Российским Судьям, Прокурорам, Адвокатам, Психиатрам и Психологам от Усманова Рафаэля Раисовича15.03.56 г. рождения, правозащитника,

612194, Кировская область, Арбажский р-н, село Кормино, ул. Юбилейная, д. 5, кв. 2.

Возражения № 1631на акты «освидетельствований».

ОПРЕДЕЛЕНИЯ.

Всеобщая декларация прав человека – далее Всеобщая декларация.Принципы защиты психически больных лиц и улучшение психиатрической

помощи - далее Принципы.Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в

какой бы то ни было форме – далее Свод Принципов.Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и

злоупотребления властью – далее Декларация.Международный пакт о гражданских и политических правах – далее Пакт.Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод – далее

Конвенция.Конституционный Суд РФ – далее КС.Уголовно-процессуальный кодекс РФ – далее УПК РФ.Гражданский кодекс РФ – далее ГК РФ.Закон «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» -

далее Закон.Закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» - далее

Закон2.Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан – далее Основы.«Психиатрия» под редакцией Н.М. Жарикова, Ю.Г. Тюльпина Ю.Г. (Москва,

Медицина, 2002 г.) – далее «Психиатрия».Комментарий законодательства РФ в области психиатрии (Москва, Спарк, 1997

г.) – далее Комментарий.Комментарий № 1630 на акты…Далее Комментарий № 1630Общественно опасные деяния – далее ООД.

1. Прежде чем я дам оценку актам освидетельствований, я хотел бы определиться с законностью проведения самих освидетельствований. Освидетельствования, о которых я веду речь, проводятся в рамках уголовного судопроизводства, поэтому в силу ст.ст. 179, 180 УПК РФ при их проведении должен вестись протокол. В силу ст. 290 УПК РФ освидетельствование может быть проведено в суде. А в суде ведение протокола просто обязательно. Обязательное ведение протокола при общении с врачами прямо предусмотрено Принципом 26 Свода Принципов. К чему можно приравнять освидетельствование? Освидетельствование можно приравнять к клиническому методу опроса больного. А любой опрос жертвы должен оформляться документально. Жариков и Тюльпин учат: «Важно, чтоб при изложении полученной информации в истории болезни врач стремился ОПИСАТЬ психические феномены, не обозначая их какими-либо медицинскими терминами, предоставляя читателю возможность при необходимости самостоятельно сформулировать заключение о сути наблюдаемых расстройств. Такой метод – ЕДИНСТВЕННО возможный способ избежать схематизма в анализе состояния, повысить объективность клинического метода, сопоставить впечатление о больном, полученные разными врачами в разные периоды

1

болезни». («Психиатрия», стр. 50). Это советуют делать для психиатров, которые должны понимать смысл применяемых терминов. Что же тогда говорить о юристах, которые в психиатрической терминологии «понимают» ровно столько же, сколько «понимают» психиатры в терминологии юридической?

1.1 Чтоб моя мысль была понятна, я приведу отрывок из моего общения 18.03.09 г. с «профессором Точиловым В.А.:

Точилов: Давайте говорить о болезни.1.3 Усманов: Вот мое обращение на имя исполняющей обязанности главврача МОПНД. В этом обращении от 16.04.02 г. я прошу: поскольку «психиатры» говорят о том, что «идеи не поддаются коррекции», поэтому я прошу наше общение оформлять документально. То есть, не имеет значение каким образом: письменно ли, аудио-, видеозаписью – права на транспарентность нашего общения я лишен.

Точилов: Извините, я не совсем понял: общение – это я понимаю. Транспарентность – это, э-э, меня…а…

Усманов: Открытость. Извините, права на открытое …Точилов: Вы мне объясните, я могу неправильно Вас понять, да, чтоб мы

говорили на одном языке.Усманов: Я постараюсь исключить такие понятия из моей лексики.

1.2 Это говорит «профессор». То есть я должен с психиатрами говорить на понятном им языке, а они имеют право говорить на языке, который сами не понимают и понять не могут по той причине, что не объясняют признаки используемых понятий. Еще древним было известно, что in verbis, non verba, sed res et ratio, quaerenda est – в высказываниях не слова, а предмет и смысл должны выясняться. Смысл используемых понятий ни мне, ни юристам, которые выступали пособниками в лишении меня свободы, никто и никогда не раскрывал.

1.3 Какой у психиатров классический вопрос? Они, как правило, спрашивают: «Вы считаете себя больным?» - и требуют однозначного ответа. Если жертва скажет: «Да» - то решение врачей однозначно: иди, лечись. Если жертва скажет: «Нет» - то врачи утверждают, что «нет критики» и это также является основанием для «лечения». В чем абсурдность приведенного вопроса? Она заключается в том, что от жертвы требуют знаний больших, чем у психиатров. Если бы психиатр объяснил признаки болезни и указал на эти признаки в поведении жертвы, то тогда бы было все понятно: если больной согласен с объяснениями, то его лечение будут добровольным, если больной не согласен с объяснениями, то это говорит либо о том, что он тяжело болен, либо объяснения неверны. В силу ч. 2 ст. 11 Закона: «Врач обязан предоставить лицу, страдающему психическим расстройством, в доступной для него форме и с учетом его психического состояния информацию о характере психического расстройства, целях, методах, включая альтернативные, и продолжительности рекомендуемого лечения, а также о болевых ощущениях, возможном риске, побочных эффектах и ожидаемых результатах. О предоставленной информации делается запись в медицинской документации». Право на информацию о характере психического расстройства и методах лечения закреплено в п. 2 ч. 2 ст. 5 Закона. После того, как я в конце марта 2002 г. прочитал «Справочник по психиатрии» под редакцией академика Снежневского А.В., а в апреле 2002 г. «Психиатрию» и «Глазами психиатра» Александровского Ю.А. – психиатры со мной о болезни говорить отказываются категорически, впрочем, как и о методах «лечения».

1.4 Так как на основании выводов психиатров жертву лишают свободы, поэтому ей должна быть сообщена «…полная информация…о причинах задержания» (ст. 9 Всеобщей Декларации; п. 2 Принципа 11 Свода Принципов; п. 2 ст. 9 Пакта; п. 2 Принципа 11; п. 2 ст. 5 Конвенции).

1.5 В § 66 Постановления Европейского Суда от 11.12.08 г. по делу «Шулепова против Российской Федерации» разъяснено: «Не имея медицинской подготовки, судьи были вынуждены придавать существенное значение мнению экспертов по вопросу, определявшему исход разбирательства. По сути экспертное заключение было единственным доказательством, подтверждающим точность диагноза, поставленного 10 и 12 февраля 1999 г. Отсюда следует, что эксперты играли преобладающую роль в разбирательстве». Это пишут Судьи, которые являются цветом Европы и на которых не оказывается такого влияния, которое может оказываться на российских «судей». Но если Судьям Европейского Суда необходима консультация специалистов, то, что тогда можно говорить о тех, кто находится в психиатрических стационарах и на 90 % не имеют даже среднего образования? А то, что российские «судьи» «умнее» Судей Европейского Суда, говорит число жалоб от России

1.6 Вывод. 1. Во время проведения освидетельствования, то есть при принятии решения о лишении жертвы свободы, должен вестись протокол. 2. С протоколом жертва имеет право ознакомиться и удостоверить правильность сделанных записей. 3. Должна быть предоставлена полная информация в доступной форме о характере заболевания и методах лечения. 4. Эта информация должна быть отражена в истории болезни.

2

2. В силу ч. 2 ст. 45 Конституции РФ: «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». 16.04.02 г. я обратился к и.о. главврача МОПНД Медведевой О.И. с заявлением, в котором просил: «С настойчивостью, достойной иного применения, врачи МОПНД стереотипно, бездоказательно, амбивалентно, паралогично повторяют, что мои «идеи не поддаются коррекции». Из смысла сказанного следует, что Ваши врачи со мной, как минимум, проводили психотерапию. Поэтому убедительно прошу Вас разубедить и разъяснить мне ошибочность моих взглядов в присутствии моих представителей и с фиксацией указанных действий на аудио- и видеоносители. С уважением Усманов Р.Р.». Ответа на заявление, естественно, я не получил и оно было уничтожено. Проведение видеозаписи по просьбе жертвы возможно в силу п. 7 ч. 2 ст. 5 Закона. Ведение аудио- и видеозаписи по просьбе жертвы прямо предусмотрено и ч. 4 ст. 189 УПК РФ, так как как следователь, так психиатры жертву спрашивают об одном и том же: о совершенных ООД и болезни. Здесь мы должны помнить императив Конституционного суда, который установил «запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях» (п. 3 мот. части Определения КС № 428-О от 01.12.05 г., п. 3.2 мот. части Определения КС № 187-О от 11.05.06 г. и др.).

2.1 Вывод. При проведении освидетельствования по просьбе жертвы должны проводиться аудио- или видеозапись, так как это не запрещено никаким законом, а прямо предусмотрено и эти записи просто исключают возможность фальсификации доказательств.

3. В силу п. 3 Принципа 18: «Пациент и адвокат пациента…могут …представить во время любого слушания…любые другие заключения, а также письменные и устные доказательства, которые относятся к делу и являются приемлемыми». В силу п. 2 Принципа 19: «Любые письменные замечания пациента, или личного представителя, или адвоката пациента могут по их просьбе включаться в историю болезни пациента».

3.1 Вывод. Жертва имеет право во время освидетельствования предоставить любые письменные и устные доказательства. Устные доказательства должны быть запротоколированы, так как vox audita latet, littera scripta manet - сказанное слово исчезает, написанное остается. Отсутствие документального оформления речи жертвы ведет к одному: жертву лишают права говорить и целью фальсификации ее речи.

4. В силу Принципов 17, 18 Свода Принципов жертва имеет право на участие при проведении освидетельствований избранного ею защитника. Участие защитника следует и из смысла п.п. 3, 7 Принципа 11, п.п. 2, 3 Принципа 12, п. 2 Принципа 16. Также участие защитника при освидетельствовании следует и из смысла п. 9 ч. 2 ст. 5, ч.ч. 1, 3 ст. 7, ч.ч. 3, 4 ст. 23 Закона. Так как во время освидетельствований осуществляется основной сбор доказательств, которые, при сложившейся «правоприменительной» практике, сложно оспорить в суде, поэтому участие защитника является обязательным. У жертвы нет никаких возможностей оспорить в суде акт освидетельствования (Idid.P.19. № 108), так как ни жертвы, ни их адвокаты, которых жертвы не видят – ничего в психиатрии не понимают. Имеются ли какие-либо принципиальные различия между психиатрическим освидетельствованием и психиатрической экспертизой? Между ними нет принципиальных различий, так как, как при проведении освидетельствований, так и при проведении экспертиз присутствуют психиатры и они оценивают речь жертвы. В силу ч. 1 ст. 24, ч. 1 ст. 36 Закона2 при проведении экспертиз предусмотрено присутствие избранного жертвой защитника. В ответе от 17.06.2005 г. на имя моего адвоката Лапинского В.В. главврач СПбПБСТИН Стяжкин В.Д. писал: «На Ваш № У-3 от 15.05.2006 г. поясняю, что Ваша просьба не может быть исполнена, так как Усманов Р.Р.по своему юридическому статусу не является ни подозреваемым, ни обвиняемым (Ваша ссылка на ст.ст. 16; 46; 51 и 53 УПК РФ), а ст.ст. 5, 6 и 39 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» никак не обязывает нас обеспечивать Ваше «присутствие во время проведения обследования с возможностью аудиозаписи процедуры». Приведенное утверждение является бредом, так как я «не являюсь» обвиняемым потому, что мне разъясняют в суде права…обвиняемого (ст. 47 УПК РФ). В ответе от 08.05.09 г. на имя моего представителя Зуева А.В. Стяжкин писал: «На Ваше заявление о предоставлении личного участия в очередном медицинском освидетельствовании Усманова Р.Р. сообщаю, что в соответствии с абзацем 8 пункта 2 статьи 5 ФЗ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» Вы не являетесь специалистом, участвующим в оказании психиатрической помощи, и не можете быть допущены для работы во врачебной комиссии. Ваша ссылка на ст.ст. 49, 53 УПК РФ предусматривает участие защитника в стадии уголовного судопроизводства и никакого отношения к исполнению больницей постановления суда о применении принудительных мер медицинского характера не имеет». Приведенное утверждение является бредом, так как в силу п. 56 ст. 5 УПК РФ: «Уголовное судопроизводство – досудебное и судебное производство по уголовному делу». Статья 445 УПК РФ предусматривает рассмотрение именно уголовного дела, что следует из смысла ч.ч. 3, 4 ст. 445 УПК РФ.

3

4.1 Вывод. При проведении освидетельствований, то есть при принятии решения о лишении жертвы свободы и сборе основных доказательств по уголовному делу, должен участвовать избранный жертвой защитник.

5. Что из себя представляют акты освидетельствований? Акты освидетельствований в рамках уголовного судопроизводства не отвечают ни одной норме советского (ст. 191 УПК РСФСР), российского (ст. 204 УПК РФ) законов, а также Психиатрии (стр. 50, 96, 524-525 «Психиатрии»; стр. 101-102, 194 «Комментария»). Так как к акту освидетельствования в нарушение ч. 3 ст. 204 УПК РФ не прилагается ни одного доказательства, которые должны быть составной частью акта, поэтому жертва лишена возможности с ним ознакомиться, поскольку понять выводы без посылок – невозможно (§ 38 Постановления ЕС по делу «Ракевич против Российской Федерации»). Я вновь и вновь повторяю, что медицинское заключение не подтверждается какими-либо доказательствами (§ 81 Постановления Европейского Суда от 27.03.08 г. по делу «Штукатуров против Российской Федерации»). Юристы и психиатры не понимают простой вещи: предоставление жертве акта психиатров без материалов, на основании которых он составлен, то же самое, что дать обвинительное заключение без материалов уголовного дела. Однако, если в первом случае нарушение права жертвы на ознакомление материалами, на основании которых жертву лишают свободы, к нарушениям не относится, то во втором случае такое нарушение относится к нарушению права на защиту, что является абсурдом. Что предусматривает право жертвы на ознакомление с историей болезни. Это право предусмотрено п. 4 Принципа 18, п. 1 Принципа 19; ч. 4 ст. 31 Основ. Часть 4 ст. 31 Основ предусматривает: «По требованию гражданина ему предоставляются копии медицинских документов, отражающих состояние его здоровья, если в них не затрагиваются интересы третьей стороны». Отказ в предоставлении информации в силу п. 4 Принципа 18, п. 1 Принципа 19 может быть обжалован в суд. Вопрос об отказе в ознакомлении с историей болезни был рассмотрен судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ 09.12.94 г. по делу З.

5.1 А предъявляет ли Психиатрия какие-либо требования к актам? Это разъяснено во многих источниках: в актах симптомы и синдромы должны быть описаны подробно и четко, причем «языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, а специальная терминология – по возможности разъяснена» («Психиатрия», стр. 50, 67-70, 96, стр. 524-525; «Комментарий», стр. 101-102, 190, 194). В п.п. 4.4, 4.5 «Финиша» я объяснил: «Я во многих местах писал, что заключения в актах не подтверждаются не только ни одним достоверным доказательством, но и мотивировочной частью актов. Таким образом, я и моя защита должны задать простые вопросы: «Какими достоверными доказательствами подтверждаются и обосновываются: 1. вязкость; 2. резонерство; 3. аутизм; 4. копролалия; 5. амбивалентность суждений; 6. бред; 7. паралогическое мышление и др?». К понятию «обоснованность» следует относить обоснованность механизма формирования и течения каждого симптома. Именно обоснованность механизма формирования и течения каждого симптома нас и должны интересовать. Без этого никакая обоснованность и понимание психических расстройств невозможны». Что касается судебных решений, то в силу п. 22ППВС РФ № 1 от 29.04.96 г. «О судебном приговоре», где разъяснено: «В соответствии со ст. 312 УПК РСФСР приговор должен быть составлен в ясных и понятных выражениях… Приводимые в приговоре технические и иные специальные термины, а также выражения местного диалекта ДОЛЖНЫ быть разъяснены». Психиатры не могут понять акты «психиатров» потому, что в них нет подробного и четкого описания приписываемых мне симптомов и синдромов, а юристы не могут понять вынесенные в отношении меня судебные решения потому, что они не понимают смысл психиатрических понятий, например, параноидное расстройство личности, вязкость, резонерство, аутизм и т.д

5.2 Вывод. 1. Вместе с актом освидетельствования жертве обязаны предоставить возможность ознакомиться с историей болезни, так как без этого, невозможно сделать вывод об обоснованности акта. В случае отказа, жертва имеет право решить этот вопрос в судебном порядке при рассмотрении уголовного дела о…продлении принудительных мер медицинского характера. 2. Для того, чтоб Психиатры поняли смысл актов, в них симптомы и синдромы должны быть описаны подробно и четко, причем «языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, а специальная терминология – по возможности разъяснена».

6. В силу Принципа 27 Основ Принципов: «Несоблюдение этих принципов при получении доказательств принимается во внимание при определении допустимости таких доказательств против задержанного или находящегося в заключении лица». Нарушение прав жертвы при проведении

4

освидетельствований является основание для признания акта недопустимым доказательством в силу ч. 2 ст. 50 Конституции РФ; ч. 1 ст. 75, п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.

6.1 Вывод. Нарушение права жертвы на письменное оформление ее речи, то есть лишение ее права говорить; лишение права на получение квалифицированной юридической помощи при проведении освидетельствования, во время которого происходит основной сбор доказательств, которые трудно оспорить в суде; не проведение аудио- или видеозаписи освидетельствования по просьбе жертвы; непредставление возможности жертве подать письменные доказательства по предметам, подлежащим доказыванию – являются безусловным основанием для признания актов доказательствами недопустимыми.

7. Принцип 7 Основ Принципов требует:1. Государствам следует запрещать в законодательном порядке любые действия, противоречащие

правам и обязанностям, содержащимся в настоящих Принципах, налагать за такие действия соответствующие санкции и проводить беспристрастное расследование по жалобам.

2. Должностные лица, имеющие основания считать, что произошло или может произойти нарушение настоящего Свода принципов, должны сообщить об этом вышестоящим властям и, когда это необходимо, другим соответствующим властям или органам, на которые возложены полномочия по надзору или исправлению положения.

3. Любое другое лицо, имеющее основание считать, что произошло или может произойти нарушение настоящего Свода принципов, имеет право сообщить об этом в вышестоящие по отношению к причастным должностным лицам инстанции, а также другим соответствующим властям или органам, на которые возложены полномочия по надзору или исправлению положения.

7.1 Ничего этого в России не действует, так как жертвы полностью лишены права на эффективные средства правовой защиты, так как юристы не выполняют своих функций и наделены правом не руководствоваться нормами действующего законодательства в нарушение ст. 8 Всеобщей декларации; подпункты «а»-«с», п. 3 ст. 2 Пакта; ст. 13 Конвенции. В России невозможно добиться реализации требований, обоснованных Европейским Судом в § 16 Постановления от 24.02.05 г. по делу «Познарихина против Российской Федерации»: «…внутренние средства правовой защиты должны быть эффективными в том смысле, что они должны предотвращать предполагаемое нарушение или его прекращать, равно как и предоставлять адекватную компенсацию за уже произошедшее нарушение». Однако, к этому надо стремиться, так как как я писал в листовке «Осторожно! Чиновники»: «А то, что мы живем в ТАКОМ государстве, виноваты мы сами, поскольку преступник-чиновник появился не вдруг. С нашего молчаливого согласия всех унижали. И именно граждане этой страны повинны в том, что многие наши дети лишены радости детства и полноценного развития».

7.2 Мы всегда должны помнить главное: в силу ст. 53 Венской Конвенции «О праве международных договоров»: «…императивная норма общего международного права является нормой, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер». Из смысла сказанного следует, что нормы внутреннего законодательства могут расширять объем правовых гарантий по сравнению с нормами международного права, но никак их не умалять. В данном случае мы говорим о том, что «правоприменительная» практика умаляет нормы международного права, гарантирующие жертвам, находящимся в психиатрических стационарах, защищаться способами, которые прямо предусмотрены законом.

7.1 Вывод. Если мы не научимся защищать свои права и законные интересы с помощью норм международного права, то России никогда не выбраться из дикого состояния, основанного на беззаконии и произволе.

АКТЫ «ОСВИДЕТЕЛЬСТВОВАНИЙ».

8. В процессе 21.03.08 г. на вопрос «судьи» Ветровой: «Вы считаете акты необоснованными?» - я ответил: «Они не необоснованны – они бредоподобны». В заявлении «Главному палачу СПбПБСТИН» я писал: «… в актах пишете всякий бред сумасшедших…» Поскольку от «нормальных» людей я отличаюсь тем, что всегда руководствуюсь постулатом К. Маркса: «Нет доказательств – нет и предмета для разговора» - поэтому рассмотрим бред шарлатанов от психиатрии, называющих себя «врачами высшей квалификации».

8.1 Начинается акт с того, что «объясняется», что в 2001 г. я совершил общественно-опасное деяние «предусмотренное ст.ст. 129 ч. 3, ст. 319…ст. 222 ч. 1

5

УК РФ». Это первый бред, поскольку, во-первых, даже больные могут сохранять правильную грамматическую структуру предложения и понимают, что множественные преступления не могут обозначаться в единственном числе. Для этого надо иметь особое «образование» и слад «ума». Во-вторых, в 2001 г. я оружие не приобретал. В-третьих, в 2001 г. я никого не оклеветал. И, в-четвертых, согласно постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г., мне инкриминированы ч. 3 ст. 129, ст.ст. 319, 319 УК РФ. То есть один эпизод ст. 319 УК РФ «врачи» потеряли. О чем говорят эти ошибки? Эти ошибки говорят о том, что с 20.11.02 г. со мной никто и никогда не обсуждал обстоятельства дела и палачи не читали постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г, поскольку не может человек, обладающий критическим мышлением, совершить столько ошибок в трех строчках текста: обнаружить в судебных решениях то, чего там нет и не обнаружить то, что там есть.

8.2 «Психиатры» пишут: «Первичную судебно-психиатрическую экспертизу Усманов Р.Р. прошел стационарно в областном психоневрологическом диспансере г. Магадана, где актом № 540 от 22 декабря 2001 г. дано заключение о том, что он страдает хроническим психическим расстройством в форме параноидного расстройства личности, невменяем». Ложь данного утверждения состоит в том, что, во-первых, «психиатры» не понимают различие между «страдает хроническим психическим расстройством» и «может быть приравнено к хроническому психическому расстройству…начало которого определить невозможно». То есть «психиатры» «установили» «психическое расстройство» на основании письменных текстов, по датам написания и содержанию которых они неспособны диагностировать психическое расстройство, поскольку не имеют для этого образования, то есть совокупности знаний. А это значит, что они «установили» то, что установить для них невозможно. Это практика. А чему «практиков» учат? «Речь – главный способ выражения мышления, поэтому, чтоб обнаружить расстройства мышления, врач должен анализировать именно речь больного (возможно, написанный им текст)». («Психиатрия», стр. 96). О том, что письменные тексты представляют ценность для диагностики говорят не только указанные авторы, но и академик Морозов, и выдающийся психолог Х. Хекхаузен, и одна из ведущих патопсихологов Европы М. Вольф, и выдающийся психиатр Э. Кречмер, и т.д. Только для российских «психиатров» речь жертвы, которую можно проверить, ценности не представляет, поскольку они неспособны выделить нозологические единицы и определить тип течения болезни. Во-вторых, по результатам экспертизы для разных целей было изготовлено три заведомо ложных акта: № 540, № 546 и № 547. Причем акт № 547 изобличает психиатров в заказном характере выводов и незаконности направления меня в СПбПБСТИН.

То есть материалы уголовного дела в этой части сфальсифицированы.На основании изложенного требую:1. Представить на исследование акты № 546 и № 547 от 22.12.01 г.,

которые в силу ч. 3 ст. 204 УПК РФ должны быть составной частью акта № 540.

АНАМНЕСТИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ.

9. Анамнестические сведения взяты из акта № 540 и выписки из истории болезни № 884. Так, «психиатры» пишут: «В школу пошел своевременно, учеба давалась легко, особенно нравились точные науки». На то, что мне «нравились точные науки» никто как-то не обратил никакого внимания, однако это то, что в актах отражено правильно и что определяет весь склад моей личности. Между тем и этот вопрос рассмотрен неполно, так как когда я впервые встретился с «психиатрами», они знали, что в то время я любил только одного человека, которая единственная, кто понимала меня: мою тетю, заслуженного Учителя РСФСР по математике Газизову

6

Галию Гаисовну. Далее невменяемые пишут: «В дружбе всегда был принципиальным, категоричным, по прежнему стремился к лидерству и достижению признания, в противном случае легко мог расстаться с друзьями». Во-первых, о каких друзьях идет речь, если у меня был один друг: Басалаев Сергей Александрович? Во-вторых, я не отношусь к типу личности, которая стремится к лидерству, поскольку не обладаю для этого соответствующими качествами: мне никогда не нравилось командовать людьми. Свою кандидатуру на должность губернатора Магаданской области я выдвинул потому, что разочаровался в правозащитном движении и понял свою ответственность перед теми жертвами, которых я защищал. Меня к этому вынудили обстоятельства.

9.3 Очень забавен следующий бред: «В 1969 г. болел ревматизмом. Лечился в стационаре. Имеются сведения о том, что после болезни резче обозначились конфликтность, обидчивость, принципиальность больного». Однако, как раз после этой болезни родители получили благодарственную открытку из школы, в которой благодарили за хорошее воспитание сына, поскольку за весь учебный год у меня не было ни одного инцидента. При этом, если имеются сведения, значит их можно представить. А если сведений нет, значит они есть в воспаленном мозгу больных, что они и демонстрируют.

На основании изложенного требую:1. Представить сведения, которые якобы есть, чтоб можно было

насладиться творчеством невменяемых.9.4 Занимаясь фальсификацией материалов уголовного дела «психиатры»

пишут: «В 1973 г. закончил 10 классов». В акте № 540, который положен в основу всех актов, читаем: «В 1973 г. успешно окончил 10 классов...»

9.5 Согласно смысла утверждения «психиатров», я в 1973 г. поступил в институт. Однако в этот период я работал учеником токаря на МРМЗ. Психиатры утверждают, что я «допускал прогулы». Между тем в акте № 540 написано, что я «не допускал прогулы». При этом я так «прогуливал», что обо мне написали в газете «Магаданская правда», как о добросовестном работнике, что можно проверить по подшивке газет. После института я учеником токаря не работал.

9.6 «Психиатры» утверждают, что я «вскоре был из института отчислен» Какой смысл они вкладывают в понятие «вскоре», если до диплома я не доучился 1, 5 года?

9.7 Из смысла утверждения «психиатров», я в 1976 г. дважды помещался в МОПНД в связи с тем, что «часто ссорился с матерью, постоянно вмешивался в дела своей сестры, избивал ее, требовал подчинения, угрожал расправой». По мнению больного «судьи» Магаданского горсуда Аверкова Ю.В. (стр. 15 постановления от 03.04.02 г.) я «впервые находился под наблюдением врачей психиатров в 1977 г…» и никаких конфликтов с родственниками не было. Между тем я дважды помещался в МОПНД в конце февраля и начале марта 1974 г. Первый раз по направлению психиатра, которая, работая при призывной комиссии военкомата, согласилась помочь мне уклониться от службы в армии. Второй раз меня поместили в МОПНД по рекомендации отца за то, что я под утро пришел домой, гуляя с любимой девушкой. Однако ни в первом случае, ни во втором мне никто никакого диагноза не выставлял. То есть, ни «психиатры», ни юристы так и не могут разобраться в том, когда же я впервые помещался в психиатрический стационар и в связи с чем.

9.9 «Психиатры» утверждают, что «выписываясь, работал грузчиком, на разных работах». Выписываясь и прописываясь в 1974 г. я работал учеником токаря, а не грузчиком, после чего…поступил в институт. А работал я грузчиком 2 месяца после того, как 29 января 1977 г. женился. Больше грузчиком я не работал.

9.10 В апреле 1977 г. мне за скромнейшую взятку в виде двух бутылок коньяка и двух килограммов конфет выставили диагноз «Психопатия аффективно-возбудимого круга» с целью освобождения от службы в армии. Было бы странным, если бы я, женившись 29.01.77 г., и ожидая ребенка, который родился 16.08.77 г.,

7

побежал в армию. При этом я очень интересно проходил «обследование» в психиатрическом стационаре – находясь дома.

9.11 «Психиатры» утверждают, что после женитьбы «спустя непродолжительное время в семье стали случаться ссоры, скандалы». Это «непродолжительное время» наступило после рождения второго ребенка, когда выяснилось, что жена «являлась «никудышной» хозяйкой и плохой матерью», а дети использовались ею как средство давления. И то, что я лишил ее родительских прав и забрал детей, является ярчайшим тому подтверждением.

9.12 Из возражений тяжело больного зам. главврача МОПНД Федорова: «Ведение карты НАЧАТО 4.05.77 г. и закончено 29.10.01 г. Такого происхождения ксерокопии со сгоревших документов». Речь идет об одном документе, на основании которого было начато ведение карты, т.е. до 04.05.77 г. Но в 1977 г. «ксерокопировальным аппаратом» была только копировальная бумага! И на каком основании 29.10.01 г. была закончена карта, то есть за два месяца до стационарной экспертизы 22.12.01 г., где я был признан невменяемым, если в диспансере я не появлялся 15 лет? При этом, какая интересная бумага у сгоревших документов: сама воспламеняется, горит, не причиняя вреда рядом стоявшим документам, и с ее пепла делают ксерокопии! Но если ведение карты начато 04.05.77 г., то на каком основании психиатры утверждают, что я дважды помещался в МОПНД в 1976 г.? У меня есть неопровержимые доказательства того, что я был снят с диспансерного учета в связи с выздоровлением. А это значит, что утверждение о том, что карта была закончена 29.10.01 г. – заведомо ложно и свидетельствует о фальсификации карты.

9.13 «Психиатры» пишут: «В апреле 1995 г. в отношении Усманова было возбуждено уголовное дело…Сведений о завершении уг. дела не имеем». И сколько десятилетий надо, чтоб получить эти сведения? То, что утверждения «психиатров» о том, что я «потерпевшему» Имаеву угрожал атипичным оружием, мне АСПЭ был подтвержден диагноз «психопатия» и производство по делу не завершено – заведомо ложны, обосновано в п.п. 9.10-9.10.3, 9.12 Комментария № 1630…

На основании изложенного прошу:1. Истребовать сведения о незаконном прекращении уголовного дела и

принять меры к возбуждению уголовного дела за злоупотребление должностными полномочиями, повлекшими тяжкие последствия и незаконное освобождение от уголовной ответственности лиц, сфальсифицировавших материалы уголовного дела, то есть, как минимум, по ч. 3 ст. 285, ст. 300 УК РФ.

9.14 Вопрос о фальсификации уголовного дела № 73229, возбужденном в марте 1997 г., рассмотрен в п. 9.13 Комментария № 1630…

9.15 Занимаясь фальсификацией материалом акта освидетельствования «психиатры» пишут: «В 2000 г. Усманов был привлечен к уг. ответственности…» Фальсификация в данном пункте выразилась в том, что из акта № 540 опущено утверждение: «…но по данному уг. делу к уголовной ответственности не привлекался». Какой интересный каламбур: привлекался к уг. ответственности потому, что к уг. ответственности не привлекался и поэтому «психиатрами» был изготовлен акт № 547 (!!!), на основании которого и было незаконно прекращено уголовное дело. Также фальсификация выразилась в том, что «психиатры» утверждают, что была проведена только одна СПЭ. По данному уголовному делу проводилась стационарная СПЭ 22.12.01 г. Более полно данный п. рассмотрен в п. 9.14 Комментария № 1630…

9.16 О том, что 08.11.2000 г. в отношении меня безграмотно и незаконно было возбуждено уголовное дело № 3945 якобы за оскорбление должностного лица при исполнении им должностных обязанностей (ст. 319 УК РФ) и незаконно прекращенное на основании акта № 547 в актах освидетельствований не сказано ни слова.

9.17 «Психиатры» утверждают: «В октябре 2000 г. Усманов был привлечен к уг. ответственности за клевету на губернатора Магаданской области Цветкова путем распространения заведомо ложных сведений, порочащих его честь и достоинство, а

8

также на государственных деятелей высокого ранга, высказывания угроз, циничных оскорблений \ст. 129 ч. 3, ст. 130 УК РФ\. По этому делу в феврале 2001 г. была проведена АСПЭ…». Из смысла приведенного следует, что в октябре 2000 г. я оклеветал государственных деятелей высокого ранга. Однако, во-первых, где «психиатры» нашли основания для этого бреда? Во-вторых, поскольку 20.06.01 г. я их «оклеветал», поэтому дело было прекращено за отсутствием в моих действиях состава преступления и недоказанностью. При этом, если я их «оклеветал», то почему они не были признаны потерпевшими? Также меня интересует ответ на вопрос: «С чего это «психиатры» взяли, что в октябре 2000 г. я кого-либо цинично оскорбил и кому-либо угрожал?» Эти вопросы относятся к июню, сентябрю, октябрю 2001 г. и поэтому не могли быть предметом рассмотрения в феврале 2001 г. В-третьих, где установлена законность привлечения меня к уголовной ответственности по ст. 130 УК РФ? Где?!!! Шизофреникам не хвалило более 10 лет, чтоб понять разницу между основанием к возбуждению уголовного дела и обвинением. Не обвинялся я по ст. 130 УК РФ, при этом не известно по какой части и это видно невооруженным глазом из постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и … представлений (ходатайств) самих «психиатров» СПбПБСТИН. Но поражает другое: чтоб это понять, необходимо прочитать несколько десятков страниц. «Психиатры» же по датам не могут разобраться на одной странице: то клевета и оскорбление допущены в 2000 г., то в 2001 г. Приведенные в этом пункте доводы являются паранойяльным бредом и опровергаются…постановлением Магаданского горсуда от 03.04.02 г. В-четвертых, факт того, что больные пишут: «…привлечен к уг. ответственности за клевету на губернатора Магаданской области Цветкова путем распространения заведомо ложных сведений…» - является неопровержимым доказательством того, что «психиатры» ничего не понимают в Психиатрии, так как невменяемый не может распространять заведомо ложные сведения. Утверждение: «…привлечен к уг. ответственности за клевету на губернатора Магаданской области Цветкова путем распространения заведомо ложных сведений…» - говорит о том, что либо я не был невменяемым, либо я не распространял ложные сведения заведомо. Тот факт, что тяжело психически больные утверждают: «В октябре 2000 г. Усманов был привлечен к уг. ответственности за клевету на…государственных деятелей высокого ранга, высказывания угроз, циничных оскорблений…» - говорит о том, что они либо вообще не читали постановление Магаданского горсуда от 03.04.02 г., либо в нем ничего не поняли и поэтому…у меня «нет» критики к совершенным ООД. При этом, если я в октябре 2000 г. цинично оскорблял, то «психиатры» на протяжении более 10 лет цинично клевещут, то есть цинично распространяют заведомо ложные сведения (ч. 2 ст. 129 УК РФ). Более полно эти вопросы рассмотрены в п.п. 9.16 – 9.19 Комментария № 1630…Но чтоб «умственно полноценным» мало не показалось, требую:1. Обязать «психиатров» объяснить: как можно в феврале рассматривать события

июня, сентября и октября одного года?2. Если «психиатры» не в состоянии сопоставить даты, где не надо думать головой,

то как они могут обосновать причинно-следственные связи события, где надо обладать критическими способностями?

