Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Московский государственный юридический университет

имени О.Е. Кутафина (МГЮА)»

На правах рукописи

Гуласарян Артур Сергеевич

Международно-правовая имплементация норм об ответственности международных организаций

Специальность 12.00.10 – Международное право; Европейское право

Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Научный руководитель: Заслуженный деятель науки

Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор

К.А. Бекяшев

Москва – 2014

2

Оглавление

Введение................................................................................................................. 7

Глава I. Концептуально-правовые основы имплементации норм об

ответственности международных организаций

§ 1. Вопросы кодификации и прогрессивного развития института

ответственности международных организаций в рамках Комиссии

международного права ООН ........................................................................ 20

§ 2. Понятие и способы обеспечения имплементации норм об

ответственности международных организаций в международном

праве................................................................................................................ 35

§ 3. Субъекты обеспечения имплементации норм об ответственности

международных организаций в международном праве ............................ 45

Глава II. Призвание к ответственности как способ обеспечения

международно-правовой имплементации норм об ответственности

международных организаций

§ 1. Общие положения................................................................................... 59

§ 2. Процессуальные условия призвания к ответственности .................... 74

§ 3. Множественность потерпевших и ответственных субъектов............ 95

Глава III. Контрмеры как способ обеспечения международно-правовой

имплементации норм об ответственности международных организаций

§ 1. Общие положения................................................................................. 105

§ 2. Процессуальные условия принятия контрмер................................... 121

§ 3. Обязательства, не затрагиваемые контрмерами................................. 131

3

Глава IV. Роль международных судебных (арбитражных) органов и

учреждений в имплементации норм об ответственности международных

организаций

§ 1. Имплементация норм об ответственности международных

организаций Международным Судом ООН ............................................. 144

§ 2. Имплементация норм об ответственности международных

организаций Постоянной палатой третейского суда ............................... 156

Заключение ....................................................................................................... 160

Библиография .................................................................................................. 170

4

Список используемых в диссертации сокращений

АКПЧ Американская конвенция о правах человека, 1969 г.

АМП Ассоциация международного права

АТ ООН Апелляционный трибунал ООН

АТ МОТ Административный трибунал МОТ

ВБ Всемирный банк

ВДПЧ Всеобщая декларация прав человека, 1948 г.

ГА ООН Генеральная Ассамблея ООН

ДФЕС Договор о функционировании ЕС, 2007 г.

ЕЭП Единое экономическое пространство

ЕЭК Евразийская экономическая комиссия

ЕврАзЭС Евразийское экономическое сообщество

ЕС Европейский союз

ЕКПЧ Европейская конвенция о защите прав человека и основных

свобод, 1950 г.

ЕСПЧ Европейский суд по правам человека

ИКАО Международная организация гражданской авиации

ИМКО Межправительственная морская консультативная

организация

ИМП Институт международного права

ИНМАРСАТ Международная организация морской спутниковой связи

ИС ВБ Инспекционный совет Всемирного банка

КЛФД Конвенция о ликвидации всех форм расовой

дискриминации, 1965 г.

КЛДОЖ Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в

отношении женщин, 1979 г.

КоПР Конвенция о правах ребенка, 1989 г.

КМП ООН Комиссия международного права ООН

5

КПИ ООН Конвенция о привилегиях и иммунитетах ООН, 1946 г.

КПИСУ ООН Конвенция о привилегиях и иммунитетах

специализированных учреждений ООН, 1947 г.

КПП Конвенция против пыток и других жестоких,

бесчеловечных или унижающих достоинство видов

обращения и наказания, 1984 г.

КТС Комиссия Таможенного союза

КЦ Контактный центр

МАГАТЭ Международное агентство по атомной энергии

МАР Международная ассоциация развития

МАТ Международные административные трибуналы

МБРР Международный банк реконструкции и развития

МККК Международный комитет Красного Креста

МОМД Международный орган по морскому дну

МОТ Международная организация труда

МПГПП Международный пакт о гражданских и политических

правах, 1966 г.

МПЭСКП Международный пакт об экономических, социальных и

культурных правах, 1966 г.

МС ООН Международный Суд ООН

МТМП Международный трибунал ООН по морскому праву

ОБСЕ Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе

ОИК Организация Исламская конференция

ОИС Организация исламского сотрудничества

ООН Организация Объединенных Наций

ППМП Постоянная палата международного правосудия

ППТС Постоянная палата третейского суда

ПСДЗ Проект статей по дипломатической защите, 2006 г.

6

ПСОГ Проект статей об ответственности государств за

международно-противоправные деяния, 2001 г.

ПКК Правозащитная консультативная коллегия

ПРООН Программа развития ООН

ПСОМО Проект статей об ответственности международных

организаций, 2011 г.

СБ ООН Совет Безопасности ООН

СБСЕ Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе

ТС Таможенный союз

ТС ООН Трибунал по спорам ООН

УНМИК Миссия ООН по делам временной администрации в Косово

ЮНЕСКО Организация Объединённых Наций по вопросам

образования, науки и культуры

ЮНСИТРАЛ Комиссия ООН по праву международной торговли

7

Введение

Актуальность темы исследования. Со второй половины XX века

наблюдается постоянное увеличение роли международных организаций в

международной системе, оказывающих влияние на решение важных проблем

человечества. «Ныне, – справедливо указывал известный польский юрист-

международник, член-корреспондент Польской академии наук К.

Скубишевский еще в середине 60-х гг. XX века, – осталось очень немного

областей, в которых осуществляется сотрудничество государств,

регулируемое нормами права, где в то же время не существовало бы

международной организации или координирующего органа, направляющего

это сотрудничество»1.

Сегодня, в начале XXI века, международные организации играют

важную роль практически во всех сферах международных отношений, а их

число по данным Союза международных ассоциаций (Union of International

Associations – UIA) в 2005 году достигло 73502.

Примечателен тот факт, что международные организации со времен

Второй мировой войны стали появляться чаще государств и в настоящее

время превосходят последних по количеству. Для сравнения, в 1909 году

международных организаций насчитывалось 37, в 1956 году – 132, в 1968

году – 229, в 1976 году – 252, в 1981 году – 3482, в 1992 – 48093.

В своем последнем курсе лекций, прочитанных в Гаагской академии

международного права в 1989 году, член-корреспондент Академии наук

СССР Г.И. Тункин отмечал, что: «Роль международных организаций в

межгосударственной системе возрастает и настоящий процесс будет

продолжаться». «Неизбежный процесс всеобщей интеграции в мире, –

1 Skubiszewski K. Uchwaly prawotworcze organizacji miedzynarodowych. Posnan, 1965. Str. 11. 2 Yearbook of International Organizations (2005/2006), Union of International Associations. München, 2005. P. 2966. 3 Yearbook of International Organizations (1992/1993), Union of International Associations. München, 1992. P. 1669.

8

добавлял он, – повлечет за собой создание новых международных

организаций и расширение их компетенции»4.

В международно-правовой литературе не без оснований

подчеркивается, что международные организации прочно вошли в структуру

системы межгосударственных отношений в качестве важного ее элемента,

без которого само функционирование всей системы практически

невозможно5. Касаясь указанной проблемы, автор нормативной модели

межгосударственной международной системы, Г.И. Тункин писал, что

«именно от функционирования этой системы зависит судьба всего

человечества»6.

Непрерывное расширение деятельности международных организаций

неизбежно вызывает все бóльшие риски для третьих сторон7. Осознание

рисков, которые могут исходить от разнообразной деятельности

международных организаций для иных субъектов, и обусловленная этим

необходимость обеспечить защиту последних от такого рода рисков

актуализирует дальнейшее исследование проблемы ответственности

международных организаций в науке международном праве.

С отмеченной объективной тенденцией развития международного

права согласуется одобрение ГА ООН в 2011 году в своей резолюции

ПСОМО, принятого КМП ООН.

Степень научной разработанности темы исследования. Проблема

международной ответственности международных организаций, несмотря на

присущую ей актуальность, является еще в недостаточной степени изученной

в доктрине международного права.

4 Tunkin G. Politics, Law and Force in the Interstate System // Recueil des cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 219 (1989). P. 393. 5 Блищенко И.П., Абашидзе А.Х. Введение // Право международных организаций / Под ред. И.П. Блищенко, А.Х. Абашидзе. М., 2013. С. 4. 6 Tunkin G.I. The Nuclear Age and a Jurist in an Ivory Tower // International Law at the Time of its Codification: Essays in Honour of Roberto Ago. Milan, 1987. Vol. I. P. 545. 7 Hirsch M. The Responsibility of International Organizations Toward Third Parties: Some Basic Principles. Martinus Nijhoff Publishers, 1995. P. 5.

9

Наименее разработанным разделом концепции международной

ответственности международных организаций продолжают оставаться

вопросы международно-правовой имплементации их ответственности.

В отечественной научной литературе единственной работой, в которой

специально затрагиваются ряд правовых аспектов имплементации

ответственности международных организаций, является кандидатская

диссертация В.Ю. Замятина (2005 год)8.

Из иностранной литературы можно назвать работу профессора П.

Клейна «Ответственность международных организаций в национальных

правовых системах и международном праве» (1998 год), в которой имеется

раздел, посвященный вопросу имплементации ответственности

международных организаций в международном праве9.

Важным вкладом в научную разработку темы имплементации

ответственности международных организаций является коллективная работа

авторитетных зарубежных специалистов, подготовленная под руководством

профессора М. Рагацци и посвященная памяти видного британского юриста-

международника, члена Британской академии по гуманитарным и

социальным наукам Я. Броунли «Ответственность международных

организаций» (2013 год), в которой специальное место отводится различным

аспектам имплементации ответственности международных организаций10.

Имеющиеся научные работы, однако, не исчерпывают этой столь

многогранной проблемы. Кроме того, некоторые из них просто не могли

полностью учесть работу КМП ООН над Частью четвертой ПСОМО,

посвященной имплементации норм об ответственности международных

организаций, так как к моменту их написания она не была завершена.

8 Замятин В.Ю. Ответственность международных организаций: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 161-174. 9 Klein P. La responsabilité des organizations internationales dans les orders juridiques et en droit des gens. Bruxelles, 1998. P. 527-581. 10 Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 339-387.

10

Все это послужило стимулом для проведения единого комплексного

исследования международно-правовых аспектов имплементации норм,

касающихся ответственности международных организаций.

Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования

выступают международные отношения, возникающие в связи с

имплементацией ответственности международных организаций в

международном публичном праве.

Предметом исследования являются нормы международного

публичного права, регламентирующие порядок и механизм имплементации

ответственности указанных организаций, а также соответствующая практика

международных судебных учреждений.

Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного

исследования является проведение комплексного, теоретического анализа

международно-правовых аспектов имплементации норм, которые касаются

ответственности международных организаций.

Достижение поставленной цели в исследовании предполагает решение

следующих задач:

– рассмотрение истории кодификации и прогрессивного развития в

рамках КМП ООН института ответственности международных организаций;

– определение понятия и значения международно-правовой

имплементации норм об ответственности международных организаций,

обозначение способов обеспечения имплементации ответственности

указанных организаций;

– установление круга субъектов, обеспечивающих международно-

правовую имплементацию норм об ответственности международных

организаций;

– определение понятия и роли призвания международных организаций

к ответственности в механизме обеспечения международно-правовой

имплементации их ответственности; установление категории субъектов,

имеющих право призывать их к ответственности;

11

– выявление и раскрытие процессуальных условий призвания

международных организаций к международной ответственности;

– исследование порядка призвания международных организаций к

международной ответственности в ситуациях множественности потерпевших

(заинтересованных) и ответственных субъектов;

– определение понятия, юридической природы и роли контрмер в

механизме обеспечения международно-правовой имплементации норм

ответственности международных организаций; установление категории

субъектов, имеющих право прибегать к контрмерам;

– выявление и раскрытие процессуальных условий применения

контрмер в отношении международных организаций;

– конкретизация международных обязательств, не затрагиваемых

контрмерами;

– определение круга универсальных международных судебных

(арбитражных) учреждений и органов, которые могут играть наиболее

значимую роль в механизме обеспечения имплементации норм об

ответственности международных организаций; а также формулирование

предложений по повышению результатов их деятельности в области

разрешения международно-правовых споров.

Методологическая и теоретическая основа исследования. При

проведении исследования диссертант обращался к комплексу общенаучных,

а также специальных методов познания, в частности методам аналогии,

системного анализа и синтеза, дедукции, индукции, абстрагирования,

формально-юридическому, логическому, историческому, сравнительно-

правовому, статистическому и прогностическому.

В ходе исследования диссертант опирался на труды советских и

российских ученых в области международного права: А.Х. Абашидзе, К.А.

Бекяшева, К.А. Багиняна, В.С. Верещетина, В.А. Василенко, Е.А. Дейкало,

В.Ю. Замятина, В.А. Карташкина, А.С. Исполинова, Я.С. Кожеурова, Э.С.

Кривчиковой, А.Я. Капустина, А.Л. Колодкина, Р.А. Колодкина, Ю.М.

12

Колосова, Ф.И. Кожевникова, С.Б. Крылова, Г.И. Курдюкова, Д.Б. Левина,

И.И. Лукашука, В.А. Мазова, Т.Н. Нешатаевой, С.Б. Раскалея, А.М.

Солнцева, В.Л. Толстых, Г.И. Тункина, В.Н. Федорова, Д.И. Фельдмана, С.В.

Черниченко, Е.А. Шибаевой, Г.Г. Шинкарецкой.

В настоящем исследовании использовались также труды ученых

зарубежных стран по международному праву, в числе которых Р. Аго, Ж.

Альвареза, Д.К. Амарасингхе, М. Арсанджани, Н. Блоккера, И. Блюнчли, Я.

Броунли, К.-Д. Борчарда, Д. Боуэтта, Г. Витона, А. Воттса, Э. де Ваттеля, Дж.

Гайа, Дж. Фаррелла, П. Гугенхайма, В.Д. Дегана, Ф. Джессапа, И.

Динштейна, Дж. Дюгарда, Б. Зиммы, Б. Зиммерманна, К. Иглтона, А.А.

Кансаде Триндаде, А. Кассесе, П. Клейна, Дж. Кроуфорда, Э. Лаутерпахта,

М. Ляхса, Т. Мэрона, Л. Оппенгейма, А. Пелле, М. Рагацци, Ш. Розена, Ш.

Руссо, Я. Синклера, К. Томушата, Н.Д. Уайта, А. Фердросса, Дж. Фицмориса,

Р. Хиггинса, Г. Шварценбергера, Г. Шермерса.

С зарубежной литературой по теме исследования диссертант имел

возможность детально ознакомиться в Библиотеке Дворца Мира (Peace

Palace Library) в Гааге, Нидерланды. При написании настоящего

исследования использовался обширный научный материал, полученный

диссертантом в процессе прохождения обучения в Гаагской академии

международного права (Hague Academy of International Law) в 2012 году.

Использованные в исследовании документы на английском языке, а

также труды иностранных ученых излагаются в авторском переводе.

Научная новизна исследования. В нем впервые на диссертационном

уровне осуществлено комплексное исследование международно-правовых

аспектов имплементации ответственности международных организаций.

Настоящее исследование стало первой попыткой монографического

рассмотрения значения, а также роли имплементации ответственности

международных организаций в современном международном праве после

принятия КМП ООН в 2011 году ПСОМО.

13

Вместе с тем исследование не претендует на сколько-нибудь

исчерпывающее рассмотрение соответствующих вопросов ответственности

международных организаций, а является лишь одним из шагов в плане их

дальнейшей разработки в доктрине международного права.

Основные положения исследования, выносимые на защиту:

1. Завершение в 2011 году КМП ООН работы над темой о

международной ответственности международных организаций стало

очередным важным шагом, наряду с кодификацией институтов

международной ответственности государств и международной

ответственности за вредные последствия действий, не запрещенных

международным правом, на пути формирования особой отрасли

международного права – права международной ответственности. Но

отмеченный процесс еще продолжается, поскольку нет договорного

оформления результатов работы КМП ООН над указанными темами

ответственности в международном праве.

Ввиду того, что ПСОМО в большинстве своем явился продуктом

прогрессивного развития международного права, нежели кодификации,

представляется разумной с точки зрения de lege lata позиция ГА ООН

относительно окончательной формы ПСОМО, которая предусматривает

большую гибкость в применении, а также возможность дальнейшего

совершенствования его положений. С точки зрения de lege ferenda

необходимо принятие конвенции на основе ПСОМО, которая носила бы

обязательный характер.

2. Имплементация ответственности международных организаций в

международном праве выступает в качестве юридического механизма, с

помощью которого обеспечивается процесс фактического осуществления

норм международной ответственности, т.е. обеспечивается выполнение

субъектами соответствующих правоотношений их прав и обязанностей,

закрепленных в этих нормах.

14

Значение же имплементации ответственности международных

организаций в международном праве сводится к тому, что в ее ходе

определяются конкретный объем, виды, формы ответственности,

обеспечивается защита прав и законных интересов всех пострадавших

субъектов, а тем самым эффективное функционирование международного

права.

Можно выделить две группы способов обеспечения международно-

правовой имплементации норм об ответственности международных

организаций, а именно – согласительных (призвание к ответственности,

мирное урегулирование споров) и принудительных способов (контрмеры,

санкции). Последняя группа призвана выполнять только вспомогательную

роль по отношению к группе согласительных способов.

3. Важное значение для международно-правовой имплементации

ответственности международных организаций имеет определение круга

субъектов, обладающих правом обеспечивать имплементацию норм об

ответственности организаций непосредственно. Последний по общему

международному праву ограничен государствами и международными

организациями.

Образования, иные чем государства и международные организации

(физические и юридические лица), непосредственно могут обеспечивать

имплементацию норм ответственности международных организаций в

случаях, если подобная возможность предусматривается специальными

международно-правовыми актами. Во всех других случаях защита прав

негосударственных акторов, нарушенных в результате противоправного

деяния организации, обеспечивается только опосредованно в рамках

осуществления дипломатической защиты либо функциональной защиты

государствами или международными организациями.

4. В большинстве случаев реализация прав и обязанностей сторон

отношений, возникающих в связи с имплементацией ответственности

международных организаций, осуществляется посредством призвания

15

последних к ответственности, в ходе которого потерпевший субъект

предъявляет требование к международной организации, несущей

ответственность, о выполнении ею обязательств, которые вытекают из

правоотношений ответственности.

Призвание международных организаций к ответственности может

осуществляться не только непосредственно потерпевшим субъектом,

индивидуальное право которого нарушается вследствие международно-

противоправного деяния или когда он особо затрагивается вследствие

данного деяния иным образом, но также заинтересованным субъектом,

который действует с целью защиты коллективных интересов группы

субъектов либо международного сообщества в целом.

5. На практике можно столкнуться с ситуациями множественности

потерпевших (заинтересованных) и ответственных субъектов в процессе

имплементации ответственности международных организаций.

В первом случае за любым потерпевшим (заинтересовнным) субъектом

признается право призывать международную организацию к ответственности

независимо от любых других потерпевших субъектов. Не исключается

возможность совместного призвания к ответственности со стороны

некоторых либо всех потерпевших (заинтересованных) субъектов.

Вместе с тем, возможны случаи, когда международная организация

солидарно несет международную ответственность за одно и то же

международно-противоправное деяние вместе с одним или несколькими

другими субъектами, будь то международными организациями либо

государствами. Ответственность при этом не умаляется от того, что иной

субъект также несет ответственность за то же самое деяние.

В случаях, когда международная организация несет субсидиарную

ответственность, последняя наступает только если и поскольку первично

ответственный субъект (государство или международная организация) не

удовлетворяет требований потерпевших (заинтересованных) субъектов.

16

Независимо от того, является ли ответственность солидарной или

субсидиарной, каждый потерпевший (заинтересованный) субъект имеет

право предъявить требование к каждому ответственному субъекту без

необходимости соблюдения хронологического порядка при предъявлении

требований.

6. Контрмеры – правомерные, ненасильственные, односторонние,

временные меры реагирования, предпринимаемые потерпевшим

(заинтересованным) субъектом в ответ на международно-противоправное

деяние международной организации с целью обеспечить выполнение ею

своих обязательств, вытекающих из правоотношений ответственности в

случае, когда она отказывается добровольно прекратить международно-

противоправное деяние и предоставить соответствующее возмещение.

Основанием для принятия контрмер служит не само первично

совершенное международно-противоправное деяние, а только отказ

ответственной международной организации прекратить деяние и (или)

предоставить возмещение за него. В последнем случае имеет место

посягательство уже на сам принцип ответственности в виде вторичного,

нового правонарушения.

Иными словами, контрмеры не являются обязательным следствием

международно-правовой ответственности. Они представляют собой способ

обеспечения имплементации норм об ответственности международных

организаций в международном праве.

Не исключается право заинтересованных субъектов прибегать к

контрмерам, так как в противном случае это лишало бы возможности

призвания международных организаций к ответственности указанными

субъектами, а вместе с тем участия в имплементации ответственности.

Важно, однако, чтобы контрмеры заинтересованными субъектами

принимались исключительно на началах субсидиарности по отношению к

контрмерам потерпевших субъектов.

17

7. Существуют определенные ограничения в части, касающейся

допустимости невыполнения при принятии контрмер потерпевшими

(заинтересованными) субъектами некоторых международно-правовых

обязательств.

Большая часть этих обязательств вытекает из императивных норм

общего международного права. Есть и обязательства, императивность

которых менее очевидна, но в силу их важности также подлежащие

выполнению во всех случаях. Речь идет об обязательствах, касающихся

сохранения каналов связи между потерпевшими (заинтересованными)

субъектами и ответственной международной организацией, например,

обязательств, связанных с процедурами разрешения споров, которые

применимы между ними, и обязательств, обеспечивающих защиту

международных организаций и их агентов.

8. Имплементация ответственности международных организаций

может быть обеспечена разными способами. Среди них также процедуры

мирного разрешения споров. Наиболее распространенными средствами

разрешения споров, касающихся международных организаций, являются

арбитражные и судебные.

Важную роль в механизме обеспечения международно-правовой

имплементации ответственности международных организаций призваны

играть такие универсальные арбитражные и судебные учреждения, как

например, МС ООН и ППТС.

В настоящее время в отношении международных организаций МС

ООН может осуществлять лишь консультативную юрисдикцию. С точки

зрения de lege ferenda было бы целесообразно внести соответствующую

поправку в Статут МС ООН, предусматривающую предоставление всем

международным организациям без исключения процессуального статуса

locus standi, который позволял бы им выступать стороной в деле,

рассматриваемом в Суде.

18

В таких условиях следует использовать на более широкой основе

потенциал арбитражных процедур в рамках ППТС, обладающей правом

рассматривать споры с участием международных организаций, а также

принимать решения, обязательные для сторон спора.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно

позволяет выявить механизмы международно-правовой имплементации

норм, касающихся ответственности международных организаций, без

которых бессмысленно рассуждать о значении норм ответственности

международных организаций на практике.

Сделанные в исследовании выводы и предложения могут быть

использованы специалистами, которые работают в сфере внешних сношений

в процессе решения практических вопросов ответственности международных

организаций, при обсуждении различных проектов международно-правовых

документов, и в частности, Конвенции о международной ответственности

международных организаций.

Выводы, сформулированные в ходе исследования, а также сами

материалы исследования могут быть использованы в научно-

исследовательской работе и учебном процессе при проведении лекционных и

семинарских занятий, разработке пособий и программ по учебному курсу

«Международное право», специальным курсам «Право международных

организаций», «Право международной ответственности».

Апробация результатов исследования. Настоящее исследование

подготовлено и обсуждено на кафедре международного права Московского

государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина

(МГЮА).

Основные положения диссертационного исследования изложены

диссертантом в 11 научных статьях, пять из которых опубликованы в

изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией

Министерства образования и науки Российской Федерации.

19

Отдельные аспекты исследования обсуждались диссертантом также на

лекциях, семинарских занятиях, заседаниях круглых столов и научно-

практических конференциях, проводимых в Дипломатической академии

МИД России, Московском государственном институте (университете)

международных отношений МИД России, Московском государственном

университете имени М.В. Ломоносова, Московском государственном

юридическом университете имени О.Е. Кутафина (МГЮА), Российском

университете дружбы народов.

Структура диссертационного исследования обусловлена целями и

задачами этого исследования и состоит из введения, четырех глав,

объединяющих в себе одиннадцать параграфов, заключения, а также

библиографического списка использованных в ходе исследования

документов и доктринальных источников.

20

Глава I. Концептуально-правовые основы имплементации норм об ответственности международных организаций

§ 1. Вопросы кодификации и прогрессивного развития института

ответственности международных организаций в рамках Комиссии

международного права ООН

Сразу же после завершения КМП ООН своей работы над темой

ответственности государств за международно-противоправные деяния в 2001

году, ГА ООН обратилась с соответствующей просьбой к КМП ООН начать

работу над темой ответственности международных организаций11.

С этой целью в 2002 году создается Рабочая группа по теме

ответственности международных организаций. Председателем Рабочей

группы и Специальным докладчиком по этой теме назначается известный

итальянский ученый и юрист Дж. Гайа. В период с 2003 по 2011 годы было

подготовлено восемь докладов, а Рабочей группой в период с 2004 по 2011

годы были рассмотрены также различные комментарии и замечания,

поступившие от правительств и международных организаций.

Для сравнения КМП ООН потребовалось 45 лет (с 1956 по 2001 гг.),

более 30 докладов Комиссии, и работа пяти Специальных докладчиков для

завершения работы над темой ответственности государств за международно-

противоправные деяния12.

КМП ООН приняла ПСОМО в первом чтении в 2009 году, а затем во

втором чтении в 2011 году.

На своей шестьдесят третьей сессии 8 августа 2011 г. КМП ООН, в

соответствии со Статьей 23 своего Положения, рекомендовала ГА ООН

принять к сведению ПСОМО в одной из резолюций и включить его в

11 Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: резолюция Генеральной Ассамблеи ООН A/RES/56/82 от 12 декабря 2001 г. Нью-Йорк: ООН, 2002. С. 3. 12 Möldner M. Responsibility of International Organizations - Introducing the ILC's DARIO // Max Planck Yearbook of United Nations Law. Vol. 16 (2012). P. 285.

21

качестве приложения к этой резолюции, а также изучить на более поздней

стадии вопрос о разработке конвенции на основе ПСОМО13.

9 декабря 2011 года ГА ООН приняла к сведению представленные

КМП ООН Статьи об ответственности международных организаций, и

предложила их вниманию правительств и международных организаций, не

затрагивая вопроса об их будущем принятии или другой надлежащей мере.

Было решено также включить пункт, который озаглавлен «Ответственность

международных организаций» в предварительную повестку дня шестьдесят

девятой сессии в 2014 году с целью рассмотрения, в частности, вопроса о

форме, в которую можно было бы облечь Статьи14.

Еще при разработке Положения о КМП ООН советская делегация во

главе с юристом-международником, академиком Академии наук УССР В.М.

Корецким исходила из того, что абсолютно все проекты КМП должны в

конечном счете завершаться международной конвенцией15.

Вместе с тем, КМП ООН неоднократно сталкивалась с вопросом об

ответственности международных организаций и ранее в ходе исследования

вопроса об ответственности государств.

В 1956 году в первом докладе Спецдокладчика КМП ООН по вопросу

ответственности государств Ф. Гарсиа-Амадора содержался отдельный

раздел, в котором признавалась ответственность международных

организаций. В докладе, в частности, подчеркивалось: «невозможно отрицать

того, что невыполнение обязательств, например, нарушение или

несоблюдение любого другого международного обязательства, непременно

влечет за собой их ответственность. В известной мере можно даже провести

определенную аналогию с ответственностью, приписываемой государству»16.

13 Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третьей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 57. 14 Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третьей сессии: резолюция Генеральной Ассамблеи ООН A/RES/66/100 от 9 декабря 2011 г. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 15. 15 Briggs H.W. The International Law Commission. New York, 1965. P. 129-141. 16 Yearbook of the International Law Commission. 1956. Vol. II. P. 189.

22

Вопрос об ответственности международных организаций обсуждался и

в первом докладе Спецдокладчика КМП ООН по вопросу об отношениях

между государствами и международными организациями А. Эль-Эриана, где

отмечалось, что «Продолжающееся расширение сфер деятельности

международных организаций может придать новые измерения проблеме

ответственности международных организаций»17.

Однако, в 1963 году Подкомитет КМП ООН по вопросу об

ответственности государств решил, что «вопрос об ответственности других

субъектов международного права, как например, международных

организаций, следует оставить в стороне»18, сосредоточив свое основное

внимание на общих вопросах ответственности государств.

Такое решение, пишет авторитетный нидерландский специалист в

области права международных организаций, профессор Университета

Лейдена Н. Блоккер, во многом объяснялось просто тем, что «только

ограниченное количество международных организаций осуществляло

оперативную деятельность, в результате которой могли быть совершены

серьезные нарушения», и еще тем, что «потребовалось значительное время

до того, как международные организации были признаны субъектами

международного права»19.

Но сегодня, пожалуй, существует консенсус относительно признания

принципа ответственности международных организаций.

Принятие ПСОМО стало логическим завершением работы КМП ООН

над общей темой ответственности, так же, как тема о договорах между

государствами и международными организациями или между

международными организациями последовала за темой о праве

международных договоров между государствами, начиная с 1969 года.

17 Yearbook of the International Law Commission. 1963. Vol. II. P. 184. 18 Ibid. P. 228. 19 Blokker N. Preparing articles on responsibility of international organizations: Does the International Law Commission take international organizations seriously? A mid-term review // Klabbers J. and Wallendahl A. (eds.). Research Handbook on the Law of International Organizations. Edward Elgar Publishers, 2011. P. 314.

23

В этой связи, как правильно замечает известный французский эксперт в

области международного права и бывший председатель КМП ООН,

профессор Университета Западный Париж – Нантер-ля-Дефанс А. Пелле,

«если бы это было бы не так, то общая тема ответственности, которая вместе

с правом международных договоров является одним из стержневых

направлений работы Комиссии и несомненно, ее «крупным достижением»,

осталась бы незавершенной и не доведенной до своего логического конца»20.

ПСОМО, принятый в окончательной редакции, состоит из 67 статей, в

то время как ПСОГ содержал 59 статей. Составной частью ПСОМО являются

комментарии к нему, которые столь важны, как и ПСОМО, так как редко

когда его положения не требуют разъяснений21.

Из этих 67 статей 53 статьи в той или иной мере воспроизводят

аналогичные статьи ПСОГ; имеется 14 «новых» статей (Статьи 1, 2, 17, 18,

40, 50, 52, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 65 ПСОМО). Из 59 статей ПСОГ все, за

исключением 6, имеют «эквиваленты» в ПСОМО (Статьи 3, 5, 8, 9, 10, 57

ПСОГ).

Также в ПСОМО появились две «новые» части: первая («Введение») и

пятая («Ответственность государства в связи с поведением международной

организации»). Большинство «новых» статей касаются взаимоотношений

между международными организациями и их членами22.

Ratione personae (субъектная сфера действия). ПСОМО содержит не

только положения об ответственности международных организаций, но в

некоторой степени также и положения в отношении ответственности

государств за международно-противоправное деяние в соответствии с

пунктом «2» Статьи 1 ПСОМО23.

20 Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят второй сессии: док. ООН A/55/10. Нью-Йорк: ООН, 2000. С. 346. 21 Wood M. ‘Weighing’ the Articles on Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 62. 22 Schermers H.G. and Blokker N.M. International Institutional Law: Unity within Diversity. Martinus Nijhoff Publishers, 2011. P. 1019. 23 Статья 1 («Сфера охвата настоящего проекта статей») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

24

Последний призван был восполнить пробел, который имелся в ПСОГ,

Статья 57 которого оговаривала, что эти статьи «не затрагивают вопросов

ответственности по международному праву международной организации или

любого другого государства за поведение международной организации».

Следует заметить, что понятие «международная организация», которое

принято в пункте «1» Статьи 2 ПСОМО является более широкой, чем

аналогичное понятие, используемое в Венских конвенциях о праве договоров

1969 и 1986 гг. соответственно24.

В соответствии с определением, которое содержится в ПСОМО

«международная организация» означает организацию, учрежденную

международным договором или иным документом, регулируемым

международным правом, и обладающую своей собственной международной

правосубъектностью. Международные организации могут включать в

качестве членов, помимо государств, и другие образования».

Итак, международная организация может учреждаться не только

международным договором, но также и на основании резолюции, принятой

другой международной организацией либо конференцией государств.

Охватываются не только организации межправительственные, но также

международные организации, которые учреждены с участием органов

государства, иных чем правительства или иные образования. Как поясняется,

формулировка «договор или иной договор, регулируемый международным

правом не охватывает организации, которые учреждены на основании

документов, регулируемых внутригосударственным правом»25.

«1. Настоящие статьи применяются к международной ответственности международной организации за

международно-противоправное деяние. 2. Настоящие статьи применяются также к международной ответственности государства за международно-

противоправное деяние в связи с поведением международной организации». 24 Mendelson M. The Definition of ‘International Organization’ in the International Law Commission's Current Project on the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). International Responsibility Today: Essays in Memory of Oscar Schachter. Martinus Nijhoff Publishers, 2005. P. 374-375. 25 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 84.

25

ПСОМО не применяется к международно-правовой ответственности

индивида. Это вытекает из Статьи 1 ПСОМО и еще раз подтверждается в

Статье 66 ПСОМО26.

Ratione materiae (предметная сфера действия). ПСОМО ограничен в

своей сфере применения последствиями нарушения международного права.

Согласно Статье 5 ПСОМО «Квалификация деяния как международно-

противоправного определяется международным правом». Под действие

ПСОМО подпадает также ответственность международных организаций в

результате нарушения их внутреннего права, которое является частью

международного права. Свидетельством тому служат некоторые положения

ПСОМО.

Так, пункт «2» Статья 10 ПСОМО распространяет наличие нарушения

международной организацией международно-правового обязательства и на

«обязательства, которые могут возникать для международной организации из

правил этой организации».

Статьи 22 и 52 ПСОМО препятствуют международной организации и

ее государствам-членам или международным организациям-членам

принимать контрмеры против друг друга, «кроме тех случаев, когда эти

контрмеры не являются несовместимыми с правилами организации».

Применительно к положению о возмещении пункт «2» Статьи 32

ПСОМО определяет, что нерелевантность правил организации при этом «не

затрагивает применимости правил международной организации к

отношениям между этой организацией и государствами или организациями,

являющимися ее членами».

Наконец, Статья 64 ПСОМО о lex specialis гласит, что «правила

организации, которые применимы к отношениям между международной

26 Статья 66 («Индивидуальная ответственность») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«Настоящие статьи не затрагивают вопросы индивидуальной ответственности по международному праву любого лица, действующего от имени международной организации или государства».

26

организацией и ее членами» могут образовывать «специальные нормы

международного права», допускающие отступление от общих норм ПСОМО.

Точка зрения, в соответствии с которой внутреннее право организации,

учрежденной на основании международного договора, является частью

международного права, в целом преобладает и в международно-правовой

литературе27.

Важно отметить, что положения ПСОМО зачастую должны

толковаться наряду с комментариями ПСОГ. В общем комментарии к

ПСОМО разъясняется: «постольку поскольку положения настоящих

проектов статей соответствуют положениям статей об ответственности

государств и между организациями и государствами не имеется

соответствующих различий в применении соответствующих положений, в

них может делаться ссылка на комментарии к статьям об ответственности

государств»28.

Это служит подтверждением применимости mutatis mutandis общих

норм об ответственности государств, содержащихся в ПСОГ к

международным организациям. «Общие нормы, – утверждает И.И. Лукашук,

– имеют значение и для толкования специальных норм об ответственности

организаций»29.

Вместе с тем в доктрине международного права ПСОМО стал

предметом самых различных критических оценок.

Одним из критических замечаний, высказываемых сегодня, является

то, что КМП ООН признает не в достаточной степени различия между

государствами и международными организациями в ПСОМО, по сути

заменяя в ПСОГ термин «государство» термином «международная

27 Balladore Pallieri G. Le droit interne des organisations internationales. Recueil des Cours de l’Académie de Droit International de La Haye. Vol. 127 (1969). P. 1; Daillier P., Pellet A. Droit international public. Paris, 2002. P. 576–577. 28 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Там же. С. 78. 29 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 70.

27

организация»30. Ряд ученых даже стали высказывать предположения о

наличии «решения Комиссии вести текущую работу по аналогии с ранее

принятыми вариантами»31.

В ответ на эту критику Специальный докладчик КМП ООН в своем

пятом докладе об ответственности международных организаций заявил, что

«это не механический перенос ранее принятых текстов и не реализация

презумпции того, что решения, применимые к государствам, как правило,

применимы и к международным организациям, а результат анализа

имеющегося материала»32.

То же самое он повторил в своем последнем, восьмом докладе об

ответственности международных организаций, добавив, что «в то же время в

ряд проектов статей были внесены значительные изменения, с тем чтобы

отразить особый статус международных организаций. Кроме того, в разных

проектах статей рассматриваются вопросы, которые не рассматривались в

статьях об ответственности государств»33.

В общем комментарии к ПСОМО также указывается, что «хотя

настоящий проект статей во многих отношениях аналогичен статьям об

ответственности государств, он представляет собой самостоятельный текст.

Каждый вопрос рассматривался с конкретной точки зрения ответственности

международных организаций»34.

Член Секретариата КМП ООН А. Пронто поясняет, что «КМП ООН

опиралась на нормы, выработанные в отношении ответственности государств

на основе аналогии. Это было сделано исходя из общей предпосылки, что

такие нормы в большей степени являются аксиоматичными, отражая 30 Pellet A. International Organizations are Definitely not States. Cursory Remarks on the ILC Articles on the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 42-49. 31 Rivier R. Travaux de la Commission du droit international (cinquante-huitième session) et de la Sixième Commission (soixante et unième session) // Annuaire français de droit international. Vol. 52 (2006). P. 335. 32 Пятый доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/583. Нью-Йорк: ООН, 2007. С. 3. 33 Восьмой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/640. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 6. 34 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 77.

28

правовые позиции, которые применимы не только в отношении государств,

но также в отношении других субъектов международного права»35.

Использование аналогий с ПСОГ объяснялось желанием иметь

согласованный и последовательный режим, применимый к нарушению

международного обязательства различными субъектами права36.

Исходя из этого, едва ли целесообразно установление разного

правового режима, применимого к правовым последствиям нарушений

международного права. В противном случае, это могло бы привести к еще

большей фрагментации международного права в рассматриваемой области.

Представляется, что концепция ответственности международных

организаций совпадает в основном с концепцией ответственности

государств37.

Второй момент, заслуживающий особого внимания в контексте

критики ПСОМО, сводится к тому, что КМП ООН не учитывает или

учитывает в недостаточной степени разнообразие международных

организаций, особенно в части, касающейся организаций региональной

(экономической) интеграции38.

Идея подведения всех международных организаций под условия

одного ПСОМО в свете различной природы международных организаций

вызвала большую озабоченность прежде всего у Европейской комиссии,

которая в своем замечании, представленном КМП ООН, заявила, что

«существуют серьезные различия между традиционными международными

организациями, с одной стороны, и подобными ЕС международными

35 Pronto A. An Introduction to the Articles on the Responsibility of International Organizations // South African Yearbook of International Law. Vol. 36 (2011). P. 95. 36 Ahlborn С. The Use of Analogies in Drafting the Articles on the Responsibility of International Organizations An Appraisal of the “Cope-Paste Approach” // International Organizations Law Review. Vol. 9 (2012). P. 54. 37 Шредер М. Ответственность, международное уголовное право, разрешение споров и санкции // Международное право = Völkerrecht / Витцтум В.Г. и др; пер. с нем. М., 2011. С. 755; Солнцев А.М., Клюня А.Ю., Якушев Ю.В. Ответственность международных организаций // Право международных организаций / Под ред. И.П. Блищенко, А.Х. Абашидзе. М., 2013. С. 160. 38 Cortés Martín J.M. European Exceptionalism in International Law? The European Union and the System of International Responsibility // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 192.

29

организациями, с другой стороны, то есть организациями региональной

(экономической) интеграции ... »39.

В этой связи представляет интерес мнение профессора Университета

Оксфорда C. Тэлмона, который утверждает, что «ЕС не требует специального

режима, а всего лишь адаптации некоторых общих норм к его конкретной

структуре и наднациональной природе»40.

Ответом на эту критику КМП ООН может быть Статья 64 ПСОМО,

которая закрепляет положение o lex specialis. В указанной статье

оговаривается, что проекты статей «не применяются, если и в той мере, в

какой условия наличия международно-противоправного деяния или

содержание или имплементация международной ответственности МО

регулируются специальными нормами международного права. Такие

специальные нормы международного права могут быть включены в правила

организации, применимые к отношениям между международной

организацией и ее членами».

Аналогичное положение содержится и в общем комментарии к

ПСОМО, где разъясняется, что в контексте многообразия организаций

«особое значение ... имеет положение о lex specialis. Кроме того,

разнообразие международных организаций может затрагивать применение

ряда статей, часть которых может не относиться к некоторым

международным организациям с учетом их полномочий и функций»41.

Тем самым, положением Статьи 64 ПСОМО заложена основа для

проведения последующего разграничения между различными

международными организациями.

39 Ответственность международных организаций. Комментарии и замечания международных организаций: док. ООН: A/CN.4/637. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 8. 40 Talmon S. Responsibility of International Organizations: Does the European Community Require Special Treatment? // Ragazzi M. (ed.). International Responsibility Today: Essays in Memory of Oscar Schachter. Martinus Nijhoff Publishers, 2005. P. 421. 41 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 78.

30

Н. Блоккер также выступал за установление единообразного свода

общих норм. Рассуждая о многообразии организаций, он задавался вопросом:

«а почему это должно означать, что должно быть огромное множество норм

об ответственности для этих организаций и почему не может существовать

одного свода норм?»42.

Не меньшую критику вызвало то обстоятельство, что КМП ООН

разрабатывала нормы ПСОМО без опоры на обширную практику43. Ряд

экспертов по международному праву обращают внимание на то, что ПСОГ

явились продуктом более чем 45-летнего процесса отражения существующей

практики, в то время как ПСОМО представляют собой скорее гипотетическое

развитие международного права44.

В общем комментарии к ПСОМО по этому поводу отмечается, что «тот

факт, что несколько из настоящих проектов статей основаны на

ограниченной практике, перемещает водораздел между кодификацией и

прогрессивным развитием в сторону последнего»45. Данное обстоятельство

дало основание некоторым даже сделать вывод о том, что тема

ответственности международных организаций еще не созрела для

кодификации46.

Однако, в соответствии с пунктом «1» Статьи 1 Положения о КМП

ООН последняя имеет мандат не только в отношении кодификации, но также

и прогрессивного развития международного права.

Ф.И. Кожевников и Э.С. Кривчикова не без оснований пришли к

выводу, что «кодификация немыслима без прогрессивного развития

42 Blokker N. Preparing articles on responsibility of international organizations: Does the International Law Commission take international organizations seriously? A mid-term review // Klabbers J. and Wallendahl A. (eds.). Research Handbook on the Law of International Organizations. Edward Elgar Publishers, 2011. P. 335. 43 Roucounas E. Practice as a Relevant Factor for the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 164. 44 Legal Responsibility of International Organisations in International Law. Summary of the International Law Discussion Group. Publication of Chatham House. London, 2011. P. 5-6. 45 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Там же. 46 Hafner G. Is the Topic of Responsibility of International Organizations Ripe for Codification? Some Critical Remarks // Fastenrath U. et al. (eds.). From Bilateralism to Community Interest: Essays in Honour of Judge Bruno Simma. Oxford, 2011. P. 700.

