Soloviev

Переплет настоящего издания выполнен мастерами классического переплета

вручную из натуральной кожи

Тираж 100 нумерованных экземпляров

Экземпляр №______

Два близких между собой желания, как два невидимых крыла, поднимают человеческую душу над остальной природой: желание бессмертия и желание

правды, или нравственного совершенства

ppppp

Владимир Соловьев

ppppp

Д У Х О В Н Ы Е

О С Н О В Ы Ж И З Н И

Л А М А Р Т И С

Москва, 2009

И�!"#$%&:Эдуард Лапкин, Сергей Макаренков

«Милый друг, иль ты не видишь, что все видимое нами – только отблеск, только тени от незримого очами». Эти строки Владими-ра Соловьева, выдающегося русского философа-мистика, истори-ка религии и православного вольнодумца, можно считать квинтэс-сенцией его творчества, весь пафос которого заключается в торжес-тве сознательной веры над разрушительным эгоизмом и безбожием. Этого мыслителя с полным правом можно назвать духовидцем, ука-завшим и верующим, и сомневающимся путь к храму Божественной Премудрости. Станет ли Россия когда-нибудь Царством Христо-вым на земле, как об этом мечтал В. Соловьев? Удастся ли ей твор-чески соединить в себе Восток и Запад, как это когда-то случилось с христианством при его возникновении? Чтобы это произошло, нужна великая преобразовательная работа над собой, одухотворе-

ние как отдельно взятой личности, так и всего общества в целом. Именно этой проблеме и посвящена знаменитая работа

В. Соловьева «Духовные основы жизни».

В оформлении использованы фрагменты картин Луи Жанмо из цикла «Поэма Души»

© ООО Лосев А., наследники, 2009

© ООО «ЛАМАРТИС», оформление, переплет, 2009

195

П Р Е Д И С Л О В И Е

Р "�M� & ROP$R#N определяют нашу обычную смертную жизнь как дурную, несостоятель-

ную и требуют ее исправления. Человек, погружен-ный в эту жизнь, должен, чтобы исправить ее, най-ти в чем-то опору. Верующий находит такую опо-ру в религии. Религия возрождает и освящает нашу жизнь, сочетая ее с жизнью божественной. Это пре-жде всего дело Божие, но без нас оно невозмож-но: наша жизнь не может возродиться без нашего

196

Владимир Соловьев. Д M � O P I J $ O R I O P J ~ & � I &

собственного действия. Религия есть дело богоче-ловеческое, дело и для нас самих. Но во всяком деле нужно сначала усвоить основные приемы и дейс-твия, без которых нельзя идти дальше. И для рели-гии необходимы такие действия. Они не выбраны нами случайно или произвольно, а определяются са-мим существом религиозного дела.

Задача религии – исправить нашу извращенную жизнь, ибо мы живем безбожно, в рабстве у низ-шей природы. Мы восстаем против Бога, отделяем-ся от ближних, подчиняемся плоти. А для истинной жизни, какой она должна быть, нужно обратное: добровольное подчинение Богу, единодушие (со-лидарность) друг с другом и владычество над при-родой. Начать эту истинную жизнь нетрудно. Нача-лом добровольного подчинения или согласия с Бо-гом является молитва, началом единодушия между людьми является благотворение, началом владыче-ства над природой – освобождение от ее влас-ти через воздержание от низких желаний и страс-тей. Итак, чтобы исправить свою жизнь, нужно мо-литься Богу, помогать друг другу и ограничивать свои чувственные влечения. Молитва, милостыня и пост – вот три действия, из которых состоит лич-ная или частная религия. Но человек живет не толь-

