Все, кого ты любишь cover New 1 Printprosodia.sfedu.ru/wp-content/uploads/2015/10/sannikova... · 2019-03-19 · С18 Все, кого ты любишь, попадают

Наталия Санникова

Все, кого ты любишь,попадают в бедуПесни среднего возраста

Москва

«Воймега»

2015

sannikova_nec4 Q (1):Seva 22.05.2015 1:43 Страница 1 (Черный Форма)

УДК 821.161.1-1 СанниковаББК 84 (2Рос=Рус)6-5

С18

Художник серии: Сергей Труханов

Оформление обложки: Альберт Сайфулин

Н. СанниковаС18 Все, кого ты любишь, попадают в беду: Песни среднего возраста. /

Предисл. И. Кукулина. — М.: Воймега, 2015. — 80 с.

ISBN 978-5-7640-0160-9

© Н. Санникова, текст, 2015

© А. Сайфулин, оформление, 2015

© С. Труханов, оформление, 2015

© «Воймега», 2015


...Но всех их я попробую спасти

1

Поэты «лианозовской школы» — Евгений Кропивницкий, ЯнСатуновский, Всеволод Некрасов и другие — сделали в русской литерату-ре очень важное открытие. Они показали, что стихи не обязаны быть выра-жением высоких, «привилегированных» переживаний и мыслей1. Не мень-шее — а скорее всего, и большее — значение для современного человекаимеет выявление скрытого, незамеченного смысла вроде бы обычныхсостояний, которые знакомы — но не казались достойными описания.

Поэт Наталия Санникова наследует этой линии в развитии русскойлитературы. Но она и преобразовала «лианозовскую» традицию. В её сти-хах каждое событие словно бы отбрасывает тени в разные стороны, говоритне только о том, что произошло, но и о том, что могло бы произойти — илине могло. Само это состояние, когда сквозь событие просвечивают нереа-лизованные возможности, описано в великих произведениях литерату-ры — в пушкинской трагедии «Моцарт и Сальери», например («Представьсебе… кого бы? / Ну, хоть меня — немного помоложе; / Влюблённого — неслишком, а слегка…»), а потом, с явным поклоном Пушкину, — уАхматовой:

Но иногда весенний шалый ветер,Иль сочетанье слов в случайной книге,Или улыбка чья-то вдруг потянутМеня в несостоявшуюся жизнь…

Наталия Санникова пишет, зная о том, что такое состояние — тяги внесостоявшуюся жизнь — уже воссоздано до неё. Новизна того, что онаговорит, – иная: это способность всегда показывать повседневные дела какпульсацию несвершённых возможностей и вариантов.

У большинства сюжетов её стихотворений есть лицо и изнанка. Лицо,которое обёрнуто к внешнему миру, — это невольная полуцитатность пере-живания любого человека, даже не обязательно начитанного: стихи не всепомнят, однако кино смотрят многие. Повседневные сцены легко сравнить

3

1 Прежде даже авторы, которые особенно уделяли внимание «быту» или простым, спон-танным реакциям на каждодневные проблемы, — от Н. Некрасова до Вл. Ходасевича, —стремились ввести в свои стихи те или иные оправдания такому вниманию, подчёркива-ли трагическую сущность повседневной жизни, её связь с ожиданием смерти или транс-ценденции («Перешагни, перескочи…»).


с кадрами из фильма. Но всё же и известные стихи могут играть ролькамертона или рамки, в которой осмысляют себя персонажи. Когда герои-ня Санниковой мысленно обращается к сыну, она невольно начинает под-страиваться под интонацию Блока («Когда вы стоите на моём пути…») — иавтор это видит и словно бы сочувственно подпевает за кадром, чуть-чутьакцентируя ритмическое сходство. Если эту цитатность поддержать, чутьвыделить курсивом — она помогает выстоять среди хаоса. Героиня про-износит: «Не ищи меня, пожалуйста», — и тут же вспоминает, что это изпесни Веры Матвеевой. «Белая мёртвая женщина» — сестра «белым мёрт-вым мужчинам», поэтам классического канона, которые говорят с библио-течных полок неизвестно кому, в пространство.

Первое стихотворение цикла «Песни среднего возраста» по своей стро-фике — сонет (4—4—3—3), но это не бросается в глаза. «Лианозовцы» —Кропивницкий, Холин, Сапгир — писали сонеты и триолеты так, чтобыпрямо показать: твёрдая форма остраняет и уравновешивает советскуюбессмыслицу. У Санниковой такой уверенности нет, и сонет получаетсяпочти неопознаваемым.

Обжитая изнанка повседневной жизни — то пространство, где личноеусилие в стихах Санниковой пытается перестать быть литературным,вырваться из словесности — с полным пониманием, что успех этого усилияозначает немоту.

Вместе лицо и изнанка сообщают о том, что повседневное существо-вание не бессмысленно, пока прикладываешь усилия, чтобы быть откры-тым — открытой — и обращаться к другим. Такой режим обращения к дру-гим подобен езде на велосипеде: перестал крутить педали — упадёшь.Стихотворение «Катя и Лена, купите телевизор» — оно же на самом деле нео телевизоре и даже не о кино. Оно — об усилии всмотреться и вслушатьсяв образы, которые звучат и играют на чужих экранах, в недоступных квар-тирах, сами по себе.

2

Мало кто из современных поэтов столь последователен, как НаталияСанникова, в утверждении: у стихотворца нет никаких метафизическихпривилегий. Он или она — лишь один из многих, просто так вышло, что егоили её голос стал слышен.

В одном из первых стихотворений этой книги душевнобольные, умер-шие в очередной забытой всеми «палате № 6», говорят о себе невнятнымхором:

4


за тем деревянным домомтропинка сойдёт на нетмы были тебе знакомыпрохожий, смотри нам вслед

Это, конечно, прямой намёк на хрестоматийное стихотворениеМарины Цветаевой — опять скрытая цитата:

Идёшь, на меня похожий,Глаза устремляя вниз.Я их опускала — тоже!Прохожий, остановись!

Но за Цветаевой здесь тенью проступает совсем другой, давний поэти совсем другая эпитафия — Франсуа Вийон, «Баллада повешенных»:

О люди-братья, мы взываем к вам:Простите нас и дайте нам покой!За доброту, за жалость к мертвецамГосподь воздаст вам щедрою рукой.Вот мы висим печальной чередой,Над нами воронья глумится стая,Плоть мёртвую на части раздирая,Рвут бороды, пьют гной из наших глаз…Не смейтесь, на повешенных взирая,А помолитесь Господу за нас!2

Персонаж Вийона в этой балладе говорит как один из множестваприговорённых к смерти. Героиня Санниковой соглашается встать в тотже социальный ряд, что и висельники Вийона и сумасшедшие из про-винциального «дурдома»: одна из многих, неважно кто. Российскаячитающая женщина среднего возраста, живущая неважно где, её пере-живания — не-исключительные даже тогда, когда она говорит о том, чтопишет стихи.

Мы никуда не едем, сегодня ещё не едем,завтра будет неважно, не страшно, никто не вспомнит,чей или мой это голос звучал под небом.

5

2 Пер. со старофр. Ф. Мендельсона.


У такой позиции есть большой соблазн: если действующее лицо — ктоугодно, «обычная женщина», которая выясняет отношения с детьми,мужем и свекровью и каждый день готовит обед, то легко предположить,что именно это общее, что объединяет людей, и есть самое ценное, а осталь-ное, индивидуальное — малоинтересные вариации3. Санникова избегаетэтого соблазна, особенно в лучших стихотворениях. Она решительно раз-рывает популистскую связь между образами «неизвестного» и «простого»человека. Незнакомый, ничем вроде бы не примечательный — да, но непростой. Героиня Санниковой — человек психологически и культурносложный и необычный и исходящий из уверенности, что и окружающие еёлюди не менее сложны. В её стихах именно психологическая нетривиаль-ность и даёт основу для человеческих отношений.

Важнейший аспект человеческой уникальности — время: персонажиСанниковой всё помнят, и цитаты, и разговоры, и то, как шёл снег пять летназад. У каждого — свой снег былых времён, и каждому есть с чем его срав-нить. Нужно только задуматься и вспомнить.

