Вадимир Голубев. "ГЕОКОСМОС". Книга 1. "Природа Земли и жизни"

ЭКОЛОГИЯ XXI ВЕКА

Вадимир Голубев Г Е О К О С М О С

Книга первая

ПРИРОДА ЗЕМЛИ И ЖИЗНИ

Санкт-Петербург, 2000 с дополнениями

Вадимир Голубев. ГЕОКОСМОС: Кн. 1. Природа Земли и жизни. 255 с. 98 ил. (26 авт. л.) Первая книга Общей теории Земли и человека. Раскрыта связь динамики Земли с

резонансным движением планет и активностью Солнца. Динамика его галактического обращения размечает возрастную эволюцию Земли, направляемую геодинамическим полем, которое генерируется тонко пульсирующим земным ядром. Пульсации энергоинформационного геополя выражаются в георитмах и биоритмах и претворяются в полициклических революционно-эволюционных преобразованиях литосферы, климата и биосферы. Системная геотектоника сменяет тектонику плит и освещает механизмы эволюции Земли с образованием океанов и континентов. Связь геодинамики с небесной механикой и лунно-солнечными георитмами позволяет прогнозировать землетрясения. Динамический филогенез объясняет возникновение жизни, поступательные мутации и вымирания. Нелинейная геофизика поясняет аномальные явления и энергетику Земли. Философия природы описывает категории и принципы высокоразумного миропорядка.

© В. М. Голубев, 2000 http://elementy.ru/blogs/users/extremprognos/

Голубев Вадим Михайлович, Россия. Кандидат геолого-минералогических наук, ВНИИОкеангеология, Санкт-Петербург. Занимается изучением принципов и механизмов геодинамики, биодинамики и геоэкологии в плане Общей теории Земли и человека. Теория закладывает основы надсистемной науки геономии и духовного научного мировоззрения.

Книги ГЕОКОСМОСа выложены на Сайте Вадимир Голубев (ВНИИОкеангеология): http://extremprognos.narod.ru/ и на Портале ЭКОСФЕРА МИРА: http://edinomir.narod.ru/

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие ............................................................................................................ 5 Введение .................................................................................................................. 8

Архитектоника Земли и жизни ............................................................................. 8 Анатомия человека и духа ................................................................................ 11

Часть I. Динамика Земли .......................................................................................... 15 Глава 1. Природа геоматрицы .............................................................................. 15

Планетарная трещиноватость........................................................................... 15 Динамика разломов и геоматрица .................................................................... 19 Геоматрица и расслоение Земли ...................................................................... 22 Парадигмы геотектоники ................................................................................... 25

Глава 2. Природа георитмики ............................................................................... 28 Георитм и динамика Солнца ............................................................................. 28 Динамика Луны и короткий георитм .................................................................. 33 Месячный лунно-солнечный георитм ............................................................... 35 Годичный лунно-солнечный георитм ................................................................ 38 Многолетние и тысячелетние георитмы ........................................................... 40

Глава 3. Механика землетрясений ....................................................................... 43 Космогенные факторы сейсмичности ............................................................... 43 Матрица сейсмической активности ................................................................... 47 Прогноз землетрясений ..................................................................................... 50 Биосоциальные предвестники .......................................................................... 54 Геоэкологический экстремпрогноз .................................................................... 57

Часть II. Системная геотектоника ............................................................................ 71 Глава 4. Устройство Земли ................................................................................... 71

Сила тяжести и концентричность ...................................................................... 71 Вращение и кристаллосимметрия .................................................................... 74 Взаимодействия и эксцентричность ................................................................. 77 Небесная механика и асимметрия планет ....................................................... 81

Глава 5. Динамика литосферы ............................................................................. 86 Парадигма системной геотектоники ................................................................. 86 Геотектонические пояса и плиты ...................................................................... 91 Повороты плит и геосинклинали ....................................................................... 95 Сдвиговая тектоника горообразования ............................................................ 96

Глава 6. Океанизация Земли .............................................................................. 100 Конвекция и образование литосферы ............................................................ 100 Астеносферная тектоника и субдукция .......................................................... 102 Полосовый спрединг и лавовый потоп ........................................................... 105 Дегидратация и океанизация литосферы ....................................................... 109 Оформление океанов и континентов .............................................................. 111

Глава 7. Тектоника окраины Евразии ................................................................. 116 Геология Беринговоморской глыбы ................................................................ 116 Специфика зоны перехода к океану ............................................................... 123 Сдвиговые зоны и складчатые области .......................................................... 125 Формирование переходной зоны .................................................................... 129

Глава 8. Тектоника Тихого океана ...................................................................... 133 Подоплека Тихоокеанской плиты .................................................................... 133 Астеносферная субдукция и островные дуги ................................................. 137 Полосовый спрединг и океанизация ............................................................... 142

Глава 9. Тектоника Арктического океана ........................................................... 145 Миниокеан и Берингово море .......................................................................... 145 Море Лаптевых и океанизация ........................................................................ 149 Формирование полярного океана ................................................................... 153 Принципы и технология изучения океана ....................................................... 156

Часть III. Эволюция Земли ..................................................................................... 159 Глава 10. Эволюционная геодинамика .............................................................. 159

Геохронология и галактический год ................................................................ 159

Вадимир Голубев 4

Стратиграфия и геодинамический цикл.......................................................... 162 Мегациклы и Галактический резонанс ............................................................ 167 Образование Солнечной системы .................................................................. 170

Глава 11. Геодинамика и энергетика.................................................................. 174 Георитм и геодинамическое поле ................................................................... 174 Инверсии геомагнитного поля ......................................................................... 175 Геоэлектричество и вулканизм ....................................................................... 178 Солнце и оледенения Земли........................................................................... 181 Изменения климата и погода .......................................................................... 183

Глава 12. Продукция Земли ................................................................................ 189 История атмосферы и воды ............................................................................ 189 Океанизация и рудогенез ................................................................................ 192 Алмазы и урановые руды ................................................................................ 197 Образование нефти и газа .............................................................................. 199

Часть IV. Физика жизни ........................................................................................... 204 Глава 13. Природа биосферы ............................................................................. 204

Вымирания и филогенез .................................................................................. 204 Физика глубоких мутаций ................................................................................ 206 Динамика филогенеза ..................................................................................... 208 Происхождение жизни ..................................................................................... 211 Волны эволюции биосферы ............................................................................ 214

Глава 14. Нелинейная геофизика ....................................................................... 220 Органоидная жизнь Земли .............................................................................. 220 Геодинамика и синергетика ............................................................................. 222 Планетарная матрица жизни ........................................................................... 226 Феномены и геоэкология ................................................................................. 229 Неопознанные явления ................................................................................... 234

Глава 15. Философия природы ........................................................................... 238 Энергоинформационное поле ......................................................................... 238 Свойства и триединство материи ................................................................... 241 Метафизический тетраэдр природы ............................................................... 244 Творение и круг жизни Вселенной .................................................................. 246

Литература ........................................................................................................... 251 Приложение. Спектры периодов полураспада радионуклидов ..................... 253

ГЕОКОСМОС: Книга 1. Природа Земли и жизни 5

Познай Землю как себя и познаешь смысл жизни

Предисловие Всеобщая связь явлений еще с античности обрела значение мировоззренческой

проблемы, и ее не разрешить, не анализируя Землю во всей полноте и космических отношениях. Только всеохватная теория прояснит системные связи и движущие силы земных процессов, и только после этого человек станет поистине разумным. И только так придет осознание смысла жизни, личного и всеобщего, и смысла самой природы.

Между тем попытки создания общенаучной теории Земли неизвестны, а отношение историков и аналитиков науки к возможности появления даже собственно геологической непротиворечивой теории скептическое. Сомнение вызывает переплетение множества гипотетических процессов и нереальность однозначной реконструкции геологической истории. Тем более что от всеобщей теории требуется не столько описание строения и эволюции геосферы и биосферы, что отчасти делается. Требуется всесторонний синтез знания с установлением закономерностей общего развития Земли, жизни и человека.

Однако ни в геологии, ни в биологии, ни даже в физике и тем более в философии, социологии и психологии нет общепринятых теорий, а имеются их разные толкования, причем наряду с оппозиционными теориями. Что же остается говорить о сочетаемости теорий разных наук. Несмотря на выдающиеся достижения XX века в изучении Земли, жизни, человека и космоса связной научной картины мира не складывается, и она даже дробится и расплывается из-за узкой специализации наук. Сказывается скованность наук о Земле и наук о человеке идеями саморазвития, которые предстают отголосками геоцентризма и антропоцентризма, а они принимают видимость за действительность.

Тем не менее, идея органичной связи Земли с Космосом издавна витает в отдельных умах, а по сути, зародилась вместе с сознанием первобытного человека. Яркий вклад в развитие исконно духовной идеи внесла школа русского космизма, заложенная в начале ХХ века трудами В. И. Вернадского, К. Э. Циолковского, А. Л. Чижевского, Н. К. Рериха и других крупных ученых, оставшихся в душе всесторонними натуралистами. Они и стали пионерами освоения космоса, положив начало научным исследованиям его влияния на Землю, которые перешли на качественно новый уровень с выходом человека в космос.

Вместе с тем Космос есть нечто большее, чем видимое космическое пространство, и его не понять в отрыве от Земли, как не понять Землю в отрыве от Солнечной системы и Галактики. Исследование Земли в контексте космически-земных связей обеспечивается сравнительно-историческим методом актуализма, позволяющим судить по современным геологическим и астрофизическим процессам о далеком прошлом. Короткопериодные и длиннопериодные физические процессы однотипны и работают только на разных уровнях организации природы. Именно принципы физической реальности и системной полноты составляют методологию Общей теории Земли и человека, а минимум допущений и логическая цельность делают теорию более чем гипотетико-дедуктивной.

На этих краеугольных камнях и стоит первая книга теории, посвященная геосфере и биосфере и выступающая фундаментом второй книги, посвященной антропосфере и ноосфере. Хотя вряд ли можно назвать гипотезой неоспоримое, но во многом еретическое для науки утверждение, что Земля есть открытая система и живет по законам Космоса. Подлинно новое конструктивное утверждение — это проведение вселенских законов посредством каскадных взаимодействий физических полей. Следы системных лунно-солнечных воздействий проступают в структуре и динамике всех сфер Земли, придавая космическим и земным полям значение движущих сил ее развития.

Все эти положения согласуются с требованиями системного подхода и общей теории систем. Эволюция Земли неотрывна от возрастной эволюции Солнечной системы и Галактики, направляемой полевым алгоритмом Вселенной. Посредником является небесная механика, определяющая характер динамических взаимодействий тел

Предисловие


Солнечной системы и активность Солнца, а в итоге стимулирующая динамику Земли. Геодинамическое поле ступенчато трансформируется на ее знаковых структурно-вещественных уровнях, направляя преобразования ее основных сфер и подсистем.

Требованиям системного анализа уже удовлетворяла натурфилософия античного времени, видевшая мир единым, но забытая на архивной полке самонадеянной аналитической наукой, немало зашоренной дисциплинарными подходами и дробной. Всеобщая теория и возрождает натурфилософию в новом качестве, закладывая основы надсистемной науки геономии. Учение о Земле, а в целом мироведение нацелено на изучение общих законов и закономерностей геокосмоса [Голубев, 1996а,б, 2000б,в].

Понятие геокосмос (геокосм) введено в значении мира Земли и человека во всех их сферах и космических отношениях и дополняет понятия макрокосм (вселенная) и микрокосм (человек). Новое понятие исправляет невинное упущение древних греков, не знавших планетарного смысла Земли и олицетворившей ее в богине Гее, породившей первое поколение богов. Земля, предстающая материнским лоном жизни и проводником принципов и законов отеческого для жизни Космоса, занимает достойное натурфилософское место. Теория Земли и человека обретает естественную структуру: от общего к частному — от геосферы и Космоса к биосфере и антропосфере, человеку.

Всеобщая теория опирается на достижения специализированных наук и системно обоснована, хотя и обходится без математического аппарата. Дедуктивно-индуктивное размышление остается первейшим способом исследования, ибо без вербальной теории физико-математическая модель оказывается одним из вариантов явления или процесса, вырванного из контекста. Да и большинство теоретических вариантов не реализуется в природе из-за ограничений, налагаемых всем множеством взаимодействующих факторов. Неполная формальная модель под давлением новых фактов и/или факторов готова рассыпаться как карточный домик, что бывало в науках о Земле и космосе.

Свойства и закономерности открытой в бесконечность Земли способна прояснить только системная теория, которая связует ведущие процессы во всех сферах Земли и Космоса общим принципом (древом принципов). А именно принципом иерархических резонансов пульсирующего энергоинформационного поля Вселенной (материи).

Чем ближе к истине, тем меньше вариантов. Универсальный принцип, работающий на всех системных уровнях природы, возможен всего один (как всякое верное решение) и сам по себе удостоверяет всеобщую теорию, которая не доказывается иначе ввиду рамок сознания и провинциальности человека разумного. Эмпирические подтверждения теории есть необходимые, но частные и в принципе недостаточные аргументы.

Общая теория Земли и человека прошла проверку временем, не сказавшемся на ее базовых положениях, которые обнародованы в апреле–мае 1986 года в Географическом обществе СССР (Ленинград) двумя докладами о развитии геосферы, биосферы и антропосферы. Общий конспект и разделы теории докладывались в 1989–2005 годах на международных конгрессах и конференциях в России, Японии, США, ФРГ, Канаде, Чехии, Индии, Турции, Бразилии и Китае и публиковались в научных журналах и книгах [Голубев, 1989, 1992а, 1993г, 1994а,б,в, 1995, 2000а, 2005 и др.]. Радикально новые идейные разработки вызывали бурный интерес и полемику и расходились по миру.

Но статьи, отправленные в 1992–1996 годах в российские журналы «Геотектоника», «Вулканология и сейсмология», «Палеонтологический журнал», «Известия РГО», «Экология», «Вопросы философии» и др., отклонялись как не отвечающие принятым воззрениям. То же самое относится к изданию ГЕОКОСМОСа: с 1988 года в виде книги, а с 1994 года — дилогии. Их издание было рекомендовано в 1988–2004 годах членами АН СССР Д. В. Наливкиным, Ю. А. Косыгиным, И. С. Грамбергом и Д. С. Лихачевым, Географическим обществом СССР, Горным научно-техническим обществом СССР, Международным фондом истории науки, а также ведущими специалистами Института геологии и геофизики Сибирского отделения АН СССР, ВНИИ геологии и минеральных ресурсов Мирового океана и Института истории естествознания и техники АН СССР.

Предисловие


Издание ГЕОКОСМОСа завязло в коммерсализации научных издательств и цензуре издателей, мировоззренческой и политической. Последовали отказы издательств ЛГУ и «Наука» (1988 год), Российского Фонда Фундаментальных Исследований (март 1995 года) и Российского Гуманитарного Научного Фонда (май 1997 года). После 10-летних проволочек с 1997 года в Издательстве Филфака СПбГУ книги ГЕОКОСМОСа в формате 2000 года были выложены в Интернет: http://extremprognos.narod.ru/ и др.

Годы испытаний не прошли даром для Общей теории Земли и человека, которая разрасталась как древо и находила подтверждения в научных открытиях и социальной обстановке. В условиях назревавшего и прорвавшегося мирового кризиса сложился метод прогноза экстремальных природных, социальных и индивидуальных состояний и наметилось устройство праведного Единого мира. Всеобщая теория превратилась из актуальной в злободневную и переросла в духовно-нравственное учение, которое заложило основы естественнонаучной геономии и духовного научного мировоззрения. Книги ГЕОКОСМОСа перешли из научно-популярных в научно-публицистические.

Геономия дала свое понимание коренных проблем наук и перспектив познания. В новом качестве предстала умаленная в массовом сознании геология — сложнейшая по объекту изучения наука, преломляющая в геофизике, геохимии и палеонтологии все фундаментальные науки. Геология занимает срединное положение между ними и науками о человеке и действительно предметно познала величие вселенской эволюции. Утверждая неисповедимость путей познания, геология оказалась единственно реальной почвой для учения о природе и человеке. Если для становления геологии потребовались два тысячелетия и Джордано Бруно, то для зарождения геономии — два десятилетия.

Ленинград–Санкт-Петербург, 1982...1989…2000 годы…


Геокосмос есть мир Земли и человека во всех их сферах и космических отношениях

Введение Введение подготавливает целостное восприятие Общей теории Земли и человека и

проводит по сферам геокосмоса, поднимая по серпантину познания от Земли к Небу.

Архитектоника Земли и жизни Геокосмос начинается с косной геосферы. Геологическая эволюция определяется

космогенно-эндогенной геодинамикой и системной геотектоникой, которые представляют новую геологическую парадигму, замещающую недоказанную и противоречивую тектонику литосферных плит. Системотектоника ежесуточно выказывается актуальной геодинамикой и прикладной тектоникой, стоящими за всеми стихийными явлениями.

Показательна сеть планетарной трещиноватости, которая запечатлела упругие напряжения неровно вращающейся Земли и активизируется солнечными и лунными затмениями. Они расписаны небесной механикой и означают взаимодействия центров масс Земли, Луны и Солнца. Ранжированная сеть контролирует структуру земной коры и геофизических полей и проявляет матрицу динамического поля Земли (геополя).

Регулярность и древность разломной сети не подтверждает движение континентов. Перемещаются не жесткие литосферные плиты, а пластичная астеносфера, ползущая под ними. Плиты разделены отчасти и только несколько поворачиваются из стороны в сторону при полициклических вариациях скорости вращения и полярного сжатия Земли. Ее ротационные напряжения тектонически разгружаются в межплитных сдвиговых зонах, выраженных срединно-океанскими и окраинно-континентальными горными хребтами.

Антиподальные системы хребтов означают трансокеанский и трансконтинентальный геотектонические пояса. Циклические повороты плит воплощаются в геосинклинально-орогенном развитии складчатых систем трансконтинентального пояса и тектоновулканическом развитии трансокеанского пояса. Разгрузочные повороты субплит, платформ и блоков плит претворяются во всех видах внутриплитной тектоники.

Под геотектоническими поясами сгружается основная энергия мантийной конвекции, начавшейся вследствие разогрева Земли при аккреции из протопланетного облака. Термохимическую конвекцию поддерживают колебания скорости вращения и пульсации Земли, содействующие ее гравитационному расслоению и сжатию, что усиливается остыванием. Всплывающее легкое вещество мантии сложило субконтинентальную первичную литосферу, преобразуемую астеносферной тектоникой в ходе эволюции.

Мантийные струи поднимались на месте срединно-океанских хребтов и расползались в виде астеносферных потоков под литосферой протоокеанов, погружаясь под уже несколько утолщенную литосферу протоконтинентов. Пульсирующие в ритме Земли горячие конвективные потоки утончали и дегранитизировали литосферу будущих океанов в результате подпора и денудации, подплавления и выноса легких элементов, а при погружении под будущие континенты подслаивали и гранитизировали их литосферу.

Литосфера олицетворила становление неоднородности и эксцентричности Земли в связи с лунно-солнечными затмениями. Взаимодействия центров масс Земли, Луны и Солнца производят микроподвижки ядра Земли с микроколебаниями ее наклона, скорости вращения и мощи конвекции. Затменные взаимодействия усиливаются в поворотных точках земной орбиты, где в результате первичного линейного схождения и резонанса центров масс протопланет сложились эксцентрические Земля и Луна.

Полициклические повторы точных по резонансу и географии затмений выделили две пары антиподальных неоднородностей мантии: тихоокеанскую и африканскую, антарктическую и арктическую. Планетарные неоднородности выражены океаническими («Восточным» и Южным) и континентальными («Западным» и Северным) полушариями,

Введение


которые попарно перекрываются. Центры океанического и континентального сводных полушарий обозначили сдвиг ядра Земли в сторону южной части Тихого океана.

Границы взаимовлияния полушарных неоднородностей превратились в контуры семи основных литосферных плит. Они при поступательно-возвратных поворотах покололись на центральные и окраинные литосферные глыбы (платформы и субплиты), ставшие в ходе эволюции континентальными и океаническими. Великая Тихоокеанская плита, сравнительно близкая к земному ядру и воплощающая восходящий поток мантийной конвекции, стала полностью океанической. Выделение плит на рубеже фанерозоя ознаменовало усиление пульсаций Земли с радикальными преобразованиями ее сфер.

С мезозоя истонченные Тихоокеанскую плиту и окраинные платформы Северо-Американской, Южно-Американской, Евразийской, Африканской, Австралийской и Антарктической плит охватывают диффузно-полосовый спрединг и вулканизм, которые олицетворили усиление конвекции и покрыли лавовыми покровами в итоге треть Земли. Под бронирующим слоем платобазальтов начались прогрев и десерпентинизация литосферы с высвобождением химически связанной воды и заложением океанов.

По мере залечивания лавами окраинных полос спрединга и отступания вулканизма к срединно-океанским хребтам уплотненная литосфера оседала в астеносферу с зональным углублением океанов. Океаны формировались с мезозоя, начиная с Тихого океана, со стадийностью альпийского геоцикла и в качестве провинций единого океана. Мировой океан оформился в плиоцене при неотектонической активизации Земли, и тогда же оформились гранитизированные и изостатически всплывающие континенты.

Океанизация и континентализация есть показатель возрастной эволюции Земли, размеченной движением Солнечной системы вокруг ядра Галактики с аномалистическим и сидерическим периодами по 190 и 215 млн лет. Фазы галапериодов опознаются в периодах и эпохах геохронологической шкалы. Суммарный эффект галапериодов в виде геодинамических циклов и мегациклов по 155–195 и 1550–1700 млн лет представлен геотектоническими циклами и геологическими эрами. Экстрем-точки геоциклов и мегациклов инициируют всесторонние преобразования Земли. Часовым механизмом эволюции служит эксцентричность центров масс и орбит космических тел и систем.

Образование Земли 4,5 млрд лет назад продиктовано Галактическим резонансом — схождением начальных точек галапериодов. Тогда из сгустков солнечной туманности на линии соединения звезд первого поколения и ядра Галактики сложились Солнце и планеты, которые обрели несколько смещенные ядра, а в итоге резонансное движение и полицикличность взаимодействий, динамической активности и эволюции. Галактический антирезонанс — крайнее расхождение галапериодов — обозначил начало фанерозоя в значении переходного к зрелости возраста Земли. Ее экстремальное динамическое возбуждение на протяжении фанерозоя обеспечило океанизацию и континентализацию.

Усиление пульсаций Земли зафиксировано учащением инверсий геомагнитного поля. Инверсия вызывается подвижкой ядра при точных лунно-солнечных воздействиях с изменением скорости вращения Земли и инерционным поворотом ядра относительно мантии. Радиальная подвижка центра тяжести изменяет наклон Земли со сдвигом оси магнитного диполя, сохраняющего ортогональную ориентацию к солнечному ветру.

Прямая полярность геомагнитного поля символизирует долговременное ускорение вращения Земли, а фоновая обратная полярность характеризует ее эволюционное замедление. Инверсии скорости вращения сопровождаются усилением теллурических токов в зонах и узлах сети планетарной трещиноватости. Тепловой эффект токов в сочетании с накоплением в подвижных зонах литосферы эндогенного тепла обусловливает возникновение вулканов. Последовательность и частота геомагнитных инверсий отражается в длиннопериодной цикличности вулканической активности.

Геодинамика претворяется и в климате. Его длиннопериодные изменения отражают как колебание активности Солнца в ранге сидерического галапериода, так и характер перераспределения его лучистой энергии при изменениях эксцентриситета орбиты и

Введение


скорости вращения Земли в ранге геодинамического цикла. Изменения наклона Земли сказываются на широтной зональности климата и продолжительности светового дня и сезонов года с образованием низкоширотного оледенения при большом наклоне Земли и полярного оледенения при малом наклоне. Оледенения отмечают экстремальные эпохи геоциклов, характеризующиеся усилением вулканизма и парникового эффекта.

Геологически длительные эпохи динамического возбуждения Земли воплощаются в преобразованиях всех ее сфер посредством актуальной геодинамики и прикладной тектоники. Преобразования усиливаются за счет схождения экстрем-точек многолетних, вековых и тысячелетних георитмов с резонансным усилением годичных и месячных, суточных и коротких георитмов в рамках исторических и геологических эпох. Все это делает реальным прогноз землетрясений и других природных, а также социальных катаклизмов. В них претворяется усиление экстрем-точек ультракороткого георитма.

Слаженную эволюцию сфер Земли обеспечивает гравитомагнитное геодинамическое поле. Энергоинформационное геополе генерируется тонко дрожащим ядром Земли и выражается в гравитационном и электромагнитном полях, регулирующих ее эндогенную геодинамику и энергетику. В геополе преломляется динамическое поле Солнечной системы и самой Вселенной. Его алгоритм несет космическое излучение, а его матрица представлена линиями движения и соединения небесных тел. Гравитомагнитные волны, производимые при резонансном схождении центров масс и расписанные сложной цикличностью небесной механики, стимулируют пульс ядра и эволюцию Земли.

Геополе регулирует классическую геофизику и стоит как за известными стихийными, так и неопознанными редкими явлениями. Все они возникают в активизированных узлах геодинамической матрицы и олицетворяют полициклическую нестабильность атомарных и физико-химических процессов. Базовые земные процессы резонансно настроены на ультракороткий ритм земного ядра, которое дрожит и пульсирует по амплитуде, частоте и фазе в формате широчайшего спектра космогенных георитмов и геоциклов.

Таким образом модулируются атомные и молекулярные ритмы, которые оформились при первоначальном синтезе химических элементов и соединений и переходят в тонкие колебания ведущих процессов, обеспечивающих синергетическую организацию Земли. Способность к функциональному реагированию на алгоритм солнечного и вселенского энергоинформационных полей представляет Землю в значении особой формы жизни.

Геодинамическое поле составляет основу геоэкологии. Преобразование вещества в алгоритме вселенского и земного энергоинформационных полей определило появление биосферы. Образование коровой тверди юной Земли по окончании катархейского мегацикла сопровождалось цепным органическим синтезом и зарождением жизни, в которой реализовался эволюционный космический алгоритм геополя. Экстрем-точки геоциклов и мегациклов разметили возрастную эволюцию и литосферы и биосферы.

Крайнее динамическое возбуждение с начала фанерозойского мегацикла уже достаточно эволюционно зрелой Земли привело к возникновению явной жизни и полициклическому лавинному умножению биоразнообразия. Видообразующие мутации происходят в узлах матрицы геополя, а сосредоточиваются в трансконтинентальном геотектоническом поясе, выступающем глобальным поясом биологической активности.

Макроэволюция производится геномными мутациями, испытываемыми естественным отбором. Потенциал корневого вида раскрывается генными и хромосомными мутациями, которые вместе с половыми рекомбинациями генотипов обеспечивают приспособление к геолого-геофизическим и ландшафтно-климатическим изменениям. Корневые мутации происходят в экстрем-точках геоциклов и меньших циклов, когда усиливаются всплески космического излучения и напряженности геополя, интенсивные в узлах геоматрицы. Расшатанная космическими частицами ДНК подстраивается геополем под образ и подобие вселенского алгоритма. Способность высокоорганизованного вещества к функциональному реагированию на информационные поля составляет сущность жизни.

Введение


Сила возбуждения Земли претворяется в генетическом потенциале (жизненной силе) нового вида посредством биоритмики — первоосновы жизни, регулирующей обмен веществ и все процессы в организме. Ультракороткий георитм времени мутации фиксируется в полициклической микроструктуре ДНК, обозначающей видовой биоритм. Биоритм индивидуально модифицируется и поддерживается текущим георитмом.

Постепенный уход георитма из рамок резонансной реакции организмов сказывается в разладе и замирании видового биоритма с вымиранием или перерождением вида (видов) в экстрем-точке повивального геоцикла. Радикальная перестройка окружающей среды ускоряет глобальное вымирание, которое в связи с экстремальными вариациями физических полей сопровождается серийными целевыми макромутациями. Парадигма динамического филогенеза в принципе увязывает неодарвинизм и неоламаркизм.

Анатомия человека и духа Производной от биосферы является антропосфера, означающая человечество. Его

полициклическое становление тоже регулируется геодинамикой — первейшим фактором геоэкологии и теории динамического антропогенеза как раздела теории филогенеза.

Человек произошел при неотектонической активизации Земли в главных питомниках жизни на антиподальных Африканской и Тихоокеанской литосферных плитах, где зародились африканская и тихоокеанская прарасы. Развитие человека как вида размечено космогенными вариациями динамического поля Земли и геологическими перестройками, которые производили мутации и естественный отбор. Человек, как всё живое, подобен камертону, настроенному на пульсации физических полей Земли и Солнца, а землетрясения и перемены погоды служат посредниками в стимуляции жизни.

Тихоокеанская прародина человека затонула при океанизации останцов Восточно-Тихоокеанского поднятия, но объясняет наличие западной и восточной ветвей рода человеческого. Прарасы зародились в рифтовых зонах крупнейших плит и расходились в связи с циклической геодинамической активизацией на окраины плит к окружающим их океанским и материковым горным хребтам. После затопления океанских хребтов и працивилизаций прарасы сосредоточились в трансконтинентальном геотектоническом поясе, определив его в значении пояса биологической и социальной активности.

В более активных узловых регионах геодинамического пояса в результате метисации и мутаций образовались основные расы, а в результате их миграций сложились региональные расы, произведшие народы и нации. Очаги працивилизаций и древних цивилизаций возникли в зонах и узлах геодинамической активности литосферы и контролируются климатической зональностью. Границы стран подчинены структуре земной коры, а к узлам сети планетарной трещиноватости и матрицы геодинамического поля приурочены города, олицетворяющие своим масштабом ранг узлов геополя.

Регионально особенный ритм Земли размечает историю каждого народа и человечества в целом, а экстрем-точки георитма побуждают к общественному развитию путем революционно-эволюционного разрешения социальных противоречий. Базовый для истории 2-тысячелетний георитм сочетает в себе равновеликие циклы солнечной активности и лунных приливов и составляет 6–7-тысячелетний георитм. Рубежи его многовековых фаз сопровождаются тектонической активизацией с зарождением и возрастными изменениями народов, расцветом и гибелью древних цивилизаций.

Двухтысячелетний георитм состоит из вековых георитмов, в свою очередь состоящих из многолетних георитмов, сочетающих в себе двойной 11-летний солнечный и 18,61-летний лунный циклы. Все георитмы проступают в социальной цикличности и отличиях телесно-психического склада характерных поколений. Экстремальные годы георитмов обостряются сейсмической активизацией и выделяются знаковыми событиями во всех сферах жизни. Крайнее расхождение солнечных и лунных циклов на рубеже веков инициирует системный эколого-социальный кризис и катаклизмы, тогда как схождение циклов в конце второй трети века содействует социальной активизации и процветанию.

Введение


Динамическое возбуждение Земли на рубеже веков встряхивает природу и общество, обостряя межнациональные и классовые противоречия и подталкивая к войнам и революциям, которые знаменуют смену эколого-социальных формаций. В основе межнациональных проблем кроется генетическое своеобразие народов, обусловленное геолого-геофизическими и ландшафтно-климатическими особенностями родины. Региональные особенности георитма при зарождении народа сказываются в специфике биоритма, менталитета и жизненной силы, отчасти нивелируемой смешением народов.

Историческая последовательность эколого-социальных формаций, отличных по социально-экономическим отношениям и мировоззрению, олицетворяет возрастное развитие человечества. Формации обновляются в ходе эколого-социальных кризисов и революций на рубежах многовековых фаз 2- и 6–7-тысячелетних георитмов, которые и сошлись в начале третьего тысячелетия. Революции делают авангардные социальные слои, и эту роль обрела интеллигенция — ведущая духовная и производительная сила.

Именно интеллигенция выведет мир из цивилизационного тупика, устранив пороки псевдодемократии и социальную несправедливость, которая коренится в эксплуатации, теперь вышедшей с классового уровня на международный. Закон девальвированной стоимости национального продукта раскрывает механизм глобалистской валютной эксплуатации, символизирующей вырождение капитализма на олигархической стадии.

Безнравственность и недееспособность отживающей эколого-социальной формации и ввергли в мировой системный кризис. Кризис сопровождается мутацией фашизма в американский импероглобализм, который рвется к мировому господству в предчувствии краха порочного капитализма. Но на смену ложным ценностям жизни и бездуховному миропорядку грядет праведный Единый мир с властью высокого разума и человечной экономикой. Новые общественные отношения ознаменуют приход ноодемократической формации, которая реализует естественные права и назначение человека и отходит от коренных заблуждений XX века: верховенства экономики и бездуховной свободы.

Человечество состоит из людей, патронируемых динамикой Земли и по отдельности. Все аспекты жизни человека подчиняются индивидуальному ультракороткому биоритму, который пульсирует по амплитуде, периоду и фазе в связи с индивидуальными прирожденными короткими, суточными, месячными, годичными и многолетними биоритмами и под влиянием таких же по периоду текущих георитмов. Базовые многолетние 12-, 19- и 28-летний биоритмы индивидуализируют периоды, этапы и стадии типового для вида цикла возрастного развития продолжительностью 95 лет.

Индивидуальный биоритм закладывается родителями при зачатии и рекомбинации генов и модифицируется при рождении ультракоротким ритмом геополя. Рельефный биоритм свидетельствует о повышенном личностном потенциале, но при любом потенциале резонансное схождение экстрем-точек биоритма и георитма вызывает психофизиологическую активизацию того же масштаба, а также болезни и смерть. Всплески биоритма обеспечивают реализацию генетического предназначения, отданную на личное усмотрение, но под безусловную ответственность души. Связь биоритма с георитмом позволяет прогнозировать экстремальные психофизиологические состояния.

Физические поля воспринимаются резонаторными системами организма, а в итоге нервной системой, пульсирующей под влиянием ультракороткого георитма и непосредственно стимулирующей биоритм. Нервная система также служит излучателем биодинамического поля, которое содержит все качества человека, в том числе память, включающую осознанный и неосознанный жизненный опыт и родословное знание.

Биополевые контакты как первичный способ биокоммуникации составляют основу бессознательных отношений, в целом симпатий и антипатий. Магнетическая биополевая субстанция и есть душа, а ее резонансное возбуждение родственной душой раскрывает смысл любви. Направляющая генетические рекомбинации и улучшающая душу любовь канализирует развитие человечества, которое становится прогрессивным благодаря деятельному познанию мира и усвоению духовно-нравственных принципов.

Введение


Всевышние принципы проводятся через ноосферу, символизирующую душу Земли и метафизическое духовное содержание геодинамического поля. Геополе воспроизводит в земном качестве управляющий алгоритм солнечного, галактического и вселенского энергоинформационных полей, который сложился в ходе упорядочения «первозданного» хаоса квантов материи в гармонично ранжированную мегасистему Вселенной.

Алгоритм вселенского поля обеспечивает всеобщую связь явлений и всеединство природы и направляет ее возрастную эволюцию посредством полициклических резонансных полевых взаимодействий космических тел (систем) и каскадных преобразований подсистем. Вселенское поле олицетворяет триединую материю, которая описывается категориями и принципами триформизма — идеального материализма.

Субстрат и движущее первоначало материи представлены неуничтожимой энергией, реализующейся через два первоначала: гравитомагнитное поле и вещество. Вещество составляет форму материи, а вселенское поле представляет ее содержание в значении метафизического сознания. Его квинтэссенцию выражает Вселенский дух, являемый в виде метапринципов, физических законов и вероятностных закономерностей. Движение, пространство–время и сознание составляют четыре базовых свойства материи, преломляющие триединые первоначала и производящие целеполагающую эволюцию.

Природа и ее возрастная эволюция есть форма и способ бытия материи на пути от бессмысленного элементарного хаоса к разумно организованной Вселенной. Жизнетворная эволюция направляется триадой принципов: энергоинформационной полевой организации природы, отраженного подобия ее ранжированных подсистем и физического резонанса — универсального инструмента эволюции. Бесконечные круговороты возрождения, одухотворенного структурирования и распада Вселенной на кванты материи следуют из принципа сохранения и превращения энергии и материи.

Человеческое сознание произошло из метафизического сознания и тоже в процессе познания. Полевой вселенско-земной алгоритм гарантирует объективность познания нервной системой, адекватно воспринимающей физические поля и служащей шестым (интуитивным) органом чувств. Благодаря резонансной подстройке к алгоритму геополя и творческому вдохновению души возникают интуитивные мыслеформы, претворяемые в зависимости от склада психики в художественных образах и научных понятиях. Побуждаемое экстремальным возбуждением Земли познание углубляется на рубежах веков, когда происходят культурные революции, ведущие к смене общественного строя.

Общественное сознание пополняют и облагораживают творческие люди, рождающиеся в экстремальные годы, месяцы и дни георитмов как плод резонансных генетических рекомбинаций и модификаций и выделяющиеся утонченной гармоничной психикой. Познание базируется на многослойном врожденном знании, архивированном в микроструктуре ДНК в виде рефлексов, образов и понятий. Образная или логическая специфика знания отражает специализацию полушарий головного мозга по обработке информации. Единый источник знания говорит о триединстве вероучений, искусства и науки и реальности их воссоединения в правознании с заменой веры убежденностью.

Познание есть предназначение человека разумного, должного смениться человеком духовным. Благодаря познанию пополняется и возвышается содержание ноосферы Земли, означающей сферу метафизической жизни, в том числе биополевого общения. Ноосфера формировалась на базе энергоинформационного геополя в процессе эволюции биосферы, наполняясь рефлекторным знанием отлетающих душ всего живого. Ноосферное знание обретает черты разумности при появлении человека с сознательно одухотворяемой душой, которая перенимает нравственный закон вселенского поля и поверяется на качество духовного усвоения земными искушениями и испытаниями.

Духовно-нравственные заповеди означают всевышние метафизические принципы, стоящие над физическими законами и наделяющие душу совестью. В духовном совершенствовании и состоит высший смысл жизни, предназначенной для прибавления души, генетически наследуемой в виде психической матрицы. Смерть означает экзамен

Введение


души, которая выставляет свои деяния и помыслы на бесстрастный суд геополя, и по-прежнему чувствующая, но лишенная плотского удовлетворения душа испытывает самовоздаяние. За долгую историю человечества ноосфера поделилась на рай и ад, вбирающие высокие и низкие души, влияющие на живущих людей, близких им по духу.

Без осознания и реализации принципов мироустройства, с низвержением богатства как мании души и первоисточника зла, миру не избежать строгого экологического отбора. Духовная истина неизменна, но правда изменяется по мере взросления человечества, и теперь каждый отвечает за всё, что творилось, творится, и что будет твориться в мире. К этому подводит диалектика духовного научного мировоззрения, без которого не выжить.

Часть I. Динамика Земли


Часть I. Динамика Земли Глава 1. Природа геоматрицы

Планетарная трещиноватость Глобальные географические карты выразительно описывают рельефный облик

Земли, который напоминает о связи формы и содержания и подразумевает ее сложную внутреннюю жизнь (рис. 1). Поэтому при знакомстве с картами возникает впечатление некоего порядка, но оно скоро сменяется успокаивающей мыслью о разнообразии рельефа. Между тем пытливый взгляд отмечает линейные элементы рельефа разных, но повторяющихся направлений, пунктиром проходящие через континенты и океаны. Первое впечатление верное: линеаменты проявляют регулярную матрицу земной коры.

Рис. 1. Батиметрическая карта Мирового океана (GEBCO)

масштаб 1:35 000 000, 2004

Линеаменты рельефа известны с начала XX века в виде систем тектонических разломов, которые ортогональны и диагональны к сетке географических координат и названы планетарной трещиноватостью. Наибольшее внимание ей уделялось в 50–70-е годы XX века при широкомасштабной геологической съемке. Решетки регматической (унаследованной) сети линеаментов разного масштаба установлены во всех регионах и на континентах в целом. Глобальных характер сети заверен лепестками роз-диаграмм, суммирующих мириады замеров азимутов трещиноватости горных пород и топографических линий и достаточно однозначных [Каттерфельд, 2000]. На картах геофизических полей дешифрировалась в общих чертах сходная решетка линеаментов.

На фотоснимках планет и Луны тоже выделяются субширотные, субмеридиональные и диагональные линеаменты сети планетарной трещиноватости (рис. 28–32 в главе 4). К ее узлам приурочены не только центры округлых морфоструктур, но и метеоритные кратеры, притом нередко секущиеся по диаметру разломами. Выразительна сеть разломов на ледовом панцире спутника Юпитера Европы (рис. 2). На Марсе еще при



великом противостоянии 1877 года Скиапарелли усмотрел правильную сетку темных линий, вытянутых на сотни и тысячи километров как рукотворные каналы, но спустя столетие они оказались сухими руслами рек и гигантскими каньонами глубиной до 6 км.

Рис. 2. Сеть трещиноватости спутника Европа,

на фоне Юпитера, вращающегося дифференциально (NASA)

На Земле установлена приуроченность месторождений разных полезных ископаемых к узлам крупных линеаментов, но не более того. Ничего помимо повсеместности, регулярности и неравнозначности линеаментов и их связи с вращением Земли не открылось. Остались неясными сопряженность линеаментов с геологическими структурами разного ранга и тектонического генезиса, но их самодостаточность, наличие единой сети линеаментов везде, но региональное доминирование ее определенных направлений, поразительность правильной решетки линеаментов и ее значение для геотектоники. Всё это, а главное, несогласие стабильной сети с теорией мобильных плит сделало планетарную трещиноватость едва ли не призрачным объектом геологии.

Происхождение и смысл сети линеаментов и не могли проясниться пока две трети поверхности Земли, занятые океанами, оставались без тополинеаментного анализа. Только после установления линеаментов и на континентах и в океанах их можно считать подлинно планетарной сетью. Глобальная карта планетарной трещиноватости и была впервые создана в результате дешифрирования карты Рельеф дна Мирового океана масштаба 1:25 000 000, 1980 и продемонстрирована в 1992 году на 29-м Геологическом конгрессе в Японии [Голубев, 1992б, 1993б, 1994б] (рис. 3 и 4). Появившиеся через 20 лет детальные глобальные карты океанского дна спутникового поколения подтвердили геометрическую правильную матрицу планетарной трещиноватости (см. Google Maps).

Дешифрирование шло с 1979 года на основе карт рельефа дна Тихого и Мирового океанов масштаба от 1:120 000 000 до 1:10 000 000 и крупнее 1970–1980-х годов издания. Подробно обрисованный рельеф материков облегчил дешифрирование менее изученного дна океанов за счет межконтинентального и межостровного прослеживания линеаментов. Использование карт равноугольной меркаторской и равнопромежуточной конической проекций позволило всесторонне охарактеризовать азимуты простирания линеаментов и интервалы между ними. Широкий диапазон масштаба карт обеспечил выделение линеаментов разного ранга от местных и региональных до глобальных.

В процессе дешифрирования линеаменты определились как линейные элементы рельефа в виде отрезков речной сети и уступов, выраженных зонами сгущения изогипс, то есть линий равных высот земной поверхности, стандартных для топографии. Линеаменты также выражаются в виде осевых линий вытянутых поднятий и прогибов рельефа, осевых линий цепочек в общем изометрических возвышенностей и впадин, линий резких изгибов и перерывов морфоструктур, всевозможных по очертаниям.

Прямолинейность есть первый признак линеаментов, хотя криволинейные очертания рельефа тоже образованы линеаментами, но разными по ориентации и сопряженными.

Глава 1. Матрица геодинамики


Прерывистость линеаментов обусловлена взаимным пересечением разнонаправленных структурных направлений и изменением (до инверсии) их морфоструктурного облика.

Рис. 3. Карта планетарной трещиноватости / Динамическая матрица Земли

на основе карты Рельеф дна Мирового океана масштаба 1:120 000 000, 1980

Рис. 4. Карта каркаса планетарной трещиноватости

на основе карты Рельеф дна Мирового океана масштаба 1:120 000 000, 1980



Тополинеаментное дешифрирование прорисовало довольно регулярную и геометрически правильную сеть планетарной трещиноватости. Смысл линеаментов как разломных зон земной коры прояснился по геолого-геофизическим, а в целом по геоморфологическим признакам. Эти признаки свидетельствуют о совмещении в сети разломов разного кинематического (динамического) типа: сбросов и взбросов, раздвигов и содвигов (надвигов), но у них всегда присутствует сдвиговая составляющая. При этом сеть планетарной трещиноватости имеет сходство с рисунком деформаций, полученным в эксперименте А. В. Долицким на поверхности неравномерно вращаемого эллипсоида.

Сеть планетарной трещиноватости подтвердилась при дешифрировании карт аномальных геофизических полей, в рельефе их изолиний линеаменты опознаются по тем же морфологическим признакам (рис. 35 в главе 6). Однако отражение в магнитном и гравитационном полях разных структурно-вещественных характеристик земной коры и потому разных типов разломов сказывается в неполноте сети геофизических линеаментов. В линейных магнитных аномалиях лучше проявлены сдвиго-раздвиги, вмещающие магнитоактивные магматические тела, тогда как резкие изгибы и разрывы аномалий прорисовывают поперечные сдвиги и разрывы магматических тел (зон). В гравитационном поле, особенно в гравитационных ступенях, лучше проявлены сбросы и взбросы, разделяющие блоки коры и литосферы разной толщины и/или плотности.

Геологические карты малопригодны для дешифрирования планетарной трещиноватости. Они плотно загружены разноплановой информацией, затушевывающей топографическую основу, не говоря уже об обобщенности и компьютерной сглаженности карт. Неудивительно, что на картах показывается только часть разломов разного ранга, только тех, какие установлены по несомненным смещениям геоструктур. Между тем большинство структурных линий на картах, так или иначе, связано с разломами, которые камуфлируются осадочными и вулканическими отложениями. С учетом сказанного, геологическими картами достаточно подтверждается сеть планетарной трещиноватости.

Ввиду «призрачности» линеаментов нужно коснуться психологии тополинеаментного дешифрирования. Оно обеспечивается сосредоточением взгляда и подсознательным обобщением топографического рисунка, чему содействует стандартная тональная раскраска гипсометрических уровней, показательных для рельефа Земли и в частности для рельефа дна Мирового океана на рис. 1. Воспроизведение матрицы рельефа по множеству обрывков линеаментов выказывает способность головного мозга к цельности видения, усматривающего в статичном рельефе отпечаток тектонических напряжений.

На цельности видения как условии глубинного отражения реальности держится не только индуктивное мышление, проникающее в сущность вещей и явлений, и изобразительное искусство, принявшее ее в качестве метода проникновения в образ. От искусства не так далеко ушла геология, способная создавать почти живые карты.

Индивидуальные особенности восприятия сказываются в затрудненности стороннего воспроизведения результатов тополинеаментного дешифрирования, но то же самое относится к признанному методу дешифрирования аэрокосмических фотоснимков. Восприятие сложного рисунка рельефа, как видно, зависит от врожденного потенциала аккомодации — приспособления глаза к ясному видению за счет сжатия и растяжения двояковыпуклой линзы хрусталика с изменением кривизны, фокусного расстояния и силы преломления. Реакция хрусталика рефлекторна, но, судя по результату, корректируется зрительным нервом по потребности подсознания. Поэтому линеаменты наиболее затуманиваются предубеждением и неверием, что происходит из непривычности и фактического непризнания регулярной трещиноватости земной коры.

Туман неверия разгоняется упорной практикой тополинеаментного дешифрирования, оказывающегося лучшим методом выявления разломов. Метод сочетает в себе высокую разрешающую способность с широкой обзорностью, вплоть до охвата всей Земли.

Линеаменты выделяются по гипсометрическому признаку, геодезически точному и не скрадываемому водным и облачным покровами. Этим метод выгодно отличается от



дешифрирования по аэрокосмическим снимкам, в их цветовой гамме и тональности смешиваются рельеф и состав горных пород, характер растительности, увлажненности и освещенности, что делает линеаменты обрывочными и разнородными. Пример тому неполноценное фотоизображение рельефа континентов на рис. 1. Вместе с тем вещественная специфика придает аэрокосмическому методу значение дополняющего.

Динамика разломов и геоматрица Первым свойством сети планетарной трещиноватости является регулярность. Сеть

симметрична относительно оси вращения Земли и состоит из множества систем субпараллельных разломов разного ранга, опоясывающих планету в самых разных направлениях. Глобальные разломы на большом протяжении довольно прямолинейные, но в целом дугообразные (большого радиуса кривизны), что видно при сравнении разломов на картах в разных проекциях и отражает сферичность земной поверхности.

Системы линейных разломов разного ранга оперяются по типу «конского хвоста» системами дуговых (малого радиуса кривизны) разломов, которые в сочетании образуют промежуточные системы концентрических разломов такого же ранга. Линейные и концентрические разломы соотносятся с линейными и округлыми структурами земной коры, которые в таком контексте оказываются тоже тектонически взаимосвязанными.

Сеть трещиноватости на континентах и дне океанов одинакова по геометрии, но различается по выраженности. В океанах сеть сравнительно простая (разреженная), хотя и рельефная, трансформные разломы явственно проходят через широчайшие океаны и прослеживаются на континенты, но при этом утрачивают выразительность. Всё говорит о специфическом обновлении в океанах сети трещиноватости, в большей части прикрытой покровами океанических базальтов, но местами проступающей в перепадах глубин дна, контурах подводных хребтов и возвышенностей и расположении гор.

Планетарное единство сети трещиноватости подразумевает ее заложение не в пестрой по составу земной коре, а в довольно однородной по реологическим свойствам литосфере. Глубинность сети вкупе с контролем ею структуры коры и геофизических полей придает ей значение матрицы геодинамического поля, регулирующего развитие Земли. В первую очередь это относится к литосфере: из множества элементов ранжированной сети трещиноватости складываются всевозможные по рисунку и типу геологически явные разломы, запечатлевающие напряжения и преобразования коры.

Ранжированность есть второе свойство сети планетарной трещиноватости, которое демонстрируется интервалами между параллельными разломами в системах разного ранга и кратностью размеров выделяемых ими ячеек сети, как бы фрактальных (табл. 1). Характерные размерности геофизических аномалий соответствуют размерности ячеек.

Таблица 1. Шаг параллельных разломов на картах разного масштаба (км)

1:120 000 000 1:40 000 000, 1:25 000 000

1:10 000 000, 1:5 000 000

1:2 500 000, 1:1 000 000

1:500 000, 1:200 000

7740 (7620–7860)

6360 (6240–6480)

5160 (5040–5280)

3780 (3720–3840)

3780 (3720–3840)

2580 (2520–2640)

1740 (1680–1800)

1200 (1160–1240)

1200 (1160–1240)

540 (530–550)

225 (215–235)

225 (215–235)

85 (80–90)

63 (60–65)

42 (40–45)

42 (40–45)

21 (19–23)

10 (9–12)

и далее…

Ячейки разного ранга (масштаба) очерчиваются линейными разломами с интервалом между ними от 7740 до 10 км и менее, причем вместе с шагом разломов убывает их выраженность. По мере уменьшения масштаба (детальности) топографических карт, но большего охвата ими земной поверхности шаг между дешифрируемыми системами



разломов возрастает, что означает выделение разломов большего ранга. Вместе с шагом ширятся разломы, представляющие собой разломные зоны шириной 3–5% шага.

Системы разломов высшего ранга показаны на рис. 3 и 4, а разломы низших рангов можно показать в серии карт более крупного масштаба, но полностью отобразить сеть планетарной трещиноватости практически невозможно. В этом плане примечательна примерная кратность шага разломов разного ранга, чем обеспечивается сосредоточение разломов низших рангов в менее частых и более широких разломных зонах высших рангов. Ранжированные ячейки сети трещиноватости, можно сказать, олицетворяют спектр периодов бегущих волн ротационных упругих напряжений, резонанс которых вызывает усиление пластических и разрывных деформаций в зонах высшего ранга.

Региональные разломы, характерные для карт масштаба 1:2 500 000 и 1:1 000 000, занимают место элементарных литосферных разломов, показательных для структуры и динамики сети планетарной трещиноватости. От экватора к полюсам сеть становится более частой, но менее рельефной, то есть в целом менее глубинной. Узлы сети означают пересечение нескольких пар взаимно ортогональных линейных разломов, которые при этом оперяются дуговыми разломами, образующими концентрические разломы. Фрагменты систем разломов очерчивают крупнейшие овальные и линейные геоструктуры, причем узлы разломов пунктирно намечают контуры склонов континентов.

Более выразительны системы разломов, которые ортогональны и диагональны к оси вращения Земли (сетке координат) и составляют каркас сети трещиноватости. Первая система состоит из субмеридиональных и субширотных разломов, а вторая система из северо-западных и северо-восточных. Между ними веером проходят менее рельефные разломы, что говорит о поочередном делении пополам секторов поверхности земного шара как о геометрически оптимальном способе разгрузки ротационных напряжений. В итоге обозначились 8 основных азимутов сети трещиноватости со средним интервалом 22,25°: 20–25°, 40–50°, 65–70°, 85–95°, 290–295°, 310–320°, 335–340° и 355–365°.

Системы глобальных разломов являются сдвиговыми по характеру исходных упругих напряжений в литосфере, которые возникают и накапливаются при полициклических микроколебаниях скорости вращения Земли. Это подчеркивается оперением разломов и изменением их кинематического типа по простиранию. Однако ротационные сдвиговые напряжения в условиях сферической поверхности Земли тектонически разгружаются не столько сдвигами, сколько сдвиго-раздвигами или сдвиго-содвигами. Они свою очередь реализуются посредством диагональных взбросов и надвигов, раздвигов и сбросов. Динамика взаимоотношений линейных и оперяющих разломов показана на рис. 5: А.

Рис. 5. Структура и динамика сети планетарной трещиноватости

системы разломов: А — линейные и оперяющие; Б — концентрические; А и Б — на поверхности; В — в разрезе земной коры; 1 — основные сдвиги,

2 — сдвиго-содвиги и взбросы, 3 — сдвиго-раздвиги и сбросы, 4 — направление сдвига



Смена кинематики разломов по простиранию контролируется размерностью ячеек сети трещиноватости, а обусловлена разгрузкой ротационных сдвиговых напряжений посредством поворотов и вертикальных движений блоков земной коры. Инверсии скорости вращения Земли вызывают смену тектонических напряжений и движений. Узлы пересечения разломов, где сходятся и сталкиваются сдвиговые напряжения разных направлений, означают геодинамические узлы, равные по рангу пересекающимся разломам. В узлах происходит сейсмическая и вулканическая разгрузка напряжений при накоплении до предела прочности коры, причем масштаб разгрузки отвечает рангу узла.

Для каждой линейной системы разломов находится перпендикулярная ей система, чем определяется деление земной коры на ромбоиды разного ранга (масштаба). Ромбоидная структура коры камуфлируется мозаикой блоков меньшего масштаба, имеющих всевозможные многоугольные очертания из-за пересечения в каждом узле сети трещиноватости разломов разных направлений. При достаточно полном дешифрировании систем разломов, становится видно, как ромбоиды трансформируются в полигональные и округлые структуры коры, посеченные радиальными разломами.

Вследствие микроколебаний скорости вращения Земли и микроподвижек блоков земная кора приобрела полигонально-концентрическую отдельность, похожую на пчелиные соты. Соты обрисовываются множеством пар сдвигов разных направлений, причем каждая из пар добавляет число сторон элементарному ромбоидному блоку, который становится всё более многоугольным и округлым (рис. 5: Б). То же самое относится к ромбоидам всех рангов, в них вписаны округлые структуры того же ранга.

Геоструктуры приобретают концентричность в результате поворотов многогранных блоков коры, поворачивающихся за счет сдвигов со всех сторон. Оперение сдвигов является тектонически разгрузочным и прилагается к самому многограннику, а в итоге указывает на направление его поворота. Ступенчатое снижение линейной скорости и тектонического эффекта поворота многогранника в направлении его центрального ромбоида воплощается в круговых разломах разного диаметра (телескопических). Их оперение усложняет концентрическую морфоструктуру до спиралевидной (вихревой).

Повороты блоков обеспечивают разгрузку ротационных сдвиговых напряжений на сферической поверхности Земли, замкнутость которой не допускает горизонтальных перемещений. Такой вывод согласуется с теоремой Эйлера, описывающей движение на поверхности сферы как повороты ее сегментов вокруг осей, проходящих через центр сферы. Сдвиговые напряжения в условиях достаточной свободы вертикальных движений на поверхности Земли разгружаются поступательно-возвратными поворотами блоков литосферы и коры с раздвигами и сбросами, содвигами и взбросами.

В обстановке регионального напряжения сжатия или растяжения крупные блоки коры поднимаются или погружаются, распространяя вокруг замирающие на удалении круговые волны поднятий и опусканий земной поверхности. Противонаправленные вертикальные движения по разные стороны блоков тоже содействуют их поворотам.

Поступательно-возвратные повороты блоков коры дают объяснение геоструктурам центрального типа, которые более выразительны на древних платформах, где они представлены овальными нуклеарами диаметром от 40 до 3800 км. Их происхождение обычно связывается с тектономагматической деятельностью, но она сопровождает повороты блоков. Округлые морфоструктуры в ряде случаев связываются с падением метеоритов, однако однозначных импактных кратеров известно всего около 150.

Повороты крупных блоков коры рельефно выражены вихревыми геоструктурами циклонического и антициклонического типов (закрученными влево и вправо), которые открыты в середине XX века в Юго-Восточной Азии Ли Сы-Гуаном. С него и началось выделение в глобальном плане округлых морфоструктур радиусом 50–100, 100–250, 250–900, 900–2900 и 2900–6400 км, описанных Б. В. Ежовым и Г. И. Худяковым. Радиусы морфоструктур в целом соответствуют размерности ячеек планетарной трещиноватости.



Примером концентрической структуры послужит загадочный Глаз Сахары на западе Мавритании (рис. 6). Геоструктура Ришар диаметром 50 км не имеет признаков ни ударного, ни вулканического происхождения и сложена в центре метаморфическими породами протерозоя (2,5 млрд лет), а в самом молодом окраинном кольце ордовикскими песчаниками (480 млн лет). Эрозия выразительно обнажила ядро древнего нуклеара, который чуть поворачивается из стороны в сторону и поднимается.

Рис. 6. Спутниковый снимок геоструктуры Глаз Сахары (NASA)

Геоматрица и расслоение Земли Размерность ячеек сети планетарной трещиноватости также проступает в блоково-

слоистом строении литосферы, которое выказывает трехмерную структуру матрицы геодинамического поля, повторяющей изометрию земного шара. Ранжированные интервалы (шаги) между разломами высшего ранга и опознаются в геофизическом разрезе Земли, размеченном отражениями и преломлениями сейсмических волн, а они обозначают изменения физических свойств и минерального состава сфер (рис 7).

Рис. 7. Геофизический разрез Земли

Раздел металлического ядра (субъядра) и его расплавленной оболочки находится в 1220 км от центра Земли (на глубине 5150, шаг 1200 км), нечеткий раздел ядра и пластичной силикатной мантии — в 3480 км (на глубине 2890, шаг 3780 км), а нечеткий раздел нижней и верхней мантии — в 5700 км (на глубине 670, шаг 5160 км). Радиус



Земли составляет 6371 км (шаг 6360 км). Средняя толщина упруговязкой литосферы составляет на континентах и в океанах 200–250 км (шаг 225 км) и 60–80 км (шаг 63 и 85 км) соответственно, а толщина жесткой коры 35 и 11 км (шаг 42 и 10 км) соответственно.

Ранжированный шаг геоматрицы усматривается даже в глубинном строении Луны: ее радиус равен 1738 км (шаг 1740 км), а радиус нечеткого ядра — 170–360 км (шаг 225 км). Основание литосферы (верхней мантии) отстоит от центра Луны в среднем на 1300 км (шаг 1200 км), а толщина литосферы составляет от 300 до 480 км (двойной шаг 225 км). При этом толщина коры возрастает от 60 км (шаг 63 км) на видимой («океанической») стороне Луны до 100 км (шаг 85 км) и более на обратной («материковой») стороне.

Еще удивительнее соразмерность блоков земной коры с астероидами и малыми спутниками: их типичные размеры, по данным В. А. Бронштейна, составляют 225, 80, 35, 11 и 2,2 км (шаг 225, 85, 42, 10 и 2,5 км). Всё это свидетельствует о сходной дискретности динамических матриц тел Солнечной системы и попутно напоминает о трактовке пояса астероидов между Марсом и Юпитером как остатков планеты Фаэтон.

Расслоение Земли находит продолжение в стратификации атмосферы, соизмеримой с интервалами сети разломов. Их максимальный шаг (7740 км) близок радиусу Земли (шаг 6360 км) вкупе с атмосферой, которая рассеивается на высоте 1200 км (шаг 1200 км) и исчезает выше высоты 1800–2000 км (шаг 1740 км), а в основной массе сосредоточена ниже высоты 100–120 км (полшага от 225 км). Атмосфера по перепадам температур делится на тропосферу, стратосферу, мезосферу и термосферу, которые заканчиваются на высотах 12–18, 50–55, 85 и 1200 км (шаг 10, 21, 63, 85 и 1200 км).

Шаг разломов проявлен и разделами магнитосферы: на высоте: 20–25 км (шаг 21 км) находится озоновый слой, на высотах 65–300 км (шаг 63 и 225 км) — основная зона ионосферы, на высоте 95–115 км (полшага от 225 км) — нижняя граница полярных сияний, а на высоте 400–550 км (шаг 540 км) — зона устойчивых красных дуг. Системное расслоение сфер Земли демонстрирует организующее значение матрицы геополя.

Сеть планетарной трещиноватости лучше выражена в жесткой земной коре, а хуже в упруговязкой литосфере, где только отчасти возможны разрывные деформации. Редкий каркас сети в виде зон мантийной конвекции и волноводов доходит до низов верхней мантии, где на глубинах 420–670 км (в среднем 540, шаг 540 км) регистрируются гипоцентры самых глубинных землетрясений. Совсем редкие подвижные зоны достигают переходного слоя перед земным ядром на глубинах 2700–2885 км (шаг 2580 км).

В коре, наоборот, проявляются всё меньшие по глубине и шагу разрывы, вплоть до сантиметровой кливажной отдельности пород, однотипной на больших территориях. В связи с этим разломы с шагом до 20 км предстают в значении верхнекоровых зон, с шагом 40 и 65 км — коровых зон, с шагом 85 и 225 км — литосферных зон, а подвижные зоны большего шага — собственно мантийных зон, размечающих структуру конвекции.

Глубина разломов пропорциональна возможной амплитуде погружения или поднятия смежных блоков коры. Вертикальные разломные зоны по кинематике тоже сдвиговые и имеют вид «конского хвоста», то есть чешуйчатого в плане и разрезе веера (рис. 5: В). В общем дугообразные ступенчатые сбросы и взбросы выполаживаются по падению и восстанию, переходя в субгоризонтальные (межслоевые) сдвиги и надвиги. Такие листрические смещения разгружаются за счет микроповоротов блоков по вертикали с формированием их округлого профиля, дополняющего их округлое очертание в плане.

Инверсия горизонтального сдвига часто сопровождается инверсией поворота блока по вертикали с переходом сбросов во взбросы и наоборот. В обстановке бокового сжатия вертикальные повороты ведут к косому надвиганию или пододвиганию блоков, что лучше проявлено на активных окраинах континентов, где сдавливаются литосферные плиты, тоже поворачивающиеся (рис. 8). Таким образом оформились морфоструктуры окраинных морей, оконтуренных островными дугами и глубоководными желобами.

Повороты подразумеваются и более крупными округлыми морфоструктурами, которые вписываются в угловатые континентальные и океанические платформы. Малый



уклон основания платформ, заметный на материках только на протяжении тысяч километров по азимутальному (географическому) несогласию, выказывает направление доминирующего бокового давления на поворачивающуюся платформу. Поступательно-возвратные повороты платформ и блоков выступают в качестве разгрузочных для поворотов плит и представляют непосредственную силу тектогенеза во всех его видах.

Рис. 8. Схематический структурный разрез через тихоокеанское полушарие (по линии Японское море — Гавайский хребет — Кордильеры)

1 — океан, 2 — земная кора, 3 — литосфера, 4 — астеносфера. Обозначения разломных зон как на рис. 5

В этом свете проступает первичность деформации сдвига (поворота) относительно деформаций сжатия, растяжения, кручения и изгиба и наряду с взаимосвязанностью горизонтальных и вертикальных движений земной коры. Циклическая смена типа деформаций при микроколебаниях скорости вращения Земли и подвижки всего ансамбля блоков коры обеспечивают цикличность тектонического развития и непрестанно активизируют сеть планетарной трещиноватости (табл. 2). Таким образом формируется и поддерживается объемная структура геодинамической матрицы. В равной мере, но в большем масштабе это относится к структуре мантийной конвекции. И то же самое относится к динамике атмосферы, гораздо более чуткой и подвижной.

Таблица 2. Основные типы разломов при инверсиях скорости вращения Земли

Вращение Земли Полушарие

Системы разломов

Долготные Северо-западные

Северо-восточные Широтные

Ускорение (растяжение по экватору,

сжатие с полюсов)

Северное Правые

сдвиго-раздвиги и сбросы

Правые сдвиго-содвиги

и взбросы

Левые сдвиго-раздвиги

и сбросы


и взбросы

Южное Левые

сдвиго-раздвиги и сбросы


и сбросы


и взбросы

Левые сдвиго-содвиги

и взбросы

Замедление (сжатие

по экватору, растяжение с полюсов)

Северное Левые

сдвиго-содвиги и взбросы


и сбросы


и взбросы


и сбросы

Южное Правые

сдвиго-содвиги и взбросы


и взбросы


и сбросы

Правые сдвиго-раздвиги

и сбросы

Колебания скорости вращения и пульсации Земли разного ранга с разной силой и глубиной обновляют сеть планетарной трещиноватости, сохраняя ее постоянство. Старые разломы, залеченные магмой и минеральными растворами, активизируются и пробиваются наверх через наслоенные осадочные и вулканические толщи, вплоть до дневной поверхности. Одновременно навстречу им на поверхности образуются и циклически заглубляются молодые разломы, о чём свидетельствуют бескорневые



нарушения в океанических осадках. Большинство из них возникает над древними разломами кристаллического фундамента и литифицированного осадочного чехла.

Сеть планетарной трещиноватости обновляется в результате разрывной разгрузки упругих ротационных напряжений, накопленных в коре и литосфере в целом. Разгрузка дозируется реологическими свойствами каждого из структурно-вещественных уровней (слоев) литосферы, причем их критическая нагрузка соответствует рангу и глубинности разломов. Разномасштабная разгрузка напряжений воплощается в смещениях блоков коры, равновеликих ранжированным ячейкам неизменной сети трещиноватости.

Однако уже в нижней коре вследствие постоянных мощных литостатических нагрузок начинают преобладать пластические деформации, что воплощается в микроповоротах блоков с формированием овоидов фундамента платформ. Только при импульсном превышении упругими напряжениями предела текучести коры неприметный крип переходит в разрывные землетрясения с обновлением рельефа и трещиноватости.

Сеть планетарной трещиноватости поддерживается не только неровным вращением Земли, но и небесной механикой, которая расписывает движение векторов затменных лунно-солнечных гравитомагнитных воздействий относительно сети разломов. Затмения инициируют разгрузку накопленных ротационных напряжений в геодинамических узлах и зонах, что рассматривается в другой главе в связи с механикой землетрясений.

Вместе с тем тектонические напряжения накапливаются преимущественно в узлах подвижных зон между структурно-вещественными неоднородностями коры и литосферы, которые в итоге камуфлируют своей спецификой правильную геометрию сети. Особенности сети разломов каждого из континентов и океанов, динамично олицетворяемые горным рельефом и характеризующие глобальные неоднородности литосферы, запечатлели кайнозойский рисунок напряжений при поворотах этих плит.

Парадигмы геотектоники Регулярность сети планетарной трещиноватости не согласуется с перемещениями

литосферных плит и континентов, как и оси вращения Земли. Но постоянство присуще только геометрии сети, неоднородной по активности в пространстве и времени, что подчеркивается наличием и цикличностью развития рифтовых зон и подвижных поясов. Укоренившиеся горные пояса разделяют континенты и океаны на платформы, тоже взаимно фиксированные. Крупноблоковая делимость литосферы есть знаковая черта континентов и океанов, причем их геоблоки по размерам и геометрии мало отличаются.

Связь структуры земной коры с планетарной трещиноватостью согласуется с теорией ротационной геотектоники, которая зародилась в начале ХХ века и развивалась с 60–70-х годов Б. Л. Личковым, М. В. Стовасом и А. В. Долицким. Ротационная геотектоника не стала полноценной теорией, что естественно для многофакторной геодинамики, но заостряет внимание на космогенных факторах тектогенеза, а из них происходят основные тектонические теории, даже если уже забыты исходные постулаты и факторы.

Первой была теория контракции, созданная в середине XIX века Э. де Бомоном в связи с космогонической теорией Канта–Лапласа. Теория исходила из расплавленного состояния Протоземли, ее постепенного охлаждения и сжатия с короблением земной коры. Теория развита Э. Зюссом и Г. Штилле и долго властвовала в умах геологов.

Но на рубеже XX века А. Ротплетцем выдвинута идея пульсирующей Земли, что связывалось с распадом радиоактивных элементов, открытым в то время. На этой идее сложилась теория пульсационного сжатия Земли, которая развивалась В. А. Обручевым и М. А. Усовым, объяснявшим тектогенез попеременным выделением тепловой энергии и гравитационным уплотнением. Пульсации Земли превзошли контракцию в объяснении циклического развития горных поясов и равнинных платформ, которые были описаны в конце XIX века и которые положили начало геосинклинально-платформенной теории, почти на век удовлетворившей практические потребности континентальной геологии.



Геосинклинально-платформенная теория нашла обоснование в теории глубинной дифференциации вещества в виде ундационной теории Ван Беммелена и радиомиграционной теории В. В. Белоусова, которые в первопричину тектогенеза вывели гравитационную и тепловую энергии. Ведущими признавались поднятия и опускания земной коры с ее базификацией на месте океанов, что сделало вертикальные тектонические движения характерной чертой фиксизма. Отрицание горизонтальных движений, довольно геологически наглядных по сдвигам, и погубило фиксизм.

Параллельно с теорией пульсационного сжатия появилась теория пульсационного расширения Земли, которая во второй половине XX века завоевала популярность благодаря появившейся в то время теории расширяющейся Вселенной и теоретическим работам С. У. Кери и Е. Е. Милановского. Теория расширяющейся Земли по-своему трактовала образование океанов, но тоже посредством базификации земной коры.

Эта теория стала альтернативой выдвинутой в начале XX века А. Вегенером теории дрейфа континентов, который объяснялся сдвигом коры относительно вязкой мантии при вращении Земли. Мобилизм, исходивший из непостоянства расположения океанов, как бы возобновил первогеологический спор плутонистов и нептунистов о первичности земли или воды (главенстве магматических или седиментационных процессов), теперь перешедший в плоскость тектоники континентов и океанов. Контракционное воззрение о постоянстве их пропорций нашло негаданную поддержку в мобилистской тектонике плит.

Неомобилистская теория, заложенная в 60-е годы XX века У. Дж. Морганом, сняла противоречия первоначального мобилизма, погрузив основание плавающих континентов до пластичной астеносферы. Новая глобальная тектоника, переключившая внимание с коры на литосферу и признавшая мантийную конвекцию, вскоре вытеснила застывшую в отрицании горизонтальных движений геосинклинально-платформенную теорию, тем не менее, косвенно используемую в прикладной континентальной геологии. Мобилизм стал геотектоническим базисом увязки геолого-геофизических данных по океану, обеспечив развитие океанской геологии. Открытие и глобальная корреляция полосовых магнитных аномалий обеспечили широкое признание теории литосферных плит [Планета.., 2004].

Однако блуждания литосферных плит, чем поясняются буквально все геологические процессы, предстают одним из конструктивных заблуждений наук о Земле. Сама возможность формальных палинспастических перестановок блоков литосферы проистекает из регулярности планетарной трещиноватости и геометричности рисунка тектонических напряжений, которые обладают элементами глобальной и региональной симметрии. Разгрузка ротационных напряжений посредством поворотов и вертикальных движений блоков коры предопределяет образование разновысотных геоструктур, контурам которых присуши черты геометрического подобия и зеркальной симметрии.

Черты симметрии глобального рельефа и побудили к реконструкциям разрастания океанского дна (спрединга) в срединно-океанских хребтах с раздвижением литосферных плит и континентов. Для глобальной увязки движений плиты разделяются на малые плиты, субплиты и мелкие террейны, приплывающие с разных концов Земли, чтобы объявиться в неразрывном единстве. Невязки постулируемых движений утапливаются в зонах субдукции (пододвигания) и обдукции (надвигания) океанических плит, а также субдукции и смятия континентальных плит в результате коллизии (столкновения).

Древние зоны субдукции в виде межплитных швов (сутур) можно усмотреть при желании под каждой складчатой и рифтовой зоной, что и сказывается в непрестанном выделении субплит. Замысловатые палинспастические реконструкции выказали весьма хаотическое движение плит, плохо сочетающееся с глобальной цикличностью развития складчатых поясов и платформ, притом, судя по всему, неразрывно спаянных.

В призрачных зонах поглощения плит вместе с тоже призрачными первичным мегаокеаном и вторичными океанами разной величины, вплоть до недостойной, топятся ключевые проблемы геологии. Как при ледоставе, сумбурно плывут, сталкиваются и исчезают плиты, спонтанно раскрываются и закрываются океаны, расходятся и сходятся



континенты. Новая глобальная тектоника пришла к отрицанию порядка и эволюционного смысла тектогенеза, а зоны субдукции плит оказались не столько местом аккреции (прирастания) и коллизии континентов, сколько ареной столкновения материковой и океанской геологии. Без приведения весомых свидетельств литосферной субдукции можно поставить крест и на конвейерном расползании плит и на этой доктрине.

Уязвимой пятой неомобилизма предстает и маломощность мантийной конвекции как механической силы тектогенеза. Силы недостаточно даже для расталкивания океанических плит в спрединговых хребтах с их волочением и затягиванием под уступы в 2–3 раза более толстой литосферы континентов, что само по себе сомнительно.

Ослабление конвекции вследствие радиоактивного истощения и остывания Земли должно сопровождаться замиранием образования океанической коры. Но более тысячи исследовательских и пять тысяч нефтепоисковых скважин глубоководного бурения свидетельствуют о формировании океанов только с мезозоя и притом в нарастающем темпе. Потому нет признаков закрытия океанов, наоборот, они становятся всё больше и глубже. К тому же все океаны представляют собой провинции единого Мирового океана.

Неомобилизм не объясняет ни регулярность сети планетарной трещиноватости, ни геолого-географические гомологии, ни даже местоположение плит, как и отсутствие на других планетах признаков движения плит. Переняв от фиксизма эндогенную силу тектогенеза и непосредственную тектонику, неомобилизм недалеко ушел от него, успокоено застыв в механистическом круговороте плит. Множественность во многом заместительной терминологии не прикрывает коренные противоречия тектоники плит.

Неомобилизм отыграл роль геофизической колыбели океанской геологии, которая объявляет свой характер и должна смениться действительно глобальной геотектоникой, пригодной и для океанов и для континентов. Пригодной и для Солнечной системы, ибо Земля есть космическое тело, и геодинамика не замыкается в эндогенном геоцентризме — главном конструктивном заблуждении наук о Земле. Но смена парадигмы будет нелегкой, ведь космос упоминается в геологии больше для очистки совести.

Только космогенно-эндогенная геодинамика и системная геотектоника способны прояснить движущие силы и механику тектогенеза, переводя геологию из исторической науки в эволюционную. Открывая тем самым выход из тупика и теоретического застоя в геотектонике, которая исполняет функцию не только структурного, но и философского основания геологии, ее метода познания, притом распространяющегося на всё естествознание. Залогом обновления геологии выступает преобразование и примирение фиксистской геосинклинально-платформенной теории и мобилистской теории плит на условиях мобильного фиксизма, а по сути космогенной геодинамики, ультрамобилизма.

Ведь вращаются и пульсируют Галактика, Солнце и планеты и по Земле с точностью небесной механики перемещаются вектора лунно-солнечных воздействий, тонко подвигающих дрожащее и пульсирующее земное ядро. Поворачиваются из стороны в сторону плиты и платформы, раздвигаются и содвигаются рифты трансокеанского горного пояса, растягиваются и сдавливаются геосинклинали трансконтинентального пояса. Импульсно поднимаются из пульсирующей мантии и ползут под литосферой астеносферные потоки, уходящие в зоны своей субдукции и утолщающие континенты. Расширяются и сужаются области диффузно-полосового спрединга и платобазальтового вулканизма, а следом продвигаются фронты оседания океанизирующейся литосферы.

Колеблется и направленно преобразуется литосфера, олицетворяющая возрастные изменения всё более эксцентрической Земли и запечатлевающая солнечные и галактические годы в биостратиграфической шкале. Динамичные преобразования неразрывной литосферы подчеркивают диалектическое единство неизменности и изменчивости, покоя и движения, тоже одобряющее парадигму системотектоники.



Глава 2. Природа георитмики Космический базис Земли проявляется с актуальной (ежесуточной) геодинамики.

Хотя геодинамика как понятие сужено в геологии до синонима тектоники плит, но первоначально означала физические процессы (силы), обусловливающие энергетику и эволюционное развитие Земли. Так что геодинамика имеет все основания для признания движущей силой геотектоники как инструмента преобразований литосферы. Геотектоника действует в геологическом масштабе времени, но работает непосредственно в виде прикладной геотектоники. Она проявляется сейсмической и вулканической активностью и эвстатическими колебаниями уровня Мирового океана и тем самым характеризует реальную интенсивность возрастной эволюции Земли.

Динамика Земли связана с небесной механикой, которая проявлена галактическим движением Солнечной системы, а непосредственно ее внутренним движением, прежде всего Луны и Земли относительно Солнца. Ритм движения претворяется в суточных, месячных и годичных, многолетних, вековых и тысячелетних геодинамических ритмах. Георитм есть новое понятие, и базируется на ультракоротких и коротких собственных колебаниях ядра Земли. Пульс Земли модулируется по амплитуде, частоте и фазе многоуровневым ритмом полевой космической среды, до геологически длительных геодинамических циклов и мегациклов [Голубев, 1992а,б, 1994а,е, 1996а,б, 2000а,б,в].

Тонко дрожащее земное ядро генерирует гравитомагнитное геодинамическое поле, которое претворяется в производных от него гравитационном и электромагнитном полях. Энергоинформационное геополе каскадно регулирует жизнь всех сфер Земли, которая таким образом размечается экстрем-точками (экстремумами) георитмов и геоциклов. Геополе органично связано с динамическими полями Солнечной системы и Галактики.

Пульс Земли заложен полевым ритмом космической среды во время ее зарождения. Ультракороткий георитм отражает глубинную динамику Земли, которая поддерживается смещением ядер планет и Солнца в результате резонансных взаимодействий их масс при образовании системы. Резонансное вращение и обращение эксцентрических планет по эллиптическим орбитам сопровождается микроподвижками их ядер и обеспечивает их своеобразную, но органично связанную ритмику, как и многообразие полициклических взаимодействий центров масс. Трудно переоценить значение смещений ядер Солнца и планет, символизирующих маховики небесной механики и вселенской эволюции.

Георитм и динамика Солнца Главное влияние на Землю оказывает Солнце, определяющее динамику планетной

системы, которая вращается вместе с ним справа налево (рис. 9). Система содержит четыре каменных планеты земной группы (внутренние): Меркурий, Венеру, Землю и Марс (диаметр 4870, 12100, 12756 и 6670 км) и четыре газовых планеты-гиганты (внешние) Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун (диаметр 143760, 120420, 51300 и 49500 км).

Рис. 9. Строение Солнечной системы

Глава 2. Актуальная геодинамика


К планетам до 2006 года относился Плутон (диаметр 2320 км), но он меньше Луны и больше похож на глыбу льда. Плутон обрел значение крупнейшей карликовой планеты занептунового пояса Койпера, образованного сотнями малых тел, состоящих изо льда метана, аммиака и воды. У планет кроме Меркурия и Венеры имеются спутники: у Юпитера (67), Сатурна (62), Урана (27) и Нептуна (14), в том числе мелкие. Гигантские спутники есть у Земли (Луна, 3474 км), Юпитера (Ио, 3643 км; Европа, 3122 км; Ганимед, 5262 км и Каллисто, 4821 км), Сатурна (Титан, 5152 км) и Нептуна (Тритон, 2707 км).

Свыше 98% массы Солнечной системы содержится в желтой звезде-карлике диаметром 1392 тыс. км. Солнце является плазменным шаром и мощным источником электромагнитного излучения в диапазоне от гамма-излучения до радиоволн с пиком мощности в видимом и инфракрасном диапазонах (81 и 18% энергии). Корпускулярное излучение (солнечный ветер) демонстрирует истечение из солнечной короны плазмы, в основном протонов и электронов. Поток солнечной радиации пульсирует в связи с переменной активностью Солнца, хотя и относящегося к слабопеременным звездам.

Солнце состоит из водорода, отчасти превращенного в гелий (около 70 и 29%), и термоядерные реакции сделали его раскаленным шаром плотностью 1,41 г/см3, разогретым в центре свыше 10 млн K. Внутренняя энергия переносится излучением и конвекцией плазмы к поверхности, разогретой до 6 тыс. K. Атмосфера в виде желтой фотосферы и красной хромосферы толщиной 200–300 км и 7–8 тыс. км придают Солнцу оранжевый облик. Атмосферу увенчивает пульсирующая солнечная корона: внутренняя, восходящая на 300–500 тыс. км в виде светящихся ионизированных газов, и внешняя, отходящая на 80 млн км в виде отблеска светила на микрочастицах пыли (рис. 10).

А Б Рис. 10. А. Строение Солнца; Б. Активное Солнце

Корона олицетворяет переменную активность Солнца, выражаемую высыпаниями центров активности, которые представлены в фотосфере факелами и пятнами, в хромосфере — флоккулами и вспышками, а в короне — протуберанцами (высотой до 12 тыс. км) и корональными лучами и дырами. Активность обычно объясняется эндогенной магнитогидродинамикой, но за ней кроется генеральная динамика Солнца, а именно микроколебания скорости вращения. Его дифференциальное вращение и контролирует скопление центров активности на активных широтах. Ротационные напряжения заметны и в сотовой структуре фотосферы, состоящей из гранул конвекционного происхождения размером 150–1500 км (чаще 200–700) и при этом смутно расчерченной на ромбоиды.

Всё говорит о сходной ротационной динамике Солнца и Земли. Сотовая структура фотосферы напоминает ячейки сети трещиноватости земной коры, к тому же тоже располосованной критическими широтами и долготами. Принципиальное сходство имеют и центры активности, которые представлены на Земле эпицентрами мощных землетрясений и вулканами, тоже выказывающими разгрузку ротационных напряжений.

Ротационные силы также опознаются в полярном сжатии и Земли, и Солнца, сплюснутого на 35 км (0,0005). Степень полярного сжатия Солнца колеблется вместе со



скоростью вращения, что подтверждается короной, которая сплющивается к году минимума 11-летнего цикла активности и расправляется до почти сферической к году максимума. Одновременно колеблется диаметр Солнца, увеличившийся с минимума до максимума активности в 1986 и 1991 годах почти на 0,04%, или на 250 км.

Солнечные пятна чаще возникают на активных долготах: 20°, 60°, 100°, 140°, 180°, 220°, 260°, 300° и 340°, составляющих почти антиподальные пары. Активнее долготы с интервалом 120°: 20°, 140° и 260°, причем в Южном полушарии эти долготы сдвинуты относительно Северного на 40° по ходу вращения Солнца. Так же сдвинуты активные долготы Земли, что может одинаково объясняться инерционным сдвигом полушарий вследствие эволюционного замедления вращения и в связи с эксцентричностью ядер.

Небольшим отклонением ядра Солнца объясняется как осевая асимметрия его короны, так и наклон его экватора к плоскости эклиптики на 7°15'. Диаметральные линии смещения асимметричного ядра Солнца проявляются его активными долготами, которые характеризуются сравнительно частым прохождением по ним векторов соединений и противостояний планет, отмечающих резонансные взаимодействия центров масс планет.

Солнечные пятна чаще возникают в зоне низких широт ±30°, что обычно для максимума 11-летнего цикла активности, а к минимуму цикла пятна в целом смещаются к экватору в широтную зону ±8°. Такие же широты известны на Земле как критические в связи со сменой характера ротационных напряжений при микроизменениях скорости ее вращения. Кроме того, зона возникновения большинства пятен соответствует наклону Солнца в сочетании с диапазоном наклонения орбит планет: 7°15' и (от 0°46' до 7°0').

Смещение пятен, как видно, отражает колебательное движение общего барицентра планет в результате их циклических соединений и противостояний и с учетом некоторой эксцентричности ядер тел Солнечной системы. Даже обращение короткопериодических комет с периодами от 3 до 10 лет и наклонением орбит в среднем 45° аналогичным образом соотносится с редкими солнечными пятнами в высоких широтах (до ±52°).

Солнечные пятна отмечают вектора взаимодействий центров масс Солнца и планет и поэтому собираются на активных долготах и широтах. Мало того, фактически на все резонансные события в планетной системе Солнце реагирует вспышками и сериями вспышек разной интенсивности, переходящими или не переходящими в пятна. Этот вывод подтвердился в 2013 году астрономами из университета Дьюка в США, которые показали по данным с 1976 года, что поток солнечного излучения на Землю возрастает при пересечении ею линии Солнце — Юпитер с периодом 1,09 года. Между тем Юпитер в тысячу раз менее массивнее Солнца, а расстояние между ними более 750 млн км.

Полициклические взаимодействия масс и микроколебания скорости вращения постоянно подвигают ядро Солнца, стимулируя этим конвекцию в его недрах. Конвекция непосредственно определяет его неоднородность и нелинейную магнитогидродинамику. Эндогенная гелиодинамика в принципе обусловлена вращением эксцентрического ядра и связанных с ним активных гелиодолгот, что сказывается в секторной смене полярности гелиомагнитного поля, а оно как межпланетное поле регулирует динамику всей системы.

Двуединство гравитационного (внешнего планетного) и магнитного (внутреннего) факторов активности Солнца подразумевает существование у него динамического поля, исходного для гравитационного и магнитного полей. Гравитомагнитное поле является энергоинформационным и генерируется пульсирующим ядром Солнца, тонкие колебания которого стимулируются резонансными гравитомагнитными воздействиями планет. Собственные колебания Солнца возникли при его образовании, переняв ритмику галактической среды, и модулируют по амплитуде, частоте и фазе ультракороткие пульсации субатомного происхождения, проявляемые солнечным излучением. Короткие колебания солнечного ядра проявляются пульсациями яркости фотосферы в ритме 5 и 160 минут, причем в ритме 160 минут Солнце пульсирует с амплитудой 5 км.

Вместе с тем 11-летний цикл солнечной активности соразмерен с периодом ускорения – замедления орбитального движения Солнца 11,08 года, что дает указание



на межзвездные резонансные взаимодействия, тоже гравитомагнитные. Межзвездными взаимодействиями объясняются крупнейшие вспышки и выбросы солнечной плазмы. Именно схождение на прямой линии и резонансное взаимодействие центров масс многих звезд определило образование и эксцентрическое строение Солнца и планет.

Эксцентричность обусловила резонансное движение планет, означающее обращение центра масс Солнечной системы. Циклические подвижки барицентра и ядра Солнца преломляются в его кинематике и динамике, в том числе в магнитогидродинамической конвекции, непосредственно формирующей на поверхности центры активности. Облик возбужденного Солнца олицетворяет планетные и звездные динамические воздействия, которые представляют собой гравитомагнитные волны и энергоинформационные импульсы, связующие динамические поля космических тел и систем Вселенной.

Цикличность активности Солнца установлена по числам Вольфа, характеризующим динамику появления солнечных пятен — темных вихревых образований в фотосфере поперечником 7–40 тыс. км с пониженной на 1500–2000 °C температурой и повышенной в десятки и сотни раз напряженностью магнитного поля (в 10 тыс. раз большей, чем у Земли). Период этого опорного солнечного цикла составляет в среднем 11,1 года (от 9,0 до 13,6 лет между минимумами активности и от 7,3 до 17,1 года между максимумами), причем рост и спад активности длится в среднем по 4 и 7 лет (рис. 18: Б в главе 3).

Циклы разделяются по минимумам активности, когда магнитная полярность головных и хвостовых пятен в каждом из полушарий меняет знак на противоположный. Нечетный цикл, как правило, продолжительнее предыдущего четного цикла. Оба цикла составляют в среднем 22-летний полный цикл, означающий однотипную инверсию полярности поля около первого максимума активности. Переполюсовка имеет сходство с экскурсами и инверсиями магнитного поля Земли, но они происходят через тысячи и миллионы лет.

Первым 11-летним солнечным циклом считается цикл, начавшийся в 1755 году, и хотя пятна на Солнце известны еще по древнекитайским хроникам, они инструментально зафиксированы в 1611 году, а постоянно регистрируются с 1700 года. По рельефному колебанию амплитуды максимума 11-летнего цикла в течение трех веков выделяются вековые (80–90-летние) циклы активности Солнца, судя по всему, сдвоенные в 170–180-летние циклы. По содержанию углерода-14 в годичных кольцах реликтовых сосен с возрастом до 5 тыс. лет и по частоте полярных сияний в 1550–1750 годах намечаются изменения активности Солнца с интервалом 600, 1000 и 2000 лет (Эдди, 1977).

Уменьшение синодического периода вращения Солнца с 27 до 26 суток в эпоху минимума солнечной активности Маундера (1645–1715 годы) дает указание на обратную зависимость активности Солнца от скорости вращения, которая из-за его плазменного состояния дифференцирована по широте. Современная скорость вращения (оборота) изменяется от 26 суток на экваторе до 34 суток на полюсах, причем 27,28-суточный оборот низкоширотной зоны ±16° проявляется в вариациях солнечного излучения и выступает в значении месячного цикла активности. На его фоне отмечаются колебания активности с периодичностью 3–5 и 15 синодических оборотов и около 2 лет.

Месячный цикл активности обычно связывается с оборотом низкоширотной зоны ±16° и повторным появлением солнечных пятен, но обусловлен оборотом активных долгот, то есть эксцентрического Солнца. Многомесячные колебания активности тоже обусловлены эксцентричностью Солнца, но вкупе с его дифференциальным вращением. А именно схождением начал полярного и экваториального циклов (34 и 26 суток) с началом базового 27,28-суточного цикла. Те же участки полярных и экваториальной зон всё точнее сходятся по долготе через 3–5, 15 и 26 базовых циклов (81,8–136,4, 409,2 и 709,3 суток), завершая этим 4 и 3, 16 и 12, 26 и 21 обороты. Значение 27,28-суточного солнечного цикла для динамики Земли заметно по его проявлению в геомагнитной активности и учащению землетрясений через 13,65±0,02 суток, полупериод цикла.

Многолетняя цикличность изменения скорости вращения Солнца и появления пятен определенно связана с резонансными воздействиями центров масс планет. О влиянии



планет на активность Солнца в контексте ее 11-летнего цикла говорил еще в XIX веке Р. Вольф (рис. 11). Это подчеркивается парадами планет в 1941, 1962, 1982 и 2000 годах, то есть они повторялись уже примерно с интервалом 22-летнего солнечного цикла.

Рис. 11. Схождение–расхождение на прямой линии Юпитера, Земли, Венеры и Меркурия

(наверху) и 11-летняя активность Солнца (по Ф. Мальбурэ из А. Л. Чижевского, 1936)

В нестабильности 22-летнего солнечного цикла явно сказывается нестабильность 11-летнего цикла, а она находит объяснение в неполной кратности периодов обращения ближних планет и колебанием точки резонанса относительно средней величины цикла. Так, период обращения Юпитера составляет 11,86 года, Марса — 1,88 года (6 оборотов за 11,29 года), Венеры — 0,62 года (18 оборотов за 11,07 года) и Меркурия — 0,24 года (46–47 оборотов за 11 лет). Массивный Юпитер (1/1050 массы Солнца) с периодом 11,86 года определенно стабилизирует периодичность 11-летнего солнечного цикла.

Многолетние солнечные циклы складываются в вековые циклы, продолжительность которых несколько колеблется, и тоже по причине неполной кратности и колебания точки резонанса периодов обращения планет, но дальних. Так, период обращения Урана составляет 84,01 года, Сатурна — 29,46 года (3 оборота за 88,37 года) и Юпитера — 11,86 года (7 оборотов за 83,04 года). Вековые циклы переходят в многовековые циклы через период обращения Нептуна 164,79 года (1/2 оборота за 82,4 года) и даже Плутона — 248,4 года (1/3 оборота за 82,8 года). Период вращения барицентра Солнечной системы (с учетом влияния Меркурия, Венеры, Земли, Марса и Юпитера) составляет около 180 лет, что говорит о реальности двойного векового цикла солнечной активности.

Периоды обращения крупнейших планет Юпитера, Урана и Нептуна отражаются в многолетних и вековых циклах активности Солнца. Другие планеты вносят вклад в его активность в качестве малых гармоник. Более общие и точные резонансы в движении всех планет выражаются в тысячелетних и больших циклах активности Солнца. Геологически длительные циклы активности до сотен миллионов и миллиардов лет отражают движение Солнечной системы вокруг ядра Галактики и звездные резонансы.

Символом близкого окончания двойного векового цикла активности Солнца стал май 1982 года, когда все планеты, кроме Венеры, сошлись в секторе шириной 60–65°. .Большой парад планет кульминировал в 1989–1991 годах, когда Сатурн, Уран, Нептун и Плутон вошли в соединение, а Юпитер в противостояние, причем даже Плутон подошел к Солнцу на минимальное расстояние. Годы соединения внешних планет (1989 год) и противостояния Юпитера Сатурну и Урану (1990 год), Урану и Нептуну (1991 год) разметили двугорбый максимум солнечной активности 1989–1991 годов. Небывало быстрым за всё время инструментальных наблюдений ростом активности и мощными вспышками (март и октябрь 1989, май 1990 и июнь 1991) отличился 22-й цикл.

Рост активности Солнца регистрируется усилением электромагнитного излучения и солнечного ветра, причем при вспышках мощность радиоизлучения на волне 10,7 см возрастает в 10–1000 раз, рентгеновского излучения в 7–600 раз, а корпускулярного



потока в 100 раз и более. Электромагнитные волны (свет) достигают Земли за 8,3 минуты, а корпускулы за 15–30 часов, вызывая полярные сияния и магнитные бури.

Возмущения геомагнитного поля повторяются с 27,28-суточным периодом обращения центров активности Солнца, а в целом контролируются его 11- и 22-летними циклами. В противофазе с 22-летним циклом и в связи с изменением напряженности геомагнитного экрана колеблется интенсивность доходящего до Земли корпускулярного потока галактического происхождения. В историческом интервале изменения геомагнитного поля выделяются 60-, 180-, 360-, 600-, 900-, 1200-, 1800-, 2400–2800-, 3200–3800-, 5400- и 8000-летние гармоники, косвенно характеризующие колебания активности Солнца.

Динамика Луны и короткий георитм По-своему не менее значима для Земли Луна, которая в 400 раз ближе и в 2,2 раза

сильнее по гравитации, чем Солнце. Луна по величине пятая среди спутников (диаметр 3474 км), но она больше Плутона и только в 1,5 раза меньше Меркурия. Магнитного поля у Луны нет, но в горных породах установлена остаточная намагниченность до 300 нТл.

Луна уникальна, ибо в отношении к массе Земли (1/81,3) в 700 раз превосходит пропорции масс спутников и их планет и притом повторяет пропорцию масс планетной системы и Солнца. Земля и Луна, в сущности, образуют двойную планету. Луна по строению и динамическому полю гораздо проще Земли, но она играет роль посредника и усилителя в резонансных взаимодействиях Земли, Солнца и планет (рис. 12).

А Б Рис. 12. А. Строение Луны; Б. Полное солнечное затмение (1.08.2008)

Влияние Луны на Землю видно по приливам и отливам, которым подвержены не только океан, но и поверхность земной коры, неприметно колеблющаяся с размахом до 0,5 м. На лунный фактор геотектоники давно обращалось внимание, однако действие Луны фактически признается только в отношении океанских вод, то есть остается поверхностным, что есть следствие привычной модели центральной симметрии Земли. Между тем в результате образования квазидвойной планеты Земля–Луна их ядра несколько сместились навстречу, обеспечив чуткое реагирование Земли и на обращение Луны, и на движение эксцентрических планет, и на вращение эксцентрического Солнца.

Схема приливного влияния Луны в общем несложна. Сила ее притяжения действует на земное ядро в направлении подлунной поверхности Земли, и в этой точке, а также в антиподальной точке образуются приливные выступы. В промежуточных точках земной поверхности, касательных к вектору лунного притяжения, образуются отливные впадины. Выступы и впадины перемещаются из-за вращения Земли и колеблются по амплитуде из-за приближения и удаления Луны при ее орбитальном движении, притом подверженному множеству периодических возмущений. В первую очередь влияет солнечное притяжение, сказывающееся в совокупных лунно-солнечных приливах, максимальных в случае однотипного сочетания лунных и солнечных воздействий.

Океанские приливы описываются системами стоячих волн, содержащими свыше 500 гармоник, сгруппированных около главных лунных и солнечных приливов. Вследствие



трения вод прилив запаздывает относительно вектора воздействия примерно на 6 часов, смещаясь от него по широте на четверть окружности Земли. Амплитуда полусуточного прилива в океане составляет 0,1–0,9 м, но на шельфе возрастает до 1–5 и даже 13–18 м за счет резонанса, возникающего при соразмерности ширины мелководья с периодом приливной волны. Особенности рельефа дна сказываются в местном времени прилива.

Эффект резонансного усиления приливных волн иллюстрируют обычные волны прибоя, которые даже на фоне безветрия и водной глади спонтанно возникают и резко нарастают, однако скоро спадают и пропадают. Физический резонанс присущ всем природным процессам и его эффект качественно возрастает по мере числа сходящихся по времени и месту ритмов. Переменная высота океанского прилива олицетворяет многокомпонентное движение Луны, выражаемое в двух десятках гармоник прилива.

Первый ритмический компонент прилива представлен лунными сутками, периодом обращения Луны, восходящей через 24,84±0,65 часа. Ежесуточное запаздывание ее восхода и захода от 12 минут до 1,5 часа обусловлено движением Луны по небесной сфере с запада на восток со звездным периодом 27,32 суток, то есть за сутки поворот Земли как бы отстает от положения Луны на сфере в среднем на 13°. Лунные сутки, поступательно сдвигающиеся относительно солнечных суток, представлены двойным главным 12,42-часовым приливом и лунно-суточными вариациями геомагнитного поля. Вариации продолжительности суток вследствие неравномерного движения и изменения склонения Луны обозначены 12,66- и 25,82-часовой гармониками суточного прилива.

Максимумы (экстремумы) приливов перемещаются по Земле в 24-часовом ритме солнечных суток, среднего периода ее обращения вокруг Солнца. Суткам соответствуют двойной 12-часовой, а также 24,07-часовой приливы и солнечно-суточный период вариаций геомагнитного поля. На 4 минуты короче солнечных суток и попятно сдвигаются от них звездные сутки продолжительностью 23,93 часа. Они означают период обращения Земли относительно пояса зодиакальных созвездий, расположенных вдоль эклиптики, видимого кругового пути движения Солнца в течение года. Звездные сутки опознаются в суточной нутации оси вращения Земли и 23,93-часовом приливе.

Основные периоды приливов характеризуют спектр околосуточных георитмов, которые сдвигаются по солнечным суткам или поступательно, или попятно. Значимее лунные сутки, о чём свидетельствуют землетрясения магнитудой 7,9 и выше в первой половине XX века, они, по данным Г. П. Тамразяна, происходили при крайних положениях Луны на небосводе. При нахождении Луны у горизонта землетрясения тяготели к континентальному полушарию, а при нахождении у зенита или надира — к океаническому полушарию. Это объяснялось доминированием горизонтальной или вертикальной составляющей приливных сил в зависимости от высоты стояния Луны.

Суточные георитмы модулируют по амплитуде (выразительности) короткие георитмы, известные под названием собственных колебаний Земли. Собственные колебания присущи всякой колебательной системе, испытавшей первичный толчок, а в данном случае означают крутильные и сфероидальные колебания земного ядра. Сейсмографы регистрируют тысячу тонов и обертонов колебаний в типовом диапазоне от минут до часа, причем суммарное количество колебаний в рамках года соизмеримо с количеством самых слабых землетрясений, которые могут регистрироваться, в среднем 100 тысяч.

Вместе с тем типовой диапазон собственных колебаний Земли дополняется колебаниями с периодами 62, 73, 83, 98 и 123 минуты, причем во время землетрясений проступают периоды 111, 134, 149, 165, 196 и 228 минут. Самый выразительный период 123 минуты (полупериод 62 минуты) соответствует среднему времени прохождения Луной одного из двенадцати секторов зодиакального круга, чем подразумевается поочередное схождение на прямой линии центров масс Земли, Луны и созвездий.

Колебания Земли имеют лунно-солнечный контекст, а их спектр более широк, на что указывают микроколебания скорости вращения Земли (продолжительности суток) с периодами 144, 160, 179, 205, 287 и 718 минут, выделенными Г. П. Пильником. Самый



выразительный период 159,56 минут соразмерен с периодом пульсаций Солнца и с 1/9 частью звездных суток, но и другие периоды кратны звездным суткам в ряду отношений от 1/9 до 1/1. Всё говорит о существовании 90–110-минутного георитма, объединяющего в себе полупериод пульсаций Солнца (80 минут) и лунный период колебания земного ядра (123 минуты). Короткий георитм содержит в виде гармоник все колебания ядра и пульсирует под влиянием в первую очередь полусуточного и суточного лунных приливов.

Короткие георитмы модулируют ультракороткие георитмы, неизвестные как свойство ядра Земли и характеризующие ее динамическое возбуждение. Эти георитмы проявляются автоколебательными микросейсмами с периодами от 1,5 до 520 секунд и сейсмоэмиссионными колебаниями частотой до сотен герц, которые присущи пластическим деформациям земной коры и штормовым возмущениям океана. Сходный спектр имеют вариации геомагнитного поля, подразделяемые на регулярные (Pc1–5) и нерегулярные (Pi1–3) пульсации с периодом от 0,2 до 600 секунд, а также колебания сверхнизкой частоты с пиками 8, 14, 20, 26 и 32 Гц (гармоники резонанса Шумана).

Трудно не заметить системную связь ультракоротких георитмов с тонкими пульсациями Солнца и межпланетного магнитного поля. Мало того, подобный спектр частот (от сотых долей до сотен секунд) также свойственен излучению радиопульсаров, быстро вращающихся нейтронных звезд радиусом порядка 10 км, но по массе превосходящих Солнце. Пульс Земли и Вселенной в первооснове един и неразрывен.

Месячный лунно-солнечный георитм Ультракороткие и короткие георитмы модулируются как суточными, так и месячными

георитмами. Последние связаны с синодическим, аномалистическим, сидерическим и драконическим периодами движения Луны и при этом пульсируют с многомесячной и многолетней цикличностью. Эти компоненты движения влияют на высоту прилива и на положение ядра Земли, на скорость ее вращения и напряженность геомагнитного поля.

Аномалистический месяц 27,55 суток означает период прохождения Луной перигея весьма вытянутой орбиты (эксцентриситет 0,055). В ходе движения от перигея к апогею Луна удаляется от Земли с 363,18±6,78 до 405,46±1,28 тыс. км с уменьшением скорости движения от 1,08 до 0,97 км/с. Аномалистический месяц выражен изменением видимого размера Луны и главным месячным приливом. Месяц длиннее сидерического месяца из-за медленного разворота орбиты и перемещения перигея по ходу движения Луны в среднем на 40° в год, что сказывается в ее циклическом сближении с Землей.

Сидерический месяц 27,32 суток означает период однонаправленного вращения и обращения Луны, в итоге обращенной к Земле одной стороной. За месяц Луна проходит зодиакальный круг (пересекая созвездие за 2–3 суток), причем из-за прецессии земной оси сидерический месяц длительнее на 7 секунд тропического месяца. Тропический период выражен изменением склонения Луны в кульминациях и двумя главными полумесячными (13,6 суток) приливами. Неравномерность движения и склонения Луны сказывается в пульсациях продолжительности лунных суток и суточного прилива.

Синодический месяц 29,53±0,29 суток означает круг движения Луны относительно Земли и Солнца в связи с обращением Земли и Луны вокруг общего барицентра масс. Месяц делится на четыре фазы: новолуния, первой четверти, полнолуния, последней четверти и с новолуния отсчитывается возраст Луны, видимой через 3 суток (неомения).

Месяц выражается двумя полумесячными (лунными вариационными) приливами с периодом 14,76 суток. При сизигиях (новолуние и полнолуние) приливы обычно усиливаются, а в квадратурах (первая и последняя четверть) ослабевают, но приливные экстремумы перемещаются, и каждый раз приходятся на другие регионы. Усиление приливов отмечает схождение масс Луны, Солнца и Земли в одной плоскости, причем пересечение полной Луной шлейфа магнитосферы Земли усиливает ее возмущение.

Геодинамическое значение синодического месяца заверяют 195 катастрофических землетрясений магнитудой 8 и выше за 1903–1976 годы. Землетрясения учащались в



возрасте Луны −14, −9, −2, +1, +6 и +13 дней, причем каждый из пиков частоты повторяется с разной амплитудой через 14–15 дней, половину месяца (рис. 13: В).

Рис. 13. Квазимесячные ритмы катастрофических землетрясений А. Недельный; Б. Месячный календарный; В. Месячный лунный (относительно новолуния); Г. Годичный зодиакальный, месяцы: 1 — Овна (21.03 – 20.04), 2 — Тельца (21.04 – 21.05),

3 — Близнецов (22.05 – 21.06), 4 — Рака (22.06 – 22.07), 5 — Льва (23.07 – 23.08), 6 — Девы (24.08 – 23.09), 7 — Весов (24.09 – 23.10), 8 — Скорпиона (24.10 – 22.11), 9 — Стрельца (23.11 –

21.12), 10 — Козерога (22.12 – 20.01), 11 — Водолея (21.01 – 18.02), 12 — Рыб (19.02 – 20.03)

В последовательности пиков также обнаруживается 40-суточный сейсмический ритм, который соответствует средней продолжительности афтершоков, остаточных толчков землетрясений. На лунно-солнечное происхождение этого георитма указывает соразмерность его полупериода с 18–22-суточным циклом появления высокоширотных солнечных пятен. С интервалом 20 дней также происходит поочередное усиление экстремальных лунных дней, причем каждый из пиков возвращается в то же число календарного месяца через три 40-суточных георитма, или четыре лунных месяца.

