108 | № 17* февраль 2011

архитектура

Природное чутье

Создателя скульптурных небоскребов и изысканных мостов Сантьяго Калатраву называют художником природных форм, чей стиль базируется на симбиозе архитектуры, инженерии и бионики.

Современный испанский архитек‑тор, инженер и скульптор Сантьяго Калатрава вальс  – признанный мэтр направления, часто именуе‑

мого био‑теком. в  этом архитектурном движении, в  противоположность хай‑теку, выразительность конструкций зда‑ний достигается благодаря использова‑нию форм живой природы.

симФония сущегов своем творчестве Сантьяго испытал

влияние пионера модернизма ле Кор‑бюзье, великого итальянского инженера Паоло Нерви и каталонского гения архи‑тектурной фантасмагории антонио Гау‑ди. Талант Калатравы отмечен не только народной любовью, но и  двенадцатью университетами европы и америки, ко‑

торые присвоили ему степень почетного доктора наук honoris causa.

в  становлении его мировоззрения сыграли свою роль и  посещение худо‑жественной школы в родной валенсии, и  стажировка в  Париже, и  институт‑ское увлечение инженерией в Цюрихе. От  природы художественно одарен‑ный, в  профессиональном смысле Ка‑

Сантьяго Калатравы

текст: Алексей Графф

№ 17* февраль 2011 | 109

архитектура

вать объект, соблюдая цельность обра‑за и художественное изящество. Пример тому – станция в Цюрихе, построенная по его проекту в 1990 году, где плавные изогнутые формы светлого бетона, ис‑пользованного на  подземном уровне, вкупе с  необычной формы светильни‑ками выгодно контрастируют с темными металлическими конструкциями наве‑сов открытых платформ.

Сооружение вокзалов, станций и плат‑форм было на начальном этапе, по сути, визитной карточкой Сантьяго Кала‑травы. в  90‑е годы он спроектировал еще  несколько станций, в  том числе в  люцерне, Берлине и  глубоко чтимой им валенсии.

Не  обошлось без  помощи талантли‑вого соотечественника и в момент под‑готовки к Олимпиаде в Испании. По его проекту была сооружена телекоммуни‑кационная башня Montjuic, ставшая од‑ним из символов Барселоны в 1992 году. Это событие позволило Сантьяго про‑явить себя и как инженеру, и как архи‑тектору крупного знакового объекта, и как скульптору. Одновременно сильная и легкая, динамичная по форме башня своим силуэтом напоминает спортсмена с олимпийским факелом. ее высота вме‑сте с основанием и шпилем составляет около 136 м, а благодаря возвышенному расположению на  холме созерцать ее можно практически из любой точки ка‑талонской столицы.

Не менее важной стала постройка мо‑ста Alamillo для Севильи, выполненная в  рамках подготовки города к  всемир‑ной выставке. Белоснежный мост через Гвадалквивир, отдаленно напоминаю‑щий струнный музыкальный инструмент (возможно, лиру или  арфу), в  прессе сравнивали с  симфонией Моцарта  – такими совершенными линиями и про‑порциями он обладал. С  этой работой, параллельно с  барселонской башней, к  Калатраве пришла настоящая миро‑вая слава.

Удивительным образом влияние на мировую архитектуру оказали даже неосуществленные работы валенсий‑ского зодчего. Таковой является идея реконструкции рейхстага в  Берлине. Именно этому проекту с высоким про‑зрачным раздвигающимся куполом и  общим ребристым стеклянным кон‑туром, занявшему на  конкурсе третье место, мы в значительной степени обя‑заны сохранением общего, достаточно традиционного облика реконструиро‑ванного рейхстага. Купол Калатравы был настолько хорош, что победившую команду бюро сэра Нормана фосте‑ра обязали кардинально переделать

Задача архитектуры – извлекать на свет божий

сакральный смысл мест и предметов.

Сантьяго Калатрава

латрава сфокусировал свое внимание на понимании сущности архитектурных конструкций и, как  следствие, свободе мышления в  соединении форм и  объ‑емов.

Начало карьеры архитектора совпало с  расцветом постмодернизма, однако рассматривать его творчество с  точки зрения какого‑либо одного направле‑

ния, к счастью, не приходится. Оно вне общего мейнстрима. С середины 1980‑х Калатрава построил немало железнодо‑рожных мостов и станций, большинство из  которых мгновенно стали сенсаци‑ями в  зодческом мире. его работа де‑монстрировала легкость в  обращении с  различными материалами, умение грамотно и  функционально организо‑

1. Город искусств и наук, Валенсия, Испания, 19962. Художественный музей, Милуоки, США, 2001

1

2

110 | № 17* февраль 2011

архитектура

концепцию и  предусмотреть купол. Тогда как  первоначальный проект этой компании радикально менял об‑лик площади и самого здания в сугубо хай‑тековском духе, не учитывая исто‑рического прошлого.

Парящее вдохновениеМеждународное признание быстро

вышло за  границы европы и  достиг‑ло америки. Одной из  первых работ на  другом берегу атлантического оке‑ана стала реконструкция и обновление архитектурного ансамбля музея ис‑

кусств в Милуоки. Павильон Quadracci по проекту Калатравы совместил в себе как новейшие технологии, так и инже‑нерные традиции Старого Света. Удиви‑тельное по красоте здание представля‑ет собой стеклянную параболическую конструкцию почти 30‑метровой высо‑ты. На опорном контуре в форме кры‑льев установлена солнцезащитная структура, состоящая из нескольких де‑сятков регулируемых по  высоте сталь‑ных лопастей. Несмотря на  90‑тонный вес, эта «парящая птица» выглядит лег‑ко и практически невесомо.

