ББК 46.91

Ш12

УДК 638.1(092)

Р е ц е н з е н т : старший научнчй сотрулник Научно-ис-следовательского института пчеловодстваА. Д. Горин

Шабаршов И. А.Ш 12 Ученые пчеловоды России.— М.: Агропромиздат,

1986.— 175 с, ил.Эта книга о выдающихся представителях русского пчеловодства,

которые внесли значительным вклад в развитие отрасли, прославилинашу отечественную науку и практику. Она как бы дополняет изда-ние, вышедшее под тем же названием в 1981 году. В ней представ-лена новая замечательная плеяда ученых пчеловодов — П. И. Проко-пович, Г. П. Кандратьев. Н. М. Кулагин, К. А. Горбачев, А. С. Бут-кевнч. Научная, просветительская и практическая деятельностьвидных русских пчеловодов показана в тесной связи с развитиемотрасли, утверждением прогрессивных взглядов.

Рассчитана на широкий круг читателей.

3804020700—177Ш 035(01)-86 2 8 6 - 8 6

ББК 46.91

© ВО «Агропромиздат», 1986

ОТ АВТОРА

Первая книга, вышедшая под таким же названиемв 1981 году, рассказывала о жизни и творчестве русскихпчеловодов-классиков Н. М. Витвицкого, А. М. Бутле-рова, И. А. Каблукова, Г. А. Кожевникова и А. Е. Ти-това. Возросший интерес к истории отечественного пче-ловодства вызвал необходимость рассказать о другихвыдающихся ученых пчеловодах, с именами которыхсвязаны важнейшие достижения в этой области.

Предлагаемая читателям вторая книга «Ученые пче-ловоды России» открывается очерком о Петре Иванови-че Прокоповиче (1775—1850) — создателе ульевой рамкии рамочного улья. Уникальное изобретение Прокоповичаположило начало техническому перевооружению всейотрасли.

Всю свою жизнь этот замечательный человек посвятилизучению пчел, развитию отечественного пчеловодства,пропаганде столь важной, экономически выгодной от-расли хозяйства, указал пути ее возрождения и улуч-шения. Будучи к тому же талантливым педагогом, онразработал принципы трудового обучения, не утратив-шие своего значения и в настоящее время.

Соратник академика А. М. Бутлерова, его единомыш-ленник и последователь Геннадий Петрович Кандратьев(1834—1905) известен как просветитель-демократ, поз-накомивший пчеловодов России с достижениями миро-вой пчеловодной науки. Следуя его рекомендациям,русские пчеловоды сумели освоить рациональную систе-му ухода за пчелами.

Деятельность крупнейшего зоолога, академика Ни-колая Михайловича Кулагина (1860—1940), внесшегосвою лепту в изучение биологии медоносных пчел, такжеспособствовала развитию отечественной науки. Он актив-но участвовал в подготовке специалистов для отраслии в распространении знаний о пчеловодстве среди на-рода.

Исключителен по своему историческому значениювклад Константина Александровича Горбачева (1864—1936) в изучение медоносных пчел Кавказа. Благода-ря ему мир узнал об уникальной серой горной кавказ-ской породе и о мерах борьбы с опасными болезнямипчел.

Пропаганда рационального пчеловодства и научныхзнаний, которую вел Горбачев, способствовала рас-пространению на Кавказе рамочных ульев.

Глубокий след в истории отечественного пчеловодстваоставил также Анатолий Степанович Буткевич (1859—1942) — новатор и опытник, выдающийся ученый ипрактик. Обладая энциклопедическими знаниями, онсумел внести много самобытного и принципиально но-вого в технологию пчеловодства, а его прекрасные книгислужили многим поколениям пчеловодов учебными по-собиями.

Герои очерков — люди интересной и счастливой судь-бы. Пчеловодство для них было делом, приносящим ра-дость и удовлетворение. И хотя все они жили в разноевремя, их роднила творческая мысль, новаторство, стрем-ление связать научные познания с жизнью. Труды этихученых имеют не только большую практическую, но ипознавательную ценность для современного читателя.Они отражают гражданскую позицию героев книги,высокие идеалы служения народу.

ВЕЛИКИЙ ПАСЕЧНИК

У истоков отечественного рационального пчеловод-ства вместе с Н. М. Витвицким стоит выдающийся пче-ловод и изобретатель, ученый и педагог Петр ИвановичПрокопович.

Имя П. И. Прокоповича известно пчеловодам всегомира. Ни один учебник и ни одно историческое иссле-дование по пчеловодству не могут обойтись без того,чтобы не упомянуть о гениальном изобретателе ульевойрамки и рамочного улья.

Видный общественный деятель и публицист, он смо-трел на пчеловодство с государственных позиций какна важную отрасль народного хозяйства и своими не-утомимыми трудами и выступлениями в печати способ-ствовал его развитию.

Сочинения П. И. Прокоповича отличают самостоя-тельность, высокая профессиональность, тонкость на-блюдений, неповторимо своеобразная манера изложения.Со статей П. И. Рычкова, книг Н. М. Витвицкого и работП. И. Прокоповича началась наша оригинальная рус-ская пчеловодная литература.

НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА

Родился Петр Иванович 29 июня 1775 года на Чер-ниговщине в селе Митченках Конотопского уезда в семьесельского приходского священника. Отец его, довольносведущий в науках, не считаясь с желаниями сына,определил его в Киевскую духовную академию — един-ственное и очень почетное в то время высшее учебное за-ведение.

Блестяще окончив академию, молодой человек, ко-торого привлекали философия и естественные науки,решил продолжить свое образование в Московскомуниверситете. Отец не только не согласился с этим, но,

вопреки воле сына, отправил его в армию. Военная служ-ба, как полагал отец, сумеет научить сына послушанию.«Как я жалею,— говорил потом П. И. Прокопович,—что судьба, не благоприятствовавшая с молодых лет мое-му образованию, заградила мне путь к храму миропони-мания, не привела меня к абсерватории для открытиявнешних причин, действующих на все земное бытие».О том, как сильна была горечь несбывшихся надежд,можно судить по следующему его высказыванию: «Ещеболее сожалею, что судьба меня обидела, не допустивс молода идти путем наук, а против воли и склонностиобратила меня к гусарскому мундиру».

Сначала он служил в Переяславском конно-егерскомполку, потом в гусарском полку в Херсоне и Одессе.

В 1798 году по болезни, мучившей его потом почтисорок лет, в звании поручика Прокопович вышел в от-ставку, возвратился домой и решил заняться однимтолько хозяйством, чтобы «сколотить» себе хоть малень-кое состояние. Однако отец, рассерженный уходом сынаиз армии, требовал, чтобы он принимал участие в дво-рянских выборах или возвратился на военную службу.

В их семье было четверо детей. Ему, старшему, отецрешительно заявил, чтобы он сам изыскивал средствадля жизни. На свои скромные сбережения, которые емуудалось сделать в армии, П. И. Прокопович купил тридесятины земли, где построил маленький домик и не-большую винокурню, чтобы «перекурить свой излишнийхлеб и выручить за него несколько наличных денег».Однако вскоре понял, что клочок земли и крохотноедомашнее предприятие не дадут достаточных средств.

Весной 1799 года произошло событие, котороеизменило всю его последующую жизнь. Вот что расска-зывает об этом сам П. И. Прокопович: «В мае месяцетого года впервые увидел я пчел в ульях, привезенныхменьшим братом моим для заведения пасеки. До этоговремени я видел их только поодиночке на цветах, а отом, как они живут в улье, я не имел никакого понятияи никогда не видел роя в полете. Но когда посмотрел я вулье на их занос, на них самих, сидящих в нем и шумя-щих, вдруг возгорелась во мне страсть завести их».

Все лето провел он в наблюдениях за пчелами братаи уже со следующего года решил иметь свою пасеку.Весной в поисках пчел объездил, буквально, все селаи хутора ближайших уездов. В его усадьбе появилось

три десятка пней — так на Украине называли колодныеульи. С них и началась его пчеловодная деятель-ность. Семейки оказались слабые, «самые худые», зна-ний о пчелах — никаких. Славившиеся в округе деды-пасечники, к которым он обращался за советом, доста-вали из сундуков и показывали ему «под секретом»тетрадки с заговорами. А у помещиков, имевших пасеки,никаких пособий вообще не оказалось. Они придержи-вались простого принципа: кому судьбою предназначеноиметь пчел, у того они и без всяких наставлений, и безвсякого искусства хорошо ведутся. Пчеловодство нахо-дилось почти в первобытном состоянии и было окруженозавесой тайны. Неудивительно поэтому, что в то летоу молодого пасечника осталось в живых всего девять се-мей.

Но вот, наконец, первый в его жизни рой. Привилсяон на верхушке дикой груши. Молодой пчеловод, ни-когда не видевший такую массу пчел и не знавший спо-соба съема роев, решил собрать его без постороннейпомощи. Взяв дуплянку (кусок выдолбленного бревна),взобрался на колкую, будто утыканную иглами грушу,подставил ее под рой и сильно тряхнул дерево. Пчелы го-рохом посыпались на голову, за воротник, и в одно мгно-вение впились в него десятки жал потревоженных иразъяренных насекомых. Лишь восторг, охвативший егопри виде первого роя, помог ему все-таки собрать всехпчел в улей. Первое «испытание огнем» он выдержал,но сделал вывод: одной любви к пчелам далеко не доста-точно, нужны знания.

Шло время... К осени 1802 года количество ульев напасеке Прокоповича возросло до 77, что уже позволяловзглянуть на пчеловодство как на основной источникдоходов. И действительно, на доходы от пасеки былипостроены хлев для скота, прикуплено 50 десятин пахот-ной земли и почти столько же сенокосов. Однако силь-ный пожар уничтожил все, что за два года хозяйствова-ния нажил энергичный молодой помещик. Уцелели лишьпасека и омшаник (помещение для зимовки пчел). Онуспел спасти, по его словам, только десятирублевую ас-сигнацию, лежащую у него на столе, да кадку с двумяпудами меда.

Чтобы где-то жить, построил себе землянку. «Однакоже при всех нуждах своих,— вспоминал он потом,—я не решался лишиться пчел, которые одни мирили меня

со всеми горестями и лишениями всяких неудобств; наодних пчел я полагал всю надежду к поправлению своегосостояния».

Нелегко было бедному дворянину-погорельцу, от-ставному офицеру ютиться в землянке, переноситьунижения, самому всю зиму выдалбливать ульи, чтобырасширить свое пчеловодное хозяйство. «Если бы у меняне было пчел,— говорил П. И. Прокопович,— и самя не полюбил их страстно, то я навсегда удалился бы отмоего позора и от упреков родных». В это тяжелое длянего время он не гнушался никакими работами: пахал,косил, убирал хлеб, огородничал, плотничал, столярни-чал, делал кирпичи, ухаживал за скотиной и, конечно,занимался пчелами.

Несмотря на изнурительный труд, усталость, от ко-торой к вечеру подкашивались ноги, он не прекращалвести тщательные наблюдения, ставить всевозможныеопыты, изобретать.„Он ошибался и сам исправлял своиошибки, высказывал предположения и приходил к за-ключениям, отличавшимся необыкновенной логичностью.И все это самостоятельно, не опираясь ни на какие ру-ководства, которых, кстати, он не имел и с которыми ни-когда не был знаком. Единственной наставницей его былаживая природа — сами медоносные пчелы, их взаимо-отношения и связь с растительным миром.

«До 1808 года я не читал ни одной книги по пчеловод-ству,— признавался он,— но изучал пчел сам собою,без всякого руководителя. В 1808 году выписал несколь-ко известных книг о пчелах. Прочитав их, я решительноубедился, что практические познания мои об этой от-расли хозяйства вернее и во многом не согласны с книж-ными». В частности, заметки естествоиспытателя Р. А. Ре-омюра он находил детскими. Считал, что советы другихиностранных авторов непригодны, а «искусственные ихспособы управляться с пчелами или ненадежны, или не-удовлетворительны, или даже бесполезны».

К этому времени его пчеловодное хозяйство насчи-тывало 580 ульев и требовало умелого управления.В познании пчел, их жизни и инстинктов, в уходе за па-секой уже имелись у него солидные и оригинальные све-дения, добытые неусыпными наблюдениями и личнойпрактикой.

Долгим и тернистым путем шел ученый-самоучка,нередко открывая то, что было уже открыто до него, бо-

10

рясь с трудностями, способы преодоления которых былиуже давно известны пчеловодам. Но, как ни странно,именно в этом состояло его преимущество перед другими.Не скованный общепринятыми положениями, вычитан-ными из книг, чужими убеждениями, часто ложными,самостоятельно, независимо ни от каких заморских авто-ритетов, своим умом познавая природу насекомых, «сча-стливые и несчастные с ними приключения и все проис-шествия», он увидел немало того, что оказалось скрытымот предшествующих исследователей, натуралистов ипчеловодов. По его словам, он был счастлив, «что перво-начально не читал никаких сочинений о пчеловодстве,так как, прочтя их теперь, не нашел главных естествен-ных оснований, на которых утверждается благосостоя-ние рода пчелиного».

Одним из первых биографов П. И. Прокоповича,А. И. Покорский — Жоравко, лично знавший великогопасечника, говорил: «Не будучи знаком с тем, что сде-лано до него или в его время для пчеловодства иностран-ными деятелями по этой части, он все известное нашел ипереоткрыл сам. Труд для одного человека громадный,но тем не менее верно, что он был выполнен П. И. Про-коповичем».

Петра Ивановича Прокоповича глубоко интересовалибиология пчел и экономика пчеловодства, медоносныерастения и заразные болезни, технология ухода и опыт-ное дело, система ульев и, наконец, принципы обуче-ния этой науке. Основываясь на многолетнем личномопыте и естественных познаниях, он создал свою сис-тему ведения хозяйства и управления медоносными пче-лами, вполне его удовлетворявшую.

«НАРОЧИТЫЕ» ОПЫТЫ

В статье «О пчеловодстве», опубликованной в «Земле-дельческом журнале», П. И. Прокопович признавался,что «всякое познание его проистекало из беспрерывныхнаблюдений и повторяемых опытов». Его пасека, по-жалуй,— первая опытная пасека в России. Оборудова-ние, которым он пользовался в своих исследованиях,было самым простым: пасечные и аптекарские весы, тер-мометр, барометр, часы и, наконец, микроскоп — на-града Московского общества сельского хозяйства. Оннаблюдал за погодой, цветением медоносных растений,

11

анатомировал пчел, маток, личинок и куколок, и, ко>-нечно же, вел тщательные записи. На весах взвешивалульи, определял ход медосбора. «Пчеловодство безвесов слепо,— говорил он.— Пчеловод не может безперевешивания ульев действовать основательно». Се-годня весы входят в список обязательного оборудованиядля каждой пасеки.

Наблюдения и опыты замечательного исследователявсегда имели практическое приложение. Наблюдая замедоносными пчелами, он, в частности, отметил в их«характере» поистине феноменальную работоспособность.Им не свойственна ленность. Только непогода и недоста-ток работы вынуждают пчел пребывать без дела. Празд-ность — состояние для них противоестественное, по-этому пчеловод должен постоянно загружать их работой.Именно в этом Прокопович видел важнейший принциппрактического пчеловодства.

В чем истоки такой работоспособности? Видимо, втом, что пчела живет для будущих поколений. Их онавоспитывает, для них собирает пищу, рано погибая отнапряженных работ. Но, умирая, она продлевает жизньсемье, сохраняет свой род. Забота о потомстве — вотмаховик, который вращает всю деятельность этого мно-готысячного сообщества насекомых.

Благодаря взвешиванию ульев Прокопович устано-вил, что пчелы очень экономны, мало расходуют корма(«держат пост»), если у них нет работы вне улья или внут-ри него, а весной, выращивая потомство, наоборот, съе-дают меда и пыльцы в четыре раза больше, чем в безрас-плодный период. Значит, в период размножения пче-лам нужны обильные запасы корма. Только тогда онисмогут создать большие резервы к началу цветения глав-ных нектароносов и собрать много меда.

Пчелиную семью он считал единым самостоятельнымбиологическим объектом с высокоорганизованной систе-мой жизнедеятельности, со строгим распределением«должностей и дел» между насекомыми. Подобное тол-кование считалось в то время весьма оригинальным.Значительно позже ученые экспериментально доказаливозрастное распределение работ в пчелиной семье, ко-торое как раз и придает ей стройность, поражающую вооб-ражение наблюдателя.

Одним из первых замечательный натуралист и выска-зал мысль о языке пчел — «наречии» как средстве их

12

общения. Основанием для такого вывода служило мно-гообразие издаваемых ими звуков, часто не похожихна обычное жужжание. «Пчелам, сему многочисленномусемейству, невозможно было бы производить своих делбез речей»,— утверждал он. По звукам опытный пчело-вод может определить состояние пчелиной семьи. «Ондолжен,— говорил П. И. Прокопович,— внушать слухусвоему разность жужжания пчел, так сказать, познатьязык пчел». Кстати, звуки медоносных пчел и выделяе-мые ими запахи до сих пор остаются одной из интерес-нейших областей исследований натуралистов и био-логов.

Очень много внимания уделял Петр Иванович осно-ве семьи — матке. Пожалуй, ему принадлежит самоеобразное описание царицы улья: «Вид ее столь важен ивеличествен, что с первого взгляда производит в наслюбопытство и заставляет думать, что сие существо естьстарейшина в своей породе. Стройность ее корпуса,цвет ее ног, ее длина, не слишком толстая и не оченьтонкая, ее коротенькие крылья — словом, весь ее видпредставляет как особу красивую, приятную и величест-венную».

Он установил разницу в физиологии маток, чем внесзначительный вклад в изучение биологии пчел. Лучшими,«добрыми» считал маток роевых, плохими — свищевых(выведенных без присутствия в гнезде матки). Ученыйотметил высокие качества маток тихой смены, выращен-ных, когда семьи не готовятся к роению: «Если свищеваяматка заложена еще при жизни старой, которая моглараспоряжаться ее возрождением, то в сем случае сви-щевые матки не имеют разности с роевыми». Это оченьтонкое и чрезвычайно важное наблюдение остается не-опровержимым до сих пор.

Прокопович выяснил и степень плодовитости матки,хотя сделать это в неразборном расплодном гнезде былоне так просто. В результате опытник пришел к заключе-нию, что с 1 апреля по 1 октября, то есть в период интен-сивной яйцекладки, матка кладет 104 000 яиц. «Сиерасчисление из верных наблюдений выведенное,— писалон,— должно быть полезным как для естествоиспытате-лей, так и для хозяев-пчеловодов». Надо отметить, чтоданные П. И. Прокоповича более соответствовали исти-не, чем данные, приведенные Р. А. Реомюром и другимизарубежными авторами.

13

Старался определить он и лучший объем улья. Дело,в том, что тогда бытовало мнение, будто ульи большогоразмера невыгодны. Многочисленные сравнительные,или, как он их называл, «нарочитые» опыты убедилиего в обратном. Большие ульи, сообщал он, «доставляютзавидную прибыль». Именно такими ульями он пользо-вался на своих пасеках.

Не оставил ученый без внимания и количество меда,потребляемое за сутки семьями разного качества — силь-ными, посредственными, малосильными — с ранней вес-ны до осенних морозов.

ЗОЛОТО ПРАКТИКИ, ИЛИ НА ПАСЕКАХ «КОЛДУНА»

Пчелиный «завод» в Митченках насчитывал уже до3000 ульев. Знаток пчеловодного дела Петр ИвановичПрокопович, ничего не скрывая, показывал приезжав-шим к нему пчеловодам «такие производства с пчелами,которые они приписывали колдовству», а его «признава-ли колдуном».

Главнейшим показателем уровня пчеловодстваП. И. Прокопович считал запасы меда в гнездах. Оби-лие меда обуславливает силу семьи, ее благополучие иработоспособность. Он превосходно знал, что мед можнополучить только от сильных семей, «имел страсть держатьнаилучшие семейства, богатые запасами и многочислен-ные пчелами», каждый раз убеждаясь, что чем сильнеесемьи идут в зиму, тем больше они приносят дохода вследующее лето.

От плохих семей выгоды не ожидал, поэтому неболь-шие рои соединял по четыре-пять в один улей, получаямощные семьи; маломёдные, ненадежные, не способныеперезимовать, присоединял к другим — перегонял пчел.Населял ульи по весу — до одного пуда пчел, наблюдалудивительную деятельность этих гигантских семей, од-нако пришел к заключению, что ссыпать такое количе-ство насекомых в один улей невыгодно.

Лишних хороших маток сберегал до весны в малень-ких семейках — поздних роях над клубом сильныхсемей, чтобы при необходимости иметь их всегда под ру-кой. Этим приемом пользуются и современные пчеловоды,особенно практикующие систему двухматочного пчело-водства.

Пасеки П. И. Прокоповича были не стационарными,а кочевыми, подвижными. Каждый год их возили на медо-

14

сбор в лес и в поле: «кто на тощих угодьях или домадержит свою пчелу, тот всегда теряет половину успеха».

Сегодняшнее пчеловодство также не мыслимо без ко-чевки, тем более что уровень современной техники поз-воляет перебрасывать пасеки даже на сверхдальние рас-стояния.

Во времена же Прокоповича пчел перевозили на под-водах. Чтобы перевезти 2000 ульев, требовалось прибли-зительно 250 подвод. Кочевые пасеки располагали обыч-но в центре выбранного массива в нескольких верстахдруг от друга группами по 60 ульев. Такое рассредото-чение повышало медосбор. Вообще, большого скопленияпчел всегда избегали. Даже школьная пасека в 1400ульев на стационаре была разбита на 24 отделения.

Весьма ценные мысли высказал ГЦ И. Прокоповичо зимовке пчел. Важнейшим условием, определяющимблагополучный исход зимовки, он считал хороший возду-хообмен, ибо для пчел, зимующих в помещении, наибо-лее вредны «тяжелый мокрый воздух» и высокая темпе-ратура. Самая главная вещь в омшанике, по его словам,—отдушники, через которые «вытягивало из омшаникаиспарину и излишний жар». Устраивал он их по одномуили по два в потолке помещения и с помощью труб илинадставных ящиков выводил наружу.

Во втулочных ульях Прокопович приподнимал втул-ки, чтобы воздух мог пройти через щели и освежитьгнездо. В колодах обычно вынимал должен, которыми за-крывали вертикальные вырезы, а бездонные дуплянкиставил на подкладки, чем обеспечивал поступление возду-ха снизу. Иногда дополнительно проделывал отверстиявверху. Сырость и духота в этих ульях, где воздух сво-бодно циркулировал и никогда не застаивался, не созда-вались.

Современные пчеловоды также утверждают, что воз-дух в зимовнике должен обновляться не менее десятираз в сутки. Только тогда зимовка пчел проходит нор-мально.

В основу своей системы пчеловодства П. И. Проко-пович положил индивидуальный уход за семьями пчел.Так как удержать все сведения в памяти очень сложно,тем более на большой пасеке, Прокопович разработалоригинальную систему знаков — «грамоту пчеловода».В этой остроумной «азбуке», понятной и неграмотномучеловеку, 22 знака, способные передать почти любое

15

физиологическое состояние семьи. Знаки писали наулье разными красками: в один год черной, не смывае-мой дождями; в другой — красной. Сопоставляя записи,можно было определить изменения, происшедшие всемье за эти годы. Текущие работы записывали мелом.

Кстати, подобные знаки-символы были широко рас-пространены еще в Древней Руси. Пчеловоды-бортники,например, ставили их на дуплистых деревьях, в которыхжили пчелы. Эти символы (у каждого свой) указывалина принадлежность бортей определенному лицу.

«Грамота пчеловода» положила начало пчеловоднымзаписям, в равной степени необходимым не только уче-ным и опытникам, но и практикам.

«ПРЕДМЕТ ЭТОТ ОЧЕНЬ ВАЖЕН ДЛЯ ВИДОВГОСУДАРСТВЕННЫХ...»

Понимая значение медоносной растительности,П. И. Прокопович изучал ее, разрабатывал рациональ-ные приемы использования, культивировал и обогащалновыми видами. Поначалу отсутствие специальных зна-ний очень усложняло работу: «Знание ботаники усколь-знуло от меня»,— с горечью отмечал он. Петр Ивановичникогда не бывал в других странах, не посетил ни одногоботанического сада, не видел редких, диковинных ра-стений, особо ценных для пчеловодства,— знал толькото, что росло вокруг. О нектароносности растений неимел ни малейшего представления. Пришлось поэтомусрочно наверстывать упущенное. Ушло на это немаловремени. Он не только изучал фенологию цветения лес-ных, луговых, полевых, огородных растений, но и пы-тался на основе многолетних наблюдений найти зависи-мость между медосбором и состоянием погоды, влажно-стью воздуха, атмосферными осадками и даже... распо-ложением небесных тел.

Его пасеки находились в зоне, где произрастало не-мало ценных медоносов, что обеспечивало обильный«урожай» меда. В 1839 году, например, от 2700 семейпчел он отобрал 1900 пудов меда, оставив в ульях на зи-му еще 3700 пудов.

Ульи на своих пасеках Прокопович размещал с та-ким расчетом, чтобы пчелам было корма в изобилии.Одновременно ученый стремился обогатить медоноснуюфлору, пополнить ее видовой состав, заполнить «бес-

16

цветное время», когда пчелы не находят пищи и голода-ют. Выход опытник видел в создании искусственных ме-доносных угодий. Он предлагал выращивать разновре-менно цветущие медоносные растения — апрельские,майские, июньские и июльские,— создавая тем самымнепрерывный «цветочный конвейер». Причем, он ре-комендовал высевать такие растения, которые, обладаявысокой медоносностью, приносят пользу и семенами, иплодами, и вегетативной массой.

Других пчеловодов П. И. Прокопович также призы-вал обогащать медоносную флору, считая, что общимисилами в этом отношении можно сделать многое. В своейстатье «О медоносных цветочных растениях» он писал:«Предмет этот очень важен для видов государственных ичастных, на него в отношении пчеловодства никто не об-ращал надлежащего внимания, нигде не было произве-дено опытов заведения пчелиных угодий». Известно, чтоон обращался в Министерство государственных имуществ,ведавшего тогда сельским хозяйством, с просьбой датьуказания директорам казенных садов и лесов сообщатьо медоносных растениях, которые заслуживают внима-ния пчеловодов, и сам выписывал семена медоносов изразных мест России и даже из-за границы, высевал их нагрядах, размножал и делился ими с другими.

Из всех известных ему травянистых медоносных расте-ний он особо выделил синяк, засевая им значительныеплощади. Это двухлетнее, весьма неприхотливое к поч-ве и довольно выносливое к засухе растение действитель-но оказалось прекрасным медоносом, по нектаропродук-тивности «обгоняющим» гречиху в 25 раз. Не без осно-ваний Прокопович назвал его «царем» медоносов. Дажепосле скашивания синяк отрастает и дает пчелам нектари пыльцу вплоть до осенних холодов. Да и мед его свет-лый, чуть янтарный, нежный, неприторный очень хо-рош. Кроме всего прочего, из семян синяка получаютценное масло. Петр Иванович охотно рекомендовал этомногополезное растение другим пчеловодам. Журналь-ная статья П. И. Прокоповича «О пользе разведениясиняка — растения медоносного и маслобойного» былаиздана отдельной брошюрой, что указывало на ее боль-шую практическую ценность.

Улучшение кормовой базы для пчел также стало од-ной из постоянных забот пчеловодов последующих по-колений. Ученые предложили включать медоносные ра-

17

стения в смеси кормовых трав, в полезащитные лесныеполосы, высаживать медоносные кустарники и деревьяна пригтасечных участках, в населенных пунктах, пообочинам дорог, берегам рек, тем самым значительнообогащая медоносную флору, способствуя доходностипчеловодства и, наконец, просто украшая нашу землю.

ЧТО ДЕЛАТЬ С ГНИЛЬЦОМ?

В начале прошлого века довольно широко был рас-пространен гнилец — опасное заболевание пчелиного рас-плода. Эту «детскую болезнь» медоносных пчел, к нема-лому огорчению, П. И. Прокопович обнаружил и на сво-ей пасеке. Средств лечения гнильца он не знал, пособийпо этому вопросу не имел. Пришлось и здесь действо-вать самостоятельно на свой страх и риск.

Чтобы успешно лечить эту болезнь, он основательноизучил ее течение, наблюдая за состоянием больных ли-чинок вплоть до их гибели.

Одним из первых русских ученых П. И. Прокоповичэкспериментально установил инфекционную природугнильца, проделав ряд весьма убедительных опытов.Например, вызывал заболевания роя, подкладывая емурасплод больных семей. Мед или даже пустой сот, пе-ренесенный из гнильцового гнезда в здоровое, такжевызывал поражение личино.к гнилью. Пчелы-«воровки»,проникающие в улей, где живет ослабленная болезньюсемья, заносили в свое гнездо вместе с медом и заразу.

Так как радикальных способов лечения гнильца тогдане знали, больные семьи обычно закуривали серой, азараженные ульи сжигали.

П. И. Прокопович уничтожение пчел считал недопу-стимым и поэтому старался найти способы их оздоровле-ния. В первую очередь, следовало ликвидировать источ-ник инфекции, который, по его наблюдениям, гнездил-ся в сотах.

В результате многочисленных испытаний он все-такинашел надежный способ «истребления» гнильца — пере-гонял пчел из зараженного гнезда в чистое, предваритель-но заставив насекомых поголодать. «Гнилец истребля-ется единственным средством,— писал П. И. Прокопо-вич,— перегонкой пчел в другой улей, в который выпу-скают их, изморивши наперед голодом два дня». Онописал технику перегонки семей разной силы, советовал

18

концентрировать расплод в какой-нибудь безматочнойсемье, чтобы родившихся пчел после двухдневного «по-ста» можно было передать более слабым семьям или болеесильным, если надо использовать их на медосборе.

Предложенный П. И. Прокоповичем способ оздоров-ления гнильцовых семей в сочетании с современными про-тивогнильцовыми препаратами в настоящее время счи-тается одним из самых действенных.

Таким образом, трудами П. И. Прокоповича былазаложена основа патологии медоносных пчел.

ГЕНИАЛЬНОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ

Как и многие прогрессивно мыслящие русские пче-ловоды, П. И. Прокопович верил в возможность улуч-шения отечественного пчеловодства и выгодного ис-пользования медоносных ресурсов.

По его мнению, требовались новые формы содержа-ния пчел, которые остановили бы уничтожение семейсмертоносным серным дымом, сохранили гнезда от раз-рушения, увеличили производство меда.

Можно считать, что первый шаг в этом направлениибыл сделан, когда распилили колоду на части или над-ставили сапетку (плетеный улей), и мед стали отбиратьиз верхнего отделения, не трогая остальных. На сле-дующий год свободный от меда и сотов кусок колоды ста-вили под низ, а надставку к сапетке — сверху, и всеначиналось сначала.

Выдающийся вклад в технологию пчеловодства внесН. М. Витвицкий изобретением многонадставочного ульяи противороевой системы. Он мечтал о сохранении со-тов, однако достичь этого не смог.

А ведь идея ульевой рамки, можно сказать, находи-лась в самом пчелином гнезде. Пласты восковых сотов,отстоящие друг от друга, казалось бы, сами подсказы-вали пчеловоду правильное решение. Почти вплотнуюприблизились к идее рамочного улья ульи линеечные,в которых приваривали соты к укрепленным вверхулинейкам-планкам.

Русскому пчеловоду П. И. Прокоповичу первомупришла мысль заключить пчелиный сот в планки совсех четырех сторон, чтобы не ломать его при удалениииз улья и сохранить таким, каким его сделали пчелы.Так родилась ульевая рамка — простейшее и вместе с

19

тем гениальное изобретение, сделавшее целый переворотв мировом пчеловодстве.

Рамка П. И. Прокоповича по форме напоминаетсовременную секционную рамочку и предназначаетсятолько для получения меда в сотах. Ширина ее 44, вы-сота 145 миллиметров. При такой ширине рамки пчелыотстраивают глубокие ячейки, в которые матка яиц некладет. Такие ячейки к тому же очень емкие, в них входитмного меда. Небольшая высота делает медовые сотыпрочными, удобными для перевозок. Все это как раз иучел опытный пчеловод, обдумавший все до мелочей.Кстати, рамки точно таких же размеров применяютсясейчас в магазинных (специально предназначенных подмед) надставках многокорпусного улья, содержащих недесять, а восемь сотов.

П. И. Прокопович не догадывался, что рамками можноукомплектовывать и расплодное гнездо. Он даже не могпредположить, какие возможности открываются в связис этим у пчеловодов.

Ульевая рамка П. И. Прокоповича положила началодругим открытиям пчеловодов. Так, американский уче-ный Л. Лангстрот в 1851 году открыл в улье точное сво-бодное пространство между сотами и сделал гнездовуюрамку подвижной. А в 1857 году немецкий ученый И. Ме-ринг изготовил искусственную вощину, которую встав-ляли в рамки, чтобы ускорить строительство сотов пче-лами. Через восемь лет чех Ф. Грушка придумал медо-гонку, позволяющую извлекать мед из сотов, не раз-рушая их.

Изобретение рамки послужило основанием и длясоздания новых конструкций ульев. Одновременно с изо-бретением рамки П. И. Прокопович придумал новогосложения улей, наиболее приспособленный к нашемуклимату и «обиходу» с пчелами. Потом Л. Лангстрот пред-ложил свой знаменитый разъемный многонадставочныйулей сначала с рамками одного размера, а потом с гнез-довыми и магазинными, оставшийся почти без изменениядо наших дней.

Улей П. И. Прокоповича вертикальный, как и есте-ственное жилище пчел, лучше всего соответствовал ихприроде и стал эталоном для более поздних образцовульев. Вначале он имел три отделения, но затем пчеловоддобавил еще одно. Улей не расчленялся, имел общиестенки полутораметровой высоты, связанные в замок,

20

которые разделялись перегородками и образовывалиящики — этажи.

Составные, размыкающиеся ульи, какие появлялисьв России у опытных и знающих пчеловодов, в частностиу Н. М. Витвицкого, Прокопович считал невыгодными.Отрицал он и горизонтальные ульи, как не свойствен-ные пчелам.

Отделения улья его конструкции сзади имели отъем-ные стенки — втулки. По ним изобретатель назвалулей втулочным. Через втулки можно было осматриватьрасплодное гнездо- пчел и выполнять некоторые опера-ции, в частности, отбирать мед.

Верхний ярус заполнялся рамками, вплотную при-легающими к стенкам улья, и отделялся от остальных такназываемой медовой доской с пропилами, через которыемогли проходить пчелы, но не пролезали матка и трут-ни. Это была первая в мировом пчеловодстве раздели-тельная решетка — устройство остроумное и весьма по-лезное. Впоследствии в пчеловодной практике, в томчисле и современной, оно стало играть универсальнуюроль. К сожалению, это изобретение П. И. Прокоповичадолго оставалось неизвестным и недооцененным. Изобре-тателем разделительной решетки считается Ганнеман,предложивший ее намного позже Прокоповича.

Каждое отделение (этаж) отгораживалось от другогодощатой перегородкой с небольшим квадратным отвер-стием посередине, прикрывавшимся накладной доской.Удалив накладную доску, можно было при необходимо-сти расширить гнездо.

Свой первый рамочный улей П. И. Прокопович сде-лал сам, своими руками. Назвал он его «Петербург».Кстати, Петр Иванович имел обыкновение давать своимульям названия по городам, странам, звездам, континен-там, фамилиям великих людей. У него были ульи Там-бов, Рим, Архангельск, Венеция, Россия, Африка, Юг,Сатурн. По его мнению, это придавало пчеловодству ве-личие и торжественность.

П. И. Прокопович первым в мире получил чистыйсотовый мед в рамках, без пыльцы и расплода. Пони-мая важность этого события, он послал свой улей Мо-сковскому обществу сельского хозяйства. «Имею честьпредставить на благоусмотрение Общества,— писал он,—втулочный улей, полный заносом (сотами и медом.—Авт.), в голове которого находятся рамки с сотами и,

21

кроме улья, несколько рамок с сотами». Сотовый мед врамках он послал также и в Петербург. Эти уникальныеэкспонаты произвели сильное впечатление. «Получениечистейших произведений пчелиных в изящнейших видахи большом количестве приводит в удивление каждогозрителя»,— сообщал Петр Иванович. Московское обще-ство одобрило втулочный улей, особенно отметив егоглавную составную часть — рамки.

Слух о выдающемся пчеловоде-новаторе и его изоб-ретении быстро распространился по юго-западу России,проник в отдаленные российские губернии, а затем вПольшу и другие западные страны. О нем писали сель-скохозяйственные журналы, к нему приезжали помещи-ки, купцы, крестьяне — «охотники до пчел», чтобы уви-деть его пасечное хозяйство. «Прокопович был действи-тельно пчеловодом с необыкновенным дарованием,—писал о нем А. Рут, известный американский пчеловод.—Он применял способы, далеко опережавшие его время».

Ухаживать за пчелами во втулочном улье довольнотрудно: после отбора меда улей надо было перевернуть,как переворачивали после вырезки меда цилиндрическиеульи. Пчелы, получив готовые и свободные соты, вновьскладывали в них мед, а потом застраивали пустую ниж-нюю часть улья. Через какое-то время мед опять отби-рали, и улей снова переворачивали, создавая для пчелпротивоестественные условия.

Кроме Прокоповича, технология работы со втулоч-ным ульем, пожалуй, никому не была известна. Его жеглубокое убеждение состояло в том, что только по кни-гам научиться управлять пчелами в таком улье невоз-можно ни малограмотному крестьянину, ни даже обра-зованному хозяину. Нужда в живом слове, непосредст-венном руководстве, а также наглядность и практика,столь необходимые в освоении пчеловодства, подвелиПрокоповича к идее создания специальной пчеловоднойшколы.

ПЕРВАЯ ПЧЕЛОВОДНАЯ ШКОЛА

Мысль об обучении пчеловодству родилась у ПетраИвановича не случайно. В 1825 году, после смерти отца,ему по наследству досталось несколько крепостных кре-стьян. Наиболее способных он определил в пчеловоды,желая значительно расширить свое пасечное заведение.

22

Петр Иванович Прокопович

Крестьяне работали на пасеках, исправно исполняя ука-зания хозяина. Однако, спустя год, выяснилось, что ониосновательного понятия о пчелах не приобрели, знаю-щих пчеловодов из них не получилось. «Сей опыт,— пи-сал П. И. Прокопович,— открыл мне глаза на то, чтобез изъяснения ученикам по порядку всех познаний,кои служат основанием к управлению пчеловодством,из них не получаются пчеловоды».

И он решил учить своих людей пчеловодству «школь-ным порядком», избрав для этого наиболее свободноеот крестьянских забот время — осень и зиму. «Безде-

23

нежно», за одни лишь услуги по хозяйству принял накурс несколько учеников со стороны.

Ставил он перед собой и другую задачу — проверитьна практике, «научая других», свое сочинение по пче-ловодству, которое готовил к изданию.

Домашняя школа П. И. Прокоповича, где ученикис интересом и пользой познавали жизнь медоносных пчели обучались практическим приемам, сразу же стала изве-стной в округе. Учитель, прекрасно владевший предме-том, любивший точность, порядок и дисциплину, онстремился и своих учеников сделать пчеловодами, всовершенстве знающими свое дело. «Приобвыкший к смет-ливости пастух,— говорил он,— окинувши взором своестадо, в то же мгновение усматривает нездоровую ско-тину, которая не так стоит, как надобно, не так ходит,не так пасется и прочее; так и пчеловод должен свойвзгляд образовать для явлений пчелиных, дабы в одномгновение видеть разности от обыкновенного явления».

Охотников познавать науку о пчелах нашлось много.Помещики, желавшие развить свое пчелиное хозяйство,просили принять на учебу их крестьян.

Петр Иванович обратился в Московское обществосельского хозяйства, в то время самое авторитетное ивлиятельное, и в Министерство внутренних дел, ведав-шее тогда сельским хозяйством, за разрешением дляоткрытия школы. Первого ноября 1828 года в Митчен-ках, близ местечка Батурина, в родном селе Прокопо-вича школа пчеловодства была открыта.

В большой, чисто выбеленной крестьянской избевпервые сели за стол двадцать учеников, чтобы научить-ся пчеловодству. Однако П. И. Прокопович, заботясьо просвещении народа и распространении научных зна-ний, ставил задачу значительно шире. «Ваш долг,—говорил он ученикам своим на открытии школы,— нетолько научиться совершенно управлять пчеловодствомпо моему образу, но и приобрести способность учреждатьпчелиные заводы везде в деревнях, где только есть пче-линые угодья, заводить и улучшать оные и притом таквсему научиться, чтобы вы смогли других тому же на-учить».

В Уставе школы, составленном П. И. Прокоповичем,указывалось на единство теоретического и трудовогообучения или, как тогда говорили, «умозрительно и наделе». В школе предусматривалось изучение предметов

24

общеобразовательных — чтения, письма, арифметики. Неменее важным считалось и нравственное воспитание:«Содержать учеников в доброй нравственности, внушатьприлежание к трудам, стремление к разным хозяйст-венным познаниям и особливо быть во всяком случаеоткровенным и верным, истреблять всякий вид лукав-ства и хищничества».

П. И. Прокопович говорил: «Никакое худое дело, ни-какой порок, ни малейшая ленность или лукавство недолжны иметь место в моей школе». Нежелающих избав-ляться от этих пороков он исключал и возвращал домой.

Принимали в школу крестьян в возрасте от 16 до 30лет. Двухгодичный срок обучения считался вполне доста-точным для освоения науки и приобретения практическихнавыков. Кстати, программа подготовки пчеловодов в сов-ременных училищах также рассчитана на два года.

Каждый ученик брал обязательство прилежно учить-ся, хорошо себя вести, «трубки не курить, табаку не ню-хать, водки не пить, по улицам не таскаться», не ссо-риться с другими. «Присяга» ко многому обязывала,дисциплинировала, воспитывала волю и добрые качест-ва, верность слову и долгу, предупреждала дурные по-ступки. Из каждого своего ученика Прокопович хотелсделать не только толкового специалиста, но и хорошегочеловека. В школе утверждались высшие нравственныеценности — трудолюбие, справедливость, совестли-вость.

Школа в Митченках из-за неприспособленности по-мещений не очень подходила для занятий, поэтому ужена другой год была переведена на Пальчиковский хутор.Число учеников выросло до пятидесяти.

Хутор, стоявший отдельно от соседних сел, распо-лагался в старинной липовой роще. Протекала тут не-большая спокойная речка Дочь, приток Десны, с иво-выми зарослями по берегам и поймой с заливными лу-гами. При школе существовала хорошо продуманная си-стема необходимых построек: просторное помещение длязанятий, казарма для жилья учащихся, большая ма-стерская с верстаками, операционная комната для ра-боты с медом, воскобойная, кладовая для хранения меда,воска, рамок, пять омшаников — деревянные, плетне-вые (в два плетня, набитых глиной), земляные, столовая,где могли разместиться до 140 человек. Школа (ее иног-да называли училищем пчеловодства) представляла собой

25

целое самостоятельное предприятие в личном хозяйствеП. И. Прокоповича.

Летом учебной аудиторией служила сама природа.Под развесистыми кронами могучих двухсотлетних липстояли скамейки, на которых сидели ученики и под не-смолкаемый звон работающих пчел слушали урок. Потомзаписывали его под диктовку, разбивались на группыво главе с лучшими учениками, быстро усвоившими те-му. Такая система обучения в те годы была довольношироко распространена. В свободное от занятий времянеграмотные ученики под началом грамотных обучалисьчтению и письму.

В течение первого года учащиеся изучали поведениепчел и состояние пчелиной семьи с весны до осени, зна-комились со всеми случаями и приключениями, возмож-ными в жизни этих насекомых, выполняли необходимыепрактические работы. На второй год в основном совершен-ствовались в технологии пчеловодства.

Основу педагогической системы знаменитого пчело-вода составляло трудовое обучение. «Всех вообще уче-ников,— говорил он,— я стараюсь упражнять в пред-метах пчеловодства на многократной практике». Он былубежден в том, что знание совершенствуется практикой.«Этим,— с гордостью заявлял он,— школа моя имеетцену и преимущество перед подобными хозяйственнымиучилищами». К тому же он предоставлял учащимся са-мостоятельность действий, конечно, при строгом контро-ле с его стороны.

