казус профессора ШеШеля

Двойные стандарты в защите прав человека:

«Казус профессора Шешеля» – это история неравного духовного поединка между не-правым и некомпетентным судом и несги-баемой волей идеалиста-интеллектуала, вдохновляемого верой в свой народ и в правильность избранного жизненного кредо.

Профессор Шешель – яркая неодно-значная личность на сербском полити-ческом поле. Его бескомпромиссность и личное бесстрашие привели его на скамью подсудимых в Трибунал по бывшей Югос-лавии. Он добровольно прибыл в суд, так как хотел лично и публично опровергнуть все обвинения, выдвинутые против него. В настоящем сборнике впервые публику-ется полный текст выступления сербско-го политика и ученого Воислава Шешеля перед обвинителями Гаагского трибунала по бывшей Югославии. В книгу включены также статьи юристов, политологов, исто-риков разных стран, подробно изучавших материалы процесса над Шешелем и дру-гие дела МТБЮ. Они рассматривают «ка-зус Шешеля» под разными углами, исполь-зуют разную аргументацию, опираются на международный правовой опыт, но они не находят логики в поведении судей, не на-ходят оснований для содержания под стра-жей без суда и следствия сербского поли-тического деятеля в течение уже 6 лет.

казу

с п

рофе

ссор

а Ш

еШел

яД

войн

ые

стан

дарт

ы

в за

щит

е пр

ав ч

елов

ека:

Фон д ис торичес кой пер с пек тивы

Двойные стандарты в защите прав

человека:

Москва2009

казус профессора

ШеШеля

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

УДК [341.645+94(497.11)](082.1)ББК 63.3(4ЮгС.Сер)6я43+67.910.822я43Д17

Двойные стандарты в защите прав человека: казус про-фессора Шешеля. / Сборник статей. Сост. Филимоно-ва А.И. — М.: «Фонд исторической перспективы», 2009. — 384 с.

«Казус профессора Воислава Шешеля» – это история неравного духовного поединка между неправым и некомпетентным судом и не-сгибаемой волей идеалиста-интеллектуала, вдохновляемого верой в свой народ. В настоящем сборнике публикуется речь Воислава Шеше-ля перед судьями МТБЮ, а также в книгу включены статьи юристов, политологов, историков разных стран, подробно изучавших материа-лы процесса над Шешелем и другие дела МТБЮ. Они рассматривают «казус Шешеля» под разными углами, используют разную аргумента-цию, опираются на международный правовой опыт, но они не находят оснований для содержания под стражей без суда и следствия сербского политического деятеля в течение уже шести лет. На примере Шешеля становится все более очевидным тот факт, что Трибунал по бывшей Югославии превращает защиту прав человека не только в фарс, но и в инструмент глобального управления.

ISBN 978-5-9918-027-3

© «Фонд исторической перспективы», 2009.© Макеев М.А., художественное оформление, 2009.

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

право на правду

В декабре 2008 года международное сообщество отметило 60-летний юбилей Всеобщей Декларации о правах чело-века. В связи с этим публикации и исследования, посвя-щенные деятельности тех международных институтов, которые призваны влиять на стандарты в области соблю-дения прав человека, увеличивать поле распространения демократии и правосудия, представляются особенно ак-туальными. Соблюдение прав человека, определенные обязательства и стандарты в этой сфере стали в современ-ном международном праве необходимым условием для полноценного участия в международных отношениях. Эти обязательства не только закреплены в документах между-народных организаций, но и введены практически во все конституции мира.

Созданы многочисленные демократические институ-ты как государственного, так и надгосударственного ха-рактера, а также общественные и неправительственные организации в разных странах, в том числе и в России, работающие над проблемами соблюдения прав челове-ка, вопросами контроля и публичного освещения ре-зультатов правозащитных исследований. Для эффектив-ной борьбы с нарушениями прав человека необходимо знание различных философских основ концепций прав человека в разных цивилизациях, учет и анализ всех су-ществующих международных правовых инструментов, а также исследование конкретного опыта различных стран.

6

Международная практика последних лет породила и ряд новых надгосударственных институтов, в том числе наделенных почти неограниченной судебной и каратель-ной властью. Имеются в виду, прежде всего, международ-ные уголовные трибуналы по Руанде и бывшей Югосла-вии. Деятельность Международного трибунала по бывшей Югославии (далее – МТБЮ), да и сам его правовой статус, неоднократно порождали горячие дискуссии в среде юри-стов, политологов, правозащитников. В силу ряда причин, в том числе и трагических обстоятельств гибели в стенах тюрьмы трибунала подследственных, многие нормы и процедуры вызывают законный интерес, а в ряде случаев и протест со стороны адвокатов, правозащитников, обще-ственных деятелей. За годы своего существования МТБЮ для многих стал символом небеспристрастного право-судия, руководствующегося в своих решениях двойными стандартами. Деятельность такого рода органа с само-го начала изымает подследственного из поля действия национальной юрисдикции и передает его судьбу в руки международной организации, которая судит гражданина суверенной страны за действия, совершенные им в своей стране, не терявшей суверенитета, за действия, которые по законам этой страны не квалифицируются как право-нарушение. Уже в этом подходе суверенитет государства и права личности подвергаются эрозии.

Тем более важно обратить внимание на спорность продления срока деятельности МТБЮ, которая должна была бы быть завершена к концу 2010 г. (при этом все су-дебные процессы должны были быть завершены к концу 2008 г.), в условиях, когда на территории бывшей Югосла-вии сложились суверенные государства, суды которых го-товы принять к производству материалы о преступлениях, совершенных сторонами конфликта в 90-е годы ХХ века. МТБЮ громоздкая и малоэффективная структура, к тому же весьма дорогостоящая (ежегодный бюджет составля-ет около 250 миллионов долларов), в которой на 161 об-

7

виняемого приходится более 1200 человек персонала. По своей воле эта структура не будет ни убыстрять своей работы, ни тем более приближать срок её завершения и роспуска. В подтверждение малой эффективности рабо-ты МТБЮ достаточно обратиться хотя бы к материалам книги бывшего главного прокурора трибунала Карлы дель Понте «Охота: я и военные преступники». Автор с избыт-ком делится информацией, которая безусловно заслужи-вает расследования и суда, но которая не нашла места в повестке деятельности МТБЮ – органа, специально соз-данного для расследования военных преступлений в годы конфликта в Югославии. Наиболее вопиющим, но отнюдь не единственным является эпизод с захватом и содержа-нием в неволе гражданских лиц в Косово с целью изъятия у них органов для дальнейшей продажи.

По словам председателя «Союза семей косовских сер-бов, пропавших без вести», Симо Спасича, он несколько раз встречался с Карлой дель Понте и передавал ей дока-зательства похищения и уничтожения косовских сербов в концлагерях. Однако даже после того, как в 2003 году про-курор лично побывала на месте преступления в местечке Бурел на севере Албании, в доме, где совершались изъятия органов, она не дала делу ход – хотя, по её собственному признанию, там были обнаружены следы крови и меди-цинское оборудование.

Белградская пресса приводит десятки свидетельств: многие сербские организации пытались добиться от МТБЮ расследования преступлений албанцев в Косово, передавали подробные карты захоронений и концлагерей на территории края и на севере Албании, свидетельства жестоких пыток и уничтожения мирных жителей, в том числе детей и беременных женщин. Однако подобные по-пытки пресекались на корню, ни один факт не был рассле-дован. Сама дель Понте в недавнем интервью итальянской газете La Stampa призналась, что преследование военных преступников в современном мире – дело исключительно

8

политическое. Если бы о преступлениях албанцев стало известно, ни о какой независимости Косово не могло быть и речи. Не случайно книга дель Понте увидела свет лишь сейчас, уже после провозглашения независимости При-штиной.

Кстати, о том, что Администрация ООН в Косово (UNMIK), под юрисдикцией которой в крае многие годы продолжали истреблять сербов и уничтожать православ-ные храмы, препятствовала попыткам призвать албанцев к ответственности, говорит и сама дель Понте, и её пресс-секретарь Флоранс Артман. В одном из интервью Артман заявила, что именно функционеры UNMIK не дали «же-лезной Карле» возбудить дело против албанцев в связи с исчезновением людей и торговлей донорскими органами.

Статут и Правила процедуры и доказывания МТБЮ – не имеют прецедентов и основаны на отнюдь небезупреч-ной правовой базе. Юристы-международники с 90-х годов высказывали несогласие по многим аспектам, в том числе по порядку учреждения МТБЮ. Как известно, он был об-разован Советом Безопасности ООН «на основании гла-вы VII Устава ООН». Однако СБ ООН может учреждать вспомогательные органы, но судебных органов он учреж-дать не правомочен. Любой из подсудимых имеет право, как это сделал первый обвиняемый МТБЮ – серб Д. Та-дич, потребовать, чтобы его судил суд, созданный на осно-вании закона, что не может быть отнесено к МТБЮ. Более того, представители МТБЮ публично заявили, что на них не должен распространяться этот общий принцип права, поскольку трибунал создан в соответствии с решениями исполнительного органа международной организации.

В своей практике сотрудники трибунала нарушают права обвиняемых на справедливое судебное разбира-тельство, которое закреплено в Международном пакте о гражданских политических правах 1966 г. и в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (имеются в виду выделение обвиняемому меньшего

9

времени, чем обвинению, навязывание адвокатов, отсут-ствие надлежащего медицинского обслуживания и пр.). Таким образом, МТБЮ, находящийся в Гааге, в центре Европы, является территорией, на которой не действуют нормы Европейской конвенции о правах человека! Более того, над ним нет и вышестоящего органа, нет никаких ме-ханизмов защиты, кроме его собственной апелляционной палаты. Это противоречит основным нормам права, гла-сящим, что никто не может быть судьей в своем собствен-ном деле.

Многие авторитетные исследователи считают юриди-ческим нонсенсом и ситуацию, при которой МТБЮ сам определяет свое процессуальное право на основании Уста-ва, данного СБ ООН, который, как указывалось выше, не имеет к этому правовых оснований.

В процессе своей деятельности Трибунал по бывшей Югославии даёт толкование действующего международ-ного права, и юристы разных стран уже воспринимают эту практику в качестве авторитетного толкования между-народного гуманитарного права. Это безусловно важно иметь ввиду и нашей стране, в свое время и при опреде-ленных исторических обстоятельствах давшей согласие на создание МТБЮ, чтобы в дальнейшем вдумчиво и осто-рожно принимать решения в отношении подобных тен-денций в международном праве.

Дело МТБЮ против Воислава Шешеля является в опре-деленном смысле показательным, так как именно этот пример явно и недвусмысленно демонстрирует все наибо-лее слабые и спорные стороны гаагской юриспруденции.

14 февраля 2003 года МТБЮ обнародовал обвинитель-ный акт против лидера Сербской радикальной партии Во-ислава Шешеля. Уже 24 февраля В. Шешель добровольно прибыл в Гаагу для того, чтобы немедленно опровергнуть все обвинения против себя и против сербского народа. Самостоятельная явка Шешеля в Гаагу отразила его по-нимание долга перед своим Отечеством – донести до

10

мировой общественности всю совокупность собствен-ных знаний о событиях на постюгославском простран-стве. Ему, как свидетелю и участнику тех трагических со-бытий, лучше, чем кому бы то ни было, известно, как и кем была разрушена Югославия, какие силы подрывали национально-религиозный баланс, чьи интересы стояли за трансформацией локальных конфликтов в широко-масштабные военные действия, и, наконец, кому выгодна формирующаяся на наших глазах система протекторатов над бывшими югославскими республиками. Это стало волевым действием, носящим, безусловно, жертвенный характер. Воислав Шешель заявил о готовности твердо отстаивать свои убеждения. Он решил, что должен не только открыто защитить себя, но и отстоять свое право как политического лидера суверенного государства защи-щать интересы своего народа. Добровольное прибытие В. Шешеля в трибунал повергло прокуроров МТБЮ в яв-ное замешательство. Несмотря на то, что все доказатель-ства вины Шешеля якобы были собраны, процесс против него не начинался более четырех с половиной лет. Этот беспрецедентно длительный срок подготовки суда был связан с тем, что у прокуратуры на самом деле не было никаких доказательств вины лидера Сербской радикаль-ной партии. Для того чтобы скрыть этот факт, трибунал всячески пытался затормозить начало процесса путем не-выполнения своих обязательств (например, непредостав-ления необходимых документов обвиняемому) и старал-ся изобразить дело так, что вся вина за задержку начала суда лежит на самом Шешеле. В связи с насильственным назначением адвоката и началом судебного процесса без самого обвиняемого, 11 ноября 2006 года В. Шешель объявил голодовку. Только 8 декабря – через 28 дней го-лодовки – апелляционная палата МТБЮ отменила неза-конное решение судебной палаты о назначении адвоката, аннулировала начавшийся процесс и постановила начать его заново. Однако новый процесс вновь откладывался

11

и откладывался. В лихорадочных попытках представить суду хоть какие-то доказательства вины Шешеля, проку-ратура стала, путем угроз и подкупа, готовить ложных свидетелей. Когда несколько десятков свидетелей в су-дах Сербии дали показания о попытках МТБЮ заставить дать их ложные показания против В. Шешеля, он напра-вил требование о привлечении к ответственности про-курора МТБЮ К. дель Понте. Однако суд отклонил это требование, заявив, что дело будет рассмотрено… после окончания процесса.

7 ноября 2007 года наконец-то судебный процесс начал-ся. Впервые Воиславу Шешелю было предоставлено право выступить перед судом и всей международной обществен-ностью. Речь В. Шешеля была призвана не только доказать его невиновность, но и тот факт, что сам Трибунал по быв-шей Югославии является орудием войны.

Проходящий в настоящее время судебный процесс ярко показал, что за пять лет прокуратура МТБЮ так и не смог-ла найти никаких доказательств вины В. Шешеля. Прова-ливающиеся на перекрёстных допросах один за другим ложные свидетели стали доказательством некомпетент-ности самого МТБЮ. Однако эта ситуация чрезвычай-но опасна: Воислав Шешель все это время находится под смертельной угрозой. Смерть Слободана Милошевича яв-ляется слишком откровенным предупреждением всем, кто посмел бросить вызов трибуналу.

В книге впервые на русском языке публикуется полный вариант стенограммы выступления Воислава Шешеля, сделанного им в первый день судебного процесса. Следует иметь в виду, что у этого текста есть ряд особенностей. Во-первых, это стенограмма публичной речи в суде, во-вторых, она является переводом с сербского языка, в-третьих, в своем выступлении В. Шешель одновременно обращает-ся к различным аудиториям: непосредственно к судьям, к сербскому народу, другим народам стран бывшей Югосла-вии и, наконец, к международной общественности.

12

Несколько слов о «главном герое» книги. Из речей обвинения создается образ боевого командира. Однако реальный профессор Воислав Шешель – человек сугубо гражданский и брал в руки оружие только в годы службы в армии Югославии. Он – «интеллектуальный бунтарь», са-мый молодой доктор права, – в 26 лет он защитил доктор-скую диссертацию. Родился и вырос Воислав в Сараево, там же получил образование на юридическом факультете университета, там же и начал преподавать. Тема его док-торской диссертации – «Политическая сущность мили-таризма и фашизма: к вопросу об анализе марксистской критики буржуазных форм политической автократии» типична для сферы его интересов, которые находятся на стыке политики, права и истории. Будучи талантливым ученым, преподавателем, полемистом и очень плодовитым автором, Шешель умел увлечь аудиторию, даже не всегда разделявшую его мировоззрение. Известно, что он поль-зовался любовью студентов, а его выступления во время многочисленных поездок по миру собирали полные залы в Париже, Торонто, Мюнхене. Его критика авторитаризма под любыми масками, его прекрасное знание истории, хи-тросплетений национальных, этнических, конфессиональ-ных реалий на Балканах делали его лекции действительно ярким событием интеллектуальной жизни. Особую попу-лярность профессор Шешель, уже изгнанный из универси-тета и отсидевший 4 года в югославской тюрьме, получил в среде югославских диаспор, рассеянных по всему свету.

Молодому, плодовитому, трудолюбивому профессору было открыто блестящее будущее, он мог расти по линии партийного функционера, поскольку умел и любил рабо-тать с людьми, у него складывалась успешная академиче-ская карьера, однако он пошел сложной дорогой интеллек-туального диссидентства. Коммунистическая идеология, в том числе и в форме самоуправляющегося социализма Тито, и в чешском варианте «с человеческим лицом», и в виде опыта СССР, где Шешель побывал ещё студентом,

13

вызывали у него критическое отношение. Поучительным было и его путешествие в США, откуда он вынес убежде-ние в том, что «общество потребления» надолго застра-ховано от рецидивов революционных преобразований. Шешель обратился к политической истории Сербии и стал размышлять над трагическими страницами Второй миро-вой войны. Благодаря своим многочисленным книгам на самые животрепещущие темы в восьмидесятые годы он стал самым известным югославским диссидентом – за три года было подготовлено и издано 14 книг. Это были не только его авторские тексты, но и сборники докумен-тов, обличающих режим. Наиболее известны: «Гонение на еретиков», «Очная ставка с самоуправлением», «Право на правду», «Детитоизация общественного сознания».

После кризиса 1989–1990 гг. в стране сложилась многопартийная система. В эти годы В. Шешель присту-пил к разработке сербской национальной идеологии и конституированию политической идеологии радикаль-ной партии, за короткий срок ставшей влиятельнейшей национально-политической организацией. Первые шаги, создавая движение «Сербское народное обновление», он сделал совместно с писателем Вуком Драшковичем. Од-нако вскоре их пути навсегда разошлись. Шешель воз-главил возрожденную Сербскую радикальную партию, в которую вошло движение сербских четников и Народная радикальная партия Велько Губерины. 17 февраля 1991 года на учредительном съезде в городе Крагуевац Шешель заявил, что СРП будет следовать путем своей историче-ской предшественницы – выступавшей с государственно-созидательной программой радикальной партии 1881 года, вождем которой был Никола Пашич.

В годы распада СФРЮ, сопровождавшегося кровопро-литными столкновениями паранациональных военизиро-ванных формирований, когда с территории Хорватии и Боснии и Герцеговины вытеснялось сербское население, Воислав Шешель выступал с программой защиты граж-

данского населения областей, населенных сербами. Это шло вразрез с позицией официального Белграда и вызы-вало ярость в Загребе. Ещё раз подчеркнем, что в эти годы Шешель оставался политическим деятелем, оратором, и главным его оружием было – перо.

Профессор Шешель – яркая неоднозначная личность на сербском политическом поле. Бескомпромиссность и личное бесстрашие привели его на скамью подсудимых в Гаагу, где он пытается публично опровергнуть обвине-ния, выдвинутые против него. «Казус профессора Воисла-ва Шешеля» – это история неравного духовного поединка между неправым и некомпетентным судом и несгибаемой волей идеалиста-интеллектуала, вдохновляемого верой в свой народ.

В настоящий сборник включены статьи юристов, по-литологов, историков разных стран, подробно изучавших материалы процесса над Шешелем и другие дела МТБЮ. Они рассматривают «казус Шешеля» под разными углами, используют разную аргументацию, опираются на между-народный правовой опыт, но они не находят логики в по-ведении судей, они не находят оснований для содержания под стражей без суда и следствия сербского политического деятеля в течение уже шести лет. Зато на примере Шешеля становится все более очевидным тот факт, что Трибунал по бывшей Югославии превращает защиту прав человека не только в фарс, но и в инструмент глобального управле-ния миром.

15

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Кандидат юридических наук,доцент, заведующий кафедрой

международного праваАкадемии управления (г. Казань)

Мезяев А.Б.

Международный уголовный трибуналпо бывшей Югославии – незаконный,

зависимый и пристрастный суд

Для того, чтобы верно представлять себе суть любого проходящего в Международном уголовном трибунале по бывшей Югославии процесса, особенно процесса против доктора Воислава Шешеля, необходимо понимать, что представляет собой этот трибунал.

Международный трибунал по бывшей Югославии (да-лее – МТБЮ) был создан 25 мая 1993 г. Советом Безопасно-сти ООН. Совершенно очевидно, что Совет Безопасности вышел за пределы своей компетенции, так как Устав ООН не предусматривает права ни СБ ООН, ни какого-либо дру-гого органа на создание международных уголовных трибу-налов. Таким образом, решение о создании МТБЮ явля-ется незаконным и не имеющим юридической силы. Надо сказать, что создатели трибунала вполне осознавали его незаконность. В своём докладе Совету Безопасности Гене-ральный секретарь ООН признавал, что должный путь соз-дания международного трибунала – это заключение между-народного договора. Однако затем он делает заключение, что создание МТБЮ путём принятия резолюции СБ также допустимо, потому что заключение договора займёт слиш-ком много времени.1 Именно поэтому значительное число 1 Доклад Генерального секретаря ООН // Документ ООН S/25704 от 3 мая 1993 г., §20.

16

западных авторов стало активно обосновывать его закон-ность. Действительно, если бы данный орган был создан на основе международного договора, никому бы и в голову не пришло исписывать сотни и тысячи страниц с обосновани-ем законности трибунала.2 Интересно, что первоначальный проект Статута Гаагского трибунала был подготовлен имен-но как проект международного договора.3 До этого проект Устава Международного трибунала по бывшей Югославии был разработан в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Тем не менее, под пред-логом, что подписание международного договора займёт слишком много времени, трибунал был создан резолюцией Совета Безопасности ООН.

Совершенно естественно, что на первом же судебном процессе трибунала первым вопросом стала проблема за-конности создания МТБЮ.

Защита обвиняемого Д. Тадича подала заявление, в ко-тором оспорила законность создания трибунала. Главны-ми аргументами защиты были:

- Международный трибунал может быть создан только в соответствии с международным договором либо после внесения изменений в Устав ООН;

- Глава IV Устава ООН не предусматривает создание су-дебных органов;

- Совет Безопасности ООН не может устанавливать личную уголовную ответственность;

- Политический орган, которым является СБ ООН, не может учредить независимый и беспристрастный трибунал.42 Lescure K., Le Tribunal Penal International pour l’ex-Yougoslavie, Editions Montchrestien, – Париж: 1994, с. 59–87.3 Draft Convention on an International War Crimes Tribunal for the For-mer Yugoslavia // The Alleged Transnational Criminal. The Second Biennal Unternational Criminal Law Seminar, ed. Atkins R.D., Martinus Nijhoff, International Bar Association, 1995, с. 30–504 Prosecutor v. Tadic, [Appeals Chamber] Decision on the Defence Motion for Interlocutory Appeal on Jurisdiction of 2.10.1995, §27.

17

Интересно, что в нарушение общих принципов права, трибунал сам рассмотрел вопрос о своей законности. Дан-ным действием МТБЮ нарушил один из самых значимых общих принципов права – «никто не может быть судьёй в своём собственном деле». Следует напомнить, что со-гласно статье 38 Статута Международного суда общие принципы права являются источниками, подлежащими применению Международным судом ООН, а значит, они обязательны для всех других органов ООН.

Решение по этому заявлению защиты Д. Тадича вынес-ли как судебная, так и апелляционная палаты трибунала. Рассмотрим подробнее аргументацию этих решений.

Судебная палата5 отклонила иск на том основании, что Международный трибунал не имеет компетенции рассма-тривать законность решений Совета Безопасности. Пала-та заявила, что «этот трибунал не является конституцион-ным судом для проверки деятельности органов ООН… и, таким образом, не обладает компетенцией рассматривать вопрос о законности создания МТБЮ со стороны Совета Безопасности ООН».6

Ряд западных юристов пошли ещё дальше, заявив, что и Международный суд не является конституционным су-дом ООН, и потому не может проверять законность ре-шений органов Организации, в том числе законность Резолюции 827 (1993 г.). Данный тезис, который, как мы видим, является продолжением тезиса, выдвинутого су-дебной палатой МТБЮ в деле Д. Тадича, не соответствует действительности.7 На самом деле, ничто в Уставе Между-5 В составе судей: МакДональд (США), Стефана (Австралия) и Вохра (Малайзия).6 Prosecutor v. Tadic, Decision of Trial Chamber on the Defence Motion on Jurisdiction of 10.08.1995, // ICTY. Judicial Reports. 1994–1995, выпуск №1, UN, 1999, с. 89.7 Oellers-Frahm K., Comments on the Pre-Trial Proceedings in the Milosevic Case Before the International Criminal Tribunal for the For-mer Yugoslavia // German Yearbook of International Law, выпуск №45, Duncher & Humblot, – Берлин: 2003, с. 218.

18

народного суда, а также его общий статус (как главного су-дебного органа ООН) не препятствует проверке законно-сти решений, принятых органами Организации Объеди-нённых Наций.

Анализируемое решение по делу Д. Тадича верно в той части, что МТБЮ не может рассматривать вопрос о своей собственной законности согласно вышеупомянутому об-щему принципу права. Но в этой связи возникает другой вопрос: каковы правовые последствия иска защиты Тадича и установления отсутствия своей компетенции для реше-ния вопроса о законности создания трибунала. Ведь нере-шённость этого вопроса ставила под сомнение осущест-вление права обвиняемого «быть судимым независимым и беспристрастным судом, созданным в соответствии с законом» (норма, установленная Международным пактом о гражданских и политических правах и признанная в Ста-туте самого МТБЮ). Отклонив иск и не предприняв ни-каких других действий, судебная палата поставила данное право обвиняемого под угрозу. Установив отсутствие сво-ей компетенции, судебная палата должна была найти иной способ решения проблемы. Одним из таких способов был бы запрос консультативного заключения Международно-го суда ООН. Являясь главным судебным органом ООН, Международный суд был самым подходящим органом для решения проблемы. Интересно отметить, что бывший Президент Международного суда Ж. Гийом в своём высту-плении на Генеральной Ассамблее ООН в 2000 году отме-чал, что решение вопроса о законности создания МТБЮ через запрос консультативного заключения Международ-ного суда было бы самым верным.

После того, как защита Д. Тадича подала апелляцию, проблема была рассмотрена апелляционной палатой. Во-первых, апелляционная палата8 отменила решение судеб-ной палаты и постановила, что имеет компетенцию рас-8 В составе судей Кассезе, председателя (Италия), Ли (Китай), Аби-Сааб (Марокко), Сидхва (Пакистан) и Дешене (Канада).

19

сматривать вопрос о законности МТБЮ. Во-вторых, от-вергнув все аргументы защиты, судьи, на самом деле, не ответили должным образом ни на один из них.

Так, аргумент, что международный трибунал может быть создан только по международному договору либо после соответствующего изменения Устава ООН (но ни-как не резолюцией Совета Безопасности), суд отверг, со-славшись на пример создания Генеральной Ассамблеей ООН Административного трибунала. Это, по утвержде-нию судей, означает, что Совет Безопасности, «имеющий ещё больше полномочий», может создавать юридические органы. Данный аргумент ложен. Во-первых, речь идёт не о Генеральной Ассамблее, а о Совете Безопасности, где, в отличие от первой, представлены не все государства, а только 15 государств. Во-вторых, Административный три-бунал является исключительно внутренним органом ООН и имеет компетенцию только в отношении сотрудников этой организации.

Не случайно, оценивая данный аргумент МТБЮ, док-тор юридических наук Н.Г. Михайлов отмечает, что Гааг-ский трибунал и Административный трибунал ООН име-ют больше различий, нежели сходства, и потому аргумент является неубедительным.9 Право международной орга-низации создавать внутренние органы для своих сотруд-ников никто не оспаривает. Оспаривается право между-народной организации принимать решения, выходящие за пределы её полномочий. Согласно Уставу ООН организа-ция не может вторгаться в исключительную компетенцию государств: «Никакие положения настоящего Устава не дают Организации права вмешиваться в дела, составляю-щие исключительную компетенцию государств-членов».10 Создание Гаагского трибунала нарушило принцип нацио-

9 Михайлов Н.Г., Проблемы законности Международного трибунала по бывшей Югославии // Международное право – International Law, 2006, № 2, с. 66–67.10 Статья 2 Устава ООН.

20

нального суверенитета – не какой-нибудь факультатив-ный, а базовый принцип международного права, да и са-мой ООН, в частности. Совет Безопасности создал орган, который наделил компетенцией, которой сам не облада-ет11 – судить физических лиц, граждан государств-членов ООН.

Также защита выдвинула тезис о том, что резолюция СБ ООН о создании трибунала нарушает общепризнан-ные нормы международного права, а именно Междуна-родный пакт о гражданских и политических правах. Ста-тья 14 Пакта устанавливает право каждого быть судимым судом, «созданным по закону». Резолюция СБ ООН лиши-ла граждан бывшей Югославии этого права.

Апелляционная палата не нашла ничего лучше, чем «разъяснить», что слова «созданным по закону» озна-чают «созданным законно». Это довольно примитивное «разъяснение». Толкование занимает центральное место в правоприменении, но оно должно иметь свои границы. Толкование не должно изменять смысла нормы в угоду конкретным обстоятельствам. Чтобы доказать заведомо ложное разъяснение судебной палатой статьи 14 Пакта о гражданских и политических правах, следует задать себе вопрос: в чём смысл этой статьи? Для чего понадобилось вообще включать такую статью в Пакт? Необходимость данной статьи объясняется необходимостью обеспечить реализацию принципа разделения властей. Иногда власть пытается обойти этот принцип и создаёт «особые», «чрез-вычайные» и прочие суды правительственными распоря-жениями, декретами чрезвычайных органов и т.д. В этой связи Пакт заставил государства признать, что создание таких судов будет противоречить международному праву, ибо суды могут создаваться только по закону, то есть по решению законодательной власти. Таким образом, «разъ-

11 Этим нарушен ещё один общий принцип права: “никто не может передать другому больше прав, чем имеет сам”.

21

яснение» Гаагского трибунала о том, что «созданным по закону» означает «созданным законно», лишено всякого смысла.

Апелляционная палата сослалась на статью 41 Устава ООН, где перечисляются меры, которые СБ ООН может принимать в случаях нарушения мира. Палата отклонила аргумент защиты о том, что в этой статье не упоминает-ся создание юридических органов на том основании, что «указанные перечисления – лишь примеры». Данное разъ-яснение не достойно юристов столь высокой квалифика-ции. Ведь палата проигнорировала главное: у СБ ООН нет юридических полномочий. Судебным органом ООН явля-ется Международный суд. Но даже он выведен за рамки Устава ООН. Хотя формально подчёркивается, что Статут Международного суда является составной частью Устава ООН, это разделение обеспечивает государствам, не яв-ляющимся членами ООН, возможность быть участниками Статута Международного суда, а также членам ООН воз-можность иметь особую позицию по Суду. Этим ещё раз подчёркивается, что СБ ООН как исполнительный орган не имеет юридических полномочий. Международный суд же действует на основе отдельного международного до-говора – Статута Международного суда. Конечно, апелля-ционная палата ничего не сказала об этом, да и не могла сказать.

Что касается статьи 14 Пакта о гражданских и поли-тических правах, то фразу «созданным по закону» палата «растолковала» как «созданным в духе закона», что, по её мнению, «лучше всего подходит в данном случае».12

Сложность, с которой готовилось данное решение, от-ражается в том, что оно было вынесено большинством голосов: четыре против одного. Но при этом к нему было приложено четыре особых мнения. Это означает, что при 12 Prosecutor v. Tadic, [Appeals Chamber] Decision on the Defence Mo-tion for Interlocutory Appeal on Jurisdiction of 2.10.1995 // ICTY, Judicial Reports, 1994–1995, UN, 1999, с. 355–509.

22

согласии в конечном выводе даже голосовавшие за реше-ние судьи не смогли найти согласия в аргументации, кото-рая была положена в основу этого вывода!

Главной проблемой аргументации МТБЮ (в обоих случаях – и судебной, и апелляционной палат) является проблема добросовестности толкования. Оценивая ответ апелляционной палаты на аргументы защиты, можно сде-лать вывод, что: МТБЮ показал, что не является независи-мым органом и что он не способен (пусть и в критический для себя момент опротестования основ собственного су-ществования) принять юридически безупречное решение. Гаагский трибунал продемонстрировал отсутствие серьёз-ного и юридически безупречного обоснования своей пози-ции, отсутствие способности действительно опровергнуть аргументы защиты, игнорирование других существующих аргументов, не представленных защитой.

МТБЮ и любой суд вообще не могут быть «вспомога-тельным» органом. Тем более вспомогательным органом политического органа. Таким образом, Международный трибунал по бывшей Югославии стал политическим су-дом не случайно. Это было неизбежно именно в силу не-законности его создания. В этой связи стоит отметить, что одним из пунктов обвинительного акта, подготовленного Прокурором Международного общественного трибунала по преступлениям НАТО против Югославии, является: «Создание незаконного международного уголовного три-бунала для разрушения и демонизации руководства сер-бов».

Проблема законности трибунала поднималась и на дру-гих процессах.

На процессе «Прокурор против Слободана Милошеви-ча» также было подано заявление с требованием признать отсутствие юрисдикции трибунала, в том числе в связи незаконностью его создания. С. Милошевич предпринял попытку пересмотреть юридически некорректную аргу-ментацию МТБЮ в деле Д. Тадича. В своём меморандуме

23

С. Милошевич представил ряд важных правовых аргумен-тов. Он подчеркнул, что толкование Устава ООН, анализ его терминологии, структуры, распределения полномочий и обязанностей не подтверждают, а, напротив, отрицают право Совета Безопасности на создание уголовных судов. Однако судебная палата13 отклонила иск простой ссылкой на предыдущее решение апелляционной палаты по этому вопросу.14

Следует отметить, что ряд российских юристов-международников поддерживают идею законности соз-дания МТБЮ. Однако при рассмотрении качественной стороны этой поддержки оказывается, что она не подкре-плена никакими серьёзными аргументами. Так, одни авто-ры утверждают, что «создание МТБЮ не международным договором, а резолюцией СБ свидетельствует о готовно-сти ООН обеспечивать международный мир и безопас-ность всеми имеющимися средствами». Другие авторы говорят, что наиболее убедительным аргументом явля-ется констатация отсутствия другого, нежели резолюция СБ, пути. Третьи авторы соглашаются с вышеуказанными аргументами простой ссылкой на них.15 Насколько убеди-тельны эти аргументы? Боюсь, что неубедительны совсем. Самое интересное, что сами создатели МТБЮ были не уверены в той правовой основе, на которой они создают данное учреждение. Создание международного трибунала ссылкой не на статью, а на главу (IV) является хорошим показателем юридической «обоснованности» принятого

13 В составе Р. Мэя (Британия), П. Робинсона (Ямайка) и М. Фасси Фихри (Египет).14 Prosecutor v. S.Milosevic, [Trial Chamber] Decision оn Preliminary Mo-tions, 2001, 8 ноября.15 Марусин И.С., Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии и его роль в поддержании мира на Балканах // Международное публичное и частное право: проблемы и перспективы. Liber Amicorum в честь профессора Л.Н. Галенской, под ред. Бахина С.В., – СПб: Издательский дом Санкт-Петербургского университета, 2007, с. 262–264.

24

решения. В этой связи любопытно, что Совет Безопас-ности ООН не использовал предложенную в докладе Ге-нерального секретаря ООН ссылку на статью 29 Устава ООН. И это, в принципе, верно. Ведь статья 29 связывает право СБ на создание вспомогательных органов «по вы-полнению своих функций». Совершенно очевидно, что судебное преследование физических лиц в функции СБ ООН не входит.

Интересно отметить, что, в конечном итоге, вопрос о том, на основании какой статьи он создан, пришлось обсуждать самому трибуналу! Поиски правовой основы на базе главы IV производят и некоторые западные юри-сты. Например, профессор Дж. Шестак (США) считает, что глава IV Устава ООН «ясно даёт адекватные право-вые основания для создания международного трибунала для преследования военных преступлений» и что, «хотя статья 41 и не указывает прямо на создание междуна-родных трибуналов», МТБЮ является «обоснованной силовой мерой по восстановлению и поддержанию мира и безопасности».16 Однако важно отметить не то, что ста-тья 41, на которую так полагается данный автор, «прямо не называет», а то, что она всё-таки предусматривает. А предусматривает она действия, касающиеся государств, а не физических лиц. Известный немецкий юрист-международник Карл Земанек совершенно справедливо заключает, что «в Уставе ООН нет доказательств того, что меры по поддержанию международного мира и безо-пасности могут быть приняты против физических лиц, а не государств».17

16 Shestak J.J., A Review and Critique of the Statute of the International Tribunal, // War crimes in International Law, Ed. by Dinstein Y., Tabory M., Martinus Nijhoff Publishers, The Hague, – Бостон, Лондон: 1999, с. 639–640.17 Zemanek K., Is It Security Council the Sole Judge of Its Own Legality, // Liber Amicorum Mahammed Bedjaoui, Ed. by Yakpo E., others, Kluwer Law International, The Hague, – Лондон, Бостон: 1999, с. 639–640.

25

Кроме собственно факта незаконности создания три-бунала необходимо обратить внимание и на незаконность норм, на основании которых он был создан. Это касается, в первую очередь, принятого СБ ООН Статута МТБЮ и принятых самим трибуналом Правил процедуры и дока-зывания. Так, трибунал нарушает принцип презумпции не-виновности. Это ярко демонстрируется, например, в праве судьи не передавать отдельные документы прокуратуры обвиняемому, есть и другие нарушения (см. правила 50, 53, 60, 66, 69, 70, 75. 79, 89). Трибунал нарушает принцип за-прета ретроактивного применения уголовного права. Об этом детально пишет французский юрист Ж. Вержес. «На первый взгляд может показаться, что данный принцип Га-агским трибуналом соблюдён. В компетенцию трибунала входят преступления по уже существующим международ-ным договорам. Кроме того, статья 24 Статута трибунала устанавливает, что не может назначаться наказание более тяжкое, чем лишение свободы, и при этом должно учиты-ваться уголовное законодательство бывшей Югославии. Однако подобный подход иллюзорен. Дело в том, что ни Женевские конвенции, ни Конвенция против геноцида, ни другие международные договоры не устанавливают кон-кретных видов наказаний. Далеко не всегда имеются со-ответствующие статьи в уголовных кодексах государств бывшей Югославии».18 Таким образом, трибунал может назначать любые наказания, которые ему захочется. Это грубейшее нарушение принципа законности наказания: любое наказание должно быть чётко закреплено в законе.

В качестве обоснования законности создания МТБЮ иногда приводят аргумент о post factum признании данно-го органа со стороны государств.19 Этот аргумент является верным лишь частично. Далеко не все государства призна-

18 Verges J., Un Tribunal Illegal // Gallos P.M., Verges J., L’Aratheid Judici-aire ou Le TPI, Arme de Guerre, L’Age d’Homme, – Лозанна: 2002, с. 33.19 Малеев Ю.Н., Кого и как судили в Нюрнберге // Международное право – International Law, 2006, № 3, с. 209.

26

ли законность Резолюции 827 (1993 г.). Так, на пятнадца-том году существования МТБЮ его законность продолжа-ют оспаривать целый ряд государств, например, Мексика, Индия и ряд других. Более того, сравнение Статута, Пра-вил процедуры МТБЮ (якобы признанных большинством государств) со Статутом и Правилами процедуры Меж-дународного уголовного суда (действительно принятых большинством государств) доказывает, что МТБЮ нару-шает все основополагающие принципы уголовного права.

Кроме проблемы законности создания МТБЮ, есть и ряд проблем, связанных с юрисдикцией трибунала, ко-торые также имеют определяющее значение для анализа реализации прав обвиняемых.

1) Проблемы материальной юрисдикции.Важнейшей проблемой юрисдикции Международного

трибунала по бывшей Югославии является исключение преступлений против мира и безопасности человечества из юрисдикции данного судебного учреждения. Многие ав-торы ставят МТБЮ и МТР в один ряд с Международными Нюрнбергским и Токийским трибуналами. Однако такое сравнение вряд ли возможно. Юрисдикция Нюрнбергско-го и Токийского трибуналов в отношении военных престу-плений и преступлений против человечности была обосно-ванной только в случае, если данные трибуналы установили бы главных виновников развязывания агрессивной вой-ны – основного преступления против мира и безопасности человечества. Однако юрисдикция МТБЮ оказалась уре-занной в отношении самого главного вопроса: кто создал основания для совершения военных преступлений. Более того, есть основания считать, что данное «урезание» было сделано сознательно. На процессе Слободана Милошевича были представлены убедительные доказательства того, что именно главные вдохновители создания МТБЮ – США и их союзники по НАТО – явились главными организато-рами и финансистами развала Югославии. Кроме того, на защитной части процесса были представлены доказатель-

27

ства того, что эти же страны готовили военное нападение на Югославию за несколько лет до начала бомбардировок в 1999 г. Так бывший начальник международного управле-ния Генерального штаба Вооружённых Сил РФ генерал-полковник Л.Г. Ивашов и бывший руководитель Службы внешней разведки и премьер-министр РФ Е.М. Примаков подтвердили, что российская разведка обладала сведения-ми о начале подготовки агрессии США против Югославии ещё в 1997–1998 гг.! Весьма показательно, что прокуратура МТБЮ, деятельность которой должна быть нацелена не на безусловное осуждение обвиняемого, а на установление истины, оказывала яростное сопротивление факту обнаро-дования данных показаний и даже пошла на прямые угро-зы российским свидетелям.

Данная проблема оказала своё влияние и на деятель-ность Комиссии экспертов канцелярии прокурора МТБЮ, созданной для рассмотрения вопроса о целесообразности проведения расследования преступлений, совершённых во время агрессии НАТО против Союзной Республики Югославия в 1999 г. Главной методологической пробле-мой деятельности этой Комиссии стал тот факт, что анализ преступлений, совершённых командованием и солдатами НАТО, проводился как бы в вакууме: оценивалась степень серьёзности тех или иных совершённых во время агрессии конкретных военных преступлений с точки зрения между-народного гуманитарного права, но сама агрессия не рас-сматривалась вообще. Комиссия, в конце концов, пришла к «выводу», что ни одно из преступлений НАТО не является «серьёзным нарушением международного гуманитарно-го права» и, соответственно, не подпадает под юрисдик-цию МТБЮ (подробнее решение Комиссии анализируется ниже). Комментируя данное решение, профессор С.В. Ба-хин назвал эту ситуацию парадоксальной, отметив, что задача трибунала была, таким образом, сведена к установ-лению вопроса, не вышли ли страны НАТО за пределы до-

28

пустимого ущерба.20 Но ведь совершенно ясно, что главным преступлением стран НАТО была сама агрессия, и каждое военное нападение, как на гражданские, так и на военные объекты, было международным преступлением.

2) Проблема временной юрисдикции.По мнению югославского юриста М. Вуйина, квалифи-

кация МТБЮ в качестве трибунала ad hoc (на случай) яв-ляется неточной. Статут МТБЮ не установил окончания срока его работы. Таким образом, Гаагский трибунал был создан как постоянный суд для нескольких государств, и является инструментом политического давления на целый ряд государств бывшей Югославии.21

Даже если исходить из того, что СБ ООН имел право создать МТБЮ, он сделал это исключительно для наказа-ния главных виновников военных преступлений, совер-шённых на территории бывшей Югославии «с 1991 г.», но в отношении событий, происходивших на момент создания трибунала. В этой связи некоторые специалисты привле-кают внимание к тому, что природа МТБЮ как трибунала ad hoc (несмотря на отсутствие установленного времени прекращения его деятельности) требует толкования его временной юрисдикции до 1995 г., то есть времени прекра-щения вооружённого конфликта в последнем государстве бывшей Югославии – Боснии и Герцеговине. Так, напри-мер, Н.Г. Михайлов считает, что распространение юрис-дикции МТБЮ на события в Косово в 1999 г. является результатом «в лучшем случае ошибочного, а в худшем – пристрастного толкования» судьями Статута трибуна-ла. При беспристрастном толковании Статута возможен

20 Бахин С.В., Итоговое Заключение Комитета экспертов Международного трибунала для бывшей Югославии относительно кампании бомбардировок НАТО // Российский ежегодник международного права. Специальный выпуск–2001, – СПб: 2001, с. 43.21 Vujin M., NATO Aggression on the FR Yugoslavia and the Hague Tri-bunal // NATO Aggression against FR Yugoslavia. Proceedings of Interna-tional Symposium. с. 458.

29

только один вывод: ни о каком конфликте в Косово во время создания МТБЮ не было и речи. Исходя из ad hoc природы трибунала, распространение его юрисдикции на те вооружённые конфликты, которые не существовали на момент его создания, является неправомерным.22

3) Проблемы персональной юрисдикции. Главной проблемой данной области является незакон-

ная передача Советом Безопасности ООН компетенции в отношении физических лиц Гаагскому трибуналу. Осу-ществление уголовной юрисдикции в отношении физиче-ских лиц относится к исключительной компетенции госу-дарств, но не Совета Безопасности ООН, который имеет определённые полномочия в отношении государств.

Однако есть и другие проблемы. В своём представлении в судебную палату о консультативном заключении Между-народного суда ООН по подсудности граждан Союзной Ре-спублики Югославия (в связи с некоторыми последствиями решения МС по делам «Югославия против стран НАТО»), В. Шешель выдвинул новые аргументы, не выдвигавшиеся ранее лицами, оспаривавшими юрисдикцию МТБЮ. Было заявлено, что имеются сомнения в юрисдикции трибунала ООН в отношении граждан страны, не являвшейся членом этой организации на момент создания трибунала. Судебная палата отклонила запрос. Основаниями отказа были назва-ны два аргумента: отсутствие упоминания на возможность запроса Международного Суда в Статуте МТБЮ и ссылка на решение апелляционной палаты по делу Тадича, в кото-ром трибунал постановил, что решение судебным органом вопроса о своей собственной юрисдикции является необхо-димым компонентом осуществления судебной функции.23 22 Михайлов Н.Г., Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии, – М.: 2006, с.16.23 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on the Accused’s Requests for a Ruling of the International Court of Justice Concerning the Tribunal’s Jurisdiction over Nationals of the Federal republic of Yugoslavia (Submission Number 75), 2005, 21 апреля.

30

Судебная палата МТБЮ при помощи несущественных и даже незаконных (для вынесения решения по данному делу) аргументов отказалась вынести решение по суще-ству требования и вынесла решение, которое не имела права выносить.

Ещё одной проблемой является юрисдикция МТБЮ в отношении действующего и бывшего главы государства. Как известно, в мае 1999 г. судья МТБЮ Д. Хант (Австра-лия) утвердил обвинительный акт против действующе-го главы государства – президента Союзной Республики Югославия Слободана Милошевича. Одновременно был выписан международный ордер на его арест. Это стало первым прецедентом, когда международное уголовное преследование началось вопреки действию иммунитетов по международному праву.24 Можно сказать, что этот пре-цедент остается единственным в своем роде.25

Несмотря на то, что обвинительный акт и ордер на арест были подписаны в то время, когда С. Милошевич был дей-ствующим главой государства, его передача в МТБЮ и судебный процесс состоялись уже в тот период, когда он прекратил исполнение своих обязанностей. Поэтому нам важно рассмотреть также и вопрос об иммунитете быв-ших глав государств. 24 Русинова В.Н., Иммунитеты высших должностных лиц и их уголовное преследование за международные преступления // Московский журнал международного права, 2006, №2, с. 121.25 Последовавшие затем преследования президента Либерии Ч. Тэйлора, судебные процессы против президента Конго Д. Сассу-Нгессо и министра Демократической Республики Конго Е. Ндомбаси существенно отличаются от «дела» С. Милошевича. Преследование Ч. Тэйлора было осуществлено не международным, а интернационализированным национальным судом, процесс против Сассу-Нгессо касается его вызова в суд не в качестве обвиняемого, а в качестве свидетеля, дело Ндомбаси связано не с главой государства, а с министром правительства. То же относится и ко всем остальным прецедентам (С. Хуссейн, А. Норьега, А. Шарон, А. Пиночет, М. Каддафи, М. Милутинович и другие).

31

Наконец, ещё одной проблемой является юрисдикция МТБЮ в отношении лиц, чей арест был произведён с на-рушениями правовой процедуры. Следует отметить, что значительное число обвиняемых МТБЮ были арестова-ны с нарушением закона. Так, например, в декабре 1996 г. Славко Докманович дал представительству МТБЮ в Бел-граде показания, касающиеся преступлений, совершен-ных хорватами против сербов. Обвинительный акт про-тив Докмановича находился под секретом, и потому он не знал, что сам является обвиняемым трибунала. Сотрудник прокуратуры МТБЮ заманил Докмановича на террито-рию, находящуюся под контролем UNTAES (временной администрации ООН в Восточной Славонии), где тот был арестован и перевезён в Гаагу.26 Таким образом было со-вершено похищение человека. При рассмотрении заяв-ления Докмановича об отсутствии юрисдикции МТБЮ в отношении похищенного лица, судебная палата заявила, что произошедшее не было ни «forcible abduction», ни по-хищением, и поэтому вообще нет необходимости рассма-тривать вопрос о юрисдикции МТБЮ в отношении неза-конным образом арестованного лица.27

Кстати, данное дело высветило и другую проблему: из-дание секретных обвинительных актов. Впервые приме-нение этой тактики со стороны МТБЮ было признано в ежегодном докладе МТБЮ Генеральной Ассамблее ООН 1997 г.28 Российская Федерация публично высказывала свою мнение о том, что такая деятельность является не-законной. Представитель России в Совете Безопасности ООН резко критиковал использование секретных обвине-ний. В ответ на это прокурор К. дель Понте заявила, что «с 26 Prosecutor v. Dokmanovic, ICTY, Preliminary Motions by the Accused Mr. Dokmanovic, 7.07.1997; излагается по документу: [Trial Chamber] Decision on the Motion for Release by the Accused Dokmanovic, 1997, 22 октября, § 6–25.27 Prosecutor v. Dokmanovic, ICTY, [Trial Chamber] Decision on the Mo-tion for Release by the Accused Dokmanovic, 1997, 22 октября, §78.28 Документ ООН: А/52/375 – S/1997/729 от 18.09.1997, §60.

32

юридической точки зрения всё в полном порядке и в соот-ветствии как со Статутом, так и с «нашими правилами»».29 Но это нарушает основополагающие принципы права.

Конечно, особым прецедентом является похищение Слободана Милошевича. Конституционный суд СРЮ 28 июня 2001 г. распорядился о приостановлении пере-дачи С. Милошевича до разрешения вопроса о её консти-туционности. Премьер-министр З. Джинджич подписал распоряжение, отменяющее решение Суда и разрешающее министру юстиции Сербии осуществить «передачу» Ми-лошевича в МТБЮ.

Некоторые западные юристы, например, К. Оллерс-Фрам (Германия), пытались (за прозападное правитель-ство СРЮ) обосновать правомерность данных действий Джинджича ссылкой на статьи 16 Конституции СРЮ и 135 пункт 2 Конституции Сербии.30 Статья 16 Конституции СРЮ устанавливает, что «Союзная Республика Югославия добросовестно выполняет обязательства по своим между-народным договорам». Понимая, что такая аргументация ущербна, ибо резолюция СБ ООН, которой был создан Га-агский трибунал, не является международным договором, данный автор утверждает, что статья 16 применима пото-му, что соответствующая резолюция СБ была принята на основании толкования международного договора (Устава ООН). Конечно, такое толкование является слишком на-тянутым. Более того, оно противоречит другому правилу Венской конвенции 1969 г. – о придании терминам обычно-го их смысла. Утверждение о том, что резолюция СБ «тоже является международным договором, так как она принята 29 Tavernier P., Responsabilite penale? L’Action du tribunal penal interna-tional pour l’ex-Yougoslavie // Kosovo and the International Community. A Legal Assessment, ed. by Ch. Tomuschat, Kluwer Law International, The Hague, – Лондон, Нью-Йорк: 2002, с.172–173.30 Oellers-Frahm K., Comments on the Pre-Trial Proceedings in the Milosevic Case before the International Criminal Tribunal for the Former Yugoslavia // German Yearbook of International Law, выпуск №45, 2000, Duncher & Humblot, – Берлин: 2003, с. 212.

33

в связи с толкованием международного договора» – есть попытка именно придания ясному термину иного смыс-ла. Такой подход не даёт возможности использовать даже расширительное толкование, так как при расширительном толковании все элементы всё-таки входят в общий объём толкуемого термина.

Статья 135 пункт 2 Конституции Сербии гласит: «В случае, если органы Федерации или другой республики, в нарушение прав и обязанностей по Конституции СФРЮ, нарушают равенство Республики Сербия или каким-либо образом угрожают её интересам без компенсации, органы Республики [Сербия] должны действовать в интересах Ре-спублики [Сербия]». Ссылка на данную статью ещё менее убедительна, ибо никак не доказывает, что выдача С. Ми-лошевича являлась обязанностью.

В ответ на требование С. Милошевича признать от-сутствие юрисдикции по рассмотрению его дела в связи с незаконным арестом, судебная палата вынесла 8 ноября 2001 г. решение, в котором отклонила это требование. Она сослалась на статью 29 Статута МТБЮ и правило 58 Пра-вил процедуры и доказывания. Палата сослалась также на Венскую конвенцию о праве международных договоров, в которой закреплён запрет ссылаться на своё национальное право для невыполнения обязательств по международному праву. Здесь сразу несколько вопросов. Во-первых, почему Статут МТБЮ толкуют по правилам международного до-говора, ведь это не международный договор? Во-вторых, насколько обязательны решения международной органи-зации, за принятия которых соответствующее государство не голосовало и даже не было членом этой организации (с оговоркой)? В-третьих, можно ли считать резолюцию, создавшую МТБЮ, «обязательством по международному праву»?

Amici curiae (то есть «друзья суда»), назначенные са-мой судебной палатой в деле С. Милошевича, утверждали, что в условиях незаконного ареста этот процесс является

34

злоупотреблением правом. Однако судьи никакого злоу-потребления не обнаружили.

Любой судебный процесс – особенно международ-ный – может быть справедливым, только если он прово-дится независимым и беспристрастным судом, созданным по закону. Ни один процесс в МТБЮ не является справед-ливым, так как осуществляется незаконным, зависимым и пристрастным судом. Вопрос о законности Гаагского три-бунала мы уже рассмотрели. Теперь рассмотрим вопрос о его независимости и беспристрастности.