3. На каком основании меня «лечат» от их бреда ?4. Как «психиатры» установили у меня отсутствие критики к событиям, к которым у

них отсутствует критика полностью?5. Так как клевета квалифицируется наличием заведомо ложных сведений, поэтому

требую указать на достоверные доказательства, во-первых, свидетельствующих о распространении мной ложных сведений; а, во-вторых, свидетельствующих об их заведомости.

9.18 О том, что в отношении меня незаконно было возбуждено уголовное дело № 14168 в акте не сказано ни слова. Этот вопрос мной рассмотрен в письме от 25.04.05 г.-07.11.11 г. и п. 9.20 Комментария № 1630…

9

9.19 Об уголовном деле № 14173 и об акте № 546, который находился в СПбПБСТИН в актах «освидетельствований не сказано ни слова. Этот вопрос рассмотрен в п.п. 9.21, 10 Комментария № 1630…

9.20 Демонстрируя тяжелое психическое расстройство в виде нарушения критических способностей и полного отсутствия знаний в области психиатрии, психиатры из акта № 540 взяли только то, что устраивало их больное воображение: «Мышление аффективно окрашенное, ригидное обстоятельное…Склонен к резонерству». О том, что сочетание обстоятельности и резонерства невозможно, будет рассмотрен ниже.

9.21 Фальсифицируя материалы дела, «психиатры» как-то «не заметили» в акте № 540 предложение: «Интеллектуально – мнестических расстройств не обнаруживает». Это предложение является крайне важным, так как делает все «выводы» в акте № 540 абсурдными. «Психиатры» СПбПБСТИН многое «не заметили» в акте № 540 и…в акте № 546.

9.22 «Психиатры» цинично утверждают: «Находясь с 24.09.02 г. на лечении в МОПНД больной высказал идеи преследования, заявлял о себе как о непревзойденном юристе». А почему «психиатры» не взяли из того же источника, что я закончил педагогический институт по специальности филолога? Если уж писать наглую, ничем не подтверждаемую ложь, то ее надо излагать всю. Все равно же никто проверять не будет! Но одно, когда ложь написана где-то, а другое, когда ее пишут впоследствии. Мои «идеи преследования» являются тайной не только «психиатров» МОПНД, но и «психиатров» СПбПБСТИН, которые понимают, что не бывает идей без содержания. При этом, откуда-то же должно появиться утверждение, что я «заявлял о себе, как о непревзойденном юристе». Оно появилось оттуда же, откуда появилось утверждение: «произвел семь выстрелов во врача» и которым «психиатры» машут как красной тряпкой, на которую так чутко реагируют российские «юристы», неспособные указать на бред. Причем, здесь не надо иметь медицинское образование. Здесь надо уметь просто критично мыслить. Но, увы! Ни того, ни другого.

10. Из акта № 1506, который «психиатры» обозначили как 1503, они взяли то, что устраивало их больное представление о психиатрии: «...напряжен, насторожен, подозрителен. Держится свободно, уверенно, корректно, с подчеркнутым достоинством и легким налетом рисовки и демонстративности». То есть свободно напряжен и уверенно насторожен. Уверенный в себе человек держится свободно потому, что он стоит выше над окружающими его обстоятельствами Они его не пугают и не угнетают. Нет причины для подозрений и напряженности. Это объяснено А. Маслоу: «У уверенного в себе человека все поведенческие проявления взаимозаменяемы в том смысле, что они выражают одно и тоже, т.е. уверенность…Уровень уверенности в себе (чувство безопасности) трудно изменить, повысить или понизить» («Мотивация и личность», Питер, 2008 г., стр. 282-283). Также это состояние описано А.С. Пушкиным:

Он слушал Ленского с улыбкой Поэта пылкий разговор, И ум еще в сужденьях зыбкий,И вечно вдохновенный взор,-Онегину все было ново;Он охладительное словоВ устах старался удержатьИ думал: глупо мне мешатьЕго минутному блаженству;И без меня пора придет;Пускай покамест он живетДа верит мира совершенству;Простим горячке юных летИ юный жар и юный бред.

10

10.1 О том, как я «напряженно» держался с «психологом» и откуда все это взялось описано в Объяснениях status quo. Здесь же я приведу доводы «психолога» Суздальцевой из акта № 540. Так, «психолог» Суздальцева пишет: «В ситуации обследования испытуемых проявляет некритичность, не учитывая ролевую позицию подэкспертного, держится излишне свободно, проявлял инициативу в общении, экзаменует экспериментатора, демонстративен…Ухмыляется, иронизирует над поставленными вопросами». Это было первое мое общение с «психологом». Суздальцева должна была радоваться тому, что я был неопытен, а ее возмущало то, что моя логика была выше ее примитива. Но что значит в психологии «держится излишне свободно» в сочетании с «иронизирует»? Один из моих любимых психологов Рубинштейн С.Л. учит: « В чистом виде ирония предполагает, что человек чувствует свое превосходство над предметом, вызывающем у него ироничное отношение. Истинная ирония всегда направлена на свой объект с каких-то вышестоящих позиций; она отрицает то, во что метит, во имя чего-то лучшего» («Основы общей психологии», Питер, 2002 г., стр. 577). То есть у нас с Суздальцевой состоялась беседа, а она, прикидываясь невменяемой, «не понимала», что мои «потерпевшие» заурядные уголовники и она оказывает им содействие уйти от наказания и ответственности за совершенные преступления. Она «не понимала», что я защищал людей от произвола, то есть обладаю высокой эмпатией, чуждой эгоцентризму и эмоциональной незрелости. «Психолог» не просто больна, а настоящая сумасшедшая, поскольку приведенные доводы перечеркивают все ее бредовые измышления. Она и ее подельники не понимают психологический смысл того, что пишут. Они дети неразумные, которые отсутствие знаний компенсируют фантазиями.

10.2 Занимаясь фальсификацией материалов уголовного дела «психиатры» из предложения: «При достаточно богатом словарном запасе обращает внимание на стандартность, штампованность и определенная выхолощенность фраз» - убрали выделенные слова. Убранные слова изобличали «психиатров» в умственной неполноценности и применении неологизмов. Так, выхолостить – 2. перен., что. Лишить живого содержания, обеднить; стр. 111. Да, язык может быть выхолощенным, то есть невыразительным, бедным, но он не может быть таковым при достаточно богатом словарном запасе, то есть при богатом содержании. При достаточно богатом словарном запасе не говорящий может употреблять выхолощенные фразы, а те, кто дают интерпретацию речи жертвы. Именно они, «интерпретаторы» способны лишить речь жертвы того содержания, которое было изначально. Что мы и имеем. Что касается употребления штампов, то они наблюдаются по всем актам: «причем попытки эксперта разубедить его, развенчать постулаты, весьма тщетны»; «критики к болезни и совершенным общественно опасным деяниям нет» и т.п.

10.3 Демонстрируя особый вид «критичности» «психиатры» пишут: «В отделении держался настороженно, особо в первую неделю пребывания». Чему учит З. Фрейд? Он учит тому, что «ошибочные действия – это полноценные психические акты… Они выражают собой импульсы и намерения, скрытые от сознания человека». («Словарь-справочник по психоанализу», Лейбин В.М., Питер, 2001 г., стр. 370). Утверждение о том, что держался настороженно в первую неделю, говорит о том, что акт № 1506 составлен много позже 05.09.02 г., поскольку на листе 9 мы читаем: «В отделении держится свободно, уверенно. Спокоен, упорядочен. Отношения с соседями по палате и медперсоналом ровные». Но это «психиатры» СПбПБСТИН скрыли в своем акте. Таким образом, акт № 1506 составлен не 05.09.02 г. Дата составления акта № 1506 – подложна. Об этом более подробно сказано в письме от 17.10.05 г.-07.12.11 г.

10.4 Мы помним, что в акте № 540 установлено, что «мышление последовательное…ригидное». В акте № 1506 утверждается, что «мышление непоследовательное, ригидное». Так какое же оно?

10.5 Из предложения: «Легко возникающие доминирующие идеи, касающиеся аффективно - значимых переживаний сочетаются с конкретностью и узостью

11

мышления, поверхностностью представлений, банальностью и трафаретностью суждений и высказываний» - «психиатры» СПбПБСТИН выбросили подчеркнутые слова. Однако и составители, и переписчики равнозначно тупы и в психиатрии ничего не понимают, поскольку доминирующие идеи легко не возникают. У легко возникающих и доминирующих идей разные механизмы формирования и течения. При этом, для возникновения любой идеи должна быть причина. И какова каузальность моих идей?

10.6 А как я излагаю свои идеи? На листах 9 и 10 мы читаем почти дословные предложения, что свидетельствует о сильном впечатлении от общения со мной, которые «психиатры» СПбПБСТИН «забыли» упомянуть: «Доказывает свою правоту, активно отстаивает собственную точку зрения, выдает четкие, строгие теории, перемежая их огромным количеством юридических и медицинских терминов». Грузчик! Что с него возьмешь? В то время я главами цитировал доктора юридических наук, профессора А.В. Наумова из его книги «Российское уголовное право», «Психиатрию» и академика А.В. Снежневского. Ну, «узкое» у меня мышление, отличающееся «поверхностностью» представлений, «банальностью» и «трафаретностью», а у сумасшедших мышление «широкое», которое обусловливается одной командой: «Фас» - поэтому акты представляют собой смесь сплошных безграмотных противоречий. Акты «психиатров» – это классика эклектики и паралогического мышления, которое нередко является основой бредовой системы («Психиатрия», стр. 102).

10.7 Так как акт № 1506 достаточно подробно рассмотрен мной в письме от 17.10.05 г.-03.06.12 г., поэтому отсылаю к этому источнику.

ПСИХИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ.

Так как я ознакомился с актами, начиная от 08.11.05 г., поэтому мои доводы будут основываться на том, что предоставлено в мое распоряжение. Следует отметить, что нарушение последовательности изложения началось именно с акта от 08.11.05 г.

11. Вот мы и добрались до психического состояния в СПбПБСТИН. Общение с российскими «психиатрами», как и с «юристами», является очень опасным занятием, поскольку полуобразованные, понимая свою ущербность, переносят ее на собеседника, извращая его доводы. Поэтому я всегда пользовался диктофоном, чтоб сумасшедшие не имели возможности для своих бредовых фантазий. Здесь меня этой возможности незаконно лишили.

11.1 «Психиатры» цинично утверждают: «При обсуждении вопроса о его правозащитной деятельности аффективно напрягается, становится многословным, активно доказывает свою правоту». То, что это ложь подтверждается очень просто: ВСЕЙ моей письменной продукцией, которую никто рассматривать не желает.

11.2 «Психиатры» нагло лгут: «Допускает бестактные формы общения, упрекает врача в использовании фальсифицированных сведений». Смысл утверждения заключается в том, что «психиатры» имплицитно утверждают, что они сфальсифицированные сведения не использовали. То, что приведенное утверждение заведомо ложно подтверждается очень просто: они нигде и никогда не указывали на достоверность используемых ими доказательств. Они не знают, что такое истина по простой причине: они не знают признаки критичности.

11.3 «Психиатры» утверждают: «Безапелляционно заявляет, что знает все законы лучше, чем любой юрист, что отсутствие у него специального образования ничего не значит». Я не мог сказать такого бреда по нескольким причинам. Во-первых, даже самые лучшие юристы не могут знать всех законов. Это невозможно. Во-вторых, без специального образования, то есть без совокупности знаний, невозможна эффективная деятельность ни в одной области. Это возможно только для

12

больных «психиатров», поэтому они и утверждают: «Противоправные действия против руководства города, страны, нанесения огнестрельного ранения врачу объясняет своей правозащитной деятельностью: «врач был заодно с теми, кто отправил меня в психбольницу». Во-первых, каким судом установлены мои «противоправные действия против руководства города, страны»? Эти действия им примерещились. Они явно больные! Во-вторых, какое отношение врач имел к моей правозащитной деятельности? Я лично об этом не говорил. И, в–третьих, чем подтверждается то, что врач не был заодно с теми, кто отправил меня в психбольницу? Как я там оказался и что я там делал? Этот «невинный» агнец совершил отношении меня 9 преступлений. Почему до сих пор не рассмотрено мое заявление в Генпрокуратуру от 15.07.02 г., в котором рассказано о том, что в администрации Магаданской области решался вопрос о моем убийстве в условиях психиатрического стационара? А ведь это заявление находится в материалах уголовного дела № 22283. «Психиатры» «установили», что преступные решения, которыми меня помещали в МОПНД, я воспринимал вследствие расстройства психики. Причем они говорили даже о тех решениях, которых в деле не было. Но кто должен давать оценку судебным решениям? Полуобразованные «психиатры» в психиатрии разобраться не могут, а в уголовно-правовых отношениях они вообще полные профаны. Но, допустим, что я эти решения воспринимал вследствие расстройства психики. Кто «юристов» освободил от обязанности давать оценку юридическим текстам, послужившим основанием для моих действий? Я сказал, что решения о помещении меня в психиатрические стационары - преступны и обосновал свое утверждение. Где обоснование палачей о том, что они не преступны? Я могу сказать где: оно в бреде еще одних сумасшедших: «суд не вправе был давать оценку законности и обоснованности указанного судебного решения». То есть в юридических текстах, оценку которым неспособны дать «юристы», «разобрались» «психиатры», поскольку для них «отсутствие специального образования ничего не значит». Более подробно об этом сказано в п. 5 надзорной жалобы на постановление Хизниченко от 28.04.08 г.

11.4 Демонстрируя отсутствие критических способностей, «психиатры», не мудрствуя лукаво, переработали утверждения из актов № 540 и № 1506: «Полагает, что избрал новый метод правозащитной деятельности, особый способ привлечь внимание общественности к решению социальных проблем. Надеялся, что при возбуждении против него нового уголовного дела будет иметь возможность еще раз «побороться за справедливость». Смысл приведенных доводов заключается в том, что «психиатры» считали, что жизнь россиян с 1992 г. по 29.11.02 г. была райскими кущами. Это наглая ложь. Далее «психиатры» недоумевали, что я хотел, чтоб в отношении меня возбудили уголовное дело. Да, с точки зрения трусливого обывателя – это ненормально, так как у любого малограмотного человека волосы могут встать дыбом от одной мысли, что его вовлекут в уголовное судопроизводство. Но тот, кто верит в законность и справедливость, честен – уголовное дело не может запугать. Но о чем идет речь? Речь идет о том, что я хотел добиться суда. Однако этого суда не желали «психиатры», так как в силу своего особого «образования» до них не дошла мысль древних: fatetur facinus, qui judicium fugit – кто избегает суда, тот сознается в преступлении.

11.5 «Психиатры» утверждают: «Говорит о «сфабрикованности» дела против него». Я никогда и нигде не говорил, что какое-либо дело в отношении меня сфабриковано. Я говорил, что уголовные дела в отношении меня сфальсифицированы. Но о чем говорит рассматриваемое предложение? Оно говорит о том, что «психиатры» цинично имплицитно утверждают, что уголовное дело не сфальсифицировано, а постановление Магаданского горсуда от 03.04.02 г. законное и обоснованное. То, что это ложь обоснованно мной в письме от 25.04.03 г.-03.06.12 г.

11.6 «Психиатры» цинично утверждают: «Сожалей о совершенных ООД не высказывает». Имеется ввиду «клевета» и «оскорбление» в отношении вора,

13

мошенника, грабителя, бандита и аморального типа Цветкова В.И. То есть, по мнению «психиатров», является нормальным воровать, грабить, обманывать и причинять вред ни в чем не повинным людям. А заблуждались ли «психиатры»? Нет, они не заблуждались, так как в то время (2003 г.) в истории «болезни» были не только мои предвыборные листовки «Организованное преступное сообщество. Кто они?», «Осторожно! Чиновники!» и др., но и «Почему я еще на свободе, или не в могиле?», о которой будет сказано ниже.

11.7 «Психиатры» утверждают: «Считает себя психически здоровым, намеревался с помощью правозащитников добиться повторной экспертизы в НИИ им Сербского «для снятия диагноза». Ссылается на свою осведомленность в психиатрической науке: прочитал несколько учебников». Смысл приведенных доводов заключается в том, что, по мнению «психиатров», я неправильно считал себя психически здоровым человеком и мои доводы не основывались на общепринятых психиатрических понятиях. Мало того, по имплицитному мнению «психиатров» я в прочитанных учебниках ничего не понял и поэтому…они не могли раскрыть признаки приписываемых мне симптомов и синдромов, в связи с чем…я не имел права на экспертизу в НИИ им. Сербского.

11.8 «Психиатры» сами признаются в совершении в отношении меня преступлений: «Вел активную переписку по поводу обжалования решения суда, писал в прокуратуру жалобы, требования произвести проверку, возбудить уголовное дело в отношении судьи, экспертов за должностной подлог и дачу заведомо ложных заключений». Да, я писал заявления с требованием провести проверку моих доводов и возбудить уголовное дело в отношении конкретных лиц. По моим заявлениям должны были быть проведены проверки (п. 1 ч. 1 ст. 140, ч. 1 ст. 144 УПК РФ) и если мои доводы необоснованны, то обязаны были вынести постановление об отказе в возбуждении уголовных дел (ч. 4 ст. 148 УПК РФ), которые я имел право обжаловать в суд (ч. 5 ст. 148 УПК РФ). Но что делали «психиатры»? Сначала они мои обращения отправляли адресатам, а потом…уничтожали. Может быть, они хотят сказать, что между «судьями», «прокурорами» и «психиатрами» не было сговора? Это объяснено еще древними: is fecit, cui prodest – сделал тот, кому выгодно. «Психиатры» были слепым, тупым, лишенным разума орудием в руках преступников.

11.9 Они цинично утверждают: «Ригиден, стеничен в отстаивании своей точки зрения. Коррекции не доступен. Сознание болезни отсутствует, к параноидным высказываниям не критичен. Стремится дать формально логические объяснения своему поведению и поступкам». Ложность приведенных утверждений заключается в том, что, по мнению «психиатров», в моих доводах содержались признаки каких-либо психических расстройств и они это установили посредством коррекции, которой я «не доступен». «Психиатры» знали, что quod non est in actis, non est in mundo – чего нет в документах, то не существует. Документального оформления «коррекции» моих доводов не существует, а значит доводы о коррекции и установлении в моей речи признаков психических расстройств – заведомо ложны, так как ничем не подтверждаются.

11.10 Я смею предположить, что приведенные выше фантазии являлись мотивировочной часть акта от 29.11.02 г.

12. Далее я смею предположить, что идет мотивировочная часть акта от 13.05.03 г.: «В последующем больной стал чаще говорить о том, что не намерен опротестовывать решение суда о назначении ему принудительного лечения: «бессмысленно», «разочаровался в возможности что-то доказать». Высказывал намерения ожидать выписки в соответствии с решением комиссии врачей-психиатров данной больницы. В Магадан возвращаться не намерен. Планировал после выписки ехать в Москву: «там друзья и родные, они помогут».

12.1 К моему сожалению, не могу привести заключение. А оно должно быть любопытным!

14

13. Затем идут события 2005 г., которые составляют смесь реальности и вымысла. Так, говоря о листовке, которую я отослал отцу, «психиатры» утверждают, что «цель этого поступка объяснял крайне сумбурно». (Сумбур – крайний беспорядок, полная путаница. Ожегов С.И. «Толковый словарь русского языка», Москва, Оникс, 26-е издание, стр. 623). «Психиатры» отмечают: «Заявлял, что отец не понимает его правоты». И что я сказал не так?

13.1 Далее идет ложь: «Был недоволен тем, что отец негативно отнесся к содержанию листовки, назвал ее пасквилем». Ложь в данном случае заключается в том, что «психиатры» утверждали, что я «был недоволен». А какую листовку отец объявил «пасквилем», и чем так довольны были «психиатры»? (Пасквиль – клеветническое сочинение с грубыми нападками (Л.П. Крысин, «Толковый словарь иноязычных слов», Москва, Эксмо, 2005 г., стр. 571). Это была листовка «Почему я еще на свободе, или не в могиле?», в которой приводилась расшифровка аудиозаписи разговора между бывшим губернатором Магаданской области Цветковым В.И. и предпринимателем, у которого он вымогал 50 % уставного капитала и которую читали «психиатры»: «Ну, мы не просто грабить собираемся…либо по соглашению нам отдаете…все равно вам нормально работать не дадут…обязательно трубопровод вам ночью сожгут…Мы сейчас все будем забирать, вы работать не сможете, это дуристика какая-то!..» Говоря об избирателях, Цветков «разъяснял»: «…здесь многие родились и выросли, только ни с чем остались, они считали, что могут претендовать, что родились здесь на что-то…» - и так далее. То есть, я «оклеветал» человека, который 4 года (!!!) не выплачивал детские пособия; разворовал средства, выделенные на строительство жилья в ЦРС для северян; разворовал рыбный флот; подорвал золотодобычу и т.д. «Юристы» все это опровергнуть не смогли за два года, а «психиатры» все мои доводы объявили «клеветой» за три дня, не давая вообще никакой оценки моим аргументам. Клевета! И все! Кто же из нас лжец?

13.2 «Психиатры» пишут: «Осудил отца за то, что он «отошел от общества, ничем не интересуется, живет в своем углу». Отца «осудил» не я. Отца осудил сам отец, в письмах которого слышны нотки депрессии. Утверждая, что «готов доказать отцу его неправоту» - «психиатры» цинично лгали, так как считаю для себя бессмысленным спорить с отцом по вопросам, которые ничего не решают в наших отношениях.

13.3 Далее идет откровенная ложь: «ему не понять механизма избирательной кампании, когда любые сведения об оппонентах допустимы». Я всегда считал и считаю, что сведения должны отражать реальные потенции кандидата во власть, а не вводить избирателя в заблуждение относительно их будущего, поскольку я не встречал лживых людей, умеющих организовать эффективное производство. Лживый человек способен на все, что угодно. Для него не существует никаких моральных ограничений. А аморальный властитель – это чудовище.

13.4 И, наконец, «психиатров» не устроило мое утверждение о том, что «отец всегда был противником правозащитной деятельности». То есть я «виноват» в том, что отец писал в письме от 16.12.02 г. сестре:

Скулят и злобствуют враги человека:Права человека, права человека, -Гнусный западный бред двадцатого века!Права человека, права человека –Сатанинский девиз сгубить человека:Советской душой мы все разумелиТак поставим заслон этой грязной бордели.

Именно тогда, в 2005 г., я сформулировал для себя постулат: «Отсутствие механизма реализации прав – есть молот для крушения правосознания и правопорядка».

15

13.5 «Психиатры» утверждают: «По поводу ходатайств о нем правозащитных организаций дает резонерские, малониформативные, штампованные ответы: «каждый имеет право написать в суд, каждый имеет право помогать». Вот ярко выраженный первый бред, так как при резонерстве больной штампованных, малоинформативных ответов не дает и дать не может, поскольку он, «бесплодно мудрствуя», говорит многословно. При резонерстве лаконично не говорят.

14. Шарлатаны от психиатрии утверждают: «Мышление паралогичное, резонерское, обстоятельное, тугоподвижное. Интеллект, память достаточные». Когда 04.07.08 г. я в суде спросил Ильина: «Вязкость и резонерство сочетаются?» - он ответил: «Конечно». Как «психиатры» могут лечить психические расстройства, если они не понимают механизмы их формирования и течения? То есть они не могут отличить один симптом от другого, в связи с чем не могут их диагностировать. Их утверждение о том, что у меня вязкость и резонерство – это бред сумасшедших.

14.1 Патологическая обстоятельность (вязкость) – проявление тугоподвижности мышления. Больной с обстоятельностью говорит не только медленно, растягивая слова, но и многословно. Он склонен к излишней детализации. Обилие в его речи несущественных уточнений, повторов, случайных фактов, вводных слов мешает слушающим понять основную мысль…Во многом этот симптом связан с интеллектуальными расстройствами: так, причина детализации кроется в утраченной способности отличать главное от второстепенного («Психиатрия», стр. 98), поэтому, по мнению невменяемых «психиатров»: «интеллект, память достаточные». То есть, имеются нарушения интеллекта, так как он достаточен. И они называют себя здоровыми людьми с «высшей квалификационной категорией»! А что значит мышление тугоподвижное? Его условно можно отнести к замедленному мышлению.

14.2 Резонерство тоже проявляется многословием, но мышление теряет целенаправленность. Речь изобилует сложными логическими построениями, вычурными абстрактными понятиями, терминами, нередко употребляемыми без понимания их истинного значения. Если больной с обстоятельностью стремится максимально полно ответить на вопросы врача, то для пациента с резонерством не важно, понял ли их собеседник. Им интересен сам процесс мышления, а не конечная цель. Мышление же становится аморфным, лишенным четкого содержания. Обсуждая простейшие бытовые вопросы больные затрудняются точно сформулировать предмет разговора…» («Психиатрия», стр. 98). Я бы к этому объяснению добавил, что при резонерстве случайные ассоциации меняют направление мышления, в связи с чем больной не может вернуться к исходному тезису. Случайные ассоциации дезорганизуют мышление. При этом, резонерство можно условно отнести к ускоренному мышлению. Более полно этот вопрос рассмотрен в п.п. 13.2 – 13.2.6 Комментария № 1630…

14.3 Мы видим, что у резонерства и вязкости разные механизмы формирования и течения, то есть разные темп, подвижность, стройность и целенаправленность, в связи с чем у них разные качества суждений и умозаключений. Однако шарлатаны утверждают, что при неконтролируемом многословии я «на вопросы отвечаю по существу, лаконично, тщательно обдумывая заданные вопросы и ответы на них».

14.4 Вопрос о паралогическом мышлении рассмотрен в п.п. 18.3 – 18.3.3 Комментария № 1630.

14.5 Больные объединили несопоставимые симптомы вязкости и резонерства. Вот паралогическое мышление. Больные извращенно трактуют мои права задавать им вопросы, иметь защитника, обжаловать их преступные действия, знакомиться с их бредом о моей «болезни» и т.д. Вот паралогическое мышление, поскольку результатом их бреда является агрессия, выраженная в лишении меня моих прав. Больные в правдивые действия вкладывают паранойяльный смысл, например:..настойчиво требовал от врача прочитать листовки, которые он писал до

16

привлечения к ответственности, утверждал, что в них нет клеветы… Прослеживаются кверулянтские настроения. Затеял тяжбу о наследовании квартиры в Подмосковье» - и все, что изложено в п. 5.4 Возражений № 3 на бред «психиатров». Вот паралогическое мышление, поскольку больные, не имея никаких доказательств, подразумевают, что я кого-то оклеветал, писал необоснованные обращения, покусился на чужую собственность и т.д. Утверждение больных о том, что «дело губернатора не имеет отношения к делу врача» - является паранойяльным бредом, который формируется в следствии паралогического толкования фактов действительности: нарушение причинно-следственных связей, в связи с чем больные соскальзывают с основного ряда мышления на побочный («Психиатрия», стр. 102, 107, 115). Они могут не опровергать мои письма, поскольку они опять заверещат, что это юридические тексты, которые должны опровергать юристы, однако меня интересует чисто житейское объяснение, на которое способна любая кухарка.

14.6 Но почему из акта мы не можем понять в чем проявляются у меня вязкость, резонерство и паралогическое мышление, то есть не можем понять его обоснованность? Да потому, что во всех актах отсутствует нозологический диагноз, обязывающий психиатров при указании нозологической единицы обосновывать тип течения болезни и ее стадию. А.В. Снежневский учил: «Психопатологические синдромы, взятые вне болезни – всего лишь абстрактные понятия. У постели больного врач обнаруживает нозологически реализованные синдромы – не вообще «астению», но астению неврастеническую, шизофреническую и так далее, не просто «слабоумие», а слабоумие эпилептическое, старческое, паралитическое и др. Доскональное знание клиники синдромов, позволяет понять все особенности психического расстройства у конкретного больного, и тем самым, распознать не только болезнь, но и ее индивидуальные проявления. Поэтому диагноз, включающий индивидуальные особенности проявления и течения болезни или ее последствий, представляет собой завершающий этап диагностики».

14.7 Больные же «диагностируют» патологию так, как им это положено: коррекции не доступен; сознание болезни отсутствует; корригировать убеждения больного не представляется возможным и т.п. Содержание «коррекции» является «врачебной тайной», впрочем, как и доводы «больного». Российская «психиатрия» - это университет по обучению конспирации.

14.8 Вывод. «Психиатры» не могут диагностировать паралогическое мышление по простой причине: они не знают элементарных представлений о логике. Они не понимают, что чтоб сделать правильный вывод, для этого необходимо, чтоб посылки были истинными. Из ложных посылок следует все, что угодно. Пункт 9.2 показывает, что больные, в следствии незнания предмета доказывания, делают выводы на основании паралогического толкования фактов другими (акт № 540). Это и называется расширением бредовой системы, когда к бреду одних прибавляется вымысел других. Никто не может указать на ошибки в толковании фактов, которые представляют реальность в извращенном свете. И здесь не надо иметь никакого медицинского образования. За паралогическим мышлением, резонерством, вязкостью и т.д. стоит понимание системы способа доказывания. Больной, веря в свои идеи, доказывает их жизнеспособность. Психиатр, корригируя доводы больного, указывает на ошибки в системе доказывания. Моя «ошибка» заключается в том, что я верю, что судебные решения преступны. И это я обосновал в различных письмах. «Психиатры» ничего не опровергая, утверждают, что это болезнь. Говорить с ними о качестве решений бесполезно, так как они шаблонно повторяют: мы не юристы, пусть этим занимаются они. «Юристы» категорически отказываются говорить об этом. То есть я лишен любой возможности «излечиться», поскольку сборище сумасшедших не может раскрыть мои «ошибки». Я готов их признать и прошу об этом: укажите мои ошибки в интерпретации фактов, которые ведут к их искажению и извращению действительности. Может в этой стране найтись умственно полноценный юрист, способный обосновать законность и обоснованность постановлений Магаданского

17

горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г.? Честно говоря, мне все равно, кто это сделает. Но кто-то же должен это сделать?!!! Кто же из нас невменяемый?

14.9 Далее, как ни странно, «психиатры» написали правду: «Режим отделения не нарушал. Контакт ограничивался бытовой необходимостью, с медперсоналом был вежлив. Читал, изучал английский язык» - и поэтому… тяжело болен.

15. После 2005 г. идет ссылка на 23.11.02 г.: «23.11.02 г. больной был переведен в реабилитационное отделение больницы». То, что я был переведен на реабилитацию 23.11.02 г. - ложно, так как по воскресным дням переводов не бывает. То есть «психиатры» даже в датах разобраться не могут.

15.1 «Психиатры» 12 ого отделения, в своей наглости, лживости и умственной неполноценности превзошли всех. Так, они утверждают: «В отделении держался одиноко, высокомерно, бывал груб, отмечался высокий уровень агрессивности. Много лежал в постели, читал книги». «Бывал груб» потому, что на 6ом отделении «с медперсоналом был вежлив». Что касается «агрессивности», то это вопрос будет рассмотрен ниже.

15.2 «Психиатры» пишут: «От контакта с врачом уклонялся, отвечал формально, был не заинтересован в беседе». Я «уклонялся» от бесед и был «формален» потому, что «становится многословным, активно доказывает свою правоту».

15.3 Лжецы утверждают: «Ознакомившись с постановлением суда о продлении принудительного лечения, отбросил его с презрением, заявив, что по данному постановлению необходимо писать жалобу, все, что о нам написано это вымысел». Я не мог «отбросить с презрением» постановление по той простой причине, что оно по своему абсурду ничем не отличалось от ранее вынесенных и они не вызывали у меня внешне никаких эмоциональных реакций.

15.4 Лжецы утверждают: «Уклонялся от работы в психотерапевтической группе и с психологом». Я наоборот просил психолога (фамилию и имя не помню) поработать со мной. Но после двух встреч она заявили, что не видит оснований для нашего дальнейшего общения. А причина была очень проста: я просил объяснить мне, в чем я не прав.

15.5 Лжецы пишут: «О своих проблемах высказывал намерение говорить только с адвокатом и представителем правозащитных организаций». Так как ко мне приезжали Москаленко К.А. и Шадрин Ю.Ю., поэтому я с ними и говорил. И возможность для общения мне предоставили лжецы по своей инициативе. Я всегда и со всеми открыт для общения.

15.6 Лжецы пишут: «На собраниях отделения сидел отрешенно, демонстративно, с заткнутыми ушами». Этого не было никогда!

15.7 Утверждения: «Разъяснений не воспринимал. Критика к болезни отсутствовала» - ложны, о чем сказано выше и будет еще сказано ниже.

15.8 Лжецы пишут: «14.03.04 г. в ответ на замечания одного из больных о необходимости поддерживать чистоту и порядок в палате больной отреагировал бранью, оскорблениями. Результатом дальнейшего выяснения отношений явились ссадины на лбу и кровоподтек под правым глазом». На двенадцатом отделении меня «лечили» рисполептом, от которого у меня были сильнейшие головокружения. Когда я ложился в постель или переворачивался на другой бок, а также при наклонах, было ощущение, что меня засовывали в центрифугу и раскручивали с огромной скоростью. Для того, чтоб мыть полы, необходимо было собрать всю силу воли, чтоб не упасть. Я широко расставлял ноги и старался делать то, что делали другие. Когда 14.03.04 г. дошла моя очередь убирать палату, я начал ее убирать так, как это делали все. Но так как я никогда и никого не трогал, а «много лежал в постели, читал книги», поэтому, у совершившего тройное убийство Самохина, возникла иллюзия, что он может меня унижать. Он придрался по ничтожному поводу и стал меня оскорблять.