В стихотворениях Санниковой периодически встречается не оченьзаметный ритмический жест: выделена ритмическая или грамматическаяперекличка с чужими стихами или песней, а потом ритм начинает менять-ся, ясность связи теряется, усилие, потраченное на воспоминание и уста-новление связи, словно бы растворяется в окружающем пространстве.Главный скрытый импульс стихов Санниковой — спасти то, что окружаетеё героиню, всё, что мало кому известно: человеческие отношения, налажи-вание быта, культурное обустройство мироздания. Стремление спасти ста-новится словно бы не таким сосредоточенным, как было первоначально.Но оно остается необходимым — и Санникова всякий раз заново начинает«фокус про сострадание» (Л. Горалик). И фокус получается: безвестныежизни оказываются сохранены и согреты. Даже когда героиня её стихотво-рений посылает кого-то далеко и надолго, она произносит «не знаю / какещё / объяснить» — и из этого парадоксально рождается надежда.Стихотворение говорит, что его персонажу одиноко, что даже та, что посла-ла, — и особенно она — нуждается в сочувствии.

Такие стихи — как путешествие сквозь бесконечную метель к дальнемуобитаемому жилью и ночлегу. Себя не помнишь, а огонёк видишь. Онмигает, но не гаснет.

И. Кукулин

3 См. на близкую тему: Липовецкий М., Боймерс Б. Перформансы насилия: Литературныеи театральные эксперименты «Новой драмы». М.: Новое литературное обозрение, 2012.С. 123—126, 142—143.


* * *

Можно ли так любить, расстаться и выжить,жить, будто счастье возможно (оно возможно!),утром вставать, пить кофе, идти на службу,будто бы боль утихнет (она утихнет),снова учиться вглядываться прохожимв лица, шутить с хорошенькой секретаршей,думать «зачем я здесь? по какому праву?»,помнить о том, что было, не пробуждаясь,вечером по привычке писать в блокноте,публиковать в каком-нибудь интернете,думать «прочтёт, возможно» (прочтёт, возможно)и ненавидеть всенощно глупое телоза то, что оно всё помнит (оно всё забудет),но покупать ему снова еду, одежду,может быть, даже возить его к тёплому морю,где вы вдвоём когда-то (море всё то же,небо, земля и звёзды не изменились —как они могут? зачем они это смеют?),по возвращении встретить ещё кого-тои разрешить себе жить наконец, влюбиться,будто бы отпустило (да, отпустило).Или вот я, которая не страдалапо-настоящему (впрочем, разок страдала),перед тобой ни в чём я не виновата,перед другими — может быть, но не слишком, —что я могу тебе написать в открытке? —только «люблю и помню». Люблю и помню.

7


Шесть аннотаций из «Пермской синематеки»

1

«поэтому онинас не видят» —сказала проводницапоезд стоял за сплошнойзелёной стенойхотя в это времядолжен был въехать в городокна накрылонеровной водойточно смятой шторой«говорят у станции Мулянкамолния ударилав трансформаторную будкувсе светофоры погаслии поэтому они нас не видят» —сказала проводницапохожая на воспитательницусоветского детского садапоезд опоздал на полтора часав общем-то не смертельно

2

дядька в костюмепохожий на актёра второго планаиз советского фильма

8


профсоюзный лидерлокомотивного депоговорит будто извиняется:«я не могу провести экскурсиюхранитель музеянедавно умерпосле тяжёлой продолжительной болезни»

на стенах аккуратные стендыкартины местных художниковнемногочисленные экспонатыпод прозрачными колпакамиухоженный почти семейныйдвухкомнатный музейвозле круглосуточной столовойсимволическое прошлоерядом с насущным настоящимзапертая дверь рядом с распахнутой:экспозицию никто не виделбольше трёх лет

доживая последние месяцыхранитель музея спешилдоделать альбом с фотографиямиработников депо:середина восьмидесятыхгрупповой снимокработницы с химической завивкойв простой повседневной одеждеулыбаются смотрятна насне видят

9


бойцы второй мировойне видят фрагмент экспозициипосвящённый их памятихранитель музеяне видиткак оно живётпродолжаетсяждётновых экспонатов

3

за тем деревянным домомтропинка сойдёт на нетмы были тебе знакомыпрохожий, смотри нам вслед

вон там васильки дневныецветут как сто лет назадмы психи, но не больныеа нам доктора грозят

прохожий, как непохожимы нынешние на техи ты нас не видишь тожене слышишь ни крик ни смех

идёшь со своим айфономбольничный модерн снимимы там, за лесистым склономмы тоже были людьми

10


мечтай о кофе с корицейо тёплом своём жильезаброшенной психбольниценедолго быть на земле

и дождик шуршащий в травахи дерево и стенателесная их оправабольной душе не нужна

и ты не ступай унылосквозь сумерки не смотрилечебница не могиламы всё ещё там, внутри

4

хранилище «пермской синематеки»километры плёнкиспящей в круглых коробкахпотребительской таресогласно ГОСТуправильная влажностьтемпературапроизвольная маркировка«пишет нам человек, —говорит хранитель, —в вашей синематеке есть картиная в ней снимался в детствеможно её увидеть?показать детям и внукам?»

11


«здесь уникальные фильмы, —говорит хранитель, —которые больше нигде не посмотришьпотому что онидо сих порне оцифрованы»надеюсь их всё-такиоцифруютэнтузиастыэто большая удачачто они вообще дожилидо наших дней

5

женщина Надеждаговорит собравшимся:«вы не увидитеникакой достопримечательностиесли не знаете, что было на этом месте:малый ручей Уинкаедва не погибпод горами мусорастроительным хламомжители новостройкипо улице Гайдара, 3очистили овраг и склоныповесили домики для птицпосадили декоративные растенияпостроили мосткилесенкиназвали это местосоловьиный сад»

12


страшно спускаться в такой ливеньидти по мокрым мосточкамза спиной высоткавпереди садсоловьи прилетелипоют с рассветом

а там, где мы только что проезжалинедавно была речка Стиксно она исчезлапоэтому никто её не заметил

6

говорят деревянные боги богам эфирнымземные — небесным:«посмотрите на эту землю и обитателеймы тут не зря башмаки стаптываемкаждую ночь обходим окрестности:в каком доме плачут, в каком смеютсячья душа болит, чей вай-фай не работаету кого музыка в голове играету кого соловей в сердце поётвсё замечаем, чтоб нашими глазамивы тоже смотрели не отворачивалисьпосмотрите на эту реку большую и на ручьина медведей, идущих с востока на западна все поезда, теплоходы и самолётына лес, который из воды вышелпосередине мираи стал воротамив небо

13


кто страдалкто рожалкто писалкто строил пушкисистемы ПВОкто горелкто выжил(и отдельной строкой — балетные)посмотрите на нихсохранитепод нашу ответственностьмы вам с рук на рукикаждого в свой частолько не запирайте воротасмотритене отворачивайтесь»

6—8 июня 2013, Пермь

14


* * *

повторяю за теми кого люблюзатворяю окна когда мне страшноу меня хранится твоя рубашкая раз в год стираю её бедняжкуи совсем когда-нибудь погублюу неё есть дырка на рукаверасползётся нейлон как сухая кожаты со мной давай так сказать построжену чего ж тебе надо чего чего жеу меня всё спуталось в головея живу ну чего же ещё живукаждый год рубашку твою стираюнажимаю backspace и слова стираюно как ты внезапно не умираюи от страха и слабости не ревуну а если реву то ничья винане волнуйся меня защищать не надоникого нет рядом тебя нет рядомвот рубашка покамест ещё нужна

15


* * *

Ветер, гроза надвигается. По радио передалиштормовое предупреждение. Я не поверила, вот.Я сижу справа, курю «Virginia», ты нажимаешь педали,руль-бумеранг обхвачен намертво и нацелен тебе в живот.Скорость сто семьдесят, мимо деревни летят, как щепки,гравий трещит под колёсами. Хочется пить.Я говорю о чём-то, окно приоткрыто, обрывки реплик —это дорога домой. Ветер крепчает, восток кипит.Ветер усиливается, как музыка, когда в партитуредирижёр обнаружил крещендо в знакомой теме.Скоро мы въедем в город. Ты говоришь мне, дуре,чтобы закрыла окно и рот. К чёрту! В приличных семьяхне принято так обращаться с любимой женой.Ангел мой, слепой, глухой и немой,тебя же предупреждали: будет гроза и шквальный ветер!А ты опять не услышал. И хуже: ты не ответил.