Вопрос о независимости МТБЮ самым ярким образом раскрывается на примере отказа Гаагского трибунала на-чать расследование преступлений, совершённых во время агрессии стран НАТО против Югославии в 1999 г.

Согласно Статуту МТБЮ трибунал имеет компетенцию осуществлять «уголовное преследование лиц, виновных в нарушении норм международного гуманитарного права на территории бывшей Югославии, совершённых с 1991 г.». Следует обратить внимание на то, что создатели трибуна-ла умышленно не включили в компетенцию МТБЮ пре-ступления против мира и безопасности человечества, поэтому сама агрессия, как бы нелогично и юридически неправомерно это не выглядело, не могла стать предметом рассмотрения в трибунале. В то же время преступления, совершённые во время этой агрессии, полностью подпа-дают под юрисдикцию МТБЮ.

Под давлением международной общественности про-куратура МТБЮ создала Комиссию экспертов, задачей которой было исследование вопроса о возможности и це-лесообразности начала расследования преступлений, со-вершённых во время агрессии НАТО против СРЮ. Одна-ко Комиссия сделала вывод об отсутствии оснований для начала такого расследования.

Выводом Комиссии было: «…во всех случаях обнару-жена либо недостаточная ясность права, либо установле-на малая вероятность того, что расследование приведёт к

35

получению достаточных свидетельств, необходимых для обоснованного обвинения в отношении обвиняемых как высшего, так и низшего уровней». Аргументация, которую привела Комиссия, не выдерживает никакой критики, так как она носит исключительно политический характер и даже использует откровенные манипуляции, как с вопро-сами фактов, так и с вопросами права.

Главные проблемы решения Комитета заключаются в следующем:

1. Несбалансированный подход к источникам, на основании которых Комиссия сделала свои выводы.

Комиссия не выезжала в СРЮ, не запрашивала инфор-мацию у правительства СРЮ, но запросила у НАТО. Ко-миссия заявила, что «в значительной степени» полагалась не пресс-релизы НАТО, то есть самого агрессора. При этом соответствующая ссылка на пресс-релизы прави-тельства СРЮ не делается. Комиссия не провела допросов лиц, принимавших участие в планировании и проведении бомбардировок. Комитет провёл своё «исследование» ис-ключительно на основе общедоступных (более того, пу-бличных, то есть сделанных для СМИ!) документов. Был сделан вывод о том, что пресс-релизы НАТО в целом за-служивают доверия, и данные им разъяснения являются искренними и честными.

Таким образом, совершенно очевидно, что выбор ис-точников, на основании которых был проведён анализ и, соответственно, были сделаны выводы, является в крайней степени односторонним. При этом не было приведено убе-дительных причин отказа от использования других источ-ников. Также хорошо известно, что в распоряжении проку-ратуры имелись другие источники, в частности, материалы, переданные МТБЮ Комиссией Государственной Думы РФ по сбору информации о преступлениях НАТО в СРЮ. Кроме того, не получила даже упоминания «Белая книга» правительства СРЮ. Согласно представленным в данной книге материалам, наряду с разрушениями промышленных,

36

сельскохозяйственных, транспортных объектов, бомбарди-ровками культурных объектов и дипломатических миссий, особо выделяются бомбардировки гражданских объектов, повлекшие гибель гражданского населения, в том числе, детей. Лишь одно преступление – бомбардировка граждан-ского населения в Сурдулице – повлекло гибель 20 человек, включая 12 детей, плюс более ста человек было ранено. Имеются сотни других эпизодов: таких, например, как на-падение на лагерь сербских беженцев (10 погибших, вклю-чая 6 детей), нападение на колонну албанских беженцев (75 погибших, включая 19 детей) и многие другие.31

Совершенно очевидны мотивы бомбардировок таких объектов, как больницы, школы, общественные здания, культурные и религиозные учреждения. Факты показыва-ют, что эти цели были избраны в качестве главных. Так, например, больницы подверглись бомбардировкам в та-ких городах, как Белград, Панчево, Нови Сад, Врсак, Кула, Нис, Вальево, Кралиево, Лешковац, Алексинац, Крсимлия, Златибор, Сурдулица, Владычин Хан, Нови Пожар, При-штина, Призрен, Дьяковица, Сува Река и других. Причём, например, в Белграде было разрушено 8 больниц, в Нисе и Вальево – по три, в других городах – по одной, но только потому, что это были единственные больницы. Бомбарди-ровкам подвергались даже гинекологические больницы и родильные дома. Школы бомбили в Белграде, Нисе, Нови Саде и ещё 11 городах. При этом, в Белграде было разру-шено 6 школ, в Нови Саде – 4, в Нисе – 3, плюс 5 зданий университета.

Бомбардировки электростанций, заводов и фабрик, вы-пускающих гражданскую продукцию, должны были сде-лать невозможным выживание гражданского населения. Бомбардировки 23 монастырей и 31 церкви по всей стра-не, десятков музеев и даже православных кладбищ, конеч-но же, имели целью культурный геноцид. 31 Petrovic M., In the «White Book» Facts Accuse // Hidden Agenda, с. 335–362.

37

2. Методологическая «ошибка», в соответствии с ко-торой Комиссия рассматривала только те случаи, кото-рые были связаны с гибелью людей.

Комиссия заявила, что «в основном сконцентрируется» (а на самом деле, рассматривала только и исключительно) на случаях, связанных с гибелью гражданского населения, в которых погибло не менее трёх человек. Такой подход абсолютно необоснован. Во-первых, он полностью исклю-чает рассмотрение широкомасштабных разрушений граж-данских объектов, включая объекты, необходимые для выживания населения. В условиях, когда бомбардировкам подверглись больницы, школы, жилые дома и т.д., исклю-чение из рассмотрения фактов разрушения этих объектов не имеет под собой правовой основы. Во-вторых, необо-снованно были исключены случаи одновременной гибели менее трёх человек.

3. Нанесение ущерба природной среде.Рассматривая применимое право, Комиссия заяви-

ла, что Протокол I 1977 г., возможно, отражает обычное международное право. Однако в Консультативном заклю-чении Международного суда ООН по делу о применении ядерного оружия 1996 г. сказано, что обычное междуна-родное право отражено в действующих международных договорах. Такое искажение позиции Международного суда ООН, по мнению профессора международного пра-ва университета Флоренции П. Бенвенути, является сим-птомом неадекватного подхода Комиссии к исполнению своей задачи».32 Стоит заметить, что это далеко не первый случай, когда Международный трибунал по бывшей Югос-лавии для достижения своих незаконных целей умыш-ленно изменяет нормы международного права, сфор-мулированные Международным судом ООН. Так в деле «Прокурор против Д. Тадича» МТБЮ сформулировал 32 Benvenuti P., The ICTY Prosecutor and the Review of the NATO Bomb-ing Campaign against Federal Republic of Yugoslavia // European Journal of International Law, выпуск №12. 2001, № 3, с.509.

38

свои критерии контроля над паравоенными формирова-ниями для целей установления ответственности того или иного государства. Если в деле «Никарагуа против США» Международный суд ООН в 1986 г. сформулировал и обо-сновал критерий «эффективного контроля»,33 то МТБЮ, ради достижения цели «установления» ответственности СРЮ за действия паравоенных формирований в Боснии и Герцеговине, заявил о применимости критерия «общего контроля».34

Другим случаем искажения норм действующего между-народного права является утверждение Комиссии о том, что ущерб окружающей среде должен измеряться годами, а не месяцами (к моменту проведения работы Комиссии прошло десять месяцев со дня окончания бомбардировок). Действительно, с одной стороны, Протокол I 1977 года не даёт определения «долгосрочности» при нанесении ущер-ба окружающей природной среде. Однако Конвенция о за-прещении нанесения ущерба природной среде 1976 года чётко устанавливает такое определение, связывая его не с годами (как у Комиссии), а с несколькими «месяцами или, примерно, сезоном».

Таким образом, с помощью манипуляций с нормами действующего международного права, произведя двой-ную подмену норм, Комиссия совершает ещё одно, третье нарушение, и рассматривает вопрос о нанесении ущерба природной среде на основе принципа пропорционально-сти. Но ведь принцип пропорциональности не может обо-сновать ни «широкомасштабность», ни «долгосрочность», ни «тяжесть» ущерба природной среде. Этот принцип при-меняется только в том случае, если один из этих критериев не имеет места.35

33 Nicaragua v. USA, ICJ, Judgment, 1986.34 Мезяев А.Б., Дело о геноциде. Решение Международного Суда ООН по делу Босния и Герцеговина против Сербии и Черногории // Казанский журнал международного права, 2007, № 1.35 Benvenuti P., Op. cit: с. 510.

39

4. Использование оружия, наносящего чрезмерный вред и страдания.

Комиссия заявила, что в современном международном праве не существует международного договора, прямо за-прещающего применение снарядов с обеднённым ураном. Однако наличие или отсутствие прямого запрещения в договорном праве не является единственным критерием оценки правомерности того или иного вида оружия. Так, Комиссия без объяснения причин не проверила вопрос о применении обеднённого урана на предмет выполнения принципа не-необходимых страданий или принципа про-ведения различия между военным персоналом и граждан-ским населением.

При этом совершенно ясно, что такая забывчивость имеет чёткое объяснение: при таком рассмотрении Ко-миссия должна была бы с неизбежностью прийти к вы-воду о незаконности применения этого оружия, так как оно применялось именно против гражданского насе-ления. Более того, была бы установлена прямая связь между этим преступлением и статьёй 3 Статута МТБЮ, в которой юрисдикция трибунала распространяется на «применение заражающего оружия и другого оружия, рассчитанного на то, чтобы привести к чрезмерным стра-даниям».

5. Конкретные случаи. Мост в Грделице. По мнению Комиссии, мост в Грделице являлся «закон-

ной военной целью». Единственным обоснованием этого мнения является упоминание заявления генерала Кларка, утверждавшего, что мост «был частью коммуникаций в Сербии».36 И вновь мы сталкиваемся с манипуляцией ис-точниками информации, ибо, как минимум, прокуратуре МТБЮ было известно о наличии записей переговоров пи-лота, осуществившего бомбардировку, со своим командо-

36 Para 59.

40

ванием, которые содержат прямое доказательство замыс-ла погубить мирное население.37

Описание разговора пилота с командованием, приво-димое Комиссией, неполное и неточное. Вообще, пробле-ма манипуляций с записями радиоперехватов в МТБЮ яв-ляется темой отдельного разговора. Хотя, чтобы доказать отсутствие независимости и беспристрастности, можно привести ряд ярких примеров. Например, прокуратура МТБЮ имеет, но не использует записи радиоперехватов военных НАТО, которые прямо приказывают бомбить гражданские объекты. В то же время, пытаясь найти до-казательства «вины» С. Милошевича, та же прокуратура манипулирует перехваченными разговорами президента СРЮ и утверждает, что в них под словом «хлеб» подразу-мевалось оружие.

Нападение на колонну беженцев в Дьяковице. Комиссия заявила, что «считает, что и лётчики, и их ко-

мандование действовали соразмерно возникшей ситуации и не совершили никаких действий, которые могли бы обо-сновать их уголовное преследование». Какого-либо обо-снования такому выводу не приводится. Более того, весь-ма любопытно, что первоначально НАТО не признавала факта бомбардировки колонны и была вынуждена при-знать этот факт только после того, как были представлены неопровержимые доказательства. Этот факт весьма важен как для оценки нападения на колонну беженцев, так и для общего вывода Комиссии о «правдивости пресс-релизов НАТО».

Нападение на Телерадиоцентр в Белграде. Комиссия заявила, что «скорее всего, главной целью на-

падения НАТО на здание телерадиоцентра был вывод из строя системы военного командования и контроля Сер-бии, которая позволяла Милошевичу удерживать власть», а уничтожение его, как информационно-пропагандистского 37 Мезяев А.Б., Процесс против Слободана Милошевича в Гаагском трибунале. Записки из зала суда – Казань: 2006.

41

центра, было «факультативной задачей». Признав, что количество жертв могло быть больше из-за невыполне-ния НАТО требований статьи 57 пункта 2 Протокола I об обязанности предупреждения о нападении, Комиссия попыталась переложить вину на правительство СРЮ. По утверждению Комиссии, «представители западных СМИ были предупреждены о готовящемся нападении. Работо-датели заставили их покинуть здание перед атакой. Это могло быть сигналом для некоторых должностных лиц СРЮ о возможной атаке. Хотя осведомленность югослав-ских властей и не снимает с НАТО обязанности предупре-дить гражданских лиц… тем не менее, югославские власти могут рассматриваться как частично несущие ответствен-ность за гибель гражданских лиц».

Данная логическая конструкция является в высшей степени циничной и в такой же высокой степени доказы-вает предвзятость и зависимость трибунала. Конечно, она ещё и незаконна, так как на её основе делается вывод об «отсутствии оснований для уголовного преследования» НАТО. Следует также отметить, что эта логическая кон-струкция не только демонстрирует предвзятый подход к оценке одного конкретного эпизода, но, как в капле воды, отражает общий подход Гаагского трибунала к рассмотре-нию событий в бывшей Югославии и сущность МТБЮ в целом.

Нападение на посольство Китайской Народной Ре-спублики.

Комиссия отметила, что США признали свою вину и уплатили 28 миллионов долларов в качестве компенсации правительству КНР и 4,5 миллиона долларов семьям по-гибших. Однако, установив вопрос об ответственности государства (юрисдикцией в отношении чего трибунал не обладает), Комиссия не решает вопрос об ответственности физических лиц, то есть по своей прямой юрисдикции.

Единственно возможной объективной оценкой по вы-водам Комиссии может быть следующая: представленное

42

обоснование этих выводов является недостаточным для исключения ответственности лиц, виновных в соверше-нии преступлений. Если право неясно, это основание для проведения судебного процесса и толкования права, если мало доказательств, это как раз и есть основание для про-ведения расследования.

Именно расследование должно и могло бы ответить на те (даже искусственно созданные) неясности права и лик-видировать недостаточность доказательств. Профессор Ко-тье (Швейцария) подчёркивает, что в других делах МТБЮ именно расследование должно было показывать, имеются ли основания для выдвижения обвинения или нет.38

Несмотря на то, что решение Комиссии носило исклю-чительно рекомендательный характер, прокурор МТБЮ К. дель Понте приняла это решение. 2 июня 2000 г. на за-седании Совета Безопасности ООН она сообщила о при-нятом решении не начинать расследование преступлений НАТО. Хотя прокурор и заявила, что «приняла решение Комиссии», она, тем не менее, пошла намного дальше, чем Комиссия. Дель Понте заявила, что «НАТО совершило не-которые ошибки, но не deliberately targeted гражданское население». Как видим, прокурор не просто согласилась со всеми манипуляциями, подгонами и подтасовками, на которых строится аргументация Комиссии, но пошла дальше: её утверждения выходят далеко за рамки выводов Комиссии о неясности права и достаточности имеющихся доказательств.

Ни Арбур, ни дель Понте в качестве прокуроров МТБЮ не выполнили своих обязательств по осуществлению уго-ловного преследования лиц, несущих главную ответствен-ность за преступления, совершённые против СРЮ. Этими действиями обе (но особенно Арбур во время агрессии) обеспечили существенную поддержку тем, кто совершал 38 Cottier M., Did NATO forces commit war crimes during the Kosovo conflict? // International And National Prosecution of Crimes under Inter-national Law, с. 530.

43

преступления. Как отмечалось в решении МТБЮ, «для оказания помощи не обязательно, чтобы эта помощь была практической; в определённых обстоятельствах достаточ-но, что была оказана моральная поддержка». Хотя, если быть точными, кроме моральной поддержки в НЕвыдви-жении обвинений против преступников НАТО, Арбур, а затем дель Понте предпринимали самые активные дей-ствия по выдвижению обвинений против руководства страны, подвергшейся преступной агрессии. Кроме того, что осуществление незаконного уголовного преследова-ния само по себе является преступлением, оно отягоща-ется тем фактом, что это преступление было совершено в координации с другим, более тяжким преступлением.

В этой связи стоит отметить, что прокурор является ключевым звеном в достижении МТБЮ поставленной перед ним цели привлечения к ответственности лиц, несу-щих главную ответственность за совершение международ-ных преступлений на территории бывшей Югославии. Так как именно прокурор, и только он, определяет выбор лиц, в отношении которых будет выдвинуто обвинение. Как от-мечает ряд авторов, если бы такой выбор был справедлив и беспристрастен, то цели МТБЮ были бы действитель-но достигнуты. Но этот выбор осуществляет только один человек. От его личных качеств зависит всё.39 Более того, решение прокурора не привлекать к ответственности не может быть обжаловано или пересмотрено, и прокурор не несёт никакой ответственности за свои ошибки или созна-тельные манипуляции в таком выборе. Данное положение Статута МТБЮ является неприемлемым.

В связи с тем, что Международный трибунал по бывшей Югославии незаконно вывел из-под ответственности лиц, виновных в совершении преступлений НАТО во время

39 Марусин И.С., Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии и его роль в поддержании мира на Балканах // Международное публичное и частное право: проблемы и перспективы. Liber amicorun в честь профессора Л.Н. Галенской – СПб: 2007, с. 267.

44

агрессии 1999 г., следует отметить, что сбой дала вся меж-дународная, в том числе международно-правовая система. Так не сработал механизм защиты Совета Безопасности ООН. Не сработал механизм Международного суда ООН. Не сработал механизм Европейского Суда по правам чело-века. Причём эти механизмы не сработали по одной и той же причине: из-за отсутствия беспристрастности и неза-висимости всех названных международных органов. При-страстность СБ ООН, который отклонил проект резолю-ции, осуждающей агрессию НАТО, доказывать нет смысла, она очевидна: проект был отклонён голосами США, Бри-тании и Франции, являвшимися странами-агрессорами.

Что касается Международного суда ООН, то он не про-сто под надуманным предлогом не признал свою юрисдик-цию рассматривать (даже рассматривать!) данное дело, но и, в нарушение Устава ООН, отказался вынести распоря-жение о прекращении агрессии против Югославии.

Аналогичная ситуация сложилась при попытке ряда граждан СРЮ, ставших жертвами бомбардировок НАТО, защитить свои права в Европейском суде по правам чело-века. В деле «Банкович и другие против Бельгии и других стран НАТО» заявители утверждали, что бомбардировки территории СРЮ, в которых принимали участие Бельгия, Чехия, Дания, Франция, Германия, Греция, Венгрия, Испа-ния, Италия, Исландия, Люксембург, Нидерланды, Польша, Португалия, Норвегия, Турция и Британия, нарушили их право на жизнь согласно статье 2 Европейской Конвенции по правам человека, а также право на эффективную remedy по статье 13. Первым вопросом, который рассмотрел Суд, стал вопрос о юрисдикции, так как СРЮ не являлась чле-ном Совета Европы. Заявители считали, что их жалоба приемлема ratione loci, так как действия указанных стран НАТО были совершены на территории СРЮ, а если и на своей, то их последствия были на территории СРЮ. Этот факт поместил заявителей жалобы под юрисдикцию соот-ветствующих государств НАТО. При этом было отмечено,

45

что у заявителей нет эффективных средств защиты для их исчерпания. Европейский суд по правам человека, однако, отверг эти аргументы, и постановил, что пределы статьи 1 ЕКПЧ определены пределами обязательств государств-участников.40 Сославшись на travaux preparatoires Евро-пейской конвенции, Суд заявил, что смысл статьи 1 яв-ляется ясным в его ограничительном объёме.41 Заявители утверждали, что бомбардировки НАТО являются экстра-территориальными действиями, которым может быть при-дан смысл «юрисдикции» по статье 1 ЕКПЧ. Однако Суд заявил, что терминология статьи 1 не даёт подтверждения тезису о том, что позитивные обязательства в статье 1 по обеспечению прав и свобод участников в разделе I ЕКПЧ могут быть разделены и tailored в соответствии с конкрет-ными обстоятельствами экстра-территориального акта.42 Суд заявил, что ему не было представлено доказательств существования юридической связи между заявителями и соответствующими государствами и, таким образом, при-знал их жалобу неприемлемой.43

Очевидно, что решение могло быть и иным, но при-нимали его судьи, являющиеся гражданами государств-агрессоров и выдвинутые ими на свои должности этими государствами-агрессорами. Более того, в Суде не было ни одного судьи из Югославии, то есть ситуация была ещё хуже, чем при рассмотрении дел «Югославия против 10 стран НАТО» в Международном суде ООН. Не толь-ко само решение Суда, но и выбранная им терминология показывают отсутствие независимости и беспристрастно-сти. Так, агрессия называется «воздушной операцией». Суд 40 Bankovic, Stojanovic, Stoimenovski, Joksimovic and Sukovic v. Belgium, the Czech Republic, Denmark, France, Germany, Greece, Hungary, Iceland, Italy, Luxembourg, the Netherlands, Norway, Poland, Portugal, Spain, Tur-key and the United Kingdom; ECHR, [Grand Chamber] Decision as to the Admissibility: 2001, 12 декабря // http://www.echr.coe.int41 Ibid, §65.42 Ibid, §65.43 Ibid, §82.

46

даже попытался оправдать эту агрессию, особо отметив, что «…НАТО [заранее] объявил о проведении воздушной операции на территории СРЮ в случае невыполнения ею требований международного сообщества».44

В отличие от международных судов, в которых бал пра-вит большинство стран-агрессоров и их приспешников, независимая международная общественность, прежде всего, международно-правовая, расценила агрессию про-тив Югославии по-другому.

Так, например, в июне 2000 г. в Нью-Йорке был прове-дён Международный общественный трибунал по престу-плениям, совершённым высшими должностными лицами государств-членов НАТО против Союзной Республики Югославия. Обвинительный акт был составлен бывшим генеральным прокурором США Рамсеем Кларком против президента США Клинтона, государственного секретаря Олбрайт, министра обороны Коэна и других высших лиц военного командования США, а также против политиче-ских и военных лидеров Британии, Франции, Германии и других стран НАТО, генерального секретаря НАТО Сола-ны и Верховного Командующего войсками НАТО в Евро-пе, генерала Уэсли Кларка. Среди обвинений выдвинуто: планирование и осуществление разрушения государства Социалистическая Федеративная Республика Югославия; использование организации НАТО для агрессии и окку-пации несогласных с политикой блока бедных государств мира; убийства и нанесение ранений беззащитному граж-данскому населению Союзной Республики Югославия; планирование и осуществление нападений, направленных на убийство главы государства СРЮ, других руководите-лей страны и определённых гражданских лиц; разрушение и нанесение ущерба экономической, социальной, культур-ной, медицинской, дипломатической, религиозной инфра-структуре СРЮ; нападения и разрушения объектов, име-ющих значение для выживания населения; нападения на 44 Ibid, §7.

47

объекты, представляющие опасность; использование бомб с обеднённым ураном, а также кассетных бомб и другого запрещённого оружия; разрушение окружающей природ-ной среды; использование международных средств массо-вой информации с целью оказания поддержки агрессии и демонизации сербов и славян как геноцидальных убийц.

Международный общественный трибунал, состоявший из 16 судей из 11 государств мира, признал указанных во-енных и политических руководителей стран НАТО вино-вными в совершении преступлений против мира и безо-пасности человечества и военных преступлений.

Аналогичный общественный судебный процесс был проведён и на региональном уровне. Европейский трибу-нал по военным преступлениям НАТО против СРЮ со-стоялся в июне 2000 г. и единогласным решением судей постановил, что высшее политическое и военное руковод-ство стран НАТО виновно в совершении тягчайших меж-дународных преступлений.

В Российской Федерации была создана Комиссия по международно-правовой оценке событий вокруг Союзной Республики Югославия. В состав Комиссии вошли ведущие юристы-международники России, профессора В.И. Кузне-цов, С.В. Черниченко, Ю.М. Колосов, И.П. Блищенко, Л.Н. Га-ленская, А.Х. Абашидзе, С.В. Бахин, П.А. Лаптев, С.А. Егоров, Ю.А. Решетов, С.А. Малинин, В.С. Котляр и другие.

По заключению Санкт-Петербургской сессии Комис-сии (4–5 июля 1999 г.) действия НАТО против СРЮ были квалифицированы в качестве агрессии (в соответствии с определением агрессии, принятым резолюцией Генераль-ной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1975 г.). Комиссия зая-вила, что нарушение норм международного гуманитарного права является основанием для международно-правовой ответственности.

Комиссия проанализировала также все аргументы, ко-торые были представлены в качестве попытки оправдать действия НАТО, однако отвергла их. Так, Комиссия от-

48

метила попытку руководства НАТО оправдать агрессию против СРЮ путём принятия решений на Вашингтонском совещании глав государств-членов блока. Комиссия ква-лифицировала эту попытку как юридически несостоятель-ную, так как эти решения «не могут отменять положения Североатлантического договора, ратифицированного государствами-членами в соответствии с установленны-ми в них конституционными процедурами».45

По заключению Белградской сессии (28–30 сентя-бря 1999 г.) Комиссия квалифицировала ряд нарушений норм и принципов международного гуманитарного пра-ва, совершённых НАТО против СРЮ в качестве военных преступлений согласно Женевским конвенциям 1949 г. и Протоколу I (статья 85). Была подчёркнута необходи-мость установления материальной ответственности со-ответствующих субъектов и уголовной ответственности физических лиц, несущих ответственность за соверше-ние преступлений.46

Наконец, следует отметить решение Белградского окружного суда, рассмотревшего дело против руководите-лей стран НАТО, организовавших и осуществивших агрес-сию против СРЮ. Обвинительный акт, подписанный судьёй Н. Мараш, содержит следующие пункты обвинения:

- призывы к совершению агрессии, создание обще-ственного мнения о том, что война неизбежна (статья 152 УК СРЮ);

- нарушение законов и обычаев войны согласно Женев-ским конвенциям 1949 г. и Дополнительному Протоколу I к ним 1977 г. (статья 142 УК СРЮ);

- отдача приказов в военное время о применении за-45 Заключение Комиссии по международно-правовой оценке событий вокруг Союзной Республики Югославия по итогам первой (Санкт-Петербургской) сессии, 5 июля 1999 г.46 Laptev P., Conclusions of the Commission for International Legal Assess-ment of the Events Concerning Federal Republic of Yugoslavia // NATO Aggression on the Federal Republic of Yugoslavia’99. Proceedings, Interna-tional Symposium, Novi Sad: 2000, март, с. 77–82.

прещённого оружия: оружие с начинкой уран-238, бомбы aeroportee СВU-87 и AGM-154 (статья 148 УК СРЮ);

- покушение на убийство главы государства (статья 122 УК СРЮ).47

21 сентября 2000 г. судебная коллегия Белградского окружного суда под председательством В. Ракетича при-знала указанных должностных лиц стран НАТО вино-вными по всем пунктам обвинения и приговорила их к двадцати годам лишения свободы.48 При этом столь не-значительные для таких преступлений сроки наказания стали возможны исключительно в связи с положением УК СРЮ о том, что максимальное наказание при совокупно-сти преступлений не может превышать двадцати лет ли-шения свободы.49

Таким образом, мы видим, что Международный уголов-ный трибунал по бывшей Югославии не является ни закон-ным, ни независимым, ни беспристрастным учреждением. Целью этого учреждения является не только оправдание международных преступников, но и возложение вины за эти преступления на их жертвы. Это было ясно продемон-стрировано на процессе против Слободана Милошевича. Это демонстрируется и на проходящем в настоящее вре-мя процессе против Воислава Шешеля. Именно поэтому борьба с данным трибуналом является долгом каждого честного человека.47 Acte d’Accusation contre Clinton et al. Au Trubunal de District a Belgrade, Republique de Serbie, Ministere public de district. KT-420/99 – Белград: 2000, 20 августа, с. 1–132.48 Документ Белградского окружного суда: K.бр. 381/2000, с. 1–250.49 Так, например, Клинтон был приговорён по статье 152 УК к 10 годам лишения свободы, по статье 135 – к 10 годам, по статье 122 – к 20 годам, по статье 142 – к 20 годам и по статье 148 – к 20 годам, то есть всего к 80 годам лишения свободы. Такие же сроки получили другие высшие политические и военные должностные лица США и Британии – стран, принимавших главное участие в подготовке и осуществлении агрессии. Наименьшие сроки получили министры иностранных дел и обороны других стран НАТО – 55 лет лишения свободы.

50

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Кандидат юридических наук, доцент,заведующий кафедроймеждународного права

Академии управления (г. Казань)Мезяев А.Б.

судебный процесспротив профессора Воислава Шешеля

в Международном трибуналепо бывшей Югославии

Дорогой друг! Я не из тех, кто часто показывает свои эмоции. Не принадлежу я и к тем, кто патетическим из-лиянием чувств показывает, что думает о ком-то. Но твоя смерть искренне и глубоко потрясла меня. Тебя не будет хватать всем нам: и тем, кто с восхищением на-блюдал, как ты побеждаешь преступников Гаагского три-бунала, и нам, твоим друзьям, с которыми ты разделял дни, месяцы и годы мук и страданий, особенно здесь, в га-агских застенках.

Сегодня, дорогой Слобо, не существует никого печаль-нее меня, потому что у меня нет возможности быть в Белграде и Пожароваце, чтобы отдать последние поче-сти и проводить тебя, великий друг, в последний путь. Мне остаётся лишь написать тебе это письмо, которое никогда не сможет до конца выразить мои чувства, и по-пытаться оказать тебе то внимание, которое посвяща-ется великим людям – тем, кто всю свою жизнь отдал за Отечество и народ. Последние три года, которые мы вместе провели в чужеземных застенках, сблизили нас больше, чем когда-либо. Я ценил твою дружбу больше все-го. Я любил и уважал тебя – как единомышленника и как доброго человека.

51

Заверяю тебя, мой друг, что буду бороться против га-агских преступников так же твёрдо, как это делал ты, защищая истину и нашу Родину. Я знаю, что наш народ сумеет оценить твою жертву и станет более сплочён-ным, чем когда-либо, для борьбы за свою судьбу. А тебе, мой дорогой Слободан, пусть Господь подарить райское благословение, и пусть тебе будет пухом святая сербская земля.

(Из письма Воислава Шешеляпрезиденту Слободану Милошевичу

в день похорон С. Милошевича в Сербии17 марта 2006 года)

После убийства Слободана Милошевича в Гаагском три-бунале остался только один человек, который может по-бороть этот незаконный и преступный орган. Этот чело-век – профессор Воислав Шешель.

Все остальные обвиняемые МТБЮ защищаются с по-мощью адвокатов и строят исключительно личную защи-ту. А некоторые, в попытке получить шанс на снижение срока заключения, идут на признание своей вины без суда. Не таким человеком был президент Слободан Милоше-вич. Стратегия, избранная им в трибунале, была заведомо смертельной. Избрав стратегию личной защиты, он остал-ся бы жив. Его тюремщики берегли бы его как зеницу свое-го собственного ока – ведь им был нужен осуждённый Ми-лошевич. Но он выбрал не личную защиту, а защиту своей страны. А такая стратегия требовала назвать реальных виновников преступлений, совершённых против народов Югославии. Разгром обвинения против С. Милошевича вскрыл чудовищную кухню фабрикаций в Гаагском три-бунале. Позволить Милошевичу жить означало подписать себе смертный приговор. Именно поэтому стратегия Сло-бодана Милошевича была смертельной, но не только для

52

трибунала, но и для него самого.50 Смертельную стратегию выбрал и Воислав Шешель.

Лидер Сербской радикальной партии, доктор пра-ва, профессор юридического факультета Белградского университета Воислав Шешель был обвинён Гаагским трибуналом в феврале 2003 г. В обвинительном акте го-ворится, что В. Шешель совершил преступления про-тив человечности и нарушил законы и обычаи войны. При этом в физическом совершении этих преступлений он обвиняется только по трём эпизодам, основная же часть обвинений связана с его «участием в совместных преступных действиях». Согласно ним, объективная сторона действий В. Шешеля состоит исключительно в призывах к совершению тех или иных преступных дей-ствий. Интересно отметить, что обвинительный акт против Шешеля утверждает, что вменяемые ему в вину преступления «находились в рамках целей совместных преступных действий, и Шешель знал о них и желал их достижения». В то же время, обвинительный акт далее утверждает: «альтернативно» эти преступления были «естественными и предвидимыми» для него. Как видим, обвинение не знает, имел ли обвинённый человек умы-сел нет, и не стесняется прямо сказать об этом в своём «обвинительном» заключении! Кроме призывов к совер-шению преступлений, В. Шешель также обвинён в при-зыве добровольцев для помощи сербскому народу в Ре-спублике Сербская Краина.51

Через пять дней после публичного объявления о вы-двинутых обвинениях против него В. Шешель доброволь-50 Доказательства того, что С. Милошевич был умышленно убит: Мезяев А.Б., Убийство Слободана Милошевича в Гаагском трибунале // Российский ежегодник международного права-2006 – Санкт-Петербург: 2007, с. 83–100.См. также: Мезяев А.Б., Мой Обвинительный акт // Русский венок Слободану Милошевичу, – М.: «Алгоритм», 2007, с. 51–80.51 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Modified Amended Indictment, 2005, 12 июля.

53

но прибыл в трибунал. Однако суд нам ним гаагские про-куроры не могли начать более четырёх с половиной лет. И этому есть веские причины. Главная из них – обвинение против него сфальсифицировано, и прокуратура не имеет никаких реальных доказательств.

Дело против Воислава Шешеля в МТБЮ известно в так называемых «мировых СМИ», прежде всего, в связи с не-обычным поведением обвиняемого в зале суда. В то время, когда все обвиняемые стараются вести себя тихо и смир-но (конечно, за исключением С. Милошевича), В. Шешель разговаривает с судьями на равных, а так как интеллекту-альный уровень его намного превышает уровень всех его судей, он позволяет себе ставить перед ними такие вопро-сы, которые они разрешить не способны. Именно это уме-ние В. Шешеля, которое он, кстати, использует далеко не часто, и сделало его известным в СМИ.

Однако проблема заключается в том, что СМИ инте-ресует только эта сторона дела. На самом деле, процесс доктора Шешеля – это очень серьёзный процесс, на ко-тором происходит попытка обвинить человека в самых серьёзных преступлениях, но без каких-либо правовых оснований. Реальная причина обвинения В. Шешеля за-ключается в общей задаче МТБЮ уничтожить не толь-ко высшее политическое и военное руководство СРЮ и Сербии 1990-х гг., но также уничтожить и потенциальное руководство Сербии. Всем известно, что партия В. Ше-шеля является одной из самых сильных политических сил Сербии, а в конце 2006 г. она заняла первое место на парламентских выборах.

Важно отметить то, что остаётся за кадром СМИ в деле В. Шешеля, – это представление доказательств участия за-падных держав в крупнейших международных преступле-ниях конца XX – начала XXI вв., а также вопрос о незакон-ной деятельности самого трибунала.

Главными международно-правовыми проблемами про-цесса против доктора В. Шешеля являются:

54

1. Незаконность Международного трибунала по быв-шей Югославии;

2. Нарушение принципа беспристрастности суда;3. Нарушение принципа справедливого судебного про-

цесса.Каждое из этих нарушений включает в себя ряд других

нарушений, что будет показано ниже.

1. Проблема незаконности Международного трибу-нала по бывшей Югославии.

Данная проблема имеет долгую историю обсуждения, однако вопрос до сих пор окончательно не решён. Даже на Западе, где решения МТБЮ признаются в качестве норм международного права, независимыми юристами отмеча-ется, что проблема законности МТБЮ имеет место. Как известно, первоначально вопрос о незаконности создания МТБЮ был поставлен в деле Тадича. Однако затем эта проблема ставилась и на других процессах, в частности, на процессе Слободана Милошевича. В деле В. Шешеля про-блема законности МТБЮ и его юрисдикции также стави-лась неоднократно.

В 2003 и 2004 гг. в своих представлениях в судебную па-лату В. Шешель оспорил законность создания МТБЮ. Так в представлении о юрисдикции и форме обвинительного заключения он отмечал, что Совет Безопасности ООН (далее – СБ) не обладает судебными полномочиями и, сле-довательно, не может создавать судебные органы.52 Судеб-ная палата заявила, что решение по данному вопросу уже было вынесено апелляционной палатой, а ratio decidendi её решений обязательно для судебных палат.53 Вторым ар-гументом судебной палаты был следующий пассаж: «Даже если возражения обвиняемого подпадают под действие Правила 72 (Правил процедуры и доказывания МТБЮ) 52 Objection to the Indictment, 2003, 24 декабря.53 Decision on the Accused’s Requests for an Advisory Opinion of the Inter-national Court of Justice, 2004, 15 декабря.

55

они должны быть отклонены в свете установленной прак-тики трибунала».54

В своём представлении в судебную палату о консульта-тивном заключении Международного суда ООН (далее – МС) о подсудности граждан Союзной Республики Югосла-вия в связи с некоторыми последствиями решения МС по делам «Югославия против стран НАТО» В. Шешель отме-тил, что имеются сомнения в юрисдикции трибунала ООН в отношении граждан страны, не являвшейся членом этой организации на момент создания трибунала. Судебная па-лата отклонила запрос. Основаниями отказа были названы два аргумента: отсутствие упоминания возможности за-проса Международного Суда в Статуте МТБЮ и ссылка на решение апелляционной палаты по делу Тадича, в котором трибунал постановил, что решение судебным органом во-проса о своей собственной юрисдикции является необхо-димым компонентом осуществления судебной функции.55

Наконец, в 2005 г. В. Шешель сделал новое представле-ние в судебную палату для заслушивания профессиональ-ных аргументов по легитимности МТБЮ, на что судьи просто заявили, что необходимости рассматривать этот вопрос нет.56

Следует отметить, что аргументы, представленные су-дебной палатой в данных решениях, не выдерживают кри-тики.

Во-первых, отсутствие упоминания о каких-либо взаи-моотношениях между МТБЮ и МС ещё не решает вопроса.

54 Decision on Motion by Vojislav Seselj Challenging Jurisdiction and Form of Indictment, 2004, 26 мая, §12.55 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on the Accused’s Requests for a Ruling of the International Court of Justice Concerning the Tribunal’s Jurisdiction over Nationals of the Federal republic of Yugoslavia (Submission Number 75), 2005, 12 апреля.56 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on the Request of the Accused for an Opinion of Trial Chamber II on Professional Argu-ments Challenging the Legitimacy of the International Tribunal, (Submis-sion Number 87), 2005, 13 мая.

56

Как хорошо известно, Гаагский трибунал совершает нема-ло вещей, не предусмотренных Статутом (например, арест подозреваемых при помощи войск НАТО и многое другое) или создаёт свою собственную «практику». Важно отме-тить, что президент Международного суда ООН Ж. Гийом не рассматривал отсутствие упоминания «какого-либо» взаимодействия между МТБЮ и МС как препятствие для запроса консультативного заключения Суда. Статут МТБЮ может вообще не быть основанием такого запро-са. Достаточно того, что согласно Уставу ООН Междуна-родный суд является главным судебным учреждением Ор-ганизации.

Что касается второго аргумента судебной палаты, то совершенно очевидно, что апелляционная палата в реше-нии по делу Тадича нарушила принцип «никто не может быть судьёй в своём собственном деле», который явля-ется общим принципом права. Согласно статье 38 Ста-тута МС ООН при решении дела суд применяет общие принципы права как источники международного права. Судебная палата, решая вопрос о требовании В. Шешеля инициировать процесс запроса консультативного заклю-чения МС, не была обязана следовать решению апелля-ционной палаты. Судебные палаты связаны решениями апелляционной палаты только в случае их законности и соответствия международному праву. В случае если апел-ляционная палата вынесла решение, противоречащее одному из фундаментальных принципов права, судебная палата не просто может, но обязана вынести решение напрямую на основании источников международного права. Вместо ответа по существу требования, судебная палата сама рассмотрела вопрос о проблеме юрисдикции МТБЮ в отношении граждан государства, не являвшего-ся членом ООН на момент создания трибунала и поста-новила, что МТБЮ такой юрисдикцией обладает. Однако это не было тем, что требовал в своём запросе В. Шешель. Он просил решения Международного суда ООН, а не су-

57

дебной палаты. Кроме того, хорошо известно, что про-цесс вынесения решений МТБЮ существенным образом отличается от процесса вынесения консультативного за-ключения МС.

Наконец, третий аргумент об «установленной практи-ке» МТБЮ является вообще незаконным. Никакая прак-тика МТБЮ не может противоречить международному праву. В целом деятельность МТБЮ по установлению сво-ей «практики» является подрывом международного права. Действия МТБЮ в «деле» В. Шешеля, безусловно, следует оценивать в контексте его общей деятельности. Основны-ми нарушениями международного права в деятельности Гаагского трибунала следует назвать:

1) отказ применить нормы Женевских конвенций 1949 года при квалификации ситуации в Косово, а также при квалификации ситуации в Воеводине;

2) отказ применить стандарт правовой квалификации, установленной в решении Международного суда ООН, вынесенного по вопросу о контроле государством по-встанческих вооружённых сил;

3) отмена основополагающей нормы Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него (отмена необходимости установления специального умысла при осуждении за преступление геноцида);

4) отмена установленного международным правом различия между депортацией и насильственным пересе-лением;

5) введение практики торговли признанием вины вза-мен за снятие большинства обвинений (формально) и за обязательство дачи (ложных) показаний против других обвиняемых, против которых нет доказательств;

6) отмена квалификационного признака участия пред-ставителя государства при определении преступления пыток.

Только этих перечислений достаточно для квалифика-ции деятельности МТБЮ как подрывающей основы со-

58

временного международного права. И это прямо связано с вопросом законности МТБЮ, так как на Западе пытаются рассматривать деятельность МТБЮ как «развитие» меж-дународного права.

Подводя итог постановке вопроса о незаконности МТБЮ в деле В. Шешеля и инициировании запроса кон-сультативного заключения Международного суда ООН, при наличии существенных аргументов, ставящих под со-мнение юрисдикцию МТБЮ не только в отношении граж-дан страны, не являющейся членом ООН, но в отношении граждан любых государств, судебная палата МТБЮ при помощи несущественных и даже незаконных (для выне-сения решения по данному делу) аргументов отказалась вынести решение по существу требования и вынесла ре-шение, которое не имела права выносить.

2. Проблема беспристрастности суда. В деле В. Шешеля следует говорить о нарушении прин-

ципа беспристрастности суда не только в конкретном со-ставе судебной палаты, но МТБЮ как учреждения в целом. За 2003–2007 гг. делом В. Шешеля занимались постоянно менявшиеся предварительные судьи и судебные палаты, и ни один из судей не действовал беспристрастным обра-зом. Это судьи Квон, Шомбург, Мумба, Агиус, Антонетти, Паркер, Робинсон, Молото, Хёпфель, Столе и Ори.

Во-первых, судья O. Квон, подписавший обвинительное заключение против В. Шешеля, действовал пристрастно, так как даже prima facie (с первого взгляда) обвинение не выдерживает критики. Обвинительный акт не отвечал эле-ментарным требованиям даже юрисдикции трибунала, од-нако это осталось «незамеченным» судьёй Квоном. Апелля-ционная палата отменила верное решение судебной палаты об исключении пунктов обвинения, касающихся Воеводи-ны, для оправдания незаконных действий Квона.

Составление незаконного обвинительного акта (дель Понте) является преступлением, его утверждение – сле-

59

дующим преступлением (Квон), как и оправдание этих действий апелляционной палатой (Мерон, Покар, Шаха-буддин, Гюней, де Рока). Согласно общему принципу уго-ловного права, действующему во всех правовых системах мира, совершение преступления для сокрытия другого преступления является обстоятельством, отягчающим ответственность. Судебный процесс (если он состоится) должен показать, что для доказательства ложного обви-нительного акта будут представляться ложные свидетели. Прокуратуре и суду предстоит самим (через сам сфаль-сифицированный процесс!) доказать свои преступления. Но будут они это делать через совершение новых и новых преступлений против доктора Шешеля. Другого выхода у МТБЮ уже нет. Это опаснейшая ситуация, полностью аналогичная ситуации, сложившейся на процессе против Слободана Милошевича. Эта ситуация, когда вину подсу-димого доказать не могут, а эти попытки предоставляют всё больше и больше доказательств собственных престу-плений Гаагского трибунала.

Отсутствие доказательств по обвинительному акту против доктора Шешеля подтверждается и заменой са-мого акта. Данная незаконная операция была названа «внесением изменений» согласно статье 73-бис Правил процедуры. Однако при ближайшем рассмотрении ста-новится очевидным, что речь идёт о незаконно состав-ленном и, соответственно, незаконно утверждённом об-винительном акте.

Так в первоначальном варианте обвинительного акта прокуратура не смогла точно сформулировать основания личной уголовной ответственности обвиняемого ей чело-века. В своём решении от 26 мая 2004 г. судебная палата указала прокуратуре, что она должна устранить неясность параграфа 11 обвинительного акта, касающегося термина «совершил».57 Понятно, что это ключевое слово для все-57 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on Motion by Vojis-lav Seselj Challenging Jurisdiction and Form of Indictment, 2004, 26 мая, §62.

60

го обвинения, и неясность этого термина означает лишь одно – неясность в умах тех, кто это обвинение составлял. Возникает и другой вопрос, почему эта неясность не была разрешена судьёй, утверждавшим обвинительный акт? Ответ может заключаться либо в некомпетентности су-дьи, либо в сознательном противоправном действии, что в обоих случаях недопустимо.

На первом появлении в суде 26 февраля 2003 г. на во-прос судьи Шомбурга, понимает ли он суть обвинитель-ного акта, выдвинутого против него, В. Шешель заявил: «Я понимаю, что вы хотите приговорить меня, но содержание обвинительного акта мне не ясно».58 Он отметил, что в обвинительном акте содержатся многочисленные неяс-ности, пробелы и ошибки. Шомбург попытался уйти от ответа, заявив, что «здесь не место обсуждать детали», и что «мы все знаем, что правды в этом мире не существует вообще».59 Однако не такого ответа ожидает обвиняемый, которому представляют неясное обвинение.

Для того, чтобы спасти репутацию прокуратуры и судьи Квона, а также создать впечатление законности их дей-ствий, апелляционная палата отменила верное решение судебной палаты, касавшееся квалификации вооружённого конфликта в автономной области Воеводина. Дело в том, что обвинительный акт против В. Шешеля содержит пункт обвинения, не подпадающий под юрисдикцию МТБЮ: со-бытия, произошедшие в Воеводине. Судебная палата была вынуждена согласиться, что это серьёзный изъян и через полтора года после утверждения обвинения распоряди-лась, чтобы прокуратура доказала существование воору-жённого конфликта в этой области Сербии.60 Однако апел-ляционная палата отменила это распоряжение судебной палаты. Сославшись на расширительное толкование поня-тия «вооружённый конфликт» в деле Тадича, апелляцион-58 Стенограмма первоначальной явки в суд, 2003, 26 февраля, с.45.59 Там же, с. 45–46.60 Ibid.

61

ная палата постановила, что для осуществления юрисдик-ции МТБЮ по событиям, произошедшим на территории Воеводины, не требуется установление состояния воору-жённого конфликта в самой Сербии или её части. Необхо-димо только установить взаимосвязь этих событий с кон-фликтами в Хорватии или Боснии и Герцеговине.61 Данное решение апелляционной палаты основывается не на ясном смысле статьи 5 Статута («преступления, совершённые во время вооружённого конфликта»), а только на своём собственном прецеденте неоправданно расширительного толкования. Так, например, палата сослалась на заявления некоторых государств, сделанные во время заседания Со-вета Безопасности ООН при принятии Статута МТБЮ. Однако эти заявления никак не доказывают отсутствие необходимости установления состояния вооружённого конфликта на территории, где были совершены предпола-гаемые преступления. Ссылка же на своё предыдущее ре-шение по делу Тадича никак не связана именно со статьёй 5 Статута МТБЮ. Таким образом, единственным право-вым основанием для решения палаты стала ссылка на свою собственную предыдущую практику. Такое обоснование с юридической точки зрения не может считаться убедитель-ным. Общие принципы права предусматривают правило, согласно которому уголовная ответственность устанавли-вается в ясных формулировках, не требующих их допол-нительного толкования. При этом любые сомнения тол-куются в пользу обвиняемого. Попытка МТБЮ дать своё собственное расширительное толкование, результатом ко-торого стала возможность трибунала осуществлять свою юрисдикцию в отношении любых действий, совершённых во время вооружённого конфликта «где-то», а не на той территории, где эти действия совершены, никак не осно-вана на нормах права и даже на общих принципах права.

61 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Appeals Chamber’s] Decision on the Inter-locutory Appeal Concerning Jurisdiction, 2004, 31 августа.

62

Наконец, следует отметить, что для затягивания начала судебного процесса В. Шешеля стала использоваться ещё одна манипуляция – сокращение обвинительного акта. На этот раз инициатива исходила от судебной палаты.62 Подобные действия, когда обвинительный акт сначала дополняется, а потом сокращается, совершенно непри-емлемы, но они являются убедительным доказательством для всего мира, что прокуратура на четвёртом году со-держания В. Шешеля в тюрьме не готова начать процесс против него. Эти действия также доказывают, что искус-ственное затягивание начала процесса поддерживается и судебной палатой. Результатом сокращения обвинитель-ного акта стало исключение из него обвинений №№ 2, 3, 5, 6 и 7, а также свидетельств по пяти регионам Боснии. Вопрос о данном сокращении обвинительного акта рас-сматривался с августа по ноябрь 2006 г. Если учесть, что необходимо дополнительное время для внесения изме-нений в «новую редакцию» акта, перевод его на сербский язык, передачу обвиняемому и т.д., на решение этого во-проса было затрачено более трёх месяцев. Возникает во-прос: если бы все исключённые пункты остались в акте, заняло ли рассмотрение их времени больше, чем «сэконо-мило» бы их исключением? Если учесть, что пункты 2, 3, 5–7 являются кумулятивными, то есть не затрагивают по существу ни одного отдельного пункта обвинения, можно с уверенностью утверждать, что дольше было их снимать, чем доказывать. Именно это и требовалось прокуратуре и, играющей с ней в одной команде, судебной палате. Суть данной игры заключается отнюдь не в экономии времени, а именно в его затягивании. Более того, следует признать, что несмотря на публично высказанное неудовлетворение требованием судебной палаты сократить обвинительный

62 [Trial Chamber’s] Request to the Prosecution to Make Proposal to Re-duce the Scope of the Indictment, 2006, 31 августа.

63

акт,63 данное сокращение пошло на пользу прокуратуре, так как по «сокращённым» территориям у нее, вероятно, меньше всего доказательств, если они вообще имеются.

Между прочим, аналогичная игра на публику происхо-дит на других процессах Гаагского трибунала. Так судебная палата сократила количество допущённых для дачи пока-заний свидетелей во время подготовки процесса против Слободана Милошевича. Прокуратура жестко выразила своё неудовольствие этим решением. Однако потом стало ясно, что это была игра на публику, для того, чтобы про-извести впечатление наличия у прокуратуры «огромного количества доказательств». Как показал дальнейший ход процесса, прокуратура представляла свидетелей, которые либо ничего не видели сами лично, либо путались в своих показаниях,64 либо представляли информацию, не отно-сящуюся к делу. Кроме того, стало ясно, что прокуратура использует ложных свидетелей. На этом фоне становится очевидным, что к началу процесса против Слободана Ми-лошевича у прокуратуры вообще не было по-настоящему хороших свидетелей и решение суда о сокращении их чис-ла было явно в её пользу.

Применение этой же манипуляции с сокращением об-винительного акта весьма ярко проявилось и на другом процессе МТБЮ в деле «Прокурор против М. Милутино-вича и других». Так прокуратура формально для экономии времени и ускорения процесса сократила в обвинитель-ном акте против Милана Милутиновича и других руко-водителей СРЮ такие пункты, как «события в Рачаке» и «преступления в тюрьме «Дубрава»!65 Тем, кто знаком с 63 В своём представлении в судебную палату прокуратура заявила, что «отвергает» предложение сократить обвинительный акт. (Prosecution’s Response to Trial Chamber’s “Request to the Prosecution to Make Proposal to Reduce the Scope of the Indictment, 2006, 12 сентября).64 Так, например, один из свидетелей трижды поменял свои показания в течение одной минуты.65 Prosecutor v. Milan Milutinovic et al., [Trial Chamber’s] Decision on Ap-plication of Rule 73 bis of 11 July 2006, §13-a.

64

показаниями, которые по данному пункту обвинения дали свидетели обвинения и свидетели защиты на процессе Слободана Милошевича, ясно, что суд сократил те пун-кты, которые являются доказательством фальсификации обвинения со стороны прокуратуры.66 То есть прокурату-ра просто исключила то, что является доказательством со-вершения преступления самим судом.

Как видим, та же тактика применяется и в деле Воис-лава Шешеля. Следует констатировать, что затягивание начала процесса является умышленным. МТБЮ в полном составе и на всех его уровнях совершает международное преступление: незаконное уголовное преследование чело-века, в отношении которого нет доказательств вины. Бо-лее того, МТБЮ прекрасно знает об этом преступлении и старается скрыть его следы. Следует сказать, что данное преступление (незаконное уголовное преследование не-виновного человека) относится не только к В. Шешелю, но и к абсолютному большинству лиц, обвинённых Гаагским трибуналом.

Во-вторых, ни один судья, ни одна судебная палата, ни руководство МТБЮ не обеспечили право В. Шешеля на проведение судебного процесса в кратчайшее время и без неоправданных задержек или быть временно освобождён-ным. Напротив, мы видим, что судебная палата участву-ет в сокрытии того факта, что на пятом году содержания В. Шешеля в тюрьме трибунала прокуратура не готова на-чать процесс. Время, проведённое В. Шешелем в так на-зываемом предварительном заключении, составило 4 года и 9 месяцев. Такой срок предварительного заключения яв-ляется просто немыслимым как для международного пра-ва, так и для европейских стандартов прав человека.

Практика Европейского суда по правам человека по-казывает, что соблюдение принципа оправданности срока 66 Подробнее: Мезяев А.Б., Процесс против Слободана Милошевича в Гаагском трибунале. Записки из зала суда. Книга 1 – Обвинительная часть, – Казань: 2006.