Новолуние и полнолуние являются наиболее экстремальными и сейсмически опасными, что периодически обостряется экстрем-точками драконического месяца, который означает прохождение Луной через 27,21 суток одного и того же узла своей орбиты (восходящего или нисходящего). Прохождение узла в новолуние или полнолуние сопровождается солнечным или лунным затмением (рис. 14), причем в результате схождения центров масс Луны, Солнца и Земли на прямой линии синодический прилив и геомагнитная активность усиливаются. В связи с перемещением узлов навстречу орбитальному движению Луны драконический месяц короче сидерического месяца, а месячные группы солнечных и лунных затмений попятно сдвигаются по месяцам года.

Рис. 14. Фазы полного лунного затмения (10.12.2011)

Синодический период влияния Луны предстает ведущим лунным периодом, так как модулируется экстрем-точками аномалистического, сидерического и драконического периодов, то есть содержит их в себе. При этом синодический лунный период связан посредством солнечных и лунных затмений с синодическим периодом вращения



эксцентрического Солнца. Вследствие постоянных взаимодействий центров масс в системе Земля, Луна и Солнце сложился результирующий ритм с периодом 27,92 суток, который выступает в значении главного околомесячного лунно-солнечного георитма.

Фундаментальный 28-суточный георитм есть результат естественного осреднения основных лунных приливов: месячного аномалистического (27,55 суток), двойного полумесячного сидерического (27,32 суток) и двойного полумесячного синодического (29,53 суток) и вкупе с месячным циклом солнечной активности (27,28 суток). Георитм означает резонансное схождение их начальных экстрем-точек и проступает в ритме приливов, микроколебаний скорости вращения Земли и сейсмической активности.

Результирующий георитм камуфлируется экстрем-точками исходных георитмов. В первую очередь лунными и солнечными затмениями, парными или тройными в рамках синодического месяца или смежных полупериодов месяцев. Лунные затмения возможны не далее 10–12° от лунных узлов, то есть в зоне протяженностью 20–24°, проходимой Солнцем за 21–23 суток. Эту зону симметрично перекрывает зона солнечных затмений протяженностью 32–36°, проходимая Солнцем за 30–34 суток, с чем соотносится 31,81-суточный период прилива (лунный эвекционный). Периодическое пересечение Солнцем зон затмений, со всплесками межпланетного магнитного поля и микроподвижками при затмениях земного ядра, нашло закрепление в 23- и 33-суточном георитмах, которые дополнили ведущий 28-суточный георитм до триады околомесячных георитмов.

В последовательности 133 тыс. землетрясений магнитудой 3,0–7,3 за 1964–1990 годы статистически значимыми пиками выступает периодичность 365, 116, 51,1, 30,34, 28,02, 17,33, 15,22 и 10,99 суток [Горькавый и др., 2000]. В ней опознается 28-суточный георитм, а большинство других периодов в общем кратны 28-, 23- и 33-суточному георитмам и их полупериодам. Это притом, что в тысячах землетрясений магнитудой до 4,5 (до 10–15 за сутки) при спектральном анализе теряются редкие сильные землетрясения. Но именно они вызываются экстрем-точками околомесячных георитмов, которые полициклически усиливаются годичными и многолетними георитмами.

Триада 28-, 23- и 33-суточного георитмов стимулируется в рамках года 2–3 раза, по числу проходящих групп затмений. Сила стимуляции пропорциональна полноте затмения, то есть точности линейного схождения центров Земли, Луны и Солнца, и обратно пропорциональна расстоянию до Луны и Солнца. В году бывает от двух до пяти солнечных затмений (полных, кольцеобразных и частных) и от ноля до трех лунных затмений (полных и частных, не считая полутеневых). Чаще в году бывает два–три солнечных и одно–два лунных затмения, из них одно–два полные. Стимуляция георитмов усиливается в случае затмения при прохождении активных долгот Солнца (экстрем-точек 27,28-суточного цикла) через центральный меридиан, ибо возбуждение солнечного (межпланетного) магнитного поля передается геомагнитному полю.

Ежемесячная стимуляция 28-суточного георитма определила выразительность его 7-суточных фаз, обретающих значение недельных георитмов. Такие георитмы неизвестны, но выказываются катастрофическими землетрясениями, которые были чаще во вторник и в пятницу, а реже в среду и понедельник (рис. 13: А). Недельный георитм подтверждается 7-суточной гармоникой приливов и вариациями геомагнитного поля в связи с инверсией через 6–7 или 13–14 суток радиального вектора межпланетного поля при прохождении Землей его секторов. Недельный ритм заметен и у активных ядер галактик и квазаров, изменяющих светимость в несколько раз в течение 1–2 недель.

Ведущий 28-суточный георитм модулируется изменениями геодинамики в ходе орбитального движения Земли и ее поочередного взаимодействия с двенадцатью зодиакальными созвездиями. Взаимодействия центров масс происходят посредством центра масс Солнца, проходящего зодиакальный пояс за год. Солнце переходит границы каждого из созвездий 20–23-го числа календарного месяца, входит в зону центра масс созвездия на рубеже следующего месяца, а выходит из этой зоны в середине месяца.



Календарный месяц оказывается несколько исторически сдвинутым зодиакальным месяцем, который по геодинамическому эффекту не уступает лунному месяцу. Поэтому катастрофические землетрясения учащаются 30–1, 9, 13–16 и 25–27-го числа месяцев года (рис. 13: Б), а в сейсмической активности присутствует 30,34-суточная гармоника.

Таким образом, лунный синодический месяц, зодиакальный календарный месяц и синодический период вращения Солнца есть базовые месячные геодинамические ритмы. Числу их экстрем-точек в рамках года соразмерно в среднем 100 землетрясений магнитудой 6,0 и выше и вулканических извержений, причем одно из них становится катастрофическим. Эти георитмы вместе с триадой производных от них 28-, 23- и 33-суточного околомесячных георитмов образуют единый месячный ритм Земли.

Годичный лунно-солнечный георитм Результирующий месячный георитм, как и его составляющие, пульсирует по

амплитуде в формате годичного георитма, содержащего в виде гармоник окологодичные георитмы. Базовый годичный георитм в первооснове солнечный и отражает тропический период обращения Земли, а крайние георитмы годичного спектра отражают нутационное колебание оси вращения в виде 14-месячного периода Чандлера и его 7-месячного полупериода. Промежуточные георитмы отражают другие периоды обращения Земли, а также характерные резонансные сочетания месячных и околомесячных георитмов.

Нутационным колебанием оси вращения Земли под действием Луны, Солнца и планет подчеркивается подвижность ядра Земли. За 1891–1966 годы ось вращения перемещалась вокруг полюса инерции по левой спирали диаметром 30 м, которая то закручивалась, то раскручивалась. Вращательно-поступательное движение оси в направлении вращения Земли содержит в себе сидерическую суточную (23,93 часа), лунную полумесячную (13,66 суток), тропическую полугодичную и годичную (182,62 и 365,24 суток) и чандлеровскую (429,16 суток, или 1,19–1,21 года) составляющие.

Ось движется и по эллипсу с длиной осей 2,7–3,4 и 1,8–2,5 м (годичный период), и по кругу радиусом 5,1 м (14-месячный период). Соразмерность шести годичных оборотов и пяти 14-месячных оборотов образует 6-летнюю спираль движения, которая осложняет главное нутационное колебание оси с периодом обращения лунных узлов 18,61 года. Петлеобразное вековое движение оси, сместившейся за 75 лет на 7,5 м в сторону 70–75° з. д., характеризует влияние лунно-солнечной прецессии с периодом 25 765 лет.

Исходный для годичного георитма тропический период обращения Земли означает прохождение центром истинного Солнца точки весеннего равноденствия через 365,24 суток. За этот период склонение Солнца изменяется от −23°27' до +23°27' в дни зимнего и летнего солнцестояния (21–22 декабря и 20–22 июня), а проходит через ноль в дни весеннего и осеннего равноденствия (20–21 марта и 22–23 сентября). После равноденствий Земля поворачивается к Солнцу то Северным, то Южным полушарием, что в связи с эксцентричностью земного ядра должно сопровождаться усилением его микропульсаций, то есть возрастанием амплитуды ультракороткого георитма.

Тропическому году равны два нутационных колебания оси вращения, отражающиеся в приливах с периодом 182,62 суток. Этот год используется в мировом календаре, возмещающем неровное число суток каждым четвертым, високосным годом (366 суток).

Из-за наклона оси вращения и неравномерного движения Земли продолжительность средних солнечных суток подвержена вариациям, которые описываются уравнением времени (разностью между средним и истинным солнечным временем). Синусоида уравнения, состоящая из синусоид с годичным и полугодичным периодами (уравнения от эксцентриситета и наклонения эклиптики), олицетворяет тропический период годичного георитма. Синусоида проходит через ноль 15 апреля, 14 июня, 1 сентября и 24 декабря, а экстремумы имеет 11 февраля (+14 минут), 10 мая (−4 минуты), 27 июля (+6 минут) и 2 ноября (−16 минут). Все эти дни обозначают дополнительные экстремумы георитма.



Второй компонент солнечного годичного георитма представлен сидерическим периодом обращения Земли, вокруг Солнца за 365,256 средних суток. Звездный год продолжительнее тропического года на 20,4 минуты и поступательно сдвигается по нему за счет компенсации лунно-солнечной прецессии оси вращения Земли и предварения весеннего равноденствия, который приходится на тот же день через 25 765 лет. Эффект схождения экстрем-точек обоих периодов проявляется в актуальной геодинамике.

Третий компонент солнечного георитма представлен аномалистическим периодом обращения Земли, которая проходит перигелий через 365,26 суток, чему соразмерен годичный период лунно-солнечного прилива. В ходе движения по почти круговой орбите (эксцентриситет 0,017) от перигелия к афелию (1–5 января и 2–5 июля) Земля удаляется от Солнца с 147,1 до 152,1 млн км с уменьшением скорости от 30,27 до 29,27 км/с и снижением инсоляции. Аномалистический год чуть больше сидерического года и практически связан с ним в одной гармонике, но его нарастающее отставание весьма значимо для структуры годичного георитма в геологическом масштабе времени.

Результирующий солнечный георитм колеблется и под влиянием годичного лунного георитма. Связующим для них является драконический год, означающий прохождение Солнцем через 346,62 суток того же восходящего или нисходящего узла орбиты Луны, где происходят затмения. Но так как они возможны около новолуния и полнолуния, то происходят через 6 синодических месяцев лунного года средней продолжительностью 354,37 суток. В итоге группа затмений попятно сдвигается год от года с шагом 10–26 дней, причем через 1–3 года солнечные и лунные затмения меняются местами в группе.

Лунный год состоит из двенадцати синодических месяцев, но при этом оказывается системно соразмерным с тринадцатью драконическими месяцами (точнее 13,02), тринадцатью сидерическими (13,08) и тринадцатью аномалистическими (12,86). То есть лунный год означает период резонансного схождения основных месячных лунных ритмов и представляет собой окологодичный геодинамический ритм. Поэтому сдвигание лунного года и месячных групп затмений по календарному году сопровождается сдвиганием месяцев сейсмической активности, притом периодически усиливающейся за счет наложения затмений на основные экстремальные месяцы годичного георитма.

Общую структуру годичного георитма обозначают катастрофические землетрясения, которые учащались от апреля к июню и от октября к январю, то есть в соответствии с первым и вторым (менее амплитудным) ускорением вращения Земли в рамках года (рис. 15: Г и 13). Вулканические извержения с 1500 года до н. э. по 1977 год, по данным С. В. Белова, тоже происходили чаще в июне и декабре–январе. При этом землетрясения магнитудой 6,0 и выше за 1976–1997 годы были более частыми в феврале–июле в Северном полушарии, а в августе–январе в Южном полушарии [Барсуков, 2002].

Как видно, сейсмическая активность контролируется полугодичными волнами микроизменений скорости вращения Земли. Замедление вращения сопровождается инерционным сдавливаем литосферы и вызывает учащение землетрясений, тогда как ускорение с вращения с инерционным растяжением литосферы не так сейсмически выразительно. Поочередное сейсмическое возбуждение Северного и Южного полушарий обусловлено прохождением Землей перигелия и афелия с наклонением к Солнцу другим полушарием и микроподвижкой в эту сторону земного ядра.

Вместе с тем катастрофические землетрясения обнаруживают 9-месячный георитм, который обозначается каждым сейсмическим максимумом и отдаленным от него на 9 месяцев сейсмическим минимумом. Попятное смещение георитма по году с шагом 3 месяца сказывается в возвращении его экстрем-точки в тот же месяц годичного георитма через 3 года (четыре 9-месячных георитма). 9-месячный георитм тоже лунно-солнечный и означает резонансное схождение цикла сближения экстрем-точек основных месячных лунных периодов через 265–275 суток и цикла развития центров солнечной активности, состоящего из 10 оборотов Солнца суммарной продолжительностью 273 суток.



Рис. 15. Годичный геодинамический ритм А. Катастрофические землетрясения (195) за 1903–1976 годы; Б. Скорость вращения Земли за 1956–1980 годы (отклонение продолжительности суток от эталонных, в 10–4 с); В. Геомагнитное

поле: вариации в возмущенные годы и частота больших бурь (в %).

Многолетние и тысячелетние георитмы Годичный георитм модулируется многолетними георитмами, в своем большинстве

означающими схождение экстрем-точек месячных и годичных периодов движения Земли и Луны относительно Солнца. Геодинамический смысл календарных повторов обнаруживается в контексте резонансных взаимодействий центра масс эксцентрической и неоднородной Земли, каждый градус поворота которой физически неравнозначен.

Обнаруживается и геодинамический смысл места смены суток, с первого взгляда произвольного. Линия перемены даты (180-й меридиан) была определена положением нулевого Гринвичского меридиана, который определил и картографическое деление Земли на Западное и Восточное полушария с центрами на востоке Атлантического и Индийского океанов. Между тем меридиональные полушария являются геологической реальностью, отражающей смещение ядра от центра Земли по оси от африканского «Западного» полушария к тихоокеанскому «Восточному» полушарию (рис. 27 в главе 4).

Граница между этими полушарными неоднородностями мантии обозначает естественный рубеж суток. Зона погружения астеносферных потоков под восточную (активную) окраину Евразийской литосферной плиты олицетворяет линию начала суток, которая символизируется Японией, Страной восходящего солнца. Солнце для Евразии заходит в Великобритании, расположенной на западной (пассивной) окраине плиты.

Календарные сутки есть опорный формат колебания геодинамической активности. Те же самые фаза Луны и день года сближаются через 3 года, когда фаза отстает только на 3 дня. Сходные взаимодействия Земли, Луны и Солнца при нахождении Земли в той же точке орбиты (Солнце в том же месте зодиака) сложили элементарный многолетний лунный 3-летний георитм. Всё более точное схождение тех же фазы Луны и дня года



происходит через 8, 11 и 19 лет, причем окончание древнего календарного Круга луны (19-летнего цикла Метона, состоящего из 235 синодических месяцев) означает опережение фазы всего на 2,09 часа. Этот резонанс сложил лунный 19-летний георитм.

Одинаковое сочетание дня года и дня недели повторяется через 28 лет, и этот тоже древний календарный Круг солнца в связи с возвращением начала 28-суточного георитма в ту же самую точку орбиты Земли раскрывает свой смысл в качестве солнечного георитма. Внутри Круга солнца сходные сочетания бывают через 6, 11 и 11 лет, если это не високосные годы. В свою очередь поворот Земли к Солнцу той же стороной в тот же день года и час из-за неполного (365,24) числа оборотов происходит через 4 года, и этим обозначается рубеж элементарного солнечного 4-летнего георитма.

Такой же поворот Земли к Солнцу и в той же фазе Луны повторяется через 4 × 3 = 12 лет, когда резонансное усиление взаимодействий отмечает рубеж 12-летнего лунно-солнечного георитма. Этот георитм соразмерен с двумя 6-летними периодами нутации и притом усиливается обращением массивного Юпитера с периодом 11,86 года.

Одновременное окончание Круга луны и Круга солнца (сочетание тех же лунной фазы, числа года и дня недели) повторяется через 19 × 28 = 532 года, период древнего календарного великого индиктиона, и вызывает мощное лунно-солнечное возбуждение Земли. Окончание каждого четвертого великого индиктиона через 2128 лет означает поворот Земли к Солнцу той же стороной и в тот же день и час, что еще более усиливает геодинамическое возбуждение. Так обозначается рубеж 2,1-тысячелетнего георитма.

За 25 765-летний период прецессии проходит двенадцать серий по четыре великих индиктиона (25 536 лет), причем каждая из серий в связи со спиральным движением оси мира относится к одному из двенадцати секторов зодиакального круга. Поэтому каждый 2,1-тысячелетний георитм характеризуется эволюционной особенностью геодинамики.

Несколько вытянутый зодиакальный круг и его 26-тысячелетний георитм разделяются на четыре однотипных отрезка по три серии великих индиктионов, что закрепились в георитме с периодом 6–7 тыс. лет. Оба эти георитма осложняются за счет обращения перигелия с периодом 20 940 лет и четырьмя фазами по 5–6 тыс. лет. Сейсмическая активность Евразии, реконструированная Е. А. Рогожиным за последние 28 тыс. лет, характеризуется всплесками 0–11, 17–19 и 25–26 и спадами 12–16 и 20–24 тыс. лет назад. Этими всплесками и спадами подтверждается существование 6–7- и 26-тысячелетнего георитмов, а также 5–6-тысячелетних фаз 21-тысячелетнего георитма.

Не менее показательна резонансная кратность георитмов более высокого ранга. Соразмерность четырех периодов прецессии (103 060 лет), пяти периодов обращения перигелия (104 700 лет) и периода изменения эксцентриситета орбиты около 100 тыс. лет закрепилась в георитме с периодом порядка 100 тыс. лет. Соразмерность двух таких циклов и пяти циклов колебания земной оси по 40 700 лет (203 500 лет) закрепилась в георитме с периодом порядка 200 тыс. лет. Георитмы по 100 и 200 тыс. лет проступают в инверсиях геомагнитного поля и дискретном ходе четвертичного оледенения.

Базовые для великого индиктиона 19-летний лунный, 28-летний солнечный и 12-летний лунно-солнечный георитмы слагают типовой каркас многолетнего георитма. На него накладываются и модулируют его текущие космические ритмы: активности Солнца — 11(22) года, приливов Луны — 18,61 года, солнечных и лунных затмений — 18,03 и 54,09 года, обращений планет — от 0,2 до 248,4 года. Непосредственно значимы Солнце и Луна, а влияние планет опосредованное, в частности планетной прецессией, которая уменьшает лунно-солнечную прецессию. Эволюционное изменение георитмов по алгоритму небесной механики предопределяет суточную неповторимость геодинамики.

Циклы солнечной активности и лунных приливов трансформируются в многолетние и вековые георитмы, рассматриваемые в следующей главе в связи с землетрясениями. Лунную основу многолетних георитмов составляет 18,61-летний приливной цикл, означающий оборот лунных узлов по эклиптике в западном направлении, навстречу движению Луны. В рамках цикла месячное склонение Луны в кульминациях изменяется



от ±18°18' до ±28°36', симметрично наклону экватора Земли к плоскости орбиты 23°27', а земная ось совершает главное нутационное колебание, которое отражается в колебании высоты прилива. Нутационный цикл осложняется и индивидуализируется смещением по орбите по ходу Луны перигея, делающего полный оборот за 8,85 лет.

Лунные георитмы высшего ранга обусловлены схождением экстрем-точек 18,61-летнего и других многолетних лунных циклов, что сопровождается усилением приливов и микроколебаний земного ядра. Соразмерность трех периодов обращения лунных узлов по 18,61 года (55,83 года), семи периодов обращения перигея по 8,85 года (61,95 года) и полного сароса затмений (54,09 года) сказывается в 57–58-летнем периоде микроколебаний скорости вращения Земли и западного дрейфа геомагнитного поля. Этот георитм близок пяти 12-летним георитмам и периодически усиливается ими.

Более полное и точное схождение начальных экстрем-точек периодов обращения лунных узлов, перигея и перигелия выражается в 1800–1900 летнем цикле колебания высоты прилива на ±6%. Прилив достигает максимума при нахождении Земли в перигелии, а Луны в апогее и оптимальном расположении Луны, Земли и Солнца в плоскости эклиптики. Такие конфигурации были в 1433 году и в 360 и 2100 годах до н. э.

Уровень экстремальности 18,61-летнего георитма изменяется в связи с многолетней и тысячелетней цикличностью солнечных и лунных затмений. Еще в глубокой древности жрецы-астрономы заметили влияние затмений на всё сущее и вычислили их повторы в виде сароса — 18 лет 11,32 суток и полного (тройного) сароса — 54 года 33,96 суток. В связи с поворотом лунной орбиты тип затмения повторяется через 28 лет 344,7 суток.

Сегодня о влиянии затмений знают меньше, но об их механике больше. За период сароса происходит 70–71 затмение, из них 42–43 солнечных и 28 лунных. Через сарос затмение приходит на ту же широту, но на 120° западнее, а через полный сарос возвращается почти на ту же долготу, но намного севернее или южнее и в другой фазе. В практически то же место череда затмений возвращается в следующей серии сароса.

Серия солнечных затмений содержит от 66 до 74 саросов (от 1190 до 1330 лет) и разделяется на полусерии, относящиеся к разным полушариям. Серия начинается на одном из полюсов Земли ничтожным частным затмением, которое с периодом 18,03 года перемещается на протяжении 9–16 саросов к экватору, приращивая фазу. Последующие 42–48 саросов затмение проходит в виде центрального по экваториальным зонам обоих полушарий. Затем затмение с убывающей фазой перемещается на протяжении 9–16 саросов к другому полюсу, где серия заканчивается. В итоге сосуществуют 70–80 серий солнечных и лунных затмений. Серия лунных затмений содержит от 42 до 50 саросов (от 760 до 900 лет) и тоже разделяется на полусерии в разных полушариях.

Серии солнечных и лунных затмений длятся в среднем по 1260 и 828 лет и составляют общие циклы затмений порядка 1000 лет. Такие циклы вкупе с 1800–1900-летним циклом приливов корректируют период 2,1-тысячелетнего георитма, подтягивая к себе по фазе и формируя в среднем 2-тысячетний георитм. Георитм поддерживается активностью Солнца с циклами 600, 1000 и 2000 лет. Кратность цикла активности Солнца и 2,1-тысячелетнего георитма великого индиктиона с 25 765-летним периодом прецессии подчеркивает системную согласованность отношений в Солнечной системе.


Глава 3. Механика землетрясений Космогенные факторы сейсмичности

Космические истоки геодинамической (сейсмической) активности проступают как в ритмике Земли, так и в структуре ее коры, то есть во времени и пространстве. С сетью планетарной трещиноватости оказываются совмещены центральные линии солнечных и лунных затмений, а их знаковые точки проецируются на узлы сети и сопровождаются землетрясениями и извержениями вулканов [Голубев, 1993б,г, 1994б,е]. Линии затмений, будто рубцы от кнута, секут Землю, вздрагивающую и изменяющую скорость вращения. Впрочем, рубцы означают волнообразные траектории теневого круга, движущегося в целом против вращения Земли и проходящего в среднем треть ее окружности (рис. 16).

Рис. 16. Траектории солнечных затмений и эпицентры землетрясений центральные линии некоторых солнечных затмений за 1976–1988 годы:

а — полных; б — кольцеобразных; в — точки кульминации затмений; г — эпицентры катастрофических землетрясений и вулканических извержений: 1 — 28.07.1976, 2 — 19.09.1985,

3 — 7.12.1988, 4–6 — 21.12.1988, 7 — 26.12.1988, 6 и 4 — антиподальные эпицентры

Землетрясения бывают только в узлах сети планетарной трещиноватости, выказывая своей силой их ранг. Показательны землетрясения в Северном Китае за три тысячелетия, по данным Тан Тьонг-ки, они прорисовывают решетку дугообразных сейсмических зон, узлы которых отмечены землетрясениями магнитудой 7,0 и выше. В плане ротационных напряжений показательны сильнейшие магнитудой 8,0 и выше землетрясения XX века: они сосредоточены, по данным Ш. А. Губермана, на широтах, кратных 2,81°, что объясняется деформационными волнами, бегущими от полюсов при колебаниях скорости вращения Земли. Размещение активных вулканов в семи зонах: 55–60°, 35–40°, 5–10° с. ш. и 5–10°, 20–25°, 35–40°, 55–60° ю. ш., по данным И. И. Гущенко, отмечает критические широты, где сменяется тип ротационных напряжений.

Прохождение затмения по сети планетарной трещиноватости тоже объяснимо, так как символизирует поворот Земли относительно остронаправленной гравитомагнитной волны (луча), которая генерируется при схождении на прямой линии и резонансных взаимодействиях центров масс Земли, Луны и Солнца. Волна несколько подвигает земное ядро, усиливая его дрожание и вызывая микроколебание скорости вращения



Земли, что выливается в избирательную разгрузку в разломной сети возникающих упругих напряжений, дополняющих накопленные напряжения до критического уровня.

Таким образом небесная механика определяет посредством многокомпонентной цикличности движения Земли и Луны шаг перескока разных по полноте (точности) затмений по фундаментальной разломной сети. Затмения активизируют поочередно узлы сети трещиноватости, тем самым постоянно обновляя матрицу земной коры.

Наиболее активизируются те разломные зоны сети, какие покрываются конусом лунной тени при солнечном затмении или проекцией на Землю лунного ядра при лунном затмении. Узлы разломов на траектории затмения избирательно становятся (или станут в другое экстремальное время) эпицентрами сильных землетрясений. Они по большей части происходят в знаковых точках начала, кульминации и окончания затмения, как на подлунной, так и на противоположной стороне Земли. Магнитуда землетрясений зависит от точности резонанса (линейного схождения центров масс Земли, Луны и Солнца), которая олицетворяется полнотой затмения от частного в разной мере до полного.

Ширина полосы лунной тени при полном солнечном затмении не превышает 270 км, а чаще составляет от 40 до 100 км. При максимальном удалении Луны от Земли полоса тени кольцеобразного затмения расширяется до 380 км, а диаметр полутени до 7340 км. Параметры тени соотносятся с интервалами сети планетарной трещиноватости: 42, 105, 225, 450 и 7740 км. С разломами сети также совмещаются линии равной фазы затмения и ортогональные им линии равного времени затмения, которые вкупе размечают зональное ослабление затменного воздействия в обе стороны от центральной линии.

Под контролем сети изофаз и изохрон и расходятся по Земле длинные сейсмические волны в виде неприметных плавных колебаний земной коры, «медленных землетрясений». Недостаточные для разрывной деформации упругие напряжения коры пополняются при микроколебаниях скорости вращения Земли, в том числе при следующем затмении, и в конце концов разряжаются землетрясениями в экстремальные дни месячных георитмов. В первую очередь в лунные фазы, следующие за затмением.

Вероятность и сила землетрясений и вулканических извержений возрастает при соединении или противостоянии в момент затмения какой-либо планеты, нахождении Земли и планеты в поворотных точках орбит и крайнем сближении Луны с Землей. Схождение на прямой линии центров масс Земли и планеты (планет) только с Луной или с Солнцем выходит в самостоятельную причину сейсмической и вулканической активизации при условии достаточно напряженного состояния земной коры в зоне вектора взаимодействия. По данным Э. И. Несмянович, землетрясения сравнительно часты при соединении (противостоянии) Юпитера, Меркурия и Марса, при их покрытии Луной, а также в случае разности гелиоцентрических координат планет кратной 90°.

Влияние планет, как видно, обусловлено резонансами в их обращении, которые усиливают амплитуду 28-, 23- и 33-суточного георитмов за счет резонансов во вращении эксцентрических центров масс. Причем кратность георитмов периодам обращения планет в отношении 1/4, 1/8, 1/12 и 1/24 подразумевает динамическую разметку их эллиптических орбит на секторы, характеризующиеся зеркальной симметрией.

Базовый 28-суточный георитм соразмерен с 1/8 сидерического периода Венеры, 1/24 сидерического периода Марса и 1/4 синодического периода Меркурия (28,09, 28,64 и 28,97 суток). В свою очередь 23-суточный георитм соразмерен с 1/4 сидерического периода Меркурия и 1/24 сидерического периода Венеры (22 и 24,33 суток). 33-суточный георитм соразмерен с 1/12 сидерических периодов Юпитера и Сатурна и 1/24 синодического периода Марса (33,24 и 31,51 и 32,50 суток). Синодические периоды показательны в плане резонансного движения планет и Солнца, тогда как сидерические периоды наглядны в плане резонансных взаимодействий центров их масс с Землей.

Сила сейсмического возбуждения Земли зависит от точности линейного схождения центров масс планет, возрастающей пропорционально рангу георитмов, как и геоциклов геологического масштаба времени. Выдающееся влияние Венеры и Марса, а также

Глава 3. Механика землетрясений


Меркурия продиктовано их близостью и переменчивым тяготением из-за небольших периодов обращения по довольно вытянутым орбитам. Эти планеты чаще сходятся с затменными Луной или Солнцем и выступают посредниками далеких и медлительных планет-гигантов. Вообще тяготение сильнее у Юпитера (0,06% гравитации Солнца), а у Венеры, Сатурна, Марса, Меркурия, Урана и Нептуна оно слабее в 2, 16, 50, 190, 580 и 1150 раз. Их движение осложняет и резонансно усиливает лунно-солнечные георитмы.

Космогенная сейсмичность не есть отличие Земли. На Луне известна спорадическая вулканическая активность и за год регистрируется от 600 до 2000 слабых лунотрясений. Самые сильные из них повторяются в ритме приливов Земли и активности Солнца: 13,6, 27,2, 206 суток и 6 лет, а в спектре коротких селеноритмов (часы и минуты) заметны собственные колебания Земли и пульсации Солнца [Хаврошин, Циплаков, 2001].

На ближайшем к Юпитеру спутнике Ио тоже установлена тектоническая активность и более 400 действующих вулканов, что объясняется гравитационным и магнитным влиянием планеты. Вместе с тем исходным фактором тектонической активизации предстают точные взаимодействия по-разному группирующихся центров масс при резонансах периодов вращения эксцентрического Юпитера и обращения его 67 спутников, прежде всего крупнейших четырех галилеевых (рис. 17). Ганимед обращается примерно за 7 дней и участвует в орбитальном резонансе 1:2:4 с Европой и Ио.

Рис. 17. Крупнейшие спутники Юпитера (NASA)

Ганимед (5262 км), Каллисто (4821 км), Ио (3643 км) и Европа (3122 км)

Приливными колебаниями поверхностей планет и спутников, означающими длинные сейсмические волны, и может объясняться феномен спонтанного движения камней по дну высохших озер в Северной Америке, а также на Луне и Марсе с многокомпонентной цикличностью. Условием волнового перемещения камней является фактически ровная поверхность, но вне зависимости от направления ее пологого уклона. Поэтому камни движутся и на Луне, и на Земле, и на Марсе скачками и могут переворачиваться.

Увы, космогенные факторы сейсмичности остаются научной экзотикой, а в лучшем случае признаются спусковым механизмом разгрузки напряжений земной коры. Потому пессимистически звучат резюме конференций по сейсмическому прогнозу и практически сворачиваются дорогостоящие программы поиска геофизических предвестников, не дающие предупреждений о сильных землетрясениях в густонаселенных регионах.

Между тем для начала достаточно исследования глобального распределения землетрясений во времени и пространстве в контексте актуальной геодинамики и прикладной геотектоники и в связи со строением и сейсмической историей региона. И только благодаря новому понятию многокомпонентного георитма, который объясняет столь значимое влияние на динамику Земли слабых космофизических воздействий.

Показательно изменение динамики Земли на протяжении XVIII–XX веков, отчасти показанное на рис. 18: Б. Геодинамическая кривая получена при графическом сложении последовательностей 22-летних циклов солнечной активности и 18,61-летних циклов лунных приливов. Для этого четные и нечетные 11-летние солнечные циклы развернуты симметрично оси абсцисс, на которой находятся минимумы активности. Симметрично



оси также развернуты экстремумы лунного цикла (склонения Луны в кульминациях: ±28°36' и ±18°18'), причем точки среднего склонения (±23°27') находятся на оси абсцисс.

Поскольку переполюсовка магнитного поля Солнца обусловлена инверсией скорости вращения и гравитационного поля, то полный солнечный цикл сходен по динамике с лунным циклом. Меньшая в 2,2 раза по сравнению с Луной гравитация Солнца значимо не влияет на структуру георитма, которая больше определяется эффектом резонанса.

Рис. 18. Геодинамический ритм XIX–XX веков А. Энергия землетрясений магнитудой 7,0 и выше за 1897–1976 годы (в 1025 эрг);

Б. Геодинамика: С — активность Солнца (в числах Вольфа), Л — приливы Луны (в отн. ед.), З и МЗ — геодинамическая кривая и мегакривая; В. Засухи в Северном полушарии за 1880–1968

годы; Г. Скорость вращения Земли за 1880–1981 годы (отклонение продолжительности суток от эталона в 10–3 с); Д. Температура воздуха в Северном полушарии за 1880–1975 годы (в °С)

Геодинамическая кривая обрисовала череду многолетних георитмов, а огибающая их мегакривая очертила три вековых георитма с разделами на рубежах веков. Как видно, вековой (и двухвековой) циклы солнечной активности отражаются в динамике Земли. Период многолетнего георитма составляет в среднем 19–21 год, но сжимается до 9–13 лет к рубежу веков в результате наибольшего расхождения (десинхронизации) солнечных и лунных циклов по фазе и рельефного обособления их полупериодов.

Георитм делится на четыре неравные фазы точками перегиба кривой, которые часто совмещены с экстремумами 11-летнего солнечного и 18,61-летнего лунного циклов. Из-за попятного сдвига лунного цикла относительно солнечного цикла многолетний георитм осложняется боковыми экстремумами, обозначающими менее экстремальные годы.

Проявление солнечного и лунного циклов в сейсмичности известно довольно давно, но вне системной связи. Сильные землетрясения с начала XX века, по данным О. М. Барсукова и А. Д. Сытинского, учащались у экстремумов 11-летнего солнечного цикла, а



также через 3–4 года после максимума цикла, что объяснялось геомагнитными возмущениями и изменениями скорости вращения Земли или сбоями атмосферной циркуляции. Вулканическая активность с середины XIX века, по данным Ш. Ф. Мехтиева и Э. Н. Халилова, тоже возрастала в годы экстремумов солнечного цикла.

Вместе с тем землетрясения магнитудой 8,3 и выше, по данным Г. П. Тамразяна, чаще происходили при минимальном (18°18'–23°27') склонении Луны в кульминациях, то есть в связи с 18,61-летним лунным циклом. Землетрясения и извержения на Камчатке, по данным В. А. Широкова, тоже контролируются 18,61-летним лунным циклом, который размечается 2-летними периодами сейсмовулканической активизации через 5–7 лет.

Кроме того, в глобальной вулканической активности за 750–1981 годы И. И. Гущенко выявлена 1-, 5–6-, 23-, 60–90-, 180-летняя и многовековая цикличность, находящая аналог в цикличности активности Солнца и вращения Земли. В ряду землетрясений магнитудой 7,0 и выше за ХХ век (в целом за четыре столетия) выявлена 28-летняя цикличность, осложняемая 44–49-летней. Также выявлена 2100-, 1050- и 300 (200–400)-летняя цикличность активности Трансазиатского сейсмического пояса [Чипизубов, 2001].

Сейсмическая активность в XX веке в целом соответствует ходу векового георитма (рис. 18: А, Б, Г), причем взрывное извержение Кракатау в 1883 году символизировало завершение предыдущего векового георитма. Всплеск землетрясений в начале XX века олицетворил крайнюю десинхронизацию 11-летних солнечных и 18,61-летних лунных циклов, тогда как снижение сейсмической активности (с кратким повышением в 30–40-х годах) олицетворило синхронизацию этих циклов, которая продолжалась до 70-х годов.

Цикличность затмений отразилась в 40–50-летних колебаниях скорости вращения Земли и сейсмической активности, притом контролировавшихся 28-летним Кругом солнца. Сейсмическая активность немного зависит от абсолютной скорости вращения, но чутко реагирует на градиент ее изменения, возрастая при замедлении или ускорении.

Матрица сейсмической активности Вековой георитм приоткрывает подоплеку сейсмической активности, но пригоден для

ее прогноза больше в глобальном масштабе. Приблизительное предсказание солнечной активности тоже не может привлечь сейсмологов, озабоченных сейсмичностью конкретного региона и погруженных в его геолого-геофизическую структуру. Но и она не проясняет спонтанность землетрясений даже в исторически изученном регионе, где цикличность активизации то намечается, то пропадает уже при следующем сотрясении.

Основные факторы сейсмичности проявляют четыре землетрясения магнитудой от 7,2 до 8,2 за 1976–1999 годы, а также сопутствующие землетрясения, приведенные на рис. 16. Выборка землетрясений в сейсмологическом плане случайна, ибо они выбраны как самые катастрофические за последнюю четверть века, но отнюдь не самые сильные. Прежде всего видно, что все землетрясения приурочены к глобальному горному поясу, к тектонически активным регионам и узлам сети планетарной трещиноватости. Интервал между тремя землетрясениями составляет 11–12 лет, что напоминает о 11-летнем цикле солнечной активности. Но это есть только один и не главный фактор сейсмичности.

В год минимума 11-летнего солнечного цикла землетрясение 28 июля 1976 года магнитудой 8,2 в Китае разрушило город Таншань (северо-восточнее Пекина) с гибелью свыше 240 тыс. человек. Землетрясение произошло в новолуние, срединное относительно солнечных затмений 1976 года: кольцеобразного 29 апреля и полного 23 октября. Эпицентр приурочен к широте кульминации прошедшего затмения и почти к долготе кульминации будущего затмения, симметрично ему относительно экватора.

Перед годом минимума 11-летнего солнечного цикла 19 и 20 сентября 1985 года два землетрясения магнитудой 8,1 и 7,5 у тихоокеанского побережья Мексики разрушили столицу Мехико с гибелью свыше 5 тыс. человек. Землетрясения произошли в первую лунную фазу и ровно через 4 месяца от частного солнечного затмения в Арктике 19 мая. Эпицентр приурочен к зоне начала кольцеобразного затмения 30 мая 1984 года.



Эти землетрясения отметили узловой регион на стыке трех литосферных плит: Тихоокеанской, Северо-Американской и Южно-Американской. При солнечном затмении 30 мая 1984 года и микроколебании скорости вращения Земли Мексикано-Карибская межплитная глыба (субплита) испытала нагрузки от микроповоротов плит, которые дополнились за счет затмения 19 мая 1985 года, пришедшегося почти на тот же сектор зодиакального круга. Последнюю каплю упругих напряжений добавили микроповороты плит, инициированные схождением тех же дней зодиакального и лунного месяцев на подходе Земли к знаковой точке орбиты осеннему равноденствию 24 сентября.

В свою очередь в первый пик максимума двугорбого 11-летнего солнечного цикла землетрясение 7 декабря 1988 года магнитудой 7,2 в Армении уничтожило город Спитак и 58 сёл с гибелью свыше 25 тыс. человек. Землетрясение произошло за двое суток перед новолунием, срединным относительно солнечных затмений: кольцеобразного 11 сентября 1988 года и будущего частного 7 марта 1989 года. Эпицентр приурочен к региону начала полного солнечного затмения 31 июля 1981 года и к широте пересечения в Тихом океане его центральной линии линией затмения 11 сентября 1988 года.

Геодинамический эффект затмения 11 сентября 1988 года усилился за счет осеннего равноденствия 23 сентября и великого противостояния Марса 28 сентября. Землетрясение непосредственно инициировано покрытием Солнцем и Луной центра масс созвездия Стрельца, причем в такой же день зодиакального месяца, который через 3 месяца (в следующий экстрем-период годичного георитма) должен стать затменным.

Через половину лунного месяца и накануне зимнего солнцестояния 21 декабря 1988 года произошло землетрясение магнитудой 6,0 в Киргизии. Его эпицентр приурочен к зоне начала кольцеобразного затмения 23 сентября 1987 года, бывшего 15 месяцев назад при осеннем равноденствии, и к долготе кульминации кольцеобразного затмения 11 сентября 1988 года, параллельного по центральным линиям первому затмению.

В зимнее солнцестояние проснулся 25 декабря 1988 года вулкан Лонквимай в Чили, обозначающий пересечение горного пояса Анд трансформным разломом Восточно-Тихоокеанского поднятия, причем узел разлома на поднятии антиподален эпицентру землетрясения в Киргизии. На острове Хоккайдо в Японии 26 декабря тоже началось извержение вулкана Токачи, который стоит на широте начала затмения 23 сентября 1987 года и на долготе кульминации полного солнечного затмения 18 марта 1988 года, приуроченными к осеннему и весеннему равноденствию соответственно. Вулкан проснулся через период 9-месячного георитма после затмения 18 марта 1988 года.

Новый всплеск землетрясений начался перед максимумом 11-летнего солнечного цикла в 2000–2001 годы. Землетрясение 17 августа 1999 года магнитудой 7,6 в Турции разрушило города Измит и Стамбул с гибелью свыше 17 тыс. человек. Эпицентр отметил региональный узел разломов, причем меридиональный разлом узла был пересечен в 100 км севернее линией полного солнечного затмения 11 августа 1999 года на подходе к кульминации. К тому же на простирании широтного разлома узла окончилось полное солнечное затмение 31 июля 1981 года, относящееся к тому же саросу серии 145. Через этот же тектонический узел проходит разлом, оперяющий Красноморский рифт, и два катастрофических землетрясения в регионе Мертвого моря в 1927 и 1837 годах были 4 и 9 саросов ранее, то есть они инициированы одной и той же серией затмений.

Турецкое землетрясение показательно в плане распространения длинных сейсмических волн. Землетрясение подготовлено солнечным затмением 11 августа 1999 года, которое усилило тектонические напряжения в этом узле разломов в результате наложения напряжений меридионального сдвига на некомпенсированные 18 лет назад напряжения широтного сдвига. Критические для узла напряжения разрядились в первую лунную фазу. Сейсмические волны разошлись по меридиональному разлому к северу до Одессы, а по диагональному разлому ушли к северо-западу до Анкары и Болгарии.

На юго-восточном простирании того же диагонального разлома турецкого эпицентра при выходе Солнца из затменного созвездия Льва 21 августа 1999 года одновременно



произошли землетрясения магнитудой 4,5 в Австралии и столице Новой Зеландии. На восточном простирании уже широтного разлома турецкого эпицентра произошло землетрясение магнитудой 5,5 в Японии. В полнолуние 25 августа землетрясение магнитудой 3,8 всколыхнуло Средиземное море у города Аланья — на юго-западном простирании другого диагонального разлома турецкого эпицентра. Через 12 часов (полупериод суточного георитма) в Тирренском море проснулся вулкан Стромболи, который стоит на разломе, параллельном широтному разлому турецкого эпицентра.

В дальнейшем 19 сентября 1999 года перед осенним равноденствием произошло землетрясение магнитудой 6,0 близ Махачкалы, то есть на широтном разломе, на котором лунный месяц назад 21 августа произошло землетрясение в Японии. В свою очередь на диагональном разломе японского эпицентра 21 сентября произошло землетрясение магнитудой 7,6 на Тайване с гибелью свыше 2 тыс. человек, причем толчки 22 сентября магнитудой 6,8 отметили наложение полнолуния на равноденствие.

На широтном разломе тайваньского эпицентра в третью лунную фазу 30 сентября 1999 года произошло землетрясение магнитудой 7,4 близ Мехико. Перед следующим полнолунием и на рубеже месяца Скорпиона 22 октября Тайвань вновь испытал сотрясение. Через 3 месяца от затмения 11 августа и на третий лунный день длинная сейсмическая волна возвратилась по широтному разлому в Турцию, где невдалеке от Стамбула 11 ноября произвела землетрясение магнитудой 7,2 с гибелью 500 человек.

Некоторое сейсмическое затишье длилось до месяца затмений в начале 2000 года, на максимуме 11-летнего солнечного цикла. В третью лунную фазу 27 января 2000 года (между полным лунным и частным солнечным затмениями 21 января и 5 февраля) началось извержение на Сицилии крупнейшего вулкана Европы. Этна напомнила о катастрофическом извержении 1669 года и подсказала, что стоит в узле меридионального разлома, на котором 25 августа 1999 года в Средиземном море было землетрясение. Извержение возобновилось в новолуние 21 июля 2001 года через месяц от полного солнечного затмения 21 июня, кульминировавшего на долготе Сицилии.

Сходным образом вел себя на Филиппинах вулкан Майон, который стоит на долготе окончания этого затмения и на широте, симметричной широте кульминации затмения относительно экватора. Вулкан проснулся в затменном декабре 2000 года, а первое извержение началось через трое суток от солнечного затмения 21 июня 2001 года, а особенно мощное извержение произошло через месяц 25 июля, через трое суток после повторного извержения Этны. Активизация крупнейших вулканов была подготовлена наложением полного солнечного и частного лунного затмений 21 июня и 5 июля на летнее солнцестояние и афелий, а инициирована переходом Солнца в созвездие Льва.

Сейсмическая активность продолжала неуклонно возрастать в начале XXI века. Землетрясение магнитудой 9,0, происшедшее 26 декабря 2004 года в 250 км к югу от северной оконечности острова Суматра, произвело цунами высотой 30–60 м с гибелью свыше 230 тыс. человек. Эпицентр отметил узел сети планетарной трещиноватости, образованный пересечением широтным разломом меридиональной разломной зоны. Зона выражена зачаточным глубоководным желобом у подводного хребта Андаманских и Никобарских островов и ограничивает с запада Индокитайскую литосферную глыбу.

Обозначился микроповорот краевой глыбы Евразийской литосферной плиты, залитой в центре Южно-Китайским морем и ограниченной с юга Зондским желобом. Афтершоки обрисовали глубинный шов длиной 1000 км, который продвинулся от оконечности желоба вдоль подводного хребта до материка в виде правостороннего сдвиго-раздвига со сбросами. Подвижка глыбы, резонирующая с приливной волной, вылилась в цунами, захлестнувшее побережья Индийского океана и дошедшее до Северной Америки. Окончился 28-летний Круг солнца от китайского землетрясения 28 июля 1976 года, в северо-восточный разлом его эпицентра и уткнулось продолжение суматринского шва.

Суматринское землетрясение 26 декабря 2004 года было в полнолуние через два лунных месяца от полного лунного затмения 28 октября и близ зимнего солнцестояния.



Эпицентр приурочен к долготе начала полного солнечного затмения 29 марта 2006 года и к точке кульминации кольцеобразного затмения 26 декабря 2019 года. Эпицентр уже был отмечен точкой кульминации полного солнечного затмения 11 июня 1983 года (21 год назад, полный солнечный цикл). Эпицентр также приурочен к долготе кульминации в Индокитае полного солнечного затмения 24 октября 1995 года (9 лет назад, полупериод 18,61-летнего лунного цикла) и к широте кульминации в Новой Гвинее кольцеобразного затмения 22 августа 1998 года (6 лет назад, полупериод 12-летнего георитма).

Следующее землетрясение у побережья Суматры магнитудой 8,7 (уже без цунами) произошло через три месяца 28 марта 2005 года с гибелью свыше 1,5 тыс. человек. Оно произошло вслед за весенним равноденствием и полнолунием перед полным солнечным затмением 8 апреля 2005 и за год до полного затмения 29 марта 2006 года.

Через полгода от солнечного затмения 8 апреля 2005 года 8 октября в первую лунную фазу произошло землетрясение магнитудой 7,7 на севере Пакистана с гибелью свыше 40 тыс. человек. Оно приурочено к входящему углу горных хребтов Иранского нагорья и Гималаев и отметило меридиональную разломную зону, выраженную в Индийском океане Мальдивским хребтом. Землетрясение обозначило микроповорот Индостанской глыбы, смежной с равновеликой Индокитайской глыбой и ограниченной полуостровами Аравийским и Индокитай, Гималаями и экваториальными ступенями дна Индийского океана. Посредством микроповоротов краевых глыб Евразийской плиты тектонически разгружаются ее микроповороты, которые означают непосредственные импульсы поворотов плит геологического масштаба времени и геотектонического значения.

Через 14 месяцев (чандлеровский период нутации) от суматринского землетрясения 28 марта 2005 года землетрясение 27 мая 2006 года магнитудой 6,2 на острове Ява разрушило его древнюю столицу с гибелью свыше 6 тыс. человек. Землетрясение было в новолуние через два лунных месяца от полного солнечного затмения 29 марта 2006 года, а его эпицентр приурочен к широте окончания этого затмения и к точке пересечения центральных линий будущих солнечных затмений: кольцеобразного 26 января 2009 года и полного 9 марта 2016 года. Яванский эпицентр приурочен к узлу меридионального разлома, пересекающего Зондский глубоководный желоб и островную дугу, и подвижки вдоль желоба обозначили новый микроповорот Индокитайской глыбы.

На подходе максимума 11-летнего солнечного цикла землетрясение магнитудой 7,0 разрушило 12 января 2010 года столицу Гаити с гибелью свыше 220 тыс. человек. Землетрясение произошло вслед за перигелием 3 января и перед кольцеобразным солнечным затмением 15 января и за 6 месяцев до полного затмения 11 июля 2010 года. Землетрясение было через 5 лет от потрясения Суматры и тоже в зоне экваториальных широт, но теперь в Северном полушарии и на противоположной стороне Земли.

Через 8 месяцев от затмения 11 июля 2010 года и 14 месяцев от землетрясения на Гаити (чандлеровский период нутации) произошло землетрясение у острова Хонсю в Японии. Землетрясение 11 марта 2011 года магнитудой до 9,1 произвело две волны цунами высотой 3,2–7,7 (до 40) м с гибелью прибрежных городов и свыше 16 тыс. человек. Землетрясение произошло перед весенним равноденствием в первую лунную фазу (нарастание приливной волны) между частными солнечными затмениями 4 января и 1 июля 2011 года. Японское землетрясение отметило максимум солнечного цикла.

Геодинамические факторы сейсмической и вулканической активизации перечеркивают периодически возникающие разговоры об искусственном происхождении землетрясений, кроме слабых техногенных. Прежде чем даже пытаться спровоцировать землетрясение нужно знать, отчего и зачем они происходят, и уметь их прогнозировать.

Прогноз землетрясений Мощь землетрясений и вулканических извержений на рубеже веков олицетворила

экстремальное динамическое возбуждение Земли на общем рубеже вековых, 2- и 6-7-тысячелетних георитмов в плане ее возрастной эволюции. При этом обозначились



исходные факторы сейсмической активизации, которая возрастает в экстремальные периоды и дни годичного георитма, и особенно на фоне месячных периодов солнечных и лунных затмений и экстремальных годов 18,61-летнего лунного и 11-летнего солнечного циклов. Затменные лунно-солнечные гравитомагнитные воздействия вызывают микроподвижки земного ядра и микроколебания скорости вращения Земли с усилением и разгрузкой накопленных в коре и литосфере упругих ротационных напряжений.

Все солнечные и лунные затмения сопровождаются сильными землетрясениями магнитудой выше 6,0 и извержениями вулканов в настоящем или будущем, ближнем или удаленном. Повышенной сейсмовулканической активизацией выделяется весь лунный затменный околомесячный период. Нередкое предварение затмения землетрясением на 1–3 суток обусловлено постепенным схождением на прямой линии центров масс Земли, Луны и Солнца, еще не наглядным, но уже геодинамически действенным.

Последующее постепенное расхождение центров взаимодействующих масс тоже обусловливает возникновение сильных землетрясений в течение 1–3 суток после затмения. Афтершоки сильного землетрясения могут длиться в течение одной или 2–4 недельных фаз синодического лунного месяца, а в целом ограничиваются средним периодом зодиакального солнечного месяца и 40-суточным георитмом. Дни прохождения Солнцем границ и центров зодиакальных созвездий всегда сейсмически выделяются, причем при сочетании солнечных и лунных экстрем-точек сейсмичность всплескивается.

Сейсмическая и вулканическая активность вообще возрастает в переходные весенний и осенний сезоны годичного георитма. Пик активности весной перемещается с критических широт 30–40° Южного полушария на критические широты Северного полушария, а осенью наоборот. Критически накопившиеся ротационные напряжения ежесуточно разгружаются несколькими землетрясениями магнитудой от 5,0, при том, что землетрясений магнитудой 4,0–4,9 происходит в среднем около 10. Эти землетрясения олицетворяют фоновый уровень экстремальности года. Количество землетрясений возрастает в связи с низшими по рангу экстрем-точками годичного георитма, в том числе с 2–3-суточным ритмом прохождения Луной секторов созвездий зодиакального круга.

Ранжированные экстрем-точки годичного георитма в разной степени возбуждают всю сеть планетарной трещиноватости, то есть все литосферные плиты, их глыбы и крупные блоки коры. Вместе с тем сильное землетрясение инициирует серию землетрясений в других регионах в результате активизации в эпицентре его широтных, меридиональных и диагональных разломных зон и распространения по ним длинных сейсмических волн. Их периоды, судя по всему, пропорциональны глубине гипоцентров землетрясений, причем волны разгружаются в узлах критического накопления ротационных упругих напряжений.

Ярким примером тому стало землетрясение магнитудой 8,3 и глубиной гипоцентра 600 км, которое произошло 24 мая 2013 года в Охотском море у юго-западных берегов Камчатки и обозначило реакцию Земли на подход частного полутеневого лунного затмения 25 мая. Землетрясение наиболее избирательно ощущалось с интенсивностью 2–3 балла на расстоянии от 4,3 до 6,5 тыс. км в Томске, Новосибирске и Москве, что привело в замешательство сейсмологические службы. Между тем объяснение довольно простое: эти города находятся на широте от 55°02' до 56°29' — в той же широтной разломной зоне сети планетарной трещиноватости, как и эпицентр землетрясения (54°91'), а зоны геодинамической матрицы являются сейсмическими волноводами.

Сейсмические волны расходятся по Земле, постепенно ослабевая. По ходу движения волны отыскивают узлы накопления ротационных напряжений, пополняют их и производят землетрясения в экстрем-точках месячных георитмов, расходясь от них уже по другим разломным направлениям. В зависимости от точности лунно-солнечного резонанса (полноты затмения) цепная реакция землетрясений длится от 1 до 3 месяцев, вплоть до лунного месяца, срединного для месячных групп затмений, когда сейсмичность вновь возрастает. Обратные по геометрии и характеру взаимодействия Земли, Луны и Солнца инициируют разгрузку тех тектонических напряжений, какие пока



сдерживались структурой коры. В случае наложения группы затмений на экстремальный месяц года серия их землетрясений может растянуться до следующей группы затмений.

В крупных сериях землетрясений сосредоточенно расходуется значительная часть тектонической (в первооснове кинетической) энергии Земли и в эти дни замирают сильные землетрясения в других регионах. Хотя глобальный уровень сейсмической и вулканической активности прямо зависит от геодинамической экстремальности дня, но есть величина нормированная, которая ограничивается пределом прочности литосферы, то есть потенциалом накопленной в ней динамической энергии Земли. Поэтому при сильном землетрясении суточное количество землетрясений в мире снижается, а при активизации и извержении вулкана снижается суммарная энергия землетрясений.

Экстрем-точки годичного георитма дополняются и усиливаются полициклическими резонансами в движении планет, которые сказываются в микропульсациях кинематики и динамики Земли, в том числе посредством активизации Солнца. Оно реагирует на все резонансные события в Солнечной системе единичными и серийными вспышками. Вспышечная активность Солнца является еще одним фактором сейсмической активизации, однако в целом сложно прогнозируемым. Солнечные вспышки сказываются на динамической активности Земли за счет геомагнитных возмущений (от малых до магнитных бурь), тоже инициирующих разгрузку критических ротационных напряжений.

Экстрем-точки годичного и месячного георитмов непосредственно определяют даты значительных землетрясений, тогда как их время определяется экстрем-точками суточного георитма, имеющего региональную специфику. Большинство землетрясений происходит утром и вечером, во время восхода и захода Солнца, когда в связи с вращением Земли тип геомагнитной активности сменяется с ночного на дневной и наоборот. Также критичны полдень и полночь. Экстремальность этих точек резонансно возрастает при наложении на них экстрем-точек суточного движения Луны: восхода и захода, верхней и нижней кульминации, причем кульминации значимее. Таким образом Солнце и Луна придают текущему суточному георитму региональную специфику.

Согласованность геодинамики с динамикой Солнца и Луны, а именно с солнечными и лунными затмениями делает возможным глобальный прогноз времени и места сильных землетрясений и активизации вулканов. Прогнозирование опирается на глобальные карты сети планетарной трещиноватости и небесную механику, которая астрономически точно описывает сложную цикличность движения Земли, Луны и планет относительно Солнца, что в принципе дает возможность делать прогноз на десятилетия и столетия.

При прогнозировании учитываются экстрем-точки всех основных георитмов, и только экстремумы 11-летнего солнечного цикла имеют вероятностную датировку. По мере сближения экстрем-точек разного ранга сейсмический эффект затмений возрастает с учащением сильных землетрясений, вплоть до неизвестных по магнитуде и результату. Теоретический предел составляет по магнитуде 9,5–10,0 и интенсивности 12 баллов.

Прогноз места землетрясений начинается с анализа геометрии центральных линий солнечных и лунных затмений относительно сети планетарной трещиноватости, которая проявляет матрицу геодинамического поля. Линии и знаковые точки затмений анализируются как минимум за 8 лет (по 4 года в будущем и прошлом), что обусловлено элементарными многолетними георитмами: 4-летним солнечным и 3-летним лунным. Геометрия прошлых затмений обозначает регионы и узлы разломов, где упругие напряжения могли накопиться до предела прочности коры или литосферы в целом.

Нередкая приуроченность эпицентров землетрясений к линиям и знаковым точкам будущих затмений неудивительна, поскольку обусловливается полициклическим порционным накоплением ротационных напряжений в зонах и узлах геоматрицы и ее закономерной во времени и пространстве активацией небесной механикой. Земля «знает», когда и где будут затменные воздействия и реагирует уже на их приближение.

Те линии и узлы сети планетарной трещиноватости, на какие попадают центральные линии и точки начала, кульминации и окончания затмений относятся к сейсмоопасным



районам. Антиподальные им линии и узлы сети тоже опасны, ибо остронаправленная гравитомагнитная волна затмения проходит Землю насквозь, что особенно относится к лунным затмениям. Взаимодействие центров масс Луны, Солнца и Земли вызывает микроподвижку земного ядра с микроколебанием наклона и скорости вращения Земли, что делает опасными и те разломные зоны, какие симметричны относительно экватора линиям и знаковым точкам затмений. В этих зонах сети усиливаются и разгружаются упругие ротационные напряжения, в целом возрастающие от полюсов к экватору.

Сейсмический (вулканический) экстремпрогноз является вероятностным и обозначает регионы и города, в разной степени подвергающиеся опасности. Наиболее опасны тектонически выразительные узлы разломов и активные в историческое время вулканы, помеченные линиями и знаковыми точками бывших и будущих затмений. Ко второй группе сейсмического риска относятся узлы разломов, параллельных разломам активизированного тектонического узла в пределах этого регионального блока земной коры. К третьей группе сейсмического риска относятся узлы активизированных разломов на их пересечении с границами блоков коры того же или высшего ранга. К этой же группе риска относятся узлы разломов в регионах, антиподальных знаковым точкам затмений.

Вероятность и сила землетрясений наиболее высоки в горных поясах на активных окраинах континентов и менее повышены в срединно-океанских хребтах, где преобладает вулканизм. Подвижные хребты вместе образуют систему сейсмических поясов, где происходит большинство землетрясений (рис. 19). Сейсмические пояса окружают основные литосферные плиты и обозначают трансконтинентальный и трансокеанский геотектонические пояса, которые рассматриваются в следующей главе. Посредством циклических микроповоротов плит, реализующихся через микроповороты их глыб и коровых массивов, разгружаются ротационные напряжения литосферы.

Рис. 19. Сейсмические пояса Земли

эпицентры землетрясений магнитудой от 4.0 (203186) за 1898–2002 годы, яркость эпицентра пропорциональна магнитуде

Сейсмические пояса в любом случае пересекаются активизированными затмениями глобальными разломами, в основном субширотными, и поэтому пояса непременно отзываются на сильные землетрясения на сопредельных с ними континентах и океанах. Наиболее активен сейсмический пояс по периметру Тихого океана, в сторону южной части которого несколько смещено ядро Земли. В этом Тихоокеанском огненном кольце



расположено 328 из 540 действующих наземных вулканов (извергавшихся в историческое время) и происходит более 80% землетрясений, в том числе сильнейших.

Узлы геоматрицы, более сейсмоопасные по сочетанию космических и тектонических факторов, анализируются с точки зрения будущего схождения ведущих георитмов, а также сейсмической и вулканической истории региона. В итоге определяются время и район возможного землетрясения. Менее надежен прогноз для океанского дна, но там больше распространен подводный вулканизм, а по причине тонкой пластичной литосферы меньше сильных землетрясений, к тому же редко катастрофических, если не сопровождаются цунами. О происхождении цунами, вообще нечастых, высказано множество гипотез, но, судя по всему, цунами возникает в случае сочетания эпицентра землетрясения во времени и пространстве с экстремумом приливной волны.

Биосоциальные предвестники Сейсмологический экстремпрогноз не замыкается в рамках метода и нуждается в

экспертном учете геодинамических особенностей времени и района вероятного землетрясения, фактически не формализуемых. В принципе, требуется постоянный мониторинг глобального распределения упругих напряжений в литосфере, то есть знание реакции ее блоков на многокомпонентную космогенную ритмику земного ядра.

В этом плане оптимально создание планетарной сети автоматических станций геодинамического (комплексного геофизического) мониторинга, которые связываются воедино и дополняются группировкой орбитальных станций космического мониторинга. Количество станций, размещаемых в узлах геодинамической матрицы по окружностям взаимно перпендикулярных диаметральных сечений Земли с шагом между ними и станциями 1° (в среднем 111,3 км), составляет 12 миллионов. Для начала станции должны покрыть все сейсмоопасные зоны, занимающие около 20% поверхности Земли.

Такой мониторинг реален в светлом Едином мире, а в настоящем для отслеживания подготовки сильных землетрясений в сейсмоопасных регионах должно использовать комплексные предвестники: геофизические и биофизические. Ко вторым относятся формально известные биологические и впервые открытые социальные предвестники и попутчики землетрясений, единая подоплека которых рассматривается во второй книге.

Кратко говоря, пульсирующий по амплитуде, частоте и фазе ультракороткий георитм составляет матрицу георитмов всех рангов и претворяется в биоритмах и социоритмах того же ранга, обеспечивая жизнь во всех проявлениях. Космическое возбуждение ядра и динамического поля Земли, а в итоге геомагнитного и гравитационного полей вкупе с избирательным региональным ростом сейсмической напряженности передается всему живому. Так нагнетается социальный стресс, разрядка которого вызывается экстрем-точками годичных, месячных и суточных георитмов. На этом и стоит метод прогноза природных, социальных и индивидуальных экстремальных состояний, разработанный в 1993 году на основе Общей теории Земли и человека [Голубев, 1993г, 2000б].

Геофизические и геодезические, геохимические и гидрологические, биологические и социальные предвестники землетрясений, в основном сильных, появляются по отдельности и в сочетании почти одновременно при подходе упругих напряжений в земной коре к предельному для пластических деформаций уровню. Среди неприметных, непостоянных и неоднозначных литосферных и атмосферных отклонений, которые возникают за часы и сутки перед землетрясением, но в большинстве отыскиваются в качестве предвестников только после него, выразительнее геомагнитные аномалии.

Возбуждение геомагнитного поля отмечается за десятки часов в сотнях и тысячах километрах от будущего эпицентра и усиливается вокруг него механоэлектрическими процессами в горных породах, означающими подход напряжений к пределу упругости. Геомагнитное поле как производное от геодинамического поля является его первым посредником и при этом воспринимается всеми организмами. Но непосредственные указания им дают акустические микроколебания, передающие дрожь ядра Земли.



Живые предвестники землетрясений известны с древности в Средиземноморье, Индии и в Китае, где еще в 132 году изобретен гениально простой сейсмограф. Там же благодаря программе всенародной борьбы с землетрясениями и при помощи змей было предсказано землетрясение 4 февраля 1975 года магнитудой 7,3, которое разрушило город Хайчэн, эвакуированный накануне. Землетрясение произошло за 9 месяцев (9-месячный георитм) до частного солнечного затмения 3 ноября и стало предтечей катастрофического землетрясения в Таншане 28 июля 1976 года, произошедшего через 18 месяцев (два 9-месячных георитма). Хайчэнское землетрясение было близ долготы кульминации полного солнечного затмения 20 июня 1974 года, приуроченного к летнему солнцестоянию, и долготы начала будущего кольцеобразного затмения 29 апреля 1976 года. Местное геодинамическое возбуждение сказалось в возбуждении и бегстве змей.

Биологические предвестники не имеют объяснения и потому не востребованы, хотя проявляют способность организмов воспринимать геофизические поля и на уровне чувствительности, превосходящей аппаратурную. Подспудное нагнетание сейсмической напряженности в активизируемом геодинамическом узле сказывается в биоритмическом и нейрофизиологическом возбуждении животных, которые испытывают нарастающую тревожность, переходящую в панику непосредственно перед землетрясением. Звери сбиваются в агрессивные, но трусливые стаи и бок о бок с врагами бегут из района будущего эпицентра, а домашние животные рвутся наружу из закрытых помещений.

Аномалии в поведении животных появляются за часы и сутки до землетрясения, а при мощном сотрясении начинают намечаться за месяц до него, когда экстрем-точки разных георитмов сближаются сходным образом. Разные виды животных различаются по сейсмической чувствительности и среди домашних в авангард выходят кошки, собаки, крысы и мыши, а среди диких выделяются хищники и сравнительно нервные обитатели гор, змеи, рыбы и птицы. Чувствительностью различаются и особи одного вида.

Считается, что человек менее чувствителен к природной среде, чем животные в связи со специализацией их органов чувств, чутко воспринимающих тончайшие вибрации, звуки, запахи и многое другое, нами не ощутимое. Тем не менее каждый человек безотчетно ощущает самые далекие, но сильные и особенно глубокофокусные (фундаментальные) землетрясения, а редкие люди, живущие в сейсмичных регионах, могут их предчувствовать и даже предсказывать. Рефлекторное предчувствие происходит из знакового состояния беспокойства и тревоги, вроде беспричинного, но всё более гложущего, а выказывающего лихорадочное сейсмогенное возбуждение психики.

Землетрясения высвечивают восприятие всеми существами геофизических полей, необходимое как основа жизни. Восприятие тончайшего ритма Земли резонаторными системами организма, а в итоге нервной системой обеспечивает стимуляцию базисного ультракороткого биоритма, который производит жизнь, как и рефлекторную реакцию на грядущие изменения среды, в том числе угрожающие. Реакция человека имеет сходство с реакцией Земли на вариации космических полей, возмущающие и стимулирующие колебания ее ядра. Возмущение геодинамического поля преломляется в возмущении геофизических полей с возникновением в зонах и узлах геоматрицы землетрясений и аномалий погоды. Они служат постоянными посредниками геодинамики в стимуляции биологических и социальных процессов, дополняя сравнительно редкие затмения.

Преломление сейсмической активизации в погодных и социальных возмущениях показательно для каждого из них, но для начала можно обойтись серией землетрясений второй половины 1999 года, рассмотренной выше. Возбуждение солнечным затмением 11 августа критической зоны 40° с. ш. вызвало возмущение как литосферы, атмосферы и океана, так и народов зоны. Через лунный месяц от землетрясения в Турции 17 августа сильнейшие в XX веке ураганы Флойд и Харли обрушились 16 и 21 сентября на оба побережья США, затопив огромные территории. При наложении полнолуния на осеннее равноденствие 23 сентября мощный тайфун накрыл Японию. В эти месяцы весь мир пришел в возбуждение, выказав болевые социальные точки. Социальные волнения и



вооруженные конфликты в Турецком Курдистане, Дагестане и Восточном Тиморе охватили районы землетрясений и подхлестнулись ими, а зародились за месяц до них.

Все экстремальные периоды и дни годичного георитма характеризуются усилением и обострением как сейсмических, вулканических и гидрометеорологических, так и социальных процессов и явлений. Прохождение Землей перигелия и афелия отмечено январским и июньским максимумами числа и силы землетрясений, а к ним приурочены дополнительные максимумы числа социальных потрясений. Они обостряются зимним и летним солнцестоянием, которые наряду с весенним и осенним равноденствием есть самые потрясающие месяцы и дни. Их экстремальность возрастает при наложении на них месячных групп затмений, что показывается во второй книге в связи с вековым циклом и в контексте ранжированной социальной цикличности. Георитмы составляют матрицу экстремпрогноза природных и социальных потрясений разного масштаба.

Социальное возбуждение и волнение приобретает значение краткосрочного предвестника сейсмической активизации, как минимум региональной, и выступает показателем геодинамической активизации даже при отсутствии землетрясений. Общебиологический характер возбуждения подчеркивается всплеском нервозности и агрессивности домашних животных и потерей осторожности дикими животными, даже забредающими в деревни и города. Нервозное дрожание Земли передается всем существам, входящим в биоритмический и нейрофизиологический стресс разной силы.

Психическое возбуждение и возмущение ослабляет и подавляет социальные рефлексы и инстинкт самосохранения, толкая к разрядке личностных и социальных напряжений. Резонансное усиление экстрем точек индивидуальных биоритмов прибавляет решительности к реализации сдерживаемых замыслов и выливается в как бы немотивированные поступки, осуществляющие бессознательные устремления. Это также относится к высшим политикам, принимающим безответственные опрометчивые решения, которые инициируют внутриполитические и международные конфликты.

Поэтому экстремальные дни выделяются всплеском хулиганских происшествий и преступлениями, дерзкими до наглости и леденящими кровь по зверству. Происходят и террористические акты, более распространяющиеся на экстремальном рубеже веков. Именно в такие дни экстремальных месяцев и годов случаются массовые беспорядки и международные конфликты, которые в зависимости от остроты социального стресса и провоцирующих обстоятельств предваряют или сопровождают землетрясения.

Волновое нарастание и всплеск криминальной активности может послужить предвестником землетрясений в любой социальной обстановке, как и предвестником чрезвычайных ситуаций разного рода. Для начала достаточно составления недельных и месячных карт изокрим — числа правонарушений на единицу населения, тем более что они и так фиксируются службами правопорядка. В основу таких социодинамических карт в масштабе города, района, области и страны должны быть положены карты геодинамической матрицы и сейсмической обстановки. В результате обозначатся очаги и зоны как криминальной активности и социальной напряженности, так и сейсмической активизации, которые пульсируют фактически в одном многокомпонентном ритме.

В экстремпрогнозе особенно нуждаются крупные города, неизменно приуроченные к узлам геоматрицы и больше подверженные стихийным бедствиям. Расположение городов в узлах разломов свидетельствует о жизнетворности геодинамики, которая предопределяет значение города, но его ранг символизирует и степень природной (сейсмической) опасности, всегда повышенной относительно регионального фона.

Не составляют исключения вроде бы асейсмичные платформы: они так же иссечены сетью планетарной трещиноватости и активность разломов так же возрастает в геотектонических зонах и узлах. Все крупные города платформ и щитов отмечены скоплением эпицентров землетрясений магнитудой ниже 3,0 и являются сейсмически опасными по причине неготовности к землетрясениям, которые исторически



неизвестные (забытые) и потому неожиданные. Крупные города как разрушались, так и будут разрушаться, ибо социально активных, но не опасных территорий не бывает.

Кроме экологичной организации городов и сейсмостойкого строительства ничто не снизит сейсмический риск, так как прогнозирование всегда будет вероятностным из-за многофакторности землетрясений. Оповещение о возможном землетрясении тоже пагубно из-за паники, разгула преступности и всплеска смертности вследствие стресса при напряженном ожидании неотвратимой катастрофы. Поэтому в крупных городах нужно создавать центры геоэкологического мониторинга с набором биопредвестников землетрясений и других стихийных бедствий, для чего подойдут зоопарки. Прогнозы должны поступать исключительно в службу чрезвычайных ситуаций и органы власти для принятия взвешенных решений. При всём том каждый человек с детства должен быть психологически подготовлен к стихийным явлениям и знать об их предвестниках.

Общеобразовательная школа должна наконец обратиться к преподаванию строения, истории и динамики Земли, материнской во всех отношениях, но до этого сама геология должна задуматься над новой парадигмой космогенно-эндогенной геодинамики и системной геотектоники. Сейсмическая активность однозначно свидетельствует о динамическом возбуждении Земли затменными лунно-солнечными воздействиями, вызывающими микроподвижки ее ядра, микроколебания наклона и скорости вращения.

Импульсное усиление мантийной конвекции и микроповороты литосферных плит и их краевых глыб сказываются в оживлении сейсмических поясов и зон. Повороты и вертикальные движения массивов земной коры есть непосредственные факторы сейсмической и вулканической активизации, которая контролируется георитмами всего спектра, а именно их экстрем-точками разного ранга. В механике землетрясений в малом масштабе, но в полной мере участвуют все составляющие системотектоники.

Геоэкологический экстремпрогноз Геоэкологический экстремпрогноз иллюстрируется глобальной Экстремограммой на

2010 год, которая характеризует ультракороткий георитм, пульсирующий на этом срезе под влиянием экстрем-точек десятков лунно-солнечных георитмов (от суточных до многолетних) (рис. 20). Космическое возбуждение ядра и динамического поля Земли претворяется в экстремальных состояниях природы и человечества. Уровень экстремальности года представляет минимальный уровень экстремальности каждого дня. С ним суммируются показатели экстрем-сезона, экстрем-периода (самого значимого) и даты. Механика отношений Земли и человека отчасти рассмотрена в главе, посвященной нелинейной геофизике и геоэкологии, а всесторонне излагается в биоритмическом, психофизиологическом и социальном аспектах во второй книге.

Рис. 20. Глобальная экстремограмма на 2010 год

Экстремограмма на 2010 год проверялась мировой хроникой природных (сейсмических, вулканических, климатических, эпидемиологических) и социальных



событий. Ежедневная хроника означает геоэкологический экстрем-мониторинг и в целом подтвердила Экстремпрогноз. Число природных катастроф с 2009 года выросло на 20–30%, что соотносится с ростом экстремальности года на 1 балл и подходом максимума 11-летнего цикла солнечной активности. Знаковые события года неизменно приурочены к экстрем-дням георитмов разного ранга, а учащаются и обостряются в рамках экстрем-сезонов и экстрем-периодов. Землетрясения учащаются и усиливаются, вулканы просыпаются и извергаются. Возникают погодные аномалии, ураганы, наводнения и засухи. Объявляются новые и активируются спящие болезнетворные вирусы и бактерии.

Учащаются транспортные происшествия и техногенные катастрофы. Число и глубина преступлений возрастает. Поднимаются волны забастовок, социальных протестов и беспорядков, распространяются и ожесточаются теракты. Учащаются эмоциональные и неадекватные действия государственных лиц, нарастает международная напряженность и разгораются военные конфликты. Курсы фондовых и финансовых рынков и цены на нефть и сырье взлетают и падают. В течение года импульсно нарастает природная и социальная напряженность, приближающаяся к всемирной революционной ситуации.

В формате экстрем-периодов произошли или начались крупнейшие будоражащие события в ходе 2010 года: ужасное землетрясение на Гаити, агрессивная мутация ВИЧ, мощное извержение вулкана Эйяфьядлайокудль, теракты в московском метро, авиакатастрофа под Смоленском, экологическая катастрофа в Мексиканском заливе, политический переворот в Киргизии, катастрофические наводнения в Индии и Китае, жара, засуха и пожарища по всей России, катастрофическое наводнение в Пакистане, разоблачительные публикации сайта WikiLeaks, волны забастовок, акций протестов и беспорядков в Европе, Азии и Африке, катастрофическое извержение в Индонезии вулкана Мерапи, аномальные снегопады и ледяные дожди в Европе и Северной Америке, отключения электросетей в Центральной России, волна протестных выступлений молодежи и беспорядков в России, Европе, Америке и Африке, попытка «оранжевого» переворота в Белоруссии, «библейский потоп» в Австралии.

Ежедневный экстрем-мониторинг приводится в книге для Экстремограммы на 2011 год (рис. 21), но из-за большого числа событий ограничен периодом января–апреля, который охватывает две волны экстремальности и достаточно представителен. В хронике фиксируются спонтанные знаковые события, которые олицетворяют волны экстремограммы в связи с мировым эколого-социальным кризисом и в целом имеют негативную окраску, но не всегда отрицательный смысл. События означают разгрузку геосферных и социальных напряжений и помечают горячие точки Земли и мира. Цветной фон дат обозначает: экстрем-дни (от 1 до 4 баллов), экстрем-периоды (от 0,5 до 2 баллов), экстрем-сезоны (0,5 балла), а также солнечные вспышки и геомагнитные аномалии. Пробелы между датами обозначают разделы волн экстремальности.

Землетрясения фиксируются магнитудой 4,0 и выше. Меньших землетрясений намного больше, так как при повышении магнитуды на 1,0 колебания земной коры возрастают в 10 раз, а энергия землетрясения в 32 раза. Хроника активности вулканов Камчатки ведется детальнее. Вспышки на Солнце и геомагнитные возмущения вообще непрестанные, но на низшем уровне. То есть энергоинформационное геополе постоянно пульсирует с разной амплитудой, причем плитно-региональные особенности геодинамического поля могут использоваться в экстремпрогнозе для конкретных стран.



Рис. 21. Глобальная экстремограмма на 2011 год

Экстрем-мониторинг знаковых событий 2011 года

1 января — землетрясения в Аргентине (7,0), у о-вов Вануату (5,3), в Китае (5,2), Китае–Лаосе (5,0), у о-вов Нампо (4,9), Молуккских (4,6) — активизация на Камчатке вулкана Карымский — мор птиц (…1–10 января) на востоке США, в Швеции, Италии, Канаде, Китае, Японии и Турции; мор рыбы и крабов в Бразилии, Новой Зеландии и Англии — крушение самолета Ту-154 в Сургуте — бунт в английской тюрьме — пиратский захват судна — теракт у церкви Святых в Александрии 2 января — землетрясения в Чили (7,1), у о-вов Суматра (5,7), Южных Сандвичевых (5,1), Вануату (5,0), в Афганистане (5,0), у о-вов Нампо (4,8), в Сальвадоре (4,5), Восточном Средиземноморье (4,2), Ираке (4,2) — активизация на Камчатке вулкана Шивелуч — торнадо на юге и западе США — ледяной дождь в Китае — отключения электросетей в Центральной России (2–15 января) — авиаудары Израиля по сектору Газа — резкое снижение курса EUR/USD (с 1,34) 3 января — землетрясения на востоке Австрало-Антарктического поднятия (5,1), у о-вов Нампо (4,9), в Чили (4,9), в штате Юта, США (4,7), Афганистане–Таджикистане (4,5), Иране (4,2) — пробуждение на Сицилии вулкана Этна — забастовки в Греции, Израиле (МИД) — теракты в Дагестане, Афганистане 4 января — 2 слабые солнечные вспышки 4 января — землетрясения в Чили–Аргентине (5,3), у о-вов Тонга (5,2), на востоке Австрало-Антарктического поднятия (5,1), Яве (5,0), в Сальвадоре (4,7), Пакистане (4,6), у о-вов Соломоновых (4,5) — срыв саммита президентов Израиля и России — убийство губернатора провинции Пакистана 5 января — землетрясения на о-вах Новая Гвинея (6,3), Хонсю (5,7), Суматра (5,4), в Иране (5,4), в Никарагуа (5,0), у о-вов Марианских (4,9), в Чили (4,7), Мексике (4,5), на о-ве Сахалин (4,5) — активизация вулкана Карымский — аварийная посадка самолета в Ульяновске — рост агрессивности акул у берегов Египта — забастовка в Греции — студенческие столкновения в Турции

— молодежные беспорядки в Алжире (5–8 января) — теракт в Мали 6 января — землетрясения в Новой Гвинее (5,5), на Северо-Атлантическом хребте (5,3), у о-вов Вануату (5,2), Филиппинских (5,0), Соломоновых (5,0), Тонга (4,9), на океанском хребте Мона (4,7), в Колумбии (4,5) — извержение на Камчатке вулкана Кизимен (предыдущее 31.12.10) — наводнение в Бразилии… — взрыв на заводе во Франции — автокатастрофа в Индии — сход с рельсов вагонов в Свердловской области — диоксиновое заражение продуктов в ФРГ — вспышка африканской чумы свиней в Ставрополье — подготовка санкций ЕС против Белоруссии — беспорядки в Греции — почтовые теракты в США 7 января — слабая магнитная буря 7 января — землетрясения на о-ве Суматра (5,4), у о-вов Тонга (5,4), на юге Северо-Атлантического хребта (5,2), у о-вов Вануату (5,2), Фиджи (5,2), в Боливии (5,1), на Африканско-Антарктическом океанском хребте (5,1), юге Южно-Атлантического хребта (5,0), в России–Китае (5,0), Чили (5,0), Иране (4,9), у о-вов Нампо (4,9), в Пакистане (4,6) — образование в этот экстрем-период гигантской озоновой дыры (2 млн кв. км) над Арктикой — снежная буря в Нью-Йорке, ледяной дождь в ФРГ — новая волна наводнений в Австралии — крушение самолета в Саудовской Аравии — кораблекрушение у берегов Сахалина — сибирское наступление «свиного гриппа» — пиратский захват судна — теракты в Афганистане, Йемене 8 января — землетрясения у о-вов Филиппинских (5,5), Вануату (5,3), Нампо (5,3), Сулавеси (5,0), в Иране (5,0), на о-ве Хонсю (4,9), в Чили-Аргентине (4,9), Китае (4,7), у Курильских о-вов (4,4), в штате Калифорния, США (4,1) — авария на нефтепроводе на Аляске — крушение самолета в Венесуэле — автокатастрофы в Гватемале, Индии — молодежные беспорядки в Тунисе



— почтовый теракт в США — теракт в США против члена Конгресса — массовое убийство в Мексике 9 января — землетрясения у о-вов Вануату (6,6), Хонсю (5,0), в Чили (4,9), у о-вов Филиппинских (4,8), Нампо (4,6), в Иране (4,4), в штате Калифорния, США (4,2) — крушение самолета в Иране 10 января — землетрясения в Чили (6,0), у о-вов Нампо (5,7), Фиджи (5,3), Чагос (5,0), Сулавеси (5,0), на Аравийском п-ове (4,9), у о-вов Тонга (4,8), в Центральной Америке (4,8), Чили–Боливии (4,7), Таджикистане (4,7) — активизация вулкана Карымский — активизация в Эфиопии вулкана Даббаху — ливневый потоп в Бразилии — крушение военного самолета в Турции — автокатастрофа в Египте — межэтнические столкновения в Индии — боевые столкновения в Судане, Кот-д‘Ивуаре — фондовые беспорядки в Бангладеш — фанатские беспорядки в Риме — тюремные беспорядки в Англии — теракт в Афганистане — рост цены на нефть Brent (с 93,72) 11 января — землетрясения у о-вов Вануату (5,5), Нампо (5,1), в Чили (5,0), в море Банда (5,0), у о-вов Алеутских (4,8), у побережья штата Калифорния, США (4,5), в штате Невада, США (4,1) — катастрофический ураган в Мозамбике — снежный циклон на юго-востоке США — взрыв на военной базе в Грузии — акты самосожжения в Алжире (11–13 января) — забастовка в Греции — протестные выступления в Чили — межрелигиозные беспорядки и введение войск в Нигерии — разгон митинга «декабристов» в Москве — пиратский захват судна — теракт в Египте 12 января — землетрясения у о-вов Нампо (6,5), в море Сулавеси (5,3), на западе Южно-Тихоокеанского поднятия (5,2), у о-вов Вануату (5,2), у побережья Сальвадора (5,1), в Желтом море (5,0), на о-вах Ява (4,9), Хонсю (4,8), в Чили (4,8), в штате Калифорния, США (4,7), на п-ове Аляска (4,6), на о-вах Филиппинских (4,6), у о-вов Алеутских (4,4) — извержение на Сицилии вулкана Этна — извержение вулкана Кизимен — катастрофическое наводнение на Шри-Ланке — введение ЧП в Нью-Йорке из-за снегопада — правительственный кризис в Ливане — забастовка во Франции — беспорядки и введение войск в столицу Туниса — поджог посольства Туниса в Швейцарии — беспорядки в Каире — массовое убийство в Новокузнецке — пиратские захваты двух судов — теракты в Афганистане, Пакистане, Греции — снижение курса USD (с 30,63) — резкое повышение курса EUR/USD (с 1,30) 13 января — землетрясения у о-вов Вануату (7,0), Фиджи (5,0), Филиппинских (5,0), Нампо (4,9), в море Банда (4,9), в Китае (4,8), на о-ве Суматра (4,6), в Дагестане (4,2) — активизация на Курилах вулкана Эбеко — катастрофические оползни и сели в Бразилии — пожар на газохранилищах в Иране

— столкновение с поездом в Иркутской области — активизация «свиного гриппа» в России и Европе — забастовка в Греции — пиратский захват судна — операция боевиков в Махачкале 14 января — слабая солнечная вспышка 14 января — землетрясения в море Банда (5,4), у о-вов Вануату (5,3), Новая Гвинея (5,1), Новая Зеландия (5,0), Малых Антильских (4,9), в Таджикистане (4,5) — бегство президента Туниса — протестные демонстрации в Иордании — массовая гибель паломников в Индии — хакерский взлом базы данных Пентагона — теракт в Дагестане 15 января — слабая солнечная вспышка 15 января — землетрясения у о-вов Ява (5,6), Вануату (5,5), в море Банда (5,5), у о-вов Новая Гвинея (5,1), Тонга (5,1), Нампо (4,9), Зеленого Мыса (4,5), в Мексике (4,5), у о-вов Алеутских (4,3) — пиратский захват судна — операция боевиков в Пакистане 16 января — землетрясения у о-вов Тонга (5,4), в море Банда (5,3), у о-вов Нампо (5,1), Хонсю (5,0), Курильских (4,6) — автокатастрофа в Боливии — введение закона о госбезопасности в Чили — студенческие протесты в Йемене — теракты в Афганистане 17 января — землетрясения на о-ве Суматра (5,8), на Южно-Атлантическом хребте (5,3), в Чили (5,1), у о-вов Ява (5,0), Нампо (4,9), Алеутских (4,9), в Уганде (4,8) — акция протеста в Судане — уличные беспорядки в Ливии — пиратский захват судна — теракт в Пакистане 18 января — землетрясения в Пакистане–Афганистане (7,2), на о-ве Ява (5,7), в Чили (5,4), у о-вов Южных Сандвичевых (5,1), на Северо-Атлантическом хребте (5,0), у о-вов Новая Зеландия (5,0), в Йемене (4,8), Мьянме–Индии (4,8), у о-вов Алеутских (4,8), Тонга (4.8), в Иране (4,7) — активизация вулкана Шивелуч — взрыв космической ракеты в США — появление стаи из 400 волков в Якутии — вспышка пневмонии в Челябинской области — задержание в Москве генерал-лейтенанта МВД — всероссийский пикет беременных — взрывоопасное заявление России в Палестине — акт самосожжения в Каире — протестные акции в Йемене, Македонии — теракт в Ираке 19 января — землетрясения в Чили (5,4), Грузии–Турции (5,3), у о-вов Тонга (5,3), Алеутских (5,0), в Киргизии–Таджикистане (5,0), Китае (4,9), Чили (4,5) — рост активности на Сицилии вулкана Этна — пробуждение в Японии на о-ве Кюсю вулкана Синмоэ (через 52 года) — вспышка «болезни легионеров» в Индонезии — взрыв газопровода в Филадельфии — беспорядки заключенных в Бурятии — массовые задержания на митинге в Москве — теракты в Ираке, Пакистане, Афганистане, Таиланде

Глава 3. Причины землетрясений


20 января — землетрясения у о-вов Южных Сандвичевых (5,3), Хонсю (5,2), Командорских (5,1), в Мексике (5,0), Панаме (4,9), у о-вов Алеутских (4,7) — крушение самолетов в Ленинградской области, Эквадоре, Бразилии — принятие парламентом ЕС санкций против Белоруссии — забастовки в Греции, во Франции — пиратский захват судна — теракты на Украине, в Афганистане, Ираке 21 января — слабая солнечная вспышка 21 января — землетрясения в Пуэрто-Рико (5,3), у о-вов Новая Гвинея (5,3), Нампо (5,3), Марианских (5,3), в Никарагуа (5,1), Чили (5,0), у о-вов Виргинских (5,0), Алеутских (4,8), на Северо-Атлантическом хребте (4,7), на о-вах Филиппинских (4,6) — небывалые морозы в центральных штатах США — крушение военного самолета в Эквадоре — акция «Единой России» по сносу Мавзолея Ленина — протесты и беспорядки в Албании, Иордании — столкновения с полицией в Бангладеш — массовое убийство в Ставрополье — пиратский захват судна — теракты в Ираке 22 января — слабая солнечная вспышка 22 января — землетрясения на о-ве Суматра (5,6), в Мексике (5,3), у о-ва Новая Гвинея (5,2), в Перу (5,1), Японии (5,0), в море Банда (5,0), у о-вов Тонга (4,9), Нампо (4,8), Курильских (4,7), в Тиморском море (4,7), на о-вах Филиппинских (4,6), в Неваде (4,3) — наводнения на юге Африки — взрыв на шахте в Грузии — взрыв и пожар в торговом центре Уфы — вспышка птичьего гриппа в Японии — протесты пенсионеров в Новосибирске — демонстрации и беспорядки в Алжире — теракты в Пакистане, Мексике 23 января — землетрясения у о-вов Фиджи (5,8), на Аляске (5,4), у о-вов Южных Сандвичевых (5,3), Суматра (5,3), Нампо (5,2), в Чили (5,1), на Сулавеси (4,5), в Мексике (4,4) — извержение вулкана Кизимен — автокатастрофа в Пакистане — операция боевиков на Филиппинах — теракты в Ингушетии, Ираке 24 января — слабая солнечная вспышка 24 января — землетрясения в Таджикистане (6,1), у о-вов Тонга (5,8), Марианских (5,1), Филиппинских (5,1), Фиджи (5,0), Новая Гвинея (4,6), Курильских (4,5), в Аргентине (4,8), Черногории (4,2) — автокатастрофа в Китае — забастовка и протесты в Тунисе — пиратский захват судна — теракты в Ираке, Москве (аэропорт Домодедово) 25 января — землетрясения у о-вов Хонсю (5,5), Тонга (5,4), Алеутских (5,3), в Сальвадоре (5,1), на Африканско-Антарктическом океанском хребте (5,0), Западно-Индийском океанском хребте (5,0), у о-вов Вануату (5,0), Нампо (4,9), в море Банда (4,8), у о-вов Виргинских (4,5) — извержение вулкана Кизимен — танкер сел на мель в Нидерландах — обрушение многоэтажного здания в Боливии

— обрушение гипермаркета в Санкт-Петербурге — демонстрации протеста на Филиппинах, в Палестине — манифестации и столкновения в Египте — межрелигиозная бойня в Нигерии, взятие заложников в Ливане — теракты в Пакистане, на Филиппинах, операции боевиков в Конго 26 января — землетрясения на о-ве Суматра (6,1), у о-вов Соломоновых (5,8), Новая Гвинея (5,3), Вануату (5,2), Тонга (5,0), в Южно-Китайском море (4,8), Мексике (4,2) — активизация в Японии вулкана Синмоэ — взрыв метана на шахте в Колумбии — сход с рельсов пассажирского поезда в Италии — политический кризис в Бельгии — забастовки в Греции — теракт в Дагестане 27 января — 2 слабые солнечные вспышки 27 января — землетрясения в Иране (6,0), у о-вов Соломоновых (5,5), Тонга (5,3), Нампо (5,0), Новая Гвинея (4,9), Курильских (4,9), в Мьянме–Индии (4,7), в штате Орегон, США (4,1) — извержение на о-ве Ява вулкана Бромо (предыдущее 29.12.10) — извержение в Японии вулкана Синмоэ — обрушение многоэтажного здания в Иране — крушение британского военного самолета в Атлантике — межрелигиозные столкновения в Нигерии — серия терактов в Багдаде 28 января — средняя и 2 слабые солнечные вспышки 28 января — землетрясения у о-вов Фиджи (5,2), на Западно-Индийском океанском хребте (5,1), в Иране (5,0), у о-вов Ява (5,0), Новая Гвинея (5,0), Хонсю (4,9), Нампо (4,9), на Восточно-Тихоокеанском поднятии (4,8), юге Южно-Атлантического хребта (4,7), о-вов Курильских (4,7) — пожар на пароме в Индонезии — обрушение многоэтажного здания в Индии — забастовки во Франции, Италии — беспорядки в Египте, ввод войск в Каир — демонстрации протеста в Иордании — теракт в Кабуле 29 января — землетрясения на океанском хребте Мона у о-вов Ян-Майен (6,1), на Южно-Тихоокеанском поднятии (5,3), у о-вов Марианских (5,2), Вануату (5,0), Новая Гвинея (4,9), Фиджи (4,8), Южных Сандвичевых (4,8), в Иране (4,6), на севере Восточно-Тихоокеанского поднятия (4,5), в Колумбии (4,5), Аргентине (4,5), Венгрии (4,3) — столкновение поездов в ФРГ — крушение самолета в США — накал оппозиционных выступлений в Египте — теракт в Афганистане 30 января — землетрясения у о-вов Нампо (5,3), Вануату (5,3), Марианских (5,1), Хонсю (4,9), на западе Аденского залива (4,9), на Южно-Атлантическом хребте (4,9), Западно-Индийском океанском хребте (4,9), в море Банда (4,9), в Чили (4,9), Эфиопии (4,8), у побережья Камчатки (4,8), в Иране (4,7), Аргентине (4,4), на о-ве Суматра (4,4) — активизация вулкана Шивелуч — столкновение морских судов в Индии — крушение грузового поезда в Башкирии — взрывы на военной базе в Венесуэле



— межрелигиозные столкновения в Нигерии — студенческие волнения в Судане — демонстрации протеста в Индии — теракт в Афганистане 31 января — землетрясения у о-вов Тонга (6,0), Нампо (5,2), в Колумбии (4,9), Чили (4,5), Сальвадоре (4,1) — введение Евросоюзом и США санкций против Белоруссии — задержания участников протеста в Москве — смена кабинета министров в Египте — беспорядки в Бангладеш, Зимбабве — теракты в Дагестане, Пакистане 1 февраля — землетрясения у о-вов Андаманских (5,6), Тонга (5,3), Тайвань (5,2), Нампо (5,0), в Аденском заливе (4,9), Мьянме–Китае (4,8), Сомали (4,8), Бурятии–Монголии (4,7), Аргентине (4,6), у о-вов Курильских (4,5), Алеутских (4,4) — извержение в Японии вулкана Синмоэ — обрушение купола вулкана Шивелуч — лесные пожары в Западной Австралии… — мощный снежный циклон в 30 штатах США — взрыв метана на шахте в Колумбии — аварийный запуск космического спутника в России — выброс речных дельфинов на берег в Пакистане — высылка российского дипломата из Ирландии — забастовки в Греции, Сербии, Аргентине — «Марш миллионов» в Египте — отставка правительства Иордании — столкновения сепаратистов на Филиппинах — покушение на вице-президента Египта — кибератака на ядерные объекты Ирана — теракты в Дагестане 2 февраля — землетрясения на п-ове Аляска (5,9), у о-вов Виргинских (5,2), Фиджи (5,2), Нампо (4,7), в море Аравийском (4,7), Банда (4,6), у о-вов Андаманских (4,5) — …сильнейшая (за 50 лет) засуха в Китае… — циклон Яси в Австралии — крушение военного самолета в Индии — кораблекрушение близ Антарктиды — взрывы на предприятии в Индии — эпидемия гриппа в 60 регионах России — забастовка в Грузии — вооруженные столкновения в Каире — операции боевиков в Кабардино-Балкарии, Мавритании — теракт в Пакистане — снижение курса EUR/USD (с 1,38) 3 февраля — землетрясения у о-вов Тонга (5,4), в море Банда (5,3), у о-вов Вануату (5,2), Фиджи (5,0), Нампо (4,9), Суматра (4,7), Новая Зеландия (4,5), в Чили (4,4) — активизация вулкана Шивелуч — возобновление извержения в Японии вулкана Синмоэ — ливневые наводнения в Иране, на Филиппинах — крушение военного самолета в Азербайджане — пожар в высотном отеле в Китае — антиправительственные выступления в Йемене, Зимбабве — манифестации протеста в Турции, Албании — кульминация протестных столкновений в Египте — теракты в Турции, Пакистане, Ираке, Таиланде, Дагестане — максимум мировых цен на продовольствие

4 февраля — землетрясения в Мьянме–Индии (6,4), у о-вов Вануату (5,7), Хонсю (5,6), Нампо (5,4), в Венесуэле (5,2), на Австрало-Антарктическом океанском поднятии у о-ва Маккуори (5,0), в западном Китае (4,9), у о-вов Фиджи (4, 9), Алеутских (4,8), в Афганистане (4,8), на п-ове Аляска (4,6), в Новой Гвинее (4,6), Мексике (4,1) — взрыв метана на угольной шахте в Кузбассе — отключения электросетей в Бразилии — крушение самолетов в Индии, Ираке — автокатастрофа в Китае — выброс 82 дельфинов-гринда на берег Новой Зеландии — массовая (180 чел.) драка в Калифорнии — демарш Японии по поводу Южных Курил — военный инцидент Таиланда и Камбоджи — вооруженные столкновения в Судане, Конго — операции боевиков в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии 4/5 февраля — средняя магнитная буря 5 февраля — землетрясения в Чили (5,6), у о-вов Хонсю (5,3), Вануату (4,9), Алеутских (4,5) — взрыв метана на угольной шахте в Румынии — крушение самолета в Калмыкии — манифестации протеста в Белграде, Индии — протесты и беспорядки в Тунисе — пиратский захват судна — теракт в Пакистане 6 февраля — землетрясения у о-вов Суматра (5,6), Вануату (5,2), Новая Гвинея (4,9), Нампо (4,8), Тайвань (4,8), Хонсю (4,7), в Иране (4,6), на п-ове Аляска (4,6), в Никарагуа (4,5), у о-вов Алеутских (4,4), в Мексике (4,0) — ливневое наводнение на Шри-Ланке — кораблекрушение у берегов Грузии — сход с рельсов поезда и пожар в США (Огайо) — столкновение с поездом во Вьетнаме — боевое столкновение Камбоджи и Таиланда — манифестации и беспорядки в Тунисе, Кот-д'Ивуаре — антиправительственная манифестация в Италии — похищение волонтеров в заповеднике в Индии 7 февраля — землетрясения у о-вов Соломоновых (6,2), Суматра (5.3), Тайвань (4,9), Нампо (4,9), в Панаме–Коста-Рике (4,7), западном Китае (4,7), Афганистане (4,5) — взрыв на нефтезаводе в Турции — забастовки в Греции, Португалии — осквернение флага России у посольства в Токио — операции боевиков в Египте на границе с сектором Газа — теракты в Пакистане, Афганистане, Дагестане 8 февраля — слабая солнечная вспышка 8 февраля — землетрясения у о-вов Нампо (5,5), в Чили (5,4), на Яве (5,3), у побережья штата Орегон, США (5,2), в море Банда (5,0), Перу (4,9), у о-вов Филиппинских (4,8), в Охотском море (4,6), на о-ве Крит (4,5), в Иране (4,4) — отключения электросетей в Калининградской области — крушение самолета в ЮАР — пожар на пароме в Индонезии — взрыв на газовом хранилище в США — самоубийство министра обороны Филиппин — забастовки и беспорядки в Бангладеш, на Яве — манифестации и забастовки в Египте — пиратский захват судна — теракты в Афганистане, Чечне



9 февраля — средняя и 2 слабые солнечные вспышки 9 февраля — землетрясения у о-вов Вануату (5,3), Нампо (5,1), на Аравийско-Индийском океанском хребте (5,0), в Пакистане–Индии (4,8), у о-вов Фиджи (4,7), Алеутских (4,7), в Панаме (4,6) — кораблекрушение у берегов Южной Кореи — забастовки в Греции, Пакистане — пиратский захват судна — теракты в Ираке, Пакистане 10 февраля — 4 слабые солнечные вспышки 10 февраля — землетрясения в море Сулавеси (6,7), в Хакассии, Россия (5,4), у о-ва Хонсю (5,4), на севере Чили (5,1), у о-вов Тонга (5,0), Нампо (4,9), Фиджи (4,9), Курильских (4,8), на п-ове Аляска (4,7), на о-ве Ява (4,6), в Греции (4,4), Индии–Бангладеш (4,0) — мощный оползень на трассе под Туапсе — крушение самолетов в Ирландии, Швейцарии — кораблекрушения в Охотском море, у берегов Вьетнама — взрыв на химкомбинате в Китае — крупный пожар в Перми — вспышка ящура в Северной Корее — забастовки во Франции — беспорядки в Египте — межрелигиозные столкновения в Дагестане — теракты в Пакистане, Афганистане 11 февраля — землетрясения в Чили (6,8), у о-вов Нампо (5,1), Тонга (5,0), Фиджи (4,9), в море Банда (4,9), море Сулавеси (4,8), у о-вов Новая Гвинея (4,8), Марианских (4,4), Виргинских (4,4), в Мексике (4,4), Греции (4,4), Афганистане (4,3) — возобновление извержения в Японии вулкана Синмоэ — снегопад в Южной Корее (сильнейший за 100 лет) — крушение самолета в Швейцарии, аварийная посадка самолета в Москве — накал манифестаций в Египте, отставка президента в пользу военных — задержания на санкционированном митинге в Москве 12 февраля — слабая солнечная вспышка 12 февраля — землетрясения в Чили (6,1), у о-вов Тонга (6,1), в море Сулавеси (5,6), на севере Южно-Атлантического хребта (5,5), на о-ве Новая Гвинея (5,1), на юге Китая (4,9), у о-вов Нампо (4,9), Суматра (4,8) — перелом судна близ Сочи — отключения электросетей на Кубани — отключение теплоснабжения в Архангельской области — выгорание индейской резервации в штате Вашингтон — смертельная давка на митинге в Нигерии — протестные манифестации в Йемене, Алжире — операция боевиков в Афганистане, теракт в Ираке 13 февраля — средняя и 3 слабые солнечные вспышки 13 февраля — землетрясения на юге Чили (6,0), в Киргизии (5,0), у о-вов Новая Гвинея (5,2), Фиджи (5,1), Андаманских (4,7), Виргинских (4,5), в Непале (4,5), Мьянме (4,4), Мексике (4,1) — демонстрации протеста в Йемене, Италии, Таиланде — автокатастрофа в Пакистане

14 февраля — средняя и 10 слабых солнечных вспышек 14 февраля — землетрясения на юге Чили (6,6), севере Чили (5,4), у о-вов Новая Гвинея (5,2), Ява (4,9), в Мьянме (4,8), Марокко (4,5), Аргентине (4,5), в штате Вашингтон (4,3), в ФРГ (4,2) — крушение самолетов в Гондурасе, Конго — столкновение военных самолетов Таиланда — протестные выступления и беспорядки в Иране, Йемене, Алжире, Бахрейне, ЮАР — эскалация Камбоджой военного конфликта с Таиландом — пиратский захват судна — операция боевиков на Филиппинах — операция боевиков и теракты в Дагестане — теракт в Афганистане (Кабул) 15 февраля — сильная и 8 слабых солнечных вспышек, геомагнитные возмущения 15 февраля — землетрясения на о-вах Сулавеси (6,1), Тайвань (5,4), Хонсю (5,4), на севере Южно-Атлантического хребта (5,2), у о-вов Марианских (5,0), в море Банда (4,9), у о-вов Алеутских (4,7), Суматра (4,5) — сильнейшие песчаные бури в Египте — мощный циклон на Мадагаскаре — сильный снегопад в Токио — крушение военного самолета в Ставрополье — забастовки в Афинах, Брюсселе — восстание в Ливии — бандитское побоище в Мексике — операция боевиков в Карачаево-Черкесии 16 февраля — 3 средних и 11 слабых солнечных вспышек 16 февраля — землетрясения у о-вов Хонсю (5,6), Новая Гвинея (5,0), Фиджи (5,0), Андаманских (4,9), в море Сулавеси (4,5), в Сальвадоре (4,3) — мощный циклон на севере Австралии — столкновение поездов в Аргентине — забастовки в Египте — демонстрации протеста в Ливии, Иране, Ираке, Йемене, Бахрейне, Уганде — теракт в Дагестане — повышение курса EUR/USD (с 1,35) 17 февраля — 13 слабых солнечных вспышек 17 февраля — землетрясения у о-вов Вануату (5,8), Хонсю (4,8), Филиппинских (4,8), в Эквадоре (4,2) — протестные выступления и беспорядки в Иране, Йемене, Кот д'Ивуаре — всплеск протестных выступлений в Ливии — обстрел Израилем сектора Газа — взрывы на армейском складе в Танзании — теракт в Ираке 18 февраля — 4 средние и 15 слабых солнечных вспышек, слабая магнитная буря 18 февраля — землетрясения у о-вов Курильских (5,3), Суматра (5,3), Новая Гвинея (5,3), в Чили (5,2), Мексике (5,1), у о-вов Нампо (4,9), Тонга (4,8), в Аргентине (4,8), в штате Арканзас, США (4,3) — крушение самолета в США — кораблекрушение у берегов Норвегии — столкновение поездов на Филиппинах — обрушение стадиона в Перу — облет премьер-министром Японии южных Курильских о-вов — «Марш победы» в Каире — протесты и беспорядки в Иордании, Ливии, Бахрейне, Джибути, Северной Корее — пиратские захваты двух судов