Трудовое обучение Петр Иванович стремился при-близить к жизненной практике, то есть не просто позна-комить учащихся со специальностью, дать о ней пред-ставление, а заставить их по-настоящему работать. Этотпринцип, кстати сказать, стал одним из важнейших и всовременной падагогике. За учащимся закреплялосьдовольно значительное число семей, обычно по двадцатив первый год обучения и по пятидесяти во второй, а не-которым, наиболее толковым и расторопным ученикам до-верялось возглавлять пасеки даже в сто ульев. Каждыйиз них осознавал важность порученного дела и лишь взатруднительных случаях обращался за помощью к Про-коповичу или его помощнику. Школьная пасека насчи-тывала 1400 пчелиных семей, содержавшихся в ульях раз-ных типов, в том числе и зарубежных, чтобы в сравне-нии можно было увидеть, какие ульи лучше. «Большое

26

число учеников при малом количестве ульев с пчелами,—говорил он,— не могли бы успешно заниматься своимипредметами». Этому принципу знаменитого педагога сле-довало бы придерживаться и в современных училищах,где готовятся кадры для пчеловодной отрасли.

В зимнее время в мастерской ученики делали ульиразных систем — втулочные, английские, французские,немецкие — и необходимые пчеловодные принадлеж-ности. Чтобы заинтересовать ребят и повысить их от-ветственность, Петр Иванович ввел оплату за изготовлен-ные ульи. Небольшое денежное вознаграждение за гото-вую продукцию неожиданно оказалось очень сильнымстимулом. «Чтобы ученики охотнее упражнялись,—говорил П. И. Прокопович,— положена была, кроме луч-ших харчей, за сделание каждого улья награда по 50 ко-пеек. Это поощрение произвело великий переворот уче-ного унывания на практическую интересную радость:неумеющие спешили выучиться, а умеющие больше за-ниматься, начали вставать ранее, стук топоров и шорохпил не давал никому оставаться в постели».

П. И. Прокопович старался приучить воспитанниковделать своими руками буквально все работы, связанныес пчеловодством, вплоть до изготовления медовых вин.Он не жалел никаких усилий «для доведения учениковдо возможного совершенства знаний и опытности», про-буждая у них пытливость, интерес и наблюдательность.Они взвешивали ульи, чтобы узнать, сколько меда при-несли пчелы в день с того или другого цветущего расте-ния, какое количество корма съели в непогоду и за зиму,рассматривали в микроскоп тогдашнюю диковинку —«члены пчел». Ученики сами отыскивали причины ка-кого-нибудь неблагополучия пчелиной семьи, объяснялиразные явления, с ней происходящие, вели регулярныезаписи. П. И. Прокопович все время привлекал их к са-мым различным наблюдениям. Они были его первымипомощниками. Обстановка в школе благоприятствовалаформированию у учеников исследовательских навыков,инициативы, творческого подхода к решению всех проб-лем.

Пчеловодство тесно сопряжено с другими сельскохо-зяйственными отраслями, особенно с садоводством. Там,где есть пасека, необходим и сад. Следовательно, пче-ловод обязан быть и садоводом. Сажать деревья, приви-вать их, обрезать, готовить садовые замазки, иначе го-

27

воря, содержать сад в порядке — этим искусством такжеовладевали в школе Прокоповича. Учащиеся получалипознания о цветоводстве, огородничестве, упражнялисьв выращивании винограда, воспитании шелковичногочервя. Для практики на пришкольном участке высади-ли более 2000 шелковичных деревьев, до 200 кустов ви-ноградных лоз. Фруктовый сад занимал несколько гек-таров; имелся богатейший коллекционный участок смедоносными растениями — древесными, кустарнико-выми, травянистыми, не уступающий иному ботаниче-скому саду. И все это для того, чтобы учащиеся наблю-дали за цветением разных видов растений, следили запосещением их пчелами, могли определить цвет пыльце-вой обножки. Травы высевались на грядах понемногу,только синяк — на больших площадях. Учащиеся самивыращивали медоносные растения — одной вербы понизинам ими было посажено 2000 деревьев. Таким обра-зом, ученики получали довольно хорошее разносторон-нее сельскохозяйственное образование.

В школе исключительно высоко ценилось и всемиспособами воспитывалось трудолюбие. Без этого важ-нейшего качества, так нужного человеку вообще, пче-ловода как специалиста быть не может, ибо в основе егодеятельности лежит труд. «Пасечнику во всякое времянадо помнить важное правило,— указывал П. И. Про-копович,— не быть никогда в праздности. Он всегда дол-жен быть живым, деятельным, находить для себя прилич-ное дело, не прогуливать ни минуты».

Удивительное трудолюбие, свойственное Прокопови-чу, было лучшим примером для всех его воспитанников.Он ненавидел праздность и безделие, считал их опасней-шими пороками. Самые «худые качества» пчеловода, поего мнению,— отсутствие «усердия к делу, доброходст-ва к пчелам». Кроме того, нельзя считать пчеловодомтого, кто ленив, небрежен и не содержит пасеку в чистоте,имеет «страсть прихвастнуть ложными показаниями» осостоянии пасечного хозяйства.

Окончившим школу выдавалось свидетельство с пере-числением изученных предметов, характеристикой спо-собностей и поведения. В нем обычно указывалось, что«находясь в сей школе два года, вел себя всегда добро-порядочно, никаких пороков за ним не замечено, выу-чился читать и писать, знать меру, вес и класть на сче-тах; учился науке пчеловодства с превосходными успе-

28

хами». С такой похвальной оценкой будущее ученикасчиталось обеспеченным.

Ученику, в котором Прокопович не был уверен как всамом себе, свидетельство не выдавалось.

При жизни П. И. Прокоповича школу пчеловодстваокончило более 500 человек. Это были образованныеспециалисты, знатоки своего дела. В самые отдаленныеуголки России несли его ученики научные сведения опчелах и пчеловодном деле. Первые глашатаи рацио-нального пчеловодства, они создавали крупные пасеки упомещиков, работали на пасеках пчеловодных обществ.Наиболее способные из них становились потом учителямипчеловодства в других сельскохозяйственных школах.Весьма примечательно в этой связи принятое в школе по-ложение, согласно которому в первые два года по окон-чании учебного заведения выпускник не должен начи-нать учить других, то есть преждевременно делаться учи-телем, ибо на первый план ставилась практическая под-готовка и опытность.

Школа П. И. Прокоповича оказала сильное влияниена культуру пчеловодства. По своей организации, сис-теме обучения, с ее единством теории и практики, прин-ципам воспитания, впечатляющим результатам это былоявление исключительное для своего времени. Ее основа-тель гордился своим любимым детищем, называл школу«народной, единственной в своем роде». Для нас она так-же своеобразный памятник трудам великого пчеловода-просветителя, значительное событие в истории отече-ственного пчеловодства.

После смерти П. И. Прокоповича школа по завеща-нию перешла к его внебрачному сыну С. П. Великдану.Обучение в ней велось так же, как и при ее знаменитомоснователе, по его запискам. Наследие П. И. Прокопови-ча берегли, как заветный клад, не допуская даже мысличто-либо изменить или дополнить. А жизнь тем вре-менем не стояла на месте. Появлялись более совершен-ные ульи, создавались новые системы пчеловодства, ко-торые упрощали уход за пчелами и давали возможностьактивнее на них воздействовать; отечественная и миро-вая наука и практика шла вперед. Многое из того, чтопри Прокоповиче считалось передовым, безнадежно уста-рело.

Это касалось и биологии пчел, и технологии пче-ловодства. Не учитывая этого, невозможно было под-

29

готовить хороших специалистов, обладающих современ-ными знаниями. ••;••

Академик А. М. Бутлеров по этому поводу писал:«Напрасно думать, что я хочу отрицать заслуги Проко-повича, но признавать их — не значит считать его непо-грешимым и смотреть на сделанное им, как на послед-нее слово пчеловодной науки, далее которой ей и идтинекуда. Неужели Прокопович, принесший при жизнистолько пользы пчеловодству в России, сделается теперьневольной помехой его успехам? А этого нельзя не опа-саться, если все ученики школы пчеловодства будут пре-даваться слепому поклонению авторитету Прокоповича,отрицая самую возможность идти вперед вне его записок».

«УМНОЖЬТЕ ИХ ПЛЕМЯ И ВЫ ВЕРНО НАЙДЕТЕИСКОМЫЙ КЛАД...»

Медоносные пчелы дали возможность П. И. Прокопо-вичу поправить дела, привести в порядок свое хозяйст-во и, как он говорил, жить безбедно. В исключительнойвыгодности пчеловодства он убеждался и на многочис-ленных примерах знающих пасечников своей местности.Поэтому хуторянину и селянину, нуждающемуся в улуч-шении материального состояния, он советовал занимать-ся пчеловодством. Хотя пчеловодный промысел своеоб-разен и не похож на другие промыслы сельского хозяина,он, однако, доступен каждому, стоит лишь его хоро-шенько узнать. Издержек на обзаведение пчелами онтребует мало, а при знании дела приносит значительныйдоход. Знаток пчел, по утверждению П. И. Прокопови-ча, «может составить себе такой чистый доход, каковогос большим трудом и издержками никакая другая от-расль хозяйства доставить не может».

Пчеловодство к тому же не требует больших затраттруда. Как считал П. И. Прокопович, один сведущий пче-ловод с одним или двумя помощниками могут содержатьв порядке от 500 до 1000 колод пчел. Именно так былопоставлено дело на его собственных пасеках. «Пчеловод-ство представляет собою благороднейшее занятие длямыслящих людей,— писал он.— Благовидность сущест-вования пчел, любопытнейшие в них явления, отличнаяизящность их произведений, легкое и приятное мало-делие при их содержании и управлении и значитель-ный доход, ими доставляемый, без отягощения других,^-

30

все сие должно привлекать каждого хозяина к пчеловод-ству и возбуждать желание завести пчел».

Петр Иванович всеми средствами старался возбудитьв народе интерес к пчеловодству. Возможности для заня-тия им в России были, действительно, неограниченны.Естественных угодий лежало столько, что, если числопчелиных семей в России, по его приблизительным под-счетам, увеличить в сто раз — все равно медоносные за-пасы растений не были бы использованы до конца. Бо-яться плохих годов, когда пчелы не запасают меда, нетоснований — ведь засуха или мороз губят также ихлеба, однако земледелец из-за этого не бросает поля.К тому же один хороший по медосбору год может пере-крыть три плохих.

П. И. Прокопович оценивал пчеловодство с точки зре-ния его экономического и даже политического значе-ния для страны. По его убеждению, пчеловодство долж-но превратиться в отрасль большого народнохозяйствен-ного значения. Россию с ее необозримыми просторамии множеством цветковых растений он называл странойпчел, меда и воска. Эти естественные богатства, ежегод-но возрождаемые самой природой, он сравнивал совсеми важнейшими источниками доходов и отдавал импреимущества, ибо они составляются одними пчелами,без больших затрат материальных средств и человече-ского труда. Дары растений, говорил он, «есть то же,что Индия, Америка, Австралия, содержащие в недрахсвоих ископаемые сокровища. Но область цветочныхбогатств лежит не за морями, не в далекой стороне, и нев недрах земли сокрыта, а всякий год является перед гла-зами каждого».

Семьи пчел он считал «самодействующими фабрика-ми» — они, как золотоискатели, по крупице собираютсырье и сами же перерабатывают его в готовые драгоцен-ные продукты — мед и воск, которые никогда не за-леживаются на мировом рынке и всегда идут по дорогойцене. «Золото и все вообще дорогие металлы,— писалон,— да и все промышленные заводы и сельское хозяй-ство сопутствуются долговременными трудами и боль-шими издержками, а пчелиные произведения, могущиеиметь годовую ценность в 200 миллионов рублей, со-бираются одними пчелами, которые сами ежегодно воз-рождаются. Людям остается только держать пчел, при-готовить для их произведений посуду и готовые, соб-

31

ранные и выделанные пчелами, убирать в хранилищаи, наконец, пускать в продажу».

П. И. Прокопович во весь голос заявлял о том, чтона пчеловодство, способное приумножить богатства икапитал России, должны обратить внимание государст-венные деятели, блюстители государственной экономии.И это был не только страстный призыв гражданина ипатриота, заботящегося о судьбах отечества. Он разра-ботал и предложил целую систему мер, способствовав-ших производству возможно большего количества медаи воска — традиционных товаров экспорта, которые по-добно пеньке, шерсти, металлам исстари выгодно сбы-вались в страны Востока, Запада, Юга и Севера.

Для этого, во-первых, необходимо распространениеразумного пчеловодства и просвещение народа. Он пред-ложил, в частности, открыть по одной всенародной шко-ле пчеловодства в каждой губернии, где обучалось бычеловек по двести в год. Чтобы эти школы давали проч-ные знания, кроме теоретических занятий, учащиесядолжны иметь основательную практику. А это значит,что за каждой школой следует закрепить по одной пасе-ке размером в 1000 ульев каждая. На маленьких учеб-ных пасеках практическому пчеловодству научиться какследует невозможно.

Во-вторых, запретить убивать пчел при отборе у нихмеда. На Руси из-за этого всякий год уничтожалось понескольку миллионов пчелиных семей, и не обладай ме-доносные пчелы могучей силой воспроизводства, это давнобы привело к катастрофе с непоправимыми последствия-ми. П. И. Прокопович, как и Н. М. Витвицкий, страст-но выступал против варварской истребительной систе-мы, практиковавшейся при старом примитивном пчело-водстве.

Пчеловоды с весны обычно желают, чтобы как можнобольше нароилось пчел, с трепетом берегут каждую пче-лу, а к осени сами закуривают их серой или продают наубой скупщикам. Смертоносные фитили, пропитанныерасплавленной серой, зажженными барышники кладутпод гнезда закупленных семей, затыкая летки. От густогоядовитого сернистого дыма задыхаются пчелы, личинкии куколки. За день такой торговец может уничтожитьдо 500 самых медистых семей, а за осень, переезжая с па-секи на пасеку,— до 2000 ульев. А сколько по Руси каж-дый год рыскало таких любителей легкой наживы!

32

От этой-то главной причины, считал П. И. Прокопо-вич, пчелиный род изводится. «Обезопасьте пчел от ис-требления серой! — взывал он.— Не убивайте, не душитесерой пчел, содержите их живыми, умножьте их племя,н вы верно найдете искомый клад, о котором часто людямгрезится».

Путь для скорейшего восстановления и умножениячисла семей он видел в создании искусственных роев,способы организации которых уже были предложены зна-ющими пчеловодами, в том числе и самим Прокопови-чем.

Российские меды по своим отменным качествам испо-кон веков славились по всей Европе и Азии. Обуслав-ливалось это набором превосходнейших медоносов, про-израстающих на нашей земле, их удачным сочетани-ем, а также весьма благоприятными климатическими ипочвенными условиями. Но меды с разных растений обыч-но смешивались, не разделялись. П. И. Прокопович од-ним из первых на Руси предложил поставлять на между-народные рынки меды монофлерные, то есть с каждоговида растений отдельно, так сказать, в чистом виде —липовые, малиновые, клеверные, синяковые, василько-вые, акациевые. Притом красиво укупоренными в стек-лянную посуду разной емкости и формы. «Тогда,— пи-сал он,— Россия могла бы превзойти ими все странысвета». Кстати, эта проблема продолжает стоять и передсовременным промышленным пчеловодством, поставляю-щим свою продукцию за рубеж.

Кроме общегосударственного значения, пчеловодствовыполняет и большую воспитательную функцию, спо-собствует формированию в человеке «хороших качеств,добропорядочного поведения». Эту очень важную воспи-тательную сторону П. И. Прокопович подчеркивалособо. Общественная жизнь медоносных пчел, по егословам, достойная восхищения, преподносит «мысля-щему наблюдателю важнейшие уроки для образа жизни».Трудолюбие насекомых, не имеющее пределов, взаимоот-ношения в многотысячном сообществе, необыкновеннаяизящность их построек и идеальный порядок, ими под-держиваемый, не могут не воздействовать благотворнона ум и душу человека. Пчелиная семья — это целыймир, поражающий своим совершенством. Не случайноДревние считали, что государство надо строить по об-разу и подобию пчелиной семьи.

.V. 1 7 3 1 33

Петр Иванович Прокопович не раз указывал, что пче-ловодная отрасль «для размышления весьма заниматель-ная, в которой лучшие умы нашли бы обширное попри-ще для своего упражнения».

На эстетическую и воспитательную роль пчеловодст-ва и благотворное воздействие его на человека указы-вали все выдающиеся русские ученые-пчеловоды — про-светители и гуманисты, заботившиеся о высокой нрав-ственности народа.

ПАСЕЧНИК-ПРОПАГАНДИСТ

Огромный запас знаний, накопленный в течение мно-гих лет наблюдений и опытов, Петр Иванович Прокоповичхотел донести до простых людей, считая своим граждан-ским долгом просвещать широкие народные массы.«Цель моих усилий есть распространение настоящихпознаний о пчелах,— говорил он,— открытие возмож-ностей возвести эту богатую отрасль хозяйства в оте-честве нашем на высочайшую степень совершенства иобширности. К произведению сего надобно образоватьлюдей из того сословия, которое очень несправедливо иобидно признают «подлым». Подлыми должны считатьсятунеядцы, а не люди, составляющие богатство и силу го-сударства».

Только с этой благородной целью он открыл общена-родную школу пчеловодства и принимал многочисленныхпосетителей — «охотников до пчеловодства», разъяс-няя и показывая им все, что было у него нового и луч-шего. Этому же служили его поучительные речи передучениками, полные глубоких мыслей научные и публи-цистические статьи, печатавшиеся в «Трудах» Вольногоэкономического общества и «Земледельческом журнале».

Главную причину упадка пчеловодства в РоссииП. И. Прокопович видел в отсутствии специальных зна-ний. «Какого бы рода промысел ни был, он только тогдаидет успешно, прочно и с большой прибылью, когдаглавное лицо, оным занимающееся, знает его в подроб-ности не только в отношении естественном и искусст-венном, но даже и в политическом». Знающий, искус-ный пчеловод, по его словам, в хорошие годы получаетмеда в 25 раз больше, чем пасечник, не постигший наукуо пчелах. Знание уже само по себе означало конецстарой истребительной системы пчеловодства.

34

[

Остро сознавая необходимость распространения наРуси разумного, рационального пчеловодства и популя-ризации научных знаний, он готовил обширное посо-бие — «Записки о пчелах». Над этим капитальным тру-дом он работал почти всю жизнь и постоянно его совер-шенствовал — уточнял, дополнял, шлифовал. «Записки»по его сообщению состояли из 12 частей.

Стремление автора сделать сочинение возможно пол-ным и совершенным удерживало его от поспешной пуб-ликации. Петр Иванович хотел издать труд сам, в соб-ственной типографии, под своим наблюдением. Он пред-принял немало усилий, чтобы получить разрешение наоткрытие типографии на Пальчиковом хуторе, для чегообращался с донесением в Министерство внутреннихдел, Московское общество сельского хозяйства, в Обще-ство сельского хозяйства Южной России. Купил дажепечатный станок и некоторое другое типографское обо-рудование. Но, к сожалению, в просьбе ему было отка-зано.

П. И. Прокопович планировал издавать и пчеловод-ный журнал, чтобы периодически публиковать научныйматериал по этой отрасли, нужный «для всеобщей поль-зы», «для всех вообще». Но только через 50 лет осущест-вилась мечта великого пасечника-проповедника, и пче-ловоды России получили свой журнал, редактором кото-рого стал академик А. М. Бутлеров.

«Записки» П. И. Прокоповича так и не увидели свет.Статьи его, разбросанные по сельскохозяйственным жур-налам и газетам, частично были собраны и впервые из-даны отдельной книгой только в наше время.

Научная, просветительская и общественная деятель-ность П. И. Прокоповича принесла ему широкую извест-ность и славу. Привлекала и сама незаурядная личностьзнаменитого русского пчеловода. С ним, в частности, быллично знаком великий украинский поэт Т. Г. Шевчен-ко. В 1843 году он специально посетил пасеку и школув Пальчиках. Видимо, шумное, беспокойное «хозяйство»поразило поэта и художника, и он сделал карандашныйнабросок картины «На пасеке». В повести «Близнецы»Т. Г. Шевченко назвал Прокоповича «славным пасечни-ком».

Достойно и высоко оценены выдающиеся заслугиП. И. Прокоповича перед отечественным пчеловодством.В числе его наград орден Святого Владимира IV степени,2* 35

золотая медаль Вольного экономического общества, зо-лотая и серебряная медали Московского общества сель-ского хозяйства. За «многополезные» труды его избралидействительным членом Вольного экономического обще-ства и Московского общества сельского хозяйства, чле-ном-к©рреспондентом Ученого комитета Министерствагосударственных имуществ.

Прокопович внес большой вклад в пчеловодную нау-ку, обогатил практику, способствовал прогрессу отрас-ли. «Сознаюсь истинно,— признавался он,— что не же-лание увеличить доходы управляют во всю мою жизньмоими занятиями, но одно сильное стремление к приоб-ретению надлежащих о пчелах познаний и наилучшегоискусства в пчеловодстве». Его жизнь действительнобыла озарена творчеством в самом высоком значенииэтого великого слова. Уже на склоне лет, как бы огля-дываясь на прожитое, он сказал: «Посвятивши себя пче-ловодству, я отдал ему всю жизнь, все думы, всю мыс-ленность».

22 марта 1850 года на семьдесят пятом году жизниПетр Иванович Прокопович скончался. До последнихдней не переставал он трудиться. Похоронили его подвековыми липами в завещанном им месте.

Уже упоминавшийся нами А. И. Прокорский-Жорав-ко писал: «Знавшие лично Петра Ивановича не забудутникогда его приятных и полных ума бесед, в которыхживой и увлекательной речью он умел и любил с радуши-ем и готовностью передавать то, что приобрел долгим иустойчивым трудом и наблюдением. Несколько дней,проведенных мною в Пальчиках, и теперь еще живут не-изгладимо в моей памяти, так же как и обворожитель-ные беседы его под тенью любимых им лип, и прогулкимежду рядами его бесчисленных ульев, из которых каж-дый он мог назвать по имени и рассказать историю этогоулья, восходя до его прапрадеда. Оценя со временемэти труды великого и смиренного труженика науки,и о Пальчиках будут отзываться с уважением, потомучто в них жил, трудился и умер человек, принесший от-чизне дань мирного и полезного труда, а пчеловодствудавший новую жизнь, указавший новую дорогу».

П. И. Прокопович — личность историческая, им спра-ведливо гордится Россия. «Уважение к памяти Прокопо-вича,— указывал академик А. М. Бутлеров,— обяза-тельно для всех русских пчеловодов».

РЕДАКТОР "ВЕСТНИКА"

Поистине потрясающих успехов достигло в своем раз-витии мировое пчеловодство в конце прошлого столетия.Проявилось это и в небывалом техническом прогрессе —внедрении улья с подвижными рамками, медогонки и ис-кусственной вощины, в корне изменивших старое тра-диционное колодное пчеловодство,— и в новейших био-логических открытиях, и в разработке высокопроизво-дительных приемов ухода за пчелами.

Распространение научных знаний и, в частности, пе-редового зарубежного опыта как одну из неотложных за-дач ставил перед собой академик А. М. Бутлеров. В «Тру-дах» Вольного экономического общества, а потом и вжурнале «Русский пчеловодный листок» был специальновыделен отдел, где из номера в номер печатались статьилучших иностранных авторов и наиболее важные сообще-ния из-за рубежа. Однако это было только начало.

«Все, что известно за границей, должно быть ведомои в России» — так сформулировал стратегическую цельсвоей просветительской деятельности ближайший со-ратник и творческий единомышленник А. М. БутлероваГеннадий Петрович Кандратьев. «Искренно преданныйделу пчеловодства,— писал он,— я желал бы по мересил моих и возможности быть полезным делу распростра-нения рациональных знаний по этой отрасли».

Блестяще образованный, хорошо знавший пчеловод-ство многих стран, Г. П. Кандратьев познакомил русскихпчеловодов с выдающимися трудами зарубежных класси-ков. Его журнал «Вестник иностранной литературы пче-ловодства» сообщал все новое, ценное и лучшее, имевшее-ся у пчеловодов Европы и Америки. Г. П. Кандратьевбуквально распахнул ворота в пчеловодный мир, способ-ствовал приобщению отечественных пчеловодов к шедев-рам и находкам мировой пчеловодной культуры. В этойДеятельности он видел историческую необходимость и свойгражданский долг.

37

I

Исключительно большой интерес представляют иоригинальные статьи Г. П. Кандратьева по различнымвопросам практического пчеловодства, написанные им наоснове многочисленных личных наблюдений и опытов.Многие из них не утратили познавательной и приклад-ной ценности до наших дней,

ПЕРВОЕ ПРИЗВАНИЕ

Родился Геннадий Петрович Кандратьев 5 февраля1834 года в родовом имении Языкино Кинешемского уездаКостромской губернии. Отец его — конногвардейскийофицер победных времен Суворова — отличался само-стоятельностью, принципиальностью и свободомыслием.Рано уйдя в отставку, он занял пост губернского пред-водителя дворянства.

И хотя у мальчика в самом раннем детстве обнаружи-лись редкий музыкальный слух и память, любовь к пе-нию и музыке, отец решил все-таки сделать сына воен-ным. Армия, по его убеждению, воспитывала в человекеволю, мужество, высокие качества гражданина, столь не-обходимые для жизни. Когда ребенку исполнилось семьлет, его отправили в Александровский кадетский кор-пус для малолетних, который находился в Царском Селе,а через три года он поступил в Павловский кадетскийкорпус. Здесь, кроме изучения наук, он пел в хоре, по-сещал оперный театр, который навсегда поразил еговоображение. Возможно, именно здесь впервые созрелоу него твердое решение посвятить себя искусству. Новоенная служба требовала своего.

Он изучал военное дело, осваивал кавалерийскуюезду в образцовом кавалерийском полку. Став офицером,отправился в полк на границу с Австрией. В началеКрымской кампании добровольцем пошел на войну, сра-жался в осажденном Севастополе. Как только заключилимир, двадцатидвухлетний штабс-ротмистр, перед кото-рым открывалась блестящая военная карьера, неожидан-но оставил службу и решил стать певцом. Когда сооб-щил об этом матери (отца в живых уже не было), она наш-ла весьма странным и недостойным дворянина желаниесына стать актером, поступить на сцену, но в концеконцов уступила его просьбам.

В тот же год Геннадий Петрович поехал в Петербург,чтобы получить заграничный отпуск. В столице в это

38 L

время гастролировал известный неаполитанский певецЛаблаш. Кандратьев с ним встретился, и тот, послушавего голос, настоял на поездке в Италию и даже дал емурекомендательные письма к своим друзьям.

И вот будущий артист в Милане. Четыре года зани-мался он у выдающихся певцов и учителей, проходилшколу декламации, пения, изучал музыку, язык, сце-ническое искусство.

В 1860 году молодой певец с успехом дебютировал вопере «Семирамида» Россини, а затем выступал на сце-нах оперных театров во Флоренции, Турине, Триесте,Ницце, Балонье и других городах. Могучий бас русскогопевца неизменно покорял слушателей и вызывал восторг.Четыре года пел он в Италии, почти целый год в однойтолько Флоренции; в Ницце пел дуэты с Крувелли — тог-дашней знаменитостью, любимцем публики.

Восемь лет прожил Геннадий Петрович в Италии,хорошо был знаком с духовной культурой ее народа —музыкой, живописью, скульптурой, архитектурой, сло-весностью, восхищался гениальными творениями Ле-онардо, Тициана, Рафаэля, шедеврами Микеланджело,бессмертными произведениями античности и итальянско-го Возрождения. Он блестяще знал историю страны,язык, сблизился с выдающимися композиторами, певца-ми, актерами, передовыми людьми того времени. Од-нажды ночь напролет проговорил с Гарибальди — бес-страшным борцом за свободу своей родины, народнымгероем Италии.

За границей Г. П. Кандратьев впервые встретился сИ. С. Тургеневым, дружбу с которым сохранил на всюжизнь. Во Флоренции Геннадий Петрович познакомилсяс другим своим замечательным соотечественником худож-ником Н. Н. Ге.

О русском певце, подававшем большие надежды, знали А. И. Герцен, живший в то время за границей.

Общение с великими людьми обогащало духовныймир Г. П. Кандратьева, делало его человеком высокойкультуры и образованности.

Нежно и сильно полюбил он Италию, где так блестя-ще прошла его творческая молодость и где имел он такмного друзей. Он часто бродил по улицам и переулкамРима, этого вечного города, всегда заходил в знаменитоекафе возле площади Испании, где по традиции собира-лись люди искусства, в том числе русские живописцы,

39

музыканты, поэты. Его тянуло туда, словно был тамкусочек родины, о которой он все больше и больше то-сковал.

Шумный у̂ спех певца обратил на него внимание ди-рекции Петербургского Мариинского оперного театра(ныне Ленинградский Государственный академическийтеатр оперы и балета имени С. М. Кирова), и в 1864 годус ним заключают контракт. Впервые на русской столич-ной сцене он выступил в опере М. И. Глинки «Руслан иЛюдмила» в партии Руслана. Один из театральных кри-тиков по этому поводу писал, что «Г. Кандратьеву, на-ходясь за границей, приходилось петь в операх итальян-ского репертуара, но он сразу усвоил для себя новуюмузыку Глинки и исполнил партию Руслана с замеча-тельным искусством. Голос его, чистый звучный бас, отоктавы доходящий до высоких баритонных нот, вырабо-тан прекрасно; на сцене он ловок; фразирует отлично;словом, он выказал себя и признан специалистами от-личным певцом, а со стороны публики имел полный ус-пех». Петербург заговорил о нем как о превосходномактере.

Г. П. Кандратьев стал первым басом оперной группытеатра, исполнял главные роли во многих классическихоперах. Наиболее сильными считались его партии Стран-ника в «Рогнеде», Тихона в «Грозе», Мефистофеля в «Фа-усте». Есть довольно основательные сведения о том, чтоА. Н. Островский специально для Г. П. Кандратьеванаписал роль Петра во «Вражьей силе». Певца и великогодраматурга связывала давняя дружба. Имение А. Н. Ост-ровского тоже находилось на Волге, в том же Кинешем-ском уезде по соседству с родовым имением Кандратье-ва, и Геннадий Петрович не только часто приезжал кнему, но и подолгу гостил, не раз бывал у него дома вМоскве, встречался с Островским у его брата в Петер-бурге.

Г. П. Кандратьеву, человеку весьма общительному,доброго веселого нрава, много видевшему и знавшему,интереснейшему собеседнику выпало на долю счастьеобщаться со многими выдающимися музыкантами, ху-дожниками, литераторами. По его признанию, ближе всехон знал А. С. Даргомыжского, В. А. Серова, М. П. Му-соргского, Н. А. Римского-Корсакова, П. И. Чайков-ского, братьев А. Г. и Н. Г. Рубенштейнов, А. П. Боро-дина, В. Н. Кашперова, Ц. А. Кюи, А. Н. Майкова,

А. Ф. Писемского, многих деятелей русского театра.В 1872 году он был назначен главным режиссеромМариинского театра. Эта очень ответственная должностьтребовала не только тонкого знания дела и видения пер-спективы, так необходимой для судьбы театра, но и осо-бых организаторских данных, силы характера — уме-ния ладить, воспитывать и управлять сложным актерскимколлективом.

Новый режиссер возобновил постановку «Руслана иЛюдмилы», поставил «Бориса Годунова». Отечественнаяклассика, оперы русских композиторов заняли ведущееместо в репертуаре театра. Теперь Петербург заговорило нем как о необыкновенном режиссере. Однако здоровьеГеннадия Петровича начало ухудшаться. Сдали нервы,он потерял сон. Сказалась сложная, напряженная, тре-бующая больших душевных сил ответственная работа ре-жиссера. Доктора посоветовали ему свободные от заня-тий летние месяцы по возможности проводить на чистомвоздухе, на солнце и найти такое дело, которое бы заин-тересовало его и отвлекло от основной работы.

Геннадий Петрович любил сельское хозяйство, всвое время увлекался садоводством и лошадьми. В Пе-тербурге он состоял членом Вольного экономическогообщества, посещал его собрания, изучал агрономию,читал «Труды». Но все это не захватывало его целиком.И вот однажды на очередном заседании Общества он сов-сем случайно оказался рядом с известным химиком ака-демиком А. М. Бутлеровым, поделился с ним желаниемнайти подходящее дело. И Александр Михайлович, ко-нечно, посоветовал ему пчеловодство.

— Что может быть лучше? Заведите пчел. И про театрзабудете. Даже когда говоришь о пчелах, делаетсяспокойно и радостно на душе. А солнца и воздуха —сколько хотите!

Он живописал ему прелесть пасеки, поэзию трудапчеловода, рассказал и о нравах медоносных пчел, во-сторге роения.

«Встреча с А. М. Бутлеровым решила мою судьбу,—вспоминал потом Геннадий Петрович.— Он снабдилменя всем, что нашлось наилучшего в пчеловодной лите-ратуре того времени, к тому же его личные беседы помог-ли мне быстрее знакомиться со всем, что касается пче-ловодства».

40 41

СОРАТНИКИ

С именем А. М. Бутлерова неразрывно связаны судьбымногих выдающихся представителей отечественного пче-ловодства. Не только личное обаяние и эрудиция ака-демика причина тому, но, главное, его прогрессивныевзгляды на переустройство пчеловодства России, идеислужения народу, воспитания в нем высокой нравст-венности.

Выдающийся театральный деятель и великий уче-ный-химик— люди одного поколения. Они оба служилинароду: один — средствами искусства, другой — науки.Это творческое родство рождало и внутреннюю близость.Поэтому Бутлеров был рад обратить Геннадия Петровичав свою пчеловодную «веру». В дружеских встречах ибесконечных беседах Александр Михайлович не толькостарался научить Кандратьева практическому пчело-водству, но и приобщал его к решению гигантских проб-лем, стоявших перед пчеловодством России.

И вот уже Г. П. Кандратьев выступает с переводнымистатьями в «Трудах» Вольного экономического общества,а потом с «Заграничными известиями» в бутлеровском«Русском пчеловодном листке». Практически он начина-ет вести отдел зарубежных сообщений, публикуя в иныегоды по 12 реферативных статей — в каждом номережурнала. По рекомендации А. М. Бутлерова, Г. П. Кан-дратьева избирают членом Пчеловодной Комиссии — ор-ганизации весьма влиятельной и авторитетной, своеоб-разного штаба пчеловодов России.

Г. П. Кандратьев высоко ценил многогранную обще-ственную деятельность А. М. Бутлерова-пчеловода,считал его вождем русского пчеловодства, гордился тем,что стал соратником и личным другом такого человека.

На своей пасеке, что началась с трех колод и выросладо ста ульев, Г. П. Кандратьев испытывал кавказскихпчел, о которых впервые заговорил А. М. Бутлеров, при-менял рациональные приемы, рекомендованные ученым.По ходатайству академика Г. П. Кандратьеву, как од-ному из незаурядных рациональных пчеловодов в окрест-ностях Сухуми, близ Ново-Афонского монастыря, былвыделен под пасеку участок в 100 десятин. «Основаниемэтому ходатайству,— писал А. М. Бутлеров в прошенииправительству,— служит то соображение, что Закав-казское побережье Черного моря представляет зону ис-ключительную и в высшей степени благоприятную для

42

пчеловодства, и поэтому распространение там живыхпримеров рациональных пчеловодных приемов можетиметь весьма серьезное экономическое значение». Кстати,и А. М. Бутлеров получил здесь такой же, смежный скандратьевскпм, участок.

С восторгом вспоминает Г. П. Кандратьев о совмест-ных поездках на дальние пасеки. Ехали они обычно вес-ной, в апреле-мае— в самое лучшее время для Кавказа.До Севастополя добирались по железной дороге, оттудана лошадях по живописнейшим местам через Байдарскиеворота в Ялту, там садились на пароход до Сухуми. Пу-тешествие занимало более недели в одну и столько же вдругую сторону. «Сколько пережито, сколько перего-ворено было в этих путешествиях!» — восклицалГ. П. Кандратьев. Мысли, идеи и планы, родившиесяв этих поездках, определяли всю их последующую дея-тельность.

Внезапная смерть академика А. М. Бутлерова сталатяжелой утратой для всего научного мира России и без-мерно большим личным горем для Г. П. Кандратьева.

— Я осиротел,— сказал он тогда.Александр Михайлович был для него учителем, на-

ставником, другом и соратником. Раньше ему казалось,что им владеет «одна, но пламенная страсть» — искусст-во. Теперь, благодаря Бутлерову не менее сильнойстрастью стало пчеловодство, без которого, по его словам,он уже не мог представить своей жизни.

В 1890 году Геннадию Петровичу Кандратьеву пред-ложили возглавить «Русский пчеловодный листок» —любимое детище А. М. Бутлерова, что само по себе под-черкивало преемственность творческих заветов А. М. Бут-лерова и его принципов пчеловодства. Только из-за не-достатка времени Кандратьев вынужден был отказатьсяот этого высокого, почетного и, безусловно, заслуженногодоверия. Спустя два года он сам начал издавать журнал«Вестник иностранной литературы пчеловодства», по-святив его светлой памяти своего друга и учителя. ИмяА. М. Бутлерова не сходило со страниц журнала.Г. П. Кандратьев не переставал советовать каждому,кто хотел познакомиться с пчеловодством, читать книгуАлександра Михайловича «Пчела, ее жизнь и главныеправила толкового пчеловодства», которая, по егоутверждению, «может считаться краеугольным камнемосновных знаний всякого русского пчеловода».

43

МИРОВОЕ ПЧЕЛОВОДСТВО НА СТРАНИЦАХ«ВЕСТНИКА»

В первом номере журнала в обращении к читателямГ. П. Кандратьев писал: «Само название «Вестник ино-странной литературы» уже показывает, что задача этогожурнала — быть отголоском всего нового, интересного,с пользой у нас применимого, одним словом, всего того,что появляется нового по делу пчеловодства в иностран-ной литературе».

Чтобы успешно вести такой журнал, надо хорошознать современную специальную литературу — книж-ную и периодическую, владеть многими иностраннымиязыками и, наконец, самому быть передовым пчеловодом.Геннадий Петрович как раз и обладал всеми этими ка-чествами. Он выписывал буквально все выходящие зарубежом пчеловодные и другие сельскохозяйственныежурналы, публиковавшие статьи по пчеловодству, а так-же журналы по смежным с пчеловодством отраслям, вчастности по садоводству, прочитывал массу иностран-ных книг. Кроме того, он вел обширную переписку средакторами пчеловодных журналов и корифеями пче-ловодства за рубежом, такими, как Ш. Дадан, Э. Бер-тран, А. Дубини, Т. Кован, Т. Цесельский, со многимиимел личные контакты, хорошо знал пасеки выдающихсязарубежных пчеловодов, на некоторых даже работал.Такая широкая осведомленность и информация, получа-емая буквально из первых рук, позволяли редакторуосвещать самые актуальные вопросы теории и практики,делать журнал современным, содержательным, интерес-ным и в высшей степени полезным. Язык издания отли-чался простотой изложения, был вполне доступенрядовому читателю-пчеловоду, кому как раз и предназна-чался. «При основании «Вестника...»,— писал Г. П. Кан-дратьев,— главною моею задачей было постараться из-лагать все настолько популярно, настолько простым язы-ком, чтобы оно было доступно простому грамотномукрестьянину, потому что главная моя цель — провестив народную массу сознание выгодности и даже необхо-димости пчеловодства».

Геннадий Петрович обладал даром сообщать главнуюмысль сжато, ясно, в самой доступной форме, высвет-лять мысль, составляющую суть и интерес статьи. Пре-красный слог, умение обобщать и делать точные, емкие,

44

I

близкие к афоризмам выводы — вот особенность Кан-дратьева-журналиста, которая неотразимо действовалана читателя, высоко ценилась им и запоминалась надол-го. Популярности издания способствовала и крайне ма-лая цена — всего один рубль за восемь годовых номеров.

Тематика журнала отличалась чрезвычайным разно-образием. Она включала все вопросы, касающиесяновейшей технологии рационального пчеловодства, орга-низации крупных пасек, системы ульев, использованиямедоносной флоры, теории пчеловодства, принциповвоспитания характера пчеловода и формирования его про-фессионального мастерства. На его страницах публико-вались отрывки из работ известных зарубежных пчело-водов с комментариями редактора, делавшими эти ма-териалы более понятными, убедительными, целенаправ-ленными.

Почти каждый год ездил Геннадий Петрович в Ита-лию. Благодатный климат этой страны всегда действовална него целительно. Но если раньше он встречался тамсо своими старыми друзьями — известными певцамии музыкантами, то теперь с той же силой привлекали егоновые друзья — пчеловоды. Среди них были мировыезнаменитости: Дубини, Висконти, братья Метелли — за-чинатели рационального пчеловодства в Италии. В своемлюбимом Милане он посещал Общество покровителейпчеловодства, богатый музей, хорошую пчеловоднуюбиблиотеку, где узнавал о самых свежих новостях. Изда-вался здесь один из лучших европейских журналов —«Пчеловодство», с редактором которого его связывалабольшая дружба.

Г. П. Кандратьев подробно изучал способы веденияздесь крупных пасек, знакомился с практиковавшимсяна них упрощенным уходом. Надеялся, что эти сведенияпригодятся русским пчеловодам. В своем «Вестнике»он писал: «Что касается коммерческих пасек, то я реши-тельно не нахожу причин, которые могли бы препятст-вовать их процветанию и у нас в России, но только в томслучае, если за них возьмутся люди энергичные, настой-чивые, вполне знающие дело». Бесспорно, промышлен-ным, доходным представлялось ему будущее нашегопчеловодства.

По пути всегда заезжал к Эдуарду Бертрану, на Же-невское озеро, где находилась роскошная вилла извест-ного пчеловода, а в живописных горах располагались

45

его пасеки. Именно Бертрану в конце прошлого столетияШвейцария была обязана своим высоким званием центрапо распространению пчеловодных знаний в Европе.К нему, человеку деловому, энергичному, очень общи-тельному и отзывчивому стекались буквально все но-вости пчеловодного мира.

Кстати, добывать их обязывало и его положение изда-теля журнала «.Международный обзор пчеловодства»,пользовавшегося огромной известностью. От БертранаКандратьев получил первую поддержку и одобрение за-думанного им журнала. По просьбе Г. П. КандратьеваЭ. Бертран потом писал статьи специально для русскихпчеловодов, помогал советом и делом редактору «Вест-ника». О том, как он высоко ценил журнал, как доверялрусскому коллеге, говорит и такой факт. Бертран передалКандратьеву только что обнаруженные и никогда ра-нее не публиковавшиеся письма о жизни пчел выдаю-щегося швейцарского натуралиста Франсуа Губера, ипчеловоды всего мира впервые познакомились с этим ин-тереснейшим материалом через журнал Г. П. Канд-ратьева.

«Вестник» сразу нашел своего заинтересованного чи-тателя. Успех его превзошел самые смелые ожидания.Все номера журнала за два первых года пришлось вы-пустить двумя изданиями — факт сам по себе в журна-листике феноменальный. Журнал Г. П. Кандратьевазанял одно из ведущих мест в русской пчеловодной перио-дике. На нем воспитывалось и формировалось целое по-коление образованных пчеловодов-рационалистов. «Вся-кий, желающий внести посильную лепту в дело пче-ловодства,— советовал редактор «Вестника»,— долженпомнить, что только полное знакомство со всем тем, чтосделано уже для науки пчеловодства во всем мире, даетему возможность идти вперед, а не толочься бессмыс-ленно на месте». Этому в самой высокой степени как рази способствовало его издание.

