Мусульмане ли мы?

1МУСУЛЬМАНЕ ЛИ МЫ?

2 Мухаммад Кутб

МУХАММАД КУТБ

МУСУЛЬМАНЕ ЛИ МЫ?

Издательский Дом«БадрМедиа»


МУСУЛЬМАНЕ ЛИ МЫ?

Мухаммад Кутб

По вопросам заказа и со своими отзывами и предложениями просим обращатся по:

e-Mail: [email protected]: MuslimStyle.pro

ICQ: 353333333

приглашаем посетить наши страницы в интернете:

www.badr.prowww.facebook.com/BadrMedia2012

Полное или частичное воспроизведение данного издания в коммерческих целях без договора с Издательским Домом «БадрМедиа» запрещается.

ISBN 5-8289-0032-3

© Издательский Дом “БадрМедиа”.


Во имя Аллаха, Милостивого и Милосердного!

«Благочестие состоит не в том, чтобы вы обраща-ли ваши лица на восток и запад. Но благочестив тот, кто уверовал в Аллаха, в Последний день, в ангелов, в Писание, в пророков, кто раздавал имущество, несмо-тря на свою любовь к нему, родственникам, сиротам, бедным, путникам и просящим, расходовал его на ос-вобождение рабов, совершал намаз, выплачивал закят, соблюдал договора после их заключения, проявлял терпение в нужде, при болезни и во время сражения. Таковы те, которые правдивы. Таковы богобоязнен-ные» (сура «аль-Бакъара», 177).

«Вера (иман) состоит не в пожеланиях или подра-жании – но в том, что запечатлелось в сердце и что подтверждают дела» (пророческий хадис).

ВСТУПЛЕНИЕ

Как получилось так, что в нашем сознании понимание Ислама столь кардинально изменилось?

Как универсальный и всеобъемлющий образ челове-ческой жизни во всех ее направлениях и универсальное понимание Вселенной, жизни и самой сути человека отступило, чтобы свестись к нескольким актам покло-нения, которые выполняются абы как, а иногда выпол-няются только «в намерении»? И даже эти поклонения иногда не выполняются в принципе – ни с намерением, ни без намерения… Затем, после всего этого, нам при-


ходит в голову, что мы – мусульмане, искренние в своем Исламе?

Как из универсальной конституции, регулирующей и систематизирующей всю человеческую жизнь, правящей экономикой, социумом, всем материальным и духовным, политикой, мыслями, чувствами и образом действий в реальности, Ислам превратился в блуждающие, неопре-деленные ощущения, никак не влияющие на действитель-ность?.. Как он мог превратиться в чувства, которые при-ходят в душу – если вообще приходят, – в то время, когда сам человек живет в немусульманском обществе, не пори-цает такую немусульманскую жизнь и не пытается ее из-менить? Они приходят ему в сердце – если приходят, когда сам он не следует этике мусульман – ни в своей семейной жизни, ни в общественной. Его традиции – не исламские, его мысли – не исламские, его представления – не ислам-ские, его ежедневное поведение никак не указывает на то, что он связан с Исламом – будь это в его отношениях с другими людьми, в отношениях с джамаатом1, с государ-ством или в отношениях начальника с подчиненным…

Как из совершенной жизни, строящейся на исламских принципах, идеях и образе жизни, которая включает в себя дунью и ахират, небо и землю, правителя и подчиненного, мужчину и женщину, семью и общество, Ислам превра-тился в разрозненные, несвязанные и бессмысленные ча-стички, подобные безобразным заплаткам на ассиметрич-ной ткани?

Как возникли те удивительные идеи, которые разделили Ислам, с одной стороны, на эмоции, а, с другой стороны, – на практическое поведение, после чего отделили одно от другого и представили, что одни лишь эмоции и чувства, в отрыве от поведения, могут быть Исламом?!

1 Джамаат (ар. جماعة) – «общество, община, группа» (прим.пер.).


Как в умы мусульман могла запасть мысль о том, что они могут черпать свою экономику из любой системы, которая существует на земле, помимо исламской, при-вносить в основы своего общества любую идею, которая существует на земле, помимо исламской, внедрять тради-ции, взятые из любого немусульманского общества, и по-сле этого оставаться мусульманами?!

Как стало возможно, чтобы мусульманин представлял себе, что он может во всем поступать вопреки Учению своего Господа, предавать все свои аманаты1 – обманы-вать, надувать, изменять, переходить от разрешенных удо-вольствий к запретным наслаждениям, унижаясь в своем стремлении к этому наслаждению, и освобождать себя от ответственности за построение мусульманского общества – будь то личным примером или через призыв к такому обществу? Всем этим он участвует в построении не му-сульманского общества, основывающегося на несправед-ливости, отклонении от истины и на грехе… После всего этого он думает, что посредством нескольких ракаатов на-маза, совершенных днем – искренне или не искреннее – он может снять с себя свою ответственность перед Аллахом и оправдать свое поведение среди мусульман?!

Как мусульманка смогла вообразить себе, что может нарушать предписания своего Господа и не соблюдать аманаты – обманывать, врать, таить злобу и злословить… Выходить в голом виде, по дороге демонстрируя свою красоту всем прожорливым взглядам или похотливым те-лам, освобождать себя от ответственности за построение мусульманского общества – не важно, личным образом действий, через правильное воспитание детей на нем или через призыв к такому обществу… Всем своим поведени-

1 Аманат (от ар. амана أمانة) – «верность, надежность», а также «вещь, отдаваемая на хранение; заклад» (прим.пер.).


ем она участвует в построении не мусульманского обще-ства, опирающегося на несправедливость, отклонение от истины и грех… И после всего этого она полагает, что «добрые намерения» в ее сердце смогут снять с нее ответ-ственность перед Аллахом и оправдать ее поведение среди мусульманок?!

Откуда пришли эти странные мысли, которые вопроша-ют: «Какая связь между религией и общественной систе-мой? Какая связь между религией и экономикой?.. Между религией и отношениями индивидуума с обществом и го-сударством?.. Между религией и образом жизни?.. Между религией и традициями?.. Какая связь между религией и одеждой – особенно женской? Между религией и искус-ством?.. Между религией и прессой, радио, кино и теле-видением?

И, одним словом: какая связь между религией и жиз-нью?.. Между религией и той реальностью, в которой люди живут на земле?!

Нет сомнения, что есть много причин этого «отката», который Ислам переживает в душах мусульман.

Мусульманское общество было совсем не таким, когда истинно практиковало Ислам.

Более того – мусульманское общество не было таким до последнего времени (несмотря на весь тот разврат и ис-порченность, которая соприкасалась с ним в разные века) – а конкретно: до французского военного похода в Египет.

Разделение между религией и образом жизни началось в исламской истории давно… начиная с эпохи Омейядов, например. Однако это разделение не нарушало основ му-сульманского общества в целом. Правительство в столи-це – именно оно частично портило политику правления и финансов. Но общество, живущее не в столице, в большей степени продолжало соблюдать основы Ислама и его нор-мы, и их жизнью целиком правили исламские понятия – как в общих вопросах, так и в частных. Но важнее этого


то, что общественная система изначально строилась на Исламе, все законы черпались из исламского шариата, а не заимствовались из какого-либо другого источника.

Затем это разделение увеличилось, когда власть стала принадлежать туркам…

Вместе с этим, многие общественные дела и понятия оставались чисто исламскими, как и поведение, нрав-ственность, отношения между людьми, представления и мысли.

Так было, пока в восемнадцатом и девятнадцатом веках не начался последний крестовый поход, который перешел и на двадцатый век.

Тогда в мусульманском обществе произошли большие изменения… и большие беспорядки.

Эта небольшая книга представляет собой попытку про-следить план, который привел к упаду всеобъемлющей, великой исламской концепции, превратившейся в разроз-ненные, несвязанные друг с другом, бессмысленные ча-стицы… Превратившейся в отстраненные (искренние или нет) акты поклонения, которые люди считают полным и настоящим Исламом. Они верят, что если они встретятся со своим Господом, имея в запасе только этот набор по-клонений, Он будет доволен ими, а они – Им… Даже если Он говорит им в Своей Священного Книге, что это – не тот Ислам, который хочет Аллах!

Если мы узнаем, каково было начало этого отклонения от истины и как оно продолжилось, мы, возможно, про-явим бдительность к вражеским козням и, возможно, воз-вратимся к Аллаху и к самим себе…

Мы опять станем мусульманами…И Аллах дарует успех в том, чего Он желает.

Мухаммад Кутб


ПОНИМАНИЕ ИСЛАМА

Как первые мусульмане понимали значение слова «Ис-лам»?

И как нам следует понимать его значение?Нет сомнения в том, что первые мусульмане понимали

Ислам не так, как мы хотим его понимать в наш век, когда мы решаем, что Ислам – это совокупность актов поклоне-ния, которые человек выполняет в отрыве от своего пове-дения в остальной жизни, и что человек может обращаться к Аллаху – искренне – во время исполнения им поклоне-ния, а затем обращаться не к Аллаху в каком-либо из своих мирских дел.

На самом деле, Ислам (как его понимал посланник Алла-ха عليه وسلم и как его понимали его сподвижники и صلى هللا последователи) – это предание Аллаху всего себя: когда вся человеческая сущность направляется и обращается к Алла-ху; когда мысли человека, его чувства и образ жизни – всё это управляется конституцией, которую утвердил Аллах.

Первые мусульмане понимали свидетельство, что нет божества, кроме Аллаха, и что Мухаммад – посланник Ал-лаха, не как обычное слово, которое произносится языком, но не имеет смысла, укрепившегося в глубине души и в реальной жизни.

Из свидетельства о том, что нет божества, кроме Алла-ха, они понимали, что Аллах – это единственный Прави-тель этой Вселенной, единственный устроитель и упра-витель всем, что происходит, что Ему одному надлежит поклоняться, направляя к Нему сердца с боязнью и бла-


гочестием… что Он один дарует жизнь и предопределя-ет смерть, что Он один является Наделяющим уделом, Обладающим могуществом, Крепким, и что обращение к кому-либо другому, помимо Него, с поклонением или боязнью, и убеждение, что кто-то другой, какая-то дру-гая сила небес и земли обладает пользой или вредом для людей – разновидность ширка (многобожия), от которого они прибегали к Аллаху.

Помимо этого, из значения слов «нет божества, кроме Аллаха», они понимали, что Он один управляет и судит, что именно Он – Тот, Кто устанавливает для человечества законы их жизни и конституцию. И что никто, помимо Него, – никакая небесная или земная сила не имеет на это права, и что так было с человечеством и раньше – еще ког-да Адам был ниспущен на землю:

«Мы сказали: «Низвергнитесь отсюда все!» Если к вам явится руководство от Меня, то те, которые после-дуют за Моим руководством, не познают страха и не будут опечалены. А те, которые не уверуют и сочтут ложью Наши знамения, будут обитателями Огня. Они пребудут там вечно»1.

Это понимание неотлучно следовало за человечеством в течение всей его истории: люди должны придерживаться руководства Аллаха и действовать в соответствии с ним – иначе они не будут мусульманами.

Также из свидетельства о том, что Мухаммад – послан-ник Аллаха, они поняли, что он, да благословит его Аллах и приветствует – посланник, утвержденный для донесе-ния этого послания – руководства, которого люди должны придерживаться, повинуясь и следуя за ним, и что он – тот, кто доносит послание от своего Господа, и ему следует подчиняться так же, как и Аллаху:

1 Сура «аль-Бакъара», 38-39.


«Мы отправили посланников только для того, что-бы им повиновались с дозволения Аллаха1».

«Берите же то, что дал вам Посланник, и сторони-тесь того, что он запретил вам2».

Также он, да благословит его Аллах и приветствует, – живое, практическое воплощение небесного послания; он – пример для подражания во всем, во всех делах; он – предводитель мусульманского джамаата и его воспита-тель, учитель и наставник, свет, за счет которого освеща-ется тьма.

* * *

Таково было общее – или обобщающее – понятие сви-детельства «нет божества, кроме Аллаха, и Мухаммад – посланник Аллаха». Концепция, превращающая в мусуль-манина каждого, у которого она утверждалась в сознании, потому что на самом деле она представляла собой истин-ную сущность Ислама, и ее одной было достаточно для того, чтобы жизнь человека изменялась, и он направлялся к прямому пути – пути к Аллаху.

От этой суммарной концепции отделилось (или протя-нулось вместе с ней с помощью подробных директив Ко-рана и практического образа жизни посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует) несколько других концепций, которые глубоко укреплялись в душах первых мусульман и отражались на их чувствах, мыслях и поведе-нии, даже если те мусульмане не философствовали о них так, как делаем это сейчас мы, и не писали о них книги и научные труды!

Они, мусульмане, априори считали, что одно лишь на-

1 Сура «ан-Ниса», 64.2 Сура «аль-Хашр», 7.


мерение, скрытое в сердце, не может быть Исламом! Пока это намерение не приводит к явным делам и соответству-ющему поведению, оно ничего не весит ни на весах дей-ствительности, ни на весах Аллаха.

Посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم говорит:«Вера состоит не в пожеланиях или подражании –

она в том, что запало в сердце и что подтверждают дела1».

После того, как мы изучили философию и расширили свои познания в психологии, мы смогли полностью осоз-нать правдивость этой очевидной истины и ее большую значимость в жизни человека.

Часто человеку кажется, что он полностью удовлетво-рен какой-либо идеей, что он заполнен ей до пресыщения и не нуждается в том, чтобы говорить о ней сам с собой или с кем-либо еще: эта идея закреплена в глубинах его души, она утвердилась в ней, она вне сомнений и не под-лежит обсуждению.

Затем она оказывается обманом, не имеющим отноше-ния к действительности, либо имеющим настолько мизер-ное отношение, что его недостаточно для того, чтобы вра-щать собой колесо жизни.

Когда ты сидишь, тебе кажется, что легким ударом ты сможешь привести в движение весь мир! Затем ты пыта-ешься переставить тумбочку на другое место, но она тяже-ла для тебя. Ты понимаешь, что для того, чтобы отодвинуть ее с места, тебе нужно увеличить свою побудительную силу или прибавить реальный капитал для скрытого в тво-ей душе желания, чтобы сначала сравняться с силой со-противления, а потом и превысить ее. В зависимости от того, насколько ты превысишь силы сопротивления, в ре-альности будет произведено движение, причем это движе-

1 Хадис передается от Анаса, да будет доволен им Аллах.


ние будет настоящей оценкой твоего капитала.Эта истина касается не только мира людей – это одна из

истин всей вселенной, часть законов бытия.Каждый из тех, кто изобретал движущиеся аппараты,

понимал, что одной потенциальной силы не достаточно: для начала нужно, чтобы из потенциальной энергии она превратилась в кинетическую – т.е. из намерения перешла в действие, а затем достигла нужного уровня, – не просто сравнялась с сопротивлением, но и превысила силу сопро-тивления, пока не дала желаемого результата в реальном мире.

Движение – величайший закон бытия – строится на этой истине: превращении потенциальной энергии в кине-тическую и увеличение этой энергии до тех пор, пока она не будет преобладать над силами сопротивления, после чего она может двигаться в нужном для себя направлении.

Человеческая душа (и это относящаяся к бытию энер-гия) следует тому же закону – в величайших энергиях бы-тия нет различий между материальным и духовным! Ма-терия и энергия в современной науке – одно!

Одного намерения не достаточно… Потому что это по-тенциальная энергия, не переходящая в движение и дей-ствие, она не испытала себя перед преградами и трудно-стями!

Давайте посмотрим сейчас, какие «естественные» пре-пятствия есть в жизни человека, одного намерения при ко-торых не хватит для того, чтобы противостоять им, и где намерение должно превратиться в кинетическую энергию, чтобы для начала сравняться с ними, а затем стать больше, чтобы произвести настоящее движение в реальном мире!

Многочисленные препятствия, скрытые внутри души и присутствующие также в жизни.

В душах: привычка… обычай… традиция… желание легкой жизни… нежелание трудиться… нежелание под-вергать себя усталости и опасностям…


Все это можно назвать одним словом – «страсть», т.е. желание ответить на то, чего хочет и любит душа.

Во внешнем мире: несправедливые общественные обы-чаи, отклонившиеся от истины силы, которые находятся в обществе и властвуют над ним.

Общее название этому – тагут, т.е. любая сила, которая «тагат» – преступила свои границы, перешла черту.

Страсть внутри души и тагут – снаружи. Две эти вещи представляют собой сопротивление, и намерение должно превратиться в реальную силу, чтобы сначала сравняться с этим сопротивлением, а потом увеличиться, и в результате выдать прямое и ровное движение, соответствующее за-конам бытия и воле Аллаха.

Страсть внутри души и тагут снаружи – это настоящие, движущие силы, имеющие давление, вес и стремления. Таким образом, одного намерения не хватит для того, что-бы противостоять им, не говоря уже о том, чтобы победить их, формируя прямое движение на правильном пути.

Такова одна из очевидных истин души и жизни. По-сланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, полностью осознавал ее, говоря:

«Вера состоит не в желаниях или подражаниях – но в том, что запало в сердце и что подтверждают дела».

Также эту истину целиком осознавали его первые спод-вижники, ведя Джихад и стараясь ради того, чтобы поме-стить свои души на верный путь, а общество – на основы Ислама.

Какова же ценность искреннего, хорошего намерения в реальности?!

Или, с другой стороны, в чем его недостаток?Ее недостаток в том, что оно – обман! Тебе кажется (в

мечтах), что маленьким ударом ты сможешь привести в движение всю вселенную!

Но ты не пробовал и не знаешь, сколько усилий тебе по-требуется для того, чтобы сдвинуть с пола одну тумбочку!


Ты искренне полагаешь, что у тебя чистое сердце, свет-лые помыслы, хороший характер, ты обращаешься к Ал-лаху и делаешь то, что приносит Его довольство.

Да… Но когда нужно, чтобы ты отказал себе в одном из своих желаний, поменял своих друзей, обычаи или тради-ции общества, в котором ты живешь… Когда от тебя нуж-но, чтобы ты встал перед людьми, пытаясь отвратить их от их отклонений или оттолкнуть их с твоей собственной до-роги, чтобы они не искажали твои шаги на твоем пути… и из-за всего этого тебя постигнут неприятности, боли и лишения?!.

Когда от тебя требуется, чтобы ты встал лицом к лицу к любому виду тагута и подверг свою жизнь опасности?!.

Каким будет твое положение тогда? Какой будет доля твоего благого намерения, кроящегося у тебя в душе?!

На самом деле… ничто не будет имеет цены без этого намерения, находящегося в душе. Но одно оно, само по себе: что оно будет стоить, если не превратится в энергию движения, работающую в реальной жизни?

Разве из придирчивости сказал нам посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует:

«Вера состоит не в желаниях или подражаниях – но в том, что утвердилось в сердце и что подтверждают дела»?

Или все-таки посланник был реалистом, достигшим высшей степени реализма?

Истинная ценность этого благого намерения – это его способность противостоять страсти внутри души и тагуту – снаружи. Если намерение не превратиться в настоящее противодействие или не сможет этого сделать, то сможет ли оно быть чем-то большим, чем пузырь на воде – кра-сивый, но пропадающий при первом же прикосновении к нему и теряющийся в пространстве?!

Из-за этого Ислам не довольствуется благим намерени-ем и не отвлекается на него от плодотворных дел в реаль-


ной жизни.Поэтому в Коране не говорится просто:«Те, которые уверовали…», а всегда говорится:«Те, которые уверовали и совершали благие дея-

ния», – «то, что утвердилось в сердце и что подтвердили деяния»…

В этом Ислам является религией фитры1, т.к. он соот-ветствует фитре вселенной и законам бытия.

* * *

Это было непреложной истиной, как мы уже сказали, которую осознавали первые мусульмане.

Из-за их осознания истины исламского понимания они трудились в реальном мире, чтобы добиться целей Исла-ма, не довольствуясь лишь благими мечтами и подвешен-ными в воздухе желаниями.

С одной стороны, они работали над своим поведением, а с другой – над действительностью исламского общества и исламского государства.

Ни один из первых мусульман не думал, что он может быть мусульманином (с благим намерением), нарушая законы Ислама в своем поведении и опираясь на то, что Аллах – «Господь сердец», и что Он смотрит на то, что сокрыто в душе и постигает скрытые благие намерения, скрытые за делами!!! Они поняли, что намерение и дело – это две стороны одного вопроса, и у одного из них не будет смысла при отсутствии другого. Одно благое наме-рение, без дел, – это пустые мечтания, не имеющие цен-ности в реальной жизни. Одно дело, отрезанное от благого намерения – это потерянное на небесах и на земле дело,

1 Фитра (ар. فطرة) – «природа; врожденное свойство, качество; ха-рактер» (прим.пер.).


потому что Аллах принимает только такие деяния, кото-рые были совершены ради Его Лика (именно это означает благое намерение), и мерила самой земли покажут в этом случае фальшь, даже если не сразу!

Ни один из первых мусульман не думал, что он может быть мусульманином (с благим намерением), идя на по-воду своих страстей в каком-либо из мирских дел, пред-почитая себе быструю наживу и доступный отдых или не желая подвергать себя усталости, труду и опасностям! Он не считал, что может быть мусульманином, подчиняясь обществу – немусульманскому, с которым он сталкивал-ся в начале – в его традициях и отклонениях от истины, предпочитая спокойствие или желая сохранить свое ме-сто, уважение и почтение в этом обществе, либо для того, чтобы защитить себя от неприятностей – будь то хуление, насмешки, унижение и злословие, либо материальные на-казания, причиняющие страдания телу, лишающие про-питания и подвергающие саму жизнь смертельной опас-ности.

Они осознали, что смысл Ислама – в практиковании Ислама в реальной жизни. Это означает, что поведение каждого мусульманина должно быть исламским, какие бы опасности из этого ни вытекали, и что общество, с кото-рым он контактирует, также должно быть исламским, ка-кие бы риски этому ни сопутствовали.

Здесь можно упомянуть одну истину…Что душа не всегда идет по пути прямо, и она не может

всегда противостоять трудностям.Иногда она проявляет слабость в чем-либо:«…ведь человек создан слабым1».Аллах знает о слабости Своих рабов, прощает их про-

махи и принимает их покаяние, пока они не настаивают на

1 Сура «ан-Ниса», 28.


ослушании и грехе:«Воистину, Аллах любит творящих добро. Тем же,

которые, совершив мерзкий поступок или несправед-ливо поступив против самих себя, помянули Аллаха и попросили прощения за свои грехи, – ведь кто прощает грехи, кроме Аллаха? – и тем, которые сознательно не упорствуют в том, что они совершили…1»

Однако есть разница между этой истиной, утвержден-ной в человеческой жизни, и между мнением о том, что од-ного благого намерения достаточно для жизни и достаточ-но для Ислама!.. Аллах принимает покаяние Своих рабов и предписывает Себе милосердие для тех, кто старался и трудился, превращая благие намерения в реальные, пло-дотворные дела, после чего упал на дороге от усталости. При этом такие люди не упорствовали в своем падении – они вставали с земли и направлялись к Аллаху, чтобы Он простил их проступки и принял покаяние… И Аллах наделил их прощением и Своим довольством:

«Это не относится к тем, которые раскаялись, уве-ровали и поступали праведно. Их злые деяния Аллах заменит добрыми, ибо Аллах – Прощающий, Мило-сердный2».

* * *

Первые мусульмане не считали, что смогут оставаться мусульманами (с благим намерением), оставляя не му-сульманское общество таким, какое оно есть, даже если сами они не согласны с бытующими в нем отклонениями и не подчиняются ему.

Они поняли, что значение их Ислама – это превращение

1 Сура «Аль Имран», 134-135.2 Сура «аль-Фуркъан», 70.


отклонившегося общества в мусульманское общество, ве-рующее в Аллаха и придерживающееся границ того, что ниспослал Аллах… иначе они – не мусульмане!

Весь их Джихад – итог этого очевидного осознания смысла Ислама.

Ислам – это движение как внутри души, так и в реаль-ной жизни… Эта догма не могла утвердиться в душах му-сульман без того, чтобы не перейти в действительность. Именно это и произошло в самом первом обществе, в ко-тором возник Ислам. Просто из-за того, что истина веры упрочнилась в душах малочисленных мусульман, которых воспитал посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم, движение в их душах обратилось к внешним, отклонившимся от истины обществам, желая исправить их… к заблудшим душам, желая наставить их на истинный путь… к вырождающим-ся традициям, желая поднять их на надлежащий для чело-века уровень. При всём этом они руководствовались руко-водством Аллаха и Его посланника и образцом для подражания – действиями посланника.

И они добились успеха… Потому что они стремились к этому и работали над достижением своих желаний в ре-альности (после того, как достигли того, чего хотели, в мире душ), и тогда они и были мусульманами!

* * *

К аксиомам, которые постигли первые мусульмане, от-носилось то, что это общество (мусульманское) должно строиться на шариате Аллаха, и что нельзя быть мусуль-манином в отрыве от шариата Аллаха.

На этой непреложной истине исламское общество стро-илось в течение очень долгого периода времени; это было его исключительной особенностью, которой оно было из-вестно и в чем отличалось от других обществ.


Эту отличительную черту в истории Ислама – строящу-юся на той аксиоме – отмечали все исследователи ислам-ской истории, даже востоковеды, которые изнурили себя (как об этом будет говориться в дальнейших главах книги), пытаясь поколебать этот величайший устой и отделить об-щество от шариата в жизни мусульман. Даже востоковеды осознали мощь этой отличительной особенности, ее важ-ность в построении исламского общества и силу ее устой-чивости и закрепленности.

Гибб говорит в своей книге «Современные направления в Исламе» (Modern Trends in Islam): «Вид общества, кото-рый община строит для себя, в основе зависит от убеж-дений этой общины относительно сущности бытия и его цели и относительно места, которое в нем занимает чело-веческая душа. Эта теория достаточно обычна, и церкви не перестают повторять ее каждую неделю. Однако, воз-можно, Ислам был единственной религией, которая с на-стойчивостью и упорством направлялась к построению общества согласно с этим принципом, и главным инстру-ментом для достижения этой цели был шариат».

Фон Грюнебаум в своей книге «Ислам» говорит (в скоб-ках – наши пояснения): «Вещь, на осознание которой хри-стианам потребовались десятки лет, и которую Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) осознал спустя считанные годы: пока мирская жизнь по воле Аллаха про-должается определенный отрезок времени – длинный или короткий, джамаат (исламский джамаат) должен обосно-ваться в ней полностью, согласно с учениями ниспослан-ного Откровения. Таким образом, задача джамаата стала заключаться в том, чтобы ввести единый образ жизни под сенью Аллаха (т.е. под сенью божественного Откровения), который бы включал в себя все виды человеческого суще-ствования – начиная с первого момента жизни и до похо-рон (т.е. включал в себя идейные и духовные вещи так же, как и материальные и поведенческие). Этот образ жизни


отменил все различия между религиозным и мирским в жизненных явлениях, делая все мгновения этой жизни связанными друг с другом религиозной связью и нуждаю-щимися в обрядах (религиозных) для того, чтобы они за-вершали выполнение любой, какой бы то ни было, работы. Так образ действий в их жизни объединился, и всей жизни, даже самым мелким ее подробностям, был присвоен воз-вышенный образ, исходящий из ее религиозного значения. Жизнь отдельного человека не должна была превращаться в упорядоченную группу дел, которых Аллах требует от него – напротив, всё исламское общество в своей совокуп-ности должно было преобразоваться: государство, армия и казна (казначейство) по выражению первых верующих было государством Аллаха, армией Аллаха и казной (каз-начейством) Аллаха».

Уилфред Кантвелл Смит говорит в своей книге «Ис-лам в современной истории» (Islam in Modern History), во вступлении: «Т.к. первая отличительная черта исламского мира заключалась в том, что он был «исламским», мы нач-нем наше исследование с попытки объяснить, что означа-ет эта истина».

Затем он говорит на стр. 26-27 в главе «Ислам и исто-рия» (в скобках идут наши объяснения): «Исследователи (этой религии) обратили внимание на важное положение общества в Исламе… Понятно, что исламское общество обладает заметной сплоченностью, и что преданность, верность и связанность друг с другом его членов велика. Многие осознали, что джамаат (исламский) – это не про-сто социальная группа людей, но и религиозная группа. И что «религия и государство» – суть одно, если мы ис-пользуем здесь наше западное неподходящее выражение. Исламское общество связано друг с другом не просто группой традиций и преданностью, как другие общества. Оно также не является лишь высокодуховным продуктом, – оно источает живость, исходящую из глубокого лично-


го убеждения, религиозного убеждения, имеющего свой вес у каждого члена общины. Мы можем сказать, что это общество – джамаат – это выражение высочайшего рели-гиозного примера, используя слово «религиозный» в его индивидуальном значении, которое уже было разъяснено. Если какое-либо вероубеждение или теологический (стро-ящийся на религиозной основе) порядок может выразить картину личных убеждений (как это часто бывает, особен-но в христианстве), то социальный порядок со всеми ви-дами деятельности – это практическое выражение личных убеждений мусульманина».

Нам не нужно останавливаться на цитировании восто-коведов – все они обнаружили в исламской концепции и истории Ислама явное отличие: исламское общество ис-ходит из исламского вероубеждения и строится на нем. Общество нельзя отделить от вероубеждений, представля-ющих собой практический образ жизни и исходящих из всеобщего законодательства, которое охватывает собой все стороны жизни.

Эта идея, как мы уже говорили, была одной из аксиом и непреложных истин в понимании Ислама первыми му-сульманами – нет Ислама без мусульманского общества, как нет Ислама и без реальных усилий со стороны каждо-го мусульманина, направленных на построение общества на шариатских исламских основах.

* * *

К аксиомам также относилось осознание того, что ис-ламский шариат – нечто всеобъемлющее, включающее в себя все виды человеческой деятельности на земле.

Они не считали, что исламское законодательство огра-ничивается одними лишь актами поклонения или «граж-данскими делами», как брак, развод, освобождение рабов


и наследование! Они понимали, что Закон касается всех видов людских отношений, которые могут возникать в об-ществе, пока это общество остается мусульманским или строящимся на исламских основах, пока это общество яв-ляется прямым воплощением исламских идей в реальном мире.

Продажа, покупка, собственность, залог, сдача в аренду, долг… Все «гражданские» или «экономические» отноше-ния между индивидуумами, между индивидуумом и об-ществом или между индивидуумом и государством – обо всем этом судит Ислам, и так эти отношения строятся на основе данного законодательства. Ислам разрешает прода-жу, но запрещает ростовщичество, запрещает монополии, запрещает насилие, грабеж, обман и произвол, запрещает скопление всего имущества в руках группы богачей и их придержание денег от остального общества. Выплачива-ются закатные1 деньги, и государство тратит их на те на-правления, о которых сказано в Исламе, определяет часть средств из казны на раздачу денег между людьми. На всём этом строятся основы социальной справедливости, опре-деленной Книгой Аллаха и сунной Его посланника, и го-сударство придерживается этой справедливости для того, чтобы быть мусульманским государством.

Политику правления и всё, что из нее вытекает (отно-шения человека с государством и государства с человеком) определяет Коран и его дух, определяет сунна посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а затем – мусульманская община, опираясь на Коран и сунну. Ре-шения принимаются по принципу шуры (совета), через повиновение Аллаху, Его посланнику и повиновение пра-вителям, которое исходит из подчинения этих правителей Аллаху и посланнику. Первый халиф Абу Бакр ясно опре-

1 Т.е. деньги от заката – обязательного годового налога (прим.пер.).


делил эту идею, сказав: «Подчиняйтесь мне, пока я под-чиняюсь Аллаху в отношении вас; если же я ослушаюсь Аллаха и Его посланника, то не подчиняйтесь мне». Эти слова опирались на текст хадиса посланника Аллаха صلى :هللا عليه وسلم

«Нет подчинения творению в ослушании Творца1».Уголовный кодекс имеет свои ясные и четкие тексты,

осуществления которых придерживается мусульманская община: в наказании (хадде2) за убийство, прелюбодеяние, воровство, питье вина, вероотступничество и развращение общества… и в том, что не имеет определенных Кораном и сунной наказаний. Также мусульманская община при-держивается теоретических и практических толкований, которые включает в себя сунна, например:

«Устраните хадды при наличии сомнений».Сюда же относилось принятие преступника, с которым

был совершен хадд, в качестве действенного члена му-сульманского общества просто из-за того, что он покаялся, объявил о своем покаянии и бросил свои преступления; его не порицали за то, что было в прошлом, и не закрыва-ли ему пути к достойному существованию3.

Традиции общества, этика поведения и этика отноше-ний между полами также определены в исламском законо-дательстве. В священных текстах говорится, что мир, брат-

1 Хадис привели Ахмад и аль-Хаким.2 Хадд (ар. حد) – мн.ч. худуд - категория преступных деяний, кото-

рые посягают на интересы всей общины и влекут наказания, либо од-нозначно определенные Кораном или сунной, либо нормативно точно установленные правоприменительной практикой праведных халифов (прим.пер.).

3 Насчет исламских наказаний, их пригодности для людей во все века и их принципов абсолютной справедливости см. главу «Престу-пление и наказание» в книге «Человек между материализмом и исла-мом» и главу «Оттолкните хадды сомнениями» в книге «Цитаты по-сланника».


ство, взаимопомощь, взаимная симпатия и благочестие являются чертами мусульманского общества, связанного с Аллахом. Также в мусульманском обществе абсолютно ясно и откровенно определяются нормы отношений меж-ду мужчиной и женщиной, включая в себя все виды от-ношений тела и души. Объясняется то, что должна носить женщина, а что – не должна, что она может показывать, а что обязана скрывать. Подробно изложена этика секса, что сохраняет чистоту общества и одновременно гарантирует здоровой человеческой природе насыщение и удовлетво-рение в ее праведной жизни1.

Так шариат охватывает все стороны жизни.

* * *

Первые мусульмане поняли из божественного законо-дательства, что оно представляет собой вечный источник жизни: что нет другого источника, кроме него, и что для управления человеческой жизнью на земле просто не мо-жет быть другого источника.

Это было одной из непреложных истин настоящей веры в Аллаха. Ведь что тогда означает эта вера (когда она силь-на и утвердилась в глубинах души), если не принятие того, что Аллах говорит людям в Своей Книге: что Он хочет для них блага в тех законах, которые Он установил для них, и что Он вменил им в серьезную обязанность исполнять законы, которые Он издал для них, и что Он будет считать их кафирами, тиранами и нечестивцами, если они не будут править согласно тому, что ниспослал Аллах?!

Что означает настоящая вера в Аллаха, если мусульма-нин не верит в то, что Аллах говорит в Своей Книге – что

1 По вопросу секса и исламского взгляда на него см. главу «Поло-вая проблема» в книге «Человек», а также книгу «Битва традиции».


любой закон, кроме закона Аллаха, – это «страсть» к груп-пе людей, отклонившихся от истины, и что только закон Аллаха есть истина, потому что он исходит от Истинно-го, Который не совершает несправедливости и не следует страстям?

Что означает глубокая вера в Аллаха, если мусульмани-ну приходит в голову, что знание Аллаха ограниченно, а знание людей и их опыт – лучше и достоверней, чем зна-ние Аллаха, поэтому лучше следовать людским законам?!

Что означает настоящая вера в Аллаха, если мусульма-нин считает, что все это подробное законодательство, свя-занное с законом бытия и канонами вселенной, было вве-дено для горстки арабов Аравийского полуострова в определенный период их жизни – в короткий период, ког-да посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم находился среди них. Всевышний Аллах говорит в Своей Книге, что эта религия была ниспослана для всех людей: «для миров»:

«Это – лишь Напоминание мирам1».«О люди! Воистину, Мы создали вас из мужчины и

женщины и сделали вас народами и племенами, чтобы вы узнавали друг друга, и самый почитаемый перед Аллахом среди вас – наиболее богобоязненный2».

Коран и все законоположения и директивы, которые он в себя включает – истина:

«Мы ниспослали его (Коран) с истиной, и он сошел с истиной3».

Эта истина связана с величайшим законом бытия:«Аллах сотворил небеса и землю во истине и для

того, чтобы каждая душа получила воздаяние за то, что она приобрела, и с ними не поступят несправедливо4».

1 Сура «ат-Таквир», 27.2 Сура «аль-Худжурат», 13.3 Сура «аль-Исра», 105.4 Сура «аль-Джасия», 22.