31

международного права и что последнее требует кодификационной

техники»47.

Более того, как справедливо отмечал видный британский юрист-

международник, бывший президент британского отделения АМП А. Ваттс,

чистая кодификация может препятствовать дальнейшему развитию норм,

поскольку она фиксирует только былое48.

Тем не менее, и та немногочисленная практика, которая имеется также

указывает на тесную связь между ответственностью государств и

международных организаций49.

Еще одно критическое замечание в адрес ПСОМО заключается в том,

что КМП ООН сформулировала вторичные нормы в ПСОМО, при этом

презуюмируя существование первичных норм50.

Дело в том, что большинство международных организаций являются

участниками небольшого числа конвенций. Вопрос о степени обязательности

норм международного обычного права, которые связывают государства, и

для международных организаций, является малоисследованным.

Чтобы избежать ситуации, при которой сторона может сослаться на

воображаемые первичные обязательства международных организаций, КМП

ООН поспешила заявить в общем комментарии к ПСОМО, что «подобно

статьям об ответственности государств настоящие проекты статей

определяют вторичные нормы. Ничто в настоящих проектах не должно

истолковываться как подразумевающее существование или отрицание

существования конкретной первичной нормы, связывающей международные

организации»51.

47 Кожевников Ф.И., Кривчикова Э.С. Комиссия международного права ООН: функции и деятельность. М., 1977. С. 40. 48 Watts A. Codification and Progressive Development of International Law // Wolfrum R. (ed.). Max Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford, 2012. Vol. II. Para. 19. 49 Report of the 75th Conference of ILA, Sofia. Study Group on the Responsibility of International Organizations. Publication of International Law Association (ILA), London, 2012. P. 10. 50 Alvarez J.E. Revisiting the ILC’s Draft Rules on International Organization Responsibility // Proceedings of the Annual Meeting of American Society of International Law. Vol. 105 (2011). P. 345-346. 51 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 77.

32

Все же следует заметить, что отдельные первичные нормы уже

существуют, а иные появляются52.

Несмотря на приведенные выше критические замечания, ПСОМО в

целом нашел одобрение в доктрине международного права, а замечания

справедливы в отношении отдельных вопросов. Более того, в судебной

практике уже содержатся обширные ссылки на статьи ПСОМО53.

Ввиду того, что ПСОМО в большинстве своем явился продуктом

прогрессивного развития международного права, нежели кодификации,

представляется разумной с точки зрения de lege lata позиция ГА ООН

относительно окончательной формы ПСОМО, которая предусматривает

большую гибкость в применении, а также возможность дальнейшего

совершенствования его положений.

Схожую линию занимали юристы-международники и в контексте

ответственности государств, и это несмотря на то, что ПСОГ являлся

«авторитетным исследованием современных норм, практики государств и

доктрины, предоставляющим государствам руководство к действию в

вопросах их прав и обязанностей»54.

Так, Я.С. Кожеуров считает, что «мягкая форма документа

обеспечивает большую гибкость и универсальность применения, нежели

52 Amerasinghe C.F. An Assessment of the ILC's Articles on the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 71-76. 53 Решение ЕСПЧ от 2 мая 2007 г. по делу Behrami and Behrami v. France and Saramati v. France, Germany and Norway // European Court of Human Rights’ Official Database «HUDOC». URL: http://hudoc.echr.coe.int/ sites/eng/ pages/search.aspx?i=001-80830 (paras. 29-33, 121); Решение ЕСПЧ от 7 июля 2011 г. по делу Al-Jedda v. The United Kingdom // European Court of Human Rights’ Official Database «HUDOC». URL: http://hudoc.echr.coe.int/ sites/eng/pages/search.aspx?i=001-105612 (para. 56); Решение Палаты лордов Соединеннеого Королевства от 12 декабря 2007 г. по делу R. (on the application of Al-Jedda) (FC) v. Secretary of State for Defence // British and Irish Legal Information Institute (BAILII). URL: http://www.bailii.org/cgibin/ markup.cgi?doc=/uk/cases/UKHL/2007/58.html&query=Al-Jedda+and+v.+and+The+and+United+and+Kingdom &method=boolean (para. 5 of the Opinion of Lord Bingham of Cornhill, paras. 57, 65, 104, 105 of the Opinion of Lord Rodger of Earlsferry); Решение Апелляционного суда в Гааге от 5 июля 2011 года по делу Mehida Mustafić-Muić, Damir Mustafić and Alma Mustafić // The Netherland’s Official Case Law Database «Rechtspraak». URL: http://uitspraken.rechtspraak.nl/inziendocument?id=ECLI:NL:GHSGR: 2011:BR 0132 (paras. 5.8-5.9). 54 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 23.

33

гипотетический международный договор»55. А Дж. Кроуфорд и вовсе

утверждал, что «неудачная конвенция могла даже иметь

«декодифицирующий» эффект56.

Однако, с точки зрения de lege ferenda необходима разработка и

принятие конвенции на основе ПСОМО, которая носила бы юридически

обязательный характер.

В заключение остается только добавить, что принятие КМП ООН

ПСОМО в 2011 году стало еще одним шагом, наряду с кодификацией

института ответственности государств, на пути формирования особой

отрасли международного права – права международной ответственности. В

то же время сложно не согласиться с авторитетной точкой зрения К.А.

Бекяшева, полагающего, что данная отрасль находится пока на стадии

формирования (становления), так как проект об статей ответственности

государств за международно-противоправные деяния не получил статуса

международного договора57.

Несколько иначе к этому вопросу подходил И.И. Лукашук, который

склонен был больше видеть в праве международной ответственности уже

сформировавшуюся отрасль международного права, нежели ее становление.

«Формирование права международной ответственности как отдельной

отрасли, – отмечал он, – характерная черта современного международного

права. Решающее значение в этом процессе имело принятие Комиссией

международного права в 2001 г. проекта «Ответственность государств за

международно-противоправные деяния»58.

Не менее важным свидетельством формирующейся отрасли права

международной ответственности может служить подготовка КМП ООН в

55 Кожеуров Я.С. Право международной ответственности // Международное право: учебник для бакалавров / отв. ред. К.А. Бекяшев. М., 2014. С. 106. 56 Crawford J. The International Law Commission’s Articles on State Responsibility: Introduction, Text and Commentaries. Cambridge University Press, 2002. P. 58. 57 Бекяшев К.А. Ответственность в международном праве // Международное публичное право / Отв. ред. К.А. Бекяшев. М., 2009. С. 260. 58 Лукашук И.И. Право международной ответственности // Международное право: учебник / отв. ред. Е.Т. Усенко, Г.Г. Шинкарецкая. М., 2003. С. 197.

34

2001 году Проекта статей о предотвращении трансграничного ущерба от

опасных видов деятельности59, а в 2006 году также Проектов принципов,

касающихся распределения убытков в случае трансграничного вреда,

причиненного в результате опасных видов деятельности60, в которых

кодифицированы нормы о международной ответственности за вредные

последствия действий, не запрещенных международным правом (“liability”).

Как справедливо замечал Д.И. Фельдман, специально исследовавший

проблему системы международного права, «ни одна отрасль в современном

международном праве не может существовать или возникнуть, если она

противоречит объективным закономерностям общественного развития»61.

Интенсификация процесса кодификации и прогрессивного развития

норм международно-правовой ответственности в рамках КМП ООН в

последнее время подтверждает реальную востребованность этих норм на

практике.

Вместе с тем, анализ международной практики и доктрины дает

достаточное основание полагать, что именно договорное оформление

результатов работы КМП ООН над соответствующими темами

ответственности в международном праве способно знаменовать собой

окончательное становление права международной ответственности в

качестве новой отрасли.

59 Проект статей о предотвращении трансграничного ущерба от опасных видов деятельности 2001 года с комментариями// Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. 60 Проект принципов, касающихся распределения убытков в случае трансграничного вреда, причиненного в результате опасных видов деятельности 2006 года с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят восьмой сессии: док. ООН A/61/10. Нью-Йорк: ООН, 2006. 61 Фельдман Д.И. Система международного права. Казань, 1983. С. 59.

35

§ 2. Понятие и способы обеспечения имплементации норм об

ответственности международных организаций в международном праве

Имплементация ответственности международных организаций как в

отечественной, так и в зарубежной доктрине международного права является

одним из наименее разработанных разделов концепции ответственности

международных организаций62. Но ее значимость в достаточно лаконичной

форме раскрывается в древнеримских максимах “applicatio est vita regulae”

(применение – жизнь нормы) и “execution est finis et fructus legis”

(исполнение есть завершение и плод закона).

Еше классик британской доктрины международного права, профессор

Университета Кембриджа Л. Оппенгейм подчеркивал, что «право тем

сильнее, чем больше имеется гарантий того, что оно может быть и на деле

будет осуществлено»63.

В своей последней русскоязычной статье Г.И. Тункин признавал, что

«имеется определенный прогресс и в самом слабом месте международного

права – в реализации его норм»64. Особое значение имплементации норм

отмечается юристами-международниками65.

В известном словаре английского языка Уэбстера приводится

следующее толкование английского слова “implementation”: «обеспечение

практического результата и фактического выполнения конкретными

средствами»66. В другом, не менее авторитетном словаре этот термин

62 Этот момент подчеркивается как в отечественной, так и зарубежной международно-правовой литературе: Замятин В.Ю. Общие вопросы имплементации ответственности международных организаций // Liber Amicorum Honouring Gennady P. Zukov. Актуальные проблемы современного международного права. Материалы межвузовской научно-практической конференции, посвященной 80-летию профессора Г.П. Жукова. – М.: РУДН, 2005. С. 200; Crawford J. Overview of Part Three of the Articles on State Responsibility // Crawford J., Pellet A., Olleson S (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 932. 63 Оппенгейм Л. Международное право / Под ред. С.Б. Крылова. М., 1948. Т. 1: Полут. 1. С. 36. 64 Тункин Г.И. Международное право: наследство XX века // Российский ежегодник международного права. 1992. СПб., 1994. С. 20. 65 Boisson de Chazournes L. & Kohen M. (eds.). International Law and the Quest for its Implementation: Liber Amicorum Vera Gowlland-Debbas. Martinus Nijhoff Publishers, 2010. 66 Webster's Third New International Dictionary of the English Language. Springfield, Massachusetts, 1966. P. 1134.

36

определяется: «претворение в жизнь в соответствии с определенной

процедурой»67.

Термин «имплементация» имеет право на существование в качестве

синонима других понятий, среди которых «реализация», «осуществление»,

«обеспечение выполнения», «выполнение», «исполнение», «воплощение»,

«претворение в жизнь»68. Имеющиеся между ними различия носят в

большинстве своем стилистический характер, в правовом смысле они

зачастую используются в качестве равнозначных.

Особую актуальность проблема имплементации получает в сфере

ответственности, которая сама является важным инструментом реализации

права69.

Вопросам международно-правовой имплементации ответственности

международных организаций посвящена Часть четвертая ПСОМО. Она в

целом построена по образцу ПСОГ 2001 года.

Правоотношения международно-правовой ответственности возникают

независимо от воли потерпевшего субъекта в силу факта правонарушения.

Подтверждением тому служит Статья 3 ПСОМО: «Каждое международно-

противоправное деяние международной организации влечет за собой

международную ответственность этой организации». В Статье 1 ПСОГ

можно встретить аналогичное положение.

Все же с тем, чтобы добиться прекращения противоправного деяния и

получить соответствующее возмещение, недостаточно установить факт

нарушения международно-правового обязательства и нанесения ущерба, а

необходимо определить, какие действия субъектами, затрагиваемыми

нарушением международно-правового обязательства могут предприниматься

для этих целей70.

67 Dictionary of English Language. New-York, 1968. P. 667. 68 Webster's New Dictionary of Synonyms. Springfield, Massachusetts, 1984. P. 423. 69 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 279. 70 Колосов Ю.М., Савельева Л.В. Ответственность в международном праве // Международное право: учебник / под ред. А.Н. Вылегжанина. М., 2011. С. 506.

37

КМП ООН определяет имплементацию как «введение в действие

обязательств по прекращению нарушения и возмещению ущерба»71.

Отечественный ученый и юрист-практик, будучи членом КМП ООН

В.С. Верещетин (1992-1994 гг.) писал о «процедурных последствиях», а

именно о мерах, к которым может прибегнуть потерпевшее государство для

обеспечения прекращения противоправного поведения и получения

возмещения»72.

Авторитетный британский юрист-международник, член Британской

академии по гуманитарным и социальным наукам и Спецдокладчик КМП

ООН по теме ответственности государств (1998-2001 гг.) Дж. Кроуфорд

определяет, что имплементация – это «то, что государства, столкнувшиеся с

нарушением международного обязательства со стороны другого государства

либо государств, могут в связи с этим предпринять»73.

Всю совокупность возможных в данном случае действий принято

называть mise-en-oeuvre международно-правовой ответственности.

Имплементация международно-правовой ответственности выступает в

качестве юридического механизма, с помощью которого обеспечивается

процесс фактического осуществления норм об ответственности, т.е.

обеспечивается выполнение субъектами соответствующих правоотношений

их прав и обязанностей, закрепленных в этих нормах.

Значение имплементации международно-правовой ответственности

сводится к тому, что в ее ходе определяются конкретный объем, виды,

формы ответственности, обеспечивается защита прав и интересов всех

пострадавших субъектов, а тем самым эффективное функционирование

международного права.

71 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 300. 72 Верещетин В.С. Новый шаг на пути кодификации права ответственности государств // Российский ежегодник международного права. 1992. СПб., 1994. С. 37. 73 Crawford J. State Responsibility: The General Part. Cambridge, 2013. P. 541.

38

Часть четвертая ПСОМО состоит из двух глав. Первая глава (статьи 43-

50) посвящена праву одних субъектов призывать к ответственности других, а

также некоторым смежным вопросам: требование об уведомлении в том

случае, если государство или международная организация желают призвать к

ответственности другую международную организацию (Статья 44);

отдельные аспекты допустимости требований (Статья 45); утрата права

призывать к ответственности (Статья 46); и случаи, когда в связи с одним и

тем же международно-противоправным деянием к ответственности могут

быть призваны сразу несколько государств или международных организаций

(Статья 48).

Во второй главе (Статьи 51-57) рассматриваются контрмеры, которые

призваны побудить ответственную международную организацию выполнить

свои обязательства из правоотношений ответственности, а именно

прекратить международно-противоправное деяние и предоставить

возмещение.

Подход к пониманию способов обеспечения международно-правовой

имплементации ответственности, нашедший отражение в Части четвертой

ПСОМО, считается сегодня общепринятым в доктрине74.

В большинстве случаев реализация прав и обязанностей сторон

отношений, возникающих в связи с имплементацией международной

ответственности осуществляется посредством призвания правонарушителя к

ответственности, в ходе которого потерпевший субъект предъявляет

требование к правонарушителю о выполнении им обязательств, которые

вытекают из правоотношений международной ответственности.

Добровольное выполнение правонарушителем своих обязательств в

отношении потерпевшего субъекта ведет к устранению правовых

последствий международного правонарушения.

74 Crawford J. (ed.). Brownlie’s Principles of Public International Law. Oxford, 2012. P. 580-589; Кожеуров Я.С. Право международной ответственности // Международное право: учебник для бакалавров / отв. ред. К.А. Бекяшев. М., 2014. С. 111-113.

39

Отказ же правонарушителя выполнить свои обязательства, которые

вытекают из правоотношений международной ответственности влечет за

собой возникновение нового, вторичного правонарушения, в рамках

которого потерпевшему субъекту предоставляется право применить к

нарушителю меры принуждения, то есть контрмеры с целью побудить

последнего выполнить возложенные на нее соответствующие обязательства.

Имплементация международной ответственности может быть

обеспечена разными способами. Среди них и процедуры мирного

урегулирования споров. Могут быть использованы не только весь арсенал

дипломатических процедур, но также и другие механизмы разрешения

споров: арбитраж и международные суды75.

Е.А. Шибаева писала, что «в связи с признанием возможности

возложения на международную организацию международно-правовой

ответственности определенный интерес представляет вопрос о

международно-правовых средствах рассмотрения споров, когда субъектом

этой ответственности является международная организация»76.

А профессор Университета Неймегена (Нидерланды) и содокладчик

Комитета по подотчетности международных организаций АМП К. Велленс

апеллировал к «широко признаваемой необходимости совершенствования

методов урегулирования споров, которые касаются ответственности

международных организаций»77.

В ПСОМО ничего не говорится о механизмах урегулирования споров,

которые неизбежно будут возникать, в том числе, по вопросам толкования и

применения его положений. Следует заметить, что ПСОГ, принятый в

первом чтении, содержал Часть третью, касающуюся вопроса об

75 Cottereau G. Resort to International Courts in Matters of Responsibility // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1135. 76 Шибаева Е. А. Правовой статус межправительственных организаций. М., 1972. С. 135. 77 Wellens K. Accountability of International Organizations: Some Salient Features // Proceedings of the Annual Meeting of American Society of International Law. Vol. 97 (2003). P. 244.

40

урегулировании споров78. Эта часть была исключена из ПСОГ во втором

чтении.

Но несмотря на это в своем докладе ГА ООН КМП ООН решила

обратить внимание на целесообразности мирного урегулирования споров,

касающихся ответственности государств и на механизм, который был

выработан КМП ООН в проекте на стадии первого чтения в качестве

возможного средства имплементации, оставляя для ГА ООН рассмотрение

вопроса о возможности включения положений об урегулировании споров в

конвенцию об ответственности государств, если ГА ООН решит

разрабатывать конвенцию79.

И.И. Лукашук допускал, что «включение ряда общих положений об

обязанности мирного урегулирования споров было бы не лишним» в ПСОГ80.

Отсутствие в ПСОМО положений об урегулировании споров член

КМП М. Вуд объяснял следующим образом: «по характеру Статей 2001 года,

они касались бы всех правовых споров. Соответственно, и требование об

урегулировании споров было бы равносильно всеохватывающему

обязательному урегулированию споров, являющемуся неприемлемым для

государств. Нет сомнений в том, что по той же самой причине в настоящих

статьях нет каких-либо положений об урегулировании споров»81.

На самом деле это можно было бы объяснить во многом ограниченным

использованием, а в некоторой степени даже и отсутствием процедур

третейского урегулирования споров (“procedures for third-party settlement of

disputes”) с участием международных организаций.

78 Доклад Комиссии международного права о работе ее сорок восьмой сессии: док. ООН A/51/10. Нью-Йорк: ООН, 1996. С. 64-65. 79 Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 21. 80 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 61. 81 Wood M. ‘Weighing’ the Articles on Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 62.

41

Наиболее распространенными международно-правовыми средствами

разрешения споров, касающихся международных организаций являются

арбитражные и судебные.

Согласно Статье 31 Конвенции об ИНМАРСАТ от 3 сентября 1976 г.

споры, которые не могут быть разрешены путем переговоров в течение

разумного периода времени могут, по просьбе любой из сторон, быть

переданы на рассмотрение арбитража.

Процедура арбитража встречается также в Статье 66 Венской

конвенции о праве договоров между государствами и международными

организациями или между международными организациями от 21 марта 1986

года.

В случае международных организаций, которые не имеют доступа к

МС ООН, необходимо обеспечить повышение эффективности процесса

арбитража82. В 2004 г. АМП в заключительном докладе «Подотчетность

международных организаций» предложила, чтобы арбитраж в подобных

ситуациях руководствовался Факультативными правилами арбитражного

рассмотрения споров 1996 г. между международными организациями и

государствами, а также между международными организациями и частными

лицами, которые были разработаны ППТС83.

Важность ППТС обусловлена тем, что она является универсальным

постоянным арбитражным учреждением, которая обладает правом

рассматривать споры с участием международных организаций, а также

принимать решения, обязательные для спорящих сторон.

Приложение V к Конвенции ООН по морскому праву от 10 декабря

1982 года предусматривало также в качестве механизма урегулирования

споров, которые касаются международных организаций, согласительную

процедуру.

82 Рабочий документ, подготовленный сэром М. Вудом «Мирное урегулирование споров»: док. ООН A/CN.4/641. Женева: ООН, 2011. С. 7. 83 Accountability of International Organizations, Final Report, Report to the 71st ILA Conference, Berlin, 2004. P. 49.

42

Но государства и международные организации никогда практически не

прибегали к ней, а обычно предпочитают в соответветствии с Приложением

IX к Конвенции ООН по морскому праву от 10 декабря 1982 года

использовать арбитраж и МТМП, учрежденный на основании Приложения

VI к упомянутой конвенции.

В отличие от МС ООН МТМП «единственный постоянно действующий

судебный орган, созданный специально для морских споров»84. Иными

словами, его юрисдикция распространяется не на все споры, а только на

отдельную их категорию. Это еще раз указывает на необходимость

дальнейшего повышения роли МС ООН как центрального универсального

международного судебного учреждения общей компетенции.

Однако, это никак не умаляет значения иных, менее активно

используемых несудебных средств разрешения международных споров

(например, следственных и согласительных комиссий) как способов

обеспечения международно-правовой имплементации ответственности

международных организаций.

С возрастанием количества споров, которые возникают между

международными организациями и государствами, назрела реальная

необходимость исследования путей и средств совершенствования процедур

урегулирования споров, которые касаются этих организаций, особенно после

принятия ПСОМО. Поэтому на данном этапе было бы преждевременно

обсуждать вопрос включения положений об урегулирования подобных

споров в ПСОМО, вне зависимости от того, войдут такие положения в проект

будущей конвенции или нет.

В связи с этим в 2011 году сэром М. Вудом был подготовлен Рабочий

документ, озаглавленный «Мирное урегулирование споров». В числе

возможных тем, которые предложены были в документе, наибольший

интерес вызвали предложения, которые содержались в его подпунктах «b» и

84 Абашидзе А.Х., Солнцев А.М., Агейченко К.В. Мирное разрешение международных споров: современные проблемы. М., 2011. С. 179.

43

«с» пункта 20: «совершенствование процедур урегулирования споров с

участием международных организаций», а также «проведение Комиссией

более широкого исследования по вопросу о доступе различных субъектов

(государства, международные организации, физические лица и т.д.) к тем или

иным механизмам урегулирования споров и о статусе таких субъектов в

указанных механизмах»85.

На основании рабочего документа КМП провела обсуждение вопроса

«Мирное урегулирование споров» по пункту «Прочие вопросы» на 3095 и

3066 заседаниях, состоявшихся 31 мая и 1 июня 2011 года86. В ходе

обсуждения предложений Комиссия высказалась за рассмотрение вопроса о

процедурах разрешения споров, касающихся международных организаций, в

рамках Рабочей группы по долгосрочной программе работы87.

Мирное урегулирование споров является краеугольным камнем

верховенства права; они оба тесно взаимосвязаны и обеспечение

верховенства права предполагает мирное урегулирование споров88.

Касаясь указанного вопроса Г.Г. Шинкарецкая отмечает, что «одним из

видов международных гарантий, содействующих поддержанию

международного правопорядка, является мирное разрешение международных

разногласий»89.

Таким образом, не приходится сомневаться в важности вопроса о

механизмах урегулирования споров, которые касаются международных

организаций, для целей имплементации ответственности последних.

В контексте вышеизложенного достаточно актуальной звучит идея,

высказанная в советской международно-правовой доктрине в отношении

85 Рабочий документ, подготовленный сэром М. Вудом «Мирное урегулирование споров»: док. ООН A/CN.4/641. Женева: ООН, 2011. С. 9. 86 Предварительный краткий отчет Комиссии международного права о ее 3095-м заседании: док. ООН A/CN.4/SR.3095. Женева: ООН, 2011; Предварительный краткий отчет Комиссии международного права о ее 3096-м заседании: док. ООН A/CN.4/SR.3096. Женева: ООН, 2011. 87 Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третьей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 357. 88 Предварительный краткий отчет Комиссии международного права о ее 3070-м заседании: док. ООН A/CN.4/SR.3070. Женева: ООН, 2010. С. 11. 89 Шинкарецкая Г.Г. Судебные средства разрешения международных споров (тенденции развития): Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2010. С. 4.

44

процессуальных средств осуществления ответственности государств. Она

предполагала выделение двух блоков отмеченных средств: согласительных

(переговоры в широком смысле, международные арбитражные и судебные

органы) и принудительных (репрессалии)90. При этом верно отмечалось, что

блок реализации согласительными средствами – основной, тогда как

принудительные (санкционные) средства играют только подчиненную роль,

направляя правореализующий процесс в русло основного блока91.

Обобщая, можно обозначить три основных способа обеспечения

имплементации ответственности международных организаций, а именно

призвание международных организаций к ответственности, контрмеры и

процедуры мирного урегулирования международных споров.

90 Раскалей С.Б. Объективная ответственность государств в международном праве. Киев, 1985. С. 104-114; Давид В., Василенко В. Механизм охраны международного правопорядка. Брно, 1986. С. 235-253; Манийчук Ю.В. Последствия международного правонарушения / Под общ. ред. В.А. Василенко. Киев, 1987. С. 90-104. 91 Мелешников А.В. Международно-правовая ответственность: понятие, процессуальные вопросы реализации: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Л., 1985. С. 4.

45

§3. Субъекты обеспечения имплементации норм об ответственности международных организаций в международном праве

Часть четвертая ПСОМО 2011 года («Имплементация международной

ответственности международных организаций») ограничивается только

вопросами международно-правовой имплементации ответственности со

стороны государства или международной организации. Она не затрагивает

призвания международной организации к ответственности лицами или

образованиями, иными чем государство или международная организация

(например, физические и юридические лица). Данное положение четко

сформулировано в Статье 50 ПСОМО, гласящей: «Настоящая глава не

затрагивает право лица или образования, иного чем государство или

международная организация, призывать международную организацию к

международной ответственности».

Она согласуется также с положением части 2 Статьи 33 ПСОМО, где

сказано: «Настоящая часть не затрагивает любого права, вытекающего из

международной ответственности международной организации, которое

может непосредственно приобретаться любым лицом или образованием,

иным чем государство или международная организация».

Но пункт «2» Статьи 33 признает возможность того, чтобы лица или

образования, иные чем государство либо международная организация

ссылались прямо на первичные обязательства против ответственной

международной организации, и права на имплементацию сохраняются

несмотря на то, что пункт «1» Статья 33 изымает вторичные обязательства,

существующие в отношении упомянутой категории субъектов из сферы

действия ПСОМО.

Нет сомнений в том, что международные организации могут нести

первичные обязательства в отношении негосударственных акторов, как

например, физических либо юридических лиц. Такие акторы могут

46

затрагиваться и часто затрагиваются прямо и существенно в результате

международно-противоправного деяния международной организации.

Это признается косвенно ПСОМО, который имеет широкую сферу

применения. Часть вторая охватывает любые международно-правовые

обязательства международной организации. Она не изымает обязательства,

имеющиеся в отношении негосударственных акторов, из определений

«международно-противоправное деяние» и «нарушение международно-

правового обязательства».

Соответственно, ограничение в пункте «1» Статьи 33 и исключающая

оговорка в пункте «2» Статьи 33 подлежат применению mutatis mutandis к

положениям об имплементации ответственности в Части четвертой ПСОМО.

В настоящее время действие первичных прав указанных акторов

(индивидов и организаций), которые приобретаются ими в результате

международного противоправного деяния международных организаций

непосредственно и обеспечивают им возможность имплементировать

ответственность последних, ограничено довольно узким кругом сфер

деятельности международных организаций, как например, поддержанием

международного мира и безопасности, международным управлением

территориями, борьбой с международным терроризмом, обеспечением

реализации проектов социально-экономического развития, трудовыми

отношениями в рамках международных организаций.

В отношении операций ООН по поддержанию мира предусмотрено

учреждение института постоянной комиссии по рассмотрению требований

третьих сторон частно-правового характера на основе пункта 51 Типового

соглашения о статусе сил для проведения операций по поддержанию мира.

Решения комиссии являются окончательными и обязательными, если только

Генеральный секретарь ООН и правительство не разрешат апеллировать к

47

арбитражу, учреждаемому в соответствии с пунктом 53 уже упомянутого

Типового соглашения92.

Вместе с тем, постоянная комиссия в том виде, в котором она была

предусмотрена в Типовом соглашении, так и не была создана и на практике

стали учреждаться местные советы по рассмотрению требований на основе

полномочий, делегированных Контролером, для анализа, утверждения к

урегулированию и вынесения рекомендаций в отношении урегулирования

требований третьих сторон частно-правового характера93.

В своем докладе Генеральный секретарь ООН заявил, что следует

сохранить процедуру, предусматривающую участие нейтральной третьей

стороны, в качестве альтернативного варианта для заявителей, поскольку

местные советы по рассмотрению требований, какими бы справедливыми и

эффективными они ни были, являются органами ООН. Именно институт

комиссий по рассмотрению требований, предусмотренный пунктом 51 и

обеспечивает трехстороннюю процедуру урегулирования споров94.

Важно, однако, заметить, что в отношении требований третьих лиц

частно-правового характера к ООН применяются некоторые временные и

финансовые ограничения95.

Впервые правовые гарантии, которые обеспечивали защиту лиц от

нарушений и злоупотреблений их прав международными организациями в

процессе международного управления территориями, были установлены в

рамках Миссии ООН по делам временной администрации в Косово 92 Доклад Генерального секретаря ООН «Всестороннее рассмотрение всего вопроса об операциях по поддержанию мира во всех их аспектах» Типовое соглашение о статусе сил для проведения операций по поддержанию мира от 9 октября 1990 г.: UN Doc.: A/45/594, paras. 51-54. 93 UN Secretariat Administrative Instruction. Compensation for Loss of Damage to Personal Effects Attributable to Service, 14 April 1993: UN Doc.: ST/AI/149/Rev.4, paras. 16-18. См. также: Доклад Генерального секретаря ООН «Финансирование Сил ООН по охране, Операции ООН по восстановлению доверия в Хорватии, Сил превентивного развертывания ООН и штаба Миротворческих сил ООН Административные и бюджетные аспекты финансирования операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира: финансирование операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира» от 20 сентября 1996 г.: UN Doc. A/51/389, paras. 20-33. См. также: Zwanenburg C. Accountability of Peace Support Operations. Martinus Nijhoff Publishers, 2005. P. 287-294. 94 Доклад Генерального секретаря ООН «Административные и бюджетные аспекты финансирования операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира: финансирование операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира» от 21 мая 1997 г.: UN Doc. A/51/903, paras. 7-11. 95 Ответственность перед третьими лицами: временные и финансовые ограничения от 17 июля 1998 г.: UN Doc. A/RES/52/247, paras. 8-11.

48

(УНМИК). В 2000 г. был учрежден институт Омбудсмена96, а в 2006 г. –

Правозащитная консультативная коллегия (Human Rights Advisory Panel)97,

позволяющие имплементировать правозащитные обязательства УНМИК. Но

институт Омбудсмена в 2006 году был заменен Правозащитной

консультативной коллегией (ПКК), юрисдикция Омбудсмена в отношении

деятельности УНМИК прекратила свое действие98.

В юрисдикцию ПКК входит принятие и рассмотрение жалоб от лиц,

которые предположительно стали жертвами нарушений их прав на

территории Косово со стороны УНМИК.

Применимое право ПКК, по сравнению с таковым ЕСПЧ достаточно

широкое и включает помимо ЕКПЧ от 4 ноября 1950 года и протоколов к

ней, еще семь международных документов в сфере прав человека: ВДПЧ от

10 декабря 1948 года, МПГПП от 16 декабря 1966 года и МПЭСКП от 16

декября 1966 года, КЛФД от 21 декабря 1965 года, КЛДОЖ от 17 декабря

1979 года, КПП от 17 декября 1984 года, КоПР от 20 декабря 1989 года.

В этом контексте определенные критические замечания вызывает то

обстоятельство, что юрисдикция ratione temporis ПКК распостраняются

только на нарушения прав человека, которые имели место после ее

учреждения. Исключение сделано в отношении длящихся нарушений прав

человека, когда факты, служащие их началом, возникли до ее учреждения.

Вместе с тем, именно период, который предшествовал ее созданию, был

ознаменован наиболее серьезными нарушениями прав человека в регионе.

Также заключения и рекомендации ПКК для Специального

представителя Генерального секретаря ООН – главы УНМИК – не носят

юридически обязательного характера, и последний волен по своему

усмотрению решать, следовать им или нет.

96 UNMIK Regulation No. 2000/38 of 30 June 2000 on the Establishment of the Ombudsperson Institution in Kosovo. 97 UNMIK Regulation No. 2006/12 of 23 March 2006 on the Establishment of the Human Rights Advisory Panel. 98 Более подробно см.: Stahn C. The Law and Practice of International Territorial Administration: Versailles to Iraq and Beyond. Cambridge, 2008. P. 598- 644.

49

Кроме этого, члены ПКК назначаются на должность и освобождаются

от нее Спецпредставителем Генерального секретаря ООН. Это, в свою

очередь, бросает тень на их независимость.

По состоянию на 2013 год (с момента учреждения) заключения и

рекомендации Коллегии были представлены по 90 жалобам, из которых в 85

случаях были установлены нарушения прав человека99.

Три десятилетия тому назад едва ли можно было представить, что

резолюции СБ ООН будут непосредственно затрагивать права индивидов и

организаций. Тем не менее, в современных условиях т.н. «целевые» санкции

(“targeted sanctions”), имеющие своим объектом конкретных индивидов и

организации, подтверждают такую возможность. Для обеспечения прав лиц,

необоснованно включенных Комитетами по санкциям СБ в санкционные

перечни и исключения их из них, в 2006 году в Секретариате ООН был

учрежден Контактный центр для приема просьб об исключении из перечня

(КЦ)100.

КЦ уполномочен получать просьбы об исключении из перечня от

заявителей, значащихся во всех санкционных перечнях, кроме санкционного

перечня в отношении «Аль-Каиды». Своей резолюцией 2161 от 17 июня 2014

г. СБ ООН дополнительно уполномочил КЦ принимать просьбы от лиц,

исключенных из санкционного перечня в отношении «Аль-Каиды», а также

от лиц, утверждающих, что действие санкций распространено было на них

ошибочно101.

Но для того, чтобы заявители напрямую могли представлять свои

просьбы об исключении из перечня в КЦ, минуя свое государство

гражданства и резидентства (проживания), необходимо направление

последним заявления об этом на имя самого Председателя Комитета по

99 Антонов А. Правозащитная консультативная коллегия при Миссии ООН в Косово – есть ли защита от «защитников»? // Международное правосудие. 2013. №2. С. 106. 100 Резолюция Совета Безопасности ООН от 19 декабря 2006 г.: UN Doc. S/RES/1730 (2006). См. также: Farrall J. United Nations Sanctions and the Rule of Law. Cambridge, 2007. P. 219- 223 101 Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 июня 2014 г.: UN Doc. S/RES/2161 (2014), para. 63.

50

санкциям СБ ООН. Такие заявления к настоящему моменту представили

лишь два государства: Франция и Венгрия.

КЦ выполняет следующие задачи: принимает просьбы заявителей об

исключении их из перечня, направляет их правительствам, внесшим заявку

на включение лица в перечень и правительствам страны гражданства и

резидентства, обеспечивает контакт между указанными правительствами до

представления ими рекомендации, представляет рекомендацию правительств

об исключении из перечня Комитету по санкциям либо уведомляет Комитет

о возражении против просьбы об исключении и представляет ему копии

просьб заявителей об исключении.

Окончательное решение об исключении заявителя из санкционного

перечня принимается Председателем Комитета по санкциям ООН при

отсутствии возражений со стороны членов Комитета на основании

рекомендации об исключении из перечня, полученной от государств,

рассматривающих просьбу (правительства, внесшего заявку на включение в

перечень и правительства страны гражданства и резидентства) либо

соответствующей рекомендации члена Комитета.

По состоянию на 14 августа 2014 года (с момента учреждения) КЦ

было получено 77 просьб об исключении (57 приходится на индивидов, а 38

– на организации). При этом было исключено из перечня 16 индивидов и 17

организаций102.

В этом смысле более независимым и беспристрастным органом, не

запрашивающим и не получающим указаний от какого бы то ни было

правительства в процессе рассмотрения просьб исключения из перечня,

является Канцелярия Омбудсмена, учрежденная резолюцией СБ 1904 от 17

декабря 2009 года103. Однако, она уполномочена принимать просьбы об

исключения из перечня от заявителей напрямую, чьи имена включены в

перечень в отношении «Аль-Каиды». 102 Контактный центр для приема просьб об исключении из перечня // URL: http://www.un.org/russian/sc/ committees/focal.shtml. 103 Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 декабря 2009 г.: UN Doc. S/RES/1904 (2009).

51

Омбудсмен имеет право представлять Комитету свои замечания и

рекомендации относительно исключения из перечня лиц и организаций,

которые обратились с просьбой исключения из санкционного перечня в

отношении «Аль-Каиды» через Канцелярию Омбудсмена, и это может быть

рекомендация сохранить позицию в перечне, или рекомендация Комитету

рассмотреть возможность исключения из перечня.

Рекомендация Омбудсмена об исключении из санкционного перечня

приобретает силу, если Комитет по санкциям не приходит на основании

консенсуса к противоположному мнению об этом либо если решение об

исключении не переадресовывается СБ в случаях, когда такой консенсус

отсутствует104.

Вместе с тем, основными недостатками упомянутых механизмов

исключения лиц и организаций из перечня является то, что ни Контактный

центр, ни Канцелярия Омбудсмена не имеют права отменять решений

Комитетов по санкциям СБ, а доступ к информации зависит от желания

государств предоставлять информацию, включая закрытую, на которой

зачастую опираются санкционные перечни.

Обеспечение прав и интересов людей, затрагиваемых в результате

реализации различных проектов и программ, финансируемые МАР или

МБРР, призван гарантировать Инспекционный совет Всемирного банка (ИС

ВБ), созданный резолюцией от 22 сентября 1993 года105.

ИС ВБ позволяет лицам (двум и более) и организациям, считающим,

что им причинен или будет причинен ущерб в связи с проектом,

финансируемым ВБ и что последний при этом нарушил собственные

положения операционной политики и процедур, напрямую обратиться к нему

с запросом о проведении инспекции или иными словами проведения

расследования.

104 Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 июня 2014 г.: UN Doc. S/RES/2161 (2014), Annex II, para. 15. 105 International Bank for Reconstruction and Development, International Development Association, Resolution No. IBRD 93–10, Resolution No. IDA 93–6, The World Bank Inspection Panel; См. также: Skogly S. The Human Rights Obligations of World Bank and the International Monetary Fund. London-Sydney, 2001. P. 181-185

52

Запрос лиц в адрес ИС ВБ может направляться до утверждения ВБ

решения о финансировании проекта или программы, но ни в коем случае не

после закрытия займа (кредита) на финансирование проекта, а также после

выделения более чем 95 процентов финансовых средств на реализацию

проекта (подпункт «b» пункта 14 резолюции).

ИС ВБ после получения ответа руководства Банка на запрос

самостоятельно определяет, следует ли рекомендовать проведение

расследования Совету исполнительных директоров ВБ. В случае

утверждения последним рекомендации о проведении расследования, ИС ВБ

изучает и устанавливает факты, в том числе путем совершения поездки к

месту выполнения проекта для встреч с лицами, направившими запрос. Затем

ИС ВБ представляет Совету исполнительных директоров отчет по итогам

проведенного расследования. Руководство ВБ представляет рекомендации

Совету исполнительных директоров в ответ на отчет ИС ВБ.

Совет исполнительных директоров принимает решение по проекту на

основе отчета ИС ВБ и рекомендаций руководства ВБ (пункты 16-23

резолюции).

По состоянию на 30 июня 2009 г. (с момента учреждения) в адрес ИС

ВБ поступило 58 запросов, которые касались широкого спектра проектов и

программ в самых различных областях, включая строительство дамб,

трубопроводов, лесное хозяйство, производство электроэнергии106.

Процедуры ИС ВБ обеспечивают только соблюдение ВБ положений

своей операционной политики и процедур, тем самым принимая во внимание

права лиц только в той степени, в какой они охватываются указанной

политикой и процедурами. Это дает основание усомниться в полной

эффективности существующих процедур в рамках ВБ.

106 International Bank for Reconstruction and Development and International Development Association. Accountability at the World Bank: The Inspection Panel at 15 Years. Washington, 2009. P. 188-192 // URL: http://ewebapps.world bank.org/apps/IP/IPPublications/InspectionPanelAt15yearsEnglish.pdf; Всемирный банк. Инспекционный совет: мы можем помочь вам быть услышанными. Вашингтон, С. 1 // URL: http://ewebapps. worldbank.org/apps/IP/IP Publications/Brochure_Russian.pdf.

53

Лица, состоящие на службе в организациях и ставшие жертвами

нарушений последними трудовых договоров, условий назначения, а также

положений и правил о персонале, вправе непосредственно обращаться с

соответствующим заявлением в учрежденные в рамках международных

организаций международные административные трибуналы (МАТ)107.

В настоящее время существует более 40 МАТ, которые действуют в

рамках универсальных, межрегиональных и региональных организаций108.

Наибольшей популярностью пользуются Трибуналы ООН (ТС и АТ ООН) и

Трибунал МОТ, юрисдикция которых признается значительным числом

международных организаций.

Основными средствами, которые могут использоваться Трибуналами

ООН и МОТ для защиты прав международных гражданских служащих от

противоправных деяний международных организаций выступают: отмена

оспариваемого решения или реальное исполнение обязательства. В качестве

альтернативы отмене оспариваемого решения или исполнения обязательства

может присуждаться компенсация, если отмена решения или исполнение

обязательства не представляются возможными или целесообразными109.

Решения Трибуналов ООН имеют обязательную силу для спорящих

сторон. Юридическая сила их решений была признана еще МС ООН в

консультативном заключении, принятом 13 июля 1954 года «Присуждение

компенсаций Административным трибуналом Организации Объединенных

Наций»110. Аналогичное заключение было дано МС ООН также по поводу

юридической силы решений АТ МОТ111.

По состоянию на 2014 год (в период с 2009 года) было принято ТС

ООН примерно 1000 решений, из которых в АТ ООН было апеллировано

107 Более подробно см.: Amerasinghe C. Jurisdiction of International Tribunals. Martinus Nijhoff Publishers, 2003. P. 669-726. 108 Бекяшев Д.К. Международное трудовое право (публично-правовые аспекты). М., 2013. С. 207. 109 Статут ТС ООН: UN Doc.: A/RES/63/253*, Annex I, Article 10; Cтатут АТ ООН: UN Doc.: A/RES/63/253*, Annex II, Article 9; Статья VIII Статута АТ МОТ от 9 октября 1946 г. 110 Консультативное заключение МС ООН от 13 июля 1954 года «Присуждение компенсаций Административным трибуналом Организации Объединенных Наций» // ICJ Reports. 1954. P. 53. 111 Консультативное заключение МС ООН от от 23 октября 1956 г. «Решения Административного трибунала МОТ, касающиеся жалоб в отношении ЮНЕСКО» // ICJ Reports. 1956. P. 101.

54

около 400. АТ МОТ (в период с 1947 года) было рассмотрено и разрешено

порядка 3500 дел112.

На уровне ЕС существуют три основных средства непосредственной

защиты прав индивидов и организаций от действий (бездействия) и (или)

решений институтов и органов ЕС, подпадающих под право ЕС: иски об

аннулировании (Статья 263), иски из бездействия (Статья 265) и иски из

причинения вреда (Статья 340 ДФЕС от 13 декабря 2007 года), которые

подаются в Суд ЕС113.

