Реликвии Латвии

18 мая 2013 года в Национальном музее истории Латвии (НМИЛ) открылась выставка «100 реликвий истории Латвии». Планировалось, что она продлится до конца года. Но всё пришлось свернуть уже через месяц из-за пожара в Рижском замке, где находится музей. Все важнейшие реликвии латвийского народа удалось спасти от огня, но экспозиция выставки пока недоступна для осмотра.

Портал DELFI в сотрудничестве с Латвийским Национальным историческом музеем, в своих двенадцати публикациях, дал всем возможность виртуально познакомиться с некоторыми экспонатами выставки. Здесь все публикации собраны вместе.

Реликвия — предмет, с которым связаны дорогие воспоминания или важные, значительные события прошлого. В Латвийском Национальном историческом музее на выставке рассказывалось о самых важных исторических моментах страны.

В период с 1 августа по 15 сентября 1896 года в Риге проходил X Всероссийский археологический конгресс. В связи с этим была организована Первая латвийская этнографическая выставка — в первой международной репрезентации — как свидетельство национального самосознания латышской интеллигенции и признания исторической ценности культуры народа. За подготовку выставки отвечала комиссия Рижского латышского общества знаний.

В 1869 году, основываясь на собранных Рижским латышским обществом (RLB) предметах и документах о прошлом Латвии, был создан Рижский латышский музей. Эта коллекция стала началом нынешней коллекции в Латвийском Национальном историческом музее.

Клиновидный топор - №1 в списке музея

Основание и начало работы Национального исторического музея Латвии неразрывно связано с Рижским латышским обществом (RLB), которое местная интеллигенция и мещане основали 10 ноября 1868 года. А 4 мая 1869 года RLB основал комиссию Знаний, одним из главных заданий которой являлось накопление материалов для будущего музея: создание Латышского музея противопоставлялось уже существовавшему музею балтийских немцев. Упомянутая выше дата считается днем рождения музея.

В 1893 году комиссия Знаний RLB приняла решение копить для музея только этнографические и исторические предметы балтийских народов, показать одежды латышей и предметы быта, которые не были представлены в других музеях. Были заказаны стеклянные шкафы, и в 1894 году музей RLB открылся для публики. На первом этаже экспонировалась коллекция археологических предметов, в двух помещениях верхнего этажа — народные наряды, орудия труда, музыкальные инструменты.

1 августа 1896 года в Риге открылась Латышская этнографическая выставка. Это была первая репрезентация, организованная латышской интеллигенцией. Чтобы достать экспонаты для выставки, людям различных краев предлагалось отослать в Ригу "стародавние вещи".

В 1894 и 1895 годах комиссия Знаний RLB организовала 10 экспедиций по латвийским волостям, фотографируя и рисуя наиболее характерные типы построек и одежды. Ни ранее, ни позднее не обращалось столько внимания на сознание латышской этнографии и истории культуры, как при подготовке латышской этнографической выставки 1896 года.

Выставка в Риге в 1896 году проходила одновременно с X Всероссийским Археологическим конгрессом. В результате объем коллекций существенно увеличился, и в 1903 году RLB купил новое здание с более просторными помещениями для музея. В 1905 году новое здание открыло двери. В 1914 году на пожертвованные от латышей средства было начато строительство еще большего здания специально под музей, но этому помешала Первая мировая война. Проект в итоге так и не был реализован.

После образования Латвийской Республики коллекцию музея RLB передали в распоряжение государства. В 1920 году музей получил помещения в Рижском замке, в 1924-м ему был присвоен статус государственного музея и новое название.

В книге инвентаря музея RLB под первым номером записан изготовленный из кремня клиновидный топор, который был найден в Вецсаулес Силос.

*****

150-летний наряд невесты из поместья Виргас Художник-живописец Янис Креслиньш участвовал в экспедициях по различным краям Латвии, рисовал одежды народа того времени, этнографические предметы, строения, план окрестностей. Сохранилась его акварель с подписью "Латышка из окрестности Виргас. Курземская губерния. Гробиньская волость. Я.Креслиньш. Вирга. 1895".

У этой картины — уникальная история. В 1982 году, 87 лет спустя после создания картины, ее передала музею истории ЛССР Валия Зандере — одна из потомков рода Сисеню-Скабаржу поместья Виргас.

Если вести отсчет от наших дней, изображенной на картине одежде — примерно 150 лет. Сотканная около 1860 года одежда невесты уникальна еще и потому, что на картине она нарисована в полном комплекте.

В 2013 году во время Ночи музеев прошла акция: "Приди и проголосуй за одну из реликвий Латвии". И посетители Национального исторического музея больше всего голосов отдали именной этой выдающейся реликвии — свадебному наряду невесты.

*****

Minox производства ВЭФа — первый в мире миниатюрный фотоаппарат

На фото — фотоаппарат VEF Minox. Номер 16510. Металл, стекло. Вес — 125 гр. Параметры — 7,9 x 2,7 x 1,5 см. Из коллекции Исторического музея. Фотограф — Роберт Каниньш.

Государственная Электротехническая фабрика (ВЭФ) берет начало с апреля 1919 года, когда в погребе здания старой Рижской почты (теперь — улица Радио) были оборудованы помещения для ремонта аппаратуры.

В 1928 году предприятие начало работать в помещениях эвакуированной фабрики Union и переименовано в главную мастерскую Почтового телеграфного управления. В 1932 году ее переименовали в ВЭФ, автор символа — дизайнер Адолфс Ирбите.

ВЭФ был крупнейшим электротехническим предприятием не только в Латвии, но и во всей Балтии. В 1937 году на нем трудились 3000 рабочих. Фабрика выпускала радиоаппаратуру, фотоаппараты, самолеты, лодки, автомобильные двигатели, телефоны, телефонные централи, кинопроекторы, пылесосы, утюги, батарейки, электрические лампы, фотобумагу, весы и различные электроприборы.

В 1925 году на ВЭФе стали изготавливать простейшей конструкции радиоаппараты. После открытия 1 ноября 1925 года Рижского радиофона потребности в радиоаппаратах резко возросли. В конце 30-х годов фабрика выпускала 10 000 — 30 000 радиоаппаратов в год. Они имели хорошее техническое качество, свой дизайн, поэтому их в большом

количестве экспортировали, главным образом в Финляндию, Швецию, Норвегию, Эстонию и Литву.

С 1928 по 1931 годы в автомобильном отделе ВЭФа небольшая группа инженеров попробовала создать автомобиль для латвийских реалий. Его универсальный кузов предназначался для сельского хозяйства. За границей закупили только часть агрегатов и деталей. Было смонтировано шесть таких легковых автомобилей, но производство не стали расширять: изготовление автомобилей требовало слишком много средств.

На ВЭФе также выпускали высококачественную самолетную фанеру и запустили производство самолетов. В конце 30-х годов были построены 20 двухместных спортивных самолетов. В 1937 году самолет, созданный инженером-конструктором Карлом Ирбитесом, получил приз на авиационной выставке в Лондоне.

В 1939 году рижская фабрика создала первый двухмоторный бомбардировщик, его конструкцию разработал авиационный инженер из США латыш Янис Акерманис. А некоторые изобретения выдающегося латышского конструктора Ирбитеса, например, одноместный легкий истребитель I-16 в 1940 году (его скорость достигала 680 км/ч), который считался передовым в то время, в производство внедрить не успели.

С 1938 по 1942 годы ВЭФ выпускал самые миниатюрные на тот момент в мире фотоаппараты — VEF Minox. Их конструкцию разработал изобретатель Валтерс Цапс.

ВЭФ, где трудились много способных инженеров и сотрудников, был единственной фабрикой, которая занималась изготовлением таких фотоаппаратов. VEF Minox произвел переворот в мировой фотоиндустрии: фотоаппарат можно было носить с собой, а при применении не требовалось никаких технических знаний.

Фотоаппарат мог делать 50 кадров, одной из его уникальных возможностей была съемка с расстояния в 20 сантиметров, сохраняя при этом четкость и контрастность изображений. Такие свойства миниатюрного VEF Minox были особенно ценны для работников секретных спецслужб.

На латвийском рынке фотоаппараты VEF Minox появились в 1938 году. В фирменном магазине ВЭФ на ул.Бривибас их можно было купить за 248 латов. У каждого фотоаппарата был свой порядковый номер и гравировка: "Made in Latvia". До начала Второй мировой войны было произведено около 17 000 фотокамер, они экспортировались в Великобританию, Швейцарию, Германию, Норвегию, США, Японию, СССР и другие страны.

Когда в 1940 году Латвия потеряла независимость, производство фотоаппаратов не прервалось, только поменялась надпись гравировки — на "Made in USSR". В 1943 году во время немецкой оккупации производство VEF Minox было перенесено в Германию. Валтерс Цапс в Германию эмигрировал в 1941 году и после войны основал фирму Minox GmbM, которая и сегодня выпускает фотоаппараты нескольких моделей Minox.

На нашем портале есть статья о фотоаппарате – «Рижская диковинка» - http://www.gazeta.lv/story/8592.html

*****

Орден Трех звезд — высшая награда Латвийской Республики

На фото: Орден Трех Звезд ЛР. Автор — Густавс Шкилтерс (1874 — 1954). Изготовлен в ювелирной мастерской Kalvis. Рига. 1999 год. Серебро, золото, эмаль. Из коллекции Исторического музея. Фотограф — Роберт Каниньш.

Орден Трех Звезд учрежден 25 марта 1924 года по случаю становления латвийского государства и был возобновлен после восстановления независимости указом президента Латвии Гунтиса Улманиса от 25 октября 1994 года.

Первыми, кто получил эту высшую награду государства, были президент Латвии Янис Чаксте и первый министр иностранных дел Зигфридс Анна Мейеровиц. 12 июля 1938 года президент издал указ "Об орденах и почетных наградах", который регламентировал порядок присвоения и ношения наград. В законе было сказано, что президент вместе со вступлением в должность имеет право на каждый орден высшего типа (было три ордена) и цепь.

В 1994 году ордену Трех Звезд вернули его статус. Орден на 10 лет стал единственным символом латвийского государства, до того момента, когда в 2004 году были восстановлены Орден Виестура и крест Признания.

Девиз ордена Трех Звезд — "Per aspera ad astra" (Сквозь тернии к звездам). Им награждаются за заслуги перед отечеством, его могут удостаивать в государственных, местных, общественных, образовательных, научных, спортивных или хозяйственных отраслях. Особыми заслугами считаются длительная, образцовая или выдающаяся работа на благо Латвии.

Во времена первой Латвийской Республики (1918-1940) за орден, кстати, надо было платить самим награждавшимся. Например, полный комплект ордена первой степени стоил 150 латов, III степени — 25 латов, а V степени — 20 латов.

У Ордена Трех Звезд — пять степеней и три знака отличия. Персона, которая награждается орденом первой степени, становится командиром большого креста, второй степени — верховным офицером, третьей степени — командиром, 4-й степени — офицером, 5-й степени — кавалером. Тем, кто награжден орденом первой степени, может быть вручена цепь Ордена Трех Звезд.

Орден Трех Звезд — это крест наподобие Мальтийского креста на белой эмали с золоченым бордюром. В центре аверса креста находится медальон на синей эмали. В середине медальона — три золотые пятиконечные звезды, которые символизируют исторические регионы Латвии — Курземе, Видземе и Латгале — под единым флагом. В центре реверса креста — золоченый медальон с девизом "Per aspera ad astra" и надпись: "Latvijas Republika — 1918.gada 18.novembris".

В комплектах орденов первой и второй степени пятиконечные звезды — серебряные, звезды в центре — на синей эмали в золотом обрамлении. В центре медальона — три золотые звезды, есть надпись "Par Tēviju".

Знак отличия Ордена Трех Звезд — круглая медаль, где на рельефном аверсе выбито изображение ордена, а на реверсе — надпись "Par Latviju", ниже — пылающее сердце. Знак отличия первой степени — золотой, второй степени — серебряный, третьей степени — бронзовый.

*****

Меч Саксукална: уникальная находка 11-го века

Меч Саксукална. Сигулдский могильник. Первая половина 11-го века. Бронза, железо. Сохранившаяся длина меча — около 61 см. Из фондов музея. Фотограф — Роберт Каниньш.

Сигулдский меч Саксукална был найден 18 июля 1835 года, когда местный владелец поместья Лорупес (Кроненберг) барон Карл Вольф проводил раскопки. Меч, по всей видимости, не был изготовлен в этих местах, а был привезен. Меч имел изящно сделанную рукоять, в украшении которого можно было разглядеть стилизованные солнечные мотивы.

Это самый роскошно изготовленный орнамент у меча в латвийской археологии. Меч Саксукална использовался как образец для воспроизведения, когда латвийская преподнесла подарок генералу Янису Балодису в 1938 году на 20-летний юбилей образования страны.

На одной стороне лезвия воспроизведенного меча было написано: "От меча встает солнце", на другой — "Армия — главнокомандующему Балодису. 1918-1920 гг." К мечу прилагаются сделанные из кожи ножны, которые использовали ливы в 11-12 веках.

Во времена борьбы за независимость Латвии очень важно было найти свои корни и воспитать граждан в духе патриотизма. В качестве одной из основ государственной национальной идеологии был тезис, что после 700-летнего рабства вновь завоевана свобода, которая была потеряна в 13-м веке. Поэтому такую большую ценность имеют археологические исследования в поисках доказательства древней государственности.

Во времена Советской власти меч Саксукална получил новое значение. Он нередко использовался на выставках, но выставлялся только в ножнах, чтобы не было видно надписей на лезвии, которые нельзя было показывать из-за цензуры.

*****

Свадебное платье — свидетель счастья и несчастья

На фото: свадебное платье Иды Димитре с отрезанным куском. 1938 год. Шелк, металлические кнопки. Длина — 150 см,

ширина плеч — 36 см. Музейный экспонат. Фотоград — Роберт Каниньш.

Согласно данным, в период 1940-1941 годов и 1945-1953 годов в Латвии было репрессировано или погибло 140-190 тысяч человек. Двумя самыми трагическими датами являются 14 июня 1941 года, когда были депортированы 15 443 человека, а также 25 марта 1949 года, когда были высланы 42 125 человек.

Ида Канделе (1907-1983) и Янис Димитрис (1903-1943) поженились в Риге в 1938 году. Янис учился на архитектора, работал у архитектора Паула Кундзиня и айзсаргом. Димитрис арендовал в Риге на улице Авоту комнату. В 1940 году в семье родилась дочь Лиените, но 14 июня 1941 года вся семья была выслана в Сибирь — в город Канск Красноярского края, а потом далее — в Тасеев. Среди немногочисленных вещей Канделе взяла с собой свадебное платье.

Осенью 1942 года в семье Димитрисов родилась вторая дочь. До 1943 года семья жила в Тасееве и трудилась в колхозе. В 1943 году Янис был переведен во Владивосток, где работал грузчиком в порту. Работа была тяжелой, мужчина заболел воспалением легких и умер.

Ида Димитре с дочерьми продолжала жить в Тасееве, работала в колхозе, а также в школе учителем труда. В декабре 1952 года младшая из дочерей умерла. Чтобы ее похоронить, женщина сшила одежду, отрезав кусок ткани из своего свадебного платья.

После смерти лидера Советского Союза Иосифа Сталина в 1953 году наступила оттепель, в сентябре 1957 года Ида Димитре вместе с дочерью вернулись в Ригу. Как семейную реликвию женщина взяла с собой из Сибири свадебное платье. В 2004 году ее дочь Лиените Димитре подарила это платье музею.

