Васильева_Жены русской короны

КНИГА 1

жёнырусской короны

Лар

иса

Вас

илье

вар

жёны русскойкороны

ЛарисаВасильева

жёны русскойкороны

КНИГА I

ЛарисаВасильева

МОСКВА БОСЛЕН

УДК 882�3ББК 84(2Рос) В19

Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»

Художник – Вадим Гусейнов

Васильева Л.Н.В19 Жены русской короны. В 2 кн. Кн. I / Лариса Васильева. —

М. : Бослен, 2012. — 416 с. : ил.

ISBN 978-5-91187-150-5ISBN 978-5-91187-134-5(Кн. I)

Женские судьбы в истории России преисполнены горечи и страда-ний, а подчас и мистического трагизма. Жена, потерявшая мужа и гото-вая мстить за него жестоко и беспощадно, дабы защитить себя и ребенка своего; обезумевшая мать, рвущаяся на трон, принося в жертву четырех-летнего сына. Русские царицы, правившие огнем и мечом, и иностранки, поднявшие культуру России на небывалые высоты. Ведьмы и святые — по сути, ход истории определен их рукой.

Автор мировых бестселлеров «Кремлевские жены» и «Дети Кремля», Лариса Васильева открывает многие тайны и делает женщину видимой в историческом процессе.

УДК 882�3ББК 84(2Рос)

Запрещается полное или частичное использование и воспроизведение текста и иллюстраций в любых формах без письменного разрешения правовладельца

ISBN 978-5-91187-150-5ISBN 978-5-91187-134-5 (Кн. I)

© Васильева Л.Н., 2011© Оформление. ООО «Бослен», 2011

Памяти Олега СергеевичаВасильева, друга и мужа

7

Вступление

«И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над пти-цами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.

И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его. Мужчину и Женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте зем-лю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всякими животными, пресмыкающими-ся по земле.

И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: День Шестый».

Бытие, книга I, гл. 1

«И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему.

И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда уснул, взял одно из ребер его и закрыл то место плотию.

И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену и привел ее к человеку.

И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою; ибо взята от мужа».

Бытие, книга I, гл. 2

Удивительное разночтение!В первой главе Бог сотворяет человека по Своему образу

и подобию в двух равновеликих ипостасях: Мужчину и Жен-щину.

8

Лариса Васильева ● ЖЕНЫ РУССКОЙ КОРОНЫ

Во второй главе Бог сотворяет лишь мужчину, а потом из ребра мужчины создает жену. Помощника.

Книгу Бытия писали не боги, а люди. Читая ее, задумываясь над этим разночтением и глядя с вершины двадцатого века в ми-нувшие тысячелетия, вдруг понимаю: человек и его помощник жена (заметьте, «помощник» в мужском роде) сосуществуют в истории по правилу Второй главы, а равновеликая Мужчине Женщина, созданная Богом на Шестый день, куда�то исчезла. Куда? Где искать пропажу? Может ли быть, что ее исчезновение и породило мучительную, неостановимую, ведущую человече-ство к бездне дисгармонию нашей цивилизации?

Cherchez la femme — «ищите женщину» — говорит старин-ная французская пословица, за каждым поступком мужчины подразумевая присутствие женской тени, незаметно управ-ляющей им. А мне в этой пословице все слышится мольба жен-ской души, заключенной в темнице времени, той самой души из Шестого дня Творения:

— Ищите, ищите, найдите меня!Но какой резон искать женщину на троне, а не в шалаше,

доме, избе, среди безымянных женских фигур, то есть там, где она ближе и понятнее, где она такая, как ты?

Трон, престол — вершина власти. Кто оказывался на этой вершине, всегда попадал в фокус жизни своей эпохи. По его поведению потомки определяли быт и нравы сотен тысяч лю-дей. По его деяниям судили о времени. История писалась пре-жде всего о нем.

Фараон, паша, король, царь, князь...Рядом с каждым, возбуждая любопытство новых поколений,

всегда были так называемые представительницы слабого пола — то за кулисами, то в лучах мужской славы, то в виде жертвы, то в роли губительницы, то в амплуа верной подруги, то в об-разе лукавой изменницы, с коварной преданностью служившей мужчине. Этакий привлекательный для чтива декоративный фон, на котором развивалась судьба царственного господина. Случалось, фон был так ярок, что затмевал его фигуру.

