МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«УЛЬЯНОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО,

ПОЛИТИЧЕСКОГО И КУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ РОССИИ

Межвузовский сборник научных трудов

Ульяновск УлГТУ 2014

2

УДК 93/99 (04) ББК 63.3 я43 П 78

Общая редакция С. В. Осипова

Научный редактор — доцент, кандидат исторических наук С.В. Осипов

Проблемы социально-экономического, политического и П78 культурного развития России : межвузовский сборник научных

трудов / под ред. С.В. Осипова. – Ульяновск : УлГТУ, 2014. — 164 с. ISBN 978-5-9795-1257-0

В сборнике (выпуск восьмой) представлены материалы,

отражающие различные аспекты Российской истории и культуры. Авторы – преподаватели кафедры истории и культуры Ульяновского государственного технического университета, сотрудники других учебных и научных учреждений.

Для преподавателей, аспирантов и студентов гуманитарных факультетов вузов, а также всех, интересующихся историей и культурой России.

УДК 93/99 (04) БК 63.3 я43 ISBN 978-5-9795-1257-0 © Колл.авторов, 2014. © Оформление. УлГТУ, 2014.

3

СОДЕРЖАНИЕ

Введение……………………………………………………………………………..5

В.Б. Петухов Понятие «образ врага» в оценках современных политологов и культурологов………………………………………………………6 S. Oredsson Charles XII in Swedish History Writing and History Culture………..15 В.А. Гуркин О «культурных разрывах» в свете понятий «образования» и «воспитания»……………………………………………………20 Т.М. Стадлер Гротеск как форма создания художественного образа (на примере творчества живописца и графика Е.Шибанова)……………………30 S. Oredsson Swedish Fear in a Historical Perspective……………………………..35 В.В. Бахарев, Г.А. Надеев Критерии оптимизации гендерных отношений в органах государственного управления……………….44 М.Н. Вязьмитинов Наградные часы для военных и гражданских чинов императорской России……………………………………………………...50 И.П. Вязьмитинова Внутрипартийная оппозиция в советской историографии периода перестройки……………………………….57 Н.С. Данакин, И.О. Почернин Вопрос о соотношении потребностей и интересов как детерминанта человеческой деятельности…….62 О.Н. Ковика, С.Н. Питка Межличностное доверие как составляющая социально-психологического климата организации (по материалам социологического исследования)………………...65 И.О. Почернин Иерархическая структура мотивов малого предпринимательства………………………………………………………..69 Г.П. Сидорова Архетипическая основа и знаковые функции образов советской хозяйственной повседневности в массовом искусстве 1960-80-ых гг………………………………………………74 С.Н. Костина Симбирские короли железной империи…………………………82 Т.В. Петухова, В.В. Клейн Социокультурный имидж студента……………….88

4

Ю.В. Скрипачева, С.В. Осипов Судьбы участников расстрела царской семьи……………………………………………………………………...97 В.А. Данилов Роль красоты в познании и использовании человеком окружающей среды…………………………………………………..104 Н.С. Данакин, О.Н. Ковика Социальные функции имиджа организации и их роль в управлении персоналом……………………………………………. 110 С.В. Осипов Основные этапы развития российского парламентаризма в дореволюционный период ……………………………………………………..115 Р.Ш. Камалова, О.В. Маттейс, Я.В. Федосюк Проблемы организации командной работы …………………………………….145

М.С. Иванова Село Паньшино Радищевского района: прошлое и настоящее……………………………………………………………..148 В.Д. Кочетков Родословная рода Пазухиных……………………………………..159 Об авторах………………………………………………………………………...163

5

ВВЕДЕНИЕ Настоящий сборник «Проблемы социально-экономического,

политического и культурного развития России» является восьмым по счету в данной серии, начиная с 2006 г. Он составлен по итогам научной деятельности преподавателей кафедры истории и культуры УлГТУ. Также материалы для сборника предоставили наши коллеги из Белгорода, Москвы, Владимира, Лунда (Швеция) и т.д. Надеемся, что собранные в этом сборнике материалы найдут живой отклик у всех, интересующихся отечественной историей и культурологией.

6

В.Б. Петухов

ПОНЯТИЕ «ОБРАЗ ВРАГА» В ОЦЕНКАХ СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТОЛОГОВ И КУЛЬТУРОЛОГОВ

Самым распространенным приемом дифференциации базовых

символических ценностей в общественном сознании является выявление бинарных оппозиций «мы» – «они», «свой» – «чужой», «добро» – «зло», «герой» – «враг», «герой» – «антигерой». Исходя из близкой мифологической природы этих категорий, их можно объединить в единый семантический ряд, характеризующий универсальность данных мировоззренческих оппозиций. Некоторые исследователи отождествляют эти понятия, считая их идентичными1, но их следует разграничить потому, что они отражают некоторый эволюционный подход в развитии, различаясь в аксиологических оттенках.

Первой в этом ряду следует поставить дуальную оппозицию «свой» – «чужой». Б.Ф. Поршнев писал: «Насколько генетически древним является это переживание, можно судить по психике ребенка. У маленьких детей налицо очень четкое отличение всех «чужих», причем, разумеется, весьма случайное, без различения чужих опасных и неопасных и т.п. Но включается сразу очень сильный психический механизм: на «чужого» при попытке контакта возникает комплекс специфических реакций, включая плач, рев, – призыв к «своим. …Точно такой же механизм различения «своих» и «чужих» действует и на ранних стадиях становления человеческих сообществ»2.

В общественном сознании на изначальном родовом уровне оформляются такие атрибуты чужака как чужеродность, незнакомость, необычность, неизвестность, непонятность, которые и вызывают чувство опасности, страха, исходящие от незнания какого-либо объекта реальности. «Свои» – значит, близкие, понятные, предсказуемые, априори не вызывающие тревогу. Антитеза «свой» – «чужой» обозначает уровень сличения/различения субъектов и непосредственной психологической реакции на неизвестное. Отсюда развивается подозрительность и страх. С точки зрения антропологов, «чужак – заведомый источник опасностей, страха»3.

По мнению социолога Е. Ткачевой4 само выделение своих и чужих еще не предполагает откровенной враждебности по отношению к последним. Антитеза «мы – они» возникла на основе выше названной дихотомии и представляет собой другой уровень осознания социальных противоречий. Он более обобщенный, полюсно консолидированный. Здесь противопоставление 1 Щербинина Н.Г. «Герой» и «антигерой» в политике России. – М.: « Весьмир», 2002. – С.80. 2 Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. – М., 1966. С. 82. 3 Савельев А.Н. Образ врага: расология и политическая антропология. – М.,2007. – С.25. 4 Ткачева Е. Этнокультура и субкультуры в современном мегаполисе. – М.,2006. – Электронный ресурс. Режим доступа: http://sociologist.nm.ru/Study/seminar_45a.htm

7

происходило уже через набор основополагающих функциональных качеств, присущих противостоящим сообществам. Вероятно, катализатором антагонистичности служили реальные конфликты, именно война порождала состояние враждебности. Бинарная оппозиция «мы – они», видимо, развивалась параллельно с другой морально-нравственной дихотомией «добро – зло», которая сформировалась по мере роста ценностных ориентаций внутри строго табуированного первобытного общества. Антитеза «добро – зло» служила способом социальной консолидации, вытесняя внутренние противоречия во внешнюю среду. По мнению Г.И. Козырева, самоидентификация по принципу «мы – они», «свой – чужой» – первичное и одно из основных, но недостаточных условий для объяснения феноменов (и понятий) «враг», и «образ врага»1. Но, имея в виду интонационно-символические и, возможно, временные различия, можно предположить, что от оппозиции «свой» – «чужой» в протообраз врага влился страх неизвестности; от оппозиции «мы» – «они» – агрессия военного противостояния, а от оппозиции «добро» – «зло» – моральный негативизм. Все эти вместе взятые свойства и легли в основу формирования понятия «враг».

В мифологическом контексте массовое общественное сознание рассматривает понятие «антигерой» как синоним понятия «враг» и обозначает убежденного непримиримого противника, находящегося в состоянии вражды, приносящего вред. Именно поэтому необходимо уделить столь пристальное внимание анализу категории «образ врага».

«Образ врага» как оценочная характеристика, возникшая в общественном сознании, представляет собой комплексную, собирательную конструкцию, включающую различные негативные явления. Солидаризируясь с Е.С. Сенявской, под «образом врага» мы склонны понимать «представления, возникающие у социального (массового или индивидуального) субъекта о другом субъекте, воспринимаемом как несущего угрозу его интересам, ценностям, или самому социальному и физическому существованию, и формируемые на совокупной основе социально-исторического и индивидуального опыта, стереотипов и информационно-пропагандистского воздействия»2.

А. Левинсон полагает, что при рассмотрении «образа врага» необходимо учитывать фигуру и инстанцию исследователя, квалифицирующего ситуацию, но находящегося вне ее. Категория «образ врага» привлекается для описания субъекта враждебного отношения в отличие от понятия «враг», которое прилагается к объекту такого отношения. Концепт «образ врага», по его

1 Козырев Г.И. Враг и образ врага в общественных и политических отношениях.// Социс. –2008.– №1. –Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.isras.ru/files/File/Socis/2008-01/kozyrev.pdf 2 Сенявская Е.С.Противники России в войнах ХХ века: эволюция образа врага в сознании армии и общества. – М., 2006 –С. 20.

8

мнению, способствует повышению солидарности в некотором сообществе – субъекте негативных переживаний, аффектов1.

Многие исследователи рассматривают «образ врага» в контексте биологической предопределенности агрессии. Большую роль в продвижении этих взглядов в этологическом дискурсе сыграл Конрад Лоренц. По его мысли, в современном обществе природный инстинкт агрессивности не находит адекватного выхода, вынуждая человека страдать от невозможности удовлетворения инстинктивных побуждений (не может избежать присутствия врага, не может атаковать его в виду опасности стадного наказания). Воспроизводя логику отца-основателя этологии, А.Н. Савельев подчеркивал: «Подавленная агрессивность порождает те неврозы, которые реализуются, с одной стороны, в форме гипертрофированно агрессивных политических теорий (снятие запрета на атаку жертвы, не смотря на присутствие стадного врага), с другой – в форме «гуманистических мечтаний», подобных превращению социума в разбредшееся стадо, забывшее образ врага, утратившее представление об опасности. Именно поэтому либерализм беспомощен перед авторитарным режимом (хищник хватает беззащитную жертву), а возгордившийся тиран гибнет под ударами копыт сплотившегося стада, не желающего быть жертвой.2

В итоге исследователь пришел к выводу, что в политической сфере происходит повторение моделей поведения, связанных с отношением «хищник – жертва» в живой природе и сопряжено с воспроизведением тотемистических традиций в первобытных человеческих сообществах. Кроме А.Н. Савельева принципа биологизации в объяснении механизмов возникновения враждебности придерживаются и В. Беленький, Ю. Журавлев, М. Сотская и другие3.

По К. Юнгу актуализация враждебности выражается внешней проекцией мощной деструктивной энергии, заключенной в любом индивиде и сообществе: «Эту страшную силу объясняют, по большей части, страхом соседней нации, в которую словно вселился злобный дьявол. Так как никому не ведомо, насколько сам он одержим и бессознателен, то собственное состояние просто проецируется на соседа, а потому священным долгом объявляется приобретение самых мощных пушек и самых ядовитых газов. Хуже всего то, что это верно: ведь соседи находятся во власти того же неконтролируемого страха. В сумасшедших домах хорошо известно, что самыми опасными являются пациенты, движимые не гневом и не ненавистью, а страхом»4.

Об экстраполяции собственных недочетов людей на «чужих» как механизме концентрации деструктивности пишет и О. Новиков: «Надо 1 Левинсон А. «Кавказ» подо мною. Краткие заметки по формированию и практическому использованию «образа врага» в отношении «лиц кавказской национальности». – Электронный ресурс. Режим доступа: //http://www.polit.ru/docs/618834.html 2 Савельев А.Н. Образ врага: расология и политическая антропология. – М.,2007 .– С. 29. 3 Сотская М., Беленький В., Журавлев Ю., Мычко Е. Поведение собаки. – М.,2003, С. 290 – 351. 4 Юнг К.Г. Архетип и символ. – М., 1991. – С. 221.

9

учитывать, что образ врага в мифологизированном массовом сознании в качестве проекции архетипа «мы – они», содержит собственные негативные качества группы или этноса, от которых они “избавляются”, выплескивая их на врага. На фоне “нелюдей-врагов” члены группы выглядят как люди, лишенные негативных качеств. Отсюда автоматически следует право уничтожения “врагов-монстров”»1. И. Гасанов видит главную особенность прорисовки «образа врага» в «полной дегуманизации, отсутствии в нем человеческих черт, человеческого лица»2.

Анализируя советский архетип врага, Х. Гюнтер также указывает на его нечеловеческую, зооморфную природу, к тому же демонически ориентированную: «Бросается в глаза близость демоническим представлениям Средневековья, согласно которым подчиненные сатаны являются антагонистами небесной иерархии и врагами человека»3. Близки к этому выводу и исследовательские позиции Г. Орловой, которая считает, что различные варианты «образа врага» заимствованы из стратегического набора народной демонологии и богословия – отождествлении с нечистой силой, злыми покойниками или нечистыми животными»4.

Демонологичность в «образах врага» подчеркивается и Б.Поршневым, который отмечает связь «образа врага» с духами зла, колдунами-обротнями, иных племен. Они не вполне люди или совсем не люди5. По его мнению, в основе формирования «образа врага» лежит факт его деструктивной деятельности, приносящий людям беды и опасности, вину за которые мы сосредотачиваем за враждебной общностью.

Следует обратить внимание на тот факт, что наиболее развернутая характеристика «образа врага» с присущими ему атрибутивными качествами была дана в работах А. Белинской, П. Козырева и Д. Денисова. А. Белинская подошла к определению ключевых атрибутов «образа врага» с позиций конфликтологии. Она характеризует это понятие следующим образом: ««Образ врага» – целостное представление об оппоненте, интегрирующее искаженные и иллюзорные черты, которое начинает формироваться в ходе латентного периода конфликта в результате восприятия детерминированного негативными оценками. Пока нет противодействия, пока угрозы не реализованы, «образ врага» носит очаговый характер. Его можно сравнить со слабо проявленным фотографическим снимком, где изображение нечеткое.

В ходе эскалации «образ врага» проявляется все более выразительно и постепенно вытесняет объективный образ. О том, что «образ врага»

1 Новиков О.Г. Формирование идеологии африкано-американского движения «власть черным» в 50-60-е годы ХХ в. – М., 2003. – С. 111. 2 Гасанов И.Б. Национальные стереотипы и «образ врага». – М.,1994. – С. 23. 3 Гюнтер Х. Архетипы советской культуры// Социалистический канон. – Спб., 2000. – С. 751. 4 Орлова Г. Политические демоны: риторика отчуждения в советском политическом дискурсе. – Ростов-на-Дону. 2003 –С. 25. 5 Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. – М.,1966. – С. 82.

10

становится доминирующим в информационной модели конфликтной ситуации свидетельствуют: недоверие (все, что исходит от врага – либо плохо, либо, если это разумно, преследует нечестные цели); возложение вины на врага (враг ответственен за все возникшие проблемы и виноват во всем); негативное ожидание (все, что делает враг, он делает с единственной целью – нанести нам вред); отождествление со злом (враг воплощает противоположное тому, что я есть и к чему стремлюсь, он хочет уничтожить то, чем дорожу, и поэтому должен быть сам уничтожен); представление «нулевой суммы» (все, что выгодно врагу, вредит нам, и наоборот); деиндивидуализация (всякий, кто принадлежит к данной группе, автоматически является нашим врагом); отказ в сочувствии (мы не имеем ничего общего с нашим врагом, никакая информация не сможет побудить нас проявлять к нему гуманные чувства, руководствоваться этическими критериями по отношению к врагу неблагоразумно»1.

Предложенная исследователем информационная модель «образа врага» была воспринята и получила признание в социологической и конфликтологической научной среде. Д.А. Денисовым был сформирован обобщенный список признаков «образа врага», состоящий из двенадцати позиций: «1) наличие оппозиции «мы – они»; 2) акцентирование отличий между сообществами «мы» и «они» (например, с помощью стереотипов или методов дегуманизации врага); 3) угроза (ожидание негативных последствий агрессии врага в будущем); 4) деструктивное начало, символическая принадлежность злу; 5) возложение вины на врага за негативные аспекты прошлого/настоящего; 6) ложность идеологии, верований, целей врага/обман или заговор; 7) противопоставление образу героя; 8) наличие жертвы деятельности врага ( образ жертвы перекликается также с возложением вины и образом героя); 9) сюжет предательства (агентами врага, внутренними врагами); 10) персонифицированный образ агентов врага (при обезличенном, размытом образе основного врага); 11) негативные эмоции (страх, ненависть, гнев); 12) сила (могущество, потенциал) врага как подтверждение его способности к осуществлению угроз в будущем и обоснование причин эффективности его деструктивной деятельности в прошлом и настоящем»2. Выделенные признаки достаточно устойчивы и охватывают широкий диапазон выраженности функционального проявления образной враждебности.

Г. И. Козырев подробно остановился на реальных и мнимых основания в формировании «образа врага». Он условно выделил следующие основания для «поиска» реальных и мнимых врагов: «Традиционные. Различение по принципу «свой – чужой», «друг – враг» определяли, прежде всего, внешнего врага, что характерно для любой социальной общности (группы, класса, нации, общества), как способ формирования своей идентичности…. 1 Белинская А.Б. Социальные технологии урегулирования конфликтов. – М., 2000 – С. 62. 2 Денисов Д. А. Идентификация образа врага в политической коммуникации. // Вестник РРГУ, 2009. – №1. – С. 121.

11

Исторические. Связаны с прошлыми обидами, имевшими место во взаимоотношениях субъектов (стран, народов, этносов, религий) и хранящимися в их памяти в подсознательном уровне… Стереотипы сознания. Десятилетия «холодной войны» и глобальной конфронтации двух мировых систем для многих людей и целых народов не прошли бесследно. Поэтому любое противоречие в политических отношениях может найти благодатную почву для своего развития враждебных отношений… Социально-психологические. В развитии любого общества возможны периоды социальных кризисов и состояний неопределенности, аномии (Э. Дюркгейм), переживаемые многими людьми, способствующие росту социальной напряженности, концентрации конфликтной (агрессивной) энергии, которая «ищет» возможные пути выхода. Целерациональные. М. Вебер определяет ценностно-рациональные мотивы поведения как действия, основанные на вере в то, что совершаемые поступки имеют определенную ценность. Так и определения «врага» имеют, прежде всего, ценностную мотивацию…. Ситуационные. Не вполне самостоятельный субъект политики может оказаться в ситуации, когда он вынужден воспринимать другого субъекта как врага, не имея для этого достаточно оснований… Коньюнктурные. Иногда субъект, например, политических отношений позиционирует другого субъекта в качестве «врага» по коньюнктурным соображениям… Манипулятивные. Манипуляция предполагает определенные направленные действия, способствующие тому, что объект манипуляции совершает поступки, не отвечающие его интересам… Понижающие статус «враждебной» стороны». Понятие «враг» уже само по себе несет негативные ассоциации, как правило, не может претендовать не только на позитивное, но даже на беспристрастное к себе отношение…. Опосредованная дружба или вражда: «Враг моего друга мой враг», «Враг моего врага – мой друг». Данный подход характерен для политических и военных союзов, когда два и более политических актора заключают договор о совместной защите интересов и/или совместной обороне….Поиск «врага» как намерение переложить свою вину на другого, как стремление «присвоить» свои пороки, корыстные помыслы, желания другому…. Каждое из перечисленных оснований определения «врага» может применяться как единственное и достаточное, так и в совокупности с другими»1. Эти основания, сформулированные Г. И. Козыревым, позволяют сопоставить уровни сбалансированности и разбалансированности ценностных мотиваций.

В работах, так или иначе связанных с теоретическим осмыслением «образа врага» исследователи часто обращаются к работе К. Шмита «Понятие политического». Дело в том, что он главную роль в определении понятия «политический» отводил категориям «друг» и «враг»: «Смысл различения «друга» и «врага» состоит в том, чтобы обозначить высшую степень соединения или разъединения, ассоциации или диссоциации…. Не нужно, 1 Козырев Г.И. Враг и образ врага в общественных и политических отношениях.// Социс. –2008 .– №1. –Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.isras.ru/files/File/Socis/2008-01/kozyrev.pdf

12

чтобы политический враг был морально зол, не нужно, чтобы он был эстетически безобразен, не должен он непременно оказаться хозяйственным конкурентом…. Он есть именно иной, чужой, и для существа его довольно того, что он в особенно интенсивном смысле есть нечто иное и чужое»1. Здесь выражена апология конфликтогенности. «Интенсивность противоположности» в политической сфере априори индексирует воспроизводство враждебности: «…согласно этой парадигме, отдельные люди или даже цивилизации будут с неизбежной силой «сталкиваться» (С. Хантингтон), что будет порождать вечное формирование новых образов врага»2. Не случайно абсолютизация роли врага, невольно исходящая от концепции Шмита, провоцирует некоторых исследователей на весьма спорные выводы.

Так, А. Савельев пишет: «Отсюда следует, насколько важно сохранять образ врага, ввиду постоянного его размывания политическими технологиями, от имени которой действуют политические активисты… сознательное размывание «образа врага» может свидетельствовать только о применении стратегии разрушения защитных механизмов определенного сообщества и обеспечение преимуществ других сообществ, «естественное» следование тем же путем означает утрату политической субъектности»3.

Иной подход, противоположный парадигме К. Шмита, предложен лауреатом Нобелевской премии по экономике 2005 г. Т. Шеллингом. Конфликт по Шеллингу представлен как взаимодействие, в котором действия сторон зависят друг от друга, а взаимозависимость «вынуждает» их искать «точки соприкосновения» интересов: «Чистый конфликт в котором интересы двух противников полностью противоположны, – особый случай; он применяется в случае войны до полного истребления… По этой причине «выигрыш» в конфликте не имеет строго состязательного смысла; это не победа, одержанная над врагом. Здесь подразумевается выигрыш относительно своей собственной системы ценностей, и его можно добиться путем переговоров, компромиссов, а также избегая поступков, наносящих обоюдный ущерб»4.

Данную стратегию конфликта Шеллинг определил как теорию взаимозависимых решений. Основной мотив теории Шеллинга заключается в том, что не допустимо воспринимать противника как абсолютного врага, нужно оставлять открытыми возможности для компромиссов.

Л. Гудков рассматривает образ врага как массовый синдром и механизм социокультурной интеграции. «Любые конкретные формы действия для того, чтобы получить квалификацию в качестве «вражеских», должны восприниматься как символически-иллюстративные, пониматься как пример «действия многих», то есть включать в себя требования неопределенной 1 Шмит К. Понятие политического. // Антология мировой политической мысли. – В 5 тт., т.2. Зарубежная политическая мысль ХХ в. – М.,1997. – С. 293. 2 Акопов С., Прошина Е. «Неоконченное приключение» образа врага: от теории секьюритизации до концепции «далеких местных». // Власть, 2011 – № 1. – С. 89. 3 Савельев А. Образ врага в политической теории.// Политический маркетинг, 2000 – № 2. – С. 42. 4 Шеллинг Т. Стратегия конфликта. – М.: ИРИСПЭН, 2007. – С. 17.

13

генерализации, соотнесения с контекстом всего социального целого. В этом плане «враг»– способ проявления значений целого, конституции «массы».

Другими словами, диагноз «наличия врага» предполагает формирование двойной генерализующей установки: во-первых, диффузную подозрительность, недоверие или, правильнее, бдительность как принцип социальной организации, а во-вторых, горизонт сознания «наших», то есть социально бескачественное определение массы (своих как «не-врагов»)1. Как бы семантически не различались те или иные виды образов врагов, их главная функция – нести представления о том, что является угрозой самому существованию общества, организации, с которой идентифицирует себя адресат террористических посланий. Смертельная опасность, исходящая от врага, является важнейшим признаком этих смысловых конструкций.

Н. Кристи и Д. Браун выделяют семь смыслообразующих признаков «идеального образа врага» с точки зрения власти: «…1) удобство для власти, т.е. враг или социальная проблема, которая стоит в основе «образа врага», не должны иметь могущественных сторонников; 2) враг должен выглядеть опасным, лучше всего чудовищным, бесчеловечным – «В идеале хорошо бы выделить группу индивидов, воплощающих в себе самые худшие качества образа врага. Такая однородная группа с одинаковыми свойствами и становится представителем архетипа зла»; 3) врага необходимо представить «настолько сильным, чтобы это оправдывало предоставление властям чрезвычайных полномочий»; 4) неискоренимость – «удобный враг – это тот, кто никогда не умирает»; 5) бессмертия врага можно добиться, максимально размывая и деперсонифицируя его образ – «образ врага должен быть максимально расплывчатым, чтобы было не разобрать, становится ли он сильнее или слабее. Враг тогда определяется таким образом, чтобы можно было по желанию включать или исключать из числа врагов какие-либо группы населения, которые имеют или могут иметь отношения с врагом. Образ идеального врага – достаточно четкий, чтобы с врагом можно было бороться, и достаточно внушительный, чтобы за его спиной могла спрятаться еще дюжина новых врагов. Идеальный враг постоянно терпит поражение, но никогда не исчезает»; 6) символичность – «неясность образа врага не должна переходить определенных пределов. Если мы хотим, чтобы внешний враг нес ответственность за внутренние проблемы, он должен обладать символическим значением и выступал как отрицание доброго и правильного. Чем ярче выражено символическое значение образа врага, тем легче приписывать ему и отбирать у него разные признаки»; 7) деструктивность врага должна быть очевидна массам и выражена в конкретных деструктивных действиях»2. 1 Гудков Л. Идеологема врага. // Лев Гудков. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. Авторский сборник.М.:Новое литературное обозрение, 2004.//Электронный ресурс: Режим доступа: http://psyfactor.org/lib/gudkov3.htm. 2 Цит. по: Денисов Д. А. Идентификация образа врага в политической коммуникации. // Вестник РРГУ, 2009. – №1. – С. 120 – 121.

14

Согласно концепции секьюритизации копенгагенской школы международных отношений «…дискурсы опасности могут намеренно создаваться авторами публичной политики в целях легитимизации чрезвычайных мер политической мобилизации общества против образа созданного врага.

Авторитетный специалист по образам врага В. Волкан поясняет: враг – это «резервуар», в который помещают собственные нежелательные аспекты. При этом соответствия образа и реальности не требуется. «По мере того как наличие врага кристаллизует самоидентификацию нации, этот хронический конфликт становится инкрустированным в ее идентичность. Отвергая негативные черты и дистанцируя себя от наделенного ими врага, нация, тем самым, привязывает себя к нему».

Чем выразительнее мы хотим отличаться от врага, тем сильнее сходство, каким бы подсознательным оно ни было. Враждебные отношения становятся независимы источником динамической энергии, которую Г. Штейн назвал «симбиозом врагов». Она управляет законами проекции и диссоциации. При этом каждая сторона нуждается в антигерое для завершения своей идентичности. В случае его исчезновения или эволюции приходится искать нового врага»1.

Подводя итог обзора исследовательских концепций по осмыслению «образа врага», следует напомнить, что категория «враг» и развернутое оценочное представление о ней (образ), не одно и то же. Восприятие врага отражает, помимо объективной реальности, аксиологические и эстетические элементы субъективного мироощущения. На формирование «образа врага» могут влиять мифы, сложившиеся в массовом сознании, национальные и религиозные ментальные особенности; СМИ, которые могут целенаправленно создавать определенный имидж. Однако, главное, то, что является сущностной основой «образа врага» – это сигнал угрозы для социальной безопасности, исходящий от реальной или мнимой искусственно созданной ситуации.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Ткачева Е. Этнокультура и субкультуры в современном мегаполисе. – М.,2006. – Электронный ресурс. Режим доступа: http://sociologist.nm.ru/Study/seminar_45a.htm

1 Цит. по: Акопов С., Прошина Е. «Неоконченное приключение» образа врага: от теории секьюритизации до концепции «далеких местных». // Власть, 2011 – № 1. – С. 91.

15

Sverker Oredsson

CHARLES XII IN SWEDISH HISTORY WRITING AND HISTORY CULTURE 1

Charles XII was king in Sweden between 1697 and 1718. His great adversary

was Peter I of Russia, also called Peter the Great. Peter ruled between 1682 and 1725. No king and no statesman in Swedish history has got such a changing posthumous reputation as Charles XII2.

Of very great importance for the view of many Europeans of Charles was the work by Voltaire, Histoire de Charles XII, roi de Suède. It appeared already in 1731 and came afterwards in many editions. Voltaire wrote that the Swedish king had all the virtues of an hero but he had these virtues to an excess. He was so firm that he became extremely stubborn and that made the disaster in Ukraine. He was so generous that he was wasteful and that ruined Sweden. He was courageous but that caused his death. His justice passed into cruelty. His great virtues caused the misfortune of his country.

But it should be said that Voltaire’s view of Peter the Great was distinctly more positive than his view of Charles.

In Sweden Charles was specially used as a tool in propaganda against Russia. We can see it already in 1739, when a very popular song was written. Charles in the realm of the dead means that Sweden should start a new war for revenge of his own defeat and for the revenge also of the killing of an ambassador. In this atmosphere Sweden started a new war in 1741, and once again Sweden was defeated, and once again Russian troops occupied Finland.

Gustav IV Adolf, Swedish king 1797 – 1809, was a great admirer of Charles XII but he also got partly the same fate as Charles. He was defeated by Russian troops in 1808-09, Russian troops once again occupied Finland, but this time Russia 1 Сверкер Уредссон. Карл XII в шведской исторической науке и исторической культуре. 2 Автор рассматривает эволюцию оценок личности и деяний шведского короля Карла (правил в 1697-1718 гг.). Вольтер в своем труде Histoire de Charles XII, roi de Suède (1731) пришёл к выводу, что великие доблести Карла, доведенные им до крайних проявлений, обернулись несчастьями для его страны. Гораздо более положительную оценку Вольтер дал вечному сопернику Карла, Петру I. В самой Швеции фигура Карла сразу же стала орудием антирусской пропаганды – в песнях, стихах. Процветал своего рода культ Карла. Однако профессиональные историки были настроены более скептически, указывая на множество упущенных королем возможностей. В 1868 шведы собрали пожертвования на возведение памятника Карлу XII к 150-летию со дня его смерти. Статуя была обращена на восток, как бы требуя отмщения. В конце 19 в. появился «новый взгляд» на Карла XII – Харалд Хъярн, ведущий шведский историк, заявил, что политика Карла была абсолютно правильной, что тот единственный из европейских правителей уловил угрозу, исходящую от России. На волне публикаций Хъярна возникло Общество поклонников Карла, куда вошли многие члены шведской королевской семьи, политики, генералы, ректоры университетов. Противником этого общества был известный драматург Август Стриндберг, тем не менее можно сказать, что «новый взгляд» возобладал. Зарубежные историки – Соловьев и Милюков в России, Макоули и Черчилль в Англии – писали о Карле куда более критично. В 30-ые годы взгляды шведских историков стали разделяться в Германии, где Карла оценивали как борца за интересы германской расы против восточных орд, своего рода предшественника Гитлера. Таким образом, фигура Карла XII стала своего рода связующим мостом между нацистской Германией и симпатизировавшими ей шведами. До сих пор правые радикалы в Швеции отмечают день его смерти 30 ноября как памятную дату.

16

kept Finland. Gustav IV Adolf never went into Swedish History writing as a hero. He was dethroned. Instead we got the dynasty Bernadotte with the first man Jean Baptiste Bernadotte or in Swedish Carl XIV Johan. This man was rather unique in Swedish history. His great aim was to keep peace with Russia, and here he was also successful.

But at the same time there was a cult of Charles. We have to remember that this was the time of the Romanticism, and the Romantic poets and writers liked the heroes, not the great statesmen. The Swedish national poet Esaias Tegnér wrote a very famous poem in 1818 when 100 years had gone since Charles’ death, and that was a poem, which the school children learnt. There are among others the words that Charles heart was only warm for justice. He could not yield, he could only fall. Also the great words that Charles was the greatest son of Sweden.

But the professional historians were critical towards Charles, among these Erik Gustaf Geijer. We got a good summary around 1880: Charles’ life was a mixture of “fantastic adventures and lost opportunities”. The opportunities which were lost were specially those of making peace when it was possible and that was possible after the battle of Narva in 1700. The whole warfare in Poland was also a big mistake.

But jubilees can be dangerous. In the year 1868 150 years had gone since Charles’ death. Before that year money had been collected among Swedish citizens, so a statue could be erected on a very central place in Stockholm. There you can see Charles standing pointing in the eastern direction, still wanting revenge. One reason for the collection of money and the statue was the Polish revolt in 1863 against Russia. The Swedish sympathies were on the side of the Poles.

You can see a general pattern for the first 170 years after Charles’ death. Charles was considered as a war hero but not as a strategist, still less as a statesman. But then something happened during the 1890s and the important man here was Harald Hjärne, the leading Swedish historian. He had studied the Russian language but he had a disregard for the Russian people and at the same time a great fear for the Russian state. Hjärne’s opinion was that Russia, both Peter the Great’s Russia and tsar Nicolas Russia, was the great threat to Europe. That was the reason why Hjärne meant that Charles’ policy was right, to attack and try to completely defeat Russia. It was also right according to Hjärne first to defeat Poland. Otherwise the Swedish army in the direction to Moscow could be attacked from the side by a Polish army. But Charles and Sweden had failed. How could Hjärne explain that? He means that the error was made by the other European states. Only Charles among European statesmen had understood the threat from Russia, so he had to fight alone.

At the same time as Hjärne came with his new theory a big collections of tales about Charles’ time was published. It was the Swedish author Verner von Heidenstam, later Nobel Prize winner, who wrote about the Carolinian soldiers. He was not an admirer of Charles but a great admirer of his soldiers, that they could cope with all that hardship which they had. The Swedes became great because of their hardship and poverty, and the most Swedish time was that of the Great Northern War. That was Heidenstam’s message.

17

So suddenly the view of the Swedes of Charles changed. Harald Hjärne got many followers. It was said that we got “a new school” in the view of Charles XII. Almost all academic historians were of the same opinion as Hjärne, and the leading Swedish generals also considered Charles to be a great strategist. So was the situation when in 1910 a new association was constituted, the Carolinian association. To this association belonged many members of the Swedish royal family, the heads of the universities, the leading historians, the leading generals and many others from the top of the Swedish society. What did they want? – Well they wanted more research about the time of Charles and of his father and grandfather but they also wanted to get back that spirit which was so important for the time of Charles. The men of that time were worth admiration.

But this association and this new spirit had one great opponent. His power was in his pen. The man was August Strindberg, the most well known Swedish writer and a man whom we celebrate this year when 100 years have gone since his death. Strindberg attacked the Carolinian association and all those who admired Charles. He writes that it is natural to celebrate persons who have contributed to the welfare of a country but to adore the destroyer of a country that is only something for mad men. Strindberg had a high esteem of Peter the Great. He built his country and he protected Europe from the Turks.

It is interesting to see that the Swedes were divided into two groups in the view of Charles XI and Charles XII. Strindberg and the left in Sweden, even the Social democrats, had Charles XI in a high esteem because he kept peace and reduced the big estates of the highest nobility and they were very much against Charles XII. The right wing in Sweden which at this time was rather aggressive was very much pro Charles XII.

In the year 1914, when the First World War started, Sweden got a conflict between the king and his prime minister. The king and still more the queen, who was of German origin, wanted a personal power for the monarch. The king spoke about “his” army. The foremost ideologue behind the king was Sven Hedin, a world known explorer. Hedin was a great Germanophil and also a strong Russophobe. He had written a booklet how the situation in Sweden would be after a Russian occupation of the Swedish territory. Hedin also used Charles XII to provoke national feelings in Sweden. He meant that the Carolinian soldiers and specially Charles XII himself were incarnation of the best Swedish qualities.

1918 was a new jubilee year. Then a very big work was finished in four volumes, Charles XII on the Battlefield. It was written by officers in the Swedish general staff. The last words in the big work were like a sermon. The king is talking to us. “We have to make our duty even if we cannot promise that we shall beat them.”

We can say that Harald Hjärne and “the new school” had won a complete victory among Swedish historians, but in the 1930s it was a layman who gave the most influential picture of Charles XII. The writer was Frans G Bengtsson and the name of the book was The Life of Charles XII. Bengtsson does not try to make Charles a statesman or a strategist but he makes him a great hero and that is enough.

18

Bengtsson is a romanticist and the heroes should not according to him be errand boys for some use. Instead, heroes are God’s best artefacts. So Bengtsson had about the same view as Esaias Tegnér had in 1818.

I have spoken much about the Swedish view of Charles. It is natural to ask: What did historians in other countries say? – Well we can go to the great Russian historian Soloviev who was working in the end of the 19th century. He wrote around 2 000 pages about Peter I’s government. He was a great admirer of Peter and means that he was of very great importance in the history of civilization. He stresses Peter’s capacity to return after defeats as for instance after the defeat at Narva 1700. Soloviev compares Peter and Charles and of course Peter is the superior one. He also emphasizes that Peter did much for the civil society, while Charles was only a soldier. Also Miljukov, not only historian but also a politician, wrote about Peter and he speaks about Peter’s great sense for responsibility and duty. Miljukov does not appreciate Charles. His defeats depended upon himself and the Russian nature. So it was also for Napoleon and his big army.

Not only Russian historians had a view of Charles very different from that of the Swedish historians. We can listen to the British historian George Maculay who wrote in 1930: “Charles has much to answer for in history. His restless ambition and revenge, his inability to remain in peace and perform the proper duties of a King went far to destroy the influence and power of Sweden….Peter the Great for all his savagery was a statesman, while Charles XII was only a warrior and not a wise one.” As we know Winston Churchill wrote about his ancestor the duke of Marlborough and there he says about Charles that he did not recognized any other law than his own caprice.

Not even in Finland did they have the same opinion about Charles as in Sweden. Eirik Hornborg wrote that Charles sacrificed Riga, Reval and Viborg for houses of cards in Poland and Turkey. He sacrificed still more, even the Finnish belief in Sweden.

Then something happened in the 1930s. German historians began to have the same view of Charles as the pro Charles historians in Sweden. And we can understand how it happened. German historians were influenced by the Nazi ideology. Otto Haintz wrote the biggest Charles biography till today. Haintz sees Charles as a fighter for the Germanic race and its ideals. A new Germanic leader will be needed in Charles’ spirit against the eastern hordes. It is not difficult to guess which leader Haintz is thinking of. Of course Adolf Hitler.

Charles XII became a bond between Nazi Germany and that part of Sweden which sympathized with “the new Germany”. When Adolf Hitler celebrated his 50th birthday on the 20th of April 1939 he was congratulated by the Swedish German association and he got a statuette of Charles XII with the words that Swedish men and women see in the German leader and people’s chancellor Adolf Hitler the savior of Europe. And they also wanted to remind of Charles XII who in his hard historical struggle was in the same spirit as Hitler in his work for the founding of great Germany and for the maintaining of Europe.

19

The Swedish Nazi youth organization had as its special memorial day November 30, Charles death day. During the German crusade against Russia the German army came to Poltava on the 26th of September 1941 and then the German foreign minister Ribbentrop called the Swedish chargé d’affaires and he hoped that Swedish soldiers should take part in the big struggle and he hoped that the spirit of Charles was not completely extinguished among the Swedish people.

Even in Russia history was used during the great war. Vladimir Mavrodin wrote a book about Peter which appeared in 1945. He talks about Peter’s enormous working capacity to accomplish the historical task of Russia. Mavrodin compares Peter and Charles. Charles was an ordinary commander, Peter was a fantastic tactician and strategist. Charles was a military commander, Peter a statesman. Charles could win battles, Peter won wars.

It is astonishing to see that even after the war Charles had many admirers among Swedish historians. In the Swedish Biographical Dictionary the article about Charles is written in such a way that Harald Hjärne could have written it around the year 1900.

A big biography about Charles came in 1968 written by the British historian Ragnhild Hatton. She is very much influenced by Frans G Bengtsson and even for her Charles is a great hero. Sometimes her message is very chocking as when she says that Charles was only interested in the welfare of Sweden.

Even the man who has done most to make Swedish history popular, Herman Lindquist, is positive to Charles. He writes: “When you think of how many enemies Charles had and how big the problems were then the result of his reign was no disaster for Sweden. On the contrary: Thanks to him and to the spirit in the country at that time the people and the realm endured and survived.”

Still Charles had political implications. The neo Nazists in Sweden had Charles’ death day as their special memorial day and sometimes they had big demonstrations that very day, November 30. More and more these demonstrations also had a content of hostility against immigrants and foreigners.

A book which has had a great influence in west for the view of czar Peter is written by Robert K Massie. The name of the book is Peter the Great: His Life and World. Massie says that the Swedish victory at Narva gave Charles a fateful contempt for czar Peter and Russia. What characterized Peter was that he did not despair after great adversities. Massie means that the singe-mindedness was Charles’ strength but also his weakness. He was convinced that he was God’s tool and that he had to punish Peter. But his attitude when he marched towards Moscow was not only full of confidence; it was also irresponsible.

Maybe you have understood that when I have lectured and written in my university city Lund in Sweden I have had a very critical attitude towards Charles. If I shall sum it up very shortly I can say that I have about the same opinion as August Strindberg. And I say this not only because this is Strindberg’s jubilee year.

20

В.А. Гуркин

О «КУЛЬТУРНЫХ РАЗРЫВАХ» В СВЕТЕ ПОНЯТИЙ «ОБРАЗОВАНИЯ» и «ВОСПИТАНИЯ»

Что вообще представляет собою воспитание?

…остается совершенно невыясненным, нужно ли развивать в детях

те их душевные свойства, которые им пригодятся в практической жизни,

или те, которые имеют в виду добродетель, или, наконец, те, что ведут

к высшему отвлеченному знании…

Аристотель Образование, воспитание, обучение, просвещение, культура. Все эти

понятия тесно связаны друг с другом, выступая даже порой как синонимы. Иногда кажется, что эта связь настолько органична, что трудно их отделить друг от друга. Более того, даже в латинском слове cultura заключено одно из значений, прямо указывающих на образование (как на обучение и воспитание собственной души)1.

Образно говоря, общим в них можно назвать ожидание будущего, которое люди пытаются предвосхитить, подготовив новое поколение, которое бы смогло устроить грядущую жизнь лучше, или хотя бы не хуже той, что была в прошлом. Как бы в противовес знаменитому тезису Екклесиаста2, человечество пытается найти хоть какие-то ориентиры будущей жизни, связывая все времена в единую нить. Но несмотря на эти усилия (а может быть и благодаря им), мы видим, что иногда связь времен разрывается. И тогда культура начинает свое существование как бы заново.

Для российской культуры особенно характерны такие «культурные разрывы», т.е. ситуации, когда предшествующий опыт отбрасывается и начинается культурное строительство на принципиально новых началах. Это наблюдалось и в течение XVII века (чего стоят одни только названия: «смутное время», «бунташный век», «раскол», «старообрядчество»), и в XVIII, и в XIX 1В буквальном значении это «возделывание», «земледелие», но в переносном значении (по отношению к душе) «образование, развитие, облагораживание», что происходит под действием искусств и учения, а также в результате постоянного упражнения. Здесь же можно сослаться на те точки зрения, приведенные в книге С. Неретиной и А. Огурцова («Время культуры». СПб., 2000, С. 5.), которые понимают культуру как «просвещение, обеспечивающее культивирование способностей души человека» (Х. Уарте, Ф. Бэкон) и как «мир образования, отчуждение которого от личности преодолевается благодаря усилиям просвещения и самопознания духа» (Г. В. Ф. Гегель). 2«И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня. И кто знает: мудрый ли он будет или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и которым показал себя мудрым под солнцем».

21

веках (о чем писали и Щербатов, и Чаадаев, и многие другие отечественные философы). А про XX век и говорить не приходится, поскольку он состоит из сплошных культурных разрывов, как будто мы живем в зоне сейсмически активной культуры.

Возможно ли преодолеть эти разрывы в будущем? Для этого, как минимум мы должны знать, что лежит в их основании.

Кажется очевидным, что политические, социальные и общекультурные потрясения тесно связаны с тем, как происходит передача опыта от одного поколения к другому, т.е. с тем как организована система обучения (включая и среднее, и высшее образование). И это предположение не ново. Еще в 1660 году Паисий Лиарид, прибывший в Москву, утверждал, что главные беды «досточтимого христианского государства» происходят от того, что нет в России народных училищ и библиотек1. Петр Чаадаев в своих философических письмах (а вслед за ним Киреевский и Хомяков), прямо говорили об основополагающем значении духовного образования, предупреждая при этом о гибельности для российской культуры поверхностного подражательного просвещения. Ленин же считал залогом будущих успехов социалистических реформ правильно поставленное народное просвещение, причем по американскому образцу2.

Попробуем здесь рассмотреть, как понимались сами термины «просвещение», «образование», «воспитание» в европейской и отечественной культуре в эпоху Просвещения:

1. Образование – как способ подготовки человека к смерти и к переходу в Царство Божие (Я.А. Коменский: «Пока мы живем, душа образуется для познания бога и союза с ним, и если этого кто-нибудь не достигнет при жизни, то после смерти для этого не будет ни места, ни времени… нужно очень спешить. Чтобы кто-нибудь не был застигнут врасплох»3). Это положение вполне соответствует христианскому взгляду на просвещение, которое состоит в постоянном пробуждении в себе и в окружающих «внутреннего света Христа».4 1 Г.Г. Шпет. Очерк развития русской философии // Г.Г. Шпет. Сочинения. М., 1989. С. 33. А ведь еще за два века до этого, новгородский архиепископ Геннадий убедительно просил митрополита Симона «печаловаться» перед государем, «чтобы велел училища учинити», однако все осталось по прежнему. 2 «Советская власть + прусский порядок железных дорог + американская техника и организация трестов + американское народное образование = социализм» (В.И. Ленин. ПСС т.36 С. 550 (План статьи «Очередные задачи Советской власти»)). На первом съезде работников просвещения Ленин употребил энергичную фразу: «Победу революции может закрепить только школа». Сидевший возле него руководитель Наркомпроса Луначарский заметил: «Уж очень вы крепко насчет школы сказали». Ленин пояснил: «Я хотел этим сказать, что воспитанием будущих поколений закрепляется все то, что завоевано революцией» (Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 2, ч. 2. М., 1994. С. 372-373). 3Я.А. Коменский. Великая дидактика. Цит. по: Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. М. 1981., С. 89. 4 Эта мысль исходно присутствовала в христианстве, особенно в православии. Вот к примеру образец из писем протопопа Аввакума: «И яко не внешняя премудрость пользуется церковь, но чистая вера и простота рыбарская; не книжни бо суще, по писанию, умудришася, нашедшу Духу Святому и силу и благодать тем давшу, вселенную в веру привлекоша». Аввакум. «Писанейце» боярину Ф.М. Ртищеву // Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991. С.126. В эпоху Просвещения весьма заметно движение всех христианских конфессий по реформированию способов религиозного образования. В этом ряду интересен опыт квакеров

22

2. Образование и воспитание – способ подготовки следующего поколения к служению Отечеству (Н.И. Новиков1).

3. Просвещение – путь достижения общественного благосостояния и стабильности (Карамзин2).

4. Образование и воспитание – способ подготовки следующего поколения к жизни в культуре (А. Хомяков: «Воспитание в обширном смысле есть то действие, посредством которого одно поколение приготовляет следующее за ним поколение к его очередной деятельности в истории народа»3).

5. Образование направлено на достижение человеком ощущения счастья, которое уникально у каждого народа (И.Г. Гердер) или на подготовку к мудрости, которая является залогом счастья (Г. Лейбниц: «Мудрость – наука о счастье. Истинная образованность – подготовка к мудрости» 4).

6. Просвещение – способ воспитания здравомыслящего человека (Карамзин: «Быть просвещенным есть быть здравомыслящим, не ученым, не полиглотом, не педантом»5).

7. Образование и воспитание – способ подготовки гармонично развитой человеческой личности (И.Г. Песталоцци «идею элементарного образования нужно рассматривать как идею природосообразного развития и формирования сил и задатков человеческого сердца, человеческого ума и человеческих умений»6). («Общество друзей») – в основе их учения лежит идея духовного просветления, просвещение (enlightenment). Бог, убеждены они, обитает в каждом из людей, а жизненная задача человека – в постоянном пробуждении в себе и в окружающих этой искры божьей «внутреннего света Христа» … ученость, которую, к примеру, приобретали студенты университетов – не есть истинная ученость – ибо идет от буквы, от книжного знания, от церковной догмы, а не от духа. (Т.А. Павлова О роли «общества друзей» в истории раннего английского просвещения // От Просвещения к революции: из истории общественной мысли Нового времени. М.,1990. С. 7-10). 1«Роль образования в России была необычайна … это было одним из оснований, на котором утверждалась идея о социальном превосходстве российского дворянства» - Анисова И.Л. Социальная этика просветителей XVIII в. (по материалам журналов Р. Стиля и Н. Новикова) // ж. Вестник Московского университета. 2000, №2, С.56. 2 «Когда же свет учения, свет истины озарит всю землю и проникнет в самые темнейшие пещеры невежества; тогда, может быть исчезнут все нравственные гарпии, доселе осквернявшие человечество, - исчезнут подобно как привидения ночи на рассвете дня исчезают; тогда, может быть, настанет златый век поэтов, век благонравия – и там, где возвышаются теперь кровавые эшафоты, там сядет добродетель на светлом троне». (Карамзин Н.М. Избранные статьи и письма. М., 1982, С.54) «…патриот с радостию видит, как свет ума более стесняет темную область невежества в России … наше среднее состояние успевает не только в искусстве торговли, но многие из купцов спорят с дворянами и в самых общественных сведениях… Просвещение истребляет злоупотребление господской власти, которая и по самым нашим законам не есть тиранская и неограниченная». (Там же, С.88) 3А. Хомяков. Об общественном воспитании в России // О старом и новом. М.,1988, С.222. 4«Мудрость – наука о счастье. Истинная образованность – подготовка к мудрости, или же система познаний относительно того, что может быть сделано для достижения счастья. Счастье есть состояние устойчивой радости. Радость есть аффектация духа, возникающая из мысли, о чьем-либо совершенстве, причем, если эта мысль истинна, возникает устойчивая радость… Совершенство же наше, подобно превосходному состоянию здоровья, состоит в том, что мы осуществляем свои действия с наибольшей легкостью…Поэтому было бы хорошо, если бы мы узнали в общих чертах, какова наша собственная природа, а затем и природа других вещей, которые влияют на нас… и если бы на этой основе человечеством была бы построена некая Универсальная наука.» Г. Лейбниц. Соч. в 4-х томах, Предварительные сведения к энциклопедии, или универсальной науке. Т.3, М.,1984. С.419. 5Н.М. Карамзин. Нечто о науках, искусствах и просвещении // Избранные статьи и письма. М., 1982., С.53. 6 «Идея элементарного образования … есть идея природосообразного развития и формирования задатков и сил человеческого рода. …мы должны прежде всего спросить: что такое человеческая природа? … - это

23

8. Цель образования – воспитание гуманности, которая понимается как воспитание разума, тонких эстетических чувств и человеколюбия (И.Г. Гердер: «Цель нашего земного существования заключается в воспитании гуманности») 1.