16


* * *

тот кого любишь далёк таксловно луна облака огонь

Елена Сунцова

моя рука из твоей рукиизъята вывернута — возвратак былому белые мотылькисоринки света без аромата

кружатся бережно надо льдомнад отверделой недоброй почвойо чём молчу отречённым ртомпридёт к весне электронной почтой

17


Верлибры к сыну

1

Говоришь со мной, точно ты — радио,не глядя в глаза, транслируешь фрагменты чужой жизни.Когда я отсутствую, ты продолжаешь говорить для бабушки или отца —с кухни я слышу тот же смешливый голос.Когда ты действительно говоришь со мной,мне всегда кажется, что тебе страшно и ты вот-вот начнёшь плакать.Математика и сквозняки несовместимы, говорю я.Ты отвечаешь в том духе, что никакой связи нет,а я думаю, что победит: мой опыт или твоя логика.Хочется, чтоб последнее.

2

Ты сказал: «Я плакал в электричке. Не знаю почему».— У вас нагрузки, ты просто устал.Спи больше, принимай витамины.Я поняла, о чём речь, на следующий день,когда электричка уносила тебя обратно —от меня к тому, от чего ты плачешь.На таком расстоянии совсем ничего не видно:отметки в журнале, крошки на письменном столе,давка в ночном клубе, осенние сумерки над «Парк-хаусом»,лица соседей по общежитию, которые обижаются,что ты не заходишь в гости.Нет, я действительно кое-что поняла — что ты понял,начинаешь понимать или хотя бы чувствовать:жар и озноб — не то, что показывает привезённый из дома градусник.

18


3

Шёл август 91 года, я работала в библиотеке ради декретных,до твоего рождения оставалось почти три месяца.Было голодно и немного страшно, твой папа жил в другом городе,вечерами я ходила к родителям — ужинать и смотреть телевизор.И обдумывала, какой же я стану мамой.В те дни я видела трёхлетнего мальчика,который был очень привязан к маме.Эти двое пришли в гости к моей коллеге.Женщины присели полчасика поболтать в нашем зале,а мальчик присел на корточки в коридореи неотрывно смотрел на маму.Он не мог войти, потому что там были чужие люди,но маму он должен был видеть ежесекунднои сидел на корточках, не шелохнувшись.В коридоре был гулкий сумрак и сквозняки,и мальчик, боявшийся остаться один на свете.Когда они ушли, коллега сказала:— Какой ужас, не правда ли?(У неё не было детей по состоянию здоровья,но она очень хотела родить и всё время лечилась.Мы жалели её, а она кормила меня яблоками из сада,потому что будущей маме следует хорошо питаться.)Я отвечала, что дети — не наша собственность,мой ребёнок таким никогда не будет.Позже я прочла следующее: если ребёнка рано отнять от груди,он вырастет более независимым.Так, в общем-то, и получилось.

19


4

Когда ты прочтёшь столько книжек, стихов и блогов,сколько прочла я,ты поймёшь, как мало я смыслю в литературе.Вот, например, Блок — он писал о Женщине и Революции,это достойное занятие для поэта.Есенин пил, любил, хулиганил и умер молодым —это тоже, в общем-то, обычное дело.Бродский был в ссылке, в Венеции и в списке нобелевских лауреатов —чем не судьба, особенно в наше время?Знакомые мне поэты, которых будут изучать твои дети

на уроках русской словесности,каждый день пишут в сетевых дневниках прекрасные вещи —стихи, эссе, свежие мысли о политике и литературе.За окнами снова зима, я думаю о тебе и о том, что наступит лето,которое впервые в жизни не будет для меня счастьем.Не читай ничего, пожалуйста, кроме книжек по программированию.Я не хочу, чтобы ты обо всём догадался —о том, как мало я смыслю в жизни.И в любви, но об этом ты точно не догадаешься.

5

Ты думаешь, я по тебе скучаю?Ни о чём таком ты, конечно, не думаешь.А о чём, о чём, о чём?У кого я спрашиваю?То у ясеня, то у месяца,то у осени своей, золотой да красной.А ты — у весны FM спрашиваешь,а я отвечаю:не улетай далеко, маленький, —лето совсем короткое.

20


6

Когда ты уснёшь над учебником в тесной комнатке на троих,ты увидишь сны о чём-то большем и непонятном,а я буду писать стихи далеко и за полночь,не приду уложить тебя в кроватку, стянуть рваные джинсы,поцеловать влажный лоб, укрыть одеялом.Когда ты встретишь любовь, разлуку, друзей, врагов,почувствуешь вкус и запах собственной жизни,я буду курить в твоей комнате и писать письма на все континентыо том, что я одинока, стара, несчастна.Ты не станешь звонить мне, и я не стану.Мы расстались, как будто ничего никогда и не было.Наверное, мы не заметили, как к нам пришла свобода.Точнее, пришла к тебе, а ко мне — вернулась.Это совсем разные вещи, малыш,но главное — мы оба теперь свободны.И я тоже могу уснуть и увидеть сны.

21


* * *

Так долго говорили о любви,что целый год не помнили о смерти.

Под Рождество случайный визави,как пауза в предпраздничном концерте,когда уже почти сошла с умаот музыки, прекрасной без причины,вдруг стихло, — и ко мне пришла зимас улыбкой незнакомого мужчины.И алый жар моих вчерашних сновподнялся до предсмертного озноба,до хруста потрясения основ —и в ужасе мы отвернулись оба.Чего он испугался? Не меняи не себя — того, что много выше.Он тоже жил, по-своему любя,и музыку какую-нибудь слышал.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Никто не знает, из каких обидлюбовный сор пробьётся в наши щели.Но если с вами кто-то говорит,молитесь, чтоб вы оба уцелели.

22


* * *

Кате Симоновой

Я постарею сразу на несколько глав,перелистав мелованные страницы.Лягу, приснюсь себе умершей, не узнав,как там ma ch |erie в Тагиле (tel quel в столице).Милая, как вам дышится? Тяжело?Мне — тяжело. Не то чтобы давит воздух,но, раскрывая руки, ловлю стекло.Впрочем, об этом после (об этом — поздно).Жёлтые лилии, лапочка, фонари,синий диван с голубыми подушками (лего),чёрные книжки порно — сиди, смотри,отогревайся, покуда немного снегавыпало. Вы же северней и бедней,как говорил Дозморов, любивший рифмы.Лягу, приснюсь себе юной (приснюсь тебе?) —право, не стоит биться об эти рифы.Только не трать понапрасну пудру и шёлк —в наших краях согреться, увы, немногим.Поезд на Питер ушёл, на Москву — ушёл.Нет в жизни счастья, пока замерзают ноги.Что ж, продолжать? О, лилии, поезда(в каждом вагоне дежурный фонарик дышит),милая, милый, любимые, навсегда,впрочем, об этом поздно. Никто не слышит.

23


* * *

Я напишу об этом после, когда отпустит и остынет,когда откружится, как ветер, когда отвоет, как метель,когда нас будет только двое в белёсой солнечной пустыне,и просто, как жена любая, я постелю тебе постель.Когда, обмануты покоем, мы будем чай гонять на кухне,и много сделать будет можно, и ничего сказать нельзя.Когда влекущая друг к другу стена загадочная рухнети, не успевшие предать нас, на ужин явятся друзья.Я напишу и затоскую о том, что сбыться собиралось,что нам казалось неизбежным, но почему-то обошлось,когда забудется страданье и даже поздняя усталость.А впрочем, спать мы ляжем вместе. Проснёмся, может быть, поврозь.

24


Песни среднего возраста

1

Очень смешно быть человеком среднего возраста.Для одних ты ещё молодой, для других — старый.Никто тебя не понимает — ни родители, ни подросшие дети.Мало того, они думают, что это ты их не понимаешь.

«Нет, ты не понимаешь!» —я всегда это слышу, общаясь с мамой и сыном по телефону.Сыну я точно этим же не отвечу,а маме — ну очень хочется.

Она ведь и вправду думает, что я ко всему равнодушна,что мне плевать, ходит мой сын по морозу в шапкеили же с головой непокрытой.

Что мне сказать тебе, мама?Вот это, что ты называешь душевной болью, —как это я называю?

2

Врачи говорят, что в нормепробуждение и отход ко сну —это ритуал, набор одинаковых действий и мыслей.Каждый раз, когда я ложусь далеко за полночь,я сперва думаю: как же замёрзли ноги! —а потом слушаю, как ты дышишь.Если не слышно, целую куда придётся,чтоб ты завозился и начал смешно бормотать во сне.

25


Давно, когда ноги почти не мёрзли,я просто слушала, я так же боялась,как теперь, когда мы уже не молоды.

