16сильные кадры/август 2014

БИЗНЕС

Одним прекрасным летним днем я шел по венской улице. Вокруг мелькал какой-то народ. Но вдруг в толпе я абсолютно точно определяю русского человека. И действительно, парень оказался русским. Так почему же я так безошибочно при-знал в нем своего соотечественника?

Когда начал анализировать ситуа-цию, понял – лицо у него было слегка придурковатое. Не в том смысле, что он идиот, просто так он его, что называется, скорчил. Его выражение лица отчетливо говорило: «А мне по фиг выглядеть при-дурком среди этих прочих там шведов». Видно, заграница была ему хорошо зна-кома. (Попав туда в первый раз, наши, конечно же, еще напряженно стараются «сохранить лицо», но уж потом…)

Дальше я подумал: любимый пер-сонаж русских сказок – Иван-дурак, а наш главный храм – храм Василия Блаженного, это неспроста. Издревле на Руси самые почитаемые люди – юро-дивые. Википедия подтверждает, что Русская православная церковь к святым причислила 36 блаженных, это больше, чем в любой другой стране мира. А ведь юродивый, блаженный – человек, кото-рый намеренно старается казаться глу-пым, безумным, его целью является обли-чение внешних ценностей, сокрытие сво-их добродетелей, отказ от мирских забот.

Откуда такая традиция? Совершенно очевидно, что традиции определяются внешней средой. И генетический отбор также является не чем иным, как приспо-соблением к внешней среде того или ино-го вида. А ведь русская среда недружелюб-на и непредсказуема. То снег у нас летом неожиданно выпадает, то оттепель посре-ди зимы. Любой царь-батюшка – будь то руководитель компании или глава госу-дарства – может неожиданно покарать, а может наградить и возвысить. Сплошные неожиданности вокруг . Так исторически сложилось. И ведь никто не воспринима-ет, что это категорически плохо.

Управление по-русски

А потом я подумал, что наша россий-ская креативность, творческое начало, способность использовать абсолютно «никакие» технологии – все это также определяется внешней средой. Любой, образно говоря, «немец» с уверенностью рассчитывает, что если он посеет зерно, то завтра оно прорастет, а осенью будет урожай. А наш человек знает, что любая технология не работает (необязательно в реальности, но в подсознании вероят-ность провала он оценивает как очень высокую), потому что дождь пойдет, или град, или начальство скажет: «Чего ты тут закопал? Выкапывай немедленно!»

Наш человек знает, что работают только придурошные методы и по не-мецкой системе ты ничего никогда не добьешься. Но вот если ты лежишь на печи и тебе в голову взбрело поехать, то нужно сказать: «Печь, поедь!» Дурацкая мысль, не спорю. Но ведь в каких-то си-

туациях печь может поехать и привезет тебя к щуке, которая выполнит три тво-их самых заветных желания…

А возьмите историю с вечными рус-скими опозданиями. Они, конечно, не латиноамериканские, но «западникам» очень не нравятся. Мы как думаем? «Ну а что, куда спешить? Может все что угодно произойти, и все планы будут нарушены. Поэтому планы надо выполнять в по-следний момент и самым немыслимым образом». Как говорят на западе? «Если вы хотите нанять хорошего программиста на рутинную работу, то нужно нанимать индуса, но если вы хотите, чтобы програм-мист выполнил какую-то неординарную задачу, надо нанимать русского».

Даже знаменитое русское пьянство – это не что иное, как определенная «эзоте-рическая практика». В русском языке есть даже разные слова для обозначения состо-яния опьянения: выпил и напился. В ан-

Во всем мире известно, что русская душа – потемки. Наше поведение непредсказуемо, мысли – нелогичны, а любимые сказочные персонажи – Емеля на печи и Иванушка-дурачок. Почему же так сложилось? И для чего еще Петр I издал указ, гласящий: «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый! Дабы не смущать начальство разумением своим»?

МихаилМолокановбизнес-консультант, коуч

менеджмент

17сильные кадры/август 2014

глийском языке такой человек будет, ско-рее всего, всегда «drunk» – пьяный. А у нас напился – это нехорошо, человек вышел за рамки приличия. А выпил... Тем самым он буквально практикует юродство, ведет себя непонятно, непредсказуемо или, как в известных шутках Задорнова, экспери-ментирует. Вспоминается анекдот:

На лесопилку привезли японскую пилу. Русский сунул в нее соломинку – перебило. Сунул палку – перебило, бревно – перепи-лило, сунул лом… «Ну, я же знал, что не сра-ботает у нас в России никакая японская технология!»

шек пеленать в последнее время. То есть не идет саморефлексия.

Наверное, и специфика русского мата оттуда же. Во-первых, в нем масса выра-жений для реакции на неожиданный по-ворот ситуации к полной недружествен-ной неопределенности и эту неопределен-ность описывающих. Помните, как в анек-доте рабочих спрашивают: «Это вы ма-терились при детях?» «Да что вы! Когда напарник мне батарею на ногу опустил, я сказал ему: «Ты не прав, Василий!» А во-вторых, похоже, только матом и можно емко и мотивирующе (или мативирующе)

ную часть компании, ну а из остальных делать «немцев» или «таджиков».