18

Так как у него имелась привычка обсуждать людей за глаза, поэтому я сказал ему, что он «моральный урод». Он хотел меня ударить, но я блокировал удар и, обхватив его, повалил на кровать. Высвободив руки, он двумя пальцами надавил мне на глаза, но я его держал. У меня не было «кровоподтека под правым глазом». У меня было кровоизлияние в самом глазу. Ко мне приехала сестра и увидела меня. Несмотря на то, что я просил ее никуда не писать, однако она написала заявление и сообщила, что меня держали и причинили вред. Зная меня, сестра не мгла поверить, что мне один человек мог причинить какой-либо вред. Когда меня не казнили нейролептиками, я отжимался от 100 до 140 раз за один подход.

15.9 Лжецы утверждают: «5.04.04 г. он был возвращен на шестое отделение. Против перевода не возражал». Я минут 20 уговаривал не переводить меня на 6 отделение, так как на нем не было столько книг, сколько было на 12 отделении. Это мы поймем только в свете объяснений Синевой М.И. в 2010 г. Она сказала мне, что от меня хотели избавиться, но меня знают на всех отделениях и никто не хочет меня принимать. Конечно, кому нужна ответственность за преступления?

16. По меркам СПбПБСТИН мне была проведена внеочередная комиссия 05.05.04 г., что является ярчайшим доказательством сговора «юристов» и «психиатров». Я могу предположить, что мотивировочная часть акта освидетельствования от 05.05.04 г. состояла из следующего.

16.1 Лжецы утверждают: «Возвращение в данное отделение объяснил тем, что он «все время лежал в постели, а у них там занятия проводятся, нужно их посещать». Я никогда этого не говорил.

16.2 «Психиатры» пишут: «После свидания с адвокатом подтвердил письменно свои претензии к Магаданскому ОПНД. Полагал, что адвокат добивается снятия принудительного лечения, что потом будут обращаться в Верховный суд, международный суд». Если я письменно подтвердил свои претензии к МОПНД, то где этот текст? Почему его нет в истории болезни?

16.3 «Психиатры» «разъясняют»: «Не реагировал на разъяснения врача о возможности решения вопроса выписки на внутрибольничной комиссии». Кто же из нас больной? Меня с апреля 2004 г. убеждают в том, что возможна моя выписка, если я никуда не буду писать и жаловаться. И что? Жизнь показала, что те, кто меня в этом убеждал, были обыкновенными лжецами, переоценивающими свои возможности, так как у них были нарушены критические способности.

16.4 Далее идет правда: «Больной утверждает, что негативного к себе отношения со стороны врачей, медперсонала, больных ни физического, ни морального в данной больнице он не испытывает. Ущемления своих прав не отмечает».

16.5 Затем идет ярко выраженная паранойя: «Во врача он стрелял потому, что врач виноват: «не выполнял своего долга, участвовал в комиссии, которая назначила ему принудительное лечение». Смысл данного утверждения заключается в том, что, по мнению больных, врач свой долг исполнял и не совершал в отношении меня преступления. А это является ложью, то есть паранойей.

16.6 Далее паранойя продолжается: «Факты клеветы, оскорблений должностных лиц, угрозы насилием критически не оценивает: «только в последние месяцы не должен был оскорблять, так как уже было достаточно для привлечения меня к суду». Паранойя заключается в том, что больным кажется, что имеются доказательства того, что я кого-либо оклеветал и оскорбил должностное лицо при исполнении им своих должностных обязанностей. Я действительно допускал оскорбительные высказывания, но только в отношении преступников и умысел мой был направлен, опять-таки на то, на что у них хватит смелости и образования для того, чтоб встретиться со мной в суде. Но жизнь показала, что ни один «потерпевший», со мной в суде так и не встретился.

19

17. Я смею предположить, что мотивировочная часть акта от 09.11.04 г. состояла из следующего предложения: «Готовясь к очередной комиссии настойчиво требовал от врача прочитать листовки, которые он писал до привлечения к ответственности, утверждал, что в них нет клеветы». Если «психиатры» были уверены, что я кого-то оклеветал, то что за проблема указать на ложные суждения и умозаключения? Ведь они обязаны это делать про простой причине: ложные суждения и умозаключения являются основой нарушения мышления и критических способностей. Неспособность указать на ложные суждения и умозаключения указывает на неспособность диагностировать паралогическое мышление, и как следствие, бред.

18. Далее идет паранойя: «Аффективно отреагировал на содержание беседы с членами комиссии. Был недоволен тем, что с точки зрения комиссии главное это нанесение им огнестрельного ранения врачу «тогда как на самом деле важнее разобраться в его деятельности на выборах губернатора». Паралогическая трактовка фактов заключается в том, что «психиатры» ставят телегу впереди лошади, то есть нарушают причинно-следственные связи. Читаем в том же акте: «7.06.02 г. получив известие о назначении принудительного лечения из неизвестно откуда взявшегося пистолета произвел семь выстрелов во врача. Объяснил свой поступок необходимостью «самообороны». Если за десять лет «психиатры» не смогли выяснить, сколько выстрелов я произвел, то есть не смогли разобраться в том, где нет необходимости думать головой, то что же говорить о причинно-следственных связях, где надо шевелить извилинами? Если бы не было незаконного назначения принудительного лечения 05.06.02 г., то и не было бы выстрелов во врача 07.06.02 г. Я еще раз повторяю, что за полгода в ожидании казни нейролептиками я стал седым. Эти вопросы рассмотрены мной в письмах от 25.04.05 г.-03.06.12 г. и 17.10.05 г.-03.06.12 г.

18.1 «Психиатры» пишут: «Предполагал обратиться к главному врачу больницы и главному психиатру города «по своим вопросам». Разъяснения воспринял спокойно, не настаивал на своих намерениях». Смысл приведенного заключается в том, что я имел намерения обратиться к главврачу СПбПБСТИН и главному психиатру города, но врачи меня «не понимали» и не желали, чтоб я с ними общался потому, что… «от контакта …уклонялся, отвечал формально, был не заинтересован в беседе».

19. Следующая часть акта предположительно относится к освидетельствованию от 17.05.05 г.: «В последнее время отмечается некоторая расторможенность в поведении, говорливость, улыбчивость, приподнятый фон настроения. Стал охотнее, чем прежде общаться с окружающими. Много читает психологической, философской и общественно-политической литературы. Заинтересованно обсуждает вопросы государственного устройства. Продолжает изучать самостоятельно английский язык. Держится с претензией на особую ученость, манерен».

19.1 Это относится к периоду, когда меня не казнили нейролептиками и предоставили возможность почувствовать себя человеком. Но вывод-то был один: болен, то есть «наличие остаточных параноидных расстройств, отсутствие критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям, аффективные расстройства, нарушения мышления и критических способностей».

20. Мотивировочная часть акта от 08.11.05 г. состояла из следующего: «Стал заметнее резонерский характер мышления, заштампованность суждений. От обсуждения вопросов практической жизни уклоняется. С превосходством заявляет: «Вам конечно непонятно как можно в краткий срок заработать миллион». Намерен написать книгу для «широкого пользования», из которой любой человек сможет без труда узнать о своих правах и самостоятельно защитить себя. Полагает, что в

20

нормальном государстве меня бы выслушали в суде и оправдали», «исходили бы из здравого смысла, а не из наших законов». О деятельности врачей-психиатров говорит, что они люди «подневольные», следуют указаниям свыше. Свои поступки и желания отстаивает с ригидных позиций: «я имею право». Коррегировать убеждения больного не представляется возможным. Раздражается, напрягается при указании ему на неправомерность его суждений».

Лечение: нейролептики до апреля 03 г., далее психотерапия. С 13.11.03 г. получал рисполепт по 2 мг. один раз в сутки. Осложнений от лечения не наблюдалось. Лечение респолептом закончено. Активной фармакологической терапии не получает.

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению о том, что Усманов Рафаэль Раисович страдает психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая наличие остаточных параноидных расстройств, отсутствие критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям, аффективные расстройства, нарушения мышления и критических способностей комиссия считает, что социальная опасность больного сохраняется, он нуждается в продолжении принудительного лечения в психиатрической больнице специализированного типа с интенсивным наблюдением.

20.1 Комментарий. Мы видим, что говорить о своих правах с «психиатрами» очень опасно, так как права есть только у них, а остальные этих прав иметь не могут, поскольку это «ригидная позиция». Однако, признаки этой ригидности никто раскрыть не может. И мы видим одну и туже ложь: «Коррегировать убеждения больного не представляется возможным. Раздражается, напрягается при указании ему на неправомерность его суждений». То, что я прошу с 16.04.02 г. указать на ошибки в моих рассуждениях мы увидим далее. А это значит, что «неправомерность его суждений» никто и никогда не устанавливал, а я не реагировал на это раздраженно и напряженно. Мало того, у меня никогда не было аффективных расстройств. Как разъясняет доктор психологических наук, профессор Ильин Е.П.: «Раздражительность является одной из форм проявления аффективной возбудимости. Это склонность к легкому возникновению чрезмерно отрицательных эмоциональных реакций, по своей выраженности не соответствующих силе раздражителя (стр. 448)…Аффективная возбудимость – это склонность к чрезмерно легкому возникновению бурных эмоциональных вспышек, неадекватных вызвавшей их причине (стр. 447)…аффективные нарушения, возникающие либо спонтанно, без всякого внешнего повода, либо в ответ на реальную причину, но неадекватные ей (стр. 461)» («Эмоции и чувства», Питер, 2007 г.) То есть, без установления причины, невозможно установить степень аффекта.

20.2 Но в акте сказано, что осложнений от рисполепта «не наблюдалось». Это утверждение заведомо ложно, что мной обосновано в п. 15.8.

20.3 По результатам освидетельствования от 08.11.05 г. было возбуждено уголовное дело № 6-757/05. Заведомо неправосудным (ч. 2 ст. 305 УК РФ) постановлением «судьи» Калининского райсуда Эдвардса 08.12.05 г. мне откровенно преступными способами были продлены издевательства под видом принудительного «лечения». На данное постановление была написана кассационная жалоба, к которой были приложены мои письма от 25.04.05 г., 12.10.05 г., 17.10.05 г. и др. В этих письмах была обоснована незаконность постановлений Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г., которыми откровенно преступными способами я был признан, как совершивший конкретные ООД и был признания невменяемым. Эти материалы поступили в Калининский райсуд в феврале 2006 г. 26.04.06 г. состоялась кассация. «Судебная коллегия» состояла из Докиной И.А., Лакова В.А. и Чулковой В.А. Действуя в составе организованной преступной группы, «судьи», злоупотребляя должностными полномочиями (ч. 3 ст. 285 УК РФ), не рассмотрели ни кассационную жалобу, ни дополнительные материалы и с целью совершения, преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ, в нарушение п. 2.2 мот. части Определения КС № 336-О от 12.07.05 г.,

21

не отразили в кассационном определении результаты «рассмотрения» дополнительных материалов.

«Освидетельствование» от 23.05.06 г.

21. Из акта от 08.11.05 г. убрано предложение: «С превосходством заявляет: «Вам конечно непонятно как можно в краткий срок заработать миллионы». Если приведенное утверждение принадлежало мне, то с какой целью его убрали?

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 23.05.06 г.

21.1 «Психиатры» пишут: «С марта 2006 г. наблюдается значительное обострение аффективно-паранойяльных расстройств. Стал недоверчив, оппозиционен к врачам. Перестал обсуждать свои проблемы. Появилась снисходительно-демонстративная манера поведения. Общение с врачом сводит к бессодержательной дискуссии на общественно-государственные, медицинские темы. Подчеркивает свою осведомленность». В марте 2006 г. у меня стало наблюдаться «значительное обострение аффективно-паранойяльных расстройств», так как я обратился с заявлениями на имя Генпрокурора, о которых «психиатры» не знали, но о чем они узнали в конце апреля 2006 г. Ответов на свои обращения я не получил, что и развязало руки «психиатрам». Что касается «бессодержательной дискуссии на общественно-государственные, медицинские темы» - то это утверждение заведомо ложно, так как я не имею привычки говорить о том, чего не знаю. А на медицинские темы, как я уже отмечал, «психиатры» со мной разговаривать отказывались с 16.04.2002 г. При этом, если признать достоверными утверждения «психиатров» в этой части, то все данные ими «объяснения» являются бессодержательными, так как они вообще ничем не подтверждаются, в связи с чем они лишены логики, так как нарушен закон достаточного основания.

21.2 «Психиатры» пишут: «Выяснилось, что с помощью адвоката больным была подана кассационная жалобе в суд на решение внутрибольничной очередной комиссии о продлении принудительного лечения. Активно привлекает дочь к решению своих проблем. Руководил и направлял действия дочери в написании жалоб, в выражении недоверия врачам больницы, в требовании взыскания с врачей морального ущерба». Смысл приведенных утверждений заключатся в том, что на решения судов о продлении мне издевательств подвидом принудительного «лечения», я не имею права подавать жалобы. А если уж я их подаю, то это и есть «болезнь». То есть, спокойствие «судей» и «прокуроров» уже тогда было возложено на «психиатров».

21.3 «Психиатры» пишут: «Наблюдается патологическая охваченность болезненными идеями, исключающая какую-либо критику». О том, что приведенное утверждение заведомо ложно опровергается просто: нет ни идей, ни критики, которые можно было бы проверить.

21.4 «Психиатры» пишут: «Уверен в правомерности своих притязаний к суду, следствию, врачам, активен в реализации притязаний». Вот когда начались мои «притязания» к «суду, следствию, врачам». Они начались с февраля 2006 г., когда в письмах от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.05 г. было объяснена незаконность моего осуждения и объявления невменяемым. А так как ни «судьи», ни «прокуроры», ни «адвокаты», ни «психиатры» ничего в них опровергнуть не могли, поэтому они и объявили меня больным.

21.5 Лжецы пишут: «Высокомерен. Мышление паралогичное. Речь в виде монолога, резонерская. Утрачивает дистанцию, в беседе дерзок, груб». То, что у меня никогда не было паралогического мышления и резонерства подтверждается очень просто: их признаки не нашли ни в одном моем письменном тексте. А то, что я «в беседе дерзок, груб» является наглой ложью.

21.6 Лжецы пишут: «Требует «конкретно» назвать признаки его болезни, но, недослушав, заявляет: «вы просто их не знаете». Раздражается на «непонятливость» собеседника, поучает, озлобляется». Такая форма общения для меня – невозможна, поскольку, во-первых, я прекрасно понимаю любого собеседника; во-вторых, я прекрасно понимаю, с кем имел дело и из чувства самосохранения никогда бы не сказал то, что написано в акте. Для меня просто невозможно: «Раздражается на «непонятность» собеседника, поучает, озлобляется» - поскольку при «непонятливости» я просто прекращаю общение, что

22

было отмечено в акте № 1506: «Себя психически больным не считает, пытается доказать врачу, что он не образует «никаких» признаков социально психологической дезадаптации. Не сумев это сделать в процессе двух бесед с врачом, больше к этой теме в последующих беседах не возвращался». То есть, врачи сами установили, что ригидности у меня – нет. При этом, что за проблема в письменном виде разъяснить мне признаки заболевания и получить от меня письменное «непонимание»? Только потому, что это будет настоящий документ?

21.7 Лжецы пишут: «На назначение лечения реагировал негативно, бранился, кричал, что над ним издеваются, его «калечат» за то, что он «всегда действовал в рамках закона». Во-первых, в мае 2006 г. мне три раза изменяли «лечение». Во-вторых, никто и никогда не видел, чтоб я кричал. В-третьих, формулировку об издевательствах и о том, что «всегда действовал в рамках закона» - взяли из моих писем. Что касается слова «калечат», то оно прозвучало в виде вопроса к Стяжкину В.Д. 23.05.06 г. во время освидетельствования: «За что меня калечат нейролептиками?» Но это было до того, как я «кричал» 30.05.06 г., когда меня поместили в надзорную палату. То есть достаточно грамотно мои истинные суждения извратили и придали им негативный смысл, хотя они отражают реальность в истинном свете.

21.8 Утверждение: «Уклоняется от приема лекарств, при этом грубит медперсоналу: «пусть не пристают со своими проверками» - заведомо ложно, так как в мае 2006 г. этого не было ни разу.

21.9 Невменяемые утверждают: «Неустанно, даже по ничтожному поводу повторяет, что нарушаются его права человека, ссылается на многочисленные законы, «до каких пор мы будем жить вне цивилизации»?» Как может человек возмущаться по мелочам, если его лишили вообще всех прав, и он это воспринимает спокойно? Ссылался на многочисленные законы я только в письменной продукции и никогда в то время не обсуждал эти вопросы с врачами. Мало того, не имеет значения, ссылаюсь я на многочисленные законы, или нет. Вопрос заключается в том, что правильно или неправильно я на них ссылаюсь. Если я не правильно на них ссылаюсь, то болен я. Если я на них ссылаюсь правильно, то больны «психиатры», которые судят о том, в чем ничего не понимают. Смысл же их утверждений заключается в том, что на многочисленные законы я ссылаюсь неправильно, а это является заведомо ложным.

21.10 Не отдающие отчет своим действиям, пишут: «Прослеживаются кверулянтские настроения. Затеял тяжбу о наследовании квартиры в Подмосковье». Я «виноват» в том, что мне завещали квартиру и «психиатры» не желают объяснять смысл моих обращений по данному вопросу. Что за проблема взять заявления «невменяемого» и дать им правовую оценку? То есть, я «виноват» в том, что как только появляется моя письменная продукция, которую можно реально оценить, она становится без содержания и формы. Некое «облако в штанах»!

21.11 Далее читаем: «Намерен в судебном порядке оспаривать каждое комиссионное заключение за все время пребывания в данной больнице, потому что он «не знает, что там писали». Данное утверждение также взято из моих писем. Но о чем идет речь? Речь идет о мае 2006 г. А копию первого акта я получил 21.01.08 г. И что я мог знать в мае 2006 г. об актах, если первую копию получил 21.01.08 г.? Ложь приведенного утверждения заключается в том, что ей придается смысл, что меня с актами освидетельствований знакомили.

21.12 Вот мы добрались еще до одного правдивого предложения, которое опять-таки взято из моих писем: «Утверждает, что следует стенографически записывать его беседы с врачами, «иначе ничего потом не докажешь». И какие признаки болезни содержит данное утверждение? Я могу сказать какие признаки болезни содержит данное утверждение: оно указывает на бред преследования у … «психиатров», так как им мерещится, что документальное оформление нашего общения может ущемить их права.

21.13 Читаем еще одно правдивое предложение: «Обо всем, что здесь со мной происходит, вы теперь прочтете в интернете». Это я сказал совершенно спокойно при третьем назначении мне «лечения», то есть 30.05.06 г. Но кто-нибудь мне может сказать: как события 30.05.06 г. нашли свое отражение в акте от 23.05.06 г.?

23

21.14 И, наконец, мы читаем самое интересное: «При досмотре палаты у больного было обнаружено большое количество рукописной продукции, отражающей его паранойяльную настроенность». И где эта продукция?

21.15 Предложение: «Обнаружена также в его вещах острая металлическая деталь от бритвы, на замечания аффектируется, доказывает, что это не нарушение режима, к нему придираются, он этим предметом счищал ошибки в своих записях» - ничего особенного не объясняет.

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению о том, что Усманов Рафаэль Раисович страдает психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая обострение паранойяльных и аффективных расстройств, выраженные нарушения мышления, отсутствие критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям, сохраняющуюся социальную опасность больного, комиссия считает, что он нуждается в продолжении принудительного лечения в психиатрической больнице специализированного типа с интенсивным наблюдением.

21.16 Комментарий. Достаточно было мне сказать, что обо мне «врачи» узнают из Интернета и «мотивировочная часть» выросла многократно. Но так как «Интернет» молчал, поэтому «психиатры» решили, что им позволено все. В жалобе в Европейский Суд от 05.07.05 г. я правильно написал: «Всякая противоправная мотивация обусловлена осознанием наличия условий для ее реализации…Всякое оправдание судейского произвола (как произвола вообще), будь то из корпоративной солидарности, или, имея иные помыслы - неминуемо ведет к усилению этого произвола и деградации системы в целом».

21.17 Мы помним, что 26.04.06 г. состоялась кассация по уголовной делу № 6-575/05, во время которой «судьи» Докина И.А., Лаков В.А. и Чулкова В.А. отказались рассматривать мои письма от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.05 г. Потом 27.09.06 г. к ним присоединилась Ветрова М.П. 30.04.06 г. я обратился к «психиатрам» с просьбой об оформлении доверенности на представительство моей знакомой из Магадана. В этот же день мне были назначены нейролептики. В мае 2006 г. на имя Стяжкина В.Д. поступило заявление от моей дочери с рядом вопросов. Стяжкин не дал ответ ни на один вопрос, чем совершил, как минимум, преступление, предусмотренное ст. 140 УК РФ. Повторим: в акте от 23.05.06 г. сказано: «При досмотре палаты у больного было обнаружено большое количество рукописной продукции, отражающей его паранойяльную настроенность». Этот «досмотр» был 30.05.06 г. Среди изъятой продукции были: черновики писем от 20.12.04 г., 13.01.05 г., февраля 2005 г., два письма марта 2005 г., 25.04.05 г., 25.05.05 г., 05.10.05 г., 25.04.05 г., 12.10.05 г., 17.10.05 г., два письма 24.10.05 г.; черновики жалоб в Европейский Суд апреля 2005 г., 05.07.05 г., 04.09.05 г, Жалобы из будущего (ноябрь 2005 г.), жалоба декабря 2005 г., 11.01.06 г., 23.01.06 г., жалоба февраля 2006 г.; черновик кассационной жалобы по уголовному делу № 6-575/05; черновики трех заявлений в Генпрокуратуру марта 2006 г.; черновик обращения дочери к главврачу СПбПБСТИН Стяжкину В.Д.; черновики статей «Об оскорблениях», «Как защитить Ходорковского», три варианта статьи «О власти, коррупции, психологии успеха…» и др. Повторим еще раз: отказа рассматривать мои НАИВНЫЕ письма от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.05 г., в которых выражено мое отношение к «болезни» и «совершенным» общественно опасным деяниям, было направлено на нарушение конституционного принципа состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ), а также на фальсификацию доказательств по уголовному делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ). 22.08.08 г. я «судьям» Докиной, Ветрой и Калмыковой в кассации заявил ходатайство : «Вызвать и допросить в качестве свидетелей «судей» Калининского райсуда Хизниченко и Кузьмину, «судей» горсуда Докину, Лакова, Ветрову, Савельева и Калмыкову на предмет установления оснований отказа исследования большого количества доказательств, «подтверждающих» обоснованность актов, а также на предмет пособничества в фальсификации материалов уголовных дел, повлекшей тяжкие последствия, что более полно обосновано в п.п. 1.2, 4.4, 4.5, 5 Моего «бреда». Из заявления № 10 на имя Медведева Д.А.: «Когда 11.09.08 г. я спустился на склад, то выяснилось, что большая часть литературы похищена, а документы уничтожены. 12.09.08 г. я обратился к Ильину Н.М. с вопросом: «Что мне делать?» Ильин: «А что случилось?» Усманов: «У меня похищена большая часть литературы и уничтожены все документы». Ильин: «А я здесь причем? Я на склад не хожу». Из ответов Ильина и его реакции следует, что он очень хорошо знал о вандализме…». «Проверка» по

24

заявлению проводится до сих пор. А это значит, что с 26.04.06 г. все уголовные дела в отношении меня фальсифицировались по указанию … не «психиатров». Они всего лишь исполнители воли «юристов», то есть они не только люди «подневольные», но они марионетки, лишенные чести и достоинства. Да и какие «честь» и «достоинство» могут быть у марионеток и лжецов?

21.18 Фальсифицируя доказательства по уголовному делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ), «юристы» и «психиатры» пишут: «…больной освидетельствован врачебной комиссией, которая пришла к заключению, что он страдает хроническим психическим расстройством «параноидное расстройство личности». Приведенная формулировка приводится в представлениях «психиатров» и «судебных» решениях. Фальсификация доказательств в судебных решениях и представлениях выразилась в том, что в «заключениях» актов «психиатров» СПбПБСТИН сказано: «На основании выше изложенного комиссия пришла к заключению…». «Выше изложенное» в актах «юристы» в судебных решениях и «психиатры» в представлениях не приводят, и поэтому невозможно понять, на основании чего же «психиатры» пришли к своим «выводам». Из смысла актов следует, что к своим выводам комиссии приходили на основании общения со мной во время освидетельствований, а также на основании исследования медицинской документации, моей многочисленной письменной продукции и ответов на нее. Из смысла же постановлений «юристов» и представлений «психиатров» следует, что «психиатры» пришли к своим «выводам» на основании только общения со мной во время освидетельствований, которое для всех было объявлено Тайной. Изменение смысла «выводов» в представлениях и «судебных» решениях и позволяло игнорировать медицинскую документацию, мою многочисленную письменную продукцию и ответы на нее, что и являлось фальсификацией доказательств по уголовному делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ). Как в представлениях, так и в «судебных» решениях должны были быть указаны источники для выводов (заключений): «На основании общения с больным Усмановым Р.Р., изучении медицинской документации, а также его многочисленной письменной продукции и ответов на нее, комиссия пришла к выводу, что Усманов Р.Р. страдает хроническим психическим расстройством «параноидное расстройство личности». Только в этом случае нам будет понятно, что надо исследовать для установления достоверности сделанных выводов. Делая же ссылки на сфальсифицированные, то есть с измененным смыслом «заключения» в представлениях и «судебных» решениях, все прекрасно сознавали, что в них не было и не могло быть подробного и четкого описания симптомов и синдромов, впрочем, как нет этого описания и в мотивировочной части актов. Повторим: «В силу Психиатрии в актах симптомы и синдромы должны быть описаны подробно и четко, языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, а специальная терминология разъяснена. Утверждение: «У Усманова Р.Р. параноидное расстройство личности» - равнозначно утверждению: «У Путина Р.Р., Медведева Д.А., Лебедева В.М., Зорькина В.Д. и др. – все виды паранойи, олегофрения, астении и т.п.» - так как «доказательства» одни и те же. Разница только в том, что в отношении меня есть заведомо ложные акты, в которых нет подробного и четкого описания симптомов и синдромов…, а в отношении них нет таких актов только потому, что их «психиатры» не обследовали. Кому из приведенного, понятны облигатные (основные) признаки параноидного расстройства личности и обоснование этих признаков в моем поведении? То, как «доказывают» «юристы» приписываемые жертвам синдромы, мы можем наблюдать по постановлению Магаданского горсуда от 23.01.03 г.: ««Согласно акта № 1506 Хабаровской стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 05 сентября 2002 г. Усманов Р.Р. обнаруживает признаки болезненного психического состояния в форме параноидного расстройства личности, что может быть по степени своей выраженности приравнено к хроническому психическому расстройству». ВСЕ!!! На этом «доказывание» начинается, на этом оно и закончено. О каких признаках параноидного расстройства личности ведет речь «судья» Сытникова в своем постановлении, так и осталось тайной. Я уже устал писать одно и тоже: то как «юристы» «доказывают» наличие психических расстройств, можно «доказать» абсолютно любое психическое расстройство у абсолютно любого человека.

25

21.19 Фальсифицируя доказательства по уголовному делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ), «психиатры» в представлениях, как правило, пишут: «К уголовной ответственности привлекался по ст.ст. 129 ч. 3, 319 и 319, 222 ч. 1, 213 ч. 3, 112 ч. 2 п. «д» УК РФ». Фальсификация выразилась в том, что в приведенном утверждении не указано ключевое слово, которое имеет не только глубокий психологический смысл, но и влечет значительные правовые последствия. Человек может привлекаться к уголовной ответственности либо законно, либо незаконно. Сокрытие одного из этих слов и меняет смысл предложения на противоположный. Если бы «психиатры» написали, что «к уголовной ответственности законно привлекался по…», то они обязаны были это и доказать. А так безликое утверждение можно и не доказывать. При этом, в представлении и «судебных» решениях по делу № 6-575/08 «психиатры» и «юристы» потеряли эпизод ст. 319 УК РФ. По результатам освидетельствований от 13.11.07 г. и 13.05.08 г. «юристы» и «психиатры» утверждали, что я совершил только преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 129, ст.ст. 319, 319 УК РФ. И во всех случаях больные утверждали, что я совершил преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 213 УК РФ, которой не существовало с 08.12.03 г. То есть, какой бы бред «психиатры» ни написали в области права, для «юристов» это является непререкаемым императивом.

21.20 В представлениях, также содержатся заведомо ложные сведения о том, что на основании постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. я был направлен на принудительное лечение с диагнозом «параноидное расстройство личности». Параноидальное, а не параноидное расстройство личности «установлено» в указанном постановлении.

21.21 Из актов «психиатров» СПб мы видим, что основанием для издевательств под видом продления принудительного «лечения» является заведомо ложное утверждение: «…отсутствие критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям». Все остальные «симптомы» и «синдром» являются производными от приведенного. Не предоставляя мои письма от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.05 г., «психиатры» умышленно фальсифицировали» доказательства по уголовному делу, чем совершали преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 303 УК РФ. При этом, какой смысл имеет утверждение «психиатров», что у жертвы «нет критики к болезни и совершенным ООД»? Это утверждение имеет пять смыслов: 1. у меня нарушены критические потенции; 2. в актах «психиатров» есть подробное и четкое описание симптомов и синдромов языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями и в актах есть разъяснение психиатрической терминологии; 3. я совершил общественно опасные деяния, то есть в судебных решениях имеются достоверные доказательства, свидетельствующие об утверждениях больных «психиатров» и в этих судебных решениях имеется опровержение моих доводов, что я инкриминированных преступлений не совершал; 4. имеется в наличии моя речь, в которой выражено отношение к болезни и совершенным ООД; 5. имеется в наличии текст опровержения моих доводов. Все утверждения являются ЗАВЕДОМО ложными, так как, во-первых, «психиатры» не знают дефиницию (определение) критичности, которую она имеет в Психиатрии, то есть они в этой части используют неологизм (придают иной смысл); во-вторых, они прекрасно знают, что в актах отсутствует подробное и четкое описание симптомов и синдромов…, в них нет разъяснения психиатрической терминологии, а сами акты являются образцами эклектики, то есть амбивалентности, то есть имеют взаимоисключающие суждения, что является нарушением третьего закона логики; в-третьих, «психиатры» знают, что ни в одном судебном решении нет моих доводов по предметам, подлежащим доказыванию и, как следствие, нет опровержения этих доводов, как нет и достоверных доказательств, подтверждающих шизофренические фантазии больных; и, в-четвертых, больные очень хорошо знают, что в природе не существует опровержения моей речи о «болезни» и «совершенных» ООД. Утверждая же, что я совершил общественно опасные деяния, это должны доказать не юристы, а психиатры, так как они не имею права утверждать то, о чем не имеют ни малейшего представления. А если уж они что-либо утверждают, то они обязаны это и доказать. Но кратко повторим то, что мной написано в п. 9.17 данных Возражений: «Тот факт, что тяжело психически больные утверждают: «В октябре 2000 г. Усманов был привлечен к уг. ответственности за клевету на…государственных деятелей высокого ранга, высказывания угроз, циничных оскорблений…» - говорит о том, что они либо

26

вообще не читали постановление Магаданского горсуда от 03.04.02 г., либо в нем ничего не поняли и поэтому…у меня «нет» критики к совершенным ООД.

21.22 Что касается параноидных расстройств, то «врачи высочайшей квалификации» Стяжкин В.Д., Голубев А.Г., Ильин Н.М., Антонов Е.В. о них не имеют ни малейшего представления, а их фантазии в этой части являются неологизмом, то есть придание дефиниции иного смысла. По бредовому мнению Ильина, выраженному 30.12.08 г.: «Параноидный бред является проявлением аутизма, характеризуется резонерством, поврежденным суждением, либо асоциальным поведением, либо крайним социальным поведением» (л.д. 99 дела № 6-796/08). При этом, на моей вопрос: «Резонерство и вязкость сочетаются?» - больной Ильин ответил: «Конечно». Утверждения больного о том, что «параноидный бред является проявлением аутизма, характеризуется резонерством», а вязкость и резонерство сочетаются - является неопровержимым доказательством того, что он не знает ни что такое параноидный бред, ни что такое аутизм, ни что такое резонерство. В заключении следующего акта от 23.05.06 г., больной утверждал, что у меня не параноидные расстройства, а паранойяльные. А они имеют существенное различие.

21.23 «Психиатры» СПбПБСТИН в разное время утверждали, что у меня то сверхценные идеи, по идеи параноидные, то они паранойяльные. Это очень хорошо видно по их «заключениям». Отсутствие в актах «заключений» по предыдущим освидетельствованиям делает последующие акты несодержательными, точнее сказать, сфальсифицированными (ч. 3 ст. 303 УК РФ). Когда больные «психиатры» пишут, что у такого-то параноидное расстройство личности (параноидная шизофрения, вялотекущая шизофрения и т.д.), отсутствует критика к болезни и совершенным общественно опасным деяниям, аффективные расстройства, не поддается разубеждению (коррекции) и т.д., и этому нет объяснений, то приведенные утверждения являются ничего не значащими штампами, так как они не наполнены содержанием. Повторим то, чему учит А. Маслоу: «…ситуация усугубляется, когда язык утрачивает свою специфичность, превращаясь в набор штампов, девизов, стереотипов, восклицаний и эпитетов. Такой язык часто становиться средством избегания мысли, притупления восприятия, замедления психического развития и оглупления человека. Язык приобретает «функцию сокрытия мысли, а не ее передачи» (стр. 269-270).

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 14.11.06 г.

22. В результате проведения активного лечения нейролептиками отмечается положительная динамика. В поведении ориентируется на проживание в семье дочери. Имеется частичное понимание «своих проблем с болезнью». Отказывается от «борьбы», т.к. «это приведет к вечной койке». Наладил устойчивые отношения с семьей. Эмоционально уплощен. Содеянное объясняет как проявление болезни, «способ вернуться к борьбе с губернатором, доказать в суде свою правоту». Круг интересов ограничен самообслуживанием, обязанностями по палате. Социальная активность выражена слабо. К врачу самостоятельно не обращается. Агрессивных и суицидальных тенденций не выявлено. Ориентируется на выписку. После выписки имеет установку проживать в семье дочери, «работать пока не буду».

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению о том, что Усманов Рафаэль Раисович страдает психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая непродолжительность положительной динамики с рудиментами болезненных переживаний на фоне выраженного эмоционального и волевого снижения и падения общей психической активности, недостаточной критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям, комиссия считает, что социальная опасность Усманова Р.Р. сохраняется и он нуждается в продолжении принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.