*****

Пояс Лиелварде — деталь народного костюма

Ни одна деталь латышского народного костюма не привлекала столько внимания, как пояс Лиелварде. Он включен в каноны латвийской культуры.

Пояс Лиелварде обычно упоминают в единственном числе, однако каждый из поясов волости Лиелвардес уникален по своему. В музее до наших дней сохранилась большая часть коллекции этих поясов. Часть из них была получена в конце 19-го века из запасов Рижского Латышского общества, большинство появилось в 30-х годах 20-го века с упоминанием владельца "в третьем или четвертом поколении". Это доказывает, что пояса, как реликвию, хранили несколько поколений.

Пояса Лиелварде, сравнивая с другими реликвиями Латвии, имеют самое большое количество. Каждый из 70-ти сохранившихся поясов — отличен. Сохранилась общая традиция: из ниток красной шерсти и белого льна создается рисунок, для каждого пояса — собственный.

Характерная особенность поясов — рисунки не повторяются, а изменяются в многочисленных вариациях. Надписи связаны между собой, другая появляется только после того, как заканчивается предыдущая. В 70-80-х годах 20-го века пояс стал одним из символов латышской идентичности.

В коллекции музея есть пояса из волостей Юмправа, Кастранес, Крапес, Лауберес, Ледманес, Мадлиенас, Рембатес и Веренес, созданные в первой половине 19-го века, когда в крае Лиелвардес являлся составной частью народного костюма.

*****

История становления лата

3 августа 1922 года кабинет Министров Латвии утвердил "Положение о деньгах", согласно которому основными денежными единицами страны являлись золото и латы (монета содержала 0,2903226 гр. золота). Сотая часть лата называлась сантимом.

С 1888 года основной денежной системой расчета для стран являлся золотой франк, который в латвийской денежной истории играл большую роль. Франк, как официальное обозначение денежной единицы, был использован на первых государственных марках, выпущенных в оборот в 1922 году номиналом в 1 и 3 франка. В 1922 году началась чеканка монет номиналом 10 и 20 латов, но потом Минфин Латвии не увидел целесообразности в использовании золотых монет, и перешел на чеканку 1, 2 и 5 латовых монет из серебра.

Хотя золотые монеты в Латвии не чеканились, сохранились документы об их изготовлении. В частности, сохранилась графика Рихарда Зариньша от 1921 года на набросок 20-латовой монеты с профилем латышской девушки. Это не было осуществлено, но это изображение, в немного измененном виде, появилось позже на реверсе пятилатовой серебряной монеты.

В конкурсе на дизайн 20-латовой золотой монеты участвовал также латышский скульптор Теодор Залькалнс. Изваяния Залькалнса из камня являются классическими ценностями

латышской скульптуры. На аверсе монеты он задумал изобразить профиль латышской матери. По мнению автора, на реверсе монеты должны были быть буханка хлеба, яблоко, миска каши и кружка молока.

Долгие годы в Латвийском Национальном музее хранились нереализованные Залькалнсом модели 20-латовой золотой монеты. В 2008 году, по случаю 90-летнего юбилея Латвийской Республики, Банк Латвии выпустил золотую монету под названием "Латвийская монета". Монету чеканили в Австрии, а под современный стиль ее помогла преобразовать скульптор Лигита Францкевича.

*****

Хельсинкский флаг — реликвия третьей Атмоды

14 июня 1988 года в шествии к памятнику Свободы участники несли красно-бело-красный флаг, который был изготовлен Рижским отделением правозащитной группой "Хельсинки-86". Нес флаг Константин Пупурс.

В советское время красно-бело-красный флаг был запрещен, попытки его выставить публично наказывались. Первая попытка пронести его публично была предпринята 25 марта 1988 года, но сотрудники КГБ ей воспрепятствовали. А 14 июня того же года во время шествия к памятнику Свободы флаг все же был пронесен по улицам Риги.

В тот день сначала у нынешнего Дома Конгрессов состоялся митинг, на котором выступили Эдуард Берклавс, Маврикс Вулфсонс и другие. Вечером колонна двинулась в сторону памятника Свободы. Затем флаг был пронесен до Братского кладбища.

15 июня в квартире Пупурса на флаге подписались организаторы мероприятия — сам Пупурс, Анта Бергмане, Миервалдис Кримс, Робертс Климович и Янис Албертс Муцениекс. Позже К.Пупурс и его мать были лишены подданства СССР, и им было предписано в течение двух недель покинуть страну.

*****

Клад монет времен Северной войны

18 апреля 1964 года в Исторический музей Латвийской ССР пришел мужчина, по внешнему виду — крестьянин. Это был тракторист из колхоза "Бауска" Станислав Гаварс, который нашел медный котелок со старинными монетами. После осмотра находки выяснилось, что деньгам — несколько сотен лет, и ценный клад был передан музею.

Новый экспонат музея стал его гордостью: часто упоминался в публикациях, демонстрировался на выставках и в экспозициях как в Латвии, так и за ее пределами.

Клад, захоронение которого датируется последней четвертью 17-го века, был найден 8 августа 1963 года на поле колхоза "Бауска", когда его вспахивал тракторист Гаварс. Монеты вместе с четырьмя брошками, десятью серебряными кольцами и фрагментом украшения находились в медной посудине цилиндрической формы с крышкой.

В кладе находились 320 монет — 270 талеров, 26 полуталеров и 23 четвертьталеров Испанской Голландии, Голландской Объединенной Республике Провинций, Римской Империи немецких земель, Франции и кантонов Швейцарии. Общий вес монет — 7910 граммов, общая стоимость — 289 талеров. На эти деньги в 17-м веке можно было купить примерно 144 хорошо откормленных свиньи или 28 лошадей.

Этот был крупнейший клад талеров 17-го века, найденный на территории Латвии. Во времена правления Алберта талеры были главной монетой торговых отношений стран Балтийского моря. Они свидетельствуют о торговых отношениях герцогств Курземе и Земгале с другими землями: эксперт шел в основном в Голландию, а с 60-х годов 17-го века — и в Германию.

Клад был найден в 9 км от Бауски, около старой дороги Бауска — Браунава, которая являлась ответвлением от дороги Бауска — Биржай (в Литве). Самые "молодые" монеты клада имеют чеканку 1699 года, что позволяет сделать вывод: клад был захоронен около 1700 года в связи с Северной войной, которая в самом начале затронула герцогства Курземе и Земгале.

Четыре броши имели гравировку растений и геометрических орнаментов, на две броши нанесены инициалы ВВ — знак золотых дел мастера Бауски Бойена Берента (1603-1684), еще у одной — инициалы HC, которые можно отнести к мастеру Хейнекену Кристиану (работал в Бауске в 1685 и 1689 года). Эта брошь является первой известной его работой.

*****

Cвадебные традиции латышского народа

Латышские традиционные праздники делятся на две группы: ежегодные для всех слоев населения и семейные. Цикл ежегодных праздников зависит от солнцестояния, времен года и важных работ для крестьян.

Семейные праздники — именины, свадьба, похороны — в жизни каждого человека бывают один раз. А самой важной и наиболее богато отмечаемой традицией семейных праздников являлась свадьба.

Традиционные реликвии на латышских свадьбах — брошь, перчатки жениха, венок невесты, свадебный меч, свадебный пояс и свадебная елочка. Постепенно традиции на свадьбах менялись, и теперь сохранились лишь отдельные предметы.

Жених дарил брошь невесте после помолвки. В Курземе на броши изображались две пары рук, на другой стороне изделия, как правило, гравировались дата и текст. Невеста, принимая предложение, дарила избраннику белые перчатки, которые во время свадьбы жених не снимал даже за столом.

На свадьбе девушка в последний раз надевала на голову венок. Становясь невестой, девушка вплетала в венок разноцветные ленты. В середине 19-го века изготавливались специальные венки для невест. Они были внушительных размеров, но не предназначались для долговременного ношения — в отличие от дочернего венка, который передавали из поколения в поколение.

А свадебную елочку во время свадьбы прикрепляли к упряжке коня. Приезжая домой, елочку закрепляли около двери дома невесты или в конце стола, где сидела невеста.

*****

Флаг школьной роты Цесисского полка

Летом 1919 года в северной Латвии, где латышские и эстонские военные совместными усилиями боролись за освобождение Латвии, ученики старших классов цесисских и валмиерских средних школ сформировали добровольческую школьную роту.

Школьники как восьмая рота в составе 2-го Цесисского полка пехотинцев участвовали в освободительной борьбе. К роте добровольцев позже присоединились и другие ученики из школ на севере Латвии, возраст ополченцев составлял 14-19 лет. 6 июня 1919 года рота получила первое боевое крещение, и позже участвовала во всех походах Цесисского полка пехотинцев.

В мирное время, в 1921 году бывшие ученики валмиерской школы основали патриотическую организацию "Даугавские ястребы" (Daugavas Vanagi), а ближе к десятилетнему юбилею 8-й роты, в феврале 1929 года было создано общество отставных солдат, которое активно занималось патриотическим воспитанием молодежи.

Важная традиция связана с флагом Школьной роты. Средства на его изготовление пожертвовали ученики и учителя девяти гимназий на севере Латвии, школьники которых вошли в упомянутую роту. Автор изображения на флаге — архитектор Карлис Дзиркалис.

Флаг изготавливали семь учениц Цесисской государственной гимназии. На полотнище была сделана надпись: "Солнце встает от меча".

22 июня 1929 года в Цесисе, в День памяти Героев у памятника освободителям было проведено богослужение в честь учеников-добровольцев, а президент Латвии Густавс Земгалс подарил флаг организаторам мероприятия. Сначала флаг хранился в Цесисе, позже появилась традиция: каждый год флаг передавался по гимназиям.

После восстановления независимости Латвии Лимбажская гимназия передала флаг музею. В 1997 году совет Цесисского района заказал сшить копию флага. С 1998 года, когда был открыт памятник Цесисской Победе, была возобновлена традиция передавать копию флага школам.

*****

Сохранившийся целым венок времен Ливонии

В 1930 году исследователи Дзелзавского Стругукалнского кладбища, находящегося на востоке Латвии, Петерис Арендс и Эдуард Штурмс нашли хорошо сохранившиеся изделия 15-го века: на мужском кладбище обнаружили топоры и наконечники копей, на женском — текстиль.Подразумевается, что упомянутые кладбища были захоронением местного ордена вассалов (лейманов).

Во время раскопок также был добыт венок из ткани с вышивкой. Такие венки носили латгальские женщины 14-го века, которые постепенно заменяли металлические венки 12-го века.

Найденный венок сохранился полностью, его ширина — 5,4 см, сшит из двух отдельных тканей. Часть украшения была отделена от основания, но удалось реконструировать изделие.

На старинном кладбище также были получены другие части украшения одежд средних веков — бронзовые обручи, фрагменты ткани, льна, ракушки, стеклянные бусы, спиральные ожерелья, две сакты, три кольца, браслеты, кожаный пояс и нож.

До 1940 года была изготовлена первая реконструкция одежды латгальской женщины 14-го века, которая в музейной экспозиции появилась до 1990 года.

*****

Первая публикация гимна Латвии

Гимн тоже является одним для государственных символов. История гимна Латвийской Республики более старинная, чем само государство, ее начало можно найти в первой атмоде — в хоровых пениях, откуда и появилась традиция праздника песни.

Карлис Бауманис родился в 1835 году в Видземе. Учился в школе в Лимбажи и в уездной школе, которую окончил в 1852 году с отличной успеваемостью по рисованию и музыки. Затем учился в семинарии в Валке, окончил ее с отличием по всем предметам.

Местом первой работы у Бауманиса было усадьба помещиков в Кирбижи. В 1858-м он отправился в Санкт-Петербург, где стал работать в церковной школе Анны воспитателем и учителем каллиграфии. В 1860-м стал учителем немецкого в школе Реформаторов, через 10 лет — учителем немецкой речи в Смольном институте благородных девиц.

С 60-х годов 19-го века Бауманис начал собирать народные песни. Он прислал комитету первого Вселатышского праздника песни три оригинальных песни, которые стали первыми в хоровой латышской музыки. Для репертуара сводного хора были приняты два из них — "Песня отечества" (Tēvijas dziesma) и "Песня рыбаков Даугавы" (Daugavas zvejnieku dziesma).

А вот третья оригинальная песня, под названием, "Боже, храни Латвию" (Dievs, svētī Latviju), в 1873 году в репертуар сводного хора не была включена, но прозвучала на открытии праздника Песни — ее исполнил хор Балтийской учительской семинарии.

В 1870-м Бауманис издал в Санкт-Петербурге песенный сборник "Austra". В него вошли 36 песен: 15 — хоровых, 20 — сольных с сопровождением фортепьяно и один дуэт с фортепьяно. В этом сборнике впервые публикуется и песня Бауманиса "Боже, храни Латвию". Кстати, еще в 1874 году Адолф Алунанс назвал эту песню гимном.

С 1882 года Бауманис жил в Лимбажи. Умер в 1905 году, похоронен на лимбажском кладбище.

В 1910-м на V празднике Песни администрация царской России разрешила исполнить во втором отделении концерта песню "Боже, храни Латвию". За органом был Алфредс Калныньш, дирижером — Язепс Витолс.

18 ноября 1918 года, когда была объявлена независимость Латвии, присутствующие трижды исполнили "Dievs, svētī Latviju", 4 июня того же года она была утверждена гимном Латвии. Закон о государственном гимне был принят Сеймом 25 сентября 1928 года.

*****

Ваза, замурованная в стене Рижского замка

Осенью 1944 года, когда фронт Второй мировой войны приблизился к Риге, ваза вместе с другими более ценными предметами музея была замурована в погребе Рижского замка.

Ваза из декоративного фарфора с крышкой изготовлена на фарфоровой фабрике в 1937-1940 годах. Подпись на основании вазы свидетельствует, что ее расписала художница Тамара Мейя, работавшая на фабрике "M.S. Kuzņecovs" с 1933 года. Она родилась в Санкт-Петербурге в 1913 году, у нее не было специального художественного образования, но уже на фабрике Мейя освоила технику расписывания фарфоровой посуды.

Композиция каждой росписи выполнена в одном экземпляре, отличается высоким качеством. На этой вазе художница в декорировании использовала популярный сюжет 30-х годов 20-го века: латышские девочки и мальчики танцуют веселый танец.

Ваза хранилась в Историческом музее с конца 30-х годов. Во время фашистской оккупации, когда в 1944 году фронт военных действий приблизился к Риге, немецкое командование приказало вывести экспонаты музея в Германию. Руководству музея наиболее ценные предметы — броши, серебро, ордена, в том числе и вазу, удалось спрятать в погребе Рижского замка, замуровав их в стене.

В марте 1945-го тайник был размурован, часть предметов из него пропала, но ваза уцелела. До 1972 года она хранилась в отделе этнографии, а потом была помещена в отдел истории.

*****

Полный комплект военных орденов Лачплесиса

В 1970 году в музее появилась уникальная коллекция — награды генерала Латвийской армии Яниса Балодиса (1882-1965). Их сохранила и передала музею супруга генерала Элвира Балоде.

Гордость коллекции — полный комплект военных орденов Лачплесиса — I, II и III степени, которые генерал получил за освободительные бои. Каждый год в день Лачплесиса — 11 ноября — эти уникальные предметы может увидеть каждый посетить музея.

