УДК 37.01ББК 74.00Л 84

С.Н. Лукаш

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ(Рецензирована)

Аннотация. В статье рассматриваются взгляды российских философов-гуманистов второй половины XIX - начала XX столетия на феномен культуры как методологическую базу в истолковании культурно-исторических основ отечественной образовательной парадигмы.

Ключевые слова: культура, культурологический подход, методология, образование, антропоцентризм, народность, соборность, православный теизм, антропокосмизм.

S.N. Lukash

Culturological bases of the education in our country

Abstract: The paper discusses the views of the Russian philosophers - humanists of the second half of the 19th - the beginning of the 20th century on a phenomenon of culture as a methodological base in interpretation of cultural - historical foundations of an educational paradigm in our country.

Key words: culture, culturological approach, methodology, education, anthropocentrism, national character, conciliarism, orthodox theism, anthropocosmism.

Ориентация современного образования на человека, на развитие его сущностных сил и возможностей обеспечивается культуросообразностью образования, сохранением, передачей, воспроизводством культуры средствами образования. Культурологический подход в педагогике, которая сама по себе, являясь частью культуры, отражает уровень культуры общества, предполагает анализ педагогических явлений и фактов с учетом социальных и культурных процессов в прошлом, настоящем и будущем. Это свойство обусловливается пониманием культуры как процесса и результата жизнедеятельности людей на планете Земля.

Культурологический подход как методология образования имеет свою прочную философско-антропологическую основу в российской гуманистической традиции. В трудах Н.А. Бердяева, В.С. Соловьева, П.А. Флоренского, Н.О. Лосского человек выходит из лона культуры, становится ее духовной сущностью. Феноменология культуры у Н.А. Бердяева полна дуализма. В то же время человек в его трудах предстает как эпицентр культуры, а культурное естество выступает как системообразующий компонент в строительстве личности. У Бердяева культура – это обязательный личностный багаж, накопленный прошлым историко-культурным опытом человечества. В своей философии истории Н. Бердяев говорит о необходимости переживания человеком исторического обретения личностью культурно-исторической мировоззренческой основы. Именно в таком движении к началам видит Н. Бердяев путь обретения человеком своего смысложизненного предназначения как творца культуры. «Человек должен в самом себе познать историю… Идти вглубь времён, значит, идти вглубь самого себя… Настоящий путь философии истории есть путь к установлению тождества между человеком и историей» [1, 57].

П.А. Флоренский, переосмыслив многие положения религиозной метафизики, наделяет культуру новой метафизической силой. Основные идеи П.А. Флоренского в отношении образования заключаются в том, что последнее берёт на себя миссию воспитания человека культуры, который выступает как главная сила в сохранении, возрождении и развитии культуры как системообразующей среды. В своей философии Флоренский большое внимание уделяет идее русской соборности, которая у него выступает как категория всемирного единения, тождественности частей и целого при

сохранении ими своего многообразия и неповторимости. Флоренский сравнивает соборность с многоголосьем русской песни, допускающей свободу голосового участия каждого и многообразие вариаций при сохранении общей гармонии [2, 30]. «Живя, мы соборуемся сами с собой – и в пространстве, и во времени, как целостный организм, собираемся воедино из отдельных взаимоисключающих – по закону тождества – элементов, частиц, клеток, душевных состояний и пр. и пр. Подобно мы собираемся в семью, в род, в народ и т.д., соборуясь до человечества и включая в единство человечности весь мир»[3, 343].

Соборность у русского философа-мыслителя Н.О. Лосского предполагает возможность взаимопроникновения национальных культур друг в друга, выступая действенным фактором культурогенеза. «Как аромат ландыша, голубой цвет, гармоничные звуки могут наполнять одно и то же пространство и сочетаться воедино, не утрачивая своей определенности, так и творения различных национальных культур могут проникать друг в друга и образовать высшее единство»[4, 329].

Феноменология культуры, по Г.Г. Шпету, основанная на его метафизических воззрениях, возводит в первооснову дух как орган коллективного единства. Дух по своей сути проистекает из культуры и дает ей импульс к развитию, реализующийся в социальном и личностном совершенствовании.

Гуманистическая культурологическая парадигма являлась ведущей идеей в философско-педагогических трудах К.Д. Ушинского, Л.Н. Толстого. Культурными смыслами наполнены уроки морали Л.Н. Толстого в Яснополянской школе. Основная педагогическая идея писателя-гуманиста основана на воспитании молодого поколения в соответствии с личностным образцом-идеалом, соединяющим в себе культурные ценности предшествующих поколений. Педагогический процесс у Л.Н. Толстого направлен на человека и его развитие. Образование – связующее звено между человеком и культурой – является основой его педагогической антропологии. Центральными идеями отечественной педагогики, по мысли писателя, выступают культурно-исторические традиции народа, язык, вера, нравственное самосовершенствование личности.