65

досудебного содержания под стражей рассматривается как важнейший элемент справедливости судебного процесса в целом (поскольку статья 5 пункт 3 и статья 6 пункт 1 рассма-триваются как взаимодополняющие и взаимозависимые).

Европейский суд по правам человека неоднократно устанавливал, что содержание в тюрьме до суда в течение 2–3 лет представляет нарушение Европейской конвен-ции. Это, например, было установлено в деле Kemmache67 и многих других. В деле Muller Европейский суд по пра-вам человека признал, что содержание в тюрьме в тече-ние 4 лет, что включало также время самого суда, превы-шает пределы оправданности согласно статье 5 пункту 3 Конвенции.68

Европейский суд по правам человека отметил, что уста-новить точные пределы оправданности срока досудебного содержания под стражей невозможно, и оправданность срока должна определяться на основе анализа обстоя-тельств каждого конкретного дела.69 Однако сопоставле-ние тех факторов, которые имеются в деле В. Шешеля и которые рассматривались в делах Европейского суда по правам человека, показывают, что Суд не признаёт такие объяснения оправданными. Фактически в отношении В. Шешеля со стороны МТБЮ совершено преступление: незаконное лишение свободы. Совершенно очевидно, что столь долгое досудебное содержание в тюрьме может иметь только одно объяснение: отсутствие доказательств против обвиняемого.

Официальные же объяснения причин задержки су-дебного процесса отсутствием свободных судебных ком-67 Kemmache v. France, European Court of Human Rights, судебный процесс 27 ноября 1991 г.68 Muller, European Court of Human Rights, судебный процесс 17 марта 1997 г.69 Wemhoff v. Germany, European Court of Human Rights, судебный процесс 27 июня 1968 г. Данный подход неоднократно подтверждался в других делах (см. в частности: W. v. Switzerland, судебный процесс 26 января 1993 г.).

66

нат выглядят бессовестными и позорными со стороны МТБЮ.

Интересно отметить, что факт отсутствия доказательств у прокуратуры ярко обозначился уже в течение первых ме-сяцев заключения Шешеля. Так, 3 июля 2003 г., во время ста-тусной конференции, прокуратура попыталась снять с себя обязательство представить обвиняемому все имеющиеся в её распоряжении документы, которые были положены в основу доказательства обвинительного акта, подписанного судьёй Квоном. Это было обосновано отсутствием доста-точных средств для перевода столь огромного количества документов на язык, который понимает обвиняемый. Зная, что В. Шешель отказывается принимать любые документы, которые составлены на ином, кроме сербского, языке, про-куратура просто пыталась оттянуть время и произвести впечатление, что у неё имеется «огромное количество» до-казательств. В нарушение собственных правил МТБЮ су-дья Шомбург попытался защитить позицию прокуратуры и не обеспечить право обвиняемого на получение всех до-кументов на своём родном языке.70 Шешель сумел отстоять свои интересы только с помощью месячной голодовки!

Затем, для затягивания времени начала судебного про-цесса, прокуратура поставила вопрос об объединении дела В. Шешеля с делами ряда других обвиняемых. Интересно отметить, что судебная палата III при решении вопроса о запросе прокуратуры об объединении дела В. Шешеля с делами М. Мартича и Ф. Симатовича и Й. Станишича (бывшего президента Республики Сербская Краина и быв-ших руководителей службы безопасности СРЮ, соответ-ственно) прямо заявила, что дело Шешеля «к началу су-дебного процесса не готово».71 Таким образом, через два 70 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Status Conference, транскрипция, 2003, 3 июля, с. 95–97.71 Prosecutor v. Milan Martic, Prosecutor v. Jovica Stanisic and Franko Simatovic, Prosecutor v. Vojislav Seselj, Decision on Prosecution Motion for Joinder, 2005, 10 ноября), §49. (Судьи: Patrick Robinson, Presiding, Carmel Аgius, Liu Daqun).

67

года и семь месяцев заключения В. Шешеля под стражей МТБЮ, прокуратура не имела всех необходимых доказа-тельств даже для начала суда над ним!

В. Шешель отказался от раскрытия ему всех докумен-тов со стороны прокуратуры для того, чтобы его судебный процесс начался как можно быстрее. Когда прошёл год его заключения в тюрьме МТБЮ, а судья всё продолжал об-суждать, как «идёт процесс раскрытия документов проку-ратуры для обвиняемого» и не собирается ли обвиняемый подать свои письменные представления по поводу этого процесса, В. Шешель заявил:

«Я не буду больше писать никаких представлений. Если они раскрыли мне какие-то материалы – хорошо. Если не раскрыли ничего – значит, у них нет денег на их перевод на сербский язык. Или ещё чего-нибудь у них там нет. Неваж-но. Начинайте мой процесс. Посмотрим по ходу процесса, что у них имеется. И тогда вы увидите, что у них ничего и нет. Именно поэтому мы и находимся в такой ситуации весь этот год».72

Ещё через полгода В. Шешель вновь отказывается от письменного ответа на представление прокуратуры с це-лью «не налагать на прокуратуру и суд бремя рассматри-вать его ответ» и, таким образом, не затягивать время и начать судебный процесс как можно раньше.73

Попытки прокуратуры внести изменения в обвини-тельный акт против В. Шешеля и соответствующее разре-шение на это, данное судебной палатой, также нарушают принцип оперативного рассмотрения дела и принцип за-прета на чрезмерно длительное досудебное содержание под стражей. Кроме того, решение в деле В. Шешеля на-рушает практику, установленную самим трибуналом, на которую так часто любят там ссылаться. Так, в деле «Про-

72 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Status Conference, 2004, 17 февраля, транскрипция, с. 209–210.73 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Status Conference, 2004, 14 июня, транскрипция, с. 216.

68

курор против Ковачевича» судебная палата не разрешила прокуратуре внести изменения в обвинительный акт, так как это повлекло бы слишком значительную задержку в начале суда, что противоречило бы обязанности трибуна-ла обеспечить быстрое судопроизводство.74 Кроме того, в деле «Прокурор против Квочки», апелляционная палата МТБЮ квалифицировала принцип оперативного рассмо-трения дела не только как право обвиняемого, но, прежде всего, как обязанность трибунала.75

Позорность действий прокуратуры была ярко проде-монстрирована во время статусной конференции в июне 2004 г. Главный обвинитель процесса Х. Уертц-Ретзлафф заявила, что длительность процесса раскрытия её доказа-тельств вины обвиняемого связана с тем, что имеющиеся в распоряжении прокуратуры доказательства представле-ны на сербском языке, и требуется огромное время для их перевода на английский язык.76 Обратите внимание: речь идёт не о переводе на сербский язык для Шешеля, а о пе-реводе на рабочий язык трибунала с сербского для самой прокуратуры! Учитывая, что главный прокурор процес-са против В. Шешеля не знает сербского языка, остаётся только поражаться её наглости: через полтора года после подписания обвинительного акта против Шешеля, она не знает, что имеется в её документах, но утверждает в суде, что это «доказательства вины обвиняемого»!

Понятно, что все попытки объяснений трудностей пе-ревода документов на сербский язык (и, соответственно, длительного процесса их раскрытия обвиняемому), вне-сение сначала изменений и дополнений в обвинительный 74 Prosecutor v. Kovacevic, [Trial Chamber’s] Decision on prosecutor’s Request to File an Amended Indictment, 1998, 5 марта.75 Prosecutor v. Kvocka, [Appeals Chamber’s] Decision on Interlocutory Appeal by the Accused Zoran Zigic Against the Decision of Trial Chamber I, 2001, 21 мая.76 Prosecutor v. Kvocka, [Appeals Chamber’s] Decision on Interlocutory Appeal by the Accused Zoran Zigic Against the Decision of Trial Chamber I, 2001, 21 мая.

69

акт, а затем его сокращение, – преследовали цель объяс-нить международному сообществу, почему обвиняемый содержится без суда в тюрьме международного трибунала почти 5 лет. Эти попытки имели цель показать, что суд го-товится и что делается всё возможное для полной подго-товки процесса. Однако следует иметь в виду, что Комитет по правам человека ещё в 1989 г. дал весьма точное толко-вание основополагающей нормы статьи 9 Международно-го Пакта о гражданских и политических правах: оправда-нием чрезмерно длительного досудебного содержания под стражей не может служить даже необходимость полной и должной подготовки судебного процесса.77

В-третьих, трибунал отказал В. Шешелю в рассмотре-нии его требования о дисквалификации судей и прокурора МТБЮ. В представлении В. Шешеля с требованием о дис-квалификации судей Шомбурга, Мумбы и Агиуса им верно отмечалось, что наличие в судебной палате судьи (к тому же председательствующего судьи) из страны-члена НАТО, совершившей незаконную агрессию против страны граж-данства обвиняемого, с неизбежностью влечёт предвзя-тость этого судьи. Действия бюро МТБЮ, отклонившего представление, не могут быть признаны удовлетворитель-ными, ибо оно проигнорировало такой аргумент, как пред-ставление кандидатуры судьи со стороны именно государ-ства. При наличии данного обстоятельства утверждения бюро МТБЮ о том, что судья принял присягу с обещани-ем быть беспристрастным,78 не может быть признано как достаточное и убедительное. В представлении о дисквали-фикации прокурора дель Понте В. Шешель также поста-вил вопросы, на которые президент МТБЮ отказался дать

77 Earl Pratt and Ivan Morgan v. Jamaica (210/1986 and 225/1987), Deci-sion of 6 April 1989, // Official records of the General Assembly, 44 session, Supplement # 40, Annex X, section F, §13.4.78 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [The Bureau’s] Decision on Motion for Dis-qualification, 2003, 10 июня, §§ 3,4.

70

ответы.79 Эти вопросы касались отсутствия необходимой квалификации у дель Понте и её предвзятости – важней-ших аспектов обеспечения справедливого судебного про-цесса. Отказ в рассмотрении представлений В. Шешеля по их существу, сделал возможным постановку вопроса о дисквалификации президента МТБЮ Т. Мерона. Однако бюро вновь, без рассмотрения аргументации по существу, отклонило представление В. Шешеля на том основании, что у Мерона нет никакой вовлечённости в дело. На самом деле бюро утверждает неправду, так как Т. Мерон также представлен на должность судьи государством, организо-вавшим и осуществившим агрессию против государства, гражданином которого является обвиняемый и, кроме того, он является председателем апелляционной палаты по делу В. Шешеля. Это прямые доказательства его вовле-чённости по делу. Кроме того, его обязанности как прези-дента трибунала также ex officio являются фактом вовле-чённости во все дела МТБЮ.

Суд фактически поддержал предвзятость прокурора, осуществляющего, как верно заявил В. Шешель в своём представлении, избирательное преследование сербов.80 В своём решении по данному представлению, судебная палата утверждала, что не имеет в своём распоряжении доказательств дискриминационной избирательности в деятельности прокурора МТБЮ (в формулировке суда: «что обвинение выдвинуто исключительно на основе его национальности»).81 В деле В. Шешеля эта избиратель-ность видна, возможно, наиболее ярко. Сфабрикованное на основе теории «языка ненависти» «дело Шешеля» вы-глядит очевидной дискриминацией, если вспомнить о хо-

79 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [The President’s of the ICTY] Decision on Request to Exclude the Prosecutor of the International Tribunal Carla del Ponte, 2004, 2 декабря.80 Vojislav Seselj’s Objections to the Indictment, 2003, 24 декабря.81 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on Motion by V.Seselj Challenging Jurisdiction and Form of Indictment, 2004, 26 мая, §21.

71

рошо известных ещё в начале 1990-х гг. заявлениях хор-ватских и мусульманских руководителей. Эти заявления содержали открытые призывы к войне, подкреплённые и властными полномочиями призывавших, и реальными приказами, которые они отдавали. Однако главные воен-ные преступники не только не были привлечены к суду МТБЮ, но в отношении них не было даже выдвинуто об-винительных актов.82 Утверждения суда о том, что «прак-тика трибунала ясно демонстрирует, что расследования проводились и проводятся в отношении представителей всех соответствующих национальностей», также являют-ся попыткой скрыть правду, а значит, ложью.

В-четвёртых, судьи МТБЮ отказали В. Шешелю в до-судебном освобождении из-под стражи.

В своём решении от 23 июля 2004 г. судебная палата от-клонила просьбу В. Шешеля о временном освобождении. В решении отмечалось, что обвинения, выдвинутые про-тив В. Шешеля, являются серьёзными и могут повлечь, в случае признания его виновным, суровое наказание. Су-дебная палата, правда, отметила, что данный фактор, «взя-тый в отдельности, не является определяющим фактором при решении о временном освобождении», однако назва-ла его существенным. В то же время, эти утверждения не являются аргументом для решения вопроса о временном освобождении обвиняемого в данном деле. Согласно са-мому мандату МТБЮ, трибунал преследует только тех, кто подозревается в наиболее серьёзных преступлениях. Таким образом, указание на тяжесть обвинений не имеет в данном случае значения. Все обвиняемые МТБЮ в этом 82 Утверждения МТБЮ о том, что прокуратура якобы готовила обвинительные акты против Ф. Туджмана и И. Изетбеговича, выглядят смехотворными. В любом случае, даже если и поверить в правдивость этих «к сожалению неосуществившихся» планов, всё равно получается, что прокуратура действовала избирательно и дискриминационно против сербов: преступления, в которых обвиняют В. Шешеля, произошли позднее, чем преступления, совершённые по призывам и приказаниям руководителей хорватов и мусульман.

72

отношении находятся в равном положении: они все обви-няются в преступлениях особо тяжкого характера.

Европейский суд по правам человека в деле «Clooth v. Belgium» подчеркнул, что «утверждения о том, что лицо обвиняется в преступлении, является условием sine qua non для законности его содержания под стражей, одна-ко после того, как истёк определённы срок его нахожде-ния под стражей, это объяснение уже более не является существенным».83

Судебная палата отказала В. Шешелю во временном освобождении на том основании, что она «не убеждена в том, что если обвиняемый будет освобожден, он вернётся в трибунал, и что он не будет представлять угрозу свиде-телям по его делу».84 Однако обоснованием своей неуве-ренности судебная палата назвала весьма странный факт: обвиняемый не представил доказательств того, что он не будет представлять угрозу жертвам и свидетелям обвине-ния! Данное «обоснование» является прямым нарушени-ем презумпции невиновности. Решение суда могло быть обосновано только тем, что прокуратура доказала, что, в случае освобождения, В.Шешель будет представлять угро-зу жертвам и свидетелям. Однако в судебном решении, кроме ссылок прокуратуры на абстрактную возможность такой угрозы, никаких доказательств не приводится. На фоне подобных действий особо ярко выделяется не про-сто предвзятое, а даже какое-то подобострастное отноше-ние к главарю албанской террористической организации ОАК Р. Харадинаю. Конечно, для того чтобы открестить-ся от обвинений в предвзятости, Гаагский трибунал был вынужден в последние годы выдвинуть формальные об-83 Clooth v. Belgium, European Court of Human Rights, судебный процесс, 1991, 12 декабря. Данный постулат был разработан Судом много ранее и был лишь подтверждён в цитируемом решении, так же, как и во многих других решениях Европейского Суда по правам человека.84 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on Defence Mo-tion for Provisional Release, 2004, 23 июля, §10.

73

винения против нескольких мусульман и албанцев. Фор-мальность этих обвинений доказывается тем, что они вы-двинуты либо против лиц демонстративно низкого ранга, либо в отношении демонстративно незначительных (по сравнению с реальными) преступлений. После выдвиже-ния обвинения против Харадиная и его формального аре-ста, МТБЮ тут же выпустил его на свободу. Не помогли «предупреждения» прокуратуры о том, что свидетели бу-дут поставлены под угрозу. И действительно, после осво-бождения Харадиная, началась массовая гибель одного свидетеля за другим. Так, 16 февраля 2007 г. свидетель об-винения Кутим Бериша «погиб в автомобильной катастро-фе», на него наехал автомобиль. Другой свидетель, Тахир Земай, внезапно умер при странных обстоятельствах. Третий свидетель, Хасан Рустеми, был откровенно убит на рынке. А чтобы не оставалось сомнений (если они у кого-либо ещё могли оставаться), была приложена записка, что так будет с каждым, кто выступит против ОАК. Что ка-сается свидетелей, которые стали внезапно менять свои показания, то они исчисляются десятками. Так, первона-чально прокуратура МТБЮ полагалась на показания се-мьи Скендера Кючи, убитого боевиками ОАК. Однако по-сле освобождения Харадиная, прокуратура лишилась этих свидетелей: они стали утверждать, что их родственников убили «сербские силы». Но всё это никак не отразилось на выпущенном на свободу Харадиная. Трибунал просто промолчал! То, что опасность свидетелям обвинения ре-альна, было ясно ещё во время процесса С. Милошевича более года назад, когда в его защиту выступило несколько косовских албанцев. У одного из свидетелей, решившего дать показания в защиту С. Милошевича, была украдена дочь. Однако судьи запретили свидетелю даже говорить об этом в зале суда, заявив, что это «не относится к делу». Таким образом, совершенно очевидно, что судьи МТБЮ сознательно поставили свидетелей обвинения против Ха-радиная, контролирующего всё Косово, под угрозу. Как го-

74

ворится, их mens rea было продемонстрировано в полной мере. Весьма высока вероятность того, что весь спектакль с судом против Харадиная был задуман не только ради снятия обвинений МТБЮ в предвзятости исключитель-но к сербам, но как готовящееся юридическое оправдание всей деятельности ОАК в качестве борцов за свободу.

Возвращаясь к анализу неправомерности решения суда об отказе во временном освобождении В. Шешеля, отме-тим, что был также проигнорирован важнейший аргумент о том, что судебный процесс начнётся не ранее, чем в на-чале 2007 г. и, таким образом, столь длительное содержа-ние под стражей до начала суда нарушает международно-правовые стандарты в данной области. В своём решении суд упомянул только время, фактически проведённое под стражей. Суд назвал 15 месяцев, хотя, на самом деле, про-шло 17, а если считать не в уменьшительных порядках, а так, как это делается обычно, то один год и пять месяцев. Факт занижения судом срока тюремного заключения на два месяца, а также смехотворную попытку «уменьшить» срок использованием уменьшительного порядка в меся-цах, весьма показательны для определения mens rea су-дебной палаты и её реального отношения к обвиняемому. Хорошо известно, что месяцы используются в пределах года, а не для замены исчисления лет. Более того, судьи полностью проигнорировали аргумент о сроках предстоя-щего Шешелю заключения – ещё почти два с половиной года, что также является доказательством mens rea суда на вынесение необоснованного и несправедливого решения.

В деле «Neumeister v. Austria» Европейский суд по пра-вам человека отметил, что нормы Европейской Конвенции по правам человека не должны пониматься как предостав-ляющие властям право выбора между содержанием об-виняемого в тюрьме в переделах оправданного срока или его временного освобождения. Оправданность срока до-судебного содержания под стражей должна оцениваться в силу самого факта содержания обвиняемого в тюрьме. До

75

вынесения окончательного решения обвиняемый являет-ся невиновным, и целью нормы статьи 5 пункта 3 Европей-ской Конвенции является право обвиняемого на времен-ное освобождение, когда время ожидания суда в тюрьме превышает сроки оправданности.85

12 декабря 2005 г. судебная палата вновь вынесла ре-шение по требованию обвиняемого либо назначить, на-конец, дату начала судебного процесса, либо освободить его. В этом решении суд вновь заявил, что ничего не из-менилось в вопросе об угрозе жертвам и свидетелям, и отклонил требование. Судебная палата цинично заявила В. Шешелю, что требование освободить его, если процесс не будет назначен до 24 февраля 2006 г., не имеет «пра-вовой логики».86 На самом деле, логика здесь очевидна. Обвиняемый не может содержаться под стражей неогра-ниченное время. Дата 24 февраля 2006 г. является датой трёхлетнего ожидания В. Шешелем начала суда в тюрьме. Если суд не может назначить дату суда в пределах 3 лет, это означает, что у суда нет доказательств, и обвиняемый должен быть освобождён. Отказ суда не только обеспе-чить право обвиняемого на разумное время ожидания суда под стражей, но и признать наличие «правовой ло-гики» в этом требовании, является доказательством mens rea судей на умышленное нарушение его прав. В этой свя-зи интересно отметить, что В. Шешель пытался прибыть в Гаагский трибунал ещё в 1995 г. В декабре 1995 г. (за 8 лет до составления обвинения против него!) Шешель трижды связывался с прокурором МТБЮ, настаивая на своём при-

85 Neumeister v. Austria, European Court of Human Rights, судебный процесс, 1968, 27 июня, §4.86 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on Request of the Accused for Trial Chamber II to Issue an Order for the trial to Com-mence by 24 February 2006 or an Order to Abolish Detention, Dismiss the Indictment and Release Dr. Vojislav Seselj, (Submission Number 116), 2005, 12 декабря.

76

бытии в трибунал.87 Однако прокуратура МТБЮ отказала ему. Более того, в течение полугода после добровольного прибытия В. Шешеля в тюрьму МТБЮ, прокуратура от-казывалась от официальной встречи с ним и проведения допросов.88

Весьма любопытно в этой связи обратить внимание на то, что в другом деле Гаагского трибунала – деле бывше-го командующего армией Боснии и Герцеговины Р. Дели-ча – вопрос о длительном содержании под стражей до начала судебного процесса был решён совершенно по-другому. Во время слушаний по запросу о временном освобождении Делича в апреле 2005 г., судья Робинсон выразил своё «удивление», что прокуратура заявила о своей готовности начать процесс не раньше второй по-ловины 2007 г. Робинсон заявил: «Мне неприятно быть частью системы, в которой может происходить такое!». Тот факт, что обвиняемому предстоит ждать суда два (Робинсон назвал «два с половиной») года, был назван «в высшей степени существенным фактором для выне-сения решения об освобождении». Робинсон добавил, что ему известно, когда и другие обвиняемые ожидают суда по два с половиной и более лет, но он «не знал, что об этом было известно заранее». Через 6 дней после слу-шаний судебная палата вынесла решение о временном освобождении Делича. Именно Робинсон и в целом эта же самая палата, в том же самом составе, решала вопрос о возможности освобождения на два месяца для про-хождения срочного лечения С. Милошевича и отказала ему. Именно Робинсон был членом судебной палаты по 87 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Status Conference, 2003, 25 марта, транскрипция, с. 78.88 Во время статусной конференции 3 июля 2003 г. В. Шешель заявил, что прокурор дель Понте отказалась от официального допроса и предложила «частный разговор». После отклонения частной беседы прокуратура вновь встала на позицию игнорирования обвинённого ею В. Шешеля. (Prosecutor v. Vojislav Seselj, Status Conference, 2003, 3 июля, транскрипция, с. 104)

77

делу В. Шешеля, но не испытывал неприятных ощущений от того, что обвиняемый содержится в тюрьме без суда уже четвёртый год. Почему же такая разница в чувствах судьи к разным обвиняемым? Юридических объяснений «чувств» Робинсона нет. Но есть другое. Разница в чув-ствах имеет чёткое различие по национальному призна-ку сербы-несербы. Именно поэтому ни у С. Милошевича, ни у В. Шешеля, «не доказавших, что они не будут пред-ставлять угрозу свидетелям», шансов выйти на свободу не было. И именно поэтому несербы Делич и Харадинай ждали своего «суда» на свободе, несмотря на то, что при этом свидетели против них «погибали в автомобильных катастрофах». И это является ещё одним доказатель-ством оправданности требований В. Шешеля о дисквали-фикации руководства трибунала в связи с дискримина-цией сербов в МТБЮ. Следует отметить, что ещё в 1999 г. Министерство иностранных дел Российской Федерации выразило протест против «явного антисербского уклона в деятельности МТБЮ».

3. Принцип справедливого судебного процесса.Право защищать себя лично.Право любого обвиняемого защищать себя лично было

нарушено со стороны суда в отношении В. Шешеля неод-нократно.

Ещё во время первой статусной конференции 3 июля 2003 г. судья Шомбург с просто-таки маниакальной на-стойчивостью, несмотря на неоднократные и недвусмыс-ленные требования В. Шешеля обеспечить его право на защиту лично, продолжал повторять об адвокатах обви-няемого. Чтобы установить причину такого поведения су-дьи, В. Шешель прямо спросил его: «Я не понимаю, почему вы продолжаете настаивать [на именовании моих совет-ников адвокатами]. У меня складывается впечатление, что вы хотите спровоцировать меня на какой-либо инцидент.

78

Вы, вероятно, делаете это с целью, чтобы я потерял терпе-ние и совершил то, что я не хотел бы делать… Нет никаких адвокатов. Я единственный адвокат, и это моё решение не-изменно. Я могу вам гарантировать это своей жизнью».89

Судья, однако, продолжал настаивать. Сначала В. Ше-шелю был назначен stand-by («запасной») адвокат. Страсть к назначению адвоката В. Шешелю перешла от судей Шом-бурга и Агиуса к новому председателю судебной палаты, голландскому судье Альфонсу Ори. Однако комплекс Ори оказался ещё более сильным, чем у всех предыдущих су-дей. Здесь, очевидно, сказался тот факт, что в 1994 г. Ори был помощником секретаря МТБЮ по подготовке «Прак-тических указаний по назначению адвокатов». Кроме того, в 1995–1997 гг. Ори сам был… назначенным адвокатом этого трибунала! Этот комплекс не дал ему возможности нормально вести дело, и 21 августа 2006 г. судебная палата во главе с Ори назначила В. Шешелю на этот раз уже не «запасного», a действующего адвоката. 20 октября 2006 г. апелляционная палата отменила это решение.

Юрист должен быть особенно осторожным в квалифи-кации тех или иных действий, но я вынужден вновь под-твердить, что выбор термина «маниакальность» в вопросе назначения адвоката, не имеет в данном деле альтернати-вы. Буквально на следующем же заседании после отмены решения о назначении адвоката, судебная палата вновь назначила В. Шешелю «запасного» адвоката, а 27 ноября, уже во время голодовки Шешеля, объявила этого адвоката действующим.

89 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Status Conference, 2003, 3 июля, транскрипция, с. 98. Позднее, на исходе четвёртого года ожидания начала суда в тюрьме, В. Шешель объявит голодовку, не имея других способов реализовать своё право на личную защиту. По заключению врачей, осматривавших В. Шешеля на тридцатый день его голодовки, и с которыми мне довелось встречаться в Белграде, его состояние было критическим: сердце могло остановиться в любой момент.

79

8 декабря 2006 г. апелляционная палата вновь отмени-ла решение судебной палаты и вернула Шешелю право на защиту себя лично. Формально это послужило причиной прекращения голодовки. Данное решение апелляцион-ной палаты МТБЮ требует особо внимательного изуче-ния. Верные выводы из этого решения являются весьма важными для определения дальнейшего хода процесса. С одной стороны, в данном решении отменяется решение судебной палаты о назначении адвоката, однако юридиче-ские аргументы, которые указала при этом апелляционная палата, оставляют дальнейшие возможности к фактиче-скому срыву процесса.

Так, отменив решение судебной палаты о назначении адвоката, апелляционная палата отметила, что причиной является всего лишь только тот факт, что В. Шешелю «не было дано реального шанса показать, что, несмотря на его предыдущее поведение, сейчас он понимает, что для разрешения защищаться лично он должен подчиняться Правилам процедуры и доказывания МТБЮ, и что он со-гласен с этим».90 При этом обращает на себя внимание то, что апелляционная палата фактически поддержала су-дебную палату, неоднократно подчеркивая, что «решение рассмотреть апелляцию ни в коей мере не может толко-ваться как свидетельство того, что апелляционная палата пошла на поводу у Шешеля», что «нет никаких сомнений в том, что в свете продемонстрированного Шешелем по-ведения, судебная палата была вправе назначить ему ад-воката» и, наконец, что «апелляционная палата признаёт усилия судебной палаты обеспечить справедливый про-цесс и оперативное рассмотрение дела».91 Таким образом, 90 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Appeals Chamber] Decision on Appeal Against the Trial Chamber’s Decision (No.2) on Assignment of Counsel, 2006, 8 декабря, §27.91 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Appeals Chamber] Decision on Appeal Against the Trial Chamber’s Decision (No.2) on Assignment of Counsel, 2006, 8 декабря, §§15, 25, 27

80

решение апелляционной палаты нельзя рассматривать как принципиально иное по сравнению с отменённым ею решением судебной палаты. Юридически, различие решения апелляционной палаты состоит в том, что «…судебная палата ошиблась в интерпретации решения апелляционной палаты», «назначив Шешелю адвоката не-медленно, без установления дополнительных фактов его обструкционистского поведения…».92 Апелляционная палата особо отметила, что решающим в данном случае является только предыстория принятия судебной пала-той её решения, но не сущность этого решения: «Если бы апелляционная палата не рассмотрела события, предше-ствующие принятию судебной палатой её решения и при-менила бы необходимые нормы права, она бы не обнару-жила никаких погрешностей в решении судебной палаты по назначению адвоката».93

Апелляционная палата установила особые условия, которые фактически сводят на нет отмену назначения ад-воката: «Решение судебной палаты о назначении адвоката отменяется до тех пор, пока Шешель не продемонстрирует вновь обструкционистское поведение, что в полной мере даст судебной палате право для обеспечения справедливо-го судебного процесса и оперативного рассмотрения дела назначить обвиняемому «запасного» адвоката».

Более того, апелляционная палата фактически инструк-тирует судебную палату о том, что делать в будущем: «В случае, если судебная палата сочтёт, что необходимо на-значение адвоката, она должна предоставить обвиняемому список адвокатов, из которого он должен иметь возмож-ность выбрать себе «запасного» адвоката. В случае обструк-ционистского поведения Шешеля судебная палата имеет право продолжить процесс с назначенным адвокатом».94

Важно отметить, что апелляционная палата сформули-92 Ibid., §27.93 Ibid., §25.94 Ibid., §28.

81

ровала ряд норм, касающихся юридической квалификации права обвиняемого защищать себя лично.

С одной стороны, палата признала, что согласно её собственному Статуту (статья 21 пункт 4) каждый обви-няемый имеет право на минимальные гарантии, включая право защищать себя лично (статья 21 пункт 4.d). Одна-ко, с другой стороны, палата заявила, что применение этой статьи зависит от того толкования, которое дала ей «практика трибунала». Практика МТБЮ в вопросе о праве обвиняемых на защиту себя лично грубо нарушает нормы действующего международного права.

Во-первых, данное право обвиняемого закреплено не только в Статуте МТБЮ, но и в ряде международно-правовых актов, и потому не может быть подвергаться огра-ничительному толкованию только «практикой трибунала».

Во-вторых, трибунал оставил без толкования термин «минимальная гарантия». Каждый обвиняемый для при-знания судебного процесса справедливым и, значит, со-ответствующим нормам международного права, облада-ет правом защищать себя лично. Данное право входит в группу «минимальных», и это означает, что обвиняемый не может быть лишён этого права.

В «практику трибунала» по данному вопросу входит и незаконное решение судебной палаты на процессе против Слободана Милошевича.

В данном решении МТБЮ нарушил нормы не только своего собственного Статута, но и нормы Международно-го пакта о гражданских и политических правах 1966 г. и Европейской Конвенции о защите прав человека и основ-ных свобод 1950 г.95

95 Prosecutor v. Slobodan Milosevic, Reasons for [the Trial Chamber] Deci-sion on Assignment of Defense Counsel of 22.09.2004. Подробнее анализ международной противоправности насильственного назначения адвоката см.: Мезяев А.Б., Назначение адвоката на процессе «Прокурор против Слободана Милошевича» в Гаагском трибунале: Некоторые международно-правовые вопросы // Московский журнал международного права, 2005, № 2, с. 99–119.

82

МТБЮ сослался на некоторые дела Европейского суда по правам человека, в которых суд постановил, что в неко-торых случаях назначение адвоката против воли обвиняе-мого является допустимым. Это послужило, в частности, обоснованием главного тезиса трибунала о том, что право защищать себя лично «не является абсолютным». Однако следует отметить, что обстоятельства дела, на которое ссы-лался трибунал, не были ни идентичными, ни даже схожими с делом В.Шешеля. Кроме того, следует обратить внимание на манипуляцию, совершённую Гаагским трибуналом: была произведена подмена понятий правила и исключения из него. Европейский суд по правам человека неоднократно в своих решениях подтверждал разработанный им стандарт толкования статьи 6 пункта 3.d Европейской Конвенции по правам человека. Этот стандарт гласит: «Лицо, обвиняе-мое в совершении уголовного преступления, которое не желает защищать себя лично, должно иметь возможность для получения правовой помощи по своему собственному выбору».96 Таким образом, толкование указанной статьи Европейским судом совершенно определённо: назначение адвоката связывается только со случаями, когда обвиняе-мый не желает защищать себя лично. Апелляционная пала-та, неоднократным цитированием своих решений по делу Слободана Милошевича, вновь подтвердила «законность» юридических аргументов, высказанных в этих решениях. Давая своё собственное и не соответствующее междуна-родному толкование праву на личную защиту, апелляцион-ная палата отметила, что данное право «может быть огра-ничено, если личная защита обвиняемого существенно и постоянно оказывает препятствие для должного и опера-тивного проведения процесса».97

96 Pakelli v. Germany, European Court of Human Rights, судебный процесс, 1983, 25 апреля, §31.97 Prosecutor v. Slobodan Milosevic, [Appeals Chamber] Decision on Interlocutory Appeal of the Trial Chamber’s Decision on the Assignment of Defense Counsel, 2004, 1 ноября, § 9.

83

Следует отметить, что можно совершенно произвольно квалифицировать поведение как «обструкционистское», а характер личной защиты обвиняемого как «существен-но и постоянно оказывающий препятствие для должно-го и оперативного проведения процесса». Так, например, в «деле» Слободана Милошевича таковыми факторами признавались «не относящиеся к делу» вопросы обеспе-чения его попранных прав и даже состояние здоровья. В «деле» В. Шешеля – по практике, установленной самим трибуналом – судьи квалифицировали как «подрывное» поведение его голодовку,98 а также «превышение количе-ства слов» в его заявлениях в суд.99

Судебный процесс не может быть признан справед-ливым, если во время него были нарушены права обви-няемого. Более того, основные права. Статья 21 Статута Гаагского трибунала установила, что обвиняемый имеет право, «как минимум», на ряд гарантий, включая право быть судимым: «…в его присутствии и защищать себя лично или через посредство выбранного им самим за-щитника». Все основные международные документы по правам человека предусматривают право защищать себя лично от уголовного преследования как неотъемлемое и безусловное право. Это предусмотрено в Международ-ном пакте о гражданских и политических правах.

Статья 14 пункта 3.d Пакта устанавливает, что каж-дый обвиняемый имеет право защищать себя лично. По-сле беспрецедентных и грубейших нарушений этого права со стороны МТБЮ в процессах Слободана Милошевича и Воислава Шешеля в научной литературе развернулась дискуссия о правомерности назначения адвоката в делах МТБЮ. Сам факт такой дискуссии показывает, что по-

98 [Appeals Chamber] Decision on Appeal Against the Trial Chamber’s Decision (No.2) on Assignment of Counsel, 2006, 8 декабря, § 8.99 Prosecutor v. Vojislav Seselj [Trial Chamber’s] Decision on Prosecution’s Motion for Order Appointing Counsel to assist Vojislav Seselj with his Defence, 2003, 9 мая, § 23.

84

требовались «научные» объяснения откровенно незакон-ных действий Гаагского трибунала. Так, небезызвестный М. Скарф (США) попытался обосновать правомерность фактической отмены права обвиняемого на защиту себя лично тем, что его обращение к travaux preparatoires Меж-дународного пакта о гражданских и политических пра-вах показало, что «дискуссий по абсолютному праву на личную защиту не было; государства-участники, скорее, были более озабочены обсуждением вопроса о доступе к адвокату».100 Однако эти утверждения ничего не доказы-вают, и «вывод» Скарфа не соответствует действитель-ности. Дело в том, что обращение к travaux preparatoires вообще не оказывает существенной помощи в разреше-нии данной проблемы. Действительно, обратившись к стенограммам заседаний Комиссии по правам человека ООН и текстам поправок, которые направляли делегации государств в редакционный комитет, я убедился, что все они связаны с обсуждением иных, кроме права на личную защиту, положений.101 Но можно ли это трактовать как до-казательство того, что это право можно ограничить или что его вообще не существует в качестве права обвиняе-мого, как это делает Скарф? Для подобных выводов есть хорошая квалификация: толкование сделано в нарушение принципа добросовестности. Более убедительным явля-ется вывод о том, что государства и Комиссия по правам человека признали право на личную защиту с самого на-чала и не считали необходимым вносить в неё какие-либо поправки и дополнения.

100 Scharf M., Self-Representation Versus Assignment of Defence Counsel Before International Criminal Tribunals, // Journal of International Crimi-nal Justice, 2006, # 4, p. 34–35.101 Документы Комиссии по правам человека: E/CN.4/SR.157, E/CN.4/SR.157, E/CN.4/170, E/CN.4/232, E/CN.4/279, E/CN.4/281, E/CN.4/365, E/CN.4/428 и др. // Bossuyt M., Guide to the Travaux Preparatoires of the International Covenant on Civil and Political Rights, Martinus Nijhoff Publishers, Dordrecht, Boston, Lancaster, 1987, с.298–300.

85

Однако гораздо более эффективным для целей уяс-нения сути вопроса является систематическое толкова-ние (кстати, также не отвергающее обращение к travaux preparatoires). Не случайно профессор Манфред Новак отмечал, что систематический анализ всех аутентичных текстов, включая тексты Пакта на французском и испан-ском языках, приводит к выводу о том, что «все лица, об-виняемые в уголовном преступлении имеют право быть судимыми в их присутствии и право защищать себя лично, каковые не подлежат ограничению…»102 Более того, прак-тика Комитета по правам человека показывает, что право защищать себя лично должно быть обеспечено каждому обвиняемому. Так в деле «Hill v. Spain» Комитет по правам человека постановил, что право обвиняемого на личную защиту было нарушено назначением ему адвоката.103

Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод в статье 6 устанавливает, что каждый обвиняемый имеет право «защищать себя лично или че-рез адвоката по своему собственному выбору, а если он не имеет достаточных средств для оплаты адвокатской помо-щи, он имеет право на получение такой помощи бесплат-но, когда того требуют интересы правосудия». Как видим, данная норма связывает интересы правосудия исключи-тельно с предоставлением бесплатной помощи адвоката, а не возможностью лишения права защищать себя лично.

Обращение к travaux preparatoires Конвенции показы-вает, что в первоначальном её проекте, при упоминании права на справедливый судебный процесс не содержалось прямого указания на право защищать себя лично. Однако, начиная уже с предложения первых поправок, данное право было детализировано, и в проект текста Конвенции было включено прямое указание на право любого обвиняемого на личную защиту. Данная норма прошла через все тернии 102 Nowak M., U.N. Covenant on Civil and Political Rights. CCPR Commen-tary, 2nd revised edition, N.P.Engel, 2005, с.339.103 Human Rights Committee, Decision on Communication # 526/1993.

86

новых поправок и дополнений (на уровне заседаний мно-гочисленных групп экспертов, в комитете министров, на конференции высших должностных лиц, в юридическом комитете, в специальном объединённом ad hoc комитете, вновь в комитете министров, в консультативной ассам-блее и, наконец, при окончательном подписании главами государственных делегаций) без каких-либо изменений.104 Кстати, подобная судьба прослеживается фактически только у ещё одной статьи Конвенции – статьи о запрете пыток. Это доказывает, что создатели Европейской Кон-венции рассматривали данное право как минимальное, не подлежащее ограничению, и как абсолютно необходимый элемент справедливости судебного процесса.

Во Всеобщей Декларации прав человека 1948 г., отра-жающей нормы обычного международного права, также установлено право любого обвиняемого на справедли-вое рассмотрение дела (статья 10). Обращение к travaux preparatoires Всеобщей Декларации показывает, что соз-датели её проекта в понятие «справедливое рассмотрение дела» вкладывали право обвиняемого на защиту себя лич-но, а также право на рассмотрение дела без неоправдан-ных задержек.105 Исключение прямого упоминания этих прав было вызвано не тем, что делегации государств были с ними не согласны, а тем, что, по их мнению, подробное перечисление компонентов «справедливости» процесса больше подходило для международного договора, а не для декларации.106 Но то, что два указанных права, безусловно,

104 Collected Edition of the Travaux Preparatoires of the European Conven-tion on Human Rights, Martinus Nijhoff, The Hague, выпуск 3 (1976): с. 220- 222, 236, 280, 284, 290, 312–316; выпуск 4 (1977): с. 56–62, 182–186, 218–222, 274–278; выпуск 5 (1979): с. 76–80, 120–126, 144–150; выпуск 6 (1985): с. 198–204, 238–246.105 Тravaux preparatoires Всеобщей Декларации прав человека, в частности, документы ООН: E/HR/1 (at 4); E/HR/3 (at 6); E/CN.4/95/Annex A (at 5).106 Документ ООН: Е/CN.4/SR.54 (at 7–12).

87

подразумевались создателями Всеобщей Декларации прав человека, сомнений не вызывает.107

Во всех документах право обвиняемого защищаться лично сформулировано как основополагающее, мини-мальное право и не предусматривает никаких оговорок или исключений.

Таким образом, Гаагский трибунал лишил В. Шеше-ля минимального права, установленного целым рядом международно-правовых актов, а также Статутом самого трибунала. В. Шешель сумел добиться уважения своего права на личную защиту только с помощью голодовки.

Нарушение права обвиняемого на достаточное вре-мя для подготовки своей защиты.

Данное право распространяется не только на время под-готовки обвиняемым или его адвокатом защитной части процесса, но и до начала обвинительной части процесса, так как защита должна быть готова к перекрёстному допро-су свидетелей обвинения. Кроме того, обвиняемый имеет право представлять свою защиту уже во время обвинитель-ной части процесса. В этой связи, всё время заключения об-виняемого в тюрьме МТБЮ является временем подготовки обвинительной части, но только малая часть этого времени может быть реально использована для подготовки защиты. Это связано, в первую очередь, с тем, что прокуратура по-степенно и в течение длительного времени «раскрывает» имеющиеся в её распоряжении документы. Таким образом, после получения всех документов прокуратуры у защиты имеется в распоряжении всего несколько месяцев, а в отно-шении некоторых документов – только несколько недель, для подготовки ответа на них. Что касается раскрытия лич-ности так называемых «защищённых», то есть несколько

107 Weissbrodt D., Hallendorff, Travaux Preparatoires of the Fair Trial Provi-sions – Articles 8 to 11 – of the Universal Declaration of Human Rights, // Human Rights Quarterly, 1999, выпуск 21, с.1061 – 1096.

88

засекреченных, свидетелей108, то информация о них рас-крывается за несколько дней до дачи ими показаний, что порой делает невозможным адекватную подготовку для их перекрёстного допроса. Особую проблему составляли та-кие свидетели в деле Д. Тадича, где обвиняемому вообще не предоставляли информацию о личности свидетелей, дающих против него показания, и в деле Слободана Мило-шевича, где прокуратура представляла информацию о лич-ности засекреченных свидетелей с нарушением даже этого, чрезвычайно неблагоприятного графика в несколько дней. Несмотря на постоянные жалобы С. Милошевича, что про-куратура сознательно препятствовала подготовке его за-щиты во время показаний таких свидетелей, судьи никак не реагировали на них, доказывая, что сознательные препят-ствия прокуратура создаёт при поддержке суда.

Право обвиняемого на достаточное время для подготов-ки его защиты в деле В. Шешеля суд нарушил, во-первых, тем, что не обеспечил быстрого и полного раскрытия всех документов прокуратуры, а также допущением – через два с половиной года пребывания обвиняемого в заклю-чении – замены основополагающих принципов, лежащих в обвинительном акте против В. Шешеля. Во-вторых, суд прямо нарушил это право, не предоставив назначенным «адвокатам Шешеля» достаточного времени для подго-товки его защиты. Назначенным адвокатам было предо-ставлено всего два месяца для подготовки защиты. При этом обвинение имело для подготовки более четырёх лет. Напомним, что в своих решениях судебная палата неод-нократно упоминала о «чрезвычайной сложности дела» и «огромном количестве документов», но только для оправдания задержки процесса со стороны прокуратуры. Подобная дискриминация является убедительным доказа-тельством mens rea судебной палаты по сознательному на-108 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on Prosecution’s Motion for Non-Disclosure of Names and Other Identifying Information, 2005, 27 мая.

89

рушению прав доктора Шешеля и попытке создавать пре-пятствия осуществления им эффективной защиты.

Однако справедливости ради, следует отметить и не-корректное поведение самих назначенных «адвокатов». Во-первых, они согласились стать насильно назначенны-ми адвокатами. Сам факт такого согласия делает их соу-частниками нарушения международных прав В. Шешеля. Во-вторых, назначенные адвокаты не потребовали от суда предоставить им время для подготовки защиты. Так ре-шение о назначении адвокатов было сделано 30 августа, а начало судебного процесса было назначено на 2 ноября 2006 г. Однако до 11 октября 2006 г. адвокаты не заявили о необходимости выделения существенного времени для подготовки защиты. Единственным заявлением адвокатов была просьба о предоставлении «облегчённого» графика судебных заседаний (по два дня в неделю в первый месяц процесса и по три дня во второй)109. Таким образом, адво-каты решили осуществлять защиту «на лету». В условиях отсутствия признания со стороны их «подзащитного», от-сутствия его инструкций и при отсутствии достаточного времени для подготовки защиты данные адвокаты физи-чески не могут осуществлять эффективную защиту. Одна-ко, как мы видим, они не особенно этого и желают.

Следует отметить позицию так называемого «незави-симого» адвоката (правда, назначенного на эту должность самим судом)110 ван дер Споеля. Так 27 ноября 2006 г., после назначения Д. Хоппера и А. О’Шеа «адвокатами Шешеля», ван дер Споель был назначен «независимым адвокатом» специально для принятия необходимых мер, связанных с апелляцией. Однако до 4 декабря ван дер Споель не по-дал никаких апелляций, хотя В. Шешель находился к это-му времени на 24 дне голодовки. Только 4 декабря ван дер

109 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber] Decision on Defense Mo-tion for Variation of Trial Scheduling, 2006, 19 октября, § 1–2.110 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber] Reasons for Decision (No.2) on Assignment of Counsel, 2006, 27 ноября.

90

Споель подал запрос в судебную палату на разрешение подать апелляцию. Однако, получив 5 декабря такое раз-решение111, он так и не подал никакой апелляции. Апелля-ционная палата рассмотрела жалобу самого В. Шешеля.

Ограничение права на защиту и умышленное услож-нение подготовки защиты.

Явным препятствием для полноценной защиты В. Ше-шеля и других обвиняемых МТБЮ является установлен-ный трибуналом запрет на свободное и полное изложение фактической и юридической аргументации, выразивший-ся в установлении ограничения на количество слов в на-правляемых в суд юридических представлениях.

Решение МТБЮ об установлении лимита на количе-ство слов в представлениях сторон является грубым на-рушением права на защиту. Это правило было установле-но самим трибуналом в так называемых «Практических указаниях по объёму представляемых документов».112 Установление лимита слов и разрешительный порядок его превышения является необоснованной привилегией, которую подарил себе трибунал. Данное правило явля-ется дискриминационным для обвиняемого, особенно защищающего себя лично, который не имеет права изло-жить свою позицию полностью, независимо от того, есть ли у судей время и желание читать его документы. В реше-нии апелляционной палаты МТБЮ от 27 сентября 2006 г. прокуратуре разрешается превысить количество слов на 2 тысячи, но устанавливается правило, по которому в бу-дущем все стороны «обязаны соблюдать установленный лимит слов».113 Таким образом, апелляционная палата

111 Prosecutor v. Vojislav Seselj, [Trial Chamber] Decision on Request for Certification to Appeal Decision (No.2) on Assignment of Counsel, 2006, 5 декабря.112 Practice Direction on the Length of Briefs and Motions, ICTY Docu-ment IT/184/Rev.2 (16 сентября 2005 г.).113 Prosecutor v. V.Seselj, [Appeals Chamber] Decision on Extension of Word Limits of 27 September 2006 Voijslav’s Seselj Objections to the Indictment.

91

фактически запретила дальнейшие запросы на разреше-ние превысить количество слов, создав прецедент своего собственного решения.

Решение МТБЮ по установлению лимита на коли-чество слов в представлениях сторон не имеет никаких правовых оснований. Напротив, такое решение является грубым нарушением принципа законности и принципа справедливости. Если трибунал слишком устал рассма-тривать дела, он должен принять решение о самороспу-ске. Во время статусной конференции в июле 2003 г., на заявление судьи Шомбурга о том, что он «устал слушать эти повторяемые аргументы», доктор Шешель верно за-метил: «Ваша честь, если вы устали, можно сделать пере-рыв, но ваша усталость не является аргументом в данном процессе».

Как здесь не вспомнить заявление судьи Робинсо-на о том, что ему «надоело это слушать», когда Слобо-дан Милошевич в очередной раз сказал, что чувствует себя слишком плохо, чтобы продолжать присутствовать в зале суда. Робинсон открыто, не стесняясь, заявил о своей усталости «слушать это» за пять дней до смерти С. Милошевича.

Таким образом, правило, установленное трибуналом для самого себя, о некоем лимите на количество слов на-рушает принцип полного рассмотрения дела.

Что касается умышленных действий по препятствию нормальной подготовки защиты, следует отметить попыт-ки прокуратуры и её поддержку в этом со стороны суда, отказать в предоставлении Воиславу Шешелю судебных документов на родном языке обвиняемого. Прокуратура постоянно настаивала на предоставлении документов на английском языке, ссылаясь на недостаточность ресурсов трибунала для их перевода на сербский язык. Воислав Ше-шель неоднократно заявлял, что он не знает английского языка. Тем не менее, судебная палата в своём решении по-

92

становила, что она «имеет основания считать, что обви-няемый знает английский язык». При этом суд полагался не на заявление обвиняемого, а на сообщение информаци-онного агентства Би-Би-Си, согласно которому В. Шешель в течение года преподавал в Мичиганском университете США.114 Сообщение не соответствует действительности.115 Однако это в полной мере проявило факт попытки суда найти искусственные и шаткие аргументы для обоснова-ния отказа обвиняемому в предоставлении необходимых документов на языке, который он понимает.

Не менее странная история, не имеющая никакого юри-дического объяснения, произошла во время назначения В. Шешелю адвоката. В своём первом решении о назначе-нии «запасного» адвоката судебная палата, предписав се-кретарю трибунала произвести персональное назначение, установила требование, чтобы адвокат свободно владел сербским языком. Абстрагируясь от правомерности навя-зывания адвоката вообще, данное конкретное положение не только логично, но и необходимо. Как адвокат, который не просто осуществляет защиту своего клиента, но выпол-няет его инструкции, может без знания языка обвиняемого осуществлять свои обязанности? Тем не менее, далее про-исходит странное. В прямом нарушении распоряжения су-дебной палаты, секретарь трибунала назначает В. Шешелю голландского юриста Ван дер Споеля, который по-сербски не только не говорит «свободно», но не говорит вообще. Затем (особо подчеркнём – затем), прокуратура направ-ляет в суд требование снять условие хорошего владения сербским языком, и судебная палата выполняет это тре-бование! Получается, что адвокатом Шешеля должен был стать Ван дер Споель, и только он! Ради этого судебная палата отменила своё собственное решение, к тому же по-

114 Prosecutor v. V.Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on Prosecution’s Motion for Order Appointing Counsel to assist Vojislav Seselj with his Defence, 2003, 9 мая, § 25.115 Стенограмма статусной конференции 3 июля 2003 г., с. 84–85.

93

сле его грубого нарушения со стороны секретаря, который формально является всего лишь администратором и обя-зан выполнять все распоряжения суда. В качестве объяс-нения данного решения судебная палата назвала абстракт-ные «интересы правосудия» (фраза, которая, как известно из практики Гаагского трибунала, используется для нару-шения прав обвиняемых), а также то, что «это является бо-лее практичным». Суд также отметил, что проблема языка может быть решена с помощью переводчика.116 Однако лучше бы суд вынес это решение безо всякого объяснения. Ибо всё, что происходило до этого, ясно показывало, что служба переводов трибунала из-за нехватки ресурсов не успевает переводить важнейшие документы. А здесь вдруг оказывается, что служба переводов готова предоставить свободного работника. Таким образом, объяснение судеб-ной палаты прямо противоречит тому, что она говорила до этого. Это лишний раз доказывает, что причины решения о назначении Ван дер Споеля иные, нежели это называется в решении.

Нарушение права на законное и обоснованное су-дебное решение.

Следует отметить, что, кроме вынесения решений в противоречии с нормами действующего международно-го права, решения МТБЮ носят дефектный характер и по причине своей аргументации. Так МТБЮ в качестве обо-снования своих решений постоянно использует ссылки на решения апелляционной палаты, на предыдущие решения других судебных палат МТБЮ, на решения других между-народных и гибридных судов, а также на судебную практи-ку отдельных государств.

Подобные ссылки, в отсутствие ссылок на источники международного права, не могут служить обоснованием судебного решения международного трибунала.116 Prosecutor v. V.Seselj, [Trial Chamber’s] Decision on the Accused’s Mo-tion to Re-Examine the Decision to Assign Standby Counsel.

94

Апелляционная палата МТБЮ установила принцип stare decisis – принцип судебного прецедента. Однако нельзя забывать, что статья 38 Статута Международного суда ООН устанавливает, что судебные решения являются не источниками права, а вспомогательными средствами толкования источников права. Следовательно, простые ссылки на прецеденты не являются юридическим обосно-ванием любого решения МТБЮ.117

Решения МТБЮ страдают и другим пороком. Даже там, где ссылка на прецеденты апелляционной палаты или судебных палат являются не единственными, а вспомога-тельными источниками применимого права (хотя такие случаи большая редкость), суд не решает вопроса при-менимости данных прецедентов даже для целей вспомо-гательного толкования. Общие принципы применимости прецедента требуют установления «схожести дела». При этом речь идёт не только об установлении схожести суще-ства дела, но и его обстоятельств, а также – и это, пожа-луй, самое важное – идентичности того вопроса, который стоял перед судом. Кстати, это было признано в одном из решений самой апелляционной палатой МТБЮ .

