Елена Загорученко. На полном серьёзе. Книга стихов

Íà ïîëíîìñåðü¸çå

Елена Загорученко

Москва

2012

izdaiknigu.ru

© Елена Загорученко: стихи, 2012© Эд Побужанский: предисловие, 2012© ОБРАЗ: оформление, 2012

Загорученко Е.Г.На полном серьёзе – М.: Издательство «ОБРАЗ», 2012. –84 с. (Серия «Поэзия XXI века»).

Дебютная книга Елены Загорученко «На полном серьёзе» получи-лась лёгкой, но отнюдь не легковесной. Автор, детский врач попрофессии, как никто другой, знает: горькую пилюлю следуетподсластить. Поэтому, видимо, чтобы донести до читателя самоеважное, сокровенное, Елена Загорученко намеренно упрощаетформу, пряча «лицо страдальца за маской грима», словно успо-каивая: это всего лишь такая игра, ничего серьёзного… ПоэзияЕлены Загорученко рассчитана на вдумчивого взрослого читателя,который и сам не раз ставил перед собой т.н. «вечные вопросы»: ожизни и смерти, о любви и предательстве, о Боге и роли случая всудьбе…

УДК 821.161.1-1ББК 84(2Рос=Рус)6-5З 14

З 14

ISBN 978-5-906009-09-8

УДК 821.161.1-1ББК 84(2Рос=Рус)6-5

ISBN 978-5-906009-09-8

От редактора

Дебютная книга Елены Загорученко «На полном серь-ёзе» получилась лёгкой, но отнюдь не легковесной. Автор,детский врач по профессии, как никто другой, знает: горь-кую пилюлю следует подсластить. Поэтому, видимо, чтобыдонести до читателя самое важное, сокровенное, Елена За-горученко намеренно упрощает форму, пряча «лицо стра-дальца за маской грима» и словно успокаивая нас: этовсего лишь игра, тут всё понарошку, ничего серьёзного…

Оборвётся рассказв недочитанной книге,Не урвать даже часу костлявой сквалыги.Не судья, не истец –Временщик поневоле.Разве это – конец?Передышка, не боле.Иногда, впрочем, безобидная полуулыбка (на лице? на

маске?) превращается в саркастическую ухмылку.Из обиды чувство мести не лепи.Поступи, хоть раз попробуй,по-мужски!Так нескладно проплясали жизнь-каприз.Оказались мы не в паре... Не сюрприз.Утешительным прогнозам вопрекипомешали ссоры, слёзы... сапоги?..

Î êðûëüÿõ è õîäóëÿõ

От редактора

Впрочем, лёгкий сарказм часто переходит в неприкры-тую самоиронию. И в ней Елена Загорученко тоже не даётсебе поблажек. «Мрачная туча с парой ног» – многие ли ав-торы (особенно женщины) способны так написать про себя?Хлёсткий неожиданный образ, «выросший» из незатейли-вой, казалось бы, зарисовки о дождливой погоде: сколькотаких «погодных» стихов можно найти в любой поэтиче-ской книжке? А вот это стихотворение (оно называется «Вгрозу»), уверен, запомнится надолго.

Поэзия Елены Загорученко – интровертная по сути –рассчитана на вдумчивого взрослого читателя, который исам не раз ставил перед собой т.н. «вечные вопросы»: ожизни и смерти, о любви и предательстве, о Боге и мета-морфозах «изменчивой Судьбы»…

Кто наделил бессмертьем душу,сердца надеждой успокоил,впервые маятник толкнувшийсвоей уверенной рукою?Кто заставляет пригибаться,когда косы ритмичный посвист,готовя к смене декораций,покой и здравый смысл уносит?В книге «На полном серьёзе» подобных сложных вопро-

сов немало. Больше, чем ответов. Так и должно быть в на-стоящей поэзии.

Эд Побужанский,поэт, журналист

4

На полном серьёзе

Íå, ñåðü¸çíî...


Начинается рассказ.Проза жизни – без прикрас.Да не в бровь, а в самый глаз...Это – раз.Мы, играючи сперва,все обидные слованаломали, как дрова.Это – два.Отлюбили сгоряча,обрубили от плеча;с перебоями внутри.Это – три.Всё, что былью поросло,выметаю помеломк самой дальней из сторон…К четырём!Лихорадочно спешаупустили верный шанс.Не направить речку вспять.Это – пять.В мутных водах – ила взвесь;От хвоста не гладят шерсть...На рожон не стоит лезть.Это – шесть.После оползня проблемя – слепа, ты – глух и нем.На плетень упала тень...Это – семь.Не сыграть тебе и мнена оборванной струне,

7

Ñ÷èòàëêà


хоть и стонет нараспевкаждый нерв.Был нахален ты и крут,только семеро не ждут.Если все к тебе – спиной,ты – восьмой.На девятый круг в Адузапроторили мечту.Даже ниточку и туне найду.Десять заповедей рядповторяю наугад...А десятая – твоя.И не зря –У соседки калачижаром пышут из печи;Ты чужой запретный дар возжелал!

***По-простому говоря,все усилия – зазря.Упустил ты журавля,И синица – не твоя.Незатейлива мораль –Не уверен, не гуляй!

8


Мне со школьных лет знакомарядовая аксиома,что короче нет дорожки,чем дорога по прямой.От меня до нужной точкипуть прямой – всегда короче.Но проделать это можнотолько линией одной.Не нахален я, не дерзок,но судьбы прямой отрезокпронизал две половинкизазвеневшею стрелой.Наш союз казался прочным,но нашлась другая точка,что нашла к тебе тропинкупо извилистой кривой.Наблюдаю я с улыбкой.Знаешь, в чём твоя ошибка?Обернулась жизнь изнанкой,оборотной стороной.Ты теперь – простая точка.А для точки-одиночки – бесконечность вариантоввместо линии одной.

9

Àêñèîìû


Поутру солнца луч слабо брезжит в окошке конюшни.Потянусь на копытах, открою с досадой глаза.Только сны дарят радость, меня навещая послушно.В них я – та же кобылка, что лет этак десять назад. Я скачу по равнинам, по шёлковым ласковым травам,В упоении ветер вдыхаю и звонко пою.Развевается грива, работают плавно суставы,и любуются кони на мой грациозный аллюр.Вот меня догоняет, кося чёрно-угольным глазом,словно молнии резкий зиг-заг, жеребец вороной.Резким свистом зовёт, тихо ржёт и гугукает разом,Нежно шею кусает, меня увлекая с собой.Наших дней безмятежных отсчёт очень скромно отмерян.Ох, суставы хрустят! Обесцветила масть седина.Кличут клячей меня, про тебя говорят – «сивый мерин».Видно, кончена жизнь, но осталась забота одна – наша резвая дочка опять – вот несчастье! – брюхата,а сожитель её, не поверите, просто осёл!И резвятся вокруг озорные мулаты – мулята.Всё ж, внучата они, а для нас – как последнее всё.Но под вечер глаза закрываю в пьянящей надежде,что под цокот копыт и под звон бубенцов буду петь;с пышной гривой вразлёт я летящим галопом, как прежде,всех оставлю за флагом – соперников, старость и смерть.