197

П y $ ! & R % O P & $

ко личной жизнью – он живет в миру. Живя в миру, он должен жить в мире. Но как жить в мире, когда в нем царит раздор, когда миром правит зло? Пре-жде всего не нужно верить в зло, будто это что-то непреложное. Напротив, оно ложно и преложно. Не в нем смысл мира, а в согласии, единодушии всех. Это высшее благо, когда все соединены в одной все-объемлющей воле, все солидарны в общей цели. Это высшее благо, и в этом состоит истина мира. В раз-доре нет истины. Мир стоит, держится и сущест-вует лишь единением всех. Где то существо, где та вещь в мире, которые могут устоять в отдельности? А если ничто не может устоять в отдельности, зна-чит истина в противоположном: во всемирном еди-нении. Это единение, так или иначе, вольно или не-вольно, признается всеми ищущими истину. Спро-сите естествоиспытателя, и он скажет, что истина мира – в единстве всемирного механизма; спросите философа, и он скажет, что истина мира в единстве логической связи, обнимающей Вселенную. Полная же истина мира – в его единстве как одухотворенно-го и богоносного тела. В этом истина мира и в этом красота его. Когда многообразие чувственных явле-ний соединяется воедино, этот видимый лад ощу-щается нами как красота (κόσμος – мир, лад, краса).

198


Итак, в мире в высшем смысле соединяется все, чего мы ищем: и благо, и истина, и красота. Не-возможно, чтобы всеобъемлющий смысл мира был только в нашей мысли. То единство, которым дер-жится Вселенная, не может быть только отвлечен-ной идеей. Это живая сила Божия, и сущность этой силы открывается нам в богочеловеческом лице Христа, в Нем вся полнота Божества обитает телесно. Помимо Христа Бог не имеет для нас жи-вой действительности. К Христу тяготеет и наша личная религия, на Нем основана и общая вселен-ская религия.

Бог не имеет для нас действительности помимо Богочеловека Христа; но и Христос не может быть для нас действительным, если Он остается только историческим воспоминанием. Он должен откры-ваться нам не только в прошедшем, но и в настоя-щем, и это откровение должно быть независимо от нашей личной ограниченности. Такую независи-мую от нашей ограниченности действительность Христа и Его жизни дает нам Церковь. Те, которые думают, что обладают полным и окончательным от-кровением Христа, не готовы к такому откровению и принимают за Христа «фантазмы собственного воображения». Мы должны искать полноту Христа

199

П y $ ! & R % O P & $

не в личной сфере, а в Его собственной вселенской сфере, то есть в Церкви.

Церковь в своей истинной сущности представля-ет божественную действительность Христа на Зем-ле. Но в лице Христа Божество сочетало и челове-ческое, и природное начало. Это сочетание трех начал, совершившееся в лице духовного человека Иисуса Христа, должно совершиться собиратель-но в одухотворенном через Него человечестве. Че-ловеческая свободная стихия общественной жиз-ни, представляемая государством, и природная сти-хия жизни, представляемая народом, должны быть внутренне связаны или согласованы с божествен-ной стихией, представляемой Церковью. Церковь должна освящать и через христианское государство преобразовывать естественную, земную жизнь на-рода и общества.

В этом исполнении общественной религии на-ходит свою полноту и наша личная религия. Лич-ная молитва должна определяться церковным бого-действом; личное благотворение должно находить опору в учреждениях христианского государства и через них связываться с благотворительностью общественной. Наконец, лишь христианская ор-ганизация материальной (экономической) жизни


может дать средства, чтобы существенно исправить наше отношение к земной природе и достигнуть благотворного влияния на нее. Насколько мы не-правдой своей воли участвуем в неправде окружа-ющей нас действительности, настолько и наше ис-правление улучшает эту действительность. Во вся-ком случае мы можем, опираясь на помощь Божию, исполнять долг совести во всех делах, внутренних и внешних, частных и общественных.

Религия обращается к каждому человеку с та-кими заповедями: «Молись Богу, помогай людям, воздер живай свою природу; сообразуйся внутрен-не с живым богочеловеком Христом, признавай его действительное присутствие в Церкви и ставь сво-ей целью проводить Его дух во все области человечес-кой и природной жизни, чтобы сомкнулась через нас богочеловеческая цепь мироздания, чтобы небо соче-талось с землей».