Со смертью Г. П. Кандратьева «Вестник» прекратилсуществование. Однако огромный спрос и потребность взнакомстве с успехами зарубежных пчеловодов побуди-ли уже в следующем, 1906 году, выпустить новый жур-нал «Вестник заграничного и отечественного пчеловод-ства». Редактор журнала Л. А. Потехин, близкий другГеннадия Петровича, много лет сотрудничал с ним и фак-тически продолжил обширную программу прежнего из-

46

дания, сохранив его научно-практическую направлен-ность.

В 20-е годы у нас в стране издавался «Вестник рос-сийского и иностранного пчеловодства» — самый млад-ший брат кандратьевского журнала. Таким образом,великолепные традиции Г. П. Кандратьева получилисвое дальнейшее развитие в русской пчеловодной журна-листике.

ПЧЕЛОВОДАМ - ТРУДЫ КЛАССИКОВ

Г. П. Кандратьев впервые познакомил русских пче-ловодов с сочинениями выдающихся зарубежных авто-ров — А. Дубини, Э. Бертрана, А. Кука, Г. Лайянса,Л. Лангстрота. Начало переводам солидных иностран-ных сочинений положил у нас академик А. М. Бутлеровкнигой А. Берлепша «Пчела и ее воспитание в ульях сподвижными сотами в странах без позднего осеннеговзятка». Ряд самых современных книг, вышедших подредакцией Г. П. Кандратьева,— драгоценный вклад внашу пчеловодную литературу, поистине историческийподвиг самого редактора.

Книга А. Дубини «Практические заметки для пчело-водов», вышла в бесплатном приложении к «Русскомупчеловодному листку». Она знакомила читателей совзглядами пчеловодных авторитетов на роение, зимов-ку, содержала много свежей информации и была весьмаблагосклонно принята русской публикой.

Пять изданий выдержало в России превосходное ру-ководство Э. Бертрана «Уход за пасекой». Практическаяценность, ясность, сжатость, простота изложения, ка-лендарное расположение материала, поучительностьнаставлений, описание целого ряда новейших откры-тий — вот достоинства этого капитального труда, одногоиз самых популярных в Европе.

Благодаря Г. П. Кандратьеву русские пчеловоды смог-ли прочитать классическое сочинение Л. Лангстрота«Пчела и улей» — новейшую книгу о пчеловодстве, за-ключавшую весь опыт работы, собранный выдающимисяпчеловодами Европы и Америки.

Имя ее автора было известно каждому серьезному пче-ловоду. «В Лангстроте,— писал Ш. Дадан,— соедини-лись три рода качеств, заслужившие всеобщее одобре-ние: точность и добросовестность его наблюдений, его

47

замечательный слог и изобретенный им самый практич-ный в мире улей». Действительно, изобретенный Ланг-стротом улей буквально революционизировал пчеловодт

ство всего мира. В самих Соединенных Штатах к концуXIX века благодаря этому улью и разработанной при-менительно к нему технологии ухода, производство медавозросло в пять раз.

Книга Ленгстрота содержала в себе все сведения, не-обходимые современному пчеловоду. «Наше глубокоеубеждение, что это сочинение в настоящее, по крайнеймере, время,— утверждал Г. П. Кандратьев,— есть луч-ший сборник всех тех познаний как теоретических, таки практических, которые можно встретить собраннымив одной книге. Мы радуемся счастливой мысли издателяознакомить русских пчеловодов с этим сочинением, таккак эта книга заинтересует всякого образованного че-ловека и по изложению настолько популярна и интерес-на, что может быть прочитана с удовольствием и поль-зою даже людьми, не занимающимися специально пче-ловодством».

Огромный труд Г. П. Кандратьева по подготовке ка-питальной работы Л. Лангстрота к изданию, перевод,выполненный в высшей степени добросовестно и талант-ливо, способствовали большому успеху книги в России.Она не потеряла своего значения и в наши дни.

Оставаясь интереснейшей и полезнейшей книгой дляпчеловодов всего мира, «Пчела и улей» переиздается ипереводится на многие языки, с каждым новым изданиемобогащаясь новыми сведениями, добытыми учеными ипрактиками последующих поколений.

Книга Лангстрота не заслонила и не умалила бутле-ровской «Пчелы...», необходимой для всякого начинаю-щего пчеловода. Но все-таки она была последним сло-вом пчеловодной науки, и, по отзывам современников,сделала «целый переворот в русском пчеловодстве»,«составила эпоху в развитии пчеловодства в России».

Весьма полезной оказалась и книга американскогопрофессора энтомологии А. Кука «Спутник пчеловода,или руководство к ведению пасеки». Перевод сделан с15-го издания, что уже само по себе говорит о ее широкойизвестности. Первое сообщение о книге Кука русскиепчеловоды получили от Г. П. Кандратьева из «Вестникаиностранной литературы пчеловодства». Автор книги —ученик Лангстрота и последователь его идей. Популярно

48

изложенный научный материал делал сей труд прекрас-ным руководством и для начинающих, и для опытныхпчеловодов. Книга отражала успехи науки, отвечаласовременному уровню знаний о медоносной пчеле и тех-нике пчеловодства, чем завоевала у русских пчеловодовбольшую популярность.

Журнал Г. П. Кандратьева и его переводы, появив-шиеся на стыке двух веков, помогли родиться многимновым энтузиастам пчеловодства, увеличили число дей-ствительно знающих и способных пчеловодов-практи-ков. Этому способствовали и другие пчеловодные перио-дические издания того времени, а также масса выходя-щих оригинальных книг русских авторов. «Можно суверенностью, сказать,— говорил Г. П. Кандратьев,—что волна рационального пчеловодства теперь уже неостановится».

«БЕСЕДЫ»

Свои знаменитые «Беседы» о самых важных вопросахпрактического пчеловодства Г. П. Кандратьев система-тически печатал в «Вестнике иностранной литературыпчеловодства». Богатый многолетний личный опыт, на-читанность, основательное знакомство с пчеловоднойпрактикой лучших русских и зарубежных пчеловодов,оригинальность взглядов, наконец, любовь к пчелампозволяли ему раскрывать поднятые темы глубоко про-фессионально, современно, увлекательно. Эти периоди-ческие статьи приносили очень большую пользу читате-лям, расширяли их кругозор, воспитывали последова-тельных пчеловодов-рационалистов.

Современники называли Г. П. Кандратьева «великимсобеседником». В своих «Беседах» он был далек от на-зиданий, наставлений, поучений, никогда не принималпозу учителя, знал, как это может отпугнуть пчелово-да,— как правило, человека простого и непосредствен-ного.

Талантливый педагог, он подробно излагал читате-лям-слушателям самые ценные приемы ухода за пчела-ми, постепенно, шаг за шагом вводил их в обширныйкурс пчеловодной науки, советовал, каким образом по-ступить в том или ином случае, разъяснял позицию тогоили иного автора, объяснял, что надо сделать, чтобыизбавиться от ошибок и больше не допускать их.

49

1

Г. П. Кандратьев справедливо считал, что пчеловод-ство — занятие далеко не простое, как может показать-ся на первый взгляд. Оно требует бесконечной предан-ности, истинного призвания, увлечения, любви и щедроодаривает только тех, кто отдается ему всей душой.Поверхностное, иждивенческое отношение, кроме разо-чарования и убытков, ничего другого не приносит. Лю-бовь к пчелам, по мнению Г. П. Кандратьева,— непре-менное качество хорошего пчеловода. Это высокое чув-ство, часто определяющее успех, рождается и крепнет втрудовом общении с чудесными насекомыми, в познаниизаконов их общественного поведения и зачастую сохра-няется на всю жизнь. Сформироваться настоящему пче-ловоду в год-два невозможно, потому что в пчеловоднойпрактике разнообразие бесконечно, условия склады-ваются самые неожиданные. Схема и шаблон этому за-нятию, как, кстати, и всему живому, противопоказаны.Надо быть находчивым, внимательным, чутким и, глав-ное, хорошо знать жизнь пчел, чтобы в любой моментнайти выход из затруднительного положения. Приоб-рести эти качества за короткий срок, к сожалению, неудается. «Чем больше мы будем изучать жизнь пчел-иих потребности,— говорил Г. П. Кандратьев,— темяснее для нас будет в каждый данный момент внутреннеесостояние семьи, а зная это состояние, мы будем знать,чем мы можем помочь пчелам в каждую данную минуту.И только тогда, когда пчеловод достигнет этого знания,конечно, при известных способностях, путем долгойпрактики, он может себя считать настоящим пчелово-дом».

Иначе говоря, пчеловод должен овладеть теорией,хорошо знать, что нужно пчелам для их процветания,уметь безошибочно применять свои знания на практике.Г. П. Кандратьев и здесь был солидарен с А. М. Бутле-ровым. Всесторонние знания можно получить, лишьизучив труды светил пчеловодной науки, отечественныхи зарубежных, освоив то, что уже сделано учеными пче-ловодами всего мира.

Г. П. Кандратьев, таким образом, предъявлял ис-ключительно высокие требования к рациональному пче-ловоду, не обещая ему легкой жизни, способствуя темсамым и его воспитанию.

Он считал необходимым специальную подготовку вучебных заведениях и очень радовался тому, что такая

50

Геннадий Петрович Кандратьев

возможность открылась на Измайловской опытной па-секе в Москве. Геннадий Петрович часто бывал на ней,хорошо знал ее талантливых сотрудников, востор-женно приветствовал систематическое образование, на-чало которому было положено П. И. Прокоповичем.

Буквально с первых шагов своего занятия пчеловод-ством Г. П. Кандратьев начал вести тщательные наблю-дения за пчелами, ставил массу всевозможных опытов,проводил разные эксперименты, изучал, испытывал,проверял, сотни раз шел на риск, никогда не жалея обэтом. Эта добросовестная исследовательская и творчес-кая работа продолжалась всю его жизнь. Его пчельник вЛышницах на Псковщине был своеобразным опытнымполем. Своими наблюдениями, полученными результата-ми, выводами, к которым приходил, он откровенно де-лился с читателями на страницах «Вестника». «Многопчел я перегубил в начале моей практики,— признавал-ся Кандратьев,— много денег я истратил на разные опы-ты, много времени убил, чтобы дойти до тех знаний, ка-кими я теперь обладаю, и я бы считал грехом утаить всеэто от тех читателей, которые относятся ко мне с такимдоверием».

Довольно успешно он ставил опыты по замене старойматки прививкой сразу двух маточников; в течение 20лет наблюдал за гнездом в неразборном соломенном ульеи пришел к выводу: несмотря на такой большой возрастсотов, пчелы не рождались мельче, как многие утвержда-ли; испытал удалитель пчел Портера — тогдашнюю но-винку, убедился в его пользе и практичности при отборемеда и только после этого рекомендовал его пчеловодам,особенно крупных пасек.

Геннадия Петровича, высокого, могучего, седоборо-дого, всегда в белой блузе с непокрытой головой целыйдень можно было видеть на пасеке, возле ульев, занято-го любимым делом. Он следил за поведением и работойпчел. А были они у него самых разных пород — средне-русские темные лесные, желтые и серые горные кав-казские, золотистые итальянские, краинские. Кавказ-ские пчелы — предмет самого пристального изучения —никогда не переводились и сохранялись в чистоте.Кандратьев постоянно выписывал маток с Кавказа, сшелководческой станции от К. А. Горбачева. Он отзы-вался о серых горных кавказских пчелах с большойпохвалой, советовал их пчеловодам России, сам отсылал

52

кавказских маток своим зарубежным друзьям, которыеот них были в восторге — любовались их красотой иплодовитостью, удивлялись кротости серых пчел и ихприлежанию. Как пчеловод-практик Г. П. Кандратьеввнес значительный вклад в изучение и распространениепчел Кавказа в России и Европе.

Итальянских маток получал еще от А. М. Бутлерова,а потом и сам начал привозить их из Италии. «Кавказя-нок и итальянок,— писал он,— все поголовно считаютворами. Но до некоторой степени ведь эта самая их во-ровитость и есть, так сказать, особенное усердие к добычемеда. Ну как же можно винить породу за усердие!». Этобыл уже иной подход к оценке пчел той и другой породы,ставших самыми популярными в мире. Кстати, то же обэтом говорил и профессор Г. А. Кожевников. ПчеловодыРоссии высоко ценили авторитетное мнение Г. П. Кан-дратьева и верили ему.

Имел он у себя и чистопородных краинок из Австрии,сравнивал их поведение, работоспособность, зимостой-кость с пчелами других пород, однако заключения сво-его не вынес, хотя европейские пчеловоды считали ихпревосходными.

ПОКЛОННИК СИСТЕМЫ ДАДАНА

Г. П. Кандратьев испробовал буквально все системытогдашних ульев — колоды, стояки, одностенные и двух-стенные лежаки, соломенные круглые сапетки с над-ставками, итальянские составные ульи, двенадцати-рамочные даданы. Каких только ульев не встречалосьпо время становления рационального пчеловодства!Прямо-таки непреодолимая страсть к изобретению ульевбыла одинакова сильна как у нас, так и в Европе. Однакопредпочтение пчеловоды отдавали все-таки ульям Ланг-<лрота и Дадана. Эту позицию разделял и V. П. Канд-ратьев.

Двенадцатирамочный улей Дадана получил распро-странение в основном в Европе — в Италии и Швейца-рии, не говоря уж о Франции — родине изобретателя,а многонадставочный улей Лангстрота — в США и стра-нах промышленного пчеловодства. Г. П. Кандратьевотмечал успехи своих зарубежных коллег, которые во-дили пчел в даданах. «Улей этот завоевал уже первенст-вующее место в Европе,— рассказывал он в 1895 году,возвратившись из поездки за границу.— Объезжая ныне

53

пасеки Швейцарии, я воочию убедился, что он, безуслов-но, почти вытеснил все ульи других систем, безразлич-но — на высотах или в долинах. В Италии все выдаю-щиеся пчеловоды, несмотря на то что многие из них всюжизнь работали с ульями других систем, усовершенство-ванными ими самими, почти поголовно начинают пере-ходить к дадану».

Улей Дадана, бесспорно, был значительным шагомвперед по сравнению с ульями старых типов. Главное егодостоинство, пожалуй, в применении магазинных над-ставок, наполовину меньших гнездовых. Таких надста-вок-магазинов было три. «Тем лучшей улей,— писалГ. П. Кандратьев,— чем меньше требует он затрат вре-мени со стороны пчеловода и чем больше в нем таких ус-ловий, при которых пчелы как бы побуждаются к уси-ленному вносу меда». Этим условиям как раз и отвечалописываемый улей. Свои пасеки Кандратьев также уком-плектовал даданами и был ими вполне доволен. В срав-нительных испытаниях он убедился в преимуществахсвоего улья перед горизонтальным ульем — лежаком,явно противоестественным природе пчел. «Как бы ни былвелик улей, в котором рамки помещены в один ярус,—утверждал Г. П. Кандратьев,— он никогда не даст воз-можности пчелам собрать такую массу меда, как улей снадставными ящиками, но непременно низкими».

В порядке эксперимента на дадановские ульи оннаставлял корпуса таких же размеров, как гнездовые.Результаты всегда получались худшие. Не случайно ине безосновательно он советовал: «Не заводите магази- jнов, у которых рамки одного размера с гнездовыми».Последующая практика подтвердила этот очень ценныйсовет. Двухкорпусный дадановский улей, несмотря нарекламу, так и не получил распространения. Кстати, иулей Лангстрота состоял сначала из одинаковых надста-вок как для расплодного отделения, так и для медового.Впоследствии под мед стали использовать надставки сменьшей, магазинной рамкой. При таком сочетании сох-раняется неприкосновенность гнездового отделения —мед из него не отбирают, что очень важно для зимовки,низкие рамки быстрее осваиваются пчелами и гораздоскорее застраиваются сотами, что позволяет за короткийсрок создать большой их запас. Видимо, догадывался обэтом и мудрый Прокопович, уменьшив высоту медовогоотделения по сравнению с расплодным.

54

Обложка журнала «Вестник иностранной литературы пчеловодства»

При низких надставках под мед и более глубокихячейках сотов можно не пользоваться разделительнойрешеткой, что все-таки служит преградой для пчел, осо-бенно во время хорошего медосбора. Уход за пчеламиупрощается. Именно в этом направлении пошло развитиенашего пчеловодства.

Г. П. Кандратьев верил в улей Дадана и рекомендо-вал его повсеместно для русских пасек. На первой стра-нице обложки «Вестника иностранной литературы пче-ловодства» на фоне старой колодной пасеки красовалсяэтот улей, как бы символизируя генеральное направле-ние журнала. В одном из его номеров была помещенабольшая статья Э. Бертрана с подробным описаниемустройства подобного улья. В 1894 году Г. П. Кандрать-ев специально издал переведенную с французского язы-ка книгу «Улей Дадана и как его сделать самому». Поль-зуясь этим руководством, улей стали делать не только >любители-одиночки, но и мастерские пчеловодных об-ществ, пчеловоды-профессионалы. Началось его массо-вое распространение в России.

Следует заметить, что Г. П. Кандратьев — идеолог ипропагандист системы Дадана, на своей пасеке не заво-дил и не испытывал улей Лангстрота. Как ни странно,но он, очевидно, не задумывался над тем, почему пчело-воды промышленных ферм США и Канады остановилисьна Лангстроте, хотя Дадан, переселившийся из Евро-пы в Америку, и там активно во всех американских жур-налах из номера в номер рекламировал свой улей.В США в ульях Лангстрота содержалось в то время свы-ше 90 процентов пчелиных семей, даже часть коммер-ческих пасек самого Дадана была оснащена ульями этойконструкции. И только в 1892 году, задумав открытькоммерческую пасеку, Кандратьев решил, наконец, во-дить пчел в ульях Лангстрота. К сожалению, его плануне суждено было осуществиться. Однако сам по себеэтот факт весьма примечателен.

Не все пчеловоды России приняли улей Дадана, невсе пошли за Кандратьевым. На страницах русскихпчеловодных журналов началось настоящее сражениемежду даданистами и сторонниками многонадставочногоулья Лангстрота, которое, не ослабевая, длилось многолет. Это по существу было два направления в пчеловодст-ве России, две различные систем» ухода за пчелами.Кстати, сам Г. П. Кандратьев не смог преодолеть труд-

56

ностей в управлении инстинктами пчел, неизбежных вульях Дадана. Особенно это касалось роения — инстинк-та продолжения рода, могучего и сильного, отрицатель-но влияющего на продуктивность пчел.

Рациональное пчеловодство в своей основе противо-роевое. Оно не признает стихии роения. Указывали наэто и А. М. Бутлеров, и Л. Лангстрот. Разработанные имисамостоятельно, независимо друг от друга системы уходавключали: приемы сильного противороевого воздейст-вия, продление периода весеннего роста семьи пчел, ис-кусственное роение или организацию ранних отводковв запланированные сроки с последующим присоедине-нием их к материнским семьям.

Г. П. Кандратьев по опыту знал, как роение снижаетпродуктивность семьи. «Для настоящей выгоды роев недолжно быть или быть очень мало,— заявлял он.— На-ивысшее количество меда может выработать только та-кая семья, которая не дает роя». Такова его принципи-альная позиция в сложном роевом вопросе. Итальянскиеи швейцарские пчеловоды — владельцы коммерческихпасек считали роение «чистым несчастьем», а «всякийрой — убытком».

Кандратьев довольно глубоко изучал способы, поз-волявшие избежать роения или хотя бы уменьшить его,указывал, в частности, на разрыв расплодного гнездавощиной или пустыми сотами за две недели до сроковобычного роения. Но удержать пчел от роения в ульеДадана оказалось не простым делом из-за его конструк-тивного несовершенства: малого объема расплодногогнезда и невозможности маневрировать его частями. Отпротивороевой системы Г. П. Кандратьев в силу необ-ходимости фактически перешел к роевой, хотя понимал,что приемлема она лишь в любительском пчеловодстве,а не в промышленном, не на крупных пасеках, рассредо-точенных и отдаленных, а на небольших домашних.

Вот каким оригинальным и довольно эффективнымспособом он пользовался обычно сам и советовал поль-зоваться другим пчеловодам. Рой, посаженный в улей,снабженный сотами и вощиной, он помещал на местоотроившейся семьи, а ее улей ставил сверху. Рой, уси-ленный слетевшими на него пчелами, работал отлично,а потерявшая летные резервы и ослабевшая материнскаясемья уже не в состоянии была роиться вторично. Неде-ли через две, когда молодая матка вверху успевала про-

57

явить свои качества, или позже, накопив побольше пчелк позднему медосбору, худшую матку, обычно старую внижнем гнезде, пчеловод отбирал, а между гнездами клаллист бумаги. Пчелы, по своей природе не терпящие вулье ничего постороннего, объединяют свои усилия,стремясь удалить из гнезда чужеродное тело. Этот прос-той способ, хорошо известный в то время, проверенныйпчеловодами последующих поколений, считается однимиз эффективных и в разных вариантах используется досих пор.

Распространение улья Дадана в России, улья люби-тельского и многооперационного, начавшееся приактивном содействии Кандратьева, теперь многими приз-нается исторической ошибкой. Все большую популяр-ность, особенно в промышленных пчеловодных хозяй-ствах у нас и в европейских странах приобретает улейЛангстрота. Применяемая в нем система ухода позволя-ет выращивать более сильные семьи, удерживать их врабочем состоянии, при меньших затратах труда полу-чать больше меда, гарантировать благополучную зи-мовку.

«В СИЛЬНЫХ СЕМЬЯХ ВСЕ СПАСЕНЬЕ»

Многим поколениям пчеловодов известна эта крыла-тая фраза Геннадия Петровича Кандратьева, давно став-шая их девизом. Можно с уверенностью утверждать, чтозолотое правило выдающегося русского пчеловода —держать на пасеке только сильные семьи никогда не бу-дет опровергнуто. В нем спрессован многовековой опытпчеловодов всего мира. Г. П. Кандратьев пришел к та-кому выводу, точно и образно им сформулированному,в результате многолетней личной практики. На каждомшагу он убеждался в громадном преимуществе сильныхсемей над слабыми: и в весеннем росте, и в сборе меда, и взимовке. Много пчел — много меду; одна пчела, как го-ворят, много меду не натаскает. У пчел в сильной семьепри благоприятных природных условиях выделяетсятакая масса воска, что постройки сотов идут с порази-тельной быстротой. Этого не наблюдается в семье мало-численной.

Медоносные пчелы — насекомые общественные, ичем их больше в семье, тем легче они противостоят кап-

58

ризам природы, сберегают энергию, сохраняют опре-деленную среду в улье, больше выпускают сборщиц надобычу корма, надежнее организуют защиту гнезда.В своих беседах-проповедях Г. П. Кандратьев готов былбесконечно повторять одно и то же: «Держите толькосильные семьи, только сильные семьи дают доход,только при сильных семьях выгодно пчеловодство, ра-дуют пчеловода только сильные семьи». Притом чемраньше семья приведена в большую силу, тем оналучше бывает подготовлена к использованию самых цен-ных весенних медоносов.

Используя свое влияние, Геннадий Петрович старал-ся убедить читателей и собеседников в том, что «вся муд-рость разумного пчеловодства зависит от неуклонногоисполнения одного основного правила, которое пчеловодникогда не должен упускать из виду: «В сильных семьяхвсе спасенье».

Эта истина не утратила своего значения и в настоя-щее время. Современное промышленное и любительскоепчеловодство основывается на мощных, даже сверхсиль-ных семьях, насчитывающих по 100 тысяч рабочих еди-ниц и больше. В подготовке таких многочисленных ре-зервов обычно принимают участие дополнительные, вто-рые матки.

Любопытно отметить, что в статье «Правила и прие-мы, которых следует держаться на пасеке для получениябольшого количества меда», Г. П. Кандратьев указывална необходимость заводить запасные семьи (из роев-втораков), которые как раз и должны поставлять печат-ный (зрелый) расплод для усиления семей сильных, ноне имеющих еще изобилия пчел. По его небезоснователь-ному утверждению, гораздо выгоднее отнимать расплоду этих, так сказать, обреченных семеек, чем брать его усемей, уже готовых к медосбору, и выравнивать пасеку.В принципе то же предусматривает ныне практикуемаятехнология двухматочного пчеловодства.

Теория и мировая практика в настоящее время подня-лись на такую высоту, что и при одной матке стало воз-можным создавать семьи максимальной массы. Этомуспособствуют и обилие кормов в гнездах в течение всегогода, сводящее к минимуму зависимость пчел от небла-гоприятного воздействия среды, и огромное число сотовдля расплодного гнезда и размещения меда, и молодостьматок, поддерживаемая их регулярной заменой, и, на-

59

конец, сама технология пчеловодства в многонадставоч-ных ульях, усиливающая энергию роста и медособира-тельную деятельность, противороевая в своей сущности.

«БЕЗ БЛАГОПОЛУЧНОЙ ЗИМОВКИ ПАСЕКЕНЕ БЫВАТЬ...>

Зимовка пчел — один из труднейших вопросов пче-ловодной практики. Она уносила много семей, опусто-шая нередко целые пасеки. А сколько их приходило внегодность из-за ослабления? Горсть пчел с маткой неспособны были ни к развитию, ни к сбору меда. Кстати,и ныне зимовку пчел считают проблемой номер один,особенно в зонах с холодным климатом, где безоблетныйпериод длится шесть — семь месяцев.

Пасеки Г. П. Кандратьева находились в севернойзоне страны и ему приходилось сталкиваться со всемисложностями продолжительной зимовки пчел. Он на-блюдал состояние семей, следил за ходом зимовки в раз-ных условиях, опытным путем выяснял причины пло-хой зимовки, отыскивал пути их преодоления, чтобырассказать о них пчеловодам России. И самим пасеч-никам он советовал без конца наблюдать и изучать жизньпчел зимой, вникать во все их нужды, в совершенствезнать потребности насекомых.

Большой вклад в разработку этой темы внеслиН. М. Витвицкий и А. М. Бутлеров. Кандратьев многиеих положения значительно углубил и развил дальше,основываясь на своем опыте, богатой практике русскихпчеловодов и новейших данных современной мировой ли-тературы.

Но, пожалуй, никто из его предшественников неговорил так сильно и веско о решающем влиянии резуль-татов зимовки на продуктивность пчеловодства. Зимов-ка, по словам Г. П. Кандратьева, это самая труднаячасть пчеловодства, камень преткновения всех пчелово-дов, наиважнейший вопрос. Такое положение, как онполагал, объяснялось недостаточной теоретической раз-работкой зимнего периода жизни пчел, с одной стороны,и недооценкой зимостойкости этих общественных насе-комых, с другой. «Благополучная зимовка,— писал он,—это фундамент всего пчеловодства. Пока у вас не будетуверенности, что все семьи, оставленные в зиму, выйдутживыми, бодрыми, сильными и здоровыми весною, до

60

тех пор всякие затраты, всякие ухищрения и возлагае-мые на будущее надежды останутся в полном смысле сло-ва тщетными. Они разлетятся, как дым, и у пчеловодаостанется горечь разочарования». Иначе говоря, безблагополучной зимовки пасеке не бывать.

Итак, искусство пчеловода, его теоретические и прак-тические познания проверяются зимовкой пчел. «Толькотот может называться настоящим пчеловодом,— утвер-ждал Г. П. Кандратьев,— только тот может получатьвыгоду от пчел и вести пчел рационально, у кого пчелыблагополучно зимуют». Как справедливо считал он,хорошая зимовка определяется не только количествомоставшихся в живых семей. Необходимо еще, чтобы пче-лы сохранили свойственную им энергию, активность,остроту реакции, работоспособность, имели к веснедостаточное количество молодого расплода, а гнезда ос-тались чистыми, свежими, как среди лета, и в ульях небыло бы следов сырости.

«О чем же должны заботиться современные пчелово-ды? — ставил вопрос Г. П. Кандратьев и сам отвечал: —Первое и главнейшее — это то, чтобы пчелы хорошо пере-зимовали».

Тут Кандратьев обращался к первоисточнику —самой природе медоносных пчел. Ведь о том, что пчелыне боятся холода и умеют сохранять себя в жесточайшиезимы, свидетельствует многомиллионная естественнаяистория этих насекомых.

В диком состоянии испокон веков они велись и раз-множались без помощи человека. Факт, что они не ис-чезли с лица Земли, живут и великолепно чувствуют се-бя даже на Севере, говорит о том, что холода для них неопасны. Больше того, выносливость и жизнестойкость ихпросто поразительны. В этом убеждались натуралистыи почти все практики, наблюдавшие зимовку пчел в са-мых необычных условиях.

Геннадий Петрович не раз вспоминал письмо перм-ского пчеловода, присланное академику А. М. Бутле-рову, которое они вместе читали и обсуждали. «Зима унас нынче такая,— сообщал пчеловод,— какой не за-помнят и старики. В течение трех недель холод был нениже —30°С; бывали дни, когда он доходил до —40сС.При этом дул сильный ветер. Пчелы мои, помещенные вколодных лежаках, зимовали на открытом воздухе, влесу. Снега было очень мало, и ульи стояли голые. Я со

61

страхом пошел осмотреть их весной, и представьте моюрадость и удивление — ни одна семья из пасеки не по-гибла». Значит, холод не губит пчел, они вполне нормаль-но могут зимовать на воле.

Кандратьев сам неоднократно оставлял на зиму напасеке, в саду, не только среднерусских лесных пчел,привыкших к низким температурам, но и кавказских,и итальянских. Притом зимовали они всегда с отличнымирезультатами, а весной бурно развивались, значитель-но опережая тех, что зимовали в помещении. Опыт бла-гополучной зимовки южных пчел под открытым небомна севере был, пожалуй, одним из первых в истории оте-чественного пчеловодства. В наше время итальянские исерые горные кавказские пчелы великолепно зимуют ипревосходно работают в странах с холодным климатом,в частности в Финляндии и в северных штатах США иКанады.

Хорошая зимовка пчел обуславливается, как из-вестно, не одним каким-то фактором, а целым комплек-сом условий. В своих «Беседах» Кандратьев довольноподробно останавливался на этом вопросе.

Пчелы должны иметь на зиму много меда. Это, по егоопределению, «коренное правило». Если пчелы находятсявблизи обильных и доброкачественных медовых запасов,то они никогда не погибнут. По его расчетам, гораздонадежнее оставлять на зиму пять семей, хорошо снаб-женных медом, чем пятнадцать, которым меда оставленов обрез. Несоблюдение столь важного принципа приво-дит зачастую к тому, что пчеловод, посвятивший, каза-лось бы, всю жизнь пчеловодству, так и не может завестинастоящей пасеки и не получает от нее ни дохода, ни ра-дости.

Расплодное гнездо и все, что в нем находится,Г. П. Кандратьев считал неприкосновенным, никогда несоветовал брать из него мед, даже кажущийся лишним, всобственный доход. Этот мед принадлежит пчелам, а непчеловоду. Нарушение расположения кормовых запасовв улье особенно сказывается зимой, так как становитсяпричиной гибели семьи от голода, хотя в гнезде и оста-ются медовые соты, недоступные клубу пчел. Вольностиздесь недопустимы.

В ульях итальянца Дубини Геннадий Петрович ос-тавлял семьи на зиму не в одном корпусе, как советовализобретатель, а в двух (для Италии с ее теплым климатом

62

и теплыми зимними месяцами одного этажа может бытьи достаточно, но для северной зоны России — мало).Значительные запасы меда над гнездом исключали не-благоприятные последствия и гарантировали надежнуюзимовку. Притом большой объем гнезда не ухудшал, а,наоборот, улучшал условия жизни пчел.

Касаясь расхода корма, Г. П. Кандратьев высказалоригинальную и для многих неожиданную мысль. «Со-вершенно ошибочно полагают,— писал он,— что в хо-лодные зимы пчелы больше поедают меда, чем в теплые».То же, между прочим, не раз замечали в мягкие зимы ивнимательные пчеловоды-практики, но горько распла-чивались те, кто, надеясь на тепло, оставлял пчелам кор-мов в обрез, лишь бы только их хватило до весны. К со-жалению, научного обоснования такого поведения пчелдо сих пор не сделано. По его наблюдениям, в холодныезимы пчелы раньше начинают выращивать расплод. Ви-димо, поэтому семьи, зимующие на воле и подверженныевоздействию низких температур, быстрее усиливаютсявесной. Все это лишний раз подтверждает зоркость гла-за Кандратьева-натуралиста и опытника, непреходящуюпрактическую ценность его заключений и выводов.

Как и А. М. Бутлеров, важнейшим условием благо-получной зимовки пчел Геннадий Петрович считал хо-рошую вентиляцию ульев и зимовника. Сырость в гнез-дах, разжижение меда, порча перги и сотов, кишечныеболезни пчел — все это, по его мнению, происходило отплохого воздухообмена. Доступ свежего воздуха, безус-ловно, необходим, как необходима и хорошая вентиляция.Он советовал зимой держать летки открытыми на всюширину, а в ульях с отъемным дном даже вставлятьклинышки между полом и корпусом. Например, подульи Дубини с отъемным дном, в которых семьи зимова-ли в двух корпусах, он считал «недурно на зимовку по-ставить... пустой полуящик; это даст возможность семьеполучить большее количество свежего воздуха». Как ви-дим, Г. П. Кандратьев уже знал о воздушной подушке иее благотворном влиянии на пчел. Все это было тогдановым, совершенно противоположным тому, что делалипчеловоды, заботившиеся в основном о сохранении теплаи укутывавшие своих пчел.

Зимовник на пасеке Г. П. Кандратьева в Лышницахбыл оборудован надежной вентиляционной системой иотвечал всем требованиям, предъявляемым к таким по-

63

мещениям. Температура воздуха в нем держалась науровне 03С и в оттепели никогда не поднималась выше3—4"С тепла. Пчелы находились в полном покое, чтотоже немаловажно.

Современные пчеловоды, чьи пчелы зимуют на воле,эталоном считают семью массой 3—3,5 килограмма, снаб-женную 40—45 килограммами корма. Такие семьи идутв зиму в двух или трех корпусах многокорпусного ульяили в дадановском улье с кормовой магазинной надстав-кой. При соблюдении всех других условий они надежнозимуют в любых климатических зонах страны и стойкосохраняют свою силу к весне.

ЕМУ ОБЯЗАНЫ МНОГИЕ ПОКОЛЕНИЯ РУССКИХ

ПЧЕЛОВОДОВ

Как-то однажды, оценивая свой вклад в отечествен-ное пчеловодство, Г. П. Кандратьев, человек оченьскромный, весьма требовательный к себе, сказал: «Я бу-ду счастлив, если мои труды принесут хоть малую долюпользы делу распространения пчеловодных знаний меж-ду крестьянами». Как и все передовые представителикультуры и науки он видел свой гражданский и общест-венный долг в служении народу. Он знал, что пчеловод-ство, занятие выгодное и доходное, может стать хорошимподспорьем в крестьянском хозяйстве и при самых нич-тожных затратах труда, средств и времени улучшитьего состояние. «Я считаю пчеловодство заслуживающимсамого широкого распространения, охраны и даже зат-рат со стороны правительства»,— писал он. Как иП. И. Прокопович, Кандратьев был убежден в том, чтопчеловодство имеет «огромное экономическое, государст-венное значение, могущее поднять платежную способ-ность и нравственное развитие народных масс».

Нравственное воздействие пчеловодства, как считалГ. П. Кандратьев, заключено в том, что оно приближаетчеловека к природе, приобщает к труду более чем какое-либо другое занятие, объединяет людей разных профес-сий, общественного положения, разных возрастов и на-циональностей.

С особой остротой он чувствовал необходимость прос-вещения народа. Благодаря усилиям A.M. Бутлерова иего сподвижников — Г. П. Кандратьева, И. А. Каблукова,Н. М. Кулагина и других — свет пчеловодных знаний стал

64

проникать в крестьянскую массу, заметно повысив ин-терес к рациональному пчеловодству. Увеличилось чис-ло рамочных пасек, началась организация обществ, ар-телей, в разных местах России стали выходить журна-лы. Вокруг рациональных пчеловодов группировалиськрестьяне, решившие перестроить свои пчельники, за-менить колоды на разборные рамочные ульи, освоить ра-зумный, основанный на науке уход за пчелами. Все этосовершалось на глазах Г. П. Кандратьева и при его энер-гичном участии. «Как счастлив я , — говорил ГеннадийПетрович,— что дожил до этого времени, когда за-шевелилось на Руси заглохшее почти дело пчеловодства,и как горько подумать, что нет того, кто сеял первыесемена рационального пчеловодства в нашей земле».Последняя четверть прошлого столетия — эпоха быст-рого развития пчеловодных знаний и роста самого пче-ловодства в нашем обширном отечестве.

Г. П. Кандратьев был сторонником организации об-ществ пчеловодов, причем как маленьких, когда группалюдей ведет дело сообща во главе с энергичным, знаю-щим дело человеком, так и крупных, в масштабе целойРоссии. Он сам состоял членом небольшого кооператива,куда входили местные пчеловоды-крестьяне, и одновре-менно принимал активное участие в организации Рус-ского общества пчеловодства. Геннадий Петрович счи-тал, что с организацией подобных добровольных коллек-тивов пчеловодство получит новые возможности к раз-витию. «Пусть растут, крепнут и множатся наши моло-дые общества,— восклицал он,— пусть проникнутся онидухом единения, работают на пользу истинного дела сгорячей любовью».

Помимо съездов, выставок, печати, задача которых —распространять правильные, основанные на науке сведе-ния по пчеловодству, к одной из важнейших и весьмадейственных мер Кандратьев относил обмен пчеловодовмнениями. Ведь опыт каждого, пусть даже небольшой,но выстраданный и стократ проверенный — чрезвычайноценен. Кстати, за рубежом, существовали для этой целитак называемые Дома пчеловодов. Здесь любители пчелмогли встречаться, обмениваться мыслями, получатьквалифицированную консультацию, знакомиться с но-вейшими усовершенствованиями. Но, главное, людиздесь делились друг с другом опытом и наблюде-ниями.

3 № 1731 65

На одном из заседаний Пчеловодной Комиссии, ^ствовавшей при Вольном экономическом обществе, Ген-надий Петрович предложил открыть в Петербурге такойже консультационный пункт, где пчеловоды общалисьбы и куда могли обращаться за помощью. Его предложе-ние было принято. В помещении открытого пункта вы-ставили коллекции рамочных ульев современных сис-тем, установили дежурство членов комиссии, оповестилипчеловодов. Следуя доброму примеру, подобные пунктыпоявились и в других местах России.

В Лышницы к Г. П. Кандратьеву со всех сторон при-ходили и приезжали пчеловоды, чтобы посмотреть егопасеку, послушать интереснейшие беседы, посоветовать-ся, поговорить о пчеловодных делах.

Разговоры с ним всегда были поучительными, а егосоветы — мудрыми. Встречи простых крестьян с такимвеликим, известным всему миру пчеловодом, обаятель-ным и добрым человеком, влюбленным в пчеловодство,его страстная убежденность действовали на них неотра-зимо. Да и наглядное преимущество рамочного ульяперед колодой говорило само за себя. Поэтому почти всепчеловоды, посещавшие пасеку Кандратьева, становилисьрационалистами и его последователями.

С именем Геннадия Петровича Кандратьева связано иразрешение на международную почтовую пересылкупчел и маток. Надо сказать, что пересылка маток и пчелу нас была разрешена только внутри страны, и емупришлось приложить немало усилий, чтобы добиться рас-поряжения почтового ведомства о беспрепятственномпропуске посылок с живыми пчелами и матками на на-ших границах. Таким образом, открылась возможностьобмениваться пчелами и матками с зарубежными пчело-водами, выписывать маток из Италии и Австрии в лю-бом количестве.

Г. П. Кандратьев обратился к своим друзьям, извест-ным итальянским матководам, поставлявшим маток вАнглию, Францию, Германию, США, с просьбой высы-лать их и в Россию. И вот в «Вестнике иностранной лите-ратуры пчеловодства» № 8 за 1895 год появилось первоев истории отечественного пчеловодства объявление о вы-писке маток из Италии.

Теперь и русские пчеловоды могли выгодно продаватьсвоих кавказских маток в Европу и Америку. «Не всеже медом да воском торговать,— писал Кандратьев,—

66

нужно отыскивать и новые пути для сбыта того, что безвсякого с нашей стороны старания дала нам мать-при-рода». Во внедрении в практику лучших пород пчелГ. П. Кандратьев видел один из путей развития пчело-водства России, подъема его на современный уровень.

В наше время невозможно себе представить пчеловод-ство без широких международных контактов пчеловодов,без переброски сотен тысяч маток лучших пород из однойстраны в другую, с континента на континент. А зароди-лось все это именно в те памятные годы.

Более тридцати лет отдал Кандратьев пчеловодству —своему второму призванию. Вторая любовь оказаласьне менее сильной, чем первая. Геннадий Петрович спо̂собствовал становлению культурного пчеловодства внашей стране, формированию пчеловодов нового типа.Многие поколения русских пчеловодов обязаны ему сво-ими знаниями. В историческом ряду выдающихся дея-телей отечественного пчеловодства его имя по праву сто-ит рядом с именем академика А. М. Бутлерова.

Просветительная деятельность Г. П. Кандратьевабыла по достоинству высоко оценена мировой пчеловод-ной общественностью. Он состоял членом-сотрудникомВольного экономического общества, действительным чле-ном Русского Общества акклиматизации животных и рас-тений, почетным членом Северо-американского обществапчеловодства, Главного общества поощрения пчеловодовИталии, а также членом многих пчеловодных обществРоссии.

Умер Геннадий Петрович 23 июля 1905 года на семь-десят втором году жизни. Похоронен на скромном клад-бище псковского села Молодицы.

3*

НА КАФЕДРЕ И НА ПАСЕКЕ

Одна из примечательных особенностей отечественногопчеловодства состоит в том, что занимались им людиисключительно высокой эрудиции и образованности, спе-циалисты многих областей знаний — выдающиеся хими-ки, биологи, зоологи, математики, натуралисты, филосо-фы. Несомненно, глубокие познания в естественных на-уках позволяли взглянуть на медоносную пчелу с болееверных общебиологических позиций, внести много прин-ципиально нового в теорию и практику пчеловодства,способствовать прогрессу этой, казалось бы, малой от-расли народного хозяйства. Ученым-пчеловодом широ-кого диапазона был и академик Николай МихайловичКулагин.

Поистине удивительно разнообразие его научныхинтересов и глубина познаний. Ученого волновали такиеглобальные проблемы биологии, как эволюция живот-ного мира, процесс размножения, зародышевое развитие,старение организма. Он изучал жизнь насекомых, писало дождевом черве и о пушной торговле в России, об исто-рии распространения зубров и о взаимной помощи уживотных, о строении желудка и составе крови у сусликаи о биологическом методе борьбы с вредителями сельско-хозяйственных культур. Есть у него работы о рыбовод-стве и овцеводстве, звероводстве и шелководстве, охот-ничьем промысле и охране природы. Нет той областисельскохозяйственной зоологии, которая осталась бывне его внимания и его забот.

Пчеловодством Н. М. Кулагин занялся с первых жедней своей научной деятельности. И здесь во всю силупроявилась многогранность его незаурядной натуры,раскрылись качества большого ученого: как исследова-тель он разрабатывал самые важные темы пчеловоднойнауки, как просветитель и педагог способствовал распро-странению пчеловодных знаний среди широких масс на-

68

селения, как общественный деятель содействовал объе-динению пчеловодов и переустройству отрасли.

Николай Михайлович Кулагин был одним из осново-положников высшего пчеловодного образования и в те-чение четырех десятилетий возглавлял пчеловодство на-шей страны.

Уже в конце жизни, весьма скромно оценивая свойвклад в пчеловодную науку, этот удивительный человекписал: «Добыл ряд данных по биологии вредных насеко-мых и медоносной пчелы, которые вошли в иностранныеучебники по энтомологии.

Разработал метод оплодотворения матки трутнем итаким образом создал базу для селекционных работ попчеле».

Родился Николай Михайлович на Смоленщине в селеШиловичи Духовщинского уезда 7 января 1860 года всемье священника. Родители сына хотели видеть священ-нослужителем. Начальное образование он получил вдуховном училище, а среднее — в Смоленской духовнойсеминарии. Однако несмотря на настояния отца, в духов-ную академию не пошел. Успешно сдав экзамен на аттес-тат зрелости в Смоленской классической гимназии, юношаполучил право продолжать учебу в светских высшихучебных заведениях.