9

ВСТУПЛЕНИЕ

Бывало, в порядке исключения, жена сама восходила на властную вершину как правящая сила, и тогда летопис цы-историки изучали ее поступки, привычки, нрав — судили без снисходительных поправок на женственность. В этом случае у меня обычно возникает вопрос: в собственной ли роли вы-ступала правительница или подменяла собой мужчину? Ответ истории всегда один: подменяла. Но может ли быть там, на самом верху, у нее «своя» роль? Нуждается ли в таком слу-чае в муже�помощнике из ребра его сотворенная?

Вопросы, вопросы, вопросы, вопросы...Наконец, еще вопрос: сколь актуальна эта странная тема

сегодня, когда троны давно рухнули, женщины трудятся на равных с мужчинами, мир в развале, а мужчины бьются за власть с неутихающей жестокостью, как тысячи лет назад?

С точки зрения женщины

Прошлый век поразительно не похож ни на один из пред-шествовавших.

Если бы сегодня восстал из гроба человек, умерший в кон-це позапрошлого века, он не узнал бы землю: гигантские го-рода, разливы электрического света, летящие по автострадам автомобили, ракеты и самолеты, аудио� видео� кино� фоточудеса, а ко всему — атомная фига в кармане.

Заметил бы оживший мертвец среди этих ослепительных новаций еще одну — мощное явление женского начала во всех областях общественной жизни? Вряд ли, ибо женщина XX века явилась на общественной сцене в привычном облике, то есть многовековой женой�помощником, какой ее создала Вторая глава Бытия, женой — товарищем по работе, партийной, идей-ной или беспартийной, безыдейной, но «деятельно и актив-но» способствующей мужчине строить и разрушать основы его меняющегося мира.

10


А где равновеликая Мужчине Женщина из Первой главы Бытия, совместно с ним владеющая миром? Нет ее.

Если бы завтра какому�нибудь президенту, аналогу в нашем веке фараона и царя, пришла в голову мысль приказным по-рядком отправить всех женщин домой, на кухню, к детям, в семью, пусть даже у некоторых и нет детей и семьи, все равно, изъять их из трудового общественного процесса, то жизнь человечества остановилась бы. Кто, скажите, стал бы учить, лечить и так далее? Но при этой активности, при количественном преимуществе у женщины нет права со-решать с мужчиной основные проблемы общества — она за-висима от его поступков и решений. Это ощущается везде.

Некоторые современные мудрецы и астрологи говорят, что сегодня над женщиной начинает восходить звезда, дающая ей силу изменить существующее положение.

— Грядет матриархат! — пугают иные журналис ты�борзо-писцы, обеспокоенные растущей активностью женщин во всех направлениях.

— Мужчины не справляются с возложенной на них ролью хозяев жизни. Пусть уступят места женщинам. Тогда будет по-рядок! — слышится порой то там, то тут.

— Нужна женщина�президент, и все станет на свои места! — интеллигентно сверкая очками, убеждает, ощущая себя пре-тенденткой на это место, еще недавно милая молодая женщи-на, а ныне бесполое существо с выстриженным затылком и ис-коверканной личной жизнью.

Такие речи могут рассмешить одних, испугать других, воз-мутить третьих, а четвертых побудить к борьбе за женщину-президента.

Эка новость — женщина�президент! Как будто не было уже в нашем веке, не говоря о предшествующих, подобного чуда: Маргарет Тэтчер, Голда Меир, Сиримаво Бандаранаике, Беназир Бхутто, Мэри Робинсон (в нашей стране таковой, правда, в XX веке не было)...

11


Изменили они к лучшему жизнь своего народа, исправно исполняя на президентском месте мужские функции?

Нет!Работали старательнее и во многом успешнее мужчин, ибо

им необходимо было доказать, что не хуже сильного пола смо-гут справиться с энергетическим кризисом, расовой пробле-мой, фолклендской войной. Когда же они ошибались или проигрывали, за их спинами стелился шепоток:

— Женщина, что с нее взять? Скоро сменит ее сильный мужчина, и все пойдет как надо.

Сменяли их сильные мужчины, привычно сваливая на пред-шественниц все просчеты и потери общества, принимаясь за собственные просчеты и потери.

Тут что�то не то. Надо иначе.Что? Как?