201

Ч А С Т Ь П Е Р В А Я

В С Т У П Л Е Н И Е

О природе, смерти, грехе,

законе и благодатиppppp

Д P" �%&�S&� между собой желания, как два невидимых крыла, поднимают человеческую

душу над остальной природой: желание бессмертия

202


и желание правды, или нравственного совершен ства. Одно без другого не имеет смысла. Бессмертная жизнь, отделенная от нравственного совершенства, не является благом: мало быть бессмертным – нуж-но стать достойным бессмертия через исполнение правды; но и совершенство, подверженное гибели и уничтожению, не является истинным благом. Бес-смертное существование вне правды и совершенства будет вечным мытарством, а праведность, лишенная бессмертия, будет вопиющей неправдой, безмерной обидой.

Но если наша душа одновременно желает бес-смертия и правды, то на деле мы лишены и того и другого. Предоставленный самому себе, чело-век не может уберечь ни свою жизнь, ни свое нрав-ственное достоинство, он не в силах избавить себя от телесной и духовной смерти. По природе сво-ей мы хотим жить всегда, но закон земной приро-ды не дает нам вечной жизни. Мы по разуму и со-вести ищем правды, но закон человеческого разу-ма и голос совести, обличая нашу неправду, не дают нам сил исполнить правду и не делают нас достой-ными бессмертия.

Два непримиримых врага нашей высшей приро-ды – грех и смерть – в тесном и неразрывном союзе

203

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

держат нас в своей власти. Великим желаниям бес-смертия и правды противостоят два неоспоримых факта: неизбежное владычество смерти над всякой плотью и несокрушимое господство греха над вся-кой душой. Мы только хотим подняться над осталь-ной природой, а смерть сравнивает нас со всей зем-ной тварью, и грех делает нас хуже ее.

По закону природы человек страдает и гибнет, закон разума не в силах спасти его.

Мы рождаемся и живем со множеством влече-ний и потребностей, мы находим их в себе и ищем их удовлетворения. Это путь природы. Но природа человека тройственна и снабжает его животными, умственными и сердечными потребностями. Ибо, во-первых, мы хотим сохранить и увековечить свою жизнь; затем стараемся посредством нашего ума по-знать или мысленно воспроизвести свою и чужую жизнь; далее непременно хотим расширить и улуч-шить свою и чужую жизнь, хотим, чтобы все сущее было как можно более достойно существования.

Прежде всего нам нужно жить, потом позна-вать жизнь и наконец исправлять ее.

Потребности животной природы, т.е. сохране-ния жизни, являются основными, самыми настоя-тельными и непререкаемыми, так как если не будет

204


жизни, то ни познавать, ни исправлять ее будет некому.

Животные потребности и отправления сводят-ся к питанию для временного поддержания жиз-ни особи и размножению для увековечения жизни в роде. Основание всей животной жизни – питание, цель ее – размножение. Если бы особь не пита-лась, она не могла бы размножаться; но если бы она не размножалась, ей не для чего было бы и питать-ся. Жизненная задача животного бывает выполне-на, когда оно вывело и выкормило потомство: ос-тальное существование служит для него лишь сред-ством к этой цели.

Каждое поколение и в нем каждая особь сущес-твуют лишь затем, чтобы породить потомство, но и это только для того, чтобы произвести следующее за ним поколение. Значит каждое поколение име-ет смысл жизни только в следующем, другими сло-вами, жизнь каждого поколения бессмысленна. Но если бессмысленна жизнь каждого, то бессмыслен-на и жизнь всех. Это бессмысленное существование называется «жизнью рода». Но является ли это в са-мом деле жизнью? Если каждое поколение существу-ет только для того, чтобы погибнуть с появлением нового, которому в свою очередь предстоит такая же

205

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

гибель, и если род живет только в таких непрерывно гибнущих поколениях, то жизнь рода – это посто-янная смерть, а путь природы – явный обман. Цель для каждого состоит в чем-то другом (в потомстве), но и это другое также бесцельно и его цель – в дру-гом, и так далее без конца. Настоящей цели нет, все существующее бесцельно и бессмысленно.