Это законодательство, которое воздаст каждой душе за то, что она приобрела, является истиной, в которой Ал-лах сотворил небеса и землю, и не является, таким обра-зом, частичной истиной, определенной для группы арабов Аравийского полуострова, и не ограничивается опреде-ленным временем, которое посланник, да благословит его Аллах и приветствует, провел среди своих сподвижников. Аллах говорит всему человечеству – мирам – в последнем из ниспосланных аятов Корана:

«Сегодня Я ради вас усовершенствовал вашу рели-гию, довел до конца Мою милость к вам и одобрил для вас в качестве религии Ислам1».

Что значит настоящая вера в Аллаха, когда в душе му-сульманина присутствует что-либо из вышеперечисленно-го, либо он сомневается в «истине», которую несет в себе эта религия со всеми своими законами и наставлениями?

Воистину, в этом содержится противоречие с истинной верой в Аллаха… Подобное не может исходить от мусуль-манина с правильной верой и верными мыслями.

С момента, когда было ниспослано это законодатель-ство, прошло четырнадцать веков; человечество в разных частях света прошло через разные опыты и эксперимен-ты, люди философствовали и обучались, они изучали по-литические науки. Вывод, к которому они пришли через все эти знания – что каждое земное законодательство под-держивает определенный социальный «класс», который владеет и властвует, поддерживая свои интересы за счет остальных общественных классов. То правят феодалы, и из-за класса феодалов (и для защиты их интересов) стра-дает остальной «народ». То правят капиталисты, и из-за них, из-за защиты их интересов страдают рабочие. То пра-вит диктатура пролетариата, и из-за рабочего класса (хотя

1 Сура «аль-Маида», 3.


бы теоретически) должны страдать остальные люди. И в истории не было ничего другого.

Об этом сказал и Аллах в Своей Книге – каждое зако-нодательство, помимо законодательства Аллаха, – страсть, которая склоняется со своими обладателями туда, куда склоняются они.

Затем… с момента, как было ниспослано это законо-дательство, прошло четырнадцать веков, и человечество пережило разный опыт. Сам по себе этот опыт доказал, что как только люди уклоняются от шариата Аллаха, это становится причиной их горького, бедственного, практи-чески не выносимого положения, это угрожает их без-опасности и покою, делит их на группировки, и одни начинают страдать от других, не говоря уже об общем мировом несчастье, которое спровоцировало в совре-менной истории две мировые войны подряд в течение четверти века, и третья мировая война стоит на пороге, угрожая самым ужасным разрушением, которое только знала история. Всё это – не считая распада семьи, осла-бления нравственности и морали, стрессов, когда чело-век разбрасывается в разные стороны. О стрессах свиде-тельствуют случаи психических заболеваний, нервные и душевные расстройства, повышенное давление и случаи самоубийства, которые человечество наблюдает в наш век так часто, как не наблюдало ни одно общество в пре-дыдущих поколениях!

* * *

Вместе с этим, первые мусульмане осознали (даже если они не философствовали, как мы сейчас), что человече-ская природа имеет элемент постоянный и элемент пере-менный, даже если два эти элемента полностью связаны между собой в мире людей. Они также осознали, что веч-


ное законодательство Аллаха для человечества (для всех веков и поколений) заботится и о постоянном элементе, и об переменном, и связывает их узами религии и веры в Аллаха.

В человеке есть постоянный элемент, исходящий из ис-тины извечности его создания, который не изменяется в зависимости от его положений и условий. Он исходит из воли Аллаха:

«Вот твой Господь сказал ангелам: «Я установлю на земле наместника1».

Все люди были созданы из одной души:«О люди! Бойтесь вашего Господа, Который сотво-

рил вас из одного человека…2»Также из этого человека – т.е. из его вида – была созда-

на «пара», которая подходит и соответствует ему:«…сотворил вас из одного человека, сотворил из

него пару ему3…»«Среди Его знамений – то, что Он сотворил из вас

самих жен для вас, чтобы вы находили в них успокое-ние, и установил между вами любовь и милосердие4».

От этого человека и его жены произошли все люди и народы:

«…сотворил вас из одного человека, сотворил из него пару ему и расселил много мужчин и женщин, произошедших от них обоих5».

«О люди! Воистину, Мы создали вас из мужчины и женщины и сделали вас народами и племенами, чтобы вы узнавали друг друга, и самый почитаемый перед

1 Сура «аль-Бакъара», 30.2 Сура «ан-Ниса», 1.3 Сура «ан-Ниса», 1.4 Сура «ар-Рум», 21.5 Сура «ан-Ниса», 1.


Аллахом среди вас – наиболее богобоязненный1».На этих извечных истинах строятся другие истины,

которые, подобно им, становятся постоянными и неиз-менными: из них исходит то, что по своей природе, пока она здорова, создания ощущают величие Аллаха по срав-нению с собственной ничтожностью, поклоняются Ему и просят Его о помощи в своей жизни.

Также отсюда следует то, что супруги (которых Аллах создал из одного человека) чувствуют милосердие и при-вязанность друг к другу. Они знают, что их существование не будет полным, если они не будут вместе, чувствуя друг к другу симпатию и милосердие.

Также отсюда следует, что люди (когда их сердца очи-щаются) ощущают чувство братства, т.к. они созданы из одного человека, который является общим предком для всех них, и они помогают друг другу и участвуют друг с другом в совершении благих дел.

Это – постоянные элементы, потому что они строятся на постоянных основах.

Есть и другие элементы, ежедневно обновляющиеся – это результат развития человеческой информации и посто-янного взаимодействия разума с окружающим миром. Раз-ум пытается ознакомиться с секретами бытия, исследовать его, извлечь его богатства, подчинить его ради личной вы-годы, установить что-то новое. Так люди перемещаются с пустынь к городской цивилизации, с сельского хозяйства – к промышленности, с промышленности – …?

Ислам – это религия фитры, которая подходит к челове-ческой природе с обеих ее сторон.

С одной стороны, Ислам издает четкие законоположе-ния. С другой стороны, после того, как он устанавливает четкие основы, он оставляет свободную сферу для посто-

1 Сура «аль-Худжурат», 13.


янного развития в рамках этих основ. В этом он гармони-рует с природой бытия и всей жизни.

Первое, что дает Ислам – это акъида (вероубеждение). Вера в Аллаха одна, она не изменяется, потому что основа, на которой она строится – устойчива и непреложна.

Наряду с вероубеждением Ислам также издает законо-дательство, касающееся брака, развода, наказаний и раз-личных государственных и гражданских вопросов.

Брак и развод (или – отношения между мужчиной и женщиной в целом) – это устойчивый элемент, имеющий устойчивое законодательство, потому что оно опирает-ся на неизменные принципы и основы. С одной стороны стоит мужчина, с другой стороны находится женщина, и есть крепкая связь, которая притягивает одного из них к другому.

Условия жизни меняются: общество меняется, эконо-мика меняется, система образования меняется. Политика меняется. Но всё это никак не изменяет прописную исти-ну, которой управляет человеческая природа с ее физио-логией и биологией, с ее гормонами и химическим соста-вом: что мужчина – это мужчина, а женщина – женщина. Ни один из них не может обойтись без другого, их нель-зя отрывать друг от друга или давать им независимость друг от друга1.

Худуды (т.е. определенные наказания за преступле-ния) – это устойчивый элемент, потому что он строится

1 В книге «Сомнения вокруг ислама» в главе «Ислам и женщина» есть подробное исследование отношений между мужчинами и жен-щинами и природой этих отношений в исламе. Там я объяснил, как Ислам решил этот вопрос в совершенной справедливости, и как «про-гресс» ничего не добавил в эту справедливость. Что касается прогрес-са в значении нравственного разложения или в значении органическо-го равенства между полами, то тому способствовали местные условия в Европе (как я написал об этом в той главе), а не истинная «ценность» этих человеческих ценностей.


на прочной основе – на отношениях человека с его бра-том-человеком, на отношениях человека с обществом или на неприкосновенности каждого человека, на которого не имеют права нападать другие.

Условия жизни меняются: изменяются рабочие связи. Промышленные отношения меняются. Отношение к ме-ханизмам меняется. Политические системы изменяются. Но всё это никак не меняет устойчивую истину, которую определяют факты человеческой истории: все люди про-изошли от одного человека, и родственные связи охваты-вают всех людей1.

Также некоторые гражданские законы могут быть опи-саны как устойчивые: продажа, сдача в аренду, залог, долг, поручительство и т.д. Относительно всего этого существу-ют устойчивые законы. На них похожи международные законы, которые управляют отношениями между государ-ствами в мирное время и во время войны.

Что касается прогрессивной, изменчивой стороны че-ловеческой жизни (которая также связана с устойчивой стороной), то это политика власти и политика финансов, «вид» общества или вид среды – бедуинский, сельскохо-зяйственный, торговый, промышленный и т.д.

Всё это, как мы сказали, развивается вместе с разви-тием человеческого разума и его взаимодействием с все-ленной. Однако в своем развитии оно не отделяется и не может отделиться от устойчивой основы, т.к. человек един и взаимосвязан, и невозможно разделить его на части или отделить одно от другого.

В этих вещах Ислам крайне мудр, идет в ногу с челове-ческой природой, откликается на ее нужды и закладывает

1 Коммунизм говорит, что все эти отношения есть только тогда, когда есть личная собственность. Когда личная собственность исчеза-ет, уходят и эти законы. Это правда. Но коммунизм опять начал раз-решать личную собственность. И продолжение следует!


«рамки», в которых по его желанию должно развиваться человечество. При этом он оставляет каждому из последу-ющих поколений право самим выбрать «вид», который им нравится и который их устраивает, сочетается с их харак-тером, материальными условиями, количеством знаний и производительностью. При одном условии: чтобы этот вид заключался в рамках – т.е. не выходил за пределы ра-мок, ломая их, но и не был бы меньше, когда вокруг рамок бы оставалось пустое пространство.

В политике правления Ислам заложил две основы: справедливость и совет (шура):

«…и судить по справедливости, когда вы судите сре-ди людей1».

«…совещаются между собой о делах2…»Вид совета (шуры) не был определен – должен ли он вклю-

чать в себя один меджлис (совет) или два, выбирается ли совет или назначается, должно ли представительство быть личным или профессиональным и т.д. Решить всё это предлагается че-ловеческому опыту и практическим экспериментам.

В политике финансов Ислам заложил группу основ, имеющих одну и ту же природу и в конце концов собираю-щую все эти основы воедино – в необходимость соучастия людей в благе, и чтобы никто не был лишен этого блага.

Коран установил, что в своей основе имущество – это имущество Аллаха, и именно Он дал его людям:

«Веруйте в Аллаха и Его Посланника и расходуйте из того, что Он дал вам в распоряжение3».

«…и одарите их из имущества Аллаха, которое Он даровал вам4».

Он также установил, что община (джамаат) – первая,

1 Сура «ан-Ниса», 58.2 Сура «аш-Шура», 38.3 Сура «аль-Хадид», 7.4 Сура «ан-Нур», 33.


кто имеет право на имущество. И что индивидуум, кото-рый «служит» в ней, заслуживает права получать имуще-ство из-за своей хорошей работы. Если же он выполняет свою работу плохо, то его право возвращается к джамаату:

«Не отдавайте неразумным людям вашего имуще-ства, которое Аллах сделал средством вашего суще-ствования1».

Ислам заявил, что Аллах не любит, когда имущество удерживается у малочисленной группы людей и вращает-ся среди них в то время, как остальной народ его лишается – «…дабы не досталась она богатым среди вас2… »

Он утвердил обязательность выплаты заката с иму-щества – и было известным правом бедняков. Государ-ство берет закат для них и раздает им из бейтуль-маль (казны):

«Пожертвования предназначены для нищих и бед-ных, для тех, кто занимается их сбором и распределе-нием…3».

Посланник Аллаха صلى هلل عليه وسلم говорит:«Люди являются совладельцами в трех вещах: в воде,

огне и пастбищах4».Он также сказал:«То, что кто-либо из вас даст своему брату свою

землю, будет лучше для него, чем взять известную по-дать5».

Умар ибн аль-Хаттаб, да будет доволен им Аллах, гово-рит: «Если бы не последние мусульмане, то я бы не заво-евывал селения без того, чтобы не распределять их между их жителями так же, как пророк صلى هللا عليه وسلم разделил

1 Сура «ан-Ниса», 5.2 Сура «аль-Хашр», 7.3 Сура «ат-Тауба», 60.4 Этот хадис упомянул составитель «Масабих ас-сунна филь-хисан».5 Хадис приводится у аль-Бухари.


Хейбар1».Также Ислам не определил способ участия людей в иму-

ществе Аллаха, которое Он даровал им: должно ли это быть путем национализации общественных предприятий, через привлечение работников к участию в капитале или через выдачу им зарплаты, которой будет достаточно для их необ-ходимых потребностей, описанных посланником в хадисе:

«Кто сослужил для нас службу, и у него нет дома, пусть возьмет себе дом; у кого нет жены, пусть возь-мет себе жену, у кого нет слуги, пусть возьмет себе слу-гу, у кого нет верхового животного, пусть возьмет себе верховое животное2».

Ислам не конкретизировал это и оставил последующим поколениям право самим думать над способом, который им подходит и который будет сочетаться с их возможностями. Он не заложил (в политике финансов и в политике правле-ния) неизменные, застывшие подробности, чтобы они не сталкивались с непрерывным и последовательным обще-ственным ростом и с постоянным развитием, происходящем в обществе. Вместе с этим, он не дал этим вопросам возмож-ность уйти от незыблемых основ. Он не оставил право их ре-шения людям, чтобы они действовали бездоказательно, под предлогом того, что они лучше знают вещи, связанные с их дуньей – мирской жизнью! Эта «свободная» деятельность в Европе, вышедшая за исламские рамки в целом, была отвра-тительной мерзостью, от которой лоб «развитого» гуманиз-ма покрылся испариной! Сначала в Европе был феодальный строй, а потом – капитализм со всей его несправедливостью и притеснениями, которые невозможно описать.

И феодализм, и капитализм – харам с точки зрения Ис-лама. Оба этих строя делают имущество – будь оно в виде

1 Хадис привел аль-Бухари.2 Хадис приводится у Ахмада и Абу Дауда.


земли или капитала – уделом одних богачей, а остальной народ их лишается. В дальнейшем освобождение от этих строев заключилось в коммунизме – в абсолютном рабстве по отношению к государству и в абсолютной диктатуре по отношению к членам общества!

Ислам – Слово Аллаха для всех людей, живущих на земле, для всех поколений – не оставил людей на растер-зание подобным «развитиям», в которых люди ходят, бу-дучи закованными в цепи, – Ислам всегда берет людей за руки и направляет их. Он даже оставляет им свободу для развития, свободу приспособления с существующими по-ложениями, чтобы они не сбились с дороги и сохранили свою вечную, внутреннюю свободу во всех ситуациях и в любых положениях1.

Первые мусульмане всё это понимали, даже если они и не философствовали так, как мы. Всё их понимание этих установленных вещей заключалось в объяснении священ-ных текстов и разъяснении положений их применения. Также их понимание переменчивых вопросов (вместе с сохранением их основ) заключилось в словах Умара ибн Абдулазиза: «Наказания для людей обновляются в зависи-мости от новых преступлений, которые они совершают».

* * *

Мусульмане также понимали из Ислама, что земля и небо имеют один счёт!

Посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم говорит:«Если наступит Судный день, когда в руке одного из

вас будет пальмовый побег, то если он сможет его по-садить, пусть посадит его, и за это ему будет награда».

1 Из главы «Вы лучше знаете о делах вашей дуньи» из книги «Ци-таты посланника».


Первое, что приходит на ум из этого хадиса – что это удивительное отличие исламской идеологии: путь в ахи-рат – это путь в дунью, без разногласий или расхождений!

Это не две отдельные дороги – одна для дуньи, а другая – для ахирата: это один и тот же путь, который включает в себя и то, и это.

Нет такого пути в ахират, который бы назывался «иба-дат» – «поклонение», и нет пути в дунью, который бы на-зывался «работа».

Это одна дорога, которая начинается в дунье, а заканчи-вается в ахирате. Это путь, в котором работа не расходится с поклонением, а поклонение не расходится с работой. Всё это – суть одно с точки зрения Ислама. Оба эти направления пере-плетаются между собой и сливаются воедино, оба они идут вплотную друг к другу на одной дороге, и другой дороги нет.

Работа до последнего мгновения жизни, до последнего жизненного шага… Он сажает пальмовый побег, хотя Суд-ный день точно наступит уже сейчас!

Подтверждение ценности работы, ее выставление, при-зыв к ней – это очень ясная идея, которой проникнута ис-ламская концепция. То, что привлекает внимание – что это не просто признание ценности работы, но и показ работы в виде единственного пути к ахирату.

И в настоящем, и в прошлом человечество проходило через длительные периоды времени, когда оно чувствова-ло расхождение между двумя этими дорогами. Оно счита-ло, что работа на ахират предполагает собой отрыв от ду-ньи, а работа на дунью теснит время, отводимое на ахират.

Различие между дуньей и ахиратом у человечества име-ет глубокие корни; оно не останавливается лишь на одном этом явлении – напротив, оно переходит к другим поняти-ям, связанным с человеческой природой.

«Дунья и ахират расходятся дорогами».«Тело и душа расходятся дорогами».«Материальное расходится с нематериальным».


«Физика (в философском значении) расходится с мета-физикой».

«Рабочая жизнь расходится с идеалистической жизнью или с понятиями нравственности»…

И многие другие различия, которые исходят из одной точки – разделения между дуньей и ахиратом, или между землей и небом.

Душевное существование в связи с его природой, на ко-торой его создал Аллах – едино.

Единство включает в себя тело, разум и душу. Оно включает в себя материю и нематерию, включает желания тела и души. Оно включает в себя порывы ощущений, по-лет мысли и парение духа.

Нет сомнений, что частички этого бытия находятся в противодействии друг с другом, и что каждая из них летит в своем направлении.

Если оставить ростки в покое, каждый из них вырастет так, как он хочет!

Но удивительно в этом человеческом бытии и в при-роде, созданной Аллахом, то, что это разобщение может быть собрано, может быть объединено, может быть связа-но, после чего оно превратится (как это ни удивительно) в своем единстве и связанности, в самую большую силу на земле! Так будет, когда тленный атом воспользуется вечной силой безначальности, возгорится и воспылает, и станет свободным, как свет… В нем материя смешается с нематерией, и они станут одним и тем же.

Самый великий путь для объединения этого рассеяния и связывания всего его в одну сущность – это объединение дорог в дунью и ахират.

Тогда жизнь не будет разделяться на работу и поклоне-ние, душа не будет отделена от тела и духа, а цели не будут делиться на практические и теоретические, реальные или идеалистические.

Когда путь к дунье встречается и смыкается с путем


в ахират, и они становятся чем-то единым, то же самое происходит и в душе: сближаются противодействующие цели, встречается то, что ранее было разобщено, после чего все они смыкаются в своем единстве. Отдельная душа со своей единой сущностью встречается с великой жизненной сущностью, когда ее цели уже объединились, а разобщенность пропала. Она встречается с ней, нахо-дит в ней покой и вписывается в ее рамки, парит в ее пространстве подобно тому, как одинокая звезда следует по орбите во вселенной – она не сталкивается с другими светилами и звездами, но всех их связывает один всеоб-щий великий закон.

Ислам проделывает эту удивительную вещь. Он делает ее со всей простотой и легкостью.

Он делает это, объединяя дунью и ахират в систему:«Посредством того, что Аллах даровал тебе, стре-

мись к Последней обители, но не забывай о своей доле в этом мире!»

Скажи: «Кто запретил украшения Аллаха, которые Он даровал Своим рабам, и прекрасный удел?» Ска-жи: «В мирской жизни они предназначены для тех, кто уверовал, а в День воскресения они будут предназначе-ны исключительно для них».

Посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم был полной и точной интерпретацией исламской мысли. Таким образом, в его душе дунья и ахират находились на одном пути и на одном «счету»1.

* * *

Также мусульмане осознавали, что «поклонение» (иба-да) в исламском понимании этого слова имеет крайне уни-

1 Из книги «Цитаты посланника».


версальное значение, включая в себя всю жизнедеятель-ность.

К наиболее выдающимся особенностям исламской ме-тодологии относится то, что она является методологией поклонения (ибады), но поклонение в ней не ограничи-вается известными обрядами служения Аллаху, как на-маз, ураза и закат… Оно имеет гораздо более глубокий смысл… смысл постоянной связи связь с Аллахом.

Эта связь, на самом деле, представляет собой всю мето-дологию воспитания. От нее отделяются все ветви и к ней же в конечном итоге они возвращаются.

Намаз, ураза, закат, хадж и остальные обряды покло-нения – всего лишь ключи. Это просто ключи к покло-нению или «остановки», на которых останавливаются идущие по дороге и запасаются провизией. Но при этом вся дорога – это поклонение. Все, что происходит на ней – будь это акт поклонения или работа, идея или чувство – это также поклонение… до тех пор, пока оно обращено к Аллаху.

В этом смысле поклонение охватывает собой всю жизнь.

Оно не ограничивается недолгими мгновениями, в те-чение которых проходят религиозные церемонии, и не это имелось в виду в священном аяте:

«Я сотворил джиннов и людей только для того, что-бы они поклонялись Мне1».

Иначе какова будет ценность мимолетных мгновений на странице бытия, которые почти не оставляют на нем света и теряются в открытом пространстве?

Воистину, они ценны тем, что представляют собой ме-тодологию жизни, охватывающую всю жизнь целиком. Их ценность в том, что они являются планом для образа дей-

1 Сура «аз-Зарият», 56.


ствия, планом работы, планом идеи и планом чувств, стро-ясь при этом на ясной методологии, объясняющей каждое мгновение: что быть должно, а что – нет.

Все дела возвращаются к Аллаху. Он – прибежище, к Которому человек обращается в каждом своем деле. Его конституция – это та конституция, к которой обращают-ся каждое мгновение. К ней обращаются внутри сердца, в разуме и в практическом поведении.

Это и есть поклонение в исламском понимании этого слова.

Оно не означает, что человек должен проявлять фана-тичный аскетизм или принять монашество.

Оно не означает, что его сердцем овладевает богобояз-ненность, когда он находится в суджуде (земном поклоне) и в рукуъ (поясном поклоне), а когда он завершает свой намаз, в его душе вспыхивают побуждения к алчности, вражде и жадности… или он проявляет малодушие при исполнении того, что он должен делать… или проявляет слабость в помощи Истине... или отказывается от произ-водительной работы в своей жизни.

Нет! Тогда бы его сердце не было связано с Аллахом. Так он будет «слоняться» на «остановке поклонения», но не пойдет по самой дороге.

Поклонение – это ходьба по дороге, время от времени запасаясь провизией; ходьба по дороге, когда сердце несет в себе живой соединительный разряд, который побуждает работать, постоянно побуждает двигаться вперед.

…….Ислам ясно говорит о том, что работа считается покло-

нением до тех пор, пока сердце продолжает быть направ-ленным к Аллаху:

«Благочестие состоит не в том, чтобы вы обраща-ли ваши лица на восток и запад. Но благочестив тот, кто уверовал в Аллаха, в Последний день, в ангелов, в Писание, в пророков, кто раздавал имущество, не-


смотря на свою любовь к нему, родственникам, сиро-там, бедным, путникам и просящим, расходовал его на освобождение рабов, совершал намаз, выплачи-вал закят, соблюдал договора после их заключения, проявлял терпение в нужде, при болезни и во время сражения. Таковы те, которые правдивы. Таковы богобоязненные»1.

Это – методология поклонения, которую вычерчивает Ислам и на которой строит свои воспитательные основы. Ее условием является правдивость с Аллахом и богобояз-ненность, т.е. постоянная связь с Аллахом2.

* * *

Мусульмане поняли, что Ислам означает высоту и ве-личие:

«Не слабейте и не печальтесь, в то время, как вы будете на высоте, если вы действительно являетесь верующими»3.

Вы на высоте, если вы действительно являетесь веру-ющими. Высота – это качество верующих. Его причина определена, не несет в себе неясности и не смешивается с другими причинами: «если вы действительно являетесь верующими» – т.е. всё дело в вере!

Источник высоты – это не какая-либо материальная или духовная сила земли. Её источник – не имущество. Не ма-териальное производство. Не принадлежность к какому-либо народу. Не какое-либо из тех многочисленных поня-тий, через которые люди возвышались в своей джахилии

1 Сура «аль-Бакъара», 77.2 Отрывки из главы «Методология поклонения» из книги «Ислам-

ская воспитательная методология».3 Сура «Аль Имран», 139.


на протяжении всей истории.Источник высоты – это вера. Только вера.Всевышний Аллах не обманул Своих верующих рабов!В этих словах содержится их воспитание на истине, к

которой не подступит ложь – ни спереди, ни сзади.Верующий человек – это тот, кто идет правильным пу-

тем, следуя руководству Аллаха. Этот человек, который следует по правильной дороге, к закону бытия и закону жизни, на самом деле выше, чем остальные создания. Он выше, потому что он обозревает Вселенную с самого ве-ликого горизонта, в отличие от остальных людей, которым Аллах не открыл милость веры. Его мысли об Аллахе, все-ленной и жизни – больше и величественней, чем мысли других. Его мысли о человеке в частности и о человече-ской жизни – шире и универсальней, чем мысли, которые могут придти в обычную человеческую душу.

Затем эти всеобъемлющие обширные мысли о челове-ке, жизни и вселенной сами по себе достигают этого ве-личия в реальном мире, – возникает материальная и ду-ховная сила, превращаясь в высоту в реальном мире и в большое достижение в мире душ.

Первые мусульмане осознавали эту истину в самых широких и глубинных ее проявлениях.

Каждый из тех, кто входил в Ислам, сразу же ощущал в своем сердце, что он теперь новый человек, что он выше, чем все окружающие, которые продолжают пребывать в земной джахилии.

Это не было, как кажется на первый взгляд, из-за того, что следование идее таухида (единобожия) показывало душе никчемность идолов и глупость поклонения им, вы-зывая в душе чувство возвышенности над ними. Это тоже правда, но то была не единственная причина возникнове-ния возвышенного чувства.

Идолопоклонничество не было просто «вероубеждени-ем», которому мусульманин противостоял своими мысля-


ми и разумом, после чего возвышался над ним.Идолопоклонничество представляло собой матери-

альную и духовную «силу»… Силу, представлявшуюся в мужчинах, имуществе и оружии. Также эта сила вопло-щалась во влиянии, власти, способности причинять стра-дания и вставать между прямым путем и его тем, чтобы доносить сведения о нем до людей.

Надо всем этим возвысились первые мусульмане, буду-чи крайне малочисленными и обладая ничтожной силой: у них не было ни мощи, ни могущества и силы. Но они устояли перед всеми кознями, пока не одержали победу.

Это было не просто возвышением мыслей и чувств. Это было возвышение, имеющее свою долю в реальном мире, противостоящее материальным и моральным силам, вы-раженным в лжи джахилии, которая стояла на дороге веру-ющих и пыталась разбить их любым способом.

В другой раз мусульмане возвысились над джахилийей, которая превышала их в своей материальной и духовной силе, когда отразили атаки персов и византийцев.

Мусульмане предстали перед персами и византийца-ми, не превосходя их ни в численности (и они были мень-шинством по сравнению с ними), ни в богатстве (они продолжали оставаться бедной общиной, еле сводящей концы с концами), ни в оружии (их враги были лучше вооружены), ни в видах оружия. Также они не превосхо-дили их в своей военной организации и не имели опыта упорядоченного боя, не считая того опыта, который они получили во время своих маленьких доисламских налё-тов. Они не были лучше, потому что были арабами – на самом деле, они гордились этим, но раньше это не толка-ло их вперед, на встречу с двумя этими могущественны-ми империями – напротив, некоторые арабские племена прислуживали им взамен на получение влиятельности среди других арабов и работали за плату, чтобы защи-щать эти империи от нападения бедуинов. Они не воз-


вышались и в своей цивилизованности – те две империи, без сомнения, были более цивилизованными, и их циви-лизованность не шла в сравнение с культурой жителей Аравийского полуострова во все века!

Таким образом, они возвысились за счет одной вещи – веры. Они возвысились, почувствовав, что они (буду-чи верующими) лучше, чем все эти создания, какова бы ни была их численность, сила, оснащение, цивилизация, строй, законы и законоположения… Всё это – джахилий-ские отклонения, до тех пор, пока они не следуют руковод-ству Аллаха и закону Аллаха.

Затем произошло нечто удивительное, и Аллах знал, что оно непременно случится, когда люди за счет веры возвысятся на дороге Ислама!

Эта сила, возвысившаяся через веру, стремилась к са-мореализации в настоящем мире – во всех сферах, – и изучила науку, изучила искусство ведения боя, запас-лась видами оружия и научилась цивилизованности. В реальном мире это проявилось в том, что эта сила стала самой сильной за всю историю земли, она прорвалась на восток и на запад с необычайной быстротой, подоб-ной которой в истории еще не было. Она прорывалась (будучи возвышенной), распространяя прямой путь, круша и разбивая ложь и побеждая все препятствия на своем пути.

Каждый раз, когда побеждали мусульмане, источник их силы скрывался не в том, что у них было много воинов, имущества, войск, знания или цивилизации. Источником их возвышенности было то, что они были верующими. Что они были на истине. А джахилия вокруг них – на лжи… Затем, после победы, у них появились и воины, и имуще-ство, и армии, и наука, и цивилизация… Через свою вну-треннюю возвышенность они достигли возвышенность внешнюю, получив все виды силы и власти.


* * *

Также те мусульмане понимали, что человек – это дей-ствующая сила на этой земле.

Они осознали это из директив Корана и сунны послан-ника так же, как осознали это из реальности, которую они проживали, обращаясь к Аллаху и посланнику.

Из слов Всевышнего Аллаха:«Вот твой Господь сказал ангелам: «Я установлю

на земле наместника»1 они поняли, что человек – это на-местник Аллаха на земле, которому поручено заселять ее и развивать в ней жизнь своими стараниями и трудами:

«О человек! Ты стремишься к своему Господу и встретишься с Ним»2, и что Аллах подчинил человеку – ради того, чтобы он занимался этим наместничеством – всё, что есть на небесах и на земле:

«Он подчинил вам то, что на небесах, и то, что на земле»3. Но ему нужно проявлять усердие и трудиться, чтобы извлечь тот удел и энергии, которые Аллах ему под-чинил:

«Он – Тот, Кто сделал для вас землю покорной. Сту-пайте же по свету и вкушайте из Его удела4…»

Также из слов Всевышнего Аллаха:«Аллах не меняет положения людей, пока они не из-

менят самих себя»5 они поняли, что то, что происходит в жизни, случается не просто так. На самом деле, всё про-исходящее происходит по воле Аллаха, и Аллах знает о том, что на небесах и на земле, у Него – ключи к сокро-венному, и знает о них только Он… Но высшая воля Ал-

1 Сура «аль-Бакъара», 30.2 Сура «аль-Иншикъакъ», 6.3 Сура «аль-Джасия», 13.4 Сура «аль-Мульк», 15.5 Сура «ар-Раъд», 11.


лаха привела к почету человека – Его наместника на зем-ле – через предоставление ему этой созидательной роли в жизни. Воля Аллаха перекликается с волей человека. Так воля человека (и его дела) становится тем, что формирует историю и события. Потому что Аллах (с Его абсолютным могуществом) не меняет положения людей, пока они не изменят самих себя, и с ними не случается ничего иного, кроме как того, что они сами делают для себя.

Также из слов Всевышнего Аллаха:«Зло появляется на суше и на море по причине того,

что совершают людские руки1…» они поняли, что зло – это не сокровенное предопределение, которое нисходит на землю, когда она находится в неведении относительно его причин. Им стало ясно, что зло ниспускается на зем-лю по причине того, что совершили людские руки. Люди – это действующая в жизни земли сила, и в зависимости от того, что они делают, будет результат их работы – хо-роший или нет.

Из всех этих понятий, которые они черпали из Кора-на и из Джихада посланника, который он вел в реальном мире, сражаясь со злом и распространяя прямой путь, а также из их личного опыта, который они проживали, сталкиваясь с первым невежеством на Аравийском полу-острове и в остальных джахилийских обществах земли… они поняли, что от них требуется, чтобы они сами рабо-тали, трудились на этой земле. Они поняли, что религия, которой они следуют и в которой сосредоточено всё бла-го, не поднимется сама по себе, не распространится по собственной инициативе, даже если Аллах способен так сделать. Нет – она воспримет через их личные усилия и старания, в зависимости от величины их усердия. Она восстанет в зависимости от того, как они будут оберегать

1 Сура «ар-Рум». 41.


ее, соблюдать и придерживаться. Если они проявят сла-бину в чем-то незначительном или важном в этой рели-гии, религия будет ранена в размере их слабины, поэтому им нужно постоянно быть на чеку – быть бдительными к себе, к мусульманскому обществу, в котором они живут, и к миру вокруг них. Иначе не будет ни победы, ни силы, ни возвышенности, ни власти. Ведь всё это достигается лишь правильной верой. Таково значение веры. Таково значение слов Всевышнего Аллаха:

«О те, которые уверовали! Будьте терпеливы, запа-сайтесь терпением, несите службу на заставах и бой-тесь Аллаха, – быть может, вы преуспеете»1.

Уилфред Кантелл Смит, о котором мы уже писали выше, говорит, проводя длинное и удивительное сравне-ние между взглядами индуиста, христианина, мусульма-нина и марксиста на идею истории на стр. 23 своей книги «Ислам в современной истории»:

«Мусульманин, как и марксист, в отличие от индуиста считает, что то, что происходит здесь, на этой земле, имеет остающееся значение, которого не избежать. Построение жизни общины на земле на правильных основах – это са-мое возвышенное и необходимое дело. Нет сомнения, что по сравнению со всеми попытками, которые предпринима-лись для распространения справедливости между людьми, исламская попытка была и продолжает оставаться до это-го момента самой сильной и серьезной. До возникновения марксизма она также была самой объемной и имеющей больше всего устремлений. Вместе с этим, она расходится с марксизмом: в Исламе считается, что каждое мирское со-бытие имеет два источника, и на него смотрят с двух точек зрения. Каждое движение, которое совершает человек, со-впадает (вместе с другими) в мире вечности и во временном

1 Сура «Аль Имран», 200.


мире. Постоянное движение мирских дел – это массовая те-атральная постановка, в которой становится видно, чего до-стигла община. В то же время это – совокупность отдельных дел, отличающихся друг от друга, и каждый человек будет спрошен за свою долю в них отдельно в Судный день. Т.е. каждое дело имеет определенные результаты в этой дунье и результаты другого вида в загробном мире. Говоря другими словами, каждое дело следует взвешивать как само по себе, так и в его связи с историческим развитием.

Метафизик может сказать, что этот вид суждения (дел) ближе к объективной истине мира, в котором мы живем, к этому существу (человеку), из которого состоит чело-вечество, и к жизни, из которой состоит история нашего существования, – с любой точки зрения, которая отрица-ет существование нравственных ценностей, которые бы были выше, чем земная движущаяся реальность. Исто-рия имеет свое абсолютное значение, но ее значение не заканчивается в ее сущности. Правильнее – то, что есть свои мерила и стандарты, которые выше, чем черёд про-исшествий, из которых состоит история, этими мерилами и стандартами можно и следует измерять эти историче-ские события, и о них судят по тому действию, которое к ним привело (согласно исламскому пониманию)».

* * *

Также понимание Ислама находилось в душах мусуль-ман.

Итогом этого понимания со всеми его основами и от-ветвлениями были определенные черты, которые стали характерны для исламского общества, и определенное поведение, которому стали следовать мусульмане. В этом они отличились от всех остальных обществ, которые были до них и после них, как об этом засвидетельствовали исто-


рики – как мусульмане, так и востоковеды.Это общество отличалось повиновением Аллаху и по-

сланнику. Серьезным повиновением – без промедления или сомнений…

Индивидуальные различия между людьми не выходили за пределы их повиновения. Человеческая слабость, кото-рая не давала душе достигнуть возвышенности, также не выходила за свои границы. Но все эти слабости ничего не меняли в реальности, в которой повиновение Аллаху ста-ло знаком всего мусульманского общества, как это запи-сывали те, кто жил в нем, и те, кто наблюдал его снаружи, и как об этом записали историки… Отличительная черта серьезного подчинения Аллаху и Его посланнику – без промедления и без сомнений.

Нигде, помимо исламского общества, не случалось так, что бы всё общество целиком пыталось исполнять приказы Аллаха, пыталось установиться на основе Его учения в результате истинной веры в Него – веры, ко-торая укоренилась в глубинах души и обосновалась в разуме и совести.