* * *На первом съезде женщин России (1908 год) в одном из

выступлений прозвучала мысль: у госпожи и служанки одно естество. Если обе смогут понять друг друга и договориться, мир начнет менять свой агрессивный облик. Эта показавшая-ся парадоксальной мысль утонула на том съезде в суровой от-поведи социал�демократок. Восторжествовала мужественная идея классовой борьбы между хозяевами и слугами. Утекло много крови.

Сегодня, на сгибе тысячелетий, есть возможность оглянуть-ся во все ушедшие времена: понять прошлое для будущего.

Затем и написана книга «ЖЕНЫ РУССКОЙ КОРОНЫ». Из двух прилагательных: «русский» и «российский» — беру первое как исконное, старинное, хоть и растворившееся во втором, зато исторически более точное.

Русь испокон веков несет в себе неисчерпанные резервы женского начала. Это чутко чувствовали поэты:

О, Русь моя! Жена моя! До боли Нам ясен долгий путь!

12


Русских историков, всегда, как правило, бывших мужчина-ми, не интересовала примитивная идея — проследить сквозь многие века женскую жизнь на вершине власти. Отдельные вкрапления в исторические книги, а также замечательное со-чинение Ивана Забелина «Домашний быт русских цариц», полное драгоценных сведений о повседневной жизни «деко-ративного пола», и некоторые другие прекрасные книги име-ют скорее этнографический характер, чем историко� пуб-лицистический.

Почему жены — короны? Да потому, что женщины власти выходили замуж не за человека, а за корону. Во все века и вре-мена. Насколько крепки семьи, выстроенные по такому прин-ципу, предстоит увидеть в этой книге.

Русский трон — предмет не слишком раскрытый. В про-шлых веках были княжеская и царская цензуры: о нем гово-рилось с оглядкой на властителей и властительниц. При большевиках его нещадно клеймили. Но во всех случаях женский мир, на троне или около, мало кого интересовал. Даже когда на вершине власти оказывалась женщина, она подпадала под все категории мужского мира, рассматрива-ясь как его часть.

Тысячелетняя история Руси�России насчитывает четы-рех самовластно правивших императриц: Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II и четырех правительниц при малолетних царях: княгиня Ольга, Елена Глинская, царевна Софья, Анна Леопольдовна. За ними — вереница матерей, жен, дочерей, сестер княжеских и цар-ских, оставивших свой след или следок в истории. Как не воспользоваться возможностью наконец�то собрать наибо-лее ярких под одной обложкой, дабы попытаться увидеть прежде невидимое?

Но почему русская корона?Во�первых, нельзя объять необъятное. Во�вторых и в�глав-

ных, Русь — моя родина, ее история — давняя, пристальная любовь. Смогу ли понять, насколько небезответно это чув-

13


ство? Откроет ли русская история некоторые свои тайны, если я подойду к ним С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ЖЕНЩИНЫ?

Эту точку зрения считаю важной в еще до конца не сфор-мировавшейся феминологии — науке о женщине, состоящей из феминоистории — истории женщины в нашей цивилиза-ции, феминографии — описания физических, нравственных и бытовых особенностей женщины, феминокультуры — ее участия в культурном процессе общества и феминософии — изучения общих законов женского развития в природе, обще-стве и семье, сюда же входит феминизм как одно из направле-ний женской мысли на этапах XIX—XX веков.

Феминология — всего лишь часть еще не оформившегося учения о гармонии мужского и женского начал, заложенного в основу этой книги. Особенность феминологии состоит в том, что ее составляющие части неразрывны и не изучаются отдельно, как изучаются, например, история, география, фи-лософия. Это объясняется новизной темы и неизведанностью многих аспектов женской жизни.

Настоящая книга относится к жанру феминоистории, но со-держит в себе элементы феминософии и феминографии.

Появление на исходе XX века феминоучений — вроде бы серьезный признак, говорящий о многом, и прежде всего о не-полноценности, второсортности женской судьбы, вынужден-ной быть предметом изучения — своего рода разделом зооло-гии, ведь нет же маскулинологии — науки о мужчинах?!

Не будем спешить с обидами, тем более что разговор о ма-скулинологии — не аргумент: жаль, что нет такой науки (она растворена во многих учениях), думаю, ее сконцентрирован-ное появление не за горами.

Наука о женщине может оказаться закономерной и необ-ходимой в результате исторического развития общества, ког-да понятливые, грамотные, независимые, мудрые женщины смогут стать единственной силой, способной без борьбы и крови помочь мужскому властному миру выйти из тупика организованной им реальности.