10

Ëîøàäèíîå ñîëî


Снежок подталый смыли грозы.Весна распелась соловьём.Стихи, сменив обычность прозы,пытали голову огнём.Сады в смятении белели,и мне казалось неспроста, что в ручейковых бодрых трелях звучал в мажоре нотный стан. Ах, словно в рыцарском романе, ты шагом шествовал ко мне.Высок. И на щеках – румянец.Да ладно что не на коне…Но я как будто услыхалатвоих доспехов перезвон.А заглянувши под забрало,узнала давний тайный сон.Ты звал меня Прекрасной Дамой,ты говорил, как песню пел.Ты был настойчиво-упрямым –то – робок, то – нахально смел.Кольцо объятий – твёрже стали.Но сердце плавилось, как мёд,когда палящими устамивпивался в мой зовущий рот.В твоих глазах бурлило море.И я боялась, что волнойрассудок мой в пучину смоет,а с ним – и гордость, и покой.

11

Ìåòàìîðôîçà


И я, послушна сильной длани,склонила гордый гибкий стан,на поводу твоих желанийсползла на ложе (на диван).И так стряслось… И… пир – горою,и «хлеб и соль», и «горько!» ор.…Дожёван хлеб с пудовой солью…Что видит изумлённый взор?Диванной плюшевой игрушкой – ты, без доспехов и не брит…Стал мягкотелее моллюсков,сняв крепко-сваренный прикид.А я, утратив статус Дамы,попав впросак, «жую бобы»,кружусь пчелой… приёмной мамой…Под смех изменчивой Судьбы.

12


Напоследок хлопнув дверью, я уйду.Я сыта игрою глупойв чехарду.Ты, возможно, не поверишь, скажешь: «Жду».Я усвоила науку – не приду.Годы, прожитые вместе, –пустяки.К незавидному итогу мы близки. Из обиды чувство мести не лепи.Поступи, хоть раз попробуй,по-мужски!Так нескладно проплясали жизнь-каприз.Оказались мы не в паре... Не сюрприз.Утешительным прогнозам вопрекипомешали ссоры, слёзы... сапоги?..

13

Ïëîõèì òàíöîðàì...


Комфортабельно живётсяв тёплой зелени болотца.Замечательно!От икринки до лягушкия и все мои подружкитак мечтательны!Тучей мечутся букашки.Только бабушкины сказкикружат головы.Каждой чудится, наверно,что как раз она – царевна, заколдована.Наши выпуклые глазкинаблюдают из-под ряски –ждём царевича.И царевною прекраснойбудет он одарен ласкойнежной, девичьей.Наконец-то, на рассветевзгляд мой милого приметил.А в руках – сачок.Даром время не теряй-ка –забирай меня хозяйкойв терем-теремок.Что же ты наделал, милый,чем тебе не угодила?На распятие?!Чтоб любовь продлилась вечно,вынимать моё сердечкообязательно?..

14

Ëÿãóøà÷üè ñòðàäàíèÿ


Полночь. Мрак лабораторий.Ветер стонет за окном.Чей-то голос эхом вторит,Заглушая воем гром.Словно тонкими перстами,проникая сквозь окно,искры молнии хлесталимокрой ночи полотно.Тучи бровью изогнулись,приоткрыли жёлтый глаз.Взгляд его свинцовой пулейвнутрь проник. И там увяз...В мутной дымке подымаласьбеспокойная душа.Мятый саван покрывала,тихо складками шурша,проскользнул сквозь щель в подсобку,где ретивый лаборант«изучал» пустую стопку,бормоча невнятный мат.Вдруг – ужасное виденье,леденящий сердце крик: призрак мающейся теньюугрожающе возник.«За душой твоею грешнойя, безвинная, пришла.Ты разбил мои надежды.Ты – сосуд греховный зла!»И, откинув покрывало,

15

Ëÿãóøà÷üè ñòðàäàíèÿ.Ïðîäîëæåíèå.Íî÷íîé êîøìàð, èëè Ñòðàøíàÿ ìåñòü


растянув ухмылку губ,до полсмерти целовала,превращая в полутруп.Вязкой тиною опутан,жабой выпучил глазаи в последние минутывспомнил, что отец сказал:«Пей хоть водку, пей хоть вина,пей тройной одеколон...Опасайся формалина –галлюциногенный он!»

16


Эх, вечная старость моя...она выпадает не многим.Избушка осела, скрипя –усохли куриные ноги.А пряничный дом обветшал,давно занесён в «Небылицы»,и сладостей старых завал ссыхается и сахарится.Детишки живут в городах.Не выманишь киндер-сюрпризом.Лишь память застряла в зубахнавязчиво-липким ирисом.Заем мармеладом печаль...А раньше могла – шоколадом.И старости чёрствый сухарьцарапает глотку досадой.Цветным озорным монпасьерассыпались детские годы.Ах, юность – зефирность суфлеи сладкое слово «свобода»!Я грызла леса, как грильяж,как вечную «дунькину радость».«Коровку» неспешно жуя,я съела огромное стадо.Такие уж годы мои –свистя пронеслись, словно пули.Мне не по зубам сухарии пряники в сладкой глазури.От боли ночами не сплю.Пойти к стоматологу? Страшно!В моём ежедневном менюосталась лишь манная каша.

17

Cëàäêîå âðåäíî!


Двух зайцев спугнул я в кустах.И только собрался «ба-бах»;налево – один, направо – второй;лишь хвостик мелькнул за сосной.Сижу я в кустах час, другой;ружьишко покрепче зажав.Ведь справа – один, а слева – второй,вернутся, кругом обежав.Зайчишки в кусты прибегут,а я начеку, тут как тут.Ба-бах да ба-бах,два зайца в руках!Мне заячью шапку сошьют.А, может, гуляя в лесу,я рыжую встречу – лису…К охоте привык –жене воротникя гордо домой принесу!Очнулся. Сижу я в кустах.Послышался шорох в потьмах.Бегу я домой,а волки за мной…

Другому засаду не строй!

18

Çà äâóìÿ çàéöàìè...


À òåïåðü -ñåðü¸çíî!


Беременных женщин заманчивы тайны.Их лоно – загадка, шкатулка с сюрпризом.Движениям робким с поры изначальнойвнимают украдкой с лицом Моны Лизы.Живот округлённый,на глобус похожий,на Землю, плодящую жизнь многократно.В мечтах затаённых – молитва...А Божепусть внемлети миром сойдёт благодатнымна Мать всех начал, исходящих из чрева, на чада её, жить дающих друг другу.И ты, как набухшая почка у древа,таишь бытие непрерывного круга.