Если физическое или юридическое лицо согласно Статье 263 ДФЕС

полагает, что акты органов ЕС адресованы ему либо непосредственно и

индивидуально его затрагивают, хотя оно и не является их адресатом, оно

может оспорить их в Суде ЕС. Также оно вправе оспорить регламентарные

акты, непосредственно его затрагивающие и не требующие каких-либо

исполнительных мер. В случае признания иска обоснованным Суд ЕС

объявляет оспариваемый акт ничтожным и не имевшим места.

Любое физическое или юридическое лицо имеет право обжаловать

бездействие институтов и органов ЕС на основе Статьи 265 ДФЕС, если

последние воздерживаются от принятия акта в адрес этих лиц.

Статья 340 ДФЕС гарантирует всем индивидам возмещение убытков,

причиненных институтами ЕС в соответствии с принципами, являющимися

общими для правовых систем государств-членов.

По состоянию на 1 января 2014 года (в период с 2009 по 2013 годы)

Судом ЕС было принято всего 1435 исков об аннулировании, 42 иска из

бездействия и 69 исков из причинения вреда (включая также иски, которые

поступили от государств-членов и институтов и органов ЕС)114.

112 United Nations Dispute Tribunal Judgments. URL: http://www.un.org/en/oaj/dispute/judgments.shtml; United Nations Appeals Tribunal Judgments. URL: http://www.un.org/en/oaj/appeals/judgments.shtml; Case-Law Database of the ILO Administrative Tribunal «Triblex». URL: http://www.ilo.org/dyn/triblex/triblexmain.bySession?p_lang =en&p_all=Y. 113 Более подробно см.: Borchardt K.-D. The ABC of European Union Law. Luxembourg, 2010. P. 103-112. 114 Court of Justice of the European Union: Synopsis of the Court of Justice, the General Court and the Civil Service Tribunal. Annual Report 2013. Luxembourg, 2014. P. 176 // http://curia.europa.eu/jcms/upload/docs/application/ pdf/ 2014-06/qdag14001enc.pdf.

55

Примечательно, однако ЕС стала, пожалуй, первой международной

организацией, хоть и региональной, в рамках которой обеспечивается

имплементация ответственности международной организации посредством

деятельности Суда ЕС.

Более того, в 2013 году был согласован проект соглашения по

присоединению ЕС к ЕКПЧ от 4 ноября 1950 года115. Присоединение ЕС к

Конвенции была предусмотрено в Статье 6 ДФЕС и в Статье 59 ЕКПЧ в

редакции Протокола №14 к ней116.

Проект соглашения о присоединении ЕС к ЕКПЧ налагает на ЕС

обязательства в отношении всех актов, мер или бездействия институтов,

органов и учреждений ЕС, при этом не затрагивает компетенции или

полномочий институтов ЕС (пункт «3» Статьи 1).

Оспаривание мер ЕС в ЕСПЧ будет осуществляться в соответствии с

принципом исчерпания местных средств защиты, только после того, как

индивид либо организация обратятся в Суд ЕС и получат окончательное

решение (пункт «6» Статьи 3).

Указанный Проект связывает ЕС лишь Протоколами №1 и №6 к ЕКПЧ.

Присоединение ЕС к другим Протоколам будет осуществляться поэтапно

(пункт «1» Статьи 1).

Однако, процесс присоединения еще не завершен, посольку для

окончательного его оформления необходимы некоторые действия как со

стороны ЕС, так и Совета Европы.

Со стороны первого до официального подтверждения им соглашения

требуется получение заключения Суда ЕС о совместимости этого проекта

соглашения договорам ЕС. Только после этого Совет ЕС сможет принять

115 Draft revised agreement on the accession of the European Union to the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms // СDDH, Fifth Negotiation Meeting Between the CDDH Ad Hoc Negotiation Group and the European Commission on the Accession of the European Union to the European Convention on Human Rights: Final report to the CDDH, 47+1(2013)008rev2. URL: http://www.coe.int/t/dghl/standardsetting/ hrpolicy/Accession/ Meeting_reports/47_1(2013)008rev2_EN.pdf. 116 Более подробно см.: Verstichel A. European Union Accession to the European Convention on Human Rights // Lemens P. and Vandenhole W. (eds.). Protocol No. 14 and the Reform of the European Court of Human Rights. Antwerpen-Oxford, 2005. P. 123-144.

56

решение, уполномочивающее подписание Соглашения. Со стороны второго

требуется проведение Комитетом министров Совета Европы отдельных

консультаций с его Парламентской ассамблей и Европейским судом до

принятия соглашения Советом Европы.

Соглашение о присоединении будет открыто для подписания и

ратификации всеми государствами-участниками ЕКПЧ и самим ЕС. К

сожалению, процесс присоединения может занять несколько лет. Его

завершение поистине может стать важным шагом на пути создания

общеевропейской системы правовой защиты.

Но в то же время следует заметить, что в международно-правовой

литературе обращается внимание на ряд проблем, с которыми придется

столкнуться в связи с присоединением ЕС к ЕКПЧ, помимо соблюдения

отмеченных формальных требований117.

В рамках ЕврАзЭС хозяйствующим субъектам (физическим и

юридическим лицам) государств-членов ТС и ЕЭП, законные права и

интересы которых были нарушены в результате актов (решений) ЕЭК,

Комиссии КТС либо действий (бездействия) ЕЭК, предоставляется

непосредственное право обращения с заявлением об оспаривании этих

действий (бездействия) или актов (решений) в Суд ЕврАзЭС. Речь идет о

нарушении прав и законных интересов, вызванных несоответствием

отмеченных действий (бездействия) или актов (решений) международным

договорам, заключенным в рамках ТС и ЕЭП, которые собственно

предоставляют эти права и интересы118.

117 Исполинов А.С. Присоединение Европейского Союза к Европейской Конвенции по правам человека: настоятельная необходимость или попытка совместить несовместимое // Российское правосудие. №9. 2012. С. 31-34; Исполинов А.С. Скорее нет, чем да: присоединение Европейского союза к Европейской конвенции по правам человека // Верховенство международного права. Liber amicorum в честь профессора К.А. Бекяшева / отв. ред. Н.А. Соколова. М., 2013. С. 104-110. 118 Договор об обращении в Суд ЕврАзЭС хозяйствующих субъектов по спорам в рамках Таможенного союза и особенностях судопроизводства по ним от 9 декаября 2010 года; Статут Суда Евразийского экономического сообщества от 5 июля 2010 года; Регламент Суда ЕврАзЭС по рассмотрению обращений хозяйствующих субъектов от 22 мая 2012 года // URL: http://www.sudevrazes.org. См. также: Бекяшев К.А. Международно-правовой статус Евразийского экономического сообщества // Международно-правовые основы создания и функционирования Евразийского экономического союза: монография / Отв. ред. Е.Г. Моисеев. М., 2014. С. 38-39.

57

По результатам рассмотрения дел об оспаривании Суд ЕврАзЭС

принимает решение о признании оспариваемого действия (бездействия) или

акта (решения) соответствующим или не соответствующим международным

договорам, заключенным в рамках ТС и ЕЭП.

В своем постановлении Большой коллегии от 8 апреля 2013 г. Суд

ЕврАзЭС недвусмысленно разъяснил юридическия последствия признания

актов КТС либо ЕЭК не соответсвующими международным договорам,

заключенным в рамках ТС и ЕЭП: юридическая ничтожность с момента

принятия акта либо недействительность с того времени, когда он стал

противоречить договорным нормам119.

Резюмируя вышезложенное, можно сказать, что имеется лишь

ограниченнй перечень случаев, когда за негосударственными акторами

сохраняется в соответствии со специальными международно-правовыми

актами непосредственное право международно-правовой имплементации

норм об ответственности международных организаций. Во всех других

случаях нарушения международно-правовых обязательств, затрагивающих

права индивидов и организаций, защита последним обеспечивается лишь

опосредованно в рамках дипломатической защиты или функциональной

защиты государствами либо международными организациями.

Следовательно, несмотря на фактическое претерпевание ущерба

негосударственные акторы по общему международному праву не могут

признаваться с юридической точки зрения в качестве пострадавших

субъектов и, соответственно, призывать международные организации к

ответственности напрямую. Такой подход получил отражение также и в

ПСДЗ 2006 года.

119 Постановление Большой коллегии Суда Евразийского экономического сообщества от 8 апреля 2013 года по заявлениям ОАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» о разъяснении и исполнении решения Коллегии Суда Евразийского экономического сообщества от 5 сентября 2012 г. по делу по заявлению ОАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» об оспаривании пункта 1 Решения Комиссии Таможенного союза от 17 августа 2010 г. № 335 «О проблемных вопросах, связанных с функционированием единой таможенной территории, и практике реализации механизмов Таможенного союза», С. 4-5 // URL: http://www.sudevrazes. org/sm.aspx?guid= 5393.

58

Позиция КМП в ПСОМО в этом вопросе представляется в целом

прагматичной. Если право имплементации ответственности международных

организаций со стороны потерпевших (заинтересованных) субъектов все еще

остается слаборазвитой, право имплементации со стороны образований,

иных чем государство либо международная организация, находится в

зачаточном состоянии.

Было бы неуместно и нецелесообразно, если ПСОМО затрагивал эту

область на такой ранней стадии своего развития; равно как если бы он

затрагивал разные сложные вопросы взаимосвязи между претензиями об

ответственности, которые выдвигаются международными организациями и

государствами, и претензиями негосударственных акторов, вытекающих из

одного и того же поведения.

59

Глава II. Призвание к ответственности как способ обеспечения международно-правовой имплементации норм об ответственности

международных организаций

§ 1. Общие положения

Глава первая Части четвертой ПСОМО называется «Призвание

международных организаций к ответственности». Под призванием к

ответственности следует понимать «принятие мер относительно

официального характера», как например «представление требования» или

«возбуждение разбирательства в международном суде или трибунале»120.

Можно говорить о терминологической неточности в части, касающейся

использования русского выражения «призвание к ответственности», которое

не вполне соответствует английскому “invocation of responsibility”. По

справедливому указанию И.И. Лукашука «последняя носит более четкий

юридический характер и означает требование выполнить обязанности,

вытекающие из правоотношения ответственности»121.

Говорить о том, что государство или международная организация

вправе призывать к ответственности, означает, что государство или

международная организация имеют право ожидать от ответственной

международной организации определенного поведения и что соблюдаются

необходимые условия для представления требований, которые касаются

этого поведения. По сути ничто не мешает государству или международной

организации заявить требование, которое, однако, не всегда принимает

форму призвания к ответственности. Не считается призванием к

ответственности, например, обращение к правонарушителю с призывом

120 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 303. Еще ранее профессор Ю.М. Колосов писал: «Претензии предъявляются либо непосредственно субъекту-причинителю ущерба, либо через международные судебные и арбитражные органы». См.: Колосов Ю.М. Ответственность в международном праве. М., 1975. С. 56. 121 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 280.

60

соблюдать свои обязательства, задействование механизма разрешения

споров, которое не предусматривает обязательного решения122.

Для призвания к ответственности первостепенное значение имеет

определение понятия потерпевшего субъекта. Субъект признается в качестве

потерпевшего, когда нарушается или ущемляется его индивидуальное право

в результате международно-противоправного деяния или когда он особо

затрагивается в результате такого деяния каким-либо иным образом123. В

ПСОМО используется достаточно широкая формулировка потерпевших

субъектов, которая охватывает не только государства, но также и другие

международные организации. Кроме того, перечень потерпевших субъектов

не является исчерпывающим, что позволяет другим субъектам также

призывать международную организацию к ответственности.

Определение потерпевшего субъекта, которое содержится в Статье 43

ПСОМО124 в значительной степени повторяет формулировку Статьи 60

Венских конвенций о праве международных договоров, хотя сфера действия

и цель этих двух положений являются различными125. Из последнего

определения следует, что существуют три вида оснований для признания

субъекта потерпевшим. Во-первых, наличие у субъекта индивидуального

права требовать выполнения обязательства, как это имеет место в случае

двустороннего договора. Во-вторых, субъект является особо затронутым в 122 Кривенкова М.В. Нематериальная ответственность государств в современном международном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2009. С. 143. 123 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 301. 124 Статья 43 («Призвание к ответственности потерпевшим государством или потерпевшей международной организацией») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом: « Государство или международная организация вправе в качестве потерпевшего государства или потерпевшей международной организации призвать к ответственности другую международную организацию, если нарушенное обязательство существует перед:

а) этим государством или первой международной организацией в отдельности; b) группой государств или международных организаций, включающей это государство или первую

международную организацию, или международным сообществом в целом, и нарушение обязательства: i) особо затрагивает это государство или эту международную организацию; или ii) носит такой характер, что радикальным образом меняет положение всех других государств и

международных организаций, перед которыми существует обязательство, в том что касается дальнейшего исполнения этого обязательства». 125 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Там же. С. 304.

61

результате нарушения многостороннего обязательства. В-третьих, ситуация,

когда выполнение многостороннего обязательства со стороны

ответственного субъекта выступает непременным условием для обеспечения

выполнения данного обязательства всеми другими субъектами, в отношении

которых оно действует.

В шестом докладе специального докладчика КМП ООН по теме

ответственности международных организаций Дж. Гайа, подготовленном в

2008 году, подчеркивается, что «критерии для определения того, когда

субъект является потерпевшим в результате совершения государством либо

международной организацией международного противоправного деяния,

судя по всему, не зависят от характера этого субъекта126. Решение указанного

вопроса также «вряд ли может различаться в зависимости от того, кто

является ответственным субъектом: государство или международная

организация»127.

Согласно пункту «а» Статьи 43 государство или международная

организация являются «потерпевшими», если нарушенное обязательство

действует в отношении этого государства или первой международной

организации «в отдельности». Выражение «в отдельности» призвано в

данном случае подчеркнуть, что обязательство должно быть выполнено в

интересах этого государства или первой международной организации.

Ярким примером такой ситуации являются двусторонние

обязательства. Они могут вытекать как из двустороннего, так и

многостороннего договора. В этом контексте можно говорить о

двустороннем обязательстве в том смысле, что обязательство существует в

отношениях между двумя участниками128. Но такое обязательство не

обязательно является двусторонним в том смысле, что оно существует только

для обоих участников, так как договор может создавать самые различные 126 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 5. 127 Там же. 128 Gaja G. The Concept of an Injured State // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 943.

62

обязательства для его участников. Последнее обстоятельство особо

справедливо в отношении многосторонних договоров, когда в ряде случаев

обязательство одного участника может существовать только в отношении

одного другого участника.

Это позволяет сделать заключение о том, что в такого рода ситуациях

обязательства, предусматриваемые такого рода многосторонним договором

практически существуют в форме нескольких взаимосвязанных между собой

двусторонних обязательств, а такую категорию многосторонних договоров

нередко именуют договорами, которые порождают т.н. «букет двусторонних

отношений» (“bundles of bilateral relations”)129. При этом важным

индикатором двустороннего характера конкретного обязательства могут

выступать критерии, которые относятся к сфере применения такого договора.

Данные критерии позволяют определить, какие интересы стремится особо

защитить этот договор130.

Другие примеры охватывают односторонние акты, в соответствии с

которым одна международная организация принимает на себя обязательство

в отношении другого государства или другой международной организации в

одностороннем порядке, а также обязательства в отношении третьих

субъектов131.

Еще одним примером может служить имеющее обязательную

юридическую силу решение международного суда либо трибунала,

возлагающее обязательства на одну международную организацию, которая

является стороной в споре, в пользу другой стороны.

Пункт «b» Статьи 43 касается государства или международной

организации, которые могут считаться потерпевшими в результате

нарушения коллективных обязательств, т.е. обязательств по отношению не к

129 Simma B. Bilateralism and Community Interest in the Law of State Responsibility // Dinstein Y. (ed.). International Law at a Time of Perplexity: Essays in Honour of Shabtai Rosenne. London, Nijhoff, 1989. P. 823. 130 Gaja G. The Concept of an Injured State // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 944. 131 Virally M. Unilateral Acts of International Organizations // Bedjaoui M. (ed.). International Law: Achievements and Prospects. Martinus Nijhoff Publishers, 1991. Part I. P. 256.

63

какому-либо одному государству либо международной организации в

отдельности, а по отношению к группе государств либо международному

сообществу в целом. Выражение «группа государств» означает группу

государств или международных организаций, включающую все или

значительную часть государств или международных организаций мира или

какого-либо региона, которые объединили свои усилия для достижения

определенной коллективной цели. Нарушение этих обязательств наносит

ущерб государству или международной организации в отдельности только в

том случае, если соблюдаются ряд дополнительных условий. Для признания

этих субъектов в качестве потерпевших необходимо наличие ситуации, когда

нарушение обязательства, во-первых, «особо затрагивает» это государство

или первую международную организацию, (подпункт «i» пункта «b»), во-

вторых, носит такой характер, что «радикальным образом меняет положение

всех других государств и международных организаций» в отношении

дальнейшего исполнения ими своего обязательства (подпункт «ii» пункта

«b»).

В подпункте «i» пункта «b» Статьи 43 речь идет о ситуации, при

которой одна международная организация связана обязательством в

отношении всех других государств или международных организаций (в

случае же обязательств, основанных на договоре – в отношении всех других

участников договора), но когда одно или более из этих государств или одна

или более из международных организаций затрагиваются особенным

образом. В Венских конвенциях о праве международных договоров 1969 и

1986 гг. для обозначения аналогичной ситуации используется выражение

«особо пострадавший».

Примером такой ситуации может служить загрязнение открытого моря

международной организацией в нарушение норм обычного права или

обязательств, вытекающих из Статьи 194 Конвенции ООН по морскому

праву 1982 года, когда такое загрязнение имеет особо негативное

64

воздействие на территориальное море конкретного государства132. В

приведенном случае нарушение существует в отношении всех остальных

государств, однако, среди них прибережное государсво, затронутое

загрязнением особенным образом будет признаваться в качестве «особо»

затронутого.

Подпункт «i» пункта «b» Статьи 43, к сожалению, не определяет

критериев характера или масштабов негативного воздействия на государство

или международную организацию, которые позволяли бы квалифицировать

это государство либо эту организацию в качестве потерпевшего. Этот вопрос

решается на основе обстоятельств дела в каждом конкретном случае. В

любом случае для квалификации государства или международной

организации в качестве потерпевшего, нарушение должно затрагивать их

настолько, что позволяло бы их индивидуализировать из всего состава

участников.

Подпункт «ii» пункта «b» Статьи 43 касается особой категории

обязательств, которые специальный докладчик КМП ООН по теме

ответственности государств Дж. Кроуфорд назвал «неотъемлемыми»

(“integral obligations”)133, и которые в комментарии КМП ООН к ПСОГ

именуются в контексте обязательств, основанных на международном

договоре в качестве «взаимозависимых». Применительно к указанной

категории обязательств в этом комментарии подчеркивается, что

«выполнение обязательства ответственным государством является

непременным условием выполнения этого обязательства всеми другими

132 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 309. 133 Третий доклад об ответственности государств, подготовленный специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН A/CN.4/507. Нью-Йорк: ООН, 2000. С. 47. Концепция «неотъемлемых» обязательств была разработана специальным докладчиком КМП ООН по праву международных договоров, британским юристом-международником Джеральдом Фицморисом и используется применительно к правам человека либо обязательствам в сфере охраны окружающей среды, к которым не применим подход «все или ничего» (“all or nothing”) // Yearbook of the International Law Commission. 1957. Vol. II. P. 54.

65

государствами»134. Дж. Кроуфорд в своем фундаментальном исследовании,

посвященной международной ответственности, впоследствии написал, что

нарушение подобного рода обязательства, основанного на договоре,

представляет угрозу для структуры договора в целом135.

В ситуации с «неотъемлемыми» обязательствами все участники

заинтересованы в их дальнейшем исполнении, и поэтому их всех следует

рассматривать в качестве государств либо международных организаций,

каждое из которых в отдельности имеет право на ответные меры в связи с

нарушением. Иначе говоря, все участники признаются в качестве

потерпевших. Эта ситуация иллюстрируется на примере договора о

разоружении, когда выполнение обязательств по этому договору всеми

участниками в значительной степени зависит от их выполнения и требует

выполнения каждым участником136. При нарушении такого договора одним

участником он утрачивает смысл для всех остальных.

При этом не каждое нарушение таких обязательств может служить

основанием для признания государства или международной организации в

качестве потерпевших, а только нарушение, которое «радикальным образом

меняет положение всех других государств и международных организаций»,

перед которыми существует обязательство, в том что касается дальнейшего

исполнения этого обязательства.

Выражение «радикальным образом» соответствует выражению

«коренным образом», который используется в Статье 60 Венских конвенций

о праве международных договоров 1969 и 1986 гг. Однако, нельзя их

полностью отождествлять. Во-первых, Статья 43 ПСОМО касается

призвания к ответственности, в то время как Статья 60 затрагивает

приостановление действия договора. Во-вторых, в Статье 43 ПСОМО речь

134 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 305. 135 Crawford J. The International Law Commission’s Articles on State Responsibility: Introduction, Text and Commentaries. Cambridge University Press, 2002. P. 41. 136 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Там же. С. 309.

66

идет об изменении, которое затрагивает дальнейшее исполнение конкретного

обязательства, тогда как Статья 60 касается изменений, которые затрагивают

дальнейшее выполнение всей совокупности обязательств, вытекающих из

договора. В-третьих, приостановление действие договора применяется также

в отношении участников, которые не нарушали обязательства, тем временем

вопрос об ответственности не встает в отношении указанных государств.

Важным шагом в прогрессивном развитии международного права

является признание права призывать к ответственности за субъектами,

которые не являются непосредственно поcтрадавшими субъектами, а

действуют с целью защиты коллективных интересов группы субъектов или

международного сообщества в целом. В таких ситуациях на первый план

выдвигаются общие интересы137. Нарушение нормативных обязательств

рассматривается в качестве угрозы интересам всех субъектов, даже тех,

которые непосредстенно не затронуты им, поскольку оно подрывает

легитимность нормы138.

В настоящее время отмеченная концепция поддерживается

большинством юристов-международников. Вместе с тем нельзя не

признавать, что идея необходимости защиты обших интересов, интересов

международного сообщества не нова. Еще известный швейцарский юрист И.

Блюнчли писал: «если нарушение международного права грозит всеобщей

опасностью, то не только потерпевшее государство, но и все другие,

имеющие достаточно силы для защиты международного права, должны

противодействовать ему»139.

Кроме того, следует заметить, что римскому праву был известен и

институт под названием actio popularis, подразумевающий право каждого

137 Lukashuk I. The Law of International Community: Views from the International Law Commission // International Law on the Eve of the Twenty-first Century. New-York, 1997. P. 58. 138 Franck T. The Power of Legitimacy among Nations. New-York, 1990. P. 150-151. 139 Блюнчли И. Современное международное право цивилизованных государств, изложенное в виде кодекса. М., 1878. С. 283.

67

члена общества предпринять юридическое действие в защиту общественного

интереса140.

Соответсвующие положения сформулированы в Статье 49 ПСОМО141.

Она допускает возможность призвания международной организации к

ответственности со стороны любого государства или международной

организаций группы, а в случае обязательств в отношении международного

сообщества в целом – со стороны любого государства или международной

организации. В данном случае речь идет о публичных интересах, а не

субъективном праве.

Еще специальный докладчик КМП ООН по теме ответственности

государств в 2000 г. Дж. Кроуфорд указывал на необходимость проведения

разграничения между двумя группами отношений ответственности: между

отношениями, включающими права и отношениями, включающими

законные интересы142. Такое разграничение призвано было развеять всякие

140 Известный исследователь римского права, профессор В.А. Краснокутский применительно к такого рода искам пишет: «Некоторые иски предоставлялись всякому гражданину; таковы, например, иски, предъявлявшиеся к тем, кто что-либо поставил так, что оно может упасть на улицу». См.: Краснокутский В.А. Иски // Римское частное право / под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 2002. С. 48. 141 Статья 49 («Призвание к ответственности государством или международной организацией, иными, чем потерпевшее государство или потерпевшая международная организация») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. Государство или международная организация, иные чем потерпевшее государство или потерпевшая международная организация, вправе призавать к ответственности другую международную организацию в соответствии с пунктом 4, если нарушенное обязательство является обязательством перед группой государств или международных организаций, включающей государство или организацию, которые призывают к ответственности, и установлено в целях защиты коллективного интереса этой группы».

2. Государство, иное чем потерпевшее государство, вправе призвать к ответственности международную организацию в соответствии с пунктом 4, если нарушенное обязательство является обязательством перед международным сообществом в целом.

3. Международная организация иная чем потерпевшая международная организация, вправе призывать к ответственности другую организацию в соответствии с пунктом 4, если нарушенное обязательство является обязательством перед международным сообществом в целом и защита интереса международного сообщества в целом, которая лежит в основе нарушенного обязательства, входит в функции международной организации, которая призывает к ответственности.

4. Государство или международная организация, которые вправе призвать к ответственности в соответствии с пунктами 1-3, могут требовать от ответственной международной организации:

а) прекращения международно-противоправного деяния и предоставления заверений и гарантий неповторения в соответствии со Статьей 30;

b) исполнения обязательства по возмещению в соответствии с Частью третьей в интересах потерпевшего государства или потерпевшей международной организации или бенефицариев нарушенного обязательства.

5. Условия призвания к ответственности потерпевшим государством или потерпевшей международной организацией согласно статье 44, пункту 2 Статье 45 и Статье 46 применяются к призванию к ответственности государством или международной организацией, которые вправе сделать это согласно пунктам 1-4». 142 Третий доклад об ответственности государств, подготовленный специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН A/CN.4/507. Нью-Йорк: ООН, 2000. С. 51.

68

опасения относительно того, что все правоотношения ответственности

приравниваются к «классическим» двусторонним правоотношениям

ответственности, либо по крайней мере, восполнить пробел, связанный с

отсутствием критериев, позволяющих провести различие между

многосторонними и двусторонними правоотношениями ответственности.

Исходя из этих соображений ПСОМО использует термин

«потерпевшее государство», «потерпевшая международная организация» в

отношении государств либо международных организаций, подпадающих под

категории, описанные в Статье 43 ПСОМО. Для обозначения государств или

международных организаций, упомянутых в Статье 49 ПСОМО не

существует какого-либо альтернативного термина, а используется термин

«государство либо международная организация, иные, чем потерпевшее

государство либо международная организация». Дж. Гайа обоснованно

отмечает, что в любом случае гораздо важнее не термин, используемый для

обозначения данной категории субъектов, а права, которыми пользуются

они143.

В пункте «1» Статьи 49 ПСОМО определяются два условия, при

соблюдении которых государства либо международные организации, иные

чем потерпевшее государство либо потерпевшая международная организация

могут призывать к ответственности. Во-первых, нарушенное обязательство

является обязательством в отношении группы государств либо

международных организаций, к которой принадлежат государство либо

международная организация, которые призывают к ответственности. Это не

обязательно означает, что нарушенное обязательство должно существовать

лишь в отношении группы, состоящей из государств и международных

организаций. Это обязательство может существовать также перед группой

государств, либо перед группой международных организаций. Во-вторых,

указанное обязательство установлено в целях обеспечения коллективного

143 Gaja G. States Having an Interest in Compliance with the Obligation Breached // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 957.

69

интереса этой группы. При этом, следует заметить, что обязательства,

имеющие своей целью защиту коллективного интереса указанной группы,

могут проистекать в равной степени как из многосторонних договоров, так и

обычного международного права. Такие обязательства именуют

обязательствами erga omnes partes.

В пункте «1» речь идет о «коллективных обязательствах», под

которыми следует понимать такие, которые действуют в рамках группы

государств либо международных организаций и направлены на защиту тех

или иных коллективных, общих интересов. Другими словами, речь идет об

обязательствах, которые в каждом конкретном случае существуют перед

всеми иными участниками договора (или адресатами международно-

правовых норм), и таким образом, не влекут совокупности двусторонних

обязательств. Примером могут служить обязательства по многостороннему

договору о защите общей окружающей среды, когда другие стороны

договора могут призывать к ответственности, даже если они не являются

«особо» затронутыми по смыслу Статьи 43144. Специальный докладчик КМП

ООН по теме ответственности государств Джеймс Кроуфорд пришел к

выводу, что даже норма, в общей форме устанавливающая двусторонние

обязательства, может защищать коллективный интерес в случаях нарушений

определенной степени серьезности145.

В комментарии КМП ООН к ПСОМО особо подчеркивается, что под

категорию «коллективных обязательств» необязательно подпадают

обязательства международной организации, которые могут существовать в

отношении своих членов в соответствии со своими правилами. Более того,

144 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 170. 145 Четвертый доклад об ответственности государств, подготовленный специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН A/CN.4/517. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 18.

70

правила международной организации могут ограничивать правомочия

членов призывать эту организацию к международной ответственности146.

В пунктах «2» и «3» Статьи 49 говорится о праве государств и

международных организаций, иных чем потерпевшее государство или

потерпевшая международная организация, призывать к ответственности при

условии, если нарушенное обязательство является обязательством в

отношении международного сообщества в целом. МС ООН в решении от 5

февраля 1970 года «Дело о компании Барселона Трэкшн, Лайт энд Пауэр

Лимитед», касаясь обязательств в отношении международного сообщества в

целом, определил, что «учитывая значение рассматриваемых прав, все

государства могут рассматриваться имеющими юридический интерес в

защите этих прав; обязательства, о которых идет речь, представляют собой

обязательства erga omnes»147.

Известный итальянский юрист, занимающийся изучением вопроса

обязательств erga omnes, М. Рагацци пишет, что это решение МС ООН

высветило две характерные черты обязательств erga omnes: «Первой является

универсальность, в том смысле, что обязательства erga omnes обязательны

для всех государств без исключения. Вторая – солидарность, в том смысле,

что каждое государство рассматривается как обладающее юридической

заинтересованностью в их защите»148. Как подчеркивает Х. Терлвей, в

данном случае речь идет об обязательстве, «нарушение которого порождает

ответственность erga omnes»149.

В.А. Мазов одним из первых в современных условиях обосновал

концепцию обязательств erga omnes в отношении международных

организаций. Он признавал, что «международная организация должна нести

146 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 171. 147 Решение МС ООН от 5 февраля 1970 г. «Дело о компании Барселона Трэкшн, Лайт энд Пауэр Лимитед» // ICJ Reports. 1970. P. 32. 148 Ragazzi M. The Concept of International Obligations Erga Omnes. Oxford, 1997. P. 17. 149 Thirlway H. The Law and Procedure of the International Court of Justice 1960-1989 // British Yearbook of International Law. Vol. 60 (1989). P. 93.

71

ответственность за такие действия, как пропаганда войны, расизма, за акты

агрессии и т.д., т.е. за действия, затрагивающие правоотношения erga omnes и

квалифицируемые в качестве международных преступлений»150.

Эта концепция воспринята ПСОМО, однако само выражение

«обязательства erga omnes» в нем не используется. Кроме того, ПСОМО

обоснованно избегает перечисления обязательств, которые являются

обязательствами в отношении международного сообщества в целом

вследствие неизбежного дальнейшего развития самой концепции. Указанный

перечень постепенно формируется на основе решений МС ООН.

В решении «Дело о компании Барселона Трэкшн, Лайт энд Пауэр

Лимитед» МС ООН указывается, что в современном международном праве

такие обязательства могут вытекать «из объявления актов агрессии либо

геноцида вне закона и также из принципов и норм, касающихся основных

прав человека, включая его защиту от рабства и расовой дискриминации»151.

В другом своем решении от 30 июня 1995 г. «Дело, касающееся Восточного

Тимора (Португалия против Австралии)» МС ООН включил в этот перечень

право народов на самоопределение152.

Если право каждого государства как члена международного

сообщества в целом призывать к ответственности международную

организацию не ограничено каким-либо условием, то аналогичное право

международных организаций требует, чтобы защита интереса

международного сообщества, которое лежит в основе нарушенного

обязательства, являлось одной из функций международной организации,

которая призывает к ответственности153. Это положение предусматривается в

пункте «3» Статьи 49 ПСОМО. В указанной ситуации международная

150 Мазов В.А. Ответственность в международном праве: проблемы кодификации и прогрессивного развития норм и принципов международно-правовой ответственности. М., 1979. С. 146. 151 Решение МС ООН от 5 февраля 1970 г. «Дело о компании Барселона Трэкшн, Лайт энд Пауэр Лимитед» // ICJ Reports. 1970. P. 32. 152 Решение МС ООН от 30 июня 1995 г. «Дело, касающееся Восточного Тимора (Португалия против Австралии)» // ICJ Reports. 1995. P. 102. 153 Leckow R. and Plith E. Codification, Progressive Development or Innovation? Some Reflections on the ILC Articles on the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.), Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 232.

72

организация при призвании другой международной организации к

ответственности действует только во исполнение функций, которые им

переданы их государствами-членами. Соответственно, призвание к

ответственности за нарушение обязательств erga omnes может

осуществляться ими индивидуально либо совместно.

Функции международной организации определяются правилами этой

организации и отражают характер и цели организации. Не требуется наличие

конкретного мандата по защите интереса международного сообщества на

основании указанных правил. МТМП в своем консультативном заключении

«Ответственность и обязательства государств, поручающихся за физических

и юридических лиц в отношении их деятельности в Районе» от 1 февраля

2011 года определил, что право МОМД истребовать компенсацию за

нарушение обязательств в Международном районе морского дна «вытекает

из пункта 2 Статьи 137 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., в

которой речь идет о том, что орган действует «от имени всего

человечества»154. Но такой вывод МТПМ основывался не на конкретном

положении вышеназванной Конвенции, а по сути на функциях, порученных

соответствующей международной организации.

Вместе с тем нельзя не отметить, что МС ООН, признавая в своих

решениях наличие обязательств erga omnes, ни разу не признавал наличие

права на обращение в МС ООН по данному основанию. Более того, в своем

решении от 3 февраля 2006 года «Вооруженные действия на территории

Конго (Новое заявление: 2002 год) (Демократическая Республика Конго

против Руанды) МС ООН отметил: «...Суд считает необходимым напомнить,

что сам факт того, что права и обязательства erga omnes либо императивные

нормы общего международного права (jus cogens) составляют предмет спора,

154 Консультативное заключение МТМП от 1 февраля 2011 г. «Ответственность и обязательства государств, поручающихся за физических и юридических лиц в отношении их деятельности в Районе» // http://www.itlos.org/ fileadmin/itlos/documents/cases/case_no_17/adv_op_010211.pdf, para. 180.

73

не может сам по себе служить исключением из принципа о том, что его

юрисдикция всегда зависит от согласия сторон...»155.

Итак, разграничение потерпевших и заинтересованных субъектов,

закрепленное в Статьях 43 и 49 ПСОМО, имеет важное значение на практике,

так как круг прав у них различен в процессе призвания международных

организаций к ответственности.

155 Решение МС ООН от 3 февраля 2006 г. «Вооруженные действия на территории Конго (Новое заявление: 2002 год) (Демократическая Республика Конго против Руанды) // ICJ Reports. 2006. P. 50.

74

§ 2. Процессуальные условия призвания к ответственности

Статья 44 ПСОМО156, касающаяся уведомления о требовании, является

первой среди целого ряда положений Части четвертой ПСОМО –

допустимостью требований, утратой права призывать к ответственности –

посвященных процедурным аспектам или условиям призвания к

ответственности международных организаций.

Условия призвания к ответственности потерпевшим государством или

потерпевшей международной организацией в равной степени применяются,

mutatis mutandis, к государствам или международным организациям, которые

не являются потерпевшими по смыслу Статьи 43 ПСОМО, за одним

исключением – к последним не может применяться положение о

допустимости требований, касающееся применимости «применимых норм о

государственной принадлежности требований в соответствии с пунктом «1»

Статьи 45 ПСОМО. Пункт 5 Статьи 49 ПСОМО ограничивается только

положением о допустимости требований, которое касается исчерпания

внутренних средств правовой защиты.

Статья 44 ПСОМО в целом соответствует Статье 43 ПСОГ157. В

комментарии КМП к ПСОМО отмечается, что в отношении уведомления о

требовании, касающемся призвания к ответственности международной

организации к ответственности, действуют те же правила, что и при

призвании государством к ответственности другого государства158. В ней

также подчеркивается, что «одно и то же правило применяется независимо от

156 Статья 44 («Уведомление о требовании потерпевшим государством или потерпевшей международной организацией») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. Потерпевшее государство или потерпевшая международная организация, призывающие к ответственности другую международную организацию, уведомляют эту организацию о своем требовании.

2. Потерпевшее государство или потерпевшая международная организация могут, в частности, указать: а) поведение, которому ответственная международная организация должна следовать, с тем чтобы

прекратить противоправное деяние, если это деяние продолжается; b) какую форму должно принять возмещение в соответствии с положениями Части третьей».

157 Yearbook of the International Law Commission. 2001. Vol. II. Part 2. P. 145. 158 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 161.

75

того, кто призывает к ответственности: государство или международная

организация»159.

Уведомление не является предварительным условием юридической

действительности обязательства по предоставлению возмещения, поскольку

такое обязательство наступает немедленно в силу самого факта нарушения

ответственной международной организацией международного обязательства.

Но с практической точки зрения важно точно установить предметный охват и

само существо конкретного спора между сторонами160. Поэтому

потерпевший субъект должен достаточно ясно сформулировать свое

требование, а также сообщить о любых своих требованиях по прекращению

международно-противоправного деяния и возмещению с тем, чтобы

ответственная международная организация была уведомлена о них и имела

возможность реагировать на них. При этом несвоевременное представление

требования может быть истолковано в качестве отказа от требования или

молчаливого согласия на утрату права требования.

Условие о необходимости уведомления, содержащееся в Статье 44,

сформулировано в достаточно гибкой форме. Потерпевший субъект должен

всего лишь «уведомить о своем требовании» ответственную международную

организацию. Нет какого-либо конкретного требования к форме

уведомления. Иллюстрацией к последнему случаю может служить решение

МС ООН от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся некоторых районов

залегания фосфатных руд в Науру (Науру против Австралии)», в котором он

признал, что с учетом «характера отношений между Австралией и Науру, а

также предпринятых шагов, заявление Науру нельзя считать неприемлемым

по причине истечение срока давности»161.

159 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 161. 160 Peel J. Notice of Claim by an Injured State // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1030. 161 Решение МС ООН от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся некоторых районов залегания фосфатных руд в Науру (Науру против Австралии)» // ICJ Reports. 1992. P. 254 (para. 36).

76

Суд обратил внимание на тот факт, что Австралия и ранее, до

обращения в Суд, знала имплицитно о требовании Науру благодаря

переписке и беседам с австралийскими министрами, а также сообщениям

прессы о том, что требование упоминалось в речи президента Науру по

случаю дня независимости162. Таким образом, для МС было достаточным и

то, что ответственное государство было уведомлено о требовании, хоть и

переписка между сторонами носила форму сообщений прессы о беседах и

встречах, а не форму официальной дипломатической переписки.

На практике уведомление может принимать самые различные формы,

начиная от направления неофициального либо конфиденциального

напоминания о необходимости выполнения обязательства и заканчивая

официальным протестом, консультациями и претензиями международного

характера. Установление в рамках Статьи 44 исчерпывающих и четких форм

такого уведомления, что само по себе затруднительно, могло бы привести к

необоснованным ограничениям для потерпевшого субъекта163. Кроме того,

условие, касающееся уведомления о требовании, не означает, что подача

требования является обычным следствием неисполнения международно-

правового обязательства. Уведомление о требовании является правом, но

далеко не обязанностью потерпевшего субъекта.

Потерпевшим субъектам предоставляется возможность в рамках своего

уведомления указать меры, которые должны приниматься ответственной

международной организацией с тем, чтобы прекратить противоправное

деяние, если оно продолжается, а также обозначить формы возмещения.

Подпункт «а» пункта «2» предусматривает, что потерпевшие субъекты

могут указать ответственной международной организации, что следует

предпринять для того, чтобы было прекращено любое продолжение

противоправного деяния. Однако, такого рода указание не носит

обязательного характера для ответственной международной организации, 162 Решение МС ООН от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся некоторых районов залегания фосфатных руд в Науру (Науру против Австралии)» // ICJ Reports. 1992. P. 254 (paras. 33-35). 163 Замятин В.Ю. Ответственность международных организаций: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 165.

77

поскольку потерпевший субъект может требовать от ответственной

международной организации лишь выполнения им своих обязательств, при

этом он не может оговаривать, каким образом эти обязательства должны

выполняться. Данное положение Статьи 44 призвано лишь облегчить

урегулирование спора между сторонами на основе предоставления

потерпевшему субъекту возможности указывать поведение, которое

удовлетворяло бы его требованию. Это может представлять помощь для

ответственной международной организации.

Подпункт «b» пункта «2» касается вопроса о выборе формы

возмещения потерпевшим субъектом. В принципе прерогативой

потерпевшего субъекта является выбор формы возмещения, которая должна

предоставляться ответственной международной организацией. Потерпевший

субъект реституции может предпочесть компенсацию164 либо он может

удовлетвориться соответствующим заявлением, носящим общий характер и

касающимся какого-либо конкретного аспекта его требования.

Способность потерпевших субъектов выбирать форму возмещения

подвержена отдельным ограничениям, установленным ПСОМО к

конкретным формам возмещения. Например, потерпевший субъект не вправе

требовать реституции, если она влечет за собой бремя, которое совершенно

непропорционально выгоде от получения реституции вместо компенсации165.

Равным образом потерпевший субъект не вправе указывать формы

сатисфакции, которые могут быть унизительными для ответственной

международной организации166. Более того, ущерб, причиненный

нарушением коллективных обязательств либо обязательств в отношении

международного сообщества в целом, не может быть устранен путем

урегулирования только между потерпевшим субъектом и ответственной

международной организацией, даже если нарушение особо затрагивает одно 164 Решение ППМП от 13 сентября 1928 г. по делу «О заводе в Хожуве» // PCIJ. Ser. A (1927). No. 9. P. 17; Постановление МС ООН от 29 июля 1991 г. «Дело о проходе через Большой Бельт (Финляндия против Дании)» // ICJ Reports. 1991. P. 12. 165 Пункт «b» Статьи 35 Проекта статей об ответственности международных организаций 2011 г. 166 Пункт «3» Статьи 37 Проекта статей об ответственности международных организаций 2011 г.

78

государство либо одну международную организацию. В таких случаях выбор

потерпевшим субъектом компенсации не будет иметь преимущества по

отношению к требованиям большинства других государств либо

международных организаций в том, что касается получения ими

реституции167.

Таким образом, подпункт «b» пункта «2» Статьи 44 не формулирует

право выбора в абсолютной форме. Он лишь предусматривает, что

потерпевший субъект может указать в своем уведомлении ответственной

международной организации форму, которую должно принять возмещение в

соответствии с положениями Части третьей ПСОМО. Он служит просто

общим руководством для потерпевшего субъекта в отношении того, какого

рода информацию он может включить в свое уведомление.

Виды требований, которые государства или международные

организации, иные чем потерпевшее государство или международная

организация, могут указывать в уведомлении, определены в пункте 4 Статьи

49 ПСОМО. Приведенный в нем перечень требований носит исчерпывающий

характер. Из этого следует, что такие государства либо международные

организации обладают более ограниченным кругом прав по сравнению с

непосредственно потерпевшими субъектами. В большинстве случаев их

требования касаются прекращения противоправного деяния, а также

заверений и гарантий его неповторения (подпункт «а» пункта «4»).