Культура в педагогическом творчестве К.Д. Ушинского рассматривается не только как общее цивилизационное качество человека. Культурные смыслы и нарративы, по мнению великого русского педагога, предельно конкретны и детерминированы интересами социальных групп, этносов, наций. В этой связи, понимая развитие ребенка как соотношение и динамику социальных и этнических процессов, К.Д. Ушинский обосновывает концепцию народности образования, в основе которого лежит воспитательный идеал русского народа, укорененного в «русскую почву». Важными составляющими его концепции выступают мысли о подлинно демократическом духе российского образования, органично отражающего запросы народной жизни и строящегося на естественных народных принципах соборности и народовластия, отвергающих какой-либо диктат сверху. К.Д. Ушинский отстаивал идею гуманистического, патриотического начала в образовании, тревожась о том, что «русский человек всего менее знаком именно с тем, что всего к нему ближе, со своей родиной и со всем, что к ней относится» [5, 279]. «Задолго до новоявленных и бренчащих словосочетаний «альтернативные школы», «инновационные системы», «новое педагогической мышление» и др. в середине XIX в. Ушинский сформулировал на уровне идеологии и создал на практике основы национальной системы образования», – констатирует Е.П. Белозерцев[1, 164].

Самобытный культурно-философский импульс получает отечественная гуманистическая мысль в творчестве известного русского философа В.С. Соловьева, опиравшегося на традиционную российскую религиозность и достижения западной мысли. В «метафизике всеединства» Соловьева соборное единение человечества, космическое его преображение, преодоление смерти отнюдь не абстрактные, наднациональные понятия. Народность в его творчестве получает дополнительный

импульс к развитию. Она выражается в мессианской роли русского народа, в «русской идее», которая предопределена для России свыше. «Ибо идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности» [6, 3].

В. Соловьев критикует национальный эгоизм, подчеркивая тезис о том, что «Россия – семья народов». Культурно-мессианское преображение мира он видит в мощном импульсе российской народности – «русской идее», которая «не есть отвлеченная идея или слепой рок, но прежде всего нравственный долг»[6, 38]. Культурная основа «русской идеи» в христианских народообразующих корнях русской нации. «Русская идея, мы знаем это, не может быть не чем иным, как некоторым определенным аспектом идеи христианской, и миссия нашего народа может стать для нас ясна, лишь когда мы проникнем в истинный смысл христианства» [6, 38].

В этой теологической персонификации российского мессианства Соловьев полностью солидарен со своим предшественником – славянофилом А.С. Хомяковым, подчеркивавшим мысль о предопределенности просветительских идей в России мерой, характером и источниками веры. «Эта идея Хомякова, – отмечает Е.П. Белозерцев, – чрезвычайно важна для нас, ибо она вкупе с другими идеями позволяет утверждать, что существует онтологическая связь истории, веры и образования»[1, 148]. «Умом Россию не понять» – эта сентенция вполне отражает гносеологический алгоритм, отвергающий рационалистическое понимание культурно-исторической парадигмы развития российского общества и государственности. В этой связи значима духовно-метафизическая сторона истории русского народа, осуществляемая в контексте культурологического дискурса.

Именно такой историософский методологический подход мы наблюдаем в творчестве известного русского философа И.А. Ильина. Российская культура, по Ильину, рождается из потрясений, катастроф и войн. Народ – творец истории – обязан принять «свою природную и историческую данность и духовно проработать ее, одолеть ее, одухотворить ее по-своему, пребывая в своем, своеобразном национально-творческом аспекте»[7, 195]. В этом духовно-религиозном возделывании культурной почвы Ильин обращает внимание на воспитание подрастающих поколений, на пробуждение у детей национально-патриотического чувства. «Воспитание детей есть именно пробуждение их бессознательного чувствилища к национальному духовному опыту, укрепление в нем их сердца, их воли, их воображения, их творческих замыслов» [7, 202]. Свои философско-образовательные идеи И.А. Ильин венчает осмыслением первостепенной значимости принадлежности человека к родной земле, вере, культуре и истории своего народа. Своеобразным символом этого бытия, отражающим отношение человека к своему Отечеству, выступает, по мнению Ильина, патриотизм, который, в его понимании, «есть любовь не слепая, а зрячая; и парение ее не только не чуждо добру и справедливости, и праву, и, главное, Духу Божию, но есть одно из высших проявлений духовности на земле» [7, 217].

Тема человека культуры, духовно подпитывающегося национальными культурными корнями, волнует и гениального Ф.М. Достоевского. В его понимании образование, оторванное от народных истоков, «заменяется лишь нахальным отрицанием с чужого голоса; где материальные побуждения господствуют над всякой высшей идеей; где дети воспитываются без почвы, вне естественной правды, вне уважения или равнодушии к Отечеству и в насмешливом презрении к народу, так особенно распространяющемся в последнее время…»[1, 152]. Достоевский-просветитель формулирует свое культурно-образовательное кредо – «стать русскими, во-первых, и прежде всего». «Русская идея» Ф.М. Достоевского выражена в новом образе жизни человека в России, который традиционен и преемственен, который живет не «в вековом национальном подавлении в себе всякой независимой мысли», но уважает в себе национальные чувства и дает волю своему личностному началу, испокон веков присущему русской культуре[2, 21].