Практически никогда судебные палаты не утружда-ют себя обоснованием применимости прецедентов (как прецедентов МТБЮ, так и прецедентов национальных юрисдикций). Это касается случаев, когда применяется решение с иными обстоятельствами дела или с иными во-просами, стоящими перед судом. Таким образом, не оспа-ривая возможность ссылки на те или иные прецеденты, если они соответствуют нормам международного права, как на средство толкования других норм международного права, следует отметить, что фактически решения МТБЮ являются необоснованными.

Правила применимости прецедента заключаются в том, что: во-первых, обстоятельства дела должны быть схожи-ми и не иметь существенных отличий; во-вторых, суды 117 Ibid., § 110.

95

должны решать один и тот же правовой вопрос; в-третьих, источники применимого права должны быть идентичны-ми; наконец, в-четвёртых, сама применимость прецедента должна ограничиваться ролью вспомогательного средства для толкования реального источника международного права.

Гаагский трибунал в своих решениях постоянно нару-шает правила применимости прецедента. Так, например, в решении о навязывании В. Шешелю адвоката судебная палата МТБЮ сослалась на решение Европейского суда по правам человека, вынесенное по делу «Круассан против Германии». Однако применимость данного прецедента не была рассмотрена по всем правилам. И это понятно, так как если бы трибунал рассмотрел вопрос о применимости, стало бы ясно, что прецедент в данном деле неприменим. Обстоятельства дела и вопросы, стоящие перед судом в Круассане, существеннейшим образом отличались от об-стоятельств дела В. Шешеля. А именно решался вопрос о назначении адвоката обвиняемому, который не желал и не мог защищать себя лично, и уже имел двух адвокатов. Решение Европейского суда по правам человека состояло в том, что назначение адвоката без согласия обвиняемо-го в данных обстоятельствах не противоречит статьям 3 и 6 Европейской Конвенции по правам человека. Каким же образом данный прецедент применим в деле Шешеля? Здесь кроме нарушения принципов применимости преце-дента просматривается ещё и явная недобросовестность толкования.

Отсутствие обоснования (как с точки зрения принятия решения на основании прецедента вместо норм права, так и с точки зрения необоснованности применения пре-цедента) является отказом в правосудии. Ибо правосудие базируется на обоснованном и правовом решении дела. Оба этих признака в решениях МТБЮ не наблюдаются.

В своих решениях МТБЮ имеет ещё один очень важ-ный дефект. Он касается принципа выбора между кон-

96

фликтующими нормами. Так, например, в ряде решений трибунала утверждалось, что имеется якобы внутреннее противоречие между обязанностью суда обеспечить пра-ва обвиняемого, с одной стороны, и обеспечить справед-ливое и оперативное рассмотрение дела, с другой. Как известно, Гаагский трибунал из двух якобы конфлик-тующих норм отдал предпочтение обеспечению «опера-тивного» процесса и неким неопределённым интересам правосудия. В то же время, даже если и предположить, что в данном случае имеется противоречие, то, в соответ-ствии с общими принципами права, вообще, и принципа-ми уголовного права, в частности, коллизия между двумя нормами или принципами в уголовном процессе должна быть разрешена в пользу обвиняемого. Все сомнения раз-решаются в пользу именно обвиняемого. Этот принцип является также элементом презумпции невиновности, закреплённой в Статуте самого МТБЮ. Анализ решений МТБЮ, однако, убедительно показывает, что презумп-ция невиновности систематически и целенаправленно отвергается.

Ещё одним дефектом решений МТБЮ является отда-ча в конфликте (в том числе мнимом) приоритета норме, имеющей более расплывчатое значение, нежели норме, имеющей более точную и определённую формулировку. Так в том же решении МТБЮ о навязывании адвоката суд рассматривал две нормы: одна была сформулирована чёт-ко («минимальное», то есть не подлежащее ограничению, право обвиняемого), а другая указывала на неопределён-ные понятия («оперативный» и «справедливый» процесс). Не вдаваясь в рассуждения о том, что соблюдение прав обвиняемого, тем более, прав минимальных, само по себе является неотъемлемой частью справедливого процесса, всё же отметим, что суд отдал предпочтение норме, содер-жащей понятия абстрактные и оценочные, в то время как содержащая точное и определённое понятие норма была отвергнута.

97

Другим общим дефектом обоснований решений МТБЮ является подмена понятий, а также перемена местами правила и исключения из него. Так при назна-чении адвоката обвиняемым, которые требуют реали-зации их права на защиту лично, используется термин «назначение» (assignment) и, как следствие, применя-ются соответствующие нормы Статута и Правил проце-дуры МТБЮ, касающиеся именно назначения адвоката. Однако в Статуте МТБЮ при регулировании вопросов, связанных с защитой в статье 21, назначение адвоката связывается исключительно с теми обвиняемыми, кото-рые не желают защищать себя лично. Важно отметить, что положения о праве обвиняемого на защиту лично и положение о назначении адвоката содержатся в одном разделе, начинающемся словами, что каждый «обвиня-емый имеет право на следующие минимальные гаран-тии». Таким образом, назначение адвоката является пра-вом обвиняемого, и, следовательно, относится только к случаям, когда последний не желает воспользоваться правом личной защиты. Более того, вся статья 21, в ко-торой содержатся анализируемые нормы, также называ-ется «Права обвиняемого». Было бы абсурдом предполо-жить, что возможность навязывания адвоката является правом обвиняемого. Таким образом, мы видим совер-шенно очевидную подмену понятий между назначением (то есть «предоставлением»!) и навязыванием. То, что делает трибунал, является не назначением (assignment) адвоката, а его навязыванием (imposition).

Наконец, решения МТБЮ нарушают общий принцип толкования норм международного права: толкование должно проводиться добросовестно. Когда судебная пала-та в деле В. Шешеля истолковала слово «или» как слово «и» и при этом ещё заявила, что иное толкование было бы ошибкой,118 то вывод однозначен: такое толкование произ-118 Prosecutor v. Vojislav Seselj, Decision on Prosecution’s Motion for Order Appointing Counsel to Assist Vojislav Seselj with his Defence, 2003, 9 мая.

ведено недобросовестно. Кстати, кроме этого, данное тол-кование нарушило ещё один принцип: толкование долж-но быть произведено в соответствии с обычным смыслом слов.

Все эти пороки «решений» МТБЮ являются основани-ем для их непризнания и пересмотра.

6 ноября 2007 г. наконец-то начался судебный процесс против профессора В. Шешеля. Этот процесс должен стать полным разгромом Гаагского трибунала. Мы публикуем вступительное слово В. Шешеля на открытии процесса. Борьба Шешеля с Гаагским трибуналом за сербский на-род вступает в свою новую и самую опасную фазу. Именно сейчас наша поддержка сербского национального героя важна как никогда.

99

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Кандидат юридических наук, депутат Народной Скупщины Республики Сербии

Деян Мирович

«Дело» Воислава Шешеляв контексте Международного трибунала

по бывшей Югославии

Главный прокурор Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ) в Гааге Карла дель Понте 15 января 2003 г. возбудила обвинение против Воислава Шешеля. Суд принял обвинение 14 февраля 2003 г., после чего Во-ислав Шешель, уверенный в своей невиновности, добро-вольно передал себя в руки МТБЮ и 24 февраля 2003 года регулярным авиарейсом вылетел в Гаагу.

Обвинительный акт рассматривает события, произо-шедшие во время распада бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославии (СФРЮ), точнее охватывает период с 1 августа 1991 г. по сентябрь 1993 г. Возникает логичный вопрос: почему обвинение возбужде-но спустя почти 10 лет после событий 90-х гг. прошлого века? Вопрос становится тем интереснее, что Воислав Ше-шель много раз в 90-е гг. заявлял, что он готов сразу же пе-редать себя МТБЮ, так как уверен в своей невиновности. Он даже публично просил МТБЮ высказаться по поводу того, существует ли против него обвинительный акт, и со-вершил ли он какое-либо конкретное преступление. Но на этот запрос не последовало ни подтверждения, ни опро-вержения. В сербских СМИ и публицистике существуют разные версии, объясняющие странное поведение трибу-нала. Источники прозападного характера вторят проку-ратуре МТБЮ, утверждая, что «доказательства» против

100

Воислава Шешеля собирались годами. Но данный тезис разрушают следующие факты. С одной стороны, после добровольной явки в суд Воислава Шешеля за все то вре-мя, когда он находился в предварительном заключении в МТБЮ, обвинительный акт несколько раз подвергался из-менениям: первый раз 27 мая 2005 г., затем 15 июля 2005 г., 8 ноября 2005 г. и 29 марта 2007 г. В связи с этим возникает вопрос: возможно ли, чтобы обвинительный акт столько раз менялся, если «доказательства собирались на протя-жении 10 лет»?

С другой стороны, сербское общественное мнение вы-двигает ещё одну версию, согласно которой главный лидер оппозиции, политик, популярность которого только воз-растает, убежденный антиглобалист и противник НАТО Воислав Шешель помешал современной власти в Белгра-де. Последняя, по договорённости с Карлой дель Понте, поспособствовала возбуждению обвинения против глав-ного лидера сербской оппозиции.

Анализ результатов выборов в Сербии указывает на то, что данный вывод является верным. Спустя несколько месяцев после свержения президента Союзной Республи-ки Югославии Слободана Милошевича, в декабре 2000 г., Сербская радикальная партия получила 7% голосов на пар-ламентских выборах. Тем не менее, в следующие годы СРП получает всё большую поддержку народа, и на президен-ских выборах, состоявшихся 29 сентября 2002 г., Воислав Шешель получает 22,5% голосов. Несколько месяцев спу-стя, на повторных президентских выборах, состоявшихся 8 декабря 2002 г., Воислав Шешель получает уже 36,3% го-лосов, или голоса 1 068 000 человек. Всего месяц спустя, Карла дель Понте неожиданно подписывает обвинитель-ный акт против него.

Кроме того, известно, что между властью в Белграде и прокуратурой МТБЮ и раньше заключались договорён-ности об отстранении политических оппонентов в Сербии при помощи возбуждения обвинений. Это подтверждает

101

и бывшая советница Карлы дель Понте, и пресс-секретарь прокуратуры МТБЮ Флоренс Артман. В своей книге «Мир и наказание: тайные войны мировой политики и справед-ливости» («Филип Вишњић», Белград, 2007, с. 36) она ука-зывает, что в 2001 г. Карла дель Понте встретилась загра-ницей с функционерами режима в Белграде. Они просили Карлу дель Понте помочь им выдать бывшего президента СРЮ Слободана Милошевича в Гаагу, потому что «было необходимо удалить Милошевича, определённо связать ему руки», так как он продолжал «принимать участие в по-литической жизни страны в качестве лидера своей партии, самой мощной среди новой оппозиции».

Таким образом прозападно настроенные политики, объясняет Артман, в лице МТБЮ нашли «способ соеди-нить право с политическим действием». Значит, прокура-тура МТБЮ открыто вмешивалась во внутреннюю поли-тику Сербии.

Не только по этим причинам МТБЮ является полити-ческим судом. Данный суд, учреждённый в 1993 г. Сове-том Безопасности ООН, с самого начала основывался на незаконном и сомнительном фундаменте. В юридическом смысле Совет Безопасности как определённый вид «пра-вительства» мирового сообщества не имел права учреж-дать международный суд. Такое право имела Генеральная Ассамблея ООН. Во время учреждения МТБЮ междуна-родная обстановка была весьма невыгодна для создания нейтрального международного суда. В это время, в 1993 г. Запад был на пике своей глобальной мощи. Россия, един-ственный реальный и исторический противовес Западу, претерпевала серьёзные трудности. Нестабильность в об-ществе, кульминацией которой стали события, развернув-шиеся возле российского Белого дома, переход экономики с социалистических рельс на капиталистические и начало переходного периода в обществе – все это лишило Россию возможности быть гарантом международного права, кото-рым она является и сегодня в вопросе Косово и Метохии.

102

Глобальную ситуацию США использовали в полной мере. Флоренс Артман так описывает, во что превратился МТБЮ вскоре после своего создания:

«Трибунал в конце 1994 г. наконец-то смог начать рабо-ту. В тот же момент в Гаагу поспешили прибыть функцио-неры из Соединённых Штатов. Они приехали с полным комплектом информационного оборудования, необходи-мого прокуратуре в сопровождении 22 чиновников, при-бывших напрямую из Пентагона и ЦРУ, совершенно бес-платно предоставленных в распоряжение трибунала. Юристы, военные аналитики, полицейские всего Содру-жества наций используют уже создавшийся прецедент,.. прокуратура и суд попадают под англосаксонское влия-ние,.. принцип удержания контроля над данными учреж-дениями становится приоритетным для Вашингтона... По мере увеличения бюджета трибунала в Гааге сотни юри-стов и полицейских, подбадриваемые американской под-держкой, которая даёт правосудию «достоверность», от-правляются в Гаагу. Американцы, британцы, австралийцы, южноафриканцы, новозеландцы, канадцы... Некоторые из них с трудом себе представляют, где находятся Балканы.

Они осаждают прокуратуру, которая называется «каби-нетом главного прокурора» и представляет собой движу-щую силу суда, судьям которой определена посредственная роль арбитра между защитой и обвинением. Военные ана-литики и юристы, специалисты разведки легко растворяют-ся в этой массе, продолжая одновременно выполнять свои прямые и стратегические функции и оставаться на службе у своих правительств на территории трибунала. Принцип политической квоты, которую пропагандирует ООН, чтобы гарантировать культурное разнообразие своих учреждений, не соблюдается должным образом...» (там же, с. 50–55).

Такое пристрастие и политическая направленность МТБЮ со временем только растёт. Наример, когда в 1999 г. НАТО агрессивно нападает на Сербию, в противовес реше-ниям ООН, МТБЮ встаёт на сторону агрессора, а не между-

103

народного права. Так, пресс-секретарь НАТО Джейми Шей 17 мая 1999 г., в то время как НАТО безнаказанно убивает гражданское население Сербии, заявляет: «Я уверен в том, что мы должны различать теорию и практику. Главный про-курор Арбур начнёт следствие (о преступлениях в Косово), потому что мы ей дали такую возможность. Не Милошевич ей дал визу, чтобы она смогла поехать в Косово и прово-дить расследование. Если её судебная группа, как мы того желаем, получит возможность расследования, это произой-дёт благодаря НАТО. И поэтому НАТО – друг трибунала. Государства-члены НАТО обепечили финансовые средства, необходимые для установления этого суда. Будьте уверены в том, что мы и трибунал – единое целое, и мы хотим, чтобы военные преступники предстали перед лицом справедли-вости, и я уверен, что Луиза Арбур, прибыв в Косово, выне-сет обвинение только против национальностей Югославии, а не кого-либо другого» (там же, с. 16). Артман в своей кни-ге описывает и встречу дипломатического советника Карлы дель Понте Жан-Жака Мориса и американских диплома-тов. Темой разговора был отбор юристов для прокуратуры МТБЮ: «В марте 2001 г. Морис был приглашён в американ-ское посольство в Гааге. «Существует ряд стран, которые исключаются», говорят ему там. «Карла дель Понте не пла-нирует приглашать ни русских, ни китайцев», отвечает Мо-рис, хитро улыбаясь» (там же, с. 72). В данном политическом контексе стоит рассмотреть также скандальную встречу Карлы дель Понте и чеченского террориста Ахмеда Закаева в начале 2002 г. в Гааге. Хотя МТБЮ обладает компетенцией только на территории бывшей Югославии и несмотря на то, что российские государственные органы представили лон-донскому суду многочисленные доказательства преступле-ний, в которых лично участвовал Закаев, Карла дель Понте встретилась с ним и, по словам этого террориста, попро-сила Закаева «не терять надежду, что виновники трагедии чеченского народа будут наказаны по заслугам» (сайт РИА Новости, выпуск от 12.03.2002 г.).

104

Артман даёт объяснение и тому, как в МТБЮ возбуж-даются обвинения без каких-либо доказательств. Напри-мер, по её словам, сотрудники Карлы дель Понте, во главе с заместителем Блуитом в 2001 г. известили главного про-курора, что не существует ни малейшего доказательства, которое бы связало Милошевича с осадой Сараева и рез-нёй в Сребренице. «У нас нет доказательств геноцида», утверждает Блуит. Несмотря на все эти факты, Артман указывает, что «23 ноября 2001 г., после того как досье об-винения рассмотрел судья, который должен был его при-нять, Милошевич формально был обвинён в геноциде, соучастии в геноциде и преступлениях против человечно-сти из-за своей личной ответственности за преступления, которые сербские силы совершили в Боснии, прежде всего в Сараево и Сребренице». (Ф. Артман «Мир и наказание: тайные войны международной политики и справедливо-сти», «Филип Вишњић» – Белград: 2007, с. 78).

В данном контексте неудивительно, что многочис-ленные мировые интеллектуалы невысокого мнения о МТБЮ. Например, известный американский лингвист Ноам Чомски комментировал процесс против бывшего президента СРЮ Слободана Милошевича следующим образом: «Это нельзя воспринимать серьёзно... Это был фарс» (Д. Мандич. «Политика», 8 мая 2006 г.). Также Ха-рольд Пинтер, британский Нобелевский луареат, сделал следующее заявление о Гаагском суде: «Я считаю, что дан-ный конкретный суд незаконен, и, в сущности, не имеет никакой серьёзной международной правовой основы. На самом деле я думаю, что это суд, который создали аме-риканцы. Всё это начала Мадлен Олбрайт, поэтому я уверен, что это действительно пристрастный суд, кото-рый не имеет ни какого-либо адекватного юридическо-го основания, ни смысла» («НИН», 20 октября 2005 г.). Петер Хандке, известный австрийский писатель и канди-дат в лауреаты Нобелевской премии, считает, что «нача-ло Гаагского трибунала, причина его создания и проис-

105

хождение ложны, остаются ложными, и будут таковыми» (М. Лазански, «Политика», 13 мая 2005 г.).

Известный чешский диссидент и уполномоченный ми-нистр в бывшем чешском правительстве Петер Ул утверж-дает, что Гаагский трибунал и США используют «двойные стандарты». Ул особенно критикует продолжительность временного заключения, которая практикуется в Гаагском трибунале. Он считает, что Европейский суд по правам че-ловека в Страсбурге точно бы оценил это как нарушение основного права человека или права на регулярную судеб-ную процедуру. Ул открыто зявляет, что Гаагский трибунал следует закрыть, так как цель данного суда – оправдать бомбардировки НАТО СРЮ в 1999 г. По мнению чешского интеллектуала, судебные дела стоит передать историкам, которые бы анализировали югославский кризис (заявле-ния Ула для чешских СМИ по М. Лазаревичу, «Политика», 15 марта 2006 г.).

Обвинение против Воислава Шешеля в рамках по-литики или права?

При анализе вышеуказанных фактов и данных стано-вится все яснее нелогичность и неправильность, содержа-щаяся в обвинении против Воислава Шешеля. Согласно последней версии обвинения, краткое содержание кото-рого опубликовано в завлении для прессы в июле 2007 г., Воислав Шешель обвиняется в том, что он якобы являлся участником некой преступной организации. В ту преступ-ную организацию якобы входило десять человек (Мило-шевич, Кадиевич, Аджич, Станишич, Симатович, Стойчич, Мартич, Хаджич, Караджич, Крайишник, Шешель, Плав-шич). У них, якобы, существовала совместная цель: созда-ние Великой Сербии. Этот «заговор» сложился в 1991 г. и существовал до 1993 г. Но МТБЮ и прокуратура не пред-ставили ни одного доказательства по вышеуказанному обвинению. Не существует ни одного документа, который бы подтверждал данную теорию заговора. Нет ни одного

106

свидетеля, который бы мог подтвердить, что этих десять человек объединяла совместная цель.

На то, что данные обвинения совершенно бессмыслен-ны, указывают и следующие факты. Молодой сербский юрист Борис Алексич подчёркивает, что Симатович, один из участников «организации», целью которой было созда-ние Великой Сербии, по национальности хорват! Каким образом было возможно сотрудничество Воислава Шеше-ля и Желько Ражнятовича Аркана? В Сербии было обще-известно, что Воислав Шешель публично конфликтовал с Желько Ражнятовичем Арканом. Они даже находились в процессе судебного спора. Похожая ситуация существова-ла между Воиславом Шешелем и генералами Югославской Народной Армии (ЮНА) Кадиевичем и Аджичем. С неко-торыми из «участников преступной организации», напри-мер, Симатовичем, Шешель вообще не был знаком. Так-же и с президентом Сербии Слободаном Милошевичем, с которым он якобы находился в неком заговоре в 1991–1993 гг., Воислав Шешель первый раз встретился в 1992 г. Немного позднее, в 1993 г., Воислав Шешель и Сербская радикальная партия голосуют в Скупщине против важ-нейшего закона, закона о бюджете. Разве таким образом сотрудничают заговорщики?

В обвинительном акте прокуратура не обвиняет Воис-лава Шешеля в личном участии в военных преступлениях. Нет ни одного доказательства, что Воислав Шешель лично кого-либо убил, прогнал или замучил. Не существует ни одного письменного или устного доказательства, что Во-ислав Шешель приказал совершить какое-либо преступле-ние. Такого доказательства и быть не может, потому что Шешель как оппозиционный политик в 1991–1993 гг. не об-ладал формальной или фактической властью в Сербии или Югославии. Даже в Скупщине у него не было особого влия-ния. Например, в период с июня 1991 до конца 1992 г. он являлся единственным посланником от СРП в парламенте, который в общей сложности насчитывает 250 мест.

107

Также Шешель не был командиром регулярных или по-лурегулярных военных формирований, так как Сербская радикальная партия никогда не имела своих собственных вооружённых формирований. Все добровольцы из Серб-ской радикальной партии находились под командованием созданной на законных основаниях ЮНА, а позднее – ре-гиональных армий Республики Сербской Крайны или Ре-спублики Сербской.

Прокуратура обвиняет Воислава Шешеля за его высту-пления. Он якобы использовал «язык ненависти», и эти высказывания якобы вызвали преступления в Хорватии, Боснии, Воеводине.

Но каким образом кто-то может быть обвинён в совер-шении военных преступлений в сербской области Воево-дине, в которой не было войны? Каким образом возможно, чтобы заявления и речи Шешеля влияли на события в Хор-ватии или Боснии, в то время как они в основном трансли-ровались местными СМИ в Сербии, которая на несколько сотен километров удалена от места военных действий? Ка-ким образом возможно, чтобы эти речи имели решающее значение в событиях в Боснии и Герцеговине, если серб-ских СМИ там было не видно и не слышно?

Необходимо заметить, что Шешель не обладал замет-ным влиянием и в сербских СМИ. Например, согласно ре-зультатам исследования, которое проводилось при финан-сировании европейского сообщества в период с ноября по декабрь 1993 г., СРП и Воислав Шешель занимали только четвёртое место по представленности на государственном радио и телевидении Сербии, вслед за правящей Социа-листической партией президента Сербии Милошевича и представителями партий Сербского движения обновле-ния Вука Драшковича и Демократической партией Зорана Джинджича.

Таким образом, становится понятно, что прокуратура обвиняет Шешеля только за его собственную точку зре-ния. Призывал ли он к совершению каких-либо преступле-

108

ний, убийству военнопленных, к изгнанию гражданского населения или другим злодеяниям? Ответ на этот вопрос отрицательный, что признал даже первый свидетель обви-нения в начале процесса в декабре 2007 г., американский профессор социологии Университета Северная Кароли-на Антонио Обершал. От обвинения он получил задание проанализировать выступления Шешеля в период с 1990 до 1994 г. На прямой вопрос Шешеля о том, нашёл ли он какое-либо заявление, содержащее призыв к совершению какого-либо преступления, Обершал ответил отрицатель-но. После этого Шешель спросил у него, считает ли тот, что Шешель использовал «язык ненависти» в своих высту-плениях. Обершал не смог подтвердить это.

Таким образом, если в выступлениях Шешеля не было призыва к совершению преступлений, то на каком основа-нии можно судить выражаемую им идеологию?

Воислав Шешель считал, что настоящими преступника-ми являются те иностранные силы, которые способствуют уничтожению Югославии, и что патриотизм подразуме-вает наличие точки зрения, направленной против прави-тельств, занимающихся этим уничтожением.

Ещё 80 лет назад великий русский философ, доктор юридических наук Иван Александрович Ильин писал: «Насильник нападает, а тот кто это предотвращает, – за-щищается» ((И. Ильин. «О сопротивлении злу силой» – Белград: Cepter World Book, Војска, 2001, с. 450). Воислав Шешель считал, что сербы должны защищаться, если на них нападёт НАТО. Что же в этом спорного или незакон-ного? Может, это Сербия напала на НАТО?

Ильин писал также следующее: «Необходимо или нет мешать преступнику – в этом вопросе компетентен толь-ко тот, кто видел реальное зло, кто его перенёс и почуство-вал...» (там же, с. 49). В данном контексте становится ясно, что не заявления Шешеля пробудили страх у сербов в Бос-нии и Хорватии, как утверждает прокуратура МТБЮ. Не Шешель своими заявлениями, данными в качестве оппо-

109

зиционного политика, который не имел реальной власти в самой Сербии, заставил сербов в Ховатии и Боснии са-моорганизоваться. Самоорганизоваться их заставила па-мять об ужасном опыте со времён Второй мировой войны. Тогда под защитой нацистской Германии было создано проквислинговое государственное образование – Неза-висимое хорватское государство. В нем осуществлялся ге-ноцид сербов, живщих на территории Боснии и Хорватии. Только в концлагерях было уничтожено несколько сотен тысяч гражданского населения. В 1991 г. оставалось много людей, помнящих тот террор и видевших геноцид своми глазами.

Но прокуратура МТБЮ не указывает обстоятельства, в которых были сделаны заявления Шешеля. Например, за-малчивает то, что хорватские нелегальные военные фор-мирования нападали на казармы ЮНА. По данным, пред-ставленным бывшим начальником генералштаба ЮНА Велько Кадиевичем, на регулярные войска Югославии происходило до 20 нападений в день. Поэтому, с юриди-ческой точки зрения, позиция Шешеля, заявлявшего, что в сложившихся обстоятельствах ЮНА, как единственное в тот момент законное военное формирование в Югосла-вии, имеет право обороняться и с применением физиче-ской силы, является абсолютно законной.

В. Ильин указывает, что легко быть «слепым к реально-сти и работать с абстрактными понятиями» (там же, с. 58). Именно такой подменой тезисов занимается обвинение. Условия реальности, в которых Шешелем были сделаны за-явления, кардинально отличались от абстрактной картин-ки, которую пытается создать прокуратура, обвиняя Ше-шеля почти во всём, что произошло на территории Боснии и Хорватии. В бывшей Югославии шла суровая и сложная гражданская война. В её начале на территории Хорватии, хорватская сепаратистская власть санкционировала на-падения на сербское национальное меньшинство. Затем хорватские паравоенные формирования начали предпри-

110

нимать атаки на ЮНА, пытавшуюся развести две стороны и сохранить суверенитет Югославии. Немногим позже, в Боснии конфликт принял ещё более сложный характер. На её территории воевали сербы против хорватов, сербы про-тив мусульман, авиация НАТО против сербов, 10 000 мод-жахедов из азиатских и африканских стран против сербов (по данным, которые представил бывший американский министр обороны Вильям Перри, из книги М. Тохоля, «Военные мира и война в Боснии и Герцеговине» – Бел-град: «Игам», 2001). Воевали и хорваты против мусульман, мусульмане против мусульман (экстремисты во главе с Изетбеговичем против умеренных мусульман под коман-дованием Абдича, который стоял на позиции мирного со-существования с сербами). Ситуация усложнялась в связи с острым конфликтом между властью в Сербии и руковод-ством боснийских сербов. Следовательно, речь идёт об исключительно сложной гражданской войне, или точнее, об интернациональном конфликте, так как в нём активно участвовала авиация НАТО и моджахеды – террористы со всего мира во главе с Осамой бен Ладеном (британская журналистка Ив Прентис лично видела его в кабинете му-сульманского лидера Изетбеговича и дала показания об этом случае во время суда над Слободаном Милошеви-чем в Гааге). Но прокуратура МТБЮ замалчивает все эти чрезвычайно сложные обстоятельства и утверждает, что в конфликтах в Боснии и Хорватии виноват только один оппозиционный политик из соседней Сербии – Воислав Шешель. Вероятно, для того, чтобы обвинение стало ещё более абсурдным, ему вменяют в «вину» то, что он делал заявления, в которых комментировал события в Хорватии и Боснии. Конечно, можно поставить вопрос, имел ли Ше-шель право комментировать события в Боснии и Хорва-тии? Точнее, имел ли он право показывать свой патрио-тизм и любовь к одной четвертой части сербского народа, которая живёт за пределами Сербии? Иван Ильин ещё 80 лет назад дал ответ на эти вопросы: «Если насильник на-

111

падёт на человека, которого я люблю, а я в этот момент скорее соглашусь, чтобы этот человек был убит (и даже если бы меня убили вместе с ним), чем дам тому насиль-нику физический отпор, то в этом случае вся моя любовь показывает себя как аффективное сладкоречие. Таким об-разом я показываю, что моя «любовь» ограничена своей собственной природой, что из-за этих границ она предо-пределена на своеобразное практическое дезертирство и предательство в самый критический момент, что я, в сущ-ности, не смею любить, забыв о себе, полностью и герои-чески, из боязни не ошибиться, и что моя любовь, в сущ-ности, форма практического равнодушия к указанному предмету любви» (там же, с. 67).

Таким образом, словесной поддержкой своего народа Шешель просто отказался быть частью «правового, госу-дарственного и патриотического нигилизма», каким его определяет Ильин (там же, с. 72). Но своим участием и па-триотической позицией Воислав Шешель отошёл от типа местного посредственного политика, которому отдаётся предпочтение на Западе. Такой тип политика русский мыс-литель Александр Зиновьев определяет как «западоида», который «эмоционально бесчуственен» и который являет-ся частью класса, который «использует своё положение в корыстных целях» (А. Зиновьев. «Запад», – Белград: «Наш дом», 2002, с. 38, 169). Итак, в «вину» Воиславу Шешелю ставится патриотизм.

Философ и мыслитель Ильин также считал, что «толь-ко бесстрашный, свободный дух может подойти к пробле-ме честно, искренне и отважно; он может всё продумать и всё высказать, без трусливой скрытности...» (Ильин И. «О сопротивлении злу силой» – Белград: «Cepter World Book», 2001, с. 7.). Можно ли осуждать Шешеля за то, что он не прятался и не молчал, а открыто называл настоящих виновников распада Югославии? В этом, на самом деле, и состоит тот высший смысл обвинения, выдвинутого про-тив Шешеля. Наверное, юристы прокуратуры МТБЮ не-

112

осознанно стали инструментами одной из сторон в этом вековом конфликте, конфликте православных принципов общности и патриотизма и западных принципов бесчу-ственности и безоглядного индивидуализма, поддержан-ного лицемерной ложью. Если быть точнее, это конфликт между двумя противостоящими мировоззрениями: русско-православным и западно-нигилистическим. Сербы всегда естественным образом выбирали первое, а Воислав Шешель – настоящий представитель сербского народа.

Необходимо отметить, что прокуратура в обвинитель-ном акте против Шешеля обходит стороной все известные международные правовые источники, регулирующие такие области, как свобода выражения и «язык ненависти». На-пример, прокуратура МТБЮ в обвинительном акте про-тив Шешеля не упоминает принципы Европейской кон-венции прав и свобод человека 1950 г. В статье 10 данной конвенции говорится: «Каждый имеет право на свободу выражения. Данное право включает свободу собственного мнения, принятия и передачи информации неограниченно и без вмешательства власти». Почему же Воислав Шешель не имет права на свободу выражения? Прокуратура также замалчивает, что на 10-й статье базируется многолетняя практика Европейского суда по правам человека. Это де-лается, наверное, потому, что из многочисленных реше-ний, которые принял данный суд, можно заключить, что заявления Шешеля были не примером «языка ненависти», а вполне легитимной политической позицией оппозици-онного политика по вопросам, важным в тот момент для его народа. По той же причине обвинение замалчивает и статью 19 Общей декларации по правам человека ООН 1948 г., которая гласит: «Каждый имеет право на свободу мнения и выражения, не терпя при этом преследования из-за своего мнения, как и право искать, принимать и рас-пространять информацию и идеи неограниченно и любы-ми средствами». Ради создания отрицательного и ложного образа Шешеля, обвинение замалчивает и его заявления

113

следующего содержания. На пресс-конференции в 1992 г. он заявил: «В этот раз мы призываем всех остальных жи-телей Боснии и Герцеговины пойти на переговоры с це-лью мирного разрешения кризиса... Мы выступаем пре-жде всего за то, чтобы в Боснии и Герцеговине заключили перемирие» ( В. Шешель, «Милан Панич должен пасть» – Белград: «АБЦ Глас», 1994). В интервью, которое Шешель дал известной журналистке Мирьяне Бобич-Мойсилович, опубликованном в 1994 г. он заявил: «Я не поддерживаю арест кого-либо из-за идеи,.. я также не думаю, что воз-можно обвинить целый народ из-за поведения отдель-ных индивидуумов, которые принадлежат этому народу... Национализм – это патриотизм. Национализм не шови-низм... Если бы хорваты хотели жить мирно с сербами, мы бы разошлись мирным путём, как чехи и словаки... Я всё сделал и стою на том, чтобы сохранить корректные отно-шения сербов и мусульман». И это называется «языком ненависти»?

Годы в заключении. Борьба за жизнь. Россия.Воислав Шешель почти 5 лет провёл в предваритель-

ном заключении МТБЮ, ожидая начала судебного про-цесса. После нескольких месяцев изоляции, в то время, когда даже семья не могла его посещать, он смог собрать силы и помочь другим сербам, находящимся в Гааге. Во-ислав Шешель добровольно согласился быть свидетелем защиты в процессе над бывшим президентом СРЮ Слобо-даном Милошевичем. Хотя он и осознавал, что дача таких свидетельских показаний может только осложнить и без того нелёгкую ситуацию в гаагской тюрьме, Шешель со-гласился помочь Милошевичу. В сентябре 2005 г. Шешель даёт свидетельские показания в пользу Милошевича перед судом МТБЮ. Бранко Ракич, профессор юридического фа-культета Белградского университета, следующим образом прокомментировал результат данного свидетельствова-ния: «Шешель был невероятен и во многом способствовал

114

тому, чтобы обвинение, выдвинутое против Милошевича развалилось, как карточный домик. Если обвинение по-сле трёх лет судебного процесса приходит к выводу, что проекта Великой Сербии не существовало, а именно это являлось сутью обвинения, тогда вам всё должно быть по-нятно» (В. Джуканович, «Великая Сербия», №2163). Мило-шевич умирает невиновным 12 марта 2006 г.

Именно после дачи блестящих показаний в поддержку Милошевича у Шешеля попытались отобрать право на са-мозащиту. Уже через несколько дней после добровольного прибытия Шешеля в Гаагу (в феврале 2003 г.), обвинение подало запрос о назначении адвоката Воиславу, чему серб-ский лидер тут же воспротивился. Тем не менее обвинение было твердо в своём намерении, а после дачи показаний в защиту Милошевича давление только увеличивалось. Наконец, в ноябре 2006 г. судебная палата полностью присоединилась к запросу прокуратуры и решила начать судебный процесс с назначенным адвокатом Дэвидом Ху-пером, которого Шешель никогда в жизни не видел и не имел ранее с ним контакта. Из следующих примеров вид-но, о каком грубом нарушении прав человека идёт речь. В статье 6 пункте 3 Европейской конвенции по защите прав и свобод человека 1950 г. говорится, что каждый имеет право «на личную защиту или защиту через защитника, которого выбирает сам». В статье 14 пункте 1 Междуна-родного соглашения о гражданских политических правах 1966 г. говорится, что каждое лицо, обвинённое в уголов-ном деянии имеет право «присутствовать на судебном слушании и не только защищаться, но и иметь защитника, которого оно выбрало лично». В статье 8 пункте 2 Амери-канской конвенции по правам человека, принятой в 1969 г. на конференции Организации американских государств в Сан Хосе, говорится, что каждое лицо имеет право на минимальные гарантии, включая «право обвиняемого за-щищаться лично или с помощью квалифицированного за-щитника, которого оно само себе выбирает, как и право

115

находиться свободно и наедине со своим защитником». Статья 7 пункт 1 Африканского Устава по правам человека и народа, принятого в 1981 г. на 18 съезде глав государств и правительств африканского сообщества в Найроби, гла-сит, что каждый отдельный человек имеет право на спра-ведливость, что поздарумевает «право защиты, включая право защиты при помощи выбранного им представителя защиты».

Тем не менее, всех глобальных и региональных кон-венциий было недостаточно, чтобы предотвратить по-пытку назначения адвоката МТБЮ. Шешель был вынуж-ден ради защиты своих основных прав начать голодовку. Он перестал употреблять пищу, перестал использовать лекарства от давления и астмы, отказывался от любо-го вида медицинской помощи и пил только воду. После двадцати пяти дней голодовки Воислав Шешель оказался в состоянии смертельной опасности. Это подтвердили и медицинские заключения врачей Андрея Валерьевича Харкина (Россия), Момчила Бабича (Сербия) и Патрика Баррио (Франция) от 5 декабря 2006 г., посланные пред-седателю МТБЮ Фаусту Покару. Заключения гласили: «Сегодня между 12 и 14 часами мы произвели детальный медицинский осмотр Воислава Шешеля в камере МТБЮ, насколько это предоставлялось возможным в данных об-стоятельствах. Мы очень обеспокоены состоянием Воис-лава Шешеля. Он очень истощён, метаболизм его нару-шен, он находится в смертельной опасности, что является результатом 25-дневной голодовки. Сердце Воислава Шешеля находится на грани возможностей, ему угрожает аритмия, развивается коронарный синдром. Ему может грозить и внезапный инфаркт со смертельным исходом». Врачи указали также, что В. Шешель потерял 22 кг.

Многие мировые и сербские интеллектуалы поддер-живали Шешеля во время этих драматических событий. Среди них и известный Ноам Чомски, которого отдель-ные американские СМИ считают самым влиятельным

116

из ныне здравствующих интеллектуалов в мире. В Бел-граде 2 декабря 2006 г. были проведены демонстрации перед зданием американского посольства, на которых собрались 50 000 человек. Воиславу Шешелю нанес визит священник Русской Православной церкви и передал ему послание с поддержкой и благословением Патриарха Мо-сковского и Всея Руси Алексия II. Тем не менее, МТБЮ свою позицию менять отказывался. Сербская власть поч-ти не реагировала на эти драматические события, хотя речь шла о гражданине Сербии. Казалось, что судьба Ше-шеля решена. Осознавая, что происходит, Шешель на 24 день голодовки заявил своим соратникам, что не будет больше принимать никого, кроме священников. Шешель составил завещание, в котором, кроме личных распоря-жений, он декларировал свою основную политическую идею антиглобалистскую позицию, которая подразуме-вает, что Сербии не нужно входить в Евросоюз. Шешель также просил своих соратников «твёрдо стоять на пози-циях русофильства и стремиться к большей интеграции Сербии с Россией».

Между тем, 6 декабря 2006 г. представитель министер-ства иностранных дел РФ М.Л. Камынин заявил: «Мы обеспокоены ситуацией, возникшей в связи с голодовкой лидера Сербской радикальной партии Воислава Шешеля, который находится в Гааге и чьё судебное дело готовит-ся к слушанию в Международном трибунале по бывшей Югославии уже 4 года. Состояние здоровья обвиняемого резко ухудшилось. Нельзя допустить трагического исхода. Ещё свежа в памяти недавняя смерть в Гааге бывшего пре-зидента Югославии С. Милошевича. Уроки случившегося надо учитывать. МИД России... призывает руководство МТБЮ принять все необходимые меры по соблюдению прав В. Шешеля и созданию надлежащих условий для за-щиты его здоровья и законных интересов. Надеемся, что Гаагский трибунал поймёт всю тяжесть своей ответствен-ности за судьбу Воислава Шешеля».

Заявление российского министерства иностранных дел знаменовало собой кардинальный поворот: всего че-рез два дня Гаагский трибунал выполнил все требования В. Шешеля.

На пресс-конференции, состоявшейся 9 декабря, заме-ститель председателя Сербской радикальной партии Гор-дана Поп-Лазич передала слова благодарности Воислава Шешеля. Он понимал, кто ему спас жизнь. Шешель по-благодарил российское министерство иностранных дел и Президента РФ Владимира Владимировича Путина.

Такой исход при поддержке России стал большой лич-ной победой Воислава Шешеля. Его вера в Россию имеет две основы. Первая – большая любовь к братской стране. Другая основа его любви к России – научная. Он, как уни-верситетский профессор и научный работник, в полной мере понял ход истории и связи, соединяющие русский и сербский народы. Шешель знает, что и Первое, и Вто-рое сербские восстания были поддержаны русским обще-ством, что Сербия и Черногория получили независимость благодаря царю Александру II. Он также знает, что в 1914 г. Николай II спас Сербию, а Красная армия освободила Бел-град от нацистских захватчиков в 1944 г.

Шешеля не оттолкнула и политическая слабость России в 90-е годы. Он знал, что Россия всегда поднималась и ста-новилась сильнее после больших столкновений с Западом и его союзниками. Россия оправилась после Крымской войны, он знал, что оправится и после «холодной войны». Поэтому ещё в 1997 г. в своём выступлении на одной из сербских радиостанций он предвидел, что Россия подни-мется, и говорил о том, что сербы должны быть терпеливы. Тогда подобное заявление казалось просто невероятным. Сегодняшние события, развернувшиеся возле Косово и Метохии, указывают на истинность его предположений.

118

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Правозащитник, полковник французской армии,врач, специалист по анестезии и реанимации,

основатель Европейского журнала экстренной медицины«Journal Europeen des Urgences»

Патрик Баррио

Юридические фикцииМеждународного трибунала

по бывшей Югославии (МТБЮ) на фоне реальностей гражданской войны119

Обвинительное заключение в отношении доктора Воис-лава Шешеля, содержащее многочисленные биографиче-ские ошибки, было опубликовано 14 февраля 2003 г., то есть через десять лет после совершения вменяемых ему в вину фактов (август 1991 г. – сентябрь 1993 г.). Отметим при этом, что сам Международный трибунал был учреж-ден только в 1993 г. Будучи убежденным в своей невино-вности, 24 февраля 2003 г., то есть через десять дней после опубликования обвинительного заключения, доктор Во-ислав Шешель добровольно предстал перед МТБЮ.

Ознакомившись с обвинительным актом против док-тора Воислава Шешеля, любой человек, имеющий высшее образование, может отметить тот факт, что аргументация прокурора МТБЮ находится в противоречии с элемен-тарными правилами, лежащими в основе научного ис-следования. Мы называем наукой исследование фактов и установление достоверных причинно-следственных свя-зей между ними. Поэтому научный анализ должен быть объективным, строгим и непредвзятым. К сожалению, ни 119 Статья опубликована на сайте http://www.antiglobalizam.com/?lang=cyr&str=seselj/krsenjeLjudskihPravaSeselja/KrsenjeLjudskih-PravaSeselja

119

одно из этих определений не подходит для характеристи-ки методов, которые были использованы прокурором. На-против, обвинительное заключение в отношении доктора Воислава Шешеля отличается догматичностью, поскольку исходит из единственного принципа, а именно: «участия в совместном преступном действии», который устанавли-вается совершенно произвольно и никоим образом не вы-текает из объективного анализа фактов. Данный принцип просто навязывается как истина в последней инстанции, а обвинительный акт предлагается считать аксиомой. При этом он основывается на недоказанном и недоказуемом утверждении о «речах, направленных на возбуждение не-нависти». Эта якобы истина противоречит элементарной логике, поскольку она не основана на доказательствах. Но МТБЮ не затрудняет себя поиском доказательств и связей между так называемыми причинами и их гипоте-тическими следствиями. Обвинительный акт не является ни объективным, ни строгим, ни непредвзятым. Он всего лишь безапелляционен, категоричен и неправомерен, что мы и собираемся доказать.

I. Первая юридическая фикция: «участие в совмест-ном преступном действии».

В обвинительном акте против доктора Воислава Ше-шеля говорится: « Настоящий обвинительный акт име-ет целью «доказательство» участия Воислава Шешеля в совместном преступном действии ». В том виде, как это определено МТБЮ, в «совместном преступном действии» замешаны Слободан Милошевич, генерал Благое Аджич, полковник Ратко Младич, Йовица Симатович, Радован Стойчич, Милан Мартич, Горан Хаджич, Радован Карад-жич, Момчило Крайишник, Биляна Плавшич, Желько Раж-нятович и (sic!) «другие члены Югославской Народной Ар-мии». Таким образом, все президенты Сербии, Югославии, боснийской Республики Сербской и Республики Сербской Краины оказываются соучастниками этого «совместного

120

преступного действия», в которое включены также прези-дент Югославии Слободан Милошевич и Воислав Шешель в качестве руководителя основной оппозиционной пар-тии. В свою очередь, Югославская Народная Армия, един-ственная регулярная и законная армия бывшей Югосла-вии, упоминается в достаточно туманной формулировке («и другие члены ЮНА»), что позволяет включить в это преступное действие всех её членов.

Следует признать, что формулировка «участие в со-вместном преступном действии» представляет собой про-цессуальную уловку, которая не имеет под собой никакой законной основы. В начале 90-х гг. доктор Воислав Шешель был политическим деятелем, возглавлявшим оппозици-онную партию и отнюдь не являвшимся полевым коман-диром. Он не входил в какой-либо орган государственной исполнительной власти и не командовал военными или во-енизированными формированиями. В то время Сербская радикальная партия ни в коей мере не занималась самосто-ятельным созданием военизированных формирований: её добровольцы вступали в ряды ЮНА (Югославской Народ-ной Армии), которая была единственной законной силой с точки зрения внутреннего и международного права. Неза-конные военизированные формирования, преследовавшие регулярную армию, состояли из лиц, дезертировавших из ЮНА. Выражение «люди Шешеля», которое в обвинитель-ном акте встречается целых 26 раз, следует понимать так, что исполнители указанных преступлений были приняты на службу доктором Воиславом Шешелем и подчинялись его приказам. Однако в обвинительном заключении не со-держится никаких точных данных (фамилии, даты, места, обстоятельства), позволяющих установить какие-либо от-ношения субординации между исполнителями преступле-ний и доктором Воиславом Шешелем. Обвинительный акт всего лишь подгоняет фальсифицированную биографию В. Шешеля под список преступлений, не устанавливая при этом между ними никакой связи.

121

При внимательном изучении представленного МТБЮ списка лиц, участвовавших в так называемом «совмест-ном преступном действии», получается, что большинство из них не только не скрывало своего враждебного отно-шения к В. Шешелю, но и открыто противодействовало его инициативам в качестве руководителя оппозиционной партии. Так в 1991 г. генералы Кадиевич и Аджич отдали приказ развернуть подчиненные им войска, чтобы вос-препятствовать демонстрациям сторонников В. Шешеля. А Йовица Станишич даже пытался распустить Сербскую радикальную партию. Воислав Шешель никогда не встре-чался с Франко Симатовичем, которого он подвергал пу-бличной критике. Он всего два раза в жизни встречался с Ратко Младичем, причем не в Боснии, а в Белграде. Ше-шель конфликтовал и с Гораном Хаджичем, и с Миланом Мартичем, и с Желько Ражнятовичем. Как же МТБЮ по-сле этого может утверждать, что Воислав Шешель сотруд-ничал с этими людьми в рамках единой организации? Мы уже подчеркивали тот факт, что в том виде, как это опреде-лено МТБЮ, «совместное преступное действие» включа-ет в себя основных сербских политических деятелей (из Югославии, Республики Сербской и Республики Сербской Крайны), а также членов Югославской Народной Армии (ЮНА) – единственной регулярной и законной армии бывшей Югославии. В связи с этим любой гражданин сербской национальности может быть обвинен в том, что в какой-то момент он входил в состав «совместного пре-ступного действия». Фактически МТБЮ занимается тем, что помещает одну юридическую фикцию в другую, как в матрешку. Поэтому «совместное преступное действие» можно сравнить с матрешкой, в которую поместили весь сербский народ.

Как следует из обвинительного акта, доктор Воислав Шешель несет уголовную ответственность за преступле-ния, предусмотренные статьями 3 и 5 Устава трибунала. Однако ни в 3, ни в 5 статьях ни словом не упоминается

122

участие в «совместном преступном действии». Более того, положения международного права в части военных пре-ступлений и преступлений против человечества также не содержат понятия «совместное преступное действие». И только в статье 4 Устава говорится о преступном объ-единении с целью совершения актов геноцида. Однако, с одной стороны, в обвинительном акте не делается ссылки на статью 4 Устава МТБЮ, а с другой стороны, доктору Шешелю не предъявляется обвинение в геноциде. При этом понятие «совместное преступное действие», которое так часто упоминается МТБЮ, в международном праве отсутствует, в то время как преступление против мира, полностью игнорируемое МТБЮ, ещё со времен Нюрн-бергского процесса имеет в международном праве свою квалификацию.

Понятие «совместного преступного действия», кото-рое специально было придумано МТБЮ, позволяет, таким образом обвинять сербских руководителей в тех престу-плениях, которые они не совершали лично. Карла Дель Понте и не утверждает, что Воислав Шешель физически совершил инкриминируемые ему преступления, но сам по себе факт, что он обвиняется в участии в «совместном пре-ступном действии» делает его лично ответственным за все злоупотребления, совершенные или планируемые любым из членов вышеуказанного преступного действия. Таким образом, любой сербский орган государственной власти автоматически входит в число участников «совместного преступного действия» и несет ответственность за все пре-ступления, совершенные в своей зоне ответственности. И напротив, хорватские или мусульманские власти никогда не несут ответственности за преступления, совершенные их союзниками или подчиненными, которые системати-чески квалифицируются в качестве «неконтролируемых элементов». Практика двойного подхода МТБЮ может быть выражена следующим образом: сербы планируют преступления и направляют руку убийц, а мусульманам и

123

хорватам, несмотря на явное наличие доброй воли, никак не удается предотвратить преступления, совершаемые не-контролируемыми элементами.

Обвинительный акт изобилует туманными и двус-мысленными фразами. Так Воислав Шешель не совершал никаких преступлений, но «намеревался их совершить». Воислав Шешель не совершил никакого преступления, но «осознавал, что перечисленные преступления могли явиться возможным результатом реализации совместно-го преступного действия». Воислав Шешель не совершил никакого преступления, но «поддерживал политику, на-правленную на объединение сербских территорий». Пря-мо мистика какая-то! Cвязь, которая существует между Воиславом Шешелем и приписываемыми ему преступле-ниями, существует только в формулировках, изобретен-ных МТБЮ, вроде «совместного преступного действия» и «людей Шешеля». Мы уже говорили, что «совместное пре-ступное действие» является юридической фикцией, кото-рая включает ещё одну фикцию в виде «людей Шешеля». Речь идет о вымышленных связях, которые существуют только в предвзятом воображении прокурора и представ-ляют собой попытку скрыть полное отсутствие каких-либо причинно-следственных связей. Осудив Шешеля за намерения, прокурор МТБЮ попытался дать квалифика-цию правонарушению в виде выражения мнения.

II. Вторая юридическая фикция: «Выступления, на-правленные на разжигание ненависти».

Само определение выступлений, направленных на разжигание ненависти в том виде, в котором оно дается МТБЮ, является произвольным, тенденциозным и юри-дически противоречивым. Так, оно противоречит всем декларациям, соглашениям и договорам, защищающим свободу слова. Доктор Воислав Шешель обвиняется в том, что « произносил подстрекательские речи», «опорочивал другие национальные общины, призывая к ненависти»,

124

«агитировал добровольцев путем призывов к дискрими-нации других национальностей», а также «призывал к их преследованию». На самом же деле в выступлениях В. Ше-шеля не содержалось никаких призывов к убийствам или насилию в отношении национальных меньшинств. Проку-рор вынужден признать, что доктор Шешель не совершил никакого преступления, но, тем не менее, виновен по той причине, что «его заявления оказали влияние на решение тех лиц, которые совершали упомянутые преступления». Запомним же эту формулировку, которая несет угрозу лю-бой свободе выражения политических мнений! Само со-бой разумеется, что прокурор МТБЮ не в состоянии до-казать, что выступления В. Шешеля возбуждали ненависть и определить, каким образом они повлияли на решение преступников, которых, как правило, так и не удается об-наружить.

Прокурор МТБЮ приписывает В. Шешелю то, чего он не говорил, и, что не менее опасно, совершенно не упоминает о том, что доктор Шешель говорил на самом деле, когда речь идет о выступлениях, направленных на примирение сторон. Так в 1993 г. во время пресс-конференции доктор Шешель заявил: «Мы не хотим войны… Мы стремимся к миру: это касается как Радикальной партии, так и всего сербского народа. Наша партия стремится к достижению своих целей, соблюдая демократические законы и методы. Убийства мирных жителей, бесчеловечное обращение и насилие в отношении заключенных должны рассматри-ваться в качестве военных преступлений». Но в документе нигде нет упоминания о призывах доктора Шешеля к миру и спокойствию. Напомним в этой связи, что Сербия была и остается единственным подлинно многонациональным государством бывшей Югославии, в котором даже в раз-гар войны национальные меньшинства никогда не подвер-гались опасности. Программа Радикальной партии всегда строилась на защите национальных меньшинств, которые широко представлены в её руководящих органах.

125

Слова, которые приписываются В. Шешелю, зачастую искажены и вырваны из контекста. Так прокурор обви-няет доктора Шешеля в призывах к «выдворению и на-сильственному перемещению», тогда как на самом деле он призывал в качестве взаимоприемлемого решения к юридически урегулированному обмену собственностью между сербами и хорватами. Да, доктор Шешель призывал к объединению сербов, но в контексте гражданской войны такой призыв относится к действиям, предусмотренным свободой выражения взглядов и политических убежде-ний. Важно подчеркнуть, что, несмотря на Приложение I, в котором идет речь о «дополнительных исторических и по-литических фактах», в обвинительном акте не содержится ни малейшего упоминания о преступлениях, совершенных хорватами и мусульманами непосредственно под воздей-ствием заявлений Франьо Туджмана и Алии Изетбегови-ча, которые, в отличие от В. Шешеля, обладали реальной политической и военной властью.