— массовая поножовщина в Лондоне — подрыв канатной дороги на Эльбрусе — теракты в Афганистане, Кабардино-Балкарии 19 февраля — 11 слабых солнечных вспышек 19 февраля — землетрясения на юге Чили (5,3), в Индонезии (4,9), Гватемале (4,8), у о-вов Нампо (4,8), Марианских (4,8), Алеутских (4,7), Фиджи (4,7), на севере Чили (4,5) — наводнения в Португалии — мор черных дроздов в Крыму — рост агрессивности акул у берегов Австралии — протесты в Омане, Кувейте, Алжире — столкновения левых и неонацистов в ФРГ — разгон протестующих в Ливии, Бахрейне — резкий рост цены на нефть Brent (с 102,82) 20 февраля — 4 слабые солнечные вспышки 20 февраля — землетрясения у побережья Камчатки (5,9), в Индонезии (5,3), у о-вов Соломоновых (5,2), в Аденском заливе (5,1), у о-вов Южных Сандвичевых (5,0), в Аргентине (4,8), Гватемале (4,5), Мексике (4,5), в Ионийском море (4,1) — выброс 107 дельфинов-гринда на берег Новой Зеландии — пожар в детском доме в Эстонии — протесты и беспорядки в Ливии, Марокко, Алжире, Джибути, Кот-д'Ивуаре — протестные выступления в США (Висконсин) — убийство военнослужащих в Азербайджане 21 февраля — 10 слабых солнечных вспышек 21 февраля — землетрясения у о-вов Фиджи (6,4), Новая Зеландия (6,3), на западе Аргентины (5,6), юге Чили (5,4), у о-вов Соломоновых (5,1), Хонсю (5,0), Новая Гвинея (5,0), в Коста-Рике (4,7), на севере Австралии (4,7), на о-вах Индонезии (4,6), в Чили (4,6), Гватемале (4,4) — активизация на Филиппинах вулкана Булусан — автокатастрофа в Сальвадоре — протесты и беспорядки в Йемене, Бахрейне, Марокко, Ираке — армейские разгоны протестов в Ливии — теракты в Афганистане, Ираке, Пакистане, Сомали 22 февраля — землетрясения у о-вов Нампо (5,7), Новая Зеландия (до 5,6), Филиппинских (5,3), Хонсю (5,3), Новая Каледония (5,1), в Турции (4,6) — автокатастрофа в Камеруне — забастовка в ФРГ — протестные выступления в США (Индиана, Огайо, Теннесси, Айдахо, Айова, Нью-Джерси) — переход части армии на сторону протестующих в Ливии — протесты и беспорядки в Бахрейне, Бенине — операции боевиков в Сенегале, Кот-д'Ивуаре 23 февраля — слабая солнечная вспышка 23 февраля — землетрясения в Гватемале (5,6), у о-вов Нампо (5,3), у побережья Камчатки (4,8), у о-ва Крит (4,7), в Чили (4,6), Китае (4,6), Лаосе (4,6), Иране (4,5), штате Калифорния, США (4,3), у о-вов Новая Зеландия (4,3) — активизация вулкана Шивелуч — пожар на заводе в Китае — разрыв Перу дипотношений с Ливией — разрыв Сенегала дипотношений с Ираном — всеобщая забастовка и беспорядки в Греции — протестные выступления в Индии — пожар в здании МВД Египта — военный инцидент на границе сектора Газа

24 февраля — средняя и 2 слабые солнечные вспышки 24 февраля — землетрясения у о-вов Тонга (5,4), Фиджи (5,4), в Чили (5,1), у о-вов Нампо (4,7), Сулавеси (4,5) — извержение на Филиппинах вулкана Булусан — ливневые наводнения в Перу и Боливии — резонансные сотрясения в Санкт-Петербурге — сход лавины в Болгарии — крушение судна с беженцами близ Йемена — подрыв саперов в Испании — протестные выступления в Буркина-Фасо, Хорватии — разгорание гражданской войны в Ливии — пиратский захват судна — теракты в Пакистане, Афганистане, Ираке — ускорение снижения курса USD (с 29,29) 25 февраля — 3 слабые солнечные вспышки 25 февраля — землетрясения в Мексике (5,7), у о-вов Суматра (5,0), Хонсю (4,9), Новая Гвинея (4,6) — мощный снежный буран на востоке США — ледовые заторы в Финском заливе (мощнейшие за 30 лет) — взрыв метана на шахте в Кузбассе — крушение самолетов в Бразилии, США — кораблекрушение у берегов Чили — автокатастрофа в Перу — вспышка птичьего гриппа в Японии (вторая за год) — «День гнева» и гибель манифестантов в Ираке — новая волна протестов в Тунисе, Йемене, Бахрейне, Египте — беспорядки в Израиле — попытка военного переворота в Катаре — операции боевиков в Кабардино-Балкарии 26 февраля — слабая солнечная вспышка 26 февраля — землетрясения у о-вов Вануату (5,9), на севере Восточно-Тихоокеанского поднятия (5,2), у о-вов Хонсю (5,2), Ява (4,9), Фиджи (4,8), на юге Северо-Атлантического хребта (4,8), в Коста-Рике (4,6), на о-вах Филиппинских (4,3), в Канаде (4,1) — обострение отношений Северной и Южной Кореи — забастовка в ФРГ — акция протеста в Алтайском крае — протесты и столкновения в Тунисе, Алжире, Хорватии — операция боевиков на Филиппинах — подрыв крупнейшего нефтезавода в Ираке — теракты в Афганистане 27 февраля — слабая солнечная вспышка 27 февраля — землетрясения в Чили (4,9), у о-вов Нампо (4,9), Курильских (4,8), в Аргентине (4,7) — извержение вулкана Шивелуч — крушение самолета в Арабских Эмиратах — кораблекрушение в Южно-Китайском море — сход с рельсов грузового поезда в США (штат Вашингтон) — трагедия на карнавале в Бразилии — фанатские беспорядки в Софии — профсоюзные акции протеста в США (Висконсин, Нью-Йорк, Пенсильвания, Канзас, Вашингтон) — протесты и беспорядки в Омане, Бахрейне, Хорватии — авиационный удар Израиля по сектору Газа — нападение на резиденцию президента в Конго — бандитская акция устрашения в Мексике



— теракт в Афганистане 28 февраля — средняя и 7 слабых солнечных вспышек 28 февраля — землетрясения в Чили (5,8), на о-ве Крит (5,2), на Центральноиндийском океанском хребте (5,1), Восточно-Тихоокеанском поднятии (5,1), у о-вов Тонга (5,0), Хонсю (5,0), Нампо (5,0), Курильских (4,9), Суматра (4,9), побережья Камчатки (4,7), в штате Арканзас, США (4,7), в Никарагуа (4,5), Афганистане (4,5), Азербайджане (4,3), на юге Аляски (4,3) — крупнейшие фанатские беспорядки на Кипре — акции протеста и беспорядки в Йемене, Омане, Израиле — межрелигиозный вооруженный конфликт в Нигерии — операция боевиков в Кабардино-Балкарии 1 марта — 9 слабых солнечных вспышек, средняя магнитная буря 1 марта — землетрясения на Восточно-Тихоокеанском поднятии (6,0), у о-вов Алеутских (5,4), на Южно-Атлантическом хребте (5,2), у о-вов Марианских (5,1), в Чили (4,8), Сальвадоре (4,6), в штате Калифорния, США (4,5), у о-вов Новая Гвинея (4,5), Филиппинских (4,5), на юге Аляски (4,3), у о-вов Новая Зеландия (4,0) — активизация вулкана Кизимен — торнадо и ливни в США (Кентукки, Миссисипи, Теннесси, Виргиния, Мэриленд, Алабама) — столкновение военных самолетов Шри-Ланки — отставка министра обороны ФРГ (плагиат докторской диссертации) — протесты и столкновения в Омане, Иране, Киргизии, Армении — подготовка США и Англии к агрессии в Ливии 2 марта — слабая солнечная вспышка, геомагнитные возмущения 2 марта — землетрясения в Колумбии (5,6), у о-вов Вануату (5,1), Курильских (4,8), западе Китая (4,7), в Афганистане (4,7), у о-вов Новая Гвинея (4,6), Японских (4,5), в Мексике (4,5) — мощный оползень на северо-западе Китая — утечка нефти из скважин в Северном море — крушение военного самолета во Франции — кораблекрушение в Северном море — протестные выступления в Хорватии, Армении — удары ВВС Ливии по силам оппозиции… — теракты в Пакистане, ФРГ 3 марта — 4 слабые солнечные вспышки, геомагнитные возмущения 3 марта — землетрясения у о-вов Курильских (5,4), Сулавеси (5,4), Филиппинских (5,4), Суматра (5,1), в Чили (5,1), в море Банда (5,1), в Коста-Рике (4,4), на юго-западе Канады (4,0) — ураган в Италии (сильнейший за 50 лет) — падение и взрыв неопознанного небесного тела в Иркутской области — железнодорожная катастрофа в Австралии — автокатастрофы в Индии, ФРГ — профсоюзные акции протеста в США (Нью-Джерси) — акции протеста в Саудовской Аравии, — разгон и гибель манифестантов в Кот-д'Ивуаре — столкновения с полицией в Йемене — покушение на президента Мадагаскара — теракты в Пакистане, Ираке, Нигерии — спад цены на нефть Brent (с 116,55) 4 марта — 4 слабые солнечные вспышки 4 марта — землетрясения у о-вов Соломоновых (5,7), Новая Зеландия (5,0), у побережья

Камчатки (4,9), у о-вов Фиджи (4,8), в Чили (4,8), на о-вах Северная Земля (4,8), в Гренландском море (4,7), у о-вов Курильских (4,5), в Никарагуа (4,4), Китае (4,4), в море Банда (4,3) — активизация вулкана Шивелуч — отказ систем обеспечения на МКС — неудачный запуск новейшего спутника в США — протестные выступления в Египте, Иордании, Хорватии, Израиле — «День гнева» в Ираке — столкновения шиитов и суннитов в Бахрейне — теракт в Афганистане 5 марта — 15 слабых солнечных вспышек 5 марта — землетрясения в Иране (5,2), у побережья Камчатки (5,1), в Чили (5,0), у о-вов Суматра (4,7), Новая Гвинея (4,7), Новая Зеландия (4,5), в Польше (4,3), в тибетском Китае (4,0) — активизация в Мексике вулкана Попокатепетль — торнадо в США (Луизиана) — крушение самолета под Воронежем — пожар в ночном клубе на Тайване — протесты в защиту культуры в Италии — вспышка протестов и беспорядков в Египте, Омане, Иордании, Йемене, Хорватии — бои в Ливии, пленение спецназовцев НАТО — разгорание гражданской войны в Кот-д'Ивуаре — теракты в Афганистане, Сомали 6 марта — 20 слабых солнечных вспышек 6 марта — землетрясения у о-вов Южных Сандвичевых (6,4), в Чили (6,2), у о-вов Новая Зеландия (5,4), Вануату (5,1), Нампо (5,0), у побережья Камчатки (4,9), на о-ве Сахалин (4,9), у побережья штата Орегон, США (4,9), в Гренландском море (4,6), у побережья штата Калифорния, США (4,5), в Афганистане (4,3), Гватемале (4,2), на о-ве Крит (4,0) — извержение на Гавайях вулкана Килауэа — пожар на нефтяной платформе в Мексиканском заливе — наводнение в США (Огайо) — скандальная отставка главы МИД Японии — забастовка в Израиле — митинг в Техасе по отделению от США — антиамериканская демонстрация в Афганистане — протесты и беспорядки в Египте, Йемене, Хорватии — боевые столкновения в Ливии — операция боевиков в Дагестане — теракты в Афганистане, Ираке, Иерусалиме — повышение курса USD (с 28,17) 7 марта — 6 средних и 9 слабых солнечных вспышек, геомагнитные возмущения 7 марта — землетрясения у о-вов Соломоновых (6,6), Южных Сандвичевых (5,2), Хонсю (5,0), Вануату (4,9), Суматра (4,7), Сулавеси (4,6), Новая Гвинея (4,5), у побережья штата Орегон, США (4,1) — выброс газа и пожар на скважине в Канаде — мор рыбы у Лос-Анджелеса — вспышки протестов в Анголе, Зимбабве, Камеруне — исламская акция протеста в Нью-Йорке — протестные выступления в Ираке, Алжире, Бахрейне — взятие войсками Каддафи города Бин-Джавад — бунт заключенных в Йемене — теракты в Афганистане 8 марта — 6 средних и 3 слабых солнечных вспышек



8 марта — землетрясения у побережья штата Орегон, США (5,0), у о-вов Тонга (5,0), Новая Гвинея (4,9), побережья Камчатки (4,9), у о-вов Курильских (4,5), в Мьянме (4,5), Гватемале (4,3) — мощный снежный циклон в Турции — женские протесты в Египте, Иордании, Турции, Ираке, Хорватии — разгон демонстраций в Йемене, Иране, протесты в Кувейте — протесты мигрантов и захват телестудии на Кипре — столкновения мусульман и христиан в Каире — боевые столкновения в Ливии — теракты в Пакистане, Алжире, Таджикистане 9 марта — 2 средние и 8 слабых солнечных вспышек 9 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (26 толчков, из них 4 от 6,0 до 7,2), у о-вов Южных Сандвичевых (6,5), в Чили (6,2), у о-вов Тонга (5,4), Вануату (5,1), на о-ве Сахалин (4,9), у побережья Камчатки (4,9), у берегов штата Орегон, США (4,9), у о-вов Новая Зеландия (4,8), в Гренландском море (4,6), на океанском хребте Мона у о-ва Ян-Майен (4,6), у о-ва Суматра (4,5), у побережья штата Калифорния, США (4,5), на юго-востоке Охотского моря (4,3), в Афганистане (4,3), Турции (4,3), у о-ва Крит (4,2), в Гватемале (4,2) — активизация вулкана Карымский — кораблекрушение у берегов Турции — сход с рельсов поезда метро в Австралии — автокатастрофа на Филиппинах — транспортная забастовка во Франции — протестные выступления в США (Висконсин) — электронный терроризм в университетах России — боевые столкновения в Ливии — разгон манифестантов Уганде — теракция в Москве (у академии ФСБ) — теракты в Пакистане, Афганистане, Алжире 10 марта — сильная и 10 слабых солнечных вспышек, геомагнитные возмущения 10 марта — землетрясения в Яванском море (6,5), у побережья и на о-ве Хонсю (10 толчков до 5,7), в Мьянме–Китае (5,4), на о-вах Филиппинских (5,0), в Гватемале (4,7), на Аравийско-Индийском океанском хребте (4,7), на о-ве Новая Гвинея (4,6), в Коста-Рике (4,6) — активизация вулкана Шивелуч — крушение военного самолета в Пакистане — кораблекрушение у берегов Турции — сход поезда с рельсов в Японии — обрушение древней Башни Балаэддина в Афганистане — транспортные забастовки в ФРГ, Болгарии — демонстрация в Индии с требованием создания штата Телангана — протесты в Бахрейне, столкновения политгруппировок в Пакистане — взятие войсками Каддафи городов Сирт и Эз-Завия — операция боевиков в Судане — теракты на Филиппинах, в Афганистане, Дагестане 11 марта — средняя и 10 слабых солнечных вспышек, средняя и слабая магнитные бури 11 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (132 толчка, из них 21 от 6,1 до 9,0), на южном окончании Восточно-Тихоокеанского поднятия (5,3), у побережья Никарагуа (4,8), у о-

вов Курильских (4,8), Гавайских (4,6), у берегов Мексики (4,5), у о-вов Алеутских (4,4), Виргинских (4,0) — активизация на архипелаге Сулавеси вулкана Карангетанг — ливневые наводнения на западе Индонезии, юге Бразилии — 10-метровое цунами в Японии, смыв трех городов — пожары на 14 крупных промышленных объектах в Токио — пожары на нефтеперерабатывающих заводах Японии — протесты в Саудовской Аравии, Азербайджане, Египте — боевые столкновения в Ливии — теракция в Москве (у дома сотрудников ФСБ) — теракты в Палестине — повышение курса EUR/USD (с 1,38) 12 марта — средняя и 9 слабых солнечных вспышек, средняя магнитная буря 12 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (135 толчков, из них 8 от 6,0 до 6,8), у о-вов Тонга (6,1), Новая Гвинея (5,5), в Калифорнийском заливе (5,3), в море Фиджи (5,0), море Банда (5,0), у берегов Мексики (4,4) — повторное 4-метровое цунами в Японии — взрыв в 1-м энергоблоке АЭС Фукусима-1 — сход с рельсов цистерн в Амурской области — автокатастрофы в США, Китае — вспышка птичьего гриппа в Японии (третья за год) — протестные демонстрации в Португалии, Ливане — протестные акции в Таджикистане, России — выступления против атомной энергетики в ФРГ — разгоны манифестантов в Мавритании, Азербайджане — резня манифестантов в Йемене, беспорядки в Пакистане — взятие войсками Каддафи городов Бен Джавад и Рас-Лануф — операция боевиков в Дагестане — теракты в Ираке 13 марта — 4 слабые солнечные вспышки 13 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (98 толчков, из них 3 от 6,0 до 6,2), у о-вов Соломоновых (4,9), в Калифорнийском заливе (4,6) — возобновление извержения в Японии вулкана Синмоэ — крушение военного самолета в США (Калифорния) — бунт в миграционном центре в Австралии — протестные акции в Азербайджане, России — вооруженные столкновения в Кот-д‘Ивуаре — разгон манифестантов в Йемене, Бахрейне — взятие войсками Каддафи города Брега 14 марта — средняя и 5 слабых солнечных вспышек 14 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (58 толчков до 6,1), у о-вов Тонга (5,3), на юге Камчатки (5,0), юге Ирана (4,8), у о-ва Ява (4,7), побережья Сальвадора (4,6), о-вов Вануату (4,6), Фиджи (4,5), Тайвань (4,5), в Азербайджане (4,4), в Калифорнийском заливе (4,0) — активизация вулкана Шивелуч — пробуждение грязевого вулкана в Азербайджане — взрывы в 3-м и 2-м энергоблоках АЭС Фукусима-1



— кораблекрушение в Средиземном море — автокатастрофы в Колумбии, Китае — протесты в Йемене, вход войск Саудовской Аравии в Бахрейн — взятие войсками Каддафи города Зуара — операция боевиков в Дагестане — теракты в Афганистане, Ираке 15 марта — средняя и 7 слабых солнечных вспышек 15 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (38 толчков, из них 3 от 6,0 до 6,2), в Уганде (5,0), у о-вов Филиппинских (4,9), Новая Гвинея (4,8) — возгорание в 4-м и взрыв во 2-м энергоблоках АЭС Фукусима-1 — крушение самолета под Красноярском — провал коллекторов водоканала в Барнауле — забастовка в Португалии — студенческие протесты в США (Калифорния), Сирии — протестные выступления в Венгрии — режим чрезвычайного положения в Бахрейне — взятие войсками Каддафи города Адждабия 16 марта — 3 слабые солнечные вспышки 16 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (40 толчков до 6,0), у о-вов Виргинских (5,4), в Чили (5,3), море Фиджи (5,1), у о-вов Нампо (5,0), на Северо-Атлантическом хребте (4,8), в Амурской области (4,9), Греции (4,6), Турции (4,4), на о-ве Тайвань (4,4), юго-востоке Канады (4,3) — активизация вулкана Шивелуч — наводнение на юге Франции — критическая ситуация на 4 энергоблоках АЭС Фукусима-1 — обрушение моста в Забайкалье — тюремный бунт в Иране — антиправительственный митинг в Румынии — разгон акции протеста в Алжире — волнения в Саудовской Аравии — расстрел протестующих в Бахрейне — ежегодное шествие эсэсовцев в Риге — боевые столкновения в Ливии — резкий рост цены на нефть Brent (с 108,15) 17 марта — землетрясения у о-вов Вануату (6,3), у побережья и на о-ве Хонсю (40 толчков до 6,1), у о-вов Южных Сандвичевых (5,4), у побережья Камчатки (5,1), в Чили (5,1), на западе Китая (5,0), в Боливии (4,7), в Калифорнийском заливе (4,2), на юге Аляски (4,1) — мощные снегопады в Японии — автокатастрофа в Индии — открытие в Китае смертельного вируса SFTSV — вспышка «свиного» гриппа в Венесуэле — оппозиционный митинг в Ереване — ожесточенные перестрелки в Кот-д‘Ивуаре — подход войск Каддафи к Бенгази, ультиматум повстанцам — принятие Совбезом ООН резолюции против Ливии — пиратский захват судна — операция боевиков в Дагестане 18 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (28 толчков до 5,6), на западе Аргентины (4,9), юге Ирана (4,7), у о-вов Алеутских (4,6), Сулавеси (4,5), в Казахстане (4,5), в Калифорнийском заливе (4,5) — активизация вулкана Шивелуч — возобновление извержения на архипелаге Сулавеси вулкана Карангетанг

— обрушение в океан участка шоссе в США (Калифорния) — автокатастрофа в Турции — инцидент второго уровня на АЭС в Бельгии — протесты пенсионеров в Новосибирске — разгон манифестаций в Иордании, Ираке — расстрел манифестантов в Йемене, Сирии 19 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (25 толчков до 6,1), в Чили (5,4), на севере Южно-Атлантического хребта (5,3), у о-вов Вануату (5,3), Новая Гвинея (5,2), в Эфиопии (5,0), у о-вов Андаманских (4,8), у побережья Камчатки (4,6), на о-вах Филиппинских (4,6), Ява (4,5), у побережья Сальвадора (4,5) — песчаная буря на западе Китая (сильнейшая за 30 лет) — крушение самолетов под Уфой, в Индии — разгон акций протеста в Алжире, Сирии — минометный обстрел ХАМАСом Израиля — вход войск Каддафи в Бенгази — авиаудары США, Франции, Англии в Ливии — снижение курса USD (с 28,74) 20 марта — землетрясения на Филиппинах (5,9), Тайване (5,5), у побережья и на о-ве Хонсю (36 толчков до 5,8), у о-вов Тонга (5,3), в Чили (5,0), у о-вов Вануату (4,9), Новая Гвинея (4,9), у побережья Камчатки (4,8), у о-ва Ява (4,8), в Колумбии (4,7), у о-вов Индонезии (4,6), Новая Зеландия (4,5), на юге Ирана (4,5), в Эквадоре (4,5) — взрыв метана на шахте в Пакистане — судилище и сожжение пасторами Корана (Флорида) — забастовки в Омане — протестные акции в Днепропетровске — антивоенные выступления в США, Греции — антиамериканские протесты в Чили, на Крите — протесты в Марокко, Алжире — разгон манифестации в Сирии — вход войск Каддафи в город Мисрата 21 марта — 3 слабые солнечные вспышки 21 марта — землетрясения в Афганистане (5,8), у Филиппин (5,4), побережья и на о-ве Хонсю (13 толчков до 5,3), у о-вов Вануату (4,9), в море Банда (4,7) — ураган и наводнения на востоке Австралии — ураган в США (Калифорния) — возгорание в 3-м энергоблоке АЭС Фукусима-1 — крушение самолета в Конго — автомобильный марш протеста на Украине — антиамериканское протесты в Чили, Пакистане — протесты в Судане, усиление протестов в Сирии — переход армии на сторону оппозиции в Йемене — авианалеты США и коалиции на города Ливии — крушение в Ливии военного самолета США — взрыв магазина на Ставрополье 22 марта — 3 слабые солнечные вспышки 22 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (53 толчка, их них 4 от 6,1 до 6,6), на юге Южно-Атлантического хребта (до 6,1), у о-вов Филиппинских (5,1), Южных Сандвичевых (5,0), Суматра (4,7), Нампо (4,6), Ява (4,6) — активизация вулкана Шивелуч — крушение военных самолетов в Индии, Нигерии — военная автокатастрофа в Мексике — пожар в концертном зале в Париже — пожар в зданиях МВД в Каире — взрыв в супермаркете в Киеве — антиамериканская теракция в Чили



— ракетный удар Израиля по сектору Газа — массированные авиаудары НАТО в Ливии — захват группы эстонцев в Ливане 23 марта — средняя и 2 слабые солнечные вспышки 23 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (19 толчков до 5,3), у о-вов Фиджи (5,2), Тонга (5,2), на севере Пакистана (5,1), на о-ве Новая Гвинея (4,8), у о-вов Курильских (4,8), Марианских (4,7), Крит (4,7), в Таджикистане (4,7), у побережья Мексики (4,7), в Перу (4,7) — возгорание в 3-м энергоблоке АЭС Фукусима-1 — инцидент на АЭС в Словении — забастовка в Финляндии — акции протеста в Омане — гибель манифестантов в Сирии — кибератака на порталы Евросоюза — массированные авиаудары НАТО в Ливии — операция боевиков в Сомали — теракты в Иерусалиме 24 марта — средняя и 4 слабые солнечные вспышки 24 марта — землетрясения в Мьянме (до 6,8), у побережья и на о-ве Хонсю (20 толчков до 6,1), на океанском хребте Рейкьянес (4,7), в Калифорнийском заливе (4,1) — возгорание в 1-м энергоблоке АЭС Фукусима-1 — взрыв метана на шахте на северо-востоке Китая — крушение самолета в Пермском крае — столкновение поезда и автобуса в Китае — разгон профсоюзной демонстрации в Брюсселе — профсоюзные акции протеста в Сербии, Латвии — гибель манифестантов в Сирии — протестные столкновения в Йемене — авиаудары Израиля по сектору Газа — присоединение НАТО к агрессии в Ливии — теракт в Пакистане 25 марта — 3 слабые солнечные вспышки 25 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (13 толчков до 6,4), на о-ве Суматра (5,1), в Мьянме (5,0), у о-вов Филиппинских (5,0), в Эритрее (4,8), Киргизии (4,7), у побережья Камчатки (4,7), у о-вов Алеутских (4,6), у побережья штата Орегон, США (4,4), в Центральной Аляске (4,3) — активизация вулкана Шивелуч — всплеск радиации в 1-м энергоблоке АЭС Фукусима-1 — ураган и отключение электросетей в Краснодарском крае — торнадо и гигантский град на юго-востоке США (Джорджия, Южная Каролина) — крушение самолета в США (Флорида) — рост агрессивности акул у берегов Мексики — антиамериканские протесты в Пакистане — волна протестов в Бахрейне, Йемене, Иордании — вооруженные столкновения в Сирии — усиление боев и авиаударов НАТО в Ливии — теракт в Афганистане 26 марта — средняя и слабая солнечные вспышки 26 марта — землетрясения у о-вов Фиджи (5,9), у побережья и на о-ве Хонсю (20 толчков до 5,2), на севере Южно-Атлантического хребта (4,9), в Лаосе (4,8), на о-ве Тайвань (4,7), у о-вов Малых Зондских (4,4), Кипр (4,2)

— усиление радиации в 1-м энергоблоке АЭС Фукусима-1 — взрыв в жилом доме в Канаде (Онтарио) — протесты против атомной энергетики в ФРГ — протестные выступления в Сербии, Болгарии, Испании — голодовки протеста в тюрьмах Киргизии — массовые профсоюзные протесты и беспорядки в Лондоне — протестные беспорядки и ввод войск в Сирии — захват боевиками военного завода и столкновения в Йемене — захват талибами более 50 полицейских в Афганистане — бои и авиаудары НАТО в Ливии 27 марта — 2 слабые солнечные вспышки 27 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (15 толчков до 6,1), у побережья Мексики–Гватемалы (5,7), у о-вов Фиджи (5,0), у побережья Камчатки (4,8), в Перу (4,8), у побережья Никарагуа (4,4), о-вов Марианских (4,3) — ливневое наводнение в Таиланде — плавление топлива во 2-м реакторе АЭС Фукусима-1 — сход с рельсов поезда с горючим в Канаде — акция протеста в Бахрейне — бои и авиаудары НАТО в Ливии — теракции в Ливане, США (Калифорния) 28 марта — 2 слабые солнечные вспышки 28 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (14 толчков до 5,5), в Чили (до 5,4), у о-вов Тонга (4,8), Филиппинских (4,6), у побережья Гватемалы (4,5) — взрыв танкера с бензином в ФРГ — протесты и столкновения в Гондурасе, Бахрейне — наступление сил оппозиции в Кот-д'Ивуаре — захват мятежниками городов на юге Йемена — захват и взрыв оружейного завода в Йемене — столкновение с боевиками в Ингушетии — пиратский захват судна — теракт в Афганистане 29 марта — слабая солнечная вспышка 29 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (13 толчков до 6,1), у о-вов Курильских (5,0), Марианских (5,0), Соломоновых (4,8), Новая Гвинея (4,8), на юге Аравийско-Индийского океанского хребта (4,8), в Чили (4,7), у о-вов Нампо (4,7), Фиджи (4,6), Суматра (4,6), в Афганистане (4,5) — протесты и столкновения в Греции — отставка правительства Сирии — разгон демонстраций в Йемене, Бахрейне — побег из колонии в Свердловской области — подрыв станции сотовой связи в Дагестане — теракт и захват здания администрации в Ираке — теракт в Афганистане 30 марта — 2 слабые солнечные вспышки, геомагнитные возмущения 30 марта — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (12 толчков до 6,0), у о-вов Нампо (5,0), в Аденском заливе (4,8), на о-ве Тайвань (4,7), у о-вов Курильских (4,7), Фиджи (4,7), в Мексике (4,6), у побережья Гондураса (4,4), в Никарагуа (4,3) — удары молний в комплекс шаттла «Индевор» — крушение самолета в США (Мичиган) — столкновение с поездом в Чехии — военный мятеж в Буркина-Фасо — взятие войсками президента столицы Кот-д'Ивуара — теракты в Пакистане, Афганистане



31 марта — 2 слабые солнечные вспышки 31 марта — землетрясения у о-вов Фиджи (6,4), у побережья и на о-ве Хонсю (15 толчков до 6,2), у о-вов Нампо (4,9), Филиппинских (4,9), в Чили (4,8), Эритрее–Эфиопии (4,8), у о-ва Тайвань (4,6), в Аргентине (4,5) — активизация вулкана Шивелуч — торнадо в США (Невада) — крушение военного самолета в США (Гавайи) — взрыв на заводе в Челябинской области — железнодорожная забастовка в Италии — «Марш несогласных» и задержания в Санкт-Петербурге — авиаудар Израиля по сектору Газа — переход руководства агрессией против Ливии от США к НАТО — почтовые теракции в Швейцарии, Италии, Греции — резкий рост цены на нефть Brent (с 115,12) 1 апреля — 3 слабые солнечные вспышки, геомагнитные возмущения 1 апреля — землетрясения у побережья и на о-ве Хонсю (11 толчков до 5,9), у о-вов Крит (5,9), Южных Сандвичевых (5,4), в Боливии (4,9), на Австрало-Антарктическом океанском поднятии (4,9), в Афганистане (4,8), на востоке Китая (4,8), в Колумбии (2 толчка до 4,7), на юге Чили (4,7), у о-вов Новая Гвинея (4,7), Тонга (4,6), Фиджи (4,5), в штате Вайоминг, США (4,1) — крушение самолета ВВС США в ФРГ — разлом самолета в США (Калифорния) — транспортная забастовка в Италии — бунт в колонии в Свердловской области — разгон митингующих в Сирии, Омане, Тунисе — ожесточение гражданской войны в Кот-д'Ивуаре — захват боевиками школы на Филиппинах — антиамериканские протесты в Афганистане — авиаудары НАТО и бои в Ливии — теракт в Ираке 2 апреля — геомагнитные возмущения 2 апреля — землетрясения на севере Чили (до 5,9), у о-ва Новая Гвинея (5,5), у побережья и на о-ве Хонсю (14 толчков до 5,1), у о-вов Фиджи (5,1), в Колумбии (4,9), у о-вов Филиппинских (4,8), в Тибете (4,7), на Южной Аляске (4,7), в Таджикистане (4,6), у о-вов Алеутских (4,3) — крушение самолета в США (Нью-Мексико) — пожар на нефтезаводе на Яве — забастовка нефтяников в Габоне — бунт африканских беженцев в Италии — антиамериканские протесты и штурм миссии ООН в Афганистане — авиаудары НАТО и бои в Ливии — пиратский захват судна — операция боевиков в Афганистане — теракт в Северной Ирландии 3 апреля — сильнейшая с начала года солнечная вспышка, геомагнитные возмущения 3 апреля — землетрясения у о-вов Ява (6,7), Фиджи (6,4), у побережья и на о-ве Хонсю (9 толчков до 5,4), в Бурунди (4,8), у побережья Панамы (4,7), у о-вов Филиппинских (4,7), у побережья Камчатки (4,6) — взрыв на спиртовом заводе в Мексике — палаточная акция протеста в Лондоне — разгон протестной акции в Баку — разгон протестных манифестаций в Йемене — авиаудары НАТО и бои в Ливии — двойные теракты в Иране, Пакистане

4 апреля — землетрясения в Непале–Индии (5,4), у побережья Чили (5,3), у побережья и на о-ве Хонсю (6 толчков до 5,1), у о-вов Тонга (4,9), на Южной Аляске (4,5) — 20 торнадо в южных штатах США — песчаная буря в Кувейте — крушение самолета ООН в Конго — забастовка нефтепереработчиков в Греции — массовые увольнения протестующих в Бахрейне — разгон демонстраций исламистов в Бангладеш — ожесточенные столкновения в Йемене — авиаудары Франции по силам экс-президента Кот-д‘Ивуара — авиаудары НАТО и бои в Ливии — теракт в Пакистане 5 апреля — землетрясения у о-вов Филиппинских (до 6,0), Фиджи (5,7), Ява (5,2), у побережья и на о-ве Хонсю (8 толчков до 5,0), у о-вов Соломоновых (5,0), Суматра (4,9), Тонга (4,9), в Гватемале (4,6), Центральной Аляске (4,1) — активизация на Гавайях вулкана Килауэа — активизация вулкана Шивелуч — тропический ураган в Бангладеш — степные и лесные пожары в штате Техас, США — зарождение лесных пожаров в России — бунт заключенных в Ливане — транспортная забастовка в Португалии — антиамериканские протесты в Афганистане — митинги в поддержку политзаключенных в России — ожесточенные столкновения в Йемене — авиаудары НАТО и бои в Ливии — боевые действия в Кот-д‘Ивуаре — авиаудар Израиля по территории Судана — теракт в Израиле 6 апреля — 2 слабые солнечные вспышки, слабая магнитная буря 6 апреля — землетрясения у Суматры (5,8), у побережья и на о-ве Хонсю (7 толчков до 5,4), у о-вов Тонга (5,2), Нампо (5,0), Филиппинских (4,9) — нештатная ситуация на МКС — крушение военных самолетов в Приморье, Калифорнии — кораблекрушение в Средиземном море — взрыв на военной базе в Липецкой области — обращение Португалии к Евросоюзу за финансовой помощью — крупнейшая кибератака на Livejournal — попытка самосожжения в центре Амстердама — протестные выступления в Мексике — авиаудары НАТО и ожесточение боев в Ливии — операция боевиков в Пакистане — теракт и обстрел РОВД в Дагестане — теракты в Ираке 7 апреля — 4 слабые солнечные вспышки 7 апреля — землетрясения у о-ва Хонсю (8 толчков до 7,1), в Мексике (до 6,5), у восточного побережья Гондураса (до 5,8), у о-вов Новая Зеландия (5,1), в Иране–Ираке (4,6), у о-вов Фиджи (4,4), в Центральной Аляске (4,4), на Калифорнийском п-ове (4,3) — столкновение поездов в Израиле — авария на АЭС в штате Вашингтон, США — сбои энергоснабжения на трех АЭС в Японии — стрельба в школе в Бразилии — журналистская забастовка в Греции — протесты и столкновения в Боливии — взаимные обстрелы Израиля и сектора Газа — авиаудары НАТО по нефтяному месторождению в Ливии



— контрнаступление на повстанцев в Ливии — авиаудары Франции по войскам экс-президента Кот-д‘Ивуара — операция боевиков в Афганистане — теракты в Пакистане, Калифорнии 8 апреля — землетрясения у о-вов южных Курильских (5,3), Филиппинских (5,2), в море Банда (5,0), у о-вов Хонсю (4 толчка до 4,9), Вануату (4,8), Нампо (4,5) — сверхнизкое давление и снегопады в Московской области

— песчаная буря и крупнейшее ДТП в ФРГ — взрыв бензовоза в Саратове — спонтанная стрельба в штате Пенсильвания, США — стрельба на атомной субмарине в Англии — инициатива ФСБ о запрете Skype и Gmail — подавление протестов в Йемене, Сирии, Египте — боестолкновение в Абхазии — теракт в Индии

Геоэкологический экстрем-мониторинг проводится в Блоге ЭКСТРЕМПРОГНОЗ:

http://my.mail.ru/community/blog_geocosm1, где с 2008 года публикуются Экстремограммы на следующий год. В таком виде проходит публичный научный критический эксперимент с целью подтверждения метода прогноза экстремальных природных, социальных и индивидуальных состояний, а в итоге Общей теории Земли и человека. Экстремпрогноз высвечивает факторы актуальной геодинамики и прикладной геотектоники и свидетельствует о значении космогенно-эндогенной динамики Земли для системного революционно-эволюционного развития геосферы, биосферы и антропосферы.


Часть II. Системная геотектоника Глава 4. Устройство Земли

Сила тяжести и концентричность Самым наглядным, но непривычным и не признанным фактором геотектоники

является вращение Земли. Это ротационные силы придали ей сферичность и полярное сжатие, причем сжатие порядка 20 км соизмеримо со средней толщиной земной коры. Среднегодовая энергия землетрясений и вулканических извержений составляет всего лишь около 3% от годовой кинетической энергии Земли. Вариации скорости вращения соотносятся с ритмом лунно-солнечных приливов и вариаций геомагнитного поля.

Ротационные силы состоят из сил центробежной и Кориолиса. Центробежная сила отсутствует на полюсах и увеличивается в направлении экватора, понижая там на 1/288 центростремительную силу земного притяжения, силу тяжести. Центробежная сила возрастает при циклическом ускорении вращения Земли, растягивая ее по экватору и сжимая с полюсов, а при замедлении вращения эта сила снижается, сжимая ее по экватору и растягивая по полюсам. Всё это сказывается в повышении контрастности рельефа и планетарной трещиноватости от полюсов в направлении экватора.

Центробежное сжатие–растяжение Земли осложняется диагонально направленной силой Кориолиса, которая иллюстрируется реками, текущими вдоль меридиана: они подмывают в Северном полушарии правый берег (зачастую высокий), а в Южном полушарии левый берег. Постоянно приложенные к Земле незначительные, но пульсирующие ротационные напряжения производят в итоге все ее преобразования.

Тектоническое значение ротационных сил подтверждается полярным сжатием планет и крупных спутников, Солнца и галактик. Сжатие зависит от скорости вращения и вещества планеты, составляя у Юпитера 4400 км (0,0620), у Марса 25 км (0,0052), у Земли 21,38 км (0,0034) и у Венеры первые сотни метров (менее 0,0001). Периоды их вращения 9 час. 56 мин., 24 час. 37 мин., 23 час. 56 мин. и 243 суток соответственно, то есть чем меньше скорость вращения и масса, тем менее планета сплюснута с полюсов.

Показательна и заторможенность эволюции медленно вращающейся и еще горячей Венеры. Значение ротационных сил подчеркивается сетями трещиноватости каменных планет земной группы и дифференциальным вращением газовых планет-гигантов Юпитера и Сатурна: они обращаются на экваторе на 1 и 5% быстрее, чем на полюсах.

Динамика всех сфер Земли атмосферы, гидросферы, литосферы и ядра одинаково контролируется ротационной механикой, а различается только в зависимости от состава и состояния вещества. Атмосфере и гидросфере равно присущи турбулентные горизонтальные и конвективные вертикальные потоки, как правило, дважды в году изменяющие направление движения на обратное. Циклоны и антициклоны (вихри с пониженным и повышенным давлением) вращаются в Северном и Южном полушариях в противоположные стороны и по геометрии имеют сходство с круговыми течениями Мирового океана (рис. 22). В ходе перемещений циклоны и антициклоны изменяют свои очертания, а в общих чертах повторяют трансрегиональную структуру земной коры.

Сходство динамики газожидкой оболочки Земли и литосферы подчеркивается приуроченностью районов формирования и подвижек атмосферных фронтов, смерчей и ураганов и даже линейной облачности к зонам и узлам тектонических разломов, выказывающих матрицу геодинамического поля. Как в рельефе земной коры, так и в направлениях ветров главенствуют широтные направления, обусловленные распределением ротационных напряжений (рис. 23). В зонах трещиноватости ледового покрова Северного Ледовитого океана опознаются разломные зоны дна, а в неровностях поверхности Мирового океана (размахом до 190 м) проступают очертания крупных структур рельефа дна, причем над тихоокеанским разломом Мендосимо водная ступень достигает 12 м. Всё это свидетельствует о единой подоплеке динамики всех геосфер.

Часть II. Системная геотектоника


Рис. 22. Основные течения Мирового океана

Рис. 23. Глобальная карта ветров (NASA, 2013)

Белым цветом отображены поверхностные ветра со скоростью от 0 до 40 м/с Ветра верхнего уровня от 0 до 175 м/с отображены в цвете (красный — максимальная скорость)

Ротационные силы действуют вместе с гравитационными силами, то есть с силой тяжести. Даже сферичность Земля приобрела за счет гидростатического выравнивания вращающегося кома планетезималей, превосходящего по массе тот рубеж, за каким твердое тело течет под своей тяжестью. Этот рубеж для Земли равен слою горных пород или высоте гор порядка 10 км и опознается в сейсмогеологическом делении земной коры на нижнюю и верхнюю. Знаковая граница означает не столько смену «гранитного» слоя «базальтовым», сколько переход от сколовых деформаций к пластическим.

Смена типа деформаций удостоверяется сверхглубокой (12262 м) Кольской скважиной, которая вскрыла вместо ожидавшихся гипербазитов перемятые метаморфические породы. Странные аварии на скважине, начавшиеся с глубины 10 км, и аномальные физические явления отметили прохождение переходного слоя земной коры и петрофизических волноводов, выказывающих трехмерную структуру геоматрицы. Резко возросшая температура (свыше 2200 °C) отражает длительные литостатические нагрузки. Они объясняют происхождение ультравысокобарического метаморфизма: его сверхвысокое давление выведено из естественно некорректных кратких экспериментов, что привело к парадоксальному выводу о подъеме древних платформ с глубин 30–40 км.

Глава 4. Устройство Земли


Сила тяжести считается ответственной за расслоение Земли на ядро, мантию, кору, атмосферу и гидросферу. Однако обеспечить расслоение вещества способно только неровное вращение Земли, производящее центробежную сепарацию и стимулирующее мантийную термохимическую конвекцию. Вариации скорости вращения обеспечили как выделение основных слоев Земли, отличающихся по плотности и массе, так и их преобразования в связи с инерционными проворотами между собой. Провороты более показательны для нижней мантии и ядра, которые содержат 40 и 30% массы Земли, причем проворотам твердого субъядра благоприятствует его расплавленная оболочка.

Ротационные силы и сила тяжести вместе разметили слоевые разделы Земли. Сила тяжести возрастает с 982 см/с2 на поверхности до 1069 см/с2 в нижней мантии, а затем снижается до 436 см/с2 на границе субъядра и до ноля в центре Земли. Максимум силы тяжести на глубине 2700–2900 км отмечает радиус инерции Земли, равный 3700 км.

Не менее значим центр масс системы Земля–Луна, отстоящий от центра Земли на 4672 км (0,7 радиуса). Барицентр находится на глубине 1700 км, то есть в основании средней мантии, выделяющейся из нижней мантии на глубинах 670–1700 км. Барицентр обращается вокруг центра масс Земли по сложной траектории, которая полициклически колеблется в связи с многокомпонентным движением Луны. Средняя мантия предстает в значении зоны движения барицентра, обращение и циклические подвижки которого перемешивают полурасплавленное вещество мантии. Таким образом стимулируется термохимическая конвекция, формирующая расслоение и неоднородность Земли.

Условия для мантийной конвекции и физико-химической дифференциации вещества подготовили разогрев и зонная плавка Протоземли, которая уже в ходе гетерогенной аккреции из протопланетного облака и гравитационного сжатия была грубо расслоена. Судя по составу современной литосферы, основную массу первичного вещества составляли железо (34,6%), кислород (29,5%), кремний (15,2%) и магний (12,7%).

Сравнительно легкие элементы нижней мантии, как считается, сложенной ильменитом и перовскитом, в связи с отрывом вихревых потоков от нижнемантийного яруса конвекции переходили в верхнюю мантию, в итоге сложенную оливином, пироксеном, гранатом и шпинелью. Там под контролем геоматрицы сформировался мелкоячеистый ярус конвекции, обогащенный летучими элементами и образовавший структурно-вещественные неоднородности литосферы. Под ней собирались выплавки мантии в виде маловязкой астеносферы, заполняющей неровности ее основания.

Неровно вращающаяся и пульсирующая Протоземля расслаивалась. В результате оседания легкоплавких тяжелых элементов выделилось сульфидное железоникелевое ядро с расплавленной оболочкой, насыщенной атомарным водородом. Из остаточной силикатной (железомагнезиальной) мантии в результате конвекции выделилась алюмосиликатная кора, а в результате дегазации сложились атмосфера и гидросфера.

Расслоение сопровождалось уплотнением и сжатием Земли, чему содействовало ее остывание. Системным подтверждением этого стало установление NASA в 2014 году эволюционного сжатия Меркурия на 10–14 км вследствие остывания. В процессе сжатия и расслоения Земля отдавала в космическое пространство часть газов, причем потери вещества за счет рассеяния водорода, гелия, аргона и других летучих элементов соизмеримы с современной массой земной коры. Поступление вещества из космоса было незначительным, и метеорная пыль и метеориты (массой до 10 тыс. тонн в сутки в настоящее время) могли сложить слой не более нескольких метров, как на Луне.

Сжимающаяся Земля испытывала ускорение вращения, но оно перекрывалось замедлением за счет лунных приливов. Приливы ослабевали по мере эволюционного удаления орбиты Луны, но ослабевало и сжатие Земли по мере дифференциации по плотности первичного вещества. К тому же приливные силы наполовину тратятся на перемешивание атмосферы, океана и тектономагматическую деятельность, что следует из теоретического и регистрируемого замедления вращения (3,5 и 2 мс за столетие).



Замедление вращения Земли запечатлено в суточных слоях роста кораллов, число которых сократилось с девона (за 370 млн лет) в среднем с 390 до 360 в году. Этим подразумевается удлинение земных суток, то есть растягивание суточного лунно-солнечного георитма и биоритма. Однако удлинение суток несколько меньшее, так как одновременно шло спиральное разбегание планет от Солнца (аналогично удалению Луны от Земли), в связи с чем земная орбита постепенно расширялась и год удлинялся.

Замедление вращения наряду с дегазацией и очевидным горно-складчатым сжатием земной коры подразумевают эволюционное сокращение радиуса Земли с уменьшением ее объема на 3–5%. О петрохимической реальности сжатия Земли свидетельствует сжатие оливина на 10–15% при переходе в шпинель, а эти минералы относятся к основным для мантии. Контур Протоземли должен был оставить динамический след в атмосфере, и он опознается в слое тропосферы и озоновом слое на высоте 20–25 км.

Вращение и кристаллосимметрия Наряду с расслоением Земля обретала глубинную неоднородность, которая и дает

объяснение антиподальному расположению континентов и океанов. Их планетарное противостояние было замечено уже на первых глобальных картах эпохи Великих географических открытий, и с этого началось выявление географических и геологических гомологий, по сути описывающих симметрию в расположении структур литосферы.

В Северном полушарии главенствуют континенты, а в Южном полушарии океаны, причем те и другие имеют треугольные и ромбовидные очертания. Континенты окружают океаническое полярное темя Северного полушария и тремя клиньями проходят в океаническое Южное полушарие. В свою очередь три океана окружают материковое полярное темя Южного полушария и тремя клиньями проходят в континентальное Северное полушарие. Территория материков на 82% антиподальна акватории океанов.

Глобальным структурам континентов и дна океанов тоже присуща антиподальность, проявившаяся в результате выделения осевых линий крупнейших горных систем (рис. 24). Обозначились два глобальных пояса окраинно-континентальных и срединно-океанских хребтов, которые выделяются высочайшей сейсмической и вулканической активностью и предстают в значении трансконтинентального и трансокеанского геотектонических поясов. Континентальный и океанский горные пояса антиподальны только в самых общих чертах, притом затушеванных примыкающими горными хребтами и возвышенностями, но лучшего порядка в разнородной земной коре трудно ожидать.

Рис. 24. Расположение геотектонических поясов

толстые линии — осевые линии хребтов трансконтинентального пояса; точечные линии — осевые линии хребтов трансокеанского пояса



Антиподальность континентов и океанов и их каркасных структур имеет единую подоплеку, хотя и содержащую несколько взаимосвязанных факторов. Примечательны обратные по характеру ротационные напряжения на противоположных сторонах Земли (табл. 2 в главе 1), что должно сказываться в симметрии расположения геотектонических структур, а она предопределяет географическую гомологию. Антиподальность обратных по типу разломов сама по себе немногое проясняет, но подводит ко второму фактору, который обозначен элементами геометрической правильности глобального рельефа, подразумевающими кристаллоподобную структуру Земли. Ребра идеально округленного земного кристалла проступают в виде материковых и океанских горных хребтов.

В геометрии рельефа Земли усматриваются все простые формы высшей кубической сингонии: гексаэдр, или куб (6-гранник), октаэдр (8-гранник), ромбододекаэдр (12-гранник) и тетраэдр (4-гранник). Гексаэдр, октаэдр и ромбододекаэдр воплощаются в порой безукоризненных кристаллах пирита, алмаза и граната, а из спиралей тетраэдров SiO2 слагается кварц, правый или левый по закрутке спиралей. Все эти минералы образованы самыми распространенными химическими элементами. Земле по структуре ближе алмаз, который известен в виде куба, октаэдра и ромбоэдра, но встречается в виде комбинированного кубооктаэдра или додекаэдроида с выпуклыми гранями.

Кристаллографические черты Земля, должно быть, приобрела при петрохимическом расслоении примитивного исходного вещества, что сопровождалось образованием всё более сложных минералов ядра (в основном сульфиды железа), мантии (пироксены, оливины и гранаты) и коры (в основном алюмосиликаты). Шло усложнение Земли с понижением категории симметрии от высшей к средней и низшей, которые описываются шаром, двухосным и трехосным эллипсоидами симметрии соответственно. Сферическая Протоземля последовательно преобразовывалась в асимметричный трехосный геоид.

Структурные преобразования вещества направлялись принципом оптимальной (синергетической) организации, предусматривающим кратчайшие и менее энергоемкие связи. Они определяют симметрию пространственных решеток и габитус минералов, а в конечном счете симметрию подобия подсистем природы. Кристаллографические связи усложнялись при образовании основных породообразующих минералов. Физическое поле минерала, представляющее молекулярно-энергетическую структуру, резонансно усиливалось глобальной массой однородного вещества и претворялось в структуре динамического поля Земли, в итоге приобретшей черты высшей кубической сингонии.

Одна из тройных осей симметрии планетарного октаэдра отмечена осью вращения Земли, причем в каждой паре противолежащих треугольных граней одна наложена на материк, а другая на океан. Октаэдр как бы вложен в гексаэдр, его три четверные оси симметрии отмечены осью вращения Земли, большой и малой экваториальными осями.

Эти же оси предстают в качестве осей поворотов квазиполушарных округлых морфоструктур, попарно антиподальных: арктической и антарктической, тихоокеанской и африканской, индоокеанской и североамериканской. В них вписаны ромбовидные морфоструктуры. Грани октаэдра и гексаэдра осложнены ромбовидными гранями ромбододекаэдра, в которые тоже вписаны округлые морфоструктуры. Все оси симметрии глобальных геоструктур являются осями поворотов и антиподальности.

Угловые параметры кубической сингонии: 0°, 19°, 35°, 48°, 62° и 90° и были опознаны в 60-х годах XX века И. И. Шафрановским в расположении критических широт. Они были установлены на рубеже века по расположению горных цепей и контурам материков, и такие же широтные зоны деформаций открыты в 60-е годы на Марсе и Венере. Тогда же М. В. Стовас объяснил феномен критических широт вариациями скорости вращения и полярного сжатия Земли. При ускорении вращения наибольшее растяжение приходится в обоих полушариях на зоны широт 0° (главный пик) и 62°, а спад растяжения до ноля относится к зонам 35° и 90°. Самые критические зоны 35°, где при ускорении вращения высокоширотное сжатие сменяется низкоширотным растяжением, а при замедлении наоборот. В океанах эти широты известны как «ревущие сороковые».



Наряду с критическими широтами были установлены критические долготы в виде тектонически активных зон 60° в. д. – 120° з. д. и 150° в. д. – 30° з. д., которые отмечают боковое сжатие (трехосность) земного шара. Тектоническая зона 105° в. д. – 75° з. д. является промежуточным для них меридианом. Зоны 75° з. д. в Южном полушарии и 60° в. д. в Северном полушарии представлены хребтами Анд и Урала, а они составляют меридиональные ответвления трансконтинентального геотектонического пояса.

Грандиозный горный пояс фестончато опоясывает Землю и тем самым обрисовывает критические диагональные направления, которые предопределили ее глобальную треугольно-ромбовидную «огранку». Очевидная древность глобальных геотектонических структур на критических широтных, долготных и диагональных направлениях Земли свидетельствует о неизменном положении осей и плоскостей ее симметрии.

Кристаллоподобная модель Земли восходит к космогонической геометрии Пифагора и Платона, которые уподобили четыре стихии: огонь, воздух, воду и землю тетраэдру, октаэдру, икосаэдру и гексаэдру, а Вселенную — пентагон-додекаэдру. С конца XIX века открываются и элементы симметрии Земли: Э. де Бомон заметил черты икосаэдра (20-гранника), Л. Грин, А. Лаппаран и Ш. Лаллеман — кубического тетраэдра, Дж. Грегори, И. И. Шафрановский — двуцветного октаэдра, А. А. Шульга — гексаэдра, Фай — додекаэдра, а Н. Ф. Гончаров, В. А. Макаров и В. С. Морозов — икосаэдра и пентагон-додекаэдра (12-гранника) (рис. 25). В. И. Васильев усмотрел элементы октаэдрического 48-гранника с вписанным додекаэдром (нижняя мантия) и тетраэдром (земное ядро).

Рис. 25. Икосаэдро-додекаэдрическая структура Земли

(по Н. Ф. Гончарову и др., 1981)

Каждая из моделей отражает элементы реальности, которые вкупе обрисовывают сложную форму, содержащую пентагон-додекаэдр и икосаэдр с пятерными осями симметрии, весьма редкими в кристаллах. Между тем пятерные оси присущи живой природе и характерны для вирусов, сочетающих свойства косного и живого вещества и в большинстве имеющих форму тетраэдров, додекаэдров и икосаэдров. Пятиугольники также присутствуют в фуллеренах (объединяя их шестиугольные грани), а эти полые и усеченные икосаэдрические молекулы углерода составляют третью (после алмаза и графита) форму углерода и поразительно сходны с ажурными скелетами радиолярий. Но об органоидных чертах Земли речь пойдет в главе, посвященной природе жизни.

Сложная кристаллографическая симметрия Земли не противоречит симметрии сферы, содержащей в потенции элементы высшей кубической сингонии. Еще Лаппаран заметил, что фигура Земля при деформациях стремится от наименьшей поверхности к наибольшей, то есть от шара к тетраэдру. Его оси и плоскости симметрии и опознаются в осях и плоскостях эллипсоида деформации вращающейся Земли. Лучше выражена связанная с осью вращения экваториальная плоскость симметрии — относительно ее



горные хребты трансконтинентального и трансокеанского геотектонических поясов зеркально симметричны. Так же симметричны эти пояса относительно меридиональных плоскостей симметрии, связанных с большой и малой экваториальными осями Земли.

Все три оси Земли есть оси антиподальности, которая означает гидростатическое уравновешивание диаметрально противоположных неоднородностей литосферы — уплотненных океанических и разуплотненных континентальных. Из связности развития антиподальных геоструктур следует согласованность формирования континентов и океанов, в том числе антиподальных горных поясов и разделяемых ими платформ. Это удостоверяется синхронностью тектонических событий на континентах и в океанах и единой цикличностью осадконакопления. Судя по горным поясам континентов, антиподальные им срединно-океанские хребты были заложены на рубеже фанерозоя.

Взаимодействия и эксцентричность Антиподальность континентов и океанов подразумевает асимметрию и глубинную

неоднородность Земли, которая наложена на центральную симметрию сферы и характеризует ее реальную кристаллографию. Идеальной симметрии и не должно быть, поскольку Земля сформировалась в составе тел Солнечной системы и под влиянием их взаимодействий. То есть работает общий принцип симметрии Кюри: всякое тело или явление сохраняет те элементы симметрии, какие сообразуются с окружающей средой, и этот принцип подчеркивается крайней редкостью в природе идеальных кристаллов.

Земля в первом приближении описывается геодезическим двухосным эллипсоидом с экваториальным и полярным радиусами 6378,16 и 6356,78 км. Эллипсоид сплюснут не только с полюсов на 1/298,3 (21,38 км), но и по экватору на 1/92000 (около 200 м) с наибольшим меридианом на 14,9° з. д. Таким образом, Земля несколько выпуклая на западе Тихого океана и востоке Атлантического океана, а приплюснута на востоке Индийского и Тихого океанов. Трехосность не есть особенность Земли, еще более приплюснуты по экватору Марс (1/7670) и Луна (1/2630). Северное удлинение оси у Земли на 42,7 м, а у Луны на 32,1 м придало им облик сердца, нанизанного на ось мира.

Форма Земли точнее описывается геоидом, очерчиваемым уровнем гравитационного поля относительно уровня Мирового океана (рис. 26). Поверхность геоида отклоняется от двухосного эллипсоида от +78 до −112 м. Крупнейшие выпуклости геоида имеются на западе Тихого океана (с центром у Новой Гвинеи) и на севере Атлантического океана (с центром в Исландии). Крупнейшие впадины геоида есть в Индийском океане (с центром у Мальдивских островов), на западе Атлантического океана (с центром у острова Гаити) и на востоке Тихого океана (с центром у Калифорнийского полуострова). Неровности геоида проявляют неоднородности пульсирующей мантии, то есть они неустойчивы.

Рис. 26. Карта поверхности модельного геоида (NASA)



Глубинная неоднородность высшего ранга соответствует экваториальному и полярному сжатию геоида и определяет геолого-геофизические отличия антиподальных полушарий. Различия строения дна океанов «Западного» (африканского) и «Восточного» (тихоокеанского) полушарий объяснялись Ю. М. Пущаровским зонами конвективного подъема мантии, которые установлены под Восточно-Тихоокеанским поднятием и Восточно-Африканской рифтовой зоной. В общем антиподальные мантийные плюмы поднимаются от земного ядра к востоку (по вращению Земли), грибовидно растекаются в средней мантии (зоне обращения барицентра) и ветвятся в верхней мантии. Главная тихоокеанская зона подъема мантии выделяется низкоскоростным горячим веществом, а индо-африканская зона отличается смесью по-разному нагретых масс. Остывающие плюмы погружаются под Тихоокеанский и Средиземноморский подвижные горные пояса.

А Б

В Г

Д Е Рис. 27. Антиподальность полушарий Земли

А. Северное континентальное; Б. Южное океаническое; В. «Западное» (африканское) континентальное; Г. «Восточное» (тихоокеанское) океаническое;

Д. Сводное континентальное; Е. Сводное океаническое

Расположение зон подъема и погружения мантийных потоков подчеркивает наличие полушарных глубинных неоднородностей. Основные неоднородности определили географическую асимметрию Земли и проявлены двумя, а в итоге тремя парами антиподальных полушарий, в большей части океанических или континентальных. Наиболее океаническим является полушарие с центром в регионе Полинезии (рис. 27: Е), но за этим кроется некоторое перекрытие океанических «Восточного» и Южного полушарий (рис. 27: Г и Б), которые охватывают приплюснутые части Земли. Этим полушариям антиподальны континентальные «Западное» и Северное полушария, тоже



перекрывающиеся и образующие сводное континентальное полушарие с центром на востоке Средиземноморья. Перекрытие полушарий коренится в мантии, то есть сводное океаническое полушарие выказывает и внешнее, и глубинное единство всех океанов.

Обе исходные пары антиподальных континентальных и океанических полушарий как бы нанизаны на полярную и экваториальную оси Земли, подчеркивая этим значение ротационного фактора тектогенеза. Антиподальность обозначает и второй космический фактор тектогенеза, который определяет неоднородность и асимметрию Земли, а также нелинейный характер геодинамики. Второй фактор состоит в циклических резонансных взаимодействиях центров масс Земли, Луны и Солнца, которые олицетворяются солнечными и лунными затмениями [Голубев, 1989, 1992а,б, 1994а, 2000а,б].

Затменные воздействия масс Луны и Солнца резонансно усиливаются в случае выстраивания в одном ряду с ними планеты (планет). Воздействия представляют собой остронаправленные гравитомагнитные волны, которые в общем случае генерируются при схождении центров масс небесных тел на прямой линии. С этим увязываются тонкие вариации силы тяжести, установленные по пути движения тени солнечного затмения.

Затмения полициклически стимулируют динамическую активность и эволюционные преобразования Земли, начиная с ее образования, и предопределили эксцентрическое смещение земного ядра и неоднородность мантии. Асимметрию предопределила массивная Луна, которая образовалась вместе с Землей в результате резонансного схождения на прямой линии центров масс зародышей планет Солнечной системы.

Луна образовалась в результате скручивания газопылевого кольца Протоземли на минимальном удалении от нее (предел Роша равен 2,34 земного радиуса, или 14,9 тыс. км). В настоящем Луна удалена от Земли на 60,3 радиуса, причем ее орбита наклонена к земной орбите на 5°09' (4°58'–5°20'). Наклон лунной орбиты вкупе с наклоном земного экватора 23°27' сказывается в усилении затменных воздействий в зоне широт ±30°. Это наряду с усилением к экватору ротационных напряжений и снижением силы тяжести объясняет повышенную тектоническую активность экваториальной зоны Земли.

Лунные приливы резонансно усиливаются Солнцем при нахождении Луны в перигее. Эта ближайшая к Земле точка затмений есть самое динамически экстремальное и подходящее место для образования Луны и первой серии солнечных затмений, бывших над будущим тихоокеанским полушарием. Впадина великого океана стала неизгладимым отпечатком парного образования Земли и Луны со встречным смещением их ядер, что претворилось в их резонансном вращении и эллиптичности лунной орбиты. Поэтому более точные взаимодействия масс Земли, Луны и Солнца чаще приходятся на тихоокеанское полушарие, несколько перемещаясь в связи с циклическим покачиванием Земли. Смещение ядра предопределило океаничность «Восточного» полушария.

Океаничность Южного полушария тоже обусловлена затмениями, но в связи с несколько большим воздействием Солнца на приближенную в перигелии Землю, обращенную к нему этим полушарием. Первое солнечное затмение произошло при образовании Земли в перигелии, тогда совмещенном с зимним солнцестоянием, и нахождении образующейся Луны в перигее. В результате резонансных взаимодействий земное ядро чуть сдвинулось в сторону как «Восточного», так и Южного полушарий.

В течение катархея точные затмения всё больше смещали ядро полурасплавленной Земли, которое в итоге несколько вытянулось и сдвинулось от центра на 100–150 км к южной части будущего Тихого океана. Навстречу подвигалось ядро Луны, положение которого закрепилось посредством оформления барицентра квазидвойной планеты Земля–Луна и разворота Луны одной стороной к Земле. Лунные затмения оказывают менее сильное действие на земное ядро, но тоже зависящее от точности линейного схождения центров масс Земли, Луны и Солнца. Даже новолуние и полнолуние вызывают микроподвижки субъядра, колеблющегося в расплаве своей оболочки.

Неразрывная связка ядер Земли и Луны обусловила активную геодинамику и геотектонику. Смещение земного ядра (разогретого до 6000 °C) сказалось в интенсивной



астеносферной проработке и океанизации Южного и «Восточного» полушарий, что подчеркивается подъемом поверхности Мохоровичича в южной части Тихого океана на 9 км. Утяжеленное сдвинутым ядром и уплотненное Южное полушарие инерционно сдвинулось на 30° при замедлении вращения Земли в ранге геотектонического цикла, что видно по левому экваториальному сдвигу материков и срединно-океанских хребтов.

Смещение ядра выражается и в наклоне Земли к плоскости орбиты на 23°27', тем более что с таким наклоном увязывается наличие в зоне критических широт 60–65° в Северном полушарии почти сплошного пояса континентов, а в Южном полушарии пояса океанов. Земля покачивается, а литосфера колышется при микроподвижках ядра.

При покачиваниях Земли смещаются, но циклически возвращаются траектории затмений. Повторяющиеся взаимодействия Земли, Луны и Солнца, точные по географии и резонансу, канализировали мантийную конвекцию, восходившую на месте срединно-океанских хребтов. Расползающиеся оттуда астеносферные потоки в целом утолщали первичную субконтинентальную литосферу, но при этом перераспределяли ее вещество, обрисовывая дегранитизированные протоокеанические платформы.

В принципе деструктивные преобразования литосферы в трансокеанском геотектоническом поясе обусловливались поднимающимися мантийными выплавками на сдвиго-раздвиговых границах плит. Раздвиги усиливались циклическими поворотами из стороны в сторону неоднородностей литосферы, ставших в фанерозое плитами. Этот подвижный горный пояс выделился утонченной до 5–10 км океанической корой.

Вследствие затменных воздействий и в общем антиподально зонам конвективного подъема мантии обозначились зоны ее погружения. Астеносферные потоки уходили под протоконтинентальные платформы, обеспечивая их приращение и гранитизацию, то есть в принципе конструктивные преобразования литосферы на сдвиго-содвиговых границах плит. Там в связи с циклическим усилением сдвиго-содвигов поднимались складчато-глыбовые хребты трансконтинентального геотектонического пояса. Этот подвижный горный пояс выделился утолщенной до 50–70 км континентальной корой.

Активность и эволюция обоих геотектонических поясов непосредственно связаны с пульсацией мантийной конвекции и поворотами литосферных плит. Они подчинены геодинамическим (геотектоническим) циклам затменных лунно-солнечных воздействий, подвижек барицентра и земного ядра, вариаций скорости вращения и покачиваний Земли. Повороты плит из стороны в сторону обеспечивают тектономагматическую активность геотектонических поясов, воплощающую разгрузку основных ротационных напряжений и тепловых потоков. Перемещение зон мантийного подтока при изменении наклона Земли сказывается в смещении центров активности геотектонических поясов.

Синхронная эволюция геотектонических поясов подразумевает связные повороты всех плит. Тихоокеанский подвижный пояс, окаймляющий «Восточное» полушарие как минимум с фанерозоя, подчеркивает значение Тихоокеанской плиты как крупнейшей неоднородности мантии. Немного меньше антиподальная неоднородность «Западного» полушария, представленная Африканской плитой, в большей части континентальной. Выразительна и другая пара антиподальных неоднородностей: океанической Южного полушария и континентальной Северного полушария. Границы взаимного влияния четырех полушарных неоднородностей обусловили выделение семи основных плит.

Основные неоднородности мантии только в общем уравновешивали фигуру Земли, делавшейся в ходе структурно-вещественной организации всё более эксцентрической и неоднородной. Перераспределение вещества в направлении кристаллографической симметрии Земли привело к разделению литосферы на отличные по петрохимическому составу и толщине протоокеанические и протоконтинентальные платформы. В процессе эволюции первые из них постепенно уплотнялись и оседали в астеносферу, а вторые разуплотнялись и поднимались. Изостатическое уравновешивание платформ идет относительно не коры, а литосферы, плавающей на полурасплавленной астеносфере.



Небесная механика и асимметрия планет Эксцентричность ядра и глубинная неоднородность не есть особенность Земли, что

подтверждается данными планетологии. Разные по масштабу «океанические» полушария присущи всем каменным планетам, а наклон планет к плоскости орбит составляет от 2°36' до 82°. Всё говорит о смещении (разном) ядер планет и полушарной тектономагматической проработке и «океанизации» литосферы в связи с резонансным движением тел Солнечной системы и циклическими взаимодействиями центров масс.

Резонансы движения планет и спутников определяются по многодневным и многолетним циклам схождения начальных точек периодов их обращения и вращения, и хотя схождение обычно поясняется синхронизацией движения Солнечной системы, но остается неким свойством небесной механики. Между тем из неполной кратности периодов обращения и вращения планет и спутников следуют резонансы с циклами от сотен и тысяч лет до сотен миллионов лет. Гораздо более редкие, но более точные и общие взаимодействия выражаются в более глубокой динамической и тектонической активизации и радикальных возрастных преобразованиях Солнечной системы.

Периоды обращения и вращения Меркурия (87,97 и 58,65 суток) имеют отношение 2 к 3. Таким образом, через три оборота вокруг оси (175,95 суток) и вместе с тем через два оборота вокруг Солнца (175,94 суток) Меркурий сближается с ним, повернутый к нему той же стороной, то есть олицетворяет движение общего центра масс. Двойной период сближения Меркурия с Солнцем (351,88 суток) соразмерен с тремя синодическими периодами по 116 суток пересечения им линии Земля — Солнце, когда Меркурий резонирует с центрами их масс, притом повернутый к Солнцу одной и той же стороной.

Для Меркурия характерны два типа местности, сходные с лунными плоскими «морями» и кратерированными «материками», причем их краевые уступы высотой 1–2 км и протяженностью в сотни км напоминают земные зоны перехода от континента к океану. Достаточно просматривается сеть планетарной трещиноватости. Антиподально крупной «материковой» возвышенности расположена «океаническая» котловина Калорис (поперечником до 1300 км), обычно объясняемая ударом астероида, но образованная резонансными взаимодействиями Меркурия (рис. 28). Схождения барицентра Меркурия и Солнца с центрами масс Земли и/или Венеры сдвинули ядро Меркурия к котловине Калорис и циклически возбуждают его, тектонически активизируя Меркурий.

Рис. 28. Карта рельефа Меркурия (NASA)

оранжевым цветом показаны вулканические образования

Периоды вращения Венеры 243,16 суток и обращения Земли 365,24 суток имеют отношение 3 к 2, то есть через два года (730,48 суток) и три оборота вокруг оси (729,48 суток) Венера повернута к Земле одной и той же стороной. Период вращения Венеры даже больше периода обращения (224,7 суток), но вращение обратное (по часовой



стрелке, так вращается еще Уран) и поэтому солнечные сутки на Венере длятся 117 суток. Синодический период обращения Венеры составляет 583,92 суток, и она через 291,96 суток проходит нижнее или верхнее соединение с Солнцем (перед ним или за ним). Из-за соразмерности периода синодического обращения с пятью венерианскими сутками (585 суток) Венера при соединениях повернута к Солнцу той же самой стороной. Примерно через 8 лет такие соединения происходят в том же месте орбиты Земли.

В результате резонансных взаимодействий масс Венеры с Землей и Солнцем ее экваториальное сечение вытянулось в эллипс с разностью полуосей 1,1±0,4 км, что из-за сравнительной близости Солнца намного больше, чем экваториальная эллиптичность Земли. Центр масс Венеры сместился от геометрического центра на 1,5±0,3 км в сторону Солнца по линии нижнего соединения. Именно на этой диаметральной линии Венеры расположены крупнейшая «океаническая» область и антиподальный ей «материк» Земля Афродиты высотой до 4–6 км и равновеликий Африке (рис. 29).

Рис. 29. Карта рельефа Венеры (NASA)

Рельеф Венеры в целом пологохолмистый, но 27% поверхности занимают низменности глубиной до 2 км, выстланные базальтами. Горы высотой 1,5–5 (до 8) км занимают 8% поверхности, по большей части на Земле Афродиты, Земле Иштар и в области Бета. Сходство высот гор с земными горами увязывается с силой тяжести (880 см/c2), тоже сходной. Протяженные рифтовые зоны глубиной до 4–6 км имеют сходство с земными рифтами и обычно поясняются эволюционным расширением Венеры, так как каких-либо признаков перемещения литосферных плит не установлено. Достаточно опознаются сеть планетарной трещиноватости и повороты глыб пластичной литосферы.

Марс во всех отношениях довольно сходен с Землей, он вращается с периодом 24 часа 37 минут (сол), а обращается с периодом 668,6 солов (687 земных суток). На Марсе тоже опознаются «океаническое» и «материковое» полушария: северное равнинное базальтовое и южное возвышенное кратерированное. Полушария разделяются переходной зоной шириной 100–500 км с резкими перепадами высот, множеством разломов и тектонически изъеденным рельефом, что имеет сходство с земными зонами перехода от континента к океану. Различия полушарий традиционно поясняются извержением огромного вулкана или сильнейшим ударом астероида 4 млрд лет назад.

Между тем за полушарной асимметрией кроются резонансные взаимодействия центров масс Марса, Земли и Солнца при их схождении на прямой линии, что усиливается резонансами Венеры и Меркурия. Показательно противостояние Марса с периодом 780 суток, и оно становится великим через 15–17 лет, когда Марс в перигелии подходит к Земле на 55 млн км. В итоге северное полушарие Марса приплюснулось (по линии большого круга, наклоненного на 35° к экватору), обозначая смещение ядра в эту сторону. Интенсивная тектоновулканическая проработка «океанизировала» полушарие, выровняв его базальтами и погрузив уплотнившуюся литосферу в астеносферу (рис. 30).



Рис. 30. Карта рельефа Марса (NASA)

Крупнейшие морфоструктуры Марса тоже антиподальные и проявляют его глубинные неоднородности. К центру западного полушария тяготеет свод гигантского поднятия Фарсида высотой до 8 км с цепью из трех вулканов, которые возвышаются еще на 6–10 км. На склоне поднятия стоит крупнейший на планетах вулкан Олимп высотой 26 км и поперечником 650 км. Антиподально поднятию Фарсида расположена огромная (поперечником 2000 км) и глубочайшая (8 км) кольцевая депрессия равнины Эллады. Вулканы, почти предельные по высоте для марсианской силы тяжести (371 см/c2), сопоставимы с вулканом Гавайев, возвышающимся над дном Тихого океана на 9 км, что тоже предельно для земной силы тяжести. Поднятие Фарсида, должно быть, есть результат резонансных воздействий массивного Юпитера, тоже эксцентрического.

На эксцентричность Юпитера указывает его Большое красное пятно, вдвое большее Земли (рис. 31). Пятно движется в зоне южных тропических широт в виде быстро вращающегося циклона, который олицетворяет «взгляд» барицентра Юпитера и Солнца, единственного среди барицентров планет движущегося снаружи Солнца.

Рис. 31. Большое красное пятно Юпитера (NASA)



Противостояния Юпитера происходят через 13 месяцев, а раз в 12 лет становятся великими, когда он проходит близ своего перигелия. Периоды обращения Юпитера и Сатурна (11,86 и 29,46 года) резонансные в отношении 5 к 2, то есть через 59–60 лет эти планеты испытывают мощную динамическую активизацию. Активизация усиливается резонансами в движении 67 спутников Юпитера, создавших полосовую структуру его атмосферы, и 62 спутников Сатурна, образовавших его кольца (рис. 54 в главе 10).

Резонансные взаимодействия в целом присущи Юпитеру, Сатурну, Урану, Нептуну и даже маломерному Плутону. Но из-за продолжительности сидерических периодов обращения планет-гигантов (от 12 до 165 лет), хотя и краткости периодов вращения (от 10 до 16 час.), резонансы сравнительно редки. Однако они более значимы, особенно для планет земной группы, усиливая их резонансы своей многолетней и тысячелетней цикличностью. Ведь синодические периоды обращения планет-гигантов довольно близки (от 399 суток у Юпитера до 367 суток у Нептуна) и притом соразмерны с земным годом.

Резонансы впечатляюще выражены у спутников, вращающихся в унисон со своими планетами: у Земли это Луна, у Марса — Фобос и Деймос, у Юпитера — Ио, Европа и Каллисто, у Сатурна — Япет, Рея и Тефия. Все спутники повернуты к своим планетам одной стороной, а значит, их центр масс смещен. Показательна Луна, обращенная к Земле «океаническим» полушарием и отвернутая «материковым» полушарием (рис. 32).

Рис. 32. Карта рельефа Луны (NASA)

A — видимое «океаническое» полушарие; B — невидимое «континентальное» полушарие

На «океанической» стороне литосфера Луны тоньше, причем в приэкваториальном Океане Бурь утончена до 60 км и выпукла, тогда как в антиподальном регионе на «материковой» стороне утолщена до 80–100 км и вогнута. Неровности литосферы прослеживаются в мантии вплоть до ядра. Антиподальные регионы обозначают диаметральную линию смещения небольшого ядра Луны (200–400 км) в сторону Земли почти на 3 км и, должно быть, под влиянием их барицентра. Крупное Море Облаков у Южного полюса подтверждает полушарный масштаб мантийной неоднородности.

Поверхность Луны представлена в виде светлых гористых областей, возвышающихся над темными равнинами «морей» на 1–2 и до 8 км. Высота рельефа соотносится с величиной Луны и силы тяжести (238 см/c2), а в целом рельеф пологий, но с кратерами глубиной до 2–3 км, вулканическими куполами диаметром до 15–20 км и тектоническими трещинами длиной до 250 км. Ударные и вулканические кратеры поперечником 1–2 и до 2500 км и глубиной до 6 км (Бассейн Южного полюса) осложняются мелкими кратерами и испещряют Луну, главным образом «материковую» обратную сторону.

Крупнейшие кратеры в виде «морей» видны невооруженным глазом и занимают треть всей поверхности Луны. «Моря» ее видимой «океанической» стороны составляют округлую впадину, которая обрамляется по краю гористыми областями, переходящими



на невидимую «материковую» сторону. На обратной стороне Луны отдельные «моря» составляют кольцевую структуру, в целом антиподальную контурам «океанической» стороны. В «морях» луноходами обнаружены базальты, сходные с базальтами земных океанов, а на «материках» установлены континентальные анортозиты и нориты.

Однотипная полушарная асимметрия Луны и Земли утверждает связь эволюционных преобразований тел Солнечной системы с их эксцентричностью и резонансным движением. В этом контексте объясняется безвременная гибель Фаэтона — планеты между Марсом и Юпитером, предположение о которой высказал в начале XIX века Г. Ольберс. Существование Фаэтона подтвердилось открытием пояса астероидов, который занял пустующее место в правиле планетных расстояний Тициуса–Боде: 0,4 + 0,3 × 2n в астрономических единицах. Для Венеры n = 0, для Земли n = 1, для Марса n = 2 и для пояса астероидов n = 3 и так далее, кроме Меркурия (0,4 а. е.) и Нептуна (30 а. е.).

Фаэтон, не уступал по размерам и массе Марсу и занимал экстремальное положение между орбитами внутренних и внешних планет. Их приливные силы, должно быть, и разорвали Фаэтон в результате точнейшего резонансного схождения на прямой линии центров масс планет по окончании катархейского мегацикла движения Солнечной системы. Орбиту Фаэтона увековечил пояс астероидов, среди которых выделяются Церера, Паллада, Веста и Гигея — глыбы поперечником 1000, 608, 538 и 450 км, представляющие собой остатки гигантских обломков планеты. Астероидов поперечником свыше 1 км не менее 10 тыс., но вместе они составляют всего лишь 0,1% массы Земли, так как на протяжении 3,9 млрд лет разрушаются при взаимных столкновениях.

Мелкие обломки и пыль под притяжением планет (усиливающимся при циклических резонансах в их движении) и проносящихся мимо комет выметаются из пояса астероидов, обрушиваясь на ближайшие планеты метеоритами и метеорными потоками. Часть крупных астероидов стала спутниками Юпитера, Сатурна и Марса. Угловатая форма и типичные размеры астероидов (225, 80, 35, 11 и 2,2 км), соразмерные с ячейками сети трещиноватости Земли, тоже дают указание на разрушение Фаэтона.

Метеориты подразделяются по составу на каменные (силикатные), железные (железоникелевый сплав) и железокаменные, а преобладают каменные (80–90%), близкие земной коре по содержанию кислорода и кремния, но обогащенные металлами. По структуре метеориты делятся на недифференцированные (хондриты), в том числе редкие углистые, и дифференцированные (до 10%), соответственно интерпретируемые как мелкие тела и обломки крупных тел протопланетной туманности. Между тем Фаэтон распался в возрасте 0,6 млрд лет и еще не должен быть дифференцированным по составу, то есть в основной внеядерной части состоял из примитивного вещества в виде мелких (1 мм) силикатных шариков (хондр), обогащенных углеродом и связанной водой.

Современные метеориты есть жалкий остаток обломков Фаэтона, потраченных 3,9–4,0 млрд лет назад на мощную бомбардировку планет, где она оставила неизгладимые следы. Гораздо больше повезло Земле: порядка сотни ее метеоритных кратеров несравнимы с испещренной ими обратной стороной Луны, которая как щит принимала удары. Но не просто телохранителем служит Луна, при оформлении квазидвойной планеты Земля стала олицетворением динамики и эволюции Солнечной системы.

Смещение центра масс от геометрического центра есть условие и показатель эволюции всякой планеты, проходящей структурно-вещественные преобразования вследствие резонансного движения тел Солнечной системы и взаимодействий центров масс. Нарастающая асимметрия обеспечивает всё лучшее согласование движения планет и спутников, достигшее 98,5%, что говорит о зрелости Солнечной системы. Трудно принизить значение небесной механики, расписывающей многокомпонентное движение, динамическую активность и возрастные перестройки всего множества тел.



Глава 5. Динамика литосферы Парадигма системной геотектоники

Проблемы происхождения и возрастной эволюции Земли находят разрешение в космогенно-эндогенной геодинамике и системной геотектонике, которые выступают в значении новой концептуально-методологической парадигмы геологии [Голубев, 1992а,б, 1994а, 1996б, 1999, 2000а,б, 2005]. Системотектоника, довольно несложная в отношении ежедневной актуальной геодинамики и достаточно наглядная в облике и глубинном строении Земли устраняет противоречия концептуальной теории тектоники плит и объясняет знаковые геологические факты, не вписывающиеся в нее.

В системотектонике синтетически сходятся элементы исторически значимых геотектонических теорий: контракции и гравитационного сжатия Земли, пульсационного расширения и глубинной дифференциации, ротационной и приливной, геосинклинально-платформенной и геоблоковой, тектоники плит и нелинейной геодинамики. Единая подоплека взаимоисключающих и противоборствующих теорий продемонстрировала неоклассическую преемственность системотектоники. Первое представление о ней дают 15 положений, всесторонне освещающих ведущие факторы и механику тектогенеза.

1. Глубинная неоднородность и эксцентричность Земли. Деление литосферы на плиты обусловлено неоднородностью и асимметрией Земли, которые произведены резонансными взаимодействиями центров масс Земли, Луны и Солнца, проявляемыми затмениями. Затмение Солнца при образовании Земли в перигелии, а Луны в перигее вызвало встречное смещение их ядер, постепенно подвигавшихся при затмениях на протяжении догеологического катархея. Смещение ядра предопределило географию конвекции и выделение двух основных пар антиподальных неоднородностей мантии.

Тихоокеанская и африканская неоднородности отметили сдвиг ядра к «Восточному» полушарию в связи с затмениями в перигее. Антарктическая и арктическая неоднородности отметили сдвиг ядра к Южному полушарию в связи с затмениями в перигелии. Границы взаимовлияния четырех полушарных неоднородностей определили очертания семи основных плит: Тихоокеанской, Австралийской, Африканской, Антарктической, Южно-Американской, Северо-Американской и Евразийской. В ходе структурно-вещественных преобразований плит появились океанические («Восточное» и Южное) и континентальные («Западное» и Северное) полушария, попарно антиподальные. Эти полушария сочетаются в сводных океаническом и континентальном полушариях, которые обозначают отклонение ядра Земли к южной части Тихого океана.

2. Кинематика и динамика литосферных плит. Плиты произведены мантийной конвекцией и зафиксированы ею. Плиты не имеют непрерывных границ, так как только поворачиваются из стороны в сторону на 10–15°. Упругопластические подвижки плит при инверсиях ротационных напряжений обеспечивают целостность литосферы, не более чем растягиваемой и утончаемой в межплитных и внутриплитных подвижных поясах. Плиты изменяют направление поворота при ускорении вращения Земли в начале геодинамического (геотектонического) цикла и замедлении вращения в середине цикла.

Выделение плит есть результат перераспределения вещества и консолидации литосферы, и сопровождалось отколом их утонченных окраин в виде литосферных глыб (малых плит и субплит), которые в большинстве стали океаническими. Утолщенные центральные части плит тоже покололись на платформы, ставшие континентальными у всех плит, кроме великой Тихоокеанской плиты. Циклические микроповороты плит разгружаются посредством поворотов их глыб, платформ и массивов с образованием складчатых и вулканогенных поясов. Разгрузочные повороты трансформируются во все виды внутриплитной тектоники, качественно отличной на континентах и в океанах.

3. Геотектонические пояса и мантийная конвекция. Плиты разделены трансокеанским и трансконтинентальным геотектоническими поясами, которые в целом антиподальны и выделяются сейсмической и вулканической активностью.

Глава 5. Динамика литосферы


Трансокеанский пояс представлен глобальной системой вулканических срединно-океанских хребтов. Трансконтинентальный пояс представлен глобальной системой складчато-глыбовых хребтов, которая обрамляет с юга Евразию и Северную Америку и имеет меридиональные ветви на западе Южной Америки и между Европой и Азией.

Границы плит из-за их поворотов сдвиговые, но из-за конвективного подъема или погружения мантийных выплавок в межплитных зонах являются сдвиго-раздвиговыми (дивергентными) в трансокеанском поясе и сдвиго-содвиговыми (конвергентными) в трансконтинентальном поясе. Астеносферные подток и субдукция придают трансокеанскому и трансконтинентальному поясам конструктивно-деструктивный и деструктивно-конструктивный характер соответственно. Двухъярусная термохимическая конвекция стимулируется усилением пульсаций Земли при циклических подвижках лунно-земного барицентра и земного ядра, колебаниях скорости ее вращения и наклона.

4. Срединно-океанские хребты и астеносферная тектоника. Трансокеанский горный пояс олицетворяет тектономагматическую деструкцию литосферы в зонах подъема мантийных конвективных потоков на дивергентных границах плит, где в связи с поворотами главенствуют сдвиго-раздвиги и вулканическая деятельность. Легкие компоненты мантии поднимались под будущими срединно-океанскими хребтами и расползались под еще тонкой субконтинентальной литосферой, наращивая ее снизу и формируя ее доплитные неоднородности за счет перераспределения вещества.

Протоокеанические платформы, широкими полосами окаймившие зоны мантийного подтока, в связи с его циклическим усилением подплавлялись и дегранитизировались, а под подпором расходящихся астеносферных потоков приподнимались, испытывая денудацию «гранитного» слоя. Гидротермально обогащенные кремнеземом и щелочами потоки задавливались током мантийной конвекции в зоны астеносферной субдукции под протоконтиненты, утолщая их и гранитизируя. В итоге литосфера континентов стала толще в 2–3 раза, чем в океанах, где она утончается от окраин к срединным хребтам.

5. Зоны перехода от континента к океану и астеносферная субдукция. Зоны погружения астеносферных потоков под активными окраинами континентов обозначены узкими сейсмофокальными зонами, которые становятся таковыми лишь с глубины 50–100 км, то есть с кровли океанической астеносферы. Цепочки глубоководных желобов и островных дуг выказывают разделение потоков на широкие струи. Высочайшая сейсмическая и вулканическая активность, тепловой поток и гравитационные аномалии вокруг Тихоокеанской плиты свидетельствуют об активной астеносферной субдукции.

Островные дуги и кольцо андезитового вулканизма олицетворяют поднятие и проплавление астеносферными струями кромок континентальных плит, а базальты глубоководных морей проявляют астеносферный диапиризм, который сопровождает субдукцию струй. Тогда как пассивные окраины континентов обозначают зоны пассивной астеносферной субдукции, выраженные периокеанскими прогибами, гравитационными и магнитными аномалиями. Астеносферный диапиризм проявлен на окраинах континентах траппами, а на шельфе «базальтовыми окнами» под крупными осадочными впадинами.

6. Складчато-глыбовые пояса и сдвиговая тектоника. Трансконтинентальный геотектонический пояс олицетворяет геосинклинальное утолщение литосферы на конвергентных границах плит в результате их циклических поступательно-возвратных поворотов. Общая инверсия поворотов в середине геодинамического цикла (геоцикла) объясняет смену рифтогенного этапа геосинклинального развития орогенным. Преобразования земной коры обусловлены сдвиговыми напряжениями окраинных для плит платформ и массивов, испытывающих постоянные микроповороты. Таким образом разгружаются напряжения от поворотов плит и определяется сегментарное строение складчатых областей. То же самое относится к внутриплитным подвижным поясам.

Начальные для геоцикла сдвиго-раздвиги формируют геосинклинали, а возвратные сдвиго-содвиги во второй половине геоцикла производят орогенную складчатость и эпиплатформенную орогению. Динамотермальная разгрузка напряжений выливается в



региональный метаморфизм и магматизм складчатых систем, а астеносферный диапиризм создает вулканогенные пояса. Фронтальные для геосинклинали массивы под напором диапиров испытывают подплавление и денудацию, диффузный спрединг и базальтовый вулканизм и после десерпентинизации оседают как глубоководные моря.

7. Магнитные аномалии океанов и диффузно-полосовый спрединг. Полосовые аномалии наложены на мозаичное магнитное поле протоокеанической коры, фиксируя зоны диффузно-полосового спрединга и финальные импульсы их платобазальтового вулканизма. Альпийский лавовый потоп, отмеченный на континентах полями траппов и заливший треть Земли, воплотил усиление ее пульсаций и конвекции с деструкцией астеносферными потоками предельно истонченной субконтинентальной литосферы. Возникновение диффузно-полосового спрединга есть эволюционно новый эффект пульсирующих потоков, которые упираются в уступы основания тонкой литосферы и выдавливаются наверх по разломным зонам, проплавляя их и выплескиваясь лавами.

По мере залечивания лавами периферийных полос спрединга и прогрева литосфера десерпентинизируется и океанизируется. Скорость образования океанической коры пропорциональна мощи (скорости) астеносферных потоков и обратно пропорциональна толщине протоокеанической литосферы. Мощные потоки над смещенным к Тихоокеанской плите земным ядром предопределили ее первоочередную и всеохватную океанизацию. Перегретые текучие потоки воплотились в пологих Южно-Тихоокеанском и Восточно-Тихоокеанском поднятиях, а интенсивный подток гидротерм, промывающих субконтинентальную кору, сложил покровы железомарганцевых конкреций и корок.

8. Инверсии и перемещения полюсов магнитного поля Земли. Спрединговые аномалии запечатлели знаковые инверсии магнитного поля при замедлении вращения Земли (базовая обратная полярность) и при ускорении (прямая полярность). Инверсия скорости вызывается радиальной подвижкой субъядра в расплаве оболочки вследствие серии точнейших затмений и сопровождается инерционным проворотом субъядра. Отклонение центра тяжести и изменение наклона Земли ведет к сдвигу оси магнитного диполя, сохраняющего ориентацию к солнечному ветру. Смещения магнитных полюсов вкупе с поворотами плит, платформ и блоков поясняют невязки палеомагнитных данных.

Полосовые магнитные аномалии запечатлели всплески базальтового вулканизма, которые означают усиление мантийной конвекции и разогрев магматических очагов при инверсии скорости вращения Земли и усилении теллурических токов. Обрывки мезозойских аномалий обозначили первоначальные области спрединга, асимметричные океанам из-за большего подплавления литосферы на их западе. Кайнозойская серия аномалий обозначила сужение областей вулканизма к срединно-океанским хребтам при залечивании лавами окраинных полос спрединга со стиранием первичных аномалий.

9. Динамика спрединга и трансформных разломов. Глобальное позднемеловое–кайнозойское сужение областей спредингового вулканизма обусловлено перемещением двух основных эпицентров астеносферного подтока в связи с замедлением вращения и подвижкой ядра Земли. Тем самым отметилось начало орогенного этапа альпийского геодинамического цикла. Инверсия ротационных напряжений с экваториальным сжатием и полярным растяжением сопровождалась сдавливанием субмеридиональных зон диффузно-полосового спрединга и раскрытием субширотных трансформных разломов.

Трансформные разломы, в сущности, являются обыкновенными вырождающимися сдвигами с раздвиговой и содвиговой составляющими, которые компенсируют сдвиго-раздвиги в срединно-океанских хребтах и расширение океанических платформ за счет застывающей в трещинных зонах магмы. Поступательное увеличение в обе стороны от хребтов возраста вулканических гор, отмечающих пересечение спрединговых аномалий и трансформных разломов, подчеркивает очередность залечивания полос спрединга. Трансформы проходят на континенты, но утрачивают там выразительность и специфику, и представляют собой океанические элементы сети планетарной трещиноватости.



10. Планетарная трещиноватость и геоматрица. Древность планетарной сети трещиноватости свидетельствует о генеральной неизменности положения оси вращения Земли и осей поворотов плит. Регулярная сеть зафиксировала циклические повторяющиеся ротационные упругие напряжения литосферы и траектории затменных воздействий, которые размечаются небесной механикой и последовательно активизируют разные элементы сети. Ортогональная и диагональная системы разломов формируют ромбоидную подструктуру земной коры, а оперяющие разломы придают ромбоидам округлые очертания, коренящиеся в пластичной нижней коре. Шаг между разломными зонами разного ранга составляет 7740, 6300, 5160, 3780, 2580, 1740, 1200, 540, 225, 85, 63, 42, 21, 10 км и менее, причем шаг имеет определенную кратность. Шаг повторяется в глубинном расслоении Земли, тоже связанном с ее неровным вращением.

Ротационные сдвиговые напряжения разгружаются поворотами и вертикальными движениями блоков коры разного масштаба, в результате чего из правильных элементов сети складываются различные по рисунку разломы. Своеобразие рисунка рельефа и разломов каждого континента и океана запечатлело кинематику кайнозойских поворотов соответствующих плит, а черты зеркальной симметрии напряжений сдвига создали иллюзию раздвижения континентов. Подчиненность структурного плана литосферы, атмосферы, гидросферы, биосферы и геофизических полей ранжированной структуре сети трещиноватости придает ей значение матрицы динамического поля Земли.

11. Геополе и георитмы. Фундаментальное геодинамическое поле (геополе) генерируется земным ядром, тонко дрожащим в ультракоротком ритме. Георитм исходит с субатомного уровня и по-своему воспроизводит алгоритм галактической эволюции, который был заложен в пульс ядра при образовании Земли и направляет ее возрастную эволюцию. Энергоинформационное гравитомагнитное геополе действует вместе с производными от него гравитационным и электромагнитным полями, непосредственно регулирующими энергетику и тектономагматическую активность Земли. Часовым механизмом эволюции служит небесная механика, обусловленная эксцентричностью центров масс и орбит космических тел и цикличностью их резонансных взаимодействий.

Так происходят пульсации динамических полей Вселенной, Галактики и Солнца. Поля посредством космического излучения модулируют по амплитуде, частоте и фазе ультракороткие и короткие колебания ядра Земли, в результате пульсирующей в общем ритме. Суточные и месячные, годичные и многолетние, вековые и тысячелетние георитмы связаны с цикличностью приливов Луны и активности Солнца, причем экстрем-точки георитмов раскрывают механику актуальной геодинамики и геотектоники. Остронаправленные гравитомагнитные волны затмений циклически проходят по узлам геоматрицы, возбуждая земное ядро и разгружая упругие напряжения литосферы. В механике сейсмической активности преломляются все факторы системной геотектоники.

12. Геохронологическая шкала и геотектонические циклы. В стратиграфии и геохронологии отражена многоуровневая цикличность резонансного движения тел Солнечной системы и затменных лунно-солнечных воздействий, которая вершится циклом обращения вокруг ядра Галактики. Фазы аномалистического и сидерического периодов обращения по 190 и 215 млн лет размечают рубежи геологических периодов и эпох, причем схождение начальных точек галапериодов 4,5 млрд лет назад (Галактический резонанс) объясняет образование Земли. Интерференция галапериодов выражена в геодинамических циклах по 155–195 млн лет, которые означают обращение солнечно-галактического барицентра и контролируют жизнь Земли во всех ее сферах.

Такие геоциклы фанерозоя начинаются в середине кембрия, конце девона, триаса и неогена и отвечают каледонскому, герцинскому, альпийскому геотектоническим циклам и началу неотектонического цикла. Из геоциклов и их четырех фаз слагаются эры палеозоя, мезозоя и кайнозоя. Волновое колебание амплитуды геоциклов и геодинамической активности с периодом 1550–1700 млн лет соотносится с надэрами



катархея (половинной), архея, протерозоя и фанерозоя. Экстрем-точки геоциклов и мегациклов отмечены революционными преобразованиями геосферы и биосферы.

13. Эволюция литосферы и выделение плит. Возрастные структурно-вещественные преобразования Земли обеспечиваются мантийной конвекцией, которая стимулируется подвижками лунно-земного барицентра и центробежной сепарацией и полициклически усиливается. Вследствие этого Земля расслаивалась, несколько сжимаясь, и приобретала мантийную и литосферную неоднородность. К архею сложилась субконтинентальная твердь бескрайней Прекембрии. Литосфера постепенно подращивалась веществом астеносферных потоков и связывала ювенильную воду, экранируемую затвердевшей корой, за счет рассеянной серпентинизации ультрабазитов.

Доплитные неоднородности литосферы в процессе перераспределения вещества изменялись: их центральные платформы утолщались и гранитизировались, а окраинные платформы утончались и дегранитизировались. Только сравнительно близкая к земному ядру тихоокеанская неоднородность полностью утончалась и уплотнялась. Начальное разделение уже неоднородной и консолидированной литосферы на плиты запечатлено панафриканским диастрофизмом, который ознаменовал усиление пульсаций Земли с фанерозоя. С каледонского геоцикла выделились Тихоокеанская и Африканская плиты, а с герцинского геоцикла — другие плиты, и тем самым обособились протоконтиненты. С альпийского геоцикла плиты перешли к собственно океанизации и континентализации.

14. Океанизация и континентализация. Океаны есть итог астеносферной проработки протоокеанических субконтинентальных платформ. Платформы стали предельно тонкими и дегранитизированными и разогревались под толстым покровом океанических базальтов. Они покрыли денудированную древнюю метаморфическую кору и вкупе с дайковым комплексом составили второй океанический слой. Остатки низов «гранитного» слоя былой коры, полосчато замещенные габброидами, стали третьим океаническим слоем. «Базальтовый» слой коры подвергся десерпентинизации с подъемом раздела Мохоровичича и отошел из состава коры в астеносферу.

Кора преобразовывалась по мере зонального отступания спредингового вулканизма к срединно-океанским хребтам и наступления фронтов океанизации со ступенчатым и всё большим оседанием литосферы, всё полнее десерпентинизируемой. Уплотняющаяся литосфера оседала в астеносферу на слой высвобожденной из серпентинитов воды, причем для наполнения океанов достаточно исходного объема серпентинитов 20–25%. Сейсмостратиграфическая кривая запечатлела ход оформления океанов. Вместе с ними оформлялись континенты, гранитизированные и изостатически всплывающие. С этим согласуются ступени склонов континентов, океанских хребтов и микроконтинентов, осадочный слой океанов и находки там древних пород, теневые признаки толстой коры.

15. Ход образования и неотектоника Мирового океана. Океаны формировались со стадийностью альпийского геодинамического цикла и как провинции единого океана. С начала цикла (с юры) на своих окраинах закладывается мелкий Тихий океан, углубляющийся на западе со второй стадии цикла (с раннего мела). Тогда же закладываются мелкие Атлантический и Индийский океаны и Арктический миниокеан. Они вместе с Тихим океаном углубляются на своих окраинах с третьей стадии цикла (с позднего мела). С четвертой стадии цикла (с эоцена) океаны прирастают от окраин к срединным хребтам и углубляются, и тогда же закладываются глубоководные моря.

Смена альпийского геоцикла неотектоническим (поздний миоцен) сопровождалась тотальным оседанием океанизируемой литосферы и углублением океанов в среднем на 2 км с затоплением срединных и поперечных хребтов. Оформление Мирового океана и континентов засвидетельствовало окончательное разделение литосферы на океаническую и континентальную. Основными геоструктурами стали трансокеанский и трансконтинентальный геотектонические пояса, разделяющие плиты, и внутриплитные подвижные пояса (складчатые и вулканические), разделяющие континентальные и



океанические платформы. Обновление геотектонического режима подтвердило как вхождение Земли в океаническую стадию развития, так и значение системотектоники.

Геотектонические пояса и плиты Трансконтинентальный и трансокеанский геотектонические пояса представлены

глобальными системами грандиозных горных хребтов, которые делят литосферу на основные плиты и запечатлели ход тектонического развития Земли (рис. 24 в главе 4). Антиподальные континентальный и океанический подвижные пояса характеризуются высочайшей сейсмической, а в целом геофизической активностью и предстают в значении планетарных поясов напряженности и активности геодинамического поля.

Трансконтинентальный геотектонический пояс выражен сегментарной системой окраинно-континентальных горных хребтов, складчато-глыбовое происхождение которых подразумевает преобладание сжатия литосферы. Горный пояс в большей части расположен в Северном полушарии и обрамляет с юга ромбоидные структуры Евразии и Северной Америки. Горный пояс утрачивает выразительность на перешейке между ними, а на противоположной стороне Земли прерывается Атлантическим океаном. Пояс окаймлен цепочкой внутренних и окраинных глубоководных морей. Горные системы Анд и Урала означают антиподальные меридиональные ответвления дугообразного пояса.

Трансконтинентальный подвижный пояс состоит из эпигеосинклинальных орогенных поясов Северо-Атлантического, Альпийско-Гималайского и Урало-Охотского, а также Западно-Тихоокеанского и Восточно-Тихоокеанского. Их складчатые области заложены в позднем докембрии на границах плит и характеризуются полициклическим развитием.

Трансокеанский геотектонический пояс выражен сегментарной системой срединно-океанских хребтов, тектоновулканическое происхождение которые подразумевает преобладание растяжения литосферы. Горный пояс в большей части расположен в Южном полушарии и утрачивает выразительность на севере Атлантического океана и в Арктическом (Северном Ледовитом) океане. Там пояс в виде осевой зоны срединно-океанского хребта Гаккеля утыкается в континентальный склон моря Лаптевых.

На другом окончании трансокеанский пояс утрачивает выразительность в Тихом океане на подходе Восточно-Тихоокеанского поднятия к Центральной Америке в районе Калифорнийского залива. Но перед этим окончанием от Восточно-Тихоокеанского поднятия ответвляется цепочка океанских хребтов, которые вместе с ним составляют срединный геораздел Тихого океана. Геораздел утыкается в Алеутскую островную дугу, но опознается в Евразии в виде сейсмической зоны, проходящей к морю Лаптевых.

Геотектонические пояса разделяют семь основных литосферных плит (вкупе с восемью малыми плитами): Северо-Американскую (с плитой Хуана де Фука), Южно-Американскую (с плитами Карибской и Скотия), Евразийскую (с Индостанской плитой), Африканскую (с Аравийской плитой), Австралийскую, Тихоокеанскую (с плитами Филиппинской, Кокос и Наска) и Антарктическую (рис. 33). Малые плиты заполняют угловатые бреши между основными плитами и являются их краевыми глыбами разной величины. Потому не прекращаются попытки выделения новых малых плит и субплит. В качестве субплиты показательна Индостанская малая плита, означающая выступающую угловую глыбу Евразийской плиты, причем их сейсмотектоническая граница олицетворяет их полициклические микроповороты с надвиганием плиты на глыбу.

Основные плиты возвышаются посредине в виде материков, которые окаймлены широкими океаническими оторочками, кроме великой Тихоокеанской плиты, целиком океанической. Оторочки занимают половину Мирового океана и представляют собой окраинные подвижные пояса континентов в виде зон блокового поднятия их окраин и оседания шельфа. Но полноценные оторочки имеются только у пассивных окраин плит со стороны срединно-океанских хребтов. На активных окраинах плит оторочки выражены главным образом глубоководными морями. Такие моря являются типичными граничными структурами плит и в случае отсутствия между плитами срединно-океанских хребтов.



Рис. 33. Расположение литосферных плит

основные плиты разделены трансокеанским и трансконтинентальным горными поясами, стрелки показывают теоретическое движение плит.

Океанические оторочки полностью окаймляют только Антарктическую плиту, но и она отделена от Южно-Американской плиты глубоководным морем в виде полуограниченной Южно-Атлантической котловины. Северо-Американская и Южно-Американская плиты не имеют оторочек со стороны Тихоокеанской плиты и разделены тоже глубоководными Мексиканским заливом и Карибским морем. Эти плиты только в Атлантическом океане имеют оторочки, притом сопряженные с оторочками Евразийской и Африканской плит. Африканская плита имеет оторочки на большей части периметра, но отделена от Евразийской плиты только глубоководными Средиземным и Красным морями.

Австралийская плита оторочена только наполовину — со стороны Африканской и Антарктической плит, а от Евразийской и Тихоокеанской плит отделена цепочками глубоководных морей. Евразийская плита оторочена в большей степени — в Индийском, Атлантическом и Арктическом океанах, а от Тихоокеанской и Австралийской плит отделена цепочками глубоководных морей. Плита отделена Беринговым морем и от Северо-Американской плиты. Оторочка Евразийской плиты становится невыразительной со стороны Северо-Американской плиты в Арктическом океане, который больше похож на глубоководный залив Атлантического океана. Невыразительность океанических оторочек и меньшая глубина дна есть отличие континентального Северного полушария.

