\ 1 4 Q S 9 S
ВЫТЕГОРСКИЙ ВЕСТНИК
№ 1
„ М о е б е з д о н н о е с л о в о . . *
Клюевские чтения в г. Вытегре
1985-1994 г.г.
избранные страницы
Непериодическое издание
музея Н. Клюева
г. Вытегра, 1994 г.
Л А З А Р Е В В. Я. член сою за писателей, г. Москва.О Б О С О Б Е Н Н О С Т Я Х Т В О Р Ч Е С К О Г О Р А З В И Т И Я Н И К О Л А Я К Л Ю Е В А И О Б ИХ С О В Р Е М Е Н Н О М
В О С П Р И Я Т И И
Уси лиями немногочисленных исследователей п точение последних 10-12 лет стало, наконец, вы ри совываться , выходить из пучины разруш ит ельн ого времени огромное поэтическое явление— Николай Клюев, — трагически уш едшее, к а к бы под волны времени, затопленное этим за мутненны м временем, почти и с ч е з нувшее. В ы рисо вы вается во всей полноте образ , поэзия, сама жизнь . Однако, неуз на ван ие Клюева , дл и вшееся многие десяти летня, про должа ется , к а к мне представ ляетс я , и по сей день. Полуотк рытое (а точнее, на четверть открытое , на д есят ую часть.. .) д а ж е д л я и с т ы х ‘люб ит елей поэзии, явление К л ю е в а все это вр емя никогда не ставил ось в один ряд с такими, например, явлениями, к а к Блок , Маяковский. Есенин; виделось более узко, чем Ц в етае в а , Ахматова , Волошин. Д о сих пор, к аж етс я , нег определенного понимания, кто он, Кл ю ев — талан тл и вы й и весьма своеобра зн ый предста ви тел ь т а к на зы ваемого «новокресть- яттского» н ап рав лен и я (термин, п р е д ста вляю щ ий ся зыбки м и в е сьма обужен ным , возможно, д а ж е насильственным, из б ра нн ы м ли шь д ля удобства опе раций в анатомическом теат ре л и т е р а т у роведения) или п е р в о р а з р я д н а я величина на всем пространстве русской ли тера ту ры ?
Ныне при восстановлении подлинных черт клюевского л иц а мы н а б л ю д а ем два типа исследователей: об ъе кти вно -акад ем гчо с- кнх. с де р ж а н н ы х в своих оцен ках (как, например. К. М. Аз^дов- ский) и но менее основательных, но проникнутых лю б о в ь ю и сочувствием к поэту (как, например. С. И. Субботин) . Такого рода неод инаковые подходы, понятно, в а ж н ы д л я выполнение литературоведчес кой задачи. Но в данном случае исс ледователь кропотливый, пристрастный, влюбленны й в пред мет исследования , в личность исследуемую, предпочтителен д л я меня лично (хотя и щ \ т о й но многих подробностях познавательно -и нтересен) , ибо Клюе в в вершинный период его творчества — в этот трагический период мучительной ж и зн и — обделен был теплом, сочувствием it любовью. Эта обдсленность пр еследо ва ла поэта и после с м е р ти. Он был весь по от мира советской тоталитарности.
В к а ж д о м известном лит ературн ом нап равлен и и ость как величины общепр из нан ны е, т а к и другие — в некотором родс- гокровенные. З а Маяко вск им — т ум ан ил ся Пелимир Хлебников . З а Есениным — к а к тень отца Г ам лета — вы рис овы ва лся « л а дожский дьячок» Клюев. Когда-то, в первую ж е н аш у встречу. Н и к о л ай Н и к о л ае ви ч Асеев говорил о Хлебникове: «Витя святой!
1
Бессребренник. Он мог не ож иданно подняться и, не прощаясь , уйти куда-то встречать весну... исчезнуть надолго. Это было его естеством. И ни тени манерности, позы». При этом г л а з а Асеева освеща лис ь давн им глубоким светом с про мельком какого-то полета, я чувствовал, — хлебниковского. П у н к ти рна я бестелес- пость будетлянина , по всей видимости, одух отво ря ла вселенную многотелесность футуризма. О р н а м е н т а л ь н а я вязкость и я з ы к о вая бездна клюевского стиха уг л у бл я л а есенинскую открытость души.
У Мая ко вск ого в поэме « О бла к о в ш та н а х (1914-1915) есть такие х а ра кт ерн ы е строки:
Славьте меня!Я великим не чета.Я над всем, что сделано, с тавлю «нихил».Никогданичего не хочу читать.Книги?Что книги!
«Н ихил» — «ничто» в переводе с л аты н и — слово, родившее* тургеневского нигилиста, — основоположение отрицания, з а р о ж дение того, что потом ф р а н к ф у р т с к а я шко ла опр ед елил а как «негативную диалектику». Это-то и б ы ла музыка революции, которую в первоначальной э к за льт ац и и при зыв ал сл у ш ать А л е к сандр Блок. М о л о д а я энергия разг ул а и необразованности, с м е ш а н н а я с большой поэтической одаренностью, р аз буж ен н ой л о ма ю щ и м с я временем, з а ч а р о в ы в а л а многих.
Клюев, например, был носителем многовековой русской р е лигиозной и народной культуры, которую он с годами откры вал в себе. Его поэтическое роднповедение было совершенно особенным. Б една я поэтика перв он ача льных клюевских опытов (никогда не бы вших ра зр уш ит ел ьн ы м и) постепенно к а к бы од ев алась п к ру ж ева , о б рет ала северные окна с резными нал ичниками. Это было не укр аш ател ьс тво , но нелегкий путь к себе, открытие в поэтическом подсознании своей природной сущности, по дл инности, открытие того, что есть истинная д раг оц енн ая кр асота — мера всех вещей. Д л я ощутимости р а з н я щ е й с я во времени поэтической ткани приведем из Кл юе ва хотя бы д ва примера . Стихи, помеченные !905 годом:
Этот огонь очистительный,Ф ак ел свободы з а ж ж е т Голос зем ли убедительный —Всевыносящий народ.
(25)** З д е с ь II ниж е указы вается страница кн.: Клю ев II. П есиослов: С ти хо
творения и поэмы. П етр озав одск : К арелия, 1990.
2
А вот стихи «Клеветникам искусства», написанные в 1932 году? Я гневаюсь на вас и горестно браню,Ч то десять лет певучему коню,Узда а л м а з н а я , из золота копыта,Попона ж е созвучьями расшита ,Вы не д ал и и пригоршни овса,И не пускали в луг, где пь ян ая роса С в е ж и л а б лебед ю над ломленн ые крылья!
(144)Эта м атери я стиха при вле к ает не внешней севернорусской э к з о тикой, но вязкой певучестью глубинного слова. Становление Клюе ва -по эта напоминае т явление в северной церковной а р х и тектуре, когда изумительно краси вые резные церкви иной раз об ши вал и д оск ами под некий «городской стиль», с т а н д а р т и з и ровали, ст ыдясь своей провинциальной самобытности. А через многие годы — реста вра торы «расши вали» эти чудо-храмы Р у с ского Севера . Так Клюев не у к р а ш а л со временем свои стихи, ка к пол агаю т некоторые исследователи, а р а с ш и в а л чудо-образы, резные слова, ж и вш и е с детства в его душе.
Путь Маяковского , п олож ив ше го в основу с а м оут верж де ни я «ничто», прошедший через ав анг ардизм , футуризм, а в д а л ь н е й шем не через соцре ализм , а через социалистический (а точнее, вар вар ск ий ) романтизм, — неминуемо д о лж е н был привести к сам ор азруше н ию . Путь Кл юе ва в условиях безбожной Тоталитарности вел через с т р ад а н и я к физической гибели.
Маяко вский, по молодости лет за я в л яя : «Я — бесценных слов мот и т ран ж и р» (стихотворение «Нате!», 1913), судя по всему, не понимал, с чем он играет. И породил целую волну т а кого рода филологических «самоубийц».
Уже в поздний период советской эпохи Я р ослав Смеляков , боготворивший Маяковского , написал тем не менее стихи «И в ан Калит а» , ощутив себя со би раю щим «на паперти ж и зн и слова:>. Ни к олай Клюев, в противоположность футуриствующим, к а ж е т ся, всю ж и з н ь именно собирал , сберегал , пестовал слова. Вот стихи из ци кла «И зб у строят», созданные ме ж д у 1913 и 1915 годами. (Невольно вспоминается ран н яя ка р т и н а Н. К. Р ер и х а «Строят ладь ю » в вечной связи Д о м а и К о р а б л я ) .
От ку др явых с т р у ж е к тянет смолью,Духовит , ка к улей, белый сруб.Кр епкогрудый плотник тешет колья ,Н а слова медлителен и скуп.Тепел паз, за хва тисты кокоры,Крутолоб тесовый шеломок.Бу дут рябь ю писаны подзоры И лудя нкой выпестрен конек.
(45) . .
3
хия, неотделимая от христианства, родила в лице Клюева великого трагического поэта нашего времени.
Этот проры в к себе, сладостно-трудный (весьма интересна в связи с этим вся с у м м а пу блик аци й К л ю ева в 1919-1921 годах в уездной газете « З в е з д а Вы тегры») , приводит поэта в тайную тайн ых — в са м у ю сердцевину я зы ка , в которой к а к бы сосредоточено во з р о ж д а ю щ е е млеко поэтической жизни. Я з ы к сок ровенное лоно культуры, за мети т немецкий философ М ар ти н Х а й деггер. « Я зы к — это дом бытия», — определит он. В случае К л ю е в а обычно говорится об «избяном космосе», тогда к а к это л и ш ь частный случай. И следует говорить об яз ы ко вом космосе. Воистину это — до клюевского бытия. Я з ы к — а здесь это я зы к Русского Се вера — сам по себе величайший поэт. Стихия о ж и в шего я зы к а всей своей мощью за говор ил а клюевскими стихами. По стихотворец — стилизующий, не автор — о в л а да ю щ и й я з ы ком, но язык, за гов оривш ий — поэтом. И это — из всей плеяды м н ог острада льны х русских поэтов, пришед ших в на ч але века — более всего, на мой взгляд , в ы ра зи лось в К л ю е в е (вспомним мысль Иван а Б ун ин а о поэзии — «она в моем наследстве . Чем боль ше я богат — тем больш е я поэт»; клю евские богатства в этом смысле необ озр имы ) . Под этим углом зре ния естественно и четко вырис овывается импро виз аци я — к а к одна нз гл ав н ей ших черт клю евской поэтнкп в период творческой зрелости. И м про ви заци я и есть свободное и наибол ее чистое в ы р а ж е н и е волн Я зы к а-П о э та . Н ней дышит, дв иж ется , ж и в е т слово, слышанн ое с детства и — к а к бы еще до рож де ни я. В этом контексте естественен п ересказ -п ерелож ен ие поэтом иконописных сю ж етов (эти пе рел ож ен ия одной из первых отметила Л . А. Киселева , исслед ов ат ель из К и е в а ) . Т а к ж е и «вещие сны» К л ю е в а осознаются не только к а к вещне знаки, но и к а к творчество, в результате которого во зн и каю т новые л и тера ту рн ы е ж а н р ы . Вместе с письмами Н и к о л а я Алексеевича они — про дол же ни е его поэзии, часть ее, в совокупности с о ста вл яя уд ивительную цельность р а с с м атри ваемого явления .
Н а д о сказат ь , что Я зы к -П о э т способствовал появлению т р а гического автора, и мало ' того, — носителя нац иональной т р а г е дии. лубок о уверен,^ что в дан но м случа е это во многом пошло 01 самой ст р ад а ю щ е й языковой стихии. « П л а ч о Сергее Есенине», «Соловки», «Погоре лыц ина », «Песнь о Велпкой Матери». . . В п о следней гениально пре дс тавлено коренное начало . Н е поэт, с о чувствующий герою, а точно бы сам северно-русский Г а й ава та пропел об утраченной матери-земле . О тс юд а — и пророческое ощ ущени е К л ю е в ы м экологической трагедии, настигшей нас в конце этого века . С т р а д а ю щ е я я з ы к о в а я и вся родств енн ая сти-
4
Не без его влияния — при всей усекновенности па мят и о нем— об ретали зрелость и некоторые поэты советского времени (назову П. Трянкина , В. Ц ы б и н а ) . О д н ако больш е сродников у Клюев а в прозе, когда про заи к — подлинно поэт, о щ у щ а ю щ и й язык как сокровенное лоно культуры. П ри всей своей разности и значимости, это, думаю . — Алексей Чапы гин , в чем-то и Андрей Платонов , и Л еон и д Леонов , Валентин Распутин, и Василий Белов, и В лади м ир Личутин, а, возможно, и А лекс ан др С о л ж е ницын. Мне скорее всего возразят , ска ж ут , — «С олж ен и ц ы н — другое».. . Но замечу, эта вя зкость слова, эта пр ив ерженнос ть к языковой стихии, несмотря на многие непохожести, все-таки ро днит их. См ею и С ол ж е н и ц ы н а в его сокровенности н азв ать п о этом. А р ха ик а языка , которую некоторые брезгли во от м еч а ю т в этих поэтах, — к а ж у щ а я с я . Напро тив , это я зы к очищаю щий, незахватанны й, если хотите, отмеченный особой свежестью, пе ре б ар ы в а ю щ и й новомодные реченья.
Из всего сказ ан ног о следует , что современной науке о л и т е ратуре требуется постигнуть и переосмыслить явление Н и к о л а я Алекесвича К л ю ева не только* в частностях , но и в целом.
К И С Е Л Е В А Jl. А. к ан ди дат филологических наук, г. Кне>*.С Е М А Н Т И Ч Е С К И Е П О Л Я К Л Ю Е В С К О Й Т О П О Н И М И К И
(К постановке вопроса)«Сл ожи лось тайн и песен много...» — эта клю евска я строка
П7ЯКИЙ раз всплывает, едва прикоснешься к творениям великого почта, ибо н е расторж и м ы здесь песня и тайна.
Твердыней неприступной высится в истории русской л и т е р а туры творчество Н и к о л а я Клюева . Ключ к этой твердыне, а одновременно и ее а дам ант ов ы й шит — Слово. «Кто пречист и слухом золот, злым безверьем не расколот. . . и кто ж ребие м единым с в я зан с родиной-вдовипей, тот... таинственно водимый по тропинкам междустрочий, Красоте заглян ет в очи...»* Но кто из нас м о ж е / такое о себе сказать?!
И все же иные тайны исподволь пр ио ткр ывают ся читателю, который не страш ит ся окунуться в бездонный омут этой поэзии («нырнул, как в омут, в меня наро д родной, песноликий. . .») . Одна из главных тайн — тайна сердца и души человеческой. «Сердце свое, человек, береги!» — ибо ты и есть Д р е в о Мировое , а сердце— «дупло, где Сирена-птицы гнездовье». . . И с ам оц вет н ая кровь сердца, чистое озеро Д у х а , о т р а ж а е т в глубях своих два л и к а — ли к родины земной и ли к родины вечной. Вот почему и д у ш а не «проходит, как молодость и как любовь» (С. Есенин) ■— она вливается в мир, питает и одухотворяет родную землю.
НоЕокрестьянская поэзия серебряного века впервые т а к г л у боко н сильно, подобно «власть имеющему», за го во р и л а об этом Д у м ы и «несгаданные сны» предков вплетены в ветви деревьев, в явь повседневной жизни, а цветистое и живое слово мужичье питается соком «Ягодного Б у к в а р я » (но иссякнет слово — и з е м ля-то ро ' ш ть перестанет!) — этот закон помогает постичь к а ж д а я стран ица . творчества Сергея Клычкова . Че лове к живет , чтоб, с о четав в себе земное и небесное, «вытекшей ду шо ю удобрить чернозем», — писал Сергей Есенин, И наконец — поразител ьны е по своей властной силе слова Н и к о л а я Кл юе ва : «Глаголь , п р о расти васильками, Д о б р о — золотой медуницей, / / А я обнимусь с корнями З е м л е ю — болезной сестрицей».
Прорас те т ли на мно гострадальной русской земле живое, многоцветно'’ , все более непонятное на нашей улице , «глотающей двуногие пальто», Ск*во Поэта? Сбудется ли ска за н но е Клюе вым в на чале 20-х годов: лиш ь на «столетье замкнется. . . с др аг о ц ен ной п ок лаж ей ларь»? Или песенный короб, нак опленный великим Олонец ким Дед ом , «новоселье спра вит в Китае»? И «по янут пл яско ю дер ви ши сердце-розу, с м я т у ю в Нар ы м е» , а «девушки- бедуинки в «Песнослов» окунут кувшины»?
* З д есь и ниж е все цитаты без ук азан ия авторства взяты из п р о и зв ед ений Н . А. К л ю ев а .
6
« Л ю д и обезл ю дсны , зпери обеззвер ены », зем ля « с б е ж а л а от самой себя».. . К ак ая у ж тут н а д е ж д а па в озр ож денье! О днако пеня в силу .Слова, пойдем все ж е всл ед за П оэтом , пойдем к его «Великой .Матери». И попы таемся проникнуть в смысл имен, к о т о р ы м и наделены се лети, ■—■ грады и веси зем ли русской.
Есть прекрасный праздн и к православной церкви — день памяти ■«всех святых, в русской зем л е просиявш их». Вот это с л и яние великих вер тоградар ей земны х и « гр а ж д а н небесны х» К л ю ев бер еж н о хранит в своих текстах. Н е р а зд ел ь н о слились святые с подпой зем л ей — так нер аздельно , что, к примеру. уп ом и н ая о^ Анне Каш инской, поэт пишет: «И Линя , с К аш инских икон — см иренное тверское поле...». П о сути, К л ю ев ож и вл яет и а к т у а л и зи рует давнюю т р а д и ц и ю - святые обы чно именую тся по месту их подвиж ничества — Н ил Оорскнй, Кирилл Б елозерский, Сергий Г’лдопежскнн... Т-Тп v К л ю ева сам о упом инание имени того уголка земли, к о т о р ы й связан с «Н етленной М о т ь ю » кого-либо из- с в я тых этих, по мысли поэта, вечных современников своего напотя ,— как бы екоьттый призыв к молитве. И закл инание от б е с п а мятства.. И б о что им еет в виду автор «Погопельтпитты», г о т пишет: « Р а д о н е ж , С ам ара , пьяная гитара свилися в одно.. .»? —■ И менно беспам ятство и, как следствие этого, безбл агодати ость , я там тт утрату облика человечееского. «"Эх, С ам апа-гор одок . беспокойная я'...» — это подстать «гнусавой к атор ж н ой девчонке— без чести, б лз креста, без мамы»... Н е случайно она нр п о , 'пнгп р и пто с ттрй сталось. — «в З в ен и гор оде иль v Камы»? « П л а ток не по брови и речью сопомня. / /С а м а на Ояти. а бает К ол ом - ттпм'» — такого К л ю ев не протпал ТТ у ж никак не пом ы слин1'. ^я песней про «СалтаРУ-городок» об акаф исте п п еп от обн ом у С е р гию... Потому-то если стряслось такое, что « Р а д о н е ж , С амара.. . сптт-тса п о л но» —■ то: « V » пд четвереньках, нам мычат-, чп тпо«ч{ят1, ч мутное окно!». И Клю ев, вновь И ВНОВЬ, С ПОТРЯСЯ- ,п,ч е ”' ”v"IV ботьтп напом инает нам о том. что все д о л ж н о быть чт'птге: # \ жилтт по звезтям ...» . И ак я^ и ст могли но только п р о честь i n n про-’л^чиять. а тт поздвиптуть, как ^^о сд ел ал и з т,ж ди- Т" ’Т” хрпма Покрова у Л е б я ж ь и х дорог — Аким З я б л с п о в со топлритии: ' — — -•
С товарищ и мастер проливный АкимС рубили акаф ист и слышен и зрим...
Столь органично, столь соп р и р од н о мировпденню К лю ева и его поэтике тякре и зо б р а ж е н и е лика человеческого в лике зем л и (и н а о б о р о т ) , что- «худож ествен н ы м приемом» этого не назовеш ь. В сам ом деле, вглядимся вм есте с поэтом в тот мир, который мы воспринимаем как свои, но которым до нас владели бесчисл енные поколения предков:
Л е с а из б о р о д и зубов.П р осел ок из ж а д н ы х зрачков,
Где мчится истории конь На вещи# купальный огонь...
Чтпбы одухотворить, облагоро дить такой мир, ну ж ны непомерные усилия духа, нужно то взаимопроникновение, совместное с з е м лею «умное леланье» , о котором пишет Клюев:
Отец «Ответов» Андрей Денисов И трость ж и в а я Иван Филиппов Суземок пили, как пчелы липы.Их черным медом пьяны доселе По холмогорским л у га м свирели.. .
По ж ал у й , только Клюеву присуще умение так вплести узор человеческого духа в ор на мен т родной земли, что са мо перечисление имен создает илл юз ию пе й за ж а — лесов и холмов, взморья п пек: «Челмогорский Кирилл, И р и н а р х Соловецкий, / , 'Песнолебедь Ма ка ри й на Ж е л т ы х водах...».
В этом и з а кл ю ча ется один из секретов клюевской топонимики. У н ик ал ьн ая по своей органичности и целостности, поэгика Клюе ва не знает «случайных» слов, но «пододонный» смысл открывается , лиш ь если помнить постоянно о «недосказе , стихотворном коварстве» поэта. Поверхностный читатель, возможно, т \ т ж е уличит К л ю е в а в своебразном кокетстве, чуть ли не в «дека- , дентских изысках» (да и что хорошего в ко варств е? ) . О д н ако и «недосказ», и «стихотворное коварство» для поэта — об рат на я сторона «чутья следопытного народного», и это главный урок, но и главное предостережение его поэзии. К а ж д о е слово Клюева опр ок ид ыва ет нас в бездонные глубины народной памяти: иначе ка к «по тропинкам междустрочний» здесь ни входов, ни выходов не найти...
Од на ко вернемся к топонимам. «Здесь — В а р л а а м с Хутыня / / И матерь слез — пустыня, / /О д ет а я в поток...». Чт о озн ач ает Хутынь? Этимологически — ничего хорошего: худое место...Преподобный В а р л а а м Хутынский, в миру Алексий, родился в XII веке в Новгороде (скончался в 1192 г., обретение мощей в середине XV век а ) . После кончины родителей принял мона ш ест во. На правом берегу Волги, в десяти верстах от Новгорода , нашел холм, именуемый Хутынь (худое место, где об ит ал а нечистая сила) и увидел Божестве нный луч, осиявший его. Там он и решил начать свое подвижничество. К В а р л а а м у примкнул и и другие пустыннолюбцы; вместе они воздвигли хр ам П р е о б р а ж е ния Господня. Преподобный В а р л а а м Хутынский еще при жизни пр ославил ся тем, что изгонял бесов, исцелял слепых и п р о к а женных, вос кр еш ал умерших. Особенно пр ославил ся преподобный прозорливостью. И после смерти своей он нео днократно пред уп р е ж д а л ж и те л е й родного гор ода о грозяще й им беде. В 1505 г.
8
преподобный япился иноку Хутынской обители Тарасию и Предупредил о потопе, моровом поветрии и пож аре . Город был с п а сен молитвами В а р л а а м а , но через четыре года его пред ска зани и сбылись . В 1461 г. в Москве был освящен х р ам во имя пр еп одоб ного В а р л а а м а . А в. 1521 г. Москва была спасена от нашествия тата р молитвами Сергия Р а д он еж ск ого и В а р л а а м а Хутынского что было открыто слепой инокине Московского Вознесенского монастыря.
Все эти подробности необходимо знать, чтобы проникнуть в смысл другого фра гм ент а «Песни о Великой Матери » — того трагического эпизода, когда поэт и его «посмертный друг» т щ е тно пытают ся найти приют д ля «у ж асну вш ей ся души»: зем ля «с б е ж а л а от самой себя», и вокруг «новоселье ппа вят бесы». «Но крест на нас», — и вне зап ная волна памяти, у ж е как бы из небытия, выносит н а за д родную землю, явленную через лики святых, «в земле русской просиявших». Характерно, что о т к р ы вает этот великий крестный ход именно В а р л а а м Хутынский.
Эта-то н е р а с т о р ж и м а я связь с родной землей и является основой образов, подобных которым нет во всей русской поэзии: «Вот он, праведный Нил с Селигера, / ' /Ли стопа дный за думчивый граб».. .
Од н ако жития святых лишь частично проясняют значение клюевской топонимики.
Р а з м ы ш л я я о художественном смысле и назначении столь частых в поэзии К л ю ева топонимов, сл'едует помнить и о том, что отношение к Городу у поэта было д а л е к о не однозначным. Город современный, «же лезны й» — это, без сомнения, «город- дьявол», в котором неизбывно т я ж к о «голубю-душе». Но исторически, особенно в русле восири нятой Древн ей Рус ью хрис тианс кой традиции, гр ад — ци тад ель духа, щит веры, опора культуры. И с о зд ав али сь древнерусские города по особому плану, у ж е самим распо ложе нием и наз ван ия ми хр ам ов ориен тируясь нч в е т к и е об ра зц ы — И ерусалим , Константинополь . И стория постепенно о к р у ж а л а к а ж д ы й из городов своим ореолом, своей славой.. .
Тексты К лю ева проникнуты духом высокой, благородной игры, д алек о не всегда доступной читателю: упоминание на зва н ия города немедленно вы зы вает отклик — отчетливый отзвук п р е ж де бывшего. Но перед нами всегда — лиш ь часть трудно прочитывае мого кода, и почти всегда — призыв к действию: «Убегай же, Кириллов , в К и ри лло в / / К Ки р и л лу — азбучному святому.. .»; «Откуля , доброхот?» — «С В лади ми ра- Зал есска . . . » — «Сгорим, о братия, телес не посрамим!».
Своя стать, своя особинка у ка ж до го из н азы ваем ы х поэтом городов. Не только в «Погорельщиие» или «Песни о Великой
9
М атер и » — во всей поэзии К л ю е в а р ассы п ан ы не за б ы в а е мы е п р оз ван ья больш их и м а л ы х городов Руси: «Черн и ца Ка луга , перинный Устюг»; «Кос трома в ду шегре йк е шептухи»; « З в е н и город, где на стенах кл ю ют пшено струфок ами лы »; «Вологда вся в к р уж евах» ; «Новг оро д и Пско в — з ятья в к а ф т а н а х ат- л аба сны х» ; «Киев — тур золоторогий на ц ар егр адск и е дороги гл яд и т с Пер уно ва холма». П ер ед нами — н е б ы в а л а я ж и в а я к а р т а — то с в е р к а ю щ а я ратной славой, то злов еще м е р ц а ю щ а я с ам о со ж ж ен ч еск и м огнем, — с ож и вш и и м и пр едань ями веков, с многоцветьем ремесел и многообразием характ еров . Поистине, к а к с к а з а л Григорий Сковорода , «всякому городу нр ав и права». . . Д а и чего толь ко нет на этой карте! И Са ра то в , и « Р а д о н е ж кр ыл ат ый», и Д а н и л о в о , и В ы го -Л екс ин ска я кнновия, и М у р о м ский плес... Есть д а ж е Ло пск ий погост (о нем, в числе первых великих «гарей», упо мянул И в а н Фи лип иов в «Истории Выговс- кой пустыни») . М о ж н о только, вслед за Клюе вы м, повторить: «Палеостр ов , Выгу, Ки ж и, Соловки выпле ска ли в книгу радуг черпаки».
И д а ж е в тех случая х , когда мы имеем дел о с вы мыш ленн ым н азв ан ие м селения , ему всегда на этой к а р т е найдется место, — его уз на еш ь по зв у к ам и за п ах ам , по птицам, з ве р ям и р а с те ниям, по виду и х а р а к т е р у жител ей, но их ремеслам , вере и об ычаям. Пост ига я символический смысл этих названий, проникая в глубину от к р ы в а ю щ и х с я подтекстов, мы пр иним аем и эти имена «Нерукот вор ной России», свидетельствуемой «песнописцем Н и колаем»: К ра сны й Волок, Зао зе рье , Сиговой Лоб. . .
Отчетливое ощ уще ни е слож ной зна ковой природы клюевских топонимов з а с т а в л я е т зад ум ат ьс я : не существовало ли в народной культуре нечто подобное? Возможно, клюевский «топонимический код», хра ня щий , к а к в свернутых свитках, исторические предания, а гио графи ю, сви д е те л ь с т в а .материальной ку льтур ы н а р о д а и многоо бр азн ые пр оя вл ен ия его духа , — восходит к определенной традиц ии? . ... J * ; 111
В частности, текст летописного Помянника, выдержки из которого были опубликованы в 1887 г. Ф. И. Буслаевым*, подобную традицию и представляет:
«Помяни, Господи,... братий наших единоверных, во Христе избненных... от Татар, от Литвин и от Немец, и от иноплеменник,
* Б услаев Ф. И . Р усск и е духовн ы е сти хи //С б о р н и к отдела русского язы ка и словесности С ан кт-П етерббургск ой А кадем ии наук. — 1887. — Т. 42,— № 2 . 1 с . 48 8 . _____ _________________________________ _____ __________ ,
10
и от своей братии, от крещенных, за Д оном и на Москве, и на Берге, и на Белове , и на К а л к а х , и на озере Галиц ко м, и в Р о с тове, и под Ка за нь ю , и под Р язан ью , и под Тихой Сосною (...) на Югре, и на Печере, и в Воцкой земле , на М ур м ане х и на Не не, и на Л едов ом побоище, и на Рако боре , и у Венца города , и у Выбора , и на Н а р о в е реке, и при Ив ане городе, и под Ямою городком, и под Яж бором , и на Русе, п на Шелони, и под О р е ш ком, и под К аре льс ки м городком, и под Псковом, и под Т о р ж ком, и под Тверью, и на Дону, и в Новом городке , и за Волоком, и на море, и на реках (...) и под Великим Новым городом.. .».
Ф. И. Б услаев полагач , что летописный П ом ян н и к п о д д е р ж и вал в народ е историческое предание . Любопы тно, способен ли ' .современный исггорик составить исчерпы вающи й ко ммент ари й к этому документу? Кто сейчас с уверенностью скаж ет , какие именно события д о лж е н в ы зв ать из памят и к а ж д ы й из топонимов;*
Среди людей, все бо лее не помнящих родства со своей з е м лей («... а и где, с опитухи не помню.. .») , поэзия Клюе ва «не з в у чит» еще и потому, что самой пуповиной своей она кровно с в я за н а с вершинам и народной культуры, ее потаенным смыслом, ее ж ив отворя щей Память ю . «Та ж е бездонн ая Русь» глядит на нас с «упорной страницы» Н и к о л а я Клюе ва . Сумеем ли и мы взглянуть на нее?...
а
Ш Е Л К О П Л Я С Т. А.филолог, г. Киев.
Л Е К С И К О -С Е М А Н Т И Ч Е С К И Е С Р ЕД СТВ А С О З Д А Н И Я
ПОДТЕКСТА В ПО ЭЗ И И Н. А. Клюева
Настоящая работа представляет попытку исследования поэтической лексики Клюева в связи с проблемой подтекста его произведений. По существу, она поставлена самим поэтом, который постоянно напоминал читателю о «пододонности» своего слова...
Основной материал исследования — две наиболее сложных для комментирования поэмы Клюева «Мать-Суббота» и «Пого- релыцина».
Попробуем отказаться здесь от привычного поверхностного чтения, задумаемся над значением каждого слова и постараемся понять, что именно говорит нам автор.
Начнем с названия поэмы «Мать-Суббота».У нас неделя начинается с рабочего дня — понедельника,
по в большинстве европейских стран отсчет ведется с воскресенья. С этой мыслью уж е как-то свыклись, и тем более становится недопонятым название.
«Суббота или црк. суббота еврейск. по Ветхому Завету, седьмой праздничный день недели (откуда и наш шабаш, ш абашить)... Со времен празднования Воскресения Христова, новозаветная суббота обратилась в канун недельного праздника; по церковному счислению она осталась седьмым днем, седмицу начинают воскресеньем, а по гражданскому — шестым, воскресенье ж е седьмой день, неделю начинают с понедельника».1
Итак, суббота — венец недели, ее итог. Н о ведь именно с нее и начинается следующая неделя, вырастает, как из зернышка колосок.
В народе неделя по дням характеризуется так: «Воскресенье— свято, понедельник — черный, вторник — повторник, среда — постница, четверг — перечит, пятница — корячится, суббота — делу почин» (т. 4, с. 352). Суббота — день чудотворный: воскрешение Л азаря Христом по-церковному толкуется как пророчество о будущем воскрешении всех умерших. И не случайно в тексте поэмы есть упоминание о «Субботе Живых». Именно в субботу произошло это воскрешение — на шестой неделе Великого поста (откуда в народе появилась загадка: когда воскресенье бывает в субботу?).
Но поэма называется не «Суббота», а «Мать-Суббота», где к семантике второго слова добавляется животворящая сила пер-
12
в о т — мать! Получается, что клюевская «Мать-Суббота — огромное, необъятное' понятие, скорее даж е не земных, л коемг ческих размеров: это конец одной эпохи и начало другой, все- н о р о ж д а ю т а я жизненная сила...
Очень ировго и обычно начинается поэма — такими з н а к о мыми словами и понятиями, что невольно ощущаешь как бы свое участие п се создании:
Ангел простых человеческих дел В избу мою жаворонком влетел.
(457, 1 )гПо за этими будто бы простыми словами — глубина смыслов. Ангел дел человеческих как совокупность у ж е созданного человечеством за много веков — астрологический символ; и дел вче рашиих и сегодняшних — простых человеческих — символ зем ной. Появляется он в образе жаворонки — вестника весны, з а рождения нового дня. новых надежд, новых радостей. И происходит все это ранним утром. Hv как тут не вспомнить мудрое и древнее, как мир, такое знакомое утверждение, что утро вечер? мудренее, — оно просто невольно угадывается...
И то, что Ангел влетает именно в избу, приче в «избу мою*, знаменует раскрытие новых смыслов. Ведь жилище (дом, изба) в мировой (а особенно в славянской) ифологии — это пелыА мир. в котором все строго обозначено, занимая свое индивидуальное место уготованое и Богу, и человеку, и зверю, и д о м а ш ней утвяои. И никому в этом мире не тесно.
А. Н. Афанасьев считает, что в языческие времена избой у славян называлась центральная часть жилища, «кругом (кото рои) стоят лавки, а в середине или в стороне — каменным помост, на котором раскладывался огонь. Н ад этим помостом или очагом висит котел, в котором приготовляется для всего сем ей ства общая пища. Большая печь в углу и палати составляют необходимую принадлежность всякой избы».3
Таким образом, это была только теплая часть жилища, в которой находился очаг (а потому необходимо отличать се от светлиц — комнат-пристроек, построенных для супружеских пар, котопые не отапливались, но вплотиую примыкали к избе).