21

Ìàòåðèíñòâî


Спит дитя, прижавшись к маме...Спи, малыш!Чутко нежности внимаешьи паришь.Тихой песни переливом –сердца стук.Единением счастливымпрорасту.Лишь дыханием касаясь,обниму.Как тебе, оставив завязь,одному?За улыбкой безмятежной –тайна тайн.Ты ещё такой нездешний,полетай.Над Землёю суетливой –гладь и тишь.Как приливы и отливы –ты сопишь.Полон мир противоречий,извини!И никто, увы, не вечен,лишь огни,что из мрака светлячкамидолетят – новой жизни вспыхнет пламя...Спи, дитя!

22

Ñïè, ìàëûø!


Человечек, святымсозданный плод, из плоти моей вышедший...Нежность сердце щемит.Воздухане хватает груди высохшей.Первый крик твой с моим выдохомв унисон прозвучал здравицей.Радость, болью тревогсвитая,с той поры и до сих мается.А тебе до того дела нет.Детство прожито и брошено.Ожидать и любить – мой удел,а ещё – вспоминать прошлое.Вдалеке ли, вблизи... Ты вездепопираешь тропу посохом,ускользающий, аки по воде,по воде идёшьаки посуху.

23

Ñûí


Мать Пречистая Богородица,Будь для наших детей заступницей!Сын уходит в жизнь. – Не воротится.Как же мне теперь? – Как получится.Ты – одна из нас (не по племени,не по расе и не по знамени),отмечаешь своим знамением –душу – Верою, сердце – пламенем.Пусть не каждый заветам следует,только хватит на всех терния.Успокой их души беседою – тех, кто верит, и тех – в безверии.И в своей неизбывной нежностина исходе тропы пройденнойотмоли грехи, чтобы всех спастиМатеринским Святым Орденом.

24

Ìîëèòâà


Ночь, играя в чёт и нечет,полудрёмно кости мечет.Зябко тьмой укутав плечи,провожает долгий вечер.Загасив крылами свечи,вылетает в путь извечный –в муравейник человечий.Закружив спиралью Млечной,Свет узрела издалечеот Звезды осьмиконечной.А внизу – загон овечий.Мать, склонясь, негромко шепчет:– Здравствуй, милый человечек!Мне тебя утешить нечем –Путь тернист и бесконечен.Спи...И ночь задула свечи...

25

Òà ñàìàÿ íî÷ü


Что за диво-дивное,Что за чудо-чудное!Нежность неизбывнаядонеслась откуда-то.И качает волнами счастье узнавания –мамина? Нет, папина? Ах, очарование!После долгих месяцев, наконец, свидание.Анечка-Анюточка, сбылись ожидания!Как мечталось зимними вечерами синими;нежностью цветениязорьками весенними,тихим летним вечеромшопотом доверчивым;в осень разноцветнуюлаской предрассветною.И мечта родителей на любовь помножилась;превратилась в девочку –милую, пригожую.Анечка-Анюточка –чудное создание.Мамина и папина. Ах, очарование!

26

Àíþòå


Лето – не просто солнце,лето – не просто море,лето – не просто небо,слепящее яркой синью.Луч солнца добрым знакомцемплескался в морском раздолье;и воздух нейтральным не был –солью пропах и полынью.Лето – не просто период,обычное время года.Лето – в детство тропинка,а дверь – где-то здесь, за углом.Но грозы гремят шумливо,и в ярких цветах природа;скатилась с щеки слезинка,и сердце щемит о былом…Ведь летом в ребячьем гамеи в шуме волны прибоя,и в запахе ливня и пылизвучит знакомый мотив,до дна проникая в память,как звук печальный гобоя,как призраков павших бастилийволнующий речитатив.Тогда мне жилось беззаботно.И были все близкие живы.Безоблачность летних каникулс тоской вспоминаю теперь.Но только зеваю дремотнои рот прикрываю учтиво.Напрасно искала тропинку –была заколочена дверь.

27

Ëåòî


Плыву в испарине недужной.Часами кажутся мгновенья,и мысли спутанные кружат,пульсирует на стенке время.Его всегда недоставало.Оно течёт неумолимо.Откуда взят исток Начала,и кто заполнил содержимым?Кто наделил бессмертьем душу,сердца надеждой успокоил,впервые маятник толкнувшийсвоей уверенной рукою?Кто заставляет пригибаться, когда косы ритмичный посвист,готовя к смене декораций,покой и здравый смысл уносит? И предрассветною пороюкто отделяет безвозвратното, что вчера давалось боем,от «наплевать, что будет завтра»?А я живу, не замечая,что приближаюсь к катастрофе, и за вечерней чашкой чаяне будет утреннего кофе. Кто маятник часов придержит?И маета сама собоюуйдёт, оставив Жизнь, как прежде –прекрасным местом поля боя.

28

Âîïðîñ âðåìåíè


Праздник Жизни… Полон дом гостей.Привечает щедро – хлебом-солью.На скамейках места хватит всем.

По законам русского застольядля начала – чарка (пей до дна!).Горькая печаль скользнёт ожогом.А за нею, горечью полна, –закусь, обжигающая нёбомякотью истерзанных морей,пополам с солёною слезою…Ох, душа горит... ещё налей!Первое... Знать, будет и Второе.Борщ. В нём – жизнь и сущность бытия.Плоть и кровь... томатная, по сути.Борщ – Владыка Трапезы Всея,сердце горячит, а горе студит.Ты его не пробовал ещё,а желудок сжёван, скручен спазмом,ведь тарелка дышит горячо,с жаром повествуя о соблазнах. Смыслом жизни, тайною глубин(ложкою черпай – не исчерпаешь)интригует. Узел не руби, пусть коса и тупится о камень –камень преткновения Души,что объять готова необъятность...Просто жуй. Судьбу не вороши.Проникай. Проникся? Вот и ладно!

29

Òðàïåçà


Корку хлеба долькой чесноканатираешь, чувствами рискуя.А хозяйки щедрая рукаподаёт свиную отбивную...Под неё и чарочка – не грех.(Хорошо пошла, знать, не вернётся!)Плотность плоти… Кровью захмелев,«вес берёшь» с упорством многоборцев.Под завязку полон. Больше? Не-ет!Что там? Самовар парами пышет?Ох, хозяйка, что там на десерт?Чай? Пирог с начинкою из вишен?Что ж, наливки чарку – к стременной…Это – Жизнь. С рождения до смерти.Как? Когда?! Зачем «за упокой»?!А-а-а… Тогда последнюю налейте!