В 1880 году он поступил на естественное отделениефизико-математического факультета Московского универ-ситета. Здесь под влиянием передовых людей и, в пер-вую очередь, выдающегося зоолога профессора А. П. Бог-данова, формировались прогрессивные естественно-исто-рические взгляды будущего ученого, вырабатывалсядиалектический подход к познанию живой природы,совершенно противоположный тому, который ему пыта-лись навязать в духовной семинарии. Для А. П. Богда-нова и всей знаменитой богдановской зоологическойшколы характерна необычайная широта тематики науч-ных исследований, внимание к проблемам, выдвигае-мым самой жизнью. По его убеждению, наука должнаслужить и помогать практике. Этот важнейший принципнавсегда усвоил для себя и Н. М. Кулагин. Как и многихдругих своих учеников, профессор А. П. Богданов иего заинтересовал медоносной пчелой.

Энергичный молодой человек уже на первом курсеначал сотрудничать с университетским зоологическиммузеем и лабораторией зоологии беспозвоночных жнвот-

69

ных. Постепенно приобретались навыки научной работы,приносившей ему все большую радость и возбуждавшейинтерес к творчеству.

На втором курсе студент Кулагин стал членом Рус-ского Общества акклиматизации животных и растений —одного из самых авторитетных и популярных в России.Не чем иным, как любовью к пчелам и заботой о судьбеотечественного пчеловодства можно объяснить его реше-ние избрать из многочисленных отделений Общества'отделение пчеловодства. Руководил им выдающийсяхимик и пчеловод академик А. М. Бутлеров, секретарембыл тоже известный химик и пчеловод профессорИ. А. Каблуков. Состояли в Обществе крупные зоологии энтомологи, видные натуралисты и пчеловоды-практи-ки. В обязанности Н. М. Кулагина входило заведованиепчеловодной библиотекой. Отсюда началась обществен-ная деятельность Н. М. Кулагина, так блестяще продол-жившаяся в дальнейшем.

В 1884 году Николай Михайлович окончил универси-тет и с радостью принял предложение своего учителяпрофессора А. П. Богданова остаться сотрудником уни-верситетского зоологического музея. Уже к этому вре-мени он проявил себя незаурядным исследователем,блестяще выполнив ряд довольно интересных научныхработ. В 1890 году он защитил диссертацию на степеньмагистра, а через пять лет — докторскую на тему: «Ма-териалы по естественной истории паразитических пере-пончатокрылых». Энтомология — ведущая область егонаучных исследований.

Доктор зоологии Н. М. Кулагин читал лекции в уни-верситете, а кафедрой зоологии в Московском сельско-хозяйственном институте (ныне Московская сельскохо-зяйственная академия имени К. А. Тимирязева) руково-дил до конца своих дней.

В 1911 году в знак протеста против реакционных дей-ствий министра просвещения Н. М. Кулагин вместе сгруппой демократически настроенных профессоров де-монстративно покинул Московский университет, проя-вив при этом большое гражданское мужество. Вернулсяон в любимый им университет только в 1919 году. Снача-ла вел курс прикладной энтомологии и общей эмбриоло-гии, а затем, организовав самостоятельную кафедру эн-томологии, заведовал ею.

Научно-педагогическая и общественная деятель-

70

ность ученого не замыкалась в стенах этих двух крупней-ших высших учебных заведений. Несмотря на большуюзанятость, много энергии он отдавал организации На-родного университета имени Шанявского, с первых жедней возглавив в нем естественно-исторический факуль-тет. Одно время он — директор Московского зоологи-ческого сада, председатель комитета по охране памят-ников природы. Казалось, энергии ученого нет предела.

ПЕРВЫЕ РАБОТЫ О ПЧЕЛЕ

Как пчеловод Николай Михайлович Кулагин вошел внауку неожиданно для самого себя. Его первые самостоя-тельные работы были посвящены медоносной пчеле ипчеловодству. В 1885 году в «Известиях Общества люби-телей естествознания, антропологии и этнографии» онсразу опубликовал три статьи: «О развитии рациональ-ного пчеловодства в Смоленской губернии», «Об ульегаллицких пчеловодов» и «О статье Гравенгорста, каса-ющейся вопроса применения электричества к целямпчеловодства». В них уже довольно отчетливо вырисовы-вался принципиальный взгляд автора на пчеловодствои пути его развития. В частности, он с отрадой отмечал,что рациональное пчеловодство начало проникать в са-мые глухие уголки России, указывал на необходимостьразвития местного пчеловодства как занятия выгодногои нужного. Несмотря на упадок, наблюдающийся в от-расли, уже в 1870-е годы встречались энтузиасты, кото-рые организовывали образцовые пасеки, обучали на нихкрестьян рациональному пчеловодству, даже посылалилюдей за границу, чтобы перенять там прогрессивныеметоды и воспользоваться ими дома.

Довольно высоко оценивая полезную деятельностьгаллицкого общества австрийских пчеловодов, НиколайМихайлович критически относился к изобретенному имиулью с очень высокой рамкой, хотя считал, что свобод-ное пространство под рамками — «вещь очень полезнаядля жизни пчелиной семьи». Эта малая деталь, подмечен-ная им, указывала на его знание жизни медоносных пчелв естественных условиях.

Как и другие области знаний, пчеловедение, по егомнению, тоже должно пользоваться техническим прогрес-сом, в частности таким могучим средством, как электри-чество, в то время только что входившим в жизнь. На

П

заре «эпохи возрождения» отечественного пчеловодства;такое утверждение Н. М. Кулагина звучало почти рево-)люционно и свидетельствовало о прогрессивном подходек проблеме.

В своих статьях он говорил и о направленной селекциив пчеловодстве, сохранении и улучшении породы пчел,спаривании маток с наилучшими производителями.

Первые выступления в печати начинающего ученогоуже содержали рациональные зерна его будущих со-лидных научных разработок и в биологии пчел, и в тех-нологии пчеловодства. Нашли в них отражение и идеиученого пчеловода-просветителя.

ВМЕСТЕ С ПЕРЕДВИЖНИКАМИ

..- Одной из главных задач, поставленных академикомА. М. Бутлеровым перед отделением пчеловодства Рус-ского Общества акклиматизации животных и растений,было распространение сведений о правильном пчеловод-стве в массе пчеловодов России. Пчеляк — так Бутлеровназывал малознающих пчеловодов — нуждался в нагляд-ности, в конкретном примере, способном его убедить иувлечь. Притом ученый призывал не ждать, когда онпридет, чтобы научиться, а идти к нему самим, имея ссобой наглядные пособия. Путь к крестьянину-пчелово-ду лежал, таким образом, через передвижные выставки.Эта активная форма и была признана наиболее дейст-венной. Кстати, блестящий успех русских художников-передвижников вселял надежду. Ведь их плодотворнаявыставочная и педагогическая деятельность, как извест-но, оказала огромное влияние на развитие художествен-ной культуры народа.

В январе 1886 года решили создать организационныйкомитет Первой передвижной плавучей выставки пчело-водства, в который вошел и Николай Михайлович Кула-гин. Вместе с профессором И. А. Каблуковым он разрабо-тал программу лекций, докладов и учебных занятий,какие должны были проводиться на этой выставке попути ее следования, за что получил Малый жетон Об-щества.

Н. М. Кулагин видел, как жадно перенимали крестья-не приемы рационального пчеловодства, с каким внима-нием относились к новому, необычному. Все для них

72

было особенным: и сама выставка с сотнями самых раз-ных экспонатов, и рамочные ульи, увиденные ими впер-вые, и поучительные, доброжелательные беседы, и при-сутствие пчеловодных «звезд» первой величины. Людишли на выставку за знаниями и помощью.

За этой первой выставкой вскоре последовала Втораяпередвижная, тоже плавучая — по Москве-реке и Окедо Калуги. И она прошла с исключительным успехом.

В начале июля 1896 года в Московском зоологическомсаду состоялось открытие Третьей передвижной выставкипчеловодства. Возглавил ее профессор Н. М. Кулагин.Эта выставка, уже не плавучая, а сухопутная, размеща-лась на шести подводах. Путь следования ее иной: Моск-ва — Ярцево через Крапивну и Духовщину. По своимразмерам она была меньше Второй передвижной, но пополноте и ценности экспонатов не уступала ей. В темати-ку этой комплексной выставки входили биология медо-носной пчелы, ульи, инвентарь, медоносные растения,враги пчел, пчеловодная литература. Вес экспонатов —200 пудов. Помещением для выставки, так сказать, вы-ставочным залом служила сама природа. Задача перед ееорганизаторами стояла чисто просветительская — по-казать новое, сделать его достоянием широкой пчеловод-ной общественности, возбудить интерес к пчеловодствуу местного населения. Николай Михайлович, обладаянезаурядными педагогическими способностями, блестящесправился с ней.

Вот что писал известный пчеловод И. И. Кораблев:«Я живо вспоминаю, какое сильное впечатление произве-ла такая выставка на жителей отдаленных деревень Смо-ленской губернии, где я в то время проживал.

Известие о прибывшей выставке быстро разносилосьпо окрестным деревням, и вскоре появлялись крестьяне,учителя. С жадностью они ловили слова Николая Михай-ловича. Для них было все ново и интересно: улучшенныеколоды, рамочные ульи, медогонки, воскотопки, искус-ственная вощина, изящные соты с медом и т. д. и т. д.».

Разумеется, эта выставка не прошла бесследно. Мно-гие пчеловоды начали обзаводиться рамочными ульями,а у тех, которые пришли на выставку из простого любо-пытства, рождалась мысль: «И я буду пчеловодом».Николай Михайлович и в дальнейшем принимал самоегорячее участие в многочисленных пчеловодных выстав-ках и как организатор, и как член экспертной комиссии.

73

Обстоятельства сложились так, что Н. М. Кулагинсо студенческих лет оказался в среде выдающихся уче-ных-пчеловодов — энтузиастов и новаторов, которыежили высокими идеалами просвещения народа. У этихлюдей было много энергии, и они свято верили в великоебудущее России. И он, деревенский юноша, жаждавшийзнаний и деятельности, влился в эту среду естественно,как чистый родник в могучий речной поток. Смысл жиз-ни он видел в служении трудовому народу. До кон-ца дней своих остался он верен этим священным идеа-лам.

Таким образом, замечательная бутлеровская тради-ция непосредственного общения ученых с рядовыми пче-ловодами, с которыми они делятся раздумьями о пчело-водном процессе, планами и замыслами, составляет однуиз примечательных особенностей отечественного пчело-водства.

НА ПАСЕКЕ АКАДЕМИИ

Как и многие студенты университета, Николай Михай-лович впервые познакомился с медоносными пчелами наИзмайловской учебно-опытной пасеке. Здесь проходилизаседания отделения пчеловодства Русского Обществаакклиматизации, велись наблюдения и ставились опытыучеными и сотрудниками пасеки, здесь готовились кадрыспециалистов.

Заведуя кафедрой в Московском сельскохозяйствен-ном институте, своей учебной и экспериментальной ба-зой, Кулагин сделал институтскую учебно-опытную па-секу.

С его приходом начался период ее расцвета. Пасе-ка содержала более пятидесяти ульев разных систем —от колоды до современных лангстротов и даданов. Жилив них пчелы разных пород, в том числе красноклеверныеитальянки американской селекции, что специальнодля Кулагина прислал из США А. Е. Титов, изучавшийтам промышленное пчеловодство. Научное руководствопасекой началось в 1894 году и плодотворно продолжа-лось до конца его дней.

По своему прямому назначению пасека служила сво-еобразным учебным пособием для знакомства студентов-зоологов с пчеловодством. Здесь в мае и июне проходилипрактические занятия с демонстрацией всех видов пасеч-

74

ных работ, которые предусматривались рациональнойтехнологией и были включены в учебную программу.Студентов знакомили со способами изготовления вощинына вальцах, поделкой рамок и типовых ульев. Естествен-но, им сообщали сведения по анатомии и физиологии ме-доносной пчелы, племенному делу, рассказывали опродуктах пчеловодства. Желающие полнее изучитьпчеловодство получали по одной семье и самостоятельноработали с пчелами в течение всего года.

Освоению пчеловодства способствовал и богатыйэкспонатами музей, где размещались ульи разных сис-тем и из разных мест России, вальцы нескольких образ-цов для изготовления вощины, медогонки и другие при-способления, необходимые для работы на пасеке, кол-лекция медов и восков, подаренных музею академикомИ. А. Каблуковым, гербарий важнейших медоносныхрастений.

Одновременно пасека способствовала распростране-нию пчеловодных знаний среди населения, чему Н. М. Ку-лагин придавал особое значение. Она, как и ее старшая«сестра» Измайловская пасека, гостеприимно была от-крыта для посетителей, всегда имеющих возможностьполучить здесь квалифицированную консультацию. Повоскресным дням систематически проходили демонстра-ции приемов рационального пчеловодства окрестнымкрестьянам, рабочим московских фабрик и многочислен-ным любителям природы. Многие из них становилисьпотом пчеловодами. Охотно посещали пасеку школьники.Ежегодно пасеку посещало более 200 пчеловодов изразных концов России.

Кроме того, на пасеке ставили различные опыты,большей частью имевшие общее научное значение. В част-ности, изучались физиология пищеварения пчел, их по-роды, состояние зимнего клуба. Сам Николай Михайловичисследовал здесь происхождение пола у пчел, осемене-ние маток в искусственных условиях, вел наблюдениянад температурой в улье Лангстрота и медосбором, изу-чал воздействие различных факторов среды на эмбрионы,личинок и куколок. Ученого волновали проблемы рое-ния, кормления, выделения воска, пчелоопыления, атакже инфекционные болезни пчел. Его работы далимного нового пчеловодной науке, принеся большую поль-зу практике.

75

СМЕЛЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ

Известно, что весной, в период размножения, пчеламнужно тепло. Поджидая хорошую теплую погоду,пчеловоды часто запаздывают с выполнением очередныхработ. К сожалению, никто еще не подсчитал, во чтообходится такая излишняя предосторожность. Опозда-ние с расширением гнезда, как правило, приводит к ос-ложнениям весьма нежелательным — снижению яйце-кладки маткой, задержке роста и развития семьи или кпреждевременному возникновению в ней роевого сос-тояния.

Научных данных о том, как воздействует температурана яйца, личинок и куколок пчел, не было. Предосторож-ность пчеловодов основывалась лишь на логических рас-суждениях. Насколько же она справедлива? — задавалсебе вопрос ученый. Неужели так пагубно для пчелиногорасплода кратковременное вмешательство в гнездо семьи,диктуемое технологией? Ведь ему, энтомологу, так многоработавшему над эмбриогенезом различных насекомых,хорошо известен исключительно высокий приспособи-тельный характер эмбрионов и личинок одиночных на-секомых к неблагоприятным факторам среды, в том числеи к низким температурам.

А как дело обстоит у пчел — насекомых обществен-ных, умеющих создавать свою, необходимую им темпе-ратурную среду? Только опыты могли дать ответ на этотвопрос. Он брал рамки с яйцами и личинками всех возра-стов и помещал их в термостат с температурой 8°С на раз-ное время — на один, два и три часа. Затем рамки возвра-щал в улей. Оказалось, что после такого довольно силь-ного охлаждения погибали в среднем лишь две личинки изста, другими словами,— 1—4 процента. Если к тому жеучесть, что не все яйца, отложенные матками, бываютполноценными (такие яйца пчелы удаляют, отчего в рас-плодном соте почти всегда оказываются свободные ячей-ки), то гибель от воздействия холода ничтожна. Небезын-тересна деталь — от увеличения продолжительности ох-лаждения процент гибели не возрастал.

Н. М. Кулагин повторил опыт при более низких тем-пературах и получил те же результаты. Наконец, онпоставил весьма суровый эксперимент. Рамку с яйцами,личинками и куколками он положил на лед. Два часалежала она на куске льда. Разрыв между оптимальной

76

температурой пчелиного гнезда, где развивается расплод,и экспериментальной составил примерно 30°С. Выясни-лось, что яиц и личинок погибло столько же, сколько ипри прежних охлаждениях. Остались живы и пчелы,готовые к выходу из ячеек, погибли лишь куколки.Кстати, куколки хуже, чем эмбрионы в яйцах и личинки,переносили и первые охлаждения. Ученый объяснял этоослаблением действия физиологических механизмов,обеспечивающих устойчивость к низким температурам,снижением жизненной энергии куколок, как следствиявесьма сложных процессов обновления их органов,происходящих у них в это время. В стадии куколки ор-ганизм находится в болезненном состоянии и наиболееуязвим для воздействия неблагоприятных факторов.Кстати, у шелкопряда (в противоположность пчелам)все стадии развития насекомого очень стойки к низкимтемпературам. У куколки шелкопряда значительно болееплотный кокон, чем у куколки медоносной пчелы. Он-тои защищает ее надежно от холода.

Был сделан вывод: совсем не опасно выполнять крат-ковременные операции в гнезде пчел при неблагоприят-ных температурных условиях: пополнять кормовые за-пасы, увеличивать объем гнезда, менять местами рас-плодные корпуса, усиливать одни семьи расплодомдругих.

Энтомолог изучал также влияние влаги на развитиепчелиных личинок. Обычно главнейшим условием длявыращивания расплода считают высокую температуру.Н. М. Кулагин доказал, что таким же необходимым фак-тором нужно считать и влажность.

Сот с яйцами он помещал в термостат, имевший темпе-ратуру гнезда. Личинки не выходили из яиц. В другойтермостат с сотом он клал губку, пропитанную водой.Здесь все происходило так же, как в обычном гнездепчел. Следовательно, в яйце эмбриональные процессыделения клеток могут идти нормально только при опре-деленной влажности воздуха. Кстати, это справедливо ипо отношению к другим насекомым.

Ученый установил, что отсутствие или недостатоквлаги задерживает процессы гистолиза и у куколок, гдекак и в яйце, идет усиленное деление клеток и образованиеновых органов. Н. М. Кулагин первым из биологов ука-зал на этот весьма существенный экологический фактор.Не случайно ульевой воздух всегда насыщен влагой, и

77

пчелы в период максимального выращивания расплоданаиболее активно летают за водой, если в природе малонектара.

Впоследствии ученые определили, что пчелы умеютподдерживать необходимый режим водности воздухав расплодном гнезде. Больше того, для каждой развива-ющейся особи —• пчелы, матки, трутня нужен свойтермо- и гигрорежим, каковой и создается семьей пчел,обладающей очень тонким механизмом регулированияэтих процессов.

Касаясь происхождения пола у пчел, ученый экспе-риментально подтвердил теорию выдающегося поль-ского пчеловода Я. Дзержона и выдвинул свою. Соглас-но ей, матка кладет неоплодотворенные яйца под воз-действием особых, исключительно благоприятных усло-вий, складывающихся в гнезде (обильное питание, массапчелиного расплода, многочисленность молодых полно-ценных членов семьи). И хотя предположение ученогоосталось недоказанным, решающее влияние условий сре-ды на физиологические процессы семьи и, в частности,на пробуждение инстинкта роения, первым признакомкоторого как раз и служит откладывание маткой неопло-дотворенных яиц, бесспорно.

ГОРМОНАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ РОЕНИЯ

Роение пчел — процесс весьма сложный как в биоло-гическом отношении, так и в практическом,— был пред-метом глубокого и пристального изучения НиколаяМихайловича Кулагина. Он понимал, что современныйпчеловод не может вести уход за пчелами по старинке,подчиняясь инстинктам насекомых, особенно инстинктуроевому. Чтобы научиться управлять им, надо знатьприроду роения.

Отечественная и зарубежная литература уже имеланемало работ на эту тему. Много внимания уделялиему и пчеловоды-практики. И все-таки роение, во многомопределяющее продуктивность пасек и производитель-ность труда пчеловодов, продолжало оставаться такойже острой проблемой, как и зимовка.

Одна из первых статей Н. М. Кулагина по этой проб-леме — «К вопросу о роении пчел» была опубликована в«Русском пчеловодном листке». Потом он написал бро-шюры «Что такое роение пчел» и «Роение пчел», выдер-

78

жавшие несколько изданий. В них ученый подробно рас-сматривал роение медоносных пчел с точки зренияего происхождения и впервые выдвинул смелую и весьмаоригинальную гипотезу: «Возможно, что при ройкепчел,— писал он,— играет роль какой-нибудь внутрен-ний гормон (раздражитель), который одинаково имеетместо и у рабочих пчел, и у матки. Действие этого гор-мона непродолжительно и проявление его стоит в связис внешними условиями жизни пчел».

До этого существовала в основном теория перенасе-ленности, переполнения гнезда пчелами. Согласно ей,теснота побуждает пчел роиться, отделять часть семьи.Правда, Г. П. Кандратьев в свое время высказывал дру-гое предположение: «При наступлении взятка ячейкизаливаются медом, пчелы-кормилицы не находят удов-летворения своим инстинктам, что и вызывает роение».Но эта мысль выдающегося пчеловода осталась незаме-ченной, хотя впоследствии русский ученый Л. И. Перепе-лова экспериментально подтвердила влияние на возник-новение роения личиночного корма и избытка молочка,о чем как раз и говорил Г. П. Кандратьев.

Гипотеза академика Н. М. Кулагина была доказана-лишь в наше время в связи с открытием роли феромоновв сложных взаимоотношениях медоносных пчел. Англий-ский ученый К. Дж. Батлер, действовавший самостоя-тельно, выдвинул теорию, согласно которой недостатоквыделяемого маткой гормонального вещества служитимпульсом к закладке роевых маточников.

Все это говорит о дальновидности наших ученых пче-ловодов, о высоком потенциале предвидения, которымони обладали. Приходится только сожалеть, что многиепоистине феноменальные мысли русских биологов в силуразных обстоятельств продолжают оставаться неизвест-ными.

Академик Н. М. Кулагин раскрыл причины роения,указал, по каким признакам можно определить подготов-ку пчел к торжественному акту рождения новой семьи.Ведь для пчеловода очень важно и, между прочим, сов-сем не просто поставить правильный диагноз состояниясемьи, тем более, когда «роевая болезнь» еще не зашлаглубоко. Ученый описывал этапы роевого состояния,время выхода роев, особенности поведения роевых пчел.В частности, указывал на их миролюбие. Исключениесоставляют пчелы, присоединившиеся к рою случайно,

те

не успевшие захватить с собой запас меда. При составле-нии гнезда для роя ученый разделял принцип известногопчеловода А. С. Буткевича: на 300 граммов пчел — однарамка дадана.

Однако основное внимание, как и А. М. Бутлеров,академик уделял так называемому искусственному рое-нию пчел — приему, ставшему основным в современномпчеловодстве. «Введение этого приема в пчеловоднуюпрактику вполне понятно,— писал он.— Множествослучайностей, от которых зависит естественное роение,уже целые века направляло внимание пчеловодов наизыскание более верного способа размножения семей».Пользуясь таким способом, пчеловод мог бы размножатьпчел не от случайных и нежелательных семей, а от самыхпродуктивных, лучших по наследственным задаткам.Притом появлялась возможность получать новые семьив наиболее благоприятные периоды, например, задолгодо главного медосбора, а не во время его, как нередкобывает при естественном роении.

Существовало много способов искусственного рое-ния. Но ученый выделил из них самые верные и надеж-ные. Так, особое внимание Кулагин обращал на физиоло-гическое состояние семей, от которых надо взять искус-ственные рои — сделать отводки. Пригодны для этоготолько семьи сильные и зрелые, уже начавшие готовить-ся к роению: с большим количеством расплода и с трут-нями. Для успешного проведения операции важно соблю-дение двух условий: и новые семьи по возможностидолжны быть более сильными, и старые, от которых бе-рут рои, также не должны быть обессилены и выведеныиз строя.

Развивая положения академика А. М. Бутлерова оборганизации отводков, Н. М. Кулагин при делении семьипополам советовал давать молодой семье плодную матку,а не маточник и тем более не заставлять ее тратить времяна выведение свищевой матки, ненадежной по качеству.Ценный совет опытного пчеловода, кстати, остается всиле до наших дней.

На пасеке сельскохозяйственной академии Кулагиниспытывал разные варианты организации отводков,проверял жизнеспособность молодых семей, определялих продуктивность. Полученные результаты дали емуоснование для вывода общебиологических закономер-ностей искусственного роения.

80

Здесь же он вел наблюдения за ходом медосбора и ;влиянием на него метеорологических условий. Много-летние данные контрольных ульев (три восьмирамочныхлангстротовских улья всегда стояли на весах), а такжепостоянный учет температуры воздуха, солнечного осве-щения, скорости ветра и количества атмосферных осадковпозволили ему сделать вывод, что величина медосбораобуславливается суммой метеорологических явлений,но наибольшее влияние на нектаровыделение и медосбороказывают ветер и продолжительность атмосферныхосадков.

НЕОБЫЧНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ СЕЛЕКЦИОНЕРА

Академик Н. М. Кулагин изучал питание и кормле-ние пчел — вопрос весьма важный, тем более что в пче-ловодную практику начали входить дешевые заменителинатурального корма. А ведь от качества пищи и ее коли-чества в значительной степени зависят сила пчелинойсемьи, ее размножение, готовность к зимовке и здоровьеее организмов.

Пчелы — вегетарианцы. Они получают энергию ипитательные материалы — нектар и цветочную пыльцу —от растений. Это их естественный и высококалорийныйкорм, основная пища, содержащая необходимые дляжизни компоненты и удовлетворяющая все их физиоло-гические потребности. Цветочная пыльца нужна не толь-ко для питания пчел, но и для того, чтобы они могли вы-ращивать потомство, строить и обновлять гнезда. Исходяиз такой предпосылки, академик делает вывод: «Рабочиепчелы должны есть мед и пыльцу для поддержания сво-ей жизни, для того, чтобы выделять молочко, которымвскармливается детка, и, наконец, для того, чтобы вы-делять воск». Итак, самый лучший корм — натураль-ный мед и цветочная пыльца, а не их заменители.

Но ведь не всегда у пчел бывает возможность запас-тись кормом в достатке на весь год. Выпадают годызасушливые или, наоборот, дождливые, холодные. Пче-лы в таких условиях бессильны создать себе надежныйпродовольственный фонд и нуждаются в дополнительнойподкормке. Ученый советует и в этих случаях давать иммед. «Каждый пчеловод должен вести свое хозяйство так,чтобы у него всегда был запас меда для подкормки пчел».Закристаллизованный мед, по его рецепту, лучше раз-бавлять водой — на десять частей меда одну часть воды.

81

При отсутствии меда рацион пчел приходится попол-нять сахарным сиропом. Причем лучше готовить под-кормку _измеда_и_са2сада, взятых в равных количествах.Именно на таком корме пчелы много лет благополучнозимовали на академической пасеке. И, по его наблюде-нию, «никакого вырождения... не наблюдалось». Любыедругие суррогаты он отвергал в самой категорическойформе — они давали отрицательные результаты.

Н. М. Кулагин, прекрасно знавший жизнь пчел вестественных условиях, считал обязательным содержатьих на обильных кормах в течение всего года. «Силасемьи,— говорил он,— создается обилием корма у пчел».Это высказывание было в духе всей прогрессивной рус-ской пчеловодной литературы. Ведь пчелам требуетсяочень много меда и перги. По подсчетам ученого, пример-но девять месяцев, а в исключительные годы и болеепчелы живут за счет приготовленных ими запасов. Этолишний раз говорит о том, какой исключительной рабо-тоспособностью обладают медоносные пчелы, которыемогут за очень короткий срок заготовить громадное ко-личество меда, вполне достаточное на целый год, а неред-ко, при благоприятных условиях, и на нескольколет.

Учитывая, что пчела съедает в сутки 4—5 милли-граммов меда, а трутень — до полутора граммов, можнорассчитать, что сильной семье на год требуется более 100килограммов меда и около 50 килограммов пыльцы. Еслив гнезде много меда и перги, Николай Михайлович счи-тал излишним так называемое спекулятивное кормлениена расплод. Особенно нежелательны сахарные подкорм-ки. «Дело в том,— указывал он,— что организм пчелывесной выполняет большую работу для выкармливаниядетки и для поддержания в улье необходимой для разви-тия детки температуры. Если пчелам весной дается дляподкормки сахар вместо меда, то трата организма уве-личивается на превращение сахара в мед. Такую усилен-ную весеннюю работу организма пчел едва ли можносчитать нормальной». Впоследствии это утверждениебиолога неоднократно подтверждалось эксперименталь-но. Неполноценное питание и перегрузки, связанные спереработкой сложных Сахаров в простые, истощают ор-ганизм пчел, снижают работоспособность, сокращаютпродолжительность их жизни, ухудшают качество выра-щиваемого потомства.

82

Глубоко волновала ученого и селекция медоносныхпчел, в первую очередь подбор родительских пар —один из важнейших факторов улучшения разводимойпороды.

Пчеловоды в подавляющем большинстве своем поль-зуются односторонним подбором производителей — толь-ко по материнской линии. Объясняется это тем, чтоконтролировать спаривание матки в естественных усло-виях невозможно. Совершается оно в воздухе на прилич-ной высоте и значительном удалении от пасеки, управ-лению не поддается, хотя попытки руководить этим про-цессом предпринимались неоднократно. В частности,родительские семьи увозили с пасеки куда-нибудь по-дальше — в горы, степи, на острова. Такая географи-ческая изоляция, конечно, приближала селекционеровк решению поставленной задачи, однако полной гаран-тии не давала. Ведь не исключено, что в радиусе брачно-го полета матки, который учеными определяется пример-но в 10 километров, могли оказаться трутни какой-то«дикой» семьи пчел и войти с маткой в близкие связи.

Николай Михайлович хорошо знал и о самом распро-страненном способе, имевшем хождение у пчеловодов-селекционеров,— удалении трутневого расплода изгнезд обычных, рядовых семей и размножении трутней всемьях лучших, племенных. Действительно, воздушноепространство, в котором будет находиться вылетевшаяна спаривание с трутнями матка, насыщается произво-дителями от семей выдающихся, способными передатьпотомству ценную наследственность. Вероятность спа-ривания маток с этими трутнями повышается, но подоб-ный способ уверенности в полном успехе не дает.

На пасеке академии ученый ставил опыты по прост-ранственной изоляции производителей. В закрытый па-вильон со стеклянной крышей помещали семью с неплод-ной маткой и семью с племенными трутнями. Опытывелись в течение трех лет с пчелами разных пород.Однако ни одна матка не спарилась, хотя они и выле-тали на брачные игры. Трутней в павильоне находи-лось больше чем достаточно, но они бились о стекла,пытаясь выбраться на простор, и лишь немногие изних потом возвращались в улей. Оказывается, пчелы немогут размножаться в неволе. Им, свободному крыла-тому племени, нужен простор, теплые лучи солнца, лег-кое дыхание ветра, настоенного ароматами земли. По-

83

добные опыты селекционеров в других странах также недали ожидаемых результатов.

А нельзя ли как-то регулировать время полета трут-ней и маток? Этот возникший у академика вопрос будтоприоткрыл завесу. Ведь трутни обычно вылетают в сере-дине дня, в самое теплое и светлое время суток. В пол-день вылетают и матки. Для брачных встреч природаотвела им единое время. До этого они находятся в гнез-дах и ведут себя спокойно. Часам к пяти пополудни илидаже чуть раньше, когда день начинает идти на убыль,лет их заканчивается, они торопятся домой.

Возбудить вылет маток и племенных трутней утром,до начала массового вылета самцов, невозможно. А есливоспользоваться свободным небом после возвращениятрутней?

Летом 1910 и 1911 годов академик провел оригиналь-ные опыты. Летки в ульях, где находились неплодныематки и племенные трутни, зарешетил так, чтобы череззаградительную решетку проходили только пчелы, трут-ни и матки пролезть не могли. Решетки удалил лишь вшесть часов вечера, когда трутни в других семьях ужене летали. Задержанные племенные трутни и матки неоставили желания вырваться на свободу, несмотря напозднее время.

Как потом выяснилось, все подопытные матки спа-рились с племенными трутнями, несмотря на то что тем-пература воздуха была не очень высокой. Значит, говорясловами Н. М. Кулагина, «вопрос о подборе в пчеловод-стве может быть в известной мере регулирован пчелово-дом». Это очень важное открытие давало возможностьнадежнее вести племенную работу. Ученый придавал ейисключительно большое практическое значение, так какзнал, какими громадными возможностями в повышениипродуктивности обладает селекция. Об искусственномосеменении маток тогда еще не было и речи.

РАЗДУМЬЯ НАД ЗИМОВКОЙ

Зимовка пчел — весьма своеобразный и ответствен-ный период в их жизни. Николай Михайлович прекрас-но знал отечественную и зарубежную литературу поэтому сложному вопросу, был хорошо знаком с практикойпчеловодов, сам ставил опыты на академической пасеке.По его данным, зимой гибнет 10—25 процентов всехсемей. Кроме того, плохая зимовка ослабляет их силу.

84

Оставшиеся в живых семьи, потерявшие большое числопчел и почти израсходовавшие свои жизненные резервы,становятся неспособными к дальнейшему росту и сборумеда. Плохая зимовка пчел — вот главная причина без-доходности пасек.

Зима в корне перестраивает жизнь этих общественныхнасекомых, изменяет обменные процессы в их организ-ме — в течение долгого холодного зимнего периода онине вылетают из гнезда, не испражняются, намного сок-ращают потребление корма, их жизненная энергия резкопонижается, включается особая система регулированиявнутригнездового микроклимата. Такая приспособи-тельная реакция на сезонные изменения в природе, вы-работанная в процессе длительной эволюции, как раз иблагоприятствует выживанию, а также сохранению ихэнергии и работоспособности.

Пчелы начинают готовиться к зиме — резкой сменеусловий обитания — заранее. Сигналом служит прекра-щение размножения и изгнание трутней. Опытным путемученый установил, что первыми начинают изгонять трут-ней слабые семьи, потом средние по силе, и, наконец,—сильные. К тому же семьи, у которых мало меда, эконо-мя его для зимы, стараются избавляться от трутней рань-ше других. Для пчеловодов-практиков эти наблюденияпредставляли большую ценность: пасечники могли свое-временно усилить слабую семью, имеющую недостаточ-ные кормовые фонды, резервами от другой, запасной.

Этап за этапом проследил Кулагин подготовку пчелк зиме. С осенними похолоданиями, реагируя на пони-жение температуры окружающей среды, они уходят скрайних сотов, скучиваются, что позволяет им без ка-ких-либо дополнительных усилий сохранить тепло вгнезде; переносят мед с крайних сотов и концентрируютего вверху, над головой, чтобы зимой он был всегда имдоступен, согрет и не портился; замазывают щели про-полисом. Все эти проявления жизнедеятельности носятзакономерный приспособительный характер.

Н. М. Кулагин полагал, что пчелы, обладая порази-тельной по совершенству системой коллективной термо-регуляции, без особого напряжения способны создаватьнужный для жизни микроклимат при любых отрицатель-ных зимних температурах, поднимать в гнезде темпера-туру выше окружающей не на 1—2, а на 60—70°С. Врядли в природе можно встретить что-нибудь подобное!

85

Чтобы подтвердить свои предположения, а значит,обоснованно и объективно ответить на извечный вопрос:где лучше зимовать пчелам — в помещении или на воле,Кулагин измерял температуру клуба пчел зимой, ведьтепло — главный фактор спасения от холода. Надо ска-зать, что на этот счет существовали самые разноречивыеи в подавляющем большинстве ошибочные мнения.

В 1895—1897 годах на пасеке академии ученый поста-вил опыты, впервые в истории пчеловодства применивтермоэлектрические измерители. Эти опыты дали болееточные данные по сравнению с данными, полученными спомощью обычных ртутных термометров. Кстати, спо-соб Н. М. Кулагина значительно позже с таким же успе-хом использовал американский профессор Е. Ф. Фил-липс, не указав, к сожалению, на русский первоисточ-ник.

Таким образом, экспериментальные данные Н. М. Ку-лагина (их подтвердили впоследствии известные ученыеЛ. Армбрустер, А. С. Михайлов, Е. Ф. Филлипс) пока-зали, что пчелы зимой при любой низкой температуревоздуха очень быстро создают свою, необходимую имтемпературу.

Его поражало состояние пчел периферической (ок-раинной) части гнезда. Находясь в условиях отрицатель-ных температур и холодовом оцепенении, они тем неменее оставались живыми. Опираясь на данные измере-ний, академик пришел к весьма важному заключению,что «зимовка пчел в омшаниках не является необходи-мостью с точки зрения жизни пчел. Пчелы, зимуя наволе, имея достаточное количество запасов меда, могутподдерживать нужную для их жизни температуру» (под-черкнуто Кулагиным). Больше того, по его же утвержде-нию, низкие зимние температуры не так губительны дляпчел, как принято думать.

Пчелы, по мнению ученого, могут нормально зимо-вать и в помещении, если оно хорошо приспособлено иоборудовано для этого: сухое, держит ровную темпера-туру, имеет надежную приточно-вытяжную вентиляцию.По его наблюдениям, как и по данным Е. Ф. Филлипса,воздух в зимовнике должен обмениваться десять разв сутки. Только в таком случае своевременно удаляютсяпродукты их жизнедеятельности — углекислота и водя-ные пары, удовлетворяется потребность пчел в кисло-

86

роде. Именно такими он советовал строить зимовникидля крупных пасек. «Для одиночек-пчеловодов,— писалученый,— которые прячут своих пчел на зиму в под-полье, в подвалы, в старые избы, где нет хорошей вен-тиляции и где мало тепла, безусловно, лучше будет зи-мовка на воле, чем в указанных случайных помеще-ниях».

Очень важно, что эти выводы сделаны на основанииконкретных научно обоснованных данных. Они давалив руки пчеловодов ключ к секретам зимовки пчел.

Перечислял Кулагин и другие факторы, от которыхзависели результаты зимовки, в частности: физиологи-ческую характеристику пчел, запасы корма, располо-жение его в гнезде.

Лучше зимуют семьи с молодыми, физиологическинеизношенными пчелами. А это находится в прямой за-висимости от возраста маток. «На зиму молодых пчел бы-вает тем больше,— писал он,— чем моложе матки».Значит, не следует держать старых маток. Они не тольконе создают сильные семьи к медосбору, но становятсяпричиной неудачной зимовки. Старые пчелы менее хо-лодостойки и не доживают до весны.

Количество корма на зиму многие авторитеты опре-деляли в то время в 15—18 килограммов. По Г. П. Кан-дратьеву и Э. Бертрану, такое количество меда семьясъедала с половины сентября до конца апреля. Н. М. Ку-лагин считал, что трудно точно определить расход корма.Например, семье с молодой маткой, как более деятель-ной, которая начинает класть яйца раньше и быстро на-бирает темп, понадобится больше корма на выращиваниерасплода, чем семье с маткой более старой. Влияют нарасход меда метеорологические условия, способ зимовки,состояние семьи. Не имея достоверных научных данных,ученый все же рекомендовал оставлять пчелам столькомеда, чтобы его с избытком хватило до цветения продук-тивных весенних медоносов. Однако и эти запасы должныбыть значительно увеличены, если пчеловод хочет из-бежать весенних подкормок, особенно трудно выполни-мых на большой пасеке. А при ограниченных кормовыхрезервах без подкормок обойтись невозможно.

Из всех известных ему вариантов лучшим находилиспользование полномёдной кормовой надставки наполурамку, поставленную на гнездо пчел. При такомспособе отпадала необходимость формирования самого

87

гнезда, перераспределения в нем медовых запасов. Га-рантировалась благополучная зимовка. Так, в частнос-ти, поступали американские пчеловоды. Впоследствиисемьям стали давать в зиму по полномёдному корпусу собщими запасами корма в 40—45 килограммов.

Многие полагали, что на состояние пчел зимой отри-цательно влияет питание их пергой (переброженной цве-точной пыльцой), которая из-за непереваримости клет-чатки якобы отягощает кишечник и вызывает его рас-стройство. Настойчиво рекомендовалось изымать осеньюиз гнезд перговые соты. Существовала, правда, и другаяточка зрения, состоящая в том, что беспыльцевое, одно-стороннее питание изнуряет пчел, ранний расплод у нихизреженный, семьи без пыльцы позднее входят всилу.

В результате биохимических анализов академикН. М. Кулагин установил, что пчелам нужна пыльца —источник белка — в течение всей зимы, особенно с на-чалом зимнего выращивания расплода. Если ее нет, пче-лы «добывают нужные для образования молочка белко-вые вещества из собственного организма. Такая тратавеществ истощает пчел и доводит их до поноса». Следо-вательно, не питание пчел пыльцой вызывает расстройст-во кишечника и болезненное состояние организма, а бел-ковое голодание. С высокой научной достоверностьюученый обосновал сложные физиологические процессы,протекающие в организме пчел в период относительногозимнего покоя.

В наше время семьям оставляют в зиму по несколькохорошо заполненных перговых сотов.

Николай Михайлович хотя и отдавал предпочтениемеду как натуральному, биологически полноценномукорму, однако не отрицал возможность зимовки пчел насвекловичном сахаре и даже на меду с примесью пади,лишь бы только в улье была устроена хорошая венти-ляция.

Как крайнюю меру, если пчелы пошли в зиму с ма-лыми запасами корма, предлагал лепешку из четырехчастей сахарной пудры и одной части разогретого меда.Таким кормом канди пчеловоды пользуются и теперь,для страховки подкладывая его к клубу пчел в концезимы или ранней весной.

Указывал он и на благотворное влияние большогоподгнездового пространства. «Чем выше подрамочное

••88

пространство,— говорил он,— тем благополучнее зи-муют семьи, и наоборот».

Академик Н. М. Кулагин внес значительный вклад вбиологию зимовки медоносных пчел и пчеловодную прак-тику. Его наблюдения и выводы представляют исклю-чительную ценность для современного пчеловодства.Однако он был далек от мысли, что эта тема исчерпана ине нуждается в дальнейшей научной разработке.

ТЕМА, СТАВШАЯ ТРАДИЦИОННОЙ

Николай Михайлович Кулагин — один из первыхрусских ученых, поднявших вопрос об опылении медо-носными пчелами красного клевера. Поводом для этогопослужили присланные ему в 1904 году из США так на-зываемые красноклеверные матки. В 1905 году семьи сэтими матками-итальянками вывезли на клеверное поледля наблюдений за работой на нем пчел.

Значение клевера как выдающегося источника нек-тара впервые по достоинству оценили американские пче-ловоды. В США были выделены даже особые белоклевер-ные районы. Главным медоносным растением до сих порсчитают его и английские пчеловоды. Светлый, превос-ходного вкуса и аромата белоклеверный мед не имел себеравных на мировом рынке. С ростом площадей, занятыхпод красный клевер, естественно, встал вопрос об ис-пользовании его как медоноса. Трудность состояла в том,что трубочки венчика красного клевера гораздо длиннее,чем у других видов клеверов — белого и шведского, ипоэтому пчелам нелегко из них доставать нектар.

Н. М. Кулагин измерял длину хоботков пчел местныхтемных со своей академической пасеки и итальянскихкрасноклеверных. Однако особой разницы он, к немало-му своему удивлению, не обнаружил. Не было установ-лено различий и в работе этих пород на красном клевере.Ученый считал, что если вести направленную селекциюсреди среднерусских пчел, между которыми встречаютсяболее длиннохоботковые представители, можно иметьсвоих красноклеверных пчел.

По его наблюдениям, среднерусские лесные пчелыособенно активно работают на красном клевере в жар-кое сухое лето, когда трубочки цветков не так высоки, ина растениях второго укоса, когда венчики так же не-велики и у пчел меньше выбор медоносов.

89

Другой путь — размножать серую горную Кавказ.-;скую пчелу, от природы имеющую самый длинный хо-боток и хорошо приспособленную к добыче нектара извысокотрубчатых цветков. В сравнительном анализе спчелами других пород он выяснил, что хоботок серойгорной пчелы Кавказа лучше биологически пригнан ккрасному клеверу.