Разведенный в домашнем очаге огонь почитался божеством охраняющим обилие дома, спокойствие, здоровье и счастье ncev членов семьи. Следовательно, и очаг, в котором горел огонь, тоже был священен.
Афанасьев также утверждает, что слово «изба» от древнего «истба» (нстопка) по древнему глаголу «топить» (изъ-топить). И слово «дым» употребляется в некоторых наречиях в значении жилища (от старых курных и з б ) . С этим утверждением можно
13
согл аш атьс я или не соглаш ат ься , но вывод, без сомнения, точный: «.. .Вся изба получила особенное освящен ие от очага , который бы ! самым священным местом. В зависимости от степени «освящения» разли чн ые атрибуты избы вызы вали поклонение в большей или меньшей степени. И поэтому изба была первым языческим х р а м о м » 4 (Здесь интересно и маленькое уточнение, что «хоромы» (дом, ж и лищ е) и «храм» (освященное место богосл уже ни я) являю тся филологически тож деств енн ыми ) .
Но изба — это ен только храм в полном смысле слова. У нес есть и еще одно значение, космогоническое. Ведь все большое и великое начинается с малого, обычного, простого.
Особое место при постройке дома удел ялось и уделяется обозначению границ между домом и остальным пространством. Противопоставление ж и л и щ а внешнему миру (то есть г р а н и т между внутренним, домашн им , миром и миром внешним) о т р а жено в обр ядах , связанн ых со стенами, порогами, запорами, дверями. Существует , например, заговор , в котором противопоставлен ы внутреннее пространство между угла ми и середина дома: « Н а ш а изба о четыре угла, во всяком углю по ангелю стоит, со крестом стоит, крестом градит, хлеб и соль, скот и живот, и всю наш у семью».5
В славянской ритуальной и мифологической традиции очень ра спр остранен принцип в кл ады ва ни я одного в другое (например, русская м а тр е ш к а ) . И пространство поэтому пре дстав ляетс я ка;: ряд ито женных друг в друга сос тавляющих. При такой модели центральный об ъект выполняет роль мирового центра: мировое дерево, мировая гора, храм, город и т. д.
Этот же. принцип « вк л ад ы ва н и я» как визитная карточка славянс ких сказок , например: «Н а море на окияне, на острове на Буяне стоит дуб,* на том ду бе ракитовый куст, под тем кустом л е ж и т бел камень , на камне л е ж и т рунцо, под рунцом л еж ит змея-скорпея» .6
Следовательно, т а к а я организац ия л е ж и т в основе любого упорядоченного пространства. Печь (в значении очаг) — центр дома, дом — центр двора, двор — центр селения и т. д.
Таким образом, клю евс ка я изба («изба моя») воспринимается как бессмертный, жи вотворящ ий, святой центр Вселенной.
Ангел появился , и вместе с ним в избе поселились спокойст вне, умиротворение, радость:
З а у л ы б а л и с я печь и скамья ,Б у л ь к н у л а звонко г у с ы н я бадья. . .
(457, 7)Т ак как изба была первым храмом, а очаг — божеством, то
естественно, иервыми сл у ж и тел я ми боже ств а были те, кто неио-
14
средственно о б р ащ а л и с ь с очагом и его атрибутами: топили печь, приготовляли пищу. Эти хозяйственные и вместе с тем р елиг ио зные за н яти я п р и н а д л е ж ал и ст ар ш им в роду, а именно — б а б у ш кам! Они пол ьзовались властью р а с п о р я ж а т ь с я в доме и могли свободно п р и бл и ж ать ся к обожес твл енн ому очагу, огню. Н я полные предани я сохранили много свидетельств о богослужебном значении стариков и стар ух (вот почему почитание с тар ш и х — святая обязанность! ) .
Ангел простых человеческих дел Б аб ке за п рялко ю венчик надел.
(457, 10)А ведь « . . .прялка являет ся символом самого Солнц а и его необ ходимой при на дл еж но сть ю у многих народов (германцев, с л а в я н ских, финских) , у которых встречается солне чная девица , с и д я щ ая за прялкой. Солнце т а к ж е на зы ва лос ь божьей прялкой». '
Солнцу приносились жертвы , ио д ет а л о с ь это очень « б е з б о лезненно»: з а к л ю ч а л о с ь жер твоп ри но ше н ие в изготовлении из о б р аж е н и я божества . К из о б р аж ен и ю Солнц а ставили прялку, что д о л ж н о было символически означать: «бег Солнца и его лучи».
«Миром п ом аза л дверей косяки» Ангел не только, чтобы они не скрипели. Это один из обрядов, когда благополучие в доме несет внешнему миру частичку своего тепла.
Перед ковригою свечку за ж ег ,В бороду сумерек вплел внеилек.. .
(457, 15)На то, что свечку Ангел з а ж е г не в храме, а именно в избе,
у к а з ы в а е т слово «зажег». «О домаш ней свече говорят заж еч ь , засветить и погасить, потушить; а о церковной — за тепл ит ь н сокроппть» (т. 4, с. 159. Свеча перед ковригою — это то ж е с и м вол. Существует гада ние по хлебу. «После отвода крестьянину усадьбы для постройки пекут хлебы и н а з н а ч а ю т на этот дом один хлеб; если хлеб р а с п а д ае т с я или ие поднимается , то будет худо, в противном случае — хорошо».8
Выпечка хлеба вообще в рит уальных целях всегда св я з а н а с идеен возникновения , за р о ж д ен и я , созд ания чего-то нового. К этому следует до ба вит ь мотив роста, увеличения , связан ный с благо пол уч ным исходом.
Интересно, что фо рм а хлеба не б ы ла единой. П р о д о л г о в а тый, выпуклый хлеб был подобием колоса и имел то ж е ж и в о творящее и ж и з н е д аю щ ее значение . Бы ли колобы (колобки) калачи, хлебные «зверюшки» и «птички» — праз дничные хлебы.
«При полной зав исимости х леб оп аш ества от пол ож ен ия с о л нца, культ солнца , понятно, д о л ж е н был иметь первенствующее значение в жи зни зе м леде льчес ки х народов . Солнце праведное ,
с т н н е красное, солнце Б о ж ь е — таковы его эпитеты».9 Подобно солнцу, коврига имеет форму замкнутого пространства, равного по всех точках от центра. Это сим волика жизненно важного , все- п орож даю щег о, совершенного и бессмертного на ч ала , у ко т о р о ю нет и не може т быть конца.
Солнцу (как божеству) приносились же рт вы в виде ж и в о т ных. Но бедные люди, не имевшие возможности принести в ж е р тву быка , корову и т. д., — приносили сде ланные их и зо браж ени я из теста. II. Ф. Сумцов полагает, что слово корова (жертвенное животное) и коврига имеют об щу ю этимологию. Причем д ел а с г это он довольно аргументированно, а как пример д о ка за тел ьс тва приводит сущес твующ ие до сих пор в некоторых местностях «р ожк и» н «копытца» на праздничных хл еба х или ка лачах .
В пользу справедливости такого п редп олож ен ия свид ете ль ствует и текст клюевской поэмы.
Там небеса, как полати, теплы,Овцы — оладьи, ковриги — волы.
(458, 5)Встречаются слова, точнее пары слов, которые к ак бы не
Существуют в отдельности, а выступают всегда рядом. П р о и з н о сится одно, а второе у ж е угадыв аетс я : например, Скипетр и Д е р ж а в а . Вот и у Кл юе ва они в тексте: посох и кош ель («посох, врачуя , шепнул ко ш елю» ) , сверчок и шесток («сел на шесток из атре нь ка л сверчком») , «К ош ель — плетеный из бересты р а нец»10 и посох — необходимый для любого похода в лес, в о с о бенности в такой, как в Обонежье .
Дом, , где жи вет сверчок запечный, считается благополучным. В народе говорипи: «Сверчок поет. Бога хвалит» (т. 4, с. 148). В тексте, как каж етс я , не просто наб людательность , а скорее ука за н ие на то, что « ка ж ды й сверчок знай свой шесток — т. е.свою печь!» (т. 4, с. 148).
Сел на шесток и за тр е н ь к а л сверчком:«Мир тебе, нива, с горбатым гумном,.Мир очагу, где обильны всегда Зве здной плотвою годов невода!. . .»
(457-448, 17)Опять у поминание очага, теперь с по ж ела н ие м мира и о би ль
ности, что, безусловно, необходимо к а ж д о м у дому.«З в езд н ая плотва» — чувствуется, что это космологическое
понятие, но почему именно плотва, а не ка ка я-н иб удь другая рыба? Ответ на это находим в словах специали ста -рыбовода :
«Плотва . Е два ли найдется д р у га я рыба, ко торая бы имела такое обширное распр остране ние и всюду была бы т а к о бы кн овенна, к а к плотва. Всюду — и в России и в Сибири — она сос-
16
тапля ет са м у ю многочисленную породу рыб, и немного иаидетой таких рек, где бы она не с о с та в л я л а главную массу всего р ы б ь его населения , тем более вст реч алась бы очень редко. По всем этим причинам, а т а к ж е по тому значению, которое плотва имеет в устьях наших рек и многих озерах , она з а с л у ж и в а е т гораздо большего внимания, чем многие другие, более ценные ры б ы » .11
Л е к с и к а Кл юе ва о б л а д а е т свойством, х ар ак тер н ы м д л я д р е в нейших священных текстов, д ля ритуально-магического слово употребления: здесь нередки амбивален тные значения (скаж ем, Л е в у Кл ю ева , — в соответствии с герменевтической традицией,— об озна чае т и Христа , и антихр ист а) . Одно и то же слово с п о собно соз дав ать пр отиво по лож ный эффект , вызы вать полярные эмоции.
Такими ам бивален тным и значениями в клюевских текстах о б л а д а ю т понятия-символы, как, например, «бабка», «прялка» , «петух». Поскол ьку поэмы «Мать -Субб ота» и «Погор елыц ин а» по своему с о де рж ани ю и эмоциональной нап равленности прямо противоположны, то и полярность значений в пределах одного слова будет более явственной при их последовательном р а с с м о трении.
Однако, переходя к «Погорельщине», следует в первую оч е редь уделить внимание топонимическому аспекту.
Сиговой Л о б — на зва ние деревни, где происходит действие поэмы. «Л о б — перед няя часть головы; передняя , в ы д аю щ а я с я часть чего-либо» (т. 2, с. 260) . А сиг — ры б а «очень дорогая , с хорошим мясом, причем хороши только пироги с ней, а «уха— под тын» (не вк усн а)» (т. 4, с. 181). Если назван ие попробовать растолковать , то получится большая, хорошая, за ж и то ч н а я деревня. И вот эта д еревн я погибает, вы мир аю т все. Если рыб а после поимки, долгое время пробыв в «неволе», не снет (то есть не у м и р а е т ) , то ее о глуш аю т — быот чем-то т я ж е л ы м по голове (нельзя ж е чистить и потрошить жи вую !) . Интересное получается совпадение (если не прямо е авторское ука за н и е ) на ст раш ну ю одинаковую погибель.
«Ч олм уж ски й сиг — иначе белый или большой (великий! как в поэме) (...) встречается преимущественно в Онежском, очень редко в Л а д о ж с к о м , да и в первом гораздо ре же других сигов. Сиг э т о т — с а м а я б ол ьш ая из всех видов оне жских рыб, д о р о ж е самого лосося. . . Ж и в е т на огромнейших глубинах, и д а ж е мечет икру на значительной глубине. . . .Никогда не выходит в реки для метания икры п р и н а дл е ж и т к особому виду крупных сигов». ’г ддесь ж е читаем, что свое на зва ние сиг получил от Чо л м у ж ск о го пролива, возле Чо л м у ж ско й губы (к з ап аду от З а я ц к о го острова) в Онежском озере — то есть по месту наибольшего скопления этой рыбы.
М о ж н о пре дположить , что дер евня Находится на полуострове, в глуши (ка к на большой глубине р ы б а ) , где «на тысячу верст я гелевый ж елтяк» . В конце прошлого век а о кр естьяна х Русского Се вера писали, что «люди за ж и то ч н ы е строят избы о дв е горницы, т. е. пятистенок», а «в черных изба х печи из глины, без кож уха , с трубою; ...в белы х — из кирпича с ко ж ух ом и тру бою». '3 Кл ю ев четко указ ывает , что в Сиговом Л б е ж и в у т по «белым избам», то есть зажиточно.
В «Погорелыцине», ка к и в «Матери-Субботе» , опять появляетс я пр я л к а — символ солнца . Причем здесь солнечный луч— это солнечная нить; она игра ет с веретенцем в салки. Б а б а А рин а ткет «из солнца порты д л я мужа », свекор ж е ее по сотканной ткани
Доской резною набьет квпытца ,Опосле репки, следцы гагарьи. . .
( 1 9 3 )14«Следы гагарьи» и «репки» — символы на набойке, причем
возможно, что репки — это не репа, а «порода м аленьких пл о скова тых яблок» (т. 4, с. 60) .
После описания особенностей деревни, ее достоинств, ж и з ненного у кл ад а , ремесел по является о браз Лопского погоста — страшной гари во имя веры.
Н а Ло пс к ий погост (лопари, а не чудь)У к а ж у т куницы да рябчики путь...
(195)« Л о п а р ь — нвг, бранно е бас урман, нехристь, еретик, не
соб лю даю щи й установлений церкви. Л о п ъ — некрещеный м л а д е нец. Л опь — сиб. собр. — лоп ари» (т. 2, с. 266).
Слово погост т о ж е новгородское (о бразо ван о от «гостить») . И з «Бо льшой энциклопедии» под ред. С. Н. Ю ж а к о в а ясно, что это слово древн ее (об установлении погоста впервые у п о м и н а ется под 947 г. в летописи и при писывается княгине Ольге, которая , по преданию, у с т р аи в а л а первые погосты и новгородской области) и о зн ачает — сельский податный район или центр т а кого района . А в церковном отношении погост — место, где бы ла или есть це рк овь .15 И, что интересно, это офици ально е р а с п р е д е лени е уничтожено в 1775 г. В местных наречиях это слово имеет самое различ ное значение: как наи менование р азн ы х мест, пр е имущественно с в яза нн ы х с бы вш им и или действующи ми ц е р к вями.
Д а л ь толкуе т слово погост так: «новгородский сельский приход; отдельно с т о я щ а я на церковной зе мле церковь с дома ми попа и притча, с к л ад би щем ; к л а д б и щ е с церковью вообще; в с я кое кл ад би ще ; арх. ло па рс ко е селение» (т. 3, с. 156).
18
И еще одна цитата : « Л оп арс к и е погосты, др. рус. на зв ан ия до XV II I в. территории от бассейна реки Ке м ь на севере до озера С ямозе ро на юге. Коренное население лопь (с а а м ы ) , карелы;7 русских погостов (Селецкий, Пада нс кнй и д р . ) » .16
«Л о п а р и жил и в местностях: Верхняя Лопь , Ло пский конец, Лопский погост около Выгоозера. . . С XV в. в пре делах Повенец- кого- у (езда) 7 погостов известны под именем Л опс ких погостов».1' Очень долгое время основной религией было язычество; христиа нск ая вера, пр и ня та я ими добровольно, до сих пор о с т а ется под сильным влиянием язычества . Б л а г о д а р я долгой кочевой жи зни л оп ари сохрани ли на себе отпечат ок «архаичного-^ человека.
Погостом у лопарей име нов алось селение, в привычном н а шем значении деревня; но и местность, к а к видно из ци ти руемого ранее, н а з ы в а л а с ь Ло пс к им погостом.
Итак, будем исходить из того, что Ло пск ий погост — р е а л ь ное поселение русских лопарей, состоящее из 7 «деревень», н а селение которых сохрани ло пр авославну ю веру с т ар оо б ря дч ес кого толка и живет в неразрыв ном единстве человека с природой.
Более позднюю тра кт ов ку (нехристь, еретик) лопа ри получ или извне, видимо в период на с а ж д е н и я «никоновской» веры, п о скольку «а вваку мовы дети» не соб лю да ли установлений новой церкви. Хотя последняя мысль выступает только к ак дога дка , а не утверждение .
Теперь — второе слово из скобок.«Чудь сиб. (т. е. странный, чужой) собр. народ дикарь , ж и в
ший, по преданию, в Сибири, и оставивший по себе одну па м ять в буграх (курганах, м огил ах) ; испугавшись Е р м а к а и явившейся с ним белой березы, пр и зн ака власти белого ца ря (страшного , невиданного ею доселе сочетания белого с черным в при роде) , чудь, или чудаки, вырыли подкопы, ушли туда со всем добром, подрубили стойки и погибли» (т. 4, с. 612).
Но чудь была не только в Сибири, она была очень хорошо з на к ома л о п а р я м и н аход ил ась в постоянной в р а ж д е с ними, т ак как бы ла племенем кочевавшим, п р ом ы ш ляв ш им наб егами и войной.».. . Под общим именем чуди древние разу мели цел у / ; группу на род цев финского племени, ...эстов. В настоящее время (т. е. конец XIX в.) народец финского племени, населяющ ий Н овгородскую губернию, час тью Олонец ку ю губ., в Вытегорской у (езде). . . до сих пор соседними русскими" наз ыва ет ся ч у д ь ю » . 4
^Интересно, что пре дс тавления русских жител ей Севера о чуди (действительно сущес твовавшем народ е) , о бывшей некогда борьбе с ней (в которой, кстати, чудь была по б еж дена и у ш л а ) перешли в сказ оч ные расска зы. Они стали неотъемлемой частью неоыределенных верований во что-то странное, д а ж е бесовское,
19
П озднее «под понятие чуди стали подводить все народности, й которыми им (лопарям) пришлось выдержать борьбу».19
Теперь противопоставление («лопари, а не чудь») понятно. И так , перед нами — «Лопский погост — многоглавый петух»...
« К а к предвестник солнечного восхода , петух был птицею дневного светила и служи л символическим о б р аз о м огня. Со ед и н яя с петухом явление утреннего солнечного света, птицу эту пре д ста вляли кра сн ою и блестящею.. .».20 Поэтому петух, к ак символ света , был противником нечистой силы, хр ани тел ем покоя и символом д о ст а т к а семьи — чем громче петух поет, тем лучше семье живется . По фол ь кл орн ы м пре дставлениям, бесы и всяка я нечисть могли творить зло только до первых петухов.
В тексте поэмы есть у ка за н ие на это символическое значение петушиного нения: «Петух на ж е р д к е доз ори т беса, //11 снежный ангел ка дит у леса » (196). Но «в системе языческ их п р ед ста вл е ний... один о б р аз сл уж ил д л я обозначения к ак силы светлой, т а к и противоположной ей — силы темной, при этом изменяется цвет в черный, мрачный».21 П ри м ер ом я в ляе тся Солнце, без которого не м ож ет расти ничто на земле; и оно сж и га е т посевы, у н и чт ож ае т озера и реки, убивает (в значении ударит») л ю дей (солнечный у д ар ) .
Тако в и петух. Некоторые этног рафы считают, что соотнесенность петуха и огня з а к л ю ч а е т с я только в цвете — красный. Но к аж етс я , она намного сильнее: если петух — символ Солнца, то и его лучей, а они могут и сж и га ть поля (в ы зы в а я огонь) . Зн ачит , зависимость не только вн еш няя — цвет, но и внутренняя— огонь. Н е да р о м в ы р а ж е н и е «красный петух» — символ по ж ара .
Теперь о при ла га тель но м «многоглавый», которое в народной мифологии соотносится лиш ь с существительным «змий» (т. 2, с. 335).
Возможно, что «многоглавый петух» в поэме — и о б р а щ е н ность к вечному Солнцу — Христу, и обозначение п о ж а р а или гибели (минувших и гряду щих «гарей») .
Ключевым д л я пон имания м асш табо в гибели Великого Сига я в ляе тся о бра з Настеньки, во зн и ка ю щи й в клюевском повествовании как ф о л ь к л о р н а я вставка .
Д о б р а т ь с я в «Настен ьки ну хрус тал ьн ую светелку» не во зм ожно, и по на чал у не совсем ясно, почему — ведь «не белы cikvii д а сугробы з а м е л и пути до зазн об ы» (196).
П о я в л яе т с я слово «виноградье» (197).« В иноградни к и виноградье — са д виноградный, д ля р а з
водки винограда . З а м е ч а т е л ь н ы песни наш и и припевы о виноградье , о виноградин зеленом, и о Дунай-р ек е , будто у к а з ы в а ю щие на п ам ят ь о юге» (т. 1, с. 206) .
ао
У ж как лебеди на Дунай-реке,А свет-Настенька на белой доске,Не оструганной, не отесанной,Наготу свою застит косами!Виноградье. мое, виноградьице,Где зазнобиио цветное платьице?
(197)«Виноградье» — песня п Обоиежье. В долгие зимние вечера
молодежь устраивала посиделки, где пели, плясали, играли. З а такие посиделки хозяевами избы взималась плата. Кроме взносов дровами, лучиною, коврижками, а иногда мукой или толокном (в праздничные дни), в некоторых местах (Усть-Моша) плата дополнялась еще калачами и деньгами, полученными за славле- нне Христа (парнями) и за пение «виноградья» (девушками).
Поют в первый день Рождества вечером, после славления Христа в течение дня всеми желающими. Нарядные исполнительницы заходят во дворы, избы только людей богатых: торговцев, волостных писарей, фельдшеров и т. д.
Текст очень интересный, мелодичный и содержательный, поэтому приводится здесь полностью. Он помогает понять и о со знать клюевскую антитезу «виноградий» и «Настенек».
Ты позволь, сударь хозяин, ко двору прийти, — Виноградье красно-зелено Ко двору прийти.
Ко двору прийти да виноградье спеть.У хозяина двор да на семи верстах На семи верстах да на семи столбах.
5. Кругом около двора да железный тын.Что-ль на каждой тычинке по маковке,
Виноградье красно-зелено, что-ль по маковке. Что-ль по маковке, по жемчужинке.По жемчужинке, да по злату кресту.Как хозяин в дому, да как Адам в раю;
10. Как хозяюшкя в дому, да как оладейкя в меду; Малы деточки в дому, да как оретнничкн.Fine далече, далече в чистом поле,R чистом поле да во удяленке.Что-ль стоит там яблонь кудряватая:
15. Что-ль под яблонькой кповаточкл тесопая стоит,Па кроватке перинушка пуховая лежит.На перннушке зголовье косельчато (или косевчато). р ще кто тут спит да опочив держит?Ршс спит, поспит (имя хозяина) господин.
20. Еще (имя хозяина) господин да свет (отчество)Со своей госпожей (имя жены) душой.
21 .
Еще с (имя жены) душой да свет (отчество- ее)Что-ль между ними ка тается златой перстень;Что злато й перстень да дума крепкая ,
25. Д у м а кр еп ка я да за ед н ая .Оны ду мали -гад али , ясна сокола с н а р я ж а л и ,Ясна сокола с н а р я ж а л и , по поднебесью пущали,Еще оны гадали, черна в ы д ру шк а с р я ж а л и ,Черна вы дру шк а с р я ж а л и , но темны леса пущали.
30. Д а еще оны гадали, черна ко рабли ср яж ал и ,Чер на кор абли с р я ж а л и , во сине море пущали.Ясный сокол иде, белу лебедь несеЧто-ль (имя хозяина) господину, им на кушанье;
Черны й ■ выд рушок идет, да много кунушек несет,35. (имя хозяйки) госпоже на куныо шубку.
Ей шубку сошить, да к обедне ходить;Ей к обедне ходить, да молебны служить;Ей молебны служить, за ца ря Бога молить,З а царя , за детей, за супруга своего;
40. Черный поратель идет, да жи вота много несет,Что-ль (имя хозяина) господину на житье-бытье,Н а житье-бытье, да на богатство.Не пора ль тебе, хозяин, b h i i o i радчиков дарить?Пора жа лонат и, да не отказывати.
45. На м не рубль, не полтина, не полтины половина,Нам не дорога полтина серебря ная ,Д ор ога ваша козулька рождеств ен ска я ,Виноградье красно-зелено — да рож д ес тв ен ск ая .22
И за такое яркое из обра же ни е богатства хозяина, его дома, двора и т. д. девушки получают обыкновенно 10-15, а от «хвастунов» д а ж е и 20 коп., и полтины половину (от которой в песне от к а зы в а л и с ь ) , и 30 коп., и более.
В Ляди нс ко й волости Карг опо льско го уезда, кроме о б щ е принятых взносов (дровами, мукой и т. д.) девуш ки осенью с ж и нали несколько полос рж и (если хозяева , у которых девушки «сидели» пр ош лую зиму, бедны и у них нет посеянного, то д е вушки на нималис ь к более богатому) . И оплатой было «из зерна», т. е. жн иц ы получали за работу от хозяев столько зериа, сколько было засеяно на сж атом ими месте. И, б л а г о д а р я такому способу распла ты , очень распр остране нному в этой местности, «бедняки» — хозяева избы получали столько хлеба , что иногда хв атал о на всю зиму.
Т а к а я ж а т в а у стр аи в алась обычно в пра здничный день после обеда и походила больш е на веселье, чем на работу . Дев у ш к и разод еты е в ярки е нар ядны е п латья — жнут , а т а к ж е одетые
22
парни не д аю т им скучать . Тут масса ж и вы х и веселых картин: беганье в догонку, остроты, смех, музыка (парни об язательно с га рмош к ой) .
И д а ж е родители, стари ки и старухи в такой' день рядо м — им есть что вспомнить — свои веселые молодые годы.
Вот какое оно, «настенькино виноградье». А где ж на ря дное платье, в котором в жн ивное воскресенье веселилась На сте нь ка^ А нет его.
Цнетно платьице с. акс амит ами Ковылем ш уми т под ракитами!
(197)И з красивой русской На сте н ьк и под клю евским пером поя
вляется о б р аз «гнусавой ка торж н ой девчонки». И сцена такого пре об разо вани я очень необычна — героиня кается перед зозулей— птицей, но народным поверьям, проклятой.
Если считать, что зоз уля связан а и с укр аи нс ки ми претста- влениями об этой птице (поэ ма писала сь в По лтав ск ой об ласти ) , то тогда это о браз уме рш ей матери. Н а р о д н ы е пр едста влени я о загробной жи зни ие иск лю ча ю т возможности покойников приходить в гости к живым.. . П р е д с т а в л я я заг робн ую жи зн ь в такой чувственной форме, ж и вы е к а к бы входят в непосредственные отношения, с п р а ш и в а ю т у них,... сами р а с с к а з ы в а ю т им о своем житье-быгье» .23
Возможно, что это именно разговор-исповедь дочери. Но. почему з о з у л я ‘ поет песню о дал ек ом прошлом? Почему мать не дае т дочери никаких советов, почему не ут е ш а е т ее?! Д а и с л и шком у ж не похоже об ра щ ен и е к матери: «...не щ еми печенки».
Вообще «кук уш ка хар а к т е р и з у е т с я преи муществе нно тем, что гнезда не вьет, яиц не вы си ж и в а е т и птенцов не выводит, и затем славится своим пением, кукованием».24 Отношение н арода к ней довольно противоречивое: это и покину та я кук ушом ж е н а (еще в ноевом ковчеге) , и «оборотень — п р е в р а щ е н н а я в птицу за прегрешения».25 В самый большой п ра зд н и к на небесах и на земле — Б л аговещ ен ье (по на род ны м повериям, ка к и на П асху) грешников в аду не мучат, птица гнезда н е ' в ь е т . «Н а суровую п р я ж у не глядят ; девк а косы не заплетает ; под д ы мо м не сидят , то есть не готовят горячего и в печи не топят; выходят спать в сени и клети» (т. 1, с. 91) . Боле е того, «в какой день недели Бл аговещенье , в тот, во весь год, никакого дел а не начинать» (там ж е) .
И вот провинились две твари перед Бог ом и перед людьми: крот и кукушка. К ро та Бог ослепил за то, что в Б л аго вещ ен ье зем лю копал, а ку ку ш ку без гнезда оставил за то, что в Б л а г о вещенье его вила. Вот и бедует весь свой век ку к уш ка — ни с в о его гнезда не свить, ни птенцов в нем вывести д а вырастить , ни
23
песни веселой не спеть, а все какое-то бессмысленно-грустное:KY-KV.
Из текста поэмы явно следует, что песня поется зимой: «сосны у лесной часовни запр яглис я в л едя ны е дровни» — так толкует об ус лы ш ан н ом резчик Олеха . Но как ку к уш ка о к а з а л а с ь на раките зимой? Ведь известно, что сколько бы ку ку ш ка ни куковала , а к зиме отлетает. И от лет ает ран ьш е других птиц, а когда весною возв ращ ается , то приносит с собою не первое, а постоянное тепло.
«Повсеместно прочти с у ществуе т уб ежде ние , что кукуш ка под старость, или когда она перестает куковать , или на зиму, п р е вр ащ ает ся в ястреба-перепелятника . Вероятно, здесь играет роль некоторое сходство оперения кукушки с ястребом-переис- лятнико м».26
Так кто ж е эта кук уш ка -з озу ля у К люе ва? Вероятно, собирательный о б ра з матери, про клятой вещуньи и оборотня ястреба- перепелятника .
Песню ус лыш али; к а ж д ы й понял, что «песня» не к добру,
но нпкто не поверил в гибельное предзнаменование , пытаясь найти объяснение попроще, успокоить себя:
Знать , прогукал филин к снеговею, —Молвил свекор, — или гусь с набойки Посулил л е щ а гла заст ой сойке.
(197)Су ществую т поверия, основанные на действительных фактах ,
что птицы криком п ре д вещ аю т ветер, снег, бурю, — в частности, ворон».27 В народе именно Лилин считается пагубным, потому что пре двещ ает несчастье. «Кр ик филина но близости селения к большой беде, к пож ару». 28 Филин-бугуй — великий охотник «скверниться», то есть браниться. По у б еж де н ию крестьян А р хангельской губернии, у с л ы ш а в в лесу «повторяемые эхом свои с.чова, крестьяне подозре вают в этом передразнивани и бугуя- фил ин а и по сы лают ему в отместку крепкое словцо, снова повторяемое эхом и вновь в ы зы ваю щ ее усиленную брань, которая, наконею, пре к ра щает ся , на том основании, что «бугуя не пе ребран ишь». 29
Не вполне ясен смысл другого толкования «песни» св е к р о м - и з о б ра ж енн ы й на набойке гусь посулил сойке леща . Ведь сойкч— птица лесная , и рыбой она не питается. В слова ре В. И. Д а л я л е щ (лещь) имеет д в а значения: рыба и оплеуха , зат рещин а. Наверное , такого объяснени я не достаточно; тем более непонятно, кто ж е м ож ет д ат ь этой сойке оплеуху.
24
А вот 'однокоренное с'лово, по ж алуй, кое-что объясняет . « Л ещ ед к а (причем умалит ельно е) — р а с к о л о т а я на конце, р а с щеп ленн ая на конце палка , д л я сж и ман ья , ущ емлень я; это с н а ряд птицеловов: па лка с ра сщ еп ом и с на ст оро же нн ою р асп о р кою, которая выдергивается бечевкою.. .» (т. 2, с. 250).
* . * *
П р о а н а л и з и р о в а н н ы й м ате ри ал с,видетельцтвует о г л у би н ной связи клюевской поэтической лексики с тем отношением к слову, которое еще и до сих пор бытует в северорусской поморской культуре , в частности, в Олонецком крае. «Зарочные», «потайные», .«отпускные» слова народные, о которых говорил поэт,— связаны именно с этой традицией.
ф о ль к л о р н ы й и этнографический аспекты очень в а ж н ы д ля а н али за поэтической лексики Клюева . Д и алект н ы е, местные речевые особенности, « за ко дир ова нные» в ней, с о д е р ж а т в о з м о ж ности о т к р ы т и я пр и нц ипиал ьно новых, смыслов , недоступны;;
при традиционном прочтении текстов. Од на ко .Клюев не злоуп отреб ляет местными диа лект ами , окунаясь в стихию о б щ е н а р о д ного русского языка , и ли ш ь углубляет , о б о га щ а я и исторически конкретизируя , наши пре дс тавления о нем.
К люе вские подтексты, с о зд ав аем ы е лексико-семантическими средствами, существуют к ак концептуальные категории текстов. Они органично вплетаются в единый мощный за мысел поэта, что особенно / о р о ш о про слежи вает ся по его эпическим полотнам,— в частности, на примере поэм, рассмотренных выше.
ПРИ МЕЧ АН ИЕ .
1 Д а л ь В. И. Толковый словарь ж ивого великорусского языка- — М-, 195G.— Т. 4. — С. 352. Д ал ее том и страница данного издания указываю тся н епосредственно в тексте работы.
2 Цит. по-. Клюев Н- Стихотворения и поэмы /Б и бл и о тек а поэта, м ал а ясерия, изд. 3-е. — Л., 1982. Здесь и далее в скобках указывается страницаданного издания, а затем номер строки текста на ней.
3 Афанасьев А- Н- Религиозно-языческое значение избы славянина. —— Отечественные записки. — 1851. — № 6. — С. 54.
4 Там же. — С. 58.5 Иваницкий II. А- М атериалы по этнографии Вологодской губернии
/ В кн.: Сборник сведений для изучения быта крестьянского населения России— Вып. 2. — М., 1890. — С. 140.
6 Майков Л . Н. Великорусские заклинания- — СПб., 186-9. — С- 174-7 Харузин Н. И. Русские лопари (очерки прошлого и настоящегоо быта)
— М., 1890. — С. 171.8 Баибурин А- К- Восточнославянские гадания, связанные с выбором
места для нового жилища- / В кн-: Ф ольклор и этнография- — Л.: Н а у к а1977. - С. 127, 1 У
25
s Сумцов H. Ф- Хлеб в обрядах и песнях- — Харьков. 1Й8§. — 6 112.10 К уликовский Г. И . С ловарь О лонецкого наречия. — С П б. 1880- — С- 42 .11 С абан еев Л- П . Ж и зн ь и ловля пресноводны х рыб. — К-: У рож ай ,
1976. — С. 368.12 С абан еев Л- П . У каз. соч- С- 179.13 С борник сведений дл я изучения быта крестьянского населения Р оссии.
— С П б., 1890. — С. 12.14 Ц ит. по: Клю ев Н . П еснослов: С тихотворения и поэмы- — П етр оза
водск, 1990. З д е с ь и д а л ее в ск обках указы вается страница дан н ого и здан и я , наа которой р асп олож ен цитируемы й текст.
15 Больш ая энциклопедия. /П о д р ед . С- Н . Ю ж акова- — СП б-, 1904. —— Т. 15. — С. 307.