Черпать вдохновение в  природе всегда было для  Сантьяго насущной потребностью. во  многом умение «оживлять» архитектурные строения отразилось в  знаменитом небоскребе в  шведском городе Мальмё. Синтезом железа, бетона, органических форм и, конечно  же, человеческого гения можно назвать это здание, известное в  мире как  Turning Torso («Повора‑чивающееся туловище»). Оно являет‑ся вторым по  высоте жилым зданием в европе и уступает только комплексу «Триумф‑палас» в  Москве. Необыч‑но изогнутый дом, в  котором, кста‑ти, и  окна тоже изогнуты, составлен из  девяти блоков, повернутых друг к  другу под  определенным углом, что  позволило создать общий пово‑рот в 90°. Прообразом 54‑этажного ис‑полина послужила скульптура самого Калатравы Twisting Torso, которая при‑шлась по  вкусу руководителю одной из  девелоперских компаний Швеции. в 2005 году на архитектурной выстав‑ке в Канне сооружение получило приз как лучшее жилое здание в мире.

Стоит сказать, что тема человеческо‑го тела присутствует во многих работах архитектора. Так, проект железнодо‑рожного вокзала в  люцерне сопрово‑ждается эскизом лежащего изогнувше‑гося женского тела, а  эскизом башни в  Барселоне было изображение чело‑века, стоящего на коленях и держащего в согнутых руках факел.

Постройкам сантьяго калатравы Присущи невероятная графичность форм и безукоризненная точеная стилистика

3

2

1

№ 17* февраль 2011 | 111

архитектура

Успех Turning Torso спровоцировал по‑явление целой серии проектов высотных зданий. Первой в этой череде стала разра‑ботка жилого небоскреба для Нью‑Йорка, состоящего из  12 кубических блоков,  – Running Torso. еще  более грандиозным обещает быть небоскреб для Чикаго. Са‑мый высокий жилой дом в мире Chicago Spire должен иметь изысканно и плавно скручивающиеся элементы поверхности здания. Масштаб сооружения гарантиру‑ет появление новой центральной доми‑нанты в городе, что, несомненно, привле‑чет дополнительные инвестиции.

к истокамНесмотря на широкую географию работ

и разветвленную сеть офисов в Швеции, франции и америке, наибольшее коли‑чество реализованных проектов Кала‑травы относится все же к Испании. Свое‑образную дань благодарности он воздал в частности родной валенсии, где кроме мостов и станций метро был возведен Го‑род наук и искусств, спроектированный в соавторстве с феликсом Канделой.

После разрушительного наводнения 1957  года река Турия была отведена в  специальный канал. На  территории обнажившегося русла, на границе меж‑ду Старой валенсией и  прибрежным районом Назарет, было решено воз‑вести целостный архитектурный ком‑плекс. Эти обстоятельства позволили творческому гению Сантьяго развер‑нуться в полную силу. Сегодня футури‑стический ансамбль выглядит как город из  фантастического фильма, поражая воображение сочетанием инженерно‑го расчета и художественного замысла, умелого использования водных про‑странств и  композиционного решения озеленения в целом.

в  ансамбль входит пять сооружений: Дворец искусств королевы Софии; ки‑нотеатр IMAX, объединенный с  плане‑тарием и  театром лазерных шоу; Му‑зей науки принца фелипе; оранжерея и  променад; океанографический парк на  открытом воздухе. За  создание это‑го чуда Сантьяго Калатрава удостоился от  мэрии валенсии поистине царского подарка – старинного особняка в исто‑рическом центре города. еще  бы, ведь само существование этого комплекса привлекает в  валенсию дополнитель‑но более полутора миллионов туристов ежегодно. а скромный домик, где родил‑ся архитектор, уже сейчас входит в про‑грамму многих туров.

если обобщать, то у  испанского ма‑стера есть несколько излюбленных

тем и  сюжетов, с  различным вдохно‑вением обыгранных в разных работах. Это и  упомянутые выше человече‑ские торсы (а также другие части тела или  органы, например глаза), и  так называемые птичьи крылья и  клювы, и складчатые навесы, и наслаивающи‑еся оболочки, и  многочисленные об‑разы из  ребристых поверхностей, по‑хожих то ли на распустившиеся цветы, то ли на гиперреалистических насеко‑мых. Но  главное, что для  архитектора особенную красоту представляют соб‑ственно скульптурные формы приду‑

манных им конструкций или оболочек. Поэтому подавляющее большинство его произведений  – скорее объем‑но‑пространственные скульптуры, чем  традиционные городские здания с  парадными или  дворовыми фасада‑ми. Постройкам Сантьяго Калатравы присущи невероятная графичность форм и безукоризненная точеная сти‑листика. При этом все его сооружения неизменно являются событиями в жиз‑ни тех стран, где они возводятся, и вы‑зывают неподдельный интерес в совре‑менной архитектурной среде.

1. Мост Alamillo, Севилья, Испания, 19922. Дворец искусств Королевы Софии, Валенсия,

Испания, 19963. Телекоммуникационная башня Montjuic, Барселона,

Испания, 19924. Небоскреб Turning Torso, Мальме, Швеция, 2005

4