Каждый член этого общества ощущает (по природе своего Ислама), что у него есть свои обязанности. Он не-сет определенные обязательства, от которых нельзя изба-виться и относительно которых нельзя пытаться спорить. Когда же душа испытывает слабость и удаляется от вы-полнения того, что она должна делать, эту слабость чело-век скрывает, не гордится ей и не говорит, что его личное суждение о чем-то – хорошо, или что оно более правиль-но, чем суждение Аллаха и Его посланника.

Каждый член общества ощущает, что он обязан подчи-няться Аллаху и исполнять приказы Аллаха.

Он обязан быть мусульманином, следующим законопо-ложениям Ислама.

Он обязан сделать так, чтобы его поведение совпало с тем образом, который Аллах и Его посланник хотят для му-


сульманина: не просто в целом, но даже и в самых мелких вещах, – даже в том, как здороваться, в том, как сидеть и как ходить, и даже в том, как чистить рот и зубы.

В глубине своего сердца он чувствует, что в этих обя-занностях нет чего-то незначительного или значитель-ного. Нет важного и неважного. Нет обязательного и не-обязательного, кроме того, в чем Аллах и Его посланник разрешили выбирать между послаблением и решимостью. Что касается обязанностей, которые предписаны в Свя-щенных текстах, то им надо повиноваться и исполнять их. Они были введены для тщательного исполнения, перепле-тенного с верой в Аллаха… Верой в то, что человек не будет мусульманином, если не исполнит все, что нужно, полностью и в том виде, который определил Аллах и Его посланник. В этом чистка зубов сиваком равна Джихаду на поле боя. Мусульмане могли связывать одно с другим и объяснять задержку победы в одной из битв тем, что они проигнорировали использование сивака! Одни из них на-поминали другим об оставленной ими обязанности, чтобы все они исправились и стали достойны помощи Аллаха!

Всё это так, потому что источник использования сивака скрыт в двух вещах – повиновении Аллаху и Посланнику.

Каждый мусульманин чувствует, что у него есть лич-ные обязанности и обязанности по отношению к обще-ству, в котором он живет.

Его обязанность по отношению к себе, как мы уже гово-рили, состоит в том, чтобы он сам, его чувства, мысли, практический образ жизни и поведение соответствовали мусульманскому образу, насколько это возможно, – пра-вильному исламскому образу, который разъясняется в Ко-ране и сунне Посланника صلى هللا عليه وسلم. Такой мусульма-нин любит людей, не испытывает к ним ненависти или зависти, не злословит о них, не хулит, не унижает их до-стоинство так же, как не протягивает свою руку в тем, что-бы причинить им неприятности в их имуществе, чести и


жизни. Он относится с ним с искренностью, любовью и братством. Он боится Аллаха в своих делах, не обманыва-ет, не ворует и не захватывает что-либо незаконно. Он не отказывается от работы, пока он в состоянии ее выпол-нять. Он исполняет свои аманаты перед Аллахом, – а это самые разные аманаты, начинающиеся с того, чтобы ве-рить в Аллаха, считать Его единственным Господом и под-чиняться Ему, и кончающиеся всеми остальными обязан-ностями, включающими в себя различные виды поклонений и отношения с людьми.

Его обязанность по отношению к обществу, в котором он живет, заключается в том, чтобы помогать ему и нести свою долю ответственности за построение этого общества на чистых и прямых исламских основах. Не достаточно того, чтобы он один представлял собой образ мусульма-нина. Нужно сделать так, чтобы его Ислам был полным и правильным – стремиться к тому, чтобы всё общество соот-ветствовало исламской картине, и чтобы на пути к этому он прилагал свои усилия, испытывал трудности и вел Джихад.

Каждый мусульманин и каждая мусульманка чувство-вали, что это – их индивидуальная и общественная обязан-ность. От нее нельзя избавиться, нельзя отступать, мед-лить или сомневаться.

Таким образом, первое общество (в целом) представля-ло собой ту чистую, сияющую картину… Чистую в своем нраве, в политике, экономике, социальных отношениях и в идеологической, духовной, практической и военной дея-тельности… а также во всех сферах жизни.

Мусульманин не думал, что он будет поклоняться сво-ему Господу (в том, что между Ним и им самим), после чего его практический образ жизни будет любым, каким он пожелает или каким пожелает другое, немусульман-ское, общество. Также он не считал, что может оставить свое общество и отойти от исламского образа жизни.

Мусульманка не думала, что она будет поклоняться


своему Господу (в том, что между ней и Им), после чего ее образ жизни, ее одежда, украшения, поведение с посто-ронними мужчинами, стиль ее мышления и ее чувства бу-дут такими, как ей вздумается или как того захочет любое другое, немусульманское, общество. Также она не думала, что может оставить свое общество и отклониться от ис-ламского образа жизни.

Они оба ощущали, что обязанность, связанная с испо-веданием ими Ислама, накладывает на них огромную от-ветственность по отношению к ним самим и к обществу. Эта ответственность принуждает их к тому, чтобы они всегда были бдительны – в каждом важном или незначи-тельном деле, которое совершают они или их общество. Они понимали, что за каждое дело они будут спрошены перед Аллахом, и что еще до того, как Аллах спросит с них за это, они должны будут дать расчет своей душе… Так они и были мусульманами!

* * *

Итогом полного осознания исламской концепции было то, что тот мусульманский джамаат чувствовал, что в сво-ем подчинении Аллаху и следовании Его шариату и при-казам он представляет собой высочайшую силу на этой земле. Это главенствующая, господствующая сила, кото-рой следует взяться за бразды правления всем человече-ством и направить всех людей к прямому пути.

В это ощущение не входило чувство какого-либо при-знания или сравнения материальных или духовных сил между этим джамаатом и другими общинами земли, кото-рые не следуют руководству Аллаха.

Если бы мусульмане признавали чужое превосходство в чем-либо или сравнивали численность людей, мощь ору-жия, силу знания, силу цивилизации, силу порядка и дру-


гие материальные и моральные силы, они бы отступили или даже не думали бы двигаться, и в их разбитых, раз-громленных душах ничего бы не зашевелилось… они бы почувствовали собственную ничтожность и униженность!

В их расчет же входила только одна вещь – истина, из которой истекали все остальные истины. Они – верующие. Они – те, кто повинуется Аллаху и Его посланнику. Таким образом, они – на высоте. Все силы земли по сравнению с ними – ничтожны, и их не нужно учитывать.

Затем это стало реальностью…Из-за своего подчинения Аллаху и Его посланнику они

на самом деле стали главной силой на этой земле. Господ-ствующей, главенствующей силой, которая взяла в свои руки бразды правления всем человечеством и направила его к правильному пути.

Военные завоевания не были единственным итогом этого мироощущения, даже если они и были крайне уди-вительным явлением в человеческой истории.

Ислам был «движением» – сильным, прорывающимся со всей своей живостью в любом направлении.

Как только Ислам обнаруживал на своем пути режимы и цивилизации и завоевывал их, он придавал им исламский дух, и они становились исламскими режимами и цивили-зациями. Затем Ислам распространял их – в их исламском виде – повсюду, куда ступала нога мусульманина.

Когда Ислам обнаруживал в завоеванных им землях «науку», он принимал ее и накоплял путем исследова-ний и изучений. После этого он придавал ей свою особую окраску, и эта наука становилась исламской наукой. За-тем Ислам распространял ее – в ее исламском виде – по-всеместно, куда только ступала нога мусульманина. Этим знанием просвещались не только мусульмане, но и все об-разованные люди земли.

Гибб говорит в своей книге «Современные направления в Исламе»:


«Я считаю общепризнанным, что подробные наблю-дения, которые провели мусульманские исследователи, практически и материально помогли развить научное зна-ние. Путем этих наблюдений эмпиризм дошел до Европы в средние века».

Бриффолт говорит в своей книге «Построение челове-чества»:

«Знание было самым главным, чем арабская цивилиза-ция наделила современный мир… Не только одно знание вернуло Европу к жизни, но и многие другие факторы ис-ламской цивилизации повлияли на начало возрождения Европы. Несмотря на то, что не было лишь одной при-чины европейского расцвета, к его основе определенно можно приписать влияние на Европу исламской культуры, и это воздействие было более чем явным и важным для образования энергии, сформировавшей для современного мира крепкую силу и источник его расцвета – естествен-ные науки и дух научного исследования».

Эти и другие обычаи и методы, ценности и принципы распространил тот мусульманский джамаат, верующий в Аллаха и подчиняющийся Его приказам, который про-должал со всей устойчивостью формировать человечество даже после того, как исламский мир отступил и снял с себя свою основную задачу – главенство над человечеством и направление его к прямому пути (как об этом справедливо сказали сами западные историки, которые ненавидят Ис-лам или строят против него козни!)

Но полная картина понимания Ислама, которая была у первых мусульман, не будет в наших умах полной, и мы не сможем увидеть ее такой, какая она есть, пока не увидим одну из сторон этой общей картины – реальный пример исламской жизни в мусульманском обществе.


ОБРАЗЦЫ МУСУЛЬМАНСКОГО

ОБЩЕСТВА

В прошлой главе мы сказали, что не сможем предста-вить себе общее понимание Ислама, пока мы не увидим реальную картину жизни мусульманского общества, ко-торое по-настоящему проживало эти понятия, бралось за них со всей серьезностью, исполняло их и практиковало в своем образе жизни.

Обычно (и это естественно), когда говорят об образцах мусульманского общества, приводятся примеры из жизни посланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم и его выдающихся спод-вижников, достигших непревзойденного геройства, которое навечно останется в истории человека и в духе вселенной.

Как я сказал, это естественно. Посланник Аллаха صلى .это пример для подражания и образец во всем – هللا عليه وسلمКаждая минута его жизни была раскрыта перед мусульма-нами, чтобы быть для них полным и постоянным образ-цом, к которому бы они могли вернуться во всех своих де-лах и пытались (по мере своих возможностей) взять что-то от него, следовать ему и подражать – при бедах, несчастьях и трудностях.

Сподвижники, да будет доволен ими Аллах, – это об-разец «человечества»… Конечно, это были отличительные образцы, крайне редко встречающиеся в человеческой истории, но нет сомнения и в том, что они были людьми, чьи души прониклись высшим светом, и за счет этого они поднялись ввысь и превратились в те высокие, возвышен-


ные примеры, которыми человечество гордится во все века и в любом положении. Подражание им и следование их делам, мыслям и чувствам – это открытая перед му-сульманами любого поколения попытка, посредством ко-торой они могут достичь максимума, на который только способны их души.

Приведение в качестве примера случаев из жизни по-сланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم и сподвижников, да будет доволен ими Аллах, – это естественное дело, когда требу-ется предоставить выдающуюся, завершённую и бес-смертную в истории картину мусульманского общества.

Но здесь, в этой книге, мы говорим о «народном» Ис-ламе, если можно так выразиться, – об Исламе, который требуется от каждого. Необходимо, чтобы каждый был на него способен, учитывая индивидуальные различия между людьми в силах и подготовке и «естественную» человече-скую слабость, которая может не давать человеку достичь вершины или укрепиться на этой вершине…

В этой книге мы не хотим ограничивать свои примеры только лишь жизнью посланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم, даже если он и является образцом для мусульман в лю-бое время и в любом поколении, или только жизнью сподвижников, да будет доволен ими Аллах, даже если они и представляли собой труд Ислама и были одним из его результатов. Мы также не хотим ограничиваться при-ведением в пример случаев восходящего геройства, про-изошедших в жизни обычных людей, которые посред-ством них возвысились над самими собой и стали героями, навечно оставшимися в душе вселенной, даже если обычная история помнит лишь их имена либо упо-минает их личности без имен!

Мы хотим показать (наряду со всем этим) случаи «человеческой слабости» в мусульманском обществе, случаи спуска с возвышенной – требуемой либо желае-мой вершины, чтобы показать реальную картину этого


общества во всех его проявлениях и ситуациях, и чтобы люди узнали, что Ислам – это жизненная система, кото-рая сталкивается с человеческим нафсом1 и человече-ской реальностью, но не возлагает на них больше того, что они в состоянии сделать, не заставляет их постоянно подниматься и никогда не падать и не опускаться. Ислам не требует от них, чтобы они упразднили свою человеч-ность для того, чтобы быть мусульманами, – напротив, он обращается с ними на основе того, что они – люди, и требует от них то, на что способны люди. Также людям нужно показать, каким Ислам был в мусульманском об-ществе, когда сталкивался с преходящими мгновениями слабости, которым люди подвергаются в своей жизни по причине тяжести этой жизни и земных прелестей, и как он устремлялся к исправлению ошибок, чтобы души за-ново воспрянули и достигли сначала необходимого уров-ня, а затем – и желательного.

Сейчас мы представим эти образцы так, как они встре-чались – без определенного порядка:

* * *

«Один бедуин однажды пришел к пророку عليه صلى هللا чтобы попросить у него что-то, и он дал ему, а затем ,وسلمспросил:

«Сделал ли я тебе добро?»Бедуин ответил: «Нет, ты не обошелся со мной хоро-

шо».Мусульмане разгневались и хотели подойти к нему, но

он приказал им оставаться на месте. Затем он вошел к себе домой, передал бедуину еще что-то, а затем спросил:

«Я поступил с тобой хорошо?»

1 Нафс (ар. نفس) – «душа; эго» (прим.пер.).


Он ответил: «Да, и пусть Аллах воздаст тебе лучшим от моей семьи».

Пророк صلى هللا عليه وسلم сказал ему: «Поистине, ты сказал то, что сказал, и в душе моих

сподвижников осталось что-то от этого. Если хочешь, скажи перед ними то, что сказал передо мной, чтобы из их сердец ушло все плохое против тебя».

Он ответил: «Да». Когда наступило утро, пророк صلى هللا :сказал عليه وسلم

«Воистину, этот бедуин сказал то, что сказал, и мы добавили ему. Он считает, что доволен, разве не так?»

Бедуин ответил: «Да, и пусть Аллах воздаст тебе луч-шим за мою семью».

Пророк صلى هللا عليه وسلم сказал:«Воистину, я и этот бедуин подобны человеку, у ко-

торого была верблюдица и убежала от него. Люди гна-лись за ней, но от этого она убегала еще дальше. Вла-делец верблюдицы крикнул им: «Оставьте меня и мою верблюдицу, я лучше к ней отношусь и лучше ее знаю». Владелец верблюдицы направился к ней, встал перед ней, взял для нее сено, и медленно, не торопясь, подхо-дил к ней, пока она не подошла и села, и он привязал к ней ее седло и сел на нее. Воистину, если бы я оставил вас, когда этот человек сказал то, что он сказал, вы бы убили его, и он бы вошел в огонь».

* * *

Ахмад, аль-Бухари и Муслим привели хадис от аз-Зухри, который сказал, что ему сообщил Абдуррахман ибн Абдулла ибн Каъб ибн Малик, что Абдулла ибн Каъб ибн Малик, который был поводырем Каъба после потери им зрения, рассказывал: «Я слышал, как мой отец Каъб ибн Малик рассказывал свою историю, когда он не принял


участия в походе посланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم на Та-бук, а также историю двух своих товарищей. Он рассказал следующее: «Я не пропустил ни одного похода посланни-ка Аллаха صلى هللا عليه وسلم, кроме похода на Табук. Я был не сильнее и не слабее, чем обычно. Клянусь Аллахом, у меня никогда раньше не было двух верховых верблюдиц, а во время этого похода у меня были две верблюдицы. Пророк -собираясь в поход, всегда скрывал подлин ,صلى هللا عليه وسلمную цель и намекал на нечто другое, за исключением это-го раза. Пророк наметил поход во время сильной жары, дорога предстояла далекая, а враг был многочисленным. Пророк صلى هللا عليه وسلم открыл людям суть дела, чтобы они подготовились должным образом. Мусульман, следовав-ших пророку, было так много, что нельзя было перечис-лить их в одном списке (т.е. нельзя было записать все их имена)».

Каъб, да будет доволен им Аллах, сказал: «Неболь-шая группа людей, не желающих участвовать в походе, думала, что они сумеют скрыть свое нежелание от про-рока (из-за их большого числа) и что о них не придет откровение от Аллаха. Пророк وسلم عليه هللا задумал صلى этот поход, когда созрел урожай плодов и когда люди предпочитали находиться в тени. Пророк صلى هللا عليه وسلم стал готовиться к походу, и вместе с ним стали гото-виться мусульмане. Я начал было готовиться вместе с ними, но перестал и ничего не сделал, а сам в душе го-ворил: «Я ведь могу сделать это, если захочу». Так про-должалось, а в это время люди усердно готовились к выходу. Пророк صلى هللا عليه وسلم уже выступил, и мусуль-мане пошли вместе с ним, а я еще ничего не сделал. Тог-да я сказал себе: «Подготовлюсь после его отъезда за день или два, а потом их догоню». После их отъезда я начал было готовиться, но передумал и ничего не сде-лал. Потом еще раз начал и опять передумал, так ничего и не сделав.


Так продолжалось, пока они не уехали, и я пропустил их поход. Я уже подумал было сесть на верблюда и до-гнать их. Если бы я сделал так, но ведь не сделал! Когда я выходил из дома и ходил среди людей после отъезда Про-рока, я видел только тех, кто был обвинен в лицемерии, или тех, кому Аллах разрешил не участвовать в походе из-за их немощности или болезни. Это меня огорчало. Про-рок صلى هللا عليه وسلم вспомнил обо мне только тогда, когда доехал до Табука. Сидя вместе с людьми в Табуке, он спросил: «А что случилось с Каъбом ибн Маликом?» Один из людей Бану Саляма ответил: «О посланник Аллаха! Его удержала лишь любовь к хорошей жизни». Муаз ибн Джа-баль ему возразил: «Ты скверно выразился! Клянусь Ал-лахом, о Посланник Аллаха, мы видели от него только хо-рошее». Пророк صلى هللا عليه وسلم промолчал.

Когда я узнал, что посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم воз-вращается из Табука, меня охватило отчаяние. Я стал при-думывать оправдания, говоря себе: «Чем же я оправдаюсь перед завтрашним возмущением пророка صلى هللا عليه وسلم?» Я начал советоваться об этом со всеми членами семьи. Когда мне сообщили, что пророк صلى هللا عليه وسلم уже неда-леко, все придуманные оправдания отпали, и я понял, что смогу спастись от его гнева, только сказав правду. Пророк -прибыл в Медину утром. Обычно, возвра صلى هللا عليه وسلمщаясь из поездки, он приходил в мечеть, совершал два ракъата намаза, после чего садился в кругу людей. Когда он сделал это, к нему пришли люди, не участвовавшие в походе, и стали клясться и просить прощения. Их было более восьмидесяти человек.

Пророк صلى هللا عليه وسلم принимал их извинения и клятвы на верность, прощал их, вверяя их души воле Всевышнего Аллаха. Я тоже пришел к нему и приветствовал его. Он улыбнулся улыбкой рассерженного человека, а потом ска-зал мне:

«Иди сюда!» Я подошел и сел перед ним. Он спро-


сил меня:«Почему ты остался? Разве ты не купил себе вер-

блюда?»Я ответил: «О посланник Аллаха! Клянусь Аллахом,

если бы я сидел у кого-нибудь другого, а не у тебя, то на-шел бы перед ним оправдание, несмотря на его недоволь-ство. У меня была бы возможность поспорить. Но я знаю, что если сейчас я расскажу что-нибудь лживое, то ты про-стишь меня, но Аллах скоро заставит тебя разгневаться на меня. А если я расскажу тебе правду, то ты на меня рассер-дишься, но я хочу, чтобы меня наказал Аллах. У меня не было никакой уважительной причины, когда я не поехал вместе с тобой, я был не сильнее или слабее, чем обычно».

Пророк صلى هللا عليه وسلم сказал:«Вот тут ты сказал правду. Встань, и пусть тебя рассу-

дит Аллах!»Я встал, и вместе со мной поднялись люди из бану

Саляма и пошли за мной. Они сказали мне: «Клянемся Ал-лахом, раньше мы не знали за тобой ни единого проступ-ка. Ты что, не мог найти себе оправдания перед посланни-ком Аллаха وسلم عليه هللا как оправдались перед ним ,صلى люди, отказавшиеся от участия в походе? Тогда пророк وسلم عليه .«простил бы тебя и снял бы с тебя вину صلى هللا Они долго мне это втолковывали, и я даже хотел вернуться к пророку صلى هللا عليه وسلم и оболгать самого себя. Потом я спросил их: «А есть ли еще кто-нибудь, кроме меня, кто сейчас в таком же положении?» Они ответили: «Да, двое. Они сказали то же самое, что и ты. И им было сказано то же самое, что и тебе». Я спросил: «А кто они?» Они отве-тили: «Мурара ибн ар-Рабиъ и Хиляль ибн Умейя аль-Вакъифи». Они назвали мне двух благочестивых людей, которые участвовали в сражении при Бадре, и они были для меня примером для подражания.

Я промолчал, когда они назвали мне их имена. Пророк وسلم عليه запретил с нами разговаривать, – с нами صلى هللا


троими из всех тех, кто не участвовал в походе. Люди нас стали сторониться и бранить. Я возненавидел и себя, и весь окружающий мир, который стал неузнаваемым. Мы находились в таком положении в течение пятидесяти дней. А мои два товарища по несчастью смирились и си-дели дома. Я был самым молодым из них и оказался са-мым стойким: выходил из дома, присутствовал на нама-зах вместе с мусульманами, бродил по рынкам — и никто со мной не разговаривал. Я приходил к посланнику Алла-ха وسلم عليه هللا приветствовал его, когда он сидел в ,صلى кругу людей после намаза, и задавался вопросом: «Ше-вельнулись ли его губы в ответе на мое приветствие или нет?» Потом я делал намаз рядом с ним и украдкой по-глядывал на него: когда я начинал молиться, он смотрел на меня, а если я оборачивался в его сторону, он отвора-чивался от меня. Когда такое отношение ко мне со сторо-ны мусульман затянулось, я перелез через стену забора Абу Къатады — моего двоюродного брата и самого лю-бимого для меня человека. Я приветствовал его, и, кля-нусь Аллахом, он не ответил на мое приветствие. Я ска-зал: «О Абу Къатада! Заклинаю тебя ради Аллаха, ты ведь знаешь, что я люблю Аллаха и Его посланника?» Он промолчал. Я снова умолял его ответить, но он ничего не говорил. Так я повторял несколько раз, пока он не сказал: «Аллах и Его посланник знают лучше». Тут мои глаза на-полнились слезами, я вскочил и перепрыгнул через за-бор, а потом отправился на рынок.

Когда я шел по рынку, я увидел, как один набатеец из Сирии, из тех, которые привозят продовольствие и про-дают его в Медине, расспрашивает обо мне, говоря: «Кто укажет мне на Каъба ибн Малика?» Люди стали показы-вать на меня. Он подошел ко мне и протянул мне письмо от гассанидского короля. Я знал грамоту, поэтому прочел его, и в нем было сказано: «До нас дошло, что твой това-рищ отвернулся от тебя. Ты не должен терпеть унижений


и погибнуть. Приезжай к нам, мы тебя утешим!» Прочитав письмо, я сказал: «Еще одно несчастье!» Я бросил письмо в печь и сжег его.

В таком положении мы находились в течение сорока дней из пятидесяти. Потом ко мне пришел посыльный от посланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم и сказал: «Посланник Аллаха приказывает тебе удалиться от жены». Я спросил: «Я должен развестись с ней или что?» Он ответил: «Нет, просто удались от нее и не приближайся к ней!» Такой же приказ он отослал и двум моим товарищам. Я сказал жене: «Иди к своей семье и будь у них, пока Аллах не разрешит это дело!»

Жена Хиляля ибн Умейи пришла к пророку صلى هللا عليه и сказала: «О посланник Аллаха! Хиляль ибн Умейя وسلم— человек старый, беспомощный, и у него нет слуги. Ты не будешь возражать, если я буду его обслуживать?» Он ответил:

«Нет, но пусть он не приближается к тебе». В ответ она воскликнула: «Клянусь Аллахом, он и так не делает ни одного движения ко мне. Клянусь Аллахом, он не пере-стает плакать с тех пор, как это с ним случилось».

Некоторые родственники сказали мне: «Может, и ты попросишь Пророка وسلم عليه هللا чтобы он разрешил ,صلى твоей жене обслуживать тебя так же, как он разрешил это жене Хиляля ибн Умейи?» Я ответил: «Нет, я не буду про-сить его об этом, ибо я знаю, что ответит мне посланник Аллаха — ведь я человек молодой».

Так продолжалось еще десять дней. Прошло пятьде-сят дней с тех пор, как пророк وسلم عليه запретил صلى هللا мусульманам разговаривать с нами. Утром пятидесятого дня я совершил намаз на крыше одного из наших домов. Мы находились в таком положении, когда земля стала для нас тесной, и на душе было муторно. Вдруг я услы-шал человека, который громко кричал с горы Саляъ: «О Каъб ибн Малик! Возрадуйся!» Я упал ниц, поняв, что


пришло облегчение. После фаджр-намаза Пророк صلى هللا объявил людям о том, что Аллах нас простил, и عليه وسلمлюди тут же отправились, чтобы сообщить нам эту ра-достную весть. К моим двум товарищам люди пошли пешком, чтобы сообщить эту весть. А ко мне прискакал человек на коне.

Посланец от рода Аслам доскакал до горы — и голос дошел быстрее, чем конь. Когда человек, голос которого я услышал, доехал до меня и сообщил мне эту радостную весть, я снял с себя обе верхние одежды и накинул на него от радости. Клянусь Аллахом, кроме них у меня тогда ни-чего не было. Потом я взял одежду взаймы и надел ее на себя. После этого я отправился к Посланнику Аллаха. Встречавшиеся по пути люди сообщали мне весть о про-щении Аллаха и поздравляли меня. Я вошел в мечеть, там сидел пророк صلى هللا عليه وسلم, а вокруг него были люди. Ко мне быстро подошел Тальха ибн Убейдуллах, пожал мне руку и поздравил меня. Клянусь Аллахом, кроме него ни-кто из мухаджиров ко мне не подошел». И Каъб ибн Ма-лик не забыл этого Тальхе.

Каъб, да будет доволен им Аллах, сказал: «Когда я при-ветствовал посланника Аллаха وسلم عليه он сказал ,صلى هللا мне (а лицо его сияло от радости):

«Радуйся — это самый лучший день для тебя с тех пор, как родила тебя мать!» Я спросил: «Прощение от тебя, о посланник Аллаха, или от Аллаха?» Он ответил:

«Нет – от Аллаха». Когда Пророк صلى هللا عليه وسلم радо-вался чему-нибудь, то его лицо сияло, как луна. Мы знали об этой его особенности. Усевшись перед ним, я сказал: «О посланник Аллаха! Должен ли я за прощение от Алла-ха отказаться от своего имущества в пользу Аллаха и Его посланника?» Пророк ответил:

«Оставь у себя некоторую часть своего имущества — так будет лучше для тебя!»

Я сказал: «Я оставляю за собой долю, которая находит-


ся в Хейбаре». Потом я сказал: «О посланник Аллаха! Ал-лах спас меня за то, что я сказал правду. Я каюсь перед Аллахом и, пока жив, буду всегда говорить только прав-ду». Клянусь Аллахом, с тех пор, как я это сказал пророку -Аллах больше никого не наказывал за прав ,صلى هللا عليه وسلمдивый рассказ так, как наказал меня. И, клянусь Аллахом, с тех пор, как я сказал это пророку وسلم عليه и до ,صلى هللا сегодняшнего дня я не произнес ни одного лживого слова преднамеренно. Я надеюсь, что Аллах избавит меня от этого и в оставшиеся дни моей жизни».

* * *

Ибн Исхак сказал в своем рассказе о газавате бану аль-Мусталикъ, который произошел в шестом году по хиджре при аль-Мурейсиъ (название колодца этого племени): «Когда Пророк وسلم عليه -находился возле этого ко صلى هللا лодца после газавата, к нему стали прибывать люди. Вме-сте с Умаром ибн аль-Хаттабом был слуга из бану Гифар по имени Джахджах ибн Масъуд, который вел своего коня к воде. То же самое делал Синан ибн Вабар аль-Джухани, союзник бану Ауф ибн аль-Хазрадж, и они заспорили из-за воды и начали драться. Аль-Джухани позвал на помощь ансаров, а Джахджах кликнул мухаджиров. Абдулла ибн Убей ибн Салюль рассердился. С ним была группа людей из его племени и среди них — молодой юноша по имени Зейд ибн Аркам. Абдулла сказал: «Это так вы поступаете? Вы оспариваете наши права и считаете себя лучше нас в нашей же стране? Клянусь Аллахом, я считаю, что эти ру-бахи курейшитов (так лицемеры обзывали мухаджиров) поступают с нами так, как говорится в поговорке: «Откор-ми свою собаку, и она тебя съест». Когда мы вернемся в Медину, то могущественные среди нас непременно изго-нят оттуда униженных». Потом, обратившись к собрав-


шимся вокруг него людям из своего рода, он сказал: «Вы сами сделали это против себя — позволили им обосно-ваться в своей стране, наделили их имуществом. Клянусь Аллахом, если бы вы не отдали им того, что имеете, они ушли бы к другим».

Эти слова услышал Зейд ибн Аркам, после пошел к пророку صلى هللا عليه وسلم и сообщил ему об этом. Это было уже после того, как пророк صلى هللا عليه وسلم разделался со своим врагом, т. е. бану аль-Мусталик. Рядом с пророком وسلم عليه находился Умар ибн аль-Хаттаб, который صلى هللا сказал: «Прикажи Аббаду ибн Бишру — пусть он убьет его!» Пророк صلى هللا عليه وسلم ответил ему:

«Как, о Умар? Тогда люди будут говорить, что Му-хаммад убивает своих соратников. Нет! Возвести об отъезде!»

Это было в такой час, когда Пророк صلى هللا عليه وسلم обыч-но не отправлялся в путь. Люди отбыли. Абдуллах ибн Убей ибн Салюль узнал, что Зейд ибн Аркам передал про-року صلى هللا عليه وسلم сказанные им слова, пришел к пророку и клялся Аллахом, отрицая то, что передал صلى هللا عليه وسلمему Зейд. Он сказал: «Я этого не говорил». В своем народе он был уважаемым и почитаемым человеком». Находив-шиеся при пророке وسلم عليه هللا ансары из числа его صلى сподвижников говорили: «О посланник Аллаха! Может быть, мальчик напутал и не запомнил то, что говорил че-ловек», выгораживая и защищая Ибн Убейя».

Ибн Исхак сказал: «Когда пророк وسلم عليه -дви صلى هللا нулся в путь, его встретил Усейд ибн Худейр, приветство-вал его так, как полагается приветствовать пророка صلى هللا -а потом сказал: «О пророк Аллаха! Клянусь Алла ,عليه وسلمхом, ты тронулся в путь в неурочный час, и раньше ты ни-когда не начинал свой путь в такое время». Пророк отве-тил ему:

«Разве ты не знаешь, что сказал ваш товарищ?»Усейд спросил: «Какой товарищ, о посланник Аллаха?»


Пророк ответил:«Абдуллах ибн Убей».Усейд спросил: «А что он сказал?» Пророк صلى هللا عليه

:ответил وسلم«Он утверждал, что, когда вернется в Медину, могу-

щественные выгонят из нее униженных».Усейд сказал: «Ты, о посланник Аллаха, выгонишь его

из Медины, если захочешь. Клянусь Аллахом, это он уни-женный, а ты — могущественный». Потом он добавил: «О посланник Аллаха! Сжалься над ним. Клянусь Аллахом, когда Аллах направил тебя к нам, люди собирали для него камни, чтобы вручить ему корону, и поэтому он считает, что ты отнял у него власть!»

Потом пророк صلى هللا عليه وسلم вёл людей весь день до на-ступления вечера и всю ночь до наступления утра. Насту-пил полдень, солнце сильно пекло. Только тогда пророк -сделал привал. Люди, едва коснувшись зем صلى هللا عليه وسلمли, тут же засыпали. Пророк صلى هللا عليه وسلم поступил так, чтобы отвлечь их от тех событий, которые произошли на-кануне в связи с высказыванием Абдуллы ибн Убейя».

Ибн Исхак сказал: «Была ниспослана сура из Корана, где Аллах говорил о лицемерах, об Ибн Убейе и ему по-добных. Когда была ниспослана эта сура, пророк صلى هللا :взял за ухо Зейда ибн Аркама и сказал عليه وسلم

«Вот тот, кто проявил верность Аллаху своими ушами». И Абдулле ибн Абдулле ибн Убейю стало извест-но о том, что случилось с его отцом».

Ибн Исхак сказал: «Мне рассказал Асым ибн Умар ибн Къатада, что Абдуллах пришел к посланнику Аллаха صلى ,и сказал: «О посланник Аллаха! До меня дошло هللا عليه وسلمчто ты хочешь убить Абдуллу ибн Убейя за то, что он ска-зал. Если ты это действительно собираешься сделать, то прикажи это сделать мне, и я принесу тебе его голову. Кля-нусь Аллахом, хазраджиты знают, что среди них нет чело-века, который бы более благочестиво относился к своему


отцу, чем я. Я боюсь, что ты прикажешь убить его кому-нибудь другому, и он убьет его, а я не смогу спокойно смо-треть, как убийца Абдуллы ибн Убейя разгуливает среди людей — я убью его. Но тогда я убью верующего из-за кафира и попаду в ад». Пророк ответил:

«Мы сжалимся над ним и будем хорошо к нему от-носиться, пока он будет оставаться с нами».

После этого Пророк صلى هللا عليه وسلم стал передавать дела людей, совершивших какой-то проступок, на рассмотре-ние рода или племени этого же человека. Тогда пророк :сказал Умару ибн аль-Хаттабу صلى هللا عليه وسلم

«Видишь, Умар? Если бы я убил его в тот день, когда ты говорил мне об этом, то много людей выступило бы за него. А сегодня они готовы убить его по моему приказу».

Умар говорил: «Клянусь Аллахом, тогда я понял, что пророк صلى هللا عليه وسلم поступил лучше, чем я предлагал».

Икрима, Ибн Зейд и другие упомянули, что когда люди возвращались в Медину, Абдулла ибн Абдулла ибн Убей встал у ворот в Медину и обнажил свой меч. Люди прохо-дили мимо него. Когда проходил Абдулла ибн Убей, его сын сказал ему: «Потихоньку». Он спросил: «Что с то-бой?» Сын ответил: «Горе тебе! Клянусь Аллахом, ты пройдешь только тогда, когда тебе разрешит посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم, и воистину, он – могущественный, а ты – униженный!»

Когда посланник Аллаха عليه وسلم пришел, и он صلى هللا шел в арьергарде (т.е. в тылу армии, следя за тем, кто остался позади, кто потерялся или нуждается в помощи), Абдулла ибн Убей пожаловался ему на своего сына.

Его сын Абдулла сказал: «Клянусь Аллахом, о послан-ник Аллаха! Он не войдет, пока ты ему не разрешишь». И посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم разрешил ему и сказал:

«Посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم разрешил тебе, и проходи сейчас!»


* * *

Здесь Абдулла (сын Абдуллы ибн Убейя), да будет дово-лен им Аллах, продемонстрировал собой высокий образец беспристрастного, повинующегося мусульманина. Он страдает из-за своего отца, огорчается из-за его действий и стыдится его положения. Однако при всем этом он питает к нему чувства, которые испытывает к отцу любящий, бла-гочестивый сын. Он слышит, что посланник Аллаха صلى هللا -хочет убить его отца. Его сердце дрожит от состра عليه وسلمдания к нему и различных чувств, с которыми он сталки-вается со всей прямотой, силой и очевидностью. Он лю-бит Ислам, любит подчинение посланнику Аллаха صلى هللا -любит исполнять его приказы, даже если они бу ,عليه وسلمдут касаться его отца. Но он не может вынести, если кто-то выступит вперед и отрубит голову его отцу, после чего будет продолжать ходить по земле. Он боится, что его душа подведет его, что он не сможет победить в себя шай-тана племенной нетерпимости и призыва к отмщению. Тогда он прибегает к своему пророку и предводителю, чтобы тот помог ему в его душевном трепете, удалил с него эту муку, которая его тяготит. Он просит его, что если это обязательно нужно сделать, пусть он прикажет ему са-мому убить собственного отца. Тогда ему обязательно надо будет повиноваться, и он принесет ему его голову, но чтобы никто другой не занялся этим – ведь он не вынесет созерцания убийцы своего отца, который разгуливает по земле, и убьет его. Он убьет верующего человека, мстя за кафира… и попадет в ад…

Это – необыкновенный блеск сердца, куда бы оно ни направилось в этом благородном случае. Блеск веры в сердце человека, когда он говорит посланнику Аллаха صلى чтобы тот наложил на него самое тяжелое для ,هللا عليه وسلمчеловеческой души – убить собственного отца, и при этом он правдив и искренен в своем намерении и предложении.