Военный орден Лачплесиса — первая и высшая военная награда в Латвии. Днем рождения ордена считается 11 ноября 1919 года, когда в борьбе за независимость латвийская армия выбила из Риги немцев.

В латвийской Конституции военный орден Лачплесиса с девизом "За Латвию" впервые упомянут 18 сентября 1920 года, когда вся территория Латвии была освобождена от врагов. Уставы для ордена разработал кавалер ордена Лачплесиса Албертс Сталбе, эскизы и рисунок — участник освободительных боев, художник Янис Александр Либертс.

Военный орден Лачплесиса вручался солдатам латвийской армии, бывшим латышским стрелкам, а также иностранцам, которые помогли в освободительных боях. Первые ордена, решением Кабмина от 13 августа 1920 года, были вручены семи высшим армейским командирам. С 1920 по 1928-й годы награждение орденами проходило ежегодно.

Орденом I степени награждены четыре латышских офицера — армейский главнокомандующий латвийской армии Янис Балодис, первый главком ВС Латвии полковник Оскар Калпакс (посмертно), главком латышских стрелков полковник Фридрих Бриедис (посмертно) и командир 3-й Латгальской дивизии генерал Кришьянис Беркис, а также семь иностранцев.

*****

Древнейшая деревянная скульптура в Балтии

Вместе с распространением католического вероисповедания в Латвии началось строительство церквей и монастырей. Из когда-то многочисленных деревянных сакральных скульптур средневековья сохранилась только из острова Роню, которая и украсила интерьер Латвийского Национального исторического музея.

Большая часть икон была уничтожена во время реформ и в войнах 16-18-го веков. Редкие сакральные произведения искусства просуществовали до конца XVIII — первой половины XIX веков: они не соответствовали стилю того времени, были изъяты из интерьеров, помещены в церковные чердаки, где хранились в неподходящих условиях, или были просто выкинуты. Жизненный уклад на побережье острова Роню и некоторая изолированность от остального мира повлияли на то, что в тех местах старинные скульптуры сохранились до наших дней.

С 1919 года остров Роню принадлежит Эстонии, однако исторически на протяжении многих веков он был связан с Латвией. В 14-м веке остров входил в епископию Курземе и его населяли переселенцы из Швеции. В 1341 году курземский епископ Йоханн II разрешил островитянам обустраивать свое имущество по законам Швеции.

В 1562 году остров Роню вошел в состав герцогства Курземе и Земгале. По мирному договору 1660 года остров присоединили к принадлежавшей Швеции Видземе, а после Северной войны вместе с Видземе он был включен в Российскую империю как составная часть Видземской губернии.

В 1892 году музею Рижского Собора было преданно пять скульптур из острова Роню, среди них — три уникальные художественные работы средневековья — Мария с ребенком, Святая Анна и епископ. Это самые старинные деревянные скульптуры готики не только в Латвии, но и во всей восточной Балтии. Например, скульптура матери и ребенка, высота которой 63 сантиметра, датируется примерно 1320 годом.

После реорганизации музея в 1936 в году церковная художественная коллекция была преданна тогдашнему Государственному Историческому музею. Происхождение скульптур долгие годы было связано с островом Готланд, однако исследования художественных историков свидетельствуют о том, что стилистическое влияние следует искать в более широком регионе — в Германии, в районе реки Рейн в местности Вестфаллен, и в Любеке.

*****

Укрепление польско-литовской власти в Латвии

На острове Доле во времена наместника герцогства Пардаугава Ян Хиеронима Ходкевича были обнаружены серебряные полумарки, датированные 1573 годом. Монеты — свидетели того времени, когда во второй половине 16-го века нынешняя территория Латвии в ходе Ливонской войны была подчинена Великому Литовскому княжеству и попала под политическое влияние Польши.

По договору от 28 ноября 1561 года земли Ливонского ордена и Рижского архиепископства к северу от Даугавы, исключая нынешнюю северную Эстонию (находилась под контролем Швеции) и епископства Курземе и Саамсала (контроль Дании), оказались в подчинении короля Польши Сигисмунда II Августа. Однако судебное переподчинение оформил только в 1566 году староста Жемайтии, магнат Ян Хиероним Ходкевич (1537 — 1579).

Новая административная единица была названа герцогством Пардаугава (Ducatus Ultradunensis), ей был присвоен герб — серебряный гриф с золотой короной на красном фоне, у которого на груди выбит монограмма SA (Sigismunds Augusts). Монограмма была взята из герба рода Ходкевичей.

В 1569 году, после создания Речи Посполитой, герцогство Пардаугава стало общим доменом для двух государств — Литвы и Польши. Вне границ герцогства Пардаугава оставались епископство Тербатас (принадлежало России) и город Рига, который до 1581 года сохранял статус вольного города и пытался сохранить привилегии, в том числе и право на чеканку монет.

Чеканка монет в герцогстве Пардаугава началась по инициативе короля Речи Посполитой Сигисмунда II Августа. Как причина была упомянута необходимость отплатить наемникам на службе короля во время войны, которые остались в Пярну. Однако факт того, что чеканка новых монет была начата именно около границ Риги, позволяет сделать вывод, что это было планом политики Сигисмунда II Августа экономически повлиять на неуступчивую Ригу.

В 1572 году Сигисмунд II Август провозгласил свое решение о создании кузнечного цеха по чеканке монет во дворце Саласпилса. Рижане посчитали недопустимым ввод в обращение монет столь низкой пробы, и после многократных протестов в 1572 году

ратуша Доле запретила использовать монеты. Такой же запрет был введен и в Пярну, и чеканка монет Долес потеряла свое значение.

Инициаторы чеканки, пытаясь обеспечить для выпуска монет необходимое количество серебра, влезли в долги, обанкротились и в 1573 году передали права на чеканку своим кредиторам — Рижской ратуше и торговцам.

Таким образом, первая попытка польской власти чеканить монеты в Ливонии потерпела неудачу. И только когда в 1581 году Рига оказалась во власти Речи Посполитой, положение изменилось. Король Стефан Батори выдал Риге привилегию чеканить деньги. Талер, как основная денежная система Риги, сохранялся и в шведские времена, до тех пор, пока в 1710 году город не взял Петр I, и Рига потеряла право на чеканку монет.

*****

Первый перевод Библии на латышский язык

Перевод Библии имеет важнейшее значение для исторического развития литературной речи любого народа, поскольку подтверждает высокий уровень письменной речи. Перевод Библии на латышский язык сделал священник из Алуксне Йоханн Эрнст Глюк, работа заняла многие годы.

Немец Глюк родился в 1652 году в Ветине (Саксония), в семье священника. Он учился в латинской школе Алтенбурга, затем выучил теологию в Витенберге и Лейпциге. После окончания университета в 1673 году Глюк переселился в Видземе, выучил латышский язык и загорелся желанием перевести Библию на латышский. Священник полагал, что без перевода Библии латышские прихожане церкви не могут полностью понять глубину веры. И Глюк отправился в Германию, чтобы усовершенствовать свои знания в древнегреческой и древнееврейской речи.

По возвращении в Видземе Глюк служил военным капелланом в Даугавпилсском гарнизоне, где он и начал перевод Нового Завета. С 1683 по 1702 годы служил священником в Алуксне. В тот период он организовал школы для крестьянский детей в Алуксне, Апукалне и Зелтини. Выпускники этих школ позже стали учителями.

А сам Глюк продолжал трудиться над переводом Библии. В 1685 году он завершил перевод Нового Завета, в 1689 году — Старого Завета, в 1694-м — вcей Библии. Его труд впервые был отпечатан в 1694 году в типографии Йохана Георга Вилкена в Риге.

Перевод Библии на латышский язык стал выдающимся достижением культуры. Это было сделано очень близко к оригиналу. Труд Глюка стал не только религиозной книгой для чтения, но и широким пластом для просветления латышей, содержание книги определило дальнейшее духовное развитие народа.

Для многих латышских родов Библия стала своего рода хроникой: на ее страницах они отмечали особые даты и факты — дни рождения, смерти, брака. Только в 1995 году началась работа по новому переводу Библии на латышский — полностью новый перевод с оригинала.

*****

Доротея — последняя герцогиня Курземе и Земгале

Последнюю герцогиню герцогства Курземе и Земгале — Анну Шарлотт Доротею фон Бирон (1761-1821) на своих портретах изображали многие выдающиеся художники своего времени.

Портреты Доротеи были заказаны известному художнику из Дрездена Антону Графу (1736-1813), любимой в Европе художнице классицизма Ангелике Кауфман (1741-1807), французским художникам и литографам Николе Анри Жакобу (1782—1871), Йозефу Грошу (1758—1838), который написал и портрет Доротеи, и четырех ее дочерей. Работы хранятся не только в Латвии, но и находятся во многих музеях Европы, а также в частных коллекциях.

Фридрих Хартман Баризьен (1724—1796) был придворным художником герцога Курземе. Портрет Доротеи он нарисовал примерно в 1780 году. Его картина почти столетие смущала исследователей произведений искусства: считалось, что на картине изображена первая жена герцога Петера фон Бирона — принцесса Луиза Каролина (1748—1782).

И только выполненные исследования директора музея Рундальского дворца Иманта Ланцманиса доказали, что около 1780 года Баризьен воссоздал идеальный облик именно герцогини, который позже несколько раз повторял, сохранив неизменный поворот головы и варьируя с прической и одеждой.

После смерти Анны Шарлотт Доротеи знаменитый французский дипломат Шарль Морис де Талейран-Перигор (1754-1838) написал: "Я не верю, что на Земле когда-либо была более достойная женщина для боготворения".

*****

Могила женщины на территории проживания селов

Согласно традициям племен балтов, в том числе и селов, умершие хоронились с почестями и с нарядами. Убранство могил свидетельствует о том, какое социальное положение имел усопший в обществе, и чем занимался. В Историческом музее есть убранство могилы богатой женщины племени селов.

Могилы племен селов относят к эпохи позднего железного века. Они находятся в местечке Селпилс Леясдопелю и состоят из 63-х насыпей. Среди них есть могилы как с одним усопшим, так и с несколькими (максимальное количество — 18).

Умершие уложены в сундуках и похоронены в могилах четырехугольной или овальной формы глубиной до 0,7 метров. При этом можно заметить строгую ориентацию полов: мужчины уложены головой на восток, женщины — головой на запад. Умершие похоронены в праздничных одеяниях, мужчины — с оружием. Также в могилах найдены фрагменты деревянных предметов с росписью, несколько из них были идентифицированы как щиты. Отдельную насыпь ученые объяснили как место похорон одной семьи.

Селы — одна из самых малоизученных балтийских народов. Они упомянуты в источниках 13-го века, но уже в 14-м веке шла речь только о земле селов. Их земли, так же как и территории латгальцев, земгальцев и куршей, состояли из нескольких центров, но южные земли около 12-го века попали под зависимость Литвы.

Долгое время археологам не удавалось археологически идентифицировать селов: их культура очень похожа на латгальскую. Впервые это удалось сделать после исследований могильника Леясдопелю, где заметны различия похорон с латгальскими племенами.

*****

Выдающаяся художественная работа каменного века

Фигурка головы лося, изготовленная из янтаря, была найдена группой ученых под руководством Луции Ванкини в болоте Сарнатес в 1957 году, где велись раскопки поселения людей эпохи среднего неолита.

Упомянутое поселение существовало примерно в 2700 году до нашей эры. Балтийское море тогда называлось Литориновым (5400 — 1700 до н.э.), а стоянка человека находилась рядом с прибрежным озером Сарнатес.

Возможно, сначала в поселении жили представители культуры ямочно-гребенчатой керамики, которые на территорию современной Латвии пришли во второй половине четвертого тысячелетия до н.э. с северо-востока.

Поселение болота Сарнатес — самое хорошо изученное племен времен неолита в западной Латвии. Здесь изготавливались предметы, богатые органическими материалами, которые преимущественно добывались людьми, жившими в среднем неолите.

Культура гребенчатой керамики, или культура ямочно-гребенчатой керамики, — культура, существовавшая в каменном веке на северо-востоке Европы (Скандинавия, русский северо-запад), приблизительно с 4200 до н. э. до 2000 до н. э. Название было дано по способу украшения керамических находок, характерных для этой культуры, который выглядит как отпечатки гребней.

Носители этой культуры были предположительно охотниками и собирателями. Для более поздних горизонтов некоторых из этих регионов характерна культура шнуровой керамики. Керамика представляет собой большие горшки емкостью 40—60 л, закругленные или заостренные внизу. Форма изделий в течение столетий оставалась неизменной, а вот наносимые орнаменты разнились.

Поселения располагались на морском побережье или берегах озер, способ существования основывался на охоте, рыбной ловле и собирании растений. Обычным жильем было, видимо, типи площадью около 30 кв.м, в котором могло жить до 30 человек. Захоронения устраивались внутри поселения, и покойников покрывали красной охрой. Для культуры гребенчатой керамики типично захоронение покойника вместе с предметами из кремня и янтаря.

Большинство ученых считают, что племена ямочно-гребенчатой керамики говорили на неизвестном вымершем языке, не относившемся ни к уральской, ни к индоевропейской языковым семьям. Для культуры характерны маленькие фигурки из обожженной глины и головы животных из камня. Головы животных обычно изображают лося или медведя и ведут свое происхождение от искусства мезолита.

Фигурка головы лося была найдена в условном жилище №3 поселения Сарнатес. Материал раскопок свидетельствует, что в жилище интенсивно обрабатывались кремень и янтарь. Здесь было обнаружено 49 предметов из янтаря, 35 необработанных кусков янтаря, и около 400 осколков.

Из янтарных предметов — бусы, подвески, половинки круга и две фигурки — медведя и лося, которые стали ярким доказательством того, что на территории Латвии в эпоху неолита люди имели высокий уровень обработки янтаря. От фигурки янтарного лося сохранилась только голова: остальная часть потерялась.

*****

Древнейшая плоская фигурка женщины

Женская фигурка была обнаружена в могильнике Звейниекс в 1970 году во время археологических раскопок под руководством Франциса Загорскиса. Упомянутый могильник — самое крупное место захоронения мезолита и неолита в северо-восточной Европе. Находки из могильника и находящихся рядом поселений Звейниеки I и II внесли значительный вклад в науку.

Могильник Звейниекс находится на полуострове, на северном берегу озера Буртниеку, там, где в него впадает река Руя. Его использовали на протяжении трех тысячелетий — с 8000 до 5000 лет до н.э. Вскрыты более 300 захоронений. Они принадлежат к различным археологическим культурам. Умерших нередко посыпали охрой — красной окисью железа, которая в природе находится в тех местах, где содержащая железо вода из подводных пещер вытекает наружу. Применение охры при похоронах констатировано и в других местах.

Женская фигурка, изготовленная из кости, найдена могиле №172, где похоронен ребенок. Других предметов в этой могиле не было. По расположению могилы в могильнике и по орнаменту на фигурке, она датирована ранним неолитом — примерно 4500-3400 годами

до н.э. Эта плоская фигурка — самое древнее скульптурное изображение человека из найденных на территории Латвии.

*****

Самый старый предмет, изготовленный из железа

Железные топоры клиновидной формы были распространены на обширной Восточно-европейской территории: их находили в нынешних Эстонии, Литве, Беларуси, России, Финляндии. Иногда такие топоры называют топорами типа скифов: их находят на северном побережье Черного моря, которое когда-то было населено скифами. В Латвии известны минимум 13 топоров такого типа. Самые старые датированы первым тысячелетием до нашей эры.