30


Однажды холодным декабрьским утромв преддверьи короткого дняскривилось моё отражение – будтонелепо дразнило меня.Застыв в изумлении, я наблюдаламой образ трагично-смешной...Веселье и горечь, страданье и шалостьдвух клоунских масок – в одной.С одной стороны узнаю Арлекина –растянут улыбкою рот;с другой стороны, симметричность отринув,страдает и плачет Пьеро.Собрав лоб гармошкой глаз, смотрит сторожко,предвидя беду наперёд.В другой половине на плоской равнине –расслаблен, суров, не моргнёт.Как будто всем спектром эмоций плеснулина лик зазеркальный немой.Покой не найти в растревоженном ульедвум клоунским маскам – в одной.Да ладно! Пусть рожа скривилась негоже –тут зеркало неча винить.Вот только душою не стать бы кривою,и – всё нипочём. Будем жить!

31

Äâå â îäíîé


Прогноз погоды осень обещал...Горячка дня. Вечерняя простуда.А я, ночным ознобом трепеща,шагну в рассвет, не ожидая чуда.В глазах таится влага. Только тронь...Испарина росою серебрится.Шальным порывом брошен на ладоньтрёхцветный листик.Пёрышком Жар Птицыон, нежным дуновением дыша,в неведомые дали увлекая,дарует мне последний верный шанс,сквозя назад, в весну, в надежды мая.Я, затаив дыхание, слежу –видением из дымки мне навстречу,переступив запретную межу,Последний Шанс спешит, расправив плечи.

32

Ïîñëåäíèé øàíñ


...и стало понятно, что счастья у нас было много.А мы всё пытались его отследить и найти.Мы шли напролом бесконечно-зовущей дорогой,мечтая о счастье, хранимом для нас взаперти.Ушибы ухабов, покойность манящих обочин,загадки расщелин, изгибы судьбы и надежд...Вдоль призрачных троп в шифрограмме следов-многоточийневерных решенийпришли на последний рубеж.Вернуться к родимым пенатам даётся немногим.Напрасно блуждая, приходим на круги своя.И стало понятно, что счастье-то было – в дороге!В дороге, которую вместе прошли ты да я.

33

È ñòàëî ïîíÿòíî


Четверть, четвертак... много ль, мало ли?Что же всё не так... грусть да жалобы.Для чего в ночи клятвы сказаны,в серебре парчи праздник сказочный?Врал, смеясь в лицо, так заманчивои замкнул кольцом узы брачные.Серебром цепей были скованы.Отчего ж теперь давит голову?Потускнело серебро времени,посыпая от висков к темени.Мой тернистый путь канул в прошлое,ведь нельзя вернуть невозможное.Четверть, четвертной – срок не маленький.Где же серебро? Лишь окалина.Но расстанусь я с мечтой радужнойи найду простой покой – бабушкой.

34

Ìîé ñåðåáðÿíûé âåê


Когда в глазах смешинки пляшут,усеяв брызгами лицо,я вижу золото кудряшеки слышу звоны бубенцов.Мне лет шестнадцать. И не боле.Во мне клокочет оптимизм.И я – пичужкою на воле –вдыхаю солнце, небо, жизнь.Когда беседую с друзьями,лукавство, юмор, добрый взглядв каштаново-волнистой рамео чём-то важном говорят.Я вижу стройность очертанийи нежность смуглого лица...Я верю: дружба не обманет,и знаю: жизни нет конца.Когда смотрю в глаза напротив,а в них мерцает глубина,я знаю: в этом тихом гротеты – не один, я – не одна.Внутри чехла упругой кожия слышу крови жаркий пульс...Я – как Вселенная. Похоже,звездой сверхновою взорвусь.Когда под утро гаснут свечи,тогда, обиды не тая,мне зеркалу ответить нечем.Ужели только это – я?

35

Ìíîãîëèêîå íåñîîòâåòñòâèå


Я посреди осенней круговерти у шелестящих пламенем деревьевзадумалась о времени, о лете...О бабьем лете русского поверья.Природа, не спеша войти в предзимье,одеждой маскарадною прикрыта.Деревья в карнавальной пантомимео юности весенней подзабытой,в предчувствии вневременной разлуки,которая страшит и... не обманет,творят молитву в старческом испугедрожащими корявыми руками.Небесный взгляд туманностью молочнойкасается легонько плеч колючих –ну что поделать, жизнь, увы, непрочна,вот смерть надёжней и, быть может, лучше.А бабий век не длинный и не краткий,угольями в костре потухшем тлея,от ветерка, подувшего украдкой,внезапно заискрится, пламенея.Стремительность походки, стройность стана;нежнейшей гладью отливает кожа...Но удивит внезапный взгляд – усталый,хранящий память – я была моложе...В рельефной рамке – грешница святая:изящность черт, девичьи утончённых...Но паутинки в воздухе витают и оседают между прядей тёмных.

36

Áàáüå ëåòî


По-прежнему, улыбка озорная, которая из детства и доныне,смешинками морщинки упражняет,а на губах – отчётлив вкус полыни.Времён неумолимое журчанье...Так вот оно какое – бабье лето!Неотвратимость превращений ранит.Ведь, чёрт возьми, несправедливо это!

37


Кто волнует наши чувства,превращая секс в искусство,и мечтам дарует смелость?Эрос.

Секс прожорливей пираний,он – в плену своих желаний.Изнуряет сладкой болью,приправляя секс любовью,Нежность.

Секс напорист грубой силой,а любовь всегда стыдлива.Что с настойчивостью нежнойсбросит робости одежды,чтобы тело пело?Смелость.

Что способно безыскуснорастоптать все эти чувства,убивая нежность,опошляя эрос,остужая смелость?Ревность.

38

Ñìåøåíèå ÷óâñòâ


Уходят из жизни домашние звери,собой умножая земные потери.Проживши бок о бок без видимой цели,меня «улыбнуть» и утешить умели.Дотронувшись носом, доверчивым взглядом,смягчали усталость, тревогу, досаду.Собаки и кошки приходят из детства,«младыми когтями» цепляя за сердце,в меня прорастая, душою вживаясь...Но кратность их жизненных циклов иная.Минувшие годы осенней листвоювальсируют плавно. Неспешной метлоюих дворник – угрюмый, с костлявою тенью –сметает и жжёт, как простые поленья. А время мохнатых ручейной водицейшести-семикратным потоком струится.Непросто поверить в привычность потеридрузей, ускользающих к сумрачной двери.И даже своим скоротечным уходомменя примиряют с суровой природой –ведь это – не сказка, не сон – наявупочти что бессмертною жизнью живу!

39

Ìîèì ìíîãèì ÷åòâåðîíîãèì


Да, терпкий запах хвоис далёким детством связан,с заснеженной тропоюпод лёгкий скрип салазок.А запах мандаринок –с подарком Дед Мороза,со вкусом сладких льдинокв конфетно-детских грёзах.И я приникла будток своей нарядной маме,пропахшей «сладкой» пудройи яркими духами.Морозный запах утра,веселье и проказы,затейников причудыприпомнились все разом.

40

Íîâîãîäíèå çàïàõè


Проходят годы чередой,согласно плану, точно к сроку.Отправлю старый на покой,не помянув его упрёком.И встречу радостно другой.