В соответствии с подпунктом «b» пунктом «4» государство либо

международная организация рассматриваемой категории вправе требовать и

возмещения от ответственной международной организации. Однако,

исполнение обязательства по возмещению может истребоваться только в

интересах потерпевших субъектов или бенефициариев нарушенного

обязательства. Кроме того, такому государству или такой международной

организации, требующим большего, чем словесное удовлетворение и 167 Peel J. New State Responsibility Rules and Compliance with Multilateral Environmental Obligations: Some Case Studies of How the New Rules Might Apply in the International Environmental Context // Review of European Community and International Environmental Law. Vol. 10 (2001). P. 89.

79

прекращение противоправного деяния, может быть предложено доказать, что

они действуют в интересах потерпевшего субъекта.

В подпункте «b» пункта «4» говорится о государстве или

международной организации, которые требуют исполнения обязательства по

возмещению в соответствии с Частью третьей ПСОМО. Это означает, что

исключается возможность требовать возмещение, если его не может

требовать непосредственно потерпевший субъект.

При этом следует также уяснить, какой орган имеет право предъявлять

требование к ответственной международной организации168. Применительно

к государствам такой орган определяется на основе внутренного права, а в

случае международных организаций – на основе правил этой организации. В

правилах международной организации должна также содержаться

информация о том, несет ли компетентный орган обязательство предъявлять

требование169.

Государство либо международная организация лишены возможности

призывать к ответственности другую международную организацию, если не

соблюдаются условия, относящиеся к допустимости некоторых требований.

В большинстве случаев в качестве таковых рассматриваются два условия:

государственная принадлежность требований и исчерпание внутренних

средств правовой защиты. К ним не относятся условия о допустимости

претензий, которые представляются в международные суды и трибуналы.

Последний вопрос больше примыкает к области мирного разрешения

международных споров, а не к международной ответственности.

В ПСОМО рассматриваемому вопросу посвящена Статья 45170. Она в

целом соответствует Статье 44 ПСОГ171. В пункте «1» Статьи 45

168 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 6. 169 Arsanjani M. Claims Against International Organizations – Quis custodiet ipsos custodies // Yale Journal of World Public Order. Vol. 7 (1980–1981). P. 147. 170 Статья 45 («Допустимость требований») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. Потерпевшее государство не может призывать международную организацию к ответственности, если требование предъявлено не в соответствии с применимыми нормами о государственной принадлежности требований.

80

закрепляется, что призвание к ответственности может быть осуществлено в

соответствии с той применимой нормой, которая относится к

государственной принадлежности требований. Государственная

принадлежность требований касается государств, осуществляющих защиту

прав своих граждан или юридических лиц, пострадавших в результате

совершения международно-противоправного деяния другим государством,

т.е. осуществляющих дипломатическую защиту.

В Статье 1 ПСДЗ, принятом КМП ООН в 2006 году, институт

дипломатической защиты определяется с точки зрения призвания к

ответственности, осуществляемого одним государством по отношению к

другому государству. Этот момент нашел отражение также в решении

ППМП от 30 августа 1924 года «Дело о палестинских концессиях

Мавромматиса», в котором он сделал заявление, что: «Речь идет об

элементарном принципе международного права, который разрешает

государству защищать своих граждан, пострадавших в результате

противоречащих международному праву деяний, совершенных другим

государством, от которого они не могли получить сатисфакции обычным

путем»172.

В современных условиях происходят перемены в институте

дипломатической защиты. Она может осуществляться государством также в

отношении международной организации, например, когда последняя

осуществляет развертывание сил на территории государства и действия этих

сил влекут за собой нарушение международно-правового обязательства в

том, что касается обращения с отдельными лицами173. Для того, чтобы в

отношении отдельного лица осуществлялась дипломатическая защита

2. Когда к требованию применяется норма об исчерпании внутренних средств правовой защиты, потерпевшее государство или потерпевшая международная организация не могут призывать к ответственности другую международную организацию, если не все доступные и эффективные внутренние средства правовой защиты были исчерпаны». 171 Yearbook of the International Law Commission. 2001. Vol. II. Part 2. P. 147. 172 Решение ППМП от 30 августа 1924 г. «Дело о палестинских концессиях Мавромматиса» (Греция против Соединенного Королевства) // PCIJ. Ser. A (1924). No. 2. P. 12. 173 Häußler U. Human Rights Accountability of International Organizations in the Lead of International Peace Missions // Wouters J., Brems E., Smis S., Schmitt P. (eds.). Accountability for Human Rights Violations by International Organisations. Antwerp-Oxford-Portland, 2010. P. 215-268.

81

государством необходимо наличие у него гражданства либо национальности

соответствующего государства. Это требование находит отражение в пункте

«1» Статьи 3 ПСДЗ, где сказано, что: «Государством, имеющим право

осуществлять дипломатическую защиту является государство гражданства

физического лица или национальности юридического лица».

При этом Статья 2 ПСДЗ исходит из того, что дипломатическая защита

является правом, но не обязанностью государства. Как подмечает Р.А.

Колодкин, в прошлом член КМП ООН (c 2003 по 2009 гг.), «государство

имеет право осуществлять дипломатическую защиту даже в отсутствие

обращения к нему пострадавших лиц с просьбой. В то же время оно может

такую просьбу проигнорировать, посчитав, что осуществление

дипломатической защиты в этом случае не отвечало бы его интересам»174.

Абсолютно не исключаются и ситуации, когда международная

организация может предъявить требования от имени одного их своих агентов

против другой международной организации. В этом случае норма о

государственной принадлежности явно не подлежит применению. Однако,

это вовсе не означает невозможности международной организации выступать

в защиту прав своих агентов, предъявляя требование к правонарушителю, т.е.

осуществлять функциональную защиту. Право международной организации

предъявлять такого рода требование было признано МС ООН в своем

консультативном заключении «Возмещение за увечья, понесенные на службе

ООН» от 11 апреля 1949 года, в котором четко подтверждалось, что «вопрос

о гражданстве не имеет отношения к допустимости претензии»175.

В отличие от дипломатической защиты, концепция функциональной

защиты является «детищем» судебной практики. Во французском словаре

терминов международного права под функциональной защитой понимается:

«выражение..., которое обозначает действие, аналогичное защите граждан за

174 Колодкин Р.А. К вопросу о дипломатической защите // Московский журнал международного права. 2007. №1. С. 111-112. 175 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г. «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949. P. 186.

82

рубежом, посредством которого международная организация ... требует

соблюдения международного права в отношении ее агентов, а также

возмещения ущерба, причиненного в нарушение этого права»176.

Функциональная защита опирается на функциональные отношения

между агентом и международной организацией и осуществляется во всех

обстоятельствах, в то время как дипломатическая защита объясняется на

основе связи гражданства, связывающего лицо с государством и не может

осуществляться полностью по усмотрению государства177.

Сложности возникают в том случае, когда имеет место паралелльное

осуществление дипломатической защиты и функциональной защиты,

поскольку недостаточно ясно, чье требование пользуется приоритетом:

государства либо международной организации. Одни полагают, что

приоритет в таком случае должен отдаваться претензии международной

организации178, другие – что проблема должна решаться самой

организацией179. В любом случае обязательными становятся консультации с

государством гражданства жертвы для того, чтобы избежать ситуации, при

которой международная организация может быть объектом нескольких

конкурирующих исков.

МС ООН в вышеприведенном консультативном заключении от 11

апреля 1949 года заявил, что «в таком случае нет норм права, которые отдают

приоритет одной или другой стороне или которые понуждают либо

государство, либо Организацию воздерживаться от заявления претензии

международного характера»180, ограничив себя только ссылкой на «добрую

волю и здравый смысл» государств, которые призваны урегулировать

возможные разногласия с помощью общей конвенции либо международных

176 Dictionnaire de la terminologie de droit international. Paris, 1960. P. 485. 177 Benlolo Carabot M., Ubéda-Saillard M. Functional Protection // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1077. 178 Eagleton C. International Organizations and the Law of Responsibility // Recueil des cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 76 (1950). P. 361. 179 Perez Gonzalez M. Les organizations internationales et le droit de la responsabilité // Revue General de Droit International Public. Vol. 92 (1988). P. 75. 180 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г. «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949. P. 185.

83

соглашений181. Некоторые договоры регулируют возможную конкуренцию

между двумя механизмами защиты, как например, это имеет место в

ситуации со Статьей IX Конвенции о международной ответственности за

ущерб, причиненный космическими объектами 1972 года182.

Проблема конкуренции между дипломатической и функциональной

защитой – не только и не столько академическая проблема. Одним из

немногих подтверждений этой реальности служит так называемое «дело

Белова». М. Белов, будучи служащим ООН, имеющим гражданство СССР,

стал жертвой плохого обращения со стороны американских властей.

Представляя заявление в Комитет ООН по связям со страной пребывания,

СССР собирался осуществить дипломатическую защиту. Вследствие

указанного действия СССР возникли расхождения с позицией США, которые

в свою очередь выступали в защиту вмешательства Генерального секратаря

ООН, и тем самым активации функциональной защиты183.

В уже упоминавшемся консультативном заключении от 11 апреля 1949

года МС ООН предпринял попытку внести некоторую ясность в эту

проблему, указав на следующее: «Иск Организации, по существу,

основывается не на гражданстве жертвы, а на его статусе как агента

Организации. Следовательно, не имеет значения, рассматривает или нет

государство, к которому обращена данная претензия, его в качестве своего

собственного гражданина, поскольку вопрос о гражданстве не имеет

отношения к допустимости претензии»184.

Отмечая, что поскольку в международных отношениях нет

действующей нормы, устанавливающей право функциональной защиты за

международными организациями, Э.С. Кривчикова предлагала, что «лучшим

181 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г. «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949. P. 186. 182 Конвенция о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами от 29 марта 1972 г. // UN Treaty Series. Vol. 961. P. 187. 183 Tavernier P. L’année des Nations Unies // Annuaire français de droit international. Vol. 18 (1972). P. 519-520. 184 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г. «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // Ibid.

84

путем для достижения этой цели была бы выработка и принятие

соответствующей конвенции»185.

Пункт «2» Статьи 45 устанавливает, что призвание международной

организации к ответственности не может иметь места, если в отношении

требования действует норма об обязательности исчерпания внутренних

средств правовой защиты и не все внутренние средства правовой защиты

были использованы лицом, которому причинен ущерб.

Идея о необходимости исчерпания всех внутренних средств правовой

защиты в отношении требований к международной организации в целом

получила признание у большинства ученых186. Аналогичное мнение

содержалось в заключительном докладе АМП на тему «Подотчетность

международных организаций», подготовленном в 2004 году 187.

Но не все ученые разделяют такую позицию. Так, К. Иглтон полагал,

что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты не

подлежит применению в отношении требования к ООН, но только по той

причине, что «Организация Объединенных Наций не имеет судебной

системы либо иных средств «внутренней правовой защиты», которыми

обычно располагают государства»188. А.А. Кансадо Триндаде высказывает

идею, созвучную предыдущей: «когда требование о возмещении ущерба

предъявляется к международной организации, применение указанной нормы

не исключается, однако право в данной области по-прежнему может

развиваться в различных направлениях»189.

185 Кривчикова Э.С. Основы теории права международных организаций. М., 1979. С. 66. 186 Ritter J.P. La protection diplomatique à l’égard d’une organization international // Annuaire français de droit international. Vol. 8 (1962). P. 454-455; Amrallah B. The international responsibility of the United Nations for activities carried out by the U.N. // Revue égyptienne de droit international. Vol. 32 (1976). P. 67; Gramlich L. Diplomatic protection against acts of intergovernmental organs // German Yearbook of International Law. Vol. 27 (1984). P. 398; Klein P. La responsabilité des organizations internationals dans les orders juridiques et en droit des gens. Bruxelles, 1998. P. 534ff. 187 Accountability of International Organizations, Final Report, Report to the 71st ILA Conference, Berlin, 2004. P. 37. 188 Eagleton C. International Organizations and the Law of Responsibility // Recueil des cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 76 (1950). P. 395. 189 Cançado Trindade A.A. Exhaustion of Local Remedies and the Law of International Organizations // Revue de droit international et de sciences diplomatiques. Vol. 57 (1979). P. 108.

85

Норма об исчерпании внутренних средств явно не подлежит

применению в случае функциональной защиты, когда международная

организация выступает в защиту своих агентов в связи с осуществлением

ими своих функций190. Эта норма может быть уместна лишь в том случае,

когда требование организации также касается ущерба, причиненного агентам

как частным лицам191.

Необходимость исчерпания внутренних средств защиты зависит от

обстоятельств требования. Одним из очевидных случаев, когда может быть

задействована норма об исчерпании внутренних средств правовой защиты

является требование в отношении обращения с отдельным лицом

международной организацией, которая осуществляет управление какой-либо

территорией192. Норма об исчерпании внутренних средств не применяется,

если государству причинен прямой ущерб в результате международно-

противоправного деяния международной организации, поскольку у этого

государства имеются свои основания для предъявления международного

требования193. Указанное положение кодифицировано в пункте «3» Статьи 14

ПСДЗ.

Под «внутренними средствами правовой защиты» следует понимать не

только те средства правовой защиты, которые могут существовать лишь в

ограниченном круге организаций, но также и средства правовой защиты,

которые доступны в арбитражных трибуналах, национальных судах либо

административных органах при условии, если международная организация

признает их компетенцию рассматривать требование194.

190 Amerasinghe C.F. Principles of the Institutional Law of International Organizations. Cambridge, 2005. P. 484; Verhoeven J. Protection diplomatique, épuisemenet des voies de recours et jurisdictions européennes // Droit du pouvoir, pouvoir du droit – Mélanges offerts à Jean Salmon. Bruxelles, 2007. P. 1517. 191 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 года «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949. P. 184. 192 Cameron L. Accountability of International Organisations Engaged in the Administration of Territory. University Centre for International Humanitarian Law, 2006. P. 77. 193 Dugard J. Diplomatic Protection // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1062. 194 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 165.

86

«Правовые» средства защиты включают вне сомнения судебные

средства защиты, предусмотренные во внутреннем праве соответствующего

государства. Если внутреннее право государства позволяет подавать

апелляцию в вышестоящий суд, такая апелляция должна быть подана для

получения окончательного решения по делу. При этом суды включают в себя

как обычные, так и специальные суды. Правовые средства защиты включают

в себя и средства защиты в административных органах или арбитражных

трибуналах лишь при условии, если они ведут к принятию юридически

обязательных решений195.

В арбитражном решении от 6 марта 1956 года по делу «Ambatielos

Claim» (Греция против Соединенного Королевства Великобритании и

Северной Ирландии) отмечалось: «должна быть испробована вся система

правовой защиты, предусмотренная внутренним правом»196.

Нет необходимости в исчерпании внутренних средств защиты, если

последние не являются доступными и эффективными. ИМП в своей

резолюции, принятой на сессии в Гренаде в 1956 году подчеркнул, что норма

о внутренних средствах защиты подлежит применению только в том случае,

«если внутренний правовой порядок государства, в отношении которого

предъявляется иск, обеспечивает средства защиты, доступные для

потерпевшего лица, которые, как представляется, являются эффективными и

достаточными»197. Аналогичным образом, АМП в своем докладе,

подготовленном в 2000 г. под названием «Исчерпание внутренних средств

правовой защиты» предложило исключение из всеобщего правила об

обязательности исчерпания внутренних средств защиты, когда «по любой

причине ему недоступно ни одно средство правовой защиты, которое

195 Проект статей по дипломатической защите 2006 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят восьмой сессии: док. ООН A/61/10. Нью-Йорк: ООН, 2006. С. 71. 196 Решение арбитражного трибунала от 6 марта 1956 года по делу «Ambatielos Claim» (Греция против Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии) // Reports of International Arbitral Awards. Vol. XII. P. 120. 197 The Rule of the Exhaustion of Local Remedies // Annuaire de l’Institut de Droit international. 1956. Vol.46. P. 364.

87

эффективным образом защитило бы от совершенного в отношении него

нарушения»198.

В международно-правовой доктрине в качестве критерия оценки

эффективности внутренних средств правовой защиты предлагается

использовать критерий наличия «разумной возможности» предоставления

средства правовой защиты. Он обязан своим появлением особому мнению Х.

Лаутерпахта в решении МС ООН «Дело о некоторых норвежских займах» от

6 июля 1957 года199. Истец освобождается от обязательства выполнения

нормы о внутренних средствах правовой защиты, если в обстоятельствах

конкретного дела и в конктесте правовой системы государства отсутствует

разумная возможность эффективного средства такой защиты.

В связи с этим пишет британский юрист-международник Я. Броунли:

«Средство правовой защиты является эффективным, если оно служит

справедливому рассмотрению требования в местных судах»200. Наилучшим

образом этот критерий был изложен американским юристом Д.Р. Маммери:

«...следует смотреть не просто на изложенные на бумаге средства правовой

защиты, но также на сопутствующие этому средству правовой защиты

обстоятельства. Если они делают неэффективными это эффективное в иных

случаях средство правовой защиты и если они в большей степени

обусловлены деятельностью государства, нежели истца, то в этом случае это

средство правовой защиты необходимо рассматривать в качестве

неэффективного для целей применения этой нормы»201. И далее он

конкретизирует свою мысль: «следует считать внутренние средства правовой

защиты исчерпанными, если возможность получения удовлетворения явно

198 Report of the 69th Conference of ILA, London. Publication of International Law Association (ILA), London, 2000. P. 629-630. 199 Решение МС ООН от 6 июля 1957 г. «Дело о некоторых норвежских займах» (Франция против Норвегии) // ICJ Reports. 1957. P. 39. 200 Броунли Я. Международное право / Под ред. Г.И. Тункина. М., 1977. Кн. 2. С. 170. 201 Mummery D.R. The Content of the Duty to Exhaust Local Judicial Remedies // The American Journal of International Law. Vol. 58 (1964). P. 400.

88

несоизмерима с затратами или беспокойствами, связанными с дальнейшими

шагами»202.

Упомянутый критерий воспринят и пунктом «а» Статьи 15 ПСДЗ, где

речь идет о «никакой разумной возможности эффективного возмещения».

Решение об эффективности vel non внутренних средств правовой

защиты должно приниматься международным судом на основе

представленных ему фактов203.

Важным процедурным аспектом призвания к ответственности

международных организаций является закрепление оснований утраты права

потерпевшего субъекта призывать к ответственности нарушителя204.

Правила, которые регулируют вопросы, связанные с утратой права

требования, содержатся в Статье 46 ПСОМО205. Последняя воспроизводит

почти полностью текст Статьи 45 ПСОГ. В комментарии КМП ООН к

ПСОМО по этому поводу говорится, что: «для потерпевшего государства

утрата права призывать к ответственности едва ли может зависеть от того,

будет ли ответственным субъектом государство или международная

организация. В принципе за международной организацией также следует

признавать право отказа от требования или молчаливого согласия на утрату

права требования»206.

202 Mummery D.R. The Content of the Duty to Exhaust Local Judicial Remedies // The American Journal of International Law. Vol. 58 (1964). P. 401. 203 Amerasinghe C.F. The Exhaustion of Procedural Remedies in the Same Court // International and Comparative Law Quarterly. Vol. 12 (1963). P. 1307. 204 Замятин В.Ю. Общие вопросы имплементации ответственности международных организаций // Liber Amicorum Honouring Gennady P. Zukov. Актуальные проблемы современного международного права. Материалы межвузовской научно-практической конференции, посвященной 80-летию профессора Г.П. Жукова. – М.: РУДН, 2005. С. 203. 205 Статья 46 («Утрата права призывать к ответственности») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«Призвание международной организации к ответственности не может быть осуществлено, если: а) потерпевшее государство или потерпевшая международная организация юридически действительным

образом отказались от требования; b) потерпевшее государство или потерпевшая международная организация в силу своего поведения

должны считаться юридически действительным образом молчаливо согласившимися на утрату права требования». 206 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 166.

89

Из этого видно, что в Статье 46 ПСОМО рассматриваются лишь два

случая, когда потерпевший субъект может утратить право призвать к

ответственности международную организацию, совершившую

международно-противоправное деяние: отказ от требования и молчаливое

согласие на утрату права требования. Однако, приведенная статья обходит

молчанием иные основания, которые влекут утрату права призывать к

ответственности, например, урегулирование. В контексте ответственности

международных организаций они погашают требования по прекращению,

возмещению либо гарантиям и заверениям неповторения.

В основание правила утраты права призвания к ответственности

международных организаций положено, по существу, положение Статьи 45

Венских конвенций о праве международных договоров, которая определяет

порядок утраты права ссылаться на основание недействительности или

прекращения договора. Со времен римского права известно такое правило:

“non refert an quis assensum suum praefert verbis, an rebus ipsis et factis” (не

имеет значения выражается согласие словами или действиями и поступками).

Данные условия были в той или иной форме известны также национальным

правовым системам, а их перенесение на международный уровень

осуществлялось с некоторыми изменениями207.

В зависимости от их юридических последствий отказ от требования и

молчаливое согласие на утрату права требования следует отличать от других

оснований, которые исключают реализацию прав. Во-первых, отказ от

требования и молчаливое согласие на утрату права требования влекут за

собой последующую утрату требования. В отличие от последних существуют

другие основания, которые ab initio ислючают возникновение требований,

как например, ситуция согласия208. Во-вторых, они затрагивают существо

требования и при выполнении одного из этих условий, право заявителя

требовать прекращения, возмещения либо гарантий и заверений 207 Marques Antunes N.S. Acquiescence // Wolfrum R. (ed.). The Max Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford University Press, 2008. Para. 3. 208 Verdross A., Simma B. Universelles Völkerrecht. Berlin, 1984. §1293.

90

неповторения прекращает существовать. В этом смысле их следует

отграничить от концепций, не затрагивающих существа требования, однако с

процессуальной точки зрения препятствующих его реализации в конкретном

судебном учреждении либо с конкретным содержанием, как например, res

judicata209.

Пункт «a» Статьи 46 касается добровольного отказа потерпевшего

субъекта от требования. Это является одним из проявлений принципа

согласия и прочно вошло в международное право, находя свое отражение в

древнеримской максиме: “volenti non fit injuria” (согласие исключает

противоправность деяния)210.

Отказ может иметь место также в отношении части, а не всех

требований, которые вытекают из международно-противоправного деяния. В

качестве примера такого случая можно назвать арбитражное решение от 11

ноября 1912 года «Russian Indemnities Case» (Россия против Турции)211.

При этом остается открытым вопрос об условиях, при соблюдении

которых можно говорить об отказе потерпевшего субъекта от требований,

возникающих в контексте ответственности международных организаций.

Отказ от требования может затрагивать лишь права государства или

международной организации, которые делают соответствующее заявление;

другими словами, он должен производиться носителем права, от которого

отказываются. Это требование выводится из максимы: “nemo plus dare potest

quam ipse habet” (никто не может передать другому больше прав, чем сам

имеет)212.

Только отказ потерпевшего субъекта может вести к утрате права

требования. Если потерпевших субъектов несколько, то отказ одного из них

не затрагивает права других потерпевших субъектов призывать к

209 Rousseau Ch. Droit international public. Paris, 1983. Vol. V. P. 186-187. 210 Tams C.J. Waiver, Acquiescence and Extinctive Prescription // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1036. 211 Решение арбитражного трибунала от 11 ноября 1912 года по делу «Russian Indemnities Case» (Россия против Турции) // Reports of International Arbitral Awards. Vol. XI. P. 421. 212 Suy E. Les actes juridiques unilatéraux en droit international. Paris, 1962. P. 166.

91

ответственности. При этом «иные заинтересованные государства или

международные организации», которые упомянуты в Статье 49, не могут

освобождать ответственную международную организацию от

ответственности, они могут призывать к ответственности в интересах

непосредственно потерпевшего субъекта213. Не может быть и вовсе речи об

отказе от требований, которые вытекают из нарушения императивных норм и

обязательств erga omnes, так как в последнем случае затрагиваются интересы

всего международного сообщества в целом214.

Потерпевший субъект должен заявить о своем желании отказаться от

требования. Заявление должно быть четким (эксплицитным) и

недвусмысленным. Отказ не может презюмироваться215. Такая точка зрения

находит подтверждение также и в судебной практике, однако вместе с тем не

устраняет необходимость толкования обстоятельств в каждом конкретном

деле216.

Пункт «b» Статьи 46 касается случаев, когда потерпевший субъект

молчаливо соглашается на утрату права призывать к ответственности.

Для признания соответствующего поведения в качестве молчаливого

согласия необходимо соблюдение ряда правовых условий. Во-первых,

потерпевший субъект не должен заявлять о требовании, таким образом

имплицитно признавая его погашение. Типичной формой поведения,

отвечающей первому условию, выступает пассивность (бездействие). В

решении от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся некоторых районов залегания

фосфатных руд в Науру (Науру против Австралии)» МС отметил: «...даже в

213 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 317. 214 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Там же. С. 318. 215 Feichtner I. Waiver // R. Wolfrum (ed.). The Max Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford University Press, 2008. Para. 8. 216 Решение МС ООН от 6 июля 1957 г. «Дело о некоторых норвежских займах» (Франция против Норвегии) // ICJ Reports. 1957. P. 26.

92

отсутствие какого-либо применимого договорного положения задержка со

стороны государства-заявителя может сделать заявление недопустимым»217.

Во-вторых, незаявление требования потерпевшим субъектом должно

охватывать определенный промежуток времени. Объясняется это тем, что по

истечении времени у несущего ответственность субъекта могут возникать

трудности, связанные со сбором и представлением доказательств.

Следует при этом отметить, что в международном праве нет общих

норм, которые предусматривают в этой связи какие-либо временные

пределы. Так, на практике порой истечение более чем 30-летнего периода не

является препятствием для предъявления требования218, тогда как в другом

случае и более короткий период времени может быть достаточен для

признания утраты права требования219. Абсолютно неоправданным

представляется установление общепризнанного временного предела для

предъявления международного требования, учитывая многообразие

ситуаций, обязательств и действия субъектов220. Данный вопрос должен

решаться международным трибуналом с учетом обстоятельств каждого

конкретного дела. МС ООН в упомянутом выше решении также указал на то,

что «международное право не предусматривает в этой связи каких-либо

временных пределов. Поэтому именно Суд с учетом обстоятельств каждого

конкретного дела, должен решать вопрос о допустимости заявления в связи с

истечением времени»221. Тем самым отвергается идея, в соответствии с

которой истечение времени само по себе может вести к утрате права

требования222.

217 Решение МС ООН от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся некоторых районов залегания фосфатных руд в Науру (Науру против Австралии)» // ICJ Reports. 1992. P. 253. 218 Решение арбитражного трибунала по делу «Tagliaferro» (1903) (Италия против Венесуэлы) // Reports of International Arbitral Awards. Vol. X. P. 593. 219 Решение МС ООН от 27 июня 2001 г. «Дело Лаграндов» (Германия против Соединенных Штатов Америки) // ICJ Reports. 1999. Para. 53-57. 220 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 321. 221 Решение МС ООН от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся некоторых районов залегания фосфатных руд в Науру (Науру против Австралии)» // Ibid. P. 253-254. 222 Wouters J., Verhoeven S. Prescription // Wolfrum R. (ed.). The Max Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford University Press, 2008. Para. 4.

93

И в-третьих, бездействие может приравниваться к молчаливому

согласию на утрату права требования в определенных случаях. Для этого

потерпевший субъект должен не заявлять требований в ситуации, которая

предусматривает проявления некоторой формы активности. Эта мысль

находит отражение и в следующем афоризме: “qui tacet consentire videtur si

loqui debuisset ac potuisset” (кто молчит, тот рассматривается как

согласившийся, если он должен и может говорить). В этой ситуации несущий

ответственность субъект должен иметь также все разумные основания

полагать, что требование более не будет заявлено потерпевшим субъектом.

В остальном юридические условия, на основе которых осуществляется

молчаливое согласие, во многом аналогичны тем, которые были рассмотрены

выше применительно к отказу.

Отказ от требования или молчаливое согласие на утрату права

требования имеют силу только в том случае, если они даны «юридически

действительным образом». Они должны осуществляться в соответствии с

нормами международного права, выходящими за рамки ответственности

государств либо международных организаций, и отчасти с нормами

внутреннего права государств или правил международной организации223.

В данном случае применимы основания недействительности, которые

закреплены в Статьях 48-52 Венских конвенций о праве договоров 1969 и

1986 гг. Отказ либо молчаливое согласие не будут рассматриваться

действительными, если они являются результатом ошибки, обмана, подкупа

или принуждения представителя государства либо международной

организации, принуждения самого государства международной организации.

Отказ либо молчаливое согласие не могут признаваться

действительными и в том случае, если были совершены в нарушение

внутреннего права государства либо правил международной организации.

Однако, такое условие сопряжено с одним ограничением, о котором идет 223 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 166.

94

речь в Статье 46 Венских конвенций 1969 и 1986 гг.: нарушение должно быть

явным и касаться нормы внутреннего права либо правил особо важного

значения.

Нормы внутреннего права государства либо правила международной

органиизации необходимо использовать также и для того, чтобы определить,

какой орган компетентен отказываться от требования либо молчаливо

соглашаться на его прекращение224. При этом следует отметить, что

молчаливое согласие со стороны международной организации может

требовать более длительного периода времени, чем тот, который обычно

достаточен для государств225.

Итак, в процессе призвания международных организаций к

ответственности должны соблюдаться необходимые процедурные

(процессуальные) условия, которые касаются уведомления о требовании,

допустимости требований и утраты права призывать к ответственности.

224 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 6. 225 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 166.

95

§ 3. Множественность потерпевших и ответственных субъектов

Любая зрелая правовая система должна предусматривать

ответственность множества сторон за противоправные деяния226. Вопрос

состоит в том, «какое это имеет значение для ответственности одного

государства, если другое государство (или же несколько других государств)

также несет ответственность за то же самое поведение или ему точно так же

причинен вред этим поведением»227. Позиция международного права в

данном вопросе является однозначной: каждое государство отвечает за

собственное поведение в связи со своими международными обязательствами

и каждое потерпевшее государство вправе предъявлять требование к любому

ответственному государству в связи с потерями, вытекающими из деяния

этого государства228. Сказанное в отношении множественности субъектов

можно в определенной мере распространить на случай, когда ответственным

субъектом выступает не государство, а международная организация.

Положения, касающиеся множественности потерпевших субъектов,

содержатся в Статье 47 ПСОМО229. Они соответствуют Статье 46 ПСОГ230 и

призваны охватить ряд случаев: потерпевшими являются два либо более

государств; потерпевшими являются две либо более международные

организации; потерпевшими являются одно либо более государств и одна

либо более международных организаций231.

226 Noyes J., Smith B. State Responsibility and the Principle of Joint and Several Responsibility // Yale Journal of International Law. Vol. 13 (1988). P. 258, 266. 227 Третий доклад об ответственности государств, подготовленный специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН A/CN.4/507/Add.2. Нью-Йорк: ООН, 2000. С. 23. 228 Crawford J. The International Law Commission’s Articles on State Responsibility: Introduction, Text and Commentaries. Cambridge University Press, 2002. P. 45. 229 Статья 47 («Множественность потерпевших государств или потерпевших международных организаций») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом: «Если несколько государств или международных организаций являются потерпевшими в результате одного и того же международно-противоправного деяния международной организации, каждое потерпевшее государство или каждая потерпевшая международная организация могут отдельно призвать международную организацию к ответственности за это международно-противоправное деяние». 230 Yearbook of the International Law Commission. 2001. Vol. II. Part 2. P. 150. 231 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 167.

96

Наличие множественности потерпевших субъектов зависит от двух

условий. Во-первых, нарушенное обязательство должно действовать в

отношении а) двух либо более государств; b) двух либо более

международных организаций; или с) одного либо более государств и одной

либо более международных организаций. Во-вторых, эти субъекты должны

признаваться потерпевшими от нарушения обязательства232. Несложно при

этом заметить, что случаи множественности потерпевших субъектов могут

возникать лишь в результате нарушений коллективных обязательств.

Множественность потерпевших субъектов далеко не во всех ситуациях

означает тождественности или однородности в том, что касается характера

или степени ущерба233. Только нарушение «взаимозависимого» обязательства

может предполагать наличие множественности субъектов, пострадавших в

одинаковой степени.

В Статье 47 ПСОМО речь идет о ситуации, когда ущерб нескольким

субъектам причиняется в результате одного и того же международно-

противоправного деяния. Так, в арбитражном решении от 30 апреля 1990

года «Rainbow Warrior Case» (Новая Зеландия против Франции) требования

нескольких государств – Новой Зеландии, Великобритании, Нидерландов и

Швейцарии к Франции – были отклонены на том основании, что они

вытекали из различных нарушений обязательства234.

Статья 47 ПСОМО признает за любым потерпевшим субъектом право

призывать к ответственности вне зависимости от любых других потерпевших

субъектов. Более того, в некоторых случаях правила международной

организации могут возлагать на такую организацию или на ее членов

исключительную функцию по призванию к ответственности235.

232 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 11. 233 Huesa Vinaixa R. Plurality of Injured States // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 951. 234 Rousseau Сh. Chronique des faits internationaux // Revue Générale de Droit International Public. Vol. 90 (1986). P. 216. 235 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 168.

97

Однако не исключается возможность совместного призвания к

ответственности со стороны некоторых или всех потерпевших субъектов.

Случай требований, которые могут одновременно предъявляться

потерпевшим государством и потерпевшей международной организацией,

был предусмотрен МС ООН в уже упоминавшемся консультативном

заключении «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН»236. В такой

ситуации избежанию риска двойного возмещения может способствовать

координация требований между ними.

Потерпевший субъект – государство либо международная организация

– могут добровольно взять на себя обязательство воздержаться от призвания

к ответственности, оставив это для других потерпевших субъектов. Это

может вести к утрате первым потерпевшим субъектом возможности

призывать к ответствености, если подобное обязательство не является только

сугубо внутренним вопросом между потерпевшими субъектами.

Частный случай множественности субъектов, которые не выступают в

качестве потерпевших в формально-юридическом смысле, представлен в

Статье 49 ПСОМО. Она предусматривает право любого государства или

любой международной организации призывать к ответственности за

нарушения коллективных обязательств. На практике, действительно, можно

столкнуться с конкретной ситуацией, когда существует множество

заинтересованных субъектов и только один потерпевший субъект или вовсе

ни одного потерпевшего субъекта. КМП ООН сочла, что различия между

ними не имеют никакого значения в контексте призвания к ответственности,

отметив следующее: «возможно, нет никакой необходимости устанавливать,

к какой категории они относятся, если ясно, что входят они в одну из них»237.

236 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г. «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949. P. 184-186. 237 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 324.

98

Вопросы множественности ответственных субъектов являются

предметом отдельного рассмотрения в Статье 48 ПСОМО238. Она

предусматривает случай, когда международная организация несет

ответственность за соответствующее противоправное деяние вместе с одним

либо несколькими другими субъектами, будь то международными

организациями либо государствами. Возможность множественности

ответственных субъектов была также предусмотрена в Статье 47 ПСОГ239.

Возможны различные случаи, когда ответственность за одно и то же

межународно-противоправное деяние могут нести несколько субъектов.

Отсылка к таким случаям содержится в Статьях 14-18 ПСОМО, где

затрагивается ответственность международной организации в связи с

деянием государства, а также в Статьях 58-62, которые касаются

ответственности государства в связи с деянием международной организации.

Еще один случай имеет место тогда, когда и организация, и ее члены

совместно берут на себя обязательство перед третьей стороной и оно

нарушается240. Во всех указанных случаях ответственность не умаляется и не

уменьшается от того, что другой субъект также несет ответственность за

одно и то же деяние241. В условиях усиления взаимосвязанности и

238 Статья 48 («Ответственность международной организации и одного или более государств или международных организаций») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. Если международная организация и одно или более государств или других международных организаций несут ответственность за одно и то же международно-противоправное деяние, в связи с данным деянием можно призвать к ответственности каждое государство или каждую организацию.

2. К субсидиарной ответственности можно призвать в той мере, в какой призвание к первичной ответственности не позволило добиться возмещения.

3. Пункты 1 и 2: а) не позволяют никакому потерпевшему государству и никакой потерпевшей международной

организации получить в порядке компенсации больше, чем понесенный ими ущерб; b) не затрагивают никакие права на предъявление регрессных требований, которые государство или

международная организация, предоставившие возмещение, могут иметь в отношении других ответственных государств или ответственных международных организаций». 239 Yearbook of the International Law Commission. 2001. Vol. II. Part 2. P. 124. 240 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 12. См. также: Статья 5 Резолюции Института международного права «Юридические последствия невыполнения международными организациями их обязательств по отношению к третьим сторонам» от 1 сентября 1995 г. // Annuaire de l’Institut de Droit International. Vol. 66-II (1966). P. 445. 241 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 325.

99

взаимозависимости субъектов растет количество правонарушений,

осуществляемых ими совместно242.

Соответствующие положения, которые касаются ответственности

международной организации в связи с деянием государства, отражают, в

первую очередь, случаи, когда организация помогает либо содействует,

руководит и осуществляет контроль либо принуждает другую

международную организацию или государство к совершению международно-

противоправного деяния. Сюда же относятся случаи ответственности

международной организации, когда она уклоняется от соблюдения одного из

своих международных обязательств в отношении третьей стороны, а также

случаи, когда затрагивается вопрос об ответственности перед третьей

стороной такой организации, являющейся членом другой международной

организации. Эти положения составляют исключение из принципа

самостоятельной ответственности субъектов.

В каждом из этих случаев международно-противоправное деяние

осуществляется – добровольно или недобровольно – органами или агентами

исполнителя – государства или международной организации и представляет

собой нарушение международно-правовых обязательств международной

организации. Причастность международной организации к этому нарушению

обусловливается обстоятельством, связанным с ее добровольным

содействием исполнителю, осуществлением руководства или контроля над

ними либо с применением к ним принуждения.

Однако следует оговорить, что при содействии, осуществлении

руководства или контроля субъектом, несущим главную ответственность,

признается исполнитель – государство или международная организация, а

международная организация, которая оказывает содействие или руководит

или осуществляет контроль над ними, играет лишь вспомогательную роль. В

случае принуждения главным источником противоправного поведения

выступает принуждающая международная организация, а принуждаемое 242 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., С. 156.

100

государство или международная организация – всего лишь его

инструментом243.

Практика, которая относилась бы к ответственности международных

организаций в случаях подобного характера, является ограниченной. Тем не

менее нельзя полностью исключать вероятность таких случаев. Так,

например, предоставление средств со стороны международных организаций

государствам для осуществления разных проектов, которые приводят к

нарушениям прав человека либо к экологическому ущербу, может быть

квалифицировано в качестве помощи либо содействия в совершении

противоправного деяния, либо при определенных обстоятельствах в качестве

руководства или контроля, учитывая степень зависимости государства от

предоставляемых средств244. Но данный процесс может включать также и

принуждение, если ассигнование средств со стороны международных

финансовых учреждений связано со строгими условиями, соблюдение

которых нарушает обязательства отдельного государства по отношению к

другому государству или физическим лицам245.

Международная организация должна привлекаться к ответственности,

если деяние, которое было бы противоправным, если бы его совершила сама

организация, фактически было совершено ее членом – государством или

другой международной организацией – на основании обязательного решения

организации или ее специального разрешения. Иными словами, это не

позволяет международной организации уклониться от ответственности,

предложив ее членам осуществить определенное поведение, которое

запрещено самой организации246. При этом степень ответственности

243 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 147. 244 Orakhelashvili A. Division of Reparation Between Responsible Entities // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 654. 245 Третий доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН A/CN.4/553. Нью-Йорк: ООН, 2005. С. 15. 246 Šturma P. The Responsibility of International Organizations and Their Member-States // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 316.

101

организации должна быть намного меньше, если противоправное поведение

ее члена было лишь санкционировано, а не затребовано организацией247.

Положение, согласно которому международные организации – члены

другой международной организации в целом не несут международной

ответственности, не исключает возникновения случаев, в которых

организация несет ответственность за противоправное деяние другой

организации, членом которой она является. Эти случаи возможны, например,

когда такая организация признает свою ответственность248 или ее поведение

дает третьей стороне основания полагаться на ее ответственность249.

Презюмируется, что ответственность членов международной

организации, возникающая в последних случаях, является субсидиарной.

Государство или международная организация будут обязаны предоставить

возмещение только если и поскольку первично ответственное государство

или международная организация этого не сделают. Следует отметить, что

субсидиарность не обязательно подразумевает необходимости следовать

хронологическому порядку при предъявлении требований250.

Перечисленные выше условия, которые влекут ответственность

международной организации в связи с деянием государства, в целом

применяются mutatis mutandis и к случаям ответственности государства в

связи с деянием международной организации, о которых идет речь в Статьях

58-62 ПСОМО. Последние призваны восполнить пробел, который был

специально оставлен в Статье 57 ПСОГ. В ней указывалось, что ПСОГ не

247 Третий доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН A/CN.4/553. Нью-Йорк: ООН, 2005. С. 22. 248 Higgins R. Problems and Process: International Law and How We Use It. Oxford, 1994. P. 47; Schermers H.G. Liability of International Organizations // Leiden Journal of International Law. Vol. I (1988). P. 12-13. 249 Amerasinghe C.F. Liability to Third Parties of Member States of International Organizations: Practice, Principle and Judicial Precedent // The American Journal of International Law. Vol. 85 (1991). P. 280; Shihata I.F.I. Role of Law in Economic Development: The Legal Problems of International Public Ventures // Revue égyptienne de droit international. Vol. 25 (1969). P. 125. 250 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 169.

102

затрагивает вопросов ответственности любого государства за поведение

международной организации251.

Примером последнего случая, когда международно-правовую

ответственность несут как международная организация, так и ее члены,

служат так называемые смешанные соглашения, то есть соглашения,

участниками которых являются как международная организация, так и одно

или более ее членов252. Такие соглашения используются широко ЕС, когда

они заключаются последними вместе с его государствами-членами с

третьими сторонами и когда они не предусматривают иного распределения

ответственности между Союзом и его государствами-членами. Но в

последнее время участники смешанных соглашений все чаще включают в эти

соглашения положения о разграничении ответственности между

международной организацией и ее членами253.

В том, что касается оценки понесенного ущерба, есть основания

полагать, что суды будут устанавливать сумму возмещения, подлежащую

уплате субъектом – соучастником в размере меньшем, чем они это могут

сделать в отношении субъекта исполнителя254. Но в любом случае

потерпевшая сторона не может претендовать на возмещение, превышающее

фактически понесенный ею ущерб. Это правило, которое получило свое

закрепление в подпункте «a» пункта «3» Статьи 48 ПСОМО, подлежит

применению также в ситуации, когда не все потерпевшие субъекты

пользуются своим правом требования компенсации (например, в случае

отказа от требования). Оно соответствует положениям подпункта «а» пункта

«2» Статьи 47 ПСОГ и не исключает возможности одновременного

взыскания возмещения с других ответственных субъектов, однако, только в

251 Jílek D. Kodifikační úkol: odpovědnost mezinárodních organizací // Čepelka Č. et al. Mezinárodní odpovědnost. Brno, 2003. P. 204-205. 252 Schermers H.G. A Typology of Mixed Agreements // O’Keeffe D., Schermers H.G. (eds.). Mixed Agreements. Kluwer Publishers, 1983. P. 23. 253 Капустин А.Я. Международные организации в глобализирующемся мире. М., 2010. С. 246. 254 Quigley J. Complicity in International Law: A New Direction in the Law of State Responsibility // British Yearbook of International Law. Vol. 57 (1986). P. 129.

103

той степени, в какой потерпевший субъект не смог получить полного

возмещения от любого ответственнего субъекта255.