Сравнительно большое количество найденных железных топоров свидетельствует о произошедшем в тот период времени переходе от скотоводства к земледелию. До того в хозяйстве использовали каменные топоры. Топоры, сделанные из железа — важный этап развития хозяйственной деятельности человека. Пока в нашем распоряжении нет доказательств обработки железа на территории Латвии, однако большое количество находок допускает, что железо умели добывать и обработать уже на месте.

Подробности обнаружения железных топоров из экспозиции музея неизвестны. Находки музею передало правление Памятников 23 сентября 1932 года с пометкой "Новолатгальская волость. Уезд Берзпилс. Село Луяну".

Более старинные — клиновидные топоры: они меньших размеров, с более узким лезвием. По аналогии с топорами, найденными в Приднепровье, топоры из Луяну могут быть одними из самых ранних. Они датируются примерно 5-6 столетием до нашей эры. Поэтому, это, скорее всего, самый старинный железный предмет, найденный на территории Латвии.

В отличие от медной, оловянной и цинковой руды, которые необходимы для производства бронзы, железная руда на территории Латвии встречается.

*****

Женское украшение железной эпохи

На территории современной Латвии, начиная с середины железной эпохи когда-то жили племена куршей, земгалов, селов, латгалов. Упомянутые балтийские малые народности хорошо можно выделить по археологическим материалам — по характерным традициям похорон и форм старинных предметов.

Женское нагрудное украшение (на фото) состоит из двух серебряных пластинок с закругленным концами и цепочки. Украшение было найдено в могильнике Терветес Кюру в 1976 году археологами под руководством Мары Атгазе. Упомянутый памятник находится на западе Земгале. Всего исследованы 12 захоронений.

В могиле, где нашли украшение, была похоронена богатая женщина. Помимо нагрудного украшения при умершей нашли лентовидный венок из семи спиралей, семь браслетов, четыре спиральных перстня.

Для земгальских племен был характерен разнообразный дизайн украшений. У находки из Кюру украшение имеет треугольный подъем над кругом — такая форма характерна именно для земгалов: в более южных землях жемайтов украшения известны гораздо меньше. А вне территории проживания балтов единственный экземпляр был найден в Пайдее (Саамсала).

Материальная культура земгалов середины железной эпохи отличается большим богатством и великолепием. Об этом свидетельствуют как найденные серебряные находки, так и серебряные украшения, найденные на кладбищах. Но до наших дней сохранилась лишь небольшая часть этих богатств.

*****

Древнейшее свидетельство обработки золота

Серебряная брошь для лука с золотой отделкой была найдена в 1901 году в Катлакалне Плявниеккалне во время археологических раскопок под руководством Антона Буххольца. Находка принадлежит земгальской культуре из низовий Даугавы. Она хорошо характеризует традиции похорон среди северных земгалов 5-6 веков. Всего были исследованы 72 захоронения.

Упомянутая выше брошь для лука добыта могиле №1, где был похоронен мужчина. К тому моменту, когда могилу обнаружили, в ней находились и другие предметы, поэтому первоначальный состав инвентаря могилы уже нельзя определить. Согласно эскизам Буххольца, архелоги найшли в могиле также наконечник копья, а в средней части тела — спиральное кольцо и браслет с колотушками.

Брошь для лука находилась в могиле в районе левого плеча мужчины, рядом — железное украшение со звеньями цепочки. У головы — половина бронзового шейного диска, справа — остатки ткани. В эскизе упомянуты также нож и долото, расположение которых не ясно. В список старинных предметов могилы включены две мотыги и муфта топора, которые, скорее всего, не принадлежат к инвентарю этой могилы.

Брошь лука из Плявниеккална является не только самым старинным свидетельством обработки золота на территории Латвии. Это вообще выдающийся образец искусства по металлу. При ее изготовлении без кования были применены сразу несколько технических приемов. Упомянутая деталь для лука использовалась на протяжении примерно ста лет — с 450 до 550 годы. Происхождение такого типа брошек надо искать в Восточной Пруссии, но позже они распространились по обширной территории Европы.

*****

Нежданные гости в масках

Сущность одевания маски — "перевоплощение", цель — представить, что через нее могут проявиться необыкновенные способности. Перевоплощение — важная тема в народных сказках, преданиях, верованиях, оно помогает творить чудеса. В дохристианские времена маски изначально копировали языческие "богов", были связаны с культом плодородия и были известны во всех землях и культурах. По своей сути, маска не является предметом, ее миссия — "принести добро" и "прогнать зло", что в реальной жизни не всегда удается достичь.

В Латвии маски надевали в зимний период от Мартыней (10 ноября) до масленицы (перед постом, за 40 дней до христианской пасхи), когда урожай на селе уже собран и наступает момент подумать о будущем. Это так называемое время между "старым" и "новым". Вечера Мартыня, Катрины, Андрея, Никлава, Рождества и Старого Нового года — то время, когда тьма сметает границу между реальностью и выдумкой, а маски своим неожиданным визитом удивляли домашний люд, создавая шум и хаос.

Маски, хотя и являлись "нежданными гостями", принимались хозяевами дома с благодарностью и благословением. По традиции, к гостям в деревянных масках должны были относиться с почетом. По обыкновению им давали хлеб в дорогу, однако к семейному столу "чужаков" не приглашали, хотя, порой, в "масочниках" и узнавали своих соседей. В доме между людьми и масками сохранялась символическая граница.

Маскированных гостей назвали по-разному — ряжеными, цыганами, детьми плясок, палочниками, старичками и т.д. Гости в масках имели обыкновение навещать и те дома, где отмечали свадьбу или крещение

*****

Первая географическая карта Латвии

На фото — карта территории Латвии. Этнографический материал обработал и нанес на бумагу Матис Силиньш. Литография Александра Штала. Рига, 1930 год. Бумага, тушь, цветные карандаши. Размер 84x123,7 см.

Матис Силиньш является первым латышским картографом, который обобщил и издал географические карты на латышском языке. Он уделял внимание не только географически значительным объектам, но и деталям: в картах указаны проселочные дороги, малоизвестные места, поместья, фабрики, почтовые станции, корчмы и другие объекты. Силиньш объездил всю Латвию и собрал много этнографических материалов, которые позже были выставлены в Государственном Историческом музее (теперь — Национальный исторический музей).

Силиньш родился 13 января 1861 года в волости Вишинькю (позже была присоединена к волости Ремтес) в доме Кюнькюр-Калею. Учился в школе в Вишинькю и в Тукумской уездной школе. В 1879 году окончил учительскую семинарию в Ирлаве и через год начал работать домашним учителем. Позже выучился на педагога, изучал историю в Германии.

В 1882-1885 годах работал учителем в Риге, публиковался в газете "Балтийский вестник" и занимался переводами. Силиньш первым перевел на латышский язык хронику Латышского Индрика (1883 г.) и "Римскую хронику" (1993 г.) Дитлеба Алнпекеса. В 1885-1888 годах работал учителем в коммерческом училище в Москве, участвовал в вечерах московских латышей и работал в редакции журнала Austrums. В Москве он издал свои первые стихи.

В 1888 году вернулся в Ригу, с 1889 до 1898 года издавал календарь Atbalss в приложении со своей книгой. Чтобы читатели приобщались к географии, Силиньш в календаре публиковал карты Латвии, которые не только составлял, но и сам выполнял литографические работы. Таким образом, Силиньш является основателем латышской национальной картографии.

В музее хранятся разные карты, созданные Силиньшем, в том числе исторические — с нанесением границ в 13-14-м веках. Помимо подробных карт волостей, он составил "Карту Азии со всеми русскими и латышскими колониями", специальную карту сражений в Манджурии и Корее, нарисовал от руки "карту школ Латвии" и другие.

С 1908 до 1920 годы Силиньш был заведующим Рижской городской библиотеки. 1 сентября 1902 года стал заведующим Этнографического музея Латвии RLB, с 1920 года — директор музея (в 1924-м его переименовали в Государственный Исторический музей), проработал в этой должности до 1934 года.

Силиньш высоко ценил роль музея. Он полагал, что "музей по своей сути — святилище или его отдел. Надо рассеивать предрассудки, что латыши — народ без истории и традиций".

Матис Силиньш умер в 1942 году, похоронен в Риге на Первом Лесном кладбище.

*****

Международные достижения латышских мастеров

Прогресс Французской Республики способствовал проведению в Париже в 1914 году международный выставки новых достижений в промышленности, науке и торговле. Высшей наградой выставки — Гран-при и золотой медали — был удостоен латвийский мастер по изготовлению карет Петерис Аушкапс из Елгавы. За экспонированную на выставке карету помимо почетного приза его наградили специальным дипломом.

В литературе новости о профессии тележных мастеров очень скупы. В цехах, где объединялись один или несколько родственных отраслей ремесленников, работали представители немецкой национальности. Латышам в таких цехах было запрещено работать. Только в начале 18-го века были образованы несколько должностей, которые занимали латыши. С 1866 года был введен регламент налогов для Российских торговцев и ремесленничества, что дало возможность во многих городах Латвии открыть производство по изготовлению колясок, карет и санок.

В 1887 году газета "Балтийский вестник" писала о выставке земледелия в Тукумсе, в ней участвовал и мастер по изготовлению колясок из Елгавы Петерис Аушкапс. Его "роскошная коляска" получила серебряную медаль. Аушкапс также участвовал в первой выставке латвийского сельского хозяйства, промышленности и ремесленничества (состоялась в Елгаве в 1895 году), где тоже был награжден медалью. В 1909 году Аушкапса приняли мастером в тележное братство Курземской губернии.

Неустанно работая, Аушкапс получил медаль от общественного и экономического общества Императорской Видземе и медаль от Елгавского сельскохозяйственного общества на выставке с/х в Шяуляе в 1914 году.

Материалы в Национальном историческом музее Латвии о мастере по изготовлению колясок были получены в 1995 и 1999 году от одной из его дочерей Эмилии Палкауниеце.

*****

Самые древние монеты, найденные в Латвии

В ранней железной эпохе новый расцвет приобрела обменная связь. Жившим на территории современной Латвии племенам исключительно важное значение имела связь с югом — южной Балтией. Основой благосостояния этого края издавна была торговля янтарем, который особенно был востребован в ранней железной эпохе при торговле с Римской империей.

При дворе Римского императора и среди знати янтарь был в почете. Об этом свидетельствуют античные письмена того времени. Плиний Старший (23-79 гг.) повествует, что изготовленная из янтаря фигурка стоила дороже раба, а во времена императора Нерона (37-68 гг.) янтарем украшали сети, которые в цирке защищали места для зрителей.

Регулярные связи укрепляла "Янтарная дорога", которая начиналась на полуострове Самбия (в Калининградской области), шла вдоль берега Балтийского моря до устья реки Вислы, пересекала нынешнюю территорию Польши и достигала города Римской империи Карнунтума в современной Австрии. В свою очередь, из Римской империи в Балтию отправлялись, в основном, предметы роскоши и монеты.

Самые древние монеты на территории Латвии — монеты периода Римской империи (27 год до н.э. — 476 год). В 12 кладах были обнаружены 419 монет. Правда, некоторые их них исследователи считают сомнительными: неизвестны обстоятельства их нахождения.

Большинство найденных монет — так называемые депозиты долгого накопления, в них самую младшую и старшую монеты разделяет продолжительный период времени — до 300-350 лет. Больше всего в Латвии было обнаружено римских монет 2-4-го веков нашей эры.

В Римской империи чеканка было привилегией императора, хотя на медных монетах вплоть до конца 3-го века писали буквы S-C (senatus consulto), монеты чеканились с разрешением Сената. В основании денежной системы Римской империи был золотой аурейс, который равнялся 25 серебряным денариям или 100 медным сестерциям или 200 медным дупондиям или 400 бронзовым ассам. Именно бронзовые сестерции наиболее часто встречаются на территории Латвии.

Римские монеты находят не только в кладах, но и в могильных захоронениях (преимущественно на юго-западе Латвии), местах жительства и т.д. Наиболее часто древнеримские монеты находят в юго-западной Латвии и около рек — Даугавы, Гауи, Венты, Лиелупе.

Наиболее распространенной бронзовой монетой был сестерций, стоимость которого составляла 1/4 денария. Во времена Республики сестерций содержал серебро, но уже в ранней Империи стал чеканиться из ярко-желтой латуни (орикалкум). Диаметр и вес менялись на протяжении двух столетий, составив в начале 3-го века только половину изначального размера. Монета в половину сестерция называлась дупондий.

Дупондий имел меньший диаметр и вес, и кроме того отличался от денария тем, что император на дупондии изображался в зубчатой короне. Однако, данный признак не относится к изображениям женщин и молодых цезарей. Половина дупондия называлась асс. В отличие от других бронзовых монет, которые чеканились из желтой латуни, асс чеканился из красной меди. Различие в цвете позволяло легко отличить новый, только что изготовленный асс от такого же по размерам дупондия. Однако сейчас отличить покрытые патиной дупондий и асс бывает очень тяжело.

Выпускались также монеты номиналом меньше асса (в основном в 1-м веке). Это семис (1/2 асса) и квадрант (1/4 асса). Но не все номиналы выпускались в каждом году. В некоторые годы выпускалось огромное количество сестерциев и очень мало ассов, в другие годы ситуация была обратной.

Простые римляне предпочитали использовать для покупок и сбережений серебряные монеты, бронзовые монеты использовались достаточно редко. Из-за небольшого времени нахождения в обращении до нас дошло достаточно много бронзовых монет в очень хорошем состоянии. Особенно популярны среди коллекционеров сестерции в чрезвычайно хорошем состоянии

Сейчас в запасах Национального исторического музея хранятся антонинианы и бронзовая статуэтка: одна штука — времен императора Галлиена (235-268 гг.) и 26 штук — императора Клавдия II (268- 270 гг.). Эти находки привлекают внимание местных и иностранных археологов и нумизматов.

*****

Первое свидетельство пребывания человека

Десятки тысяч лет назад почти всю Северную Европу покрывали огромные массы льда. Современная территория Латвии ото льдов освободилась примерно 13 000 — 14 000 лет тому назад.

При таянии ледников, во впадине Балтийского моря возникло Балтийское ледниковое озеро (11 200 — 8200 до нашей эры). Тогда в регионе господствовал арктический климат, встретились такие животные, как северные олени, волки, лисы.

Первое люди, следуя за северными оленями, достигли берегов Балтийского озера примерно 9000 лет назад до н.э. Они занимались охотой и рыболовством, о чем свидетельствуют найденные кремниевые орудия и гарпуны, сделанные из рогов и костей северных оленей. Места осановок древних людей были на берегах озер и рек.

Орудия труда, рога и кости свидетельствуют о влиянии Свидерской и Аренсбургской археологических культур, которые тогда были распространены в западной и центральной Европе. Из этого можно сделать вывод, что первые люди на территорию нынешней Латвии пришли с юга и юго-запада.

В целом известны более 20 мест находок поселений древних людей. Старшие экземпляры датированы 11 500 — 10 000 годами по радиоуглеродному анализу, или 14 000 — 11 000 календарным годам.

В большинстве случаев у находок останков северных оленей нет убедительных доказательств того, что конкретный экземпляр оленя был именно подстрелен. И только экземпляр, найденный в Олайнском болоте — череп с фрагментом левого рога — доказывает, в каких примерно годах здесь появился человек. Этой находке — 10 780 лет (±90 лет) по радиоуглеродному анализу, она является самым ранним свидетельством пребывания древних охотников на территории Латвии.