Итак, мы видим, что в указанных позициях мыслителей Просвещения, как и во времена Аристотеля, не существовало единства в вопросе – на что должно быть направлено воспитание, как метод образования человека (человеческой души, человека как личности) – либо на достижение человеком добродетели (сюда отнесем и гердеровское понимание гуманности и религиозные ценности, и служение Отечеству), либо на адаптацию к практической жизни, либо просто на достижение счастья. Что же должно быть в качестве образца или идеала? Может быть совмещение всех трех целей в одном (например, как это понимал И.Г. Песталоцци – как идею «природосообразного развития»), а может быть прав Лев Толстой, и воспитание необходимо начинать с самих себя? С уверенностью можно лишь говорить о том, что нет одного определенного образца, под который следует равняться. По крайней мере, многие философы данной эпохи отчетливо понимали, что европейское образование не может быть универсальным образцом в просвещении всех народов2.

Для начала вспомним то, что исходно означали эти слова, какие образы стоят за ними в русском языке и в тех европейских языках, которые тесно связаны с историей российской культуры.

Термин «просвещение» довольно поздно входит в качестве обозначения эпохи «царства разума» – лишь во второй половине XVIII века. И в русском и в ряде других языков (enlightenment, Ausklarung) корень слова прямо указывает на образ света. В истории философии можно отнести происхождение этого представления к знаменитому платоновскому мифу о пещере, где просвещение совокупность задатков и силы, которые отличают человека от прочих существ на земле … значит идею элементарного образования нужно рассматривать как идею природосообразного развития и формирования сил и задатков человеческого сердца, человеческого ума и человеческих умений». Песталоцци Иоганн Генрих. Лебединая песня. Цит. по: Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. М. 1981. 1Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М.,1977. - «Более светлое сознание, такое значительное преимущество человеческой души, лишь постепенно образовано для нее, прирощено духовно, а именно благодаря духу гуманности … цель нашего земного существования заключается в воспитании гуманности … Все нужно воспитывать: разумная способность должна стать разумом, тонкие чувства – искусством, влечения – благородной свободой и красотой, побудительные силы – человеколюбием (С.131). Если бы человек все получал от себя, изнутри себя, если бы все полученное он развивал отдельно от предметов внешнего мира, то существовала бы история человека, но не история людей, не история целого человеческого рода. … Потому мы и говорим о воспитании человеческого рода, что каждый человек лишь благодаря воспитанию становится человеком, а весь человеческий род существует лишь в этой цепи индивидов. 2Так, например, Гердер писал: «Различие между народами просвещенными и непросвещенными, культурными и некультурными – не качественное, а только количественное. … Если мы примем за основу понятие европейской культуры, то, конечно, найдем ее только в Европе … посмотрим что за воспитание человека являет нам сама природа … и вот оказывается, что такое воспитание есть традиция воспитания человека для одной из форм человеческого счастья и образа жизни». (Указ. соч., С. 229-231) «Требовать, чтобы для своего счастья обитатели всех частей света становились европейцами, - это неразумная гордыня …Тот же, кто поселил нас здесь, других поселил там, и у них те же, что у нас права наслаждаться земной жизнью. А поскольку блаженство – это внутреннее состояние, то мера и определение его заключено в груди каждого существа, а не где-то еще». (Там же, С.221)

24

– это медленный переход от мира теней к видению реальных предметов в подлинном свете мирового Ума. Во многих древних религиях (зороастризме и в некоторых других) – свет это символ вечности и истины. Близко к этому значение света и в христианской традиции (хотя там преобладающим является откровение, дающееся через благодать, через слово1, поэтому среди четырех евангелистов мы встречаем прямое указание на божественный свет лишь у Иоанна2). Образы света широко использовались средневековыми мыслителями – Маймонидом, Фомой Аквинским («lumen naturale rationis»), связывавшими продвижение к духовному совершенству с «озарением» разума под действием благодати, и другими, а уже вслед за ними и атеистически настроенными просветителями XVIII века, противопоставившими «темные» века средневековья – свету разума. Другими словами, под про-свещением исходно понималось приобретение человеком истинного видения мира, а соответственно, в понятие просвещения входят и воспитание, и образование. В этом отношении можно вспомнить определение Гердера: «Человек воспитывается только путем подражания и упражнения: прообраз переходит в отображение, лучше всего назвать этот переход традицией. Но нужно, чтобы человек преобразовывал в свое существо все сообщенное. … Мы можем назвать этот генезис человека … культурой, т.е. возделыванием почвы, а можем вспомнить образ света и назвать его просвещением, тогда цепь культуры и просвещения протянется до самых краев земли»3.

«Воспитание» – здесь (также как и в греческом «пайдейя», или латинском «cura» – забота, попечение, старание, почитание, опека, любовь (у Тацита и Овидия), беспокойство; в немецком «ein Kind in die Pflege geben», где Pflege – «уход за больным, за растением, попечение» и т.д.) слышатся повседневная забота о потомстве, вскармливание. Сюда же примыкает и образ университета как – «Alma mater», т.е. «кормящая мать». Во многих европейских языках «воспитание» означает: «забота, попечение, старание, почитание, опека, любовь, беспокойство», при этом, наряду с процессом вскармливания, присутствует и процесс определенного усилия как в немецком «Erziehung» (от ziehen – «тащить, тянуть, увлекать, привлекать (внимание), нарезать (винты внутри ствола винтовки), настаиваться, воспитывать») или как в русском, где издревле синонимом воспитания было «учение» (как дает Даль «учить» – «школить, держать строго, часто наказывая, для нравственного образованья, послушанья», цель которого привычка к умеренности – «бедность учит, а

1Эта традиция акцента на слово имеет древние корни. Как замечал П. Флоренский по этому поводу: «Древняя Эллада возвеличивала преимущественно зрение, Восток же выдвигал как более ценный – слух». Флоренский П.А. У водоразделов мысли. М., 1990. С. 341. 2«В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков; И свет во тьме светит, и тьма не объяла его… Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Иоанн, 1, 4-9). Уже автор-переводчик Остромирово Евангелия применяет в этом месте слово просвещение: «Свет истинный, иже просвещат всякого человека». И.И. Срезневский. Словарь древнерусского языка. М., 1989. Наряду с этим Срезневский дает следующие значения «просвещати» - «совершенствовать, украшать, прозревать, крестить», а «просвещенный» - это «светлый, славный, прославленный». 3Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М.,1977. С. 229.

25

счастье портит» 1). Близко к сельскохозяйственной практике (а значит, и к исходному значению «cultura») понимал сущность воспитательного процесса Фр. Бэкон, когда сравнивал человеческую природу с полем, на котором «природа всходит либо злаками, либо сорной травой; пусть же он своевременно поливает первые и истребляет вторые», а отсюда вытекает и его определение воспитания как «рано сложившиеся привычки». (Бэкон, 2, 440)

Ясно, что традиционное понимание воспитания связано с наличием двух процессов: «вскармливания» доброго начала в человеческой душе и насильственного вмешательства – «пропалывания» злых наклонностей. Значит, если продолжить аналогию Бэкона, чтобы получить хорошее воспитание человека, воспитателю необходимо тщательно следить за ростом душевных задатков своего ученика и чем чаще удалять из него «сорняки», и поливать добрые всходы, тем больше шансов на успех.

В этом процессе «культивирования души» разные религиозные системы придерживались различной тактики, где общей задачей оказывалась выработка привычки самообразовываться, т.е. умения ученика взращивать доброе в себе. Иезуитское воспитание (как одно из наиболее эффективных в католическом мире) предписывало не оставлять воспитанника наедине с самим собой, пока не выработается у него устойчивая привычка проводить самостоятельное ухаживание за своей душой. В православии, большая роль придается обществу (а значит, традиции), что особенно понятно для сельской общины, которая может рассматриваться как большая семья, тем более, что каждый человек здесь на виду и легко можно увидеть его «отклонения» от нормы, а значит и «наставить» его на путь истинный. В протестантизме, большое значение в воспитании тоже уделяется обществу, но с той разницей, что здесь значительно больше уделяется внимание практике индивидуальных «добрых дел»2, а не традиционным, общепринятым правилам поведения, как, например, в православной общине.

Различием в этих системах будет то, какое место занимает личность воспитанника и его собственного стремления к добрым делам. Здесь есть нечто общее между воспитательными и образовательными процессами – у иезуитов воспитание строится на постоянном возбуждении чувства состязательности и соревнования; у протестантов, хоть и не признается свободной человеческая воля, тем не менее, подчеркивается, что «следует со старанием возогревать пребывающую в них благодать Божию». 1Здесь же можно сослаться на Фасмера, который выводит праславянское «учити» от «выкнуть, привыкнуть», родственного древнепрусскому «iaukint» - «упражнять», литовскому «jaukus» - «кроткий, приятный» и древнеиндийскому «ucyati» - «находить удовольствие». Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1979. 2Ср., например, в Вестминстерском исповедании веры – официальном документе Реформатских и Пресвитерианских Церквей (гл. 16): «Добрые дела, совершаемые в послушании заповедям Божиим, есть плоды и свидетельства истинной и живой веры. Верующие проявляют ими свою благодарность, укрепляют уверенность в спасении, назидают своих братьев… верующим нельзя становится нерадивыми под предлогом, будто они не обязаны исполнять свой долг до тех пор, пока не получат особого побуждения от Духа. Напротив, им следует со старанием возогревать пребывающую в них благодать Божию».

26

«Образование» – в значении обучения сообразуется с немецким Bildung (буквально от слова «Bild – картина, образ»1, глагол bilden – «развертывать, творить, вернуться в, устраивать, составлять, развивать, усовершенствовать») и связано с образованием (созданием, развитием) из ребенка взрослого человека, умеющего отвечать за свои поступки, человека-специалиста, поэтому здесь слышны значения образца или нормы, на которые обычно ориентируются педагоги. Необходимо отметить, что современный смысл слова «образование» как синоним обучения (среднее, высшее образование и т.д.) довольно поздно устанавливается в русском языке.

Еще в словаре В. Даля «образованье» не употреблялось самостоятельно, обязательно в качестве дополнения присутствовало другое существительное («образованье гор из толщи земли», «образованье ума и нрава»), А что означало само слово «образ?» Даль отвечает, что это «вещь подлинная, истотная, или точное подражание ей», а отсюда и вытекало, что «образование молодых – это благословение их образом»2. Значит, что особенно важно, «образование» происходит вовсе не от слова «образец», в значении «норма», а от слова «образ» как «истина». И это понимание становится особенно важным в условиях, когда реформы в образовании начинают проводиться под ориентиром создания единого стандарта, этакого административного образца, под который необходимо подгонять душу ученика. Очевидно, что подобный подход в корне противоречит традиционному пониманию этого слова.

В целом можно суммировать, что все три термина «просвещение», «воспитание», «образование» нагружены самыми разными оттенками взаимоотношений учителя и ученика, взрослого и ребенка; но при всем множестве значений можно выделить, по крайней мере, два общих значения – это забота о следующем поколении, и второе – приобщение к истине.

Если с первым значением согласуется большинство традиционных педагогических систем и подходов, то во втором случае делается акцент на самообразование, которое предполагает непрекращающийся духовный рост и критическое переосмысление собственной точки зрения. Как писал один из отцов реформаторства Жан Кальвин, характеризуя этот процесс внутреннего духовного роста в образовании: «Каждый день, читая Писание, мы встречаем немало темных мест, которые убеждают нас в нашем невежестве: этою уздою Бог удерживает нас в скромности, уделяя каждому его долю и меру веры, так что даже самый великий и искусный учитель должен быть готов учиться»3.

Остановимся теперь на терминах «учитель» и «ученик». В истории человечества неоднократно появлялись великие учителя, преобразующие все дальнейшее течение истории. Это основатели философских школ и 1В частности, это слово используется и в лютеровском переводе библейской фразы «Бог создал человека по своему образу и подобию». 2«Первое образованье бывает семейное, второе, на обрядной помолвке, третье, при отпуске под венец» (В. Даль. Толковый словарь великорусского языка). Любопытно, что, как добавляет от себя Даль, есть понятие «умственное образование», «внешнее» (т.е. светское), но для «нравственного – нет слова!». 3Ж. Кальвин. Наставление в христианской вере. М., 1997. Кн.III, гл. II, 4.

27

религиозных течений, пророки и революционеры, великие ученые и врачи, писатели и поэты. Задумаемся на секунду – что за странной властью обладают эти люди. Очевидно, что в великих учителях, как и во всех лидерах, было что-то завораживающее, какая-та магия слова, убежденности, которая могла передаваться окружающим1.

Вспомним, к примеру, описание Сократа в интерпретации А.Ф. Лосева – «Сократ – одно из самых загадочных явлений античного духа, что объясняется переходным характером его философии. Невозможно представить себе его личность столь наивно, как это делали Ксенофонт и Платон. В нем чувствуется что-то очень непростое, очень извилистое; в сущности, он и до сих пор остался непонятным, как непонятна его казнь, производящая такое впечатление, что не афиняне его казнили, а сам он заставил их себя казнить»2.

В этой связи можно утверждать, что не всякий учитель – кто им называется3, а в первую очередь тот, кто становится духовным лидером для данного коллектива или общества; тот, кто заставляет силой своего примера преобразовываться и других (пусть не всех, но хотя бы кого-то одного). Впрочем, как и не всякого приходящего к учителю можно по большому счету назвать учеником.

Так, например, Евангелие (Лук. 8, 5-15) рассказывает в притче о сеятеле, что ученики разделяются – на тех, чья душа словно каменистая почва, неспособна к восприятию; на тех, чья душа словно в терниях, которые заглушают слово учителя; на тех, у кого долго ничего не задерживается, поскольку новые впечатления легко сменяют предыдущие; и наконец, на тех, кто действительно может воспринимать зерна учения. К этому можно добавить замечание Кальвина: «И если св. Павел сурово осуждает «всегда учащихся и никогда не могущих дойти до познания истины» (2 Тим. 3,7), то насколько же большего позора и поношения заслуживают те, кто по собственной воле не желает ничего познавать!»4.

Вспомним, что исходно означает «студент», слово, вошедшее из латинского языка во все европейские языки. Удивительно, но слово которое традиционно понимается всего лишь как ученик высшего учебного заведения, означает гораздо большее: «studiosus» – «старательный, ревностно стремящийся, усиленно добивающийся»! Так же как «studium» («учение») – это 1Вот, к примеру, впечатление одного из слушателей о знаменитом французском зоологе И.Ж. Сент-Илере: «Просто начал он свою лекцию о том, что такое птица, без особенных эффектов и шумих. Но по мере того как развивалась лекция, голос его становился все более и более симпатичным, он начал воодушевляться, и плавно полилась его живая речь, в которой не было ни одного лишнего слова…Doch werdet ihr nie Herz zu Herzen schaffen,Wenn es euch nicht von Herzen geht, - говорит Гете, и в этом-то лежит тот мощный рычаг, которым действовал Сент-Илер на своих слушателей, которым он увлекал их за собою. Наука для него была высшей святынею, жизнию не только его ума, но и сердца». Богданов А. Предисловие к книге И.Ж. Сент-Илера Общая естественная история органических тел. М., 1862. С. VI. 2А.Ф. Лосев. История античной эстетики (т.2). М., 1969, С.51. 3Старообрядцы в этом отношении были наверное наиболее категоричными: «Не нарицайтеся учители никто же на земли, един бо Учитель ваш Христос». Аввакум. «Писанейце» боярину Ф.М. Ртищеву // Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991.С.126. 4 Ж. Кальвин. Наставление в христианской вере. М., 1997. Кн.III, гл. II, 5.

28

«старание, усердие, влечение, страсть, деятельное участие, любовь к отечеству, наука». (Можно ли сказать об этом, глядя на большинство отечественных студентов?)

Если задуматься, то в настоящее время, как и во времена Аристотеля, далеко не всякого наставника, хорошо знающего свое дело, можно назвать учителем в этом смысле слова. Большинство учителей вынуждены выполнять функцию надзирателей за тем, чтобы их ученики соответствовали тем нормам, которые должны изучить. В этом отношении современные учителя работают в той же парадигме, что и учителя египетской или шумерской школы пять тысяч лет назад.

В истории человечества было немало великих учителей и почти все они (а может быть все и есть) открывали людям нечто такое, что прямо связано с их жизнью, с их взаимоотношениями друг с другом. Но мы почти не помним имен изобретателей тех вещей, без которых трудно представить современную жизнь, таких как телевизоры или видеомагнитофоны, автомобили или холодильники. И хотя Пифагор приносил гекатомбу в жертву богам, позволившим открыть ему доказательство знаменитой теоремы, тем не менее, вряд ли у современного человека (за исключением, пожалуй, лишь некоторых ученых и немногочисленных любителей истории философии) появиться стремление назвать Пифагора своим учителем.

Значит, человек может быть назван учителем лишь по отношению к тем, кто продолжает вслед за ним видеть за этой простенькой математической формулой нечто большее, может быть весь мир, подобно тому, как знаменитый биолог и философ, проживший более 22 лет в Ульяновске, А.А. Любищев смело называл себя неопифагорейцем и неоплатоником.

Если же обратиться к классикам эпохи «царства разума», то оказывается, что на первый взгляд выдвигается не способность учителя увлекать своих учеников, а способность подготовить человека пользоваться свободой, т.е. умение следовать своему уму.

Известное определение просвещения, принадлежащее И. Канту гласит: «Просвещение – это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по своей вине. Несовершеннолетие есть неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-то другого»1. Он приводит три примера: мы находимся в состоянии «несовершеннолетия», когда книга заменяет нам рассудок, когда духовный наставник заменяет нам совесть, когда врач вместо нас определяет наш режим. Далее он продолжает: «Sapere aude! – имей мужество пользоваться собственным умом! – таков, следовательно, девиз Просвещения».

И здесь мы подходим к тому противоречию, на которое обращают пристальное внимание и современные педагоги. Так, например, Ш.А. Амонашвили начинает свою книгу со следующего заявления:

1И. Кант. Ответ на вопрос: что такое Просвещение? // Собр. соч. в 6 т. М., 1966, С.27.

29

«Характерная черта сложившегося процесса обучения – императивность. В ее основе лежит априорно предполагаемое положение о том, что без принуждения невозможно приобщить школьников к учению»1. Об этом же писал век назад Л. Толстой, оценивая состояние школьного образования своего времени: «в действительности цель образования никогда не достигается, т.е. не приобретается равенство знания, а приобретаются, независимо от образования, привычка послушания, раздраженное самолюбие и материальные выгоды… Для того, чтобы образовывающему знать, что хорошо и что дурно, образовывающийся должен иметь полную власть выразить свое неудовольствие или уклониться от того образования, которое по инстинкту не удовлетворяет его … критериум педагогики есть только один – свобода».2

Но откуда может взяться свобода, если ее не «прививать» с детства? Известно, например, что Кант говорил о необходимости строгой

дисциплины в школе. А это значит, что до определенного возраста необходимо отношение к ученику как к несовершеннолетнему. Тогда резонно возразить Канту словами самого Канта – «Но, если исходить из подобных предположений, свобода никогда и не наступит, ибо для нее нельзя созреть, если предварительно не ввести людей в состояние свободы… для пользования своим разумом созревают не иначе, как в результате собственных усилий (но чтобы предпринять их, нужно быть свободным)»3.

Очевидно, что свобода может развиваться и культивироваться при условии признания за учеником права суверенной личности, т.е. на основе полноценного диалога между учителем и учеником. Но о каком диалоге может идти речь, когда образовательные программы даже великих гуманистов (ср. «Великую дидактику» Я.А. Коменского4) строились на аксиоме, что душа ученика – это «tabula rasa»? Соответственно, ученик – это лишь материал, пока еще «недозавершенный» человек5.

Как писал знаменитый английский педагог Александр Нилл: «В обычной школе добродетелью является Послушание, причем доведенное до такой степени, что очень немногие ее выпускники способны во взрослой жизни бросить вызов хоть чему-нибудь… Человеку нелегко вырваться из пут сформировавшего его жизненного опыта. И вырастает новое поколение, которое навязывает все те же запреты, устаревшие нравственные правила и педагогические глупости уже следующему поколению…»6. 1Ш.А. Амонашвили. Личностно-гуманная основа педагогического процесса. М., 1990. С.7. 2Там же, С.73-74 . 3И. Кант. Религия в пределах только разума // И. Кант. Трактаты и письма. М., 1980, С.262. 4 Для самого отца европейской системы образования, Яна Коменского, характерно именно подобное понимание личности учащегося: «мы приносим с собою в этот мир чистый ум, точно гладкую доску, не умея что-либо делать, говорить, понимать, и все это нужно приобретать с основания». (с.86). 5Это положение вполне согласуется с протестантской доктрине о несвободе воли. Ср. Положение «О свободной воле» из Вестминстерского исповедания веры (Гл. 9, 3.): «По причине грехопадения человек полностью утратил всякую способность воли к духовному добру, сопутствующему спасению. Поэтому человек по своей природе, будучи всецело отвращен от добра, мертвый во грехах – не способен своими собственными усилиями изменить себя или приготовить себя к этому изменению». А также, близкое к этому положение в лютеранстве. 6А. Нилл. Саммерхилл – воспитание свободой. М., 2000. С.7.

30

Подводя итог, можно предположить, что все трагедии в образовании, заканчивающиеся «культурными разрывами», возникают в результате указанного противоречия между свободой, как необходимой предпосылкой воспитания и авторитарным характером обучения неким нормам. Очевидно, что это противоречие актуально, в первую очередь, при условии насильственного приобщения к образованию большинства граждан; и практически не существует в условиях свободного выбора учеником своего пути (в отличие, скажем от философских школ Древней Греции). Другими словами, это одна из проблем любого массового образования, будь то задача, поставленная христианскими идеалами по преобразованию человечества, или же коммунистическая цель по всеобучу и преодолению неграмотности всего населения. Как известно, насильственные методы в просвещении могут давать быстрые, но незрелые плоды, тогда как методы, предполагающие активное и свободное участие воспитуемого медленно, но верно способны достичь задуманных целей и изменить в конечном итоге культуру в целом.

Т.М. Стадлер

ГРОТЕСК КАК ФОРМА СОЗДАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА (НА ПРИМЕРЕ ТВОРЧЕСТВА

ЖИВОПИСЦА И ГРАФИКА Е. ШИБАНОВА)

Гротеск – одна из самых древних форм создания художественного образа, возникшая еще на заре творческой деятельности человека. Как следствие, в процессе развития искусства в каждой эпохе, в более или менее, ясном виде используются его выразительные качества. Такое непрекращающееся существование гротеска определяется его связью с народной традиционной культурой, проявления которой то ослабевали в доминирующем культурном контексте, то вновь набирали силу, но никогда не могли быть исчерпанными, так как обладали главным притягательным качеством - неистребимым жизнеутверждающим началом. В разные периоды времени термин «гротеск» включает в себя различное смысловое содержание и значение. Понятно, что в народной крестьянской культуре этот термин отсутствует, но в то же время демонстрируется такое художественное видение мира, при котором человек и природа «прорастают» друг в друга. В результате изображение тела человека наделяется теми же «нестрогими», незавершенными, органическими качествами, что и изображения природных объектов, приобретающих в анималистических фантазиях совершенно чудесные и гипертрофированные свойства

Само рождение термина «гротеск» относится к Эпохе Возрождения и обозначает античный орнамент, представляющий собой замысловатое «вольное» сплетение человеческих тел и растительных форм. «Гротескным»

31

теперь еще определяется и своеобразный реализм народного искусства, о важнейшем свойстве которого говорилось выше. Народное искусство большинством современных зрителей воспринимается в качестве уходящего явления, или еще существующего, но на периферии культурного пространства. При этом для многих оно выступает таинственной духовно-телесной «материей» актуальной для людей с уходящим в прошлое видением мира. Как следствие, чтобы понять гротескные художественные формы требуется особый внимательный заинтересованный «родственный» взгляд, лишенный всякой предубежденности и заведомого критического настроя.

Подобный взгляд отсутствует не только у широкого зрителя, но и у многих художников и исследователей искусства, так как их суждения формируются в рамках рационалистического восприятия мира и соответствующей эстетической концепции. В данных условия складывается характерный реалистический канон, определяющий материально-телесное воплощение человека. Он приводит каждое изображение к определенности, стремится выразить естественные пропорции тела и определить характер персонажа, а также приписать его к одному из социальных типов. В данном «каноне ведущая роль переходит к индивидуально характерологическим и экспрессивным частям тела: к голове, лицу, глазам, губам, к системе мышц, к индивидуальному положению, занимаемому телом во внешнем мире. На первый план выдвигаются целесообразные положения и движения г о то во го т ел а в г о товом же внешнем мире , при которых границы между телом и миром нисколько не ослабляются» [1].

В таком художественном контексте гротеск как прием своеобразной смысловой интерпретации и гиперболизации изображения представляется, с одной стороны, неким анахронизмом, приводящим к отступлению от правил и норм классического реалистического искусства, с другой – в качестве основы шаржа - сатирического или юмористического изображения, приобретающего в искусстве специфическое прикладное значение. Таким образом, проявление гротескной образности, в условиях победы рационалистической парадигмы в восприятии мира и в его художественном выражении, безусловно, снижается.

Однако, присущие гротеску художественные качества, имеющие под собой особое мировосприятие «первобытия», находят свое яркое преломление в произведениях редкостных по своему дарованию профессиональных художников. Уникальность дара таких художников заключается в особой проницательности, которая позволяет им не только понять неизбывную правду и силу народных образов, но также по-своему их воссоздать. В качестве неординарных мастеров искусства, применивших гротеск в полной мере, следует назвать представителей Эпохи Возрождения: Ф. Рабле, П. Брейгель, И. Босх, а также русской (Н.В. Гоголь, М.А. Булгаков, М. Шагал) и западноевропейской – (Э.Т.А. Гофман) культуры 19-20 веков. В одном ряду с этими выдающимися деятелями искусства оказывается и современный ульяновский живописец и график Евгений Шибанов.

32

Задача настоящей работы - выявление основных качеств гротескного реализма, как особой формы создания художественного образа, на примере творчества этого нашего современника.

Главной особенностью гротескного реализма является то, что М.М. Бахтин назвал «снижением». Данное качество выражает собой, с одной стороны, перевод всего идеального, отвлеченного в материально-телесный план, с другой – приобщение к Земле как к сущности порождающей и объединяющей родовое существование человека.

Тело и телесно-материальная жизнь приобретают в гротеске всеобщий, всенародный характер - «это вовсе не тело и не физиология в узком и точном современном смысле; они не индивидуализированы до конца и не отграничены от остального мира. Носителем материально-телесного начала является здесь не обособленная биологическая особь и не буржуазный эгоистический индивид, а н арод , притом народ в своем развитии вечно растущий и обновляющийся. Поэтому все телесное здесь так грандиозно, преувеличенно [1].

Именно таковы образы Е.Шибанова. Его старики и старухи, молодцы и девицы отличаются одним общим качеством: их руки и ноги, а также общие пропорции фигур деформированы и преувеличены. Все это делается по закону гротеска, который выражает особенность человека в русской народной культуре – он странник и работник, его судьба - это бесконечные пути-дороги и такой же бесконечный крестьянский труд. Трудовая и влекущая к странствиям жизнь «прорастает» в народных персонажах Шибанова, в виде узловатых, деформированных непосильной работой рук, и «растоптанных» в вечном движении ног. В результате такая материально-телесная, гротескная «избыточность» выпирающая в мир и формируемая миром становится главным «родовым» признаком героев творчества Е. Шибанова.

Еще одним признаком гротескного реализма является его праздничность и рождаемое в ней смеховое начало. Данное свойство непосредственно связано с характером крестьянского народного существования. В нем нескончаемая работа чередуется с кратким досугом, который по противоположности становится «веселым временем». В этом времени проявляется важнейшая и первичная форма культуры – праздник, или, иначе говоря, безоглядное веселье, игра, хмельное застолье, вольное действие и, значит, нарушение норм и правил опривыченных буден.

Художественный гротеск отражает все возможные особенности народных праздничных, смеховых форм. Так, в народном празднике присутствует «логика обратности», что предполагает ситуацию, когда все наоборот - верх становится низом, а низ верхом. Это качество находит свое выражение как в телесном, так и социальном плане, когда все официальное и серьезное, в том числе и государственное, преподносится в смешном и пародийном виде.

У Евгения Шибанова есть несколько картин, которые особенно ярко выражают именно это празднично-смеховое свойство гротеска. Одной из них является небольшая работа - перевертыш «Светит месяц». Герои картины - сам

33

художник и его жена. Они обнажены и лежат головами в противоположные стороны. В результате композиционно работа не имеет ни верха, ни низа, и может быть представлена в различных ее положениях. Такое изображение супругов явно представляет собой пародию на семейную жизнь, с ее изменчивым «руководящим» началом.

Социальный аспект особенно сильно звучит в триптихе Евгения Шибанова «Пугала огородные». Здесь в виде чучел, отпугивающих ворон, представлены три советских социальных типа: интеллигент, рабочий и крестьянка. Такое решение образов явно «работает» на развенчание символов советской эпохи, но сам смеховой характер изображения не содержит непримиримого неприятия. Окончательность решений и оценок вообще отсутствует в гротескном реализме. Народный смех несет в себе некую двойственность, с одной стороны, он «снимает с пьедестала» все официальное и не вписывающееся в картину естественной природной жизни, с другой – такое «действо» лишь проходящее событие, в родовом существовании человека. Отсюда те снисходительность и ирония, которые неизменно присутствуют в подобных композициях, имеющих явное социальное содержание.

Апофеозом праздничной народной культуры становятся народные гуляния, связанные с языческими и христианскими праздниками. Эту особенность праздника очень ясно выражает М.М. Бахтин: «Празднество всегда имело существенное и глубокое смысловое, миросозерцательное содержание. Никакое «упражнение» в организации и усовершенствовании общественно-трудового процесса, никакая «игра в труд» и никакой отдых или передышка в труде сами по себе никогда не могут стать пр а з дничными . Чтобы они стали праздничными, к ним должно присоединиться что-то из иной сферы бытия, из сферы духовно-идеологической. Они должны получить санкцию не из мира ср е д с тв и необходимых условий, а из мира высших целей человеческого существования, то есть из мира идеалов. Без этого нет, и не может быть никакой праздничности... Моменты смерти и возрождения, смены и обновления всегда были ведущими в праздничном мироощущении. Именно эти моменты – в конкретных формах определенных праздников – и создавали специфическую праздничность праздника». [1]

Так и представляет гуляние на Масленицу в картине «Разгуляй» Евгений Шибанов. Как известно, этот пришедший из глубины веков праздник связан со смертью зимы и весенним возрождением природы. Сюжет картины незамысловат - праздничная гурьба крестьян возвращается после традиционного «турнира», или драки «стенка на стенку», а также предшествовавшего ей «возлияния». Центром гуляющего народа является гармонист до предела раздвинувшего меха своей гармони, вокруг него односельчане которые поют или, вернее, «горланят», вытянув вверх руки с растопыренными пальцами – «от избытка чувств». Возглавляют же шествие два молодца, которые совсем недавно бились до «первой крови», а теперь крепко обнимают друг друга. Кажется, что этот сюжет не представляет ничего

34

необычного, но сама манера изображения персонажей, композиция и колорит превращает произведение в нечто особенное.

Обратимся с композиции. Она представляет собой образец центрической организации изображения и построена на выделении главных персонажей. Но эти главные герои не разделены и не индивидуализированы. Они выступают сплоченной группой. В ней можно рассмотреть каждое «действующее лицо» наделенное гротескными преувеличенными формами, но отделить его от других невозможно. Праздничный дух в гротескном реализме всенароден, он не разделим на отдельные фрагменты и направлен на всех и вся. Поэтому не только праздничная толпа, как бы «заваливается» в своем неровном движении через мостик, но и горизонт также движется - «ниспадает» только в другую сторону, за счет этого все же сохраняется шаткое равновесие происходящего.

Единение действительности выражено и колоритом произведения. Празднующее сообщество выделено преобладающим красным цветом, «горящим» на холодном снежном фоне, и является доминирующим цветовым пятном. Однако оно, опять таки, не отделено от всего остального пространства, красные фигуры молодух с детьми на заднем плане, сполохи праздничного красно-оранжевого цвета по краям заснеженных крыш, желтое светящееся небо – все захвачено общим «ликующим» цветовым настроением, также представляющим неразрывность теперь не только главных персонажей, но еще и их природного окружения. При этом в эту общую жизнь вовлечены вместе с людьми сопровождающие их собаки, деревья, которые «растопырили» свои голые ветви на манер жестов рук гуляющих и т.д.

Картина «Разгуляй» написана всего год назад и по всем своим качествам представляет собой поистине законченное произведение гротескного реализма, где присутствует и снижение идеально-отвлеченного, и праздничное смеховое начало, и объединение человека и природного мира общим неразрывным состоянием. Произведение явно демонстрирует зрелость особенного стиля художника, который благодаря своему уникальному дарованию на новом временном уровне возрождает гротескную форму, непосредственно связанную с выражением родового «первобытия» человека.

Таким образом, все перечисленные выше особенности произведений Евгения Шибанова свидетельствуют о том, что гротескный реализм как форма художественной образности продолжает свое существование и в наше сугубо «цивилизованное» время. Это обстоятельство ясно демонстрирует его непреходящее значение для художественного творчества не только прошлого, настоящего, но и будущего.

ЛИТЕРАТУРА: 1. М.М. Бахтин. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса //www.philosophy.ru/library/bahtin/rable.html

35

Sverker Oredsson

SWEDISH FEAR IN A HISTORICAL PERSPECTIVE 1 I guess you know about Astrid Lindgren. She has written for children Ronja,

daughter of a robber. There she has told about all the dangers in the forest close to the robber's castle and how important it is for Ronja to train herself not to be afraid.

Fear is a strong power in the life of human beings, not only for children. In the old church prayer we ask God to preserve us from different fears, among others from all sins, from the devil's traps and from the eternal death, but also from warfare and rebellions. Here I shall not talk about the religious fears, nor about the very private ones, like sickness and death.

I am interested in the "official fear", that which we can read about in royal commissions or in the decisions taken by the government and the parliament. I am interested in the fear for warfare and rebellion but also for different kinds of immigration.

When you analyze this fear, it can be about that foreigners/immigrants can have a fateful relation to a possible external enemy or to a rebellious ideology and organization. The fear can also consist of the thoughts that the foreigners in different ways can deteriorate the conditions for the own population, specially in that way that they can take work from native Swedes. Still one thought is that immigrants can make a deterioration of the Swedish people, that they dissolve the community of the Swedish people2.

I deal with these fears one by one even if there are connections between them. 1. Fear for warfare. Since the years 1719-21 the Swedish fear has specially

been directed towards Russia. During these years Russian warships were looting along the Swedish coast. Till the beginning of the 18th century the Swedes had often been superior to the Russian war force. But everything was changed when Saint Petersburg was founded in 1703 and the defeat of the Swedish army at Poltava in 1709. After that the Swedish fear for the Russians was established.

Swedes easily forget that it was the Swedes under Charles XII who in 1708 tried to wreck the Russian state. It was also the Swedes who started a new war against Russia in 1739 also with a defeat as a consequence. And Gustavus III started a new war in 1788. That war ended with a draw but the Swedes had again and again demonstrated that the country was a neighbor which you could not trust, and in 1808 the Russians attacked Sweden with the aim to take Finland, which they also did.

After that a very sudden change happened in Swedish politics. The Swedish recently elected crown prince Jean Baptiste Bernadotte, Karl Johan, declared that Sweden had no ambition to take back Finland. Instead we got an alliance with Russia. 1 Сверкер Уредссон. Шведские страхи в исторической перспективе 2 Автор рассматривает так называемые «официальные» страхи шведского общества, имеющие отражения в правительственных и парламентских постановлениях, СМИ и т.д. К таким страхам относятся страх войны, страх революции и страх перед иммигрантами.

36

That is what we call the policy of 1812. That was of a great advantage for Russia when the country at that time was attacked by Napoleon and his grande armee.

The policy of 1812 was a policy of the princes. Among many Swedes there was still a fear for the Russians. During the 1850 we once more got a conformity between the royal policy and Swedish antipathies. During the Crimean war the Swedish government supported France and England against Russia. A monument from this time we can still see in the centre of Stockholm. There is a statue of Charles XII from 1868, 150 years after his death, and the king is pointing eastwards. We should take revanche for the defeats during Charles time and then 1808/09.

Then we got some good years, and the Swedish warlike spirit diminished but then it grew again in the 1890s. Why? There was a specific reason. The Russians had built a railway from Saint Petersburg over Helsinki to Oulu. The Swedes meant that this was a part of Russian war project against Sweden and Norway, the countries which formed a union. The Swedes were convinced that Russia wanted to reach all the big seas of the world. They had reached thye Baltic, the Black Sea, the Pacific, and now they wanted to come to the Atlantic and then they should cross Swedish and Norwegian territories. A Swedish railway was being constructed between Lulea, at the Baltic, over Kiruna to Ofoten at the Atlantic. It was British money, which financed this railway, but Swedes meant that there was Russian interest, which supported the railway. For that reason the Swedish parliament decided nervously that the state should buy the railway. There where the Swedish coast railway met the railway to Ofoten there was built a very big and very strong fortress, at Boden. There the Swedish army should meet the Russian army. At the same time the Swedish distrust of the Finnish speaking people in the north of Sweden increased. The thought was that the Russians would create disturbances among the Finnish speaking and then use it as a pretext to interfere with Swedish conditions and occupy northern Sweden and northern Norway. Nobody contributed more to Swedish fear and to Swedish hatred against Russia than the world famous explorer Sven Hedin. His booklet A Warning was published in a million copies. There he describes how it will look in Sweden after a Russian occupation of the whole or parts of the country.

So we got the first World War. The upper classes in Sweden had very clearly their sympathies on German side. Important groups, among them our queen Victoria, wanted Sweden to go into alliance with Germany and attack Russia. There were no plans in Russia to attack Sweden, but there was a fear that Sweden would be an aggressor.

The result of the World War was that Russia was moved further away from Sweden. Between the two countries we got Finland, Estonia, Latvia, Lithuania and Poland. This was positive for the Swedish strategic position. But many meant that it was negative that Germany which had been considered as the defender of Sweden against Russia was defeated and had no military muscles. Still worse was that Russia was transformed to the Soviet Union. Now the old fear of Russia was combined with fear of communism, a revolutionary ideology which also was a world power and worked for a world revolution.

37

But there was a majority in the Swedish parliament who meant that the Swedish security position was much better than earlier. So we got a rather big disarmament in 1925. There was also the thought that the Union of the Nations was an important factor for peace.

But this optimism did not last long. Hitler and the Nazi party took the power in Germany, so in 1936 there was a beginning of a Swedish rearmament. But while the politicians, especially those on the left side, looked with fear on the aggressiveness of Nazi Germany, the leading military people still meant that the Soviet Union was the great threat. Many meant that Sweden and Finland should defend themselves together along the Finnish border to Russia.

During the Finnish-Russian Winter war 1939/40 there was a strong opinion in Sweden for Finland. "Finland's cause is ours" was the catchword. Sweden was not neutral, the country was non-belligerent, and Sweden gave a lot of weapons and other materials to Finland. Beside that 8 000 Swedish soldiers were fighting on the Finnish side. But that was not enough for the Swedish military commanders. They wanted Sweden to attack directly Soviets.

When Germany in April 1940 attacked Norway and Denmark Sweden did not give any help to these countries. On the contrary, Germany was favoured. Totally two millions and a half German soldiers travelled on the Swedish railways to and from Norway.

Slowly it became obvious for the decision makers, even the military that it was Nazi Germany, not the Soviet Union which was the great threat against Sweden. You can say that the traditional Swedish fear for Russia/the Soviet Union helped to hide for the Swedes that Germany was the great danger.

After the war there was first an optimism that the victory powers should be on good terms quite as they were during the war. So it was not. Then Sweden declared that the country should be free from alliances. We said no to NATO, and the Swedish foreign minister Osten Unden said that Sweden ideologically stood as far from the capitalism of USA as from the communism of the Soviet Union.

But here the base was laid for a long lasting Swedish dishonesty. The leading Swedish politicians said that the country was completely neutral. At the same time the military made preparations that Sweden should receive help from USA. In one way the situation was different after the war. The atomic bombs against Hiroshima and Nagasaki gave the situation that the world thereafter lived in the shadow of the atomic bomb. People were not only afraid of war, they were also afraid of nuclear attacks, and Sweden prepared herself for this situation with an enormous construction of shelters and also with great preparations for evacuation of cities. It was also long discussed that Sweden should have atomic weapons but when Sweden said no to this the country was instead living under the atomic umbrella of US.

A new world war was considered most threatening during the time of Stalin. Communism got a more human face under Chrusjtjov, but a new sharp threat came in 1962 during the Cuba crisis but this crisis gave as a result that the super powers tried

38

to get agreements. During many years the cold war was not acute which made it possible for Swedes to be interested in other things, especially the Vietnam war.

So the cold war again was sharp in 1980. Soviet forces attacked Afghanistan, and USA got with Ronald Reagan a president with a very warlike and aggressive language directed against the Soviet Union.

Also Sweden was impressed by the new cold war. A Soviet submarine was in 1981 found on ground in the Swedish archipelago near the most important marine port. After that the Swedes saw or thought that they had seen a lot of Soviet submarines along the Swedish coast. In this way we got a new wave of fear for Soviets. The Swedish government also sent a very strong protest to Soviet Union but Soviets denied that there was such an activity from their side. But now Sweden got a split in the highest leadership. Prime minister Olof Palme said that the opposition parties were not reliable in the foreign politics and because of that they could not form a government. At the same time marine officers attacked the prime minister and said that he was lying and did not want to defend Swedish territory. So we got a very poisoned political atmosphere in the country and fights which included also the image of the Soviet Union.

Two cases of death changed the situation. In the Soviet Union Chernenko died and was succeeded by Gorbachov, and in Sweden Olof Palme was murdered and was succeeded by Ingvar Carlsson. With Gorbachov the Soviet Union got a leader who was gradually met with confidence both in Sweden and in the whole west, and with Ingvar Carlsson the great domestic antagonism disappeared in Sweden. Again we got a common foreign policy, and the great hysteria with submarines disappeared.

The end of the 1980s is very dramatic in the history of Europe and of the world. The east European states declared themselves independent in relation to Moscow. The great symbolic event was the break through of the wall in Berlin in November 1989. A new Swedish royal commission about the defense came this year and they wrote with enthusiasm that the cold war was gone. Michail Gorbachov got the credit for the new situation in Europe. It also meant that they did not write much about the threat from the Soviet Union. Two years later Soviet Union did not exist any more, then it was again Russia.

During the 1990s Russia was very much played down as a threat but the threat was not gone. It was said that just now there was no threat from Russia but the country was not stable so people did not know how the development should be. In the year 2000 Vladimir Putin was elected president. Now people did not say any more that the country was without leadership, but gradually people saw authoritarian features. That the new Russia could be threatening was stressed especially during and after the war between Russia and Georgia.

Two important changes took place from 1995. Sweden became this year a member of the European Community and became more and more involved in the European cooperation. NATO was expanded and even earlier eastern states became members, quite as the Baltic states. This together with new missiles close to the Russian border gave the situation that Russia felt herself more threatened than earlier.

39

An interesting document is the Government proposal from 1995. There it was said that old threats against Sweden had disappeared since the end of the cold war but new threats had come and especially was mentioned the international terrorism which had become more dangerous.

Six years later, 2001, we got 9/11, and USA and the whole world became focused on international terrorism. An open question is: When was the fear of men as biggest? When people lived in the nuclear arms balance? Or now when we are always reminded about terrorism from organizations or individuals?1

2. Fear for rebellion. When the Swedish Social democratic party was founded in 1889 its activity was watched over by the police. The party was considered by its opponents as revolutionary and because of that criminal. The Government said that the party was fighting against Christianity, the legal constitution, the family ties and the right of possession. At the beginning the party had problems to decide whether it was a revolutionary party or it wanted to march the parliamentarian way. The first well known party leader Hjalmar Branting was a reliable parliamentarian but others, especially the Young socialists, argued for direct actions. The Young socialists were excluded from the party in 1908, but soon there was another branch in the party arguing for direct actions. They meant that Social democrats should never be members of a Government, where there were also non socialists, they had a very

1 Страх войны (а конкретно страх войны с русскими) берет свое начало в 1719-21 гг., когда на последнем этапе Северной войны русские корабли появились у побережья Швеции. Ранее шведы считали себя превосходящими русских в военном отношении, но Северная война всё изменила. В 1739 г. шведы начали новую войну против России и вновь потерпели поражение. Так продолжалось вплоть до 1808 г., когда принц Жан-Батист Бернадотт (правивший как Карл Йохан) не стал претендовать на возвращение Финляндии и заключил союз с Российской империей. Реваншистские настроения возродились в Швеции во время Крымской войны, а затем в 1890-ые годы, в связи со строительством железной дороги по территории Финляндии от Хельсинки до Улу. Шведы увидели в этом проявление подготовки России к нападению на Швецию. После Первой мировой войны (в которой шведские правящие круги симпатизировали Германии) ситуация с одной стороны изменилась к лучшему - Российская империя распалась, и теперь между Швецией и Россией появились новые независимые государства: Финляндия, Эстония, Литва, Латвия и Польша. С другой стороны, в России победила коммунистическая идеология, и старые страхи перед Россией теперь переплелись со страхом революции. Во время советско-финской войны 8000 шведских солдат сражались на стороне Финляндии, не говоря о поставках оружия. Когда Германия в 1940 напала на Норвегию и Данию, эти страны не получили никакой помощи от Швеции. Напротив, территория Швеции и ее железные дороги использовались для транзита немецких вооруженных сил. Только позже шведским властям стало понятно, что это нацистская Германия представляет большую опасность для Швеции. После войны Швеция избрала внеблоковую позицию, не вступив в НАТО. Холодная война не обошла Швецию стороной – напуганные ядерной угрозой, шведы строили бомбоубежища, а в начале 80-ых у побережья Швеции были замечены советские подлодки, что вызвало истерию национального масштаба. С приходом к власти Горбачева ситуация изменилась, закончилась холодная война, распался СССР, а следовательно исчез источник страха. Однако в России в 90-ые не было стабильности, а значит не было понятно, в каком направлении будет развиваться страна. С избранием Владимира Путина в 2000 г. пришла стабильность, но в его правлении стали ощущаться черты авторитарного правления, что вызвало новые страхи, подтвержденные российско-грузинской войной 2008 г. После того как в 1995 г. Швеция вступила в Евросоюз и стала более тесно вовлеченной в европейское сотрудничество, а НАТО расширилось в том числе и на прибалтийские страны, в шведском правительстве все же признали, что прежние угрозы перестали существовать. Однако возникла новая угроза – международный терроризм, и остается открытым вопрос: когда люди испытывали больший страх - в годы ядерного противостояния или в годы глобальных террористических угроз?

40

active propaganda against the Swedish defense and they were supervised by the Swedish police.

In 1917 the Social democratic party was split. Hjalmar Branting and his branch became members of the Government together with liberals and they were considered by many as a guarantee for social security. The other branch, the Left socialists, went further to the left, so far that they became members of the Communist International. That meant that they got commands from this International, which was governed by the Communist party in Moscow. Because of that the Swedish communist party was considered as a potentially treasonable party.

During the 1930s proposals came that the Communist party should be forbidden. That did not happen but a Swedish party has never been so hated as the Communists during the Finnish Winter war 1939/40. Then the Communists supported the Soviet puppet government in Terijoki.

So it was not astonishing that the Swedish security police supervised communists. But it is astonishing that the police did not supervised as much Swedish Nazis. Quite in the same way as the fear for the Soviet union for many was hiding the threat from Nazi Germany so the fear for communists was overshadowing the threat from Nazis. This was changed in 1942. Then a growing distrust was directed towards those who were or had been members of a Nazi association.

The Swedish communists could take advantage of that goodwill which the Soviet red army had got by contributing very much to the defeat of Nazi Germany, and immediately after the war the Communist party was treated in the same way as every other party. That was changed with the cold war.

The Swedish communists did not condemn the Communist coup d' etat which took place in Prague 1948. They did not say yes to democracy without hesitation, and therefore they were considered as not reliable from a democratic point of view. Beside they were considered as potentially treasonable. Communists in Great Britain and USA had handed over top secret documents to the Soviet Union, and in Sweden we also had two communists who were convicted for treason.

So the Communists were considered during 1he 1950s. 1963 and 1964 two things happened which changed the situation. The master spy Wennerstrom became an example that you did not need to be a Communist to make treason, and the Swedish communist party got a new leader, Hermansson who gave a new image to the Swedish communist party.

But extremism to the left was not dead. A new party was founded, The Communist association Marxist Leninists. They had a positive view on Stalin and they honoured China under Mao. Still further to the left was a group which also had a r in its name, r as in revolution. So even the name said that the party with violence wanted to change the society, and this party was specially supervised by the police. Long time after the war the right extreme groups played an insignificant role. 1979 we could see a group called BSS, Keep Sweden Swedish. The name says that a base for the organization was hostility towards foreigners and that was an important part in right extremism during the 1980s and 1990s. Beside that there was hostility against

41

homosexuals. It was not only views, it was also actions, including murders of immigrants and homosexuals.