27

22.1 Комментарий. Вопрос о «параноидном расстройстве личности», «отсутствии критики к болезни и совершенным ООД» рассмотрен выше. Что касается «рудиментов болезненных переживаний», то эта чушь свидетельствует только о том, что больной Ильин неспособен заглянуть в словарь и понять, что рудимент – это недоразвитый, остаточный орган, бывший полноценным на предшествующих стадиях развития организма. Правда, во втором значении рудиментом называется пережиток исчезнувшего явления, но в психиатрии это имеет несколько иной смысл. А тот факт, что Ильин спрашивал меня как правильно применить слово «априори» говорит о том, что он большой оригинал в применении понятий, смысл которых ему неизвестен. Его бред, что вязкость и резонерство сочетаются, свидетельствует о том, что больному все равно, что утверждать, так как он знает, что объяснять свой бред он не будет НИКОГДА. Также надо отметить, что Ильин Николай Михайлович в психиатрии на голову выше, чем его коллеги.

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 15.05.07 г.

23. В мотивировочной части у акта освидетельствования от 15.05.07 г. предложения из акта от 14.11.06 г.: «Отказывается от «борьбы», т.к. «это приведет к вечной койке». - заменено на предложение с иным смыслом: «Отказывается от «борьбы», так как в настоящее время потеряло свою актуальность, связывает содеянное со своим психическим заболеванием». Все!!! Это вся мотивировочная часть акта от 15.05.07 г.

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению о том, что Усманов Рафаэль Раисович страдает психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая непродолжительность положительной динамики с рудиментами болезненных переживаний на фоне выраженного эмоционального и волевого снижения и падения общей психической активности, недостаточной критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям, а также необходимость продолжения реабилитационных мероприятий, комиссия считает, что социальная опасность Усманова Р.Р. сохраняется и он нуждается в продолжении принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.

23.1 Комментарий тот же, что и к акту от 14.11.06 г.

Освидетельствование от 13.11.07 г.

24. Из письма от 17.11.07 г.13.11.07 г. состоялось очередное освидетельствование. На вопрос Голубева А.Г.:

«Что изменилось со времени прошлого освидетельствования?» - я ответил: «Я думаю, что ни для кого из присутствующих не секрет, что я ни для кого опасности не представляю. Я хочу только одного: уехать к отцу и забыть о прошлом. Я хочу исключить всякую возможность втянуть себя в какое-либо выяснение отношений. Я не хочу выяснять ни с кем отношения». Голубев А.Г. задал вопрос: «Но для чего Вы приобрели оружие?» Усманов: «После того, как 27.12.01 г. меня поместили в психиатрический стационар, я понял, что со мной церемониться больше не будут. Я увидел психически больных людей, которые на меня оказали тяжелое впечатление. Я видел, как под воздействием препаратов они утрачивали человеческий облик и это меня угнетало». Голубев: « Но это Вам ничем не угрожало!» Усманов: «Еще раньше три брата Волковых приходили ко мне домой в двенадцать тридцать ночи и устроили у меня погром. Я не знал, как со мной будут расправляться. Очевидно было одно: будут использованы все доступные средства. Но я повторяю: я хочу обо всем забыть». Голубев: «Хорошо, мы подумаем», На этом освидетельствование закончилось. Мнение врачей, как и раньше, было противоречивым. Стяжкин В.Д. был категорически против выписки, но было принято решение узнать мнение психолога. Двумя месяцами раньше другой психолог уже сделала заключение и оно было положительным.

13.11.07 г. я встретился с новым психологом Анной Васильевной (далее А.В.). Она сразу задала тон разговору, сказав, что на нее оказало негативное впечатление

28

то, что я допускал оскорбительные высказывания в адрес должностных лиц. Мне было понятно, что она прочитала акт № 540. Я предложил разобрать этот акт, но А.В. отказалась. Тогда я стал объяснять, что это была реакция, в основном на очевидно незаконные решения, которые принимались этими должностными лицами. В качестве примера я сообщил, что в отношении меня было возбуждено уголовное дело по одному слову «преступник», которое я допустил, заявляя отвод «судье» Мадиной, которая вынесла незаконное постановление, которое было отменено как незаконное. Следствие длилось 1 год и 5 месяцев и в результате дело незаконно было прекращено. Доказательством того, что я оклеветал Мадину послужило заключение филолога, которая умудрилась исказить не только смысл ч. 1 ст. 49 Конституции РФ, но и толкование в словаре Ожегова. Я объяснил, что слово «преступник» относится к исключительной компетенции юристов и процитировал разъяснение не только Ожегова, но и одного из ведущих юристов России в области уголовного права А.В. Наумова. Я объяснил, что речь в данном случае идет не о слове, а о действиях. Когда я перешел к экспрессивной, репрезентативной и коммуникативной функция языка А.В. заявила, что она в этом ничего не понимает и спросила: «Зачем Вы стреляли во врача 7 раз?» Я понял, что эта ложь написана только в выписке из истории болезни № 884, где также было придумано, что я утверждал, что «закончил ВУЗ по специальности филолог и …считает себя непревзойденным, великим юристом». Приведенная ложь изложена только в этой выписке, но это сформировало позицию А.В., а также акт № 540 судебно-психиатрической экспертизы от 22.12.01 г. Других документов А.В. не читала. Я объяснил А.В. то, что говорил во время освидетельствования (помещение в МОПНД, приход братьев Волковых) и пояснил, что не имел цели причинять серьезный вред здоровью врача, поскольку у меня сложился образ по кинофильмам, когда попадание в ногу один раз вело к падению. Далее я объяснил, что 05.06.02 г. мне было назначено принудительное лечение, что давало право калечить меня нейролептиками и попросил прочитать судебное решение, чтоб А.В. составила о нем свое мнение. Но она отказалась. Тогда я спросил: «Вы вспомните Ваше первое посещение психиатрической больницы, какое впечатление она на Вас оказала?» А.В. ответила: «Впечатление было тяжелое!» Усманов: «А если бы Вы осознавали, что Вам применят нейролептики, как бы Вы себя повели?» А.В.: «Я на Вашем месте никогда не буду». То есть у нас отсутствовал предмет для обсуждения и понимания. А.В. заявила, что я охвачен сверхценными идеями. Я сказал, что сверхценные идеи имеют свое содержание и они должны вести к дезадаптации. На мою просьбу сформулировать содержание хоть одной сверхценной идеи А.В. уклонилась. Тогда я спросил: «В чем же проявилась дезадаптация? в том, что я выразил несогласие с незаконными решениями?» А.В. стала обвинять меня в том, что я помогал людям. Я объяснил, что я не бегал за людьми, а они сами приходили ко мне и просили о помощи. Я считал своим долгом оказать посильную помощь и эффективность этой помощи видел в суде, поэтому, руководствуясь разъяснениями Конституционного Суда, Верховного Суда, а также мнениями ведущих юристов России принял меры к созданию правоприменительной практики обжалования в суд неправомерных действий следственных органов. И это было за 5 лет до принятия нового УПК, который такую практику узаконил. Видя реакцию А.В., я сказал, что «теперь Вы обвините меня в мании величия. Но в чем она выражается?» А.В. молчала. И тогда я понял, что меня хотят видеть бесхарактерным, безвольным, а моя гражданская позиция будет моим крестом. Но я понял также, что если я буду таким, то меня обвинят в эгоизме. Ни о какой психологии речи не шло, так как один из ведущих психологов Рубинштейн С.Л. учил: «Общественно значимое может стать для личности ее кровным, личным, составляющим ее существо: воля в этом случае становится более единой, цельной монолитной» («Основы общей психологии», Питер, 2002 г., стр. 594). Далее Рубинштейн С.Л. разъясняет коллизию партикулярно-личностного против общественно значимого, делая вывод: «Нравственное развитие человека в том и состоит, что он поднимается над всем партикулярно-личностным и

29

всеобщее значение становится для него вместе с тем и личностно значимым. Это решение вопроса о соотношении морали и воли как и соответствующее ему решение вопроса о соотношении логики и мышления являются двумя звеньями единого решения проблемы идеологии и психологии» (стр. 594). Рассматривая значимость характера Рубинштейн С.Л. учил: « Неправильно было бы, как это подсказывает лицемерная мораль, отразившаяся на специфически отрицательном оттенке большинства слов, выражающих отношение к самому себе – «самоуверенность», «самолюбие», самомнение» и т.д. считать всякое положительное отношение к самому себе отрицательной характерологической чертой. Достойное и уважительное отношение к самому себе является не отрицательной, а положительной чертой – в меру того, как сам человек является представителем достойного дела, носителем ценных идей. Существенно, в какой мере благородство щедрости и мудрости самоограничения сочетаются в человеке» (стр. 628). Во всем этом мне было отказано. В том, что я помогал людям, мне было поставлено в вину. Тогда я сказал, что «если Вы не хотите об этом говорить, давайте не будем это делать. Но что тогда Вас интересует?» А.В. интересовало: боролся ли я за правду в детстве и более позднее время. Мне было понятно, что будут извращены все мои слова. Дальнейший разговор был перенесен на другой день и А.В. сообщила, что проведет несколько тестов.

14.11.07 г. я, извинившись, попросил, чтоб А.В. учла в моих объяснениях то время, когда все рассказанное мной происходило: «90-е годы, когда беззаконие было нормой, а моя форма общения с правоприменителями вызывалась необходимостью пресечь противоправное поведение». А.В. опять сказала, что она в этом ничего не понимает.

Затем А.В. предложила на листе бумаги провести линию, на которой надо было отразить значимые периоды жизни, а также черту под названием «сейчас» и «смерть». Этот период необходимо обозначить поставленными целями. Я написал: «Дать образованием внукам». Посмотрев на схему А.В. объявила, что это сверхценная идея. То есть, чтобы я ни написал, все бы было объявлено сверхценной идеей. Я сказал: «В чем же здесь проявляется дезадаптация? Кому я собираюсь сделать плохо? Я, что, собираюсь насильно вбивать образование в их головы?» А.В. ничего на это не сказала. Следующий тест заключался в том, что надо было начертить семь линий, которые обозначали ум, физическое здоровье, психическое здоровье, честность, счастье и т.д. Середина на линии обозначала среднестатистический показатель. Здесь важно не только где свое место отмечает испытуемый, но и те объяснения, какие он дает. Когда мы дошли до психического здоровья, я попросил А.В. объяснить мне в чем выражается симптомы моего заболевания. Я сказал: «Я соглашусь со всем, но я должен знать, о каких отклонениях от нормы идет речь». А.В. спросила: «А какой у Вас диагноз?» Усманов: «Параноидное расстройство личности». А.В.: «Вот видите, Вы знаете». Усманов: «Параноидное расстройство личности вызывают десятки симптомов и поэтому эти расстройства выражаются по-разному». А.В.: «А Николай Михайлович Вам не объяснял?» Усманов: «Не только Николай Михайлович, но и психологи на двенадцатом отделении. Они мне сказали, что не видят необходимости со мной работать. Раскройте, пожалуйста, симптомы моего заболевания и я соглашусь с Вами». А.В.: «Я учту это при даче заключения и прослежу за тем, чтоб Вам это объяснили». Усманов: «Так как я ни на кого не кидаюсь и в поведении спокоен, поэтому я поставлю черту чуть выше среднего». То есть, требуя от меня критики к «болезни», выяснилось, что врачи скрывают от меня свое обоснование этой болезни, как и проявление дезадаптации, вызываемые неведомыми сверхценными идеями. Я не имею права знать ни содержание сверхценных идей, ни, тем более, взгляд врачей на совершенные деяния, из которого можно было бы понять о какой критике идет речь. Все говорят только об одном: «Вы причинили вред врачу». Усманов: «Мне понятно одно: если бы я кого-либо убил, то давно был бы на свободе». Следующий тест заключался в том, что я должен был написать десять запретов, как то: не убий, не лжесвидетельствуй, не укради и т.д. Среди прочих я написал: «Не допускай брака

30

в работе и не избегай знаний». Затем А.В. сказала выделить главное и, на мой взгляд, второстепенное. Конечно, для меня знание являются доминирующими и поэтому я обозначил цифрой один: не избегай знаний и не допускай брака в работе. Когда я цифрой 2 обозначил «не укради», «не лжесвидетельствуй», «не убий» и «не прелюбодействуй» - А.В. сказала, что я могу обозначить одной цифрой то, что считаю одинаково значимым. Что я и сделал. Это несомненная ошибка, поскольку я буквально выполнил установку А.В. Если бы А.В. сформулировала установку по-другому: «Дифференцируйте запреты по значимости мотивации» - то результат был бы иным. Рубинштейн С.Л. учил: « Первое основное требование – это наличие четкой целевой установки…Объективность наблюдения зависит прежде всего от его плановости и систематичности (стр. 47)…Описание явлений на основе наблюдения правильно, если заключенное в нем психологическое понимание внутренней психологической стороны внешнего акта дает закономерное объяснение его внешнего протекания в различных условиях» (стр. 48). Следующий тест по смыслу был похож на предыдущий и определял жизненные приоритеты. Я выбрал семью, понимая, что социальная позиция мне будет поставлена в вину. У меня, практически, не было никакого выбора, поскольку все поведение А.В. было направлено на обвинение. Другие психологи в СПбПБСТИН были более объективны и всем своим поведением выказывали большую независимость в суждениях.

Примечательны в этом плане вопросы-ответы на заданную тему. Так, темой было «я читаю». Выяснялись повод и основания чтения. А.В., задавая вопросы, меняла установки, сознательно выказывая непонимание и понуждая к противоречиям. Когда я сказал: «Я повторяю, что цель чтения в разные периоды была разная» - то в глазах А.В. появилось удовлетворение: она увидела основание утверждать о наличии ригидности. Если бы я сформулировал по-другому: «Вы что-то не поняли в моем ответе? и хотите, чтоб я повторил ответ?» - то А.В. не к чему было бы придраться. Но А.В. всем своим видом показала, что мой ответ она раздует до вселенских масштабов. Это было не психологическое тестирование, а создание провокационных ситуаций с тем, чтоб понудить меня отвечать так, как это было надо А.В. Если бы я уклонился от прямого ответа, то меня обвинили бы в резонерстве. Ответив на вопросы, я оказался виновен в том, что «охвачен прежними идеями». Отказался бы отвечать – болен потому, что не может сформулировать ответ и работать с психологом.

Но такое «тестирование» создает идеальную базу для фальсификации, так как достаточно изменить формулировку установки и ответ полностью меняет смысл. А если учесть, что в вопросе о психическом здоровье А.В. отказалась сформулировать признаки моего «заболевания», то мой значок на линии можно интерпретировать как угодно. Именно поэтому еще в Магадане я просил следователя в рамках уголовного дела № 22283 проводить судебно-психиатрическую экспертизу с проведением видеозаписи, чтоб можно было реально проверить мое поведение. Об этом писал еще Рубинштейн С.Л.: «Требование фотографичности, которое технически стало осуществляться в психологии путем использования не только фотографии, но и кинематографа, должно означать…требование полноты…фиксации фактического материала независимо от объективного его истолкования» (стр. 47).

17.11.07 г. Усманов Р.Р.

Несмотря на то, что в письме от 17.11.07 г. описана моя работа с Анной Васильевной, тем не менее, ее «заключение» не было положено в основу решения о продлении мне принудительного «лечения». В основу решения, было положено «заключение» «психолога» Трифоновой, с которой я работал в сентябре 2007 г. и которое носило совершенно иное содержание, которое мне было озвучено. В мотивировочной части акта освидетельствования от 13.11.07 г. были внесены всего два предложения из заключения «психолога» и на этой основе было написано заключение акта. «Психолог», естественно, среди членов комиссии не значилась и акт освидетельствования не подписывала.

31

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 13.11.07 г. 24.1 Круг интересов ограничен самообслуживанием, обязанностями по палате. Социальная

активность выражена слабо. К врачу самостоятельно не обращается. В общении с лечащим врачом выявляется недоверчивость, тенденциозность. В оценке результатов комиссии прослеживается убежденность его в «тенденциозности подхода к нему». Общий подход в оценке содеянного без морально-нравственного компонента, с тенденцией ухода от объективной оценки мотивов своих поступков. С больными держится высокомерно, не скрывает «свое интеллектуальное преимущество, необходимость компромиссов». Не скрывает, что больным себя не считает, «но вынужден подчиняться обстоятельствам, так как доказать «обратное» не имеет возможности». Легко аффектируется на противоречащие его мнению моменты его истории и болезни, но быстро компенсируется. Отмечается ригидность установок и оценок, и мышления в целом. В последнее время прослеживается демагогичность высказываний с резонерством. Социально монотонен, однообразен. Потребности в устойчивых социальных контактах не выявляется. Агрессивных и суицидальных тенденций не выявлено. Ориентируется на выписку. После выписки имеет установку проживать с отцом в Белоруссии и помогать ему, т.к. он «очень старый».

В сентябре 2007 года Усманов прошел психологическое обследование. Выявлена «низкая социальная приспособляемость, уклончивость, злопамятство, враждебность и недоверчивость. Проективная методика указывает на выраженное преобладание тенденций доминирования и агрессивности над типами социальной кооперации».

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению о том, что Усманов Рафаэль Раисович страдает психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая непродолжительность положительной динамики с рудиментами болезненных переживаний, скрытые патологические тенденции (враждебность, агрессивность, недоверчивость, состояния, связанные с раздражительностью нервозностью, тревожностью и навязчивостью) выявленные при психологическом обследовании, недостаточнсть критики к болезни, поступкам и совершенным общественно-опасным деяниям, а также необходимость продолжения реабилитационных мероприятий, комиссия считает, что социальная опасность Усманова Р.Р. сохраняется в той степени, что принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением ему следует продлить.

Комментарий.

24.2 22.08.08 г. Докина позволила «врачу высочайшей квалификации» Ильину Н.М., составителю выше приведенного пасквиля, задать вопросы: Усманов: «Дачу заведомо ложных показаний можно отнести к паранойе?» Вопрос судом снят. Усманов: Как Вы объясните парадокс, что при вязкости и резонерстве, имеющих совершенно разное качество неправильно построенной речи, у меня обнаружили речь правильно построенную, с развернутыми предложениями?» Вопрос судом снят. Усманов: «Так как Вы утверждаете, что у меня «отмечается ригидность установок и оценок и мышления в целом», не могли бы Вы объяснить: что такое ригидность и в чем она проявляется у меня, определяя все мое мышление?» Вопрос судом снят. Усманов: «По каким признакам определяется ригидность?» Вопрос судом снят. Усманов: «Вы произнесли слово «резонерство» и что Вы в этом понимаете?» Вопрос судом снят. И т.д.».

24.3 Что касается «психологического обследования», то мы видим, что мотивировочная часть заключения «психолога» и заключение – не совпадают. В заключении приведены утверждения: «состояния, связанные с раздражительностью нервозностью, тревожностью и навязчивостью», которых нет в мотивировочной части. Одного этого достаточно, чтоб поставить под сомнение достоверность «психологического исследования». При этом, психологическое заключение носит, как правило, вероятный характер. Анна Анастази объясняет: «Принимать решения, основываясь исключительно на результатах тестов, особенно одного или двух, значит неправильно их использовать». («Психологическое тестирование», Питер, 2006 г., стр. 326). А, что из себя представляют проективные методики? Читаем: «Проективные методики являют пример любопытного расхождения исследования и практики: оцениваемые как

32

психометрические инструменты, они в подавляющем большинстве выглядят жалко…(стр. 449)… имеются доказательства, что даже едва уловимые различия в формулировках словесных инструкций и в отношениях между тестирующим и тестируемым могут заметно изменить результаты этих тестов (стр. 475)». Критики проективных методик указывают, что они недостаточно стандартизированы, почти целиком отданы на откуп опыту и знаниям экспериментатора, вследствие чего, полученные результаты скорее проявляют личность исследователя, а не обследуемого…в имеющейся литературе приведено немало противоречивых результатов…Сказанное выше определяет значение обязательного соотношения «проективного материала» с результатами, полученными в других исследованиях и информацией о жизненном пути обследуемого (выделено мной). Слепое следование различным интерпретационным схемам, взятым безотносительно обследуемого, а тем более исходящим из психоаналитического истолкования показателей проективных методик, ведет не только к дискредитации методик, но прежде всего к ложным диагностическим результатам». («Словарь-справочник по психодиагностике», Л.Ф. Бурлачук, С.М. Морозов, Питер, 2006 г., стр. 251)

24.4 Но, давайте разберемся, как были сфальсифицированы данные «психологического обследования» в акте. В акте в императивной форме утверждается: «Выявлена «низкая социальная приспособляемость, уклончивость, злопамятство, враждебность и недоверчивость. Проективная методика указывает на выраженное преобладание тенденций доминирования и агрессивности над типами социальной кооперации». В заключении от 10.09.07 г. читаем: «По результатам исследования, можно говорить о низкой социальной приспособляемости, уклончивости, злопамятности, требовательности, враждебности и недоверчивости испытуемого. Наиболее характерны состояния, связанные с раздражительностью, нервозностью, возможны тревоги и навязчивости. Эпилептоидная акцентуация характеризует испытуемого как эмоционально незрелую личность со склонностью к злоупотреблению алкоголем. Показатели уровня агрессивности расходятся в проективной методике и опроснике. Проективная методика указывает на выраженное преобладание тенденций доминирования и агрессивности над типами социальной кооперации и отсутствия агрессии, а в опроснике агрессивность ниже нормы. Открытых агрессивных или антисоциальных тенденций во время исследования не выявлено. Агрессивность носит оборонительный характер». Мы видим, что все утверждения «психолога» Трифоновой носят вероятный характер. При этом, если я склонен к злоупотреблению алкоголем, то «психолог» Трифонова – конченная алкоголичка. Для завершения мысли Трифоновой надо было написать:

Сосед наш неуч, сумасбродит,Он фармазон; он пьет одноСтаканом красное вино…

Что касается моей «агрессивности», то у меня ее не могли выявить никто по простой причине: прежде чем действовать я всегда предлагал решить проблему мирным путем и только когда меня игнорировали, только после этого я действовал. Но в любом случае тот вред, который я причинял, был значительно меньше того вреда, который причиняли мне и моим подзащитным.

24.5 Что касается агрессии, то отсылаю к одному из моих любимых психологов – Х. Хекхаузену («Мотивация и деятельность», Питер, 2003 г., глава 10), который правильно определяет: «Как и в случае других социальных мотиваций, человек, совершая агрессивные действия, как правило, не просто реагирует на какую-либо особенную ситуацию, но оказывается включенным в сложную предысторию развития событий, что заставляет его оценивать намерения других людей и последствий собственных поступков…В обыденном языке слово «агрессия» означает множество разнообразных действий, которые нарушают физическую и психическую целостность другого человека (или группы людей), нанося ему материальный ущерб, препятствуют осуществлению намерений, противодействуют его интересам (стр. 485)… Разграничение великого множества похожих и непохожих друг на друга способов поведения лишь тогда достигает своей цели, когда последствия, к которым стремиться субъект, осуществляя действие, в силу их функциональной ЭКВИВАЛЕНТНОСТИ можно отнести к одному общему знаменателю – намеренному причинению вреда другому человеку (стр. 486)».

33

24.6 Мы видим, что в акте от 13.11.07 г. «заключение» А.В., то есть «психолога» Колесниковой А.В. учтено не было. А оно любопытно. Так, Колесникова в своем заключении утверждает: «Критичность в отношении имеющегося психического расстройства не сформирована». Моя критичность в отношении психического расстройства «не сформирована» потому, что Колесникова отказалась что-либо говорить на эту тему и не исполнила своего обещания, чтоб о моей «болезни» мне сообщили «психиатры». Колесникова в своем заключении написала: «Критичность в отношении совершенных им общественно опасных деяний сформирована частично». «Объяснение» Колесниковой дано в мотивировочной части: «При упоминании психологом факта причинения им тяжких телесных повреждений врачу высказывает сожаление по этому поводу, при этом оправдываясь: «Я думал, он с мафией заодно. Я не слышал выстрелов, так как пистолет был с глушителем, поэтому их семь, я-то хотел один раз». Тяжких телесных повреждений я никому не причинял, никогда не говорил, что Гостев («потерпевший») был заодно «с мафией», так же как и не говорил, что стрелял семь раз. Одного этого достаточно, чтоб понять недостоверность фантазий Колесниковой.

24.7 Вывод. Кроме лжи в мотивировочной части и заключения акта от 13.11.07 г. ничего нет.

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 13.05.08 г.

25. В акте читаем: «21 марта 2008 г. при рассмотрении кассационной жалобы стал злобным, ироничным». О том, что злобность и ироничность имеют амбивалентные психические состояния сказано выше. Это только подтверждает, что «психиатр» Ильин, который написал этот абсурд, психически болен.

25.1 Далее написано: «Негативно оценивает нахождение на принудительном лечении». А как я должен относиться к этому, если «врачи» не могут объяснить, что они «лечат» и не могут раскрыть признаки моей «болезни»? Мало того, они никогда со мной не беседовали о постановлениях Магаданского горсуда от 03.04.05 г. и 23.01.03 г., которыми мне было незаконно назначено принудительное «лечение».

25.2 Больные пишут: «Высказал вербальное оскорбление в адрес администрации и врачей больницы». Речь идет о моем заявлении «Главному палачу СПбПБСТИН» от 21.03.08 г., которое отказались рассматривать три суда первой инстанции, четыре суда кассационной инстанции и дважды администрация Медведева Д.А. Само заявление Стяжкиным уничтожено и его нет в истории «болезни». Поэтому приведенное утверждение заведомо ложно, так как «психиатры» отказываются давать оценку моему заявлению.

25.3 Камикадзе пишут: «Заявил, что «его убивают нейролептиками». О том, как меня казнили нейролептиками описано мной в ходатайстве № 63, которое Стяжкин уничтожил. А более полные объяснения даны в п.п. 4-4.6 письма от 17.10.05 г.-07.12.11 г.

25.4 Лжецы «объясняют»: «28 апреля 2008 года во время рассмотрения районным судом вопроса о продолжения принудительного лечения высказал систематизированные идеи преследования со стороны судебных органов и психиатрической системы». Если я высказывал какие-либо «систематизированные идеи преследования со стороны судебных органов и психиатрической системы», то почему их нет в протоколе судебного заседания? И почему этим идеям не дана соответствующая оценка ни «юристами», ни «психиатрами»? И почему не были рассмотрены мои Возражения № 2 на акт освидетельствования от 13.05.08 г., где все объяснено?

25.5 Демонстрируя паранойю, больные пишут: «Высказал недоверие судье, ведущей заседание». Смысл приведенного утверждения заключается в том, что в моем заявлении об отводе имеются ложные суждения и умозаключения и я заявил отвод необоснованно, а «судья» Хизниченко преступлений в отношении меня не совершала, когда в своем постановлении об отказе в удовлетворении отвода писала реальные ложные суждения и умозаключения. Но если она преступлений не совершала, то почему мои заявления о ее преступной деятельности в установленном ч. 1 ст. 144 УПК РФ порядке до сих пор не рассмотрены? Я заявил отвод Хизниченко, так как она совершила, как минимум, преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 285, ч. 3 ст. 303 УК РФ

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению о том, что Усманов Рафаэль Раисович страдает психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности.

34

Учитывая неустойчивость психического состояния, обострение паранойяльных идей отношения и преследования, имеющих стойкий антисоциальный характер, негативное отношение к лечению и медперсоналу с вербальной агрессией комиссия считает, что социальная опасность Усманова Р.Р. остается высокой и принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением ему необходимо продлить.

25.6 Комментарий. Мы видим, что я все время высказываю какие-то систематизированные идеи преследования, которые «юристы» и «психиатры» объявили ничем не пробиваемой Тайной. Заявление об отводе также исследованию и оценке не подлет. О нем «психиатры» могут высказать «мнение» но не оценку!!! Чем мнение «психиатров» отличается от мнения базарной торговки? А если эти мнения ничем не отличаются, то зачем надо было бесплодно протирать штаны в ВУЗах? Также необходимо обратить внимание на несоответствие заключения в акте и представлении. В представлении написано еще, что у меня нет критики к болезни и совершенным общественно опасным деяниям. И опять мы видим идеи не параноидные, а паранойяльные. То есть больные так и не могут решить, что же им следует мне приписать. Еще надо отметить, что после того, как я 22.08.08 г. в кассации объяснил, что акты – это 6-8 строк мотивировочной части, которые «объясняют» 6-8 строк «заключения» (п. 7.2 Дополнения № 2 к кассационной жалобе от 13.06.08 г., написанные 28.07.08 г.) – мотивировочная часть стала более «обоснованной».

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 18.11.08 г.

26. Тяжело больные пишут: «В дальнейшем продолжал писать жалобы в различные инстанции прежнего содержания, был аффективно заряжен, вербальной коррекции не поддавался, негативно относился к медперсоналу и лечению». Мы видим, что речь идет о моей письменной продукции, оценку которой не дают ни «юристы», ни «психиатры», а поэтому утверждение: «…вербальной коррекции не поддавался, негативно относился к медперсоналу и лечению» - заведомо ложно и доказывается это очень просто: нет ни моей письменной продукции, ни «вербальной коррекции», а quod non est in actis, non est in mundo – чего нет в документах, то не существует.

26.1 Далее идет абсурд прежнего содержания: «13.05.08 г. был освидетельствован комиссией врачей психиатров СПб ПБСТИН, которая в связи с неустойчивостью психического состояния, обострением паранойяльных идей отношения и преследования, имеющих стойкий антисоциальный характер, а также негативным отношением к лечению и персоналу, рекомендовала продлить принудительное лечение в ПБСТИН». Содержание (фабула) моих «паранойяльных идей» объявлены Тайной. При этом, для того, чтоб установить паранойяльность идей, необходимо, чтоб жертва не поддавалась разубеждению (коррекции). А так как нет ни содержания моих идей, ни их разубеждений, поэтому приведенное утверждение заведомо ложно, поскольку, повторим: quod non est in actis, non est in mundo – чего нет в документах, то не существует.

26.2 Невменяемые «разъясняют»: «10.06.08 г. и 22.08.08 г. во время выездных судебных заседаний линия поведения оставалась прежней: заявлял отвод судье, прокурору, обвинял зам. главного врача Голубева А.Г. в преступной деятельности, врачей в непрофессионализме». Смысл приведенного утверждения заключается в том, что я заявлял необоснованные отводы, то есть в них имелись ложные суждения и умозаключения и они были рассмотрены в установленном законом порядке, то есть в откровенно преступных «судебных» решениях ложных суждений и умозаключений нет. Это является ложью, так как «судьи» и «прокуроры» не понимали конституционно-правовой смысл ч. 2 ст. 61 УПК РФ и отказались исполнять требования п. 3 мот. части Определения КС № 20-О от 23.01.01 г., чем дополнительно совершили преступление, предусмотренное ст. 315 УК РФ. По мнению «психиатров», я «болен» потому, что что-то пишу и заявляю какие-то отводы. Но если следовать их «логике», то их надо лечить за то, что они пишут истории болезни; судей надо лечить за то, что они пишут судебные решения; прокуроров надо лечить за то, что они пишут разные ответы; президента надо лечить за то, что он пишет Указы и т.д. Если я что-то написал, то где анализ этой письменной продукции? Я, что, ее от кого-то скрывал? Что касается Голубева, то речь шла о том, что 21.03.08 г. он, не опровергая моих писем от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.05 г., цинично заявил, что у меня «нет критики к болезни и совершенным ООД», чем совершил, как минимум, преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 307 УК РФ. В заявлении от 25.03.08 г. на имя прокурора г.

35

СПб я писал: «В судебном процессе представитель СПбПБСТИН Голубев А.Г. давал заведомо ложные показания о том, что у меня «нет критики к болезни и совершенным ООД». Это является циничной ложью, которая опровергается моими письмами от 13.01.05 г., 25.04.05 г., 25.05.05 г., 12.10.05 г., 17.10.05 г., 20.11.05 г. и 17.11.07 г. То есть для того, чтоб утверждать, что у меня нет критики к болезни и ООД, необходимо опровергнуть содержание этих писем». По указанию «прокурора» СПб Зайцева мои доводы «опровергаются» до сих пор. А тот факт, что Стяжкин и Голубев уничтожили изъятую у меня продукцию, «имеющую паранойяльную настроенность», среди которой были опять-таки мои письма, образует состав преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 303 УК РФ.

26.3 Садисты пишут: «15.09.08 г. принято решение об усилении активного лечения. Больной переведен в наблюдательную палату, назначено лечение: рисдонал, азалептин». Это назначение «лечение» описано мной в заявлении от 15.09.08 г.: «15.09.08 г. меня ознакомили с ответом из прокуратуры г. Санкт-Петербурга от 22.08.08 г. № 15-1349-2008. В этот же день мне передали определение горсуда г. Санкт-Петербурга от 22.08.08 г. и Ильин мне объявил: «Поскольку Вы выступили против всех психиатров и правоохранительных органов, поэтому Вам назначено лечение». «Лечением» является убийство рецепторов головного мозга, вследствие чего человек перестает адекватно мыслить…Реальная дозировка применяемого препарата складывается из возрастного периода полувыведения предшествующей дозы и последующей. В СПбПБСТИН работают настоящие садисты… «Абсурдность становится болезненною страстью с того момента, как осознается». А. Камю. Ильин это уже осознал. Он лживых, трусливый У-бий-ца!..»

26.4 Утверждение: «В настоящее время в состоянии больного прослеживается незначительная динамика с ослаблением аффективной окраски на фоне сохраняющихся паранойяльных переживаний прежнего содержания, в связи с чем, вновь переведен в общую палату» - можно оставить без комментария

26.5 Невменяемые «разъясняют»: «Во время проведения психиатрического освидетельствования 18 ноября 2008 г. психическое состояние остается прежним. Заявил, что «требует видеозаписи проведения комиссии, объяснения психиатрической терминологии». Критики к психическому заболеванию и содеянному нет. Ироничен, негативно относится к проведению комиссии». Вот все «объяснения» освидетельствования от 18.11.08 г. Лжецы даже не скрывают, что я требовал проведения видеозаписи освидетельствования и «объяснения психиатрической терминологии».

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая сохраняющиеся стойкие, ригидные к лечению параноидные расстройства с антисоциальными тенденциями, негативное отношение к лечению, медперсоналу, отсутствие критики к содеянному и к своему заболеванию комиссия считает, что Усманов Р.Р. представляет высокую социальную опасность и принудительное лечение ему в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением необходимо продлить.

26.6 Комментарий. И вновь мы видим, что у меня параноидные расстройства потому, что они…паранойяльные. Однако мы должны ясно понимать, в чем разница между параноидным синдромом и паранояльным. При параноидном синдроме должны быть галлюцинации или псевдогаллюцинации. При паранойяльном синдроме их нет. Общим же для паранойяльного и параноидного синдромов является наличие бредовых идей. Утверждая, что у меня параноидные расстройства, больные утверждают, что у меня галлюцинации. Если они «обнаружили» галлюцинации у меня, которых никогда не было, и которые никто и никогда обнаружить не мог, то они представили доказательства того, что параноидные расстройства у них, так как они ощущали в моей голове то, что было на самом деле в голове у них. Остальное обосновано в п.п. 21.18 – 21.23 данных Возражений.