Всего в Латвии найдены семь гарпунов с асимметрически размещенными редкими или ромбовидными зубцами, сделанными в 9-м веке до н.э. В 30-х годах ХХ века при осушении озера Лабанас в его отмелях и на берегу были обнаружены шесть костей такого типа гарпунов.

Аренсбургская культура — существовавшая в 11—10 тыс. до н. э. археологическая культура позднего палеолита на территории современных Нидерландов и северной Германии. Носители культуры были кочевыми охотниками-собирателями, обитавшими в Северо-Центральной Европе во время позднего дриаса, последнего похолодания в конце вислинского оледенения, приведшего к обезлесению и образованию тундры, поросшей кустарником карликовой березы и рябины. Наиболее важной дичью был северный олень.

Находки, связанные с аренсбургской культурой, были сделаны на юге и западе Скандинавии, на Северо-Германской низменности и на западе Польши. Также территория аренсбургской культуры включала обширные территории, ныне скрытые на дне Северного и Балтийского морей (Доггерленд), поскольку во времена позднего дриаса береговая линия проходила намного севернее нынешней.

*****

Единственное ажурное шейное украшение

Шейное украшение было найдено в 1893-1894 годах при вспахивании земли. Находка была передана музею Рижского Латышского общества и стала гордостью коллекции.

Шейный обруч с конусными окончаниями и близко подвешенных шести ажурных украшений (к каждому из них прикреплены по три звена цепочек) является самой выдающейся находкой ранней железной эпохи. Единственная в Латвии такая находка похожа на ожерелье Виргас Калназиверта, но та сохранилась лишь фрагментарно. Техника, позволявшая изготовить ажурные предметы, на территории Латвии внедрилась во втором столетии.

В восточной Балтии имелись две области, где изготавливали ажурные изделия. Одна находилась на территории балтов, и включала в себя восток Пруссии, запад Литву и юго-запад Латвии. А другая располагалась на территории финно-угорской группы народов в Балтии — в Эстонии и северной Латвии. Представленный в музее шейный обруч принадлежит культуре балтов, он является единственным такого вида, найденным на территории Латвии.

Можно предположить, что идея создания шейного обруча Разбуку заимствована от народности, жившей в нижнем течении реки Нямунас. Украшения тех мест имеют характерные признаки сгибания обруча и его концов. Скорее всего, экземпляры Разбуку и Полевас изготовлены были на месте и не предназначались для передачи в другие руки. Всего известно лишь о пяти экземплярах такого типа.

В те времена вместе с ростом знаний о земледелии и скотоводстве у людей менялось видение мира. Люди поклонялись солнцу, месяцу, грому, другим явлениям природы, что отражалось на формах украшений и орнаментов — в полукружьях, треугольниках, свастиках, крестах, кольцах и колесах.

*****

Выдающаяся находка в истории земледелия

Древнейший лемех железного плуга (рабочая часть корпуса плуга, которая служит для подрезания пласта почвы, его подъема и направления на отвал плуга), найденный на территории современной Латвии, добыт в могильнике Вергалес Ошениеку в 1989 году во время археологических раскопок под руководством Ингриды Вирсе.

Лемех, изготовленный в 5-7 веках, принадлежит к куршской культуре, которая в среднюю эпоху железа занимала территорию у побережья Балтийского моря между реками Нямунас и Тебрас. Могильник находится на краю ареала обитания культуры и является самым северным из известных мест захоронений куршей.

Лемех плуга был найден в захоронении мужчины вместе с очень массивной муфтой топора, у которой в древности было сломано лезвие. Лемех копьевидной формы - единственный в своем роде на территории Латвии. Наиболее близкие для него параллели известны у ятвагов или судувов на территории современной Польши — в Сувалках, в Швейцарском могильнике в так называемом захоронении "землепашца". Похожий лемех археологи датировали 3-м веком. Упомянутые находки указывают на торговые связи куршей с населением региона Мазурия — исторической областью на северо-востоке Польши между низовьем Вислы и границами с Россией и Беларусью.

Для населения на территории современной Латвии плуг был известен еще с бронзовой эпохи. Это было примитивное орудие, которое изготавливали из кривой ветки либо корня. Но еще землепашцы бронзовой эпохи, для улучшения качества вспахивания, использовали лемехи из камня и рога.

До находки лемеха в могильнике Вергалес Ошениеку были известны только находки железных лемехов эпохи позднего железа. Полагают, что не позже, чем 9-м в столетии была внедрена соха, а в 11-м веке — двухрожковая соха с железными лемехами. В качестве тяговой силы использовали коня и вола.

Упомянутый копьевидный лемех позволил смело отодвинуть начало использования железного плуга с лемехом примерно на 500 лет вглубь веков. При этом уровень земледелия в эпоху среднего железа признается технологически выше, чем предполагалось ранее.

Примечательно, что самая древняя коса на территории Латвии также была найдена в куршских памятниках. Древнейшие экземпляры косы датированы 3-м веком.

*****

Сакта — украшение балтов на счастье

Подковообразная брошь (сакта) — типичное украшение балтов поздней железной эпохи. Ее изготавливали из всевозможных материалов — бронзы, серебра, железа. Броши между собой отличались не только размерами, но и концами, и видом загиба. Их использовали для закрепления одежды. Сакты также имели декоративное и, возможно, символическое значение. Ими пользовались как мужчины, так и женщины.

Показанная на изображении подковообразная брошь найдена во время археологических раскопках Баусского Чункано-Дреньгера могильника в 1984 году под руководством Мары Атгазе. Расположенный на правом берегу реки Мемеле могильник является одним из самых больших среди исследованных могильников земгалов 8-12 веков.

Подковообразная брошь с шестигранным кругом и многогранными концами, которые украшены свастикой, была обнаружена в могиле 40-45-летнего мужчины. Судя по инвентарю могилы, умерший был торговцем.

Помимо броши в могилу к усопшему были положены бронзовые весы с ковшиками, два браслета со "змеиными" концами, брошь более мелких размеров с загнутыми концами, фрагменты ножен кинжала, два бронзовых спиральных кольца, железные кольца, бронзовые спиральки и поясные оконтованные дощечки. Браслеты такой формы изготавливались на острове Готланд.

Свастика в латышской мифологии обычно связана с божеством Грома. Ее часто называют также Громовым или веточным крестом. Часть исследователей полагает, что свастика образовалась от солнечного символа, который известен как кольцо или как крест, заключенный в кольцо. Со временем изображение свастики потеряло кольцо, но приобрело черточки, чтобы пометить движение солнца. Это символизирует и притягивает счастье, энергию, огонь, гром и ветер.

Свастика — очень старинный знак, известный во всем мире. В Латвии самые старые отображения свастики известны на ажурных круглых сактах из Стен Трикаты и Байжкална. Они принадлежат культурной ветки балтийских финнов. В поздней железной эпохе этот знак был распространен во многих вариациях, особенно на платках.

Подковообразные броши со свастикой найдены только в богатых захоронениях. Возможно, они являлись знаками, подтвержающие особый статус усопшего. Сакта из могильника Чункано-Дреньгера является одной из наиболее ярких и особых примеров брошей такого вида: для других брошек свастика обычно отпечатывалась на серебряных пластинках. В современной Латвии сакта является одной из наиболее известных древних украшений.

*****

Пфеннинг — первая отчеканенная монета

Уже во второй половине XI века жившие на территории современной Латвии народности, особенно ливы, создали подражание денариям Западной Европы. Этот факт является свидетельством того, что общество достигло стадии образования государства.

В XIII веке территория Латвии стала частью сначала Ордена меченосцев, а затем Ливонского ордена. В это время начали формироваться ее политические и торговые связи с Западной Европой. Крестоносцы, носители веры и торговцы с собой принесли и свои деньги — готландские брактеаты и полубрактеаты, и чеканившиеся в немецком Вестфалене пфенниги. Наряду с ними использовались и серебряные денежные слитки — озеринги. Они были найдены при раскопках во многих замках Латвии — Мартиньсалас, Кокнесском, Сабильском, Добельском и других.

Центром политической и экономической жизни была Рига, основанная в 1201 году епископом Альбертом (фон Буксгевденом, епископом Рижским с 1199 по 1229 гг.), куда он переехал из своей прежней резиденции — Икшкиле.

Рига утвердила свою независимость в 1211 году, когда епископ Альберт предоставил готландским купцам привилегию чеканить монеты в Рижском епископате, предписав, что 4,5 пфеннига по весу должны быть равны одной серебряной готландской марке, хотя по внешнему виду (дизайну) монеты могли отличаться. Предполагается, что данная привилегия была дана в период с апреля по август 1211 года. Монеты, чеканившиеся в епархии долгое время никак не идентифицировались.

В начале строительства рижской ГЭС на многих объектах велись масштабные археологические раскопки, в том числе и на острове Мартиньсала посреди Даугавы, где находился один из первых каменных замков на территории Латвии — Сала. Раскопки велись под руководством Эвалдса Мугуревича и Анны Зарини. В 1968 году во время археологических раскопок в замке Мартиньсалас был обнаружен очаг, в котором под камнями были зарыты 20 одинаковых монет, которые ранее исследователям были не известны.

На монетах был изображен епископ в митре на голове, в правой руке он держал крест, а в левой — жезл, вокруг изображения был круг. Изображение очень похоже на печать

Альберта, а номинал монеты — пфеннинг. Находка представляла большую археологическую ценность, так как это были первые пфенниги времен епископа Альберта.

С VIII до XIII века пфеннинг фактически был единственной серебряной монетой в Европе. Пфеннинги чеканились как и брактеаты — они были односторонними, из тонкой пластины серебра. Нумизмат Расма Цеплите высказала мнение, что это могли быть монеты, отчеканенные с разрешения Альберта. Позднее исследования подтвердили принадлежность этих монет Рижской епархии.

*****

Ленная грамота: права куршских королей

Один из старейших документов в запасниках Национального исторического музея — ленная грамота, по которой магистр Ливонского ордена Волтер фон Плетенберг (1450-1535), магистр ордена с 1494 по 1535 годы, предоставил в собственность королю куршей Драгуну землю и указал его обязанности по отношению к ордену.

Ленная грамота написана на пергаменте (27,5x13 см), документ закреплен восковой печатью магистром Ливонского ордена. В печати отображен сюжет Нового Завета — бегство Святой семьи в Египет, на оборотной стороне — Немецкий орден и гербы рода Плетенбергов. Этот документ Национальный исторический музей приобрел в 1964 году, отреставрирован в 1994 году.

Куршские короли (Кursu konini, нем. Kurische Koenige) — конфедерация шести родов потомков местных вассалов Ливонского ордена, существовавшая в XIV—XX вв. в окрестностях города Кулдига в Курляндии на территории сегодняшней Латвии.

Согласно преданиям, которые в письменных источниках упоминаются с середины XVI века, название "Куршские короли" происходит из вождей древних куршей, которые в XIII веке добровольно приняли крещение и помогали Ливонскому военно-монашескому

ордену в борьбе с язычниками, за что им была дана свободная от всяких податей и трудовых повинностей земля.

Предание отражает историческую действительность — Ливонский орден в своем государстве широко применял присуждение земель в лен лояльным лицам местного происхождения, чтобы привлечь их к орденской военной и административной службе.

Во времена владычества Ордена (1253—1561) куршским королям были даны лены, на которых возникли вольные деревни — места жительства потомков первых вассалов (имя праотца стало родовым именем):

- В 1320 году — лен в 2 гакена земли (гакен — примерно 200 га) роду Тонтегоде в вольной деревне Плики.

- В 1333 году — лен в 2 гак. земли роду Тонтегоде в вольной деревне Виесалги.

- В 1439, 1456, 1500, 1504 годах — лен в 6 гак. земли роду Пеникис в вольной деревне Кениньциемс.

- В 1470 году — лен в 1/2 гак. земли роду Сиркантс (позже слился с родом Пеникис) в вольной деревне Кениньциемс.

- До 1500 года — лен примерно в 2 гак. земли реки Шмединьш в вольной деревни Зиемели.

- В 1503 году — лен в 2 гак. земли роду Драгунс (с середины 19 века — Видиньш) в вольной деревне Драгуни.

- В 1546 году — лен примерно в 1/2 гак. земли роду Бартолт (Бергхольц) в вольной деревне Саусгали.

- В 1550 г — лен 1/2 в гак. земли роду Калейс (Шмитс) в вольной деревне Калейи.

Как и другие вассалы местного и немецкого происхождения, куршские короли в пользу Ордена исполняли служебные обязанности: в войнах Ордена с литовскими и русскими княжествами и Рижскими архиепископами служили в легкой кавалерии, а в мирное время охраняли путешественников на ливонских дорогах и перевозили почту.

Среди них выделялся род Пеникис: именно к нему до середины XVIII века относилось название "куршские короли" как в быту, так и в документах. Впервые куршским королем в ленной грамоте 1504 года именован Андрейс Пеникис, которому магистр Вальтер фон Плеттенберг дал в лен гакен земли за верную службу в недавных боях с великим княжеством Московским. Пеникисы были командирами полка куршских легких всадников в войске Ордена.

После самоликвидации Ливонского ордена в 1561 году, образования немецкого государства — Курляндского герцогства и обращения курляндских латышских крестьян в крепостных начались постепенные и частые посягательства со стороны дворянства на права и земли куршских королей.

Их оттеснили от военной службы, подчинили суду Кулдигского обергауптмана, наложили на них подати, а в начале XVIII века вопреки многим запретам герцогов принудили

отрабатывать крестьянскую барщину в пользу Кулдигской герцогской мызы. Этому способствовало обстоятельство, что в герцогстве не был издан ни один законодательный акт о правах как куршских королей, так и всех вассалов местного происхождения в целом.

С середины XVIII века куршские короли совместными усилиями начали процесс восстановления своих прав судебным путем. После долгих лет тяжбы в судах герцогства, а после присоединения Курляндии в 1795 году к России — в судах империи, им в 1854 году удалось окончательно добиться освобождения от любых связей с Кулдигской казенной мызой, а в 1884 году — признания привилегированного статуса, освобождения от личных налогов и военной службы.

В 1860 году в вольных деревнях проживали 790 куршских королей. Примерно 500 жителей вольных деревень были латышские, немецкие и еврейские сельские работники, ремесленники и торговцы, которые работали у куршских королей или арендовали у них место хозяйственного действия.

Автономия вольных деревень без ведома куршских королей была ликвидирована правительством Латвийской Республики в 1918 году вместе с привилегиями немецкого дворянства, и куршские короли были подчинены администрации волостей. В 1929 году правительство разделило формально общинные владения на частные участки. На сегодняшний день сохранились лишь отдельные хутора. Многие потомки куршских королей проживают в Латвии и других странах.

Вольные деревни, которые состояли из хуторов отдельных наследников, были хозяйственно, административно и судопроизводственно самостоятельными единицами. Все вопросы, касающиеся рода в целом, решались в сходе хозяев хуторов, а в главе вольной деревни стоял бурмейстар (burmeistars), называемый также дедом (vecais tevs) или начальником (prieksnieks), который представлял родовую общину в сделках с внешним миром, хранил архив вольной деревни, творил суд, надзирал за порядком, подготавливал юношей к военной службе.

Чин бурмейстара передавался по наследству в более чистокровной линии потомков древних куршских вождей. С 1664 года известны гербы вольных деревень куршских королей, в которых с различными вариациями изображены вооруженные всадники.