3

У моей школьной подругинереально красивые ноги.Такие должны снитьсякаждому мастеру по пошиву обуви,эти узкие щиколотки предназначены,чтобы надевать самые лучшиеботильоны и лодочки.Одна беда — сорок лет подруга лодочек не носила.У неё с детства нога больная —вот и ходила в тапочках, а то и вовсе сиднем сидела.Теперь не то: пришли добрые доктораи сделали ей титановый сустав,и встала моя подруга,и полетела по городув туфельках на высоченном каблуке —сантиметров десять, а то пятнадцать.То есть чудеса действительно происходят.И вот мы можем вместе ходить за нарядами —это отдельное удовольствие,потому что ей идёт всё без разбору,продавцы не могут нарадоваться.А недавно она купилафиолетовое трикотажное платье,надела его и спрашивает:ну как?Хорошо, отвечаю, тебе идёт, как обычно.И тут она говорит:

26


не могу забыть, как в 93-ммы встретились в день выпускника,на тебе тогда был фиолетовый длинный свитериз ангоры…Надо же.Прошло семнадцать лет,а она помнит.Зачем ей это?Мне-то понятно зачем:именно в том годуединственный раз в жизния была по-настоящему счастлива.

4

Вот, говорю, живёшь и всё время любишь,и ничего другого не остаётся.На поверхности этого океанараскачиваются ветхие лодки чувств,крошечные паруса поступков,кривые коряги произносимых и несказанных слов.Но вся толща воды, весь отражённый свет,все твари в глубине и вспышки над горизонтом —это любовь, от которой единственно бьётся сердце.И это, к сожалению, не метафора.А кого любить, извиняюсь, замужней тёткебез определённого места работы и с кучей комплексов?Тётке, которая не может ни дать взаймы,ни устроить к хорошему стоматологу подешевле,ни перевести с английского на китайский,ни пошить пальто, ни ещё чего-то?Лично я думаю, что любить можно тех,кого это ни к чему не обяжет,

27


ни при каких обстоятельствах не расстроит,не вызовет ревности и разочарованияи в быту, как говорится, не помешает —короче, можно любить детей, стариков и геев.Что я и делаю, хотя у меня не здорово получается.

5

Друзья-поэты говорят,что это никакие не верлибры.Я скажу так: эти никакие верлибры —единственное содержание моей жизни,единственная пахота, на которую я способна,когда не стою у плиты.Иные думают, что литература —это такое творчество.Какое такое творчество?Какая тебе литота?Что тебе метонимия,человек с бородой?Никто не знает, как мне на самом делебывает страшно,когда за полгода — ни строчки,когда друг не звонит месяц,когда неделю болит голова,или целые сутки идёт снег.

6

Вот и вчера казалось, что мир перевернулся.Меня одолевают стариковские страхи.Мы строили, строили и наконец построили! —говорит любимый герой детства.

28


Что ещё жизнь навсегда отнимет?Голос? Друзей? Детей?Всё проходит, — говорит голос мудрости —не моей, конечно, но это ли утешение?Горят мои рукописисиним огнём экрана,тщится духв поиске истины.Отвечай мне в скайпе по воскресеньямили в другой день —у меня дел меньше,я приспособлюсь.Мир переворачивается, или — я догадалась! —это моё персональное солнцеклонится теперь к закату.

29


Катя и Лена, купите телевизор

И говорится то, что не говоритсядаже под страхом смерти, а то ты не знала:наши слабые голоса и зыбкие лица —всё переменится, излечится, исчезнет под звон металла,здесь поживёт и откатится гулом меди.Мы никуда не едем, сегодня ещё не едем,завтра будет неважно, не страшно, никто не вспомнит,чей или мой это голос звучал под небом.Всё остановится, смолкнет, пустой ладоньюнебо накроет притихший дом.И только потомпроявится звук валторны и запах снега.

Что остаётся? Телевидение — величайшее из искусствправды и лжи, голоса, Лена, и крупного плана, Катя.Я не увижу, какая из вас надевает платье,которая ищет перчатки и не находит(просто оденьтесь, пожалуйста, по погоде).Дом, где есть телевизор, не станет пуст,выучится говорить, как во сне, что снегне остановится, ветер не перестанет.Кто же уйдёт и проститься забудет,кто уедет в гремящем насквозь составе —всё это будут разные людиили один человек —просто не говорите, особенно никому.Или как знаете — я пойму:это кино, кино, кроме него ничего никогда не будет.

30


* * *

поищи меня пожалуйста я кажется потеряласьда что потерялась совсем пропала то что ты видишь только словаа я утонула в небе руки ноги глаза живот ничего не осталосьв городе где я жила это всё никому не нужно или я не правав городе где замерзает глина молоко и лёд обрывается с крышнужно уметь жить но нельзя умирать я пробовала лишь охриплаты поищи меня может ещё не поздно мой ласковый мой малышты уже вырос совсем большой научился петь и играть на скрипкеты уже можешь на моё спаси сказать в ответ не хочу не будуумеешь повязывать галстук любить и плакать водить автоно вот это безразличие эта холодность эта сталь откуда?не ищи меня пожалуйста (вера матвеева) не вернусь ни за что

31


* * *

Любите ли вы узнавать новые слова —названия предметов, явлений, институций?Любите ли вы включать их в активный словарь,употреблять в разговорах с друзьями и родственниками,по телефону и в скайпе?С годами словарь обновляется медленнее,вбирает только насущное, неизбежное,требующее полной самоотдачи.Одна знакомая выучила недавнословосочетание «весенний призыв»,другая — «раздел имущества»,третья — «результаты биопсии».Несколько человек узнали топоним «Болотная площадь»и проклятую частицу «бозон Хиггса».Где их невинность, когда по телевизорупоказывали два канала,где любимое кино про Электроников,рисованные мультики, Котёночкин и Хитрук?Память хранит только важное,второстепенное поглощается холестериновыми бляшками,сиюминутными заботами о хлебе насущном,Волк, Заяц и Винни-Пух говорят исчезнувшими голосами.Телефон забит исчезнувшими номерами,их владельцы не пополняют запас слов,не отвечаютна рукопожатие,на окрик,на имя своё.Прежде ночной звонок означал, что кто-то думает о тебес любовью.

12 июля 2012

32


* * *

И вот восходит звезда и поёт во тьму.— Кому ты поёшь? — я спрашиваю. «Никому.Это моё, присущее, музыка сфер.Ты — родилась и выросла в СССР,мама твоя — комсомолия, папа — свердловский рок,дороги твои на запад, окна все — на восток,ты в них видишь меня, говоришь со мной —отвечай: хорошо ли тебе одной?»Что я отвечу звезде, если всё — тщета:совесть, любовь, истина, красота.Если три четверти жизни живёшь во тьме,если детей родишь, чтоб отдать зиме,если вдыхаешь воздух, а в нём зола,нет той страны, которая родила,правды нет на земле и покоя нет.Плохо ли мне одной? Не скажу, мой свет.Может быть, до меня и не было ничего,мыслю сей мир и так же убью его.«Нет, — говорит звезда, — ты не поняла.Ты же спала, а я тут всегда была.Я никому пою, я для всех горю,но только с тобой отныне я говорю.Слышишь меня?» — говорит, говорит, поёт.— Солнце встаёт, — отвечаю, — день настаёт.

33


Full memory — 2

Павлу Шишину

в этом городе было три дома, куда я мог прийти

1

Ты никогда не захочешь со мной проститься.Белый троллейбус, двурогая колесница(я просыпаюсь, но мне продолжает сниться:вместо тебя здесь станет жить жар-птица) —ты уезжаешь на белом троллейбусе в лето,в город, где твой вопрос подождёт ответа,где на звонки отвечают «доступа нет», алестницы все покаты, что та планета.Всё серебро на моих руках потемнело.Что мне за дело, кого я в стихах задела! —не за живое и молодое тело…Я не успела.

2

Моя Германия дальше твоей Ирландии.Не потому ли я говорю бездарнее,громче и точно бы в назидание,что моя жизнь — вся — опоздание.Серые камни любого монмартра мираглуше ответят, чем маленькая квартира,брошенная хозяином. Я туда приходила,но мне не хватило.

34


3

Мне не хватает тебя по-прежнему.Мы в этом городе только проезжие,только свидетели безмятежныевырубки тополей.Я не уехала, как обещано.Я — только белая мёртвая женщина.Мимо меня пробегает трещина —так ещё тяжелей.Пусть на твоих золотых одеждахкапли дождя возникают прежде.Я вспоминать тебя стану реже,реже, чем говорить.Солнце моё, не пиши мне писем.Мы ведь от прошлого не зависим?Город разлук и азбучных истинсможет меня хранить.Так решено: уходи, забудукаждую строчку, слезу, минуту.Есть ли ещё у меня рассудок,чтобы с него сойти!Запах кулис возвратится вскоре —это, любимый, ещё не горе! —это солёная капля в море.В море ищу пути.