Этим он пытается защититься от того, что, по его мнению, будет сложнее – когда его человеческие порывы заставят его убить верующего человека, отомстив за кафира, из-за чего он попадет в ад… Блеск правдивости и искренности, когда он сталкивается с собственной человеческой слабо-стью по отношению к своему отцу, говоря: «Клянусь Ал-лахом, хазраджиты знают, что среди них нет человека, ко-торый бы с большим почтением относился к своему отцу, чем я». Он просит своего пророка и руководителя, чтобы тот помог ему покончить с этой слабостью и вывел его из этого затруднительного положения – не для того, чтобы тот отменил свой приказ или изменил его – приказам под-чиняются, а указания исполняются, – а для того, чтобы тот приказал ему принести голову его отца!

Благородный посланник видит эту верующую душу, пребывающую в смятении, и смывает с нее это смятение щедро и достойно:

«Нет – мы сжалимся над ним и будем хорошо к нему относиться, пока он будет оставаться с нами».

До этого он отговаривает Умара бин аль-Хаттаба, да бу-дет доволен им Аллах, от его предложения:

«Как, о Умар? Тогда люди будут говорить, что Му-хаммад убивает своих соратников».

После этого посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم поступа-ет в этой ситуации, как мудрый руководитель. Он прика-зывает отправляться в путь несвоевременно, они идут до полной усталости, чтобы отвлечься от зловонного нацио-нализма, который возбудили крики двух противоборству-ющих мужчин: «О ансары!» «О мухаджиры!», – и чтобы также удалить их от фитны, выпущенной лицемером Аб-дуллой ибн Убейем ибн Салюлем. Он не хотел, чтобы эта фитна искоренила редчайшую в истории человечества симпатию и братство между ансарами и муджахирами…

Наконец, мы стоим перед последним прекрасным зре-лищем: верующий человек Абдулла ибн Абдулла ибн


Убей обнажил меч, встал у входа в Медину и не дает сво-ему отцу зайти, чтобы его слова «могущественные изго-нят из нее униженных» стали правдой, и чтобы его отец узнал, что посланник Аллаха – более могущественен, а сам он – более унижен. Он продолжает удерживать его у входа, пока не приходит посланник Аллаха عليه هللا صلى и лично разрешает ему войти. Так он показывает в وسلمреальности, что он – более могущественен, а Ибн Убей – более унижен – как в этом конкретном случае, так и в любое другое время.

Это – возвышенность, на которую этих людей поднял их иман. Он поднял их на эту вершину, хотя они продол-жали оставаться людьми со своими людскими слабостями и переживаниями. Это – самое прекрасное и правдивое, что есть в этой акъиде: когда люди истинно осознают ее, они превращаются в ее истину, ступающую по земле в че-ловеческом облике1.

* * *

Анас ибн Малик сказал: «В то время, когда я обходил с бокалами Абу Тальху, Абу Убейду ибн аль-Джарраха, Абу Дуджану, Муаза ибн Джабаля и Сухейля ибн Бейду до тех пор, пока их головы не склонились от вина, я услышал гла-шатая, который говорил: «Вино было запрещено». Он ска-зал: «Никто не вошел к нам и никто не вышел, пока мы не разлили пойло и не разбили кувшины. Некоторые из нас совершили омовение (вуду), другие – гусль, затем мы ума-стились благовониями Умм Сулейм и вышли в мечеть2».

От Абу Бурейды передается, что его отец сказал: «Когда

1 «Под сенью Корана», т. 28, стр. 190-114.2 Хадис привел Ибн Джарир со своим иснадом в «Тафсире» Ибн

Касира.


мы сидели и пили вино, я встал и подошел к посланнику Аллаха صلى هللا عليه وسلم, чтобы приветствовать его, и в это время был ниспослан аят о запрете хамра (спиртного).

Тогда я вернулся к моим друзьям и прочитал им ни-спосланный аят до слов Аллаха:

«Удержитесь ли вы?» Он сказал: «В тот момент один из них держал в руке сосуд с недопитым вином, и они сра-зу вылили всё, что было в их сосудах и кувшинах, сказав: «Мы удержались, Господь наш, мы удержались, Господь наш1».

Не были сформированы специальные отряды, государ-ство не прибегало к смертной казни, тюремному заклю-чению, конфискации имущества и владений. Такой была инициатива людей – в простоте и подчинении, в исполне-нии приказа Корана2.

Передается, что Сафия бинт Шейба сказала: «Однажды, когда мы находились у Аиши, да будет доволен ею Аллах, и вспоминали женщин-курайшиток и их достоинства, Аиша сказала: "Поистине, женщины-курайшитки обладают высо-кими достоинствами, но, клянусь Аллахом, я не видела ни-кого достойнее жён ансаров и никого, чья вера в Книгу Ал-лаха и ниспосылаемое откровение была бы сильнее! Когда была ниспослана сура "ан-Нур", в которой говорилось:

"...пусть они прикрывают своими покрывалами вырезы на груди...", их мужья пришли к ним и прочи-тали то, что Аллах ниспослал им в этой суре. Каждый мужчина прочитал это своей жене, дочери, сестре и род-ственницам, и не было ни одной женщины, которая по-сле этого не взяла бы свой плащ и не завернулась3 бы

1 Ибн Джарир привел это со своим иснадом в «Тафсире» Ибн Ка-сира.

2 Из книги «Методология Корана в воспитании» Мухаммада Ша-дида.

3 Т.е. покрыла им свою голову.


в него, доказав свою веру в то, что ниспослал Аллах в Своей Книге1».

* * *

Мушрики (многобожники) в Мекке воспрепятствова-ли некоторому числу верующих совершить хиджру, за-хватили их, заточили в оковы и истязали, чтобы отвра-тить их от их религии. Когда заключался договор при аль-Худейбии, в нем говорилось, что того из мусульман, кто сбежит от них и придет в Медину, посланник Алла-ха وسلم عليه هللا должен будет вернуть в Мекку. Абу صلى Басыр Утба ибн Усейд смог вырваться из своего места заключения и шел пешком семь ночей, пока не прибыл в Медину. Следом за ним мушрики отправили двух че-ловек, которым его должны были передать, исполняя Худейбийский договор. Это была тяжелая для верую-щих ситуация, когда они должны были отдать верующе-го юношу мушрикам, чтобы те истязали его после того, как он и так вкусил от них много мучений, приложил все свои усилия и преодолел трудности, чтобы достичь Медины. Абу Басыр считал, что теперь он находится в безопасности от фитны и истязаний. Он не представлял себе, что посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم может пере-дать его к его врагам. Когда же посланник عليه هللا صلى -приказал ему вернуться и вручил его двум курей وسلمшитским послам, он сказал: «О посланник Аллаха, ты возвращаешь меня к мушрикам, чтобы они отвратили меня от моей религии?» Он ответил:

«О Абу Басыр! Мы дали тем людям то, о чем ты знаешь, и в нашей религии нам нельзя поступать веро-ломно. Воистину, Аллах сделает тебе и мусульманам,

1 Хадис привел Абу Дауд.


которые с тобой, выход и облегчение».Абу Басыр удивленно сказал: «О посланник Аллаха! Ты

вернешь меня мушрикам?!» Он ответил:«Уходи, Абу Басыр. Воистину, Аллах сделает для

тебя выход».И он вручил его двум мекканцам, чтобы они вернули

его в Мекку1.

* * *

Один человек из людей Куфы сказал Хузейфе ибн аль-Яману: «О Абу Абдулла! Видели ли вы посланника Алла-ха وسلم عليه هللا :и сопровождали ли его?» Он ответил صلى «Да, о сын моего брата». Он спросил: «И что вы делали?» Он ответил: «Клянусь Аллахом, мы проявляли усердие». Он сказал: «Клянусь Аллахом, если бы мы застали его, то не дали бы ему ходить по земле, а несли бы на наших пле-чах». Хузейфа сказал: «О сын моего брата, клянусь Алла-хом, я видел, как мы с посланником Аллаха صلى هللا عليه وسلم были при Хандакъе (в битве у рва), и посланник Аллаха -немного помолился ночью, затем повернул صلى هللا عليه وسلمся к нам и сказал:

«Кто тот, кто встанет и посмотрит для нас, что делает враг, после чего вернется (посланник Аллаха صلى وسلم عليه -сделал возвращение условием)? Я прошу Все هللا вышнего Аллаха, чтобы этот человек был моим това-рищем в раю».

И ни один человек не встал из-за сильного страха, голо-да и холода. Когда ни один не встал, посланник Аллаха позвал меня, и у меня не было выхода, когда صلى هللا عليه وسلمон меня позвал. Он сказал мне:

«О Хузейфа! Отправляйся, подойди к тем людям, по-

1 Из книги «Методология Корана в воспитании» Мухаммада Шадида.


смотри, что они делают, и ничего не говори, пока не вернешься к нам».

Он сказал: «И я пошел, зашел к людям, и ветер и во-инство Аллаха делало то, что делало, не оставляя в по-кое ни огня, ни строения. Абу Суфьян встал и сказал: «О курейшиты, пусть каждый посмотрит, с кем он сидит ря-дом…» Затем Абу Суфьян сказал: «О курейшиты, клянусь Аллахом, вы едва не оказались в загробном мире. Ваши верховые животные (кони и верблюды) сгинули, и нас пре-дали иудеи Медины из бану Курейза. Что причинил силь-нейший ураган, вы видите сами. У нас не стоит ни котел, ни огонь, ни строение. Поэтому разъезжайтесь, и я сам уезжаю».

Хузейфа сказал: «И я вернулся к посланнику Аллаха когда он стоял и совершал намаз в плаще с ,صلى هللا عليه وسلمйеменским рисунком, принадлежавшем одной из его жен. Увидев меня, он склонил меня к своим ногам, накрыл по-лой своего плаща, сделал поясной и земной поклоны. Ког-да он произнес таслим, я рассказал ему то, что разузнал. Племя Гатафан услышало о том, что сделали курейшиты, и также вернулось в свои земли”.

Страх, с которым мусульмане столкнулись в том слу-чае, был велик, и печаль была сильна, они ощущали ужас и были сильно сотрясены, как об этом сказал Аллах:

«Там верующие подверглись испытанию и сильно-му потрясению».

Они были людьми. У людей есть свои ограниченные возможности. Аллах не вменяет им в обязанность что-то, что выше их способностей. Несмотря на их уверенность в конечную победу и помощь Аллаха, несмотря на бла-гую весть посланника صلى هللا عليه وسلم для них, в которой говорилось о завоевании ими Йемена, Шама, запада и востока… Несмотря на все это, ужас, который присут-ствовал, потрясал их, причиняя им тоску, тревогу и бес-покойство.


Наиболее красноречиво это положение описывает со-общение от Хузейфы. Посланник صلى هللا عليه وسلم чувство-вал, в каком положении находятся его сподвижники, он видел их изнутри. Он сказал:

«Кто из вас встанет, посмотрит для нас, что дела-ют те люди, а потом вернется?»

Посланник صلى هللا عليه وسلم делает условием возвращение, вместе с дуа, в которое включается сопровождение послан-ника Аллаха в раю. И никто не отвечает на этот зов. Когда он называет Хузейфу по имени, Хузейфа говорит: «У меня не было выхода, когда он назвал меня!» Разве подобное не происходит лишь в самых острых степенях потрясения?..

Однако наряду с потрясением, уклонением взглядом и душевных печалей… Наряду со всем этим у них оставалась связь с Аллахом, которая никогда не прерывается, и осозна-ние, которое не сбивается с законов Аллаха, непоколебимое доверие этим законам и вера в то, что последнее из обещан-ного будет достигнуто после того, как будет первое. На осно-вании этого мусульмане видели в своем чувстве потрясения причину для ожидания победы, ведь они уверовали в слова Всевышнего Аллаха, которые были ниспосланы ранее:

«Или вы полагали, что войдете в Рай, не испытав того, что постигло ваших предшественников? Их по-ражали нищета и болезни. Они переживали такие по-трясения, что Посланник и уверовавшие вместе с ним говорили: «Когда же придет помощь Аллаха?» Воисти-ну, помощь Аллаха близка».

И вот эти люди сотрясались – значит, помощь Аллаха для них близка! Поэтому они сказали:

«Это – то, что обещали нам Аллах и Его Посланник. Аллах и Его Посланник сказали правду».

«Это приумножило в них лишь веру и покорность».«Это – то, что обещали нам Аллах и Его посланник», –

этот ужас, эта печаль, это сотрясение, это трудное положе-ние. За это нам была обещана помощь. Помощь обязательно


должна придти: «Аллах и Его Посланник сказали правду». Аллах и Его посланник сказали правду. Таким образом, их сердца успокоились: грядет помощь Аллаха и обещание Аллаха: «Это приумножило в них лишь веру и покорность».

Они были просто людьми – они не могли избавиться от присущих людям чувств и человеческой слабости. От них не требовалось перейти границы их человеческого вида или выйти из рамок этого вида, потеряв присущие себя свойства и особенности. Для этого их и создал Аллах. Он создал их, чтобы они оставались людьми, а не превращались в кого-ли-бо еще – ни в ангелов, ни в шайтанов, ни в скот, ни в камни… Они были обычными людьми, которые испытывали страх и терпели бедственные положения. Они тряслись от невыноси-мой опасности. Но они были, наряду со всем этим, связаны с самой прочной вервью, которая привязывала их к Аллаху и не давала им упасть, которая обновляла их надежды и со-храняла от отчаяния. Таким образом, они стали редчайшим образцом в истории человечества, подобного которому нет.

Мы должны понять это, чтобы осознать их уникаль-ность. Мы должны осознать, что они были людьми, не отказавшимися от своей человеческой природы и от той силы или слабости, которая в ней содержится. Источник их отличий и преимуществ был в том, что в своей чело-вечности они достигли высшей точки, которая доступна человеку, сохранив свои человеческие свойства на земле и держась за вервь небес1.

* * *

Бурейда, да будет Аллах доволен им, рассказывал: "Маиз ибн Малик пришел к посланнику Аллаху, да благо-словит его Аллах и приветствует, и сказал: "О Посланник

1 «Под сенью Корана», т. 21, стр. 137, 148-150.


Аллаха, очисть меня". Пророк сказал:«Горе тебе! Вернись, попроси прощения у Аллаха и

соверши покаяние».Вскоре он вернулся и сказал: "О посланник Аллаха,

очисть меня". Пророк صلى هللا عليه وسلم сказал ему то же, что и в первый раз. Когда же он пришел в четвертый раз, по-сланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم спросил:

«От чего мне тебя очистить?»Он ответил: «От прелюбодеяния».Посланник Аллаха спросил у людей, не сумасшедший ли

он? И ему сообщили, что он не сумасшедший. Он спросил:«Пил ли он вино?»Человек встал, дыхнул, и запаха вина не было обнаружено.Пророк صلى هللا عليه وسلم спросил:«Ты совершил прелюбодеяние?»Он ответил: «Да». И по приказу пророка صلى هللا عليه وسلم

его забросали камнями.Прошло два или три дня, и посланник Аллаха صلى هللا

:пришел и сказал عليه وسلم«Просите прощения за Маиза ибн Малика. Он пока-

ялся таким покаянием, которое, если было бы разделе-но между всей уммой, охватило бы ее всю целиком».

Затем к нему пришла женщина из племени Гамид из аль-Азд и сказала: "О Посланник Аллаха, очисти меня!" Он сказал:

«Горе тебе! Вернись, попроси прощения у Аллаха и покайся».

Она сказала: «Ты хочешь прогнать меня, как Маиза ибн Малика? Клянусь Аллахом, я беременна!» Он переспросил:

«Ты?»Он ответила: «Да!» Он сказал ей:«Ступай, пока не родишь».Один человек из ансаров опекал ее, пока она не родила.

Затем он пришел к пророку صلى هللا عليه وسلم и сказал: «Гами-дийя родила». Он сказал:


«Тогда мы не забросаем ее камнями, оставив ее ре-бенка маленьким, когда у нет кормилицы».

Один человек из ансаров встал и сказал: «Я обеспечу ему кормилиц, о посланник Аллаха!», и тогда он приказал забросать ее камнями.

Передается также, что он сказал ей:«Уходи, пока не родишь».Когда же она родила, он сказал:«Уходи и корми его грудью, пока не отлучишь его».Когда же она отлучила его, то пришла с мальчиком, ко-

торый держал в руке кусочек хлеба, и сказала: «Вот, о про-рок Аллаха – я отлучила его от груди, и он ест обычную еду». Тогда он определил мальчика к одному из мусуль-ман, потом приказал вырыть яму глубиной до ее груди, дал приказ людям, и они забросали ее камнями. Халид ибн аль-Валид подошел с камнем и бросил его в ее голову. Кровь брызнула на лицо Халида, и он ругнулся. Послан-ник Аллаха صلى هللا عليه وسلم сказал:

"Полегче, Халид! Клянусь Тем, в Чьей длани моя душа, она покаялась таким покаянием, что если бы сборщик налогов покаялся так же искренне, то ему были бы отпущены грехи!" Затем он совершил над ней похоронный намаз, и ее захоронили.

* * *

Передают, что у Юнуса ибн Убейда были котлы за раз-ные цены – одни стоили четыреста дирхемов, а другие – двести. Однажды он вышел на намаз, а в магазине оставил вместо себя сына своего брата. Пришел один бедуин и по-просил котел за четыреста, и тот предложил ему котел из тех, которые стоили двести дирхемов. Он понравился бе-дуину, он его купил и ушел с ним, держа его в руках. Его встретил Юнус, узнал свой котел и спросил: «Почём ты его


купил?» Он ответил: «За четыреста». Юнус сказал: «Он не стоит больше двухсот. Вернись и отдай его!» Бедуин отве-тил: «В нашей стране они стоят пятьсот, и мне понравилась цена». Юнус сказал: «Вернись, воистину, доброе отноше-ние в религии лучше, чем дунья и все, что в ней». Затем он отправился с ним в магазин, вернул бедуину двести дир-хемов и начал спорить со своим племянником. Он сказал ему: «Как тебе не стыдно! Разве ты не боишься Аллаха? Ты получаешь доход, оставляя доброе отношение к мусульма-нам!» Тот оправдывался: «Клянусь Аллахом, он взял его, когда ему понравился и котел, и цена». Юнус ответил: «А доволен ли ты для него тем, чем доволен для себя?1»

* * *

«О Пророк! Скажи своим женам: «Если вы жела-ете мирской жизни и ее украшений, то придите, и я наделю вас благами и отпущу красиво. Но если вы желаете Аллаха, Его Посланника и Последней жизни, то Аллах приготовил творящим добро среди вас вели-кую награду».

Пророк وسلم عليه выбрал для себя и своей семьи صلى هللا такой дом и скромную жизнь не из-за того, что был не в со-стоянии жить обеспеченной жизнью – и он дожил до време-ни, когда были завоеваны многие земли, когда стало много трофеев и добычи. Тот, у кого прежде не было богатства и имущества, разбогател! Вместе с этим, мог пройти месяц, но у него в доме не зажигался огонь. При это он был щедр и раздавал милостыню и подарки. Это был выбор возвыше-ния над наслаждениями мирской жизни и искреннее жела-ние того, что у Аллаха. Желание, осуществлением которого он владел, но воздерживался и возвышался над ним… По

1 Из книги «Вечное послание» Абдуррахмана Аззама.


своему вероубеждению или шариату посланник Аллаха -не был обязан жить подобной жизнью, кото صلى هللا عليه وسلمрую он выбрал для себя и жен. Благие вещи не запрещены в вероубеждении и шариате, и он не запрещал их самому себе, когда ему подносили их, и они случайно оказывались перед ним – но он не бегал за ними, страстно желая их и от-влекаясь на них… Он не возложил на свою умму обязан-ность жить его жизнью, которую он выбрал для себя – кро-ме тех, кто хочет, возвышаясь над приятностями и наслаждениями, убегая от их тяжести к полной свободе от душевных желаний и порывов.

Но жены пророка وسلم عليه هللا ,были женщинами صلى людьми, и у них были человеческие чувства. Вместе со всеми их достоинствами, честью и близостью к благород-ным источникам пророчества, природные желания мир-ских наслаждений продолжали жить в их душах. Когда они увидели изобилие и благоденствие после того, как Ал-лах даровал их Своему посланнику и верующим, они об-ратились к Пророку صلى هللا عليه وسلم , прося его увеличить их содержание. Он принял их просьбу без радости и с со-жалением и недовольством, т.к. его وسلم عليه душа صلى هللا желала жить так, как он выбрал – свободно, возвышенно и в довольствии, абстрагируясь от подобных вещей или не радуясь им. Он хотел, чтобы его жизнь и жизнь тех, кто прибегает к этому высокому, светлому горизонту, была не-причастна к какой-либо тени этой дуньи и ее грязи – не из-за того, что это халяль или харам – и халяль, и харам уже были разъяснены, а из-за свободы и освобождения от призывов этой ничтожной земли.

Печаль посланника Аллаха وسلم عليه هللا ,из-за того صلى что его жены попросили увеличить их содержание, до-стигла того, что он скрылся от своих сподвижников, и это было настолько тяжко для них, что любая другая вещь ка-залась им легче. Они пришли к нему, но им не было раз-решено войти. Имам Ахмад привел хадис со своим исна-


дом от Джабира, да будет доволен им Аллах, который сказал: «Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, пришел, чтобы попросить разрешения войти к посланнику Аллаха -и в то время люди сидели у его двери. Про ,صلى هللا عليه وسلمрок صلى هللا عليه وسلم сидел внутри и не разрешил ему войти. Затем пришел Умар, да будет доволен им Аллах, попросил разрешения войти, но ему не разрешили. Потом Абу Бакру и Умару разрешили войти, и они зашли. Пророк صلى هللا عليه صلى هللا عليه وسلم сидел, и вокруг него были его жены. Он وسلمмолчал. Умар, да будет доволен им Аллах, сказал: «Я обя-зательно поговорю с пророком وسلم عليه هللا может – صلى быть, он засмеется». Умар, да будет доволен им Аллах, сказал: «О посланник Аллаха! Если бы ты увидел, как дочь Зейда (и это была жена Умара) спрашивает меня о до-полнительном содержании, она тут же получила бы по шее!» Пророк صلى هللا عليه وسلم засмеялся так, что показались его коренные зубы. Он сказал:

«Они вокруг меня спрашивают с меня увеличение со-держания».

Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, поднялся к Аише, чтобы побить ее, и Умар, да будет доволен им Аллах, на-правился к Хафсе. Оба они говорили: «Вы просите у про-рока صلى هللا عليه وسلم того, чего у него нет?!» Посланник صلى وسلم عليه :запретил им их трогать, и женщины сказали هللا «Клянемся Аллахом, больше мы не будем просить у по-сланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم того, чего у него нет». И Аллах ниспослал аят о выборе. Пророк начал с Аиши, да будет доволен ею Аллах, сказав:

«Я скажу тебе кое-что, но я не хочу, чтобы ты то-ропилась с ответом, пока не посоветуешься со своими родителями».

Она спросила: «Что это?»Тогда он прочитал ей аят: «О пророк! Скажи своим

женам…»Аиша, да будет доволен ей Аллах, сказала: «О тебе ли


мне спрашивать своих родителей? Я выбираю Всевышне-го Аллаха и Его посланника. И я прошу, чтобы ты не гово-рил ни одной из своих жен о том, что я выбрала!»

Пророк صلى هللا عليه وسلم сказал:«Воистину, Всевышний Аллах послал меня не грубо

обращающимся, а облегчающим учителем. Какая бы женщина из них не спросила о том, что ты выбрала, я ей скажу».

…Мы бы хотели остановиться на мгновение перед этим

эпизодом, чтобы рассмотреть его с разных точек зрения.Этот эпизод определяет исламское представление яс-

ных ценностей, отделяя в мусульманском сердце все со-мнения относительно ценностей дуньи и ценностей ахи-рата, относительно того, что направлено к земле, а что – к небу. Это сердце чисто от всех посторонних связей, стоя-щих между ним, обращением к Аллаху и искренностью по отношению к Нему Одному.

Это – одна сторона вопроса. С другой стороны, этот слу-чай показывает нам сущность жизни посланника صلى هللا عليه -и тех, кто жил с ним и был с ним связан. Самое прекрас وسلمное, что содержится в этой сущности – что эта жизнь была жизнью человека, жизнью людей. Они не абстрагировались от своей человечности, от своих чувств и человеческих ка-честв, несмотря на все это уникальное, огромное величие, которого они достигли, всю эту искренность по отношению к Аллаху и отказа от всего, что помимо Него. Человеческие чувства, человеческие эмоции не иссякали в этих душах, а поднимались ввысь, очистившись от всех примесей. У них оставалась их благая человеческая природа, и эти души не задерживали свое поднятие к высшим ступеням совершен-ства, предопределенного человеку1».

1 «Под сенью Корана», т.21, стр. 6-8.


* * *

Это были разные образцы, собравшие в себе редчайшие примеры геройства и мгновения преходящей слабости. Они представляют нам картину мусульманского общества, в котором жили первые мусульмане, – в своем правильном осознании концепции Ислама и серьезном отношении, надлежащем верующим в этой религии. Они ценили зна-чение веры и ответственность, которую на их плечи воз-лагает их правильное человеческое существование.

Да… Вопрос не в том, что эта религия что-то вменяет людям в обязанность без причины, желая лишь управлять людьми – рабами Аллаха!

Дело в правильном человеческом существовании. Пра-вильное существование – когда человек хочет быть насто-ящим человеком… а не просто существом, которое ест и пьет, проводит свои дни на этой земли, как ему вздумает-ся, как ему подскажет его каприз в мгновение, которое он живет… без того, чтобы учитывать законы бытия и отли-чительное место человека во всей этой вселенной… чело-века, который описывается как наместник Аллаха.

Таким образом, оценка человека у первых мусульман, которые жили под сенью Ислама, была правильной. Они черпали свои понятия из Слов Аллаха и сунны Его по-сланника. Они жили в реальности своей жизни. Они за-служили того, чтобы господствовать на земле, чтобы быть на ней верховодящей силой, которая главенствует над че-ловечеством и направляет его к правильному пути.

Ислам по своей сути – это помещение человека в пра-вильное для него положение и место. Это ознакомление человека с теми энергиями и возможностями, которые в нем заложены, и размещение этих энергий и природных склонностей в подходящие для них места, после чего – их отправка к работе, в совершенстве и гармонии, сочета-ющейся с законом вселенной. Тогда эти энергии примут


свой истинный образ: нет земных, маленьких, ограничен-ных сил – есть только вселенская сила, взаимодействую-щая со вселенной и следующая ее высшему закону, по ко-торому ее создал Аллах.

Таким образом, от этих энергий и сил исходили чудеса, которые случались в мусульманском обществе и о некото-рых из которых мы говорили. Чудеса, которые история за-печатлела как самую большую и серьезную попытку уста-новления жизни среди людей на основах справедливости, как самую большую и серьезную попытку развития жизни во всех ее направлениях – материальном и духовном, со-циальном и экономическом, научном и практическом... на «человечном» чистом уровне, где благо не ограничивается определенной группой людей на основе отвратительных эгоистичных побуждений, а, напротив, предоставляется всем людям – даже тем, кто не верит в эту религию, и даже тем, кто сражается с ней – крестоносцам!

* * *

Это высокая картина веры… Как смогла настолько ис-казиться эта высокая картина исправления «человека» и помещения его в правильное со стороны человеческого бытия место? Как этот возвышенный старт человеческой энергией во всех сферах работы, мыслей и чувств… как эта чистая картина человеческого существования, которая не выходит из своей человеческой природы, а лишь берет от нее самое лучшее, что она только может дать, охраняя при этом все особенности и качества человека… Как эта возвышенная картина смогла настолько измениться?!

Как мусульмане дожили до того, что мы видим сегод-ня – до полного отклонения от Ислама? Как понимание Ислама смогло дойти в их душах до такого жалкого со-стояния, когда, в лучшем случае, Ислам представляется в


виде совокупности «искренних» религиозных обрядов, а в большинстве случаев поклонение Аллаху осуществляется одним «благим намерением»?! В худшем же случае – это явный выход из религии, бегство от религии и отторжение всех связей с религиозными учениями!

Нет сомнения, что в душах мусульман произошли огромные отклонения.

Если сравнить картину мусульманского общества и того общества, в котором мы живем, нам станет понятна огром-ная разница между двумя этими обществами. Можно было бы практически отделить общество, в котором мы живем, от Ислама, если бы не эти постоянные возгласы в разных ча-стях исламского мира, призывающие к возвращению к Исла-му, если бы не эти отдельные люди, разбросанные по всему исламскому миру, которые осознают правильную исламскую концепцию и проживают ее в реальности своей жизни – на-столько, насколько могут себе это позволить в немусульман-ском обществе – а затем призывают людей осознать эту кон-цепцию вместе с ними и жить согласно с ней.

Также нет сомнения, что были жестокие факторы, кото-рые повлияли на мусульманское общество и на понимание Ислама, и мы пришли к тому, к чему пришли… Было бы неестественно, если бы вся эта сила ушла и рассеялась без серьезных обстоятельств. Неестественно – когда у чело-века падает самооценка, оценка его силы и возможностей, и он спускается с возвышенности, силы и высоты к низ-менности, слабости и унижению… кроме как того случая, когда какие-либо чудовищные и разрушительные факторы не испортили его существование…

Сейчас мы посмотрим, как начался и как продолжился план этого отката.


ПЛАН ОТКАТА

Как начался план отката, и как он продолжился?Могло ли исламское общество сохранить свой достой-

ный, возвышенный вид в течение долгого периода после кончины посланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم и прекраще-ния прямого влияния, которое на души людей оказывала личность Пророка صلى هللا عليه وسلم?

Мы не будем реалистами, если ответим на этот вопрос положительно!

Но мы также не будем реалистами, если скажем, что кончина Посланника صلى هللا عليه وسلم и прекращение прямо-го влияния, которое его личность оказывала на души лю-дей, обозначали разрушение исламского общества и унич-тожение всех его основ.

Если мы согласимся с этим утверждением, мы не будем ни реалистами, ни верующими!

Мы не будем реалистами, потому что мы принизим цену человеческого существования, если решим, что вера челове-ка в определенные принципы и ценности – это аномалия в его жизни, и для ее утверждения нужны необычайные силы. Если эти необычайные силы пропадают, уходит и вера!

Также мы принизим его достоинство и проигнорируем действительность. Ведь на протяжении истории человек жил, веря в ценности и принципы, работая над их распространени-ем и укреплением и трудясь ради них в реальной жизни.

В таком случае мы проигнорируем исламскую реаль-ность, в которой Ислам жил более тысячи лет!!!

Мы не будем верующими, если представим себе, что


Всевышний Аллах создал все это, ниспослал Своим соз-даниям Свою Книгу, отправил к ним Своего посланника, поручил ему то, что поручил – основать умму – общину, живущую по правильному руководству Корана, воспитать ее согласно законодательству и директивам Корана, под-робно изложив в Своей Книге законы и наставления… чтобы все это было временным, ограниченным несколь-кими годами или несколькими десятилетиями!

Это – глупость, которую отрицают даже люди этой бренной земли… не говоря уже о том, что такое может ис-ходить от Аллаха – Творца Вселенной и жизни!

Нет! Это неестественно – что столпы мусульманского общества рушатся, а его основы – склоняются только лишь из-за смерти посланника Аллаха صلى هللا عليه وسلم и исчезно-вения его прямого влияния на души людей.

Также неестественно, если после его ухода общество останется на своем бывшем высоком уровне!

Понятно, что в некоторых вещах оно опустится!Все люди возвышались над своими сущностями из-за

прямого воздействия личности посланника.Когда это прямое воздействие исчезает, они, естествен-

но, вернутся к своим сущностям и будут жить в их грани-цах. Да. Но что это за границы?

Это границы, которые устанавливает Ислам… И есть разница между Исламом и личностью посланника!

«О люди! Кто из вас поклонялся Мухаммаду, то Мухам-мад умер… Кто же из вас поклонялся Аллаху, то Аллах – Живой, не умирает!»

Это правдивые слова, которые произнес Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, после кончины посланника Ал-лаха صلى هللا عليه وسلم.

Ислам – это Слово Аллаха… Это живое слово, которое не умирает!

Влияние Ислама на души людей – постоянно, потому что Ислам формирует прямую связь между сердцами лю-


дей и между Аллахом… Живым, Который не умирает… и они следуют Его словам и воспитывают сами себя на том, что Он хочет.

Кроме того, влияние личности посланника عليه هللا صلى -не ограничилось лишь периодом его жизни – его об وسلمразец и пример для подражания продолжают оставаться открытым для людских сердец.

Таким образом, люди оставались мусульманами и по-сле смерти посланника!

Если «идеальный» период жизни Ислама и не был до-лог, и согласно знанию Аллаха он не должен был долго продолжаться, ему всё равно следовало существовать, чтобы оставить после себя прекрасную картину, откры-тую людям, чтобы последующие поколения пытались ей подражать, насколько могли. Сменяющие друг друга поко-ления людей на протяжении истории пытаются следовать за ними, и некоторые личности действительно достигают того возвышенного уровня и возвращают Исламу его силу и живость, – эпоха за эпохой, когда трудный путь затянул-ся, а люди свалились по дороге!

В этом, по нашему мнению, и кроется мудрость суще-ствования того редкого периода во всей его идеальности, который был предопределен Аллахом, и после которого прошло четырнадцать веков смены тьмы и света!

* * *

Таким образом, как можно было предположить, ислам-ское общество оставалось мусульманским и распростра-нялось по краям земли, устанавливало основы Ислама и жило согласно с его пониманием… после смерти Послан-ника والسالم الصالة -и до того момента, который предо عليه пределил Аллах.

В течение того очень долгого периода истории много


чего случалось.Хотя жизнь (во всех ее проявлениях) уже не располага-

лась на высочайшем уровне, как это было во время жизни Пророка وسلم عليه هللا и его праведных халифов, она صلى оставалась возвышенной. Очень возвышенной по сравне-нию со всеми системами, ценностями и цивилизациями, которых только знала земля.

Мы уже цитировали слова востоковеда Уилфреда Кан-телла Смита, что исламская попытка распространения справедливости между людьми была и продолжает быть самой серьезной и успешной попыткой. Также мы проци-тировали высказывания других востоковедов, в которых говорилось, что Ислам продолжал проникать в разные от-расли жизни, пока не охватил всю известную в то время землю, и его светом Европа осветилась в своем последнем возрождении, случившимся в современной истории.

«Гуманистические» понятия, которые мусульмане закре-пили в человеческой совести и которые Европа перенимала то во время крестовых походов, то в исламских университе-тах Андалусии и Северной Африки… вошли, как мы уже го-ворили, цитируя Бриффолта, во все основы цивилизации, на которых был построен сегодняшний цивилизованный мир.

Таким образом, то, что затесалось в представления неко-торых мусульман – что Ислам якобы закончился после эпо-хи посланника и четырех праведных халифов, – неверно!

Правда в том, что идеальная эпоха завершилась, и нача-лась «обычная» эпоха истории Ислама. Но если даже она была «обычной» для Ислама, она была высочайшим пери-одом истории для всей земли.

* * *

Однако с того времени начался путь отката.Начиная с эпохи Омейядов в исламских понятиях про-


изошел первый раскол, коснувшийся политики правления и финансовой политики. Начался «злой король» со своей наследственной системой власти и со своими несправед-ливостями, а в окружении правителей и приближенных султана началось что-то подобное феодальному строю.

Несмотря на это, общество в целом оставалось ислам-ским. Испортилась только одна столица. Но и она испор-тилась лишь частично – в политике правления и финансов, у королей и эмиров. Но те правители (не взирая на свои от-клонения от прямого пути) продолжали утверждать прин-ципы Ислама и правили по шариату Аллаха в людских де-лах – будь эти дела значительными или нет, иногда, правда, применяя в областях правления и имущества ухищрения в том, что касалось их самих и их родственников.