16 С оветский энциклопедический словарь. — М-: С З , 1990. — С- 735.17 Х арузин Н Н . Р усск и е лопари (очерки прош лого и соврем енного
б ы та). — М., 1890. — С. 96.18 Х арузин Н - Н- — Там ж е. — С- 356.19 Х арузин Н . Н . — Там же- — С. 360-20 А ф анасьев А. Н . Зоом ор ф и ч еск ие бож еств а у славян /В кн.: Сказка
и миф. — С П б., 1864. — С. 9.21 Там ж е.22 К уликовский Г- И . Б еседны е складчины и ссы пчпнц О бонеж ья- /Э т н о
граф ическое О бозр ен ие. — 1889. — № 1. — С. 106-114.23 Г енерозов Л- К- Р усск и е н ародны е представления о загр обн ой ж изни
на основе заплачек, причитаний, духовн ы х стихов и т . д — С аратов, 1883.— С. 15.
24 Е рм олов А. Н ар одн ая сел ьско-хозяйственная м удр ость в пословицах, поговорках и прим етах. Ж ивотны й мир в воззр ен иях н а р о да . — С П б., 1905.— С. 331.
25 Там ж е- ,26 Там ж е . — С. 336.27 С ум цов Н . Ф. В орон в н ародн ой словесности //Э т н о гр а ф и ч еск о е о б о
зрение. — 1890. — № 1. — С. 61-86.28 Б урцев А . Е- Н ародны й бы т В еликого С евера / В 3-х т. — С П б-, 1898-
— Т. 2. — С. 422 .29 Е рм олов А У каз. соч- — С. 347 .
26
МАР КОВА Е. И.ка н ди д ат ф и л о л о гических наук,г. Пет розаводск .
«МАТЬ-ТРОИЦА» В ПОЭ ЗИИ НИКОЛАЯ КЛЮЕВА.
Творчество Клюева пр едстав ляет собой духовную род о сл о в ную крестьянской России. Центром этой родословной являетси образ «Матери-Троицы».
В известных ра бот ах Г. П. Федотова и Б. А. Р ы б а к о в а * д о казано, что в русском христианском сознании о б ра з Богородицы сливается с об раз ом матери человеческой и матери — сырой земли. Рискну окрестить материнскую тр иа ду одним именем «Мать-Троиц а» . В о б р аз е '«Матери-Троицы» воп лощена д уш а России, ее судьба.
Во с к р е ш а я о браз «Матер и- Троиц ы» на ст ран иц ах своих произведений, Кл ю ев включился в великий ди алог русской с л о весности. Не имея воз можности перечислить все имена, выделю два: «Воскресение» Толстого и «Мать» Горького.
За к он чи в роман, Толстой поставил дату: 16 д ек а б р я 1899года. По г р а ж д а н с к о м у к а л е н д а р ю это — последние дни XIX века, по русскому земледел ьческ ому — первые дни XX века.
Итак, завершен ие золотого века русской словесности и н а чало серебряного века символизируется повествованием о том. как в дни Пасхи Христовой человек погубил ж ен щи ну и ее будущего сына, как, осознав грех, пришел к покаянию и воскрешению д л я жизни новой.
Ч е р е з весь текст р о м ан а проходит чтение Евангелия. П о т р я сенные судом неправ ед ным люди открыл и д ля себя Слово Бо- жие, и оно ведет их к духовному воскрешению.
Ориенти руясь на библейские об раз ы Матери, Сына и Слова Горький создает свои в а р и а н т Нового За вета . Простой ж ен щ и не дано родить рабочего человека и от него у с лы шать слово пр а в ды. Судьба сына и его тов арищей ассоциируется в ее сознании с рожд ен ие м нового Бога. «Все это — ка к новый Бог родился людям! Все — д л я всех, все — д л я всего! Так понимаю я всех вас. Воистину все вы товарищи, все — родные, все — дети одной матери — правды!».
Ф̂е?лОТО" Стихи духовные. (Русская народная вера по духовным стихам). М., 1991.
Ры баков Б. А. Я зы чество Д р ев н ей Р уси . М ., 1988,
Это новое слово о правде — речь своего сына на суде неправедном — и понесла Мать народу. За него погибла. Однако, сменив веру в Бога на веру в человека, Мать погибает с евангельским изречением на устах: «Душ у воскресшую — не убьют». Память прошлой веры соединилась в душ е Ниловны с поклонением вере новой.
Если Горький связывал рождение новой жизни с комплексом новых революционных идей верой в нового человека, то Клюев, ратуя на обновление российской жизни, связывал ее с возвращением к вере отцов. Н о не барину Нехлюдову, а крестьянскому сыну поэту дано познать Евангелие.
Новая жизнь в творчестве Клюева связана с возрождением культа «Матери-Троицы». Он заявлен уж е в первых книгах поэта, представляющих по образному выражению одного из первых рецензентов, «пророческий гимн Голгофе».
Подобно Христу, герой Клюева воспринимает суд людской как суд неправедный. Он готов к подвигу, ибо следует евангельской заповеди: «Не бойтесь убивающих тело, души ж е не могущих убить!».
28-й стих главы 10 Евангелия от Матфея становится эпиграфом к одному из стихотворений Клюева (Как вора дерзкого меня) и внутренним пафосом его поэзии.
Постоянное присутствие в душе героя образа «Матери-Троицы» укрепляет его веру. Восходя на эшафот, он вспоминает родную мать, родную деревню и родную песню.
Клюев возлагал большие надежды на революцию, ибо связывал ее с возрождением подлинно крестьянских и христианских начал жизни.
В 1919 году выходит в свет первое и единственное прижизненное собрание сочинений поэта в двух томах «Песнослов». И первый том его дооктябрьских стихов, и второй — революционный — том начинаются с плача о женщине. В первом стихотворении поэт оплакивает погибшую за правое дело невесту, в «Избяных песнях», начальном цикле второго тома, он скорбит по усопшей матери.
Невеста и мать умерли в «поминальные дни Сентября».* По древнерусскому языческому календарю это время совпадает с праздником рожаниц. Главный годовой праздник рожаниц посла крещения Руси совместился с церковным праздником Рождества Богородицы 8 сентября. Соединение архаичных рожаниц с праздником Рождества Богородицы было устойчивым и длительным. Устойчивость такого двоеверного праздника, по мнению Б. А. Рыбакова, поддерживалась тем, что по существу это был празд-
* К лю ев Н иколай. В златотканы е дни С ентября,П еснослов, П г, 1919. К н и га первая. С, 6,
2d
ник урожая.* 6 сентября также является днем рождения России.Кончина девушки-революционерки никак не связана с этим
праздником. Ее гибель оставляет светлый свет в душ е героя, миру о ней напоминает «опустелая избушка».**
Смерть матери-крестьянки наоборот, актуализирует древнюю память ее близких. Плач о ней — это одновременно реквием ио матери и гимн вечной жизни. Поэтому вопленицы прежде, чем начать похоронный обряд, отводят беду от дома.
Пришли, положили поклон доземли,
Опосле с ковригою печьобошли,
Чтоб печка-лебедка бела итепла,
Как донреж, сытовые хлебыпекла...
Посыпали пеплом на куричийхвост.
Чтоб немочь ушла, как мертвецна погост.***
Мотивы смерти-воскрешения проходят через всю книгу. В разделе «Долина единорога» Клюев создает образ роженицы. Умирая, она «в пространствах межпланетных роднт лирный с о л нечный народ».****
Возрожденному народу необходимо Слово о новой жизни. Как и у Горького, у Клюева воедино связаны образы Матери, Сына и Слова. Но если в произведениях Горького мать становится проводником новой сыновней правды, то в поэзии Клюева сын, благодаря святости матери приобщается к тайне Бога-отца.
Смерть матери в день Рождества Богородицы символизирует праведность ее жизни, поэтому ее душа еще до погребения тела попадает в рай. Так завершился земной круг жизни матери, н началась вечная жизнь ее души.
Отметив, что народных песен о воскресении нет, Г. Федотов указал на большое количество духовных стихов о празднике Вознесения и высказал предположение: «Не потому ли праздник Вознесения оставил большой след в духовных стихах, что в народном сознании он сливается с Воскрешением?»*****
* Ры баков. У каз. Соч. с. 269 .** К лю ев Н иколай. В златотканны е дни С ентября. П есн ослов. П г., 1919 г.
___ К нига_первая. С. 5.___ *** Т о ж е . К нига вторая, С. 5.__**** Т о ж е . К нига вторая . С . 112.
***** Ф едотов Г. У каз. соч . С . 44.
29
Поэзия К л ю е в а п о д т в ер ж да е т эту мыгль исследователя. Вознесение — воскрешение души матери н а к л а д ы в а е т на нее д ^ обязанности: п о д дер ж и в ать жи зн ь в крестьянском доме и н а с т а влять сына. Она шле т ему из Вечности Бле дного Коня . Выбор именно Бледного Коня у к а з ы в а е т на связь с Апокалипсисом. Этот о браз соединяет земной и загробный миры, конь выступает в качестве волшебного помощника ,* который помогает герою добыть в мире ином основу творчества — память.^ С в я щ е н н а я па м я т ь ст ановится фунд ам ен то м пророческого
да р а поэта. Д у х византийской церкви и старообря дче ско й молельни соединились в его душе. П оскол ьку Клюевский проект ' •обустройства» России не совпал с пл ана ми большевиков , то е ю пророческий дар о к а з а л с я излишним. Это трагическое несо впа дение ска за лос ь на судьбе поэта, судьбе крестьянства в России.
Будучи свидетелем гибели крестьянской Анлантиды, Кл ю ев стремится запе ча тле ть в своих произведениях п ам ят ь о ней. От лир ики он переходит к эпосу. Истории крестьянского рода он п освящ ает свою луч шую поэму «Песнь о Великой Матери». При жизни поэта пу бл икаци я ее была запрошена . При аресте Кл юе ва были изъяты всо его рукописи, и долгое время поэма считалась погибшей. Но воистину «рукописи не горят'» . В 1986 году в ж \ р - нале «Север» С. И. Субботин и Л. К. Швецова опу бл иковали найденные ими Фрагменты поэмы, в 199) году в ж у р н а л е « З н а мя» Виталий Шен тал ин ски й оп убл иковал об на руже нн ый им в архиве К Г Б на Л у б я н к е текст поэмы.
К а к у к а з ы в а ю т пометы Кл ю ева , он не являетс я полным. К тому ж е рукопись не д а в а л а точного пре дс тавления о р а с п о лож ен и и глав, и Шен тал ински й рискнул п р едлож ит ь свое к о м позиционное решение. Но и д ан ны й в ар и ан т поэмы п о р а ж ае т как величием з а м ы сла , т ак и величием его воплощения.
О б р а щ а е т внимание симв олическая дат и р о в к а рукописи. Вторая часть помечена датой: «1930. Н а П окро в день», третья — « На Ро ж дество Богородично. 1931».
Н а зв а н и е поэмы, символические даты, имя главной героини вновь в о з в р а щ ае т читат еля к культу «Матери-Троицы».
Героиня носит имя матери поэта П расков ьи Дмитрие вны . Но это и имя почитаемой на Руси святой П р а ске вы -П ятн иц ы . о б р аз которой в народной религии часто слив аетс я с Воскре шением. Н а старых севернорусских иконах (в частности, на но в городской иконе второй половины XII I века, предназначенной для женского мона ст ыр я) П я тн и ц а м ож ет и з о б р а ж а т ь с я на обороте об ра за Богородицы.**
* П ропп В. Я. И сторические корни волш ебной сказки. Л ., 1986. С. 176.
** М иф ологический словарь п од р ед . Е. М. М елетинского. М . 1991. С. 459-
30
Образ христианской святой Параскевы-Пятницы заслоняет заслоняет архаичный культ древней богини Макошн, покропи- тельннцы женских работ, суровой повелительницы прядения ни Русском Севере».*
Об интересе Клюева к образу пряхи, держащ ей в руках своих нити судьбы, писали В. Базанов и В. Дементьев.** По они не располагали текстом данной поэмы. В лирике пряхой была мать-старуха, в названной поэме — молодая девушка, что существенно сказывается на трактовке образа.
Как пишет Б. А. Рыбаков «народный календарь очень внимателен к Макоше-Пятнице — ей посвящено 12 праздников в году, на котоорых самыми главными являлись две соседские пятницы (в промежутке м еж ду 25 октября и 7 ноября). В эту неделю завершалась тяжелая работа по обмолотке льна п начинались веселые месяцы прядения пряжи на посиделках.*** В ноябрьскую пятницу полагаются особые молитвы на хороших женихов.****
С молитв и мечтаний Параши о женихе начинает Клюев ее биографию, которая в самой малой степени связана с реальной биографией его матери. Героиня живет не в биографическом, а в историческом времени. Действие поэмы происходит как во сне, поэтому создается ощущение двойного пребывания — в ж и зни Древней Р у с и и в жизни советской России.
Значит выбор пространста. Это — Лапландия. Лапландия Клюева — это одновременно мифологизированная страна и конкретно хорошо узнаваемая каждым северянином земли, родная сторона поэта. В его Лапландии наличествуют все дорогие ему элементы северного природно-культурного комплекса: Белоеморе и Онежское озеро, Олония и Помория, Кижи и Выг, Соловки и Палеостров, Кемь и Валаам.
Это сакральное пространство с его Новым Вифлеем и Новым Иерусалимом. Представление о Севере как о земле Христа было характерно как для старообрядцев, так и для никонианцев. Так, Никон создал северный вариант Палестины. На Кий острове, что на пути к Соловкам, он поставил монастырь, главная святыня которого — кипарисовый крест — была изготовлена в П а лестине. Он имел точные размеры креста, па котором был распят Христос. «В этот крест вложили около -100 святых мощей, 00 m них были высокочтимые: кусочек креста Христова, кровь святых
* Р ы баков Б. А. У каз. соч. С. 508.
** Б азан ов В . Г. С р одн ого берега. О поэзии Н иколая К лю ева Л 1990С. 151-123; 155 .156 .
__ Д ем ентьев В . И сп оведь зем ли. М . 1980. С. 68-72.*** Р ы баков Б. А. У каз. соч. С . 508.
**** Круглы й год. Р усски й зем ледельческий календарь. М . 1989. G. 38 .
31
мучеников, части святых камней палестинских — от гроба Господня, гроба Богородицы, других мест, где ступа ла нога Христа».*
Св ятая зе мля опр еделяе т выбор П ар а ш и . М ечт ая спасти душу, она отвергает земное з ам у ж ество и в то ж е время мечтает о земной женской доле. В о ж и да ни и жениха земного она в л ю б лена в жениха небесного — в лике святого Фео дора С т р а ти ла т а и постоянно бьет поклоны его иконе. В смятении чувств она идет в гости к подруге, и это путешествие опр еделяе т ее жизнь. Путь к дому подруги отмечен с а к р а л ь н ы м и вехами: «От Соловецкого погоста до Леб ед ин ого скита. Потом Д ен ис ова креста».**
Святые молитвы подготовили П а р а ш у к у д ар у судьбы. С в я той отец Н а ф а н а и л пре дсказ ал ей судьбу: быть женой вдовца п матеры о сына-иророка . П р е дс к аза ни е ре ализ уется самым т р а гическим образ ом. На девушк у нап ал медведь, от когтей которого ее спасает Федор Кал истратов . Простой русский парень походят обликом на византийского святого Феодора С т р а ти ла т а и поэтому сразу з апа л девушке в душу. Федя ум ир ает от ран медведя . О б р а щ а я с ь к Господу, П а р а ш а просит обвенчать ее с у м и р а ю щим. Т а к она становится вдовой Фе дора К а л ис трат ов а , об раз которого ас сош ш ру етс я с образ ом святого Фео до ра С трати ла та П о з ж е выходит з а м у ж за вдовца-китобойца.
Святой Феодор Стратилат ,Ты мой жених и сладкий брат!Тебе вручается душа,А плоть, как стены ш ал а ш а ,
Я китобойцу отдаю.***Не сын. Н и к о л ай — к ак бы сын трех отцов: земного, н е б е с
ного и звериного. Ибо нападение медведя на П а р а ш у с и м в о л и зирует се б ра к с тотемным животным. Это обусловило редкий пророческий дар сына.
Клюев не д ае т подробного ж и зн еописан ия Пр асковьи. Она выполнила свой долг: родила сына , д а л а ему христианское воспитание, и ее д уш а вознеслась на небо.
Смерть П а р а ш и символиз ир ует погибель Русской земли. У м ерла не просто с т ар а я же н щи на , а у ш л а «Мать-Троица», З е м н а я Богородица , М ат ь у р о ж а я и М ать-нр ях а , М а т ь сына человеческого.
Д ья вол ов ладе л душой человека и породил матереубийц. Н а ч а л а с ь г р а ж д а н с к а я война.
Простр анс тво в России п р о д о л ж а л о существовать , но погибло ее духовное поле, все ее крестьянские и христианские цен-
* Деревягин Г. Никон на Севере. Север. 1993. № 1.
** Клюев Николай. «Песнь о велцкон матери». Знамя. 1991. № 12. С. 11-
*** Клюев Николай. Песнь о Великой М атери. Знамя. 1991. № 12, С. 17.
32
ности — изба, мастера-у мельцы, святые-иконы — вознеслись на небо: « Н а д беломор ско ю пустыней святыни русские вспари ли все в л а л ах , яхонтах, берилле: Егорий л а д ож ски й , София.. . Вот пронеслись, ка к парус, Кижи. . . Проплыл Покров , как пелена, р асши та я ж е м ч у ж н ы м стегом».*
З а грех против «Матери- 'Гроицы» была н а к а з а н а Россия. Она стал а страной без души. Поэт-пророк предвидит новые беды. Его пр ед ск аза ни я не были ус лы шаны современниками, но п о т ря сают сегодняшних россиян. П ре дс к аза ны гибельное д л я страны без божие и голод на Украине , трагедия А р а л а и Черный в е с т ник с К а р а б а х а . Все предвидения поэта сбылись. Д а е т ли он на д ежд у на воскрешение души России?
Б. А. Ры б а к о в в у ж е цитированной книге «Язычество д р е в ней Руси» писал, что богинь- рожан иц было две. Изучение о р н а мента на крестьянском доме показывает, что «на Севере им поклоняли сь до XVII века включительно.** О дна р о ж а н и ц а — эго П а р а ш а . О б р а з второй дан в ф ина ле поэмы. Это — дочь пат- черицы П а р а ш и , ее внучка Анастасия , чр езвычайно значимый в русской народной культуре образ.
«Анастасия , дочь Д м и тр и я , — пишет Б. А. Рыб аков , — з а менила в русских были нах Парсефо ну по смыслу этого христианского имени, и, вероятно, еще и потому, что праздно вание дчя святой мученицы Анастасии приходилось на 15 ап ре ля — на срок близкий и к языческому Ля льн ик у, и к христианской Пасхе- воскресению».***
Су дьба Анастасии только з аяв л ен а в поэме, финал ее у т р а чен. Поэтому вопрос о том, к а к предста влял Клюев воскрешение России, остается тайной. И эта тайн а мучает нас, россиян.
* То ж е. 1991. № 12. С. 26.
** Р ы бакоов Б. А. У каз. соч. С. 269, 458 .*** То ж е , С. 594,
33
П О Л Я К О В А с. в.кандидат филологических наук, г. Санкт-Петербург.
ГА СТ РО НО МИ Ч ЕС КИ Е О Б Р А З Ы В П О Э З И И КЛЮЕВА
В прихотливой поэтической системе Клюева сравнительно часто встречаются гастрономические образы. Обычно они выражаются на языке солярно-лунных представлений, включая сюда и прочие элементы небесного пейзажа (облака, зори, тучи), а также находят свое воплощение в сфере религии и поэтического творчества. Иного рода случаи использования кулинарной мета- фористики единичны и не нарушают общей картины, которую мы попытаемся представить.
Сообразно с широким употреблением в деревенском быту хлеба и изделий из муки, солнце, луна и другие небесные телч чаще всего употребляются нм. Солнце охотно отожествляется с караваем, колобом, ковригой
Как (здесь в значении временном — СП) золоченую ковригу Скатили сумерки за ригу —Знать испеклась за потный день.
( № 377)*Об этом ж е свидетельствуют и такой отрывок, как:
Она (коврига — СП) — избяное светило,Лучистее детских кудрей:В чулан загляни ненароком —В лицо тебе солнце пахнет.
(№ 186) ^и образы солнца, начиняющего колоб (II. А. Клюев. Стихи и поэмы. Архангельск. 1986. С. 157), коврижного (№ 316), пшеничного (№ 341) и пеклеванного солнца (№ 268).
Коврига у Клюева имеет еще и символическое значение, связанное, вероятно, с указанным космическим, обозначая светлую, крестьянскую, сермяжную Россию:
Золотые столбы России Китоврас, коврига и печь.
(№ 301)Еще, быть может, прозрачнее это проступает в следующих стихах.
Мы борцы, Есенин и Клюев,За ковригу возносим стяг.
(№ 320)Солнце может отожествляться также с блином и калачом:
* Тексты цитирую тся, за исклю чением о со б о оговоренны х случаев, по и здани ю II. К лю ев. Сочинения. П о д редакцией V, С труве и Б Ф илиппова т. 1-П. 1969.
34
Солнце с месяцем — Божьи блины
И солнце Таити — суропный ка лач —Почило на пудожс ко м блюде.
(№ 33)и, ка к ни странно, с горячительными напитками ; встречаются метафоры — солнечная б р аг а (№ 416), б р аг а солнечных лучеи (№ 117), солнечная наливка , б р ы з ж у щ а я из небесного п ог рсбц/i (№ 319) . Отзвук подобного представления , каж етс я , можн о усл ы ш а т ь и в № 289
Много на Руси уездных татар ин От тоски, что нельзя опохмелиться солнцем.
Ку лин арн ые воплощения солнца з акр еп ле н ы т а к ж е в эпитете его щаное (№ 217) и в представлении о солнечной вязиге (№ 420; .
И др угие нсбесные тела , например, земл я видятся в формлч поваренного искусства: то зе мля — коврига вселенной (№ 190), то С ава о фо в ы х браш ен кроха (№ 190), то маки тр а с опарой (№ 289) . В ку ли нар ные об р аз ы Клюев ря ди т звезды и луну: мы читаем у него о здездных пы ш ка х (№ 181), о колобе, з а м е ш а н ном на звездном сале (№ 420), о пеклеванных созвездиях ( № 3 0 1 ) , хлебных зве зд ах <№ 253) , наконец, о звезде Кваш ни (№ 302), о луне, уподобленной Б о ж ь е м у блину (№ 200) , о месяце анисовом ка лаче (№ 324).
Вследствие от ож де ствления произведений кулинарного искусства с космическими ф еном ена ми возникают такие, ка за лос ь бы, необъясним ые образы, как луна , се ю щ а я на землю толокно, т. е. б р о са ю щ а я пятна света:
Не ронит коробом луна Н а нивы комья толокна
(№ 396)Тучи, обла к а , зарн ицы как атрибуты неба выступают в уже
знакомом нам уборе мета фор — тут о б л а к а из ковриг (№ 217), т у ч и — пшеничные сайки (№ 1 2 2 ) , р ж а н ы е и щ ан ы е за рни цы (№ 346) .
Поэтическое творчество нередко мыслится Клюе вы м, к а к и об ласть религиозных представлений, в гастрономических м е т а форах . Стихи д ля него ковриги (№ 221) , пряники <№ 309) , книга, т. е. матер и али зо ван но е духовное творчество, и самое пер') созд ающ его ее поэта, хлебный мякиш и за кв аск а :
Р а з д ы ш а л и с ь мякиш ем книги Б ук ва «Шаз> — з а к в а с к а в пере
(№ 302)
&
(№ 200)
Отдайте поэту родные овины,Где зреет напев — просяной каравай!
Н (№ 296)Ангел простых человеческих дел певчему суслу взбурлить повелел
(№ 421)Иногда поэзия видится словесным молоком
Чтоб была как подойник щедра Д уш а молоком словесным
(№ 420)медом:
Медом липовым в кувшине Я созвучия коплю,
(№ 409)
а подчас словесное творчество представляется приготовлением пищи, и тут поэт смело обыгрывает лозунг «пролетарии всех стран соединяйтесь»:
«Для варки песен — всех стран Матрены Соединяйтесь» несется клич
(№ 420)
Та ж е метафористика обнаруживается в сфере религиозных представлений: зори — куличи (№ 363), о сектантских стихах поэт говорит «духостихи отдают молоко» (№ 421), молитвы называются молоком (№ 420) , Рождество — златолобым калачом (№ 422). В этой связи понятны и следующие, несколько неожиданные на первый взгляд строки:
На загнетках соборы святителей В кашных ризах, в подрясниках маковых И в творожных венцах небожителей
(№ 217)и:
Гробно выбелим убрусы,И с зарянкой — снегирем Пеклеванному Исусу Алавастры понесем.Ты уснул, пшеничноокий В васильковых пеленах...Потным платом Вероники Потянуло от рубах
(№ 421)Аналогично усвоение Спасу в другом стихе пшеничного лика
(№ 251).
36
Н е исключено, что традиционн ое представ ление о райских яствах — картины р а я у К л ю ева встречаются неоднократно: см. ЛЬ 203, с. 191 цитированного архангельского издания , № 324, 174, 132 — в какой-то мере определило восприятие поэтом еды как чего-то антирабл езиа нского , противоположного «пище и питию тленным», если воспользоваться слова ми из т роп аря Р о м а н у Сл адкопевцу, помянутыми К лю евы м в одном из писем*, или его собственным представлением, что в р а ю ангелы при готовляют еду из ра ду г (Л° 190), т. е. из полностью разбытовленного м а териала . Особенность испо льз ования К лю евы м гастрономической мета фористики приводит к тому, что и здесь, ка к обычно в его стихах, ма те ри аль н ы й макр око см и сф ер а д ух ов на я — религия и поэтическое творчество, не сн и ж а ю т с я та к и м путем до простой обыденности, а микрокосм напротив достигает значительности своего высокого антипода .
* «Н овы й мир». 1988. ЛЬ 8. С. 197.
О Р Л И Ц К И Й Ю. Б
ка н ди да т фил ологических наук,г. С а м а р а .
ПРОЗ А И СТИХ В Т В ОРЧЕ СТ ВЕ Н. К ЛЮЕВА И Д Р У Г И Х ПОЭТОВ НОВО К РЕ СТЬЯНСК ОГО Н А П Р А В Л Е Н И Я
(Предварительные замечания).З а исключением С. Клычк ова , чьи ро м аны получили з а с л у
ж ен но высокую оценку современников ср азу ж е после выхода в свет, пр оза новокрестьянских поэтов до последнего времени практически не пр и в ле к а л а в н и м ан ия исследователей; это к а с а ется и ра сска зо в и повести С. Есенина, неоднократно пе реиз да нных, но тем не менее всегда рас см ат р и в а в ш и х с я только как «фон» его ли ри к и и поэм. О д н ако в последние годы н ач али появлят ьс я публикации про заических текстов Н. Клюе ва , пе реиз д ан ы книги С. К л ы чк о в а — все это позволяет поставить вопрос о прозе новокрестьянского на п рав лени я к а к о своеобр азн ом я в лении русской ли т е р а ту р ы 1919-1920-х годов.
О дна из наибол ее интересных д л я нас особенностей этого явлен ия — настойчивые поиски поэтами-но вокре стьян ами новых способов ритмической орг ани за ц ии прозаического текста. О ч е видно, поиски эти об ъясне ны к ак внешними причинами — своего р од а кризисом классической прозы и влиянием сп ровоц ир ова нных им экспериментов А. Белого — с одной стороны, т а к и внутренними — в первую очередь тем, что новокрестьянское н а п р а вление состав ляли в основном поэты.
Интересно, что в области стихотворной ритмики большин ст во из них пр и де р ж и в а л и с ь традиционной ориентации: так, метрический репе ртуар П. Р а д и м о в а , С. Клычк ова , П. К арпо ва ок аз ы в а е т с я «консервативнее» общей картины метрики 1890- 1920-х г.г., приводимой М. Гаспар овы м, репертуар ж е Н. Клюева , С. Есенина и А. Ш и р я е в ц а п р и бл иж аетс я к этой общей картине, имея в то ж е вре мя безусловный акцент в сторону традиционно считаю щег ося песенным ра зм еро м хорея, в первую очередь — четырех- и трехстопного. Это нетрудно увидеть, сопоставив набор наибол ее у п отреб ляем ы х р азм еро в в «фоне» (о бщ ая карти на 1890-1920 г.г.) и у ведущих поэтов-новокрестьян. В «фоне» набор разме ров-«лидеров» в поряд ке у бы ван ия таков: Я 4 (18,9%); Я 5(11,6); Д ольн и к и (8,7) ; X 4 (8,0); Я Вол (5,5) ; Я 6 (5,2) ’ X 5 (4,5); Я Разност . (3 ,8) ; Акц. стих (3,3) ;Ан 3 (2,1); Я 3 (2,1).Соответственно, у поэтов:
Н. Клюев: Я 4 (16,2); X 4 (12,1); Амф 3 (11,6); Ан 3 (7,5); Акц. стих (7,5); Д а к 2 (5,2); X 5 (4,6) ; X 3 (4,0) ; Полим етр , ком-
38
поз. (4,0); X 6 (3,5); Н а р . т акто ви к (3,5); Я б (2 ,9) ; Я 5 (2,3) (всего _ 1 3 ; g из них (53,8 %) со впа дает со списком «лидеров» ф о н а » ) .
С. Клычков: X 4 (33,0); X 4 (22,3); Ам ф 3 (8 ,0) ; Ан 3 (8,0) ; Я 5 (7,1) ; X 3 (6,3) ; Я 3 (3,6); X Разност . (2,7); X 5 (2,7) (всего— 9; 6 (66,7%) — совпа дает с «фоном») ,
С. Есенин: X 4 (15,9); Я 4 (14,7); Д о л ь н и к и (10,6); Ан 3 (9,4); X 5 (7,7); Я 3 (6,5); X 3 (5,7); Я Вол (4,5) ; Д а к 3 (3,3);Акц. стих. (3,3); X Разност . (2,4) ; X 6 (2,0) ; Д а к 2 (2,0); (всего— 13; 7 (53,8%) совпа дает с «фоном») ,
А. Ширяевец: X 4 (25,8) ; Я 5 (14,0); Ан 3 (8,1); Я 4 (7,5) ; X 3 (7,0) ; X Разност . (3,8) ; Я 6 (3,2); X 7 (3,2); Ам ф 3 (2,7);Д о л ь н и к и (2,7); X 5 (2,2,); Ан 4 (2,2); (всего — 12; 7 (58 ,3%)сов па д ает с « ф о н о м » ) .
П. Радимо в: Г ек зам ет р (25,5); Я 6 (21,6) ; Я 5 (17,6); Я 4(14,7); X 4 (6,9); X 5 (2 ,9); Д а к 3 (2,9); (всего — 7; 5 (71,4%) сов па д ает с «фоном») .
Т аки м образом, по количественному совпадению с «фоном» «традиционнее» других о к а з а л с я П. Р а д и м о в (в его списке б о ль ше всего «популярных» р а з м е р о в ) , наибол ее ори гин альны ми (53,8%) — Н. Клюев и С. Есенин.
Бо лее ди ф ф ер ен ц и рова н н ую картин у д а е т сопоставление качественных показателей, п о д т в ер ж да ю щ е е особое предпочтение поэтов-новокрестьян «песенному» хорею, о к а з а в ш е м у с я во гла ве списков у трех из пяти авторов (кроме Н. К л ю е в а и П. Радимо- ва) . П ри этом у больш ин ств а авторов в число лид еро в п оп ада ю т не только достаточно распр остране нны е четырех- и пятистопный хорей, но и трех-, шести-, семи- и разностопный в ари ан ты этого метра. Только у П. Р а д и м о в а , предпочитавшего гекза метр , сумм а р н а я д о ля хорея ни же «фоновой» (9,8% против 12 ,5 %); у остальн ых ж е авторов она значительно выше: у Н. К л ю е в а этим метром написано, 24,2% произведений, у С. Есенина — 33,9, у А. Ш и р я е в ц а — 42,0, у С. К л ы ч к о ва — 44,7. Соответственно, с у м м а р н а я до ля «литературного» я м ба о к а з а л с я н и ж е у всех поэтов, кроме П. Р а д и м о в а (у него ямбов 63,9%) против 47,1 X «фона»; у С. Кл ы чк о в а — 33,0, у С. Есенина — 25,7, у А. Ширяевца 24,7, у Н. К л ю е в а — всего 21,4).
Б л а г о д а р я значительной доле хореев у большинства поэтов- новокрестьян обще е количество двухсложников , тем не менее, ока зы в а е т с я выше, чем в «фоне»: у С. Кл ы ч к о в а она состав ля ет ” 7,7%, у А. Ш и р я е в ц а 66,7, у П. Р а д и м о в а 63,7; п ок аза те ль С. Ес енина совп ад ает с «фоновым» (59,6%); ре ж е других о б р а щ ает ся в этот период к д ву х сл о ж н и к а м Н. Кл ю ев (45,6%).
39
П р о а н а л и з и р о в а в еще один количественный па р а м е т р - г сумм арное отклонение частотности пяти размеров , ли д и р у ю щ и х з «фоне», и их частотности у наших поэтов, мо жн о прийти к выводу, что’ и по этому по к аза те лю наиболее «традиционен» П. Ради- мов (25 ,9%) , затем идут С. Есенин (26,6), Н. Клюе в (28,2). А. Ш и р я е в ец (42,6) и С. К лы чк ов (47,1%).
Очевидно, что опыты до льника , акцентного стиха, полимет- рической композиции, д а ж е ве рл иб ра носят у поэтов-новокрестьян о к к ази он ал ьн ы й х а р а к т е р и не и зм ен яю т общей картины.
Интересно сопоставить т а к ж е общее н а п рав лени е эволюции метрического р еп ер ту ар а поэтов-новокрестьян.
Генеральной линией д л я Клычк ова , Есенина и Ш и р я е в ц а ока зы в а е тс я д ви ж ен и е от «песенного» хорея к «литерату рн ому» ямбу. Причем если у Кл ы чк ов а к а ж д а я из поэтических книг четко ориентируется на определенн ую метрическую доминанту («Потаенный сад» (1911-1913) использует в с е 'р а з н о о б р а з и е к л ас сических размеров , «Кол ьцо Л а д ы » (1913) написано и с к л ю ч и тельно хореем, четырех- и трехслож ным , « Д у б р а в н а» (1919) — в основном тр е х сл о ж н ы м анапестом и другими тр ех сл о ж н и к ам и , я м б же , четырех- и пятистопный, активизируется , на р я д у с оста ль н ы м и ра зм е р а м и , в « Д о м а ш н и х песнях» (1923 г о да ) , то у Есенина и Ширяевца этот путь более сложен.