14


Эта книга не научная, скорее антинаучная, если принять мнение академика Д. Лихачева, что женская точка зрения во-обще антинаучна. Да, так оно и есть в обществе, где историки научно подстраивают факты под ту или иную конъюнктуру власти.

* * *Не претендую на всеобъемлемость образов. Каждая из моих

героинь достойна отдельного исследования, но оказавшись вместе в этой книге, они нередко дают мне возможность сте-реоскопического видения веков.

Не претендую также на пересмотр официальной истории, как делают сегодня некоторые математики и журналисты, вызывая, словно джинна из бутылки, идеи новых переделов России. У меня есть лишь одна просьба к читателям: не за-бывать в процессе чтения, что книга написана С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ЖЕНЩИНЫ и все события, факты, легенды, до-кументы рассматриваются соответственно ей. Но в чем на-конец состоит «точка зрения», впервые появившаяся на свет Божий в книге? Одним словом не скажешь, а многословие привычно уведет от ответа. И все�таки попытаюсь сформу-лировать просто — в естественности отношения к миру, ве-ками живущему неестественно.

Не сомневаюсь, далеко не все, даже женщины, способны встать на эту точку зрения, слишком велика инерция веков, но «говоря — говори». Мне отступать некуда, кроме БЕ ЛИЧЬ-ЕГО КОЛЕСА жизни, в котором образно можно выразить характер этой книги: белка стремится вперед, не замечая, что бежит по кругу, реально оставаясь на одном и том же месте.

Если вдруг остановить колесо, что я и буду делать в отдель-ных случаях, можно увидеть нечто невидимое, обычно про-летающее мимо колеса, но очень важное, чтобы через про-шлое, находясь в настоящем, понять будущее.

15


Если бы не Роксана…

Древняя история оставила человечеству не просто имена — подробные жизнеописания властительниц и жен власти-телей.

Какие страсти у этой власти!Отсияла славой Нефертити, жена фараона Эхнатона, с ее

тонким профилем, который принято называть «летящим», побеждавшая соперниц умом и красотой.

Отшумела царица Согдианы Томирисса, победительница непобедимого царя Кира.

Отравилась ядом змеи могущественная, самовластная ца-рица Египта Клеопатра, использовавшая в своих интересах таких молодцов, как Юлий Цезарь и Марк Антоний.

Осталась в памяти поколений и царица Савская из Южной Аравии, ненадолго пленившая царя Соломона.

Десятка два женских имен отсверкало на тронах Древнего мира, а в диком скифском поле (древние греки называли ски-фами все народности, жившие к северу от Средиземного моря, и распространяли название на племена к востоку и к западу от него) лишь ветер да ковыль?

* * *Отец истории Геродот посетил Северное Причерноморье

в V веке нашей эры, но, слушая и записывая рассказы абори-генов и кочевников, внутренним взором проник далеко на север, восток и запад и нашел там легенду: «Геракл прибыл в северную страну, встретил непогоду и холод. Страна назы-валась Гилия. Нашел пещеру. В пещере — полудева: до полови-ны ягодиц — женщина, ниже — змея. Она принудила Геракла к любовным отношениям и родила от него троих сыновей: Агафирса, Гелона и Скифа».

Геракл пресытился экзотической женой, но, покидая ее, посоветовал: когда сыновья возмужают, нужно испытать их умение натягивать арбалет и застегивать пояс, как это делал

16


он сам, а того, кто не сумеет, отослать на чужбину. Дал ей арбалет, пояс, на застежке которого висела золотая чаша, и был таков.

Сыновья выросли, но лишь третий сын Скиф выполнил задачу и остался в стране основателем царской династии. Все скифы с тех пор носили на поясе чаши.

Интересен в мифе факт смешения кровей: женщина — получеловек�полузмея, Геракл — сын Бога Зевса и смертной женщины Алкмены, то есть полубог�получеловек.

От тех полукровок пошел народ, в жилах которого наме-шано столько всего, что лишь безумец может говорить о чи-стоте расы.

Как жили полулюди, четвертьбоги, четвертьзмеи?Рассказывая о своем северном путешествии и описывая

скифское племя задонских сарматов, Геродот упоминает о его женщинах, ходивших на войну: «Они были в высшей степени воинственны. Ловили врагов на полном скаку, накидывая им арканы на шеи. У сарматов девушку не брали замуж, если она не убила хоть одного врага».