From BSS we got the Sweden party and 1988 the Sweden democrats. To the right of this party there has been violence romanticism. People have been prepared to paralyse the Swedish legal system by threats towards police, prosecutors, judges and journalists. It has not been only threats also actions including murders.

Even on the left extreme side persons have favored direct action, including violence in demonstrations. They have not only attacked right extremism but also the Swedish legal society, especially the police.

It means that the principle that the state should have monopoly of all use of violence has been questioned. It is a principle important since early modern time, the 15th and the 16th centuries1.

3. Fear for immigrants. Sweden had been an emigration country since the 1850s. Long time this was accepted by the state and opinion builders, but at the beginning of the 20th century many were alarmed. We got a special association against emigration. Those who were alarmed by the emigration were still more critical towards the immigration to Sweden. It was said that good people left Sweden and instead we got people who were not so good. We have also to remember that Sweden was a very homogenous country around 1900. Very few inhabitants were born in an other country. You could also see the homogeneity in religious affairs. There were in Sweden very few Catholics and Jews.

Two groups were met with bad will. Swedish workers did not like that people came from Poland to work with the sugar beans, and the merchants did not like that poor jews came from eastern Europe and tried to sell different things on the Swedish countryside. But still during the first World War Sweden was a rather good country for refugees.

The Swedish racism grew during the 1920s. We got a special institute for race biology in 1922, and it was considered important to keep the Swedish or the Nordic race pure. That we can also see in the first law for foreigners in 1927. In this law there was much protectionism. The Swedish labor market should be kept for Swedes but it is also stressed that the pure Swedish race should not be blended. 1 Страх революции берет свое начало в конце 19-го века, когда только что возникшая шведская социал-демократическая партия расценивалась властями как угроза государству, религии, собственности и семейным ценностям. Лидерами партии были вполне уважаемые политики, но молодые социал-демократы требовали решительных действий. В 1917 году СДП распалась, и ее левая ветвь вступила в Коминтерн, отчего у себя в Швеции коммунисты расценивались как потенциально предательская организация. В ходе Второй мировой войны это отношение изменилось, отношение к коммунистам стало лучше, а к шведским националистам – соответственно хуже. Но с началом холодной войны коммунисты снова оказались на положении неблагонадежных элементов, двое членов компартии были осуждены по обвинению в заговоре. В 60-ые гг. собственно компартия стала относительно умеренной политической силой, радикалы же создали Коммунистическую марксистско-ленинскую ассоциацию, восхвалявшую Сталина и Мао и призывавшую к революции. Другое радикальное движение возникло в 1979 г. – BSS (Сохраним Швецию шведской). Эта правая группа выступала в 80-90-ые гг. против иммигрантов, подчас не ограничиваясь только словами. Из BSS потом возникли «Шведская партия» и «Шведские демократы», также не чуждые угрозам и убийствам. И правые, и левые экстремисты выплескивали насилие на своих демонстрациях, нападая на полицию. Это значит, что монопольное право государства на насилие было поставлено под сомнение.

42

It also meant that the Swedish refugee policy became very restrictive. When Hitler came to power in Germany in 1933 there was a need for open borders, but Sweden tried to avoid waves of refugees. But a difference was made between refugees and refugees. Swedish speaking Estonians were very welcome quite as war children from Finland. The problem was what to do with those who were persecuted in Germany.

Here a change took place late autumn 1942. Decisive was that Norwegian Jews should be brought to concentration camps and death. Not least representatives from the Swedish church protested forcefully. After that Jewish refugees were welcome to Sweden. But the sad thing was that up till 1942 Nazi Germany let Jews leave the country. From 1942 the policy was not to make Germany "judenrein". Instead the Jews of Europe should be exterminated. Emigration or escape to Sweden was therefore not permitted.

But an important change happened with the Swedish refugee- and immigration policy during the war. 1939 there were huge protests from Swedish student unions against permits to ten German Jewish doctors to enter the country. At the end of the war there were 195 000 foreigners in the country. Sweden could receive many more people than was first thought possible, and beside that the foreigners contributed very much to the Swedish national supply, not least in the Swedish forests. Many believed that Sweden once more would become a homogenous country after the end of the war. But instead it was said that Sweden needed more labor force than the country itself could give. Sweden recruited actively industry and agriculture workers from mainly Italy, Austria and Hungary.

Sweden had a great labor force immigration till around 1970. Nordic citizens, mainly Finns, dominated very much but many also came Yugoslavia, Germany, Greece, Hungary and Italy. For a long time immigration was a non-political issue. But in 1964 the situation of immigrants in Sweden was beginning to be discussed. In the end of the decade Sweden got her immigration authority. An important rule was that the immigrants themselves should decide if they wanted to be members of the Swedish identity.

When the labor force immigration stopped refugees came instead. The crises in the world were mirrored in the flow to Sweden from different countries. During 1970s from Chile, Argentina, Uruguay and also Syrians from Turkey. A fear was that there could be a connection to international terrorism. When hijacking a Swedish airplane we saw such a connection to the Croatian Ustasja and members of the German Baader Meinhof league tried to kidnap a Swedish member of the Government.

During the 1990s refugees came from Iran, Chile, Ethiopia, Lebanon, Poland and Iraq. The Swedes became more tolerant to immigration but at the same time there was an aggressive hostility towards immigrants. We got BSS and in one municipality they had a referendum against immigrants.

Around 1990 it seemed as if the waves of refugees would come from other continents but the wars in the former Yugoslavia gave a completely different result.

43

In the year 1996 a summary was made. Among those living in Sweden 300 000 came from an other Nordic countries, 300 000 were born in other parts of Europe, and 300 000 were born in Asia, Africa or Latin America. The number of Muslims were 250 000 to compare with around 10 000 1970.

Especially at the beginning of the 1990s there were many examples of extreme hostility towards immigrants. Attacks were made against the homes of immigrants and against mosques. A man called the laserman tried to kill as many immigrants as possible. New Democracy was an immigration hostile political party, which came into the Swedish parliament in 1991. The same happened in 2010 with the Sweden democrats. In the end of the decade and the century many were worried that so few with immigration background were working.

But still more people worried over that which was called murders of honor. It was people with origin in the Middle East who treated their wives and daughters in a way, which was in conflict with the view of women dominating in Sweden. So you can talk about two kinds of fear, fear for an aggressive hostility against immigrants and fear that people come here without understanding that view of women existing in Sweden1.

Let me sum up. Can fear be a positive feeling? The answer is yes. If I meet a tiger in the jungle fear is very natural. To build a legal society against criminals are acts based partly upon fear. So it is also with the defense of a country. Fear for an attack is the reason why we have a defense. But with no doubt the fear for Russia has been exaggerated. It has also harmed because it was hiding the threat coming from Nazi Germany.

It is also natural that in the 1920s and 1930s there was a fear for a political party, which was directed from a possible enemy of the country. But even here it was a bad thing that many did not clearly saw the threat from Nazis. Even during the time after the war it has been natural with a fear for organizations which want to change the Swedish society with violence. The fear is natural if the threat is coming from left or from east.

1 Страх перед иммигрантами берет свои корни в начале 20 века. До того Швеция была гомогенной страной и в национальном, и в религиозном отношении. Появление польских рабочих католиков и еврейских торговцев-иудеев было встречено с неодобрением. В 1920-ые гг. шведский национализм набирает силу – в 1922 г. был основан специальный институт расовой биологии, в 1927 г. принят закон, ограничивающий права иммигрантов. С началом Второй мировой войны возникла проблема беженцев, и не для всех Швеция открыла свои границы, отдавая предпочтение эстонцам и финнам. С лета 1942 г. Швеция стала принимать и евреев, но проблема была в том, что немецким евреям к этому времени эмиграция уже была запрещена. К концу войны в Швеции находилось 195 000 беженцев, а после окончания войны начался набор рабочей силы в Италии, Австрии и Венгрии, так что этнически однородной Швеция уже больше не стала. До 1970-ых продолжался приток иностранной рабочей силы – финны, югославы, немцы, греки. Кризисы в разных уголках мира вызывали потоки беженцев – из Чили, Аргентины, Уругвая, Турции, в 90-ые гг. – из Ирана, Эфиопии, Ливана, Ирака. Шведы в основном становились терпимее к иммигрантам, но с другой стороны возникали правые радикальные группы типа BSS. К 1996 г. число иммигрантов в Швеции составляло около миллиона человека, треть из которых была из соседних скандинавских стран, треть – из других частей Европы и треть – из Азии и Африки. В 10-миллионной стране было насчитано 250 тысяч мусульман. Враждебность по отношению к иммигрантам продолжала сохраняться. Высказывалось недовольство не только тем, что многие из приехавших нигде не работают, но и тем, как они обращаются со своими женами и дочерьми.

44

The fear for immigrants is more difficult to understand. It is based on the feeling that we should keep together and not accept that others will come here. The fear for an aggressive hostility towards immigrants is natural. It is also natural that we want them who come here to accept basic values in the Swedish society1.

В.В. Бахарев, Г.А. Надеев КРИТЕРИИ ОПТИМИЗАЦИИ ГЕНДЕРНЫХ ОТНОШЕНИЙ

В ОРГАНАХ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ

Примечательной особенностью современного этапа развития российского общества является формирование более жесткого, нежели ранее, запроса на восстановление гендерного баланса в руководстве государством и создание более рационального механизма управления страной на всех уровнях2. Именно поэтому продвижение женщин во власть рассматривается в настоящее время как инструмент стабильного, гуманного и устойчивого развития общества, поскольку реальное равноправие мужчин и женщин изменяет приоритеты государственной политики, жизнь страны в целом.

Статистика свидетельствует, что государства, имеющие в своих парламентах и правительствах меньше 25-30% женщин, плохо справляются с проблемами охраны материнства и детства, прав ребенка, социальной защиты3. А это указывает на то, что соблюдение и обеспечение прав человека в соответствии с основными демократическими требованиями не выполняется в полной мере.

Цель данной статьи – определение и формулирование критериев оптимизации гендерных отношений в органах государственного управления.

Оптимизация – это обеспечение условий для выбора и осуществления лучшего варианта поведения (функционирования, развития) социальной системы. При этом возникают два вопроса, связанных с выбором: первый вопрос – как выбирать, т.е. чем руководствоваться (какими целями, нормами и т.п.) при выборе, второй вопрос – из чего выбирать (должно быть множество возможных, альтернативных вариантов).

1 В качестве итога можно сказать, что страх может быть позитивным фактором. Страх нападения заставляет нас создавать защиту. Без сомнения, страх шведов перед русской угрозой был преувеличенным. Страх перед революцией и политическим насилием - вполне понятен, но он был одностороннее направлен против левых, не затрагивая нацистов. Страх перед агрессивными чужаками-иммигрантами также вполне естественен, как естественно наше желание сохранить базовые ценности шведского общества. 2Никовская Л. Женщины в политике: «за» и «против». http://www.spravedlivie.ru/i_ghenthiny_v_politike_za_i_protiv.htm 3Тартаковская И.Н. Гендерная политика в Европейском Союзе.// Гендерное равенство в современном мире: роль национальных механизмов / Отв. ред. и сост. О.А. Воронина. М.: МАКС Пресс, 2008.

45

Применительно к регулированию гендерных отношений в органах государственного управления – именно это является объектом оптимизации в нашем исследовании – эти вопросы звучат так:

1) чем руководствоваться при выборе данных способов, технологий и ресурсов регулирования;

2) из каких способов, технологий и ресурсов необходимо и возможно выбирать. В данной статье предлагается ответ на первый из указанных вопросов.

Критериев оптимизации гендерных отношений в сфере государственного управления довольно много, и для удобства анализа их можно разделить на две группы:

- целевые критерии, относящиеся непосредственно к формулированию целей оптимизации;

- инструментальные критерии, относящиеся непосредственно к характеристике средств достижения указанных целей.

К целевым отнесены критерии социального равенства, социального выбора, баланса жизненных ориентаций, восходящей селекции и социальной справедливости; к инструментальным – критерии системности, социального разнообразия, рациональности, партнерства, дифференцированного подхода.

Основное и исходное требование к регулированию гендерных отношений выражено в критерии социального равенства.

Критерий социального равенства. Социальное равенство применительно к гендерным отношениям включает два основных элемента: 1) равенство прав мужчин и женщин, т. е. их равноправие; 2) равенство условий и возможностей для их самореализации.

Критерий социального равенства требует обеспечения не только равноправия мужчин и женщин, но и равных условий и возможностей для самореализации. Заметим при этом, условия – это объективная данность, и их сравнительно легче обеспечить, нежели возможности, поскольку они выражают не только условия, но и способности людей, которые, как известно, различаются у них в весьма широком диапазоне. Возможности = условия + способности.

В наши дни женщины формально получили равные с мужчинами права. Общество юридически оформило и узаконило это равенство и всячески стремится закрепить и развить его. Вместе с тем, в современной отечественной теории и практике менеджмента женщине отводится весьма скромная роль. Женщины рассматриваются, скорее, как группа со специфическими интересами, чем как большая половина общества. Равные права и возможности обоих полов формально декларируются, но почти не реализуются в сложившейся системе менеджмента. Все это актуализирует значимость принципа социального равенства и важность его практической реализации.

Критерий социального равенства связан непосредственно с критерием социального выбора.

46

Критерий социального выбора. Социальное равенство реализуется в том случае, если у субъекта имеется возможность выбора, свобода маневра. Критерий выбора предполагает множественность сосуществующих «параллельных» возможностей достижения поставленной цели, сравнительную оценку их достоинств, осуществление самого акта выбора в пользу одного из них.

Критерий баланса жизненных ориентаций. Данный критерий требует учитывать исторические и культурные условия, повлиявшие на формирование гендерных отношений в обществе и в том числе в системе власти и управления, а также различия в «стартовых» позициях политики равных возможностей, процесс феминизации государственной службы в России. Очевидно, и то, что в России необходимо создать условия, при которых было бы возможно безболезненно совмещать семейные обязанности, продолжающие занимать приоритетное место в шкале ценностей женщин, с участием в руководящей работе в органах государственной власти.1

Критерий восходящей селекции. Селекция – отбор изделий, экземпляров, образцов, работников, каких-либо функциональных элементов повышенного качества. Социальная селекция является разновидностью селекции, происходящей в социальных системах. Анализ поведения социальных систем (экономических, политических, образовательных и т.п.) позволяет установить следующую закономерность: если социальная система лишена механизма нейтрализации или устранения худших признаков (элементов), то ее общее качество начинает регрессировать и деградировать до уровня этих признаков (элементов). Это основная закономерность социальной селекции. Из нее следует: для обеспечения успешного функционирования и развития социальной системы нужен механизм нейтрализации (устранения) ее возможных негативных признаков (элементов). Иными словами, должен быть обеспечен режим восходящей селекции.

Критерий социальной справедливости. Каждое общество и каждая эпоха отличаются своими представлениями о социальной справедливости, на основе которых люди оценивают жизненные события. Однако какими бы ни были эти представления, их значение для людей можно выразить словами Аристотеля: «Справедливость является величайшею из добродетелей, более удивительной и блестящей, чем утренняя или вечерняя звезда»: поэтому-то мы и говорим в виде пословицы: «в справедливости заключаются все добродетели»2.

Применительно к регулированию гендерных отношений критерий справедливости можно сформулировать так: «каждому – по заслугам». Все, что человек получает незаслуженно (должности, награды, наказания и т.п.), вызывает чувство несправедливости – если не у него, так у окружающих, а за этим чувством и осуждение, протест, борьбу. Всякая несправедливость действует развращающе на обе стороны: развращается и тот, кто терпит 1Тюрина И.О. Гендерные аспекты занятости и управления // Социологические исследования. 2002. №11. 2Аристотель Большая этика // Соч. в 4-х т. М., 1976-1984. Т. 4. С. 352.

47

несправедливость, и тот, кто несправедливость совершает (В. Либкнехт)1. И еще одно замечание относительно обеспечения справедливости выразим словами Б. Паскаля: «Справедливость, не поддержанная силой, немощна; сила, не поддержанная справедливостью, тиранична. Бессильной справедливости всегда будут противоборствовать, несправедливой силе всегда будут возмущаться. Значит, надо объединить силу со справедливостью, и либо справедливость сделать сильной, либо силу справедливой»2.

О важности критерия социальной справедливости для регулирования гендерных отношений свидетельствует множество обстоятельств и фактов. Так, сегодня средняя заработная плата женщин значительно ниже заработной платы по стране в целом. К тому же практически полностью исчезла зависимость между трудом и его оплатой. Доходы работника больше не обусловлены результатами его труда.

Определив целевые критерии оптимизации гендерных отношений в сфере государственного управления, перейдем к рассмотрению инструментальных критериев.

Критерий системности. Система – множество взаимосвязанных элементов, каждый из которых связан прямо или косвенно с каждым другим элементом, а два любых подмножества не могут быть независимыми3.

В соответствии с основными требованиями системного подхода социальный смысл политики регулирования гендерных отношений целесообразно представить в виде системы взаимоувязанных целей. Целью высшего порядка является формирование в России гражданского общества. В то же время достижение указанной цели предполагает разработку реальных механизмов реализации предоставленных им политических прав, достижение социальной справедливости во взаимоотношениях между гендерными общностями, повышение уровня благосостояния населения.

Следует отметить также: критерий системности выражается в том, что регулирование гендерных отношений в сфере государственного управления рассматривается как часть гендерных отношений в обществе в целом.

Критерий рациональности. Данный критерий относится, прежде всего, к отбору сотрудников в органы государственного управления, их аттестации и служебному продвижению. Основанием в данном случае должны быть, прежде всего, профессиональные качества и компетенции, а уже потом – гендерные особенности. И это несмотря на важность преодоления гендерной асимметрии и обеспечения равного представительства женщин в органах государственного управления.

Критерий рациональности при регулировании гендерных отношений не только не исключает, но и предполагает социальное разнообразие.

1Либкнехт К. Избранные речи, письма и статьи. М., 1961. С. 264. 2Паскаль Б. Мысли. М.,1974. С. 93. 3Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. Изд. 2-е, доп. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. С. 37

48

Критерий социального разнообразия. Обеспечение социального разнообразия имеет принципиально важное значение для всех сфер обновляющейся общественной жизни, в том числе для регулирования гендерных отношений в государственной службе. Регулирование гендерных отношений здесь призвано способствовать эффективному использованию человеческих ресурсов, повышению результативности кадровой политики государства (региона). Мужчины и женщины имеют разный опыт, обладают различными особенностями мышления, интуитивными способностями. Учет специфики видения решаемых проблем тех и других может привести к формированию и проведению более сбалансированной государственной политики в обществе в целом.1

Когда женщины достигают «критической массы» в политических структурах, то, как замечено, меняется понимание политики, наблюдается отход от ее традиционного толкования, изменяется культура принятия решений. Так в течение уже трех десятилетий на Западе расширился спектр проблем, которые принято считать политическими. Он пополнился следующими вопросами: уход за детьми, сексуальность, планирование семьи, насилие в отношении женщин и др.2 Как свидетельствует мировой опыт, участие женщин в управлении стабилизирует общественные процессы.3

Критерий социального разнообразия тесно связан с критериями дифференцированного подхода и партнерства.

Критерий дифференцированного подхода ориентирует на то, чтобы при регулировании гендерных отношений учитывать не только характерные особенности мужчин и женщин, но и их индивидуальные особенности. Индивидуальные различия работников имеют во многих случаях более важное значение, нежели их гендерные различия.4

Критерий партнерства. Партнерство является одним из видов социального взаимодействия, сотрудничества. Партнерские отношения – целенаправленные, свободные, договорные, равноправные, равнозначные, взаимоответственные, открытые отношения сторон. Это – также отношения взаимного поручительства и взаимного контроля, обмена ресурсами и межролевого обмена.5

Партнерство имеет непосредственное отношение и к регулированию гендерных отношений в сфере государственного управления. Так, почему 1Хохлова Т.П. Выявление гендерных аспектов менеджмента - фактор повышения эффективности управления. // Менеджмент в России и за рубежом. 2001. №2. 2Тартаковская И.Н. Гендерная политика в Европейском Союзе.// Гендерное равенство в современном мире: роль национальных механизмов / Отв. ред. и сост. О.А. Воронина. М.: МАКС Пресс, 2008. 3Ловендуски Д. Равенство полов и правила игры./Обеспечение равенства полов: политика стран Западной Европы. Под ред. Ф. Гардинер. М.: Идея-Пресс, 2000; Яннеке Ван Дер Рос. Реализация политики равенства полов на местном уровне / Обеспечение равенства полов: политика стран Западное Европы. Под ред. Ф. Гардинер. М.: Идея-Пресс, 2000. 4Канапьянова P.M. Современные тенденции преодоления гендерной асимметрии в государственном управлении // Власть. 2006. №12. 5Голиков Г.Г., Данакин Н.С. Партнерская модель управления жилищно-коммунальным хозяйством // Социально-гуманитарные знания. 2012. № 8.С. 34-40.

49

работа со структурами исполнительной и законодательной власти, налаживание социального партнерства между ними и женскими организациями становится одним из важнейших направлений деятельности многих женских организаций? Без социального партнерства невозможно реально изменить положение женщин. Оно может стать реальным механизмом включения неправительственных организаций в диалог с органами власти, который способен позволить изменить "правила игры" в обществе.

Таким образом, для оптимизации гендерных отношений в сфере государственного управления предлагаются:

- целевые критерии социального равенства, социального выбора, баланса жизненных ориентаций, восходящей селекции, социальной справедливости;

- инструментальные критерии системности, рациональности, социального разнообразия, дифференцированного подхода, партнерства.

ЛИТЕРАТУРА:

1.Акофф, Р. О целеустремленных системах / Р.Акофф, Ф. Эмери. – изд. 2-е, доп. – М.: Изд-во ЛКИ, 2008. 2.Аристотель. Большая этика // Соч. в 4-х т. – М., 1976 – 1984. – Т. 4. 3.Голиков, Г.Г. Партнерская модель управления жилищно коммунальным хозяйством / Г.Г. Голиков, Н.С. Данакин // Социально-гуманитарные знания.– 2012. – № 8. – С. 34-40. 4.Канапьянова, P.M. Современные тенденции преодоления гендерной асимметрии в государственном управлении / Р.М. Канапьянова // Власть. – 2006. – №12. 5.Либкнехт, К. Избранные речи, письма и статьи / К. Либкнехт. – М., 1961. 6.Ловендуски Д. Равенство полов и правила игры./Обеспечение равенства полов: политика стран Западной Европы. Под ред. Ф. Гардинер. М.: Идея-Пресс, 2000. 7.Яннеке, Ван Дер Рос. Реализация политики равенства полов на местном уровне / Обеспечение равенства полов: политика стран Западное Европы. Под ред. Ф. Гардинер. - М.: Идея-Пресс, 2000. 8.Камалова Р.Ш. Гендерные проблемы в современном образовании // Академический журнал Западной Сибири. 2011. №1.

50

М.Н. Вязьмитинов

НАГРАДНЫЕ ЧАСЫ ДЛЯ ВОЕННЫХ И ГРАЖДАНСКИХ ЧИНОВ ИМПЕРАТОРСКОЙ РОССИИ

В наградную систему царской России часто включают лишь ордена,

знаки отличия и медали, но на самом деле институт наград Российской империи гораздо сложнее. В соответствии с официальными документами система наград выглядела следующим образом:

1. Награды, жалуемые за отличия генералам, штаб- и обер-офицерам и гражданским чинам военного ведомства: объявление Высочайших Его Императорского Величества благоволения и благодарности; чины; ордена; назначение аренды; подарки от Высочайшего Его Императорского Величества Имени; единовременные денежные выдачи. Кроме того, лица, состоящие в военных чинах, моли быть награждены переводом в гвардию и Золотым оружием.

2. Нижние воинские чины награждались:чинами; знаками отличий (Военного Ордена и ордена Св. Анны); медалями с надписью "за храбрость"и "за усердие"; шевронами; единовременными денежными выдачами.1

Как показала практика наградного дела даже эта официальная информация не даёт полного представления о системе наград и поощрений дореволюционной России. Некоторые авторы, изучающие российскую наградную систему, справедливо полагают, что этот реестр наградных символов нужно дополнить.

Вполне можно выделить ещё одну общую группу наград для офицерских и нижних чинов, которую можно назвать - особые виды индивидуальных наград: украшенные драгоценными камнями перстни; табакерки; портсигары; царские портреты; ковши; сёдла с прибором; винтовки с патронами; булавки; запонки; перевези; золотые и серебряные часы.2

Часы, как особый вид награды, изучались слабо. Это связано с тем, что саму наградную систему старой России у нас стали интенсивно изучать лишь в 90-е годы прошлого века. Изучение царских наградных символов в советское время не поощрялось и большого интереса у официальной исторической науки не вызывало. Кроме того, сколько-нибудь значительного собрания пожалованных часов в музеях нет. Часы выполняли не только наградную функцию, но и являлись приборами измеряющими время, то есть их постоянно носили, они ломались и приходили в негодность. В литературе, освещающей этот тип наград, иногда даётся общая информация, но конкретный анализ отсутствует в силу того, что найти оригинал часов или хотя бы хорошую

1 http://www.grwar.ru/orders/orders.html 2 http://bibliofond.ru/view.aspx?id=606206

51

фотографию не возможно.1 Много таких наград и архивов к ним после гражданской войны ушло за границу и долгое время было недоступно.

Рассматривая часы как составную часть российской наградной системы, в первую очередь необходимо их классифицировать. Исследователи пока не вполне четко справляются с этим. Наиболее ходовой классификацией является та, по которой карманные часы подразделяются на подарочные, наградные и призовые.2 В этой связи возникает вопрос о критериях такой группировки. А.И.Вилков, например, отмечает, что «серебряные часы, жалуемые государем и императрицами ... являлись наградами (подарками)»3. Можно ли считать часы, подаренные императором наградными, а являются ли наградой призовые часы или они относятся к какой-то другой категории? Кажется, что все часы наградные, но так ли это? Некоторые авторы считают, что это именно так и называют наградными все карманные часы, пожалованные императорами, высшими воинскими начальниками или организациями.4 Такая классификация требует уточнения.

Подарочные часы из Кабинета Его Императорского Величества это предметы, выдававшиеся в знак уважения и благоволения к подданным и не обязательно за какие-то конкретные выдающиеся заслуги и подвиги. Часы являлись предметом роскоши и поэтому такие подарки первоначально предназначались главным образом для высшей знати, сановников, генералов и реже для офицеров. Подарки (часы), жалуемые императором, не были широко распространены по определению: всё-таки это подарок первого лица в государстве.

Начало истории часов, «Высочайше пожалованных» августейшей особой, относится к периоду царствования Николая I. Эти часы выдавались «из Кабинета Его Императорского Величества» и имели изображение государственного герба или портрет императора (гравированный или эмалевый). В то время часами награждали нечасто, но уже достаточно регулярно. Это были карманные золотые, богато декорированные изделия. В специально отведенном для этого картуше наносилась дарственная надпись, которая, однако, не всегда носила именной характер. Сведений о том, кому именно были пожалованы часы, и за какие заслуги, могло не быть.

В период царствования Александра II случаи пожалования часами участились. Помимо золотых часов, стали изготавливаться серебряные, либо серебряные с позолотой. На них обязательно был выгравирован портрет императора, или государственный герб. Эти изображения часто присутствовали одновременно — на лицевой и тыльной сторонах верхней крышки. Помимо знатных лиц, часы получали офицеры и нижние чины.

1 Вилков А.И. Призовые часы в Российской Императорской армии. М., 2004. С.65. 2 Мазяркин Г., Юдкевич В. Подарочные, наградные и призовые карманные часы Российской Империи. В 3-х кн. М., 2011- 2012. 3 Вилков А.И. Указ.соч. С.14. 4 http://old-clock.kz/istoriya/nagradnye-chasy/

52

Во времена правления Александра III часы стали выдаваться в массовом порядке. Поводов для вручения ценного подарка было множество – усердная служба во время Высочайших путешествий, крестины, подношение подарков, посвящение музыки и стихов, участие в концертах для высочайших особ. Часы из чистого золота жаловались крайне редко, в основном дарились серебряные изделия. На лицевой стороне крышки часов в овальном картуше был выгравирован портрет Александра III, а на тыльной, тоже в овальном картуше, – государственный герб. При Александре III факт получения часов из Кабинета Его Императорского Величества стали заносить в послужные списки с указанием даты и причины пожалования.1 Это говорит о том, что часы-подарки, выдававшиеся, порой, по незначительным поводам начали трансформироваться в наградные подарки в связи с более конкретными значимыми заслугами и приближались к государственным регалиям.

При Николае II часы из Кабинета Его Императорского Величества приобрели наиболее определенный внешний вид. С их крышек исчез портрет императора, осталось только изображение государственного герба на лицевой стороне. На многих часах на внутреннюю сторону крышек наносилась надпись. На особо ценных экземплярах золотых часов вензель императора под короной был из бриллиантов. Часы упаковывались в коробку из красного дерева и предназначались в дар военачальникам, придворным и для дипломатических подарков.2 Второй вариант часов эпохи правления Николая II — менее дорогие, изготовленные из золота, но без отделки драгоценными камнями, на лицевой крышке которых был нанесен эмалевый государственный герб. Причем, в одном случае герб изготавливался из эмали прямо вместе с крышкой, а в другом – был накладным, крепившимся на штифтах. Эти часы дарились придворным или офицерам. И, наконец, третий вариант, наиболее дешевый – это серебряные карманные часы с таким же либо эмалевым, либо накладным гербом на крышке. Их упаковывали в деревянные футляры, покрытые черным лаком, иногда дополняли цепочкой, наносили на внутреннюю сторону крышки дарственную надпись, и давали нижним чинам.3

Можно заметить, что количество подарочных часов от царствования к царствованию возрастало, но золотых и с ювелирными украшениями становилось меньше. Группа отмеченных часами-подарками стала шире и в ней появились нижние чины, которым, впрочем, вручали почти всегда только серебряные, посеребрённые и даже стальные (хромированные) брегеты, а золотые часы были редким исключением. Получая из рук императора такой подарок в знак благоволения, человек вполне мог считать себя не отмеченным верховной властью, а награждённым, однако ставить эти подарки на один уровень с орденами, знаками отличия и медалями нельзя. Это как бы поощрения второго уровня, которые в определённой степени экономили выдачу 1 http://old-clock.kz/istoriya/nagradnye-chasy/ 2 http://old-clock.kz/istoriya/nagradnye-chasy/ 3 Там же.

53

государственных наград. Даже в официальных документах прямого указания на то, что часы выполняли роль высокой государственной награды нет. В «Обзоре деятельности министерства Императорского Двора и уделов...» в частности отмечалось: «Что касается деятельности Кабинета по камеральному отделу…, то она выражалась главным образом в приобретении, хранении и расходовании всемилостивейше жалуемых вещей. Выдача всемилостивейше жалуемых подарков по министерству Императорского Двора производились по распоряжению министра Двора, а подарки, жалуемые по другим ведомствам, отпускались по Высочайшим повелениям, сообщаемым министрами и главноуправляющими или подведомственными им установлениями. На счет Кабинета жаловались подарки: во время Высочайших путешествий, за крестины, за поднесение вещей и посвящение сочинений, а также подарки, назначаемые лично Их Величествами без всякого с чьей либо стороны представления»1. Далее в Обзоре приводится список вещей, пожалованных за время царствования Александра III. Под номером 27 значатся: Часы с изображением государственного герба, 3477 штук, и заплачено за них 277472 рубля.2

Памятные (дарственные) карманные часы стояли в иерархии часов-подарков ниже подарков императора и других высочайших особ. Их дарили в связи с юбилеями, памятными датами, в знак уважения подчинённых к своему начальнику или в благотворительных целях. Их могли подарить военачальник своим сослуживцам в память о совместной службе или командир роты своему заслуженному унтер-офицеру в связи с его уходом в отставку, частная кампания или общественная организация. Часы для подарка на память покупали за свой счёт. Именно такие золотые и серебряные часы и ложки с серебряными черенками были выданы нижним чинам экипажей крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» от Народного дома Императора Николая II в С.-Петербурге в 1904 г.3 Государственными же наградами за подвиг моряков явились георгиевские кресты для матросов и ордена Св. Георгия для офицеров.

Члены Императорской фамилии для целей поощрения нижних чинов имели специальный личный фонд, в который наряду с различными предметами (памятные жетоны, серебряные стопки, портсигары, пепельницы) входили и карманные часы. В 1914 году с началом Первой мировой войны в Гатчине было открыто несколько частных лазаретов для раненых, прибывавших с фронта. Один из таких лазаретов был открыт на средства великого князя Михаила Александровича. По случаю праздников или выписки нижним чинам вручались памятные карманные часы с вензелем “МА” и соответствующей надписью: “А.Д. Тычину, рядовому. Лазарет. Гатчина. 1914 г.”. Фонд памятных подарков для поощрения нижних чинов существовал и у командиров полков. Как 1 Обзор деятельности министерства Императорского Двора и уделов за время царствования в бозе почившего Государя Императора Александра III (1881-1894 г.г.). СПб., 1901. С.97. 2 http://www.kvoku.org/images/kvoku/pages/yudkevich/yudkevich-2.htm 3 http://www.numismat.ru/cgi-bin2/descr.cgi?au=57&id=15442

54

правило, памятные часы вручались просто от командира полка без указания его имени и фамилии, тем самым подчёркивался официальный статус памятного подарка.1

Наряду с официальными памятными часами были и неофициальные - дарственные. К таким относились часы, подаренные офицерами своим подчинённым на память о совместной службе. Примером этому служат дарения часов в лейб-гвардии Кирасирском Её Величества полку. Отношения между офицерами и унтер-офицерами были выстроены в этой воинской части на взаимном уважении и доверии.2 Необычные специальные карманные часы дарило Российского общество Красного Креста солдатам, потерявшим зрение на войне.3

Часы дарились благотворительными организациями («Императорское общество спасения на водах», «Варшавское отделение Императорского общества вспоможения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты», «Императорское человеколюбивое общество»). Выдавали часы своим служащим и различные акционерные общества. Выпускались и дарились часы по поводу значимых событий4 (окончание строительства храма Христа Спасителя в Москве, в память 200-летия Санкт-Петербурга, в память проведения фабрично-заводской и художественно-промышленной выставки в Одессе в 1910 г., в память третьей международной автомобильной выставки в Санкт-Петербурге).

Наградные часы выполняли роль видимых поощрительных символов, которые не подходили под Статут государственных наград. В статутах орденов расписывались ситуации, при которых человек мог быть награждён и какой именно степенью. Подобного официального документа по наградным часам, судя по всему, не было. Военнослужащий получал этот тип награды без каких-либо специальных надписей, но с гравированным изображением места военных действий и самого события, за которое производилось награждение на верхней и задней крышке (закрытый тип часов с крышкой, предохраняющей стекло циферблата - Savonette ). В николаевские времена такие наградные часы не регламентировались приказами и полностью зависели от воли и возможностей командиров, желающих отметить усердие и заслуги своих подчинённых. Во второй четверти и середине XIX в. русская армия находилась постоянно в состоянии боевых действий или на военном положении. В этих условиях вполне закономерно, что часы давались как награда за воинские заслуги в разведке, взятии крепостей и т.п. Наряду с другими статутными наградами вручение серебряных часов подчёркивало особое отношение к солдату, совершившему героический поступок5. Наградными можно также назвать часы, вручавшиеся за выслугу лет в военных или гражданских чинах, за усердную 1 http://history-gatchina.ru/town/antikvar/clock.htm 2 Там же. 3 http://www.gold10.ru/article/15860/ 4 Мазяркин Г., Юдкевич В. Указ соч. Кн.3. 5 Вилков А.И. Указ.соч. С.12.

55

службу1, за выдающиеся успехи при окончании учебных заведений, за конкретные достижения в служебной деятельности. Практика награждения часами была распространена на таможне, на железных дорогах, и в различных товариществах.2 В данном случае наградные часы были как бы младшей степенью государственных наград - знака «За беспорочную службу» и медали «За усердие».

В конце 60-х гг. XIX в. для успешного овладения нижними чинами военным делом в войсках ввели военно-спортивные состязательные испытания и стали применять различные формы поощрения. В качестве официально утвержденного приза появляются серебряные карманные часы, которые стали регулярно вручаться солдатам и унтер-офицерам.

В начале XX в. серебряные карманные призовые часы приобрели характер одного из самых значительных и почитаемых знаков отличия нижних чинов русской императорской армии. Это была самая многочисленная группа часов, жалуемых за высокие показатели в овладении воинскими специальностями. «За отличную стрельбу» — предусматривали награждение за стрельбу из винтовок, револьверов, пулеметов и пушек. Кроме того, в артиллерии существовали призы: «За состязательную стрельбу», «За состязательное вооружение» — для подразделений крепостной артиллерии и «За состязательную езду» — для ездовых артиллерийских расчетов, а также — «За отличный глазомер», «За отличную (успешную) выездку молодых лошадей», «За подъездку ремонтных лошадей», «За отличную рубку и фехтование», «За отличную разведку», «За наездничество и джигитовку», применявшиеся в казачьих войсках, «За скачку», «За отличную гимнастику», «За отличную ходьбу на лыжах», «За состязания на ружьях» или «За штыковой бой», «За отличную ковку», «За отличное окончание курса учебной команды», «За отличное окончание саперной школы» (или специальных воздухоплавательного, понтонного и других классов), «За обучение новобранцев». Устраивались даже соревнования в варке щей и каши. Призы присуждались лучшим кашеварам тайным голосованием фельдфебелей.3

Главное отличие всех призовых часов от других награждений то, что присуждались они исключительно за успехи в состязательных испытаниях и были наградой лучшему из лучших. Таким образом, в начале XX в. серебряные часы уже стали самостоятельной, относительно редкой и почетной наградой-призом в общей системе поощрения нижних чинов русской императорской армии, стимулировавшей развитие военного искусства и спорта. Часы считались главными призами и их разрешалось носить с цепочкой на службе и в строю4. К часам часто придавались наградные брелоки. На старых фотографиях можно увидеть военнослужащих с несколькими цепочками на

1 http://customscollection.ru/catalog/16/423.html 2 http://forum.watch.ru/showthread.php?t=5802 3 http://retrochasi.ru/lavka-drevnostej.html 4 Натиев Д.С. Награды получаемые нижними чинами на службе. Тифлис 1891., С.17.

56

груди. Часы с изображением императора на циферблате считались первым призом, а без изображения - вторым.

Призы в виде серебряных часов для нижних чинов устанавливались командирами полков и отдельных частей, атаманами казачьих войск, другими высшими начальниками. Высоко ценились призы, учреждаемые членами императорской фамилии. Такие призы в виде часов, украшенных соответствующей монограммой, вручались ежегодно в полках, определяемых самими учредителями, и прежде всего в тех, Высочайшими шефами которых они были.1

Следует отметить, что приказы Военного ведомства, устанавливающие призы за те или иные состязания, не оговаривали в подробностях (кроме специальных именных призов) рисунки, которые должны были быть на часах. Поэтому часовыми фирмами они выполнялись по желанию самого заказчика. Главным было — соответствующая тематическая направленность. Так, на часах за отличную стрельбу изображались, после их утверждения, официальные знаки «За отличную стрельбу», «За состязательную стрельбу полевой артиллерии», пулемет или скрещенные револьверы.2

Появление в армии официальной потребности в призовых часах отразилось и на росте их производства. Среди многочисленных швейцарских и русских фирм, занимавшихся производством или поставками часов с призовой военной тематикой, к концу XIX — началу XX в. безусловными монополистами стали фирмы «Павел Буре» и «Генрих Кан».3 Фирма Буре выпускала для царской армии наградные часы, гравированные соответственно роду войск, а для чиновников – часы марки «Россия», украшенные портретом государя.4

Часы для русской армии делали также швейцарские фирмы: «DHTissot», «Fleury», «J.Blondel», «H.Moser». Впервые часы марки Тиссо (Tissot) для императорской армии появились в 1891 г. и с тех пор их стали называть царскими.

Таким образом, карманные часы закрытого типа (Savonette) и открытого типа (Lepine) представляли собой группу индивидуальных специальных поощрительных регалий, не входившую в систему государственных наград Российской империи, но выполнявшую важную вспомогательную функцию. Эта категория наград защищала институт наград от девальвации и предоставляла властям возможность более широко отмечать заслуги нижних чинов, офицерского состава и чиновников менее ценными пожалованиями, тем самым укрепляя их позиции в вооруженных силах и государственном аппарате. Эти часы имели свою иерархию, которая определялась тремя моментами.

1 http://retrochasi.ru/lavka-drevnostej.html 2 Вилков А.И. Указ.соч., С.58. 3 http://retrochasi.ru/lavka-drevnostej.htm 4 http://world-clock.narod.ru/soln.html

57

Во-первых, кем жаловались часы (императором; императрицей; великими князьями; высшим начальством; командирами полков и подразделений; сослуживцами). Во-вторых, внешним видом (с портретом государя или высоких особ; с вензелем царя или особ, царствующей фамилии; с государственным гербом; с портретом военачальника; с простой гравированной надписью), практической ценностью и качеством сборки (золотые, позолоченные, серебряные, латунно-хромированные, бронзовые, стальные; фирма-изготовитель). В-третьих, за что выдавались (в знак благоволения; за конкретные заслуги и подвиги, в память о каком-то событии). Всё выше сказанное позволяет сделать вывод о том, что часы можно классифицировать, соблюдая их значимость, следующим образом:

1.Подарочные часы из Кабинета Его Императорского Величества; 2.Наградные часы; 3.Призовые часы; 4.Памятные (дарственные) часы.

И.П. Вязьмитинова

ВНУТРИПАРТИЙНАЯ ОППОЗИЦИЯ В СОВЕТСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ ПЕРИОДА ПЕРЕСТРОЙКИ

Эпоха перестройки – один из переломных моментов в исторической

науке, повлёкший за собой пересмотр подходов и концепций. Эволюция взглядов на оппозицию весьма показательна в оценке этой эпохи. Можно выделить целый ряд процессов, которые во второй половине 80-х гг. повлияли на изменение исторической парадигмы.

Во-первых, повышение интереса к исторической науке со стороны широких слоёв населения. Оно было связано с провозглашением Генеральным секретарём ЦК КПСС М.С. Горбачёвым политики гласности. Чтобы понять настоящее, необходимо было обратиться к опыту прошлого, урокам истории. Общественное внимание приковано как к событиям 20-х годов, так и ко всем переломным моментам отечественной истории XX века. Наблюдался резкий всплеск исторической публицистики. Большой популярностью пользовались литературно-художественные журналы и газеты со статьями на историческую тематику, такие как «Огонёк», «Московские новости», «Литературная газета» и другие. Даже такая узкоспециализированная газета, как «Советский спорт», тоже печатала материалы по острым вопросам истории. Главные редакторы этих изданий Виталий Коротич и Егор Яковлев стали лидерами общественного мнения. Они пользовались популярностью, к ним прислушивались. В то же время некоторые издания имели свои идеологические антиподы. Так, если журнал «Знамя» публиковал статьи и художественные произведения ранее

58

запрещённых авторов, то «Молодая гвардия» выступала с «охранительных» позиций.

Общественность стала проявлять интерес к биографиям лидеров оппозиции, их личным качествам. Ранее в советской литературе оппозиционеров старались упоминать только по фамилиям, без инициалов, в лучшем случае, ставился лишь инициал имени. Мало кто знал, как они выглядят. В период перестройки были восстановлены и демонстрировались кадры старой кинохроники, где вместе с Лениным находятся те, кого потом назвали «врагами народа». Стали публиковаться их фотографии разных лет, на которых Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин не выглядели такими монстрами, как это изображала пропаганда.

Интерес общественности к «фигурам умолчания» подогревали также уцелевшие родственники репрессированных, которые вынуждены были молчать много лет: интервью с сыном Л.Б. Каменева, репортаж из музея Л.Д. Троцкого в Койоакане в Мексике, директором которого является его внук Эстебан Волков и другие информационные события. Во многом знаковой фигурой в этом отношении стала чудом выжившая за долгие годы в лагерях человек-легенда - вдова Н.И.Бухарина Анна Михайловна Ларина. Её встречи с общественностью, интервью, газетные публикации позволили воскресить вычеркнутый из восприятия образ оппозиционера-человека, а не жупел. Воспоминания А.М. Лариной о личных качествах большевистских руководителей, чертах характера, взаимоотношениях в партийном руководстве позволили «очеловечить» действовавших исторических персонажей. Живым напоминанием о Бухарине стал его сын Юрий Ларин, имевший значительное сходство с отцом. О Ю. Ларине и его непростой судьбе также стало известно благодаря политике гласности.

Во-вторых, происходило переосмысление исторического прошлого, ломка идеологических догм и стереотипов. Со всей серьезностью вставал вопрос, какой должна быть сама историческая наука? По-прежнему служанкой политики или же она должна стать независимой от политической конъюнктуры? Как относиться к истории КПСС, которая была одной из главных гуманитарных дисциплин, преподававшихся в вузах? Можно ли её считать наукой?1

Профессиональные историки искали ответы на эти вопросы. Одним из первых историков, осознавших необходимость серьёзных изменений в исторической науке, стал ректор историко-архивного института, депутат Верховного Совета СССР профессор Ю.Н. Афанасьев. Его статья в одной из центральных газет «Попы марксистского прихода» произвела взрывной эффект. Вряд ли статья под таким заголовком была бы опубликована, если бы это не была цитата из Ф.Энгельса.

1 См. Вязьмитинова И.П. Была ли история КПСС научной дисциплиной. // Вопросы истории. 1992. № 2-3. С. 187.

59

В научных исследованиях данного периода характерен широкий разброс мнений по одной и той же проблеме. Многие историки не были готовы к тому, чтобы отказаться от социалистического идеала, отрешиться от методологии марксизма-ленинизма. Они искали ответ на поставленный вопрос именно в этих рамках, по-новому истолковывая его положения. Резко возрос поток исторической литературы, как отечественной, так и зарубежной, отражающей различные точки зрения. Это было связано с ослаблением, а затем и утратой партийной монополии на истину.

После острых дискуссионных статей Ю.Н. Афанасьева,1 одной из первых работ этого периода, связанных с изучаемой темой, можно считать статью В.Д. Наумова, В.В. Рябова и Ю.И. Филиппова.2 Авторы, разрушая складывавшиеся десятилетиями стереотипы, определили условия, при которых можно будет восстановить историческую истину. Что касается идейной борьбы в партии в двадцатые годы, то авторы обозначили круг наиболее уязвимых моментов: необходимо изучение всех документов оппозиции, анализ конкретных действий и предложений каждой группы, методов внутрипартийной борьбы.

В научных журнальных статьях 1988 года оказалось представленным не одно только направление, а весь спектр изменившихся подходов: от умеренных до радикальных.3 Это отражало политический плюрализм в обществе. Несколько позже стали выходить сборники, сыгравшие немаловажную роль в переосмыслении исторических процессов.4 Усилился интерес к идейному наследию В.И.Ленина, особенно последних лет жизни,5 которое рассматривалось, как зашифрованный ответ на все вопросы. В целом первоначальная трактовка событий двадцатых годов выражалась в схеме: демократичный Ленин - недемократичный Сталин. Однако по мере проникновения в глубину проблемы такое упрощение стало пересматриваться, причём настолько стремительно, что работы одних и тех же авторов, вышедшие с небольшим разрывом во времени, написаны с разных позиций. Логика исследования подсказывала, что сталинские методы подавления оппозиции не могли не иметь корней в предыдущем, ленинском, периоде внутрипартийных отношений, что тоталитарные принципы организации большевистской партии закладывались в самой модели. Но для этого надо было выйти за пределы

1 Афанасьев Ю.Н. Энергия исторического знания. // Московские новости. - 1987. 11 января.; Афанасьев Ю.Н. С позиций правды и реализма. //Советская культура. - 1987. 21 марта. 2 Наумов В.Д., Рябов В.В., Филиппов Ю.И. Об историческом пути КПСС в свете нового мышления. // Вопросы истории КПСС. – 1988. № 9-10. 3 Андрухов Н.Р. Выборные партийные органы и их аппарат. //Вопросы истории КПСС. - 1988. № 12; Жуков В . , Горенков А. Демократический централизм: история и современность. //Политическое образование. - 1988. № 3; Суриков В. Бесценные уроки партийной демократии и гласности. //Коммунист. - 1988. № 7 и др. 4 Иного не дано. /Под общей ред. Ю.Н. Афанасьева/. - М.: Прогресс, 1988; Открывая новые страницы... Международные вопросы: события и люди. /Сост. Н.В. Попов. - М.: Политиздат, 1989 и др. 5 Ленинское завещание: Документальный репортаж. - М.: Сов. Россия, 1988; Плимак Е.Г. Политическое завещание В.И. Ленина: Истоки, сущность, выполнение. - М.: Политиздат, 1988; Политическое завещание В.И.Ленина.- М.: Московский рабочий, 1989 и др.

60

марксистско-ленинской методологии, которой руководствовались отечественные историки.

Период перестройки, таким образом, был сопряжен с определенными трудностями методологического характера.1

Третьим процессом, повлиявшим на изменение исторической парадигмы, стало рассекречивание архивных документов, публикация их как в научной литературе, так и в общедоступной публицистике. Без этого процесса пересмотр взглядов на внутрипартийную оппозицию был бы невозможен. Архивные материалы позволили взглянуть на лидеров оппозиции во всей многогранности их деятельности, не упрощая их роль до примитивной «враждебности».

Так, был предан огласке факт дружбы семьями Ленина и Крупской и Зиновьевых. Стало известно, что в 1917 г. Ленин скрывался в Разливе с Г.Е. Зиновьевым. Настоящим открытием стало обращение в записках в последние месяцы жизни В.И. Ленина к Л.Д. Троцкому, свидетельствующее о доверии к будущему «опальному» соратнику. Во время работы Второго съезда Советов, решившего судьбу страны в октябре 1917 года, Ленин и Троцкий также находились в товарищеских отношениях, о чём ранее умалчивалось. Вновь увидела свет ленинская оценка Н.И. Бухарина как «любимца партии».

Во всех этих эпизодах Ленин играл роль политического «эталона». Считалось, что Ленин априори не мог иметь личных отношений с «врагами народа». Если такие отношения подтверждались архивными документами, то возникали сомнения в правомерности определения соратников как врагов. Дружба с Лениным стала важнейшим критерием в идентификации «свой – чужой».

Четвёртым процессом, только начавшимся в период перестройки, стала публикация зарубежных источников и литературы. Продолжился этот процесс в полной мере уже в постперестроечный период.