III. Контекст 1990–1993 гг. в Хорватии.В Приложении I обвинительного акта против В. Шеше-

ля, которое озаглавлено «Дополнительные исторические и политические факты», упоминается о положении в Хор-ватии в начале 90-х гг. (пункты 1–26). При этом ничего не говорится о провокациях и преступлениях хорватов, не-посредственно инспирированных Франьо Туджманом и его партией ХДС (1).

1990 г. ознаменовался планированием и подготовкой условий для этнической чистки хорватских сербов. В мае 1990 г. к власти пришел генерал Туджман, ультранацио-налист, ревизионист, антисемит (он с удовлетворением отмечал, что его жена не является «ни еврейкой, ни серб-кой») и автор книги «Попрание Исторической Правды». За год до этого он основал Хорватское демократическое со-дружество (ХДС) – партию ультранационалистического и фашистского толка, программа которой предусматривала

126

ликвидацию конституционных прав хорватских сербов. В мае 1990 г. начались нарушения основных прав хорватских сербов и их вытеснение из политической, экономической и культурной жизни. ХДС проводила многочисленные сим-волические мероприятия с целью прославления Великой Хорватии времен усташей, которые вызвали панические настроения среди хорватских сербов. Речь шла, в частно-сти, о возвращении в Загреб военных преступников, воз-дании официальных почестей Анте Павеличу, введении в школьные программы изучения произведений Миле Буда-ка, появлении красно-белой символики на флагах, переи-меновании улиц и площадей (так Площадь Жертв Фашиз-ма стала Площадью Великих Хорватов, улицы и школы стали носить имя Миле Будака, вместо динара хождение получила куна, а в хорватской армии были восстановлены усташские военные звания).120

Сразу после прихода к власти в 1990 г. президент Фра-ньо Туджман начал прославлять Независимое государство Хорватия как в статьях, так и в выступлениях. Например, в речи, произнесенной 25 февраля 1990 г. в Загребе, он заявил: «Государство Павелича явилось не только резуль-татом перипетий военного времени, но и выражением ве-ковых чаяний хорватского народа!». Подобная конкретная историческая ссылка на государство, где царил геноцид, ясно означала, что с точки зрения Туджмана вековые чая-ния хорватского народа направлены на этническую чистку сербского населения.

Вскоре после прихода к власти ХДС в результате вы-боров 1990 г., Министерство внутренних дел Хорватии стало создавать незаконные полицейские формирования, которые должны были проводить террор в отношении сербов в тех районах, откуда их хотела изгнать централь-ная власть в Загребе. Специальные подразделения МВД Хорватии были созданы в 1990 г. Так первое специальное 120 П. Баррио, Е. Крепен. Народ, который убивают, – Лозанна: L’Age d’Homme, 1995.

127

подразделение МВД под командованием Томислава Мер-чепа получило название «Осенний дождь». Миро Байра-мович, заместитель Мерчепа, поступил на службу в 1990 г. Затем была создана хорватская национальная гвардия под командованием генерала Антона Туса.

Следующим решающим шагом стало изменение кон-ституции. 22 декабря 1990 г. хорватский парламент принял новую Конституцию, которая полностью изменила поли-тический и конституционный статус хорватских сербов, установленный в 1947 г. Отныне Хорватия становилась го-сударством исключительно хорватов. Новая Конституция лишила сербов статуса государствообразующего народа и низвела их до уровня национального меньшинства, граж-дан второго сорта. Таким образом, были созданы все усло-вия для развязывания гражданской войны. Что же может быть страшнее возбуждения ненависти, если она звучит не только в речах, но и прописана в Конституции? В этой связи Лорд Каррингтон заявил: «Если говорить о перво-причинах войны, то спичку к пороховой бочке поднесли именно хорваты, приняв конституцию, не учитывавшую статуса хорватских сербов…».

Сразу после этого полицейские формирования, подчи-няющиеся МВД Хорватии, напали на сербское население. Гражданская война в Хорватии началась не в Дубровнике и не в Вуковаре агрессией со стороны сербов. Она нача-лась с репрессий 1990 г., развязанных ХДС Франьо Туд-жмана. Это непреложные факты. Не следует путать перво-начальную агрессию и самооборону. Хорватские сербы в одночасье лишились своих конституционных прав и были подвергнуты жестоким нападениям со стороны полицей-ских формирований. Хорватские сепаратисты одновре-менно напали на казармы ЮНА и осадили их. Первое спе-циальное подразделение «Осенний дождь» из Загреба при МВД Хорватии несет ответственность за многочисленные массовые убийства осенью 1991 г. Так в сентябре 1991 г. группа под командованием Миро Байрамовича истребила

128

около ста сербов в Госпиче и деревушке Слано в окрест-ностях Дубровника. В октябре того же года подразделение под командованием Томислава Мерчепа продолжило его дело в Пакрачке Поляне и местечке Марино Село в Запад-ной Славонии.121 В ночь с 11 на 12 декабря 1991 г. части МВД и Национальной гвардии Хорватии захватили, а по-том убили 18 сербских крестьян и одного венгра в деревне Паулин Двор, в доме Андрия Буквича (Паулин Двор, дом № 40).122 В декабре того же года головорезы из подразде-ления Томислава Мерчепа совершили убийство семьи Зеч в Загребе. Имеются два важных свидетеля, которые под-тверждают убийства, совершенные этой кровавой осенью. Первый из них – Миро Байрамович, родившийся 30 янва-ря 1957 г. в Зенице (Босния и Герцеговина). В 1990 г. Миро Байрамович поступил на службу в МВД и был направлен в первое специальное подразделение в Загребе. Его призна-ния были опубликованы в сентябре 1997 г. в Feral Tribune (Сплит), Libération и Courrier International.123 Вторым важ-ным свидетелем является Милан Левар, который был убит в 2000 г. Надо быть слепым, чтобы не усмотреть причинно-следственной связи между речами Франьо Туджмана и эт-нической чисткой хорватских сербов, но прокурор МТБЮ её не увидел.

В соответствии с резолюцией № 743 Совета Безопас-ности ООН в первой половине 1992 г. были развернуты 121 Лагеря смерти и массовые захоронения в Марино Село и Патрачка Поляна, Информационный центр Парламента Сербии (Srpski Sa-bor, Šafarikova ulica n° 7, Belgrade), доклад, составленный 20 августа 1993 г. Воином Дабичем, Эммой Милкович, Ксенией Лукич и Деяном Веселиновичем.122 Преступления, совершенные в 1991 г. против сербского населения в районе Осиека: массовое убийство жителей деревни Павлин Двор, Информационный центр Парламента Сербии (Srpski Sabor, Šafarikova ulica n° 7, Belgrade), доклад, составленный 14 мая 1996 г. Воином Дабичем, Ксенией Лукич и Деяном Веселиновичем.123 Признания Миро Байрамовича: Feral Tribune, Сплит, 1997, 1 сентября; Libération, 1997, 3 сентября, с. 9; Courrier International, 1997, 11–17 сентября, № 358 с. 18.

129

миротворческие силы для разделения хорватов и сербов и созданы демилитаризованные зоны безопасности. Но, несмотря на это, в 1992 и 1993 гг. сербы подвергались не-однократным жестоким нападениям со стороны хорват-ских сил в южной части зоны, находящейся под защитой ООН. Первое нападение было совершено 21 июня 1992 г. на плато Мильевач (Северная Далмация) в районе Дрни-са. Второе имело место 22 января 1993 г. в Равни Котари и Масленице. Третье произошло 9 сентября 1993 г. в анкла-ве Медак (Лика) в рамках операции «выжженная земля» под командованием генерала Янко Бобетко, начальника Генштаба хорватской армии. В ходе этой операции было убито около ста мирных жителей сербской националь-ности и стерты с земли деревни Дивосело, Читлук и По-читель. В книге под названием «Все мои битвы» генерал Янко Бобетко уточняет, что решение о проведении опе-рации «выжженная земля» было принято руководством хорватской армии и отмечает успешное завершение опе-рации, в ходе которой было убито около сотни мирных сербов. Французский генерал Кот и канадские солдаты, которые попытались не допустить кровопролития, сви-детельствуют о зверствах хорватов. В бойне принимали участие подразделения Национальной гвардии и специ-альные подразделения МВД. Многие высшие офицеры хорватской армии командовали этими убийствами наря-ду с Янко Бобетко.

В то время в отчетах Форпроню неоднократно отме-чались многочисленные нападения, совершенные хорват-ской армией в демилитаризованной зоне, а также неодно-кратные нарушения соглашения о прекращении огня, в частности, на южном участке, в районе плато Мильевач. Вот что говорится в Резолюции 802 Совета Безопасности за 1993 г.: «Мы чрезвычайно обеспокоены сообщениями, поступившими 25 января 1993 г. от Генерального секрета-ря Совета Безопасности, в которых говорится о быстром и резком ухудшении положения в Хорватии в связи с во-

130

енными операциями, проводимыми хорватскими воору-женными силами на участках, находящихся под защитой Форпроню… Мы решительно осуждаем эти нападения, которые привели к человеческим жертвам как среди сил Форпроню, так и гражданского населения». Совет Безо-пасности упоминает о «военных действиях, развязанных Республикой Хорватия», особенно в районе анклава Ме-дак.

Такова была обстановка в Хорватии в период с 1990 по 1993 гг. и заявления доктора Воислава Шешеля должны рассматриваться в этом контексте.

IV. Контекст 1990–1993 гг. в Боснии.В Приложении № 1 к обвинительному акту против Во-

ислава Шешеля, озаглавленном «Дополнительные исто-рические и политические факты», упоминается о положе-нии, которое сложилось в Боснии и Герцеговине к началу 90-х гг. (пункты 27–45). Но там ничего не говорится о про-вокациях и преступлениях боснийских мусульман, непо-средственно инспирированных Алией Изетбеговичем и его партией СДА.

В результате первых многопартийных выборов в Бос-нии, которые состоялись в 1990 г., три партии, набравшие наибольшее количество голосов, заключили конституци-онное соглашение, основанное на принципе консенсуса, которое позволяло им совместно управлять страной. Но консенсус был резко нарушен без предварительных пере-говоров в результате провозглашения независимости Бос-нии и Герцеговины, признание которой началось уже в апреле 1992 г. Многонациональное правительство в Сарае-во распалось, и власть перешла к СДА, которая вытеснила с политической сцены представителей умеренного ислама (на самом деле легитимным представителем являлся Фи-крет Абдич, который получил наибольшее количество го-лосов). 33% сербов, проживающих в Боснии, не могли со-гласиться с засильем мусульман, которые составляли 44%

131

населения, тем более, что во главе их стоял радикал Алия Изетбегович. Таким образом, правительство в Сараево перешло в руки исламских фундаменталистов, интересы которых представляла партия СДА, основанная в 1990 г. Алией Изетбеговичем.

К тому времени Алия Изетбегович был достаточно из-вестен своими радикально исламистскими взглядами, сим-патиями к иранской революции и стремлением к созданию исламской республики в Боснии. Его основной целью была исламизация боснийского общества, и его поддерживали многочисленные страны, такие как Турция, Иран, Саудов-ская Аравия, Судан и Пакистан. Мы видели, как президент Изетбегович принимал парад мусульманской бригады из Зеницы, которая маршировала под зелеными знаменами, украшенными цитатами из Корана. Программа Изетбего-вича была четко изложена в его книге под названием «Ис-ламская декларация», которая была написана ещё в конце 1970-х гг., затем в 1992 г. она была переиздана СДА и ши-роко распространялась в Боснии. В качестве доказатель-ства его яростного фундаментализма можно привести тот факт, что Алия Изетбегович собирался устранить умерен-ных исламистов Фикрета Абдича точно таким же образом, как и сербов.124

Созданные уже в августе 1991 г. мусульманские по-лицейские формирования перешли к действиям весной 1992 г. Так 27 марта 1992 г. мусульманские и хорватские полицейские формирования напали на сербское село Сье-ковач, в результате чего появились первые жертвы среди гражданского населения и было разрушено первое куль-товое здание, а именно церковь Огнена Мария. Потом наступила очередь Сараево и его окрестностей. В апреле самом центре города было совершено нападение на серб-скую свадьбу, а колонны ЮНА, которые покидали Са-раево и Тузлу, были трусливо атакованы хорватами и му-124 П. Баррио, Е. Крепен. Суд над Милошевичем или обвинение сербского народа – Лозанна: L’Age d’Homme, 2004.

132

сульманами. В конце апреля 1992 г. в центральном парке Сараево были расстреляны сербские резервисты ЮНА. 11 мая 1992 г. было совершено нападение на казарму ЮНА, расположенную в местечке Крупа около г. Тарчина. Это произошло ещё до начала вывода частей, предусмо-тренного соглашениями между ЮНА и мусульманскими властями. В это же время в стране появилось большое ко-личество мусульманских боевиков из Санджака, а также афганских моджахедов и «иранских стражей исламской революции», которых поддерживали различные ислам-ские государства.

Весной 1992 г. Насер Орич был назначен командую-щим войск территориальной обороны (ТО) в Поточари, а 27 июня 1992 г. Сефер Халилович, начальник штаба ар-мии Боснии и Герцеговины, назначил его на должность командующего войсками территориальной обороны Сребреницы. Генерал Морийон, в свидетельстве которо-го нельзя усомниться, сказал, что Насер Орич сам сделал признание в ужасных массовых избиениях, в которых он принимал личное участие. Речь идет в частности о бой-не в Кравиче (муниципалитет Братунац), которая прои-зошла в январе 1993 г., когда отмечалось православное Рождество. В 1992 и 1993 гг. эскадроны смерти Насера Орича совершали массовые убийства стариков, женщин и детей и насаживали отрубленные головы на пики! По-слушаем, что говорит по этому поводу генерал Филипп Морийон: «Насер Орич, который командовал босний-скими вооруженными силами в этом анклаве, сам при-знает, что был вынужден вести оттуда военные действия, которые привели к массовым убийствам сербского насе-ления окружающих деревень. Он стал для сербов врагом номер один после того, как в священную для православ-ных рождественскую ночь января 1993 г. совершил напа-дение на сербские деревни и принял участие в массовых убийствах мирного населения… Людям отрубали головы. Подразделения под командованием Насера Орича со-

133

вершили чудовищные преступления во всех окрестных деревнях».125

Примерно в это же время регулярные и нерегулярные силы хорватов проникали в Боснию и Герцеговину и на-падали на сербов. В докладах Форпроню отмечается, что «хорватские части форсируют реку Сава и нападают на подразделения боснийских сербов». Форпроню заявляла также, что «в некоторых районах Хорватии хорватская ар-мия мобилизовала и подготовила части, предназначенные для переброски в Боснию и Герцеговину для участия в ве-дущихся там боях».

Такова была обстановка в Боснии и Герцеговине в пери-од с 1990 по 1993 гг. и заявления доктора Воислава Шеше-ля должны рассматриваться в этом контексте.

V. Золотое правило МТБЮ: двойные стандарты. Правило двойных стандартов применяется прежде все-

го в отношении обвинений. Так всем трем президентам Сербской Краины, а именно: Милану Бабичу, Горану Хад-жичу и Милану Мартичу были предъявлены обвинения, в то время как МТБЮ не выдвинул никаких обвинений в отношении ни одного из хорватских государственных дея-телей. Не был обвинен ни один из президентов Хорватии и ни один из начальников штаба хорватской армии. Франьо Туджман, Гойко Шушак и Янко Бобетко умерли с созна-нием хорошо выполненного дела и были похоронены со всеми положенными почестями. Господин Cтипе Месич, который совершил преступление против мира, после во-йны стал президентом Хорватии. Агим Чеку, хорватский генерал албанского происхождения, сегодня является премьер-министром Косово. МТБЮ, по всей видимости, не знаком с его «послужным списком» (массовые убийства в анклаве Медак, операция «Буря» в Крайне) и действиями 125 Слушание генерала Филиппа Морийона 25 января 2001 г. //Информационные документы Национального Собрания «Сребреница: доклад о массовых убийствах», том II, слушания, с. 140–154.

134

в составе Армии освобождения Косово (УЧК). МТБЮ так-же не предъявил никаких обвинений ни одному президен-ту, премьер-министру или начальнику штаба боснийских мусульман. Алия Изетбегович умер с сознанием выпол-ненного долга и положенными почестями. Харис Силайд-жич, который во время войны занимал пост министра в правительстве Сараево, только что был избран коллеги-альным президентом Боснии и Герцеговины и не скрывает своего намерения распустить Республику Сербскую.

Правило двойных стандартов применяется и для квали-фикации преступлений (как следует из редакции обвини-тельного акта), и для определения наказаний. Мы видим, с одной стороны, доходящий до неприличия обвинительный уклон, если речь идет о преступлениях, приписываемых сербам, и, с другой стороны, явное стремление дать более легкую квалификацию и даже оправдать преступления, если они совершены хорватами или мусульманами. Чтобы в глазах мирового общественного мнения сербы предста-ли кровожадными чудовищами, нужно снять с их врагов обвинения в ужасных преступлениях и жестоких провока-циях, которые они могли совершить. Легко доказать, что та изобретательность, которую демонстрирует МТБЮ, чтобы создать видимость несуществующей ответственно-сти (дело доктора В. Шешеля), может сравниться только с изобретательностью, которую трибунал проявляет, чтобы скрыть настолько же очевидную ответственность.

Так Насер Орич недавно был оправдан в связи с «отсут-ствием доказательств» массовых убийств сербских кре-стьян в районе Сребреницы, совершенных полицейскими формированиями боснийских мусульман. МТБЮ не дал себе труда собрать доказательства этих преступлений. На-сер Орич был признан виновным только в том, что «не смог воспрепятствовать» убийствам и жестокому обращению с сербскими военнопленными, которые содержались в Сре-бренице. Отметим задним числом, что эта формулировка применяется исключительно к убийцам сербов. Неплохо

135

придумано, чтобы снять ответственность с преступников! Давайте теперь рассмотрим смягчающие обстоятельства в отношении Насера Орича.

Итак, с точки зрения МТБЮ, первое смягчающее обстоятельство: Насер Орич, которому во время рас-сматриваемых событий было 25 лет, не имел «админи-стративного и военного опыта». Насер Орич родился в 1967 г. и в 1986 г. закончил службу в ЮНА в чине капра-ла. Весной 1992 г. он был назначен командиром частей территориальной обороны в Поточари. 27 июня 1992 г. Сефер Халилович, начальник штаба Армии Боснии и Гер-цеговины (АБГ), назначил Насера Орича командующим частями территориальной обороны в Сребренице. На-чиная с января 1994 г. Насер Орич командует «8-й опе-ративной группой ставки АБГ в Сребренице», которая затем, в начале 1995 г., была переименована в «28-ю ди-визию 2-го корпуса» АБГ. Таким образом, с весны 1992 по лето 1995 гг. Насер Орич де юре и де факто командовал боснийскими вооруженными силами. Генерал Морийон подтвердил, что Насер Орич получал приказы от бос-нийского президента в Сараево. Он был награжден на-чальником штаба АБГ орденом «За Заслуги» и «Золотой Лилией», то есть высшей воинской наградой. И, наконец, 12 июля 1994 г. Насер Орич был произведен в звание бри-гадного генерала. Получается, что генерал Насер Орич, который командовал 28-й дивизией 2-го корпуса Армии Боснии и Герцеговины и был награжден исламским пра-вительством в Сараево высшими воинскими наградами, заслуживает снисхождения судей в связи с «отсутствием военного опыта». Он не мог соблюдать законы и обычаи ведения войны, потому что просто не знал их в связи с отсутствием опыта!

Второе смягчающее обстоятельство, выдвинутое МТБЮ: Насер Орич командовал «плохо обученными добровольцами, не имеющими опыта военной службы». Интересно, кто же были эти «плохо обученные добро-

136

вольцы», которых следует приравнять к беззащитным гражданским лицам? Может быть, полицейские части, которые сеяли террор в сербских селах в районе Сребре-ницы, или боснийские солдаты из частей территориаль-ной обороны Серебреницы, получившие наименование «8-я оперативная группа АБГ ставки командования в Сребренице» и затем переименованные в «28-ю дивизию 2-го корпуса АБГ»?

Третье смягчающее обстоятельство, приводимое МТБЮ: «Обстановка всеобщего хаоса и бегство пред-ставителей всех органов власти, которые спровоцирова-ли общественный коллапс в Сребренице» освобождают Насера Орича от ответственности за совершенные им преступления. На самом же деле бегство представителей властей (читай – бегство самого «генерала» Насера Ори-ча) и возникший в результате этого хаос были составной частью плана, разработанного правительством Сараево, которое сознательно пожертвовало Сребреницей. Таким образом, Насер Орич, который отвечал за оборону горо-да, по приказу президента Алии Изетбеговича сдал его сербским войскам. Это не смягчающее, а скорее отягчаю-щее обстоятельство, поскольку хаос и бегство являлись частью подлинного плана военных действий. Генерал Мо-рийон неоднократно и открыто говорил об этом в бесе-дах, в своих произведениях, а также перед парламентской следственной комиссией: Сребреница была принесена в жертву боснийским мусульманским правительством Са-раево. Беззащитный город был сдан сербским войскам, которые горели жаждой мести. Это произошло по при-казу президента Алии Изетбеговича и во имя «высших интересов» исламского государства. Вот, что говорит по этому поводу генерал Морийон: «Я убежден, что населе-ние Сребреницы пало жертвой государственных интере-сов, но эпицентр этих интересов находился в Сараево и в Нью-Йорке… Я не боюсь утверждать, что именно Сарае-во сознательно спровоцировало драму. Ответственность

137

лежит на президенте, на Изетбеговиче, а Насер Орич под-чинялся приказам боснийского президента в Сараево».

VI. Юридическое вмешательство МТБЮ.Перед Гаагским трибуналом поставлена задача заду-

шить любые проявления патриотических чувств, распро-страняя понятие коллективной вины сербского народа. С точки зрения МТБЮ, сербский народ якобы совершил не-искупимые преступления и должен заплатить огромный коллективный долг, чтобы попытаться заслужить про-щения. Что же он должен для этого сделать? Согласить-ся с роспуском государственных институтов Республики Сербской и предоставить независимость Косово.

С самого начала МТБЮ играл ключевую роль в отстра-нении сербских руководителей, занимавших враждебную позицию в отношении плана «международного сообще-ства» в балканском регионе, того самого плана, который продолжает осуществляться в ущерб сербскому народу.126 Пэдди Эшдаун, Верховный представитель в Боснии, за-являл, что Республика Сербская должна быть наказана за отказ сотрудничать с МТБЮ, и всем известно, какие ма-нипуляции он произвел с докладом комиссии, созданной в Республике Сербской для расследования драмы в Сре-бренице. Харис Силайджич, который во время войны в правительстве Сараево занимал должность министра, был избран коллегиальным президентом. Он заявил, что гра-ницы Республики Сербской должны быть «упразднены», так как они появились «в результате геноцида». Важно под-черкнуть, что МТБЮ является единственным междуна-родным учреждением, которое квалифицировало битву за Сребреницу в качестве геноцида. Подобного заключения невозможно обнаружить ни в одной научной, юридической или исторической работе. Напомним, что американская администрация также использовала аргумент о «геноциде в Косово», чтобы оправдать бомбардировки Сербии. 126 П.-М. Галуа, Ж. Вержес, Судебный апартеид – МТБЮ в качестве орудия войны, – Лозанна: L’Age d’Homme, 2002.

138

И совсем не случайно, что аргумент о коллективной вине, который активно распространяется МТБЮ, был не-давно использован господином Марти Ахтисаари в ходе переговоров по будущему статусу Косово. Господин Ахти-саари заявил сербской стороне: «Вы должны взять на себя ответственность за прошлое». При этом господин Мар-ти Ахтисаари, конечно же, основывался на произволь-ных определениях МТБЮ, вроде «неискупимого престу-пления», то есть так называемого «геноцида», используя квалификацию, данную исключительно МТБЮ. Гаагский трибунал позволяет таким образом продолжать войну юридическими средствами вплоть до полного расчлене-ния бывшей Югославии. Он вмешивается в политическую жизнь Сербии, оказывая влияние на состав правитель-ственной коалиции, сложившейся в результате последних выборов, исключая из политической жизни председателя Сербской радикальной партии, самой крупной политиче-ской партии Сербии.

VII. Отказ в праве на защиту.До начала процесса доктор Воислав Шешель провел

в заключении более четырех лет. Этот срок является не-правовым. Кроме того, МТБЮ отказался выпустить его на свободу до начала процесса, но предоставил такую воз-можность Рамушу Харадинаю, бывшему командующему УЧК, который обвиняется МТБЮ, позволив ему продол-жать политическую деятельность и осуществлять сбор средств для организации своей защиты на суде. Посколь-ку отсутствуют какие-либо доказательства прямого или даже косвенного участия В. Шешеля в приписываемых ему преступлениях, прокурор МТБЮ через полтора года по-сле явки В. Шешеля в Гаагу изменил обвинительный акт (обвинительный акт с изменениями от 15 июля 2005 г.). К юридической фикции в виде «совместного преступного действия» добавилась новая фикция, а именно: «высту-пления, направленные на разжигание ненависти».

139

Доктору Шешелю отказано в праве на справедливое судебное разбирательство. Его процесс противоречит Всеобщей декларации прав человека, статья 11 которой гласит, что «каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена закон-ным порядком путем гласного судебного разбиратель-ства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты». Он противоречит также статье 6 Европей-ской Конвенции о защите прав человека (ЕКПЧ), которая устанавливает, что каждый имеет право на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок неза-висимым и беспристрастным судом, «созданным на осно-вании закона». МТБЮ был создан на основании резолю-ции 808 Совета Безопасности ООН от 22 февраля 1993 г., по которой был учрежден «независимый международный трибунал для предания суду лиц, подозреваемых в совер-шении серьезных нарушений международного гуманитар-ного права на территории бывшей Югославии начиная с 1991 г.». Но дело в том, что Устав ООН не позволяет Со-вету Безопасности учреждать международный уголовный трибунал. Подобное решение может быть принято исклю-чительно Генеральной Ассамблеей ООН в виде договора, который подлежит ратификации всеми государствами-членами. Только в этом случае оно было бы законным. Поэтому МТБЮ в его настоящем виде не может считаться судом, «созданным на основании закона».

В статье 6 ЕКПЧ говорится, что каждый обвиняемый должен иметь достаточное время и возможности для под-готовки своей защиты. МТБЮ использовал огромные средства, чтобы доказать виновность Воислава Шеше-ля. Обвиняемый не располагает такими же средствами и у него нет ни времени, ни возможностей для подготовки своей защиты. В статье 6 говорится также, что каждый об-виняемый имеет право защищать себя сам или восполь-зоваться помощью защитника по своему выбору. Данное

140

право заложено также в Уставе МТБЮ, принятом Сове-том Безопасности. Так в пункте 4 статьи 21 Устава уточ-няется, что обвиняемый имеет право защищать себя сам, либо воспользоваться помощью адвоката по своему вы-бору. Доктор Воислав Шешель неоднократно и ясно выра-жал желание защищать себя сам. Однако в ноябре 2006 г. МТБЮ попытался изменить процессуальные правила и навязать Доктору Шешелю адвоката. Такая практика про-тиворечит праву. Демократический принцип разделения властей не позволяет судам самим устанавливать про-цессуальные правила, которые они призваны применять. В статье 6 ЕКПЧ говорится также, что обвиняемый имеет право допрашивать показывающих против него свидете-лей или требовать, чтобы эти свидетели были допрошены. Он также имеет право на вызов и допрос свидетельствую-щих в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него. В конечном счете, МТБЮ претендует на то, чтобы вести борьбу с «серьезными на-рушениями международного гуманитарного права», нару-шая при этом права, записанные во Всеобщей декларации прав человека и Европейской конвенции о Защите прав человека и основных свобод. «Интересы правосудия» ни в коей мере не могут служить оправданием подобного игно-рирования основных прав обвиняемого.

VIII. Забытое преступление: преступление против мира.

МТБЮ закрывает глаза на изначальное преступление, преступление преступлений – против мира. 5 декабря 1991 г. хорватский националист и последний президент Югославской Федерации Стипе Месич, человек, близкий к Франьо Туджману, заявил: «Я исполнил свой долг, Югос-лавии больше не существует». 25 декабря 1991 г. Германия и Ватикан первыми признали независимость Словении и Хорватии, после чего к ним присоединились остальные европейские страны. Господин Стипе Месич несет тяже-

лый груз ответственности за развязывание насилия. Эту ответственность разделяют также немецкие власти, ко-торые поторопились признать независимость Словении и Хорватии в их административных границах. А ведь не-рушимость югославских границ была гарантирована Кон-ституцией Югославии и международными соглашениями. Хочу напомнить в этой связи заявление Лорда Карринг-тона: «Если говорить о первопричинах войны, то спичку к пороховой бочке поднесли именно хорваты, приняв Кон-ституцию, не учитывавшую статуса хорватских сербов…». Дипломаты не могли не сознавать, что это неминуемо должно было вызвать цепь кровавых столкновений.

Роль МТБЮ заключается в том, чтобы не показывать подлинных виновников развязывания гражданской войны в Югославии, выставляя в качестве таковых исключитель-но сербских руководителей, которые обвиняются во всех тяжких. План «международного сообщества», которому служит МТБЮ, приобретает конкретные очертания: Дей-тонские соглашения были лишь этапом на пути создания унитарного боснийского хорватско-мусульманского госу-дарства за счет сербского населения, а резолюция 1244 – этапом на пути провозглашения независимости албанско-го Косово.

142

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Доктор права Дэвид К. Серджи и доктор права Сидней Норрис,

адвокаты компании Sergi and Associates P.C., Сан-Маркос, Техас

«язык ненависти»: противоправное поведение суда127

Международные уголовные суды начали сталкиваться с проблемой «языка ненависти» практически с момен-та возникновения этого понятия в ходе Нюрнбергского процесса, когда трибунал взялся за рассмотрение работ, написанных Юлиусом Штрейхером. Деятельность этого трибунала, как и последующих судов, явно свидетельству-ет о том, что трибунал зачастую сам оказывается вино-вен в инкриминируемых подсудимому преступлениях. В ходе Нюрнбергского и последующих судебных процессов трибунал обычно принимал за основу версию «победите-лей», пренебрегая предусмотренными законом дебатами, которые позволяют установить истинную картину. Таким образом, трибунал соучаствовал в тех самых действиях, спровоцированных «языком ненависти», в которых обви-нял проходящих по делу подсудимых.

Если, как показано ниже, трибуналы, созданные для того, чтобы вершить «правосудие», сами прибегают к «языку ненависти», тогда идея трибунала теряет всякий моральный авторитет и превращается в очередной ин-струмент «правосудия победителей».

В этой статье демонстрируется, как концепция «языка ненависти» была использована судами против таких лю-127 Статья опубликована на сайте http://www.antiglobalizam.com/?lang=cyr&str=seselj/krsenjeLjudskihPravaSeselja/KrsenjeLjudskih-PravaSeselja

143

дей, как Нельсон Мандела и Махатма Ганди – деятелей, служивших нравственными ориентирами человечеству. Мы знаем, что имена этих судей давно преданы забве-нию, а суды, желавшие помешать говорить правду бор-цам за национальную свободу, были отправлены на свал-ку истории. Это во многом сходно с тем, как поступают современные трибуналы, в частности, МТБЮ, который стремится подвести политические высказывания Воис-лава Шешеля под превратно трактуемое понятие – «язык ненависти».

В статье показано, что Международный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ) – это незаконнорожденное дитя ложно истолкованного американского общественно-го мнения и рекламной кампании, скрывающей правду об истинных претензиях врагов Сербии.

I. Учреждение Международного трибунала по быв-шей Югославии (МТБЮ) и принятие его Статута нару-шили принципы и нормы международного права.

А) Метод, примененный Советом Безопасности для учреждения МТБЮ, был нелегитимен.

В соответствии с Уставом ООН, Совет Безопасности несет «главную ответственность за поддержание между-народного мира и безопасности».128 В 1993 г. Совет Без-опасности воспользовался своими полномочиями, за-писанными в главе VII, чтобы провести резолюцию 808, согласно которой ситуация в Югославии воспринима-лась как «угроза международному миру и безопасности», а затем одобрил резолюцию 827, по которой создавался МТБЮ.129 Со ссылкой на свои «особые полномочия», ого-воренные в главе VII, Совет Безопасности действовал ultra vires130 и отступил от традиционного, более демократич-128 Устав ООН, статья 24, с. 1.129 Резолюция Совета Безопасности 808 от 3 мая 1993 г.130 с превышением полномочий (лат.)

144

ного метода учреждения международного органа через ратификацию договора Генеральной Ассамблеей ООН131. Все это было сделано вопреки мнению самого Генерально-го секретаря ООН, который признал, что международный трибунал обычно создается путем заключения многосто-роннего договора. Глава VII определяет полномочия Сове-та Безопасности в области международной безопасности, а не в области уголовного права или в иных юридических вопросах. Единственная инстанция, уполномоченная рас-сматривать международные юридические вопросы, – это Международный суд ООН.132

По мнению Генерального секретаря ООН, причиной такого незаконного подхода к созданию трибунала было отсутствие гарантии, что договор ратифицируют страны (государства), которые «должны» выступить сторонами договора, чтобы он был «поистине действенным».133 Один исследователь заметил, что «Совет Безопасности узур-пировал полномочия Генеральной Ассамблеи, не предо-ставив таким государствам, как бывшая Югославия, пра-ва голоса ни в учреждении МТБЮ, ни в определении его полномочий».134

Б) Полномочия Совета Безопасности в интерпрета-ции апелляционной палаты по делу Тадича.

Душко Тадич первым предстал перед МТБЮ, и его пер-вым возражением по иску было отсутствие юрисдикции

131 Доклад Генерального Секретаря ООН, представленный во исполнение пункта 2 Резолюции 808 (1993) Совета Безопасности, UN Doc: S/25704, 1993, 3 мая.132 Hans Koechler, International Progress Organization Memorandum, 1999, 27 мая.133 Jeffrey W. Davis, Two Wrongs Do Make a Right: The International Criminal Tribunal for the Former Yugoslavia was Established Illegally – but it was the Right Thing to do... So Who Cares?, 28 N.C.J. Int’l L. & Com. Reg. 395, 405, 2002.134 Michael G. Karnavas, The International Criminal Tribunal, 20-DEC Champion 20, 23, 1996.

145

МТБЮ. Тадич утверждал, что у МТБЮ отсутствуют три юрисдикции.135 Судебная палата не согласилась с тем, что передача права верховной юрисдикции трибуналу не име-ет оснований в международном праве, и отвергла обвине-ние в отсутствии у МТБЮ юридических оснований вести судебное делопроизводство. Одновременно судебная па-лата признала, что решение вопроса о законности учреж-дения МТБЮ Совбезом не является её компетенцией.136 Законность формирования трибунала Советом Безопас-ности была признана решением апелляционной палаты.137 Однако анализ этого документа подтверждает, что МТБЮ, в действительности, был создан противозаконно, а объяс-нение, использованное апелляционной палатой, выглядит нелогичным.

Апелляционная палата отвергла утверждения Тадича о том, что рамки главы VII не предусматривают создание МТБЮ, даже если признать, что формирование трибуна-ла – это замена не вполне ясно очерченных мер воздей-ствия, предусмотренных статьями 41 или 42 указанной главы.138

Палата утверждает, что перечень предусмотренных в статье 41 насильственных мер, которые разрешено исполь-зовать для сохранения всеобщего мира и безопасности, не был исчерпывающим, а лишь примерным. Это оспаривает ученый Джеффри В. Дэвис. В своем пространном заклю-чении он утверждает, что, упуская из виду главное правило объективной интерпретации закона – ejusdem generis – и игнорируя правило милосердия, апелляционная палата 135 Prosecutor v. Dusko Tadic, Defense Motion on the Jurisdiction of the Tribunal, ICTY Case No. IT-94-1-AR72, 1995, октябрь, § 2.136 Deborah L. Ungar, The Tadic War Crimes Trial : The First Criminal Conviction Since Nuremberg Poses the Need for a Permanent War Crimes Tribunal, 20 Whittier L. Rev. 677, 1999.137 Faiza Patel King, Sensible Security: The Yugoslavia Tribunal’s Develop-ment of Limits on the Security Council’s Power Under Chapter VII of the Charter, 10 Emory Int’l L. Rev. 509, 515, 1996.138 Davis, supra note 5, at 409.

146

ошибочно вынесла решение о праве Совета Безопасности на создание МТБЮ.139

Далее Тадич оспаривал создание МТБЮ, поскольку Со-вет Безопасности, не обладая сам юридическими полно-мочиями, не мог учреждать вспомогательный орган, наде-ленный юридическими полномочиями.140

Апелляционная палата же оправдывала создание три-бунала Совбезом и утверждала, что оно было просто сред-ством, которое Совет избрал для выполнения своей задачи поддержания международного мира и безопасности. Ци-тировалась статья 29 Устава ООН, которая позволяла Со-вету «учреждать такие вспомогательные органы, какие он найдет необходимым для выполнения своих функций».141 Однако палата не обратила внимания на установленные в главе VII пределы этих полномочий, ограничивающие спо-собы осуществления Советом этой функции.142

Как писал в 1999 г. Зоран Кнежевич, ученый и бывший член Скупщины Югославии, МТБЮ «противоречит прин-ципам универсальных и равных прав государств, так как его компетенция распространяется лишь на территорию бывшей Югославии».143

Кнежевич отметил, что Конституция Югославии запре-щает экстрадицию своих граждан и не допускает превос-ходства международного права над законодательством страны.144 Он также напомнил, что «государственные обязательства международного характера исполняются в соответствии со статьей 16 югославской Конституции». Иначе говоря, Югославия обладала правом преследовать 139 Davis, supra note 5, at 412.140 Prosecutor v. Dusko Tadic, Decision on the Defense Motion for Inter-locutory Appeal on Jurisdiction, ICTY No. IT-94-I-T, § 37.141 Устав ООН.142 Davis, supra note 5, at 415.143 Zoran Knezevic, The International Ad Hoc Hague Tribunal – Legal or Political Institution, International Symposium, NATO Aggression On The FR Yugoslavia ‘99 Proceedings, 450, 1999.144 Knezevic, supra note 14.

147

совершивших преступления, и не было необходимости ве-сти процесс югославских граждан в незаконно созданном международном трибунале.145

II. «Язык ненависти» не является преступлением согласно Статуту МТБЮ и обычному международному праву.

Свобода самовыражения и свобода слова – широко признанные в большинстве западных стран права. Суще-ствует «общая международная презумпция» поддержки «свободного обмена идеями и информацией».146 Европей-ская конвенция о защите прав человека и основных свобод четко гарантирует право на свободу самовыражения.147

Хотя из Конвенции о предупреждении преступлений геноцида и из международной юридической практики очевидным образом следует, что прямое и публичное под-стрекательство является нарушением международного права, определение термина было сформулировано так, что исключало «язык ненависти», не влекущий за собой подстрекательство к насилию.148 Авторы этой Конвенции, в частности, не стремились запретить «язык ненависти», который направлен лишь на возбуждение гнева.149

Вопрос, в конечном итоге, сводится к различиям в определении терминов «язык ненависти» и «подстрека-тельство». «Язык ненависти» имеет целью лишь возбуж-145 Knezevic, supra note 14.146 Alexander C. Dale, Note: Countering the Hate Messages That Lead to Violence: The United Nations’ Chapter VII Authority To Use Radio Jam-ming to Halt Incendiary Broadcasts, 11 Duke J. Comp. & Int’l L. 109, 122, 2001.147 Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, – Рим: 1950, 4 ноября.148 Ameer F. Gopalani, The International Standard of Direct and Public Incitement to Commit Genocide: An Obstacle to U.S. Ratification of the International Criminal Court Statute?, 32 Cal. W. Int’l L.J. 87, 99, 2001.149 Diane F. Orentlicher, Symposium: International Criminal Tribunal in the 21st Century: Criminalizing Hate Speech in the Crucible of Trial: Prosecu-tor v. Nahimana, 21 Am. U. Int’l L. 2006.

148

дение ненависти, а подстрекательство – это высказыва-ния, направленные на то, чтобы добиться насильственных действий.150 Но и здесь можно спорить, насколько непо-средственна связь словесного побуждения к насилию и самого действия.

На недавнем, очень важном судебном процессе про-тив Нахимана, имеющем отношение к закону о подстре-кательстве, судебная палата Международного трибунала по Руанде (МТР) признала виновными трех подсудимых. Одним из основных пунктов обвинения были их высту-пления и речи, содержавшие подстрекательство к расовой ненависти, но не призывы к насилию.151 Судебная палата, расширяя границы существующего уголовного междуна-родного права, постановила, что «язык ненависти» может служить основой для признания виновности в преступле-нии против человечности даже при отсутствии призыва к насильственным действиям.152

Это решение противоречит традиционному и обычно-му международному праву. Чтобы добиться своего реше-ния судебная палата, ошибочно сослалась на два опреде-ления Международного военного трибунала в Нюрнберге (МВТ) в качестве прецедента в отношении военных пре-ступников Фритцше и Штрайхера, но умышленно не упо-мянула обвинительный акт на процессе МТБЮ против Кордича, который пришел к полностью противоположно-му выводу.153 Трибунал в Нюрнберге оправдал Фритцше, не обнаружив в его речах призыва к преследованию или уничтожению евреев, но осудил Штрайхера, который не-двусмысленно выступал за истребление евреев, используя выражения, которые легко можно было бы квалифициро-вать как публичное подстрекательство к осуществлению

150 Orentlicher, supra note 20, at 557.151 Orentlicher, supra note 20, at 557.152 Orentlicher, supra note 20, at 557.153 Orentlicher, supra note 20, at 581

149

геноцида.154 Этими двумя решениями МВТ обозначил различие между подстрекательством к насилию и просто «языком ненависти» и счел законным преследовать толь-ко по первому пункту.

МТБЮ «неоднократно указывал, что преступление против человечности, выразившееся в преследовании на дискриминационных основаниях, требует «явного или четкого отказа от фундаментального права, закреплен-ного в международном обычном праве при равном уров-не правонарушения».155 Судебная палата МТБЮ, при-меняя вариант этого критерия к делу Кордича, отвергла обвинение в преследовании как преступлении против человечности, совершенном вследствие акта «побужде-ния и поощрения ненависти по политическим и иным причинам».156 Суд, среди прочего, констатировал: «Это деяние нигде больше не проходит в Статуте [МТБЮ] как преступление, но главное – оно не достигает того же уровня тяжести правонарушения, как другие акты, пере-численные в статье 5 [Статута]. Более того, уголовно-правовой запрет, налагаемый на этот акт, возведен до уровня положения международного обычного права. Та-ким образом, осуждение обвиняемого за подобный акт, квалифицируемый как преступление, означало бы нару-шение принципа законности».157

Заключения судебной палаты в отношении Нахимана не могут использоваться в качестве прецедента, так как они незаконны и не основываются на международном праве. Как отметил МТБЮ в процессе над Кордичем, основы за-конности требуют, чтобы «преступления, за которые [об-виняемый] предан суду, подпадали под действия междуна-154 Office of U. S. Chief Counsel for Prosecution of Axis Criminality, Nazi Conspiracy and Aggression: Opinion and Judgment (U. S. Gov’t Printing Off 1947).155 Orentlicher, supra note 20, at 579, citing Prosecutor v. Kupre, Case No. IT-95-16-T, Judgment, P 567 (Jan. 14, 2000).156 Prosecutor. v. Kordic, IT-95-14/2-T, Judgment, P 195 (Feb. 26, 2001).157 Orentlicher, supra note 20, at 581.

150

родного закона того времени, когда они совершались».158 Ещё и поэтому закон и приговор против Нахимана, выне-сенный на его основе, не могут быть использованы в деле Шешеля. Суду скорее следовало бы обратиться к решени-ям на процессе Кордича.

А) В обвинительном заключении по делу Воислава Шешеля ему вменяют в вину выступления с речами, что не равно прямому подстрекательству к насилию. Шешель лишь пользовался своим правом на свободу слова.

Обвинительный акт возлагает на Шешеля персональ-ную уголовную ответственность за «непосредственную и публичную клевету национального характера», присут-ствовавшую в его выступлениях.

Обвинитель не возлагает на Шешеля личную вину в физическом совершении всех его преступлений, он ско-рее ссылается на то, что в своих выступлениях он якобы «подстрекал» к совершению преступлений. Кроме того, в обвинительном акте Шешелю предъявляется обвинение в совместных преступных действиях в виде «подстрекатель-ских речей». Однако там не приводятся какие-либо факты в подтверждение того, что выступления обвиняемого до-ходили до уровня прямого публичного подстрекательства, как это записано в Конвенции о предупреждении и нака-зании преступлений геноцида, или того, что Шешель имел умысел сознательного побуждения к совершению этих преступлений.

Как указывалось выше, понятие «язык ненависти» установлено при прямом нарушении международного права. Кроме того, судебная палата не имела права опи-раться на решение суда против Нахимана, так как это было навязыванием закона, который не существовал в то время, когда Шешель произносил свои речи. Призна-ние вины Шешеля в данном преступлении означало бы 158 Kordic, IT-95-14/2, P 192.

151

нарушение международного обычного права и основного права Шешеля на самовыражение, гарантированное Ев-ропейской конвенцией о защите прав человека и основ-ных свобод.

В обвинительном заключении против Воислава Ше-шеля говорится, что он совершал преступления против человечности, выступая с призывами формирования до-бровольческих отрядов, которые фактически осуществля-ли преступные действия. Шешель никогда не был ни во-енным командиром, ни полувоенным руководителем этих добровольческих соединений. Он лишь возглавлял поли-тическую оппозицию и в своих выступлениях не призывал к убийству и уничтожению людей несербской националь-ности.

Обвинение утверждает, что отряды добровольцев соз-давал и возглавлял В. Шешель. Однако доказательств, ко-торые бы свидетельствовали, что «добровольческие соеди-нения» действовали согласно призывам его политических речей не существует. В некоторых эпизодах обвинения временной интервал между его речами и совершенными преступлениями составляет несколько месяцев и, таким образом, речи Шешеля никак не могут считаться непо-средственным подстрекательством. Например, Шешель обвиняется за речь, произнесенную в марте 1992 г. в селе Мали Зворник, которая якобы спровоцировала преследо-вания лиц несербской национальности. Однако сербские силы атаковали и взяли контроль над этим селом только в апреле 1992 г.

Люди, которые физически совершали эти преступле-ния, и военные командиры, которые в действительно-сти отдавали соответствующие приказы, должны за свои действия нести ответственность. Воислав Шешель лишь выступал перед массами сербов, которые верили в свою национальную независимость и боролись за нее.

152

III. МТБЮ – это скорее политический, а не юриди-ческий институт, созданный как инструмент для осу-ществления политических целей США и других цен-тров силы.

Этот трибунал представляет собой не что иное, как од-носторонний и тенденциозный суд «в защиту победите-ля», который занят преследованием лишь определенных преступников, игнорируя многих других, совершивших точно такие же злодеяния. Это подтверждает тот факт, что среди обвиняемых непропорционально велико ко-личество сербов (около 3/4), в то время как обвиняемых в преступлениях против сербов ничтожно мало. Кроме того, велико число обвиняемых, которые до сих пор не арестованы, в связи с тем, что у трибунала нет полно-мочий на арест. Их арест и экстрадиция возложены на другие органы, главным образом на национальные пра-вительства.

Самое серьезное и значительное доказательство поли-тического характера МТБЮ – это тот факт, что обвинение оказалось полностью неспособным расследовать престу-пления, совершенные силами НАТО в крае Косово.

IV. Воислав Шешель – революционер, его следует поставить в один ряд с Махатмой Ганди и Нельсоном Манделой, которых также преследовали за их высту-пления.

Нельсон Мандела отдал бóльшую часть жизни борьбе за равноправие. Ниже приводится известный отрывок из его речи, произнесенной во время суда в Ривонии в 1964 г. «Я боролся против господства белых, но я боролся и против господства чернокожих. Я лелеял идеал демократическо-го, свободного общества, в котором все люди будут жить в гармонии друг с другом и иметь равные возможности. Это тот идеал, ради которого я живу и который, надеюсь, осуществится. И, клянусь Богом, если это необходимо, я готов умереть за этот идеал».

153

В 1992 г., спустя много лет после освобождения из тюрьмы, Нельсона Манделу запечатлели на кинопленке, когда он вместе с членами Африканского национального конгресса и Коммунистической партии Южной Африки пел воинственную песню о том, как они клялись убивать белых жителей страны. Пение воинственных песен, подба-дривающих массы, традиционно для Африки, это считает-ся приемлемым политическим актом. Уже после того, как фильм был завершен, Мандела стал президентом Южной Африки и получил Нобелевскую премию мира. Манделу никогда не судили за эти его высказывания, несмотря на многочисленные убийства белых во время и после произ-несения им подобных слов. Мандела боролся за равенство и прекращение политики апартеида.

Махатма Ганди – ещё один пример исторического, по-литического деятеля, которого преследовали за его не-насильственное сопротивление несправедливости. Когда он жил в Индии как представитель «низшей касты» и вел борьбу за гражданские права, его многократно арестовы-вали. Ганди был также вождем индийского сопротивления против господства Великобритании, за что также не раз подвергался арестам. Впоследствии Ганди посвятил себя искоренению несправедливых социальных и экономиче-ских сторон кастовой системы в Индии. Сегодня Ганди признан крупнейшим политическим деятелем Индии и почитаемым духовным лидером во всем мире. Однажды он заявил: «Несправедливый закон сам по себе является видом насилия. Арест за его нарушение – это ещё боль-шее насилие». Ганди вдохновлял и вдохновляет многочис-ленные движения за ненасильственные методы борьбы во всем мире.

Воислав Шешель – другой политический лидер, кото-рый подвергается преследованиям за свои ненасильствен-ные действия в защиту справедливости. Шешель был оп-позиционным политиком, у него не было реальной власти, он никогда не возглавлял военную группу какого бы то ни

было типа. Подобно Манделе и Ганди, Шешель лишь ис-пользовал слово, чтобы привлекать людей к движению ради строительства того, что он считал более совершен-ным сербским государством. Шешель выступал за разо-ружение, он ратовал за мир. Он искал политического раз-решения кризиса в Союзной Республике Югославии и во имя этой цели лишь пользовался своим правом на свободу самовыражения и свободу слова. У него не было ни ма-лейшего намерения призывать к гонениям, экстремизму, убийствам и другим преступлениям против человечности, в которых его обвиняет МТБЮ.

Как следует из вышесказанного, учреждение МТБЮ незаконно, а выступления В. Шешеля – не противореча-щая закону политическая речь. Если кому-то она кажется неприемлемой, следует вспомнить, что истинным дока-зательством свободы в обществе является терпимость к инакомыслию. В Америке есть разумные люди, которые толерантно относятся к устным выступлениям и поддер-живают проведение дебатов. Эти голоса разума временно заглушили те, кто считает сербов врагами и настойчиво требует по «праву победителей» вынести Воиславу Шеше-лю обвинительный приговор за его речи, в то время как его выступления носят исключительно политический ха-рактер. Как показано в статье, действия, которые вменя-ются в вину Шешелю как результат его речей, не связаны с ними, а его высказывания представляют собой лишь мне-ние одного человека, выступающего от имени большого числа сербов. Об этом свидетельствуют итоги недавних выборов, в ходе которых партия Воислава Шешеля сно-ва набрала наибольшее количество голосов. Если бы Ве-ликобритания выиграла войну 1776 г., то она бы сделала с Джорджем Вашингтоном практически то же самое, что мир сейчас делает с В. Шешелем.

155

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Кандидат исторических наук,старший научный сотрудник

Института славяноведения РАНИскендеров П.А.

Харадинай – Шешель:двойные стандарты Гаагского трибунала

Упорное стремление Международного уголовного три-бунала по бывшей Югославии осуществить расправу над председателем Сербской радикальной партии (СРП) Воиславом Шешелем становится ещё более выпуклым, если принять во внимание скандальные особенности процесса по другому громкому делу – по обвинению в военных преступлениях и преступлениях против чело-вечности бывшего полевого командира «Армии осво-бождения Косово» (АОК) и экс-главы косовского прави-тельства Рамуша Харадиная. Вынесенный ему в апреле 2008 г. оправдательный приговор стал окончательным подтверждением диагнозов, которые уже ранее были по-ставлены Гаагскому трибуналу беспристрастным миро-вым общественным мнением. Эти диагнозы называются «сербофобия» и «албанофилия». Тяжесть обвинений, предъявленных Шешелю, не идет ни в какое сравнение с длинным перечнем кровавых преступлений, которые, по данным прокуроров Гаагского трибунала, совершили Рамуш Харадинай и его албанские подельники. Однако экс-премьер Косово уже на свободе, а доктор Шешель продолжает свою многолетнюю борьбу за себя, Сербию и сербство. Стремительное оправдание бывшего косов-ского премьера выглядит ещё более позорным для Три-бунала на фоне продолжающихся неспешных слушаний по делу лидера СРП.