Некоторые ученые недостаточно энергичное посещениепчелами красноклеверных цветков объясняют в основномне длиннотрубчатостью, а недостаточной сахаристостьюнектара, который вполне устраивает шмелей, но не удов-летворяет пчел. Когда нектар сгущается, а это бываетв жаркое сухое лето или при редком травостое, пчелы всехпород довольно охотно работают на нем. Кроме нектара,они собирают и богатую белками темно-зеленоватуюкрасноклеверную пыльцу, а нередко только ее одну.

Опыление пчелами красного клевера долгое времябыло одной из ведущих тем исследований молодых уче-ных, чьими работами руководил академик Н. М. Кулагин.В частности, его ученик профессор А. Ф. Губин разра-ботал способ дрессировки пчел — мобилизации ихактивности на опыление красного клевера и других сла-бо посещаемых культур, нашедшей широкое применениев агрономической практике.

Красноклеверная тема и ныне стоит в планах кафедрыпчеловодства Тимирязевской сельскохозяйственной ака-демии.

В начале 30-х годов под руководством академикаН. М. Кулагина проводились опыты по использованиюпчел в теплицах. Они показали, что трудоемкое ручноеопыление огурцов можно с успехом заменить пчелоопыле-нием. Впоследствии это агротехническое мероприятиестало обязательным при выращивании культур закрытогогрунта. В современных крупных тепличных хозяйствахопылительный цех гарантирует высокие урожаи огурцови помидоров.

РАБОТЫ О ВОСКЕ

Воск — ценный продукт, необходимый народномухозяйству, поэтому ученый основательно исследовал фи-зиологию воскообразования. В этом важном вопросе,касавшемся физиологии медоносной пчелы, наблюдалисьсерьезные разногласия ученых. Одни считали, что длявыделения воска пчелам не нужна азотистая пища —

ведь они строят соты на одном сахаре или меде. Другие,наоборот, утверждали, что для этого нужна перга.

Опыты Н. М. Кулагина доказали, что для образова-ния воска решающее значение имеет цветочная пыльца.В кишечнике молодых пчел-строительниц он всегда об-наруживал большое количество пыльцы.

На вопрос о том, почему же пчелы, питающиеся толь-ко сахаром, могут строить соты, он отвечал: они расхо-дуют на это белок своего организма. Не случайно, пче-лы, живущие без азотистой пищи, неэнергичны, малора-ботоспособны. У них как бы наступает депрессия. Ведьизвестно, что при недостатке белка в пище у животногонарушается обмен веществ, снижается жизнедеятель-ность, ухудшается нормальная работа всего организма,обостряются болезни.

«Опыты, сделанные мною,— писал Н. М. Кулагин встатье «К вопросу об образовании пчелами воска,—указывают, что принятие пыльцы в пищу пчелами нетолько влияет на образование воска в большом коли-честве, но и обуславливает начало самого процесса —выделения пчелами воска». Иначе говоря, воск — ве-щество белковой природы.

Одно время полагали, что пчелам для выделения од-ной части воска требуется восемь — двенадцать частеймеда. Однако такой подход Н. М. Кулагин считал научнонесостоятельным. По его мнению, процесс восковыделе-ния скорее акт произвольный. Воск появляется у пчелопределенного возраста в качестве вторичного и обяза-тельного продукта пищи, которую они потребляют дляподдержания своей жизни и кормления личинок. Спе-циально на образование и выделение воска мед они нерасходуют.

Ученый указывал на необходимость постановки до-полнительных опытов для получения большего количест-ва воска от пчел.

Страна очень нуждалась в воске, особенно в периодпервой мировой войны. Россия в эти годы переживалавосковой кризис, закупала его за границей, расходуяна это огромные средства. Общества же пчеловодов воскзаготавливали и употребляли только для одной цели —вырабатывали из него вощину. Воск шел в основномчерез скупщиков, баснословно на нем обогащавшихся.

О том, что пчеловоды не полностью используют ог-ромную восковыделительную способность медоносных

91

пчел, говорили результаты подсчетов потерянных на-секомыми восковых пластинок, проведенных на учебно-опытной пасеке академии. На дне ульев разных системза сезон было найдено в среднем более чем по 9 тысячпластинок.

Н. М. Кулагин предложил радикальные меры поулучшению положения дела с воском. Один из главныхпутей он видел в увеличении числа пчелиных семей при-близительно вдвое (пасеки России насчитывали чутьболее 6 миллионов ульев), что сразу уменьшило бы им-порт воска. Указал он на меры и чисто технологические.Подавляющее число семей продолжало оставаться в не-разборных ульях, пчеловодство в основном носило хищ-нический, роебойный характер. Поэтому надо было датьместному населению знания рационального пчеловодства,научив их не уничтожать, а сохранять семьи, организо-вывать вывод и продажу маток в большом количестве.

Как полагал ученый, значительно увеличить произ-водство воска можно и усовершенствованием процессапереработки сырья, который находился пока в рукахпредпринимателей, чуждых интересам пчеловодства.Усовершенствование заключалось в том, что воск следо-вало не «топить, как умели», а перерабатывать, строгособлюдая технологию. Кроме того, он считал необходи-мым передать «дело воска» пчеловодным обществам икооперативам, кредитовать их.

Именно Н. М; Кулагин выдвинул тезис об отпускесредств на научно-практические опыты по переработкевоскового сырья. Ведь сокращение потерь воска в про-цессе переработки — один из способов увеличения егопроизводства. Наконец, ученый видел возможность ре-шения восковой проблемы в изменении условий содер-жания пчел, в частности в использовании улья Ланг-строта. Многонадставочный улей и тут имел неоспоримоепреимущество: пчелы в этом улье больше отстраиваютсотов, чем в ульях других систем. Столь важное наблю-дение академика не могло пройти мимо пчеловодов Рос-сии, выбиравших для себя лучшую конструкцию улья.Оно не потеряло своей актуальности и теперь.

НА КАФЕДРЕ

В историю пчеловодства академик Н. М. Кулагинвошел не только как выдающийся биолог, но и как та-лантливый педагог, стоявший у истоков отечественного

92

Николай Михайлович Кулагин

высшего пчеловодного образования. Читая курс зооло-гии в сельскохозяйственной академии, он старался походу изложения темы, когда речь шла о насекомых го-ворить и о медоносных пчелах, их анатомии, особенно-стях физиологии, роли как опылителей растений Крат-кость же сообщаемых им сведений не удовлетворяла егоОднако самостоятельного курса пчеловодства в учебныхпрограммах не было, хотя вопрос об этом не раз подни-мался и в академии, и в университете.

Николай Михайлович всеми средствами старалсявозбудить у студентов интерес к столь любимой им науке.

93

Однажды на дверях зоологического кабинета академийон повесил объявление, приглашавшее студентов, инте-ресующихся пчеловодством, на беседу. Народу пришломного. Разговор получился интересный — проблем пе-ред отраслью стояло больше, чем достаточно. Тогда жебыло решено организовать кружок пчеловодов, где сту-денты-слушатели могли бы получать систематическиезнания. Польза, которую приносил кружок, все большеубеждала его руководителя в необходимости ввести ввысших учебных заведениях изучение пчеловодства каксамостоятельного предмета.

На VII Всероссийском съезде пчеловодов в Киеве(1915) академик Н. М. Кулагин поставил вопрос о пре-подавании пчеловодства в высших сельскохозяйствен-ных учебных заведениях. Он предложил организоватьспециальные кафедры пчеловодства. Причем, по его мне-нию, преподавание пчеловодства следовало поставитьтак, чтобы студенты могли специализироваться в этойобласти сельского хозяйства, нуждающейся в работни-ках с основательной естественно-исторической подготов-кой, обладающих всесторонними знаниями.

Была высказана мысль и о создании особых отделе-ний при сельскохозяйственных вузах, на которые быпринимали лиц, уже окончивших высшую школу: сель-скохозяйственные институты, естественное отделениеуниверситетов, лесные институты. Слушатели получалибы здесь знания по самым разным научным дисципли-нам, включая анатомию и физиологию пчелы, медонос-ную флору, химию меда и воска, бактериологию, сель-скохозяйственную экономику, историю пчеловодства,опытное дело, технологию переработки продуктов пче-ловодства.

Срок обучения на этих отделениях Н. М. Кулагинопределил в один год. Практическая подготовка слуша-телей должна проходить в лабораториях, на семинарахи на лучших пасеках. Благодаря такой подготовке, го-ворил Н.М. Кулагин, «родина получит контингент ра-ботников для опытных станций, опытных пасек, пчело-водных школ».

Эта конкретная, глубоко продуманная и обоснован-ная программа во всей своей полноте осуществиласьуже в советское время. В сельскохозяйственной акаде-мии имени К. А. Тимирязева из кафедры зоологии вы-делилась кафедра пчеловодства. Подобные кафедры соз-'

94

даны и в некоторых других вузах страны, где ведетсяподготовка специалистов с высшим пчеловодным образо-ванием,— в Украинской сельскохозяйственной акаде-мии, Башкирском сельскохозяйственном институте,Всесоюзном сельскохозяйственном институте заочногообразования. Создан Институт усовершенствования зоо-техников-пчеловодов, в котором осваивают специальныепчеловодные дисциплины слушатели с высшим образова-нием — агрономы, зоотехники, зооинженеры, биологи,ветеринарные врачи.

Исключительно плодотворна деятельность Н. М. Ку-лагина и в подготовке инструкторских кадров — спе-циалистов среднего звена, а также пчеловодов-практи-ков. И здесь он раскрыл себя как прекрасный лектор иорганизатор учебного процесса, отдавший много своегодорогого времени передаче знаний, крайне необходи-мых работникам отрасли. На инструкторских курсах,которые действовали на Измайловской учебно-опытнойпасеке, он вел биологию и с первого же выпуска в те-чение многих лет был бессменным председателем экза-менационной комиссии.

Инструкторы становились проводниками пчеловод-ных знаний среди населения, поэтому подготовке и эк-заменационной проверке их теоретического и практиче-ского багажа придавалось особое значение. Достаточноназвать преподавателей ведущих дисциплин акаде-миков Н. В. Насонова, И. А. Каблукова, Н. М. Кула-гина, профессора Г. А. Кожевникова, А. Е. Титова,А. С. Буткевича, чтобы понять, на какую высоту былопоставлено здесь обучение и какую прекрасную подго-товку получали ее выпускники.

Активно участвовал ученый и в подготовке рядовыхпчеловодов на курсах при Измайловской пасеке, выез-жал с чтениями лекций в другие города, для подготовкимассовых кадров написал ряд популярных пособий.Под редакцией академика Н. М. Кулагина в серии по-пулярной сельскохозяйственной литературы выпущенцелый цикл брошюр, авторами которых были ведущиеученые-пчеловоды.

Примечательно, что ни одна отрасль сельского хо-зяйства России не имела такой густой сети ежегодно уст-раиваемых краткосрочных курсов, как пчеловодство.В 1914 году, например, в разных районах страны дейст-

95

вовало 115 таких курсов. Количество их не уменьшилось,и в последующие годы. Распространение пчеловодныхзнаний шло широким фронтом.

ЗАБОТЫ О СУДЬБЕ ПЧЕЛОВОДСТВА

Н. М. Кулагин как биолог, пчеловод и обществен-ный деятель обращался к самым важным проблемам, ко-торые остро стояли перед пчеловодством и от которыхзависело его дальнейшее развитие.

Настоящим бедствием в то время был гнилец. И хотяуже имелись некоторые средства для лечения боль-ных пчел, в России не существовало законодательства,препятствующего распространению опасной болезни.Н. М. Кулагин изучил касающиеся гнильца законы,действующие в Болгарии, Венгрии, США, Франции.Во всех странах предусматривалось строжайшее соблю-дение этих законов. За нарушение накладывались боль-шие штрафы, виновных заключали в тюрьму. Более того,существовал особый служебный персонал, в чьи обязан-ности входил надзор за соблюдением законов.

В 1906 году Николай Михайлович разработал пер-вый в России проект закона о гнильце. В нем, в част-ности, указывалось, что в случае появления на пасекегнильца, ее владелец обязан сообщить об этом местно-му пчеловодному обществу или инструктору по пчело-водству, иначе на него падает ответственность за вред,причиненный болезнью. Лечение возлагалось на пчело-водные общества и инструкторов. Запрещалась продажа „больных пчел, сотов, ульев. За несоблюдение этих пра-вил виновный подвергался аресту до семи недель илиденежному взысканию до 50 рублей.

Авторитетное и вполне обоснованное мнение большо-го ученого способствовало тому, что основные положе-ния проекта были приняты и сыграли важную роль вборьбе с опасной заразной болезнью.

Активная позиция, занимаемая академиком Кула-гиным буквально во всех вопросах, поставила его вцентр пчеловодной жизни страны. В 1902 году он сталредактором бутлеровского «Русского пчеловодного лист-ка», а потом, после А. М. Бутлерова и И. А. Каблуко-ва, председателем отделения пчеловодства РусскогоОбщества акклиматизации животных и растений —боевого штаба русских пчеловодов, объединившего уче-

ных, общественных деятелей, прогрессивно мыслящиепрактиков. Академик Н. М. Кулагин практически воз*главил отечественное пчеловодство. Все ответственныеорганизационные мероприятия проходили под его ру-ководством.

Как и его выдающиеся предшественники, на пчело-водство он смотрел с государственной точки зрения какна важную отрасль народного хозяйства. Еще будучистудентом университета, задумывался над судьбой пче-ловодства России. В одной из первых своих статей «Оразвитии рационального пчеловодства в Смоленскойгубернии» он отвергал существовавшее убеждение, буд-то бы «матушка-природа стала мачехой для пчел», ивзгляд на пчеловодство как на шаткое и непрактичноезанятие. Путь его нового развития и процветания онвидел в распространении научных знаний, и, в частности,во внедрении рамочных ульев.

К началу XX века за сравнительно короткий срокраспространения рациональных знаний пчеловодствосделало значительный шаг вперед. В стране было уженемало крупных пчеловодных хозяйств, дела в которыхвелись на научной основе, издавалось семь пчеловодныхжурналов, имелось более тридцати пчеловодных об-ществ.

Рост числа пчеловодных обществ продолжал идти вускоренном темпе. Начали выходить новые специализи-рованные периодические издания, открывались мастер-ские пчеловодных принадлежностей и рамочных ульев,ежегодно устраивались пчеловодные выставки, органи-зовывались курсы, показательные пасеки, собиралисьмноголюдные съезды пчеловодов.

Н. М. Кулагин считал, что способствовать развитиюотечественного пчеловодства должны государственныеорганизации и, в первую очередь, местные земства. Онимогли бы устраивать склады для продажи пчеловодныхтоваров, выдавать ссуды и пособия на оборудованиепоказательных рамочных пасек, содействовать созданиюкурсов, земских библиотек для пчеловодов, музеев, мас-терских для изготовления пчеловодных принадлежно-стей, иметь в своем штате инструкторов по пчеловодству.

Но решающую роль в подъеме пчеловодства призваныиграть все-таки пчеловодные общества. Уже к началупервой мировой войны в России их насчитывалось болееполутора тысяч.

96. № 1731 97

Одно из первых обществ в России — отделение пче-ловодства Русского Общества акклиматизации животныхи растений дало сильный толчок к объединению пчело-водов, распространению научных знаний среди народа,дальнейшему изучению пчеловодства и внедрению прие-мов его рационального ведения. Общества располагалинеограниченными возможностями распространения зна-ний. Они помогали своим членам в организации коллек-тивных пасек, сбыте пчеловодной продукции, снабжалиих ульями, пчеловодными принадлежностями, вощиной,которая тогда входила в практику. Кроме того, обществавели научную и практическую разработку пчеловодныхвопросов.

Однако действуя в одиночку, местные пчеловодныеобщества не могли справиться со многими сложными воп-росами, например такими, как сбыт меда, борьба с фаль-сификацией, приобретение новейших предметов уходаза пчелами. Поэтому Николай Михайлович Кулагинэнергично поддерживал идею создания Всероссийскогосоюза пчеловодов — компетентного центрального органа,ведающего нуждами пчеловодного промысла. Такая еди-ная организация смогла бы добиться принятия законов,стоящих на страже интересов пчеловодов, способство-вать развитию местных пчеловодных обществ и отраслив целом.

После победы революции он писал: «Теперь нет боль-ше препятствий к организации Союза пчеловодов, к уч-реждению при Министерстве земледелия особого выбор-ного комитета по делам пчеловодства, к открытию вездеи всюду пчеловодных обществ, кооперативов».

Как и прежде одним из генеральных путей развитияотечественного пчеловодства Н. М. Кулагин считал рас-пространение знаний. Этой цели служили его научно-популярные книги и брошюры, написанные доступнодля рядового пчеловода, журнальные статьи, живоеслово его выступлений и докладов на воскресных чте-ниях в Измайловском парке, в Московском зоологиче-ском саду, в политехническом музее, на уездных и гу-бернских пчеловодных выставках, на собраниях и съез-дах пчеловодных обществ.

Ученый остро ощущал необходимость в опытных пче-ловодных учреждениях, способных решать актуальныенаучно-практические проблемы. «Вопрос об устройствеопытных станций,— говорил он в статье «К вопросу о

98

мероприятиях по развитию отечественного пчеловод-ства»,— является одним из насущных, неотложных воп-росов пчеловождения. В настоящее время особенно чувст-вуется необходимость знаний о применении тех или дру-гих методов пчеловождения в связи с местными клима-тическими, метеорологическими, сельскохозяйственны-ми и экономическими условиями. Ответы на эти вопросымогут дать только систематические работы опытныхстанций».

По его мнению, опытные пчеловодные станции долж-ны действовать в разных районах России, как и зональ-ные опытные сельскохозяйственные станции общего на-правления. Но так как пчеловодство испытывало тогдаострую нехватку научных работников, ученый предло-жил создавать на первых порах пчеловодные отделенияпри опытных сельскохозяйственных станциях. Это даваловозможность пользоваться уже имеющейся научной ба-зой — лабораториями и библиотеками, а к работе надпчеловодной тематикой привлечь отдельных сотрудни-ков станций, исследования которых так или иначе со-прикасались с медоносной пчелой, ее жизнью и опыли-тельной деятельностью.

Когда шла речь об организации Московской областнойопытной сельскохозяйственной станции, он настойчиворекомендовал открыть при ней отдел пчеловодства, счи-тая, что станция обязана содействовать развитию про-мысла, имеющего для этого региона большое экономиче-ское значение. «Нам, русским, вообще свойствен широ-кий размах мысли,— говорил он.— Мы серьезно можемеще говорить о полеводстве и скотоводстве, но с улыбкойвстречаем речь о всяких мелких «водствах». Правильноли такое отношение к разным «водствам»? Глубоко не-правильно. Продуктов пчеловодства ежегодно продаетсяна рынках России на 26 миллионов рублей. Вспомнимдалее, что пчеловодством преимущественно занимаетсямелкий люд. В бюджете сельского люда 25 миллионоврублей — сумма немалая! Поэтому, если опытная стан-ция желает идти навстречу интересам русской деревни,она должна разрабатывать вопросы пчеловодства».

Русь всегда была сказочно богата естественными ис-точниками нектара. Однако с вырубкой лесов, распаш-кой лугов, увеличением освоенных земель и посевомхлебов на больших площадях положение изменилось.Пчелы стали использоваться в основном как опылители

4* ал

сельскохозяйственных растений. Таким образом, откры-валась еще одна очень важная, никакой статистикой неучтенная, сторона пчеловодного промысла — участиепчел в формировании и повышении урожаев.

Говоря о значении пчеловодства для народного хо-зяйства, академик Николай Михайлович Кулагин осо-бо подчеркивал эту роль медоносных пчел: «В дальней-шем будущем на долю пчел выпадет большая задача —•заменить собою различных диких опылителей». И далееон делал очень веское заключение: «Вышеуказаннаяроль пчеловодного промысла несомненно говорит о го-сударственном значении этой отрасли народного хо-зяйства и возлагает таким образом на правительствен-ные и общественные органы заботы о его нуждах».

Та же тема звучит и в его статье «К вопросу о меро-приятиях по развитию отечественного пчеловодства»:«С государственной точки зрения необходимо содейст-вовать развитию пчеловодства».

В статье «О развитии пчеловодного хозяйства вСССР» он писал, что важнейшей задачей, стоящей передобщественным пчеловодством, является содействие по-вышению урожаев сельскохозяйственных растений, темсамым отодвигая на второй план получение наибольшейпродукции меда и воска.

Жизнь подтвердила правильность позиции ученого.Значение медоносных пчел как опылителей возрастаетс каждым годом. В наше время пчеловодство стало не-отъемлемой частью агропромышленного комплекса. Те-перь уже неопровержимо установлено, что доходы отпчелоопыления в несколько раз превышают доходы отпрямых традиционных продуктов деятельности пчел —меда и воска. Например, при семеноводстве бобовых кор-мовых культур и, как мы уже говорили, выращиванииогурцов в закрытом грунте пчелы используются толькокак опылители растений. Затраты на их обслуживание слихвой окупаются значительными прибавками урожая.Кроме того, насыщенное пчелоопыление способствуетизбирательности оплодотворения, а значит, улучшаетсякачество зерна, семян и плодов, повышается содержаниев них белков, углеводов и жиров, возрастает масса. К со-жалению, это пока никем не учитывается.

Академик Кулагин теоретически обосновал пути раз-вития пчеловодства в новых общественно-историческихусловиях. «Мне кажется,— говорил он на совещании по

100

пчеловодству при Всесоюзной академии сельскохозяйст-венных наук имени В. И. Ленина в 1937 году,— чтодальнейшую работу по пчеловодству нужно строитьпо районам. Для районов нужно выработать систему иметод пчеловодного хозяйства, причем необходимо счи-таться не только с местными естественно-историческимиусловиями, но и с экономическими условиями данногорайона». Этот принцип зональной специализации опре-деляет развитие и современного промышленного пче-ловодства.

УЧЕН ЫЙ-ОБЩЕСТВЕННИК

Для всех русских ученых пчеловодов характернатесная связь с народом, необычайно широкая и плодот-ворная общественная деятельность. Рамки кабинетов инаучных лабораторий были для них тесны. Малы ока-зались лекционные залы и учебные аудитории. Они не-сли истину в массы, просвещали и организовывали их.Общение с простым народом — непреодолимая потреб-ность их души. Исключительно многообразны и формыэтого общения — от обычных товарищеских бесед иобщедоступных лекций до больших форумов — Все-российских съездов и выставок.

Академика Н. М. Кулагина приглашали пчеловодыДмитровского уезда, хорошо знали прославленного уче-ного пчеловоды Смоленщины, калужане, туляки. К нему,как к другу и учителю, обращались за советом и колхоз-ные пчеловоды, и научные работники.

«Дедушке Николаю Михайловичу» писали пионеры —•юные пчеловоды и всегда получали от него интересныеи поучительные письма. Он воспитывал у юных натура-листов любовь к природе, старался возбудить интереск познанию растительного и животного мира. С несколь-кими статьями о пчеловодстве ученый выступал в «Пио-нерской правде», считая пчеловодство вполне посиль-ным занятием при трудовом воспитании учащихся в шко-лах. Эта мысль, высказанная академиком более полу-века назад, весьма актуальна и для нашего времени.Кружки «Юный пчеловод» сейчас действуют во мно-гих общеобразовательных школах страны, а в сельскихсредних школах предусматривается даже факульта-тивный курс «Пчеловодство».

Простых людей сближали с академиком его чудесныеличные качества — необыкновенная скромность, от-

101

зывчивость, доброжелательность. Со всеми вел он себя1

как равный с равными, умел объяснить, убедить, увлечь,вселить веру. Встреч с ним всегда ждали и запоминалисьони навсегда.

По признанию его современников, ученый обладалособым организаторским даром. На протяжении полу-века не было ни одного Всероссийского съезда или соб-рания пчеловодов, ни одной выставки, в которых он непринимал бы самого активного участия.

Съезды пчеловодов направляли деятельность пчеловод-ных обществ, вносили оживление в пчеловодную жизньРоссии, способствовали дальнейшему развитию отрасли.

На Первом Всеславянском съезде пчеловодов, кото-рый состоялся в столице Болгарии — Софии в 1910 году,Николай Михайлович был вице-председателем. На этомпредставительном форуме шла речь о единении пчелово-дов славянских стран, о совместных научных исследова-ниях, об упорядочении сбыта меда и торговли пчеловод-ными принадлежностями, об устройстве всеславянскойнаучно-практической пчеловодной станции, всеславян-ских выставок. Николай Михайлович выдвинул идею ор-ганизации Всеславянского союза пчеловодов. Главнымпредседателем этого созданного союза был единодушноизбран русский ученый. Таким образом, его заслуги по-лучили признание и за пределами Родины.

Готовил он и ответственный Третий Всеславянскийсъезд пчеловодов, состоявшийся в Москве в 1912 году.Сердечно приветствуя гостей — болгарских и сербскихселян, жителей древней Чехии, Моравии, Боснии и Га-лиции, Н. М. Кулагин сказал, что Союз славянскихпчеловодов — один из первых народных союзов, насобраниях которого с одинаковым уважением будет вы-слушиваться и голос академика, и мнение селянина.Задача его — служить развитию пчеловодства в славян-ских странах.

Под непосредственным руководством Николая Ми-хайловича в 30-е годы состоялось большое совещание пе-редовиков пчеловодства, созванное Всесоюзной академиейсельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина и пос-вященное внедрению передового опыта на колхозныхи совхозных пасеках.

«Н. М. Кулагин как председатель безупречен,— пи-сал о нем А. С. Буткевич. — Беспристрастие, умение най-тись в затруднительные моменты, спокойствие, соблю-

102

дение экономии во времени без насилия над ораторами,быть может даже излишняя в отношении к ним деликат-ность. Вот его незаменимые достоинства как председа-теля».

Блестящие речи академика на съездах на самые раз-нообразные темы, его выводы и предложения всегда на-ходили горячую поддержку аудитории.

Великолепный лектор и докладчик, своим энтузиаз-мом и убежденностью увлекающий слушателей,— такимон запомнился многим поколениям пчеловодов и студен-тов Московского университета и сельскохозяйственнойакадемии.

ВО ГЛАВЕ «РУССКОГО ПЧЕЛОВОДНОГО ЛИСТКА»

Из всей многочисленной пчеловодной периодики, бес-спорно, лучшим считался бутлеровский «Русский пче-ловодный листок» — флагман отечественной пчеловоднойжурналистики. Издавался он в Петербурге, формальнопринадлежал Вольному экономическому обществу. В на-чале XX века редактором его стал Н. М. Кулагин.

Основатель и первый редактор журнала академикА. М. Бутлеров считал главной целью издания «даватьсвоим читателям все дельное по пчеловодству, добытоемногими лицами и пчеловодной наукой и практикой».Эту задачу он блестяще осуществил. «Мой долг как новогоредактора «Русского пчеловодного листка»,— писалН. М. Кулагин,— свято исполнять, насколько хватитсил и умения, завет его основателя и следовать по томупути, который им указан».

Н. М. Кулагин восстановил в журнале «Отдел загра-ничных пчеловодных новостей» в том объеме, каким онбыл во время редактирования «Листка» А. М. Бутлеро-вым, сам готовил материалы для него, из номера в номерпечатал рефераты статей из иностранных журналов.Русские пчеловоды вновь получили возможность знако-миться с зарубежным опытом. Это было очень кстати,так как кандратьевский «Вестник» доживал последниедни.

Был открыт новый, очень важный отдел «Обзор дея-тельности пчеловодных обществ». «Ростки» обществ изброшенных Бутлеровым «семян», теперь поднялись и рас-цвели. Многие русские общества делали уже большиеуспехи в развитии местного пчеловодства, поэтому об-

103

щение между ними, обмен опытом стали крайне жела-тельны для будущих успехов пчеловодства.

Введенный редактором «Отдел вопросов и ответов»еще теснее сблизил читателей с журналом.

С 1913 года «Русский пчеловодный листок» перешелв ведение отделения пчеловодства Русского Обществаакклиматизации животных и растений и стал издаватьсяв Москве. «Теперь соединились оба детища А. М. Бут-лерова — и «Листок», и отделение пчеловодства»,—говорил Н.М. Кулагин.

Журнал поднимал важные вопросы теории и пчело-водной практики. На его страницах нашли дальнейшуюразработку проблемы зимовки пчел на воле, противо-роевая система ухода, а также ульевая проблема — однаиз самых сложных, противоречивых и запутанных. Онане раз обсуждалась на русских пчеловодных съездах,в различных обществах пчеловодства, на многочислен-ных выставках, в пчеловодной литературе. Однако таки не была разрешена. Продолжали существовать де-сятки разных конструкций ульев и не меньше методовпчеловодства. Надо было, наконец, разобраться в этомнагромождении ульев, обнажить недостатки одних ираскрыть достоинства других.

Академик Н. М. Кулагин предпочтение отдал толькоульям Лангстрота и Дадана. Они и стали типовымидля пчеловодов страны. Выбор одного из них зависелот условий медосбора и определялся им.

Журнал по-прежнему, как и при Бутлерове, про-должал оставаться творческой трибуной.

«Понятное дело,— писал редактор,— в журнале неможет быть речи о таких приемах пчеловождения, кото-рые подробно описаны в учебниках и руководствах попчеловодству. Цель журнала — не обучение азбуке пче-ловодства, а дальнейшая разработка правильной пос-тановки этой отрасли. Наконец, пожелание сделать«Русский пчеловодный листок» исключительно науч-ным органом по пчеловодству не будет соответствоватьзаветам его основателя А. М. Бутлерова».

Журнал отличался демократизмом. В нем публикова-лись статьи известных ученых и тех, кто только начиналсвой творческий путь, рядовых пчеловодов и инструкто-ров, членов пчеловодных обществ.

В течение долгих лет пчеловоды России с неослабе-вающим интересом читали этот журнал, ожидая выхода

104

каждого очередного номера. На материалах издания вое-питывались многие поколения русских пчеловодов.

Влияние академика Н. М. Кулагина на развитиеотечественного пчеловодства огромно. Его по правусчитали главным пчеловодом страны.

За выдающиеся научные заслуги Н. М. Кулагинбыл избран членом-корреспондентом Академии наукСССР, действительным членом Белорусской Академиинаук, действительным членом Всесоюзной академиисельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина. Ему,трижды академику, присвоено почетное звание Заслу-женного деятеля науки. За трудовой подвиг он награж-ден высокой правительственной наградой — орденомТрудового Красного Знамени.

Признавая выдающиеся заслуги ученого, свышедвадцати пчеловодных обществ России избрали его сво-им почетным членом. Был он почетным членом энто-мологических и пчеловодных обществ Болгарии и Юго-славии.

Пожалуй, трудно назвать другого ученого, научныеинтересы которого были бы так широки и многогранны.Но все-таки пчеловодство, научное и практическое, былодля него самым любимым делом. Неугасающий интереск нему он пронес через всю свою творческую жизнь.

Умер Николай Михайлович Кулагин 1 марта 1940 го-да, оставив своими трудами глубокий след в истории оте-чественного пчеловодства.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬ КАВКАЗСКИХ ПЧЕЛ

Среди выдающихся русских пчеловодов, учеников ипоследователей А. М. Бутлерова и Г. П. Кандратьевабыл и Константин Александрович Горбачев — крупней-ший исследователь пчел Кавказа. Он впервые дал науч-ное описание серой горной кавказской пчелы — единст-венной на Земле, чья родословная уходит в глубокуюдревность. Благодаря его работам эта пчела получиламировую известность.

Значителен вклад К. А. Горбачева в пчеловоднуюнауку и как бактериолога. Серьезные разработки гниль-ца — бича и грозы тогдашнего пчеловодства, выполнен-ные им на высоком научном уровне, а также предло-женные новейшие методы лечения поставили его в рангведущего специалиста по болезням пчел.

К. А. Горбачев способствовал развитию отечествен-ного пчеловодства на рациональных началах, пробуж-дению у народов Кавказа интереса к этой важной от-расли хозяйства. Он был одним из основателей и душойКавказского общества пчеловодства, полезная деятель-ность которого высоко ценилась в России.

ВОСПИТАННИК УНИВЕРСИТЕТА

Родился Константин Александрович 16 мая 1864 годав Минске в семье русского офицера. В восемнадцать летс золотой медалью окончил реальное училище и посту-пил в Московский университет на естественное отделениефизико-математического факультета. Еще в раннем дет-стве увлекал его бесконечный и загадочный мир насеко-мых, а любимыми книгами были рассказы энтомологов,натуралистов, путешественников.

В университете он слушал лекции академикаН. В. Насонова, профессоров А. А. Тихомирова,Д. М. Анучина, К. А. Тимирязева и других светил нау-

ки. Особенно его увлекла зоология беспозвоночных ибактериология.

Страсть к насекомым привела любознательного юно-шу в университетскую зоологическую лабораторию,которой заведовал профессор А. П. Богданов — великийзнаток энтомофауны. Блестяще зная медоносных пчел,он сумел заинтересовать этими общественными насекомы-ми многих студентов-естественников. Наиболее одаренныеиз них стали потом видными учеными пчеловодами. Воз-будил он интерес к научному изучению пчел и уК. А. Горбачева. Микроскоп открыл юноше дотоле не-ведомый ему особый мир. Этот микромир, живущий не-обычной жизнью, увлек его навсегда.

С практическим пчеловодством он вплотную позна-комился на Измайловской учебно-опытной пасеке, гдевсегда охотно принимали студентов университета, по-могая им выполнять научную работу и осваивать тех-нику ухода. Здесь он впервые увидел пчел разных по-род, так не похожих друг на друга,— среднерусскихлесных, итальянских, краинских, кипрских, кавказ-ских. Здесь наблюдал за их жизнью и поведением, пы-тался разобраться в этом калейдоскопе пород, понятьих особенности и своеобразие. В Измайлово он прово-дил исследования болезней пчел, смог даже собрать до-вольно обширную коллекцию паразитов пчел и пригото-вить несколько оригинальных препаратов по гнильцу.За эти препараты, выполненные добросовестно и умело,он получил в награду Большую серебряную медальРусского Общества акклиматизации животных и расте-ний. В университете определилось его научное призва-ние и безошибочно был избран объект исследований, ко-торому он не изменил в течение всей своей творческойжизни.

СРЕДИ КАВКАЗСКИХ ПЧЕЛОВОДОВ

Пожалуй, для пчеловодов самым заманчивым краембыл в то время Кавказ. Этот пчеловодный «материк»открыл миру академик А. М. Бутлеров, впервые вос-торженно поведавший о кавказских пчелах. Об этихнеобычно миролюбивых пчелах говорили всюду, дажеза границей, о них мечтали все пчеловоды России, аобнаруженная у кавказянок неоднородность по окраскеи поведению, пока что никем не объясненная, привлека-

106 107

ла исследователей, вызывала большой интерес у прак-тиков.

В 1887 году, получив диплом, молодой зоолог, пол-ный надежд и замыслов, по рекомендации своего знаме-нитого учителя профессора А. П. Богданова покинулМоскву и отправился на Кавказ.

На только что организованной Тифлисской шелко-водческой станции К- А. Горбачев занял скромную долж-ность микроскописта. Станцией заведовал крупный уче-ный шелковод, человек разносторонних интересов, пре-восходный организатор Н. Н. Шавров. Он отлично зналкавказское пчеловодство, его историю, современное со-стояние, наблюдал диких пчел в лесных местах и наскалах, в равнинных, предгорных и горных поясах.И хотя главная задача станции состояла в изучении шел-ководства, Н. Н. Шавров горячо приветствовал пчело-водное направление, которое начало исследоваться с при-ходом К. А. Горбачева. Он считал, что шелководствои пчеловодство — отрасли во многом близкие друг кдругу, а климат и богатая медоносная растительностьвсего обширного кавказского региона весьма благо-приятствует их развитию.

В бактериологической лаборатории КонстантинАлександрович приступил к изучению болезней шелко-вичного червя и медоносных пчел. Через два года онуже был назначен руководителем лаборатории и заве-дующим пчеловодным отделением станции. Границы егоисследований значительно раздвинулись. Шли они вдвух параллельных направлениях — изучение медонос-ных пчел Кавказа как самостоятельной породы, с зооло-гической точки зрения, и выявление заразных болезнейпчел, наиболее губительных и распространенных здесь.Научная работа требовала знания истории кавказскогопчеловодства, тщательного обследования зоны естест-венного обитания пчел — Предкавказья, Большого Кав-каза и Закавказья, детального изучения их с точки зре-ния морфологических признаков и биологических осо-бенностей. Только после этого можно было сделать пра-вильные выводы о кавказских пчелах и ввести их в сис-тематику рода пчелиных. Кроме того, исследования пред-полагали массу лабораторных анализов и выработкунадежных методов лечения. С таким дальним прицеломон и приступил к делу.

Пчеловодство на Кавказе существовало с незапамят-

ных времен и было любимым занятием местного населе-ния, особенно на Северном Кавказе, в богатых лесамипредгорной и нагорной зонах.

Предки грузин — храбрые хеттские племена в своембыту широко пользовались продуктами пчел — медоми воском. История донесла до нас оригинальный эпизодцеремонии принятия присяги воинами-хеттами. Вождьсобирал их вокруг костра, бросал в огонь кусок воска и,указывая на вспыхнувшее еще ярче пламя, обращался квоинам: «Да сгорит так предатель!» И они отвечали:«Да будет так!»

Горцы Азербайджана и Дагестана держали пчел по-всюду. Летом, уходя на альпийские луга со стадамиовец, они брали с собой пчел и с ними перекочевывали сместа на место. До сих пор сохранился на Кавказе обы-чай давать в приданое ульи с пчелами, чтобы молодыежили богато, были трудолюбивыми и так же множились,как пчелы.

Кавказ давал отличные меды, которые не имели себеравных на мировом рынке,— светлый тонкого ароматабелоакациевый и липовый, а еще кремоватый душистый,нежный, неповторимого вкуса мед с альпийского разно-травья. С глубокой древности кавказские пчеловодывыгодно торговали медом, воском и медовыми напитка-ми с Турцией, Персией, Францией и другими странами.

Горцы очень широко употребляли мед в пищу в со-четании с различными фруктами — айвой, миндалем,изюмом, орехами, сливой, пекли сладкий хлеб с медом,готовили всевозможные медовые лакомства. Освежаю-щие и целебные напитки из меда часто в сочетании сфруктовыми соками до сих пор любимы всеми народамиКавказа.

Посещая разные уголки этого чудесного края, Кон-стантин Александрович встречался с бесчисленным раз-нообразием конструкций туземных ульев, устроенныхоригинально, смотря по природным обстоятельствами обычаям местного населения, перешедшим от дедов ипрадедов. По его словам, ни один эксперт не смог быопределить здесь системы ульев. Материалом для нихслужили обычно дерево, кора, тонкие прутья, или, на-конец, смешанная с навозом глина.

Коренной, исконно кавказский улей — сапетка. Рас-пространена она почти повсеместно в низменностях ипредгорьях Кавказа. Это куполообразная корзина,

108 109

сплетенная из тонких гибких прутьев или из камыша, ро-гоза, а то и из соломенных жгутов, обмазанных слоемглины с навозом. Высота ее около 70 сантиметров, диа-метр примерно полметра. Встречались сапетки с одной идаже двумя надставками. Это увеличивало их объем и по-вышало выход меда. В таких двух- или трехэтажных са-петках делали по два отверстия для вылета пчел.

Сапетки ставили на доску или прямо на землю, почтивплотную друг к другу. У татар он видел сапетку ци-линдрическую с плоским верхом, накрытым куском дос-ки. В отдельных селениях встречались узкие цилиндрыиз ивовых прутьев или расколотых пополам побеговорешника с концами, закрытыми дощатыми кругами.Эти длинные сапетки-цилиндры клали под каким-ни-будь навесом горизонтально, прямо одну на другую на-валом, как дрова, или на этажерки рядами.

Для сапеток устраивали даже нехитрые павильоны —крытые камышом или соломой плетеные из хвороста итолстых веток сараи, обмазанные глиной. В стенах ос-тавляли небольшие дыры — летки. Нередко сараи дела-ли трехстенными, П-образными. Такие примитивныепавильоны предохраняли сапетки от непогоды, особенноот ливневых дождей и ветров, а зимой — от снега.

Кстати, плетеные из ракиты ульи в виде корзины былиизвестны еще в древнем Египте и античной Греции.

В горных лесистых местностях пчел водили в дуп-лянках. Кавказская дуплянка совсем не похожа на свою«сестру», распространенную в средней России. Это боль-шой кусок толстого бревна, преимущественно ольхи,серебристого тополя или даже бука, расколотый попо-лам. Обе половины выдалбливали и накладывали однуна другую. Образовывалось полое пространство длягнезда пчел. Место соединения замазывали глиной. В од-ной из торцевых сторон по щели вырубали одно или дваотверстия для вылета пчел. Осетинская дуплянка, вчастности, выдолблена насквозь, закрыта с обоих кон-цов днищами, для прочности перевязана в двух-трехместах лианой. Дуплянку не ставили, как обычно, аклали на камни, куски дерева или невысокие козлы подоткрытым небом в саду или на дворе, накрывая от дож-дей большим куском коры. Так же лежа, навалом, нателегах перевозили дуплянки с пчелами по горным доро-гам и тропам к источникам медосбора.

У горцев были и примитивные глиняные ульи типа

ПО

кувшинов, которыми они пользовались для хранения во-ды или вина. Дно у этих ульев-сосудов отделялось, чтопозволяло брать из них мед, сберегая их.

Колодные ульи русских, живущих на Кавказе,—выполнены из кусков дерева высотой до полутора метраи диаметром 35—40 сантиметров. Их пасеки очень отли-чались от туземных.

К. А. Горбачев был буквально поражен пластично-стью кавказских медоносных пчел, их универсальнойприспособленностью к самым разным, порой невероят-ным условиям существования.

Модели туземных ульев и пасек Кавказа экспониро-вались в 1912 году на выставке в Москве, устроеннойТретьим Всеславянским съездом пчеловодов, и вызвалиогромный интерес делегатов съезда.

Обычный выход меда из сапеток и дуплянок — ульевочень маломерных — 8—10 килограммов. Притом полу-чали его почти всегда после закуривания пчел.

На Кавказе, особенно в его горной части преоблада-ла роебойная система хозяйства. Чтобы отобрать мед,пчел душили серой. Уничтожались самые медистые, силь-ные семьи с лучшими плодовитыми матками. Оставалисьслабые, посредственные, от которых нечего было взять.Например, осетины после того как дуплянки наполня-лись медом, опускали их в воду, а потом выламывалисоты. Семьи уничтожались, но численность их восстанав-ливалась быстро — в тесных гнездах пчелы непомернороились. Так велось испокон веков.

Рамочные ульи встречались исключительно редко, восновном у русских пчеловодов. Старое примитивное,традиционное пчеловодство горцев оказалось очень жи-вучим. Способствовали этому верность и преданностьместного населения своим национальным обычаям, фа-натическое суеверие, недоверчивое отношение ко всемуновому. Почти всюду на пчельниках были развешанына кольях и изгородях или положены на ульи черепалошадей, коров и баранов, помогающие, якобы, отвестизлых духов, запугать их; к пасеке не подпускали посто-ронних, боялись дурного глаза.

К. А. Горбачев понимал, какие громадные усилияпотребуются для того, чтобы преодолеть вековой кон-серватизм, убедить пчеловодов в полезности и необходи-мости перестройки примитивного, кустарного пчело-водства, научить их рациональному уходу. Однако он

111

верил в успех, тем более что уже существовали надежныепути и способы распространения научных знаний срединарода. Оправдывали себя и беседы с местными пчело-водами, демонстрации рамочных ульев, специально при-везенных в селения, показательные рамочные пасеки,организованные на местах, и конкретная помощь пче-ловодам на их личных пасеках.

Константин Александрович вместе с Н. Н. Шавро-вым сразу же принялись за организацию на шелковод-ческой станции образцового пчельника. Показательнаяпасека начала действовать с 1889 года.

В саду, где росли дикие плодовые, белая акация,гледичия, каштаны, липа и другие медоносные растения,стояли 30 ульев разных типов. Образцовая пасека былаоткрыта для всех желающих с февраля до конца сезона.Специалисты читали лекции, давали объяснения, пока-зывали приемы рационального ухода. Число посетите-лей из самых разных мест Кавказа достигало двухсотчеловек в год. Кроме того, на пасеке отрабатывались ипроверялись новые способы пчеловодства.