Одной из первых фундаментальных работ, переведённых на русский язык, стала политическая биография Н.И. Бухарина, написанная американским исследователем Стивеном Коэном.2 Бухарин стал первым официально реабилитированным лидером оппозиции. Этим, вероятно, объясняется «зелёный свет», данный «буржуазному» историку для публикации и популяризации в СССР своего исследования. Кроме того, симпатии С. Коэна к «социализму с человеческим лицом» или, по крайней мере, толерантность также не могли не быть учтены. Эта фундаментальная, основательная, многоплановая работа внесла большой вклад в процесс конвергенции научных знаний советских и западных историков. Затем последовали другие переводы.3 1 См. подробнее: Вязьмитинова И.П. Историческая наука в годы перестройки: эволюция взглядов на оппозицию.// История науки и техники глазами молодых исследователей. Международная научная конференция, посвящённая 130-летию испытания первого российского самолёта А. Можайского (20-22 ноября 2012 года): сборник статей. – Ульяновск: УлГТУ, 2012.- С.158. 2 Коэн С. Бухарин. Политическая биография. 1888-1938. – М.: Прогресс, 1988. 3 См., напр.: Такер Р. Сталин: путь к власти. 1879-1929. История и личность. – М.: Прогресс, 1990 и др.

61

Немаловажное значение имела публикация книг Л.Д. Троцкого, изданных за рубежом, запрещённых в СССР.1 Эти книги являются одновременно как источником, так и исследованием внутрипартийной борьбы в 20-е годы. Опубликование архива Троцкого под редакцией Ю. Фельштинского2 существенно расширило источниковую базу по изучению оппозиции.

Существенную роль в понимании внутрипартийной борьбы сыграло издание фундаментальных исследований русских эмигрантов А. Авторханова, М. Восленского, Н. Валентинова и других историков и политологов.3 Все эти работы в значительной степени повлияли на труды сначала советских, а потом и российских учёных.

Таким образом, период перестройки оказал большое влияние на изменение подходов к изучению оппозиции. Оппозиционные группировки в большевистской партии перестали быть «белым пятном» истории. Однако полная ясность по отношению к внутрипартийной оппозиции 20-х годов достигнута не была. Политика гласности не означала свободу слова. Была лишь значительно повышена планка. Историческая наука так и не избавилась окончательно от зависимости от позиции власти, которая действовала непоследовательно, находилась под влиянием различных сил в Политбюро ЦК КПСС.

Следует выделить несколько явлений, которые не позволили довести изучение внутрипартийной оппозиции до конца.

Во-первых, процесс переосмысления, в значительной степени, управлялся «сверху». Так, переоценка роли оппозиционеров стала происходить после решения Политбюро ЦК КПСС о реабилитации Н.И. Бухарина и некоторых других деятелей. Л.Д. Троцкий так и не был реабилитирован. Оппозиционеров как бы разделили на «правильных» и «неправильных», в зависимости от степени их лояльности коллективному руководству, за которым стоял Сталин.

Во-вторых, в основу реабилитации были положены личные качества политических деятелей, степень их оппозиционности. Если политик высказывал свою точку зрения, а после коллективного осуждения сразу отрекался от неё, то подозрения во «враждебности» с него снимались. Если же человек отстаивал свои взгляды, тем более, если пытался изменить ситуацию, на его взгляд, к лучшему, то такая активная деятельность осуждалась.

В-третьих, наличие оппозиции не стало демократической нормой в восприятии людей. Снятие клейма враждебности с лидеров коммунистической оппозиции не означало их оправдания. Негативное отношение к иной точке

1 Троцкий Л. Моя жизнь. Опыт автобиографии. В 2-х томах. – М.: Книга, 1990; Троцкий Л., Политические силуэты. – М.: Новости, 1990; Троцкий Лев. Портреты революционеров. – М.: Московский рабочий, 1991; Троцкий Л. Преданная революция. – М.: НИИ культуры, 1991; Троцкий Л., Сталинская школа фальсификаций. Поправки и дополнения к литературе эпигонов. – М.: «Наука», 1990 и др. 2 Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР. В 4-х томах1923-1927. – М.: Терра, 1990. 3 Авторханов А. Технология власти. – М., СП «Слово» - Центр «Новый мир», 1991; Восленский М.С. Номенклатура . Господствующий класс Советского Союза. – М.: «Советская Россия» совм. с МП «Октябрь», 1991; Валентинов Н.В. Наследники Ленина / Ред.-сост. Ю.Г. Фельштинский. – М.: Терра, 1991 и др.

62

зрения, отличной от большинства, в той или иной мере сохранилось. Принцип политического баланса не рассматривался.

Коммунистическая оппозиция двадцатых годов не давала ответ на вопрос, куда идти дальше в конце двадцатого века. Она не позволяла вырваться за рамки марксистской методологии и не могла служить примером успешных решений для современности, поэтому вместе с отрицанием экономических и методологических подходов оппозиции общество не выработало понимание ценности оппозиции как таковой.

Н.С. Данакин, И.О.Почернин

ВОПРОС О СООТНОШЕНИИ ПОТРЕБНОСТЕЙ И ИНТЕРЕСОВ КАК ДЕТЕРМИНАНТА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Предпосылкой любой деятельности является потребность. Потребность –

состояние индивида или социальной группы, вызываемое испытываемой ими нуждой в объектах, необходимых для их существования и развития, и выступающее источником их активности1. Так, каждому знакома потребность в пище или воде. Она держит человека в состоянии напряжения, пока он ее не удовлетворит. Без пищи человек может прожить около месяца, а без воды всего неделю. Не может он обойтись и без контактов с другими людьми. Находясь в длительной изоляции, человек начинает терять ощущение социальной нормы, испытывает различные психические отклонения.

Примем к сведению, что люди не всегда представляют то, в чем они нуждаются или представляют это превратно. Подобное можно наблюдать у женщин во время беременности. Физиологические потребности организма подвергаются в этой ситуации быстрому изменению, женщина, однако, не знает, чего ей недостает, и не может ничего сделать, пока не приобретет соответствующего опыта, случайно или благодаря помощи врача-специалиста. Другого рода примерами могут служить обычные факты потребностей, неправильно «осознанных», то есть случаи, когда человек, ощущая напряжение, неправильно представляет себе объект потребности.

Потребности иногда отождествляют с интересами, тогда как их различие принципиально. Характеризуя понятие «интерес», К.А. Гельвеций утверждал: «Если физический мир подчинен закону движения, то мир духовный не менее подчинен закону интереса. На земле интерес есть всесильный волшебник, изменяющий в глазах всех существ вид всякого предмета»2.

Для социологии «интерес» – это нечто иное, нежели «интерес» с психологической точки зрения. Для психологии «интерес» – форма проявления познавательной потребности. Когда говорят, что человек интересуется чем-то, 1Смагун В.С. Понятие потребности и его теоретико-психологический контекст//Вопросы психологии.1985. № 2. 2Гельвеций К.А. Об уме. М.: Мысль, 1938. С. 34.

63

то имеют в виду, что он хотел бы получить об этом «чем-то» дополнительную информацию, удовлетворяющую его потребность. Иной смысл имеет термин «социальный интерес». Обратившись к «Философскому энциклопедическому словарю», читаем: «Интерес социальный (от лат. Interest – имеет значение, важно) – реальная причина социальных действий, событий, свершений, стоящая за непосредственными побуждениями – мотивами, помыслами, идеалами, намерениями и т.д. участвующих в этих действиях индивидов, социальных групп, классов»1.

В этой дефиниции остается много неясного. Во-первых, реальными причинами социальных действий выступают не только интересы, но и цели, жизненные обстоятельства и т.д. Во-вторых, не совсем ясно, что означает «стоит за непосредственными побуждениями». В многочисленных публикациях о социальных интересах эти «нестыковки» почему-то упускаются из вида.

Мы полагаем, что о социальном интересе можно говорить только в контексте конкретных отношений между людьми и их группами. Представим себе такую ситуацию. Возле дороги находится некий предмет, который не привлекает внимания людей, и они спокойно идут себе мимо. Однако стоит кому-то из них попытаться завладеть этим предметом, как тут же находятся другие и начинают оспаривать правомерность его притязаний на этот предмет. Никакого интереса ни у кого он не вызывал до сих пор, пока кто-то один не попытался завладеть им.

«Экономические отношения каждого данного общества, – отмечал Ф. Энгельс, – проявляются прежде всего как интересы»2 – и не только экономические, заметим, но и другие общественные (социальные) отношения. Любой социальный интерес – ни что иное, как отношение между людьми, а если быть точнее – отношение по поводу предмета их потребностей. Потребность связывает человека с тем, что ему нужно, в чем он нуждается. Интерес связывает человека с людьми по поводу (из-за) того, что им нужно. Находящийся около дороги предмет никому не был нужен, никто не испытывал в нем нужды. Но как только он кому-то понадобился (появилась потребность), то тут же привлек внимание и других людей (появился интерес) И интерес появился не к предмету самому по себе, а к ситуации, когда кто-то вдруг захотел им овладеть. В чем же тогда суть появившегося интереса? В овладении предметом? Вряд ли. Суть интереса, скорее всего, в том, чтобы не оказаться обойденным в овладении тем, на что претендует другой субъект (человек, группа).

Рассматривая соотношение потребности и интереса, многие авторы склоняются обычно к утверждению, что интерес является осознанием потребности, осознанной потребностью. Такое утверждение представляется нам односторонним. Оно не отражает всей сложности и многообразия их соотношения. Прежде всего, интерес выступает формой социализации 1Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. С. 219. 2Энгельс Ф. Письмо Й. Блоху // Маркс К. И Энгельс Ф. Соч. Т. 39. С. 318.

64

потребности, «социальной» потребностью. Он вводит ее в контекст социальных отношений, социального взаимодействия. В интересе органично соединены два типа отношений: отношение к предмету потребности и отношение к другим людям. Органичность их соединения связана с их взаимным опосредованием: отношение к предмету потребности опосредовано отношением к другим людям, а отношение к другим людям опосредовано, в свою очередь, отношением к предмету потребности.

Далее, интерес актуализирует потребность, придает ей энергетическое напряжение, усиливает ее направленность на удовлетворение. Интерес влияет также на «обретение» потребностью своего предмета, получение предметной определенности.

И, наконец, в ходе этих процессов происходит осознание людьми своих потребностей, их направленности, интенсивности, предметной определенности. Эти процессы трансформации потребностей в интересы представлены схематически (см. рис.1).

Рис. 1. Процессы трансформации потребностей в интересы

Социализация

Потребности → → Интересы Актуализация

→ Обретение предметной определенности

Осознание

ЛИТЕРАТУРА:

1. Гельвеций К.А. Об уме / К.А. Гельвеций. – М.: Мысль, 1938. 2. Смагун В.С. Понятие потребности и его теоретико-психологический контекст / В.С. Смагун // Вопросы психологии. – 1985. – № 2. 3.Философский энциклопедический словарь.– М.: Советская энциклопедия, 1989. 4. Энгельс Ф. Письмо Й. Блоху // Маркс К. И Энгельс Ф. – Соч. – Т. 39.

65

О.Н. Ковика, С.Н. Питка МЕЖЛИЧНОСТНОЕ ДОВЕРИЕ КАК СОСТАВЛЯЮЩАЯ

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КЛИМАТА ОРГАНИЗАЦИИ (ПО МАТЕРИАЛАМ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ)

Важной составляющей социально-психологического климата

организации и, соответственно, фактором формирования ее внутреннего имиджа является доверие. Характеризуя последнее, Ф. Фукуяма рассматривает его как «определенный потенциал общества или его части, возникающий как результат доверия между его членами».1

Следует напомнить: внутреннее доверие – это доверие, характеризующее отношения между сотрудниками организации; внешнее доверие выражает отношение к организации извне, со стороны деловых партнеров, реальных и потенциальных потребителей и т.д., что проявляется в репутации, имидже организации.

При эмпирическом исследовании внутреннего доверия акцентировались два его аспекта:

– характер доверительных отношений в организации; – источники и факторы доверительных отношений2. О характере доверительных отношений в организации (на предприятии)

свидетельствуют данные, приведенные в таблице 1.

Таблица 1. Распределение ответов респондентов на вопрос: «Можете ли Вы сказать, что на заводе сложились

доверительные отношения?» (в процентах)

Категории опрошенных №№ п/п

Оценочная шкала Все Мужчины Женщины

1 Да 18,0 21,7 15,8 2 Скорее всего, да 38,0 48,8 31,6 3 Скорее всего, нет 18,0 21,7 15,8 4 Нет 15,0 8,7 18,4 5 Затрудняюсь

ответить 11,0 7,8 18,4

1Fukuyama F. Associations: Fostering Fukuyama's Social Capital // Association Management. Jun. 2002. Vol. 54. Iss. 6. P. 75. 2Социологическое исследование проводилось в ООО «Котельный завод «Белэнергомаш». Было опрошено 60 работников предприятия, в том числе 10 руководителей линейных подразделений.

66

Больше половины опрошенных утвердительно ответили на поставленный вопрос, полагая, что на заводе сложились доверительные отношения. Вместе с тем, треть респондентов дала отрицательный ответ, а 11% затруднились ответить. Заметно различаются ответы мужчин и женщин. Первые более оптимистично оценивают доверительные отношения на заводе (70,5% утвердительных ответов; у женщин, для сравнения, таких ответов всего 47,4%). Различается и чувствительность к доверительным отношениям: если среди мужчин 7,8% затруднившихся с ответом, то среди женщин таковых – 18,4%. Показатель чувствительности составляет соответственно 0,92 и 0,86.

Отвечая на поставленный выше вопрос, респонденты выступали как бы в роли экспертов, оценивая ситуацию со стороны.

Следующие вопросы предусматривали их в роли активных участников доверительных отношений (см. таблицу 2 и 3):

Таблица 2. Распределение ответов респондентов на вопрос:

«Доверяете ли Вы коллегам по работе?» (в процентах)

Категории опрошенных №

п/п Варианты ответа

Все Мужчины Женщины 1 Да 46,8 56,5 41,0 2 Скорее всего, да 24,2 21,7 25,6 3 Скорее всего, нет 3,2 8,7 – 4 Нет 1,6 4,4 – 5 Доверяю, но не всегда 9,7 8,7 10,3 6 Доверяю, но не всем 4,5 – 23,1 7 Затрудняюсь ответить – – –

Обратим внимание на достаточно высокий показатель доверия в системе

горизонтальных отношений (71%), в том числе, среди мужчин 78,2%, среди женщин – 66,6%. Таким образом, женщины меньше доверяют своим коллегам по работе, нежели мужчины.

Вместе с тем, среди мужчин имеются и такие, которые явно не доверяют своим коллегам по работе – их 13,3%. Среди женщин таковых нет, но каждая третья из них проявляет уклончивое доверие коллегам по работе («доверяю, но не всегда», «доверяю, но не всем»).

Следует обратить внимание также на высокую чувствительность респондентов к проявлениям доверительных отношений.

И еще одно. При сопоставлении данных, приведенных в таблицах 2 и 3 нетрудно заметить эффект положительного смещения в пользу оцениваемых.

Иначе говоря, если судить о состоянии доверительных отношений по ответам респондентов, приведенным в таблице 3, то его оценка оказывается на 17 процентных пункта выше оценки, приведенной в таблице 2.

67

В ходе исследования выяснялся уровень доверия сотрудников не только к коллегам по работе, но и к руководителям (см. таблицу 3):

Таблица 3.Распределение ответов респондентов на вопрос: «Доверяете ли Вы Вашему руководителю?»

( в процентах)

Категории опрошенных № п/п

Варианты ответа Все Мужчины Женщины

1 Да 33,3 56,5 20,0 2 Скорее всего, да 23,8 13,1 30,0 3 Скорее всего, нет 14,3 13,1 17,5 4 Нет 3,2 4,4 2,5 5 Доверяю, но не всегда 15,8 8,7 20,0 6 Доверяю, но не всем 6,3 8,7 7,5 7 Затрудняюсь ответить 3,3 4,2 2,5

Как видно из табличных данных, уровень доверия в системе

вертикальных связей несколько ниже (примерно на 14 процентных пункта), нежели в системе горизонтальных связей.

Иначе говоря, сотрудники организации больше доверяют коллегам по работе, нежели руководителям. Далее, уровень доверия выше среди сотрудников-мужчин.

Исследователи обращают внимание на различия в характере доверия в горизонтальных и вертикальных сетях.1 В вертикальных сетях доверие, необходимое для сотрудничества, узко сфокусировано на источнике власти, не слишком существенно, является ли этим источником патрон, крестный отец или же правительство, тогда как в горизонтальных социальных сетях отношения доверия являются реципрокными – взаимными и горизонтальными. Доверие же к правительству обязательно является вертикальным, поскольку всегда базируется на зависимости, а не на равенстве.

Критическое и пессимистическое мнение многих респондентов относительно характера доверительных отношений в организации побуждает выяснить причину такой оценки.

В таблице 4 представлены мнения респондентов о причинах недостаточно доверительных отношений в организации.

1 Демкив О. Социальный капитал: теоретические основания исследования и операциональные параметры // Социология: теория, методы, маркетинг. 2006. №4. С. 102.

68

Таблица 4. Мнения респондентов о причинах недостаточно доверительных отношений

в организации ( в процентах)

Категории опрошенных № п/п

Причины Все Мужчины Женщины

1 Общая атмосфера недоверия в российском социуме 5,0 - 7,9

2 Общая атмосфера недоверия в институте 18,0 13,0 21,1

3 Склонность к перестраховке 5,0 18,7 2,6

4 Подозрительность во взаимоотношениях 1,6 - 3,6

5 Невыполнение обещаний, обязательств 15,0 4,3 21,1

6 Незаинтересованность в коллективных результатах 3,3 - 5,3

7 Непорядочность во взаимоотношениях 5,0 - 7,9

8 Неблагоприятное стечение обстоятельств 1,6 - 2,6

9 Затрудняюсь ответить 1,6 4,3 - Две причины преобладают в детерминации недостаточно доверительных

отношений в организации. Это – общая атмосфера недоверия в организации и невыполнение обещаний, обязательств.

Причем, сравнительно большее значение имеют они в оценке женского персонала, особенно, вторая из указанных причин. Значительная часть опрошенных женщин-сотрудников (21,1%) указывает на невыполнение обещаний, обязательств как на причину недостаточно доверительных отношений, тогда как среди мужчин таковых только 4,6%.

В целом, женщины более активны в выборе ответов на поставленный вопрос: в среднем на каждый вариант ответа приходится 9% выборов, тогда как у мужчин приходится всего 4,5% выборов, т.е. в два раза меньше.

Многие из опрошенных сотрудников-мужчин (18,7%) видят причину невысокого доверия в склонности своих коллег к перестраховке, 7,9% женщин-сотрудников указывают также на «непорядочность во взаимоотношениях» и «общую атмосферу недоверия в российском социуме».

В списке «аутсайдеров» оказываются причины «подозрительность во взаимоотношениях», «незаинтересованность в коллективных результатах» и «неблагоприятное стечение обстоятельств».

69

Таким образом, судя по полученным результатам, в ООО «Котельный завод «Белэнергомаш» сложились доверительные отношения. Уровень доверия в системе вертикальных связей несколько ниже (примерно на 14 процентных пункта), нежели в системе горизонтальных связей: сотрудники организации больше доверяют коллегам по работе, нежели руководителям.

Две причины преобладают в детерминации недостаточно доверительных отношений на предприятии. Это – общая атмосфера недоверия в институте и невыполнение обещаний, обязательств.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Fukuyama F. Associations: Fostering Fukuyama's Social Capital / F. Fukuyama // Association Management. Jun. 2002. Vol. 54. Iss. 6. P. 75. 2. Демкив О. Социальный капитал: теоретические основания исследования и операциональные параметры / О. Демкив // Социология: теория, методы, маркетинг. – 2006. – №4. – С. 102.

И.О. Почернин

ИЕРАРХИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА МОТИВОВ

МАЛОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В условиях ограниченности материальных и финансовых ресурсов

развития предпринимательской деятельности важнейшим фактором активизации становится мотивация предпринимательства.

При этом, центральным вопросом мотивации является усиление ее воздействия не столько на количественный рост малого предпринимательства, сколько на повышение деловой активности уже зарегистрированных предпринимателей

В данной статье ставится цель выявления иерархической структуры мотивов малого предпринимательства. В качестве методологического инструмента была принята иерархическая теория потребностей А. Маслоу. На ее основе была разработана система мотивационных индикаторов для социологического опроса (см. табл.1).

70

Таблица 1. Иерархическая структура мотивов малого предпринимательства (в процентах)

№ п/п

Базовые потребности (мотивы)

Индикаторы

1 Физиологические потребности

Самое необходимое: «заработать на хлеб насущный» Обеспечить собственную безопасность и безопасность семьи Обеспечить безбедное будущее своей семье, детям

2 Потребность в безопасности

Обрести уверенность и защищенность в жизни Иметь более широкие и прочные контакты с другими людьми 3 Потребность

в социальных связях Желание привлечь своих детей к предпринимательской деятельности Получить признание и одобрение со стороны окружающих Добиться успеха в жизни 4 Потребность в оценке,

признании Повысить свой Социальный статус

5 Потребность к самоактуализации

Реализовать свои возможности и способности

Данные социологического опроса респондентов (предпринимателей и

обучающихся предпринимательству) по вопросам их мотивации1 представлены в таблице 2.

1Статья подготовлена по материалам социологического опроса предпринимателей Белгородской области. Было опрошено 289 предпринимателей, в том числе, 138 респондентов, обучающихся основам предпринимательской деятельности

71

Таблица 2. Структура мотивов предпринимательской деятельности

(по результатам опроса предпринимателей) (в процентах)

Категории опрошенных

№ п/п

Мотивы Сводные данные

Мужчины Женщины До 30 лет

Более 30 лет

1 Самое необходимое: «заработать на хлеб насущный»

7,3 7,3 6,9 5,7 7,8

2

Обеспечить собственную безопасность и безопасность семьи

13,2 14,0 12,1 14,3 12,9

3 Обеспечить безбедное будущее своей семьи, детям

15,9 17,2 13,8 8,6 18,1

4 Иметь более широкие и прочные контакты с другими людьми

11,3 15,1 5,2 11,4 11,2

5 Обрести уверенность и защищенность в жизни

23,2 23,7 22,4 17,1 25,0

6

Желание привлечь своих детей к предпринимательской деятельности

4,0 6,5 – 2,9 4,3

7 Получить признание и одобрение со стороны окружающих

7,3 7,5 6,9 8,6 6,9

8 Добиться успеха в жизни 22,5 20,4 25,9 25,7 21,6

9 Повысить свой социальный статус 2,7 2,2 3,5 5,7 1,7

10 Реализовать свои возможности и способности

11,3 10,8 12,1 14,3 10,3

Ведущее место в структуре мотивов занимает, как видно, стремление

«добиться успеха в жизни», т.е. мотив, занимающий промежуточное положение между потребностью в признании (оценке, одобрении) и потребностью

72

самоактуализации. Данный мотив побуждает к предпринимательству примерно каждого четвертого из опрошенных. Сравнительно большую роль играет он в поведении предпринимателей-женщин и молодых предпринимателей.

Столь же важную роль играет мотив «обрести уверенность и защищенность в жизни», только, в отличие от предыдущего мотива, он имеет сравнительно большее значение для предпринимателей-мужчин и предпринимателей из старшей возрастной группы. Данный мотив связан непосредственно с потребностью в безопасности, как и два других мотива – «обеспечить безопасное будущее своей семье, детям» и «обеспечить собственную безопасность и безопасность семьи» – занимающий, соответственно, третий и четвертый места в рейтинге значимости.

Сравнительно меньшее значение имеют другие мотивы – «иметь более широкие и прочные контакты с другими людьми» и «реализовывать свои возможности и способности». Первый из этих мотивов, связанный с потребностями в социальных связях, имеет сравнительно большее значение для предпринимателей-мужчин. Возрастные различия по нему не проявляются. Что касается второго мотива, то он практически в равной мере побуждает все категории опрошенных к предпринимательству.

Нижние строки в рейтинге занимают мотивы «самое необходимое: заработать на хлеб насущный», «получить признание и одобрение со стороны окружающих» и «желание привлечь своих детей к предпринимательской деятельности». Первый из указанных мотивов связан с физиологическими потребностями, второй – с потребностями в признании, третий – с потребностями в безопасности и социальных связях.

Таким образом, только малая часть предпринимателей (73%) ориентируются на получение признания и одобрения со стороны окружающих, сравнительно больше их среди мужчин и молодых предпринимателей. Столь же мало ориентирующихся на то, чтобы привлечь своих детей к предпринимательской деятельности.

И на последнем месте – мотив «повысить свой социальный статус» (на него указывают всего лишь 2,7 % опрошенных). Показательно, что рассматриваемый мотив сравнительно больше распространен среди предпринимателей-женщин и молодых предпринимателей. И те, и другие особенно нуждаются в повышении своего социального статуса.

Как уже отмечалось выше, в ходе исследования выяснялась структура мотивов не только у действующих, но и у «стартующих» предпринимателей. Соответствующие данные приведены в таблице 3.

73

Таблица 3. Структура мотивов предпринимательской деятельности

(по результатам опроса обучающихся предпринимательству) (в процентах)

Категории опрошенных

№№

п/п

Сводные данные

Мужчины Женщины До 30 лет

Более 30 лет

1

Самое необходимое: «заработать на хлеб насущный»

11,6 10,0 15,2 6,9 13,0

2

Обеспечить собственную безопасность и безопасность семьи

15,9 18,0 9,1 24,1 14,0

3 Обеспечить безбедное будущее своей семьи, детям

138, 14,0 12,1 10,3 15,0

4 Иметь более широкие и прочные контакты с другими людьми

17,4 16,0 21,2 13,8 18,0

5 Обрести уверенность и защищенность в жизни

18,1 18,0 18,2 17,2 18,0

6

Желание привлечь своих детей к предпринимательской деятельности

7,3 6,7 9,1 6,9 7,3

7 Получить признание и одобрение со стороны окружающих

8,0 6,7 12,1 3,5 9,2

8 Добиться успеха в жизни 12,3 12,0 12,1 13,8 12,0

9 Повысить свой социальный статус 3,6 3,8 3,0 10,3 1,8

10 Реализовать свои возможности и способности

5,1 5,7 3,0 6,9 4,6

74

Судя по полученным ответам, в мотивации начинающих предпринимателей есть некоторые особенности, заслуживающие внимания. Во-первых, для обеих категорий предпринимателей в наибольшей мере значимы мотивы «обрести уверенность и защищенность в жизни», «обеспечить собственную безопасность и безопасность семьи», т.е. мотивы безопасности, а также «обеспечить будущее семьи, детям». Во-вторых, для начинающих предпринимателей сравнительно большее значение имеют мотивы, связанные с физиологическими потребностями и потребностями в социальных связях. В-третьих, заметно значимую роль в категории начинающих предпринимателей играют «высокие мотивы» – «добиться успеха в жизни», «реализовать свои возможности и способности». В-четвертых, исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о восходящей динамике мотивов предпринимательства в ходе занятий этой деятельность.

ЛИТЕРАТУРА:

1.Гольцева, М.Н. Человеческий капитал организации: диагностика и управление / М.Н. Гольцева, В.Г. Ильницкий; под ред.проф. Н.С. Данакина. – Белгород: ИП Остащенко А.А., 2010. – 144 с. 2.Дурыхин, М.И. Традиции и инновации в управлении процессами трудовой мотивации: дис. ... канд. социол. наук: 22.00.08 / Дурыхин Михаил Иванович. – М., 2006. – 212 с. 3.Маслоу, А. Мотивация и личность / А. Маслоу. – СПб.: Питер, 2008. – 352 с.

Г.П. Сидорова

АРХЕТИПИЧЕСКАЯ ОСНОВА И ЗНАКОВЫЕ ФУНКЦИИ ОБРАЗОВ СОВЕТСКОЙ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ПОВСЕДНЕВНОСТИ

В МАССОВОМ ИСКУССТВЕ 1960–1980-х гг. Обращение к массовому искусству в изучении советской хозяйственной

повседневности 1960-1980-х обусловлено тем, что искусство является самосознанием, «зеркалом» и «кодом» культуры (М. С. Каган), способно многопланово отражать сознание общества и личности, типичные для данной культуры и эпохи представления о мире и ценностные ориентации. Искусство обладает способностью целостного отражения действительности и глубинного обобщения, выраженного в художественных образах, воздействующих одновременно на ум и чувства человека.

Особое значение в репрезентации повседневности имеет массовое искусство, поскольку содержание и стиль его произведений во многом

75

определяются повседневными потребностями и вкусом читателя и зрителя. Его сущностной характеристикой является формульная структура – синтез ряда специфических культурных штампов, с помощью которых конкретные культурные темы и стереотипы воплощаются в более универсальных повествовательных архетипах. Чтобы образцы заработали, они должны быть воплощены в персонажах, среде действия и ситуациях, значимых для культуры, в недрах которой созданы. Архетипическая повествовательная модель – жажда гармонии, стремление преодолеть Хаос и создать Космос – воплощается в специфических образах. Это референциальные коды, отсылающие нас ко всей совокупности исторического, философского, научного, психологического, литературного и другого знания, из которого вырастает произведение и которое состоит из множества стереотипов [5, с. 242]. Массовое искусство использует прозрачные формы архетипов, что и привлекает потребителя. Массовому соцреалистическому искусству, в том числе такому специфическому жанру как производственный роман, была свойственна общая формульная модель: стандартизация и эскапизм, эстетика фольклора, архетипы волшебной сказки.

Для выявления образов-кодов, в которых наиболее ярко воплощается архетипическая повествовательная модель, наиболее значимы произведения культовые, признаками которых являются долгая и устойчивая популярность, отражение состояния социума и настроений в нем в данный период времени, благодаря чему эти произведения служат кратчайшим способом постижения культуры и эпохи [6]. Количественными признаками культового произведения являются количество читателей/зрителей и число фраз, ушедших из него в народ.

В советском массовом искусстве 1960–1980-х Космос конструируется по типу Коммунизма. Его движущие силы – не классовые антагонизмы, а борьба «строителей коммунизма» и «честных тружеников» с нравственными пороками общества и личности. Путь к Космосу проходит в борьбе с Хаосом – бесхозяйственностью и безответственностью, нечестностью и несправедливостью, ленью и недисциплинированностью, непорядочностью и равнодушием. В художественных образах субъекта хозяйственной повседневности воплотились древние архетипы российской культуры: Простота, Героизм, Поиск, Мудрость, Верность, Любовь, Власть [7], связанные с нравственными, социально-политическими, эстетическими ценностями: Добро, Благородство, Отзывчивость, Справедливость, Бескорыстие, Альтруизм, Честь; общественный порядок, законопослушание, патриотизм, национальное достоинство, классовая солидарность и др.; права человека, государственность, законность; красота. Наконец, воплощенные в персонажах древние архетипы связаны с социалистическими ценностями: коммунизм, социалистическая собственность, общественно-полезный коммунистический труд, народное богатство, централизованно-плановое хозяйство, социалистическая законность, «строитель коммунизма».

76

В годы «оттепели» в искусстве акцентирована героика, романтика и красота индустриального труда. Трудовые будни «строителей коммунизма» связаны с архетипом Героизм. Фильмы «Весна на Заречной улице», «Высота», «Иван Бровкин на целине», «Дело было в Пенькове», «Девчата» стали культовыми1 во многом благодаря центральным образам простых рабочих парней, «строителей коммунизма», созданных Н. Рыбниковым, Л. Харитоновым и В. Тихоновым. Кумирами зрителей стали металлург Саша Савченко и монтажник-высотник Николай Пасечник, механизатор Иван Бровкин, тракторист Матвей Морозов и бригадир лесорубов, ударник-рационализатор Илья Ковригин. В них воплотились архетипы Простота, Героизм, Поиск и Любовь. Образы Николая Пасечника и Матвея Морозова вызывают особые симпатии у зрителей, поскольку связаны с архетипом Мудрость в форме чувства юмора. В то же время фильм В. Шукшина «Живет такой парень», несомненно, культовый, поскольку отражает состояния социума и настроения в нем в начале 1960-х, популярным не стал (прокат – 15 млн. зрителей). Центральный образ – шофер Пашка – честный, отзывчивый и бескорыстный, проявляет героизм при спасении общественной собственности. Он воплощает архетипы Простота, Героизм и Поиск, но не связан с архетипом Любовь. Димка Денисов (В. Аксенов «Звездный билет», х/ф «Мой младший брат») – один из первых образов рабочего-интеллектуала в искусстве «оттепели». Он не связан с архетипом Простота и воплощает архетипы Героизм, Поиск, Любовь и Мудрость, где Мудрость – чувство юмора, размышления о личных ценностных ориентациях и попытка самостоятельно определить цель жизни.

В литературе, драматургии и киноискусстве 1960-х все больше образов людей интеллектуального труда. Это отражение одного из основных социальных процессов времени НТР, чему способствовала отмена с 1956 года платы за обучение в старших классах средних школ и вузах СССР. Знаковые фигуры и культовые образы – молодые врачи Зеленин, Максимов и Карпов из повести В. Аксенова «Коллеги», врач Устименко (х/ф «Дорогой мой человек»), инженер Екатерина Воронина из одноименной повести А. Рыбакова, студент Шурик (х/ф «Операция "Ы"», «Кавказская пленница»), участковый врач Елизавета Максимовна (х/ф «Неоконченная повесть»)2. В год выхода на экраны «Неоконченной повести» десятки тысяч девушек пошли учиться в медицинские институты [2]. В век НТР, когда наука превращалась в ведущую силу производства, а труд ученых создавал «основу для достижения изобилия

1 «Весна на Заречной улице». Сц. Ф. Миронера. Реж. М. Хуциев, Ф. Миронер. Прокат: 30,1 млн. зрителей. «Высота». Сц. М. Папава по роману Е. Воробьева. Пост. А. Зархи. Прокат: 24,8 млн. зрителей. «Дело было в Пенькове». Сц. и пост. С. Ростоцкого. Лидер проката: 30,5 млн. зрителей. «Иван Бровкин на целине». Сц. Г. Мдивани. Пост. И. Лукинского. Лидер проката: 44,6 млн. зрителей. «Девчата». Сц. Б. Бедного по одноименной повести. Пост. Ю. Чулюкина. Лидер проката: 34,8 млн. зрителей. 2«Дорогой мой человек». Сц. Ю. Германа. Пост. И. Хейфица. Лидер проката: 32 млн. зрителей. «Коллеги». Сц. и пост. А. Сахарова. Лидер проката: 35 млн. зрителей. «Операция "Ы" и другие приключения Шурика». Сц. Я. Костюковского, Л. Гайдая. Реж. Л. Гайдай. Лидер проката: 69,6 млн. зрителей.

77

материальных благ»1, культовыми образами стали молодые ученые: физик Гусев (х/ф «Девять дней одного года»), физик Евдокимов (х/ф «Еще раз про любовь»), ученые НИИЧАВО (А. и Б. Стругацкие «Понедельник начинается в субботу»)2. В контексте превращения науки в ведущую силу производства, советские ученые – бескорыстные, самоотверженные трудяги и романтики, которые работают не за страх, а за совесть, кого клещами не оторвешь от любимого занятия. Все эти образы связаны с архетипами Поиск, Мудрость, Героизм и Любовь. Архетипы Мудрость и Поиск имеют форму интеллектуальной рефлексии, процесса поиска научной истины и применения профессиональных знаний, размышлений о личных ценностных ориентациях и самонаблюдения.

В «семидесятые» появились новые образы простых рабочих парней. Зрители полюбили образ рабочего Ганжи в исполнении А. Збруева (т/ф «Большая перемена»). Он связан с архетипами Простота, Героизм, Любовь и Мудрость. Мудрость проявляется в хорошем чувстве юмора, попытках интеллектуальной рефлексии и социокультурной самоидентификации. Несмотря на разгромную критику фильма А. Кончаловского «Романс о влюбленных»3, кумиром юных зрительниц стал Сергей Никитин: герой соединяет в себе качества, связанные с архетипами Простота, Верность, Героизм и Любовь. Три ярких, любимых зрителями образа, созданных актером А. Михайловым, воплощают архетипы Простота, Верность и Любовь: Федор («х/ф «Приезжая»), Зубов (х/ф «Мужики!») и Василий (х/ф «Любовь и голуби»). В отличие от образов рабочих времени «оттепели», они не связаны с архетипом Героизм и Поиск, не модернизируют производство, не совершают трудовых подвигов, лишь честно трудятся и решают семейные проблемы. Культовым образом стал слесарь Афоня из одноименного фильма Г. Данелия4. В Афоне противоречиво соединяются характерная для российского менталитета невысокая ценность труда с умением качественно работать, склонность к халяве и установка на невысокие материальные запросы, отзывчивость и простота с равнодушием. Афоня – это Иван-дурак из народной сказки, воплощение архетипов Простота и Любовь. Симпатии у зрителей вызвал трагический образ бывшего уголовника Егора Прокудина, попытавшегося жить честно (х/ф «Калина красная»). Образ Прокудина идентифицируется с архетипами Простота, Поиск и Любовь.

В советском искусстве 1970-х все больше образов рабочих-интеллектуалов, созданных Н. Еременко, И. Костолевским, О. Янковским и А. Баталовым. Образ Алексея в исполнении Н. Еременко (х/ф «Семья Ивановых») связан с архетипами Поиск и Любовь. Алексей – московский хиппи и сын генерала, образом жизни выражает протест против социальных 1Наука //Краткий словарь по философии. – Издание 2-е. – М.: Издательство политической литературы, 1970. 2«Девять дней одного года». Сц. М. Ромма, Д. Храбровицкого. Пост. М. Ромма. Прокат: 23,9 млн. зрителей. «Еще раз про любовь». Сц. Э. Радзинского. Пост. Г. Натансона. Лидер проката: 36,7 млн. зрителей. 3«Романс о влюбленных». Сц. Е. Григорьев. Реж. А. Кончаловский. Лидер проката: 36,5 млн. зрителей. 4 «Афоня». Сц. А. Бородянского. Пост. Г. Данелия. Лидер проката: 62,2 млн. зрителей.

78

стандартов, находит в далеком уральском городе свою любовь и свое дело на металлургическом заводе. Культовыми фигурами, в которых влюблялись юные зрительницы, стали тракторист леспромхоза Женя Столетов (В. Липатов «И это все о нем», т/ф «И это все о нем»), крановщик Тихон (х/ф «Сладкая женщина»), слесарь в НИИ Гоша (х/ф «Москва слезам не верит»)1. Они воплощают архетипы Поиск, Мудрость и Любовь, но не связаны с архетипом Героизм: их профессии «не героические», а трудовой героизм в 1970-е связан лишь с определенными сферами труда – авиацией, милицией, пожарной службой.

В искусстве «семидесятых» все больше образов интеллектуалов и суперменов, все меньше культурных героев, связанных с архетипом Простота. Кумирами зрителей стали Главный конструктор Башкирцев (х/ф «Укрощение огня»), специалисты МУРа Знаменский, Томин и Кибрит (т/с «Следствие ведут ЗнаТоКи»), врач-кардиолог Евгений Павлович (х/ф «Дела сердечные»), студент Бусыгин (х/ф «Старший сын»), врач Женя Лукашин (х/ф «Ирония судьбы…»), бортмеханик Скворцов (х/ф «Экипаж»), подполковник Чагин (х/ф «Тревожное воскресенье»), инженер-конструктор Юра (х/ф «Отпуск за свой счет»), судовой механик Сергей (х/ф «Пираты ХХ века»)2. Интеллектуалы и супермены воплощают архетипы Поиск, Героизм, Мудрость, Верность и Любовь. Их объединяет поиск путей модернизации производства, научной истины, смысла жизни или спасение человеческих жизней, защита прав человека, социалистической законности, общественной и личной собственности. Несмотря на предубеждение общества к сотрудникам милиции, О. и А. Лавровым, актерам Г. Мартынюку, Л. Каневскому, Э. Леждей, все-таки удалось создать культовые образы: «После первого же спектакля о ЗнаТоКах на телевидение хлынули письма. Некоторые зрители спрашивали, как поступить в школу милиции, что для этого требуется» [4, с. 7]. Секрет успеха ЗнаТоКов в том, что в каждом столкновении с правонарушениями они выступают не только как профессиональные защитники социалистический законности, но одерживают и нравственную победу над Злом. В то же время культовая пьеса И. Дворецкого «Человек со стороны» и фильм «Здесь наш дом» не стали популярными. Скорее всего, потому что «деловой человек» инженер Чешков воплощает архетипы Поиск и Власть, где Власть доминирует над Поиском, и отсутствует архетип Любовь. Возможно, по той же причине не стал культурным героем инженер Прончатов в одноименном фильме по повести В. Липатова.

Другие референциальные коды советской хозяйственной повседневности в образах песни, плаката и живописи 1960-1980-х: общественно-полезный труд, процесс производства материальных благ – символ социалистической культуры и общества; руки рабочих – символ творца культуры и хлеб (точнее, процесс его производства) – символ народного богатства. Если анализировать лишь указанные виды искусства, то возникает впечатление, что соцреализм 1«Москва слезам не верит». Сц. В. Черных. Реж.-пост. В. Меньшов. Лидер проката: 84,5 млн. зрителей. 2 «Экипаж». Сц. Ю. Дунского, В. Фрида, А. Митта. Реж.-пост. А. Митта. Лидер проката: 71,1 млн. зрителей.

79

формирует «образ страны, занятой исключительно производством и строительством, тогда как потребление сконцентрировано где-то в другом государстве» [3, с. 400]. Но справедливо будет заметить, что в литературе, драматургии и киноискусстве материальные блага изображены не столько в процессе производства, сколько в процессе их потребления.

В искусстве «оттепели» поезд, пароход и самолет выступают знаком больших перемен: человек едет, плывет и летит в Сибирь, Казахстан, Оренбургские степи – строить заводы, мосты и города, поднимать целину, в целом строить коммунизм.

«Старые стены» в искусстве 1970-х – это традиционность российско-советской культуры: «внутри уже все другое, а стены стоят. И ничего ты с ними не сделаешь, никаким бульдозером» (х/ф «Старые стены»).

Вербальные коды «Не для себя стараюсь» и «Так получилось» связаны с такими особенностями российской культуры и менталитета как общинность/соборность и коллективизм. Если «Не для себя стараюсь» – это мировоззренческая позиция субъектов культуры – носителей приоритета общего над личным, то «Так получилось» – это специфический коллективизм «обывателя», коллективная безответственность.

Вербальный код «Ты делай вид» (А. Иванов «Тени исчезают в полдень» и др.) отражает позицию советского «обывателя»: формальное признание ценностей официальной культуры (ценности общественной собственности, соцсоревнования, образования, профессионализма). Данный код связан с особенностью российско-советского менталитета – эскапизмом: «обыватель» избегает прямых столкновений с идеологией и властью, создавая видимость соответствующих ценностных ориентаций и соблюдения норм.

Старый мерин, везущий по пыльной грунтовой дороге телегу с яблоками и песня Мирей Матье, звучащая из транзистора в руках сидящей на телеге девочки (х/ф Т. Лиозновой «Три тополя на Плющихе») – референциальный код, отражающий причудливое соединение традиционного с инновационным, неравномерность развития культуры в социалистическом обществе и межкультурные коммуникации.

Старенькая, чистенькая, с протертым воротом рубашка честного следователя Тихонова – символ возвышенности над миром вещей и несправедливого материального вознаграждения за честный высококвалифицированный труд: «за правильную жизнь платят до обидного мало» (Вайнеры «Гонки по вертикали»).

Новые, со всяческими усовершенствованиями, автомашины модели «Жигули» – символ советской «теневой» экономики конца 1970-х. Они означают, что у теневиков деньги есть, но положение обязывает не «прыгать» выше «Жигулей», чтобы не привлекать внимание ОБХСС (Л. Карелин «Змеелов»).

Трудовой коллектив. Образы этой социальной организации связаны с динамикой советской культуры. В литературе, драматургии и киноискусстве

80

«оттепели» трудовой коллектив – это «первичная ячейка социалистического хозяйственного организма» и «большая семья», решающая производственные и личные проблемы. «Обыватель» ориентируется на коллективизм, если в коллективном действии усматривает личный интерес но остается в меньшинстве (А. Арбузов «Иркутская история», х/ф «Дело Румянцева», «Разные судьбы», «Высота», «Иван Бровкин на целине», «Девчата»). В «семидесятые» трудовой коллектив чаще всего не проявляет активности в решении производственных проблем: «В поисках выхода из планово-финансового тупика коллектив монолитно молчал» (х/ф «Зигзаг удачи»). Если в искусстве «оттепели» трудовой коллектив почти всегда поддерживает «строителя коммунизма» в борьбе с «обывателем», то в искусстве «семидесятых» он чаще всего в стороне, отмалчивается или отшучивается. «Строитель коммунизма» или «честный труженик» остается один на один в борьбе с хозяйственными нарушениями «обывателя». Это значит, что трудовой коллектив состоит в основном из «обывателей», у которых коллективизм по-прежнему проявляется лишь тогда, когда они видят в коллективном действии личный интерес (х/ф «Зигзаг удачи», «Три дня Виктора Чернышева», «Афоня», «Гараж», И. Дворецкий «Человек со стороны»).

Собрание членов гаражного кооператива в фильме Э. Рязанова «Гараж» – символ общества, раздираемого социально-нравственными противоречиями, общества тотального дефицита, социальной демагогии и ценностной дезориентации субъекта культуры.

Слесарь ЖЭУ, халтурщик Афоня, который в финале фильма не знает, куда идти (фильм Г. Данелия «Афоня») – символ традиционности и противоречивости ценностного мира субъекта советской хозяйственной культуры, «обывателя», символ рассогласованности ценностей декларируемых и реальных, мотивирующих хозяйственную деятельность.

Смерть комсомольца Жени Столетова в романе В. Липатова «И это все о нем» и в одноименном фильме – символ вымирания «строителей коммунизма» как аксиологического типа субъекта советской культуры. «Строитель коммунизма» – нравственный максималист погибает в борьбе с «обывателем», составляющим большинство субъекта культуры.

Исследование архетипической основы и знаковых функций образов советской хозяйственной повседневности в массовом искусстве 1960–1980-х привело к следующим выводам. Каждый вид искусства на своем языке воплощал архетипическую повествовательную модель в значимых для советской культуры индустриального общества образах, мотивах и мифах. По референциальным кодам-образам прослеживается двойственность советской картины мира: декларативно общество приближается к Космосу (Коммунизму), а фактически нарастает Хаос – массовая безответственность, бесхозяйственность, нечестность, социальная несправедливость, недисциплинированность, равнодушие. Ценностные ориентации субъекта

81

хозяйственной культуры смещаются от ценностей социалистических к ценностям общества потребления.

Анализ советской хозяйственной повседневности 1960-1980-х в культовых произведениях массового искусства выявил самые популярные образы, в которых наиболее ярко воплотилась архетипическая повествовательная модель. В годы «оттепели» это Николай Пасечник (х/ф «Высота»), Матвей Морозов (х/ф «Дело было в Пенькове»), Димка Денисов (В. Аксенов «Звездный билет»), врач Устименко (трилогия Ю. Германа), ученые-физики Гусев (х/ф «Девять дней одного года»), Крылов (Д. Гранин «Иду на грозу»), Евдокимов (х/ф «Еще раз про любовь») и др. В «семидесятые» это рабочие Ганжа (т/ф «Большая перемена»), Сергей Никитин (х/ф «Романс о влюбленных»), Федор («х/ф «Приезжая»), Зубов (х/ф «Мужики!»), Василий (х/ф «Любовь и голуби»), Афоня (х/ф «Афоня»), Женя Столетов (т/ф «И это все о нем»), Гоша (х/ф «Москва слезам не верит»), Башкирцев (х/ф «Укрощение огня»), ЗнаТоКи (т/ф «Следствие ведут знатоки»), Бусыгин (х/ф «Старший сын»), Скворцов (х/ф «Экипаж»), Сергей (х/ф «Пираты ХХ века»), Чагин (х/ф «Тревожное воскресенье») и др. Многие из них стали культурными героями. Их общее качество – «простой советский человек», поставивший себе высокую, возвышенную цель и добившийся успеха – социального признания [1].

Все культовые образы субъекта советской хозяйственной повседневности связаны с древними архетипами российской культуры – Простота, Героизм, Поиск, Мудрость, Верность, Любовь, Власть. Самыми популярными становились произведения «просветительские», которые не только имели формульную структуру, были выстроены по принципу «правды жизни», но где центральные образы идентифицировались с несколькими архетипами, среди которых непременно Любовь. Если герой не связан с архетипом Любовь, то должен победить в борьбе со Злом (Хаосом).

Итак, образы-коды субъекта советской хозяйственной повседневности воплотили коллективные представления о национальном эстетическом идеале в его социалистическом варианте. Содержание выявленных референциальных кодов подтверждает тезис о мифологической структуре произведений советского массового искусства и воплощении универсальных повествовательных архетипов в персонажах и ситуациях, значимых для изучаемой культуры.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Богатырева, Е. А. Еще раз о соцреализме // Культурологический журнал. Электронное периодическое рецензируемое научное издание. – 2010. URL: http://www.cr-journal.ru/rus/journals/11.html/ 2. Быстрицкая, Э.А. Встречи под звездой надежды. М.: Вагриус, 2003. 256 с.

82

3. Добренко, Е. Политэкономия соцреализма / Е. Добренко. – М.: Новое литературное обозрение, 2007. – 592 с. 4. Зоркий А. В чем секрет ЗнаТоКов / О. Лаврова О. и А. Лавров // Следствие ведут ЗнаТоКи. Сборник телепьес. – М. : «Искусство», 1974. 5. Махлина, С. Семиотика культуры и искусства: Словарь-справочник в двух книгах. – 2-е изд. СПб., 2003. 6. Тарасенко, Е.Н. Культовый статус произведения: вчера и сегодня. URL: http:// http://luminotavr.narod.ru/PUBL/kult.html. 7. Чернышов, А.В. Архетипы древности в русской культурной традиции. URL: http://subscribe.ru/group/chelovek-priroda-vselennaya/1627086/

С.Н. Костина

СИМБИРСКИЕ КОРОЛИ ЖЕЛЕЗНОЙ ИМПЕРИИ

В XVIII в. металлургическая промышленность России, находившаяся до

того времени в зачаточном состоянии, неожиданно для всего мира сделала колоссальный прорыв, потеснив на мировом рынке признанных про-изводителей чугуна и железа - Швецию и Англию. Значительное место в железоделательном производстве России заняли доселе неизвестные симбирские купцы Твердышевы и Мясников. Заводы наших земляков (а было заводов всего шестнадцать), производили около 25% общероссийской меди и железа. Их металл славился на весь мир, из него строились корабли, отливались пушки, чеканились монеты. Благодаря уральским заводчикам и, в первую очередь, Демидовым, Твердышевым и Мясниковым, отсталая Россия выходит на первое место в мире по выплавке чугуна и производству железа.