156

Процесс над Рамушем Харадинаем (родился 3 июля 1968 г.) начался в марте 2007 г. и продолжался 113 рабочих дней. Обвинение требовало для него 25 лет тюрьмы. Вме-сте с ним по одному делу проходили Идриз Балай (родил-ся 23 августа 1971 г.) и Лахи Брахимай (родился 26 января 1970 г.). По данным обвинения, «силы АОК, действовав-шие под командованием и контролем Рамуша Харадиная, развернули военную кампанию в целях установления кон-троля над районом между деревнями Глоджане/Гллоджан (все относящиеся к Косово географические названия в до-кументах Гаагского трибунала даются в сербском и ал-банском написаниях – Авт.) и Дечаны/Дечан и, в первую очередь, над деревнями Дубрава/Дубраве, Рзнич/Ирзнич, Ратиш/Ратише и Дашиновац/Дашиноц и изгнания сербов из деревень, в которых они проживали».159 Кроме того, силы АОК «также продолжили осуществлять нападения на лагерь беженцев в Бабалоче/Бабаллоч» около Дечан.160 Как подчеркивается в обвинительном заключении, этот лагерь «являлся целью аналогичных атак АОК, начиная с 1997 г.».161

Обвинение утверждало, что Рамуш Харадинай (по про-звищу «Смайл» – «Улыбка») в середине мая 1998 г. создал при штаб-квартире АОК в городке Ябланица центр заклю-чения, в котором заключенных пытали и расстреливали. В Ябланице в нечеловеческих условиях содержались сер-бы, албанцы, цыгане и представители других этнических групп, которые «не поддерживали «Освободительную ар-мию Косово». «Во время своего пребывания в Ябланице «заключенные получали очень мало еды или воды, они ре-гулярно избивались и подвергались другим формам физи-ческого насилия, им также отказывали в предоставлении медицинской помощи по поводу их ранений. Часть заклю-ченных в центре заключения в Ябланице/Яблланице умер-159 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf160 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf161 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf

157

ли от ран или были казнены по указанию обвиняемых», – говорится в обвинительном документе.162

Кроме того, по указанию и под контролем Харадиная было создано спецподразделение «Черные орлы», кото-рым командовал Идриз Балай. Это подразделение «пре-следовало, избивало или иным образом заставляло граж-данских лиц из числа сербов, цыган и египтян покидать свои деревни и убивало тех гражданских лиц, которые отставали или отказывались покидать свои дома».163 Бо-лее того, «Черные орлы», также как и другие отряды АОК, «продолжали расширять подобные нападения на граждан-ских лиц из числа сербов, косовских албанцев, косовских цыган и косовских египтян».164

Харадинай в рассматриваемый период занимал пост начальника штаба так называемой «Оперативной зоны «Дукаджин» (так албанцы называют западные районы Ко-сово). Его заместителем являлся единственный осужден-ный по этому делу Лахи Брахимай (приходящийся Рамушу дядей).

В итоге слушаний Рамуш Харадинай и Идриз Балай были оправданы, а Лахи Брахимай получил 6 лет тюрьмы (с зачетом 1109 дней, поведенных в камере предваритель-ного заключения Схевенингенской тюрьмы) вместо 25 лет, на которых настаивало обвинение.

Обратимся более подробно к формулировкам обвини-тельного акта. Поводом к его подготовке послужило обна-ружение в сентябре 1998 г. тел 39 человек вблизи родной деревни Харадиная Глоджане в районе канала, ведущего к озеру Радонич и в других местах. На некоторых трупах были обнаружены следы пыток.165 Жертвами оказались местные жители – как сербы, так и албанцы. Этот эпизод

162 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf163 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf164 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf165 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf

158

лег в основу обвинительных документов.166 Затем власти Сербии передали Трибуналу дополнительные данные, из которых следовало, что Рамуш Харадинай отдал своим подручным приказы о совершении порядка 200 убийств, при этом более 60 человек он убил лично.

За период с 24 февраля 2005 г. по 16 октября 2007 г. прокуратура Гаагского трибунала обнародовала пять ва-риантов обвинительного заключения против Рамуша Харадиная. Последний вариант начитывал 42 страницы и охватывал события за период с 1 марта по 30 сентября 1998 г. Как отмечалось в документе, «на протяжении всего времени, относящегося к настоящему обвинению, в Ко-сово существовало состояние вооруженного конфликта между АОК, с одной стороны, и силами Союзной Респу-блики Югославия и Министерства внутренних дел Респу-блики Сербия (сербские силы), с другой. Преступления, о которых говорится в настоящем обвинении согласно статье 3 Статута Трибунала, были тесно связаны с воору-женным конфликтом. Жертвами этих преступлений были лица, не принимавшие активного участия в боевых дей-ствиях. Жертвами в основном были сербы, косовские ал-банцы, косовские цыгане, косовские египтяне или другие гражданские лица. АОК воспринимала большинство из этих гражданских жертв как сотрудничающих с сербскими силами, не поддерживающих АОК или сопротивляющихся АОК невоенными средствами».167

Далее в обвинительном заключении подчеркивалось, что «все действия или бездействие, которые в настоящем обвинении квалифицируются как преступления против человечности, являлись частью широкомасштабных или систематических атак АОК, направленных против части гражданского населения в косовских муниципалитетах Де-чаны/Дечан, Печ/Пейя, Джяковица/Дьякова, Исток/Истог и Клина/Клина. Гражданское население, против которого 166 http://www.cdhrf.org167 http://www.un.org/icty/indictment/english/har-amiiii071016.pdf

159

были направлены атаки, состояло из сербского граждан-ского населения в этих муниципалитетах, а также граж-данских лиц, которые, как предполагалось, сотрудничали с сербами или иным образом не поддерживали АОК. Каж-дый из обвиняемых знал, что его действия, включая убий-ства, пытки, похищения, насильственные перемещения, преследования, негуманные акты, незаконное задержание и другие насильственные действия в отношении граждан-ских сербов, косовских албанцев, косовских цыган, косов-ских египтян и других гражданских лиц, перечисленные в настоящем обвинении, являлись частью нападений».168

Особое место в обвинении принадлежало разделу под названием «Совместное преступное предприятие». В нем говорилось, что Рамуш Харадинай, Идриз Балай и Лахи Брахимай, как члены совместного преступного предпри-ятия, несут уголовную ответственность за преступления, указанные в каждом пункте обвинения. Каждое престу-пление, перечисленное в обвинении, осуществлялось в рамках совместных преступных целей совместного пре-ступного предприятия, и каждый обвиняемый разделял с другими сообщниками намерение совершить эти пре-ступления. С другой стороны, в той степени, в какой не-которые из перечисленных в обвинении преступлений не попадали в рамки совместного преступного предприятия, они являлись естественными и прогнозируемыми послед-ствиями совместного преступного предприятия, и каж-дый обвиняемый отдавал себе отчет в том, что эти пре-ступления являлись естественными и прогнозируемыми последствиями осуществления совместного преступного предприятия.169 «Общей преступной целью совместного преступного предприятия, – сообщалось далее в обвини-тельном заключении, – являлась консолидация тоталь-ного контроля АОК над оперативной зоной «Дукаджин» путем незаконного перемещения и преследования серб-168 http://www.un.org/icty/indictment/english/har-amiiii071016.pdf169 http://www.un.org/icty/indictment/english/har-amiiii071016.pdf

160

ских гражданских лиц, а также путем преследования граж-данских лиц из числа косовских албанцев, цыган, египтян и других гражданских лиц, которые сотрудничали, или предполагалось, что сотрудничали с сербскими силами или иным образом не поддерживали АОК».170

Обвинение представило 81 свидетеля. Обвиняемые не признали себя виновными ни по одному из пунктов. Ра-муш Харадинай утверждал, что не совершал преступлений против мирного населения Косово, поскольку его подраз-деления вели «достойную» войну против сербских сил. Тогдашний Главный прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте заявляла, что «нет сомнений в том, что у са-мого военачальника, его порученца и его тюремщика руки вымазаны в крови». Как справедливо отмечалось в докла-де лондонского Института по проблемам войны и мира от 11 марта 2005 г., «для сербского населения Косово Харади-най является символом насилия и несправедливости. Он считается безжалостным убийцей – киллером, который в 1998–1999 гг. руководил царством террора в западноко-совском районе Дукаджин и оставлял в своем кильватере хвост из тел гражданского населения».171

Фигура Рамуша Харадиная знаковая для Косово. Не случайно в городах края в дни процесса в Гааге процесса проходили массовые демонстрации солидарности с ним под лозунгом «С Рамушем». После развертывания в Косо-во в июне 1999 г. натовских миротворческих сил и миссии ООН экс-полевой командир формально распущенной по указанию ООН «Армии освобождения Косово» сменил военную форму на цивильный костюм и возглавил пар-тию «Альянс за будущее Косово», быстро ставшую одной из ведущих. Харадиная поддержали молодые албанские радикалы Косово, обвинявшие более зрелых лидеров – вроде покойного президента края Ибрагима Руговы – в политических играх и соглашательстве с Белградом. Не-170 http://www.un.org/icty/indictment/english/har-amiiii071016.pdf171 http://www.iwpr.net/?p=tri&s=f&o=235663&apc_state=henitri2005

161

зависимые эксперты видели ещё одну причину его стре-мительного возвышения. Газета «Берлинер цайтунг» со ссылкой на германские спецслужбы называла Харадиная одним из ключевых «крестных отцов» албанской мафии в Косово.

Эпизод, происшедший в 2000 г., как нельзя лучше ха-рактеризовал методы Харадиная-политика. Между его отцом и враждовавшим с Харадинаями ещё со времен войны косовско-албанским семейством Мусай произо-шел конфликт. Семейство потребовало предоставить ему информацию о местонахождении останков нескольких пропавших без вести родственников. Рамуш Харадинай решил разобраться с оппонентами привычными мето-дами и в сопровождении нескольких единомышленни-ков отправился к семейству Мусай на рассвете, ворвался в дом и открыл огонь. В результате завязавшегося сра-жения Харадинай был ранен и срочно переправлен на американском вертолете на территорию военной базы США в Косово, а затем прошел лечение от осколочных ранений в американском военном госпитале в Германии. Одновременно американские представители в Косово сделали все, чтобы помешать миссии ООН провести все-стороннее расследование инцидента.172 К этому времени у Рамуша Харадиная уже установились тесные отноше-ния с представителями американского Белого дома, для которых он стал «ценным военным и разведывательным активом».173

Обвинение было предъявлено Рамушу Харадинаю в тот момент, когда он занимал пост главы временного прави-тельства Косово – на который экс-полевой командир АОК был назначен при поддержке миссии ООН по делам вре-менной администрации в Косово в конце 2004 г. Тогда не только сербы, но и ряд иностранных дипломатов обрати-лись с требованием к главе миссии ООН в Косово Сорену 172 http://www.iwpr.net/?p=tri&s=f&o=235663&apc_state=henitri2005173 http://www.iwpr.net/?p=tri&s=f&o=235663&apc_state=henitri2005

162

Йессен-Петерсену с требованием воспользоваться имев-шимися у него полномочиями и заблокировать кандидату-ру Харадиная. Газета «Нью-Йорк Таймс» в передовой ста-тье подвергла это назначение резкой критике, сославшись на зловещую репутацию экс-полевого командира АОК. Однако господин Йессен-Петерсен ответил фразой: «Если бы я сказал «нет» этому назначению – я сказал бы «нет» демократии».174

Три месяца спустя, 8 марта 2005 г., после обнародова-ния обвинительного заключения Гаагского трибунала, – Харадинай подал в отставку, и 9 марта 2005 г. вся троица обвиняемых добровольно прибыла в Гаагу, где заявила о полной невиновности.

Западные покровители албанских экстремистов Косово тогда наперебой заговорили о высокой сознательности и приверженности демократическим идеалам экс-полевого командира АОК. Дальше всех пошел, пожалуй, бывший секретарь по иностранным делам Великобритании Робин Кук. В своей статье на страницах британской газеты «Гар-диан» от 11 марта 2005 г. он заявил ни много ни мало, что добровольная сдача Харадиная Гаагскому трибуналу по-зволила предотвратить насилие и гражданское неповино-вение в Косово.175 Говоря о не оправдавшихся на сей счет апокалиптических прогнозах, Робин Кук объяснил это в том числе «следствием достойного призыва Харадиная к своему народу признать, что это (его добровольная сдача Гаагскому трибуналу – Авт.) явилось правильным реше-нием в интересах чести их страны».176

«Я имел неоднократные контакты с «Армией осво-бождения Косово» до и во время вмешательства НАТО в целях прекращения «этнических чисток» против косо-варов, – продолжал Робин Кук. – Её бойцы, безусловно, демонстрировали подлинную храбрость, чтобы успешно 174 http://www.iwpr.net/?p=tri&s=f&o=235663&apc_state=henitri2005175 «The Guardian», 2005, 11 марта.176 «The Guardian», 2005, 11 марта.

163

противостоять превосходной сербской военной машине без артиллерии, брони или поддержки с воздуха. Однако они были настолько же жестоки, насколько это свойствен-но любым другим повстанцам в истории, и было бы наивно представлять, что в разгар ужасных «этнических чисток», осуществлявшихся Слободаном Милошевичем, они будут проводить аккуратные различия между воюющими серба-ми и гражданскими сербами.

Следовательно, можно считать ещё большим дости-жением Харадиная то, что он превратился из полевого командира АОК в приверженца терпимости. Парадокс выдвинутого против него обвинения заключается в том, что Косово при нем совершило больший прогресс в плане реализации таких ключевых стандартов, как права мень-шинств и создание условий для возвращения сербских бе-женцев, нежели это было в предшествующие пять лет».177 Как видим, даже такой адвокат албанских террористов, как Робин Кук, не оспаривал преступления, совершав-шиеся Рамушем Харадинаем и его подчиненными против гражданского сербского населения Косово, – на которые в результате полностью закрыл глаза Гаагский трибунал! Да и сам Харадинай в своих воспоминаниях не скрывает один из основных движущих мотивов албанских экстре-мистов, среди которых были и кадровые военнослужащие армии соседний Албании: «вернуть Сербии все прошлые долги».178 Под эту формулировку можно было подвести любые антисербские преступления. Известно и другое не менее показательное высказывание Рамуша Харадиная: «Еще ребенком я осознал, что решение албанского и ко-совского вопроса возможно только силой... Я убивал серб-ских полицейских, сербских гражданских лиц, ликвидиро-вал непослушных албанцев».179

177 «The Guardian», 2005, 11 марта.178 Hamzaj B. A Narrative about War and Freedom (Dialog with the com-mander Ramush Haradinaj), Приштина: 2000, с. 16.179 http://www.fondsk.ru/article.php?id=1338

164

В лагере самых горячих сторонников Харадиная ока-зался и влиятельный американский сенатор Джо Байден, приветствовавший его добровольную сдачу Гаагскому три-буналу следующими словами: «Во всем постюгославском контексте, желание г-на Харадиная добровольно сдаться после выдвижения обвинения и оправиться в Гаагу явля-ется поразительным. Оно находится в ярком контрасте по сравнению с поведением трех самых позорных лиц, обви-ненных Гаагским трибуналом, которые все ещё находятся в бегах, сопротивляясь аресту: бывший генерал боснийских сербов Ратко Младич, бывший лидер боснийских сербов Радован Караджич и бывший хорватский генерал Анте Го-товина (генерал Готовина был арестован на Канарских островах и препровожден в Гаагу в конце 2005 г. – Авт.)».

Что же касается тогдашнего главы миссии ООН по де-лам временной администрации в Косово датчанина Соре-на Йессен-Петерсена, то этот единомышленник албанских сепаратистов во всеуслышание назвал бывшего полевого командира АОК «другом» и человеком «динамического руководства, твердых убеждений и взглядов».

Неудивительно, что, имея таких заступников, Рамуш Харадинай недолго был в камере предварительного за-ключения Схевенингенской тюрьмы. Несмотря на тяжесть обвинений, судебная палата разрешила 6 июня 2005 г. быв-шему косовскому премьеру до начала слушаний вернуться в край при условии отказа от любых публичных появлений и участия в любой другой политической деятельности. Не-довольный этими ограничениями, Харадинай обратился в судебную палату с апелляцией, и последняя своим ре-шением от 12 октября 2005 г. разрешила ему «появлять-ся на публике и участвовать в публичной политической деятельности».180 Вслед за этим многие свидетели обвине-ния внезапно начали отказываться от прежних показаний, а некоторые были найдены мертвыми. Приведем некото-рые из наиболее громких случаев. Насер Лика был срочно 180 http://www.un.org/icty/cases-e/cis/haradinaj/cis-haradinajal.pdf

165

помещен в одно из косовских лечебных учреждений с ней-родиагнозом как раз на тот период, когда он должен был свидетельствовать в Гаагском трибунале. Шефчет Кабаши сам отказался выступать в качестве свидетеля обвинения, сославшись на отсутствие обещанной Трибуналом защи-ты. Косовский цыган Куйтим Бериша погиб в результате дорожного инцидента в столице Черногории Подгорице 18 февраля 2007 г., за 8 дней до начала процесса в Гааге. В тот день 67-летний черногорский серб Александар Ри-стович направил свою машину прямо на Беришу и двух других мужчин. Черногорская газета «Виести» со ссылкой на данные полиции сообщила тогда, что «в момент проис-шествия Ристович был пьян и вел машину на очень боль-шой скорости...». По данным сербских средств массовой информации, по меньшей мере, десять человек, которые должны были свидетельствовать в Гаагском трибунале против Харадиная, погибли при сомнительных обстоя-тельствах, но представительница самого Трибунала в Сер-бии Нерма Йелачич назвала «неправдой» любые попытки заподозрить ликвидацию свидетелей.

Руководитель Центра по изучению современного бал-канского кризиса Института славяноведения РАН Елена Гуськова называет ещё более красноречивые цифры: «Все-го было убито около 40 потенциальных свидетелей зверств АОК, поэтому лидеры армии и не боятся суда».181 Кроме того, по её данным, на оплату защиты Рамуша Харадиная в Гаагском трибунале албанская диаспора по всему миру со-брала не менее 7 миллионов евро.182 Характерное призна-ние сделал занимавшийся делом Слободана Милошевича прокурор Гаагского трибунала Джеффри Найс. В статье на страницах косовской албаноязычной газеты «Коха дито-ре» он сообщил, что по крайней мере три «опытных про-курорских советника» советовали Карле дель Понте не вы-двигать обвинение против Рамуша Харадиная, поскольку 181 «Время новостей», 2008, 11 июля.182 «Время новостей», 2008, 11 июля.

166

его вину невозможно будет доказать. Вряд ли стоит удив-ляться подобной «неправовой позиции». Ведь даже сами сотрудники международных организаций в Косово сви-детельствуют, пусть и скрываясь за псевдонимами – что «новая реальность, установленная с июня 1999 г. (приход к власти в Косово боевиков АОК – Авт.) под управлением КФОР и ООН, угрожает каждой грани образа жизни сер-бов в Косово, а, следовательно, и самому существованию сербов на этой территории».183

Никогда не испытывавшая симпатий к сербам Карла дель Понте неоднократно требовала вернуть Рамуша Ха-радиная в камеру, поскольку, находясь в Косово, он спо-собен оказать влияние на ход процесса и свидетелей об-винения, и обвиняла чиновников косовской миссии ООН в потворстве экс-премьеру. Однако все апелляции были отклонены, и Рамуш Харадинай вернулся в камеру предва-рительного заключения Гаагского трибунала лишь 26 фев-раля 2007 г. За несколько дней до этого он провел в При-штине встречи с президентом Косово Фатмиром Сейдиу, премьер-министром Агимом Чеку, главой миссии ООН Йоахимом Рюккером и дипломатическими представите-лями западных держав. О степени и формах поддержки, которая ему была обещана на этих встречах, можно только догадываться.

Сама г-жа дель Понте так прокомментировала скан-дальное течение процесса над Харадинаем и, в частности, его временное освобождение в интервью германской га-зете «Франкфуртер альгемайне цайтунг»: «Согласно ре-шению, он является фактором стабильности для Косово. Я никогда этого не понимала. Для меня он является во-енным преступником».184 В том же самом интервью Карла дель Понте сообщила о трудностях в поиске свидетелей, которые согласились бы выступить перед судом, причем 183 Генри И. Сокрытие геноцида в Косово. Преступление против Бога и человечества, – М.: 2007, с. 13.184 «Frankfurter Allgemeine Zeitung», 2006, 28 июля.

167

эти трудности относились не только к прокурорам, но и самому трибуналу. «Сложность ситуации в Косово заклю-чается в том, что никто нам не помогал, ни администрация ООН, ни НАТО».185

Слушания по делу Рамуша Харадиная начались 5 мар-та 2007 г. и в итоге уложились менее чем в 1 год и 1 ме-сяц. Защищала подсудимого квалифицированная бригада адвокатов во главе с Беном Эммерсоном, являющимся одним из международных правовых авторитетов в сфере защиты прав человека. Координатором усилий зашиты выступал известный ирландский политических консуль-тант и финансист Майкл О’Рейлли. Обвинение завершило представление своих материалов и свидетелей 26 ноября 2007 г. О том, что «команда» Харадиная не сомневалась в окончательном оправдательном вердикте, свидетельству-ет тот факт, что она 29 ноября 2007 г. заявила об отказе вызывать свидетелей в свою защиту.

Зато сам бывший косовский премьер и его соратники хорошо потрудились в обработке свидетелей обвинения. Причем, несмотря на упорный отказ Гаагского трибунала увидеть криминальную подоплеку в исчезновении сви-детелей обвинения, по некоторым особо вопиющим слу-шателям служители гаагской Фемиды были вынуждены предпринять хоть какие-то меры.

Так 25 апреля 2008 г. – уже после завершения процесса – Гаагский трибунал официально открыл делопроизводство в отношении Астрита Харачия и его советника Байруша Морины по обвинению в неуважении к суду. Согласно об-винительному заключению Астрит Харачия в бытность министром по делам культуры, молодежи и спорта в пра-вительстве Косово состоял членом «Комитета защиты Рамуша Харадиная» и оплатил поездку своего советника, тогдашнего редактора одной из ведущих приштинских ал-баноязычных газет «Бота сот», к одному из находившихся под защитой Трибунала свидетелей обвинения (чье имя 185 «Frankfurter Allgemeine Zeitung», 2006, 28 июля.

168

скрыто за буквами P.W.) с тем, чтобы заставить его отка-заться от дачи свидетельских показаний.

Здесь самое время добавить, что вышеперечисленны-ми «отлучками» Харадиная из Гааги дело не ограничилось. Ему, а также Лахи Брахимаю было позволено встретить в кругу семьи Рождество 2008 г. – срок временного осво-бождения соответствовал периоду с 21 декабря 2007 г. по 4 января 2008 г.. И это не считая поездок Рамуша Харади-ная в Косово на похороны близких родственников 17–19 апреля 2005 г. и 3–7 октября 2007 г.

Впрочем, роль и самой Карлы дель Понте в процессе над Рамушем Харадинаем, Идризом Балаем и Лахи Брахимаем не следует сводить к выдвижению обвинения и неспособ-ности его отстоять. За несколько дней до оглашения при-говора стало известно содержание её книги «Охота: я и военные преступники». В ней экс-прокурор, а с 1 января 2008 г. посол Швейцарии в Аргентине обвинила лидеров албанских боевиков Косово в организации тайной сети по торговле человеческими органами, изъятыми у косовских сербов. Она привела шокирующие подробности о том, как около 300 косовских сербов в 1999 г. были вывезены в лагеря на севере Албании. Там они были убиты, а их ор-ганы переправлены на западноевропейский «черный ры-нок». В своей книге Карла дель Понте утверждала, что во главе преступного бизнеса стояли бывший политический руководитель АОК, а ныне премьер-министр самопровоз-глашенного «независимого» Косово Хашим Тачи и Рамуш Харадинай. Однако в обвинительном заключении против Харадиная торговля органами убитых сербов не фигуриро-вала. В качестве причины г-жа дель Понте назвала препят-ствия, которые чинили ей в расследовании миссия ООН в Косово (в частности, возглавлявший её в 1999–2001 гг. ны-нешний министр иностранных дел Франции Бернар Куш-нер) и командование миротворческих сил в крае.

Утверждения бывшего Главного прокурора Гаагского трибунала оставили странное впечатление. Уже известные

169

факты преступлений албанских экстремистов против мир-ного неалбанского населения Косово и даже самих албан-цев, отказывавшихся поддерживать головорезов из АОК, не позволяют сомневаться в справедливости её «внесу-дебных» обвинений. Одной из первых Карлу дель Понте поддержала международная правозащитная организация «Международная амнистия», сообщившая, что имеющие у нее данные подтверждают информацию об албанском «бизнесе на крови». Но почему она выступила со своими заявлениями буквально за несколько дней до оглашения приговора против Харадиная и компании? Не потому ли, что тогда на него уже никак нельзя было повлиять?

«Откровения Карлы дель Понте можно объяснить це-лым комплексом причин: взыгравшейся совестью, желани-ем вновь привлечь внимание мировых СМИ к своей пер-соне, – считает заведующий отделом истории славянских народов Юго-Восточной Европы в новое время Институ-та славяноведения РАН Александр Карасев. – Ведь после того, как швейцарка в конце 2007 г. оставила пост Главного прокурора Гаагского трибунала, она вдруг оказалась забы-той. Важно, что признания Карлы дель Понте прозвучали уже после того, как США и ведущие страны Евросоюза признали независимость Косово. Это означает, что факты тягчайших преступлений против сербов расследованы не будут. Может быть, таким и был расчет г-жи дель Понте: дождаться, когда Косово получит независимость, и возло-жить ответственность на натовские многонациональные силы и гражданскую администрацию ООН. Карла дель Понте во многом права, утверждая, что если бы данные о торговле человеческими органами в Косово были обнаро-дованы, ни о какой независимости края не могло бы быть и речи. Однако это никоим образом не снимает с нее са-мой ответственность за сокрытие преступлений».186

Не следует обманываться и относительно истинных причин выдвижения обвинений против Рамуша Харади-186 Время новостей, 04.04.2008.

170

ная. Суд над ним должен был «помочь ведомству Карлы дель Понте хоть немного смягчить его явную антисербскую направленность», – свидетельствует Елена Гуськова.187 «Харадинай – самый высокопоставленный представитель косовских албанцев, представший перед Гаагским трибу-налом. Однако ключевые фигуры АОК по-прежнему на-ходятся вне сферы его внимания», – отмечала в те дни эксперт.188 Кроме того, «число сербов, привлекаемых к от-ветственности за события в Косово, намного превосходит число албанцев, хотя именно албанские боевики несут ответственность за «этнические чистки» на территории края. В этом принципиальное отличие происходившего в Косово от войны в Боснии и Герцеговине в 1992–1995 гг. – где преступления совершали представители всех этниче-ских групп», – уверена Елена Гуськова.189

Даже дата начала слушаний – 5 марта 2007 г. – имела ярко выраженную политическую подоплеку. В феврале того же года спецпосланник генсека ООН в Косово экс-президент Финляндии Мартти Ахтисаари впервые об-народовал свои предложения о предоставлении Косово «поднадзорной независимости» вопреки позиции Белгра-да. Следовательно, суд над Харадинаем можно было рас-сматривать как вариант «воздействия на Белград с тем, чтобы склонить его на уступки в вопросе о предоставле-нии Косово независимости», – отмечает Елена Гуськова.190 Соответственно, когда стало ясно, что Сербия выступает категорически против «плана Ахтисаари», Рамуша Хара-диная можно было освобождать.

1 мая 2008 г. прокуратура Гаагского трибунала во главе со сменившим 1 января швейцарку Карлу дель Понте на посту Главного прокурора бельгийцем Сержем Браммер-цем официально опротестовала оправдательный вердикт

187 «Время новостей», 2007, 7 марта.188 «Время новостей», 2007, 7 марта.189 «Время новостей», 2007, 7 марта.190 «Время новостей», 2007, 7 марта.

171

в отношении Рамуша Харадиная – за два дня до истечения месячного срока, установленного для апелляций. Одно-временно были опротестованы и приговоры в отношении Идриза Балая и Лахи Брахимая. Однако шансы на то, что Трибунал воздаст по заслугам троим боевикам, выгля-дят ещё более слабыми, чем это было до начала процесса. Скорее апелляционная палата удовлетворит ходатайство единственного осужденного по данному делу Лахи Брахи-мая и полностью его оправдает, как это произошло 3 июля 2008 г. с бывшим командующим силами боснийским му-сульман Насером Оричем. За свои преступления в районе Сребреницы он в июне 2006 г. получил смехотворный срок в 3 года вместо 18, на которых настаивало обвинение, и с учетом отсидки в камере предварительного заключения сразу же вышел на свободу – а теперь и вовсе признан не-виновным в убийствах не только сербских военноплен-ных, но и не менее 1300 мирных жителей из 156 сербских сел близ Сребреницы.

Насколько оперативно, даже не считаясь с качеством работы и отнюдь не стремясь детально и всесторонне рас-смотреть все обстоятельства, Гаагский трибунал сработал по «делу Харадиная», настолько же неторопливо разви-вается процесс над Воиславом Шешелем, которому также ставится в вину «участие в совместном преступном пред-приятии». Однако расплывчатость формулировок обвини-тельного заключения и выступлений главного обвинителя на процессе Кристины Даль не идет ни в какое сравнение с жесткими и конкретными констатациями обвинения в адрес Рамуша Харадиная. В своем пространном выступле-нии на открытии процесса в ноябре 2007 г. г-жа Даль гово-рила о том, что публичные выступления Воислава Шешеля в начале 1990-х гг. с призывами создания «Великой Сер-бии», изгнания хорватов, мусульман и других несербов из бывшей Югославии привели к массовым преступлениям против мирного населения. По словам прокурора, Шешель формировал отряды «четников» и «отравлял» их пропа-

172

гандой. Попавшие под влияние Шешеля боснийские сербы разрушали города, сжигали деревни, стремясь уничтожить целые группы населения только потому, что они были дру-гой национальности и исповедовали иную религию.

Среди пунктов вынесенного против Воислава Шешеля обвинительного заключения значатся преследования по расовым и религиозным мотивам, изгнание с мест прожи-вания, незаконное помещение в места заключения, пытки и убийства. Утверждается, что находившиеся под контролем Шешеля полувоенные формирования совершили эти пре-ступления в ходе вооруженных конфликтов в 1991–1995 гг. в Хорватии, Боснии и Герцеговине и сербской области Воеводина. В обвинительном заключении говорится, что Шешель входил в совместное преступное предприятие, целью которой было «непрерывное насильственное изгна-ние, посредством совершения преступлений, предусмо-тренных Статьями 3 и 5 Статута Трибунала, большинства хорватского, мусульманского и другого несербского насе-ления с приблизительно одной трети территории Респу-блики Хорватия, со значительной части Боснии и Герцего-вины и части Воеводины в составе Республики Сербия для того, чтобы сделать эти области частью нового государ-ства, в котором бы доминировали сербы».191 По утвержде-нию обвинения, это совместное преступное предприятие «начало действовать до 1 августа 1991 г. и существовало по крайней мере до декабря 1995 г.», причем наряду с са-мим Воиславом Шешелем в состав данного «предприятия» входили такие разные фигуры, как Слободан Милошевич, генерал Ратко Младич, Милан Мартич, Милан Бабич, Ра-дован Караджич, Момчило Краишник, Биляна Плавшич, Желько Ражнятович «Аркан».192

О принципах построения обвинения можно судить хотя бы по пункту 20, относящемуся к разделу под гром-ким названием «Убийство». Однако в самом тексте бес-191 http://www.un.org/icty/indictment/english/seslj3rdind071207e.pdf192 http://www.un.org/icty/indictment/english/seslj3rdind071207e.pdf

173

полезно искать обоснованные данные о совершении доктором Шешелем этого действительно тягчайшего преступления. Речь идет о том, что «в ноябре 1991 г., в то время как сербские силы вели бои за Вуковар, Воис-лав Шешель посетил город. 8 ноября 1991 г. или в районе этой даты (одна эта неопределенность свидетельству-ет об уровне доказательной базы Гаагского трибунала – Авт.), Воислав Шешель публично произнес: «Вскоре весь район будет очищен от усташей». 13 ноября 1991 г. или в районе это даты Воислав Шешель и публично, и частным образом произнес: «Ни один усташ не должен покинуть Вуковар живым». Эти речи означали преследование хор-ватов и спровоцировали убийство хорватов».193 И далее в этом пункте обвинения в вину Воиславу Шешелю ставит-ся смерть ни много ни мало 264 представителей несерб-ского населения Вуковара, погибших в ноябре 1991 г.194 Примечательно при этом, что даже если заявления лидера СРП о хорватских усташах действительно имели место, с юридической точки зрения они не могут иметь отноше-ния к жителям Вуковара начала 1990-х гг. Понятие «уста-ши» имеет четкую историческую привязку. Речь идет об организации хорватских националистов, действовавшей в Королевской Югославии и фашистской Хорватии в 1929–1945 гг. Она была основана за пределами Югосла-вии Анте Павеличем и имела основные центры в Италии, Австрии, Венгрии и Бельгии. Наиболее громкой акцией усташей было убийство в 1934 г. югославского короля Александра I Карагеоргиевича, когда одновременно по-гиб и французский министр иностранных дел Луи Барту. После оккупации в 1941 г. Югославии нацистской Гер-манией усташи создали «Независимое государство Хор-ватия», проводили антисербские «этнические чистки» и помещали сербов в концлагеря, главным из которых был «Ясеновац». Таким образом, призыв Шешеля к очище-193 http://www.un.org/icty/indictment/english/seslj3rdind071207e.pdf194 http://www.un.org/icty/indictment/english/seslj3rdind071207e.pdf

174

нию Вуковара от «усташей» с точки зрения формальных юридических процедур не может рассматриваться в кон-тексте событий в Югославии 1991 г. и тем более служить обоснованием якобы его причастности к гибели двух с лишним сотен человек.

Ещё более интересен эпизод, описанный в 21 пункте об-винения. В нем говорится о судьбе приблизительно 2000 гражданских лиц, которые к 19 ноября 1991 года были со-средоточены на объекте «Велепромет» в Вуковаре. Вот как развивались события в дальнейшем в трактовке гаагского обвинения: «ЮНА (Югославская народная армия – Авт.) рассматривала примерно 800 человек из этого числа во-еннопленными. К вечеру 19 ноября 1991 г. вскоре после того, как ЮНА начала перемещение объявленных воен-нопленными лиц в свой центр заключения в Сремской-Митровице на территории Сербии, сербские силы, вклю-чая добровольцев, рекрутированных и/или подстрекаемых Воиславом Шешелем, отделили часть лиц от группы объ-явленных военнопленными. Они вывели этих отобранных лиц с территории объекта «Велепромет» и убили их».195 Опять-таки ни слова о личной причастности Шешеля к убийствам. Однако псевдологическая цепочка выстроена таким образом, чтобы у слушателя или читателя не оста-лось и тени сомнения в том, что вуковарская трагедия была организована и исполнена лично обвиняемым. А для особо дотошных в приложении приводятся имена жертв, на костях которых Шешель намеревался строить здание «Великой Сербии». Поневоле приходит на ум бессмертная фраза из знаменитой кинокомедии, главный герой кото-рой воспринял обращенную к нему фразу «…на развали-нах мечети» как обвинение в её развале.

Однако несмотря на столь громкие и изощренные фор-мулировки, процесс над лидером сербских радикалов в сравнении с максимально оперативным оправданием Ха-195 http://www.un.org/icty/indictment/english/seslj3rdind071207e.pdf

175

радиная продвигается черепашьими темпами. Председа-тель СРП отправился в Гаагу столь же добровольно, как и Рамуш Харадинай, причем на два года раньше экс-полевого командира АОК – в феврале 2003 г. – однако вплоть до на-стоящего дела слушания по настоящему так и не получи-ли развития. Если в отношении одного из главарей АОК прокуроры успели подготовить пять вариантов обвини-тельного заключения за два года – с 2005 по 2007-й – то аналогичный процесс, применительно к лидеру сербских радикалов, занял в два раза большее время: четыре вари-анта за 2003–2007 гг. Окончательный вариант был дати-рован 7 декабря 2007 г. Иными словами, его подписание и обнародование последовали месяц спустя после начала судебных слушаний, то есть задним числом.

Не случайно, выступая на судебном заседании ещё в ноябре 2007 г., Воислав Шешель подчеркнул, что более че-тырех лет, которые он провел в заключении в Гааге, ста-ли годами систематических нарушений его прав: «Начало судебного процесса затянулось на недопустимое время, и начатый с огромным опозданием процесс не может быть справедливым. Мне дважды запрещали общаться с чле-нами моей семьи, сначала в течение двух, затем в течение четырех месяцев. Мне пытались навязать адвокатов, пре-пятствовали моим контактам с моими советниками, отка-зывались предоставить документы на бумаге и в переводе на сербский язык». Глава СРП также сообщил, что в Гааг-ском трибунале существует практика заставлять свидете-лей давать ложные показания, обещая им за это возмож-ность получить документы на новое имя, дом, деньги и жизнь под охраной за границей. Лидер сербских радикалов утверждает, что таким образом давались показания и про-тив него. «Теперь, когда в связи с предстоящим закрытием трибунала он не может уже обещать свидетелям деньги и дома, они больше не хотят давать лжепоказания», – отме-чал Воислав Шешель.

На процессе по делу Воислава Шешеля подсудимый изначально не мог рассчитывать ни на временное осво-бождение, ни на поддержку ведущих международных представителей, ни на содействие мировых авторитетов в области защиты прав человека. Его слушания поразитель-но напоминают процесс над ныне покойным президентом Сербии и Югославии Слободаном Милошевичем. Тогда, убедившись в упорном стремлении и способности про-фессионального юриста сломать заранее разработанный сценарий по демонизации сербских руководителей, руко-водство трибунала сделало все, чтобы если не осудить Ми-лошевича, то, по крайней мере, не допустить его выхода на свободу. Венцом внесудебного преследования обвиняемо-го стал отказ Судебной палаты Гаагского трибунала вре-менно освободить его под гарантии правительства России для прохождения медицинского обследования в Москве. Отказ был обнародован за несколько недель до скоро-постижной кончины Слободана Милошевича в камере предварительного заключения Схевенингенской тюрьмы 11 марта 2006 г. По горячим следам произошедшего Карла дель Понте выразила свое глубокое разочарование тем, что Милошевич избежал подготовленного ею обвинительного приговора: «Я глубоко сожалею о смерти Слободана Ми-лошевича. Она лишила жертв правосудия, которого они желали, и в котором они нуждались». Однако сам ход про-цесса заставлял думать, что подобный исход дел был для нее – да и для многих политиков и военных стран-членов НАТО – наилучшим выходом. А если Гаагский трибунал чего-то действительно хочет, он этого, как правило, доби-вается. Воислав Шешель должен понести наказание как ав-торитетный сербский патриотический лидер, а Рамуш Ха-радинай должен был быть оправдан как албанский герой. Эта нехитрая схема полностью объясняет все парадоксы и несуразицы двух процессов – двух лиц Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии.

177

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Доктор исторических наук,ведущий научный сотрудник

Института славяноведения РАН,руководитель Центра по изучениюсовременного балканского кризиса

Гуськова Е.Ю.

Воислав Шешель:идеология сербского национализма

Воислав Шешель – самобытный сербский политик и мыс-литель современности, национальная философия которо-го является антиподом идеологии западной неолибераль-ной демократии и глобализма, ведущих, по его глубокому убеждению, сербский народ по пути денационализации. Национальное мировоозрение В. Шешеля в наиболее полной мере отражено в его книге «Идеология сербского национализма»196, в которой автор, на основе тщательного анализа обстоятельств и условий развития сербского на-рода, предложил свое видение ключевых проблем нацио-нальной сербской истории и ответы на вызовы воинству-ющего евроатлантического проекта, угрожающего Сербии потерей национального суверенитета и территориальной целостности. Сербы на протяжении всей своей истории вели тяжелейшую борьбу за существование, но всегда на-ходили выход из, казалось бы, безвыходных положений, становились на ноги после тяжелейших поражений и преодолевали колоссальные препятствия, стоявшие на их историческом пути. Цель исследования В. Шешеля – от-стоять национальную назависимость и культуру сербско-196 Шешељ В. Идеологија српског национализма: научно и публицистичко дело проф. Др. Лазе М. Костића. – Београд: Велика Србија, 2002, с. 1024.

178

го народа от беспощадных врагов, стремящихся стереть его с лица земли.

В. Шешель начинал писать свою книгу в начале 90-х гг., а заканчивал в 2002 г. Автор назвал её «своеобразным учебником сербского национализма». Он воплотил свой замысел: «в одной книге объединить и систематизировать все исторические факты, теоретические выкладки, нацио-нальные идеи и политические цели, на которых основан современный сербский национализм». Идеология серб-ского национализма, по мысли автора, веками развивалась в виде осмысления национального сознания и историче-ской судьбы сербского народа, практики оборонительных и освободительных войн, демократических и либеральных устремлений. Исконная суть сербства связана с глубоким ощущением принадлежности к высшему виду коллектив-ного сознания и идентификацией с его системой ценно-стей, «с силой духа, идеей национального единства в рам-ках всего государственного образования, солидарностью, правдолюбием и толерантностью на основе высших гума-нистических идеалов и традиционных принципов добро-ты и человечности».

Исконная сербская национальная идея свободы, соли-дарности и единства, как полагает автор, лежала в основе государствообразующей политики сербов, а распад госу-дарства создавал условия для специфической идеологии воскресения (возрождения) и жертвенности отдельных людей, коллективов и поколений. Трагичность героиче-ской судьбы сербского народа была стимулом для пере-дачи из поколения в поколение в качестве источника ду-ховного вдохновения энергии героической активности, терпения, выносливости и умения переносить страдания, чтобы создать условия для возрождения прежнего вели-чия. Завет Святого Саввы, придерживаться единой веры в едином национальном государстве, был для сербов ве-ковым ориентиром, но одновременно и главным раздра-жающим фактором для врагов. При этом особенностью

179

сербов было то, что они всегда стремились выполнить святосавский завет, могли преодолеть любые искушения, кроме одного – внутренних разногласий, расхождений и неединства.

Многие сербские земли сегодня находятся под ок-купацией и в рабстве, подчёркивает автор, сербы из них изгнаны. Но современные поколения не должны с этим мириться. «Никто не имеет права от имени сербского на-рода отторгать сербские территории. Этот вопрос остаёт-ся предметом спора до тех пор, пока спор не будет решён. А он может решиться исключительно освобождением того, что является сербским, и его присоединением к Сербии». Для этого, пишет автор, и необходимы такие книги, кото-рые бы разъяснили суть национального и патриотическо-го сознания, воспитывая любовь к Отчизне и просветляя душу. Для этого автор обращается к истории сербского народа и государства, к его героическим страницам и вре-мени страданий, к основным современным проблемам, имеющим исторические корни.

Книга состоит из 15 глав, каждая из которых – из ряда разделов и параграфов. Главы с первой по восьмую по-священы политической истории сербского народа: Сер-бии в период правления Неманичей (12–14 вв.), истории «Сербской Боснии», «Сербской Черногории», «Сербской Македонии» и других земель, вопросам сербской право-славной церкви, сербских национальных символов и, как пишет автор, «творческой составляющей сербского на-ционализма» – сербскому литературному языку, литера-туре, искусству и науке в средние века, новой и новейшей истории. Автор большое внимание обращает на проблему сербско-хорватских противоречий – в области языка, ре-лигии, культуры, образа жизни, поскольку часто именно они становились источником сербского патриотизма и укрепляли сербский национализм. Ссылаясь на мнения различных историков, В. Шешель пишет, что в истории у хорватов и сербов никогда не существовало ничего обще-

180

го – они никогда не стремились к совместным действиям, к объединению, различаясь в духовных потребностях, в национальной идеологии, взглядах на будущее. Эти раз-личия переросли в антипатию, а затем и ненависть хорва-тов к сербам, что особенно отчётливо проявилось в годы Второй мировой войны. Автор приводит много примеров «хорватского варварства», преступлений усташей, шови-низма и расизма.

Главы с девятой по пятнадцатую посвящены сербскому национальному сознанию, этническим и территориаль-ным аспектам югославянской государственной идеи, ли-беральным и демократическим принципам современного правового порядка, а также идеологии сербской государ-ственности. По мнению автора, сербский народ сумел на своём историческом пути сохранить этническую чистоту. Даже во время турецкой оккупации сербы находились в относительной изоляции и любовно оберегали свои эт-нические особенности, сохраняя свою веру, народность и язык. Сербы смогли сохранить свою общинную авто-номию, а существование православной церкви позволяло хотя бы минимально оберегать духовную жизнь. В деле сохранения сербского национального сознания большую роль играли семейные традиции, которые крепки были среди крестьян. Именно в крестьянской среде воспиты-вались сербский демократический дух и свободолюбивая гордость, чувство справедливости, независимости, пра-вового порядка, любви к своей земле, равноправия. Всё это создавало позитивные идеалы сербов: демократию, самоуправление, национальные цели. «Поскольку ту-рецкая оккупация привела к социальной гомогенизации сербского народа и правовому равенству людей, были созданы условия для укрепления единого национального сознания, которому не угрожала классовая дифференци-ация. Правящий класс принадлежал к какому-то другому народу, чужому, завоевательскому…». В единении церкви, веры и народа автор видит последовательность в поли-

181

тической и национальной жизни, основу для достижения государственности.

Из идеологии сербского национализма, которую ха-рактеризуют идеи социальной правды, солидарности, демократической модели принятия решений и сильной власти, произрастали, пишет автор, дух демократии, рево-люционный настрой, стремление к справедливости. «Кол-лективное национальное сознание подразумевает и кол-лективную ответственность за историческую судьбу. На поучительных примерах из истории воспитываются мо-лодые поколения, и им передается завет, что государство когда-то обязательно обновится во всём своём величии. Поэтому с молоком матери серб впитывает национализм, который нельзя изъять из его общественного бытия и ин-дивидуального сознания. Националистические идеалы и цели требуют общенародного согласия и единства, и они становятся высшей ценностью и незаменимым средством достижения всех исторических целей». В сербах с малых лет всегда воспитывали решительность и постоянство, же-лание бороться и готовность жертвовать собой. Сербские крестьяне даже в турецкое время, будучи неграмотными, имели ярко выраженное национальное сознание и четкие политические идеалы. Идея сербской государственности была характерна для всех социальных слоёв народа и во всех географических местах его проживания. Во время Первого сербского восстания против турок в 1804 г. серба-ми руководила идея освобождения всех сербских земель, и весть о восстании быстро распространилась среди сер-бов как под турецкой, так и под австрийской властью.

Сербская национальная идея была настолько сильна в сознании, что сербы готовы были на массовые жертвы в бескомпромиссной кровавой борьбе. Поэтому часто они поднимались на сражения с намного превосходившим их врагом. Постепенно в национальном сознании выкристал-лизовывались политический реализм и приверженность к сильной власти. Сербский демократический потенциал

182

проявился в принятии конституций, уже начиная с первой половины 19 в.

Для сербов важен 1844 г., когда Илия Гарашанин на-писал свои «Начертания», первый опубликованный про-ект сербской государственной политики, основанной на общенациональных, освободительных и государственных идеях. На 70 лет он станет путеводной звездой развития и расширения сербского государства. Появившаяся серб-ская интеллигенция в дальнейшем возьмёт на себя укре-пление национального сознания, моделирование идейных концепций, разработку непосредственных целей и по-литических действий. «К православно-крестьянской де-мократической составляющей сербского национализма, которая веками будет оберегать старые государственно-созидательные традиции, европейски образованная ин-теллигенция добавит просветительский жар современной рационалистической мысли… Практически нет других ев-ропейских стран, в которых идея народного суверенитета и парламентаризма нашла бы более благоприятную почву, чем в душе сербского народа, которому парламентаризм неодолимо напоминал традиционную соборность и кол-лективное принятие решений по судьбоносным вопро-сам». Высшие формы европейской демократии сербский народ воспринимал как исконно свои, поскольку они со-ставляли его историю.

Когда возникли политические партии, то одна из них, пишет автор, Сербская радикальная народная партия Ни-колы Пашича, взяла на себя обязательства по созданию и реализации сербской национальной политики. Никола Пашич заимствовал у Илии Гарашанина идею опоры на Россию и западные силы, ненависти к Австрии и узкосерб-ские внешнеполитические задачи: защиту независимости, сотрудничество с другими балканскими народами, объе-динение сербов, включая Боснию и Герцеговину, Македо-нию, Черногорию. Для Н. Пашича Сербия была символом всех национальных устремлений, и он не хотел, чтобы это

183

её имя менялось. Югославянство, югослав, Югославия как общие понятия для всех народов на славянском юге Н. Па-шичу были чужды и непонятны. Он выступал за унитарное и централизованное государство на основе идей и тради-ций сербской государственности.

«Сербы, очевидно, один из европейских народов, кото-рый первым достиг национального самосознания. Но са-мым важным является то, что сербское национальное со-знание подразумевает единство всего народа на всём его пространстве, что не характерно ни для одного другого европейского народа. От сербского народа отпадали толь-ко те, кто проявлял историческую и моральную слабость, принимая воззрение и идеологию оккупанта, «потуречи-вались» или «покатоличивались». Но своим отделением они только укрепляли и закаляли сербское национальное ядро, хотя в количественном отношении его уменьшали».

Так, сохранённое и развитое национальное сознание привело к освободительным восстаниям и войнам, к соз-данию современного сербского государства. Военные тра-диции, со своей стороны, создавали большой авторитет воинскому призыву. При этом офицеры никогда не ста-новились некой кастой, а, наоборот, выражали сельский народный дух, пестовали стремление к освобождению и объединению.

Описывая сербский национальный характер, В. Шешель отмечает такие черты, как гуманность, благородство, идеа-лизм, бескомпромиссность, социальный оптимизм, высо-кое понимание чести и достоинства, храбрость, героизм, стремление к свободе, солидарность, ответственность за других, жизненную стойкость в бедах и напастях, при этом отсутствие таланта к интригам и пропаганде в свою поль-зу. Поэтому сербский национализм, подчёркивает автор, никогда не был агрессивным, имел позитивную духовную основу, основывался на традициях православной церк-ви, модернизированных ассимиляцией демократических идей. Веротерпимость и ответственность за другие наро-

184

ды позволила объединиться хорватам, словенцам и дру-гим народам вокруг Сербии в 1918 г.

Однако автор солидарен с теми, кто полагает, что создание Югославии было ошибкой, поскольку сербы отреклись от своего славного имени и взвалили на соб-ственные плечи югославянскую ношу, в результате чего в период после 1918 г. было пролито сербской крови больше, чем во все другие исторические периоды. Со-бирание всех югославян в одном государстве автор счи-тает неестественным, поскольку такое государство чре-вато уничтожением сербства. Тезис, что сербы, хорваты и словенцы – один народ, автор считает фикцией, по-скольку никогда в истории не существовала идея об их национальном единстве. Они всегда имели различную историческую судьбу, разные устремления, ощущения и сознание. В югославском государстве самыми наивными оказались сербы, поскольку именно они верили в искрен-ность хорватов, словенцев, когда те говорили о братстве и единстве в рамках многонационального государства. По-этому, делает вывод автор, надо стремиться к созданию национального сербского государства, поскольку сербы «имеют до совершенства выстроенное национальное со-знание». Сербский национализм – это стремление к объ-единению под сербской, а не иноземной властью, отме-чает В. Шешель. Сербский национализм только окреп от соседства хорватов, которые всегда, когда имели власть, стремились уничтожить всё сербское – имена, названия, письменность, а в отдельные периоды и систематически выселяли или уничтожали сербов. Такая обстановка го-нений и презрения вызывала у сербов не только стрем-ление к свободе, но и к «сербованию»197 – возможности свободно изъясняться как сербы, выставлять и использо-вать сербские символы, гордиться своим именем и про-исхождением.

197 Србовати (сербск.) – жить и вести себя как настоящий серб.

185

Функционирование Югославии после 1918 г. В. Шешель называет псевдоисторическим экспериментом, поскольку он явился несчастьем именно для сербского народа.

Ссылаясь на историков, В. Шешель отмечает, что в се-редине 19 в. насчитывалось 5 млн сербов и только 800 тыс. хорватов. «Сербство» проявлялось в полную силу на всех сербских землях, а национальное сознание было выраже-но и у сербов-католиков, и у сербов-мусульман. Однако вхождение в Югославию привело к серьёзному кризису. Многие сербы-католики стали называть себя хорватами, мусульмане колебались, а среди македонцев «начали дуть разные ветры». Первый удар по сербскому национально-му сознанию нанёс 1929 г. эксперимент короля Алексан-дра с интегральным югославянством, а геноцид хорватов в годы Второй мировой войны поставил сербов на грань биологического выживания на территории западнее Дри-ны. После войны коммунисты продолжили убивать своих политических и идеологических противников, а затем от-дельные части сербского народа провозглашались само-стоятельными нациями.

Декретами создавались целые народности и нации198, а сербство становилось жертвой: чтобы создать новые народности, оно должно было совершить национальное самоубийство. И если до войны каждый черногорец был сербом, то сегодня сербов там практически нет. Согласно переписи 1948 г., количество сербов уменьшилось, отме-чает автор, во всех республиках: в Боснии и Герцеговине, Македонии, Черногории, Хорватии. Только в Воеводине сербы достигли относительного большинства, и число их продолжало расти. Искусственная «югославская» на-ция – образование без корней, традиций, истории. Однако сербы оказались привержены югославизму, многие из них при переписи населения записывали себя как югославы, в то время как другие народы продолжали придерживаться 198 В социалистической Югославии были созданы македонская, черногорская и мусульманская народности, югославская нация.

186

своей исконной национальности. По мысли автора, это не могло не сказаться на сербах, ведь «как только сходишь со строгого и прямого национального пути, тогда наступает шатание, бездорожье и дезориентация». И вместо инте-грации сербов, словенцев и хорватов через основательную денационализацию получилось, что этот процесс прош-ли только сербы. Только они искренне верили в будущее югославского государства, в то время как все остальные ему желали смерти.

Что могло объединить народы в рамках единой феде-рации? Отвечая на этот вопрос, В. Шешель полагает, что таким фактором мог стать язык. Но хорваты упорно отде-ляли свой язык от сербского, словенцы оберегали свой от «чуждого влияния» и не хотели учить сербско-хорватский. Поэтому Югославия имела четыре государственных языка и два алфавита. Так язык не стал объединяющим факто-ром.

Автор обращает внимание ещё на один процесс в со-циалистической Югославии, который не мог не отраз-иться на национальном сознании сербов. В 50–80-е гг. наблюдалось вытеснение кириллицы из письменного сербско-хорватского языка. Все государственные бланки печатались на латинице. Решения судов и другие офици-альные бумаги государственных органов, в том числе па-спорта и удостоверения личности также были заполне-ны на латинице. В стране трудно было найти пишущую машинку на кириллице. В армии все бумаги писались на латинице, а если даже иногда – на кириллице, то порядок букв соблюдался из латиничного алфавита. На почте, те-леграфе, телефоне, номерах машин, дорожных указателях трудно было найти кириллицу.