Образцовая пасека служила прекрасной учебнойбазой для подготовки пчеловодов на бесплатных полуто-рамесячных ежегодных курсах, которые пользовалисьбольшой популярностью. Константин Александрович —их бессменный ведущий преподаватель. В 1891 году, вчастности, на курсах обучалось 104 человека, среди них33 учителя народной школы, командированные специаль-но для освоения пчеловодства.

К. А. Горбачев содействовал занятиям по пчеловод-ству в других учебных заведениях и устройству при нихучебных пасек, давал консультации школьным учите-лям. Под его руководством проводились наблюдения наджизнью пчел и медосбором на многих пасеках Кавказаи Закавказья.

При образцовой пасеке станции был богатый музейпчеловодства, состоявший из всевозможных местных илучших рамочных ульев, пчеловодных принадлежнос-тей, образцов меда (их насчитывалось более 70) и воска,гербариев медоносов Кавказа, коллекций по естествен-ной истории пчелы. Эти многочисленные экспонаты до-полнялись прекрасно выполненными рисунками и пре-восходными фотографиями, вошедшими потом в прекрас-но изданный альбом. Музей, постоянно пополнявшийся,выполнял большую просветительную и учебную функ-

ции. Здесь же имелась богатейшая по тому времени пче-ловодная библиотека, включавшая работы известныхрусских и иностранных авторов.

Кроме того, при станции находилась образцовая про-мышленная пасека из 200—250 пчелиных семей — ко-чующая, как и все пасеки коммерческого назначения.Пчелы содержались на ней в ульях Дадана и в восьми-рамочных лангстротовских с одинаковыми надставками.Промышленная пасека, оснащенная ульями двух типов,с разными, во многом противоположными технологиямипчеловодства и, естественно, неодинаковыми результа-тами, имела исключительно важное показательное зна-чение. Дадановские ульи более отвечали целям роевогохозяйства, лангстротовские — медового. Не случайнона Кавказе, особенно на Кубани, уже в начале XX векастало больше крупных пасек, чем в средней России. При-мечательно, что пчел содержали на них в многонадста-вочных ульях Лангстрота. Северный Кавказ стал зонойих повсеместного распространения. В годы коллективи-зации здесь были созданы крупные специализированныепчеловодные хозяйства медового направления.

В городских и сельских народных школах Кавказа,учительской семинарии, сельскохозяйственной школе,школе садоводства ввели преподавание пчеловодства.Кузницей пчеловодных кадров на Северном Кавказе,в частности, стала Вознесенская школа садоводства,огородничества и пчеловодства. Трехгодичный курсобучения с преобладанием практической подготовкиучащихся давал возможность выпускать хороших пчело-водов-практиков, впоследствии становившихся инструк-торами. Школьная пасека насчитывала более 1000 ульев.Это учебное заведение сыграло важную роль в распрост-ранении рационального пчеловодства на Кавказе.

К. А. Горбачев как просветитель и превосходныйпрактик нес прогрессивные идеи в самую гущу народа.По свидетельству современников, «при появлении егов каком-нибудь селении, население не прячется, не игно-рирует его приезд, как обычно это у нас, а наоборот, вы-сыпает к нему навстречу, идет к нему за советами, знаявполне, что советы и указания Константина Александро-вича вытекают из чистого сердца, из благожелательногок нему отношения, что советы и указания пойдут ему наблаго и пользу».

Константин Александрович, проживший почти всю

112 № 1 7 3 1 113

жизнь на Кавказе, говорил на многих туземных языках,что еще больше сближало его с горцами. Его беседы былипросты и сердечны, демонстрации приемов ясны, вполнепонятны местному населению.

Не случайно всюду называли его просто «Коста-джан», «мой друг», «свой человек». И он гордился этимдружеским обращением, доверием, расположением, ко-торые безграничным трудом своим и добрым отноше-нием снискал у гостеприимных жителей Кавказа —грузин, армян, азербайджанцев, дагестанцев, греков.Константин Александрович хорошо знал быт, культуру,историю, характер и дух этих народов, высоко ценил иуважал их национальные, освещенные веками обычаии традиции, мудрый опыт целых поколений.

Свои многочисленные поездки по Кавказу К. А. Гор-бачев использовал для организации в глухих горныхселениях показательных пасек и выставок, проводилкраткосрочные курсы с практическими занятиями, рас-сказывал о простейших приемах ухода в рамочныхульях, перегонял в них пчел из сапеток. В верховьяхрек Кубани и Теберды, где жили горцы-карачаевцы,у которых по древнему обычаю пчеловодством занима-лись женщины, он помог создать рамочную пасеку, что-бы научить тружениц-горянок рациональному пчело-водству. Такие пасеки были им организованы также вДагестане, Грузии, Бакинской губернии. Они стали оча-гами культурного пчеловодства в этих зонах. Свет зна-ний постепенно проникал в самые отдаленные уголкигорных селений.

Исключительна роль Константина Александровичаи как одного из руководителей Кавказского обществапчеловодства, бессменного его секретаря и почетного чле-на. Немало энергии отдал он укреплению этой организа-ции, правильно полагая, что: «Голос пчеловодов толькотогда будет услышан, только тогда правительство будетсчитаться с их нуждами, законными требованиями, когдапчеловоды будут представлять объединенную семью».

Кавказское общество организовало производство, ра-мочных ульев и вощины, снабжало ими пчеловодов, по-могало налаживать изготовление ульев и инвентаря встолярных мастерских своих отделений и в производ-ственных цехах учебных заведений, которые готовилипчеловодов.

Печатным органом общества стал хорошо известный в

114

России журнал «Кавказское пчеловодство и птицеводст-во», на страницах которого К. А. Горбачев выступал какавтор многочисленных статей, а потом как его редактори руководитель. Материалы Горбачева охотно публико-вали и другие журналы, выходившие на Кавказе,—«Кавказская пчела», «Кубанское пчеловодство», а также«Опытная пасека», «Пчеловодная жизнь», «Пчеловодноедело», «Пчеловодство».

КАКИЕ ЖЕ НА КАВКАЗЕ ПЧЕЛЫ?

Этот вопрос сильно занимал К. А. Горбачева, как имногих натуралистов и зоологов. Типичной кавказскойпчелой академик А. М. Бутлеров считал пчелу желтую,похожую на итальянскую. Однако он первым заметил,что в ее окраске наблюдаются колебания от ярко-желтойдо довольно темной. К сожалению, пчеловоды тогда необратили должного внимания на эту, как потом выясни-лось, очень существенную оговорку ученого и продол-жали считать чистопородной кавказской только желтуюярко окрашенную пчелу.

К- А. Горбачев за время своих поездок по Кавказу,которые с полным основанием можно назвать научно-исследовательскими экспедициями, не мог не убедитьсяв том, что пчелы здесь неоднородны. В пограничных райо-нах с Турцией и Персией, в частности в Ленкорани иКарской области, встречались лишь желтые пчелы, впол-не обоснованно отнесенные им к персидским, а в горахБольшого и Малого Кавказа — только серые. В вос-точной части Кавказа, низинных районах Закавказья ина Северном Кавказе распространены пчелы смешаннойсеро-желтой окраски. Не возникало сомнений в том, чтоэто метисы, а не пчелы самостоятельной породы.

Пожалуй, первым, кто сказал, что на Кавказе обитаетне одна, как считал А. М. Бутлеров, а две породыпчел — серая и желтая,— был Н. Н. Шавров. В своейработе «Краткий очерк современного положения пче-ловодства на Кавказе» он в самых общих чертах наметилгеографическое распространение этих, как он говорил,двух групп пород. Но автор не дал им характеристики сзоологической точки зрения, не указал разницы междуними, кроме одной только окраски пчел, не коснулся иханатомических и биологических особенностей, а лишьконстатировал факты. Этого, естественно, оказалось да-

5* 115

леко недостаточно — нужны были конкретные и досто-верные аналитические данные.

Толчком к научному изучению пчел Кавказа послужи-ли основополагающие работы профессора Г. А. Кожев- лникова. «Породы пчел,— писал он,— как и всякие дру- jгие породы, можно рассматривать, как известно, с двухточек зрения: с точки зрения экстерьера, то есть сово-купности внешних признаков, и с точки зрения внут-ренних свойств».

С таких позиций и начал изучать кавказских пчел и,в первую очередь, серых К. А. Горбачев. Кстати, с Ко-жевниковым его связывала большая дружба, начавшаясяеще в Московском университете и продолжавшаясяпочти полвека. Больших ученых объединяли общностьнаучных интересов, беззаветное служение отечественно-му пчеловодству. Эта дружба, а также знакомство свыдающимися учеными зоологами А. П. Богдановым,Н. В. Насоновым и Н. М. Кулагиным сформировали лич-ность Константина Александровича, помогли ему статьзамечательным исследователем.

ЕДИНСТВЕННАЯ В МИРЕ ПОРОДА

Кавказские горы — область естественного распрост-ранения серых пчел. Как в свое время и А. М. Бутлеров,К. А. Горбачев вполне закономерно назвал их по местуобитания серыми горными кавказскими. В горах, гдеони живут с незапамятных времен, сформировались ипроявились в наиболее типичной форме морфологиче-ские и физиологические свойства пчел этой уникальной,единственной в мире породы.

Довольно своеобразный климат горного Кавказа сего быстрой сменой тепла и холода, ночными заморозка-ми, низкими зимними температурами, особенно в высо-когорье, пышной травянистой флорой субальпийскогопояса, богатством видов кустарниковых и древесныхцветковых и кратким вегетационным периодом растенийопределил характер серых пчел, выработал у них на-дежную систему приспособления к условиям среды.

Неповторимы в своей красоте девственные горные ле-са: могучие раскидистые каштаны крутых склонов, ве-ковые липы глубоких ущелий, кряжистые приземистыедубы редколесья, высокие золотокорые сосны высоко-горий. Здесь в дуплах старых деревьев живут дикие^

116

серые горные пчелы. Гнездятся они в надломах и тре-щинах скал, каменистых выемках, между глыбами и мо-гучими валунами.

Отыскивая чистокровных серых пчел, КонстантинАлександрович пробирался по узким каменистым тро-пам через заросшие лавровишней и рододендроном кав-казские джунгли, преодолевал студеные реки и крутыеподъемы, достигал вершин. Таким образом неутомимыйпутешественник исследовал южный и северный склоныБольшого Кавказа, Абхазию и Дагестан, горные райо-ны Армении и Азербайджана, заброшенные на большуювысоту Верхнюю Сванетию и Кабахтапу.

Он наблюдал за дикими пчелами в начале весны, ког-да ущелья и низины покрыты снегом, летом, во времяцветения альпийских лугов, в солнечную и пасмурнуюпогоду, глубокой осенью и даже зимой.

Однажды ранней весной, преодолевая перевал, онувидел гнездо пчел под выступом утеса на высоте болеетрех тысяч метров над уровнем моря. На темно-сером фонеголого утеса-великана отчетливо выделялись белые соты.Ученый наблюдал, как пчелы отделялись от этого откры-того всем ветрам и морозам гнезда и улетали на первыевесенние цветы.

Сотни тысячелетий научили медоносных пчел спо-койно встречать невзгоды, стойко переносить зимы, вы-работали у них сильные мышцы, быстрый полет, умениелавировать в восходящих и нисходящих воздушных те-чениях, обычных в горах и в тихую погоду.

Ему были известны случаи, когда от жаркого летнегосолнца плавились соты, и по зубчатой скале стекал ян-тарный мед. Приходилось даже слышать рев раздосадо-ванного медведя, который, почуяв аромат меда, не могдо него добраться по отвесной стене. Некоторые горы,облюбованные пчелами, местные жители называли ме-довыми. Но только отчаянным смельчакам удавалосьиногда воспользоваться дарами этих трудолюбивых на-секомых. Он и сам отбирал у диких пчел по пять —•шесть пудов меда, заготовленного ими «на черный день».

Серая горная пчела, внешне непримечательная, поразмерам даже уступающая нашей среднерусской лес-ной, неброского стального цвета с серовато-белыми по-ясками, придававшими ей зебровидную окраску, бук-вально поразила Константина Александровича своейработоспособностью, выносливостью и поистине феноме-

117

нальным миролюбием. В первозданной чистоте эта пче-ла сохранилась лишь в отдаленных высокогорных райо-нах Кавказа.

В 1903 году в руки Горбачева попало несколько эк-земпляров пчел из Сванетии. Исследование сванетскихпчел представляло интерес хотя бы потому, что Сване-тия в силу своих географических условий была отделенаот остального Кавказа и находилась в долине междувысокими хребтами, лежащей на высоте до двух тысячметров над уровнем моря. Покрытые снегом перевалыили разливы многоводных рек, почти полное бездорожьеи опасные горные тропы делали Сванетию местом недос-тупным.

Этот своеобразный уголок Кавказа представлялся ввысшей степени интересным для пчеловодов, так как вподобных горных районах пчелы сохраняли чистотупороды — светло-серые с блестящим бархатистым отли-вом, без малейших признаков желтизны. «Знакомство оместной сванетской пчелой было для меня в высшей сте-пени заманчиво»,— признавался К. А. Горбачев. Имен-но у этих выносливых и жизнеспособных пчел, добытыхв урочищах на большой высоте, он обнаружил необык-новенную для медоносных пчел длину хоботка — 7,2 мил-лиметра и настойчиво рекомендовал их потом пчелово-дам стра-ны, особенно для районов с долгой зимой.

6АМЫЙ ДЛИННЫЙ ХОБОТОК

Предположение о том, что серые горные пчелы долж-ны иметь более длинный хоботок — главный рабочийорган, которым они добывают нектар, родилось у Горба-чева не случайно. Вот как он описывает свои впечатле-ния от путешествий на горные луга: «Во время моихмногочисленных экскурсий по горным районам Кавка-за меня, как и каждого туриста, восхищала та роскошьрастительного покрова, которая характеризует субаль-пийскую и альпийскую полосу.

Роскошный растительный ковер из губоцветных,сложноцветных, мотыльковых и других луговых медо-носов поражает здесь всякого наблюдателя значительнымразвитием венчиков, достигающих у некоторых растений,как например, у альпийского клевера, гигантских раз-меров.

118

Мириады шмелей, пчел и других перепончатокрылыхнаходят здесь неисчерпаемые источники нектара.

Недаром границы этой зоны заселены так называе-мыми дикими пчелами. Пчеловоду-наблюдателю при видепоразительного развития цветущей растительности аль-пийских лугов сама собой приходит в голову мысль, чтоздешние местные пчелы для того, чтобы собрать нектарс лугов горной полосы, должны обладать органами, со-ответствующими этим сильно развитым венчикам, тоесть другими словами: длина их хоботка должна бытьзначительнее, чем у пчел низовых — средних губерний».

Укрепляли его в подобном предположении и много-численные беседы с местными пчеловодами — грузинами,абхазцами, лезгинами, чьи пасеки располагались в этихже районах.

Подтвердить свое предположение о длине хоботкагорных кавказских пчел Константин Александрович могтолько экспериментально-точными микроскопическимиизмерениями, и ученый, не откладывая, тут же присту-пил к ним.

Для более глубокого и комплексного изучения серыхгорных пчел на шелководческой станции организовалиспециальную опытную пасеку. На ней были представле-ны и дикие пчелы, добытые из дупел или расщелин скал,и пчелы с глухих туземных пасек. Ученый сам отбиралподходящие экземпляры, чтобы в лаборатории станцииизмерить хоботки этих крылатых «гражданок» гор.

Способ измерения был такой же, какой в конце прош-лого века предложил профессор Г. А. Кожевников: сна-чала пчел умерщвляли спиртом, затем отделяли головки,вываривали их в едком калии, отчленяли хоботок и из-меряли его длину под микроскопом. Чтобы иметь досто-верные данные, Горбачев измерял хоботки пчел из раз-ных пчеловодных районов Кавказа — тифлисских, аб-хазских, сванетских, кабахтапинских, а для сравне-ния — желтых кавказских, темных среднерусских, взя-тых из разных мест России, краинских — из Австрии,итальянских — из Италии.

Полученные сравнительные данные подтвердили пре-восходство серых горных кавказских пчел над всемидругими породами. Так, наибольшая длина хоботка усерых — 7,15 миллиметра, средняя — 6,66. У средне-русских пчел эта величина не превышала 5,81 милли-метра. Это — одна из первых работ в истории мирового

119

пчеловодства, давшая достоверные биометрические дан-ные о длине хоботка серых горных кавказских пчел.

В мировой практике уже были предприняты серьез-ные попытки пчеловодов-селекционеров вывести породудлиннохоботковых пчел. Ведь чем длиннее хоботок, темглубже пчела могла бы проникать в длиннотрубчатыйцветок, например в красный клевер. Это значительноповысило бы сбор меда, а следовательно, и продуктив-ность пчеловодства, увеличило урожайность семян этойценной кормовой культуры — большого дефицита кле-веросеющих зон.

Вопрос о длине хоботка пчел обсуждался на Между-народном конгрессе пчеловодов в Бельгии в 1902 году.Его поставил тогда Ш. Дадан. Примерно в это же времяв иностранных и русских пчеловодных журналах под-нялся большой шум вокруг так называемых краснокле-верных итальянских маток А. Рута, полученных аме-риканским пчелопромышленником путем отбора на длин-нохоботковость и внутрипородным размножением. Од-нако красноклеверные итальянки не выдержали про-верку временем. Пытались получить пчел с более длин-ным хоботком и в других странах, но эти усилия такжене увенчались успехом.

Сообщение К. А. Горбачева о длине хоботка, опуб-ликованное в журнале «Пчеловодная жизнь», а потомперепечатанное другими русскими и почти всеми аме-риканскими журналами, вызвало настоящую сенсацию.Оно обострило интерес к серой горной кавказской пчелеу пчеловодов всего мира, главным образом с точки зре-ния использования их на таком ценном медоносе, каккрасный клевер.

На Кавказ отправились всевозможные экспедициинатуралистов и ученых.

Чтобы увидеть кавказских пчел в деле в привычныхдля них условиях, Кавказ посетил известный американ-ский пчеловод профессор Ф. Бентон, автор клеточки дляпочтовой пересылки маток. Его имя было хорошо извест-

• но нашим пчеловодам. Руководство по пчеловодствуФ. Бентона в течение трех лет печаталось в «Вестникеиностранной литературы пчеловодства», в его клеточкахотправляли маток с Кавказа. Этот энергичный деловойамериканец, несмотря на массу затруднений и опасно*-стей, с которыми были связаны тогдашние путешествияпо Кавказу, объездил главные пчеловодные районы вос-

120

точного и западного Закавказья, вплоть до границ Пер-сии, приобрел там маток и отправил их в Швейцарию иСША. Серая горная кавказская порода привела ученогов восторг, и он предсказал ей блестящее будущее. Повозвращении на родину Бентон заявил: «Самое ценное,что я привез из кругосветного путешествия в Америку,—это кавказская пчела». Профессору было поручено аккли-матизировать кавказских пчел в США, в Скалистых го-рах, чей климат похож на холодный климат высокогор-ных мест Кавказа.

С большой похвалой отзывался о кавказских пче-лах А. Рут. Он серьезно и всесторонне изучал эту породу,проводил с ней разные опыты, в том числе получал по-меси.

Матки серых кавказских пчел были отправлены с шел-ководческой станции в США К. Дадану (сыну Шарля Да-дана) и профессору Э. Филлипсу. Доктор Филлипс,очень заинтересовавшийся этими пчелами, посетил зонуих естественного обитания. К. А. Горбачев сопровождалего в многодневной поездке по Кавказу, подружился сэтим большим ученым-энтомологом, а потом и переписы-вался с ним.

Американские пчеловоды находили серых горныхкавказских пчел «превосходными работницами даже присамых неблагоприятных условиях». Некоторые промыш-ленники-матководы стали специализироваться в разве-дении кавказских пчел. Кстати, и сейчас в США немалопчеловодов, которые успешно водят этих пчел.

Серая горная кавказская пчела постепенно приобре-ла мировую известность и добрую славу и вполне естест-венно, что на нее обратили внимание и полеводы.

Русский агроном И. Н. Клинген задался целью ис-пользовать кавказских длиннохоботковых пчел для опы-ления цветков красного клевера, что, как известно, воз-можно только с помощью насекомых, главным образом,шмелей. Это была небывалая по масштабам работа.Кстати сказать, на необходимость перекрестного опыле-ния цветков красного клевера указывал еще Ч. Дарвин.

В 1908 году через Кавказскую шелководческую стан-цию Клинген выписал серых горных пчел и в Орловскойгубернии, в Барсовском имении, поставил опыты на зна-чительной площади, занятой посевами красного клевера.

Свое первое сообщение о новой системе полеводства,основанной на тесной связи с пчеловодством, И. Н. Клин-

121

ген сделал на Первом съезде деятелей по селекции сель-скохозяйственных растений и семеноводству, прошедшемв Харькове в 1911 году, а второе — о выдающемся зна-чении пчеловодства для развития полеводства — наТретьем Всеславянском съезде пчеловодов в Москве.По его сведениям, там, где работали кавказские пчелы,урожай клеверных семян был почти в три раза выше,чем на остальной площади. Образно говоря, урожай кле-веров лежал на крыле пчелы.

Агроном заметил, что кавказянки работали на крас-ном клевере значительно энергичнее темных местныхпчел, они собирали не только пыльцу, но и нектар, осо-бенно в середине дня, в жаркую погоду, когда он сгу-щается и не бывает таким жидким, как утром. Предпо-читали они и более редкий травостой, который лучшесогревается и проветривается. «Кавказская клевер-ная пчела,— писал агроном,— производит оплодотворе-ние совершенно так же, как шмель, ... но с большей лов-костью». Американцы говорили: в красном клевере за-ключены миллионы. Достать их могли серые пчелы Кав-каза.

Роль медоносных пчел вообще и серых горных в осо-бенности в формировании урожаев семян бобовых и, впервую очередь, красного клевера поднималась на но-вую, до сего небывалую высоту. Интерес к кавказскимпчелам повышался буквально с каждым днем.

Оригинальные работы И. Н. Клингена дали толчокдальнейшему изучению опылительной работы пчел и надругих сельскохозяйственных энтомофильных расте-ниях. Клеверосеющие хозяйства страны, в том числе се-верных областей, Прибалтики, Урала, стали разводитьи использовать серых горных пчел как основных опы-лителей клевера, тем более что с интенсификацией сель-ского хозяйства число шмелей и других диких опыли-телей уменьшилось. В зонах травосеяния начались мно-гочисленные сравнительные испытания работы на клеве-ре местных, серых горных и помесных пчел, вводилисьв практику приемы усиления целенаправленной лётнойдеятельности, в том числе дрессировка на опыляемыекультуры. Потребность в кавказских матках стала исклю-чительной. Удовлетворить ее могли только специализи-рованные питомники.

По предложению К. А. Горбачева, на Седьмом Все-российском съезде пчеловодов в Киеве было принято

решение основать на Кавказе питомник маток серой гор-ной породы при Кавказской шелководческой станции.Его поддержал Департамент земледелия, выделив дляэтого необходимые средства. «Кавказская пчела,— гово-рил ученый в своем докладе на съезде,— требует хорошооборудованного, правильно поставленного образцовогоплеменного питомника маток, который смог бы удовлет-ворять все возрастающий спрос на настоящих кавказскихматок, а не на тех метисов, что сплошь и рядом выдаютсяза кавказских пчел и только портят ее репутацию».

Питомник был организован в горах на высоте околодвух тысяч метров над уровнем моря в дачном поселкеБакуриани, изолированном от других селений. Эта мест-ность вполне обеспечивала сохранение природных ка-честв кавказянок и устраняла возможность смешиванияих с желтыми пчелами. Племенную группу сформировалииз семей, доставленных из Сванетии, азербайджанскойКабахтапы и других высокогорных мест. Питомник вБакуриани был в нашей стране первым, организовав-шим вывод чистопородных племенных кавказских ма-ток. До этого потребность в кавказских матках как внут-ри страны, так и за рубежом удовлетворяли частные тор-говцы, нередко под видом горных пчел продающие метис-ных, никуда не годных маток. «Кавказские торговцы,—гневно писал Горбачев,— начинают губить новое боль-шое, важное дело». И он беспощадно громил этих безот-ветственных коммерсантов.

Чистопородных серых горных кавказских маток,хоть и в небольшом количестве, начали производитьдля реализации опытные станции Грузии, Азербайджа-на, Армении. В их задачу входила также организациярассадников пчел в отдаленных изолированных пунк-тах, обладающих несомненно чистокровным материалом.

Таким образом, К- А. Горбачев не только открыл се-рую горную кавказскую пчелу, он внес большой вкладв организацию матковыводных питомников и рассадни-ков на Кавказе, способствовал ее распространению всвоей стране и за рубежом. Кавказских племенных ма-ток отправляли из Грузии в Англию, Австралию, Япо-нию, Канаду, США и другие страны высокоразвитогопчеловодства.

Сейчас в Закавказье и на Северном Кавказе созданацелая серия матковыводных питомников и пчелоразве-денческих совхозов большой мощности. Только одно

122 123

Краснополянское пчелоразведенческое хозяйство Крас-нодарского края производит в год более 150 тысяч плод-ных маток серой горной кавказской породы. Матковод-:

ство превратилось здесь в специальную отрасль народно-го хозяйства с реальной перспективой дальнейшего раз-вития.

Долгое время считалось, что на Кавказе водитсястолько пород серых горных пчел, сколько существуеттут пчеловодных районов или даже селений. Называлиабхазскую, кабахтапинскую, кахетинскую, дагестан-скую, ереванскую, ленкоранскую, мегрельскую, сва-нетскую и другие, подобные этим, породы и разновид-ности.

Многосторонние и тщательно проведенные исследова-ния экстерьера и поведения горных пчел из разных мест-ностей убедили Горбачева в том, что на Кавказе обитаеттолько одна обособленная порода пчел с ярко выражен-ными, характерными для нее биологическими признака-ми,— серая горная кавказская. Только эта пчела, с не-запамятных времен живущая в суровых горных районахБольшого и Малого Кавказа, может считаться кавказ-ской аборигенной.

Горным пчелам свойственна поразительная незлоби-вость и миролюбие — весьма ценный и привлекатель-ный породный признак. Исключительно спокойным ха-рактером серых кавказянок восторгались, как мы пом-ним, американские пчеловоды. А ведь они привыклиработать с миролюбивыми итальянскими пчелами, счи-тавшимися по своей доброте непревзойденными. Дажена вынутом соте кавказская матка, не обращая вниманияна окружающих, продолжала класть яйца, а пчелы, какии в чем не бывало, выполняли свои функции. Такое по-истине олимпийское спокойствие невозможно встретитьу других пород пчел.

Серые пчелы малоройливы, закладывают небольшоечисло маточников, что, по мнению К. А. Горбачева, ста-вит их на более высокую ступень естественно-историче-ского развития по сравнению с сильно ройливыми жел-тыми кавказскими. Слабая склонность к роению имеет,огромную ценность для практического, особенно про-мышленного пчеловодства.

Своеобразие кавказянок проявляется и в их манерезапечатывать зрелый мед. Ячейки они заливают медом докраев и вплотную покрывают его тонкой восковой плен-

124

кой. Печатка приобретает темный цвет, кажется как быпромокшей или покрытой чуть морщинистой промаслен-ной бумагой. У пчел среднерусских она снежно-белая,выпуклая, не соприкасающаяся с медом. Через «мокрую»плоскую печатку мед просвечивает, что позволяет раз-глядеть его цвет — светлый, желтый, красноватый, зе-леноватый и темный, тогда как при белоснежной печат-ке цвет меда определить невозможно.

И еще одну важную породную особенность серых кав-казских пчел отмечал исследователь — их зимостойкость.Эти пчелы — не изнеженные теплом южанки, как думалимногие пчеловоды средней России, а жительницы суро-вых мест. На границе альпийской и субальпийскойполосы, где главным образом и развивалось пчеловодство,зима длинная и суровая, погода капризная: даже в июленередки снежные бури, а по ночам бывает намного хо-лоднее, чем в такое же время на севере России. В маево многих местах еще лежит снег, окрестности заволаки-ваются серыми промозглыми туманами, часто льют хо-лодные дожди, а пчелы даже в эту, казалось бы, нелетнуюпогоду не прекращают работу.

По вполне обоснованному убеждению К. А. Горбаче-ва, стойкие к холоду серые горные пчелы могут зимоватьв Центральной России так же успешно, как и на своейродине. Неоднократно писал он об этом и в письмах кпчеловодам, и в журнальных статьях, повторял в много-численных беседах, внимательно следил за отзывами окавказских пчелах, публикуемыми в русских и иност-ранных периодических изданиях, особенно интересовал-ся их зимовкой в средней России.

И хотя свойства породы в наиболее яркой форме про-являются в условиях, в которых она создавалась, серыегорные пчелы и в других природно-климатических усло-виях практически не менялись. Они стойко сохраняли ми-ролюбие и слабую ройливость, так же предпочитали тра-вянистую растительность и больше, чем пчелы местныхпород, собирали лугового меда.

— Маловата она немного ростом против нашей рус-ской,— говорили пчеловоды,— но зато прытче, провор-нее работает, и добрая, не жалит.

Главной причиной неудовлетворительной зимовкисерых горных пчел Константин Александрович считалне снижение их зимостойкости, а нарушение технологииухода. «По-моему,— говорил К. А. Горбачев,— главная

125

причина плохой зимовки — это ошибочное мнение рус-ских пчеловодов, что кавказская серая пчела — изба-лованная теплом южанка. Благодаря такому взглядурусские пчеловоды стараются на время зимы хорошенькоутеплить ульи и запереть их пораньше в теплый, душныйомшаник. Конечно, при таких, совершенно необычныхи непривычных для кавказской пчелы условиях, горнаясерая пчела в средней России будет страдать и плохо пе-реносить зимовку. Чем прохладнее будет в помещении,где зимуют кавказянки, чем меньше будут утеплены ульив течение долгой зимы в омшаниках, тем благополучнеебудет проходить зимовка. Лучшая зимовка для кавказ-ских пчел — на точках».

Кстати, противоестественной считал он зимовку в по-мещениях и для среднерусских пчел. Мнение большогознатока серых горных кавказских пчел не потеряло сво-его теоретического и прикладного значения до сегодняш-них дней. Оно подтверждено почти вековой практикойлучших пчеловодов средней полосы страны, которыеуспешно работают с пчелами этой породы.

Бесспорна общность происхождения серых горныхкавказских пчел. Горы Кавказа — вот их ареал. Внеш-не они относительно однообразны, сходна их системаприспособления к условиям среды и медоносной флоре.Однако в результате гороообразовательных процессовпроизошла, естественно, частичная пространственнаяизоляция одной группы пчел от другой. Многовековоесуществование на ограниченной, замкнутой горами тер-ритории, размножение внутри нее, воздействие микро-климатических факторов способствовали образованиюпопуляций серой горной кавказской породы с исключи-тельным генетическим разнообразием. Кстати, это однаиз важнейших форм существования любого вида живот-ных и растений, основа его жизненности. Именно поэто-му межпопуляционные скрещивания, применяемые сов-ременными пчеловодами-селекционерами, дают воз-можность получать более продуктивное и жизнеспособ-ное потомство.

Кавказянки широко используются и в межпородныхскрещиваниях, особенно со среднерусскими леснымипчелами. Помеси двух пород отличаются спокойным ха-рактером, слабой ройливостью, хорошей зимостойкостью,повышенной работоспособностью и продуктивностью.Такими великолепными качествами обладают пчелы При-

окской породной группы, созданной учеными-селек-ционерами Научно-исследовательского института пчело-водства.

Генетические возможности серых горных кавказскихпчел еще далеко не исчерпаны. Это наше национальноебогатство, уникальный генофонд. Они представляютбольшую ценность для отечественного и мирового пчело-водства. Зная об этом, Константин Александрович мно-го сделал для разработки декрета об охране пчеловод-ства в Грузии. На съезде армянских пчеловодов он внеспредложение издать закон об охране пчеловодства в Ар-мении, считал преступлением завозить на Кавказ пчелдругих пород, в частности краинских и итальянских,всячески оберегал отдаленные высокогорные селения —заповедные территории, где находились чистокровныепчелы-аборигены. Проблема охраны серых горныхпчел — ценнейшего нашего достояния — остро стоит исейчас. Она неразрывно связана с охраной всей природыКавказа, неповторимой и единственной в своем роде.

«Я очень люблю кавказскую пчелу,— признавалсяК. А. Горбачев,— и всякий лестный отзыв о ней достав-ляет мне большое удовольствие». «Моя любимица», «не-сравненная труженица» — так нежно и восторженноназывал ее талантливый ученый. Его фундаментальнаяработа «Кавказская серая горная пчела и место ее средидругих пчел» — лучшая среди подобных в русской и за-рубежной пчеловодной литературе. Он дал в ней де-тальное научное описание анатомических и биологиче-ских особенностей серой горной пчелы, приложил сос-тавленную им оригинальную, отлично выполненную райо-нированную карту распространения пчел, живущих наКавказе, чем внес большой вклад в биологию медонос-ных пчел вообще.

Академика А. М. Бутлерова называют Колумбом,открывшим кавказский пчеловодный «материк». Конс-тантина Александровича Горбачева не было тогда набутлеровском «морском фрегате». Он «высадился» на этуобетованную землю позже, но именно ему посчастливи-лось стать первооткрывателем серой горной кавказскойпчелы, которая вошла навечно в систематику вида медо-носных пчел с его именем — Apis mellifera caucasicaGorb.

126 127

ЭКСПЕРИМЕНТЫ БАКТЕРИОЛОГА

Буквально в первые дни знакомства с кавказскимпчеловодством К. А. Горбачев обнаружил здесь гниль-цовые болезни. Он хорошо знал их, так как еще студен-том университета увлекался бактериологией и особен-но патогенными микроорганизмами полезных насекомых.

Гнилец — бедствие пчеловодов. Но на Кавказе онпредставлял исключительную опасность. С одной сторо-ны, массовые кочевки с пчелами, которые широко прак-тиковались особенно на Северном Кавказе, способст-вовали распространению болезни. С другой стороны, вглухих горных селениях местные пчеловоды о гнильцепочти ничего не знали и боролись с ним «домашними сред-ствами». Но чаще надеялись, что болезнь пройдет самапо себе, а то и просто скрывали. Пчелы слабели, выми-рали, липучая болезнь перекидывалась с пасеки на пасе-ку, унося тысячи семей. Гнилец держал в своих страш-них цепких «лапах» целые местности.

Гнилец был опасен на Кавказе еще и потому, что от-сюда отправляли маток и пчел в центральную Россию иза границу, а вместе с ними в посылки могли попадатьи возбудители опасной болезни.

Энергичный ученый занялся гнильцом —• забота оздоровье пчел ни на минуту не покидала его.

Уже более двух тысяч лет знали эту коварную бо-лезнь, пытались лечить, но безуспешно. И перегон пчелиз зараженного улья в новое гнездо на чистые соты иливощину, и салициловая кислота, и фенол хотя и снижа-ли губительное действие патогенных микроорганизмов,но полностью болезнь не изгоняли. То же относилось и клекарственным препаратам, рекомендованным зарубеж-ными пчеловодами.

К. А. Горбачев был знаком с новейшими исследова-ниями европейских и американских ученых как бакте-риологов, так и пчеловодов, хорошо знал мировую лите-ратуру по интересующему его вопросу, переписывалсяс немецким профессором Э. Цандером, работы которогопо гнильцу до сих пор считаются классическими, ситальянскими и японскими микробиологами. Как толь-ко в 1907 году американский ученый Г. Уайт открыл аме-риканский гнилец — очень опасную, злокачественнуюформу болезни — Константин Александрович сразу жеоповестил об этом пчеловодов России.

128

Константин Александрович Горбачев

В 1911 году при бактериологической лабораториишелководческой станции К. А. Горбачев организовалспециальную пасеку-лазарет из двадцати семей, предназ-наченную исключительно для постановки опытов погнильцу. Это одна из самых первых в России пасек такогоузко специального назначения.

Кстати, вопрос об организации небольших опытныхпасек для всестороннего и более глубокого изученияболезней пчел ставился на совещании микробиологов,созванном Русским Обществом акклиматизации живот-ных и растений в Москве еще в 1910 году. До этого он

129

не раз поднимался К. А. Горбачевым на заседаниях Кав-казского общества пчеловодства.

Работы иностранных и русских бактериологов сво-дились в основном к лабораторному изучению морфоло-гических и биологических особенностей микроорганиз-мов, вызывающих болезнь. Бесспорно, эти теоретическиеисследования имели большое значение. Однако понятьход развития болезни, изучить различный инфекцион-ный материал, внесенный из больного улья в здоровыесемьи, а также решить другие проблемы можно былотолько на пасеке, в конкретных производственных усло-виях. Лабораторные опыты следовало приблизить к пче-ловодной практике — вот главный принцип всех ис-следований Горбачева.

Первые опыты на экспериментальной пасеке вклю-чали заражение здоровых семей открытым и печатнымрасплодом, взятым от семей больных. Причем ученыйиспользовал и свежий, пораженный гнильцом расплод,и старый в сотах, который почти целый год находилсяна складе, вне гнезда больной семьи. Опыты показали,что и тот, и другой материал служил источником инфек-ции, с той лишь разницей, что от свежих личинок бо-лезнь возникала вдвое быстрее, чем от засохших корочекдавно погибшего расплода. Отсюда следовал ряд выводов:любые перестановки сотов с расплодом из больных се-мей в здоровые приводят к заражению; длительноехранение сотов не устраняет инфекционного начала и,наконец, соты от больных или погибших гнильцовыхсемей — очаг инфекции, использовать их можно, толькоперетопив в воск.

А могут ли сами матки быть переносчиками болезни?Оказывается, могут, хотя и сравнительно редко, пример-но в 4—5 процентах случаев. Такое заключение Констан-тин Александрович сделал на основании массовых опы-тов, проведенных им самим и другими пчеловодами подего наблюдением. Однако при лечении гнильца это неисключает необходимость замены старых маток здоро-выми молодыми плодными, что он и советовал делать.

Небезынтересно наблюдение К. А. Горбачева . надинстинктивным стремлением пчел избавиться от болезни,заменяя старую матку новой. Неизбежный при этом пе-рерыв в яйцекладке и уменьшение количества расплода,действительно, в какой-то степени приглушает пламяинфекции. Но с появлением расплода оно вновь разго-

130

рается. Самоизлечиться от гнильца пчелы не в силах —гибель семьи неминуема. Такой вывод ученого имелисключительно большое мобилизационное значение, ак-тивизировал пчеловодов на борьбу с опасной болезнью.Их надежда на то, что «как-нибудь само пройдет»,рухнула окончательно.

Какие же средства предлагал бактериолог?Из всех известных ему лекарственных веществ луч-

шим он считал формалин, обладавший довольно сильны-ми антисептическими свойствами. Пары формалина гу-бительно действуют на возбудителей европейского иамериканского гнильцов — их бациллы и споры.К. А. Горбачев испытал его на самых пораженных, без-надежных семьях и получил, по его словам, блестящиерезультаты. Парами формалина он окуривал семьи втечение 21 дня, пока не проинкубировался весь расплод.Маток заключал в клеточки, чтобы в гнездах не былоличинок. По его расчетам 1 грамма этого могучего де-зинфицирующего вещества достаточно для обработкитридцати ульев (по 10—15 секунд на семью). Формалинне оказывал никакого отрицательного действия на пчели расплод. Ученому даже приходилось наблюдать, какпчелы слизывали капельки охлажденных паров форма-лина, словно сироп, и ни одна не погибла от этого. Онпропитывал губку и кусочек ткани 20 %-ным растворомформалина, клал на дно улья и не замечал ни беспокой-ства пчел, ни гибели личинок.

Благодаря предложенному методу лечения расплодсохранялся, подвергшаяся лечению семья не ослабе-вала, могла потом самостоятельно развиваться и приблагоприятных условиях становилась продуктивней.Правда, необходимо было перегнать пчел в новое гнез-до с чистыми сотами или вощиной. Переселение пчел —обязательное условие при любых способах лечения.

Уничтожение здорового расплода К. А. Горбачев счи-тал равносильным уничтожению семьи — ведь обесси-лив и оставшись без резервов, она не даст меда и необеспечит себя кормом. Кроме того, уничтожить рас-плод — это еще не значит уничтожить очаг заразы. Та-кая мера лишь наносила ущерб, часто ничем не попра-вимый.

Большую роль в борьбе с гнильцом русский бактерио-лог отводил профилактике заболевания. Он справедли-во считал, что если на пасеке две-три семьи поражены

131

гнильцом, значит больна вся пасека, и обработке подле-жат все семьи. Его принцип: с болезнью легче боротьсятогда, когда ее еще нет — не утратил своего значения и внастоящее время.

Особенно важно было сохранить сильные семьи напасеках промышленного назначения, где из-за скучен-ности и насыщенности насекомыми гнилец распростра-нялся очень быстро. К- А. Горбачев предложил устраи-вать особые пасеки-больницы, то есть сосредоточиватьгнильцовые семьи в одном изолированном месте. При та-ком условии можно лечить пчел более квалифицирован-но, чем «на дому», людьми специально для этого обу-ченными. И он готовил таких специалистов на шелко-водческой станции.

Испытания, проведенные в разных местах Закавка-зья, доказали, что лечебные пункты — весьма удобнаяи эффективная форма борьбы с опасной инфекционнойболезнью. Способ Горбачева был одобрен, рекомендованв производство и вошел в инструкцию по борьбе с гниль-цом. Между прочим, подобные «лазареты» имел и Рут.Они находились в стороне от его промышленных пасек,и он отправлял туда всякую подозрительную семью,имевшую хотя бы одну пораженную личинку.

Константин Александрович Горбачев считал, что за-щита пчел от болезней — дело государственное. Он ста-вил вопрос о планомерной борьбе с заразой в масштабахвсего Кавказа, а не только в каком-нибудь одном пунк-те, о необходимости издания специальных законов, без ко-торых невозможно полностью уничтожить эту бо-лезнь.

При непосредственном содействии К. А. Горбачевав 1925 году в Армении был издан декрет о борьбе с пче-лиными болезнями, выработан план борьбы с гнильцом,создан штат инструкторов. Под руководством Северо-Кавказской зональной пчеловодной станции и при энер-гичном участии Константина Александровича в 1931 годупровели массовое наступление на гнилец в главней-ших пчеловодных районах края, что значительно сни-зило число больных семей.

Много лет К. А. Горбачев читал лекции по болезнямпчел и вел практические занятия на пчеловодных кур-сах, часто выступал с этой темой на съездах и совеща-ниях, выезжал в опасные зоны для обучения пчеловодов,на месте. Его книга «Гнилец и борьба с ним», ставшая ос-

132

новным руководством для инструкторов и пчеловодов,выдержала несколько изданий.

Справедливости ради следует отметить, что русскиеисследователи в борьбе с гнильцом работали плодотвор-но и сделали значительно больше, чем зарубежные уче-ные.

Константина Александровича сильно интересовалаи другая, не менее опасная и довольно распространен-ная болезнь медоносных пчел — нозематоз. В бактериоло-гической лаборатории он провел тысячи микроскопиче-ских исследований пчел с признаками нозематоза, однакоинфекционного начала так и не обнаружил. Предполо-жение ученого о том, что эта болезнь встречается наКавказе, впоследствии подтвердилось. Однако она непричиняла здесь такого ущерба, как в зонах с длиннойзимой, когда пчелы лишены возможности вылетать изгнезда. Частые облеты в зимние месяцы на юге снижалиее губительное действие.

Как бактериолог Константин Александрович работалмного и напряженно. Он мог целыми днями безвыходносидеть в лаборатории за микроскопом, готовить чистыекультуры, изучать микробный фон, выявлять бакте-риносительство патогенных микроорганизмов или с утрадо ночи пропадать на экспериментальной пасеке, испы-тывая разные способы лечения и профилактики. Одновремя даже отыскивал особую форму гнильца. К сча-стью, кавказского гнильца обнаружить не удалось.А потом, захватив с собой рюкзак, выцветший от солнцаи потертый от дорог, с инструментами и препаратами,торопился туда, откуда получил сигнал бедствия.