Ни одна плита не имеет однозначных и непрерывных границ, то есть границы плит весьма условные. Даже грандиозные горные пояса на активных окраинах континентов и срединно-океанские хребты не дают сплошных границ, поскольку состоят из кулисно сопрягающихся сегментов горных хребтов. Соответствующая целостность литосферы подразумевает движение плит только в виде упругопластических подвижек из стороны в сторону, не доводящих до сквозного разрыва сплошности литосферы, и с амплитудой, не превышающей ее толщины. Плиты поворачиваются не более чем на 10–15° в ответ на ускорение и замедление вращения Земли в формате геодинамического цикла.

Границы плит традиционно подразделяются на конвергентные (раздвиговые), дивергентные (содвиговые) и трансформные (сдвиговые), но в контексте поворотов плит все они в основе сдвиговые. Границы приобретают дивергентный характер в трансокеанском геотектоническом поясе, где под напором восходящего астеносферного подтока главенствуют сдвиго-раздвиги и вулканизм. Растяжение литосферы в этом



поясе глобально компенсируется сжатием в трансконтинентальном геотектоническом поясе, где границы плит приобретают конвергентный характер и под давлением астеносферной субдукции главенствуют сдвиго-содвиги и складчато-глыбовая орогения.

Сдвиговый характер обоих геотектонических поясов удостоверяется левосторонним сдвиго-раздвигом Красноморского рифта и правосторонним сдвиго-раздвигом рифта Калифорнийского залива. Молодые рифты трансокеанского пояса демонстрируют его деятельное вклинивание в континенты и сочленение с трансконтинентальным поясом, что происходит на одной и той же широте и почти противоположных долготах.

Клиновидные сдвиги рифтов подчеркивают связь развития геотектонических поясов с поступательно-возвратными поворотами плит. Направление поворотов задают приполярные плиты, напрямую реагирующие на инверсии скорости вращения Земли и закручивающие смежные с ними плиты. Вследствие поворотов плит произошли как отколы их угловатых выступов в виде малых плит, так и раскол плит на центральные и окраинные платформы (субплиты), разграничиваемые горно-складчатыми и рифтовыми зонами. В ходе эволюции плит платформы стали континентальными или океаническими.

Напряжения поворачивающихся плит тектонически разгружаются посредством поворотов их платформ, что находит отражение в синхронности развития межплитных и внутриплитных подвижных поясов. Угловая амплитуда и скорость поворота обратно пропорциональны величине плиты, тогда как радиусу поворота пропорциональна его линейная скорость, быстро возрастающая к окраине плиты. Этим обусловливается выдающаяся активность тектоники подвижных поясов между крупнейшими плитами.

Повороты плит и платформ из стороны в сторону естественно просто объясняют дугообразность складчатых систем и областей, причем протрузии гипербазитов выказывают заглубление сдвиговых зон до верхней мантии. Складчатые системы имеют только видимость былых островных дуг, да и то, если не замечать приуроченности современных дуг исключительно к окраинам Тихого океана и смежных с ним океанов.

Повороты платформ переходят в повороты блоков разного ранга и претворяются во всех видах внутриплитной тектоники, которая гораздо разнообразнее на толстой и разнородной земной коре континентов. Полициклическое поднятие щитов, погружение платформенных плит и массивов, заложение синеклиз и антеклиз, авлакогенов и рифтов, их последующее сжатие и горообразование, региональный и зональный метаморфизм и магматизм создали в итоге пеструю континентальную кору.

Самые интенсивные преобразования идут на окраинах крупнейших плит, имеющих наибольший размах поворотов, в связи с чем повороты разгружаются в широчайших (порядка 1000 км) зонах кулисных сдвигов суммарной амплитудой в основании до 200–300 км. Зоны переменной сдвиго-раздвиговой и сдвиго-содвиговой переработки литосферы образуют корневую систему разломов обоих геотектонических поясов.

В знакопеременных поворотах плит преломляются длиннопериодные инверсии типа и характера ротационных напряжений в геотектонических поясах, в частности трансокеанском поясе. При ускорении вращения Земли и экваториальном растяжении раскрываются рифты срединно-океанских хребтов субмеридионального простирания и параллельные им зоны диффузно-полосового спрединга, обозначенные полосовыми магнитными аномалиями. Одновременно сдавливаются субширотные трансформные рифты, осложняемые надвигами и диагональными сдвигами. В субширотных срединно-океанских хребтах Южного полушария растяжение срединных рифтов ослабевает.

При замедлении вращения и полярном растяжении Земли ротационные напряжения разгружаются обратными по кинематике деформациями со сжатием рифтовых зон субмеридиональных сегментов срединно-океанских хребтов и раскрытием субширотных трансформных разломов. По ним происходит инерционное сдвигание глыб и платформ литосферы в связи с неровным вращением Земли, широтно дифференциальным в пластичной мантии. Субширотные сдвиго-раздвиги осложняются диагональными сдвигами под влиянием субмеридиональных сдвиго-содвигов в рифтовой зоне.



Широтное деление срединно-океанских хребтов на кулисно сопряженные сегменты подчеркивается поперечными порогами и хребтами между океанскими котловинами, которые характеризуются пакетами отличных по рисунку и возрасту спрединговых аномалий. Сегментарно построен и трансконтинентальный горный пояс, состоящий из складчатых систем и областей, обладающих определенной автономностью развития.

Гигантские поперечные и косые магистральные разломы океанского дна в принципе прослеживаются на континенты через каньоны склонов, но вырождаются как сдвиги, представляя собой океанические элементы сети планетарной трещиноватости. К ее океаническим элементам также относятся зоны полосового спрединга, которые редко проходят на материки, но субпараллельны их склонам сбросового происхождения.

Сигмоидальные очертания магнитных аномалий и вулканизм демонстрируют сдвиго-раздвиговую специфику зон спрединга с главенствованием растяжения. Сходная специфика трансформных разломов, но с главенствованием сдвига, демонстрируется сигмоидальными очертаниями и сейсмичностью их клиновидных рифтов. Вулканические острова, возвышающиеся на пересечении спрединговых и трансформных разломов, запечатлели узловую интенсификацию вулканической деятельности. В свою очередь последовательное уменьшение возраста вулканов в направлении срединно-океанского хребта запечатлело зональное сужение к нему областей спредингового вулканизма.

Левосторонний сдвиг океанического Южного полушария, формирующий S-образный меридиональный перекос континентов и срединно-океанских хребтов и выраженный широчайшей полосой трансформных разломов, возвращает им статус классических вырождающихся сдвигов, а не «обратных», как считается в тектонике плит. Кулисное смещение сегментов срединно-океанских хребтов обусловлено разной интенсивностью растяжения смежных океанических платформ, которые очерчиваются трансформными разломами и отличны по набору спрединговых аномалий. Субпараллельность аномалий срединному хребту и склонам континентов тоже говорит о сдвиговой компенсации расширения платформ при их растяжении и залечивании магмой полос спрединга.

Субпараллельность спрединговых аномалий склону континентов свидетельствует о формировании океанов на окраинах смежных плит, которые в обстановке стесненных поворотов как бы расщепляются. С этим же связана повышенная тектономагматическая активность зоны перехода от континента к океану, которая характеризуется взаимопроникновением континентальных и океанических структур и типов земной коры.

Межплитный трансконтинентальный геотектонический пояс, обрамляющий Тихий океан со стороны Евразии и обеих Америк, выступает в значении первого фактора высочайшей активности их тихоокеанских окраин. Сравнительная пассивность атлантических, индоокеанских и арктических окраин континентов обусловлена гораздо меньшей тектономагматической активностью внутриплитных подвижных поясов.

К пассивным окраинам относится тихоокеанская окраина Антарктиды, наиболее активная среди них, о чём свидетельствует Эребус, один из крупнейших в мире действующих вулканов. Вместе с тем эта окраина Антарктиды представляет собой самое пассивное звено Тихоокеанского подвижного пояса, который окружает великий океан и символизирует крайне интенсивную геодинамику Тихоокеанской плиты.

Сравнительная близость земного ядра к Тихоокеанской плите выступает вторым фактором активности тихоокеанских окраин, что подчеркивается там глубоководными желобами, присущими фактически только этой плите. Динамика великой плиты сказывается и в смежных регионах: в Юго-Восточной Азии и Мексикано-Карибском регионе. К тому же там тоже действует первый фактор активности континентальных ,окраин, поскольку даже юго-восточная окраина Северной Америки, обрамленная хребтами Аппалачей, составляет звено трансконтинентального геотектонического пояса.

На западе Атлантики также работает третий фактор активности континентальных окраин, обозначенный асимметрией меридионально вытянутых океанов Атлантического и Тихого. Их западным окраинам присущи большие глубины дна и толщины осадочного и



второго слоев коры при относительно меньшей толщине литосферы, а зоны перехода от континента к океану выделяются сравнительно активной и разнообразной тектоникой, в частности наличием эксклюзивных структур островная дуга – глубоководный желоб.

Тектоническая асимметрия океанов напоминает о вращении Земли с запада на восток, причем неравномерность вращения сказывается в инерционном растяжении западных окраин утонченных океанических неоднородностей литосферы с усилением тектоники разного рода, начиная с астеносферной. Сочетание всех трех факторов определяет региональный уровень активности зоны перехода от континента к океану, притом возрастающий в случае пересечения зоны критической широтой и/или долготой.

Повороты плит и геосинклинали С микроколебаниями скорости вращения Земли связаны все эволюционные

преобразования литосферы. В том числе за счет тектонического расслоения земной коры, которое в первооснове означает сдвигание между собой ее слоев, различающихся по минерально-вещественному составу и петрофизическим свойствам. Слои циклически приходят в движение при предельном накоплении ротационных упругих напряжений.

Сдвиги слоев выражаются посредством их пластического растекания, изгибания и торошения, что усиливается сдвиго-раздвигами и сдвиго-содвигами, сопровождающими циклические повороты литосферных плит. Соответствующее вспучивание астеносферы обеспечивают ее выдавливание в виде диапиров в подвижных зонах литосферы.

Горизонтальные сдвиговые напряжения в более или менее реологически однородных слоях литосферы разгружаются в срединных для них линзовидных зонах разуплотнения, возникающих в результате дробления, обводнения и частичного плавления. Такая зона ярко представлена прерывистыми сейсмическими волноводами, разделяющими земную кору на верхнюю и нижнюю. Некоторое сдвигание этих слоев коры между собой обеспечивается геостатической нагрузкой, которая делает кору пластичной и вызывает ее неровное расползание с хаотическим нарушением слоистой и складчатой структуры.

Ротационные и гравитационные силы работают на всех глубинных разделах Земли, но рельефнее выражены в земной коре. Глубинная геодинамика вырывается наружу в виде тектономагматической переработки литосферы в геосинклинальных зонах, которые означают сдвиго-раздвиги между поворачивающимися платформами, где тектонически разгружаются напряжения от поступательных поворотов плит. Цепочки рифтогенных прогибов заполняются терригенно-вулканогенными отложениями и становятся горными хребтами при возвратных поворотах плит, сдвиго-содвигах платформ и складчатости.

Размещение складчатых систем и областей выказывает неоднородность литосферы, контролируемую сетью планетарной трещиноватости, с ее шагом соотносятся и протяженность, и ширина геосинклиналей. Если складчатые системы больше связаны с неоднородностью коры, то складчатые области и пояса окаймляют неоднородности литосферы. Именно на границах плит геосинклинальный процесс набирает мощь, а во внутриплитных зонах ослабевает. Смена этапов развития геосинклинали следует за инверсией поворотов плит в середине геодинамического цикла ускорения – замедления вращения Земли. Этот геоцикл и стоит за геотектоническим (геосинклинальным) циклом.

Мегантиклинорий складчатой системы выпукло обрисовывает широкую сдвиговую зону между платформами, осевая линия которой оперяется сдвигами в виде кулисно сочетающихся антиклинориев. Схема отрогов горной системы в общих чертах имеет сходство с тектонофизической схемой сдвига, причем дугообразная виргация окончания системы характеризует ослабление и замирание сдвигового напряжения и складчатости.

Амплитуду поступательно-возвратного сдвигания под складчатой системой можно оценить только опосредованно как половину ее протяженности, в среднем 200–300 км. Известные поперечные и косые к системе сдвиги и надвиги, достигающие по амплитуде 30–50 км и более, разгружают напряжения осевого сдвига. Приуроченность к антиклинориям (обычно приосевым) пластинчатых тел гипербазитов свидетельствует об



их выдавливании из-под земной коры сдвигами и о клиновидном схождении сдвигов антиклинориев в осевой зоне системы, проходящей вплоть до основания литосферы.

Осевая асимметрия складчатой системы дает указание на осложнение ее осевого сдвигового напряжения тангенциальными сдвигами, что подтверждается нередкой поперечной миграцией (расширением) геосинклинали. В свою очередь за нередкой продольной миграцией геосинклинали в пределах складчатой области усматривается перемещение точки приложения сдвигового напряжения в результате поворотов платформ и массивов. Их протяженность и ограничивает миграцию геосинклинали.

По сути дела, масштабных сдвигов под складчатой системой нет, а есть сдвиговые напряжения, перемещающиеся в виде поступательной волны рифтогенного сдвиго-раздвига и возвратной волны орогенного сдвиго-содвига. Миграция геосинклинали имеет принципиальное сходство с тектонической волной, которой описывается периодическое перемещение по какой-либо сейсмической зоне эпицентров землетрясений.

Землетрясения перемещаются в формате георитмов низшего ранга, а развитие складчатых систем подчиняется изменениям скорости вращения Земли в формате геодинамического цикла по 155–195 млн лет. Заложение (обновление) складчатых систем чаще приурочено к началу геоцикла, когда Земля ускоряет вращение. В обстановке экваториального растяжения и полярного сжатия литосфера испытывает сдвиго-раздвиги в подвижных зонах между монолитными платформами, которые при сдвигах поворачиваются, притом погружаясь или поднимаясь. Упруговязкая литосфера, приспособленная к ротационным напряжениям, только растягивается и утончается в виде геосинклиналей, состоящих из кулисно сочетающихся прогибов земной коры.

Замедление вращения Земли в середине геоцикла сопровождается экваториальным сжатием и полярным растяжением со сменой ротационных напряжений и разломов на противоположные по тектоническому типу. Возвратные повороты литосферных плит и платформ обусловливают инверсию сдвиговых напряжений в геосинклинальных зонах и смену рифтогенного (собственно геосинклинального) режима на орогенный. Если волна сдвиго-раздвиговых напряжений двигалась в направлении полюса, то после инверсии поворотов плит волна уже сдвиго-содвиговых напряжений устремляется к экватору. В итоге складчатые системы приобретают признаки и мобильности, и фиксированности, чем и подчеркиваются повороты плит и платформ из стороны в сторону на одном месте.

Геосинклинальное преобразование литосферы лучше представлено в Северном полушарии на активных окраинах континентов. Рифтогенный этап более выразителен в северо-восточных и субмеридиональных складчатых системах восточных окраин континентов, а в северо-западных и субширотных системах и на западных окраинах континентов этап подавлен. Там выразительнее орогенный этап, но невыразительность собственно геосинклинального этапа покрывается частичным замещением складкообразования сводово-блоковыми поднятиями. Блоковая тектоника становится главенствующей в случае эпиплатформенного орогенеза, когда без полноценной геосинклинальной подготовки омолаживаются складчатые системы предыдущих циклов.

В Южном полушарии этапы геосинклинального развития сдвинуты на половину геодинамического цикла. Континентальное Северное полушарие предстает показателем стадийности геоцикла, хотя полуциклы ускорения и замедления вращения Земли означают только преобладание обстановок образования рифтов или гор соответственно.

Сдвиговая тектоника горообразования Геодинамический цикл преобразования литосферы состоит из рифтогенного и

орогенного этапов, соотносящихся с некоторым растяжением и сжатием Земли. Первый этап открывается раннерифтогенной стадией, которая означает сдвиго-раздвиги в шовных зонах между платформами (крупными массивами), причем выразительнее субмеридиональные и диагональные шовные зоны. Повороты массивов определяют



дугообразность геосинклиналей, рассекающихся поперечными и диагональными сдвигами на эшелонированные прогибы согласно с сетью планетарной трещиноватости.

Сдвиго-раздвиги в скором времени делают геосинклинали глубоководными. В связи с вялым сносом обломочного материала с окраин массивов, весьма выровненных в конце предыдущего геоцикла, но бурного подводного и наземного вулканизма прогибы заполняются преимущественно вулканогенно-кремнистыми отложениями. Присдвиговое растяжение постепенно охватывает склоны рифтогенных прогибов, которые оползают в виде ступеней с образованием сравнительно широких мелководных морей.

Узкая эвгеосинклиналь прирастает за счет асимметричного растяжения широкой миогеосинклиналью. Она отличается слабым проявлением базальтового вулканизма и отсутствием ультраосновных пород, лучшей фациальной зональностью осадочных отложений и меньшей степенью их литификации, метаморфизма и дислоцированности. Сравнительно поздняя смена стадий развития миогеосинклинали характеризует отстраненное реагирование окраин платформ на смену напряжений в сдвиговой зоне.

Ослабление сдвиго-раздвигов обозначает начало позднерифтогенной стадии с заложением антиклинорных поднятий в осевой зоне геосинклинали. Такая зачаточная инверсия прогиба в сочетании с грабенообразным расширением и заполнением осадками глубоководной зоны сказываются в изменении характера осадконакопления.

Отлагаются преимущественно терригенные осадки, выделяющиеся типичной ритмичной слоистостью в виде тысяч дециметровых пачек слойков гравелитов, песчаников, алевролитов, мергелей и глин. В флишевой слоистости, должно быть, запечатлевается многоуровневая ритмичность сейсмогенного схода мутьевых потоков на пологих склонах геосинклинального прогиба, который испытывает дрожь растяжения – сжатия при предорогенном импульсном ослаблении сдвиго-раздвиговых напряжений.

Рифтогенный этап развития сменяется орогенным этапом в связи с возвратными поворотами литосферных плит и платформ и изменением типа сдвиговых напряжений и кинематики разломов на противоположные. Раннеорогенная стадия развития означает наступление и усиление сжатия геосинклинали в результате возвратных сдвиго-содвигов со смятием осадочных слоев в складки и ростом приосевых антиклинориев.

Высочайшие в будущем горные хребты обычно асимметричны срединной линии геосинклинали и приближены к тому массиву, который оказывает большее давление и выступает в качестве тылового массива. Вследствие смены сдвиговых напряжений и направления надвигов первоначальный структурный план геосинклинали несколько меняется: части синклинориев не испытывают складчатости, а части антиклинориев погружаются и присыпаются осадочными отложениями. Различия плана усиливаются с позднеорогенной стадии, означающей ослабление сдвиго-содвигов и распространение складчатости из перемятой зоны геосинклинали в передовые раннеорогенные прогибы.

Складчато-покровную структуру хребтов создают возвратные повороты платформ и массивов. Они сдавливают утонченное основание геосинклинали косыми сдвиго-содвигами и переводят листрические сбросы прогиба во взбросы и надвиги орогена. Повороты массивов закрепляют дугообразность геосинклинали, которая снова сечется поперечными и диагональными разгрузочными сдвигами на кулисы горных цепей.

Такая механика образования складчатости в корне отлична от классической модели, которая исходит из бокового (поперечного или тангенциального) сжатия геосинклинали, что должно проявляться в миграции складчатости от бортов к осевой зоне. Фиксируемое изменение возраста складчатости лучше объясняется ее зарождением в глубине осевой зоны и движением в обе стороны, но быстрее к тому массиву, что давит сильнее.

Складкообразование начинается с нижних осадочных комплексов и переходит в верхние, что подчеркивается ослаблением напряженности складок вверх по разрезу. По мере усиления сдвиго-содвигов складки сжимаются и опрокидываются, срываясь в виде чешуйчатых надвигов, которые наползают на молодые отложения синклинориев и орогенных прогибов под углом к осевому сдвигу, создавая отроги горных цепей. Вместе с



надвигами ползут пластины гипербазитов, выдавленные еще на позднерифтогенной стадии из осевой зоны сдвига и приобретшие тектонические (протрузивные) контакты.

При поднятии гор на поколотых краях массивов закладываются краевые прогибы, тыловые и передовые к фронту складчатости. Массивы испытывают тектонические напряжения, в целом обратные напряжениям в сдвиговой зоне геосинклинали и отчасти их разгружающие. Вследствие асимметрии сдвигового напряжения наибольшие нагрузки приходятся на передовые массивы. На этапе сдвиго-раздвигов геосинклинали массивы испытывают сжатие, поднятие и денудацию, поставляя терригенный материал в прогибы. На этапе сдвиго-содвигов массивы испытывают растяжение и погружение с образованием мелководных морей, куда сносится обломочный материал с растущих гор.

Динамика роста и попутного разрушения горной системы запечатлевается крупными (до десятков метров) песчано-глинистыми пачками раннеорогенной морской и позднеорогенной континентальной молассы. Моласса заполняет краевые прогибы, одновременно прогибающиеся под ее тяжестью. Глинистый материал осаждается на морском удалении наряду с биогенными осадками, главным образом карбонатными.

Орогенное сжатие только возмещает растяжение геосинклинали, сужая ее не более чем в 1,5 раза до 200–600 км. Меру сжатия проявляют надвиги, расползающиеся от осевого антиклинория не далее 50–100 км, редко 150–200 км. При реконструкциях исходного положения тектонических покровов с разглаживанием складок выводится сжатие геосинклиналей в 2–3 раза, однако не учитывается растяжение слоев на бортах прогибов при конседиментационном уплотнении и проседании осадков. Слои также растягиваются в ходе складчатости за счет кливажного течения и давления надвигов.

Горно-складчатое сооружение олицетворяет объем переработанной в геосинклинали земной коры, которая отчасти прибавляется за счет глубинных изверженных пород. Избыток обновленной коры выдавливается на смежные массивы, где при надвигании краевых осадочных прогибов возникает бескорневая платформенная складчатость.

Оформляется циркумзональная структура осадочного чехла платформ и массивов, которая обусловлена их поворотами и закрепляется круговыми тектоническими волнами, расходящимися при их поднятии или погружении. Наиболее масштабные вертикальные движения испытывают передовые массивы по окончании геоцикла и изостатическом уравновешивании преобразованной литосферы. Дегранитизированные массивы оседают в астеносферу, вплоть до образования глубоководных морей, а нарастившие «гранитный» слой складчатые системы испытывают позднюю глыбовую орогению.

В результате орогенеза поверхность Земли несколько сокращается, обеспечивая этим ее эволюционное сжатие. О поступательном сжатии земной коры свидетельствуют складчатые комплексы предыдущих циклов развития геосинклинали, определяющие ее как древнюю шовную зону. Древние комплексы в ходе рифтогенных сдвиго-раздвигов испытывают динамотермальную проработку, становясь пластичными и растекаясь под грузом геосинклинальных отложений, а при орогенезе вновь испытывают складчатость.

Перемятые комплексы основания геосинклинали выдавливаются в приосевых антиклинориях, но в большей части вдавливаются в пластичную астеносферу, заглубляя корневой выступ складчатой системы. В эпигеосинклинальный орогенез вовлекаются и поколотые окраины смежных платформ, где поднимаются эпиплатформенные орогены.

Магматические и метаморфические процессы в складчатой системе тоже связаны со стадийной разгрузкой сдвиговых напряжений. В ходе рифтогенной переработки окраин платформ и массивов и присдвигового выдавливания астеносферных диапиров в тылу складчатых систем образуются вулканогенные пояса. К ним примыкают плутонические пояса, воплощающие орогенное сжатие геосинклиналей и динамотермальную гранитизацию их древнего основания и осадочных комплексов. Размещение вулканов и плутонов контролируется узлами сети планетарной трещиноватости. Астеносферный диапиризм производит дегранитизацию и океанизацию передовых массивов.



Океанизация литосферы идет параллельно с ее гранитизацией на окраинах континентов, что выказывает деструктивно-конструктивный характер геосинклинального процесса, который и разрушает, и наращивает края континентальных плит. Цикличность развития складчатых систем и областей обеспечивается поворотами плит, сдвиговые напряжения которых разгружаются волновой тектонофизикой по типу «бега на месте». Мобилистская динамика преобразований фиксированных геоструктур выразительно представлена на Беринговоморской окраине Евразии, рассматриваемой в другой главе.

Поступательно-возвратные повороты плит достаточно объясняют движущие силы и механику геосинклинального процесса, который по-новому возрождается в геологии, тем более что сдвиговые напряжения реализуются через вертикальные движения, базовые для геосинклинально-платформенной теории. Да и мобилистская тектоника плит объясняет горообразование тоже вертикальными движениями, но под видом субдукции океанических плит и аккреции континентальной коры. Сдвиговая тектоника связует эти непримиримые теории, но тоже в контексте радикального обновления тектоники плит.

Геосинклинальный процесс идет посредством вертикальных движений, но в связи со сдвигами литосферных плит и платформ. Плиты движутся, но на месте, поворачиваясь из стороны в сторону. Субдукция происходит, но не литосферная, а астеносферная. Океаническая кора образуется, но не вновь, а за счет астеносферной дегранитизации, диффузно-полосового спрединга и океанизации субконтинентальной и континентальной литосферы. Континенты прирастают, но в связи с оформлением Мирового океана.



Глава 6. Океанизация Земли Конвекция и образование литосферы

Историческая геология уже по своему названию подразумевает эволюционные преобразования земной коры. И неудивительно, что в геосинклинально-платформенной теории разрабатывалась идея преобразования континентальной коры в океаническую, на что изначально указывал рельеф континентов и океанов. Однако все тектонические и петрохимические модели океанизации упирались в невозможность базификации «гранитной» коры до плотности, необходимой для погружения в более плотную мантию.

Модели базификации забываются вместе с фиксизмом, тем не менее, системная геотектоника возрождает идею океанизации, но теперь в смысле эволюционного перераспределения вещества литосферы. Секрет океанизации заключается не столько в базификации коры, сколько в десерпентинизации литосферы с ее оседанием в астеносферу на слой высвобожденной воды [Голубев, 1992а,б, 1996б, 1999, 2000а,б,в].

Образование океанов и континентов проще объясняется исходя из литосферы субконтинентального типа, которая сложилась на догеологическом (катархейском) этапе развития Земли. Горных пород древнее 4,0 млрд лет не установлено, но в архейских метаосадочных породах Западной Австралии найдены цирконы не моложе 4,4 млрд лет. Имеются мнения, что первичная кора была или кислой по составу, или анортозитовой, или базитовой, но считается сложенной основными вулканитами с примесью средних и кислых. Между тем в катархее вряд ли была современная вулканическая деятельность, свойственная толстой литосфере и консолидированной коре, способной накапливать достаточное для плавления тепло и иметь магмоподводящие трещины.

Доархейских горных пород не отыскивается потому, что коры у Земли еще просто не было. Была первичная базальтоидная литосфера в виде тонкого (порядка 20 км) слоя неостывшего и вязкого вещества, вспучивавшегося более горячими лавами и источавшего через фумаролы газы и водяной пар. Такая литосфера была способна участвовать в мантийной термохимической конвекции, отвечая на нее ползущими и крутящимися (как при ледоставе) нуклеарными зародышами твердой коры, которые надвигались и пододвигались друг под друга в зонах субдукции мантийного вещества.

Интенсивная в катархее мантийная конвекция проистекала из зонального плавления Протоземли в ходе аккреции из протопланетного облака и усиливалась твердотельными приливами, которые из-за близости Луны достигали 5–7 метров. Выделяемое Землей тепло удерживалось парниковым эффектом атмосферы, состоявшей в основном из углекислого газа и водяного пара. Эволюция атмосферы и гидросферы рассматривается в другой главе, но можно уже сказать, что катархейская Земля во многом походила на горячую Венеру, которая из-за близости к Солнцу законсервировалась на ранней стадии эволюции. Только после образования теплоизолирующей земной коры атмосфера стала остывать, появляются и расширяются моря и Земля обретает современный облик.

Лунная модель развития Земли тоже отчасти правомерна, но только с фанерозоя, когда появляется внешнее сходство с Луной за счет базальтового потопа и образования океанического и континентального полушарий. Они олицетворили две пары полушарных мантийных неоднородностей, которые наметились вместе со смещенным ядром при образовании Земли и Луны и оформлялись в связи с усилением затмениями эксцентричности Земли. Смещение земного ядра определило ток мантийной конвекции и вектор структурно-вещественного преобразования литосферы вследствие пульсаций Земли в ранге геодинамических мегациклов катархея, архея, протерозоя и фанерозоя.

Мантийная конвекция обеспечила расслоение вещества Земли с подъемом легких (литофильных) компонентов, сложивших вязкую и среднюю по составу литосферу субконтинентального типа. Ее отвердевающая сверху кора в процессе магматического и метасоматического перераспределения вещества подразделялась на «гранитный» и «базальтовый» слои, граница которых опускалась по мере подращивания коры. Поэтому

Глава 6. Океанизация Земли


первичная субконтинентальная кора качественно отличалась от современной континентальной коры тонким «гранитным» и толстым «базальтовым» слоями.

Состав «гранитного» слой наглядно представлен на континентах кислыми магматическими и метаморфическими породами низких фаций, тогда как «базальтовый» слой только теоретически считается гранулит-базитовым, состоящим из основных магматических и метаморфических пород высоких фаций. Между тем этому слою по сейсмическим параметрам, высокой электрической проводимости и намагниченности лучше всего соответствуют серпентинизированные основные и ультраосновные породы.

«Базальтовый» слой складывался в обстановке интенсивной дегазации Земли и промывки коры ювенильной водой, что обусловило серпентинизацию в большей части оливиновых ультраосновных пород. При подъеме и остывании гидротерм до 200–400 °C безводные железисто-магнезиальные силикаты замещались водным силикатом магния.

Рассеянная серпентинизация происходила во всей литосфере (считающейся оливин-пироксеновой) и нарастала вверх по разрезу, поскольку снизу ограничивалась высокой температурой и недостатком свободной воды. Вода вместе с подвижными элементами скапливалась под консолидированной корой, в итоге отделившейся от пластичной литосферы диффузной петрохимической границей в виде геофизического раздела Мохоровичича. Подращиваемая при мантийной конвекции и вертикальной аккреции и серпентинизируемая литосфера разуплотнялась и «разбухала», образуя плотный слой.

Под литосферой сложилась (тоже без четкой нижней границы) полурасплавленная астеносфера, где сбрасывают тепло и литофильные элементы выплавки мантии, восходящие в зонах конвективного подъема. Нагретые до 1000–1200 °C (средняя температура лав) астеносферные потоки расползались от этих зон под литосферой, в общем и целом утолщая ее. При этом формировались глобальные неоднородности литосферы в результате основной разгрузки легких компонентов астеносферных потоков в зонах их субдукции, которые в итоге обрисовывали протоконтинентальные платформы.

Формированию неоднородностей содействовало периодическое усиление мантийной конвекции с подплавлением и выщелачиванием литосферы под протоокеаническими платформами, обрисованными зонами подъема мантии. Вследствие дегранитизации (базификации) и гранитизации к архею выделились зоны темной протоокеанической литосферы, окружающие крупные массивы светлой протоконтинентальной литосферы.

Гранитизация вообще означает метасоматическое и магматическое преобразование разных горных пород в светлые и менее плотные гранитоидные породы термальными растворами, которые привносят кремнезем и щелочи (в основном калий), а выносят магний, железо, кальций и другие элементы. Базификация означает уплотнение пород темноцветными минералами за счет привноса магния и железа, а также титана, фосфора, марганца и кальция и выноса кремнезема и щелочей. Базификацию предваряет дегранитизация с выносом щелочей (особенно калия) и кремнезема и повышением содержания магния, алюминия и других фемических компонентов. Гранитизация и дегранитизация предопределили появление континентов и океанов.

Высокие давление и температура атмосферы катархея в сочетании с постепенным сжатием Земли при остывании обусловили интенсивный региональный метаморфизм с образованием первоначальной «серогнейсовой» коры из магматических и первых осадочных пород. Гранитогнейсы с возрастом до 3,5–4,0 млрд лет выходят на поверхность на щитах древних платформ, которые занимают от половины до двух третей площади каждого из континентов в виде Северо-Американского, Гренландского, Восточно-Европейского, Сибирского, Китайско-Корейского, Южно-Американского, Африканского, Индостанского, Австралийского и Антарктического кратонов.

Овальные нуклеары щитов поперечником от 100 до 800 км, нередко окаймленные пологими складками, запечатлели вспучивание и коробление тонкой коры в ячейках сети планетарной трещиноватости, которая определилась к архею из твердеющего крошева литосферы. В ядрах гранитогнейсовых куполов встречаются чарнокиты и эндербиты



(натриевые чарнокиты), предстающие зародышами коры, немобилизованными при гранитизации. Останцы протокоры могли сохраниться в низах океанических платформ.

Архейские тектоновулканические пояса, представленные зонами сжатия, метаморфизма и гранитизации, запечатлели повороты нуклеаров, тогда как повороты кратонных ядер будущих платформ положили начало геотектоническим поясам над зонами подъема и погружения астеносферных потоков. Валообразные в связи с пластичностью неостывшей тонкой коры подвижные пояса несколько разнообразили весьма плоскую земную твердь, только вспучиваемую растущими нуклеарами.

Бескрайняя субконтинентальная земля Прекембрия местами уже покрылась мелководными морями, весьма нагретыми и минерализованными в результате активной вулканической деятельности и интенсивного химического выветривания. Возникновение водных бассейнов обеспечило сбор и накопление осадочных отложений, причем темп осадконакопления возрастал по мере усиления неоднородности и рельефности коры.

Преобразование субконтинентальной коры в океаническую (симатическую) и континентальную (сиалическую) кору отражено в эволюции магматизма и метаморфизма на рубежах мегациклов. С протерозоя появляется щелочной магматизм, типичный для континентов, и его значение резко возрастает с фанерозоя и особенно с мезозоя. Вследствие архейского утолщения теплоизолирующей «гранитной» коры и оформления кратонов магматизм и динамотермальный региональный метаморфизм переходят из площадных в зональные (линейные и пятнистые). В концентрическое расширение кратонов в связи с магматизмом включается линейный геосинклинальный процесс.

Зарождение и эволюционное изменение геосинклинального процесса запечатлено зеленокаменными поясами архея, которые в протерозое сменились краевыми вулканоплутоническими и внутрикратонными гранулито-гнейсовыми поясами. Эволюция подвижных поясов подразумевает поступательную консолидацию литосферы и смену пластических деформаций разрывными. Они уже доминируют в фанерозое, когда появляются и поднимаются грандиозные складчато-глыбовые хребты континентов.

Астеносферная тектоника и субдукция Протерозойское структурно-вещественное преобразование коры обозначило вектор

преобразования литосферы. Астеносферные потоки всё так же поднимались под будущими срединно-океанскими хребтами и расползались от них под литосферой в обе стороны. Пульсирующие потоки всё выше подплавляли тихоокеанскую неоднородность литосферы и окраины других доплитных неоднородностей, дегранитизируя и уплотняя протоокеанические платформы. В их основании происходила пятнистая эклогитизация габброидных пород с уплотнением коры от 2,7–2,8 (средняя для коры) до 3,3–4,2 г/см3.

Астеносферные потоки погружались под утолщенные неоднородности литосферы, подращивая и гранитизируя протоконтинентальные платформы. На них образовывались осадочные бассейны, чему содействовал сток вулканогенной воды и тонкообломочного материала с протоокеанических платформ. Они подпирались и приподнимались расползающимися астеносферными потоками, испытывая повышение базиса эрозии и денудацию. Карбонатно-терригенные отложения постепенно наслаивали архейские платформы и цементировали их подвижные зоны, восполняя осадочными толщами авлакогенов глубинную переработку основания платформ. К фанерозою еще единая Прекембрия подстилалась и протоокеанической, и протоконтинентальной литосферой.

Преобразования протоконтинентальной литосферы представлены эволюционным рядом эпибайкальских и молодых платформ, которые имеют в большей части древнее кратонное основание. Кратоны только раздроблены и спаяны байкальским, каледонским, герцинским и альпийским тектогенезом и притом прикрываются метаморфизованными осадочно-вулканогенными толщами промежуточного структурного этажа.

Цикличность омоложения кратонов характеризует преобразования литосферы в связи с пульсациями Земли и мантийной конвекции в формате геодинамических циклов



и мегациклов. Панафриканский диастрофизм байкальского геоцикла, финального для протерозойского мегацикла, внушительно обозначил выделение тихоокеанской и африканской плитных неоднородностей. Выделение полушарных неоднородностей ознаменовало переход от тектоники поступательно-возвратных поворотов пластических древних кратонов к тектонике поворотов консолидированных литосферных плит.

Выделение литосферных плит и протоконтинентов было подготовлено уплотнением уже довольно неоднородной литосферы и усилением пульсаций Земли с начала фанерозойского мегацикла. Циклические импульсы растяжения литосферы рельефно запечатлены континентальным рифтингом, который, по данным Е. Е. Милановского, усиливался в девоне, перми, триасе, позднем мелу и эоцене. Уже в преддверии каледонского геодинамического цикла (с середины кембрия) Прекембрия разделяется на протоконтиненты «Западного» и «Восточного» полушарий, которые запечатлели выделение великих и антиподальных Тихоокеанской и Африканской протоплит.

Геосинклинали геотектонического пояса, окаймляющие первые протоплиты, вскоре поделили их на протоконтиненты Северного и Южного полушарий. Они запечатлели выделение в начале герцинского геоцикла (с конца девона) Арктической и Антарктической протоплит, тоже антиподальных и великих приполярных. Появление этих полушарных протоконтинентов подтверждается существованием с середины палеозоя северного материка Лавразия и южного материка Гондвана, которые разделялись океаном Тетис, предварявшим трансконтинентальный геотектонический пояс. Смещение земного ядра в сторону протоокеанического полушария и особенности его геодинамики сказались в специфическом своеобразии гондванской флоры и фауны.

В процессе выделения Арктической и Антарктической протоплит на их границах с Тихоокеанской и Африканской протоплитами выделились Австралийская, Северо-Американская и Южно-Американская плиты. В итоге обозначились семь основных плит. Они составили основу семи протоконтинентов, из которых в итоге осталось шесть из-за полной океанизации великой Тихоокеанской плиты, выказавшей смещение ядра Земли.

В палеозое окраины протоконтинентов были областями сбора тонкообломочного материала, сносившегося с протоокеанических платформ, которые приподнимались астеносферными потоками и разрушались эрозией. Области сноса и сбора поменялись местами в начале мезозоя по причине глобальной инверсии вертикальных движений. Это было связано с окончанием палеозойской мегафазы геодинамического мегацикла и смещением земного ядра к северной части Тихого океана с изменением наклона Земли. Усиление ее тонких пульсаций и мантийной конвекции обеспечило полное оформление основных плит, притом в ходе поворотов поколовшихся на глыбы и платформы.

В обстановке относительного растяжения Земли, истонченные и уплотненные дегранитизацией платформы стали оседать в астеносферу, прорисовывая контуры океанов. Со своей стороны утолщенные и разуплотненные гранитизацией и толстым осадочным чехлом платформы изостатически всплывали, прорисовывая контуры континентов. Их постепенное поднятие и сопутствующая денудация подчеркивается скоплением мезозойских–кайнозойских отложений в основном на окраинах континентов.

Формирование океанов и континентов началось с альпийского геодинамического цикла, открывшего мезозойскую–кайнозойскую мегафазу фанерозойского мегацикла. Облик Земли всё нагляднее обновляли астеносферные потоки, которые всё так же расползались от зон мантийного подтока и вздутия литосферы и производили ее подплавление с наибольшим утончением на месте срединно-океанских хребтов. Обогащение потоков литофильными элементами при подплавлении протоокеанической литосферы и промывании гидротермами увязывается с меньшей плотностью мантии под континентами, что установлено в Восточно-Африканском, Байкальском и других рифтах.

Насыщенные кремнеземом и щелочами астеносферные потоки сбрасывали их в ходе погружения под литосферу протоконтинентов, причем продуктивность потоков пульсировала вместе с мантийной конвекцией. В результате астеносферной субдукции



литосфера и «базальтовый» слой континентов подслаивались, а в результате вулканизма и разноса его продуктов «гранитный» слой наслаивался сверху. Траппы и базальты вулканогенных поясов обогащались сиалическими компонентами за счет ассимиляции магмой пород «гранитного» слоя. Континентальная литосфера в итоге стала толще океанической в среднем в 3 раза (150–400 км), но различия сглаживает растекающаяся астеносфера, сравнительно тонкая и неравномерная под континентами.

Мантийная конвекция обретает значение непосредственной силы развития Земли, а астеносферная тектоника означает ее первейший инструмент, действующий совместно с тектоникой поступательно-возвратных поворотов плит. Не посредством приращения океанических плит в срединно-океанских хребтах, с их волочением и затягиванием в зоны погружения под континенты и попутным плавлением, а посредством гораздо менее энергозатратного астеносферного тепломассопереноса идет мантийный круговорот.

Движется не океаническая литосфера, а ее зыбкая астеносферная подложка. Ее конвекция завершается субдукцией астеносферных потоков, которые задавливаются своим течением под континенты по склону холодной мантии, отдавая под их окраинами тепловую и механическую энергию и легкие компоненты. Плотные и остывшие глыбы (будины) астеносферного остатка тонут, погружаясь вплоть до нижней мантии.

Астеносферная тектоника начинает работать с зон конвективного подъема мантийных выплавок. Высочайшие (до 3–4 км) и широчайшие (до 1–2 тыс. км и более), а потому пологие срединно-океанские хребты запечатлели вздутие истонченной литосферы мантийными плюмами. Осевая рифтовая зона хребта, как правило, представлена цепочкой субпараллельных депрессий, которые окаймляются высокими гребнями, причем депрессии, а также их плоские центральные долины шириной до десятков километров, обрамляются крутыми уступами, разбитыми на узкие террасы.

Наклоном террас внутрь к уступу рифтовой зоны подразумевается неоднократное взламывание магмой базальтовой долины с поднятием бортов и проседанием долины после опустошения магматического очага. Омоложение долины является результатом циклического усиления мантийной конвекции с нарастанием давления в очаге и прорывом застывших магмоподводящих зон, в основном центральной и боковых.

В обстановке периодической закупорки рифтовой зоны срединно-океанского хребта механически маломощным астеносферным потокам остается только расползаться под океаническими платформами, подплавляя их и извергаясь базальтовыми лавами в трещинных зонах. После наслаивания бронирующего покрова второго океанического слоя извержения происходят в основном в крупных разломных зонах и узлах, обозначенных океанскими хребтами и поднятиями. Потоки с довольно нерастраченной энергией погружаются в зоны астеносферной субдукции под литосферу континентов и свою максимальную силу выкладывают на конвергентных границах литосферных плит.

Активная астеносферная субдукция на активных окраинах континентов проявляется высочайшей сейсмической и вулканической активностью и амплитудными линейными гравитационными аномалиями в свободном воздухе, которые отмечают крутые перегибы астеносферного потока перед уступами толстой континентальной литосферы. Высокий тепловой поток и вулканическая активность островных дуг свидетельствуют о задуговом астеносферном диапиризме, сопровождающем субдукционное погружение потоков.

Сами зоны астеносферной субдукции прорисовываются наклонными (от 40 до 70°) сейсмофокальными зонами, которые становятся четкими только с глубин 50–100 км, то есть с кровли океанической астеносферы. Всё говорит о субдукции не гигантских литосферных плит, а пластичных астеносферных потоков, притом поделенных на струи. Ширина струй соразмерна с протяженностью островных дуг, а определяется делением срединно-океанских хребтов и окраин континентов на сегменты (геоблоки). Островные дуги выступают показателем не только активной астеносферной субдукции, но и океанизации и подробнее освещены в главе, посвященной образованию Тихого океана.



Пассивным окраинам континентов, по большей части асейсмичным и амагматичным, присущи зоны пассивной астеносферной субдукции, которые обусловлены слабыми потоками мантийной конвекции, дополняющей ее основные потоки. Зоны погружения менее мощных астеносферных струй проявляются осадочными прогибами у подножия континентального склона, линейными гравитационными аномалиями и повышенным тепловым потоком. Астеносферные диапиры, сопровождающие погружение струй под окраины материков, обозначены там трапповыми полями, а также овалами утончения и отсутствия «гранитной» коры под депоцентрами глубоких осадочных впадин шельфа.

Полосовый спрединг и лавовый потоп Не менее действенна астеносферная тектоника под литосферой океанов. Литосфера

изначально периодически подплавлялась пульсирующими астеносферными потоками, которые вспучивались перед уступами ее основания, аркообразно понижающегося и уходящего под континенты, и местами проплавляли эти полосовые разломные зоны.

Но только уже истонченные (подплавленные и денудированные) протоокеанические платформы испытали на геодинамическом рубеже мезозоя массированное растяжение в виде диффузно-полосового спрединга и платобазальтового вулканизма. Магмоподводящие трещины приоткрывались под напором усилившихся астеносферных потоков, в итоге проплавлявших крупные зоны планетарной трещиноватости, что делало спрединг протоокеанической литосферы полосовым, а целом диффузным (рассеянным).

Трещинный базальтовый вулканизм на больших площадях типичен для траппов платформ и орогенов. Но в толстой неоднородной континентальной коре упорядоченное растяжение затруднено, и лишь призраки линейных магнитных аномалий усматриваются в траппах Сибирской платформы. Траппы Сибири, Юго-Восточной Азии, Северного Индостана, восточной окраины Северной Америки и Западной Африки формировались с конца пермского до юрского времени и относятся Г. Ф. Макаренко к первой после палеозойской паузы вспышке мезозойского–кайнозойского базальтового вулканизма. Эта вспышка и дает указание на зарождение океанического диффузно-полосового спрединга накануне мезозоя, то есть на последнем этапе герцинского геодинамического цикла.

Тогда начался грандиозный лавовый потоп, заливший в конечном счете треть Земли. Утончение протоокеанической литосферы сделало ее базальтовый покров гораздо масштабнее трапповых полей континентов, запечатавших не более чем области растяжения их толстой литосферы. Вокруг будущих срединно-океанских хребтов наслаиваются локальные покровы пермских–триасовых базальтов, которые не сохранили магнитных меток того времени из-за перемагничивания при повторных импульсах спрединга и вулканизма. При всей эволюционной новизне океанический диффузный спрединг в принципе повторял механику вулканического наслаивания тонкой литосферы катархея, причем трапповые формации известны в позднем архее.

Толчком к массированному диффузно-полосовому спредингу и платобазальтовому вулканизму стало амплитудное экваториальное растяжение Земли при ускорении вращения и наступлении в юре альпийского геодинамического цикла. Трапповые поля позднеюрского–мелового возраста имеются в Юго-Западной Африке, Восточном Индостане, на западе и юге Австралии, в Западной Антарктиде и на востоке Южной Америки, то есть в континентальном обрамлении всех современных океанов.

Спрединг охватил утонченные окраины литосферных плит, но в первую очередь всю крупнейшую и истонченную Тихоокеанскую плиту, которая подпиралась самыми мощными и разогретыми астеносферными потоками. Единая астеносферная подоплека спредингового вулканизма объясняет сходство толеитовых базальтов независимо от места и времени извержения и отсутствие крупных магматических камер под срединно-океанскими хребтами. Трещинный вулканизм наслаивал второй океанический слой, толеитовые базальты которого предстают продуктом не столько ликвации глубинного пиролитового расплава, сколько рассеянного плавления протоокеанической литосферы.



По составу и мощности второй слой океанической коры мало отличается от трапповых полей, особенно стратиформных щитов, что обусловлено сравнительной однородностью астеносферы. Толеитовые базальты во всех океанах неотличимы, а различаются только по возрасту от юрского до четвертичного (рис. 34). Второй слой мощностью от 0,5 до 2,5 км обычно состоит из покрова базальтов средней мощностью 0,5 км (слой 2A) и дайкового комплекса (слой 2B). По данным бурения, слой 2А сложен пиллоу-базальтами с прослоями брекчий, массивных базальтов, карбонатных осадков и осадочных брекчий. Базальты аналогичны волнистым массивным и подушечным лавам Исландии и Гавайских островов и наслаивались с базовой цикличностью 5 и 10 тыс. лет.

Рис. 34. Карта возраста базальтов океанической коры



Переслаивание базальтов и осадков и неодинаковая намагниченность базальтов по разрезу и в окрестностях (даже в пределах сотен метров) подтверждают импульсный и рассеянный характер спредингового вулканизма. Периодические трещинные извержения проходили в довольно сходных на обширных площадях мелководных и субаэральных условиях и притом сопровождались и прерывались осадконакоплением. Чешуйчато наслаиваемые базальты перемежались с вулканогенными и хемогенными осадками, которые в итоге прорывались интрузиями и растущими вулканами. Протыкание ими даже молодых океанических осадков нередкое явление на сейсмических разрезах.

Только после оформления океанов остаточный спрединговый вулканизм в срединно-океанских хребтах стал глубоководным. Поэтому осадочный чехол в их осевых рифтах отсутствует или маломощный, а в уступах рифтов не видно переслаивания базальтов с осадками, почти сразу поглощаемых лавами. Качественное отличие спрединга в срединном хребте также демонстрирует осевая магнитная аномалия, которая разительно отличается от других спрединговых аномалий, превосходя их по ширине и амплитуде в 2–3 раза. Параллельные ей парные аномалии не имеют признаков былой целостности и расщепления осевой аномалии при расхождении океанических плит.

Испещряющие дно Мирового океана миллионы абиссальных холмов и подводных гор подчеркивают диффузный характер спредингового вулканизма, ибо он связан с узлами сети планетарной трещиноватости, а усиливается в разломных зонах, отмеченных полосовыми магнитными аномалиями. Высокоамплитудные знакопеременные аномалии повторяются с интервалом 30–200 км и осложняются низкоамплитудными аномалиями с длиной волны 10–20 км. Полосовые аномалии шириной 5–10 и 30–50 км состоят из серий интенсивных аномалий с длиной волны 0,5–2 и 4 км и нередко приурочены к выступам слоя базальтов. Как видно, локальные аномалии отмечают магмоподводящие трещины, а полосовые аномалии маркируют вулканические разломные зоны. Примечательна соразмерность ширины этих зон с толщиной литосферы под ними.

Полосовые аномалии не единственная знаковая черта аномального магнитного поля океанов, которое подразделяется на линейное регулярное, линейное нерегулярное и нелинейное (рис. 35). Даже за линейной структурой поля по спутниковым данным просматривается мозаично-блоковая структура с волнами длиной 5500 и 20–200 км. Слабомагнитные овальные аномалии соотносятся с ячейками планетарной трещиноватости и тем самым проявляют остаточную структуру протоокеанической коры.

В третьем океаническом слое, заместившем древнюю субконтинентальную протокору, и коренятся спрединговые аномалии. Аномалии чрезмерно интенсивные для регистрируемой в скважинах намагниченности базальтов второго океанического слоя и, должно быть, производятся полосовыми скоплениями тел габброидов в третьем слое. Полосчатое разуплотнение третьего слоя подтверждают отрицательные гравитационные аномалии, которые нередко сопутствуют полосовым магнитным аномалиям.

Синхронность магнитных аномалий во всех океанах утверждает глобальный характер спредингового вулканизма, связанного с подвижками ядра Земли и всплеском мантийной конвекции со сменой геомагнитной полярности и усилением магматической деятельности. Аномалии вкупе заштриховали области диффузно-полосового спрединга, а возраст аномалий зафиксировал последний для каждой полосы импульс базальтового вулканизма. Аномалии мезозойской серии на окраинах океанов засвидетельствовали максимальное расширение областей вулканизма от зон мантийного подтока, а аномалии кайнозойской серии обозначили поступь возвратного сужения областей вулканизма при залечивании окраинных полос спрединга и оформлении второго океанического слоя.

Полосовые аномалии запечатлели последовательность и скорость океанизации истонченной субконтинентальной литосферы. Скорость уменьшения возраста аномалий относительно расстояния между ними обозначает скорость образования океанической коры, которая пропорциональна интенсивности астеносферных потоков и обратно пропорциональна толщине литосферы. Различия шага между соседними аномалиями и



скорости образования коры даже у соседних сегментов срединно-океанского хребта подчеркивают деление потоков на мантийные струи, отличные по мощности и ширине.

Это наряду с сегментарной структурой и сводовыми раздувами срединно-океанских хребтов говорит о наличии эпицентров астеносферного подтока разной интенсивности. Проплавление в основании литосферы каналов течения обеспечивает однотипное расползание астеносферных струй, несмотря на перемещение эпицентров подтока.

Рис. 35. Карта аномального магнитного поля Земли

белыми линиями очерчены литосферные плиты, (CCGM/CGMW, 2007)

Полосовый спрединг в принципе симметричен рифтовой зоне срединно-океанского хребта, но становится несимметричным в случае затрудненности расползания одного из парных астеносферных потоков. Естественное инерционное усиление потока в направлении обратном вращению Земли сказалось в большем подплавлении литосферы на западе океанов и асимметрии их областей мезозойского спрединга.

Асимметрия океанов несколько поправилась с орогенного этапа альпийского геодинамического цикла (с позднего мела) в результате знаковой подвижки ядра и изменения наклона Земли с перемещением эпицентров астеносферного подтока. Тихоокеанский эпицентр переместился с Гавайского хребта на Восточно-Тихоокеанское поднятие, а менее мощный антиподальный эпицентр на Южно-Атлантическом хребте переместился на Северо-Атлантический хребет. Утяжеленное ядром Южное полушарие инерционно сместилось относительно Северного полушария по левостороннему сдвигу.

Замедление вращения и полярное растяжение Земли в позднем мелу–палеогене запечатлено траппами Западного Индостана и Гренландии и обрамления Арктического океана. Вместе с географией поменялся стиль спредингового вулканизма, отмеченного аномалиями кайнозойской серии, которая относится к орогенному этапу альпийского геоцикла. Этот геоцикл воплотился как в гранитизации и оформлении континентов, так и в образовании за 85 млн лет двух третей океанической коры. Экваториальное сжатие содействовало залечиванию полос спрединга в более толстой литосфере окраин океанов с отступанием вулканизма к оформляющимся срединно-океанским хребтам.

Аномалии становятся амплитуднее с раннего олигоцена (с аномалии A13 на периферии хребтов) и с середины миоцена (с аномалии A5 на своде хребтов). Тем самым обозначаются импульсы сужения областей вулканизма и его усиление в начале позднеорогенной стадии и по окончании геоцикла. На неотектоническое усиление



океанского спрединга также показывают неогеновые–четвертичные базальты западной окраины Северной Америки, Гренландии, Шпицбергена и Западной Антарктиды.

Сужение областей спредингового вулканизма в кайнозое подтверждается чешуйчато-слоистым строением второго океанического слоя. Низкоскоростной слой 2А мощностью 1–2 км в срединных хребтах утончается к окраинам океанов, вплоть до исчезновения в коре с возрастом 30 млн лет в Тихом океане и 60 млн лет в Атлантическом океане. Там под осадки выходит высокоскоростной слой, сходный со слоем 2В дайкового комплекса. Всё говорит о наложении кайнозойских базальтов на базальты начального (юрского–мелового) этапа альпийского геоцикла, покрывшие самые обширные области спрединга.

Мезозойские аномалии были стерты и перекрыты кайнозойскими аномалиями, и только базальты на окраинах Тихого, Атлантического и Индийского океанов сохранили первоначальные аномалии. Вообще все горные породы размагничиваются в результате обжига интрузиями и лавами, для этого достаточно нагревания на 600 °C. Мало того, сказываются даже высокотемпературные гидротермы, что следует из ослабления магнитного поля вокруг источников в рифтовых долинах срединно-океанских хребтов.

Выразительность спрединговых аномалий возрастает к срединно-океанским хребтам вследствие утончения литосферы и большей вулканической разгрузки астеносферного потока. Интенсивность вулканизма в целом зависит от интенсивности потока, которая усиливается в местах перегиба потока на окраине зоны мантийного подтока и на окраине океана перед зоной астеносферной субдукции. Между этими зонами в океанских котловинах над спокойно ползущими потоками фиксируются широкие зоны нелинейного магнитного поля, где с трудом выделяются нечеткие аномалии мелового возраста.

Зона спокойного магнитного поля сменяется на западных окраинах океанов зоной мезозойских аномалий, а в случае их отсутствия зачастую ограничивается на пассивных окраинах континентов низкоамплитудной E-аномалией под склоном. Эта аномалия наряду с интенсивной положительной аномалией над бровкой склона подразумевают магматическую проработку края континента под действием астеносферной субдукции.

Дегидратация и океанизация литосферы Вследствие астеносферной проработки от протоокеанической литосферы остались

редкие размытые следы. Тем не менее по результатам геолого-геофизические работ на Анголо-Бразильском геотрансекте Ю. Е. Погребицкий выделил в Атлантике срединный пояс «ортоокеанической» коры со спрединговым магнитным полем и фланговые пояса «параокеанической» коры, сходные по полю с соседними континентами. Основание «ортоокеанической» коры выказали базит-гипербазитовые метаморфические породы с возрастом более 1,6–1,7 млрд лет, драгированные на срединно-океанском хребте.

Всё говорит против раздвижения Южной Америки и Африки, концептуального и кажущегося. Рельефно выразительный веерный разворот континентов относительно срединно-океанского хребта на 10–15° означает структурный отпечаток напряжений Африканской и Южно-Американской плит, только поворачивающихся в разные стороны.

Уменьшение возраста спрединговых аномалий в сторону срединно-океанского хребта не есть однозначный показатель раздвижения континентов даже для правильного (симметричного) Атлантического океана. При картографическом совмещении его противолежащих склонов между ними возникают не только зияния, но и перекрытия, превышающие проградационное приращение склонов континентов шлейфом осадков.

Осевая симметрия рельефа дна океана проще и лучше объясняется одновременным оседанием полос океанизирующейся литосферы по обе стороны срединно-океанского хребта. Некоторое разрастание литосферы всё же происходит за счет заполнения зон спрединга интрузиями базальтов, но они занимают не более 3–5% ширины океана. Такую поверхность земной коры занимают дайки под миоценовыми–четвертичными базальтами срединно-океанской Исландии, а ее растяжение удостоверяется зияющими трещинами (гьярами), характерными для ее 200 действующих щитовых вулканов.



В связи с неравномерным оседанием структурно неоднородной протоокеанической литосферы во всех океанах сохранились реликты субконтинентальной коры в виде подводных возвышенностей и микроконтинентов. Суммарная площадь останцов древней коры обратно пропорциональна величине океана, то есть площадь останцов минимальна в Тихом океане (на полностью океанизированной плите) и максимальна в Индийском и Арктическом океанах (на океанических оторочках континентальных плит).

Природа протоокеанической коры нашла подтверждение в 2011–2013 годах, когда при погружении батискафа в Атлантическом океане на подводной возвышенности Рио-Гранде (в 1,5 тыс. км от Южной Америки) на глубине 900 м обнаружен скальный выход гранита высотой и поперечником в основании 10 м, окруженный кварцевыми песками.

Микроконтиненты и большинство океанских возвышенностей, в частности Исландия с земной корой толщиной до 30 км, предстают в качестве тектонически и вулканически активных и утолщенных структур былой субконтинентальной коры и поэтому они не вполне океанизированы. По тектогенезу такие структуры занимают промежуточное положение между платформами океанских котловин, покрытыми базальтами, и щитами и орогенами континентов, магматически проработанными и покрытыми траппами.

В котловинах всех океанов при геолого-геофизических работах первоначально выделялись платформы толщиной до 20–30 км, сходные по сейсмогеологическим комплексам с континентальными платформами. На некоторых океанских островах обнаружены валуны и ксенолиты основных, средних и кислых по составу древних метаморфических пород, а со срединно-океанских хребтов подняты обломки древних метаморфических пород и кайнозойские терригенные осадки, в том числе угли.

В ущельях срединно-океанских хребтов наблюдаются толеитовые базальты, габбро, серпентинизированные гипербазиты и их метаморфические аналоги, однако они представляют состав океанической коры только в зоне астеносферного подтока, а не для всего Мирового океана. Вместе с тем эти породы вполне представляют общую подоплеку земной коры, что позволяет соотносить с ними офиолитовый комплекс складчатых областей континентов, но не убеждает в океанском прошлом этих областей.

Вследствие вздутия литосферы на месте срединно-океанских хребтов там «гранитный» слой субконтинентальной протокоры за миллиарды лет практически денудирован и отсутствует. Поэтому редки в океанах находки древних пород, притом относимые с позиции тектоники литосферных плит к продуктам ледового разноса даже на экваторе, куда и сразу же после максимума оледенения едва ли доплывали айсберги.

Дегранитизированные метаморфические породы можно встретить на дальней окраине срединных хребтов в уступах трансформных каньонов, и те же породы должны сохраниться в океанских котловинах в зонах более толстой литосферы и спокойного магнитного поля. Однако платформы котловин скрыты толщами базальтов и осадков, а на океанских возвышенностях, благоприятных для глубоководного бурения, но явно испытавших тектоновулканические преобразования, трудно найти останцы былой коры.

Длительная проработка астеносферными потоками протоокеанической литосферы крайне истончила (за счет подплавления и денудации) и дегранитизировала древнюю метаморфическую кору. Она обрела структуру океанической коры при погружении литосферы под нагрузкой покрова базальтов на более горячий уровень астеносферы. Платобазальты вместе с дайковым комплексом составили второй океанический слой мощностью 0,5–2,5 км. Остатки низов былого «гранитного» слоя, полосчато замещенные габброидами, выделились в качестве третьего океанического слоя мощностью 3–6 км.

Особенно радикально изменился «базальтовый» слой былой коры, состоявший из серпентинизированных основных и ультраосновных пород. Под теплоизолирующим покровом базальтов в обстановке астеносферного прогрева выше 800 °C серпентиниты переходили во вторичные оливиниты и перидотиты, выделяя кристаллически связанную воду. После такого уплотнения былого «базальтового» слоя коры физическая граница Мохоровичича поднялась к его кровле, и слой отошел из состава коры в астеносферу.



В десерпентинизации перегретой литосферы и состоит петрохимический смысл океанизации, не требующей переуплотнения земной коры. Десерпентинизация началась сразу же за диффузно-полосовым спредингом, но только в узких полосовых зонах вулканизма, которые всё более разогревались. Океанизация ширилась и усиливалась по мере зональной консолидации теплоизолирующего второго океанического слоя. Следом за зональным отступанием областей вулканизма к срединно-океанским хребтам наступали фронты океанизации с оседанием океанических платформ в астеносферу.

После локализации вулканизма с конца миоцена на срединно-океанских хребтах десерпентинизация вошла в главную фазу с повсеместным проседанием дна океанов в среднем на 2 км. При средней толщине океанической литосферы 70 км для этого достаточно дегидратации серпентинитов в количестве 20–25% от ее исходного объема.

Неотектоническая десерпентинизация охватила фактически всю толщу океанической литосферы, пронизанную серпентинитовыми жилами, их объем только несколько уменьшался к ее основанию. Уплотняющаяся и ужимающаяся литосфера оседала в пластичную астеносферу на толщину слоя высвобожденной кристаллической воды, занимавшей 12% объема серпентинитов. Огромные массы гидротерм повсеместно высачивались по сети трещиноватости в углубляющихся котловинах океанов, которые в итоге не менее чем наполовину наполнились за счет дегидратации литосферы.

Вместе с океаническими платформами оседали спаянные с ними микроконтиненты и возвышенности, поперечные и срединно-океанские хребты. Однако десерпентинизация еще неполная и неокончательная, что видно по серпентинизированным гипербазитам срединно-океанских хребтов. О продолжающейся океанизации свидетельствуют как геотермический градиент в океанической коре, повышенный в 2–3 раза по сравнению с континентальной корой, так и регистрируемые погружения океанских островов.

Неполная десерпентинизация протоокеанической литосферы поясняет признаки теневой границы Мохоровичича. Она выделена Н. Я. Куниным в океанских котловинах на глубине около 20 км и подчеркивается гипоцентрами землетрясений в срединно-океанских хребтах, которые сосредоточены на таких же глубинах. Такая толщина былой земной коры соизмерима со средней толщиной современной коры, причем соотношение средней толщины коры океанов и континентов 11 и 35 км обратно пропорционально соотношению их площадей 3 к 1. Аналогично соотносится толщина литосферы океанов и континентов: 60–80 и 200–250 км, что при довольно неизменной доле коры порядка 15% дает указание на постоянное поддержание изостатического равновесия литосферы.

Всем этим подтверждается эволюционное перераспределение вещества литосферы, обеспечиваемое связностью процессов дегранитизации (базификации) и гранитизации, притом отличающихся эндотермической и экзотермической спецификой. Первейшую роль в последовательном преобразовании литосферы играет вездесущая вода, поочередно связываемая и высвобождаемая и переносящая все химические элементы.

Оформление океанов и континентов Океанизация есть реалия морской геологии и на нее не пристало закрывать глаза,

только оттого, что былую земную кору не увидеть. Первое указание на океанизацию дает рельеф, усложнявшийся в ходе эволюции Земли. Рельеф стал особенно контрастным с конца миоцена в результате наступления неотектонического геодинамического цикла.

Ускорение вращения и экваториальное растяжение Земли облегчили изостатическое оседание уплотненной океанической литосферы и всплывание разуплотненной континентальной. С некоторым расширением Земли согласуются очертания котловин океанов, как бы наложенных на древнюю литосферу. Вместе с тем складчато-глыбовые хребты окраин континентов подразумевают их поднятие в обстановке сжатия Земли, причем всестороннее сжатие земной коры постоянно фиксируется в горных выработках.

Общее сжатие Земли маскируется неотектоническим экваториальным растяжением. О растяжении коры на средних и низких широтах отчасти свидетельствует космическая



геодезия, но показательнее субмеридиональная ориентация большинства крупных рек и глубоководных желобов, неотектонических по возрасту. Также показательно резкое возрастание с конца миоцена скорости образования океанической коры, оформление срединно-океанских хребтов и ослабление орогенного сжатия в складчатых поясах. Растяжение подчеркивается усилением вулканизма, очевидным по позднемиоценовым–четвертичным осадкам Мирового океана, в которых пепловых прослоев в 2–3 раза больше, чем в любых нижележащих отложениях соразмерного интервала времени.

В результате неотектонической активизации размах земного рельефа достиг 5–10 и даже 22 км, а некоторые горные вершины подошли к критической по литостатическому давлению высоте 10 км. Перепад базисных поверхностей континентов и океанского дна составил 4,7 км и в основном за счет оседания окраин литосферных плит, сложивших сборное основание Мирового океана. Повсеместное погружение дна океанов в конце неогена примерно на 2 км запечатлено глобальной ступенью на склонах континентов, а также на склонах и плато океанских хребтов и возвышенностей высотой 2–5 км.

Гипсометрические уровни других крупных ступеней склонов тоже сходны и запечатлели историю оседания океанических платформ. Крутизна склонов местами достигает 20–30°, и даже встречаются отвесные уступы, но приглаженные осадками бесчисленные мелкие ступени делают широчайшие склоны пологими, в среднем 3–7°.

Историческая биогеография со времени кругосветного путешествия Чарлза Дарвина говорит о былом существовании в океанах крупных массивов суши, обеспечивавших межматериковую миграцию биоты, вплоть до позднего миоцена. Мостами могли служить подводные хребты и возвышенности, пересекающие океаны вдоль и поперек. В этом убеждает фауна и флора их островов, отчасти эндемичная, но при этом поразительно сходная с органическим миром окраин континентов, находящихся в тысячах километров.

Даже археологические и этнографические данные о расселении человеческих рас и народов дают косвенное указание на существование еще в четвертичное время крупных останцов материковой суши во всех океанах. В Тихом океане это была Пацифида, в Атлантическом — Атлантида, в Индийском — Лемурия, а в Арктическом — Арктида.

Оформление океанов запечатлено их осадочным (первым океаническим) слоем мощностью до 10 км и более в периокеанских прогибах и всего лишь 50–300 м на основной площади дна. Там главенствуют вулканогенно-биогенные осадки по причине удаленности областей сноса обломочного материала, который сгружается на шельфе и под континентальным склоном и только в виде пыли разносится ветрами вдаль. Осадочный слой начинается в окраинных прогибах с позднемеловых, а местами с юрских и более древних отложений. Но в целом слой сложен кайнозойскими осадками, всё более молодыми и менее мощными в сторону срединно-океанских хребтов (рис. 36).

Зональное уменьшение возраста и мощности осадочного слоя сопровождается сменой глобально распространенных структурно-вещественных комплексов, которые разделяются конседиментационными несогласиями, что свидетельствует об импульсном погружении дна. С позднего миоцена и особенно с плиоцена области седиментации резко расширяются и начинают доминировать пелагические илы и красные глины, то есть собственно океанические осадки. До них преобладали терригенные и карбонатные осадки, подразумевающие сравнительно мелководную (батиальную) среду. Юрские и меловые черные сланцы подразумевают застойную среду локальных водных бассейнов.

Океаны формировались в направлении от своих окраин к срединным хребтам за счет оседания полос уплотняющейся литосферы, а углублялись за счет одновременного оседания ранее осевших полос. Погружения начались с раннего мела на западных окраинах океанов по причине их более активной астеносферной тектоники, а распространялись по причине отступания и сужения областей спредингового вулканизма к зонам мантийного подтока на дивергентных границах литосферных плит. Только погружения полностью океанизирующейся Тихоокеанской плиты распространялись от ее окраин к срединной зоне мантийного подтока в виде океанских поднятий и хребтов.



По мере всё более широкого и глубокого оседания полос литосферы расползание под ними астеносферных потоков затруднялось, что способствовало замиранию спредингового вулканизма. Одновременно усиливалось вспучивание тонкой литосферы над зонами астеносферного подтока с оформлением срединно-океанских хребтов.

Рис. 36. Карта осадочного чехла Мирового океана

Погружения океанского дна неоспоримы, но труднообъяснимы раздвижением литосферных плит, притом нереальным без надвигания тонких пластичных полос молодой океанической литосферы на толстые жесткие полосы более древней, что нигде не установлено. Утолщение плит к окраинам океанов вообще является еще одним парадоксом теории литосферных плит, поскольку его объяснение остыванием и «намораживанием» снизу плит в ходе их движения замораживает это движение.

Определенная сопоставимость возраста второго океанического слоя с глубиной океанского дна говорит не о движении плит под континенты с погружением со скоростью порядка 40 м/млн лет, а о ступенчатом оседании океанизирующейся литосферы с той же скоростью, но в обратном направлении — от окраин океанов к срединным хребтам. Амплитуда погружения океанского дна пропорциональна объему непосредственно его подстилающей десерпентинизированной литосферы, которая уплотняется и оседает в астеносферу на толщину слоя выделившейся из нее кристаллической воды.

Глубины дна −2700±300 и −5800±300 м, характерные для рифтовых долин срединно-океанских хребтов и окраинных океанских котловин с мезозойской корой, обусловлены типичной для них толщиной литосферы и соответствующим масштабом дегидратации и оседания. Перегибы планетарной гипсометрической кривой на уровнях дна −3500–3700 и −0–200 м (при средней глубине океана и высоте суши −3800 и +840 м) запечатлели суммарный размах оседания океанической литосферы и поднятия континентальной. Изостатическому поднятию континентов, утолщающихся и разуплотняющихся за счет гранитизации, содействовал подпор астеносферных потоков при субдукции, притом усиливавшийся по мере отступания спредингового вулканизма к срединным хребтам.



О поднятии континентов не менее чем на 300–500 м свидетельствуют амфитеатры прибрежных террас. Четкие четвертичные террасы окантовывают материки на высотах от +5–10 до +170–190 м, но также известны на высотах +1000 м и выше, что дает указание на поднятие континентов, притом неодинаковое. Колебания уровня Мирового океана в ритме четвертичного оледенения, в том числе подъем уровня при последнем межледниковом потеплении (начавшемся 18 тыс. лет назад), только камуфлируют тектоническое поднятие континентов. Террасы расположены выше уровня океана, какой возможен при полном таянии ледников (+50–70 м), а бровка шельфов (в среднем 130–150 м) расположена ниже самого низкого уровня океана при максимуме оледенения (−70–100 м), причем подводные террасы также известны на глубинах −200–500 м.

Всё это не объяснить притоком талых вод и даже изостатическим всплыванием континентов, облегченных ото льда. Террасы в целом запечатлели изменения береговой линии в результате импульсного тектонического поднятия континентов и одновременного погружения шельфов. В итоге завышается объем талых ледниковых вод, притом завышаемый и за счет постоянного пополнения Мирового океана литосферной водой.

Континенты непрестанно поднимаются, но опускаются их окраины, дно океанов опускается, но прибывает литосферная вода, а в итоге колеблется, но по большому счету остается постоянным уровень Мирового океана (геоида). Тектоническое поднятие континентов резко ускорилось при наступлении неотектонического геодинамического цикла и оформлении Мирового океана. С конца плиоцена на сотни метров поднялись горные плато континентов, притом рассеченные каньонами глубиной до 2–5 км. Южная Африка поднялась на 900 м, а Тибетское плато на 3–4 км. Рельеф континентов и дна океанов стал почти современным при геодинамической активизации, отмеченной геомагнитным экскурсом Гетеборг 11–13 тыс. лет назад и наступлением голоцена.

Поднятие континентов усилилось с орогенного этапа альпийского геодинамического цикла (с позднего мела) и сопровождалось осушением обширных эпиплатформенных морей, углублением базиса эрозии и денудации и распространением пустынь. На основе сети планетарной трещиноватости формируются, а с позднеорогенной стадии геоцикла (с эоцена) оформляются сети крупных рек, стекающих со сводовых частей континентов на окраины. Речные сети перекраиваются при неотектоническом поднятии континентов, когда сложились гигантские реки, несущие 85–90% осадочного материала. Внутренние осадочные бассейны континентов почти полностью сменились окраинными бассейнами.

Мощный сток терригенного материала не умещался во впадинах шельфа и стекал турбулентными потоками по склонам континентов, заполняя подсклоновые прогибы лавинной седиментации. Поначалу редкие периокеанские осадочные бассейны вытянулись в цепочки вследствие неотектонической активизации, причем накопление осадков ускорилось в неогене в 2–3 раза по сравнению с эоценом и в 5–10 раз по сравнению с палеогеном и мелом. В неогене и стали намываться аккумулятивные валы протяженностью до 930 км, шириной до 100 км и высотой до 1250 м, которые рельефно запечатлели оформление котловин Мирового океана и придонных (контурных) течений.

Проступило глубинное единство всех океанов, весьма условно разграничиваемых демаркационными структурами дна и означающих провинции единого океана, который формировался со стадийностью альпийского геоцикла. Первородным стал Тихий океан, олицетворивший первоочередную океанизацию Тихоокеанской плиты под влиянием приближенного ядра Земли. С начала геоцикла (с юры) закладываются, а с его второй стадии (с раннего мела) появляются глубоководные впадины на западной окраине великого мелководного разлива на великой плите. Вместе с ними появляются мелководные зачатки Атлантического и Индийского океанов и Арктического миниокеана.

С третьей стадии альпийского геоцикла (с позднего мела) западные впадины Тихого океана расширяются и углубляются, и то же самое происходит в других океанах. Океанизация всё больше захватывает континентальное Северное полушарие. С



четвертой стадии геоцикла (с эоцена) все океаны разрастаются от окраин к срединным хребтам и углубляются, и тогда же закладываются еще мелкие глубоководные моря.

При смене альпийского геоцикла неотектоническим геоциклом в позднем миоцене–плиоцене океаны углубились в среднем на 2 км и океанизация стала подлинно планетарной. Ушли под воду поперечные и срединно-океанские хребты и свыше двух третей Земли заняли океаны. Оформление Мирового океана и континентов в сочетании с отмиранием внутриконтинентальных платформ в качестве областей морского осадконакопления ознаменовало коренное изменение геотектонического режима.

В неотектоническое время рельефно обрисовались срединно-океанские хребты и океанские котловины, островные дуги и глубоководные желоба, активные и пассивные окраины континентов. Определяющее значение для геотектоники обрели глобальные трансокеанский и трансконтинентальный геотектонические пояса, разделяющие плиты, и внутриплитные подвижные пояса, разделяющие океанические и континентальные платформы. Земля полноценно вошла в океанический этап возрастного развития.

Океаническую перспективу Земли обозначили Красноморский и Калифорнийский рифты, которые в виде континентальных клиньев срединно-океанских хребтов и наряду с рифтом хребта Гаккеля нацелены в глубь северных материков. В итоге огромный материк Евразии претерпит разительные перемены: он поделится на Европу и Азию при океанизации Западной Сибири и Индостана. Океанизация окромсает окраины всех материков, особенно на границах литосферных плит, и полностью разъединит Европу и Африку, Азию и Австралию, Азию и Северную Америку, Северную и Южную Америку.

На Земле появятся три меридиональных пары приподнятых материков, разделенные тремя углубившимися океанами. Океаны сольются на севере в расширенный за счет шельфа Арктический океан, а на юге расширятся за счет части шельфа Антарктиды.



Глава 7. Тектоника окраины Евразии Геология Беринговоморской глыбы

Наилучшим показателем, как геосинклинального преобразования, так и океанизации литосферы являются активные окраины континентов, а именно зона перехода от Евразии к Тихому океану. В этой зоне рельефно сходятся давние проблемы происхождения континентов и океанов и неудивительно, что происхождение глубоководных окраинных морей оказалось пробным камнем геотектонических теорий.

Узловым для восточноазиатской зоны перехода от континента к океану и ключевым для понимания ее тектоники выступает Беринговоморский регион, который находится между двумя неординарными океанами на стыке двух континентов и трех литосферных плит. Наличие в регионе в миниатюре основных типов континентальных и океанических геоструктур придает ему значение показателя глобальной эволюции литосферы.

Классические обобщения по тектонике окраины Восточной Евразии изначально опирались на геосинклинально-платформенную теорию, а окраинные моря объяснялись как окраинно-континентальные или окраинно-океанические [Геология.., 2005]. Частная трактовка Берингова моря как отделенной островной дугой части Тихого океана и стала использоваться в мобилистских моделях региона. Исходя из субдукции гипотетических тихоокеанских плит, реконструирована аккреционная тектоника Корякского нагорья и Камчатки, Аляски и Алеутской островной дуги. Беринговоморский регион приобрел значение полигона теории тектоники плит, но она дала больше вопросов, чем ответов и регион стал родиной системной геотектоники [Голубев, 1994в, 1996б, 1997, 1998].

Происхождение Берингова моря проступает уже в рельефе региона (рис. 37). Море находится между кратонами Евразии и Северной Америки, причем их окраинные хребты с континентальной корой толщиной 27–36 км переходят в островную дугу и подводные хребты с субконтинентальной корой (15–27 км). Глубоководные котловины моря с субокеанической корой (8–15 км) отделены островной дугой от котловин океана с океанической корой (6–8 км). Литосфера зоны перехода к океану утончена до 60–80 км.

Рис. 37. Рельеф Беринговоморского региона

Глава 7. Тектоника окраины Евразии


Море олицетворяет осадочный мегабассейн, выходящий на сушу только краями. Мегабассейн по мощности отложений делится на три области осадконакопления, в общих чертах циркумзональные (рис. 38). Крупнейшая Центральная область охватывает Алеутскую котловину вместе с осадочными подсклоновыми прогибами и окраинно-шельфовыми впадинами. Южная область охватывает котловины Командорскую и Бауэрс вместе с подсклоновыми и шельфовыми прогибами. Циркумзональную структуру имеет и Северная область, которая охватывает широкий Восточно-Беринговоморский шельф и со стороны Алеутской котловины окаймляется прогибами Центральной области.

Рис. 38. Схема осадочного чехла Беpинговомоpского региона

1 — изобаты (в м); 2 — изопахиты (в км); 3 — границы чехла: а — позднемиоценового–четвеpтичного, б — миоценового–четвеpтичного, в — эоценового–четвертичного,

г — позднемелового–четвертичного; 4 — границы структур: а — по изопахитам, б — по рельефу; 5 — индексы структур; 6 — линия сейсмогеологического разреза.

Структуры. Шельфовые впадины: 1 — Ноpтон, 2 — Лавpентьевская, 3 — Кускоквим, 4 — Анадыpская, 5 — Бpистольская, 6 — Наваpинская, 7 — Св. Павла, 8 — Св. Геоpгия,

9 — Хатыpская, 10 — Унимак, 11 — Каpагинско-Коpфская, 12 — Олютоpская. Подсклоновые прогибы: 13 — Коpякско-Алеутский, 14 — Аляскинско-Алеутский, 15 — Бауэpско-Алеутский,

16 — Камчатско-Командоpский, 17 — Алеутско-Бауэpский. Сводовые зоны котловин: 18–19 — Центpальноалеутская (Западная и Восточная), 20 — Центpальнокомандоpская,

21 — Центpальнобауэpская. Смежные структуры. Шельфовые впадины: 22 — Хоуп, 23 — западнокамчатские, 24 — восточнокамчатские, 25 — Кука, 26 — Кадьяк.

Глубоководные желоба: 27 — Куpило-Камчатский, 28 — Алеутский

Северную область характеризуют осадочные отложения мощностью 0,5 км, а в локальных впадинах до 1–3 км. Центральная область выделяется отложениями мощностью 3–5 км, а в подсклоновых и шельфовых прогибах до 7–9 км. Южная область выделяется отложениями мощностью 0,5–1 км, а в краевых прогибах до 2–4 км.

Осадочные комплексы суши, шельфа и котловин сходны по сейсмогеологическим параметрам и характеризуют в целом кайнозойский осадочный мегабассейн, имеющий областную специфику (рис. 39). Повсеместный верхнемиоценовый (плиоценовый)–



четвертичный терригенно-диатомовый комплекс мощностью от 0,5 до 2 км и пластовой скоростью 1,5–3,2 км/с является основным комплексом Северной и Южной областей.

Рис. 39. Сейсмогеологический разрез Беpинговомоpского региона

1 — отражающие горизонты в осадочном чехле; 2 — поверхность фундамента; 3 — основание вулканогенных комплексов; 4 — основание земной коры; 5 — разломы;

6 — индексы комплексов чехла: I — плиоценовый–четвеpтичный, II — верхнемиоценовый, III — нижнемиоценовый, IV — эоценовый–олигоценовый, V — верхнемеловой–эоценовый;

7–9 — комплексы фундамента: 7 — складчатые системы: а — позднемезозойские–кайнозойские, б — кайнозойские; 8 — докембpийские массивы с палеозойским–мезозойским метаосадочным

чехлом (в котловинах океанизированные); 9 — вулканогенные пояса и второй океанический слой: а — позднемезозойские, б — кайнозойские

В Центральной области основным становится эоценовый–миоценовый терригенный комплекс мощностью 2–5 км и скоростью 3,8–4,9 км/с. В окраинно-шельфовых и подсклоновых прогибах ниже находится верхнемеловой–эоценовый вулканогенно-терригенный комплекс мощностью до 3–5 км и скоростью 4,8–5,2 км/с. Эоценовый–миоценовый комплекс мощностью до 3 км также присутствует в редких приразломных впадинах Северной области. В Южной области такой же комплекс представлен в окраинно-шельфовых и подсклоновых прогибах в виде двух подкомплексов: миоценового терригенного мощностью 1–2 км и скоростью 3,1–3,7 км/с и эоценового–олигоценового вулканогенно-терригенного мощностью 2–3 км и скоростью 3,6–4,3 км/с.

В структуре осадочного мегабассейна просматривается структура его фундамента в виде древних кристаллических массивов, разделяемых складчатыми системами и вулканогенными поясами (рис. 40). Большинство из них обнажается на суше и прослеживается на шельф и подводные хребты по рельефу фундамента и аномалиям геофизических полей. Осевые линии поднятий и прогибов фундамента дна моря органично сочетаются с семействами антиклинориев и синклинориев Корякско-Камчатской и Аляскинско-Алеутской складчатых областей, которые сходятся навстречу друг другу от Евразии и Северной Америки. Складчатые области представляют собой связующее звено Западно-Тихоокеанского и Восточно-Тихоокеанского подвижных поясов и рельефно обрамляют Беринговоморскую зону перехода от континента к океану.

Складчатые области оканчиваются Курильской и Алеутской островными дугами и делятся на складчатые системы в целом юрского–миоценового и позднемелового–миоценового возраста. К ним соответственно примыкают, отчасти покрывая, меловой–эоценовый и эоценовые–миоценовые вулканогенные пояса, которые в основной части образованы на позднерифтогенной и раннеорогенной стадиях. Позднемеловые–миоценовые складчатые системы характеризуются вулканогенно-кремнистым составом отложений и наличием гипербазитов и выступают в качестве эвгеосинклиналей. Эти



прогибы заложены на орогенном этапе развития складчатых областей в их осевых зонах и запечатлели зональное смещение геосинклинального процесса к Тихоокеанской плите.

Рис. 40. Схема тектоники Беринговоморской зоны перехода от континента к океану

Границы. 1 — зоны со стороны континента (а) и океана (б); 2 — складчатых областей и массивов (а/б); 3 — складчатых систем; 4 — вулканогенных поясов; 5 — краевых валов и платформ океана (а/б); 6 — хребтов и платформ океана (а/б). Возраст. 7 — складчатых систем; 8 — вулканогенных

поясов и второго океанического слоя: позднемезозойский (а) и кайнозойский (б). Динамика. 9 — антиклинории; 10 — ориентированные модели сдвига: М1 — левого, М2 — правого;

11 — разломы (а) и смещения (б); 12 — индексы структур. Структуры континентов. Складчатые системы Корякско-Камчатской области: А1

1 — Корякско-Западнокамчатская, А1

2 — Олюторско-Камчатская. Складчатые системы Аляскинско-Алеутской области: А2

1 — Южно-Аляскинская, А22 — Алеутская. Вулканогенные пояса: Б1 — Охотско-

Чукотский, Б2 — Камчатско-Корякский, Б3 — Алеутский. Массивы (В2 – В4 — океанизированные): В1 — Чукотско-Центральноаляскинский, В2 — Алеутский, В3 — Командорский, В4 — Бауэрс,

В5 — Охотоморский. Структуры Тихого океана. Краевые валы: Г1 — Зенкевича, Г2 — Алеутский. Хребты: Д1 — Севеpо-Западный, Д2 — Паттон и Паркер. Платформы: Е1 — Северо-Западная,

Е2 — Северо-Восточная

Структурно-формационные комплексы осадочного чехла и фундамента складчатых областей, вулканогенных поясов и массивов свидетельствуют о синхронности их развития (рис. 41). Подчиненность тектоники стадиям альпийского геодинамического цикла придает складчатым областям региона значение тихоокеанских альпид. Юрские–миоценовые и позднемеловые–миоценовые складчатые системы означают собственно альпиды и поздние альпиды. В сопряженном, но ускоренном развитии поздних альпид по сравнению с альпидами (95 и 135 млн лет) проявлены четыре подстадии орогенного этапа геоцикла. Для поздних альпид подстадии геоцикла обретают значение стадий.

Юрские-миоценовые Корякско-Западнокамчатская и Южно-Аляскинская складчатые системы образуют Корякское нагорье и Южную Аляску, а дугообразные окончания систем прослеживаются по окраине Восточно-Беринговоморского шельфа, почти смыкаясь посредине. Осадочные впадины шельфа находятся на линиях простирания



материковых синклинориев обеих систем и означают их последние межгорные прогибы, что подтверждается кайнозойскими орогенными отложениями, вскрытыми скважинами. Сочетание позднеорогенных тыловых, межгорных и передовых прогибов двух систем альпид определило зональную структуру Центральной области осадконакопления.

Рис. 41. Формационная схема Беpинговомоpского региона и Тихого океана

1 — несогласия: а — комплексов, б — подкомплексов; 2 — фундамент осадочного чехла; 3 — докембpийский кристаллический мегакомплекс; 4 — палеозойский–pаннемезозойский

(каледонский–герцинский) метаосадочный мезокомплекс: а и б — складчатый и синскладчатый; 5 — позднемезозойские–кайнозойские (альпийские) комплексы: а и б — раннерифтогенный и

синpаннерифтогенный, в и г — позднерифтогенный и синпозднерифтогенный, д и е — раннеорогенный и синpаннеоpогенный, ж и з — позднеорогенный и синпозднеоpогенный;

6 — позднекайнозойские (неотектонические) комплексы: а и б — посторогенный и синпостоpогенный, в — океанический; 7 — состав комплексов: а — терригенный,

б — вулканогенный, в — отсутствие отложений. Стадии альпийского геодинамического цикла: А и Б — рифтогенные: ранняя и поздняя,

В и Г — орогенные: ранняя и поздняя. Орогенические эпохи цикла: I — позднеальпийская, II — лаpамийская, III — австpийская, IV — позднекиммеpийская

Окончания альпид проходят по окраине материкового докембрийского массива, в целом отделяя его от Алеутской котловины. Чукотско-Центральноаляскинский массив занимает Чукотку, Центральную Аляску и почти весь шельф между ними и обнажается на материках и островах протерозойскими гнейсами, мраморами и сланцами. Промежуточный метаосадочный чехол массива сложен известняками и сланцами раннего палеозоя, вулканогенно-терригенными отложениями позднего палеозоя и раннего мезозоя, а также позднего мезозоя общей мощностью от 1–2 до 5–9 км. Тонкий (0,5 км) позднекайнозойский осадочный чехол утолщается до 1,5–3 км и удревняется до палеогена в приразломных впадинах. Чехол запечатлел ход активизации массива в связи с неотектоникой каледонских–герцинских и альпийских складчатых систем.

Метачехол Чукотско-Центральноаляскинского массива на его шельфовой окраине прикрывается комплексами Охотско-Чукотского вулканогенного пояса, примыкающего с запада к Корякско-Западнокамчатской складчатой системе. Пояс сложен покровами



андезитобазальтов мощностью 0,5–2 км в основном мелового–эоценового возраста и его дугообразное окончание на Восточно-Беринговоморском шельфе обозначено широкой полосой магнитных аномалий. Посредине кромки шельфа, где альпийские системы сходятся, массив выходит на континентальный склон. С него драгированы толеитовые базальты (возраст 55 млн лет), относимые ко второму океаническому слою котловины.

В Алеутской котловине опознается бывший аналог Чукотско-Центральноаляскинского массива в виде Алеутского массива, который покрыт мощными эоценовыми–четвертичными терригенными отложениями на позднеорогенной и посторогенной стадиях развития альпид и океанизирован. Осадочный чехол лежит непосредственно на слое мощностью 1,5–2,5 км и граничной скоростью 5,0–5,9 км/с. По этим параметрам слой соотносится с базальтами Охотско-Чукотского вулканогенного пояса, а был наслоен в результате диффузно-полосового спрединга массива и базальтового вулканизма.

Субмеридиональные магнитные аномалии М1–13 (121–136 млн лет) веером наложены на сводовую часть массива и одновозрастные меловому комплексу Охотско-Чукотского вулканогенного пояса. Субпараллельные Восточно-Беринговоморскому склону нечеткие аномалии A6–29 (21–64 млн лет) соответствуют времени кайнозойской активизации этого пояса и образованию вулканогенных поясов поздних альпид, которые обрамляют массив со стороны хребта Ширшова и Алеутской островной дуги. Платобазальты второго океанического слоя Алеутского массива были отложены на позднерифтогенной и раннеорогенной стадиях развития альпид и переходят в базальный вулканогенно-терригенный комплекс подсклоновых прогибов котловины.

Третий океанический слой Алеутской котловины мощностью 3–5 км и скоростью 6,1–7,4 км/с характеризуется мозаичным магнитным полем, на фоне которого выделяются длинноволновые аномалии длиной до 600 км и шириной 25–100 км. Аномалии проходят на палеозойские структуры Центральной Аляски и выказывают остаточную (теневую) структуру Алеутского массива как обломка Чукотско-Центральноаляскинского массива.

Третий слой приподнимается в направлении Аляски и только присыпан осадками посредине котловины на узком поднятии фундамента, который вытянут в северо-восточном направлении, так же как аномалии. Находки валунов гнейсов, амфиболитов и кристаллических сланцев на острове Танага Алеутской островной дуги указывают на высокое стояние останцов массива вплоть до позднего кайнозоя. Берингийский центр видообразования, определивший сходство флоры и фауны северо-востока Азии и Аляски и находившийся в центре современного моря, существовал до кайнозоя.

Алеутский массив обрамляется со стороны Северной Америки и Тихого океана позднемеловыми–миоценовыми складчатыми системами и их вулканогенными поясами. Со стороны Евразии массив обрамляется Олюторско-Камчатской складчатой системой, которая вместе с Корякско-Камчатским вулканогенным поясом занимает большую часть Камчатки и узкий Западно-Беринговоморский шельф. На полуострове Олюторском складчатая система разворачивается в сторону подводного хребта Ширшова, а он протягивается по меридиану почти до стыка с Алеутской островной дугой, ступенчато погружаясь и сужаясь. На хребте Ширшова драгированы кремнистые породы и базальты, сходные с меловыми–кайнозойскими комплексами смежной суши.

Со стороны Северной Америки и Тихого океана Алеутский массив обрамляется Алеутской складчатой системой, которая вместе с Алеутским вулканогенным поясом проходит с окраины Южной Аляски в виде двойной, а затем одинарной и сужающейся островной дуги. Алеутская дуга притыкается к Камчатке, пересекая ее своими магнитными аномалиями. Ответвляющийся от дуги подводный хребет Бауэрс вновь подходит к островной дуге, сходясь и с оконечностью хребта Ширшова. С хребта Бауэрс подняты обломки гранитоидов и миоценовых базальтов, сходных с островными комплексами Алеутской складчатой системы. Позднеорогенные прогибы двух систем поздних альпид определили зональную структуру Южной области осадконакопления.



Между поздними альпидами и их подводными хребтами в котловинах Командорской и Бауэрс тоже скрыты океанизированные докембрийские массивы. Они гораздо меньше Алеутского массива и моложе по платобазальтовому и осадочному слоям. Локальные миоценовые и повсеместные плиоценовые–четвертичные отложения соответствуют позднеорогенной и посторогенной стадиям развития поздних альпид. Если Алеутский массив предстает в качестве срединного массива для обеих складчатых областей, то Командорский массив является срединным для обеих складчатых систем поздних альпид, а малый массив Бауэрс — исключительно для Алеутской системы. Понижение ранга массивов подразумевает нарастающее дробление литосферы в направлении океана, что подчеркивается обрамлением всех массивов сегментами островной дуги.

Второй океанический слой Командорского массива мощностью 2,5–3 км и скоростью 5,7–6,3 км имеет эоценовый–миоценовый возраст. Об этом свидетельствуют толеитовые базальты с возрастом 9 млн лет (глубоководная скважина 191) и слабые спрединговые аномалии A5–13 (9–35 млн лет), веером расходящиеся между хребтом Ширшова и Алеутской островной дугой. Аномалии сходны по возрасту с эоценовыми–миоценовыми Корякско-Камчатским и Алеутским вулканогенными поясами в обрамлении котловины.

Однако по сравнению с Алеутским массивом второй слой Командорского массива утолщен на 1 км, что подразумевает мезозойский зачаточный рассеянный спрединг. Он был отголоском начального тихоокеанского спрединга и предварил более интенсивный и иначе ориентированный кайнозойский диффузно-полосовый спрединг. С мезозойским спредингом увязываются нечеткие субмеридиональные аномалии на массиве Бауэрс, притом соотносящиеся с аналогичными меловыми аномалиями на Алеутском массиве.

Кайнозойский спрединговый вулканизм проходил в субаэральных условиях на фоне денудации высоко стоящих массивов. Этим объясняется поступление терригенных осадков в краевые прогибы Камчатки вплоть до плиоцена со стороны Командорской котловины. Ее третий океанический слой со скоростью около 7,5 км/с и мощностью 7–8 км обозначен мозаичными магнитными аномалиями, которые выказывают остаточную структуру древнего массива, что подчеркивается глубинной неоднородностью земной коры котловины по данным сейсмотомографии. При равной толщине коры ее третий слой в Командорской котловине толще на 3 км, чем в Алеутской котловине, что говорит о гораздо менее длительной тектономагматической проработке Командорского массива.

Оседание всех массивов запечатлено на склонах материков и подводных хребтов трансрегиональными ступенями, которые в большей части только припорошены молодыми осадками и окаймлены по бровке приразломными поднятиями. При этом подсклоновые осадочные прогибы структурно едины с впадинами шельфа, нередко обколотыми и ступенчато опущенными по склону. Верхнемиоценовый–четвертичный осадочный комплекс ступеней выделяется сбросами с короблением и задиранием слоев вверх по уступу склона. Эоценовый–нижнемиоценовый комплекс Алеутской котловины характеризуется под склоном клиновидным прогибом и утолщением слоев, чем подразумевается конседиментационное погружение дна относительно склона.

Срезание разломной зоной континентального склона нижних осадочных комплексов и наличие в верхнем осадочном комплексе двух ярусов обрушения осадков дает указание на позднемиоценовый и плиоценовый–четвертичный импульсы оползания по склону осадочных впадин шельфа при оформлении котловин. Возрастание с того времени скорости осадконакопления с 50 до 100 см/тыс. лет с появлением турбидитных и диатомовых осадков подтверждает время оформления глубоководных котловин.

Алеутская котловина оформилась в результате позднемиоценового и плиоценового–четвертичного погружений дна на 2 и 1–2 км. На глубине 2 км находятся абразионно-аккумулятивные плато подводных хребтов и четкая ступень континентального склона, а изобатой 4 км отмечен основной перегиб дна перед склоном. Миоценовый и эоценовый–олигоценовый осадочные комплексы мощностью по 1,5–2 км отлагались в обстановке компенсационного погружения дна, на что указывают конседиментационные разломы.



Всё это свидетельствует о заложении в эоцене на месте котловины и смежного шельфа мелководного моря, куда сносился обломочный материал с растущих вокруг хребтов.

В котловинах Командорской и Бауэрс присклоновое обрушение показательнее для плиоценовых–четвертичных осадков, причем доверхнемиоценовые отложения локализованы в узких шельфовых и подсклоновых впадинах. Всё это говорит о некомпенсированном погружении дна с позднего миоцена, ускорившемся с плиоцена. О молодости этих котловин относительно Алеутской котловины также говорит меньшая глубина (3 и 4 км), вдвое больший тепловой поток и неполное изостатическое равновесие Командорской котловины. При этом она ограничена под склоном Алеутской островной дуги зияющим рифтом без осадков, но с действующим подводным вулканом.

Специфика зоны перехода к океану Фундамент Беринговоморской зоны перехода от континента к океану разделяется на

кристаллический и складчатый. Первый тип представлен докембрийскими массивами материковым и океанизированными. Материковый массив проходит на шельф в основание Северной области осадконакопления, где его палеозойский–мезозойский метаосадочный чехол прикрывается Охотско-Чукотским вулканогенным поясом.

Океанизированные массивы находятся в глубоководных котловинах Центральной и Южной областей осадконакопления в виде третьего океанического слоя. Палеозойский–раннемезозойский метаосадочный чехол массивов почти денудирован и скрыт под вторым океаническим слоем, меловым–эоценовым или эоценовым–неогеновым в Центральной и Южной областях соответственно. Второй океанический слой одновозрастен меловому–эоценовому или эоценовым–неогеновым вулканогенным поясам соответственно и соотносится со стадиями развития тихоокеанских альпид.

Фундамент второго типа представлен двумя альпийскими складчатыми областями, каждая из которых состоит из юрской–миоценовой и позднемеловой–миоценовой складчатых систем. Альпиды и поздние альпиды сопровождаются меловым–эоценовым и эоценовыми–миоценовыми вулканогенными поясами и означают шовные зоны между массивами. В осевых зонах межгорных прогибов поверхность складчатого фундамента расплывчата из-за унаследованного характера развития синклинориев. Тоже неявным в осевой зоне, но разнотипным фундамент становится в краевых прогибах перед массивами. Складчатый фундамент обоих подтипов характерен для шельфовых впадин Центральной и Южной областей и подсклоновых прогибов глубоководных котловин.

Гетерогенный фундамент погребен под тремя структурно-формационными комплексами осадочного чехла, разделенными конседиментационными несогласиями. Комплексы представляют орогенные этапы развития альпид и поздних альпид и общий посторогенный неотектонический этап. Раннеорогенный вулканогенно-терригенный комплекс заполняет низы межгорных и краевых прогибов и отходит к фундаменту в антиклинориях. Комплекс выражен в альпидах Центральной области верхнемеловыми–эоценовыми отложениями мощностью до 3–5 км, а в поздних альпидах Южной области выражен эоценовыми–олигоценовыми отложениями мощностью 2–3 км.

Позднеорогенный терригенный комплекс мощностью 2–5 км заполняет краевые прогибы альпид, а как синпозднеорогенный комплекс сглаживает рельеф второго океанического слоя океанизированных массивов. Комплекс представлен в альпидах Центральной области и локально на континентальном массиве Северной области эоценовым–олигоценовым и миоценовым подкомплексами. В поздних альпидах Южной области позднеорогенный комплекс представлен только миоценовым подкомплексом.

Посторогенный в складчатых системах и синпосторогенный на массивах комплекс состоит из верхнемиоценового и плиоценового–четвертичного подкомплексов, которые сложены песчано-глинистыми туфогенными и диатомовыми осадками. Тонкослоистый комплекс мощностью от 0,5 до 2,5 км выстилает дно всего моря, но в Южной области



сокращается до плиоценового–четвертичного подкомплекса мощностью 0,5–1,5 км, а верхнемиоценовые отложения отходят в состав позднеорогенного комплекса.

Сбросы посторогенного комплекса вниз по континентальному склону и турбидиты отметили оформление глубоководных котловин. Появление диатомитов свидетельствует о расцвете диатомовых, то есть интенсивном притоке литосферной воды, насыщенной кремнекислотой. Диатомовые также отметили охлаждение моря из-за открытия пролива в застывающий Арктический океан и глобальной перестройки океанских течений.

Осадочный мегабассейн Берингова моря крупнейший в цепочке восточноазиатских морей и представляет историю формирования всей зоны перехода от Евразии к Тихому океану. О тектоническом единстве мегабассейнов свидетельствуют общий структурный план морей и сходство их осадочных комплексов, а также признаки погруженных древних массивов [Васильев и др., 2001]. В едином ритме формирования морей проступает позднеорогенная стадия альпийского геодинамического цикла — цикла океанизации и континентализации. С эоцена отлагаются мелководные терригенные отложения, а по окончании геоцикла в позднем миоцене появляются глубоководные осадки. Их площади расширяются в плиоцене в начале неотектонического геоцикла.

По возрасту осадочных отложений и нечетких спрединговых аномалий мегабассейны делятся на палеогеновые–четвертичные и неогеновые–четвертичные, различающиеся и по возрасту глубоководных котловин. В палеогене были заложены Алеутская котловина и котловины Охотского и Восточно-Китайского морей, ставшие глубоководными в позднем миоцене. Котловины Командорская и Бауэрс вместе с котловинами Японского и Южно-Китайского морей заложены в миоцене, а стали глубоководными в плиоцене. Все котловины однотипно разделяются поднятиями в виде хребта Ширшова, островов Сахалин и Хоккайдо, Тайвань и Филиппинских, которые в значении субмеридиональных разломных зон косо рассекают окраину Евразийской плиты на сегменты морей.

Появление глубоководных морей говорит о тектонической новизне альпийского и неотектонического геоциклов, не имеющих аналогов в палеозое. С геосинклинальной перспективой глубоководных котловин не сочетаются субплатформенный характер осадочного чехла и отсутствие рифтогенных прогибов, к которым с натяжкой можно отнести только глубоководные желоба. С платформенной перспективой котловин не сочетаются глубоководность, преимущественно кремнистый и туфогенный состав верхних осадочных толщ и утончение земной коры. В данном случае новизна тектонической обстановки предстает свидетельством формирования Тихого океана.

Синхронность формирования структурно-формационных комплексов Берингова моря и Тихого океана очевидна (рис. 41). По рельефу, составу и возрасту фундамента океанские краевые валы, хребты и котловины сходны с триадой структур зоны перехода от континента к океану: складчатые системы, вулканогенные пояса и кристаллические массивы. Но в океане осадочный чехол не превышает 200–500 м, а осадки отличаются по составу, причем современный океанский облик обретают только с позднего миоцена. Миоценовый, эоценовый–олигоценовый и верхнемеловой осадочные комплексы вниз по разрезу локализуются и занимают всё меньшие площади, причем всё более преобладают терригенные и карбонатные осадки, характерные для меньших глубин дна.

Асимметрия котловин Тихого океана и котловин Берингова моря обладает подобием, что видно при их сопоставлении наперекрест. Северо-Западная котловина океана и Алеутская котловина моря глубже соответственно Северо-Восточной и Командорской котловин. В Алеутской котловине второй океанический слой становится тоньше, а скорость третьего слоя снижается в направлении Аляски, как это происходит в океане в направлении от Северо-Западной котловины к Северо-Восточной — от Азии к Америке.

Накопление осадочных отложений началось в Северо-Западной и Алеутской котловинах намного раньше, чем в Северо-Восточной и Командорской. Вместе с тем единые ступени склона Евразии и Северной Америки подчеркивают совместное оформление океана и моря и вместе с материками. С нахождением хребта Ширшова на



линии простирании Северо-Западного хребта Тихого океана сообразуется синхронность их вулканической активности, притом синхронной и с Алеутским и Корякско-Камчатским вулканогенными поясами. Формирование океана и переходной зоны к нему неразрывно.

Последний этап океанизации запечатлен в Алеутском и Курило-Камчатском глубоководных желобах их позднемиоценовыми–четвертичными осадками, покрывшими локальные олигоценовые–миоценовые отложения. Желоба имеют позднемиоценовый–четвертичный возраст, однако как элементы подвижной зоны литосферы определились как минимум перед фанерозоем вместе с Тихоокеанской плитой. Разломные зоны приоткрывались и прикрывались в ходе каледонских и герцинских поворотов Евразийской плиты, что сопровождалось заложением на ее краю квазиостровных дуг.

Об этом свидетельствуют выходы докембрийского кристаллического и палеозойского складчатого основания на некоторых островных дугах. Алеутский океанский краевой вал, отсеченный желобом от аляскинского обрубка внешней дуги Алеутских островов, предстает зачаточной каледонской–герцинской островной дугой, прикрытой базальтами.