26.7 И уж, вообще мои требования были «запредельными», когда я требовал провести аудиозапись магического действа и исполнить свои обязанности по разъяснению той терминологии, который «психиатры» жонглируют. А почему? Да потому, что автор приведенного абсурда Ильин Н.М. не знает ни признаки вязкости, ни признаки резонерства, ни признаки параноидного бреда. Из протокола судебного заседания от 30.12.08 г.: Усманов: Вязкость и резонерство сочетаются?» Ильин: «Конечно…Параноидный бред является проявлением аутизма, характеризуется резонерством, поврежденным суждением, либо крайним асоциальным поведением, либо крайним социальным поведением». Усманов:

36

«Это называется издевательством над разумом…Сделайте анализ одного моего текста». Ильин: «Я этого делать не буду! Ваши тексты читает главный врач, они проходят мимо него…». Усманов: «На каких основаниях вы уничтожили мои документы?» Ильин: «Объяснить не могу». Усманов: Почему в этом году была украдена часть моей литературы?» Ильин: «Не знаю». Усманов: «Что вы можете опровергнуть в моих действиях?» Ильин: «Ничего не могу опровергнуть…» А о чем еще говорил Ильин? Он «объяснил»: «…вы требовали у главного врача провести аудиозапись, давали объяснения ПО ВСЕМ симптомам вашего заболевания, спорили…споры с судьей, претензии, споры с медицинскими специалистами…Вы постоянно поучаете, даете критические замечания…Вы спорили, Вам отвечали»… (л.д. 98 дела № 6-796/08). Мы видим, что я давал объяснения по ВСЕМ симптомам «заболевания», но эти объяснения так и остались Тайной, впрочем, как и «ответы» «психиатров».

26.8 Также следует отметить, что если бы «психиатры» знали психологический смысл слова «ироничен», то они никогда бы его не написали, будь они профессионалами. Они пишут «правду» потому, что не понимают ее смысл. Они реально не понимают, что эта «правда» изобличает их в преступной деятельности по фальсификации «выводов».

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 12.05.09 г.

27. Невменяемые пишут: «Позднее вновь начал работать на пищеблоке отделения, был предупредительно вежлив с медперсоналом, обособлен от других больных, но охотно помогал им бороться за свои права написанием жалоб, обращений в судебные инстанции. В своих же обращениях в суды продолжает обвинять судей, прокурора, «психиатров» в «преступном сговоре и паранойяльности их доводов» в отношении продления принудительного «лечения», высказывает полное несогласие с содержанием акта освидетельствования от 18.11.08 г., называя его «откровенным бредом». Настойчив в просьбах отменить лечение, так как «оно его убивает». На выездном судебном заседании по поводу кассационной жалобы заявил об отводе состава суда, назвав его «преступным сообществом», а прокурора СПб «человеком, для которого не существует правовых ограничений и человеконенавистником», стенично требовал прекратить «уголовное преследование», временами был дерзок, перебивал выступающих». И вновь мы видим одно и тоже: мою письменную продукцию и отсутствие ее анализа, то есть отсутствие диагностики, то есть мы имеем паранойяльные фантазии «психиатров» наяву. При этом, если не надо анализировать мою письменную продукцию на предмет наличия в ней признаков психических расстройств, то у меня гораздо больше оснований утверждать, что акты «психиатров» - это творчество ярко выраженных шизофреников. Что касается утверждения, что я кого-то перебивал, то этого не было никогда, чего не скажешь о больных. Мое же утверждение о том, что «прокурор» СПб Зайцев является человеконенавистником, ни в какой кассации я не заявлял. Это взято из моей жалобы, где объяснены причины, по которым он является таковым, однако мою жалобу никто представлять и рассматривать не пожелал.

27.1 Больные признаются: «На данной комиссии настойчиво просил у членов комиссии «указать на ошибки» в его логике. Относительно совершенного ООД заявил, что «врач давал необоснованные трактовки его действий, а стрелял в него, чтоб обратить на себя внимание, тогда бы возбудили уголовное дело». Был настойчив в просьбе «предоставить в суд речь его официально, т.к. она может быть искажена», а также отменить нейролептики, чтоб написать книгу. Остается без критики к содеянному и болезни». Мы теперь видим, что с 12.05.09 г. я официально просил и «психиатров» СПбПБСТИН указать на ошибки в моих рассуждениях, чтоб я мог их исправить. Однако по смыслу «психиатров» выходит, что я «болен», так как они не могут в моей письменной и устной речи обнаружить главный признак нарушения мышления и критических способностей: ложные суждения и умозаключения. И поскольку они не могут обнаружить признаки нарушения критики, поэтому и утверждают: «Остается без критики к содеянному и болезни». И во всех случаях они забывают о моих письмах от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.05 г.

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая сохраняющиеся стойкие, ригидные к лечению параноидные расстройства с антисоциальными тенденциями, негативное отношение к лечению, медперсоналу, отсутствие критики к содеянному и к

37

своему заболеванию комиссия считает, что Усманов Р.Р. представляет высокую социальную опасность и принудительное лечение ему в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением необходимо продлить.

27.2 Комментарий. Так как я все время общался с невменяемыми, поэтому повторим: «При параноидном синдроме должны быть галлюцинации или псевдогаллюцинации. При паранойяльном синдроме их нет. Общим же для паранойяльного и параноидного синдромов является наличие бредовых идей. Утверждая, что у меня параноидные расстройства, больные утверждают, что у меня галлюцинации. Если они «обнаружили» галлюцинации у меня, которых никогда не было, и которые никто и никогда обнаружить не мог, то они представили доказательства того, что параноидные расстройства у них, так как они ощущали в моей голове то, что было на самом деле в голове у них».

27.2.1 В суде 08.10.09 г. Синева М.И. показала: «Параноидный бред – это наличие суммы, массы сверхценных идей, которые при декомпенсации изменений личности могут превращаться в бредоподобные идеи и вплоть до бреда. Это вот и есть параноидный бред…» Усманов: «Вы согласны, что резонерство и вязкость – сочетаются?» Синева: «Вы знаете, что если человек долго и бесплодно рассуждает и на одном месте, крутится вот так вот, то это можно так назвать. С трудом соскальзывает с одной темы на другую и увязает в своем бесплодном мудрствовании. Да. Возможно. Иногда это бывает у особых личностей» (п.п. 21.5, 22, 22.1 Замечаний № 1139…л.д. 230-231, дела № 6-570/09). Синева даже не понимает, что значит соскальзывает при вязкости.

27.3 Из заявления № 1241 об отводе от 11.01.10 г.:2. Я устал объяснять российским «юристам», что «исходя из конституционного принципа

равенства, закрепленного ст. 19 Конституции РФ, не должно быть различий и неопределенности в регламентации однородных по своей юридической природе отношений» ( п. 2 мот. части Определения КС № 1036-О-П от 16.12.08 г.)…«Психиатры» с умным видом все время «юристам» бесплодно объясняют, что беседа врача с пациентом является основной всегда, но как только я, указывая на «Психиатрию» Жарикова и Тюльпина (стр. 50, 96), говорю, что беседа всегда должна быть записана – все сразу прикидываются невменяемыми и, утрачивая способность объяснения значения совершаемых действий дружно говорят: «Специальные вопросы по болезни – это Вы не имеете права задавать» (п. 8.26 Замечаний № 1226 от 14.08.09 г.).

2.1 Мне продлевают принудительное «лечение» потому, что «юристы» и «психиатры» «обнаруживают» у меня «параноидные расстройства».

Усманов: Что такое параноидное расстройство? (п. 12.26)«Судья» Чулкова: Снимается вопрос. (п. 12.27)«Психиатр» Лужбинина: Я не буду отвечать на все подобные вопросы про лекарства и конкретно

про психиатрию, больше не буду отвечать на эти вопросы…(п. 12.28)Усманов: Что в Психиатрии понимают под понятием «нарушение критики»? (п. 14.10)Чулкова: Снимается вопрос. (п. 14.11).Усманов: Сколько преступлений должны совершить в отношении меня, чтоб я получил право

защищаться от уголовников? (п. 14.14).Чулкова: Снимается вопрос. (п. 14.15).Усманов: Прекрасно! Какой состав преступления определяет действия, обосновываемые Вами как:

Он стрелял во врача? (п. 14.16)Лужбинина: Не понимаю я этого. (п. 14.17).Чулкова: Снимается вопрос. (п. 14.18).Усманов: Вам известно, что в состоянии невменяемости совершить хулиганство невозможно? (п.

14.22)Чулкова: Снимается вопрос. Это юридический вопрос. (п. 14.23).Усманов: Могут слова «кормушка» и «мошенник» быть одновременно и клеветой и оскорблением?

(п. 14.24)Чулкова: Снимается вопрос. (п. 14.25).«Судья» Ветрова: Рафаэль Раисович, мы Вам делаем замечание, все вопросы уже задали. (п. 14.26).Усманов: Можно в состоянии невменяемости оклеветать? (п. 14.27).

Хор: Хватит! Все! Садитесь!

38

Из Медицинских сведений от 05.10.09 г. на имя «судьи» Дедова А.Л.

28. 23.09.09 г во время беседы с главным врачом больницы В.Д. Стяжкиным просил указать на ошибки в его рассуждениях и изложить их в письменном виде, оформить видео- и аудиозапись «данного общения», спрашивал, долго ли его «будут казнить нейролептиками». Разъяснениями был недоволен, аффективно напрягался, был многословен, без критики к совершенному ООД и болезни.

28.1 Комментарий. Я многословен потому, что это многословие является Тайной, а «без

критики» потому, что «психиатры», во-первых, не знают признаки критичности, и, во-вторых, не могут обнаружить эти признаки в моей речи.

«Освидетельствование» от 10.11.09 г.

29. После рассмотрения вопросов п. 1 ходатайства № 1180Стяжкин: «Так как освидетельствования проводятся в рамках уголовного

судопроизводства» - нет у нас ничего такого, нету, мы даже не знанием такого и знать не хотим – это не относится к нашей компетенции. Я никогда не изучал юриспруденцию, уголовный кодекс, уголовно-процессуальный, знаю из них пять статей, относящихся – невнятная речь -. Все! А все, что касается всего остального – понятия не имею, это все в суд. Только к ним.

Усманов: Ясно.Стяжкин: Рафаэль Раисович, Вы же знаете, что я еще знаю в рамках УПК, что

если Вы не согласны с тем, что происходит здесь на комиссии, Вы имеете право обратиться к главному психиатру города, в котором находится данная больница…Вы можете потребовать независимую комиссию, Вы можете потребовать в суде повторную экспертизу. С нами зачем бороться? Зачем нас заставлять говорить, нас, нас заставлять говорить на белое – черное? У Вас тысячи шагов, тысяча вариантов. Мы уже так решили. Апеллировать надо, а не заставлять нас, выворачивать нам руки, одевать наручники, напишите, что я здоров и хочу домой. Мы не можем этого сделать. Ведь мы к Вам, кстати, так и относимся…

Усманов: Так – это как?Стяжкин: Вот так. Вот Вы все силы Ваших помощников, заступников, защитников

– надавили на нас, выворачиваете нам руки, требуете, напишите, что Усманов здоров и может быть дома. Да обратитесь Вы в другие инстанции. Пусть они решат. Они имеют наше заключение, они имеют историю болезни, суд определил: вот этому эксперту поручить – они смотрят и говорят: правильно, Усманов прав, эти дураки сидят, ничего не понимают, Усманов прав - суд решает, отправляем домой. Все! Какая проблема?

Усманов: Виктор Дмитриевич, я могу Вам показать не один документ, который свидетельствует о том, что я с февраля 2002 г., даже раньше, не могу добиться того, чтоб меня направили в институт имени Сербского. Не-мо-гу! Судьи вообще не желают рассматривать мои ходатайства по этому вопросу.

Стяжкин: А Вы набросились на нас. А мы-то при чем? Ведь я Вас готов отправить в институт Сербского – сегодня скажут, завтра за наличные деньги, если не будет в кассе денег – куплю билет, направлю на экспертизу. Что? На самом деле, честно!

Усманов: Мне понятно все.Стяжкин: Вот, понимаете, Александр Геннадьевич прав в этом смысле, что Вы

долбите стену, которую не надо долбить.Голубев: А рядом дверь.Стяжкин: На самом деле, рядом тысяча выходов. Не надо никакого суда. Вы

обращаетесь с заявлением к городскому психиатру, которое я обещаю доставить, где

39

выскажете недоверие нашей комиссии, где потребуете назначить независимую комиссию. Пусть она пройдет еще раз.

Усманов: Все понятно.Стяжкин: Но нас-то зачем, нас, нас трогать зачем? При чем здесь Александр

Геннадьевич?шум электроинструментов

Усманов: Я прошу всего лишь, чтоб Вы указали на ошибки в моих рассуждениях...шум электроинструментов

Стяжкин: Вопросы апелляции оговорены в законе, еще раз повторяюсь.Усманов: Я обращаю Ваше внимание на то, что ни один мой письменный текст в

суде не рассмотрен. Ни-о-дин!Стяжкина: Ну, плохо работают Ваши защитники.Усманов: Да.Стяжкин: На самом деле плохо работают.Усманов: Если бы я себя защищал, я давно был бы уже на свободе.Стяжкин: Да с этой бы жалобой обратились бы, пожалуйста, не рассматривает

районный – в городской, не городской…шум электроинструментов

Усманов: И прокуратура не желает рассматривать…шум электроинструментов

Голубев: Вы когда последний раз просили направить Вас на экспертизу по вопросу о степени Вашей социальной опасности и возможности отменить Вам принудительные меры медицинского характера?

Усманов: Последний раз это было 8 октября этого года. Вы разрешите я принесу Вам, чтоб Вы прочитали это сами?

Стяжкин: Принесите.После ознакомления с откровенно преступным постановлением «судьи»

Скоскиной и л.д. 184 разговор был продолжен в прежнем русле. К сожалению, не могу Вас порадовать иными «интеллектуальными» изысками…

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 10.11.09 г.

29.1 На последней комиссии продолжает настойчиво просил у членов комиссии «указать на ошибки» в его логике, симптомы и синдромы его заболевания. При этом на доводы и объяснения комиссии реагирует иронично и высокомерно, считает, что только его выводы верные и правильные, считает себя профессионалом во многих вопросах, предполагает, что знает психиатрию «не хуже многих врачей», а в юридических вопросах разбирается лучше, чем «все судьи и адвокаты, в отличие от них знаю законы, УК и УПК». По отношению к совершенному ООД остается без критики, продолжает утверждать, что «врач по приказу губернатора» над ним «издевался» и что он «и так долго терпел – более шести месяцев», а стрелял в него, чтоб «обратить на себя внимание, тогда бы возбудили уголовное дело». Продолжает считать, что его «травят заведомо высокими дозами нейролептиками», негативно относится к лечению, к своему заболеванию критики нет. Эмоциональный фон сглаженный, ригидный. Настроение остается неустойчивым, аффектируется при обсуждении его «судебных и лечебных» тем. Сон и аппетит достаточные. Лечение принимает под строгим контролем. Себя обслуживает полностью. Социальные связи у больного устойчивые, в основном со своими адвокатами и законными представителями».

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая сохраняющиеся стойкие, ригидные к фармакологическому лечению и вербальной коррекции параноидные расстройства с антисоциальными тенденциями, негативное отношение к лечению, медперсоналу, отсутствие критики к содеянному и к своему заболеванию комиссия считает, что Усманов Р.Р. представляет высокую социальную опасность и принудительное лечение ему в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением необходимо продлить.

40

29.2 Комментарии. Я никогда и никому не говорил, что мои доводы «верные и правильные», так как чем больше я читаю, тем больше понимаю, как мало я знаю. О том, чего стоят взятые в кавычки мои «утверждения» мы увидим дальше. Однако, по мнению «психиатров», я «неправильно» считаю, что меня травят высокими дозами нейролептиков потому, что «психиатры» не могут сделать расчет реальной дозы применяемого препарата. И вообще меня «правильно» казнят нейролептиками потому, что никто и никогда в моей письменной продукции, то есть по моей реальной речи, не диагностировал каких-либо психических расстройств. Указанное «заключение» писал цепной пес Стяжкина и Чудовища Голубева Изувер Антонов Е.В. (Изувер – человек, доходящий до крайней, дикой жестокости; стр. 207). Так, как казнит нейролептиками Антонов, не всякий на это решится. Молить о пощаде его бесполезно. Что же касается «коррекции» или «психотерапии», то ко мне они не применялись никогда.

29.3 Из Замечаний № 1270 на протокол судебного заседания от 26.02.10 г.:

19.1 Усманов: Вы мне разъяснили право задавать вопросы врачу.19.2 «Судья» Лаков: Пожалуйста, задайте врачу.19.3 Усманов: Скажите, пожалуйста, в чем у меня проявляются параноидные расстройства

личности? И чем это доказывается?19.4 «Психиатр» Антонов: Я на эти вопросы не буду отвечать.19.5 Докина: Вопрос снимается, есть заключение экспертизы.19.6 Антонов: Естественно, есть заключение экспертизы, все там дано. Есть лечебный акт. Здесь

ликбез психиатрический устраивать не собираюсь. Все!19.7 Усманов: Скажите, пожалуйста, в процессе у Кузнецовой Вы сказали, что у меня

проявляются признаки резонерства.19.8 Докина: Вопрос снят. Вопрос снимается. Вопрос Скоскиной, что-то тоже самое. Вопрос

снимается. Есть заключение экспертизы.19.9 Усманов: Скажите, пожалуйста, заключение Трифоновой носит категоричный характер или

вероятный?19.10 Антонов: Вероятный. Вероятный.20. Докина: Все! В порядке реплики желаете что-либо сказать?..20.5 Усманов: Я хотел бы обратить внимание участников процесса на то, что «врач» Антонов не

может объяснить в чем у меня проявляется параноидное расстройство личности, не может объяснить в чем у меня проявляются параноидные расстройства и не может объяснить, что такое вообще социальная опасность по той простой причине, что социальная опасность – это категория юридическая. Об этом…

21. Докина: Так! Для реплики достаточно. Это не пояснение, не выступление – это реплика. Присядьте. Мнение прокурора.

29.4 А что было в том ходатайстве № 1180? Читаем:

Главному врачу СПбПБСТИНСтяжкину В.Д.от Усманова Рафаэля Раисовича

Ходатайство № 1180.

10.11.09 г. должно состояться очередное освидетельствование.На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 2 ст. 37 Закона «О психиатрической помощи…»

Прошу:1. Дать мне письменные ответы на мои ходатайства № 1005, № 1011-№1013, № 10131, № 10132, №

1120, № 1153.2. Указать нормы законов, которые определяют порядок проведения освидетельствований, то есть

объем и содержание прав и обязанностей их участников.3. Указать норму закона, которая определяет порядок составления акта.

41

2. Так как освидетельствование проводится в рамках уголовного судопроизводства и по его результатам возбуждается уголовное дело, поэтому прошу мою речь оформить документально, то есть либо путем ведения протокола, либо вести аудио-, либо видеозапись освидетельствования, то есть обеспечить мое право по аналогии права ( п.п. 3, 10, 17 ч. 4 ст. 47 УПК РФ) или по аналогии закона (ст. 166; ч.ч. 1-4 ст. 189; ч.ч. 1, 2 ст. 259, п.п. 9-11, 13 ч. 3 ст. 259, ч. 7 ст. 259, ч. 1 ст. 260 УПК РФ). Прошу понять простую вещь: между моей речью во время освидетельствования и в суде никакой разницы нет, поскольку устанавливаются одни и те же обстоятельства, поэтому и оформляться они должны по одинаковым правилам.

09.11.09 г. Усманов Р.Р.

29.5 Комментарий. Мы видим, что я всего лишь просил правоотношения с «психиатрами» оформлять документально, а также сослаться на нормы закона, которыми «психиатры» «руководствуются». Но, увы, на это «психиатры» неспособны. Что касается ходатайств, о которых я вел речь, то Стяжкин не только на них мне не дал никакого ответа, чем совершал, как минимум, преступления, предусмотренные ст. 140 УК РФ, но и просто уничтожил их, то есть сфальсифицировал историю болезни, чем совершал преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 303 УК РФ.

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 11.05.10 г.

30. К предложению из акта от 10.11.09 г.: «Продолжает считать, что его «травят заведомо высокими дозами нейролептиками», негативно относится к лечению, к своему заболеванию критики нет» - в акте от 11.05.10 г. добавлено: «…считает, что психиатры «черпают информацию из фальсифицированных источников», цинично высказывается в адрес врачей и администрации больницы». Далее идут ссылки на «профессора» Точилова В.А. и «психолога» Никулину.

18.03.10 г. консультирован профессором Точиловым В.А., зав. кафедрой психиатрии академии им.

Мечникова. Заключение: паранойя (хроническое бредовое расстройство).Повторно обследован психологом, выявлено:

- легкое снижение кратковременной и долговременной механической и опосредованной памяти;- средний уровень интеллекта;- нарушение операционной стороны мышления в виде снижения уровня обобщения, затруднения

дифференцировки главного и второстепенного;- динамика стороны мышления с признаками застревания, ригидности;- критические способности снижены. При попытке исправить ошибки в заданиях, посмотреть возможность

других вариантов стенично отстаивает правильность своего решения;- диагностируется эргопатический (стеничный) тип отношения к болезни. «Уход от болезни в работу».

Избирательное отношение к обследованию и лечению, обусловленное, прежде всего, стремлением, несмотря на тяжесть заболевания, продолжить работу.

- в картине личностных особенностей подозрительность, недоверчивость: склонность к морализаторству и внешне обвинительным тенденциям. Поведение испытуемого в значительной мере является ответом на действия окружающих, воспринимаемые им аффективно как ущемляющие личность, и сопровождается склонностью относить собственные трудности за счет чужих недостатков, недоброжелательного отношения. При этом риск агрессивного поведения увеличивается, а успешность любых коррекционных мер уменьшается, так как у личностей данного типа как правило имеется сложившееся убеждение о несправедливости и враждебности по отношению к ним окружающих, что является фундаментом для оправдания своих агрессивных действий в их собственных глазах, в то время как мнение других для них незначимо.

Лечение: Кетилепт 600 мг/сутки, азалептин 50 мг/на ночь.Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль

Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая сохраняющиеся, ригидные к фармакологическому лечению и вербальной коррекции параноидные

42

расстройства с антисоциальными тенденциями, негативное отношение к лечению, медперсоналу, отсутствие критики к содеянному и к своему заболеванию, необходимость продолжения лечебно реабилитационных мероприятий, комиссия считает, что Усманов Р.Р. представляет высокую социальную опасность и принудительное лечение ему в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением необходимо продлить.

30.1 Комментарий. Я могу только повторить, что заключение «психолога» Никулиной носит вероятный характер и поэтому оно не может быть положено в основу принимаемого судом решения в силу ч. 4 ст. 14, ч. 4 ст. 302 УПК РФ. А так как акт от 11.05.10 г. Точиловым и Никулиной не подписан, поэтому он не допустим по данному признаку.

30.2 «Психиатры» утверждают, что мне дают среднюю дозу нейролептика. Видите эту «среднюю» дозу? В «Психотропные средства в психиатрической практике» (А.В. Улезко, Ю.В. Платонова, Ростов-на-Дону, 2007 г., стр. 29) читаем: «Суточные дозы: малые – 50-100 мг; средние – 300-400 мг.; большие – 500-600 мг.» Следует обратить внимание на то, что дозы применяемых препаратов пересматриваются и то, что было одной дозой десять лет назад относиться к другой дозе, которая применяется сегодня. Также следует иметь ввиду, что ни в одной научной литературе не написано, что с моим «диагнозом» можно давать «средние» дозы нейролептика с 15.09.08 г.

30.3 Посмотрите, что «диагностировал» «профессор» Точилов. Он «диагностировал» паранойю. Посмотрите, что «диагностировали» «психиатры». Они «диагностировали» «параноидное расстройство личности» и параноидные расстройства. А одно ли это и тоже? Нет. В п. 6 ППВС РФ № 1 от 29.04.96 г. «О судебном приговоре» предписано: «В случаях, когда в деле имеется несколько заключений экспертов, содержащих различные выводы по одним и тем же вопросам, суду следует дать в приговоре оценку каждому из них в совокупности с другими доказательствами по делу и привести мотивы, по которым он согласился с одним из заключений и отверг другие».

30.4 Теперь давайте насладимся «интеллектом» «профессора» Точилова В.А.

Из заявления № 1289 «Ко всем, у кого имеются признаки Разума» от 23.03.10 г.:1. «Ни с того», «ни с сего» 18.03.10 г. «психиатры» СПбПБСТИН решили показать меня «профессору» Точилову В.А.

Усманов: Здравствуйте!Точилов: Добрый день! Меня зовут Владимир Антонович, фамилия Точилов. А

Ваше имя, отчество?Усманов: Усманов Рафаэль Раисович.Точилов: Рафаэль Раисович, Вам понятно смысл, да, зачем мы собрались, с

какой целью? Как?Усманов: Да.Точилов: Хорошо. Тогда начнем с чего? Обычный вопрос первый: Как Вы себя

чувствуете?1.1 Усманов: Было бы чудесно, если бы меня не казнили нейролептиками. У меня только претензии по этому поводу. У меня нет других претензий. Я хотел бы – если уж мне их дают – чтоб мне объяснили причины, по которым это делают.

Точилов: Сколько времени Вы здесь находитесь?Усманов: Восемь лет.Точилов: Восемь лет. За эти восемь лет Вам объясняли причины? нет?

1.2 Усманов: С апреля 2002 г. «психиатры» со мной о моей «болезни» говорить отказываются категорически.

Точилов: Давайте говорить о болезни.1.3 Усманов: Вот мое обращение на имя исполняющей обязанности главврача МОПНД. В этом обращении от 16.04.02 г. я прошу: поскольку «психиатры» говорят о том, что «идеи не поддаются коррекции», поэтому я прошу наше общение оформлять документально. То есть, не имеет значение каким образом: письменно ли, аудио-, видеозаписью – права на транспарентность нашего общения я лишен.

Точилов: Извините, я не совсем понял: общение – это я понимаю. Транспарентность – это, э-э, меня…а…

43

Усманов: Открытость. Извините, права на открытое …Точилов: Вы мне объясните, я могу неправильно Вас понять, да, чтоб мы

говорили на одном языке.Усманов: Я постараюсь исключить такие понятия из моей лексики.Точилов: Вы лишены права на открытость.

1.4 Усманов: Наше общение с врачами должно быть оформлено документально потому, что я прекрасно знаю, что речь – это главный способ выражения мышления и для того, чтобы определить наличие или отсутствие психического расстройства врач должен анализировать речь больного. Мне это понятно. И я хотел бы, чтобы мою речь проанализировали и на основании этого анализа установили наличие или отсутствие психических расстройств у меня.

Точилов: То есть это Ваше обращение от две тысячи второго года, да?Усманов: От 16 апреля 2002 г.Точилов: Две тысячи второго года - это восемь лет назад. И что в результате

этого обращения?1.5 Усманов: Вот заявление «Главному Палачу СПбПБСТИН» Стяжкину. Это заявление я написал 21.03.08 г.

Точилов: Уже шесть лет прошло: там две тысячи второй год, а здесь уже восьмой.

Усманову: Вот о чем я писал в 2002 году. Вот, о чем я пишу в 2008 году…1.6 Точилов: За эти шесть лет между вторым и восьмым - вот так вот их просто выкинуть и все эти шесть лет?

Усманов: Нет, почему?1.7 Точилов: А куда их шесть лет-то? Вы только что стали говорить про 16 апреля 2002 г. и сразу переход на 2008 год. А между ними, извините, дистанция огромного размера.1.8 Усманов: Я говорю об официальном обращении к «психиатрам» с просьбой оформлять наше общение документально.

Точилов: От две тысячи второго года.Усманов: Вот две тысячи второй год. Вот две тысячи восьмой год…Точилов: Так, а с две тысячи второго по две тысячи восьмого года

официального оформления не было?Усманов: Официального оформления не было.Точилов: Эти шесть лет они прошли без официального оформления?

1.9 Усманов: Косвенно это можно проследить и по акту, когда я обращался, чтоб оформляли документально. Косвенно. А прямые доказательства: вот мое заявление одно, вот заявление второе.

Точилов: А сейчас это заявление, ну, что, показали заявление, ну, что дальше?1.10 Усманов: В заявлении я прошу: «Вы собираетесь в очередной раз провести мое «освидетельствование» с нарушением всех моих прав . Поскольку то, что я считал нужным сказать, я описал в разных обращениях, поэтому добавить мне нечего. На вопросы Вы не отвечаете, ничего у меня не опровергаете, а в актах пишете всякий бред сумасшедших, которые в установленном законом порядке в суде не исследуются… То есть мое «участие» сводится к простой формальности. В связи с этим можете вместо меня поставить стул или стол, или любой предмет на Ваш выбор…»

Точилов: Это не ко мне. Это к Стяжкину. Я понял смысл, да, ну и что?1.11 Усманов: Мое общение с «психиатрами» никогда не оформлялось. Моя речь никогда не была предметом установления наличия…1.12 Точилов: То есть не оформлялась, не было – это все, вот, а что Вы хотите-то, вот, что хотите без не оформлялась, без не было? Вы, как бы это сказать, рациональное, конструктивное.1.13 Усманов: А конструктивное одно: проанализируйте мою речь, представьте ее в суд и пусть суд установит: есть у меня психические расстройства или нет. Вот и все!

44

1.14 Точилов: А восемь лет?! Или сколько, восемь лет с 2002 года Вы здесь, да? Чем все это время занимались-то? Психиатры, суды: Вы в курсе, что судов много было, на которых Вы выступали, да? Так чем занимались? Психиатры, суды все эти восемь лет?1.15 Усманов: А ни один мой письменный текст в суде не исследован.1.16 Точилов: А Вы действительно так уверены, что нужен Ваш письменный, письменное исследование письменного - кем исследовать-то надо?

Усманов: Судом. Мы же говорим о суде. Вы же говорите о суде.2. Точилов: А суд компетентен? Суд – специалисты по исследованию текста? Там: лингвистическая экспертиза, или что там?2.1 Усманов: Если мы говорим об актах «психиатров», то как разъяснено во многих источниках, в этих актах должно быть подробное и четкое описание симптомов и синдромов причем языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями. То есть… 2.2 Точилов: Так, вот, смотрите, Рафаэль Раисович, да, уже в 2002 году, да, комиссия психиатров весьма авторитетная, да, в этом самом…

Усманов: Магадане.Точилов: В Хабаровском крае это было, где-то там.Усманов: Это было в Магадане. А в Хаба…

2.3 Точилов: Они написали большой акт. Этот акт не вызвал, ну, никаких противоречий в суде. На основании этого акта, да, суд назначил Вам принудлечение, да.2.4 Усманов: А в суде этот акт не исследовался на предмет достоверности.2.5 Точилов: А откуда знаете? Все решаете: они не исследовали, они не смотрели, все - я один прав. А может исследовали? Может они там сидели и каждую буковку смотрели? Откуда Вы знаете, что не исследовали? Они же взяли на себя ответственность назначить Вам принудительное лечение, правильно? Не психиатры это делали – это делал суд.

Усманов: Правильно.2.6 Точилов: И отменяет принудительное лечение не психиатры, а отменяет только – Вы все это знаете лучше меня. Во всяком случае, не хуже, правильно? Суд направил Вас к психиатрам, правильно?

Усманов: Правильно.2.7 Точилов: Ну и что дальше? Причем психиатры-то?2.8 Усманов: Вот ходатайство № 160…2.9 Точилов: Опять ходатайство! Можно говорить нормальным языком? Ну, что ходатайство? Вот у меня еще тут Ваши все бумаги, вот это все. Ну что это все: ходатайство, ходатайство – ну зачем мне это все? Может поговорим просто, посидим?

Усманов: Давайте.2.10 Точилов: Ну, так давайте, начинайте. Только переверните другой стороной и поехал…слушаю, анализирую, беру во внимание и прочее, прочее, прочее, прочее. Давайте.2.11 Усманов: Все дело в том, что Маркс говорил: «Нет доказательств – нет и предмета для разговора». Вот я и пытаюсь Вам предоставить доказательства. Мне понятно, что будем исследовать мою речь.2.12 Точилов: Вот считайте, что я исследую. Может, скажете потом, что я неправильно исследовал ее.3. Усманов: Вы говорите: откуда я знаю.

Точилов: Что?3.1 Усманов: О том: исследована речь моя в суде или нет? Все дело в том, что я читал постановление о направлении меня на принудительное «лечение». Из этого постановления я и сделал вывод о том, что моя речь не была предметом исследования. Из судебного решения.

45

3.2 Точилов: Вас решением направили. Это же в их компетенции суда. Вот суд посмотрел, решил, что надо Вас направить на принудлечение. И направили Вас на принудлечение. 3.3 Усманов: А они «установили» то, чего в природе быть не может.3.4 Точилов: Подождите: там степень вины Вашей была?3.5 Усманов: Я говорю, что по первому постановлению я нико…3.6 Точилов: Опять пошел по постановлению! Опять бумажки начнет. Ну что все постановления, постановления – ну нормальным русским языком без канцелярских этих дел. Можно без канцелярских?3.7 Усманов: Да, Вы меня спрашиваете: откуда я знаю? Я говорю, что я знаю это из постановления, которое я прочитал.3.8 Точилов: Я просто вижу, что Вы не верите суду. А суд, между прочим, обличен доверием. Суду поручили решать эти вопросы. Понимаете: они поступили в какой-то степени гуманно: вместо того, чтоб отправлять Вас в места лишения свободы, да, и увидев у Вас психическую патологию, правильно? Суд направил Вас в больницу. Логично? 3.9 Усманов: Если бы я совершил те действия, которые мне инкриминированы – это было бы логично. Вопрос заключается в том, что я никогда в жизни своей не допускал клеветнических измышлений в отношении кого бы то ни было. Я никогда не оскорблял должностное лицо при исполнении им должностных обязанностей.3.10 Точилов: Да, ладно, ну! Это, что вымысел, что ли, что они там Вам инкриминируется? 3.11 Усманов: Я говорю о том, что не оскорблял должностное лицо при исполнении им должностных обязанностей.3.12 Точилов: То есть Вы оскорбляли должностное лицо вне исполнения им обязанностей.3.13 Усманов: В связи с тем, что это должностной лицо не исполняло свои должностные обязанности.3.14 Точилов: Но мы не следователи, чтоб в этом копаться – честное слово! Там все это проведено, все эти следственные мероприятия. Наше-то другое дело, чисто медицинское.4. Усманов: Вы говорите о качестве судебного решения.4.1 Точилов: Это не я говорю – это Вы говорите. Чо мне говорить о качестве? Я вижу факт: судебное решение. И все!4.2 Усманов: И все?4.3 Точилов: Конечно.