Земля деревни, называемая отцовской (teva zeme), обрабатывалась всем родом вместе. Куршские короли могли неограничено пользоваться всеми ресурсами лена — пашней, лугами, лесами, водоемами. Помимо земледелия, занимались коневодством, пчеловодством, торговлей лесоматериалами, кузнечным делом.

Куршские короли, за редкими исключениями, браки заключали только среди своих родов. В народе славились как гордостью к своему происхождению, так и гостеприимством и щедростью. В быту сохранили многие дохристианские традиции — культ предков и священных рощ, пышное празднование древних памятных дней солнечного года.

Своеобразным средством сплочения рода, а также укрепления межродовых и соседских связей являлись знаменитые пиршества (dziras), которые по случаю крестин, свадеб и похорон справлялись всей деревней 3—4 дня подряд при участии множества гостей, не жалея съестного и пива.

*****

Коллекция фарфора рода Биронов

В конце 16-го века европейские компании начали торговать восточным фарфором, а в 17-18-м веках интерес к экзотическому фарфору из Китая и Японии возрос еще больше. Известно, что по заказу из Европы в 18-м веке в Китае были изготовлены особые фарфоровые тарелки с гербом владельца.

В запасниках Национального исторического музея хранятся уникальные предметы — часть кофейного и чайного сервиза, заказанного в Китае герцогом Курземским и Земгальским Эрнстом Иоганном Бироном (между 1737 и 1740 годами). Все предметы имеют герб Курляндского герцогства.

В 1892 году сервиз был куплен фирмой Robert Lepke на аукционе в Берлине, тогда же была продана и часть наследства герцога Петера. В 1903 предметы, которые в то время принадлежали Ташу — владельцу господской усадьбы Падурес графа Кайзерлингера, были представлены на Курземской геральдической выставке в Елгаве. В каталоге той выставки упомянуты 17 предметов, однако на фотографии витрины, которая была опубликована в каталоге Рундальского дворца-музея в 1992 году, видны 18 предметов.

До наших дней из сервиза сохранилось лишь 5 предметов: чашка, тарелка и три глубоких блюдца. Как они оказались в Национальном историческом музее, к сожалению, до сих пор неизвестно.

Герцогский герб с 1737 года, когда герцогом Курляндским и Семигальским стал Эрнест Иоганн Бирон (1690-1772), состоял из четверочастного щита с гербами Курляндии и Семигалии, на который наложен трехчастный щиток; в его первом червленом поле три серебряных стропила, увенчанные короной, во втором родовой герб Биронов (графы с 1730 года): в червленом поле на пне сидящий ворон, держащий в клюве дубовую ветвь с желудями (герб пожалован роду Бирен в 1638 году в дипломе на польское дворянство), а в третьем серебряном поле вензель польского короля Августа III (AS); щит покрыт мантией и герцогской короной; щитодержатели — два льва.

*****

Первая книга по арифметике на латышском языке

Кристоф Хардер родился в 1747 году в Пруссии в Кенигсберге. Перебрался в Видземе, сначала работал домашним учителем в Риге, в 1772 году переехал в Рубени, где служил священником в местном приходе.

В своем доме Хардер издавал "Видземский календарь", издания религиозного содержания, учебники и поваренные книги. Книгопечатание в Рубене существовало до 1796 года, было выпущено в свет более 20 печатных работ, из них 19 — на латышском языке. Хардер служил в приходе Рубени до самой своей смерти в 1818 году.

В начале 19-го века в латышских школах обучали только чтению и урокам религии. Писать и считать часто не умели и сами учителя. В 1805 году комиссия Тербатской университетской школы разработала новый школьный проект, который вводил в школах арифметику.

В связи с этим в 1806 году в Риге в типографии Юлиуса Конрада Даниэля Миллера Кристофер Хардер выпустил книгу "Счетная книжка не для всех темных людей, а написанная для тех, кто ценит мудрость и светлый ум".

Эта была первая книга по арифметике на латышском языке, поэтому Хардеру потребовалоь обозначить важнейшие математические термины на латышском. В предисловии к книге он написал: "Работа была трудной, поскольку требовалось ясно выразаить те вещи, которые прежде на этом языке никогда не слышали".

Из четырех основных арифметических терминов Хардера — сложение, вычитание, умножение и деление — в наши дни используется три (без сложения). В книжных текстах Хердер старался основательно объяснить элементы арифметики, познакомил с единицами измерения, попытался приспособить их для практической жизни крестьян, а также поделился различными советами по ведению хозяйства.

Книга состоит из 12 разделов, в которых широко объяснены арифметические действия, читатели познакомлены с единицами измерения. В качестве заданий использованы

практические дела крестьянской жизни: например, требовалось вычислить урожай хлеба, количество растений на грядке, необходимое время для выполнения всевозможных работ.

"Счетную книжку" Хардера использовали главным образом в Цесисском уезде. Она была задумана больше как самоучитель, чем для школ. Об этом свидетельствует изготовленная в 1816 году копия книги. В запасники музея копия книги попала в 1928 году из управления Памятниками, которое ее добыло в "Балькос" Дзербенской волости Цесисского уезда.

На протяжении 15 лет после издания "Счетной книжки" других книг по арифметике не издавалось. Это свидетельствует о том, что первые два десятилетия 19-го века систематическое обучение основам математики в школах Латвии было очень редким явлением.

*****

Медаль за отмену крепостного права

В 1804 году российский император Александр I подписал Положение о "лифляндских крестьянах". Впредь крестьяне прикреплялись к земле, а не к помещику, их можно было продавать, дарить или закладывать только вместе с землей, на которой они жили. Видземские (лифляндские) крестьяне признавались подданными Российского государства.

В отношении своих прав крестьяне делились на дворовых людей и хлебопашцев, а тех подразделяли на крестьян-дворохозяев и батраков. Хозяева могли передавать свою усадьбу по наследству, их можно было наказать только по решению волостного суда. Волостной суд состоял из трех человек. Одного назначал помещик, второго выбирали крестьяне-дворохозяева, третьего — батраки. Деятельность волостного суда находилась под контролем помещика.

Закон о крестьянах способствовал расколу крестьянства: с улучшением правового положения дворохозяев ухудшились условия жизни батраков. В 1809 году правительство издало так называемые "Дополнительные статьи": помещики получили право сами определять доходность крестьянских дворов и размеры барщины. Они могли выселить любого дворохозяина, а его землю присоединить к помещичьим угодьям, если крестьянин оказался нерадивым хозяином или этого требовали интересы помещика.

В целях предотвращения волнений батраков были установлены размеры оплаты их труда, а продолжительность рабочего дня на барщине была ограничена 12 часами. Труд ночью был запрещен или же каждый час ночной работы приравнивался к полутора часам дневной.

В 1810 году помещики из Эстонии обратились к российскому правительству с предложением освободить крестьян. Александр I согласился пойти на этот шаг. Был разработан закон об освобождении крестьян, подписанный императором в 1816 году для Эстляндской (северная часть Эстонии), в 1817 — для Курляндской (Курземе) и в 1819 году — для Лифляндской губернии (Видземе и южная Эстония).

Крестьяне были признаны лично свободными людьми, но свобода их передвижения и выбора рода занятий ограничивалась — перемена места жительства допускалась лишь с разрешения помещика. Вся земля признавалась полной собственностью помещика; крестьянин мог приобрести землю в собственность, но закон не понуждал помещика продавать землю крестьянину. Так как крестьяне не могли свободно выбирать место жительства, им приходилось соглашаться на любые условия аренды, которые предлагал помещик. Освобождение крестьян происходило постепенно, на протяжении 14 лет.

В 30-е годы XIX века крестьяне, исполняя барщинную повинность, должны были обрабатывать все крупные пашни в имениях, поэтому на обработку собственных хозяйств не хватало ни сил, ни времени. В условиях барщинной аренды положение крестьян оставалось тяжелым. Плохо обрабатываемые поля приносили все более скудные урожаи, часто случались неурожаи, болезни поражали скот. Все избытки зерна в имениях шли на продажу или использовались для производства спирта. Голодающие крестьяне взламывали помещичьи амбары и сараи. Некоторые из них обращались за помощью в правительственные инстанции, но их наказывали розгами.

Российский император Николай I потребовал ликвидации причин беспорядков. В 1842 году были изданы дополнения к существовавшим законам о крестьянах. Правительство признало, что необходимо отказаться от "свободного" арендного договора и определять размеры барщины в зависимости от размеров и качества арендуемой земли. Была вновь установлена продолжительность барщинного труда — 12 часов. Однако по заключению письменных арендных договоров на срок не менее шести лет.

Нежелание помещиков улучшить положение крестьян привело к новым волнениям. В 1845 году начался массовый переход латышских и эстонских крестьян в православие. В 1849 году был утвержден новый закон о крестьянах. Вся земля по-прежнему оставалась собственностью помещика, но восстанавливалось разграничение помещичьей и крестьянской земли. На смену барщинной аренде пришли денежная аренда и использованию наемного труда, что улучшило хозяйственное положение имений. Было установлено, что 17 наемных работников были способны выполнять ту же работу, что и 70 барщинных крестьян. Первыми на денежную аренду перешли помещики Курземе. В Видземе этот переход осуществлялся медленнее.

После отмены крепостничества, в условиях барщинной аренды, положение дворохозяев и батраков вновь выровнялось. И все же отдельные хозяева, управляющие, содержатели корчем и мельниц, которые платили арендную плату, обособились от остальных крестьян. В период от барщинной аренды к денежной, удельный вес крестьян-дворохозяев и членов их семей составлял 25—30%. В условиях денежной аренды хозяйственное положение крупных арендаторов постоянно улучшалось, увеличивался разрыв между зажиточными крестьянами-дворохозяевами и батраками.

В 1860 году царское правительство утвердило закон о лифляндских крестьянах, а в 1863 году — закон о курляндских крестьянах. Согласно этим законам, за пользование землей крестьяне впредь должны были вносить только денежную плату, поместья должны были перейти на использование исключительно наемного труда. Размер выкупа за землю определялся помещиком по соглашению с крестьянином. Однако на практике цены всегда устанавливали помещики. Крупные земельные участки было под силу купить лишь зажиточным крестьянам. Создавался слой крупных латышских сельских хозяев, или землевладельцев. Большинство же крестьян по-прежнему оставались арендаторами и безземельными.

В 1866 году вступил в силу закон о волостном управлении в прибалтийских губерниях. В состав волости входила лишь крестьянская земля. Было создано крестьянское волостное самоуправление, исполнительная власть принадлежала волостному старшине.

В 1866 году царское правительство предоставило всем жителям Прибалтики право заниматься торговлей и промышленным производством. Теперь и латыши без каких-либо ограничений со стороны немецких цехов получили право открывать ремесленные мастерские, основывать промышленные предприятия. Покупка имений разрешалась не только дворянам. Росло и укреплялось благосостояние отдельных латышей, возникла латышская буржуазия.

Манифест Александра II от 19 февраля 1861 года об отпущении крестьян на волю стал самым важным событием 19-го века в Российской империи. По этому поводу известный русский художник, рисовальщик, изготовитель медалей и скульптор, вице-президент Художественной академии Федор Толстой (1783-1873) создал памятную медаль, посвященную отмене крепостничества. Это была его последняя художественная работа: мастеру на тот момент было 78 лет.

По восковой модели Толстого медаль изготовил его ученик Николай Козин. Бронзовая медаль была выпущена в 1862 году в монетном цехе Санкт-Петербурга. На аверсе медали Александр II обнимает за плечи пожимающих друг другу руки крестьянина и дворянина.

*****

Латышский народный музыкальный символ

Кокле — старинный балтийский музыкальный инструмент. Его можно признать музыкальным символом латышского народа. Кокле и игра на кокле включены в каноны латвийской культуры.

Старейшая кокле, которая есть в коллекции музея, датирована 1710 годом. Это кокле из окрестности Дурбе Лиепайского уезда.

По внешнему виду кокле могут быть из западной части Латвии (курземского типа) и восточной (латгальского типа). Сохранившиеся старейшие курземские кокле — небольшие, по форме напоминают лодку. На верхней стороне вырезан орнамент. В старейших образцах было всего пять струн. Сначала струны изготавливались из кишек домашнего скота, но до наших дней сохранились только кокле с металлическими струнами. Латгальские кокле большего размера, по форме похожи на трапецию, нижняя дощечка корпуса прямая.

Реликвия в музее — 10-струнная кокле латгальского типа, обнаружена в Прейльском уезде Даугавпиллской волости. Она датирована началом 19-го века. В коллекции музея это единственная кокле с резной деревянной скульптурой в виде женской головы. Скульптурка сделана из липы, корпус — из вяза. Удлинение (крыло) звуковой доски заканчивается волонообразным контуром, который ассоциируется с нижним краем женской одежды. Сверху вырезаны два цветка и пятиконечная звездочка. Кокле заставляет вспомнить традиционную в Латгалии резьбу по дереву — украшения зданий, распятия, церковные деревянные скульптуры. Облик кокле ассициируется с сакральным изваянием, показывает традиции латгальского народа, своеобразие этого края. Кокле — старинный и характерный для Латвии музыкальный инструмент. Именно он наиболее часто упоминается в народных песнях, сказках и преданиях. В фольклоре про кокле говорят с любовью: "Золотая кокле, шелковые струны" — такие слова в народных песнях встречаются много раз. В легендах и сказках играющие на кокле люди воплощают духовную силу — спасителя и несущего свет.

С курземской кокле с врезанным числом "1710" (этот год в истории Латвии известен как год большой чумы) связана такая легенда. Зимой, когда в Курземе бушевала чума, в волости Дурбес в живых остались два ребенка. Тогда старший посадил младшего на кокле и как на санях потащил по снегу к соседскому дому. Так кокле помогла спасти жизни детей. Кокле из коллекции музея была получена в конце 19-го века от Рижского общества латышей.

****

Крупнейшая в мире деревянная постройка

С 15 по 20 июня 1895 года в Елгаве проходила первая выставка латышского сельского хозяйства, промышленности и ремесленничества, во время которой (15-18 июня, или 27-30 июня по новому стилю) общество латышей Елгавы и ее руководитель адвокат Янис Чаксте устроили IV Всеобщий праздник латышской песни и музыки, который до сих пор является единственным, проведенным вне Риги.

Для праздника песни в Елгаве по проекту архитектора Константина Пекшена за границами города построили павильон на 5000 мест для исполнителей и на 25 000 мест для зрителей. Павильон стал самой большой деревянной постройкой в мире того времени.

По воспоминаниям очевидцев, самую большую проверку организаторам устроила природа. На первом концерте все певцы и зрители спасались от мощного ливня под зонтиками, потоки воды лились сквозь щели крыши, подвергая опасности орган и оркестровые инструменты.

О том, чтобы в дальнейшем концерт проходил в "сухих" условиях, позаботился Янис Чаксте. Он заказал из Риги новую крышу и мобилизовал елгавчан для ее укладки. И со второго дня концерты песни и пляски происходили без инцидентов.

IV Всеобщий праздник латышской песни и музыки стал самым крупнейшим до Первой мировой войны. В нем участвовало более 160 хоров и 4000 певцов.

Три фотонегатива из нынешней коллекции музея, как предполагают, сделаны в последний день праздника у входа в павильон. Их автор — учитель, инспектор народных школ, краевед, фотограф и путешественник Оскар Эмил Шмитс (1847 — 1914).