4

Не возвращайся. Подумай, зачем тебе этот город,этот уральский говор, холодный январский морок,ночной электронный мир, холостяцкий набор ключей?Ты был свободен и здесь — ты же был ничей.

35


Кто виноват в этом случайном поспешном бегстве,в нашем почти сиротском навеки забытом детстве,тот не ответит. Но ждать тебя в этом городебудут двое — я и твоя мама.

36


* * *

Родилась на свет налоговым инспектором,а милый говорит: пиши, слова складывай,а будешь налоговым инспектором —не стану с тобой говорить, не стану для тебя говорить,уйду к незнакомым людям — они смыслят в изящной словесности.Не уходи, говорю, я всё выполню:видишь — слова так и сяк сложены,видишь — солнце уснуло, и ты усни,я пока поработаю.Наутро принесу тёплые листочки с принтера (шрифт Times, кегль 14),а сама под подушкой квартальный отчёт прячу,украдкой плачу: прости за обман, Господи,пусть живёт он долго и счастливо.

37


* * *

видишь ты: я сделала что моглатолько я ничего не уберегла

потому что горький горячий хмельбыл положен мне в колыбель

я же пела чтоб не сказать «прости»а сухой туман начинал ползти

по щеке которой коснулся знойи вода расступалась передо мной

и дорога свёрнута как пращаначиналась прямо из-под плаща

прямо с голых ног и тайком велав облака виноградники зеркала

чтобы вспять вернуться и камнем лечья всё сделала — но не об этом речь

«если пить за свадьбу так не боржомесли резать косу — тупым ножом

а потом раскалить его и прижечьтёмный след на шее и злую речь»

38


* * *

В детстве я думала, отец меня ненавидит.Он сердился, если я просыпалась ночью и звала маму.Он не разрешал мне приходить к ней в постельи не разрешал маме уходить ко мне.А меня мучили ночные кошмары,я боялась спать и боялась проснуться —потому что тёмной комнаты я тоже боялась.Только повзрослев, я поняла,что папа просто хотел побыть с моей мамой.Ну и выспаться перед работой.Папы давно нет,а мне до сих пор снятся кошмары,и я боюсь спать и боюсь проснуться,потому что всю жизнь боюсь темноты.Мои дети росли иначе.Я мало заботилась о том, чтоб они были сыты,даже о том, чтоб были здоровы, — не так много,как о том, чтоб они не боялись темноты,чтоб им не снились кошмары.Дочка, когда была маленькая,часто прибегала по ночам к нам в постель,забиралась отцу под мышку,она и теперь любит его больше всех на свете,а я не ревную,потому что именно этого и хотела,когда уговаривала мужа родить дочку.Теперь мои дети выросли,и я точно знаю, что они никогда темноты не боялись.Но страшные сны им снятся,это, оказывается, неизбежно,страх человеку зачем-то нужен.

39


Однако, если он компенсируется любовью,жизнь даже во сне побеждает —и страх, и темноту, и смерть — всё.Правда, кроме любви есть ещё искусство,оно тоже сильнее смерти,но если б не папа,я б никогда об этом не догадалась.

40


* * *

Состариться на родине — едва льтебе такая выпадет печаль,такое средство от любви к отчизненайдётся в пёстром ворохе пилюльедва ль. Июнь придёт или июль,и ты посмотришь из окошка вниз, неиспытывая страха высоты,как к солнцу тянут маковки цветы,нездешние, прохладного оттенка,как носится собака по двору,чужие дети завели игру, бросая мяч о стенку.Ты помнишь? Вот и славно, вот и пусть.Тоска — всего лишь чувство, только грусть,а горечь снов наутро отступает.Не страшно пережить любимых сих,когда тепло их сохраняет стих(а он порой и больше сохраняет),но не смотреть в глаза, не видеть, какморщины укрывают смертный мрак,как холодно и трудно жить под небомродной страны, не помнящей добра.Не сохранит молчанье серебрапроизнесённых слов. Когда бы, где быты ни состарился, не делай это здесь.Пусть это будет воздаянье, местьтому, кто только страхом и обманомрождает слово искренней любви.И старость возвращеньем не зови.Но сном. Но неоконченным романом.

41


* * *

Сидя за накрытым столом над грузинским блюдомв просторном кафе, где играет музыка моего детства,я понимаю, что мною движет сюда и, последовательно, отсюдаи неискренним голосом говорю то, что думаю по-честному.Я думаю, что дело по-прежнему не в количестве женщин,потому что мой приятель, сидящий напротив, гей, а подруга —очень высокая красивая талантливая и успешная —натуралка, которая скоро выйдет замуж, уедет из Ебургав Соединённые Штаты и будет писать там стихи по-русскио любви, конечно, — о чем же ещё писать красивой женщине.Я всё понимаю, но не могу сказать, это смешно и грустно,я ведь тоже хочу о любви, но мне не положено, вообще.Минут через пять молодая официантка (студентка, наверное)принесет хинкали и сацебели, капучино с корицей без сахара.Я позвоню тебе, скажу «приезжай через полчаса», услышу нервное«я уже подъезжаю, здесь некуда ставить машину!» и от страханачну глотать большие куски, обжигаясь соком. Я поняла —так уже было. Мама говорила мне по утрам «ешь быстрее,а то опоздаешь в школу!», и я выскакивала из-за столаи прибегала за полчаса до звонка. Теперь выхожу из дверейкафе в дельте большого города, исчезаю в море машин,уношу с собой недосказанное (радости нет, только страх опоздать).Мы, кажется, разучились говорить правду, да и зачем она,если единственное, что нас объединяет, — то, что мы любим мужчин.

42


* * *

телефон мобильный улети на небкотам твои деткидоговариваются о важных встречах на завтравыясняют кто где находится и когда вернётсяпризнаются в любвирассказывают анекдотыпросят больше не звонить потому что абонентзанят или находится вне зоны действиявсех этих действий:говорить о любви по телефонурасставаться по телефонуумирать с телефономна который приходят sms-ки«где ты? когда вернёшься?»

43


* * *

Жили у нас две лягушки.Одна, шустрая пёстренькая Люся, была дочкина.А другая, белая хроменькая Шура, — моя.Когда мы их покупали, никто не заметил,что одна лягушка хромая,потом увидели, но рыбы и земноводные(так написано в магазине) обмену не подлежат.Они прожили у нас неделю, а потомпапа уехал в командировкуи оставил аквариум заботам дочки.Через пять дней вернулся, глядь —а Люся едва живая.Дочь прибежала в слезах:— Мама, знаешь ты, что случилось:умирает моя Люся!А папа ругает её,мол, ты взяла на себя ответственностьза маленькое существо,и вот — вода в аквариуме испортилась,и лягушка твоя погибнет.Дочь прижимается ко мне в горе и ужасе:— Мама, я виновата!Почему именно моя лягушка погибла?Неужели она почувствовала,что я не смогу о ней позаботиться,и не захотела больше мучиться?Говорю: — Не плачь, ты не виновата.Ты слишком мала, чтоб отвечать за других,я сама за тебя отвечаю.— Нет, это моя вина, мне доверил папа аквариум!И тут я вдруг говорю (потому что в шоке):

44


— Сегодня ночью в соседнем буквально городесгорели люди, больше ста человек.— И кошечки? И собачки? — спрашивает она, замирая.— Не было кошечек и собачек,были чьи-то родители, дети, братья и сёстры…— Мама, почему мы так поступаем! —кричит дочь, заливаясь слезами, —почему мы топчем тараканов, зачем убиваем пауков —может так оказаться, что у них скоро будут детишки…Почему мы никого не жалеем, мама?!Так нельзя, мы должны беречь тех, за кого отвечаем!..Я её обнимаю, целую и смотрю украдкой новости.Завтра она утешится и привыкнет, что весёлая Люсябольше не плещется возле хромой лягушки.Папа почистит аквариум, все его обитатели выживут.А в больницах, где много врачей и аппаратуры,будут долго ещё умирать обгоревшие люди.Те, кто за них отвечает, ничего не смогут поделать —ни президент, ни министры, ни доктора, ни родственники.Я ничего не смогу поделать.Но вот чего я совсем не понимаю:зачем ты пугаешь в гневе мою малышку?Что ты мучаешь слабое детское сердце?Если учишь её отвечать за живую тварь —научи её прежде быть сильной,чтоб суметь защитить всех любимых, слабых и жалких.Вот правда: ты здесь за всё отвечаешь!За меня, за неё, за лягушек и таракашек.Так вольно же тебе обвинять и наказывать,умножать наше горе, когда уже некуда…Защити нас хотя бы от самого страшного!Ничего не получится, — говоришь, — сами давайте, не маленькие.Ишь, повадились — умирать, чтоб не мучиться.Мы, между прочим, так не договаривались.