Отголосок мифа о женщинах�воительницах встречается так-же в свидетельствах летописцев о X веке: «После одного из по-ражений киевского князя Святослава на Дунае мародеры раз-делывали трупы павших воинов, обнаруживая среди них много женщин, переодетых в мужские военные одежды».

Похоже, в древней Скифии были и женские отряды, и жен-щины внутри мужских военных соединений. Возможно, это объяснялось нехваткой мужчин�воинов. Жены�помощники пригождались на войне.

* * *Геродот рассказывает:«После смерти скифского царя или вождя тотчас же вы-

капывается огромная квадратная могила, после чего прини-маются за покойника: покрывают воском все его тело, разре-зают живот, вычищают и наполняют шафраном, толченым

17


ладаном, семенами сельдерея и аниса, сшивают и везут в со-седнее село или деревню... Жители деревни встречают покой-ника выражением печали: отрезают себе кончики ушей, вы-стригают волосы на голове, делают нарезки на своих руках, распарывают кожу на лбу и на носу, прокалывают стрелами левую руку. Потом сопровождают покойника в другое село. Так труп объезжает все земли, которыми он владел при жизни. Затем труп возвращается к могиле, уложенной подстилкой из листьев. Его укладывают на подстилку, вбивают колья по кра-ям ямы, сверху кладут брусья и покрывают покойного ивовы-ми прутьями.

В остальной части обширной могилы хоронят одну из на-ложниц властелина, предварительно задушивши ее...»

Множество раскопок скифских курганов подтверждают описания Геродота.

Скифы отличались жестокостью?У египтян и римлян обычаи были не лучше.Мне, однако, не приходилось читать ни в одной историче-

ской книге, чтобы рядом с умершей правящей фараоншей или умершей правящей царицей положили одного из ее мужчин, специально для этого задушенного.

Много веков спустя героиня русской былины Марья Лебедь Белая — колдунья, оборотень, язычница — соглашается стать женой героя с условием:

Только с тем обвенчаюся — Сделаю записи крепкие И положим вдвоем за Престол Господень: Который из нас впереди помрет, А другому живому во гроб леччи.

Марья знает, что мужчины с умершими женами не погре-баются, но она желает расширить языческий обряд, устанав-ливая равенство полов.

Это сказка, а в сказках все бывает.


* * *Почему, говоря о своей загадочной предыстории, мы иссле-

дуем жизнь причерноморских скифов? А кто тогда жил к северу от них, в районах Киева, Москвы, Ярославля, Новгорода?

Геродот не пошел далеко на север, но аккуратно собрал рас-сказы побывавших там:

«В области, лежащей к северу от земли скифов, как переда-ют, нельзя ничего видеть и туда невозможно проникнуть из�за летающих перьев. Об упомянутых перьях, которыми, по словам скифов, наполнен воздух и оттого, дескать, нельзя ни видеть вдаль, ни пройти, я держусь такого мнения: к северу от Скифской земли постоянные снегопады, летом, конечно, меньше, чем зимой. Таким образом, всякий, кто видел снежные хлопья, пой-мет меня: они похожи на перья. Из�за суровой снежной зимы северные области этой части света необитаемы».

Необитаемы?Последний поход Александра Македонского был в Скифию.

Кончился он неожиданно: Александр, до сих пор равнодуш-ный к женской красоте, увидел дочь скифского царя Роксану, влюбился, тут же заключил мир с отцом, женился на девушке и поручил своему военачальнику мирное дело: обследовать Каспийское море и его речные пути.

Так появились сведения о том, что, поднявшись по Волге, через ее притоки можно перевалить к рекам, впадающим в Балтийское море, связать между собою далекие моря и най-ти людей.

Ищите женщину!Если бы не красота Роксаны — долго еще искало бы чело-

вечество путь из греков в варяги, да и путь из варяг в греки, возможно, опоздал бы на века, и не было бы в Киеве правле-ния варяжских князей Рюрика, Олега, Игоря — история пошла бы другой дорогой и не возникла бы первая реальная женщи-на на русском троне.

К рассказу об этой женщине я и перехожу.

КИЕВСКАЯРУСЬ

21

КНЯГИНЯ ОЛЬГА

Дом князя Рюрика

Рюрик (умер в 879) — варяжский князь.Олег (умер в 913) — родственник Рюрика.