Субъект, предоставивший возмещение, имеет право на регресс в

отношении других ответственных субъектов. В подпункте «b» пункта «3»

Статьи 48 ПСОМО, подобно подпункту «b» пункта «2» Статьи 47 ПСОГ,

закрепляется только общее положение и не затрагивается вопрос о том, как

должно производиться распределение сумм возмещения между несколькими

несущими ответственность субъектами256. Как правило, вопросы

распределения возмещения между ними решаются на двусторонней основе.

Таким образом, на практике можно столкнуться с ситуациями

множественности потерпевших (заинтересованных) и ответственных

субъектов при имплементации ответственности международных

организаций.

В первом случае за любым потерпевшим (заинтересовнным) субъектом

признается право призывать международную организацию к ответственности

независимо от любых других потерпевших субъектов. Не исключается

возможность совместного призвания к ответственности со стороны

некоторых либо же всех потерпевших (заинтересованных) субъектов.

Вместе с тем, возможны случаи, когда международная организация

солидарно несет международную ответственность за одно и то же

международно-противоправное деяние вместе с одним либо несколькими

другими субъектами, будь то международными организациями или

государствами. Ответственность при этом не умаляется от того, что другой

субъект также несет ответственность за то же самое деяние.

В случаях, когда международная организация несет субсидиарную

ответственность, последняя наступает только если и поскольку первично

255 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 330. 256 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Там же.

104

ответственный субъект – государство или международная организация – не

удовлетворяет требований потерпевших (заинтересованных) субъектов.

Независимо от того, является ли ответственность солидарной или

субсидиарной, каждый потерпевший (заинтересованный) субъект имеет

право предъявить требование к каждому ответственному субъекту без

необходимости соблюдения хронологического порядка при предъявлении

требований.

105

Глава III. Контрмеры как способ обеспечения международно-правовой имплементации норм об ответственности международных организаций

§ 1. Общие положения

Глава вторая Части четвертой ПСОМО называется «Контрмеры». Она

касается мер, которые считались бы противоправными, если бы они не были

приняты в ответ на международно-противоправное деяние257, поскольку по

определению они предполагают неисполнение потерпевшим субъектом

одного из своих обязательств по отношению к ответственной международной

организации. Контрмеры рассматриваются в качестве обстоятельства,

которое исключает противоправность деяния потерпевшего субъекта –

государства или международной организации.

В комментарии КМП ООН к ПСОМО особо подчеркивается, что «не

существует убедительной причины для категорического исключения

ответственных международных организаций из сферы действия возможных

контрмер». И далее делается вывод: «в этом отношении правовое положение

ответственной международной организации представляется схожим с

правовым положением ответственного государства»258.

Включение положений о контрмерах в ПСОМО положило конец

терминологическим спорам, существующим ранее вокруг обозначения

такого рода – в противном случае противоправных – традиционных мер

принуждения как самопомощь, самозащита и репрессалии. Термин

«контрмеры» стал широко использоваться с 70-х гг. XX века, но в настоящее

время его можно считать частью международно-правового лексикона (англ.

Countermeasures, фр. Contre-mesure, нем. Gegenmassnahmen)259.

257 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 174. 258 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 175. 259 Термин «контрмеры» получил подтверждение в международной арбитражной и судебной практике. См. Решение арбитражного трибунала от 9 декабря 1978 г. по делу «Air Service Agreement of 27 March 1946» (Франция против Соединенных Штатов Америки) // Reports of International Arbitral Awards. Vol. XVIII. P. 454; решение МС ООН от 24 мая 1980 г. «Дело, касающееся дипломатического и консульского персонала Соединенных Штатов в Тегеране» // ICJ Reports. 1980. P. 27-28 (para. 53); Решение МС ООН от 27 июня 1986

106

В то же время подготовка ПСОМО выявила особую необходимость

разграничения понятий «санкции» и «контрмеры»260.

Еще в 70-е гг. XX века КМП ООН приняла во внимание общую

тенденцию современного международного права, зарезервировав термин

«санкции» за «мерами реагирования, которые применяются на основании

решения, принимаемого международной организацией после нарушения

международного обязательства, имеющего серьезные последствия для

международного сообщества в целом, и в частности, за конкретными мерами,

которые ООН имеет право принимать в рамках системы, установленной

Уставом ООН с целью поддержания международного мира и

безопасности»261.

Но в отечественной международно-правовой литературе такая идея

высказывалась и ранее, вскоре после принятия Устава ООН. К.А. Багинян

замечал в этой связи, что: «Согласно главе VII Устава ООН, санкциями в

международном праве именуются меры принудительного характера,

осуществляемые Организацией в целях поддержания или восстановления

международного мира и безопасности»262.

Представляется, что принудительные меры в соответствии с Уставом

ООН могут предприниматься только СБ ООН и на основании Главы VII

Устава ООН («Действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов

агрессии»).

г. «Дело о военной и военизированной деятельности в Никарагуа и против Никарагуа (Никарагуа против Соединенных Штатов Америки)» // ICJ Reports. 1986. P. 127 (para. 248); Решение МС ООН от 25 сентября 1997 г. «Дело, касающееся проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» // ICJ Reports. 1997. P. 55 (para. 82).

Он находит все более основательное признание и в зарубежной доктрине. См.: Zoller E. Peacetime Unilateral Remedies: An Analysis of Countermeasures. New-York, 1984; Elagab O. The Legality of Non-Forcible Counter-Measures in International Law. Oxford, 1988; Alland D. Justice privée et ordre juridique international. Etude théoretique des contre-mesures en droit international public. Paris, 1994; Katselli E. The Problem of Enforcement in International Law: Countermeasures, the Non-injured State and the Idea of International Community. Routledge, 2009; Dopagne F. Les contre-mesures des organisations internationales, Paris. 2010. 260 Дейкало Е.А. Соотношение понятий «санкции» и «контрмеры» в контексте Проекта статей об ответственности международных организаций // Беларусь в современном мире: материалы IX Международной конференции, посвященной 89-летию образования БГУ. Минск, 2010. С. 73. 261 Yearbook of the International Law Commission. 1979. Vol. II. Part 2. P. 121. 262 Багинян К. А. Борьба Советского Союза против агрессии. М., 1959. С. 171. См. также: Багинян К.А. Международные санкции по уставам Лиги Наций и ООН и практика их применения. М., 1948. С. 52.

107

В отличие от контрмер, санкции, которые СБ ООН вправе

предпринимать на основании Главы VII Устава ООН, не обязательно

предполагают наличие предшествующего международно-противоправного

деяния. Реакция СБ ООН может быть направлена на деяния, которые могут

быть как правомерными, так и противоправными по международному праву.

Целью мер, которые предпринимаются СБ на основании Главы VII

Устава является поддержание или восстановление международного мира и

безопасности, но далеко не установление дополнительных прав или

обязанностей для непосредственно потерпевшего государства либо всех

государств в случае совершения международно-противоправного деяния.

Профессор международного права Королевского колледжа Лондона Я.

Синклер по этому поводу подчеркивал, что «определение в соответствии со

Статьей 39 Устава ООН существования любой угрозы миру, нарушения мира

или акта агрессии лежит преимущественно в политической, а не правовой

плоскости и может производиться даже в условиях, когда никакое

международно-противоправное деяние не может присваиваться конкретному

государству»263.

Кроме того, принятие санкций со стороны СБ ООН против членов

Организации фактически является per se правомерным, а следовательно

никак не образует механизма контрмер. Такое реагирование осуществляется

в соответствии с Уставом ООН, и не влечет последствий исключения

противоправности деяния, которые вызывают контрмеры.

Правомерными являются не только применение согласно Главе VII

Устава ООН СБ принудительных мер политического и экономического

характера, но в равной степени также военного (Статья 42 Устава), и даже

превентивного характера (Статья 50 Устава).

При этом может возникать вопрос применительно к ответственности

международных организаций, поскольку они не являются членами ООН и в 263 Sinclair I. State Responsibility and the Concept of Crimes of States // Weiler H.H.J., Cassese A., Spinedi M. (eds.). International Crimes of State: A Critical Analysis of the ILC's Draft Article 19 on State Responsibility. de Gruyter, 1998. P. 224.

108

этой связи не давали своего официального согласия быть связанными

положениями Устава ООН. Но практика СБ ООН не проводит различий в

правовом положении государств и международных организаций как

адресатов решений по Главе VII Устава ООН264.

Например, в резолюции 748, принятой в 1992 г. подчеркивалось, что

СБ ООН «призывает все государства, включая государства, не являющиеся

членами ООН, и все международные организации действовать в строгом

соответствии с положениями настоящей резолюции, невзирая на

существование каких бы то ни было прав или обязанностей, которые

предусматриваются или налагаются любыми международными

соглашениями или любыми контрактами, заключенными до 15 апреля 1992

года, или лицензиями или разрешениями, выданными до этой даты»265.

Аналогичный язык использовался СБ ООН также в ряде других

резолюций266. И хотя СБ ООН не использует в начале соответствующих

пунктов резолюций слова «постановляет», его «призыв» это более чем

простое обращение или просьба, которые носят политический характер, он

несет в себе определенные юридические последствия.

Тот факт, что международные организации, несмотря на то, что не

выражали своего согласия на обязательность Устава ООН путем акта

официального подтверждения (такое согласие в принципе невозможно),

связаны положениями Устава ООН, подтверждается пунктом «6» Статьи 30

Венской конвенции 1986 года о праве договоров между государствами и

264 Fassbender B. The United Nations Charter as the Constitution of the International Community. Martinus Nijhoff Publishers, 2009. P. 149. 265 Резолюция Совета Безопасности ООН от 31 марта 1992 г.: UN Doc. S/RES/748 (1992), para. 7. 266 Резолюция Совета Безопасности ООН от 16 июня 1993 г.: UN Doc. S/RES/841 (1993), para. 9: «Совет Безопасности ООН ... призывает все государства и все международные организации действовать в строгом соответствии с положениями настоящей резолюции, несмотря на существование любых прав или обязательств, предусмотренных или налагаемых любым международным соглашением, любым контрактом, любой лицензией или любым разрешением, которые были заключены или выданы до 23 июня 1993 года»; Резолюция Совета Безопасности ООН от 6 мая 1994 г.: UN Doc. S/RES/917 (1993), para. 12: «Совет Безопасности ... призывает все государства, включая государства, не являющиеся членами ООН, и все международные организации действовать в строгом соответствии с положениями настоящей резолюции и предыдущих соответствующих резолюций, несмотря не существование любых прав или обязательств, предусмотренных или налагаемых любым международным соглашением, любым контрактом, любой лицензией или любым разрешением, которые были заключены или выданы до даты вступления в силу мер, изложенных в настоящей резолюции или в предыдущих соответствующих резолюциях».

109

международными организациями или между международными

организациями, в котором специально оговаривается, что: «Предыдущие

пункты не наносят ущерба тому факту, что в том случае, когда обязательства

по Уставу ООН окажутся в противоречии с обязательствами по какому-либо

договору, преимущественную силу имеют обязательства по Уставу».

Думается, однако, что проблема применения санкций в отношении

международных организаций нуждается еще в дальнейшем глубоком

осмыслении и серьезной научной проработке, учитывая ее сложность и

значение для целей международно-правовой имплементации норм об

ответственности международных организаций. Исходя из этого, было бы

разумным временно отложить ее рассмотрение в рамках настоящего

исследования.

Подобно ПСОГ, ПСОМО и Комментарий к нему не содержат

определения понятия контрмер, а ограничиваются тем, что в качестве

примера мер, носящих характер контрмер приводят «приостановление

концессий либо иных обязательств» в отношении международной

организации267. Не содержит ПСОМО также и какого-либо указания на

конкретные виды контрмер, которые могут быть приняты потерпевшим

субъектом в отношении ответственной организации. Такой подход можно

считать обоснованным, поскольку это право потерпевшего субъекта, и

использует оно это право по своему усмотрению268.

Международной практике известны случаи принятия контрмер также

со стороны международных организаций. В 1982 г. МАГАТЭ отказалось

признавать полномочия делегатов Израиля вследствие нанесения группой

израильских истребителей удара по иракскому реактору «Осирак». В 1979 г.

ОИК (ныне ОИС) приостановила членство Египта в организации из-за

подписания соглашения с Израилем. В 1999 году МОТ отказалась от 267 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 175. 268 Курдюков Г.И. Контрмеры в международном праве и условия их применения // Ученые записки Казанского государственного университета. Т. 133. Юридические науки. Казань, 1998. С. 132.

110

технического сотрудничества с Мьянмой из-за существующей практики

принудительного труда в этом государстве269. В каждом из приведенных

выше случаев международная организация принимает контрмеры без каких-

либо на то правовых оснований в своих учредительных документах.

В комментариях к проекту соответствующей статьи ОБСЕ признала

также и возможность «принятия контрмер международными организациями

и против международных организаций»270.

Контрмеры, будучи мерами принуждения, не являются обязательным

следствием международной ответственности международных организаций и

не предполагают автоматизма в своем действии, поскольку ответственная

международная организация может пойти на добровольное выполнение

своих первичных обязательств по устранению последствий международно-

противоправного деяния.

Иными словами, не само первично совершенное международно-

противоправное деяние служит основанием принятия контрмер, а только

отказ ответственной международной организации прекратить это деяние и

(или) предоставить возмещение за него. В последнем случае имеет место

посягательство уже на сам принцип ответственности в виде вторичного,

нового правонарушения.

Развивая данную мысль, можно говорить о том, что контрмеры

представляют собой лишь способ обеспечения имплементации норм об

ответственности международных организаций.

Контрмеры являются важным аспектом международно-правовой

имплементации ответственности международных организаций. Греческий

профессор международного права А. Тзанакопулос, касаясь обсуждаемой

проблемы, указывает на то, что контрмеры являются элементом

децентрализованной системы международного права, в рамках которой

269 Dopagne F. Sanctions and Countermeasures by International Organizations: Diverging Lessons for the Idea of Autonomy // Collins R. and White N.D. (eds.). International Organizations and the Idea of Autonomy: Institutional Independence in the International Legal Order. Routledge, 2011. P. 181. 270 Ответственность международных организаций. Комментарии и замечания международных организаций: док. ООН: A/CN.4/637. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 38.

111

обеспечивается принудительное соблюдение вторичных обязательств по

прекращению международно-противоправного деяния и предоставлению

возмещения без какого-либо обращения к судебному или исполнительному

органу271.

Таким образом, необходимым элементом децентрализованной системы

является принуждение, осуществляемое путем контрмер. Еще римскому

праву был известен следующий принцип “ubi jus, ibi remedium” (где право,

там и средства его защиты).

Обоснование существования контрмер следует искать в самом

несовершенстве международной системы, а именно в отсутствии

эффективного механизма рассмотрения споров вкупе с отсутствием столь же

эффективного механизма принуждения272. В такой системе международного

права «опасноcть того, что могут быть приняты контрмеры, фактически

является единственным эффективным способом недопущения совершения

международно-противоправных деяний»273.

Но для того чтобы сохранить применение контрмер в правовом поле

необходимо наличие системы их регулирования.

Контрмеры должны играть лишь «инструментальную роль», главным

образом из-за того, что «носят временный характер»274: их цель – это

прекращение международно-противоправного деяния и предоставление

ответственной международной организацией возмещения за него275.

271 Tzanakopoulos A. The Countermeasure of Disobedience: Implementing the Responsibility of International Organisations // Ragazzi M. (ed.), Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 367. 272 Hjörtur B. Sverrisson. Countermeasures, the International Legal System, and Environmental Violations: When Two Wrongs Make A Right for the Environment. Amherst, New York, 2008. P. 8; Надира Али Мухамед. Международно-правовые основания применения государствами правомерных принудительных контрмер в международных отношениях: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998. С. 4. 273 Ответственность государств. Комментарии и замечания, полученные от правительств: док. ООН A/CN.4/488. Нью-Йорк: ООН, 1998. С. 126. 274 Kamto M. The Time Factor in the Application of Countermeasures // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1174. 275 Статья 51 («Цель и пределы контрмер») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. Потерпевшее государство или потерпевшая международная организация могут принимать контрмеры против международной организации, ответственной за международно-противоправное деяние, только с целью побудить эту организацию выполнить ее обязательства согласно Части третьей.

112

Контрмеры не являются формой наказания за международно-противоправное

поведение; это инструмент обеспечения выполнения международно-

правовых обязательств, лежащих на ответственной международной

организации, которые были нарушены. Так, И.И. Лукашук справедливо

указывал на то, что «отрицательные последствия правонарушения в

рассматриваемом аспекте носят характер не столько юридического

наказания, сколько морально-политического осуждения»276. Применение

контрмер не должно выходить за пределы указанных целей. В этом одно из

условий их правомерности277.

В этой связи можно говорить о существовании определенной

взаимосвязи между целями контрмер и требованием пропорциональности278.

Контрмеры, не отвечающие требованию пропорциональности279, могут быть

признаны как выходящие за пределы их целей и как выполняющие

карательную функцию. Требование соразмерности было сформулировано

МС ООН в решении от 25 сентября 1997 г. «Дело, касающееся проекта

Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)», согласно которому

«последствия контрмер должны быть соразмерны причиненному ущербу, с

учетом затронутых прав»280.

Профессор Нью-Йоркского университета Т. Франк в связи с этим

подчеркивал, что если ответ даже на противоправное деяние является

непропорциональным, он будет столь же противоправным (или даже еще

2. Контрмеры ограничиваются временным неисполнением международно-правовых обязательств принимающих такие меры государства или международной организации в отношении ответственной международной организации.

3. Контрмеры, по возможности, принимаются таким образом, чтобы позволить возобновление исполнения соответствущих обязательств.

4. Контмеры, по возможности, принимаются таким образом, чтобы ограничить их последствия для осуществления ответственной международной организацией ее функций». 276 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 329. 277 Батршин Р.Р. Ответственность государства и применение контрмер в современном международном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2005. С. 150. 278 O’Keefe R. Proportionality // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1158. 279 Статья 54 («Пропорциональность контрмер») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«Контрмеры должны быть соразмерны причиненному вреду с учетом тяжести международно-противоправного деяния и затронутых прав». 280 Решение МС ООН от 25 сентября 1997 года «Дело, касающееся проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» // ICJ Reports. 1997. P. 56 (para. 85).

113

более противоправным), как вызвавшее его деяние. Однако, контрмера,

считал он, может ipso facto оказаться непропорциональной и незаконной

также в том случае, когда первоначальное деяние, которое вызвало ее,

являлось правомерным281.

Требование пропорциональности может иметь особое значение в том

случае, когда контрмеры принимаются международной организацией, с

учетом потенциального участия всех ее членов, поскольку в этом случае

возникает опасность реакции, которая может оказаться чрезмерной с точки

зрения пропорциональности282.

Статья 54 ПСОМО увязывает пропорциональность с двумя

критериями: тяжестью международно-противоправного деяния

(количественный) и характером затронутых прав (качественный). При этом

выражение «затронутые права» применимо к последствиям международно-

противоправного деяния не только для потерпевшего государства либо

потерпевшей международной организации, но и к правам ответственной

международной организации. В зависимости от обстоятельств одна и та же

контрмера может по-разному затрагивать государство или международную

организацию. Так, например, экономическая мера, которая может едва ли

затронуть крупную международную организацию, может серьезно сказаться

на функционировании более мелкой организации и в силу этого не отвечать

критерию пропорциональности283. Исходя из этого, предполагается

возможность проведения качественной оценки функций, которые могут

оказаться затронутыми.

Оценка пропорциональности контрмер не является простой задачей и

может осуществляться приближенным образом. Тем не менее строгое

соблюдение принципа пропорциональности в процессе имплементации

281 Franck T. On Proportionality of Countermeasures in International Law // The American Journal of International Law. Vol. 102 (2008). P. 763 282 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 23. 283 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 181.

114

ответственности выступает важнейшим условием восстановления и

поддержания международной законности284, а также служит задаче

укрепления верховенства права в системе международной

ответственности285.

Условием правомерности контрмер является наличие свершившегося

международно-противоправного деяния, в связи с которым пострадавший

субъект может принимать контрмеру. Это обстоятельство отмечалось в

решении МС ООН от 25 сентября 1997 года «Дело, касающееся проекта

Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)»: «она должна

приниматься в ответ на предшествующее международно-противоправное

деяние другого государства и быть направлена против этого государства»286.

Тем самым, не допускается использование превентивных контрмер при

наличии угрозы совершения международно-противоправного деяния287.

Практика принятия контрмер характеризуется односторонностью.

Пострадавший субъект, который принимает контрмеры сам оценивает

ситуацию. Но подобно другим формам частного правосудия, – полагает

профессор из Университета Пантеон-Ассас Д. Алланд, специально

исследующий проблемы контрмер в международном праве – «контрмеры

подразумевают контроль в их использовании»288.

Оценка потерпевшим субъектом ситуации, которая вынуждает

принимать контрмеры, осуществляется на его страх и риск и может влечь его

самостоятельную ответственность либо на основании неправильной оценки

ситуации, либо когда потерпевший субъект продолжает не выполнять свои

собственные обязательства в отношении ответственной организации сверх

284 Давид В., Василенко В. Механизм охраны международного правопорядка. Брно, 1986. С. 100. 285 Cannizzaro E. The Role of Proportionality in the Law of International Countermeasures // European Journal of International Law. Vol. 12 (2001). P. 908. 286 Решение МС ООН от 25 сентября 1997 года «Дело, касающееся проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» // ICJ Reports. 1997. P. 55 (para. 83). 287 Hjörtur B. Sverrisson. Countermeasures, the International Legal System, and Environmental Violations: When Two Wrongs Make A Right for the Environment. Amherst, New York, 2008. P. 3. 288 Alland D. Justice privée et ordre juridique international. Etude théoretique des contre-mesures en droit international public. Paris, 1994. P. 15.

115

необходимого времени. Факт добросовестного заблуждения может, однако,

служить смягчающим обстоятельством при определении ответственности.

Другим условием правомерности контрмер является требование, в

соответствии с которым они должны приниматься лишь в отношении

международной организации, совершившей международно-противоправное

деяние.

Профессор В.А. Василенко писал, что «принудительные меры должны

применяться против адекватных адресатов, которыми при любых

обстоятельствах могут быть только субъекты-правонарушители»289. Иными

словами, они не могут быть направлены против третьих субъектов,

непричастных к совершению противоправного деяния. Контрмеры

ограничены только рамками правоотношений между ответственной

международной организацией и потерпевшим субъектом.

В контексте рассматриваемого вопроса представляет особый интерес

проблема принятия в случае нарушения конкретных обязательств,

установленных в целях защиты коллективного интереса группы субъектов

(обязательства erga omnes partes), либо международного сообщества в целом

(обязательства erga omnes) ответных мер теми субъектами, которые не

являются непосредственно пострадавшими. Такого рода меры в научной

литературе нередко именуют «контрмерами в коллективных интересах» либо

«контрмерами в общих интересах»290. В ПСОМО в таких случаях

используется термин «правомерные меры», под которым следует понимать

меры, правомерные per se, т.е. реторсии.

Статья 57 ПСОМО не исключает права любого из таких субъектов

принимать правомерные меры против ответственной международной

организации для обеспечения прекращения нарушения обязательства и

предоставления возмещения в интересах потерпевшего субъекта –

289 Василенко В.А. Международно-правовые санкции. Киев, 1982. С. 171. 290 Alland D. Countermeasures of General Interest // European Journal of International Law. Vol. 13 (2002). P. 1222.

116

государства или международной организации, или бенефицариев

нарушенного обязательства291.

Вместе с тем право международной организации на принятие

правомерных мер в отношении другой международной организации

ограничивается ситуациями, когда на первую организацию возложена

уставная функция защищать интересы, которые лежат в основе

обязательства, которое было нарушено последней. Объясняется же это тем,

что международным организациям поручается осуществление лишь

конкретных функций и защита определенных интересов.

Но в то же время Статья 57 ПСОМО оставляет «незатронутым» вопрос

о том, допускается ли принятие контрмер со стороны непотерпевшего

субъекта в отношении ответственной международной организации, а

окончательное решение этого вопроса предполагается в процессе

дальнейшего развития международного права.

Хотя на практике в настоящее время не имеется примеров применения

контрмер непотерпевшими субъектами в отношении ответственной

международной организации, практика уже включает примеры, когда

непотерпевшая международная организация принимала контрмеры в

отношении ответственного государства. Так, например, Совет ЕС принимал

меры в форме запрета «продажи, поставки и экспорта в Бирму/Мьянму

оборудования, которое могло быть использовано для внутренних репрессий

или терроризма» в связи с «грубыми и систематическими нарушениями прав

человека в Бирме»292.

Кроме того, недавно Европейская комиссия в комментариях

подтвердила «право организации принимать контрмеры в отношении другой 291 Статья 57 («Меры, принимаемые государствами или международными организациями, субъектами, иными, чем потерпевшее государство или потерпевшая международная организация») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«Настоящая глава не затрагивает права любого государства или международной организации, которые в соответствии с пунктами 1-3 статьи 49 вправе призвать к ответственности международную организацию, принять правомерные меры против последней международной организации для обеспечения прекращения нарушения и предоставления возмещения в интересах потерпевшего государства или потерпевшей организации или бенефицариев нарушенного обязательства». 292 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 25.

117

международной организации в ситуациях, когда первая организация

наделена уставной функцией защищать интересы, лежащие в основании

обязательства, которое было нарушено последней», определяя

соответствующее обязательство как «обязательство перед международным

сообществом в целом»293.

В этой связи, как подчеркивает Специальный докладчик КМП ООН по

теме ответственности международных организаций Дж. Гайа, «нельзя

считать абсолютно маловероятным то, что международная организация, не

являющаяся потерпевшей в результате нарушения одного такого

обязательства, будет принимать меры в отношении другой международной

организации, ответственной за такое нарушение»294.

Следует отметить, что мнение относительно возможности третьих

международных организаций принимать контрмеры в ответ на нарушение

обязательства перед международным сообществом в целом получает

поддержку в международно-правовой доктрине295.

В пользу права непотерпевших субъектов – государств либо

международных организаций – прибегать к контрмерам говорит также и то

обстоятельство, что в международном праве нет каких бы то ни было

положений, прямо запрещающих их применение. Лишение их этого права

исключила бы всякую возможность призвания организаций к

ответственности этими субъектами, а вместе с тем и их участия в

имплементации ответственности. Но важно, чтобы контрмеры принимались

третьими субъектами исключительно на началах субсидиарности по

отношению к контрмерам потерпевших субъектов.

Среди основных условий, которым должны отвечать контрмеры, чтобы

быть правомерными, следует назвать также их возобновляемость. Идея

293 Ответственность международных организаций. Комментарии и замечания международных организаций: док. ООН: A/CN.4/593. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 13. 294 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 25-26. 295 Klein P. La responsabilité des organisations internationals dans les ordres juridiques internes et en droit des gens. Bruxelles, 1998. P. 401; Rey Aneiros A. Una aproximación a la responsabilidad internacional de las organizaciones internacionales. Valencia, 2006. P. 166.

118

возобновляемости контрмер выводится из пункта «2» Статьи 51 ПСОМО,

содержащего формулировку о «временном неисполнении» международных

обязательств, которая указывает на непродолжительный характер контрмер.

Кроме того, в соответствии с пунктом «3» Статьи 51 ПСОМО

контрмеры, по возможности, принимаются таким образом, чтобы позволить

возобновление исполнения соответствущих обязательств. Выражение «по

возможности» указывает на то, что если у потерпевшего субъекта есть

возможность выбора между различными правомерными и эффективными

контрмерами, ему следует предпочесть ту, которая позволяет возобновить

исполнение обязательств, действие которых было приостановлено в

результате принятия контрмер.

МС ООН в решении от 25 сентября 1997 г. «Дело, касающееся проекта

Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» по этому поводу заявил:

«Поэтому не требуется переходить к другому условию, связанному с

правомерностью контрмеры, а именно условию, согласно которому ее цель

должна заключаться в побуждении совершившего противоправное деяние

государства выполнить его обязательства по международному праву и

поэтому мера должна носить обратимый характер»296. Из этого решения

следует, что должны во всех случаях избираться такие контрмеры, которые

не приводили бы к необратимым последствиям.

Идея возобновляемости контрмер как неабсолютных, получившая

отражение в ПСОМО, подводит нас к вопросу о перераспределении бремени

доказывания, когда обязанность доказывать, что потерпевший субъект имел

возможность выбора между различными контрмерами и что мог выбрать

возобновляемую меру, но предпочел невозобновляемую, перекладывается на

ответственную международную организацию. Вышеупомянутое решение МС

ООН от 25 сентября 1997 г. предполагало, что именно потерпевший субъект

296 Решение МС ООН от 25 сентября 1997 г. «Дело, касающееся проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» // ICJ Reports. 1997. P. 56-57 (para. 87).

119

в случае необходимости должен доказывать, что принятые меры являются

возобновляемыми.

Возобновляемость контрмер, в свою очередь, ведет к идее о том, что

контрмеры должны быть немедленно прекращены как только ответственная

организация возобновит исполнение своих международных обязательств.

Еще Ф.Ф. Мартенс писал, что: «С точки зрения международного общения,

принуждение должно прекратиться, если нарушенное право восстановлено,

или дано требуемое удовлетворение. Борьба для борьбы немыслима и

преступна»297.

Авторитетным подтверждением тому же служит резолюция ИМП

«Режим репрессалий в мирное время», принятая в 1934 году. В пункте 6

Статьи 6 этой резолюции подчеркивается, что «репрессалии должны быть

немедленно прекращены после получения разумного удовлетворения»298.

Статья 56 ПСОМО закрепляет, что контрмеры должны быть

прекращены, как только ответственная международная организация

выполнит свои обязательства, вытекающие из правоотношений

ответственности, а именно прекратит противоправное деяние, если оно

продолжается, и предоставит возмещение потерпевшему субъекту299. Ничего

не оправдывает продолжение контрмер как только ответственная

международная организация выполняет свои обязательства, то есть с

момента, когда исчезают основания, которые опрадывают их применение.

Не допускается никаких промедлений, в том числе и разумных. Любое

промедление, каким бы продолжительным оно ни было, образует нарушение

международно-правового обязательства потерпевшего субъекта, способного

297 Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов / Под ред. В.А. Томсинова. М., 2013. Т. 2. С. 304. 298 Régime des représailles en temps de paix // Annuaire de l’Institut de Droit International. Vol. 38-II (1934). P. 710. 299 Статья 56 («Прекращение контрмер») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«Контрмеры должны быть прекращены, как только ответственная международная организация выполнит свои обязательства, связанные с международно-правовым деянием, согласно Части третьей».

120

повлечь его ответственность300. Следует заметить, что обязанность

прекратить применение контрмер после достижения цели не влияет на право

потерпевшего субъекта прекратить их применение до этого301.

В 2012 году тема контрмер стала предметом обсуждения в рамках

Международно-правового совета при Министерстве иностранных дел

России. В принятом по итогам обсуждения заключении «Односторонние

санкции» и международное право» точно подчеркивается, что

«международное право содержит многочисленные основания для признания

неправомерности односторонних мер. Это признание, в свою очередь, ведет к

международно-правовой ответственности»302.

Таким образом, контрмеры – правомерные, ненасильственные,

одностронние, временные меры реагирования, предпринимаемые

потерпевшим (заинтересованным) субъектом в ответ на международно-

противоправное деяние международной организации с целью обеспечить

выполнение ею своих обязательств, вытекающих из правоотношений

ответственности в случае, когда она отказывается добровольно прекратить

международно-противоправное деяние и предоставить соответствующее

возмещение.

300 Kamto M. The Time Factor in the Application of Countermeasures // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1176. 301 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 350. 302 Геворгян К. «Односторонние санкции» и международное право. Заключение Международно-правового совета при МИД России // Международная жизнь. 2012. №8. С. 106.

121

§ 2. Процессуальные условия принятия контрмер

Правовой режим контрмер, установленный в ПСОМО, ограничивает

контрмеры определенными процессуальными условиями. Эти условия

призваны обеспечивать правомерность контрмер путем регулирования того,

когда и при каких обстоятельствах потерпевший субъект – государство либо

международная организация – имеет право в одностороннем порядке

прибегать к контрмерам303.

Процессуальные требования, касающиеся контрмер, были разработаны

главным образом применительно к отношениям между государствами.

Однако, как справедливо подчеркивает Джорджио Гайа, единообразный

режим вопросов, регулируемых проектами статей, «независимо от того,

против кого они применяются – ответственного государства либо

ответственной международной организации, имел бы практическое

преимущество»304. Комментарий к ПСОМО обращает внимание на то, что

эти требования не связаны с характером затрагиваемого образования. Исходя

из этого, как представляется, правила, закрепленные в Статье 52 ПСОГ, в

равной степени применимы также в «случаях, когда ответственным

образованием является международная организация»305. В ПСОМО этому

вопросу посвящена Статья 55, положения которой носят общий характер306.

303 Iwasawa Y., Iwatsuki N. Procedural Conditions // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1149. 304 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 23. 305 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 182. 306 Статья 55 («Уcловия, относящиеся к применению контрмер») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. До принятия контрмер потерпевшее государство или потерпевшая международная организация должны:

а) призвать, в соответствии со Статьей 44, ответственную международную организацию к выполнению ее обязательств согласно части третьей;

b) уведомить ответственную международную организацию о любом решении принять контрмеры и предложить провести переговоры с этой организацией.

2. Несмотря на положения пункта 1(b), потерпевшее государство или потерпевшая международная организация могут принимать такие неотложные контрмеры, которые необходимы для обеспечения их прав.

3. Контрмеры не могут приниматься, а в случае их принятия – должны приостанавливаться без необоснованного промедления, если:

122

Существуют два предварительных обязательства – условия для

принятия потерпевшим субъектом контрмер: во-первых, призвание

ответственной международной организации выполнить ее обязательства по

прекращению противоправного деяния и предоставлению возмещения, и во-

вторых, уведомление ее о своем намерении принять контрмеры,

сопровождаемое предложением провести переговоры. Эти два условия,

закрепленные в пункте «1» Статьи 55 ПСОМО, взаимодополняют друг друга.

В соответствии с первым условием, называемым “sommation”

(предупреждение) и получившим отражение в подпункте «а» пункта «1»

Статьи 55, потерпевший субъект не может принимать контрмеры, не

предоставив ответственной организации возможности ответить на его

требование вне зависимости от позиции, которая может быть занята в

отношении формальных требований для ссылки на ответственность. Таким

образом, международной организации предоставляется возможность

привести обоснование своей деятельности или прекратить свою деятельность

и предоставить возмещение за ущерб, причиненный международно-

противоправным деянием.

В 1934 г. ИМП принял резолюцию на его тридцать девятой сессии

«Режим репрессалий в мирное время», содержавшую правило, которое

требовало «предварительно уведомлять государство, совершившее

противоправное деяние о требовании прекратить его и предоставить

необходимое возмещение»307.

Данное правило о предъявлении требований до применения контрмер

также со значительным единодушием поддерживается доктриной. Еще

знаменитый швейцарский юрист Эмер де Ваттель писал, что: «Суверен

должен во всех своих спорах проявлять искреннее желание вершить

a) международно-противоправное деяние прекращено; и b) спор находится на рассмотрении суда или трибунала, компетентных выносить обязательные для сторон

решения. 4. Пункт 3 не применяется, если ответственная международная организация не осуществляет

добросовестно процедуры урегулирования спора». 307 Régime des représailles en temps de paix //Annuaire de l’Institut de Droit International. Vol. 38-II (1934). P. 710.

123

справедливость и сохранять мир. Он обязан, перед тем, как взяться за

оружие, а также после этого предлагать справедливые условия; в этом случае

только один он может быть оправдан за обращение к мечу против

непослушного врага, который отказывается прислушаться к голосу

справедливости или равенства»308. Другой классик международного права,

американский юрист и дипломат Г. Витон полагал, что репрессалии

допустимы только «в случае отказа государства-нарушителя предоставить

необходимое удовлетворение»309. Прошли десятилетия, но подобные мнения

продолжают высказываться310.

Необходимость наличия такой процедуры признается и

международной судебной практикой. В решении МС ООН от 25 сентября

1997 г. «Дело, касающееся проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против

Словакии)» отмечалось, что «потерпевшему государству следует обратиться

к государству, совершающему противоправное деяние с требованием

прекратить свое противоправное деяние либо предоставить возмещение за

него»311.

Второе условие, предусмотренное подпунктом «b» пункта «1» Статьи

55 состоит в обязанности потерпевшего субъекта уведомить международную

организацию, несущую ответственность о своем намерении принять

контрмеры и предложить ей провести переговоры. При этом, между первым

и вторым уведомлением нет жесткой временной связки. Промежуток

времени между ними может быть незначительным, не исключаются даже

ситуации, когда они могут направляться одновременно.

308 de Vattel E. The Law of Nations, or Principles of the Law of Nature, Applied to the Conduct and Affairs of Nations and Sovereigns. Philadelphia, 1852. P. 280-281. 309 Wheaton H. Elements of International Law. Boston, 1866. P. 370. 310 Василенко В.А. Ответственность государства за международные правонарушения. Киев, 1976. С. 234; Левин Д.Б. Ответственность государств в современном международном праве. М., 1966. С. 130; Guggenheim P. Les principes de droit international public // Recueil des cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 80 (1952). P. 144-145; Schwarzenberger G. International law as Applied by International Courts and Tribunals. London, 1957. Vol. I. P. 659. 311 Решение МС ООН от 25 сентября 1997 г. «Дело, касающееся проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» // ICJ Reports. 1997. P. 56 (para. 84).

124

Тем самым международной организации, которая ответственна за

противоправное деяние, предоставляется последняя возможность осознать

опасность стать объектом применения контрмер и пересмотреть свою

позицию. При этом, предварительное уведомление должно служить не в

качестве ультиматума, а лишь в качестве средства побуждения организации,

которая выступает объектом контрмер, прекратить свое международно-

противоправное деяние и сотрудничать с целью мирного урегулирования

возникшего спора.

Идея о том, что до применения контрмер следует использовать мирные

средства разрешения споров признается издавна. Еще Ф.Ф. Мартенс по этому

поводу заключал: «Раньше, нежели прибегнуть к насильственным мерам,

государства, в своих собственных интересах должны испробовать другие

миролюбивые и менее насильственные и опасные средства, находящиеся в их

распоряжении: дипломатические переговоры, добрые услуги,

посредничество, третейское разбирательство, блокаду и т.п.»312.

Данное положение было отражено в Статье 5 упоминавшейся выше

резолюции ИМП, в которой говорилось следующее: «Запрещаются даже

невооруженные репрессалии, когда имеется возможность обеспечения

уважения к праву путем средств мирного урегулирования»313.

В ПСОМО 2011 г. речь идет об обязанности исчерпания не всех

средств мирного разрешения споров, а только одного из них – переговоров.

Требование последовательного исчерпания различных процедур могло бы

привести к возложению чрезмерного и необоснованного бремени на

потерпевшего субъекта314. В ходе переговоров стороны могут разрешить

спор по существу либо же прийти к соглашению об использовании других

процедур мирного урегулирования315.

312 Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов / Под ред. В.А. Томсинова. М., 2013. Т. 2. С. 304-305. 313 Régime des représailles en temps de paix //Annuaire de l’Institut de Droit International. Vol. 38-II (1934). P. 709. 314 Tomuschat C. Are Counter-measures Subject to Prior Recourse to Dispute Settlement Procedures? // European Journal of International Law. Vol. 5 (1994). P. 85. 315 Толстых В. Л. Курс международного права. М., 2009. С. 566.

125

Вместе с тем, не исключается вероятность того, что ответственная

международная организация может необоснованно затягивать переговоры.

Во избежание бесконечного затягивания переговоров, они должны

подчиняться требованию разумной задержки316. Разумная

продолжительность переговоров зависит от различных обстоятельств,

включая позицию ответственной организации, неотложность вопросов,

поставленных на карту, вероятность усугубления вреда в случае

недостижения быстрого решения.

В этой связи положение о неотложных контрмерах, предусмотренное

пунктом «2» Статьи 55 ПСОМО призвано гарантировать, что ущерб

потерпевшему субъекту не усугубляется в результате ограничения их

возможности прибегнуть к своевременному ответу, в том числе, если,

например, такая невозможность вызвана промедлением или уклонением со

стороны ответственной международной организации317. Целью таких мер

должно быть обеспечение status quo318.

Итак, потерпевшему субъекту – государству либо международной

организации – предоставляется возможность незамедлительно принять те

меры, которые являются необходимыми для сохранения их прав, в частности

меры, которые могли бы на более позднем этапе утратить свое

потенциальное воздействие319. Однако, право на принятие подобных мер не

отменяет первичного обязательства потерпевшего субъекта известить

ответственную международную организацию о своем намерении принять

какие-либо контрмеры. Это обстоятельство учитывается в пункте «2»

ссылкой на подпункт «b» пункта «1» Статьи 55 ПСОМО.

316 Thouvenin J.-M. Le délai raisonnable // Le droit international et le temps: Colloque de Paris de la Société Française pour le Droit International. Paris, 2001. P. 109 ff. 317 Crawford J. State Responsibility: The General Part. Cambridge, 2013. P. 701. 318 Iwasawa Y., Iwatsuki N. Procedural Conditions // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1154. 319 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 182.

126

Следует заметить, что риск, которому подвергается государство во

время оценки ситуации, оправдывающей «обычные» контрмеры, в равной

степени присутствует и в ситуации принятия «неотложных» контрмер320.

С того момента, когда международно-противоправное деяние

прекращается и спор передается в компетентный суд, а ответственная

международная организация выражает добросовестное согласие на

процедуру мирного разрешения спора, принятые контрмеры должны быть

приостановлены «без необоснованного промедления» (пункт «3» Статьи 55

ПСОМО). Последнее выражение означает некоторую отсрочку, которая

необходима для приостановления контрмер и предполагает, что

«необоснованное промедление» может повлечь ответственность

потерпевшего субъекта.

Идея, которая лежит в основе рассматриваемого положения состоит в

том, что в случаях, когда стороны спора, касающегося международной

ответственности, решают поручить урегулирание спора органу,

полномочному принимать обязательные для сторон решения, задача

побуждения ответственной международной организации выполнять ее

обязательства из правоотношений ответственности переходит к этому

органу321.

Однако, на практике такие случаи имеют ограниченное значение в

отношениях с ответственными международными организациями, учитывая

то обстоятельство, что последние изъяты из сферы обязательной юрисдикции

большинства международных судов или трибуналов.

Необходимость в контрмерах может отпадать в случае, если

существует суд или трибунал, обладающий юрисдикцией prima facie в

отношении спора, и если последние обладают полномочием издавать

постановления о временных мерах. Такое полномочие, например, имеет 320 Roucounas E. L’urgence et le droit international // Le droit international et le temps: Colloque de Paris de la Société Française pour le Droit International. Paris, 2001. P. 203. 321 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 182.

127

Международный Суд ООН. В соответствии с пунктом «1» Статьи 41 Статута

Международного Суда ООН: «Суд имеет право указать, если по его мнению,

это требуется обстоятельствами, любые временные меры, которые должны

быть приняты для обеспечения прав каждой из сторон».

Правда, отмеченное выше положение о том, что временные меры

защиты должны заменять контрмеры, разделяется не всеми юристами.

Израильский юрист-международник Ш. Розен в одном из своих

исследований, посвященных МС ООН, обосновывал положение, согласно

которому указание временных мер не просто не исключает, но даже

оправдывает принятие мер самопомощи государством, в интересах которого

были предписаны временные меры322.