Родовая потребность – это потребность вечной жизни, но вместо вечной жизни природа дает веч-ную смерть. Ничто не живет в природе, все толь-ко стремится жить и вечно умирает. Поэтому, ког-да говорят, что удовлетворение потребностей и вле-чений природы – единственный путь к блаженству, эти слова не имеют никакого смысла, ибо основная потребность – сохранять свое существование и жить всегда – остается неудовлетворенной. Иногда на вопрос – для чего мы живем и какова цель нашей жизни – отвечают, что цель жизни в ней самой, что мы живем для самой жизни. Но и эти слова не имеют смысла, так как самой жизни мы не находим нигде, а везде только переход к чему-то другому, и только в одной смерти есть постоянство и неизменность.

Власть смерти, тяготеющая над нашим живот-ным существованием и превращающая его в на-прасный порыв, не является чем-то случайным. Наш

206


ум, расширяя познание нашей собственной приро-ды в науку о природе мира, показывает, что смерть царствует не только в нашем теле, но и во Вселен-ной. Царство природы – это царство смерти. На-уки, изучающие настоящую и прошедшую жизнь земного шара (биология, геология), показывают, что не только особи умирают, а вымирают и целые роды существ. Они рассказывают нам о гибели це-лых образований и степеней животного и расти-тельного царства. Наука, изучающая природу небес-ных тел (астрономия), приводит нас к заключению, что целые миры, появившиеся из бесформенного мирового вещества, снова разлагаются и рассеива-ются в пространстве. Прежде чем подобная участь постигнет наш мир, Земля и другие планеты мерт-выми ледяными глыбами будут носиться вокруг по-тухающего Солнца. Наука, занимающаяся общими законами и свойствами вещественных явлений (фи-зика), приходит в наиболее интересных своих обоб-щениях к выводу, что все явления в мире – это лишь различные виды движения, обусловленные неравно-мерностью молекулярного движения в телах, кото-рое называется теплотой, и так как это непрерывно уравнивается, то при окончательном его уравнове-шении все явления в мире неизбежно прекратятся

207

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

и Вселенная погрузится в одно безразличное и не-подвижное бытие1.

Удовлетворяя потребности нашей животной природы, мы приходим к смерти; удовлетворяя потребности ума и познавая все существующее, мы узнаем, что и для него исходом является смерть, что вся Вселенная – это царство смерти. Стремясь жить, мы умираем, желая познать жизнь, познаем смерть. Чувственность ведет нас к гибели, а ум мо-жет только подтвердить эту гибель как всеобщий мировой закон.

Наш житейский опыт и научные исследования обнаруживают одно: несостоятельность нашей жиз-ни. Она несостоятельна только не потому, что под-лежит гибели и не имеет прочного бытия, но еще и потому, что не достойна бытия. Мы не только сами гибнем, но и губим других. Наша жизнь – это не только обман, но и зло. Желая жить, мы не толь-ко сами умираем, но и умерщвляем другие сущест-ва. Свою жизнь сохранить мы не можем, но чужое существование можем разрушить и действительно

1 Здесь я имею в виду теорию Томсона и Клаузиуса, краткое из-ложение которой можно найти у Гельмгольца в его «Populäre wissenschaftliche Vorträge».