Островные дуги есть специфические вулканогенные окончания складчатых систем, но их рифтогенный и орогенный этапы структурно и вещественно обозначены. Островодужные складчато-глыбовые системы заложены на утонченном краю континентальной литосферы, который испытывает активную астеносферную субдукцию и андезитобазальтовый вулканизм. Вследствие удаленности источников сноса терригенного материала рифтогенные прогибы заполняются в основном вулканогенно-кремнистыми отложениями. Литифицированные сильным прогревом осадочные толщи тяжело сминаются в складки и при сдвиговом сжатии прогибов главенствуют расколы и блоковые поднятия, а интенсивный вулканизм спаивает блоки в островные дуги.

Островные дуги обрели современный облик с кайнозоя вследствие усиления андезитового вулканизма, который с мезозоя становится знаковой чертой окраин континентов и показателем океанизации Земли. Островные дуги оконтурили с запада Тихоокеанскую плиту и вместе с окраинно-материковыми вулканогенными поясами представили зону перехода от континента к океану как зону астеносферной проработки края Евразийской плиты. Цепочка осадочных мегабассейнов окраинных морей обозначила геоблоки переходной зоны, куда сносилась большая часть обломочного материала во время альпийской орогении Западно-Тихоокеанского подвижного пояса.

Сдвиговые зоны и складчатые области Первым показателем формирования зоны перехода от континента к океану является

контрастный рельеф, который подчеркивается тополинеаментным дешифрированием. Линеаменты региона входят в сеть планетарной трещиноватости (рис. 42), причем зоны повышенной плотности разломов соответствуют складчатым системам. Эти подвижные зоны коры обрисовывают в рамках Берингова моря и Центральной Аляски ромбовидную глыбу литосферы (субплиту), расколотую на материковую и глубоководную части.

Более геологически привычную картину разломов, оживляемую их взаимными смещениями, выказывают самые выразительные линеаменты (рис. 43). В их геометрии ясно видна сдвиговая доминанта сети разломов, которые без преткновения проходят через оба континента и море в Тихий океан. Кулисные смещения Алеутской островной дуги (подводного хребта) и Алеутского глубоководного желоба не менее чем на 20–30 км демонстрируют, как параллельные сдвиги создают дугообразные морфоструктуры зоны перехода от континента к океану. Судя по динамике разломов и тектоническому смыслу морфоструктур, работают не просто сдвиги, а сдвиго-раздвиги или сдвиго-содвиги.

При всём единстве разломной сети сдвиги на окраине Азии и Северной Америки различаются. Крупнейшие сдвиги Центральной Аляски: Кобук, Калтаг и Денали имеют северо-восточное простирание, а по кинематике правосторонние с послемеловыми смещениями до 130–140 км. Продолжение сдвигов на Восточно-Беринговоморском шельфе проявлено поперечным смещением кайнозойских прогибов между собой на 30–



50 км. Аляскинские сдвиги проложили крупнейшие в мире каньоны континентального склона и трассируются через котловины и каньоны подводных хребтов моря, проливы островной дуги и каньоны склонов глубоководного желоба в котловины Тихого океана.

Рис. 42. Тектоническая матрица Беpинговомоpской зоны перехода от континента к океану

1 — разломные линеаменты, 2 — антиклиноpные структуры

Рис. 43. Основные разломы Беpинговомоpского и смежных регионов

1 — изобата 3000 м; 2 — разломные зоны (стрелками показаны сдвиги, сдвиго-раздвиги, сдвиго-содвиги); 3 — последнее направление поворотов Евразийской и Северо-Американской плит

На окраине Евразии в Корякском нагорье и на Камчатке тоже главенствуют северо-восточные разломы, но уже как левосторонние сдвиги амплитудой до 10–30 км. Эти сдвиги предстают в качестве сопутствующих для основных сдвигов, которые скрыты под антиклинориями и клиновидно сходятся на глубине в осевой сдвиговой зоне складчатой системы (области). Поперечные и диагональные к осевой зоне правосторонние сдвиги и надвиги амплитудой 10–50 км предстают разгрузочными для антиклинорных сдвигов.

Сдвиговая составляющая также присуща субмеридиональным разломам, которые проявлены спрединговыми магнитными аномалиями и гребневидным рельефом второго океанического слоя Алеутской и Командорской глубоководных котловин. Эти разломы проходят через шельф в Корякское нагорье, где отмечены изломами контуров Охотско-



Чукотского вулканогенного пояса и узкими зонами палеогенового вулканизма, косо наложенными на горно-складчатые сооружения. Спрединговые разломы сигмоидального очертания предстают оперяющими для сдвиговой зоны Корякско-Камчатской складчатой области, а означают сдвиго-раздвиги, углубленные до подкоровых магматических камер.

Северо-восточные и субмеридиональные разломы осложняются северо-западными и субширотными сдвигами, в большинстве правосторонними. Вследствие поперечных кулисных сдвигов Корякско-Камчатская складчатая область приобрела дугообразное и сегментарное строение. Но эти же разломы становятся для Алеутской островной дуги осевыми и оперяющими, причем северо-западные оперяющие разломы переходят в субмеридиональные спрединговые разломы Командорской котловины. Со стороны океана северо-западные и субширотные сдвиги формируют рельеф глубоководного желоба и отмечены на океанском краевом валу серией спрединговых аномалий.

Сдвиги всех направлений имеют сбросовую составляющую, которая проявлена на континентальном склоне его угловатыми контурами, прямолинейностью его ступеней на десятки и сотни километров, их параллельностью структурам и разломам суши. Ступени склона подразумевают ветвление по восстанию магистрального сброса с периодическим оползанием фронтальных блоков (рис. 39). Конседиментационные деформации осадочных толщ подсклоновых прогибов свидетельствуют о давнем заложении подсклоновых разломных зон, которые ограняют массивы основания котловин и прослеживаются вглубь до раздела Мохоровичича. Суммарная амплитуда сброса по этим зонам составляет 7–9 км, а взбросы в прибрежных хребтах достигают 2–3 км.

Разломы разного типа сложили контрастную структуру региона, предопределенную сдвигами высшего ранга. На это указывает антиклинорный рисунок складчатых областей, сходный со схемой деформации сдвига: левостороннего на западе региона и правостороннего на востоке (рис. 40). Тектонофизические схемы, ориентированные по осевым линиям Корякско-Камчатской и Аляскинско-Алеутской складчатых областей, и стали основой геомеханической модели региона, а палеотектонический анализ характера сдвиговых напряжений пролил свет на историю его геологического развития.

Под горно-складчатыми областями Беринговоморского региона обозначилось полукружие сдвиговых зон, которые окаймляют Евразию и Северную Америку в виде дуги Тихоокеанского подвижного пояса. В сегментарном строении и развитии пояса нашла отражение разгрузка сдвиговых напряжений в масштабе геоблоков континентов.

Восточно-Азиатская сдвиговая зона выражена Западно-Тихоокеанским подвижным поясом, состоящим из сегментов складчатых областей и вулканогенных поясов. Все они сопровождаются сериями левосторонних сдвигов, которые прослеживаются от Чукотки до Индокитая по всей ширине зоны перехода от континента к океану. Северный сегмент сдвиговой зоны на окраине Евразийской плиты представлен горными хребтами Корякско-Камчатской складчатой области и Охотско-Чукотского вулканогенного пояса.

Сдвиговая зона складчатой области оканчивается на севере альпийской Корякско-Западнокамчатской системой, ее приосевой Золотогорский антиклинорий как бы увязает в Чукотско-Центральноаляскинском массиве. Перед ним мегантиклинорий системы разветвляется в виде Пекульнейского и Наваринского антиклинориев, а позади них ветвями расходятся от осевой зоны Таловско-Майнский, Тамватнейский и Хатырский антиклинории. Поперечные и диагональные к зоне сдвиги уходят в Алеутскую котловину.

Южная часть сдвиговой зоны складчатой области выражена позднеальпийской Олюторско-Камчатской системой. Ее приосевой Озерновско-Карагинский антиклинорий упирается в грандиозную дугу Лесновско-Ватынского антиклинория, а к нему кулисно примыкает Олюторский антиклинорий, который уходит к подводному хребту Ширшова.

Аляскинско-Алеутская складчатая область принадлежит Восточно-Тихоокеанскому подвижному поясу, обрамляющему Тихоокеанскую плиту с другой стороны. Под поясом кроется Западно-Американская сдвиговая зона, отчасти проявленная правосторонним сдвигом Сан-Андреас протяженностью 1300 км со смещениями от 1 до 6 см/год, а в



целом представленная грандиозными горными хребтами Кордильер (рис. 44). Сдвиговая зона обозначает окраину Северо-Американской плиты и смыкается в Калифорнийском заливе с линией простирания рифтовой зоны Восточно-Тихоокеанского поднятия.

Рис. 44. Сдвиговая зона Сан-Андреас

Юго-восточная ветвь тектонофизической схемы не находит аналога в рисунке горных хребтов Южной Аляски, но опознается в тихоокеанских хребтах Паттон и Паркер. Они примыкают к Алеутской островной дуге в виде ее зеркального ответвления в месте расхождения альпийской Южно-Аляскинской и позднеальпийской Алеутской складчатых систем. Океанские хребты приобретают значение их апофиза, причем довольно сходного по тектонофизическому рисунку и положению с подводным хребтом Ширшова.

Полукружие складчатых областей замыкает с севера сдвиговые зоны Тихоокеанского подвижного пояса и сочетает в себе противонаправленные сдвиги на противоположных окраинах Евразийской и Северо-Американской плит. Всем этим подразумеваются повороты этих плит относительно Тихоокеанской плиты, притом одновременные. В повороты плит затягивается межплитная Беринговоморская литосферная глыба, которая по активному типу астеносферной субдукции более родственная Евразийской плите.

Поступательно-возвратные повороты плит связаны с вариациями скорости вращения Земли в формате геодинамического цикла, тем самым размечающего и направляющего тектоническое развитие подвижного пояса. Инверсия поворотов в середине геоцикла определяет смену рифтогенных сдвиго-раздвигов на орогенные сдвиго-содвиги.

Следы правых и левых поворотов плит запечатлены в рельефе континентов и дна океана, но лучше видны повороты последнего (орогенного) этапа альпийского геоцикла, которые создали структурный рисунок зоны перехода от континента к океану (рис. 43). На схеме граница Северо-Американской плиты обрисована континентальным склоном, а границы Евразийской плиты и Беринговоморской глыбы обозначены глубоководными желобами. Беринговоморская глыба рельефно запечатлела динамику поворотов Евразийской плиты, не доводящих до сквозного разрыва упруговязкой литосферы.

Окраинные массивы плиты как шарниры поворачиваются из стороны в сторону, разгружая сдвиговые напряжения в складчатых областях, являющихся шовными зонами. Соответствующим образом поворачиваются окраинные платформы Тихоокеанской плиты, обозначенные океанскими котловинами и задуговыми морями внешней цепи.

Разительные отличия континентальных окраин на западе и востоке Тихоокеанской плиты обусловлены не только взаимообратными сдвигами Евразийской и Северо-



Американской плит. В связи с вращением Земли с запада на восток и инерционностью великой плиты, которая «заякорена» сравнительно близким земным ядром и мощным током мантийной конвекции, в Восточно-Азиатской сдвиговой зоне в целом доминирует растяжение литосферы, а в Западно-Американской сдвиговой зоне — сжатие.

В результате окраина Евразии оказалась буквально изъеденной глубоководными морями, окруженными вулканогенными поясами и островными дугами, а дно океана было иссечено глубочайшими желобами. В свою очередь окраина Северной Америки оказалась сжатой в грандиозные Кордильеры и выделяется тыловыми мегаплутонами.

Формирование переходной зоны Специфика отношений Тихоокеанской плиты с Евразийской и Северо-Американской

плитами сделала рифтогенные и вулканогенные комплексы представительнее в Корякско-Камчатской складчатой области, а орогенные комплексы представительнее в Аляскинско-Алеутской области. С учетом этого структурно-формационные комплексы вполне отражают смену тектонофизической обстановки при поворотах плит. Обстановка начинает изменяться за 10 млн лет до рубежей стадий альпийского геодинамического цикла: ранней и поздней рифтогенной, ранней и поздней орогенной (рис. 41).

Первые следы поворотов Евразийской и Северо-Американской плит относительно Тихоокеанской плиты датируются каледонским и герцинским геодинамическими циклами, чем подчеркивается выделение плит с фанерозоя. Выступы палеозойских–раннемезозойских складчатых систем в основании Тихоокеанского подвижного пояса уже оконтуривают плиты. При их выделении на месте Берингова моря и Центральной Аляски выделился в качестве межплитной глыбы ромбовидный Берингийский массив, который скрадывал повороты плит своими поворотами и округлялся. Массив окружили Корякско-Камчатская и Аляскинско-Алеутская геосинклинали, а также Северо-Аляскинская геосинклиналь, относящаяся к Периарктическому подвижному поясу.

В геосинклинали сносился терригенный материал с окраинных массивов Канадской и Сибирской платформ. На Берингийском массиве в мелководных условиях отлагались сингеосинклинальные карбонатные осадки, которые дополнялись вулканогенно-терригенными в широких авлакогенах, протягивавшихся с Алеутского массива на Центральную Аляску. В итоге каледонского–герцинского цикла развития складчатых областей определился структурный каркас Беринговоморского региона как связующего звена Западно-Тихоокеанского и Восточно-Тихоокеанского подвижных поясов.

Структура региона детально оформилась в ходе альпийского геоцикла, начавшегося с поворота Евразийской плиты влево, а Северо-Американской плиты вправо, то есть Восточно-Азиатская сдвиговая зона стала правосторонней, а Западно-Американская зона левосторонней. Зоны кулисно сходящихся сдвиго-раздвигов обозначили Корякско-Западнокамчатскую и Южно-Аляскинскую геосинклинали, которые заполнялись вулканогенно-кремнистыми осадками раннерифтогенной стадии, охватившей позднюю юру и ранний мел. Трещины оперения более представительной геосинклинали на окраине Евразийской плиты обусловили заложение Охотско-Чукотского вулканогенного пояса в виде локальных покровов юрских–раннемеловых андезитобазальтов.

Сдвиго-раздвиги геосинклиналей отчасти разгружались сжатием окраин смежных платформенных массивов с их динамотермальным метаморфизмом и магматизмом. В тылу вулканогенного пояса, сплетаясь с ним, складывался пояс гранитоидных интрузий. В обстановке большего сжатия Северной Америки в континентальном тылу будущих Кордильер сложился грандиозный батолитовый пояс. Сопряжение в регионе вулканогенного пояса Евразии и батолитового пояса Америки подчеркнуло отличие тектонических напряжений в западном и восточном обрамлении Тихоокеанской плиты.

Оконтуренный и закручиваемый разнонаправленными сдвигами Берингийский массив поделился окончаниями геосинклиналей на три массива. Крупнейший Чукотско-Центральноаляскинский массив испытывал сдвиго-раздвиги северо-восточного



простирания с омоложением широких авлакогенов Центральной Аляски, наполняющихся вулканогенно-терригенными осадками. Алеутский и Командорско-Бауэрский массивы испытывали сжатие от обеих сдвиговых зон, а также подпор астеносферного диапира, который выдавливался из Алеутской зоны астеносферной субдукции и изливался базальтовыми лавами в Охотско-Чукотском вулканогенном поясе. Диапир подплавлял и дегранитизировал центральный Алеутский массив, причем его подпор и поднятие сопровождался денудацией и сносом терригенного материала в геосинклинали.

Позднерифтогенная стадия развития геосинклиналей заняла большую часть мелового периода (баррем–турон), а означала ослабление сдвиго-раздвигов. Заложение приосевых антиклинориев, откуда расползались диагональные надвиги с протрузиями гипербазитов, отметило частную инверсию геосинклиналей, которые помелели и заполнялись флишоидными осадками. Соответствующее ослабление компенсационного сжатия бортовых частей платформ запечатлено в Охотско-Чукотском поясе сменой типа вулканизма с андезитового на контрастный и распространением пояса вдоль южной окраины Чукотско-Центральноаляскинского массива в направлении Аляски.

Ослабление давления на центральный Алеутский массив содействовало подъему астеносферного диапира. Вспучивание истонченного снизу и сверху массива, притом растягиваемого при поворотах плит, вылилось в диффузно-полосовый спрединговый вулканизм, запечатленный субмеридиональными магнитными аномалиями. Трещинный платобазальтовый вулканизм веерообразно распространялся от хребта Ширшова на восток массива, чешуйчато наслаивая второй океанический слой. Субаэральный вулканизм охватывал Командорско-Бауэрский массив, и то же самое происходило в смежной части Тихоокеанской плиты, отмеченной раннемеловыми аномалиями.

Наступление орогенного этапа альпийского геоцикла выразилось в поворотах плит: Евразийская плита начинает поворачиваться вправо, а Северо-Американская плита влево, то есть сдвиги в Восточно-Азиатской зоне стали левосторонними, а в Западно-Американской зоне правосторонними. Первичные для геосинклиналей сдвиго-раздвиги сменились возвратными сдвиго-содвигами, которые сдавливали основание геосинклиналей до их инверсии, означающей наступление раннеорогенной стадии.

Стадия длилась с позднего мела до середины эоцена и воплотилась в интенсивном росте осевых антиклинориев и зарождении краевых антиклинориев с крупнейшими надвигами на Южной Аляске и севере Корякского нагорья. Движение фронтов складчатости характеризовало направление сдавливания прогибов. Поднимающиеся горные цепи поставляли грубообломочный материал в межгорные и краевые прогибы.

Инверсия геосинклиналей сопровождалась инверсией напряжений на окраинах массивов, давление на которые ослабевало. Чукотско-Центральноаляскинский массив приподнимался в связи с эпиплатформенной орогенией Северо-Аляскинской складчатой системы. Усиливался вулканизм Охотско-Чукотского пояса, но ослабевал спрединговый вулканизм на Алеутском массиве. По мере залечивания лавой краевых полос спрединга область вулканизма сужалась к своду истощенного астеносферного диапира, а по краям оседающего под грузом базальтов массива закладывались орогенные прогибы.

Позднеорогенная стадия развития альпид длилась с середины эоцена до конца миоцена. Наступление складчатости на краевые орогенные прогибы запечатлено новыми надвигами на севере Корякского нагорья, в большинстве ползшими в обратную сторону. Осадки заполняли передовые прогибы и выплескивались на Алеутский массив, где спрединговый вулканизм замирал. На уплотняющемся и оседающем массиве формировался углубленный (до 500 м) шельф с интенсивным накоплением осадков. Они вяло накапливались на высоко стоящем Чукотско-Центральноаляскинском массиве.

Возвратные повороты плит и орогения инициировали растяжение притихоокеанских эвгеосинклинальных зон альпид. В позднем мелу вполне раскрылись позднеальпийские Олюторско-Камчатская и Алеутская геосинклинали, которые отделили Алеутский массив и разделили массивы Командорский и Бауэрс. В ответ на сдвиго-раздвиги эти массивы



сдавливались и приподнимались, чему содействовал двугорбый астеносферный диапир, поднявшийся вдоль Алеутской зоны субдукции из-за бронирования Алеутского массива базальтами и инверсии поворотов плит. Диапиризм сопровождался подплавлением, поднятием и денудацией массивов, снабжавших геосинклинали терригенными осадками.

Рифтогенный этап развития поздних альпид длился с позднего мела по эоцен, соответствуя раннеорогенной стадии альпид. Раннерифтогенная стадия развития поздних альпид закончилась к палеогену, оказавшись вдвое короче аналогичной стадии альпид, но соответствуя первой половине их раннеорогенной стадии. Деление стадий развития складчатой области на подстадии запечатлено в осадочных подкомплексах, отражающих волновую разгрузку сдвига. Ускоренное развитие поздних альпид связано со столкновением волн растяжения и сжатия, шедших с юга и севера соответственно.

Позднерифтогенная стадия развития поздних альпид длилась до середины эоцена. Ослабление сдвиго-раздвигов запечатлено частной инверсией геосинклиналей в виде осевых антиклинориев с надвигами и протрузиями гипербазитов и отложением флишоидных осадков в полузасыпанных и расширившихся рифтогенных прогибах.

Боковое давление на массивы Командорский и Бауэрс ослабевало, но усиливался подпор астеносферного диапира, что привело к диффузно-полосовому спредингу Командорского массива. Фронты субаэрального трещинного вулканизма веером расходились от хребта Ширшова, чешуйчато наслаивая слой базальтов. Еще более мощный спрединг шел по другую сторону Алеутской геосинклинали на краевом валу Тихоокеанской плиты, отмеченном спрединговыми аномалиями A19–25 (41–58 млн лет).

Орогенный этап развития поздних альпид длился с середины эоцена до конца миоцена, охватив позднеорогенную стадию альпид. Раннеорогенная стадия поздних альпид окончилась к миоцену и запечатлена в Олюторско-Камчатской геосинклинали мощной складчатостью с косыми надвигами на юге Корякского нагорья и Восточной Камчатке. Столкновение идущей с юга волны позднеальпийского сжатия с жесткими орогенами северной Корякии обозначил Лесновско-Ватынский антиклинорий, который в виде высочайшего горного хребта наполз на краевой орогенный прогиб ранних альпид.

В то время в связи с ослаблением подпора астеносферного диапира периферийные полосы спрединга на Командорском массиве стали залечиваться, а область вулканизма соответственно сужалась в направлении хребта Ширшова. На краях оседавшего под грузом базальтов массива закладывались орогенные прогибы поздних альпид.

В Алеутской геосинклинали раннеорогенная стадия запечатлена складчато-блоковым формированием островной дуги. Пластические сдвиго-содвиги были более значимы в аляскинской части дуги на окраине Северо-Американской плиты. Однако островная дуга в большей части формировалась между Беринговоморской глыбой и тихоокеанскими платформами, правосдвиговое давление которых ослаблялось их погружением.

Вместо складчатости шло блоковое поднятие кромки Беринговоморской глыбы астеносферным потоком, субдукцию которого затрудняли оседающие за дугой массивы. Поднятие дуги сопровождалось интенсивным вулканизмом, придававшим фронтальной зоне складчатой области специфический облик. В связи с оседанием Тихоокеанской плиты передовой прогиб Алеутской системы стал глубоководным (до 3 км) желобом.

Позднеорогенная стадия развития поздних альпид ограничивается миоценом, к концу которого оформляются горные хребты складчатых областей. Вследствие ослабления сдвиго-содвигов восходящие потоки андезитобазальтовой магмы, означающие проплавление окраины континентальной литосферы, прорывались в тылу складчатых систем, где поднимались Алеутский и Камчатско-Корякский вулканогенные пояса.

В раннем миоцене краевые прогибы позднеальпийских орогенов заполнялись терригенными осадками, которые погребали малый массив Бауэрс, но только выплескивались на широкий Командорский массив. Там после замирания спредингового вулканизма и оседания уже уплотненного массива формируется углубленный шельф. Со



стороны импульсно оседающей Тихоокеанской плиты передовые прогибы поздних альпид оползали в окраинные океанские желоба, углубляющиеся до 5 км.

Сжатие складчатых областей резко ослабевает при смене альпийского геоцикла неотектоническим. Горные системы изостатически поднимаются, испытывая позднюю глыбовую орогению, а в межгорных прогибах с плиоцена отлагаются вулканогенные и терригенные осадки нового геоцикла. Еще в позднем миоцене при оседании отчасти десерпентизированного и океанизированного массива образуется Алеутская котловина глубиной около 2 км. Котловина углубляется до 4 км в плиоцене и голоцене, когда при оседании массивов образуются котловины Командорская и Бауэрс глубиной более 3 км.

Вместе с массивами оседают наложенные на них части краевых орогенных прогибов. Одновременно оседают разделяющие массивы клиновидные окончания складчатых систем и вулканогенных поясов, которые становятся подводными хребтами моря. Краевые прогибы поздних альпид всё ниже сползают в океанские глубоководные желоба, углубившиеся до 7 км при неотектоническом оседании Тихоокеанской плиты.

Образование глубоководных морей активной окраины Евразии запечатлело ее основательную астеносферную проработку. Перегретая под платобазальтами литосфера испытывала десерпентинизацию и, отдавая воду, уплотнялась, оседая в астеносферу, которая обозначила неотектоническое усиление субдукции. Сейсмофокальные зоны с наклоном в среднем 45° обрисовали зоны погружения астеносферных потоков под Алеутскую и Курильскую островные дуги, а кровлю потоков обозначили источники островодужного вулканизма, находящиеся под литосферой на глубине 90–100 км.

Мощь астеносферной субдукции демонстрируется сейсмической и вулканической активностью Камчатки, на которой расположено порядка 1550 вулканов, в том числе 113 действующих. Мощь субдукции символизируется Ключевской сопкой, одним из крупнейших действующих вулканов мира. Крупные землетрясения Камчатки и прилегающих островных дуг и желобов по фокальным механизмам в основном сдвиго-раздвиговые и вместе с вулканами отмечают узлы сети планетарной трещиноватости.

В плиоценовое–четвертичное время вулканические пояса Камчатки еще ближе смещаются к океану, и вырисовывается рифтовая зона Срединной долины в значении неотектонической складчатой системы на подготовительной стадии развития. Приход неотектонического геоцикла запечатлен омоложением сдвигов с амплитудой до первых километров за плейстоцен и сотен метров за голоцен и притом нередко возвратных.

Альпийская–неотектоническая история Беринговоморской зоны перехода от континента к океану характеризует геосинклинальный процесс как деструктивно-конструктивный. Циклическое преобразование литосферы в сдвиговой зоне между плитами выражается в океанизации тонкого края и одновременном утолщении окраины Евразии. Подращиваемый астеносферными потоками континент обрамляется всё более широким и высоким горным поясом. Только древний Чукотско-Центральноаляскинский массив, разделяющий активную и пассивную окраины Евразии, остается узким перешейком с Северной Америкой, но и он отойдет к зоне перехода к Тихому океану.


Глава 8. Тектоника Тихого океана Подоплека Тихоокеанской плиты

Первым показателем океанизации является великий Тихий океан, покрывающий треть Земли и считающийся едва ли не вечным — до миллиарда лет и древнее. Как предыстория так оно и есть, ибо тихоокеанская неоднородность мантии выделилась при первом затмении Солнца Луной и сдвига ядра Земли по линии резонанса центров масс. Линия отметила «Восточное» полушарие, в будущем океаническое (рис. 27 в главе 4).

Вместе с тихоокеанской неоднородностью выделилась антиподальная африканская неоднородность, пометившая «Западное» полушарие, в будущем континентальное. Эксцентрический характер Земли определился в первое утро, когда из ее газопылевой оболочки свернулась и народилась Луна, предельно близкая и закрывавшая полнеба.

Древность Тихого океана нашла отражение в воззрении о суперокеане Панталасса, который, как считается, занимал в начале палеозоя две трети Земли и окружал суперконтинент Пангея [Хаин, 2001]. Тихий океан очутился в роли заповедника теории тектоники литосферных плит, где спонтанно появляются океанические плиты и где они пропадают в зонах литосферной субдукции. Призрачные плиты и зоны их субдукции дали теоретическое приволье для приращения океанической коры во всех океанах и раздвижения материков, поскольку значимых зон субдукции плит, кроме как по периферии Тихого океана, не отыскивается. Да и исключительная древность океана выводится фактически только из существования с конца докембрия Тихоокеанского подвижного пояса, а он свидетельствует не более чем об обрамлении им монолитного суперкратона, равновеликого впадине современного Тихого океана (рис. 45).

Рис. 45. Тихоокеанский суперкратон в окружении сейсмических поясов красные точки — эпицентры землетрясений

Потому не должны удивлять признаки геологически недавнего образования Тихого океана. Неоднократные погружения его дна запечатлены ступенчатыми склонами



континентов и океанских хребтов, причем гипсометрические уровни крупных ступеней общие для Мирового океана. Многочисленные мелкие широкие ступени, сглаженные осадками делают склоны пологими, но это есть эффект множества малых погружений, учащавшихся в тектонически активные эпохи. Показательно, что при погружении дна раз в тысячу лет на 50 см, что соответствует амплитудам известных землетрясений, уже за 7–8 млн лет образуются котловины средней глубиной 3,8 км, как в Мировом океане.

К тому же реальное погружение океанского дна за это время вдвое меньшее. Подводные вулканические горы, сравнительно чаще встречающиеся на севере Тихого океана, нередко усыпаны обломками кораллов и явно выровнены волнами в условиях прибрежного мелководья. Плоские вершины этих гайотов, а также абразионно-аккумулятивные плато океанских хребтов и возвышенностей расположены на глубинах 200–2000 м и обозначают амплитуду неотектонического оседания Тихоокеанской плиты.

Судя по возрасту осадков, повсеместное оседание плиты началось в позднем миоцене и усилилось в плиоценовое–четвертичное время, когда и оформился океан глубиной до 5–6 км. Начало ему было положено оседанием западной окраины плиты на 1–2 км в позднем мелу и на 1–2 км в эоцене, а последующие погружения дна поступательно охватывали плиту в направлении от окраин к срединному поднятию.

С этим согласуется зональное уменьшение возраста и мощности осадков от 300 до 100 м и менее в направлении Восточно-Тихоокеанского поднятия, причем зональность осадочного чехла субпараллельна склонам континентов [Международный.., 2003]. Циркумтихоокеанская зональность чехла обычно объясняется накоплением осадков на океанских плитах, в том числе за счет соскабливания осадков, при движении плит под континенты. Однако в действительности сравнительно молодые осадочные комплексы распространяются от окраин континентов (поставляющих материал) к срединной линии океана. Условия осадконакопления резко изменяются, а его области резко расширяются над конседиментационными несогласиями перед поздним миоценом и плиоценом.

Тогда в доминирующие выходят пелагические илы и красные глины, не имеющие аналогов на континентах. Между тем биогенные кремнистые и карбонатные илы говорят о повсеместном притоке литосферной воды, насыщенной кремнекислотой, и активной вулканической деятельности. Тогда как полигенные красные глины дают указание на размыв и разнос течениями коры выветривания оседающих массивов островной суши, покрытых платобазальтами. Собственно океанические осадки покрывают сравнительно мелководные карбонатные и песчанистые отложения, в которых встречаются остатки растений, а местами находящиеся ниже черные сланцы указывают на застойность вод.

Юрский–четвертичный осадочный чехол, ступенчатое погружение дна и знаковая смена обстановок осадконакопления не подтверждают докембрийскую древность Тихого океана. Отличие рельефа Восточно-Тихоокеанского поднятия от равнинного рельефа второго океанического слоя котловин (еще более контрастное для срединных хребтов в других океанах) тоже плохо увязывается с конвейерным разрастанием небольшой Тихоокеанской плиты, реконструируемой для юрского времени на месте поднятия.

Разрастание плиты описывается посредством отмираний и перескоков осей спрединга с неоднозначным выделением разных по набору малых плит. Разрастание объясняется отступанием осей спрединга на границах гипотетических смежных плит, которые в конечном итоге вытеснялись в зоны литосферной субдукции и исчезали.

Движение плит умственно замысловатое. Плита Кула уходила под Северо-Восточную Азию и в Алеутскую зону субдукции, где пропала перед эоценом. Плита Фараллон почти нацело ушла под Северную Америку. Плита Феникс тоже почти нацело пропала под Южной Америкой, Австралией и Западной Антарктидой. Тихоокеанская плита при разрастании уходила под Австралию и Восточную Антарктиду, а затем в зоны субдукции вытесненных плит. Однако в эоцене наклон зоны субдукции под Австралийской плитой вдруг поменялся на противоположный, и Тихоокеанская плита стала уже надвигаться на эту плиту. Надвигалась она и на Северо-Американскую плиту со столкновением с нею в

Глава 8. Тектоника Тихого океана


начале олигоцена Восточно-Тихоокеанского поднятия и раскрытием в позднем миоцене рифта Калифорнийского залива в результате спонтанного перескока оси спрединга.

Таковая история Тихоокеанской плиты идет вразрез с палеобиогеографическими реконструкциями глобального центра видообразования, который, по данным Д. В. Панфилова, был в центральной части Тихого океана в мезозое и раннем кайнозое и определил сходное разнообразие флоры и фауны Юго-Восточной Азии и Центральной Америки. Более того, мегалитические сооружения на островах Океании подразумевают наличие до голоцена останцов сухопутных мостов, пересекавших океан в виде вершин подводных хребтов. Всё говорит о былом нахождении посредине океана материка Пацифиды, который с XIX века периодически открывается палеонтологами и геологами.

О кратонном основании Пацифиды свидетельствуют редкие находки основных, а также средних и кислых докембрийских метаморфических пород в виде ксенолитов в базальтах на островах Гавайских, Самоа, Таити, Общества, Маркизских и Галапагосских. Обломки аналогичных пород обнаруживаются в зоне разломов Кларион-Клиппертон, на океанских краевых валах и склонах глубоководных желобов [Васильев, 2005].

Показателен и сейсмогеологический разрез по геотрансекту через краевой вал Хоккайдо и Северо-Западную котловину, по данным В. Н. Патрикеева и В. М. Ломтева. Позднекайнозойские осадки мощностью до 0,5 км лежат на позднемезозойских карбонатных и кремнисто-глинистых отложениях мощностью 0,3–0,8 км и скоростью 3–4 км/с. Ниже лежит второй океанический слой, состоящий из слоев юрских–раннемеловых базальтов и габбро мощностью 1 и 1,5–2 км и скоростью 5–6 и до 6,8 км/с. Под ними выделяется смятый и поколотый докембрийский–палеозойский метаосадочный чехол мощностью 3–3,5 км и скоростью 6,3–7,5 км/с. Чехол покрывает пронизанную телами гипербазитов платформу, имеющую толщину 20 км и скорость отражений 7,9 и 8,2 км/с.

Океанские острова, созданные внутриплитным вулканизмом, тоже показательны. Типичные для них щелочные базальты покрывают толеитовые базальты и обогащены лантаноидами и изотопами стронция и свинца с индивидуальными для каждого острова отношениями и возрастом 1–2 млрд лет. Щелочные лавы означают последний выплеск магматического очага, разбавленный выплавками из древней субконтинентальной коры, притом неоднородной. Даже срединно-океанская Исландия, выделяющаяся толстой корой, покрыта как толеитами, так и сравнительно кислыми и щелочными вулканитами.

На окраинах океанов в главенствующие выходят известково-щелочные андезиты, которые соответствуют среднему составу земной коры и означают проплавление тонкой окраины континентальной литосферы. Вязкость андезитовых лав и взрывной характер вулканизма дают указание на субконтинентальный состав былой коры и на погружение под континенты астеносферных потоков, обогащенных щелочами и летучими.

Всем этим подразумевается океанизация Тихоокеанской плиты в ходе альпийского геодинамического цикла (рис. 41 в главе 7). Эволюционный скачок в преобразовании литосферы был инициирован усилением пульсаций Земли и мантийной конвекции еще с начала фанерозойского мегацикла (рис. 52 в главе 10). Качественные преобразования постепенно подготавливались на протяжении всего докембрия за счет астеносферной проработки доплитной неоднородности литосферы субконтинентального типа.

Астеносферные потоки расползались от срединного геораздела протоокеанической неоднородности литосферы и подплавляли ее при циклическом усилении конвекции. В итоге потоки уносили подвижные элементы в зоны активной астеносферной субдукции под уступами протоконтинентальных неоднородностей литосферы, подращивая их и гранитизируя. В процессе астеносферной проработки Тихоокеанская протоплита к концу протерозоя была значительно дегранитизирована и утончена, а толщина древней коры, денудированной почти до «базальтового» слоя, составляла порядка 20 км.

Панафриканский диастрофизм на исходе протерозоя засвидетельствовал усиление пульсаций Земли и начальное разделение уже неоднородной литосферы на плиты с оформлением трансокеанского и трансконтинентального геотектонических поясов (рис.



24 в главе 4). Первоочередное выделение крупнейших антиподальных Тихоокеанской и Африканской плит обозначило вектор смещения земного ядра, причем кольцо сдвиговых зон вокруг Тихоокеанской плиты тектонически запечатлело ее обособление от континентальных неоднородностей литосферы. Тихоокеанский подвижный пояс как крупнейший пояс геосинклинального преобразования и приращения континентальной литосферы развивался в формате каледонского, герцинского и альпийского геоциклов, а приобрел современную рельефность в связи с неотектонической активизацией.

В истории Тихоокеанского складчатого пояса отражены смены направления поворотов разделяемых поясом плит и перемещения эпицентра астеносферного подтока при инверсиях скорости вращения и подвижках ядра Земли. Тихоокеанский эпицентр располагался то под Гавайским хребтом, то под Восточно-Тихоокеанским поднятием, но в обоих случаях пульсирующие астеносферные потоки подплавляли Тихоокеанскую плиту, утончив ее в итоге от 10–30 км под срединно-океанским поднятием до 60–80 км на ее окраинах. Подпираемая потоками на протяжении палеозоя плита приподнималась и денудировалась, а тонкообломочный материал сносился реками в геосинклинали Тихоокеанского пояса, идя на утолщение окраин континентальных плит.

Повороты смежных с Тихоокеанской плит запечатлены не только Тихоокеанским горным поясом, но и концентрическими морфоструктурами поперечником 7–8 тыс. км, вписанными в ромбовидные Евразийскую и Северо-Американскую плиты. Азиатский концентр ограничен с севера и юга горными системами Таймыра и Тибета, а с запада и востока хребтами Урала и Сихотэ-Алиня. Ось поворотов кратона находится в верховьях Енисея к юго-западу от Байкала. Северо-Американский концентр ограничен с севера и юга островами Королевы Елизаветы и Аппалачами, а с запада и востока Тихим океаном и морем Баффина. Ось поворотов кратона находится на западе Гудзонова залива.

Концентры олицетворяют кратонное основание Евразийской и Северо-Американской плит, которое выражено Сибирской и Канадской платформами и крупнейшими овальными магнитными аномалиями. Оси обоих концентров приурочены к 60° с. ш., то есть к геодинамически критической широте. Эти концентры наряду с концентрами Австралийской, Южно-Американской и Антарктической плит окружают Тихоокеанскую плиту и при этом окружают концентр антиподальной ей Африканской плиты, замыкая в итоге глобальную систему плит. Концентры океанического Южного полушария несколько меньше концентров континентального Северного полушария, но такие же кратоны.

Австралийская плита находится в «Восточном» полушарии и изначала принадлежала тихоокеанской литосферной неоднородности, а обособилась в качестве остаточной плиты в результате одновременных поворотов основных полушарных неоднородностей. В великой Тихоокеанской плите усматриваются две концентрические морфоструктуры поперечником 7–8 тыс. км Северо-Тихоокеанская и Южно-Тихоокеанская. Южный концентр Тихоокеанской плиты сдвинут относительно ее северного концентра на 30–40° к востоку, точно так же как Южная Америка сдвинута относительно Северной Америки, а Южно-Атлантический хребет сдвинут относительно Северо-Атлантического хребта.

Северо-Тихоокеанский концентр очерчен с запада и востока Марианской островной дугой и склоном Северной Америки перед Каскадными горами, а с севера и юга — Алеутской островной дугой и островами Самоа. Южно-Тихоокеанский концентр очерчен с запада и востока островами Самоа и склоном Южной Америки у Чилийского глубоководного желоба, а с севера и юга — Центральноамериканским желобом и трансформным разломом Элтанин, разделяющим Восточно-Тихоокеанское и Южно-Тихоокеанское поднятия. Оси поворотов концентров находятся у островов Гавайских и Пасхи, то есть симметрично экватору и вблизи критических широт ±30°. Сопряжение и сходство обоих концентров с концентрами (кратонами) смежных континентов придают тихоокеанским концентрам значение кратонных структур океанизированной Пацифиды.

Сопряжение Тихоокеанской плиты с пятью плитами, поворачивающимися в разные стороны, предполагает повороты ее кратонов одновременно в разных направлениях.



Это становится возможным при расколе кратонов на мегаплатформы, которые уже способны соответствовать поворотам соседних плит, не противореча друг другу. К тому же повороты мегаплатформ тоже разгружаются поворотами их платформ (малых плит) и массивов, чем обеспечивается внутриплитная тектоника и чем поясняется геоблоковая (мегаблоковая и крупноблоковая) структура плиты. Мегаплатформы обозначены океанскими котловинами (отличающимися по пакетам спрединговых аномалий), а разделены тихоокеанским георазделом, являющимся срединным для обоих концентров.

Северный сегмент геораздела представлен океанскими хребтами Северо-Западным (Императорским), Гавайским и Лайн и разделяет Северо-Тихоокеанский кратон на две мегаплатформы Северной Пацифиды. Западная мегаплатформа отделяется от Евразийской и Австралийской плит цепочкой из множества глубоководных желобов и островных дуг. Мегаплатформа состоит из четырех платформ океанских котловин Северо-Западной, Центральной, Меланезийской (вкупе с Восточно-Марианской и Каролинскими) и Филиппинской (вкупе с Западно-Марианской).

Восточная мегаплатформа занимает большую часть Северо-Восточной котловины и отделяется от Беринговоморской литосферной глыбы Алеутским желобом, а от Северо-Американской плиты — ее континентальным склоном. Мегаплатформа состоит из Северной и Юго-Восточной платформ, разделяющихся трансформным разломом Мендосино. Южной границей мегаплатформы является трансформный разлом Кларион.

Южный сегмент геораздела представлен Восточно-Тихоокеанским поднятием и делит Южно-Тихоокеанский кратон на две мегаплатформы Южной Пацифиды. Западная мегаплатформа отделяется от Австралийской плиты глубоководными желобами Тонга и Кермадек и подводными хребтами Маккуори и Новой Зеландии. От Антарктической плиты отделяется Южно-Тихоокеанским поднятием. Мегаплатформа состоит из южной платформы Северо-Восточной котловины (от разлома Кларион) и двух платформ Южной котловины, разделяющихся западным плечом трансформного разлома Элтанин.

Восточная мегаплатформа отделяется от Южно-Американской плиты Перуанским и Чилийским глубоководными желобами и ее континентальным склоном. От Антарктической плиты мегаплатформа отделяется восточным плечом трансформного разлома Элтанин. Мегаплатформа состоит из трех платформ котловин Перуанской (вкупе с Гватемальской), Чилийской и Беллинсгаузена (севернее разлома Элтанин).

По рельефу Западная мегаплатформа Северной Пацифиды стоит особняком как собственно западнотихоокеанская. Она обозначает осевую асимметрию Тихоокеанской плиты, обусловленную вращением Земли с запада на восток и спецификой астеносферной тектоники на западе, что подчеркивается мезозойским спредингом. Три другие мегаплатформы Пацифиды собственно восточнотихоокеанские. Они выделяются гигантскими трансформными разломами, которые субширотными дугами секут плиту, сходясь и пропадая в экваториальной части западнотихоокеанской мегаплатформы.

Трансформные разломы проходят на континенты как элементы сети планетарной трещиноватости и обрисовывают трассы движения астеносферных струй в зоны активной субдукции. В общем поперечные трансформам зоны полосового спрединга запечатлены магнитными аномалиями, которые размечают ход океанизации плиты.

Астеносферная субдукция и островные дуги Отклонение земного ядра сказалось в форсированной астеносферной проработке и

повсеместной океанизации Тихоокеанской плиты. Мощное вздутие мантийными выплавками истонченной и разогретой литосферы объясняет в сравнении с другими срединно-океанскими хребтами меньшую высоту (до 2,5 км), большую ширину (до 3 тыс. км) и пологость Восточно-Тихоокеанского и Южно-Тихоокеанского поднятий. К тому же у них вместо четких долин в рифтовой зоне присутствует только их осевой гребень. Ускоренное расползание разгоряченных астеносферных потоков и запечатлено в наибольшей скорости образования океанской коры, до 6–16 см/год в позднем кайнозое.



Хотя глобальная система срединно-океанских хребтов является единой, но средняя полускорость образования океанической коры снижается от Индо-Тихоокеанского сегмента системы (более 3 см/год) к Индо-Красноморскому (2–3 см/год) и Индо-Атлантическому (менее 2 см/год) сегментам. Полускорость в целом понижена в континентальном Северном полушарии, причем в Арктическом океане не превышает 1 см/год. Темп образования коры оказывается пропорционален ширине океанов: Тихого — 4,62, Индийского — 3,57, Атлантического — 1,07, Арктического — 0,71 тыс. км.

Считается, что величина океана зависит от скорости спрединга в срединно-океанских хребтах и возраста океана, но за величиной кроется иное. Скорость образования океанической коры прямо пропорциональна интенсивности астеносферного подтока и обратно пропорциональна толщине протоокеанической литосферы, в частности коры. Литосфера изначально утолщена над зонами менее интенсивной мантийной конвекции.

Величина океана определяется не столько возрастом, ведь самые ранние юрские–раннемеловые спрединговые аномалии известны во всех океанах, но в частях, смежных с Тихим океаном. Величина определяется мощью астеносферных потоков, воплощаемой в темпе распространения диффузно-полосового спрединга и базальтового вулканизма.

Глобальная система подъема мантии пульсирует синхронно, но различается по динамике в разных провинциях Мирового океана, которые формировались в разном темпе и притом на разной по толщине литосфере. Ширина океанов (относительно срединных хребтов) в целом пропорциональна скорости расползания астеносферных потоков, она и преломляется в скорости океанизации литосферы и непосредственно новообразования коры. Поэтому так не похожи Тихий и Арктический океаны.

Площади протоокеанической литосферы проявлены лавовым потопом, проявившим и механику ее преобразования. Толеитовые базальты подобны материковым траппам, но превосходят их по масштабу извержений, образовавших второй океанический слой.

Слой отличен от траппов и по рельефу, представленному миллионами абиссальных холмов высотой 20–500 м и десятками тысяч подводных гор, занимающих свыше 40% дна Мирового океана и 80% дна Тихого океана. Разные по высоте лавовые постройки трещинного и центрального типа занимают 5–25% объема слоя и не схожи со срединно-океанскими хребтами. Но на окраинах хребтов абиссальные холмы образуют цепочки, а подводные горы характеризуются линейным, пятнистым, кольцевым и спорадическим размещением. Всё это говорит о повсеместном диффузно-полосовом спрединге разной интенсивности и размещении вулканов в узлах и зонах планетарной трещиноватости.

При всей грандиозности альпийского лавового потопа, по сути дела, он тривиален. Зональное уменьшение возраста базальтов от окраин Тихого океана в сторону Восточно-Тихоокеанского поднятия имеет сходство с типичной деятельностью щитового вулкана, для которого типичны множественные извержения и разновозрастные лавовые покровы, расползающиеся всё шире до максимума вулканической активности, а при ее спаде и замирании сужающиеся к жерлу. Но никто не говорит о раздвижении вулканов вместе с ползущими лавовыми покровами, тогда как проседание кальдеры общеизвестно и тоже повторяется в виде впадины океана, обрамляемой континентальными склонами.

От зоны конвективного подъема мантии расходятся не полуплиты Тихоокеанской плиты, притом крайне неравновеликие, а астеносферные потоки. После перекрытия плиты базальтами второго океанического слоя потоки реализуют энергетический и вещественный потенциал главным образом при погружении под смежные с плитой континенты. Примечательно, что сейсмовулканическая активность нисколько не спадает над самыми дальними от Восточно-Тихоокеанского поднятия зонами субдукции перед окраинами Восточной Евразии. Сказывается сочетание в зонах активной субдукции астеносферной тектоники и сдвиговой тектоники плит, равных по значению.

Энергичная астеносферная субдукция вырывается на поверхность в Тихоокеанском огненном кольце андезитового вулканизма протяженностью 40 тыс. км, где находится две трети активных вулканов и выделяется четыре пятых сейсмической энергии Земли.



Кольцо действующих вулканов очерчивает реальные контуры Тихоокеанской плиты (рис. 46, можно сравнить с ее контурами согласно тектонике плит на рис. 33 в главе 5).

Рис. 46. Тихоокеанское огненное кольцо вулканической активности

Зоны активной астеносферной субдукции обозначены глубоководными желобами и узкими (порядка 50 км) зонами эпицентров землетрясений. Зоны погружаются под островные дуги и окраины Восточной Евразии, Австралии и Южной Америки под углом в среднем 45° (от 40 до 70°), но в верхней части зоны пологие, а эпицентры землетрясений рассредоточенные. Разобщение сейсмофокальных зон, их различный наклон под континенты и изменение наклона даже по простиранию одного и того же желоба не подтверждают субдукцию широких и довольно жестких литосферных плит.

Между тем узкие сейсмофокальные зоны четко выделяются только с глубин 50–100 км, то есть с кровли океанической астеносферы, а прослеживаются до глубин 200–300 км, то есть до кровли континентальной астеносферы. Этим подразумевается субдукция не плит, а пластичных астеносферных потоков, притом разделенных на широкие струи.

Островные дуги не случайно являются принадлежностью только Тихоокеанской плиты, произведшей по периметру западной окраины 20 крупных и мелких дуг. К ним же примыкает Зондская дуга Индийского океана, а к восточной окраине плиты тяготеют атлантические дуги Карибская и Скотия. Одинарные, двойные и тройные островные дуги представляют собой дугообразные подводные хребты длиной 1–3 тыс. км при ширине 200–300 км и вместе с глубоководными желобами демонстрируют уникальную специфику тихоокеанской тектоники и механику активной астеносферной субдукции.

Островные дуги и глубоководные желоба отметили деление астеносферного потока на струи, равные по ширине сегментам срединно-океанских хребтов и геоблокам окраин континентов. Струи ползут от срединных хребтов и погружаются под ступенчатые уступы аркообразного основания океанической литосферы, огибая ее корневые выступы, и при возможности изливаются лавами в разломных зонах поперечных океанских хребтов и возвышенностей. Далее струи задавливаются своим напором под уступы континентов, геоблоки окраин которых обусловливают кулисное сочетание зон астеносферной субдукции. Островные дуги Восточной Евразии, разделяемые поперечными хребтами, проходящими с шельфа в океан, четко обозначили трассы астеносферных струй.

Островные дуги выказывают тектономагматическую проработку утонченной кромки континентальной литосферы астеносферной и сдвиговой тектоникой. Дуги образовались в связи с погружением астеносферных струй и поворотами задуговых массивов Евразийской плиты, которые плотно прижаты к платформам Тихоокеанской плиты, тоже поворачивающимся. Ступенчатое утолщение океанических платформ перед Юго-Восточной Азией и Австралией выразилось в двойной (океанской и предматериковой) цепочке глубоководных желобов и островных дуг. Выразительность желобов и зон



астеносферной субдукции Австралии и Южной Америки больше связана с их близостью к Восточно-Тихоокеанскому поднятию и нерастраченной силой астеносферных потоков.

Восточно-Тихоокеанское вздутие крайне утонченной литосферы с непрестанным вулканизмом в рифтовой зоне демонстрирует первичную мощь и стиль астеносферной тектоники. Мощь астеносферных потоков ослабевает к периферии вздутия, а при их расползании далее изливается вулканизмом во внутриплитных разломных зонах.

Новое качество астеносферная тектоника набирает на подходе к зонам активной субдукции, которые затрудняют движение струй. Вспучивание ими края океанической плиты перед островными дугами и задуговыми массивами отмечено пологими краевыми валами шириной 300–500 км и высотой до 500 м, обрамляющими внешний склон желобов. Линейные гравитационные аномалии в свободном воздухе проявляют динамику струй: их взгорбливание под краевыми валами отмечено малоамплитудной положительной аномалией, погружение под желоба — интенсивной отрицательной, а подпор и поднятие ими островных дуг — интенсивной положительной (рис. 47).

Рис. 47. Карта аномального гравитационного поля Мирового океана (NASA)

К краевым валам приурочены первые мелкофокусные и несильные землетрясения, в целом сосредоточенные на краю континентальной литосферы во фронтальной зоне островных дуг шириной 100–150 км. В их тыловой зоне преобладает вулканизм с очагами в кровле астеносферных струй на глубинах 90–150 км. Погружение струй вниз по наклонной зоне астеносферной субдукции проецируется на поверхность в виде поперечной петрохимической зональности островных дуг, которая характеризует обеднение андезитобазальтовых лав кремнеземом и обогащение щелочами.

При большем заглублении астеносферных струй их вулканическая разгрузка становится невозможной, и под напором струй на уступах зоны субдукции вспучиваются астеносферные диапиры, обозначенные снижением скорости сейсмических волн. Повороты плит содействуют подъему диапиров, выжимаемых наверх по касательной.

Астеносферная субдукция и диапиризм вместе с поворотами задуговых массивов объясняют тектоническую зональность островных дуг, особенно четкую в парных метаморфических поясах Японской дуги. В ее цоколе обнажаются древние складчатые комплексы, подразумевающие высокое давление и низкую температуру во фронтальной зоне, но низкое давление и высокую температуру в тыловой зоне. Это подчеркивается сочетанием структур сжатия и растяжения, то есть островных дуг и задуговых морей.

Параллельно объясняется периодическая миграция в сейсмофокальной зоне глубинных землетрясений в сторону континента, а мелкофокусных землетрясений в



сторону островной дуги. Объяснение состоит в импульсном погружении астеносферной струи, с накоплением напряжений на уступах зоны субдукции (помеченных скоплением глубинных гипоцентров), и одновременном напоре снизу астеносферного диапира, с перемещением мелкофокусной сейсмичности вверх над наклонной зоной субдукции.

Астеносферная струя вспучивает кромку континентальной литосферы, обеспечивая поднятие островной дуги, а андезитобазальтовая магма делает тыловую зону дуги вулканической. Перед растущими и осыпающими хребтами горной дуги формируется шельфовый осадочный бассейн, чему содействует оползание фронтальной части дуги при углублении глубоководного желоба в связи с оседанием океанической платформы. Задуговый массив под действием астеносферного диапира испытывает подплавление и диффузный спрединговый вулканизм и оседает под тяжестью слоя базальтов.

Так формируется задуговый шельфовый бассейн, где собирается терригенный материал с островной дуги и материковой окраины, испытывающих в то время позднюю орогению. Особенности профиля уступа континента и зоны субдукции определяют тип задугового бассейна, который становится глубоководным в результате посторогенного оседания базифицированного массива, подвергшегося уплотнению при астеносферном прогреве и десерпентинизации. Островные дуги обретают значение тектонического продукта активной астеносферной субдукции и свидетельства альпийской океанизации.

Дуги оформляются вместе с глубоководными желобами глубиной 7–10 км, а их ступенчатые и местами отвесные склоны и преимущественно неогеновые–четвертичные отложения мощностью 1–2 км свидетельствуют о молодости желобов. В их плоских долинах не видно субдукционного скучивания осадков, но заметны сдвиго-раздвиговые деформации, которые подчеркиваются фокальными механизмами землетрясений, как правило, содержащими сдвиговую составляющую. Осадки желоба и выходящей на его внутренний склон аккреционной призмы островной дуги шириной 50–250 км в основном терригенные и не похожи на пелагические осадки, соскобленные с Тихоокеанской плиты.

Мало того, наклоненные к островной дуге тектонические покровы аккреционной призмы подразумевают не пододвигание Тихоокеанской плиты, а надвигание дуги на глубоководный желоб с периодическим оползанием по его внутреннему склону фронтальной части надвига. Надвигание островных дуг обусловлено поворотами задуговых массивов в сочетании с диффузным растяжением под напором диапиров.

Астеносферная субдукция снимает проблему субдукции плит, замечательной как символ веры, но сомнительной во всех отношениях. Зияющие глубоководные желоба не только не удостоверяют пододвигание океанических плит. Суммарная длина желобов как зон субдукции плит меньше половины зон спрединга в срединно-океанских хребтах длиной 70 тыс. км, то есть скорость субдукции должна превышать скорость спрединга в 2 раза. Нелегко также поверить в передачу давления осевого спрединга на тысячи километров с заталкиванием тонких плит тупым концом под уступы толстой литосферы континентов, и даже при содействии гравитационного сползания или затягивания.

Между тем кинетической энергии плит должно хватить не только на преобразование активных окраин континентов, но и на всю внутриплитную тектонику, как океанскую, так и континентальную. Ввиду маломощности осевого спрединга гипотетическими остаются объяснения мощнейшей эпиплатформенной орогении за счет масштабного надвигания Северо-Американской плиты на Тихоокеанскую плиту при раскрытии Атлантического океана, а также столкновения Евразийской и Индостанской плит при закрытии гипотетического океана. Такой спрединг способен не более чем к смятию и внутренним надвигам (сдваиванию) тонкой и пластичной литосферы, что в океане неизвестно. Тогда как более реалистичное вздутие литосферы над восходящими астеносферными потоками рельефно демонстрируют срединно-океанские хребты и их рифтовые долины.



Полосовый спрединг и океанизация Островные дуги формируются с орогенного этапа альпийского геодинамического

цикла, то есть с позднего мела, знаменуя этап непосредственного образования Тихого океана. Зарождение океана произошло еще в начале этого геоцикла в ранней юре в связи с усилением пульсаций ядра Земли и интенсивности мантийной конвекции.

Эпицентр астеносферного подтока находился в то время под Гавайским хребтом, чем объясняется уникальная высота и грандиозность сооружения Гавайских островов, состоящего из пяти слившихся вулканов с общей магматической камерой на глубине 60–70 км. Но даже почти непрестанные современные извержения на Гавайях есть бледная тень раннеальпийского спредингового вулканизма, поскольку с орогенного этапа эпицентр мантийного подтока переместился под Восточно-Тихоокеанское поднятие.

Диффузно-полосовый спрединг и платобазальтовый вулканизм раннеальпийского времени обозначили начальную стадию образования океанов, подготовленную эволюционно длительной стадией подплавления и денудации протоокеанической литосферы. Спрединговый вулканизм в первооснове означает критическое утончение литосферы, которая не выдерживает импульсного напора астеносферных потоков, приоткрывающих и проплавляющих поперечные трещинные зоны с извержением лав.

Тихоокеанская плита как самая проработанная астеносферной тектоникой, но еще бывшая денудированным сводовым геоподнятием, первой испытала спрединг, став эпицентром глобального лавового потопа. Спрединг зародился еще на исходе палеозойской мегафазы геодинамического мегацикла — на орогенном этапе герцинского геоцикла в перми–триасе. На это указывает первый в фанерозое всплеск траппового вулканизма, запечатленный вокруг всех океанов. Спрединговый вулканизм, сложивший пятнистое основание второго океанического слоя, не сохранившее магнитных меток, был приурочен к тихоокеанскому георазделу в районах трансформных разломов.

Рассеянный спрединг усилился с начала альпийского геоцикла в обстановке экваториального растяжения. Юрский–раннемеловой рифтогенный этап геоцикла отмечен всплеском траппового магматизма на окраинах континентов и полосовый спрединг в Северо-Западной котловине, зафиксированный пакетными обрывками мезозойских аномалий M0–76 (120–206 млн лет) . Там 145 млн лет назад и возник в виде возвышенности Шатского вулкан Таму, больший чем Гавайский. Площадь основания вулкана составляет 450×650 км, и он поднимается с глубины дна 6,4 км до глубины 2 км.

Спрединговые аномалии запечатлели порывы астеносферных струй, ползущих от Гавайского сегмента тихоокеанского геораздела, причем его близость к зоне активной астеносферной субдукции под Восточной Евразией и большее подплавление плиты сказалась в западной асимметрии спрединга. Неяркий спрединговый вулканизм шел и на северо-востоке плиты перед зонами менее активной астеносферной субдукции, но базальты того времени перекрыты кайнозойскими. Эти две–три зоны субдукции так и не обрели глубоководные желоба, в зачатке задавленные Северными Кордильерами.

Проходившие преимущественно в субаэральных условиях эпизодические трещинные извержения базальтовых лав чешуйчато наслаивали перемежающийся с туфогенными и хемогенными осадками второй океанический слой, который олицетворил обновление субконтинентальной коры. До наступления альпийского геоцикла подавляющая часть Тихого океана представляла собой великий мелководный разлив, усеянный вулканическими островами, их цепочками и архипелагами. В первой, юрской стадии геоцикла острова умножались и укрупнялись в направлении тихоокеанского геораздела.

Со второй, раннемеловой стадии геоцикла область вулканизма по мере залечивания периферийных полос спрединга стала отступать от приазиатского края Западной мегаплатформы Северной Пацифиды в сторону Гавайского хребта. Нагруженные и бронированные базальтами сегменты литосферы прогревались и уплотнялись, раз за разом всё глубже оседая в астеносферу и расширяя неглубокий (батиальный) океан.



Область погружения на западе Тихоокеанской плиты расширилась с орогенного этапа геоцикла с позднего мела вслед за изменением географии и характера диффузно-полосового спрединга. В обстановке экваториального сжатия и полярного растяжения трапповый вулканизм продвигается на полярные широты, а спрединговый вулканизм начинает отступать к осевым зонам мантийного подтока. Вследствие знаковой подвижки земного ядра и изменения наклона Земли эпицентр мантийного подтока смещается от Гавайского хребта к Восточно-Тихоокеанскому поднятию. В конечном счете его окружили покровы платобазальтов с аномалиями кайнозойской серии A1–34 (0–84 млн лет).

Площади кайнозойских спрединговых аномалий полукругом охватывают мезозойские аномалии и вместе с ними заштриховывают всю плиту. Это наряду со структурной симметрией океанских хребтов, глубоководных желобов и островных дуг относительно крупных сегментов тихоокеанского геораздела, утверждает его непреходящее значение.

Перемещение эпицентра астеносферного подтока удостоверяется миграцией вулканизма с северо-западной оконечности Гавайско-Императорского хребта на юго-восточную. Его вулканы поочередно застывали от подводной горы Мейджи (81 млн лет) через острова с возрастом последних извержений 65, 48, 43, 27 и 7 млн лет вплоть до Гавайских островов, верхние лавы которых датируются от 0 до 11 млн лет. Миграция вулканизма на 10–12 см/год объясняется в тектонике плит внутриплитным магматизмом и движением Тихоокеанской плиты над мантийной струей. Коленообразное отклонение Гавайского хребта от Императорского хребта связывается с переменой в эоцене курса плиты, которая стала двигаться уже не к Алеутской зоне субдукции, а к Японской зоне.

Однако скорость спрединга на Восточно-Тихоокеанском поднятии до этого времени была 3–8 см/год и миграция горячего пятна означает прямо противоположное, а именно смещение выступа земного ядра и границы зоны астеносферного подтока. В связи с этим определяется эоценовое–четвертичное время левостороннего сдвига Южного полушария относительно Северного, ибо протяженность Гавайского хребта по широте соразмерна с амплитудой сдвига порядка 4 тыс. км, а он тоже отражает подвижку ядра.

В континентальном Северном полушарии в связи с вялым подъемом мантии спрединг был и остался несимметричным. Подход аномалий под острым углом к Северной Америке и коленчатый изгиб аномалий A19–32 (43–74 млн лет) перед ее континентальным склоном и Алеутской островной дугой не только подчеркнули контуры Тихоокеанской плиты и неразрывность Беринговоморской глыбы с континентами. Рисунок аномалий подсказал вторую причину диффузно-полосового спрединга как присдвигового растяжения окраин поворачивающихся плит. Спрединговый вулканизм обозначил растяжение Восточной мегаплатформы Северной Пацифиды в ответ на возвратный поворот Северо-Американской плиты и орогенное сжатие Кордильер.

Одновременный возвратный поворот Евразийской плиты обусловил орогению Западно-Тихоокеанского подвижного пояса, заложение островных дуг и усиление астеносферного диапиризма с довольно рассеянным спрединговым вулканизмом на задуговых массивах. Ответный поворот Западной мегаплатформы Северной Пацифиды сказался в поворотах ее блоков с мозаичным разворотом мезозойских аномалий.

Кайнозойский спрединговый вулканизм тоже начинался к западу от Восточно-Тихоокеанского поднятия, но стал симметричным с аномалии A19 (43 млн лет), с середины эоцена и начала позднеорогенной стадии геоцикла. Ослабление экваториального сжатия способствовало распространению диффузно-полосового спрединга на утолщенную Восточную мегаплатформу Северной Пацифиды и усилению астеносферной проработки окраины Евразийской плиты с заложением задуговых морей.

Кайнозойские аномалии запечатлели последние извержения на окраине области спредингового вулканизма, которая сужалась при залечивании крайних полос спрединга. Вулканизм отступал к Восточно-Тихоокеанскому поднятию, перекрывая ранние покровы базальтов и омолаживая аномалии, с чем увязываются давние находки на поднятии гидротермально измененных базальтов не моложе 100 млн лет. Следом за зональным



оформлением теплоизолирующего второго океанического слоя продвигались фронты океанизации, ступенчато углубляя океанское дно. Дегидратируемые и уплотняемые при десерпентинизации сегменты литосферы оседали в астеносферу всё шире и глубже.

Глобальный ритм углубления Тихого океана, вместившего половину вод Мирового океана, нашел отражение в трансгрессивно-регрессивных колебаниях его уровня, которые установлены по осадочным отложениям шельфов, то есть относительно всех материков. Объяснение в теории литосферных плит и концепции общего постоянства объема океанов таковых колебаний океанского уровня пульсациями скорости спрединга и объема срединно-океанских хребтов оказывается явно недостаточным.

Сейсмостратиграфическая кривая показывает, что уровень океана с юры до конца мела поднялся на 1000 м, испытав при этом два спада на 200–300 м в начале раннего и позднего мела. С кайнозоя уровень снижается на фоне небольших подъемов и спадов в формате геологического века. Уровень упал в начале палеоцена на 500 м, в конце олигоцена на 900 м (на 500 м ниже современного) и в конце миоцена, когда поднявшийся уровень упал на 500 м, что повторилось в начале четвертичного времени.

За такими колебаниями уровня Мирового океана кроется полициклический приток литосферной воды и углубление океанских котловин при оседании обезвоживающейся литосферы. Постепенный приток воды из литосферы сопровождался длительным затоплением окраин материков, тогда как импульсное углубление котловин и сток в них шельфовых вод сказывалось в резком продвижении на шельф береговых линий.

Сейсмостратиграфическая кривая обретает значение показателя хода океанизации и относится ко всем океанам, которые местами периодически мелели и даже осушались, что сопровождалось перестройкой донных течений и гидродинамики. Этим объясняются мелкие перерывы (главным образом размывы) в осадочном слое, более частые в позднем кайнозое. Осушение затрагивало как материковые шельфы, так и океанские хребты, на время становившиеся мостами между материками для флоры и фауны.

Океанские хребты и возвышенности вконец затапливаются при смене альпийского геоцикла неотектоническим, когда началось масштабное (порядка 2 км) проседание дна всех океанов. Показательно повсеместное оседание более дегидратированной и уплотненной Тихоокеанской плиты. Еще с миоцена погружения стали симметричными Восточно-Тихоокеанскому поднятию, а с позднего миоцена и оно ушло под воду.

Вулканизм локализовался в рифтовой зоне, где крайне усилился из-за глубокого оседания плиты и раздува астеносферы над зоной мантийного подтока. Вытеснение оседающей плитой астеносферы под континенты содействовало их изостатическому всплыванию и оформлению. Неотектоническое усиление астеносферной субдукции и диапиризма подчеркивается усилением вулканизма на островных дугах и окраине Евразии, в Кордильерах Северной Америки и на окраине Западной Антарктиды.

Одновременно с Восточно-Тихоокеанским поднятием по окраинам уплотненной и ужавшейся Тихоокеанской плиты оформились глубоководные желоба, которые вместе с глубоководными морями стали прообразом океанической оторочки Евразийской плиты. На незавершенность океанизации показывают современное углубление желобов и окраинных морей и погружение Гавайских островов на 5 мм/год. Впрочем, оформление грандиозного полушарного Тихого океана уже утвердило его первородный статус.


Глава 9. Тектоника Арктического океана Миниокеан и Берингово море

Арктический океан показателен в плане океанизации не менее чем Тихий океан, ибо он тоже уникальный, только как неполноценный и моложавый. Его геодинамическая предыстория тоже уходит к эпохе образования Земли и Луны, когда первые солнечные затмения в перигелии и в перигее подвинули земное ядро в «Восточное» и в Южное полушарие соответственно. В связи с этим наметились структура мантийной конвекции и две пары антиподальных неоднородностей литосферы: тихоокеанская и африканская, антарктическая и арктическая, которые со временем выразились в океанических «Восточном» и Южном полушариях и континентальных Северном и «Западном».

Тихий океан лучше раскрывает смысл океанизации, тогда как Арктический океан лучше обнажает подоплеку океанической коры. Северный Ледовитый океан занимает всего лишь 1/25 площади Мирового океана, причем в 12 раз меньше Тихого океана и только в 6–7 раз больше Берингова моря (14,8, 178,7 и 2,3 млн км2 соответственно), а в среднем мельче и того и другого (1225, 4028 и 1600 м). Вклиненный между континентами миниокеан по субконтинентальной коре на половине площади и мощному осадочному слою больше похож на средиземный залив Атлантического океана (рис. 48). В этом и коренится дискуссионность тектоники Арктики, где тектонике мобильных плит не сдвинуть укоренившуюся у полюса геодепрессию Ю. Е. Погребицкого [Геология.., 2004].

Рис. 48. Рельеф Северной полярной области Земли Контуры геоэкологического заказника Арктики: белые линии — границы 200-мильных

экономических зон арктических государств, цветная штриховка — зоны управления арктических государств, в том числе незаштрихованный российский сектор срединного хребта Гаккеля

Сопоставление структуры и истории геологического развития Арктического океана со смежным Беринговым морем не случайно, ибо более близкого аналога в неоднородном Мировом океане не найти. Именно это море позволяет увязать появление активной и пассивной окраин Евразии и раскрыть причины различия окраин, как и самих океанов. Поясняющими выступают поступательно-возвратные повороты литосферных плит (рис. 43 в главе 7), на пару с астеносферной тектоникой создавшие океаны и континенты. Образование при этом переходных зон естественно, но требует доказательств.



На единство структурного плана Тихого и Арктического океанов и вместе с Евразией указывает тихоокеанский геораздел. Его северный сегмент в виде Северо-Западного океанского хребта примыкает через возвышенность Обручева к Алеутской островной дуге и трассируется по линии ее простирания поперечными разломами Камчатки. Далее геораздел обозначен эпицентрами сейсмического пояса Черского (окружающего с юга и запада Колымский массив, омоложенный в мезозое) и выходит к морю Лаптевых. Там геораздел расходится линеаментами рельефа к срединно-океанскому хребту Гаккеля и к хребту Ломоносова, который действительно срединный для Арктического океана и означает полярное звено геораздела Атлантического и Тихоокеанского полушарий.

Азиатская трасса тихоокеанского геораздела подчеркивает одну из версий границы Евразийской и Северо-Американской плит, в природе неопределившейся. Вместо однозначной трансрегиональной тектонической зоны отыскивается несколько разломных зон, которые очерчивают глыбы и блоки литосферы, вкупе размежевывающие плиты и тектонически разгружающие их попеременные повороты собственными поворотами.

В этом выводе поддерживает ответвление тихоокеанского геораздела на океанской возвышенности Обручева, которое представлено в Беринговом море подводным хребтом Ширшова и прослеживается на материке зоной субмеридиональных линеаментов рельефа и эпицентров землетрясений. Разломная зона ограняет с востока Колымский массив и уходит к острову Врангеля. Там зона расходится к океанским хребтам Гаккеля и Альфа–Менделеева. Значение геораздела явно выходит за границы Тихоокеанской плиты, где он разделяет ее северный кратон на Западную и Восточную мегаплатформы. Они отличаются по рельефу дна, мощности и возрасту осадочного и платобазальтового слоев, толщине литосферы, а тем самым по времени океанизации.

Осевая асимметрия дна присуща и Арктическому океану, разделенному хребтом Ломоносова на Евразийский и Амеразийский бассейны. Они разительно отличаются по мощности осадочного слоя и типу земной коры, характеру магнитного поля и возрасту спрединговых аномалий. Четко выраженный хребет с корой толщиной до 25–30 км проходит через Северный полюс в значении арктического геораздела, притом срединного для хребтов Гаккеля и Альфа–Менделеева. Хребет делит пополам впадину в общем овального океана, а она, судя по амфитеатру склонов и шельфов и окаймлению осадочным прогибами и горно-складчатыми системами, сложилась на жестком кратоне.

Океанизированный кратон представляет собой Арктическую мегаплатформу, которая очерчивается континентальными склонами Евразии и Северной Америки и Шпицбергенским порогом и разделяется арктическим георазделом на Евразийскую и Амеразийскую платформы. Мегаплатформа олицетворяет океаническое темя Земли и континентального Северного полушария и означает древнюю полярную неоднородность литосферы. Она изначала отличалась от мегаплатформ океанического «Восточного» полушария гораздо более толстой и «гранитной» корой субконтинентального типа.

Асимметрия строения дна Тихого океана связана с вращением Земли и более активной астеносферной тектоникой в его западной части, а обусловлена поворотами Евразийской и Северо-Американской плит относительно Тихоокеанской плиты. Эти же взаимообратные повороты континентальных плит, становящихся в Арктике смежными, обусловили осевую асимметрию дна Арктического океана. Срединная линия межплитной сдвиговой зоны выражена хребтом Ломоносова, а хребты Гаккеля и Альфа–Менделеева обозначают ее границы. Зона оформилась накануне фанерозоя при разметке литосферы на плиты и отхождении платформ Арктической мегаплатформы к разным плитам. В ходе поворотов плит и астеносферной тектоники, диффузно-полосового спрединга и десерпентинизации мегаплатформа испытала океанизацию.

В истории образования Берингова моря на литосферной глыбе, межплитной для всех трех плит, нашло отражение формирование как Тихого, так и Арктического океана. Разновозрастные глубоководные Алеутская и Командорская котловины моря с субокеанической корой толщиной 8–15 км по строению осадочного слоя (числу,

Глава 9. Тектоника Арктического океана


характеру и мощности комплексов) и фундамента (типу рельефа, толщине коры, характеру аномальных геофизических полей и возрасту спрединговых аномалий) имеют сходство с Амеразийским и Евразийским бассейнами. В свою очередь подводные хребты и островная дуга моря с субконтинентальной корой толщиной 15–27 км имеют сходство с океанскими хребтами Ломоносова, Альфа–Менделеева и Гаккеля. Сходство весьма общее вследствие специфики активной и пассивной окраин континентов, но при всём том характеризует все хребты в значении шовных зон между древними массивами.

Канадская котловина Амеразийского бассейна соотносится с Алеутской котловиной Берингова моря, находящейся по другую сторону Чукотско-Центральноаляскинского массива. Крупный массив на перешейке Евразии и Северной Америки обрамляется со стороны Канадской котловины каледонской–герцинской Северо-Аляскинской складчатой системой Периарктического подвижного пояса. Докембрийский массив прикрыт метаморфизованным осадочным чехлом, который подразделяется на два крупных структурно-вещественных комплекса суммарной мощностью 3–9 км: карбонатный раннепалеозойский и вулканогенно-терригенный позднепалеозойский–мезозойский.

Осадочный чехол массива представлен на шельфе тонким слоем (0,5 км) позднемиоценовых–четвертичных (неотектонических) осадков, которые в окраинно-шельфовых впадинах лежат на кайнозойских отложениях мощностью до 5–7 км. Позднеорогенные осадочные впадины являются окончаниями смыкающихся альпийских Корякско-Западнокамчатской и Южно-Аляскинской складчатых систем Тихоокеанского подвижного пояса и отчасти покрывают ответвление Охотско-Чукотского вулканогенного пояса, смежного со складчатыми системами. Комплексы чехла запечатлели подвижки массива вследствие циклического тектонического развития складчатых систем.

Под Алеутской котловиной находится океанизированный массив, составлявший в палеозое единое целое с Чукотско-Центральноаляскинским массивом. Осадочный чехол котловины мощностью 3–4 км, а в подсклоновых прогибах 5–7 км и более тоже запечатлел, но гораздо выразительнее стадии развития окружающих массив альпийских складчатых систем. Миоценовый, эоценовый–олигоценовый, а в прогибах и позднемеловой–эоценовый синпозднеорогенные комплексы по составу в целом терригенные и характеризуют последовательность осадконакопления в мелком море.

Позднемиоценовый–четвертичный посторогенный комплекс в значительной части диатомовый и запечатлел оформление глубоководной котловины при оседании уплотненного массива в астеносферу. Его преобразования тоже контролировались развитием складчатых систем в ходе рифтогенных сдвиго-раздвигов и орогенных сдвиго-содвигов при поступательно-возвратных поворотах Евразийской и Северо-Американской плит, а воплотили активную астеносферную субдукцию и астеносферный диапиризм. Котловина предстает образчиком становления соседнего Амеразийского бассейна.

Третий океанический слой Алеутского массива мощностью 3–5 км и скоростью 6,1–7,4 км/с проявлен мозаичным магнитным полем, на которое наложены длинноволновые магнитные аномалии северо-восточного простирания, проходящие на Центральную Аляску. Поле выказывает теневую структуру докембрийского массива, проработанного астеносферным диапиризмом. Второй слой мощностью 1,5–2,5 км и скоростью 5,0–5,9 км/с выражен субмеридиональными спрединговыми аномалиями М1–13 (121–136 млн лет), веером расходящимися от подводного хребта Ширшова к Аляске. Субпараллельно Восточно-Беринговоморскому склону выделяются нечеткие аномалии A6–29 (21–64 млн лет), а со склона подняты эоценовые толеитовые базальты. По всем показателям второй слой сходен с меловым–палеогеновым Охотско-Чукотским вулканогенным поясом.

Дугообразное окончание Охотско-Чукотского пояса прослеживается вдоль края Восточно-Беринговоморского шельфа к п-ову Аляска, но его магистральное северо-восточное направление отмечено базальтами на побережье Чукотского моря. Эти локальные покровы базальтов также лежат на линии простирания океанского хребта



Менделеева, который переходит через седловину в хребет Альфа, а он примыкает к Северной Америке и как бы переходит в ее докембрийские и палеозойские структуры.

Толстая (23–35 км) кора обоих сегментов подводного хребта Альфа–Менделеева, весьма бесформенного и широкого (200–400 км по изобате 2500 м), похожа на континентальную кору. Однако утончение «гранитного» слоя до 10 км и утолщение «базальтового» придают хребту смысл останца древней субконтинентальной коры, выделявшегося повышенной тектоновулканической активностью и толщиной. С этим увязывается интенсивное мозаичное магнитное поле хребта (сходное с полем траппов Сибирской платформы) и драгирование на хребте докембрийских кварцитопесчаников, палеозойских осадочных пород, меловых кремнистых пород и щелочных базальтов.

Маломощный осадочный покров подводного хребта Альфа–Менделеева в основном позднекайнозойский и утолщается в смежных котловинах. Сейсмокомплекс хребта со скоростью 5,2–5,7 км/с, мощностью около 2 км и пронизанный магнитоактивными телами обозначает щелочные базальты вкупе с меловыми–эоценовыми кремнистыми породами. Вулканогенная толща хребта сменяется в подсклоновых прогибах туфогенно-осадочной толщей, а она переходит в котловинах в платобазальты второго океанического слоя.

Нижний сейсмокомплекс хребта со скоростью 5,9–6,5 км/с и мощностью 4–8 км обозначает толщу палеозойских метаморфизованных пород и дегранитизированных гранитогнейсов, пронизанных телами долеритов и габброидов. В такой интерпретации подводный хребет Альфа–Менделеева приобретает статус Трансарктического вулканогенного пояса мелового–палеогенового и более древнего возраста. Сами по себе возвышенности Менделеева и Альфа предстают в качестве глыбовых сегментов замершей вулканической шовной зоны, которая окаймлена с одной стороны океанскими котловинами Макарова и Подводников, а с другой стороны Канадской котловиной. Котловины олицетворяют океанизированные массивы Амеразийской платформы.

Сходство этих котловин между собой и с Алеутской котловиной подчеркивается их аномально мощным осадочным слоем: в Канадской котловине от 2–3 км в центральной части и до 10 км в южной, а в котловинах Макарова и Подводников 1–3 и 3–5 км. Также Канадской и Алеутской котловинам равно присуща субокеаническая кора толщиной до 15–20 км со спрединговыми аномалиями сходного возраста. На фоне мозаичного магнитного поля Канадской котловины опознаны аномалии M12–24 (135–153 млн лет), характеризующие второй океанический слой мощностью до 2 км. В южной части котловины аномалии моложе — M0–12 (120–135 млн лет). В осевой зоне хребта Альфа (85° с. ш.) выделяется центр тройного сочленения осей спрединга, причем аномалии как бы оперяют Трансарктический вулканогенный пояс, проявляя сопутствующие раздвиги.

Спрединговые аномалии Алеутской котловины с осевой зоной на хребте Ширшова тоже означают раздвиги, но составляющие оперение Охотско-Чукотского вулканогенного пояса. Сочетающиеся в единой зоне вулканогенные пояса подразумевают проявление астеносферного диапиризма, хотя и разномасштабного. Охотско-Чукотский пояс пометил тылы активной окраины Евразийской плиты на границе с Тихоокеанской плитой, а гораздо менее выразительный Трансарктический пояс пометил окраину Северо-Американской плиты на плохо определившейся границе с Евразийской плитой.

Спрединговые аномалии зафиксировали импульсы платобазальтового вулканизма в раздвигах, которые оперяют осевые сдвиговые зоны вулканогенных поясов и которые разгружают напряжения от поворотов литосферных плит и подпора астеносферных диапиров. Тройной узел осей спрединга в Канадской котловине обозначил вершину приполюсного диапира, выдавливаемого при тяжелых поворотах плит.

Спрединговые аномалии Амеразийского бассейна характеризуют механику и время начала океанизации его платформы, а ее исходный состав представлен в Восточно-Сибирском море на окраинно-шельфовом поднятии островов Де-Лонга. Все острова мира есть знаковые структуры, и утолщение на поднятии коры до 42 км придает ему значение узловой структуры на пересечении сбросового уступа континента и сдвиговой



зоны хребта Ломоносова, которые обрамляют Амеразийскую платформу. Покрытие гранитогнейсового цоколя поднятия палеозойским–раннемезозойским метаосадочным чехлом и позднемеловыми–палеогеновыми базальтами говорит о его каледонской–герцинской и альпийской активности, что также относится к Амеразийской платформе.

Под склоном поднятия Де-Лонга и начинается зона перехода к океану, выраженная широкими ступенями дна и утончением коры. В поделенной флексурой котловине Подводников кора утончена до 20–25 км, а за поперечным уступом в заглубленной на 2 км котловине Макарова утончена уже до 12–16 км. В котловинах выделены нечеткие субмеридиональные аномалии A23–33 (52–80 млн лет), позже поправленные на субширотные аномалии M7–15 (128–137 млн лет). Должно быть, имеются те и другие.

Нечеткость аномалий в Амеразийском бассейне (и в Алеутской котловине) связана с затрудненностью регулярного спрединга в сравнительно толстой литосфере и экранирующим эффектом мощных терригенных отложений, по-разному намагниченных. Тем не менее, оба диапазона аномалий соответствуют позднерифтогенной и раннеорогенной стадиям развития беринговоморских альпид Тихоокеанского пояса.

Спрединговые аномалии более четкие в Евразийском бассейне, сходном по возрасту аномалий и осадочного чехла с беринговоморской Командорской котловиной. Она обрамляется позднеальпийскими Алеутской и Олюторско-Камчатской складчатыми системами, которые протягиваются вместе с Алеутским и Корякско-Камчатским вулканогенными поясами на Алеутскую островную дугу и подводный хребет Ширшова.

Плиоценовый–четвертичный посторогенный комплекс осадочного чехла Командорской котловины мощностью 0,5–1 км запечатлел ее оформление при оседании в астеносферу океанизированного Командорского массива, который еще в мезозое составлял единое целое с Алеутским массивом. Осадочные отложения в шельфовых и подсклоновых прогибах достигают по мощности 3–4 км, а по возрасту эоцена и относятся к орогенной стадии развития поздних альпид Тихоокеанского пояса. Преобразования массива и Евразийской платформы довольно синхронны и однотипны.

Третий океанический слой Командорской котловины мощностью 7–8 км и скоростью порядка 7,5 км/с выражен мозаичным магнитным полем, которое выказывает теневую структуру докембрийского массива, проработанного астеносферным диапиризмом. Во втором океаническом слое мощностью 2,5–3 км и скоростью 5,7–6,3 км/с опознаются линейные субмеридиональные аномалии A5–13 (9–37 млн лет), расходящиеся веером от хребта Ширшова к Алеутской островной дуге. Второй слой соотносится с эоценовыми–миоценовыми Корякско-Камчатским и Алеутским вулканогенными поясами, но слой аномально утолщен и скорее всего местами начинается с меловых базальтов.

Второй океанический слой Евразийского бассейна тоже нестандартно утолщен и тоже кайнозойский, а толщина коры субокеанического типа составляет 5–15 км. По обеим сторонам срединного хребта Гаккеля в котловинах Нансена и Амундсена находятся аномалии: четкие A1–20, нечеткие A21–24 и фрагменты A25–28 (0–45, 48–53 и 57–63 млн лет). Симметричные спрединговые аномалии зафиксировали оживление сдвиго-раздвиговой зоны, которая разделяет пополам Евразийскую платформу на массивы и, в конечном счете, обеспечила их астеносферную океанизацию.

Хребет Гаккеля по явно вулканическому облику и возрасту спрединговых аномалий обнаруживает сходство с неогеновыми–четвертичными зонами вулканогенных поясов Восточной Евразии, а именно Камчатки. Хребет Гаккеля и Евразийский бассейн в целом оформились в связи с неотектонической активизацией, а цикл их непосредственного становления соответствует стадиям развития поздних альпид Тихоокеанского пояса.

Море Лаптевых и океанизация Становление Тихого и Арктического океанов вместе с зонами перехода от Евразии к

океанам подчеркивается единством их разломной сети. На простирании спрединговых аномалий Берингова моря находятся каньоны континентального склона и линейные



вулканические зоны Корякского нагорья. Аномалии Евразийского бассейна тоже опознаются в шаге расположения каньонов Лаптевоморской континентальной окраины. Между тем во всём мире каньоны приурочены к узлам не менее двух направлений сети планетарной трещиноватости, а спрединговые сдвиго-раздвиги обычно косо подходят к склону и вырождаются в своем качестве. В итоге магистральным выступает разлом сети, поперечный к склону и более пригодный для выработки каньона мутьевыми потоками.

Гораздо выразительнее проходят на континент трансформные разломы, секущие хребет Гаккеля на пять сегментов. Они повторяются блоками архипелагов Шпицбергена, Земли Франца-Иосифа и Северной Земли, в общем разграниченными подводным хребтом Книповича и желобами (каньонами) Франц-Виктория и Св. Анны. Сегменты хребта Гаккеля опознаются и в изгибах хребта Ломоносова. Все эти разделы хребтов относятся к субмеридиональным разломным зонам, прослеживаемым между полюсами.

Хребет Книповича относится к разломной зоне в виде западного склона Африки и раздела Южно-Атлантического и Африкано-Антарктического океанских хребтов. Желоб Франц-Виктория относится к зоне в виде Восточно-Африканского рифта, Мозамбикского океанского хребта и раздела Африкано-Антарктического и Западно-Индийского океанских хребтов. Желоб Св. Анны относится к зоне в виде Мальдивского океанского хребта и раздела Западно-Индийского и Центрально-Индийского океанских хребтов.

Хребет Ломоносова относится к зоне в виде Сахалин–Нампо–Марианской цепи островных возвышенностей и трансформного разлома Австрало-Антарктического океанского поднятия. Хребет Гаккеля относится к зоне в виде Тайвань–Филиппинской цепи островных возвышенностей и другого трансформа Австрало-Антарктического поднятия. Все субмеридиональные разломные зоны отмечены в рельефе Антарктиды.

Все это говорит о глобальности неотектонического обновления рельефа и древности сети планетарной трещиноватости, проявляющей матрицу геодинамического поля. Ее регулярность проступает в шаге спрединговых аномалий и трансформных разломов Арктического океана и ячеистой компоновке геофизических аномалий шельфа.

Всестороннее значение геоматрицы подчеркивается трещинными зонами ледового покрова океана, которые вообще изменчивые, но в целом продолжают разломную сеть материков и притом выказывают крупноблоковую структуру дна. Показательны широкие полосы битого льда и разводий Северо-западного прохода на окраине Северной Америки и Северо-восточного прохода (Северного морского пути) на окраине Евразии: ими проявляется внутренняя граница зоны перехода от континента к океану. Также примечательны шельфовые месторождения нефти и газа: они приурочены к зонам и узлам геоматрицы, контролирующей размещение структур осадочного чехла и рифов.

Динамику планетарной трещиноватости демонстрирует Ломоносовско-Хатангский разлом (Северный трансформ), который прослеживается из котловины Подводников Амеразийского бассейна через хребет Ломоносова на шельф. Разломная зона проходит в основание Енисей-Хатангского прогиба, разделяя Таймырскую складчатую систему и Транссибирскую мегаплатформу и обнаруживая при этом изменение своей кинематики.

Сдвиговая составляющая разломной зоны выражена смещением хребта Ломоносова вдоль континентального склона и осадочными прогибами Лаптевоморского шельфа, оперяющими сдвиг. Правосторонний в кайнозое сдвиг вырождается по простиранию в обе стороны, сопровождаясь (разгружаясь) раздвигами и сбросами. Сдвиго-раздвиг проявляется клиновидностью Хатангского залива, тогда как ветвящаяся вверх система сбросов олицетворяется подсклоновыми осадочными прогибами и ступенями склона.

Ломоносовско-Хатангский разлом представляет одно из ограничений Транссибирской мегаплатформы, которая означает ядерный кратон Азии, округлившийся при поворотах из стороны в сторону в формате геодинамических циклов фанерозоя. На это указывают дугообразность и история развития Уральского и Верхоянского хребтов, обрамляющих кратон с запада и востока, и хребтов Центрально-Азиатского орогенного пояса,



оперяющих кратон с юга. Мегаплатформа разделяется разломной зоной на Западно-Сибирскую плиту и Сибирскую платформу, обратные по кинематике и стилю развития.

Отличия обусловлены субмеридиональными сдвиго-раздвигами, которые переходят в обратные сдвиго-содвиги соответственно при экваториальном растяжении и сжатии (ускорении и замедлении вращения Земли) и которые производят противонаправленные повороты платформ. Посредством их разгружаются напряжения генеральных поступательно-возвратных поворотов мегаплатформы. Ее срединный раздел проявлен руслом Енисея и относится к меридиональной разломной зоне, пересекающей Евразию и поразительно четко выраженной в Индийском океане Восточно-Индийским хребтом.

Ключевым и показательным для тектоники арктической окраины Евразии выступает Лаптевоморский регион, куда нацелен рифт хребта Гаккеля. Именно в среднем течении Лены сойдутся в тройном узле рифты, которые посекут Азиатский кратон в ходе продвижения тихоокеанского геораздела от Северо-Западного хребта и индоокеанского геораздела от Аравийско-Индийского хребта. Ломоносовско-Хатангский сдвиг обретет значение трансформного разлома, а Восточная Сибирь и Индостан, уже довольно базифицированные астеносферным диапиризмом и прогретые под толстым покровом траппов, испытают океанизацию. Амеразийский бассейн сольется с Тихим океаном, а Евразийский бассейн с Индийским океаном. Прологом этого является заложение в эоцене (с позднеорогенной стадии альпийского геоцикла) мелководного Байкальского рифта, уже ставшего в плиоцене (с неотектонического геоцикла) глубоководным озером.

В структуре море Лаптевых запечатлено формирование пассивной окраины Евразии и Арктического океана. Фундамент региона образован активизированной в альпийское время Верхояно-Колымской складчатой системой, обрамляющей Сибирскую платформу и разделяющей срединные массивы и при этом выклинивающейся к континентальному склону, как бы упираясь в Евразийскую платформу. Меловые и кайнозойские осадочные комплексы шельфа покрывают на его западе палеозойские комплексы платформы, а на востоке мезозойские комплексы складчатой системы. Разнородность основания региона подчеркивается большей молодостью и динамической выразительностью осадочных сейсмокомплексов в восточной части шельфа, сравнительно тектонически активной.

Резкое уменьшение возраста и мощности осадочного слоя на востоке моря, как видно, связано с ортогональным сочленением структур Западно-Арктического и Восточно-Арктического шельфов, окаймляющих ромбовидную Евразийскую плиту. Их различие кроется в наличии под Западно-Арктическим шельфом зоны пассивной астеносферной субдукции Евразии, тогда как Восточно-Арктический шельф находится на простирании горной перемычки океана. Она тоже представляет собой зону пассивной субдукции, но для Северной Америки и передовой сегмент ее зоны перехода к океану.

Все эти особенности строения геоблоков шельфа по разные стороны тихоокеанско-арктического геораздела подтверждают докембрийское время разграничения Евразийской и Амеразийской платформ, которые выделились следом за Евразийской и Северо-Американской плитами и вместе с Беринговоморской межплитной глыбой. Отхождение западной и восточной платформ Арктической мегаплатформы к смежным плитам, поворачивающимся в разные стороны, предопределило своеобразие развития Евразийского и Амеразийского бассейнов и сопредельных с ними структур континентов.

Поэтому рифт срединно-океанского хребта Гаккеля нацелен на границу Сибирской платформы и Верхояно-Колымской складчатой системы. Граница платформы обозначена на шельфе Западно-Лаптевским осадочным прогибом, а на материке — руслом реки Лены и Усть-Ленским грабеном с мощными (до 9 км) отложениями и утонченной земной корой. Древняя подвижная зона продолжается Верхоянским хребтом.

Заполнение узких грабенов Западно-Лаптевского прогиба кайнозойскими отложениями мощностью до 6–8 км, подращиваемыми до 10–12 км позднемеловыми отложениями, дает указание на заложение окраинно-шельфовых и подсклоновых прогибов окраины Евразии с позднего мела, то есть с начала океанизации Арктической



мегаплатформы. Ее оседанию содействовало поднятие Евразии в связи с альпийской орогенией, что сопровождалось на активной окраине заложением глубоководных морей.

Оформление пассивной окраины Евразии засвидетельствовано тонкослоистым сейсмокомплексом, представленным позднемиоценовыми–четвертичными осадками мощностью до 2,5 км и скоростью до 2,4 км/с. Эти осадки повсеместно покрывает более динамично сложенные осадочные сейсмокомплексы и фундамент. Сейсмокомплекс состоит из позднемиоценового и плиоценового–четвертичного подкомплексов, которые на континентальном склоне имеют признаки сбросов и лавинной седиментации и обозначили две стадии углубления глубоководных котловин. Нижележащие комплексы местами опущены вниз по склону, а ступени склонов континента и океанских хребтов зафиксировали амплитуду проседания дна. Сходная картина в Беринговом море.

Под тонкослоистым комплексом котловин характер седиментации резко изменяется. В евразийских котловинах отложения вниз по разрезу локализуются в узких прогибах и пронизываются конседиментационными разломами, что говорит о зональном расширении неглубоких бассейнов и их проседании в ходе осадконакопления. Третий комплекс мощностью в центральных частях котловин до 2 км и скоростью до 3,2 км/с не распространяется в сторону хребта Гаккеля за аномалии A5–7, что говорит о его миоценовом возрасте. Но с этого комплекса начинаются осадочные прогибы в осевой зоне хребта — еще одной черты миниокеана, которому свойственен слабый вулканизм в осевой зоне спрединга, причем даже рифтовая долина прикрыта осадочным чехлом.

Четвертый и пятый осадочные комплексы котловин общей мощностью до 2–3 км и скоростью до 4,5 км/с заполняют неровности фундамента. Ограничение площадей распространения четвертого комплекса со стороны хребта Гаккеля аномалиями A13–20, а пятого комплекса аномалиями A21–24 (28) позволяет считать эти сейсмокомплексы эоценовым–олигоценовым и палеоценовым–эоценовым. Эти слои в малых мощностях есть на хребте Ломоносова, что подтвердили приполюсные скважины глубиной до 420 м, вскрывшие в низах разреза кремнистые илы этого возраста, отлагавшиеся на шельфе в застойных условиях и лежащие на грубозернистых песках прибрежно-морского генезиса.

Фундамент осадочного чехла представляют, драгированные на евразийском склоне хребта, плотные алевролиты с остатками спор девона–нижнего карбона, а также меловых динофлагеллят и спор. Они дают указание на отложение осадков в прибрежно-морских и мелководных условиях с перерывом и денудацией с позднего палеозоя до позднего мезозоя. Осадки на хребте становятся собственно океаническими с плиоцена.

Фундамент котловин со скоростью 5,5–6,0 км/с местами выступает из-под осадков горами, явно вулканическими. В большинстве погребенные горы окружены прогибами, заполненными эоценовыми–олигоценовыми отложениями, в основном туфогенными. Спрединговые аномалии разного возраста, приуроченные к горам, придают им значение гребневых выступов второго океанического слоя, который чешуйчато наслаивался при неоднократных импульсах диффузно-полосового спрединга и платобазальтового вулканизма. Субаэральный вулканизм распространялся в обе стороны от хребта Гаккеля, но стал отступать к нему после ослабления астеносферного подтока и по мере залечивания лавами окраинных полос спрединга. Спрединговые аномалии фиксировали последнее для полосы извержение, омолаживающее предшествующую аномалию.

Спрединговый вулканизм питался из приполюсного мантийного плюма, восходящего под хребтом Гаккеля. Перегибы ползущих от него астеносферных потоков помечены отрицательными гравитационными аномалиями под склонами хребта. Намного более интенсивные аномалии (и только отчасти за счет краевого эффекта) пометили зоны пассивной астеносферной субдукции под Западно-Арктической окраиной Евразии и Северной Америкой. Верхняя часть зоны субдукции Северной Америки начинается на границе Евразийской и Амеразийской платформ — под краем Северо-Американской плиты, обозначенным хребтами Ломоносова и Альфа–Менделеева. Цепочка аномалий



ярко демонстрирует разделение астеносферных потоков на струи, соразмерные по ширине с сегментами осевых зон спрединга (хребтов) и геоблоками окраин континентов.

Пульсирующие астеносферные струи периодически подплавляли Арктическую мегаплатформу, вынося из нее щелочи и кремнезем. Током конвекции струи задавливались в зоны астеносферной субдукции и под континенты, подращивая их и гранитизируя. Пассивность субдукции обусловлена слабым напором астеносферных потоков, тяжело задавливающихся под толстую литосферу и в значительной части разгружающихся посредством окраинно-континентального астеносферного диапиризма.

Астеносферные диапиры обозначены «базальтовыми окнами» под глубокими осадочными впадинами Западно-Арктического шельфа. Меловые, палеогеновые и неогеновые–четвертичные базальты островов Шпицберген, Земля Франца-Иосифа, Северная Земля, Новосибирских и Канадской Арктики тоже говорят за диапиризм. Всплески окраинно-континентального вулканизма подразумевают импульсное усиление мантийной конвекции и формирование платобазальтового второго слоя океана.

Формирование полярного океана Периодичность вулканизма соответствует стадиям альпийского геодинамического

цикла, который начался с ускорения вращения Земли и экваториального растяжения с инверсией поворотов литосферных плит. Евразийская плита стала поворачиваться в левую сторону, а Северо-Американская плита в правую. Усиление мантийной конвекции и астеносферного подтока под северным сегментом геораздела Тихоокеанской плиты инициировало диффузно-полосовый спрединг и платобазальтовый вулканизм, первоначально более интенсивные на Западной мегаплатформе Северной Пацифиды.

В континентальном Северном полушарии астеносферный подток крайне слаб и недостаточен для полноценного диффузно-полосового спрединга, что предопределило замедленное формирование полярного океана. Спрединг был больше обусловлен поворотами плит и окраинных платформ, на что указывают клиновидные сдвиго-раздвиги на восточном краю межплитной зоны — под Трансарктическим вулканогенным поясом. Взаимные повороты Евразийской и Амеразийской платформ содействовали подъему между ними астеносферного диапира, он и произвел радиальный диффузно-полосовый спрединг и платобазальтовый вулканизм на месте Канадской котловины.

Область раннемелового спрединга располагалась асимметрично хребту Альфа–Менделеева (восточнее его), к нему и стал отступать субаэральный вулканизм по мере оформления платобазальтового слоя и залечивания краевых полос спрединга. Следом зонально оседала уплотненная Амеразийская платформа и расширялась мелководная Канадская котловина, которая наполнялась литосферной водой и засыпалась осадками.

Терригенный и вулканогенный материал поступал в котловину с платформ и хребтов складчатого пояса Северной Америки и с хребтов Трансарктического вулканогенного пояса. Конседиментационное проседание котловины ускорилось в позднем мелу из-за ослабления спрединга и усиления стока обломочного материала с континентов. Они испытывали альпийскую орогению, на пассивных окраинах эпиплатформенную.

Начало орогенного этапа альпийского геоцикла есть следствие замедления вращения Земли со сменой полярного сжатия на растяжение и возвратными поворотами плит. Знаковая подвижка ядра и усиление мантийной конвекции изменили географию и характер диффузно-полосового спрединга. Эпицентр астеносферного подтока в Пацифике переместился вдоль тихоокеанского геораздела из Северного полушария в Южное: с Гавайского хребта на Восточно-Тихоокеанское поднятие, а точнее от Гавайских островов к острову Пасхи (с 25–30° с. ш. на 25–30° ю. ш.). Антиподальный эпицентр подтока в Атлантике сместился вдоль атлантического геораздела из Южного полушария в Северное: с Южно-Атлантического хребта на Северо-Атлантический хребет, от островов Тристан-да-Кунья к Азорским островам (с 35–40° ю. ш. на 35–40° с. ш.).



Атлантический геораздел и полосовый спрединг продвигаются в Западную Арктику, разрушая Норвежско-Гренландскую преграду и вконец разделяя океаном палеозойскую Лавразию на Северную Америку и Евразию. Возвратные повороты Евразийской и Северо-Американской плит произвели не только возвратные повороты амеразийских массивов и блоков с беспорядочным разворотом пакетов мезозойских аномалий.

Осевая зона спредингового вулканизма сместилась на западный край межплитной зоны — к хребту Гаккеля (срединному для Евразийской платформы). В свою очередь зона пассивной астеносферной субдукции под Северной Америкой распространилась до края бронированной базальтами Амеразийской платформы — под хребты Ломоносова и Альфа–Менделеева. Сдвиго-раздвиговые напряжения от поворотов плит воплотились в асимметрии рифтовой долины хребта Гаккеля (западный борт более пологий) и котловин Нансена и Амундсена (глубиной менее 3 и более 4 км). Между тем аномально утолщенный второй океанический слой, но утонченная кора котловин говорят о том, что кайнозойскому спредингу и вулканизму местами предшествовал мезозойский спрединг.

Влияние на северную полярную область уже удалившегося тихоокеанского эпицентра астеносферного подтока сменяется влиянием атлантического эпицентра, менее мощного, но приблизившегося. Но даже атлантический спрединг не смог скрыть автономность Арктической мегаплатформы, заметной по вырождению спрединговых аномалий у Лаптевоморского шельфа и Шпицбергенского порога. Хребет Гаккеля рельефно выказал самобытное развитие полярной мегаплатформы, как и специфику тектонического развития каждого из срединно-океанских хребтов глобального пояса.

Полярное растяжение достигло пика в эоцене на рубеже позднеорогенной стадии альпийского геоцикла. Бассейн Амеразийской платформы интенсивно заполняется твердым стоком, а Евразийская платформа испытывает мощный полосовый спрединг и субаэральный вулканизм, чешуйчато наслаивающий второй океанический слой. По мере залечивания лавами периферийных полос спрединга вулканизм импульсно отступал к хребту Гаккеля, а следом шло оседание евразийских массивов под грузом базальтов с расширением неглубоких котловин Нансена и Амундсена. В них собирался терригенный и вулканогенный материал, сносимый с Евразии и хребтов Ломоносова и Гаккеля.

Возрастной шаг спрединговых аномалий олицетворил скорость астеносферных потоков и преобразования древней метаморфической коры в океаническую. Тем самым была запечатлена зональность оседания в астеносферу уплотняющейся литосферы.

При наступлении в конце миоцена неотектонического геоцикла и полярного сжатия спрединговый вулканизм локализуется в рифтовой долине хребта Гаккеля, наслаивая вулканогенно-осадочные отложения. Полная консолидация теплоизолирующего второго океанического слоя обеспечила глубинный прогрев Арктической мегаплатформы с десерпентинизацией древней литосферы. Дегранитизированные остатки «гранитного» слоя, зонально принизанные габброидами, составили третий океанический слой. Серпентиниты «базальтового» слоя субконтинентальной коры переходили в оливиниты и перидотиты с подъемом границы Мохоровичича и выходом этого слоя из состава коры. Океанизированная литосфера оседала в астеносферу на толщину слоя освобожденной из нее воды, углубив в плиоцене на 1–2 км и в целом оформив Арктический океан.

Вследствие затопления океанских хребтов и начавшегося оледенения накопление осадков в полярном океане резко сократилось. Евразийская и Амеразийская платформы стали океаническими оторочками Евразийской и Северо-Американской плит, еще не полноценными и продолжающими оседать вместе с хребтами. О незавершенности океанизации свидетельствуют только притопленная и еще субконтинентальная горная перемычка океана с вершинными плато на глубинах 1 км и менее и нестабильность глубин океана даже в течение полувека, что видно по невольным повторным промерам.

Также примечательно сходство флоры Таймыра и Канадской Арктики, которое еще Я. Я. Гаккель объяснял наличием 100 тыс. лет назад моста хребта Ломоносова. Между тем цепочка его островных вершин имелась еще в голоцене, на что указывают самые



северные стоянки людей каменного века (76° и 82° с. ш.), открытые на Новосибирских островах и в Гренландии — на обоих подходах к мосту между Евразией и Америкой. Широкая трансарктическая перемычка обретает смысл затонувшего останца Арктиды.

Невыразительность Арктического океана продиктована его полярным положением. Арктическая мегаплатформа с начала фанерозоя представляла собой денудированное сводовое геоподнятие в виде низкой суши, пересекавшейся посредине валообразными тектоновулканическими поясами и перемежавшейся с широкими мелкими морями. Там отлагались в основном карбонаты, а местами соли. Арктическое геоподнятие окружала редкая цепочка дугообразных складчатых систем Периарктического подвижного пояса, которые запечатлели повороты окраинных платформ и массивов Евразийской и Северо-Американской плит в формате каледонского и герцинского геоциклов и окаймили геоподнятие глубокими прогибами с преимущественно терригенными отложениями.