Константин Александрович Горбачев внес большойвклад в развитие отечественного пчеловодства. Его ра-боты о кавказской пчеле и гнильце известны далеко запределами нашей Родины. Высоко оценивая заслугиученого, многие русские пчеловодные общества избра-ли его своим почетным членом.

Умер Константин Александрович 23 ноября 1936 года,похоронен на братском кладбище в Ессентуках. Отсю-да хорошо просматриваются величественные вершиныКавказа — Эльбрус, Бештау, Машук, которые исходилв свое время этот неутомимый исследователь. К скром-ному обелиску из серого мрамора на его могиле частоприходят горцы, чтобы поклониться большому ученому,так много сделавшему для пчеловодства России.

ОТ АЗБУКИ ДО ЭНЦИКЛОПЕДИИ

После А. М. Бутлерова, пожалуй, никто не пользо-вался такой популярностью у пчеловодов, как Анато-лий Степанович Буткевич — выдающийся практик, нова-тор и опытник. Его бесчисленные эксперименты и науч-ные исследования внесли ясность во многие сложныевопросы пчеловодной практики. Семьи-медовики — вер-шина современного пчеловодства — пошли от А. С. Бут-кевича. Его по праву называют родоначальником наше-го опытного пчеловодного дела. Скромный хутор близКрапивны, где он ставил свои знаменитые опыты, зналався пчеловодная Россия.

Анатолий Степанович Буткевич — ученый-энтузиасти подвижник, обладавший широчайшими познаниямии поистине легендарной работоспособностью. Им напи-саны масса статей, книги и семитомная энциклопедияпчеловодства — труд фундаментальный, посильный, ка-залось бы, только коллективу ученых.

И в статьях, печатавшихся буквально во всех русскихжурналах, и в превосходных книгах, по которым почтивсе в его время учились пчеловодству, и в систематиче-ской энциклопедии с поразительной силой раскрылисьисследовательский талант и аналитический ум ученого,принципиальный взгляд практика, полемический духпублициста и яркость незаурядной, могучей натуры само-го автора.

А. С. Буткевич имел редкую способность создавать,любил делать все точно, а не приблизительно, работал«не топором, а резцом», вдохновенно, увлеченно, с боль-шой ответственностью, в пчеловодство внес много своего,самобытного и оригинального.

Анатолий Степанович — большой общественник, пре-восходный организатор и лектор, талантливый журна-лист. «Опытная пасека», которую он много лет редакти-

134

ровал, сыграла большую роль в распространении основи техники рационального пчеловодства, утверждениюопытного дела в стране.

ВСТРЕЧА С ЖИЗНЬЮ

Родился Анатолий Степанович 15 ноября 1859 годав Ярославской губернии, где служил в то время его отец—майор русской армии. После отставки отца семья пере-ехала в Тульскую губернию, где приобрела небольшоеимение. Здесь, на хуторе Русанове близ Крапивны, наберегах тихой Упы, среди знаменитых тульских засекпрошли детские годы Буткевича.

Учился он сначала в Тульской гимназии, потом, с пя-того класса, в Орловском реальном училище. В 1880 годупоступил в Петровскую земледельческую и лесную ака-демию (ныне Московская сельскохозяйственная акаде-мия имени К. А. Тимирязева), готовился стать лесо-водом.

Атмосфера Петровской академии, как и Московскогоуниверситета, отличалась демократизмом, свободоймысли, «вольным духом», а в бурные 80-е годы в студен-1

ческой среде были особенно сильны идеи революции инародничества. Нелегальные студенческие кружки, сход-ки, демонстрации носили явно выраженный политиче-ский характер. В них принимал участие и студент-вто-рокурсник Анатолий Буткевич. Больше того, он одиниз организаторов выступления студентов. Пришлосьему столкнуться с конными жандармами, посчитатьсяс казаками, прибывшими на расправу с «крамольной»молодежью. Буткевича как зачинщика арестовали, бро-сили в Бутырскую тюрьму, исключили из академии,«по политическому делу» осудили и сослали в Сибирь напять лет.

Но ссылка в Зауралье, в далекую Тобольскую губер-нию, куда некогда были сосланы декабристы, не сломиласилы его духа. Он занялся литературной деятельностью:писал вольнолюбивые стихи, рассказы, статьи, печа-тался в сибирских газетах и журналах. Четыре годапробыл юноша в Сибири, опасно заболел там и в тяжеломсостоянии был возвращен на родину под надзор полиции.В конце срока как неблагонадежного Буткевича сноваарестовали и посадили в тюрьму. К счастью, на этот раззаключение длилось недолго.

135

После освобождения будущий ученый увлекся фило-софией и идеями своего земляка великого Л. Н. Толсто-го, близко сошелся с ним. На своем хуторе открыл бес-платную школу для крестьянских детей и учил их гра-моте, следуя толстовским педагогическим принципам.Но власти, усмотрев в учителе человека опасного, кото-рый может «дурно влиять на детей», запретили ему зани-маться педагогической деятельностью.

Искания и толстовская идея опрощения привели мо-лодого Буткевича на юг, где он принял участие в соз-данной там земледельческой общине. Она просущество-вала недолго и распалась. Работал по столярной частив деревнях с товарищами-интеллигентами, тоже ушед-шими в народ.

Вернувшись после всех мытарств домой, получил ототца клочок земли, чтобы как-то жить с семьей, занялсякрестьянским хозяйством. Но царское правительствопродолжало коситься на своенравного Буткевича.

Пчеловодством он занялся в 1894 году. Позже, вспо-миная, Анатолий Степанович писал: «Если у меня естьтеперь занятие, наполняющее содержанием мою повсе-дневную жизнь и дающее средства к существованию мнеи моей семье, то за это мне нужно быть благодарным преж-де всего моему покойному отцу».

Отец его, ветеран Крымской кампании, заимел па-секу не для доходов, а для того чтобы в уединении подзвон крылатых тружениц иметь возможность забыться,уйти от житейских забот. Пасека была колодная, со все-ми работами он справлялся один, только в самое горя-чее, роевое, время ему помогали домашние. Кто-то по-знакомил его с идеей разборного улья и возможностьюотбирать мед, не закуривая пчел. Вскоре на пасеке по-явились рамочные ульи самых разных самодельныхконструкций, а потом и типовые ульи Дадана.

Анатолий Степанович пчеловодством не интересовал-ся совершенно, склонности к нему не имел и если изред-ка в чем-то помогал отцу, то только по его просьбе, невникая в тонкости. Однако отец очень советовал емузаняться пчеловодством, тем более что благодаря емуможно самостоятельно, без наемного труда добывать себесредства к существованию. В самом деле, какая другаяотрасль крестьянского хозяйства предоставляет стольреальную возможность быть независимым от других,да к тому же освобождает от работ на целую зиму —

136

занимайся чем пожелаешь. Исходя из таких чисто прак-тических соображений в выборе профессионального за-нятия, Анатолий Степанович решил остановиться на пче-ловодстве.

Давно уже он принял себе за правило: браться закакое-либо дело, только основательно ознакомившисьс ним, чтобы не идти вслепую, не делать ошибок и неоткрывать Америк. Так как избранное поприще было длянего новым и совершенно не знакомым, пришлось Ана-толию Степановичу засесть за учебники и пособия.И вот что он пишет: «Первым моим учителем по пчело-водству был Бутлеров и книга Лангстрота «Пчела иулей», которая тогда была у нас еще новинкой. Это пре-восходное руководство, написанное увлекательным язы-ком, я прочел как роман. Оно первое заставило менязаинтересоваться пчеловодством, вызвало сильное же-лание применить на практике познания, из него вынесен-ные. Ведь всякое дело только тогда захватывает челове-ка всецело, когда оно дает дело не только рукам, но иголове, и когда я познакомился с пчеловодством теоре-тически, оно приобрело для меня новый интерес и с этойчисто интеллектуальной стороны».

С каким увлечением начал делать он рамочные ульи!И надо сказать, они ему удавались — ведь столярныммастерством Буткевич владел превосходно. Вскоре все100 семей были переведены из колод первобытного типав рамочные ульи собственного изготовления. Разноцвет-но окрашенные, они красовались на южном склоне не-глубокого оврага, совсем рядом с чудесным кленово-липовым лесом.

Но не все пошло так, как задумывалось. Обстоятельст-ва будто испытывали начинающего пчеловода. Опусто-шающая засуха 1894 года унесла более половины семей.Не успел он оправиться от постигшей его катастрофы,как пришла другая беда — гнилец, а через два года ещеи медвяная роса. Такие испытания могли отбить охотук пчеловодству даже у самого старательного любителя,его же они только закалили. И хотя ему практическипришлось начинать все сначала, он был глубоко убежден,что все эти бедствия устранимы, а их пагубные послед-ствия при рациональном ведении дел можно уменьшитьи даже избежать.

По его расчетам, предельная норма пасеки, обеспе-чивающей доход, на который можно жить вместе с семь-

137

ей — 200 семей. Примерно такую пасеку он и заимел..Подыскал для нее более удобное и богатое медоноснымирастениями место, примерно в трех километрах от старо-го, вблизи многотравных заливных лугов вдоль Упы итульских засек — огромного массива вековых лип и дру-гих лесных медоносов. И с этого времени не было у негони одного бездоходного сезона, даже когда годы скла-дывались не всегда благоприятно. В 1908 году от 168 пче-линых семей он получил 6146,5 килограмма центробеж-ного (откаченного из сотов) и 1614,9 килограмма сотовогомеда. Это был самый высокий показатель за всю историюего пчеловодства.

«ЛУЧШИМ АВТОРИТЕТОМ ДЛЯ НАС БУДЕТ НАШСОБСТВЕННЫЙ ОПЫТ...»

Свои первые семь рамочных ульев Буткевич отнесв зимовник, сбросил утепление с гнезд и до весны наблю-дал за состоянием семей. Результаты этого маленькогоэксперимента обнадежили пчеловода и легли в основузимнего содержания. Или, например, посеял на пробуогуречную траву, посмотрел, как на ней работают пче-лы, и пришел к заключению, что ее стоит высевать дляпчел специально.

И на практике, и при чтении пчеловодной литературыему постоянно приходилось сталкиваться с вопросамиспорными, решенными зачастую умозрительно или наосновании мнения какого-нибудь книжного авторитета,и принятыми другими на веру. Возникала необходимостьих проверить, уточнить детали, выяснить истину. «Вовсем сомневаться,— говорил он,— как в заманчивойновинке, так и в освященных долголетней и самой широ-кой практикой приемах — есть первое и непременноеусловие всякого прогресса».

Сначала опыты носили случайный характер и выте-кали, как правило, из потребностей личной каждоднев-ной практики, затем были приведены в систему, приобре-ли характер научного эксперимента, возбудили общест-венный интерес.

Обычно для опыта он выделял семей тридцать — со-рок, группируя их по силе, качеству и возрасту маток,а также по работоспособности пчел. Затем к одним изэтих семей применял один прием, к другим — другойпри всех одинаковых прочих условиях. Благодаря боль-шому числу вводимых в опыт семей и сравнительному

138

испытанию полученные результаты отличались высокойточностью.

Критерием оценки служил конечный результат —количество меда. Именно он решал вопрос о преимущест-ве одного приема над другим. Остальные факторы хотяи учитывались, но решающей роли не играли. ОпытыАнатолий Степанович дублировал по несколько раз, про-веряя их в разных погодно-медо сборных обстоятельствах.Только после такой тщательной проверки и сопоставленияфактов он делал окончательные выводы, часто опровер-гавшие существующие представления.

Буквально с первых дней А. С. Буткевич начал вестизаписи своих наблюдений. Он аккуратно вел дневник,где фиксировал все, что делал на пасеке, состояние по-годы, работу пчел — по контрольному улью. Заносилв журнал также подробности жизни опытных и контроль-ных семей, данные об их силе, объеме гнезд, яйценоскос-ти маток, медосборе.

Завел он и памятную книжку, где заранее намечал,какую работу и когда нужно выполнить. И никогда неотступал от этого раз и навсегда заведенного им правила.

Обилие конкретного материала, накапливавшегосягодами, давало ему возможность объективно оцениватьтот или иной технологический прием, а порой ставитьпод сомнение всю существовавшую в то время системуухода.

Больше всего А. С. Буткевича интересовала системаульев — вопрос в те годы самый острый и спорный, и рое-ние — сложнейшая проблема практического пчеловод-ства.

Все лучшее, добытое в опытах, он использовал в сво-ей практике, затем уже в производственных условиях.Только после этого он считал возможным говорить о сво-ем достижении публично.

Опыт, действительно, не обманет, если он поставлендобросовестно. Посмотреть под другим углом, видоиз-менить действия в зависимости от сложившихся обстоя-тельств, увидеть самому, самому найти — в этом на-правлении и работала его творческая мысль.

УЛЬЕВОЙ УЗЕЛ

• Своими наблюдениями Анатолий Степанович подтвер-дил высказывание Ш. Дадана о том, что рамочные ульипо сравнению с колодами увеличивают продуктивность

139

пчел почти в три раза. В этом, между прочим, убеждались;и другие пчеловоды. Благодаря усилиям русских уче-ных процесс перестройки колодных пасек в рамочныешел в России в нарастающем темпе. Оставалось освоитьсистему ухода в разборных ульях. Но это оказалосьсовсем не простым делом. Осложнялось оно невероятнойразнотипностью конструкций ульев, свойственной на-чальному этапу становления рамочного пчеловодства.Большинство их отличалось исключительной сложностьюи замысловатостью. В ульевом вопросе пчеловоды Рос-сии шли врассыпную, а не единым фронтом, и, как пра-вило, каждый отстаивал ту конструкцию, которую соз-дал сам или в которой водил пчел. Разнокалиберностьульев не способствовала, а, наоборот, мешала распрост-ранению рационального пчеловодства, отпугивала мужи-ка, усложняла дело. Ведь держать пчел на одной пасе-ке в разных ульях неудобно, расходуется много временинапрасно. К тому же что ни конструкция улья, то осо-бая система ухода. Сменить одну систему на другую —дело совсем не легкое. Преодолеть силу привычки и инер-ции дано не каждому. Однако, как мы уже знаем, основ-ные разногласия наметились между приверженцамиулья Дадана и сторонниками улья Лангстрота.

А. С. Буткевич с первых же шагов принял для себядвенадцатирамочный улей Дадана. И он его вполнеустраивал, особенно на первых порах. В статье «В защи-ту улья Дадана» он писал: «Я никаких решительно не-удобств в этих ульях не вижу и если бы мне пришлосьтеперь вновь на новом месте заводить пасеку, я завел быте же ульи почти без всяких изменений в конструкции».Этот улей он считал для себя во всех отношениях удоб-ным и сподручным в работе.

Однако вскоре начались трудности, обусловленныеименно конструкцией улья. В конце медосборного сезо-на, например, он обнаруживал, что гнезда почти пусты,хотя магазины набиты медом. Отнять их, значит оставитьсемью без корма. На зиму приходилось давать им сахар-ный сироп, или медовую сыту. Хотя это, по его словам,и «не беда», однако требует громадных затрат труда,хлопотно и небезопасно в смысле пчелиного воровстваи распространения болезней. К тому же подкормки невсегда надежны. Как правило, семьи после них израба-тываются и ослабевают, особенно к весне. Такого, кета- •ти, не бывает в многоярусных ульях Лангстрота. Там

140

сверх гнезд оставляют по одной полномёдной надставке —корпусу, пчелы освобождаются от перегрузок, что и га-рантирует благополучную зимовку в любой зоне страны.

В 1913 году А. С. Буткевич признается: «В даданахесть одно неудобство: это — невозможность при жела-нии перейти на ярусные противороевые системы». Этотнедостаток оказался очень серьезным. Он разграничи-вал одну, роевую систему пчеловодства, кстати сказать,довольно близкую к старой колодной, от другой, проти-вороевой, позволявшей управлять роевым инстинктомпчел и сохранять резервы. Дадановский улей пересталего устраивать.

А. С. Буткевич буквально вел дискуссию с самимсобой. В конце концов он создал улей своей конструк-ции, желая примирить им все наиболее типичные и попу-лярные в то время системы медового хозяйства, и назвалего «ульем для всех пчеловодов и всех мест». Идея соз-дания универсального улья для всех пчеловодных зон,бесспорно, прогрессивна. Она не утратила своего зна-чения и в наши дни. Американцы и канадцы, в частности,уже давно приняли единый улей Лангстрота, оправдавшийсебя на всей территории Америки. Благодаря целе-направленной работе американских ученых и практи-ков разработана высокоэффективная технология, оди-наково пригодная как для любительских, так и для про-мышленных пасек, как для начинающих пчеловодов, таки для знатоков.

Небезынтересно в этой связи вспомнить высказыва-ние известного американского ученого профессораЕ. Ф. Филлипса, которое он сделал в 1932 году послепутешествия по нашей стране: «Если бы пчеловоды Со-ветского Союза пожелали наЙФИ улей, подходящий длясамых разнообразных условий и для всех степеней ис-кусства пчеловода, они бы хорошо сделали, если бывоспользовались нашим опытом, нашими ошибками и на-шими успехами и приняли бы улей Лангстрота».

В настоящее время Международная Федерация пче-ловодных объединений «Апимондия» поставила на по-вестку дня вопрос о создании стандартного улья дляпчеловодов всего мира. В его основу положен много-надставочный улей Лангстрота.

Универсальный улей Буткевича вмещал шестнадцатьгнездовых рамок чуть ниже дадановских и чуть вышелангстротовских, имел четыре надставки на полурамку,

141

три подкрышника (в них можно было ставить секцион-ные рамки), отъемное дно, снабжался запасным дном икрышей. Улей производил впечатление очень сложного,громоздкого сооружения. Для кочевки он оказался не-пригодным, а стационарное пчеловодство отживало свойвек. Да, кстати, и семьи в нем роились ничуть не меньше.Компромисс между ульями Дадана и Лангстрота неудовлетворил, между прочим, и самого конструктора.Почти до конца своих дней он продолжал его совершенст-вовать и упрощать. Универсальный улей Буткевича таки не нашел поддержки у пчеловодов. Впечатляющие«универсалы» красовались лишь на пасеке самого автора.

Примирить две совершенно противоположные систе-мы ухода, как и уйти от роения, в дадановских ульях иульях собственной конструкции А. С. Буткевичу таки не удалось. «Для меня,— писал он,— удерживатьпчел в отчих, ульях оказалось невозможным, хотя я и,перепробовал не одно средство, чтобы достигнуть этойцели». В другом месте он признается: «Меня пчелы заста-вили сложить оружие перед силой своего непреодолимогостремления к роению». Пришлось признать роение не-избежным, начать изучать его, чтобы извлечь из этогопроцесса возможно большую пользу.

СИСТЕМА РОЕВОЙ СВОБОДЫ

Пожалуй, никто в мировой практике так глубоко ивсесторонне не изучал роение медоносных пчел и не раз-рабатывал таких эффективных приемов его использова-ния, как Анатолий Степанович Буткевич. Натуралисти практик, он подметил немало тонкостей в сложномпроцессе размножения этих общественных насекомых,представляющих несомненный интерес для биологов ипчеловодов.

Роение •— процесс размножения медоносных пчел.Роевой инстинкт настолько же прочно заложен в ихприроде, как инстинкт размножения во всем животномцарстве. Потребность роиться у пчел исключительносильна. Они не могут отвыкнуть от роения, иначе ихвид погибнет. Акт рождения новых семей, следовательно,в высшей степени целесообразен. Однако с точки зренияпрактического пчеловодства, роение невыгодно. Оноснижает выход меда, увеличивает затраты труда, частодаже сводит к нулю усилия пчеловода.

Ш

, Готовясь к роению, семья почти целиком выключа-ется из работ — плохо собирает мед, перестает строитьсрты. Пчелу, как говорят, кнутом не выгонишь из улья.Матка снижает яйцекладку. Роение к тому же дробитсилу: рожденные в процессе роения молодые семьи, ра-ботая поодиночке, не в состоянии собрать столько меда,сколько могла бы запасти семья, сохранившая свои ре-зервы.

Если роение не будет приостановлено какими-товнешними обстоятельствами — резким и продолжитель-ным ухудшением погоды или обильным выделением нек-тара, когда зацветают сильные медоносы, семьи могутизроиться, ослабнуть и как производственные единицысовершенно выйти из строя.

Роение проходит не одновременно и часто затягивает-ся надолго. Нарушаются планы, упускаются сроки, па-рализуется работа пчеловода — ведь рои могут выходитьи в ясную, теплую погоду, и в ветреную, даже пас-мурную, лишь бы не было холодно. В жаркий день роев-щина, как тогда ее называли, начинается рано утром,часов в восемь, а заканчивается часов в пять вечера.В это время от пасеки невозможно отойти ни на шаг.Вот и сидели старики-колодники целыми днями на пчель-никах, караулили рои. Им даже приносили туда еду.Даданисту также приходится сидеть на пасеке и ждатьрои.

Никогда не забыть Анатолию Степановичу один лет-ний день, как раз в роевую пору, когда после недельногоненастья выглянуло, наконец, солнце, предвещая ясную,тихую, теплую погоду. Такую погоду поджидали и заси-девшиеся рои. По опыту зная, что должно произойти,пчеловод спешно готовил роевни, пустые ульи, позвалдомашних, пригласил сторожа. Около десяти часов утравышел первый рой, за ним второй, третий, четвертый...Буквально через час творилось такое, что трудно былосебе даже представить. Рои прививались везде: на де-ревьях, изгороди, кустарнике, у соседей. Местами в однукучу сваливалось пять-шесть, а то и больше роев. С лест-ницами, а то и без них метались все по пасеке, наспехогребая рои, бегом относили их в зимовник или ссыпалив пустые ульи, потому что нехватало ровен, а рои всевыходили и выходили. Казалось, им не будет конца.. Роевая горячка, как пламя, охватила всю пасеку.

Всего за каких-то три часа этого роевого напряжения —

143

«роевой канители» — собрали, по подсчетам Буткевича,около 250 килограммов роевых пчел. Немало роев ушлов лес.

Вначале А. С. Буткевич был горячим приверженцемпротивороевой системы. Он разделял идеи своих великихучителей — А. М. Бутлерова и Л. Лангстрота. Чего онтолько ни делал, чтобы избавиться от роения, но заста-вить пчел работать на старом месте в дадановских ульяхему не удавалось. «Наконец, задумавшись над фактомудивительной рабочей энергии роевой пчелы,— писалон,— я задал себе вопрос: да есть ли вообще какой-либосмысл стараться во что бы то ни стало удержать пчелув отчих ульях? Не лучше ли дать волю ее законномустремлению к новым местам, чтобы там полностью ис-пользовать повышенную рабочую энергию роевойпчелы?!»

Так он пришел к системе роевой свободы, отказалсяот всяких противороевых приемов, признав их грубыми,насильственными, противоестественными. Даже провоз-гласил девиз: «Ближе к природе и поменьше ломки!»В какой-то степени этот девиз звучал справедливо, осо-бенно если учесть, что в те годы «вольностей» в обраще-нии с пчелами было предостаточно, однако не настолько,чтобы отрицать вмешательство в жизнь пчел, порой не-естественное для насекомых, но выгодное человеку. Воз-ражая А. С. Буткевичу и указывая на его теоретическийстрах перед «неестественностью» в жизни пчел, профес-сор Г. А. Кожевников писал, что «...мы должны смот-реть на природные инстинкты пчелы только как на болееили менее послушное нашей технике средство устраиватьжизнь пчел по нашему усмотрению, решать, как выгод-нее нам распорядиться этими инстинктами» (подчеркнутоКожевниковым). Как пример он приводил сельское хо-зяйство, которое в наиболее рациональных своих прояв-лениях было сплошным отклонением от природы, ноименно в этом отклонении проявлялась высота селекциии сельскохозяйственной техники.

А. С. Буткевич, наоборот, стал всячески способство-вать проявлению инстинктивных потребностей пчел.Из своей практики он знал, что на роение влияет возрастматки (помните, процент роившихся семей возрастаетпропорционально возрасту их маток). Более благопри-ятствует роению южное направление летков; на открытом

144

и солнечном месте пчелы роятся чаще, чем в тени, а в тес-ном гнезде быстрее, чем в просторном. Но при этом онучитывал сроки роения по отношению к началу цветенияглавных медоносов и живую массу роев. В процессе опы-тов и наблюдений неутомимый исследователь разработалоригинальные приемы, которые давали ему прекрасныерезультаты — ведь при роении главное не умение сни-мать рои, а использовать их на медосборе с максималь-ной выгодой.

Семья пчел способна отпустить несколько роев. Са-мым ценным Анатолий Степанович считал первый рой —первак. Такие рои он обычно оставлял на племя, иногдазаменял ими плохие семьи, если матки в роях были нестарше года (в крайнем случае, двухзимние), по яйценос-кости особо выдающиеся, или, наконец, использовал ихдля получения меда.

Если племенной рой к зимовке мог стать достаточносильным и богатым медом, чтобы благополучно перези-мовать, то от него большего и не требовалось. Не беда,что в иной год его приходилось подкармливать медом,отобранным от других семей.

Несмотря на принципы своей системы роевой свобо-ды, роение он регулировал. Рои-втораки, в частности,не допускал — на восьмой день после выхода первакавырезал в материнской семье все маточники, кроме одно-го. Этот прием ограничения роения был, пожалуй, са-мым популярным у пчеловодов России. Первое времяА. С. Буткевич второй рой возвращал назад, но этолишь намного продлевало период роевой бездеятельнос-ти. Затем решил оставлять его, чтобы по прекращениироевого периода усилить ослабевшие семьи. И, наконец,не стал допускать совсем.

Только при увеличении пасеки, по его мнению, оп-равданы втораки и даже поздние рои, при условии, чтоони от хороших семей и у них плодовитые матки. Этизапоздавшие рои, конечно, не смогут заготовить себезапасов, потребуют подкормки, но зато, перезимовав,в следующем году отдадут долг и соберут немало медав доход.

СЕМЬИ-МЕДОВИКИ

Бесспорно, самым оригинальным звеном в его систе-ме роевой свободны были семьи-медовики. По ним исвою систему пчеловодства Анатолий Степанович назвал

6 Ns 1731 145

рое-медовиковой. Медовиками обычно называли семьинероившиеся, а значит, сохранившие силу и способностьдавать меда намного больше, чем семьи, «переболевшие»роением.

Медовики А. С. Буткевича — семьи иного качества.Он создавал их искусственно, специально соединяя рои,которых было у него больше, чем достаточно. ПослеБуткевича медовиками стали называть семьи, объеди-ненные, усиленные другими семьями — роями, отвод-ками, пакетами (семьями, высланными из питомников).

Центр тяжести своего пчеловодства А. С. Буткевичперенес на медовики, где роевая пчела, по его словам,как бы «перерабатывается» на мед. Зимовавшие семьистановились основным костяком пасеки, ее фондом. Ихназначение — быть поставщиками живой рабочей силыдля медовиков. От основных семей требовалось, чтобы онихорошо перезимовали, весной быстрее развивались ироились, для чего им создавали самые благоприятныеусловия: обилие корма, высокоплодовитые матки, объемгнезд по силе и умеренное расширение их весной.Конечно, они не освобождались от обязанности даватьмед, но эта задача отступала на второй план. Меддолжны были давать медовики.

Мысль о медовиках возникла у А. С. Буткевича не слу-чайно. Во время бурного роения, особенно после неболь-шого ненастья или перед дождем, он наблюдал, как роиобъединялись сами по себе. Один рой прививался на дру-гой, а то и в самом процессе роения сваливались в кучутри-четыре одновременно вышедших роя. Эти мощныесвалочные рои разных семей показывали потом чудесаэнергии: быстро отстраивали гнезда, давали очень многомеда. В иные дни из-за обилия роев и недостатка «посу-ды» приходилось ссыпать в ульи по два-три роя и кромепользы ничего другого не получалось.

Ему, опытнику, пришлось более тонко изучить этотвопрос. Ведь соединять рои приходится не только во вре-мя роения, когда объединение проходит для пчел без-болезненно, но и усиливать уже работающие рои толькочто собранными. А это совсем не простая операция.Семья, которая уже имеет гнездо и свой дом, защищаяего, как правило, стремится уничтожить чужих пчел,особенно если присоединяется рой-вторак, несущийинформацию неплодной матки. А. С. Буткевич предло-жил операцию по подсиливанию выполнять в конце дня,

.46

попозднее, предварительно подкурив пчел и обрызнувих сытой — водным раствором меда. Возбудившись, по-лучив одинаковый запах и корм, они объединяются бездраки.

В результате многочисленных экспериментов и долго-летней практики опытному пчеловоду удалось отрабо-тать практические приемы формирования медовиков ииспользования их на медосборе.

Буткевич создавал медовики массой не менее 6—8 ки-лограммов. Притом чем ближе к началу цветения глав-ных медоносов, тем делал их тяжелее — легковесныеобъединенные рои собирают меньше меда, более сильные,естественно, дают и меда больше. Однако количествомеда, приходящееся на одну пчелу, начинает снижаться,если масса семьи превышает 8 килограммов. Поэтомунаиболее рациональной (когда каждая пчела испытываетмаксимальную нагрузку) он признал массу до 8 килограм-мов, хотя считал, что более мощные объединенные роивозможны, а в некоторых случаях и желательны. Ведьчем больше таких медовиков, тем меньше будет семей,тем меньше израсходуется меда и энергии пчел на воспи-тание расплода, который в медовиках в больших коли-чествах нежелателен, да и обслуживать пасеку притаких условиях намного легче.

Современные пчеловоды создают семьи-силачи в бук-вальном смысле слова. Семьи в 100—120 тысяч пчелотличаются высокой работоспособностью и дают рекорд-ное количество меда.

Медовикам он оставлял только плодных маток. Не-плодных считал ненадежными — они могли потерятьсяпри спаривании, а значит, большое количество пчел «оси-ротить», вывести из строя, или отрутневеть, если бы по-года надолго испортилась и брачные вылеты задержа-лись. К тому же, как он выяснил, расплод играет рольсильнейшего возбудителя энергии пчел. При плоднойматке медовик сразу включается в работу всеми своимирезервами, не теряя ни одного дня, чего не бывает приматке неплодной.

Медовики — семьи временные. В зиму они не шлии после медосбора подлежали ликвидации. Мед и отстро-енные ими соты отчислялись в доход. Так зачем же имвыращивать потомство, которое народится уже послемедосбора и не примет участия в полезной работе? Крометого, если не допустить расплода, высвободятся пчелы-

6* 147

кормилицы и переключатся на сбор меда, умножитсялетный состав, сэкономится мед, который расходуетсядля выращивания личинок. Казалось бы, все ясно, новот на практике...

Буткевич заключал матку в клеточку сразу же приформировании медовика. Оказалось, что энергия пчел,работающих при матке, свободно откладывающей яйца,«по меньшей мере вдвое больше энергии роя с заключен-ной маткой». Даже ограничение матки разделительнойрешеткой на нескольких сотах сдерживает летную дея-тельность пчел, значительно снижает их продуктивность.Вот какой мобилизующей силой обладает расплод! Ин-стинкт кормления потомства буквально гонит пчел надобычу корма. И чем больше расплода, тем энергичнееработает семья.

Только после окончания медосбора, после отборамеда и сокращения гнезд Буткевич заключал маток вклеточки. Через три недели в гнездах не оставалось ниодной личинки. Соты освобождались от расплода. Мат-ки-пленницы содержались в плену до ликвидации медо-виков. Пчелами медовиками (в среднем по 1 килограм-му) ближе к осени он подсиливал семьи, которые шлив зиму и нуждались в этом. Упразднение медовиков, пословам А. С. Буткевича,— это «последний аккорд сыг-ранной пьесы».

Мощные семьи-медовики стали одним из важнейшихзвеньев современной технологии промышленного и лю-бительского пчеловодства. Их создают несколькими спо-собами: с помощью искусственных роев — отводков, под-ключением вторых маток, усилением летными резервамисемей-помощниц или специально выписанными для этойцели безматочными пакетами, соединением семей. Ре-кордные медосборы в нашей стране получены объеди-ненными семьями-медовиками и, как показывает мироваяпрактика, возможности здесь далеко не исчерпаны.

Как и Г. П. Кандратьев, Анатолий Степанович счи-тал, что доходное пчеловодство возможно лишь присильных семьях. «Только силою семей пасека становит-ся великой,— утверждал он.— Пасека должна блистатьн-е численностью ульев, а силой, мощностью семей». Он,разделял идею двухсемейного содержания пчел, когдав зиму идут по две семьи через перегородку. «Двухсе-мейную систему для наших широт с коротким летом ясчитаю наиболее подходящей»,— говорил он. Называл

148

ее системой «весеннего форсирования силы», считалстой, доступной каждому, особенно в лежаках, да и ввертикальных многонадставочных ульях.

«ИМЕЙТЕ ХОРОШИХ МАТОК.»

В пчеловодстве существует основное правило — недержать слабых бездоходных семей. Однако они все-такивстречаются почти у каждого, даже опытного и знающегодело пасечника. Ведь природа многообразна, рождаютсяне только сильные организмы, но и слабые. А. С. Бутке-вич такие семьи ликвидировал, если матки у них былиплохие и старые, а пчел присоединял к каким-нибудьсредним семьям. Маток же уничтожал, так как считал,что плохая матка не может сделать семью сильной, про-дуктивной. «Хорошая матка,— говорил он,— способнаяпревратить слабую семью в исправную, несомненно долж-на считаться основой доходного пчеловодства, и не толь-ко потому, что она создает силу семьи, но и в силу того,что семья с хорошей плодовитой маткой работает луч-ше».

Такое меткое и чрезвычайно важное наблюдение ещевыше поднимало значение племенной работы! ДевизГ. П. Кандратьева — «Имейте на пасеке только сильныесемьи». Девиз А. С. Буткевича — «Имейте на пасекетолько хороших маток». Его правильность подтвержденавсей мировой практикой. Американские пчеловоды гово-рят: «Плохая матка — плохая семья». Современная тех-ника матковыводного дела позволяет выращивать матоквысочайшей плодовитости, которые способны к нужномусроку создавать семьи огромной силы и поддерживать этусилу. Плохая матка в лучшем случае в состоянии лишьна небольшой срок поддержать численность пчел на од-ном уровне, но не способна их умножить. Поэтому семьис плохими, малоплодовитыми матками дают очень маломеда или совсем бывают бездоходными. Исправить ихневозможно ни стимулирующими подкормками, ни уси-лением расплода, ни подсыпкой роевых или пакетныхпчел. «Хорошая матка,— утверждал А. С. Буткевич,—может из слабой семьи сделать сильную. Наоборот, силь-ная семья с малоплодовитой маткой сходит на нет».Пчеловод предпринял ряд весьма важных для практикиисследований, касающихся этого вопроса: например,в каком возрасте яйцекладка достигает наибольшего раз-вития; с матками какого возраста и качества пчелы боль-

149

ше всего роятся; в каком возрасте матки чаще умираютна зимовке; с какими матками пчелы лучше работают.

Сам А. С. Буткевич тщательно следил за качествомсвоих маток, в племенные семьи отбирал только прове-ренных по потомству, от лучших, самых медистых и ра-ботоспособных семей. Одним из критериев лучших пле-менных достоинств матки считал большое количестворасплода и сплошное, без пустых ячеек, расположениеличинок и куколок — от бруска до бруска. Утверждал,что лучшие матки выращиваются при умеренном, стиму-лирующем медосборе, с чем как раз и совпадает подго-товка пчел к роению, а не в голодное безвзяточное времяи не при главном медосборе, когда пчелам, так сказать,не до маток.

Маток заменял через каждые два года. «Есть основа-ние предполагать,— писал он,— что матки развиваютмаксимум плодовитости только на второй год, и пчелыс такими матками лучше работают». Это предположениеподтверждалось практикой. Такая периодичность заме-ны принята, кстати сказать, и современным мировымпчеловодством. На третью зиму оставлял он только са-мых лучших, племенных маток.

Исследования, проведенные им, показали, что даватьвозможность обезматоченной семье самой выводить ма-ток невыгодно и для медосбора — перерыв в яйцекладкеотрицательно влияет на работоспособность пчел и для са-мой семьи — свищевые матки по плодовитости уступаютроевым. Советы «кабинетных пчеловодов» ограничиватьяйцекладку маток перед главным медосбором или преры-вать яйцекладку сменой матки, что якобы высвобож-дает пчел от воспитательных работ и переключает их насбор меда, не подтверждаются ни опытами, ни практи-кой. К сожалению, такие «советы» встречаются в учебнойлитературе и теперь.

Современное пчеловодство, основанное на интенсив-ных методах ведения хозяйства, требует постоянно силь-ных семей, резервы которых нуждаются в непрерывномпополнении. Сила семей поддерживается благодаря ог-ромному количеству расплода. Маткам поэтому предо-ставляют неограниченный простор для работы в течениевсего сезона. Заменяют их такими же по физиологиче-скому состоянию матками — плодными и яйцекладу-щими из отводков или нуклеусов (небольших семеек), недопуская перерыва в яйцекладке ни на один день.

150

НУЖНЫ ЛИ СТИМУЛИРУЮЩИЕ ПОДКОРМКИ?

Как известно, принос нектара и пыльцы стимулируетжизнедеятельность пчел, повышает яйцекладку маток.С уменьшением или прекращением взятка кладка яицснижается или вовсе прекращается — рост семей замед-ляется. Желая ускорить темп роста весной, чтобы к на-чалу основного медосбора нарастить побольше пчел,или осенью, чтобы усилить семью к зиме, пчеловоды ис-кусственно имитировали поддерживающий медосбор,скармливая небольшими порциями нектарообразныйкорм: или жидкий сахарный сироп, или сыту. Тогдаш-ние журналы были буквально наводнены статьями о поль-зе «спекулятивных» подкормок со всевозможными рецеп-тами. Между прочим, многие до сих пор пользуются этимприемом усиления яйцекладки маток и убеждены в егоположительном действии. Однако наши классики отно-сились к нему весьма сдержанно и если не отрицали егополностью, то советовали проводить очень осторожно.Академик А. М. Бутлеров, в частности, пчеловодам сред-ней полосы России советовал приступить к подкормкамне ранее 10—15 мая, или за семь недель до главноговзятка. В это время уже цветут многие медоносы, оникак раз и выполняют роль стимуляторов активностипчел. Более раннее кормление, по его словам, рискован-но. Возбужденные внезапно открывшимся «медосбором»,пчелы вылетают на поиски источников сахаристой жид-кости и в холодную погоду, что ведет их к гибели.Подвергается опасности и расплод, площадь которогопревышает физические возможности семьи его обогреть,отчего рождается немало пчел с пониженной жизнеспо-собностью.

А. С. Буткевич поставил много опытов по весеннемуи осеннему кормлению на расплод. Сравнительным путемон доказал, что роль подкормок сильно преувеличена.Если в гнезде большие запасы корма, то стимулирующиеподкормки совершенно бесполезны. «Действие спекуля-тивного кормления при наличии запасов в улье чистопсихологическое,— писал он.— Рост в семьях сильныхс выставки при наличии запасов будет с большим успе-хом идти нормальным порядком и без спекулятивногокормления». Значит, нужны обильные запасы корма вгнезде. Одним из первых сказал об этом Анатолий Степа-нович Буткевич.

151

Американские пчеловоды также одно время считали,что стимулирующее кормление полезно. Потом от негоотказались и пошли по другому пути. Они стали снаб-жать семьи обильными кормами с осени — полномёдны-ми корпусами. Известный американский пчеловод док-тор А. Миллер по этому поводу сказал: «Лучшее времявесеннего кормления — это предыдущая осень». Иначеговоря, нужны большие зимние запасы. Недостаток пищивесной ограничивает способность пчел к размножению.А. С. Буткевич отмечал, что питание недоброкачествен-ным кормом, например, свекловичным сахаром, несом-ненно отрицательно отражается на качестве выхаживае-мых пчел, а ведь, как он указывал, важно «не толькоколичество пчелы, но и ее качество» — энергия, работо-способность, долговечность. До А. С. Буткевича в рус-ской пчеловодной литературе никто так много не говорилоб отрицательном воздействии на пчел сахарного корм-ления. Исследования биологов последующих поколенийполностью подтвердили эти наблюдения выдающегосяпрактика.

Весенний рост семьи обусловливается ее силой, а онаформируется в конце предыдущего лета и зависит отплодовитости матки. Осенние побудительные подкорм-ки, по наблюдению А. С. Буткевича, вызывающие не-естественно повышенную яйцекладку в то время, когдаэтот процесс, подчиняясь сезонному ритму, уже начинаетзатухать, приводят к утомлению матки. За зиму она неуспевает восстановить силы, накопить запас питатель-ных веществ, обновить клетки половых желез. «Мы ещераз убеждаемся,— говорил пчеловод,— как осторожнонадо относиться к естественному, природою обусловлен-ному течению пчелиной жизни. Налагая на обыкновен-ных маток непосильное бремя, мы берем в долг у будуще-го».

Его опыты показали, что семьи, которым осенью да-вали стимулирующие подкормки, по сравнению с некорм-ленными оказывались менее доходными. Сами пчелыотрицательно «ответили» на поставленный перед нимивопрос. Современные пчеловоды также считают, что важ-нейшее условие максимально возможной яйцекладкиматок — содержание семей на обильных кормах в тече-ние всего года. Запасы корма обладают свойством стиму-лировать работу матки, если они велики, или лимити-ровать ее, если они недостаточны.

152

ТРУТНИ И РАБОТА ПЧЕЛ

Эта проблема стоит в логической связи с целым рядомдругих проблем, которым А. С. Буткевич придавал осо-бое значение. Она вытекала из самой жизненной практи-ки. Пчеловоды обычно критически относятся к «мужскойполовине» семьи, считают трутней дармоедами, бездель-никами, тунеядцами и всячески уничтожают их — выре-зают трутневый расплод, уничтожают куколок, взрос-лых вылавливают трутнеловками. И все из-за того, что-бы сберечь мед, ими поедаемый. Ни в чем не повинныенасекомые подвергаются прямо-таки неслыханной жесто-кости. Однако никто не думает о том, что если бы трутнипринялись исполнять другие, не свойственные им дела —отыскивать и собирать нектар и пыльцу, кормить личи-нок, строить соты, что требует огромного расхода энер-гии и времени, то от них, наверное, рождалось бы хилое,плохо приспособленное к условиям среды потомство.

Изучая этот вопрос, Анатолий Степанович, как всегда,исходил из естественных законов природы. В животноммире в борьбе за обладание самкой побеждает наиболеесильный, подвижный, жизнеспособный самец, способ-ный передать своему потомству самые ценные качества.Это обеспечивает не только сохранность вида, но в ка-кой-то степени из поколения в поколение генетическиулучшает его.

И в том, что семья выводит очень много трутней, естьсвой резон. Как всегда, когда дело касается размноже-ния, природа особенно щедра, даже расточительна. Рас-тение разбрасывает миллионы семян, но только ничтож-ный процент из них, попав в благоприятные условия,дает жизнь новым поколениям. Семья пчел выводиттысячи трутней, и хотя только единицам удается выпол-нить свое предназначение, надежность осеменения матокприрода обеспечивает полностью.

Создать такие условия, чтобы семьи совсем отказа-лись от выращивания трутней, невозможно. В летнююпору семья без трутней, видимо, ощущает свою непол-ноценность и упорно стремится их вывести.

А. С. Буткевич, естественно, задавал себе вопрос:не оказывает ли присутствие трутней благотворноговлияния на работу пчел? Он подобрал девятнадцать се-мей. У одних каждые десять дней удалял трутневыесоты, у других гнезда оставлял без изменений. В конце

153

сезона выяснилось: выращивание трутней отрицательноне влияет на рабочую энергию пчел, но развитие трут-невых личинок уменьшает число личинок пчелиных,отчего семьи, выводящие особенно много трутней, ока-зываются беднее пчелой, а в конце концов и медом. Этисемьи проявляют и большую склонность к роению. Та-ким образом, предположение о благотворном влияниитрутней на работу пчел не подтвердилось. Однако незна-чительная потеря в доходности с лихвой окупается поль-зой, которую приносит их деятельность по улучшениюпороды пчел, и эту пользу нельзя недооценивать.