Первые упоминания о Твердышевых в документальной литературе относится ко времени основания города-крепости Синбирска. Особенно из синбирян выделялся в ту пору Степан Твердышев. Он был богат, о чем свидетельствует тот факт, что у него брал в долг местный воевода Дашков. Отличился Степан Твердышев при защите Симбирска, когда войска Степана Разина пытались взять кремль. Твердышев был утоплен повстанцами в Волге. После за его стойкость при защите города царь дал его сыну Осипу дворянский титул, но тот отказался, попросив взамен принятия его и его родни в гостиную сотню, т.к. она давала много привилегий предприимчивым людям1.

Наш же рассказ пойдет о его родственнике Иване Борисовиче Твердышеве и его зяте Иване Семеновиче Мясникове. Существует интересное предание о их знакомстве с царем Петром I. Шел 1723 г. Петр Великий плыл по реке Волге в Дербент. В то время как за бортом был виден Симбирск, поднялся сильный шторм. Царь решил сделать остановку в этом городе. Для доставки его 1 Невоструев, К. И. Историческое обозрение Симбирска / К. И. Невоструев – Симбирск: 1909. – 15 с.

83

на берег к судну был направлен паром, среди гребцов которого были трое юных друзей: Иван и Яков Твердышевы и Иван Мясников. Когда гребцы доставили царя на берег, он пригласил их вместе к себе на обед. «…Петр Великий вступил с ними в разговор, и, пораженный их меткими ответами, спросил, отчего, при их уме, они простые гребцы, а не ищут себе счастья на склонах Уральских гор, подобно Акинфию Демидову. Мясников и Твердышевы отвечали Петру, что Демидов богатый оружейник, а они люди безденежные. Царь дал им 500 рублей, с обещанием, что если где они отыщут руду, все эти места отдать в их вечную собственность и выслать деньги на их устройство заводов. Твердышевы и Мясников, как известно, последовали предложению государя…»1.

В семье Твердышевых было три брата: Иван, Яков, Петр и сестра Татьяна, мужем которой был Иван Мясников. Твердышевы и Мясников освоили в Симбирской провинции бумажную, кожевенную фабрики, занимались селитрованием и винокурением.

Как бы ни хорошо шли дела в Симбирске, братья Твердышевы и Иван Мясников мечтали об уральских богатствах. Тесно им стало в Симбирской провинции, и решили они расширить свою деятельность в сторону Башкирского края. Сначала поставляли товары (пшеницу, овес, скот) с Поволжья на Урал, а позже перешли на винокурение и селитрование.

Все это время не давало покоя симбирянам предложение Петра I о возведении заводов. Поднакопив денег, они решились заняться горным производством. В это время был выставлен на продажу заброшенный медеплавильный завод на Южном Урале. Симбирские купцы подали заявку на покупку, однако на этот завод подали заявку и именитые заводчики, владельцы Среднего Урала, братья Демидовы. Долго колебалась коллегия, кому отдать завод, большинство склонялось к кандидатуре Демидова, но выиграл новичок в горном деле - симбирский купец Иван Твердышев.

Так, 16 ноября 1745 года был построен их первый медеплавильный завод, который назван по названию речки «Воскресенским». Рядом с заводом было построено село Воскресенское.

Вскоре Воскресенский завод стал одним из самых крупных на Урале. Средняя производительность составляла около 10 тысяч пудов чистой меди в год. С этого момента началась эпоха Твердышевско-Мясниковской горнодобывающей компании на Южном Урале, во главе этой компании встал Иван Твердышев.

Иван Твердышев был очень грамотным человеком, отлично разбирался в горном деле и умело вел все дела, «Ни сколько не будет преувеличением, если скажем, что в развитии горной промышленности Твердышеву, после правительства, принадлежит первое место»2.

1 Сборник исторических и статистических материалов Симбирской губернии: 1868. – 145 с. 2 Витевский, В. Н. И. И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем составе до 1758 года / В. Н. Витебский. – 4 выпуск. – Казань: 1895. – С.656.

84

Одним из самых знатных месторождений на Южном Урале было на горе Этес, впоследствии названной Магнитной. Здесь в давние времена местное население из руды плавили в ручных печах самую лучшую сталь. Эта гора не давала покоя заводчикам Демидову и Твердышеву. Обе компании подали заявку на приобретения этого «лакомого кусочка». Так началась в 1747 г. многолетняя тяжба, а точнее война между братьями Демидовыми и Твердышевыми.

Прошло пять лет, и вот настал долгожданный момент; в 1752 году становится известно, что победу одержали вновь симбирские купцы. Теперь Демидовы поняли, что Твердышевы и Мясников тоже сила и могущество, с которым нужно считаться. Отныне на Южном Урале практически хозяевами стали «симбирские железные короли» - братья Твердышевы и Иван Мясников. В районе Магнитной горы и Бакальских рудников они строят новые железоделательные заводы: «Белорецкий», «Катавский», «Усть-Катавский», «Симский» и «Юрюзанский». Возводятся новые рабочие поселки, которые вскоре преобразуются в города: Бакал, Сим, Юрюзань, Белорецк. Так симбиряне становятся основателями многих южно-уральских городов. В большинстве этих городов первыми жителями были люди из Симбирской провинции.

Сталь и медь, производимая на заводах Твердышева и Мясникова, была очень высокого качества и пользовалась большой популярностью, как в России, так и за рубежом. Рельсы и балки, изготовленные на их заводах, не поддавались коррозии даже спустя 200 лет. Изделия из их стали даже в наши дни с большим трудом можно было обрабатывать современным режущим инструментом. Вот какую чудесную сталь делали наши земляки. Двести лет спустя случилась такая история: «Третий год шла Великая Отечественная война. День и ночь на заводе точили снаряды, столь необходимые для фронта, для победы. Не хватало инструмента. И тогда вспомнили о знаменитых твердышевских рельсах. Их с успехом использовали для изготовления режущего сталь инструмента»1.

Все чаще и чаще стали поговаривать в столице об успехах новоявленных богачей, симбирских королях «Железной империи», Иване и Якове Твердышеве и Иване Мясникове. Императрица Елизавета Петровна, оценила заслуги симбирских купцов и решила их наградить. «Подвиг этих великих и честных тружеников оценен правительством, им всем троим, дано в 1760 году дворянство и чины коллежских асессоров, а Яков Борисович Твердышев от правительства был назначен директором медных и железных заводов Оренбургского края»2. Иван Твердышев имел дома и на Урале в нескольких городах и, естественно, в родном Симбирске. Он имел замечательный дом в центре Москвы (ныне это дом по ул. Петровка, 25). Твердышев семьи и детей не имел. Семья Мясниковых были приверженцами родного края и жили чаще 1 Гуревич, Ю. Г. «Загадка булатного узора» / Ю. Г. Гуревич – Режим доступа к статье: http://www.knifehelp.net/pages/bulat/zagadka-bulatnogo-uzora.php. 2 Невоструев, К. И. Историческое обозрение Симбирска / К. И. Невоструев – Симбирск: 1909. – 29 с.

85

всего в Симбирске. У Мясниковых же было четверо детей: Дарья (1735 г.р.), Аграфена, Ирина (1743 г.р.) и Екатерина (1746 г.р.). Мясникова в Симбирске больше знали как Пустынников, но это была не фамилия, а прозвище. Дом так и называли «Дом Пустынникова». Историк Симбирска И. И. Пушкарев писал: «Купец Пустынников (Мясников) первый выстроил в нагорной части города каменный дом, по фасаду и, плану проектированный искусным архитектором в Москве. Как наружною красотою, так и внутреннею отделкой этот дом мало уступает даже отличным зданиям столиц»1. В доме Пустынникова, в последующем побывают такие знаменитости, как Екатерина II, граф П.И. Панин, Александр Суворов, Емельян Пугачев. Первой дом посетила императрица во время путешествия по Волге в 1767 г. Подробно об этом написано в «Камер-фурьерском журнале» 1767 г.: «…5-го числа, во Вторник, поутру в 6-м часу, вся галерная эскадра от вышеупомянутого места, снявшись с якорей, продолжала путь к городу Симбирску. И как начала галерная эскадра приближаться к городу, то на всех галерах был бит марш похода. По приближении же к городу, от состоящих в городе пушек началась пушечная пальба и у всех церквей колокольный звон…». В доме Мясникова императрица провела три дня, во время этого визита императрица сосватала богатую дочь Мясникова Екатерину за своего статс-секретарь Григория Васильевича Козицкого. В 1773 г. Россию всколыхнуло пугачевское восстание. Е. Пугачев захватил на Урале практически все заводы Твердышева и Мясникова. Первоначально он использовал их для изготовления пушек и ядер, а затем все заводы были безжалостно разрушены. Этого удара не вынес Иван Борисович Твердышев, он умер в конце 1773 года. В 1774 году на уничтожение пугачевского восстания и поимку Пугачева Екатерина II направила графа Панина и легендарного полководца Александра Суворова. Штаб Панина был размещен в Симбирске в доме Мясникова, и именно сюда 2 октября 1774 года Суворов привез плененного Пугачева. После освобождения Урала от пугачевцев Иван Мясников и Яков Твердышев с большим трудом и огромными затратами восстановили железоделательные заводы. Затем было построено еще 2 завода, всего их стало 16.1780 год стал последним годом жизни Ивана Семеновича Мясникова, он умер в возрасте около 90 лет, произошло это 8 сентября на его родине в Симбирске. Домом Мясникова сначала владела дочь Аграфена, в замужестве Дурасова, здесь ее сын Николай Дурасов основал первый симбирский театр, актерами которого были его крепостные. Затем дом был продан городу, и в нем долгие годы размещалось симбирское дворянское собрание. Впоследствии в нем находилась почтовая контора, а в 1864 году во время великого пожара он сгорел. Дом располагался на месте нынешнего суворовского училища.

1 Сборник исторических и статистических материалов Симбирской губернии: 1868. – 188 с.

86

Яков Твердышев был женат на симбирянке Наталье Крашенинниковой. Они отдали много своих сбережений на строительство симбирского Спасского монастыря. Дочь Якова Татьяна, выйдя замуж за Г. И. Бибикова, вскоре умерла, не оставив потомков. Яков Борисович умер в 1784 г. «…Имя его в числе первых пожертвователей, видно вместе с Демидовским, на мраморной доске в московском университете, в котором он для бедных студентов дал 20000 рублей, - сумма по тогдашнему очень важная. Университет в день кончины его почтил благотворителя стихами, тогда же в московских ведомостях напечатанными»1. Все заводы и несметные богатства достались дочерям Мясникова. Первой дочерью Ивана Мясникова была Дарья, родилась она в 1735 году в Симбирске. Замуж выдана за родовитого московского дворянина Александра Ильича Пашкова. При разделе имущества ей достались Белорецкий и Воскресенский заводы. Жила Дарья в Москве как царица в роскошном дворце возле Кремля, прозванным домом Пашкова. Существует легенда, что Лев Николаевич Толстой использовал для описания первого бала Наташи Ростовой один из залов дома Пашкова. Известный писатель Михаил Булгаков в свой роман «Мастер и Маргарита» включил эпизод, где с крыши «Дома Пашковых» Воланд любовался столицей. Потомок Дарьи Мясниковой князь Александр Илларионович Васильчиков был хорошо знаком с Михаилом Лермонтовым. Он был свидетелем ссоры Лермонтова с Мартыновым и впоследствии вынужден был стать секундантом поэта на роковой дуэли, состоявшейся в 1841 г. в Пятигорске. Также из потомков Дарьи необходимо отметить ее правнучку поэтессу Евдокию Петровну Растопчину. Значимое место среди потомков Дарьи Мясниковой занял генерал Михаил Скобелев (1843-1882). Скобелева справедливо считали подобным А.В.Суворову. Оба не знали поражений, любили солдат и заботились о них, были храбрыми и неуязвимыми, обладали способностью магического воздействия на войска. Сестра его Зинаида Скобелева (1856-1899) вышла замуж за внука императора Николая I принца Евгения Лейхтенбергского. Прабабушкой Евгения со стороны отца была сама Жозефина Богарнэ, жена Наполеона. Второй дочерью у Мясниковых была Аграфена. Ей жениха отец нашел в родном Симбирске, им стал военный, бригадир Алексей Федорович Дурасов. При разделе Аграфене достались Юрюзань-Ивановский железный и Верхоторский медный заводы. Семья Дурасовых жила в доме Мясниковых в Симбирске, затем в Москве на Покровском бульваре они построили великолепный дом-дворец, прозванный «Дом Дурасовых» (ныне в нем размещается Военно-инженерная академия). В Симбирской провинции Аграфена имела в собственности много сел: Арское, Скугареевка, часть Кротовки, Студеный ключ (Отрада) Сельдинской волости. Аграфена является

1 Сборник исторических и статистических материалов Симбирской губернии: 1868. – 188 с.

87

основательницей сел Бирючевка и Отрада1. Дочь Дурасовых Степанида породнилась с Толстыми: она вышла замуж за графа Федора Андреевича Толстого, двоюродного деда Льва Николаевича Толстого. Сын Дурасовых Николай (1760-1818) стал известным на всю страну театралом. Сначала 5 лет его первый театр действовал в Симбирске в доме Мясниковых, затем в селе Никольское на Черемшане Симбирского наместничества. Потом он переезжает в Подмосковное село Люблино (ныне район Москвы), где строит дворец и создает театр, в который ходила вся московская знать. Среди современных потомков хочу отметить Майю Александровну Дурасову, проживающую ныне в Бельгии; с ней удалось наладить переписку. Третьей дочерью Мясниковых была Ирина (1743-1823). Мужем ее стал тоже симбирянин, сын воеводы, полковник Петр Афанасьевич Бекетов. Среди его потомков хочу отметить Зою Дмитриевну Кассини, много сделавшую для развития села Лаишевка2. Ее внук Олег Кассини стал известным на весь мир модельером, его услугами пользовались жены президентов Америки Жаклин Кеннеди, затем Хиллари Клинтон. Умер Кассини в 2006 году в Нью-Йорке в возрасте 92-х лет. Последней дочерью Ивана Мясникова была Екатерина, 1746 года рождения, замужем с 1771 г. за Григорием Козицким, который являлся статс-секретарем Екатерины II. Из ее потомков в первую очередь следует отметить Екатерину Ивановну Трубецкую (1800-1854), которая вышла замуж за декабриста Сергея Трубецкого и вошла в историю как первая из жен декабристов, последовавшая за мужем в Сибирь. Ее любовь к мужу была настолько сильной, что она отказалась от дворянских привилегий, от роскошной жизни во дворцах и отправилась в неведомую и холодную Сибирь. Подвигу Екатерины Трубецкой посвятил свою поэму «Русские женщины» известный писатель Некрасов. С современными потомками Трубецких, живущих ныне в Великобритании и в Москве удалось наладить переписку и получить много ценной информации. Любителям спорта будет небезынтересно знать, что именно потомок Екатерины Козицкой-Мясниковой Сергей Константинович Белосельский-Белозерский стоял у истоков создания российского футбола и хоккея с мячом. Кроме этого он многие годы был членом международного олимпийского комитета (1900-1908 гг.). Мною составлено полное генеалогическое древо рода Мясниковых-Твердышевых до десятого колена, которое охватывает 300 летний период. В заключение хочу отметить, что, несмотря на большие заслуги симбирян Мясниковых и Твердышевых перед Россией и Симбирском, к великому

1 Мартынов, П. Л. Селения Симбирского уезда / П. Л. Мартынов. – Симбирск: 1903. – 247 с. 2 Ульяновская Симбирская Энциклопедия. – Ульяновск. – 2000. – Т. 1. – 324 с.

88

сожалению, в Ульяновске нет мемориальных мест, связанных с этими людьми, и, возможно, настала пора о них подумать.

ЛИТЕРАТУРА: 1. Невоструев, К. И. Историческое обозрение Симбирска / К. И. Невоструев – Симбирск: 1909. – 15 с. 2. Сборник исторических и статистических материалов Симбирской губернии: 1868. – 145 с. 3. Витевский, В. Н. И. И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем составе до 1758 года / В. Н. Витебский. – 4 выпуск. –Казань:1895. – 646 с. 4. Гуревич, Ю. Г. «Загадка булатного узора» / Ю. Г. Гуревич – Режим доступа к статье: http://www.knifehelp.net/pages/bulat/zagadka-bulatnogo-uzora.php. 5. Невоструев, К. И. Историческое обозрение Симбирска / К. И. Невоструев – Симбирск: 1909. – 29 с. 6. Сборник исторических и статистических материалов Симбирской губернии: 1868. – 188 с. 7. Кирилин, А. Белый генерал Скобелев / А. Кирилин // Сенатор. – 2003. – №2. – С. 16-17. 8. Мартынов, П. Л. Селения Симбирского уезда / П. Л. Мартынов. – Симбирск: 1903. – 247 с. 9. Ульяновская Симбирская Энциклопедия. – Ульяновск. – 2000. – Т. 1. – 324 с.

Т.В. Петухова, В.В. Клейн

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ИМИДЖ СТУДЕНТА

Представление студенчества в массовой культуре представляет не только

научный интерес для исследователей-культурологов, но также вызывает бытовую заинтересованность самих студентов. Ведь взглянуть на себя со стороны не только интересно, но и полезно.

Термин «студент» латинского происхождения, в переводе на русский язык означает «усердно работающий, занимающийся», т.е. овладевающий знаниями. Понятие «студент» во все времена не только указывало на род занятий человека, но и несло в себе некую информацию – или, по крайней мере, предположения – относительно его материального положения, стиля жизни, манеры вести себя, круга интересов и жизненных планов.

Анализ образа студента будет дан через понятие «социокультурный имидж», который представляет собой зафиксированную в массовом сознании «рефлексию общества, опирающуюся на восприятие деятельности того или

89

иного лица (или группы) через ценностные, смысловые и знаково-символические концепты, формирующиеся на основе оценок, преобладающих в конкретной социокультурной среде с которой идентифицирует себя человек в определённый, исторически опосредованный период времени», которая закрепляется в массовом сознании через каналы массовой коммуникации (художественная литература, СМИ, искусство) 1. Социокультурный имидж, как бы запечатленный в массовом сознании «смысловой отпечаток», при погружении конкретное время-пространство культуры может наполняться конкретными деталями и даже реально действующими личностями.

Следует отметить отличия понятия «социокультурный имидж студента» от понятия «субъектный имидж студента» вуза, которое рассматривает студента в контексте субъектно-деятельностной теории C.Л. Рубинштейна2 как субъекта учебно-профессиональной деятельности, и может применяться как механизм самореализации студента и формировании о нем и вузе, где он обучается, благоприятного впечатления с практическими целями3. Социокультурный имидж и субъектный имидж студента могут совпадать в современности, если каналы массовой культуры ретранслируют образ студента, тщательно сформированный различными социальными институтами и самими студентами. Чаще всего, это может быть конкретный социокультурный имидж студента данного учебного заведения.

Чтобы прояснить влияние менталитета, ценностей, нравов общества на формирование социокультурного имиджа студента, рассмотрим изменение его знаково-семиотического наполнения в темпоральном измерении. Для примера возьмем образ студента XIX в., закрепленный в художественной литературе, и образ современных студентов, сформированный посредством литературы, искусства, СМИ.

К теме студенчества в классической литературе на протяжении XVIII –XIX вв. обращались М. Д. Чулков, А. Н. Радищев, А. С. Грибоедов, А. С. Пушкин, Н. М. Языков, А. И. Герцен, И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский, А. П. Чехов, Л.Н. Толстой, В.М. Гаршин и многие другие авторы. В произведениях писателей первой половины XIX в. явлены несколько вариантов имиджа студентов.

Первый из них – студент, получивший образование за границей. А.С. Пушкин дает нам образец личности, имеющей «геттингентскую душу». Это Владимир Ленский, образ которого хорошо всем знаком со школьных лет. В 1802 г. в Геттинген было направлено 9 студентов: пятеро из них были москвичами – особую заботу об их посылке проявил сам Иван Петрович Тургенев, включив в их число своего сына Александра и нескольких воспитанников Московского университета и Благородного пансиона, позже 1 Т.В. Петухова. Понятие социокультурного имиджа (на примере Л.Н. Толстого и толстовства) // Проблемы социально-экономического, политического и культурного развития России Ульяновск, 2012 С. 6-13. 2 Рубинштейн, С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир / С.Л. Рубинштейн. - СПб.: Питер, 2003. - 512 с. 3 Ф.Г. Мухаметзянова, А.Р. Насыбуллин, А.Ш. Яруллина, В.Р. Вафина. Феномен субъектного имиджа студента вуза. // Образование и саморазвитие. – 2013 , № 2 (36). – С. 187 – 194.

90

присоединились трое малороссов, выходцев из-под Могилева, и юный чиновник Фрейганг из Петербурга. Большинство молодых людей не имели четкой мотивации к учению (в отличие от направленных на учебу в 18 в., когда они следовали по заданию Московского университета и должны были вернуться университетскими профессорами). Студенты в 1802 г. не были связаны какими-либо обязательствами и на учебу отправлялись по воле батюшки, других родственников или покровителей. Но присутствовали и познавательные мотивы. Для Александра Тургенева, например, побудительной причиной была воля батюшки, желание набраться знаний, посмотреть на людей, а также прикоснуться к любимому им миру немецкого романтизма. Бывший московский студент Алексей Гусятников приехал в Геттинген с уже определившимися научными пристрастиями. Он приехал изучать древние языки под руководством знаменитого Гейне. В том, как объяснял Гусятников цель своих занятий, видится отпечаток более общего суждения, своего рода культурного манифеста, с которым происходила новая научная встреча России и западного просвещения: мы должны иметь европейское образование, чтобы лучше понимать собственную страну. Гусятников хочет получить классическое образование, освоить греческую словесность, но движимый именно “уважением к своему родному языку”, поскольку, как он считал, “вся первоначальная культура России произошла из греческих земель”1.

В глазах А.С. Пушкина образ «русского геттингенца» создали П.П. Каверин и А.П. Куницын. Как отмечал А. Андреев они были «совсем разные, почти противоположные между собой характеры, в формировании которых, однако, участвовала немецкая ученая среда, передавшее им общее стремление к творчеству и свободе. У Каверина недюжинный ум, обширные интересы и круг чтения совершенно затмились внешним поведением гуляки-гусара, созданием собственной поэтической личности, которую и воспел Пушкин, хотя поэту было дорого в друге именно то, “что дружно можно жить // с Киферой, с портиком, и с книгой, и с бокалом; // что ум высокий можно скрыть // безумной шалости под легким покрывалом”, как пишет он в лицейском послании. С другой стороны, Куницын, преподававший Пушкину естественное право, вложивший в него многие гражданские идеи эпохи Просвещения, был для юного поэта олицетворением свободного мыслителя, лучшим представителем того общественного типа, который передала России немецкая наука». Отсюда образ Ленского:

Красавец, в полном цвете лет, Поклонник Канта и поэт. Он из Германии туманной, Привез учености плоды:

1 Цит. по: Андреев А. “Геттингенская душа” Московского университета. (Из истории научных взаимосвязей Москвы и Геттингена в начале XIX столетия). – Электронный ресурс. Режим доступа свободный: http://www.pereplet.ru/text/getingen.html. Дата обращения. 17. 04. 2014.

91

Вольнолюбивые мечты, Дух пылкий и довольно странный,

Всегда восторженную речь И кудри черные до плеч.

Геттингенский университет был одним из наиболее либеральных

университетов не только Германии, но и Европы (расположенный на землях ганноверской династии, он был подчинен английским законам). Выпускники Геттингенского университета, знакомцы Пушкина, принадлежали к числу русских либералов и свободолюбцев: один из лидеров декабристского движения Н. И. Тургенев и брат его, умеренный либерал А. И. Тургенев, учились в Геттингене, там же получил образование любимый лицейский учитель Александра Сергеевича известный либерал А. П. Куницын (1783—1840) и член Союза Благоденствия гусар Каверин1. «Плоды учености», которые привозили студенты из Геттингена, были самые передовые. Об этом говорят имена преподавателей, с которыми студентам посчастливилось работать. Прежде всего, это Христиан Готтлиб Гейне. Он по-новому обрабатывал античных авторов в духе эстетики Просвещения. Именно Гейне и его предшественник И.М. Гесснер «первыми поставили в своих трудах и преподавании на первый план не мертвую ученость, подражание, а живое, творческое общение с классическими писателями как высшими образцами искусства, развивающими понимание и вкус к прекрасному в литературе. Вместо лекционных толкований канонических текстов Гейне впервые ввел филологические семинары – прообраз нынешних занятий древними языками». Немецкая профессура радушно принимала русских студентов в Германии. Знаменитый историк Шлецер назван Андреевым А. одним из самых ярких «сочувственников» России, который, встречая русских студентов, говорил: «Вы наполовину мой земляк!». Как раз в начале XIX в. вышли в свет первые тома «Нестора» – прекрасно откомментированного критического издания «Повести Временных Лет», первого памятника российского источниковедения. Именно профессор всеобщей истории Геерен, рассказывая о победах Суворова в Италии, назвал его “русским Ганнибалом”. Геерен был страстным поклонником русского полководца: в его научной коллекции редкостей находился кошелек Суворова, бывший с ним под Измаилом, и профессор охотно демонстрировал его на лекциях студентам. В кабинете Геерена, по рассказу Тургенева, среди немногих портретов было изображение Петра I2. Безусловным атрибутом этого варианта социокультурного имиджа является вольнодумство. Вспомним хотя бы реплики на слова Чацкого во втором действии знаменитой комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума»: «Ах! Боже мой! он карбонарий!.. Опасный человек!.. Что говорит! и говорит, как пишет!.. Он вольность хочет 1 Ю.М. Лотман.Пушкин. Биография писателя. Статьи и заметки 19960 – 1990. «Евгений Онегин». Комментарий. – Спб., Искусство – СПб, 1995, – С. 591 – 592. 2 А. Андреев Указ соч.

92

проповедать!.. Да он властей не признает!..»1. Ментально он тяготеет к декабристской эпохе.

Следующий вариант социокультурного имиджа – студент-провинциал, явившийся в столицу искать хорошего места, имеющий желание преуспеть в ней. Этот тип студента изображен в литературе несколько иронически. У него достаточно сильная вера в собственные знания и уверенность в том, что наука откроет ему путь в светлое будущее. Он полагает, что обязательно должен добиться успеха на литературном поприще. Эмоциональный настрой такого студента определяется как «смятенье чувств и смутная будущность». Так, главный герой комедии А.С. Грибоедова и П.А. Катенина «Студент» Беневольский, воодушевившись идеей Полюбина о возможности стать государственным чиновником перечисляет солидный перечень знакомых ему наук: «Я прошел полный курс этико-политических наук, политическую историю, политическую экономию, политику в строгом смысле, право естественное, право народное, право гражданское, право уголовное, право римское, право...»2. Но провинциалы сталкиваются с суровой действительностью, когда их знания востребованы мало, а работодателям важнее их практические навыки. Беневольский услыщал от Полюбина весьма непонятный ответ: «Право, не надобно столько прав, ни столько политики; я, как видите, ничего этого не проходил, а статский советник»3. Жизнь устами Саблина выписывает перед Беневольским три перспективы: «Вот вам, как Ивану Царевичу, три пути: на одном лошадь ваша будет сыта, а вы голодны,— это наш полк; на другом и лошадь, коли она у вас есть, и сами вы умрете с голоду, — это стихотворство; а на третьем — и вы, и лошадь ваша, и за вами еще куча людей и скотов будут сыты и жирны,— это статская служба»4. Беневольскому Полюбин и Саблин непонятны и смешны, так как они далеки от литературных эмпирий. Не зная, чего он хочет сам, Беневольский в своих мечтаниях совместил все три поприща: «Так, я буду законодателем-полководцем и стихотворцем»5. Беневольский со своим книжным знанием оказывается эксцентричным, несерьезным и просто неумным в применении к живой действительности. Аналогичные характеристики социокультурного имиджа провинциального студента прослежены Хикита М. на примере творчества П.А. Корсакова 6.

Третий вариант имиджа – студент-рационалист, нигилист, радикал. Идеалами его являлись бескомпромиссность, ниспровержение авторитетов и

1 Грибоедов А.С. Горе от ума. Комедия в четырех действиях в стихах. – Электронный ресурс. Режим доступа свободный: http://www.kostyor.ru/literature/liter26.html#2. Дата обращения 15.05.2014. 2 Грибоедов А. С., Катенин П. А. Студент: Комедия в трех действиях // Грибоедов А. С. Сочинения. — М.: Худож. лит., 1988. — С.185. 3 Грибоедов А. С., Катенин П. А. – Указ соч. . С. 185. 4 Грибоедов А. С., Катенин П. А. – Указ соч. . С. 187. 5 Грибоедов А. С., Катенин П. А. – Указ соч. С. 188. 6 Хикита М. Провинциальные студенты в творчестве П.А. Корсакова. // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук.–2013. – № 12 – 2. С. 74 – 77.

93

старых истин, ценно только самостоятельно полученное знание; любовь и нежные чувства – помеха в жизни, а подлинный ее принцип – полезность. Подобный образ Е.В. Базарова создан И.С. Тургеневым в романе «Отцы и Дети». Д.И. Писарев написал о нем: «Он – представитель нашего молодого поколения; в его личности сгруппированы те свойства, которые мелкими долями рассыпаны в массах… Тургенев ничего не говорит об его студенческой жизни, но надо полагать, что то была жизнь бедная, трудовая, тяжелая, отец Базарова говорит о своем сыне, что он у них отроду лишней копейки не взял; по правде сказать, многого и нельзя было бы взять даже при величайшем желании, следовательно, если старик Базаров говорит это в похвалу своему сыну, то это значит, что Евгений Васильевич содержал себя в университете собственными трудами, перебивался копеечными уроками и в то же время находил возможность дельно готовить себя к будущей деятельности»1. В романах Н.Г. Чернышевского этот вариант социокультурного имиджа обозначен образом Рахметова. У А.П. Чехова – это «вечный студент» П. Трофимов и т.д.

В последней четверти XIX в. проявился четвертый вариант – студент-революционер. Чаще всего – это студент- недоучка, ибо за революционную деятельность он исключался из университета.

Как видно из выше приведенного материала, социокультурный имидж студента теснейшим образом связан с преобладающими в конкретный период российской истории передовыми, нередко оппозиционными официальному правительственному курсу социальными настроениями. Первый вариант имиджа явно соотносится с декабризмом, второй с распространением социалистических идей, третий – с формированием революционно-демократических убеждений в обществе. Безусловно, важнейшее значение для формирования социокультурного имиджа имеют собственные убеждения и взгляды лиц, формирующих этот имидж.

Обобщающую характеристику студенческой среды конца XIX – начала ХХ в. и ситуации в российской высшей школе дал А.С. Изгоев в статье «Об интеллигентской молодежи». Он назвал студенчество «квинт-эссенцией русской интеллигенции», отметив, что для русского интеллигента высшая похвала – «старый студент». Ибо только временем студенчества для многих из них ограничивается период «интеллигентной» = «революционной» работы. А.С. Изгоев утверждал, что в прогрессивных кругах общества студенчество воспринимается в восторженном тоне, но эта лесть приносит много вреда, потому что в российском студенчестве гораздо больше отрицательных сторон, чем хороших. Прежде всего, с его точки зрения, следует развенчать миф о том, что «русское целой головой выше заграничного», так как это не может быть правдой.

1 Писарев Д. И. Базаров. //Литературная критика в трех томах. Том первый. Статьи 1859-1864 гг. – Л., "Художественная литература", 1981. – Электронный ресурс: Режим доступа свободный: http://az.lib.ru/p/pisarew_d/text_0220.shtml. Дата обращения 25.05.2014.

94

В качестве обоснования своего мнения А.С. Изгоев привел следующие доводы. «Русское студенчество занимается, по крайней мере, в два раза меньше, чем заграничное». Этот вывод сделан им на основании анализа времени, которое занимают у русских и заграничных студентов праздники и каникулы, а также на сравнении интенсивности занятий российских и заграничных студентов. В качестве недостатков русского студенчества он отмечал неумение и нежелание русских студентов записывать и внимательно слушать профессоров: «Точно гимназисты, они читают на лекции посторонние книги, газеты, переговариваются и проч. Само посещение лекций происходит через пень-колоду, случайно, больше для регистрации… русское посещение лекций не может быть признано за работу, в огромном большинстве случаев студент в университете, за исключением практических занятий, вовсе не работает. Он работает, притом лихорадочно у себя дома перед экзаменами и репетициями, зубря, до одурения краткие, приспособленные к программе учебники или размножившиеся компедиумы»1. Если российские студенты учат только по учебнику или даже конспекту, то в европейских университетах студент не может завершить курс, если не познакомился с классическими работами по профилю образования. В российских технических высших школах студент работает значительно больше, чем обучающиеся в на юридических, историко-филологических, экономических факультетах, но значительно меньше, чем студенты технических учебных заведений за границей. Он говорил, что всякий, кто искренне любит русскую молодежь должен ей постоянно напоминать, что она мало и плохо учится, а не петь ей дифирамбы, объясняя возвышенными мотивами социально-политического характера того, что объясняется слабой культурой ума и воли, нравственным разгильдяйством и привычкой к фразерству. Сравнивая заграничных и русских студентов, А.С. Изгоев развенчал мифологему, сложившуюся об английских студентах и гласящую, что из английских студентов, ставящих на первый план спорт, вырабатывается «мускулистое животное», чуждое каких-либо духовных интересов. Он отмечает, что английский студент здоров, он походит к женщине с высокими чувствами и производит здоровое потомство. В то время как российский студент развращен посещением публичных домов и пьянством. Он указывает, что самое тягостное впечатление на него произвела «невозможная смесь разврата и пьянства с красивыми словами о несчастном народе, о борьбе с произволом. В отличие от русских студентов немецкий «бурш» «пьянствует, глупо острит, безобразничает, но не рядит своего веселья в яркие одежды мировой скорби…он и сознает, что он буянит, а не думает, что протестует против современного строя».2 А.С. Изгоев указал, что у русского студенчества есть то, чего нет у заграничного, а именно: «нашего товарищеского духа и построенном на этом нашей своеобразной студенческой 1 Изгоев А.С. Об интеллигентской молодежи.// Вехи: сборник статей о русской интеллигенции – Репринтное издание 1909 г. – м.: Изд-во «Новости» (АПН), 1990 – С.194 – 195. 2 Изгоев А.С. – Указ соч. – С. 196 – 197.

95

культуры», которая своей интенсивной общественной жизнью держит все время нервы студента на высоком подъеме, и «не дает ему погрузиться в омут личных своекорыстных интересов». Но студенчество заканчивалось и, едва получив диплом, бывший студент становился либо чиновником-карьеристом, либо своекорыстным дельцом. Решая эту проблему Изгоев обращается к работе В.В. Розанова «Религия и культура», в которой дается характеристика «радикальных» журналов как «журналов для юношества», которые «созданы специально для его умственных потребностей». Выходя из студенческого возраста, молодой человек, по мнению А.С. Изгоева, ни в какую другую культуру не попадает и «остается в пустом пространстве…. Пока он в университете, эта особая студенческая культура дает ему как будто очень много, но чуть только он оставил университетскую скамью, он чувствует, что не получил ничего»1.

Парадоксально, но многие мысли о вольной, разгульной, далекой от упорного труда жизни студенчества отражены и в социокультурном имидже современного студенчества. Если проанализировать образ студента, сформированного современными СМК, можно утверждать, что образ положительного студента, занятого учебой и общественно-полезными делами, который отражен в образе Шурика во всем хорошо известной комедии Гайдая «Операция “Ы”», в современном массовом сознании отсутствует. Обратимся к описанию фильма «Универ» на сайте «Кинопоиск.ру», который, судя по названию, должен был бы сформировать обоснованное представление общества о том, кто такие студенты. Но читаем рекламу фильма: «Их пятеро. Они живут в соседних комнатах университетской общаги, у них общая кухня, туалет и ванная. Им ничего не остается, кроме как искренне полюбить друг друга, чем они периодически и занимаются. Как они учатся и даже переходят с курса на курс – настоящая загадка, потому что целыми днями они выносят друг другу мозг и попадают в передряги. Самые эффектные способы соблазнения первокурсниц, самые драматичные битвы за бабло, самые унизительные и позорные моменты жизни в общаге. Короче, все о студентах! Пьянство, неудачный секс, заваленная сессия — это ведь так прикольно!».2 В сериалах сам вуз выступает только фоном, на котором развиваются события молодежной жизни. Так происходило в сериале «Студенты», прошедшем на телеэкранах в 2005 г.

В современных средствах массовой коммуникации выведены несколько социокультурных доминант, формирующих имидж студента в массовом сознании:

1) Студент-бездельник, студент волею обстоятельств. Для него учёба – лишь досадная необходимость. Часто акцентируется его внеучебная активность: работа, развлечения и т.д. Как вариант, может содержаться 1 Изгоев А.С. – Указ соч. – С. 198 – 199. 2 Кинопоиск. Ру. – Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.kinopoisk.ru/film/421897/. Дата обращения 5.03.2014.

96

богатыми родителями, которые как бы продлевают его беззаботное детство. В американском кинематографе этот образ представлен в американском фильме «Король вечеринок».

2) Студент-ботаник. Учёба – основной род занятий. Внеучебная деятельность в большинстве случаев ограничивается наукой. Этот имидж прорисован исключительно сатирически. Впрочем, такое отношение к этому типу является доминируюшим в массовом сознании. Ибо знания сегодня, нередко, считаются чем-то вторичным, далеким от жизни.

3).Студент-предприниматель. Имидж молодого студента-предпринимателя может иметь черты первого и второго типов, но отличаются увлечением каким-нибудь делом, которое со временем перерастает в успешную инновацию или научное открытие. Имидж студента-предпринимателя наиболее ярко представлен в фильме «Социальная сеть», посвящённому Марку Цукербергу – создателю социальной сети Facebook. В фильме рассказывается история создания одной из самых популярных в Интернете социальных сетей Facebook. Оглушительный успех этой сети среди пользователей по всему миру навсегда изменил жизнь студентов-однокурсников гарвардского университета, которые основали ее в 2004 г. и за несколько лет стали самыми молодыми мультимиллионерами в США1.

Безусловно, понять социокультурный имидж современного студента, закрепленный в массовом общественном сознании, невозможно без репрезентации второй главной фигуры в высшей школе – преподавателя. Два года назад в московском издательстве «Перо» вышла книга Игоря Данилевского «Сессия: дневник преподавателя-взяточника». Главный герой – молодой преподаватель не самого престижного волжского вуза Игорь Сокол. Он всеми силами стремится к красивой жизни, но на зарплату преподавателя особо не разгуляешься, поэтому он берет взятки и ставит зачеты за секс. Неожиданно жизнь героя идет под откос, он совершает преступление, и теперь полностью зависит от других людей. В книге на модную коррупционную тему две части: первая называется «Мертвые души», вторая – «Преступление и наказание». Все остальные герои повести Данилевского, а это, прежде всего, студенты и преподаватели, что называется «абсолютно бескрылые люди». Все поголовно погружены в свою жизненную рутину. Для студентов это – сессии, оценки, «шмотки», подработки, игры с «преподами», пресловутая «любовь-морковь». У преподавателей – кафедральные и институтские интриги, борьба за часы и степени, «садомазо» со студентами, поиски приработка, научные карьеры, нередко липовые, диссертационные советы, формальные научные конференции и журнальные статьи, за публикацию которых «надо бы заплатить шефу». Собственно, «ловить» здесь нечего, можно только «расслабиться, потом напрячься» и «рубить бабло», благо студент пошел такой, что сам охотно идет 1Архи-гудвин. Электронный ресурс. Режим доступа: http://archie-goodwin.net/load/ publichnoe/recenzii/ socialnaja_set_the_social_network/18-1-0-22. Дата обращения. 02.04.2014.

97

навстречу – «дешевле купить, чем учить». Вот так совершенно непрезентабельно выписана современная высшая школа в произведении Игоря Данилевского. Нужно сказать, что авторский вымысел претендует на всеохватность, хотя очень далек от реальных преподавательских будней. Но черной краски в палитру имиджа высшей школы автор не пожалел.

Подводя итог, можно утверждать, что студент всегда был в российском обществе фигурой, привлекающей внимание общественности. Во все времена в образе студенчества как на лакмусовой бумаге проявлялись идейные доминанты конкретной исторической эпохи. В современном обществе этот имидж воплотил в себе те диспропорции социально-культурного плана, которые мы имеем в современном социуме: коррупцию и взяточничество, отсутствие уважения к образованным людям вследствие преобладания денежных критериев ценностей.

Ю.В. Скрипачева, С.В. Осипов

СУДЬБЫ УЧАСТНИКОВ РАССТРЕЛА ЦАРСКОЙ СЕМЬИ История расстрела русской императорской семьи в июле 1918 г. до сих

пор остается если не «белым», то по меньшей мере «серым пятном» отечественной истории. Точно так же как сами участники расстрела постарались замести следы своего деяния, советская историческая наука в последующие 70 лет пыталась хотя бы не заострять внимание на этом эпизоде Гражданской войны, признавая сам факт случившегося расстрела, но не считая нужным вдаваться в какие-либо подробности или тем более проводить подробный анализ причин и последствий данного события. Отчасти это объясняется тем, что расстрел женщин и детей, проведенный без суда и следствия, сложно преподать как героический акт, и чем больше проходило времени после Гражданской войны, тем сомнительнее выглядело данное проявление революционной жестокости. Другой важной причиной замалчивания данной темы было опасение возрождения симпатий к монархической идее, особенно на фоне постепенного угасания веры в социалистические идеалы в 70-80-ые гг.

В конце 80-ых годов в СССР происходит тотальная переоценка ценностей, и Николай II превращается из преступника в жертву, а судьба семьи Романовых становится одной из наиболее популярных тем в исторической публицистике. В 1991 г. начались раскопки на месте предполагаемого захоронения останков императорской семьи. Однако теперь восстановлению полной и объективной исторической картины препятствовали недостаточная источниковая база, равно как и политические интересы различных вовлеченных в обсуждение проблемы сил. К примеру, когда в 1998 году проводилось перезахоронение останков царской семьи в Петропавловском соборе, патриарх

98

Алексий II не признал достоверность останков. В то же время правительство России и Президент Ельцин не просто признали их, но рассчитывали, что «…захоронение останков жертв екатеринбургской трагедии – прежде всего акт человеческой справедливости…символ единения народа, искупления общей вины».1

Мы обратимся не к собственно истории расстрела, но к такому достаточно интересному аспекту данной темы как судьбы участников расстрела царской семьи.

Итак, после отречения от престола император Николай II вместе с семьёй некоторое время (9 марта по 14 августа 1917 года) жил под арестом в Александровском дворце Царского Села. В связи с усиливавшимся революционным движением в Петрограде, Временное правительство, опасаясь за жизнь царственных арестантов, решило перевести их в глубь России. После долгих споров решено было отправить императора с семьёй в Тобольск. Им разрешили забрать из дворца необходимую мебель, личные вещи. Прислуга сопровождала семью царя по собственному желанию.

14 августа 1917 года поезд с членами императорской семьи и прислугой под видом «Японской миссии Красного Креста» вышел из Царского Села. Состав сопровождала охрана (более 300 человек) на отдельном поезде. Оба поезда шли на максимально возможной скорости, а узловые станции, через которые они проходили, были оцеплены войсками.

17 августа поезда прибыли в Тюмень, а затем на судах арестованные были перевезены в Тобольск. Романовых с прислугой разместили в отремонтированном к их приезду доме губернатора. Режим охраны здесь был гораздо более легкий, чем в Царском Селе: императору, его жене и детям разрешили ходить через улицу и бульвар на богослужение в церковь Благовещенья.

Между тем, в Петрограде произошла Октябрьская революция, и пришедшие к власти крайне левые силы относились к бывшему императору с меньшей терпимостью. В апреле 1918 года Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного комитета дал согласие на перевод Романовых в Москву для проведения суда над ними. Тем временем в Тобольске стало неспокойно: появились подозрения о том, что с Николаем II общаются сообщники, которые готовят побег. Было решено перевезти царя с семьёй в другое место. 30 апреля поезд с императорской семьёй прибыл в Екатеринбург. Для размещения Романовых был выделен дом, принадлежавший горному инженеру Н. Н. Ипатьеву. Вместе с семьей императора оставались пять человек обслуживающего персонала: доктор Боткин, лакей Трупп, горничная Демидова, повар Харитонов и поварёнок Седнёв.

Обстановка в стране накалялась: шла гражданская война, а император и его семья стали для части белогвардейцев символом прежней России.

1 История России. ХХ век. 1939-2007. Под ред. А.Б. Зубова. М., АСТ. 2009. С.617.

99

Постоянно распространялись провокационные сообщения о бегстве и о похищении бывшего царя, воодушевлявшие борцов за восстановление самодержавия. Большинство революционеров призывало покончить с царём. Первоначально над императором и его семьёй планировалось провести показательный суд, но времени уже не было.

Существует несколько версий о том, кто конкретно принял решение о расстреле царской семьи. Основными считаются версии о приказе, исходившем от В.И. Ленина и Совета народных комиссаров, и о решении областного Совета Екатеринбурга, одобренном позднее Всероссийским Центральным исполнительным комитетом.

Ночью с 16 на 17 июля семье императора и обслуживающему персоналу (кроме поварёнка Сиднёва, которого специально увезли заранее под предлогом свидания с дядей) было приказано собраться в одной из комнат дома, в котором они проживали, под видом переезда. Арестованные ещё ни о чём не подозревали. Лишь после того, как все проживающие в доме собрались в указанном месте, комендант Яков Юровский зачитал им краткий приговор, сразу после чего выстрелил в Николая II. Кроме коменданта в расстреле участвовали несколько человек. Сведения о составе производивших расстрел довольно противоречивы. По сведениям одного из них (возможно) чекиста Медведева, в расстреле кроме Юровского участвовали его помощник Никулин и комиссар Ермаков.

По сведениям того же Медведева расстреляны были Николай II, его супруга Александра Федоровна, дочери Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, сын Алексей, лейб-медик Боткин, камердинер Трупп, горничная Демидова и повар Харитонов. Руководил казнью Юровский. На второй день после убийства "Известия" сообщили, что "…из-за тяжелой военной ситуации и наличия контрреволюционного заговора в Екатеринбурге расстрелян Николай II, а его семья переведена в безопасное место".

После казни были приложены все усилия для того, чтобы трупы членов царской семьи и слуг никогда не были никем обнаружены. Сначала тела решено было сбросить в затопленную шахту, но вода в ней замёрзла и сохранила бы тела в хорошем состоянии. Затем трупы пытались сжечь, а когда это не удалось, залили кислотой, прикрыли шпалами и зарыли прямо на дороге.

Поскольку большевики пытались скрыть расстрел царской семьи и все сведения о нём, возникло множество альтернативных версий об этом событии. Ходили слухи о том, что некоторым членам царской семьи удалось чудом выжить. Слухи эти распространяли главным образом белогвардейцы, которым необходим был живой символ династии Романовых, а также самозванцы, периодически объявлявшиеся в различных странах Европы и Америки.

В частности, по одной из версий, Алексей Романов остался жив после расстрела и выпрыгнул из грузовика, в котором везли трупы, после чего воспитывался в крестьянской семье. При этом, по сведениям участников и

100

очевидцев расстрела, Алексей был сильно болен и не мог даже самостоятельно передвигаться в то время. Известны несколько случаев, когда молодые девушки объявляли себя чудом спасшейся от расстрела Анастасией Романовой, однако, ни одна из этих версий не имеет документального или иного подтверждения.

Тайна расстрела и захоронения царской семьи не до конца раскрыта и в наше время. Большинство специалистов склонны верить показаниям участников расстрела, согласно которым были убиты все члены семьи Романовых и четыре человека прислуги.

Всех людей, причастных к расстрелу царской семьи, можно разделить на две большие группы. Это те, кто подписал приказ о расстреле, и те, кто привел его в исполнение. К первой группе относят: А.Г. Белобородова, Ф.И. Голощекина, Б.В. Дидковского и некоторых других. Ко второй: Я.М. Юровского, П.З. Ермакова, М.А. Медведева (Кудрина) и П.С. Медведева.

Александр Белобородов (1891-1938) происходил из рабочей семьи, окончил начальное училище в 1905 г. и поступил учеником в мастерскую Надеждинского завода. В начале 1907 г. вступил в местную социал-демократическую группу, за выпуск прокламации был арестован в феврале 1908 г. и ввиду несовершеннолетия приговорен к отдаче в исправительный приют для малолетних преступников. Так как места в приюте не оказалось, Белобородов отбывал наказание в тюрьме. В марте 1912 г. был освобожден, поступил электромонтером на Надеждинский завод, организовал там большевистский кружок. В мае 1914 г. был вновь арестован по обвинению в принадлежности к большевистской организации и распространении конфискованных номеров "Правды". В октябре 1916 г. поступил на Лысьвенский завод Пермской губернии, где работал в местном большевистском комитете. После Февральской революции занимается революционной работой на Урале. Был делегатом Всероссийской апрельской конференции партии и делегатом VI партийного съезда. Был избран членом Учредительного Собрания по списку большевиков от Пермской губернии. После Октябрьской революции он стал сначала заместителем председателя Уральского Исполкома, а затем и председателем. Работая на этом посту, Белобородов руководил историческим заседанием Исполкома 6 июня 1918 г., на котором было принято постановление о расстреле Николая II и всей его семьи, в связи с приближением чехословацких войск к Екатеринбургу. После окончания Гражданской войны продолжил партийную карьеру, в 1923-1927 гг. - нарком внутренних дел РСФСР. В конце 30-ых гг. репрессирован за прежние связи с троцкистской оппозицией; реабилитирован посмертно.