208


разрушаем, питаясь чужой жизнью. То, для чего мы это совершаем, – сохранение нашей жизни, – в сущ-ности, призрачно, ибо наша жизнь и на мгновение не обеспечена, а со временем погибнет, сколько бы мы ни губили других для ее спасения. Итак, живот-ное самосохранение побуждает нас в конце концов к бесполезному убийству. Питаясь чужими телами, человек-животное отдает себя во власть чуждых сил природы – слепого родового влечения, которое за-ставляет его жертвовать собой для мнимого поддер-жания родовой жизни путем размножения. Если в питании мы берем чужую жизнь для поддержа-ния своей, то здесь (в половом действии) мы отда-ем свою жизнь для появления чужой жизни, и если бы мы таким путем могли произвести истинную жизнь, т.е. такую, которая имела бы силу существо-вать и была бы достойна существования, тогда наша жертва собой для рода имела бы смысл и нравствен-ное достоинство. Но так как путем размножения мы можем произвести только такую же непрочную и злую жизнь, как наша, и размножаем обман и зло, то, отдаваясь родовому влечению, мы в конце кон-цов совершаем бесполезное самоубийство.

Половая страсть обманывает человеческое серд-це призраком любви. Но она не является любовью,

209

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

а только подобием любви. Любовь – это внутренняя нераздельность двух жизней, а естественная страсть только стремится к этому, но никогда не достигает, поэтому следствием ее бывает только нечто внеш-нее, отдельное от производителей, которое может быть им совершенно чуждо и даже враждебно. Зло-ба и вражда в нашей природной жизни вполне ре-альны, а любовь в ней призрачна. Потому наше сер-дце, ищущее достойной жизни, т.е. жизни по люб-ви, должно осудить нашу природу и обратиться к иному пути. Признать путь природы, т.е. удов-летворение своих животных потребностей и влече-ний, окончательным законом нашей жизни – значит узаконить убийство и самоубийство и примирить-ся с царством смерти. «Живи по природе» – значит убивай других и себя. Человек-животное понево-ле покоряется такой участи, но человеческое серд-це не может с ней примириться, ибо у него есть за-лог иной жизни.

Человек не только познает своим умом несосто-ятельность природного пути как ведущего к смерти и ничтожеству, но в своей совести сознает этот путь как греховный. Это понятие греха является чисто че-ловеческим, сверхприродным понятием. На нем де-ржится наша нравственность. Животное идет туда,

210


куда толкает и влечет его естественный порыв жиз-ни, человек же может задерживать в своей голове побуждения животной природы и решает сам, дол-жен он им повиноваться или нет. В то время как жи-вотное стремится только жить, человек хочет жить как должно.

В нашей жизни, кроме животного вопроса: хо-чется ли мне так поступить и могу ли я (физически) так поступить, возникает еще человеческий во прос, вопрос совести: должен ли я это сделать? Таким об-разом, потребности нашей природы, бессильные против внешних естественных препятствий, огра-ничиваются в человеке долгом совести. Но в силу животной природы мы склонны действовать во-преки совести, повинуясь чувственным побуждени-ям. Если бы у нас было только влечение чувствен-ной природы, оно само по себе было бы ни пло-хим, ни хорошим, а являлось бы, как у животных, естественным фактом. С другой стороны, если бы у нас было только одно нравственное стремление, то и оно, не встречая никакого внутреннего пре-пятствия, действовало бы как свойственная человеку сила. Тогда не было бы и никакого нравственного вопроса. Но когда сталкиваются два противополож-ных влечения, тогда появляется нравственный во-

211

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

прос, и оба влечения получают нравственную оцен-ку. Тогда голос совести ввиду противоборствующей природы называет себя законом, а животное влече-ние, как противоречащее закону, является беззако-нием, или грехом. Таким образом, грех порождает-ся законом.

«Ибо закон производит гнев, потому что где нет закона, нет и преступления» (ПOR%. S Р&�%. IV, 15).

«Хотя и до закона грех был в мире, но грех не вме-няется, когда нет закона» (#"� ~$, V, 13).

Таким образом, человек оставляет простой путь природы и вступает на двойственный путь закона.

Но как путь природы приводит к естествен-ной смерти, так путь закона приводит к смерти духовной.