Это было порочностью, – в этом нет сомнений. Но, как мы сказали, это была частичная порочность, которая не выходила за черты столицы и не распространялась на остальное исламское общество. Мусульмане почти не ис-пытывали ее влияния в своей каждодневной жизни. Они продолжали жить согласно со своим правильным понима-нием Ислама, формируя им свою жизнь. Они работали – в реальном мире – над распространением Ислама на земле, чувствуя могущество, которое Аллах утвердил для Себя, для Своего посланника и для верующих. Они чувствова-ли возвышенность, которую иман формирует в душах ве-рующих. Они чувствовали величайшую ответственность, которую иман налагает на них лично и на их общество. Они ощущали истинное братство, которое объединяет ве-рующих друг с другом. Они чувствовали симпатию и вза-имопомощь. Они чувствовали, что являются одной уммой, одной общиной: мусульманин мог зайти в любую мусуль-манскую землю, не смотря на правительства и халифаты, – и везде он был братом для каждого мусульманина, встре-чал от мусульман симпатию, помощь и братство и сам от-вечал им взаимностью. Они чувствовали, что имущество


– это имущество Аллаха, и все люди участвуют в нем: бо-гатый не присвоил его, а бедняк – не лишился. Они чув-ствовали, что их индивидуальное поведение максимально должно соответствовать тому, что хочет Аллах и Его по-сланник, и что шариат Аллаха – это постоянный источник жизни, это конституция, и другой конституции для управ-ления жизнью и регулирования отношений между людьми нет. Они знали, что должны работать в реальном мире со знанием, делом и с усердием, чтобы добиться возвышения и силы и направить всё человечество к свету.

В этом понимании и были заключены мусульманские победы, которые история запечатлела во всех областях жизни.

* * *

Затем наступила эпоха Аббасидов. Персы стали форми-ровать направления политики государства. В «Исламскую идею» вошли некоторые странные для нее понятия – са-мыми явными из них были суфизм и абстракционистская теоретическая философия, чуждая исламскому представ-лению в его идеальной реальности. Также в столицу по-пали многочисленные виды нравственного разложения, а в дворцах халифов, эмиров и их последователей распро-странилась атмосфера развлечений, разврата, глупостей и отказа от труда и серьезности. Всё это ранее было неиз-вестно Исламу и было недопустимо. Наложницы, музы-канты, увеселители, различные виды непомерной роскоши и греховной изнеженности… «Поэты» всё это поддержи-вали, чтобы заработать себе на жизнь… Они поставляли свой гнилостный материал в дворцы, отодвигали своим «искусством» то, что могло быть истинным исламским ис-кусством, исходившим из вселенской исламской истины, делая из него то способ снискания милости, то предмет


для забавы и пения… При это они крайне мало выражали в своих «произведениях» истинные смыслы жизни.

Несомненно, этот разврат как-то отразился на ислам-ском обществе. Но мы получим неправильную картину этого общества, если представим, что всё оно было подоб-но распущенной безнравственной столице, дворцам хали-фов, эмиров и их последователей, которые изобиловали роскошью и развратом.

Несмотря на то, что книги по истории (особенно запад-ные) особенно тщательно постарались показать именно такую картину Ислама в тот период, люди, знающие (до предпоследнего поколения) о том, как жила столица, а как – провинция (во всех исламских странах), сразу же пой-мет эту большую разницу и осознает, что разврат столицы и ее непристойность ничего не значили по сравнению с остальным обществом, сохраняющим свои традиции вда-ли от столицы и ее безумной роскоши.

Здесь мы не записываем историю царей и «халифов» мусульман… Мы говорим об истории исламского обще-ства, истории обычных людей, которые в своей совокуп-ности и составляли умму, представляя собой истину идеи, которую они исповедовали и принимали.

Мы уже говорили, что некоторая часть этого серьезного разложения в столице отразилась на всем обществе… Но это было чем-то мизерным по сравнению с тем первичным разложением. И даже если в столичных дворцах вино, на-ложницы, развлечения и музыка были в моде, и в это вкла-дывались деньги и человеческий труд, то в той же столице были и ученые, которые отдавались своей работе вдали от шума и соблазна дворцов: они писали, составляли книги, продолжали свои исследования на своем рабочем месте и в личных библиотеках… Факихи занимались изучением фикха, углублялись в него и добавляли в его наследие чи-стый исламский дух… Географы путешествовали, чтобы исследовать обширную землю Аллаха и написать о ней


правдивые, серьезные научные труды, отличавшиеся на-учной достоверностью и точностью в получении знаний и записи. Проповедники обходили землю, чтобы призы-вать людей к Исламу в Китае, Индонезии и других даль-невосточных странах, в Судане – на востоке и на западе, с океана и до океана… Муджахиды повсеместно вступали в битвы против врагов Ислама … Кроме того, в обществе находился и «обычный индивидуум» – в городах, дерев-нях, пустынях, – это был мусульманин, живущий душой Ислама и ставящий Ислам во главу своей жизни, избегая харама и стремясь к халялю, следуя руководству Аллаха и Его посланника и сохраняя традиции общества, исходя-щие из Ислама.

Естественно, всё это не значит, что то общество было идеальным и достойным во всех своих проявлениях… По-добного не было ни в одном земном обществе в какой бы то ни было период истории. Даже то общество, которое лично воспитал посланник Аллаха صلى هللا عليه وسلم, не было идеальным… Однако это означало, что добро в нем по-беждало зло… Возвышенные стремления побеждали стремления к падению… а достойные традиции побежда-ли традиции распущенные.

То общество в целом было ниже уровнем, чем общество эпохи Омейядов… Хотя оно и отклонялось временами от истины, оно оставалось «мусульманским» обществом, живущим по исламским понятиям.

* * *

Наступила тюркская эпоха… когда турки-османы взяли в свои руки исламские бразды правления.

Турки подарили Исламу прекрасные военные успехи – в этом нет сомнения. Но также сомнения не вызывает факт, что из-за турок исламские понятия потерпели боль-


шой упадок. Или, выражаясь точнее, из-за них эти поня-тия затвердели, окаменели и прекратили развиваться.

С момента возникновения Ислама его явной отличи-тельной чертой было то, что он представлял собой «дви-жение». Он был эффективным движением во всех направ-лениях – в сфере завоеваний так же, как в сфере наук, в сферах фикха, экономики, социума, идеологии и полити-ки… словом, во всех областях жизни.

Когда же править начали Османы, они расширили его завоевательную сферу, насколько им позволили их воен-ные способности и воинская сила. Но также они позорно заморозили Ислам во всех остальных областях.

У них не было особого внимания к науке. Поэтому ис-ламский научный прилив затормозил в то самое время, ког-да Европа начала черпать знания из исламских источников, извлекая из них все основы своего современного возрожде-ния, как это записано и общепризнанно у историков.

Они неправильно относились к фикху… Все, к чему призывала их богобоязненность, – это сохранение наследия в фикхе и его замораживание на том, на чем он был ранее.

Фикх – это постоянное выражение роста общества под сенью исламской идеологии. Таким образом, заморозка фикха и исламского общества вызвала ужасные послед-ствия, которые до этого ни разу не постигали Ислам на протяжении всей его длинной истории.

Общество охраняло свои унаследованные традиции, но сами по себе эти традиции уже потеряли свое значе-ние. Они стали лишь бездушной оболочкой. Они имели «священный» вид, даже если не приводили к желаемому результату и смыслу. Таким образом, турецкий хиджаб, к примеру, был одним из священных, обязательных обще-ственных проявлений, даже если разврат и распущенность во дворцах (в последние дни существования Османской империи) процветали … Женщина должна быть в хиджа-бе, и пусть ее никто не увидит!


С этой порочной точки Ислам начал подвергаться на-стоящей опасности… Нет ничего более опасного для ка-кой-либо идеи или системы, чем остановка ее развития и замораживание на каком-либо из его этапов… Потому что после этого обязательно произойдет порча этой идеи и даже ее исчезновение.

В течение всего этого времени Ислам подвергался жесто-ким, болезненным переменам как изнутри, так и снаружи: борьба за власть среди правящих семей, нашествия монголо-татар, случавшиеся время от времени атаки крестоносцев… Когда же от рук османского правления в Исламе возникла окаменелость, это стало предпосылкой для сокрушительного удара, которому было суждено настигнуть Ислам.

Это положение не осталось незамеченным крестонос-цами, которые всегда был начеку – и вот наступил подхо-дящий для них момент, который они ждали так долго.

Крестоносцы обрушили свои удары на исламский мир, чтобы уничтожить его и покончить с ним…

Вместе с этим… Вместе со всем, что постигло Ислам из-нутри и снаружи… умер ли Ислам, канул ли он в небытие?!

Нет!Крестоносцам со всей их силой и снаряжением потре-

бовался целый век, чтобы завоевать исламский мир.В последующий век они пытались уничтожить сам Ис-

лам и покончить с ним после того, как начали править ис-ламским миром... Со всеми их кознями, коварством и хи-тростями.

* * *

После этого последнего нападения крестоносцев ис-ламский мир претерпел огромные изменения.

Это было самое большое изменение во всей его исто-рии… и самое большое отклонение от истины.


Исламское общество ослабло и затвердело. Да. Но оно не оказалось на дороге к угасанию.

Удивительная живучесть, которая представляется в ис-ламском вероубеждении… Живость, которая выдержала все предыдущие потрясения – борьбу правящих семей, нашествия монголо-татар и крестоносцев, когда через какое-то время она очнулась от спячки и победила… Эта удивительная живучесть пришла в движение, начиная с той османской точки. Она начала освобождаться от тяже-сти турецких оков, чтобы вновь стать свободной и отпра-виться в путь… Это выразилось в ваххабитском движении в Хиджазе и в махдийском движении, которое основал «аль-Махди аль-Кабир» в Судане… Эти движения были способны вернуть Исламу его живость и свободу для того, чтобы написать новую главу в жизни человечества.

Однако колониализм крестоносцев опередил ислам-ский мир в его пробуждении к жизни… он слишком торо-пился покончить со своим старым врагом.

Колониализм крестоносцев сделал все, что было в его силах и в силах шайтанов всей земли, чтобы его удар был смертельным, и чтобы Ислам был выкорчеван основатель-но и навсегда.

В этот раз их орудиями были не одни только армии, как это было в предыдущие нашествия. Наряду с армиями они стали использовать всевозможные козни, хитрости и пла-ны. С их помощью они искажали само учение Ислама, а затем распространяли эту уродливую картину в сердцах самих мусульман, чтобы отдалить их от Ислама в их ре-альной жизни после того, как потерпели неудачу в попыт-ке крестить мусульман через христианских миссионеров1!

В то время, как колониализм крестоносцев шествовал

1 В следующей главе будет разъяснение этого от лица самих мисси-онеров.


по исламскому миру, отклонения в мусульманском обще-стве достигли своего предела. Тогда были обнаружены странные мысли (которых раньше – ни в одной из эпох Ислама – ни на подъемах, ни на спусках, просто не было) – мысли, которые вопрошали: какая связь между религией и организацией общества? Какая связь между религией и экономикой? Какое дело религии до отношений индиви-дуума с обществом и государством? Какая связь между религией и практическим образом действий в реальности жизни? Какая связь между религией и традициями? Какое дело религии до одежды – особенно женской одежды? Ка-кая связь между религией и искусством? Какая связь меж-ду религией, журналистикой, радио, кино и телевидени-ем? И вкратце: какое дело религии до жизни? Какое дело религии до реальности, в которой человечество живет на земле?!

Стало возможно найти мусульманина, который гово-рил: «Я мусульманин, раз я делаю намаз и держу уразу. Но я могу взять для себя экономическую систему из любой земной идеи, помимо исламской; взять мысли и традиции для себя из любой системы, существующей на земле, по-мимо мусульманской».

Можно было найти мусульманку, которая говорила: «Я мусульманка до тех пор, как мое намерение остается хорошим… Но мне можно общаться с юношами и выхо-дить с ними гулять. Мне можно носить одежду по послед-ней моде, даже если она обнажает грудь, спину, руки или ноги… или же обнажает почти все тело на пляже… Я могу украшаться всеми видами украшений… я могу танцевать на званых вечерах, если обстоятельства этого требуют».

И помимо них можно было обнаружить «мусульмани-на» и «мусульманку», которые открыто отвергали свою религию и заявляли, что религия – это регресс, застой, упадок и отсталость… которые необходимо разрушить, «чтобы умма возродилась(!)» и шагала вперед!


Такие мысли были результатом титанических усилий, приложенных колониализмом крестоносцев в исламском мире в течение целых двух столетий, однако работал на них не только этот колониализм… Наряду с ним (во всем мире) появлялись материалистические безнравственные течения и направления, отказывающиеся от религии, рез-ко критикующие ее и призывающие людей к отвратитель-ному скотскому состоянию, подобного которому – с такой свирепостью и жестокостью – не было раньше. Эти тече-ния в своем гнусном разложении опирались на «научные» теории: на психологию и социологию, к которым добав-лялся величайший миф под названием «эволюция»!

Так и произошло величайшее отклонение от истины в истории Ислама.

В двух следующих главах будет, с одной стороны, разъ-яснение козней колониализма крестоносцев, а, с другой стороны, рассказ о новых мировых течениях. Начнем с об-мана крестоносцев внутри исламского мира, которых мы назвали «местными факторами».


МЕСТНЫЕ ФАКТОРЫ

С нападением Франции на Египет началась новая стра-ница исламской истории… плохая страница.

До этого происшествия войска крестоносцев много-кратно атаковали исламский мир… после чего возвраща-лись к себе домой униженными, вне зависимости от того, сколько времени они удерживались на некоторых ислам-ских землях и какими были потери исламских войск после отражения вражеских войск и изгнания захватчиков.

В этот раз началось французское вторжение в Египет… Уже потом, в конце концов, народ восстал, и обстоятель-ства вынудили французов уйти. Но кое-что отличало это нападение от предыдущих агрессий – как по причинам, так и по результатам.

Большое военное поражение, которое войска Наполе-она нанесли мамлюкам на севере Каира, на самом деле было не просто военным поражением – это было пораже-ние одной из исламских эпох, поражение идеи, которая была воплощена в той эпохе. Это было глубокое пораже-ние, крепко внедрившееся в души.

Поражение нанесло удар мусульманам и потрясло их … несмотря на то, что это было не первое военное пора-жение в истории. Раньше исламские армии многократно отступали перед атаками крестоносцев. Но каждый раз мусульмане чувствовали, что это временное поражение, причиной которого стала многочисленность нападающих армий либо их внезапное нападение на мусульман, застав-шее их врасплох. Мусульмане всё время ощущали, что


пройдет короткий период времени, исламские войска под-готовятся и устремятся к сражению… а затем будет победа от Аллаха – после того, как люди подготовятся к битве и жертвенности.

На самом деле, так и случалось каждый раз.Мусульмане поднимаются, армии наступают с пылом

и жаром победителей, защищая свою веру… и наступает победа Аллаха, которую Он пообещал верующим.

Таким образом, мусульмане охраняли свои высоты, даже когда их постигало поражение. Они ничуть не сомне-вались в том, что они – на высоте, и что в конечном итоге именно они выйдут победителями.

Победы после каждого временного поражения под-тверждали значение этих слов в их душах и упрочняли их чувство возвышенности и гордости за свою веру и за то, что они – мусульмане. Они смотрели на армии захватчи-ков – какой бы ни была их сила, численность и подготов-ка – как на группу отсталых варваров, которые не знают Аллаха, и, следовательно – представляют собой создания, которые ниже, чем мусульмане, даже если условия битвы в какой-то период времени сыграли им на руку и помогли им одержать победу над мусульманами.

Они жестоко критиковали их безнравственные тради-ции и порочные нравы. Например, аль-Макризи упоминал их, критикуя и говоря, что «они – люди, потерявшие му-жественность. Ты можешь увидеть, как один из них идет по дороге со своей женой, у которой открыто лицо, грудь и руки, и вдруг им встречается друг жены. Муж отстраня-ется, чтобы оставить наедине свою жену и ее друга, чтобы они поговорили. Когда же они закончат, он возвращается, берет ее под руку и идет с ней по дороге дальше!»

Естественно, подобное в глазах мусульман выглядело грязью, разложением и потерей в этом западном обществе всех понятий чести. Для них это было недопустимо, и они практически не могли себе вообразить, что такое может


случиться среди них1.Также вероубеждения в душах мусульман продолжали

оставаться возвышенными, они продолжали ощущать мо-гущество и честь, которое Аллах утвердил для Себя, для Своего посланника и для верующих, – даже в часы затруд-нительных положений и печали, когда армии крестоносцев разливались, подобно мощному потоку. Они чувствовали, что все традиции, кроме их традиций – это грязь, которая не должна их касаться, и мерзость, которой не надлежит марать землю Ислама.

* * *

Однако всё изменилось после французского нападения.Вера в душах мусульман была прочна. Да. Но (под вли-

янием турецкого правления) она окаменела и затвердела, как мы говорили об этом в прошлой главе. У нее уже не было той эластичности, которой она отличалась во все предыдущие века. Она превратилась в совокупность тра-диций (с виду священных), которые не заключали в себе настоящей, большой ценности в живом, действенном дви-жении в реальном мире.

Затем наступило военное поражение, которое постигло мамлюков от Наполеона в Имбабе. Оно возвестило о вну-треннем поражении – поражении вероубеждений в самих душах.

Мусульмане были напуганы пушками Наполеона… Мечи мамлюков показались им игрушкой перед этим но-вым вооружением, которого они не знали или даже не пред-ставляли, что подобное может оказаться в руках их врагов.

1 Посмотри, как в душах мусульман изменился этот баланс, когда они стали считать такую грязь прогрессом и духом высокой «обще-ственности»!


Баланс сил перевернулся в их душах.Это был первый раз, когда армии мусульман проигры-

вают «заслуженно», а побеждают – армии крестоносцев, потому что они обладают истинной «силой» – вооруже-нием, военным искусством и «знанием», которого нет у мусульман.

Вместе со всем этим, было возможно, чтобы равнове-сие в душах не изменились.

Было возможно, чтобы люди стойко выдержали пора-жение, собираясь с силами, чтобы потом вновь напасть на врага … как это уже многократно случалось раньше. Но «внутренний капитал» вероубеждений в тот период вре-мени не был настолько силен, чтобы устоять перед этим ударом и собраться заново.

На самом деле… народ встал, храбро сопротивляясь французской интервенции. Каир под предводительством «людей религии» и их влиянием на массы, восстал… Были и примеры удивительных геройств, и одним из самых яр-ких стал пример «молодого юноши» из Верхнего Египта, который в одиночку подкрадывался каждую ночь к лагерю врага, заходил в оружейный склад, брал французские ру-жья и возвращался вплавь, по каналу, к своей семье, чтобы они вооружились этими ружьями и сопротивлялись окку-пантам. Когда же недостаток в оружии был обнаружен, к складу скрыто приставили охрану – они считали, что их обворовывает большая банда. Потом они были поражены: как этот мальчик проделывает это всё в одиночку?! Они напали на него, пытаясь захватить, он сопротивлялся, и ему сломали руку. Охранники отвели его к своему пред-водителю – Дезе, и когда тот увидел его, то удивился его храбрости и героизму и предложил ему усыновление. Тот отказался, т.к. Дезе был кафиром. Тогда генерал предло-жил ему больше не возвращаться к краже оружия, но маль-чик отказался это делать, пока кафиры продолжают нахо-диться в его стране! В конце концов, Дезе отпустил его с


условием, что охрана будет хорошо следить за оружием!На самом деле… такие случаи происходили. Но это

было больше похоже на «индивидуальные» акты самопо-жертвования. Что касается истинной «природы» сражаю-щегося мусульманского государства, которое организовы-вало сражения и собирало войска, стоя перед захватчиками под видом «Исламского государства»… то такое государ-ство растворилось в битве при Имбабе, и больше его не существовало.

Мусульмане продолжали чувствовать свое поражение даже тогда, когда видели, как захватчики уходят.

* * *

Настоящее поражение было не военным.В течение своего нахождения в Египте Наполеон уста-

новил новый «закон», который стал править мусульмана-ми – не шариат Аллаха. Это был закон, который вытекал из французского законодательства. Шариат Аллаха огра-ничился «гражданскими делами», как брак, развод и во-просы наследования…

Такое за всю историю мусульман произошло впервые.Это был первый раз, когда ими правили не по закону

Аллаха, причем устанавливали этот закон и осуществляли – не мусульмане!

Иногда крестоносцы заходили в исламские земли, оста-вались там на некоторое время – на годы, и незадолго до Салахуддина дело дошло до того, что они основали не-большие государства на берегу Средиземного море в стра-нах Шама. Но они никогда не осмеливались утверждать от себя закон и править по нему мусульманами. Каждый раз они были захватчиками, отнимающими кусок земли, но не были правящим «государством», управляющим землей.

В этот же раз (и это был первый раз) они были пра-


вящим государством на исламской земле, после того, как уничтожили мусульманское государство и растворили его на поле битвы.

То было началом истинного поражения… поражения вероубеждений… начало отката в реальном мире и, следо-вательно, отката в душах и сердцах.

* * *

В тени этого поражения возникло «восхищение», кото-рое французская интервенция привнесла в души египтян.

Это было восхищение силой оружия, а также восхище-ние «западной наукой», которую несли делегаты сопро-вождающие эту экспедицию, восхищение типографией, с которой Наполеон пришел в Египет, и восхищение орга-низациями, которые он основал. Одним словом, это было восхищение всем, с чем пришел «запад» и всем, что не было Исламом!!!

Это было окончательным, полным поражением, кото-рое подготовило почву для разрушительного уничтожения жизни мусульман и их вероубеждений, их идей, чувств и их поведения в реальной жизни, – для всего, что колониза-торы устроили в дальнейшем.

Поэтому изгнание французов из Египта или их уход (после этого внутреннего поражения, которое француз-ский поход создал в душах мусульман) не стал настоящей переменой в реальном мире!

* * *

Прежде чем продолжать описывать историю, мы долж-ны остановиться на двух моментах:

Во-первых, колониализм крестоносцев (и с этим со-гласны мусульманские историки) стремился к полному


сокрытию крестоностского элемента: как во французском походе на Египет, так и в последовавшей далее западной колонизации большой части мусульманских земель. На пути сокрытия христианских целей всего современного колониализма дело дошло до того, что стали считать, что крестовые походы по своей сути не были крестовыми (!!!), и что религия в них была лишь прикрытием, скрывавшим истинные экономические цели! Причем это мнение ста-ло высказываться и «мусульманами», вращающимися на мельнице колониализма с закрытыми глазами из-за соб-ственной глупости… или из-за денежного вознагражде-ния!

Во-вторых, колониализм крестоносцев, с чем согласны и мусульманские историки, обострял внимание на том, что французское нападение на Египет якобы было благом и благословением, потому что оно пробудило мусульман от их спячки, и они проснулись, глядя на «возрождение», «силу», «прогресс» и использование средств современной цивилизации. Одним словом, это нападение пробудило их к благу во всех направлениях.

Что касается первого заявления, то это не мы должны на него отвечать! Нас обвинят в любом случае, что бы мы ни сказали!

На это отвечают сами христианские писатели в своих книгах, которые они пишут… и их может прочесть любой желающий.

Ром Ландау (Rom Landow) – современный христиан-ский писатель, живущий в двадцатом веке и имеющий склад ума двадцатого века. Этот тот склад ума, который говорит нам здесь, на Востоке, что он освободился от глу-постей религии и религиозного фанатизма, и что он не та-кой, как у нас – отсталый, безжизненный и регрессивный. Ландау пишет о событиях, произошедших на севере Аф-рики, в книге, которую он озаглавил «Марокканская дра-ма» (The Moroccan Drama), на стр. 310:


«Клостерман и Ритцер из французского парламента го-ворят, что месье Бедо – министр иностранных дел Фран-ции – считал события, происходящие в Марокко, битвой между христианскими и мусульманскими силами. Когда они пытались убедить его поставить границу разруши-тельному движению в Марокко, он ответил: «Это битва между полумесяцем и крестом!»

Правду ли говорят те, кто вращается на мельнице хри-стианской колонизации, относительно отношения Фран-ции к Марокко… сейчас… в двадцатом веке… освободив-шемся от «суеверий» религии и религиозного фанатизма?! Будут ли они говорить после этого, что духа крестонос-цев не было в душах французов в восемнадцатом веке, – в веке, который еще не успел «освободиться» от религиоз-ной нетерпимости?!

Это – Франция.Что касается остальной христианской Европы, то

Уилфред Кантвелл Смит говорит о ней в книге «Ислам в современной истории», с которой ранее уже приводились цитаты, на стр. 109-110:

«До Карла Маркса и до возникновения коммунизма, пророк صلى هللا عليه وسلم (естественно, он имеет в виду Ис-лам) был единственным настоящим вызовом западной ци-вилизации, с которым она сталкивалась за всю свою исто-рию. Можно напомнить, насколько реальным был этот вызов, и сколько раз в разные времена он создавал по-настоящему опасные угрозы.

Атака прямо велась на обоих фронтах – военном и иде-ологическом. Она была очень сильной. Несомненно, му-сульманам казалось, что в ней – истина и правильность, и что это естественное и предрешенное дело: Ислам будет продолжаться и распространяться, как и раньше. Однако всё было не так для тех, кто стоял за пределами Ислама, и за счёт кого происходило исламское расширение. Это рас-ширение по большей своей части происходило за счет За-


пада. За один раз христианство потеряло «прекраснейшие провинции Римской империи», и появилась опасность по-тери всей империи целиком. Несмотря на то, что Констан-тинополь не был завоеван (окончательно) арабскими ар-миями, как это произошло с Египтом и Сирией, давление на него продолжалось в течение долгого периода времени. На волне второго исламского расширения Константино-поль действительно пал (в 1453 году), сердце испуганной Европы – Вена – было окружено осадой в 1529 году, и же-стокие наступления исламских армий в сторону Европы постоянно продолжались. В очередной раз это произошло не так давно – в 1683 году. Падение Чехословакии в руки коммунистов, которое случилось в 1948 году, не вызвало у Запада подобного ужаса, в отличие от тех наступлений, век за веком – нашествия этой огромной, угрожающий силы, которая не прекращалась и не ослаблялась, и чьи победы повторялись раз за разом.

Как и с коммунизмом, угрозы и победы (исламские) строились на мире ценностей и идей. Исламские атаки на-правлялись к миру теорий так же, как они были обращены и к миру реальности. Новые вероубеждения настаивали на порицании главного принципа христианского вероубеж-дения, высочайшего для Европы убеждения, вокруг ко-торого она медленно строила свою цивилизацию. Ислам-ская угроза обращалась с силой и жестокостью, она была успешной, пронесшейся по почти половине христианско-го мира. Ислам – это единственная положительная сила, которая вырвала из христианства людей, которые приняли новую для себя религию и уверовали в нее… в количестве десятков миллионов.

Сомнительно, что западные люди (даже те, которые аб-солютно не осознают, что они замешаны в подобные дела) смогли победить в себе последствия той основной, столь длительной борьбы… или последствия крестовых похо-дов, которые продолжались два столетия войны – идеоло-


гической, враждебной и горькой».Так правду ли говорят те, кто по глупости крутится на

мельнице колониализма крестоносцев с закрытыми глаза-ми, насчет того, как Европа смотрит на исламский мир в наше время, и какие истинные, настоящие причины скры-ты за этой колонизацией?!

Истина в том, что европейский колониализм (оплачен-ный, безусловно, экономическими интересами) не огра-ничился исламским миром – он захватил всю землю, ко-торую только смог – на Востоке и на Западе. Однако эта истина не должна отвлекать нас от другого факта истины: что христианский крестовый мотив был прочен и истинен, когда европейский колониализм направлялся в исламский мир, и что одна лишь экономическая причина не овладе-вала чувствами колонизаторов в их отношении к мусуль-манам. Тому есть достаточное, ясное доказательство (мы разъясним его в этой главе): в исламском мире они не до-вольствовались лишь экономической эксплуатацией, а се-рьезно, старательно и постоянно работали над разрушени-ем основ Ислама, над ослаблением его уз в душах людей, в то время, как ничего подобного они не делали ни для индуизма в Индии, например, ни для буддизма в Китае, хотя с точки зрения численности представители тех рели-гий превышают число мусульман!

* * *

Это то, что касается первого момента – христианской цели французского нападения на Египет, которая, как я по-лагаю, должна стать для читателей ясной и объяснить им смысл внедрения «цивилизованных» законов, по которым должен был управляться Египет, вдали от шариата Алла-ха. Шариат же ограничился лишь «гражданскими делами» мусульман!


Что касается второго момента, касающегося «блага и благословения», которые зашли в Египет и исламский мир в результате этого похода… то относительно этой идеи в душах мусульман крутятся мифы и легенды – ле-генды, которые поддерживают современные мусульман-ские «историки».

На самом деле, «научное» движение очнулось от «уда-ра», который постиг египтян в результате того пораже-ния… Но «заслугу» этого нельзя приписывать захватни-ческому колонизаторскому французскому нападению! Очевидно, что европейцы так говорят. Что касается нашей обязанности при написании истории, то мы должны при-нимать во внимание «цели». Разве целью Франции было «окультурить» Египет и обучить его? Либо же ее целью было убить его личность и «офранцузить» его, как они по-пытались сделать в Тунисе, Алжире, Марокко и в каждой стороне, которую их ноги осквернили колонизацией?

С другой стороны… каков был практический резуль-тат французского похода для исламского Египта? Было ли построено это «пробуждение», объявшее Египет, на сво-их естественных ценностях, истинных корнях, наследии и святынях, либо на их развалинах, с целью создания из Египта другой страны, далекой от Ислама или… отрица-ющей Ислам?

С третьей стороны, эти «историки» игнорируют исто-рические факты, которые на самом деле случались, а не те, которые только могли случиться!

Кто сказал, что французский поход в Египет был «един-ственным» ключом к благословению и благу, который только мог попасть в руки мусульман и пробудить их от того невежества, отсталости и закостенелости, в которых они пребывали, и побудить их к возрождению (так что те-перь вокруг этого похода рисуют ореолы святости и пре-подают его ученикам в школах и студентам в университе-тах)?!


Когда это в истории Ислама случалось так, что Аллах оставлял Свою религию увядать и умирать, не отправляя в нее человека, который бы пробуждал ее от спячки и воз-вращал ее вновь к живому движению?

Какова тогда точка зрения этих историков на ваххабит-ское движение, которое поставило своей целью очищение Ислама от всех гнилостных суеверий, которые распро-странились в идеологии мусульман от имени Ислама, или на махдийское движение, которое преследовало своей це-лью очищение мусульман от английского ига, охватившего Египет с формальным подчинением османскому халифу, после чего стремилось к освобождению исламского мира от турецкого ига? Были и другие исламские движения, ко-торые стремились к очищению Ислама, устранению со-циальной, политической, идеологической и духовной не-справедливости, и пробуждению Ислама от его дремоты, чтобы он играл свою роль в живой реальности человече-ства.

Либо возрождение уже не будет возрождением, если оно не происходит от рук колонизаторов – французов и не французов?

В любом случае, подобные убеждения исходят от ядов, которыми колониализм крестоносцев травил мусульман-ские души!!!

* * *

Мы не хотим отрицать значение истории…Поражение укрепилось в душах мусульман в тот день,

когда на поле боя произошел военный разгром.Но это, как мы уже сказали, не означало, что Ислам кон-

чился и объявил о своем закате.Колониализм нуждался в изнурительных усилиях, что-

бы завладеть исламским миром. Эти усилия продолжа-


лись целый век, и еще один век был нужен для того, чтобы попытаться разрушить Ислам изнутри… уничтожить веру в душах.

Все это было наряду с открытыми выступлениями про-тив Ислама в различных мусульманских территориях до колонизации и во время колонизации.

Эти факты доказывают силу исламского вероубежде-ния, степень его противостояния происходящему, какие бы разрушающие потрясения его не постигали за всю историю Ислама.

На следующих страницах мы хотим проследить за эти-ми терпеливыми и вдумчивыми, организованными и хи-трыми, пытающимися разрушить Ислам изнутри усили-ями, приложенными колониализмом крестоносцев. Мы приведем слова самих миссионеров и колонизаторов, в которых нельзя сомневаться в этом вопросе!

* * *

Мухаммад Али пришел в Египет в качестве наместника турок… в душе он радовался независимости от турецкого «халифата» в Стамбуле, но он не понимал (или не при-давал значения) силу французского воздействия, которое проникло в страну вместе с ним!

Он не понимал (или не придавал значения), что Франция воспитывает его, указывает ему, закладывает ему культур-ные проекты, помогает ему их осуществлять – ради далеко идущих целей… которые были дальше, чем его собствен-ные цели… и он считал себя крайне искусным, работая на них под прикрытием «халифата»!

Франция воспитывала Мухаммада Али, поощряла его к независимости от халифата, потому что это был «хоро-ший» пример, которому надо следовать в остальном ис-ламском мире – чтобы этот мир разваливался на малень-


кие государства, которых контролирует Запад и в которых основывает «реформистское движение»… продвигая ре-формы, связанные с разрушением исламских ценностей, отказом мусульман от их вероубеждений и их подчинени-ем влиянию крестоносцев, поджидающих в засаде и вы-жидающих подходящий момент для того, чтобы излить на мусульман свою крестоностскую ядовитую злобу.

Здесь есть один момент, который не совсем ясен му-сульманам, когда они смотрят на историю…

Тот «халифат» в свои последние дни – был ли он не-справедливым, порочным и тираническим? Разве он не был лишь личиной, под которой скрывались суеверия, не-вежество и несправедливость? Разве он не отошел от духа Ислама?

Так как же тогда выступление против него не было хо-рошим, благим делом, которое надо было только поощ-рять?!

Требовалось ли мусульманам в разных частях света со-хранять халифат после того, как он стал лишь символом Ислама, когда сами они вкушали от него унижение и по-зор, отсталость, окаменелость и сопротивление любому улучшению и реформе?

Предположим, что у колониализма была гнусная цель – разрушить халифат и разорвать связи исламского мира. Но должны ли мы молчать о несправедливости и притеснени-ях халифата и убивать самих себя отсталостью и окосте-нелостью только из-за того, что наше выступление против халифата осуществит эту гнусную цель колониализма?!

Так мы запутали этот вопрос для мусульман. Однако он остается для них неясным только по причине того, что колониализм крестоносцев подсунул им такие мысли и настоял на утверждении, что могут быть только две воз-можности: либо продолжение унизительного подчинения несправедливости халифата, либо отделение от него через освободительные движения, и потом – будь что будет…


Мало того – пусть лучше будет западное влияние на «сво-бодные» страны – это будет ценой, которую эти страны заплатят за освобождение от несправедливости халифата и тирании правящих турок… Потом колонизаторская про-паганда еще больше запутывает этот вопрос в умах му-сульман, когда говорит им, что западное влияние означает реформы и улучшение, культуру, распространение циви-лизации и образования… А всё это – благо и благослове-ние, чему мешает само существование халифата, правя-щего мусульманами.

Это – комплексное заблуждение…Во-первых, неверно то, что дело обстояло именно так:

либо довольство несправедливостью, либо разрезание ис-ламского мира на части таким разрушительным для Исла-ма и мусульман способом.

Во-вторых, неверно то, что единственный способ ре-форм – это внедрение влияния крестоносцев в мусульман-ские страны.

Мы возвращаемся к ваххабитскому и махдийскому дви-жениям, которых колониализм крестоносцев стремился подавить и убить до того, как они не распространили свое влияние на весь исламский мир. Сделать это они поручили Мухаммаду Али и его сыновьям, – напрямую или нет.

Оба эти движения были исправительнореформистски-ми. Первое из них желало исправления всего исламского мира от несправедливости и суеверий, освобождения му-сульман от турецкого ига и всей той окаменелости и за-тверделости, которая в нем была. Второе же ставило своей задачей освобождение северного Судана от английской оккупации, а затем – освобождение исламского мира от турецкого ига. Оба эти движения пытались сделать так, чтобы мусульмане жили в чистой исламской атмосфере и восстановили свое славное историческое существование, при этом охраняя исламский мир от разделения и охраняя его природу от западного влияния крестоносцев, которое


сеяло в нем зло.Поэтому-то христианская Европа так быстро устреми-

лась к тому, чтобы возбудить против них гнев турецких правителей, многие из которых были ставленниками кре-стоносцев, использовав Мухаммада Али и его сыновей в погашении двух этих движений – одного за другим. Вме-сте с этим, они поощряли каждое «освободительное» дви-жение, строящееся на принципах региональной нетерпи-мости, а не на основе Ислама!

Это должно показать мусульманам разницу между оставлением несправедливости и между другим решени-ем: ликвидацией этой несправедливости и сохранением единства исламского мира и силы исламского вероубеж-дения… Это и было решением, от которого отказывался колониализм крестоносцев и раньше, и продолжает отка-зываться по сей день!