ФилиAпп Голощёкин (1876 -1941) происходил их семьи белорусского подрядчика, сам окончил зубоврачебную школу, работал зубным техником. В 1903 вступил в РСДРП, вёл революционную работу в Петербурге, Кронштадте, Сестрорецке, Москве и других городах, участвовал в революции 1905—1907 гг. В 1909 г. арестован и сослан в Нарымский край, в 1910 г. бежал, эмигрировал. В 1912 г. избран членом ЦК РСДРП. В 1913 вновь арестован и

101

выслан в Туруханский край в Сибири и освобождён только после Февральской Революции. В мае 1917 г. отправлен на Урал для укрепления позиций большевистской партии. В середине октября в качестве делегата 2-го Всероссийского съезда Советов вернулся в Петроград, участвовал в Октябрьском вооруженном восстании. По возвращении в Екатеринбург добивался ликвидации созданного здесь объединённого Комитета Народной Власти из представителей ряда социалистических партий. С мая 1918 г. - комиссар Уральского военного округа, принимал совместно с А.Г. Белобородовым решение о расстреле царской семьи. После окончания Гражданской войны был отправлен на партийную работу в Казахстан, в 1924 —1933 гг. занимал должность первого секретаря ЦК Компартии Казахстана. Организатор коллективизации в Казахстане, в результате которой наступил голод. Отличался садистской жестокостью, расстреливая за малейшие проявления недовольства. Голощёкин остался в памяти казахов как самый жестокий и деспотичный правитель за всю историю Казахстана. В 1933—1939 гг. — Главный государственный арбитр СССР. Арестован 15 октября 1939 г. по указанию Л. П. Берия и 28 октября 1941 г. расстрелян под Куйбышевым. Реабилитирован в 1961 г..

Борис Дидковский (1883–1937) учился в Петербургском электротехническом институте и Петербургском университете (1900—1904), исключён за участие в революционной деятельности. Окончил Женевский университет (1913). После окончания Женевского университета приехал на Урал, до 1917 года работал главным геологом Николае-Павлинского горного округа. В марте 1917 года вступил в РСДРП(б), до 1920 года находился на партийной работе и в войсках: командир партизанского отряда, начальник снабжения 3-й армией, комиссар Красноуральской дивизии. В некоторых источниках Дидковский упоминается в числе лиц, принимавших решение о расстреле семьи Николая II в июле 1918 года.

С 1920 года возглавлял геологические ведомства на Урале: управляющий рудным управлением в Екатеринбурге, управляющий Уральским рудным комитетом и Уралразведки (до 1923 года). В 1923—1930 гг. — заместитель председателя и председатель Уральского планового комитета. Одновременно работал в Уральском Государственном Университете — проректор по административно-хозяйственной работе, в октябре 1921 — ноябре 1923 гг. — ректор университета. В условиях скудного финансирования сумел предотвратить закрытие университета, однако при этом пришлось отказаться от первоначальной концепции университета широкого профиля, количество факультетов и направлений подготовки специалистов было значительно сокращено. В 1926—1930 гг. — доцент и заведующий кафедрой поиска и разведки полезных ископаемых. В 1930—1936 гг. был управляющим Уральским геологическим трестом, одновременно в 1932—1936 гг. — директор Уральского геологоразведочного НИИ. В январе 1937 года арестован по

102

обвинению в участии в правой террористической организации, в августе расстрелян. Реабилитирован в 1956 году.

Яков (Янкель) Юровский родился в 1878 г. в Каинске Томской губернии (с 1935 г. Куйбышев). Его дед Ицка был раввином из Полтавы, отец Хаим за кражу был выслан в Сибирь, где работал стекольщиком, мать Эстер Моисеевна - домашняя швея. В 1885 г. в Томске поступил в школу “Талматейро” при синагоге, но не кончил и первого курса. Затем учился портняжному и часовому делу, после чего работал подмастерьем в Тобольске и Томске. В августе 1905 г. в Томске становится членом РСДРП, большевиком, близким другом Свердлова. В 1905 г. уехал в Германию и жил в Берлине. Здесь он крестился, принял лютеранство, при этом сменил имя - с Янкеля Хаимовича на Якова Михайловича.

В 1907 г. вернулся в Екатеринодар, через год переехал в Томск, где открыл часовой магазин. В 1912 г. арестован за революционную деятельность и выслан в Екатеринбург. Прибыв к месту ссылки и организовал фото-ателье. После начала Первой мировой войны призван в армию и был направлен в школу фельдшеров. В звании ротного фельдшера оставлен при местном лазарете. На фронт так и не попал. В феврале 1917 г. вошел в состав Совета рабочих и солдатских депутатов. С октября 1917 г. член Екатеринбургского Военного отдела, Председатель Следственной комиссии уральского областного ревтрибунала, комиссар юстиции Уральской области, член Коллегии областной ЧК.

С 04 июня 1918 г. - комендант Ипатьевского дома, где заключалась семья Романовых. В ночь с 16 на 17 июля 1918 – по приказу Голощекина в подвале дома Ипатьева произвел расстрел всей царской семьи, затем руководил уничтожением трупов. 18 июля 1818 г. Свердлов получил рапорт Юровского о расстреле царя и его семьи. Бежал из Екатеринбурга вместе с отступающей Красной армией, при этом бросил на произвол судьбы престарелую мать. С 01 августа 1918 г. - в Москве следователь ВЧК. Участвует в расследовании дела Фанни Каплан. С ноября 1918 г. – организатор и заведующий районными ЧК города Москвы, член Коллегии московской ЧК. В марте 1919 г. - заместитель заведующего Административный отдел Моссовета. Откомандирован на Урал, с июня 1919 г. - председатель ЧК Вятской губернии. После взятия красными в 1919 г. Екатеринбурга - председатель губернской ЧК. 20 июля 1920 г. - переехал в Москву на лечение, т.к. страдал язвой желудка. 21 июля 1920 г. сдал драгоценности расстрелянной семьи Романовых коменданту Кремля Малькову. С конца 1920 г. - работает в Москве в Наркомате РКИ управляющим Оргинструкторского отдела. В 1921 г. – направлен ЦК в Государственное хранилище республики при Наркомате Финансов, где работал заведующим золотым отделом и председателем отдела по реализации ценностей до конца 1923 г. Затем до 1924 г. - заместитель директора завода "Богатырь". С 1924 по 1926 г. – в московском комитет РКИ заведующий отделом по улучшению госаппарата и заместитель заведующего

103

Экономсекцией. С 1926 г. - член правления треста точной механики. В 1927 г. – секретарь партячейки Русаковского трамвайного парка. С 1928 г. член правления, а затем директор Государственного политехнического музея. В конце 1933 г. выходит на пенсию по состоянию здоровья.

Конец жизни провел в Кремлёвской больнице, где его часто посещали видения из его кровавого прошлого. Умер 2 августа 1938 г. в тяжелых страданиях от прободения язвы желудка.

Петр Ермаков (1884-1952) родился в семье рабочего, работал слесарем в 1906 г. вступил в РСДРП. Особо выделялся экстремистско-уголовными устремлениями, участвовал в убийствах представителей власти. В 1907 г. привлечен к суду по обвинению в убийстве жандарма, но через год освободился, т.к. вину взял на себя соучастник боевик В. Кругляшов (казнен через повешение). В 1909-1912 гг. за участие в ограблениях находился в заключении и ссылке в г. Вельске Вологодской губ. После Февральской революции сформировал дружину, занимавшуюся конфискациями для передачи средств большевистскому комитету и собственных нужд. Участвовал в Октябрьских событиях, затем воевал во главе отряда с войсками атамана Дутова в Оренбуржье. Был ранен. В июне 1918 г. участвует в подавлении восстаний, лично расстреливает их участников. В середине июля 1918 г. участвовал в расстреле членов бывшей царской семьи и обслуживавших ее лиц, в их захоронении.

В последующий период гражданской войны - на командных и комиссарских должностях батальонно-полкового и бригадного уровня. В дальнейшем - на милицейской и лагерно-охранной работе на Урале, участвовал в расстрелах репрессированных. В 1934 г. отправлен на пенсию. Впоследствии за выступления с воспоминаниями об убийстве царской семьи строго предупреждался соответствующими органами.

Михаил Медведев-Кудрин, вступил в РСДРП в 1911 г., в 1913—14 гг. — руководитель нелегального большевистского Союза моряков Каспийского торгового флота в Баку. После Гражданской войны служил по линии НКВД, в 1938 г. - помощник начальника 1-го отделения отдела Особоуполномоченного НКВД СССР. В июле 1962 г. обращался в партийный архив Свердловского областного комитета КПСС с заявлением, в котором просил «подтвердить его непосредственное участие в расстреле бывшего царя Николая II и его семьи». Оставил детальные мемуары «Вихри враждебные», адресованные Н. С. Хрущёву.

Павел Медведев, рабочий, участник Первой мировой войны, с 1917 г. член РСДРП. Именно он содействовал смещению предыдущего коменданта «дома особого назначения» Авдеева. Медведев донёс в ЧК Я. М. Юровскому о послаблениях в режиме, которые Авдеев стал делать для царской семьи. После прихода белых, 11 февраля 1919 года был арестован в Перми агентом уголовного розыска С. И. Алексеевым. Давал свидетельские показания по делу об убийстве царской семьи. На допросах отрицал свое личное участие в

104

расстреле императора и его семьи. Медведев утверждал, что во время убийства его послали на улицу выяснить, слышны ли снаружи выстрелы. К однозначному выводу о степени его вины следствие не пришло. Умер в тюрьме 12 марта 1919 года от сыпного тифа.

Мы видим, что судьба большей части этих людей закончилась тюрьмами и расстрелами, мало кто их них смог пережить «большой террор» 30-ых годов. Так же следует отметить, что после событий июля 1918 года карьера большинства «расстрельщиков» пошла в гору, но, пожелав получить еще больше власти, они примыкали к различным «политическим группировкам», троцкистско-зиновьевской оппозиции или бухаринскому крылу, ведь тогда еще мало кто мог подумать, что следующим лидером страны после Ленина станет товарищ Сталин, а не кто-то из вышеперечисленных политиков. В конце тридцатых годов все эти политические метания превратили убийц царской семьи в жертв очередной волны репрессий.

Таким образом, судьбы участников расстрела царской семьи показывают, что советская политическая система, основанная на убийствах и страхе, продолжала еще долгие годы так функционировать, уничтожая даже тех, кто закладывал основы самой этой системы.

ЛИТЕРАТУРА:

1.Осипов С.В. Император Николай Второй – трагедия личности как часть трагедии народа // История российской монархии: мнения и оценки. Материалы 18-ой Всероссийской заочной научной конференции. Нестор. СПб. 2000. 2.Пайпс Р. Глава 9. Убийство царской семьи // Русская революция. Большевики в борьбе за власть, 1917-191. — 1-е. — М.: «Захаров», 2005. — Т. 2. — 197 с. — (Русская революция). 3.Камалова, Р. Ш. Россия в период войн и революций (1914-1920 гг.) : методические указания по курсу отечественной истории для студентов первого курса технического вуза всех специальностей / Р. Ш. Камалова. – Ульяновск : УлГТУ, 2009. – 64 с.

В.А. Данилов

РОЛЬ КРАСОТЫ В ПОЗНАНИИ И ИСПОЛЬЗОВАНИИ ЧЕЛОВЕКОМ

ОКРУЖАЮЩЕЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ Изречение поэта С.Я. Надсона гласит: «Красота – это страшная сила». К

этому, пожалуй, следует добавить: «Пока ее не изучишь и не научишься управлять». Попытаемся это сделать.

Олицетворением красоты является Рай, он же Эдем. Синонимами красоты разной степени точности являются понятия: благодать, блаженство,

105

благообразие, великолепие (благолепие), гармония, живописность, изящество (изящность), картинность (как картинка), лад, любота, миловидность, нарядность, обаянье, отрада, очарованье, порядок, прелесть, пригожество, пропорция, совершенство, художественность.

Усиление и подчеркивание красоты и ее элементов обеспечивается многочисленными прилагательными, в том числе (с учетом условности всякой классификации):

усиливающими: абсолютная, архи-, вдохновляющая, величавая, величественная, восторженная, грандиозная, здоровая, зрелая, идеализированная, идеальная, изумительная, исконная, истинная, лазурная, лучезарная, лучистая, многогранная, обаятельная, обворожительная, пленительная, потрясающая, превосходная, привлекательная, радужная, райская, симпатичная, сияющая, упоительная, фантастическая, чарующая;

смягчающими: нежная, относительная, простая, убаюкивающая; временными: архаичная, вечная, временная, девственная, детская,

изначальная, историческая, нечаянная, первородная, ретро, сиюминутная, современная, стабильная;

конкретизирующими по месту: горная, городская, деревенская, домашняя, космическая, небесная, неземная, природная, сельская;

загадочными и таинственными: ангельская, бесподобная, благая, благообразная, благородная, богемная, богоугодная, божественная, грациозная, дивная, изысканная, искрометная, кристальная, магическая, мифологическая, мудрая, незаметная (неприметная), необыкновенная (необычная), непонятная, нераскрытая, пикантная, призрачная, романтическая, таинственная, трепетная, филигранная, хрупкая, хрустальная, чудесная, чудная, чуднАя, экзотическая;

функциональными: глянцевая, дерзкая, духовная, душевная, женская, звериная, интригующая, колоритная, ласкающая, ласковая, ликующая, манящая, мужская, практичная, притягательная, развитая, реальная, рукотворная, телесная, торжественная, ускользающая, функциональная, человеческая;

противопоставляющими и принижающими: аскетическая, бесполезная, болезненная, гнусная, дикая, искусственная, лакированная, мифическая, мудреная, неестественная (и многими другими с приставкой «не»), односторонняя, показная, показушная, смешная, страшная, сувенирная, формальная, экстравагантная, даже скорбная и убийственная, но еще и ложная, обманная, опасная, ошибочная, поддельная, подлая, пустая, фальшивая, эфимерная;

и наконец, современными упрощенными: брутальная, гламурная, модная, обалденная, офигенная, стильная, сексуальная, эротическая и чумовая.

Кроме того, в современном сленге, особенно в молодежном, для усиления базового слова (а иногда даже самостоятельно без использования базового слова) используют: айс, гипер, комильфо, класс или классно, клёво, люкс, прикольно, супер, тип-топ, ультра, экстра.

106

Словарь Эллочки-людоедки из «Двенадцати стульев» И.Ильфа и Е.Петрова вообще состоял из 30 слов, но в нем было 5 слов, которые в зависимости от обстоятельств так или иначе могли характеризовать красоту. Это – само слово «кр-р-расота», «ого», «толстый и красивый» и «хо-хо».

Естественно, существуют и антиподы красоты (как же без них). Антонимами красоте являются: бардак, безобразие, белиберда (белибердень), вульгарность, дисгармония, дребедень, дрянь, кавардак, мерзость, некрасивость (некрасота), нелепость (нелепица), непривлекательность, неряшество, пакость, пошлость, противность, разлад, разочарование, скверность, страшнота, ужас, уродство, хаос, чехарда.

В связи с отсутствием устойчивого, общепринятого определения термина «красота» в качестве рабочего примем следующее: Красота является одной из самых распространенных совокупных положительных оценок субъектом (личностью или обществом) состояния объекта (эффекта и другой объективно существующей реальности) или группы объектов, своего рода очеловеченной оценкой гармонии. Конечно, есть и другие, более часто употребляемые оценки, типа «хорошо» (в Частотном словаре на 155 месте) и «плохо» (на 562 месте), но в отличие от них «красота» (на 1511 месте) дополнена еще и психо-эмоциональной составляющей, существенно отличающей ее от более нейтрального «хорошо».

Справедливости ради отметим, что по термину «красота» информация весьма скудная и в Большой советской энциклопедии, и в более поздней Российской энциклопедии, и в Философском словаре, и в словарях В.И. Даля, С.И. Ожегова и Д.Н. Ушакова. Более того, в популярном Советском энциклопедическом словаре, например, термин «красота» как самостоятельный термин, на 1600 страницах даже не представлен.

Поэтому попробуем разобраться, как формируется оценка с помощью «красоты» и как ее использовать на практике. Рассмотрим красоту, как бы со стороны, в статике, в динамике, индивидуальную и общественную, а заодно и некоторые из перечисленных видов красот.

Красота в статике. Для рассмотрения возможных вариантов взаимодействия состояния объекта и его оценки воспользуемся матрицей 3х3, широко применяемой в ТРИЗ (теории решения изобретательских задач). По горизонтали разместим 3 варианта состояния объекта: естественно полезное; нейтральное (полезно-вредное) и естественно вредное (бесполезное). По вертикали разместим 3 варианта оценочного восприятия субъектом соответствующего варианта состояния объекта: красиво; нейтрально (ни красиво, ни безобразно) и не красиво (безобразно).

107

Состояние объекта

Его оценочное восприятие

+ Естественно полезное Польза

(достоинство) – положительный

эффект

+ – Нейтральное

– Естественно вредное

(бесполезное)

+ Красиво

(прелестно)

11 12 13

+ – Нейтральное

21 22 23

– Не красиво

(безобразно)

31 32 33

По главной (в отличие от побочной) диагонали в элементах 11, 22 и 33 мы

имеем совпадение состояния объекта с его оценкой. В элементе 12 нейтральное состояние объекта воспринимается как

красота, а в элементе 13, более того, естественно вредное воспринимается как красивое. Если произвести размещение словесных оценок, то в элемент 13 справедливо попадут такие оценки, как Неестественная красота, Ложная, Обманная, Ошибочная и даже Опасная. Такое возможно в случае отсутствия какой-либо информации об объекте или просто, так принято считать. Например, так воспринимается красота звездного неба, хотя, если вдуматься, то вряд ли кому-либо захочется оказаться в пекле хотя бы одной звезды.

Такое возможно в результате неправильного воспитания, под воздействием средств массовой информации (курить, пить пиво или одеваться в драные джинсы модно и красиво). Такое возможно и в случае осознанного обмана, например при предпродажной покраске старого гнилого дома. Сюда же в какой-то мере можно отнести и различную степень использования женщинами (иногда и мужчинами) средств косметики и макияжа.

В элементе 32 нейтральное состояние объекта воспринимается как не красивое, а в элементе 31, вообще, естественно полезное воспринимается как безобразное. Зачем привычный ватник, полушубок и валенки в нашей Сибири, когда есть «раскрученные» «Монтаны» и «Дольче-Габбаны».

Если же отвлечься от этих ошибочных и откровенно поддельных ситуаций, то, как правило, функционально-полезное обычно и красиво. Например, древний парусник и современный лайнер выглядят совершенно по-разному, но каждый из них по-своему красив. Любая вещь, находящаяся на своем месте, воспринимается как красота и наоборот. Конфета в красочной обертке воспринимается как красивая, но та же обертка, валяющаяся на тротуаре, совсем по-другому.

108

Красота в динамике. Рассмотрим теперь оценочное восприятие в динамике по ходу изменения естественного состояния объекта. Динамический цикл объекта обычно выражается следующими стадиями процесса: рождение, развитие, зрелость, деградация, смерть. Опираясь на этот цикл, сознательно или интуитивно, красота естества в динамике воспринимается именно как красота обычно на стадии развития и зрелости. На стадии деградации естество, наоборот, воспринимается как антипод красоты. Возможно, именно поэтому весной природа воспринимается особенно красивой, нежели поздней осенью, когда пасмурно и листья опали, и уж тем более, зимой. Эпитет красивый наиболее уместен для молодежи, чем для пожилых, которым более уместны другие эпитеты: умный, мудрый и т.п.

Хотя иногда срабатывает своеобразный эффект инерции, когда, скажем, уже некрасивую, но когда-то фаворитку красоты, все еще воспринимают в прежнем качестве ее поклонники.

Кроме того, восприятие красоты изменяется со временем и под влиянием других факторов. Например, изображения женщин на картинах Тициана, Рембрандта и современных манекенщиц и фотомоделей. В этом процессе также не обошлось без влияния авторитетов. В средние века это были художники, сейчас средства массовой информации со своими интересами или с интересами их хозяев.

Красота личная (индивидуальная) и общественная (общепринятая общественным сознанием), измерение красоты. Каково же взаимодействие индивидуального представления о красоте и не индивидуального, переходящего к общественному?

Когда отдельная личность без связи с другим субъектом (личностью или обществом) оценивает объект, красив он или нет, эту оценку, какой бы она ни была, следует считать как правильную (истинную), потому что другого субъекта нет. В данном случае оценка, данная этой личностью, находится в ладу с его представлением, обеспечивая тем самым его психологический комфорт.

Другое дело, когда наличествует еще один субъект (человек или общество). В этом случае неизбежно сопоставление представлений о красоте. Эти сопоставления возможны в трех вариантах: совпадение взглядов, полное несовпадение и частичное совпадение (для одного нейтрально, для другого красиво или безобразно).

Совпадение взглядов наиболее благоприятная ситуация для субъектов, но с точки зрения анализа представляет наименьший интерес. При несовпадении взглядов целесообразно выяснить (конечно, если субъекты сами желают этого) расхождения и как их преодолеть (изменить оценку, и соответственно, личность, дающую эту оценку, или изменить сам объект, если это возможно).

Несмотря на то, что красота у каждого своя, ее, оказывается, можно все-таки измерить и вычислить. В общественном сознании ее роль выполняет математическое ожидание от мнений в группе. Например, 7 считают, что

109

объект красив, 1 – что не красив, и двое сомневаются. Исходя из этого, учитывая то, что математическое ожидание объекта находится на уровне 0,7, то его можно считать красивым. Соответственно, среднеквадратическое отклонение и дисперсия характеризуют степень разброса мнений о красоте объекта. У художников эту роль выполняют полутона.

Кто и что формирует представление о красоте? 1) Сама окружающая действительность; 2)Авторитеты: родители, учителя, писатели, поэты, художники,

композиторы и музыканты, политики – потому что им верят, они обозначают предварительные оценки и направляют действие;

3)Массовое общественное сознание в виде классической (в смысле проверенной временем) литературы, живописи, музыки и т.п.;

4)Средства массовой информации. Причем довольно часто прививают ложные представления о красоте, прививают моду.

Что делать с этой красотой? (определение состояния, определение динамики и потенциальной точки цели, действие-воспитание).

1)Определиться с красотой, что подлинно красиво, а что нет, или выделить отдельные аспекты красоты, понимаемые субъектами одинаково, чтобы снять недоразумение, когда один говорит про Фому, а другой – про Ерему. Выяснить, нет ли обмана и откровенной подделки под красоту;

2)Выработать терпимое, или как сейчас говорят, толерантное отношение к восприятию красоты другим человеком. Но и в этом плане следует соблюдать чувство меры, чтобы эта толерантность не обернулась вседозволенностью. К тому же толерантность – чувство обоюдное;

3)Сформировать критерии на данный исторический момент от простых «красиво-некрасиво» до выявления деталей и полутонов;

4)Разобраться в себе с учетом физиологических особенностей (темперамента и пр.) и воспитания и выработать свое отношение к красоте (с точки зрения общественного сознания и с точки зрения личного сознания). Выявить собственные пределы достижения красоты и успокоиться. Низкий не может стать высоким, поэтому надо найти свое достойное, наверняка, не менее красивое, место в качестве низкого, а астенику вряд ли удастся приобрести атлетическое телосложение, но попытаться последовательными тренировками с помощью мышечной массы или одежды существенно скорректировать свою форму тела он может;

5)Формировать посредством авторитетов и влияния общественного сознания представления о красоте у отдельно взятой личности. Но от того, что кто-то скажет или напишет «красота», красота еще не появится, поэтому…

6)Влиять на саму действительность на основе представлений о красоте – своеобразная обратная связь с объектом. Тем самым проявляется относительная самостоятельность во взаимодействии системы «человек и окружающая действительность». Но в этом проявляется и ответственная миссия Человека,

110

обладающего качеством целесообразной деятельности, в том числе и качеством объекта, формирующего красоту по своему усмотрению.

Таким образом, рассмотрев закономерности, особенности, метаморфозы и нюансы формирования представления о красоте, можно отметить, что наличие такой оценки, как красота, играет важное значение в познании и использовании человеком окружающей действительности.

ЛИТЕРАТУРА:

1.Ожегов С.И. Словарь русского языка. – М.: Русский язык, 1988. – с.245. 2.Советский энциклопедический словарь/ Гл.ред. А.М.Прохоров. – М.: Сов.энциклопедия, 1980. – 1600 с. 3.Цифровой частотный словник на основе Частотного словаря русского языка / Под ред.Л.Н.Засориной. – www:bokrcorpora.narod.ru.

Н.С. Данакин, О.Н. Ковика

СОЦИАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ ИМИДЖА ОРГАНИЗАЦИИ И ИХ РОЛЬ В УПРАВЛЕНИИ ПЕРСОНАЛОМ

Успешное управление персоналом невозможно без формирования

позитивного имиджа организации, использования его социального потенциала. Позитивный имидж помогает:

- привлекать тех, кто в данный момент нужен для успеха; - удерживать в сфере своего влияния группы, которые уже завоеваны; - более эффективно управлять людьми через убеждение, влияние и манипулирование ими; -добиваться поставленных целей; - в результате получать чувство уверенности и душевного комфорта1. Шепель В.М. выделяет две группы функций имиджа: ценностные и

технологические2. К ценностным функциям имиджа он относит: -личностно-возвышающая. Благодаря созданию вокруг личности ореола

привлекательности, она становится социально востребованной, раскованной в проявлении своих лучших качеств;

-функция комфорта межличностных отношений. Суть этой функции в том, что обаяние людей объективно привносит в их общение симпатии и доброжелательность, следовательно, терпимость и такт;

-психотерапевтическая функция обеспечивает личности, благодаря 1Карташова Л.В. Организационное поведение. М.: Инфра-М, 2009. 385 с. 2Менеджмент организации: Учебное пособие/Под. ред. З.П. Румянцевой. М.: ИНФРА, 2010. 316 с.

111

осознанию своей индивидуальности, что способствует повышенной коммуникабельности, устойчивому настроению и уверенности в себе.

Таким образом, ценностные функции имиджа свидетельствуют о его значении в выстраивании внутренней коммуникации личности. Посредством имиджа наиболее заметно, а потому доступно для других людей, проявляется внутренний мир конкретной личности. Вот почему важна роль ценностных функций имиджа.

К технологическим функциям имиджа, по мнению В.М. Шепеля, относятся:

- межличностная адаптация ( благодаря правильному избранному имиджу можно быстро войти в конкретную социальную среду, привлечь к себе внимание, установить доброжелательные отношения);

- высвечивание лучших личностно-деловых качеств (благоприятный имидж дает возможность зрительно представить наиболее привлекательные качества человека, позволяя людям познавать именно эти черты, вызывающие симпатию или доброе расположение);

- организация внимания (привлекательный имидж невольно притягивает к себе, а потому легче располагает к тому, что демонстрируется).

Знание технологических функций имиджа предполагает широкое практическое его использование, смысл которого в умении казаться, надевать маски, менять имиджи в соответствии с ожиданиями субъекта общения1.

Выделенные и рассмотренные В.М. Шепелем функции относятся в большей мере к характеристике личностного (персонального) имиджа. Что касается социальных функций имиджа организации, то их содержание и направленность имеют свою специфику.

Анализ научной литературы, проведенный при подготовке диссертации, позволяет выделить и рассмотреть следующие функции имиджа организации, имеющие непосредственное отношение к эффективному управлению персоналом.

1. Познавательная функция. Данная функция имиджа организации состоит в «доведении» до персонала смысла ее миссии и целей, ценностей и норм, формировании смыслового пространства их профессионально-трудового и личностного самоутверждения. Содержательно развернутый имидж позволяет каждому члену организации самостоятельно определять возможность и пути достижения им наибольшего успеха.

Специалисты в области связей с общественностью Кондратьев Э.В. и Абрамов Р.Н. характеризуют имидж как наиболее экономный способ порождения и распознавания сложной социальной действительности и рассматривают его как символический образ объекта, основанного на результатах обработки информации2. 1Карташова Л.В. Организационное поведение. М.: Инфра-М, 2009. 385 с. 2Казакова А.Г. Стратегия управления взаимоотношениями с клиентами // Финансовая газета. 14 февраля 2003.

112

Имидж организации также помогает работнику реализовать такие личные мотивы, как любознательность, склонность к анализу и научным исследованиям, желание лучше осознать свой мир и свое в нем предназначение, определить свое место и статус в определенном коллективе людей, познать свое «я», свои сильные и слабые стороны и т.п.

2. Ценностно-ориентационная функция имиджа организации заключается в том, что она дает персоналу организации определенные ориентиры для поведения и деятельности. Причем, эти ориентиры имеют как стратегический (долгосрочный), так и тактический (краткосрочный) характер. В первом случае мы имеем дело с организационными ценностями, во втором случае – с организационными нормами, традициями и ритуалами. Назначение данной функции заключается в формировании у людей взглядов и отношений к смыслу жизни и правильному пониманию тех ценностей, которые предлагает окружающий человека мир.

3. Коммуникативная функция. Через познанные ценности, нормы делового поведения и этики общения осуществляется установление и использование эффективных коммуникационных потоков, обеспечивающих взаимопонимание, взаимодействие и единообразность в анализе и оценке любого вида информации, любого вида деятельности.

4. Трансляционная функция. Корпоративная культура способствует продуцированию и закреплению ценностей и норм организации, их тиражированию, тем самым влияя на взгляды и убеждения персонала. Все это способствует социальной стабильности организации.

5. Оценочная функция близка к предыдущей и связана с ней. Имидж организации, локализируя систему социальных ценностей, норм, традиций, содержит критерии оценки и самооценки поведения, деятельности персонала. Эти критерии и связанные с ними групповые санкции становятся основой социального контроля и личностного самоконтроля в организации.

6. Идентификационная функция. Имидж организации способствует, во всяком случае, должен способствовать позитивной идентификации с организационными целями. Примером может служить формулировка миссии одного из предприятий, обследованных Н.Ю. Кремневой: «Наш бренд нужно сделать одним из лучших в России, чтобы было приятно, престижно работать на предприятии». В данном случае пропагандируемыми ценностями являлись высокое качество продукции и постоянное развитие предприятия через освоение новых технологий, получение преимуществ за счет этого перед конкурентами на рынке1.

7. Нормативно-регулятивная функция задает нормы поведения работников, делает это поведение предсказуемым и управляемым, благодаря

1Кремнева Н.Ю. Практика формирования корпоративной культуры российских промышленных предприятий //Социологические исследования. 2007. №7.

113

своей интеграционной направленности, она ведет к идентификации работниками себя с организацией.

8. Мотивационная функция. Принадлежность к организации с положительным имиджем уже сама по себе является для персонала мощным стимулом к росту производительности, желанию действовать в интересах и на благо своей организации.

9. Функция позиционирования. Позиционирование организации на рынке – это вопрос самоидентификации: организация, осознав свою миссию на рынке, понимает, кто она есть, что она делает и зачем, в чем ее специфика и преимущества для клиента, а также, кто ее основные партнеры (включая поставщиков, потребителей и всех, кто участвует в производственной, сбытовой цепочке или цепочке обслуживания). Позиционирование предусматривает также создание нужного (заданного, запланированного) впечатления. «Запланированное впечатление», как правило, подчинено цели, выработанной на основе корпоративной стратегии. Это может быть образ: консервативной или инновационной организации, маленькой и мобильной структурой, узкоспециализированной или же постоянно расширяющей ассортимент услуг своей фирмы. Кроме того, это может быть образ «доступной» или «элитной» фирмы. Это самые простые, но эффективные способы позиционирования.

10. Инструментальная функция. По мнению многочисленных авторов, имидж есть новая и важная составляющая конкурентной борьбы. В современной социально-экономической ситуации он помогает организации увеличить прибыль по сравнению с другими представителями отрасли, ограничить или усложнить доступ новым фирмам на рынок, оправдать выбор потребителей, подтвердить качество производимой продукции (оказываемых услуг), снискать возможность для некоторых ошибок в работе, облегчить доступ ко всем видам ресурсов, получить государственную поддержку, привлечь высококвалифицированных сотрудников и многое другое.

11. Адаптационная функция. Адаптация работника в организации во многом связана с тем, насколько успешно он сможет «влиться» в существующую культуру, примет ли господствующие ценности. От того, насколько глубоко он интериоризирует ценности и нормы данной организации, зависит и характер его адаптации и эффективность самой корпоративной культуры.

Адаптационная функция имиджа организации, помимо внутренней направленности, имеет также внешнюю направленность, т.е. направленность на адаптацию организации к внешней среде, ее интеграцию в систему конкурентных отношений.

12. Функция социального самоутверждения. К сожалению, имеется немало людей, которые недооценивают роль имиджа в деловом преуспевании, хотя известно, что «доброе имя» всегда располагает людей к тому, кто имеет положительную репутацию. Если принять во внимание этнопсихологическую

114

особенность россиян (имеется в виду склонность к лёгкому восприятию слухов), то очевидно, что привлекательный имидж предпринимательской структуры будет мощным рекламным фактором и по-человечески естественным условием расположения клиентов к сотрудничеству с ней.

Как правило, имидж – явление положительное. Вместе с тем в жизни немало фактов, когда личность берёт на вооружение эпатажные модели поведения, тем самым привлекая к себе внимание людей, получая доступ к средствам массовой информации.

13. Функция социального сплочения. Культивируя такие ценности, как компетентность, творческая устремленность, готовность к внешней и внутриорганизационной конкуренции (соревнованию), к работе в команде, коллективизм, гордость за свою организацию, имидж организации повышает сплоченность сотрудников, согласованность их поведения, наиболее соответствующего целям организации. «Когда люди имеют единые ценности и нормы поведения, нет необходимости указывать им, как они должны поступить в каждой конкретной ситуации: организация может быть «уверена», что ее члены примут правильное решение, руководствуясь своими культурными нормами и ценностями»1.

14. Функция социальной дифференциации. Помимо функции социальной интеграции, имидж организации направлен также на утверждение и демонстрацию самобытности и исключительности данной организации, ее отличия от других организаций. Акцент собственной исключительности, дифференцированное отношение к «своему» и «другому» несет одновременно функциональную нагрузку внутриорганизационной интеграции и сплочения. Подчеркивание внешнего отличия имеет в то же время косвенный смысл внутренней интеграции и сплочения.

Таким образом, роль имиджа организации в системе управления персоналом проявляется через познавательную, ценностно-ориентационную, коммуникативную, трансляционную, оценочную, идентификационную, нормативно-регулятивную, мотивационную, инструментальную, адаптационную функции, а также функции позиционирования, социального самоутверждения, социального сплочения, социальной дифференциации.

ЛИТЕРАТУРА:

1.Казакова, А.Г. Стратегия управления взаимоотношениями с клиентами /А.Г. Казакова // Финансовая газета. 14.02.2003. 2.Карташова, Л.В. Организационное поведение / Карташова Л.В., Никонова Т. В., Соломонидина Т.О. – М.: Инфра-М, 2009. – 385 с. 3.Кремнева, Н.Ю. Практика формирования корпоративной культуры российских промышленных предприятий / Н.Ю. Кремнева //

1Персикова Т.Н. Межкультурная коммуникация и корпоративная культура. М., 2006. С. 77.

115

Социологич. исследования. – 2007. – № 7. 4. Менеджмент организации: учеб. пособие/Под. ред. З.П. Румянцевой М.: ИНФРА – М., 2010. –316 с. 5. Персикова, Т.Н. Межкультурная коммуникация и корпоративная культура / Т.Н. Персикова. – М., 2006.

С.В. Осипов

ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОГО

ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД

Парламентаризм – это особая форма организация политической власти, при которой в системе высших органов власти существует постоянно действующий законодательный орган, выбирающийся населением. Такой порядок представляется более справедливым (по сравнению с диктатурой, абсолютизмом, олигархией и т.д.), поскольку напрямую связывает власть и общество, позволяет различным политическим, экономическим, этническим и др. группам населения представлять свои интересы во власти, дает возможности общественного контроля над деятельностью государства. В современном мире парламентаризм считается неотъемлемым атрибутом развитого государства, и напротив – государство, лишенное парламентаризма, считается архаичным, отсталым, варварским со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Парламентаризм (он же представительная демократия, он же народное представительство) пришел на смену другому, более древнему способу участия народа в принятии решений. На ранней стадии развития человеческого общества существовала так называемая прямая демократия, когда при принятии решения учитывались голоса всех членов данного племени или поселения, а не только выбранных представителей от определенного числа жителей.

Но со временем, по мере роста числа населения и усложнения социальной структуры положение дел менялось. Прямая демократия могла функционировать на компактной территории с небольшим населением, но собрать даже 3-5 тысяч человек в одном месте, в одно время, и дать им возможность на равных условиях выразить свое мнение – задача абсолютно нереальная. К тому же с развитием общества исчезло изначальное равенство, появлялись сословия, то есть категории людей с разными правами и обязанностями, чьи голоса и мнения не могли расцениваться одинаково. Так происходил переход к представительном правлению, то есть к выдвижению от определенных групп населения выборных представителей, которые уже непосредственно и принимали участие в политической деятельности на местном или общегосударственном уровне.

116

Развитие парламентаризма считается характерной чертой именно европейской цивилизации, для восточной же цивилизации напротив считается характерным деспотизм, то есть отсутствие связи между властью и обществом, бесконтрольность и безответственность власти.

В Европе представительные собрания общегосударственного масштаба появились в период раннего средневековья в Исландии (альтинг, 930 г.), в Англии (парламент, 1265 г.), Франции (Генеральные Штаты, 1302 г.), тогда же возникает собственно и название таких собраний – «парламент», от французского “parler” (говорить). Последующее развитие представительных учреждений привело к существенному расширению прав этих собраний и наделению максимально широких слоев общества избирательным правом ( к середине XX в. во всех европейских странах возобладал принцип всеобщего равного избирательного права).

Политическое развитие России как известно характеризуется смешанным влиянием западных и восточных традиций, поэтому на протяжении тысячелетней истории нашей страны отечественная политическая система то приближалась к стандартам западного парламентаризма, то удалялась от них. Российская монархия периодически противопоставляла себя Европе и заявляла о неприемлемости западного политического опыта для России, СССР в свою очередь изобретал особую пролетарскую форму народного представительства (Советы) и противопоставлял ее буржуазным формам.

Современное Российское государство позиционирует себя как часть Европы и официально признает парламентаризм как необходимую и неотъемлемую часть политической системы. Однако по прошествии тех 20 с небольшим лет, что существует Российская Федерация в ее нынешнем виде, нельзя сказать, что окончательно общественное и научное мнение по этому поводу устоялось. Нельзя также сказать, что парламентаризм занял стабильное и уважаемое место в российской политической системе. Полномочия обеих палат Федерального собрания равно как и механизм их комплектования за последние десять лет претерпели существенные перемены, и вряд ли этот процесс окончательно завершился. Российское государство по-прежнему переживает переходный период, пытаясь совместить общемировые тенденции с национальными традициями, решая при этом тяжелейшие экономические и социальные проблемы, унаследованные от советского периода; ища свое новое место в системе международных отношений.

Особенности нынешнего состояния российского парламентаризма обусловлены в том числе историческими предпосылками, которые мы и рассмотрим ниже.

Древнейшей формой прямой демократии у восточных славян было вечевое собрание (вече), то есть собрание взрослых свободных мужчин данного поселения (племени). По мере социально-экономического развития общества и соответственно по мере формирования древнерусского государства происходил переход от прямой демократии к представительной, то есть вече собиралось

117

уже не из всех жителей, а из представителей семей, районов, племен. Параллельно происходило общее перераспределение власти от вечевых собраний к военным вождям, будущим князьям, которые опирались на военную силу и могли оперативно решать насущные проблемы общества, в первую очередь – обеспечение безопасности и поддержание законности. Характерно, что по записанной в «Повести временных лет» легенде, князь Рюрик появляется в Новгороде по приглашению местных жителей, то есть вечевое собрание добровольно подчиняется власти военного вождя, признавая за ним большие возможности в решении вопросов безопасности, правопорядка и т.д.

Тем не менее, сами вечевые собрания не исчезают, и для раннего периода древнерусского государства (9-12 вв.) характерно параллельное сосуществование княжеской власти и народных собраний. Но если княжеская власть расширялась и вширь и вглубь, охватывая все новые территории и увеличивая степень контроля над жизнью общества, то роль вечевых собраний неизбежно сокращалась. Если власть киевского князя к середине 11 в. охватывала огромную территорию от Балтики до Причерноморья и от Карпат до Поволжья, то все вечевые собрания сохраняли исключительно локальный характер, занимаясь только местными делами, что автоматически ставило их в пирамиде власти гораздо ниже не только князя, но и всех органов центральной власти. Даже в вопросах местной жизни приоритет переходит к назначаемым из Киева наместникам.

В результате роль вечевых собраний меняется, они уже не решают вопросы, а собираются для того, чтобы ознакомиться с решениями князя или его наместника.

Положение дел начинает меняться со второй половины 11 в., когда Русь вступает в период феодальной раздробленности: слабнет централизованная власть, возникают сепаратистские тенденции, которые затем приведут к появлению десятков самостоятельных княжеств. Киевская Русь как единое государство практически прекратит свое существование в 12 в.

В этой новой ситуации возрастает значение крупных провинциальных городов (Чернигов, Ростов, Полоцк, Суздаль, Галич, Смоленск и др.), а следовательно и значение вечевых собраний в этих городах. Князья, соперничающие друг с другом в борьбе за лакомые куски великокняжеского наследия, вынуждены были считаться с городской верхушкой, заключать с ними договоры о взаимных правах и обязанностях. В основе этого нового порядка лежала простая арифметика – крупных процветающих городов было меньше, чем князей, желающих в таких городах править. Города таким образом получали возможность выбора, предпочитая приглашать к себе такого князя, который в наибольшей степени учтет интересы городского населения. Эти интересы формулировались именно вечевыми собраниями, там же заключалось окончательное соглашение («ряд») между горожанами и князем.

Именно города сохраняют и преумножают вечевые традиции; по своей природе, город – это концентрация большой группы населения на небольшой

118

территории, причем это население куда в большей степени чем в сельской местности самостоятельно и экономически, и социально. Купцы, ремесленники, мастеровые и т.д., сконцентрированные на небольшом пространстве и тем самым вынужденные к постоянному социальному взаимодействию, способны быстро осознать свои общие интересы и предпринять совместные действия ради достижения этих интересов.

Вечевые собрания не стремились избавиться от княжеской власти в принципе, они признавали за Рюриковичами право на княжение, но существенно сужали их полномочия, в основном видя в князе военно-полицейскую силу и требуя от него опять-таки обеспечения безопасности и поддержания правопорядка. Прочие стороны жизни горожане предпочитали оставлять в собственном ведении – так, в 1146 г. под давлением горожан князь Игорь Киевский согласился, что назначения городских судей будут происходить только с одобрения вече. Непопулярный князь мог даже быть изгнан из города решением вече, но не ради искоренения княжеской власти, а ради замены его на более приемлемую фигуру.

Такое возрождение городских вечевых собраний происходит до середины 13 в. Затем, в ходе монгольского нашествия 1237-40 гг., многие старые русские города были разорены или полностью разрушены. Произошел отток населения на северо-восток, где строились новые поселения, но прежний порядок отношений между горожанами и князьями восстановлен не был. Произошло это по причине установившегося монгольского ига, то есть системы политического господства монголов над русскими княжествами. Князья потеряли самостоятельность, став вассалами монгольских ханов, но взамен они получили возможность опираться на несокрушимую мощь монголов при решении своих внутренних проблем, в том числе и для подавления городских мятежей. Монголы в свою очередь управляли Русью с помощью князей, выдавая им грамоты на правление («ярлыки»), поддерживая деспотические наклонности князей и воспринимая всех остальных жителей Руси не как граждан, но как бесправных княжеских подданных.

В итоге, к 14 в. вечевые собрания вновь теряют свое значение, и в большинстве русских земель побеждает монархическая (княжеская) форма правления. Единственным, но весьма крупным исключением из этого правила стал Великий Новгород, в котором представительное правление победило монархию в середине 12 в. и сумело удержать эти позиции до конца 15 в.

Новгород, как известно, был одним из двух древнейших центров русской государственности наряду с Киевом; именно туда был призван Рюрик, именно из Новгорода пришел в Киев Олег; именно на новгородцев опирались в своей борьбе за киевский престол Владимир I и Ярослав Мудрый. В результате Новгород еще до периода феодальной раздробленности пользовался особым статусом, а по мере ослабления центральной киевской власти сумел конвертировать этот статус в совершенно особую политическую систему, получившую впоследствии название «боярская республика».

119

Республиканство, то есть народовластие Новгорода выражалось в выборности всей городской администрации: посадника, тысяцкого, архиепископа и др. Эти должностные лица осуществляли управление Новгородом в повседневном режиме, в случае же возникновения особо важных вопросов собиралось городское вече; на вече вышеназванные лица собственно и выбирались. Хотя отсчет существования Новгородской боярской республики ведется именно с момента изгнания очередного князя, элементы монархического правления не были уничтожены окончательно; новгородцы периодически приглашали князя, но уже как исключительно внешнюю военную силу, каждый раз тщательно обговаривая условия такого приглашения. Таким образом, в Новгороде был доведен до логического конца тот порядок взаимовыгодных договорных отношений между горожанами и князьями, который существовал во всех крупных городах Руси периода феодальной раздробленности. Разница состоит не только в том, что новгородцы пошли дальше, они еще и сохранили этот уклад в период монгольского ига.

Этот политический феномен средневековой Руси объясняется следующим:

1. Уже отмечавшийся особый статус Новгорода, подтвержденный Владимиром и Ярославом Мудрым; как результат – отсутствие укоренившейся в этом регионе княжеской династии.

2. Территориальная удаленность Новгорода от Киева и как следствие – естественный политический эгоизм, желание жить своей жизнью и своим порядком вне зависимости от порядков остальной Руси.

3. Территориальная близость к Европе и в частности к немецким торговым городам-государствам, чье устройство стало во многом образцом для новгородцев.

4. Удаленность от южных границ, следовательно отсутствие постоянной опасности со стороны кочевников, следовательно отсутствие необходимости постоянного князя-защитника.

5. Запоздалое даже по русским меркам оформление собственнических отношений на землю и второстепенная в здешнем климате роль сельского хозяйства привели к тому, что социальное расслоение среди новгородцев в 12 в. еще не зашло слишком далеко; они осознавали общность своих интересов и активно участвовали в политической жизни.

Новгородские вечевые собрания играли ключевую роль в функционировании боярской республики: именно там решался вопрос о призвании или изгнании князя, там избирались и ежегодно переизбирались посадники, там решались важнейшие вопросы внешней политики, выносились судебные решения по громким делам. В то же самое время князю не разрешалось даже селиться внутри городских стен, свои кадровые решения он должен был согласовывать с посадником, выбирать при этом ему приходилось только из местных жителей, отрешить которых от должности он потом мог лишь по приговору суда. Никакие военные заслуги князя не могли помешать

120

новгородцам изгнать князя из города, как случилось например с Александром Невским; напротив, от успешного князя они старались побыстрее избавиться, пока тот не стал слишком популярным и влиятельным и не укрепился в Новгороде.

Вечевые собрания как органы представительной демократии пронизывали всю новгородскую систему: помимо общегородского вече существовали еще районные («кончанские») и уличные («уличанские») вече. Четкой периодичности в работе вечевых собраний не было, они обычно собирались по конкретному поводу. Инициатором созыва общегородского вече мог быть как князь, так посадник или тысяцкий, или даже частное лицо. Сигналом к созыву вече в Новгороде (как и в других русских городах) был колокольный звон, созывалось обычно народное собрание вблизи церкви, рядом с которой была оборудована своего рода трибуна для выступающих. Решение принималось по силе крика присутствующих «за» или «против», иногда дебаты плавно переходили в массовые потасовки.

Полной ясности относительно механизма работы новгородского вече нет и быть не может. К примеру, очевидно, что многотысячная толпа была просто не в состоянии сколь-нибудь здраво обсудить любую проблему (что собственно и породило переход от прямой демократии к представительной). Отсюда возможны два варианта: либо этому общему собранию предшествовала подготовительная работа группы квалифицированных специалистов, которые потом выходили к собранию уже с готовыми проектами решений, либо вече и вовсе было не многотысячным сбором горожан, а лишь собранием узкого круга городской верхушки численностью 300-500 человек. В пользу второго варианта говорит тот факт, что после многолетних археологических раскопок в Новгороде так и не найдено следов площади, способной вместить за раз несколько десятков тысяч человек.

Та городская верхушка, которая то ли руководила работой вече, то ли сама и являлась вечевым собранием, включала в себя нынешних и отставных посадников, тысяцких и архиепископов, представителей князя, представителей районов и улиц города. По социальному происхождению это были преимущественно купцы и землевладельцы, отсюда уточнение «боярская» в характеристике Новгородской республики; здесь имели место народовластие и парламентаризм, но здесь не было равенства при их осуществлении.

Со временем пропасть между правящей верхушкой и основной массой населения становилась все шире, доверие к посадникам, тысяцким, их судам и политике вообще было утеряно, что стало одной из причин утраты Новгородом своей самостоятельности в 1478 г.

Но до этого новгородская система сумела пережить и военную опасность со стороны католических рыцарских орденов, и само монгольское иго. Свидетельством ее относительной жизнеспособности стало копирование новгородской системы Псковом, который стал самостоятельным городом-государством в 1347 г.

121

В середине 15 в. Новгород столкнулся с куда большей, чем католики или монголы, опасностью – с усилившимся Московским государством, стремившимся собрать под своей рукой все земли бывшей киевской Руси. В политическом плане это было еще и столкновение двух систем – новгородской боярской республики и московской монархии. В этой схватке Новгород проиграл, и это было в том числе и поражение новгородской политической системы.

Московское государство формировалось как сильная централизованная монархия, в которой не было места остаткам древних представительных учреждений. Московские князья объединяли под своей властью даже не столько земли, сколько военно-политические потенциалы, чтобы потом смести монгольское иго и заявить о Москве как о преемнице Византии в роли мирового центра православия. Для решения таких задач больше подходил как раз жесткий деспотический строй.