Однако личностное начало, каких бы высот не достиг человек в своем индивидуальном развитии, опосредуется в русской антропософии парадигмой соборности,

направляющей личностные достижения на общий результат, на служение общему делу. Особенно рельефно идея соборности проявлена в русском космизме, теоретики которого рассматривали человека как субъекта, определяющего своим поведением, своей духовностью, отношением к природе и свой личностный путь, и жизнь космического целого.

Ярким представителем «педагогики русского космизма» выступает Н.Ф. Федоров. Философия человека у Федорова – это особого рода культурная антропология, где культура выходит за рамки узко-национальных влияний. В «философии общего дела» Федорова ведущим культурно-преобразующим началом выступает род человеческий – единое духовно-нравственное, соборное целое «сынов человечества», способное изменить существующий мир и порядок вещей. Преобразование мира-космоса для человека само по себе огромный культуросозидающий акт, ибо требует от него неимоверного напряжения сил и подвижнического самосовершенствования в борьбе против извечного «врага человечества» – смерти. «Общее дело» – это проект не столько будущего, сколько самого человека в его культурной космологии. Это проект духовно-нравственного совершенствования рода человеческого, «осуществляемого в процессе осознания и осуществления вселенской воскресительной задачи» [8, 9]. Будущее человечество Федоров видит в мировой космической соборности – «всеединстве» – особых узах, связывающих людей. Человек, по подобию божественной Троицы, станет, по мысли Федорова, бессмертным, единым и многоликим. И в этой новой культуре человечество найдет свое будущее.

Взгляд на формирование образа человека сквозь призму культуры характерен не только для российских философов, гуманистов-просветителей. В ряду теорий культурологического свойства выделяется культурно-историческая концепция выдающегося отечественного психолога Л.С. Выготского, рассматривающая развитие личности как взаимодополняемый процесс культурогенеза (филогенеза) и антропогенеза (онтогенеза). Выготский определяет индивидуальное развитие личности кругом широкого историко-культурного опыта, в предметном окружении которого концентрируются идеалы, ценности, нормы, социальные институты. В этот круг личность «входит» только путем общения и деятельности, отвергая или принимая данный социально-культурный опыт. Так, в процессе взаимодействия с другими людьми рождается собственный культурный мир человека. Этот мир неповторим, как и сама личность. В концепции Выготского культурное влияние среды, в которой человек обнаруживает проекции своего «Я», первостепенно. Таким образом, восхождение личности к высотам человеческой культуры осуществляется, по Выготскому, путем «овладения собой через знак и «текст культуры», путем преодоления противоречия индивидуального и культурно-исторического» [9, 295].

Итак, русской философско-гуманистической мысли второй половины XIX – начала XX столетия свойственны обращения к феномену культуры как методологической базе в истолковании культурно-исторических основ отечественной образовательной парадигмы. Ведущими идеями культурологической концептуализации отечественного национального образования в этот период выступают: антропоцентризм – осознание свободного развития личности как непременного условия общественного прогресса; народность как выражение национально-патриотических основ российского образования; соборность как феномен российского культурообразующего жизненного принципа; православный теизм, открывающий перед человеком духовно-нравственные высоты в личностном совершенствовании; антропокосмизм, рассматривающий судьбы человека и вселенского бытия в неразрывном единстве.

Примечания:

1. Белозерцев Е.П. Образование: историко-культурный феномен. СПб., 2004. 527 с.2. Гулыга А. Русская идея и ее творцы. М., 2003. 320 с.3. Флоренский П. Сочинения. Т. 2. М., 1990. 482 с.4. Лосский Н. Условия абсолютного добра. М., 1990. 395 с.5. Ушинский К.Д. Избранные педагогические сочинения. Т. 2. М., 1954. 344 с.6. Соловьев В. Русская идея. Воспр. с реприн. издания 1911 г. Л., 1990. 76 с.7. Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 1. М., 1993. 327 с.8. Плеханов Е.А. Педагогика русского космизма. Владимир, 2004. 307 с.9. Запесоцкий А.С. Образование: философия, культурология, политика. М., 2003. 295 с.

References:

1. Belozertsev E.P. Education: a historical-cultural phenomenon. SPb., 2004. 527 p.2. Gulyga A. Russian idea and its creators. M., 2003. 320 p.3. Florensky P. Compositions. V. 2. M., 1990. 482 p.4. Lossky N. Conditions of absolute good. M., 1990. 395 p.5. Ushinsky K.D. Selected pedagogical compositions. V. 2. M., 1954. 344 p.6. Soloviev V. Russian idea. From reprint edition of 1911. M., 1990. 76 p.7. Il’in I.A. Collection of writings: in 10 v. V. 1. M., 1993. 327 p.8. Plekhanov E.A. Pedagogy of Russian cosmism. Vladimir, 2004. 307 p.9. Zapesotsky A.S. Education: philosophy, cultural science and a policy. M., 2003. 295 p.