Так, Есенин, на ч ин ая в основном с X 4 и X 3, зат ем последовательн о о с ваи ва ет ямб, трехслож ник и, потом — дольники, акцентный стих, верлибр, и наконец, в д в ад ц а т ы е годы, используя все ф орм ы классического и неклассического стиха, он п е р е ж и в а е т особое увлечение ямбом, особенно — вольным. Ш и р я е в ец т а к ж е начинает в основном X 4, затем осв аив ает разно стопн ый и трех сл ож ны й хорей, трехсло жники, на родный тактовик, дольник, а к центный стих, свободный стих. В последние ж е годы в его ре пе ртуаре решительно пр ео б л адает ям би че ска я каденция, в первую очередь — пятистопный вар и ан т этого метра.
Интересно, что аналогичный путь проходит и Клюев, правда , минуя особое увлечение хореями в начале и я м б а м и в конце периода. Н а ч и н а е т он с широкого набора двух- и трехсло жников , а затем, через актив ны й эксперимент в предреволюцио нны е и послереволюционные годы (увлечение полиметрией, наро дны м тактовиком, верлибром, а особенно — акцентным стихом) , приходит в д в ад ц а т ы е годы к сб ал ан си р о в ан н о м у репертуару , вкл юч аю щ ем у к ак классические, так и неклассические размеры.
Наконец, Р а д и м о в — наиболее «классичен», причем в н а з ванный период у него не удается о б н а р у ж и т ь отчетливой д и н а мики репертуара . Отличительной особенностью творчества поэт а я в ляе тся л и ш ь активное об ра щ ени е к г екз ам етру (им н а п и
40
сано 25,5% стихотворений, и эта ф о р м а ли дир ует в «С ти ха х пешехода» П. Р а д и м о в а ) , что долгие годы было пре дмето м насмешек и пародий.
Будучи, та ким об раз ом, вполне традиц ион ны ми в метрике , поэты' новокрестьянского н ап ра влен и я в то ж е время активно экспериментируют в прозе, внося в ее структуру разн о о б р азн ы е элементы стиховности.
Н а и б о л е е пос ледовательно д ел ает это С. Есенин в своей повести «Яр», которую отличает у н и к а л ь н а я д ля прозаического произведения урегулированност ь об ъем а строф-аб зацев , к а ж д ы й из которых ка к правило, состоит из одного пр едлож ени я, это позво ляет отнести «Яр» к т а к на зы ваемой «версейной» прозе, строфи ка которой орие нтир ована на библейский «стих» («версэ») . При этом строфы группируются в со раз ме рн ые главки, а т е ■— в не менее со размер ны е г лавы и части. Т аки м образом, вер т и к а л ь ная урегулированность текста, х а р а к т е р н а я д ля стихотворных произведений, переносится в «Яре» на структ уру худ ожественной прозы, причем не на миниатюру, что иногда встречается у других авторов, а на большую форму, что отмечено на ми л и ш ь у Есе нина. а т а к ж е — в зна чительно меньшей степени — У А. Г а с т ева, А. Веселого, А. Неверова .
Агентом стиха выступа ет в прозе Есенина — и в «Яре», ч аще чем в других про из ведениях поэта — т а к ж е активное использование так н а з ы в а е м ы х «случайных строк», т. е. метрических фрагментов , длиною более четырех стоп двухслож ног о и трех стоп трехслож ног о р азм ер а . Особенно за н я т ы таки е фр агмент ы в за чин ах строк; у Есенин а он встречается не только в х у дож ественной прозе, но и — особенно часто — в письмах, а т а к ж е в эссеистпке и автобиографической прозе.
Версейная ор иен тация ха р а к т е р н а и д л я прозаичес ких книг П им ена Кар по ва «Трубный голос» и «Верхом на Солнце», вышедших в свет соответственно в 1920 и 1933 годах; в области метрики Карпов , в отличие от Есенина, выступа ет к а к сугубый традиционалист . В прозе ж е он пр и бе гает к короткой строфе, соразме рно й с соседними, при этом т а к же, к а к Есенин, распр остран яет принцип соразмерно сти единиц прозаического целого и на более высокие уровни структуры текста — главки и главы.
Со ра зм ернос ть коротких строф и м етри зац ия отдельных фрагм ент ов текста встречаютс я и в прозе С. Клычкова; он т а к ж е активно использует в тексте своих романо в стихотворные (несенные) цитаты, членит целый текст на соразмерно короткие главки, а во вставной с ка зк е «Ахломон» из ро м а н а « С ахарн ы й
К0Т0РУЮ М. Горький на зв ал безукоризненно ед*ланнвй. использует т а к ж е рифму. Возн и ка ет р и ф м а и в других фрармеи-
41
тах романа , пе ре страив ая структуру прозы в стихотворную, что в некоторых из да ниях подчерк ива ет ся графической зап ис ью т е к ста. Т а к ж е за пи сан а и р и ф м о в а н н а я « Б л у д н а я ц ар и ц а» в «К ня зе мира». О со ба я ритмичность вставных с ю ж ето в без условно ор ие н ти рован а у К л ы ч к о ва на соответствующую ф о ль к л о р ную традицию. Но в ранних прозаических опы та х — например, миниатюре «К р а с н ы е кр ы л ья » — С. Кльтчков о б р а щ а е т с я к версэ безусловно в русле исканиий символистов.
Н а нее ж е в зна чительной степени ориентируется и Н. К л ю ев; однако его пр оза не менее активно по дкл ю чена т а к ж е к р ит мической трад иц ии древнерусской литерату ры. П оэ том у средс твом ри тм иза ции — по образ цу др евн ерусских и библейских текстов — стано вятся в прозе К л ю е в а в первую очередь инверсии, ан а ф о р ы и другие риторические фигуры речи; с о з д а в а е м а я с их пом ош ью симметричность речи об р аз у ет своеобра зн ый ритмический облик клюевской прозы, к а к художественной, т а к и чисто публицистической.
Так , если в прозе современников Н. К л ю е в а (А. Белого, Е, З а м я т и н а ) инперсия достаточно часто соп р о в о ж да е т метр — к а к в стихе, г™ уетр нередко дикт ует изменение пр ям ого по ря д ка слов, то v Н. Клюема инверсия по является ч ащ е всего в стилиз ова нн ых ф ра гмен тах , лиш енн ых метра, напр име р: « З а б е р е менела вселен ная З м е е м ты сяч еглавым » («Огненная гр а м о т а » ) ; «И з а ветром свист с а бл и монгольской» («Огненное восхищение») . К а к видно из приведенных примеров , ч ащ е всего у Н. Кл юе ва инвертируются определение и оп ред еляем ое существительное; гораздо р е ж е — п о д л е ж а щ е е и ск азу ем ое ( «П о часе ж е гробном сни зошлет Господь ко мне двух ангелов»; «буду я бл аг» и т. д. («Сдвинутый светильник») .
Анаф оры , т а к ж е к а к инверсии, используются ч ащ е всего для стилиза ции и и зб егаю т метра — нап ример, в «К рас но м набате » с н а ч а л а идет три пр едложения, нач ин аю щ и хс я с оборота «Есл>* бы» и «библейского» союза «И», за т е м — цел ых од ин н ад ца ть (почти вся вторая часть текста) — с оборота «Я иду с р а ж а т ь с я з.а то...». Вообще же, ч ащ е всего в прозе Н. К л ю е в а в на ча ле строф встреч аю тся предложения, на ч ин аю щи еся именно с «библейского» «П» и местоимения «Я».
Метрические зачины ф р а з пр едложе ни й и а бз ац ев встреч аются у Н. К л ю е в а значительно реже, чем v С. Кл ы ч к о в а и особенно С. Есенина; к а к правило, это происходит в тех ф р агм ен тах
’текста, где речевые фигуры не используются, напр име р: «И позн а е ш ь ты то, что ты д о л ж е н познать»; «Ты у ж е не младенец, а муж.. .»; «Д в а всадника , з ак у тан н ы е в саваны. . .»; «Чьи это р а з д и р а ю щ и е крйки' . .»- «Я — Р а з у м огненный, который был...»
42
(«Огненная г р а м о та » ) : « Б ы л у обедни. М л а д е н ц а в себе проб уж д а л » («Сдвинутый светил ьник» ) ; «О милые! О, бесконечно дорогие!»! «У ж Д е н ь с м е ж а е т кр ы л ь я (и сестоы-звезды з а п е в а ют) псалом Отцу»; «О, светл ая сестра моя!.. .» («Пленники гор од а» ) , Справ ед лив ости р ад и следуе т сказат ь , что подобные метрические зачины встречаются в прозе Н. К л ю е в а достаточно редко и д а л е к о не во всех текстах.
З а т о ст ихоподобная (или версейная , т. е., б ер у щ а я за о б р а зец версэ — библейский стих) строфика упо тре бл яет ся поэтом значительно чаще, особенно в произведениях 1919 г., тяготеющих к ж а н р у «стихотворения в прозе». Эле мен ты версейности нах одим у ж е в «Пл ен ни ка х города » (1911) ; в «стихотворении в прозе» « З а столом Его» (1913) Н. Кл ю ев исп ользует традиц ион ну ю «большую строфу», вновь стремится уре гу лир ов ать объем строф в «Огненном восхищении», «Алом зер ка льц е» (1919) ; в « С дви нутом светильнике» пос ледовательно д в и ж е т с я от больш их строф к версейным, которые в конце текста еще и дополнительно отде л яю тся дру г от др уга пробелами ; подобную ж е картин у н а б л ю даем и в «Газете из ада»; наконец, р асск азы «М е д в еж ь я цифирь», а особенно «Сорок д ва гвоздя» и «О гне нная г ра м ота » мо жн о наз вать версейными в полном смысле слова ; здесь встречаются, например, х а ра кт ерн ы е д л я многих м а л ы х версейных текстов короткие эллиптические строфы — пре дложе ни я, например: «Суешься, к а к слепой котенок»; «И гвозди его»; «И лицо все в слезах»; «Словно у покойника побывал».
Таки е строфы более всего нап ом и на ю т стихотворные строки— например, из встреча ющ ихс я тут же , в р асска зе 1919 г. с т а р о обрядческих духовных стихов, написанны х ри фмованн ым р а е ш ником:
«В нынешний век зри всяк человек:Грех скончался .Истина охромела.Любовь простудой больна» и т. д.
(« Га зет а из ада ») .
Кстати, многочисленные стихотворные вставки, часто не мотивирован ные субъектом их произнесения и вполне сопоставимые по об ъе му в р а м к а х небольшого текста с его прозаической частью
тоже безусловное про явление вт орж ени я в прозу Н. К лю ева стихотворного начала . Т а к же , впрочем, к а к са мо об ращ ен и е к малой форме, я в л яю щ е й с я своебр азн ым стр ук ту рн о-ж ан ровым эк вива лентом лирического стихотворения.
43
Ита к, в прозе Н. К л ю е в а и других поэтов-новокрестьян мы с т ал к и в а е м с я с н еож и да н н ы м на первый взг л яд контрастом: будучи з стихах по большей части традицион ны ми, они вместе с тем много эк спе рим ент иру ю т в прозе, активно вводя в ее структуру ра зл ич ны е элементы стихового на ча ла . Впрочем, и в стихе они не такие «ретрограды», к а к обычно считают: на ря ду с «ф ольклорн ым» хореем, они часто о б р ащ а ю т с я к « л и тер ату р ному» ямбу и в це лом исп ользуют все многооб разие стиховых форм своего времени, в т. ч. и т а к и е абсолю тные новации, к а к акцентный стих и верлибр, сочетая их в своем метрическом р еп ер ту ар е с обновленным и «стар ыми» метрами: гекзаметром,раешни ком , «нар одны м» белы м стихом.
Т аки м образом, с точки зре ни я обновления стиха и прозы в их активном взаимодействии творчество поэтов-новокрестьян находится в основном русле исканий н а ч а л а XX века и скорее м ож ет р а с с м ат р и в а т ь с я к а к новаторское, чем к а к архаическое .
44
ИПАТОВА Т. А.научный сотрудник Вытегорского к р а е ведческого музея.
Н. А. КЛЮЕВ В ВО С П О М И Н А Н И Я Х ВЫТЕГОР
В изучении ж из ни и творчества писате ля и поэта мелочей не бывает. К а ж д ы й ф а к т вещь бесценная А особенно, когда и с следов ани е ведется по крупицам, шаг за шагом. Т а к было и есть при изучении творчества поэта Н. А. Клюев а .
Одной из т аки х кру пиц яв л яю тся воспоминания вытегор о Н. А. Клюеве . В основном они относятся к 1907-1923 г.г. Воспо минаний вытегор, близких поэту (а именно: Мехнецова М. Н., Б о гд ан о в а А. В , Ручьева С. И.) за пи сат ь своевременно не уд а лось, но разве менее ценны в настоящи е дни р а с с к а з ы тех, кто поэта бл и зк о не знал , но сл у ш а л выступления Н А. К л ю е в а на сцене Домпрос вета . Встречаясь с ним, эти лю ди очень вни м ат е л ь но и с большим интересом относились к поэту, человеку и з в е с т ному. своими выступлениями покорившему жител ей про ви нц и аль ного городка.
Нек от орые из воспоминаний, большей частью жи телей с. Ма-качево, вкл ю ча ю т в себя р а с с к а з не только о поэте, но и о егосемье, взаимоотнош ени ях ее с односельчанами. В них отмечается исключительно доб р о ж ел а т е л ь н о е отношение к К лю еву Н. А., полное отсутствие ос уж де ния его внешности, его «странностей-», которые нередко уд ив ляли и д а ж е в о з м у щ ал и горожан.
В этом плане довольно интересно воспоминание К лим оваК. В., в прошлом ж и т е л я с. Макачево ,
«.. Но вот в 1913 г., когда был построен у нас на перевозе мост через реку Андому, семья Кл юе ва Алексея Тимоф еевича пер еехала из деревни Ж е л в а ч е в о й в деревню Рубцову, поселилась у Ко пыр ин а Алекс анд ра Григорьевича . И с этого дня у на с з а вя за лось хорошее зн ак ом ств о с Алексеем Тимофеевичем, который стал очень часто приходить к нам...
У Кл ю евых на к варт ир е был единственный в нашей округе патефон и мы по пр игл аш ени ю стари чка К л ю е в а по воскресным дням и другим п р а з д н и к а м - х о д и л и 'к ним на к варт ир у слуш ать патефон.. .
...Я лично большого зна к омств а с Н и к о л ае м Алексеевичем не имел, к нам на кв а р т и р у поэт никогда не приходил, но часто я с ним встречался, то иногда на мосту, то иногда в 'п о л е посидим вместе. И вот о д н а ж д ы у меня б ы ла интересная с ним встреча в лесу.
45
В один прекрасн ый день утром я встал рано, примерно в 4 часа только что сол нце п оказалось из-за горизонта, я пошел ^ лес з а лошадьм и. П о д н я л ся на гору и пошел по тропинке по н а п равлен и ю к школе . И вот, немного пройдя, вижу, сидит человек в белой ру бах е и без головного убора. Признаюсь, я ср азу очень струсил. Но в это время Н и к олай А лексеевич заговорил, «Не бойтесь, я з а б и р а ю р азн ы е сведения у птиц и за п и с ы в а ю себе в блокнот . И такое говорит, — скоро лю д и будут л е та т ь по воздуху на больших машинах. . .».
Н а этом наш разговор с ним в лесу закончился . Я пошел за ло ш ад ь м и , а он ос тал ся сидеть на пеньке.. .».
К лю ева в дере вн е у в а ж а л и за знания , за умение беседовать с людьми. Об этом свидетельствуют воспоминания Изотовой Е. К., Овсянниковой 3. А., Розиной А. П., Д м и т р и е в а И. П.
Воспоминания 1918-23 г.г. х р а н я т в себе р азн ую ин фо рмаци ю о поэте:
— описание его внешности, походки и д а ж е прически;— я р к о в ы р а ж е н н ы й т а ла н т ор а т о р а и не менее з а м е ч а т е л ь
ный т а л а н т арт иста — расск азч ик а;— описание его кв а р т и р ы на Воскресенском проспекте, п ре д
метов старины.Исходя из этих нез амысловатых , изоб илу ющи х местной вы-
тегорской речью повествований, мо жн о судить, что поэт почти все эти годы с ки та л ся по Вытегре, д а ж е не имея своего угла. Он ж и л , где придется: у сестры, в редакции, котор ая нах од ил ась в доме М арты нов ых. И, к а к вспоминает Н. Д . П е р у а н с к а я (Ма рты нов а) комнату ему дал и в старом купеческом доме по Воскре сенскому проспекту ли ш ь в 1922 году!
О бст а н о в к а его небольшой, состоящей из двух комнат, к в а р тирки з а п о м и н а л ас ь ка ж до м у , кто переступал ее порог.
М их аи лу Иван ов и чу Ручьеву, брату Сергея Руч ьева , с екр е тар я местной партийной организации, в ту пору было 16 лет. Ю н о ш а вни кал во многие дела бр ата , знал его друзей . Ч асго на в е щ а л поэта Н. А. Клюева . «...В большой ком на те было всс за драп ир ов ано , те мн ая была . Стоял столик, иконы, полочки. В большой комнате б ы ла огромная Библия . Б и б л и я нах од ил ась на аналое. . .».
Подробного описан ия обстановки нет, М их аи лу Иванови чу зап ом н ил ос ь основное: предметы религиозного культа , с таринные вещи.
К л ю ев по мере своих сил с т ар а л с я спасти от уничтожения предметы русской культуры. Он с оби ра л по окрестн ым деревн ям иконы, древние рукописные книги, предметы старины.
В семью Скво рцо вы х Н и к о л ай Кл ю ев приходил с просьбой пе ре дать ему икону Спасителя.. 46
« Н и к о л ай Алексеевич был в поддевке, в сапо гах гармошкой, в шапке . П ри ход ил с палкой, сад и л ся на ска мью , говорил р а з м е ренно. Говорил о погоде, а потом просил об иконе. М а т ь всегда отказывала» . . .
Сергею Н иколаевичу Скворцову, ныне генералу в отставке, а в те годы подростку, з апо м н ил ся К л ю ев именно таким.
Но большинство вытегор помнили Н. А. К л ю е в а на митингах, спекта кля х , просто мол о деж н ы х гуляниях. П оэт не з а м ы к а л с я в себе, а искренне и увлеченно п о г р у ж ал с я в ж и зн ь тогдашней Вытегры.
В своих неторопливых ра зг о в о р ах о ж т ь е - б ы т ь е , вспом иная Кл юе ва вытегоры вы д ел ял и его внешность «... од ев ался он рус ским мужиком, пальтишко черное такое давнишнее , — не той поры к а к мы были.. .». (Ф ом ин а В. Ф. ) , его поведение на м олоде ж ны х гуляниях «... а он ручки н а з а д сложит, д а к и гуляе т целую вечеринку. . .» (Ф ом ин а В. Ф. ) .
Помнили его выступления среди м ол од еж и «... С л ы ш а л а я его на каком-то лит ер ату р н о м вечере в бы вшей гимназии. По молодости мне за пом нилис ь отдельные строчки, которые ка з а л и с ь смешными: «Три огненных д у б а на пупе земном, от них мы три ж е л у д я серд ц а возьмем».. . или несколько зазорное: «... род ч ел о веческий до объятий охоч и непомерна их л а с к а и б р а ч н а я ночь...».
Л ю ди , о к р у ж а в ш и е его, говорили, что его стихи непонятны. Клюев с видом очень сокр ушенн ым что-то объ яс н ял (Якобсон Г. В.) .
Многие вытегоры л ю би ли посещать выступления поэта. «... Н ик олай Алексеевич был очень спокойный, интеллигентный, культурный. На его концерты наро д шел валом. Н а з ы в а л и его мы Клюев, ысегда говорили — Клюев! (Ф ом ин а В. Ф. ) .
В а р в а р а Федоровна Фомина, ж и те л ьн и ц а города Вытегры в 1918 г. бы ла д р у ж н а с А. В. Богд ано вым, молодым ко м м ун ис том, з ан и м ав ш и м ря д ответственных долж нос те й в уезде. Б о г д а нов увл е к а л с я лит ературой, писал стихи и в 1918-19 г.г. на ход илс я под огромным влиянием К л ю е в а и его поэзии. Фо ми н а В. Ф. вспоминала о д р у ж б е Н и к о л а я К л ю е в а и А. В. Богданов а: «... П р и е з ж а л он (К лю ев) к нам к а ж д ы й год. К сестре п р и е зж а л . Он богобоязненный был, в церковь ходил. Д р у ж и л с Са ш ей Б о г д а новым. Их свя зы в а ло то, что С а ш а люб ил писать стихи. С нами он (Клюев) близко не общал ся» .
В 1918 году Н. А. К л ю ев познако мил ся с учителем Ступиным Григорием Матвеевичем. Ступин вспоминал, что «друг к другу мы относились по-товарищески, но у к а ж до г о была своя работа , поэтому встречались редко, хотя и у в а ж а л и друг друга» .
47
В па м яти Ступина поэт Кл ю ев зап ом н ил ся к а к з а м е ч а т е л ь ный оратор , с горячим напутственным словом, о б р ащ а ю щ и й с я к бойцам, ух одящ им на фронт».
«... Б ы л о в нем что-то львиное, ког да он на пр о щ ал ьн о м митинге, о т п р а в л ял нас на Му рманс к ий фронт в Пе трозаводск , гремел на всю ц е н тр альн ую п лощ адь Вытегры и подходы к ней ра зн ы х улиц, п р и з ы в а я нас «своих детушек» з а щ и щ а т ь мать- Ре вол юц ию и крестьянскую Родину от белого З м е я Чу д ов ищ а, сж и р ав ш е г о в огне-пламени города и рабочие селения , их к а з а р м ы и жилье , села и деревни, избы крестьянские, их хлеб и скотину, жен, матерей, стар ы х старцев , парней, кра сн ых девушек, малых детушек-несмышле ны шей , спа сать дел о отца Л е н и н а от ч у ж е земных завоевателей.
М е ж д у собой м уж и ки о его речи говорили: «Густо говорит», «сильно говорит». З н а т ь и нам придется з а щ и щ а т ь М а т ь Р е в о люцию. .. Пойдем, ли ш ь кликнут клич.,.».
В 1919 году К л ю е в пе реж и ва л сильнейший творческий подъем. .Его произведения систематически печ атались в уездной г а зете, в р у брик ах « Л ит ерат урны й листок» , «К расн ое воскресенье». Время от времени в газете по являл ис ь короткие сообще ния о выступлениях поэта в с / арт ел ях , шк ол ьн ых вечерах, на сцене местного лю биительского театра .
Из воспоминаний о Клюев е Дунд уко вой Д а р ь и Ивановны, домохо зяй ки: «... Н а сцене у ж он всегда выступал. Стихи разны е р асск азы вал . Р а з н ы е песни пел, народные. Голос хороший был— грубый, грубый такой. Я ска жу , где летний-то сад, тут был театр. Из театра -то в са д уходили гулять. Он поет, поет и гулять пойдет.. . Л ю д и любили, когда Клюе в выступал, т а к з ари ли сь за билетами. Бывал о, к а к концерт, Клюев, Кл ю ев выступает!». . .
Одно такое, талан тливое , ярко е выступление поэта з а п о м нилось В. А. Соколову, поэту, жу рн али сту , в то время подростку:
«... О д н а ж д ы на аф и ш а х Д о м п ро света появилось имя Н ик ол а я Клюев а , включенное в пр огра м м у концерта. Я льну л сердцем к поэтическому слову, ка к волна к берегу, и, конечно, проник в зал Д ом про света . Пел хор, см еняли один другого солисты. О б ь я - вили «К рас ну ю песню» Клюев а . Н а ч а л он читать с подкуп ающ ей искренностью, призывно:
Распахнитесь , орлинные крылья ,Бей н а б а т и гремите грома О б о р в ал и с я цепи наси лья И р а з р у ш е н а ж и зн и тюрьм а.
48
П о бле ск ив али черным вороным кр ы л о м волосы, от рощенны е до плеч. Искроме тно сверка ли зрачки глаз. В т а к т стиха в з д р а гивали кисти пояса, висевшего вровень с подолом синей в черных крестиках рубахи.
П ла м е н н ы е слова н а ч а л а стихотворения , напомин авшего «Марсельез у» были встречены восторженно. Но д ал ь ш е замель- калии иные слова : «богородица-землица», «наро д Святогор»,«на ша в о лю ш ка ■— божий гостинец», «ризы С ер афи м а» , « К и т е ж град».
Это не воспр инималось слу ш а т е л ям и всерьез. Ре дки е хлопки смутили устроителей концерта.
Тогда Кл ю ев вынес на сцену короткую ск ам ей к у и стал и з о б р а ж а т ь сценку в избе под речитатив стихотворения , из к о торого теперь помню две строчки:
«..: и начну у б аб к и с ка зк уя просить,
и начнет мне б аб к а с ка зк уговорить.
Клюе в присел по-бабьи на скамейку, протянул левую ру ку к в о о б р аж а е м о й прялке , а п ра вую — к веретенцу, и, поп ле вы вая на пал ьцы начал прясть. Мы видели у ж е не его, а пряху, с л ы ш а л и ж у ж ж а н и е веретена.
Минут восемь дли л ас ь с к а з к а и не исчезло видение, н а в е я н ное словами и пер евоплощением поэта. С п а с а я л а до н ям и уши от грома аплодисментов, он мелким и ш а ж к а м и у б е ж а л за кулисы.
В наши дни такой артист был бы находкой д ля любого н а родного театра. . .».
В 1919-20 г.г. ни одно крупное мероприятие в городе не п р о ходило без учас тия поэта — Н.--А. Клюе ва . Поэт уч аст вовал в выпуске «Устной газеты», читал свои стихи на открытии кл уб а работников народной связи; выступал в день ин те рн аци она ла молодежи: на сцене советского театр а ; печатал свои стихи в пе рвом номере ж у р н а л а «Юный молот». В местной тип ографии п е чатается сборник стихов «Н е у в я да е м ы й цвет», изд анный кр у ж к о м «П ох вал а народной песне и музыке».
Но несмотря на действительную известность и у в а ж е н и е бо льшинст ва вытегор ж и зн ь К л ю е в а в 20-е годы заметн о о с л о ж н и лась. Религ иоз ны е у б еж де н и я поэта, посещение им церкви и почитания икон в ы зы в ал и недовольство у зыт егорских ко м м ун ис тов. Клюев а исключают из партии. В этих условиях Н. К л ю ев с б л и ж аетс я с Н. И. Архиповым, п ре п одавател ем истории в местном училище, руководителем к р у ж к а «Н а р о д н о й песни и музыки».
49
Из воспоминаний Якобсон Ганны Васильевны: «... В идела я его ( К лю ева ) спокойно, осторожно шествующе го в одиночестве, но ч ащ е с кем-либо, особенно с учителем истории Архиповым Н и к о л ае м Ильичом. К л ю ев и Архипов — это б ы ла интерес ная п а ра : элегантный, одетый по моде того времени му жч ин а — это А р хипов, Клюе в — простоволосый с виду, в старинной о д еж де мужичок. . .».
Творить поэту К лю еву приходилось в же сточ ай ш их условиях голода и разрухи. Особенно т я ж к о приходилось учителям, врачам, с л у ж а щ и м советских учреждений.
Д о революции в Вытегре б рат ья Ер ш о в ы имели огороды и за н и м ал и сь вы р а щ и в а н и е м овощей. Н а этих огородах трудились и вытегоры.
И з позднейших воспоминаний о Кл юе ве Головков а В. В., r 20-е годы возг лавля вш его пионерское дв иж ен и е в крае. «... Н. Кл ю ев рабо т а л на огороде Е р ш о в а вместе со всеми, в ы р а щ и в а л турнепс».
Откл иком на голотное время у Н. А. К л ю е в а ст ало о т ч а я н ное стихотворение «Голод», на чина ю ще еся с лова м и « Р о д и н а — я умираю. . .*
Вос поминания о поэте.. . От достаточно резких «... своей внешностью, лисьей манерой д о р ж а т ь с я он не вызы вал симпатий. . .» (Зв оно ва Р. П. ) до иск лючительно восторже нны х «... это одарен ный, т ала н тл и вы й поэт, за меча тельн ы й патриот. Умел он з а ж и гать сердца людей, влив ать бодрость, ж и зн ерадостность ( С к в о р цов Б. Н. ) .
Таким был д л я вытегор Клюев. К нему относились п о-разному, но никогда равнодушно.
* газ, « З в езд а Вы тегры , № 24, 1 июня 1919 г.
50
З А П А Д А Л О В И. Б.ж ур н али ст , литератор , г. Санкт-Петербург .
Храни меня, семейн ая святыня.
М О Й К Р Е С Т Н Ы Й — К Л Ю Е В Н И К О Л А Й .
В моей семье есть одна необ ыкновенная реликвия . Когда-то , в пору воинствующего безбож ия, моей б аб у ш к е и матер и приходилось ее ск рыва ть в стари нном сундуке под замком. . .
Шед евр старинной иконописи русского Севера — святой и праведный Симеон Бог оп риимец с новор ож денны м м ладе нц ем на руках" Иисусом Христом.. . У меня не раз пы тались под р азн ы м и предлогами в ы м ан и тк этот прекрасный о б р а з петровского в ре мени, созданный, ка к свидетельствует надпись черной ту шью на об ратной стороне иконы, сдел ан н ая рукой Кл ю ев а : из ографом из «скитов Выгорецких и ж е на реке Выгъ». П р е д л а г а л и о б р аз купить, поменять, пере да ть в музей. Но икона эта давн о с т ал а хр ани тел ьны м семейным тали см ан ом , и я берегу ее к а к зеницу ока.
... В середине 1923 года в П е т р о гр а д из своей родной Вы те гры п е р е е з ж а е т на постоянное место ж и те льс тва тогда у ж е хорошо известный поэт Н и к о л ай Клюев. Посе ляе тся на Бо льш ой М о р с кой, 45 в к ва рт ир е № 8. М о я мать, часто б ы в а в ш а я вместе с моим отцом, в небольшой комнате , за ни мае мой поэтом, вспоминала , что стар инные иконы, предметы церковной утвари, самодельна я , под деревенскую, мебель и посуда со ставля ли живописное у б р а н ство «творческой кельи» потомка олонецких с а м о с о ж ж е н ц е в и, как считал Клюев, самого протопопа А ввакум а. Тут и там возв ыш али сь груды старин ных священ ных книг, одна из которых — древний «Пр ологъ » стал а впоследствии дорогим раритетом в моей библиотеке .
Н есм от ря на то, что в городе еще не утихли слухи о суровой р а сп раве с митрополитом Вениамином и его духовными чад ами, об «эк спроприации» це рк овны х ценностей (исчез серебряный иконостас К аза нск ого собора , ог рабле ны могилы цар ей в П е т р о па вл овке ) , Клюев не с к р ы в а л своих симпатий и люб ви к пр ои зведениям русской духовной истории и культуры, мысленно не р а с с та в а л с я со своей уни кал ьно й коллекц ией до конца жизни.
У ж е находясь в сибирской ссылке, поэт в письм ах к з н а к о мым постоянно вспоминает о своих «сокровищах», со бр ан ны х по скитам и мон астырям родной Олонии, а т а к ж е об иконах, о с т ав шихся ему на п ам ять от покойных родителей. «Не сообщите ли мне, сколько икон сохранилось? — пишет он В. Н. Горбачевой
51
в март е 1935 г. из Томска . — С к л а д н я было три. Успение б о ль шое, два ар ши на высоты, на полуночном фоне —• черном, Икона весьма истовая : Спас стоит - - позади его олоне цк ая изба —- богатая , кра ш ен ая , с белым и окнами Спа с по плечи — большой на черном фоне. А.нгел хранитель аршинный». Т а к ж е подробно, будто видя их перед глаза ми , поэт описывает и другие свои дорогие святыни.
К сожа лени ю, вернуться к ним К л ю ев у не пришлось . В октябре 1937 г. з а в е р ш и л с я «а вваку мовский» путь поэта. Он был безвинно ра сстрелян в Томской тюрьме. Ко л л ек ц и я его икон т: книг то ж е бесследно исчезла. Исчезла, за исключением (я с ч и таю. чудодейственным!) о браз а , хранимого нашей семьей и сопутствовавшей ему книги «Прологъ»,
К а к это произошло? И стория чудесного сохранен ия клюевс- ких реликвий такова , В д в ад ц а т ы е годы гл авны м ли тера ту рн ым центром П етр о гр ад а стал дом № 50 по на береж ной Фонтанки, в котором в нескольких тесных ко м н а та х разм ести лся и почти д е сять лет по субботам проводил творческие вечера Союз писателей города. Здесь Клюев познакомился и сблизил ся с моими б у д у щими родителями, у в лека вш и м и ся современной поэзией и б ы в а в шими почти на к а ж до м собрании Че рез шесть домов от Союза , на Фонта нке в д. № 64 ж и л и родители моей матери. Туда-то после шумных и долгих деб ат ов и поэтических состязаний стал д овольно часто заходить «на чаш к у чая » Н и к о л ай Клюев, С моим дедом, И вано м Петровичем Силиным, он люб ил вести неторопливые беседы на религиозные и бытовые темы,
В 1925 г. мои родители поженились . И поэт был на свадьбе, к от орая состоялась на Васильевском острове, в Гавани, в доме моего другого деда , по отцу, Алексея Осиповича З а п а д а л о в а , , б ы вшего тогда протоиереем — настояте лем церквей иконы С м о л е н ской Б о ж ь е й матери. Троицы и Воскресения на Смоленском кл адби ще . Д р у ж е с к а я связь не п р е р ы в а л а с ь и в следу ю щи е годы. Когда у молодож ено в по явил ся первенец (автор этих ст рок ) , их о ж и д а л необычный п о даро к 4 ап рел я 1927 г. меня крестили в нах од ивш ейс я поблизости от дома матери, на Фонтанке , церкви Симеона и Анны) угол ул. Белинского if н р. Фо н та нк и) , и Клюе в не только захотел принять участие в церковных таинствах , хотя и не был в «твердом православии», но и в ы з в а л с я стать крестным отцом, что, конечно, было воспринято с большой бла го д арно сть ю моей семьей. Н а торжес тво он привез на извозчике бе ре ж но з а вернутый пакет. И когда р а с к р ы л его, ахнули от восхищения не только мои родители, но и пр и глаш ен ны е ими гости — молодые поэты и художники.
52
П о д ар о к был со зн ач ени ем ' З н ая , что крещение будет в ц е р кви Симео на и Анны, крестный вы бр ал из своего обширного собрания именно такую икону, котор ая соответствовала месту о О ря да - с и зо б р аж ен и ем святого и праведного Богоприимца. Скорее всего, поэт привез икону из Вытегры из числа святынь, оставшихся от родителей, но возможно, она б ы ла приобретена и во время скитаний К л ю е в а по скитам и мона стырям Северной Руси,
Четким крупным почерком на потемневшей от времени досхе, посередине, рукой поэта было выведено: «Крестнику моему И .о - рю З а п а д а л о в у бла гословение в день е г о крещения. Н и к олай Клюев 1927 г. апр. 4-го. В иго Твое спасительное прими, Христе, ра ба Твоего!». С иконой был подарен и «Пролог» в котором изл а г а л а с ь история святого Бо гопр иим ца Симеона.