Таким образом, делает вывод автор, «с вхождением в Югославию именно сербский народ потерял своё государ-ство как прибежище своей национальной специфичности или как внешнюю границу коллективного сознания. В но-вом государстве хорваты и словенцы быстро получили то,

187

чего никогда не имели, а сербы систематически теряли ощущение самоидентификации, уверенности в себе и ду-ховной силы».

В новейшее время понятие «Великая Сербия» чаще употреблялось оппонентами Сербии, чтобы показать агрессивность её замыслов и стремление политиков к ге-гемонии. Сегодня в политической элите Сербии только Сербская радикальная партия во главе с В. Шешелем ак-тивно использует это понятие и даже выпускает журнал под таким названием. В реферируемой книге автор от-водит рассмотрению этого понятия отдельный раздел. В историографии отмечено, что впервые понятие «Великая Сербия» употребил граф Джордже Бранкович в 1683 г. в трудные дни, когда турки осаждали Вену. Тогда Дж. Бран-кович, будучи правителем Баната, Срема и Герцеговины, представил австрийскому двору своё сочинение об осво-бождении и объединении всех сербских земель в Великую Сербию199, чтобы преградить туркам путь в Централь-ную Европу. Пока грозила опасность, Вена благосклонно относилась к проекту, но как только турки при большой помощи сербов отступили, в Вене возобладали другие идеи. В предложении Дж. Бранковича австрийский двор почувствовал непосредственную опасность и сгноил гра-фа в тюрьме. Именно с этого времени для Австрии само понятие «Великая Сербия» кажется отражением потенци-альной восточной экспансии, опасной для существования собственного государства и католичества. Против «вели-косербской опасности» выступал весь австро-венгерский пропагандистский аппарат на протяжении всего 19 в. Эта идея ещё несколько раз была официально представлена, на этот раз в Петербурге русскому императору в 1803 и 1804 гг.

Как пишет автор, после осознания невозможности мирного проживания с хорватами в одном государстве, 199 По-русски правильнее было бы перевести «Большая Сербия».

188

после 1918 г. идея Великой Сербии постепенно возрож-дается в общественной жизни среди интеллектуалов и политиков. В 1928 г. радикал Пуниша Рачич на заседании Народной Скупщины потребовал переименовать госу-дарство в Великую Сербию. А группа сербских интел-лектуалов создала Сербский культурный клуб, в котором попыталась реанимировать идею сербской (а не югослав-ской) государственности. Именно здесь были высказаны мысли об ошибке объединения югославянских народов в 1918 г. и об упущенных возможностях «ампутации», что-бы навсегда избавить сербский народ от такого опасного соседства. Сербский культурный клуб развил широкую активность, организуя лекции, выпуская газету, развивая идею сербской государственности, влияя на пробуждение и развитие национального сознания. Позже идею созда-ния Великой Сербии подхватила Сербская радикальная партия.

На основании сказанного автор делает вывод, что сербская национальная идея всегда тяготела только к единому сербскому государству и не имела завоеватель-ной составляющей. Оно должно быть суверенным госу-дарством с автокефальной церковью, в котором будут доминировать единство политической и этической дея-тельности, моральная и духовная гармония. Сербы дума-ли об объединении Сербии и Черногории, а позднее и об остальных сербских землях. «Объединить всё сербство под единым государственным кровом было крайней це-лью всех сербских патриотов во всех странах… Не боль-ше, но и не меньше».

В самостоятельном сербском государстве сербы долж-ны составлять убедительное этническое большинство на-селения, что будет гарантировать защиту национальных интересов, единство государства, стабильность правово-го порядка. И если бы Сербия была самостоятельной, то её не смогли бы бомбить, унижать, грабить и раздирать на части.

В. Шешель своей книгой пытается ответить на вопрос, высохли ли окончательно сербские национальные корни? Как показывает содержание книги, ответ на него – от-рицательный. Сербский завет патриотизма по В. Шеше-лю – это возрождение сербской национальной идеологии, традиций героизма и жертвенности народа, его духовного обновления ради освобождения от всех форм иностран-ной оккупации с перспективой объединения в едином православном государстве, в котором бережно и тща-тельно хранились бы и преумножались сербские духовно-национальные традиции. Сербия веками боролась за свою национальную свободу и веру, история сербского наро-да – это практически непрерывная череда войн, история осажденной крепости. И те испытания, которым подвер-гается сербская цивилизация сегодня, эта «мрачная тень затмения сербства», должны, считает В.Шешель, приве-сти к внутренней кристаллизации национального созна-ния сербской души, к обретению единства национальной воли и национальной идеи, всегда формулировавшейся в религиозных категориях. Идея национального единства – единства сербского народа в единой сербской земле – это политическая программа собирания сербских земель, по-строения гармоничного государства, основанного на вере, культуре, традициях и интересах сербского народа.

190

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

заявление подсудимогопрофессора, доктора

Воислава Шешеля

Гаага, 8 ноября 2007 года

Прошу встать.Заседание Международного уголовного суда по бывшей

Югославии объявляется открытым.Прошу садиться.Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-

ти: Прошу секретаря объявить дело.Секретарь: Добрый день, ваша честь, это – дело № ИТ

03-67 ПТ Обвинитель против Воислава Шешеля.Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-

ти: Приветствую всех присутствующих, приветствую го-спожу Даль, представляющую Прокуратуру. Приветствую господина Шешеля, секретаря, судебных помощников, а также судебного пристава, переводчиков и охрану, кото-рые нам помогают. Как вам известно, нынешнее заседание будет посвящено заявлению подсудимого в соответствии с правилом 84-бис. Судебная палата предоставила госпо-дину Шешелю все утро. Иными словами, в его распоряже-нии четыре часа для заявления. Прежде чем предоставить слово господину Шешелю, госпожа Даль хочет сделать за-явление.

Обвинитель Кристин Даль: Да, ваша честь, нам хоте-лось бы подчеркнуть две вещи. Одна касается охраны, а вторая – заявления господина Шешеля. Вчера, в ходе мое-го вводного выступления произошел инцидент, который я увидела краем глаза. Он связан с охраной и с лицами, находящимися в зале для публики. Эти лица пытались

191

осуществить какой-то вид контакта с господином Шеше-лем, и мне хотелось бы предупредить господина Шешеля воздержаться от общения с любыми присутствующими на галерее лицами, касается ли это его друзей, или недругов. Мне не известны подробности данного инцидента, но я увидела, что кто-то из охраны подошел к кому-то из пу-блики.

Второе, что меня беспокоит, касается необходимости предупредить господина Шешеля до того, как он выступит со своим заявлением, что если он выскажет что-либо, что может вменяться ему в вину, то при оценке данного дела судебная палата вправе использовать это против него. Конечно, судебная палата учтет доказательную ценность сделанных им заявлений. В случае, если подсудимый за-щищает себя сам, то, выступая, он определенным образом рискует, поскольку может сделать заявления, которые мо-гут послужить доказательствами его вины. Мне хотелось бы, чтобы его предупредили, что сказанное им может ис-пользоваться против него.

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Хорошо, учитывая, что Вы сейчас сказали, я зачитаю правило 84-бис, чтобы всем было ясен его смысл. Итак, правило 84-бис Правил процедуры и доказывания зву-чит следующим образом: «Заявление подсудимого. а) По-сле вводных выступлений сторон, или если защита ре-шит отложить свое вводное выступление в соответствии с правилом 84, после возможного вводного выступления обвинителя, подсудимый вправе, если он желает, и если судебная палата так решит, выступить с заявлением под контролем судебной палаты. Подсудимого не будут при-нуждать давать торжественную клятву и не будут допра-шивать в связи с содержанием его заявления. б) Решение относительно возможной доказательной ценности такого заявления принимается судебной палатой».

Из этого судебная палата делает вывод, что подсуди-мый вправе выступить после вводного выступления Про-

192

куратуры с разрешения и под контролем судебной палаты. Подсудимый не обязан давать торжественную клятву и не обязан отвечать на любой вопрос, связанный с тем, что он сказал. А в параграфе а) указано, что решение относитель-но возможной доказательной ценности такого заявления принимается судебной палатой. Вот что написано в пра-виле 84-бис.

Что же касается имевшего место инцидента, я действи-тельно вчера заметил, что один из сотрудников охраны был несколько взволнован. Не знаю, что произошло на деле. Данный сотрудник охраны, несомненно, представит компетентному органу отчет, а компетентный орган изве-стит судебную палату о том, что произошло.

Господин Шешель, вам слово. Проф. д-р Воислав Шешель: Господа судьи, госпожа

Даль снова говорит неправду и своим неподобающим вме-шательством, похоже, просто стремится отнять у меня время. Она оказалась не в состоянии использовать свои четыре часа, она говорила менее трех часов, и теперь по-просту завидует тому, что я в состоянии говорить и четы-ре часа, и намного больше четырех часов. Вчера не было никакого инцидента. Произошло следующее: один человек из публики уселся прямо напротив меня и все время та-ращился на меня, что лично я посчитал провокационным, но, возможно, это и не было провокацией. Мне сразу при-шло в голову, что нечто подобное в свое время случилось с Корчным в шахматном матче с Карповым, если не ошиба-юсь, на Филиппинах.1 Я обратил на это внимание охранни-ка, охранник вмешался, и данного человека переместили в другой ряд. Ничего кроме этого не произошло. Не вижу причины, чтобы делать из мухи слона.

Во-вторых, должно быть, вы убедились в том, что когда судебная палата или обвинитель нарушают мои права, я умею бороться и защищать их, тем более здесь. Теперь об-винитель предупреждает меня, чтобы я случайно не ошиб-ся и ничего сам себе не вменил в вину. Я буду говорить о

193

фактах безотносительно того, вменяется ли это мне в вину или нет. У меня вообще нет никаких причин ограничивать себя или опасаться вашего мнения относительно моих по-зиций, моего поведения или моей деятельности в течение последних 15–20 лет. Это меня не интересует. У меня и се-годня то же мнение и те же позиции, что и 15, и 17 лет на-зад, я лишь сильнее укрепился в них.

Но раз уж вы начали тратить мое драгоценное время по совсем ничтожным поводам, мне хотелось бы сказать вам нечто важное вкратце. Я связался с моими сотрудни-ками, и они нашли агентство «Матико» в Белграде. Это агентство по переводам на иностранные языки, его адрес улица Пролетерске солидарности 63, телефон 011-334-13-35. Оно может перевести две мои главные книги, на чём я настаиваю, и в состоянии сделать это до конца января за 25 000 евро. Эту цену можно снизить на 4000–5000 евро, если Секретариат представит уже переведенные Проку-ратурой части книги «Идеология сербского национализ-ма». По моему примерному расчету эти части составляют приблизительно треть данной книги. Так что я выполнил задание, данное мне вами в прошлый раз, и надеюсь, что впредь мне больше не придется заниматься делами Секре-тариата или Прокуратуры. [На прошлом заседании суд не мог решить вопрос о том, где перевести основные книги В. Шешеля, которые он представил в качестве свидетель-ства – Ред.]

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Хорошо, спасибо вам за данное извещение по пово-ду перевода. А теперь Вам, в соответствии с регламентом, предоставляется слово. Пожалуйста.

Проф. д-р Воислав Шешель: Господа судьи, я вовсе не намерен уязвить кого-либо из вас лично, утверждая, что здесь надо мной проводится нелегальный и нелегитимный суд. Я говорю об институте, противоправно созданном Со-ветом Безопасности ООН в 1993 г., что явилось прямым нарушением обычного международного права.2 Совет Без-

194

опасности сделал это под диктатом Соединенных Штатов Америки, которые в те времена являлись неприкосновен-ной мировой державой, а остальные страны – постоянные члены Совета Безопасности – практически безоговорочно выполняли их требования. Члены Совета Безопасности неправомочно ссылались на главу VII Устава ООН, в ко-торой речь идет о восстановлении и поддержании мира во всем мире и в отдельных регионах.3 Данный суд стал пер-вым в истории человечества судом, созданным как сред-ство достижения и сохранения мира. То есть изначально данный суд преследовал цель установления не справедли-вости, а определенного мирового порядка, который в по-литической теории именуется Pax Americana4, по примеру мнимых миротворческих операций римской империи Pax Romana5.

Данному суду, наряду с тем, что он неправомерно соз-дан, присуща резко выраженная антисербская ориента-ция. Доказательство тому – факт, что в этом суде судили невероятно большое число сербов, в сравнении с лицами других национальностей. При этом сербам выносятся не-сравненно более тяжелые приговоры, чем мусульманам, хорватам, албанцам и так далее. Данный суд получил за-дание фальсифицировать новую сербскую историю, и в значительном числе приговоров оно выполнено. Яркий пример подобной фальсификации новой сербской исто-рии представляет собой утверждения о том, что имел ме-сто геноцид в Сребренице – выдумано, что там казнено 7000 или 8000 мусульманских военнопленных6. Правда, конечно же, совсем иная: найдено всего 2500 тел, хотя всю местность прочесали, перерыли, списки утвердили, орга-низовали кладбище, а дотошными исследователями уста-новлено, что свыше 800 из этих 2500 тел – это лица, погиб-шие с 1992 по 1995 г. на мусульманской стороне.

Необходимо учесть, что значительное число мусуль-манских солдат погибло в ходе боёв, при этом часть их погибла в столкновениях между самими мусульманами.

195

Согласно сообщению, полученному в свое время голланд-ским парламентом, голландские офицеры на месте конста-тировали, что действительно имело место преступление. Я не отрицаю факт преступления, но расстреляли 1000 воен-нопленных. Это преступление ужасно, но данное престу-пление – не геноцид.7 Здесь сербскому народу умышленно навязали клеймо «геноцидности», чтобы потом Между-народный суд подобную квалификацию повторил в своем вердикте. Смешно и нелепо выглядит утверждение, что ге-ноцид якобы имел место в отдельном городке, в отдельном небольшом районе. Ведь защищенной группой могут быть только все мусульмане Боснии и Герцеговины, а их число составляло 2 170 000. Не могут быть защищенной группой только мусульмане Сребреницы. Здесь злонамеренно упо-требили определение «особая защитная зона ООН», что-бы применить в данном случае Конвенцию о геноциде. Эта подмена успешно внедрена в западное общественное со-знание, но благодаря таким людям, как я, эти манипуляции никогда не добьются успеха в сербском народе.

За что меня здесь судят? За то, что я стал невыносимым для американцев и их союзников в Сербии. Ещё в 2002 г. они почувствовали опасность, что мне и моей политической партии удастся свергнуть марионеточный режим в Сер-бии, водворенный американцами после 5 октября 2000 г.8 Американцам хочется обезопасить своих ставленников у власти, чтобы добиться и других антисербских целей, что-бы у нас отнять Косово9, а в перспективе и Воеводину10, и, кто его знает, что еще. Почему американцы и их западные союзники настроены против нас, сербов? Потому, что мы маленький, но непокорный народ и потому, что мы близ-кие к русским и этнически, и союзнически, и культурно, и в любом другом отношении. По сути, мы по происхожде-нию русские, восточные славяне, и нам не стыдно за такое происхождение, в отличие от славян-католиков, отказав-шихся от своих корней и даже согласившихся с тем, чтобы их противопоставляли России, чтобы стать врагами Рос-

196

сии. Мы же с этим не согласились, мы союзники. Мы ма-ленькие русские на Балканах. Вот за это-то нас западники ненавидят и пытаются уничтожить.

Мне предъявили крайне несерьезное обвинительное заключение. Господин председательствующий, Вы знаете, что я и тогда, когда Вы являлись судьей в предварительном разбирательстве, несколько раз выражал готовность в не-посредственном диалоге с Прокуратурой разъяснить раз-ные неточные вопросы данного обвинительного заключе-ния, даже подсказать им, как скорректировать отдельные неточности моих биографических данных. Прокуратура в течение пяти лет как от чумы бежит от такого диалога, а всё потому, что моим условием было, чтобы при этом при-сутствовали мои сотрудники и чтобы все было записано на видеоплёнку. Обвинительное заключение сшито на скорую руку. Данное обвинительное заключение соста-вили крайне легкомысленные, неумелые люди, юридиче-ски некомпетентные, и поэтому оно изобилует многими ошибками, которыми я теперь, конечно же, воспользуюсь для того, чтобы показать крайнюю некомпетентность Га-агской прокуратуры.

Уже в первом пункте указано, что я «с 1981 по 1984 гг. преподавал политические науки как ассистент Сараевско-го университета». Невероятная глупость. Преподают ли в вашей стране ассистенты правовые науки или любой иной предмет? Ассистенты ведут у студентов семинары. Читают лекции профессора или доценты. Я же с 1981 г. являлся доцентом, и даже когда меня изгнали с кафедры, я имел звание «научный сотрудник», что соответствует званию доцента.

Далее, в пункте 2 Прокуратура говорит, что я «начал как коммунист». Это неправда, я «начал» как младенец, а коммунистом я стал в подростковом возрасте. Меня при-няли в Коммунистическую партию, когда мне было непол-ных семнадцать лет. Из Коммунистической партии меня с треском выгнали, как только я вышел из подросткового

197

возраста. Это изгнание было большим спектаклем. Поче-му вообще об этом здесь сказано? Вы же знаете, что мы жили при коммунистическом режиме тоталитарного ха-рактера. При диктатуре Тито11 было общепринято при-нимать молодых людей во все политические организации, которыми руководила Коммунистическая партия, а на по-роге зрелости принимать их в Коммунистическую партию. Принимали лучших учеников, лучших студентов, такова была система. Марксизм являлся единственным разре-шенным мировоззрением, которое можно было изучать в школах и университетах. Когда я все эти школы закончил и начал думать собственной головой, то я взбунтовался против коммунизма. С учетом того, что я «начал» не как коммунист, а как младенец, надо признать, младенцем я был весьма проблематичным. Прокуратуре следовало на-много глубже изучить мое прошлое, чтобы представить и данные о том, что я в бытность свою младенцем делал, что я делал в начальной школе, что я делал, будучи студентом факультета, и так далее.

Указано, что я, «становясь критиком коммунистическо-го режима, в начале 80-х гг. вступил в тесную связь с груп-пой сербских националистов». С какой группой сербских националистов? Тогда никакой группы сербских национа-листов не существовало. А они умышленно пытаются не-кую группу сербских националистов «поместить» в вось-мидесятые годы и провозгласить её причиной всего зла на Балканах. И даже пытаются эту группу отождествить со всей Сербской академией наук и искусств.

С кем же я вступил в контакт? С Любомиром Тадичем, отцом нынешнего президента Сербии Бориса Тадича12, и с самим Борисом Тадичем. С тогдашней супругой Бори-са Тадича Веселинкой Заставникович меня арестовали на лекции Милована Джиласа13, и вместе с ней выпустили из тюрьмы в 1984 г. Я дружил с Милованом Джиласом, я дру-жил с нынешними отъявленными сербскими предателями Небойшей Поповым14, Весной Пешич15, наведывался к ней

198

домой, с Вуком Драшковичем16. Я дружил с Добрицей Чо-сичем17, недавно в одной своей книге написавшим, что он считает себя духовным отцом Зорана Джинджича18, и ни-когда не позиционировавшим себя как националист. Никто из них никогда не характеризовал и не представлял себя в качестве сербского националиста. Они преимущественно входили в так называемую «праксисовскую» философскую школу. Это группа диссидентов внутри марксистского ми-ровоззрения. А я в те годы представлял себя как сербский националист, и я являюсь единственным представителем сербской интеллигенции, который в восьмидесятые годы публично, откровенно и в любом месте говорил, что явля-юсь сербским националистом. Поэтому мои книги запре-щали, поэтому я не мог устроиться на работу, поэтому мне пришлось вынести разные гонения. Это не значит, что не было других сербских националистов, они были. Миллио-ны людей и тогда являлись сербскими националистами, но среди сербской интеллигенции не было ни одного, имев-шего достаточно мужества, чтобы, выпятив грудь публич-но сказать: «я – сербский националист!». Также не было и таких, кто про себя мог сказать: «я – антикоммунист». Таких тоже не было. Если они и критиковали коммуни-стический порядок, то делали это в рамках марксистской идеологии. Я горжусь тем, что все эти годы только я пу-блично называл себя сербским националистом. Почему другие этого не делали? Они боялись репрессий коммуни-стического режима: националисты подвергались суровым гонениям, чего я не боялся никогда и не боюсь сегодня. Я не боялся ничего земного, для меня всегда существовали лишь два сдерживающих фактора. Как сказал бы Имману-ил Кант19, «меня ограничивает нравственный закон во мне и звездное небо надо мной», и ничего более. Ни законы, ни суды, ни сила, ни государство, ни международный инсти-тут – ничто не в силах запугать меня, если я считаю, что они поступают безнравственно, несправедливо, противо-законно, и этим я горжусь.

199

Взглянув на обвинительное заключение против меня, вы можете увидеть ещё несколько забавных моментов. В пун-кте 4 указано, что в июне 1990 г. я учредил партию Серб-ское народное обновление. Невероятная ложь. Я никогда не был членом партии под названием Сербское народное обновление, никогда в жизни. Во-первых, Сербское народ-ное обновление было создано не в июне 1990 г., а 6 января 1990 г. в Нова-Пазове, и организовали его Вук Драшкович и Мирко Йович. Во-вторых, я никогда не был членом дан-ного Сербского народного обновления, и, в-третьих, дан-ное Сербское народное обновление никогда не переиме-новывали в Сербское четническое движение. Это знает вся Сербия20. Госпоже Даль нет дела до того, что у меня перед всей Сербией есть неопровержимое доказательство того, что Прокуратура лжет, они с этим не считаются. И это не единственная ложь, я вам покажу ещё много при-меров подобной лжи.

Далее указано: «На выборах в декабре 1990 г. его пар-тия получила почти 100000 голосов». Ложь. Моя партия не участвовала в выборах 1990 г. Вообще не участвовала. Моя партия именовалась Сербское четническое движе-ние, и коммунистический режим, ещё не реформирован-ный, возглавляемый Слободаном Милошевичем, отказал-ся зарегистрировать Сербское четническое движение как политическую партию, так что мы не смогли участвовать в выборах. А лично я тогда, в правление Милошевича, си-дел в тюрьме и баллотировался в президенты республики как кандидат группы граждан. Тогда за меня проголосова-ли 100 000 человек. Это доказательства того несерьезного подхода к составлению обвинительного заключения.

Далее указывается: «Вскоре после этого власти СФРЮ запретили Сербское четническое движение». Ложь: ни-кто никогда не запрещал Сербское четническое движение, Министерство юстиции отказало в его регистрации как политической партии в связи с названием. Но движение продолжало свою деятельность, и издавало свою газету

200

«Великая Сербия». Власти СФРЮ никогда в этот вопрос не вмешивались, он входил в компетенцию властей Сер-бии.

Далее в том же 4 пункте обвинительного заключения указано, что после создания Сербской радикальной пар-тии (Сербская радикальная партия создана путем объе-динения Сербского четнического движения и Народной радикальной партии 23 февраля 1991 г.), я «на ежеднев-ных митингах в ходе предвыборной кампании призывал к единству сербов и к войне против исторических врагов, то есть против населения хорватской, мусульманской и ал-банской национальностей на территории бывшей Югос-лавии». Абсолютная ложь. Напоминаю вам, что это все относится к февралю 1991 г. Я всегда призывал к единству сербов, и сегодня призываю, но в то время я не призывал к войне, я никогда не призывал к войне, если только речь не шла о защите сербского народа. От кого? От разных вра-гов, традиционных. Прежде всего, от немцев и от Ватика-на, и от их экспонентов на территории Югославии. Ведь в этой войне мы, сербы, в настоящий момент потерпели поражение, и она не была войной, которую мы вели про-тив хорватов и мусульман. Мы сражались против их хозя-ев: Ватикана, Германии, Америки, Североатлантического альянса и так далее. В заключительной стадии этой войны, когда выдохлись его марионетки, главным противником стал Североатлантический альянс.

Поскольку мне невозможно приписать ни одного кон-кретного преступления, то душераздирающая история, которую мы вчера выслушали, оказалась неуместной. Меня лично она потрясла (если только это правда), про некую мусульманскую мать, у которой якобы убили двоих маленьких детей. Это настоящий пример грязной пропа-ганды. Где доказательство, что убийство этих двоих детей связано со мной? Каким образом? Хотел ли я войны? Разве я спровоцировал войну, и потом в ходе военных действий было совершено это преступление? Каким образом я свя-

201

зан с этим убийством, если вообще подобное убийство имело место? Наверное, в процессе мы это ещё увидим.

Здесь используется конструкция «совместные преступ-ные действия», в которые Прокуратура искусственным образом вплетает меня. Затем произвольно перечисляют-ся имена. При этом недавно список имен был дополнен: включен Радмило Богданович, в конце марта или начале апреля 1991 г. подавший в отставку с должности министра внутренних дел и с тех пор не занимавший значимых го-сударственных должностей, несколько лет после отставки он был депутатом парламента. Затем – Милан Бабич21 и другие, то есть сегодня годится один, завтра появляется кто-то другой.

Однако любой сговор, в котором я участвовал бы с указанными людьми, невозможен: с одними я откровенно враждовал, с другими никогда в жизни не встречался, от-ставки третьих, например, тогдашнего министра обороны Кадиевича, я настойчиво добивался. Не буду утруждать вас исчерпывающими объяснениями того, какими имен-но были мои отношения с каждым из этих лиц – все это я объяснил, давая свидетельские показания в процессе над Слободаном Милошевичем22. А так как вы недавно приня-ли решение приобщить весь текст стенограммы моих по-казаний на этом процессе к моему делу, причем я не воз-ражал, то нет нужды мне повторять это. Я остановлюсь на самой конструкции.

Конструкция «участие в совместных преступных дей-ствиях» как форма совершения уголовного преступления стала практикой Гаагского трибунала почти во всех про-цессах над обвиненными сербами, хотя она не имеет ни-какого правового основания. Статут Международного трибунала по бывшей Югославии попросту не имеет по-добного определения. Гаагские судьи явились создателя-ми и инициаторами внедрения этой конструкции с целью введения с её помощью принципа объективной ответ-ственности, от которого уже давно отказались в уголов-

202

ном праве цивилизованного мира. Данная конструкция служит основанием для того, чтобы посредством процесса над зачастую наугад выбранным лицом, осудить всю груп-пу, причём её границы очерчивается произвольно. В том, что состав подобных групп определяется произвольно, вы можете убедиться, просмотрев перечень участников «совместных преступных действий» в моем обвинитель-ном заключении, в разделе, касающемся С. Милошевича, М. Мартича23, М. Бабича, и так далее. Для обоснования существования «группы» провозглашается наличие у нее какой-либо общей цели или сговора, а потом её «престу-пления» доказываются исключительно последствиями военных разрушений, которые подбираются выборочно и крайне тенденциозно – всегда в ущерб сербам. Таким об-разом, получается, что только сербы совершали престу-пления, только сербы разрушали, грабили и уничтожали религиозные объекты и так далее.

Да, преступления во время войны совершались. Но преступления совершали лица всех сторон, участвующих в войне. Все совершали преступления всех видов, и здесь возможна не квалификация, а квантификация преступле-ний.

Путем фальсификации исторических фактов и систе-матической манипуляции лжесвидетелями, этот трибунал от приговора к приговору бессовестно настаивает на те-зисе, что главными виновниками войны являются сербы. Здесь провозглашается, что сербы умышленно и плано-мерно совершали военные преступления ради реализации собственных политических и государственных целей. Эта идея проводится столь грубо и настойчиво, что фактиче-ски буквально любой серб, любым образом участвовав-ший в военных действиях на сербской стороне, запросто может быть назван участником «совместных преступных действий». После этого его можно судить за любое пре-ступление, совершенное сербской стороной, независимо от того, слышал ли он вообще о совершении подобного

203

преступления, знал ли исполнителей и т.д. Значит, вовсе не важно установление организаторов, исполнителей и со-общников конкретных преступных деяний. Важно только, чтобы преступниками являлись участники военных дей-ствий с сербской стороны, несмотря на то, что объектив-но огромный ущерб военные действия причинили именно сербам. Отдельные участники военных действий действи-тельно могли совершить преступление, но в трибунале виновными в нем объявляются и все остальные участни-ки военных действий, вне зависимости от того, что они, например, выступали против их совершения. Вводится уголовная ответственность за чужие действия, к которым подсудимый никакого отношения не имел. До объявления виновным всего сербского народа остается один шаг.

Конструкция «совместных преступных действий» не имеет никакой основы ни в международном уголовном праве, ни в национальных законодательствах. В Уставе Га-агского трибунала она также не содержится, в его практи-ку она впервые была введена в приговоре Апелляционной палаты по делу Душко Тадича24, принятом 15 июля 1999 г. При этом было много разногласий при определении сути этой конструкции: идет ли речь о совместной цели, плане, намерении или сговоре, а эти термины не синонимы, хотя гаагские судебные палаты регулярно пытаются предста-вить их в качестве равнозначных.

Хотя нормы Устава настаивают исключительно на ин-дивидуальной уголовной ответственности, конструкция «совместных преступных действий» напрямую вводит принцип коллективной ответственности, соответственно, расширяется уставная компетенция трибунала и расширя-ются рамки ответственности подсудимых. Для примене-ния конструкции о «совместных преступных действиях» даже не нужно доказывать, что мнимые соисполнители имели совместное намерение путем совершения престу-пления добиться осуществления цели, достаточно лишь предположения, что они предвидели или могли предви-

204

деть преступный результат, а некий участник «группы», осознавая возможность подобных последствий, пошел на такой риск. С учетом того, что возможность установления индивидуальной вины в конкретное время и на конкрет-ном пространстве не обсуждалась, – а в югославском уго-ловном законодательстве применимо только это, – никто из возможных участников вовсе не мог знать, что соверша-ет какое-нибудь уголовное преступление. Он не осознавал наличие запрещенного действия. Подобной конструкцией нарушается принцип Nullum crimen sine lege25, и подсу-димых здесь осуждают совсем безвинно. Таким образом возможности уголовного наказания становятся безгра-ничными и их нереально предусмотреть, а возбуждение уголовного преследования и судебного процесса зависит исключительно от произвольного выбора и политических целей.

Подобной конструкцией Гаагский трибунал, вместо верховенства права, продемонстрировал верховенство юристов, мнимых или самозваных «специалистов», в та-кой степени лишенных нравственных сомнений и угрызе-ний совести, что это позволило им в ходе уголовного про-цесса создавать правовые нормы, имеющие силу закона. Их своеволие искажает справедливость, превращая её в свою полную противоположность. Правосудие, осущест-влённое с опозданием, есть отказ в правосудии, а гаагские процессы длятся невероятно долго как в случае ожидания начала процесса, представления доказательств, так и об-жалования.

Гаагские судьи по собственной инициативе расшири-ли понятие командной ответственности и собственную компетенцию. Подобные действия они объясняли крайне высокомерно, публично идя наперекор всем критикам, об-ладающим правовым инструментарием и квалификацией. Для того, чтобы конструкции «совместных преступных действий» придать убедительность, в качестве весомых доказательств принимались очевидные фальсификации,

205

преступления придумывались или преувеличивались, производился их односторонний отбор, для того, чтобы скрыть злодеяния тех, кто совершал преступления против сербов. Недоказуемое намерение мнимых соучастников добиться определенных целей, которым присвоен эпитет «злодейских», суд обычно подтверждает исключитель-но последующими событиями. С этой целью в гаагских вердиктах преднамеренно и систематически искажаются исторические факты, «истина» формируется в соответ-ствии с желаниями и целями создателей Нового мирового порядка.

Исторический контекст балканских военных событий, их причины и последствия на самом деле никого в Гааг-ском трибунале не интересуют. Гаагские судьи безогово-рочно осуществляют американский диктат, ибо им хорошо платят не за то, чтобы задумываться или мучиться этиче-скими проблемами, а чтобы исполнять американские ди-рективы. Все американские преступления, совершаемые в ряде военных интервенций с использованием сверхсовре-менной авиации и бомб с обедненным ураном, являются «побочным ущербом», «гуманитарной реализацией выс-шей справедливости», в то время как американские про-тивники являются «генетическими преступниками».

Вначале Гаагский трибунал предпринял расследова-ние преступлений, совершенных американской агрессией против Сербии, а потом прекратил его, заявив, что нет со-става уголовного преступления. Это и есть гаагская спра-ведливость. Для того, чтобы конструкцию «совместных преступных действий» применить к сербам-участникам войны, систематически производилась подмена причин и следствий военных событий: антисербские предрассудки и стереотипы становились базовым исходным пунктом гаагской судебной политики и вывода о том, что сербы являются основными виновниками всего случившегося. Затем производился соответствующий отбор фактов для подкрепления указанного вывода. Однако в связи с хро-

206

ническим дефицитом нужных трибуналу фактов, он стал прибегать к бессовестной фальсификации. Если реальные исторические факты противоречат…

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Господин Шешель, не могли бы вы говорить медлен-нее, так как переводчикам трудно уследить за вами.

Проф. д-р Воислав Шешель: Я постараюсь, господин су-дья.

Судья Латтенца: Господин Шешель, прошу вас гово-рить тише. Я вас понимаю, я понимаю, что вы всегда го-ворите громко, я и сама так говорю. Но весьма трудно уследить за переводом в наушниках, когда ваш голос пере-крывает то, что мы слышим в наушниках. Благодарю вас.

Проф. д-р Воислав Шешель: Я постараюсь говорить и медленнее и тише, но вы должны понять меня, госпожа су-дья, пять лет во мне копился адреналин, и сегодня настал тот день, когда этому адреналину необходимо выйти со всей силой. Я постараюсь, но иногда, возможно, забудусь, так что снова может показаться, что я говорю слишком громко.

Если реальные исторические факты противоречат иде-ологическим концепциям творцов Нового мирового по-рядка, тем хуже для фактов. Их трактовка не учитывает ни исторической правды, ни этических начал.

Волюнтаристский способ создания правил процессов в ходе самих процессов напоминает военные трибуналы и специальные суды. Это является самым впечатляющим показателем тоталитарного образа мышления юристов, доминирующего в деятельности Гаагского трибунала. При этом, хотя бремя доказательства вины должна не-сти Прокуратура, на практике подсудимому приходится доказывать собственную невиновность. Там, где утверж-дают, что с сербской стороны имел место «совместный преступный сговор» и что подсудимый является участ-ником данного сговора, уже больше ничего доказывать не нужно.

207

Концепция совместных преступных действий намного превосходит индивидуализацию вины: она устанавливает коллективную ответственность «прокаженной» преступ-ной организации, куда регулярно включаются все сербские государства. Любого гражданина Сербии26, Республики Сербской27 или Республики Сербской Крайны28 можно об-винить и судить как участника «совместных преступных действий», если он каким бы то ни было образом участво-вал в военных усилиях собственного народа, если только он не являлся предателем и не служил западным разведы-вательным агентурам в их подрывной деятельности.

Правовая неопределённость для подсудимых сербов является абсолютной, так что они зачастую даже не зна-ют, в чём их обвиняют, соответственно, они оказываются не в состоянии эффективно опровергнуть утверждения обвинительного заключения. Вместо индивидуальной уго-ловной ответственности, установленной в ходе процесса, базирующейся на полном равноправии сторон, Гаагский трибунал ввел три новых, в современном уголовном пра-ве недопустимых, формы ответственности: «объективную уголовную ответственность», «ответственность по анало-гии», и «ответственность на основании предполагаемой вины». Что касается произвольного выбора тех, кого об-винят и будут судить, то основным мотивом при этом яв-ляются политические интересы Прокуратуры, то есть их закулисных хозяев, которые любят выставлять себя субъ-ектами поддержания и восстановления мира.

Учредители Гаагского трибунала преднамеренно и умышленно исключили из Устава компетенцию в отноше-нии преступлений против мира, совершенных участника-ми насильственного разрушения Югославии. Хотя именно это являлось крупнейшим и главным преступлением, из которого произошли все остальные. Главным совместным преступным действием могло являться только разруше-ние югославского государства, границы которого гаран-тировались Хельсинкским заключительным актом Конфе-

208

ренции по безопасности и сотрудничеству в Европе.29 Без установления ответственности в развязывании граждан-ской войны и без судебного процесса не только над вну-тренними исполнителями, но и над иностранными, в пер-вую очередь, немецкими и ватиканскими подстрекателями и пособниками, неуместно судить тех, кто противостоял одностороннему разрушению югославского государства по линиям границ субъектов федерации, проведённых коммунистическим режимом совершенно произвольно и без какого-либо легитимного акта. Гаагские судьи и обви-нители во всех процессах до сих пор тщательно и педан-тично заботились о том, чтобы своими обвинительными заключениями, свидетельскими показаниями, докумен-тами и приговорами не нарушить внешнеполитические интересы западных держав или, упаси Боже, не показать их непосредственную причастность к военным престу-плениям. Более того, крайне цинично и злонамеренно ги-пертрофируются преступные поступки групп и отдельных лиц с сербской стороны, чтобы искусственно приписать им спланированный высшими гражданскими и военными властями характер.

Такова моя точка зрения на введенную трибуналом кон-струкцию «совместных преступных действий». Теперь на практических примерах я покажу, насколько неуместным является её применение.

Вчера госпожа Даль почти три часа говорила, обвиняя меня в том, что я разве что не главный виновник развязы-вания войны, так как я выступал с зажигательными реча-ми. Так кто же виновен в развязывании войны: тот, кто по-пытался разрушить уже почти столетие существующее и международно признанное югославское государство, или тот, кто старался предотвратить одностороннее отделение нескольких субъектов федерации? Кто виноват? Главные совместные преступные действия совершили те, кто стре-мился разрушить Югославию. Это, прежде всего, Ватикан и Германия. Позднее к ним присоединились Соединенные

209

Штаты Америки. Югославию невозможно было раздро-бить по границам субъектов федерации. Данные субъекты федерации установлены коммунистическим режимом. В момент принятия этого решения оно не имело правовой легитимности. В современном мире легитимность уста-навливается только выборами, голосованием граждан, свободным волеизъявлением, никак иначе. А коммунисти-ческая диктатура данные субъекты федерации установила после Второй мировой войны.

Югославия не существовала испокон веков. До Первой мировой войны на Балканах существовали Сербия, Черно-гория, Австро-Венгрия, на юге – Греция, Албания, на вос-токе – Болгария и Румыния. До Первой мировой войны не было ни Хорватии, ни Словении, ни Боснии и Герцеговины, ни Косово и Метохии, ни Воеводины. Победоносная Сер-бия после Первой мировой войны в своем составе имела Македонию, Черногорию и Воеводину, и тогда сербским регентом Александром Карагеоргиевичем30 была принята просьба народного представительства Государства сло-венцев, хорватов и сербов о присоединении к Королевству Сербия. После развала Австро-Венгрии, в ноябре 1918 г. в Загребе собрались сербские, хорватские и словенские на-родные представители и провозгласили создание Государ-ства словенцев, хорватов и сербов, которые выступили с просьбой о присоединении к Сербии. Это импровизиро-ванное государство никто в мире не признал, и просуще-ствовало оно недолго. Но оно является доказательством того, что Югославия возникла путем объединения, с одной стороны, Сербии, охватывающей Македонию, Воеводину, Черногорию, Косово и Метохию, и, с другой стороны, Го-сударства словенцев, хорватов и сербов.

Разделение Югославии не могло происходить по ком-мунистическим границам, точно также она не могла рас-колоться снова на довоенную Сербию и Государство сло-венцев, хорватов и сербов, так как и в этом государстве сербы также являлись одним из государствообразующих

210

народов. Сербы объединялись друг с другом, а вместе с ними также хорваты и словенцы. Первое такое государ-ство провозглашено под названием Королевство сербов, хорватов и словенцев. А потом, в 1929 г., после перево-рота 6 января король Александр, распустив парламент и политические партии, провозгласил изменение названия государства на Югославия. В состав Югославии входило девять не автономных, а административных областей, по-том с хорватами был достигнут определённый компро-мисс, и накануне войны две области и части нескольких других были объединены в Хорватскую Бановину как ад-министративную область, но эта мера не была оформлена конституционно-правовыми нормами.

Гитлер совершил агрессию против унитарного югослав-ского государства. Сначала он попытался мирным путем склонить данное государство к присоединению к Трой-ственному пакту. Тогдашнее коалиционное правительство, в которое входили как сербские, так и хорватские полити-ческие представители, подписало акт о присоединении к Тройственному пакту, но сербский народ вышел на улицы и ниспроверг этот режим. Произошел переворот, и Гитлер напал на Югославию. Оккупировав страну, он разделил её почти по нынешним границам, по которым Югославию разделили американцы, расхождения совсем незначитель-ны. Словению разделили между Германией и Италией. На территории нынешней Хорватии, Боснии и Герцеговины и Срема было провозглашено так называемое Независимое государство Хорватия, Сербия находилась под непосред-ственной немецкой оккупацией, остаток Воеводины был поделен между Венгрией и Германией, Косово и Метохию присоединили к «Великой Албании», а Македонию – к Болгарии. Но границы-то те же: антисербские.

Во время войны в сербском народе существовали два антифашистских движения: одно националистическое – Королевская армия, а другое коммунистическое. Запад, торгуясь со Сталиным, поддержал коммунистов, и исклю-

211

чительно благодаря этому последние добились перевеса. А как вели себя хорваты? В 1941 г. они все практически по-головно были на стороне Гитлера. Немецкие офицеры сви-детельствуют, что вступление немецкой армии в Загреб было встречено с восторгом, сопоставимым разве что со встречей Гитлера в его родном городе в Австрии. Хорваты вплоть до капитуляции муссолиниевской Италии твердо стояли за Гитлера. Хорватский легион, насчитывающий 10 000 солдат, сражался под Сталинградом, где почти пол-ностью был перебит или попал в плен. Это – истоки нашей сегодняшней войны, наших сегодняшних конфликтов.

Коммунисты, следуя традициям Коминтерна, имели, по сути, сугубо антисербский проект. Сначала они измысли-ли новые нации, чтобы уменьшить численность сербов в общем югославском населении. Подходящую почву они, во-первых, отыскали в Македонии, в которой не было ярко выраженного национального сознания. Македонское население является своеобразным переходом между серб-ским и болгарским, на западе оно весьма близко к этни-ческим сербам, на востоке Македонии ближе к болгарам, но оформленного национального сознания на территории Македонии не было. Её население говорит на старошто-кавском языке, который лежит в основе современного сербского языка. С македонцами никогда не было каких-то особых проблем. Во-вторых, коммунисты выдумали черно-горскую нацию, и коммунистическое руководство Черно-гории заставляло народ причислять себя к ней. В-третьих, двадцать лет спустя после Второй мировой войны комму-нисты решили создать «мусульманскую нацию» из сербов исламского вероисповедания, то есть из тех сербов, ко-торые во время турецкой оккупации, продлившейся пять столетий, по самым разным причинам перешли в ислам. Их потомки также приняли и полюбили эту религию, да и почему бы её не любить, если она им пришлась по сердцу. Но вера не могла изменить их этническую идентичность – её изменили коммунисты.

212

Во время Второй мировой войны над сербским на-родом был совершен геноцид: было убито свыше мил-лиона сербов. Больше всего сербов убили хорватские фашисты, так называемые усташи31 – клерикальные фа-шисты, которыми руководила Римско-католическая цер-ковь, римско-католические священники. Огромное число римско-католических священников лично, собственными руками, участвовало в резне сербского народа. Имеют-ся бесчисленные свидетельства этого, написаны и опу-бликованы многие тома. Надеюсь, мне не нужно вам это здесь особо доказывать. После окончания Второй миро-вой войны коммунисты в условиях тоталитарного режима попытались при помощи политики национального при-мирения нивелировать все то, что произошло во время войны, и создать государство с внутренним равновесием на основании шести субъектов федерации. Так был создан и хорватский субъект федерации – Народная Республика Хорватия. Но учрежден он был таким образом, что в нем сербский и хорватский народы являются равноправными и государствообразующими.

Что в югославской политической теории означает ка-тегория народа как государствообразующего субъекта? Она означает, что никто, вне зависимости от числен-ности, не вправе вопреки воле данного народа решать вопросы его статуса без его согласия. Это означает, что хорваты никогда не имели конституционного права на превосходство над сербами при голосовании с целью из-менения статуса хорватского субъекта федерации. Воз-можно, в своей практике до сих пор вы с этим не встреча-лись. Я попытаюсь вам это объяснить. Представьте, что госпожа Кристина Даль и я принадлежим к какому-то социальному сообществу, и что в нем имеется установ-ленный способ поведения, обязательств, прав и так да-лее – мы это соблюдаем, и сообщество функционирует. В определенный момент возникает нарушающий фактор: кто-то пытается изменить статус группы членов данного

213

сообщества, заявляя, что «при голосовании мы получим численный перевес над вами». Представьте что, скажем, мой вес – 120 килограммов, а госпожи Даль – 90 кило-граммов, и вот я говорю: на основании 120 килограммов у меня 120 голосов, а у вас при 90 килограммах – 90 го-лосов. И теперь я с моими 120 голосами получаю числен-ный перевес при голосовании и говорю: ваш статус боль-ше не такой, каким был раньше, теперь он иной, теперь вы меньшинство. Так вот, именно это произошло в Хор-ватии после прихода Туджмана к власти.

Туджман односторонним актом внес изменения в хор-ватскую Конституцию, и по данной Конституции сербы больше не являлись государствообразующим народом, а стали национальным меньшинством. С этим сербы не могли смириться, и это стало причиной гражданской войны в хорватском субъекте федерации. По Конститу-ции бывшей Югославии ни один из субъектов федерации не вправе был отделяться. Считалось, что правом на са-моопределение и отделение воспользовались под конец Второй мировой войны при учреждении федерации и что данный вопрос больше поднимать нельзя. Даже если бы это было возможно, то отделиться от Югославии могла лишь Словения: она не имеет никаких внутренних не-решенных вопросов, свыше 90 процентов её населения являются словенцами. В этом случае ей пришлось бы до-говариваться с союзными властями по экономическим и финансовым вопросам, возникающим при отделении, и не более того. Но Хорватия не могла выйти из Югос-лавии без согласия хорватов и сербов, то есть изменить свой статус и отделиться от Югославии Хорватия могла лишь при согласии сербов, проживающих на её террито-рии. Без их согласия не могла, ибо так был конституиро-ван хорватский субъект федерации. Республику Хорва-тию под конец Второй мировой войны создали на таком принципе, и в одностороннем порядке этого никому не изменить.

214

Ещё более яркий пример являет собой Босния и Гер-цеговина. Поскольку на её территории жили преиму-щественно сербы, коммунисты сначала посчитали, что она должна войти в состав Сербии. Но затем они реши-ли, что в этом случае у Сербии будет слишком большая территория и лучше будет создать отдельный субъект федерации. Таким образом, Босния и Герцеговина была учреждена как субъект федерации, в котором три народа являются равноправными: сербы, хорваты и мусульмане. Мусульман не считали народом и нацией, но особой эт-нической группой, поскольку вследствие исламского ве-роисповедания им была присуща особая форма коллек-тивного сознания – этот факт вне сомнения, я и сегодня его не отрицаю. Данная форма коллективного сознания, базирующаяся на исламской религии, существует. Это не нация, но этническая группа, базирующаяся на опреде-ленной религии. Эти три народа в Боснии и Герцеговине являлись государствообразующими, что закреплено и в Конституции. А это означает, что при постановке вопро-са относительно статуса численный перевес при голо-совании невозможен. Босния и Герцеговина могла отде-литься от Югославии лишь при наличии договоренности между политическими представителями сербов, хорва-тов и мусульман. В правовом отношении невозможно от-деление Боснии и Герцеговины от Югославии на основе договора между мусульманами и хорватами и простого численного их перевеса над сербами при голосовании. С правовой точки зрения это являлось совершенно недо-пустимым. Однако это было проведено противоправно, и сербам пришлось реагировать. Позиция сербской сторо-ны заключалась в следующем: если Босния и Герцеговина отделяется от Югославии, то тогда и сербы отделяются от Боснии и Герцеговины. Почему нет? На каком основа-нии мусульманам и хорватам отделиться от Югославии можно, а сербам, веками живущим в Боснии и Герцегови-не, нельзя? Где же тут логика?

215

Далее вмешался иностранный фактор. Ватикан и Гер-мания ещё в январе 1991 г., сразу же после принятия плана Вэнса32 по Сербской Краине, поспешили признать незави-симость Хорватии. Не мне же учить вас, господа судьи, что в международном публичном праве есть длительное время применяемый принцип, согласно которому при признании независимости новообразованных государств можно признать независимость и суверенность только той территории, которая находится под контролем цен-трального правительства. Когда признавали независи-мость Хорватии, данное признание могло касаться лишь территории, в тот момент подконтрольной центральному хорватскому правительству в Загребе. Это не могло ка-саться других территорий. То же самое и в случае Боснии и Герцеговины: её независимость и суверенность можно было признать, лишь на территории, подконтрольной правительству Изетбеговича33 в Сараево. Организация Объединенных Наций под диктатом Америки попрала международное публичное право, признав государства, которые не могли быть признаны, таким образом была развязана кровавая гражданская война. Эта гражданская война потом закончилась в ущерб сербам, а это не может исторически долго длиться. Таким образом, совместные преступные действия организованы теми, кто разрушил Югославию, но не нами, кто сопротивлялся этому разру-шению, кто сопротивлялся одностороннему отделению.

Обвинительное заключение изобилует фрагментами относительно моих идей возрождения Великой Сербии, а потом связывает мои теоретические построения с кон-кретными преступлениями. Это только показывает, что Прокуратура не понимает концепции Великой Сербии. Господа судьи, до сих пор вы могли убедиться в том, что никто из других обвиняемых, кроме меня, здесь не имеет отношения к теории о Великой Сербии. Никто из пред-ставителей сербской общественности, кроме Сербской радикальной партии, не выступает за Великую Сербию.

216

Эта идеология подразумевает единство всех сербов. Это – наша партийная идеология. Я современный её создатель. Но она не нова, её формирование проходило в течение по-следних 300 лет.

Вчера госпожа Даль ложно утверждала, что я выступал за однородную Великую Сербию. Это неправда. При этом она преднамеренно, цитируя из нашей программы и моих выступлений перечень земель, входящих в состав Вели-кой Сербии, упустила ту часть, в которой объясняется, что в этой Великой Сербии, которая охватит нынешнюю Сербию, включая Косово и Воеводину, а также Македо-нию, Боснию, Герцеговину, Дубровник, Далмацию, Лику, Банию, Кордун, Славонию и Баранью, мы установим брат-ское согласие и единство сербов православных, сербов ка-толиков, сербов протестантов и сербов атеистов. Великая Сербия – наша долгосрочная цель. Для её достижения нам никогда и в голову не приходило изгнать миллион, или два, или три миллиона человек. Мы хотим пробудить в них на-циональное сознание, доказать им что они сербы, и что их заставили ложно самоидентифицироваться.

Все мы говорим на одном языке. Вы здесь этот язык неподобающим образом именуете «БХС» (боснийско-хорватско-сербский – Ред.). Нет, это исключительно серб-ский язык. На наших пространствах иного языка, кроме сербского, нет, и этот сербский язык не является языком хорватским. Хорватский язык существовал, его следы и поныне есть, но в лингвистике его именуют чакавским, в то время как сербский язык – штокавский. Это славян-ская лингвистика. Все мы, штокавцы, являемся сербами по языку, по происхождению. Чакавцы – это хорваты, кайкавцы – это словенцы.34 На Балканы в VII веке приш-ли лишь два четко идентифицированных славянских на-рода – сербы и хорваты, третьего нет. Конечно, тут есть и словенцы, но это уже не Балканы. Словенцы когда-то входили в состав Великого моравского государства, суще-ствовавшего до разгрома его аварами и последовавшего

217

проникновения венгров в самое его сердце. Это отделило словенцев от чехов с одной стороны и от словаков – с дру-гой. На Балканы пришли только сербы и хорваты. Христи-анский раскол произошел на сербском этническом про-странстве в 1054 г., при этом вплоть до начала XIII века две трети сербов принадлежали к западной католической церкви, и одна треть – к восточной церкви, византийской, то есть Константинопольской патриархии. В начале XIII века сербы создали собственную национальную церковь, Сербскую православную церковь, и она стала равноправ-ной с остальными православными церквами. Тогда боль-шинство сербов католиков также присоединилось к этой сербской национальной церкви, за исключением сербов католиков с побережья и островов, на широком простран-стве от северной Албании до Омиша вблизи Сплита. Все эти пространства населяли сербы католики.

Сербы подпадали под турецкое иго постепенно. Когда мы потерпели поражение в великой битве на Косовском поле в 1389 г. (там же был убит турецкий султан), Сербия не сразу оказалась оккупированной, сначала она стала вассальным государством в рамках турецкой империи.35 Захват Сербии Турцией происходил более постепенно, нежели в случае турецкого прорыва в Венгрию и другие европейские страны. Сербы остались жить на своем про-странстве, получили высокую степень автономии, об-ладая ею и после оккупации Сербии, так как в мирные периоды турки пытались представлять себя религиозно терпимыми.

В гибели сербского государства Римско-католическая церковь усмотрела шанс для своего прорыва на восток, приложив все силы для обращения как можно большего числа сербов в католичество. В этом ей содействовали и Австрия, и Венгрия, и Венецианская республика. Каждым голодным годом в Далмации пользовались, чтобы привез-ти значительное количество зерна и сказать сербам: об-ращайтесь в католичество, и ваши дети не будут голодать.

218

Сербская литература изобилует подобными примерами. Иногда сербов насильственно обращали в католичество. Серб мог стать офицером высокого ранга в австрийской армии только при условии обращения в католичество, так-же было и в Венецианской республике. Вот так веками си-стематически добивались обращения определенной части сербов в католичество.