По существу нерешенным остается вопрос о том, подлежат ли

временные меры в равной мере применению как в рамках производства по

спорным делам, так и в рамках консультативного производства с учетом

двойной функции Суда. Особую важность этой дискуссии в контексте

рассматриваемой проблемы придает тот факт, что сторонами по спорным

делам, разбираемым Судом, могут выступать только государства. Но на

данный вопрос скорее всего следует дать отрицательный ответ, поскольку в

консультативном производстве нет «сторон» в строгом смысле этого

термина, в котором он используется Статьей 41 Статута Суда323.

Контрмеры могут быть возобновлены в любой момент в зависимости

от поведения ответственной международной организации. Последняя должна

воздерживаться от любых действий, которые могут затронуть существо

спора или воспрепятствовать исполнению решения суда324. Она не должна

также допускать каких бы то ни было действий, могущих усугубить спор.

Иными словами, процедуры урегулирования спора должны выполняться

ответственной организацией добросовестно (пункт «4» Статьи 55 ПСОМО). 322 Rosenne Sh. The International Court of Justice: An Essay in Political and Legal Theory. Leyden, 1957. P. 96-97. 323 Oellers - Frahm K. Commentary to Article 41 // Zimmermann A., Tomuschat C., Oellers - Frahm K. and Tams C.J. (eds.). The Statute of the International Court of Justice: A Commentary. Oxford, 2012. P. 1062. 324 Stein T.L. Contempt, Crisis, and the Court: The World Court and the Hostage Rescue Attempt // The American Journal of International Law. Vol. 76 (1982). P. 510.

128

В противном случае неизбежно вновь возникает право на принятие контрмер

со стороны потерпевшего субъекта.

Наиболее сложным и противоречивым является вопрос о принятии

контрмер в отношении международной организации ее членами –

государствами и (или) международными организациями. ПСОМО проводит

различие между контрмерами, принимаемыми в отношении международных

организаций ее членами и контрмерами, принимаемыми со стороны не-

членов325. Правила, закрепленные в Статье 52 ПСОМО326 устанавливают

дополнительные условия по сравнению с условиями, перечисленными в

Статье 55 ПСОМО.

В Статье 55 ПСОМО выделяются два вида контрмер, которые могут

приниматься членами в отношении международных организаций. Первая

разновидность включает контрмеры, принимаемые в ответ на нарушение

международной организацией общего международного права (например,

обязательств в области прав человека). Такого рода контрмеры допускаются,

если правила международной организации не запрещают их (подпункт «b»

пункта «1» Статьи 55 ПСОМО).

В комментарии к этой Статье говорится, что «принятие контрмер не

обязательно должно основываться на правилах организации, но и не должно

идти вразрез с любыми ограничениями, предусмотренными этими

325 Vezzani S. Countermeasures by Member States against International Organizations // Ragazzi M. (ed.), Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 374. 326 Статья 52 («Уcловия принятия контрмер членами международной организации») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. С учетом пункта 2 потерпевшее государство или потерпевшая международная организация, которые являются членами ответственной международной организации, не могут принимать контрмеры против этой организации, кроме тех случаев, когда:

а) соблюдены условия, указанные в Статье 51; b) эти контрмеры не являются несовместимыми с правилами организации; и с) нет надлежащих средств для того, чтобы иным образом побудить ответственную организацию к

соблюдению обязательств в отношении прекращения и возмещения. 2. Контрмеры не могут приниматься потерпевшим государством или потерпевшей международной

организацией, которые являются членами ответственной международной организации, против такой организации в ответ на нарушение международного обязательства, вытекающего из правил организации, если только такие меры не предусмотрены этими правилами».

129

правилами»327. В подпункте «с» пункта «1» рассматриваемой Статьи

предусматривается, что контрмеры могут использоваться в тех ситуациях,

когда отсутствуют «надлежащие средства», чтобы побудить к соблюдению

обязательств. Предполагается, что эти средства являются более

эффективными, нежели принятие контрмер, и включают в себя не только

судебные, но и несудебные средства правовой защиты. Последними

охватывались бы также возможно имеющиеся в рамках международных

организаций механизмы урегулирования споров между организацией и

членами328. Объясняется это тем, что в рамках большинства международных

организаций зачастую отсутствуют конкретные судебные средства правовой

защиты.

Вторая разновидность относится к контрмерам, которые принимаются

в ответ на нарушение «внутреннего» права организации (например,

обязательств по определению наличия угрозы миру или принятию мер,

пропорциональных угрозе). Они допускаются только в том случае, если

правила организации прямо допускают их (пункт «2» Статьи 55 ПСОМО)329.

В качестве известного примера принятия контрмер в отношении

международной организации ее государствами-членами последнего времени

служит отказ Соединенных Штатов Америки от оплаты своего членского

взноса в размере 60 миллионов долларов в бюджет ЮНЕСКО,

составляющего 22 процента всего бюджета организации в ответ на

предоставление Палестине в 2011 г. полноправного членства в этой

организации330.

В этой связи Генеральный директор ЮНЕСКО И. Бокова заявила, что

подобные действия США угрожают «стабильности бюджета», а также 327 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 178. 328 Доклад Комиссии международного права о работе ее шестидесятой сессии: док. ООН A/63/10. Нью-Йорк: ООН, 2008. C. 279. 329 Tzanakopoulos A. The Countermeasure of Disobedience: Implementing the Responsibility of International Organisations // Ragazzi M. (ed.), Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 368. 330 Шестаков Е. ЮНЕСКО расшатала международное право // Российская газета. 2011. 2 ноября; Lynch C. UNESCO votes to admit Palestine; U.S. cuts off funding // The Washington Post. 2011. 31 October.

130

способны «подорвать роль ЮНЕСКО в качестве универсальной площадки

для ведения диалога»331, и обратилась с призывом к США «не наказывать»

организацию за вопрос о членстве 332.

Все это неизбежно подсказывает необходимость сохранения

оптимального баланса между, с одной стороны, обеспечением автономного

режима функционирования международной организации, а с другой –

защитой интересов членов организации от возможных ultra vires (лат.

превышение полномочий) действий организаций. В этом контексте важна

роль правил организации, которые призваны ограничивать либо запрещать

принятие контрмер в отношениях между международной организацией и ее

членами.

Таким образом, правовой режим принятия контрмер ограничен

определенными процедурными (процессуальными) условиями, которые

призваны обеспечить их правомерность посредством регулирования того,

когда и при каких обстоятельствах потерпевший (заинтересованный) субъект

вправе в одностороннем порядке прибегать к контрмерам.

331 Bokova I. Address by Director-General of UNESCO on the occasion of the agenda item concerning the admission of Palestine as UNESCO State Member at the 36th session of the General Conference of UNESCO. Paris, 31 October 2011. URL: http://unesdoc.unesco.org/images/0021/002136/213660e.pdf. 332 Bokova I. Don’t punish UNESCO // The Washington Post. 2011. 24 October.

131

§ 3. Обязательства, не затрагиваемые контрмерами

Несмотря на то, что контрмеры предоставляют потерпевшим субъектам

определенную свободу в определении обязательств, которые могут не

соблюдаться ими при принятии контрмер в отношении международной

организации, было бы нелепым считать, что правомерно могут быть

нарушены любые обязательства по международному праву. Это

продиктовано соображениями доброго порядка и человечности, которые

предполагают наличие некоторых ограничений в части, касающейся

допустимости невыполнения ряда международно-правовых обязательств в

контексте контрмер333.

Речь идет о международно-правовых обязательствах, которые «в силу

их важности должны выполняться, даже когда государство ранее оказалось

потерпевшим в результате нарушения»334. Важность этих обязательств не

меняется также в зависимости от того, в отношении какого субъекта –

государства либо международной организации – они действуют. Иными

словами, в таких случаях принятие контрмер не может служить

обстоятельством, оправдывающим невыполнение335.

В Статье 53 ПСОМО устанавливаются соответствующие материально-

правовые ограничения в отношении контрмер, согласно которой некоторые

основополагающие обязательства не могут затрагиваться контрмерами336.

333 Crawford J. State Responsibility: The General Part. Cambridge, 2013. P. 688. 334 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 22. 335 Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 337. 336 Статья 53 («Обязательства, не затрагиваемые контрмерами») Проекта статей об ответственности международных организаций сформулирована следующим образом:

«1. Контрмеры не могут затрагивать: а) обязательства воздерживаться от угрозы силой или ее применения, закрепленного в Уставе

Организации Объединенных Наций; b) обязательств по защите прав человека; c) обязательств гуманитарного характера, запрещающих репрессалии; d) иных обязательств, вытекающих из императивных норм общего международного права. 2. Принимающие контрмеры потерпевшее государство или потерпевшая международная организация не

освобождаются от выполнения своих обязательств: а) по любой процедуре урегулирования спора, применимой между ними и ответственной международной

организацией;

132

Большая часть рассматриваемых обязательств являются обязательствами,

вытекающими из императивных норм общего международного права (норм

jus cogens). Раскрывая сущность jus cogens, Г.И. Тункин отмечал, что в

современном международном праве имеются «правовые принципы, от

которых государства не могут отступать по взаимному соглашению»337.

В настоящее время применение силы в форме репресcалий ad bellum

признается как противоречащее запрещению угрозы силой или ее

применению, закрепленному в Уставе ООН, за исключением случаев, когда

угроза силой или ее применение при использовании таких репрессалий

может квалифицироваться в качестве самообороны в соответствии со

Статьей 51 Устава ООН338. В связи с этим представляется интересным

высказывание профессора Тель-Авивского университета И. Динштейна,

который пишет, что «самооборона является допустимой «формой

вооруженной самопомощи»339.

В том, что касается подпункта «а» пункта «1» Статьи 53 ПСОМО, то он

относится только к угрозе силой или ее применению, закрепленному в

Уставе ООН, которая означает вооруженную силу, в отличие от

экономической силы340. Такое толкование находит свое подтверждение и в

подготовительных материалах Устава ООН. На конференции в Сан-

Франциско в 1945 году было отвергнуто предложение правительства

Бразилии о включении в пункт «4» Статьи 2 положения об «угрозе

экономическими санкциями или их применении»341.

b) уважать всякую неприкосновенность органов или агентов ответственной международной организации,

а также помещений, архивов и документов этой организации». 337 Tunkin G.I. Jus Cogens in Contemporary International Law // University of Toledo Law Review. Vol. 3 (1971). P. 107. 338 Lubell N. Extraterritorial Use of Force against Non-State Actors. Oxford, 2010. P. 70 339 Dinstein Y. War, Aggression and Self-Defence. Cambridge, 2011. P. 188. 340 Leben C. Obligations Relating to the Use of Force and Arising from Peremptory Norms of International Law // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1203. 341 Documents of the UN Conference on International Organizations. London/New York: United Nations Information Organization. 1945. Vol. VI. P. 334-335.

133

Противоправность вооруженных репрессалий впервые была признана

МС ООН в решении от 9 апреля 1949 года «Дело о проливе Корфу»342.

СБ ООН в своей практике неоднократно осуждал акты репрессалии,

связанные с применением вооруженной силы. Так, в 1964 году принял

резолюцию 188, в которой он осудил «репрессалии как несовместимые с

целями и принципами Организации Объединенных Наций»343. В другой

резолюции 228, принятой СБ ООН позже в 1966 г., подчеркивалось, что

«акты военных репрессалий не могут быть терпимы»344.

24 октября 1970 года ГА ООН приняла резолюцию 2625 (XXV),

утвердившую Декларацию о принципах международного права, касающихся

дружественных отношений и сотрудничества между государствами в

соответствии с Уставом ООН, которой признала общий запрет, не

допускающего какие-либо исключения: «Государства обязаны

воздерживаться от актов репрессалий, связанных с применением силы»345.

Более поздняя резолюция ГА ООН 36/103, принятая 9 декабря 1981

года (Декларация о недопустимости интервенции и вмешательства во

внутренние дела государств) вновь содержала подтверждение «обязанности

государства воздерживаться от вооруженной интервенции, подрывной

деятельности, военной оккупации [...] или от любого акта военного [...]

вмешательства во внутренние дела другого государства, включая акты

репрессалии с использованием силы»346.

Вместе с тем следует заметить, что понимание насильственных

репрессалий как противоправных, имеется и за пределами системы ООН. В

Заключительном акте СБСЕ, который был принят 1 августа 1975 года, также

342 Решение МС ООН от 9 апреля 1949 года «Дело о проливе Корфу» (Рассмотрение по существу) // ICJ Reports. 1949. P. 35. 343 Резолюция Совета Безопасности ООН от 9 апреля 1964 г.: UN Doc. S/RES/188 (1964), para. 1. 344 Резолюция Совета Безопасности ООН от 25 ноября 1966 г.: UN Doc. S/RES/228 (1966), para. 3. 345 Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН от 24 октября 1970 г.: UN Doc.: A/RES/2625 (XXV) (1970), Принцип I, пункт 6. 346 Декларация о недопустимости интервенции и вмешательства во внутренние дела государств от 9 декабря 1981 г.: UN Doc.: A/RES/36/103 (1981), Раздел II (c).

134

закрепляется, что государства-участники обязуются «воздерживаться в их

взаимных отношениях от любых актов репрессалий с помощью силы»347.

Все это свидетельствует о том, что имело место кардинальное

изменение в традиционных взглядах на самопомощь как на основной

инструмент обеспечения международного правопорядка348.

Следующее материально-правовое ограничение, предусматриваемое

подпунктом «b» пункта «1» Статьи 53 ПСОМО, направлено на защиту

человеческой личности. Еще в 1934 году ИМП отмечал, что при

использовании репрессалий мирного времени государство должно

«воздерживаться от любых жестких мер, которые противоречили бы законам

человечности и требованиям общественного сознания»349.

Основные международные документы по правам человека (МПГПП

1966 года, ЕКПЧ 1950 года и АКПЧ 1969 года) закрепляют определенные

права человека, от соблюдения которых не допускается какое-либо

отступление даже во время чрезвычайных ситуаций350.

К таким правам, в частности, относятся право на жизнь (Статья 6

МПГПП); запрет пыток, жестокого и бесчеловечного обращения или

наказания (Статья 7 МПГПП, Статья 3 ЕКПЧ, Статья 5 АКПЧ); запрет

рабства или подневольного состояния (Статья 8 МПГПП, Статья 4 ЕКПЧ,

Статья 6 АКПЧ); запрет лишения свободы за невыполнение договорного

обязательства (Статья 11 МПГПП); запрет придания уголовному закону

обратной силы (Статья 15 МПГПП, Статья 7 ЕКПЧ, Статья 9 АКПЧ);

признание правосубъектности человека (Статьи 16 МПГПП, Статья 3

АКПЧ); и свобода совести и религии (Статья 18 МПГПП, Статья 12 АКПЧ).

347 Заключительный акт СБСЕ от 1 августа 1975 г., Принцип II Декларации принципов (первая «корзина») // URL: http://www.osce.org/ru/mc/39505? download=true. 348 Barsotti R. Armed Reprisals // Cassese A. (ed.). The Current Legal Regulation of the Use of Force. Martinus Nijhoff Publishers, 1986. P. 80. 349 Regime des represailles en temps de paix // Annuaire de l’Institut de Droit International. Vol. 38-II (1934). P. 710. 350 Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.: UN Doc.: A/RES/ 2200 А (XXI) (1966), Статья 4 // United Nations Treaty Series. Vol. 999. P. 174; Европейская конвенция о защите прав человека от 4 ноября 1950 г., Статья 15 // United Nations Treaty Series. Vol. 213. P. 232; Американская конвенция о правах человека от 22 ноября 1969 г., Статья 27 // United Nations Treaty Series. Vol. 1144. P. 152.

135

В литературе отмечается, что такая особая охрана некоторых прав

человека свидетельствует о наличии «хотя бы минимального каталога

фундаментальных или элементарных прав человека»351. Представляется, что

подобное положение ведет к определенной иерархизации в системе прав

человека, выделению в нем ряда наиболее фундаментальных прав и свобод,

носящих характер jus cogens352.

В международной cудебной практике наряду с перечисленными

правами получило подтверждение наличие императивного характера у норм,

которые запрещают геноцид и расовую дискриминацию353. «Несомненно,

развитие международного права, – пишет В.А. Карташкин, – будет идти по

пути расширения перечня общепризнанных императивных прав и свобод

человека»354.

На протяжении двадцатого века человечество стало свидетелем

постепенного сокращения круга допустимых мер репрессалий также в

условиях международных вооруженных конфликтов, либо репрессалий in

bello. Система защитных правил, выработанная международным

гуманитарным правом в отношении группы лиц либо объектов, изымаемых

из сферы действия репрессалий, имела целью предотвратить нарушения

гуманитарных прав под прикрытием репрессалий355. Следует заметить, что

отмеченные тенденции в развитии международного гуманитарного права

получили отражение в подпункте «с» пункта «1» Статьи 53 ПСОМО,

запрещающего принятие контрмер, которые затрагивают «обязательства

гуманитарного характера, запрещающих репрессалии».

351 van Boven T.C. Distinguishing Criteria of Human Rights // Vasak K. (ed.). The International Dimensions of Human Rights. Paris, 1982. Vol 1. P. 46. 352 Meron T. On a Hierarchy of International Human Rights // The American Journal of International Law. Vol. 80 (1986). P. 13-21. 353 Решение МС ООН от 3 февраля 2006 года «Вооруженные действия на территории Конго (Новое заявление: 2002 год) (Демократическая Республика Конго против Руанды) (Юрисдикция Суда и приемлемость заявления)» // ICJ Reports. 2006. P. 35 (Para. 78); Решение МС ООН от 26 февраля 2007 года «Применение Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него (Босния и Герцеговина против Сербии и Черногории)» // ICJ Reports. 2007. P. 110-111 (para. 161). 354 Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации. М., 2011. С. 70. 355 Oeter S. Methods and Means of Combat // Fleck D. (ed.). The Handbook of International Humanitarian Law. Oxford, 2013. P. 228.

136

В международном гуманитарном праве запрет на использование

репрессалий в отношении отдельной категории лиц или объектов, прямо или

косвенно закреплен преимущественно в Дополнительных протоколах к

Женевским конвенциям о защите жертв войны, принятых 8 июня 1977 года в

Женеве.

Дополнительный протокол I, применяемый в период международных

вооруженных конфликтов, запрещает репрессалии в отношении раненых,

больных, медицинского персонала, медицинских формирований и

учреждений (Статья 20); гражданского населения (пункт «6» Статьи 51);

гражданских объектов (пункт «1» Статьи 52); исторических памятников,

произведений искусства или мест отправления культа, которые составляют

культурное или духовное наследие народов (пункт «с» Статьи 53); объектов,

необходимых для выживания гражданского населения (пункт «4» Статьи 54),

окружающей природной среды (пункт «2» Статьи 55); а также установок,

сооружений или военных объектов, содержащих опасные силы (плотины,

дамбы и атомные электростанции) (пункт «4» Статьи 56).

Однако Дополнительный протокол II, который применяется в

вооруженных конфликтах немеждународного характера, не содержит каких-

либо положений, прямо запрещающих репрессалии. Это вовсе не означает,

что использование репрессалий в условиях такого рода вооруженных

конфликтов является допустимым. В авторитетном Комментарии к

Дополнительным протоколам к Женевским конвенциям 1949 года,

подготовленном МККК в 1987 г., в контексте толкования Статьи 4

Дополнительного протокола II подчеркивается, в частности: «Запреты

являются недвусмысленными и не допускают каких-либо исключений; они

применяются «в любое время и в любом месте вообще». Они являются

абсолютными обязатальствами». И далее: «В отсутствие прямой отсылки к

«репрессалиям», МККК полагает, что они косвенно запрещены»356. Правда,

356 Sandoz Y., Swinarski C., Zimmermann B. (eds.). Commentary on the Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Conventions of 12 August 1949. Geneva, 1987. P. 1372.

137

следует оговорить, что подобное широкое толкование Статьи 4 позволяет

исключить использование репрессалий в отношении лиц, но не иных

объектов357.

МС ООН в консультативном заключении от 8 июля 1996 года

«Законность применения государством ядерного оружия в вооруженном

конфликте» отметил: «...Большое количество норм гуманитарного права,

применимых в вооруженном конфликте имеют настолько фундаментальное

значение для уважения человеческой личности и «элементарных

соображений гуманности» ... , что они «должны соблюдаться всеми

государствами, независимо от того, ратифицировали ли они конвенции,

которые содержат их, поскольку они образуют непреложные принципы

международного обычного права»358.

Хотя Суд ООН воздержался от конкретного перечисления

обязательств, которые имелись им в виду, есть основания предполагать, что

запреты военных репрессалий подпадают под эту категорию, или, иными

словами, обладают статусом jus cogens359. В научной литературе отмечается,

что запрет репрессалий в системе международного гуманитарного права

«должен действовать во всех случаях и вне зависимости от обстоятельств»360.

Исходя из этого, обязательства, которые упомянуты в подпункте «с» пункта

«1» Статьи 53 ПСОМО, не могут быть объектом контрмер ни при каких

обстоятельствах, как и обязательства по защите прав человека,

рассмотренные выше.

В подпункте «d» пункта «1» Статьи 53 ПСОМО подтверждается идея о

том, что концепция jus cogens не является аморфной, и что содержание и

357 Partsch K.J. Reprisals // Bernhardt R. (ed.). Encyclopedia of Public International Law. Amsterdam, 1986. Vol. 9. P. 334. 358 Консультативное заключение МС ООН от 8 июля 1996 г. «Законность применения государством ядерного оружия в вооруженном конфликте» // ICJ Reports. 1996. P. 257 (para. 79). 359 Borelli S., Olleson S. Obligations Relating to Human Rights and Humanitarian Law // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010. P. 1195. 360 Ледях И.А. Принципы и нормы международного гуманитарного права – консолидирующая основа защиты прав человека в вооруженных конфликтах // Права человека и процессы глобализации современного мира / Отв. ред. член-корреспондент РАН Е.А. Лукашева. М., 2007. С. 383.

138

природа ее норм могут меняться в связи с прогрессом и развитием

международного права и морали.

Член-корреспондент Хорватской академии наук и искусств В. Деган в

связи с этим высказывал вероятное предположение, что перечень норм jus

cogens «будет в последующем расширен за счет включения новых норм с

общего одобрения международного сообщества государств в целом»361.

Соответственно, данный подпункт позволяет признание дополнительных

императивных норм, налагающих обязательства, которые не могут быть

предметом контрмер со стороны потерпевшего субъекта.

В принципе, императивные нормы связывают не только государства,

но равным образом и международные организации. Касаясь этого вопроса,

известный британский специалист в области права международных

организаций Н. Уайт заявляет, в частности: «Едва ли могут существовать

какие-либо сомнения в том, что организации, обладающие международной

правосубъектностью и проявляющие активность в международных

отношениях подпадают, хотя бы, под действие норм jus cogens или

императивных норм международного права...»362.

Близкой позиции придерживается и С.В. Черниченко, отмечая, что

«требование не нарушать императивные нормы адресуется не только

государствам в отношении международных договоров, но и любым

субъектам международного права»363.

Представляет в этом отношении интерес мнение австрийского

профессора К. Шмаленбаха, выражающего уверенность в том, что «jus cogens

не только обязательна для всех международных организаций, но еще

образует вершину пирамиды правил международных организаций»364.

361 Degan V.D. Sources of International Law. Martinus Nijhoff Publishers, 1997. P. 233. 362 White N.D. The Law of International Organisations. Manchester, 2005. P. 24. 363 Черниченко С.В. Взаимосвязь императивных норм международного права (jus cogens) и обязательств erga omnes // Московский журнал международного права. 2012. №3. С. 8-9. 364 Dörr O., Schmalenbach K. (eds.). Vienna Convention on the Law of Treaties: A Commentary. Springer, 2012. P. 472.

139

Сказанное подтверждается также древнеримской максимой: “nemo ad

alium plus juris transferre potest quam ipse habet” (никто не может передать

другому больше прав, чем сам имеет), то есть если государства не могут

уклоняться от выполнения jus cogens, они вне сомнения не могут учреждать

и международную организацию, которая не связана этой нормой365.

В комментарии КМП к Статье 26 ПСОМО отмечается, что «как и

государства, международные организации не могут ссылаться на

обстоятельство, исключающее противоправность, в случае невыполнения

какого-либо обязательства, вытекающего из императивной нормы»366, а в

комментарии к Статье 41 ПСОМО КМП ООН добавляет, что нарушение

обязательства, вытекающего из императивной нормы «представляется менее

вероятным, чем государствами. Однако, риск подобного нарушения нельзя

полностью исключать»367. Но нельзя не заметить, как правильно говорится в

четвертом докладе Специального докладчика КМП ООН по теме

ответственности международных организаций Джорджио Гайа, что

«применение некоторых императивных норм к международным

организациям может вызвать определенные проблемы»368.

Таким образом, концепция и последствия jus cogens, - подчеркивает

бразильский ученый и юрист, член МС ООН А.А. Кансаде Триндаде, -

получают подтверждение за пределами права международных договоров и

привносятся в сферу ответственности как государств, так и международных

организаций369.

365 Tzanakopoulos A. Disobeying the Security Council: Countermeasures Against Wrongful Sanctions. Oxford, 2011. P. 71. 366 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят третей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011. С. 140. 367 Проект статей об ответственности международных организаций 2011 г. с комментариями // Там же. С. 155. 368 Четвертый доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН A/CN.4/564. Нью-Йорк: ООН, 2006. С. 20. 369 Cançado Trindade A.A. Some Reflections on Basic Issues Concerning the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013. P. 7.

140

Однако, пункт «2» Статьи 53 ПСОМО предусматривает также, что

контрмеры не должны затрагивать некоторые другие обязательства,

императивность которых менее очевидна.

Первый случай, содержащийся в подпункте «а» пункта «2», относится

к «любой процедуре урегулирования спора», применимой между

потерпевшими субъектами и ответственной международной организацией.

Аналогичное положение содержалось и в ПСОГ. В комментарии КМП ООН

к ПСОГ в связи с этим поясняется, что речь идет о процедуре

урегулирования спора, которая связана с данным спором, а не с другими

несвязанными вопросами взаимоотношений между заинтересованными

субъектами. При этом спор может относиться не только к первоначальным

разногласиям по поводу международно-противоправного деяния, но также и

к правомерности принятой в ответ контрмеры370.

Как заявил МС ООН в своем решении от 18 августа 1972 г. «Дело,

касающееся опротестования юрисдикции Совета ИКАО»: «Ни при каких

обстоятельствах простое одностороннее приостановление per se не лишает

силы юрисдикционные положения, поскольку одной из их целей может быть

именно проверка правомерности приостановления»371. Другими словами,

была подтверждена автономия положений об урегулировании споров.

Второй случай, который предусматривается подпунктом «b» пункта

«2», касается ограничения в отношении обязательств, которые обеспечивают

защиту международных организаций и их агентов.

Следует только заметить, что термин «агент» является достаточно

широким и «включает любую миссию, которую международная организация

на постоянной либо временной основе может направить в другую

370 Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 г. со смежными комментариями // Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001. С. 351. 371 Решение МС ООН от 18 августа 1972 года «Дело, касающееся опротестования юрисдикции Совета ИКАО» // ICJ Reports. 1972. P. 53 (para. 16).

141

организацию либо государство»372. Из подобного понимания термина

исходит международная судебная практика.

Так, в консультативном заключении от 11 апреля 1949 г. «Возмещение

за увечья, понесенные на службе ООН» МС ООН указал следующее: «Суд

толкует слово «агент» в самом широком смысле, другими словами, как

означающее любое лицо, которому независимо от того, является или не

является оно должностным лицом, получающим денежное вознаграждение и

находящимся на постоянной службе, поручено органом Организации

выполнять либо помогать выполнять одну из его функций, одним словом,

любое лицо, через которое он действует373.

В более позднем консультативном заключении от 15 декабря 1989 года

по делу «Применимость Статьи VI, Раздел 22, Конвенции о привилегиях и

иммунитетах Объединенных Наций», касаясь привилегий и иммунитетов

лиц, не имеющих статуса должностных лиц ООН МС ООН заявил: «Суть

дела не в их административном положении, а в характере их миссии»374.

Главы секретариатов международных организаций либо их

заместители обычно пользуются иммунитетами, которые предоставляются по

международному праву дипломатическим агентам, а именно иммунитетами

ratione personae. В соответствии с Разделом 19 КПИ ООН, Генеральный

Секретарь ООН и все помощники Генерального Секретаря «пользуются

привилегиями и иммунитетами, изъятиями и льготами, предоставляемыми,

согласно международному праву, дипломатическим представителям»375.

Остальные должностные лица, а также эксперты в командировках

пользуются иммунитетом ratione materiae, то есть только за те действия,

которые совершаются в официальном качестве. В Разделе 18 КПИ ООН

372 Шестой доклад об ответственности международных организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008. С. 22. 373 Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г. «Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949. P. 177. 374 Консультативное заключение МС ООН от 15 декабря 1989 г. по делу «Применимость Статьи VI, Раздел 22, Конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций» // ICJ Reports. 1989. P. 194 (para. 47). 375 Конвенция о привилегиях и иммунитетах ООН от 13 февраля 1946 г.: UN Doc.: A/RES/ 22 А (1946), Раздел 19 // United Nations Treaty Series. Vol. 1. P. 24-26.

142

ничего не говорится о личной неприкосновенности должностных лиц ООН,

только подчеркивается, что они не подлежат судебной ответственности «за

все действия, совершенные ими в качестве должностных лиц»376. В Разделе

же 22 КПИ ООН в числе привилегий и иммунитетов экспертов в

командировках, которые необходимы для выполнения ими своих функций,

упоминается иммунитет «от личного ареста или задержания»377.

Аналогичные положения относительно привилегий и иммунитетов

агентов международных организаций содержатся в КПИСУ ООН, сфера

действия которой охватывает заметное число организаций системы ООН

(Разделы 19, 21 КПИСУ ООН, Дополнения II, III, IV, VII к КПИСУ ООН).

В том, что касается неприкосновенности помещений, архивов и

документов международных организаций, то она гарантируется КПИ ООН

(Разделы 3 и 4), а также КПИСУ ООН (Разделы 5 и 6), а правовой режим их

неприкосновенности мало чем отличается от защиты, предоставляемой

дипломатическим представительствам378.

Итак, несмотря на то, что контрмеры потерпевшим (заинтересованным)

субъектам предоставляют определенную свободу в определении

обязательств, которые могут не соблюдаться ими в процессе принятии

контрмер в отношении международной организации, имеются некоторые

ограничения в части, касающейся допустимости невыполнения ряда

международно-правовых обязательств.

Контрмерами не могут затрагиваться обязательство воздерживаться от

угрозы силой или ее применения, закрепленного в Уставе ООН,

обязательства по защите прав человека, обязательства гуманитарного

характера, запрещающих репрессалии, иные обязательства, вытекающие из

императивных норм общего международного права.

376 Конвенция о привилегиях и иммунитетах ООН от 13 февраля 1946 г.: UN Doc.: A/RES/ 22 А (1946), Раздел 19 // Ibid. P. 24. 377 Ibid. P. 26. 378 Crawford J. (ed.). Brownlie's Principles of Public International Law. Oxford, 2012. P. 176.

143

Кроме того, государство либо международная организация, которые

принимают контрмеры, не освобождаются от выполнения своих обязательств

по любой процедуре урегулирования спора, применимой между ними и

ответственной международной организацией, и обязательств уважать всякую

неприкосновенность органов или агентов ответственной международной

организации, а также помещений, архивов и документов этой организации.

144

Глава IV. Роль международных судебных (арбитражных) органов и учреждений в имплементации норм об ответственности международных

организаций

§1. Имплементация норм об ответственности международных организаций Международным Судом ООН

Следует отметить, что МС ООН не обладает компетенцией

рассматривать дела, сторонами по которым выступают международные

организации. Пункт «1» Статьи 34 Статута МС ООН гласит, что «только

государства могут быть сторонами по делам, разбираемым Судом». Однако,

это никак не лишает МС ООН его права выдавать консультативные

заключения по любому юридическому вопросу, по запросу любого

учреждения, уполномоченного делать такие запросы самим Уставом ООН

или согласно этому Уставу, равно как и прибегать к процедуре

межгосударственного разбирательства спора (пункт «1» Статьи 65 Статута

МС ООН). Все это позволяет говорить о наличии косвенного механизма

имплементации ответственности международных организаций в рамках МС

ООН379.

Первой правовой процедурой, с помощью которой потерпевшие

субъекты могут призывать к ответственности международные организации,

является использование консультативных заключений МС ООН.

В отличие от решений, консультативные заключения Суда

обязательной силы не имеют. Однако, как справедливо писал А. Грос,

«различие, обычно проводимое между консультативными заключениями и

решениями, в соответствии с которым первые не обладают качеством

обязательного характера последних, не является абсолютным»380.

Действительно, в некоторых особых случаях предусматривается, что

консультативные заключения имеют обязательную силу (так например, 379 Wellens K. Remedies against International Organisations. Cambridge University Press, 2004. P. 226-236. 380 Gros A. Concerning the Advisory Role of the International Court of Justice // Friedmann W., Henkin L., Lissitzyn O. (eds.). Transnational Law in a Changing Society: Essays in Honor of Philip Jessup. New York. 1972. P. 315.

145

заключения, которые касаются КПИ ООН 1946 года, КПИСУ ООН 1947 г., а

также Соглашения о привилегиях и иммунитетах МАГАТЭ 1959 г.)381.

В то же время за консультативными заключениями и выводами Суда,

которые содержатся в этих заключениях, стоит авторитет Суда. Тот факт, что

консультативные заключения МС ООН принимаются во внимание

международными организациями и государствами, на практике способствует

развитию международного права382.

И.И. Лукашук указывал на то, что «по своему общему влиянию на

международное право консультативные заключения Международного Суда

мало чем отличаются от его решений»383. Высказывалось даже мнение о том,

что консультативные заключения Суда являются более важными, чем его

решения. Бывший председатель МС ООН и член-корреспондент Польской

академии наук М. Ляхс подчеркивал, что «консультативные заключения

дают Суду гораздо больше возможностей для дальнейшего развития права,

нежели решения Суда в разбирательствах по спорным делам (“contentious

proceedings”): первые, в отличие от последних, не ограничены строгим

разбором фактов и доводов, представляемых Суду»384.

Правда, только ГА и СБ ООН могут запрашивать консультативные

заключения «по любому юридическому вопросу» (пункт «1» Статьи 96

Устава); другие органы ООН и специализированные учреждения ООН,

которые в любое время могут быть наделены ГА подобной возможностью,

могут запрашивать консультативное заключение только «по юридическим

вопросам, возникающим в пределах их круга деятельности» (пункт «2»

Статьи 96 Устава ООН).

381 Конвенция о привилегиях и иммунитетах ООН от 13 февраля 1946 г.: UN Doc.: A/RES/ 22 А (1946), Раздел 30 // United Nations Treaty Series. Vol. 1. P. 30; Конвенция о привилегиях и иммунитетах специализированных учреждений ООН от 21 нобяря 1947 г.: UN Doc.: A/RES/ 179 (II) (1947), Раздел 32 // United Nations Treaty Series. Vol. 33. P. 282; Соглашение о привилегиях и иммунитетах МАГАТЭ от 1 июля 1959 г., Раздел 34 // United Nations Treaty Series. Vol. 374. P. 166. 382 Международный Суд ООН. Главный судебный орган Организации Объединенных Наций: вопросы и ответы. Нью-Йорк, 2001. С. 48. 383 Лукашук И.И. Международное право в судах государств. СПб., 1993. С. 203. 384 Lachs M. Some Reflections on the Contribution of the International Court of Justice to the Development of International Law // Syracuse Journal of International Law and Commerce. Vol. 10 (1983). P. 249.

146

Таким образом, совершенно понятно, что с точки зрения de lege lata

Устава ООН и Статута МС ООН государства непосредственно не обладают

правом запрашивать МС консультативное заключение. С точки зрения же de

lege ferenda существуют конкретные предложения по расширению круга

субъектов, наделенных правом обращения в МС для получения

консультативного заключения, за счет включения в него государств, а также

Генерального Секретаря ООН385.

МС ООН в ряде своих консультативных заключений по существу

рассматривал вопросы ответственности международных организаций либо,

точнее, вопросы о противоправности некоторых актов международных

организаций. В этом отношении представляют интерес консультативные

заключения МС ООН от 8 июня 1960 года «О формировании Комитета по

безопасности на море Межправительственной морской консультативной

организации», а также от 20 июля 1962 года «Определенные расходы ООН».

В первом из них Суд разъяснил о том, «что Комитет по безопасности

на море Межправитильственной морской консультативной организации,

который был избран 15 января 1959 года, не сформирован в соответствии с

Конвенцией об учреждении этой Организации»386. В приведенном случае

имело место злоупотребление дискреционными полномочиями

(“détournement de pouvoir”), поскольку Ассамблея ИМКО не выполнила

требования пункта «а» Статьи 28 Конвенции об учреждении ИМКО и не

избрала Либерию и Панаму в состав Комитета, несмотря на то, что эта

Статья предусматривала, что из 14 членов Комитета, не менее 8 «должны

быть государствами, обладающими наибольшим флотом». Либерия и Панама

относились к числу 8 государств, обладающих наибольшим флотом.

В другом консультативном заключении Суд обратился к проблеме

актов ultra vires, заявив, что «когда Организация предпринимает действие, 385 Bowett D. The Court’s Role in Relation to International Organizations // V. Lowe and M. Fitzmaurice (eds.). Fifty years of the International Court of Justice, Essays in Honour of Sir Robert Jennings. Cambridge University Press. 1996. Vol. II. P. 187-188. 386 Консультативное заключение МС ООН от 8 июня 1960 года «О формировании Комитета по безопасности на море Межправительственной морской консультативной организации» // ICJ Reports. 1960. P. 171.

147

оправдывающее утверждение о том, что оно необходимо для достижения

одной из заявленных целей, предполагается, что такое действие не выходит

за рамки компетенции Организации, не является ultra vires»387.

Проанализировав резолюции ГА и СБ ООН, которыми были утверждены

расходы относительно операций ООН в Конго и на Ближнем Востоке, Суд

пришел к выводу о том, что они были произведены для достижения целей

Организации388.

Проблема актов ultra vires становилась предметом разъяснения МС

ООН и в консультативном заключении от 21 июня 1971 г. «Юридические

последствия для государств, вызываемые продолжающимся присутствием

Южной Африки в Намибии вопреки резолюции 276 (1970) Совета

Безопасности». Заявляя о том, что «не обладает полномочиями по

пересмотру решений в судебном порядке (“judicial review”) или

апелляционными полномочиями» в отношении резолюций СБ ООН или ГА

ООН, МС ООН, вместе с тем, отметил, что «выполняя свою судебную

функцию и учитывая, что были выдвинуты возражения, Суд в процессе

аргументации будет рассматривать эти возражения до определения любых

правовых последствий, вытекающих из этих резолюций»389.

Из подготовительных материалов Устава ООН, в частности, из того

факта, что поправка, предложенная Бельгией, которая предусматривала

предоставление МС ООН полномочия осуществлять нечто вроде «судебного

пересмотра» решений СБ ООН, была отвергнута на Сан-Францисской

конференции в 1945 году, явствует, что МС ООН в целом не обладает

полномочием по «пересмотру в судебном порядке» актов других органов

ООН390.

387 Консультативное заключение МС ООН от 20 июля 1962 года «Определенные расходы ООН» // ICJ Reports. 1962. P. 168. 388 Ibid. P. 179. 389 Консультативное заключение МС ООН от 21 июня 1971 года «Юридические последствия для государств, вызываемые продолжающимся присутствием Южной Африки в Намибии (Юго-Западная Африка) вопреки резолюции 276 (1970) Совета Безопасности» // ICJ Reports. 1971. P. 45 (para. 89). 390 Documents of the UN Conference on International Organizations. London/New York: United Nations Information Organization. 1945. Vol. XIII. P. 709-710.

148

Но следует заметить, что Суд ООН рассматривал и готов

рассматривать вопросы ответственности международных организаций,

«выполняя свою судебную функцию». Представляется в этой связи весьма

важным проведение различий между «судебным пересмотром» и «судебной

функцией» МС ООН391.

Второй правовой процедурой, используемой в целях призвания

международных организаций к ответственности, является процедура

межгосударственного судебного разбирательства в МС ООН. В рамках

последней заявители – потерпевшие государства, которые пытаются призвать

к ответственности международную организацию, вправе в процессе

изложения своих доводов заявить о том, что некоторые акты международных

организаций являются противоправными и (или) недействительными ab

initio. Такое изложение доводов приводилось в решении МС ООН от 18

августа 1972 г. «Дело, касающееся опротестования юрисдикции Совета

ИКАО» и в постановлении МС ООН «Вопросы толкования и применения

Монреальской конвенции 1971 года, возникшие в связи с воздушным

инцидентом в Локерби» от 14 апреля 1992 г.

В первом деле МС ООН особо подчеркнул, что «апелляция на решение

Совета в отношении своей собственной юрисдикции должна быть

приемлемой, поскольку с точки зрения контроля со стороны Суда за

действительностью актов Совета, нет оснований проводить разграничение

между контролем в отношении юрисдикции и контролем в отношении

существа дела»392 и отклонил «апелляцию, поданную в Суд правительством

Индии на решение Совета, осуществившего в этом отношении свою

юрисдикцию»393.

391 Ueki T. Responsibility of International Organizations and the Role of the International Court of Justice // Ando N., McWhinney E., Wolfrum R. (eds.). Liber Amicorum Judge Shigeru Oda. Kluwer Law International, 2002. Vol. 1. P. 245. 392 Решение МС ООН от 18 августа 1972 года «Дело, касающееся опротестования юрисдикции Совета ИКАО» (Индия против Пакистана) // ICJ Reports. 1972. P. 61. 393 Ibid. P. 70.

149

В последнем деле МС ООН, обратившись к доводу Ливии о том, что

резолюция 748 (1992) Совета «противоречит международному праву»394,

акцентировал, что «на данной стадии производство по делу не требует

принятия окончательного решения относительно правовых последствий

резолюции 748 (1992) Совета Безопасности»395. Таким образом, Суд не

исключил возможности проверки правомерности СБ ООН резолюции на

последующей стадии рассмотрения дела – при рассмотрении дела по

существу.

Более того, судья ad hoc Эль-Кошери в своем несовпадающем особом

мнении, приложенном к постановлению по делу, счел, что «Совет

Бехопасности, принимая пункт «1» резолюции 748 (1992), препятствовал

юрисдикции Суда беспрепятственно осуществлять принадлежащую ему

судебную функцию», и пришел к заключению, что СБ ООН тем самым

«совершил акт excès de pouvoir, который образует нарушение Статьи 92

Устава ООН»396.

Сегодня обсуждаются различные перспективы по расширению роли

МС ООН, и некоторые из них имеют непосредственное отношение к роли

Суда по отношению к международным организациям397. В этом контексте

наиболее актуальной представляется предложение по внесению поправки в

пункт «1» Статьи 34 Статута МС ООН, предусматривающего предоставление

международным организациям статуса, который позволил бы им быть

стороной в Суде (“locus standi”).

Вопрос о праве международных организаций быть стороной по делу в

МС ООН поднимался еще в Комитете юристов, заседавшем в Вашингтоне

перед началом Сан-Францисской конференции в 1945 г. Предложение о 394 Постановление МС ООН от 14 апреля 1992 года «Вопросы толкования и применения Монреальской конвенции 1971 года, возникшие в связи с воздушным инцидентом в Локерби» (Ливийская Арабская Джамахиря против Соединенного Королевства) // ICJ Reports. 1992. P. 14 (para. 36). 395 Ibid. P. 15 (para. 40). 396 Особое несовпадающее мнение судьи ad hoc Эль-Кошери к постановлению МС ООН от 14 апреля 1992 г. «Вопросы толкования и применения Монреальской конвенции 1971 года, возникшие в связи с воздушным инцидентом в Локерби» (Ливийская Арабская Джамахирия против Соединенного Королевства) // ICJ Reports. 1992. P. 105 (para. 33). 397 Cassese A. The International Court of Justice: It is High Time to Restyle the Respected Old Lady // Cassese A. Realizing Utopia: The Future Role of International Law. Oxford, 2012. P. 239.