По окончании палеозойской мегафазы фанерозойского мегацикла и глобальной тектонической инверсии Периарктический пояс испытывает орогению, а подплавленное геоподнятие оседает и становится геодепрессией, знаменующей подход океанизации. Преобладание с фанерозоя экваториального растяжения и полярного сжатия предопределило невыразительность рифтинга и неполноту геосинклинального процесса в подвижном поясе, который в большей части обходится эпиплатформенной складчато-глыбовой орогенией, что в полной мере относится к его активизации с начала мезозоя.

Полярное сжатие на рифтогенном этапе альпийского геоцикла и толстая литосфера Северного полушария тоже затрудняли формирование Арктического океана, который наметился лишь с орогенного этапа геоцикла в связи с полярным растяжением. Океан оформляется при неотектонической активизации в позднем миоцене и отчасти за счет оформления континентов, гранитизированных и изостатически всплывавших. Их подплавленные окраины оседали, формируя широкий и местами углубленный шельф.

Древнее арктическое геоподнятие стало превращаться в геодепрессию на исходе герцинского геоцикла вместе с великим тихоокеанским геоподнятием. Однако его мегаплатформы как самые денудированные, утонченные и дегранитизированные наиболее испытали астеносферную проработку при альпийском усилении пульсаций Земли. На мезозойской стадии океанизации Тихоокеанской плиты шло лишь заложение Амеразийского бассейна, а на кайнозойской стадии широкой океанизации плиты шло заложение восточноазиатских морей и Евразийского бассейна. Синхронное образование Норвежско-Гренландского, Средиземноморского и Мексикано-Карибского бассейнов на окраинах Евразийской и Северо-Американской плит удостоверяет их общие повороты.

Если восточноазиатские моря залили океанизированные массивы активной окраины Евразийской плиты, то Арктический океан залил океанизированные платформы пассивных окраин Евразийской и Северо-Американской плит. Арктический кратон стал океаническим ядром оформившегося континентального Северного полушария, которое антиподально уравновесилось Антарктическим кратоном, в свою очередь ставшим континентальным ядром оформившегося океанического Южного полушария.

Трансантарктический горный пояс, как и трансарктический хребет Ломоносова, проходит через полюс и делит Антарктиду на две платформы: древнюю Восточную и Западную, омоложенную в фанерозое. Такое же омоложение испытывал Арктический кратон и особенно его западная часть в результате спредингового вулканизма. По мере мезозойского–кайнозойского оседания Арктического кратона и поднятия центральных сводов Евразийской и Северо-Американской плит поднимался центральный кратон Антарктической плиты, и оседали ее окраины, выступающие ее океанической оторочкой.

Приуроченность Арктического океана и Антарктиды к полюсам засвидетельствовала антиподальную уравновешенность Земли и тектоническое значение ее вращения, в том числе общее постоянство положения оси вращения и оси симметрии сети планетарной трещиноватости. В новом значении предстают овальные пояса полярных сияний на широтах ±70–80°: они обрисовывают полярные неоднородности литосферы и



обозначают их как области (поперечником 30–40° по широте) миграции оси магнитного диполя относительно оси вращения в ответ на микроподвижки ядра и наклона Земли. Движения магнитного полюса вместе с поворотами на месте плит, платформ и блоков объясняют межрегиональные разногласия палеомагнитных данных, на чём в тектонике плит зиждутся реконструкции былого нахождения частей Арктики на 10–40° южнее.

Неизменное местоположение полярной области Земли подчеркивается древней циркумполярной зональностью климата Евразии и Северной Америки. Угленосные толщи островов Шпицберген, Канадской Арктики и Новосибирских, находящихся по периметру океана, запечатлели широколиственные леса и теплый до субтропического климат, типичный для позднего эоцена. Гумидный климат был присущ Арктике с позднего палеозоя и колебался от теплого до умеренного, но, начиная с олигоцена и после краткого потепления в середине миоцена, становится неровным и прохладным. Усиление широтной зональности климата в связи с изменением наклона Земли на фоне спада солнечной активности инициировало наступление в позднем миоцене полярного оледенения, которое усилилось циркумконтинентальной зональностью климата в связи с оформлением Мирового океана и континентов. Северный океан становится ледовитым.

Геодинамика и геологическая история Северного Ледовитого океана однозначно свидетельствуют об океанизации субконтинентальной литосферы, неразрывной с литосферой окружающих материков, испытавших при этом континентализацию. Из этого следует правомерность отнесения субконтинентальной перемычки океана в виде хребтов Ломоносова и Альфа–Менделеева в контексте внешней (геополитической) границы континентального шельфа к продолжению и Евразии, и Северной Америки. По этому показателю для разграничения дна Арктического океана под управление приарктическими странами наилучшим образом подходит секторальный принцип.

Принципы и технология изучения океана Технология изучения дна Северного Ледовитого океана в связи с суровым климатом,

ледовым покровом и полярной ночью страдает крайне высокой стоимостью и низкой эффективностью. Вследствие этого создание геолого-геофизических карт даже регионального масштаба растягивается на десятилетия. Традиционные методы морских геолого-геофизических работ с использованием флота и отчасти авиации появились почти век назад и хотя приобрели всестороннюю геофизическую специализацию, но остаются косвенными методами геологии со всей их неоднозначностью. Подводные обитаемые аппараты, базирующиеся на кораблях, из-за их специфики и дороговизны подходят больше для точечных исследований, но не для площадных съемок.

Между тем опыт изучения поверхности Луны и Марса дистанционно управляемыми самоходными исследовательскими аппаратами дает возможность применить аппараты такого рода для изучения дна океана, имеющего глубины до 3–4 км и более и не менее экстремальные условия. Правда, подводная специфика работ и необходимость минимального нарушения донных осадков и замутнения воды дают указание на применение в аппарате не механики колесного перемещения, а механики движения краба, который способен идти по практически вертикальным склонам, а также плыть. Энергетику автономного КРАБа надолго обеспечит малая атомная силовая установка.

КРАБ (комплексный разведчик абиссали) выполняет видеосъемку, геодезические, гидрологические, магнитометрические, гравиметрические и сейсмические (НСП, МОВ ОГТ) работы, мелкое бурение с опробованием осадков и коренных пород и экспресс-анализом их состава, замер теплового потока и сейсмологический мониторинг. Эколого-биологические исследования с процеживанием водной среды. Для оптимального сочетания методик и оборудования необходимо разработать геологический и геофизический разновидности КРАБов, которые идут по сети геологической съемки в шахматном порядке. Получаемая информация транслируется с КРАБов в акустическом



диапазоне частот на орбитальные станции и в геологические центры, откуда и производится управление КРАБами. Спутниковая навигация гарантирует точность карт.

КРАБы будут выходить в океан с побережья в летний сезон и работать непрерывно. При средней скорости 300 м/час это позволит КРАБу за год пересечь океан от берега до берега, в том числе прибрежное мелководье, шельф и материковый склон, котловины и возвышенности. За год рекогносцировочных диагональных пересечений дна океана будут отработаны технология и методика геологической съемки КРАБами и определится генеральная картина рельефа. При одновременной работе с противоположных побережий за два года 250 КРАБов смогут покрыть дно океана (5000 × 3000 км) профилями с интервалом 20 км в первый год и 10 км во второй год, То есть за три года будет выполнена съемка масштаба 1:1 000 000 с созданием качественно новых карт.

При наполнении геологическими пробами или неисправности КРАБ всплывает на небольшую глубину, где его подбирает подводная лодка-носитель. Плановое техническое обслуживание и модернизация КРАБов будет производиться при их выходе на сушу. Благодаря крупносерийному производству цена КРАБов будет относительно невелика, особенно при кооперации арктических государств. Без кооперации также не обойтись для создания и обслуживания орбитальных станций и геологических центров с едиными методиками обработки и представления геолого-геофизической информации.

Получение полноценного и радикально нового комплекта геолого-геофизических карт с обоснованным выбором полигонов глубоководного бурения на знаковых структурах рельефа дна сделает реальным прояснение истории формирования океана. Параллельно обеспечится изучение глобальных изменений климата. Всё это подтолкнет распространение новой технологии морской геологии и международной кооперации по Мировому океану, открывая новую эпоху в его познании и содействуя единению мира.

В этом отношении не обойтись без определения общемировых принципов освоения

Арктического океана, который наряду с Беринговым морем имеет высокий нефтегазовый потенциал и превращается в арену геополитических притязаний и раздора. В условиях мирового системного, в том числе топливно-энергетического кризиса и в связи с узловым геополитическим и военно-стратегическим положением океан и море рискуют стать горячими точками Земли подобно Персидскому заливу.

Как Арктический океан, так и Берингово море погрязли в проблеме определения границы континентального шельфа, считающейся за критерий разграничения дна между государствами. Но скорее требуется новый подход к изучению и освоению дна океана Северной полярной области Земли в виде свода международных принципов. Именно они подтолкнут арктические государства к всестороннему сотрудничеству, а мир к миру.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПРИНЦИПЫ ОСВОЕНИЯ АРКТИКИ

1. Арктический (Северный Ледовитый) океан является геоэкологическим заказником и мировым резервом минеральных ресурсов, подобно Антарктиде. Ответственное поместное управление заказником возлагается на смежные с ним страны (группы стран) в рамках соответствующих секторов океана относительно Северного полюса. В сферу освоения стран отходят 200-мильные исключительные экономические зоны шельфа, в принципе вмещающие типичные региональные геоструктуры размером до 250 км и должные стать полигонами экологичного и комплексного природопользования (рис. 48).

2. Геолого-геофизическое изучение дна Арктического океана будет продолжаться на принципе международного сотрудничества и в плане создания Международного банка данных по геологии и минеральным ресурсам Арктики, открытого для всего мира. Значительно больший вклад в исследования индустриально развитых стран не дает им исключительных преимуществ, поскольку только отчасти возмещает их интенсивное потребление мировых минеральных ресурсов, по большому счету общечеловеческих.

3. Принципы Конвенции ООН по морскому праву 1982 года в отношении геологических критериев внешней границы континентального шельфа не снимают



проблему права государства на сопредельное океанское дно. На дне Арктического океана прослеживаются тектонические структуры и Евразии, и Северной Америки, но не в их материковом качестве. Понятие типа земной коры эволюционно неоднозначно, то есть этот параметр определения границы неприемлем. Параметр мощности осадочного чехла тоже неоднозначен, поскольку к нему должен относиться трудно определяемый метаморфизованный (промежуточный) чехол, к тому же перспективный на нефть.

Однозначная граница национального шельфа может быть исключительно географической, а ее местоположение является сугубо политической проблемой. Смешивать геологические и геополитические проблемы, как минимум, неконструктивно. Распределение минеральных ресурсов глубоководного дна Арктического океана и Берингова моря, как и Мирового океана в целом, дело будущего, но исторически отойдет от колониального принципа огосударствления прилегающего океанского дна.

Справедливым и политически оптимальным будет отнесение минерально-сырьевых ресурсов дна Мирового океана за пределами 200-мильной, но лучше 150-мильной зоны к достоянию всего человечества. Отнесение в генеральное правовое ведение ООН (или ее исторически нового преемника) и пропорционально численности населения каждой из стран. За исключением дна внутренних морей, относящегося к экономическим зонам прибрежных государств и разделяемого между ними на основании срединных линий.

Концессионная передача участков океанского дна для разведки и разработки месторождений должна происходить с преимущественным правом государств, практически изучающих Мировой океан, и с уплатой мирового налога на произведенную продукцию. Радикально новый подход к изучению и освоению океана Северной полярной области Земли, закрепленный в своде международных принципов, будет способствовать как сотрудничеству арктических государств, так и выработке мировых правил справедливого распределения критически иссякающих минеральных ресурсов.


Часть III. Эволюция Земли Глава 10. Эволюционная геодинамика

Геохронология и галактический год Синхронность образования океанов обращает внимание к проблеме цикличности

эволюции Земли. Геологическая цикличность обозначилась к началу XIX века как общее свойство тектонических, магматических, седиментационных, метаморфических и биоэволюционных процессов и нашла выражение в стратиграфической шкале, которая и произвела первую революцию в геологии, сделав ее исторической наукой.

Вторая революция в начале XX века была вызвана появлением геофизики и геохимии, которые озадачились физическим смыслом геологии и оценили геологическую шкалу по меркам абсолютного времени (рис. 49). За два–три столетия геология растянула семь дней творения мира на сотни миллионов лет, превратившиеся в XX веке в 4,5 млрд лет. Но смысл многокомпонентной цикличности развития Земли так и остался неясным, несмотря на несомненную связь с ее эндогенной активностью.

Рис. 49. Международная геохронологическая шкала, 2009

Из неясности движущих сил эволюции Земли, судя по всему возрастной, и происходит во многом описательный характер геологии, которая довольствуется стратиграфической шкалой, детально размеченной для фанерозоя благодаря расцвету жизни и разнообразию палеонтологических маркеров. Шкала относительного времени стала геохронологической шкалой за счет немногочисленных опорных радиологических определений возраста минералов и по-прежнему базируется на литологических и палеонтологических показателях. Абсолютный возраст более значим для магматических

Часть III. Эволюция Земли


образований, но и для них из-за неоднократного метаморфизма и неоднозначности изотопного возраста решающей остается стратиграфия вмещающих осадочных толщ.

Магнитостратиграфия, основанная на некоторой корреляции цикличности осадконакопления с геомагнитными инверсиями, служит только вспомогательным методом геохронологии (рис. 49). В связи с непрестанным уточнением стратиграфии отложений, границ геологических периодов и изотопных констант оцифровка геошкалы остается неоднозначной. Хотя параметры выделяемых циклов при этом несколько изменяются, но изменения в масштабе галактических циклов уже не принципиальные.

Использование в геохронологической шкале разноплановых показателей говорит о синхронности эволюции разных сфер Земли. Но явно размеренный ход ее возрастного развития остается данностью, которая не более чем прикрывается популярной идеей синергетической самоорганизации, ничего конкретно не объясняющей. Между тем связь георитмов от часов и суток до веков и тысячелетий с ритмом движения Земли и Луны и активности Солнца свидетельствует о подчиненности жизни Земли небесной механике. Цикл обращения барицентра Солнечной системы и ядра Галактики обретает значение высшего круга геологического времени [Голубев, 1992а,б, 1993в, 1994д,ж, 2005].

Галактическое движение Земли привлекло внимание геологов после выхода человека в космос, но космические силы воспринимаются официальной наукой, скорее, как экзотические, тем более что даже принципиальная физика влияния Галактики остается неизвестной. Только высокочастотная геологическая цикличность (с циклами до первых миллионов лет) начинает приобретать астрономический контекст.

Естественная для геологии приземленность зиждется на неповторимости строения земной коры, ибо даже стратиграфическая шкала опирается на региональные стратотипы ярусов, а в них обобщаются неповторимые местные свиты. Региональное своеобразие вкупе с изменением содержания циклов во времени и произвело скептическое отношение к глобальной геотектонической цикличности. Даже во времена геосинклинально-платформенной теории, уделявшей цикличности пристальное внимание, боролись воззрения о постоянстве и укорачивании циклов в ходе эволюции.

Неоднозначность астрономических методов расчета космических расстояний и параметров обращения Солнечной системы, то есть продолжительности и точек отсчета «галактического года» сказалась в множественности его астрогеологических трактовок. Астрогеологические модели года включают в себя разные по набору геологические периоды и эпохи и потому наполняются разным геотектоническим содержанием.

Реальность галактического года от этого не страдает, поскольку повторяется история солнечного календаря, отличающегося у разных народов по началу года, но тем не менее отмечающего одну из знаковых точек орбиты Земли. Как в календарях запечатлен или сидерический, или тропический год, так и в астрогеологических моделях используются или аномалистический, или полный («сидерический») период обращения Солнца. Как календарь означает частное приближение к астрономической реальности, так и аномалистический и полный галапериоды по отдельности недостаточны.

Большинство астрогеологических моделей является побочным продуктом изучения стратиграфического распределения ресурсов каких-либо полезных ископаемых, причем различия их генезиса сказываются на выборе галапериода как пояснительного. Чаще используется аномалистический галапериод, более соразмерный с геотектоническим циклом и даже подразделяемый до равномерных детальных геохронологических схем. Между тем аномалистические модели только отчасти поясняют разноплановую геологическую цикличность, как и ее многокомпонентность, что подчеркивается использованием в других моделях полного галапериода и с тем же частичным успехом.

Сам по себе галактический год астрономически очевиден. Наша Галактика (Млечный путь) имеет спиральную с перемычкой структуру и выглядит двояковыпуклой линзой, вращающейся вправо (рис. 50). Солнце находится в ее среднем рукаве, в зоне более быстрого дифференциального обращения звезд, в 10 пк от экваториальной плоскости и

Глава 10. Историческая геодинамика


в 10 тыс. пк от центра масс (парсек равен 206 265 а. е., средних радиусов земной орбиты). Диаметр Солнечной системы 150 а. е. обозначает сферу влияния Солнца.

Рис. 50. Модельная структура Галактики (NASA)

Системная организация Солнечной системы, Галактики и Вселенной не согласуется с геологическим постулатом о внутренних силах эволюции Земли, которые являются не более чем инструментом. Даже Галактика принадлежит к Местной группе, куда входят еще две крупные спиральные галактики (Андромеды и Треугольника) и более 40 малых галактик-спутников, а сама группа входит в сверхскопление Девы. В наблюдаемой части Вселенной насчитывается сотни миллиардов только гигантских галактик и бессчетное число звезд, в том числе 200 млрд в Галактике, где они сосредоточены в экваториальной плоскости и вокруг центра. Центр масс Галактики находится близ созвездия Стрельца в виде черной дыры (гравитационной воронки) с массой в миллионы масс Солнца.

Движение Солнечной системы по эллиптической орбите описано П. П. Паренаго и эта модель видного астронома середины XX века лучшим образом увязывается с геологией. Полный период обращения составляет 212 млн лет. Аномалистический период, прохождение через перигалактий, 176 млн лет. Следующее прохождение перигалактия будет через 12 млн лет, а апогалактий был пройден 76 млн лет назад. Драконический полупериод, прохождение противоположных узлов орбиты (колебание Солнечной системы относительно плоскости Галактики), составляет 88 млн лет. Расстояние от центра Галактики в перигалактии, апогалактии и в среднем 7,12, 8,59 и 7,86 тыс. пк. Эксцентриситет орбиты 0,09. Линейная скорость в перигалактии и апогалактии: 250 и 207 км/с. Наклон орбиты +1,37°. По другим астрофизическим моделям полный период обращения составляет от 165 до 260, в среднем 200–220 млн лет.

Аномалистический период обращения Солнечной системы, если применить второй закон Кеплера, характеризуется усилением гравитации ядра Галактики от апогалактия к перигалактию в 1,5 раза. Полный (сидерический) период тоже сказывается на гравитационном поле Галактики, но уже за счет резонансных взаимодействий ее ядра с ядрами других галактик. В обоих случаях возбуждение ядра Галактики должно сопровождаться всплесками ее магнитного поля напряженностью порядка 10-6 Э.

В итоге значимее оказывается не аномалистический или сидерический галапериод обращения, а результирующий галацикл, который означает обращение солнечно-галактического барицентра. Динамическая экстремальность поворотных точек обращения центра масс усиливается при их сочетании с экстрем-точками галапериодов.



Экстрем-точки результирующего цикла обращения Солнца обозначают его динамическую активизацию, производимую микроколебаниями скорости обращения и вращения с усилением пульсаций ядра. Тем самым возбуждается гравитомагнитное динамическое поле Солнца, управляющее планетной системой и усиливающее пульсации ядра Земли, а они производят ее динамическое поле. Вместе с геополем возбуждаются производные от него гравитационное и магнитное поля Земли, которые напрямую участвуют в эндогенной активизации и геотектонических преобразованиях.

Таким образом, результирующий галацикл занимает место галактического года и базового геодинамического цикла. Геоцикл пульсирует по продолжительности и тектонической активности по причине попятного сдвигания аномалистического периода относительно сидерического и различного сочетания этих влияний ядра Галактики.

Принципиальная схема поочередных трансформаций кинематики и физических полей Галактики, Солнца, Земли и Луны представлена на рис. 51. Схема дополняется резонансными эффектами при системных соединениях и противостояниях, как планет, так и звезд. Они усложняют галактическую цикличность, придавая ей эволюционную неповторимость, но и она расписана небесной механикой за счет многокомпонентности движения и резонансных взаимодействий Солнца и планет. Тонкие вариации галактических полей в результате каскадного усиления динамикой Солнечной системы претворяются в динамике возрастного развития Земли. Иерархия взаимодействий космических тел и систем символизируется рангом (масштабом) геоциклов и георитмов.

Рис. 51. Схема динамических связей Земли с Луной, Солнцем и Галактикой

изменение физических параметров: увеличение (+) и уменьшение (−)

Стратиграфия и геодинамический цикл Галактический ритм эволюции Земли прорисовывается синусоидальными кривыми

аномалистического и сидерического периодов движения Солнечной системы (рис. 52: Д и 53: В). Точки перегибов кривых и пересечения ими оси абсцисс (плоскости ее галактического движения) обозначают инверсии кинематики и физических полей Земли и символизируют экстремальные по геодинамике и тектонике геологические эпохи.

Начальные экстрем-точки обоих галапериодов были отысканы среди выразительных разделов геошкалы фанерозоя, а промежуточные рубежи систем и отделов соотнесены с разделами четырех фаз галапериодов. В результате проявились осадочные циклы галапериодов в среднем по 215 и 190 млн лет. Подобные циклы осадконакопления усматриваются на графиках А. Б. Ронова формирования осадочной оболочки Земли.



Рис. 52. Геодинамическая цикличность эволюции геосферы и биосферы в фанерозое А. Геохронологическая шкала (по С. И. Романовскому, в скобках по У. Б. Харленду);

Б. Геомагнитная полярность: 1 — прямая, 2 — обратная, 3 — переменная, 4 — неясная; В. Объемы вулканогенных и карбонатных (в объеме СО2) отложений (в млн км3, по А. Б. Ронову);

Г. Средняя глубина (в км) и площадь (в %) морей; Д. Геодинамика: над и под графиком: галапериоды и геоциклы (в млн лет) и их стадии (а–г); Е. Орогенические эпохи: позднеальпийская

(1), ларамийская (2), австрийская (3), позднекиммерийская (4), раннекиммерийская (5), позднегерцинская (6), уральская (7), судетская (8), бретонская (9), позднекаледонская (10),

таконская (11), салаирская (12), позднебайкальская (13); Ж. Эволюция растительного мира и семейств животных (в %, по Н. Ньювэллу); З. Температура морей (по Т. Шопфу) и оледенения; И.

Накопление нефти, газа и угля (в усл. ед.); К. Эпохи накопления урана (по С. Г. Неручеву)



В геошкале лучше проявлены три осадочных цикла: поздневендский–силурийский, девонский–триасовый и неоконченный юрский–четвертичный, начинавшиеся примерно 620, 405 и 195 млн лет назад. Средняя продолжительность цикла порядка 215 млн лет соразмерна с сидерическим галапериодом. К каждому из циклов относятся отложения четырех геологических периодов в среднем по 55, 70, 55 и 35 млн лет, обозначающие фазы галасидерического осадочного цикла. Фазы текущего цикла проступают в первоначальном делении кайнозоя на третичный и начавшийся четвертичный (антропогеновый) периоды, только в такой трактовке равнозначные периодам мезозоя и палеозоя. Палеоген и неоген предстают в качестве подразделений третичного периода.

Галасидерическая цикличность осадконакопления непосредственно связана с колебаниями глобального уровня океанов и морей, которые запечатлены в отложениях трансгрессиями и регрессиями (рис. 52: Г). Воды постепенно наступают на сушу с начала каждого сидерического галапериода, а с их второго полупериода импульсно отступают. Менее масштабные снижения уровня отмечают рубежи фаз галапериодов.

Колебания уровня означают приток литосферных вод наряду с изменением объема котловин океанов. Сказываются пульсации мантийной конвекции и изостатического оседания блоков литосферы, проработанных астеносферными потоками, в связи с галасидерическим изменением скорости вращения Земли и подвижками ядра. Эти же факторы, но в формате многолетних и вековых георитмов объясняют колебательные (эпейрогенические) движения земной коры (от долей миллиметра до сантиметров в год), которые сопровождаются эвстатическими колебаниями уровня Мирового океана.

Глобальные трансгрессии и регрессии регионально усиливаются или скрадываются опусканием или поднятием крупных блоков земной коры. Тектоника как главный фактор осадконакопления предопределяет заложение осадочных бассейнов и интенсивность их заполнения обломочным материалом в связи с горообразованием и контрастностью рельефа. Об этом свидетельствует фанерозойское накопление осадков в складчатых системах, ускоренное относительно платформ в 3–4 раза. Вулканогенные, хемогенные и биогенные осадки отлагаются в едином ритме с терригенными осадками, утверждая тем самым подчиненность осадконакопления геотектонике, а в основе геодинамике.

Циклические преобразования земной коры с усилением контрастности рельефа и есть первопричина эволюционного нарастания скорости осадконакопления и мощности стратиграфических систем. Также сказывается эволюционное повышение силы тяжести вследствие некоторого замедления вращения Земли, что подчеркивается уменьшением с протерозоя на 5–7° угла естественного откоса отложений, запечатленного в косой слоистости. Даже малое повышение силы тяжести содействует физико-химическому выветриванию, переносу и разделению по плотности обломочного материала.

Менее амплитудные, чем для галасидерического периода, но ускоренные изменения динамики Земли присущи аномалистическому галапериоду. Галапериод проявлен в геошкале четырьмя осадочными циклами: предвендским–кембрийским, ордовикским–среднекарбоновым, позднекарбоновым–раннемеловым и неоконченным позднемеловым–четвертичным, которые начинались 680, 500, 310 и 110 млн лет назад.

Галааномалистический цикл имеет среднюю продолжительность порядка 190 млн лет и состоит из четырех фаз по 45, 45, 55 и 45 млн лет, которые охватывают отложения нескольких геологических эпох. Продолжительность галааномалистических циклов довольно близка к теоретической астрономической: 190 вместо 176 млн лет, причем рубеж первой и второй фаз последнего цикла тоже довольно близок расчетному времени прохождения Солнечной системой апогалактия — 67 вместо 76 млн лет назад.

Экстрем-точкам фаз сидерических и аномалистических галапериодов соответствуют рубежи большинства геологических эпох. Остальные эпохи выделяются за счет рубежей четырех фаз драконического полупериода, соразмерных со средней длительностью эпох 20–30 млн лет. Продолжительность геологических периодов и эпох резко сокращается в докембрии, что обусловлено не только сложностью и неполнотой стратификации



древних толщ, по мере возраста всё более монотонных из-за сокращения разнообразия органических остатков и неоднократного метаморфизма. Явно сказывается эволюционное усложнение земной коры и биосферы, выходящее за типовое структурно-вещественное содержание стратиграфических подразделений и повышающее их ранг.

Эволюционное усложнение фациального и формационного состава показательно для крупных тектоностратиграфических комплексов, которые плохо увязываются с рубежами геологических периодов и как бы проходят через комплексы обоих галапериодов. Эти структурно-формационные комплексы соотносятся с геотектоническими циклами, установленными Бертраном в конце XIX века: байкальским, каледонским, герцинским и альпийским. Циклы установлены по развитию геосинклиналей и платформ и отличаются по продолжительности (от 150 до 200 млн лет) и тектономагматической активности. Циклы считаются эндогенными (магматическими), но означают геодинамические циклы, пульсирующие по продолжительности и уровню тектонической активности (рис. 52: Д).

Геодинамические циклы обрисовались в результате графического сложения рядов аномалистического и сидерического галапериодов с отношением их амплитуд 3 к 2. Точка минимума результирующей геодинамической кривой, означающая наибольшее расхождение галапериодов по фазе, принята за начало геоцикла. Такая экстрем-точка отмечает нахождение Солнечной системы близ перигалактия, где она образовалась и где каждый раз испытывает возбуждение в связи с точными резонансами в движении планет и активизацией Солнца. Подвижка ядра и изменение наклона Земли, ускорение вращения и экваториальное растяжение, усиление пульсаций и мантийной конвекции претворяются в инверсиях геофизических полей и коренных тектономагматических преобразованиях. Так отмечается «День рождения» Земли и начало нового геоцикла.

Геодинамические циклы фанерозоя пульсируют по амплитуде с периодом от 155 до 195 млн лет, символизируя эволюционные колебания тектонической активности Земли. Геоциклы названы по каледонскому, герцинскому и альпийскому геотектоническим циклам, начало которых обычно датируется средним кембрием, поздним девоном и поздним триасом. Геоциклы запаздывают относительно геотектонических циклов на 10–15 млн лет, однако оканчиваются вместе с их начальной эпохой выравнивания новообразованного рельефа, а она в большей части выпадает из геологического разреза и по тектонической сути относится к началу следующего геотектонического цикла.

Приграничный для фанерозоя байкальский геоцикл начался в предвендское время (720 млн лет назад), каледонский геоцикл — в середине кембрия (535 млн лет назад), герцинский геоцикл — в конце девона (350 млн лет назад), альпийский геоцикл — в конце триаса (195 млн лет назад), а в плиоцене (5 млн лет назад) начался неотектонический геоцикл. Рубежи геодинамических циклов довольно условны, поскольку длятся 10–15 млн лет и охватывают смежные части соседних геоциклов.

Точка максимума геодинамической кривой означает наибольшее для геоцикла схождение галапериодов по фазе (синхронизацию) и отмечает нахождение Солнечной системы близ апогалактия, то есть в точке противоположной месту ее образования. Даже для той точки значимее не просто близость ядра Галактики, а нахождение Солнца на линии соединения с ядрами других галактик. Земля так же испытывает мощное возбуждение, которое по причине инверсии галактических полей дает иной эффект, а резонансное усиление пульсаций доводит коренные преобразования до крайности.

Геоцикл разделяется экстремумами геодинамической кривой на полуциклы, которые тоже делятся на две неравные части осью абсцисс, где из-за перехода Солнечной системы в сферу влияния другого экстремума характер галактических полей меняется. Таким образом выделяются четыре неравные по 25–65 млн лет фазы (стадии) геоцикла: подготовительная (а), ранняя (б), поздняя (в) и заключительная (г), которые и опознаются в стадиях геосинклинального цикла. Цикл состоит из рифтогенного (собственно геосинклинального) и орогенного этапов, в свою очередь разделяющихся на раннюю и позднюю стадии. Стадии цикла означают волнообразное усиление и



ослабление напряжений растяжения, а затем сжатия земной коры при изменениях скорости вращения Земли. Рубежи стадий сопровождаются орогеническими эпохами.

Орогенические эпохи выделены в начале XX века для Западной Европы в виде 19 фаз складчатости (циклов) Штилле в среднем по 30 млн лет. Таких эпох выделено в разных регионах уже свыше 50, но они неравновелики 13 эпохам тектономагматической активизации, охватывавшей складчатые системы и платформы, континенты и океаны. Эпохи в общем приурочены к экстрем-точкам геоциклов, а также галапериодов и длятся от 10 до 38 млн лет, пропорционально масштабу геодинамического стресса (рис. 52: Е).

Позднебайкальская орогения завершает байкальский геоцикл. Салаирская, таконская, позднекаледонская и бретонская орогении размечают стадии каледонского геоцикла. Судетская, уральская, позднегерцинская и раннекиммерийская орогении размечают стадии герцинского геоцикла, а позднекиммерийская, австрийская, ларамийская и позднеальпийская орогении разделяют стадии альпийского геоцикла. В конце длительной позднеальпийской орогении начинается неотектонический геоцикл.

В экстрем-точках геоциклов литосфера испытывает глубокие перестройки, причем в случае сочетания с ними экстрем-точек галапериодов масштаб преобразований резко возрастает. Сами по себе экстрем-точки галапериодов производят менее значимые орогенические события длительностью 5–10 млн лет, преимущественно на рубежах геологических периодов и эпох. Но и гораздо более продолжительные эпохи между орогеническими событиями не безмятежны. За стратиграфическим покоем кроется череда микроэволюционных перестроек, вызываемых экстрем-точками низших циклов.

Из перспективы хода геодинамической кривой видно, что следующая орогеническая эпоха наступит через 25 млн лет, отмечая окончание четвертичного периода. Эпоха продлится 20 млн лет на протяжении первой стадии неотектонического геоцикла и в это время будут доминировать обстановки геосинклинального рифтинга и океанизации.

Обновленный лик Земли сделает неоспоримым статус неотектонической эпохи как начала нового геоцикла, утверждаемого оформлением Мирового океана и континентов. Пока же неотектоническая эпоха, вопреки названию и первоначальному обозначению плиоценового–четвертичного времени, обычно опускается до эоцена, то есть до последней стадии альпийского геоцикла, выдающейся за счет орогенеза и океанизации.

Неотектонический геоцикл маскируется своей молодостью и эволюционной новизной, притом приложенной к литосфере, уже весьма неоднородной по структуре и составу. Сказывается и региональная специфика тектонического воплощения геодинамического цикла ускорения – замедления вращения Земли в связи с географической спецификой ротационных напряжений. Обратные по типу напряжения во взаимно ортогональных складчатых системах находят воплощение в региональных геотектонических циклах, которые сдвинуты или редуцированы по отношению к геоциклу на этап или стадию.

Стратиграфический объем геотектонических циклов вообще довольно нестабилен вследствие поперечной и продольной миграции геосинклиналей и неполноты разрезов складчатых систем. К тому же глобальная корреляция складчатых систем затрудняется определенной условностью критериев стадий геосинклинального развития (своеобразного у каждой системы), а также обособлением орогенного этапа в качестве геотектонического цикла. В результате региональные циклы получают собственное географическое наименование, принижая глобальные классические циклы, или присваивают их имена, дискредитируя их меньшим стратиграфическим объемом.

Обобщены древностью и сравнительно однозначны каледонский и герцинский геотектонические циклы, которые равновелики одноименным геоциклам. В свою очередь киммерийский (мезозойский) и альпийский (позднемеловой–кайнозойский) геотектонические циклы соответствуют только этапам альпийского геоцикла, и есть неполноценные, ускоренные циклы. В случае унаследованного развития складчатых областей неполные геотектонические циклы сочетаются, обретая полноту геоцикла.



Глобальный характер геоциклов подчеркивается поверхностями выравнивания на всех континентах, запечатлевшими денудацию рельефа после каждой стадии развития. Триасовая эпоха пенепленизации отметила окончание герцинского геоцикла. Юрская–меловая, позднемеловая–эоценовая и олигоценовая–миоценовая эпохи образования рельефа соответствуют первой вместе со второй, третьей и четвертой стадиям альпийского геоцикла. Наступление неотектонического геоцикла запечатлено плиоценовой–четвертичной эпохой перестройки рельефа, небывалая контрастность и океаническая новизна которого ознаменовала поворотную эпоху в эволюции Земли.

Мегациклы и Галактический резонанс Цикличность преобразования литосферы наилучшим образом проявлена в

складчатых областях, даже в тех, что считаются завершившими тектоническое развитие. Подвижные швы литосферы испытывали активизацию и орогению в каждом следующем геодинамическом цикле, что рельефно выказал орогенный этап альпийского геоцикла.

Эпиплатформенная орогения охватила в кайнозое большинство внутриплитных складчатых областей, а на пассивных окраинах континентов создала внушительные периокеанские орогены. Наибольшего размаха орогения достигла в Центрально-Азиатском орогенном поясе, прилегающем с континентального тыла к гораздо более активным Альпийско-Гималайскому и Тихоокеанскому геосинклинальным поясам. Вторичный орогенный пояс в глубине Евразии обозначает дальнюю зону влияния активной астеносферной субдукции и сдвиговой тектоники поворачивающих плит.

Генеральный ход эволюционных преобразований литосферы находит объяснение в геодинамической мегакривой, которая обрисовала пульсации геодинамических циклов по амплитуде в связи с попятным сдвиганием аномалистического галапериода относительно сидерического. В волнах мегакривой четко видны четыре геодинамических мегацикла, соотносящихся с геологическими эонами, надэрами (рис. 53: А, В, Е).

Архейский, протерозойский и неоконченный фанерозойский мегациклы по 1680, 1545 и свыше 535 млн лет ограничиваются точками наибольшего расхождения начальных точек галапериодов 3760, 2080 и 535 млн лет назад. Начальный катархейский мегацикл, судя по наибольшему размаху мегакривой, только половинный и означает догеологический эон продолжительностью 730 млн лет. Эон отсчитывается от времени схождения начальных точек галапериодов 4490 млн лет назад и образования Земли.

Геодинамические мегациклы однотипны по геофизике с геоциклами, но качественно превосходят их по тектоническому эффекту за счет более полных резонансов небесной механики. Экстремумы мегациклов символизируют длительное возбуждение Земли под влиянием глубокой активизации Солнца и более точных взаимодействий центров масс Луны и планет. Рубежи мегациклов выражены наименьшими по размаху геоциклами, означающими крайнее расхождение (десинхронизацию) галапериодов по фазе.

Максимальные подвижка и возмущение микроколебаний земного ядра с усилением ультракороткого георитма инициируют глубинную тектономагматическую активизацию с радикальными возрастными изменениями всех сфер Земли. Изменения максимальны в срединных экстрем-точках мегациклов, отмеченных наибольшими по размаху геоциклами. Такие геоциклы означают наилучшее схождение (синхронизацию) галапериодов по фазе с точной резонансной стимуляцией ультракороткого георитма.

Промежуточные экстрем-точки полупериодов делят мегацикл на четыре геодинамические мегафазы по 350–530 млн лет: подготовительную (А), раннюю (Б), позднюю (В) и заключительную (Г). К рубежам мегафаз приурочены крупнейшие преобразования земной коры, однако диастрофизмы относительно их запаздывают на 50–100 млн лет. Этим подразумевается замедленная реакция Земли на галактические изменения из-за инерционности массивного ядра и географии мантийной конвекции.

Диастрофизмы по длительности соизмеримы со стадиями геоцикла, но на рубежах полупериодов мегациклов охватывают граничные геоциклы полностью (рис. 53: Д, Е). С



мегафазами мегациклов соотносятся циклы Вилсона, содержащие 2–3 цикла Бертрана и интерпретируемые в тектонике плит как суперциклы раскрытия – закрытия океана (распада – образования суперконтинента). К тому же рубежи суперциклов 2,6, 1,65, 1,0 и 0,32 млрд лет были выделены под влиянием знаковых разделов геохронологической шкалы, к которым непроизвольно подтягиваются плитотектонические реконструкции.

Рис. 53. Геодинамическая мегацикличность эволюции геосферы и биосферы

А. Геохронологическая шкала, эры: I (по М. А. Семихатову) — кайнозойская (1), мезозойская (2), палеозойская (3), поздне-, средне- и раннерифейская (4–6), поздне- и раннекарельская (7–8),

II (по У. Б. Харленду) — кайнозойская (1), мезозойская (2), палеозойская (3), синийская (4), рифейская (5), безымянная (6), гуронская (7), безымянная (8), рэндская (9), свазийская (10),

исуанская (11), хэдская (12); Б. Геомагнитная полярность: 1 — прямая, 2 — обратная, 3 — переменная, 4 — неясная; В. Геодинамика: аномалистический (А) и сидерический (С)

галапериоды, геоциклы (Г), мегациклы (МГ); Г. Эпохи платобазальтового вулканизма (по Г. Ф. Макаренко); Д. Крупнейшие диастрофические эпохи (по Л. И. Салопу); Е. Геодинамическая шкала

(в млн лет); Ж. Оледенения. З. Генеральная эволюция органического мира

Революционные эпохи между мегациклами как бы намечают вектор преобразований, которые углубляются в срединные экстремальные эпохи мегациклов, ибо они, как и геоциклы, состоят из полупериодов относительного расширения и сжатия Земли. Поэтому на рубежах полумегациклов 3,8, 2,8, 2,1, 1,3 и 0,5 млрд лет назад изменялся тип подвижных поясов. Архейские зеленокаменные пояса (ранние и поздние с возрастом 3,3–3,8 и 2,6–2,8 млрд лет) сменились в протерозое протогеосинклинальными поясами (ранними и поздними с возрастом 1,5–2,0 и 0,6–1,2 млрд лет), а с фанерозоя появились собственно геосинклинальные складчатые пояса и эпиплатформенные орогены.

В конце катархейского полумегацикла сжатия 3,5–3,8 млрд лет назад наметились полушарные неоднородности мантии, а из первичной полурасплавленной литосферы выделилась кора. По окончании архейского полумегацикла сжатия 2,6–2,8 млрд лет кора кратонизировалась, и в результате ее гранитизации и утолщения обозначились



протоконтинентальные ядра доплитных неоднородностей литосферы. В ходе протерозойского полумегацикла растяжения, отмеченного протогеосинклиналями и платобазальтовым вулканизмом, кора утолщалась посредине и утончалась на окраинах неоднородностей. Утончение коры полностью охватило тихоокеанскую неоднородность.

Наступление протерозойского полумегацикла сжатия 1,3–1,4 млрд лет назад обозначено началом мезопротерозоя и ростом тектономагматической активности с появлением интракратонных геосинклиналей и гранитизацией кратонов. Намечаются основные литосферные плиты, но на пока целостной Прекембрии еще доминируют пластические повороты кратонов, которые сегодня считаются за тектонику малых плит.

Эволюционное сжатие Земли усилилось по окончании финальной мегафазы протерозойского мегацикла, которая началась 0,9–1,0 млрд лет назад и обозначена началом неопротерозоя, а завершилась панафриканским диастрофизмом 680–500 млн лет назад. Гранитоидный магматизм, более мощный на южных протоконтинентах, выказал подспудное петрохимическое разделение литосферы на континентальную и океаническую, что ускоренно проходило в протоокеаническом Южном полушарии.

Панафриканский орогенез, называемый в Южной Америке бразильским, в Северной Америке и Европе — кадомским, а в Азии — байкальским, запечатлел выделение в конце протерозойского мегацикла антиподальных Тихоокеанской и Африканской плит. Усиление пульсаций Земли и мантийной конвекции с начала фанерозойского мегацикла обеспечило последовательное деление всё более неоднородной литосферы на плиты с оформлением между ними трансокеанского и трансконтинентального горных поясов и зачаточных ядер океанов и континентов. Стиль тектогенеза оказался столь отличным от однообразного и вялого стиля докембрия, что за 0,5 млрд лет литосфера неузнаваемо изменилась. Земля вошла в фанерозойский мегацикл переходного возраста.

Фанерозойский геодинамический мегацикл пройден почти наполовину и состоит из палеозойской подготовительной мегафазы и мезозойской–кайнозойской половины ранней мегафазы, более тектонически активной. Геодинамические мегафазы отражены в колебаниях глобального уровня морей и океанов (рис. 53: Г, Д). Палеозойская мегафаза состоит из каледонского и герцинского геоциклов по 185 и 155 млн лет, а мезозойская–кайнозойская мегафаза включает альпийский геоцикл длительностью 190 млн лет и неотектонический геоцикл, только начавшийся около 5 млн лет назад.

Альпийский геоцикл сходен по амплитуде с байкальским геоциклом и тоже занимает знаковое, но не крайнее, а срединное положение в мегацикле. Вместе с тем разный масштаб крупнейших геохронологических подразделений подразумевает эволюционное ускорение структурно-вещественного усложнения литосферы. В отличие от архея и протерозоя, равновеликих мегациклам, палеозой соотносится только с мегафазой мегацикла, а мезозой и кайнозой соответствуют всего лишь полупериодам геоцикла.

Радикальность преобразований Земли в фанерозое обусловлена Галактическим антирезонансом, который означает крайнее расхождение (десинхронизацию) начальных точек аномалистического и сидерического галапериодов (рис. 53: В). В свою очередь неотектонический максимум кривой фанерозойского мегацикла сходен с максимумом в начале катархейского мегацикла (полумегацикла), что обозначает полное схождение (синхронизацию) начальных точек галапериодов 4490 млн лет назад. Галактический резонанс соотносится со временем образования Солнечной системы.

Время Галактического резонанса подтверждается возрастом как Земли 4,54±1% млрд лет, Луны 4,51 млрд лет и метеоритов 4,5 млрд лет, так и Солнца 4,57 млрд лет. Также подтверждается правильность привязки начальных точек аномалистического и сидерического галапериодов в геохронологической шкале фанерозоя, поскольку даже малое их смещение по шкале далеко отодвигает время образования Земли.

Подтверждается и средняя продолжительность сидерического и аномалистического периодов, каких немного (21 и 24), но и немало: Земля вошла в 25-й галактический год, прожив свыше половины активных лет. Жизнь Земли, должно быть, оборвет следующий



Галактический резонанс через 3,7 млрд лет в возрасте 190 43 = 215 38 = 8170 млн лет, когда ее крайнее возбуждение на фоне истощенной энергетики подведет к тепловой смерти. Срединный перевал жизни Земли уже отмечен Галактическим антирезонансом, который прошел через 4,1 млрд лет от ее рождения и инициировал океанизацию. Следующий Галактический антирезонанс в возрасте Земли 12,3 млрд лет (около 70 галактических лет) вызовет распад тел резонансно выстроившейся Солнечной системы.

Образование Солнечной системы Будущий Галактический антирезонанс развеет планетную систему в пыль, пополнив

прах Фаэтона, который преждевременно распался 3,9 млрд лет назад накануне архейского геодинамического мегацикла в результате резонансного выстраивания планет. Вместе с планетами в агонии вспыхнет Солнце. Как считается, именно в возрасте 10–13 млрд лет Солнце сойдет с главной звездной последовательности, проходя стадии сверхраскаленного красного гиганта, остаточного белого карлика (солнечного ядра) и превращаясь в невидимого сверхплотного карлика (черную дыру).

Отражение возрастной эволюции Солнечной системы в геодинамических циклах и мегациклах подтверждается данными планетологии, прежде всего по Луне. Доимберийский период образования лунной «материковой» коры 4,5–3,9 млрд лет назад соответствует катархейскому полумегациклу сжатия Земли. Имберийский период заполнения лунных «морей» базальтовыми лавами 3,9–3,0 млрд лет назад соответствует архейскому полумегациклу расширения Земли. Эрастосфенский период метеоритного дробления поверхности Луны 3,0–1,0 млрд лет назад, с образованием слоя пылеватого реголита толщиной от долей до десятка метров, отвечает архейскому полумегациклу сжатия вкупе с протерозойским полумегациклом расширения Земли. Коперниковский период образования вторичного слоя реголита соответствует протерозойскому полумегациклу сжатия вкупе с фанерозойским полумегациклом расширения Земли.

Еще показательнее динамически самостоятельный Марс. Его тектономагматическая активизация происходила 3,8, 2,0 и 0,5 млрд лет назад, то есть на рубежах архейского, протерозойского и фанерозойского мегациклов возрастной эволюции Земли.

Планетная система живет в едином ритме и образовалась практически вместе с Солнцем, звездой второго поколения. Астрофизические модели его образования исходят из небулярной теории Канта–Лапласа, а зиждутся на идее турбулентного вращения и спонтанного сжатия солнечной туманности. Между тем это случайное по всем моделям событие приурочено ко времени схождения начальных точек аномалистического и сидерического галапериодов обращения туманности, чем утверждается величайшее значение Галактического резонанса. В этом контексте складывается небулярно-резонансный сценарий образования Солнечной системы как промежуточного результата физико-химического преобразования вещества туманности [Голубев, 1992а,б, 1994а].

Солнечная газопылевая туманность обозначилась уже при Первом Галактическом резонансе, когда из круговерти «первозданного» хаоса галактической туманности проступила структура Галактики: ее ядро и сферическая подсистема в виде звезд первого поколения. Галактическая туманность почти нацело состояла из водорода, но в процессе его термоядерной переработки в звездах первого поколения остаточный сгусток солнечной туманности пополнялся водой, гелием и тяжелыми элементами.

Ко времени образования Солнечной системы ее туманность была близка по составу современному Солнцу, в спектре которого помимо водорода и гелия имеются свыше 70 химических элементов, главным образом атомы O, C, Ne, N, Si, S, Mg и Fe. Показателем состава солнечной туманности служат и кометы, относимые к ее остатку и состоящие изо льда H2O, CO, CO2, NH3 и HCN с примесью силикатной и металлической пыли.

Дальнейшее развитие галактической туманности тоже связано с ее вращением и привело к образованию Солнечной системы. Крайнее расхождение аномалистического и сидерического галапериодов дифференциального вращения туманности в значении



Первого Галактического антирезонанса инициировало выделение зачатка плоской звездной подсистемы Галактики в виде сгустков дозвездных туманностей. В том числе солнечной туманности, сферический сгусток которой расслаивался по плотности и поэтому ускорял вращение, испытывая полярное сжатие и дисковидное растяжение.

От центра солнечной туманности, где концентрировался межзвездный газ, в результате ее растяжения отошел протопланетный диск, в основной массе пылевой. Под действием ротационной сепарации диск поделился на кольца разной плотности и массы, обрисовавшие орбиты будущих планет. Протопланеты забрали менее 0,2% массы туманности, но до 98% момента количества движения. Образчиком Солнечной системы на этой стадии послужат широчайшие, но тончайшие (от километра до десяти метров) кольца Сатурна, которые вращаются в плоскости экватора и составляют пять основных колец, притом образующих внутреннее (B, C, D) и внешнее (A, F) семейства (рис. 54).

Рис. 54. Кольца Сатурна, подсвеченные затменным Солнцем (NASA)

Второй Галактический резонанс инициировал образование звезд второго поколения. Резкое замедление вращения дисковидной протосолнечной системы вызвало ее экваториальное сжатие и полярное растяжение с выделением эксцентрически расположенного Солнца со смещенным ядром. Солнце переняло эксцентрическую структуру Галактики, образовавшись на линии соединения с галактическим ядром центров масс многих звезд первого поколения, резонансно обращающихся.

Солнце выделилось космически мгновенно (считается за 10–100 лет), а прирастало за счет аккреции рассеянного вещества туманности, длившейся 50–200 млн лет (то есть в рамках от фазы до полного геодинамического цикла). Предельное гравитационное сжатие ядра Солнца запустило реакцию термоядерного синтеза, которая сделала газовый шар яркой звездой и произвела тяжелые химические элементы.

Неровное вращение эксцентрического Солнца не замедлило сказаться в торможении и завихрении протопланетных колец с зарождением на линии межзвездного резонанса сферических сгустков, которые в ходе лавинной аккреции на протопланеты тоже обрели эксцентрические ядра. Из ближних пылеватых колец сложились каменные планеты: Меркурий, Венера, Земля и Марс средней плотностью 5,44, 5,24, 5,52 и 3,95 г/см3.

Крайней в земной группе была планета Фаэтон, о составе которой свидетельствует пояс астероидов между Марсом и Юпитером. Из удаленных и менее пылеватых колец сложились планеты-гиганты: Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун средней плотностью 1,33, 0,69, 1,26 и 1,67 г/см3. Их толстые атмосферы из водорода и гелия с примесью метана, аммиака, воды и окиси углерода характеризуют газовый состав протопланетных колец.

Оторвавшимся от Нептуна спутником предстает ледяная глыба Плутона плотностью 0,7–1,2 г/см3. На ближней окраине динамического влияния Солнца остаточные сгустки туманности под влиянием планет сложили малые ледовые тела транснептунового пояса Койпера, находящегося между 30 и 55 а. е. Его масса в сотни раз превосходит пояс



астероидов, а число тел поперечником свыше 50 км превышает 450 тысяч. Крупнейшими из них являются карликовые планеты Плутон, Хаумеа и Макемаке, движущиеся резонансно (рис. 55). Пояс расширяется в виде рассеянного диска до 100 а. е. за счет короткопериодических комет с периодами обращения до 200 лет.

Еще дальше от Солнца, на расстоянии от 50 до 100 тыс. а. е. (около светового года), находится гипотетическое облако Оорта. Оно содержит долгопериодические кометы с периодами обращения до тысяч лет и отмечает сферу динамического влияния Солнца.

Рис. 55. Астероидный пояс Койпера (NASA)

Протопланетные кольца овеществили интерференционные всплески сверхдлинных гелиоволн, генерируемых пульсирующим Солнцем. В периодах гравитомагнитных волн отразилось расслоение Солнца на сферы разного радиуса, распространившиеся в итоге на протопланетный диск. Резонансные всплески разбегающихся гелиоволн разметили динамическое поле Солнечной системы, которое запечатлело посредством стяжения вещества в планетах дискретное распределение момента количества движения и массы.

Таким образом определился порядок размещения орбит планет, объясняющий правило планетных расстояний, но этот порядок может считаться вечным только для пропорций расстояний, ибо планеты постепенно удаляются от Солнца по спиральной траектории. Из механики образования Солнечной системы следует эксцентрическое строение всех переменных звезд, а также наличие у многих из них планетной системы.

Планеты сложились геологически мгновенно в результате гетерогенной (раздельной по плотности) аккреции планетезималей и гравитационного сжатия, что было вызвано резонансным взаимодействием масс, резким замедлением вращения и завихрением (сворачиванием) протопланетных колец. Из их легких оболочек свернулись спутники, тоже эксцентрические. Отклонение ядер предопределило эллиптичность орбит и резонансность движения тел Солнечной системы. Остатки легких оболочек протопланет сохранились в виде как пылевых колец и ледяных спутников планет-гигантов, так и сферических каменных спутников с признаками тектонической деятельности.

Каменные спутники и указывают на присутствие под непроницаемыми атмосферами газовых планет-гигантов силикатных ядер величиной с Землю, что не противоречит средней плотности планет. Это в большей мере относится к гигантскому Юпитеру, хотя, по предположениям, он состоит в основном из металлического водорода. Угловатые и мелкие спутники являются обломками крупных спутников или астероидами, захваченными притяжением планет и в своем большинстве после разрушения Фаэтона.

Луна, близкая по массе к планетам, сложилась за счет сворачивания менее плотной кольцевидной оболочки Протоземли, что подтверждается практически одинаковыми возрастами Земли и Луны. Луна тоже состоит из силикатов и металлического ядра (хотя и малого), но гораздо менее плотная (3,34 в сравнении с 5,52 г/см3). Мгновенное сворачивание Луны тоже вызвано резонансным взаимодействием масс формирующихся



планет земной группы, которые затормозили вращение оболочки срединной для них Протоземли. Ее ключевое положение сделало ее квазидвойной планетой Земля–Луна, причем отношение их масс повторило отношение масс Солнца и планетной системы.

Гипотезы образования Луны в результате гравитационного захвата Землей малой планеты, или срезания края Земли проносящимся мимо массивным телом, или корово-мантийного выброса вследствие ротационной неустойчивости Земли не имеют геологического подтверждения. Такие события должны оставить неизгладимый след в литосфере, но его нет, и даже великая впадина Тихого океана не выпадает из общего ряда океанов, а свидетельствует о первоначальном отклонении ядер Земли и Луны.

Образование Луны есть первый итог структурно-вещественной организации Протоземли. Упрощенный вещественный состав, меньшие размеры и короткопериодная ритмика наряду с мощным динамическим влиянием Земли предопределили ускоренное возрастное структурно-вещественное преобразование Луны. Она быстро стала крайне эксцентрической и вошла в океаническую стадию развития, покрывшись со стороны Земли базальтовыми «океанами». Истощение энергии гравитационной дифференциации вещества и небольших ресурсов радиоактивных элементов сделало Луну тектонически пассивной. Но именно крупнейший спутник, раскачивающий земное ядро и мантийную конвекцию, придал Земле неуемную внутреннюю активность, сделав живой планетой.

Земля вполне представляет механику становления планетной системы, которая стимулировала активность отеческого Солнца, как и положено в добром семействе. Резонансы в движении планет определили цикличность подвижек в недрах Солнца барицентра всей системы и его ядра. Солнце стало регулярной переменной звездой с циклами активности от 27,28 дней и 11(22) года до сотен тысяч лет, а они модулируются по амплитуде галактическими циклами и мегациклами от сотен миллионов до миллиардов лет. В связи с ритмом термоядерных реакций сложились ультракороткие гелиоритмы — тончайшие дрожания ядра Солнца, выражаемые солнечным излучением.

Эксцентрическое строение Солнца и планет есть необходимое условие резонансных взаимодействий, обеспечивающих активность и возрастные преобразования Солнечной системы. Системные взаимодействия масс определяют не только нутационное и прецессионное изменение наклона, эксцентриситета орбит и скорости вращения планет. Дисковидная Солнечная система под влиянием звезд Галактики испытывает спиральное изменение наклонения к галактической плоскости (звездные нутацию и прецессию), а вследствие резонансов в обращении родственных звезд и циклическую активизацию. Изменения динамики преломляются в эволюционных преобразованиях планет, тем самым согласующихся с общей цикличностью эволюции Солнца и Галактики.

Дозвездная стадия эволюции солнечной туманности соответствует стадии развития звезд первого поколения, обозначенной перерывом в 5–10 млрд лет между заселением сферической и плоской подсистем Галактики. Стадия длилась от Первого до Второго Галактического резонанса 8,2 млрд лет, что в сочетании с возрастом Солнца 4,6 млрд лет дает возраст Галактики порядка 13 млрд лет. Возраст соизмерим с астрофизическим возрастом Вселенной 13,2–13,8 млрд лет и увязывается с нуклеосинтезом 11–13 млрд лет назад 99% изотопов. Тяжелые элементы были синтезированы во время аккреции Солнца, которое образовалось близ плоскости Галактики и стало ее символом.

Галактические резонансы и антирезонансы проливают свет на алгоритм вселенской механики, который посредством каскадных взаимодействий эксцентрически сложенных систем поддерживает мегасистему Вселенной и канализирует всеобщую эволюцию. Цикличность галактического движения и взаимодействий Солнца со звездами воплощается в его пульсациях и активности, в свою очередь стимулирующих ритмику планет. Размещение планет в системе, их размеры, состав и параметры движения отражаются в своеобразии возрастной эволюции, определяемой врожденными ритмами.



Глава 11. Геодинамика и энергетика Георитм и геодинамическое поле

Преломление в актуальной (каждодневной) геодинамике динамики Солнца, Луны и планет и претворение в геологической эволюции циклов и мегациклов галактического движения Солнечной системы говорит о способности Земли к функциональному реагированию на полициклические вариации космических полей разного ранга. Пульсирующая в общем ритме Земля вносит вклад в его поддержание и пополняет его земным содержанием, а в итоге согласует свою жизнь с вселенской эволюцией.

Связкой с полями Космоса является энергоинформационное динамическое поле Земли [Голубев, 1992а,б, 1994а, 1996а,б, 2000б,в, 2005]. Геодинамическое поле по своему энергоинформационному смыслу есть первичное геофизическое поле, гравитомагнитное по собственно физическому смыслу. Геополе генерируется ядром Земли, дрожащим в ультракоротком ритме. Пульсации георитма по амплитуде, частоте и фазе под влиянием в целом неповторимого многокомпонентного алгоритма небесной механики придают каждым суткам своеобразие, олицетворяющее эволюцию Земли.

Тонкие упругие пульсации земного ядра оформились при первичном резонансном толчке и образовании Земли, которая воспроизвела ритмику космической среды. Таким образом Земля выработала реакцию на солнечное (вселенское) динамическое поле, которое стимулирует ее динамику, побуждая к активности и возрастной эволюции.

Геодинамическое поле воспринимает космический алгоритм, овеществляемый потоками солнечного и галактического излучения, которое резонирует с дрожанием ядра Земли высокой (несущей) частоты и модулирует их информацией в двоично-комплексном (образном) виде. Наполнение ультракоротких георитмов квантами энергии и информации объясняет энергоинформационную функцию геополя, микропульсации которого исходят с субатомного уровня, то есть связаны с ритмикой физико-химических процессов. Геополе несет информацию обо всей Земле и усложняется вместе с ней.

Непосредственными регуляторами базовых физико-химических процессов служат гравитационное и электромагнитное поля Земли. Они являются производными от геодинамического поля, на что указывает отражение в их вариациях колебаний земного ядра. Эти геофизические поля олицетворяют движущую силу эндогенной геодинамики, которая происходит из скрытой (атомарной) энергии вещества и претворяется в термодинамике (энергетике), обеспечивающей структурно-вещественную эволюцию Земли. Поэтому к линиям и узлам матрицы геополя приурочены геофизические и геохимические аномалии, помечающие петрохимическую неоднородность земной коры, в том числе зональное и локальное скопление химических элементов и соединений.

Энергетически аномальная и тектонически активная геодинамическая матрица проявлена сетью планетарной трещиноватости, проявляющей распределение упругих напряжений неровно вращающейся Земли и структурно-вещественную отдельность земной коры. Основные напряжения разгружаются землетрясениями при региональной и общей активизации геоматрицы остронаправленными гравитомагнитными волнами, которые генерируются при затмениях на линиях взаимодействия эксцентрических центров масс Земли, Луны и Солнца и усиливаются за счет планет. Многокомпонентная цикличность их резонансного обращения и вращения определяет последовательные перескоки центральных линий затмений по сети планетарной трещиноватости с возникновением сильных землетрясений в тектонически значимых узлах геоматрицы.

Все 100 тыс. слабых землетрясений в году тоже связаны с узлами геоматрицы, хотя и самого малого ранга, где тоже тектонически разгружаются ротационные напряжения. Сила землетрясений пропорциональна рангу узлов и экстрем-точек георитмов, которые тем самым претворяются в периодах сейсмических волн, размечающих горизонтальные и вертикальные разделы трехмерной матрицы Земли. Но по сути дела всё наоборот:

Глава 11. Геодинамика и энергетика


землетрясения выказывают реакцию ядра на космические изменения динамики Земли и реализуют возбуждение матрицы геополя, направляющего процессы во всех ее сферах.

Объемная структура геоматрицы имеет сходство с ячеистым строением Вселенной, демонстрируемым скоплением галактик на определенных плоскостях, на линиях их пересечений и в узлах этих линий. Сходство матриц различных уровней организации природы говорит о существовании всеобщего энергоинформационного динамического поля, ступенчато переходящего в динамические поля Галактики, Солнечной системы, Земли и Луны. Гравитомагнитное поле Вселенной претворяется в гравитационном и электромагнитном полях. Ближняя часть матрицы вселенского поля обозначена линиями движения Солнечной системы, планет и спутников вкупе с линиями соединения центров их масс между собой, с крупными звездами, с центрами созвездий и ядрами галактик.

Матрица вселенского поля символизирует трехмерную ранжированную сеть волноводов, которые канализируют взаимодействия космических тел и систем в алгоритме небесной механики. Волноводы определились в процессе эволюционного структурирования «первозданного» вселенского хаоса (вакуума), запечатлев повторяющиеся траектории движения гравитомагнитных волн. Такие волны представляют собой первооснову и общее выражение гравитационных волн.

Остронаправленные гравитомагнитные волны (лучи) генерируются при импульсных взаимодействиях эксцентрических центров масс трех и более космических тел и систем, которые сводятся небесной механикой на прямую линию при циклических резонансах периодов обращения и вращения. Гравитомагнитные волны исполняют функцию управляющих импульсов, перераспределяющих количество движения тел и систем и тем самым инициирующих их внутреннюю активизацию и возрастные преобразования.

Земля является сферическим упругим резонатором, излучающим гравитомагнитные волны с частотой тонких колебаний ядра и одновременно служащим резонансно настроенным приемником космических полей. Широчайший спектр воспринимаемых космических частот обеспечивается расслоением Земли на особенные по резонаторным свойствам сферы, причем ячеистость коры и неоднородность мантии обеспечивают высокую чувствительность и избирательную настройку сферического резонатора. Кристаллоподобная структура Земли усиливает свойства резонатора за счет обратного пьезоэлектрического эффекта, и резонатор тонко пульсирует, как кристалл кварца.

Благодаря срединному положению среди планет земной группы и связке с Луной в квазидвойную планету, резонансно усиливающую космические поля, Земля обрела значение главного ретранслятора Солнечной системы, входящей в коммуникационную сеть Галактики и Вселенной. Активность коммуникационной сети Солнечной системы зависит от активности Солнца, но возрастает при резонансах в движении планет, когда при их соединениях и противостояниях складываются групповые конфигурации, эффективные для резонансного усиления и ретрансляции полей. В моменты резонанса Земля получает полевую информацию от сходящихся с ней небесных тел и систем.

Вселенская пирамида динамических полей разного ранга гарантирует всеобщую связь явлений и единство природы наряду с определенной самостоятельностью подсистем. Космический алгоритм только стимулирует эндогенную динамику самобытной по строению и ритмике Земли, которая испытывает общие для Солнечной системы возрастные изменения под началом геодинамического поля и посредством электромагнитного и гравитационного полей. Ротационные силы и сила тяжести обеспечивают осевую и центральную симметрию Земли как сферического резонатора, тогда как циклические резонансные воздействия Солнца, Луны и планет придают Земле асимметрию и неоднородность, обеспечивающие уникальность подстройки резонатора.

Инверсии геомагнитного поля Эволюционный алгоритм Земли выразительнее проявлен инверсиями геомагнитного

поля. Геодинамическому мегациклу фанерозоя соответствуют две палеомагнитные



эпохи высшего порядка: кембрийская–пермская и триасовая–четвертичная. Магнитные инверсии становятся чаще с юрского периода, когда палеозойская мегафаза мегацикла сменяется мезозойской–кайнозойской мегафазой (рис. 52: Б, Д в главе 10).

В палеозое, как и в докембрии, преобладает обратная полярность геомагнитного поля, тогда как в мезозое и кайнозое преобладает уже прямая (современная) полярность. Хотя суммарная продолжительность эпох обратной полярности почти вдвое больше эпох прямой полярности, однако доля эпох переменной полярности возрастает от палеозоя к мезозою и кайнозою с 35 до 50 и 80%, то есть полярность сменяется чаще.

Детальнее изучены геомагнитные инверсии мезозоя и кайнозоя, но как для них, так и для всего фанерозоя определяются изменения частоты инверсий с периодами 30–50, 75–100 и 170–230 млн лет. Стратиграфическая привязка таких периодов неоднозначна, тем не менее все они интерпретируются как тектонические циклы, а режим переменной и отчасти прямой полярности, соотносится с тектономагматической активизацией.

Инверсии четко учащаются во второй половине кембрийского, в конце девонского, в юрском и в конце неогенового периодов, то есть в начале каледонского, герцинского, альпийского и неотектонического геодинамических циклов. Учащение инверсий явно связано с уровнем геомагнитной напряженности, резко повысившейся с мезозоя, а в позднем кайнозое спавшей, но оставшейся вдвое повышенной от уровня палеозоя.

Смена полярности геомагнитного поля занимает в среднем 10–15 тыс. лет, а интервал между инверсиями колеблется от 3–5 до 20–30 млн лет в палеозое до 0,5–1 млн лет в мезозое и кайнозое. В позднем кайнозое (последние 4,5 млн лет) инверсии повторяются с периодичностью порядка 200 тыс. лет, что свидетельствует не только об экстремальной неотектонической дестабилизации поля. Короткопериодные инверсии, запечатленные в остаточной намагниченности вулканических пород, дают указание на ее приведение к единой полярности более глубокими длиннопериодными инверсиями в результате интенсивного вулканизма и перегрева ранее изверженных пород. В итоге в истории Земли остаются запечатленными инверсии в большинстве высшего ранга.

Инверсии магнитного поля Земли установлены в начале XX века, но однозначного объяснения скрыто упорядоченного обращения полярности, как и происхождения поля, не имеется. Теория гидромагнитного динамо связывает возникновение электрических токов с термохимической конвекцией в расплавленной оболочке ядра Земли. Инверсии поля в принципе поясняются нестационарной работой механизма динамо вследствие перестройки конвективных течений в ядре или вязкого торможения твердого субъядра, вращающегося с переменной скоростью, но первопричина ее изменчивости неизвестна.

Как видно, доминирующая в истории Земли обратная полярность геомагнитного поля обозначает ее общее эволюционное замедление вращения, а прямая полярность поля — импульсное ускорение вращения. Инверсии поля есть реакция гидромагнитного динамо на знаковые устойчивые длиннопериодные инверсии скорости вращения Земли, которые сопровождаются инерционными проворотами субъядра относительно мантии.

Более частые, но менее амплитудные колебания скорости вращения, на которые успевает отреагировать массивное субъядро, выражаются экскурсами — краткими (на сотни и первые тысячи лет) изменениями направления поля, вплоть до невыразительной смены полярности. Такие микроколебания скорости только будоражат ядро и не ведут к перестройке конвективных течений и стабильному изменению поля, о чем говорит отсутствие палеомагнитных меток экскурсов в значительной части регионов.

Сами микроколебания скорости вращения Земли обусловлены подвижками ее ядра и барицентра при солнечных и лунных затмениях, проходящих сериями разного ранга. Радиальная подвижка субъядра в расплавленной оболочке чуть смещает центр тяжести Земли, в итоге изменяющей наклон к плоскости орбиты. При этом компенсационно смещается ось магнитного диполя, который сохраняет должную ориентацию асимметричной магнитосферы перпендикулярно к фронту солнечного ветра и вектору



межпланетного магнитного поля. Магнитное поле Солнца не только было первичным (затравочным) для магнитного поля Земли, но и поддерживает его своими пульсациями.

Смещение земного ядра подтверждается положением центра магнитного диполя в эпоху 1980 года, который был сдвинут от центра Земли на 490 км к 21° с. ш., 147° в. д., то есть в «Восточное» полушарие (к Марианскому желобу Тихого океана). Магнитные полюса находились в те годы на 79° с. ш., 71° з. д. и 79° ю. ш., 110° в. д., то есть у границ северной и южной зон полярных сияний (±68–78°). Овальные зоны свечения атмосферы при возмущении магнитосферы солнечным ветром составляют в поперечнике около 3000 км в годы спокойного Солнца, но при его высокой активности и сильных магнитных бурях полярные сияния доходят до критических широт ±60° и даже до экватора.

Авроральные овалы окружают магнитные полюса и при этом окаймляют Арктический океан и Антарктиду. Таким образом полярные сияния высвечивают сущностную подоплеку полярных неоднородностей литосферы как областей ограниченной миграции магнитных полюсов в связи с полициклическими покачиваниями Земли (рис. 56: А).

А Б Рис. 56. Полярное сияние

А. Южное полярное сияние (11.09.2005); Б. Механизм полярных сияний

Также объясняется полярная асимметрия Земли, сдавленной у Южного полюса и вытянутой у Северного. Асимметрия обусловлена доминирующей в мезозое и кайнозое прямой полярностью магнитного диполя, отвечающей ускорению вращения Земли. Ось диполя предстает в качестве канала диффузионного и эмиссионного переноса мантийного вещества, которое движется вдоль геомагнитной оси и против хода силовых линий магнитного поля в направлении от земного ядра к северному магнитному полюсу и от южного магнитного полюса к ядру (рис. 56: Б). Этим обеспечивается океаничность Северной полярной области и континентальность Южной полярной области.

Микроподвижки ядра (субъядра) и микроколебания наклона и скорости вращения Земли представляют собственно земные факторы активизации геомагнитного поля, что согласуется с колебаниями склонения и наклонения поля во время магнитных бурь. Микроподвижки ядра инициируются суточными и месячными лунно-солнечными приливами и усиливаются затмениями, чем подчеркивается значение Луны для геодинамики. Именно соразмерность трех 18,61-летних оборотов лунных узлов, семи 8,85-летних оборотов перигея и 54,09-летнего сароса затмений кроется за 57–58-летним циклом вариаций скорости вращения Земли и дрейфа геомагнитного поля на 0,1° в западном направлении, то есть против вращения Земли, но по ходу серий затмений.

Массивный спутник и движущийся в мантии барицентр есть необходимое условие возникновения магнитного поля планеты. Без этого не будет значимой эксцентричности ее ядра и его расплавленной оболочки, которая обеспечивает подвижность субъядра и механику гидромагнитного динамо. Поэтому сильные магнитные поля имеются только у планет с крупными спутниками: Юпитера (напряженность поля на экваторе порядка 400 000 нТл), Земли (31 000 нТл), Урана (25 000 нТл) и Сатурна (21 000 нТл).



У Меркурия, Марса и Венеры имеются очень слабые поля (100, 65 и 20 нТл) и только у Марса есть два небольших обломочных спутника. Дрейф Большого красного пятна Юпитера, сходный с вековым дрейфом магнитного поля Земли, символизирует движение барицентра Юпитера в связке с обращением множества крупных спутников. Должно заметить, что полярность магнитных полей Юпитера и Марса, обратная полярности Земли и Меркурия, свидетельствует об отсутствии прямой связи между знаком поля и направлением вращения, которое одинаковое у всех этих планет.

Циклическое усиление подвижек ядра и изменения наклона Земли дает объяснение циклу геомагнитных инверсий с периодом порядка 200 тыс. лет. В тектонике плит цикл поясняется смещением оси вращения Земли, но, судя по всему, смещается не эта ось, а магнитная ось, азимут которой и фиксируется в остаточной намагниченности горных пород. Гипотеза центрального осевого диполя есть третья и самая уязвимая аксиома палеомагнитологии. Считается, что магнитный полюс связан с осью вращения, а сдвинут от географического полюса на 11° случайно. Но магнитная ось смещена не только у Земли, у Урана, вращающегося лежа на боку, она отклонена от оси вращения на 55°.

Расплывчатый диапазон определений древних координат магнитного полюса и их разноречивость для одновозрастных горных пород в разных регионах выступают против перемещений литосферных плит, а увязываются с поворотами платформ и блоков в результате поступательно-возвратных поворотов плит. Вклады поворотов платформы и ее крупных блоков в магнитные координаты каких-либо их точек трудно расчленить, но по большому счету координаты осей поворотов плит неизменные. Вектора смещений десятка геодезических реперов на разных континентах (данные спутниковой лазерной дальнометрии) лучше объясняются не перемещениями плит, а их поворотами на месте.

На мысль о перемещении литосферных плит, надо думать, навели незначительные нутационные и прецессионные перемещения оси вращения Земли под влиянием Луны, Солнца и планет. Но значимому уходу оси от полюса инерции должен препятствовать гироскопический эффект, который возмещает подвижку субъядра и неуравновешенное вращение Земли через изменение ее наклона к плоскости орбиты. Покачивания Земли разной амплитуды в формате георитмов и геоциклов разного ранга сопровождаются экскурсами и инверсиями геомагнитного поля. Учащение инверсий свидетельствует о вхождении Земли в состояние неравномерного вращения и неустойчивого равновесия.

Геоэлектричество и вулканизм Все колебания земного ядра сопровождаются вариациями геомагнитного поля, а они

вызывают пульсации теллурических токов. Таким образом Земля производит электрическое поле с отрицательным зарядом на земной поверхности (около 5,7∙105 Кл). Положительный заряд, должно быть, находится на поверхности земного ядра, а не в атмосфере, как предполагается. Электромагнитное поле играет роль непосредственного регулятора эндогенных процессов, в первую очередь магматических [Голубев, 1994е].

Показательна неравномерность накопления в фанерозое вулканических пород, а также карбонатных пород (запечатлевших объем углекислого газа вулканического происхождения), причем объемы тех и других пород соотносятся с геодинамическими циклами и мегафазами (рис. 52: В, Д в главе 10). Вулканическая активность достигает максимума в мезозойскую–кайнозойскую мегафазу фанерозойского мегацикла, когда две трети Земли заливают континентальные и океанические базальтовые лавы.

Эпохи образования континентальных траппов весьма длительные: позднепермская–триасовая, позднетриасовая–юрская, позднеюрская–меловая, позднемеловая–палеогеновая, позднепалеогеновая–неогеновая и неогеновая–четвертичная. Однако их мощные стартовые импульсы, по Г. Ф. Макаренко, длятся лишь 10–15 млн лет. Всплески вулканической активности ярко отмечают рубежи геодинамических циклов: последней стадии герцинского, всех стадий альпийского и начальной стадии неотектонического.



В мощи лавового потопа претворился высочайший размах амплитуды альпийского геоцикла, а его полуциклы отразились в своеобразии характера и географии крупных эпох диффузно-полосового спрединга, платобазальтового вулканизма и океанизации литосферы. Геомагнитные инверсии и спрединговые аномалии участились, а вулканизм усилился на крутых участках геодинамической кривой, которые символизируют эпохи сравнительно частых и быстрых перепадов динамического возбуждения Земли.

Мезозойская серия спрединговых аномалий (юрских–раннемеловых) приурочена к резкому подъему геодинамической кривой на первом этапе альпийского геоцикла (рис. 52: Б, Д в главе 10). Тогда как к крутому снижению кривой на втором этапе геоцикла приурочена серия интенсивных кайнозойских аномалий (позднемеловых–неогеновых). Наступление неотектонического геоцикла тоже отмечено учащением геомагнитных инверсий и усилением вулканизма, но уже за счет локализации в срединно-океанских хребтах, что подчеркивается интенсивной среднемиоценовой аномалией в их осевых зонах. Кайнозойская серия спрединговых аномалий отделена от мезозойской серии длительной эпохой редких и невыразительных аномалий на пологом участке кривой.

Похожие на фанерозойские, но менее впечатляющие эпохи траппового вулканизма протерозоя отметили 1,95–1,6 и 1,1–0,75 млрд лет назад окончание подготовительной и поздней мегафаз протерозойского геодинамического мегацикла (рис. 53: Г, Е в главе 10). Обе эпохи содержат как минимум по четыре импульса вулканической активности и предстают в значении этапов раннего и позднего магматизма геодинамического мегацикла, что в принципе аналогично этапам магматической деятельности геодинамического (геосинклинального) цикла. Альпийская эпоха платобазальтового вулканизма занимает в фанерозойском мегацикле место этапа раннего магматизма.

Вещественное сходство этапов раннего магматизма геоциклов и мегациклов предопределяется единой, но отличной по рангу причиной: ускорением вращения Земли с экваториальным растяжением, понижением силы тяжести и усилением мантийной конвекции. Хотя тип магматической деятельности зависит от региональной специфики тектонических напряжений, тем не менее, интенсивный подъем расплавов из глубинных очагов в «базальтовом» слое земной коры, облегченный раскрытием в ней трещин обусловливает доминирование магм основного состава и эффузивного магматизма.

Подплавление и растяжение литосферы сопровождается отложением площадных платобазальтов и образованием линейных вулканогенных поясов. В свою очередь поздний магматизм предопределяется замедлением вращения Земли с экваториальным сжатием и повышением силы тяжести. Несколько уплотняемая литосфера оседает в астеносферу с выдавливанием глубинных расплавов в подвижных зонах коры, а в обстановке орогенного сжатия начинают доминировать неглубокие магматические очаги в «гранитном» слое коры. Показательными становятся интрузивные формы залегания и кислый состав магматических тел, среди которых выделяются грандиозные плутоны.

Магматическая деятельность непосредственно связана с активностью геомагнитного поля, что следует из активизации вулканизма в мезозойскую–кайнозойскую и протерозойскую эпохи переменной полярности (рис. 52: Б, Д и 53: Б, Г в главе 10). Сказывается не только усиление мантийной конвекции при подвижках ядра Земли, что выказывают спрединговые аномалии, запечатлевшие полосы спредингового вулканизма.

Резкие изменения напряженности и инверсии геомагнитного поля сопровождаются всплесками теллурических токов в зонах и узлах геодинамической матрицы (сети планетарной трещиноватости), которые характеризуются раздробленностью и неоднородностью земной коры и аномальной электропроводностью. Мощные электрические токи на контактах довольно разнородных блоков коры наряду с электрическими пробоями в зонах дробления и обводнения коры производят разогрев и плавление горных пород с образованием магматических и вулканических очагов.

Теллурические токи усиливаются в эпохи крайне нестабильного вращения Земли и учащения экскурсов и инверсий геомагнитного поля, а непосредственно во время его



возмущений и бурь. Одновременно возрастает электрическая напряженность атмосферы, что делает грозы не случайными спутниками землетрясений и извержений вулканов (рис. 57). Вулканы притягивают молнии не столько за счет электрического заряда, возникающего при трении частиц изверженного пепла, сколько в связи с возбуждением узлов геодинамической матрицы, что демонстрируется извержениями.

Рис. 57. Молнии над извергающимися вулканами

Сакурадзима в Японии и Эйяфьядлайёкюдль в Исландии

Гигантские (до 20 км, в среднем 2,5 км) электрические искровые разряды в атмосфере возникают в кучево-дождевых облаках или между облаком и землей на высоте до 16 км. На Земле ударяет 50 молний в секунду, но плотность их распределения крайне неравномерна (рис. 58). Хотя молнии считаются произвольно происходящими во времени и пространстве, они не случайны. Молнии вызываются пересечением грозовым фронтом линий и узлов матрицы геодинамического поля, аномальных по электромагнитным параметрам. В этом убеждают не только поразительно часто поражаемые молниями участки и места. Геодинамически экстремальные зоны и регионы характеризуются сравнительно повышенным среднегодовым количеством молний.

Рис. 58. Глобальная частота ударов молний (NASA)

шкала показывает число ударов в год на квадратный километр

Такую природу молний подтверждают случайно открытые в 1989 году спрайты — редкий вид грозовых разрядов, которые появляются в сильную грозу на высоте 50–130 км и распространяются вверх и вниз, но больше и быстрее вниз. Молнии также зафиксированы на Венере, Юпитере, Сатурне и Уране и в межзвездном пространстве и тоже олицетворяют возбуждение динамических полей планет, звезд и Вселенной.



Электромагнитное возбуждение Земли в экстремальные эпохи геоциклов есть суммарный эффект учащения всплесков теллурических токов в экстремальные годы, месяцы и дни. Мощные токи инициируют плавление разогретых глубинными тепловыми потоками разломных узлов земной коры, превращая их в магматические очаги и пробуждая вулканы. Электромагнитный механизм активизации вулканов не только подводит к объяснению ее спонтанности, но и восполняет недостаточность известных источников тепловой энергии, к которым относятся глубинные экзотермические реакции и механическая энергия мантийной конвекции, а также падения крупных метеоритов.

Магматические очаги и вулканы приурочены только к узлам и зонам геодинамической матрицы и лишь к тем, какие выделяются перепадом тектонических напряжений и сосредоточением тепловой энергии деформаций. Туда же поднимаются потоки тепловой энергии мантийной конвекции, притом сменяющей источники своей энергии по ходу геодинамического цикла. На первом этапе геоцикла в обстановке ускорения вращения и расширения Земли в недрах усиливается распад радиоактивных элементов и потому главенствует этот глубинный источник тепла. На втором этапе геоцикла в обстановке замедления вращения и сжатия Земли в недрах усиливаются гравитационное расслоение и экзотермические реакции и потому главенствуют эти источники тепла.

Солнце и оледенения Земли Энергетика Земли претворяется в климате, характеризующем динамику и тепловой

баланс ее подвижных оболочек — гидросферы и атмосферы. Покровные оледенения в раннем венде, среднем–позднем ордовике, позднем карбоне–ранней перми и позднем кайнозое четко свидетельствуют о похолоданиях, выказывающих экстремальные состояния Земли. Вместе с тем стабильность колебаний в течение фанерозоя средней температуры поверхности от 9 до 21 °C при современном значении 15 °C подразумевает поддержание климатической нормы эндогенной активностью, а именно вулканизмом.

Внутренняя активность Земли вносит свой вклад в раскрытие двуединой проблемы причины и цикличности оледенений. Ведь оледенения приурочены к экстремальным эпохам геодинамических циклов — эпохам учащения геомагнитных инверсий и усиления вулканизма. Вулканическая пыль и водяной пар замутняют атмосферу, повышая ее отражательную способность и затрудняя приток лучистой солнечной энергии. Снижение инсоляции отчасти возмещается вулканическим разогревом атмосферы и поглощением паром и углекислым газом солнечного тепла, отражающегося от земной поверхности.

В условиях продолжительного спада активности и светимости Солнца парниковый эффект недостаточен для поддержания теплового баланса Земли и несет похолодание, вплоть до горных и покровных оледенений. Охлаждение влажной атмосферы ведет к интенсивным зимним снегопадам, повышающим отражательную способность земной поверхности и закрепляющим похолодание. Не успевающий растаять за прохладное лето снег превращается в фирн и лед, год от года наслаивающий ледники, которые расползаются от полюсов и высокогорий, но временами отступают. Становится очевидным значение для климата Солнца, освещающего и обогревающего Землю, что подчеркивают студеные полярные ночи, символизирующие сезонные оледенения.

Колебание активности Солнца по ходу сидерического галапериода и опознается в волнообразном изменении температуры тропических вод в течение фанерозоя (рис. 52: Д, З в главе 10). Температура повышается в четвертой и первой фазах галапериода, а снижается во второй и третьей фазах, что подчеркивается оледенениями. Они нерегулярны, но довольно цикличны, что в свое время пояснялось прохождением Солнечной системой газопылевой туманности со снижением инсоляции. Между тем реальнее галасидерическое снижение активности Солнца, и это есть необходимое, но недостаточное условие оледенений, которые возникают только на рубежах геоциклов.

С геодинамическими циклами соотносятся три климатические эпохи фанерозоя, которые выделены в середине XX века Н. М. Страховым: ордовикская (кембрийская)–



девонская, каменноугольная–триасовая и юрская–четвертичная. Смена эпох отмечена сдвигом к северу теплых влажных (гумидных) и засушливых (аридных) зон. Смещение широтной зональности климата пояснялось поворотами литосферы относительно ядра Земли и движением ее полюса вращения с 15° на 45° и на 90° с. ш. по полосе 10° з. д. – 20° в. д., то есть с запада Центральной Африки к Северному полюсу вдоль Срединно-Атлантического хребта. Между тем смещение зональности климата проще объясняется изменением характера инсоляции при колебаниях наклона Земли к плоскости орбиты, причем наклон мог достигать 60–70° во время оледенения на рубеже карбона и перми.

Низкоширотные палеозойские оледенения в сочетании с теплым климатом Арктики и Антарктики предстают показателем большего наклона Земли (вместе с осью вращения), что было вызвано смещением земного ядра в сторону северной части геораздела Тихого океана. Хотя оледенения в Африке, Индии, Австралии и Южной Америке поясняются в тектонике плит оледенением суперконтинента Гондвана у Южного полюса, ее расколом и дрейфом материков, но следы оледенений почему-то оказались в одной широтной зоне. А это превращает палеоклиматический аргумент движения плит в контраргумент.

Судя по всему, перемещаются не литосферные плиты, а климатическая зональность, и в связи с изменением наклона Земли (плоскости экватора) и солнечного обогрева полярных и экваториальной зон. Зависимость зональности климата от наклона Земли подчеркивают полярные круги и тропики, отстоящие от полюсов и экватора на 23°27'.

При наклоне Земли до 0° (с вращением перпендикулярно плоскости орбиты подобно Венере и Юпитеру, имеющих наклон 2°36' и 3°07') смена сезонов года практически отсутствует. Широтная зональность климата невыразительна, поскольку по-прежнему определяется уменьшением солнечной инсоляции от экватора к полюсам, но исключительно за счет снижения восхода Солнца над горизонтом и удлинения утренних и вечерних сумерек. Такие сумерки становятся почти круглосуточными на полюсах.

При увеличении наклона Земли до 45° широтная зональность и сезонность климата усиливаются с появлением и смещением до средних широт полярных кругов. Выше кругов студеная зимняя ночь и прохладный летний день длятся до 3 месяцев в году. В обстановке яркой широтной зональности, усиливающей сезонность климата, и в случае продолжительного спада активности Солнца образуются полярные ледовые шапки.

При увеличении наклона Земли от 45 до 90° (с вращением в плоскости орбиты подобно Урану с наклоном 82°) широтная зональность климата еще более подавляется, уступая место циркумконтинентальной зональности. Появляется непривычная нам сезонность климата, когда полярные и экваториальная зоны поочередно входят на 3 месяца в непроглядную зимнюю ночь или в яркий летний день. Две промежуточные зоны погружаются осенью в вечерние сумерки, а весной в утренние сумерки. При такой сезонности и циркумконтинентальной зональности климата длительный спад солнечной активности инициирует горно-покровные оледенения на влажных низких широтах.

Оледенения происходят главным образом при периодическом сочетании спада активности и светимости Солнца в ранге сидерического галапериода с изменением наклона Земли и эксцентриситета орбиты в ранге геодинамического цикла. Крайнее углубление широтной климатической зональности ведет к оледенению полярных областей (четвертичное оледенение), тогда как крайнее искажение климатической сезонности сказывается в низкоширотных оледенениях (палеозойских).

В обоих случаях подвижки ядра и динамическое возбуждение Земли в экстремальные эпохи геоцикла усиливают вулканическую активность и парниковый эффект. Широтный тип оледенения определяется текущей мегафазой геодинамического мегацикла. Изменения климата в формате мегациклов отмечены оледенениями в конце архея и протерозоя (рис. 53: Е, Ж в главе 10). Они обусловлены спадом активности Солнца на задворках апогалактия и крайне экстремальным возбуждением Земли.

Учащение оледенений говорит об остывании Земли, что пока сдерживается высокой эндогенной активностью и плотной атмосферой. Остыванию содействует медленное



разбегание по спирали планет от Солнца, сводящее на нет эволюционное повышение его светимости на 20–40%. Показательно вымораживание почти тектонически замершего Марса, который получает в 2,3 раза меньше солнечного тепла и уже покрыт полярными снежно-ледовыми шапками и вечной мерзлотой, хотя был теплой и влажной планетой, судя по сухим руслам рек. Следующей на очереди стоит более близкая к Солнцу Земля, на что указывает небывалое по масштабу четвертичное оледенение.

Оледенение набрало силу за счет оформления Мирового океана и континентов, закрепившего широтную и циркумконтинентальную зональность климата. Зональность только намечается к эоцену и углубляется в связи с похолоданием и усилением континентальности климата при поднятии и осушении материков. Кратковременное потепление в середине миоцена дает указание на парниковый эффект, сопровождавший широкомасштабное высачивание гидротерм при десерпентинизации океанизирующейся литосферы. Оформляющийся океан стал глобальным аккумулятором тепла, который поддерживал зональность климата, усиливая полярное оледенение. Оно наступало в ответ на уменьшение наклона Земли и неотектонический спад активности Солнца.

Углубление в позднем кайнозое широтной климатической зональности запечатлено появлением в Мировом океане широтно-зональных планктонных комплексов, а на континентах установлением основных типов физико-химического выветривания и литогенеза: экваториального гумидного и аридного, умеренного гумидного и полярного ледового. Океанизация большей части Южного полушария обусловила резкий контраст континентального климата поднимающейся Антарктиды, которая начала обледеневать уже в середине миоцена, а к его окончанию покрылась ледяным щитом.

Только тогда началось оледенение Арктики, покрывшейся ледниками к середине плиоцена. Оледенение было задержано на 10 млн лет теплым полярным океаном, но зато усилилось за счет циркумконтинентальной зональности климата континентального Северного полушария, которая обеспечила расползание оледенения до средних широт.

Изменения климата и погода Четвертичное оледенение содержит 20–30 эпизодов четырех частных оледенений и

демонстрирует внутреннюю цикличность оледенений Земли. Оледенения установлены впервые в Альпах (гюнц, миндель, рисс и вюрм) и продолжались от 370 до 425 тыс. лет, разделяясь на полуциклы по 180–220 тыс. лет. Последний полуцикл (ледниковая эпоха) начался около 120 тыс. лет назад и подразделяется на эпизоды оледенения по 22–27 тыс. лет, которые сдваиваются в ледниковые периоды по 40–50 тыс. лет.

Последний эпизод оледенения запечатлен максимальным распространением оледенения (ледниковых отложений) 26–20 тыс. лет назад, когда Лаврентийский ледяной щит покрывал большую часть Северной Америки, а Скандинавский ледяной щит покрывал север Европы. Плавучие шельфовые ледники щитов сливались в гигантский Панарктический ледниковый покров. Со своей стороны Патагонский ледяной щит покрывал южную часть Южной Америки и сливался ледяным щитом Антарктиды. Этот эпизод оледенения окончился голоценовым потеплением 13–10 тыс. лет назад.

После климатического оптимума 5–6 тыс. лет назад, когда ледники наиболее обтаяли, стало прохладнее на 1–2 °C. Ледники еще занимают 11% суши, а полярное оледенение осталось в Антарктиде, которая почти полностью покрыта ледяным щитом толщиной до 4,7 км, содержащим 90% многолетнего льда Земли. По спутниковым наблюдениям с 1979 года оледенение Антарктиды расширяется на 17100 км2 ежегодно (рис. 59: Б). Примечательно, что четвертичное оледенение начиналось с Антарктиды.

В Арктике оледенение осталось в Гренландии, покрытой на 80% площади ледяным щитом толщиной до 3,4 км. Также осталось в Арктическом океане, скованном на 90% дрейфующими льдами средней толщиной 2 м, правда, с 1979 года сокращающимися (рис. 59: А). Но осталась вечная (многолетняя) мерзлота, которая захватывает 25% суши и половину дна арктических морей, а в Азии распространена до Монголии. Слой



мерзлых пород и жильного льда на севере Сибири толщиной 200–600 (до 1500) м с возрастом до 1 млн лет подчеркивает незавершенность четвертичного оледенения.

А Б Рис. 59. Современное оледенение Земли

А. Арктика; Б. Антарктика (с линией границы льдов в 1979 году)

Ритмичность оледенения объяснялась в начале XX века Миланковичем колебаниями параметров земной орбиты и среднегодовой инсоляции. В конце века по слоистости океанических осадков за 5 млн лет установлены изменения климата с периодичностью колебаний эксцентриситета орбиты 100, 425 и 1200 тыс. лет, наклонения эклиптики 41 и 200 тыс. лет и прецессии равноденствия 21–25 тыс. лет. За счет этих факторов инсоляция может снижаться на 5% с охлаждением Земли на 5 °C, что достаточно для оледенения. Причем изменение наклона экватора на 1° в диапазоне от 22,1° до 24,6° дает снижение инсоляции на широте 45° на 1,2%, а на широте 65° уже на 2,5%.

Однако астрономические факторы не снимают проблему изменений климата, которые непосредственно связаны с динамикой Земли и системным взаимодействием литосферы, гидросферы, атмосферы и биосферы. Также остается без внимания зависимость инсоляции от колебаний активности Солнца, омрачающемся сыпью пятен на максимуме 11-летнего цикла, но за счет факелов сияющем ярче. О реальности значимых изменений солнечного излучения свидетельствуют короткие (от дней до недель) колебания астрономической инсоляции, достигающие 0,1–1%. Правда, влияние 11-летних солнечных циклов сложно вычленить из многофакторных изменений климата, притом камуфлируемых стабилизирующим влиянием теплоемкого Мирового океана.

Показательнее многовековые изменения фонового уровня солнечного излучения, которые отмечены импульсным похолоданием в Европе в XIV–XIX веках, причем еще в X веке Гренландия была зеленой страной не только по названию, а в Англии рос виноград. Горные ледники стали наступать в эпоху минимума активности Вольфа (1280–1350 годы). Так называемый малый ледниковый период, когда средняя температура понизилась на 1°C и ледники стали снова наступать, пришел за эпохой минимума солнечной активности Шпёрера (1450–1550 годы), а окончился после эпохи минимума Маундера (1645–1715 годы). Эхом малого ледникового периода отозвался вековой минимум солнечной активности Дальтона (1784–1810 годы). Вековые похолодания, затронувшие больше Европу, обозначили региональную специфику изменений климата.

Глобальные изменения климата явно отражают длиннопериодные колебания потока солнечного тепла, распределяемого по Земле уже посредством геодинамики. Под влиянием ее неровного вращения сезонные круговороты воздушных и водных масс от жаркого экватора к ледяным полюсам искажаются широтными сдвигами и завихрениями атмосферы. Сбои циркуляции в виде спонтанного изменения направления и силы ветра и производят перемены погоды, вообще означающей кратковременное (от суток до месяца) региональное и местное состояние атмосферы. Бурное перемешивание воздушных масс сопровождается учащением и обострением погодных аномалий.



Аномалиями погоды выделяются более геодинамически экстремальные восточные окраины континентов, что подчеркивается характерными для них тропическими циклонами (тайфунами). Однако за счет инерционности теплового режима Мирового океана и генерального движения океанских вод под действием пассатов с востока на запад сезонные колебания температуры воздуха на восточных окраинах континентов сглаживаются, а зимы смягчаются. В свою очередь менее экстремальная геодинамика западных окраин континентов находит отражение в их сравнительно ровной погоде.

Такая погода временами ломается нарушением апвеллинга (подъема глубинных холодных вод), более частым у западных окраин континентов. Пример тому Эль-Ниньо — катастрофическое подавление апвеллинга у северо-западной окраины Южной Америки за счет нагона с востока теплых поверхностных вод Тихого океана с периодом от 3 до 18 лет. Аномальное явление, нередко приуроченное к католическому Рождеству (зимнему солнцестоянию), должно быть, вызывается микроколебаниями скорости вращения Земли с инерционным сбоем сезонной циркуляции атмосферы и океана в экстремальные годы и периоды многолетнего и годичного геодинамических ритмов.

Геодинамика и кроется за климатическим циклом 1800–2000 лет, выделенным в середине XX века А. В. Шнитниковым по данным об изменении увлажненности материков Северного полушария за 6 тыс. лет. Цикл подтверждается колебаниями площади ледников, типа региональной атмосферной циркуляции, температуры воздуха и количества осадков, а также повторяемостью засух и наводнений, колебаниями толщины годичных колец деревьев. Таким образом претворяется в среднем 2-тысячелетний георитм, объединяющий в себе циклы лунных приливов и солнечной активности и переходящий в 6–7-тысячелетний геодинамический и климатический ритм.

Этот георитм усматривается за цикличностью теории Е. В. Максимова, описавшего в конце XX века изменения климата за 35 тыс. лет на основе циклов Миланковича по 40 700 лет и циклов Шнитникова по 1850 лет. Вторая (холодная) половина предыдущего 40700-летнего цикла началась 35 000 лет назад влажной фазой, сменившейся сухой 28 000 лет назад. Теплая половина следующего цикла началась 13 200 лет назад сухой фазой, сменившейся влажной 5800 лет назад. Влажная фаза через 11 800 лет сменится сухой фазой холодной половины 40 700-летнего цикла. Предыдущий 1850-летний цикл начался с новой эры теплой сухой фазой, сменившейся теплой влажной в конце X века. В конце XII века наступила холодная влажная фаза, а в середине XVI века — холодная сухая. С середины XIX века началась теплая сухая фаза нового 1850-летнего цикла.

Между тем однотипные изменения не свойственны Земле, которая на современном рубеже 2- и 6–7-тысячелетних георитмов испытывает глубокое динамическое возбуждение и дестабилизацию климата. Вслед за спадом активности Солнца наступит похолодание и расползающиеся ледники напомнят, что четвертичное оледенение не окончено, а межледниковая пауза, уже длящаяся 10–12 тыс. лет, практически исчерпана.

Такой вывод подтверждается возобновившимся 3–5 тыс. лет назад оледенением в отдельных полярных и горных районах, названным в середине XX века неогляциалом. Из соразмерности ледниковых эпизодов с периодами обращения перигелия 20 940 лет и прецессии оси 25 765 лет следует, что максимум неогляциала наступит через 5–7 тыс. лет. Скажутся снижение инсоляции в сочетании с динамическим возбуждением Земли.

Тысячелетние изменения климата реализуются через вековые и многолетние циклы, тоже связанные с геодинамикой. Показательны засухи в зерновых регионах за 1815–1976 годы: они отмечают экстрем-точки 19–21-летних георитмов, объединяющих в себе 11(22)-летние солнечные и 18,61-летние лунные циклы (рис. 18 в главе 3). Засухи были 47 раз, в среднем через 3–4 года, то есть с размерностью 3-летнего лунного и 4-летнего солнечного георитмов. К основным экстремумам многолетних георитмов приурочены 33 засухи, а к дополнительным экстремумам — 14 засух. Из них 10 засух приурочены к экстремумам 18,61-летних циклов, а 4 засухи — к экстремумам 11-летних циклов.



Засухи вызываются сбоями атмосферной циркуляции, причем учащение сбоев на рубеже веков увязывается с динамическим возбуждением Земли в эпоху смены вековых георитмов. Вековое изменение среднегодовой температуры воздуха тоже контролируется 19–21-летними георитмами, а в целом подчинено вековому георитму, который отражает изменения солнечной активности и микроколебания скорости вращения Земли. С кануна XX века к 50–60-м годам средняя температура воздуха повысилась на 0,5 °C, а затем снизилась, но с 70-х годов вновь повысилась на 0,3 °C.

Геодинамика претворяется в климате и им же маскируется. Показательны колебания уровня Каспийского моря, крупнейшего бессточного озера на стыке Европы и Азии, которые, несомненно, связаны с вековым колебанием средней температуры воздуха и речного стока. Вместе с тем море с начала XX века отступало от берегов и особенно интенсивно с 30-х годов, а с конца 70-х годов бурно наступало, причем с 1992 года то отступает, то наступает, отмечая тем самым экстремальный рубеж векового георитма. За последние 500 лет уровень моря наиболее высоко стоял перед началом XIX века и понизился к его середине на 2 м, а с начала XX века снизился еще на 3 м до −27 м.

Циклическое снижение уровня моря дает указание не столько на уменьшение речного стока (и климатическое, и антропогенное), сколько на уход вод в результате тектонического проседания его глубоководных впадин — центральной Дербентской (глубиной до 788 м) и Южно-Каспийской (до 1025 м) в формате вековых и тысячелетних георитмов. Углублением моря (образовавшегося на пересечении Уральского и Альпийско-Гималайского орогенных поясов) и обусловлены резкие отступания моря 11–13 и 5–7 тыс. лет назад и колебания его уровня в новой эре от −32 до −22 м (рис. 60).

Рис. 60. Рельеф дна Каспийского моря

Некоторое повышение с последней трети XX века температуры воздуха, заметное по аномально теплым зимам в Северной Европе и утончению льдов Арктического океана, породило идею глобального потепления в связи с антропогенным выбросом углекислого и других парниковых газов. Однако волновое повышение температуры в ходе векового георитма, наряду с ее снижением в 60-е годы во время бурного роста промышленности, ставит под сомнение способность человека значимо поломать климат. Парниковый эффект есть свойство плотной атмосферы, довольно прозрачной для излучения Солнца, но поглощающей молекулами воды, углекислого и других газов основную часть теплового излучения Земли. Так смягчаются перепады дневной и ночной температур.



Эти перепады, составляющие на средних широтах 10–15 °C, а также перепады среднесуточных летних и зимних температур на 30–40 °C подчеркивают главенство солнечного излучения над парниковым эффектом. По данным бурения ледяного щита Антарктиды и изучения включений газа была выведена прямая зависимость изменения температуры воздуха за последние 500 тыс. лет (в диапазоне 10 °C) от содержания углекислого газа (и метана). Но эти же данные подразумевают прямо противоположное.

Как видно, температура воздуха повышалась в связи с ростом солнечной активности и усилением тектоновулканической деятельности, и при этом повышалось содержание в атмосфере газов и водяного пара. Углекислый газ поступал в атмосферу вследствие снижения его растворимости в разогревающемся Мировом океане (где его в 50–60 раз больше), причем потепление вело к росту биологической продуктивности и выделения метана. Интенсивное выделение газов и паров воды инициировало парниковый эффект, усиливающий потепление, тогда как при спаде притока солнечного тепла тот же эффект производил похолодание, приводящее в норму разгоряченную Землю. Похолодание сопровождалось возвратным поглощением остывающим океаном углекислого газа.

Поэтому на фоне небольшого потепления в приземном слое атмосферы намечается медленное охлаждение ее высоких слоев, а местами и слоя многолетней мерзлоты. Учащение и обострение аномалий погоды с небывалыми холодами и снегопадами в южной зоне средних широт подразумевают ломку теплого климата середины XX века.

Потепление больше затронуло северную зону средних широт, Северного полушария и обретает значение глобального «бабьего лета». Оно принесено Мировым океаном, который вследствие динамического возбуждения Земли и интенсивного перемешивания экваториальных и полярных воздушных и водных масс отдает накопленное за столетие тепло, скрадывая подход похолодания и оледенения. Потепление менее заметно в Южном полушарии, причем на его высоких широтах отмечаются области охлаждения на 0,5–1,5 °C (рис. 61). В целом по Земле на фоне сезонной дестабилизации климата средняя зимняя температура повышается, а летняя температура понижается.

Рис. 61 Характерное распределение температур Мирового океана (NASA)

Грядущее похолодание удостоверит связь климата Земли с колебаниями активности Солнца с циклами от тысяч до сотен миллионов лет. Сходные по цикличности изменения динамики Земли вследствие лунно-солнечной прецессии, колебания эксцентриситета орбиты, наклона и скорости вращения составляют второй фактор изменений климата. Он регулирует глобальное распределение солнечной энергии посредством изменения средней продолжительности светового дня и сезонов года и характера климатической зональности. Степень использования лучистой энергии зависит от состава атмосферы и



отражательной способности земной поверхности, а они изменяются под влиянием тектоновулканической деятельности, воплощающей динамическое возбуждение Земли.

Кратковременные текущие изменения климата тоже связаны с ритмом активности Солнца, но подчинены георитмам месячного, годичного, многолетнего и векового ранга. Именно периодическое схождение их экстрем-точек вызывает спонтанные перемены и аномалии погоды. Неповторимое сочетание текущих георитмов всего спектра вкупе с особенностями географической обстановки придают погоде переменчивый год от года и региональный характер. Особенно сказываются солнечные и лунные затмения, их попятное перемещение по месяцам года сопровождается искажением и смещением сезонов относительно среднего положения, что поддерживается серийностью затмений.

Без геодинамического экстремпрогноза можно и не рассчитывать на улучшение метеопрогнозов. Даже в краткосрочном варианте (1–3 дня) они оправдываются на 85%, что соответствует средней доле спокойных дней, а все 15% неудачных прогнозов приходятся на экстремальные дни. Синоптические неудачи есть следствие и издержка по сути дела линейной экстраполяции метеорологических процессов, малопригодной для предсказания перемен погоды и стихийных бедствий на пульсирующей Земле.