Я вне привычной колеина кочках растряслась жестоко;и вьюгой закружила днипредновогодняя морока,ремонтным хлопотам сродни.

В преддверьи новых переменя строю планы «на далёко».Среди покупок, роста цен –предновогодняя морока...А что даёт она взамен?

Общенье близких за столомсогреет души поневоле;сюрпризы, шутки, рюмок звон,еда, питьё... «чего же боле»?!Веселье входит в каждый дом.

А дальше – дел обычных муть,и без конца, и без итога...Так было б лучше отдохнуть?Но я люблю (и в этом суть)предновогоднюю мороку!

41

Ïðåäíîâîãîäíÿÿ ìîðîêà


Подползающий туманнакрывает полумраком...И вздыхает полутьмапервобытно детским страхом.Я опять переживунеприятное мгновенье,различая наявусерых щупалец сплетенье,ожидая мрачный рыкиз слюняво-мерзкой пасти,ощущая острый клык,веря в чудища отчасти.Вспоминаю временастраха в дремлющих подвалах,в тёмной комнате без снапод защитой одеяла.Ужас страшненьких картинпримитивных детских сказоклипкой сетью паутинобволакивал мой разум.Страх из тёмного угла,из пустынных коридоровгулким эхом оглушали лишал меня задора.Страх – остаться одному,потеряться, заблудиться,стать ненужным... А вокруг –без лица чужие лица...Этот страх всегда со мной,к прошлым вехам – шаткий мостик.«Со святыми упокой»...Как спокойно на погосте!

42

Äåòñêèå ñòðàõè


Я – не художник, а только учусьвидеть и впитывать, чувствовать краски.Мир разноцветный в ладонях кручу,пачкаясь в пятнах пахучих и вязких.Заново красится каждой Весной,не пожалевшей цветов из палитры,зелень и синь, солнца лик золотой. Вот что пытаюсь вобрать ненасытно.Солнечных зайчиков – россыпь в траве.Я, припадая, встаю на колени.Жёлто-душистый не сорван букет.Брюки потёртые позеленели. Молодь искрится и радует глаз.Я не могу на неё наглядеться.Шелестом листьев колышется вальсмузыкой полузабытого детства.В каплях росы – синеокость небес,холод прозрачный воды родниковой.Эта лужайка – нарядный отрезситца в пролеске сапфирно-лиловой.Капельки красок с собой унесу –синька в глазах небосвод отражает,жёлтая пудра щекочет в носу.Вот бы и мне стать одной из лужаек...

43

Ãëàâíûå êðàñêè âåñíû


Шелестящей походкой в сонный город вбежав;мокрой серою плёткой,будто краем ножа,исхлестав и изрезавморя гладкий простор;с гулким эхом железа,как безумный моторрокоча в водостоках;помолившись богам,как во тьме одинокозарыдавший орган;как слеза на ресничках,на листочках дрожаи разбуженной птичкоймежду веток шурша;по безропотным крышамкаблуками стуча,цвет белеющих вишеноборвав невзначай,от предчувствий нечётких, от весны трепеща,дождь танцует чечёткув серой дымке плаща.

44

Äîæäü òàíöóåò ÷å÷¸òêó


Из-за леса, из-за гор,от полей ледово-снежныхна долинный на просторсобралась семья медвежья.Одолели перевал,подминая ёлки брюхом.Сход лавин прогрохоталпротяжённым громом – глухо.Словно призрачный кошмар,растеряв седые клочья,отдуваясь и дышаветром северо-восточным;по предгорьям соскользнувна притихшую долину,завернувшись в пелену,пасть безмолвную разинул.Не оптический обман удивлённый взгляд морочит –белокрылый караванвыплыл лебедем из ночи...На залив упал туман.

45

Íà çàëèâ óïàë òóìàí


По лесопарку бродит осень,улыбкой жалуя знакомых.Среди зелёных шубок сосенмелькают лисьи шапки клёнов.И клён, медвяно-приодетый,желая, видно, приколоться,на молодящихся соседокглядит с обидным превосходством.– А что, девчата, не обидно,что вы с упрямым постоянствомне смените свои хламидына разноцветное убранство?В ответ сосна, не скрыв усмешки,спокойно клёну отвечала:– Напрасно судите поспешно!Своих проблем у вас немало.Вот хлынет дождь, порывом ветранаряды яркие развеет,и ветки чёрного скелетазамрут, от стужи цепенея.И ваши бренные останкине скрасить снежным макияжем,а горделивая осанкасмешна при мрачном антураже.Но драгоценно заискритсяснежок, осевший в складках шубы,и на пушистые ресницыуронит отсвет изумрудный.Для нас зима – волшебный праздник.Для вас – могила... Пусть на время.Нарядом осень вас поддразнит...и отберёт. А мы – мудрее!

46

Èç ïîäñëóøàííîãî


На грани моря и небесвозник когда-то Херсонес.Крик чаек, волн бессонный ритм,о берег бьющий бодрый бит,звучат гудящею струнойтревожной нотой зазывной.Светла прозрачная волна,в которой Солнце и Луна,дробясь, спускаются до дна.Их возвращает глубинав осколках множества зеркал,искрящих у прибрежных скал.Лучистый отражённый сноп,как внеземной калейдоскопв себя вобрал скалистый мыси белый снег колючих брызг.В нём то, чем славен ЮБК –и неба жгучая тоска,и сосен терпкий аромат,и зеленеющий наряд,в котором – нежная траваи мхом покрытая кора.Клейдоскоп, как ни крути,великолепным ассортиглаз любопытный удивит.Неповторимый колорит –в глазах наяд, в телах дриад,одетых в призрачный наряд –в таинственно-прекрасных нимфах,вдали живущих от Олимпа.

*ЮБК (ю-бэ-ка) – Южный берег Крыма

47

Êàëåéäîñêîï ÞÁÊ*


Я любила тебя опрометчиво,на тебя сделав ставку конечную.Я любила до самозабвения,не жалея ни сердца, ни времени.Забегала тропинкой нехоженой,выпрямляя крутые дороженьки,и, сдувая пылинки с костюмчика,так надеялась: счастье получится.Только ты – не сторонник Конфуция.Принимаешь меня – контрибуцией. И за всё – поощрение куцее, больше схожее на экзекуцию.Я по сути своей – не послушница,не раба твоего равнодушия.Ты дождался – терпение рушится.Из покорной я стала кликушею.Застилая тебя чёрным маревом,щиплет злая слеза очи карие,что двустволкой смертельною сделались... Разве это – любовь? Это – ненависть.