Чу дес н ая икона х р ани ла сь в семье в годы репрессий и б л о кады, п е р е е з ж а л а с одного городского адреса на другой, на ход ил ась и ь холоде, и в сырости, и в руках р азн ы х поколений моей семьи, но словно об ер е г а е м а я невидимым покровом д о ж и л а до наших дней в пр екрасном состоянии а ведь она — ровесница Петербурга!
Под обно т а ли с м ан у дорогой о бра з хра нит меня от бед и н а пастей.
53
краевед , г. Вытегра .
А В Т О Г Р А Ф Ы П О Э Т А .(Библиографический обзор).
Клюевские ат огр аф ы (надписи на подаренн ых книгах , фотог р афи ях и т. д.) р а ссы па ны по р а зн ы м кн иж н ы м хр а н и ли щ а м , архивам, частным собр ан ия м и время от времени п еча таю тся в р абот ах по литерату ров ед ени ю, в отдельных ж у р н а л а х и газетах . А многие из них пока еще просто не найдены. Объед ин ен ие их вместе — едва ли не перва я попытка подобного рода.
Все автографы (инскринты) поэта написаны о б р аз н ы м «клю- евеким» языком, глубоки по содер ж ани ю , а некоторые из них без преувеличения можно наз вать стихотворениями в прозе. «Мастером художественного инскрипта» на зв а л К л ю е в а К. М. Азадов- ский.
С к а ж д ы м инскриптом, известно, с вяза н определенны й период жи зни его автора , история взаимоотношений с человеком, к которому о б р а щ а л с я он с ав то граф ом и, наконец, повод д ля такого обращени я. Но в за д ач и данно го обзора не входит рас- такого об ращения. Но в з ад ач и данного обзора не входит р ас крытие всех этих реалий. Ц е л ь об зо р а намного скромнее: п о к а зать, к кому о б р ащ е н инскрипт, на чем он написан, д ат ь его полный текст, у к а з а т ь место его нах ож де ни я, сообщить, когда и где он публиковался .
Пе ред нами, конечно, д алек о не полный список известных клюевских инскриптов, но многое, повторю, еще предстоит и р а зыскать.
В. И. Л ЕН И Н У .На оттиске цикла стихов «Ленин» из сборника «Песнослов»
(кн. 2-я):«Ле нину от м ор жо вой поморской зари, от ковриги-матери
из русского р а я красный словесный гостинец посыл аю я — Н и колай Клюев, а посол мой сопостник и сомыслен ник Н и к о л ай Архипов. Д е к а б р я тысяч а девятьсот д в ад ц а т ь первого года».
Храни тся в личной библиотеке В. И. Л е н и н а в Московском Кремле . Впервые опуб лик ован в книге-каталоге «Библ иотекаВ. И. Л е н и н а в К ре м ле» в 1961 г. Нео дн окр атно п ер еп еч аты вался в ряде работ и изданий.
В. Я. БРЮСОВУ.Надпись на книге «Сосен перезвон». (1-е изд., 1911 г.):
и Я к овлеви чу Брю сову — Н и к олай Клюев. АндомаН о ябр ь 1911 г.».
С Т А Ф Е Е В Н. М.__ |
54
Н ап еч ата н о в ж у р н а л е « Р ус ска я литература » , 1989 г., № 3 с 194. (П у б ли к а ц и я К. М. А з а д о в ск о г о ) .
Храни тся в отделе рукописей Г Б Л (1 осударственной б иб лиотеки С С С Р им. В. Н. Л е н и н а ) .
Надпись на книге «Братские песни»:«Умно люб им ому Ва лери ю Яковлевичу Брюсову. Ни к олай
Клюев. Андома. Ме сяц май. 1912 г.».Автограф впервые опублико ван в ж у р н а л е «Огонек», 1984 г.,
№ 40. ( Д а н о фа кс им ил е его) . (Публ. С. И. Суббот ин а) . П е р е п е чатано в газете «Красное зн ам я» (Вытегра) 10. 11. 84 г.
Надпись на своей фотографии, подаренной В. Я. Брюсову:« В алери ю Яковлевичу Брюсову с лю бовью великой. Н ик ол ай
Клюев. З и ма . 1912 г.».Н ап еч ата н о в ж у р н а л е «Ру сска я литература» , 1989 г., № 3,
с. 188. (П убли ка ци я К. М. Азад овско го ) . Хранится в музее И Р Л И (Л е н и н гр а д ) .
На книге «Сосен перезвон». (2-е изд., 1913 г.).Клюе в сделал «орнамента льное » (в народном духе) и з о б р а
жение птицы» (К. М. Аза д ов ск ий ) , под которым написал:«Кто песни поет, тот к Богу ведет (надпись на древнем л ес
ном кресте в урочище «Кимсе льга» Олонец, губ.) . В алерию Я к о в левичу Брю сов у с низким поклоном Н и к ол ай Клюев. А ндома — 1913 г.».
Н а п е ч а та н о там же, с. 188, (Публ. К. М. Азадовского) — хранитс я в отд. рукописей Г Б Л .
Надпись на книге «Лесные были» (изд. 1913 г.):« В а л е р и ю Свет — Яковлевичу Брю сову — мудрому с к а з и
телю, слова рачител ю от Велика Н овгорода О бонеж ск ой пятины, прихода Пя тни цы П ара ско вии , уса ди щ а «Соловьева Гора» песенник Н и к о л аш к а , по на зы вк е Клюев, челом бьет — величальный поклон воздает . П рощ ен ы й день от р о ж д е с тв а Бо га — Слова 1913-я година».
(В т ако м же стиле Кл юе вым сд еланы надписи на «Лесных былях», подаренны х им А. Блок у, Н. Гумилеву и А. Ре м из ову ) .
Н а п е ч а та н о та м же, с. 188, (Публ. К. М. Азадовско го ) . Х р а нится в О Р Г Б Л .
Надпись на книге «Мирские думы» (изд. 1916 г.):«В а л е р и ю Яковлевичу Брю сов у в годину Великой Бр ан и к ак
малое утешение — на п ам ять и жи зн ь безбольную. Н ик олай К л ю ев. 1916 г.».
Н а п е ч а та н о т ам же, с. 190. (Публ. К. М. Азад овско го ) . Х р а нится в О Р Г Б Л .
С. В. КИ ССИ Н У (литератору.Надпись на книге «Сосен перезвон» (изд. 1911 г.):
55
«Дорог ому Муни с приветствием от души и спасибом з а хлеб- соль Ник олай Клюев, Андома. Ноябрь . 1911 г.».
(Самуил Викторович Киссин (1885-1916) — м у ж Л . Я.Брюсовой, сестры поэта. Муни — псевдоним С. В. К и с с и н а ) .^
Н а п е ч а та н о там же, с. 186. (Публ. К- М. А з а д о в с к о г о ) . Х р а нится в О Р Г Б Л .
А. А. БЛОКУ.
Надпись на книге «Сосен перезвон» (изд. 1911 г.):«Алекса ндру А лекс анд ров ичу Б л о к у в зн ак любви и ч ая н и я
радости братства . Н и к о л а й Клюев. Андома ноябрь. 1911 г.».Н а п е ч а та н о в раб оте В. Г. Б а з а н о в а «Олонецкий крестьянин»
и петербургский поэт». Храни тся в П уш кин ско м доме (г. Л е н и н град) .
Надпись на книге «Братские песни» (изд. 1912 г.):«А лекса ндру Алекса ндров ичу Бл ок у с. любо вью живой Н и
колаи Кл ю ев Андома Месяц май, 1912 г.».Опу бтик оврн о в «Л ит е р а т у р н о м наследстве», т. 92, кн. 4-ч.
с 433. (Публ. К. М. Азад овского) . Храни тся з Ц ен тр ал ьн о м Го- с гдарст венном архиве лит е р а ту р ы и искусства ( Ц Г А Л И ) — Москва.
Надпись на книге «Лесные были» (изд. 1913 г.):«Александру — свет — А лекса ндрович у Блок\- — Неча янн ой
ралости от велика Новогоро да О б о н еж ск и я пятины погоста П я т ницы П ар а с к о в и и уса ди щ а Соловьева Гора песенник Н и к о л а ш к ? по на зы вк е Кл ю ев славу поет — учестлив поклон воздает . День Прокоп а полузимнего — доро гок ру ши теля лета от ро же ст ва Б о га — Сл ова 1913 г.».
Опу блик ован о там же, с. 433. (Публ. К. М. Азад овско го ) . Храни тся в библиотеке И Р Л И (Л ен и н гра д) .
Надпись на книге «Сосен перезвон» (изд. 1913 г.):«А лекса ндру Б л о к у — Неча янн ой Радости. Н и к о л ай Клюев.
(913 г. Я не боюсь потерять мою радость , довольно, что она была , довольно. что только была! Б ы ть — значит есть в Едином, з н а чит не м ож ет исчезнуть! М о ж н о всю жизнь, все будущее жизни зиять только медленный невысокий путь сознанья, мо ж н о поге- ря т -т л а ж е сознанье , потерять воспоминанье о ралости. Все ж » па'гость нр м ож ет исчезнуть, и когда придет совершение , знавш ие радость будут в радости».
^ п ' - б т и к о в а н о тям же, с. 443. с. 444. ^ФаксиМнле^. (Публ. v . М Азад овского) . Храни тся r П Г А Л И (Москва ) .
Надпись на книге «Мирс кие д умы» (изд. 1914 г.):« С л а д ч а й ш е м у Б р а т у А лекс анд ру Б л о к у автор.. .». Д а л е е сле
дуют излю бле нные изречения Кл ю ева , заим ст во ван ны е им из р а
56
зных источников. (Аналогичным об разо м К л ю е в надпи сал несколько экзе мпл яро в «Мирск их дум», один из которых был подарен Б. А. Сад овск ом у) .
Опу блик ован о т ам же, с. 450. (Публ. К. М. А з а д о в с к о г о ) . Хранится в Ц Г А Л И .
Надпись на сборнике «Братские песни» (изд. 1912 г.):«Ч ит альн е народного университета Шанявско го . Н ик олай
Клюев. О к т я бр ь — 1912 г.».Книг а храни тся в научной библиотеке М11у. Н а п е ч а та н о в
газетах «К ра сны й Север» ( В ол ог да ) , 22. II. 86 г., «К расн ое з н а мя» ( В ы тег р а ) , 04. III . 86 года.
С. А. ГАРИНУ (писателю).Свой рисунок «Северный пейзаж с часовней, выполненный
ь окт ябр е 1912 года, К л ю ев подарил писателю, сопроводив е ю дарственной надписью:
«Умно л ю б и м о м у Сергею Гарину». Н и к о л а й Клюев. Ноябрь . 1912 г.».
Этот автограф интересен тем, что от кр ы ва ет нам еще о д н у
грань т а л а н т а К л ю е в а — отличного рис овальщ ик а . Ф ак си мил е а втогр аф а д аи о в «Л ит ерат урно м наследстве», т. 92, кн. 4-я, с. 485. (Публ. К. М. А зад овско го ) . Храни тся в И Р Л J1 (Л е н и н гр а д ) .
Г. В. ИВАНОВУ.Надпись на книге «Сосен перезвон» (изд. 1912 г.):«Поэту Георгию Ивано ви чу — па м ять встречи и з н а к моей
не жданн ой лю бви к нему. Н и к о л ай Клюев. Зи ма . 1912 г.».Н а п е ч а та н о в ж у р н а л е «Вопросы литературы», 1987 г. № 4,
с. 273. (Пуб л. К. М. А зад овско го ) . Храни тс я в собрании л е н и н градского кол ле кц ио не ра А. М. Луценко.
А. А. АХМАТОВОЙ.Надпись на книге «Лесные были» (изд. 1913 г.):«Анне Ахм атовой — любимой поэтессе. Н и к о л ай Клюев. Ан-
аома. 1913 г.».Н а п е ч а та н о т ам же, с. 271. (Публ. К. М. Азад овско го ) . Х р а
нится в Государственном Л ит е р а т у р н о м музее (Москва ) .Н. С. ГУМИЛЕВУ.Надпись на книге «Сосен перезвон» (изд. 1911 г.):«... Мы выйдем д л я обще й молитвы на хрустальный песок
золотых островов. Д о р о г о м у Н. Гумилеву с п ож ела н и ем м и р а и радости от автора. Андома. Ноябрь . 1911 г.».
<В на ч а ле надписи К л ю ев процитировал две строчки Н. Гумилева из ц и кл а «Бе атриче» , сб. « Ж е м ч у г а » ) ,
Н а п е ч а та н о в «Л ит е р а т у р н о м наследстве» , т. 92, кн. 4-я, с. 516. (Публ. К. М. А зад овско го ) . Х ра ни тся в библиотеке И Р Л И (Пуш ки н ск ий дом) .
57
Надпись на книге «Лесные были» (изд. 1913 г.):« Н и к о л аю свет Степановичу Гумилеву от велика Новогорода
О боне ж ск ия пятины погоста Пятн иц ы П ара с к о в и и у с а д и щ а Соловье ва Гора песельник Н и к о л а ш к а по на зы вк е К л ю ев славу поет, учестлив поклон возда ет день постный па мят ь святого пр о рока Иоиля , лето от ро же ства Бо га слова т ы ся щ а дев ятьсот тринадцатое».
Н ап еч ата н о в ж у р н а л е «Вопросы литературы» . 1987 г. J't® 4, с. 277. ( П у б ли к а ц и я К. М. Азадо вск ого) . Хранится в библиотеке Пушкинского дома ( И Р Л И ) .
В. С. М И РО Л Ю Б О В У (редактору, издателю).Надпись на сборнике «Братсткие песни» (изд. 1912 г.):«Виктору Сергеевичу Миро лю бову на па мят ь от автора. А н
дома. Месяц май. 1912 г.».Надпись на книге «Лесные были» (изд. 1913 г.):«Викт ору Сергеевичу Миро лю бову — па мят ь юности и горь
кой славы. Н и к о л ай Клюев, март — 1913 г.».Авто граф оп ублик ован в ж у р н а л е «Л ит ературн ое обозрение»,
1987, № 8, с. 106. Обе книги храня тся в музее Б л о к а (г. Л е н и н град) .
А. М. РЕМ И ЗО ВУ .Надпись на обороте титульного листа книги «Лесные были»
(изд. 1913):«Алексию — свет — М и хай лови чу Ремизо ву — мудрому
сказителю, слова рачител ю от велик а Новогорода , Об оне жск ой пятины, погоста Пя тн иц ы П ара ско вии , у с а д и щ а Соловьева Гора, песенник Н и к о л а ш к а по наз ывке К л ю ев славу поет, учестлив поклон воздает , Д е н ь Г ер асим а грач евни ка лето от ро жес твэ Бога — Слова 1913».
О пуб лик овано в аннотированном ка талоге «Книги и рукописи в собрании М. С. Л е с м а н а (М., «Книга» , 1989, с. 110). Хранится в собрании М. С. Л е с м а н а .
Н а п е ч а та н о в газете «Красное зн а м я » ( В ы тег р а) , 24. 05. 1990 г.
Д. В. Ф ИЛОСОФОВУ (литературоведу, литер, критику).Надпись на титульном листе книги «Лесные были»:«Д. Философову.Я долго д у м а л — посылать ли Ва м эту книгу, т а к к ак слы
шал, что Вы — человек труд а в писательстве. В этой ж е кн иж к е нет «труда» и т а к на зы ваемой «глубины». Н а п и са н а она, к ак ви дите, на местном кре стьянском наречии, частью известном в двухтрех северных губерниях (а з аслуг а ли за ст ави ть читат еля освоиться с грубыми ф о р м ам и своего я з ы к а ? ) . В наречии этом нет ка ф едр альн ой музыки Мильтона , но не согласитесь ли Вы о том. что в нем звучит то, что звучит, например, в песнях лугового
58
ж а в о р о н к а , под ымающ егося из низкой бороздки теплую сиНь неба, и не есть ли всякое искреннее пение по своей природе поклонение, и не следует ли с к а з а т ь того ж е самого о всяком истинном труде?
Н и к о л ай Клюев. М а р т — 1913 года».Этот инскрипт, но мнению К. М. Азадовского , отличается из
вестным своеобр азие м и не имеет аналогии в ряду доступных ны не клю евских инскриптов. Его можно ра ссм ат рив ать к ак своего рода «вступление», дополнительное пояснение к книге, ка к с ж а г о изл ож енн ое авторское «кредо».
Н а п е ч а та н о та м же, с. 362, (публ. К. М. Азад овско го ) , в га зете «Крас ное зн ам я» (В ы т ег р а ) , 24. 05. 1990 год^. Хра нится в собрании М. С. Л е с м а н а (титульный лист книги с над писью) .
Надпись на своей фотографии, подаренной С. Есенину:«Сергею Есенину. П р ек ра сн ей шем у из сынов крещеного ц а р
ства, моему красн ому солнышку, зн ак лю б ви великой — на память и зд ра вие душевное и телесное. 1916 г. Н. Клюев».
Ф от ока рточк а храни тся в Ц Г А Л И (Москва ) . Н а п е ч а та н о в книге В. Б елоусова «Сергей Есенин. Л и т е р а т у р н а я хроника», часть 1-я. М. «С оветска я Россия», 1969 г., в газете «Красное зна мя» (Вытегра) 31. 03. 81 г.
чНа обороте фотографии, где Есенин запечатлен вместе с Городецким, Клюев сде лал следую щую надпись:
«Это Сергей Есенин с Городецким в год 15-ый, когда им весело ж и лось и л о ж н о чувствовалось».
Ф отока рточк а храни тся в рукописном отделе И Р Л И . Н адпись н а п еч атан а в ж у р н а л а х « М о л о да я Гвардия», 1965, № Ю, с. 147 и «Север», 1981, № 9, с. 101. (Публ. В. Г. Б а з а н о в а ) .
А. В. ШИРЯЕВЦУ.
Надпись на книге «Мирские думы» (изд. 1916 г.):«Русско му песельнику Алек санд ру Ш и р яевц у — моему б р а
тику сахарно устному с бла гословением и молитвой о дарован ии ему ра зу мени я всерусского слова не к а к за б ав ы , а к а к подвига и ж из ни бесконечной. Н и к о л а а й Клюев, ян в а р ь 1917 г.».
Книга храни тся в библиотеке Цент рал ьн ого Д о м а л и т е р а то ров ( Ц Д Л ) в Москве. Вперв ые опублик овано в газете « М ос ко вский литератор», 1987, № 12, пер епечатано в «К ра сно м знамени» (Вытегра) 21. 05. 87 г.
Надпись, сделанная Клюевым в альбоме А. Ширяевца:« Б р а т Алекс анд р — мир тебе и любовь!И подобно к а м н ям в венцеВоссияете на З е м л е Его.Н и к о л ай Клюев. 1923 г. Октябрь» .
59
Н а п е ч а та н о в ж у р н а л е « Р у с с к а я литература» , 1962 г., № 3, с. 174. (Публ. В. Зе м с к о в а и Н. Хомчука . ) . Хр анится в Н М Л И.
A. В. БО ГДА Н О ВУ (революционеру, литератору).Надпись на книге «Медный Кит», (Петроград, 1919 г.):«Александру Богданову. Послом от Кита пришел я к вам,
б рат ья Воистину он хочет примириться с вами. Н и к о л ай Клюев.Книга хранится в семейном архиве А. А. Малино вско гоВпервые опу бл иковано в «К р асн о м Севеое» (Вологда)
07. 01. 1990 г.С. П М И Н О РС КО М У (врачу).Надпись на первой книге «Песнослова» (изд. 1919 г.):«Докт ору Сергею Петровичу Мин орско му — в гибельный
год 1920-й но и пр ек расны й и роковой. Август. Вытегра . Н и к олай Клюев».
Н ап еч ата н о в ж у р н а л е « Р ус ска я ли терату ра» , 1973, № 1, с. 124. (Публ. А. К. Г рунт ова) . П ерепе чат ано в «Кр асно м знамени» (Вытегра) 22. 07. 1975 года. Хра нится в Вытегорско.м к р а е в е д ческом музее.
B, В. КНЯЗЕВУ.Надпись на первом томе «Песнослова» (изд. 1919 г.):« Тов арищ у Ва сил ию Кн язеву в вечер чтения его статьи обо
мне. Н. Клюев. Д а славя тся уста солнца и сосцы матери-ковра- ги. Хлеб победит! 1921. 21 июнь».
Н апеч ата но в ж у р н а л е « Р у с с к а я лит ература» , 1987, № 4, с. 186. ( П у б ли к а ц и я В. В. Б а з а н о в а ) . Л и с т с надписью К л ю е в а бы.-; вырван из книги и вклеен в альбом инскриптов Князеву , который сейчас хранится в И Р Л И .
Надпись на своей фотографии, подаренной Н. И. Архипову:«М илому Н ик олень ке — к ак сивке в т е ле ж к е до лугов п оем
ных в окт ябрь ские ж у р а в л и н н ы е дни 1922 г., когда ск а за н о было много жестоких пр ед зим ни х слов о любви, об огненном хлебе и последней простоте с верностью до смерти, о ничтожестве и величии нашем. Н и к о л ай Клюев.».
Впервые напеча тан о в ж у р н а л е «Ли тера тур но е обозрение, 1987. № 8, с. 101-. (Пу бл. . К. М. Азад овско го ) . .
М. И. РУЧЬЕВУ.Надпись на книге П. Якубовича «(лихотворения», п р и н а д л е
ж а щ а я Клюев у и подаренной им при отъезде из Вытегры своему земляку, брату поэта С. И. Ручьева:
«Михаи лу Ручьеву с по ж ела н ие м весны и юности малиновой. Н Клюев. 1923».
(П. Ф Якубович (1880-1911) — .поэт, ре во лю ци оне р-нар одоволец). О пу бл иковано в « Л и т наследстве», т. 92, кн 4-я, с 468. (Публ. К. М. А задовск ого) . Х ра ни тся в Вытегорском к р а еве дче
60
ском музее, (г. В ыт егр а) . Фотокопия надписи храни тся в научном архиве Карельског о ф и л и а л а А Н С С С Р (г. П е т роза во дс к) .
И. И. М АРКОВУ (литератору).Надпись ка титульном листе сборника «Четвертый Рим»
“ (изд. 1922 г.):«« Игорю М а р к о в у Гряди дитя мое в четвертый Ри м Д а будет ж и ть во веки
Н и к о л ай Клюев.
Фоми на неделя 1924».Особенность этого клюевского чнскрипта состоит в том, что
он написан вязыо на церковно- славянс ком языке, поэтому тр е бует перевода.
Автограф никогда не пуб ликовался . Фотокопия его храни тся в Вытегорском краеведче ско м музее.
И Н С К РИ П Т Ы ИЗ СО БРАНИЯ М. С. ЛЕСМ АНА.Надпись на титульном листе книги «Мать Суббота» (изд.
1922):« Н и к о л аю Петровичу Виш някову па м ять чистых слов и чис
тых трапез . Н и к о л ай Клюев».Надпись на авантитуле книги «Четвертый Рим» (изд. 1922)'«Я П. Гребен щиков у четвертый Р и м — град Л ю бв и и пос
ледних песен с молитвой, л ю бов ью и поклоном. Н. Клюев. 1923 г».Надпись на авантитуле сб. «Песнослов», кн. 1-к (изд. 1919):« На рожд ество Христово светлому врачу и брату Валентину
Михай ловичу Б елогородск ом у зн ак влюбленности и обожания. Н и к о л ай Клюев. 24 д ек а б р я 1926 г.».
Надпись на авантитуле сб. «Песнослов», кн. 1-я (изд. 1919):«Эх, пор-a тебе на волю, песня русская , непогодою, невзгодою
повитая, во крови, в слеза х кре щена я , омытая! Ч е р е з голы и т у маны великие Алекса ндров ой Грач — в гостях v нее в день Кузьмы и Д е м ь я н а — 1927 г. Г р а д св. Петра . Н. Клюев».
Надпись на авантитуле книги «Львиный хлеб» (изд. 1922):«Н а хорошую п ам ять от автора. Н. Клюев. 10. VII. 1922 г.
Сестпорец».Надпись на обороте титульного листа сб. «Песнослов», кн.
1-я (изд. 1919):«Самоцве тный Сирин поет в твоих перстах, светлый мой брат.
Л и к твой в камн е хри зопразе , где лики всех наших русских кра- сотоделате лей от внуков Велесовых до Сурикова . П р и вет тебе и крепость. Н. Клюев. М ар т . 1920 г.».
61
Эти автограф ы оп уб лик ованы в аннотированном ка талог е «Книги и рукописи в собрании М. С. Л есм ан а» . М., «Книга» , 1989. с. 110,' 112, перепечата ны в газете «К расн ое знам я» . (Выте- гра) . 24. V. 1990 года.
Установить, кому сд еланы поэтом две последние надписи, ученым пока не удалось.
Надпись на фотографии, на которой поэт заснят вместе со скульптурным изображением мифической птицы «Сирин»:
«Это я с деревянным Сириным, ре за нн ым Л е оп ольд ом Д и д- рихом 1927 июня Петербурге . Н. Клюев».
Фо тограф и я хранится в Пушкин ско м доме (Л е н и н г р а д ) , то ступила туда на хранение в 1962 году. Впервые опу бл иковано в заметке А. Грунтова « Р е д к а я ф отограф ия Н и к о л а я К лю е в а » ( ж у рнал «Север», 1967, № 6).
Надпись на иконе, подаренной И. Б. Западалову:«Крестнику моему И го р ю З а п а д а л о в у благословение в день
его крещения. Н и к о л ай Клюев. 1927 г., апр. 4-го.
Во иго Твое спа сительное прими,Христе, ра ба Твоего!Икона поморского письма петровского времени из скитов Выгорецких и ж е на реке Выге».
Надпись с де лан а на обратной стороне иконы черной тушью. История ^того а вт ог ра ф а вкр ат це таков а : поэт, ж и в я в Л е н и н граде. был д р у ж е н с семьей З ап а д а л о в ы х . К огда у тех родился сын; Кл ю ев п о ж ела л стать крестным отцом новорожденного и п о дари л ему при крещении икону, надписав ее.
(И. Б. З а п а д а л о в — поэт, ж урн али ст , ответственный с е к р е т ар ь об щества »Песнослов» в Лени нгр аде .
Над п ис ь была впервые оп уб ли ко ван а в газете «Вечерник Л ен и н гр ад» 21 о к тябр я 1989 г. (Публ. И. Б. З а п а д а л о в а ) . Икона хранится в семье З а п а д а л о в ы х . Фотокопия а в тог ра ф а имеется в Выт^горском краеведческом музее.
Р. А. М АНУЙЛОВУ.
-Мадпись на первой книге «Песнослова», сделанная в 1928 году:
«Светлому брату Вите Ману й ло ву — через го ди и туман ы великие еще встретимся и все будет по-новому. Н. Клюев».
В. А. .Мануйлов — ленинградский л ит ера ту ровед ) .62
Н а п е ч а та н о в «Лит. наследстве» , т. 92, кн. 4-я, с. 445. (Пубт . К. М. Азадовского) . Хранится в библиотеке В. А. Мануйлова .
ТТАНАИТ И С Т Р А Т И (рум ынс ко му писат елю) .Надпись на книге « И з б а и поле» (изд. 1928 г .) :^«Дорогому П а н а и т Истра ти на памят ь о нашей встрече.. . с
на деж д ой на радость всемирную. Н и к олай Клюев. 192& г.».Впервые оп убликовано в одном из изданий Н. А. К л ю ева за
границей. Н а п е ч а та н о в «Кр асном Севере» (В ологда ) . 16. X. 84 г., (публ. Д. Степанченко) ; перепе ча тан о в «Красно м знамени» (Вы- тегр а ) . 10. XI. 1984 года.
ЗТТОРЕ ЛОГАТТО (итальянскому ученому-славянисту).Надпись на втором томе «Песнослова»:
<-'Этторе Л о Гатто.Светло му брату.
Песни мои Олонецкие , ж у р а в л и да озерные гагары, — л е тите за синее море, под сапф ирное небо прекрасной Италии! П о клонитесь от меня вечному городу Риму, страстотерпному праху Колизея , гробнице чудного во святых русских Н ик олы Милост- ливого. могилке сладч айш его бр ат а к али к пе рехож их Алексия — чечовека Божьего , соснам Умбрии и убрусу Апостола Петра!
Р а с с к а ж и т е им, песни, что заросли русские поля п л аку н -тр а вой невылазной, что ры дал ен шум берез новгородских, что кровью течет Мат ерь -Волг а , что от т у г и и скорби своего панцирного сердца з а хлебн улс я черной тиной тур И рт ы ш — Е р м а к о в а б р ат чина. червонная сулея Сибирского царства , что волчьим воем воют родимые избы, з а м о л к л и грановитые погосты и гробы отцов наших брошены на чумных и смрадн ых свалках .
Увы! Увы! Л ю то й немочью Вел икая , непрощенная и непрп к а я н н а я Россия!
Н и к о л ай Клюев.Д ен ь П о х в а л ы Пресвято й Богородицы 1929 гола».Кни га хр ани тс я в семейном архиве ученого. Впервые <~>публи-
коваио в одном из з а р у б еж н ы х изданий Н. А. Клюе ва . Н а п е ч а тано в «К р асн о м Севере» ( В ологда) 7. 1. 89 г в ^К расн ом зчд- мени» (Вытегра) 12. 1. 1989 гота. ГПубл. Д. Степанченко) .
На оисунке х у д о ж н и к а А. Н. Яр-Кравченко, своего др уга Клюев сдел ал надпись:1пол<<Изба В Вятской' губ.. где мною написана поэма « К а и н '• 929 авм-ста, Н. Клюев».
Р и с г н о к т о а н и т с я в архиве худ ожника . Впервые напечат ано в «Красно м Севере» ( В о л о г Ы . 16. X. 84 г.. перепечатано в « К о сном знамени» (Вытегра , 10. XI. 1984 года
на» " а ” а ш инописном эк зе м п л яр е по эмы «Погорельщи -- репном Н. Котляро вой (З а в а л и ш и н о й ) в 1929 году:
63
« Н а т а ш е К от ляр ов ой с нежной тоской на ее ж е м ч у ж н у ю юность».
Впервые опублик овано в ж у р н а л е «Зв езда» , 1976. № 3 (в во- cnovt'MPHHHv Н. З ая а л и ш и н о й «Детскосельские встречи») ,
Н. Б. К И РЬЯ Н О В У (тульскому литератору).Надпись на книге Н. Клюева и П. М едведева «Сергей Есенин»
(изд. 1927 г.):« Н и к о л аю Бори совичу Кирьянову. И ю л ь 1929 г.Я глубоко тронут и бла год арен Ва м за доверие и ла ско вы е
слона, сердечно ж е л а ю встретиться с Вами, чтобы полю бить Вас и довериться Вам в самом дорогом д л я поэта — Вере, красоте, -л-рртве и радости, чего Вы, к а к художник, истинно за с л у ж и з ае т е . Ж и з н ь Вам и крепость. Н и к о л а й Клюев».
Н апе ч ата но r тульской областной га зете «К о м м у н а р » 29. 3. 88 г (ГЬ бл. В. П т и п е н к о ) : п ж у р н а л е «Новый мкр», 1989, № 3, с. 2?9. (Публ. С. И. Суббо тин а) .
Книга храни тся в народном музее С. Есенина в г. Туле.
А. В. Н Е Ж Д А Н О В О Й .Надпись на листе со своим стихотворением, под аренном
Кл юе вым в январ е 1930 года певице:«П ос вя щается Антонине Василье вне Н е ж д а н о в о й — Сирин-
птице. поющей и в зы в а ю щ е й о красот е Русской Н а р о д н о й Земли».(А. В. Н е ж д а н о в а (1873-1950) — певица, солистка Бол ьшого
театра (1902-1934).Опуб лик овано в ж у р н а л е «Новый мир», 1988, № 8, с. 173.
(Публ. Г. С. Кл ы ч к о в а и С. И. Су б бо ти н а) . Подли нни к не сох ра нился. Копия хр ани тс я в Вок ально-творческом кабин ете имени А. В. Н е ж т а н о в о й / М о с к в а ) .
Н. С. ГОЛОВАНОВУ.Надпись на сборнике «Песнослов», книга 1-я:«Н и к о л аю Семеновичу Голова нов у — ворох моих песен —
ппетов с русских полей и лесов преподношу, сча стливый тем, что на моем жизненном пути встречаю великого и прекрасного , кто слыш и т колокола К и т е ж -г р а д а невидимого!».
(Н. С. Гол ованов (1891-1953) — вы д аю щ и й с я д и р и ж ер , м у зыкально-обще ств енн ый деят ель) .
Н ап еч ата н о в книге: «Н. С. Голованов. Л и т е р а т у р н о е н а с л е дие. Переписка. Воспом инани я современников». М. 1982, с. 99.
На старопечатном Евангелие, подаренном Н. С. Голованову Клюев сделал ст илизованное посвящение:
-<Во имя Господа Иисуса Хригта оади Его св. И м ени на русской земле б ла гослов ляю сие Св. Еванге лие Н и к о л а ю Семеновичу Голованову на спасение жи зн ь крепость и победу н ад врагами вид имы ми иневидимыми. Н. Клюев. Л е т о от р о ж д ест в а Бога- С л а в а 1931. О к т я б р ь 21 дня».
64
Н а п е ч а та н о в ж у р н а л е «Новый мир», 1988, с. 172 ( П у б л и к а ция Г. С. К л ы чк о ва и С. И. С уб бот ина) .
О ба а в т о гр а ф а х р аня тся в одном из отделов Государственного музея м уз ыкал ьн ой кул ьтуры им. М. И. Глинки — творческой лабо рат ории дири ж ер ск ого масте рств а Н. С. Головано ва ( Т Л Д М ) .
А. Н. С А Д О М О В У .
Надпись на книге « И з б а и п*ле (изд. 1928 г.):«Светлому русскому артисту Анат олию Ник олаев и чу Садо-
мову л а р е ц песенных самоцв ет ов преподношу в бл агод ар но сть за хлео-соль в черные дни моей жизни! (Милосердие и русска я п о э зия будут В а м бл агодарн ы ) 1932 г. Москва».
(А. Н. С ад омов (1884-1942) — солист Бо льш ого т е ат р а ) .
Н а п е ч а та н о в ж у р н а л а х «Новый мир», 1988, № 8, с. 193,(публ. Кл ы ч к о в а и С. И. Суббо тин а) и «Н ева» 1988, № 12, с. 186, (публ. К. М. Азад ов ск ог о) . Храни тся в И Р Л И (Пушкин ский дом, Л е н и н г р а д ) .