В запасниках музея хранится коллекция Шмитса из 3265 фотонегативов на стеклянной поверхности и около 1000 фотоснимков в формате контактной копии. Коллекция фото собиралась с 1885 по 1913 годы. На них изображены города, дворцы, усадьбы, сакральные объекты, деревни, предприятия, объекты природы, памятники истории на территории современной Латвии, Эстонии, России и Западной Европы.

Набор фотоснимков дополняют 65 папок документов, в которых по географическому принципу сфотографированы исторические и другие объекты.

В 1930 году дочь автора коллекции Элеонора Шмита, жившая тогда в Даугавпилсе, передала архив отца в Домский музей в Риге, с условием, что для работники музея приведут в порядок могилу отца на Большом кладбище в Риге. Однако Домский музей соглашения не выполнял, и 21 марта 1935 года архив был передан правлению Памятников.

После ликвидации правления Памятников в 1944 году все фотонегативы оказались в ведении Центрального исторического музея Латвийской ССР (теперь — Национальный исторический музей).

*****

Нагрудный знак латышских стрелков

"Собраться под латышскими флагами!", — так призывали латышские представители в Госдуме России Янис Голдманис и Янис Залитис после того, как было получено разрешение основать единицу латышского войска в составе российской армии.

Приглашение послужить верой во имя своего отечества позволило сформировать первые добровольные единицы латышского войска для защиты территории Латвии и освобождения от немцев.

Уже 1 августа 1915 года командующий Северо-западного фронта Российской империи генерал Михаил Алексеев издал приказ об основании батальонов латышских стрелков. Отзывчивость оказалась очень большой: открылись пункты регистрации добровольцев сначала в Риге, потом и в других местах Латвии, а также в городах, где находились беженцы и эвакуированные рабочие — в Петрограде, Москве, Витебске, Пскове. Латышам, которые служили в других видах войск, разрешалось перейти в латышские батальоны, большинство из них так и поступило.

Люди с большой надеждой восприняли формирование единиц латышского войска, надеясь, что они смогут защитить Видземе и освободить Курземе. Уже летом и осенью из добровольцев, мобилизованных и перебравшихся из других частей войск, были сформированы 8 батальонов латышских стрелков. После короткого, но интенсивного обучения, стрелки отправились в бой, где показали себя хорошими военными.

Как и любой войсковой единице, батальонам латышских стрелков тоже было дозволено изготовить флаги и нагрудные знаки отличия. На флаге и нагрудном знаке разрешалось рядом с надписями на русском языке использовать и надписи на латышском.

Товарищ председателя организации батальонов латышских стрелков Густав Кемпелис в своих воспоминаниях "Как появились батальоны латышских стрелков" писал: "основная идея была в том, чтобы для рисунка флага и знака взять образ из латышского народа, при этом рисунок должен быть простым, без пестроты. Художник А.Цирулис предложил взять за основу солнце, я соединил его с ветвями дуба, а поручик Пека добавил меч".

Создание батальонов латышских стрелков, их самоотверженность на фронте боев породило ощущение единства, укрепило самосознание латышского народа. А нагрудный знак символизировал принадлежность стрелков к местам сражений как во время войны, так и позже, когда 19 сентября 1923 года было основано общество Старых латышских стрелков, целью которого являлась поддержка оставшихся в живых стрелков.

*****

Создание Имантского полка на Дальнем Востоке

Имантский полк начал формироваться 14 ноября 1918 года во Владивостоке, основываясь на заключенный договор от 7 ноября 1918-го между Центральным бюро Латышского Национального совета Сибири и Урала и Французской военной миссией. В полк подавали заявления латыши, которые добрались до Сибири как беженцы в ходе Первой мировой войны, а также бывшие латышские стрелки.

Официальная цель формирования полка — борьба против Германии и ее союзников на Уральском фронте, однако истинный смысл Центрального бюро — собрать вместе латышей и помочь им вернуться в Латвию. Когда Германия признала свое поражение, формально не была оснований для формирования Имантского полка: договор с французами предусматривал, что полк нельзя использовать в гражданской войне. Тем не менее, количество вступивших в полк постепенно возрастало, и в конце 1919 года в нем состояли 74 офицера, 1114 солдат и инструкторов.

Обучение солдат проходило на латышском языке, их обучали также английскому и французскому. Военнослужащие носили особую форму с окантовкой латвийских национальных цветов. Содержать и вооружать полк взялась Франция, а за это военнослужащие Имантского полка выполняли приказы французов и их союзников: несли гарнизонную службу во Владивостоке, сопровождали военный транспорт, участвовали в

патрулях международной военной милиции. Имантский полк также издавал свой журнал "Imanta".

В Латвию Имантский полк отправился на трех кораблях. 25 февраля 1920 года из Владивостока на китайском пароходе Gweneth под английским флагом первыми уплыли 32 офицера и 255 солдат. В Ригу они прибыли на корабле Pomona.

Во время поездки на корабле издавался журнал Kaija: свои наблюдения, стихотворения и приключения в дороге публиковали пассажиры корабля. Иллюстрировали журнал художники Карлис Балтгайлис и Александр Крука.

Всего вышло пять номеров, которые назывались бегущими, а шестой номер был издан уже в Риге в 1921 году. На корабле пишущих машинок не было, поэтому журнал писался от руки и в одном экземпляре.

23 марта 1920 года в Латвию из Владивостока отправился английский пароход Dania, и через три месяца 900 солдат и офицеров Имантского полка прибыли в Лиепаю. Последние военнослужащие полка вместе с несколько солдатами батальона Троицкого и семьями выехали из Владивостока в августе 1920-го пароходом Brandenburg.

Как свидетельствуют сохранившиеся документы, военнослужащие Имантского полка во время поездки делали остановки (например, в Гонконге, Сингапуре, Цейлоне) и покупали экзотические предметы, чтобы передать их Латышскому музею (теперь Национальный исторический музей).

В Латвии Имантский полк расформировали: старших по возрасту солдат демобилизовали, младших распределили по другим родам войск.

Благодаря медалям, монетам из коллекции Гайдиса Граудиньша, которые он подарил Латвии, запас музея может гордиться редким экспонатом — знаком Имантского пешего полка. Это было подтверждено 1 марта 1921 года приказом Минобороны номер 9.

Знак имеет ромбовидную основу с белой и зеленой эмалью. Буква "I" в верху — название полка, в центре указано время существования полка (1918-1920 годы) и две серебряные палицы.

Молоток - реликвия Кегумской силовой станции

В 30-х годах 20-го века хозяйство Латвии быстро развивалось, объемы промышленности возрастали, государство чувствовало потребность в электроэнергии и топливе.

В то время главными производителями электроэнергии были небольшие электростанции, принадлежавшие как городам, так и частным собственникам. Необходимую электроэнергию для большей части промышленности и сельского хозяйства приходилось импортировать. Особенно недостаток электроэнергии ощущала Рига, возможности паровых централей которой были полностью использованы.

В 20-х годах впервые появилась идея построить ГЭС на Даугаве, но тогда на это не было денег. А в 1932 году был заключен договор с американской фирмой The Foundation Company о проектировании Даугавской ГЭС и исследовании строительной площадки.

1 августа 1936 года правительство заключило договор со шведскими предприятиями "Svenska Entreprenad Aktiebolaget" и "Elektro-Invest" и проектировочной фирмой "Vatten buggnads-bura" о постройке силовой Кегумской станции. Договор предусматривал, что 30 ноября 1939 года уже можно было бы начать производство электроэнергии, а остальные работы на станции закончить до августа 1940 года.

Весь административный и технический персонал, работники и служащие (всего — 1500-2000 человек) были набраны в Латвии. Допускалось привлечение иностранных специалистов, но не более 12-ти человек. Архитектуру силовой станции проектировал латышский архитектор Эйженс Лаубе.

Подготовительные работы начались в сентябре 1936 года, весной 1937-го принялись за формирование фундамента. 22 мая 1937-го был заложен первый камень Кегумской силовой станции и состоялось ее освящение. В мероприятии участвовали президент Латвии Карлис Улманис, министры, дипломаты и другие почетные гости.

Послание, подписанное президентом, вместе с проектом силовой станции, газетами и монетами поместили в декоративный бак, который опустили в котлован на глубину 10 метров под руслом Даугавы. После того, как послание вложили в бетонное углубление, министр финансов Лудвигс Экис замуровал его с помощью специального молотка.

На корпусе молотка выгравирован текст: "Освящение основного Камня Кегумской силовой станции. 1937 G.22 V". Вмурованный основной камень освятил архиепископ Теодор Гринбергс.

На строительство станции в Кегумсе потребовалось около 60 млн. латов. Правительство взяло долгосрочную ссуду на 11 млн. крон (14 млн. латов) от шведского Enskilda Bank с возвратом до 1950 года. Средства были получены также из фонда борьбой с безработицей, а 34 млн. латов — от большого внутреннего Госзаема. В феврале 1938 года были выпущены государственные кредитные билеты стоимостью в 25, 100, 1000, 10 000 и 100 000 латов под 5% годовых. Государство гарантировало их выкуп с 1 июля 1942 до 1 июля 1943 года.

В конце 1939 года новая силовая станция начала поставку электроэнергии. Полностью строительство Кегумской станции было закончено в 1940 году. В то время ее мощность составляла 70 000 кВт, она являлась крупнейшей силовой станцией в странах Балтии.

*****

Народный костюм актрисы Милды Зилавы

В 2007 году Национальный исторический музей получил ценный подарок — украшения народного костюма из Алсунгского края с особой историей.

Алсунгский комплект одежды изготовлен примерно в 1935 году и является доказательством того, что в Алунге в то время сохранилась старинные культурные традиции, уже утраченные в других регионах Латвии.

Комплект народной одежды принадлежал латышской актрисе Милде Зилаве-Лиетине. В ней она снималась в роли невесты в фильме "Родина зовет" ("Свадьба в Алсунге"). Фильм являлся театрализованной постановкой. Режиссер фильма — Александр Рустейкис.

Съемки фильма проходили летом 1935 года, премьера состоялась 18 ноября в рижском кинотеатре "Палладиум". После съемок наряды так и остались у актрисы Милды Зилавы.

Милда Зилава — талантливая латышская актриса, в наше время прежде всего известная по роли Зенты в снятом в 1939 году режиссером Вилисом Лапениексом художественном фильме "Сын Рыбака". Зилава родилась в 1908 году в Елгаве, скончалась в 2002 году в Шарлотвилле (США).

Уезжая в эмиграцию, Милда захватила с собой народный костюм Алсунгского края, в котором снималась в фильме "Родина зовет". Как реликвию сохранила эту одежду и дочь

Зилавы — Марута Лиетиня-Рэй, профессор немецкого языка в Университете Вирджиния (США).

В 2007 году Лиетиня-Рэй во время посещения Латвии подарила Национальному историческому музею не только сохраненную реликвию, но и фотографии ее матери в этом наряде. Фото сделано в 1935 году, и было самым любимым снимком самой актрисы. Алсунгский наряд помимо платья состоит из большого клетчатого шерстяного платка, венка и пяти брошек.

*****

Цепочки ливов эпохи позднего железа

Во время раскопок археологических памятников ливов в общей сложности добыто около 230 украшений в виде цепочек. Это богатые и роскошные украшения, которые совмещают декоративную и практическую функции. Наиболее часто встречаются украшения, состоящие лишь из двух цепочек, исключая другие элементы. Целых украшений с максимальным количеством длинных цепочек (9), не считая коротких звеньев в районе груди и цепочек для подвешивания предметов, не найдено много.

Цепочка из могильника Айзкрауклес уникальна тем, что является первый полностью сохранившейся, попавшей в латвийские музеи. Они представляет собой экземпляр с максимально возможным количеством очередей цепочек (9). В цепочке присутствует также серебряная подвеска и бронзовый конек.

Украшение найдено в 1837 году в могильнике Айзкрауклес. Богатые находки этого могильника привлекли большое внимание общественности. При исследовании предметов на месте работал профессор Тартуского университета Ф.Крузе, который лично участвовал в раскопках.

Исследования Крузе принято считать первыми научными археологическими раскопками на территории Латвии. Он написал и первую обобщающую работу по археологии Латвии. В 1842 году в книге "Некроливоника" Крузе охватил историю Балтии до внедрения христианства в 13-м веке, проанализировал найденные здесь и в Европе старинные предметы. Находки могильника Айзкрауклес стали катализатором для профессиональный исследований латвийской археологии.

*****

Древнейшая руническая надпись

Половина верхней части булавы из известкового камня была найдена в 1937 году во время археологических раскопок в городище Даугмале под руководством Валдемара Гинтера. Вторая половина, возможно, еще находится где-то в земле.

Верхняя часть булавы украшена орнаментом скандинавского плетения, внизу — руническое письмо (языке магических символов) "runar: pesar: O…". Дальше текст не сохранился, его продолжение — на ненайденной второй половине булавы. В переводе надпись звучит так: "руны это составивший О…". Эта фраза традиционна в начале рунических писем у скандинавов, где говорится, кто вырезал символы-руны, а дальше — с какой целью.

С самого начала нахождения булавы происхождение надписи рунов связали с островом Готланд. Тип вырезания букв был распространен на шведских и норвежских территориях главным образом в 12-м веке, хотя встречается и в 11-м веке.

Для найденного фрагмента булавы в Рижском Техническом университете выполнили химический анализ. Выяснилось, что известковый камень, из которого вырезана булава, такого же химического состава, который характерен для горных пород на берегах Даугавы. Это подтверждает, что булавы в городище изготовлены в Даугмалес, но изготовитель мог быть из Готланда. Это — самое древнее свидетельство написания письма на территории Латвии.

Древний комплекс Даугмале состоит из городища с двумя поселениями, двумя могильниками и пристанью, находится на левом берегу Даугавы в 30 километрах от Балтийскго моря. Присутствие скандинавов в нижнем течении Даугавы нельзя считать неожиданным. В поздней железной эпохе Даугмале являлся значительным центром ремесленничества и торговли. Дорога вдоль Даугавы и сама река на протяжении тысяч лет была одной из самых главных магистралей торговли и движения в восточной Европе.

Предполагается, что в городище Даугмале находился упомянутый в хронике Ливонского Индрикя порт Земгалес. Между старинными предметами здесь можно найти импортные предметы со всей восточной Европы, при этом в Даугмале по завезенным образцам изготавливали и свои изделия. Кроме того, Даугмале посещали скандинавские торговцы, чему косвенное свидетельство — находки из могильника на месте нынешней Саласпилсской сельской школы.

*****

Платок с орнаментом времен железной эпохи

Фрагменты Кастранского Скубиньского женского платка — самые большие и древние сохраненные образцы ткани с нашитыми стеклянными бусами и оловянными украшениями.

Платок датирован 17-м веком, добыт в 1937 году во время археологических раскопок под руководством Петера Степиня. Применяя для того времени прогрессивный метод — разделка земли на большие блоки и транспортировка их в музей — удалось собрать весомый информационный и вещественный материал.

Во время раскопок были найдены две брошки, кожаные пояса, кольца, футляры для ножа и монет, а также большое количество фрагментов ткани женской одежды. Многие текстильные материалы в 1943 году были проанализированы Аугустом Силиньгем, археолог Анна Зариня сделала реконструкцию рисунка украшений платка, а в 1998 году он был воспроизведен в реальности для Национального исторического музея.

Композиция нашитого на платке украшения — распределенный по полосам орнамент с большими фигурами — свастикой, в центре платка — вшитые бронзовые украшения, схожие с теми, которые применялись на латгальских платках в 12-13-х веках. В платке из экспозиции музея бронзовые кольца заменяли стеклянные бусы: эта традиция внедрилась в конце 12-го века одновременно с венками из ткани, но не способствовала длительному сохранению текстильного материала.