* * *

Французское влияние продолжало расширяться в Егип-те (а также в Сирии и Ливане), пока у него не образовалась идеологическая «школа», в которой в Египте и других странах воспитывались те, кто говорил, что Франция – их вторая родина и их добрая мать! Были и такие, которые го-ворили, что Египет никогда не был частью Востока, а что он всегда был частью Средиземноморья (т.е. территории, подпадающей под Францию!), и что ее идейные, духовные и культурные связи всегда были со средиземноморскими нациями, а не с восточными (т.е. не с Исламом, который пришел из сердца Аравийского полуострова, а не с бере-гов Средиземного моря!!!).

Эти люди поднялись к центрам управления (с подач-ки продолжающегося французского колониализма кре-стоносцев), чтобы обратить новые поколения к Франции


либо, как минимум, отвернуть их подальше от Ислама!Вместе с этим, Франция не смогла осуществить все

свои давние мечты, которые двигали ей при оккупации Египта в дни похода Наполеона, и которые продолжали очаровывать ее долгий период времени… Английские ин-тересы были сильнее и отважней, и в 1882 году в Египте начался британский колониализм, которому суждено было длиться более семидесяти лет.

Здесь начался самый большой период христианской миссионерской деятельности в Египте, который пришелся на время христианской деятельности французов в Сирии, Ливане и в Северной Африке – Тунисе, Алжире и Марок-ко. Также это время совпало с последним периодом рас-пространения португальской, датской, голландской и ита-льянской и т.д. крестоностской деятельности в остальных исламских странах.

В тот период была заложена официальная политика, систематизирующая и организовывающая ликвидацию исламского вероубеждения в душах мусульман.

* * *

Для колониализма это было не просто.Исламское вероубеждение с его прочностью, силой и

глубокими корнями нуждалось в изнурительных старани-ях для того, чтобы вырвать его с его корнями или ослабить его узы в душах мусульман. Колониализм крестоносцев терпел все трудности… и в конечном итоге преуспел.

Он преуспел… когда смог воспитать на своем яде поко-ления, которые от Ислама знали только его название… либо считали, что Ислам – это отношения «между рабом и Госпо-дом», и не имеет никакого отношения ни к практическому образу жизни, ни к делам общества или делам самой жизни.

Либо они знали об Исламе только то, что это отста-


лость, регресс и закостенелость… от которой необходимо отказаться, чтобы идти в ногу со временем!!!

Здесь мы продолжим описывать то, что мы начали, опи-раясь на исторические факты и слова миссионеров и коло-низаторов.

* * *

В 1882 году мистер Глэдстоун, премьер-министр Вели-кобритании, выступил в Палате общин Великобритании, держа в своей руке копию Корана и говоря членам Пала-ты: «Пока эта книга остается в руках египтян, мы не смо-жем утвердиться в их стране»!

Эти слова не нуждаются в толковании или коммента-риях!

Человек чувствует, что источник силы этого народа – это Коран. Это Ислам. Это скала сопротивления, с кото-рой бьется колониализм и от которой он страдает… Скала должна быть разбита. Она должна исчезнуть.

И пришел Данлоп – выпускник теологического британ-ского факультета, чтобы начертить для Египта новую по-литику образования.

Удивительно! Политику образования в мусульманском государстве… закладывает священник?!

Да! Чтобы устранить «эту Книгу» из рук египтян… чтобы колониализм смог укрепиться в этой стране!

Данлоп заложил свою политику… которая в конце дала ожидаемые от нее плоды, медленно и не спеша, как это всегда бывает в британской политике.

Аль-Азхар был источником знания в Египте – мечеть и уни-верситет, в котором образование получали учащиеся из раз-ных мест: не только из Египта, но и со всего исламского мира.

В то время аль-Азхар не был живым существом, при-годным для обучения Исламу. Как и всё остальное в по-


следнюю эпоху турецкого правления, он был чем-то зако-стенелым и окаменелым, не пригодным для жизни…

Со стороны мусульман начали предприниматься по-пытки для исправления и реформирования аль-Азхара, его оживления и поддержки его «просвещения» после столь сильной темноты.

Не ожидая результатов этого реформистского движения (под предводительством Мухаммада Абдо и его последо-вателей), колониализм крестоносцев устремился к ликви-дации аль-Азхара. В глазах мусульман, даже если так не было на самом деле, аль-Азхар выглядел твердыней ис-ламского вероубеждения и направлением, на которое ори-ентировались мусульмане всей земли. Таким образом, он был одним из источников исламского, идейного и духов-ного «единства», которое «должно» было исчезнуть.

Разрушение аль-Азхара напрямую и явно было делом, о котором даже не помышлял британский колониализм в своем путанном, медленном и хитроумном плане. Они уже видели, насколько глупы были французы во время своего похода в Египет, когда аль-Азхар они превратили в конюшню для своих лошадей, что стало одной из пря-мых причин народного восстания. Также они видели, как христианские миссионерские кампании, которые на-прямую нападали на исламские вероубеждения, привели к результату, прямо противоположному ожидаемому, т.к. мусульмане бдительно отнеслись к опасности, и это лишь увеличило их приверженность Исламу!

Нет! Британский колониализм не мог допустить подоб-ной глупости…

Они замыслили козни – медленные в действии, но об-ладающие гарантированным результатом1.

Данлоп открыл «государственные» начальные школы,

1 Одна из пословиц англичан: Slow but sure, т.е. «медленно, но верно».


в которых преподавались «гражданские» науки и изучал-ся английский язык – язык колониализма, и из которых выпускались служащие канцелярий и государственных учреждений, оккупированных и управляемых англичана-ми… Там они получали жалование, которое исчислялось фунтами, а не пиастрами!

Дальше вводить в соблазн уже было не нужно. Кто по-сле такого отправит своего сына учиться в аль-Азхар, кро-ме бедняков, которые не могут заплатить плату за школу, гарантировав ребенку обеспеченное будущее на государ-ственной должности, где он будет говорить на языке хозя-ев-колонизаторов?

Те, кто смог, отвернулись от аль-Азхара и направились в государственные школы после первой революции, кото-рую спровоцировало мусульманское противостояние этим «кафирским» школам, в которых не учили ни Корану, ни религии. Эти отучившиеся там люди стали новым «клас-сом», чья классовость вытекала из их происхождения, а также из их социального положения на государственной должности… и из явного и скрытого поощрения, которое они встречали от колониальных властей.

Эти выпускники школ на самом деле не были «образо-ванными». Они были, как мы сказали, группой «писцов», которые не годились ни для чего другого. Они были при-годны только для того, чтобы принимать приказы от ан-глийского начальника и исполнять их в полном раболепии и священном страхе!

В то время англичане не были невежественны в вопро-сах правильной «педагогики» и образовательных средств. Их школы в Англии не вращались вокруг рабской предан-ности, как это было в государственных школах в Египте. Но та политика, которую установил Данлоп, ставила своей целью выпуск не образованных людей, а лишь определен-ного числа рабов, которым приказывают, а они подчиня-ются, им указывают, а они выполняют… Наряду с другой,


скрытой целью, которая достигалась одновременно с пер-вой (медленно, но верно) – целью отвращения людей от аль-Азхара, чтобы он зачах, постепенно ослабел и в конце концов умер.

В тех школах предметы преподавались одним спосо-бом, из одного утвержденного учебника. Англичане зна-ли, что однообразие ограничивает мышление учащегося и убивает в нем способность к творчеству и проявлению инициативы, потому что творчество возникает из созерца-ния чего-то одного в разных видах и с разных углов, и раз-ум привыкает к видоизменениям, в результате чего зарож-дается творчество и развитие. Их школы в Англии в это же время воспитывали своих учеников на том, чтобы они изучали одну и ту же тему с разных источников, и с одной стороны у них бы воспитывалась любознательность, а с другой – способность изобретать и творить. После этого они экзаменовали их по тому, что они извлекли из своей учебы, а не по тому, что они вызубрили наизусть. Но в Египте они ограничивали понятия и умы из боязни того, что в них возникнет способность мыслить!

В тех египетских школах английский смотритель окру-жал свою личность ореолом святости и страха, как будто бы он божество, которому надо поклоняться. Души испы-тывали от него ужас, сердца обращались к нему с почтени-ем и почитанием, и это было лучшим средством – не для педагогики, а для того, чтобы посеять в душах рабскую преданность и служение.

В тех школах ученики заучивали, что Египет – это от-сталая страна, потому что она аграрная. В ней не может быть промышленности – символа прогресса, потому что в ней нет угля и железа. А Европа в целом и Великобрита-ния в частности – это прогрессивная страна, потому что в ней есть промышленность, есть уголь и железо.

В тех школах не учили ни Корану, ни религии… если не считать нескольких разбросанных выдержек, которые


больше вредили, чем приносили пользы…В то же время миссионерские школы, которые ко-

лониализм защищал и укреплял на земле, начинали свою ежедневную деятельность с молитвы в школьной церкви, направляя к Аллаху свои христианские мольбы (причем там были и мусульманские ученики, которых заставляли участвовать в этих молитвах насильно), и религия в душе учеников связывалась с деятельностью и любознательностью, с активной, сильной, достойной жизнью. В государственных школах уроки Корана и ре-лигии приходились на конец учебного дня, когда учени-ки уже устали, соскучились и захотели выскользнуть из ненавистной школьной тюрьмы, отправившись к улич-ным просторам или домой. Проведение этих уроков на-значалось самым старым учителям в школе, которые кашляли, отхаркивались и воплощали перед учениками слабость преходящей, разваливающейся жизни… Так религия в их сердцах связывалась с бессилием, брен-ностью и старостью, равно как и со скукой, досадой и чем-то неприятным.

* * *

Политика Данлопа расширялась, и он открыл несколько средних школ, поддерживающих шаги крестовой волны…

Это были школы, которые шли в точности по той же про-грамме… В них о сущности Ислама не изучалось ничего!

Что это была за история Ислама, которую изучали уче-ники?

Что Ислам появился:1. В народе идолопоклонников, которые поклонялись

идолам, и призвал их к поклонению одному Аллаху.2. Они закапывали живьем дочерей, и он запретил им это.3. Потом он призвал их к распространению призыва


(даъвата), и были военные походы, завоевания, которые закончились распространением Ислама в тех землях, где сейчас есть Ислам!

Таким образом, Ислам уже «закончил» свою миссию, его цель была достигнута, и у него уже не было задачи, которую можно было бы исполнять в реальной жизни, т.к.:

- во-первых: уже нет идолопоклонников, поклоняющих-ся истуканам, которых Ислам призывает к поклонению од-ному Аллаху (при этом колониализм скрывал Африку!);

- во-вторых: никто уже не закапывает дочерей живьем и, следовательно, не нуждается в исламском призыве, что-бы покончить с этим отвратительным обычаем;

- в-третьих: распространение даъвата (или Джихад) за-вершилось в связи с современными международными по-ложениями, и в современном мире ему нет места.

Что касается Ислама как вселенской силы, которая была послана на землю, чтобы направить людей к свету…

Что касается Ислама как системы, управляющей чело-веческой жизнью во всех ее проявлениях и направляющей ее к успеху и благу…

Что касается Ислама как действующей силы на земле…Что касается Ислама как цивилизации, которая простёр-

лась по земле, и чья история насчитывает более тысячи лет…Что касается Ислама как научного движения, которое

осветило всю землю и из которого черпнула сама Европа, чтобы сформировать свое современное возрождение…

Что касается Ислама как экономической системы и га-рантии социальной справедливости…

Что касается Ислама как освободительного движения, освободившего разум человека от суеверий так же, как и от поклонения кому-либо помимо Аллаха; освободившего людей от несправедливости, которая с ними совершалась, из-за порочности систем или людей…

Что касается Ислама как шариата (закона), который ниспослал Аллах, чтобы править по нему людьми на


Земле, который должен исполняться и которому должны подчиняться…

Что касается всего этого, то ничего из этого ученикам в школах не преподавалось … По большей мере, они учили Ислам как группу актов поклонения, которые должен вы-полнять человек, исполняя, таким образом, всё, что есть в «Исламе»!

Либо они учили сомнительные вещи! Идеологические, духовные, социальные и политические «несправедливо-сти» в Исламе, и в глазах людей Ислам представал с одной стороны ничтожным и жалким, а с другой стороны – от-сталым, регрессивным и закостенелым, от которого надо отказываться как можно скорее и покончить с этим оскор-блением под названием религия.

Во всех этих школах их обучали Европе!Европа – это сила. Это цивилизация. Это наука. Это

социальная справедливость. Это свобода, братство и ра-венство. Это постоянно возвышающееся во всех сферах жизни развитие.

Истинный социальный порядок – тот, который был установлен в Европе. Истинные экономические системы – те, которые были придуманы европейской мыслью. Хоро-шие конституционные строи – те, которые были закалены опытом европейцев. Права человека утвердила француз-ская революция. Английский народ утвердил демократию. Основы цивилизации заложила Римская империя.

Одним словом, Европа – это великий гигант, который непобедим. Ислам же – это ничтожный карлик, который должен поклоняться этому гиганту… чтобы выжить!

* * *

Это было еще не все в политике священника Данлопа.Арабский язык был (и продолжает быть) связан с Исла-


мом в душах мусульман – как у арабов, так и у не арабов.Таким образом, необходимо было унизить его и поиз-

деваться над ним, чтобы это унижение и издевательство (естественным образом) коснулось и всего того, что связа-но с религиозными понятиями.

Пусть человек, знающий арабский язык, станет пред-метом издевательств и унижений.

В то время, как учителя английского языка, геогра-фии, истории или математики получали целых двенадцать фунтов в месяц, что по тому времени означало богатую жизнь и обилие имущества, земель и домов… его коллега, учитель арабского языка, который работал с ним в той же самой школе и вел такое же количество уроков или даже больше… получал только четыре фунта!

Таким образом, два этих социальных слоя сразу же раз-делились отвратительным, безграничным образом.

Одному – уважение и почет в школе и обществе; он дости-гает высокого социального и экономического положения… женится на представительницах «лучших семей» и воспиты-вает своих детей в атмосфере высокомерия и заносчивости…

Другому – низость и унижение, уход в себя… Ему не удаст-ся породниться с благородной семьей… Он будет воспитывать детей в атмосфере бедности, унижения и позора… Люди везде будут встречать его с неприязнью и презрением…

«Фу! Это учитель арабского языка!»Этот удар на самом деле касался не только его одного…

Вместе с ним страдал арабский язык и религия!

* * *

И это было ещё не всё…Наряду с христианской колонизацией исламского мира

как можно активнее работало миссионерство – с силой, настойчивостью и решимостью, стремясь разрушить в му-


сульманских душах исламские понятия и насадить вместо них христианские понятия или, в целом, внедрить евро-пейские понятия вместо понятий исламских.

Передо мной лежит книга «Нашествие на исламский мир» (La Conquete du Monde Musulman)1, которая вклю-чает в себя удивительнейшие факты… Человек удивится, если увидит, как эти факты публикуются со всей откровен-ностью. Он удивится, когда узнает о планах, заложенных миссионерством и колониализмом, которые до сих пор ра-ботают в исламском мире, а яды, которые они выпустили, продолжают течь по венам мусульман!

Ужасная беда… что все эти козни были замышлены против мусульман в то время, когда они не знали об этом, смеялись по своей глупости или ударяли палец о палец в глупейшей пассивности!

Ужасная драма… когда мы видим, как отголоски всех этих козней работают в теле исламского мира и сегодня – в мыслях, поведении, нравственности и традициях… Не-которые из нас радуются «прогрессу», которого мы доби-лись, некоторые из нас скорбят из-за порочности, которая нас постигла. Но и те, и другие считают, что это было «не-избежное развитие», вступившее в исламский мир, и что его невозможно было бы как-либо остановить…

И те, и другие игнорируют всё то, что сделали колониа-лизм и миссионерство в умах людей и их душах в течение целых двух веков!

На самом деле, мировое «развитие» – это огромная сила – не важно, считаем ли мы ее падением или возвыше-нием; оно непременно должно было попасть в исламский мир вне зависимости от его желания. Мы будем подробно

1 Возможно, лучше было бы перевести это название как «Нападе-ние на исламский мир», но так его перевели Мусаид аль-Яфи и Му-хиббуддин аль-Хатыб, Каир, 1350 г. по хиджре (сейчас – 1381-ый год по хиджре).


говорить о его следах в следующей главе, которая называ-ется «Мировые течения». Здесь же мы скажем, что хри-стианский колониализм, вне сомнений, сделал многое для того, чтобы исламский мир «покорился» разрушительной волне, чтобы у него не было возможности противостоять ей или занять по отношению к ней иную, кроме унижен-ности и покорности, позицию.

Если бы исламский мир оставался сильным и возвы-шенным, каким он был раньше, то, без сомнений, он был занял свою личную позицию по отношению к этому «раз-витию» – не униженную и не покорную, не выражал бы наивную радость этому «развитию» и не устремлялся бы к тому, чтобы перенять всё, что приходит от Запада, счи-тая, что в этом – исцеление от любого недуга, даже если это на самом деле яд и источник всех болезней!.. Он бы занял другую позицию по отношению ко всему человече-ству – не униженную и не покорную, а позицию спасите-ля от бездны, которая сегодня разевает свою пасть, чтобы проглотить любое благо, приобретенное человечеством на протяжении его долгой истории!

Мы еще вернемся к разговору об этом…Сейчас же мы процитируем из этой феноменальной

книги некоторые многозначительные выдержки… Хотя вся эта книга заслуживает того, чтобы ее прочитали – каж-дое слово, потому что все слова в ней имеют удивитель-ный, ужасный смысл и напрямую связаны с тем положе-нием, в котором мы находимся сейчас!

На самом деле, эта книга изначально была специальным выпуском журнала «Исламский мир» (La Revue du Monde Musulman), который издается во Франции. Этот номер был опубликован пятьдесят лет назад, чтобы рассказать о протестантской миссионерской деятельности в исламских странах. Предисловие написал месье А. Ле Шателье – на тот момент главный редактор журнала, чтобы воодуше-вить католиков Франции, поднять их пыл и возбудить их


активность в своем миссионерском деле. Он вызывал у них чувство ревности грандиозным успехом, который про-тестанты достигли в своей области. Это исследование в журнале было названо «La Conquete du Monde Musulman», т.е. «Завоевание исламского мира». Его перевели Мусаид аль-Яфи и Мухиббуддин аль-Хатыб сразу же, как только оно было опубликовано на французском, и опубликовыва-ли его в газете «аль-Муаййид», в разных статьях, после чего собрали его в книгу, которая была выпущена в Каире в 1350 году по хиджре, т.е. тридцать лет назад.

Эта книга, выпущенная так давно, описывает деятель-ность миссионеров примерно за век до ее написания. Там говорится о деятельности миссионерских съездов, которые проходили в Каире в 1906 г., в Эдинбурге в Великобритании в 1910 г. и в Лакхнау в Индии в 1911 г. и которые показывают очень ясную идею направления христианского миссионер-ства в исламском мире, его средств и целей. Долгое время, которое прошло с момента написания этой книги, не теря-ет ее ценности – напротив, это придает ей еще большую важность, потому что разъясняет основные планы, которые были заложены в прошлом и которых не спеша оставили работать, чтобы они не торопясь достигали своих целей. И эти планы на самом деле были успешны, и по сей день они приносят свои плоды… Всё это объясняет мусульманам, что история колониализма крестоносцев была долгой, и что всё настоящее – лишь один из раундов борьбы, о которой человек, подобный Бедо во Франции, скажет, что это борь-ба «полумесяца с крестом» … а другие это скроют.

* * *

Ле Шателье говорит в своем вступлении (пояснения приводятся от нас, а также некоторые слова подчеркнуты, чтобы показать их важность):


«В 1910 году, когда мы взялись за страницы этого жур-нала (французский журнал «Исламский мир») и говорили на тему исламской политики (т.е. политики, которой нуж-но следовать по отношению к Исламу и исламским стра-нам), мы говорили: Франции нужно сделать так, чтобы ее деятельность на Востоке прежде всего строилась на осно-вах рационалистической педагогики. Это нужно для того, чтобы она смогла расширить границы своей работы и из-влечь для себя пользу. Для достижения этого нам следует не ограничиваться специальными проектами, которыми занимаются (!) монахи-миссионеры… их усилия остают-ся ничтожными по отношению к общей цели, которую мы преследуем – и эту цель можно достигнуть только образо-ванием, которое должно контролироваться французскими университетами, в связи с тем, что это образование от-личается рационалистическими и научными средствами, строящимися на силе воли (!). Я надеюсь, что это образо-вание начнет действовать, чтобы распространить в ислам-ской религии учение, исходящее из французских универ-ситетов и школ!».

Так Шателье прямо говорит, что «общая цель, которую мы преследуем» – это то, чтобы в исламской религии рас-пространилось образование, взятое из французских школ и университетов… т.е. чтобы Исламу подсунули француз-ские христианские учения – не через монахов-миссионе-ров, чья деятельность ограниченна и не может достигнуть далеко идущей цели, а через образование, через открытие в исламском мире французских школ, которые бы рас-пространяли свои учения и прививали свои идеи… Эти школы – чтобы мы не забыли, – светские школы!!! Это не школы монахов или монахинь, которые имею явную рели-гиозную окраску!

Затем он говорит в том же вступлении:«Да, и цель иезуитской школы (находится в Бейруте, и это

одна из школ монахов) и стиль преподавания в ней отличает-


ся от стиля и цели высшей французской школы в Стамбуле (одна из светских школ), но результаты в сфере популяриза-ции учений и идей, которые распространяет французский язык, в обеих школах очень похожи. Так нам становится по-нятно, что религиозная миссионерская миссия, у которой есть большие деньги и чьи дела управляются по плану и с мудростью, приносят в исламских странах большую пользу, т.к. они распространяют европейские идеи».

Затем он продолжает говорить и цитирует фразу отца Звемера (протестантского миссионера, чья деятельность на исламском Востоке и, особенно, в Египте пришлась на конец прошлого века и на начало этого века; также он явля-ется основателем английского журнала «Исламский мир»):

«Результаты христианских миссий в исламских стра-нах имеют два свойства: свойство построения и свойство разрушения. Или, как лучше сказать, это свойства распу-скания и установки. Нет сомнений, что заслуга миссио-неров в плане изменений, которые начали происходить в исламских вероубеждениях и нравственных принципах в Османских странах, Египте и других местах – гораздо больше, чем заслуга западной цивилизации».

Эти слова имеют особую важность. Он прямо утвержда-ет, что изменения, случившиеся с исламскими вероубеж-дениями и нравственными принципами, восходят к мис-сионерской деятельности (которую защищает и укрепляет колониализм) больше, чем они восходят к самой западной цивилизации. Это подтверждает то, о чем мы сказали ра-нее – что мировая волна «развития» не могла бы сделать всё то, что она сделала, в исламском мире, уничтожив его вероубеждения и нравственность, если бы христианский колониализм не нанес бы до нее прицеленные, сокруши-тельные для Ислама удары… Это признают сами запад-ные миссионеры, но многие «мусульмане» – историки и не историки – отрицают это!

Продолжаем цитировать. После этого Шателье говорит


во вступлении:«Нет сомнений, что миссионерские делегации проте-

стантов и католиков не смогли отодвинуть исламские веро-убеждения из душ сторонников этой веры, и это возможно только путем распространения идей, которые проникают с европейскими языками. С распространением английского, немецкого, голландского и французского языков Ислам со-прикоснется с европейской прессой, и так будут подготов-лены пути для материального исламского прогресса (!). Христианские миссии вносят свой вклад в разрушение ис-ламской религиозной идеи, которая может сохранять свою сущность и силу только в изоляции и изолированности».

Эти слова также важны. Он объясняет нам, как я счи-таю, цель христианского колониализма – это распростра-нение европейских языков в исламских странах, которые стали колониями. Он говорит, что прежде всего произойдет разрушение исламской религиозной идеи… Потом что-то может быть построено, или же не будет построено ничего! Главное – это разрушение, а не построение… Шателье сам признается в этом, когда говорит в следующем абзаце:

«Нам не следует ожидать, что народные массы ислам-ского мира приобретут другие формы и свойства, если от-ступятся от своих социальных форм и свойств (исходящих из исламской идеи), т.к. последовательное ослабление в исламских убеждениях и то, что сопутствует этому осла-блению – развал и исчезновение, приведет после его рас-пространения к изначальному упадку религиозного духа, а не к его восстановлению в каком-то другом виде».

Это ясные слова, не нуждающиеся в комментариях… Цель изучения европейских языков – это ослабление ре-лигиозных убеждений в исламской идее. В будущем этому ослаблению предопределен – по науке и по плану христи-анского колониализма – обязательный развал и исчезнове-ние. Это – то, что нужно!

Здесь мы на мгновение остановимся, чтобы ответить на


вопрос: надо ли нам было отказываться от изучения ев-ропейских языков – ведь это величайший или даже един-ственный ключ к знаниям в настоящее время – по причине того, что колониализм использует его для ослабления ис-ламских вероубеждений?

Нет! Отказ от изучения языков и закрытие двери зна-ний – это глупость, которую разумный человек для себя не приемлет! Правильный путь заключался в том, чтобы изучать эти языки по нашей доброй воле, а не так, как это-го хотел для нас колониализм. Мы должны были изучать их так, как первые мусульмане учили греческий, фарси и хинди – языки науки того времени, когда это изучение ни-как не влияло на их вероубеждения. Мало того – они изу-чали эти языки для того, чтобы они послужили этим веро-убеждениям и продлили их деятельность во всех отраслях знаний… Тогда мусульмане стали учеными земли… и при этом остались мусульманами!

Другой момент – человек не может не сравнить дей-ствия крестоносцев в исламском мире и то, что Ислам де-лал в завоеванных им странах: если ли между этими дей-ствиями какая-то разница?!

Несомненно, мусульмане распространили свой араб-ский язык в тех странах, которые они завоевали, и что они завоевывали их для того, чтобы распространить в них Ис-лам. Так в чем же различие?!

История не помнит, что бы мусульмане стремились лю-бым извилистым способом к «грабежу» людей в их вероу-беждениях и мыслях для того, чтобы они приняли Ислам! Даъват (призыв) был понятным, открытым, в нем не было хитростей и уловок, а также давления или принуждения.

Т. Арнольд – христианский писатель, который, в отли-чие от нас, находится вне сомнений, говорит в своей кни-ге «Призыв к Исламу» (The Preaching of Islam) на стр. 48 арабского перевода, осуществленного Хасаном Ибраги-мом Хасаном и другими:


«Из дружественных связей, которые устанавливались между арабскими христианами и мусульманами, мы мо-жем сделать вывод, что сила не была решающим фактором в обращении людей в Ислам. Сам Мухаммад заключал до-говора с некоторыми христианскими племенами и брал на себя их защиту, предоставлял им свободу в отправлении их религиозных обрядов, а также дал людям церкви воз-можность наслаждаться своими правами и былым автори-тетом в безопасности и спокойствии».

На стр. 51 он говорит: «По примерам, которые мы ра-нее приводили о той терпимости, которую мусульмане-по-бедители проявляли к арабам-христианам в первом веке по хиджре и в последующие века, мы можем сделать вы-вод, что христианские племена, которые приняли Ислам, сделали это по доброй воле, и арабы-христиане, которые живут в наше время среди мусульман, также свидетель-ствуют об этой терпимости».

Также распространение арабского языка на завоеван-ных землях было, несомненно, мирным предложением для людей ознакомиться с новыми вероубеждениями, что-бы они могли принять Ислам, если им понравится, без принуждения1. Целью этого не было исчезновение, распад

1 Многие из западных писателей из числа врагов ислама (и этот вопрос также неясен для мусульман) путают исламские вооруженные завоевания с распространением веры мечом. Первое – это то, что про-исходило на самом деле, а второго просто не было, как это признает даже христианский писатель, которого мы процитировали. Разница между двумя этими понятиями состоит в том, что мусульмане завое-вывали страны через вооруженные нашествия, чтобы сломить мате-риальную силу, которая мешала людям мирно и нейтрально ознако-миться с исламом и принять его, если они захотят. Та материальная сила представлялась в государстве, его строе и в войсках. После заво-евания людей оставляли абсолютно свободными, и они сами выбира-ли, хотят ли они принять эти вероубеждения без давления или при-нуждения либо желают оставаться иудеями или христианами (и это


или упадок религиозного духа, когда он уже не восстано-вится в другом виде, как этого хотел колониализм кресто-носцев по признанию Шателье. На самом деле, исламский план приводил к установлению правильного религиозного духа в реальной жизни.

Достаточно этой разницы… Продолжим путь, приводя выдержки… или, на самом деле, признания!

Шателье продолжает, говоря:«Мы возвращаемся и говорим, что как бы ни разли-

чались оценки результатов работы миссионеров во вто-рой половине их плана – разрушении, в любом случае устранение исламских убеждений всегда сопровождается усилиями, которые прикладываются через христианское воспитание и образование. Политическое разделение, ко-торое поразило Ислам, подготовит пути для европейских дел, т.к. очевидно, что Ислам исчезает с политической аре-ны, и пройдет немного времени, когда Ислам окажется под гражданским правлением, окруженным (блокированным) европейскими нитями».

Этот краткий абзац включает в себя две важные идеи:Первая – та, на которую уже указывалось ранее, но

здесь она высказывается яснее и прямее: прилагаемые усилия совершаются путем христианского образования, а не распространением цивилизации как человеческого на-следия, не знающего религии или страны, в котором соу-частвует всё человечество. Именно так это представляется обманутым мусульманам на Востоке, когда они смотрят на усилия по их «окультуриванию», которым колониализм занимался в исламских странах и как считают продажные проповедники этого колониализма или те, кто был отрав-

тоже случалось) под защитой мусульман. Все, что имел в виду Ислам – это установление его справедливого социального порядка на земле, чтобы все могли находиться под его тенью: или принимать Ислам, или оставаться на своей вере без принуждения.


лен его ядом.Говоря открыто, это были усилия на пути христианско-

го воспитания, которые сопровождались и за которыми неотступно следовало изъятие исламских убеждений из мусульманских сердец.

Второе – то, что политическое разделение, которое про-изошло с Исламом, подготовит дорогу для «европейских» дел, – т.е., как это объяснил Шателье – для христианской культуры…

Политическое разделение, на которое указывает писа-тель, – это дробление исламского мира на якобы независи-мые маленькие государства, в которых правит якобы неза-висимый правитель или тот, кто желает независимости, но колониализм крестоносцев принимает его к себе и вдыха-ет в него дух шайтана.

Это дробление, несомненно, было очень желаемым и нужным для того, чтобы завоевание – религиозное и воен-ное – как можно быстрее и легче завершилось. Ведь если бы исламский мир был един, то, как бы он ни был слаб, его сложно было бы разбить.

Также это подтверждает то, о чем мы уже говорили и что повторяли – что европейская культура или «развитие», как нравится ее называть «просвещенным» людям, сама по себе не могла испортить исламский мир так, как она это сдела-ла, если бы не это постоянное взятие его крепостей коло-низаторами-крестоносцами, которые устраняли исламские вероубеждения из сердец любым доступным способом.

* * *

Этого вступления на самом деле было достаточно для того, чтобы объяснить, какую цель мы преследуем в наших цитатах. Его достаточно для разъяснения козней, которые были замышлены век назад против Ислама с целью покон-


чить с ним, и того, что эти козни продолжают пребывать в христианском мире в его отношениях с исламским миром, с одной лишь разницей: теперь они никогда не объявляют о своих целях, кроме как в откровениях таких людей, как месье Бедо во Франции, но и он теперь скорее будет скры-вать и прятать свои убеждения и, более того, отрицать их любым возможным способом. Тому есть две причины:

Первая – что эти козни уже сделали свое дело в реаль-ности, и продолжают работать дальше. Поэтому лучше скрывать их подольше, чтобы они спокойно работали, и не вносить смуту, которая покажет людям истинную сущ-ность их целей.

Вторая – что колониализм крестоносцев нашел свою внутреннюю поддержку – это были мусульмане, чьи души были колонизированы, а сердца – отравлены. Им он пору-чил величайшую задачу по разрушению исламского веро-убеждения, не вмешиваясь открыто, как он был вынужден сделать полвека назад. Он нашел свою внутреннюю опору по всему исламском миру – это были «писатели», «мыс-лители», «наставники», «просвещенные люди», «эманси-пированные», «прогрессивные», «развитые» и другие из тех, кто мог оказывать на общество какое-то влияние… Он передавал им свою задачу, а сам отдыхал, стоя в стороне и насмехаясь, потирая руки от радости при виде беспечности обманутых и того, как легко работают его коварные планы!

Вступления, которое написал Шателье и из которого мы процитировали некоторые высказывания, было достаточ-но для того, чтобы объяснить всё это, и мы не нуждаемся в дополнительных цитатах из исследования под названием «Нашествие на исламский мир» или «Нападение» на него. При этом в оставшейся части книги содержатся интерес-ные подробности шагов, которые колониализм крестонос-цев предпринял для того, чтобы убить веру в душах му-сульман и отвратить их от нее. Подробности, которые учат нас средствам, если не целям.


* * *

Книга делится на главы: «История миссионерства», «Миссионерский съезд в Каире в 1906 г.», «Миссионерский съезд в Эдинбурге в 1910 г.», «Колониальный съезд в Герма-нии», «Миссионерский съезд в Лакхнау 1911 г.», «Матери-альная система христианских миссий» и «Цели миссионе-ров и их надежды на будущее». В каждой главе содержатся различные подробности. Здесь нам не важны эти подроб-ности, и мы не будем приводить цитаты из всех глав. Мы удовлетворимся лишь многозначительными высказывания-ми, как мы это сделали с вступлением Шателье.

* * *

На тридцать третьей странице книги (в главе «Каир-ский съезд 1906 г.) говорится:

«Что касается тех, кто учился в восточном стиле – в аль-Азхаре или в похожих на него заведениях, то члены съезда высказали про них лишь несколько предложений: один из членов съезда пространно описал авторитет, который был у старого аль-Азхара, и как туда поступали тысячи му-сульманских юношей со всех частей света. Он вопрошал о секрете влияния этого университета – тысячу лет назад и по сей день. Затем он сказал: «В умах мусульман-сун-нитов укрепилось то, что изучение арабского в универси-тете аль-Азхар прекрасно и солидно, в отличие от других заведений, и что выпускники аль-Азхара известны своим широким кругозором в религиозных науках. Дверь пре-подавания в аль-Азхаре открыта для всех шейхов мира, при этом многочисленные азхаровские вакфы1 помогают

1 Вакф (ар. وقف) - имущество, завещанное на благотворительные цели; вакуфное имущество (прим.пер.).


учиться в нем бесплатно, и у него есть возможность содер-жать двести пятьдесят учителей». Затем он говорил о том, представляет ли аль-Азхар опасность церкви Христа. Он выдвинул предложение основать христианскую школу-университет, которая бы содержалась церковью и в содер-жании которой принимали бы участие все христианские церкви мира, вне зависимости от их направлений, чтобы они смогли вытеснить аль-Азхар, и чтобы при этом данная школа-университет обязалась идеально преподавать араб-ский язык».

Он завершил свои слова, сказав: «Возможно, боже-ственное провидение привело нас к избранию Египта ме-стом нашей работы. Так поспешим же к открытию этого христианского института, чтобы обратить в христианство исламских мамлюков!»

Таким образом, аль-Азхар представляет собой угрозу церкви Христа! Значит, его надо убрать с дороги! Но как это сделать, когда он стоит неподвижно в течение уже ты-сячи лет или даже дольше?! Надо убрать его «единствен-ность», которой он обладал эту тысячу лет! Если у него бу-дет конкурент какого-либо вида, его ценность снизится, и люди отвернутся от него, обратившись к чему-то новому!

* * *

На стр. 36 той же главы говорится:«После этого съезд вступил в обсуждение вопроса

христианских врачебных миссий. Встал мистер Харпер и разъяснил необходимость отправки как можно большего количества таких миссий, потому что их представители всегда соприкасаются с народом и могут оказывать на му-сульман большее влияние, чем другие миссионеры».

На стр. 37 говорится: «Врачу в христианских миссиях нельзя забывать ни на мгновение, что прежде всего он –


миссионер, и только потом – врач».Эти высказывания нас интересуют только для того,

чтобы напомнить о некоторых миссионерских уловках и о том, как «гуманитарные службы» становились средством разрушения религии!

* * *

На стр. 48 говорится:«Первым результатом усилий этих людей (миссионе-

ров) стало обращение в христианство небольшого коли-чества юношей и девушек, а вторым – привыкание всех мусульманских социальных слоев к постепенному пере-ниманию христианских идей».