Глава 12. Продукция Земли История атмосферы и воды

Довольно мягкий климат Земли есть заслуга плотной теплоизолирующей атмосферы и теплоемкой гидросферы, которые составляют единую газожидкую оболочку, где и происходит круговорот воды. Свободная вода содержится главным образом в океанах и морях (покрывающих три четверти Земли и вобравших 94% воды), а также в виде почвенных и подземных вод, льда полярных и высокогорных ледников и толщ сезонной и многолетней мерзлоты и совсем немного воды находится в реках, озерах и атмосфере.

К свободной воде также относится физически связанная вода в порах и трещинах горных пород, в пузырьковых включениях минералов и в органических тканях. К химически связанной воде относятся молекулы воды и ионы гидроксильной группы во многих минералах, в том числе породообразующих, отдающих воду при нагреве свыше 500–600 °C. Объем связанной в земной коре воды равен половине вод Мирового океана.

Жидкая вода есть благодатное отличие Земли. На Луне нет ни воды, ни атмосферы, а температура поверхности от дня к ночи (в рамках 29,53 земных суток) снижается на 300 °C от +130 до −170. На Меркурии нет ни воды, ни атмосферы, а температура от дня к ночи (в рамках 58,65 суток) снижается на 600 °C от +435 до −175. На Марсе вода есть, но в виде вечной мерзлоты и льда в полярных шапках (на 85% состоящих из твердой углекислоты), объем воды соответствует 10-метровому планетарному слою.

На Марсе средняя температура суток (24,63 часа) −60 °C и возрастает от −120 до +10 °C от полюсов к экватору. Разреженная (0,01 атм.) атмосфера состоит из углекислого газа (95%), азота (2,5%), аргона (2%), примеси кислорода и водяного пара, а пыльные бури делают Марс красноватым. Атмосфера Венеры тоже состоит из углекислого газа (96%), азота (2%), сернокислого водяного пара, примеси кислорода и других газов. Из-за близости Солнца (приток тепла вдвое больше, чем у Земли), эндогенной активности и парникового эффекта атмосфера разогрета до 500 °C и уплотнена до 100 атм.

Атмосфера Земли резко отличается и состоит из азота (78,1%), кислорода (20,9%), водяного пара (0,3–3%), аргона (0,9%), углекислого газа (0,03%), а также неона, криптона, водорода, метана и др. Атмосфера имеет толщину 1800–2000 км (но ее уже почти нет на высоте 1200 км), а сосредоточена в слое толщиной 100–120 км, причем три четверти газов находится ниже высоты 10 км. На высотах 120–400 км преобладают азот и атомарный кислород, на высотах 400–700 км — кислород, а до высот 1000–1500 км — гелий и водород. Под действием ультрафиолетового излучения на высотах 20–25 км образовался озоновый слой (сотые доли процента O3), а под действием солнечного ветра и геомагнитного поля выделились ионосфера (65–300 км), нижняя граница полярных сияний (95–115 км) и зона слабого свечения в виде красных дуг (400–550 км).

По температуре атмосфера подразделяется на тропосферу, стратосферу, мезосферу и термосферу с верхними границами на высотах 12–18, 50–55, 85 и 1200 км. Лучистая энергия Солнца наполовину поглощается земной корой и гидросферой и вдвое меньше атмосферой, а на треть возвращается в виде инфракрасного излучения в космос. В тропосфере (зоне основных метеорологических процессов) температура снижается с высотой до −60 °C из-за рассеивания тепла. В стратосфере газы нагреваются до 0 °C из-за поглощения ультрафиолетового излучения озоновым слоем, а в мезосфере остужаются до −100–130 °C. Термосфера разогрета до 700–1500 °C из-за поглощения ультрафиолетового излучения азотом и кислородом, но это относится к призрачному газовому хвосту длиной в сотни тысяч километров, вытянутому солнечным ветром.

История подвижной жидкой оболочки Земли туманна и даже в отношении Мирового океана имеется три точки зрения: океан появился на раннем этапе Земли, прибывал постоянно, оформился в мезозое–кайнозое. Две первые концепции используются в тектонике плит. Происхождение воды предстает ключевой проблемой, без решения



которой не понять образование океанов, континентов и биосферы, да и не переоценить значение воды, незаменимого агента геохимических и биохимических процессов.

Самое теплоемкое вещество и универсальный растворитель участвует в мантийной конвекции со сбором и переносом гидротермами рассеянных химических элементов, в кристаллизации минералов и метасоматическом преобразовании горных пород, в физико-химическом выветривании и переносе растворенных и взвешенных веществ с отложением осадков, притом разделяемых по плотности (составу). Вода является устроителем не только литосферы, но и биосферы, где она входит в органическое вещество и питает жизнь. Вода появляется первой при глубинном разделении первичного вещества планеты и исчезает тоже первой, констатируя ее замирание.

Системная геотектоника обновляет происхождение воды и Мирового океана. Вода есть первый продукт структурно-вещественной организации Земли, которая в процессе аккреции и гравитационного сжатия стала полурасплавленной. Интенсивная в катархее термохимическая конвекция обеспечила оформление ядра и грубое расслоение мантии с образованием литосферы, состоящей из полушарных неоднородностей. Литосфера складывалась в условиях бурной дегазации мантии, поставлявшей водород, углекислый газ, азот, метан, аммиак, сероводород, хлористый водород и другие газы. Флюиды при поднятии из глубин и окисления дополнялись водой и отчасти растворялись в ней, а после взаимодействия с оформляющейся твердой корой скапливались в атмосфере.

Катархейская Земля была столь активным химическим реактором, что от начальной литосферы ничего не сохранилось. Показательнее литосфера и атмосфера архея, где шли конечные реакции преобразования первичного вещества и скапливались их твердые, жидкие и газообразные продукты. Сероводород тратился на образование сульфидов металлов. Под действием солнечного излучения аммиак, метан и водяной пар распадались, давая азот, кислород и углерод, запечатанный в углеродистых породах архея. Ионизированный водород улетучивался в космос. Кислород в основном шел на окисление коры. Только тяжелый и сравнительно пассивный азот и отчасти благородные газы скапливались в атмосфере, где поначалу доминировал мантийный углекислый газ.

Медленно накапливалась вода, она расходовалась в катархее почти полностью, в архее в большей части, а в протерозое отчасти на гидратацию породообразующих минералов при поднятии флюидов через трещиноватую литосферу. Уже в ее средней части вода связывалась за счет рассеянной серпентинизации при 200–400 °C оливин-пироксеновых пород с насыщением литосферы водным силикатом магния (содержащим 12% объемных воды). Содержание серпентинитов возрастало в менее прогретой земной коре, а непосредственно в ее нижнем «базальтовом» слое. В верхней коре вода тратилась на зеленокаменное преобразование базальтов и гранитизацию с появлением площадей метасоматитов в виде кристаллических сланцев, амфиболитов и гранитоидов.

К началу архея, ознаменованному образованием твердой субконтинентальной коры Земли и остыванием атмосферы, появляются мелководные водоемы, углубленные в прогибах у подвижных возвышенных поясов. Морские воды наряду с плотной (порядка 10 атм.) атмосферой из углекислого газа, азота и водяного пара ускоряли выветривание коры и насыщались анионами хлора и катионами натрия и калия, а также кальция и магния. В химическом выветривании, как и в современности, доминировали реакции карбонатизации и гидратации, и только значение реакций окисления было гораздо ниже.

Палеореконструкции химии океанов и атмосферы неоднозначны, но поскольку в архейских породах имеются все основные породообразующие минералы, а флюидное дыхание Земли не могло измениться по составу, то архейские моря должны быть похожи на горячие (до 60 °C) рассолы впадины Атлантис-II Красного моря. По химическому составу архейские моря не должны качественно отличаться от Мирового океана, в котором смешались все когда-либо выделившиеся воды, причем, если растворить в нем все эвапориты, то его соленость лишь удвоится. Колебания состава вод обусловлены ритмом мантийной конвекции и изменений климата и были количественными, а в итоге

Глава 12. Продукция Земли


сглаживались выпадением хемогенных осадков. Сходство состава вод подчеркивается преемственной эволюцией жизни, проходившей с архея до середины фанерозоя в воде.

Моря расширялись и углублялись медленно, несмотря на интенсивную дегазацию Земли и даже на охлаждение атмосферы в конце архея до 5–10 °C, что содействовало конденсации воды. В архее и протерозое основная масса воды химически связывалась в утолщающейся литосфере, причем утолщению и гранитизации коры сопутствовало физическое связывание воды в трещинах горных пород. Свидетельством тому Кольская сверхглубокая скважина, вскрывшая в многокилометровом разрезе докембрия множество зон трещиноватости, насыщенных водой. Вода консервировалась и в поровом пространстве осадочных отложений, свидетельствующих о мелководных морях докембрия, тогда как глубоководных осадков того времени достоверно неизвестно.

Масштаб осадконакопления нарастал в архее и протерозое в ходе распространения морей. Одновременно изменялись состав и плотность атмосферы за счет поглощения углекислого газа прибывающей ювенильной (мантийной) водой и замещения его кислородом, который производился органическим фотосинтезом. Интенсивная гранитизация земной коры и химическое выветривание силикатов суши насыщали воду катионами кальция и магния, связывавшими углекислоту в хемогенных и биогенных карбонатных осадках. Невысокая температура не способствовала отложению солей.

Определенную стабильность физико-химической обстановки докембрия иллюстрируют однотипные стратифицированные месторождения в метаморфизованных осадочных отложениях, где содержится основные мировые запасы железа, золота, урана, меди и кобальта. Показательны дискуссионные по происхождению железистые кварциты, которые вмещают 60% запасов железных руд и олицетворяют основной компонент ювенильных вод и валового состава Земли, на треть состоящей из железа.

Железистые кварциты, судя по всему, есть продукт импульсного подтока коллоидных растворов под глубокими частями морей (зонами рассеянного растяжения литосферы) и ареального разноса растворов донными течениями с отложением гидрооксидов железа и кремнезема тонкими слойками на обширных площадях. В процессе регионального метаморфизма и дегидратации гидрооксиды превращались в магнетит и гематит, которые скапливались в залежи в результате гидротермального переотложения.

Толщи железистых кварцитов подразумевают усиление притока ювенильных вод на разделах геодинамических мегациклов, то есть в эпохи интенсивных пульсаций Земли. Известные четыре эпохи рудообразования: 3,8 и 2,8–2,5, 2,2–1,8 и 0,9–0,7 млрд лет назад соотносятся с началом и окончанием архейского и протерозойского мегациклов, причем запасы возрастают к третьей эпохе (две трети мировых ресурсов), а затем снижаются до минимума. За этим стоит мегациклическое усиление мантийной конвекции и истощение мантии к фанерозою вследствие преобразования исходного вещества.

Наступление фанерозоя, экстремального по геодинамике и тектонике, ознаменовало новую стадию возрастной эволюции Земли, в итоге покрывшейся Мировым океаном и современными континентами. Еще в палеозое протоконтинентальная литосфера была залита широчайшими эпиплатформенными морями, весьма прогретыми за счет тектономагматической активности. Всё благоприятствовало отложению эвапоритов и кипучему развитию биосферы, которая не только пополняла атмосферу кислородом, сделав ее окислительной, но и участвовала в континентализации земной коры, усваивая углерод и кремнезем и наслаивая мощные толщи биогенных осадков. Тогда как на протоокеанической литосфере в палеозое подспудно началась, а с мезозоя проявилась океанизация, которая усилилась в кайнозое и стала повсеместной в позднем кайнозое.

Поначалу мелководные океаны наполнялись вулканогенной ювенильной водой, которая поступала при интенсивной дегазации Земли, что обусловливалось усилением ее пульсаций и мантийной конвекции, а обеспечивалось повышением проницаемости литосферы при диффузно-полосовом спрединге и лавовом потопе. Вода поступала и за счет обширных эпиплатформенных морей, сливавшихся с поднимающихся континентов,



но они дали только 5–10% объема океанов. Более чем наполовину океаны наполнились за счет объемной десерпентинизации протоокеанической литосферы с высвобождением основной части химически связанной воды, произведенной за всю историю Земли.

Дегидратация началась еще при спрединговом вулканизме и разогреве литосферы в магмоподводящих зонах выше 800 °C с превращением серпентинитов во вторичные оливиниты и перидотиты. Но тогда дегидратация ограничивалась узкими полосами спрединга, а стала захватывать литосферу между ними по мере зонального отступания вулканизма к срединно-океанским хребтам и формирования широчайших сегментов теплоизолирующей покрышки второго океанического слоя. Дегидратация стала полнообъемной после консолидации всей покрышки и полного прогрева литосферы.

Наступление эпохи диффузно-полосового спрединга и бурного притока литосферной воды (мантийной ювенильной и высвобожденной) объясняет знаковое снижение объема карбонатного осадконакопления и изменение солевого и изотопного состава морских вод накануне мезозоя. По данным о динамике накопления осадков Мирового океана свыше половины вод поступило в кайнозое, причем скорость подъема уровня достигла в позднем кайнозое 10–20 см/тыс. лет [Орленок, 1998]. При содержании воды в продуктах вулканов 4–5% и ежегодном извержении порядка 9 млрд т магмы, но потери части воды в результате разложения при атмосферном фотолизе, вулканизм мог поставить не более половины вод Мирового океана. Остальные воды высочились в качестве глубинных гидротерм по повсеместным зонам трещиноватости второго океанического слоя.

Оформление Мирового океана в позднем кайнозое есть знаковый промежуточный итог десерпентинизации литосферы. Ее уплотненные и ужавшиеся полосовые сегменты осели в астеносферу, оставив след поверхности протоокеанической коры в виде поверхности океана. Океанизация подчеркнула ведущую роль дегазации мантии в возрастном структурно-вещественном преобразовании Земли. Перераспределение ювенильной воды, облегчающей мантийную конвекцию и переносящей химические элементы, обеспечивало как образование первоначальной субконтинентальной литосферы, так и ее преобразование в континентальную и океаническую литосферу.

Океанизация и рудогенез Показателем дифференциации вещества литосферы предстают месторождения всех

видов полезных ископаемых (металлических, неметаллических, горючих), в образовании которых непременно участвует вода. Даже магматические месторождения не обходятся без воды, задействованной в разделении магмы по плотности, переносе и концентрации рудного вещества. Скопления в общем рассеянных в земной коре химических элементов свидетельствуют о постоянном преобразовании литосферы, гидросферы и атмосферы. Вместе с тем образование месторождений дает указание на интенсификацию физико-химических и геологических процессов в экстрем-точках геодинамических циклов.

Примечательны хемогенные осадочные месторождения, образующиеся из истинных и коллоидных растворов. Растворенные компоненты выпадают в осадок при испарении вод и/или подтоке гидротерм, то есть образование месторождений тесно связано с климатической и тектономагматической цикличностью. Однако этими факторами трудно объяснить нередкую выдержанность на огромных площадях состава и толщины тонких слойков, подразумевающих серийные импульсы их практически мгновенного отложения. Как видно, за этим кроются как площадные выплески гидротерм определенного состава, так и экстремальные вариации гравитационного и электромагнитного полей. Они выказывают динамический стресс Земли и нелинейную физику геодинамического поля.

Экстремальные микропульсации земного ядра и геополя оказывают влияние на субатомные и молекулярные процессы, тем самым определяющие микроколебания ведущих физико-химических процессов в формате георитмов и геоциклов разного ранга. Более геологически значимы длиннопериодные колебания ультракороткого георитма, которые сопровождаются пульсациями электрохимического потенциала химических



элементов и соединений с изменением скорости и даже направленности физико-химических реакций. Даже малый сдвиг точки фазового равновесия достаточен для того, чтобы из насыщенного раствора произошло выпадение химического соединения в осадок с отложением мономинерального слойка. В случае неравномерного поступления и точечной концентрации минеральных компонентов образуются прослои конкреций.

С такой позиции по-новому видится происхождение железомарганцевых конкреций и корок различной рудной специализации, устилающих булыжными и бугристыми покровами дно во всех океанах, но главным образом в экваториальных частях Тихого и Индийского [Геодинамика.., 1999] (рис. 62). Эти руды предстают продуктом не молодой океанической коры, а океанизированной древней субконтинентальной литосферы. Это подчеркивается рудными компонентами конкреций и корок, которые сходны с набором полезных ископаемых щитов континентов, содержащих 70% ресурсов железа, 60% меди и марганца, 70% никеля, 90% кобальта и золота, большую часть платины. Большинство этих руд сосредоточено в ультраосновных массивах, притом серпентинизированных.

Рис. 62. Карта минеральных ресурсов Мирового океана (по В. Д. и М. В. Войлошниковым)

Железомарганцевые конкреции и корки произведены ювенильными водами, которые обогащены металлами в процессе дегранитизации древней коры и десерпентинизации литосферы. Рудоносные гидротермы пополнились железом за счет промывки базальтов второго океанического слоя. По валовому составу конкреции и корки сходны с железистыми кварцитами (обогащенными марганцем вплоть до марганцевых руд) и предстают их океанической модификацией. Однако столь бледная тень колоссальных



залежей докембрийских кварцитов говорит об истощении мантии и обеднении ювенильных вод рудными компонентами, пополняемыми уже за счет древней коры.

Механика и ритм поступления рудных компонентов проясняются довольно тонкими металлоносными прослоями осадочного слоя океанов, насыщенными рассеянными микроконкрециями с примесью мелких конкреций. Горизонты погребенных микроконкреций обозначили циклическое усиление подтока гидротерм, сбрасывавших металлы на геохимическом барьере дно/вода. Таким образом горизонты микроконкреций запечатлели поэтапное погружение океанского дна в юре, середине мела, позднем мелу, эоцене и миоцене, то есть на рубежах стадий альпийского геодинамического цикла.

Еще показательнее бескрайние донные залежи железомарганцевых конкреций и корок, которые запечатлели плиоценовое–четвертичное оформление Мирового океана в связи с наступлением неотектонического геодинамического цикла. Глобальный масштаб океанического рудообразования запечатлел усиление мантийной конвекции и подтока гидротерм, более интенсивного на Тихоокеанской плите из-за приближенности земного ядра. Географические особенности состава рудных примесей конкреций и корок засвидетельствовали структурно-вещественную неоднородность древней литосферы.

Скопление железомарганцевых конкреций и корок в районах пересечения зон диффузно-полосового спрединга поперечными разломами подразумевает пятнистый, но в целом рассеянный и повсеместный приток литосферной воды. Она высачивались с разной интенсивностью по всему дну Мирового океана, наполняя расширяющиеся и углубляющиеся котловины. Разогретый гидротермами океан инициировал парниковый эффект и быстро остывал из-за усиления четвертичного полярного оледенения. Мощь притока и состав литосферных вод иллюстрируются гидротермальными осадками, металлоносными илами и горячими рассолами Красноморского рифтовой зоны, которая стала глубоководным морем в плиоцене в связи с неотектонической активизацией.

Термальные воды наглядно изливаются в рифтовых зонах срединно-океанских хребтов, где, судя по объему подводных извержений, на порядок превосходящему объем материковых извержений, выделяется треть тепловой энергии Земли. Перегретые рудоносные растворы вырываются из полисульфидных конусов и труб высотой до 60–80 м и дымными клубами поднимаются к поверхности на сотни метров. По сравнению с океанскими водами гидротермы обогащены кремнеземом, калием, кальцием, малыми щелочноземельными элементами и тяжелыми металлами, что свидетельствует о гидротермах как о литосферных водах, промывающих древнюю протоокеаническую кору.

Гидротермальные массивные и вкрапленные сульфидные руды различного состава отчасти находят себе континентальные аналоги, а относятся к разным генерациям толеитовых базальтов и ультраосновных пород, однако рудопроявления магматического генезиса неизвестны. Отличительна и молодость рудных полей, не превосходящая 100 тыс. лет, чем подразумевается их захоронение при циклическом извержении базальтов в рифтовой долине. Странные различия специализации рудных полей вдоль однотипного по астеносферному подтоку и геохимии рифта, отражают неоднородность древней литосферы, которая и предопределила особенности состава базальтов и рудных тел.

В тектонике плит рудообразование в срединно-океанских хребтах объясняется промывкой горячих базальтов океанской водой, циркулирующей по приповерхностным трещинам. Между тем рециклинг в верхней части слоя базальтов явно недостаточен для образования крупных скоплений сульфидных руд, чего не скажешь о литосферных гидротермах. Неудивительно, что рудные поля обнаружены главным образом в местах пересечений трансформными разломами осевых и краевых разломов рифтовой долины.

Примесь мантийных компонентов в рудоносных растворах дает указание на их ювенильное происхождение, но небольшая доля примеси говорит о преобладании вод, высвобожденных при десерпентинизации литосферы, то есть об обогащении вод рудными компонентами не столько за счет мантии, сколько за счет древней литосферы.



Поэтому рудопроявления сульфидов приурочены не только к срединным хребтам Атлантического, Индийского и Тихого океанов, но и к подводным хребтам задуговых морей окраины Евразии — активной зоны преобразования древней литосферы. Малый масштаб рудопроявлений на Восточно-Тихоокеанском поднятии обусловлен быстрым расползанием астеносферных потоков, уносящих выщелоченные ими рудные компоненты, тогда как медленное расползание потоков от Срединно-Атлантического хребта способствует образованию крупных рудных залежей. Цинковая специализация тихоокеанских сульфидов по сравнению с медной специализацией атлантических сульфидов характеризует специфику вещественного состава Тихоокеанской плиты.

Крупные месторождения и многочисленные рудопроявления сульфидов придают срединно-океанским хребтам значение глобального рудного пояса, потенциал которого только открывается, ибо литосферные плиты не пропадают в зонах субдукции вместе с рудами. Древность трансокеанского геотектонического пояса как зоны астеносферного подтока и раздела глобальных неоднородностей литосферы позволяет рассчитывать на колоссальные ресурсы меди, цинка, никеля, хрома, серебра, золота и платиноидов.

Главные ресурсы трансокеанского пояса сосредоточены в древних первичных месторождениях магматического и гидротермального генезиса, тогда как придонные сульфидные залежи в срединно-океанских хребтах являются преимущественно вторичными, переотложенными. Геологически недавнее погружение океанских хребтов подразумевает сохранение под покровом базальтов части первичных месторождений.

Потенциал трансокеанского рудного пояса удостоверяет легендарная Атлантида, рассматриваемая в плане возникновения працивилизаций во второй книге. Атлантида отыскалась на широком своде Северо-Атлантического хребта в месте тройного сочленения Северо-Американской, Евразийской и Африканской плит. В этой же точке трансокеанский геотектонический пояс пересекается трансконтинентальным поясом, который проходит в Атлантику в вырожденном виде из Евразии и Северной Америки.

По положению на сводовом раздуве срединно-океанского хребта и над горячим мантийным пятном архипелаг Атлантиды сходен с Исландией, причем Атлантида затонула при погружении хребта 11–12 тыс. лет назад во время геомагнитного экскурса Гетеборг. Очертания и величина обширного плато, находящегося на глубине океана 3–4 км юго-западнее Азорских островов между ними и подводной горой Атлантис, соответствуют платоновскому описанию центрального острова Атлантиды (рис. 63).

Рис. 63. Местоположение Атлантиды

в красном круге, справа на снимке Пиренейский полуостров и Африка



Остров Атлантиды величиной с Крым обрамляли обрывистые горы, высочайшие на севере со стороны хребта Азорских островов. По рельефу остров представлял собой кольцевую тектоновулканическую структуру на своде срединно-океанского хребта в районе примыкания поперечных океанских хребтов. Погружение этой перемычки океана запечатлела история Гольфстрима, который первоначально отворачивал перед ней к Средиземному морю, но на рубеже голоцена прошел сквозь нее в Северную Атлантику.

Погружение срединно-океанского хребта подтверждается плитками мелководных известняков с возрастом 12 тыс. лет, поднятыми с гайота Атлантис, а также подводным вулканизмом и погружением Азорских островов на 5 мм/год. Катастрофичность оседания Атлантиды иллюстрируется провалом в океан части Лиссабона 1 ноября 1755 года при землетрясении магнитудой 9,0. Его эпицентр находился в 100 км от побережья в широтной разломной зоне, пересекающей Атлантику через Азорский архипелаг.

Прямоугольное плато на своде срединно-океанского хребта согласуется с контурами центральной равнины Атлантиды размером 600 на 400 км. Три ее окружных канала, соединенных поперечными каналами, опознаются в концентрических элементах плато, ставших разломным заделом каналов. Стены за ними были сделаны из белого, черного и красного камня, это мог быть разноцветный туф (известный на Азорских островах), но лучше подходит набор из известняков, углеродистых сланцев и медистых песчаников. Ведь первая снаружи стена облицована медью, вторая — серебристым оловом, а третья — орихалком с огненным блеском (видимо, природные сплавы меди, никеля, кобальта, цинка и свинца). На центральном холме (жерле замершего вулкана), где били холодный и горячий минеральные источники, стоял храм, покрытый золотом и серебром.

Все перечисленные металлы, в том числе самородная медь, пригодная для довольно примитивной металлургии, как и породы, пошедшие на стены, типичны для медистых песчаников. Их уникальные месторождения находятся недалеко, в Катанга-Родезийском меденосном поясе Африки (кратонного ядра континентального «Западного» полушария), и с этим же увязывается медная специализация руд Срединно-Атлантического хребта.

Атлантида дает знаковые геотектонические и минералогические показания. Трансокеанский рудный пояс по многообразию и масштабу ресурсов не должен уступать трансконтинентальному геотектоническому поясу, тоже глобальному рудному поясу. Его специфику характеризует выдающийся Тихоокеанский рудный пояс, охватывающий окраины континентов над зонами активной астеносферной субдукции. В этих зонах в основном и сбрасываются подвижные рудные компоненты, выносимые астеносферными потоками из мантии и дегранитизируемой литосферы океана. Остальная часть рудных компонентов уносится потоками под центральные части континентов, где они поднимаются наверх лавами и гидротермами в тектонически активных зонах и узлах.

Рудные компоненты начинают сбрасываться астеносферными потоками уже под литосферным уступами островных дуг, а за счет вулканической и гидротермальной деятельности поднимаются к дневной поверхности, отлагаясь в зонах повышенной трещиноватости земной коры. Этим определяется многообразие месторождений подводных хребтов задуговых глубоководных морей, начиная с внешней цепочки островных дуг на западе Тихого океана. Фракционное перераспределение рудных компонентов посредством астеносферного диапиризма поясняет нередко мономинеральный состав руд и уникально высокие содержания полезных минералов.

Полициклическая тектономагматическая и гидротермальная проработка окраин континентов с переотложением рудных компонентов произвела всё многообразие типов месторождений трансконтинентального рудного пояса. Резко возросшее на протяжении мезозоя и кайнозоя разнообразие руд этого пояса и континентов в целом наряду со спецификой океанических руд подчеркнули вхождение Земли в качественно новое состояние, обозначенное океанизацией и континентализацией. Океанические руды предстают продуктом не столько дифференциации вещества уже истощенной мантии, сколько структурно-вещественного преобразования протоокеанической литосферы.



Алмазы и урановые руды Генеральная стадийность дифференциации вещества литосферы представительно

запечатлена эпохами рудообразования: докембрийской (архейской и протерозойской), палеозойской (ранней и поздней), мезозойской и кайнозойской. Своеобразие рудогенеза геологических эр отразило посредством эндогенной, метаморфогенной и экзогенной минерализации эволюционную специфику магматизма, тектоники и седиментации. Поступательное снижение вклада и значения глубинных месторождений и повышение значения гидротермальных и экзогенных месторождений, при этом всё более пестрых по генезису, дает указание на полициклическое переотложение рудных компонентов.

Цикличность рудообразования трудно заметить по размещению мировых ресурсов любого полезного ископаемого в стратиграфическом разрезе фанерозоя, что обычно объясняется тектономагматической, седиментационной и климатической цикличностью. Для ее пояснения иногда привлекаются аномалистический или полный галактический год, но полноценнее будут геодинамические циклы, контролирующие накопление всех ископаемых. Месторождения закладываются в экстрем-точках геоциклов низшего ранга.

Все месторождения, не исключая экзогенных, приурочены к узлам и зонам сети планетарной трещиноватости, что лучше демонстрируют сравнительно локальные (точечные) месторождения магматического, гидротермального и метасоматического генезиса. Этим же подчеркивается экстремальный и полициклический характер физико-химических и тектономагматических процессов в узлах геодинамической матрицы. Однотипные месторождения сосредотачиваются в металлогенических зонах в связи со структурно-вещественной неоднородностью земной коры и спецификой тектонических напряжений, прежде всего растяжения, содействующего подъему магм и гидротерм.

Связь месторождений с геодинамикой проясняет происхождение некоторых полезных ископаемых, даже тех, что считаются геологическими феноменами. К ним относятся загадочные алмазы, которые в коренном залегании приурочены к кимберлитовым и лампроитовым трубкам взрыва, известным с протерозоя на древних платформах и в основном в Южной Африке и Средней Сибири. Воронкообразные трубки диаметром от 10–20 до 1500 м и глубиной первые сотни метров в ряде случаев упираются в интрузию. Трубки заполнены массивной и дробленой тонкозернистой ультраосновной породой и обломками вмещающих пород, совместно содержащими ильменит, пироп и алмазы. Трубки зачастую связываются с взрывными извержениями, а их повторами поясняется нередкое нахождение в трубках «столбов» с разновозрастными генерациями алмазов.

С вулканическим происхождением алмазоносных трубок плохо сочетается их форма и заполнение брекчией, как и приуроченность к узлу разломов в центре концентрической морфоструктуры фундамента. Потому к образованию трубок привлекаются метеориты, которые объясняют их ударный метаморфизм, свидетельствующий о высочайшем давлении (от 5 до 30 тыс. МПа) и температуре 1200–1700 °C, что требуется для синтеза алмазов. Такое давление на порядок превосходит давление в современных вулканах, к тому же неизвестных с кимберлитовыми лавами и столь узким магмоподводящим каналом. Однако метеоритную концепцию развенчивают отсутствие следов метеоритного вещества и малая вероятность падения метеоритов в одно и то же место.

Вулканическая и метеоритная концепции приобретают совсем иное качество при замене метеоритов резонансными взаимодействиями центров масс Земли, Луны и Солнца. Генерируемая при точном центральном затмении остронаправленная ударная волна способна к локальному созданию должной термобарической обстановки, которая в приложении к докембрийским породам, обогащенным углеродом, производит алмазы.

Гравитомагнитная волна, всегда нацеленная на узел планетарной трещиноватости, а в данном случае на центр нуклеара, активизирует узел и пробуждает магматический очаг, если он имеется, образуя в результате алмазоносную трубку. Циклические повторы точных затмений в одних и тех же районах поясняют скопление разновозрастных трубок в алмазоносных узлах. Примечателен Тунгусский «метеорит» (рассматриваемый в связи



с аномальными явлениями в другой главе), который ударил в районе геодинамического узла крупной алмазоносной провинции в центре древнего ядра Азии, причем в почве при поразительном отсутствии метеоритного вещества обнаружены микросростки алмазов.

Разновозрастные генерации алмазоносных трубок отмечают эпохи экстремального возбуждения Земли, а они полнее запечатлены накоплением осадочного урана, притом проливающим земной свет на пресловутые космические катастрофы. В фанерозое С. Г. Неручевым установлено 19 глобальных эпох уранонакопления в виде распространенных по миру слоев битуминозных сланцев мощностью 30–50 м, которые обогащены сапропелевым веществом, фосфором, ураном и редкоземельными элементами. Обогащение ураном объясняется С. Г. Неручевым усилением рифтинга через каждые 30–32 млн лет в связи с галактическим годом по 220 млн лет, причем повышение радиационного фона выводится в фактор развития жизни и накопления углеводородов.

Как видно, ураноносные слои тяготеют к рубежам всех геологических периодов и многих эпох и притом становятся выразительнее на рубежах геодинамических циклов и их стадий (рис. 52: Д, К в главе 10). Докембрийские слои приурочены к окончанию катархейского, архейского и протерозойского мегациклов (3,5–3,7, 1,8–1,9 и 0,5–0,7 млрд лет назад) и рубежам их мегафаз (2,7, 1,5–1,6, 1,2–1,3 и 1,0 млрд лет назад).

Вместе с тем ураноносные слои в конце девонского, каменноугольного, пермского, юрского, мелового и эоценового периодов соотносятся с импульсами платобазальтового вулканизма, которые запечатлели усиление пульсаций Земли. Это наряду с обогащением ураноносных слоев иридием ставит под сомнение трактовку иридиевой аномалии на рубеже мелового и палеогенового периодов как следствия падения астероида размером 10 км. Кроме призрачного кратера диаметром 180 км на южном побережье Мексиканского залива этот метеорит не оставил геологически значимых следов, если не считать тоже не менее надуманной концепции вымирания динозавров.

Слоевое обогащение осадков ураном и редкоземельными элементами отметило экстремальные эпохи геоциклов, которые характеризуются перестройкой рельефа и интенсивным физико-химическим выветриванием, насыщающим воды растворенным и взвешенным ураном. Одновременно из-за интенсификации радиоактивного распада в недрах возбужденной Земли возрастает астеносферный подток эндогенного урана с образованием его коренных месторождений, в большинстве гидротермальных. С этим согласуется повышенное содержание урана в гидротермах срединно-океанских хребтов.

Нестабильность радиоактивного распада подчеркивается феноменом Окло, который представляет собой спонтанное возбуждение 1,95–2,0 млрд лет назад ядерной реакции на урановом месторождении в Экваториальной Африке. По его географии видно, что природный ядерный реактор приурочен к оси смещения земного ядра. Реактор был активирован в начальной экстрем-точке протерозойского мегацикла вследствие точного линейного взаимодействия центров масс Земли, Луны и Солнца и лучевого потока космического излучения. Это вместе с точечной активизацией геодинамического поля и усилением ультракороткого георитма вызвало ускорение радиоактивного распада.

Сосредоточение ресурсов первичного урана в докембрийских породах подчеркивает эволюционное истощение мантии, тем не менее, поступление радиоактивных элементов возрастает при циклическом динамическом возбуждении Земли и усилении мантийной конвекции. Повышение проницаемости литосферы в результате рифтинга и диффузно-полосового спрединга содействует активизации вулканической деятельности и излиянию глубинных ювенильных вод, обогащенных ураном и редкоземельными элементами.

Энергию для конвекции и сами радиоактивные элементы поставляют изотопы урана, тория и калия с периодами полураспада свыше миллиарда лет и изотопы бериллия, алюминия, хлора, нептуния и др. с полураспадом от единиц до сотен миллионов лет. Колебания радиационного фона есть один из факторов геодинамической стимуляции биосферы, которая производит органическое вещество, исходное для углеводородов.



Образование нефти и газа Месторождения углеводородов есть знаковые свидетельства активизации Земли и

неразрывности геосферных и биосферных процессов. Хотя образование нефти связывается со времен М. В. Ломоносова с биологическими останками, однако значение биосферы занижено даже в теории органического происхождения нефти и газа.

Теория замыкается в геохимических процессах преобразования рассеянного органического вещества при конседиментационном уплотнении и прогреве осадочных отложений до 400 °C и миграции нефтегазовых флюидов со скоплением в структурно-литологических ловушках под плохо проницаемыми толщами. Неравномерность накопления углеводородов традиционно поясняется цикличностью осадконакопления, но также существуют воззрения о влиянии климата и биологической продуктивности.

Между тем за всем этим кроется геодинамическая цикличность, предопределяющая неровное распределение мировых ресурсов нефти и газа, а также каменного угля в стратиграфическом разрезе фанерозоя (рис. 52: Д, И в главе 10). Тектоника претворяется в типе и масштабе осадочного бассейна, в условиях накопления и составе осадков, в степени их прогрева и катагенетического преобразования, в соотношении нефтематеринских, коллекторских и изолирующих толщ и всесторонне контролирует накопление нефти и газа. Тектоника контролирует и накопление углей, образующихся в результате ритмического погружения и преобразования захороненных торфяников.

Но даже интенсивное накопление осадков не создаст и малой залежи углеводородов или угля при малом поступлении органического вещества, что видно по мощным, но бесперспективным толщам. Значение биологической продуктивности подчеркивается цикличностью накопления ресурсов углеводородов, которая в целом сопоставима с цикличностью эволюции биосферы. Этим подтверждается органическое происхождение нефти и газа, опирающееся на молекулярную биохимию, но не вполне доказанное в связи с глубокой деструкцией органики. То есть остается теоретическая возможность синтеза углеводородов из глубинных метана и водорода, по теории Д. И. Менделеева.

С происхождением бурых и каменных углей, явно содержащих остатки растений, проблемы нет. В стратиграфическом распределении мировых ресурсов угля четко видны два крупных цикла: выдающийся по масштабу каменноугольный–пермский и позднетриасовый–неогеновый. Рубеж циклов несколько предваряет рубеж палеозойской и мезозойской-кайнозойской мегафаз фанерозойского геодинамического мегацикла, но новый волновой прирост ресурсов начинается только с альпийского геодинамического цикла. В циклах угленакопления повторяется генеральная эволюция высших растений со сменой плауновидных и папоротников голосеменными и цветковыми растениями.

В стратиграфии ресурсов нефти и газа тоже видны два крупных цикла: кембрийский–триасовый и юрский–неогеновый, которые уже полностью соответствуют палеозойской и мезозойской–кайнозойской мегафазам геодинамического мегацикла фанерозоя. Палеозойский цикл состоит из кембрийского–силурийского и девонского–триасового подциклов, а они наряду с юрским–неогеновым циклом соотносятся с сидерическими галапериодами активности Солнца. Ресурсы возрастают во втором галапериоде на протяжении альпийского геоцикла. Так же размечена общая эволюция животного мира.

Накопление углеводородов в связи с активностью Земли и Солнца дает указание на геодинамическую подоплеку жизни, а отражение в динамике накопления ресурсов эволюции животного мира подразумевает образование нефти из высокоорганизованного органического вещества. Цикличность нефтенакопления непосредственно определяется популяционными волнами планктонных, нектонных и бентосных организмов и бактерий, последовательно перерабатывающих остатки растений и фитопланктона и образующих сапропелевое вещество. Не потребленные растительные остатки составляют гумусовое вещество, исходное для газа. Региональное своеобразие пищевой цепи биосферы, производное от тектонической и ландшафтно-климатической обстановки, претворяется или в нефтяной, или нефтегазовой, или газовой специфике осадочных бассейнов.



В нефти практически ничего не сохранилось от исходных биогенных молекул, но ее животное происхождение находит подтверждение в соответствии типов горючих ископаемых системным уровням организации биосферы. Поскольку угли образованы из высших и низших растений, а горючие сланцы главным образом из водорослей, то углеводороды должны быть образованы преимущественно из животных организмов.

Это подчеркивается 20-кратным превышением энергетической ценности ресурсов угля и горючих сланцев над ресурсами нефти и газа подобно соотношению удельной энергоемкости растительного и животного звеньев пищевой цепи. К тому же вся масса морского фитопланктона практически полностью потребляется животными и бактериями. В результате почти половина ресурсов нефти оказывается сосредоточенной in situ в биогенных карбонатных породах, которые в своем большинстве сложены из скелетов кораллов, мшанок, остракод, брахиопод, гастропод, криноидей и фораминифер.

Ресурсы нефти и газа сосредоточены в отложениях фанерозоя, времени активного развития жизни. В докембрии нет явной жизни и практически нет ни горючих сланцев, ни угля, ни углеводородов. Небольшое число нефтяных месторождений с возрастом 1–1,4 млрд лет характеризуют неявную жизнь позднего докембрия. Распространенные в докембрии углистые сланцы и редкие прослои слабо графитизированных углей типа шунгитов выступают свидетельствами совсем примитивной жизни. Но в своем большинстве углеродистые породы архея и протерозоя свидетельствуют о консервации в них углерода, высвобожденного в результате диссоциации мантийного метана.

Интенсивное преобразование литосферы и бурное развитие биосферы в фанерозое обусловили накопление углеводородов, причем эпохи высокой тектонической и биологической активности становились глобальными эпохами накопления нефти и газа. Региональные геофизические (в том числе климатические) и геохимические факторы сказывались в масштабе биологической продуктивности и нефтегазонакопления.

Региональная тектоника конкретизировала время и место формирования залежей, определяя через вещественный состав и скорость накопления осадков надежность захоронения и скорость преобразования органики. Тектоническая активизация вела к перераспределению и сосредоточению залежей. При должном сочетании биологических и геологических факторов осадочный бассейн (регион) становился нефтегазоносным.

География размещения ресурсов углеводородов тоже обусловлена неравномерной биологической продуктивностью. Широтная зональность накопления углеводородов, обозначенная возрастанием на высоких широтах доли газовых ресурсов, запечатлела зональность освещенности и климата, которые контролируют широтный набор биологических видов и уровень биологической продуктивности. Между тем климат неразрывно связан с геодинамикой, а биопродуктивность возрастает в прямой связи с тектонической активностью, на что указывает повышенное содержание рассеянного органического вещества в осадочном чехле зоны перехода от континента к океану.

Сравнительно тектонически пассивные окраины континентов ввиду лучшей сохранности залежей углеводородов приобретают значение континентальных поясов нефтегазонакопления. Их ресурсы локализуются в узлах нефтегазонакопления на пересечении пассивных окраин континентов с критическими широтами и долготами. К таким перспективным на углеводороды узлам относятся осадочные бассейны Северного и Баренцева морей, Гвинейского залива и антарктических морей Росса и Уэдделла.

Вместе с тем большинство крупнейших месторождений нефти и газа приурочено к трансконтинентальному геотектоническому поясу и его Уральскому и Андийскому ответвлениям (рис. 64). Грандиозный горный пояс, в большей части обрамляющий активные окраины континентов, предстает глобальным поясом не только тектонической, но и биологической активности, а окаймляющая его цепочка осадочных бассейнов обретает значение глобального пояса нефтегазонакопления [Голубев, 1989, 1993а].

Ресурсы глобального пояса нефтегазонакопления сосредоточены в глубоких осадочных прогибах и впадинах, которые обеспечивают и накопление, и сохранение



крупных залежей нефти и газа в обстановке высокой тектономагматической активности. Крупнейшие осадочные бассейны на разворотах глобального горного пояса в Средиземноморско-Аравийском и Мексикано-Карибском регионах и стали глобальными узлами накопления нефти, где сконцентрировано свыше половины мировых ресурсов.

Рис. 64. Геодинамика и глобальный пояс нефтегазонакопления

толстые линии — хребты трансконтинентального геотектонического пояса; кружки — крупнейшие месторождения нефти и газа

Высокий нефтегазовый потенциал окраин континентов локализуется в крупных осадочных впадинах на шельфе и у подножия континентального склона. Глубоководное положение осадочных впадин затрудняет поиск и освоение месторождений нефти и газа, но не налагает особых ограничений по специфике образования углеводородов. Большинство подсклоновых структур чехла первоначально формировалось на шельфе, а опустилось в ходе океанизации субконтинентальной коры в позднем кайнозое.

Примером тому послужит Берингово море, где две трети нефтегазовых ресурсов относятся к Алеутской глубоководной котловине. Структурно-тектоническое единство осадочного мегабассейна окраинного моря позволило выделить Беринговоморскую нефтегазоносную провинцию с потенциальными ресурсами свыше 16 млрд т углеводородов в нефтяном эквиваленте [Голубев, 1993а, 1994в,г]. Высокое значение провинции подчеркивается ее положением на одном из четырех разворотов глобального геотектонического пояса, но не в столь климатически благоприятной широтной зоне.

Глобальные зоны и узлы нефтегазонакопления существуют геологически длительное время, чем подразумевается неизменно повышенная биологическая продуктивность в осадочных бассейнах тектонически активных регионов. Этот вывод подчеркивается высокой современной биологической продуктивностью всех нефтегазоносных акваторий, которые относятся к богатейшим рыбопромысловым регионам, как например: Северное море и Гвинейский залив, Баренцево, Охотское и Берингово моря. Повышенная биологическая продуктивность выходит в косвенный показатель нефтегазоносности осадочного чехла малоисследованных регионов Мирового океана.

Высокая биологическая активность в сочетании с активной тектоникой объясняют нахождение крупнейших нефтегазоносных бассейнов в краевых прогибах складчатых систем и рифтогенных грабенах. Вследствие интенсивного поступления обломочного материала осадочные толщи глубоких прогибов быстро наслаиваются и уплотняются и



при этом прогибаются, растягиваясь снизу. Трещины растяжения способствуют подъему горячих водогазовых мантийных флюидов, которые пропитывают толщи, ускоряя катагенетическое преобразование органического вещества и миграцию рассеянных углеводородов. Повышенная сейсмическая активность осадочных прогибов, постоянно испытывающих микропульсации, стимулирует образование и миграцию углеводородов.

Все месторождения нефти и газа приурочены к узлам планетарной трещиноватости (рис. 65), которые приобретают значение поискового признака. Более перспективны в осадочном бассейне узлы пересечения осевых и бортовых разломов с поперечными разломами, особенно в виде седловин валов. Над узлами разломов тектонически формируются локальные поднятия чехла, образующие структурные, литологические, стратиграфические и дизъюнктивные ловушки углеводородов, причем мелкая трещиноватость улучшает коллекторские свойства пород в случае низкой пористости.

Рис. 65. Геодинамика и нефтегазовые месторождения

тонкие линии — крупноячеистая сеть планетарной трещиноватости; кружки — крупнейшие месторождения нефти и газа

Листрические разломы обеспечивают горизонтально-вертикальную миграцию углеводородов, поскольку объединяют в единое целое разломную сеть бассейна. В ней и собираются порово-пластовые воды, отжимаемые литостатическим давлением. Непрестанная сейсмическая активизация и пульсация дренажной сети производит выжимание наверх нефтеносных вод и газа, которые образуют нефтегазовые оторочки и шляпы локальных поднятий чехла, соляных куполов, глиняных диапиров и рифов.

С геодинамикой комплексно связан не только органический, но и неорганический синтез углеводородов, что относится к сугубо мантийному метану. Метан постоянно высачивается вместе с ювенильными водами в процессе полициклической импульсной дегазации Земли и слагает прослои снегообразных газогидратов. Газогидратные отложения наиболее распространены в донных осадках активных окраин континентов и в океанах, а по ресурсам в десятки раз превосходят органические углеводороды.

Приток и накопление глубинного метана есть следствие астеносферной субдукции и тектонической активности зоны перехода от континента к океану, притом выделяющейся отложением тонко переслаивающихся песчанистых пористых и глинистых плохо



проницаемых осадков. Под глинистыми покрышками в должных термобарических обстановках и образуются прослои газогидратов, более частые и мощные в зонах и узлах сети трещиноватости в пределах полей аномально повышенного теплового потока.

Таким образом, геодинамика контролирует производство и накопление всех видов углеводородного сырья посредством тектонических, климатических, биологических и собственно физико-химических процессов. Их системные связи делают реальным перерастание осадочно-миграционной теории нефти и газа в общую теорию нефтегазообразования. Намечается и новая теория происхождения и эволюции жизни.


Часть IV. Физика жизни Глава 13. Природа биосферы

Вымирания и филогенез Жизнь есть столь геологически значимый аспект эволюции Земли, что вместе с

понятием геосферы сложилось понятие биосферы, биогеохимическое значение которой раскрыто В. И. Вернадским. Между тем сфера жизни лишь тонкой пленкой покрывает Землю, занимая приземный слой атмосферы и гидросферу преимущественно до глубин 70–100 м, куда доходит солнечный свет. Появление биосферы в зоне взаимодействия твердой и газожидкой оболочек Земли и ее поверхности с космическим излучением говорит о связи жизни с геодинамикой [Голубев, 1992а,б, 1993в, 1994а, 1995, 1996а,б].

Стратиграфическая корреляция биогенных и терригенных осадочных комплексов уже свидетельствует о развитии биосферы в одном ритме с литосферой, что возможно только под управлением общего динамического пульса Земли. Геодинамические циклы и мегациклы эволюции земной коры по 155–195 и 1550–1700 млн лет и усматриваются в волновой эволюции органического мира, радикально изменявшегося на рубежах геоциклов и полуциклов. Преобразования в экстремальные эпохи геоциклов длятся 5–15 млн лет, начинаясь с глобальных вымираний и завершаясь появлением новых корневых биологических видов. Биосферные революции на рубежах мегациклов намного длительнее, а в целом охватывают крайние стадии (четверти) пограничных геоциклов.

Глобальные вымирания видны по динамике прироста морских организмов (рис. 66) и статистически определились в середине XX века по резкому сокращению количества основных родов и семейств животного мира (рис. 52: Ж в главе 10). Вымирания в конце ордовикского, девонского, пермского, триасового и мелового периодов подтвердили в 1984 году Д. Рауп и Дж. Сепкоски на статистической базе 3500 семейств морских организмов, которые в те времена вымерли на 12, 14, 52, 12 и 11% соответственно. Между этими великими вымираниями обозначились менее масштабные вымирания, повторявшиеся в палеозое через 34 млн лет, а в мезозое–кайнозое через 26–28 (31) млн лет, однако это есть усредненные величины. Ведь вымирания происходили на рубежах всех отличных по продолжительности периодов (и эпох) биостратиграфической шкалы, которая детально подразделяется по смене руководящих групп фауны и флоры.

Рис. 66. Динамика прироста семейств морских животных

черными кружками отмечены великие вымирания (по Э. Уилсону)

Утверждение определенной периодичности вымираний вывело из забвения учение катастрофизма, представлявшего историю Земли как череду деятельных катаклизмов.

Глава 13. Природа биосферы


Учение было заложено в начале XIX века основателем палеонтологии Кювье в виде мультикреационизма — многократных актов божественного творения природы, как видно, хлопотного и бесконечного дела. Биологические виды вымирают постоянно, а вымирания родов и семейств растянуты на сотни тысяч и первые миллионы лет и не вполне синхронны в разных частях Земли. Некоторые роды перед вымиранием входят в упадок, сокращаясь по численности и видовому разнообразию. Но рядом с ними живут таксоны, испытывающие эволюционный расцвет вопреки глобальному мору (рис. 68).

Вымирания выглядят ужасающими катастрофами, но есть подготовительные акты конструктивной эволюции органического мира, что видно по последующему всплеску разнообразия и числа видов (рис. 66). Вымирания могут считаться катастрофами до тех пор, пока неизвестен их закономерный приход и пока страшит смерть, которая на самом деле есть оборотная сторона жизни и необходимое условие прогрессивной эволюции. Жесткая логика вымираний подтверждает неслучайный ход филогенеза, с разной периодичностью и глубиной обновляющего биосферу, в результате прирастающую.

Масштаб вымираний отражает степень космогенного возбуждения Земли на рубежах геодинамических мегациклов и мегафаз, циклов и фаз. Неравнозначны даже пять великих биосферных кризисов, а к ним должно добавить вымирание в конце криптозоя мягкотелой фауны, которая оставила эфемерные следы, но породила геологически явную жизнь фанерозоя. Это вымирание наряду с пермским вымиранием, когда в условиях геотектонической революции и начала океанизации вымерло около 95% морских и 70% наземных видов животного мира, обозначили кризисы высшего ранга.

Предкембрийское вымирание отметило окончание протерозойского мегацикла, а пермское вымирание — окончание палеозойской мегафазы фанерозойского мегацикла. Все великие вымирания непосредственно приурочены к экстрем-точкам базовых геодинамических циклов: предкембрийское вымирание — к окончанию байкальского геоцикла, ордовикское и девонское вымирания — к срединной инверсии и окончанию каледонского геоцикла, пермское и триасовое вымирания — к инверсии и окончанию герцинского геоцикла, а позднемеловое вымирание — к инверсии альпийского геоцикла.

Вымирания и мутации в начале каледонского и на окончании герцинского геоциклов отметили границы палеозоя с криптозоем и мезозоем, тогда как вымирание в середине альпийского геоцикла отметило границу мезозоя и кайнозоя (рис. 52: Д, Ж в главе 10). Мир наземных растений появляется с последней стадии каледонского геоцикла, а радикально обновляется с последней стадии герцинского и второй половины альпийского геоциклов. Рубеж кайнозоя, равновеликого только половине альпийского геоцикла, нечетко выражен в эволюции животного мира. Выделение кайнозоя больше вызвано сравнительно недалекими и впечатляющими изменениями биосферы, что отражает умножение видового разнообразия при эволюционном ускорении филогенеза.

Вымирания явно сопровождаются мутациями и выходят в ключевую проблему биологической эволюции, вообще анализируемой с биогенной или абиогенной позиции. Первыми были осмыслены биогенные факторы вымираний в виталистических (автогенетических) теориях об ослаблении энергетики и способности биологического вида к изменчивости, то есть истощении жизненной силы (энтелехии, по Аристотелю) как это происходит при старении организма. В конце XVII века Жак Батист Ламарк создает первое эволюционное учение, которое объясняет филогенез изменениями окружающей среды и внутренним стремлением организмов к совершенствованию с упражнением жизненно важных органов и развитием качеств, необходимых для существования.

Идея наследования приобретенных признаков разрабатывается с середины XIX века в неоламаркизме и нашла воплощение в селекционной практике растениеводства и животноводства. Идея плодотворно развита И. В. Мичуриным, но скомпрометирована политизированной дискуссией мичуринца Т. Д. Лысенко и генетика Н. И. Вавилова.

Почти сразу за биогенными наметились абиогенные факторы филогенеза в виде мультикреационизма. Приземляя полумистические теории, Чарлз Дарвин в 1859 году

Часть IV. Физика жизни


публикует теорию естественного отбора случайных изменений организмов, и эта эволюционная теория благодаря опубликованным в 1865 году Грегором Менделем эмпирическим закономерностям наследственности встала на три краеугольных камня: изменчивость, наследственность и естественный отбор. Оформившаяся в первой половине XX века генетика нашла претворение в неодарвинистской (синтетической) теории, которая утверждает отбор случайных мутаций на уровне популяции и на исходе века всё более замыкается в молекулярной биологии. Заложенная в 1924 году А. И. Опариным геохимическая теория возникновения жизни стала главенствующей.

Вымирания связывались с ландшафтно-климатическими катастрофами и в первую очередь с оледенениями, которые пояснялись тектонической и климатической цикличностью, в том числе галактическим годом. Но тектонические изменения в целом оказались постепенными, не повсеместными и неоднозначными и их сменила геохимия: катастрофические изменения состава атмосферы и океана или радиационного фона.

Геохимические катастрофы связываются со всплесками космического излучения при прохождении Землей галактических радиационных поясов или падениями астероидов с мировыми пожарами, запылением атмосферы и великой тьмой, кислотными дождями и иными жуткими бедствиями. Метеоритные удары через 26 млн лет поясняются циклическим колебанием орбиты Солнечной системы с возмущением кометного облака Оорта. Либо поясняются периодом обращения и приближения гипотетического двойника Солнца Немезиды — труднообнаруживаемого красного или коричневого карлика, находящегося за облаком Оорта и сопровождаемого кометным роем. По данным NASA 2012 года, таких звезд с периодом обращения 25–27 млн лет не обнаружено.

Ландшафтно-климатические и геохимические изменения, несомненно, вносят вклад в глобальные вымирания, однако не объясняют всю последовательность вымираний, к тому же избирательных. Глобальная гибель таксонов при кратковременных изменениях среды обитания сомнительна в принципе: даже при выживании где-то одной популяции жизнеспособный таксон должен восстановить свою численность, но такие случаи неизвестны. Между тем определенная корреляция вымираний таксонов с различными геосферными событиями свидетельствует о зависимости тех и других от геодинамики.

Ни земные, ни космические катастрофы, тоже вносящие вклад в вымирания, и даже комплексное схождение этих факторов недостаточно для объяснения глобальных биологических революций. Ведь в эти экстремальные эпохи не только избирательно вымирают корневые таксоны, но и отпочковываются прогрессивные филогенетические ветви. Всё это в сочетании с эволюционным расцветом иных таксонов, не обращающих внимания на глобальные вымирания, дает указание на системное единство внешних и внутренних факторов филогенеза. Их общая основа может быть только физической.

Физика глубоких мутаций Неодарвинистским инструментом филогенеза считаются случайные микромутации и

макромутации. Они в общем и целом вызываются физическими, физико-химическими и биологическими мутагенами и самым действенными считаются рентгеновские и гамма-лучи, нейтроны и протоны. В этом свете всплески космического излучения выходят в факторы филогенеза, но непосредственным фактором выступает ответное возбуждение ядра Земли. Усиление ультракороткого ритма геодинамического поля сопровождается всплеском геомагнитного и гравитационного полей. Неслучайные мутации происходят в экстремальные эпохи геоциклов разного ранга, а приурочены к узлам матрицы геополя.

Видообразующие мутации предопределены прохождением Солнечной системой экстрем-точек галактической орбиты и уплотнением потока космического излучения: галактического и солнечного. Мутации учащаются и углубляются на максимумах активности Солнца разного порядка, когда солнечный ветер становится ураганом разреженной плазмы, обрушивающейся на Землю. При минимумах солнечной



активности мутации вызываются главным образом излучением галактического ядра и вспышками сверхновых звезд, которых регистрируется несколько сотен в год.

Космическое излучение содержит до 90% протонов и до 7% альфа-частиц, а также электроны, ядра тяжелых элементов и другие элементарные частицы, в том числе нейтрино. При взаимодействии частиц с магнитосферой и атмосферой генерируется вторичное излучение. Космические частицы высокоэнергетичные, причем галактические частицы на несколько порядков мощнее солнечных. В любом случае, их максимальных энергий достаточно для возбуждения химических элементов ДНК и подвижных генов, но галактические частицы способны к разрыву более прочных молекулярных связей.

Вероятность и глубина мутаций возрастают по мере усиления космического излучения и ультракороткого георитма в экстрем-точках георитмов и геоциклов высшего ранга. Тогда происходят экскурсы и инверсии геомагнитного поля, которые предваряются и сопровождаются утончением и разрывом озонового слоя, всё хуже и не везде защищающего от солнечной радиации. Потрясенная космическими частицами ДНК перестраивает ослабленные и разорванные молекулярные связи (вплоть до изменения числа хромосом) под влиянием экстремальных вариаций геодинамического поля, действующего вместе с производными от него геомагнитным и гравитационным полями.

Сами по себе полициклические вариации геофизических полей способны только к менее энергозатратным малым мутациям и модификациям (переориентации) связей ДНК. Этим объясняются генетические модификации при рекомбинациях родительских генотипов во время зачатия. Этим же объясняется феномен генетического дрейфа, который свойственен не только вирусам, но и человеку (человечеству) и выражается в психических особенностях характерных поколений. Их волновая смена обусловлена дрейфом геофизических полей в соответствии с многолетним георитмом, параметры которого пульсируют в формате векового и тысячелетних (многовековых) георитмов.

Геофизическая модификация генотипа сродни ориентации кристаллизующегося минерала геомагнитным полем, фиксирующимся в остаточной намагниченности горных пород. Живая клетка предстает жидкостным аналогом и эволюционным преемником кристаллов, которые даже при статичной динамике жесткой пространственной решетки способны к восприятию физических полей и росту, становясь в друзах похожими на окаменевшие цветы. Реакция живой клетки на гравитационное поле установлена еще в XIX веке: икринки амфибий разворачиваются по своей оси симметрии в соответствии с вектором гравитации, причем деление яйцеклетки происходит параллельно вектору.

Вариации геофизических полей сравнительно более экстремальные в узлах матрицы геодинамического поля (сети планетарной трещиноватости), поскольку туда ориентируются затменные лунно-солнечные гравитомагнитные волны, стягивающие на себя космическое излучение. В связи с этим коренные мутации сосредоточиваются в локальных районах — центрах видообразования, причем ранг родного геодинамического узла претворяется в таксономическом ранге образующегося биологического вида.

Благодаря площадным геофизическим аномалиям однотипные мутации затрагивают большинство индивидов генетически нестабильной популяции, что повышает шансы выживания мутантов при внутривидовом и межвидовом отборе. В результате серии мутаций еще не устоявшегося генома на протяжении экстремальной эпохи идет экспресс-эволюция корневого вида, причем редкость и затерянность ее следов поясняют неполноту палеонтологической летописи (зияния в череде преобразований вида).

Геномная мутация вообще избирает активированную зародышевую (половую) клетку с резонансно настроенной на георитмы ДНК и может сопровождаться «непорочным» партеногенезом. Обновленная структура ДНК задает эволюционный (таксономический) потенциал нового корневого вида, означающий спектр возможных перестановок генов. Генетический потенциал и есть жизненная сила, обеспечивающая возрастное развитие таксона. Потенциал реализуется модификациями генотипа при половых рекомбинациях,



а раскрывается полициклическими генными и хромосомными мутациями. Геофизически сходные мутации наделяют близкородственные таксоны гомологичными качествами.

Корневые виды зарождаются в начале геодинамических мегациклов, циклов и их стадий, становящихся как бы повивальными и отмеряющих продолжительность жизни новых таксонов. Сила возбуждения Земли сказывается в их энергетике, жизнестойкости и эволюционной гибкости. Стадии и этапы повивального геоцикла преломляются в развитии таксона, который олицетворяет сверхорганизм, проходящий стадии детства и молодости, зрелости и старости. Стадии попарно составляют этапы подъема и спада, завершающиеся эпохами бурного расцвета и вымирания (перерождения) таксона.

Стадийное развитие корневого вида размечается длиннопериодными вариациями параметров ультракороткого георитма на протяжении повивального геоцикла, причем возвращение параметров к исходному уровню ведет к угасанию таксона, разросшегося до семейства и выше. Зарождение и развитие родов и видов контролируется разделами геоциклов и циклами низшего ранга, чем определяется средняя продолжительность жизни вида порядка 5 млн лет. Пульсирующая в многокомпонентном ритме Земля производит все новые виды, разнообразя биосферу. Каждый из мегациклов и геоциклов нашел воплощение в развилках и ветвях филогенетического дерева, олицетворившего организменную конституцию биосферы и утверждающего реальность высших таксонов.

Вечнозеленое, но циклически осыпающееся и снова оплодотворяемое при порывах космического ветра и геодинамических встрясках дерево жизни тянется вершиной к животворящему Солнцу, а корнями уходит к пульсирующей сердцевине Земли. Корневище филогенетического дерева дает сходные отростки в географически удаленных, но геофизически сходных узлах матрицы энергоинформационного геополя.

В разных местах Земли одновременно появляются различные популяции единого вида и близкородственные виды, что и завершает ничьей бесконечный спор монофилии и полифилии. Глобальный ультракороткий георитм закладывает общие (отличительные) черты вида, тогда как региональная специфика георитма придает им популяционное своеобразие. Геологическое (геохимическое) и ландшафтно-климатическое своеобразие регионов обитания закрепляет своеобразие популяций и соседствующих видов, которые по причине геоэкологической изоляции составляют в целом неповторимые биоты.

Филогенетическое дерево чутко реагирует на изменения климата, которые как производные от геодинамики реализуют генетический потенциал таксонов в плане адаптации и проводят естественный отбор, отсеивая нежизнеспособные особи и виды. Равно значимы изменения состава атмосферы в связи с вулканической активностью и возрастной эволюцией Земли. Климатические и геохимические факторы претворяются в микроэволюционной составляющей филогенеза, которая означает генетические модификации на уровне популяции в условиях изменяющейся экологической среды.

От случайного (стохастического) хода филогенеза остается не более чем дискуссия. Эволюция жизни детерминирована (канализирована) полициклическими вариациями космических и земных физических полей, усложняющими филогенетическое дерево. Корневой вид предстает в значении полуфабриката новой ветви, доводимой целевыми мутациями через промежуточные виды до определенного совершенства, возможного для его генома. Так же, но посредством подвидовых мутаций эволюционирует всякий вид, притом постоянно модифицируемый текущими георитмами на уровне индивидов.

Динамика филогенеза Ежедневная жизнь биологических видов регулируется геодинамическими ритмами от

года до сотен и тысяч лет, поднимающими волны жизни с разными периодами и амплитудами. Более известны многолетние (10–20 лет) волны изменения численности популяций, которые, как и вымирания, тоже связываются с абиотическими и биотическими факторами, но главным образом с пищевыми отношениями между видами по типу хищник – жертва. Однако борьба за существование не более чем опосредует и



камуфлирует генеральную разметку волн жизни многолетней цикличностью активности Солнца и Земли. В этом контексте примечательны вариации геомагнитного поля, оказывающего влияние на электрохимическую проницаемость клеточных мембран.

У всех организмов также известны биоритмы с периодами от минут до года, но их происхождение остается в тени и они в целом считаются функцией организма. Между тем биоритмы воспроизводят лунно-солнечные георитмы от коротких до многолетних, а реализуются через ультракороткий биоритм. Его параметры пульсируют согласно с врожденными биоритмами и текущими георитмами, обеспечивая повседневную жизнь индивида и возрастной ход онтогенеза. Гелиотропизм и геотропизм растений, особенно «компасных», ясно выказывают ориентацию всего живого на светящее Солнце и притягательное ядро Земли. Механика биоритмов рассмотрена в отношении человека во второй книге, а ниже излагаются положения биоритмики, относящиеся к филогенезу.

Многоуровневый биоритм расписывает протекание всех процессов в организме и составляет основу жизни, раскрывая тем самым биофизическую подоплеку филогенеза. Аномальные вариации геодинамического поля в экстрем-точке геодинамического цикла не только вызывают видообразующую мутацию, но и записывают в полинуклеотидной структуре ДНК повивальную ритмику геополя и производных от него геофизических полей. Георитмика претворяется в биоритмике обновленного организма и нового вида, причем степень экстремальности биоритма олицетворяет жизненную силу вида.

В ДНК нового вида запечатлеваются параметры ультракороткого георитма, постоянно модулируется по амплитуде, частоте и фазе всеми георитмами и геоциклами и потому эволюционно неповторимого. Тончайшая дрожь ядра Земли переходит в колебания ядра зародышевой клетки, которые разворачиваются в индивидуальный ритм жизни по мере поступательного полициклического возбуждения цепочки ДНК текущим георитмом.

Текущий георитм модулирует биоритм по амплитуде и стимулирует его при резонансном наложении. При малом резонансе биоритм отчасти корректируется за счет захвата и сдвига фазы, модифицируя при этом ДНК и производимые белки посредством информационной РНК. Модификации углубляются в экстрем-точках типового для вида ритма возрастного развития, поправляя норму нейрофизиологического реагирования, которая в обновленном качестве передается потомству. Фенотипическая коррекция генотипа составляет онтогенетическую (собственно микроэволюционную) составляющую филогенеза, тоже испытываемую естественным отбором в экстрем-точках жизни.

Биоритм корректируется нервной системой, которая с помощью резонаторных систем организма воспринимает ультракороткую ритмику физических полей. Одновременно нервная система излучает энергоинформационное биополе, содержащее все свойства и качества организма, ибо объединяет клеточные биополя, генерируемые вибрирующими молекулами ДНК. Полевая субстанция организма исполняет интеграционную и коммуникационную функцию, обеспечивая его жизнедеятельность как сложной системы, индивида популяции и элемента биоты (и биосферы). Сверхслабые биополя имеют принципиальное сходство с энергоинформационным геополем и модуляция ими его частотных каналов обеспечивает их тонкие взаимодействия на значительном удалении.

Организмы есть биофизические камертоны, резонансно настроенные на параметры повивального для вида георитма, но генетически модифицируемые в каждом поколении. Индивидуальные особенности ДНК придают ей значение биоритмической программы жизни, последовательно активируемой ранжированными экстрем-точками георитмов, повивальными для индивида. Одновременно биоритм испытывает многолетний и вековой дрейф под влиянием текущего георитма, причем ступенчатое рассогласование биоритма с георитмом обусловливает смерть. Так же отмерен срок жизни вида.

Продолжительность жизни корневого вида соразмерна с повивальным геоциклом высшего ранга, а именно с геоциклом или мегафазой геодинамического мегацикла. Заложенные их повивальной экстрем-точкой параметры биоритма определяют рамки адекватного реагирования таксона на полициклические вариации динамического поля



Земли и потенциал микроэволюционных мутаций, которые необходимы для приспособления к изменяющейся окружающей среде. Для простейших организмов в качестве повивальных выступают мегациклы, гарантирующие их «вечную» жизнь и поправляющие генетические сбои, неизбежные при столь длительном воспроизводстве.

Жизнь корневых видов по большому счету повторяет ход повивального геоцикла с фазами по 30–50 млн лет. Первый полупериод геоцикла воплощается в этапе эволюционного подъема вида, на протяжении которого раскрывается его генетический потенциал посредством генных мутаций в геодинамически экстремальные эпохи. В конечном счете разнообразие корневого вида может расширится до рода или семейства.

Адекватная георитмике и геофизической среде и резонансно стимулируемая биоритмика выводит биохимические процессы на максимум интенсивности, реализуя таксономический потенциал жизненной силы. Генетическое усложнение контролируется внутривидовой и межвидовой конкуренцией, закрепляющей прогрессивные признаки через рефлекторное научение и естественное упражнение органов. Этап эволюционного подъема завершается эпохой расцвета в срединной экстрем-точке геоцикла, когда таксон достигает максимальной численности и наибольшего распространения.

Второй полупериод повивального геоцикла начинается с инверсии геофизических полей, которая инициирует вхождение таксона в этап эволюционного спада. Постепенный уход ультракоротких георитмов из диапазона реагирования таксона сказывается в ослаблении биоритмики с упадком жизненной силы и воспроизводства.

В условиях истощившегося потенциала прогрессивных генных перестановок мутации наслаивают бесполезные и вредные качества, которые умножаются рекомбинациями и скрещиванием и ведут к сверхспециализации и регрессивному усложнению организмов, вплоть до гипертрофии органов и уродств. Накапливаются генетические отклонения и болезни, в том числе нейрофизиологические. Нарастающий диссонанс крайне специализированного таксона с динамично изменяющейся средой сужает его жизненное пространство, и он всё более вытесняется соперниками из экологической ниши.

Окончание повивального геоцикла с определенным возвращением геофизической среды к первичному для таксона состоянию, но теперь чуждому ему вследствие мегациклических изменений параметров георитма, вконец затрудняет адекватное биофизическое реагирование таксона. Маятник видовой биоритмики замирает, а при мощном динамическом возбуждении Земли в финальной экстрем-точке геоцикла начинает биться в агонии с десинхронизацией ведущих организменных процессов.

Таксон в скором времени утрачивает иммунитет к самым разным и прежде неопасным заболеваниям, которые становятся повальными и смертельными. За несколько поколений на уровне популяции происходит вымирание таксона, в целом импульсное по причине многоуровневой цикличности экстремальных вариаций геодинамического поля. Популяционные особенности жизненной силы наряду с ее периодическими всплесками растягивают вымирание таксона на тысячи и миллионы лет.

Возрастную депрессию таксона усугубляют глубокие всесторонние изменения среды обитания в геодинамически экстремальную эпоху: геотектонические и геохимические, ландшафтные и климатические, при случае обостряемые космическими катастрофами. Наиболее сказываются геомагнитные инверсии и изменения наклона Земли с ломкой широтной зональности климата, продолжительности сезонов года и светового дня.

Даже если не наступает полярное или низкоширотное оледенение многие виды угнетаются непривычной и убийственной тьмой. Сочетание нежизненных внешних и внутренних факторов предрешает вымирание депрессивных таксонов или их эволюционное перерождение. Экстремальные условия сказываются и на иных таксонах, прерывая до срока жизнь видов, которые не выносят биоритмические стрессы и экологические кризисы, превосходящие их генетические возможности приспособления.

Полярные концепции эволюционизма и катастрофизма оказываются в подоплеке взаимодополняющими, но в новом понимании филогенеза как динамического. Его



макроэволюционная составляющая означает революционные преобразования биосферы в связи с возбуждением Земли в экстрем-точках геоциклов и мегациклов и в результате вымираний и макромутаций разного ранга. Прогрессивное усложнение и расхождение генетических признаков выражается в циклическом приросте и ветвлении филогенетического дерева, отжившие ветви которого предварительно сносятся геодинамическим стрессом. Лавинный прирост разнообразия исходных для мутаций организмов обусловливает эволюционное ускорение темпов развития биосферы.

Гораздо более длительные межреволюционные эпохи характеризуют собственно эволюционную составляющую филогенеза, означающую непрестанное приспособление таксонов к меняющейся окружающей среде. Множественные относительно неглубокие мутации ведут к сближению строения и функций разных групп организмов, занимающих общую экологическую нишу, по большому счету океанскую, материковую и воздушную. Эволюция этого ранга определяется борьбой за существование с выживанием организмов, которые адекватно реагируют на среду и адаптируются к ней посредством научения и генетической передачи набираемого опыта жизни (рефлекторного знания).

Текущая эволюция и макроэволюция биосферы и жизни в целом однотипно канализируются изменениями окружающей среды, в основе полевой. В этом свете жизнь представляет собой способность высокоорганизованного органического вещества к функциональному реагированию на полициклические вариации физических полей. Таким образом, понятия прогресса и регресса для живой и неживой природы смыкаются.

Механика и принципы динамического филогенеза высвечивают общую подоплеку взаимоисключающих неоламаркистской и неодарвинистской теорий. Не остается в стороне и теория номогенеза Л. С. Берга, которая создана в середине XX века и исходит из фактов параллельного и конвергентного развития таксонов и преадаптации видов — зарождения новых свойств и органов еще до потребности в них. Ведь филогенез предопределяется и целеполагающими мутациями, задающими посредством биоритмов жизненную силу, и естественным отбором, закрепляющим перспективные новшества.

Происхождение жизни Как бы запрограммированные перспективные преобразования биологических видов

находят объяснение в свете направленного филогенеза, неотрывного от возрастной эволюции Земли. Потому неудивительно, что знаковые ландшафтно-климатические и геохимические изменения вышли в ведущие факторы филогенеза, позволив биологии трактовать жизнь как способность к упорядоченному обмену веществ с окружающей средой. Но геохимия только овеществляет абиогенные основания жизни и недостаточна для понимания ее происхождения, связанного с энергоинформационным полем Земли.

Всякий индивид, вид и биосфера в целом есть чуткие биофизические системы разного ранга, настроенные на микропульсации Земли, в свою очередь пульсирующей в ритме Солнца и Галактики. Вселенско-солнечный алгоритм направляет эволюцию жизни, а Земля практически обеспечивает филогенез и онтогенез. Так обновляется теория абиогенного происхождения жизни, которая вышла из древней идеи самозарождения и при этом выказывает свое сродство с тоже древней идеей вселенских зародышей жизни.

Панспермия сегодня трактуется как занос микроорганизмов на Землю метеоритами или давлением света, но этим не проясняется сам первоисточник жизни. Между тем им является вселенское энергоинформационное поле, производящее органическую жизнь по всей Вселенной в узлах ее динамической матрицы. Идеей панспермии невольно подтверждается вселенский характер алгоритма жизни, но принижается материнская роль Земли, которая непосредственно произвела жизнь, наделив ее своей ритмикой.

Даже в случае заноса из космоса неких спор жизни перед ними встает барьер чужеродных георитмов, которые обусловливают планетарную неповторимость форм жизни, органично связанных с физическими полями родной планеты и всей Солнечной системы. Призрачные следы микроорганизмов в углеродистых метеоритах и признаки



органических соединений в атмосферах планет свидетельствуют только о едином алгоритме жизни, разносимом космическим излучением и в частности Солнца.

Микроорганизмы могли быть занесены из пояса астероидов — обломков планеты Фаэтон, который занимал срединное положение в планетной системе между Юпитером и Марсом и тоже был в благоприятных для жизни условиях. Однако Фаэтон в возрасте 0,6 млрд лет был разорван при резонансном соединении центров масс внешних и внутренних планет на исходе катархейского мегацикла развития Солнечной системы.

Простейшие формы жизни были тогда и на Земле, которая тоже занимала срединное орбитальное положение, но среди планет земной группы, и потому была способной к вынашиванию и расцвету жизни. Узловое положение Земли наделило ее активной динамикой и узкой полосой физических условий, при которых возможен органический синтез и филогенез. На других планетах земной группы действуют неблагоприятные для жизни факторы: иной состав атмосферы и отсутствие жидкой воды, а на планетах-гигантах и малый приток солнечного тепла (у Юпитера в 25 раз меньший, чем у Земли). О значении солнечного обогрева и свободной воды говорит температура ее замерзания, с чего начинается угасание жизни и что сопровождается общим замиранием планеты.

Нежизненные физические факторы застопорили органический синтез, начавшийся на ряде планет после аккреционного разогрева, но выживший и продвинувшийся на Земле. В этом состоит заслуга Луны, придавшей живость динамическому полю Земли и в частности геомагнитному полю. Именно массивный спутник и выразительное магнитное поле предстают двуединым признаком планеты как питомника жизни. По сравнению с полем Земли только поле Юпитера на порядок сильнее, у Урана и Сатурна почти такие же поля, а у Меркурия поле очень слабое, а у Венеры и Марса полей практически нет.

Юпитер скрыт под толстой водородно-гелиевой атмосферой с примесью метана, аммиака, углекислоты и воды, но, судя по его средней плотности, имеет каменное ядро величиной с Землю, четыре крупных спутника и находится не так далеко от Солнца. Всё это делает Юпитер претендентом на роль второго солнечного питомника жизни, притом качественно другой. Резко отличные от Земли периоды обращения и вращения Юпитера (11,86 года и 9 час. 56 мин.) в сочетании со статусом газового гиганта, своеобразием вещественного состава и множеством резонансно движущихся спутников должны сказаться в усложнении биоритмики и генетики и иных темпах онтогенеза и филогенеза.

Каким образом произошла жизнь? — это другой вопрос, как, впрочем, и для чего произошла? Геологически мгновенное возникновение высокомолекулярных соединений не есть чудесный плод произвольных комбинаций химических элементов и молекул, для случайных перестановок которых недостаточно даже вселенского времени. Что же остается говорить о случайности мутаций в ходе филогенеза, создавших человеческое сознание. Между тем при равной встречаемости в природе правых и левых изомеров органических молекул (вращающих плоскость поляризации вправо и влево) живому веществу присуща хиральная асимметрия, с наличием только одной из двух возможных зеркально-симметричных биомолекул. Асимметрию задают правые нуклеотиды и левые аминокислоты, образующие соответствующие нуклеиновые кислоты и белки.

Перспективные правые нуклеотиды и левые аминокислоты, должно быть, отобраны правым вращением Земли и ее левым обращением, в том числе движением оси вращения по прецессионной спирали. Кинематика Земли в свою очередь продиктована левым вращением Солнца и правым вращением Галактики. В итоге сложилась зеркальная симметрия всего сущего, наглядная по закрученным (чаще вправо) ползучим и вьющимся растениям, бактериям, раковинам и рогам животных. Органический синтез повторил в высшем качестве зеркальную симметрию правых и левых элементарных частиц, молекул и минералов, а направлялся космическим излучением, прежде всего поляризованным солнечным светом. Посредником стала ультракороткая ритмика Земли, влияющая на атомные и молекулярные ритмы и направлявшая многостадийный синтез.



Эндогенная деятельность Земли вещественно обеспечила органический синтез и возникновение жизни. Синтез скрыт в догеологическом сумраке катархейского геодинамического мегацикла (4,5–3,8 млрд лет назад), но, судя по всему, начался по его окончании в условиях Земли, разогретой при разделении исходного вещества. Бурная мантийная конвекция и дегазация обусловили образование первичной литосферы и конденсацию воды. К концу катархея парящие мелкие моря покрыли местами унылую и безжизненно мрачную земную твердь, иссеченную дымящимися вулканическими трещинами. Моря углублялись вдоль валообразных тектонически активных поясов.

Появление твердой земной коры и геодинамическая экстремальность конца катархея были необходимыми и достаточными условиями органического синтеза. Горячая минерализованная вода, стимулирующая химические реакции и основная (до 70–90%) составляющая организмов, активно участвовала в атмосферных взаимодействиях водорода, кислорода, углерода, азота. Сложившие биофильные элементы и соединения выказали значение биосферы как целевого органического продукта физико-химической дифференциации Земли, продолжающей дифференциацию газопылевой туманности.

Окончание катархейского мегацикла возрастного развития Солнечной системы стало финальным только для Фаэтона и его органических зачатков. Крайнее, но плодотворное возбуждение испытывала экстремальная Земля, окутанная бушующей атмосферой и всполохами мощнейших гроз. Молнии непрестанно ударяли в геодинамических узлах, не давая замереть великому множеству вулканов, прирастающих вместе с земной корой. Вулканические газы пополняли атмосферу и поставляли биофильные элементы, на что указывают простые органические соединения в парах и гидротермах современных вулканов. Но именно вещественная простота и непосредственность возбуждения юной Земли смогли произвести первичную жизнь, в наше время уже невоспроизводимую.

Жизнь зародилась в экстремальных точках поверхности Земли, в зоне ее прямого контакта с космическим (солнечным) излучением, а произошла из морской воды, с которой так сходны околоплодные воды человека. Синтез органических соединений, как видно, начался в мелких морях под действием жесткого и корпускулярного излучения и грозовых разрядов в восстановительной атмосфере, состоявшей из вулканических метана, углекислого газа, аммиака, сероводорода, циановодорода и паров воды.

Реальность такого синтеза подтверждается лабораторными экспериментами. К тому же радиационный фон катархея превосходил современный фон на порядок, а создавался не только излучением молодого активного Солнца, но и самой Землей, которая изобиловала еще не распавшимися тяжелыми изотопами. Именно аномальный радиационный фон, генетически запечатленный сине-зелеными водорослями, объясняет их активное размножение в системах водяного охлаждения атомных реакторов.

Водная среда, ослабляющая жесткую солнечную радиацию, выступила колыбелью жизни. Органический синтез сосредотачивался на окраинах морей, омывавших поднятия геотектонических поясов и выделявшихся экстремальными геофизическими полями и физико-химическими процессами. Перемешиваемые мощнейшими лунными приливами и штормами прибрежные воды стали органическим бульоном, где возникла и закипела жизнь. Химические элементы, насыщавшие термальные воды, вышли на роль катализаторов синтеза и вошли в органическое вещество в качестве микроэлементов. В бурой пене бульона органические радикалы сбивались в биомолекулярные сгустки, из которых сложились короткие цепочки нуклеиновых кислот, аминокислот и белков.

Из этих компонентов при участии белковых ферментов образовалась протоклетка. Усложнение вещества канализировалось тонким сродством органических радикалов, продиктованным солнечно-земным алгоритмом геодинамического поля. Появившаяся сначала однониточная закольцованная протоДНК обрастала органокристаллической протоклеткой и стала прообразом нервной системы. Она пульсировала в ритме геофизических полей и запечатлевала ультракороткий георитм в тонкой молекулярной структуре. Клетка перенимала внутреннее устройство материнской Земли (рис. 67).



А Б Рис. 67. А. Строение клетки; Б. Строение Земли

Избирательные физико-химические взаимодействия протоклетки обеспечивали трансляционный синтез белка и обмен веществ с окружающей средой. Генетическая память наделила клетку способностью к делению (воспроизводству), а реагирование на изменения геофизической среды гарантировало ее эволюционную изменчивость. Чутко резонирующая с геополем клетка заложила генетический базис биологического накопления информации, подготовив этим всё будущее разнообразие жизни.

Аномальная геохимическая обстановка не препятствовала становлению жизни. Показательны перегретые до 350–400 °C сильноминерализованные гидротермы рифтов срединно-океанских хребтов, изливающиеся из сульфидных конусов на глубинах 2–3 км. Ядовитые черные и белые «курильщики» являются оазисами, кишащими гигантскими червями, креветками и моллюсками. Они живут в кромешной тьме, питаясь клеточными симбионтами, автотрофными хемосинтезирующими бактериями, которые окисляют высачивающийся сероводород или метан и связывают ядовитые вещества. Подобные бактерии также живут в термальных водах вулканических зон материков и, скорее всего, появились с архея наряду с фотосинтезирующими сине-зелеными водорослями, которые освоили неагрессивную водную среду, освещенную солнцем и более плодотворную.

Тогда же появились вироиды и вирусы, непригодные к самостоятельной жизни организмы, испробовавшие простейшие варианты генетической автономии. Ее хватало, чтобы оживать и множиться на геноме клетки-хозяина, внедряясь во всё живое от бактерий до высших растений и животных. Неживые и кристалловидные вне живой ткани вирусы символизируют полуфабрикат эволюции, застрявший в боковом тупике на пути от скованного решеткой кристалла к чуткой и трепетной органической клетке.

Настроенная на ритмику Земли клетка стала живой, обретя элементарное биополе, а вместе с ним потенцию к развитию и воспроизводству, общественной организации и видоизменению. Параллельно видоизменялись вирусы, оказавшиеся нелишними для эволюции посредством встраивания в ДНК с появлением новых свойств организма, но в большинстве используемые природой в качестве инструмента естественного отбора.

Волны эволюции биосферы Геология не знает, чем определяется полициклическое развитие жизни, но за ним

стоит геодинамика. Космогенные многоуровневые вариации энергоинформационного динамического геополя прямо и опосредованно контролируют и направляют развитие геосферы и биосферы в плане возрастной эволюции Земли (рис. 52 и 53 в главе 10).

Жизнь появилась в виде элементарных прокариот 3,8–4,0 млрд лет назад, то есть в начале архейского геодинамического мегацикла, бывшего от 3,8 до 2,1 млрд лет назад. Появлением прокариот завершился эмбриональный этап становления биосферы, который относится ко времени оформления земной коры по окончании катархейского мегацикла, проходившего с образования Земли 4,5 млрд лет назад. Эволюционного



расцвета прокариоты достигли к концу архейского мегацикла, о чём свидетельствуют мощные толщи строматолитовых доломитов и известняков с возрастом 2,3–2,5 млрд лет.

Прокариоты представлены всеми бактериями, в том числе цианобактериями (сине-зелеными водорослями) и наряду с выделяющими метан хемоавтотрофными археями не имеют типичного клеточного ядра и хромосомного аппарата. Тем не менее, они превосходно живут до сих пор, ведь уже обрели элементы билатеральной (лево-правой) симметрии, которая требуется для простейшего реагирования на полевую физическую среду. Это рассматривается в последней главе в плане эволюции нервной системы.

Прообраз нервной системы упорядочивал обмен веществ прокариот, постигавших фотосинтез — солнечную программу жизни. Под лучами Солнца сложились светопоглощающие пигменты, главным образом хлорофилл, который в процессе связывания углекислого газа и воды и выделения кислорода превращает свет в энергию химических связей органического вещества. Единственный биологический процесс, сопровождающийся накоплением свободной энергии, обеспечил ею все звенья пищевой цепи (пирамиды) биосферы в перспективе роста биологического разнообразия. Это обеспечивалось усложнением состава, а также калорийности органического вещества.

Размножающиеся бесконечным делением прокариоты так бы и остались в принципе бессмертными и потому неспособными к эволюции примитивными организмами, которые фактически не изменились за миллиарды лет. Однако благодаря мутациям при делении прокариот и, должно быть, разорвавшим их кольцевую ДНК на две цепочки, стало возможным эволюционное приращение молекулярных цепочек, в результате чего появились первые эукариоты, положившие начало лавинному приумножению биосферы.

Образование цепочек ДНК с неравным набором хромосом открыло способ полового размножения, который ускоряет и направляет возрастную эволюцию биологического вида. Ведь половые рекомбинации генов придают особям индивидуальность, а она закладывает основу для перспективных генетических модификаций и мутаций.

Одноклеточные эукариоты появились на рубеже протерозойского геодинамического мегацикла, бывшего от 2,1 до 0,6 млрд лет назад. Они появились в обстановке азотно-кислородной атмосферы, уже очищенной прокариотами от углекислого газа. Находки низших грибов с возрастом 2,2 млрд лет отмечают преддверие мегацикла, а рубеж его полупериодов отмечен находками первых многоклеточных с возрастом 1,4 млрд лет.

Эукариоты заимели клеточное ядро, половое размножение и колониальную организацию, заложив этим великое разнообразие биосферы. Животные начинались с медузоидных, а с последнего геоцикла протерозоя 720 млн лет назад дополнились мягкотелой эдиакарской фауной: кишечнополостными и червями. Останки первых мельчайших (доли мм) животных, сходных с губками, имеют возраст около 700 млн лет.

Эволюции содействовала окислительная атмосфера, ускоряющая метаболизм. Улучшение биоэнергетики почти в 20 раз при переходе от ферментативного брожения к аэробному дыханию было следствием накопления кислорода. Его содержание в архее составляло около 1% от современного, ибо он поступал за счет фотолиза, разложения паров воды солнечным светом на кислород и водород. Но благодаря органическому фотосинтезу содержание кислорода возросло к протерозою до 10–15%, что достаточно для смешанного дыхания. В середине девона содержание кислорода подошло к современному и сложился плотный озоновый слой, обезопасивший выход жизни на сушу. В настоящем за счет фотосинтеза ежегодно образуется 150 млрд т органического вещества, усваивается 300 млрд т углекислого газа и выделяется 200 млрд т кислорода.

Жизнь стала геологически явной с фанерозойского геодинамического мегацикла, который начался около 540 млн лет назад и олицетворил возбуждение Земли на пороге планетарной зрелости и в связи с Галактическим антирезонансом. Однообразный и унылый докембрийский рельеф сменяется высокими горными хребтами и широчайшими эпиплатформенными морями, а позднее океанами и континентами. В канун фанерозоя, отмеченный в осадочных породах аномальным изотопным составом серы, углерода и



стронция, зарождаются многоклеточные растения и животные со специализированными органами. Царство простейших дополняется растительным автотрофным и животным гетеротрофным царствами, открывшими основной этап эволюции биосферы (рис. 68).

Рис. 68. Волны эволюции основных типов организмов

В начале фанерозоя сложился внешний (оболочечный) скелет беспозвоночных, а затем внутренний скелет позвоночных, в целом кремневого, фосфатного, карбонатного и хитинового состава. Беспозвоночные деятельно включились в круговорот химических элементов и строительство земной коры, не отставая от растений, обновлявших и пополнявших атмосферу. Относительная масса скелета позвоночных эволюционно прирастала от минимальной у хрящевых рыб до максимальной у птиц. Жесткий, но гибкий многосекционный остов требовался как для активного движения, так и для резонансного усиления ультракороткого георитма, воспринимаемого нервной системой.

Активная фанерозойская геодинамика воплотилась в интенсивном преобразовании и усложнении земной коры с возрастанием геолого-геофизического и ландшафтно-климатического разнообразия. Одновременно возрастало биологическое разнообразие (рис. 69) с усложнением и функциональной специализацией нервной системы, которая притом настраивалась на доминирующие в экологической нише частоты геофизических полей. Распространяются узкоприспособленные виды, платящие за приспособление сокращением продолжительности жизни. В итоге из 500 млн видов живут от 2 до 9 млн.

В ветвях филогенетического дерева отражены геодинамические циклы. Мягкотелая фауна конца протерозоя зародилась в начале байкальского геоцикла, бывшего от 720 до 535 млн лет назад и выделявшегося нестабильностью геомагнитного поля. Организмы с минеральным скелетом появились 530–540 млн лет назад — в начале каледонского геоцикла, начинающего фанерозойский мегацикл. Трилобиты с хитиновым панцирем жили в кембрии–перми — на протяжении почти всей палеозойской мегафазы мегацикла, которая охватывает каледонский, а также герцинский геоцикл, бывший от 350 до 195 млн лет назад. Этим геоциклам, как бы сдвинутым на стадию назад, соответствуют этапы эволюционного подъема и спада трилобитов в кембрии–силуре и девоне–перми.

Водные позвоночные зародились в начале палеозоя в виде бесчелюстных рыб, которые впоследствии заместились пластинокожими, а затем хрящевыми и костными рыбами, живущими поныне. Бесчелюстные рыбы жили в кембрии–девоне — на протяжении каледонского геоцикла. Пластинокожие рыбы жили в силуре–карбоне — во



второй половине каледонского и в первой половине герцинского геоциклов. Эволюционный подъем хрящевых и костных рыб в девоне–перми охватывает герцинский геоцикл, как бы сдвинутый на стадию назад. В начале этого цикла из класса костных рыб выделилась группа кистеперых рыб, которые положили начало наземным позвоночным. Кистеперые рыбы засвидетельствовали наступление океанизации и континентализации.

Рис. 69. Волны прироста разнообразия биосферы

Подспудная океанизация началась в середине палеозоя на рубеже каледонского и герцинского геоциклов. В результате погружения утонченных окраин литосферных плит и поднятия центральных платформ обозначились континенты с толстой и разнообразной корой. Оформление новой экологической ниши подготовило ее заселение наземными организмами, которые были произведены мутациями в связи с Галактическим антирезонансом и глубочайшим возбуждением Земли при смещении ядра и изменении ее наклона. Меньшая защищенность организмов от космического излучения сделала континенты авансценой филогенеза, уже наделившего земноводных головным мозгом.

Суша заселилась в девоне в связи с образованием довольно плотной кислородной атмосферы и озонового экрана. В девоне–перми появились и эволюционно поднялись плауновидные и папоротники — первые высшие растения. Эта эпоха тоже соответствует герцинскому геоциклу, сдвинутому на стадию назад. В конце девона зародились земноводные и голосеменные растения. Общий для них этап эволюционного подъема захватил весь геоцикл: карбон–триас. В его начале появились насекомые, множащиеся до сего времени. На рубеже второй половины геоцикла в конце карбона из земноводных происходят пресмыкающиеся: их эволюционный подъем длился до начала альпийского геоцикла, а его первая половина олицетворяется господством рептилий в юре–мелу.

Понижение силы тяжести в середине палеозоя сказалось в повышении несущей способности капилляров высших растений, достигших гигантских размеров. Для первых животных суши сложились условия, близкие водной среде, где массивные земноводные не так ощущают собственный вес. Возникновение уже плотной кислородной атмосферы способствовало взлету гигантских насекомых. Вырождение палеозойских организмов, с возвращением некоторых амфибий в спасительную воду, происходит при повышении силы тяжести в конце перми, в преддверии последней стадии герцинского геоцикла. Тогда в связи с изменением наклона Земли, инверсией геотектонического режима и низкоширотным оледенением происходит крупнейшее вымирание животного мира.



Окончилась палеозойская мегафаза и началась мезозойская–кайнозойская мегафаза фанерозойского мегацикла, которая содержит альпийский геоцикл, бывший от 195 до 5 млн лет назад. Учащение геомагнитных инверсий обозначило смену эпохи в основном обратной полярности эпохой переменной полярности, символизирующей альпийский мутагенез. Господство в морях перешло от костных рыб к костистым рыбам, улучшавшим плавучесть и подвижность в обстановке формирующихся океанов. Мелководные организмы подстраиваются к распространяющейся океанизации, мутируя и постепенно превращаясь в глубоководные организмы, что согласуется с находками на склонах континентов реликтов мелководных беспозвоночных, живших в триасе–эоцене.

Стадийность океанизации отразилась в развитии осадкообразующих организмов. Наступление альпийского геоцикла отмечено эволюционным расцветом в юрское время организмов с карбонатным скелетом — планктонных фораминифер и кокколитофорид. Но уже начинает возрастать значение организмов с кремневым скелетом — радиолярий, притом дополнившихся диатомовыми. Со второй половины геоцикла, начавшейся в позднем мелу 85 млн лет назад в обстановке расширения и углубления океанов, радиолярии испытывают эволюционный взрыв и рядом появляются силикофлагелляты. Накопление сравнительно мелководных карбонатных отложений мезозоя дополняется и всё более замещается накоплением глубоководных кремнистых отложений кайнозоя.

Альпийский геоцикл открыл второй этап освоения суши, насыщенный событиями в связи с учащением геомагнитных инверсий и всё большим поднятием континентов. На рубеже триаса и юры появляются цветковые растения, птицы и млекопитающие. В условиях нестабильной окружающей среды животные уменьшились в размерах, а благодаря теплокровности и живорождению стали самодостаточнее. Разнообразие птиц и млекопитающих росло в мезозойской половине геоцикла в обстановке понижения силы тяжести, а их общий эволюционный расцвет занял кайнозойскую половину цикла.

Наступление второго полупериода альпийского геоцикла и кайнозоя отмечено повышением силы тяжести и учащением геомагнитных инверсий в связи с подвижкой земного ядра, изменением наклона и замедлением вращения Земли. Знаковая инверсия геодинамического поля инициировала вымирание гигантских рептилий, в частности динозавров. Отжившие цари природы сменяются стремительно умножающимися млекопитающими, часть которых уходит в океаны с появлением китообразных.

Среди млекопитающих еще неприметными были ранние приматы — полуобезьяны (лемуры) с массой от 30 г, появившиеся в палеоцене 60 млн лет назад. Современные приматы обитают в субтропических районах Северной и Южной Америки, Африки и Азии. Но в начале последней стадии альпийского геоцикла и неогена 25 млн лет назад от них отпочковываются антропоморфные приматы в виде дриопитеков размером 60 см.

Смена альпийского геоцикла неотектоническим 5 млн лет назад запечатлена оформлением Мирового океана и континентов. Крайнее учащение геомагнитных инверсий в сочетании с радикальной перестройкой планетарного рельефа и полярным оледенением вызвали биосферный кризис с вымиранием и появлением новых видов.

Понижение силы тяжести сделало плейстоцен эпохой гигантских млекопитающих, но ужасающие травоядные и хищники в итоге не выдержали конкуренции с невзрачным человеком, произведенным неотектоническим возбуждением Земли. Уже в середине миоцена дриопитеки сменяются человекообразными кениапитеками и рамапитеками, а с плиоцена появляется собственно человек в виде семейства гоминид. Способный к осмысленному приспособлению к природе всеядный человек придал неотектоническому времени значение биологической революции, ознаменовав 4 млрд лет эволюции жизни.

Быстрый антропогенез и захват человеком мирового господства подразумевают подход млекопитающих к вершине своей эволюции, тем более что по пути вразумления пошли и морские млекопитающие. Однако биосферный кризис еще не закончен и даже не проявил полную силу, поскольку кризисы такого масштаба дискретны и длятся до 15 млн лет. Неотектонический кризис будет седьмым крупным вымиранием и в этом



убеждает исчезновение за историческое время сотен видов млекопитающих и птиц, причем многие виды вымирают почти на глазах. Хотя в 3 раза превышена средняя скорость вымираний в кайнозое, но в них лишь отчасти повинен ненасытный человек.

Свидетельством тому будут китообразные, которые с 70-х годов ХХ века, на исходе векового и тысячелетних георитмов, стали всё чаще выбрасываться на сушу, причем это случается в геодинамически аномальных районах в экстремальные годы, месяцы и дни георитмов. Противоестественное поведение животных, нередко повторяющих суициды в случае спасения, подразумевает расшатывание рефлексов и инстинктов, а за этим стоит биоритмический и нейрофизиологический разлад в ответ на импульсное усиление геостресса. Всё яснее видится подход глобального импульса экологического отбора.



Глава 14. Нелинейная геофизика Органоидная жизнь Земли

Связные перестройки геосферы и биосферы есть показатель возрастной эволюции Земли, в свою очередь согласующейся с алгоритмом Солнца и Галактики. Солнечная активность отражается в активности планетной системы и стимулирует ультракороткие пульсации ядра Земли, которые обеспечивают ее возрастную эволюцию посредством геодинамического поля и производных от него геомагнитного и геогравитационного полей. В итоге земные процессы выстроились в ступенчатую бипирамиду, направленную вершинами на Солнце и ядро Земли и скрепляемую обратными связями процессов.

Метафизический алгоритм галактической (вселенской) эволюции претворяется в революционных преобразованиях Земли на рубежах геодинамических мегациклов и циклов, а сами циклы довольно постепенных изменений размечаются перестройками на рубежах циклов низшего ранга. Однотипные физические импульсы, прикладывающиеся к всё более сложным структурно-вещественным состояниям геосферы и биосферы, канализируют порывы эволюции, делая ее необратимой и наделяя каждый из 24 пролетевших галактических лет Земли своим содержанием. При всём эволюционном своеобразии геологических и биологических процессов их метафизика неизменна.

Общий ритм эволюции геосферы и биосферы не только подчеркивает материнское значение Земли для земной жизни. Широкий спектр геоциклов и георитмов, означающих космическое волнение ультракороткого пульса Земли, тоже согласуется с понятием жизни, которая нереальна без функционального реагирования на геофизические поля. В этом контексте полевая среда должна быть не менее высокоорганизованной, чем сама жизнь, то есть биосфера произведена живой Землей, причем столь же живой как Вселенная, не случайно обнаруживающей черты органокристаллического строения.

Кажущаяся косность Земли есть эффект растянутости планетарной жизни в не воспринимаемом нами в реальности геологическом масштабе времени. Жизнь Земли в 100 млн раз продолжительнее (как бы замедленнее) человеческой жизни, а она во столько же раз продолжительнее цикла деления бактерий (прокариот). Человеческие бактерии тоже, надо полагать, не подозревают, что обитают в живом и разумном теле.

Должное реагирование на многоуровневые пульсации космической среды каскадом процессов саморегулирования представляет Землю в качестве особой формы жизни, производной от вселенской метафизической жизни и материнской для органической жизни. Показательно сходство кристаллографической симметрии Земли с тетраэдрическим, додекаэдрическим и икосаэдрическим телосложением вирусов. Примечательно и яйцевидное строение Земли, которая в пропорциях птичьего яйца состоит из земной коры (скорлупы), мантии (белка) и ядра (желтка) и тоже несколько сдавлена с одного конца (с Южного полюса), куда так же чуть смещено земное ядро.

Сходство Земли с яйцеклеткой не единичное, многие растительные плоды, корнеплоды и даже простые организмы (например радиолярии) воспроизводят форму и эксцентричность ядра Земли, а она со своей стороны воспроизводит генеральную организацию Вселенной. Философская проблема, что было раньше — курица или яйцо, разрешается в первооснове просто: первым яйцом была Земля. А что было до яйца символизируют цветы, которые повторяют в лепестках и своем очаровании корону Солнца и трепетно поворачиваются следом за ним при его движении по небосводу.

Животворящий вселенский алгоритм и произвел во время Второго Галактического резонанса Солнечную систему. Сжатый и разогретый при аккреции аморфный сгусток примитивного вещества Протоземли в ходе вращения, обращения и взаимодействий тел Солнечной системы становился органоидно структурированной планетой. Неразрывная связь динамики и преобразований Земли с активностью Солнца и резонансными лунно-солнечными воздействиями дает указание на возникновение у нее гравитомагнитного тропизма (чувствования). Цикличность движения Солнечной системы вокруг ядра

Глава 14. Нелинейная геофизика


Галактики отразилась в геодинамических циклах и мегациклах тонких пульсаций ядра Земли, разметивших эндогенной активностью ее галактические годы и стадии развития.

Катархейское младенчество Земли как всякое младенчество не оставило следов, но подразумевает интенсивную термохимическую конвекцию и структурную организацию примитивного вещества планеты с выделением смещенного ядра, мантии, литосферы и атмосферы. Расслоение на мантийную протоплазму и литосферную оболочку сделало Землю похожей на органическую клетку, но это клетка уподобилась Земле.

Земное ядро поделилось на ядрышко и расплавленную мембранную оболочку и запечатлело в собственных колебаниях повивальную ритмику Космоса, в первооснове субатомную. Ультракороткий пульс ядра, резонансно стимулируемый Луной, Солнцем и планетами, представил ядро как сердце Земли, которое обеспечивает кровообращение в виде мантийной конвекции, а она предопределяет общий обмен и круговорот веществ.

Чуткая сердцевина Земли генерировала энергоинформационное геодинамическое поле, которое преломлялось в гравитационном и магнитном полях и направляло ее возрастные преобразования. Матрица геополя, словно нервная система, пронизывала Землю, придавая ей глубинные черты кристаллографической симметрии и формируя структурно-вещественную неоднородность литосферы. Полигонально-концентрические формы отдельности земной коры поперечником до тысяч километров и такие же формы почвенного покрова поперечником до десятков метров повторяют типовую симметрию структуры геофизических полей, и она же повторяется в ячеистости органической ткани.

Возрастная эволюция Земли проходила посредством преобразования литосферы конвективными мантийными потоками, которые восходили под трансокеанским геотектоническим поясом и погружались под трансконтинентальным поясом. Во время архейской юности Земли литосфера утолщалась, а земная кора в связи с магматической деятельностью и метаморфизмом приобретала ячеистую структуру, похожую на черепаший панцирь. Переходный к протерозойской молодости возраст Земли привел к преобразованию субконтинентальной литосферы в протоконтинентальную светлую и протоокеаническую темную литосферу, что стало явственным к окончанию протерозоя.

Фанерозой выказал второй переходный возраст Земли, обостренный Галактическим антирезонансом. Усиление пульсаций Земли сопровождалось расколом уже довольно неоднородной и жесткой литосферы на плиты, которые разделились грандиозными горными хребтами трансокеанского и трансконтинентального геотектонических поясов. Плиты несколько поворачивались из стороны в сторону из-за неровного вращения Земли и делились подвижными поясами на платформы. Рифты и горно-складчатые сооружения покрывали морщинами Землю, входящей в возраст эволюционной зрелости.

Возрастные изменения обрели новое качество с мезозоя, с начала альпийского геоцикла и усиления пульсаций Земли. Астеносферные потоки уже не только ползли под протоокеанической литосферой, подплавляя и дегранитизируя ее, а при погружении под протоконтинентальную литосферу ее подращивали и гранитизировали. Уже истонченная протоокеаническая литосфера начала испытывать массированный диффузно-полосовый спрединг и трещинный вулканизм, покрывший базальтами в итоге треть Земли. Литосфера в целом становилась всё неоднороднее и по составу и по толщине.

Сжатие Земли при инверсии альпийского геоцикла в позднем мелу содействовало залечиванию периферийных полос спрединга с отступанием вулканизма к срединно-океанским хребтам. Под плотной базальтовой покрышкой шли прогрев, обезвоживание и уплотнение литосферы, которая зонально и ступенчато оседала в астеносферу и наполняла образующиеся котловины океанов высвобожденной водой. Одновременно изостатически всплывали континенты, оформившиеся вместе с Мировым океаном в результате неотектонического расширения и активизации Земли в позднем кайнозое.