48

Äèàëåêòèêà â ëþáâè


Я – безмятежная полянана синей глади океана.Твой чёлн, гуляя по равнине,слегка покойность вод морщинит. И я всей толщей водной массыскривила злобную гримасу.Но разве гнев мой беспричинен?Лишь только волю дай мужчине,и он спокойствие нарушит...Тогда – спасите наши души!И я от ненависти страннойвздымила воды океана,А пляска волн, как будто пламя,взметнула грозное цунами.И в пасть разинутую безднытвой чёлн свалился без надеждыкогда-нибудь увидеть солнце...А ты безмолвным незнакомцемпокоишься на дне песчаном.Но что случилось? Очень странно –Я, нежно волосы пригладив,вплетаю пальцы между прядей,целую мертвенные губы...А злости нет. Конечно, глуполить слёзы, сдобренные солью, и это называть любовью…

49

Æåíñêàÿ ëîãèêà


Я тебя ненавижу за крепкие плечи. Будто градом по крыше – любовные речи. Я тебя ненавижу за верность и клятвы и бледнею, заслышав твой голос приятный. Надоела мне до смерти сладкая сказка. Надоело дерзить, отвечая на ласку. Я устала быть язвой, бесчувственной стервой, жить свободно и праздно, играя на нервах. Как превратна судьба я теперь понимаю – от меня до тебя протянулась прямая...

50

Èçâèëèñòû ïóòè ëþáâè


Я иду по бульвару в тиши пустоты полуночнойвдоль застывшего русла асфальтово-серой реки,розовея угаром разлуки, нежданно-бессрочной,и молясь безыскусно: «Ты только себя береги!»Мягкий зимний прикид охладит белой лапкой кошачьей,заметая трилистник Надежды и Веры в Любовь.Боль последних обид растворится в берёзовом плаче,а черёмухи кисти напомнят жестокую новь.Летним бархатом ночи укутаю холод сердечный,не казня, не кляня пережитки минувшей зимы.Но алмазом заточен калёной стрелы наконечник... И останется «Я» вместо прежнего вечного «Мы».Будут вкрадчивый шорох и шёпот осенней пороюубеждать: «Не сдавайся, забудь. А не можешь – прости».Я пройду, будто в шорах, с моей беспросветной хандроюпод кружащимся вальсом листвы – озорным конфетти.Снова – день... следом – ночь... будет утро... лишь даты несхожи.Но унылым повтором сквозит, словно красная нить –отметаются прочь лица встречных случайных прохожих,ни один из которых не сможет тебя заменить.

51

Íîêòþðí


Лес, поляна, бугор, яма, обрыв, взрыв.Детская потешка

С вертлявой лисьею повадкойя пробираюсь через лес.Ветвей каштановые прядки,смыкаясь, заметают след.Хмельна от запаха дурмана,на полусогнутых ползу.Но вот – просвет, и на полянуя выскочу, стряхнув росу.Перебежав тропой покатой,взбегу на холмик, оглянусь.Озёра. Местные наядыменя поманят в глубину.За тёмно-синей поволокоймелькает призрачная тень.Но не моя... и без упрёковвиском ловлю удар-кистень.Невзвидя света от обиды – подальше, прочь... Наперерез овраг кривится – неприкрытойусмешкой скалит зубы Бес.И вот – обрыв. Не удержаться...Хватаю тщетно пустоту...Порывом ветра (может статься,рукой), как тополиный пух,меня сметает и уносит...И, низвергаясь с высоты,я вижу глаз неверных просинь,взрыв смеха слышу. Как же ты?..

52

Íåäåòñêàÿ ïîòåøêà


Молний искрыза окном.Словно выстрел,грянул гром.Громким плачемхлынул дождь.Нос кошачий...Брысь! Не трожь.Нет уютау огня.Бес, попуталты меня!Так, постылый,окрутил –мрак, унылость,кол в груди.Выйду лучшеза порог –мрачной тучейс парой ног.Одиноко постою.Что ж, промокну...На краю,там, где лицав темноте,мне б забыться,улететь...

53

Â ãðîçó


Звенит ручей,в нём плещут рыбки.А он – ничей,свободный, прыткий.Я заглотнутвою наживку.И повторю ошибку рыбки.

****Лицо страдальца –за маской грима.А жизнь сквозь пальцы проходит мимо.Как птичке – клетка,так рыбке – бредень.Порвать бы сетку,пока не съеден.В плену томитьсяне вижу смысла.Еда – в корытце,тоска зависла.И я на волюзасобиралась.С судьбой поспорю.Надежды – малость.

54

Íà âîëþ!


**** Пусть не везлона этом свете,добро и зломои отметятна небесах.И пусть – потери,бреду впотьмах...Но в это верю!

55


Я – словно лёд.На сердце – камень.А он поёт. А он – стихами...В его рукахтону, как в волнах.Но мне тоска сжимает горло.В его глазахмерцают звёзды.А я мертва.Он слишком поздноменя нашёлв «гробу хрустальном».Всё хорошо.Всё идеально.Пуста бутыль!Какая жалость – Живой водымне не досталось…

56

Î ì¸ðòâîé öàðåâíå


«Лицом к лицу лица не увидать». А мы глаза в глаза раскроем шире, чтоб души, словно талая вода, границы берегов любви размыли. Чтоб нежным выдохом твоих коснуться тайн, проникнуть вместе в глубь моих загадок. Стук сердца в унисон и нежность через край… Момент прикосновения так сладок! Мы не откроем миру наш секрет, закрыв замком, да о семи печатях. Мы замкнуты в таинственной стране загадок. И попробуй разгадать их!

57

Â ñòðàíå çàãàäîê


Нас с тобой окатило внезапной волной,увлекло сквозь пространство и время.Ни мираж, ни знамения всполох любойне нарушат игру светотенейтех, с которых писала натуру Любовь.Не противясь судьбе, ни о чём не моля,уподобившись призрачным бликам,наши слитные души, по руслу змеясь,истекали с прерывистым всхлипом.И низверглась воды животворной струяна широко-равнинный дремотный простор.

Укрощая стихий половодье,твой мерцающий взгляд, словно звёздный курсор,вдоль по лунной дорожке уводит...Неприглядной реальности наперекор.

58

Åäèíåíèå


И кто сказал, что время лечит?Что без разлук не будет встреч?Остыло лето. Гаснет вечер.И тополя горят, как свечи.А нам друг друга не сберечь.Я не забыла, не простиланелепой ревности абсурд.У писем выцвели чернила.А ты, теперь мой бывший милый,был слишком резв на скорый суд.Но мне уже гораздо легче;я снова чувствую весну.За расставаньем будет встреча?..Опять «взвалить мешок» на плечи?Уж лучше – в омут, в глубину.Опять поверить и обжечься?..Запрячу в сердце, как в сундук,весь мир, что был тобой отмечен,любовь, до станции конечной...А ключик в омут зашвырну.

59

Ê ÷åìó çà ðàññòàâàíüåì âñòðå÷à?