До этого, на стр. 47, говорится:«Миссионерам следует не отчаиваться, если они видят,

что результат их деятельности с мусульманами слаб, т.к. оче-видно, что в сердцах мусульман уже выросла сильная склон-ность к наукам европейцев и освобождению женщин».

Мы еще вернемся к теме освобождения женщин и по-говорим об этом подробнее. Здесь же мы обращаем вни-мание на то, что в то время (1906 г.) миссионеры уже не смотрели на призыв мусульман как на принятие ими хри-стианства, а удовлетворились тем, что с их точки зрения (и на самом деле) было достаточно для их деятельности, а именно – «привыкание всех слоев мусульман к тому, чтобы постепенно перенимать христианские идеи» или «сильная склонность к наукам европейцев».

Два этих высказывания принадлежали священнику Зве-меру, и мы уже узнали, что он был одним из самых опас-ных миссионеров в Египте и близлежащих исламских странах. Он полностью осознает всё, о чем он говорит в двух этих фразах. Важно не то, чтобы мусульмане прини-мали христианство официально – а то, чтобы они «охри-


стианились» духовно и идеологически… И это то, в чем колониализм крестоносцев одержал бесспорную победу.

* * *

На стр. 52 говорится: «От съезда миссионеров, который прошел в Каире, не ускользнуло и исследование рефор-мистского (!) движения, в которое вступили мусульмане Индии. Они говорили о «сэре Саййиде Ахмад Хане» – ру-ководителе этого движения, и о том, какие усилия пред-принимает его исламская школа в г. Алигарх и исламский педагогический съезд. Священник Витебришт говорил на Каирском съезде на тему «Новый Ислам» (!) и упомянул, что учения Европы сближают мусульман и христианство».

Здесь нам становится понятно внимание колониализма крестоносцев к «подбиранию» людей или заблудших сект среди мусульман, их возвеличивание, восхваление и вклад в них, потому что, как говорится на стр. 46 этой книги: «Проповедование мусульманам должно происходить че-рез посредничество человека из них самих, из их рядов, потому что дерево должна срубить одна из его ветвей».

Также внимание привлекает это указание на «новый Ислам»… Развитой Ислам, который проповедуют христи-анские миссионеры… который они пестуют и в который вкладываются, потому что он приближает мусульман к христианству!

* * *

На стр. 60 сказано: «Один из миссионеров сказал: «Школы – это лучшее средство для продвижения целей миссионеров».

На стр. 82: «Правительству (он имеет в виду немецкое правительство, которое правило исламскими колониями


Германии в Африке) необходимо заняться воспитанием мусульманских туземцев в светских школах, раз эти му-сульмане убегают от христианских школ».

На стр. 72: «Мнения послов великих стран в столице османского султаната совпали в том, что институты сред-него образования, которые основали европейцы, имели такое влияние на решение восточного вопроса, которое перевесило влияние всей совместной работы, осуществля-емой странами Европы».

Серьезность этих высказываний, и особенно последнее из них, не нуждается в комментариях. Люди сами призна-ются, что эти школы – светские! – повлияли на решение восточного вопроса больше, чем всё остальное, что пред-принималось европейскими государствами – больше, чем политические решения поя ликвидации исламского мира и его разделения на маленькие государства, подчиненные западному влиянию.

«Восточный вопрос» – это выражение, которое часто встречается в западных книгах по истории последнего пе-риода Османского халифата. Под «решением» они имеют в виду (со своей точки зрения) ликвидацию этого халифа-та, который был, не взирая ни на что, символом единства исламского мира и силой, которую боялась Европа, даже несмотря на ту слабость и немощь, которые его постиг-ли, так что его даже называли «больной человек»! Этот большой человек продолжал причинять им беспокойство, страх и переживания – будучи больным – пока они окон-чательно не покончили с ним в Первой мировой войне при помощи своего скрытого союзника Ататюрка, которого они наградили героическим и великими прозвищами за ту великую службу, которую он сослужил миру крестонос-цев, устранив символ исламского единства и установив в Турции жалкое государство на светской основе, которое радовало глаза и сердца крестоносцев, так что они до сих


пор говорят о нем только хорошее1.

1 Раньше мы уже объясняли, каким был исламский путь по устра-нению несправедливости в турецком халифате, - без ликвидации ис-ламских вероубеждений, как это сделал Ататюрк ради колониализма крестоносцев. Следует помнить факты новейшей истории, которые привели к падению халифата. Ататюрк не был искренним в своих стремлениях исправить исламский мир. Он был предан своим госпо-дам и наставникам из числа крестоносцев и сионистов в достижении цели, к которой они шли и ради достижения которой плели козни, пока, в конце концов, не добились того, чего хотели. Ведь Ататюрку выпал шанс провести реформы, - шанс, который раньше никому не выпадал, в его руках была сосредоточена сила, которая позволяла ему исполнить всё, что он хочет. Но всю эту силу он направил на разруше-ние ислама, а не на укрепление его фундамента. За его движениями стояла злоба крестоносцев, которые более пятисот лет тряслись от страха за то, что исламские государства вступят на их землю (как пи-шет об этом Уилфред Кантелл Смит в своей книге «Ислам в современ-ной истории»), и злоба сионистов, возгоревшаяся после того, как сул-тан Абдулхамид отказался основать национальное иудейское поселение в мусульманской Палестине. Таким образом, эти кресто-ностские и сионистские силы начали поносить пороки и несправедли-вость, царившую в Османском халифате, чтобы подготовить его раз-рушение до самого основания. Они принялись приписывать Ататюрку фальшивый героизм, чтобы он укрепился в совершении своего гре-ховного поступка – разрушения Ислама. Перед его «мощью», как в театральной постановке, отступили силы союзников, которые до это-го вышли победителями в Мировой войне! Они были сломлены перед его «силой» и «могуществом»! После этого они написали о нем сио-нистскими и крестоностскими руками сотни книг, в которых на всех языках мира воспевалось его феноменальное геройство, чтобы он был примером для исламского мира, в котором всем нужно подражать!

При помощи этих общих козней крестоносцы и сионисты смогли разрушить символ, вокруг которого объединялся исламский мир и в котором воплощал мировую силу, участвующую во всех событиях истории. Вместо халифата возникло бедное, слабое, жалкое и гонимое государство, которое никто не уважал и чье мнение не принимал в рас-чет! Вместе с этим, Уилфред Кантелл Смит описывает его в своей книге как «сильное», «продвинутое» и «организованное» и призывает всех мусульман последовать его примеру, чтобы стать «сильными», как оно!


В этих высказываниях писатель признается, что свет-ские школы сделали для «восточного вопроса»… т.е. по разрушению Ислама – больше, чем это сделала политика, война и войска! Это школы, которым мы раскрыли наши сердца и мысли и с гордостью отдавали туда наших сыно-вей и дочерей!!!

* * *

На стр. 64, в главе «Съезд в Эдинбурге 1910 г.», говорит-ся: «Дела Эдинбургского съезда были не формальностью. Доказательством тому является факт, что колонизаторский съезд в Германии, который был проведен после миссио-нерского Эдинбургского съезда, уделил столько времени немецким христианским миссиям, что людям даже пока-залось, что этот политический колонизаторский съезд пре-вратился в религиозный съезд миссионеров!».

На стр. 80, в той же главе, сказано: «Швейцарский жур-нал, с которого мы привели предыдущую статью, также опубликовал важную статью о положении христианских миссий на колонизаторском съезде в Германии. Особую важность этой статье придает то, что она написана А. К. Аксенфельдом, который подготовил доклад об Исламе на колонизаторском съезде, и также он был секретарем мис-сионерского фонда в Берлине. Он говорит в статье: «Коло-низаторский съезд имел две особенности: первая – что он изучал промышленные и экономические вопросы, а вторая – то, что он пришел к единогласному мнению о необходи-мости подключения политических и экономических целей к нравственным и религиозным делам в политике немецко-го колониализма. Он процитировал слова Шанкала – пред-седателя торгово-промышленной палаты в Гамбурге: «Рост колонизационного богатства зависит от людей, которые от-правляются в колонии. Главное средство достижения цели


– внедрение христианской религии в страны-колонии, по-тому что это основное условие для достижения требуемой мечты, в том числе в экономическом плане… Затем между миссионерами и членами съезда произошло разногласие от-носительно того, что они думают об Исламе. Аксенфельд, который написал эту статью в швейцарском журнале, вы-ступил с речью, и внимание людей привлекла исламская угроза для колоний Германии в Африке. Он предложил съезду быть крайне внимательными к тому, какими могут быть последствия существующего в колониях положения – со стороны миссионеров, с идеологической стороны или со стороны политической власти».

Этого достаточно для того, чтобы объяснить глубокую связь между колониализмом и миссионерством и важ-ность (в глазах колонизаторов) того, чтобы убить ислам-ские вероубеждения – «даже с чисто экономической точки зрения». Убийство исламских вероубеждений, по мнению колониализма крестоносцев, было единственной причи-ной и способом колонизации исламского мира! И в этом с ними соглашались обманутые из числа мусульман!

* * *

На стр. 94, в главе «Съезд в Лакхнау 1911 г.» говорится: «Сейчас под правлением исламских правительств оста-лось только 37.128.800 мусульман. Политическая власть над большей частью мусульман переместилась из рук исламского халифата к Англии, Франции, России и Гол-ландии. Число мусульман, которые находятся под властью каждого из этих государств, превышает число мусульман, живущих по всему османскому государству. При этом ко-личество мусульман, живущих под властью христианских государств, многократно возрастет после переворотов, которые скоро произойдут, и, таким образом, ответствен-


ность христианских королей за обращение в христианство исламского мира, увеличится…».

* * *

И наконец – тема женщин!Мы уже приводили высказывание, взятое нами с 46

стр. книги: «Миссионерам не следует отчаиваться, если они видят, что результат их деятельности с мусульманами слаб, т.к. очевидно, что в сердцах мусульман уже выросла сильная склонность к наукам европейцев и к освобожде-нию женщин».

На стр. 88-89 приводятся следующие высказывания от-носительно решений съезда в Лакхнау и Каирского съез-да: «Все эти происшествия (предвестники возрождения в исламском мире) требуют от церкви старательной и уси-ленной работы. Надо крайне внимательно относиться к миссионерству и миссионерам. Таким образом, программа съезда в Лакхнау включает в себя следующие пункты:

Первое: изучение настоящего положения.Второе: возбуждение деятельности, направленной на

расширение границ миссионерского обучения и женского образования.

Третье: подготовка необходимых сил и их поднятие.Это – то, что опубликовал журнал «ар-Раис» о пунктах,

которые были включены в программу съезда. Что касается самой программы, то после чтения вступительных речей, выбора членов комитета и чтения отчетов комитета, про-должившего дела Каирского съезда, участникам съезда предлагалось:

«Первое……Седьмое: социальное и психологическое развитие му-

сульманских женщин.


Восьмое: женский труд».Что это за сильное желание «освободить» мусульман-

скую женщину, «обучить» мусульманскую женщину и «социально и психологически развить» мусульманскую женщину? И кем?.. Миссионерами и миссионерскими съездами?! И когда?! Когда есть «опасность» возрождения исламского мира! Когда требуется принимать решения против этого возрождения?!

Что это за сильная забота обо всем этом, и какова связь освобождения, образования и социального и психологиче-ского роста женщины с решениями, которые принимаются для убийства Ислам и его добивания до того, как он вновь попытается возродиться?!

Разве эти слова не привлекают к себе внимания? Разве в этих словах ничего не скрыто?!

Да… Движение за «освобождение женщины-мусуль-манки» было одним из самых мерзких движений, которы-ми занимался колониализм крестоносцев, желая разделить сущность Ислама и попытаться вырвать его с корнем. Его одного было достаточно для того, чтобы распространить нравственное, идеологическое и религиозное разложение среди мусульманских народов, и подобного не могли до-стичь никакие другие средства.

Когда женщина выходит на улицу обнаженной, пока-зывает свою красоту любому желающему и возбуждает в мужчине животную похоть… тогда уже нет Ислама, нет религии и нет вероубеждений… у народа не будет привер-женности нравственности, не будет стойкости… Так коло-ниализм крестоносцев увидел свой шанс нанести меткий, последний удар, убийственный удар…

Тут возникает вопрос: разве мусульманская женщина не находилась в положении невежества, отсталости b за-стоя? Разве она не пребывала в рабском положении и не нуждалась в том, чтобы ее «освободили», обучили и раз-вили духовно и социально?!


Конечно, в этом нет сомнений…Но когда колониализм крестоносцев выдвигал эти пред-

ложения, они, естественно, не были в интересах мусуль-манской женщины или мусульманского общества. Ранее приводились слова миссионеров – что они работают над раздроблением этого общества, над разложением его нрав-ственности, ликвидацией факторов силы и превращением их в факторы слабости…

Когда колониализм «освобождал» женщину, он осво-бождал ее не для возрождения вместе с ее обществом, не для его развития и поднятия, как заявлял сам колониализм и колонизаторы. Он «освобождал» ее, чтобы она испортились сама, а вслед за ней испортилось бы остальное общество.

Когда он «образовывал» ее, он учил ее так, чтобы она познала порочность, овладела ею в совершенстве, и чтобы ее порочность стояла «на основах» – то педагогических, то философских, то социальных и идеологических… и в любом случае это будет порочностью.

Когда колониализм «развивался с ней духовно и соци-ально», он имел в виду падение с ней в пропасть соблазна и заблуждения, где она должна была оставаться вечно, до-куда пожелает Аллах… всё время отбрасываясь назад.

И действительно, случилось так, как он хотел…Эмансипация… образование… духовный и социальный

рост… всё это является целями Ислама по отношению к мусульманской женщине. Но оно не строится на нравствен-ном и религиозном разложении, как того хотел колониализм крестоносцев, желая покончить с Исламом. Оно строится на своих возвышенных основах, которые дают человеческо-му индивидууму возможность подняться выше, сохраняя чистоту общества и чистоту нравов1.

1 Подробнее см. в книге «Битва традиций», особенно главу «Когда мы будем мусульманами».


В других книгах я говорил о положении женщины в Ис-ламе, и я не хочу сейчас повторять то, что я уже написал там. Я лишь укажу – в связи с разговором о колониализме крестоносцев в исламском мире – на то, что женский во-прос и «освобождение» женщины стало самой большой социальной фитной, которую сделал колониализм, чтобы взорвать всё исламское общество – так же, как порох взры-вает самые прочные скалы.

* * *

Наряду со всеми этими кознями, миссионерские усилия были «научны»! Ими занимались ориенталисты!

Ориенталисты «искренне» выполняли свою роль и вы-звали самую большую идеологическую фитну1, которую только смогли, в исламском мире… среди «просвещен-ных» сынов Ислама. Эту фитну подготовила школьная программа в начальных и средних, а затем и в «высших» школах… а потом – в университетах, когда университет постепенно занял место тех школ.

Если «миссионерство» было обращено к простым лю-дям, как об этом говорится в европейских книгах и как это было на самом деле, когда миссионеры втирались в доверие к невежественным и простым людям в городах и деревнях, то востоковедческие усилия были обращены к «просвещенным» – тем, кто осознавал «вопросы», ко-торые востоковеды поднимали против Ислама и которые относились к идеологии, философии, законодательству, социуму и экономике. «Просвещенные» мусульмане под-падали под их влияние, уже будучи привитыми «принци-пами» этих ядов в школах и университетах, и теперь слу-жили мишенью для подобных вопросов и быстро на них

1 Фитна (ар. فتنة) – смута, заблуждение; искушение (прим. пер.).


реагировали… Затем они становились людьми, которым можно было поручить распространение этих ядов среди последующих поколений – через их книги и газеты, шко-лы и университеты, дома и клубы, чтобы годы спустя по-явилось «просвещенное» поколение, знающее об Исламе только всё сомнительное!

В книге «Сомнения вокруг Ислама» я подробно обсуж-дал те сомнительные вещи, которыми ориенталисты наво-дили тень на Ислам и которые в дальнейшем переняли ком-мунисты, добавив к ним экономическую сторону, которой западные востоковеды не придавали особого значения – во-просы частной собственности, феодализма, капитализма и т.д. В той книге я не обсуждал сомнения вокруг самого ве-роубеждения, Откровения, истинности пророчества и дру-гих вещей, которые востоковеды пытались поднимать упор-но, нелепо и криво. В той книге я был занят Исламом как живой реальностью, в которой общество жило и системати-зировало отношения своих членов друг с другом, а не с точ-ки зрения «относящейся к вероубеждению теории», зани-мающей разум больше, чем жизнь. Я всегда чувствую, что пререкания востоковедов насчет «вероубеждения», «Откро-вения» или «пророчества» слишком глупы и нелепы, чтобы кто-то мог ввязываться с ними в спор. Достаточно, напри-мер, такого человека, как Марголиот, который считается од-ним из ведущих ориенталистов, и в нашей стране у него есть «великие» ученики! Они призывают к нему и его иде-ям о стихах времен джахилии и Коране. В своем исследова-нии про Ислам, в «Универсальной истории мира» (Universal History of the World), он говорит, что родословная Мухамма-да صلى هللا عليه وسلم была неизвестна, потому что он был Му-хаммад ибн Абдулла, и что арабы называли тех, чья родос-ловная была неизвестна, сыновьями Абдуллы!!!

Мухаммад ибн Абдулла ибн Абдулмутталиб ибн Хашим… ибн Кусей… Мухаммад, посланник Аллаха – и имеет неизвестное происхождение в обществе, где ничто


не знают лучше, чем родословные, и ничем не гордятся больше, чем родословными?! Он кидает вызов их боже-ствам, традициям, поклонению и обычаям, будучи неиз-вестного происхождения?!!

Как же велика эта глупость, несуразность и ничтож-ность в мышлении и высказываниях!

В любом случае, я не буду отвечать на заблуждения ориенталистов и их пререкания относительно Ислама – я лишь записываю шаги истории.

Здесь я приведу строки, взятые из книги «Ислам на пе-рекрестке», которую написал Леопольд Вайс (Мухаммад Асад) и которую перевел Умар Фарух. На стр. 58-59 он говорит: «Спустя несколько десятилетий наступило вре-мя, когда ученые Запада принялись изучать зарубежные культуры, обращаясь к ним с некоторой благосклонно-стью. Что касается Ислама, то традиционное презрение к этой религии начало проникать под видом абсурдной при-страстности в их научных трудах. Этот ров, который исто-рия вырыла между Европой и исламским миром, продол-жал оставаться без моста. Затем унижение Ислама стало основной частью европейского мышления. На самом деле, первые востоковеды совре менной эпохи были христиан-скими миссионерами, работавшими в исламских странах, и искаженная картина, которую они сделали из исламских учений и истории, должна была определить позицию ев-ропейцев по отношению к «язычникам» (т.е. к мусульма-нам!), но эта умозрительная кривизна продолжалась и да-лее, хотя восточные науки уже освободились от влияния миссионерства, и у них не было оправданий в их религи-озной джахилийской ярости. Что касается нетерпимости востоковедов к Исламу, то это было унаследованное ими природное чувство, естественная особенность, строящая-ся на отголосках крестовых походов и всех их последстви-ях, укрепившихся в умах первых европейцев».

Востоковеды выполнили свою великую службу в ислам-


ских исследованиях, и в этом нет сомнений…. Их отлича-ла организованная методика, их удивительное терпение в извлечении текстов и их редакции (даже если у них было много ошибок в понимании текстов и толковании событий), их идеальная стойкость и выносливость в погружении в древние, иногда несвязанные арабские книги, которые сами арабы, носители этого языка и его защитники, не могли тер-петь и изучать, хотя они были их наследием, которое надле-жит сохранять, распространять и извлекать из него пользу.

Все эти редкие качества и титанические усилия, кото-рые они приложили для воскрешения старых книг и их распространения, несмотря на многие, иногда смешные, ошибки в понимании и толковании… всё это следует быть записано в их пользу. Но суть, вместе с этим, – не в усили-ях, которые были приложены, а в цели, ради которой были брошены эти усилия и работа. Была ли их цель «служе-ние» Исламу, либо искажение Ислама и его очернение?

Управляла ли востоковедами в этом изнурительном труде, который они совершали, «совесть ученого», либо скрытый в шкуре востоковеда миссионер был тем, кто проталкивал этот труд и платил за него?!

Где была совесть Марголиота, который пытался внести сомнения в родословную посланника Аллаха عليه هللا صلى -на Аравийском полуострове, где помнить родослов وسلمную было «обязательно» и священно, как того требовала среда и традиции?

Где была совесть Грюнебаума, который в своей книге «Ислам» говорит, что от науки, с точки зрения Ислама, тре-бовалось, чтобы она служила исключительно религии… т.е. делам ахирата (!), когда в той же книге он утверждает, что сам по себе Ислам – это светская и загробная систе-ма одновременно, когда религия не отделяется от дуньи, а общество – от шариата!

Где была совесть у Велльгаузена в его книге «Арабское государство», когда он говорит, что Абу Бакр и Умар силой


захватили халифат у мусульман (если бы он сказал, что они отняли его у Али, да будет доволен им Аллах, в этом еще можно было бы увидеть какой-нибудь минимальный смысл! Но он говорит: «у мусульман»!), и что Мухаммад заключал перемирие с иудеями и вступал с صلى هللا عليه وسلمними в союз, когда был слаб, когда же он стал сильнее, то «выступил» против них и изгнал их по националистиче-ским причинам!!! Он не говорит о том, что запечатлено в истории – что сами иудеи нарушили свой договор с му-сульманами и поступали так, как поступает воюющая сто-рона – подстрекали против мусульман многобожников в Мекке, устраивали против них заговоры вместе с лицеме-рами в Медине, распространяли ложные слухи… и, нако-нец, позорно напали на мусульманскую женщину.

Где была совесть Голдцайхера в его книге «Вероубеж-дение и шариат в Исламе», в которой он говорит, что в Исламе не было ничего нового – «ни в мыслях, ни в том, что относится к отношению человека с тем, что выше его ощущений и чувств бесконечности», что в своем развитии он был окрашен эллинистическими идеями и мыслями, его правовая система была почерпнута из древнеримского закона, его политический порядок получил влияние пер-сидских политических теорий, а суфизм представил собой смесь индийских верований и неоплатонизма!!!

Где совесть Каина Рабина, ученика Марголиота, когда в книге «Древние языки на западе арабских стран» он гово-рит, что Коран включил в себя языковые и грамматические (!) ошибки, и что на протяжении нескольких поколений мусульмане исправили многие из них, но некоторые оста-лись и по сей день!

И много других глупостей, которые не приемлемы для разума, науки и совести…

Вместе со всем этим, у востоковедов на исламском Вос-токе есть много почитателей… и учеников!

Фитна достигает своих границ, когда некоторые му-


сульмане, в чьей совестливости люди не сомневаются, обманывают в своих трудах и делают востоковедческую литературу своими авторитетными источниками – не в ис-следованиях об исторических событиях и не о редакции текстов, а в исследованиях об основе исламского мировоз-зрения, о толковании исламских событий в истории – даже о личностях первого века по хиджре… не понимая, что первая цель ориенталистики – будь она явной или скрытой – состояла во внесении путаницы в эти вероубеждения, внедрении мрака в исламское представление, вселение со-мнений относительно личностей, занимающих место об-разца для подражания и тех достойных людей, которые установили эту религию.

Если фитна достигла предела у этих совестливых и культурных «мусульман»… то какова она у образованной «черни», которая знает об Исламе только то, что им гово-рят эти ориенталисты? Какова она у тех, кто освобождает-ся от «оков» этой религии, чьи души раскрыты для очерне-ния Ислама и его искажения и сжимаются от отвращения при упоминании истины?! Аллах сказал:

«Когда поминают одного лишь Аллаха, содрогают-ся от отвращения сердца тех, которые не веруют в По-следнюю жизнь. А когда поминают тех, которые ниже Него, они радуются»1.

Да. Усилия востоковедов были частью организованных козней против этой религии.

И это скверный труд…С самого начала битвы они поняли, что явная атака на

мусульман в их вероубеждениях не принесет ничего, кро-ме возбуждения их эмоций, их пробуждения и бдительно-сти по отношению к приготовленным для них козням, и это лишь увеличит их приверженность религии!

1 Сура «аз-Зумар», 45.


Поэтому они прибегли к более скверному способу – как говорится, подсыпанию яда в мед… Они начали восхвалять Ислам и его пророка, превозносить многие возвышенные достоинства, которые включает в себя эта религия… Ког-да мусульманин расслаблялся, начинал чувствовать себя в дружеской атмосфере, где ему никто не желает зла и скла-дывал оружие внимательности и зоркости… тогда ему и подсыпали этот яд – в беспечном состоянии, посреди вос-хвалений они подкладывали эти намеки и дискредитацию, которые в конечном итоге приводили к вселению у людей сомнений относительно истин их вероубеждения и росту этих сомнений – в душе и в разуме!

Это и было тем хитрым обманом… Кто может сомне-ваться в христианском писателе, не верящем в Ислам, но приписывающем ему все эти восхваления… Кто после этого может сомневаться в правдивости каждой его буквы и в том, что все эти отрицательные вещи есть в религии на самом деле? От человека были скрыты эти истины, пока Аллах не вывел его на такого «беспристрастного учено-го», который открыл ему глаза на его заблуждения и пока-зал истину в свете… в свете «знания», которое объективно и не склоняется в чью-либо сторону?!!

Если же ты разбудишь одного из таких мусульман от его беспечности и спячки… и скажешь ему: «Как ты можешь ждать от не мусульманина, что он скажет тебе истину об Исламе?! Как ты можешь делать его источником знания в делах твоей религии, когда он не верит в эту религию?», он ответит – своим языком, продолжая пребывать в глу-бокой спячке: «Действительно, он не верит в Ислам… од-нако он исследует «научно», свободно, беспристрастно, у него нет связи с религией!!!»

Будет хорошо, если мы переймём от востоковедов стиль их исследований – терпеливый, неторопливый, копаю-щийся в книгах и примечаниях на полях рукописей. Мы более способны, чем они, понять и правильно истолковать


тексты, объяснить события и их суть, дать оценку разным личностям и поместить их на правильное историческое место… Но чтобы брать «истины» религии от них?!.

Разве это не фитна крестоносцев, которая окружила му-сульман?!

* * *

Сейчас передо мной книга, которую я считаю одной из самых отвратительных из всех востоковедческих книг, когда-либо мною прочитанных! Это книга «Ислам в со-временной истории», о которой я уже не раз упоминал в предыдущих главах этой книги.

Книга следует своим путем… путем восхваления Исла-ма. После чего, в тени этого восхваления, она подмешива-ет те идеи, которые хочет.

Но ее скверность увеличивается еще за счет того, что она заявляет тебе об истинах, и ты не можешь себе пред-ставить, как западный христианский писатель может на-писать подобное. Всё это – для того, чтобы дать тебе ощу-щение абсолютного «доверия», убедить в совершенной научной беспристрастности, которая не может быть под-вергнута сомнению или неправильному истолкованию!

Он, как мы говорили раньше, говорит тебе, что Европа не может забыть крестовые походы или удалить из своей памяти то, что Ислам продолжал угрожать ей на ее терри-тории в течение нескольких веков.

На стр. 111 он утверждает, что Запад объединился с сионистами против арабов-мусульман под влиянием той давней вражды между христианством и Исламом.

На стр. 104-113 он говорит, что Запад направляет всё своё оружие – военное, научное, идеологическое, социаль-ное, экономическое и др. – на исламский мир, чтобы уни-зить его и заставить почувствовать собственную ничтож-


ность и униженность.Также он говорит о христианских вероубеждениях,

проводя сравнение между «жертвенностью» в Исламе и в христианстве, в первой главе книги. Он утверждает, что в христианском вероубеждении содержится нечто отри-цательное по отношению к историческим событиям, в то время как Ислам – положителен, даже в своей жертвенно-сти. Когда христианин жертвует собой, он встает перед ис-каженным колесом истории, чтобы то промяло его и уби-ло – он считает, что не должен разрешать эти отклонения, пока он жив, и обязательно должен попытаться исправить колесо и изменить его направление. В то же время мусуль-манин жертвует собой, чувствуя, что эта жертва толкнет колесо истории вперед, в его правильном направлении.

Что ты хочешь от западного человека-христианина, чтобы он сказал тебе нечто лучшее, чем это, что-то более беспристрастное?!

Сомневаешься ли ты после этого в чем-либо, что он скажет?!

Сомневаешься ли ты, например, в его искренности и благом намерении, когда он говорит тебе в четвертой главе, что Турция, которая установила свое государство на нере-лигиозной, светской основе – она, ей-богу, мусульманская, не выходит из своего Ислама! Она просто истолковала Ис-лам по-новому, проведя разделение между религией и го-сударством, религией и обществом, религией и традиция-ми, религией и экономикой и между религией и законом… и также между религией и реальностью жизнью!!!

Он говорит тебе, что Турция – это высший пример, ко-торому должны следовать мусульмане всех стран мира, чтобы получить «силу», которой достигла Турция, знание и… цивилизованность… и прогресс… и возвышенность?! (хотя в реальности Турция, которую знают люди, явно сви-детельствует о своей слабости, бедности, униженности и анархии, к которой она пришла в последнее время).


Он говорит тебе в пятой главе, что Пакистан – потер-певшая неудачу страна, потому что она установила свою систему и порядок на основе религии, и что это плохой пример, которому мусульманам не нужно следовать (хотя он забывает, как сам сказал в той же главе на стр. 225, что причина неудачи Пакистана – это партия, которая пришла к власти при образовании Пакистана, которая не была ос-нована на исламском духе и истинном знании Ислама, и что это была партия, которую взрастил британский коло-ниализм, воспитал ее, подготовил и приблизил к себе!!!)!

В конце книги, после долгих виляний и уверток, он го-ворит тебе, что для того, чтобы жить в современном мире, мусульманам нужно отказаться от главной идеи в их ве-роубеждении: что Ислам может быть установлен только в мусульманском обществе. Вместо этого они должны жить как мусульмане (по своим вероубеждениям!) в обществе, которое не строится на основах Ислама!!! (и это первая цель деятельности ориентализма так же, как это было пер-вой целью миссионеров… и это та же самая цель, к кото-рой стремится колониализм и колонизаторы!).

Остались ли у тебя сомнения в его искренности, уважа-емый читатель?!!

* * *

Это – крестовый поход, с которым Ислам столкнулся в современности…

Уилфред Кантелл Смит говорит в книге «Ислам в совре-менной истории» после того, как приводит историю вражды между христианством и Исламом на стр. 111: «Мы воспроиз-водим здесь эту длинную историю борьбы не для того, что-бы вновь воспламенить ее или оправдать наши препирания в любом виде. Мы просто хотим сказать, что тем, кто желает или работает над взаимным довольством и взаимопонимани-


ем (между двумя группами) нельзя ждать быстрого успеха».Здесь мы позаимствуем первую часть его высказыва-

ния… Мы привели всю эту историю не для того, чтобы воспламенять в душах ненависть к крестоносцам, а про-сто для того, чтобы узнать, откуда напали на Ислам и ка-ким способом… и каковы результаты Запада, достигнутые после этой борьбы.

Результатом этой войны стали новые «мусульманские» по-коления! Которые знают из Ислама только его название или то, что это группа актов поклонения, которые человек исполняет и, таким образом, делает все, что нужно из «Ислама».

Или… знают об Исламе только всё сомнительное…Результатом этой борьбы стал «мусульманин», который

говорит: «Я мусульманин до тех пор, пока делаю намаз и держу уразу… Но я могу брать свои мысли, традиции, экономическую и общественную систему из любых идей земли, помимо мусульманских, или из любых систем, по-мимо мусульманских».

Или эта «мусульманка», которая говорит: «Я мусуль-манка, пока у меня благое намерение… Но я могу одевать-ся, как захочу, общаться с юношами, как хочу, и вступать с ними в связи, как мне нравится».

И над ними стоят мусульманин и мусульманка, которые открыто отступаются от своей религии и объявляют, что в ней – отсталость, регресс и закостенелость…

Вместе с этим, сам по себе крестовый поход не смог бы раздробить и исказить исламские вероубеждения и сделать так, чтобы люди отрекались от религии любым возможным способом. Наряду с этим походом работали другие течения, вырывающие вероубеждения с корнями, искореняющие их в основе… Течения, которые работали не только внутри исламского мира… это были мировые течения!


МИРОВЫЕ ТЕЧЕНИЯ

Когда пришли эти мировые течения и стали оказывать свое влияние на Ислам, исламский мир был уже завоеван, открыт для их влияния и не мог ни противостоять им, ни проявить стойкость.

Эти течения работали не только против Ислама, но и против всех религиозных вероубеждений, какими бы они ни были… Однако они пришли в Европу как логичный и естественный результат состояния и положения европей-цев… Они проникали постепенно – не внезапно.

Что касается исламского мира, то для него эти течения были абсолютно чуждыми… Они не исходили из суще-ствующей в нем атмосферы или условий жизни и абсо-лютно не гармонировали с ними… Они были навязаны ему алогичными и противоестественным способом.

Если бы исламский мир оставался свободным… силь-ным, каким он был раньше… держащимся за свои основы и столпы… было бы очень сомнительно, что эти течения смогли бы хоть как-то сотрясти его основы или заметно изменить его понятия… даже если бы у них и получилось немного повлиять на мусульман…

Но когда исламский мир был связан путами и оковами ко-лониализма… когда он уже давно был слаб и бессилен из-за тех ядов, которые он вкусил ранее… эти течения неизбежно должны были встретиться с ослабленным и немощным ми-ром, который не мог оказать сопротивление или выстоять.

Это «развитие», как его называет Европа, не было, таким образом, «неизбежным», как это пытаются представить. Ев-


ропейцам показалось, что оно неизбежно, потому что, как мы уже говорили, это было логичным результатом их местных ситуаций и положений. Вместе с этим, оно не было неизбеж-ным даже в Европе, даже в тех условиях… Если бы Европа захотела уверовать в другие ценности и идеалы, она смогла бы отказаться от этих течений и остановить их распространение.

Но Европа не пожелала… И они стали для нее неиз-бежностью:

«Аллах не меняет положения людей, пока они не из-менят самих себя1».

В любом случае, это развитие не было неизбежным для всей земли… и особенно для Ислама.

Это был не первый раз в истории, когда Ислам противо-стоял всему миру в том, во что он верит и что любит, и шел по своей дороге, сообразно со своими особыми понятиями, ценностями и принципами, оставляя для остального мира его привычки и убеждения, после чего… влиял на этот мир своими понятиями, ценностями и принципами, уводя его с кривой дороги и направляя к правильному, истинному пути.

Ислам пришел, когда весь мир канонизировал своих королей, императоров и правителей… поклоняясь им по-мимо Аллаха… Но разве это политическое понятие было «неизбежным» для Ислама? Ислам пришел, чтобы научить правителей говорить: «Слушайте и повинуйтесь, пока я подчиняюсь Аллаху в отношении вас. Если же я ослуша-юсь Аллаха и Его посланника, то не повинуйтесь мне» или говорить: «Если я поступлю хорошо, помогите мне. Если же я поступлю плохо, исправьте меня», и из ведомой по прямому пути уммы исламские правители сделали надзи-рателя для своих дел и требовали от нее следить за ними!

Ислам пришел, когда нравственное разложение запол-нило землю… Но имело ли это моральное понятие (кото-

1 Сура «ар-Раъд», 11.


рое, возможно, было «прогрессивным»!) силу в исламском обществе, которая бы заставляла его испортиться и погру-зиться вместе с ним в животное состояние, из которого он поднялся? Либо исламское общество, несмотря на все разложение, которое его постигало, оставалось самым чи-стым обществом, которое только познала история, пока не пришли колонизаторы и миссионеры, ведя свой «Джихад» для того, чтобы портить его в течение двух столетий?!

Ислам пришел, когда в мире правил закон джунглей – сильный поедал слабого… Но стало ли это низкое челове-ческое понятие (до которого «поднялась» Европа во время своего современного возрождения!) неизбежной силой в Исламе? Либо Ислам пришел, чтобы утвердить принцип взаимопомощи между сильными и слабыми членами об-щества и продолжал практиковать его более тысячи лет?!

Подобные изменения не неизбежны, если только чело-век не отказывается от своей положительной сущности и не отдается на волю случая. Тогда эти случаи, естествен-но, приводят его туда, куда движутся основные течения, раз со стороны человека нет никакого сопротивления.