Усманов: И этого достаточно?Точилов: В данном случае?Усманов: Да.

4.4 Точилов: Пока, что – да. У меня нет оснований…4.5 Усманов: Не доверять, да?

Точилов: Ну.4.6 Усманов: Кони правильно проводил различие между сомнением, связанным с исследованием доказательств и «сомнением», которое ни на чем не основано. Я бы хотел знать – у Вас судебное решение не вызывает сомнения – Вы могли бы объяснить причины, по которым оно у Вас не вызывает сомнения?4.7 Точилов: А Вы хотели бы отбывать в местах лишения свободы?4.8 Усманов: Да, я хотел бы, чтоб меня направили…4.9 Точилов: Суд решил, что Вам нельзя туда – это не гуманно, это будет не по-человечески.4.10 Усманов: «Выводы» суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Вопрос заключается в чем? Я прошу: если есть судебное решение, мне мог бы кто-нибудь объяснить его законность и обоснованность? Имею я на это право: чтобы мне кто-нибудь нормальным человеческим языком объяснил, что, да – это ты

46

совершил, за это ты должен нести ответственность, Я объясняю – и написано это в моих письмах – что судебные решения являются незаконными и необоснованными. Если Вы хотите, я могу дать Вам письма 2005 г. Там описаны причины, по которым я считаю, что данные судебные решения незаконные и необоснованные. Но я же о чем говорю? Если уж мы говорим о законности, то я объясняю, что мне не могут продлевать принудительное лечение в рамках уголовного судопроизводства по инкриминированным мне общественно опасным деяниям потому, что истекли сроки давности. Если бы даже у меня были психические расстройства, то мне могли продлевать принудительное «лечение» только в рамках гражданского судопроизводства, но никак не уголовного. Вот это кто-нибудь может понять?4.11 Точилов: Я – нет, я не юрист. Я врач. Не могу это объяснить.5. Усманов: Камю говорил: «Первое дело разума – отличать истинное от ложного».5.1 Точилов: Это Камю. Он тоже не был врачом…Я думаю, что Камю Вам не помог в этой ситуации.5.2 Усманов: Тем не менее, отличать истинное от ложного должен любой нормальный, здравомыслящий человек.

Точилов: А что ж происходит-то тогда? 5.3 Усманов: А мои доводы вообще никто не рассматривает.5.4 Точилов: Ну, я говорю: а что происходит тогда? Доводы Ваши не рассматриваются и что происходит?5.5 Усманов: Принимаются незаконные решения – вот и все.

Точилов: И что дальше?5.6 Усманов: А дальше мы собрались здесь для установления непонятно пока каких обстоятельств. Но обстоятельств понятно: наличия у меня психических расстройств.5.7 Точилов: Что Вы подвергаете сомнению.5.8 Усманов: Что я подвергаю сомнению. Я подвергаю сомнению наличие у меня вязкости и резонерства потому, что их сочетание в Психиатрии невозможно: у них разные темп, стройность, целенаправленность, в связи с чем и разные по качеству суждения и умозаключения. А мне утверждают, что вязкость и резонерство – это сочетаемые феномены.5.9 Точилов: Тут я с Вами соглашусь: вязкость и резонерство обычно не сочетаются.6. Усманов: Совершено верно. А мне говорят, что – сочетаются. Но Вы читали акты. Вот на акты я написал Возражения на бред «психиатров»: Возражения № 2, Возражения № 3, Возражения № 4 и так далее. Я бы хотел, чтоб Вы взяли мои Возражения и дали им надлежащую оценка. Я о чем прошу «психиатров»? Я объясняю, что нет человека, который бы не ошибался. Но я бы хотел знать свои ошибки, чтоб я мог их исправить.6.1 Точилов: А разве разговор идет об ошибках? Разговор-то идет о психическом расстройстве.6.2 Усманов: Ошибки в суждениях связаны с психическим расстройством – это один из критериев психического расстройства. Вот я и хотел бы знать эти ошибки, чтоб я мог их исправить. Имею я право на то, чтоб исправить свои ошибки?

Точилов: Право-то имеете.6.3 Усманов: Вот я хотел бы знать: почему меня этого права лишили?6.4 Точилов: Так исправляйте. Кто ж мешает-то?6.5 Усманов: Так укажите на ошибки в моих рассуждениях. Я написал сотни текстов! Сот-ни! Хотя бы один текст можете показать: здесь ты неправ, здесь ты неправ и здесь ты неправ.6.6 Точилов: А Вы согласитесь?6.7 Усманов: Я соглашусь.6.8 Точилов: А Вам уже показывали?6.9 Усманов: Нет! Никто и никогда! Как только я говорю…

47

6.10 Точилов: Так что за люди встречались на Вашем пути за восемь лет?7. Усманов: Нужно ясно понимать, в связи с чем меня признали невменяемым. Меня признали невменяемым по той причине, что «юристы» России не могли со мной расправится по пяти уголовным делам. По пяти!!! У меня «потерпевшие» так называемые – это «судьи», «прокуроры» и «губернатор».

Точилов: И что из этого следует?7.1 Усманов: Потому, что по этим уголовным делам со мной не могли расправиться, поэтому пригласили «психиатров», которые за три дня…7.2 Точилов: Ну, слушайте, ну, с психиатрами-то Вы были знакомы до этого, насколько я помню, в возрасте двадцати, двадцати с небольшим лет Вы с психиатрами познакомились. Так что психиатры были до того. 7.3 Усманов: Вы черпаете информацию из сфальсифицированных источников…

Точилов: Вот теперь уже я.Усманов: А кто?Точилов: Этого не было, что ли?

7.4 Усманов: Например, в актах Вы читаете, что с психиатрами я познакомился…Точилов: В возрасте?

7.5 Усманов: В 76 году. Тем не менее, это не соответствует действительности. Первый раз я с ними познакомился в 74 году. В акте Вы можете прочитать, что я дважды госпитализировался в МОПНД в связи с конфликтами в семье. Это не соответствует действительности. Там многое не соответствует действительности. Все, что там не соответствует действительности обосновано мной в Возражениях № 3 на бред «психиатров».7.6 Точилов: Ну, хорошо, Рафаэль Раисович давайте мы с Вами прекратим нашу беседу. Хорошо?7.7 Усманов: Как скажете.

Точилов: Спасибо.Усманов: До свидания.

Комментарий.

8. Что Точилов доказал? Он не доказал, что имеется судебное решение, в котором бы был исследован хоть один акт «психиатров» на предмет допустимости, достоверности и обоснованности.8.1 Он не доказал, что имеется акт «психиатров», в котором бы было подробное и четкое описание приписываемых мне симптомов и синдромов языком, понятным лицам, не имеющих психиатрических познаний.8.2 Точилов не знает нормы закона, в соответствии с которой акт должен быть составлен и он не доказал, что какой-либо акт соответствует требованиям Психиатрии. Как только я завел речь о фальсификации анамнестических сведений Точилов тут же прекратил общение, как это было и в Магадане 25.03.02 г.8.3 По шизофреническому мнению Точилова я совершил преступления потому, что он не следователь, «чтоб в этом копаться». То есть для Точилова «достоверным» является то, чего не было на самом деле и что не установлено ни одним судом: совершение мной преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 129, ст.ст. 319, 319, ч. 3 ст. 213, п. «д» ч. 2 ст. 112 УК РФ.8.4 По абсолютно шизофреническому мнению Точилова ошибки в рассуждениях не связаны с психическим расстройством. Однако, любому студенту известно, что бред – это прежде всего ложные суждения и умозаключения, которые не поддаются разубеждению (коррекции). Назовем ли мы доводы, не соответствующими действительности, ошибкой или ложными – качество их от этого не изменится: они во всех случаях будут не соответствовать действительности. Для Психиатрии важно только одно: способность человека признать недостоверность доводов. Если этого нет – перед нами больной.

48

8.5 Если человек не способен отличить истинное от ложного, то у него, как минимум, нарушены критические способности. А когда человек неспособен к рефлексии мнения, то перед нами сумасшедший, о чем писал еще Платон. Какой мой довод Точиловым проанализирован и опровергнут?9. Имплицитное утверждение Точилова, что всякое судебное решение законное и обоснованное – бред сумасшедшего.9.1 Имплицитное утверждение Точилова, что всякий акт «психиатров» достоверен – бред сумасшедшего.9.2 Имплицитное утверждение Точилова, что умственно неполноценные российские «юристы» и «психиатры» опровергли хоть один мой письменный текст – бред сумасшедшего.9.3 Имплицитное мнение Точилова, что он не обязан устанавливать ложность используемых ИМ документов – бред сумасшедшего.10. Что для Точилова было очевидно ложным? Для него очевидно ложным было незаконное применение нейролептиков. Он очень хорошо знает, что длительное применение сверхдоз нейролептиков – это не гуманизм, это особо изощренная пытка каждый день. При этом Точилов очень хорошо знает, что бред нейролептиками излечить невозможно, что мной продемонстрировано в Сюрпризе от 30.09.09 г. на примере Попова Е.Л. Если бы даже у меня выявили то, чего у меня никогда не было: бред – то даже в этом случае не было оснований для тех издевательств, которым я подвергаюсь. Точилов очень хорошо знает, что меня казнят нейролептиками только за то, что и он не может в моей речи обнаружить признаки какого-либо психического расстройства. Его интересует ответ на вопрос: а как же восемь лет? Но этот вопрос не ко мне – этот вопрос к извергам, не имеющих ни чести ни достоинства. А откуда могут взяться честь и достоинство у Марионеток, к числу которых относится и Точилов и о которых я написал в P.S. Объяснений status quo от 21.03.08 г.?10.1 О том, что из себя представляет Точилов описано мной в п.п. 2.3, 2.4 ходатайства № 3… от 02.09.08 г. Однако я не ожидал, что он настолько тупой, беспринципный и лживый. Точилов не представитель науки – он представитель клики мракобесов, преследовавших Галилея за то, что он призывал читать книгу природы, написанную языком математики. Язык математики – это то, что Точилову неведомо. Его «логика» - это «логика» шизофреника, в основе которой лежат недостоверные посылки. Он реально не понимает, что на недостоверных посылках достоверный вывод сделать невозможно. Я говорил всего лишь об одной психиатрической коллизии: несочетаемости вязкости и резонерства – и он согласился с моими доводами. Но мне любопытно: что он у меня может опровергнуть по другим вопросам, в частности, о несочетаемости параноидного расстройства личности и параноидных расстройств; параноидных расстройств и мономании; копролалии и предельной корректности; амбивалентности и последовательности, и др. Я хотел бы знать ответ всего лишь на один вопрос: «Какой мой текст Точилов у меня рассмотрел и опроверг? То есть, на основании какого текста Точилов пришел к своему «выводу»? 10.2 После общения с Точиловым «врачи» в состоянии эйфории стали говорить о направлении меня в институт им. Сербского, однако, пришедшая спустя два часа юрист Репина А.М. сообщила, что Точилов разъяснил Стяжкину В.Д., что направлять меня в Сербского нет никакого смысла. Также Репина сказала, что Стяжкин дал указание ограничить меня в общении и передаче моих письменных материалов. Репина передала мне определение «судьи» Дедова А.Л. от 17.03.10 г. о рассмотрении дела по Стяжкину на 24.03.10 г. и получила от меня две расписки, в том числе, об оглашении мне Синевой М.И. «выводов» Точилова. А это значит, что Дедов в очередной раз нагнал на «психиатров» жути и заказал «выводы», которые по его мнению, позволят не рассматривать в установленном законом порядке мою жалобу № 1167. То есть он добился того, к чему имел намерение по делу № 2-5598/09.

49

10.3 Что является общим для последних четырех месяцев? Для последних четырех месяцев общим являются десятки моих ходатайств об обязании «юристами» «психиатров» «устранить нарушение ч. 1 ст. 129 УПК РФ; п. 2 ч. 2 ст. 37, п. 3 ст. 39 Закона «О психиатрической помощи…» принимать, регистрировать и отправлять адресатам мои обращения без перлюстрации», то есть прекратить фальсификацию доказательств различных дел. В установленном законом порядке не рассмотрено ни одного ходатайства. То есть сговор «юристов» и «психиатров» - налицо.10.4 После чего Стяжкин запретил делать ксерокопии моих документов? Он запретил это делать после того, как дела в суде стали расти как на дрожжах. То есть сговор «юристов» и «психиатров» - налицо.10.5 Когда «психиатры» уничтожили изъятую у меня 30.05.06 г. и 21.03.08 г. письменную продукцию, которую они объявили паранойяльной? Они уничтожили ее после того, как 22.08.08 г. я потребовал в горсуде исследовать ее на предмет паранойяльности. То есть сговор «юристов» и «психиатров» - налицо.10.6 Иные доводы о сговоре «юристов» и «психиатров» обоснованы в ходатайстве № 1002. Однако общим является одно: неустановление истины по делу.11. Вывод. 1. У меня не может быть параноидного расстройства личности и параноидных расстройств по двум причинам: 1. я ложь считаю недопустимой; 2. я во всех случаях признаю свои ошибки.2. До тех пор, пока имеются никем не опровергнутые мои доводы о незаконности и необоснованности используемых «юристами» и «психиатрами» судебных решений – до тех пор их доводы будут шизофреническими на заданную тему: «А может исследовали? Может они там сидели и каждую буковку смотрели?»3. До тех пор, пока моим Возражениям на бред «психиатров»…не дадут соответствующую адекватную, эквивалентную и т.п. оценку – до тех пор исследованные мной их фантазии будут шизофреническими.

12. Чего я хочу?12.1 Как Дантес (Граф Монте Кристо) я могу повторить одно: «Я хочу суда». Мне больше ничего не надо. Я хочу, чтоб суд исследовал доводы российских шизофреников в прокурорских мундирах, мантиях и белых халатах, а также мои Возражения на них. То есть берем любой текст больных - не имеет значения какой: то ли судебное решение, акт «психиатров» или какой-либо ответ на мое обращение и даем им оценку на предмет допустимости и достоверности. Все!!! Однако преступная Система с 1995 г. знает, что законными способами выиграть у меня дело невозможно по простой причине: понятие справедливости для меня сформулировано еще Эпикуром: справедливость…есть некий договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда. Я полностью согласен с положением римского гражданского права, что vim vi repellere licet - насилие разрешено отражать силой. Варвары знают, что я не являюсь инициатором конфликта. Они знают, что я вынужден был от них защищаться. 12.2 Я хочу, чтоб Шизофреник Точилов показал анализ моей речи, на основании которой он пришел к своему «выводу» и объяснил: Может ли психически здоровый человек высказывать суждения, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела? Может ли человек, имеющий Честь и Достоинство причинять вред тому, кто не сделал ему ничего плохого? На каком основании мне запрещено делать анализ доказательств и им не дает оценку Точилов: Опять ходатайства! (п. 2.9), опять пошел по постановлению! Опять бумажки начнет! (п. 3.6). 12.2 Мои бумажки на больных наводят ужас потому, что я устал объяснять невменяемым одно и тоже: по числам и содержанию моих письменных текстов можно проследить реальную динамику психических процессов. По датам и содержанию моей письменной продукции можно проследить, как фальсифицировалась история «болезни» и выносились преступные постановления о незаконном продлении мне

50

принудительного «лечения». Моя письменная продукция – это Дамоклов меч возмездия за совершенные преступления, что обосновано в моем чудесном ходатайстве № 3…от 02.09.08 г., которое определило структуру банды, использующей нейролептики как один из самых страшных видов оружия.

20.03.10 г. Усманов Р.Р.

13. 22.03.10 г. Синева М.И. ознакомила меня с реальными шизофреническими фантазиями «профессора» Точилова: 13.1 «С анамнезом и историей болезни ознакомлен. Особенности личности выявились с юношеского возраста. С тех пор неоднократно лечился в ПБ. Наряду с аффективной неустойчивостью появилась склонность к формированию сверхценных идей, в связи с чем экспертизой поставлен диагноз параноидное расстройство личности. Однако в период пребывания на принудительном лечении обнаруживается прогредиентность патологического состояния. Идеи становятся бредовыми, складывается систематизированный паранойяльный бред (преследования и величия), а также структурные нарушения мышления (резонерство). Таким образом, в настоящее время более подтвержден диагноз паранойи (хроническое бредовое расстройство).

13.2 Точилов нагло утверждает, что в юношеском возрасте я «неоднократно лечился в ПБ». Это является ложью, что обосновано мной в п.п. 2.5, 2.7 Возражений № 3 на бред «психиатров». На основании изложенного…

Тре-бу-ю:1. Обязать Точилова доказать, что в юношеском возрасте я «неоднократно лечился в ПБ». 13.3 Точилов нагло утверждает, что у меня «появилась склонность к формированию сверхценных идей». Точилов прекрасно знает, что идей без содержания не бывает. Мои «сверхценные идеи» никто и никогда сформулировать так и не смог.

На основании изложенного…Тре-бу-ю:

1. Обязать Точилова доказать, что у меня кто-либо и когда-либо выявил хоть одну сверхценную идею.13.4 Точилов нагло утверждает, что мои известнее только ему «идеи становятся бредовыми, складывается систематизированный паранойяльный бред (преследование и величия)».

На основании изложенного…Тре-бу-ю:

1. Обязать Точилова изложить фабулы бреда преследования и величия.2. Обязать Точилова указать время и место, где бред преследования и величия мной был озвучен.13.5 Точилов нагло утверждает, что у меня «структурные нарушения мышления (резонерство)». Любое нарушение мышления имеет свои характерные особенности. Что касается резонерства, то при нем «обсуждая простейшие бытовые вопросы, больные затрудняются точно сформулировать предмет разговора» («Психиатрия», стр. 98). Это более полно обосновано мной в п.п. 6 - 6.2 Возражений № 3 на бред «психиатров». Так как шизофреники в белых халатах из Магадана резонерством объявили мое ходатайство № 160, которое отказался исследовать Точилов (п.п. 2.8, 2.9), поэтому

Тре-бу-ю:1. Обязать Точилова найти в моем ходатайстве № 160 признаки резонерства.

51

13.6 Так как основными признаками паранойи являются ложные суждения и умозаключения, которые не поддаются разубеждению (коррекции), поэтому

Тре-бу-ю:1. Обязать Точилова указать на ложные суждения и умозаключения у меня, которые он пытался корригировать, с целью установления истины, которую он способен сформулировать.

Комментарий.

14. В п. 2.7 Возражения № 3 на бред «психиатров» читаем: «В апреле 1997 г. мне за скромнейшую взятку выставили диагноз «психопатия аффективно-возбудимого круга» с целью освобождения от службы в армии. Было бы странным, если бы я, женившись 29.01.77 г. и ожидая ребенка, который родился 16.08.77 г. побежал в армию. При этом я очень интересно «обследовался» в психиатрическом стационаре – находясь дома.14.1 А.Ф. Кони справедливо проводил «различие между разумным сомнением, являющимся результатом тщательного исследования доказательств, и «сомнением», порожденным леностью ума и вялой совестью». Вот, что является ключом к пониманию рассматриваемой коллизии: отсутствие в доводах «психиатров» движения мысли, порожденные леностью ума и вялой совестью, вернее, полным отсутствием и того и другого (п. 4 ходатайства № 1194).14.2 Отсутствие в «заключении» Точилова имманентных признаков патологии, то есть полное незнание механизмов ее формирования и течения свидетельствует об исключительной опасности Точилова для Психиатрии, поскольку его адепты утверждают то, чего не может быть никогда: «Параноидный бред – это наличие суммы, массы сверхценных идей, которые при декомпенсации изменений личности могут превращаться в бредоподобные идеи и вплоть до бреда. Это вот и есть параноидный бред…» Усманов: «Вы согласны, что резонерство и вязкость – сочетаются?» Синева: «Вы знаете, что если человек долго и бесплодно рассуждает и на одном месте крутится вот так вот, то это можно так назвать. С трудом соскальзывает с одной темы на другую и увязает в своем бесплодном мудрствовании. Да. Возможно. Иногда это бывает у особых личностей» (п.п. 21.5, 22, 22.1 Замечаний № 1139). Еще один Шизофреник, называющий себя «врачам высочайшей квалификации» Ильин объясняет: «Параноидный бред является проявлением аутизма, характеризуется резонерством, поврежденным суждением, либо асоциальным поведением, либо крайним социальным поведением». То есть шизофреник Ильин не знает ни что такое аутизм, ни что такое резонерство, ни что такое параноидный бред. В п. 7.4 Возражений № 6 мной объяснено: «…бредовая убежденность вытекает не из фантазий и предчувствий, а из предвзятой, паралогической трактовки реальных фактов («Психиатрия», стр. 107)…Бредовые идеи формируются не на основе ошибок восприятия, а в следствии паралогического толкования фактов действительности» (стр. 115). Проблема заключается в том, что «психиатры не знают, что такое паралогическая трактовка фактов, что мной разъяснено в п. 7 Возражений № 3 на бред «психиатров». Моя простая просьба в подпункте 1 п. 6 ходатайства № 10131 на имя главврача СПбПБСТИН Стяжкина В.Д. от 15.05.09 г.: «…сделать эксплицитную нозографию приписываемых мне симптомов с отражением релевантных свойств патологии и их этиологии…» - осталась без ответа. Об этом же мы можем прочитать и в п. 4 заявления «Главному палачу СПбПБСТИН» от 21.03.08 г., которое Точилов слушать не пожелал (п. 1.10)

На основании изложенного…Тре-бу-ю:

1. Обязать Точилова доказать, что приведенные фантазии Синевой и Ильина – достоверны, то есть доказать, что в Психиатрии есть подробное и четкое объяснение того, о чем «психиатры» нафантазировали, то есть требую чтоб они указали источник

52

своей осведомленности в части научных и практический данных (п.2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ), подтверждающий их бред.2. Обязать Точилова указать факты, которые я паралогически трактую.3. Вдолбить в тупую голову «профессора» Точилова, что любой психиатрический феномен имеет только ему присущие механизмы формирования и течения и только ему присущие качества суждений и умозаключений (именно качества суждений и умозаключений позволяет нам дифференцировать психические расстройства).14.3 Я Шизофренику Точилову предоставляю возможность доказать наличие у меня копролалии (на безрыбье – и рак рыба).14.4 Употребляя слово «шизофреник» я имею ввиду «четыре А» Блейлера: Аутизм (фантазии, при которых «выводы» такие же бессмысленные, как и исходная посылка); снижение Аффекта (эмоциональное обеднение в виде эмоциональной незрелости по Ильину Е.П.); нарушение стройности ассоциаций (вопросы, которые необходимо относить не ко мне); Амбивалентность (Так что за люди встречались на Вашем пути за восемь лет? – паранойяльные идеи, то есть неразубеждали потому, что разубеждали).

23.03.10 г. Усманов Р.Р.

30.5 Комментарий. В приведенных выше комментариях я забыл указать, разъяснения Жарикова и Тюльпина «Патология суждений и умозаключений представляет собой нарушение содержания мышления. Это либо ложные ошибочные суждения, либо мысли, ошибочные сами по себе, но занимающие в психике больного столь значимое, доминирующее положение, что это приводит к неадекватному поведению. К расстройствам содержания мышления относят бред, сверхценные идеи, навязчивости, бредоподобные фантазии и примитивные идеи у лица с расстройством интеллекта» (стр. 102).

Когда же я стал требовать пригласить Точилова в суд, чтоб он принял у меня экзамен по тем психическим расстройствам, которые он «обнаружил» у меня, то против этого возражали все «судьи» и «прокуроры». И это, конечно, «не является»…сговором.

«Освидетельствование» от 09.11.10 г.

31. 09.11.10 г. состоялось очередное «освидетельствование».

Усманов: Здравствуйте. (13.59).Голубев: Рафаэль Раисович, садитесь. Самочувствие? Хорошее?Усманов: Да.Голубев: Хорошее. Рафаэль Раисович, болезнь есть у Вас психическая с Вашей точки зрения? Хоть

какая-нибудь?Усманов: Если мне нормальным языком объяснят, какие признаки психического расстройства у меня

есть, то тогда я выражу свое мнение. А поскольку…Голубев: Я вопрос задал не в том, что согласны ли Вы со своей болезнью, которая Вам прописана в

истории болезни. Я Вас спросил: «У Вас какие-нибудь, - не обязательно то, что там написано - есть психические расстройства? или были?»

Усманов: Я меня нет параноидного расстройства личности по той причине…Голубев: Что-нибудь есть другое? С Вашей точки зрения. Что-нибудь есть или было? Усманов: С точки зрения современной «психиатрии» у каждого можно найти признаки психических

расстройств. И если…Голубев: Нет! Вы у себя когда-нибудь находили что-нибудь или находите? Или Вы абсолютно,

стопроцентно психически здоровый человек?Усманов: Если мне объяснят признаки психических расстройств, то я соглашусь.Голубев: Прямого ответа на прямой вопрос Вы не даете. Усманов: Я не могу дать ответ потому, что он не корректно задан.Голубев: Почему не корректно?Усманов: Это…

53

Голубев: У Вас какое-нибудь физическое заболевание, соматическое?Усманов: Я не могу об этом сказать потому, что я не врач.Голубев: У Вас какие-нибудь жалобы есть на свое состояние здоровья физическое?Усманов: Есть. И эти жалобы связаны с наличием психотропных средств, которые мне применяют. Я

ощущаю их. Я хотел бы Вам передать ходатайства.Голубев: Ходатайство по вопросу? Решается вопрос выписки.Усманов: Александр Геннадьевич, я прошу, пожалуйста, один экземпляр оставить себе ходатайства, а

на одном поставить регистрационный номер.Голубев: Комиссия не регистрирует такие ходатайства.Усманов: Нет, я комиссии заявляю ходатайство о том, чтобы во время освидетельствования велся

протокол. Также я ходатайствую о том, чтобы…Голубев: Это совершенно требования не обязательные, не требующие исполнения. Какой протокол

ведется?Усманов: Очень просто. Я ссылаюсь на Принцип 26 Свода принципов защиты всех лиц,

подвергаемых задержанию в какой бы то ни было форме.Голубев: Составляется акт. Рафаэль Раисович, вот если бы жизнь можно было расписать по

программкам, по параграфам, статьям, законам, актам каким-нибудь – всю ее уложить, и по этим актам жить, то тогда мы бы все еще жили по законодательству, которое было в древнем Египте придумано. Но почему-то чуть ли не каждый месяц какой-нибудь новый законодательный акт вместо предыдущего? Почему?

Усманов: Потому, что плохо читали Аристотеля, Цицерона…Голубев: Ах! Значит если бы по Аристотелю, то можно было бы никаких законодательных актов не

придумывать.Усманов: Наоборот.Голубев: Почему новые законы появляются?Усманов: Законы отражают реалии сегодняшнего дня…Голубев: Правильно, правильно.Усманов:..либо извращают реалии…Голубев: Так вот Вы сейчас, ссылаясь на это, не отражаете реалии сегодняшнего дня. Вы реалии

своей жизни не отражаете.Усманов: Это международные Принципы…Голубев: Причем здесь международные принципы? Международные принципы тоже все время

меняются.Усманов: …Организации Объединенных Наций. Они не подлежат…Голубев: Господи! Давно ли в нашем уголовном кодексе была статья о наказании за гомосексуализм?

Сейчас ее нет. Чей-то женский голос: Или за тунеядство.Голубев: -неясная речь- Так. Вопрос: Вы просите о выписке? Нет? В другую больницу?Усманов: Смех.Голубев: С изменением вида принудительного лечения на другую больницу у Вас нет такой

просьбы?Усманов: Я категорически против чтобы меня выписывали на какую-либо больницу.Голубев: И вообще на продолжение принудительного лечения, да?Усманов: И вообще на продолжение принудительного лечения.Голубев: А за что Вы?Усманов: Что?Голубев: Что Вы хотели? Чтобы комиссия с чем вышла? С какой просьбой? С каким представлением

в суд? С какой формулировкой в отношении Вас?Усманов: Как минимум – это амбулаторное лечение. Как минимум. Голубев: Принудительное.Усманов: Но в любом случае мы в Магадане будем разбираться с этим принудительным «лечением».Тарасевич: Тогда это как максимум!Голубев: Это амбулаторно-принудительное лечение. Получается, амбулаторное наблюдение со

снятием принудительного лечения, а есть амбулаторное …

54

Усманов: Лечение.Голубев: … наблюдение у психиатра. Это амбулаторное. Вы согласны на это. Хорошо. Это понятно.

Так. Вы считаете, что есть случаи, когда можно применять оружие в решении Ваших вопросов?Усманов: Сотрудники милиции применяют оружие ежедневно.Голубев: Я имею ввиду Вас.Усманов: Я выражал свое мнение по данному вопросу и я как раньше говорил, так и сейчас говорю:

«Я очень жалею о том, что я применил оружие именно в отношении Гостева потому, что это слабый человек, который выполнял преступные указания».

Голубев: У Вас сейчас практически оговорка: в отношении другого можно.Усманов: Если бы я применил оружие в отношении Федорова или Судниса (оговорился, сказав:

Гостева) от меня никто бы не услышал слов сожаления. Это преступники.Голубев: Хорошо. Ну, все, можно тогда идти (20.16).

31.1 Комментарий. Мы видим, что Голубева мои ответы особо не интересовали. Так как Голубев не дал мне закончить мои доводы, поэтому я сформулирую их в полном объеме.1. У меня никогда не было параноидного расстройства личности по двум причинам: во-первых, я, как

правило, говорю правду (сокрытие правды есть форма лжи); а, во-вторых, я всегда признаю свои ошибки. Я не отношусь к фанатикам, у которых идеи лишают их свободы суждений. А так как я обладаю высоким мотивом аффилиации, поэтому я предпочитаю решать вопросы посредством диалога, которого меня лишили.

2. Стопроцентно психически здорового человека быть не может, так как пределов совершенствования нет. Совершенство человека может быть только в том, что то, что он считал совершенным сегодня, завтра для него таковым не будет. Поэтому Сократ прав в том, когда говорил, что «я знаю, что ничего не знаю, а другие не знают даже этого».

3. Вопрос к жертве о наличии психических расстройств не корректен потому, что не я должен объяснять признаки психических расстройств, а Голубев. Я могу согласиться с его доводами или не согласиться. Если его доводы обоснованы, а я бы с ними не согласился, то это бы значило отсутствие у меня критики к своему состоянию. Если же его доводы не обоснованы, значит у него, в лучшем случае, нарушены критические потенции, а в худшем случае он уголовник, незаконно содержащий жертву в психиатрическом стационаре за то, что не может у нее диагностировать психические расстройства. Повторяем: диагностировать психические расстройства должен врач и именно он в силу ч. 2 ст. 11 Закона «О психиатрической помощи…» ОБЯЗАН предоставить жертве информацию о характере психических расстройств, целях, методах, включая альтернативные, и продолжительности рекомендуемого лечения…побочных эффектах и ожидаемых результатах.

4. Мы видим, что Голубев не знает, что такое амбулаторное лечение. Он не понимает, что любое лечение, осуществляемое вопреки воли жертвы является принудительным. В его представлении амбулаторным является наблюдение у врача-психиатра. Однако по смыслу п. «а» ч. 1 ст. 99 УК РФ «наблюдение» является принудительным и во всех случаях сопряжено с применением психотропных средств. Впрочем, если Голубев может нести чушь в одном случае (порядок исполнения конкретных норм действующего законодательства), то не удивительно, что он может нести чушь в другом случае. Я устал невменяемым объяснять, что нарушение критических способностей – это общая патология, а не патология видов.

5. Я стрелял в преступника только с одной целью: чтоб в отношении меня было возбуждено уголовное дело, в рамках которого можно было бы разобраться с тем, как российские «юристы» и «психиатры», действовавшие в составе банды (ст. 209 УК РФ), цинично глумились над моими правами и имевшие намерение не только причинить мне тяжкий вред здоровью нейролептиками (п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «а» ч. 2 ст. 111 УК РФ), но и убить в условиях психиатрического стационара, о чем я безуспешно пишу с 15.07.02 г. При этом, я стремился причинить как можно меньший вред, на который был способен: я стрелял не только не в жизненно важные органы, но даже не в верхнюю часть ног.

6. Мы видим, что все, демонстрируя признаки ярко выраженной паранойи, не интересуются обстоятельствами, послужившими основанием для признания меня невменяемым и назначения принудительного лечения, то есть обстоятельства 18.12.01. – 03.04.02.- 05.06.02 г. Все отбрасываю причины и «интересуются» следствием, которое произошло 07.06.02 г. При этом все «интересуются» так, что даже события 07.06.02 г. пытаются извратить, то есть интерпретируют эти события паралогически. И поскольку психические расстройства демонстрируют интерпретаторы, поэтому «лечить» должны меня.

55

Никто не желает отвечать на простой вопрос: Какое отношение выстрелы 07.06.02 г. имели к объявлению меня невменяемым 22.12.01 г.? Меня держат в психиатрическом стационаре преступными способами только за то, что я защищался от уголовников и за то, что в моей письменной продукции никто не может обнаружить признаки каких-либо психических расстройств.

31.2 А какое ходатайство Голубев отказался принимать и рассматривать? Читаем:

Главврачу СПбПБСТИН Стяжкину В.Д от Усманова Рафаэля Раисовича 15.03.56 г. рождения, правозащитника, г. Санкт-Петербург, ул. Арсенальная, д. 9.

Ходатайство № 1518.

1. В силу Принципа 26 Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (далее Свод Принципов) при проведении освидетельствования должен вестись протокол. Так как освидетельствование проводится в порядке уголовного судопроизводства, поэтому ведение протокола прямо предусмотрено ст.ст. 179, 180, 290 УПК РФ.

На основании изложенногоПрошу:

1. Устранить выше указанные нормы действующего законодательства, составить протокол освидетельствования и представить его в суд.

2. В силу п. 1 Принципа 11, Принципов 17, 18 Свода Принципов; ст. 48 Конституции РФ я имею право на получение квалифицированной юридической помощи при проведении освидетельствования, то есть при принятии решения о моем задержании.

На основании изложенногоПрошу:

1. Разъяснить и обеспечить мое право на получение квалифицированной юридической помощи при проведении освидетельствования.

3. По смыслу п. 6 ч. 2 ст. 74, ч. 2 ст. 84, ч. 2 ст. 86, ч. 4 ст. 189, ч. 5 ст. 241 УПК РФ при общении жертвы с правоприменителями, осуществляющими уголовное судопроизводство жертва имеет право вести аудиозапись общения. Это же следует и из смысла п. 7 ч. 2 ст. 5 Закона «О психиатрической помощи…» Так как по незаконно инкриминированным мне ООД истекли сроки давности, поэтому я не могу быть субъектом уголовного судопроизводства и продление принудительного «лечения» может продлеваться только в порядке гражданского судопроизводства, а это значит, что ведение аудиозаписи освидетельствования возможно в силу абз. 2 ч. 1 ст. 55, ст. 77 ГПК РФ.