Новгород никогда не ставил перед собой столь амбициозных геополитических задач, всегда предпочитал надеяться на военную помощь извне, поэтому не отличался ни единством, ни военной мощью. Уже упоминавшаяся растущая социальная рознь между простыми горожанами и правящей верхушкой разъедала систему изнутри. Росли противоречия между собственно новгородцами и жителями пригородов, сельской местности, которые как правило не допускались к вечевым собраниям. Близость к Европе в данной ситуации оказывалась скорее злом, поскольку угрозы новгородцев заключить союз против Москвы с поляками, литовцами или немцами делали их в глазах прочих русских земель предателями общего дела и отступниками от православной веры. Наконец, Новгород с его малоплодородными землями вечно испытывал нехватку хлеба и потому зависел от соседей, то есть от Москвы.

Московскому князю Ивану III понадобилось около 10 лет, чтобы окончательно сломить новгородскую вольность: в 1471 году он разбил их войска на реке Шелонь, потом пообещал новгородцам свой справедливый великокняжеский суд вместо суда местных бояр (чем, разумеется, привлек симпатии простых горожан) и в 1478 г. окончательно упразднил вечевой строй. Начались репрессии против новгородской правящей верхушки, а вечевой колокол был вывезен в Москву, дабы подчеркнуть необратимость произошедших перемен.

Таким образом, остатки представительного народовластия были принесены в жертву централизованному Московскому государству, окончательно сложившемуся в начале 16 в. именно как монархия, не имеющая в своем окружении никакого подобия представительных учреждений, в то время как в Англии 16 в. парламент стал важнейшим политическим учреждением.

Падение новгородской республики по-разному оценивается историками: крупнейший специалист по истории Новгорода В. Янин считает, что вся

122

демократическая составляющая в новгородской системе к 15 в. выродилась, превратившись в аристократическое правление. Напротив, Р. Скрынников оценивает падение Новгорода как катастрофу, ибо победа более примитивной московской политической культуры над более высокой и европейски-ориентированой новгородской стала предтечей будущих авторитарных тенденций в российской политике, потому что если кто и мог поставить пределы монархической власти в 15-16 в., так это боярская аристократия.

Централизация русских земель вокруг Москвы и разгром новгородской феодальной республики знаменуют окончание первого этапа развития парламентаризма в России. Итогом его стало исчезновение городских вечевых собраний и формирование централизованного московского государства в форме монархии, тяготеющей к восточному деспотизму и не имеющей рядом ничего, сравнимого по сущности и значению с европейскими средневековыми парламентами. Одной из главных причин такого поворота событий стало то обстоятельство, что процесс формирования централизованного московского государства шел параллельно с ожесточенной борьбой с внешними врагами на всех фронтах, в первую очередь – с Золотой Ордой. Следовательно власть ставила перед собой не задачу учесть интересы разных групп населения, а напротив, невзирая на интересы этих групп, собрать в единый кулак все материальные, военные и людские ресурсы для решения насущных общенациональных задач (как их понимала великокняжеская власть).

В то же время нельзя сказать, что представительный элемент совсем исчез из московской государственной системы. Он сохранился на низовом уровне в лице старост, которых продолжали выбирать в городах и селах как ответственных за порядок, сбор податей и т.д. Разумеется, эти люди не обладали никакой самостоятельностью, а были встроены в систему власти как ее низший элемент, но все же они отличались от бояр-наместников выборной природой своего положения. В начале 16 в. вводятся специальные выборные должности целовальников – людей, следящих за правильным ходом судебных разбирательств. Общая роль и старост, и целовальников состояла как бы в посредничестве между местным боярином-кормленщиком и населением.

В середине 16 в. царь Иван IV Грозный, посчитав препятствием для дальнейшего усиления царской власти именно бояр, реализует серию мероприятий, которые парадоксальным образом приводят к усилению представительной тенденции в Московском государстве. Ивана Грозного сложно заподозрить в симпатиях к демократии, он был глубоко убежден в божественном характере монархического правления и всей своей политикой добивался именно усиления централизованной царской власти, но в борьбе с боярской аристократией ему нужны были союзники, и такими союзниками могли стать недовольные боярами низы общества.

В начале 1550-ых годов проводится губная реформа, то есть реформа местного управления, которая заменила наместников-бояр выборными органами власти. Губные старосты должны были собирать налоги и вершить

123

суд (но не над боярами, не над дворянами и не над духовенством), бороться с преступностью. Таким образом, реформированная система местного управления дала новым органам власти не столько права, сколько непростые обязанности, причем сфера компетенции губных старост носила сословный характер. Бояре от такой реформы явно проиграли, но вряд ли от нее выиграли свободные жители городов и сел.

В то же время зарождается еще один политический проект Ивана Грозного, более значимый, более долговечный и весьма неоднозначный по своей природе. Речь идет о Земских соборах, которых одни исследователи считают средневековым русским парламентом, а другие – очередной игрушкой царя в борьбе с боярством.

Земский собор – то есть собрание представителей от разных областей страны и от разных социальных групп, начинает собираться по инициативе Ивана IV в середине 16 в. и по форме действительно напоминает парламент. С внутренним содержанием все обстоит гораздо сложнее. Парламенты Западной Европы возникают как правило в результате борьбы разных групп населения за свои права, земские же соборы возникают по велению царю и в его же интересах. Иван Грозный продолжал борьбу с боярством и нуждался в противовесе боярской думе, собранию аристократии, которое он не мог распустить, как не мог он и повлиять на ее состав, поскольку бояре туда попадали по праву рождения. Земский собор должен был представить более широкую социальную и территориальную картину, чтобы московские бояре, включенные в состав этого собора, там потерялись и не смогли выступить со своим обособленным мнением. Орган представительной демократии по форме, земские соборы по сути были орудием монархии против аристократии.

Первый, практически легендарный, Земский собор состоялся в 1549 г., но первый собор, о деятельности которого можно составить обоснованное суждение – это собор 1566 г., на котором обсуждался вопрос о продолжении Ливонской войны. Известно, что в Москву съехалось 374 делегата, причем 55% из них представляли военно-служилое сословие, то есть дворян, которых царь рассматривал как противовес боярству. В состав собора целиком были включены Боярская дума и церковный Освященный собор, также в соборе заседали делегаты от купцов и чиновников (дьяков). Собор постановил продолжить войну, и это решение было исполнено.

Также Земскими соборами были одобрены решения Ивана Грозного о реформе местного самоуправления (1549 г.), введении Судебника (1550 г.), о введении опричинины (1565 г.). Иван Грозный использовал Земские соборы, чтобы обвинить своих противников - Адашева, Сильвестра, митрополита Филиппа.

Соборы времен Ивана Грозного не может считаться полноценным представительным учреждением по следующим причинам:

1. Земские соборы появились не в результате борьбы населения за свои права, а по повелению царской власти.

124

2. Ни в каких законах не была определена периодичность созыва соборов, а также сфера их компетенции; таким образом, все это определялось желанием царя.

3. Не было четко установленного порядка представительства разных сословий и разных регионов на соборе, поэтому широта представительства менялась от собора к собору, и основная масса населения страны – крестьяне – не была представлена там вовсе.

4. Направление делегатов на собор редко происходило путем выборов, чаще всего делегатом становился человек, облеченный какой-то должностью.

5. В силу вышеназванных причин соборы были несамостоятельны и не пользовались авторитетом.

Однако все эти соображения относятся только к соборам времени Ивана Грозного, который умер в 1584 г., но не унес с собой в могилу земские соборы. Это учреждение не просто пережило его, но получило в конце 16 в. как бы вторую и более интересную жизнь.

За три года до своей смерти Иван Грозный в порыве гнева убил наследника престола царевича Ивана, нового завещания царь не написал, поэтому процедура передачи власти следующему по старшинству сыну Федору должна была быть проведена с максимальной тщательностью, дабы потом избежать претензий на престол со стороны. Земский собор 1584 г. подтвердил права Федора Ивановича, и это был первый случай в российской истории, когда земский собор сыграл роль не просто законосовещательную, а учредительную, то есть учредил новую власть.

14 лет спустя, в 1598 г., возникла похожая ситуация, но от Земского собора требовалось уже нечто большое, чем автоматическое одобрение наследника престола. Дело в том, что законного наследника престола в 1598 г. просто не существовало: царь Федор умер бездетным, его младший брат Дмитрий погиб в Угличе, и династия Ивана Калиты пресеклась. Передача власти прежним порядком оказалась невозможной, и в этой ситуации роль Земского собора становится гораздо более значимой. Он должен был учредить новую династию, обеспечив тем самым стабильное существование государства.

Разумеется, фигура будущего царя Бориса Годунова не возникла вдруг на самом соборе, не была спонтанно выдвинута группой делегатов; Годунов к моменту смерти Федора уже несколько лет фактически являлся правителем страны, его кандидатуру одобрили патриарх и вдова Федора царица Ирина, сестра Годунова. Но вся эта внутренняя подготовительная работа была лишь прелюдией к работе Земского собора, который должен был продемонстрировать и русскому народу, и зарубежным правительствам безупречную процедуру избрания нового царя. Сам будущий царь был заинтересован, чтобы собор не выглядел фикцией и представлял как можно более широкие слои населения. Поэтому собор 1598 г. получился весьма представительным: 474 делегата представляли духовенство, бояр, дворян,

125

дьяков, стрельцов, купцов, горожан и даже черносошных (то есть лично свободных) крестьян. Широко были представлены провинциальные города.

Хотя собор 1598 года превосходно справился со своей задачей, династии Годунова не суждено было закрепиться на московском престоле, и несколько лет спустя в стране начинается Смута, приведшая к ослаблению государства вообще и царской власти в частности. Характерной чертой Смуты были частые смены царей, а эти цари в свою очередь обращались за поддержкой своих претензий к народному мнению.

Так, в 1606 г. Василий Шуйский, свергнув Лжедмитрия I и желая взойти на престол, немедленно собрал на Красной площади собрание, состоявшее в основном из верных ему бояр, дворян и силой согнанных горожан. Будучи жалкой пародией на прежние Земские соборы, это событие между тем фиксирует интересную тенденцию: в то время как расшатывается основа монархической идеи, крепнет идея о народе как источнике власти. Ни Годунов, ни Шуйский не могли говорить о божественной природе своей власти, поскольку не получали эту власть по наследству. От кого же тогда они могли получить царский престол? От представителей народа. Следовательно, сам народ и был носителем идеи государства и мог добровольно вручить ее достойному претенденту, а мог бы и не делать этого. Таким образом, в годы ослабления царской власти становилось очевидно, что первичен народ как источник власти, а сама власть над ним – вторична.

Поэтому вплоть до окончания Смуты любые попытки так или иначе решить вопрос о новом царе основывались на народном волеизъявлении. В 1607 г. Земский собор приговорил к смерти очередного самозванца Илейку Муромца («царевича Петра»), в 1610 г. на соборе разрабатывались условия призвания на престол польского королевича, отправившееся в Польшу посольство также состояло из выборных людей разных мест и разных сословий. Свое антипольское обращение 1611 г. лидеры Первого ополчения подкрепляли подписями людей разных городов и званий.

Ну и наконец собственно избрание новой династии в лице Михаила Романова могло состояться в 1613 г. не иначе как в виде Земского собора. Это мероприятие собрало беспрецедентно широкий состав участников (около 800 человек), причем впервые большинство представляли именно провинции, а не столицу, и данный собор вполне имел право считаться Всероссийским. Вопрос о новом царе рассматривался со всей серьезностью – было предложено 10 кандидатур, затем состоялся секретный плебисцит (то есть предварительное определение наиболее популярных кандидатов), и наконец письменным голосованием определен новый царь.

Земский собор 1613 г. кардинально отличался от соборов середины 16 в. не только своей решающей ролью в один из переломных моментов русской истории и не только широким составом участников. Избрание Михаила Романова само по себе не могло устранить хаос и разорение, царившие в России, да и прибыл молодой царь в Москву лишь три месяца спустя после

126

своего избрания. Поэтому Земский собор был вынужден принять на себя еще и роль временной верховной власти до восстановления монархии в нужном состоянии. До мая 1613 г. Земский собор выполнял функции единоличного правящего органа, а затем управлял страной совместно с Михаилом Романовым, занимаясь преимущественно финансами и налоговой политикой. Все это время собор действовал постоянно, опять-таки отличаясь в этом от соборов 16 в.

После 1615 г. часть делегатов была заменена, но собор продолжал действовать беспрерывно вплоть до 1622 г., когда ситуация в стране более-менее стабилизировалась, и монархия обрела былую силу.

С этого момента влияние Земских соборов начинает падать, они собираются реже и уже не в таком широком составе. Уже по традиции соборы собирались для подтверждения прав нового монарха при вступлении на престол. В 1637 г. и 1642 г. собор рассматривал вопросы внешней политики – борьбу с крымским ханством и принятие Азова в состав российского государства.

В 1649 г. очередной Земский собор обсуждает и принимает новый свод законов, Соборное уложение. С одной стороны, это говорит о сохраняющихся позициях собора и потребности царской власти опираться на него при решении важнейших вопросов. С другой стороны, Соборное уложение по своему содержанию отражало интересы узких слоев общества, преимущественно бояр и дворян, закрепив помимо прочего крепостное состояние крестьян и тем самым сделав их бесправными людьми, не имеющими права голоса. Отрезав от себя таким образом большую часть населения страны, Земские соборы обрекли себя на дальнейшее увядание и упадок.

Они просуществовали вплоть до конца 17 в., созываясь все реже и по менее значимым вопросам. После собора 1653 г., который поддержал воссоединение украинских земель с Москвой и начало войны с Польшей, соборы в основном играли роль экспертных советов при царе. Царь Федор Алексеевич провел через Земский собор свои решения об отмене местничества, но после его смерти в 1682 г. начинается период дворцовых интриг, в которых соборы большой роли играть не могли, хотя возведение на престол Ивана V и его брата Петра I было уже по традиции оформлено решением Земского собора. Последним собором считается собор 1698 г., который одобрил решение Петра I отправить свою сестру Софью в монастырь – вопрос, который не имел ничего общего с интересами 99% населения России. Земские соборы вернулись к тому, с чего и начинались - с обслуживания интересов царской власти.

Процесс усиления абсолютизма шел в 17 веке за счет наступления на права сословий и органов самоуправления, и Земские соборы должны были пасть жертвой этого процесса. Губные органы местного управления, введенные Иваном Грозным, сдали свои позиции еще раньше – вскоре после Смуты, ради усиления борьбы с преступностью и охраны границ на места были назначены воеводы, и после краткого периода соперничества губные старосты заняли

127

подчиненное положение, превратившись в обслугу воевод и в переносном, и в прямом смысле. За старостами остались обязанности сбора налогов и присмотра за местными хозяйственными делами, но теперь над ними еще стояли воеводы, которых надо было кормить, обеспечивать жильем и т.д.

Таким образом во второй половине 17 в. и центральные, и местные выборные органы власти были раздавлены централизованной монархией. Если с местными органами власти все более-менее понятно, то Земские соборы в 1612-13 гг. имели исторический шанс закрепить свои тогдашний статус на постоянной основе, ограничить монархию, а не просто вернуть власть ей в руки. Однако этого не произошло по целому ряду причин, которые объясняют и позднейшее увядание Земских соборов вообще:

1.Смутное время было общенациональным кризисом, который воспринимался народом как божья кара за отступление от прежних обычаев – в первую очередь, за подчинение недостойным царям – Годунову, Лжедмитрию, Шуйскому. Поэтому спасение состояло в скорейшем возвращении к старым порядкам, к стабильной монархической системе, а уж никак не в политических экспериментах.

2. Выйти из кризиса в условиях слаборазвитой экономики можно было только под руководством сильной централизованной власти, и общество было готово принести такие жертвы во имя общего блага.

3. Выстроить общегосударственное выборное учреждение можно было только на основе развитой выборной системы в провинциях и городах, чего просто не существовало.

4. Земские соборы конца 16 – начала 17 вв.. стали собираться ради решения внезапно возникших вопросы, и как только эти вопросы были решены, потребность в соборах отпала. Периодичность их созыва и круг полномочий по-прежнему никакими законами не определялись.

5. Соборное уложение 1649 г. превратило крестьян фактически в рабов, а рабы не могут избирать своих представителей, стало быть социальная база парламентаризма сузилась настолько, что монархия могла работать с ней и безо всяких специальных учреждений.

6. В русской общественной мысли не проявилась идея о правомерности народного представительства, а связи с Западом - откуда такая идея могла быть позаимствована - были слишком слабы.

7. Те группы населения, которые могли быть заинтересованы в сохранении Земских соборов, были либо разрознены (дворяне и бояре), либо малочисленны (купцы). В условиях господства феодальных отношений купцы, дольше всех сохранявшие идею Земского собора, оставались маловлиятельными на фоне общей низкой культуры российского общества.

8. Низкая политическая культура и социальный эгоизм: даже те группы населения, которые имели право избираться на Земские соборы, видели в этом всего лишь еще одну тяжкую повинность, потому что не видели связи между своими местными проблемами и московской политикой.

128

Таким образом, проявления парламентаризма в 16-17 вв. были следствием либо царских политических маневров (в 16 в.), либо временного ослабления царской власти (в 17 в.). В итоге же монархический порядок возобладал, к началу 18 в. превратившись в абсолютизм и не оставив парламентаризму практически никакой роли в системе государственного управления.

Разнонаправленность политических векторов России и Европы в 17 в. особенно заметна именно при сравнении российского и английского парламентов. В то время как Земские соборы в России медленно умирали, английский Парламент в середине 17 в. вступил в конфликт с королем Карлом I, начал и выиграл гражданскую войну, судил короля, приговорил его к казни и взял на себя временное управление страной.

Между тем, Россия в начале 18 в. стала абсолютной монархией. Это стало как итогом процессов, имевших место в 16-17 вв., так и результатом целенаправленной деятельности Петра I, который считал, что лишь сильная единоличная власть способна вытащить страну из ее нынешнего варварского состояния. Именно при Петре I окончательно прекратили существование Земские соборы и Боярская дума; реформированию подверглась вся система государственного управления.

Деятельность Петра носила при том весьма противоречивый характер: вытащить страну из варварства в его понимании означало приблизить Россию по всем параметрам к состоянию западных стран, между тем характерной чертой западного политического устройства в 18 в. был отказ от тирании, гарантия прав основных сословий и пресловутое народное представительство. Особенно явно эти тенденции проявлялись в любимых Петром Голландии и Англии, и он не мог не связать экономические успехи этих стран с подобным политическим укладом. Известно, что во время поездки в Англию Петр I даже присутствовал на заседании Парламента, и нашел такой порядок вещей вполне разумным и подходящим для внедрения в Россию – но в отдаленном будущем.

Петр не без оснований считал российское общество консервативным, и допускать его представителей к принятию важных государственных решений означало бы подорвать на корню дело петровских реформ.

Тем не менее император считал возможным наряду с общей централизованной бюрократической властью допустить элементы представительства на местах, а именно в крупных городах, где выше был процент образованных людей, купцов и т.д. В 1699 г. бурмистерская палата была учреждена в Москве, позднее – в других городах. Бурмистр возглавлял городскую власть и избирался сроком на один год. Данная реформа оказалась одной из неудач Петра, поскольку выборный элемент оказывался чужеродным в общей бюрократической системе, к тому же реформа была прервана смертью императора. В дальнейшем бурмистры из выборных лиц превратились в назначаемых чиновников, что свело петровское начинание на нет.

Вообще, третий этап развития российского парламентаризма характеризуется там, что при полном господстве абсолютизма и власть, и

129

общество регулярно выдвигают разнообразные проекты создания в России представительных учреждений. Чем далее развивались буржуазные отношения, чем выше становился процент образованных и знакомых с Европой людей, тем таких проектов становилось больше.

В 1730 г. князь Дм. Голицын разработал проект создания Шляхетской (то есть дворянской) палаты, по сути верхней палаты парламента, которая бы защищала интересы дворянского сословия. Также Голицын предполагал предоставить избирательное право и городским жителям, в первую очередь купцам. Голицын был одним из основателей Верховного Тайного совета, который в 1730 г. попытался навязать ограничения власти будущей императрице Анне Ивановне, но после провала этой затеи князь был отправлен в ссылку, и его проекты соответственно так и остались на бумаге.

Уже в 1750-ые гг. граф Шувалов обратился с запиской к Сенату, где мотивировал желательность создания представительного учреждения, чтобы таким образом готовить кадры для управления страной.

В лице Екатерины II (правила в 1762-96 гг.) Россия получила императрицу, не просто разделявшую идеи Просвещения ( в том числе теорию общественного договора), но и обладавшую возможностями для их реализации. По мнению Екатерины, Россия нуждалась именно в общегосударственном представительном органе, дабы знать мнения разных слоев общества и учитывать эти мнения при написании законов. В декабре 1766 г. она издала Манифест о созыве такого учреждения – Уложенной комиссии.

Как многие проекты Екатерины II, эта амбициозная затея была вдохновлена западными идеями, но существенно ограничена российскими реалиями. Императрица желала получить действительно широкое представительство жителей России, поэтому в Манифесте было указана необходимость избрания и недворянских делегатов, и представителей нерусских народов и т.д.

Всего к лету 1767 г. было избрано 565 депутатов, причем около 40 процентов составляли горожане – и это в стране, где общий вес городского населения составлял около 5 %. Очевидно, что императрица видела своей опорой помимо дворян (30% делегатов) свободное, образованное и экономически активное население городов. Сельские жители составили около 14 процентов Уложенной комиссии, 12% - казачество и национальные меньшинства. Также в комиссию вошли представители Сената, Синода и коллегий. Новшеством стало то, что делегаты приехали в Москву не с пустыми руками, а с заранее собранными наказами от избирателей (около 1500 штук).

Екатерина тоже подготовилась к началу работы комиссии – около двух лет она писала Наказ, обращение к делегатам, в котором объясняла им их роль и указывала на проблемы современной российской жизни, требующие вмешательства. Примерно наполовину позаимствованный у французского философа Монтескье, Наказ требовал равных законов для всех сословий, осуждал пытки и жестокости вообще, критиковал крепостное право. Екатерина

130

призывала продолжить реформы Петра I, безо всяких сомнений записывая Россию в европейские державы.

Помимо давно назревшей потребности допустить представителей общества к управлению страной, Уложенная комиссия стояла еще перед одной конкретной проблемой: Соборное уложение 1649 г. как общегосударственный свод законов безнадежно устарело и нуждалось в замене.

Таким образом, перед комиссией была поставлена конкретная цель, а Наказ витиевато пояснил, как именно эта цель должна быть достигнута.

Уложенная комиссия проработала с июля 1767 г. по декабрь 1768 г., проведя в общей сложности около 200 заседаний. В ее деятельности можно выявить как черты, унаследованные от Земских соборов, так и новые, роднящие комиссию с европейской традицией.

Как и Земские соборы, Уложенная комиссия была созвана по инициативе сверху, задача перед делегатами тоже была поставлена сверху. Как и в Земских соборах, значительную роль в комиссии играли дворяне.

В отличие от Земских соборов, комиссия действовала по строгому регламенту, постоянно на протяжении 18 месяцев. Был избран маршал (то есть спикер) комиссии – депутат Бибиков, внутри Уложенной комиссии было создано три тематические подкомиссии: Подготовительная (работала с наказами), Дирекционная (распорядительная) и Экспедиционная (исправительная). Помимо работы подкомиссий заседало Общее присутствие.

Делегатам был зачитан Наказ, а затем их стали знакомить с тысячами уже принятых в прошлые годы законов, на основании которых им предстояло создать новый свод. Ни идеи Наказа, ни утомительные экскурсии в историю русского законотворчества не встретили одобрения депутатов. Большинство из них просто не было готово выступить в роли законодателей.

К тому же выявились принципиальные противоречия между сословиями, в первую очередь - между дворянами и купцами. Дворянские депутаты настаивали на сохранении своих исконных привилегий, купцы требовали дать и им право владеть крестьянами; ни тех ни других при этом не смущало, что их заявления явно противоречат духу Наказа, в котором говорилось о равенстве всех перед законом и осуждалось крепостничество.

После полутора лет малорезультативных заседаний Екатерина распустила комиссию в декабре 1768 г., решив, что писать законы самой будет гораздо проще и быстрее. Тем не менее, работа Уложенной комиссии имела свои последствия:

1. Был собран значительный материал о положении дел в стране и о настроениях в народе.

2. Делегаты комиссии получили опыт работы в представительном учреждении, что привило хотя бы некоторым из них интерес к политике.

Если же говорить о причинах неудачи работы комиссии, то они следующие:

1. Низкий уровень политической и общей культуры среди делегатов.

131

2. Не была проведена должная подготовительная работа перед созывом комиссии (обработка старых законов). 3. Межсословные противоречия внутри комиссии.

Примерно в то же время ( с 1766 г.) начинается создание в России органов дворянского сословного самоуправления, окончательно оформленных «Жалованной грамотой дворянству» (1787 г.). В уездах и губерниях создавались дворянские собрания, в сферу которых входили исключительно сословно-дворянские вопросы, зато по этим вопросам собрания могли аппелировать к губернатору, коллегиям (впоследствии – министрам) и даже самой императрице.

Таким образом, Екатерина II ограничилась лишь развитием узкосословного местного самоуправления, отказавшись от идеи общегосударственного представительного учреждения. В качестве оправдания на этот и подобные случаи императрица упоминала огромные пространства России и варварство значительной части населения.

Следующий план масштабных преобразований, включавший в себя и создание представительного учреждения, появился уже в 19 веке. Автором его был М.М. Сперанский, действовавший по поручению императора Александра I. Исходя из общей концепции разделения властей и внедрения выборного элемента во все три ветви власти, именно Сперанский ввел в оборот термин «Государственная дума», причем дума как высший законосовещательный орган венчала собой целую пирамиду схожих учреждений – волостных, окружных, губернских. Дума не должна была иметь законодательной инициативы, и могла рассматривать только предложения императора или правительства.

Избирательное право первоначально предоставлялось лишь дворянам, но со временем предполагалось распространить его и на другие сословия на основе имущественного ценза. Даже сама перспектива такого развития событий пугала российское дворянство, они резко выступили против Сперанского, и в 1812 г. тот был отправлен в ссылку, а реализация его проекта прервана.

Однако либеральные начинания Александра I не были этим исчерпаны. После победы над Наполеоном российский император неожиданно обрел всеевропейскую популярность, и в этом своем новом качестве вознамерился осчастливить и собственное население политическими реформами. В категорию собственного населения теперь попадали и жители Польши, вошедшей в состав Российской империи. Дабы нейтрализовать сильные антирусские настроения, в 1815 г. император даровал полякам конституцию, включавшую помимо прочего положение о двухпалатном законосовещательном парламенте – сейме. Более того, планировалось в случае успеха распространить эту систему на всю территорию Российской империи, для чего Н.Н. Новосильцеву было поручено написать проект Российской конституции. К работе над масштабным проектом преобразований был даже привлечен возвращенный из ссылки Сперанский, однако затем Александр,

132

впечатленный революциями на юге Европы и мятежами в самой России, посчитал данную реформу слишком рискованной и отказался от нее. Шанс привести российскую политическую систему в соответствие с требованиями времени был упущен на многие десятилетия.

Развитие образования, усиление культурных и политических связей с Западом привели к тому, что идеи парламентаризма получали все более широкое распространение среди российского общества. Наряду с правительственными разработками возникали и проекты снизу: так, в декабристских обществах были разработаны «Русская правда» П. Пестеля и «Конституция» Н. Муравьева. В обоих проектах будущего устройства России значительное место было уделено представительным учреждениям. Пестель предлагал создать республику, где и законодательная (Народное вече), и исполнительная (Державное вече), и контрольная (Верховный собор) власти избирались бы населением без различия сословий. Муравьев видел будущую Россию как федерацию из 15 держав, в каждой из которых собирался двухпалатный парламент. Высшая законодательная власть в стране закреплялась за Народным вече, императору же оставлялась исполнительная власть.

Характерно, что названия для будущих представительных учреждений декабристы брали из исторического прошлого России (собор, вече), очевидно полагая, что их проекты являются закономерным продолжением старых традиций выборности в допетровской Руси.

Провал декабристского восстания в 1825 г. означал не только несбыточность их планов, но и общий политический откат в сторону консерватизма. Император Николай I уже не рассматривал никаких проектов политических реформ, считая монархию идеальной формой для России. Более того, Польша после восстания 1830 г. лишилась сейма. Другая национальная окраина, Финляндия, по-прежнему имела парламент только на бумаге. Николай I и политически, и идейно противопоставлял Россию Европе, а стало быть сама идея парламентаризма представлялась ему чуждой и враждебной; происходившие же на Западе перемены он воспринимал как постыдное отступление от священных принципов монархии.

В такой обстановке дискуссия о парламентаризме становится прерогативой российского общества, хотя и в довольно сложных обстоятельствах (ужесточение цензуры, полицейские преследования и т.д.). Видные общественные течения 30-40-ых гг. 19 в. – славянофилы и западники – активно обсуждали плюсы и минусы представительного правления, сходясь в необходимости внедрения такого строя в российскую политическую жизнь. Разница между ними состояла в том, что славянофилы идеализировали допетровскую Русь и соответственно мечтали о воссоздании Земского собора, который символизировал бы единство народа и выражал бы мнение этого народа, не имея юридического права ограничивать монархию. Западники

133

напротив, ориентируясь на английский опыт, считали, что парламент должен иметь четко прописанный в законах статус, ограничивая власть императора.

Консервативная политика Николая I привела, как известно, к поражению в Крымской войне и общему кризису российского государства, что в свою очередь подтолкнуло следующего российского императора Александра II к серии давно назревших преобразований. Эти реформы затронули в том числе и сферу местного самоуправления: в 1864 г. была проведена реформа уездных и губернских учреждений (земств), в 1870 г. – городских (Городские думы). Одной из причин обращения власти к этому вопросу была практическая необходимость присмотра за миллионами освобожденных от крепостного права крестьян; в прежней системе местного управления такие задачи не ставилась вообще.

Принципиальным отличием земств от дворянских собраний был их всесословный характер, хотя куриальная система выборов и обеспечивала преимущество дворянам. Земства состояли из законодательного (земское собрание) и исполнительного (земская управа) учреждений; в их компетенцию входило местное благоустройство в самом широком смысле этого слова, в том числе развитие образования, медицины, статистики, торговли и т.д.

Городские думы имели похожее устройство, но отличались тем, что помимо куриальной системы выборов, здесь еще и применялся высокий имущественный ценз, отчего крайне малый процент городского населения мог быть допущен к выборам.

Два серьезных ограничения были изначально наложены на земские и городские органы самоуправления: им нельзя было обсуждать вопросы общегосударственного значения, и они не могли контактировать между собой, координировать свои действия. Причины таких запретов очевидны – власть боялась, что из местного самоуправления, близкого к народу и пользующегося у него авторитетом, вырастет политическая оппозиция.

Вообще, идея общегосударственного представительства казалась Александру II преждевременной: так, он отверг проект своего министра П. Валуева, который предлагал создать при Государственном Совете (назначаемый законосовещательный орган) палату из выборных от земств и городов.

Несмотря на все ограничения земства и городские думы сыграли важнейшую роль в развитии российского общества: идея выборности власти (пусть и на местном уровне) укоренилась в повседневной жизни, земства и думы стали школой практической деятельности для тех, кто хотел посвятить себя общественной деятельности. Наконец, несмотря на все противодействие правительства, органы местного самоуправления действительно стали базой для политических партий и организаций, возникших к началу 20 в.

В конце правления Александра II вопрос об общегосударственном представительном учреждении возник снова. Только что закончилась русско-турецкая война 1877-78 гг., в результате которой Болгария получила

134

независимость, и в российском обществе задавался вопрос: «Если царь дал конституцию болгарам, почему бы не дать ее собственному народу?» Сама же власть считала, что создание представительного учреждения сверху выбьет почву из-под развивающихся радикальных движений.

В 1881 г. с проектами создания общегосударственного представительного учреждения выступили великий князь Константин Николаевич и министр внутренних дел М. Лорис-Меликов. Александр одобрил проект Лорис-Меликова, который в принципе повторял идеи Валуева и предложения Константина Николаевича. Речь шла о создании при Государственном Совете нижней палаты из выборных людей.

Однако убийство Александра II 1 марта 1881 года сделало невозможным принятие такого проекта. Снова произошел откат к консервативной внутренней политике. Не просто были отвергнуты конкретные проекты представительного правления, отвергалась сама идея парламентаризма, как неприемлемая для России. Обер-прокурор Святейшего Синода К. Победоносцев, формировавший идеологический климат александровского царствования, называл парламентаризм «величайшей ложью нашего времени». Земства были поставлены под усиленный государственный контроль.

Все эти мероприятия явно шли вразрез с тенденциями политического развития стран Европы, причем не только Англии или Франции, но традиционно близкой Романовым Германии. Отсутствие взаимодействия между властью и обществом было проблемой, которую осознавала все большая часть российского общества. Развитие буржуазных отношений в экономике приводило к росту экономической самостоятельности отдельных групп населения, а эта самостоятельность заставляла их задумываться о собственных политических интересах и способах их удовлетворения. В результате развития образования в России – среднего и высшего, столичного и провинциального, мужского и женского – все больше молодых людей знакомилось с идеей парламентаризма и ее западным воплощением.

В результате, российское общество вступило в 20-ый век, имея к самодержавию массу разнообразных претензий, но одну общую и для буржуазии, и для интеллигенции, и для рабочих, и для крестьян; общество хотело по крайней мере быть услышанным, а в идеале – быть допущенным к решению важнейших вопросов государственной жизни.

Пробудившиеся во время Великих реформ Александра II общественные силы не только не находили поля для применения своих возможностей, консервативный правительственный курс 80-90-ых гг. 19 века даже пытался возвратить их в прежнее бессловесное состояние. Однако с течением времени самодержавие, выражая недоверие российскому обществу, само не переставало демонстрировать свою неспособность решить нарастающие проблемы развития России. На этом фоне распространение идей о необходимости введения представительных учреждений в России, питавшееся как западным влиянием, так и историческим опытом Земских соборов, становилось все более широким.

135

К началу 20-го века стремление к народному представительству стало тем объединяющим политическим лозунгом, вокруг которого могли сплотиться различные оппозиционные группы. Народное представительство было заветной и запретной мечтой российского общества на протяжении многих десятилетий, приобретя от того едва ли не мифический характер и воспринимаясь как панацея для решения всевозможных проблем.

В 1904-05 гг. наступило время, когда прежде бессмысленные мечтания обрели смысл. 15 июля 1904 года террорист-эсер Сазонов убил министра внутренних дел В.К. Плеве, и это стало своего рода разделительной чертой между скомпрометировавшим себя прежним консервативным курсом и ожиданиями нововведений. К этому моменту практически все слои населения имели основания быть недовольными властью: нерешенный аграрный вопрос, бесправие рабочих, национальный вопрос, интеллигентские мечты о правах и свободах, зависимая от власти буржуазия – все имели свои претензии к режиму, лишь увеличивающиеся из года в год. Развязанная при участии Плеве русско-японская война добавляла напряженности в отношения общества и власти.

Однако столь очевидный кризис прежнего курса не был таковым для человека, стоявшего во главе законодательной и исполнительной власти Российской империи. Император Николай II считал абсолютную монархию единственно возможным для России политическим устройством и, мягко говоря, недооценивал степень общественного недовольства существующим положением дел. Потребовалось вмешательство ближайших родственников императора, в том числе его матери, вдовствующей императрицы Марии Федоровны, чтобы новым министром внутренних дел стал более трезво оценивавший ситуацию и более склонный к компромиссам П.Д. Святополк-Мирский. Это назначение становится началом превращения народного представительства из давнего общественного мечтания во вполне осязаемый правительственный проект. Святополк-Мирский, как и любой здравомыслящий правительственный чиновник, осознавал, что именно привлечение представителей общества к законотворческой деятельности способно хотя бы частично разрушить стену между обществом и властью, уменьшить накал правительственных выступлений, предотвратить политические потрясения. Святополк-Мирский сумел убедить императора в необходимости подобных преобразований, объясняя это особой надсословной ролью царя в России и необходимостью знать нужды всех сословий, а не только привилегированной верхушки. Святополк-Мирский также отводил будущему представительному учреждению роль своего рода лакмусовой бумажки, которая позволит отделить конструктивную оппозицию от непримиримой и покажет, с кем стоит сотрудничать, а с кем продолжать последовательную борьбу.

В декабре 1904 года Святополк-Мирский представил на обсуждение специального совещания программу реформ, куда входил и пункт о создании народного представительства. Этот вопрос предлагалось решить довольно осторожным вариантом – не созданием отдельного представительного

136

учреждения, а путем введения выборного элемента в состав уже действующего правительственного учреждения - Государственного Совета ( то есть повторяя загубленный в 1881 г. проект Лорис-Меликова). Однако даже в таком виде проект вызвал ожесточенную полемику, был отправлен на доработку в специальную комиссию и там вскоре улучшен до такой степени, что пункт о представительных учреждениях оттуда исчез начисто.

Таким образом, первый этап разработки законов о народном представительстве закончился неудачей, но не прошел бесследно. Вопрос был поставлен на повестку дня, прошел активное обсуждение среди высшего чиновничества и нашел там множество сторонников, которые обладали более трезвым взглядом на ситуацию нежели сам император. После отставки Святополк-Мирского именно эта так называемая прогрессивная бюрократия продолжит проталкивать проект введения народного представительства, видя в этом едва ли не единственный способ спасти режим от надвигающегося краха. Было нарушено многолетнее доминирование консервативно-реакционных элементов в царском окружении и впервые со времен Александра II поставлена задача широкомасштабной модернизации самодержавного строя. Была по сути дела создана тенденция в политике, которая будучи олицетворяема самыми разными государственными деятелями доминировала на протяжении всего 1905 года.

Второй этап разработки законов о представительных учреждениях был связан с новым обострением внутренней и внешней ситуации в начале 1905 года: пал Порт-Артур, единственная гордость России за все время войны; январские волнения в Петербурге поставили на повестку дня рабочий вопрос; с конца прошлого года не утихали общественные выступления; в Баку начались кровавые межнациональные столкновения; 4 февраля террористом был убит великий князь Сергей Александрович.

В этой обстановке группа прогрессивной бюрократии, продолжая развивать заявленные Святополк - Мирским идеи, снова предложила народное представительство как способ выйти из кризиса. К их мнению присоединились такие разные, но несомненно влиятельные фигуры как германский император Вильгельм и французские финансисты, кредиторы российского государства.

Таким образом, к февралю 1905 года император убедился, что традиционные репрессивные способы борьбы с оппозицией не дают должного результата. Мнение министров по вопросу о народном представительстве стало практически единодушным и совпадало с голосами из-за границы. Влияние же консерваторов после гибели Сергея Александровича сократилось.

По всем этим причинам 18 февраля 1905 года был издан документ, положивший начало воплощению идей народного представительства в жизнь. Император подписал рескрипт, то есть поручение министру внутренних дел А.Г.Булыгину разработать проект о создании в России представительного учреждения - Государственной Думы.

137

Реакция российского общества на правительственные документы 18 февраля в целом была положительной и оптимистичной. Видные российские промышленники, такие как Савва Морозов и Альфред Нобель, лично посетили А.Г. Булыгина и выразили интерес к работе его совещания. Либералы также были готовы помочь правительству советом, с некоторыми оговорками приняли новый курс консерваторы, и лишь на крайне левом фланге РСДРП и социалисты-революционеры отрицали саму идею представительного учреждения, созданного властью.

Изначальный состав булыгинского совещания включал пять человек – бывшего соратника князя Святополк-Мирского С.Е. Крыжановского, чиновника министерства финансов А.И. Путилова, чиновника Государственной канцелярии А.Ф. Трепова, а также двух представителей общественности – Ф.Д. Самарина и юриста И.М. Ивановского.

В качестве отправной точки для работы над законопроектом был избран столетней давности проект М.М. Сперанского (оттуда же было взято и название будущего представительного учреждения – Государственная дума). Крыжановский предлагал создать думу как вершину уже существовавшей структуры земских органов местного самоуправления, что было вполне логично; но Булыгин, зная подозрительное отношение императора к земствам, решил иначе и поставил целью создание совершенно нового учреждения, избираемого и действующего по своим особым правилам. Если сам министр был довольно осторожен в подходе к данному вопросу, то его более молодые и более решительные помощники постарались сделать будущее представительное учреждение как можно более жизнеспособным, для чего даже вышли за пределы содержания императорского рескрипта 18 февраля. Если в рескрипте полномочия будущей Думы определялись как «разработка и обсуждение законодательных предположений», то в проекте появились контрольные функции парламента - например право делать запросы министрам или обязанность по рассмотрению государственного бюджета.

Если многие правительственные чиновники и лично император отчасти воспринимали рескрипт 18 февраля довольно легкомысленно - как способ на время успокоить недовольное общество, то непосредственные исполнители рескрипта отнеслись к нему со всей степенью серьезности. В итоге менее чем за месяц ими был создан рабочий вариант документа в той сфере государственного устройства и права, которое в России до того совершенно не развивалось.

Эта оперативность пришлась как нельзя кстати в мае 1905 года, когда русский флот был разгромлен в Цусимском проливе и исчезла последняя надежда на благоприятный исход русско-японской войны. В конце мая императором было принято решение, что дальше вести войну невозможно. Это означало признание поражения и невыгодный мир, а как следствие - взрыв недовольства властью внутри России. Единственным способом компенсировать внешнеполитический позор было ускорить работы по созданию

138

представительного учреждения, поэтому 17-18 мая на специальном совещании было решено резко ускорить работы по созданию законопроекта, а обществу был адресован специальный циркуляр МВД, в котором население заверялось в скором созыве представительного учреждения.

Поскольку сам законопроект уже был к этому времени разработан, с конца мая начинается стадия его активного обсуждения высшими правительственными чиновниками. Около месяца – с конца мая до середины июня 1905 г. – шли заседания Совета министров, на которых обсуждался булыгинский законопроект. Общая обстановка в России в это время продолжала ухудшаться, Цусимская катастрофа усилила вал критики в адрес властей, и Совет Министров, реагируя на это, в процессе рассмотрения булыгинского проекта вносил поправки, преимущественно расширяющие полномочия будущей Думы. Например, Думе самой было предоставлено решать, из скольких отделов она будет состоять, кто будут председателями отделов и председателем самой Думы – ранее предполагалось, что все это будет решать император. Депутаты получили свободу суждений по вопросам, рассматривающимся Думой; евреям было предоставлено избирательное право, в котором изначально им хотели отказать. Позиция Совета министров была очевидна – нужно дать Думе как можно более широкие права, чтобы потом у нее не было поводов конфликтовать с властью.

Совет министров одобрил и ту избирательную систему, которую предложило булыгинское совещание: всесословные цензовые выборы. Идея сословных выборов была отвергнута из-за усиливающейся размытости сословных границ, идея всеобщих выборов не получила поддержки по причине мнения о недостаточной развитости и самостоятельности народных масс. Стремясь к созданию парламента, не настроенного априори на конфликт с властью, Совет министров предложил, чтобы преобладающее представительство в думе имели русские губернии, а не бурлящие национальные окраины. Вводилось плавающее соотношение количества избирателей/депутатов, которое увеличивалось в Средней Азии, на Кавказе, Западном крае и уменьшалось для центральной России.

Еще одной идеей, рожденной в попытках создать здоровое парламентское большинство, стало предложение увеличить представительство крестьян в Думе. Это было следствием довольно распространенного в бюрократической среде ложного представления о крестьянстве как о лояльной правительству консервативной массе.

В июле 1905 года в Петергофе началось знаменитое секретное совещание по вопросу о будущей Думе, которое отличалось многочисленностью участников и остротой развернувшейся там полемики. Помимо императора, министров и сенаторов в качестве экспертов в работе совещания участвовали историки В.О. Ключевский и Н.М. Павлов. Несмотря на атаки консерваторов прогрессивному крылу бюрократии в основном удалось сохранить достоинства проекта Булыгина. Император большую часть совещания оставался пассивным

139

слушателем и лишь под конец выступил с характерным предложением назвать Думу не Государственной, а Государевой, однако настаивать на этом предложении не стал.

30 июля в завершение Петергофского совещания был составлен текст царского Манифеста, который был опубликован 6 августа 1905 года и провозгласил создание в России Государственной Думы. В тексте Манифеста делалась попытка придать политике императора некую последовательность и найти данному Манифесту предтечи в политике прошлых лет, однако было очевидно, что лишь крайняя степень кризиса заставила императора пойти на подобные новшества. По сути дела, император так и не принял и не понял идею народного представительства, и его политика 1905 года была в первую очередь вынужденным маневром с целью сохранить власть. Всеобщее внимание привлекла фраза в Манифесте: « Мы сохраняем за собой всецело заботу об усовершенствовании Государственной Думы и когда сама жизнь укажет необходимость таких изменений в ее учреждении…. не преминем дать по сему предмету соответственные в свое время указания»1.

Это положение Манифеста разные политические силы трактовали совершенно по-разному: консерваторы видели обещание будущего ограничения думских полномочий, а либералы – надежду на превращение законосовещательного учреждения в законодательное. Так или иначе, опубликованный 6 августа 1905 года Манифест и пакет думских законов означали важный рубеж в истории русского государства и общества. Народное представительство из разряда мечтаний, слухов и проектов перешло в категорию политической реальности.

Однако за то время, пока шла разработка и обсуждение законопроекта, общественные настроения стремительно радикализировались, и то, что было приемлемо для общества еще в феврале или в мае, в августе вызвало шквал критики. Все соглашались с важностью самого факта появления этого закона, но конкретное содержание вызывало у общественных деятелей множество замечаний. Основными мишенями критики были ограниченные полномочия Думы (ее законосовещательный, а не законодательный характер) и недемократический избирательный закон (имущественный и пожилой ценз, многоступенчатость). Также отмечалось, что законы 6 августа запоздали и не соответствуют нынешним ожиданиям общества, что Дума не имеет права касаться Основных законов государства, что из числа избирателей исключены рабочие и женщины, что сама реализация законов 6 августа затруднительна, так как в России не существует гражданских свобод, а потому любая попытка предвыборной агитации закончится арестом и агитатора, и аудитории.

В результате задача успокоения общества и перевода политического противостояния в парламентское русло была решена лишь отчасти – если в сентябре в три раза сократилось число стачек и в два раза сократилось число

1 Законодательные акты переходного времени. СПб. 1906. С.98-99.

140

крестьянских выступлений, то в октябре противостояние власти и общества достигло новых высот. Дело было не только в недостатках булыгинского закона, но и в том, что оппозиционные силы видели, как власти постепенно уступают их требованиям, а стало быть возникала реальная перспектива произвести крупные перемены в государстве не через парламентскую деятельность, а куда более простыми и быстрыми способами – через стачки, митинги, демонстрации и другие формы массовой активности.

Всеобщая октябрьская политическая стачка заставила императора издать Манифест 17 октября 1905 года и пойти на существенные коррективы законов 6 августа, в том числе на расширение числа избирателей и увеличение полномочий парламента. Именно этот модифицированный вариант булыгинского думского законодательства и стал основой для работы Государственной думы первого и второго созыва.

Итоги бурных событий 1905 г. были зафиксированы в целой серии законов, учредивших в России представительное правление. Манифест 17 октября был лишь обещанием уступок, поэтому 12 декабря 1905 г. последовал новый избирательный закон, 2 февраля 1906 г. – закон о преобразовании Государственного Совета, 8 марта 1906 г. – Правила о рассмотрении бюджета, и наконец 23 апреля 1906 года все эти нововведения были сведены в единые Основные законы Российской империи.

Что же получило в конце концов российское общество? Оно получило двухпалатный законосовещательный парламент, где верхней палатой стал Государственный Совет (наполовину назначаемый императором, наполовину избираемый от профессиональных и сословных корпораций), а нижней – полностью избираемая населением Государственная дума.

Избирательная система для выборов в думу во многом была скопирована с земской системы; то есть, выборы имели многоступенчатый куриальный характер. Лишены были избирательного права женщины, военные, полицейские, учащиеся, осужденные, бродячие инородцы, а также лица, изгнанные из дворянских и крестьянских обществ. Применялся ценз оседлости и имущественный ценз. Преимущественное право на выборах получили крестьяне, которым помимо общего расклада голосов выделялось одно специальное депутатское место от каждой губернии. Неравномерно распределялись голоса и между различными частями России: общий порядок голосования предназначался для 50 так называемых «коренных» губерний европейской части России и 26 крупных городов этой же территории. Польша, Кавказ, Сибирь и Средняя Азия, то есть все национальные окраины, получили особые правила; представительство этих территорий было меньше, чем у русских губерний.

Полномочия российского парламента заключались в следующем: рассмотрение предложений, которые требуют издания новых или коррекции старых законов, за исключением Основных законов Российской империи.

141

Парламент рассматривал бюджет и обладал правом законодательной инициативы.

Законопроекты должны были пройти обе палаты парламента и подписаны императором, если одна из палат не одобряла законопроект, он возвращался на доработку в специальную комиссию.

Выборы в Первую государственную думу проходили в феврале-марте 1906 г., работала она с 27 апреля по 8 июля 1906 г.

Выборы проходили на фоне продолжающихся общественных выступлений, избиратели ждали от думы решения всех своих проблем, поэтому активность была достаточно высокой, победу на выборах одержали оппозиционные силы:

1. Партия конституционных-демократов (кадеты) 2. Трудовики (беспартийные крестьяне) 3. Союз автономистов (польско-прибалтийские депутаты) 4. Партия мирного обновления

Председателем думы был избран кадет, профессор Московского университета С. Муромцев. Центральным вопросом Первой думы стал земельный вопрос. Кадеты и трудовики выступили со своими проектами его решения, причем сводилось все к отъему земли у помещиков и передаче крестьянам.

Правительство отказывалось даже обсуждать этот вопрос, поэтому вскоре в отношениях между правительством и думой возник кризис: дума не обсуждала правительственные законопроекты, правительство не рассматривало думские инициативы.

В итоге, в июле 1906 г. дума была распущена, а правительство отправлено в отставку.

Выборы во Вторую государственную думу проходили в феврале 1907 г., заседала она с 20 февраля по 2 июня 1907 г. Председателем думы был кадет Ф. Головин.