А. С. Буткевич считал необходимым регулировать вы-ращивание трутней, периодически, через каждые семь —десять дней вырезая у рядовых семей трутневые соты.Выдающимся семьям, наоборот, надо всячески помогатьвыводить племенных трутней. Значит, не об экономиикормов следует заботиться пчеловодам, думая о трутнях,а об улучшении породы, о селекции пчел, о племенномразведении.

ПРИНЦИП ЗООТЕХНИИ

Увеличение продуктивности пчел находится в пря-мой связи с качеством их породы. На это не раз указы-вали наши пчеловоды-классики. Однако А. С. Буткевичвпервые в истории пчеловодства выдвинул идею примене-ния принципа общей зоотехнии к медоносным пчелам,определил конкретные методы и формы племенной ра-боты с ними.

В основу племенного дела в пчеловодстве он положилчистопородное разведение. «Чистота породы,— говорилА. С. Буткевич,— должна быть сохранена в неприкосно-венности». Так как матки и трутни для брачных встречулетают дальше, чем пчелы за нектаром, необходимо,чтобы и на отдаленных пасеках разводили пчел той жепороды.

Как и в животноводстве, самой простой, доступнойи в то же время очень важной формой он, как практик,считал отбор по продуктивности. Степень доходности —единственный признак, по которому пчеловоды-практикии промышленники почти безошибочно могли определитькачество семьи. А. С. Буткевич также считал его итого-вым, включающим все другие частные признаки.

Чтобы оставлять на племя лучшие семьи, надо, поего мнению, аккуратно вести записи о доходности каж-

154

дой племенной семьи не один сезон, а в течение трех —пяти лет. Притом не только материнских, но и дочерних, ивнучатых семей. Оценка, таким образом, должна даватьсяпо потомству, ведь добрые или дурные качества насле-дуются и стойко сохраняются в поколениях.

Так как продуктивность пчел зависит от ройливости(слабая наклонность к роению почти всегда идет рука обруку с медистостью улья), то этот признак он считалвесьма нежелательным. Семьи, отличающиеся сильнойройливостью, он советовал без всякой жалости «упразд-нять». На своей пасеке, в частности, он их соединял в ме-довики и держал только до осени.

Семьи прилежные и трудолюбивые, проявившие в сво-ем роду большое усердие к медосбору и слабое стремле-ние к роению, как считал А. С. Буткевич, наоборот,должны тщательно оберегаться от всяких случайностей.Потомство от них племенное. Выведенных ими маток,которые несут ценные наследственные задатки, или ма-точники, он советовал использовать для замены старыхили малоплодовитых в других семьях. Матка из трудо-любивой семьи, помещенная в семью, не отличающуюсяподобными свойствами, заметно повышает ее работоспо-собность. Об этой особенности до А. С. Буткевича, по-жалуй, никто не говорил.

Качество семьи, ее сила, работоспособность и продук-тивность определяются не только маткой, ной трутнями.Ведь наследственность в одинаковой мере зависит какот самок, так и от самцов. В животноводстве, например,производителям отводится исключительно большая роль.В неменьшей степени это относится и к пчеловодству.Поэтому, по утверждению Буткевича, выдающиеся семьидолжны служить поставщиками не только маток, но итрутней, притом как можно большего их числа, чтобыповысить вероятность спаривания маток с племеннымисамцами. Для этого необходимо оставлять в гнездах вы-дающихся по медистости семей трутневые соты, спе-циально подставляя их с весны в возможно большем ко-личестве.

Таким образом, вся программа работ «над образо-ванием медоноснейшей породы пчел», вытекающая изосновного принципа зоотехнии, сводилась к следующиммероприятиям: ликвидации всех семей со слабой ме-дистостью и большой наклонностью к роению; размно-жению от племенных, отличающихся повышенной рабо-

155

тоспособностью пчел; получению маток и трутней отсемей выдающихся, проверенных по потомству. Эти от-борные семьи Анатолий Степанович назвал семьями-пи-томниками. Для получения большего числа плодныхматок он считал необходимым организовывать неболь-шие семейки-нуклеусы.

В зоотехнии для обновления породы пользуютсяпроизводителями со стороны. Эта мера — прилив све-жей крови — вполне применима и к пчелам. Она заклю-чается в периодическом обмене роями и матками «от ра-ботоспособного рода» между соседними пасеками, рас-положенными на расстоянии не менее 5 километровдруг от друга. Обмен племенным материалом снижаетвероятность близкородственного размножения, повыша-ет жизненность и продуктивность потомства. Этот на-дежный способ особенно широко внедряется в практикув последние десятилетия, когда появилась возможностьежегодно выписывать сотни тысяч племенных маток ипакетных пчел из пчелоразведенческих хозяйств страныи даже из-за рубежа.

Чтобы пчелы проявили заложенные в них природойданные, они, как и другие животные, должны содержать-ся в благоприятных условиях. Холод, голод, неполно-ценный корм, сырость отрицательно сказываются накачестве выращиваемых маток и трутней, работоспособ-ности пчел и продуктивности семей.

Несмотря на большие успехи современной генетикии селекции, принципы племенного дела, разработанныерусским пчеловодом почти полвека назад, не утратилисвоего значения до сих пор. Вполне обоснованно онивошли в практику и учебные пособия по пчеловодству.

НА ЛЮБОЙ ВКУС...

С внедрением рамочных ульев и медогонок в корнеизменились система отбора и обработки меда — главногои очень ценного продукта пасек. Появилась возможностьулучшить его качество, наиболее полно удовлетворяявзыскательные вкусы потребителя, а следовательно,повысить доходность пчеловодства. «Развитие пчеловодст-ва вглубь и вширь только тогда может быть вполне пло-

,дотворно,— писал А. С. Буткевич,— если рука об рукус этим ростом идет и организация сбыта продуктов пче-ловодства». А сбыт меда продолжал оставаться больнымвопросом.

156

Первое правило пчеловода — отбирать у пчел толькоизлишки меда. В этом, как справедливо считал А. С. Бут-кевич, сущность правильно поставленного медового хо-зяйства. Второе правило — не отбирать мед незрелый.Пасечники, которые думают, что незрелый, водянистыймед, налитый в плоскую посуду, при соприкосновении

к, с воздухом может дозреть, глубоко заблуждаются. МедН в посуде действительно сгущается, теряет избыточнуюi \ воду, но ферментативные процессы в нем не завершаются.j Незрелый мед беден компонентами, входящими в выдер-' жанныи натуральный мед, не имеет настоящего вкуса

и аромата, ненадежен при хранении. Отсекаясь жид-костью, он непременно подвергнется брожению. «Оченьчастая отборка меда,— писал А. С. Буткевич,— подни-мает энергию пчел, пчеловод получает больше «меда», ноэтот мед в кавычках представляет, так сказать, натураль-ный фальсификат продукта» (подчеркнуто Буткевичем).

Эта принципиальная и единственно правильная точказрения большого знатока и авторитета была чрезвычай-но важна тогда, когда только что начали производитьцентробежный мед. Не потеряла она своей силы и до се-годняшнего дня.

Кстати, любую фальсификацию меда, какую бы изощ-ренную форму она не принимала, он клеймил беспощад-но, а пчеловодов, занимающихся ^подделкой, считал не-достойными этого, извечно почетного на Руси, звания.Как-то в одном из московских магазинов он увидел в про-даже «малиновый» мед, по цвету почти напоминавший ма-лину, и «черносмородиновый» — такой же черный, какягода смородины. Возмущенный А. С. Буткевич по это-му поводу писал: «Таких медов не бывает. Это кухоннаямакулатура, прошедшая^ через зобик бедных ^насекомых,которых пчеловоды, недостойные этого благородного име-ни, делают орудиями грубой фальсификации, рассчи-танной на совершенное невежество покупателя». Он по-ставил опыт. И что же? Семья, которая занималась пере-ноской малинового сиропа в соты, осыпалась на зимовкеот поноса. Чистейшей воды фальсификаты и так называе-мые экспрессные «меды», появившиеся уже в наши дни.

А. С. Буткевич советовал отбирать мед в конце каж-дого продуктивного взятка, дождавшись, когда он при-обретет все характерные для него натуральные свойства,окончательно созреет и будет запечатанпчедами. Сам

157

он откачивал мед, как правило, после цветения лугови по окончании медосбора с липы. Для такого ведениядела нужно иметь большой запас сотов, особенно мага-зинных, специально предназначенных под мед. Настой-чиво и неоднократно советовал опытник накапливатьи как великую драгоценность беречь соты, в том числестарые, непросвечивающие, но чистые и правильно от-строенные.

Соты — как закрома для зерна, золотой капитал па-сек. Однако не все пчеловоды ценят их так высоко, какони того заслуживают.

Основываясь на опытах по восковому хозяйству,Буткевич сообщал, что семьи, которым приходитсястроить соты во время главного взятка, недобирают мно-го меда. Поэтому нельзя упускать весну — период ростасемей, когда они охотно обновляют гнезда. «Гораздовыгоднее,— советовал он,— давать пчелам тянуть вощи-ну в роях. Потяжка, поновка — специальность роя».Однако это надо делать задолго до цветения главных ме-доносов, в период умеренного медосбора, стимулирую-щего энергию пчел-строительниц. В противном случаеи рои целесообразно снабжать готовыми сотами. Ведьсбор меда — вторая профессия роя. Современные про-мышленные пчеловоды располагают огромным запасомсотов и готовы к использованию любых по времени, силеи продолжительности медосборов.

Еще одну немаловажную деталь выделяет А. С. Бут-кевич: пчеловод, который вместе с__медом отбирает пер-гу, что было при колодном пчеловодстве особенно рас-пространено, с^бственршми^руками готовит гибель своимпчелам. Этим он подчеркивал особую роль белковогокорма в жизни пчел. Сейчас неопровержимо установлено,что хорошо развитой семье требуется в год _до__50_лило-граммов пыльцы. Только при таких огромных запасах еерост и развитие могут идти нормально.

При колодном пчеловодстве мед сбывали скупщикамв виде бесформенной тестообразной массы с воском, рас-плодом, пергой и погибшими пчелами. Шел он за бесце-нок как сырье, хотя в сущности был г^девосходного ка-чества.

Пчеловоды, сбывая его скупщикам по очень дешевойцене, теряли много денег, а коммерсанты без особоготруда и старания получали баснословные барыши.А. С. Буткевич боролся за ликвидацию посредников-

158

спекулянтов, что поставило бы производителя и потре-бителя лицом к лицу, помогло лучше узнать его запросыи, главное, удешевило мед на рынках без всякого ущербадля пчеловодов, сделало бы его продуктом, доступнымвсем.

Сбыт меда для пчеловодов-любителей всегда был соп-ряжен с трудностями. Спрос на мед на местных мелкихрынках невелик, а везти небольшую партию в крупныегорода невыгодно, так как связано с немалыми расхода-ми. Не всегда находилось и время. К тому же мелкиепартии скупщики приобретали неохотно и по низким це-нам.

А. С. Буткевич предлагал упорядочить торговлю ме-дом, организовать товарищества пчеловодов, в задачукоторых входили бы поиски более емких, выгодных и на-дежных рынков, даже открыть специализированные ме-довые магазины и палатки в Москве и других крупныхгородах России. Кстати, небольшой опыт в этом делеуже был. Русское общество пчеловодства, в частности,имело в разных местах Петербурга медовые магазины,и дела там шли хорошо.

Тульское общество пчеловодства продавало мед всвоих палатках на базарах по праздничным дням. Поинициативе Анатолия Степановича в Туле устраивалисьмедовые недели. Эта оригинальная форма широкой про-дажи меда в розницу по оптовым ценам приучала к немулюдей, способствовала внедрению его в обиход, делалапривычным каждодневным пищевым продуктом, таксказать, демократизировала его. Кроме того, мед укреп-лял здоровье людей, а следовательно, пользовался повы-шенным спросом. Такие медовые недели потом успешнопроводились пчеловодными обществами Казани, Урала,Кавказа.

А. С. Буткевич опытным путем отыскал способы, ко-торые давали возможность влиять на кристаллизациюмеда и в зависимости от рыночного спроса получать про-дукт мелкой или крупной садки. Хорошая кристаллиза-ция, как показатель высокого качества меда и его на-туральности, облегчала сбыт, повышала цену, особеннона столичных рынках, где изысканный покупатель зналтолк в этом продукте.

Чтобы получить крупную садку, А. С. Буткевич сра-зу же после затаривания держал мед в тепле, однакообеспечивая к нему свободный доступ воздуха. В теплой

169

среде мед медленнее кристаллизовался, к тому же крис-таллы формировались большие, зернистые, изящные.Крупкабудтр подчеркивала вкусовые и ароматическиедостоинства меда. Такой мед пользовался особым спро-сом. В холоде и в наглухо закрытой посуде, наоборот,кристаллизация шла активнее, садка получалась мелко-зернистой, мажущейся, маслообразной, нежной. Но принеобходимости и этот мед можно было сделать крупно-зернистым, если расплавить л держать открытым втепле.

Талантливым опытником подмечена и еще одна не-ожиданная закономерность: чем больше мед подвергал-ся колебаниям_температуры, тем крупнее становилисьего зерна. К "сожалению, ученые пока не объяснили при-роду этого процесса, не установили, на основании какихфизических или химических законов получается та илииная форма кристаллов.

На успешную реализацию меда оказывала влияниеи упаковка. Она, играя роль рекламы, привлекала вни-мание покупателей. А. С. Буткевич считал, что лучшаяи незаменимая посуда для меда — липовки разной ем-кости, наиболее удобные — пудовые. Они оригинальныи красивы, прочны, надежны. Закристаллизовавшийсямед из них не вылавливался. А хорошо укупоренные иопломбированные, они могли транспортироваться налюбые расстояния, в том числе и на заграничные рынки.Кстати, мед в деревянной таре и сейчас пользуется осо-бым спросом.

А. С. Буткевич упаковывал мед и в плоские разъем-ные ящики. Стенки и дно ящика скреплял петлями илишурупами, выстилал его пергаментом и наливал тудамед. После кристаллизации мед приобретал форму брус-ка. Медовый брусок он освобождал от ящика, разрезална куски по 400 граммов, обертывал их пергаментом и втаком виде поставлял на рынок. Подобный способ упа-ковки весьма удобен при реализации севшего меда враз-вес. «Мне кажется, что упорядочение сбыта меда — делонастолько важное,— говорил он,— что для этой работыследовало бы соединиться всем пчеловодным силам и осо-бенно тем, которые официально призваны блюсти интере-сы пчеловодства». Торговлю медом, особенно с другимистранами, он вполне справедливо считал задачей госу-дарственной важности п видел в этом один из путей ук-репления экономики Россииf

160

Анатолий Степанович был большим специалистом попроизводству секционного меда. Секции — это неболь-шие, сделанные из липовой щепы рамочки, вмещавшиевсего 400 граммов меда. Они тогда у нас только что нача-ли входить в практику. Сначала Буткевич делал их сам,потом с его помощью массовое производство превосход-ных секций наладил Тульский оружейный завод.

Только с внедрением рамочных ульев стало возмож-ным поставлять на рынок мед в сотах — в его естествен-ной, природной таре, так сказать, упакованный самимипчелами. Пользовался он исключительным спросом.

Многочисленными опытами и наблюдениями пчеловодустановил, что секционный мед можно получать лишь отсемей сильных, имеющих большое количество расплода.Превосходно справлялись с этим и рои-медовики. Ещеодно необходимое условие — хороший медосбор. Толь-ко при значительном поступлении нектара пчелы быстрозастраивают секции, заполняют их медом и запечатыва-ют. В магазинную рамку он помещал четыре секции стонкой, специально выработанной вощиной. А. С. Бут-кевич получал ее,из Дергачей от В. И. Ломакина, ма-стерская которого по производству вощины и вальцовбыла хорошо известна в России. Считал удобным и дажецелесообразным вставлять в них готовые светлые трут-невые соты, вырезанные из гнезд неплеменных семей,—так пчелы скорее осваивают секции. Вообще же они не-охотно идут в надставку с секциями. Эти «упрямые» на-секомые зачастую предпочитают роение работе в секциях(семьи с секционными надставками, чувствуя тесноту,роятся чаще, чем пчелы, получившие надставки обычныес готовыми, уже отстроенными полурамками). Все этоприводит к дополнительным сложностям в уходе, напри-мер, приходится переносить секционную надставку наулей, который к роению не готовится.

Жроме этих общих положений, технология производ-ства секционного меда включает и более тонкие опера-ции. Она, в частности, требует систематически контро-лировать освоение секций, чтобы не передержать их,не допустить «засиживания» печатки, что ухудшает еетоварный вид. При недружной работе пчел секции при-ходится сортировать: готовые отбирать, залитые медомставить в одни надставки; с начатой печаткой— в дру-гие; совсем нетронутые — в третьи; неправильно отстроен-ные удалять вовсе.

161

Иногда, застигнутые ненастьем, пчелы «засиживают»еще недопечатанные секции. Эту желтоватую, будто под-паленную непривлекательную печатку приходится дажесрезать, чтобы заставить пчел снова положить на медо-вые ячейки белоснежную восковую пленку.

В русской литературе такое детальное описаниепроизводства секционного меда было дано впервые.Оно помогло пчеловодам освоить эту технологию, что,в свою очередь, способствовало подъему экономики икультуры пчеловодства.

А. С. Буткевич нередко выполнял специальные за-казы на большие партии меда в секциях. Например, онпоставлял сотовый липовый мед превосходного качестваведущим московским торговым фирмам. Аккуратные иизящные секционные рамки, очищенные от прополиса,обернутые пергаментом, по сорок штук уложенные вособые ящики, производили неотразимое впечатлениеи раскупались нарасхват.

Сотовый мед Буткевич получал и из магазинных ра-мок. Для этого он вырезал куски сотов по 400 граммов и,дождавшись, когда мед из разрезанных ячеек стечет,аккуратно обертывал их пергаментной бумагой, ставилв картонные коробки, а затем в хорошо выструганныеящики и в таком виде отправлял заказчику.

Пожалуй, одним из первых в России А. С. Буткевична деле доказал необходимость повышения культурыторговли медом, которая, по его мнению, также должнаслужить пчеловодству и способствовать его развитию.

Пчеловод-любитель может получать для себя сотовыймед, не задумываясь над тем, выгодно это ему или нет.А для пчеловода-промышленника вопрос выгоды имеетпервостепенную важность. Ведь на производство сек-ционного меда затрачивается много дополнительноготруда, расходуется немало сотов. Данных экономиче-ской оценки секционного и спускного меда в отечествен-ной литературе не было, да и в зарубежной встречалосьнемного. Например, по мнению Ш. Дадана, секционныймед следовало бы оценивать вдвое выше центробежного.Однако нигде не указывалось, на основании каких дан-ных он пришел к такому заключению.

По расчетам Буткевича также выходило, что сотовыймед только тогда выгодно производить, когда он будетпродаваться вдвое дороже спускного, центробежного:специальные опыты, поставленные русским пчеловодом,

162

показали, что семьи, которых он снабдил секциями, далимеда вдвое меньше, чем семьи, получившие обычные ма-газины. Но такой цены сотовый мед никогда не имел и,кстати, не имеет теперь. Вот почему крупные хозяйстваи пчеловоды-промышленники как у нас, так и за рубежом,его почти не производят. Однако А. С. Буткевич все-такисчитал, что прекращение выпуска меда в сотах, которыйнаходит повышенный спросу покупателя, нанесет ущербпчеловодству.

НУЖНЫ ОПЫТНЫЕ СТАНЦИИ

В пчеловодстве, пожалуй, нет темы, которую быА. С. Буткевич оставил без внимания, не затронул быв своих статьях и выступлениях. Тысяча вопросов стоялаперед пчеловодной практикой и дать ответ на них могтолько опыт, эксперимент.

Анатолий Степанович был убежден в том, что опытыдолжны ставить все мыслящие пчеловоды. «Разве недоставляет высокого наслаждения само по себе исканиеистины, хотя бы в такой узкоспециализированной облас-ти, как пчеловодство?!» — восклицал он, призывая кмассовому опытничеству. Высоко ценил он народнуюпытливость, верил в творческий поиск пчеловодов Рос-сии. Экспериментаторы-добровольцы — это разведчики,люди переднего края науки. Они могли давать предва-рительный, рекогносцировочный материал для дальней-шего, более глубокого научного исследования специаль-ными опытными пасеками, какими были Измайловскаяи Тульская пасеки, учебно-опытная пасека Петровскойсельскохозяйственной академии, экспериментальные па-секи некоторых пчеловодных обществ. Постановка срав-

• нительных опытов проста, доступна рядовому пасечнику,она требует лишь добросовестного и точного выполнениявсех операций.

И на самом деле, пожалуй, все пчеловоды в какой-тостепени экспериментаторы. Сама жизнь медоносных пчелкак частица живой природы располагает к этому. Но частов их исследованиях нет системы, они действуют без учетавсех обстоятельств, не могут обобщить и проанализиро-вать собранный материал, а следовательно, и выводыделают зачастую совершенно неправильные.

«Как и во всех других случаях,— писал А. С. Бутке-вич,— нам надо вступить и в этом деле на путь взаимопо-

163

мощи. Надо выработать систему и организовать, усвоитьметодологию опытного дела».

Анатолий Степанович разработал развернутую прог-рамму опытов, дал подробную методику их проведения,изложил систему учетов и точных записей. Этим он возбу-дил у пчеловодов огромный интерес к опытному делу.Начали появляться любительские опытные пасеки, соз-давали их и пчеловодные общества. Анатолий Степановичположил начало массовому опытничеству пчеловодов внашей стране, впоследствии превратившемуся в целоедвижение, возглавленное Научно-исследовательскиминститутом пчеловодства.

Кроме добровольческих опытных пасек — низовыхлабораторий пчеловодных знаний, он считал необходи-мым иметь в России специальные опытные пчеловодныестанции как самостоятельные государственные учрежде-ния универсального характера, имеющие большие воз-можности для выполнения солидных исследований навысоком научном уровне. Кстати, вопрос об устройствепчеловодных станций впервые был поднят академикомИ. А. Кабулковым.

В 1909 году А. С. Буткевич разработал проект Опыт-ной пчеловодной станции, подготовил устав, где указалее основные задачи, предложил обширную программу ис-следований, определил смету построек и инвентаря и сэтими в деталях продуманными и обоснованными мате-риалами отправился в Петербург в Департамент земле-делия. Лично вручил их вице-директору департамента,имел с ним принципиальную беседу, заручился его под-держкой. И хотя опытные пчеловодные станции были соз-даны намного позже, инициатива и идея А. С. Буткеви-ча — пионера нашего опытного дела заслуживает упо-минания в летописи отечественной пчеловодной науки.

По его убеждению, государственные опытные станциитолько тогда выполнят свою задачу и окажутся на вы-соте положения, когда они будут приходить на помощьопытным пасекам во всех случаях, лежащих вне границих компетенции, то есть браться за темы, выдвигаемыепрактикой. Поддерживая платформу А. С. Буткевича,профессор Г. А. Кожевников добавлял, что к этим темамони должны подходить «не иначе, как на основах изуче-ния биологии пчелы, на основании точных учетов, био-метрики, микроскопии, химических весов. Одни полевые(пасечные) опыты для опытных станций слишком грубы».

164

Анатолий Степанович Буткевич (слева) и профессор ГригорийАлександрович Кожевников (в центре) с сотрудниками Тульской

опытной пчеловодной станции

Как полагал А. С. Буткевич, станции можно органи-зовывать на базе лучших опытных пасек. В частности,первая в нашей стране Тульская опытная пчеловоднаястанция как раз и была создана на основе опытной пасе-ки Тульского общества пчеловодства, продолжила и раз-вила ее прекрасные традиции.

ЖУРНАЛ «ОПЫТНАЯ ПАСЕКА>

Пчеловодам-практикам весьма полезны не столькоитоги опытов, сколько сам ход эксперимента, мысли опыт-ника, его сомнения и догадки, меткие наблюдения. Обовсем этом Буткевич сообщал пчеловодам России в журна-ле «Опытная пасека», который основал в 1909 году и втечение десяти лет успешно редактировал.

Само название печатного органа говорило о его узко-специализированной тематике и сугубо определенномнаправлении. «Журнал ставит своей главной задачейрешение вопросов практического пчеловодства,— писалредактор,— путем точных наблюдений и правильно по-ставленных опытов». Однако на его страницах обсужда-

165

лись кардинальные вопросы пчеловодной практики.Статьи самого Буткевича отличались острой полемич-ностью, вскрывали сложнейшие отношения между раз-личными течениями в пчеловодстве. Кроме того, печата-лись материалы, имеющие сезонный интерес, освещаласьдеятельность пчеловодных обществ, сообщались новинкииз иностранных пчеловодных журналов. Программа жур-нала, таким образом, была довольно обширной, разно-сторонней, отвечающей интересам пчеловодов России.«Опытная пасека» откликалась и на важнейшие общест-венно-политические события того времени, воспитывалау читателей гражданские качества, пользовалась из-вестностью и популярностью даже у пчеловодов другихстран.

В 1919 году, в трудное для нашей страны время, жур-нал прекратил существование. Его издание возобнови-лось лишь в 1926 году в связи с организацией Тульскойопытной пчеловодной станции. Он стал ее печатным ор-ганом.

Пчеловодство, сильно пострадавшее от войн и разру-хи, довольно быстро восстанавливалось. Оно нуждалосьв научно обоснованных рекомендациях, в разработкенаправлений дальнейшего развития в новых обществен-ных условиях. Все это входило в задачу пчеловоднойнауки. Требовалось углубить методы исследований сучетом новейших достижений биологии, шире вовлекатьв опытное дело пчеловодов-новаторов, нести практиче-ское пчеловодство в массы.

Несказанно рад был А. С. Буткевич возрождениюсвоего любимого журнала. «Старая «Опытная пасе-ка»,— писал он,— открывала свои страницы пчелово-дам для обмена результатами попутных наблюдений инесложных опытов, так сказать, домашнего характера.Это был орган «добровольцев опытного дела в пчеловодст-ве». Возрожденная «Опытная пасека» ставит более ши-рокие и реальные задачи. Это орган, объединяющий исвязующий работу крупного опытного учреждения —Тульской опытной пчеловодной станции с наблюдениямии опытами зауряд-пчеловодови, главное, имеющий цельювыявить интеллектуальные нужды и запросы практиче-ского пчеловодства».

Анатолий Степанович с первого же номера началсотрудничать с журналом, печатал в нем свои «Беседыпо пчеловодству». Он часто посещал опытную станцию,

166

интересовался работами ученых, поражался размахоми глубиной их исследований. На его глазах станция прев-ращалась в крупнейшее научное учреждение. Создава-лись и другие зональные опытные пчеловодные станции.

«Опытная пасека» способствовала совершенствованиюнаучно-исследовательского дела в нашей стране, знако-мила пчеловодов с результатами научных исследований,объединяла научных работников, содействовала повыше-нию качества их исследований, поддерживала кооператив-ное движение в пчеловодстве, помогала пчеловодам-практикам.

НА СТРАНИЦАХ КНИГ

Своими исключительно богатыми многолетними прак-тическими знаниями, мыслями и наблюдениями А. С. Бут-кевич делился с пчеловодами и на страницах книг, изкоторых наиболее известны и популярны «Самоучительпчеловодства» и «Азбука доходного пчеловодства». «При-ступая к составлению задуманного руководства,— пи-сал автор в предисловии к «Самоучителю пчеловодст-ва»,— я вовсе не хочу увеличить массу учебников попчеловодству еще одним лишним изданием.

Я хочу только поделиться со всеми интересующимисяпчеловодством тем опытом и общими взглядами, которыея приобрел за период времени моего занятия пчелами,богатый дорогими уроками, не только не отбившими охо-ту продолжать дело, но еще более укрепившими уверен-ность, что пчеловодство может быть вполне огражденоот периодических разгромов, из-за которых его до сихпор считают второстепенной, случайной отраслью сель-ского хозяйства».

Эта книга — общедоступное руководство для пчело-водов-практиков. В основе ее — подробное изложениепрактических работ, выполняемых на пасеке в течениегода. Книга как бы направляет каждый шаг пчеловода.В ней есть сведения о биологии пчелиной семьи, по ходуизложения дается описание важнейших медоносных ра-стений, сообщается о болезнях пчел. Пять изданий вы-держал «Самоучитель», обогащаясь и пополняясь с каж-дым новым выпуском. Эта книга, написанная необык-новенно живо, увлекательно и просто, действительнобыла «учителем» для многих начинающих пчеловодовРоссии.

167

Долгое время «Самоучитель» считался настольнойкнигой каждого пчеловода. Ни в одном руководстве невстречалось таких дельных и верных советов, как в нем.Им мог бы восхищаться А. М. Бутлеров. АкадемикН. М. Кулагин однажды сказал, что большинство на-ших руководств представляет компеляцию из другихавторов как русских, так и иностранных. Указав навысокие достоинства оригинальных книг, он особенноподчеркнул положительные качества «Самоучителя»А. С. Буткевича как самостоятельного, не похожего надругих и очень ценного практического пособия, где вмес-то схем и догматизма торжествовали опыт, тонкие наблю-дения и логика.

«Самоучитель пчеловодства» переводился на болгар-ский язык, что говорило о его признании зарубежнымичитателями.

Такой же оригинальной и глубокой работой была«Азбука доходного пчеловодства». Предназначалась онадля начинающих пчеловодов. Это небольшое пособие —в полном смысле слова азбука пчеловодства. Здесь даныэлементарные сведения, но без мелких подробностей ичастностей, нередко заслоняющих сущность, идею опе-рации. Краткое, конспективное изложение важнейшихприемов, дельные советы, живое убеждающее словомаститого автора, который учит сознательно относитьсяко всем работам, вносить в них творческое начало, безчего пчеловодство не может иметь захватывающего ин-тереса,— все это характерно для «Азбуки» А. С. Бутке-вича. Она приобщала читателя к миру чудесных насеко-мых, полезному и увлекательному занятию.

«А полюбить пчеловодство есть за что,— писал он,—при относительно небольшой затрате труда оно дает до-ход.

Далее, пчеловодство сплачивает за одним общим бла-городным трудом всех членов семьи или пчеловоднойартели; затем пчеловодство дает пищу умственной дея-тельности, так как в сложной жизни пчелиной семьи по-стоянно встречаются неожиданные отклонения в сторону,требующие объяснения; много есть неизученного, нераз-гаданного, спорного.

И, наконец, пчеловодство ставит пчеловода лицом клицу с одним из чудеснейших явлений живой природы,с жизнью общины маленьких работниц, которая, развер-тываясь перед глазами пчеловода, поражает его своей

168

целесообразностью. Невольно он входит в интересыэтой жизни, откликается на ее нужды и запросы. И укого из пчеловодов не утихали волнения души смятеннойгрубыми толчками сутолоки житейской, под однообраз-но-успокоительное жужжание этой крылатой армиималеньких тружениц!»

«Азбука» с захватывающим интересом читалась все-ми, кто интересовался медоносной пчелой с биологиче-ской точки зрения и теми, в которых она вполне моглавозбудить желание завести пчел. Такая цель тоже вхо-дила в задачу автора. Четыре издания выдержала попу-лярная книга. Она учила рациональному пчеловодству,несла много новой и ценной информации. Книги Бутке-вича с интересом читаются и современными пчеловодами.

Вершиной творчества А. С. Буткевича стала «Систе-матическая энциклопедия пчеловодства», над которой онработал восемь лет. В этом огромном семитомном трудезатронуты буквально все вопросы пчеловодства, исполь-зована вся отечественная и зарубежная литература попчеловодству. Высоко оценивая энциклопедию, профес-сор Г. А. Кожевников писал: «А. С. Буткевич проработалгромадный литературный материал, значительную частькоторого в настоящее время даже мудрено, или совсемневозможно достать, и сделал из него сводку, пользуяськоторой, мы избавляемся от труда и даже иногда невоз-можной работы отыскивания подлинников. Разнообраз-ные деятели по пчеловодству найдут в ней то, что им нуж-но». Это приближало энциклопедию А. С. Буткевичак знаменитой энциклопедии А. Рута, до сих пор пользую-щейся спросом у пчеловодов всего мира.

Трактуя какую-либо тему, А. С. Буткевич сначалаизлагал теорию вопроса, потом высказывал свой взглядна него, затем приводил мнение других авторитетов, втом числе зарубежных, независимо от того, положительноеоно или отрицательное, и в конце описывал технику вы-полнения работы. Таким образом, вопрос получал все-стороннее, энциклопедическое освещение. Одновременноэнциклопедия заставляла мыслить самого читателя, ста-вя перед ним вопросы, нуждающиеся в разрешении.

«Систематическая энциклопедия пчеловодства»А. С. Буткевича — труд, равного которому в русскойлитературе не было. Научная и практическая значимостьего исключительна. К сожалению, свет увидели лишь дватома — второй и третий. Изданы они были в Туле. От-

169

личная бумага, хороший шрифт, многочисленные, прек-'расно выполненные рисунки — все говорило о солид-ности этой капитальной работы. Сложившиеся обстоя-тельства не позволили выйти остальным томам. Лишьочень малую часть материалов из них автор опубликовалпотом в «Опытной пасеке».

СИЛА — В ЕДИНСТВЕ И ЗНАНИЯХ

Трудно представить старых пчеловодов-колодников,дедов-пасечников, свято хранящих свои тайны и бес-численные секреты, объединенными в общества, хотя итогда, на заре рамочного пчеловодства, академикА. М. Бутлеров призывал к единению пчеловодов России.Всем прогрессивно мыслящим пчеловодам было ясно, чтотолько общими усилиями можно перестроить пчеловодст-во, приспособить его к новым условиям, перевести нанаучные основы. И Анатолий Степанович Буткевич счи-тал, что сила пчеловодов — в их единстве.

В самом конце прошлого века он организовал и воз-главил Тульское общество пчеловодства, с головой уйдяв общественную работу. С первых же дней Обществоразвило активную деятельность в самых разнообразныхформах и направлениях, вовлекло в свою орбиту новыесилы, возбудило энергию и инициативу своих членов,став одним из лучших местных пчеловодных обществРоссии.

Много принципиально нового внесло оно в опытноедело, распространение знаний, хозяйственную деятель-ность пчеловодов. В разных местах Тульской губерниидействовали рамочные показательные пасеки, при Об-ществе был открыт хорошо оборудованный, богатыйэкспонатами музей пчеловодства, библиотека и читальня,систематически проводились выставки и беседы, функцио-нировали курсы пчеловодов, читались публичные лекции.Знания распространялись и при посредстве «Опытнойпасеки». И во всем этом ведущая роль принадлежалаА. С. Буткевичу — энергичному, инициативному и, бес-спорно, талантливому организатору-общественнику.

Чтобы успешно распространять знания рационально-го пчеловодства, он, занимая должность губернского ин-структора-пчеловода, провел специальное обследованиеТульской губернии в пчеловодном отношении, изучалмедоносную флору, найдя ее весьма благоприятной для

170

занятий пчеловодством, определил районы, пригодныедля создания крупных промышленных пасек. Послетакой тщательной рекогносцировки он знал, куда напра-вить силы просвещения, где на них был большой спрос.

Наиболее доступный источник современных пчеловод-ных знаний, без которых, по словам А. С. Буткевича,«нельзя ступить шагу»,— книги. Он советовал класси-ческие учебники А. М. Бутлерова и книгу «Пчела и улей»Л. Лангстрота, считал хорошим пособием и свой «Само-учитель». Однако пчеловод, познакомившись с основаминауки о пчелах по книгам, неизбежно отстанет от про-гресса в области пчеловодства, если не будет следитьза периодической печатью. Поэтому ученый настойчиворекомендовал читать и журналы по пчеловодству.

Систематические знания, где теория идет рука об ру-ку с техникой пасечных работ, давали пчеловодные кур-сы. А. С. Буткевич сам составил учебную программутрехмесячных курсов, вел на них занятия по практиче-скому пчеловодству, руководил практикантами на опыт-ной пасеке общества и на своей. Продолжительностьпрактики он определил в два года. Первый сезон окон-чивший курсы должен поработать практикантом подруководством опытного пчеловода на большой пасеке,а второй — самостоятельно под его же наблюдением.«Этот курс практического стажа после изучения пче-ловодства по книгам и на курсах,— говорил А. С. Бут-кевич,—мы считаем наиболее основательным и надеж-ным». Эта мысль выдающегося пчеловода остается всиле и в наши дни. Ведь хороший пчеловод — преждевсего хороший практик.

А. С. Буткевич читал лекции по опытному делуна курсах инструкторов пчеловодства в Москве, вместес академиком Н.М. Кулагиным и профессором Г. А. Ко-жевниковым входил в экзаменационную комиссию приотделении пчеловодства Русского Общества акклима-тизации животных и растений, когда аттестовали слу-шателей Измайловских инструкторских курсов. И слу-шатели гордились, что их экзаменовал сам Буткевич.Так велик был его авторитет. Весьма примечательно —в программе испытаний по работам на пасеке на званиеинструктора пчеловодства указывалось: «В объеме книгА. М. Бутлерова и А. С. Буткевича». Такой чести удо-стаивался не каждый ученый.

К инструкторам пчеловодства — непосредственным

171

командирам производства он предъявлял исключительнобольшие требования. Инструктор должен хорошо знатьдело, быть начитанным, иметь солидный опыт, уметьпомочь пчеловодам разобраться в массе сложных про-изводственных вопросов. Перед ним, кроме того, стоятзадачи организационные и воспитательные — объединитьразрозненные силы пчеловодов, вдохнуть любовь к делу,уметь увлечь за собой людей. А. С. Буткевич справед-ливо считал, что от инструкторов во многом зависятуспехи производства.

Эти мысли он высказал на совещании инструкторов,состоявшемся на Седьмом Всероссийском съезде пче-ловодов, где поделился и своим личным многолетнимопытом инструкторской работы. Надо сказать, чтоРоссия не бедна была талантливыми инструкторами,среди которых особенно выделялись воспитанники про-славленной Измайловки.

Анатолий Степанович выступал с лекциями о пчелахи пчеловодстве перед солдатами пехотных полков, стояв-ших в Туле, рабочими оружейного завода, учащимисяженского училища, церковно-приходской школы, вос-питанниками лесной школы, проводил беседы с тульски-ми крестьянами в селах, на которые в иные дни собира-лось до ста человек, выезжал в другие губернии.

Большое значение в пропаганде основ и техники ра-ционального пчеловодства он придавал выставкам, боль-шим и малым. Пчеловодство по своей природе занятиеболее демократичное и увлекательное, чем другие отрас-ли народного хозяйства и, пожалуй, более демонстратив-но-педагогическое. Как и все просветители, А. С. Бут-кевич считал выставки «рассадником знаний», живымуниверситетом. Высшее назначение пчеловодных выста-вок — педагогическое, воспитательное.

Наибольший охват и силу воздействия, по его убеж-дению, оказывали передвижные выставки, или, как оних называл, летучие музеи. Это было уже доказано пла-вучими пчеловодными выставками, которые для всехстали эталоном.

В передвижном музее Тульского общества пчеловод-ства хранились препараты по естественной истории оби-тателей улья, коллекции продуктов пчеловодства и вра-гов пчел, гербарий медоносных растений средней Рос-сии, ульи разных систем, принадлежности пчеловодства,старые и новейшие — все наилучшее, принятое совре-

172

. менной пчеловодной практикой. Это богатство и разнооб-, разие не только показывалось, но и объяснялось. Попут-но читались лекции, шли беседы пчеловодов и тех, ктособирался им стать. Музей совершал периодическиеэкскурсии по городам и деревням, где были пасеки и ну-жен был свет пчеловодных знаний.

Передвижные выставки-музеи разносили по Россииразумные приемы, сплачивали пчеловодов в единуюсемью, способствовали развитию отечественного пчело-водства.

А. С. Буткевич — бессменный и активный участниквсех важных событий своего времени. Он председатель-ствовал на Всероссийском Бутлеровском съезде пчело-

. водов в Казани, был председателем русской секции и де-лал доклад о пчеловодстве России на Втором Всеславян-ском съезде в Белграде, входил в организационный коми-тет Третьего Всеславянского съезда. Общественная дея-тельность А. С. Буткевича началась со студенческихлет и продолжалась всю жизнь.

С восторгом встретил он Великий Октябрь. «Да, Рос-сия воскресла, воистину воскресла! — восклицал он.—Широкие, захватывающие дух перспективы открывают-ся отныне и перед русским пчеловодством».

Большое наследие оставил А. С. Буткевич — чело-век огромной эрудиции, неутомимый экспериментатор,практик и ученый. Он принадлежал к поколению боль-ших мастеров, своими трудами значительно обогатившихарсенал пчеловодных приемов.

До конца дней своих Анатолий Степанович сохранилэнергию, светлый ум, неизменное стремление к творчест-ву.

Ушел из жизни А. С. Буткевич 27 июня 1942 года.

ОГЛАВЛЕНИЕ

От автора 5Великий пасечник 7

Неожиданная встреча 7«Нарочитые» опыты 11Золото практики, или на пасеках «колдуна» 14«Предмет этот очень важен для видов государственных...» 16Что делать с гнильцом? 18Гениальное изобретение 19Первая пчеловодная школа 22«Умножьте их племя и вы верно найдете искомый клад...» 30Пасечник-пропагандист 34

Редактор «Вестника» 37Первое призвание 38Соратники 42Мировое пчеловодство на страницах «Вестника» 44Пчеловодам — труды классиков 47«Беседы» 49Поклонник системы Дадана 53«В сильных семьях все спасенье» 58«Без благополучной зимовки пасеке не бывать...» • • • .* 60Ему обязаны многие поколения русских пчеловодов . . . 64

На кафедре и на пасеке 68Первые работы о пчеле 71Вместе с передвижниками 72На пасеке академии 74Смелые эксперименты 76Гормональная теория роения 78Необычный эксперимент селекционера 81Раздумья над зимовкой 84Тема, ставшая традиционной 89Работы о воске 90На кафедре 92Заботы о судьбе пчеловодства 96Ученый-общественник 101

174

Во главе «Русского пчеловодного листка» 103Исследователь кавказских пчел 106

Воспитанник университета 106Среди кавказских пчеловодов 107Какие же на Кавказе пчелы? 115Единственная в мире порода 116'Самый длинный хоботок П8Эксперименты бактериолога 128

От азбуки до энциклопедии 134Встреча с жизнью 135«Лучшим авторитетом для нас будет наш собственный опыт...» 138Ульевой узел 139Система роевой свободы 142Семьи-медовики 145«Имейте хороших маток...» Н9.Нужны ли стимулирующие подкормки? 151Трутни и работа пчел 153Принцип зоотехнии 154На любой вкус '56Нужны опытные станции 163Журнал «Опытная пасека» 165На страницах книг 167Сила — в единстве и знаниях 170,

Иван Андреевич Шабаршов

УЧЕНЫЕ ПЧЕЛОВОДЫ РОССИИ

Заведующая редакцией Т. С. МикаэльянРедактор О. Л. ЛисицынаХудожник Р. Р. Вейлерт

Художественный редактор М. Д. СеверинаТехнический редактор В. Ю. Маркова

Корректоры В. В. Тумарева, Р. Н. Корчагина, О, П. Клинкова

ИБ № 3925 - C<;V

Сдано в набор 21.10.85. Подписано к печати 05.02.86. Т—03072Формат 84xl08Y32- Бумага кн.-журн. Гарнитура литературнаяПечать высокая. Усл. печ. л. 9,24.Усл. кр.-отт. 9,55. Уч.-изд. л. 9,22Изд. № 012. Тираж 50 000 экз. Заказ № 1731. Цена 45 коп.

Ордена Трудового Красного Знамени ВО «Агропромиздат»,107807, ГСП, Москва, Б-53, ул. Садовая-Спасская, 18

Ордена Октябрьской Революциии ордена Трудового Красного Знамени

МПО «Первая Образцовая типография» имени А. А. ЖдановаСоюзполиграфпрома при Государственном комитете СССРпо делам издательств, полиграфии и книжной торговли.

113054, Москва, Валовая, 28