«Я жил некогда без закона, но когда пришла запо-ведь, то грех ожил. А я умер, и таким образом запо-ведь к жизни послужила мне к смерти. Потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умер-твил ею» (S Р&�%. VII, 9–11).

Закон, осуждая природные влечения, ничем их не заменяет и оставляет в прежней силе. Если я хочу чего-нибудь, а закон говорит, что это плохо, я не пе-рестаю этого хотеть. Закон обращается к внешним проявлениям моего желания и говорит: не убей,

212


не обижай и т.п. Корень же греха, т.е. дурное вле-чение, производящее дурные дела, законом не уп-раздняется, а напротив, возбуждается и становится сознательным.

«Я не иначе узнал грех, как посредством закона. Я не понимал бы и пожелания, если бы закон не гово-рил: “Не пожелай”. Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание, ибо без закона грех мертв» (S Р&�%. VII, 7, 8).

Закон, осуждая природу, отрицает ее, но не дает ничего положительного. Он показывает, чего я не должен делать, но что должен – не говорит. Если дать ему положительную форму, например, «всем помогай», то и здесь нет положительного указа-ния, что следует делать, чтобы действительно по-мочь всем.

Сознание нравственного долга, пробудивше-еся в человеке, выхватывает его из потока природ-ной жизни и оставляет беспомощным и одиноким. Наша совесть судит природу, различает добро и зло, но не дает силы изменить, исправить природу, дать волю добру и уничтожить зло.

«Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотен, продан греху. Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то де-

213

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

лаю. Если же делаю то, чего сам не хочу, то соглаша-юсь с законом, что он добр. А потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не жи-вет во мне, т.е. в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Добра, которого хочу, не делаю, а зло, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что когда хочу делать доб-ро, прилежит мне зло. Ибо по внутреннему челове-ку нахожу удовольствие в законе Божием. Но в чле-нах моих вижу иной закон, противоборствующий за-кону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, пребывающего в членах моих. Итак, тот же самый я умом моим служу закону Божию, а пло-тию – закону греха» (S Р&�%. VII, 14–23, 25).

Таким образом, к естественному страданию на-шей смертной природы присоединяется стра-дание нравственное – внутреннее раздвоение и самоосуждение.

Сознание долга само по себе не дает силы его исполнить – в этом вся сложность нравственно-го вопроса. Если природа человека порочна (а наша природа порочна в своей основе), то даже сознавая эту порочность, он не станет другим.

214


Греховная природа есть для нас нечто данное. Сам человек в своем разуме и совести доходит до при-знания этой греховности, он осуждает, отрица-ет свою природу, но это отрицание не идет даль-ше мысли и потому оказывается ложным. Мысль, осуждающая действительность, не может изменить ее, она бессильна, не верна себе и в этом смысле ложна. Для того чтобы на деле изменить и испра-вить нашу греховную природу, необходимо, что-бы открылось в нас какое-то другое действитель-ное и способное действовать начало другой жиз-ни сверх настоящей, дурной природы. Начало этой новой лучшей жизни человек не может создать сам из ничего, оно должно существовать помимо на-шей воли. Мы должны получить эту новую жизнь. Как дурная жизнь природы не создается человеком, а дается ему от мира, так и новая лучшая жизнь да-ется ему от Того, Кто выше и лучше мира. Эта но-вая благая жизнь, которая дается человеку, потому и называется благодатью.

Благодать есть благо, или добро, которое дейс-твительно дается человеку. Наша природа сама по себе не есть добро, нравственный же закон нашего разума бессилен дать нам добро в действительности, поэтому нужно или вовсе отказаться от добра, или

215

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

признать, что оно существует независимо от нашей природы и разума, что оно есть само по себе и со-общается нам от себя. Это сущее Добро, т.е. сущес-тво, само по себе обладающее полнотой добра и ис-точником благодати, есть Бог.