Также эти изменения неизбежны, когда человек слиш-ком слаб, чтобы противостоять течению… Таким и был исламский мир после того, как им повсеместно правил ко-лониализм крестоносцев.

* * *

Безусловно, колониализм крестоносцев внушил порабо-щенному исламскому миру, что эти изменения – неизбежны и, кроме того, хороши (чтобы оставшиеся вероубеждения не привели их к сопротивлению этому разрушительному, развращающему течению). Это скверное внушение под-креплялось распространением в умах мусульман мыслей о том, что любое сопротивление этому мировому хорошему


развитию – это отсталость, не надлежащая человеку, зако-стенелость и полный регресс, от которого необходимо из-бавляться. Кто тот, кто бросится под этот уклон и приклеит к себе ярлык отсталости и закостенелости?! Разве не луч-ше будет плыть «по течению» и гарантировать себе «хоро-шую» репутацию? Репутацию роста, прогресса и развития, спасаясь от обвинений в отсталости и косности?!

Это напомнило мне о случае, который произошел на бе-регу моря… много лет назад!

У девушки были жалкие остатки стыдливости… жен-ской, естественной, природной стыдливости… даже если она носила купальник и ходила в нем по пляжу! Она села на песок, чтобы ее сфотографировал фотограф. Она села с этими ничтожными остатками стыдливости, сжав ноги вместе… Фотограф встал и начал раздвигать ее ноги, что-бы сделать «прогрессивную» фотографию! Но она – в сво-ей остаточной стыдливости – отказывалась это сделать. Тогда он сказал ей: «О Аллах1!.. Ты что – деревенщина?!»

Сразу же жалкие остатки стыдливости покинули душу, лицо девушки и всё её тело… Она села, широко и «свобод-но» расставив ноги, чтобы запечатлеть себя в красивой, прогрессивной «позе»!!!

Таким же было и положение колониализма крестонос-цев по отношению к ослабленным мусульманам: «Вы что – отсталые? Тогда какие, если не отсталые?!!» – и сопро-тивление исчезало, а на его место приходило подчинение и покорность!

Так европейская «культура» проникла в своем «неиз-бежном» виде в страны исламского мира, лишенные раз-ума, воли и действий!

Индустриализация, например, была хорошим мировым

1 В диалекте египтян слово «Аллах» часто используется при выра-жении эмоций: удивления, неодобрения, восхищения и т.д., а не в ка-честве упоминания Аллаха или обращения к Нему (прим.пер.).


изменением во всех своих областях… Но разрешил ли ей колониализм крестоносцев зайти в дверь исламского мира и утвердиться в его границах? Или же он запретил его со всей силой и решительностью, оставляя исламские стра-ны в положении промышленной и экономической отста-лости, чтобы они служили его личным целям?

Колониализм настежь растворил двери для нравствен-ного и религиозного разложения от имени прогресса и раз-вития, потому что это служило его целям в растворении нравственности исламской уммы и в дроблении ее силы. В то же время, он запретил ей применять все средства силы и успеха, даже если они входили в число мировых измене-ний, которые «неизбежно» должны распространяться.

Это один пример, и, возможно, он даст ответ на многие блуждающие в головах мусульман вопросы, связанные с «прогрессом», «неизбежностью» и с другими подобными выдумками колониализма.

Осталось узнать, что это за «мировые течения», для ко-торых колониализм растворил двери исламского мира, и которым мусульманам было запрещено сопротивляться, чтобы избежать «отсталости, косности и регресса»…

* * *

Нелегко будет кратко изложить два века «развития» в нескольких строчках.

В книге «Битва традиций», в главе «Экскурс в историю», я объяснил, как обстояли дела в Европе в девятнадцатом веке и в начале двадцатого века. Я говорил, как Европа из рели-гиозных народов, имеющих свои традиции, строящиеся на религии, какой бы ни была эта религия, превратилась в на-роды, не имеющие ни вероубеждений, ни нравственности, ни традиций… живущие в атеистической материалистиче-ской атмосфере, освобождающиеся от любых моральных


оков и погружающиеся в грубые животные удовольствия.Там я рассказал, что Дарвин представил ясный план

этого развития… Дарвин родился в 1809 году, в 1859-ом выпустил свою книгу «Происхождение видов», а в 1871 году – книгу «Происхождение человека и половой отбор».

Тогда вера людей жестоко сотряслась.Согласно религии, человек – это отличительное создание.

Создание, имеющее душу, что отличает его от животных.Эта истина воспитала духовные, моральные, религиозные

и идеологические ценности… которых нет в мире животных.Как бы ни были люди привержены этим ценностям –

сильно или нет, в любом случае такие ценности существо-вали… Они существовали как минимум во внутренних ощущениях… Они хоть как-то регулировали выход жи-вотного, скрывающегося в человеке.

Но Дарвин пришел и объявил, что человек – это эволю-ционировавшее животное… не больше!

Просто животное… Аллах не вдыхал в него из Своего Духа, высшая сила не была причастна к его созданию… Он – лишь конец животной эволюции, а над животным он возвышается только в том, что он приобрёл в результате своего медленного развития в течение миллионов лет!

Между Дарвином и церковью велся спор о человеке: церковь обвиняла Дарвина в вероотступничестве и неве-рии, а он обвинял ее в невежестве и глупости.

Вначале народные массы заняли позицию церкви. Им было неприятно то, что Дарвин унижает человека, искажа-ет его образ, относя его к животной материальной основе, отрицая Высшее вдувание духа и лишая человека возвы-шенного места среди прочих созданий.

Но потом они передумали и стали поддерживать Дарви-на против церкви!

В средние века из олицетворения милосердия и духов-ности, внушаемых природой христианства, церковь превра-тилась в унизительную, мирскую, неодолимую власть. Она


начала взимать с людей различные налоги – денежные, ду-ховные и идеологические. Она принуждала их выплачивать обременительные налоги, десятины, бесплатно работать на церковных землях, принуждала их унизительно подчинять-ся священникам и монахам, принуждала их думать опре-деленным образом, описывая свои собственные мысли как «священные» небесные слова и заявляя, что тот, кто проти-воречит им – безбожник, еретик и вышел из религии…

Поэтому подавленные, униженные люди увидели для себя подходящий шанс для того, чтобы отомстить за уни-жение, навязывавшееся им церковью, и стали поддержи-вать Дарвина, хотя он и принизил «человека»!

Дело – в порыве горячности и воодушевления – не остановилось на разрушении самой церкви как «челове-ческого» института, насколько бы священен он не был… Дело дошло до разрушения самой религии и уничтожения всех ее понятий…

С тех пор Европа стала чисто древнеримской – мате-риалистичной, языческой и безбожной, стала верить лишь в ощутимые материи и в реальность, которую можно по-стигнуть при помощи органов чувств… и стремилась только к близкой материальной выгоде!

Эта волна материализма распространилась на все сфе-ры жизни…

Экономику… политику… религию… нравственность… традиции… и на отношения людей друг с другом.

Появилось материалистическое толкование истории. А также сексуальная интерпретация человеческого по-ведения…

Всё это исходило из дарвинского понимания человека1.Материалистическая интерпретация истории объясня-

1 См. книгу «Битва традиций», главы «Экскурс в историю» и «Ис-тины и небылицы».


ла всю жизнь материально: история человечества – это история поисков пищи. Материальные силы – это то, что приспосабливало жизнь для человечества, формировало для него его идеи и убеждения. Мысли, чувства и убеж-дения не были ценны сами по себе, и это не они двигали людьми или определяли их поведение в реальности. Всё это лишь примыкало к экономическому и материальному «развитию» и было с ним связано.

Не существует постоянных ценностей под названием «религия», «нравственность» или «традиции». И вообще нет ничего постоянного.

Каждая эпоха имела свои понятия, ценности, которые ей подходили, и которые могли не подходить для другой эпохи.

Религия, нравственность и традиции относились к по-нятиям феодальной эпохи. Что касается промышленного века, то в нем нет ни религии, ни нравственности, ни тра-диций. Это эмансипированный век! Свободный век, как те механизмы, которые правят им. Он закладывает новые понятия и новые «моральные устои». Религии среди этих понятий нет, потому что человечество в эпоху науки, зна-ний и промышленности уже выросло из детского возрас-та. Уже нет нужды в сказках и суевериях религии. Люди живут в реальном, осязаемом мире. В мире, который ося-зают органы чувств. А религия… и все «метафизические» идеи, которые нельзя прочувствовать, уже не подходят к «росту» и развитию человечества… Они – лишь наследие былой эпохи, которая не может вернуться!

Сексуальное толкование человеческого поведения относит любую деятельность, предпринимаемую людьми, к сексу…

Ребенок кормится грудью, испытывая сексуальное на-слаждение. Он мочится и испражняется с удовольстви-ем. Он сосет свой большой палец с удовольствием. Он чувствует к своей матери сексуальное влечение. Если же «родитель» становится между ним и его сексуальной страстью, возникает комплекс Эдипа, когда сексуальные


чувства ребенка к его матери подавляются. От этого пода-вления вырастают «ценности» – религия, нравственность, традиции и совестливость.… Однако сексуальный мотив у всех этих людей продолжает быть основным и определяю-щим! Это «подавление», взрастившее религию, нравствен-ность и традиции – вредный психический процесс, и из-за него возникают нервные и психологические расстройства, комплексы, происходит растрачивание человеческой дея-тельности на внутреннюю душевную борьбу безо всякой пользы… Так что лучше – убрать это подавление, чтобы человечество было без оков!

Отталкиваясь от двух этих понятий, современное «раз-витие» и проникло в Европу!

Они проникли на чисто животной основе…Это не удивительно – ведь «человек», как его истолковал

Дарвин, был развитым животным, не более… Эти материа-листические животные понятия подходили к такому живот-ному человеку, которого Дарвин выпустил в историю.

Европа стала беспорядочно катиться вниз…Она падала, разрушая моральные, духовные и религи-

озные ценности во всех сферах жизни.Вся жизнь – это материя, предмет наслаждения для жи-

вотного…Если религия, мораль и традиции были «препятствиями»,

стоявшими перед материалистической теорией и животными наслаждениями, то пусть они будут беспощадно разрушены, и пусть в их разрушении будут использованы все «научные» теории, исследования и опыт… Пусть возникнут «научные» теории, которые будут говорить, что религия – это суеверия, мораль – оковы, наносящие вред человечеству, а традиции – старая тряпка, которую грядущее, смелое поколение изорвет в клочья. Теории, которые говорят, что секс – это «биологи-ческий» процесс, не имеющий отношения к нравственности, и что любому юноше и любой девушке «следует» освобож-дать свою сексуальную энергию так же, как им следует при-


нимать пищу, чтобы порадовать свои души, успокоить нервы и направиться к полезному производству!

Эти понятия быстро проникли в западное общество, не останавливаясь ни перед чем… Европа сказала самой себе, что это и есть «развитие», и что оно «неизбежно», нет такой силы, которая бы встала на его пути, и что те, кто встанет на его пути – отсталые, регрессивные и зако-стенелые… которые ничего не понимают!

Попугаи на Востоке повторяли то же самое.Они вторили им, не задаваясь вопросом: «Правильно

ли это?»Они не спрашивали себя: «Подходит ли подобное к

жизни Востока, даже если оно и гармонирует с жизнью За-пада? Естественным ли будет это развитие по отношению к восточной среде и ее ситуации, даже если оно нормально для той среды и той атмосферы?»

Они не спрашивали себя, потому что были порабоще-ны в самых глубинах своих душ. Как рабы могут о чем-то спрашивать господ и вести с ними диспуты в том, что они им говорят?.. Разве Европа может ошибаться? Разве оши-баются господа? Знают ли они больше, чем рабы?!

Нет! Нет! Так не бывает!Всё, что угодно – только не обсуждение идей и поня-

тий, ввозимых с Запада…Разве Запад не имеет механизмы и инструменты, кото-

рых у нас нет? Он владеет знанием, а мы – нет? Он имеет силу, которой мы не владеем? Он владеет нами, а мы не владеем самими собой?

Нет! Нет!Если Запад говорит, что религии нет, значит, религии

нет. Нет морали – значит, нет морали. Нет традиций – зна-чит, их действительно не существует!

Вы что – отсталые?!Разве вы не хотите развиваться, прогрессировать и

стать цивилизованными?!


Отвергните эти старые суеверия под названием рели-гия, эти древние оковы под названием нравственность, эту позорную окаменелость под названием традиции.

Идите… Освободитесь… Разбейте кандалы!Выйдите, о юноши и девушки, из древних традиций,

которыми сковывают вас ваши семьи – они отсталые. А вы – восходящее, цивилизованное поколение, которое не верит в предрассудки.

Делайте так, как делает Запад… Дружба между мо-лодыми людьми… Да. Поцелуи и объятия. Да. «Легкие» сексуальные отношения. С их помощью вы дадите покой своим нервам вместо того, чтобы тратить энергию на по-давление сексуальных желаний!..

Колониализм крестоносцев встал, потирая руки, насме-хаясь над попугаями и в то же время радуясь тому, что де-лают рабы.

Да. В своей животной спячке Европа верила, что от-вратительное животное падение является развитием, про-грессом и возвышенностью. Но вместе с тем, Европа не испортилась полностью, со всех сторон. В ней оставались истинные «достоинства». Среди самых ярких из них – «трудолюбие», «производительность», «порядок», огром-ное терпение в труде и стойкость в борьбе… Всё это – ис-тинные достоинства, которые не испортились после волны нравственного разложения и отвратительного животного состояния (даже если они и пришли к своему «неизбежно-му» результату во Франции и в других странах, разрушив их сущность)… Что касается порабощенного Востока, то каковы были те достоинства, ради которых можно было бы стерпеть всё это «развитие» и не ослабеть?!

Предыдущая слабость под сенью турецкого правления и последующая слабость при колониализме крестоносцев раз-рушили все их старые достоинства, которые они получили от Ислама в дни, когда он был действенной, живой силой, протя-гивающейся по земле по всем направлениям жизни – в науке,


труде, производстве, завоеваниях и расширении границ…Исламский мир нуждался в «развитии» другого типа… В

развитии, которое вернуло бы ему его украденную человеч-ность и разрушенную силу… вернуло бы ему его нравствен-ность и традиции на его истинных основах: живительной силе в душе, которая проявляется и в реальности жизни.

Это было целью исламских движений, которых колони-ализм стремился ликвидировать.

Что касается этого животного европейского «разви-тия», то колониализм поспешил распахнуть для него две-ри, нанять для него рупоры из числа порабощенных «му-сульман», которых он воспитал ранее, «окультурил» их и отпустил распространять свой яд по миру.

* * *

Вернемся в Европу. Пройдем дальше вместе с тамош-ним «развитием».

Из дарвинистского понимания человека возникло силь-ное желание «получать удовольствия».

Любовь к удовольствиям – это естественное желание у человечества с древних времен:

«Приукрашена для людей любовь к удовольствиям, доставляемым женщинами, сыновьями, накопленны-ми кантарами золота и серебра, прекрасными коня-ми, скотиной и нивами. Таково преходящее удоволь-ствие мирской жизни, но у Аллаха есть лучшее место возвращения»1.

Да. В любви к удовольствиям нет ничего нового. Но религии и духовные ценности, которые они в себе несут, всегда работали над тем, чтобы уравновесить это есте-ственное желание получать удовольствия, помещая на

1 Сура «Аль Имран», 14.


другую чашу весов ценности, которые выше и долговеч-ней мирских наслаждений:

«Таково преходящее удовольствие мирской жизни, но у Аллаха есть лучшее место возвращения. Скажи: «Рассказать ли вам о том, что лучше этого? Для тех, кто богобоязнен, у Господа есть Райские сады, в кото-рых текут реки, и в которых они пребудут вечно, а так-же очищенные супруги и довольство от Аллаха»1.

Жизнь в рамках религии… особенно в рамках исламской идеологии… дает большую долю чистого наслаждения, не разлагая душу этими удовольствиями, когда она расслабля-ется, расплывается и падает до уровня животных…

Но в своем «развитии» Европа вышла за рамки рели-гии. Она вышла из-под «контроля», который организовы-вал желания получать удовольствия… Таким образом, она безгранично погрязла в удовольствиях.

Начались сексуальные удовольствия… Но на этом она не остановилась. Было естественно, что она не остановит-ся. Таков закон Аллаха по всей земле на протяжении всей истории: ко всем цивилизациям проникало сильное жела-ние получать удовольствие, и они начинали с сексуальных утех. За ними следовали удовольствия во всех областях жизни – удовольствия, в конечном итоге приводящие к из-неженности и слабости.

Так было и с той «прогрессивной» волной, захлестнув-шей Европу…

Ей помогла индустрия и технический прогресс.Жизнь заполнилась «радостями», которые производи-

ла современная индустрия: кино, радио, телевидение, до-рогие машины, мягкая мебель, удобные кровати… Всеми средствами индустрия стремилась к «украшению» жизни и представлению ее в ярком, заманчивом, притягатель-

1 Сура «Аль Имран», 14-15.


ном образе.Само по себе это не плохо!Проблема была в «ценностях», управляющих жизнью…Какова цель жизни с точки зрения тех, кто стоит во главе

этих видов производства, и какова цель их потребителей?Мы не будем вступать в идеологический спор о «капи-

тализме», способах его производства и его потребитель-ских целях, гарантирующих большую прибыль, с легко-стью попадающую в карманы капиталистов.

По нашему мнению, вопрос глубже…Если бы капитализм не встретил спроса в этом виде

производства, он бы устремился к доходам каким-нибудь другим способом, ведь прибыль оставалась его единствен-ной целью, как об этом говорит коммунизм.

Вопрос – в чрезмерном желании удовольствий, кото-рое возникло в Европе под влиянием животного матери-алистического понимания человека. Мировой сионизм устремился к разложению нееврейского мира (неграмот-ного или языческого, как они говорят), чтобы получить полный контроль над ними в день, когда они поведут их на поводу страстей!

Как бы там ни было, это желание чрезмерных удоволь-ствий продолжалось, пока не стало одной из «черт» совре-менной цивилизации, распространяемой по всему миру…

Какими бы ни были настоящие и будущие результаты это-го желания в жизни народов мира (как это было во Франции в последней войне и как это происходит в других странах) – то, что нас волнует здесь – это его влияние на моральные, ре-лигиозные и духовные устои везде, где оно обосновывается.

Есть явное противоречие между религиозным направ-лением и чрезмерным желанием удовольствий… Не по-тому что религия – особенно исламская – запрещает удо-вольствия или борется с ними, ведь Аллах говорит:

«Скажи: «Кто запретил украшения Аллаха, которые


Он даровал Своим рабам, и прекрасный удел?»1, а по-тому, что излишние наслаждения, переходящие границу, портят и ослабляют душу, заставляют ее слишком любить мирскую жизнь, забывать про ахират и про «обязанности», связанные с ахиратом… Душа начинает избегать всех норм и правил, которые запрещают ей эти удовольствия.

Это и случилось на самом деле. Каждый раз, как души окунались в удовольствия, они отходили от религии, на-чинали питать отвращение к ее оковам и правилам и от всего сердца желали, чтобы она замолчала навсегда или исчезла.

С «культурой», которая объяла исламский мир под правлением колониализма, проникло и это чрезмерное желание удовольствий – от имени цивилизованности и ро-ста… или от любого другого имени.

Это желание было как кислота, изъедающая вероубеж-дения в душах.

Ислам не запрещал удобства, экономящие время и силы… как машина, самолет, поезд, холодильник, сти-ральная машина, плита и другие подобные вещи…

Он не запрещал кинематограф, радио и телевидение2.Но, несомненно, он выступал против духа изнеженно-

сти и слабости, вел войну с нравственным распутством, которое распространяет нынешний кинематограф и совре-менное радио… и которое представляет всю жизнь в виде мгновений секса – падшего, безумного.

В любом случае, эта разъедающая кислота распростра-нилась с Запада на Восток и была названа «развитием», цивилизацией и культурой. И я добавлю ее ко всем преды-дущим факторам, которые были направлены на разруше-ние Ислама!

1 Сура «аль-Аъраф», 32.2 См. главу «Ислам и цивилизация» в книге «Сомнения вокруг ислама».


* * *

И напоследок… тема женщины!Освободительные движения… Движения за равенство

между полов… движения за соблазны!Это длинная история, и нам не нужно приводить ее

здесь со всеми подробностями.Особенно подробно я уже говорил о ней в книге «Битва

традиций», а также в книге «Сомнения вокруг Ислама».Здесь достаточно будет сказать, что феминистское дви-

жение в Европе было «логичным» с точки зрения тамош-них социальных и экономических условий. Было вовсе не «неизбежно», чтобы оно приняло такой вид в самой Ев-ропе, если бы люди верили там во что-то другое. Также можно было бы избежать того, чтобы такой же вид оно приняло в исламском мире, в котором царили совершенно другие условия жизни.

Есть разница – как мы говорили ранее здесь и в других книгах – между устранением несправедливости, которая, несомненно, имела место быть в отношении женщины-мусульманки (невежество, рабское положение, положение скота, которое явно противоречит Исламу), и между при-нятием этого отвратительного вида «эмансипации», кото-рая не просто испортила общество, но и превратила саму женщину в источник дозволенного телесного наслажде-ния для каждого желающего.

История началась тогда, когда мужчина в промышлен-ном «развитом» мире отказался содержать женщину, и она была вынуждена работать сама, чтобы содержать себя, и, иногда, свою семью. Владельцы фабрик воспользовались ее положением и давали ей половину той зарплаты, кото-рую они выплачивали мужчине, несмотря на то, что она работала с мужчинами на той же фабрике и то же количе-ство часов!

Это была такая «справедливость», которую могло тер-


петь только возвышенное, благородное, развитое европей-ское сознание!

То, что женщина потребует свое естественное, логич-ное право, было неизбежно… Она использовала все сред-ства: забастовки, демонстрации, агитацию и пропаган-ду… Затем она поняла, что ей необходимо участвовать в написании закона, чтобы издать законы в свою пользу, потому что законы там писали те, в чьих интересах было эксплуатировать других – там их закладывал не Аллах для всех Своих рабов, как это было в Исламе. Она требовала права участвовать в выборах, потом добилась права войти в парламент… Затем она потребовала равенства в работе и равенства в образовании…

По дороге… она стала требовать другие виды равен-ства!

Несмотря на то, что религия и традиции были частично заброшены… мужчина решил использовать их для того, чтобы препятствовать женщине соперничать с ним на од-ном поприще!..

В подобной атмосфере, в которой жила Европа и в кото-рой царили неправильные, падшие понятия, было «есте-ственно», что женщина потребует равенства с мужчиной в отказе от религии и традиций, а также захочет права нравственного разложения, которое мужчина безудержно практиковал, но, в то же время, запрещал это женщине под предлогом традиций!

Европейская женщина получала свои «права» одно за другим… даже право на порочность и разврат!

Мало того – это последнее право она получила при по-мощи мужчины и при его поддержке. Мужчина обнару-жил, что это облегчит ему его грязные удовольствия!

Женщина вышла на рынок, на завод и на дороги.Она вышла, чтобы заработать и соблазнить одновре-

менно…Под влиянием сексуальных учений Фрейда и желаний


чрезмерных наслаждений, под тенью скрытого сионист-ского руководства для разложения «невежественных» (или «язычников») и захватывания их на дороге страстей… Под влиянием всего этого женщина научилась искусству «обольщения».

Этот вопрос не нуждается в изучении… По своей при-роде женщина желает «нравиться» и стремится к тому, чтобы ее персоной восхищались любым способом1 – и только средства обольщения различаются в зависимости от обществ и идеологий… Кроме того, восхищение отли-чается от соблазнения. Первое – разрешено и чисто, а вто-рое – не разрешено и не чисто.

Но европейский «цивилизованный» подъем не выбирал чистых средств, получая инструкции от Фрейда, заявляв-шего, что в природе человека нет ничего чистого! И что чистота – это подавление, разрушающее натуру!

Пусть женщина выйдет из дома, вооружившись самым грязным своим оружием… оружием обольщения. Пусть обольщение будет ее самоцелью, даже если за ним не сто-ит никакой другой цели… как, например, получение мужа или хотя бы любовника!

Обольщение ради обольщения!Ради того, чтобы женщина почувствовала, что она при-

влекательна… и, следовательно, имеет власть!И у нее действительно была эта власть!Пока мужчиной оставался тот дарвинистский человек,

похожий на животное…Пока это был мужчина, живущий под властью секса, ко-

торый Фрейд выпустил из оков…Пока это был мужчина, чрезмерно желающий получать

удовольствия и наслаждения…

1 Желание понравиться – естественное желание для обоих полов. Но женщина более склонна к достижению этого через свое тело, если в этом ее не ограничивает религия и традиции.


Пока этот мужчина оставался таким, величайшая власть над ним была властью похоти… властью тела… Всё, что возбуждало похоть в теле, обладало в его жизни властью.

Таким образом, «соблазнительная» женщина, по его ощущениям, обладала властью.

По своей натуре женщина почувствовала, что как толь-ко она становилась соблазнительней, ее власть над муж-чиной, погруженным в страсти и похоть, увеличивалась.

Так соблазнительность стала личной целью женщины, и ей необязательно было использовать её для получения мужа или даже любовника… Это было просто оружие, ко-торое она использует с мужчинами в целом – без опреде-ленной цели, кроме как для того, чтобы почувствовать, что она «есть» в мире этого или того мужчины.

В своей жизни она стала работать и трудиться, мучить-ся на работе и в труде… Но все свои мучения она заменяла на «власть», которую приобретала через соблазнение, че-рез чувство, что она «существует» в сердцах мужчин!

Ее соблазнительная власть увлекла ее, и она продолжа-ла идти по этому пути…

Сзади нее, присвистывая, следовали рупоры шайтана.Обнаженное кино, радио, театр, пресса… все средства

возбуждения и соблазнения…Повсеместно появились арены для фитны… весь мир

превратился в бордель…Это было европейским «развитием», посылаемым ко

всему человечеству от имени цивилизации и подъема! По-средством него оно разрушало то, что оставалось – если еще что-то оставалось – в религии, морали и традициях.

То, что это «развитие» распространится на исламский поверженный мир, атакованный до этого всеми видами разврата и разложения, было «естественно».

С «освободительным» женским движением, заимство-ванным из Европы, пришло подражание (без размышле-ния или изучения), которое колониализм вдыхал и под-


питывал, чтобы разрушить суть исламской уммы – и об этом уже приводились слова миссионеров. Вместе с этим освободительным движением с Запада пришло искусство обольщения. Всё было подготовлено для того, чтобы оно пришло в нужное время!

«Мусульманская» женщина обучилась искусству оболь-щения…

Она обнаружила в своей стране (и на своем языке) голое кино, прессу и радио… Она переняла все искусства оболь-щения, которые ей внушались и которые её подстрекали…

В прессе она обнаружила освободителей и освободи-тельниц «женщины», которые объясняли ей, как стать «привлекательной»! Или, на самом деле, «соблазнитель-ной»… и как при этом она обретет власть над мужчиной!

Соблазнение дома и на улице…Соблазнение в словах и в движениях…Соблазнение в одежде и украшениях…Соблазнение в походке, манере сидеть и во взгляде…Соблазнение у «мусульманской» (!) женщины стало са-

моцелью… Ей необязательно использовать его для того, чтобы заполучить себе мужа или даже возлюбленного… Под руководством «писателей-освободителей» она обрела право завести себе любовника!

Вопрос соблазнения в ее жизни занял такое важное место, что она чувствовала свое «существование» только в той степени, в которой она практиковала искусство со-блазнения перед каждым мужчиной, которого она встре-чала в офисе или по дороге.

Более того – «мусульманская» женщина была более опрометчива, чем ее западная коллега, в силу «расплыв-чатости» восточного общества в тот период времени… исчезновению всех бывших устоев… и неопределенности внутренних целей.

Так завершилась серия разрушения всего, что осталось от этой религии!


* * *

Теперь… после этого обзора того, что случилось на ис-ламской земле и в остальных местах…

Можно ли было предполагать, после всех этих чудо-вищных усилий, которые были приложены для разру-шения исламского вероубеждения всеми средствами… в которых участвовали вместе все силы земли… Можно ли было предположить, что на земле останется Ислам и му-сульмане?!

Как мусульманин и мусульманка могли продолжать жить… когда все силы уничтожения устремились к тому, чтобы сделать их жизнь по всей земле невозможной и что-бы одно только их существование стало для них сущим адом?

Ад репрессий… Ад притеснений… Ад чужеродности – психологической, идеологической, духовной и соци-альной, с которой они сталкивались в немусульманском обществе… Ад гонений, преследование насмешками, му-чениями, унижениями и запугиванием…

Особенно мусульманка… со своей крайне отличитель-ной одеждой в обнаженном обществе, вырвавшемся из оков…

Удивительно, что после всего это остается человек, ко-торый говорит: «Нет божества, кроме Аллаха, и Мухам-мад – посланник Аллаха».

И вместе с этим…Удивишься ли ты… или испугаешься… если я скажу

тебе……что будущее – за Исламом?!


БУДУЩЕЕ – ЗА ИСЛАМОМ!

Будущее – за Исламом?Может ли кто-то поверить в эти слова? После всех ти-

танических усилий, которые были приложены для его раз-рушения, после всего того, что было сделано ради его лик-видации – все эти местные факторы и мировые течения, которые мы описали в этой книге?

Да…Колониализм крестоносцев сделал всё, что было в его

силах, чтобы покончить с Исламом…Он раздробил исламский мир на маленькие государства…Каждое такое государство он держал отдельно от его

братьев, возбуждая между ними ненависть и конфликты…В каждом из них он отделил религию от общества, а

шариат – от жизни…Он боролся с каждым движением, включавшим в себя

возрождение религии и её возвращение в созидательную, живую реальность.

Он начертил образовательную политику, отдалив под-растающую молодежь от истоков их религии, чтобы в их душе остались лишь сомнения…

Во всех исламских странах он устремился к форми-рованию поколения «просвещённых» людей, которые не любят религию и отрекаются от нее, видят в ней лишь от-сталость, регресс и косность…

Он устремился к тому, чтобы как можно жестче разо-драть любое движение, особенно возникающее в среде «просвещенных», которое бы призывало к возвращению


к Исламу… потому что это означало бы потерю всех уси-лий, которые колониализм крестоносцев предпринимал в течение двух веков…

Он достиг успеха во всем этом…Он достиг успеха в удалении мусульман от их религии…Он достиг успеха в своем препятствовании всем ислам-

ским движениям на исламском Востоке…И что потом?..Потом в самой Америке, которая потратила тысячи мил-

лионов долларов на миссионерское движение для борьбы с Исламом… вдруг в ней возникает исламское движение между неграми, и число последователей этого движения достигает полмиллиона за три года!

Америка арестовывает негров, обращается с ними в тюрьмах жестоко и сурово – как об этом говорит амери-канский журнал «Тайм» в одном из своих номеров – и вдруг даъват (Исламский призыв) распространяется вну-три тюрем! И вот эти мусульмане – как говорится в журна-ле – ни на что не обращают внимания на пути достижения своих целей, их не отталкивает жестокость, их не пугает насилие… потому что они стали мусульманами!!!

Что потом?!Потом сама Америка, столько потратившая на прекраще-

ние распространения Ислама в Африке, обнаруживает, что ей срочно нужно заключать перемирие с Исламом, особенно в Африке – иначе коммунизм захватит черный континент!!!

Что «человек» может сделать перед этой божественной волей, которая отказывается от того, чтобы свет Аллах на земле погас:

«Они хотят погасить свет Аллаха своими ртами, но Аллах сохранит Свой свет, даже если это ненавистно неверующим1».

1 Сура «ас-Сафф», 8.


* * *

Оставим весь исламский мир и мусульман, живущих в нем, и посмотрим на сам Запад, подхваченных теми течениями.

Полная духовная несостоятельность, от которой стра-дает Запад, не может продолжаться долго… если только не предопределено, что человечество закончится уже на этом поколении…

Если же Аллахом предопределено, чтобы это человече-ство продолжало свое существование еще какой-либо пери-од времени, ему необходимо будет пробудиться от спячки и воспрянуть из бездны, в глубину которой оно скатилось…

И на самом деле, оно начало просыпаться…Оно начало чувствовать ничем неутолимый голод. Его

не утолить экономическими системами. Не насытить ни системами правления, ни социальными учреждениями, ни всеми доступными для людей удовольствиями земли, ко-торые ранее были невозможны – свободный секс, радости жизни, разные виды отдыха и развлечений…

Духовный голод… Голод в вере…Этот голод проявляется в постоянных переживаниях, ко-

торые охватывают души… в психологических и нервных расстройствах, повышенном кровяном давлении, случаях су-ицида и сумасшествия… и это несмотря на все облегчения, которые предлагает современная индустрия, несмотря на все доступные возможности радоваться и наслаждаться!..

Нет – каждый раз, как люди погружаются в грязные удовольствия, увеличивается сумасшествие… в сердце возрастает чувство скрытого голода…

Необходимо, чтобы в скором времени этот голод очнулся и понял, что ему нужна вера… вера в Аллаха… Это единствен-ный элемент, чьё место ничто не может занять или заменить.

Вера, которая нужна, не будет религиозными плясками и песнопениями… она не будет погружением в духовный мир за счет остального «человека».


Она будет – после длительных опытов, которые пере-жило человечество – вероубеждением, которое охватывает всего человека – его разум, тело и дух.

На земле нет другого вероубеждения, помимо ислам-ского, которое бы охватывало всё это…

Сейчас уже не обязательно, чтобы всех людей звали Му-хаммад, Ахмад или Али… Главное, что люди они поймут – по своей фитре и долгому, горькому опыту, – что это вероу-беждение – именно то, какое нужно для того, чтобы охватить всего человека и объединить все его склонности, не разрывая их… Каждая их часть отправится в своем направлении.

* * *

«Препятствия», стоящие перед исламским вероубежде-нием и возвращением людей к религии, которые сегодня кажутся огромными… не преминут закончиться.

Это не первый «переворот» в истории человечества…Как легко идеи и чувства могут принять другой оборот

после того, как это казалось абсолютно невозможным!Когда человечество проявит бдительность перед грозящей

ему опасностью в виде духовной несостоятельности, оно с радостью примет любую «систему», строящуюся на основе веры, какой бы сложной она не казалась ему из-за той свобо-ды, в которой оно живет сейчас… потому что именно его «сво-бода» и создала сегодняшнюю путаницу и расстройство…

От грязного наслаждения души люди откажутся в поль-зу приемлемого наслаждения… Так они ощутят естествен-ный природный покой и радость этому наслаждению.

Соблазнение, которым сегодня занимается женщина, от которого она получает удовольствие и от которого ей сложно отказаться после того, как она проявляла в нем та-кую настойчивость… Этого соблазнения женщина – аме-риканка и европейка – уже начала страшиться!


Посредством него она самореализуется шире – да. Но так же, как и она, самореализуются и другие женщины!

После чего эти другие нападают на ее мужа, жениха и возлюбленного…

И семья распадается, родственные связи разрываются, а души – кровоточат…

Женщина скоро откроет для себя, что всё это не так важно… И что лучше, чем это всеобщее соблазнение, по-рождающее несчастье – получение чистого восхищения, которое согласуется с фитрой.

* * *

В тот день люди вернутся к религии… Они вернутся к Исламу.

Эта сила величественней, чем воля человечества! По-тому что она строится на Законе, который Аллах заключил в фитру и поместил ее в души…

Когда придет этот день… Что будет значить век одного человеческого поколения или нескольких?..

Неважно, когда это случится…Важно то, что это случится… Случится по воле Аллаха,

пока Аллах не предопределит человечеству гибель.Когда наступит этот день – и он наступит, если пожела-

ет Аллах… Чего будут стоить все эти жертвы и боль, ко-торую претерпели поколения мусульман, чтобы возвести мост над существующей пропастью между безбожным куфром (неверием) и между Исламом?

Ничего…«Аллах непременно помогает тому, кто помогает Ему.

Воистину, Аллах – Всесильный, Могущественный»1.

1 Сура «аль-Хаджж», 40.


СОДЕРжАНИЕ:

ВСТУПЛЕНИЕ .....................................................................3

ПОНИМАНИЕ ИСЛАМА ...................................................8

ОБРАЗЦы МУСУЛьМАНСКОГО ОБщЕСТВА ..............55

ПЛАН ОТКАТА ..................................................................87

МЕСТНыЕ ФАКТОРы ....................................................100

МИРОВыЕ ТЕЧЕНИЯ .....................................................158

БУДУщЕЕ – ЗА ИСЛАМОМ! .........................................179


Documents

Мусульмане ли мы?