Бурное выделение в фанерозое ювенильной воды и изменение состава атмосферы, ставшей кислородной и окислительной, олицетворило учащенное дыхание крайне возбужденной Земли с надрывной дегазацией недр. Всем этим обеспечился расцвет



жизни, произведенной органическим синтезом накануне архея благодаря неповторимому возбуждению юной Земли. Высокомолекулярное усложнение вещества предстает в значении неорганического метаболизма, которое тоже означает чередование распада и образования сложных веществ, катаболизма и анаболизма. Возникновение жизни выказало направленность физико-химического преобразования солнечной туманности.

Расслоение Земли и образование к архею земной тверди подготовило зарождение биосферы. Инициированный и направляемый пульсациями космического излучения и геодинамического поля органический синтез положил начало динамическому филогенезу, циклически проходившему в зонах и узлах геоматрицы — в биоактивных точках земной поверхности. Жизнь включилась в планетарный круговорот вещества, повторяя в цикличности развития биосферы развитие геосферы и воспроизводя лунно-солнечные георитмы в биоритмах. Нарастающая при усложнении коры ландшафтно-климатическая и геохимическая неоднородность обусловила разнообразие жизни.

Преобразования геосферы нашли отражение в ходе филогенеза, подчеркнувшего океанизацию и континентализацию Земли. Доминировавшие в докембрии водоросли уступили в палеозое главенство моллюскам, мелководным рыбам, плаунам и папоротникам низкой суши. В мезозое в эволюционную силу вошли пресмыкающиеся, насекомые и хвойные растения, а морские сообщества начали тесниться океанскими. Они вошли в силу в кайнозое при оформлении океанов, и тогда же на поднимающихся и осушающихся континентах умножаются цветковые растения, млекопитающие и птицы.

Океанизация олицетворила экстремальный переходный возраст Земли, вошедшей в стадию зрелости при неотектоническом оформлении Мирового океана и континентов. Рефлекторное биосферное чувствование Земли начало пополняться антропосферным мышлением, наделившим энергоинформационное геополе очеловеченной духовностью и ноосферным смыслом. Правда, океанизация обозначила и признаки старения Земли, уже весьма эксцентрической и покрывшейся, как и Луна, базальтовыми «океанами». В раннем старении Луны сказались упрощенность состава и меньшие размеры, но без этого «сиамского близнеца» Земли не могло и быть высокоорганизованной жизни.

Геодинамика и синергетика Органоидные черты Земли засвидетельствовали единство принципов организации

косного и живого вещества и значение энергоинформационных вселенско-солнечного и земного динамических полей, которые направляют и обеспечивают земную эволюцию. Производные от них гравитационное и электромагнитные поля непосредственно контролируют извлечение эндогенной энергии, изначально связанной в веществе ядра и мантии. Земля получила энергию от протосолнечной туманности, и распоряжаться ею, извлекая с субатомного уровня, может только под контролем космического алгоритма.

Эндогенная энергия Земли воплощается во всех видах земной энергии и является ее первичным источником, практически неиссякаемым для человека из-за связи с ядерной энергетикой. Электромагнитная составляющая гравитомагнитного геодинамического поля может быть использована посредством глобальной приемной сети, в которой воспроизводится генеральная структура сети планетарной трещиноватости.

В результате размещения индукционных приемников вдоль каркасных линий матрицы геодинамического поля, а электромагнитных резонаторов в узлах матрицы в приемной сети должны генерироваться электрические токи. Электроэнергия по этой же приемной сети может передаваться до региональных потребителей. Резонаторные приемники геоэнергетической сети, системно совмещенные со станциями глобального геоэкологического мониторинга, также оповестят о надвигающихся землетрясениях.

Не менее значима сопряженность геодинамического поля с динамическими полями Солнечной системы и Вселенной в целом. Быстродействие и дальнодействие космических гравитомагнитных полей обеспечивается сверхпроводимостью их силовых



линий, которые полициклически проходят при солнечных и лунных затмениях по линиям и узлам геоматрицы в виде остронаправленных гравитомагнитных волн, возбуждая ее.

Гравитомагнитные волны выступают в значении информационных (управляющих) вселенских импульсов и в качестве каналов мгновенного переноса материальных объектов. Уходящие с Земли в бесконечность каналы телепортации реализуются в овеществленном пространстве, но происходят из смежного с ним полевого мира. Этот метафизический мир и есть мир энергоинформационных полей, организующих природу, регулируя превращения энергии и вещества и обеспечивая всеобщую связь явлений.

Вселенское поле материализуется в космических телах и системах и направляет их возрастное развитие. Вселенский алгоритм переносится космическим (солнечным и галактическим) излучением, которое стимулирует ультракороткую ритмику геополя, а она преломляется в микроколебаниях электромагнитного потенциала химических элементов и соединений и тем самым в интенсивности физико-химических процессов.

Масштаб микроколебаний соотносится с рангом геодинамических циклов и ритмов, причем резонансное схождение экстрем-точек георитмов высшего ранга инициирует качественные скачки (бифуркации) в самоорганизации всех сфер Земли. Ритмические вариации геомагнитного поля и силы тяжести в сочетании с колебаниями атмосферного давления и температуры непосредственно контролируют физико-химические процессы.

Вариации геофизических полей и опознаются в глобальных колебаниях некоторых химических реакций в коллоидных растворах. Эти автоколебательные по динамике реакции инициировали появление синергетики — математизированной версии древней идеи самоорганизации природы, продвигающейся во все науки. Нелинейная и при всей компьютерной точности непредсказуемая динамика самоорганизации (похожая на смену картинок в калейдоскопе) поясняется вероятностным характером взаимодействий, продиктованным хаотическими флуктуациями атомарных процессов. Ведущими в синергетике утверждаются принципы симметрии и фрактальной геометрии, которые опознаются в подобии строения и цикличности развития систем разных уровней.

Между тем без внимания остаются знаковые факты. К ним относится определенная корреляция скорости химических процессов с активностью Солнца и геомагнитного поля, что попутно напоминает об электромагнитной сущности химических реакций. Показательна зависимость скорости диссоциации воды на водород и кислород от потока ионизирующего космического излучения, причем скорость атмосферного фотолиза меняется от года к году, в течение года (на 190–215%) и суток (на 145%). Также показательны проводимые десятилетиями наблюдения синхронных микроколебаний различных физико-химических процессов от химических реакций до радиоактивного распада, причем в колебаниях проступают суточный, месячный и годичный компоненты.

В свете геодинамического контроля физико-химических процессов от случайной самоорганизации вещества остается красочная фрактальная геометрия и не более того. Влияние георитмов на самом глубинном уровне организации вещества находит подтверждение в спектре периодов полураспада изотопов (разновидностей химических элементов, различающихся массой атомов), причем у 83 первых элементов из 111 известно порядка 300 устойчивых изотопов и свыше 3 тыс. радиоактивных. Периоды полураспада занимают безразмерный диапазон от микросекунд до миллиардов лет, но при этом группируются в спектры геодинамической цикличности (см. Приложение).

Для периодов полураспада многих изотопов характерны спектры георитмов человеческого масштаба времени: часовой и суточный, месячный и годичный, многолетний и тысячелетние. К последнему спектру резонно добавить геоциклы до сотен тысяч лет, выраженные как экскурсами геомагнитного поля и дискретностью четвертичного оледенения, так и ходом развития рода человеческого. Вместе с тем большинство периодов полураспада группируются в спектр от минут до долей секунды, что соответствует спектру ультракоротких георитмов, выраженных микросейсмическими



колебаниями и геомагнитными микропульсациями. Их множественность и размытость позволяет соотносить их с периодами полураспада только в общих чертах.

Многокомпонентные ультракороткие дрожания земного ядра, модулируемые по амплитуде, периоду и фазе всеми георитмами и геоциклами, есть управляющие импульсы геополя, контролирующие протекание ведущих физико-химических процессов. Поскольку ультракороткие георитмы базируются на субатомном уровне и в целом кратны ритму орбитального движения элементарных частиц, то выступают их стимуляторами, резонансными ускорителями. Усиление георитмов всего спектра пульсирующим потоком космического излучения претворяется в тонких колебаниях земных процессов.

Периоды полураспада долгоживущих изотопов соотносятся со спектром геоциклов от сотен тысяч до сотен миллионов и миллиардов лет, составляющих шкалу геологического времени. Шкала в целом размечена галактическим движением Солнечной системы и, в сущности, продлевает в высшем качестве календарную шкалу социального времени, размеченную движением Земли относительно Солнца. Всем этим подразумевается сопряженность периодов полураспада изотопов с космической и геодинамической цикличностью. При этом за тесной близостью периодов полураспада нескольких изотопов одного и того же химического элемента, заметной в суточном и месячном спектрах, усматриваются модификации его ядра в связи с нестабильностью распада.

Нестабильны георитмы всех спектров, в целом означающие резонансное схождение экстрем-точек лунных и солнечных ритмов одного ранга или групповые резонансы экстрем-точек георитмов низших рангов. Для суточного спектра периодов полураспада изотопов базовыми являются периоды вращения Земли и Луны, осложняемые 2-часовым ритмом прохождения Луной сектора зодиакального круга и коротким (90–10-минутным) георитмом. Для месячного спектра периодов полураспада базовыми являются зодиакальный и лунный месяцы, разделяющиеся на полупериоды и фазы.

С многомесячными георитмами соотносится годичный спектр периодов полураспада, который базируется на тропическом периоде обращения Земли, 14-месячном нутационном периоде и 9-месячном георитме. Для многолетнего спектра периодов полураспада базовыми являются 11(22)-летний солнечный и 18,61-летний лунный циклы, которые составляют в среднем 20-летний многолетний георитм. Эти циклы дополняются вековым и тысячелетними (многовековыми) циклами солнечной активности и лунных приливов, которые тоже производят такие же и результирующие георитмы.

К общему согласованию динамики атомов, Земли и Солнечной системы могут быть способны исключительно физические поля. Однако им не обойтись без атомных и молекулярных ритмов, которые, должно быть, первоначально оформились вместе с химическими элементами и соединениями и родственны ультракороткой ритмике Земли.

Атомный ритм (атоморитм) характеризует динамику движения электронов по энергетическим орбитам в связи со структурой ядра химического элемента, которое в итоге тонко пульсирует. Парные и групповые резонансы в движении электронов циклически и с разной силой активируют химический элемент, вплоть до его трансмутации: перескока электронов на другие орбиты, возбуждения и распада ядра с образованием иного элемента. Межатомные резонансы в свою очередь обусловливают соединение родственных по ритму элементов в химически устойчивые молекулы.

Молекулярный ритм (хеморитм) характеризует динамику группового движения электронов. Динамика претворяется в микропульсациях молекулярной решетки, которая продуцирует тонкое динамическое поле молекулы, гравитомагнитное по физическому смыслу и энергоинформационное по значению. Резонансы атоморитмов определяют структуру молекулярной решетки и ее циклическую активацию, усиливая диссоциацию молекулы и инициируя ее соединение со сродственными по хеморитму молекулами.

Совместимость молекул не абсолютна, поскольку каждая из них запечатлевает неповторимость времени и места своего образования при модификации типовой решетки ультракоротким георитмом, регионально особенным. Особенность молекулы



возрастает пропорционально ее сложности, хотя даже у простых молекул имеются сотни отличающихся по структуре и свойствам изомеров. Трансформацией георитмом молекулярной решетки объясняется запоминание водой своих былых состояний.

Совместимость молекул колеблется и за счет модуляции атомных и молекулярных ритмов ультракоротким ритмом геодинамического поля, что сказывается в волновом изменении параметров физико-химических процессов под влиянием георитмов всего спектра. Процессы более ускоряются или замедляются в масштабе геодинамических циклов и мегациклов и, особенно, в их экстремальные эпохи, что выражается в усилении эндогенной активности и усложнении минерального состава земной коры.

Нередкое расхождение на этих разделах геошкалы возраста горных пород, рассчитанного по разным изотопам, подразумевает изменения скорости их полураспада, притом разномасштабные. Такая неоднозначность ставит под сомнение точность абсолютного возраста минералов, но не умаляет значения единственного геологического хронометра, поскольку означает относительные флуктуации пространства–времени.

Сравнительно короткопериодные микроколебания физико-химических процессов (от суточных до многолетних) лучше проявлены в биоритмике, которая стимулируется ультракоротким георитмом. Его микроколебания сказываются на активности изотопов, входящих в органические ткани: углерода, водорода, кислорода и азота. Вплоть до трансмутации микроэлементов: алюминия, железа, меди, марганца, цинка, молибдена, кобальта, йода и других. Интенсификация распада и превращений микроэлементов в экстрем-точках биоритма предстает дополнительным источником жизненной энергии.

Реальность радиоактивных процессов в живом веществе подчеркивается открытием холодного ядерного синтеза в электромагнитных полях, причем его неоднозначность и плохая воспроизводимость обусловлена нестационарностью радиоактивного распада.

Непостоянство физико-химических процессов, надо думать, заметила еще древняя алхимия, младшая сестра философической метафизики. Озабоченная поисками философского камня и получением не падкого на случайные связи благородного золота, алхимия вместе с астрологией делала порой невероятные, но совсем не мистические превращения веществ. Убеждение алхимиков в одушевленности и взаимных влечениях металлов нашло подтверждение в периодической системе Д. И. Менделеева, которая установила сродство химических элементов, предопределяющее их взаимодействия и радиоактивные превращения. С каноном алхимии о способности элементов к трансмутациям при редком расположении небесных тел согласуется расцвет алхимии в эпоху Возрождения, эпоху парадов планет и экстремальной активности Солнца и Земли.

Алхимические чудеса, по сути дела, производила Земля, ее крайне возбужденное динамическое поле. Потому на рубеже третьего тысячелетия, более экстремальном, чем эпоха Возрождения за счет одновременного окончания 2- и 6–7-тысячелетнего георитмов, и на пике солнечной активности 1989 года открыт холодный ядерный синтез, который обещает трансмутации химических элементов почти на лабораторном столе.

Вроде не должно повториться замалчивание алхимии нарождавшейся аналитической химией, перенявшей у прародительницы исключительно неоспоримые закономерности, неизменные во всех отношениях. Ведь методологический канон воспроизводимости физико-химических и производных от них процессов наделил народившуюся науку не только аналитической силой, но и слабостью потенции, став ее ахиллесовой пятой.

Наука неизбежно придет к признанию тонкого непостоянства физико-химических процессов с изменением их интенсивности и даже направленности в экстрем-точках геодинамических циклов и ритмов. Микроколебания ведущих процессов инициируются всплесками космических и геофизических полей, всегда обостренными в зонах и узлах матрицы геодинамического поля. Там процессы обретают региональное своеобразие, воплощающееся как в земной коре, так и биосфере. Тончайшие физические эффекты оборачиваются новыми организменными качествами. Нестабильность процессов во



времени и пространстве обозначает фундаментальное свойство природы, которое обеспечивает всеобщую эволюцию и проясняет так называемые аномальные явления.

Планетарная матрица жизни Первенство среди неопознанных явлений все-таки удерживает жизнь, привычная до

банальности, но разнообразная до изумления, в том числе географически. Деление биосферы на биогеографические провинции и области (рис. 70) отражает ландшафтно-климатическую зональность, но ее специфики явно недостаточно. За гораздо более сложной географией жизни проступает неоднородность земной коры и ранжированная сеть планетарной трещиноватости, проявляющая матрицу геодинамического поля.

Рис. 70. Биогеографическая зональность Земли

Примечательно популяционное своеобразие растений и животных на геологически отличных территориях, а также приуроченность локальных ареалов редких видов к разломным зонам и узлам. Даже муравейники стоят в узлах геодинамической матрицы, хотя и самых малых. Также примечательны сезонные и спонтанные миграции птиц, рыб, насекомых, земноводных и млекопитающих, которые, как оказывается, следуют вдоль разломных зон, а инициируются экстрем-точками годичного и месячных георитмов. Всё говорит о восприятии животными геофизических полей и существовании генетической памяти места рождения в связи с матрицей энергоинформационного геополя.

Показательны птицы, мигрирующие чаще ночью (без наземных ориентиров) и не всегда с воздушными течениями, но придерживающиеся определенных ландшафтных линий, которые в основе геодинамические. Узкие фронтальные у одних видов птиц перелеты проходят над разломными зонами, а широкие фронтальные перелеты у других видов идут над подвижными горными поясами, а в целом пересекаются в узлах крупных разломов. Ежегодные места отдыха во время перелета приурочены к узлам разломов. Районы летнего гнездования, размножения и зимнего обитания тоже приурочены к узлам геоматрицы, они и закладывают биофизическую память места рождения и взросления.

Тяга к сезонному перелету пробуждается годичными вариациями потока солнечного излучения и геополя, возбуждающими всё живое и призывающими в родные места. Неизменное притяжение родного геодинамического узла подчеркивает его значение для популяции или вида. Аномальные вариации геофизических полей в узле произвели видообразующую мутацию или популяционную модификацию генома, запечатлев георитм в типовом биоритме и задав норму нейрофизиологического реагирования. Так



сложилась тяга к видовой (исторической) и популяционной (малой) родине, которая устремляет птицу в направлении резонансной стимуляции. Тяга усиливается биополем стаи, контролирующим должное движение и отвечающим упадком сил на отклонение.

Влияние экстрем-точек годичного и месячного георитмов на сезонное поведение ярко выказывают морские животные, которые пунктуально собираются издалека на видовую родину для размножения. Животворность крупных узлов геоматрицы не менее ярко выказывается буквально запруженным водорослями Саргассовым морем, находящимся в районе Бермудских островов (центрального поднятия дна Американской котловины Атлантики). Туда и отправляются на нерест и американские, и европейские речные угри. Дальние (7–8 тыс. км) и нелегкие миграции европейских угрей, облегченные только для молоди в обратную сторону потоком Гольфстрима, и чужеродность океана для речных угрей подразумевают геологически недавние изменения географии Мирового океана.

Изменение физико-географической обстановки на видовой и популяционной родине в связи с неотектоническим оформлением континентов подразумевается и проходными рыбами, мигрирующими для размножения из морей в реки и реже из рек в моря. Самоотверженный нерестовый ход лососевых из океана в верховья горных рек и притом по родной для популяции реке, как видно, продиктовано геофизическими аномалиями, которые связаны с подрусловыми разломами и запечатлены в популяционном генотипе в значении эталона родины. Исходной географией центров видообразования могут задаваться тоже странные, чуть ли не на другую сторону Земли, миграции других рыб и морских животных, например китов. Движущей силой миграций выступают сезонные вариации геофизических полей, а их силовые линии исполняют функцию проводников.

Жизнетворность геодинамики проясняет приуроченность очагов внутривидовой изменчивости к сейсмическим зонам и узлам и возрастание в горах биологического разнообразия в 2–5 раз. Даже очаги эпидемий животных, как правило, возникающие в районах повышенной биологической продуктивности, тоже приурочены к узлам геоматрицы, а вспыхивают в экстремальные годы и месяцы георитма. Еще показательнее центры происхождения культурных растений и домашних животных, которые установлены Н. И. Вавиловым и совмещены с центрами древних цивилизаций. Эти регионы выделяются биологическим разнообразием и высокой биопродуктивностью, что связывается в основном с благоприятными ландшафтно-климатическими условиями.

Но главенствует геодинамика. Большинство центров культурных видов относится к грандиозному горному поясу шириной более 1000 км, обрамляющему с юга Евразию и Северную Америку с ответвлениями на западе Южной Америки и между Европой и Азией. Трансконтинентальный геотектонический пояс, разграничивающий литосферные плиты, предстает в качестве глобального пояса видообразования, который дополняется зонами мутагенеза во внутриплитных подвижных поясах. Выдающаяся биологическая продуктивность подвижного пояса объясняет скопление вдоль него месторождений нефти и газа, причем развороты пояса на Ближнем Востоке и в Центральной Америке отмечены и крупнейшими нефтеносными провинциями, и древними цивилизациями.

Животворностью выделяются как подвижные межплитные зоны, так и крупнейшие антиподальные океаническая Тихоокеанская и континентальная Африканская плиты, имеющие квазисрединные георазделы, весьма геодинамически активные. Древнейшие архейско-протерозойские ядра плит в виде Африканского и Южно-Тихоокеанского кратонов предстают в качестве главных питомников жизни «Западного» и «Восточного» полушарий. Питомники появились на противоположных сторонах Земли в Восточно-Африканской рифтовой зоне и на Восточно-Тихоокеанском поднятии (рис. 71).

Многообразие флоры и фауны и изобилие реликтовых видов в Африке общеизвестно и неоспоримо. Именно на юге Африки (в Намибии) обнаружены первые животные организмы. Вместе с тем столь же разнообразны (до 40% всех видов) и притом удивительно сходны между собой органические миры Юго-Восточной Азии и западной



части Центральной Америки, что дает указание на существование между ними на былом материковом своде великого Тихого океана глобального центра видообразования.

А Б Рис. 71. А. Восточно-Африканская рифтовая зона; Б. Восточно-Тихоокеанское поднятие

Древнее основание Пацифиды и Африки раскрывает значение стабильных древних платформ (особенно находящихся на климатически постоянных низких широтах) как генетических банков, сохраняющих достаточно видов для эволюционного мутагенеза. В свою очередь рифтовые зоны Великих Африканских озер и Байкала с их уникальными букетами эндемичных видов утверждают биосферное значение активной геодинамики, которая проводится в жизнь не только геофизическими, но и геохимическими полями.

Геохимические (собственно геологические) условия во время образования корневого биологического вида определяют генетически специфический (как минимум для рода) набор микроэлементов органического вещества. Они входят в состав ферментов, витаминов и гормонов и непосредственно регулируют протекание обменных и физиологических процессов организма. Тем самым особенности геохимической среды контролируют ареал распространения нового вида и энергетику сосуществующей биоты.

Геодинамический и геохимический контроль биологического разнообразия не замыкается на уровне видов и отвечает за их местную генетическую модификацию. Это подчеркивается известными марками вин, которые выделятся неповторимым букетом и вкусом и которые производятся из распространенных сортов винограда, но выращенных в определенных районах и местах. Большинство из них находится в горной местности, а в целом они приурочены к зонам и узлам разломов. То же самое относится к сортам чая.

В океане биологически активные и мутагенные элементы и соединения скапливаются у гидротермальных источников рифтовых зон, под склонами континентов и у подводных гор, показательно увенчанных коралловыми рифами. Все эти геоструктуры обозначают крупные зоны и узлы разломов и выделяются высокой биологической продуктивностью, в том числе крупными и реликтовыми организмами. Этому содействует активная над разломными зонами гидродинамика, а именно течения, несущие питательные вещества в океанах, на большей части безжизненных. Показателен подъем на восточных окраинах океанов глубинных холодных вод, насыщенных фосфатами, кремнеземом и нитратами, чем и обеспечивается выдающаяся биологическая продуктивность зон перехода от континента к океанам. Аномальная геохимия работает вместе с аномальной геофизикой.

Только в районах геодинамических зон и узлов можно найти живые ископаемые, при этом предпочитающие изоляцию на древней земной коре, где они сберегаются стабильным георитмом. В Новой Зеландии обнаружена шипастая трехглазая ящерица



гаттерия из корневого рода пресмыкающихся, вымершего 200 млн лет назад. Между Африкой и Мадагаскаром, а также между Австралией и Новой Зеландией выловлена живородящая латимерия с полуплавниками-полулапами, относящаяся к кистеперым рыбам, вымершим 360 млн лет назад. На юго-западе Австралии нашлись гигантские муравьи, вымершие 80 млн лет назад, а в Тихом, Индийском и Атлантическом океанах с глубин 1800–6500 м поднята неопилина, представитель моллюсков моноплакофор, вымерших 350 млн лет назад. Менее экзотических реликтов намного больше, особенно в Африке и Австралии с островами Океании. Там же ходят легенды о диковинных и ужасных животных, происходящие из географически затерянных геодинамических узлов.

Значение геодинамики подчеркивается вертикальным расслоением биосферы по видовому составу. Хотя вертикальная биологическая зональность гор и океанов непосредственно определяется стратификацией атмосферы и гидросферы по температуре и химическому составу, но контролируется горизонтальными разделами геоматрицы. Даже малая отдельность ее ячеек опознается в видовых размерах организмов, их росте (высоте), что лучше демонстрируется в растительном мире.

Показательна примерно кратная размерность ярусов травяной, кустарниковой и древесной растительности, как и ярусов ветвей и корней деревьев. На горных склонах ярусы растительности нередко как бы проецируются на границы слоев горных пород и выходы их разломов, что обусловливается не только обводнением трещиноватых зон земной коры. За этим кроется тяготение растений к генетически заданным уровням геодинамического поля, являющегося фундаментальным стимулятором жизни.

Феномены и геоэкология Обыкновенные чудеса жизни мало кого трогают, а больше занимают аномальные

явления, а именно неопознанные летающие объекты. Но они составляют малую толику необычных скоротечных явлений астрофизического и геофизического рода, которые в большинстве происходят в атмосфере и притом смешаны с техногенными явлениями.

Необычные явления относятся к непознанной реальности, ведь мистическими были затмения Солнца и Луны, ливни и бури, грозы и полярные сияния, землетрясения и цунами. Однако аномальные явления обычно приписываются инопланетному разуму или сверхъестественным силам, а наукой просто отрицаются или замалчиваются.

Между тем аномальные явления всегда являлись ключевыми объектами познания, в конце концов раскрывая свою тайну и переходя в разряд редких явлений природы. К этому подводит приуроченность и уже опознанных и неопознанных экстраординарных явлений к экстремальной геодинамической обстановке. Показательны не так давно таинственные полярные сияния, объяснившиеся взаимодействием космического излучения с магнитосферой, а теперь высвечивающие связь геодинамического поля с космическими полями. Так же объясняется учащение полярных сияний над отдельными разломными зонами земной коры, что установлено на арктической окраине Евразии.

Геополе проясняет и другие геологические феномены, в частности наложение метеоритных кратеров на вулканы и концентрические структуры земной коры, что гораздо лучше видно на обнаженной коре Луны. Поскольку метеориты движутся под контролем силовых линий динамического поля Солнечной системы, сочетающегося с динамическим полем Земли, то испытывают притяжение геофизических аномалий узлов геоматрицы, где только и образуются вулканы. Общая активизация Солнечной системы в результате резонансного движения планет и активизации Солнца сказывается в полициклическом умножении и укрупнении обрушивающихся на Землю метеоритов, хотя даже ежегодное падение тысячи мелких метеоритов определенно возбуждает геополе.

С космогенной геодинамикой и связано образование алмазоносных трубок взрыва, как видно, запечатлевших удары остронаправленных гравитомагнитных волн и сопровождающих их солнечных плазмоидов. Этим же проясняется феномен Тунгусского «метеорита», произведенного затменным соединением центров масс Земли, Луны и



Солнца. «Метеорит» буквально угодил в погребенный триасовый вулкан, отмечающий узел субмеридионального, субширотного и диагональных разломов. Этот узел находится на пересечении геодинамически активных зон 90° в. д. и 60° с. ш., вблизи центра ядерного кратона Азии и в районе скопления богатых кимберлитовых трубок (рис. 72).

Рис. 72. Место взрыва «метеорита» и вывал леса (1927 год)

Феномен случился в 7 часов 30 июня 1908 года и, оказывается, вслед за 4-минутным кольцеобразным солнечным затмением 28 июня на переломном участке орбиты между летним солнцестоянием и афелием. Год был весьма экстремальным вследствие инверсии 18,61-летнего лунного цикла и окончания двугорбого (1905–1907 годы) пика 11-летнего солнечного цикла и притом на рубеже вековых георитмов. Появились предвестники кометы Галлея, которая коснулась хвостом Земли в 1910 году (рис. 73).

Рис. 73. Комета Галлея 19 мая 1910 года

Весь 1908 год, в особенности конец июня, был крайне необычным: полярные сияния доходили до средних широт, возросла болидная активность, участились погодные и оптические аномалии. Следом за весенним равноденствием и за три месяца до солнечного затмения 28 июня землетрясение магнитудой 8,1 разрушило 26 марта Мехико. В свою очередь следом за зимним солнцестоянием и полным солнечным затмением 23 декабря землетрясение магнитудой 7,5 разрушило 28 декабря на Сицилии Мессину с гибелью свыше 80 тыс. человек. Это землетрясение отметило 9-месячный георитм от землетрясения 26 марта, подход окончания годичного георитма и его полугодие от солнечного затмения 28 июня и мощнейшего выброса солнечной плазмы.

Тунгусский «метеорит» наблюдался от минут до часа в виде ярко светящегося шара, который летел со скоростью до десятков км/с в северо-западном и близком к широтному направлении (против вращения Земли). Шар взорвался на высоте 7–10 км, став огненным столбом шириной до 10 км, и взрыв был слышен на удалении 800 км. Его сила



составила 40–50 мегатонн тротилового эквивалента. Взрывная волна зафиксирована обсерваториями по всему миру, а начавшаяся магнитная буря длилась 5 часов.

На месте взрыва не были найдены ни кратер, ни метеоритное вещество, но обнаружен бабочкообразный повал и ожог леса на площади 2200 км2 (площадь Москвы) с эпицентром, обозначенным мертвостоящими деревьями. В эпицентре установлено перемагничивание почвы с наличием в ней алмазно-графитовых микросростков и повышенного содержания углерода-14 и иридия. В эпицентре зафиксирован быстрый прирост растительности и учащение мутаций, что также выявлено вдоль всего пути движения «метеорита». Из десятков всевозможных гипотез его происхождения, среди которых в последнее время главенствует взрыв небольшой кометы, физически реальнее выглядит модель А. Н. Дмитриева взрыва плазмоида, правда гипотетического.

Однако происхождение плазмоида не земное, а солнечное и в связи с солнечным затмением 28 июня. Плазмоид был сорван с Солнца гравитомагнитной волной затмения в 16 час 30 мин (по Гринвичу) и достиг Земли 30 июня в 0 час 5–21 мин, то есть через 31–32 часа после затмения в рамках обычного времени подхода солнечных корпускул. Земля за это время повернулась на 480–500°, и поэтому плазмоид столкнулся с ней примерно на 140° к западу и 60° к северу от места начала затмения (130° з. д. и 5° с. ш.).

Плазмоид сопровождался роем мелких метеоритов, захваченных по пути к Земле. Зигзаги касательного к Земле 15–20-километрового пути снижения светящегося шара обозначили пересечение им силовых линий геодинамической матрицы и отклонение движения под влиянием геофизических аномалий. Этапное разрушение плазмоида в плотных слоях атмосферы при снижении закончилось вспышкой и ударной волной. Обнаружение в 2013 году в смоле сухих деревьев того времени аномально высокого содержания гелия-3 ("космического" изотопа), притом значительно превышающего его среднее космическое содержание, дает подтверждение солнечной природе плазмоида.

Об усилении солнечного корпускулярного излучения и активизации тунгусского геодинамического узла уже на подходе затмения свидетельствуют наблюдавшееся в том районе за 2–3 дня до феномена атмосферное свечение (как перед землетрясением) и бегство самых разных животных. Местные шаманы, как видно, знали о затмении и возможной катастрофе и за 3 дня до них увели из этого района людей и оленьи стада.

Нарастание геодинамической напряженности проявлялось во всём живом за счет нагнетания нейрофизиологического стресса, вплоть до изменения сознания и амнезии при разрядке напряженности, чем и может объясняться отсутствие в отчете работавшей неподалеку научной экспедиции упоминаний о феномене. Его непосредственная связь с активизацией тунгусского узла подчеркивается последующей приуроченностью к нему аномальных явлений, к тому же одновременных с катаклизмами в разных местах Земли.

Аномальные явления и измененные состояния сознания очевидцев характерны для геодинамически активных районов и даже крупных регионов. В частности к ним относятся области повышения и понижения геоида (рис. 26 в главе 4). Показателен Бермудский треугольник, находящийся между Бермудами, Флоридой и Пуэрто-Рико и представляющий собой регион между центральным сводовым поднятием дна Американской котловины Атлантического океана и ее глубоководным желобом. Вторым аномальным треугольником слывет Море Дьявола, которое охватывает северную часть Филиппинского моря между о-вами Тайвань, Хонсю и Гуам и представляет собой регион, окруженный глубоководными желобами и подводными хребтами Тихого океана (рис. 74).

В этих треугольниках компас указывает точно на фактический, а не на магнитный юг, а сила тяжести превышает должную. Оба региона славятся частотой и загадочностью кораблекрушений и авиакатастроф. Оттуда же происходят легенды о носящихся по воле волн кораблях-призраках с исчезнувшими командами, которые, по-видимому, бросались с них в ужасе и помрачении при попадании в эпицентры инфразвуковых колебаний (менее 16 Гц), свойственных мощным землетрясениям и цунами, бурям и ураганам.



А Б Рис. 74. Аномальные регионы Мирового океана

А. Бермудский треугольник; Б. Море Дьявола

Оба региона находятся близ геодинамически критической широты 30° и на долготах, близких к противоположным. Регионы обозначают геодинамически и тектонически активные западные окраины Атлантического и Тихого океанов и отличаются активной астеносферной субдукцией. В связи с кристаллографической структурой Земли (рис. 25 в главе 4) отыскиваются еще восемь загадочных регионов, которые вкупе расположены по пять в шахматном порядке в Северном и Южном полушариях на 30° широты через 72° по долготе. Их дополняют антиподальные регионы Северного и Южного полюсов. Все двенадцать регионов выделяются сравнительно частыми аномальными явлениями, но вообще такие явления происходят по всей Земле в зонах и узлах матрицы геодинамического поля, притом отмеченных геофизическими аномалиями.

В этом контексте становится понятным спонтанное наблюдение космонавтами через многокилометровую толщу Мирового океана выразительных форм рельефа дна, что случается только в экстремальные годы, месяцы и дни. Феномен обусловлен единой волновой динамикой гидросферы и литосферы, к тому же более представительной над знаковыми тектоническими структурами земной коры и в моменты экстремальных космогенных вариаций геодинамического поля и геофизических полей в частности.

Влияние геодинамики и неоднородности земной коры на всё живое подчеркивается Курской залежью железистых кварцитов, которая сопровождается гигантской магнитной аномалией. В регионе обнаружены реликтовые растения и генетические отклонения у сельскохозяйственных культур, а у людей регистрируются психические и соматические нарушения и заболевания, причем учащенные над некоторыми разломами на 20–40%.

Показательны и так называемые гиблые места, издревле связываемые с нечистой силой и даже огораживаемые в деревнях. К ним же относятся странно изогнутые деревья (рис. 75), которые встречаются в разных лесах и нередко вместе с другими растительными аномалиями, в частности круговыми грибницами. Также примечателен народный способ опробования благоприятности нового жилья домашними животными и растениями, которые чувствительнее человека к уровню фона и колебаниям напряженности геодинамического поля. Все не только устрашающие, но и восхищающие природные места являются аномальными по геодинамике. Потому такие места производят в экстремальное время столь неординарное и неизгладимое впечатление.

В середине XX века Э. Хартманом и М. Карри описаны глобальные координатные прямоугольная и диагональная сетки геопатогенных зон и узлов с ячейками 2,0 × 2,5 м, природа которых не установлена. Между тем они находят объяснение в мелкоячеистой сети планетарной трещиноватости, то есть в матрице геодинамического поля. Экологи стали относить к геопатогенным все тектонические разломы, однако они могут быть и



стимулирующими и угнетающими и переменными по влиянию на живое. Влияние зон и узлов геоматрицы становится заметным и усиливается в экстрем-точках георитмов.

Рис. 75. Геодинамически аномальное место.

Калининградская область, Куршская коса.

Геодинамическое поле дает указание на первооснову экологии, которая начинается с геоэкологии, новой по смыслу и значению. В этом контексте даже жилые постройки и помещения должны соответствовать структуре геоматрицы и быть округлыми, подобно шестигранным призматическим ячейкам пчелиных сотов (рис. 76). Самые совершенные постройки насекомых, как видно, воспроизводят элементарную матрицу геополя, которая благоприятна для жизнедеятельности. В этом плане показательны «ведьмины круги» расположения грибниц и деятельности термитов, причем цикл жизни кругов составляет в среднем 41 год, то есть двойной многолетний георитм (рис. 77).

Элементарные ячейки геоматрицы представляют собой округлые ромбоиды поперечником от 2–6 до 16 м, которые обрисовываются линейными аномалиями ионизации и радиационного фона (отчасти в связи с истечением глубинного радона), атмосферного электрического потенциала и вертикальной составляющей геомагнитного поля. Геологически многоуровневая структура геоматрицы выражается тектоническими разломами и их узлами, нередко сопровождаемыми геофизическими и геохимическими аномалиями разного масштаба. Жизнеутверждающие узлы разломных зон помечены городами, притом олицетворяющими своим масштабом ранг геодинамического узла.

Рис. 76. Структура пчелиных сотов



Рис. 77 «Ведьмины круги» термитов в пустынях Анголы и Намибии

(Norbert Juergens, 2012)

Планировка городов тоже контролируется геоматрицей. Человек старался вписаться в природу и ориентировал жилые постройки по Солнцу, но с учетом неприметных доминирующих линеаментов рельефа, проявляемых стоком дождевых и талых вод. Так определились типовые планировки поселений: радиально-концентрическая (на холмах) и линейная (вдоль рек и побережий). Планировки сочетались и дополнялись широтно-долготной или диагональной ориентацией улиц, повторяющих местные направления сети планетарной трещиноватости. Узлы разломов оказывались под перекрестками и площадями, которые становились местами и центрами общественной активности и деятельности вследствие активации геоматрицы в экстремальные дни георитмов.

Древний опыт градостроительства во многом забыт рациональной строительной индустрией, а железобетонные элементы сооружений искажают геополе, тем не менее новостройки наследуют план старого города и попадают под контроль геоматрицы. Ее благодатный эффект не замечается, ведь благополучие в доме и душевные подъемы в каких-то местах обычно относятся к личным заслугам и состояниям. Только учащение дорожно-транспортных происшествий на некоторых перекрестках, заболеваний и травм в отдельных домах и тяжких преступлений в определенных местах временами будоражит внимание. Но за всем этим стоит фундаментальная геоэкология — всплески геофизических полей в узлах геоматрицы [Голубев, 1991, 1993г, 1994а, 2000б,в].

Неопознанные явления Все необычные явления бывают только в экстрем-точках георитмов разного ранга и

неопознанные летающие объекты не исключение. Уже первые уфологические описания НЛО за период 1947–1962 годов показали их учащение в 1947, 1950, 1954 и 1957 годах, то есть в экстрем-точках 11-летних солнечных циклов и многолетних георитмов. Это первое пристальное обращение к проблеме НЛО подразумевает их активизацию в то время, а оно относится к эпохе перелома векового георитма, которая в целом характеризуется экстремальной геофизической обстановкой (рис. 18 в главе 3).

Окончание векового георитма тоже характеризуется активизацией НЛО, чаще объявлявшихся на двугорбом пике солнечной активности 1989–1991 годов и пике 2000–2001 годов. НЛО появлялись только в месяцы, дни и часы, экстремальные для годичных, месячных и суточных георитмов и только в районах узлов матрицы геодинамического поля. Особенно часто НЛО являлись в тектонически активных регионах, как в Мексике.



Высокоразвитые инопланетные цивилизации, только и способные к сверхдальним космическим полетам, должны знать и использовать энергоинформационные поля, но полагать, что духовно недоразвитое человечество представляет для кого-то постоянный интерес просто наивно и амбициозно. Неопознанные явления означают экстремальное возбуждение динамического поля Земли и в большинстве имеют физическую подоплеку.

Даже спонтанно появляющиеся на сельскохозяйственных полях геометрически правильные фигуры из полегших растений олицетворяют импульсные завихрения геофизических полей согласно с элементарной структурой геодинамической матрицы. Так же поясняются фантомные объекты в океане, которые нередко имеют такие же формы и характеризуются аномальным магнитным полем, магнетически действующим.

Не менее показательны инфразвуковые «Звуки Апокалипсиса», которые всё чаще и громче слышатся как бы из-под земли и/или с неба во многих городах мира и которые, должно быть, означают спорадическое резонансное усиление низкочастотных пульсаций Земли в узлах геоматрицы, по-своему активизирующихся. Как и в библейские времена, «Иерихонские трубы» озвучивают эпоху экстремального возбуждения Земли на разделе вековых и тысячелетних георитмов — эпоху системного эколого-социального кризиса.

Вместе с тем метафизическое исключение из геофизических явлений составляют техноморфные, антропоморфные и чудотворные явления, которые производятся ноосферной (духовной) составляющей геополя и которые рассматриваются во второй книге. Чудеса не только бывают, но и ходят рядом, однако у природы не считаются ими.

К неопознанным явлениям относятся и техногенные катастрофы (чаще случающиеся на транспорте), которые удручают странным стечением обстоятельств или отсутствием значимой причины. В их подоплеке тоже кроется полициклическое возбуждение ядра Земли и геодинамического поля, о чем свидетельствует неизменная приуроченность катастроф к узлам геоматрицы и к экстрем-точкам георитмов и что порой подчеркивают землетрясения, хотя и происходящие чуть ли не на противоположной стороне Земли.

Неприметное избирательное возбуждение линий и узлов геоматрицы инициирует микроподвижки земной коры со сходом селей, снежных лавин и ледников, просадкой почвы и оползнями, прорывом плотин, обрушением мостов и иных сооружений, выбросом горючих газов в угольных шахтах и рудниках с взрывами и пожарами. Резонансные всплески длинных сейсмических волн производят крушения поездов, перевороты морских судов, замыкания в линиях электропередач, разрывы и взрывы трубопроводов. Экстремальные микроколебания геофизических полей вызывают авиакатастрофы. Это подтверждается экстрем-мониторингом 2010 года (глава 3).

Техногенной причиной катастроф предстает резонансное усиление собственных колебаний инженерных сооружений экстремальным ультракоротким георитмом. Также сказывается импульсное возбуждение физико-химических процессов с временным изменением механических и электромагнитных свойств конструкционных материалов.

Запредельные напряжения и блуждающие электрические токи инициируют разлад и разрушение технических узлов и сооружений, выход из-под контроля и нарушение автоматизированных и электронных систем. В особенности тех, какие сделаны с малым запасом прочности, накопили пороговую усталость или отслужили свой срок, причем разрушение происходит от звена конструкции, слабейшего в этой геофизической ситуации. Катастрофа сходна с повалом отжившего дерева и смертью организма.

Иногда можно отыскать невольного пособника катастрофы, чье биоритмическое возбуждение подтолкнуло ее тонким, но резонансно точным биополевым импульсом и/или спонтанным действием. А за всем этим кроется память техники и сооружений (как и каждого человека) на параметры геофизической среды во время их создания, предопределяющая их чуткое реагирование на ультракороткую ритмику геополя. Поэтому даже на внешне благополучных объектах случаются аварии и катастрофы.

Судя по выходу техники из строя в экстрем-точках георитма и биоритма пользователя (что заметно даже в быту), физическая память зиждется на субатомном уровне, где



запечатлевается повивальный ультракороткий георитм. Чем сложнее техника, тем объемнее ее память и тем вероятнее будет ее отклик на экстремальный всплеск геофизических полей, особенно если он резонансно обостряется всплеском биополя.

Космогенное усиление тонкого пульса Земли на исходе векового и 2-тысячелетнего георитмов и есть первопричина техногенных аварий и катастроф, захлестывающих мир с 80-х годов XX века. Показательны неприятности, нахлынувшие на космическую станцию «Мир» в 1997 году, во время минимума солнечной активности. Тогда станция, отслужив 11-летний солнечный цикл, вошла в критическую пору жизни, сходную по геодинамической обстановке со временем выведения на орбиту 20 февраля 1986 года.

Экстремальный для станции 1997 год спровоцировал усиление и обострение внутренних напряжений, прорывавшихся в конструктивно слабых узлах, причем все неполадки и поломки были в экстремальные дни. То же самое относится ко всем неудавшимся и катастрофическим запускам космических аппаратов. Станция «Мир» закончила свою жизнь в Тихом океане 23 марта 2001 года на пике солнечного цикла.

Усиление ультракоротких георитмов при схождении экстремальных дней георитмов разного ранга является и первопричиной гибели всех 18 советских и российских, а также иностранных подводных лодок за период 1956–2000 годов. Непосредственными причинами стали как технические, так и психологические факторы, в том числе военно-политического плана, что относится к гибели «Курска». Не случайно в ряде случаев катастрофы следуют за экстрем-точками биоритмов высших чинов скрыто враждебных государств. Не касаясь физической подоплеки катастроф, имеющей военное значение, можно отметить, что все катастрофы вне военно-морских баз произошли в районах геодинамических узлов, причем две лодки погибли в Бермудском треугольнике.

Геодинамика также кроется за крупнейшими авариями и катастрофами на атомных объектах, случавшимися в 1957 году в Англии и СССР, в 1961 и 1979 годах в США и в 1986 году в СССР. Все они приурочены к годам максимума и минимума нечетных 11-летних циклов солнечной активности, то есть к экстремальным годам многолетних георитмов. Аварии связаны со схождением экстремальных периодов этих и других георитмов, а обусловлены экстремальными днями годичных и месячных георитмов.

Катастрофа на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года, произведенная неуправляемой ядерной реакцией, произошла через полмесяца от ближайшего к Земле прохождения 10 апреля кометы Галлея, которая появляется через 74–79 лет. Вместе с тем катастрофа, как оказывается, разразилась вслед за полным солнечным затмением 24 апреля и через 20 секунд после несильного землетрясения в районе АЭС.

Аварии на АЭС, как видно, инициированы точечным геодинамическим возмущением субатомных ритмов, повлекшим сбои физико-химических процессов и технологических цепочек. Этому содействовал такой же сбой биоритмов и нейрофизиологический стресс технического персонала, затруднивший адекватную реакцию на непредвиденную ситуацию. Аварии немногим отличаются от спонтанного возбуждения ядерных реакций на урановом месторождении Окло в начальной экстрем-точке протерозойского геодинамического мегацикла. Атомные электростанции тоже находятся в геодинамических узлах, ибо функционально связаны с крупными городами и водоемами, а они непроизвольно приурочены к крупным узлам сети планетарной трещиноватости.

Физическую аномальность активизированных узлов матрицы геополя подчеркнула неуправляемая цепная ядерная реакция, начавшаяся 30 сентября 1999 года (у максимума активности 11-летнего солнечного цикла) в научно-производственном центре в 120 км от Токио. Авария привела к радиационному заражению в радиусе 3 км в городе Токаймура, который стоит на узле разломов, возбужденных японским и тайваньским землетрясениями 21 августа и 21 сентября 1999 года — отголосками солнечного затмения 11 августа (глава 3). Ядерная авария стала предвестником сейсмической активизации, поскольку через несколько часов на широтном разломе тайваньского землетрясения, но по другую сторону Тихого океана землетрясение встряхнуло Мехико.



На следующей неделе прокатилась волна менее опасных происшествий на объектах атомной энергетики в Южной Корее, Финляндии и России. Не помогло и то, что в Японии, США, Швеции и Финляндии работает программа предупреждения техногенных аварий «Космическая погода», отслеживающая колебания солнечной активности и прогнозирующая магнитные бури. Но они являются частными аспектами геодинамики, а без ее учета тщетны надежды на предвидение стихийных возмущений разного плана.



Глава 15. Философия природы Энергоинформационное поле

Неразрывная связь сфер Земли между собой и с Космосом отражает единство природы и всеобщую связь явлений, что заметили еще первые диалектики Гераклит и Платон, но что не имеет научного объяснения. Между тем слаженная организация природы в принципе объясняется ранжированными отношениями систем галактического, солнечного, земного (геологического), биологического, социального и индивидуального уровней, которые вкупе представляют органично единую мегасистему Вселенной.

Никакая природная (и искусственная) система не существует сама по себе и за счет внутренних сил, она произведена окружающей средой и открыта в нее (зависит от нее) до смерти. Потенциал самоорганизации системы заложен средой и реализуется посредством систем высшего ранга. Они резонансно стимулируют ее подстройку к изменяющейся среде и тем самым направляют ее возрастные преобразования в русло общей эволюции. Сродственные системы того же ранга играют роль коллективных посредников верховных сил. Циклическая стимуляция обеспечивает качественные скачки в развитии систем, направляющие их микроэволюционную самоорганизацию.

Эволюция Земли регулируется полициклическими полевыми взаимодействиями в Солнечной системе и Галактике. Даже эти ближние структурно-функциональные уровни организации Вселенной представляют ее в качестве пирамидальной мегасистемы, пульсирующей в многокомпонентном общем ритме. Вселенско-солнечный алгоритм воспроизводится динамическим полем Земли, направляющим развитие ее основных сфер, в свою очередь состоящих из подсистем разного ранга и свойства. Подсистемы различаются как по составу и специфике организации вещества, так и по специфике физических полей. Этим обусловливается определенная свобода (избирательность) взаимодействий, что и должно быть присуще всякой специализированной системе.

Наиболее отличны по строению и реагированию геосфера и биосфера, тем не менее сходные по уровням организации. Геосфера разделяется на твердотельную геосферу и подвижную газожидкую сферу (атмосферу и гидросферу), а биосфера делится на инстинктивную по реагированию собственно биосферу и разумную антропосферу.

Твердотельная геосфера состоит из ядра и мантии, которая разделяется на астеносферу и литосферу, завершаемую корой. Земная кора в целом содержит четыре уровня организации: геотектонический (комплексы структурно-вещественных формаций), формационный (комплексы горных пород), породный (комплексы минералов) и минеральный (комплексы молекул). С этими уровнями организации геосферы соотносятся биотический, видовой (популяционный), организменный и субклеточный уровни организации биосферы. Единство геосферы и биосферы базируется на элементарных уровнях вещественно-полевой организации: молекулярном (комплексы химических элементов) и субатомном (комплексы элементарных частиц).

Физические поля геосферы проявляют физический смысл динамического поля Земли, а поля биосферы выказывают его метафизическое ноосферное содержание, в высшем смысле духовное. Выражение всех уровней организации Земли в веществе и поле продолжается в структурной иерархии Вселенной, которая состоит из звездных систем, галактик, их групп, скоплений и сверхскоплений, непременно имеющих поля.

Физические поля предстают единственно реальными посредниками подсистем природы, причем характерные особенности организации геосферы, биосферы, антропосферы и ноосферы претворяются в основных видах полевых взаимодействий: геофизическом, биофизическом рефлекторном, биофизическом мысленном и метафизическом (духовном). Все виды взаимодействий происходят из физико-химических взаимодействий, которые также исходные для космических взаимодействий.

Взаимодействия космических тел (систем) описываются в астрофизике законом тяготения Ньютона и общей теорией относительности Эйнштейна, которые всё сводят к

Глава 15. Философия природы


гравитационным силам. Но законом всемирного тяготения не объясняются возмущения в движении тел и распределение количества движения, а расчетная масса Вселенной лишь отчасти удовлетворяет величине наблюдаемых гравитационных взаимодействий. По астрофизическим данным 2010 года Вселенная состоит на 4,9% из обычного вещества, на 26,8% из гипотетической темной материи и на 68,3% из темной энергии.

Силы притяжения явно недостает для полноты взаимодействий, что подчеркивается существованием силы отталкивания, как видно, действующей не только между людьми, но и в Космосе. Таинственная сила отталкивания была предсказана еще Эйнштейном в значении пси-фактора, но он отказался от этого варианта теории относительности, надо думать, из-за дискредитации ею гравитационных сил. Между тем на природу силы отталкивания и ее значение как второй силы фундаментального взаимодействия указывают магнитные поля, одинаково присущие планетам, звездам и галактикам.

Происхождение космических магнитных полей укладывается в классическую теорию поля, но при условии, что космические тела имеют электрический заряд, в частности нулевой. Так, Земля имеет отрицательный заряд на поверхности и положительный в ядре. Именно обращение и вращение заряженных тел определяет зависимость магнитного момента от механического момента и проясняет природу магнитных полей.

Электрический заряд предстает в значении фундаментального свойства космических тел (систем), которое совместно с массой обусловливает и осуществляет их взаимодействия. Ведь сила взаимодействия заряженных тел пропорциональна произведению зарядов и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними — так же, как в законе взаимодействия масс, то есть эти виды взаимодействий резонируют.

Электростатические силы различаются по знаку и величине в зависимости от формы и размера тел, и вследствие взаимодействий заряженных космических тел (систем) образуются переменные магнитные поля. Электромагнитные силы зависят от скорости и вектора движения тел и взаимодействуют в основном по касательной к телам (в отличие от электрических и гравитационных сил), приводя тела во вращение. Вращение (и обращение) поддерживается эксцентрическим размещением центров масс тел и систем.

Взаимодействия и ступенчатые переходы электромагнитных полей разного ранга в связке с взаимодействиями масс и определяют ранжированную цикличность небесной механики. Всё это придает электромагнитным силам значение движущих сил эволюции. Их быстродействие регламентируется скоростью света, а дальнодействие — уменьшением напряженности магнитных полей только пропорционально расстоянию.

Физические поля характеризуют количество движения (импульса) космических тел и (систем) и обеспечивают его перераспределение. Как известно, количество движения есть произведение массы тела на скорость движения, причем количество движения, помноженное на расстояние до оси обращения тела, означает момент количества движения. В случае вращения тела момент количества движения дополняется произведением момента инерции на угловую скорость. Движение предстает в значении показателя энергии тела, которая состоит из потенциальной (гравитационной) и кинетической (тепловой субатомной, а в основе электромагнитной) энергии. Оба вида энергии совместно несут исчерпывающую информацию о строении и динамике объекта.

Взаимодополнительность гравитационного и электромагнитного полей представляет их производными от основополагающего динамического поля, гравитомагнитного по форме и энергоинформационного по содержанию. Вселенское энергоинформационное поле содержит свободную (темную) энергию и неоформленную (темную) материю, которые заполняют пустоты (войды), занимающие до 50% Вселенной (рис. 78).

Пульсации вселенского поля выражаются в виде гравитомагнитных волн, которые представляют собой общее выражение гравитационных волн, предсказанных Эйнштейном и, по теории, излучающихся при движении космических тел с переменным ускорением. Гравитационные волны до сих пор не зарегистрированы, но описываются как распространяющиеся со скоростью света возмущения поля тяготения,



сопровождающиеся колебаниями (искривлениями) пространства–времени. Системное сродство гравитационных и электромагнитных волн подтверждает фундаментальность гравитомагнитных волн, служащих полномочными носителями физической информации.

Рис. 78. Распределение обычной и темной материи

под контролем матрицы динамического поля Вселенной

Вместо гравитационных волн будут обнаружены гравитомагнитные волны, тоже весьма неуловимые из-за эпизодического возникновения, остронаправленного движения и импульсного действия. Волны генерируются при резонансах в движении космических тел (систем) на линиях соединения центров их масс и представляют собой движущийся по поверхности Земли луч. Поэтому волны можно обнаружить во время точного солнечного затмения на его осевой линии (прежде всего в ее знаковых точках) при условии размещения пунктов подземной регистрации в узлах геодинамической матрицы, активизируемых затмением и отмеченных гравитационной и/или магнитной аномалиями.

Тонкое, но пронизывающее Землю насквозь действие гравитомагнитного импульса обеспечивается линейным схождением центров масс эксцентрических небесных тел, которые в результате перераспределяют количество движения и активизируются во всех отношениях. Наиболее значимы затменные схождения Луны и Солнца, стягивающие на себя потоки космического излучения и чуть подвигающие ядро Земли, стимулируя этим его ультракороткие колебания, происходящие с субатомного уровня. Усиление лунно-солнечных воздействий и ультракоротких георитмов в связи с резонансами в движении планет и активностью Солнца направляет преобразования Земли во вселенское русло.

В этом свете по-новому видятся парадоксы астронома Н. А. Козырева, говорившего о влиянии энергетики какой-либо системы на иные системы и о силовом воздействии времени. Время и цикличность, в сущности, есть синонимы, и предсказание Козыревым активизации лунного кратера Альфонс 3.11.1958 связано с цикличностью небесной механики. Извержение произошло в третью лунную фазу и вызвано гравитомагнитной волной, которая возникла при полутеневом лунном затмении 12.10.1958 между Солнцем, Землей и Луной и прошла через этот вулкан ее динамической матрицы.

Гравитомагнитные волны являются коммуникационными импульсами и посредниками энергоинформационных динамических полей [Голубев, 1991, 1992 а,б, 1994а, 2000б,в].



Энергоинформационные поля присущи всем структурно значимым космическим телам и системам и придают им функцию приемоизлучающих резонаторов коммуникационной сети Вселенной. Гравитомагнитные динамические поля ранжированы по статусу космических тел и систем и вершатся надсистемным вселенским динамическим полем.

Силовые линии динамического поля Вселенной образуют энергоинформационную матрицу, которая проводит управляющий алгоритм и обеспечивает всеобщую связь явлений в плане общей возрастной эволюции, в целом прогрессивной. Ранжированные узлы вселенской матрицы в сферической беспредельности вакуума и положили начало космическим телам и системам, которые материализовались из «первозданного хаоса» в результате полициклических гравитомагнитных резонансов разного ранга и масштаба.

Гравитомагнитные силы переходят в гравитационные и электромагнитные силы, а происходят с субатомного уровня. Тем самым обозначается их неотрывность от сильных ядерных и слабых ядерных взаимодействий, причем слабые и электромагнитные взаимодействия являются выражением единого электрослабого взаимодействия. Единство всех четырех типов фундаментальных взаимодействий элементарных частиц и тел подчеркивается общим эффектом резонанса и иерархически слаженной цикличностью, проходящей через все уровни организации вещества. На субатомном уровне различия между корпускулярным (дискретным) веществом и волновым (непрерывным) полем исчезают. Нет вещества без поля, как нет поля без вещества.

Всё это свидетельствует о реальности появления единой теория поля, но ее нет, поскольку остается неизвестным верховный метафизический принцип духовности, а он не откроется без коренного переосмысления свойств материи и принципов эволюции.

Свойства и триединство материи Материя есть идеальная субстанция Вселенной, которая существует сама по себе и

претворяется во всей полноте объективной реальности, воплощая в природе смысл существования (бытия). Первым базовым свойством (и способом проявления) материи является движение, означающее всякое изменение и взаимодействие, а выражаемое посредством пространства и времени, тоже базовых, но неразрывных свойств материи.

Движение действует на всех уровнях организации Вселенной и характеризует энергетику каждой ее подсистемы, открытой по определению. Тождество движения и развития делает принцип сохранения и превращения энергии не столько первым принципом термодинамики, сколько первым принципом природного бытия материи.

Принцип сохранения и превращения энергии вкупе с бесконечной чередой конечных кругов эволюции гарантирует бессмертие природы, обретая смысл принципа сохранения и превращения материи. Постоянство энергетического баланса Вселенной, независимо от физического состояния и степени организации подсистем природы разного ранга, придает энергии значение движущего первоначала и субстрата материи. Неразрывные содержательное и формирующее первоначала материи выражены физическим полем и веществом, которые представляют собой взаимодополняющие состояния энергии.

Превращения энергии обеспечивают развитие и эволюционное усложнение природы. Базовые физические формы движения: атомарная, электромагнитная, гравитационная и тепловая последовательно переходят в химическую, механическую, геологическую, биологическую, психическую и социальную формы. Формы движения реализуются в одноименных процессах и могут разделяться на виды, относительно самостоятельные. При всех превращениях энергии ее вселенский баланс не изменяется. На этом держатся универсальные качества материи: несотворимость и неуничтожимость, вечность во времени и бесконечность в пространстве, неисчерпаемость форм и состояний.

Субординация форм движения преломляется в соподчинении закономерностей и законов, вершащихся метафизическими (сущностными) принципами. Их производными являются логически однозначные фундаментальные физические законы, которые по мере эволюционного усложнения природы и форм движения наполняются



вероятностными (статистическими) закономерностями разного рода и свойства. Законы гарантируют неукоснительное исполнение метапринципов, а закономерности обеспечивают верное осуществление законов в условиях расширяющегося круга взаимодействующих подсистем, притом различающихся по потенции и свободе воли.

Вселенское древо верховных принципов, законов и закономерностей есть и причина и следствие согласованности природных подсистем, творящей всевышнюю красоту гармонии. Гармония выказывает чудесное качество природы, созданное физическим ощущением и отражением (подражанием), которое обусловливает достаточное сродство образующихся подсистем, а в результате их слаженное взаимодействие и развитие. Благодаря универсальному свойству отражения, реализуемому через физические поля, идет усвоение метапринципов подсистемами природы, а их эволюция канализируется.

Физическое ощущение усложнялось и углублялось в процессе структурно-вещественной организации элементарного вещества «первозданного» хаоса в мегасистему Вселенной, которая набирала в гравитомагнитном динамическом поле опыт взаимодействующих подсистем. Энергоинформационное поле обретало значение метафизического сознания, означающего базовое эволюционное свойство материи.

Квинтэссенцией сознания явился Вселенский дух, исполняющий функцию организующей воли и прописывающий метапринципы, законы и закономерности. Дух прибывал по мере прогрессивного усложнения природы, которая всё качественнее превосходила простую совокупность систем. Самоосознание и одухотворение Вселенной сопровождалось оживлением косного вещества и поступательной эволюцией органической жизни с появлением и развитием биологического вторичного сознания.

Нелинейная (ранжированная) логика метафизических отношений претворилась в многоликости пространства–времени, которое запечатлевает размерность (порядок расположения) и длительность (последовательность) бытия подсистем природы и делает энергетическую материю ощутимой и измеримой. Структурно-вещественная неоднородность Вселенной (тем не менее, в целом сохраняющей среднюю плотность распределения вещества «первозданного» хаоса) воплотила неравномерность и анизотропию пространства–времени. В этом сказывается относительность движения, поскольку время как производное от него и неотрывное от пространства существует только в настоящем мгновении и в памяти вещественных объектов, рассеиваясь с их прахом. Так что время можно остановить, но для этого должно остановить движение.

Относительность пространства–времени символизирует абсолютность Вселенского духа и выражается в пульсациях Вселенной с колебаниями динамических напряжений и фундаментальных физических постоянных. В результате циклической интерференции длинных волн материи происходит овеществление вселенского динамического поля в узлах его матрицы, куда стягивались и стягиваются элементарные частицы и первичная пыль и где образуются звезды, созвездия и галактики. Зеркальная симметрия поля воплотилась на обратной стороне мироздания в образе Антивселенной (где светом служит тьма), которая состоит из античастиц и антивещества «первозданного» хаоса.

Пульсации Вселенной нашли косвенное подтверждение в 2011 году при регистрации на суперпротонном синхротроне ЦЕРНа некоторого превышения скорости света, как бы пошатнувшего теорию относительности. Но, надо думать, несколько отстают эталонные атомные часы, по которым рассчитывается скорость нейтрино. Замедление колебаний атомного ядра (и хода времени), а в итоге относительное ускорение и интенсификация всей производной цепочки природных процессов дает представление о тончайших колебаниях фундаментальных постоянных как структурном свойстве материи.

Симметрия строения и цикличность развития, тоже означающая симметрию, но не пространства, а времени (его дискретности), предстают в значении универсального свойства организации природы, обеспечивающего системные взаимодействия. Самое симметричное и устойчивое состояние материи существовало в виде «первозданного» хаоса ее элементарных частиц, который структурировался в ранжированные системы в



процессе полициклического возрастного развития Вселенной. В этом контексте время есть цикличность изменения пространства и способ его существования («дыхания»).

Всё большее ранжирование природы сопровождалось ее усложнением и снижением симметрии с ростом неустойчивости подсистем и ускорением эволюции. Максимальной скорости эволюция достигла в органическом мире, где уже доминирует криволинейная симметрия, произошедшая из зеркальной симметрии микромира. Крайнее обострение асимметрии подводит Вселенную к очередному распаду до «первозданного» хаоса.

Всеобщая симметрия и кроется за аналогией бытия, которая проступает в элементах фрактального подобия систем разных уровней и удостоверяет управляющее назначение вселенского алгоритма. На его происхождение с субатомного уровня показывает сходство Солнечной системы с концентрической структурой атомов, галактик — со сфероидными молекулами, цепочечных и гроздевидных скоплений галактик — с молекулярными соединениями, а ячеистой Вселенной — с клеточным образованием.

Всё это свидетельствует о ступенчатой самоорганизации природы от бессмысленного хаоса к стройному порядку посредством физико-химического структурирования по принципу отраженного подобия бытия. Принцип космической архитектоники проводится в жизнь вселенским полем, которое как нервная система связует подсистемы природы, улавливая их малейшие изменения и стимулируя развитие общим алгоритмом.

Однотипное структурирование природы было бы нереально без квантования материи на исходном энергоинформационном уровне. В качестве двух базисных квантов материи предстают минимальное количество энергии (квант действия Планка) и двоичная единица информации, сходная по смыслу с древней и философски многоликой монадой (бестелесной и неуничтожимой простейшей субстанцией). Квант материи определил элементарную дискретность пространства как минимально возможной длины волны.

Различные сочетания пар квантов образовали сотни элементарных частиц и античастиц, в основе которых выделяются уже 12 фундаментальных (бесструктурных) частиц. Ароматы фермионов разделяются на три семейства (поколения) по 4 частицы, в целом содержащие 6 кварков и 6 лептонов, 3 из которых являются нейтрино, а 3 несут единичный отрицательный заряд: электрон, мюон и тау-лептон. Корпускулярно-волновая двойственность элементарных частиц гарантирует неразрывность вещественной плоти и полевого духа природы, единой по элементарным субатомным компонентам.

Базовые сочетания элементарных частиц как изначальные математические пропорции сферического пространства–времени заложили подобие всех подсистем природы. Символична геометрическая гармония Космоса, усмотренная и пояснявшаяся Пифагором мелодическим звучанием восьми вращающихся небесных сфер, которые несут в себе звезды, Солнце, пять планет и Луну и расположены как ступени звукоряда.

Вместе с тем основание натурального логарифма ℮ (2,718...) усматривается в дискретности возрастного развития Земли. Число (3,14...) опознается в пропорциях масштаба геологических структур, а сходный коэффициент около 3,4 установлен в ряду размерности природных тел от пылинок до планет. Число входит в пропорции золотого сечения — отношения большей части к меньшей (число фи 1,618…). Золотое сечение контролирует конституцию всего живого, пропорции музыкального темперированного строя и универсальные константы: квант действия, заряд электрона и скорость света.

Несомненная гармония природы утверждает триединство материи, существующей в качестве энергоинформационного гравитомагнитного поля. Его вещественное и полевое первоначала означают тело и душу природы, которая пульсирует в жизнедеятельном ритме, ощущает сама себя и одухотворяется вселенской информацией. Вещество и поле приобретают значение женского и мужского начал природы, символизирующих единство и борьбу противоположностей, производящих жизнетворную эволюцию.

Этот вывод поддерживают бинарные понятия древнекитайской философии инь и ян (темное и светлое, отрицательное и положительное, женское и мужское, пассивное и



активное начала), составляющие двуединую первопричину изменчивости мира, которая исходит из ци — энергии (жизненной силы), что тоже говорит о триединстве природы.

Состоящая из вещественной плоти и полевого духа и наделенная жизненной силой Вселенная имеет черты высокоразумного сверхорганизма, о чём говорили еще Платон и стоики. Такое непросто осознать и прочувствовать, но совсем невозможно понять и даже жутко себе представить бессмысленную природу. Объективные физические законы и гармония не есть дело слепого случая и свидетельствуют об одухотворенности природы.

Философское кредо природы должно назвать триединым монизмом (триформизмом), или идеальным материализмом, а его эволюционный раздел, освещающий метафизические принципы бытия, резонно назвать онтодиалектикой, или диалектикой жизни. Основы жизневедения и теории познания раскрываются во второй книге.

Метафизический тетраэдр природы Триединые первоначала энергия, физическое поле и вещество вместе с четырьмя

базовыми свойствами движением, пространством–временем и сознанием составляют семь качеств материи. Их отношения описываются философским тетраэдром природы, который в геометрическом плане означает простейший правильный многогранник с наименьшим числом граней и наибольшей поверхностью для данного объема (рис. 79).

Рис. 79. Философский тетраэдр материи (природы) Первоначала (ребра): энергия (красные), вещество (коричневые), поле (синие).

Базовые свойства (грани): движение (оранжевая), пространство (зеленая) и время (желтая), сознание (грань невидима в проекции из мира реального).

Состояния-миры (вершины): реальный (Р), духовный (Д), прошлого (П), будущего (Б). Сферы природы: Вселенная (внешняя), Абсолют (внутренняя)

Логический тетраэдр имеет 4 грани, 4 вершины и 6 ребер. Каждая из правильных треугольных граней символизирует базовое свойство материи, а каждое из трех ребер грани символизирует ее первоначало, причем все свойства и первоначала объемно сочетаются по принципу симметрии. Через центр тетраэдра и середины противолежащих (наперекрест) трех пар ребер проходят 3 оси симметрии (поворот на 180°), а через центры граней и противоположные им вершины проходят 4 оси симметрии (повороты на 120° или 240°). В итоге набирается 12 прямых и 12 обратных (отраженных) симметрий, представляющих форматы природы со всех допустимых точек зрения.

Тетраэдр всеми вершинами симметрично вписывается в сферу (самую компактную фигуру с бесконечным числом граней и наименьшей поверхностью), которая символизирует Вселенную. Малая сфера, вписанная в тетраэдр изнутри (между центрами граней), символизирует «черную дыру» вселенского ядра, где первоначала и базовые свойства сливаются воедино в Абсолюте, представляющем геном природы.



Абсолют выказывает точку сингулярности, которой оканчивается круг жизни Вселенной и начинается новый круг. Вывернутый наизнанку тетраэдр с обратной симметрией демонстрирует отношения качеств материи в зеркальной (левой) Антивселенной.

Тетраэдр обрисовывает четырехмерное, но не в классическом смысле пространство материи, причем для каждой вершины тетраэдра базовое свойство материи противоположной грани оказывается скрытым, потусторонним. В итоге каждая вершина обозначает свое состояние материи и особый мир бытия, который смыкается с тремя смежными мирами, а характеризуется по скрытому базовому свойству. Выделяются вторично разумный мир косного и живого вещества (наш реальный мир, где духовность иррациональна), внепространственный мир духовности (невещественный всевышний мир), неподвижный мир теней прошлого и вневременный мир призрачного будущего.

Четыре разворота метафизического тетраэдра перебирают все мыслимые состояния материи и природы. Миры прошлого, будущего и духовный видны из мира реального только отчасти. Духовный мир становится явным после смерти в связи с переходом души из настоящего (материального мира) в прошлое (мир памяти). В Антивселенной четыре мира имеют противоположное по смыслу содержание, а время течет вспять.

Философский тетраэдр иллюстрирует триединый характер материи и монистический смысл триформизма. Этим он отличается от дуализма, исходящего, по Декарту и Канту, из равноценности двух не сводимых начал: мыслящего духа и материи и, по сути, недалеко ушедшего от противостояния идеализма и материализма. Триформизм ближе к натурфилософиям Греции, Индии и Китая, которые полагали жизнь имманентным свойством материи, а природу одушевленной, что было развито в пантеизме Бруно и Спинозы, растворившего Бога в природе. К его смыслу приблизила научная революция начала XX века и идея энергетизма, сводившего бытие к трансформациям энергии, но не более того. На революционном рубеже тысячелетий пришло время пополнить физическую энергию духовным смыслом вселенского энергоинформационного поля.

Системная полнота триединого начала подтверждается теорией множеств, триадой платонизма (образец — демиург — материя) и троичностью ипостасей мировых монотеистических вероучений. Показательны тримурти индуизма: Брахма — созидатель, Вишну — хранитель и Шива — творец (хранитель и разрушитель одновременно). Так же показательна христианская Троица: Бог-Отец (безначальное первоначало), Бог-Сын (Логос — смысловой и оформляющий принцип) и Святой Дух (животворящий принцип).

Интуитивная религия и наделила рассудочную дочь Философию терзаниями бесконечного спора о первичности материи или сознания, спора бессмысленного в контексте их органичного единства и антиномической неопровержимости постулатов материализма и идеализма. А припоминая заблуждения и социальные последствия, сопровождавшие противостояние философий, спора мучительного и драматичного.

Всё же уязвимее богословская и идеалистическая позиции. Извечному и застывшему в самодостаточной полноте Богу (или Абсолютной идее) вряд ли могло понадобиться творение тленной природы, нуждающейся в постоянном присмотре и эволюционном улучшении и тем самым ставящей под сомнение Его совершенство. К тому же творение природы произошло в каком-то параллельном Творцу пространстве, неизвестно кем, когда и зачем созданном и потому не зависящем от Него. Гораздо логичнее целостность материальной и духовной природы, гарантирующая ее самосовершенствование. Тогда можно будет не только уверовать во всемогущество Вселенского духа, но и коснуться разумом Его промысла, убеждаясь в высокоразумном всевышнем миропорядке.

Неразрывность вещества и духа делает риторическими логические доказательства за и против существования Бога. Высшая проблема бытия обретает смысл внутреннего испытания каждого человека, должного самостоятельно и ответственно определиться в устоях жизни. В этом поможет библейское изречение: Бог есть свет, ведь солнечный свет олицетворяет метафизику Вселенского духа, одинаковую для всех живущих на



Земле и под одним Небом и не зависящую от вероисповедания. И в душе каждого человека есть частица идеальной триединой природы, означающая духовность.

Противоречия материализма и идеализма имеют гносеологические предпосылки в виде уклонов психики, характеризующихся в разной степени доминированием рационального левого или иррационального правого полушарий головного мозга. Это сказывается во врожденном отличии точек зрения на сущностный тетраэдр природы, который рассматривается и анализируется с какой-то одной стороны с возвышением в сознании очевидных первоначал и свойств материи и принижением менее наглядных.

Доминирование материальной рациональности или духовной иррациональности нашло отражение в мировоззрениях, превозносящих форму или содержание материи. Превалирование в познании интуитивного восприятия и абсолютизация духовного запечатлено в объективно-идеалистических учениях, а личностный характер познания запечатлен в субъективно-идеалистических учениях. Последние более оторвались от природы, размыв объективную реальность в неопозитивизме и экзистенциализме.

Реалии природы хранят эмпирические материалистические учения, твердо стоящие на вещественном основании. Объективный по железной логике опыта материализм невольно сблизился с объективным идеализмом в понимании материи как объективной реальности, данной человеку в ощущениях и первичной относительно человеческого сознания. В сближении помогли диалектические принципы Гегеля, с равным успехом используемые идеализмом и материализмом. Материализм приблизился к логическому переходу в триединую материю, но так и не решился на революционный шаг. Наверное, потому не дописана Энгельсом «Диалектика природы», выдающаяся по охвату мира.

Историческим сближением материализма и идеализма дается указание на их общие метафизические истоки в виде принципа полярного превращения и сохранения идей, который и предопределил сосуществование взаимоисключающих философских течений и их поочередное доминирование. Параллельное развитие идей символизирует непрестанное борение вещества и духа, утверждающее отрицанием отрицания непрерывность и целостность познания. В принципе превращения и сохранения идей преломляется принцип превращения и сохранения материи, творящий эволюцию.

Творение и круг жизни Вселенной Природа и ее возрастная эволюция есть форма и способ бытия материи, которая

эволюционирует от бессодержательного хаоса к высокоорганизованной Вселенной, состоящей из подсистем многих вещественно-полевых уровней. Известная реальность вполне укладывается в одну Вселенную с возможной зеркальной Антивселенной.

Следуя метафизической логике и принципу оптимальности, природа творилась посредством ступенчатого синтеза систем разного ранга из сравнительно простых компонентов благодаря элементам их физического сродства. Элементарные частицы, атомы, химические элементы, молекулы и вещественные тела образовывались из однородного хаоса квантов неоформленной материи вместе с полями того же ранга.

Вероятностные квантовые взаимодействия в результате резонансного отбора сложили элементарные частицы и античастицы материи, в целом кратные квантовым константам: массе, электрическому заряду и количеству движения. В свою очередь резонансные взаимодействия сродственных частиц произвели химические элементы, которые тоже под влиянием структурной асимметрии и избирательного сродства составили разнообразные молекулы и соединения. Параллельно формировались буквы, слоги и знаковые слова-понятия полевого энергоинформационного «лексикона».

Определенное физико-химическое сродство молекул обусловило образование материальных тел, составлявших системы космического масштаба, в целом однотипные для своего иерархического уровня, но своеобразные и неповторимые. Выделение каждого следующего уровня организации природы производилось в результате полевых резонансов, которые закреплялись в природной цикличности такого же формата.



Оформление мироздания в масштабе Галактики обозначено Первым Галактическим резонансом около 13 млрд лет назад. Появление звезд первого поколения завершило эпоху становления Вселенной, олицетворяющей обозримую структурно оформленную сферу пространства–времени человеческого мира. В структуре Вселенной воплотилась первоначальная гармонизация энергоинформационного динамического поля, уже обретшего превосходное качество метафизического сознания и Вселенского духа.

Вселенское гравитомагнитное поле стало управляющим для пирамиды подсистем природы, стимулируя их динамику и эволюцию посредством производных от него гравитационного и электромагнитного полей. Преобразования эпохи юности природы вызывались резонансами, шедшими на всех ее системных уровнях с усложнением Вселенной и ее динамического поля, то есть с прибавлением Вселенского духа.

Второй Галактический резонанс 4,6 млрд лет назад отметил наступление зрелости природы с образованием на линии схождения звезд эксцентрических Солнца и планет, в том числе Земли и Луны. Проходившие под динамическим влиянием Солнечной системы физико-химическая дифференциация примитивного вещества и структурное усложнение Земли сопровождались появлением и усложнением геодинамического поля. Гравитомагнитное поле воспринимало алгоритм динамического поля Солнца, а тем самым галактический и вселенский алгоритм эволюции, и направляло посредством гравитационного и магнитного полей структурно-вещественные преобразования Земли.

Энергоинформационное геополе вдохнуло жизнь в косное земное вещество, преобразуемое в органическое. В результате тонких физико-химических резонансов сложились чуткие органические радикалы и соединения, а в итоге одноклеточные организмы. Органическая клетка переняла эксцентричность земного ядра, сдвинув свое ядро от центра и сориентировав окончания спирали ДНК на положительный и отрицательный электрические полюса клеточной мембраны. Неустойчивое равновесие обеспечило отзывчивые вибрации ДНК в ответ на ультракороткую ритмику геополя.

Пульсирующая в унисон с Землей клетка упорядочивала обмен веществ и генерировала элементарное биополе, необходимое для взаимодействия клеток и оформления организменного биополя. Базисный ультракороткий биоритм обеспечил реагирование клетки и организма в целом на георитмы широчайшего спектра в плане возрастного развития не только индивида, но вида за счет вымираний и мутаций.

Живая клетка приобретала раздражимость и возбудимость, означающие выработку рефлексов на геофизические и межклеточные биофизические воздействия. Ритмические повторы биохимических реакций закреплялись в микроструктуре ДНК, ставшей исполнять функцию физико-химической (генетической) памяти, которая качественно усложнилась у многоклеточных организмов в результате череды мутаций. Годичные и многолетние пульсации биоритма и нейрофизиологических состояний под влиянием георитма выразились и закрепились в типовом ходе возрастного развития, матричного воспроизводства и смерти индивида, гарантирующей микроэволюцию вида.

Жизнь определилась в качестве способности высокоорганизованного вещества к функциональному реагированию на физические поля Земли. Частотный спектр и качество реагирования сказываются в степени совершенства биологического вида.

Организмы усложнялись и специализировались в направлении лучшего восприятия геофизических полей и за счет мутационного преобразования нервной системы, начинавшейся с пульсирующей спирали ДНК. Нервная система предназначалась для восприятия физико-химических раздражителей и координации жизнедеятельности организма в плане адекватного реагирования на окружающую среду. Поэтому новые виды появлялись под влиянием и в согласии с элементарной структурой геофизических полей. Так сложилась двусторонняя (лево-правая) симметрия организмов, незаменимая для направленного движения, а его возникновение запечатлено выделением передней части тела, где сосредоточивались органы чувств и головной центр нервной системы.



Собственно нервная система появилась у кишечнополостных. Система усложнялась в космически и геодинамически экстремальные эпохи благодаря серийным мутациям, которые просеивались естественным отбором на приспособление новых биологических видов к обновленной геолого-геофизической и ландшафтно-климатической обстановке. Качественное усложнение нервной системы в качестве мобильного приемника геофизических полей и притом излучателя биополя наделило животных знаковым отличием от растений — самостоятельным движением, первой степенью свободы.

До того времени простейшие организмы равнодушно носились по воле ветра и вод, никак не заботясь об ориентации, и довольствовались зачатками органов чувств, достаточными для машинальных ростовых и двигательных реакций на изменения освещенности и силы тяжести, геомагнитной напряженности и геохимической среды. Появление биополя обозначило эволюционное предназначение каждого биологического вида, которое состоит в бессознательном или осознанном (по мере своих возможностей) познании мира с улучшением генетической основы перспективных мутаций.

Пассивное движение уже стимулировало развитие зародышевой нервной системы вследствие генерирования биотоков при пересечении силовых линий геофизических полей и рефлекторного запоминания новой физической обстановки. Интенсивная нейрофизиологическая деятельность активно движущихся организмов и эволюционное накопление чередой биологических видов жизненного опыта содействовали повышению чувствительности и избирательности антенного контура нервной системы. Контур обзаводится сердечником спинного мозга, улучшающим восприятие геополя.

Вследствие усложнения рефлексов и направленного движения впереди спинного мозга выделился передний мозг, исполняющий функции управления всё более сложным и самостоятельным организмом. Появление зачатков верховного головного мозга сказалось в конституционных отличиях передних конечностей от задних, что изначально определяется предназначенностью первых к направленному движению, то есть к поворотам и манипуляциям. Эти особенности обеспечили эволюционное усложнение передних конечностей и последующее превращение их благодаря труду в руки.

Головной мозг появляется у первичноводных позвоночных, освоивших и водную, и наземную среду, что требовало ее гораздо более сложного восприятия и анализа. Возникновение земноводных в девоне на рубеже каледонского и герцинского геодинамических циклов запечатлело Галактический антирезонанс и скачок в эволюции нервной системы. Благодаря радикальным мутациям она обрела программу саморазвития, нацеленную на познание окружающего мира, в основе рефлекторное.

В процессе биосферной эволюции и функционального структурирования мозг освоил функции по накоплению и обобщению физической информации, необходимой для адекватного обстановке поведения и расширяющей свободу действий. Жизненно повторяющиеся типовые экстремальные геофизические и биофизические состояния закладывали эмоциональные реакции, намечающиеся уже у растений, что видно по стыдливой мимозе. Биофизические впечатления и переживания в виде чувств удовольствия и неудовольствия, тревоги и страха, радости и печали закреплялись как безусловные и условные рефлексы, которые наследовались и слагали базис сознания.

Рефлекторное познание окружающего мира чередой биологических видов обогащало авангардный геном и совершенствовало нервную систему. Рубикон от пассивного реагирования к целевой деятельности перешел человек, обретший благодаря целеполагающим мутациям вторую сигнальную систему отражения, то есть способность к абстрактному мышлению и интуитивному восприятию духовной реальности. Новое качество жизни прописало эволюционный долг человека, состоящий в сознательном познании и одухотворении души как способе личного и видового совершенствования.

Можно сомневаться в одухотворенности природы, но вторичное сознание не может ставить опыты над первичным. Ведь зародышевое биологическое сознание переняло качества метафизического сознания в довольно примитивном и утрированном виде.



Человек не так далеко отошел от животного, всё еще живя не столько разумно, сколько инстинктивно. Да и разумность современной цивилизации усматривается больше в ретроспективе исторического развития, идущего как бы помимо человеческой воли.

Несовершенство человека не умаляет значение вселенского алгоритма для Земли. Ее динамический пульс контролирует развитие всех земных сфер и подсистем, в том числе каждого человека, народа и человечества, побуждая к разумному разрешению внутренних и внешних рассогласований и противоречий. Ранжированные экстрем-точки многокомпонентного георитма играют роль управляющих импульсов, причем резонансы экстрем-точек высшего ранга обеспечивают революционные перестройки Земли, а резонансы низшего ранга производят микроэволюционные подстройки всех подсистем.

Физический резонанс есть универсальный инструмент эволюции, использующий элементы организационного сходства, присущего всем подсистемам природы. Тонкий инструмент проводит слабейшие полевые взаимодействия, гарантируя всеобщую связь явлений и прогрессивную эволюцию со строгим отсевом подсистем, не отвечающих требованиям (духу) времени. Таким образом реализуются общие свойства эволюции: цикличность, системность и направленность, от низшей организации к высшей. В этих свойствах отражается триада законов диалектики: перехода количественных изменений в качественные, единства и борьбы противоположностей и отрицания отрицания.

Избирательная гибкость резонансных взаимодействий множества подсистем природы, по-разному перекликающихся, наделяет их определенной свободой выбора взаимоотношений, что утверждает вероятностный, но канализированный и тем самым целевой ход возрастной эволюции Вселенной. Одновременно утверждается двуединство необходимости и случайности, которая является рассеянной закономерностью, учитывающей волю (влияние) всей совокупности взаимодействующих подсистем. Закон и случай совместно сводят частное развитие к магистрали всеобщей гармонизации.

Так что принцип телеологии о конечной причине эволюции природы как внутренней целесообразности обнаруживает сродство с принципом детерминизма о закономерной причинно-следственной направленности эволюции. Общая подоплека философски полярных принципов подразумевает немыслимость прогрессивного развития природы, как и чего-либо косного или разумного, без целеполагающего начала. Принципы вероятности и относительности означают свойства направленной системной эволюции.

Возрастная эволюция природы выражается в ее последовательной структуризации и усложнении закономерностей. Полициклическое, но неповторимое движение эволюции определяет своеобразие и необратимость времени, которое бежит по множеству кругов, а в целом по пульсирующей спирали, тоже замыкающейся в круг. Спираль Аристотеля возвращается к кругу Платона. Генеральный ход времени означает пульсации эволюционной спирали, полициклически расширяющейся и резко сжимающейся по ходу Большого круга. Спиральная и круговая составляющие эволюции высвечивают двуединство изменчивости и повторяемости, согласующееся с принципами диалектики.

Спиральная эволюция имеет начало, а потому и конец. Гармонизация Вселенной ограничена ее структурно-вещественным потенциалом, и эпоха эволюционного расцвета неизбежно сменится эпохой старения Вселенной с замедлением жизненных процессов и рассогласованием подсистем. Середина Большого круга жизни и эволюционный расцвет Вселенной будут отмечены Третьим Галактическим резонансом, который по расчетам галактической цикличности будет через 3,7 млрд лет. Последняя фаза Большого круга начнется примерно через 12 млрд лет Четвертым резонансом, а Пятый резонанс через 20 млрд лет закончит круг жизни Галактики продолжительностью порядка 33 млрд лет.

Финальный резонанс Галактики, или какой другой галактики, инициирует финальный Вселенский резонанс с распадом вконец структурированной и неустойчивой природы. Произойдет мгновенное повсеместное сжатие Вселенной в бесчисленные точки рассеянной сингулярности, с трансформацией распределенной кинетической (электромагнитной) энергии в потенциальную (гравитационную) энергию скрытой массы.



Невидимые точки олицетворят Абсолют — геном природы, который содержит в снятом виде первоначала и базовые свойства материи наряду с алгоритмом эволюции и гарантирует будущее возрождение Вселенной. При финальном сжатии пространства время безмерно ускорит бег, а в миг гравитомагнитного коллапса замрет. Последующая за неизмеримой паузой резонансная взрывная аннигиляция сдавленных в ничто Вселенной и Антивселенной рассыплет их на кванты «первозданного» хаоса.

Отблеском последнего Вселенского взрыва являются реликтовое микроволновое излучение и красное смещение в электромагнитных спектрах звезд, что считается за аргумент центробежного удаления звезд и галактик, образовавшихся после Большого взрыва (рис. 80). Однако расширение Вселенной кажущееся и представляет собой остаточный эффект Вселенского взрыва, причем его повсеместность создает иллюзию вещественного расширения пространства от точки земного наблюдателя. Центр Вселенной находится везде, в любой точке пространства, сферического по геометрии.

Рис. 80. Карта свечения, зародившегося в возрасте Вселенной 370 тыс. лет

по ESA/Planck Collaboration, 2012

После Вселенского взрыва началось вселенское сжатие вследствие упорядочения взрывного хаоса. Поэтому сомнительна тепловая смерть Вселенной, которая выводится из второго начала термодинамики (Клаузиус, 1865) как итог расширения Вселенной и роста энтропии. Между тем всплеск энтропии происходит при взрыве Вселенной, когда она обретает равновесное состояние элементарного хаоса, а в процессе направленного структурно-вещественного упорядочения хаоса и всеобщего сжатия энтропия снижается. Инверсия энтропии в момент взрыва означает трансформацию бессмертной энергии.

Энергетические круговороты есть вечный движитель пульсирующей Вселенной, сгорающей и воскресающей, словно птица Феникс. Ее взрывное точечно-повсеместное расширение всякий раз подталкивает эксцентрический маховик движения и замерший маятник времени. Начинается новый Большой круг самоорганизации безграничной, но замкнутой в себе самодостаточной Вселенной. Структурно-вещественная гармонизация «первозданного» хаоса сопровождается информационным наполнением динамического поля Вселенной с прибавлением метафизического сознания и Вселенского духа.

Жизнеутверждающий миропорядок незыблемо стоит на трех китах. На принципе полевой энергоинформационной организации материи, принципе отраженного подобия ранжированных подсистем природы и принципе физического резонанса как тонком универсальном инструменте возрастной эволюции Вселенной, преходящей и вечной.


Литература Барсуков О. М. Годичные вариации сейсмичности и скорости вращения Земли // Физика

Земли. 2002. № 4. С. 96–98. Васильев Б. И. Основные закономерности строения Тихоокеанского сегмента Земли /

Геологическое строение и происхождение Тихого океана. Владивосток: Дальнаука, 2005. С. 9–22.

Васильев Б. И., Сигова К. И., Обжиров А. И., Югов И. В. Геология и нефтегазоносность окраинных морей северо-запада Тихого океана. Владивосток: Дальнаука, 2001. 309 с.

Геодинамика и рудогенез Мирового океана / Под ред. С. И. Андреева, И. С. Грамберга. СПб.: ВНИИОкеангеология, 1999. 209 с.

Геология и полезные ископаемые России. Т. 5. Арктические и дальневосточные моря. Кн. 1. Арктические моря / Под ред. И. С. Грамберга, В. Л. Иванова, Ю. Е. Погребицкого. СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2004. 468 с.

Геология и полезные ископаемые России. Т. 5. Арктические и дальневосточные моря. Кн. 2. Дальневосточные моря, их континентальное и островное обрамление / Под ред. В. К. Ротмана. СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2005. 303 с.

Голубев В. М. Геодинамические и космофизические предпосылки образования и глобального распределения нефтегазовых скоплений // Советская геология. 1989. № 10. С. 16–23.

Голубев В. М. Негасимый огонь Земли // Аномалия. 1991. № 9. С. 7. Голубев В. М. Основы общей космодинамики геосферы и биосферы // Отечественная

геология. 1992а. № 9. С. 79–89. (Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. On the fundamentals of the Earth's evolutionary theory

(geosphere); 2. On the fundamentals of the Earth's evolutionary theory (biosphere); 3. The structure and evolutionary history of the Bering Sea region // 29th International Geological Congress. Abs. V. 1. Kyoto, Japan. 1992б. P. 47; 67; 114.

Голубев В.М. Перспективы нефтегазоносности дна Берингова моря // Геология нефти и газа. 1993а. № 3. С. 2–8.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. The structure and genesis of the planetary jointing of the Earth's crust // Fractals and Dynamic Systems Conference. Abs. Frankfurt am Main, Germany. 1993б. P. 12.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. Geodynamics and paleotectonics of the Earth's crust during the Phanerozoic; 2. Mechanisms of global extinction’s and biological evolution // Carboniferous to Jurassic Pangea Conference Abs. Calgary, Canada. 1993в. P. 115; 116.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. Cosmodynamic and geodynamic mechanism of biological and social processes; 2. The planetary jointing and gravirotational mechanism of earthquakes. In: 1993 Joint Conference of Seismology in East Asia. Proceedings. Tottori, Japan. 1993г. P. 74–81.

Голубев В. М. Конспект теории развития Земли и человека // Тихоокеанская геология. 1994а. № 2. С. 82–94.

Голубев В. М. Строение и происхождение планетарной трещиноватости земной коры // Известия ВУЗов. Геология и разведка. 1994б. № 2. С. 3–11.

Голубев В. М. Геология дна, геодинамика и нефтегазоносность Беринговоморского региона. СПб.: Недра, 1994в. 125 с.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. Tectonics and oil-and-gas potential of the Bering Sea bottom // 1992 Proceedings International Conference on Arctic margins. Anchorage, USA. 1994г. P. 381–386.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. The structure and formation history of the Bering Sea sedimentary megabasin. 2. Geodynamics of the Phanerozoic sedimentation // 14th Sedimentological Congress. Abs. Recife, Brazil. 1994д. P. E–10, G–38.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. A nature of short-period cyclically of earthquakes and volcanic eruptions; 2. The long-period cyclically and a nature of tectonic-magmatic activation of the Earth // Volcanological Congress. Аbs. Ankara, Turkey. 1994е. P. 37, 38.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. Gravirotational geodynamics and the problem of supercontinents // 9th International Symposium on Gondwana Geology, Geophysics and Mineral Resources. Abs. Hyderabad, India. 1994ж. P. 59.

Литература


(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. Global extinction’s and the biological evolution // Palaeobotanist. 1995. Vol. 44. P. 1–8.

Голубев В. М. Введение в геокосмос // Новые идеи в естествознании. Взаимодействие наук о Земле и Вселенной: Материалы Международной конференции. СПб. 1996а. С. 14.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. The Bering Sea model of evolution of the East-Asian transition zone; 2. Gravirotational geodynamics and oceanization of the Earth; 3. Introduction into a universal theory of the Earth // 30th Geological Congress. Abs. V. 1. Beijing, China. 1996б. P. 4, 6, 206.

Голубев В. М. Геология дна, геодинамика и нефтегазоносность Беринговоморского региона. Автореф. дисс. к.г.-м.н. СПб.: ВНИИОкеангеология. 1997. 22 с.

Голубев В. М. 1. Строение и стиль развития Беринговоморской зоны континент-океан; 2. Сдвиговая механика и палеотектоника Беринговоморской зоны континент-океан // Геолого-геофизические характеристики литосферы Арктического региона. СПб: ВНИИОкеангеология. 1998. Вып. 2. С. 58–68, 69–78.

Голубев В. М. 1. Парадигма актуальной геодинамики; 2. Астеносферная субдукция и океанизация // Тектоника, геодинамика и процессы магматизма и метаморфизма: Материалы XXXII тектонического совещания. М.: ГЕОС, 1999. Т. I. С. 194–200.

Голубев В. М. Тезисы системной геотектоники // Общие вопросы тектоники. Тектоника России: Материалы XXXIII Тектонического совещания. М.: ГЕОС, 2000а. С. 132–137.

(Голубев В. М.) Vadim M. Golubev. 1. Geodynamics and system geotectonics; 2. Astenospheric subduction and oceanization; 3. Geonomy and ecology // 31th International Geological Congress. Abs. V. 1. Rio de Janeiro, Brazil. 2000б. P. 7; 9; 28.

Голубев В. М. 1. Астеносферная субдукция и океанизация; 2. Геодинамика и системная геотектоника; 3. Геономия и экология // Отечественная геология. 2000в. № 8. Специальный выпуск. Тез. докл. российских геологов на 31-м Геологическом конгрессе (Рио-де-Жанейро, 2000). С. 20–21.

(Голубев В. М.) Golubev V. M. Causes of cyclicity. In: Cyclic development of sedimentary basins / Ed. J. M. Mabesoone and V. H. Neumann. Developments in Sedimentology 57. Elsevier, 2005. P. 15–36.

Вадимир Голубев. ГЕОКОСМОС: Книга 1. Природа Земли и жизни; Книга 2. Природа человека и духа. СПб.: Изд-во Филфака СПбГУ, в печати с 1996. 600 с.; Интернет, СПб: Самиздат, 2000 с дополнениями. http://extremprognos.narod.ru/ и http://edinomir.narod.ru/

Горькавый Н. Н., Дмитроца А. И., Левицкий Л. С. и др. Годовой период в сейсмичности Земли. I. Зависимость от магнитуды и глубины. // Физика Земли. 2000. № 5. С. 28–36.

Каттерфельд Г. Н. Планетарная трещиноватость и линеаменты Земли, Венеры, Марса, Меркурия и Луны. СПб., Изд-во Международного фонда истории науки, 2000. 203 с.

Международный геолого-геофизический атлас Тихого океана / Под ред. Г. Б. Удинцева. М.; СПб.: Картография, 2003. 189 с.

Орленок В. В. История океанизации Земли. Калининград: Янтарный сказ, 1998. 248 с. Планета Земля. Энциклопедический справочник «Тектоника и геодинамика» / Под ред. Л.

И. Красного, О. В. Петрова, Б. А. Блюмана. СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2004. 652 с. Хаврошин О. Б., Циплаков В. В. Астрофизические периодичности лунной сейсмичности //

Известия Секции наук о Земле РАЕН. 2001. Вып. 6. С. 93–96. Хаин В. Е. Тектоника континентов и океанов (год 2000). М.: Научный мир, 2001. 606 с. Чипизубов А. В. Ход сейсмичности в Трансазиатском сейсмическом поясе и реконструкция

изменения сейсмического климата Земли за два последних тысячелетия // Доклады РАН. 2001. Т. 379, № 3. С. 386–390.


Приложение. Спектры периодов полураспада радионуклидов

Элемент Часовой и суточный, часы

Месячный и годичный, сутки

Многолетний, годы

Геологический, годы

H 12,26 He Li Be 53 2,7106 B C 5730 N O F 1,83 Ne Na 14,97 2,58 Mg 21,2 Al 800103 Si 2,62 710 P 14,22; 24,4 S 2,87 86,3 Cl 0,93 308103 Ar 1,83 34,3 3,5; 265 K 12,52; 22,4 1,25109 Ca 4,7; 164 70103 Sc 0,93; 3,92 1,82; 2,44; 3,43; 83,9 Ti 3,09 46,4; 100103 V 16; 330 61015 Cr 23 27,8 Mn 2,58 5,72; 291 2106 Fe 8,3 45,1 2,6; 300103 Co 1,4; 1,73; 9,2; 18,2 71,3; 77,3; 267 5,26 Ni 2,56; 36; 54,8 6,4 92; 75103 Cu 3,3; 12,8; 58,5 Zn 0,95; 3,9; 9,33; 13,8; 46,5 245 Ga 1,14; 4,85; 9,45; 14,1; 77,9 Ge 2,1; 2,5; 11,3; 40,4 11,4; 280 As 1,52; 26; 26,8; 38,7; 62 17,5; 76 Se 0,95; 7,1 8,4; 121 65103 Br 1,6; 2,31; 4,5; 16,1; 35,8;

57

Kr 1,2; 1,3; 1,9; 2,77; 4,36; 9,7; 34,5

10,76; 200103

Rb 4,7; 6,3 18,66; 33; 83 50109 Sr 1,2; 1,8; 2,6; 2,8; 9,7; 34 10; 25,5; 50,5; 65 27,7 Y 0,84; 1,33; 2,7; 3,19; 3,6; 5;

10,4; 14; 14,6; 64,2; 80 57,5; 108

Zr 1,4; 1,56; 16,5; 17; 79,3 65; 85 1,1106 Nb 0,86; 1,9; 3,18; 13; 14,6;

23,35; 84 10,1; 35; 64 3,7; 8; 18103

Mo 5,7; 6,95; 66 10103 Tc 0,85; 0,88; 2,75; 4,5; 6,04;

20 4,2; 60 212103 1,5106; 2,6106

Приложение


Ru 0,95; 1,65; 4,43 2,88; 39,8; 365 Rh 0,95; 2,22; 4,7; 20,8; 36,5 4,5; 16; 206 2,9; 5 Pd 5,5; 8,5; 13,5; 21 4,1; 17 7106 Ag 1,1; 1,2; 3,2; 5,3 7,6; 8,2; 40; 253 5 Cd 0,92; 0,98; 2,9; 6;7; 53 43; 470 14 Jn 0,9; 0,92; 1,1; 1,73; 1,9;

4,3; 4,9 2,81; 49 6001012

Sn 1; 1,6; 2,1; 4; 27,5 9,4; 14; 118; 125; 250 25; 100103 Sb 1; 2,8; 4,2; 5,1; 9,6; 38; 88 2,8; 5,8; 12,5; 60,2 2;7 Te 1,05; 1,1; 1,2; 1,9; 2,5; 9,4;

15,9; 30; 77,7 4,25; 6; 17; 33,5; 58; 104; 105; 154

121012

J 0,87; 1,3; 1,95; 2,3; 6,68; 12,6; 13; 20,9

4,2; 8,08; 13; 57,4 17,2106

Xe 1,8; 9,13; 18; 19,5; 54 5,27; 8; 12; 36,4 Cs 2,9; 6,3; 30,7 6,5; 9,6; 12,9 2,07; 26,6 3106 Ba 2,45; 28,7; 38,8 2,4; 11,5; 12,8 7,2 La 1,42; 3,8; 4; 4,5; 19,8;

40,22 60103 100109

Ce 4,2; 6,3; 8,7; 22; 33; 34,1; 72

32,5; 140; 285

Pr 1,5; 2; 4,5; 5,95; 19,2 13,76 Nd 1,8; 2,42; 5,2 3,3; 11;06 51015 Pm 2,7; 27,5; 54 5,3; 42; 265; 380 2,64; 4,38; 18 Sm 1,2; 47,1 20; 340 93 74106; 130109;

121012; 4001012 Eu 1,31; 1,51; 9,2; 12,8; 15,4;

38 4,6; 5,9; 15,4; 24; 54; 106 1,7; 5; 12,7; 16

Gd 1; 18; 29 9,3; 46; 120; 236 1; 85 2106; 1701012 Tb 2; 3; 4,1; 5,5; 6,5; 8; 17,2;

18; 18,5; 23; 62 5,6; 6,88; 72,3 280; 1000

Dy 2,3; 2,52; 5; 8,2; 10; 13; 82 144,4 1000 2001012 Ho 0,93; 1,12; 1,51; 2,5; 3; 5,3;

27,3 1; 1000; 90103

Er 1; 1,25; 2,5; 3,1; 7,5; 10; 29; 49,8

9,4

Tu 1,28; 2; 7,7; 8,2; 29; 63,6 9,6; 85; 129; 680 Yb 1,23; 1,25; 1,9; 54; 101 31,8 Lu 0,9; 2; 3,71; 4,6 1,5; 2; 6,7; 6,75; 8,5; 140;

155; 600; 625; 1300 24109

Hf 1,9; 2,2; 5,5; 9; 13; 23,6 42,45; 70 5 9106; 4,31015 Ta 1,3; 1,7; 2,1; 2,5; 8; 8,15;

8,7; 11; 53 5; 115,1; 600 1012

W 1,5; 1,7; 2,16; 24 21,5; 69,5; 75,8; 145 Re 1; 2,8; 12,7; 16,7; 19; 20;

24,3; 64; 88,9 32; 67,6; 150; 166 60109

Os 5,7; 10; 13,5; 14; 21,9; 30; 30,6; 39

14,6; 93,6 5,8

Ir 1; 1,7; 2,3; 3,1; 3,2; 5; 13; 15; 16; 19; 41,5

11; 11,9; 12,3; 74,37 600

Pt 1,2; 2,2; 2,3; 2,5; 11; 11,5; 17,4

3; 3,5; 4,3; 10 500 690109; 1015

Au 3,2; 4,7; 9,8; 17,5; 39,5 2,7; 3,14; 6,1; 183 Hg 0,95; 5,7; 6; 9,5; 11; 24; 40;

65 46,9; 146 1000

Приложение


Tl 1,2; 1,41; 1,8; 1,9; 2,7; 5,3; 7,4; 26,1; 73,5

12 3,56

Pb 1,12; 1,5; 2,4; 3,3; 3,6; 9,4; 10,64; 21,5; 52,1

21,96; 300103 30106; 1401015

Bi 1,09; 1,3; 1,59; 1,85; 11,2; 11,8

5,01; 6,24; 15,3 28; 300103 2,6106

Po 1,8; 3,54; 6,2 8,8; 38,40 2,93; 1000 At 1,6; 1,8; 5,5; 6,3; 7,2; 8,3 Rn 1,9; 2,7; 16 3,82 Fr Ra 1 3,64; 11,68; 14,8 6,7; 1617 Ac 1,1; 2,9; 6,13; 29 10 21,6 Th 25,64 18,17; 24,1 1,91; 7340; 80103 13,9109 Pa 6,66; 22 1,31; 1,5; 17,7; 27 32480 U 0,97; 14,1 4,3; 6,75; 20,8 74; 99,27; 162103;

248103 23,9106; 710106; 4,51109; 801012; 101015; 201015; 1901015

Np 0,83; 1,05; 3,4; 22 2,1; 2,35; 4,4; 410 5103 2,2106; 51012 Pu 4,98; 10,1 10,85; 45,6 2,85; 13; 86,4;

6580; 24360; 379103

76106; 3,5109; 14109; 25109; 70109; 120109; 5,51015

Am 1,3; 1,9; 1,98; 10; 12; 16,01; 51

152; 458; 7950 2001012

Cm 1,07; 2,5; 2,9 26,8; 35; 162,5 17,6; 32; 5480; 9320; 12103; 20103; 470103; 790103

4,6106; 7,2106; 14106; 16,7106; 20106

Bk 4,4; 4,5; 16 1,8; 4,98; 314 10103 800106 Cf 2,5; 35,7; 44 17; 55; 350 2,55; 10,9; 66; 360;

800; 2,1103; 15103 1;5109

Es 2; 8; 39 1,5; 20,03; 24; 140; 480 700103 Fm 2,7; 3,24; 7; 21,5; 22,7 4,5; 79; 246 8; 60 Md 1,5

П р и м е ч а н и е: периоды полураспада по ФЭС; т. 6.

Documents

Вадимир Голубев. "ГЕОКОСМОС". Книга 1. "Природа Земли и жизни"