Выборы проходили на фоне спада общественного движения и активных попыток правительства не допустить в думу радикальные силы. Тем не менее, большинство вновь получили оппозиционные партии:

1. Трудовики 2. Кадеты 3. Польско-прибалтийские депутаты 4. Социал-демократы (большевики и меньшевики) 5. Социалисты-революционеры (эсеры)

Центральным вопросом снова стал земельный вопрос, хотя кадеты и стремились избежать повторения конфронтации с правительством. 1 июня 1906 г. правительство потребовало исключить 55 депутатов социал-демократов, обвинявшихся в антигосударственном заговоре. Дума отказалась, и 3 июня была распущена. В своем Манифесте император назвал причиной роспуска социал-демократический заговор и затягивание рассмотрения законов.

142

Царское правительство сделало из истории первых двух дум необходимые выводы и пошло на изменение избирательного закона, чтобы более не допускать в парламент радикальные элементы и получить более послушный парламент. Закон 3 июня 1907 г. существенно сокращал представительство крестьян, рабочих, городских низов, увеличивая представительство землевладельцев. Из 26 крупных городов отдельными избирательными единицами осталось только 7, представительство Польши было сокращено в 2,5 раза, Кавказа – в 3 раза, Якутия и Средняя Азия вообще лишились представительства в думе. Сократилось общее число депутатов думы – с 518 до 442.

Ни в момент своего издания, ни позже данный избирательный закон не проводился через парламент, следовательно по сути своей он был принят в нарушение Основных законов Российской империи. Это дало основание называть закон 3 июня 1907 г. «третьеиюньским государственным переворотом».

Третья государственная дума была избрана на основе именно такого исправленного избирательного закона. Она просуществовала с 1 ноября 1907 г. по 9 июня 1912 г., став таким образом первой и последней дореволюционной думой, которая проработала весь положенный срок. Председателями думы поочередно были октябристы Н. Хомяков (1907-10 гг.), А. Гучков (1910-11 гг.), М. Родзянко (1911-12 гг.).

В результате изменений в избирательном законе, состав III думы существенно отличался от двух предыдущих. Оппозиционные партии существенно сократили свое присутствие:

1. Союз 17 Октября (октябристы) 2. Союз русского народа 3. Кадеты 4. Партия прогресса/ Партия мирного обновления

В то же время правые партии также не получили большинства в думе, и ключевую позицию в парламенте получила партия октябристов, которая заключала союз то с левыми, то с правыми, в зависимости от рассматриваемого вопроса. Такое колеблющееся большинство получило название «октябристского маятника». В основном октябристы поддерживали курс правительства П. Столыпина, в том числе аграрную реформу.

В отличие от первых двух дум III Государственная дума работала весьма эффективно, одобрив около 2500 законопроектов.

Четвертая Государственная дума работала с 15 ноября 1912 г. по 25 февраля 1917 г. Председателем ее был октябрист М. Родзянко.

Выборы проходили в обстановке относительной политической и экономической стабильности, расклад сил примерно повторял ситуацию в III думе:

143

1. Союз 17 октября. 2. Союз русского народа. 3. Кадеты. 4. Прогрессисты.

Как и в III думе, ни одна из партий не имела подавляющего преимущества, поэтому многое зависело от позиции октябристов.

Решающим обстоятельством, повлиявшим на судьбу и думы, и России в целом, стала начавшаяся в 1914 г. Первая мировая война. В чрезвычайных военных обстоятельствах значительная часть законопроектов и решений шла мимо парламента, дума же в самом начале войны одобрила дополнительные военные кредиты и добровольно ушла на каникулы, чтобы не мешать исполнительной власти.

Однако этот кредит доверия вскоре был исчерпан, и летом 1915 г. дума собралась, чтобы осудить действия правительства, приведшие к неудачам и на фронте, и в тылу. В августе того же года внутри парламента сложился оппозиционный Прогрессивный блок, включавший в себя более половины депутатов думы и часть депутатов Государственного Совета. В блок вошли кадеты, октябристы, прогрессисты; трудовики и меньшевики фактически поддерживали его действия. Прогрессивный блок требовал отставки действующего правительства и создания нового правительства на основе думских партий, амнистии политическим заключенным, восстановления деятельности профсоюзов. Это было начало политического кризиса, поскольку император проигнорировал требования блока и распустил думу на каникулы.

В 1916 г. конфликт между парламентом и императором вступил в более резкую фазу – дума отказалась обсуждать законы, требуя отставки премьер-министра Штюрмера. Тот в конце концов был отставлен, но на его место назначен очередной царский кандидат, которому дума тоже выразила недоверие, и в декабре 1916 г. снова была принудительно отправлена на каникулы.

Политический кризис таким образом продолжился. Император стал задумываться об окончательном роспуске думы, внутри парламента зрели мысли о заговоре с целью свержения Николая II.

Февральские события 1917 г. стали неожиданностью для обеих сторон, и уже в начале марта 1917 г. возникла совершенно новая расстановка сил. Николай II отрекся от престола, а дума стала основой для формирования нового правительства. Февральскую революцию можно расценить как внезапный триумф парламентаризма по следующим причинам:

1. Отречение Романовых в конце концов состоялось в пользу Учредительного собрания, и эта идея была принята всеми слоями общества и практически всеми политическими силами. То есть, российское общество сплотилось вокруг идеи созыва общегосударственного представительного совещания для решения важнейших вопросов своей жизни.

144

2. На период до созыва Учредительного собрания власть передавалась в руки Временного правительства, которое в свою очередь создавалось на основе большинства IV Государственной думы; что говорило о значительном общественном доверии к думе.

3. Параллельно с Временным правительством возникла новая форма представительной власти – Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, давшая возможность заявить о себе тем группам населения, которые были недостаточно представлены в думе.

4. В условиях распада старой власти по всей России появлялись различные органы местного самоуправления (помимо Советов), демонстрируя возросшую общественную самоорганизацию и инициативу.

Ликвидация сословных разделений, введение всеобщего, прямого, равного и тайного избирательного права (распространяющегося и на женщин) – все это вывело Россию на передовые рубежи политического прогресса.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Законодательные акты переходного времени. СПб. 1906. 2. Черепнин Л.В. Земские соборы русского государства в 16-17 вв. М.,1978. 3. Торке Х.Й. Так называемые Земские соборы в России // Вопросы истории. 1991. № 11. 4. Кризис самодержавия в России. 1895-1917 гг. Л.,1984. 5. Ганелин Р.Ш. Российское самодержавие в 1905 г. Реформы и революция. СПб, 1991. 6. Леонтович В.В. История либерализма в России. М.,1995. 7. Осипов С.В. Булыгинская дума: борьба вокруг народного представительства в России в 1904-05 гг. Автореферат кандидатской диссертации. М.,1997. 8. Осипов С.В. Парламентаризм в России: история и современность. Ульяновск, УлГТУ. 1999. 9. Осипов С.В. Россия в начале 20 века: прогресс и инерция. Ульяновск, УлГТУ. 2003. 10.Осипов С.В. Россия на путях буржуазной модернизации. Ульяновск, УлГТУ. 2002. 11. Осипов С.В. Первые шаги российского парламентаризма: борьба за народное представительство в 1904-05 гг. Ульяновск, УлГТУ. 2006. 12.Осипов С.В. Учреждение Государственной думы (1905 г.) и российское общество // Россия и мир: история, культура, регионоведение. Сборник научных трудов. Ульяновск, УлГТУ. 2008.

145

Р.Ш. Камалова, О.В. Маттейс, Я.В. Федосюк

ПРОБЛЕМЫ ОРГАНИЗАЦИИ КОМАНДНОЙ РАБОТЫ О команде как организационной форме управления написано

сравнительно немного, но из написанного трудно получить непротиворечивое представление о ее особенностях и отличительных признаках. Для характеристики управленческой команды используются обычно такие признаки, как состав, ролевая структура, особенности организации работы, результаты и причины совместимости решений, коммуникационного процесса, управления конфликтами.1 В данной статье ставится задача раскрытия внутренних проблем организации командной работы.

Как полагают С.Д. Резник и В.Г. Куликов2, источниками проблем являются не какие-либо изменения во внешней деловой среде, а ошибки, допущенные руководителями и участниками команды при организации совместной работы.

Проведенный ими анализ в строительных организациях г. Пензы позволил выделить три группы проблем.

1. Распределение ролей в команде: – несколько членов команды несут ответственность за одни и те же

задачи. 2. Разработка и принятие решений: – управленческая команда занимается решением задач, не относящихся к

уровню и компетенции высшего звена управления; – проблемные совещания плохо организованы. 3. Коммуникации в команде. Они будут затруднены, если: – обмен информацией трудоемкий; – члены команды управления плохо информированы об общем состоянии

дел в организации.3 Приняв во внимание эти проблемы, мы попытались определить

проблемное поле командной работы применительно к муниципальному управлению4. Нашим респондентам и экспертам предложено было определить трудности и проблемы, возникающие при формировании и функционировании управленческих команд (результаты социологического опроса приведены в таблице 1).

1Резник С.Д., Куликов В.Г. Команда управленцев – реальные проблемы // ЭКО. 2002. № 5. С. 133-141. 2Резник С.Д., Куликов В.Г. Указ. соч. 3 Резник С.Д., Куликов В.Г. Указ. соч. 4 Опрошено 50 руководителей органов муниципального управления Белгородской области и их подразделений (опрос проводился в шести муниципальных образованиях), 350 сотрудников этих органов – муниципальных служащих; использована многоступенчатая районированная выборка, объем выборки – 12%, ошибка выборки – 3%).

146

Таблица 1. Трудности и проблемы, возникающие при формировании и функционировании

управленческих команд (в процентах)

Категории опрошенных

№ п/п

Проблемы и трудности эксперты

руководи

тели служащие

1 Отсутствие документально оформленных решений 35,0 20,0 15,1

2 Несоответствие методов работы социально-психологическим особенностям команды

35,0 20,0 18,6

3 Незакрепленность за членами команды конкретных действий 25,0 16,0 26,0

4 Недостаточная ответственность членов команды за конечный результат

50,0 44,0 28,6

5 Ошибки, допущенные при формировании команды 25,0 20,0 15,1

6 Ошибки, допущенные при организации совместной деятельности

20,0 16,0 15,1

7 Ошибки при распределении ответственности 50,0 42,0 26,0

8 Несоответствие решаемых задач уровню компетентности управленческой команды

20,0 10,0 3,7

9 Плохая организация проблемных совещаний 25,0 16,0 18,0

10 Плохая информированность членов команды об общем состоянии дел в организации

20,0 14,0 28,6

11 Чрезмерная трудоемкость информационного обмена 15,0 14,0 3,7

Таким образом, трудности и проблемы, возникающие при формировании

и функционировании управленческих команд, связаны, как полагают эксперты, прежде всего, с ошибками при распределении ответственности, что приводит, в свою очередь, к недостаточной ответственности членов команды за конечный результат. Заметно проявляются также: отсутствие документально оформленных решений и несоответствие методов работы социально-

147

психологическим особенностям команды. Острота и значимость других проблем сравнительно меньше.

С мнением экспертов согласны, в принципе, и руководители, правда, помимо проблем, акцентированных экспертами, они выделяют также «ошибки, допущенные при формировании команды».

Прислушиваясь к мнениям опрошенных служащих, целесообразно выделить еще две острые проблемы – «незакрепленность за членами команды конкретных действий» и «плохая информированность членов команды об общем состоянии дел в организации». Работа в команде – это разновидность групповой работы, которой, по мнению специалистов,1 могут быть присущи потенциальные недостатки типа ухода от индивидуальной ответственности, деформации интересов. Относительно таких недостатков в сфере муниципального управления были опрошены и эксперты. В числе потенциальных недостатков работы в команде ими были названы:

– выход на первый план целей группы в ущерб целям организации; – чрезмерные затраты и потери времени при коллективном принятии

решения; – эскалация участия, т.е. принятие неверного решения под давлением

отдельных членов группы; – уход от индивидуальной ответственности и социальная праздность,

мотивированная мнением работника о несправедливости распределения работ. Возможные проблемы командной работы связаны не только с

потенциальными недостатками работы в группе, но и с другими обстоятельствами. Представляют интерес в этой связи мнения экспертов и руководителей о том, в какой сфере командной работы возникают чаще всего проблемы.

Обе категории опрошенных выделили на первый план две проблемы – «формирование состава команды» и «распределение ролей». На следующем плане – «разработка и принятие совместных решений». Помимо указанных «проблемных» сфер командной работы, были выделены также «организация совместной работы» и «управление конфликтами».

Исходя из вышеизложенного о сравнительной значимости параметров командной работы и приоритетности проблем, возникающих при формировании и функционировании управленческих команд, целесообразно сосредоточить внимание на трех группах проблем: 1) распределение ответственности в управленческой команде, 2) принятие решений в управленческой команде, 3) коммуникации в управленческой команде.

1Хижняк Л.М. Цель в жизнедеятельности трудовой организации // Бизнес Информ. 1995. № 31-32. С. 10-14

148

ЛИТЕРАТУРА:

1. Резник, С.Д. Команда управленцев – реальные проблемы / С.Д. Резник, В.Г. Куликов // ЭКО. – 2002. – № 5. – С. 133-141.

2. Хижняк, Л.М. Цель в жизнедеятельности трудовой организации / Л.М. Хижняк // Бизнес Информ. – 1995. – № 31-32. – С. 10-14

М.С. Иванова

СЕЛО ПАНЬШИНО РАДИЩЕВСКОГО РАЙОНА:

ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

Всех, кто впервые приезжает в село Паньшино, поражает, прежде всего, природа. Такой больше нигде не встретишь в Ульяновской области, сказывается территориальная близость к Самарской области. При подъезде к селу дорога несколько километров проходит через необыкновенной красоты холмы меловой породы. В низинах, при температуре воздуха около тридцати градусов жары, зависает плотная дымка. Пройдя через село, можно спуститься к Волге. Спуск к реке резко обрывается метра за три до реки. Дорога к Волге местами утопает в зарослях травы выше человеческого роста. Река вдоль берега вся заросла камышом, дно илистое, купаются местные жители только в одном месте.

Одна часть современного села расположена на пологой местности, другая его часть — на возвышенности, называемой в народе Голгофка. Из других сохранившихся с прежних времён названий интересны Поморов проулок, названный по фамилии местного жителя, а также Лопашкина гора, Рогулёва гора (по фамилии Рогулёва, который там жил), Нижняя улица, Церковная улица, которая вела к церкви (церковь Архангела Михаила, построенная из красного кирпича, не сохранилась), Гончарная улица - вела к гончарне и др.[7].

К сожалению, как и в большинстве сёл, в настоящее время население в Паньшино стремительно уменьшается. Есть сведения, что в 1868 году число дворов в селе было 434, жителей мужского рода - 1241, женского – 1298 (русские)1. В начале XX века в селе насчитывалось уже 975 дворов и 4500 жителей (1913). Но к концу XX столетия на селе осталось только 266 человек (1996)2. А сегодня и того меньше. Правда, в летнее время население увеличивается за счёт приезжих дачников, но это «временные» люди, вряд ли они когда-нибудь врастут корнями в историю села…

1 Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния, Ч. II, сост. Липинский, С-Пб., Печатано в Военной типографии (в здании главного штаба), 1868г. С.628. 2 Ульяновская - Симбирская энциклопедия, Том II, с.245, 311, Ульяновск, «Симбирская книга»,2004г С.92.

149

Прежде чем рассказать об интересных сельчанах, с которыми нам посчастливилось встретиться, хочется коснуться истории возникновения Паньшино.

Точных сведений об основания села нет. Одно из первых упоминаний о Паньшино встречается в записках путешественника Олеария Адама, который побывал в этих краях в августе 1636 года: «За Самарой с правой стороны поднимается горный хребет. Первая гора простирается на 30 верст до впадения в Волгу реки Самары. Здесь Волга шириной в 3 версты. Затем следует гора Печерская, скалистая, покрытая отдельными кустарниками и тянется эта гора вниз целых 40 верст. За сто верст за Самарой, посреди Волги, лежит остров Батрак длиною в 3 версты. В 10 верстах от него другой остров Лопатин длиною в 5 верст. Здесь, с правой стороны, впадает в Волгу речка Сызрань. Затем мы миновали несколько малых островов, лежащих посреди реки, и поздним вечером прибыли к Казацкой горе, где и остановились. Казацкая гора совершенно голая, на ней нет даже кустарников и тянется она на 50 верст. Название получила от донских казаков, которых прежде было здесь великое множество; они нападали на проходящие мимо суда и грабили их. Но после того, как против них были высланы из Самары стрельцы, которые перебили из них несколько сотен, они появляются там уже не так часто. 29 числа миновали мы в конце Казацкой горы речку Паньшину. Паньшино находится в 13 верстах от Кашпура. Возле села мы нашли пробивающиеся в берегу ключики. Вода в них была соленая и скопились небольшие болотца. Около ключей росла приморская трава - приморская глаука - и по всему берегу большими кустарниками рос весь в цвету ежевый солодковый корень, на котором водился особый вид дровосека с красными крыльями, на которых было заметно черное продолговатое пятно, грудь черная. Усы длиннее самого тела. В селе Паньшино мы переночевали. Очень много мошкары, от которой спасались сеткой, смоченной в дегте. Паньшинцы научили мазаться салом, однако лицо и руки опухли от укусов. Кроме мошкары очень много пчел. Интересна маленькая птичка ремезка длиной в 4 дюйма. Делает уютное гнездо. Она собирает пух с тальника и осокорника и так его увивает, что получается маленькая плотная кубышка. Из пуха она свивает нити, которыми прикрепляет гнездо к сучкам разных деревьев. Гнездо получается мягким и плотным, как из сукна. Паньшинцы употребляют эти гнездышка иногда как лекарство от зубной боли и опухолей. Гнездо нагревают и прикладывают к больному месту.

Солёную воду члены экспедиции варили, выпаривали и получили желтоватую соль. Её очистили, и она стала пригодной к употреблению»1.

По версии местной жительницы, село основано переселенцами-казаками, есть даже местная легенда, будто бы именно здесь, Степан Разин утопил в Волге персидскую царевну [12].

1 Качалина М.А. Цюрих. Новая Лава. Посёлок Октябрьский. Черноголовка. Редакционно-издательский отдел ИПХФ РАН, 2000 г.

150

Какое-то время село называлось Архангельским, по названию церкви Михаила Архангела, разрушенной в советское время. По версии В.Ф. Барашкова, название Паньшино, возможно произошло, по фамилии Паньшин [12]. Фамилии имеющие такое же происхождение: Паншин, Панькин, Паньков, Панюгин, Панюзин, Панюкин, Панюков, Панюнин, Панютин, Панюшев, Панюшин, Панюшкин, Паненко, Панчев, Паняшкин, Панихин, Паничев, Панищев, Панчин [10].

Существует две версии происхождения фамилии Паньшин. По одной из них, она образована от прозвища Пан. Так в старину называли потомков поляков, переселенных вглубь дореволюционной России. Возможно также, что прозвище Пан имело ироническое значение. Согласно другой гипотезе, в основе фамилии лежит имя Паньша – уменьшительная форма имен Пантелеймон, Панкратий, Панфил [11].

Село Паньшино было центром Паньшинской волости Сызранского уезда в составе Симбирского наместничества (губернии) с 1780 г.1.

Население села занималось земледелием, огородничеством, садоводством, животноводством, пчеловодством и рыболовством. Во второй половине XIX века огородничество и садоводство стали развиваться в товарном направлении. Возникновение в 40-е годы XIX века картофельно-паточных заведений привело к увеличению посевов картофеля в Паньшино2. По воспоминаниям местных жителей, село утопало в садах. В большинстве своём это были яблоневые и вишнёвые сады, в советское время здесь работал винзавод [7].

В связи с тем, что Паньшино располагалось в стороне от торговых и главных почтовых трактов, основное торговое значение приобрела пристань села [3]. Из различных мест в Паньшино привозили зерно, чтобы перемолоть его на местных мельницах. В селе было три мельницы, ветряные и паровые, принадлежащие пятерым братьям Пискуновым, которые впоследствии были раскулачены и отправлены в Сибирь. В селе работали закупщики, скупавшие зерно и по реке отправлявшие его на продажу в города [12]. Своё зерно мололи здесь же, и уже набитое в кули или в мешки перевозили к пристани. В течение всей зимы продолжалась закупка и обработка зерна, подготовка его к весенней отправке водою. Приготовление к отправке заключалось в перемоле, отвейке, набивке в кули или мешки. Набивка в кули (разновидность мешка) производилась на отвес: куль вешали на двух верёвках, насыпали в него муки, которая покрывалась сверху рогожкой, а набивающий становился в куль и уминал муку ногами. Лучшими кулями считались Коржевские, из Карсунского уезда. Набитые кули складывали на пристани в амбары до отгрузки на судно. За

1 Ульяновская - Симбирская энциклопедия, Том II, с.245, 311, Ульяновск, «Симбирская книга», 2004г. С.311 2 Качалина М.А. Указ.соч.

151

услугу аренды амбара платилась пошлина владельцу амбара, называлась она «амбарщиной»1.

В давние времена рукава Волги или волжские протоки, которые были доступны для прохождения судов во время весеннего подъёма воды, называли воложками. Такие воложки были на старой Волге и в пределах Сызранского уезда. На таком протоке Воложке, в народе его называли рекой, и возникло село Паньшино2.

На реке работали бакенщики, которые «правили бакена». Они зажигали специальные фонари вдоль берегов Волги – бакены, служившие ориентиром, проплывающим мимо судам. Фонари были керосиновые. У каждого бакенщика было определённое количество фонарей. По одну сторону реки зажигали белые фонари, по другую – красные. Белые – вдоль пологого берега, красные – вдоль обрывистого. Со стороны Паньшино был обрывистый берег, и фонари горели красные.

Ранней весной многие сельчане уезжали на рыбные промыслы Каспия, нанимались грузчиками на волжские пристани, матросами на пароходы, или шли бурлачить к сызранскому рыбопромышленнику Новикову, батрачить к местному помещику Пережогину. А по осени возвращались к своим семьям [5].

По воспоминаниям коренного жителя села Паньшино Ревякина Николая Фёдоровича, во времена его юности по Волге плавали пароходы, буксиры с баржами. Течение было быстрое в этих местах.

Баржи останавливались посередине реки, местные подплывали к ним на лодках и покупали рыбу, так как для своей семьи много не удавалось наловить - большая часть попадалась в неводы рыбколхоза.

В русле вода была недолго – весной, только тогда ловили в Волге осетра. Когда вода уходила, оставались озёра и там местные жители вылавливали мелкую рыбёшку - карасей. Для ловли рыбы применяли ершовик - специальная снасть. Рыбу ловили для себя, на продажу редко. Осётра солили, карасей варили и сушили.

До периода вытеснения заводской продукцией промысловую, в селе Паньшино, по данным на 1916 год, встречались следующие разновидности мастеров: столяры, токари, резчики (4 чел.); пильщики продольные (5 чел.); бондари (1 чел.); шерсточесальщики (2 чел.); хозяева красильных заведений (1 чел.); овчинники (1 чел.); шорники (3 чел.); кузнецы, молотобойцы (10 чел.); слесари (1 чел); портные (11 чел.); сапожники (23 чел.). Женщины работали портнихами (2 чел.) и сапожницами (1 чел.)3.

Николай Фёдорович рассказал, что прежде на селе валяли валенки. Валяльщиков, по его словам, было много, и даже валяла одна женщина, хотя

1 Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния, Ч. II, сост. Липинский, С-Пб., Печатано в Военной типографии (в здании главного штаба), 1868г. С.138-141. 2 Качалина М.А. Указ.соч. С.121. 3 Воробъёв К., Кустарно-ремесленные промыслы Симбирской губернии. Симбирск, 1916г. С.240-242.

152

работа эта тяжёлая. Шерсть была своя, каждая семья, кроме коров и лошадей, держала овец. Заказчик приносил шерсть мастеру и договаривался об оплате.

Бондари делали кадушки, бочки разных размеров. Интересна история про бондаря Александра Ивановича Харитонова. Отдали его родители учиться «музыку делать» (балалайки изготавливать), а дело у него не пошло. И стал Александр Иванович делать бочонки, вёдра, кадушки и другую утварь. А на прочность свои изделия мастер проверял интересным способом. Пнув, например, ведро, смотрел — если оно даст трещину или разлетится, значит, негодное.

Во времена советской власти мастеровых людей стали объединять в артели. В Паньшино работали валяльная, овчинная (она же портняжная), сапожная, кузнечная и плотницкая артели. Не обошлось и без кузнечной мастерской. Умелой швеёй была соседка Николая Фёдоровича – Полина Семёновна Кузина. Пильщики пилили лес вручную, на козлах, маховой пилой. Один стоял внизу, на земле, другой на верху, на брёвнах, так и пилили. Пилорама появилась только в 50-х годах. Плотники ходили по селу и делали кому что было нужно. Рядом с этими артелями располагалась и парикмахерская, где работала Мария Кондратьева [7].

Где-то в 1920 – 30-х годах, приехал, неизвестно откуда, в село мастер горшечник со своей семьёй и наладил гончарное производство. Глины вблизи села много. Рядом с глиняным карьером соорудил себе для жилья гончар землянку и гончарню. Звали мастера Николаем. «Дядя Коля-горшешник» называла его детвора. Фамилию не удалось узнать. Помогали в работе мастеру жена и единственный сын. Но сын не захотел продолжать семейное дело, и дядя Коля взял в помощники местного жителя Илью Краснова.

Горшечная (местные говорили «горшечна») стояла на бугре, недалеко от других артелей. Мастерская состояла из крытого навеса («крытый ток»), где были сделаны доски, на которые ставили горшки. Ниже располагалась сама горшечная, в которой выделывали посуду при помощи ножного гончарного круга. Рядом находился котлован для «калки» (обжига) горшков. Форма гончарного круга была традиционной. Мастер ногой толкал педаль, которая приводила в движение всю конструкцию. Дорога к горшечной так и называлась – Горшечная.

Глина в селе Паньшино двух видов – красная и жёлтая, но гончар использовал только красную. Так как красная глина очень жирная, приходилось мешать её с песком. Накопав глины, из неё выбирали попавшую траву, корни, камушки и хорошо отминали с добавлением воды. Из готового материала на гончарном круге делали разную утварь, которая была необходима для жизни на селе. Сырые изделия ставили сушить на полки, обливали их свинцом. Свинец сначала пережигали, он становился как пепел, разводили его с водой и обмазывали горшок. В печке свинец расплавлялся на поверхности посуды, и она приобретала характерный блеск. Делали как облитые, так и не облитые изделия.

153

Затем аккуратно ставили посуду в горн для обжига («котлован»). Печь во время обжига топилась несколько часов. Когда горн остывал, доставали готовую посуду и ставили на полки под навес. Местные ребятишки, ради баловства, бегали воровать горшки. Подкрадётся детвора к полкам, чуть кто-нибудь заденет – «Дзынь!», раздаётся звон. Горшки были звонкие, хозяева услышат, заругаются. А жена дяди Коли часто гонялась за ребятнёй с палкой.

Большим разнообразием посуда в Паньшино не отличалась. Изготавливали разной масти горшки, от самого маленького, до большого, кринки, кувшины, рукомойники литра на три. Рукомойник по форме похож на большой заварочный чайник с двумя носиками и с прилепленными петельками для подвешивания. Его крепили к стене, под ним ставили корыто, в которое стекала вода после того как помоют руки. Руки мыли, наклоняя носики рукомойника.

Для детей делали маленькие печные горшочки для каши. Квашни для теста были большие, с двумя ручками. Дрожжей в то время не было, закваску делали на заварке. Хозяйка затеет пироги и когда тесто подойдёт, делит его на «каравашки» и в печь. Мама Николая Фёдоровича Ревякина – Надежда Петровна, часто пекла оладьи. И когда они были готовы, то складывала их в глиняную плошку (большая, глубокая тарелка), намажет оладьи маслом и «в вольную печку» (прогоревшая печка). Оладьи пропитаются маслом, напреют, становятся душистые, пышные.

Дядя Саня (дядя нашего героя) делал вишнёвую настойку, она у него годами стояла. А «ставил» (наливал) он её в большую глиняную кринку и в подпол. Название «корчага» Н.Ф. Ревякин не вспомнил, но, скорее всего, это была именно она.

Интересная традиция в селе связана с приёмом пищи (довольно широко распространена). Семьи были большие и, усевшись за стол, глава семьи давал команду к началу трапезы. Когда хлебали щи из общего котелка, мясо можно было «таскать» только после его команды. Глава семьи подавал знак – стучал ложкой по краю блюда – значит можно брать, а если кто возьмёт кусочек без команды – он своей ложкой бац по руке! И у того ложка-то и вылетала!

Во многих домах на селе стояли глиняные печные трубы, сделанные дядей Колей. Состояли они из трёх частей, которые вставлялись одна в другую. Такие трубы долговечнее железных, так как не ржавеют.

Узоров на посуде Николай Фёдорович не помнит, а вот местная жительница Екатерина Михайловна Могилина, говорит, что был узор.

Свои изделия мастер продавал и за пределы села [7]. И хотя посуды гончар делал много, бывало, что в село приезжал какой – нибудь заезжий торговец на телеге, полной горшков. Едет по селу и кричит: «Горшки, горшки!», а ребятишки тут же подхватят, разбегутся по селу с новостью в разные стороны и кричат: «Горшки, горшки везут!»

154

Во время войны жена у мастера умерла, и он уехал из села, куда – неизвестно [9]. Но добрая память о мастере-горшечнике жива в Паньшино до сих пор.

В 1956 году началось строительство Балаковской гидроэлетростанции, в настоящее время её называют Саратовской ГЭС [13]. Для очищения будущего дна вырубались леса, в которых обитали такие животные, как кабаны, бобры, лоси, волки и даже белки, тетерева и куницы. После вырубки лесов из-за лишения места обитания они исчезли. При постройке ГЭС одну улицу в Паньшино затопило, людей, живших на ней и на примыкающих улицах, переселили из-за угрозы оползней и заболачивания.

Современные рыбаки как Ульяновской, так и Самарской области хорошо знают рыбные места Саратовского водохранилища в районе села Паньшино.

Разветвленная сеть островов напротив села и ниже по течению разделяет водохранилище на несколько рукавов, образуя протоки и заливы. Вот как описывают рыбалку около Паньшино рыболовы-любители: «На берегу напротив села - несколько импровизированных стоянок автотранспорта, на котором прибывают рыбаки. Порой насчитывается до 30-40 машин и мотоциклов с пензенскими, самарскими, ульяновскими и саратовскими номерами. В Паньшино без рыбы остаться трудно. Место настолько "клёвое", что практически в любое время года и в любую погоду можно рассчитывать на богатый улов. Главное - проехать сюда и выбраться обратно, что в дождливую или снежную погоду непросто. А погода здесь порой меняется мгновенно. Приезжаешь утром — ярко светит солнце, вода спокойная, ветра почти нет, ничто не предвещает непогоду.

И вдруг в полдень из-за холма выплывает черная туча, нависает грозно над водой. Волга темнеет на глазах, вскипает, и вот уже шквал дождя и волн обрушивается на лодку! А минут через двадцать гроза прошла, и солнце вновь засияло, отражаясь в тысячах капелек на траве и деревьях. Все чудесно, но земля промокла настолько, что на колесах в гору уже не выбраться никому из прибывших на автотранспорте. Самые нетерпеливые уже пошли в деревню за трактором...»

Летом основной добычей рыболовов в Паньшино является лещ. По весне в Паньшино отлично идет плотва на удочку с лодки, нередко попадаются голавль и язь. Местные рыбаки ставят переметы на сома, щуку. Ловят сома и на "квок". Надо сказать, что пойманная здесь рыба почему-то раза в полтора больше по размерам, чем в других местах!

Владельцы моторных лодок знают этот район как место, где наблюдается обратное течение реки. Этот феномен объясняется причинами гидродинамического характера: сложная система островов и рельеф дна заставляют водный поток местами поворачивать вспять, навстречу основному течению. Когда нигде не клюет, на "обратке" всегда поймаешь, считают многие…

155

Обширный участок Саратовского водохранилища в районе Паньшино, изрезанный многочисленными островами, имеющий большое количество мелководных зон, является известным местом для любителей зимней рыбалки. Их основной добычей становятся окунь, щука, плотва, густера.

Чтобы поймать крупного окуня, рыболовы выходят на середину водохранилища. Знание рельефа дна позволяет им искать "горбачей" не наугад, а вдоль границ подводных гряд, которые параллельно друг другу простираются на несколько сот метров.

Знатоки ловят окуня на блесну и на мормышку без мотыля с глубины 2,5-3 метра. Такая рыбалка по-настоящему спортивная, азартная! Согласитесь, не каждому по силам пройти по снегу от берега до места километров пять - шесть, пробурить за день несколько десятков лунок и потом возвратиться обратно с потяжелевшим рюкзаком.

Займище. Фото из коллекции паньшинского музея Рыболовы постарше в зимний период обычно устраиваются ближе к

берегу — ловят плотву и густеру. Их сразу легко выделить среди других по полиэтиленовым палаткам, защищающим от ветра и холода. "Окуневщики"

156

палатками не пользуются, им нужно двигаться, бурить — иначе не поймаешь…»[14]

Почти в каждом селе найдётся человек, к которому местные отсылают приезжих, интересующихся историей и традициями данной местности. Обычно это коренной житель, чаще всего в годах, разговорчивый, доброжелательный человек. Всё это описание в полной мере можно отнести к Ревякину Николаю Фёдоровичу, которому в этом году исполнится 80 лет. Но на свои годы он не выглядит. Отличная память, которой позавидует и молодёжь, богатый жизненный опыт (Николай Фёдорович за свою жизнь освоил несколько ремёсел), любознательность — вот главное богатство Николая Фёдоровича. Благодаря ему многие факты из истории села Паньшино не были забыты. И хотя судьба выпала на его долю непростая, через всю жизнь пронёс Николай Фёдорович любовь к своей малой Родине и веру в людей.

Николай Федорович Ревякин Народная культура села была богата частушками, народными песнями,

сказками, большинство из которых, к сожалению, были утрачены. Во время этнографической экспедиции в село, проведенной Центром народной культуры Ульяновской области и Ульяновским педагогическим университетом летом 2013 года, специалистами были записаны народные песни, сохранившиеся в памяти жителей села. Главные певуньи Паньшина на сегодняшний день —

157

Губина Лидия Александровна, 1931 года рождения, родилась в селе Жадовка Барышского района Ульяновской области, в Паньшино живет с 1956 г.; Ревякина Валентина Ивановна, 1946 года рождения, местная; Губкина Анна Петровна, 1951 года рождения, родилась в селе Вязовка Радищевского района Ульяновской области, в Паньшино живет с 1990 г.; Шиянова Надежда Михайловна, 1938 года рождения, родилась в совхозе «Большевик» Сызранского района Куйбышевской области.

Валентина Ивановна Ревякина

Паньшинская земля стала родиной еще двух замечательных людей. Александр Иванович Ревякин выучился и стал профессором, заведующим кафедрой русской литературы Московского городского педагогического института, а начинал он свой путь в газете «Сызранские известия», работал учителем в селе Вязовка. С 1934 г. – член Союза советских писателей. С 1946 по 1953 гг. был ответственным редактором журнала «Литература в школе». Александр Иванович написал 30 книг и брошюр, около 200 статей и более 200 рецензий и заметок по вопросам советской литературы, русской литературы

158

19 века и теории литературы, был удостоен звания «Заслуженный деятель науки РСФСР» 1.

Живописную природу села Паньшино описал в своих литературно-художественных произведениях Кузьма Яковлевич Горбунов, родившийся здесь в 1903 году в крестьянской семье. Кузьма закончил церковно-приходскую школу, но из-за отсутствия средств не смог продолжить обучение дальше. Талантливый юноша с увлечением участвовал в культурной жизни родного села, с его участием ставились спектакли, организовывались концерты [2,6]. К.Я. Горбунов опубликовал несколько сборников рассказов, повести, романы из жизни крестьян: «Красный звон» «Шефовы сапоги», «Ледолом», «Чайная», «Уют», «Семья», «Заветы», «Дедушка Мишин», «Глиномаз» и др.

В годы войны работал во фронтовой газете «За Родину». Максим Горький писал одобрительные рецензии на его произведения. По повести К.Я. Горбунова «Ледолом» в 1931 году режиссёр Борис Барнет снял немой художественный фильм о коллективизации на селе и борьбе с кулачеством. Литературные произведения Кузьмы Яковлевича переиздавались несколько раз у нас в стране и за рубежом2.

Даже побывав в селе Паньшино всего один раз, его уже невозможно забыть или спутать с другим селом. Есть в нём что-то особенное, необыкновенное – его душа. И душа эта прежде всего в замечательных людях, живущих здесь долгие годы. В людях, которые трепетно сберегают дорогие их сердцу воспоминания о своей нелёгкой жизни. Воспоминания, неразрывно связанные с прошлым всего села, и, будем надеяться, неразрывно связанные с его будущим.

ЛИТЕРАТУРА:

1.Воробьёв К., Кустарно-ремесленные промыслы Симбирской губернии. Симбирск, 1916 г. 2.Качалина М.А. Цюрих. Новая Лава. Посёлок Октябрьский. Черноголовка. Редакционно-издательский отдел ИПХФ РАН, 2000 г. 3.Материалы для географии и статистики России. Симбирская губерния, Ч. II, сост. Липинский, С-Пб., Печатано в Военной типографии (в здании главного штаба), 1868 г. 4.Ульяновская - Симбирская энциклопедия, Том II, Ульяновск, «Симбирская книга»,2004 г. 5.Могилин М. Незабываемые двадцатые // Восход, 1968г., 20 июня. 6.Сокольская Н.П. Писатель Горбунов – наш земляк // Литературный Ульяновск, 2009г., № 2(12).

1 Качалина М.А. Указ.соч. С.53-55. 2 Сокольская Н.П. Писатель Горбунов – наш земляк //Литературный Ульяновск, 2009г., № 2(12). С.109.

159

ИНФОРМАНТЫ: 7.Ревякин Николай Фёдорович, 1934 г.р., уроженец с. Паньшино Радищевского района Ульяновской области. 8.Ревякина Валентина Ивановна, 1946 г.р., уроженка с. Паньшино Радищевского района Ульяновской области. 9. Могилина Екатерина Михайловна, 1931 г.р., 4 кл. образования. Уроженка с. Паньшино Радищевского района Ульяновской области.

ИНТЕРНЕТ-ИСТОЧНИКИ:

10. http://luck.ru/familii/ 11.http://www.ufolog.ru 12.У села Паньшино есть славное прошлое. А будущее?// http://www.ulmic.ru 13.http://saratovregion.ucoz.ru/ 14.А.Н. Дружин, А.Н. Масленников "По водоемам Самарской области" //http://brvo.narod.ru

В.Д. Кочетков

РОДОСЛОВНАЯ РОДА ПАЗУХИНЫХ

В 1942 и 1947 гг. корректор владимирской газеты «Призыв»

Н.А. Пазухина сдала в отдел рукописей Государственной библиотеки им. В.И. Ленина архив своего отца, Алексея Александровича (1883-1942). Остановимся на биографии этого замечательного человека.

Закончил он Царскосельский лицей, что уже являлось свидетельством высокого образования, служил в Госсовете, профессионально занимался историей1. В архиве сохранилось письмо Пазухина к известному историку С.А. Белокурову (от 21 февраля 1917 г.), в котором тот интересуется наличием в архиве МИДа в Москве отдельных документов периода царствования Екатерины II. Впоследствии, в 1922 г., уже советский Госиздат выпустил под его редакцией «Сборник грамот и договоров о присоединении царств и областей к государству Российскому в XVII - XIX вв.»2.

Октябрьский путч перевернул размеренную жизнь историка: работы нет, умирает годовалая дочь. В 1918 г. не стало отца, «испанка» уносит жизнь жены, урожденной княжны Е.Л. Голицыной, оставив Алексея Александровича с 1 В 1914 г. в Санкт-Петербурге было опубликовано его исследование: Пазухин А.А. Родословная Пазухиных и родословные материалы Пазухинского архива (оттиск из Летописи Историко-родословного общества в Москве). 2 Предисловие к сборнику подписано январем 1917 г.

160

трехлетним Алексеем и новорожденной Надеждой. Пазухин с трудом устроился по специальности, вначале сотрудником ленинградского отделения Центрархива, а затем историко-бытового отдела Русского музея. Казалось, жизнь налаживается. Но вскоре испытания продолжились.

В Варшаве бывший лицеист убил советского посла, и в 1925 г. начали «хватать» всех выпускников императорского Александровского лицея. Пазухин был арестован, получил 4 года лагерей в Ишиме и ссылку в Калугу. Почти одновременно арестовывают трех его сестер в Москве, а затем отправляют на поселение во Владимир. Сюда же перебрался и сам Пазухин.

В апреле для семьи 1936 г. последовали новые испытания. Алексея Александровича задержали по делу священнослужителей и приговорили к ссылке, которую он отбывал вплоть до 1941 г. Вернувшись во Владимир, он с трудом устроился в регистратуру поликлиники, где от больных заразился тифом и умер 2 августа 1942 г.

Я неслучайно остановился на биографии бывшего надворного советника А.А. Пазухина. Когда дочь сдала его архив, а сотрудница отдела рукописей ГБЛ Е.Н. Ошанина разобрала и описала1, то выяснилось - в архиве 1300 единиц хранения, около 8 тыс. листов; они охватывают время от начала XVII в. и частично доходят до 1914 г. Каким же надо было быть человеком, каким же надо было обладать мужеством, чтобы в годы террора сохранить такой архив!

Родоначальником семьи Пазухиных считался некий Федор Пазух, который выехал из города Мстиславля в 1496 г. на службу к великому князю Ивану Васильевичу, оставив в Литве своих сородичей шляхетского происхождения, и «присовокупля детей Великой Руссии умре»2. Его сын имел поместье в Юхотской волости.

Внук, Диомид Захарович, служил при Василии Шуйском по Костроме, владел поместьем в Плесском стане и был убит под Калугой во время вылазки. В том же бою дважды ранили его сына, Ивана, за которым в 1614 г. был справлен поместный (500 четей) и денежный (15 руб.) оклады3. В 1620 г. 100 четвертей из этого поместья пожаловали ему в вотчину за участие в «Московском осадном сидении в королевичев приход» 1618-1619 гг.

Известно также, что в 1638 г. подьячий Поместного приказа М.Н. Ключарев заложил Ивану за 100 руб. вотчинную пустошь в Московском уезде в 133 четверти, которая перешла по наследству детям – Михаилу, Федору и Семену4. В последующем служении участвовал в походах и сражениях, в 1659 г. под Конотопом с сыном Иваном и дворовым человеком убит. 1 См: Ошанина Е.Н. Архив Пазухиных.- Записки отдела рукописей ГБЛ, 1951, л. 12; Её же: Хозяйство помещиков Пазухиных в XVII - XVIII веках. - Вопросы истории, 1956, л. 7; Её же: Очерки по истории поместного землевладения и хозяйства в Симбирском крае и хозяйства в Симбирском крае во второй половине XVII – начале XVIII вв. (по материалам архива Пазухиных) Канд. дисс. М. 1954. 2 Пазухин А.А. Указ. соч., С. 3 3 Сухотин А.М. Четвертчики Смутного времени (1604-1617). М., 1912, С. 235-237 4 РГАДА, ф. 210, оп. 15. Столбцы разных столов, стб. 42. л. 15-17, 39-46.

161

О другом внуке Диомида, Андрее, известно только, что имел поместье в с. Новом Плесского стана, и от него пошла костромская ветвь Пазухиных. Столь древнее происхождение рода позволило ему быть внесенным в VII часть родословных книг Симбирской и Костромской губерний, куда записывались древние фамилии, доказательство дворянского достоинства которых выходило за 100 руб.

Заметный след в истории оставил Борис Андреевич Пазухин. В 1655 г. во время польского похода был рындой у царя Алексея Михайловича, с 1662 по 1666 гг.- полуголова московских стрельцов, в 1667 г.- стряпчий, в 1669-1673 гг. - возглавлял посольство в Хиву, Бухару и Ургенч, в 1674 г. - голова московских стрельцов, в 1676 г. убит «воровскими людьми и черкасами», следуя во главе посольства в Крым к хану Мурат-Гирею.

Его двоюродный брат Семен Иванович начал службу стрельцом, участвуя в посольстве Б.А. Пазухина в Среднюю Азию. По возвращении оттуда он назначается стрелецким головой в Карсуне, в 1667 г. - в городе Тагаеве. Вероятно, что служба в городах по засечной черте убедила Пазухина в преимуществах земельных владений в этом крае перед костромским поместьем1. Во всяком случае, именно в 1667 г. он окончательно селится в Алатырском уезде, женившись на дочери Г.Ф. Арапова Василисе и получив в приданное прожиточный жребий невесты и ее матери в деревнях Араповке, Никитино и селе Засарье (125 четвертей в одном поле).

Семен Иванович начинает расширять свои владения, видя в земле главный источник своего благосостояния. Дело в том, что помещику на окраинах государства разрешалось «приискивать» себе свободную землю и просить отказать за себя. Формы и методы были самые различные: купля и обмен, поступные и выморочные земли, поглощение земель более бедных и разоряющихся помещиков, захват землю у соседей. Находя у таковых «примерную» (лишнюю) землю, помещики обвиняли друг друга во владении без дачи, т.е. без государственной грамоты.

Споры с соседями и судебные процессы поглощали большую часть времени. Ведя тяжбу, Пазухин подкупал подьячих и воевод, обманом добивался передачи дела подкупным судьям. Одно появление его с подьячими уже вызывало тревогу у помещиков. Так, в январе 1693 г. в Алатыре из приказа Казанского дворца была получена грамота по челобитию «самаринина» Тимофея Топорнина о высылке в Москву площадных подъячих Ф. Старова и Т. Мещерякова «для розыску про приезд их на помесные его поляны за реку Суру с Семеном Пазухиным»2. В 70-80-ые гг. помещик стремится укрепить за собой земли родственников, а также те угодья, которые можно было захватить в селе Саре. В 90-ые гг. он выходит за пределы Алатырского уезда. В целом 1 Ошанина Е.Н. Очерки по истории поместного землевладения и хозяйства в Симбирском крае и хозяйства в Симбирском крае во второй половине XVII – начале XVIII вв. (по материалам архива Пазухиных). Канд. дисс. М. 1954. С. 120. 2 РГАДА, ф. 1209, оп. 4, ч. 3, д. 6461, л. 301

162

же с 1667 г. по 1707 г. земельные владения Пазухина выросли с 129 до 911 четвертей в поле в Алатырском, Московском, Костромском, Муромском и Симбирском уездах. Такую же политику продолжали в XVIII веке его сын, Петр Семенович1, и внук, Петр Петрович.

Но вернемся к Семену Ивановичу. Большинство земельных дел он вел сам, т.к. неоднократно жаловался, что у него «нет человека за делы ходить». Исходящие от него челобитные пестрят ссылками на Соборное Уложение (в архиве тетради выписок из него), наказные статьи. Документы, подтверждающие права на землю, Пазухин тщательно сохранял, переписывал многие своей рукой, в том числе и те документы, которые доказывали его право на землю прежних владельцев. В его архиве отложились бумаги дворян Языковых, Соловцовых, Мертваго, Митюриных, Лихутиных, Араповых, Ермоловых, Зимнинских и других. В «Пазухинском» родословном сборнике конца XVIII века упоминаются 33 фамилии дворян, связанных с Пазухиными браками, владения которых были расположены в районе Симбирской засечной черты.

Материалы архива Пазухиных дают ценные данные по истории освоения и заселения Симбирского края, по социальной и экономической истории России.

1 Дочь Петра, Екатерина Петровна — мать историка Н.М. Карамзина

163

ОБ АВТОРАХ

Петухов В.Б. – профессор, доктор культурологии, зав. кафедрой истории и культуры УлГТУ Гуркин В.А. – доктор культурологии, профессор кафедры истории и культуры УлГТУ Бахарев В.В. – доктор социологических наук, профессор кафедры социальной работы НИУ «БелГУ»

Уредссон, С. – профессор Лундского университета (Швеция)

Данакин Н. С. – доктор социологических наук, профессор кафедры социологии и управления БГТУ им. В.Г. Шухова

Сидорова Г.П. – доктор культурологии, профессор кафедры истории и культуры УлГТУ Данилов В.А. – доктор технических наук (г. Ульяновск) Петухова Т.В. – к.и.н., доцент кафедры истории и культуры УлГТУ Камалова Р.Ш. – к.ф.н, доцент кафедры истории и культуры УлГТУ Вязьмитинов М.Н. – к.и.н., доцент кафедры истории и культуры УлГТУ Вязьмитинова И.П. – к.и.н., доцент кафедры истории и культуры УлГТУ Осипов С.В. – к.и.н., доцент кафедры истории и культуры УлГТУ Стадлер Т.М. – к.ф.н., старший преподаватель кафедры истории и культуры УлГТУ

Маттейс О. В. – старший преподаватель ГОУ «Учебно-методологический центр при Министерстве РФ по налогам и сборам» ( г. Москва)

Питка С. Н. – кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии и организации работы с молодежью НИУ «БелГУ»

Кочетков В.Д. — кандидат исторических наук (г. Владимир)

Почернин И. О. – аспирант кафедры социологии и управления БГТУ им. В.Г. Шухова

164

Надеев Г. А.– аспирант кафедры социальных технологий НИУ «БелГУ»

Федосюк Я. В. – аспирант кафедры социологии и управления БГТУ им. В.Г. Шухова

Иванова М.С. – культуролог, руководитель народной студии художественной керамики «Гончар» ЦРСФ ОГБУК ЦНК Ковика О. Н. – магистрант кафедры социологии и управления БГТУ им. В.Г. Шухова Костина С.Н. – студентка 1-го курса ФИСТ УлГТУ Клейн В.В. – студент 3-го курса ФИСТ УлГТУ Скрипачева Ю.В. – студентка 1-го курса ЭМФ УлГТУ

Контакты: (8422) 778071 (кафедра истории и культуры УлГТУ) e-mail: valery.petuhov2010@yandex.ru

Научное издание

ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО, ПОЛИТИЧЕСКОГО И КУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ РОССИИ

Выпуск восьмой

Сборник научных трудов

Отв. за выпуск С. В. Осипов

ЛР № 020640 от 22.10.97 Подписано в печать 11.07.2014. Формат 60х84/16.

Усл. печ. л. 9,77 Тираж 70 экз. Заказ 868

Ульяновский государственный технический университет 432027, г. Ульяновск, ул. Сев. Венец, д.32

ИПК «Венец» УлГТУ, 432037, г. Ульяновск, ул. Сев. Венец, д.32.