Мы знаем, что конец нашей природы – смерть, «жало же смерти – грех, а сила греха – закон». Зная это, мы должны вопреки природе искать тре-тий путь, путь благодати, и признать источник благодати – Бога.

Но для того, чтобы действительно стать на путь благодати, недостаточно одного понимания, нуж-но усилие (внутреннее движение) воли: человек должен внутренне подвигнуться для принятия бла-годати или силы Божией. Это движение со сторо-ны человека или его внутреннее усилие проходят три ступени: во-первых, человек должен почув-ствовать отвращение от зла, почувствовать и при-знать зло как грех; во-вторых, он должен сделать внутреннее усилие, чтобы оттолкнуть от себя зло и отрешиться от него; в-третьих, убедившись, что не может избавиться от зла собственными сила-ми, человек должен обратиться к Божьей помо-щи. Итак, для принятия благодати человек должен стремиться от нравственного зла как греха, сделать

216


над собой усилие, чтобы от него избавиться, и об-ратиться к Богу1.

Все добро есть в Боге (иначе Он не был бы та-ким совершенным существом, т.е. не был бы Богом). Следовательно, человеку, ищущему добра, не нуж-но ничего нового создавать: он должен открыть сво-бодный путь для благодати, устранить препятствия и преграды, которые отделяют его от сущего добра. Но главная существенная преграда, закрывающая от нас добро и блаженство, находится не во внеш ней природе. Внешняя природа не действует от себя, следовательно, она не может сама по себе отделять нас от Бога, закрывать нам божественный свет. Пре-града заключается в том существе, которое стремит-ся действовать от себя, по собственному рассуж-дению и выбору, т.е. в самом человеке. Животное

1 Это не значит, что такой начальный процесс может быть совер-шен силами самого человека, без помощи Божией. Метафизи-ческий вопрос об отношении человеческой свободы к Божест-венному действию здесь не решается, а показан ход дела с той его внутренней стороны, в которой человеческая личность сама принимает участие. Несомненно, благодать не действует на че-ловека, который не отвращается внутренне от греха и не обраща-ется к Богу. Такой случай внезапного обращения, как с Савлом, этому не противоречит, ибо Савл преследовал христиан не из любви к злу, а из благочестивой ревности, которая и привлекла действие благодати Христовой.

217

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

действует по «худому нраву», который оно не само себе создало («ибо тварь покорилась суете не доб-ровольно, но по воле покорившего ее»). Человек же сверх худого нрава может еще действовать и дейс-твует по злому решению и худому правилу, им самим утвержденному.

Мы знаем, что добра нет в мире, ибо мир лежит во зле; нет добра и в самом человеке, ибо «всяк человек ложь, нет праведного никого, нет разумеющего, нет творящего благостыню, нет даже ни одного». Поэ-тому каждый раз, как человек действует от себя или от мира, т.е. сообразно с миром, лежащим во зле, он тем самым отделяет себя и мир от Бога. Источником всех действий человека является его воля. Итак, пре-града, отделяющая от сущего добра, или Бога, есть воля человека. Но по этой воле человек может ре-шиться не действовать от себя и от мира, не посту-пать по своей и мирской воле. Человек может ре-шить: я не хочу своей воли. Такое самоотречение яв-ляется высшим торжеством человеческой воли. Ибо здесь сам человек отрекается добровольно, своей во-лей отказывается от своей воли. Насильно нельзя за-ставить человека изменить свою волю, можно заста-вить его отказаться от дурного действия – страхом или принуждением, но не от дурной воли, которая

218


является движением внутренним, не подверженным внешней силе.

Только по своей воле человек может отказать-ся от зла и признать сущее Добро, или Бога. Вера в Бога, будучи тайным взаимодействием между Бо-жеством и человеческой душой, требует прямого участия человеческой воли. Помимо своей воли че-ловек не может верить в Бога. Если мы не хотим ве-рить, мы и не будем верить. Бог не хочет быть внеш-ним фактом, который невольно навязывается нам: Бог есть внутренняя истина, которая нравствен-но обязывает нас добровольно признать ее. Верить в Бога – наша нравственная обязанность. Человек может не исполнять своей нравственной обязаннос-ти, но тогда он неизбежно теряет свое нравственное достоинство.