150

предоставлении «международным публичным организациям» такого права

было внесено США. Но это предложение было отклонено Комитетом.

Последний предоставил МС ООН только право запрашивать и получать от

«международных публичных организаций» информацию398.

Повторно этот вопрос возник на Сан-Францисской конференции в 1945

году, на которой Венесуэла выступила с предложением добавить в пункт «2»

Статьи 34 Статута положение, согласно которому «по просьбе, исходящей от

любых международных межправительственных организаций или отделений,

связанных с ООН, Суд должен разрешать конфликты юрисдикций, которые

могут между ними возникнуть»399. Данное предложение, однако, также было

отклонено Комитетом IV-1.

В 50-е годы XX века группа юристов стала поднимать вопросы,

касающиеся государствоцентрических пределов МС ООН. В 1954 г. ИМП

выразил озобоченность относительно неспособности международных

организаций выступать в качестве стороны по делу в случае, когда

большинство государств-членов являются членами ООН или участниками

Статута МС ООН400. АМП в 1956 г. предложила поправку к Статуту МС

ООН, в соответствии с которой ООН и ее специализированные учреждения

наделялись способностью выступать в МС в спорных делах401.

В 1976 г. Госдепартамент США в ответ на резолюцию Сената 78 (9 мая

1974 г.) подготовил исследование о расширении доступа к МС ООН

индивидов, корпораций, неправительственных организаций и региональных

организаций по делам, затрагивающим вопросы международного права. В

докладе предлагалось «изменить Статут с целью предоставления

Организации Объединенных Наций права выступать в Суде при

398 Крылов C.Б. История создания Организации Объединенных Наций. Разработка текста Устава ООН (1944 - 1945). М., 1960. С. 212. 399 Documents of the UN Conference on International Organizations. London/New York: United Nations Information Organization. 1945. Vol. XIII. P. 480. 400 Etude des amendements à apporter au Statut de la Cour internationale de Justice // Annuaire de l’Institut de Droit international. Vol. 45 (1954). P. 298. Para 6. 401 Report of the 47th Conference of ILA, Dubrovnik. Publication of International Law Association (ILA), London, 1957. P. viii.

151

разбирательствах по спорным делам, будь то в отношении государства либо

другой международной организации»402.

Идея о необходимости предоставления международным организациям

статуса locus standi в МС получила значительную поддержку в зарубежной

международно-правовой доктрине.

Еще в 1976 году британский юрист-международник и член МС ООН

Дж. Фицморис писал, что «есть вероятность того, что будь Статут МС ООН

разработан на протяжении последних, скажем, двадцати лет, а не полутора

века, настоящий пункт «1» Статьи 34 Статута МС ООН, хоть непременно и

не включал бы в себя международные организации в плане сторон по делу,

то, по крайней мере, не был бы разработан таким образом, чтобы исключить

их»403. Похожие взгляды высказывались и другими видными зарубежными

юристами-международниками.

Итальянский юрист-международник, бывший председатель МС Р. Аго

указывал, что «неодинаковый подход (между государствами и ООН или

организациями системы ООН – А.Г.) мог бы иметь смысл в том случае, когда

эти международные организации еще не были активными участниками в

международной жизни в качестве отдельных субъектов права со своими

собственными интересами и правами, отличных от прав и интересов

государств, из которые состоят международные организации.... Может ли

такая дифференциация быть оправдана в наше время, когда стало

банальностью для международных организаций и государств быть сторонами

на равных началах в спорах, касающихся толкования и применения

двухсторонних соглашений, а также общих конвенций?»404.

Профессор Университета Кембриджа Э. Лаутерпахт обосновывал:

«Несмотря на то, что (права и обязанности международных организаций –

402 Widening Access to the International Court of Justice // Digest of United States Practice in International Law. Washington, D.C.: Office of the Legal Adviser, Department of State. 1976. P. 653. 403 Fitzmaurice G. Enlargement of the Contentious Jurisdiction of the Court // Gross L. (ed.). The Future of the International Court of Justice. New York, 1976. Vol. I. P. 479. 404 Ago R. “Binding” Advisory Opinions of the International Court of Justice // The American Journal of International Law. Vol. 85 (1991). P. 450.

152

А.Г.), конечно, могут быть урегулированы в каком-либо конкретном

соглашении ad hoc по разрешению споров с участием международных

организаций .... Должны быть внесены изменения в Статью 34 Статута МС с

тем, чтобы международные организации более не отстранялись a priori от

участия в работе по разрешению спорных дел в таком Суде»405.

Однако, в отечественной доктрине международного права преобладала

довольно критическая позиция относительно права международной

организации быть стороной по делу, разбираемому в МС ООН.

Так, Е.А. Шибаева полагала, что «международная организация

согласно Статуту Международного Суда ООН не может быть стороной по

делу, рассматриваемому этим органом»406.

Признанный специалист в области права ООН В.Н. Федоров писал:

«Что касается предоставления международным организациям права

выступать сторонами в делах, разбираемых Международным Судом, то это

предложение также не может быть признано приемлемым и отвечающим

уровню развития межгосударственных отношений на современном этапе»407.

Несколько более решительно в этом плане высказывается Президент

Российской ассоциации международного права (РАМП) А.Я. Капустин:

«Принимая во внимание многосторонние конвенции, в которых наряду с

государствами участвуют ММПО и в которых предусматривается

использование Международного Суда ООН для урегулирования споров,

можно согласиться с утверждением, что допустимо расширительное

толкование соответствующих положений таких конвенций, предполагающее

предоставление возможности обращения в Международный Суд ООН не

только государствам, но и ММПО». «Сохранение существующего положения

405 Lauterpacht E. Aspects of the Administration of International Justice (Hersch Lauterpacht Memorial Lectures). Cambridge, 1991. P. 66 406 Шибаева Е.А. Правовой статус межправительственных организаций. М., 1972. С. 136. 407 Федоров В.Н. Организация Объединенных Наций, другие международные организации и их роль в XXI веке. М., 2007. С. 303.

153

вещей, – добавляет он, – будет противоречить принципу равноправия сторон

одного и того же международного договора»408.

Статья 69 Статута МС ООН предусматривает, что внесение поправок в

Статут аналогичен по своей процедуре внесению поправок в сам Устав ООН,

так как Статут является неотъемлемой частью Устава. Соответственно,

любая поправка должна быть утверждена 2/3 членов ГА ООН и

ратифицирована 2/3 государств-членов ООН. Также поправка должна быть

ратифицирована пятью постоянными членами СБ ООН409.

Однако, в доктрине высказываются также некоторые опасения в связи с

тем, что «внесение изменений в Статью 34 Статута несет в себе риск

превращения идеи в мертворожденного ребенка (“stillborn baby”), поскольку

одно дело принять поправку или даже ратифицировать ее, и другое –

практически применять измененное положение»410, которые совсем

небезосновательны.

Но для того, чтобы развеять эти опасения, необходимо предварительно

изучить ряд вопросов, которые связаны с предоставлением международной

организации в МС ООН статуса locus standi. В этой связи не представляется

целесообразным отдавать все эти вопросы на откуп спонтанного развития

практики.

Во-первых, что следует добавить к пункту «1» Статьи 34 – только

ООН, как это предусмотрено в исследовании, подготовленном

Госдепартаментом США в 1976 г., либо ООН и ее специализированные

учреждения, как это было предложено АМП в 1956 году, либо

международные организации в целом, как это отстаивалось в 1954 году

ИМП.

408 Капустин А.Я. Международные организации в глобализирующемся мире. М., 2010. С. 239. 409 Международный Суд ООН. Главный судебный орган Организации Объединенных Наций: вопросы и ответы. Нью-Йорк, 2001. С. 70. 410 Sztucki J. International Organizations as Parties to Contentious Proceedings before the International Court of Justice? // Muller A.S., Raic D. and Thuránsky J.M. (eds.). The International Court of Justice. Its Future Role after Fifty Years. Martinus Nijhoff Publishers. 1997. P. 165.

154

Во-вторых, кто должен выступать в таких случаях в качестве стороны

по делу: международная организация как субъект международного права или

орган, который непосредственно вовлечен в конкретный спор.

В-третьих, если органы могут выступать в качестве стороны в

разбирательствах по спорным делам, то логически возникает следующий

вопрос: будет ли МС ООН также рассматривать и возможные споры между

органами одной и той же международной организации. Подобного рода

споры, например, не исключаются в практике ЕС.

Британский специалист в области права международных организаций,

профессор Университета Кембриджа Д. Боуэтт идет еще дальше и ставит

следующие вопросы: «какой орган будет решать вопрос об обращении в

Суд?»; «кто будет контролировать ход судебного разбирательства?»411.

В-четвертых, вопрос о пункте «2» Статьи 36 Статута МС ООН. По

мнению британского юриста-международника У. Дженкса, его следует

оставить без изменений412, однако согласно резолюции АМП, принятой в

1956 г., ГА ООН следует определить условия, в соответствии с которыми

международным организациям будет предоставлена возможность делать

заявления на основе «факультативной оговорки»413.

В последнее время крупнейший специалист по МС ООН Ш. Розен,

автор многочисленных монографий по МС ООН, объяснял сложившуюся

ситуацию вокруг внесения изменений в пункт «1» Статьи 34 Статута Суда

отсутствием у государств политической воли414. Ранее в этом духе

высказывался известный американский юрист-международник и дипломат,

член МС ООН Ф. Джессоп415.

Итак, нежелание расширять роль МС ООН, скорее всего, основывается

на явном предпочтении ряда государств проводить свою национальную

411 Bowett D. Letter to the Editor in Chief // The American Journal of International Law. Vol. 86 (1992). P. 342. 412 Jenks W. The Prospects of International Adjudication. London, 1964. P. 220. 413 Report of the 47th Conference of ILA, Dubrovik, London. Publication of International Law Association (ILA), London, 1957. P. viii. 414 Rosenne Sh. The Law and Practice of the International Court 1920-2005. Martinus Nijhoff Publishers, 2006. Vol. II. P. 632-633. 415 Jessup Ph. A Modern Law of Nations: An Introduction. New York, 1948. P. 25.

155

политику в условиях, не связанных правовыми ограничениями. И это

несмотря на то, что цели ООН включают улаживание или разрешение споров

«в согласии с принципами справедливости и международного права».

Возможно и настало время напомнить государствам-членам о существовании

такого обязательства.

156

§ 2. Имплементация норм об ответственности международных

организаций Постоянной палатой третейского суда

Как показывает договорная практика международных организаций,

последние видят в арбитраже наиболее удобную форму для разрешения

споров, могущих возникнуть как в отношениях с государствами, так и с

другими международными организациями. Не случайно положения об

арбитражах включены во все соглашения о штаб-квартире, заключаемые

международными организациями416. Аналогичные положения включаются и

в соглашения между международными организациями и государствами,

которые проводят конференцию, а также соглашения между организациями и

государствами, которые предоставляют воинские контингенты для

проведения миротворческих операций417. Кроме того, арбитражная оговорка

должна быть включена в соглашения между МБРР и его государствами-

членами, а также в кредитные соглашения, которые заключаются МАР с

государствами-членами418.

Перспектива получения возмещения, предоставляемая при

арбитражном рассмотрении споров между государствами и международными

организациями, зависит от обеих сторон, желающих формально вступить в

процедуру разрешения споров, что было подтверждено Консультативным

заключением МС ООН от 26 апреля 1988 года по делу «Применимость

обязательства приступать к процедуре арбитража в соответствии с разделом

21 Соглашения по вопросу о месторасположении Центральных учреждений

ООН от 26 июня 1947 г.»: оно высветило слабую и уязвимую сторону

416 Шибаева Е. А. Правовой статус межправительственных организаций. М., 1972. С. 138; Нешатаева Т.Н. Международные организации и право. Новые тенденции в международно-правовом регулировании. М., 1998. С. 224. 417 Wellens K. Remedies against International Organisations. Cambridge University Press, 2004. P. 220. 418 Дейкало Е. А. Проблемы призвания международных организаций к ответственности и некоторые пути их решения // Актуальные проблемы международного публичного и международного частного права: cборник научных трудов БГУ. Минск, 2009. Выпуск 1. С. 59; Amerasinghe C. F. Principles of the Institutional Law of International Organizations. Cambridge University Press, 1996. P. 437.

157

подобных обязательных арбитражных оговорок как «единственного

правового средства по разрешению спора»419.

Более широкое применение арбитража для разрешения споров между

государствами и международными организациями было предложено АМП

еще в 1966 году на своей пятьдесят второй конференции420. Аналогичное

предложение, призывающее прямо к «более широкому использованию

Постоянной палаты третейского суда» содержалось также и в программе

Десятилетия международного права ООН (1992 г.)421.

Подготовительный комитет, учрежденный Генеральным секратарем

ППТС на основе полномочий, предоставленных ему самой первой

Конференцией членов ППТС в 1993-1994 гг., указал на отсутствие

эффективного механизма разрешения споров между организациями и

государствами и на то, что ППТС может восполнить этот пробел:

«Международные организации, а также государства и другие стороны, с

которыми они вступают в соглашения, испытывают необходимость в

наличии эффективной площадки по разрешению споров, и...представляется

целесообразным для ППТС принятие мер, которые были бы направлены на

устранение данного пробела»422.

Однако, вопреки включению арбитражных оговорок, имел место всего

лишь единственный случай инициирования арбитражного разбирательства в

419 Консультативное заключение Международного Суда ООН от 26 апреля 1988 г. по делу «Применимость обязательства приступать к процедуре арбитража в соответствии с разделом 21 Соглашения по вопросу о месторасположении Центральных учреждений ООН от 26 июня 1947 г.» // ICJ Reports. 1988. P. 20, Para. 19. Дело касалось права Соединенных Штатов, которое запрещало учреждение и деятельность представительства Организации освобождения Палестины на территории США. Право вызывало обеспокоенность Организации Объединенных Наций, поскольку Миссия наблюдателя от ООП при ООН имела представительство при штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. Спор между ООН и США принял юридический характер в марте 1988 г., когда Генеральная Ассамблея ООН потребовала консультативного заключения Международного Суда ООН. В Консультативном заключении от 26 апреля 1988 г. говорилось, что Соединенные Штаты Америки как сторона в Соглашении между ООН и США по вопросу о месторасположении Центральных учреждений ООН от 26 июня 1947 г. обязаны в соответствии с разделом 21 этого Соглашения, вступить в арбитраж для разрешения спора между ними и ООН. См.: Док. ООН: A/RES/42/26. Дополнение №26. С. 16. 420 Report of the 52nd Conference of ILA, Helsiniki. Publication of International Law Association (ILA), London, 1966. P. xii. 421 Report of the Working Group of the Sixth Committee on the Decade of International Law, 1992. UN Doc. A/C.6/47/L.12. P. 4. 422 Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration between International Organisations and Private Parties, 1996. P. vi–vii.

158

середине 80-х годов под эгидой ППТС между ПРООН и Сомали, однако и

оно было прекращено без вынесения решения в 1992 году423. К арбитражу в

качестве механизма разрешения споров часто прибегают при наличии как

договорных, так и внедоговорных претензий.

ППТС была учреждена на основе Конвенции о мирном разрешении

международных столкновений 1899 года (Гаагская конвенция 1899 г.) и

является первым и универсальным постоянным арбитражным учреждением

по разрешению споров424. ППТС не является классическим судебным

органом425 и как таковая не разрешает споров в арбитражном порядке.

Вместе с тем, ППТС содействует арбитражному рассмотрению споров,

например, она ведет список потенциальных арбитров, назначаемых

сторонами Гаагских конвенций 1899 и 1907 годов и проводит устное

разбирательство426. По данным на 2005 г. за всю историю существования

ППТС было разрешено 63 дела, причем 37 дел (59%) было рассмотрено в

период 1900-1999 гг., а 26 дел (41%) – 2000-2005 гг427.

Долгие годы ППТС содействовала только арбитражному разрешению

межгосударственных споров428. Однако, в 1962 г. ППТС начала расширять

сферу своего влияния, приняв «Регламент арбитражной и примирительной

процедуры разрешения международных споров, в которых только одной

423 Дело United Nations Development Programme v. Somalia ППТС охватывало толкование оговорки, включенной во все соглашения об оказании технической помощи, согласно которой содействующая организация вправе конвертировать валюту по наиболее благоприятному курсу, действующему в государстве. См. подробнее: Szasz P. Granting International Organisations Jus Standi in the International Court of Justice // Muller A., Raič D. and Thuránsky J. (eds.). The International Court of Justice: Its Future Role After Fifty Years. Martinus Nijhoff Publishers, 1997. P. 175, Note 9. 424 Shany Y. Arbitration Institutions // Mackenzie R., Romano C., Shany Y. and Sands P. (eds.). Manual on International Courts and Tribunals. Oxford, 2010. P. 99; Лазарев С.Л. Международный арбитраж. М., 1991. С. 179. 425 Абашидзе А.Х., Солнцев А.М., Агейченко К.В. Мирное разрешение международных споров: современные проблемы. М., 2011. С. 104; Оппенгейм Л. Международное право / Под ред. С.А. Голунского. М., 1949. Т. 2: Полут. 1. С. 79. По мнению профессора А.Л. Колодкина, ППТС «выступает в качестве центра по проведению исследований в области мирного разрешения споров». Cм.: Kolodkin A. Russia and International Law: New Approaches // Revue Belge de Droit International. Vol. 26 (1993). P. 556. 426 Shany Y. The Permanent Court of Arbitration // Mackenzie R., Romano C., Shany Y. and Sands P. Manual on International Courts and Tribunals. Oxford, 2010. P. 102. 427 Солнцев А.М. Экологическое измерение деятельности Постоянной палаты Третейского суда (к 100-летию Второй Гаагской конференции мира (15 июня – 18 октября 1907 г.) // Российский ежегодник международного права. 2007. СПб., 2008. С. 90. 428 Permanent Court of Arbitration’s “About Us” Section. URL: http://www.pca-cpa.org/showpage.asp?pag_id= 1027.

159

стороной выступает государство». Регламент был заменен Факультативными

правилами арбитражного рассмотрения споров между двумя сторонами, из

которых только одна является государством, принятыми в 1993 году;

экспансия ППТС была продолжена в 1996 году, когда были единовременно

приняты еще два дополнительных Факультативных правила, одни для

арбитражного рассмотрения споров между международыми организациями и

государствами, а другие – между международными организациями и

частными лицами429.

В 2011 году принимаются Факультативные правила арбитражного

рассмотрения споров, связанных с космической деятельностью430, а в 2012

году – новый Арбитражный регламент ППТС, который консолидировал 4

свода ранее принятых правил ППТС: Факультативные правила арбитражного

рассмотрения споров между двумя государствами 1992 года,

Факультативные правила арбитражного рассмотрения споров между двумя

сторонами, из которых только одна является государством 1993 года,

Факультативные правила арбитражного рассмотрения споров между

международными организациями и государствами 1996 года,

Факультативные правила арбитражного рассмотрения споров между

международными организациями и частными лицами 1996 года.

Факультативные правила арбитражного рассмотрения споров между

международными организациями и государствами 1996 г. были разработаны

по типу Факультативных правил арбитражного рассмотрения споров между

двумя государствами 1992 г. и выработаны по образцу Арбитражного

регламента ЮНСИТРАЛ431, принятого в 1976 г. лишь за некоторыми

429 Shany Y. The Permanent Court of Arbitration // Mackenzie R., Romano C., Shany Y. and Sands P. (eds.). Manual on International Courts and Tribunals. Oxford, 2010. P. 103. 430 В вводной части Факультативных правил отмечается, что правила основаны на Арбитражном регламенте 2010 г. лишь за некоторыми изменениями, призванными отражать конкретные особенности споров, касающихся космического пространства, в частности использования космического пространства государствами, международными организациями и частными структурами. См.: Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration of Disputes Relating to Outer Space Activities, 2011. P. 4. 431 Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration involving International Organisations and States, 1996. P. vii. Соглашение о штаб-квартире между Организацией по запрещению химического оружия (ОЗХО) и Королевством Нидерландов от 14 мая 1997 г. в Статье 26 (5) предусматривает арбитраж в соответствии с

160

изменениями, которые призваны «отражать публично-правовой характер

споров, которые охватывают международные организации и государства, а

также дипломатическую практику, которая соответствовала бы подобного

рода спорам»432. В вводной части Факультативных правил арбитражного

рассмотрения споров между международными организациями и

государствами 1996 г. также отмечается, что «опыт арбитражного

разбирательства в период с 1981 г. подсказывает, что Регламент ЮНСИТРАЛ

гарантирует справедливую и эффективную процедуру мирного разрешения

споров с участием организаций и государств, хотя они изначально

предназначались для коммерческого арбитража»433.

Сфера действия предметной компетенции ratione materiae призвана

охватывать самый широкий круг возможных споров между государствами и

международными организациями434. Они включают споры, которые

относятся к правам и обязанностям, вытекающим из членства, иницируемые

государством-членом, когда организация не соблюдает собственные правила

(например, правила процедуры или правила компетенции)435.

Соглашения, регулирующие отдельные отношения в рамках программ

экономической, финансовой и технической помощи или отношения,

возникающие на основе Соглашений о штаб-квартирах приводятся ППТС в

качестве второй категории споров, в отношении которых государства и

международные организации могут предусматривать обязательный

арбитраж, регулируемый Факультативными правилами 1996 г.436.

Третью категорию потенциальных споров образуют т.н.

«арбитрабельные» отношения с третьими сторонами, вытекающие по

существу из описанных ситуаций437.

Факультативными правилами арбитражного рассмотрения споров между международными организациями и государствами 1996 г. 432 Ibid. P. 97. 433 Ibid. 434 Ibid. P. vii. 435 Ibid. P. vii (а). 436 Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration involving International Organisations and States, 1996. P. vii (b). 437 Ibid. P. vii (с).

161

Что касается применимого права, арбитражный трибунал «применяет

правила той или иной Организации и право, подлежащее применению к

любому соглашению или отношению между сторонами, а в случае

необходимости, и общие принципы права, регулирующие право

международных организаций и нормы общего международного права438, за

исключением тех случаев, когда стороны дают согласие на разрешение спора

ex aequo et bono439.

Факультативные правила арбитражного рассмотрения споров между

международными организациями и частными лицами были разработаны

Подготовительным комитетом ППТС, и они также вступили в силу 1 июля

1996 г. В вводной части этих правил отмечается, что они призваны, в числе

прочего (“inter alia”) охватывать и споры между частными поставщиками

товаров и услуг, или между сотрудниками и международной организацией440;

в отношении последней категории споров применима исключительная

юрисдикция МАТ.

В отличие от Факультативных правил арбитражного рассмотрения

споров между организациями и государствами 1996 г. арбитражные

трибуналы, рассматривающие споры между организациями и частными

лицами не обязаны применять правила международной организации и

применимое право, а всего лишь принимают их к сведению. Арбитражный

трибунал разрешает споры в соответствии с условиями соглашения и

принимает во внимание обычаи делового оборота, применимые к сделке или

отношению441.

Оба свода Факультативных правил предусматривают возможность

принятия временных мер защиты со стороны арбитражного трибунала по

просьбе одной из сторон442.

438 Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration involving International Organisations and States, 1996. Article 33(1). 439 Ibid. Article 33(2). 440 Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration between International Organisations and Private Parties, 1996. P. vii 441 Ibid. Article 33(3) 442 Ibid. Article 26.

162

Вследствие конфиденциальности процедуры арбитражного

разбирательства443, никоим образом не представляется возможным

выяснение того, имели ли место случаи применения Факультативных правил

1996 г. и если да, то какое количество раз. Веб-страница ППТС содержит

лишь примерный перечень завершенных арбитражных дел и дел,

находящихся в стадии арбитражного рассмотрения, однако, как

представляется, ни одно дело из этого списка не относится к спорам между

государствами и организациями444.

Факультативные правила по урегулированию споров с участием

международных межгосударственных организаций и государств или других

лиц, с которыми они вступают в контрактные обязательства призваны, в

какой-то мере, восполнить пробел в международно-правовом регулировании

и способствовать усилению значимости ППТС в этой области.

Российская Федерация активно выступает за более широкое

применение арбитражных процедур при разрешении международных споров

в рамках ППТС445 и каждые шесть лет назначает четырех арбитров в состав

палаты446. В настоящее время Российская Федерация в ППТС представлена

К.А. Бекяшевым, К.Г. Геворгяном, Ю.М. Колосовым, С.В. Черниченко.

Е.А. Шибаева писала, что «наиболее оптимальной процедурой для

урегулирования споров, возникающих в связи с глобальными проблемами,

должен быть международный арбитраж, обладающий свойством принимать

решения, обязательные для спорящих сторон»447.

Таким образом, в условиях, когда международные организации не

имеют доступа к юрисдикции МС ООН по спорным делам (“contentious

443 В соответствии со Статьей 25(4) Факультативных правил 1996 г. слушания проводятся при закрытых дверях in camera, если стороны не договорятся об ином. См.: Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration involving International Organisations and States, 1996. Article 25(4); Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration between International Organisations and Private Parties, 1996. Article 25(4). 444 Permanent Court of Arbitration List of Cases. URL: http://www.pca-cpa.org/showpage.asp?pag_id=1029. 445 Пешнин А.С. Постоянная палата третейского суда: статус и основные направления деятельности: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 5. 446 См. Распоряжение Правительства РФ от 26 февраля 2010 года № 214-р «О назначении членов Постоянной палаты третейского суда (г. Гаага) от Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ от 08 марта 2010 года, № 10, ст. 1110. 447 Шибаева Е.А. Право международных организаций. Вопросы теории. М., 1986. С. 86.

163

jurisdiction”) следует использовать на более широкой основе потенциал

арбитражных процедур в рамках ППТС, которая обладает правом

рассматривать споры с участием международных организаций, а также

принимать решения, обязательные для сторон спора.

164

Заключение

Институт ответственности международных организаций касается двух

основных акторов: международной организации-правонарушителя и

потерпевшего субъекта. В прошлом доктрина международной

ответственности акцентировала внимание на роли правонарушителя. При

этом часто пренебрегали положением потерпевших субъектов. Сегодня такой

подход перестал быть доминирующим и текущая тенденция в праве

международной ответственности призвана особо подчеркнуть интересы

потерпевших субъектов, или по крайней мере, обеспечить баланс интересов

двух акторов.

Наиболее отчетливо все это проявляется в рамках механизма

имплементации ответственности международных организаций, в ходе

которого защищаются права и законные интересы всех пострадавших

субъектов.

Имплементация ответственности международных организаций в

международном праве выступает в качестве юридического механизма, с

помощью которого обеспечивается процесс фактического осуществления

норм международной ответственности, т.е. обеспечивается выполнение

субъектами соответствующих правоотношений их прав и обязанностей,

закрепленных в этих нормах.

Выделяются две группы способов обеспечения международно-

правовой имплементации норм об ответственности международных

организаций, а именно – согласительных (призвание к ответственности,

мирное урегулирование споров) и принудительных способов (контрмеры,

санкции). Последняя группа призвана выполнять лишь вспомогательную

роль по отношению к группе согласительных способов.

Вместе с тем, контрмеры и санкции занимают особое место в

механизме обеспечения международно-правовой имплементации норм

ответственности международных организаций, так как будучи мерами

165

принуждения, они выступают в качестве единственных эффективных

способов недопущения совершения противоправных деяний.

Контрмеры не являются обязательным следствием ответственности

международных организаций и не предполагают автоматизма в своем

действии. Они применяются только после исчерпания предварительной

процедуры призвания к ответственности, позволяющей пострадавшему

субъекту обратиться с требованием к ответственной международной

организации о необходимости выполнения ею обязательств, которые

вытекают из правоотношений ответственности, и получения отказа его

выполнять.

Контрмеры – правомерные, ненасильственные, односторонние,

временные меры реагирования, предпринимаемые потерпевшим

(заинтересованным) субъектом в ответ на международно-противоправное

деяние международной организации с целью обеспечить выполнение ею

своих обязательств, вытекающих из правоотношений ответственности в

случае, когда она отказывается добровольно прекратить международно-

противоправное деяние и предоставить соответствующее возмещение.

Правовой режим принятия контрмер ограничен определенными

процессуальными условиями, призванными обеспечить их правомерность

посредством регулирования того, когда и при каких обстоятельствах

потерпевший (заинтересованный) субъект имеет право в одностороннем

порядке прибегать к контрмерам.

Представляется, что принудительные меры согласно Уставу ООН

(санкции) могут предприниматься лишь СБ ООН и только на основании

Главы VII Устава ООН («Действия в отношении угрозы миру, нарушений

мира и актов агрессии»).

Принятие санкций СБ ООН против членов ООН является per se

правомерным. Подобное реагирование осуществляется в соответствии с

Уставом ООН и не влечет последствий исключения противоправности

деяния, которые вызывают контрмеры.

166

В отличие от контрмер, санкции, которые СБ ООН имеет право

предпринимать на основании Главы VII Устава ООН, не обязательно

предполагают наличие предшествующего международно-противоправного

деяния. При этом реакция СБ ООН может быть направлена на деяния,

которые могут быть как правомерными, так и противоправными по

международному праву.

Кроме того, целью мер, которые предпринимаются СБ ООН на

основании Главы VII Устава является поддержание или восстановление

международного мира и безопасности, но далеко не установление

дополнительных прав либо обязанностей для непосредственно

пострадавшего государства или всех государств в случае совершения

международно-противоправного деяния.

Думается, что проблема санкций в отношении международных

организаций нуждается в серьезной научной проработке и дальнейшем

глубоком осмыслении, учитывая ее сложность и значение для целей

международно-правовой имплементации норм об ответственности

международных организаций.

Важным этапом в прогрессивном развитии международного права

явилось появление международных обязательств erga omnes и erga omnes

partes, в результате которых права на имплементацию (призвание к

ответственности, контрмеры) ответственности были признаны также за

заинтересованными субъектами, которые не являются непосредственно

пострадавшими субъектами, но действуют с целью защиты публичных

интересов.

Круг субъектов, имеющих право непосредственно обеспечивать

имплементацию норм об ответственности международных организаций,

ограничен по общему международному праву только государствами и

международными организациями.

Негосударственные акторы (например, физические и юридические

лица), несмотря на фактическое претерпевание ими ущерба, за редким

167

исключением случаев, предусматриваемых специальными международно-

правовыми актами, не могут с правовой точки зрения признаваться в

качестве пострадавших субъектов и, соответственно, прямо призывать

международные организации к ответственности.

Дипломатическая защита и функциональная защита, которые

осуществляются государствами либо международными организациями,

остаются основными средствами защиты негосударственных акторов,

которым был причинен ущерб в результате противоправного деяния

международной организации.

В последнее время активно предпринимаются, в ряде случаев и

небезуспешные, попытки оспаривания действий (бездействия) и решений

международных органов и организаций в национальных судах, таким

образом прокладывается путь к национально-правовой имплементации

ответственности организаций негосударственными акторами448. Но на

практике это чревато фрагментацией системы международного права и

противоречивыми результатами.

Последнее обстоятельство еще раз подсказывает необходимость

повышения результатов деятельности универсальных международных

арбитражных и судебных учреждений в области урегулирования

международных споров, касающихся ответственности международных

организаций, а вместе с тем и значимости международно-правовой

имплементации ответственности этих организаций.

В настоящее время в отношении международных организаций МС

ООН может осуществлять лишь консультативную юрисдикцию. С точки

зрения de lege ferenda было бы целесообразно внести соответствующую

поправку в Статут МС ООН, предусматривающую предоставление всем

международным организациям без исключения процессуального статуса

448 Martha R.S.J. Challenging Acts of INTERPOL in Domestic Courts // Reinisch A. (ed.). Challenging Acts of International Organizations Before National Courts. Oxford, 2010. P. 206-238; Ryngaert C. Domestic Legal Remedies Against OPEC // Ibid. 239-257.

168

locus standi, который позволял бы им выступать стороной в деле,

рассматриваемом в Суде.

В таких условиях следует использовать на более широкой основе

потенциал арбитражных процедур в рамках ППТС, обладающей правом

рассматривать споры с участием международных организаций, а также

принимать решения, обязательные для сторон спора.

Однако, это никак не умаляет значения иных, менее активно

используемых несудебных средств разрешения международных споров

(например, следственных и согласительных комиссий) как способов

обеспечения международно-правовой имплементации ответственности

международных организаций.

Следует оговорить, что нормы об имплементации ответственности,

даже самые совершенные, недостаточны для защиты интересов

потенциальных потерпевших третьих сторон. Для этого могут потребоваться

дополнительные инструменты, как например, создание единого реестра

международных организаций (которая должна содержать необходимую

информацию о каждой организации), системы обязательного страхования

для покрытия рисков перед третьими сторонами, а также международных

фондов в целях обеспечения компенсации за ущерб, который не покрывается

с помощью иных механизмов449.

Более того, международно-правовая ответственность организаций

является всего лишь одной из форм подотчетности международных

организаций, наряду с ее политической, административной, финансовой

формами. Необходимая степень подотчетности (“accountability” по

терминологии АМП) международных организаций достигается сочетанием

всех четырех ее форм450.

449 Hirsch M. The Responsibility of International Organizations Toward Third Parties: Some Basic Principles. Martinus Nijhoff Publishers, 1995. P. 187-188. 450 Accountability of International Organizations, Final Report, Report to the 71st ILA Conference, Berlin, 2004. P. 5. См. также: Report of the 75th Conference of ILA, Sofia. Study Group on the Responsibility of International Organizations. Publication of International Law Association (ILA), London, 2012. P. 6.

169

Остается добавить, что институт ответственности международных

организаций находится еще в стадии своего становления, а его

основополагающие нормы – в процессе эволюции. Нормы, в настоящее

время разработанные, вероятно, будут изменены в будущем сообразно

меняющимся обстоятельствам. Вместе с тем, совершенно точно, что эти

нормы будут служить исходным материалом для последующего развития

института ответственности международных организаций.

В долгосрочной перспективе в связи с интенсификацией процесса

кодификации и прогрессивного развития в международном праве вовсе не

исключается возможность выработки общего договора по международной

ответственности. Договор включал бы общие принципы международной

ответственности, распространяемые на всех субъектов международного

права, и отдельные разделы, содержащие нормы об ответственности по

каждому отдельному субъекту: государству, международной организации и

т.д.

Именно договорное оформление результатов работы КМП над

соответствующими институтами ответственности в международном праве

способно реально знаменовать собой окончательное становление права

международной ответственности в качестве новой отрасли.

170

Библиография

I. Документы

1. Международные договоры

1. Американская конвенция о правах человека от 22 ноября 1969 г. //

United Nations Treaty Series. Vol. 1144;

2. Договор об обращении в Суд ЕврАзЭС хозяйствующих субъектов по

спорам в рамках Таможенного союза и особенностях судопроизводства по

ним от 9 декаября 2010 года // URL: http://sudevrazes.org/main.aspx?guid=

21691;

3. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод

от 4 ноября 1950 г. // United Nations Treaty Series. Vol. 213;

4. Конвенция о международной ответственности за ущерб,

причиненный космическими объектами от 29 марта 1972 г. // UN Treaty

Series. Vol. 961;

5. Конвенция о привилегиях и иммунитетах ООН от 13 февраля 1946 г.:

UN Doc.: A/RES/ 22 А (1946) // United Nations Treaty Series. Vol. 1;

6. Конвенция о привилегиях и иммунитетах специализированных

учреждений ООН от 21 нобяря 1947 г.: UN Doc.: A/RES/ 179 (II) (1947) //

United Nations Treaty Series. Vol. 33;

7. Международный пакт о гражданских и политических правах от 16

декабря 1966 г.: UN Doc.: A/RES/ 2200 А (XXI) (1966) // United Nations Treaty

Series. Vol. 999.

8. Соглашение о привилегиях и иммунитетах МАГАТЭ от 1 июля 1959

г. // United Nations Treaty Series. Vol. 374;

8. Соглашение о штаб-квартире между Организацией по запрещению

химического оружия (ОЗХО) и Королевством Нидерландов от 14 мая 1997 г.:

C-I/DEC.59.

171

2. Документы международных организаций

А) Документы международных межправительственных организаций и

международных органов

1. Documents of the UN Conference on International Organizations.

London/New York: United Nations Information Organization. 1945. Vol. VI;

2. Documents of the UN Conference on International Organizations.

London/New York: United Nations Information Organization. 1945. Vol. XIII.

Документы Генеральной Ассамблеи ООН

3. Декларация о принципах международного права, касающихся

дружественных отношений и сотрудничества между государствами в

соответствии с Уставом ООН от 24 октября 1970 г.: UN Doc.: A/RES/2625

(XXV) (1970);

4. Декларация о недопустимости интервенции и вмешательства во

внутренние дела государств от 9 декабря 1981 г.: UN Doc.: A/RES/36/103

(1981);

5. Ответственность перед третьими лицами: временные и финансовые

ограничения от 17 июля 1998 г.: UN Doc. A/RES/52/247;

172

Документы Совета Безопасности ООН

6. Резолюция Совета Безопасности ООН от 9 апреля 1964 г.: UN Doc.

S/RES/188 (1964);

7. Резолюция Совета Безопасности ООН от 25 ноября 1966 г.: UN Doc.

S/RES/228 (1966).

8. Резолюция Совета Безопасности ООН от 31 марта 1992 г.: UN Doc.

S/RES/748 (1992);

9. Резолюция Совета Безопасности ООН от 16 июня 1993 г.: UN Doc.

S/RES/841 (1993);

10. Резолюция Совета Безопасности ООН от 6 мая 1994 г.: UN Doc.

S/RES/917 (1993);

11. Резолюция Совета Безопасности ООН от 19 декабря 2006 г.: UN

Doc. S/RES/1730 (2006);

12. Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 декабря 2009 г.: UN

Doc. S/RES/1904 (2009);

13. Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 июня 2014 г.: UN Doc.

S/RES/2161 (2014).

Документы Секретариата ООН

41. Доклад Генерального секретаря ООН «Всестороннее рассмотрение

всего вопроса об операциях по поддержанию мира во всех их аспектах»

Типовое соглашение о статусе сил для проведения операций по

поддержанию мира от 9 октября 1990 г.: UN Doc.: A/45/594;

42. Доклад Генерального секретаря ООН «Финансирование Сил ООН

по охране, Операции ООН по восстановлению доверия в Хорватии, Сил

превентивного развертывания ООН и штаба Миротворческих сил ООН

Административные и бюджетные аспекты финансирования операций ООН

173

по поддержанию мира: финансирование операций ООН по поддержанию

мира» от 20 сентября 1996 г.: UN Doc. A/51/389;

43. Доклад Генерального секретаря ООН «Административные и

бюджетные аспекты финансирования операций ООН по поддержанию мира:

финансирование операций ООН по поддержанию мира» от 21 мая 1997 г.:

UN Doc. A/51/903;

44. UN Secretariat Administrative Instruction. Compensation for Loss of

Damage to Personal Effects Attributable to Service, 14 April 1993: UN Doc.:

ST/AI/149/Rev.4.

Документы и материалы Комиссии международного права ООН

14. Третий доклад об ответственности государств, подготовленный

специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН A/CN.4/507.

Нью-Йорк: ООН, 2000;

15. Третий доклад об ответственности государств, подготовленный

специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН

A/CN.4/507/Add.2. Нью-Йорк: ООН, 2000;

16. Четвертый доклад об ответственности государств, подготовленный

специальным докладчиком Джеймсом Кроуфордом: док. ООН A/CN.4/517.

Нью-Йорк: ООН, 2001;

17. Третий доклад об ответственности международных организаций,

подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН

A/CN.4/553. Нью-Йорк: ООН, 2005;

18. Четвертый доклад об ответственности международных

организаций, подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая:

док. ООН A/CN.4/564. Нью-Йорк: ООН, 2006;

174

19. Пятый доклад об ответственности международных организаций,

подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН

A/CN.4/583. Нью-Йорк: ООН, 2007;

20. Шестой доклад об ответственности международных организаций,

подготовленный специальным докладчиком Джорджио Гая: док. ООН

A/CN.4/597. Нью-Йорк: ООН, 2008;

21. Восьмой доклад об ответственности международных организаций,

подготовленный специальным докладчиком Джорджо Гая: док. ООН

A/CN.4/640. Нью-Йорк: ООН, 2011;

22. Ответственность государств. Комментарии и замечания,

полученные от правительств: док. ООН A/CN.4/488. Нью-Йорк: ООН, 1998;

23. Ответственность международных организаций. Комментарии и

замечания международных организаций: док. ООН: A/CN.4/593. Нью-Йорк:

ООН, 2008;

24. Ответственность международных организаций. Комментарии и

замечания международных организаций: док. ООН: A/CN.4/637. Нью-Йорк:

ООН, 2011;

25. Доклад Комиссии международного права о работе ее сорок восьмой

сессии: док. ООН A/51/10. Нью-Йорк: ООН, 1996;

26. Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят

второй сессии: док. ООН A/55/10. Нью-Йорк: ООН, 2000;

27. Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят

третьей сессии: док. ООН A/56/10. Нью-Йорк: ООН, 2001;

28. Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят

третьей сессии: резолюция Генеральной Ассамблеи ООН A/RES/56/82 от 12

декабря 2001 г. Нью-Йорк: ООН, 2002;

29. Доклад Комиссии международного права о работе ее пятьдесят

восьмой сессии: док. ООН A/61/10. Нью-Йорк: ООН, 2006;

30. Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят

третьей сессии: док. ООН A/66/10. Нью-Йорк: ООН, 2011;

175

31. Доклад Комиссии международного права о работе ее шестьдесят

третьей сессии: резолюция Генеральной Ассамблеи ООН A/RES/66/100 от 9

декабря 2011 г. Нью-Йорк: ООН, 2011;

32. Предварительный краткий отчет Комиссии международного права о

ее 3070-м заседании: док. ООН A/CN.4/SR.3070. Женева: ООН, 2010;

33. Предварительный краткий отчет Комиссии международного права о

ее 3095-м заседании: док. ООН A/CN.4/SR.3095. Женева: ООН, 2011;

34. Предварительный краткий отчет Комиссии международного права о

ее 3096-м заседании: док. ООН A/CN.4/SR.3096. Женева: ООН, 2011;

35. Рабочий документ, подготовленный сэром М. Вудом «Мирное

урегулирование споров»: док. ООН A/CN.4/641. Женева: ООН, 2011;

36. Yearbook of the International Law Commission. 1956. Vol. II;

37. Yearbook of the International Law Commission. 1957. Vol. II;

38. Yearbook of the International Law Commission. 1963. Vol. II;

39. Yearbook of the International Law Commission. 1979. Vol. II. Part 2.

40. Yearbook of the International Law Commission. 2001. Vol. II. Part 2.

Документы других международных межправительственных

организаций и международных органов

45. Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству

в Европе от 1 августа 1975 г. // URL: http://www.osce.org/ru/mc/39505?down

load=true;

46. Регламент Суда ЕврАзЭС по рассмотрению обращений

хозяйствующих субъектов от 22 мая 2012 года // URL: http://sudevrazes.org/

main.aspx?guid= 21711;

47. Статут АТ МОТ от 9 октября 1946 года // URL: http://www.ilo.org/

public/english/tribunal/about/statute.htm;

48. Cтатут АТ ООН: UN Doc.: A/RES/63/253*;

176

49. Статут МС ООН от 26 июня 1945 года // URL: http://www.icj-cij.org/

homepage/ru/icjstatute.php;

50. Статут Суда ЕврАзЭС от 5 июля 2010 года // URL: http://sudevrazes.

org/main.aspx?guid=19121;

51. Статут ТС ООН: UN Doc.: A/RES/63/253*;

52. Court of Justice of the European Union: Synopsis of the Court of Justice,

the General Court and the Civil Service Tribunal. Annual Report 2013.