5—20 декабря 2009, Каменск-Уральский — Пермь

45


* * *

Кто-то накинул сырую взвесьна улицу, что тепла.Все эти любимые люди есть,я их так назвала.

Солнце не вышло ни здесь, ни там,где ты живешь один.Сладко ли, тошно твоим врагам —молчи, молчи, уходи.

Город и дом, навсегда твои,ждут с обеих сторон.Страшно и стыдно жить без любви.Жизнь — сон и смерть — сон.

Вот я и думаю: где ты, где,что ты там без меня?То ли во сне, то ли в беде,в воде, без огня...

46


* * *

наклоняет к губам чашку зелёного чаяя этот жест задумавшись не замечаюмне как-то трудно дышится перед грозоюсердце болит или что-то другое ноетмы ведь давно не виделись что со мноювот как в рапиде молнию различаюслушаю это женское и не отвечаю«ты понимаешь мужчины они как детиим не покажешь конфету не сядут кушатьтоже умеют слушаться но не слушатьа кончаешь слаще всего во второй и третийесли не понимает сразу потом не стоит»и поправляет платье маленькое чёрное непростоеу неё большая синяя универсал тойотадвое чудных детей сногсшибательная фигураи такие колени что хочется их потрогатьно она говорит мол времени слишком многоа её ждёт сначала фитнес потом работая остаюсь и весь день как бы жду кого-тов душе моей нет покоя сама и дуракто-то вообще не придёт он меня не знаетон далеко у него например другаятакая ну звонкая тонкая молодая(только не говори что я это уже писалая же по малолетству не понимала)он её учит любви и литературеона его слушает слушает курит куритона же над ним смеётся ещё чертовкапотому что красива и многое понимаетпотому что всё впереди и любовь и книги

47


он вместе с ней смеётся ему неловкочто опять очевидное объясняет«ваша литература одни интригисваровские ваши львовские и ровинскиебоже меня упаси каневские и херсонскиезаговоры какие-то прям масонскиепремии публикации ламентации…»впрочем она приехала из провинциив маленьком чёрном прости её господи платьицеслушает курит смеётся потом придвинетсялоктем заденет и извинитсяя замерзаю тем временем за границейэтой картины и мне ни о чём не плачется

48


* * *

Он катался на цепочной карусели,а она смотрела вверх из-под руки.Морок детства. Беспричинное веселье.Так упасть, чтоб захрустели позвонки,и опять вскочить, как не бывало,как не будет никогда потом.Прятаться от страха в одеяло,думать, что весь мир — твой скудный дом,бить портфелем школьницу, с которойтанцевать потом последний вальс,доверять советским режиссёрами напиться на спор в первый раз.Горькое похмелье после детстваназывают юностью. Неважно,что дышать труднее, что согретьсяни на чьих руках нельзя, что страшноне ночами дома — днём повсюду.Что тошнит от каруселей и таблеток,потому что молодость — не чудо,наказанье для послушных деток.Молодость проходит, к счастью. Ближеочертанья нового лица.Мама, я тебя совсем не вижу!Ни себя, ни маму, ни отца…

49


* * *

Что я помню о ночи? Что оказалась длинной.Твой врач запрещает пить молоко с малиной,потому что оно обернётся очередной ангиной.Я ищу аспирин и не нахожу аспирина.Я ищу панадол или любой аналог,терпи, говорю себе, подтыкая твоё одеяло,только бронхита ещё нам недоставало —ты начал кашлять, когда я уже засыпала.Ты мокрый, горячий, подушка насквозь промокла,одноногие звери глядят в запотевшие стёкла,читала на ночь тебе «Царь Эдип» Софокла —быстро устала, осипла, вообще умолкла,ты не слышал меня в жару и ночных кошмарах.Я жалею о всех отложенных разговорах!О недоеденных булках, незакатанных помидорах,невымытых коридорах, невыпитых стеклотарах,непрочитанных книжках, растрескавшейся под кроватью скрипке,о поцелуе, вкус которого стоил двадцати лет курения,об одиночестве, надёжно обеспеченном всеми авиакомпаниями мира,выброшенных на ветер деньгах, обещаниях, письмах и фотографиях,о том, что в детстве учили вере и послушанию,

но ничего не сказали о боге,об истериках, битой посуде, незащищённом сексе,

некачественном наркозе,постоянном вранье, открывшемся по глупой случайности

и чуть не разрушившем всё,плохом медицинском обслуживании и неумении

ставить уколы внутривенно,о дружбе, разрушенной временем и расстоянием, но чаще —

другими людьми,

50


незнании современной музыки и литературы, а также о полном отсутствии способности

заработать немного денег, заслужить немного любви, приручить некоторое количество слов,

чтобы не подавиться всей этой жизнью и этим несчастным Софоклом,

под которого ты заснул, и у тебя спала температура, и я тоже могу пойти спать.

Как хорошо, господи!В следующий раз я тебе почитаю Бродского — про холмы.Это поможет — от кашля, бессонницы и зимы.Выздоравливай, вырастай, уезжай с моей колымы,из моей кутерьмыв свою кутерьму —я обратно тебя не возьму.

51


* * *

Е. С.

Встанешь в восемь в чужой квартире,распечатаешь пачку, закуришь.Замурлычет вода в сортире.Щёлкнет лампочка в абажуре.

Первый снег выпадает мягко,даже вкрадчиво, будто пошлость.Во дворе завывает шавка.Накренилась балконная плоскость.

Утро тащит свои заботы.Поискать бы какого смысла…Поздней осени пешеходы —люди скрючены, точно числа.

Поискать бы… Какого чёрта?Ни любви, ни огня, ни денег.Днём, пожалуй, накормит кто-то,ночью кто-нибудь да разденет.

То ли ветер, что нету дыма,или дымно, что нету ветра,то ли юность проходит мимо,то ли сесть почитать газету.

Уходить или задержатьсяна просиженном этом кресле?Не печали же предаваться.Не любви же искать.

А если?

52


Может, выйти, качнув перила?И окурок погас некстати.Раньше как-то иначе было.Это, видимо, показатель.

53


* * *

В. Чепелеву

Кому, кому достаются такие девочки?Известно кому — тем, кто хорошо учится,кто говорит по-английски,кто умеет ласково улыбаться,кто умеет петь и танцевать,по-отечески в лоб целовать.

Кому, кому достаются такие мальчики?Известно кому — смелым или богатым,обязательно хорошо одетым,разбирающимся в коктейлях —тут уж, как говорится,или фигура, или харизма.

Кому, кому достаются все остальные?Вероятно, сердитым начальникам в офисах,паспортисткам с неприятным прищуром,проводникам плацкартных вагонов,моложавым лекторам,нетрезвым с вечера докторам.

Кому, кому достаются слёзы под эту музыку?Тебе, конечно, — а нечего с вечера напиваться,ездить в ночном такси кругами по городу,стирать телефоны и sms-ки,после писать стихи,прикидываться глухим.

54


Кому, кому ты достанешься, когда проснёшься?Маме, которая волнуется и не спит ночами,пишет тебе записки, потому что уходит рано,никогда не читает твоих стихов,не любит твоих гостей,не ждёт радостных новостей.

Это я всё к тому, что надо было хорошо учиться,выучить хотя бы английский, одеться в чистоеи понравиться той самой девочке,что сидела за первой партой,а теперь она замужем, родила детей и частенько плачет.Что, если вдуматься, совсем ничего не значит.

55


* * *

Ему было года три с половиной.Вечером соседка тетя Иринасказала маме: складывай вещи,наши отступают — надо уезжать.Потом он запомнил холодный город,трудное в серёдке слово «голод»,мамину истерику и пару затрещинза то, что с перепугу начал кричать.

Потом было всё как у всех — у многих.В доме появились двое безногихсолдат, один поселился с ними —мама называла его Максим.Весной у Алёнки вернулся папа.Мама достала брюки из шкапаи отдала их дяде Диме,сказала: Андрей почти не носил.