Очевидно, что по отношению к рус-ским русскими не нужно выстраивать жестких систем. А еще им не надо пла-тить по результату. Если русский привы-кает к тому, что деньги сваливаются по какой-то закономерности, он либо спи-вается, либо теряет мотивацию к твор-честву и становится «немцем». А потому в своем управлении русскими русскими надо тоже быть слегка придурошным. Тогда вы становитесь для своих сотруд-ников элементом внешней среды, а они знают, что внешняя среда непредсказу-ема. И если вы будете свою русскость проявлять, то они вас поймут, потому что сами знают: над вами тоже непред-сказуемая внешняя среда, и вам тоже надо быть, соответственно, придурком.

Вы сейчас, читая этот материал, по-нимаете, что вы и сам русский русский? Тогда не ходите ни в коем случае в тот бизнес, где невозможно работать без четкой системы. А уж если очень этого хочется, найдите или «залетного», или превращенного из русского «немца», который возьмет на себя все эти техно-логические и административные вещи. Тогда наверху, команде ТОПОВ, можно вести себя вполне по-русски – в меру придурошно. Ведь вся сила нашей при-дурошности в постоянной генерации новых идей и неожиданных ходов.

Еще один вариант для непрерывного развития крупной компании – приду-рошные рабочие группы. Соберите вме-сте русских русских. Пусть что-то при-думывают, переделывают, перекраивают. Главное – следить, чтобы это не распро-странялось на весь коллектив. Иначе по-рядку не бывать. А под чутким контро-лем, чтобы коллективу работать было не скучно, пусть будет креатив и движуха.

Напоследок вспомним Петра I. Вы уже поняли, зачем ему были нужны подчиненные «лихие и придурковатые? Петр – реформатор, который начал внедрять в России западные методы. И если реформатор работает в услови-ях глобальных изменений, во внешней среде высокой неопределенности, то он и сам не очень уверен в том, что делает. Если такой реформатор вдруг видит ум-ного и спокойного подчиненного, зна-чит, тот либо понимает ситуацию лучше начальника, либо это никуда не годный подчиненный, который не сможет рабо-тать в неопределенной среде.

А тот, кто не боится быть дураком, делать что-то новое, выйти за пределы разумного, он способен получить не-мыслимые результаты. Ну а лихой… У него должно быть достаточно энергии, чтобы невозможное реализовать!

Вся сила нашей придурошности в постоянной генерации новых идей

и неожиданных ходов

Вторая «эзотерическая практика», которая у нас есть, – это пеленание мла-денцев. Ребеночек родился, вроде, разви-вайся, живи. А его бац, и в пеленку – руч-ки-ножки спеленали, и деваться бедному уже некуда. Известный западный психо-лог Эрик Эриксон пеленание в России объяснял тем, что так удобнее младенца переносить в холодные зимы.

А как русские мамочки объясняют пе-ленание? «Чтобы ноготками лицо себе не поцарапал, или ножки кривые будут». То есть, по определению, уродом вы-растет, если не пеленать. Почему такие предрассудки? Английские и француз-ские младенцы ничего себе не царапают и с прямыми ногами, а наш обязательно изуродуется?

А что получается в результате, если посмотреть с позиции младенца? Я ро-дился, и меня тут же связали. Я хочу до игрушки дотянуться, как-то про-явить себя, а пеленание мне дает сигнал: «БЕСПОЛЕЗНО! Ты в этом мире ничего не можешь. Тебе надо ждать блага, когда на тебя обратят внимание, и счастье на тебя само свалится. Окружающая среда недружелюбная». Но ребеночек-то все равно развивается. Только развитие его идет внутрь. Похоже, что он уже с само-го раннего детства начинает задавать глубинный вопрос русской философии: «Тварь я дрожащая или право имею?» Он начинает на том уровне психики, ко-торый есть, рефлексировать: « В утробе мне было лучше, чем здесь, больше свобо-ды. Наверное, я в чем-то виноват, раз так наказан… Кто ж виноват? Что ж делать?»

Совершенно очевидно, что так и происходит формирование глубокой русской души. Я сейчас стал даже бес-покоиться о сохранности этой глубины, потому что у нас тоже перестали дети-

передать важную управленческую инфор-мацию в условиях крайне динамичной не-определенности.

От рассуждений о душе вернемся к нашему бизнесу, к умению управлять людьми и зарабатывать деньги. В России совершенно не принято говорить, что ты что-то заработал и тем более называть конкретную сумму. Когда кто-то говорит, что он заработал денег, мы сразу начина-ем подозревать две вещи. Во-первых, рус-ский человек знает, что просто так денег заработать нельзя. Вот так, чтоб получить образование, пойти куда-то, строить ка-рьеру... Не-не-не! В нашей непредсказуе-мой стране работают только дурацкие ме-тоды. Можно что-нибудь придумать, чтоб к тебе начальство соблаговолило, как-то понравиться, и оно тебе выдаст бонус. Так чего об этом всем рассказывать? Кому-то повезло, кому-то нет. Не дай бог, сглазят удачу. Ну и второй способ получить день-ги – это украсть! Тут тоже рассказывать не станешь.

И какой же стиль управления компа-нией выбрать, если в ней работают люди вот с такими сформировавшимися под влиянием внешней среды убеждения-ми? Можно, конечно, попытаться по-степенно вводить какие-то западные си-стемы, и народ постепенно, волей-нево-лей, перестроится. Ведь пеленать детей перестали… Постепенно найдутся те, кто «онемчурится», в хорошем смысле этого слова, и будут стабильно работать. Но тогда, увы, никакого креатива, никаких сверхъестественных результатов.

Ну или второй вариант. Он сложнее, вернее – хитрее. Смысл в том, чтобы со-хранить в русском человеке все то хоро-шее, что проистекает из его природной придурошности. То есть выделить та-ких вот русских русских как креатив-