H. Ф. Х Р И С Т О Ф О Р О В О Й - С А Д О М С К О Й .Надпись на своей фотографии, подаренной в 1932 году певице.«Светлой сестре по упо вани ю Н а д е ж д е Федоровне Садомовой
H. Клюев. Я а л к а л и ж а ж д а л , и вы насытили меня».Впервые опу бл иковано в р а бо т е С. И. Суббо тина «Сибирские
письма Н и к о л а я К лю ева » в газете «К расн ое зн ам я» (Вы тег ра ) 17. X. 1985 года.
На открыт ке с и зо б р аж ен и ем стар ца , посланной в начале марта 1936 года из Томской ссылки Н. Ф. Хрисгофо ров ой-С адо - мовой, поэт сде л а л таку ю подпись:
«Феодор Козьмич умер в Томске 20 я н в а р я 1864 г.».(«Федор Кузьмич — томский леген да рн ы й старец» — п о я с
нил Кл ю ев в очередном пос лании своему адр есату ) .Н ап еч ата н о и ж у р н а л е «Н ов ый мир», 1988, № 8, с. 193, (публ.
I . С. К л ы ч к о в а и С. И. Су б бо ти н а) . Х ран и тся в частном с о б р а нии М. С. Ивановой.
1990 г.
П РИМ ЕЧАНИЯ:
I. В основу об зо ра п ол ож ен ы пуб лик ац ии из газеты «К расн ое анамя» (Выт егра) :
«Автографы поэта», 25. 1. 90 г.«А втограф ы поэта». Второй выпуск, 7. IV. 90 г.«В кн иж н ом собрании М. С. Л ес м а н а » , 24. V. 90 г.«А втограф ы поэта». Третий выпуск. 5. VII . 90 г.2. Всего обзор вк лю ча ет 53 кл ю евских инскрипта .
65
СУББОТИН С. И.
автор статей и з а м е то к о ж и зн и Н. А. К л ю ева в ж у р н а л а х « Р у с с к а я лит ерату ра» , «Огонек», аль м а н а х е «Поэзия» , сборников «В мире Е с е нина» и др.
НИКОЛАЙ КЛЮ ЕВ КАК Л И Т Е РА Т У РН Ы Й Р Е Д А К Т О Р
ВЫ ТЕГОРСКОЙ ГАЗЕТЫ В 1920 И 1922 ГОДАХ.
1
Произ ведения Н и к о л а я К л ю е в а 1919-1923 г.г. нередко появ л я л и с ь на ст ран иц ах уездной вытегорской газеты ( «З везд а Вытегры» и «Трудовое слово») не только за его подписью, но т а к ж е под псевдонимами или анонимно*. Ча сть ре дак ци он ны х м а те р и а лов того времени, св яза нн ых с именем поэта (в том числе автогр афы нескольких те ат р а л ь н ы х рецензий, на п еч атан ны х без подписи) , сохранил его др уг Н и к о л ай И льич Архипов. И среди эт.чк матер и алов (нах од ящих ся теперь в Институте русской л и т е р а т у ры (Пушкинский Д о м ) Р А Н ) есть не только творческие рукописи самого Клюева .. .
О б р а щ а е т на себя внимание , в частности, автограф стихотворения Чум ба ро ва -Л уч ин ск ог о « Н а позиции», пр авленн ый К л ю е вым, **то есть прошедш ий его ли терату рн ую редактуру.
С а м а эта рукопись Ч у м баро ва- Л уч ин ск ого имеет такой вид (знаки препинания р а сста влены на м и) :
Н а позиции Холодно в окопе, з л а я вью га воет.Вд алеке безлесья рвутся недолеты.Знаю , что погибну, и меня за ро ю т Зд есь ж е на пригорке, ря до м с пулеметом.Но другой рабочи й вдохновенно встанет Н а мое д еж у р с тв о у любимой ели.З н а ю я наверно, что его изранят ,Что его за р о ю т в пуховой постели.Зн аем , что, с трада я , гибнем не напрасно:Вслед идут иные к жи зни племена .Знае м, что на ниве обновленно-красной Ж и з н и человечной сеем семена .
К л ю е в с к ая п р а в к а стихотворения н ачала сь прямо с за головка, причем из 12 его строк неп рав лен ыми остались л и ш ь 3-я и 5-и.
66
В при водимом ни же выпр авленн ом тексте этого сочинения слова, написанные рукой Клю ева , выд елены ж и р н ы м шрифтом.
Н а Мурманском фронте Над окопом вьюга псом бездомным воет.Ни избы, ни чума. Выстрел над болотом.З н аю , что погибну, и меня за роют Под оленьим мохом рядо м с пулеметом.Но другой рабочий вдохновенно встанет,Как шаман лопарский у священной ели.Наперед известно, что его изранят ,Закопают в мягкой снеговой постели.Ведает чужбина: гибнем не напрасно:Родятся иные к ж и зн и племена .Зн ае м , что на ниве ледяной и красной Огненного мая сеем семена.
Стихотворение «Н а М у рм ан ск ом фронте» за подписью Чум- баров а-Луч инско го было помещено в «Зв езде Вытегры»***. Сли чение этого печатного текста с только что приведенным п о к а з ы вает, что Кл ю ев п р одол ж и л п ра вк у последних шести строк сти хотворения. В итоге они приобрели такой вид:
Н а п е р е д известно, что его не станет,Сгинет он навеки в голубой мятели.Ведает чужби на: гибнем не напрасно.Родятся , к ак волны, роды.. . племена .З н ае м , что на ниве ледяной и красной Огненного мая зр ею т семена.
Федор Степанович Ч ум б аров -Л уч и н ск и й (1899-1921), чье произведение претерпело в ре дакции « З ве зд ы Вытегры» столь р а ди к а л ь н у ю стилистическую правку , по свидетельству с о в р е менника. — «молодой по лит работник —• был хорошо известен всем воинским частям, оп ер и ров авш им на северном фронте. В вологодской газете «К расны й Север», в «Олонецкой коммуне», в листовках, вып ускае мых д л я воинских частей, часто мо жн о было встретить его имя».****
Ра сс м а тр и в ае м о е стихотворение было включено автором — в пер воначальном виде, но под другим за гл а в и е м «В окопе» — в его ш естн ад ца ти стран ич ны й сборник « Н а Севере» (1920). В а в торском предисловии к кн иж ечке значилось: «П росьба ко всем редакциям, в руки которых по п ада ет эта бр ош ю рк а, не р а с с м а т ривать ее к а к что-то претендующ ее на руководство или п р и зн а ние, а р а с с м ат р и в а т ь ка к наброски рабочего , перегруженного текущей партийной работой».*****
Чумба ро в-Л уч ин ск ий вполне мог написать эти самокр ит ич ные строки, прочитав в « З ве зд е Вытегры» не только «свое» ( и з
67
менявшее и текст, и д а ж е за главие) стихотворение , но и словл, об ра щ ен н ы е к нему ещ е до публикации его сочинения:
« Петрозаводск. Чумбарову-Jlучинскому.Стих « Н а М урма нс к ом фронте» печатаем в исправленной ре
дакции. Остальной м ате ри ал не подходит. Вам, к а к журналис ту , не следовало бы присыл ать его в тако м небрежном виде».******
Но осадок от чу жого вмеш ательс тв а в его творчество у м о лодого поэта все ж е остался. . . Д у м ает ся , к а к раз с этим непрошеным клюевским вт орже ни ем в его «творческую л а бо ра торию » с в я за н а реакц ия Ч у м баро ва -Л уч ин ск ого на стихи и на са мо имя Клюев а , оп ис анн ая тем ж е современником:
«Б ольш ое возмущение у Чумб ар ов а-Лу ч ин ск ог о вы зы ва ли стихи Клюева.
— Это келейник, а не поэт... К а к это его мо жн о терпеть в ря да х партии? — во з м у щ ал с я Чум баров -Лу чинск ий .
И когда наконец Н. К л ю ев был исключен из рядо в РК П ^ б ) за мистику и религиозность, (в мае 1920 — С. С.) Чумбаров-Лу*чинский ликовал» .*******
Те же, кто изу чает творчество Н и к о л а я Клюев а , кому дорого к а ж д о е слово, нап исанное его рукой, т о ж е могут теперь поликовать, но, естественно, по другой причине: зедь описанный здесь случай — это на сегодня пока единственный случай р е д а к т и р о в а ния К лю евы м чужого поэтического текста, по дтверж ден ны й до кументально.
2Нескол ьк о лет на зад , за ни мая с :ь п роб лема ми установления
авторства К л ю ева д л я некоторых недописанных статей, за м ето к и рецензий, оп убл икованных в « З вез де Вытегры» и «Трудовом слове», я об ратил внимание на следу ю щи е две заметки, по мещ енные под рубрикой «М ес тн ая ж и з н ь » .********
Привет труженикуКто из вытегоров не знает , кто не о б р а щ а л с я за медицинской
помощью в т яж к и е дни хвори к д об ре йш ем у Н и к о л а ю А лекс ее вичу Попову!*********
Почти три дес я т к а лет мы неизменно видим его в ам б у л а т о рии и п а л а т а х городской больницы.
В ноябре исп олняется сор ока летие медицинской дея те льнос ти Н и к о л а я Алексеевича.
Перв он ачаль н ое спе циальное о б ра з ов ан ие Н. А. получил в Арханге льско й фельдшерс к ой школе, затем несколько ле т ра бо тал в пет роградских больницах, пока не был по его ж е л а н и ю о т к о м а нд ир ова н в наш уезд.
П р ос луж и ть сорок ле т с т р а ж д у щ е м у человечеству — не поле перейти!
68
Приветствуем у в а ж а е м о г о юбил яра , ж е л а е м ему бодрости и крепости в д ал ьн ей ш ем своем ответственном служении.
Вытегра в Октябрьский праздникТихо и скромно о т п р а з д н о в а л а Вытегра великую годовщину.Учреждения, вероятно, скромности ради, не сочли д а ж е ну
ж н ы м ук раси ть себя советскими ф л а г а м и и традиционной з е л е нью; с о в с л у ж а щ и е пр о я в л я л и свой подъем больш е «семейным» образом; видно, еще з а пять ле т не успели привыкнуть к отс ут ствию ж а н д а р м с к о й плети.
П р азд н о в ан и е началось 5 ноября открытием « Д о м а П ро с в е щения», устроенного по почину уездного комитета Р К П .
После приветственных речей, выясня вши х будущу ю роль н о вого культурного учр еж ден ия, ко ммун ары поделились с присутствовавшим и воспо минаниями об октя брь ских днях. Т епл ая тов а рищ еска я вечеринка, во вре мя которой гостям был пре дложе н чай и имп ровизированный концерт, з а т ян у л ас ь д ал е к о за полночь.
Следую щий день был озна менов ан рядо м дневных митингов и заседаний в профсоюзах, зак лю че нн ых 7 ноября в помещении те атра торж естве нным за седа н ие м всех партийных, советских и профессиональных организаций. П р а зд но ва ни е годовщины з а к о н чилось концертом и спектаклем-митингом.
Отметим отсутствие вкуса и чутья у некоторых концертантов , видимо, не понявших воз ложенного на них з а д а н и я — з а к р е п и . ъ худ ожественно именины революции. Ре ком ен дуе м им на будущее согласовы вать свои сценические выступления с темой празд ника .
Понр ави ли сь и запо мн ил ис ь «Ра бочий дворец» — опыт к о л лективной д ек л а м ац и и и «П охоронны й м арш » в му зы ка льн ом исполнении тала н тл ив ог о трио бр. Марков ых.
На первый взгляд, перед нами — хр он и ка льн ы е заметки, которые мог написать любой из тогд аш них вытегорских ж у р н а л и с тов... И все ж е такие словосочетания , ка к « тяж ки е дни хвори», «послужить. . . человечеству — не поле перейти», «в дальне йш ем своем ответственном служении», «. . .вероятно, скромности ради, не сочли д а ж е нужным.. .», «. . . закрепить художественн о именины революции» — на вод ят на мысль, что по этим текстам про ш лась рука Клюев а , то ли ка к автора , то ли ка к р едак то р а
Сопо ставляя эти зам етк и с другими про заическими м ин иа тю рами из вытегорских газет, а три бутиров ан ны ми нами Клюев у ранее, можно сказать , что «П р и в е т труж ен и ку» (близкий по тону и композиции бесспорно клюевской за метк е «Юбилей Н. В. И з вольского»**********) большей частью, вероятно, написан самим Клюевым.
69
Что каса ется второй заметки, то в целом она более стилистически нейтр альна ; мо жн о думать , что здесь Кл ю ев провел лиш ь небольшую реда к ту ру чужого текста.
Ра зум еется , до тех пор, пока не будет найдено более весомых дока за тел ьс тв степени участия поэта в создании или подготовке к пуб ликации этих текстов, выдвинутые нами п редп олож ен ия так и останутся предположениями. . . Но об ратить внимание на эти сочинения, без сомнения, необходимо.
Пр имечания
* Их тексты опубликованы и прокомментированы в наших работах;
1) П роза Николая Клю ева в газетах « З в е з д а Вытегры» и «Т р у д о в о е слово» (1919-1921 годы ). П роблем ы стиля и атрибуции / / Р у с с к а я литература. 1984 К« 4. С. 136-150; 2) « Г д е чорт валяется, там шерсть остается...»: из публицис тики II. Клюева 1919-1923 годов / ( П р е д и с л . к публ.) / / С л о в о . 1990. № 4. С. 61-66.
** И Р Л И . P. I. Оп. 12. Ед. хр- 692-
*** З в е з д а Вытегры. 1920. 16 марта. № 33 (1 4 4 ) . С. 3.
**** И (волги) и И. Памяти тов. Ч ум барова-Л учи н ск ого — первого «оем- корл-пожта / / Р е з е ц . Л енинград , 1931, № 5. С. 12. Автор этой заметки (его настоящ ая фамилия — И. А. Трифонов) в 1919-1920 г г . был одним из в е д у щих сотрудников газеты «О лонецкая коммуна» (П етр озаводск ) .
***** Чум баров-Л учинский (Ф .) . Н а Севере. М урманск, 190. С. (3 ) .
****** З в е з д а Вытегры. 1920. 14 марта. № 32 (1 4 3 ) . С. 3, р а зд ел « П оч товый ящик».
******* И (волги) н И. П ам яти тов. Ч умбарова.. . С. 12.
******** Т р удов ое слово. Вытегра, 1922. 11 ноября. № 23. С. 2.
********* О Н. А. П оп ове см. такж е: Казанский Н. Сорок лет бо р ь б и / / Т р у д о в о е слово. Вытегра, 1922. 9 дек абря . № 31. С. 2.
********** Т р удов ое слово. Вытегра, 1921. 15 сентября. № 101. С. 2;Русская литература. 1984. № 4. С. 148-149.
?0
К РА В Ч ЕН КО Б. II.
автор пуб лик аций-воспоминаний о поэте П. А. Клюеве, пр ед седат ель клюсвского об ще ства «Песнослов».
ЧИТАЯ Н АПИСАННОЕ О КЛЮ ЕВЕ
После многих ле т насильственного з абвен ия поэзия Н и к о л а я К л ю ева с т ал а постепенно в о з в р а щ ат ь с я к читателю. Все о т ч е т ливее на чала вырисовываться его т ра ги че ск ая судьба , ф а к т ы н е легкой, а норой и зап ута нн ой биографии. Пе рвыми вдумчивыми иссл едо вате лями б ио графии поэта были А. Грунтов, В. Ба за н ов , К. Азадрвский, которые б ук вально по крупицам вос создавали о б р аз Клюева . Но, как во всяком сложном деле, и здесь но о б о шлось без неточностей, казу сов и, я бы ска зал , мифотворчества . .
Н. А. Клюев, Стихотворения поэмы. Автор вступительной статьи и ко мме нт арие в С. Куняев, Архангельск , 1986. В ко мм ен тар ия х к стихотворению «К леветникам искусства» (с. 2 4 6 ) с о с т а витель, по забывчивости опустив заголовок , д ае т неверную дагу кончины народного худ о ж н и к а Р С Ф С Р , близкого друга Клюев:* Анатолия Ник иф оров ич а Я р-К ^ ав ч е н к о (1984). Н а самом деле Ана толия Н ик иф оро вич а не стало в 1983 году. См. некрологи: «В ече рн яя Москва», 26 н оября 1983 года; «Советска я культура» , 29 ноября 1983 года ; « Л и т е р а т у р н а я газета» , 14 д е к а б р я 1983 года; «Огонек», 1983, № 49. В ком ментарии к стихотворению «Письмо худож ни ку Ана то лию Яру» С. Ку няе в утве ржд ает , что «зн акомство К л ю ева и А. Я р -К ра вче н ко состоялось в 1928 году па художественной выставке последнего» (с. 246) . В 1928 году Я р - К ра вч ен ко только приехал из К ие ва в Л е ни нг рад , чтобы поступить в А к а д е м и ю художеств , и, естественно, ни о какой персональной выстав ке не могло идти и речи. А зн ак ом ств о н а ч и н а ю щего худ о ж н и к а с поэтом произошло на выставке (ул. Герцена, 39) , которую ор гани зо вал о О б щест во поощрения худо жн и ко в им. А. И. К уи н дж и (см.: В. Г. Ба за н ов , С родного берега : о поэзии Н и к о л ая Кл ю ева , Л. , 1990, с. 227) . Некр ити чес кое отношение к ф а к т а м пер екочевало и к Сергею Куняеву. В «Дне поэзии. 1987» (М., 1987) на с. 210 повторяется версия зна к ом ств а поэта с художником.
Во вступлении к подборке клюевских стихотворений (« Дру ж б а народов», 1987, № 12, с. 137) Л. Ш ве ц ов а пишет, что летние месяцы на Вятке Кл ю ев проводил в 1929-1931 годах. У т о ч н я ю 1 в 1929-1932 годах «Н. Кл ю ев иногда выступал (за плату) с чте-
71
нисм «П огорельщины», — пишет Л. Швецова. Н и к о л ай Алексеевич бедствовал , пенсии не хва тало , но за плату никогда п р е д н а м е р е н но не выступал . Это была по обыкновению помощь близких, выр а ж а в ш а я с я в своего рода «шапке по кругу» без ведом а поэта. «Именн о это по служи ло причиной его административной ссылки в июне 1934 года.. .» (Л. Ш вец о в а ) . Поэт был отправлен в ссылку в марте (см.: Виталий Шенталинский, Г ам аю н — птица вещая.— «Огонек», 1989, № 43, с. 10).
В монографии К. Азадовского «Н и к о л ай Клюев. Путь поэта* (Л., 1990) на с. 297 и 298 воспроизведены фотографии, д ат и р о ванные — «около 1930 г.». В 1976 году я представил подлинники этих фотографий д л я пересъемки Азадовскому. Т а к вот на обо роте обеих фотографий стоит дат а , про ст авлен на я Яр- Кравченко: «14. VII . 32», с ав то граф ом Клюева .
Н и к олай Клюев, Песнь о Великой Матери, М., 1991. Во вступительной статье к книге («Вестник Ки теж -гра д а» ) В. Шента лн н- скнй об ъ яв л я е т Н и к о л а я Архипова хра нителем Г1етергофскон> дворца-музея . В 1930-е годы Архипов был за веду ю щ им У п р а в л е нием Государственных Пет ергофских и О р а ни ен ба ум ски х музеев, а позж е директором; храни телем же, д л я справки, был Анатолий Шемановский.
Исследо ватели творчества поэта полагали, что поэма «Каин » утрачена . Од на ко время гласности внесло свои доб ры е к о рр ек ти вы. В 1992 году в газете «День» от 31 мая — 6 июня Сергей Ку- няев сообщил, что в архив ах К Г Б им был о б н а р у ж е н черновик поэмы. Р а д о в ат ь с я бы этому сообщению, если бы не р я д к у рь е зов, появившихся в его статье «Ты, жгучий отпрыск Аввакума. . .» .
«В 1981-1982 г.г. я н а вещ ал народного х удож ни ка Р С Ф С Р Анат олия Ник иф ор ов ич а Я р - К ра вч ен ко в его мастерской в переулке возле Тверской (тогда еще улицы Гор ького)» (Кун яев) . В эти годы, думаю, исследователь не мог быть у моего брата , т ак ка к Анатолий д е р ж а л меня в курсе всего, что ка салось К л ю ева, ибо во многом судьба поэта бы ла нашей семейной судьбой. С 1928 по 1937 годы бр ат по д де р ж и в а л самые тесные отношения с Клюе вым: это совместные поездки в Саратов , на Вятку, многол етн яя переписка. Я у ж е не говорю о множестве к а р а н д а ш н ы х и акв аре льн ы х портретов К-нОева, выполненных братом. Со стороны ж е поэта зн ач ит ел ьн ая часть стихотворений, им написанных, была посвящена Анатолию. После смерти бр ат а ко мне отошла часть его архива. Я был в курсе зна к омств а с братом английского славис та Г. Ма кве я , Л . Швецовой, В. Б аза н о в а , К. Азадовского, архивистов Москвы и Ле ни нг рада , короче, всех тех, кого за и н те ресовало творчество Клюева . После моего выхода на пенсию с i 973 года я стал своеобра зн ым техническим секре тарем брага . Т а к вот ма сте рск ая ху д о ж н и к а нах одилась на улице Горького ц
доме № 25, на девятом этаже. Дом п р и н а д л е ж ал Б о л ь ш о м у те атру С С С Р .
« Д л я того, чтобы увидеть портрет К лю ева в полный рост, написанный маслом, нужно было обернуться, пройти несколько шагов н а з а д и за глян ут ь за ширму» (К уня ев ) . В мастерской б р ат а никаких ширм не было, и портрет поэта, написанный мас лом, — никогда в мастерской не висел. Он хра ни лс я на полке в клад овой вместе с другими р аб от ам и художника .
«Там ж е можно было увидеть небольшую ак в ар ел ь — угол избы, окно, край стола , на котором горшок, покрытый п о л о т е н цем. О д н а ж д ы А. Н. Яр-К равч ен ко снял эту акв арель , повернул ее и дал мне прочесть на обратной стороне надпись, сде ланную рукой Кл ю ева : « И з б а в Вятской губ., где мною написана поэма «Каин». 1929 г.» (Куняев) . Тако й акв арели в его мастерской тогда не было, т а к как акв а р е л ь н ы й портрет К лю ева в сенях избы, н а писанный в 193! году, с середины 1930-х годов находится в П у ш кинском Д о м е и воспроизведен в ж у р н а л е « Н а ш е наследие» П991, № 1, с. 119). Что к асает ся надписи, то она сде лана на ри сунке брата , где и з о б р а ж е н дом хозяина П а в л о в а деревни Пот- ренухино. Этот рисунок с надписью воспроизведен в газете « Л и тератор» (С. -Петербург) , 14 ап ре ля 1992 года.
«П омню вот, шли мы с Н и к о л ае м Алексеевичем, а он с п р а шивает: «Сколько эпитетов к слову «облако» можн о подобрать?». Кто 10 н азвал , кто 15, а сам он — более 40...» (К ун ясв ) . П р и в о ж у свою цитату: «Кл юев под нимал с берега какой-нибудь бросившийся в глаза речной ка м е ш е к или р а к у ш к у и требовал от н е г о (Анатотия . — Б. К.^ дать ему сорок или д а ж е пят ьдесят образ ных названий» (Б. Н. Кравчен ко, «Через мою жизнь» . — « Н а ш е н а следие». 1991, № 1, с. 124).
20 ноября 1987 года я познакомился с поэтом Станис лавом Куняевым, который пригласил меня к себе в гости. Я приехал , через некоторое время появи лся и его сын Сергей:- Я ра с с к а зы в а л о Клюеве . Заи нтере со ван н ые моим рассказ ом , они предложил! ' записат ь его на пленку. Я о тк аза лся . Вот память , видно, и сыгпн ла злую шутку с Сергеем Куняевым.
Огорченный подобными казусам и, я отправил в газету «День» 4 июля 1992 го ta з ак азн о е письмо, в котором и дал опр оверж ение но всем приведенным факт ам. О д н ак о мое письмо не было о п у б ликовано. да и, видимо с со де рж ани ем его р еда к ц и я не о з н а к о мила Сергея Куняева , иначе эти ляпус ы не появились бы вновь в ж у р н а л е « Н а ш современник», 1993, № 1, с. 92.
.73
Н. Архипов — близкий д р \ т Клю ева . В 1937 году он был арестован органа ми Н К В Д в Петергофе и с пристрастием в присутствии его жены Таисии П а в л о в н ы допрошен. После этого у нее вскоре случился сердечный приступ, а через дв а дня она умерла . Об этом мне р а с с к а з ы в а л сын Архипова И л ь я в мае 1941 года па кв ар ти ре Ана толия Ни к иф оров ич а в Л ен и н гр аде (Кировский пр., 26/28, кв. 116). Но вот выходит книга Л. Агеевой и В. Л а в рова «Хранитель» (Л., 1990), где на с. 99 читаем: « Ж е н а Н и к о л а я Ильи ча при смерти. . . После ареста м у ж а о б н а р у ж и л и у нее рак». От этой страшной болезни у м е р л а прислуга Архиповых тетя Поля.*
И последнее. «Мы — дети с траш н ы х лет России. . .» (составление С. С. Ку ня ева и А. С. Кузьмичевского; вступи тельная с т а тья С. С. Куня ева , М., 1991). Во вступительной статье Ку няе ва «Поэты страшны х лет» (с. 12) новое «открытие»: « За гна нн ы й и изгнанный из ж ур н ало в , жи ву щи й подаяние м и п р о д а ж е й икон в начале 30-х годов...». У Н и к о л а я Алексеевича было обыкновение дари ть иконы. Торговлю святын ями он считал с тра ш н ы м грехом. На подобную «жертвенность» его по дг оварива л ответственный редактор «Известий», позж е «Нового мира» И. М. Гронский (см.: И. М. Гронский. О крестьянских писателях . — «Минувшее», 1989, № 8, с. 149). Из воспоминаний не видно, чтобы Кл ю ев последовал «мудрому» совету.
По к а м е ш к а м строится трудное здание , которое на зыв аетс я оно! ра фией поэта, и ка к важно, чтобы в этом здании не было •’Южных конструкций.
* П елагея Васильевна Соколова, о которой идет речь, была, по-видимому, родственницей Т. П. А рхиповой (у р о ж д ен н о й С ок оловой ). — Сост.
СТИХИ НИКОЛАЯ КЛЮ ЕВА
* * *
В з л ат о тк ан ы е дни сентября Мнится папертью бора опушка. Сосны молятся , л а д а н куря,Н а д твой опустелой избушкой.
Ветер-сторож следы старины З а м е т а е т листвой шелестящей. Ра спа хн и узорочье сосны, Промелькни за березовой чащей!
Я уз на ю косынки кайму,Голосок с легковейной походкой.. . Сосны шепчут про м ра к и тюрьму, Про мерцание зве зд за решеткой.
Про бубенчик в жес током пути, Про седые, бурятские дали. . .Мир вам, сосны, вы дум ы мои, К а к р од им ая мать, ра згада ли!
В пом инальные дни сентября Вы сыновнюю тайну узнайте И о той, что погибла любя, Небе сам и зе мле передайте.
(1910, 1917)
75
*
Вы, деньки мои — голуби белые,А часы — з а п о з д а л ы е зяблики,Вы почто отлетать собираетесь, О с тав л яете са д мой пустынею.
Аль осыпалось красное вишенье , Виноградье мое прнувянуло,Али дубы матерые, вечные Бур еломом, как зверем, обглоданы.
Аль исс якла криниц а сердечная , i Али веры о г р а да ра зр уш ил ась ,Али сам я — садов ник испытанный — Не возмог при кормить вас молитвою.
Проворкуйте , всевышние голуби,И прожубруйте , дольние зяблики,Что без вас с моим вишеньем станется: Воронью оно в пишу достанется .
По отлете ж последнего голубя Постучится в ка лит ку ды р яв у ю Д р о в о сек с топорами д а пилами,В зипуншце, в л а и т и щ а х с оборами.
Ча с за часом, как поздние зяблики, О тле т а е т в пространство глубинное. . . Чу! К а к няни сверчко вая песенка, Прозв ен ел о кр ыло голубиное.
1910- годы
76
* * *
Весна отсняла. . . К а к сладостно больно, Д у ш о й отрезвяся , люб овь схоронить. Ковыльное поле дремуче-раздольно,И рд яна за к а т а огнистая нить.
II серые избы с часовней убогой,Понурые ели, бурьяны и льныСуровым безвестьем, печалию строгой —«Навеки», « П р о щ а ю » — к а к сердце, полны.
О матерь-отчизна , какими тропа ми Безд ольно му сыну у к а ж е ш ь пойти: Р а зб ойн ую ль у д а л ь померить с врага ми И ль робкой былинкой кивать при пути?
Бы л и н к а поблекнет, и у д а л ь обманет, Умчится , ка к буря, н а д е ж д ы губя, — Пусть ветром нагорным душ а моя станет Пророческой ска зк ой б аю ка ть тебя.
Б а ю к а т ь безмолвье и бури лелеять,В степи непогожей шуметь ковылем,Н а спящие села п рохладою веять И в окна стучаться дозорным крылом.
(1911)
М И Х А Й Л О В А. И.доктор филологических наук, г. С . -П етербург .
ПОЭТИЧЕСКИЙ КОСМОС НИКОЛАЯ КЛЮ ЕВАФ и л ( х 01| ,ск0-этическ\ ю до минанту Клюевской концепции б ы
тия состав ляет осно во п ола гаю щ ая мысль христианского учения о том, что «мир л е ж и т во зле» и что только через его духовное «пр еображение» может быть достигнуто всечеловеческое освобож дение от с тр ад ан и я и утвер жд ен ие на земле же ланн ог о бл аго денствия. По на чалу такой «пр еобразу ющей» силой выступает к поэзии К л ю ева само учение Христа , но не ка к цер к овна я догма, а в своей чистой раннехристианской сущности с ее идеей о ч и щ а ющего и иск упляющего страдания .
Светом именно такого первозданно-христианского учения пр е образует ся мир з л а и страд ан и я в первых двух книгах стихов поэта «Сосен перезвон» (конец 1911, на титульном листе у к аза н о 1912) и «Б ратс ки е песни» (1912).
Но уже начина я с третьего сборн ика стихов «Лесные были»(1913) на право «пр еобр азу ющ ей» силы все более ут в е р ж да е т с я в поэзии Клюев а мир природный и земледельческий ( ка к некий духовный космос крестьянской циви ли заци и) . Он на бир ает мощь и четвертом сборнике стихов поэта «Мирские думы » (1916), кристалл из иру ется в двух книгах «Песнослова» (1919) , достигает апофеоза в поэмах «Мать Суббота» (1922) и «За озе рье » (1927), предстает в р а з л а д е с историей в сборнике стихотворений « Л ь в и ный хлеб» (1922) и поэмах «П лач о Сергее Есенине» и «Дере вня » (1926) и звучит реквиемом в поэме «П огоре льщи на» (1928) , п о сле чего, не и ссякая окончательно, уходит в глубокий контексг и глухие иллюзии во многом изменившей и углубившей свое прежн ее русло Клюевской поэзии р у б е ж а 20-30-х г.г. и далее .
При этом уступая первое место при родно-земледельческому началу, религиозно-христианская основа из поэзии К л ю ев а не исчезает, а лиш ь отступает на второй план, чем соо бщ ается ей глубокое пантеистическое звучание’' ' -близкое философии В. В. Р о зан ова (особенно в поэме «Мат ь С уб бот а» ) , Христианское ми ропонимание было и до конца оставалось для К л ю е в а о с н о в о п о ла гающим.
Пронизан, одухотворен ею п реж де всего такой элемент этого «космоса» как мир природы, в чем К л ю ев выступает несомненным наследником Ф ран ц и ска Ассизского, который первым в средн евековом хриостианстве , считавшем доселе природу уделом дьяв ола , гр п ш е л «ко Христу вместе с миром и природой».1 Он ж е был и первым христианином в Европе , сменивш им ф ана тичес кую аскезу на «душевное веселие», вызванное созерцан ие м прекрасно го мира
природы. Са м написавший «Гимн Солнцу» он и в леген да х остал с я ка к «друг цветов и солнца».2 Это эстетическое открытие «апо стола нищеты и любви» на многие века пре допределило «откровения» почти всех представителей поэтической философии христианства , в частности, В. Соловьева , писавшего: «Верить в п р и роду — значит пр и зн авать в ней сокровенную светлость и к р а соту, котор ая д ел а е т ее телом б ожиим ».3 Особенно близкой пок а з а л а с ь эта поэтическая концепция исканиям русской х у д о ж е с твенной мысли р у б еж а XIX-XX в.в. П ос ледователь религии я з ы ческого христ ианства и «ж ивотных стад» В. Ро зано в при зыв ал д а ж е сменить пра здники только кле ри к альны е («двунадесятые») на «трудовые и радую щ иес я»: «Первый день хлебов», «первый день колокольчиков» (полевые цветы) , «день первого ж ав о р о н к а » (перв ая его песня в городе, в деревне) . . . Это-то вот и нужно в н е
сти в религию на место сословного молитвословия».4 Точно так ж е и у К л ю е в а религия переходила в природу, и то состояние высшей гармонии и благодати, которым эк за л ь ти р о в ан н а я душ а п ри об щ алас ь в процессе молитвенного единения с богом, достигал ась теперь путем соз ерцан ия природы. В связи с этим поэтика Кл юе ва о б ога щ аетс я ярким элементом двойственного видения мира, в котором элементы п ей за ж а к ак бы просвечиваются це р ковной образностью.
Раз умеется , в этом стремлении прозреть во внешнем вн ут реннее, в обыденном-усркровенное Клюев шел п реж де всего or сим вол из ма с его концепцией двоемирия,5 но с ка за л о сь здесь т а к ж е и влияние древнерусской^ искусства, философию которого Е. Н. Трубецкой достаточно убедительно объяснил на следующем примере: «Н ед ав н о в ясный зимний день мне пришлось побывато в окрестностях Новгорода . Со всех сторон я видел бесконечную сн ежн ую пустыню — наибол ее яркое из всех воз мож н ых и з о б р а жений здешн ей нищеты и скудности. А над нею, к а к отдал енн ые об раз ы потустороннего богатства, ж а р о м горели на темно-сипем фоне з о л о д а е главы бел ок амен ны х храмов».6 Р а з в и в а я мысль о «потустороннем богатстве» древнерусского искусства дал ее , иссл едо ватель говорит о том, что оно, в частности, храм, « в ы р а ж а е т собой не действительность, а идеал, не осу ществленную еще н а д еж ду всей тва ри» .7 Н а иконе, например, эта радость мечты и н а д е ж д ы « в ы р а ж а е т с я в н еп о д р а ж а е м ы х красочных видениях».3 Эта и есть та вы с ш а я красота , которою «спасется мир». « З а д а ч а иконописца. . . — из об раз ить новый, неведомый нам строй ж из ни» .9 « Н а ш здеЪиний мир только взыскует горнего, п о д р а ж а е т п л а м е ни»,10 — писал этот ж е автор в другом исследовании, употр ебл яя такие эпитеты д ля идеального, «горнего» мира к а к «д рож ани е эфирного золота» , «потустороннее блистание». Это-то «д рож ани е эфирного золота» — к а к отбле ск идеал ьного мира, не ставшего
73
еще достоянием «неп реображе нной» земной действительности, и созерца ет К л ю ев в ка ртин ах простой деревенской природы, испол ьз уя в качестве его «уловителя» церковную образность , с т а р а ясь при этом обе «материи» (природу и церковь) с б л и ж а т ь в «точках» их наи больших зрит ельны х соответствий: неж ные р ас пуск ающиеся весной листочки — свечки, белиз на берез — б л е д ность лиц монахинь — беличек, позолота иконостаса — же лтиз н а осеннего леса, кино варь на голубом фоне иконы — з а р я на синеве неба и т. д.