...а холод ночи сердце студит,швыряя клочьями седин.А мы с тобой – смешные люди,судьбой, как льдинками, хрустим.Под белым, с блёстками, покровомсокрыты прошлого следы.Клинком холодным – взгляд суровыйвонзён, провёрнут. Как же ты?..Ночь наблюдала отстранённопривычный чёрно-белый клип.Не знала я, что снег – солёныйи горький, как прощальный всхлип.

60

Ñîë¸íûé ñíåã


По белёсому полюоблаками – кусты.На зернистом помолевижу две борозды.Вот широкие лапы,продавившие наст,узким, с розовым крапом,предоставили шанс.И уходит подранок, заметая следырыжехвостым туманом...Это – Я. Следом – Ты.

61

Ïîäðàíîê


Мы с тобой не знали: горек вкус разлуки. Счастье не ценили… где оно? Лови…Ох, как сохнут губы, как тоскуют руки,как томится тело без твоей любви!Каждую минуту – в сердце – ты со мною,ты со мною в мыслях, ты со мной во сне.Но не дотянуться до тебя рукою…И горю, страдая, в медленном огне.Редкая слезинка набежит украдкой,погасить не в силах тот огонь в крови.Где же взять мне дождик, ливень благодатный,что зальёт на время мой костёр любви?Жду тебя. Как воду ждёт сухая пашня.Жду. Как знойным летом лёгкий ветерок.Помни: за морями твой очаг домашний,и жена с сынишкой смотрят за порог.Медленно, тягуче тянутся недели…Я хочу забыться и очнуться вновьв день, когда узнаю – сроки пролетели,мы с тобою рядом, и жива любовь!

62

Îæèäàíèå


Осень. Туман. Дождь.Холод стекает за ворот.Ты не меня ждёшь,вдребезги праздник расколот.Тучи сползли вниз,обняли клёны и мокнут.Дует морской бризи оседает на окнах.Струи ведут вкругокон заплаканных лица,«дворники» зря трут –слёзы залили глазницы.Прядей тугой жгутзмейкой сползает на шею;петли гортань жмут,но отдышаться – не смею.Я выхожу – пусть,зонтик, конечно, забыла –и оттолкну грустьв мир безнадёжно унылый,в омут больших лужс брызгами нервного смеха; словно Шарко душ* –рядом автобус проехал.Осень. Туман. Дождь.Воздух колышется студнем.Ты не меня ждёшь...Значит... свободные будни!Значит, теперь жизнь –не как натянутый повод;

63

Îñåíü


можно взлетать ввысь...Я и не ждала такого...Можно теперь житьвесело и бестолково;резво, во всю прыть –прочь от проблем пустяковых.

Осень... с тобою мы – врозьи зимы,и вёсны,и... годы.Я просолилась насквозь,заждавшись у моря погоды...

Осень. Туман. Дождь.

*Душ Шарко (мед.) полезен при нервных расстройствах, психозах, депрессии.

64


Êóäà óæñåðü¸çíåé!

65


Садок в цвету. Закат румяный.Любовь в глазах у папы с мамой.И ты щебечешь, как синичка.А жизнь – прекрасна! Всё – отлично.Свидание. Влюблённый мальчиксмущённо тронул сарафанчик.Глаза в глаза. Раскрыты губы,как лепестки. Но чей-то грубый смех заглушил наивный шёпот.Цветок оборван и растоптан.Сказал, что нет тебя красивей,и ты его сочла мессией,себя – Марией Магдалиной...Но мозаичная картинарассыпалась на сотни пазлов.Жизнь обернулась безобразнымлицом с улыбкой фарисея.Торгаш, о выгоде радея,

67

Èñòîðèÿ îäíîé êàðòèíû

Alexa Meade, Natura Morta, 2009


облапил потными руками...Товар, поблекнув лепестками,утратил девственную свежесть,товарный вид, а с ним – надежды,сочась из глаз сухих, иссякли...Боль одиночества до каплииспив, размытая фигурапокойно мёртвым сном уснула.Покой, который души лечит,вуалит голову и плечи.…и снова – девочка щебечет,и мальчик к ней спешит навстречу...Ночь проводила грустный вечерв последний путь.Утешить нечем.

68


Замолчишь невпопад от неясной тревоги.Остановится взгляд,и подкосятся ноги.Болью рот разорвёт,Станет небо с овчинку...Свет... парение... взлётневесомой пылинкой.Рвутся, цепи замкнув,электронные связи,Заискрив, коротнуви сдвигаясь по фазе,неразборчивый вздорпосылая напрасно. Захлебнётся моторот команд несуразных.С бесконечной прямойна полоске бумажнойотзовёшься мольбой,однотонно-протяжной.Оборвётся рассказв недочитанной книге,Не урвать даже часу костлявой сквалыги.Не судья, не истец –временщик поневоле.Разве это – конец?Передышка, не боле.

69

…è âñ¸?


Порой судьба как будто дразнит,и угадаешь не всегда – как из обычной неприязнивозникла лютая вражда?Не опровергнешь, не оспоришь,воспринимаешь горький факт,что ты, мой бывший лучший кореш,теперь, увы, заклятый враг.Кто может так в прицельно-точныйудар направить свой кулак,не напрягаясь, между прочим...Я для тебя – прозрачно-наг.Тебя не задержу с ответом.Я хоть и прост, но не слабак,и той же отплачу монетой,мой бывший лучший, ныне – враг.Не трудно, зная все привычкидруг друга... нет, точней – врага,подняв забрало над обличьем,чтоб уязвить наверняка,огнеопасно чиркнуть спичкойвблизи с военным арсеналом.И очищающим огнёмс пороховым потенциаломсмешать всё зло – с твоим моё.И выжечь ненависть напалмом.

70

Èç äâóõ çîë...


Как будто из истории стариннойпоборщики подушного налога,приходят неуклюжие машины.Я мусор подготовлю у порога.Бредущим бесконечною тропою,пришедшим с непременною сумою,жилого дома тёмную изнанкуя выставлю к порогу спозаранку – обрывков и обрезков две котомки,огрызки, да осколки и обломки...Ах, если б непокаянную душуочистить так же просто от тревоги,отдав грехи, традиции нарушив,тем мытарям, идущим по дороге…

****Да, можно попытаться в одночасьена исповеди совесть заглушить,оплатой индульгенции на счастье по формуле «иди и не греши». А как в тиши?В ночной тиши скрежещетзубовной болью мой кромешный ад.Из тёмных, в свете дня сокрытых трещинмои грехи со мною говорят.

71

Ìûòàðè


Хранитель непорочной половины,намаявшийся за день от забот,на отдыхе; и, крылышки раскинув,в счастливых снах забвения плывёт.А демоны все давние обидыбескомпромиссно ставят мне в укор.Грехи не много весят у Фемиды;но Совести – пожизнен приговор.

**** Где мытарь мой, презренный и гонимый?Свои грехи собрав в одно лукошко,Взвалю ему на сгорбленную спину,налог подушный оплатив до крошки.