Крупные фрагменты платка — большая редкость. Именно потому Скубиньский платок является уникальной находкой, возраст которой порядка 400 лет.

*****

Древнейшее орудие труда для молотьбы хлеба

Колотушка для молотьбы — наиболее старинное орудие труда, которое использовалось для молотьбы хлеба. Возможно, внешне оно мало поменялось с тех времен, когда на территории Латвии появилось сельское хозяйство и начали выращивать зерновые культуры. Свидетельства о выращивании хлебных злаков известны еще из бронзовой эпохи, т.е. за тысячу лет до нашей эры.

Наиболее долго колотушки в Латвии использовались для молотьбы ржи, чтобы сохранить солому в целом виде и пригодной для покрытия крова. С 16 веках колотушки использовали уже только для этой цели, тогда как остальной хлеб уже молотили цепями или вытаптывали конями. Колотушки применялись до тех времен, пока крыши сельских домов покрывали соломой, т.е. до конца 19-го века.

Колотушка для молотьбы из волости Либагу — орудие труда старинного происхождения, за время своего использования применялась в различных целях, а теперь является исторической реликвией.

*****

Знак принадлежности к Рижскому латышскому обществу

Во второй половине 19-го века большую роль для латышской национальной культуры, развития науки, искусства и латышского языка сыграло основание в 1868 году в Санкт-Петербурге Рижского латышского общества. Его зачатки относятся к первой половине 19-го века, когда наблюдались первые попытки объединения латышей.

Общество основала латышская интеллигенция, которая высшее образование получила в основанном в 1862 году Рижском Политехникуме (на ул.Тербатас), а также в

университетах Москвы и Петербурга. После учебы интеллигенция поняла, что надо объединиться для ощущения национальной общности.

Общее собрание основателей Рижского латышского общества состоялось 22 ноября 1868 года. В нем участвовали более ста человек, которые избрали 36 спикеров. Первым главой общества был избран Бернхардс Дирикис (1831 — 1892), его заместителями — писатель, публицист и экономист Рихардс Томсонс (1834 — 1893) и архитектор Янис Фридрих Бауманис (1834 — 1891).

Рижское латышское общество основало несколько комиссий, которые действовали в различных отраслях. Одна из них занималась театральными постановками, другие — хоровыми пениями, докладами, строительством собственного здания для общества.

Самой важной была Научная комиссия (с 1879 года — комиссия Знаний), где сначала работали латышские учителя, чиновники, студенты и деятели иных свободных профессий, желавшие развивать латышскую культуру. Благодаря комиссии были собраны и переданы в коллекцию Кришьяниса Барона около 40 000 народных песен и других материалов фольклора. Комиссия участвовала в проведении Этнографической выставки 1896 года, представляла латвийскую науку в Х конгрессе Всероссийских Археологов, которая проходила во время выставки.

Одной из главных задач комиссии Знаний являлось не только материальное обобщение фольклора, но и сбор музейных экспонатов для Рижского латышского общества. Это было задумано как противопоставление немцам — Рижского Домского музея (1773 г) и Курземского провинциального музея в Елгаве (1818 г).

Пережив все трудности, коллекция монет сохранилась полностью: ее замуровывали в погреба здания, передавали на хранение в I Видземское кредитное общество. В 1920 году 8133 единиц нумизматики стали основной частью Этнографического музея Латвии, сейчас здесь хранятся более 180 000 предметов.

Среди переданных музею предметов — знак Рижского латышского общества, автором которого является Бауманис. Знак состоит из элементов символа латышской силы (дуба): согнутой в закрытом кольце ветви, дубовых листьев и желудя. В 1922 году жена художника Яниса Розенталса Элия передала музею членский знак своего мужа RLB. К сожалению, во время Второй мировой войны эта историческая реликвия была утеряна.

*****

Первый латышский мастер декоративного искусства

Смилтенский гончар Екаб Дранда (1853 — 1915) — первый латыш, работы которого относятся к области делового декоративного искусства, и который в своей сфере получил международное признание. Яркое своеобразие работ Дранды соединилось с тенденциями его эпохи, мастерством самого ремесленника и его творческой мысли. В 1906 году художник Рихардс Зариньш повез 30 работ Дранды в Милан на международную выставку искусства и кустарной промышленности, где посуды гончара получили серебряные награды.

Дранда для своих работ использовал красную глину, которая добывалась в окрестности Смилтене. Хозяйственную посуду он изготавливал на гончарном диске. Тарелки сначала были точеными, позже, изготавливая их как декоративные предметы, мастер перешел на гипсовую форму. Украшение — подглазурная роспись с тонировкой, иногда делалась на белом покрытии, иногда — на естественной краске.

По краям тарелок — кайма орнамента, в центре — геометрическое письмо или мотивы природы. Красочным орнаментом украшены не только тарелки различной величины, но и другая посуда: кружки, блюдца, вазы, сахарницы, пепельницы. Форма посуды и композиции украшений многообразны, в них можно узнать индивидуальный почерк мастера.

*****

Конституционное собрание Латвии

27 сентября 1919 года Народный совет Латвии принял закон по выборам Конституционного собрания. Выборы были всеобщими, равными, прямыми, завешенными и пропорциональными: участвовали граждане обоих полов с 21-летнего возраста.

Выборы прошли 17-18 апреля 1920 года на всей территории Латвии за исключением оккупированной северной Латвии (здесь они состоялись 20- 21 ноября). Списки кандидатов выдвинули 25 политических партий и избирательных групп. В конституционном собрании оказались представители 16 партий и групп. В целом были избраны 152 депутата, из них 57 мест взяли социал-демократы, 26 мест — союз Латышских крестьян.

Первое заседание Конституционного собрания Латвии прошло 1 мая 1920 года в Риге, в бывшем Рыцарском доме (теперь — здание Сейма). Заседание открыл председатель Народного совета Янис Чаксте, который и был избран президентом собрания.

Главной задачей для собрания являлась разработка закона государственных устоев Конституции (Сатверсме), и ее издание. 20 июня 1922 года собрание приняло закон "О вступлении в силу Конституции Латвийской Республики". Закон определил, что Конституция вступила в силу 7 ноября 1922 года в 12.00. В это время на первое заседание требовалось собраться новоизбранному Сейму, выборы в который прошли 7-8 октября. Одновременно прекратились полномочия Конституционного собрания.

До 7 ноября 1922 года Конституционное собрание действовало как временный парламент: за 213 заседаний было обсуждено и принято 205 законов, 291 положение с силой закона и 134 условное положение.

3 ноября 1922 года на своем последнем заседании Конституционное собрание утвердило памятный знак, который был изготавлен из золота с большим цветным государственным гербом. Знак имели право носить все члены заседания, независимо от времени, когда они работали на собрании. Автор дизайна знака — известный латышский график Рихардс Зариньш (1869-1939), знаки были изготовлены в мастерской Стефана Берциса (1893-1961) в Риге.

*****

Патриотическая монета для латышей на чужбине

Как у любого человека есть своя история жизни, так и медали несут каждая свое послание будущим поколениям. Собственной историей обладает и медаль с патриотическим призывом: "Латыши всех земель, возвращаетесь на родину".

На аверсе медали — "солнышко" с 17 лучами, буква L (Латвия) и три пятиконечных звезды (края Латвии). Эта эмблема до 1921 года, когда Сатверсме Латвии был принят закон о государственном гербе, фактически использовалась в качестве герба. Эмблема была на официальных печатях, марках, на деньгах 1919-1920 гг. С таким же "солнышком" были и знаки на армейских шапках в Латвии. Автор медали — скульптор Буркардс Дзенис (1879 — 1966).

По словам призыва на медали можно сделать вывод, что она предусматривалась для чеканки в большом количестве и, скорее всего, предназначалась для распространения среди латышей, покинувших родину и оказавшихся на чужбине .

*****

Свидетельство зажиточности видземских крестьян

Лигатненский Кемпью депозит в Домский музей попал в 1897 году, он был куплен за 19 рублей и 50 копеек. Депозит частично утерян, в музее оказалась лишь его часть: шесть серебряных "пузырчатых" сакт, одна закругленная сакта с шестью камнями, одна подковообразная брошь с камнями на концах, пять серебряных подвесок, 14 серебряных колец, ожерелье с семью монетами и стеклянные бусы из 251 бусинок.

Депозит был найден осенью 1896 года в копях извести господской усадьбы Яункемпью, ее продал владелец господской усадьбы Вецгулбенес барон Гейнрих фон Волфф.

На одной из брошек сохранилась надпись "ILSE WEWER" и число 1638. Это свидетельствует, что брошка принадлежала одной из латышек, которая жила в одном из домов Веверу. Кольцо, которое в музее не сохранилось, принадлежало Петерису Веверису — другому представителю этого рода. Это, кстати, очень редкий случай, когда на старинном предмете есть слова об ее владельцах.

Стоимость депозита по тем временам была очень солидной. Например, в 1690 году за 12,5 талеров можно было купить двух быков, хорошо откормленная свинья стоила 1,5 талера, а за коня давали 10 талеров. Сравнивая вес брошек с весом серебряного талера, может сделать вывод, что в самой большой сакте серебра было примерно на сумму в 4,5 талера.

Общий вес серебра музейных предметов, не считая веса "стекляшек" в брошках, — 745,4 граммов, что по весу соответствует примерно 26 талерам.

С учетом ожерелья двух колец и монет, возможный вес депозита мог составлять около килограмма. И это только часть депозита. Состав депозита дополняет письменные источники свидетельства о зажиточности видземских крестьян в 17-м веке.

*****

Печать герцогства Курземского и Саганского

Штамп с печатью герба Курземского и Саганского герцогства при правлении герцога Петера Бирона (1724 — 1800) с 1787 года использовался для подтверждения документов, вдавливая в сургуч рельефные отпечатки.

Печать из коллекции музея — единственная известная из династии Биронов, которая сохранилась до наших дней. Этот редкий предмет был найден летом 1985 года в земле на берегу Даугавы в Румбуле на территории бывшего аэропорта.

В 1786 году Петер Бирон купил Саганское герцогство в Силезии (в наши дни Сагана находится на западе Польши, в воеводстве Любушас), которым в то время управляла Пруссия. Вместе с расширением имущества своего рода Бирон получил титул герцога Саганского, чем и дополнил надпись на именном гербе.

С Саганой связан и конец жизни Бирона. Разногласия между герцогом и дворянством, увеличение влияния России в политической и хозяйственной жизни герцогства, а также внешнеполитическая ситуация — второе деление Польши в 1793-м и третье деление в 1795-м — привели к потере независимости герцогства. 18 марта 1795 года герцог Бирон подписал акт об отказе от трона, а герцогство Курземес и Земгалес было присоединено к Российской империи. Сам герцог отправился доживать свой век в Сагану, и в Курземе он уже никогда не возвратился.

*****

Уникальная иконографика истории Латвии

Рисунки священника Антона Георга Босе (1792 — 1860) с портретами крестьян прихода Эвелес музей получил от правления Памятников в 1939 году.

Босе с 1812 по 1814 годы учил теологию в университете Тербатас в Тарту, а также практиковался в рисовании и живописи под руководством художника Карла Аугуста Зенфа. В 1815 году Босе стал священником прихода Диклю, который в 1819 году был перенесен в Эвеле. В 1821-м он изготовил для приходской церкви алтарные картины.

После того, как Босе в 1856 году передал должность священника своему сыну, он обратился к своему старому увлечению — рисованию. С 1857 по 1860 годы он нарисовал более 200 портретов.

Сейчас в коллекции музея хранятся 206 портретов, нарисованных Босе. На картинах указаны год, месяц и дата рисования, упомянуты имя и фамилия натурщиков, их занятия и местожительство (принадлежность к поместьям или домам).

В основном Босе рисовал людей в профиль, тщательно прорисовывая черты лица, прически, одежду и ее детали. Однако недостаток серьезного художественного образования сказывался на пропорциях тел и в несоблюдении законов перспективы, а также в единообразии приемов изображения.

Крестьян и ремесленников Босе, как правило, изображал за обыденной сельской работой в приходе Эвелес и его окрестностях. На его картинах есть хозяева и слуги, ремесленники и служащие господской усадьбы, учителя приходской школы и его ученики, солдат и нищий, пономарь и священник, лесник и музыкант.

*****

Пояс от наряда жителей Курземе

Сленьгене — металлический пояс. Название составлено из двух частей. Слово "сленьгене" ("пояс"), возможно, появилось от латышского слова "закрыть" (slegt), т.е. значение можно перевести как опоясать, закрыть поясом.

Принцип застежки пояса остался неизменен с тех пор, как этот вид пояса был обнаружен в археологических материалах 16-го века. Сленьгене называли также поясом цепей. В народных песнях упоминался "золотой пояс", который, скорее всего, был именно сленьгене.

Пояс сленьгене являлся частью народных костюмов жителей краев Алсунги, Кулдиги и Вентспилса в 18-19-х веках. Для этих нарядов были характеры венки, изготавливавшиеся из золотистого, яркого металла. В 18-м веке носился также темно-синий платок с металлическими украшениями.

Пояс сленьгене — единственный известный в Латвии вид пояса, который являлся общим как для женщин, так и для мужчин. Это единственный известный пояс, использовавшийся для нарядов в краях Кулдиги и Вентспилса и один из двух — в крае Алсунга, где пояса использовали даже в 20-м веке.

Одежда, вместе с которой носился пояс-сленьгене, была одноцветной. Пояса надевались на верхний край юбок, выше поясницы. Таким образом, силуэт наряда подчеркивался стройной талией и более объемной нижней частью. До 18-го века пояса-сленьгене были известны на большой территории Курземе, но к началу 19-го века они сохранились лишь в Тукумском уезде.

*****

Традиционный предмет в качестве подарка

Перчатки на протяжении многих столетий оставались почти незаменимой составной частью одежды. Среди латышского народа перчатки являются предметом, который до сих пор наиболее часто включается в процесс традиций и выбирается в качестве подарка.

Еще в 19-м веке "подача перчаток" была символическим знаком. Для новой жены, которая впервые входила в дома мужа, парой перчаток надо было провести по каждому месту, с которым в дальнейшем связывалась бы ее жизнь — по порогу, очагу, колодцу, амбару, хлеву. Эта примета должна была принести удачу и зажиточность.

Кроме того, перчатки часто клали на пороге бани, лавках и на печи — чтобы роды были легкими. На самом деле, перчатки дарили еще до свадьбы. Принимая предложение, невеста дарила жениху "перчатки свадьбы", которые тот надевал на руки на свадьбе.

Без перчаток не обходились и другие главные жизненные события народа. Например, на похоронах требовалось много перчаток: они давались всем, кто что-либо делал или помогал проводить в последний путь покойного. Пару перчаток оставляли и на могильном кресте, порой, и в наши дни для этого связывают перчатки. Нередко на концах перчаток заплетаются шнурочки — для связывания пары.

Жизнь перчаток, как правило, была либо очень длинной, либо совсем короткой. Это зависело от их предназначения. Нередко они становились реликвией рода, их хранило несколько поколений. А дареные перчатки, возможно, ни разу так и не надевались на руки.

Перчатки, которые должны были служить в повседневной жизни, не береглись и не экономились. Вязание перчаток — художественная и составная часть латышского народа, эти традиции частично сохранились и до наших дней.