Правил Киевом (882—913).Игорь Рюрикович (убит в 945) — сын Рюрика, киевский князь.

Правил Киевом (913—945).Ольга (умерла в 969) — жена князя Игоря.

Правила Киевом (945—959). Причислена к лику святых.Святослав Игоревич (942—972) — сын Игоря и Ольги,

киевский князь. Правил Киевом (959—972).

Там, где сегодня по серым лентам бегут и грохочут машины, где посверкивают окнами громады современных жилищ, где черные трубы, венчая заводские корпуса, хвастливо возве-щают всему миру о грандиозных победах могучей мускулату-ры XX века, где измученный людьми мутный Днепр дрожит, предчувствуя впереди гигантский гребень электростанции, — там полторы тысячи лет назад солнце все так же вставало над Днепром, золотя прерывистыми лучами его чистые воды, и крутоспинные рыбины, выпрыгивая на зорьке из воды, рождали множество солнц в каждой капле возмущенной ими реки, а птицы, проснувшиеся до первого луча, вели бесконеч-ные беседы, к вечеру становящиеся страстными любовными трелями, а степи левого берега Борисфена, так греки назы-вали Днепр, до середины которого долетала любая птица, ибо нет на свете пернатых, не способных осилить самый ши-рокий речной поток, бескрайние степи обрывались у края воды, каждой травинкой прощаясь с собой, и уступали место высокому правому берегу, откуда дубовые рощи, звоном рез-ной своей листвы созывая в путь другие деревья, бежали в глубь земли, становясь лесами, густыми, темными, непро-ходимыми, — там жили люди.

22


Они оставили множество разнообразных следов своего пре-бывания, чтобы в новых веках археологи, этнографы, лингви-сты, историки могли делать противоречивые выводы, а поли-тики — строить свои прославянские, норманнские, пантюркист-ские теории создания Киевской Руси, дабы, в зависимости от обстоятельств, поддерживать национальную рознь.

История любого государства всегда пишется тенденциозно, подстраиваясь под правящего сей день властителя. Поэтому все факты, начиная с безымянных летописей, кончая трудами ве-ликих и невеликих исследователей, более или менее прибли-зительны, нередко подтасованы, отчасти утаены, как правило, приспособлены к тому, что властитель будет читать этот труд.

Так было, так есть, так будет, если человечество не спохва-тится, но не для того, чтобы, в угоду внезапно открывающим-ся новым фактам, переделить мир, «борясь и побеждая», а для того, чтобы прозреть будущее, в котором конкретные борьба, победа и поражение сегодня уже опасны для всех нас.

* * *Предыстория Российского государства лежит за плотной

кисеей веков. В какую сторону ни глянь, каких раскопок ни коснись, какого Тацита или Геродота ни прочитай, очевидно лишь то, что равнина, протянувшаяся от Балтийского моря на севере до Черного моря на юге, с запада стиснутая Карпатами, с востока — Уралом, была человеческим отстой-ником, вселенским захолустьем, где жили или кочевали, куда скатывались слабо огосударствленные пограничные этносы: скандинаво�балтийские, финноугорские, греко�византий ские, скифо�кипчакские. Великое переселение народов привело в эти края славянские племена из Европы. Здесь же встреча-лись отголоски религий: язычества, христианства, иудаизма. В середине нашего тысячелетия к ним добавился ислам. Конгломерат народов и верований. Великолепная, хотя и взрывоопасная, почва для создания новой гигантской им-

23

КИЕВСКАЯ РУСЬ

перской государственности. Не хватало фигур, способных объединить и повести: вождей, князей и ханов — лидеров. Дар водительства к концу первого тысячелетия нашей эры обна-ружился у скромного околобалтийского племени русь, чьи властители, умея побеждать на море, заметили, что на реках это делать куда удобнее.

В поисках истины за отсутствием точных свидетельств при-дется идти сквозь легенды, неся крамольные вопросы: кто мы — русские, кто мы — славяне? Впрочем, с точки зрения жен-щины, в них нет ничего крамольного.

Факт и легенда

Факт и легенда, словно муж и жена, одна сатана. Мешают друг другу и помогают. Путают и проясняют события. Вместе не могут, но порознь не живут.