Luxembourg, 2014;.

53. Draft revised agreement on the accession of the European Union to the

Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms //

СDDH, Fifth Negotiation Meeting Between the CDDH Ad Hoc Negotiation Group

and the European Commission on the Accession of the European Union to the

European Convention on Human Rights: Final report to the CDDH,

47+1(2013)008rev2;

54. International Bank for Reconstruction and Development, International

Development Association, Resolution No. IBRD 93–10, Resolution No. IDA 93–6,

The World Bank Inspection Panel;

55. Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration involving

International Organisations and States, 1996;

56. Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration between

International Organisations and Private Parties, 1996;

57. Permanent Court of Arbitration Optional Rules for Arbitration of

Disputes Relating to Outer Space Activities, 2011;

58. Report of the Working Group of the Sixth Committee on the Decade of

International Law, 1992. UN Doc. A/C.6/47/L.12.

177

Б) Документы международных неправительственных организаций

59. Accountability of International Organizations, Final Report, Report to

the 71st ILA Conference, Berlin, 2004;

60. Report of the 47th Conference of ILA, Dubrovnik. Publication of

International Law Association (ILA), London, 1957;

61. Report of the 52nd Conference of ILA, Helsiniki. Publication of

International Law Association (ILA), London, 1966;

62. Report of the 69th Conference of ILA, London. Publication of

International Law Association (ILA), London, 2000;

63. Report of the 75th Conference of ILA, Sofia. Study Group on the

Responsibility of International Organizations. Publication of International Law

Association (ILA), London, 2012;

64. Etude des amendements à apporter au Statut de la Cour internationale de

Justice // Annuaire de l’Institut de Droit international. Vol. 45 (1954);

65. Régime des représailles en temps de paix // Annuaire de l’Institut de

Droit International. Vol. 38-II (1934);

66. The Legal Consequences for Member States of the Non-fulfilment by

International Organizations of their Obligations toward Third Parties // Annuaire

de l’Institut de Droit International. Vol. 66-II (1966);

67. The Rule of the Exhaustion of Local Remedies // Annuaire de l’Institut

de Droit international. Vol. 46 (1956);

68. Yearbook of International Organizations (1992/1993), Union of

International Associations. München, 1992;

69. Yearbook of International Organizations (2005/2006), Union of

International Associations. München, 2005.

178

3. Материалы судебной и арбитражной практики

Практика Постоянной палаты международного правосудия

1. Решение ППМП от 30 августа 1924 г. «Дело о палестинских

концессиях Мавромматиса» (Греция против Соединенного Королевства) //

PCIJ. Ser. A (1924). No. 2;

2. Решение ППМП от 13 сентября 1928 г. по делу «О заводе в Хожуве»

// PCIJ. Ser. A (1927). No. 9.

Практика Международного Суда ООН

3. Решение МС ООН от 9 апреля 1949 года «Дело о проливе Корфу»

(Рассмотрение по существу) // ICJ Reports. 1949;

4. Консультативное заключение МС ООН от 11 апреля 1949 г.

«Возмещение за увечья, понесенные на службе ООН» // ICJ Reports. 1949;

5. Консультативное заключение МС ООН от 13 июля 1954 г.

«Присуждение компенсаций Административным трибуналом Организации

Объединенных Наций» // ICJ Reports. 1954;

6. Консультативное заключение МС ООН от от 23 октября 1956 г.

«Решения Административного трибунала МОТ, касающиеся жалоб в

отношении ЮНЕСКО» // ICJ Reports. 1956;

7. Решение МС ООН от 6 июля 1957 г. «Дело о некоторых норвежских

займах» (Франция против Норвегии) // ICJ Reports. 1957;

8. Консультативное заключение МС ООН от 8 июня 1960 года «О

формировании Комитета по безопасности на море Межправительственной

морской консультативной организации» // ICJ Reports. 1960;

9. Консультативное заключение МС ООН от 20 июля 1962 года

«Определенные расходы ООН» // ICJ Reports. 1962;

179

10. Решение МС ООН от 5 февраля 1970 г. «Дело о компании

Барселона Трэкшн, Лайт энд Пауэр Лимитед» // ICJ Reports. 1970;

11. Консультативное заключение МС ООН от 21 июня 1971 года

«Юридические последствия для государств, вызываемые продолжающимся

присутствием Южной Африки в Намибии (Юго-Западная Африка) вопреки

резолюции 276 (1970) Совета Безопасности» // ICJ Reports. 1971;

12. Решение МС ООН от 18 августа 1972 года «Дело, касающееся

опротестования юрисдикции Совета ИКАО» // ICJ Reports. 1972;

13. Решение МС ООН от 24 мая 1980 г. «Дело, касающееся

дипломатического и консульского персонала Соединенных Штатов в

Тегеране» // ICJ Reports. 1980;

14. Решение МС ООН от 27 июня 1986 г. «Дело о военной и

военизированной деятельности в Никарагуа и против Никарагуа (Никарагуа

против Соединенных Штатов Америки)» // ICJ Reports. 1986;

15. Консультативное заключение Международного Суда ООН от 26

апреля 1988 г. по делу «Применимость обязательства приступать к процедуре

арбитража в соответствии с разделом 21 Соглашения по вопросу о

месторасположении Центральных учреждений ООН от 26 июня 1947 г.» //

ICJ Reports. 1988;

16. Консультативное заключение МС ООН от 15 декабря 1989 г. по

делу «Применимость Статьи VI, Раздел 22, Конвенции о привилегиях и

иммунитетах Объединенных Наций» // ICJ Reports. 1989;

17. Постановление МС ООН от 29 июля 1991 г. «Дело о проходе через

Большой Бельт (Финляндия против Дании)» // ICJ Reports. 1991;

18. Постановление МС ООН от 14 апреля 1992 года «Вопросы

толкования и применения Монреальской конвенции 1971 года, возникшие в

связи с воздушным инцидентом в Локерби» (Ливийская Арабская Джамахиря

против Соединенного Королевства) // ICJ Reports. 1992;

19. Особое несовпадающее мнение судьи ad hoc Эль-Кошери к

постановлению МС ООН от 14 апреля 1992 г. «Вопросы толкования и

180

применения Монреальской конвенции 1971 года, возникшие в связи с

воздушным инцидентом в Локерби» (Ливийская Арабская Джамахирия

против Соединенного Королевства) // ICJ Reports. 1992;

20. Решение МС ООН от 26 июня 1992 г. «Дело, касающееся

некоторых районов залегания фосфатных руд в Науру (Науру против

Австралии)» // ICJ Reports. 1992;

21. Решение МС ООН от 30 июня 1995 г. «Дело, касающееся

Восточного Тимора (Португалия против Австралии)» // ICJ Reports. 1995;

22. Консультативное заключение МС ООН от 8 июля 1996 г.

«Законность применения государством ядерного оружия в вооруженном

конфликте» // ICJ Reports. 1996;

23. Решение МС ООН от 25 сентября 1997 г. «Дело, касающееся

проекта Габчиково-Надьмарош (Венгрия против Словакии)» // ICJ Reports.

1997;

24. Решение МС ООН от 27 июня 2001 г. «Дело Лаграндов» (Германия

против Соединенных Штатов Америки) // ICJ Reports. 1999;

25. Решение МС ООН от 3 февраля 2006 г. «Вооруженные действия на

территории Конго (Новое заявление: 2002 год) (Демократическая Республика

Конго против Руанды) // ICJ Reports. 2006;

26. Решение МС ООН от 26 февраля 2007 года «Применение

Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него

(Босния и Герцеговина против Сербии и Черногории)» // ICJ Reports. 2007.

Практика Международного трибунала по морскому праву

27. Консультативное заключение МТМП от 1 февраля 2011 г.

«Ответственность и обязательства государств, поручающихся за физических

и юридических лиц в отношении их деятельности в Районе» // URL:

http://www.itlos.org/fileadmin/itlos/documents/cases/case_no17/ advop_010211.

pdf.

181

Практика Европейского суда по правам человека

28. Решение ЕСПЧ от 2 мая 2007 г. по делу Behrami and Behrami v.

France and Saramati v. France, Germany and Norway // European Court of Human

Rights’ Official Database «HUDOC». URL: http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/

pages/search.aspx?i=001-80830;

29. Решение ЕСПЧ от 7 июля 2011 г. по делу Al-Jedda v. The United

Kingdom // European Court of Human Rights’ Official Database «HUDOC».

URL: http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/ pages/search.aspx?i=001-105612.

Практика Суда Евразийского экономического сообщества

30. Постановление Большой коллегии Суда ЕврАзЭС от 8 апреля 2013

г. по заявлениям ОАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» о разъяснении

и исполнении решения Коллегии Суда ЕврАзЭС от 5 сентября 2012 года по

делу по заявлению ОАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» об

оспаривании пункта 1 Решения КТС от 17 августа 2010 года № 335 «О

проблемных вопросах, связанных с функционированием единой таможенной

территории, и практике реализации механизмов ТС».

Решения международных арбитражей

31. Решение арбитражного трибунала по делу «Tagliaferro» (1903)

(Италия против Венесуэлы) // Reports of International Arbitral Awards. Vol. X;

32. Решение арбитражного трибунала от 11 ноября 1912 года по делу

«Russian Indemnities Case» (Россия против Турции) // Reports of International

Arbitral Awards. Vol. XI;

182

33. Решение арбитражного трибунала от 6 марта 1956 года по делу

«Ambatielos Claim» (Греция против Соединенного Королевства

Великобритании и Северной Ирландии) // Reports of International Arbitral

Awards. Vol. XII;

34. Решение арбитражного трибунала от 9 декабря 1978 г. по делу «Air

Service Agreement of 27 March 1946» (Франция против Соединенных Штатов

Америки) // Reports of International Arbitral Awards. Vol. XVIII.

Решения национальных судов

35. Решение Палаты лордов Соединеннеого Королевства от 12 декабря

2007 г. по делу R. (on the application of Al-Jedda) (FC) v. Secretary of State for

Defence // British and Irish Legal Information Institute (BAILII). URL:

http://www.bailii.org/cgibin/markup.cgi?doc=/uk/cases/UKHL/2007/58.html&quer

y=Al-Jedda+and+v. +and+The+and+United+and+Kingdom&method= boolean;

36. Решение Апелляционного суда в Гааге от 5 июля 2011 года по делу

Mehida Mustafić-Muić, Damir Mustafić and Alma Mustafić // The Netherland’s

Official Case Law Database «Rechtspraak». URL: http://uitspraken.rechtspraak.nl/

inziendocument?id=ECLI:NL:GHSGR:2011: BR 0132.

4. Национальные правовые акты Российской Федерации

1. Распоряжение Правительства РФ от 26 февраля 2010 года № 214-р

«О назначении членов Постоянной палаты третейского суда (г. Гаага) от

Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ от 08 марта 2010

года, № 10.

183

II. Литература на русском языке

1. Монографии, справочники, учебные пособия

1. Абашидзе А.Х., Солнцев А.М., Агейченко К.В. Мирное разрешение

международных споров: современные проблемы. М., 2011;

2. Багинян К. А. Борьба Советского Союза против агрессии. М., 1959;

3. Бекяшев Д.К. Международное трудовое право (публично-правовые

аспекты). М., 2013;

4. Блюнчли И. Современное международное право цивилизованных

государств, изложенное в виде кодекса. М., 1878;

5. Броунли Я. Международное право / Под ред. Г.И. Тункина. М., 1977.

Кн. 2;

6. Василенко В.А. Международно-правовые санкции. Киев, 1982;

7. Василенко В.А. Ответственность государства за международные

правонарушения. Киев, 1976;

8. Давид В., Василенко В. Механизм охраны международного

правопорядка. Брно, 1986;

9. Капустин А.Я. Международные организации в глобализирующемся

мире. М., 2010;

10. Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях

глобализации. М., 2011;

11. Кожевников Ф.И., Кривчикова Э.С. Комиссия международного

права ООН: функции и деятельность. М., 1977;

12. Колосов Ю.М. Ответственность в международном праве. М., 1975;

13. Кривчикова Э.С. Основы теории права международных

организаций. М., 1979;

14. Крылов C.Б. История создания Организации Объединенных Наций.

Разработка текста Устава ООН (1944 - 1945). М., 1960;

15. Лазарев С.Л. Международный арбитраж. М., 1991;

184

16. Левин Д.Б. Ответственность государств в современном

международном праве. М., 1966;

17. Лукашук И.И. Международное право в судах государств. СПб.,

1993;

18. Лукашук И.И. Право международной ответственности. М., 2004;

19. Мазов В.А. Ответственность в международном праве: проблемы

кодификации и прогрессивного развития норм и принципов международно-

правовой ответственности. М., 1979;

20. Манийчук Ю.В. Последствия международного правонарушения /

Под общ. ред. В.А. Василенко. Киев, 1987;

21. Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных

народов / Под ред. В.А. Томсинова. М., 2013. Т. 2;

22. Международный Суд ООН. Главный судебный орган Организации

Объединенных Наций: вопросы и ответы. Нью-Йорк, 2001;

23. Нешатаева Т.Н. Международные организации и право. Новые

тенденции в международно-правовом регулировании. М., 1998;

24. Оппенгейм Л. Международное право / Под ред. С.Б. Крылова. М.,

1948. Т. 1: Полут. 1;

25. Оппенгейм Л. Международное право / Под ред. С.А. Голунского.

М., 1949. Т. 2: Полут. 1;

25. Раскалей С.Б. Объективная ответственность государств в

международном праве. Киев, 1985;

26. Толстых В. Л. Курс международного права. М., 2009;

27. Федоров В.Н. Организация Объединенных Наций, другие

международные организации и их роль в XXI веке. М., 2007;

28. Фельдман Д.И. Система международного права. Казань, 1983;

29. Шибаева Е.А. Правовой статус межправительственных

организаций. М., 1972;

30. Шибаева Е.А. Право международных организаций. Вопросы

теории. М., 1986.

185

2. Диссертации и авторефераты диссертаций

1. Батршин Р.Р. Ответственность государства и применение контрмер в

современном международном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2005;

2. Замятин В.Ю. Ответственность международных организаций: Дисс.

... канд. юрид. наук. М., 2005;

3. Кривенкова М.В. Нематериальная ответственность государств в

современном международном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2009;

4. Мелешников А.В. Международно-правовая ответственность:

понятие, процессуальные вопросы реализации: Автореф. дисс. ... канд. юрид.

наук. Л., 1985;

5. Надира Али Мухамед. Международно-правовые основания

применения государствами правомерных принудительных контрмер в

международных отношениях: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998;

6. Пешнин А.С. Постоянная палата третейского суда: статус и

основные направления деятельности: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М.,

2010;

7. Шинкарецкая Г.Г. Судебные средства разрешения международных

споров (тенденции развития): Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2010.

3. Статьи и публикации

1. Антонов А. Правозащитная консультативная коллегия при Миссии

ООН в Косово – есть ли защита от «защитников»? // Международное

правосудие. 2013. №2;

2. Бекяшев К.А. Международно-правовой статус Евразийского

экономического сообщества // Международно-правовые основы создания и

функционирования Евразийского экономического союза: монография / Отв.

ред. Е.Г. Моисеев. М., 2014.

186

3. Бекяшев К.А. Ответственность в международном праве //

Международное публичное право / Отв. ред. К.А. Бекяшев. М., 2009;

4. Блищенко И.П., Абашидзе А.Х. Введение // Право международных

организаций / Под ред. И.П. Блищенко, А.Х. Абашидзе. М., 2013;

5. Верещетин В.С. Новый шаг на пути кодификации права

ответственности государств // Российский ежегодник международного права.

1992. СПб., 1994;

6. Геворгян К. «Односторонние санкции» и международное право.

Заключение Международно-правового совета при МИД России //

Международная жизнь. 2012. №8;

7. Дейкало Е. А. Проблемы призвания международных организаций к

ответственности и некоторые пути их решения // Актуальные проблемы

международного публичного и международного частного права: cборник

научных трудов БГУ. Минск, 2009. Выпуск 1;

8. Дейкало Е.А. Соотношение понятий «санкции» и «контрмеры» в

контексте Проекта статей об ответственности международных организаций //

Беларусь в современном мире: материалы IX Международной конференции,

посвященной 89-летию образования БГУ. Минск, 2010;

9. Замятин В.Ю. Общие вопросы имплементации ответственности

международных организаций // Liber Amicorum Honouring Gennady P. Zukov.

Актуальные проблемы современного международного права. Материалы

межвузовской научно-практической конференции, посвященной 80-летию

профессора Г.П. Жукова. – М.: РУДН, 2005;

10. Исполинов А.С. Присоединение Европейского Союза к

Европейской Конвенции по правам человека: настоятельная необходимость

или попытка совместить несовместимое // Российское правосудие. №9. 2012;

11. Кожеуров Я.С. Право международной ответственности //

Международное право: учебник для бакалавров / отв. ред. К.А. Бекяшев. М.,

2014;

187

12. Колодкин Р.А. К вопросу о дипломатической защите // Московский

журнал международного права. 2007. №1;

13. Колосов Ю.М., Савельева Л.В. Ответственность в международном

праве // Международное право: учебник / под ред. А.Н. Вылегжанина. М.,

2011;

14. Краснокутский В.А. Иски // Римское частное право / под ред. И.Б.

Новицкого, И.С. Перетерского. М., 2002;

15. Курдюков Г.И. Контрмеры в международном праве и условия их

применения // Ученые записки Казанского государственного университета. Т.

133. Юридические науки. Казань, 1998;

16. Ледях И.А. Принципы и нормы международного гуманитарного

права – консолидирующая основа защиты прав человека в вооруженных

конфликтах // Права человека и процессы глобализации современного мира /

Отв. ред. член-корреспондент РАН Е.А. Лукашева. М., 2007;

17. Лукашук И.И. Право международной ответственности //

Международное право: учебник / отв. ред. Е.Т. Усенко, Г.Г. Шинкарецкая.

М., 2003.

18. Солнцев А.М. Экологическое измерение деятельности Постоянной

палаты Третейского суда (к 100-летию Второй Гаагской конференции мира

(15 июня – 18 октября 1907 г.) // Российский ежегодник международного

права 2007. СПб., 2008;

19. Солнцев А.М., Клюня А.Ю., Якушев Ю.В. Ответственность

международных организаций // Право международных организаций / Под

ред. И.П. Блищенко, А.Х. Абашидзе. М., 2013;

19. Тункин Г.И. Международное право: наследство XX века //

Российский ежегодник международного права. 1992. СПб., 1994;

21. Черниченко С.В. Взаимосвязь императивных норм международного

права (jus cogens) и обязательств erga omnes // Московский журнал

международного права. 2012. №3;

188

22. Шестаков Е. ЮНЕСКО расшатала международное право //

Российская газета. 2011. 2 ноября;

23. Шредер М. Ответственность, международное уголовное право,

разрешение споров и санкции // Международное право = Völkerrecht /

Витцтум В.Г. и др; пер. с нем. М., 2011.

III. Литература на иностранных языках

1. Монографии, учебные пособия

1. Alland D. Justice privée et ordre juridique international. Etude théoretique

des contre-mesures en droit international public. Paris, 1994;

2. Amerasinghe C. Jurisdiction of International Tribunals. Martinus Nijhoff

Publishers, 2003;

3. Amerasinghe C. F. Principles of the Institutional Law of International

Organizations. Cambridge, 1996;

4. Amerasinghe C.F. Principles of the Institutional Law of International

Organizations. Cambridge, 2005;

5. Borchardt K.-D. The ABC of European Union Law. Luxembourg, 2010;

6. Briggs H.W. The International Law Commission. New York, 1965;

7. Crawford J. (ed.). Brownlie’s Principles of Public International Law.

Oxford, 2012;

8. Crawford J. The International Law Commission’s Articles on State

Responsibility: Introduction, Text and Commentaries. Cambridge University Press,

2002;

9. Crawford J. State Responsibility: The General Part. Cambridge, 2013;

10. Degan V.D. Sources of International Law. Martinus Nijhoff Publishers,

1997;

11. de Vattel E. The Law of Nations, or Principles of the Law of Nature,

Applied to the Conduct and Affairs of Nations and Sovereigns. Philadelphia, 1852;

189

12. Daillier P., Pellet A. Droit international public. Paris, 2002;

13. Dinstein Y. War, Aggression and Self-Defence. Cambridge, 2011;

14. Dopagne F. Les contre-mesures des organisations internationales, Paris.

2010;

15. Elagab O. The Legality of Non-Forcible Counter-Measures in

International Law. Oxford, 1988;

16. Farrall J. United Nations Sanctions and the Rule of Law. Cambridge,

2007;

17. Franck T. The Power of Legitimacy among Nations. New-York, 1990;

18. Higgins R. Problems and Process: International Law and How We Use

It. Oxford, 1994;

19. Hirsch M. The Responsibility of International Organizations Toward

Third Parties: Some Basic Principles. Martinus Nijhoff Publishers, 1995;

20. Hjörtur B. Sverrisson. Countermeasures, the International Legal System,

and Environmental Violations: When Two Wrongs Make A Right for the

Environment. Amherst, New York, 2008;

21. Jenks W. The Prospects of International Adjudication. London, 1964;

22. Jessup Ph. A Modern Law of Nations: An Introduction. New York,

1948;

23. Katselli E. The Problem of Enforcement in International Law:

Countermeasures, the Non-injured State and the Idea of International Community.

Routledge, 2009;

24. Klein P. La responsabilité des organizations internationales dans les

orders juridiques et en droit des gens. Bruxelles, 1998;

25. Lauterpacht E. Aspects of the Administration of International Justice

(Hersch Lauterpacht Memorial Lectures). Cambridge, 1991;

26. Lubell N. Extraterritorial Use of Force against Non-State Actors.

Oxford, 2010;

27. Ragazzi M. The Concept of International Obligations Erga Omnes.

Oxford, 1997;

190

28. Rey Aneiros A. Una aproximación a la responsabilidad internacional de

las organizaciones internacionales. Valencia, 2006;

29. Rosenne Sh. The International Court of Justice: An Essay in Political

and Legal Theory. Leyden, 1957;

30. Rosenne Sh. The Law and Practice of the International Court 1920-2005.

Martinus Nijhoff Publishers, 2006. Vol. II;

31. Rousseau Ch. Droit international public. Paris, 1983. Vol. V;

32. Schermers H.G. and Blokker N.M. International Institutional Law: Unity

within Diversity. Martinus Nijhoff Publishers, 2011;

33. Schwarzenberger G. International law as Applied by International Courts

and Tribunals. London, 1957. Vol. I;

34. Skogly S. The Human Rights Obligations of World Bank and the

International Monetary Fund. London-Sydney, 2001;

35. Skubiszewski K. Uchwaly prawotworcze organizacji

miedzynarodowych. Posnan, 1965;

36. Stahn C. The Law and Practice of International Territorial

Administration: Versailles to Iraq and Beyond. Cambridge, 2008;

37. Suy E. Les actes juridiques unilatéraux en droit international. Paris,

1962;

38. Tzanakopoulos A. Disobeying the Security Council: Countermeasures

Against Wrongful Sanctions. Oxford, 2011;

39. Verdross A., Simma B. Universelles Völkerrecht. Berlin, 1984;

40. Wellens K. Remedies against International Organisations. Cambridge

University Press, 2004;

41. Wheaton H. Elements of International Law. Boston, 1866;

42. White N.D. The Law of International Organisations. Manchester, 2005;

43. Zoller E. Peacetime Unilateral Remedies: An Analysis of

Countermeasures. New-York, 1984.

44. Zwanenburg C. Accountability of Peace Support Operations. Martinus

Nijhoff Publishers, 2005.

191

2. Словари и комментарии

1. Dictionnaire de la terminologie de droit international. Paris, 1960;

2. Dictionary of English Language. New-York, 1968;

3. Dörr O., Schmalenbach K. (eds.). Vienna Convention on the Law of

Treaties: A Commentary. Springer, 2012;

4. Sandoz Y., Swinarski C., Zimmermann B. (eds.). Commentary on the

Additional Protocols of 8 June 1977 to the Geneva Conventions of 12 August

1949. Geneva, 1987;

5. Webster's Third New International Dictionary of the English Language.

Springfield, Massachusetts, 1966;

6. Webster's New Dictionary of Synonyms. Springfield, Massachusetts,

1984;

7. Zimmermann A., Tomuschat C., Oellers - Frahm K. and Tams C.J. (eds.).

The Statute of the International Court of Justice: A Commentary. Oxford, 2012.

3. Статьи и публикации

1. Ago R. “Binding” Advisory Opinions of the International Court of Justice

// The American Journal of International Law. Vol. 85 (1991);

2. Ahlborn С. The Use of Analogies in Drafting the Articles on the

Responsibility of International Organizations An Appraisal of the “Cope-Paste

Approach” // International Organizations Law Review. Vol. 9 (2012);

3. Alland D. Countermeasures of General Interest // European Journal of

International Law. Vol. 13 (2002);

4. Alvarez J.E. Revisiting the ILC’s Draft Rules on International

Organization Responsibility // Proceedings of the Annual Meeting of American

Society of International Law. Vol. 105 (2011);

192

5. Amerasinghe C.F. An Assessment of the ILC's Articles on the

Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of

International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus

Nijhoff Publishers, 2013;

6. Amerasinghe C.F. Liability to Third Parties of Member States of

International Organizations: Practice, Principle and Judicial Precedent // The

American Journal of International Law. Vol. 85 (1991);

7. Amerasinghe C.F. The Exhaustion of Procedural Remedies in the Same

Court // International and Comparative Law Quarterly. Vol. 12 (1963);

8. Amrallah B. The international responsibility of the United Nations for

activities carried out by the U.N. // Revue égyptienne de droit international. Vol.

32 (1976);

9. Arsanjani M. Claims Against International Organizations – Quis custodiet

ipsos custodies // Yale Journal of World Public Order. Vol. 7 (1980–1981);

10. Balladore Pallieri G. Le droit interne des organisations internationales.

Recueil des Cours de l’Académie de Droit International de La Haye. Vol. 127

(1969);

11. Barsotti R. Armed Reprisals // Cassese A. (ed.). The Current Legal

Regulation of the Use of Force. Martinus Nijhoff Publishers, 1986;

12. Benlolo Carabot M., Ubéda-Saillard M. Functional Protection //

Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility.

Oxford University Press, 2010;

13. Blokker N. Preparing articles on responsibility of international

organizations: Does the International Law Commission take international

organizations seriously? A mid-term review // Klabbers J. and Wallendahl A.

(eds.). Research Handbook on the Law of International Organizations. Edward

Elgar Publishers, 2011;

14. Bokova I. Address by Director-General of UNESCO on the occasion of

the agenda item concerning the admission of Palestine as UNESCO State Member

193

at the 36th session of the General Conference of UNESCO. Paris, 31 October

2011. URL: http://unesdoc.unesco.org/images/0021/002 136/213660e.pdf;

15. Bokova I. Don’t punish UNESCO // The Washington Post. 2011. 24

October;

16. Borelli S., Olleson S. Obligations Relating to Human Rights and

Humanitarian Law // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of

International Responsibility. Oxford University Press, 2010;

17. Bowett D. Letter to the Editor in Chief // The American Journal of

International Law. Vol. 86 (1992);

18. Bowett D. The Court’s Role in Relation to International Organizations //

V. Lowe and M. Fitzmaurice (eds.). Fifty years of the International Court of

Justice, Essays in Honour of Sir Robert Jennings. Cambridge University Press.

1996. Vol. II;

19. Cameron L. Accountability of International Organisations Engaged in

the Administration of Territory. University Centre for International Humanitarian

Law, 2006;

20. Cançado Trindade A.A. Exhaustion of Local Remedies and the Law of

International Organizations // Revue de droit international et de sciences

diplomatiques. Vol. 57 (1979);

21. Cançado Trindade A.A. Some Reflections on Basic Issues Concerning

the Responsibility of International Organizations // Ragazzi M. (ed.).

Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian

Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

22. Cannizzaro E. The Role of Proportionality in the Law of International

Countermeasures // European Journal of International Law. Vol. 12 (2001);

23. Cassese A. The International Court of Justice: It is High Time to Restyle

the Respected Old Lady // Cassese A. Realizing Utopia: The Future Role of

International Law. Oxford, 2012;

24. Cortés Martín J.M. European Exceptionalism in International Law? The

European Union and the System of International Responsibility // Ragazzi M.

194

(ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian

Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

25. Cottereau G. Resort to International Courts in Matters of Responsibility

// Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International

Responsibility. Oxford University Press, 2010;

26. Crawford J. Overview of Part Three of the Articles on State

Responsibility // Crawford J., Pellet A., Olleson S (eds.). The Law of International

Responsibility. Oxford University Press, 2010;

27. Dopagne F. Sanctions and Countermeasures by International

Organizations: Diverging Lessons for the Idea of Autonomy // Collins R. and

White N.D. (eds.). International Organizations and the Idea of Autonomy:

Institutional Independence in the International Legal Order. Routledge, 2011;

28. Dugard J. Diplomatic Protection // Crawford J., Pellet A., Olleson S.

(eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010;

29. Eagleton C. International Organizations and the Law of Responsibility //

Recueil des cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 76 (1950);

30. Feichtner I. Waiver // R. Wolfrum (ed.). The Max Planck Encyclopedia

of Public International Law. Oxford University Press, 2008;

31. Fitzmaurice G. Enlargement of the Contentious Jurisdiction of the Court

// Gross L. (ed.). The Future of the International Court of Justice. New York, 1976.

Vol. I;

32. Franck T. On Proportionality of Countermeasures in International Law //

The American Journal of International Law. Vol. 102 (2008);

33. Gaja G. The Concept of an Injured State // Crawford J., Pellet A.,

Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility. Oxford University

Press, 2010;

34. Gaja G. States Having an Interest in Compliance with the Obligation

Breached // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International

Responsibility. Oxford University Press, 2010;

195

35. Gramlich L. Diplomatic protection against acts of intergovernmental

organs // German Yearbook of International Law. Vol. 27 (1984);

36. Gros A. Concerning the Advisory Role of the International Court of

Justice // Friedmann W., Henkin L., Lissitzyn O. (eds.). Transnational Law in a

Changing Society: Essays in Honor of Philip Jessup. New York. 1972;

37. Guggenheim P. Les principes de droit international public // Recueil des

cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 80 (1952);

38. Hafner G. Is the Topic of Responsibility of International Organizations

Ripe for Codification? Some Critical Remarks // Fastenrath U. et al. (eds.). From

Bilateralism to Community Interest: Essays in Honour of Judge Bruno Simma.

Oxford, 2011;

39. Häußler U. Human Rights Accountability of International Organizations

in the Lead of International Peace Missions // Wouters J., Brems E., Smis S.,

Schmitt P. (eds.). Accountability for Human Rights Violations by International

Organisations. Antwerp-Oxford-Portland, 2010;

40. Huesa Vinaixa R. Plurality of Injured States // Crawford J., Pellet A.,

Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University

Press, 2010;

41. Iwasawa Y., Iwatsuki N. Procedural Conditions // Crawford J., Pellet A.,

Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University

Press, 2010;

42. Jílek D. Kodifikační úkol: odpovědnost mezinárodních organizací //

Čepelka Č. et al. Mezinárodní odpovědnost. Brno, 2003;

43. Kamto M. The Time Factor in the Application of Countermeasures //

Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.) The Law of International Responsibility.

Oxford University Press, 2010;

44. Kolodkin A. Russia and International Law: New Approaches // Revue

Belge de Droit International. Vol. 26 (1993);

196

45. Lachs M. Some Reflections on the Contribution of the International

Court of Justice to the Development of International Law // Syracuse Journal of

International Law and Commerce. Vol. 10 (1983);

46. Leben C. Obligations Relating to the Use of Force and Arising from

Peremptory Norms of International Law // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.)

The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010;

47. Leckow R. and Plith E. Codification, Progressive Development or

Innovation? Some Reflections on the ILC Articles on the Responsibility of

International Organizations // Ragazzi M. (ed.), Responsibility of International

Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff

Publishers, 2013;

48. Legal Responsibility of International Organisations in International Law.

Summary of the International Law Discussion Group. Publication of Chatham

House. London, 2011;

49. Lukashuk I. The Law of International Community: Views from the

International Law Commission // International Law on the Eve of the Twenty-first

Century. New-York, 1997;

50. Lynch C. UNESCO votes to admit Palestine; U.S. cuts off funding // The

Washington Post. 2011. 31 October;

51. Marques Antunes N.S. Acquiescence // Wolfrum R. (ed.). The Max

Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford University Press, 2008;

52. Martha R.S.J. Challenging Acts of INTERPOL in Domestic Courts //

Reinisch A. (ed.). Challenging Acts of International Organizations Before National

Courts. Oxford, 2010;

53. Mendelson M. The Definition of ‘International Organization’ in the

International Law Commission's Current Project on the Responsibility of

International Organizations // Ragazzi M. (ed.). International Responsibility

Today: Essays in Memory of Oscar Schachter. Martinus Nijhoff Publishers, 2005;

54. Meron T. On a Hierarchy of International Human Rights // The

American Journal of International Law. Vol. 80 (1986);

197

55. Möldner M. Responsibility of International Organizations - Introducing

the ILC's DARIO // Max Planck Yearbook of United Nations Law. Vol. 16 (2012);

56. Mummery D.R. The Content of the Duty to Exhaust Local Judicial

Remedies // The American Journal of International Law. Vol. 58 (1964);

57. Noyes J., Smith B. State Responsibility and the Principle of Joint and

Several Responsibility // Yale Journal of International Law. Vol. 13 (1988);

58. Oeter S. Methods and Means of Combat // Fleck D. (ed.). The Handbook

of International Humanitarian Law. Oxford, 2013;

59. O’Keefe R. Proportionality // Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.)

The Law of International Responsibility. Oxford University Press, 2010;

60. Orakhelashvili A. Division of Reparation Between Responsible Entities

// Crawford J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International

Responsibility. Oxford University Press, 2010.

61. Partsch K.J. Reprisals // Bernhardt R. (ed.). Encyclopedia of Public

International Law. Amsterdam, 1986. Vol. 9;

62. Peel J. New State Responsibility Rules and Compliance with Multilateral

Environmental Obligations: Some Case Studies of How the New Rules Might

Apply in the International Environmental Context // Review of European

Community and International Environmental Law. Vol. 10 (2001);

63. Peel J. Notice of Claim by an Injured State // Crawford J., Pellet A.,

Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford University

Press, 2010;

64. Pellet A. International Organizations are Definitely not States. Cursory

Remarks on the ILC Articles on the Responsibility of International Organizations

// Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations: Essays in

Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

65. Perez Gonzalez M. Les organizations internationales et le droit de la

responsabilité // Revue General de Droit International Public. Vol. 92 (1988);

198

66. Pronto A. An Introduction to the Articles on the Responsibility of

International Organizations // South African Yearbook of International Law. Vol.

36 (2011);

67. Quigley J. Complicity in International Law: A New Direction in the Law

of State Responsibility // British Yearbook of International Law. Vol. 57 (1986);

68. Ritter J.P. La protection diplomatique à l’égard d’une organization

international // Annuaire français de droit international. Vol. 8 (1962);

69. Rivier R. Travaux de la Commission du droit international (cinquante-

huitième session) et de la Sixième Commission (soixante et unième session) //

Annuaire français de droit international. Vol. 52 (2006);

70. Roucounas E. L’urgence et le droit international // Le droit international

et le temps: Colloque de Paris de la Société Française pour le Droit International.

Paris, 2001;

71. Roucounas E. Practice as a Relevant Factor for the Responsibility of

International Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International

Organizations: Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff

Publishers, 2013;

72. Rousseau Сh. Chronique des faits internationaux // Revue Générale de

Droit International Public. Vol. 90 (1986);

73. Ryngaert C. Domestic Legal Remedies Against OPEC // Reinisch A.

(ed.). Challenging Acts of International Organizations Before National Courts.

Oxford, 2010;

74. Schermers H.G. Liability of International Organizations // Leiden

Journal of International Law. Vol. I (1988);

75. Schermers H.G. A Typology of Mixed Agreements // O’Keeffe D.,

Schermers H.G. (eds.). Mixed Agreements. Kluwer Publishers, 1983;

76. Shany Y. Arbitration Institutions // Mackenzie R., Romano C., Shany Y.

and Sands P. (eds.). Manual on International Courts and Tribunals. Oxford, 2010.

199

77. Shany Y. The Permanent Court of Arbitration // Mackenzie R., Romano

C., Shany Y. and Sands P. Manual on International Courts and Tribunals. Oxford,

2010;

78. Shihata I.F.I. Role of Law in Economic Development: The Legal

Problems of International Public Ventures // Revue égyptienne de droit

international. Vol. 25 (1969);

79. Simma B. Bilateralism and Community Interest in the Law of State

Responsibility // Dinstein Y. (ed.). International Law at a Time of Perplexity:

Essays in Honour of Shabtai Rosenne. London, Nijhoff, 1989;

80. Sinclair I. State Responsibility and the Concept of Crimes of States //

Weiler H.H.J., Cassese A., Spinedi M. (eds.). International Crimes of State: A

Critical Analysis of the ILC's Draft Article 19 on State Responsibility. de Gruyter,

1998;

81. Szasz P. Granting International Organisations Jus Standi in the

International Court of Justice // Muller A., Raič D. and Thuránsky J. (eds.). The

International Court of Justice: Its Future Role After Fifty Years. Martinus Nijhoff

Publishers, 1997;

82. Sztucki J. International Organizations as Parties to Contentious

Proceedings before the International Court of Justice? // Muller A.S., Raic D. and

Thuránsky J.M. (eds.). The International Court of Justice. Its Future Role after

Fifty Years. Martinus Nijhoff Publishers. 1997;

83. Stein T.L. Contempt, Crisis, and the Court: The World Court and the

Hostage Rescue Attempt // The American Journal of International Law. Vol. 76

(1982);

84. Šturma P. The Responsibility of International Organizations and Their

Member-States // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations:

Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

85. Talmon S. Responsibility of International Organizations: Does the

European Community Require Special Treatment? // Ragazzi M. (ed.).

200

International Responsibility Today: Essays in Memory of Oscar Schachter.

Martinus Nijhoff Publishers, 2005;

86. Tams C.J. Waiver, Acquiescence and Extinctive Prescription // Crawford

J., Pellet A., Olleson S. (eds.). The Law of International Responsibility. Oxford

University Press, 2010;

86. Tavernier P. L’année des Nations Unies // Annuaire français de droit

international. Vol. 18 (1972);

87. Thirlway H. The Law and Procedure of the International Court of Justice

1960-1989 // British Yearbook of International Law. Vol. 60 (1989);

88. Thouvenin J.-M. Le délai raisonnable // Le droit international et le

temps: Colloque de Paris de la Société Française pour le Droit International. Paris,

2001;

89. Tomuschat C. Are Counter-measures Subject to Prior Recourse to

Dispute Settlement Procedures? // European Journal of International Law. Vol. 5

(1994);

90. Tunkin G.I. Jus Cogens in Contemporary International Law // University

of Toledo Law Review. Vol. 3 (1971);

91. Tunkin G. Politics, Law and Force in the Interstate System // Recueil des

cours de l'Académie de droit international de La Haye. Vol. 219 (1989);

91. Tunkin G.I. The Nuclear Age and a Jurist in an Ivory Tower //

International Law at the Time of its Codification: Essays in Honour of Roberto

Ago. Milan, 1987. Vol. I;

92. Tzanakopoulos A. The Countermeasure of Disobedience: Implementing

the Responsibility of International Organisations // Ragazzi M. (ed.),

Responsibility of International Organizations: Essays in Memory of Sir Ian

Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

93. Ueki T. Responsibility of International Organizations and the Role of the

International Court of Justice // Ando N., McWhinney E., Wolfrum R. (eds.). Liber

Amicorum Judge Shigeru Oda. Kluwer Law International, 2002. Vol. 1;

201

94. van Boven T.C. Distinguishing Criteria of Human Rights // Vasak K.

(ed.). The International Dimensions of Human Rights. Paris, 1982. Vol 1;

95. Verhoeven J. Protection diplomatique, épuisemenet des voies de recours

et jurisdictions européennes // Droit du pouvoir, pouvoir du droit – Mélanges

offerts à Jean Salmon. Bruxelles, 2007;

96. Verstichel A. European Union Accession to the European Convention on

Human Rights // Lemens P. and Vandenhole W. (eds.). Protocol No. 14 and the

Reform of the European Court of Human Rights. Antwerpen-Oxford, 2005;

97. Vezzani S. Countermeasures by Member States against International

Organizations // Ragazzi M. (ed.), Responsibility of International Organizations:

Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

98. Virally M. Unilateral Acts of International Organizations // Bedjaoui M.

(ed.). International Law: Achievements and Prospects. Martinus Nijhoff

Publishers. 1991. Part I;

99. Watts A. Codification and Progressive Development of International

Law // Wolfrum R. (ed.). Max Planck Encyclopedia of Public International Law.

Oxford, 2012. Vol. II;

100. Wellens K. Accountability of International Organizations: Some Salient

Features // Proceedings of the Annual Meeting of American Society of

International Law. Vol. 97 (2003);

101. Widening Access to the International Court of Justice // Digest of

United States Practice in International Law. Washington, D.C.: Office of the Legal

Adviser, Department of State. 1976;

102. Wood M. ‘Weighing’ the Articles on Responsibility of International

Organizations // Ragazzi M. (ed.). Responsibility of International Organizations:

Essays in Memory of Sir Ian Brownlie. Martinus Nijhoff Publishers, 2013;

103. Wouters J., Verhoeven S. Prescription // Wolfrum R. (ed.). The Max

Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford University Press, 2008.

202

IV. Интернет ресурсы

http://www.chathamhouse.org.uk – официальный сайт Королевского

института международных отношений (Chatham House, London)

http://curia.europa.eu/ официальный сайт Суда ЕС

http://hub.coe.int/ официальный сайт Совета Европы

http://hudoc.echr.coe.int – официальный сайт информационно-правовой

системы ЕСПЧ

http://www.icj-cij.org – официальный сайт МС ООН

http://www.idi-iil.org – официальный сайт ИМП

http://www.ila-hq.org – официальный сайт АМП

http://www.ilo.org/tribunal официальный сайт АТ МОТ

http://www.itlos.org – официальный сайт МТМП

http://www.osce.org – официальный сайт ОБСЕ

http://www.pca-cpa.org – официальный сайт ППТС

http://www.rg.ru – Официальный сайт «Российской газеты»

http://www.sudevrazes.org. официальный сайт Суда ЕврАзЭС

http://www.unesco.org – официальный сайт ЮНЕСКО

http://www.un.org – официальный сайт ООН

http://www.un.org/en/oaj/appeals официальный сайт АТ ООН

http://www.un.org/en/oaj/dispute официальный сайт ТС ООН

http://www.un.org/russian/sc/committees/focal.shtml – официальный сайт

КЦ

http://www.washingtonpost.com – Официальный сайт «Вашингтон пост»

http://www.worldbank.org/inspectionpanel - официальный сайт ИС ВБ