На основании изложенногоПрошу:

1. Устранить выше указанные нормы действующего законодательства, провести аудиозапись освидетельствования и предоставить эту аудиозапись в суд.

4. Вы у меня незаконно изъяли диктофон, то есть нарушили мои конституционные права владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом (ч.ч. 1-3 ст. 35 Конституции РФ), а также защищать свои права и свободы ВСЕМИ способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ).

На основании изложенногоПрошу:

1. Разъяснить: какой нормой закона предусмотрены Ваши противоправные действия, направленные на фальсификацию доказательств по уголовным делам (ч. 3 ст. 303 УК РФ) и запрещающую мне защищаться от совершаемых преступлений законными способами?

5. Вы все время утверждаете, что исполняете решения суда. Однако, после вынесения Конституционным Судом Постановления № 13-П от 20.11.07 г., постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г. НЕ ПОДЛЕЖАТ ИСПОЛНЕНИЮ, что прямо предусмотрено ч. 3 ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» и достаточно подробно разъяснено в Определениях КС № 4-П от 14.01.99 г., №

56

78-О от 05.02.04 г., № 737-О-Р от 27.11.08 г., № 910-О-О от 17.06.10 г. и других, злостное неисполнение которых содержит, как минимум, состав преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ.

На основании изложенногоПрошу:

1. Разъяснить, кто Вам дал право совершать преступления, предусмотренные ст. 315 УК РФ, то есть кто Вам дал право применять постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г., которые НЕ ПОДЛЕЖАТ ИСПОЛНЕНИЮ, и злостно не исполнять указанные выше решения Конституционного Суда, подлежащие обязательному исполнению, так как содержащиеся в них разъяснения имеют материально-правовой характер, исключающий дискреционные полномочия «правоприменителя»?

6. По постановлениям Магаданского горсуда истекли сроки давности, то есть по данным ООД мне никто права не имеет задавать какие-либо вопросы.

На основании изложенногоПрошу:

1. Разъяснить: на каком основании мне задаются вопросы по ООД, по которым истекли сроки давности и о которых меня никто спрашивать не имеет права..?

7. После проведения освидетельствования Вы де-факто возбуждаете уголовное дело и применяете ст. 102 УК РФ и ст. 445 УПК РФ, которые в моем деле применению не подлежат НЕЗАВИСИМО ОТ НАЛИЧИЯ И ХАРАКТЕРА ЗАБОЛЕВАНИЯ (ч. 3 ст. 443 УПК РФ).

На основании изложенногоПрошу:

1. Разъяснить: на каком основании Вы применяете нормы, которые применению не подлежат и не применяете нормы, которые применению подлежат (ч. 1 ст. 396, п. 9 ст. 397, п. 5 ч. 1 ст. 399 УПК РФ; п. 4.3 мот. части Постановления КС № 4-П от 20.04.06 г.)?

8. После проведения освидетельствования Вы принимаете решение о моем задержании до суда без соответствующего судебного решения, что запрещено в силу ч. 2 ст. 22 Конституции РФ. А это, в свою очередь, в данном случае содержит состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 128 УК РФ, в сочетании с ч. 2 ст. 10 УПК РФ.

На основании изложенногоПрошу:

1. Разъяснить: кто Вам дал право задерживать меня в СПбПБСТИН без судебного решения после 48 часов после освидетельствования, то есть в нарушение ч. 2 ст. 22 Конституции РФ?

9. Зная о том, что Вы безграмотно скажете, что исполняете решение суда о продлении принудительного «лечения» я, в свою очередь, задаю вопрос, на который полуобразованные российские «юристы» не могут ответить с 26.01.08 г.: «Как исчисляется шестимесячный срок при продлении принудительного «лечения», то есть с какого момента начинается исчисление этого срока?»

10. Проведение освидетельствований – это соответствующие правоотношения, которые определяются субъективными правами и обязанностями правообязанных лиц. Любые правоотношения определяются соответствующими нормами соответствующего закона.

На основании изложенногоПрошу:

1. Указать норму закона, которая определяет наши правоотношения, то есть объем и содержание моих прав и Ваших обязанностей во время освидетельствований.

11. Вы все эти годы препятствовали мне в ознакомлении с Вашими актами, то есть скрывали от меня норму закона, которая должна определять порядок его составления.

На основании изложенногоПрошу:

1. Назвать норму закона, которая должна определять порядок составления акта освидетельствования.12. И, наконец, в силу п. 2 Принципа 11 Свода Принципов: « До сведения задержанного лица

или его адвоката, если таковой имеется, без промедлений доводится ПОЛНАЯ информация о любом постановлении о задержании, а также о причинах задержания». К полной информации в данном случае относится подробное и четкое описание симптомов и синдромов языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, а также указание на цели, методы, включая альтернативные и продолжительности лечения…побочных эффектах и ожидаемых результатах (п. 2 ч. 2 ст. 5, ч. 2 ст. 11 Закона «О психиатрической помощи…»). В актах ничего этого нет. В них есть имплицитные фантазии, которые никто объяснить не может, например, о наличии в моих отводах ложных суждений и

57

умозаключений; или, что кто-то может опровергнуть мои письменные тексты, то есть, что в моем каком-то письменном тексте кто-то может обнаружить признаки психических расстройств.

На основании изложенногоПрошу:

1. Устранить нарушения п. 2 Принципа 11 Свода Принципов; п. 2 ч. 2 ст. 5, ч. 2 ст. 11 Закона «О

психиатрической помощи…», предоставить полную информацию о причинах моего задержания, то есть подробное и четкое описание симптомов и синдромов языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, а также указание на цели, методы, включая альтернативные и продолжительности лечения…побочных эффектах и ожидаемых результатах.

13. Данное ходатайство должно быть зарегистрировано и по нему должен быть дан ответ в письменном виде не позднее следующего дня.

На основании изложенногоПрошу:

1. Не совершать, как минимум, преступление, предусмотренное ст. 140 УК РФ и дать письменный ответ по каждому пункту ходатайства.

03.11.10 г. Усманов Р.Р.

31.3 Комментарий. Ну, что, надо дальше объяснять, кем является Голубев?

Мотивировочная часть и заключение акта «освидетельствования» от 09.11.10 г.

31.4 Больные пишут: «Последние шесть месяцев психическое состояние Усманова остается без положительной динамики. Основное время проводит в палате, изучает разные юридические документы и обзоры судебных разбирательств. Продолжает писать многочисленные жалобы во все инстанции, включая международный суд, подает иски на должностных лиц разных рангов и уровней, в том числе на Президента РФ. Считает судей всего города Санкт-Петербурга зависимыми от главного врача С-ПбПБСТИН и «выполняющих его волю». Смысл приведенных утверждений заключается в том, что мои многочисленные обращения не обоснованы. Но нет ни одного, которому бы был дан анализ и на его основании были выявлены признаки какого-либо психического расстройства. А так как нет анализа обращений, поэтому имплицитное утверждение больных о том, что в моей письменной продукции имеются признаки каких-либо психических расстройств – заведомо ложно.

31.5 Затем идет «описание» освидетельствования: «На комиссии ведет себя напористо, вызывающе, высокомерен, заявляет, что у него нет никакого психического заболевания с точки зрения современной психиатрии и, что члены комиссии «не в состоянии увидеть» у него каких-либо психических расстройств, потому что «их нет и быть не может». Не дает четких прямых ответов даже на простые конкретные вопросы, уводит линию разговора в юридическую сторону, начиная перечислять бесконечные статьи разных законных актов, конвенций и принципов, убеждая, что тем самым он «отстаивает свою правовую и единственно верную линию». На вопрос о том, что сожалеет ли он о том, что стрелял во врача, говорит «я очень жалею, что стрелял в него, так как он слабый человек», при этом не исключает возможность применения оружия против человека для достижения своих «прав и свобод», причем угрозы звучат в отношении врачей Магаданской психиатрической больницы – Федорова и Суднис, которых он называет «преступниками», говорит, что «так как у этих людей личина зверей, то по ним бы Вы не услышали от меня слов сожаления, если бы от меня пострадали конкретно эти лица, а не Гостев».

Лечение: Зинпекса зидис, симптоматическоеЗаключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль

Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. За время, прошедшее со дня предыдущего комиссионного освидетельствования в психическом состоянии Усманова Р.Р. улучшения не произошло. Присущие его личности параноидные расстройства остаются экспансивными, имеют тенденцию к расширению, не поддаются проводимому лекарственному и психотерапевтическому лечению. Его вызванное болезнью оппозиционное отношение к врачам, к судебно-следственным органам носит откровенно враждебный характер, в высказываниях допускает возможность применения им физического насилия и оружия в отношении конкретных лиц. Таким образом,

58

комиссия считает, что Усманов Р.Р. представляет высокую социальную опасность и принудительное лечение ему в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением необходимо продлить.

31.6 Комментарий. По расшифровке аудиозаписи освидетельствования мы видим, что сфальсифицированы как мотивировочная часть, так и заключение. «Психиатры» утверждают, что ко мне применялось психотерапевтическое лечение. Однако это очевидная ложь, так как подлежащее применению психотерапевтическое лечение ко мне не применялось НИКОГДА. Меня всегда только казнили нейролептиками за то, что «юристы» и «психиатры» отказывались исследовать мои «многочисленные жалобы» на предмет наличия в них признаков каких-либо психических расстройств. За то, что «психиатры» сфальсифицировали результаты «освидетельствования», то есть совершили преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 303 УК РФ, мне изменили «лечение» с зипрекса на галоперидол. А «вывод» о том, что «в высказываниях допускает возможность применения им физического насилия и оружия в отношении конкретных лиц» - это явный паранойяльный бред преследования у «психиатров». За одно это утверждение их нельзя выпускать из психиатрических больниц.

31.7 Однако мы никогда не поймем данный акт до конца, и основания для продления мне издевательств под видом принудительного «лечения» судом, если не посмотрим, что установили «независимые» «психиатры» в истории «болезни». В ней они установили, что «в указанный период (декабрь 2011 г.), на время освидетельствования комиссией врачей, психическое состояние Усманова Р.Р. не представляло опасности для участников процесса, а также для него самого. На это указывают данные непосредственного осмотра Усманова Р.Р. и данные медицинской карты, из которой следует, что в период, предшествующий рассмотрению дела 23 декабря 2010 г., его поведение «стало более спокойное», он «без психоза», «особо опасные тенденции не выявляются», «настроение монотонное, без депрессии, аффективные колебания незначительные». И поскольку я опасности для себя и окружающих не представлял, поэтому она была «значительная», то есть ОСОБАЯ, поскольку в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением содержать только лиц, представляющих особую опасность для себя и других лиц (ч. 4 ст. 101 УК РФ).

31.7 А как меня «лечили» зипрексом? Мне давали 10 мг. Я не курю, а это значит, что период полувыведения составляет 38,6 часа. Надо объяснять какова реальная доза?

31.8 А теперь пришла пора выяснить истинный смысл утверждения: «Его вызванное болезнью оппозиционное отношение к врачам, к судебно-следственным органам носит откровенно враждебный характер». Прошу набраться терпения и прочитать данных раздел до конца, несмотря на то, что я буду повторяться.

31.8.1 Читаем жалобу от 28.02.08 г.: 27.02.08 г. мне вновь незаконно назначено «лечение». 26.02.08 г. Ильин Н.М. услышал, как я во время разговора по телефону ссылался на статьи законов и это его возмутило. Наивно полагая, что у Ильина имеются проблески человечности, за неделю до этого я дал Ильину прочитать свое ходатайство № 160, статью в региональной газете «Защита и право», которую я озаглавил несколько иначе: «Дурдом-Россия», которую я написал в Магаданском областном психоневрологическом диспансере (МОПНД) и попросил сделать ксерокопию своего ходатайства № 105 от 24.10.01 г., чтоб оно было положено в историю болезни. Когда я встретился с Ильиным и спросил: «Как Ваше впечатление от прочитанного?» Ильин привел слова судьи Жукова, которые в процессе 11.01.08 г. произнесены не были: «Сколько можно его еще держать?» - и, подняв указательный палец левой руки вверх, сказал: «Они еще не знают, кого выпускают». О том, что эти слова принадлежат не ему, я сказал Ильину через несколько дней и спросил его: «Что это за забота такая о судьях? Они и сами о себе могут позаботиться». При назначении «лечения» 27.02.08 г. я спросил Ильина: «Могу я знать о причинах назначения лечения?» Ильин: «Вы охвачены борьбой по пересмотру судебных решений и защитой своих прав. Это болезненное состояние. Как Вы переносите сероквель?» Усманов: «Вы

59

это прекрасно знаете: после него трудно сосредоточиться, читать, клонит в сон». Ильин: «Вот его мы и назначим» Усманов: «Могу я Вас попросить назначить меньше дозу, чем была раньше?» Ильин: «Она итак минимальная». Усманов: «Эта минимальная доза сваливала стокилограммового Сошникова, который моложе меня». Ильин: «Я знаю. Вопросы еще есть? Все! На этом закончим».

28.02.08 г. Ильин пригласил меня к себе. Ильин: «Ну, как Вы себя чувствуете?» Усманов: «Вы, прямо, как Морозко». Ильин: «В смысле». Усманов: «Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная». Ильин засмеялся и затряс руками, как будто замерзает и сказал: «Будем считать, что я не замечаю раздражительности, враждебности и агрессивности». Усманов: «Николай Михайлович! Этого удовольствия я предоставить Вам не могу. Так в чем же моя болезнь?» Ильин: «Вы собираетесь заняться пересмотром решений. Потом Вы захотите возмещения морального вреда. И вообще, поставите вопрос о болезни. Вы это сами говорили». Усманов: «Я Вам этого не говорил никогда. А Вы не могли бы объяснить: как нейролептики влияют на изменение способа мышления?» Ильин начал объяснять, как мысли разбегаются и в процессе общения актуализируются болезненные переживания. Усманов: «Вы плохо наблюдали за больными. Помимо того, что я через все это прошел, я еще общался с теми, кто принимал и галоперидол, и сероквель, и более слабые нейролептики. Нейролептики затормаживают процессы мышления…» - далее я не стал вдаваться в подробности. Ильин: «У Вас комиссия будут в марте. Что Вы собираетесь делать дальше?» Усманов: « Я хочу уехать к отцу». Ильин: «И оттуда предъявлять свои претензии». Усманов: «Я с 2005 г. никак не могу объяснить, что хотел бы дать образование своим внукам». На этом рандеву закончилось. То есть судебные решения, которыми мне назначено принудительное «лечение» настолько «законные», что все бояться, что я поставлю вопрос по их пересмотру. Вот истинная причина, по которой меня «лечат» и держат в психиатрической больнице. Ходатайство № 160 и статья в газете не только стали катализатором, но и развеяли иллюзии о причинах моей «болезни», а ходатайство № 105 окончательно выбили почву из-под ног: все ссылки на оскорбительные высказывания, которыми так бравировали в актах, утратили свой смысл и значение.

А где мы можем найти доказательства этой дикости? В постановлении Жукова В.П. от 11.01.08 г. мы читаем: «В последнее время у Усманова Р.Р. наблюдается излишняя возбудимость и активность относительно возможного пересмотра уголовного дела, по которому он обвинялся в совершении указанных преступных действий в г. Магадане и был признан невменяемым». То есть никто уже и не скрывает причины, по которым я «опасен» и требуется «лечение».

Комментарий. Данную жалобу и Дополнение к ней от 20.03.02 г. отказалась принимать «судебная коллегия» Санкт-Петербургского горсуда в составе Докиной, Лакова и Ветровой 21.03.08., так как все было понятно, что не «психиатры» были инициаторами воспрепятствования мне в обжаловании постановлений Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г. Докина разрешила мне задать вопросы зам. главврачу СПбПБСТИН Голубеву А.Г.

Усманов: Каков порядок исчисления срока при продлении принудительного лечения?

Голубев: Мы впервые столкнулись с тем, что продлено принудительное лечение на 3 месяца.

Усманов: Вы можете доказать, что у меня нет критики к болезни и совершенным общественно опасным деяниям?

Голубев: Да, у вас нет критики к болезни и совершенным общественно опасным деяниям.

После этого Докина запретила мне задавать вопросы, так как всем стало ясно, что «доказательство»: «У вас нет критики к болезни и совершенным общественно опасным деяниям потому, что у вас нет критики к болезни и совершенным общественно опасным деяниям» - присуще тяжело психически больному, а довод о

60

том, что Голубев не может определить момент исчисления срока потому, что вместо цифры 6 стоит цифра 3 присущ полноценному идиоту.

Когда «судья» Ветрова меня спросила: «Вы считаете акты необоснованными?» - я ответил: «Они не необоснованны – они бредоподобны».

31.8.2 После судебного заседания 21.03.08 г. меня перевели в надзорную палату, назначили усиленное «лечение» трифтазином и изъяли всю литературу и документы. 25.03.08 г. я написал заявление о привлечении Голубева к уголовной ответственности, о чем сказано выше. Мои объяснения: «В судебном процессе представитель СПбПБСТИН Голубев А.Г. давал заведомо ложные показания о том, что у меня «нет критики к болезни и совершенным ООД». Это является циничной ложью, которая опровергается моими письмами от 13.01.05 г., 25.04.05 г., 25.05.05 г., 12.10.05 г., 17.10.05 г., 20.11.05 г. и 17.11.07 г. То есть для того, чтоб утверждать, что у меня нет критики к болезни и ООД, необходимо опровергнуть содержание этих писем.» - опровергаются до сих пор.

31.8.3 Злостно глумясь над п. 16 Принципа 11, то есть, цинично совершая, как минимум, преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 285 УК РФ, «судья» Хизниченко 28.04.08 г. незаконно отказалась рассматривать мою жалобу от 28.03.08 г. и Дополнение к ней, в которых обжаловалось незаконное назначение мне «лечения». А в п. 16 Принципа 11 сказано: «В случаях, указанных в пунктах 6, 7, 8, 13, 14 и 15 настоящего принципа, пациент или его личный представитель, или любое заинтересованное лицо имеет право подать апелляцию в судебный или другой независимый полномочный орган в отношении применения к пациенту любого лечения». Вопрос о «лечении» также отказались рассматривать «судьи» Калининского райсуда Кузьмина О.В. (10.06.08 г.) и Чернов С.А. (30.12.08 г.), а также «судьи» горсуда Лаков А.В. Савельев Д.В., Калмыкова Л.Н. (04.07.08 г.), Докина И.А., Ветрова М.П. Калмыкова Л.Н. (22.08.08 г.), Корчевская О.В., Исаков Е.В., Новикова Ю.В. (апрель 2009 г.). Кузьмина и Чернов в своих постановлениях, отказывая мне в рассмотрении вопроса о «лечении», указали, что я вправе обжаловать лечение в ином порядке. Этот «иной порядок» остался Тайной, так как ВСЕ знали, что я подавал жалобы и на имя Медведева Д.А., и в Верховный Суд, и в Конституционный Суд, и далее по нисходящей. Мне оставалось написать только инопланетянам, но, к сожалению, я не знаю способа общения с ними.

31.8.4 В п. 3 заявления № 10 на имя Медведева Д.В. от 05.01.09 г. читаем: «Из заявления прокурору г. Санкт-Петербурга от 15.09.08 г.: «15.09.08 г. меня ознакомили с ответом из прокуратуры г. Санкт-Петербурга от 22.08.08 г. № 15-1349-2008. В этот же день мне передали определение горсуда г. Санкт-Петербурга от 22.08.08 г. и Ильин мне объявил: «Поскольку Вы выступили против всех психиатров и правоохранительных органов, поэтому Вам назначено лечение». «Лечением» является убийство рецепторов головного мозга, вследствие чего человек перестает адекватно мыслить…Реальная дозировка применяемого препарата складывается из возрастного периода полувыведения предшествующей дозы и последующей. В СПбПБСТИН работают настоящие садисты… «Абсурдность становится болезненною страстью с того момента, как осознается». А. Камю.

Ильин это уже осознал. Он лживых, трусливый У-бий-ца!..

Ответ на данное заявление я жду до сих пор.31.8.5 В. п. 4 того же заявления читаем: «Из постановления следователя Кустовой Н.С.

об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении зам. главврача СПбПБСТИН Голубева А.Г.

Ильин: «Усманов Р.Р. постоянно пишет жалобы на всех, что является симптомом его заболевания. В настоящее время он написал жалобы президенту РФ и в Верховный Суд…15.09.2008 г. принято решение об усилении активного лечения, для чего Усманов Р.Р. переведен в наблюдательную палату». «Проверка» по заявлению продолжается до сих пор.

31.8.6 Таким образом, «юристы», то есть все «судьи», «прокуроры» и «адвокаты», злоупотребляя должностными полномочиями, то есть, совершая, как минимум, преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 285, ст. 315 УК РФ злостно отказываются: 1. исполнять требования ч.ч. 3, 4 ст. 7, ст.ст. 17, 85, 87, ч.ч. 1, 2, 4 ст. 88 УПК РФ, то есть в отказываются проверять и оценивать доказательства на предмет допустимости, достоверности и достаточности; 2. исполнять требования ст. 90 УПК РФ, то есть давать оценку заведомо неправосудным постановлениям (ч. 2 ст. 305 УК РФ), которыми мне незаконно было назначено принудительное «лечение» и продлевалось оно; 3. исполнять требования ч.ч. 1, 4 ст. 141, ч.ч. 1, 4 ст. 144, ст. 145, ч. 4 ст. 148 УПК РФ; Определение КС № 445-О-О от 15.07.08 г.; п.п. 4, 5, 7, 14, 16, 22-24, 26, 31 Приложения № 1, п.п. 1, 2.9, 58 Приложения № 2 к Приказу «О едином учете преступлений» и проводить

61

проверку по мои заявлениям о преступлениях; 4. исполнять требования п. 1 ст. 15 Пакта, ч. 2 ст. 54 Конституции РФ, ч. 2 ст. 10 УК РФ, Постановления КС № 4-П, ч. 3 ст. 396, п. 13 ст. 397, п. 2 ч. 1 ст. 399, ч.ч. 2-4, 6, 7 УПК РФ и переквалифицировать ч. 3 ст. 213 УК РФ на ч. 1 ст. 213 УК РФ; 5. исполнять ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, то есть рассматривать мои возражения (комментарии) по предметам, подлежащим доказыванию (письма от 25.04.05 г., 12.10.05 г., 17.10.05 г., Возражения № 2, № 3, № 4, № 5, № 6 на бред «психиатров» и др.); 6. исполнять требования ч. 3 ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», Постановления КС № 13-П от 20.11.07 г. и Определения КС № 4-П от 14.01.99 г., № 78-О от 05.02.04 г и др., то есть отказываются не применять постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г., которые основаны на нормах, признанные Конституционным Судом неконституционными и т.д. «Психиатры» наделены правом: 1. фальсифицировать доказательства (ч. 3 ст. 303 УК РФ), о чем я устал уже говорить; 2. безнаказанно причинять тяжкий вреда моему здоровью одним из самых страшных видов оружия – нейролептиками, в отношении лица, заведомо для виновных находящегося в беспомощном состоянии (ч. 3 ст. 33, п. «б» ч. 2 ст. 111 УК РФ) организованной группой (п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ); 3. писать заведомо ложные акты (ст. 307 УК РФ); 4. проводить «освидетельствования» в конспиративных условиях и лишать меня права на защиту (ч. 3 ст. 285 УК РФ) и др. И весь этот сброд уголовников, категорически отказываются исполнять требования п. 1 Принципа 12 и разъяснять все мои права и порядок их осуществления, что содержит составы преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 285 УК РФ. Все это в концептуальной форме прекрасно обосновано в моем заявлении «Главному палачу СПбПБСТИН», которое отказались рассматривать два суда первой инстанции, четыре суда кассационной инстанции и дважды президент Медведев Д.А. Так как это заявление рассматривать отказываются все, поэтому прочитаем его:

Главному палачу СПбПБСТИН Стяжкину В.Д.

от жертвы организованного преступного

сообщества, состоящего из дебилов,неспособных отвечать на вопросы

Усманова Рафаэли Раисовича

Заявление.

1. Вы собираетесь в очередной раз провести мое «освидетельствование» с нарушением всех моих прав. Поскольку то, что я считал нужным сказать, я описал в разных обращениях, поэтому добавить мне нечего. На вопросы Вы не отвечаете, ничего у меня не опровергаете, а в актах пишете всякий бред сумасшедших, которые в установленном законом порядке в суде не исследуются (ст.ст. 17, 87, ч.ч. 1, 2, 4 ст. 88 УПК РФ). То есть мое «участие» сводится к простой формальности. В связи с этим можете вместо меня поставить стул или стол, или любой предмет на Ваш выбор и ему приписывать все, что придет в Вашу больную голову.

Если же Вы намерены провести освидетельствование в установленном законом порядке, то я требую при его проведении вести аудио- и видеозапись.

2. С этого дня я буду разговаривать с «врачами» только при следующих условиях: 1. либо проводится аудио- или видеозапись;

2. либо все обращения оформляются в письменном виде с удостоверением правильности сделанных записей каждой стороной и кладется в историю Вашей болезни под названием «Усманов Р.Р.»

3. Так как в 2003 г. и 2006 г. мои обращения в прокуратуру и суд уничтожались, поэтому требую эти обращения регистрировать в книге жалоб и предложений с отправкой адресатам без перлюстрации.

4. Поскольку в психиатрии и психологии Вы свое слово уже сказали и кроме

очередного абсурда Вам добавить нечего, поэтому требую не мешать мне в исследовательской деятельности и обеспечить возможность получить необходимую литературу по психологии и психиатрии. Не пытайтесь создавать очередную глупость со своими доморощенными «юристами» в виде «ответа»: «не положено», «законом не

62

предусмотрено», поскольку разрешено все, что не запрещено законом. И когда будете вынашивать свой «интеллектуальный» плод, разыщите норму закона, которая запрещает мне получить необходимый объем знаний для защиты своих законных интересов от сборища сумасшедших, неспособных сделать нозографию симптомов с эксплицитным описанием их этиологии и объяснением релевантных свойств патологии.

5. Так как «заключения» умственно неполноценных «психологов» является основой для доводов Ваших сумасшедших «психиатров», поэтому требую исполнить требования п. 4 Принципа 18, п. 1 Принципа 19 защиты психически больных лиц и улучшение психиатрической помощи (приняты 17.12.91 г. Резолюцией 46/119 Генеральной Ассамблеей ООН) и предоставить мне ксерокопии «заключений» и материалы, послужившие основанием для «заключений». Оплату ксерокопирования гарантирую.

6. Когда Ваши умственно неполноценные «психологи» будут делать «заключение» по данному тексту, требую иметь в виду, что все теории в области психологии имеют характер предположительный, которые личность должна подтвердить своим поведением при непосредственном общении. А всякое непосредственное общение я требую…оформлять документально видеозаписью. Вот и посмотрим, как «психологи» со своими куриными мозгами будут смотреться на этой видеозаписи. Будьте уверены, я из них сделаю настоящих идиотов без всяких нейролептиков и Вы воочию убедитесь: переоцениваю я свои возможности или нет. И выясним главное: социальную зрелость сторон. Вы не понимаете простой вещи: рациональное зерно идеи дает всходы в благодатной почве интеллекта. Если почвы нет, то никакая идея не принесет плодов. А о вкусе плода Вы можете прочитать в моем любимом стихотворении М.Ю. Лермонтова «Дума». Вы, уж не пройдете «над миром без шума и следа»!

20.03.08 г. Усманов Р.Р.

P.S.

Ну, что, напомнить Вам, что я сказал во время освидетельствования 05.05.04 г.? Когда Голубев нес бред, я, примерно, сказал следующее: «Ваше преимущество заключается в одном: «Вам не надо отвечать за свои слова». В письме от 25.05.05 г. описано освидетельствование от 17.05.05 г. 20.03.08 г. я написал Дополнение к жалобе от 28.02.08 г., в котором описал доводы Евгения Владимировича 19.03.08 г., а перечитывая письмо от 25.05.05 г. сегодня (21.03.08 г.), я обнаружил туже «логику» у …Стяжкина В.Д. Вам надо объяснять ковариационную модель Келли? В другом месте…

Вывод.Ваше преимущество заключается в том, что Вам не надо отвечать за слова,

поскольку Вам это обеспечивают «судьи» и «прокуроры». То есть я имел и имею дело с заурядными уголовниками. И «опасен» я потому, что уголовники испытывают страх от того, что я стану задавать им вопросы. И держите Вы меня в психиатрическом стационаре именно по этой причине: Вы боялись, боитесь и будете бояться одного: реализации моего права задавать вопросы палачам. И мое письмо от 25.05.05 г., о котором я забыл – а зря, является доказательством этому.

21.03.08 г. Усманов Р.Р.

31.8.7 Вывод.

63

Как бы на моем месте относился к уголовникам любой здравомыслящий человек?

«Освидетельствование» от 10.05.11 г.

32. 10.05.11 г. было проведено «освидетельствование».

Усманов: Здравствуйте.Шалек: Присаживайтесь Рафаэль Раисович. Поскольку мы Ваше дело хорошо

знаем и обстоятельно подробно доктора доложили о Ваше состоянии – мы Вас слушаем. Заготовили выступление: просьбу, требования, жалобы. Слушаем внимательно.

Усманов: Я бы хотел, чтобы здесь присутствовал мой адвокат.Шалек: Хотел, надо было написать заявление.Стяжкин: Нет, мы же рассмотрели. Он может быть врачом-психиатром?Усманов: А адвокату не обязательно быть врачом-психиатром. Стяжкин: А что он будет делать?Усманов: Составит собственное мнение…Шалек: Рафаэль Раисович, вопрос чисто медицинский, чисто медицинский. Речь

идет, в задачи комиссии выявление динамики состояния, его отношение к содеянному, поведению своему и так далее. Так что Вы давайте по существу. Вы совершили тяжкое общественно опасное деяние, Вам это известно, да. Мы считаем, что Вы совершили его по болезненным мотивам, не только мы, но и те экспертизы, которые проведены. Мы считаем, что у Вас присутствует психическое заболевание – Ваша точка зрения. Считаете ли Вы себя психически больным человеком, совсем по-простому скажем? Считаете ли Вы мотивы содеянного болезненными?

Усманов: Мотивы содеянного какие?Шалек: Того общественно опасного деяния, в связи с которым Вы здесь

находитесь. А то мы как-то увлекаемся текущими жалобами, а основное-то, почему Вы на принудительном лечении находитесь?

Усманов: Вы о клевете и оскорблениях?Шалек: Нет, я о нападении на врача.Усманов: Ну, нападение на врача, конечно – это была моя большая ошибка.Шалек: Ну, что значит ошибка? Тяжкий вред здоровью Вы нанесли человеку.Усманов: Средней тяжести.Шалек: Вы его оставили инвалидом насколько я помню.Усманов: Нет.Шалек: Нет?Усманов: Нет.Стяжкин: С палкой… Шалек: С палочкой ходит человек. Чем эти действия были обусловлены?Усманов: Неадекватным восприятием действительности.Шалек: Вот так уже замечательно. Болезнью, психической, вот так получается.

Получается, Вы правомерно были направлены на принудительное лечение.Усманов: Еще Клеобул говорил: Не верши дела силой.Шалек: Получается, что Вы правомерно были на принудительное лечение, как

человек, страдающий хроническим психическим заболеванием, что и указано в акте экспертизы, да?

Усманов: Да.Шалек: Вы согласны, что Вы психически больной человек.Усманов: Если я скажу: «Да» - то вы скажете: «Иди лечись». Если я скажу: «Нет»

- он не обладает критикой…»

64

Шалек: Нет, Вы скажите так, как Вы на самом деле думаете. Зачем Вы наши, так сказать ходы пытаетесь предугадать. Вы скажите то, что Вы считаете.

Усманов: Я Вам и говорю, что если я скажу: «Да» - Вы скажете: «Иди лечись дальше». Если я скажу: «Нет…»

Шалек: Ни «да», ни «нет» получается.Стяжкин: Нет, там есть третий вариант: «Был, но сейчас нет». Но для

компромисса просто не ходят сюда.Шалек: Уж я Вас подводил к согласию…Стяжкин: Просил Сергей Сергеевич произнести эти слова.Шалек: Подводил Вас. А в какую инстанцию, просто, поскольку я далек от дел

административных, куда вы последний раз писали за эти полгода истекшие от комиссии до комиссии?

Усманов: В суд.Шалек: В какой?Усманов: В Калининский.Стяжкин: В Верховный. Вам же Верховный ответил.Усманов: В Верховный – это надзорные жалобы.Шалек: На предмет чего? Чтобы привлечь к ответственности врачей что ли,

скажите, я просто не знаю. Вот тут я вижу ответ из прокуратуры. Из этого ответа получается, что Вы требовали привлечь к уголовной ответственности, возбудить уголовное дело в отношении судей и сотрудников прокуратуры. Это-то почему, для чего?

Усманов: Потому что они не разбирают дела.Шалек: Вы с ответом были ознакомлены.Усманов: Очевидно.Шалек: Тут они ссылаются на статью УПК и говорят, что это Ваше заявление, оно

даже не требует проверки. Оно даже не требует проверки прокуратуры.Усманов: Они ссылаются на Приказ прокуратуры…Шалек: Они ни на какой Приказ не ссылаются, они ссылаются на 144, 145 УПК

РФ. Так это прокуратура. А еще куда писал?Усманов: Я же говорю: в суд.Шалек: А у суда что требовали? Усманов: Рассмотреть дело по существу.Шалек: Так вот рассматривается по существу. По какому существу еще? В чем

существо дела, суть, которое никто не видит?Усманов: Исследовали доказательства в установленном законом порядке.Шалек: Доказательства чего.Усманов: Представленные доказательства.Шалек: В чем основной для Вас сейчас вопрос, основной?Усманов: Основной? Это девять лет я здесь нахожусь.Шалек: То есть держат здорового человека.Усманов: Если следовать доводам Виктора Дмитриевича…Шалек: Вы за себя говорите.Стяжкин: Что, что? Погромче просто. Усманов: Был болен….Шалек: Был болен, а теперь поправился.Усманов: А теперь поправился.Шалек: И держат здорового человека. И держат здорового человека. И не хотят

по существу рассматривать дело.Стяжкин: Рафаэль Раисович, вот сформулируйте: «Почему Вас здесь держат? Как

Вы считаете?»Усманов: Но это сложный вопрос.Стяжкин: Очень простой.Усманов: Но мне трудно ответить на этот вопрос.