Ассортимент церковной атрибутики в стихах К л ю е в а ч р е з вычайно велик. Это «паперть», — но не ка к ре а л ь н а я часть храма, а у г а д ы в а е м а я в опушке бора; часослов, — но не к а к це рк овн ая сл у ж б а , а как шум хвойного леса, который т а к же, к а к и т р а д и ция церковного о б р яд а «строг и вечен»; в этом ж е значении в ы ступают: «тропарь», «канон», неслучайно назван ный «хвойным», «псалом», так ж е не случайно назван ный «травным». Это т а к ж е «мощи», — но не только святого, а и «полесий»; «стихарь», « ла пчатый» и «золотой», — не столько к ак одеяние священника , скол ько как эпитет солнца . Это из того ж е священнического о б лаче ни я «ка шные ризы», у ж е своим эпитетом выразит ельно с о о т носимые с цветущим лугом; «ладан», — но не столько церковный, сколько «ладан пущ сладимый». « П л а щ а н и ц а » , «ладан ка » , « К у коль», «аитидор», «лестовка», «подрясник», «амофор», «кадило-», «Митра» , «кропило», «потир», «складень» , «Триодь» — все эти слова то н дело мельк аю т на страни цах «Песнослова» , созидая свою частицу его хоть и многомерно-сложного, но стру кту рно продуманного и цельного поэтического космоса.
О глубоком христ ианизировании художественного мировосприятия Кл юе ва свидетельствует обилие в его поэзии персонажей христианской мифологии и церковной истории, на ч ин ая с самых непосредственных, «неземных» вестников бога: ангелов, а р х а н гелов, херувимов и серафимов, которых он живописует к ак существ, пр и н адл еж ащ и х , с одной стороны, к идеальному, трудно доступному для человеческого восприятия миру (« З в у к ангелу собрат , бесплотному лучу ».11 «Легче отбл еска лучины к нам с л е тит архистратиг» — II. 2. 164), с другой — ка к существ, близких природе: ангел подобно птице — «пуховый», он весь из «звонких пушинок», а херувим ^ «хвойный».
Из ветхозаветных персонажей — это Илья -пророк, праведный Иона , из новозаветных — М ар и я (Богородица , Б огома терь) , Иоанн-креститель , апостолы Петр и Павел , конечно, сам Иисус, о котором несколько ниже.
Поистине клюевский «Песнослов» можно р ассм ат рив ать и ка к своего рода поэтические святцы, в которых представлены о б разы православных, византийско-русских святых, но не в их ис-
торичсгком, а п их легендарно м бытии (в и зо б ра ж ен и ях на и к онах, в посвященных их памяти престольных пр азд н и к ах ) . Ч а щ е всего что Ник ола (как полагается , «вешний» и «зимний») , Его- рий, Пантелеймоп-целитель , Кирик, Улита , Пара ске ва , Д митрий Солуиский. Аввакум, Ольга Псковская , преподобный Л а з а р ь , Нил Сорский, Се рафи м Сар овский и мн. др.
Как , пожалуй, ни у кого другого поэта XX в. поэзия Кл юе ва насы щена литургическими текстами, ч ащ е всего в их непрямом, метафорическом, опять ж е соотнесенном с миром природы употреблении: «Святый Бож е, святый крепкий!» Вяз над омутом вздыхает» II. 1. 154), «Со святыми упокой» Шепчет с у м р а к седовласый» (Г1. 1. 173), «Ёл ь гнусавит псалом: «Яко воск от огня.. .» (II. 2. 19). Стихотворение «Уму —• республика , а сердцу — Ма- терь-Русь. . .» (1917) все пронизано рефреном из разны х л и т у р г и ческих текстов: «И зведи из темницы д уш у мою!», «Свят, свяг. Господь Бог Саваоф!» и т. д.
Ц ерко вн ыми ре алиям и, мифологической символикой, о б р а з а ми святых и реминисценциями богос лужеб ных текстов хр ис тиа нское миросозерцание в поэзии Клюев а не исчерпывается , оно ска зы вается на всех уровня х ее идейио-образного с о д е р ж а н и я от «животного» (упоминается, например, о «скотьей вечерне», а к р е стьянский конь вздыхает , «как грешный мытарь: «В лу гах твоих буду ставителем мифической фауПы — символом мира пр еи сп од него:
И с иконы у с к а к а л Егорий —На божнице змий да сине море!. . .12
Д о б р ы е покровители покидают крестьянина, и морские хляби непроясненных дум, не разр еш им ых вопросов см ыка ю тс я над ним.
Центр поэтического мирозда ния у К л ю ева сос тавля ет з е м л е дельческий мир, кре ст ья нс ка я цивилизация . Это понстине космос со всею своею музыкою сфер, если принять во внимание в ы р а ж е ние и о т о бр аж ен ие в «Песнослове» и природно-мат ери ально й, и этической, и эстетической сторон крестьянского бытия. Д е р е в е н ский мир представлен здесь в горизонтали и вертикали, на чи на я с самого пространства в его к ак топографических, так и х о з я й ственных измерениях: перелески, пролески, боры, рощи, болотч, овраги, с их «пологостью», долок, в который весной « с к а т ы в а ю т ся» ручьи, «ра зоп релые» низины, опушки бора («Б реду з арею щ ей опушкой» — II. 1. 186), откос, сугор, бугры, пригорки, курганы, буераки, моховища, «болотные тряские ляги» , плоскогорья , взгорья, овраги, в которых кра сн еет суглинок, котловины, в которые осыпается с деревьев «медь» листопада , просека в лесу, с ее «пряничным духом», похож ие на «скатеретку» лесные прогалины, у бегаю щи е «извивы» дороги, стежки, «тропа др ем у ч а я лесная» , «омежкн», з а которыми «спят» риги, г ладь «сонных с ж а т ы х пив»,
81
л \ г а , пашни, загуменья , с тли ща (где стелют лен) и т. д. В не- меныпей полноте предста влена т а к ж е водная и погран ичная м е ж ду водой и сушей топография : «Ст арод авне му верен обыку, П р и хожу на норечную мель» (П. 1. 132), «желтой мели полоса», илссо. заж ор и ны , губа ручья, поморье.. .
По-крестьянски дробно и в соответствии с производственной целесообразностью поделено здесь и время. В сутках: «п редра с светный час», «рассветки», «за ря нк а» , «нобедья час», «сутемки», «сутеменки», сумерки; «Ль ня н ок уд ры х тучек бег Пе ре д ведреным за к а т о м » (П. 1. 197), «Ко сматый потемочный час» (П. 2. 50), «от сутемок до звезд, и от зве зд до зари. . .» (Г1. 2. 18). В годовом круге земледельческого ка ленд аря : «пролетье», «пот тр удо лю бц а июля», «отжинки», «пора обмолота», «зазимки»; « К а к Ной к о в чег, готовит дровни К веселым з а м о р о з к а м дед» (П. 1. 204) , «С первой веселой порошей З ы б к у д ля первенца прочь» (П. 1. 235).
. Лю бо вно опо этизированы в «Песнослове» работы, ремесла , и промыслы крестьянского натурально го хозяйства , вк л ю ча я пле- т 2нио лаптей («Скрипит лоще но е бересто У л а п т е в я з а под рукой* - - П. 1. 182). Это и о б ра ботка льна , которому по выходе из мо- чнща надо сн ач ала хорошо в ы л е ж а т ь с я на по-осеннему «косом солнцепеке», а затем пойти «в мяло», прядение кудели, ис с я к а ю щей только «с зазимкой», тканье полотна , соотносимое и с природой (« К а к б аб а в ы тка ла за сутки Ре чен ка сизое рядно» — П. 1. 163), и с самой человеческой жизнью, закончить которую здесь все равно «ка к холст допрясть» (П. 1. 156). Это т а к ж е и выделка кож, п р о и зв од ящ ая ся в свой строго определенны й срок, по своим приметам в природе: «И зм ор оз ь стелет рогожи. З я б н е т калины кора: Выдуби ть белые ко ж и Д е д у приспела нора» (П. 2. 45). В посвященном плотницкому ре ме слу стихотворении «От к у д рявых ст ру же к тянет смолыо» (1915 или 1916. в дал ьн ейш ем « Р о ж еств о избы») поэт о б н а р у ж и в а е т себя дотошным его зн ат оком («Тепел паз, за хв атис ты кокоры, К ру толоб тесовый шоломок. П'-!Д’т пябыо писаны подзоры, И л у д я н к о й выпестрен конек (П. ‘ 1. 151).
К л ю е в с ’-чй север — край охотничьего и рыболовного п ром ы слов по первый никакой поэтизации в «Песнослове» не находи г <чп и упоминается редко) . З а т о ко второму поэт о б р ащ а е т ся довольно часто. И об ъяс н яе тся это. несомненно, тем, что и здесь поэт пр и де рж и вае тс я христианской этики, сменившей раннее ж е р твоприношение через з а к л а н и е агнна д а р а м и природы п неочо- Ярявшей пролитие крови жи вотных — как наших «меньших братьев» (но Ф р ан ц и ску ) . Р а з р е ш а л а с ь в пишу (например, м о н а стырским уставом) л и ш ь рыба. Ее промысел допус кае т в своей поэзии и Клюев, да н то в ы явл яя в нем не столько мате риально- экономический стимул, сколько поэтизируя сам момент общени я
82
человека со стихиен: «Гомон чаек, плеск весла, Вольный промысел ловеикнй: На потух з аря пошел, Чуден остров Соловецкий (П. 1. 22).
Строго упорядочен в клюевском поэтическом космосе отбоо тканей, одеж ды, обуви, укр ашений. Неразб орч ив ое попадание сюда случайных вещей исключено. Все только со знаком кре стьянского обычая , крестьянской привычки, крестьянского предпочтения. Н ах о дя щ и й ся в мочке лен касат ельно своего дал ьн ейш его применения «загадыв ает : «Обсушусь и провею, После в мяло пойду, На порты Еремею С миткалем на ряд у (П. 2. 142). Особой, ставшей притчей во языцех узорчатости стихи К л ю е в а достигают отчасти и за счет всех этих «камлотов», «канифасов», « ка зи н е тов», «холстин», «пестряди», «хрущ аты х ряднин», среди которых все-таки больше е предпочтение отдается «пестрядине» и «поскони»: «В пестрядине и в серой поскони Ходят будни — народное житье» (П. 2. 94). Неслуча йн о именно они входят и в устойчивым круг символов самого крестьянского мира: «душа пестрядинная» (у д ед а) , «небо пестрядное», «пестрядные берега», «пест рядинная волна».
Еще больший хара кт ер узорчатости пр и да ю т стихам Кл юе ва об раз ы народной или фольклорно-а рха ической о д еж ды (от с в и вальн ик а до с ава на ) и сряды: «пятишовка» , «казинетовые п о р ты», «пестрядной балахонц», « васи льковая поддевка», «шушун», «шуба», «шубейка» , «тулуп», «шугай», «пахот ная рубаха», «землянич ная , а л а я рубаха» , «кафтанец», « к аф тан посконный»; « к о кошник», «повойник», «к ам чаты й накоеник», «чепец»; «К п е р в о путку лапт и — обнова» (П. 2. 229) , «валенки», «бахилы». Особом поэтической чести уд оста ив аю тся в стихах К лю ева лапти, в ко торых поэту слышится то м узы ка скрипки, то «пенный звон» м о ря, и величание которых достигает у него д а ж е литургических высот: «М у ж и ц к и й лапот ь свят, свят. свят!» (П. 2. 133). В у з о р очье клюевского стиха входят и принятые в крестьянском обиходе украш ения: «плетеные поднизи», «соловецкие опояски», бусы, п е р стни. кольца и проч.
Это все то, «то сост авляет гармонию н л а д клюевского п о э тического мира. Но когда в этот мир вторгаются чуждые, губительные д ля него силы (а к ним поэт, у ж е з а р а н е е пре дчу вств ую щий обреченность своего «избяного», «берестяного» рая. осо бе нно чувствителен) , то негативной хара кте рис тике подвергается и иге, что им присуще, и - п р е ж д е - веего, сами их идейные и с о ц и а л ь ные выра зи те ли и у ж о б яз ательн о носимая ими од еж да , как, н а пример, х а ра кт ерны й ат рибут горожа ни на « спи нж ак » или «б у м а ж н а я ки сла я манишка». П ри такой обостренной реакции на «костюм» ноэт вполне освобо ж да ет себя_от необходимости д ав а т ь психологический портрет героя. Э т а ' функция нередко полностью
83
переносится на его одежду, как, напрнмер, в из об раже ни и от щ епенца крестьянского мира , по явля ющ егося «в городском обноске, На панельных стоптанных ка б л у к ах » (П. 2. 216) . Этим ж е путем создается и отрица тельный о браз буржу ази и : «Хлыщи в котелках и м а м а ш и в батистах , С битюжьей осанкой купеческий род» (II. 2. 190).
П ои мено ван у К л ю е в а и чуть ли не весь крестьянский скарб, пред стающий в «Песнослове» в виде некой домаш ней нежити: «пузан-горшок» «ждет» хозяйку и «шепчется» с таганом, бад ья « и з о ж да л а с ь » уборки, «спит» лохань , «пр им олк ла» в углу с а м о пр ялка , «подойник с кринкою щерба той» «теленье числят и удой», ух ват у печки «сторожит» «с солодягой корчагу», в «р езной низколобой у к ладке » хранится нед овязанный умер ше й матерью чулок. С к ар б деревенского хозяйст ва поэтизируется К л ю евым с особым вдохновением, поскольку это все те предметы, на которых более всего за пе ч атл ел ис ь «дела и дни» крестьянского бытия. «Вновь молюсь я, как ране, Тишине избяной. И к шестку, и к лохани П р и п а д а ю щекой» (П. 2. 147). «Русский короб» и «эллинскую вазу» поэт ур а в н и в ае т в их равноценном в ы р аж ен и и мировой красоты.
Н а с ы щ е н а поэзия К л ю ева и о б р а з а м и крестьянской снеди, которые отнюдь не огранич ива ютс я своей м атери ально й однозначностью. Они всецело входят в круг того ла д а , которым о к ру ж ен единственный (по Кл юе ву) пр ебы ваю щ ий в гармонии с м и р о з д а нием на земле человек-крестьянин. Пахучие ковриги, колобы с начинкой, варенуха , толокно в меду, маслян ый блинник, сладкие пряники, солодяга , сусло, просяной к а ра вай , калач , пшеничная сайка, сыта, сытовый хлеб, сбитень, кутья, окунья уха, сомовья уха и т. п. Н е редк о отдельные об р аз ы этого ряда вполне даю т повод зачислить К л ю е в а в ряды ф ла м а н д с к и х живопи сц ев в поэзии: «Уж з а р у м я н и л а с ь морковь, В рассоле не ж ат с я налимы.. . С бар ан ьи х почек сладк ий жир, К а к суслик, п р ы ск ает свечою, И вдовий коротает пир К омар за ра м о ю двойною».13 Однако, впечатление это обманчиво. Снедь к ак самоцельное благо К л ю е вым, в противоположность акм еи ст ам и их по следователям, ни к о гда не поэтизируется . Есть у него такое, например, живописание «куса»:
К ак у куса нутра ячневы,С золотой наводной корочкой,У ж как творен кус на патоке,Испечен на росном ладане. . .
(П. 1. 313)Но это «кус» не простои, а «номинный», на нем л е ж и т печать
христианской этики, христианского милосердия , он подан «убо84
гому Паф нут ьюш ке» , который и восхваляет его п споем « п р о с л а влении милостыни»:
Л отмяк кусок под образом,Бе лы м воздухом прикутанпый. . .Спасет Бог, возб лаг одарствует Ко рмящи х, поящих,Одевающи х, обуваю щих,Теплом согревающих!
СнеДь — это та часть матери ально го крестьянского б ьп а , котор ая почти всецело в поэзии К л ю ева возводится в сферу идеального. Об этом свидетельствуют такие, например, поэтизир ующие простую ковригу строки: «Ко ври га с в е ж а и духмяна , К а к росная по ж ня в лесу...», «В р ж а н о м золотистом снянье Коврига л е ж и т на столе.. .» (II. 2. 26) . Или такие об раз ы как «щаный сад:* «блинный сад», «голубка-кутья» , «Сон сладн мей сбитня». К а к и в случае с «рядниной» о б р а з а м и этого ря да т а к ж е создаю тся устойчивые в поэзии К л ю е в а символы крестьянского бытия: « л о моть черносошный», «черносошная коврига».
Тесно населено поэтическое мир оздание Кл юе ва о б р аз ам и д омаш ни х животных. С одной стороны поэт живописует их как существующий рядом с человеком гармонически-прекрасный мир природы, з а с т ав л я ю щ и й л ю б овать ся и сосунком:жеребснком, которого «д раз нит вешн яя синь», и «мреющ им» на ж ерд ке , «как куделя» петухом, пр и слуш ива ться и к «коровьим вздохам», что «снотворней баб киных речей», и к «овечьей молве», что « п л а ч ев нее ветра». Уж е из этих примеров ясно, что вза имоотношения межд у миром животных и миром человека осмысля ютс я здесь т ак же, к а к в философии Н. Федорова, поэзии В. Хлебникова , ху дожественном мир осозерцании Г1. Филонова . Это отношение родственности, сочувствия и взаимо по ним ани я, возникшее в р е з у льтате . расш и ре ни я человеком своего интеллектуально -кос ми чес кого кругозора , вследствие обост ряюще гося (в тревоге потери) чувствования природы и з а р о ж д е н и я мысли о возможности в се общей катастрофы, перед лицом которой все жи вое ур авниваетс я .II. Фло ренск им это отношение было сф ормул и рован о следующим образом: «Ч еловек и пр ир ода взаимно подобны и внутренне е д и ны... Че лов ек есть су мма Мир а, сокр ащ ен ны й конспект его; Мир есть р а ск ры тие Человека , проекция его».14 В гл аза х дом аш ни х животных, т а к преданно р а з д е л я ю щ и х вместе с крестьянином бр ем я его трудов, Кл ю ев пр оз ре вает и «человеческий разум», и более вещую, чем у человека, ж и вую душу. Напр и ме р, по смертл хозяйки «плачется кот и понура корова, Смерт ь постигая з в е р и ным умом» (П. 2. 9 ) . С по мощью об раз ов этого пла на поэту у д а ется зап ечатлеть , точнее восстановить особый строй ка к бы неко
85
гда у человека существоваших. но затем утрачен ны х п е р е ж и в а ний, например, пре дощущение готовящихся в природе событий («К весне пошло, на речке глыбко, Б уре н ка чует водополь. . .» — П. 2. 22) и л и готовность признать за сопредельным человеку м иром духовную равноправность : «У розвальне й — норов, в телеге ж е — ум, У карего много не вы рж аи ны х дум», « За конскою д у мой кому уследить? Она тишиною спр яд ает ся в нить» (П. 2. 136). Клюевский поэтический бестиарий — это мир добр ых и вещих существ, то ра ду ю щ их ся жизни («Счастье бы вает и у кошки — Котеночек — пух медовый.. .» П. 2. 104), то безропотно с т р а д а ю щих, как, например, «н едуж на я» телка «с добр ым носом, И с м олочным младенческим взором» (Г1. 2. 56). Это мир за гад оч но особый, где обретае тся свой «куриный Ц а р ьг рад» , свои «в хлевушке, в сумерках проселка, Зо лотые Ките жи и Р и м ы (П. 2. 46) и д а ж е свои «галочьи» потемки. Но как и мир людей, он то ж е ж а ж д е т всеобщего «пр еоб ражен ия» , исполнен над еж ды, что «буренка станет львом к р ы латы м » (П. 2. 46).
В за вершен ие нашего краткого ра зговора о материальн ой основе клюевского поэтического мир а остановимся на самом, несомненно, тонком его субстрате, а именно сфере запахов . При всей их, в отдельных случаях, изощренности («И в к а ж д о м снопе аро мат Младенче ско й яблочной пятки.. .» — П. 2. 35) они всецело предназначены донести весть о лесной, крестьянской родине поэта. Про ни ка ясь его строками, к ак бы и впрямь мо жн о «листопадом, смолой подыша ть» (П. 1. 6») , почувствовать, ка к «с рощи тянет смолой, земляник ой» (11. 1. 133), к ак «пахун и бур стволов янтарь» (П. 1. 186), как пахнет «смольным медом С березовых ля чин» (П. 2. 218), как волнующе ощутимы «дух хвои, бересты» (П. 2. 28) , «воск с медын ыо явлоновою» (II. 2. 209) и проч.
Однако, при всем конкретизме и вещественности своего мировосприятия (чем так пришелся по душе акм еис там) Клюев все-таки был истинным птенцом сим вол изм а с его отмеченной нами уж е выше концепцией двоемирия, согласно которой видима я реальность р а с с м ат р и в а л а с ь к ак тень или о траж ен и е «более р е альной реальности, внутренней и сокровенной»,13 или по те рми нологии этого теоретика сим волиз ма к ак «дол реальности низшей», у которой имеется еще и «план сверхчувственной отрешенности», «глубинные слои духовной жизни». Глубинность своего поэтического образ а , своего видения мира Кл ю ев подчеркивает неизменно, о б р а щ а я внимание чит ате ля на то, что его поэзия со дер ж и т в себе «строк преисподние глуби» (П. 2. »85). Тема «духовной» глубины п редмета упорно разви вается им на протяжении всего «Песноело ва»: «Есть, к ак в могилах, душа у бумаги» (П. 2. 10); «брачная под ушка» п ре дста вляется поэту «бездонной» (П. 2. 35) , '«в вере
86
тенце», о ка зы вает ся , мо жн о «нырнуть», «и нитка — л е х а Тебя поведет в Зо лотую Орду» (II. 2. 42) , в г л а з а х Есенина ему видится «дымок от хат, Глубинный сон речного ила» (П. 2. 70) , его собственный поэтический дух обречен» кануть в чернильницу, чтобы стать затем «буквенным сирином», «М оря мирского к а л а ч а Без берега и дна» (П. 2. 176); злое пре дназначение пулемета состоит в том, что ему доступно «Р ани ть Глубь, на божни це вербу, Белый сон купаль ских березок» (П. 2. 179).
Именн о в таком глубинном видении б ы ла воспринята К л ю евым и деревня . Ему, как художнику, мыслителю и пророку к р е стьянского мира (а вскоре и мученику за его красоту и веру) это двойственное видение пригодилось как нельзя лучше. Этим открытием глубинной, идеально-нетленной сущности кр естьян ского бытия у т в е р ж д а л а с ь д ух ов но- непреходя ща я ценность мира, который в своей исторической сущности о б р ек ал ся к ак р а з на уничтожение. О т р ы в а я крестьянский быт от «дола реальности низшей» и вознося его по вертикал и вверх в соловьевскнй к о с мос «нетленной красоты», Кл ю ев создал своего рода легенду о крестьянском Кит еж-граде , остаю щем ся и после своей гибели невредимым в лоне спа сающ ей мир красоты (поэзии) .
С ам ы е простые, обыденные явления деревенского быта р а с крыва ютс я перед сокровенным взором поэта ка к нечто сов ерш енно иное, пре бы ваю щ ее в р я д а х высоких, нетленных ценностей. «От печного д ы м а л а д а н пущ сладимый » (И. 2. 28) , «Привкус- моря в пахотной р уб аш к е И в л ап тях мозольных пенный звон...» (II. 2. 55) , «Овин- пшеничный государь В венце из хлебных звезд» (П. 2. 275) , «суслонный хр ам » и проч. Но вот что у ж поистине представлено у Клюев а к а к некий за мкн ут ы й мир космической гармонии так это крес тьянс кая изба, в которой опоэтизировано абсолютно все — от «дедовского» ставня, что «провидящ е грустит» (курсив мой) до печной трубы. Это и « ж д у щ а я » кота л е ж ан к а , и « д ы ш а щ а я » теплы ны о печка («ночной избы л иц о» ) , и блюдущий «печной дозор» заслон, и шесток, и чулан, откуда «и лицо тебе солнцем пахнет» (П. 2. 26) , и л а в к а , и божничный угол, н печурка, в которой «созвездья встают, Поет Вифлеемское небо> (II. 2. 33). Это «распятье окна», « за д р е м а в ш а я » тайной половПца, палати, на которых «трезво уловимы З в е з д гарм ошки и полет сер афи ма » (П. 2. 56) и проч.
Основное настроение, которым с оп ро во ж да ю тс я эти образы,— уют, покой, умиротворенность: «И в избе, как в дупле, р у д о пегая темь.. .» II. 2. 18), «Вновь молюсь я, ка к ране, Тишине избяной...» (II. 2. 147), « И зб а дремлив а , словно зыбка , Где с м о л кли горести и боль» (П. 2. 22) . И д а ж е при катастрофическом неистовстве воз облад авш и х в мире сил зл а «лишь в избе, в з а тишье вековом, Поет сверчок, и древен сон пал ат ей» (П. 2. 89) .
S7 .
Статикой, однако, п споем и з о браж ени и избы поэт не ограни чивается. П од ли н н ая сущность се р аскр ы вается ему в дин амике прев раще ний и метамо рфоз , в сотворении избяного космоса из обыденной материи «дола реальности низшей».
В избу Бл едный Конь прискакал ,И свеже стью горной вершины Пахну ло от гривы на печь...
Конь л а в к у копытом задел ,И дерево стало дорогой.. .
(Г1. 2. 36).Изб а , можно сказать , на г л а з а х р азв ертыва ется здесь в м и
розданье . В «красном углу» д ля ясновид яще го обрет ается Индия, «И мнится за печью седое поморье, Гусиные д ал и и просыпь мереж» (II. 2. 50) , «Чрез сердце избы» проходит доро га «с С олов ков па Тибет» (II. 2. 42) , а л е ж а н к а не что иное к а к «кар аван н ый аравийский шл ях» <11. 2. 225). В ре альны х д ет а л я х избы поэ '1 находит знаки, по которым р а з г а д ы в а е т ее вселенский смысл: «Узнайте ж е ныне: на кровле конек Есть з н а к молчаливый, что путь наш далек . Изба-кол есниц а , колеса — углы.. .» (П. 2. 102). И з б а откочевывает в космос: И Рус ь и зб ян ая — несметный обоз!— Вспарит на распутья в зы в а ю щ и х гроз.. .» (П. 2. 102). Но космическое пре дназначение избы — это только р а з г а д а н н а я часть ее сущности. Д л я в ы р аж ен и я ж е всего остального поэт при бег ает к об ра з ам , носящим загадо чный смысл, куда входит и понятие общей тайны ( « И з б а — святилищ е земли С запечной тайною и р аем>> — п. 2. 69) , и пре дставление о неясности ее исторической судьбы ( «Л есна я изба Глядится в столетья , темна к а к судьба. . .»— II. 1. 178), и, наконец, намек на какое-то большое несчастье, о ж и д а ю щ е е ее: «Есть в избе, в сверчковой панихиде Стены П л а ча, Же рт венн ой Обиды » (II. 2. 204, курсив мой) .
Определен ную частицу клюевского «избяного космоса» сост а в л я е т созвездие наиболее , по представлен ию поэта, «кр естьянских» имен: б а б к а М ала н ь я , И п а т и Ненила , Полик арп , Стеши и Акули, «стоголовые Д а р ь и , Демья н ы » , Архип, м алец Ерема, Л у керья, с е р м я ж н ы е Пуды и Вавилы, «есть чугунное в Пуде, ви- фанское в М арье » (II. 2. 233) и т. д.
Под ыск ив ая всему этому миру наиболее исчерпывающее, об о б щ аю щ ее определение . Клюев чащ е всего остан авл и ва ет ся на таких, подчер кивающи х его крестьянскую сущность, эпитетах как «загуменное бытье», «р жа н ой Н аза р ет» , «р жа но й град», «хлебный Спасов рай», «б ре венчат ая стран а» и «берестяный рай», .который и становится окончательной поэтической эм бл емой клюевского поэтического космоса.
П р о д о л ж а я его кра ткий обзор дальше, необходимо под че ркнуть, что помимо своей почти внеисторическоп природно-земледельческой сущности он носит на себе и печать ярко выр аже н но го национального культурно-исторического своеобразия. Это п ре ж де всего мир России, р а с к р ы в а ю щ е й с я в своей редкой географической полноте. Сколько ее сокровенных мест здесь любовно по именовано, зорко определено! Теряющ еес я «во мхах и в д а л я х ветровых» озеро Лаче , О н еж ск и е пороги, бурли вое и шумливое о з е ро Онегушко, «глухое З а он еж ье » , Кур-гора за Он еж ск им озером, «при береж н ый кремень муромский», «сиговье муромское илесо» «Черниговские пашни», «Угорские плиты», «Уральс кие граниты-*, «валуны Валдая » , «златору дый Урал», «кедры Ура ла» , « в о л ж с кий щебень», «беломорский простор», на который «точит сизую киноварь осень», «ря за нс ки е поля коловратовы», «олонецкий бор», «кер же нский ветер», «мхи печенгского края» , «кроткий» над В а л а а м о м луч, « х л ябк ая ширь» Ладоги , широкие черноморские степи, « л а да н саровских сосен», «к а р е л ь с к а я рожь», зыр янс ко е зимовье, «о не ж ск ая Печора» , «тверской ковш-болото», «брынская гать», Светлояр , «п ыл ящ и й поземкой» Коневец, «пудожский яхопг- лнстопад», «канда льный Б ай ка л», «пурговый Н а р ы м » (куда поэт поп адг ет в конце своей ж из ни) и проч. В своих определениях мест Кл ю ев исходит преимущественно из понятий и пр едста вл е ний, связан ны х с народной культурой: «перинный Устюг», К о с трома — «в душегрейке шептуха», «тихий Углич и праведный Псков», «Москва — зо лотая б аш к а» и проч. Предпочтение при этом отдается местам, с вяза нн ы м с определ енны ми событиями духовной жизни нации: Ра доне ж . Выгово, Саров , Пустозерсл , Углич, Соловки. Светлояр и т. д. О щути мо при этом «странническое» восприятие мест и городов России: «О только б ст ран ств овать' вдвоем От Соловков и до Ка луги » (П. 2. 75), «Через моздокский синь-туман» (П. 2. 76) и т. "д.
Конечно, это т а к ж е и Россия историческая , с целым созве здием ее героев, творцов и деятелей. Здесь нет специально по св я щенных им стихотворений, но их имена вместе с дея ниями и эпохой входят ечиным орна ментом в о б ра з ну ю тк ань стихотворных строк. Так, Есенин приходит в столицу не просто «с ряза нс ки х полей», но с «рязанских нолей коловратовых». Коловоатом н а з ы вается затем и сам Есенин, которому угр ожа ет , если и не п о ж ар ханского разопения , к ак его давнему земл яку , то во всяком с л у чае «книжный пламень». О б р а з ы Бори са Годунова и убиенного им ца ревич а Д м и т р и я упо требл яет поэт в качестве аналогии для в ы р а ж е н и я своих вза имоотношений с Есениным. В связи с под "ер к ив ани ем бунтарского духа собственной поэзии об ра щ а е т ся он к имени Пугачева : «Я пугачевскою веревкой П е р е в я з а л искусства воз» (П. 2. 205) . Н а этом ж е ассоциативном уровне почву
И»
клгоевской поэзип на с ы щ а ю т имена Моно маха , И о ан н а Грозного, патриа рхов Осипа, Гермогена , Филиппа , «керженской игуменьи Ма нефы», «бурунного Разина» , Лом оносова , «оберточного Ро ма- иона», Менделеева , Софьи Перовской, Каутского, Урицкого. К рячу имен поэт о б р ащ а е т ся с особенным пристрастием. П р е ж д е всего это протопоп Аввакум, чью судьбу пророка и мученика он избирает себе в качестве духовного об разца , а т а к ж е Распутин (Григорий Н ов ы х) , об раз которого здесь неоднозначен: с одной стороны это «обугленный Распутин» — авантюри ст с примесью сатани зма , пл яшущи й на антиминсе «в жгучих похотливых с а погах» (II. 2. 155), а с другой — воплощение некоего мужицкого рока , сущность коего в ы р а ж а е т своим творчеством и сам поэг: «II миллионы ч ар ых Гришек З а мной в поэзию идут» (П. 2. 207). В самые первые годы революции поэт пер ежи вает угасшее затем увлечение В. И. Лени ным , обр аз которого был у него явно нро- никн' .т мечтой увидеть вож д я пролетарско й революции и в роли крестьянского п атр и ар х а («Есть в Ле ни не керженский дух, И г у менский окрик в декретах. . .» — П. 2. 230) , а т а к ж е несбыточной над еж дой на то, что «возлюбит грозовый Лени н Пестрядинный к. 'иоевский стих» (ЛХ, 47).
Особенно ярким, созвездием на небосклоне клюевской России сияют имена представителей ее духовной культуры, творцов ее нетленной красоты. Это композиторы: Глинка, в музыке которого ■.••ныряет ду ша с н е за п ам ятны х пор» (П. 2. 65), Р и м с к и й -К о р с а ков, Скрябин; художники: расписавш ий «глубже смертного сна» «у лесной цер кв ушки оконце» Рублев , «льдяный Врубель, го р ю чий Григорьев», М алявин ; писатели: Л е в Толстой, Достоевскии, с его «бездонным криком» человеческой боли, Тургенев, М е л ь н и ков-Печерский, Чапы гин ; поэты: П уш ки н («предвечных сладостей поэт») , «велесов первенец» Кольцов , «яровчатый» Мей, Никитин. При этом не ко всем из них отношение восторженное: Н екра сов упо минается л и ш ь к ак « б у м а ж н ы й лгун», Игорь Северянин — как создатель «пудреного тома» стихов, Д . Бедный представлен благ опр оц вета ю щп м с обильных гонораров («С книжной выручки Бедный Д е м ь ян П о дав и лся кума чным хи-хи» — II. 2. 247) , М а я ковский — кра йним ут ил нт ари за тором искусства («М аяков ско му грезится гудок над Зимним, А мне ж у р а в л и н ы й перелет и кот на лежанке . . .» — ЛХ, 66) , пролетарский поэт А. Гастев — « ж е л е з ным». В центре всего созвездия блистает звезда Есенина — п о д линного царев ича русской поэзии: « Д л я русских сел и городом Ты ст анешь Ра дуни цей красной» (П. 2. 75). В клюевску ю поэзию Есенин входит и ка к герой одного из ее лирических романов.