Предание рассказывает: «Было три брата. Один по имени Кий, другой — Щек, третий — Хорив. Сестра их была Лыбедь. Сидел Кий на горе, где ныне подъем Боричев, а Щек на горе — ныне зовется Щековица, и Хорив на горе третьей — она про-звалась по нему Хоривицей. Построили они городок во имя старшего брата, назвали его Киев».

Трое мужчин и одна женщина.История могла забыть легенду, как не соответствующую

действительности, но ее оберегают факты: стоит сегодня на земле великолепный город Киев, есть в Киеве холмы Киевица, Щековица и Хоривица, а речка Лыбедь течет в Днепр.

Кто были эти люди, как жили они, доподлинно неизвестно, хотя и сегодня многим искателям своих утерянных корней хотелось бы этнически приобщиться к Кию и его братьям.

Одни называют семью Кия славянами�полянами, пришед-шими в период славянского переселения с Дуная, другие видят в Кие кипчака, переводя название поселения как «Город зятя»

24


и называя его столицей страны «Дешт и Кипчак», что в пере-воде — «степь кипчаков» или «половецкое поле», третьи счи-тают их хазарами, а киевские земли — частью Хазарского ка-ганата. В любом случае — эти люди не были русскими.

* * *Далеко на север от Киева шла другая легендарная жизнь.Некто князь Буривой в период Великого переселения на-

родов, длившегося несколько веков, привел славянское племя из Западной Европы на север Восточной. Его сын Гостомысл овладел землями возле озера Ильмень и вокруг теперешнего Пскова, по соседству с варяжским племенем русь, которое он прогнал за море (возможно, морем и называлось озеро Ильмень). Однажды Гостомысл увидел во сне, как из живота его средней дочери Умилы выросло дерево, ветви покрыли всю землю славян и протянулись за ее пределы. Волхвы разъ-яснили: дочь должна стать женой русича, родить сына, кото-рый создаст огромное государство. Умила родила Рюрика. Перед смертью Гостомысл завещал славянам призвать Рюрика на княжение. И по сей день на новгородском Волотовом поле есть Гостомыслов холм, где он якобы похоронен.

Сородичи Гостомысла, новгородские славяне, не исполни-ли завет князя — сами захотели править. Не сумели. И появи-лись летописные строки: «В год 862. Изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была среди них усо-бица, и стали воевать сами с собой... И сказали славяне себе: “Поищем князя, который владел бы нами и судил по праву”. И пошли они за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, норманны, англы, гот-ландцы — вот так и эти прозывались. Сказали руси славяне: “Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами”.

И вызвались три русских брата со своими родами, взяли с собой всю русь (то есть весь народ снялся с места) и при -

25

КИЕВСКАЯ РУСЬ

шли к славянам. И сел старший Рюрик в Новгороде, а дру-гой — Синеус — на Белгороде, а третий — Трувор — в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Через два года умерли Синеус и брат его Трувор — всей властью овладел один Рюрик».

Такова легенда из «Повести временных лет». Фактов, под-тверждающих ее, немало, среди них Труворово городище в Изборске и целая династия русских князей и царей, вплоть до конца XVI века ведущая свой род от Рюрика.

* * *Эта легенда рассказывает о стремительном бракосочета-

нии в IX веке новой эры северославянского языческого пле-мени с воинственным, тоже языческим, племенем русь, при-шедшим наводить порядки по просьбе славян.

Женское славянское начало охотно приняло в себя муже-ственную русскую силу, тем более что она явилась не с войной, а по приглашению.

Русь вошла в структуру славянства, взяв важнейший эле-мент — славянский язык, при этом — чисто отеческое, мужское проявление — русь, воссевшая во власти, дала свое имя народу и земле, которая стала называться Русской.

Объяснить быстроту освоения языка можно, лишь предпо-ложив, что русь, жившая «за морем», а им вполне могли быть как Ильмень, так и Онежское или Ладожское озера, имела родственный язык и была неким близким, пограничным бал-тийско�скандинаво�финноугорским племенем. Такого рода примеры живы и сегодня: восточные украинцы с их языком ближе к России, чем западные, тяготеющие к Польше.

Лингвистике известны два языка: старославянский и древ-нерусский, весьма похожие между собой, и все�таки — два. Азбука раннего, первого — глаголица, азбука второго — кирил-лица. Глаголица легла в основу современного украинского языка, кириллица — русского.

Documents

Васильева_Жены русской короны