65

Стяжкин: Вы хотите, чтоб все окружающие с легкостью ответили на него. В принципе, Вы сами не знаете почему. В голове проворачивается эта мысль: «Что происходит? Что происходит со мной, с окружающими, преступником, главный врач, его зам. – как бы сложилось – почему происходит? Вся причина во мне, а может быть во вне?»

Усманов: Во вне.Стяжкин: Во мне?Усманов: Во вне.Стяжкин: В Вас?Усманов: Не во мне…Стяжкин: Снаружи.Шалек: Ну и какой большевики всегда вопрос ставили классовый: «Кому это

выгодно? Кому это нужно? Кому нужно Вас держать».Стяжкин: Цветков давно убит, администрация – уже никого не осталось. Ничего

нет. Кому нужно? Усманов: На этот вопрос я ответил в Объяснениях status quo.Шалек: Извините, поскольку я член комиссии, разжуйте, понятнее.Усманов: Я писал: «Не может такого быть, чтоб ошибались все. Не может такого

быть, чтоб все судьи и прокуроры отказывались исследовать доказательства…»Стяжкин: Доказательств чего?Усманов: Доказательств, которые предоставляются в суд.Стяжкин: Рафаэль Раисович, мы же с Вами находимся, ну там, между трех сосен,

между четырьмя, пятью статьями УК и УПК, которые имеют отношение к ситуации. Больше ничего нет. Помещение – раз, содержание – два, выписка – три, ну и варианты по подпунктам. Все! Вот буквально как три тополя и мы вот, Вы же выискиваете какие-то другие вещи. Для нас существенно эти три статьи. Мы другие вообще не рассматриваем. Это не наше дело.

Усманов: Поэтому я и говорю: «Не может такого быть, чтоб ошибались все...»Стяжкин: Согласен.Шалек: Что все делают?Усманов: Должны быть совершенно другие причины.Шалек: То есть не медицинские.Усманов: Я думаю, что не медицинские причины.Стяжкин: А какие?Усманов: Я уже сказал, что мне сложно ответить на этот вопрос. Голубев: Вы боитесь отвечать на этот вопрос?Усманов: Мне сложно ответить на этот вопрос.Голубев: Ответ то у Вас есть, для себя. Для нас сложно сформулировать, а Вы

для себя не можете сформулировать.Усманов: Если есть вопрос, то должен быть и ответ.Голубев: Он у Вас есть? Для себя.Усманов: А для себя я уже сказал: «Не может такого быть, чтоб ошибались все».Стяжкин: Вы ошибаетесь что ли, если логику включать? Усманов: А почему я не имею право на ошибки? И я ошибаюсь.Шалек: Не может быть, чтоб ошибаются все? Все действуют злонамеренно

получается, если они не ошибаются, суд, прокуратура? Ошибиться все не могут.Усманов: Конечно.Шалек: Значит они в сговоре.Усманов: Ну, это трудно сказать.Шалек: Ваша мысль мне не ясна. Вопрос был: почему, кому выгодно, кому надо

Вас держать? Что Вы за фигура такая значительная Вас держать здесь? Вы говорите, не может такого быть, чтоб ошибались все.

Усманов: Конечно.

66

Шалек: Мне вот не понятно, я не понял этот ответ. Если они не ошибаются, то, что они делают?

Усманов: Мне ответить на этот вопрос тоже очень сложно.Шалек: А все – это кто все? Это комиссия и …Усманов: И суд.Шалек: Вот это все. А административные органы относятся сюда, скажем?

Администрация власти, правительства, еще какие? Или это суд и прокуратура.Усманов: Суд и прокуратура.Шалек: Им-то какая выгода Вас держать.Усманов: У них нет выгоды.Шалек: А зачем они это делают? У них куча дел, они подписывают, отправляют,

почему они на Вас заострили такое внимание?Усманов: Мне сложно ответить на этот вопрос.Шалек: Ну ладно, что тогда мы Вас мучаем? Есть еще, что Вам сказать? Усманов: Я фактически нахожусь между Сциллой и Харибдой.Шалек: Заявления какие-то, просьбы, жалобы изложите, наконец, и достаточно.Усманов: Заявление я уже изложил: я хотел бы, чтоб адвокат присутствовал. На

этом мои просьбы заканчиваются.Шалек: Все, спасибо.Усманов: И я хотел бы, чтоб меня выписали.Шалек: Всё, все ваши просьбы понятны.

32.1 Комментарий. «Психиатры» интересуются, болен ли я. Однако, они с конца марта 2002 г. отказываются говорить со мной о болезни, то есть раскрывать характер приписываемой мне болезни и сделать подробное и четкое описание симптомов и синдромов языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, то есть не желают исполнять требования п. 2 ч. 2 ст. 5, ч. 2 ст. 11 Закона «О психиатрической помощи…» Так же они отказываются рассматривать ходатайства на эту тему. Им надо знать ответ однозначный без объяснений. Как только я перехожу к развернутым объяснениям, они тут же перебивают меня и переходят на другие темы. Кстати, галоперидол делает свое дело и астения в чистом виде мешает адекватно мыслить и строить беседу.

32.2 «Психиатров» интересует вопрос, писал ли я куда-нибудь. Однако я просил делать копии с моих обращений и положить их в историю болезни, в чем мне было отказано Стяжкиным 23.09.09 г. То есть опять-таки разговор ни о чем. Вот и получается, что разбирать доказательства нет желания ни у «юристов», ни у «психиатров».

32.3 «Психиатрам» «не понятен» мой ответ, что не могут ошибаться все, не может быть, чтоб все без причины отказываются исследовать мою письменную продукцию. Однако еще Солон учил: «О тайном догадывайся по явному». В Библии мы читаем: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные (7,15). По плодам их узнаете их… (7,16)». Отказ исследовать доказательства изобличает уголовника на любой стадии и в любом обличье. Это и является фактом. Да и как можно понять смысл ответа, без самого обращения? Это звенья одной цепи. Те, кто не рассматривает доказательства и заинтересованы в исходе дела. Причины могут быть разные, например, ложно понятые интересы службы. Фактом является то, что, не рассматривая мои обращения, уголовник выказывает свое недоверие и ненависть к логическим доказательствам. А это, как учит Сократ, недоверие и ненависть к людям.

Мотивировочная часть и заключение в акте от 10.05.11 г.

67

32.4 В течение последних 6 месяцев линия поведения, в целом, оставалась прежней, однако следует отметить некоторую положительную динамику в психическом состоянии больного: уменьшение объема письменной продукции, ослабление аффективной напряженности при затрагивании тем, касающихся его «ущемления прав». В беседах допускает неправомерность своих действий (причинению вреда здоровью врача), называя их своей «большой ошибкой». Продолжает пассивно соблюдать режим отделения, остается обособленным от окружающих, в трудовые процессы на отделении не вовлекается, ссылаясь на «действия лекарств». Явных агрессивных и суицидальных тенденций не наблюдалось. Во время освидетельствования несколько напряжен, недоверчив. На вопросы отвечает с задержкой, тщательно обдумывая ответы. С большим трудом и нежеланием признал наличие психического расстройства в прошлом, отказывается охарактеризовать свое психическое состояние в настоящее время, опасаясь возможного, с его слов, усиления лечения. Критические и прогностические способности снижены.

Лечение: Галоперидол, акинетон, симптоматическое.

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. За время, прошедшее со дня предыдущего комиссионного освидетельствования в психическом состоянии Усманова Р.Р. отмечается незначительная положительная динамика. Однако присущие его личности параноидные расстройства сохраняются, имеют тенденцию к расширению, с трудом поддаются проводимому лекарственному и психотерапевтическому лечению. Его, вызванное болезнью, оппозиционное отношение к врачам, к судебно-следственным органам носит откровенно враждебный характер. Таким образом, комиссия считает, что социальная опасность Усманова Р.Р. остается значительной и принудительное лечение ему в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением необходимо продлить.

32.5 Комментарий. Психотерапевтическое лечение ко мне не применялось никогда, поэтому это «лечение» остается Тайной «психиатров». А если учесть, что психотерапия – это десятки видов всевозможных методик, то не удивительно, что это «понимают» «юристы». То я напряжен, недоверчив, то я веду «себя напористо, вызывающе, высокомерен, заявляет, что у него нет никакого психического заболевания с точки зрения современной психиатрии и, что члены комиссии «не в состоянии увидеть» у него каких-либо психических расстройств, потому что «их нет и быть не может». То есть «психиатры» наделены правом писать все, что придет им в голову и поэтому они не представляют никаких доказательств. Утверждение: «Его, вызванное болезнью, оппозиционное отношение к врачам, к судебно-следственным органам носит откровенно враждебный характер» - заведомо ложно, так как признаки враждебности не указаны ни в моем поведении, ни в моей письменной продукции. А то, что «психиатры» так заботятся о «судебно-следственных органах» свидетельствует о совместном умысле: За что же, не боясь греха, Кукушка хвалит петуха? За то, что хвалит он кукушку.

«Освидетельствование» от 08.11.11 г.

33. 08.11.11 г. состоялось следующее «освидетельствование.

Усманов: Здравствуйте.Голубев: Как себя чувствуете?Усманов: Да, ничего, нормально.

68

Голубев: К лекарствам адаптировался?Усманов: Адаптировался.Голубев: Адаптировался. На прогулку-то ходите? Последнее время не выбегаете

у меня перед глазами на прогулке, поэтому решил спросить.Усманов: Да, читаю.Голубев: Читаете больше? Раньше пробежками занимались. Что читаете? Вопрос

просто. Уголовный кодекс, комментарии, как закалялась сталь?Усманов: Нет, все, что в библиотеке есть.Голубев: Все, что в библиотеке. Хорошо! Вы, говорят, прописались в Кировской

области?Усманов: Да.Голубев: А где? У кого? Кто Вас ждет? Какое жилье? Усманов: Ну, там дом в селе.Голубев: В селе! А сейчас пустует, что ли?Усманов: Нет.Голубев: Кто там живет?Усманов: Моя знакомаяГолубев: То есть она Вас к себе прописала.Усманов: Да.Голубев: А в Магадане у Вас что остается?Стяжкин: Там дочь в квартире.Усманов: Там дочь в квартире.Голубев: То есть, лично у Вас приватизированного жилья нет в Магадане?Усманов: Ну, я прописался…Стяжкин: У него приватизированное, наверное, так и осталось. Вы

приватизировали тогда еще?Усманов: Да, да.Голубев: Просто, хотелось – может, куплен дом.Тарасевич: А Вы с дочкой там собственники? В долях, или Вы один в Магадане?Усманов: Один.Тарасевич: А дочь просто прописана у Вас там.Усманов: Я все равно ей все оставлю.Тарасевич: Естественно. Но Вы собственник той квартиры.Усманов: Да. Голубев: Рафаэль Раисович, куда Ваши законные представители пропали? Давно

не видно, не слышно никого.Усманов: Да никуда они не пропадали.Голубев: Вы с ними контакт поддерживаете? Тесный, скажем, полгода?Усманов: Да.Голубев: Ну, хорошо.Стяжкин: Совсем провокационный вопрос: «Почему Вы стали меньше обращаться

в суды, в прокуратуру, во все эти инстанции?»Усманов: Потому, что не вижу смысла.Стяжкин: Почему?Усманов: Потому, что не вижу смысла.Стяжкин: Это внутренне убеждение или такая вот вам подачка: я не буду этим

заниматься, - выписываете? На самом деле, как?Усманов: На самом деле не вижу смысла.Стяжкин: Просто не видите смысла.Усманов: Да.Стяжкин: Еще такая, вот, поговорка: плетью обуха не перешибешь. По этому

принципу?Усманов: Да.

69

Стяжкин: Нет, это хорошо, что честно. Это, как раз хорошо – этого как раз мы, честно говоря, ждем. Просто нормальные отношения. Потому, что за этим следует все остальное.

Голубев: Давно пришли к этому выводу, для себя?Усманов: (смех) Жизнь учит.Голубев: Вы когда вспомнили, что надо учиться? Когда получили зачет в жизни?Усманов: После того, как Вы мне предоставили возможность обращаться в

неограниченном количестве.Голубев: Обращались, обращались, а сейчас прекратили.Усманов: Поэтому я и говорю: «Не вижу смысла».Голубев: Как спите?Усманов: Да, нормально.Голубев: Аппетит нормально?Усманов: Да.Голубев: Физиологические отклонения все в норме? Засыпаете легко, да?Усманов: Легко.Голубев: Легко просыпаетесь?Усманов: Да.Голубев: В палате с соседями все нормально.Усманов: Да, все нормально.Голубев: Или Вы на дистанции?Усманов: Ну, как на дистанции? Каждый в палате занят своим делом.Голубев: Какие у Вас вопросы, просьбы к комиссии? Уточнения?Усманов: Да мне надо быстрей выписываться потому, что у меня внук в приюте.Голубев: В Магадане?Усманов: Да.Стяжкин: А почему в приюте?Усманов: Потому, что дочь спивается.Стяжкин: Выпивает?Усманов: Да.Стяжкин: Беда.Лужбинина: А там же двое у Вас было.Усманов: Что?Лужбинина: У нее же двое детей было.Усманов: Да.Лужбинина: А второй ребенок где?Усманов: На попечении.Голубев: Ладно, пойдите, мы будем думать.

Мотивировочная часть и заключение акта освидетельствования от 08.11.11 г.

33.1 В результате проведенной активной терапии нейролептиками у больного довольно быстро начала отмечаться положительная динамика в психическом состоянии. Активно заинтересовался бытовыми вопросами. Получил прописку в г. Кирове, где собирается проживать в семье с дочерью и внуком. Волнуется за дочь, т.к. «она злоупотребляет алкоголем, надо внука воспитывать». Переживает за сложившуюся «непростую» семейную обстановку. Появилось верное понимание «своих проблем с болезнью», связывает ее со «своей излишней ответственностью и правдолюбием». Отказывается от «борьбы», т.к. в настоящее время все потеряло свою актуальность, связывает содеянное с тем, что «видимо неправильно оценил сложившуюся ситуацию из-за болезни психики, я неверно считал это способом вернуться к борьбе с губернатором, чтоб доказать свою правоту». Круг интересов ограничен самообслуживанием, обязанностями по палате. Социальная активность выражена слабо. Залеживается в кровати, читает художественную литературу. Письменной кверулянтской деятельности у больного практически не наблюдается. При настоящем осмотре: сознание не помрачено, ориентирован всесторонне верно. Сидит в однообразной позе, гипомимичен. Цель комиссии понимает правильно. Ответы в плане

70

вопросов. Мышление с элементами резонерства, продуктивность суждений снижена. Вежлив, корректен, дистанцию соблюдает, формален. На вопрос сожалеет ли он о том, что стрелял во врача, говорит «я очень жалею, что стрелял в него, я сделал большую ошибку и в этой ошибке сыграла большую роль мое заболевание». Рассказывает комиссии о сложившейся трудной обстановке в семье, фиксирован на этом, так как «дочь стала пить алкоголь, а внук сейчас находится в приюте». Просит о выписке, что бы «поправить семейные дела». О своих предыдущих многолетних судебных тяжбах говорит без интереса, формально связывает это с болезнью и «неправильной переоценкой своих возможностей», «это все бессмысленно и неактуально», «главное – это семья и возможность нормально жить. Острая психотическая симптоматика и опасные тенденции не выявлены. Охарактеризовывает свое психическое состояние в настоящем, как «ровное, себя контролировать могу». Эмоционально скуден. Критика формальная, достаточно зрелая. Планы на будущее тесно связаны с его семьей.

Лечение: без активной нейролептической терапии, симптоматичное, психотерапия.

Заключение: на основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Усманов Рафаэль Раисович страдает хроническим психическим заболеванием в форме параноидного расстройства личности. Учитывая, что в результате проведенного длительного лечения в последний год наметилась и имеет тенденция к углублению положительная динамика психического состояния больного, что проявляется в прекращении сутяжной деятельности с судами, переключении интересов на сугубо бытовые и свои семейные проблемы, появлении заинтересованности в конструктивном диалоге с врачами, искренним сожалением по поводу совершенного в отношении врача ООД, сглаживании аффективной окраски переживаний, а так же наличии приемлемых планов на будущее и достаточной критики к содеянному и болезни, комиссия считает, что социальная опасность Усманова Р.Р. снизилась в такой степени, что вид принудительного лечения ему можно изменить, направить его для продолжения принудительного лечения в психиатрический стационар специализированного типа.

33.2 Комментарий. Почти за 10 лет издевательств мне решили изменить вид принудительного «лечения» («пожалели» волки кобылу). Вот приведено «освидетельствование» и мотивировочная часть акта. Надо быть психиатром, чтоб понять, как фальсифицируются результаты освидетельствования? Я думаю, что нет! Достаточно быть просто здравомыслящим человеком. И вновь мы видим циничную ложь: «Мышление с элементами резонерства, продуктивность суждений снижена». У меня никогда не было резонерства по темпу и целенаправленности. А о чем говорит утверждение: «Критика формальная, достаточно зрелая»? Это говорит о том, что «психиатры» о критике не имеют ни малейшего представления.

33.3 Акт от 08.11.11 г. составлял Антонов Е.В. Давайте посмотрим на его доводы в суде.Из Замечаний № 1218 на протокол судебного заседания от 11.12.09 г.:14. После оглашения 16 строк из п. 6 Возражений № 3«Психиатр» Антонов: Выписки из книжек все зачитывает, в чем и проявляется его резонерство и

бесплодное мудрствование.14.1 Усманов: То есть выписки из книг являются бесплодным мудрствованием?14.2 Антонов: Да.14.3 «Адвокаты» Тырин: Они не имеют отношения к нашим делам.14.4 «Прокурор» Чепик: Мы здесь обсуждаем ходатайство о продлении. Мы можем сидеть двое

суток и ни к какому выводу Вы все равно не придете.14.5 Антонов: Тем более научные книжки! Вы не должны читать! Мы не должны обсуждать.

Зачем? Зачем?14.6 Усманов: Я могу объяснить, почему акт «психиатров» не отвечает требованием

«Психиатрии»?«Судья» Кузнецова: Вы обладаете образованием медицинским?

14.7 Усманов: Я…Кузнецова: Вы сейчас из книжек нам зачитывали.

14.8 Усманов: Я обычно спрашиваю…14.9 Чепик: Вы можете отвечать на вопрос: «да» или «нет», раз задают? Вы чем-то обладаете?

Усманов: Нет…

71

14.10 Антонов: В этом и проявляется резонерство. Бесплодный разговор. Он не может ответить «да» или «нет».

14.11 Усманов: Односложный вопрос и односложный ответ не объясняют ничего. Я хочу объяснить коллизию. Вы спрашиваете: обладаю ли я образованием? Я отвечаю: образование – это совокупность знаний, позволяющих решать…

14.2 Кузнецова: Все понятно. Представитель потерпевшего: мнение по представлению психиатрической больницы о продлении срока принудительного лечения.

33.4 Комментарий. Так как Кузнецова не дала мне возможности закончить мысль, поэтому воспользуюсь представившейся мне возможностью: «Образование – это совокупность знаний, позволяющих решать специальные вопросы. И в этом смысле у меня имеется необходимое медицинское образование. При этом еще древние предупреждали, что вrevis esse laboro, obscurus fio – если я стараюсь быть кратким, я становлюсь непонятным». Также мы видим, что, по мнению особо опасного Преступника Антонова, который с целью уйти от наказания и ответственности за совершение преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «а» ч. 3 ст. 111, ч. 2 ст. 128, ч. 3 ст. 209, ч. 3 ст. 303, ч.ч. 1, 2 ст. 307 УК РФ - цитирование мной признаков резонерства, данные академиком Снежневским и профессором Тюльпиным объявил резонерством и бесплодным мудрствованием. При этом, если Антонова не устраивают доводы Снежневского и Тюльпина, то это вопрос не ко мне, а к ученым и к самому Антонову, который в силу реального расстройства мышления не может понять их доводы и опровергнуть их. Что касается уголовника «адвоката» Тырина, то, по его абсурдному мнению, доводы ученых о приписываемых мне психических расстройствах не имеют отношения к приписываемым мне психическим расстройствам, о которых делает суждение он и его подельники Кузнецова и Чепик, а я не имею права на бредовый акт принести свои возражения. Умственно неполноценный, то есть обладающий паралогическим мышлением, «прокурор» Чепик стандартно утверждает, что «мы здесь обсуждаем ходатайство о продлении» и ничего не говорит о том, что я имею право знакомиться со всеми материалами дела, комментировать их, а он обязан эти комментарии опровергнуть. Если бы участники процесса смогли широко раскрыть глаза и научились хотя бы по слогам читать, то они бы обнаружили в представлении больницы те статьи УК РФ, которые мне инкриминированы, а это значит, что я имел право высказать свое мнение о преступлениях, которых я не совершал, но которые невменяемые мне вменяют. Тот факт, что больные ничего не говорят об инкриминированным мне преступлениях, говорит о том, что они не в состоянии осмыслить содержание всего одной страницы. А если учесть, что в силу ч. 1 ст. 88 УПК РФ больные обязаны определить пределы доказывания и достаточный объем доказательств, а они этого сделать не могут, можно говорить о том, что психиатрический стационар это то место, откуда их выпускать никак нельзя, поскольку они представляют исключительную опасность для тех, кто им ничего плохого не сделал, но судьбы которых они решают.

34. Общий вывод. Основанием для продления мне издевательств под видом принудительного «лечения» с февраля 2006 г. была моя письменная продукция, которую отказывались рассматривать все «судьи», «прокуроры», «адвокаты» и «психиатры». И так как они отказывались ее рассматривать, поэтому они и «видели» в ней патологию. Но, когда человек «видит» то, чего нет, то это и является основанием для лечения. Мало того, когда человек не объясняет мотивы своих поступков со ссылками на соответствующие доказательства – это значит, что он не отдает отчет своим действиям. Однако, так как по инициативе «психиатров» мне продлевали принудительное «лечение» за мою письменную продукцию, поэтому они обязаны ответить на мои простые вопросы: 1. «Какие конкретно признаки и каких психических расстройств, содержаться в письменной продукции Усманова?». 2. «Имеются ли признаки недостаточности критики к болезни и совершенным ООД в письмах Усманова от 25.04.05 г., 12.10.05 г. и 17.10.11 г.?». 3. «Какими достоверными доказательствами подтверждаются и обосновываются: 1) параноидное расстройство личности; 2) вязкость; 3) резонерство; 4) аутизм; 5) копролалия; 6) амбивалентность; 7) бред; 8) паралогическое мышление; и др?». А теперь поезд ушел: теперь они уже обязаны будут опровергнуть не только мои переработанные письма, но данные Возражения и Комментарий № 1630. Ну, что, слышите как я смеюсь?

72

Повторенье – мать ученья.

В актах симптомы и синдромы должны быть описаны подробно и четко языком, понятным лицам, не обладающим психиатрическими познаниями, а применяемая психиатрическая терминология должна быть разъяснена. При этом в актах должны быть после каждого освидетельствования приведены заключения, без которых сложно понять способы фальсификации «выводов». Меня казнят нейролептиками только за то, что в моей письменной продукции никто не может обнаружить какие-либо признаки психических расстройств, в том числе и копролалию.

27.05.12 г. Усманов Р.Р.

Финиш.

1. В жалобе в КС от 11.01.08 г. я объяснил, какими преступными способами 22.12.01 г. меня объявили невменяемым по пяти уголовным делам.

1.1 Также мной было объяснено какими преступными способами меня объявили невменяемым 05.09.02 г.

2. В надзорной жалобе от 08.03.08 г. я обосновал преступную деятельность «юристов» и «психиатров», незаконно помещавших меня и содержащих в МОПНД с 27.12.01 г. по июнь 2002 г.

3. В Возражениях № 3 на бред «психиатров» я объяснил, что мои «психические расстройства» «психиатры» СПбПБСТИН «видели» в моей письменной продукции, которую «юристы» СПб исследовать отказываются.

4. Но о чем я говорил мало? Я говорил мало о том, что с марта 2002 г. «психиатры» не желают говорить со мной о приписываемых мне симптомах и отражать мою речь в актах. Я мало говорил о том, что с апреля 2002 г. я безуспешно требую оформить мое общение с «психиатрами» документально аудио- и видеозаписью. Анализируя фантазии «психиатров» я мало место уделял их психологическому смыслу и обоснованности с точки зрения Психиатрии. Я мало места уделял главному: животному страху «юристов» и «психиатров», которые боятся разоблачения их преступной деятельности.

4.1 Они нагло пытаются утверждать, что не связаны в организованное преступное сообщество. Однако это легко опровергается их совместными преступными действиями , направленными на незаконное содержание меня в психиатрическом стационаре.

4.2 Каковы основные доводы «психиатров» для содержания меня в СПбПБСТИН? Все их доводы умещаются в одном коротком предложении: «Он стрелял во врача». И это утверждение является паранойей, поскольку в нем извращена действительность и направлено оно на сокрытие фальсификации актов «психиатров», предшествующих этому событию. В разных своих обращениях я спрашивал: «Что я делал в МОПНД и как я там оказался? Какое отношение стрельба в Гостева 07.06.02 г. имела к объявлению меня невменяемым 22.12.01 г.?» Главным было, есть и будут преступные способы «диагностики» у меня «психических расстройств». «Психиатры» каждый раз «обнаруживают» не стрельбу во врача, клевету или оскорбление, а вязкость, резонерство, аутизм, копролалию, паралогическое мышление и т.д. То есть они каждый раз «обнаруживают» то, чего у меня нет. Они каждый раз извращают мою речь, и это они не могут не понимать.

4.3 «Психиатры» уже официально отказываются говорить со мной о симптомах приписываемых мне «психических расстройств». То есть о чем они со мной отказываются говорить? Они отказываются говорить об обоснованности этих

73

симптомов в АКТАХ. Вот, что главное и что изобличает всех «юристов» и «психиатров»: они ничем не обосновывают свои шизофренические фантазии.

4.4 Я во многих местах писал, что заключения в актах не подтверждаются не только ни одним достоверным доказательством, но и мотивировочной частью актов. Таким образом, я и моя защита должны задать простые вопросы: «Какими достоверными доказательствами подтверждаются и обосновываются: 1. вязкость; 2. резонерство; 3. аутизм; 4. копролалия; 5. амбивалентность; 6. суждений бред; 7. паралогическое мышление и др.?».

4.5 К понятию «обоснованность» следует относить обоснованность механизма формирования и течения каждого симптома. Именно обоснованность механизма формирования и течения каждого симптома нас и должны интересовать. Без этого никакая обоснованность и понимание психических расстройств невозможны.

4.6 То, что российские «психиатры» мало что понимают в паралогическом мышлении и диагностике бреда обосновано мной в п. 7 Возражений № 3 на бред «психиатров». Однако яркое доказательство этого приведено в ходатайстве № 67. То есть мое обоснование 01.08.08 г. нашло свое подтверждение в абсолютно шизофренических фантазиях одного из лучших «психиатров» Ильина Н.М. 30.12.08 г.. Если откровенный бред несут лучшие, то что же говорить об остальных?

4.7 Но какое отношение бред «психиатров» имеет к «юристам»? Не «психиатры» его признают достоверным. Его достоверным, то есть истинным объявляют «юристы». И вот это единодушие, эта массовая паранойя и являются неопровержимым доказательством организованного преступного сообщества, члены которого искажают и извращают реальность. Они не желают устанавливать истину, то есть обосновывать приписываемые мне симптомы, то есть механизмы их формирования и течения, поскольку все понимают, что их целью является совершение преступлений в отношении меня, Правосудия и государственной власти. Они все знают…, что я в суде не демонстрирую те «психические расстройства», с которыми приходят «психиатры». Тот факт, что «психиатры» не доказывают ничего, является доказательством того, что они выполняют заказ тех, кто их бред не исследует.

4.8 Вот что должно быть предметом пристального внимания: причины отказа «юристов» исследовать обстоятельства формирования фантазий «психиатров» и их нежелание устанавливать у меня признаки «психических расстройств» в суде. Тот факт, что с марта 2002 г. «психиатры» не желают со мной официально говорить о «болезни» является доказательством того, что изначальная «диагностика» преступна, а лица, к ней причастные, жалкие уголовники, не имеющие ни совести, ни убеждений и продавшие свою клятву за 30 серебряников (ст. 60 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан»). Они не совершили ни одного законного действия в отношении меня, о чем свидетельствует отсутствие доказательств реализации мной хоть одного права и сокрытие этих обстоятельств… «юристами». «Юристы» могут не разбираться в Психиатрии, но в нарушении прав они разбираться обязаны. Упорное нежелание «юристов» устанавливать нарушение моих прав «психиатрами» является доказательством сговора и…организованного преступного сообщества: одни права нарушают, а другие нарушение прав не устанавливают. А о каких правах я все время веду речь? Я говорю всего лишь о нарушении ОДНОГО моего права: права говорить, то есть о праве на диагностику психического состояния в установленном законом порядке.

4.9 Под установленным законом порядком я понимаю официальное оформление моей речи, на основании которой «психиатры» могут «диагностировать» мои «психические расстройства». До тех пор, пока «психиатры» не будут «диагностировать» мои «психические расстройства» в конспиративных условиях, до тех пор я буду считать их уголовниками и непрофессионалами, так как они используют преступные способы. До тех пор, пока акты «психиатров» не будут

74

подтверждаться достоверными доказательствами, до тех пор я буду считать их преступными и заведомо ложными, поскольку они нарушают четвертый закон логики. До тех пор, пока акты «психиатров» не будут исследоваться в порядке ч.ч. 3, 4 ст. 7, ст. ст. 17, 85, 87, 88 УПК РФ, до тех пор я буду утверждать, что нахожусь в руках организованного преступного сообщества, поскольку для «юристов» не существует такого понятия как законность. До тех пор, пока «юристы» в нарушение ч. 3 ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», Постановления КС № 13-П от 20.11.07 г., Определения КС № 4-О от 14.01.99 г. применяют ко мне постановления Магаданского горсуда от 03.04.02 г. и 23.01.03 г., рассчитанные на лиц, умственно неполноценных, до тех пор я буду считать их умственно неполноценными, поскольку они не могут доказать обратное.

4.10 А теперь я хочу знать ответ на простой вопрос: «Как «психиатры» и «юристы» «устанавливают» у меня отсутствие критики к «болезни», если о ней они со мной говорить отказываются?»

5. «Юристы» и «психиатры» с 2002 г. категорически отказываются говорить со мной о постановлении Магаданского горсуда от 03.04.02 г., то есть они отказываются говорить о преступных способах объявления меня невменяемым и об инкриминированных мне уголовно наказуемых деяниях, которых я не совершал . И поскольку все они знают, что вмененных мне преступлений я не совершал, а все доказательства сфальсифицированы, поэтому, нарушая первый закон логики, то есть демонстрируя паранойю, они говорят: «Вы стреляли во врача».

5.1 А теперь я хочу знать ответ на простой вопрос: « Как «психиатры» и «юристы» «устанавливают» у меня отсутствие критики к общественно опасным деяниям, если о них они со мной говорить отказываются?»

6. А стрелял ли я во врача? В постановлении Магаданского горсуда от 23.01.03 г. мы читаем: «Свои противоправные действия Усманов Р.Р. объяснил тем, что его «незаконно «поместили в МОПНД (том 1 л.д. 22-23), а также «защитой от преступника», в отношении которого правомерно применил оружие, как одного из членов преступной группы, приобретая оружие осознавал, что приобретает средство защиты от соответствующих преступников» (л.д. 42 том 1). Это все объяснение из более чем 40 страниц формата А-4.

6.1 А теперь я хочу знать ответ на простой вопрос: «Кто и когда опровергнет приведенные мной объяснения, то есть не будет извращать и искажать действительность и не будет демонстрировать паранойю?»

6.2 В п. 3 Возражения № 5 на бред «психиатров» я перечислил преступления, которые совершил в отношении меня Гостев И.А. В нем я забыл указать, что Гостев подписал еще акт от 19.03.02 г., который датирован 12.03.02 г., то есть еще два состава преступления (ч. 1 ст. 303, ч. 1 ст. 307 УК РФ) и не стал указывать основной состав преступления: ч. 3 ст. 210 УК РФ. Все эти преступления в постановлении от 23.01.03 г. скрыты по простой причине: они слишком хорошо обоснованы и подтверждены документально, например, моей жалобой в Магаданский горсуд от 14.02.02 г. Так как остальное мной обосновано в «Вы хотели критики? Получите!» и др., поэтому вернемся к вопросу:1. Сколько преступлений должны совершить в отношении меня, чтоб я получил право защищаться от уголовников?

6.3 Но вопрос о чем говорит? Он говорит о том, что моя речь по рассматриваемому вопросу «психиатрами» фальсифицировалась всегда, а «юристы» всегда в обоснование своих доводов клали непроверенные факты. Однако одно дело фальсификация моих доводов «психиатрами», а другое дело – отказ «юристов» говорить со мной о незаконно инкриминированных мне уголовно наказуемых деяниях.

6.4 А теперь я хочу знать ответ на простой вопрос: «Как «юристы» «устанавливают» у меня отсутствие критики к общественно опасным деяниям, если о них они со мной говорить отказываются?»

75

7. Но вернемся к тому, с чего мы начали: к «болезни». В постановлении от 23.01.03 г. этому вопросу уделено всего одно предложение: «…Усманов Р.Р. обнаруживает признаки болезненного психического состояния в форме параноидного расстройства личности…» Я опускаю вопрос о законности получения акта «психиатров». Меня интересует обоснованность приведенного утверждения: «О каких признаках болезненного психического состояния ведут речь «психиатры» и что в них поняли «юристы», то есть на чем основано их внутреннее убеждение в обоснованности приведенного утверждения?»

8. Подобные способы «доказывания» являются издевательством над здравым смыслом вообще и разумом в частности. «Юристы» испытывают животный страх от одного моего требования: представьте доказательство реализации мной хоть одного моего права во время экспертиз и освидетельствований. «Психиатры» испытывают животный страх от одного моего требования: представьте текст моей речи, на основании которой вы «диагностировали» у меня «психические расстройства». И всех их охватывает ужас от того, что я потребую плод их совместной деятельности: решение суда, в котором акт «психиатров» должен быть исследован в порядке ч.ч. 3, 4 ст. 7, ст. ст. 17, 85,87, 88 УПК РФ; п. 6 ППВС РФ № 1 от 29.04.96 7. «О судебном приговоре». Им представлять нечего!

8.1 Совершать преступления они – могут, а объяснять значение совершаемых действий они – не могут. И поскольку они не могут объяснять значение совершаемых ими действий, то есть ответить на мои вопросы, поэтому они не желают задавать вопросы мне, то есть устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию, так как они знают, что за моими ответами последует мое требование установить признаки психических расстройств в моей реальной речи, то есть придти к финишу.

08.06.09 г. Усманов Р.Р.

76