И все-таки это пр еж де всего, при всей полноте и д остовер ности географических примет, Россия — сокровенная , прозрева-
90
емая ясновидящей душой поэта, по днят ая в звездную высь та ких эпитетов к ак «бездо нная Русь», « Р у б л ев ск ая Русь», «Ру сь ж и вы х дрем», Русь, те ку щ ая «к Великой Пирам иде , в Вавилон, в сады Се мира миды» (II. 2. 204) , Русь, «светляком» т е п л я щ а я с я «во мраке», Русь, отмеченная «звездоглазой судьбой», Русь — «со владелица ада , Где скован ы дьявол и Ангел Тоски» (11. 2. 252). Ее вознесенности над «долом реальности низшей» в сферу идеального мира сл у ж и т целый ряд мифологических образов-сим волов. Это сказочные вещие птицы: Алконост («ветер-алконост* , «алконостная Россия», песенник -Гамаюн («И мурлычет в х л е вушке Га маю н ов рожок » — II. 2. 148) и особенно частый гость в клюевской поэзии — воплощение тайн ж из ни и творчества Сирин («Л и ш ь брако м святится жилье , Где сиринный пух по колени» — П. 2. 100). Тревога поэта перед наступлением ци в и л и за ции на естественную ж и зн ь России в ы р а ж а е т с я именно черсм этот образ : «Есть слухи... , Чт о в куньем р а ю громыхает Чикаго , И сиринам в гнезда П а р и ж заглян ул» — П. 2. 65) . Это т а к ж е символизирует, подобно Га ма ю н у и Сирину, песенно-творческие силы народа Садко. С особым глубинным смыслом об ра щ а е т ся Клюев к об раз у легендар но го К ит еж -гра да — как символу к р е стьянского мира и собственной поэзии, — погибших в видимой реальности, но пре б ыв ающ их нетленными в реальности высшей.
Безусловной ценностью клюевской нетленной России я в л я ется искусство и м ате р и а ль н а я культура прошлого в их ярко вы ра ж енн ы х чертах национальной самобытности. Обили е слов, вает в поэзии Клюева: «Пот ян уло в мир лестовок, часословов об озн ача ю щи х узорную к р а с о т у " старинных предметов з а в о р а ж и - з&плаканных, В гр ад из титл, где врата киноварные. . .» (II. 2. 97'), «Горят з астав к и на лис тах Сурьмого в золоте багровом» (П. 1. 195) — о рукописных книгах. Особенно дорого поэту древнее искусство финифти (художественный металл , покрытый э м а л ы о ) , образ которой входит у него в широкий круг природных а с с о ц и аций: «заполье. . . финифти синей», «в купели финифтяных вод», «волна фин ифтяного мрака» , «рай финифтяный», «вечер... Ск ла- Дгио рощ ф ини фт яны х л а д а н о м кадит» (П. 2. 17).
Мир прошлого определенно сосредоточивает в себе все непреходящи е ценности бытия и в этом отношении является как бы ядром всего поэтического клюевского космоса. П ри нципиал ьны ми вы ра зи телям и и х ран и те лям и его мудрости и красоты выступают в стихах < Песнослова» два стойких о б р аз а — Ст аруха ( баб ка ) и Дед. Н а них явно л е ж и т печать святости, что неоднократно подчеркивается их сбл и же ни ем с миром иконы: «Вс тречая д р е мучий рассвет, В углу, как святой безымянный, Пл лестовке м олится дед, Бе лесым лучом осиянный» (П. 1. 175), «Поч уя скитныи звон, встает с л е ж а н к и ба бк а , Н а д ней пятно зари, к а к венчик
91
V снятых.. .» (П. 1. 180). Подобно святым, присущ им и исц еля ющий тар: «И б аб к а М алань я , всем р а н а м сестра , П о в ы ш л а бы г, поле ясней серебра. . .» (П. 2. 41) . Их крестьянский труд, которым они обычно заняты, никогда не ограни чивает ся своей только материально-бытовой сущностью, а всегда пре дпо лагает и некое мисторнйное начало: « К а к Ной ковчег, готовит дровни К веселым з а м о р о з к а м дед» (П. 1. 204) . «И бабкино веретено сучит бороду самого бога.. .» (П. 1. 249). Н о более всего по д че рк ива ется о б л а дание ими духовной па мят и и певчих творческих заветов . Д е д корота ет свой «час досуж ий» не иначе ка к «за думой», он — «пестун былин», « З а у т р а дед р а с с к а ж е т мудрый сон П р о Светлыи град, про Огненное древо. . .» (П. 2. 89) , «Не будет деда , но будет сказ. . .» (П. 1. 194), « Н а д зыбкой при свече старух а запоет: Дитя , как з л а к росу, впи вает певчий мед» (П. 2. 131) и т. д.
Нахочит. наконец, свое место в клю евско м мир оз дани и и кон- неииия самой поэзии, пос ледовательно в ы д е р ж а н н а я и строго подчиненная единому целому. П оэ зи я в пре дставлении К л ю е в а равно велик а р азв е что самом у ун и ка льн ому явлению бытия — жизни: в мире природном, где свои «лесные были» поэт не сти хами изложил, я п р о ж у р ча л «ручьями полесными», где он с л ы шит в них «ледовитый плеск Онеги» (П. 2. 205) : в ца р с т в е р а с тительном, где свой стих поэт н а з ы в а е т «пр остуженным» под бурей, «к ак осенью листья ракит. . .» (П. 2. 58) , где «Тянет желтой морошковой гары о О т колдующи х тундро вых строк» (П. 2. 79) , гче «Осеняет словесное дерево И збяну ю, дремучую Русь» (П. 2. 68) ; в мире животном: свои напевы поэт п р ед ста вл яет в виде табунов оленей, а стихи Есенина с р авн и ва ет с « р ж а н ь е м певчего гоня » и т. д. Но более всего ассоциируется поэзия у К л ю ева с са м ы м и существенными пр оя вл ен ия ми жизни: чудом любви, з а чатия, плодоношения и рождения. В сближе нии ее с ними у К л ю ева нет равных в мировой поэзии, и только у него мо жн о вс тре тить такие феном енальны» алогиз мы (по отношению к поэту- мужчнне) как «зачну во чреве», «Чтоб плод мой созрел и отмяк», « р о щ т ь бы предвечного. . .» и проч. Но «зачать» здесь значит "излучить» в напев» бессмертье , плодом поэт н а з ы в а е т « м и к у л о в о
безчиое слово» (П. 2. 100), я то, что он собирае.тся «родить», носит определение «предвечного, вещего, струнного», т. о. поэтического наследника . Тайна поэзии так ж е неп остижима ка к и тайна живой материи, та йна ро жд ен ия . Только исходя m этого можно вепно объяснить последовательное сбл иж ени е у Клюева поэзии с биологией if Физиологией: « Ц ар ски й сын, на вымени v львиц ы Я уснул, проснулся же поэтом.. .» (П. 2. 82) , «Христос! Я — буренка мирская , с т р ад а л ь н а я ; — Пусть доит з е м л я мою ж и зн ь — молоко. . .» (П. 2. 111), «П о струнным л у га м потечет
92
молоко.. .» (П. 2. 169). Свой «говор» поэт н а з ы в а е т «п ламенн ым подойником», «Где удои — т а й н а и чудо.. .» (II. 2. 219) .
В о з в р а щ а я с ь ещ е р а з к религиозным о б р а з а м клюевского поэтического космоса, мо ж ем теперь око нчательно определить п \ истинное здесь назначение. Они пр една зн ачены освятить своим высочайшим духовным авторитетом весь этот «избяной космос», «бреве нчат ую страну», «берестяной рай», от которых и сами з а имствуют не толь ко свой внешний облик, но и саму сущность. В самом деле, к Бог ородице поэт о б р ащ ается с такими, например, словами: « Бо гор од иц а н а ш а З е м л и ц а ) — Вольный хлеб мужику уроди!» (П. 2. 171). И к а к это близко воззр ени ям некоторых христианских мистических сект, т а к ж е о т о ж д ест влявш и х Б огоматерь — к а к «душу мира» , «Софию» с М ат ер ы о -З ем л е й , что находит, например, о т р а ж е н и е в р а сска зе одной из героинь р о мана Д остое вско го «Бесы» (М арии Тимофеевны Л е б я д к и н о й ) : «Л по-моему, говорю, бог и природа все одно... А тем временем и шепни мне, из церкви выходя, одна на ш а стари ца , на покаянии у нас ж и л а за пророчество: «Бо городица что есть, к ак мнишь?*— « В е л и к ая Мать, отвечаю, упование рода человеческого». — «Так, говорит, Бог ородица — Ве лик ая мать с ы р а зе мля есть, и великая в том д л я человека з ак л ю ч ается радо сть» .16 Тем более вы ра зи телем . .такого «зе млян ого » ми р о в о зз р е н и я высту па ет в поэзии К л ю е в а Христос, щед ро наделенный здесь таки ми « к р е стьянскими» эпит ета ми к а к «запечный Христос», «загуменный Христос», о котором говорится, что «Искуп лен ием закл яты й, Он мужицкий принял зрак. . .» (И. 2. 44) , «виноградный Спас», « П а хоту поит слюной Смуглый Господь избяно й».17 Христос у Клюе ва чаще всего вы ступает не в литератур но -евангельск ой, а в своей более понятной наро ду иконописной ипостаси (не к а ж д ы й умет читать, но видеть о б р аз мог всякий) : «Все пр ах и дым. Но есть в веках Бо горож де нн ы й час, Он в сердобол ьны х д еревн ях зо вет ся Светлый Спас» (П. 2. 43) . Не случайно в нем так явственно проступают атрибут ы именно писанного на иконной доске и з о браж ени я : « Л и к пшеничный с б ра дой солнцевласей» — П. 2. 172; «раскосый вылущен ный Снас» — П. 2. 193); «кумачовый Спас'>— II. 2. 252) и т. д.
Вот с этим-то Спасом и связы ва ет ся здесь самый разн оо бразный мир представлений о крестьянской сущность бытия, мужицкой судьбе и му жи цк и х н а д е ж д а х вплоть до его отождест!) ления с самим крестьянством: «Спас з а сошенькой-горбушей П о том праве дным потел.. .» (П. 2. 144). В крестьянские «корни» вн ед ряется здесь и с а м а я главна я , собственно «спасительная», су щ ность этого об р аз а : «Снова голубь нордонский Н а д зем лею во • парил: В зы бке липовой крестьянский Сын спасенья опочил (П. 1>. 163), Мысл ь о крестьянском происхождении гря дущ его «спа"и-
93
теля» мира звучит в «Песнослове» весьма определенно. Т а к -в цикле стихотворении «Спас» деревенский м ал ец Ьр сма , что «как олепь, белоног», к ак бы становится затем самим «муж и цки м Спасом»:
У мужицкого Спаса Крылья в ярких кресцах,В пупе перьев запасы,Чтоо парить в небесах
(П. 2. 143).Это надо понимать к ак пророчество о том, что именно от
своего сына придет крестьянству спасение. Не случайно «малец Ь рсм а» и з о б р а ж а е т с я здесь вл еку ще-пре кра сны м богом. И если это пророчество не сбылось в главном («спасителем» русского крестьянства никто не стал ) , то мысль о «парении» в небесах крестьянского сына вполне о п р а в д а л а с ь в судьбе родившегося ка к р а з в деревенской избе кос монавта Ю. Гагарина .
Но все это в клюевском космосе пока еще только «горний мир», царство до бр а и гармонии, рай. Им ею тся в нем и преисподние глубины зла , силы исконно в р а ж д е бн ы е человеку. Они т а к ж е пре дставлены в «Песнослове» довольно обстоятельно и иерархичпо. Д е м он ология Кл юе ва включае т п реж де всего мир не таких у ж и пагубных пантеистических существ, близких когда-то в языческие .времена человеку, а впоследствие от торж ен ны х or него христианской религией. С ними по этой причине следует быть настороже. Это некий С т а р и к - Ж у р а в л и к , который м о ж е т у д а ром «черемущки» испортить бу дущ ую судьбу младе нц а (сдруж ить его с «горькой д о лю ш к ой ») . Это лесовой, леший, домовой, домо- виха, запечные бесенята , дед дворовик, п о к а зы в а ю щ и й ли ш ь тва ри свой «м ерца ющ ий лик», водяник, водяница . Это и их ж е р т вы из мира людей, насильственно при общенные к миру природы («Верезжит в осоке проклятый младенчик» — П. 1. 147). Но эго и демоны иосерьезнее, уже подлинные исчадья ада из хр ис тиа нской мифологии, соотносимые с понятиями греха и ра с п л а ты за него: муки физической и нравственной. Это т е р з а ю щ и е души грешников «бесы», некие «геенские лакомк и», д ля которых человече ска я душа — балык, сам «властелин ада Сын Бе зд ны семирогий», дьявол, хохот которого «из трупов река» (П. 2. 114).
Отчетливо проступает в «Песнослове» и сам преисподний, инферн альный мир — средоточие всего недоброго, злого и гибельного в разны х его ипостасях. И одной из самых безобидных, хоть, несомненно, и самых скорбных из них выступает здесь п р е д с та вление о преисподней земли как вместилище бренного праха — свидетельстве печального итога человеческого существования , где из живого обитает один только «не усыпающий червь», где «сте-
_ 94
iiы из костей и своды из черепов» (П. 2. 155). З а т е м это т а к ж е как будто бы и то ж е самое , т. е. юдольный мир уничтожения, но только у ж е в христианско-диалектическом осмыслении с л о ж н е й шего ко мп лек са бытия: ду х а и матернии, ж и зн и и смерти, гибели и рожд ени я. Наиб ол ее по к аз ате льн ы м в этом плане являе тся стихотворение «Эта д ев у ш к а умрет в родах. . .» (1917?) . У м ерл а девушка. Ее похоронили. Но ее сущность но христиански-клюевс- кой концепции бытия бессмертна. Где и как? К а к это увидеть и показать? С этой цель ю поэт спускается в преисподнюю, с л е дуя за ум ерш ей по своим «кругам» Д ан т е . Вот последний, мгновенно запечатле нн ый штрих еще жи вог о об лика героини, вызы вающ ий острую боль со ж а л е н и я о кра соте (главной ка т е гории в философии К л ю е в а ) , не успевшей насытиться радо ст ью жизни и насытить собой других («Ненас ытный девичий зрач ок») Это первый круг скорби. Но тут ж е героиня предстае т и у ж е как бы на грани двух миров: земного и преисподнего. Это и к л а д бищенский пе й за ж («Огонек в ст оро жке и подсне жник») , и к а р тина «тайн гроба» («Но в гробу червивом, к а к ва лежн и к, З а м е р цает фосфором лобок. . .») — второй круг. Д а л е е поэт воссоздает картину у ж е «загробного» бытия, в котром естественно-научные формулы химических пр евра щени й материи сосуществуют с об раз ам и неразгаданно-темно й символики («Есть в могилах р о ды и крестины. В плесень — кровь и сердце — в минерал . Нянин с каз и заводи перины Вспенит львиный р ы к а ю щ и й ш кв ал ») — третий круг. И у ж е затем из этого пл а н а преисподних « п р е в р а щений» о б р а з героини стремительно взм ы ва ет в сферу собственно христианского бессмертия: '
И в б елк ах з а п л е щ у т ка шал оты,Смерть — в морж овой ло дк е эскимос.. .Эту девушку, душистую, ка к соты,Приг олубит р а д у ж н ы й Христос
(П. 2. 113).
Наконец, это и самое основное в клюевской кнцепции до бр а и зла пре дставление об аде — к ак нравственном терзании души, нытках совести за простуйки и деяния , расце ни ваем ые как пр е с тупление, злодеяние , грех. К л ю е в с к ая поэзия в этом отношении от о б р а ж а е т сложное , порой мучительное преломление в душе человека христ ианских зап ов едей и вместе с ними исконного языческого «зова» земли и стихии, которой выну ж де н был о т с ту пить, оттесниться перед наступлением на естественного человекм духовно-нравственного прогресса . Т а к гармонично о п оэ ти зи ро ванный в языческой античности мир телесной крас оты и ф и п ческой люб ви подвергается в христианской этике строгому а р е сту и суровому закл ю че ни ю в одну из семи темниц евангельских
03
заповедей — а именно «о пепролюбодсянии». Августин Б л а ж е н ный, с прискорбием отмечая несовершенство физической любви, считал д аж е , что истинное ее предназна че ние д о л ж н о осуще ст виться только тогда, когда она будет сл ужи ть лиш ь единственной дели — про долже ни я человеческого ро да и не сопр овож да тьс я ни какими «низкими» побочными мотивами. По ка ж е эти последние существуют, она — греховна . Р о к овая подверженность человека неизбывной страсти д л я Кл юе ва несомненный грех, за который д уш а обречена мукам ада. Но вместе с тем у него вовсе нет н а мерений избегнуть их, — наоборот, вслед за Д осто евск им и Б л о ком, его тянет ими упиться. Н а столкновении и пересечении этого рода побуждении и за пре тов и возн икает у него еще одна ипостась инфернального мира, наполненного по-босховски ч у до ви щ но-отвратительными видениями, где из тел грешников «вьется.. . вервь», где «в совокупленьи геенском с отроком корчится бес», где «Страсть многохоботным удом М н о ж и т пы л а ю щ и х чад» (П.2. 151). Однако, и здесь, как и в случа е со стихотворением «Эта девуш к а умре т в родах.. .», ин ферн альны й мир сл у ж и т ли ш ь гор нилом испытания и очищения человеческого духа, в з и м а ю щ е г о над мраком падшей в бездну ада души. П оры в ее к творчеству (после всего пережитого) — верный пр и зн ак ее спасения. Н е с л у чайно со пр овож да ется он отмеченным нами у ж е выше символом горнего мира — птицей:
Чрево мне в ы ж г л а геенна,Бесы гнездятся в костях.Птицей — волной белопенной Ре ю я в диких стихах
(П. 2. 152).Но не только в сф ер ах духа и мифологии видится Клюеву
инфернальный мир, а в самой исторической действительности, прежде всего в городской цивилиз аци и и техническом прогрессе, у гро ж аю щих , по мысли поэта, миру. В негативной х ар акт ер и ст и ке города Клюев не пре дс тавляет исключения д л я своего в р ем ени — конца XIX — н а ч а л а XX в.в., когда Н. Федоровы м жи знь людей в условиях города опр е д е л ял а с ь к ак состояние «небрат- ства», когда Л. Толстым в ы с к а з ы в а л а с ь мысль о том, что н аи бо лее несчастными на р о д а м и явл яю тся народы, «покинувшие земл едел ие и... занят ые в городах, на ф а б р и к а х 1, производством бол ьш ею частью не ну жных предметов» , '8 тогда как , по его же выска зы в ан и ю в другом случае, «одно из первых и всеми п р и з н а в а емых условий счастья есть ж и зн ь т а к а я , при которой не нар ушена связь человека с природой, т. е. ж и з н ь под от кр ытым небом, при свете солнца , при свеже м воздухе: общении с землей, растениями, животными. Всегда все люди считали лиш ени е этого большим несчастьем».19
эа
Это были те годы, когда создание русским поэтом карт ин ы «избяного космоса» совпа ло с завершен ием О. Шпенглером своего знаменитого труда « З а к а т Пиропы» (1917), в котором « з а к а том» на зы валос ь гибельное д ля человечества перерастание зе мледельческой зоны Европы в «мировой город». «Мировой» же город — это «космополитизм» вместо «отечества», холодный п р а ктичный ум вместо благоговения к преданию и укладу, научная иррелигиозность в качестве ока мене лы х остатков прежней религии сердца , «общество» вместо государства , естественные п рава вместо приобретенных. Де нь ги в качестве неорганического а б с т рактного факт ора , лишенного связи с сущностью плодородной земли». Один за другим следует в « З а к а т е Европы» ряды прискорбных антитез: вместо «души» — «мозг», вместо «мифа» («сельского феномена») — «городская» физика , п р е в р а щ а ю щ а я «одушевленный мир в ин тел лекту альну ю систему», вместо « с и м волов» — «понятия», вместо «боже ств а» — «теории», вместо «предчувствия» — '«гипотезы» и т. д.
С покорением «мировым городом» деревни глубоко с т р а д а тельной становится роль и участь крестьянина: им « п р е н е б р е г а ют, осмеивают, пр ези рают и нен авидят его». Но он, по Ш п е н г леру, являет ся «единственным органическим человеком, еди нс т венным сохра нив шимся п ереж и тко м к у л ь т у р ы » / 0
К а к «органический человек», к ак «п ереж иток культуры» испытывает герой клюевской лирики глубокие стр ад а н и я в а т м о сфере всемерной у р б ан из аци и современной жизни, п р е д с т а в л я ющейся ему истинным адом: «каменный ад» (П. 2. 147), «адэлектрический» (П. 2. 98) . Полно му волшебных, жи вит ельны х красок и звуков п ей за ж у «берестяного рая» противостоит здесь подчеркнуто ущ ерб ны й городской пейзаж: «Городские предболь- ничные березы З а х в о р а л и корью и гангреной» (П. 2. 124). Р Ь о б р аз ах клюевского города неизменно л е ж и т печать а п о к а ли п с и ческого с тр ад ан и я и гибельности: «Ад заводский и гиблый т р а к тир» (П. 2. 156), «Го род-дьявол ко пы там и бил, У с т р а ш а я нас каменным зевом» (II. 12. 183), «И набрели на блеск столиц, На ад, пыл аю щий во мраке» (П. 2. 75 — о себе с Есенин ым) . Т о л стовской понятие при зоводимых в городе «ненужных» вещей р а з вертывается Клюе вым в целую систему негативных образов . Ещо Блоком в статье «Поэз ия народных заговоров и за кл инани й» М906) бы ла выдвинута антитеза ме жд у настоящей поэзией, где блещ ет истинное «золото» (на род на я ) и ремесленнической, н а з ванной им « б ум аж но й» (поэзия городских эруд итов ) . Н а основе этого эпитета Кл юе вым создается универсальны й о б р аз н е н у ж ного дела, возникшего из до стижений цивилизации: « Б у м а ж н ы й ад поглотит вас С чернильным черным сатаною» (П. 2. 74) . И з блоковского «бумаж ног о» з ерна пр ои зра ста ет и рас к р ы в а е т с я
97
в «Песнослове» целое соцветие ««антикниж ных » образов: «книги- трупы», « р ж а в ы е ки ш и », «п рок аже нн ый Стих, Газета» , «сводня ст а р а я — бумага» , «газеты-блудницы», «сердца папиросные» (писателей) , «построчники» (они ж е ) . В этом « б у м а ж н о м аду» имеются и свои бесы: «И бесы Буки, Веди, Аз Согнут построч- ииков фитою» (П. 2. 74).
Это неприятие письменности ни ка к не следует расцени вать как только выпад против книгопечатания, а скорее к а к анал огию горьким ра зд у м ь ям Л. Толстого но поводу достижении технического прогресса, например, изобретения телег рафа, которым при нынешнем несовершенном духовно-нравственном уровне людей непременно воспользуется какой-нибудь новый Чингиз-хан, с д е л а в его орудием насилия. Именно в том негативном смысле был тогда же упвтреблен В. Р о за н о вы м термин «техническая д у ш а » '1 применительно к человеку, хорошо усвоившему д ос тиж ени я т е х нического прогресса вовсе не в пользу усовершен ствовани я духовно-нравственных свойств своей личности. Подоб ны м ж е орущем зла зачас тую становится и печатное слово.
В своем неприятии науки, уг лу бл я ю щ е й с я в несущественные стороны бытия, Кл ю ев во многом идет от Толстого:
Вы обошли моря и сушу,К созвездьям взвили корабли,И лишь меня — мирскую душу,К а к ж а л к и й сор, пренебрегли
(П. 1. 16).Под этими нап иса нными еще в самом на ча ле созд ан ия «из
бяного космоса» ст ро кам и вполне ощутимо пульсируют такие, например, слова Толстого: « П р о х о д ят века: люди у з н а ю т ра ссто яния от светил, о п ределяю т их вес, у зн аю т состав солнца и звезд, а вопрос о том, как согласить требовани я личного бла га с ж и з нью мира, иск лю чаю ще го возможность этого блага , остается для большинства лю дей таким ж е нер ешенным вопросом, ка к им он был для людей за 5000 лет наз ад » .22 Его в о зм ущ ал о то, что наук а всегда готова д ать ответ на случайно за ин тер есовавши е нас «пустячки» и обходит молчанием существенные вопросы и внутренние противоречия человеческого существования.
Вслед за Толстым Клюев шел и в у ж е отмеченном нами о т рицании технического прогресса — как орудия з л а в руках «чшп'из-ханов с телеграфом», о чем в письме к Б лок у писал: «Я не против этого всего усовершенствованного от электричества до пер еч ницы-машинки, но явл яю с ь врагом усоверше нст вованных пулеметов и ам ер икан ски х ошейников и т. п.: всего, что о тн и м а ет от человека все человеческое».23 Словно бы в предугады вании будущей ра зру шительно й масштабности подобного ро д а усовер-
шенствованнн создают ся поэтом строки: « О щ е ш п а с ь фугасомземля, Д и н а м и то м беременны доли» (II. 2. 222).
Научно-технический прогресс у г р о ж а л и еще одним злом, которое у ж е не успел отметить Толстой, — это наступление пл природу, за грязне ни е о к р у ж а ю щ е й среды, пр он икаю ще е в са м ы е зап оведные и сокровенно-чистые тайники «берестяного рая»:И Светло яр изр ыга ет завод Доме нн ую о т р ы ж к у — шлаки. . .
(П. 2. 215).Кл юе в был первым, кто в русской поэзии на ч а ла XX в. подал
трево жный сигнал об экологической проблеме, с которой че ловечеству в этом столетии предстоит серьезно столкнуться. У ж е одно из стихотворений первой книги поэта «Сосен перезвон» з н а менательно о з а главл ен о «Бегство» (1911). В нем «мертвенному своду» города (его атрибуты: «пасть ада» , «грешники», «с мра ч н дым», «сера») про тив опоставляется «простор лугов», бегство куда р а ссм ат рив ается ка к воз вращ ение к жи зни человека, н а х о дившегося у ж е на грани смерти. П о з ж е в стихотворении « П у ш и с тые, теплые т у ч и . . . » (1914) поэт рисует картину лесной глухомани, на сторо живш ейс я в предчувствии чего-то недоброго:
И ль чует д р ев есн ая сила,Прови д я судьбу наперед ,Ч т о скоро ж е л е з н а я ж и л а Ей хвойную ризу прошьет
(П. 1. 170).П уг аясь п р ок лад ы ваем ой в тайге «чугунки», за т а и в а ю т с я п
«родимом дупле» б ез за щи тн ы е обитатели леса, которых поэт тю- бовно перечисляет, — это ж а л о б н о пл а ч у щ а я на темень м едв ежья «душа», грибы «п од ъе лы ш с ольховой лазункой», птички Лесной •Пономарь. С а м а тайга , н а з в а н н а я здесь «Бо го ви дя щч м иноком», с тар а я с ь укрыт ься от вторгающегося в ее пределы з . и , «К ак в схиму, за п у т а л а сь в марь». Тема дал ьн ейш его наступлени-. | на «древесную силу» р азв и в ается в стихотворении «В оз ят щебепп. роют рвы...» ( « В р а ж ь я сила» — 1915 или 1916), в котором з а печатлено ст ра дани е природы к ак живого существа под натиском технизации. Непон ятным д ел а м людей дивится , «В лысый пень оборотясь», леший, плачет вдовьими сл еза ми береза, «К ам ни — очи луговин от тоски посоловели.. .». Глубоко пе ре ж и в а е т т р а ге дию тайги п р е р в а в ш а я свой мирный сон «лесная изба», в которой «с б ожниц ы богомать Смотрит ж алостно на деда» . З а в е р ш ае т с я стихотворение «похоронным» мотивом природы (в скором време- нн подхваченным Кл ыч ко вы м и Есениным):
И над срубленной сосной,Где ко марьи зой и плясы,
99
(П. 1. 173).«Со св яты ми упокой»Шепчет с у м рак седовласый
В стихотворении «О бозва л тишину глухоманью. . .» (1915 или 1916) силы зла, об р ек аю щ и е «берестяный рай» поэта на гибель, персонифицируются в безликом об раз е некоего горожа ни на , «пиджачника» . Полно е отсутствие каких-либо духовных п р и з н а ков v этого «сына ж е л е з а и каменной скуки» за м еня етс я г р у б ы ми и циничными жест ами: «В хвойный л а д а н дохнул папиросой И плевком незаб удк у обжег. . .». Это причиняет природе не меньшее страдание, чем и «чугунка»:
З а л о м и л а черемуха руки,К норке путает след горностай. . .Сын ж е л е з а и каменной скуки Попи рает берестяный рай
(П. 1. 174).
Город (и его детище « технический прогресс) ра зр а с та е т с я п представлении К лю ева до м ас ш таб о в всесветного зла : «. . .Бежа ть больше некуда . В пуще пыхтит лесопилка , в у щ ел ь я х поет телеграсЬная проволок а и лупеет зеленый глаз се м афор а» , — писал он Брюсову в на ч ал е 1910-х г.г.,24 а в письме к Ш и р яевц у(1914) закл и на л : « К а к ненавистен и черен к а ж е т с я весь так на зы ваем ы й цивилизов анн ый мир. и что бы дал, какой бы крест, ка к ую бы голгофу понес, чтобы А м ерик а не н ад ви гал ась на сизоперую зарю, на часовню в бору, на за йц а у стога, на избу — сказку.. .».
Тако в с ф орм и ровавши йс я у ж е на пороге революц ии 1917 года поэтический мир К л ю ева со своим небом и землей, ра ем и ядом, героями и антигероями, гармони ей и конфли кта ми. Его космическая цельность — явление в русской и мировой поэзии уникальное . •
П Р И М Е Ч А Н И Е ;
1 Д уры лин С. Си. Фпанциск Ассизский и «Цветочки» / /Ц в е т о ч к и Фр. А ссизского. М.. 1913. — С- XIX-
2 Герье В. Франциск апостол нищеты и любви. М., 1908. — С. 161,
3 Соловьев В. С. Собр. соч.: в 10 т. Спб., 1900- — Т 3- — С- 196-
4 Р о за н о в В- В- Темный лик- Спб-, 1911 — с- 163.
5 О сближ ении К лю ева с символизм ом в этой области см. мою работу«.Мотив двоемирия в поэзии Есенина и К лю ева / /Т р а д и ц и и и новаторство в советской литературе. Рига, 1986. — С. 83.
6 Трубецкой Е. Н- У мозрение в красках- М-, 1916- — С- 8.
7 Там ж е . — С. 26. J
100
* Там же. — С. 42-
9 Там же- — С- 31-
10 Трубецкой Евгений- Д в а мира в древнерусской иконописи. М., 1910.1 1 -
— С. 11.
11 К лю ев Н иколай. Песнослов- Кн- 2- П г., 1919. С. 213- Д ал ее ссы лки на это издание делаю тся в тексте (П ) с указанием номера книги и страницы-
12 Н овы й мир, 1987. — № 8. — С- 65.13 К лю ев Н иколай. Л ьвины й хлеб . М-, 1922- — С- 75. Д ал ее ссы лка на это
издание дается в тексте (Л Х )-
н Ф лоренский П авел . М акрокосм и микрокосм //Б о го с л о в с к и е труды ,
XXIV М., 1983. — С. 231-15 И ванов Вячеслав- П о звездам - Сиб., 1909. — С- 305.
16 Д остоевский Ф М. П оли. собр. соч.: В 30 т- Л ., 1974. Т- 10- — С- 116.
17 Клю ев Н иколай. М ать Суббота- П6-, 1922- — С. 30.
18 Толстой Л . II. П олн. собр. соч-; В 90 т- М-; Л ., 1936. — Т.- 36. — С- 295
19 Там ж е. — М., 1957- — Т- 23- — С. 418.
20 Ш пенглер Освальд- З а к а т Европы . М .; Л ., 1923. — С- 33, 37.
21 Р озан ов В- Уединенное- Сиб., 1912. — С. 93.
22 Толстой Л- Н. Полн. собр. соч. — М-, 1936. — Т. 26. — С- 369-
23 См-: Л итературн ое наследство- — Т- 92, кн, 4 . А лександр Б лок . М-, 1987. - С. 488.
24 См.: Р у сская литература- 1989- № 3. С. 192 (публ. К- М- А задовского)-
25 К лю ев Н. Собр. соч. М юнхен, 1969- Т- 1- С.
101
С О Д Е Р Ж А Н И Е В Ы П У С К А :
Л а з а р е в В. Я. (Москв а ) .Об особенностях творческого ра зв ит ия Н и к о л а я К л ю ева и об их современном восприятии Киселева JI. А. (Кие в) .Семантические поля клюевской топонимики (К постановке вопроса)
Шелкопляс Т. А. (Киев) .Лекси ко-семантические средства создания подтекста в поэзии Н. А. К л ю е в а
М а р к о в а Е. И. (П етр оз ав од ск) .Мать -Троица в поэзии Н. Кл юе ва
П ол яко ва С. В. (С- Петербур г) .Гастрономические об р аз ы в поэзии Н. Кл юе ва
Орлицкий К). Б. ( С а м а р а - М о с к в а ) .П ро за и стих в творчестве Н. К л ю е в а и других поэтов иовокрестьянского на пр авлени я . (П ре дв ар и тел ьн ые з а м е чания)
Ипатова Т. А. (В ытег ра) .Н. А. Клюев в воспоминаниях вытегорЗ а п а д а л о в И. Б. (С. -Пете рб ург ) .Мой крестный Кл ю ев Н и к о л ай
Стафеев Н. М. (В ы тег ра ) .
Автографы Н. Кл юе ва Суббогин С. И. (М ос кв а ) .Ник ол ай Клюев ка к лит ературн ый редак то р вытегорской газеты в 1920 и 1922 годах
К р а в ч е н к о Б. Н. (С . -Петербург) .
Ч и тая написанное о Н. А. Клюев е
Ми хайлов А. И. (С. -Пете рб ург ) . Поэтический космос Н и к о л а я К л ю е в а
Ответственный за выпуск М а к а р о в а Т. П.
В ы тегорская типограф ия. В ы тегра, ул У рицкого, 10.
1994 г-