В пятьдесят четвёртом мамы не стало.Максим попрошайничал у вокзала.Сосед дядя Дима спился и помер.Красавица Алёна поступила во ВГИК.А он с товарищами постаршепошёл за дело куда подальше,получил спецовку, паёк и номери от скуки впервые дорвался до книг.

56


Потом, после срока, поехал в город,где он родился. В справочном скоросказали адрес: с женой и дочкойвернулся хозяин в сорок шестом.Весь день он ходил по двору, не зная,зайти ли к отцу. Снег почти растаял,но к вечеру приморозило. Ночьюнапился водки и уснул под мостом.

57


* * *

Нет у меня ни голоса, ни языка.Много ли, мама, выпито молока?Если меня ты всё-таки родила,то отчего же на руки не брала?Глядя на белое, слушала, где шаги,но не могла я вымолвить: «Помоги!Не укрывай меня, милая, потеплей,просто прижми покрепче и пожалей…»Так я училась слышать и не смотреть,зубами в своё вцепляться, не отпускатьи никого двуногого не жалеть,кроме лишённых голоса и языка.Только весёлый кто-то легко сказал:— Что же ты терпишь, глупая? Покричи.Ах, он раскрыл, неведомый, мне глаза!Ах, от какого ящика дал ключи…Так я кричу и въяве, и по ночам,устно и письменно, утром и ввечеру.Как вы меня заставите замолчать?Может быть только если когда умру.Так я тебя держу из последних сил,чтоб пожалел, не выронил, не забыл,чтобы ты каждый миг — и в последний миг —был воздаяньем за голос и за язык.

58


Концерт

Лучшие умирают, и остаёмся мы…Олег Дозморов

1

тех кто не умираетжизнь отбираетамерика англия украинавосемь лет я не вижу сынаслышишь москва выходи уже в скайп общатьсявечером днём и ночью не забывайте чатитьсяне убирайте руки с клавиатурыбывшие земляки мастера культурыграждане мира френды добрые людимузыки и любви никогда не убудетна этом светезначит нельзя прощатьсяне прекращайте чатитьсябудьте как дети

2

это сонатная форма фуга потом квартетваша вторая скрипка плетётся опять в хвостеваше allegro moltoваше па де труадальше в программе полькаи прочие номерадумаете к финалулегче пойдёт смычок?надеяться может какой-нибудь новичок

59


poco a pocoзнаете жизнь жестокапривыкнете мало-помалу

3

полноте веселитьсягоды уже не темадам облетели листьяи кофе весь на плитевсе и родные лицаскроются в темнотеполно же веселитьсягоды уже не тегоды они как водытечь не умеют вспятьчто же ещё сказать?

codaзапах ребёнка и глаза кабирии —вот точки отсчётавот правдаа слова ни от чего не спасают

60


Утро

Звала, и оно пришло и встало передо мнойвслед за осенней ночью, вытекшей из скорлупыприоткрытой форточки вместе со звёздами и луной.Я была здесь вечером, вышагнула из толпы,брошенным пятаком закатилась в щельмежду стеной и кроватью, сон мне приснился, сон,чёрное облако, упавшее тяжело на грудь. Карамельхрустнула, точно рёбрышко, — прозвонил телефон —коротко, хрипло. Я не могла подойти, чтоб ответить ей,девушке, набиравшей дрожащими пальцами номер — дватридцать три ноль пять — городской больницы. Стало ещё тяжелей,сдавили виски две юные бабочки, точно твои слова,произнесённые только назавтра, наутро. Сон был в руке,смятый живым дыханием, плывущим поверх всегосущего. Так и пропал бы на сквозняке,но я догадалась его записать с утра.Жаль, не хватило, луна, твоего серебра,когда рассветало — серебра смертельного твоего.

61


* * *

о чём я настойчиво думаюпоследний год или два:надо наконец отказатьсяот этого поиска музыки в стихахзакрыть дискурсо воспитательной роли литературыпора честно признатьсястихи пишутся для тогочтоб чужие ничего не понялиэто очень тайный языкносители его скоро исчезнута кому посчастливитсясоставят закрытую сектууйдут в спальные районыгде никто никого не знаети окна светят одинаковым синим светомредкие посвящённыестанут добывать слова из воздухазаписывать их в облакахи в речной водеи ещё под травойно там в последнюю очередьпрохожие и демонстрантыничего не поймутможет быть не заметятесли играющий мальчикприподняв асфальт на обочинеувидит тайные знакиразве он станет говорить мамеили звонить в редакцию?

62


дети любят тайны и знакиони никому не расскажутпока не вырастутк тому времени мир совершенно изменитсяособенно окнаособенно облакадети будут совсем другиехочется конечночтобы хоть один мальчикстал впоследствии переводчикомдешифровщикомхранителемхорошим человекоми одновременнолюбителем стиховя чувствуюэто возможнотолько надо уже сегодняотказаться от музыкиот всего что мы любимради этого мальчикаили чего-то ещёзабыла как называетсяпотому что у вас слишком шумноневозможно думатьну правда же невозможно

63


* * *

Например, я вижу тебя во сне.По весне погода изменчива и опрометчива,у тебя в столице растаял снег,у меня в провинции, стало быть, нет.И тебе не снится вообще никакая женщина.Свет (в обоих его значеньях) глух.Я сижу у окна, рассуждая вслух,вспоминая строки от силы двухили трёх поэтов, известных в свете.Мне не нужно бежать каждый день толпы,но её вполне заменяют дети.(Я, по правде, готова пойти с любым,даже если мною и не любим —понимаю, что это меня не красит,но порою зрение лжёт, и заститнебеса не жар, но сладчайший дым.)Помню, сердце болело и у тебя.Мы не молоды так, чтобы быть несчастныбез причины, и жалуемся нечасто,что года и опыт неизлечимы, —ты, понятно, сдержан, как все мужчины,мне, должно быть, странно просить, любянеизвестность, точных определений.Мне приятны те, кто больны не мной.Я — подобье птички той заводной,что поёт на розе с шипом в груди.Всё, что мне привиделось впереди, —можно плакать пробелами стихотворений,ничего не прощая себе одной.

64


Когда закончится детство

Могу ли я что-нибудь знать о детстве,если даже у моих детейоно закончилось?Помню ли я своё детство?Младшая сестра говорит:мы всегда ссорились,кому заниматься музыкойв большой комнате,и ты уходила в ваннуюсо своей скрипкой,потому что моё пианиноунести куда-нибудь было сложно.Что я тогда чувствовала?Помню ли я, что играла на скрипке?Помню ли, чего я боялась,чего хотела,какие читала книжки,каким представляла будущее?«Жили-были старик со старухой», —это я читала наизусть мамеили сыну на ночь?В одном я совершенно уверена:я боялась прожитьсвою единственную жизньмолча.

Вопрос можно поставить иначе:кончилось ли моё детство,когда у меня родились дети?

65


Дочка боялась уколови в медкабинете просила:— Мама, можно я сначала поговорю с тётей,а потом она меня уколет?Это ей пять, наверное.Или четыре, не помню.Я тоже всегда говорю от страха,иногда про себя, в темноте,то есть при абсолютном пониманииотсутствия собеседника.Страна моя, единственная, родная,я хочу говорить с тобойперед тем,как ты сделаешь мне больно.Не покидай меня, речь.Не умолкай, дочь.Неважно, кто это слышит.Важно не умереть молча.

66


Письмо в Иркутск через Тюмень, Омск

…это место для игры.Екатерина Боярских

Город, где я, лишён подробностей и имён(даже своё взял у реки и горной гряды).Не умея стать целым, неравно он разделёнуходящим к востоку потоком низкой воды.Город, где я, лишён метафоры и тепла(а метафора, мы понимаем, и есть тепло) —старожилы, смеясь, твердят, что она была,но сменился век, и время её ушло.Век сменился, и скрипнули створки льда,вышел дым из воды на сушу и стал горбом,и хотели сосны раздвинуться, но куда? —всюду город с открытым сердцем, с открытым ртом.На груди у города пушка, во рту — чугун,докрасна раскалён, вдоль рукавов разлит.На горе звонарь стоит, под горою — лгун,а по обе стороны тёмный лес стоит.Город, где я, лишён языка, голосов вообще,щебет птиц меняет на сдавленный стрекот шин.Если бедный город задумался о душе,значит, стала ночь и на улицах ни души.Значит, всё, что теперь уснёт, погрузится в дым,что родится за ночь, то обратится в звон.Приезжай ко мне летом. Или поговорим,или выдохнем, или выживем тут вдвоём.