72


Отверженным стаей не видно спасенья.Одних превращают в козлов отпущенья. Другие любому вниманию рады,но их превращают в person'y non grata.Они незаметны, они бестелесны.Их мысли и речи для всех неуместны.Скользят, обтекая, прохладные взгляды.Всегда одиноки person'ы non grata.Из жизни уйти, прорывая преграды?Но есть ли приют для person'ы non grata?Возможно, для Рая и даже для Адаон так и останется тем же non grata?Ах, люди, в чьих душах сочувствие свято,в глаза загляните person'e non grata!

73

Persona non grata


Влекомая подспудной силой,в минуты сильных потрясенийпривычно ною на коленях:– За что?! Прости. Даруй. Помилуй.А взгляд, потерянно-унылый,в зенит направлен – ждёт ответа...Я – деревом, сплетеньем веток –в немой покорности застыла.Что заставляет род собачий,от серых хищников матёрыхдо шавок, стерегущих дачи,глазами, полными укора,в зенит смотреть в тоскливом плаче?Мне трудно выразить иначе,но, разогнув тугую шею, забывшись, я деревенею...И горько вою по-собачьи.

74

Çàâîåøü òóò...



Начиналось-то всё правильно –по любви зачатое зёрнышкопроросло колоском маленьким –озорным, зелёным детёнышем.Стройный стебель, зерно колосагрело солнце печуркой-каменкой.На ветру звучал полным голосом – Богатырь! Не сынок маменькин.Пот и кровь Земли, как водицеюнаполняли живой силоюи... соблазнами многолицымиохмуряли, дымя кадилами.Наслаждаясь статью и удалью глянул дерзко в глаза синие.Взгляд ответил извечной мудростью,попрекнув чрезмерной гордынею.И дохнуло небо могилою.И поник головой пшеничной,осыпая зерно постылоена потеху, к радости птичьей.Сознавая своё бессилие,пал, приникнув к груди маминой...А над ним – тихий шелест крыльями:– Ты не выдержал испытания.

76

Ñîâñåì ïðîïàùèé


На склоне лет брюзгливых словопрений,в предчувствии фатального исходая истинные замыслы Природыищу в потёмках прошлых заблуждений.

Так, что собой являет Человек?Разглядываю древние руиныкогда-то свеже-созданной картинытяжёлым взглядом из припухших век.И что такое тело – плоть и кровь,Что генной инженерии подвластно?Оно покорно давится лекарством,надеясь (тщетно!) изменить покройи обратясь предсмертной власяницей,когда уже не дышится, не спится…А души? Те, бестрепетной рукойВеликого Любителя пасьянсовтасуются с угрюмым постоянством.Без права выбора. Без права на покой.

Закрыв глаза, бесстрастнее Фемиды,он в кожаный чулок вселяет душу,как в новогодний, к полочке прибитый,кладёт сюрпризом новую игрушку.

77

Ãðàíä ïàñüÿíñ


Сгорели дни мои весенние, как спички.Я отмечала Дни рождения привычно.А осень студит догорающее лето,залив пожарище, размазав слёзы пеплом.И дым глаза слезит, а горло режет кашель.Окурками обид заполненная чашасмердит. Я морщу нос и трудно ком глотаю. Жую вопрос: кому должна?.. Ответ не знаю. Скукожившись в чаду, в дурманящем угаре,смирясь покорно, жду, кто праздник испоганит.Запнулась радость безотчётною тревогой.Пытаюсь сладить: ладан – чёрту, свечку – Богу.В таком настрое на колени упадаю –никто не ценит, будь хоть сотню раз святая.Сменила крылья на ходули... И, заметьте,меня всё больше интригует... дата смерти.Но не в гордыне было принято решение,и я отныне отменяю Дни рождения.

78

ß îòìåíÿþ...


В голове – стук копытс воплями,Словно скачет джигитво поле.Солнце льётся в окножёлобомна лица полотно – золотом.Разорались (спьяна?)голуби.Я с трудом поднимуголовуиз провала во тьмухолодаот студёного днапроруби.За решёткой ресниц –марево,словно кто-то меняспаивал.Не хватает страницв памяти.И скрипит простыняналеди.Кверху брюхом всплыву –снулая,и себя назовудурою.

79

Ïîñëåäíåå æåëàíèå


Не пробить лёд, тобойсозданный.Рот распахнут немой – воздуха!Мне углы не даносглаживать.Опускаюсь на дно заживо.Переломлен хребетсогнутый.Что желаю себе?Сдохнуть бы!

80

Содержание

81

О крыльях и ходуляхВступительное слово Эда Побужанского 3

Íå, ñåðü¸çíî…Считалка 7Аксиомы 9

Лошадиное соло 10Метаморфоза 11

Плохим танцорам... 13Лягушачьи страдания 14

Лягушачьи страдания. Продолжение. Ночной кошмар, или Страшная месть 15

Cладкое вредно! 17За двумя зайцами… 18

À òåïåðü – ñåðü¸çíîМатеринство 21Спи, малыш! 22

Сын 23Молитва 24

Та самая ночь 25Анюте 26Лето 27

Вопрос времени 28Трапеза 29

Две в одной 31Последний шанс 32И стало понятно 33

Мой серебряный век 34


82

Многоликое несоответствие 35Бабье лето 36

Смешение чувств 38Моим многим четвероногим 39

Новогодние запахи 40Предновогодняя морока 41

Детские страхи 42Главные краски весны 43Дождь танцует чечётку 44

На залив упал туман 45Из подслушанного 46Калейдоскоп ЮБК 47

Диалектика в любви 48Женская логика 49

Извилисты пути любви 50Ноктюрн 51

Недетская потешка 52В грозу 53

На волю! 54О мёртвой царевне 56

В стране загадок 57Единение 58

К чему за расставаньем встреча? 59Солёный снег 60

Подранок 61Ожидание 62

Осень 63


Êóäà óæ ñåðü¸çíåé!История одной картины 67

…и всё? 69Из двух зол... 70

Мытари 71Persona non grata 73

Завоешь тут… 74Совсем пропащий 76

Гранд пасьянс 77Я отменяю... 78

Последнее желание 79

83

Загорученко Елена Гедальевна

Íà ïîëíîì ñåðü¸çåРедактор Эд Побужанский

Дизайнер Дмитрий КлимовичКорректор Денис Ефимов

Формат 120х170 мм. Печать цифровая. Бумага офсетная.

Тираж 100 экз.

ООО Рекламно-издательская группа «ОБРАЗ»127591, Москва, Дмитровское шоссе, д. 100, стр. 2,

бизнес-центр «Норд Хаус», офис 31-121,тел.: +7 (495) 223-44-39 , +7 (926) 187-59-89,

е-мэйл: [email protected]

Литературно-художественное изданиеСерия «Поэзия XXI века»

(книга деcятая)

izdaiknigu.ru

Documents

Елена Загорученко. На полном серьёзе. Книга стихов