Верить в Бога – значит признавать, что добро, о котором свидетельствует наша совесть, которого мы ищем в жизни, но которого не дают нам ни приро-да, ни разум, – что это добро все-таки есть, оно су-ществует помимо нашей природы и разума, оно есть нечто само по себе. Без этой веры нам пришлось бы признать, что добро – это только обманчивое ощу-щение или вымысел человеческого ума, т.е. что его в сущности нет совсем. Но это допустить мы нравс-

Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $

твенно не можем, ибо мы сами как нравственные су-щества и наша жизнь имеют смысл только при нали-чии веры в добро или добро как истину. Мы должны верить, что оно есть само по себе, что оно – сущая истина, мы должны верить в Бога. Эта вера являет-ся и даром Божим, и вместе с тем – нашим свобод-ным выбором.

414

С О Д Е Р Ж А Н И Еppppp

А.Ф. Лосев. Ж&�I$IIJK LM#N В%. СO%OPN$P"

1. Д$#RS&$ TO!J (–) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. ШSO%NIJ$ TO!J (–) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. С#M!$Ix$RS&$ TO!J (–) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. М"T&R#$yRS"z !&RR$y#"{&z () . . . . . . . . . . . . . . . . .

. П$yPO$ �"Ty"I&xIO$ LM#$}$R#P&$

(–) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. М$~!M L$yPJ� �"Ty"I&xIJ� LM#$}$R#P&$�

& !OS#OyRSOK !&RR$y#"{&$K (–) . . . . . . .

. ПM�%&xI"z %$S{&z �"y#" TO!" . . . . . . . . .

. -$ TO!J . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. -$ TO!J . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. ПOR%$!I&$ !I& ~&�I& . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Владимир Соловьев. ДM�OPIJ$ ORIOPJ ~&�I&

ПРЕДИСЛОВИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ВR#ML%$I&$. О природе, смерти,

грехе, законе и благодати . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

С O ! $ y ~ " I & $

Г % " P " L $ y P " z . О молитве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Г % " P " P # O y " z . О жертве и милостыне . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Г % " P " # y $ # N z . О посте . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Г % " P " L $ y P " z . О христианстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

i. М&y P$RN PO �%$ %$~&# . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ii . С�JR% �&y". . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

iii . В #O� ~&PO# �$, & ~&PO# �$ RP$# x$%OP$SO� . . .

iv. И RP$# PO #N�$ RP$#&#Rz,

& #N�$ $TO I$ O�®z#N . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

v. О#SyOP$I&$ PR$�&yIOTO R�JR%"

(ЛOTOR") PO Хy&R#$ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

vi. СM¯IOR#N �y&R#&"IRS&� #"&IR#P . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Г % " P " P # O y " z . О церкви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Г % " P " # y $ # N z . О христианском

государстве и обществе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

З"S%�x$I&$. Образ Христа как проверка совести . . . . .

ББК 84(2Рос -Рус) – 4

УДК 13

С 60

Литературно-художественное издание

Владимир Соловьев

Д � � � � � � � � � � � � � � � � � �

Дизайн, верстка: Александра Демочкина

Редактор Анна Нарбекова

Технический редактор Елена Крылова

Корректор Надежда Куликова

Формат 84x108/32

Гарнитура «OriginalGaramond BT»

Бумага «GardaPat»

Печ. л. 26. Тираж 100 экз.

ООО «ЛАМАРТИС»

101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 35, стр. 2

Изд. лиц. № 03699 от 09.01.2001 г.

Адрес электронной почты: [email protected]

Сайт в Интернете: www.lamartis.ru

ISBN 978-5-94532-096-3

Documents

Soloviev