67


* * *

Я давно тебе не писала. Вот что:пришли мне адрес с какой-нибудь почтой —голубинойили мышиной.Вижу, сметая пух тополиный,трогаются машиныс перекрёстка Ленина-Луначарского,все в веснушках дождика частогона крышах и на капотах.Что-то зреет в длиннотахэпистолярных пауз.Я, конечно, спрошу, хоть потом раскаюсь:как ты живёшь? Что у тебя где там?Где у тебя ничего не болит наступившим летом?Если не сложно, ответь мне по пунктам, ладно?У нас второй день прохладно,второй месяц темно и сыро,точно вся слякоть мирасобралась вокруг моего дома.У тебя как, по-другому?Я хотела уехать, хотела лета,почти купила билеты —в Ирландию или в Грецию, но расхотела.Весной болела,искала в палате угол,где не холодно, как обычно.Навещала одна подруга,говорила: у вас прилично,загляни в травму и хирургию,там и пациенты другие…

68


Девочка-соседка хотела замуж через неделю,не лежала в постели,прыгала на скакалке, ходила в баню,пила пиво, чтоб вышел камень —он же совсем маленький, совсем близко!В соседней палате лечилась артисткаместной драмы.Всем иногда звонили мамы,их успокаивали, как умели.Я не выдержала и недели,сбежала домой —зачем, боже мой?!Мне замуж не надо, спектакли играть не надо,детей не забирать из детского сада,сад не поливать, не полоть,на работу не мчаться, наоборот:ждать твоего письмаи сходить с ума.Например, оттого что скоро опять зима.

69


* * *

…осень в стекле внизуузнаёт по лицу слезу.

И. Б.

Узнаю по слезе лицо и по звуку речь,потому что зимой детали ясней картины.Больше того: уже по глаголу «лечь»узнаю кровать и по шелесту паутиныузнаю углы, из чего прозреваю дом.Никакого порядка в его парадных,как и, впрочем, на чердаках. Изломсонных улиц дышит теплом на ладан —топят плохо, хоть жги во дворах костры.Городские жители, точно птицы,пробегают, нахохлившись, сквозь дворыв поисках, где бы остановиться.Я останавливаюсь где-нибудь в трёх шагахот дверного проёма, угаданного по сквозняку,и проверяю память на первый страхтемноты. Всё, что всплывает в мозгу, —несколько нот из песни, выученной давно,так что не вспомнить слов (да и не надо);так мне не страшно больше, когда темно,с тех пор, как отличаю вино от яда.Приходи на меня посмотреть, едваотойдут морозы. Попробуй, какая прелесть:превращать чужие вещи в свои словаи говорить стихами, на что-то ещё надеясь.

70


* * *

…есть форма жизни на земле,где ты прохожий, а прохожиймечтает только о тепле.

Олег Дозморов

Ни слова не произнося,не ощущая расстоянья,я здесь отчасти и не вся,как эта песня без названьяна непонятном языкекиндзмараули-цинандали.Моя рука ни в чьей руке,моя печаль ничьей печалине соответствует, горяогнем неярким и незваным,случайным вальсом, янтарястаринной ниткой, безымяннымрассказом о чужом теплечужого дома или чувства(и там кончается искусство,где приближаемся к земле).Но краток вечер, горек дымненазываемых поместий,где я не буду молодым,и оттого недолго вместеидём сквозь Чистые прудыв любви к ушедшим по колено,чтоб после ни одной звездыне видеть врозь одновременно.

71


Тексты на одну сигарету

1

бывают такие дникогда всекого ты любишьпопадают в бедуне обязательно катастрофубольницунесанкционированный митингчто там ещё бываетно ты видишьпрямо сейчасони несчастливыне справляютсяс собственной жизньюили наоборотвидишькак происходящеепрямо сейчасприведёт их тудагде они будутнесчастливыне справятсяи так далее

это очень тяжеловидеть что всекого ты любишьпопали в бедуодномоментно

72


не знаешьза что хвататься

сегоднямог быть такой деньк счастьюодин человеккоторого я люблюза весь деньне совершилни однойошибкивы даже не представляетекакмне повезло

2

каждый текстдолжен бытьтакустроенчтобы рассказо том какустроентекст былинтереснеесамого текстаспросите меня какустроенэтоти вы убедитесь

73


3

прошлый раз думалавсё в этом роденаписал предположим львовскийдвадцать лет назадтолько лучшеоткуда он зналон же был маленькийсукин сынпушкинне дожил до наших днейдо наших летоткуда онну вы понимаетечто это меняетда ничегосколько ни говори «мёд»пчёлы не перестанутразве что детивырастутне поверятни одномуслову

4

мужской голоснеопределённой приятностичитает переводыс условно-доступныхславянских языковя слушаю спинойзакрыв глаза

74


таким образомшум кафе не мешаетя не увереначто мы понималидруг другадесять лет мы былиусловно доступнытеперь нетнаш общий знакомыйпродолжаетпереводитьчто бы это ни означалодля тебяя закрываю глазаи шум исчезает

5

эти стихи проживутна сорок дней дольшеа если на годто я ничего не смыслюни в поэзиини в любвини в историипоследнееособенно неприятнопрежде казалось важнымсовсем не тоне тои не этовсё напрасноглупо

75


может быть дажебезнравственнозаранее прошу прощенияу двух человекк вам вышесказанноене относится

6

если с утране выпить стаканмятного чаявесь день будеттошнитьвесь деньбудет казатьсячто сделал что-тоужасноесовершил низостьобидел человекаи забылинтересноне так линеобратимонаступаетбезумие

7

обычное делоразговариваешьс хорошим человеком

76


говоришь емучто он хорошийжелаешь здоровьясчастьяденег побольше(копирайт одного писателяпонятия не имеюхороший ли человекно очень удобно)назавтравстречаешь ещёхорошего человекаговоришь емужелаешькакой-то понтий пилатзамкнутый круги голова болитужасноне трогайте меняхорошие людиособенно тысамый хорошийдаименно тыне трогайя сказалауйдипропади пропадомизыди к чёртовой бабушкепошёл нане знаю как ещёобъяснить

77


Содержание

И. Кукулин. …Но всех их я попробую спасти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3

«Можно ли так любить, расстаться и выжить…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7Шесть аннотаций из «Пермской синематеки» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8«повторяю за теми кого люблю…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15«Ветер, гроза надвигается. По радио передали…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16«моя рука из твоей руки…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17Верлибры к сыну . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18«Так долго говорили о любви…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22«Я постарею сразу на несколько глав…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23«Я напишу об этом после, когда отпустит и остынет…» . . . . . . . . . . . . 24Песни среднего возраста . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25Катя и Лена, купите телевизор . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30«поищи меня пожалуйста я кажется потерялась…» . . . . . . . . . . . . . . . . 31«Любите ли вы узнавать новые слова…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 32«И вот восходит звезда и поёт во тьму…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33Full memory — 2 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34«Родилась на свет налоговым инспектором…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37«видишь ты: я сделала что могла…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38«В детстве я думала, отец меня ненавидит…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39«Состариться на родине — едва ль…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41«Сидя за накрытым столом над грузинским блюдом…» . . . . . . . . . . . . 42«телефон мобильный улети на небко…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43«Жили у нас две лягушки…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44«Кто-то накинул сырую взвесь...» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46«наклоняет к губам чашку зелёного чая…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47«Он катался на цепочной карусели…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 49«Что я помню о ночи? Что оказалась длинной…» . . . . . . . . . . . . . . . . . 50«Встанешь в восемь в чужой квартире…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52«Кому, кому достаются такие девочки?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 54«Ему было года три с половиной…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56«Нет у меня ни голоса, ни языка…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58Концерт . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59Утро . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61«о чём я настойчиво думаю…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 62

78


«Например, я вижу тебя во сне…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64Когда закончится детство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 65Письмо в Иркутск через Тюмень, Омск . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67«Я давно тебе не писала. Вот что…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68«Узнаю по слезе лицо и по звуку речь…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70«Ни слова не произнося…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 71Тексты на одну сигарету . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72


Наталия СанниковаВсе, кого ты любишь, попадают в беду. Песни среднего возраста

редактор:

А. Переверзин

художник:

С. Труханов

обложка:

А. Сайфулин

издательство «Воймега»

[email protected]

[email protected]

Подписано в печать 15..05.2015

Формат издания 60х90/16. Усл. печ. л. 5

Тираж 500 экз.


Documents

Все, кого ты любишь cover New 1 Printprosodia.sfedu.ru/wp-content/uploads/2015/10/sannikova... · 2019-03-19 · С18 Все, кого ты любишь, попадают