К началу XIX века хорватского народа вовсе не оста-лось. Хорватию, с определенной автономией, в Ав-стрии свели к трём жупаниям (административно-территориальным единицам – Ред.): Загребской, Вараждинской и Крижевацкой. Это окрестности нынеш-него Загреба. Но даже это не было настоящей Хорватией. Настоящая Хорватия находилась между рекой Цетиной, горой Гвозд и рекой Савой на севере, как конечным пун-ктом. Под турками она совсем исчезла. Хорваты пересе-лились в Австрию, где и поныне живут в окрестностях Вены, южнее Вены, в так называемом Градище, а также в Словакию. Нынешний президент Словакии по проис-хождению хорват. Переселялись они также в Италию, ду-маю, что все ещё есть две-три деревни, в которых сохра-нились следы этого хорватского языка и где знают, что там поселились хорваты ещё где-то в XVI или в начале XVII века. Переселялись они и вглубь Европы. Они бе-жали от турок, поскольку турки 200 лет непрерывно со-вершали грабительские походы. Территории, которые им не удавалось завоевать, они опустошали, жгли, грабили, уводили людей в рабство. Хорваты исчезли, а хорватское дворянство переселили – Венгрия его переселила в са-мую западную область Славонии, в окрестности Загре-ба. Там хорватских дворян навязали местным словенцам. Там народ и сегодня говорит по-кайкавски, а это один из вариантов словенского языка. Эти-то дворяне местным словенцам и навязали хорватское имя.

Во времена пробуждения в Европе в XIX веке нацио-нального сознания хорватов уже не осталось. В первой по-

219

ловине XIX века возникает не хорватское движение, а ил-лирийское движение, которое возглавлял немец Людевит Гай36. При помощи венского двора он стремился как мож-но больше славянских, а на деле, сербских, жителей со-брать в единое национальное движение. Но наименование «сербское» для него не подходило из-за восстановленного независимого сербского княжества, и тогда он назвал его иллирийским, хотя у нас, славян, не было точек соприкос-новения с древними иллирийцами. Иллирийский народ исчез задолго до начала нашей эры, значит, до Рождества Христова. Это название было внедрено искусственно и не прижилось в народе. Публикации этого первого нацио-нального Иллирийского движения были на кайкавском языке, значит – словенском, а движение охватывало За-греб, Вараждин и Крижевцы. Потом возникла новая ини-циатива – югославизм. По указке австрийского двора её проводником являлся епископ Штросмайер37, также не-мец по происхождению. Инициатива заключалась в том, чтобы собрать всех сербов, и православных, и католиков, но под югославянским названием, и таким образом про-вести дифференциацию от сербского княжества (впослед-ствии Королевства Сербии).

У хорватов в XIX веке не было настоящего националь-ного движения. Лишь в конце XIX века началась более интенсивная хорватизация под руководством римско-католических священников. Основы этого процесса были заложены на первом хорватском католическом конгрессе, состоявшемся в 1900 году в Загребе, провозгласившем, что все те, кто говорит на сербском языке, но по вероиспове-данию является католиком, по национальности являются хорватами, т.е. что все католики на Балканах – хорваты. Тогда началась искусственная хорватизация, все это дела-лось искусственно и положило начало великим пробле-мам. Все это я объяснил и документально подтвердил в своей книге, представляя доказательства для каждого из тезисов.

220

Следует учитывать, что первый проект объединения сербских земель ещё в 1683 г. был представлен австрий-скому царю графом Джордже Бранковичем38. Это было сразу после окончания Великой венской войны, когда была освобождена вся Венгрия, а на южном направле-нии австрийская армия победоносно дошла до самого Скопье. Австрийский император проект принял и на-значил графа Бранковича сербским деспотом. Это связа-но с византийской традицией: должность деспота была первой после царской, соответствующей вице-королю в западной традиции. Но поскольку Австрии не удалось осуществить все свои амбиции (после смерти генерала Пикколомини ей пришлось отойти севернее Савы и Ду-ная), то австрийский император изолировал Джордже Бранковича, и он 22 года провел в заточении в городе Хеб в Чехии.

Вторым выступившим с проектом Великой Сербии стал Арсений Гагович39, архимандрит Пивского монасты-ря, представивший в Петербурге в 1803 г. представите-лям российского правительства план создания единого государства, которое охватит всех сербов на Балканах, и которое он назвал Великой Сербией. Подобный план в 1804 году российскому императору направил и сербский митрополит Стеван Стратимирович40. «Начертание» же Гарашанина41, вопреки усилиям Прокуратуры связать его с проектом Великой Сербии, существенно отличатся о него. «Начертание» хоть и содержит идею объединения сербского народа, но подразумевает исключительно серб-ские территории, находящиеся под турецкой оккупацией. В то время как в проекте Великой Сербии имеются в виду сербские территории, оказавшиеся и под турецкой, и под австрийской, и под венгерской, и под венецианской ок-купацией (пока существовала Венецианская республика). Вот в чем разница.

(Переводчики любезно просят господина Шешеля мед-леннее говорить).

221

Проф. д-р Воислав Шешель: Снова меня просят гово-рить медленнее. Меня увлекает эта история, но я не стал писать на бумаге все то, что сегодня излагаю, полагая, что таким образом, возможно, вам придется меня более вни-мательно выслушать, если я это прямо выскажу своими словами.

Над проектом Великой Сербии размышляли Свето-зар Милетич42, позднее – сербские радикалы в Воеводи-не, Боснии и Герцеговине, Хорватии и Славонии. Стеван и Владислав Качански в восьмидесятые-девяностые годы XIX века издавали газету «Великая Сербия». Потом Дра-гутин Илич43, брат одного из величайших сербских поэтов Воислава Илича, в 1903 г. издавал ежедневную газету «Ве-ликая Сербия». Газета «Великая Сербия» ежедневно вы-ходила в течение трех лет на Салоникском фронте, в 1916, 1917 и 1918 гг. И Сербская партия в Белграде в двадцатые годы издавала «Великую Сербию». Сторонниками Вели-кой Сербии являлась интеллигенция, объединявшаяся вокруг Сербского культурного клуба. И в Равногорском движении44 имелись сторонники Великой Сербии, но это никогда не было официальной политикой движения в це-лом. Равногорское движение настаивало на восстановле-нии целостной Югославии, и его лидер, генерал Драголюб Михайлович45 возглавлял не сербскую армию, а Югослав-скую королевскую армию в отечестве. Эту Югославскую королевскую армию в отечестве в народе называли чет-никами, так как их военные действия в начале Второй мировой войны базировались на принципах четнической герильи.

Итак, концепция Великой Сербии никакой связи не имеет ни со Слободаном Милошевичем, ни с любым иным лицом, именованным в данном обвинительном заключе-нии участником неких совместных преступных действий вместе со мной. Концепция Великой Сербии в 1990 г. была восстановлена нами как в Сербском четническом движе-нии, так и в Сербской радикальной партии, когда мы на-

222

чали издавать журнал «Великая Сербия», который выхо-дит и сейчас. За эти 17 лет вышло почти 3000 номеров, и этот журнал весьма охотно читается. Возможно, одной из причин этого является то, что мы распространяем его бес-платно.

Мне вменяют в вину, что почти все свои преступления, или хотя бы большинство из них, я совершил, используя «язык ненависти». Инкриминирование «языка ненави-сти» – беспрецедентный случай в международном уголов-ном праве. Прокуратура не в состоянии даже дать опре-деление, что это такое. Совет Европы проблемой «языка ненависти» занимается с 2001 г., приняв несколько реко-мендаций. Суть их заключается в том, что необходимо избегать употребления «языка ненависти», прежде всего, в СМИ. При этом настаивается на том, что при борьбе с проявлениями «языка ненависти» ни в коем случае нельзя прибегать к тюремному наказанию, а каким-то иным обра-зом добиться его пресечения. Сама же конструкция поня-тия «языка ненависти» базируется на отдельных примерах предотвращения распространения расовой ненависти в англосаксонском праве. Когда в Англии пытались концеп-цию расовой ненависти распространить и на концепцию религиозной ненависти, им это долго не удавалось. Этот законопроект был отклонен и в Палате лордов, ибо счита-лось, что он слишком ущемляет свободу слова.

Прокуратура утверждает, что концепция «языка не-нависти» была применена на Международном трибунале по Руанде.46 В нескольких приговорах этого трибунала, действительно, применяется эта конструкция, хотя мне данные приговоры так до сих пор и не передали, несмо-тря на то, что обязаны это были сделать. В Руанде было установлено наличие геноцида – там было убито около 800 000 человек, почти вся национальная группа тутси была уничтожена. Геноцид от всех прочих военных пре-ступлений отличается тем, что в этом случае необходимо доказывать dolus specialis – то есть специальный умысел. В

223

случае иных преступлений достаточно установление dolus eventualis – простого умысла. При геноциде же обяза-тельно требуется установление и доказательства именно специального умысла: чтобы кого-нибудь обвинить в ге-ноциде, необходимо непосредственно доказать намерение совершить геноцид, безотносительно того, идет ли речь о лицах, непосредственно убивавших, или приказывавших убивать. В Руанде выносились приговоры лицам, по радио призывавшим убивать этническую группу тутси, мэру го-рода, в котором были перебиты все тутси, за его призывы к убийствам и другим представителям властей, призывав-шим к ликвидации определенной этнической группы соб-ственных граждан.

На Балканах подобного не было. Вообще не было ге-ноцида, а мне невозможно приписать никакого непосред-ственного призыва к совершению военных преступлений. Никогда, нигде. Призыв должен быть непосредственным, после призыва должно последовать действие, причем не несколько месяцев или несколько лет спустя. И, самое главное: геноцид в Руанде имел место в 1994 г., в этой свя-зи неприменимо ссылаться на практику Международного трибунала по Руанде, судившего за военные преступле-ния, имевшие место после моих мнимых преступлений. Прокуратура должна сослаться на что-то, имевшее место раньше, но Прокуратура не может найти такого примера. Она пытается, ссылаясь на Нюрнбергский процесс. Но на Нюрнбергском процессе судил не международный суд в настоящем смысле слова. Судил военный суд держав-победительниц, причем только четырех держав: Совет-ского Союза, Америки, Франции и Англии. Некоторые государства-участницы антигитлеровской коалиции, в частности, Югославия, требовали, чтобы участвовали и их судьи, но им было отказано. Я теперь, конечно же, говорю, что это не было судом в настоящем смысле слова, так как не было обжалования в высшую инстанцию, а сразу же по-сле оглашения приговоров приступили к их исполнению.

224

Но я согласен с тем, что все осужденные заслужили казнь, с нравственной стороны они действительно обоснованно являлись преступниками. Судили некоего Юлиуса Штрей-хера, он был обергруппенфюрером, высоким должност-ным лицом паравоенного формирования нацистской пар-тии. Его провозглашали гонителем евреев № 1, главным гонителем евреев. Он непрерывно призывал к ликвидации евреев, к холокосту. Он лично участвовал в разрушении синагог. Он плеткой лично избивал арестованных евреев. Потом, он являлся гауляйтером Франконии, лично раз-рушил синагогу в Нюрнберге и являлся одним из главных организаторов так называемой Хрустальной ночи. Итак, Юлиуса Штрейхера осудили не только за вербальный де-ликт, его осудили за истребление евреев. Тогда ещё гено-цид не учитывался международным уголовным правом, Конвенция о геноциде было принята лишь после Второй мировой войны. Но тогда говорили об истреблении евре-ев. Как же Прокуратура может сравнивать меня с Юлиу-сом Штрейхером?

Прокуратура умышленно забывает, что там судили ещё Ганса Фриче, одного из главных шефов пропаганды немец-кого Рейха, правую руку Геббельса. Ганс Фриче возглавлял отдел радиовещания Министерства пропаганды и напря-мую контролировал все газеты, выходившие в Германии при нацистской власти. Ганс Фриче был главным пропаган-дистом Рейха после Геббельса. И он был освобожден, хотя во всех СМИ он непрерывно пропагандировал политику Рейха: расовую, захватническую, тоталитарную и т.д. Как же тогда приговор Нюрнбергского трибунала может стать опорой Прокуратуры в моём деле? Следует напомнить, что советский судья Международного военного трибунала майор Никитченко предложил другой принцип суждения, выразив несогласие с освобождением Фриче. Интересно было бы посмотреть, какие именно аргументы он указал против его освобождения. Однако американский, фран-цузский и английский судьи не согласились с аргументами

225

Никитченко. Боюсь, я не успею сказать обо всём этом под-робнее, так как мне ещё о многом нужно рассказать вам. Но если в конце останется время, я тогда к этому вернусь, так как я законспектировал главные аргументы протест-ного мнения судьи Никитченко, все это составляет при-мерно три с половиной страницы мелкого текста. Так как вижу, что полтора часа подходят к концу, мне не хотелось бы, чтобы это отняло у меня слишком много времени. Но после перерыва у меня будет ещё кое-что сказать по пово-ду «языка ненависти».

Председательствующий судья Жан Клод Антоанетти: Теперь 10:30. Обычно я объявляю перерыв на 20 минут, но впредь я намерен предоставлять перерывы на 15 минут. Какая продолжительность перерыва вам нужна, так как вы являетесь оратором? Сколько времени вам нужно для отдыха?

Проф. д-р Воислав Шешель: Мне хватит и 10 минут, го-сподин судья.

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Хорошо, объявляю перерыв в 15 минут.

Прошу встать.(Перерыв).Прошу садиться.Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-

ти: Продолжаем заседание. Господин Шешель, вам слово.Проф. д-р Воислав Шешель: Ещё в нескольких словах,

господа судьи, я затрону вопрос инкриминирования «язы-ка ненависти». Наряду с тем, что это является выдуман-ным, новым уголовным преступлением, никогда раньше не существовавшим в международном обычном праве, также невозможно и физически совершить преступление путем некий слов ненависти. Я приведу вам два случая из прак-тики американского правосудия. Известность приобрело дело «Бранденбург против Огайо». В данном деле Вер-ховный Суд Соединенных Штатов Америки 9 июня 1969 г. постановил, что выступать за противоправное поведение

226

преступлением не является. Преступлением является не-посредственное подстрекательство к уголовному престу-плению. А в деле «Чаглински против Нью-Гэмпшира», суд постановил, что для признания её слов преступлением противозаконная речь должна напрямую, немедленно и непосредственно вызывать насилие.

Пытаясь любым способом обвинить меня в том, что я «языком ненависти» совершил уголовное преступле-ние, представитель обвинения вырывает отдельные ци-таты из моих выступлений и текстов, помещая их вне контекста. А мне хотелось бы напомнить вам знамени-тое заявление французского кардинала Ришелье, часто цитируемое в литературе: «Дайте мне лишь одно пред-ложение из любого текста, и в нем я отыщу достаточно причин, чтобы отправить автора на гильотину». Я пере-фразирую, возможно, но смысл такой. Подстрекатель должен знать того, кого он подстрекает. Подстрекатель-ство должно иметь умысел. Нет подстрекательства по неосторожности. Здесь же в обвинительном заключении и в заявлении в предварительном разбирательстве, от-сутствует не только определение «языка ненависти», но также отсутствуют указания конкретных уголовных пре-ступлений, совершенных с помощью такого языка. Пере-числяются всевозможные уголовные преступления, не-известно кем совершенные, или не совершенные, но нет ни одного уголовного преступления, совершенного моей речью ненависти, или являющегося непосредственным следствием подстрекательства к совершению уголовно-го преступления.

Также нет ни объективной, ни субъективной связи между сообщниками. Зачастую также нет и известного ис-полнителя. Наряду с тем, что нет конкретного подстрека-тельства к индивидуальному определенному уголовному преступлению, также нет и пособничества в его соверше-нии. Нет и организации преступного сговора. Ничего это-го нет, тут ничего нет, а ведь уголовное право ни при каких

227

обстоятельствах нельзя толковать в ущерб подсудимому по аналогии.

Теперь я остановлюсь на заключительном заявлении Прокуратуры в предварительном разбирательстве, по сути представляющем собой более широкую версию самого об-винительного заключения. Пункт за пунктом я покажу, как крайне неподобающим образом всё это составлено, как всё не соответствует реальным фактам, как это абсолютно беспочвенно.

В первом пункте указано, что в соответствующее время я являлся одним из виднейших политиков бывшей Югос-лавии и имел значительное политическое могущество и влияние. Это абсолютная неправда. Моя политическая партия в 1990 г. вообще не была зарегистрирована. В этом самом 1990 г. я трижды попадал в тюрьму из-за демон-страций, ибо эти демонстрации режиму не нравились по разным причинам, но в основном, по политическим. Как же кто-то, не имеющий парламентской политической пар-тии, может иметь значительное политическое могущество и влияние? Сербскую радикальную партию зарегистриро-вали в 1991 г., но вплоть до июля того же года мы являлись непарламентской партией. На дополнительных выборах от одного белградского избирательного участка в конце июня 1991 г. меня избрали народным депутатом, и в тече-ние данного 1991 г. и всего 1992 г. в парламенте, состояв-шем из 250 человек, я являлся единственным депутатом от Сербской радикальной партии. Значит, мое политическое влияние и могущество определяется соотношением 1:250. Это я вам говорю только потому, чтобы показать всю не-серьезность заявлений Прокуратуры.

Говорят, что я участвовал в разработке, подготовке и проведении совместных преступных действий. Как же я мог участвовать в этой разработке, подготовке и прове-дении? Наверное, пока Милошевич держал меня в тюрь-ме. Тогда я планировал разные действия, но ни одного из них я не планировал с ним. Я планировал действия по его

228

свержению. Обвинение утверждает, что целью этих дей-ствий было насильственное устранение несербов из ряда областей в Хорватии, Боснии и Герцеговине и СФРЮ. Аб-солютная неправда. В ходе 1990, 1991 и 1992 гг. во всех своих политических речах, выступая за Великую Сербию и напоминая, какие территории должна охватить Великая Сербия, я говорил о братском согласии и единстве сербов православных, сербов католиков, сербов мусульман и сер-бов протестантов. Это я делал не как человек режима, а как человек оппозиции. Вплоть до 1998 г. я никогда не был человеком режима.

В пункте 2 вообще содержится обвинение, которое яв-ляется полным нонсенсом, о том, что под моим и руко-водством моих соисполнителей гражданские, военные, полицейские и паравоенные органы сотрудничали в це-лях захвата власти ряда территорий по всей Хорватии и Боснии и Герцеговины. Значит, и ЮНА (Югославская на-родная армия – Ред.), и армия, и полиция находились под моим руководством. Но если бы мое влияние на армию и полицию было таким сильным, то я бы сразу же в 1991 г. захватил власть. Зачем же мне было ждать? Если бы все это было под моим руководством, мне бы тогда и выборы не потребовались.

Обвинение в тайном вооружении сербских граждан-ских лиц. Кто же этим занимался? Откуда у меня оружие, чтобы тайно вооружать сербских гражданских лиц? Или в провозглашении автономных областей в Хорватии и Бос-нии и Герцеговине. Это же местное население спонтанно провозглашало. Кто же может такую большую массу наро-да принудить к определенному политическому поведению, если данный народ сам не чувствует угрозу по всевозмож-ным причинам? Сразу же после прихода Туджмана47 к вла-сти во всей Хорватии восстановили усташскую символику, хорошо известную сербскому народу ещё с времен Второй мировой войны. В хорватском парламенте депутат выхо-дит за трибуну и по-фашистски отдает честь. В хорватском

229

парламенте. Чего же ещё ждать сербам? Они уже однажды смиренно, сложа руки, дождались геноцида в 1941 г., им и во сне не снилось, что римско-католические священники лично возьмут нож в руки и начнут резню. А после такого опыта из Второй мировой войны больше никто из сербов не мог сложа руки ждать повторения исторической траге-дии. В этом и заключается ключевая проблема.

Говорят о систематической чистке мусульманского, хорватского и прочего несербского населения. Где же со-вершалась систематическая чистка? Я не исключаю, что совершались уголовные преступления, изгнания на этой почве, но ведь шла гражданская война, гражданская война между сербами православными, сербами католиками и сербами мусульманами. Сам по себе факт возникновения данной войны вызвал значительные перемещения населе-ния. Люди уходили туда, где чувствовали себя в большей безопасности. Как и в любой гражданской войне, имели место преступления, но у любого преступления есть своё имя и фамилия. Нет ни одного преступления, где невоз-можно узнать имя исполнителя, имена его соисполните-лей. Какие же ограничительные меры на данных террито-риях, ограничительные и дискриминационные, я вводил против несербского населения, и откуда у меня взялась власть делать подобное? Если я не находился у власти, то я не мог отдавать приказы, я мог только говорить.

Что же касается конкретных элементов моей ответ-ственности, указано, во-первых, что я совершал военные преступления путем публичного и систематического вы-ступления за насильственное создание единого государ-ства, в котором доминируют сербы, известного как Вели-кая Сербия, западная граница которого пройдет по линии Карлобаг-Карловац-Огулин-Вировитица и охватит зна-чительные части Хорватии и Боснии и Герцеговины. Ко-нечно, если происходит распад Югославии, то она может распадаться только на составные части: сербскую, хорват-скую и словенскую. На какие же еще? Почему Югославия

230

должна распадаться по внутренним границам субъектов федерации, которые не оформлены никаким внутренним законом? Они не являются международно-признанными границами. Международно-признанные границы име-ла только Югославия. Это ей гарантировала Конферен-ция СБСЕ, и это её право было попрано. Нельзя вместо этих международно-признанных границ в односторон-нем порядке выдвинуть новые и провозглашать государ-ственными внутренние административные границы. Это абсолютно не соответствует основным принципам между-народного права.

Указано, что я действовал посредством публичного и систематического культивирования страха и ненависти у сербов и идей о том, что несербы, в особенности хорва-ты и мусульмане, являются их врагами и хотят навредить им. Этими идеями якобы была создана или интенсифи-цирована атмосфера, приведшая к насилию над мирным несербским населением и подстрекательствам на престу-пления, указанные в обвинительном заключении. Зачем мне вызывать страх и ненависть, если это уже происходи-ло у всех на глазах. Уже сам факт, что первое хорватское официальное лицо высказало мысль, что Хорватия от-делится от Югославии, создал и страх и ненависть. Если бы Туджман не затеял отделение Хорватии, войны бы не было. Туджман и сам заявил, что войны не было бы, если бы хорваты её не хотели. Это его заявление уже много раз цитировалось. Если бы не было хорватского сепара-тизма, войны бы не было. Имели бы место крупные по-литические проблемы внутри государства относительно урегулирования отношений и удовлетворения интересов всех сторон, но это вопрос политического процесса. Тот, кто хотел отделения Хорватии, тот и вызвал войну. Тот, кто хотел отделения Боснии и Герцеговины, тот и вызвал войну.

Что же касается указания на сербских врагов, то я го-ворил лишь об исторических фактах. Это исторический

231

факт, что хорваты являлись покорным средством мани-пуляции со стороны Римско-католической церкви, что хорваты во Второй мировой войне являлись искренними и лояльными союзниками Гитлера вплоть до 1943 г., что они начали перестраиваться лишь осознав, что Гитлер проиграет войну, и тогда они стали уходить в партизан-ские отряды. Число хорватов, которые были искренними антифашистами в 1941 г., было весьма незначительным. Восстание против Гитлера и его союзников вспыхнуло только на территориях, населенных православными сер-бами. Мусульмане во Второй мировой войне стали ин-струментом хорватов, и в значительной степени участво-вали в хорватских преступлениях. Но не все мусульмане. Имелись мусульмане-партизаны, имелись мусульмане-четники. Четническим воеводой являлся мусульманин Исмет Пуповац, имевший отряд из 2000 мусульман-четников. Заместителем председателя Национального комитета Равногорского движения Дражи Михайловича являлся мусульманин Мустафа Мулалич. После войны коммунисты его судили вместе с Дражей Михайловичем. Я опираюсь только на историческую истину, а историче-скую истину нельзя скрывать. Историческую истину не-обходимо постоянно повторять, объяснять и исследовать дальше, как назидательный пример для будущего. Там, где историческая истина скрывается, народы обречены на повторение истории.

Указано также, что я действовал «путем рекрутско-го набора, организации, финансирования, поддержки, руководства, подбадривания и поощрения…». Действи-тельно, я собирал и организовал сербских добровольцев и, как председатель Сербской радикальной партии, со-ставной частью которой являлось Сербское четническое движение, отправлял их на фронт. Добровольцы участво-вали в борьбе. Но здесь следует четко различать разные вещи. Добровольцы Сербской радикальной партии на-зывались сербскими четниками, но это не единственные

232

сербские четники в данной войне. Враги сербов называли четниками всех сербских солдат. Четниками считались и члены Сербского движения обновления, и Сербской де-мократической партии, и кто знает какой ещё полити-ческой партии. Отождествление сербов с четничеством было повсеместным. Никому и в голову не приходило отождествлять их с другой, увы, победившей стороной во Второй мировой войне, партизанской. Я могу нести нравственную ответственность за действия доброволь-цев Сербской радикальной партии, которых партия со-брала в Белграде и направила на фронт, но этим данная формулировка и должна ограничиться, а не включать всех четников. Везде где кто-то заявлял, что он четник, это почему-то значит, что он шешелевец. И если кто-то говорил, так сам себя называл, обвинение без тени со-мнения соглашалось и утверждало, что он действительно является шешелевцем. Что же это значит? После данного процесса вполне возможно, что и судьи, и обвинители, и персонал суда станут шешелевцами. Я постараюсь, чтобы это произошло, но удастся ли это, не знаю. Понимаете ли, что это теперь означает – шешелевцы. Это необходимо разъяснить.

Добровольцы Сербской радикальной партии участво-вали в войне исключительно в составе Югославской на-родной армии и позднее – в Сербской армии Республики Сербской Краины и в составе Сербской армии Республики Сербской. Незначительное число их находилось в полиции Республики Сербской Краины и в Республике Сербской. Добровольцы Сербской радикальной партии уходили на фронт, минуя ЮНА, только до июля 1991 г. Я горжусь их великой победой в Борово-село 2 мая 1991 г. над хорват-ской полицией, внезапно напавшей на село.

Со времени вхождения ЮНА в войну, примерно в июле 1991 г., нигде ни один доброволец Сербской радикальной партии не участвовал в войне минуя Югославскую народ-ную армию. Армия выделила одну казарму для доброволь-

233

цев Сербской радикальной партии в Бубань-Потоке в Бел-граде. Мы собирали добровольцев и направляли их туда, там они проходили основное обучение, там они получали военную форму. Каждому добровольцу Сербской ради-кальной партии военный стаж вносился в военный билет. Никогда ни одного добровольца Сербской радикальной партии не идентифицировали как совершившего, лично совершившего какое бы то ни было военное преступление. Никогда, ни одного, я это докажу. Никогда и ни одного, повторяю.

Указано, что я подстрекал и поощрял группы и отдель-ных лиц сербских сил: ЮНА (армии Югославии), сербской территориальной обороны, сербской армии Краины, Ре-спублики Сербской, территориальной обороны Сербии и Черногории, местных полицейских сил, службы государ-ственной безопасности, полиции Мартича. К чему? Под-стрекал и поощрял некоторых из них совершать престу-пления. Как? Если я и призывал к чему-либо, то только к победе в войне, но никогда и никого – к совершению пре-ступлений. Мои речи и обращения к добровольцам изо-билуют примерами того, что на фронте сербский солдат с гражданскими лицами, военнопленными, женщинами и детьми должен вести себя по-рыцарски. И все мои речи есть у Прокуратуры, я их представил ей ещё в 2003 г., в том числе, и в переводе на английский. А им и дела нет до того, что у них есть.

Обвинение утверждает что я якобы координировал действия добровольцев и лиц из других сербских под-разделений, совершавших преступления. Действитель-но, Сербская радикальная партия имела свой кризисный штаб, позднее переименованный в военный штаб. Обви-нитель постоянно на него ссылается, но какие функции выполнял штаб наглядно видно из его состава: он вклю-чал десять-пятнадцать человек, в том числе, четыре-пять женщин, и лишь одного офицера, офицера запаса – это был отставной пилот Зоран Дражилович. Все остальные

234

мужчины с армейским делом были связаны только тем, что в свое время отслужили в армии, при этом никто из них не имел офицерского звания. Что же делал подоб-ный военный штаб? Командовал? Нет. Он организовывал сбор добровольцев со всех концов Сербии, переправлял их в Белград, а затем – в казарму в Бубань-Поток. Штаб занимался доставкой добровольцам сигарет и товаров первой необходимости, решал вопросы, связанные с тру-довым стажем, в случае гибели кого-либо из доброволь-цев он организовывал похороны и помощь семьям и т.д. Если где-то имели место случаи нарушения дисциплины, то штаб вмешивался и мерами организационного и нрав-ственного воздействия старался повлиять на разрешение проблемы. Военный штаб не имел властных полномочий, единственно возможным наказанием было исключение из Сербской радикальной партии; мы исключали и далее никогда не отправляли на фронт к нашим добровольцам тех, кто был замешан в краже, предался пьянству, про-явил недисциплинированность и т.д. Однако у нас и не было чрезмерных нарушений дисциплины, нам никогда не приходилось рассматривать случай какого-либо се-рьезного преступления, и нас никогда официально не из-вещали о подобных инцидентах.

Поскольку у Прокуратуры нет доказательств о нали-чии подобных преступлений – изгнаний и т.п. – в течение двух первых военных лет, и тогда она, руководствуясь политическими соображениями, вводит в обвинитель-ное заключение случай Хртковцы из Воеводины, указы-вая, что я якобы публично призывал к изгнанию мест-ных лиц хорватской национальности из Воеводины48. В действительности я публично призывал не к изгнанию хорватов, а обещал их выселение после своего прихода к власти. Речь шла о применении мер реторсии, посколь-ку с территории Хорватии, находящейся под контролем Туджмана, уже тогда было изгнано свыше 200000 сербов. В ходе избирательной кампании от имени своей партии в

235

качестве одного предвыборного обещания я предложил применить меру реторсии. Но мое предложение было адресовано тогдашнему режиму, как раз отказавшемуся от её реализации – тогда депутаты режима Милошеви-ча в Народной скупщине (парламенте – Ред.) выступили против моего требования. Таким образом Прокуратуре хотелось бы показать, что я непосредственно призывал людей приступить к изгнанию хорватов – вот в чем за-ключается данная фальсификация.

С этой целью из одного моего выступления выбрано место о том, какие территории должна охватывать Вели-кая Сербия, затем опускается следующая фраза о согла-сии и единстве сербов-православных, сербов-католиков, сербов-мусульман, сербов-протестантов и сербов-атеистов и далее цитируется выражение уже из другой моей речи, произнесенной в конце 1990 г.: «Что касается Хорватии, то мы, сербские четники49, постоянно предупреждаем но-вого усташского предводителя Франьо Туджмана и новые усташские власти в Хорватии: не шутите с сербским на-родом, живущим на территории нынешнего импровизиро-ванного хорватского государственного сообщества. Это – сербская территория…».

Итак, утверждается, что я тем самым совершил уголов-ное преступление. Когда же это случилось? В конце 1990 г. То есть, я в конце 1990 г. своим выступлением повлиял на то, чтобы кто-то во второй половине 1991, или в 1992, или в 1993 г. совершил военное преступление? Это не уклады-вается в рамки здравого смысла и правовых категорий. В действительности в 1990 г. я предупреждал Туджмана, что мы не позволим отделить территорию, на которой прожи-вает сербский народ, от своего государства, от Югославии. Своевременно и строго предупреждая Туджмана и даже угрожая ему, я стремился предотвратить войну, заставить его отказаться от своего замысла и не играть с огнем.

Далее, мне ставят в вину одно из моих выступлений тех времен: «Главное, чтобы югославскую федерацию не

236

покинули одновременно и словенцы, и хорваты. Сначала должны уйти словенцы, и потом тот, у кого будет власть в Белграде, отделит Хорватию, но по старым сербским границам – по линии Карлобаг-Карловац-Вировитица. Внутри границ сербского государства мы будем жить как братья – сербы-православные, сербы-мусульмане, сербы-католики и сербы-протестанты». Приведенное высказы-вание относится к концу 1990 г. Тогда я уже осознавал, что сохранить Югославию не удастся, и предложил, в случае, если словенцы и хорваты захотят выйти из её состава, пер-выми выделить словенцев, так как между нами нет нере-шенных вопросов.

Интервенции в Словении50 я воспротивился. Инициа-торами вступления армии и ответственными за кровопро-литие являются тогдашний министр обороны Велько Ка-диевич51 и председатель Союзного правительства хорват Анте Маркович52. Они хотели силой удержать Словению в Югославии. Я был против этого, поскольку как демократ я считал, что если словенский народ хочет отделиться, то ему следует это сделать поскорее. Но западные державы не разрешили, они хотели, чтобы словенцы и хорваты ушли вместе, «в пакете», для того, чтобы осуществить преступ-ную цель Ватикана53 и Германии54: отделить Хорватию в границах, в свое время установленных волюнтаристскими мерами коммунистического режима. Это было недопусти-мо: если хорваты не хотят жить в Югославии, тогда тер-риторию Хорватии следует разделить. Это не я придумал, идея разделения – не моя: её в 1929 г. предложил король Александр Карагеоргиевич55, полагая что если хорваты не хотят быть в Югославии, то и Югославия может суще-ствовать без них, но в этом случае должна быть проведена ампутация хорватских территорий. Почему подобная идея нелегитимна и преступна? Тем более, если она высказана в 1990 г.

Далее обвинение в негативном контексте приводит цитату из моей речи, которой я и по сей день горжусь:

237

«Хорваты могут уйти из Югославии когда захотят». Зна-чит, я не заставлял хорватов уходить из Югославии, а указывал, что если они сами захотят отделяться, то нам не следует силой удерживать их в Югославии. Потом я здесь же говорю: «… когда захотят, а мы только открыто доводим до их сведения, что ни пяди сербской террито-рии им не унести, ни клочка земли, на которой находятся сербские села, разрушенные церкви, сербские захороне-ния, места их казней, сербские лагеря, сербские Ясенов-цы56. Ведь если мы это позволим, то станем недостойны-ми своих славных предков, и нам придется стыдиться перед своими потомками. Хорваты могут себе создать новое государство, но только западнее линии Карлобаг-Огулин-Карловац-Вировитица. Все, что восточнее этой линии, является сербским». Я и сегодня так думаю. К со-жалению, у нас не было адекватных политических и во-енных рычагов для осуществления этого. Слишком мощ-ные темные силы Запада были против нас. А если бы я командовал армией, то я своевременно приказал бы ар-мии отойти с территории Словении, отойти с той тер-ритории Хорватии, которую не населяют сербы, и тогда сказал бы хорватам: если хотите оставаться в Югославии, то мы вместе будем строить Югославию как демократи-ческое государство с полным равноправием граждан. Если же хотите отделяться, то вы не можете отделиться с сербской территорией. Что в тот момент могло быть ло-гичнее этого? Проблема заключалась лишь в одном: судь-ба и история не дали мне вовремя прийти к власти. Вот это единственная проблема. Если бы я вовремя пришел к власти, все было бы иначе.

Я даже убеждал словенцев отделиться поскорее. Про-куратура цитирует и это: «Сербия для вас, словенцев, является весьма и весьма серьезной, непреодолимой си-лой». Словенцы хвастались своей храбростью, мол, они в состоянии победить, они воинственный народ, и так далее. Однако до 1918 г. Словения никогда не имела сво-

238

ей государственности, её территории всегда являлись австрийскими герцогствами, и у словенцев никогда бы не было государства, если бы Сербия не освободила их в Первой мировой войне. «Уходите, пока ещё сербы в хо-рошем настроении, потом уже не сможете. Потом мы из Югославии создадим Сербославию». Я убеждал словен-цев уйти поскорее, имея на то рациональную причину: если они уйдут, то нам легче будет договориться о том, как быть с территориями, оставшимися в Югославии. В восьмидесятые годы именно словенцы – их политиче-ское руководство и их политическая элита – являлись главным деструктивным фактором в Югославии. Им хотелось переустройства, трансформации Югославии, преобразования в конфедерацию, им хотелось и многого другого, что было неприемлемо.

Из того же 1990 г. Прокуратура приводит ещё отдель-ные цитаты якобы о моих угрозах, о призывах к наказани-ям и так далее. Все мои так называемые угрозы являются условными, подразумевающими формулу «за действием последует противодействие». Следовательно, они носят предупреждающий, но не побуждающий характер. Одна-ко, по логике Прокуратуры, они побуждали. И это якобы проявилось в событиях, которые произошли через один-два года после моих выступлений, или через несколько месяцев после них. В выступлении по государственному телевидению в декабре 1990 г. я объясняю, как хорватам следует возместить ущерб за преступления времен Второй мировой войны, если они вновь встанут на путь сепара-тизма: «Их следует наказать такой мерой, какая в цивили-зованном мире применяется к народам и государствам за преступления, совершенные в военных условиях их режи-мами, а именно: потерей территорий». В моем выступле-нии есть ещё многое, но Прокуратура это опустила: «Мы, сербы, рыцарский народ, мы не мстим женщинам и детям. Мы не совершаем геноцид. Мы не убиваем. Наше отмще-ние будет заключаться в потере нашими врагами и про-

239

тивниками территорий, поскольку мы победим в войне, если нам её навяжут». А мы этой войны не хотели, из серб-ского народа в 1990 и 1991 гг. никто не хотел войны, ров-ным счетом никто, войны хотели те, кто хотел отделиться от Югославии.

Обвинение утверждает, что я принижал и пренебрежи-тельно относился к хорватскому народу, заявив, что «хор-ваты вооружаются, новый усташский предводитель Фра-ньо Туджман сегодня имеет 80000 до зубов вооруженных усташских бандформирований. Но они ровно никакого значения для нас, сербов, не имеют». И правильно. Ника-кого. Сербская Краина и сегодня была бы свободной, если бы американцы не участвовали в агрессии 1995 г.57 И сегод-ня Косово осталось бы под сербским контролем, если бы не было американского вторжения. И сегодня бы Босния и Герцеговина находилась в составе совместного государ-ства, все равно под каким названием, – Сербия, Великая Сербия или Югославия, – если бы не было вмешательства извне, вмешательства американцев, немцев, Ватикана и им подобных.

Я предупреждал и боснийских панисламистов: «Разве боснийским панисламистам воевать с нами, сербами. Мы вас недавно предупреждали: не позволяйте, чтобы боль-шая часть мусульман стала орудием в преступных хор-ватских руках, как это было в Первой и Второй мировых войнах. Учитывайте опыт и не вмешивайтесь в сербско-хорватский конфликт. Если хорваты снова используют вас, то сербская месть будет страшной, вам не остановиться до самой Анатолии». Это предупреждение из 1991 г., когда ещё не было войны в Боснии и Герцеговине. Я своевремен-но обращался и не к мусульманам в целом, а к боснийским панисламистам что им не остановиться до самой Анато-лии. Я стал первым, кто ещё в начале восьмидесятых годов указывал на опасность от панисламистских тенденций в Боснии и Герцеговине. Но вам никогда у меня не отыскать пренебрежительного отношения к исламской религии,

240

как вы это однажды попытались сделать. Я преисполнен уважения к исламской религии, но я являюсь ярым про-тивником любого фундаментализма. В данный момент – преимущественно исламского, так как сегодня он наибо-лее опасен. Но если где-нибудь проявится и христианский фундаментализм, я также стану ярым его противником. Здесь я говорю о панисламистах, в отдельных местах – о фундаменталистах. Главное, что за год до начала войны в Боснии я предупреждал, что этой войны быть не должно, я выступал как миротворец. Правда, чуть более резкими словами, но, увы, к ним не прислушались потому, что тог-да меня пока не считали достаточно серьезным, меня не-дооценивали, мол, антикоммунистический диссидент, то и дело сидит за решеткой и так далее. Лишь намного позднее я приобрел политический вес и влияние, но тогда я ещё не был таковым, мне ещё только предстояло доказать свою состоятельность.

Далее следует более чем ясное мое предупреждение: «Все, у кого совесть нечиста, должны опасаться нас, сер-бов, людям с нечистой совестью есть чего бояться. Мы, сербы, в истории слишком многое забывали и прощали. Мы доводим до сведения хорватов: если они снова по-смеют совершать геноцидные действия против сербского народа, то мы не только отомстим за каждую нынешнюю жертву, но предъявим счет и за жертвы из Первой и Вто-рой мировых войн. Там, где нас нет, где мы не сможем защитить своих, мы будем мстить там, где хорваты сла-бее всего. Мы попросту говорим языком силы, языком мощи». Это предупреждение. Это не призыв, – давайте, сербы, убивайте хорватов, убивайте женщин, детей, и так далее, – а предупреждение. Были и шуточные предупре-ждения: однажды я давал интервью какой-то газете и пригрозил тем, что у нас, четников, есть речные подво-дные лодки, и мы по реке Саве приплывем к Загребу и атакуем его. И такое было. Но все это было в целях пре-достережения.

241

Опасность нового геноцида над сербами была более чем реальной. Все силы, совершившие геноцид в ходе Второй мировой войны, находились на политической сцене: и Римско-католическая церковь с той же полити-кой, и усташская идеология, и усташский режим Франьо Туджмана в Загребе. Ведь он, как только пришел к власти, привез в Загреб из эмиграции самых отъявленных уста-шей. Один из них, Шушак58, лидер усташской эмиграции в Канаде, стал его министром обороны. Да, мои слова были резкими, но их резкость была адекватной определенному историческому контексту. Более мягкое предупреждение в тот момент было невозможным, оно не могло бы иметь соответствующего эффекта. К сожалению, эффекта оно так и не возымело, оказалось, что и оно было тщетным.

Далее я снова предупреждаю: «Если вновь попытают-ся проводить геноцид над сербским народом, то мы ото-мстим… предъявим счет». Но я неоднократно объяснял, в чем именно будет состоять наша месть и что мы не будем делать то же, что делали усташи с сербами.

Или, например: «В случае резни мирного сербского населения четники всеми силами обрушатся на Загреб». Угроза массовой бойни сербов была реальной. Не зря 200 000 сербов сбежало из Хорватии сразу же после при-хода к власти Туджмана: там немедленно начались репрес-сивные меры в отношении сербов – увольнения, гонения, притеснения и издевательства. Впрочем, в данной войне возникает вопрос: кто первым совершил убийства. Пер-выми хорваты стали убивать сербов. Первыми мусульма-не Боснии стали убивать сербов – во время свадьбы перед старой сербской церковью в Сараево один из мусульман-ских злодеев подошел и убил отца жениха – вот что вызва-ло конфликт и кровопролитие, и этот преступник остался безнаказанным.59 Его лишь пытались судить пару месяцев назад, может быть, примерно год назад, точно не знаю, я не следил подробно за этим процессом, но не верю, что его осудили. Но каждое действие сербов, политическое

242

или военное, всегда следовало после провокации с другой стороны.

Туджман лишил сербов статуса государствообра-зующего народа60 – в ответ сербы поставили вопрос о предоставлении автономии. Туджман решил отделиться от Югославии – сербы потребовали остаться в её соста-ве или присоединиться к Сербии.61 То же и в Боснии и Герцеговине: по мере того, как сепаратистские акции му-сульман и хорватов становились все более откровенны-ми и интенсивными, сербы предпринимали конкретные меры к обретению независимости от такой сепаратист-ской власти.

Я говорил, что Босния бесспорно является сербской, а если кому-то из мусульманских фундаменталистов это не нравится, тому пора паковать чемоданы и выселяться. Я обращался к фундаменталистам, но никогда – к мусуль-манам. У Прокуратуры имеется мое обращение от 1990 г., адресованное к сербам мусульманского вероисповеда-ния, начинающееся словами «братья сербы», оно опу-бликовано в «Великой Сербии» и в моих книгах. В нем я с большой любовью и теплотой обращаюсь к мусульма-нам, привожу великие имена сербов мусульманского ве-роисповедания, увековеченных в истории, осознававших свою национальную идентичность. Впрочем, и сегодня все бейские, значит – дворянские, семьи среди босний-ских мусульман осознают свое сербское происхождение. Даже Алия Изетбегович в пятидесятые-шестидесятые годы, до того, как выдумали мусульманскую нацию, счи-тал себя сербом.62 Его предки – выходцы из Шабаца, рас-положенного неподалеку от Белграда. Это неоспоримые исторические факты. Азбучные истины доказывать не следует. И не нужно говорить, что наряду с сербским су-ществуют и хорватский, и боснийский языки – это самый обыкновенный нонсенс.

Лояльное население всегда имеет все права и свободы человека. Что же тут проблематичного? Но я вновь обра-

243

щаю внимание на то, что сербское население оказалось под угрозой: усташские орды атаковали сербские села. Все это правда. В Осиеке63 убили главу хорватской полиции, Кира, потому, что он противился зверствам усташей над сербскими мирными жителями. И его убили – кто имен-но там был главным, Главаш или кто-то иной, теперь уже не важно. Атмосфера была пропитана великим страхом и беспокойством. Мои же угрозы все носили предостерега-ющий характер.

Конечно же, я все время выступал за то, чтобы армия своевременно отошла из чисто хорватских или словен-ских областей, но армия не хотела меня слушать. Все полу-чилось бы лучше, если бы она ушла. Но генералы грезили, что смогут сохранить и Югославию, и свою политическую силу и влияние. Даже учредили с этой целью собственную партию, Союз коммунистов – движение за Югославию, ге-неральскую партию, все офицеры обязаны были стать её членами.

Прокуратура здесь говорит о моих пропагандистских приемах. То, что они говорят, смешно. Здесь уже в декабре предстанет их мнимый эксперт Энтони Обршалл64, и для меня настоящим удовольствием будет перекрестно допро-сить его, и доказать, что он никакой не эксперт.

Говоря о применении национальных стереотипов, указывают, что таковыми являются понятия «усташи» и «боснийские панисламисты». Но это реальность: усташ-ская идеология и по сей день влиятельна, и она будет оставаться таковой до тех пор, пока Римско-католическая церковь проводит интенсивную акцию против сербского народа. Если бы мы, сербы, не поддались и 100 лет назад не согласились бы стать католиками, то сегодня хорва-тов вообще бы не было. Каких-то 200 или 300 лет назад Римско-католическая церковь направила в Россию Юрая Крижанича65, серба католического вероисповедания, он при русском дворе жил 10–15 лет, пытаясь склонить рус-ский двор к католицизму или, по крайней мере, чтобы рус-

244

ская церковь хотя бы признала верховный авторитет папы и стала униатской, дабы папский престол таким образом завладел всеми славянами. Ватикан даже был готов от-казаться от Польши, то есть отдать России всю Польшу, лишь бы русская церковь перешла под него. Это весьма серьёзные факты, и в науке они уже давно подтверждены, и это не является никакими «стереотипами». Усташская идеология действует и сегодня. Она лишь немного более замаскирована, чем в 1990 или 1991 гг., но и сейчас она весьма сильна.

Посвятив чуть больше времени этим принципиальным вопросам, мне придется несколько ускориться, чтобы дой-ти до той конкретики, которая вас, возможно, интересует гораздо больше.

Прокуратура утверждает, что в распространении про-паганды мне содействовали СМИ, большинство которых контролировал другой участник «совместного преступно-го сговора», Слободан Милошевич, президент Сербии66. Что он якобы обеспечил мне доступ к СМИ. В Белграде есть еженедельная газета «Время», которая выходит с 1990 г. Её журналисты являются агентурой американской разведывательной спецслужбы ЦРУ и других западных разведывательных спецслужб. Газета выходит лишь пото-му, что получает деньги из других стран, от Сороса и по-добных антисербских фондов. Указанная газета в конце 1992, или в начале 1993 года, издала книгу под названием «Мониторинг выборов», одним из авторов которой явля-ется Ясминка Миливоевич, второго автора не могу даже вспомнить. В ней проводится анализ процентного соот-ношения политических партий в 1992 г. и их участия в СМИ. В частности, указывается, что из всех действующих политических партий присутствие в СМИ, в особенности, в государственных, со стороны Сербской радикальной партии было минимальным, а в подконтрольных режиму СМИ наименьшим. Это точные факты, данное научное ис-следование было опубликовано во вражеском издании. А

245

Прокуратура заявляет, что я имел чуть ли не привилегиро-ванное место в СМИ.

Однако не в этом суть. И для меня, и для моей партии доступ в СМИ был ограниченным, но я эффективнее всех пользовался временем, предоставленным мне. Другие так не умели. Каждого из лидеров прозападных политических партий, каждого представителя режима я регулярно по-беждал в дуэли на телевидении, ни разу не потерпев по-ражения. Оттуда и впечатление: вот, мол, какие чудеса он вытворяет в СМИ. Конечно, я этим горжусь, потому что мои мысли ясные, содержательные, поскольку истори-чески и научно обоснованы. Я известен тем, что никогда не говорю глупости. Что поделать, если все остальные до меня не дотягивают, – ни Зоран Джинджич, ни Коштуни-ца67, ни этот нынешний Тадич, ни, раньше, Мичунович68, – даже до колена не дотягивает. Но более всего меня блоки-ровали в СМИ режима. И Милошевич меня блокировал, в особенности в те периоды, когда я самым жесточайшим образом на него нападал. А критиковал я его всегда, когда он уступал западным державам, – как только он поддастся американцам, я обрушиваюсь изо всех сил на него, на его партию, на его режим и так далее.

Прокуратура заявляет, что я полностью осознавал собственную способность влиять на людей своими вы-ступлениями. Конечно, любой политик старается влиять на людей, успешность политика измеряется его способ-ностью влиять на людей. Чем же я влиял на людей? Тем, что я говорил, но не просто пустые фразы или остроты, люди быстро пресыщаются ими. То, что политик говорит, должно быть жизненно важным, умным, логически хоро-шо выстроенным и обоснованным – только так можно влиять на людей. Вот госпожа Даль выступила здесь вчера с речью, вовсю напирала на эмоции, рассказывала душе-щипательные истории, но может ли она влиять на людей? Не может. Она не была убедительной, широким массам она не показалась умной, народ знает, кто говорит правду,

246

а кто – нет. Правда у человека из глаз лучится, по глазам можно понять, когда человек врет, тогда он глаза опускает, ковыряет в носу, всякое вытворяет, есть разные признаки лжи. А здесь получается, что добился влияния и в этом же и виноват.

Прокуратура утверждает, что я своим добровольцам велел «убивать усташей или турок». Отыскали какого-нибудь кретина среди свидетелей, – я все ещё не знаю о ком тут речь, надеюсь, мы увидим его в этом судебном зале, – того, кто, возможно, подписал заявление, что я му-сульман называл турками. Никогда в жизни мусульман из Боснии и Герцеговины и из Сербии я не называл турками, никогда. И не существует ни одного доказательства этому, только лжесвидетельство, которое, возможно, представит Прокуратура. Всегда, когда я только слышал от кого-либо из моей партии слово «турки», а это иногда случалось, я сразу же поправлял его. Только примитивный, ничего не знающий человек может боснийских мусульман называть турками. Они действительно когда-то в истории ото-ждествлялись с турками, когда Турецкая империя владела Боснией.69 Но турецкое иго уже давно закончилось. Му-сульмане сохранили сербский язык, турецкий им выучить так и не удалось, его знали лишь немногие, но и те уже дав-но уехали, их потомки уже давно живут в Турции. Боль-шинство мусульман хранит старые сербские народные песни, сербскую традицию и прочее.

Прокуратура упрекает меня за то, что я пользовался не только политическим, но и нравственным авторитетом. Пожалуй, человек должен гордиться этим. Я никогда не поддавался силе и беззаконию, не был вором, никого не обобрал и никогда не совершал ничего безнравственно-го – именно так приобретается нравственный авторитет, и имитировать его никто не в силах, подобный авторитет завоевывается годами и десятилетиями. Здесь, в Гааге, я многократно повысил свой нравственный авторитет, так что меня за это уважают даже сильнейшие политические

247

противники, и я благодарен гаагским обвинителям за это. Мой нравственный авторитет теперь несокрушим.

Прокуратура говорит: «Шешель знал или должен был знать, что его подстрекательские речи и выступления на театре боевых действий толкнут сербских солдат и до-бровольцев на совершение насильственных поступков». Хитер же обвинитель, но лишь с виду. Насильственные поступки совершаются в любой войне, она сама по себе является насилием. Почему же не написали «соверше-ние преступлений»? Так было бы яснее. Действительно, я подбадривал сербских солдат на всех фронтах, где я бывал, чтобы они сражались геройски, но нет ни одного доказательства того, что я подстрекал на преступления. Зато есть много доказательств того, что я возмущал-ся любым преступлением, что я упрекал солдат других формирований за совершение преступлений. Я не стану сейчас хвастаться, мол, я накинулся на такого-то, пото-му что тот совершал преступления, сербская обществен-ность изобилует доказательствами того. Я не стану свою вину сваливать на других, обвинять других людей, живых или мертвых, кроме тех, кто является другом Карлы дель Понте в Белграде, наподобие Вука Драшковича. Интерес-но, что, с одной стороны, Прокуратура мне приписывает его преступления, а с другой, он является лучшим другом Карлы дель Понте.

Остановимся подробнее не роли Карлы дель Понте в сокрытии военных преступлений и попытаемся выяснить, почему она замяла все, содеянное Сербской гвардией70, которую на фронт направил Вук Драшкович. Ответ прост: нет тех ужасных преступлений, которые приписываются добровольцам Сербской радикальной партии. А раз нет преступлений наших добровольцев, то мне приписывают чужие, ведь все это – сербские силы. Я несу ответствен-ность за все сербские силы: и Аркана71, и Драшковича, и Маузера, то есть Джинджича, и «Желтых ос», и всех остальных.

248

Далее, Прокуратура представила свидетелей, утверж-дающих, что на митинге в Суботице я выступал за то, чтобы истребить всех детей из смешанных браков. От этого обвинения я вообще не стану защищаться. Мне бы хотелось, чтобы вы меня осудили за это, чтобы в одном из главных пунктов вердикта было бы указано, что меня осудили за призыв перебить всех детей из смешанных бра-ков. На данном митинге в Суботице присутствовало пять тысяч человек, и все они знают, что подобного не было, вся Сербия знает, что это неправда. Вы не можете оказать мне большей услуги, чем осудить меня за то, чего я не го-ворил. Вся Сербия знает, что этого я не произносил и не мог произнести. Призываю вас осудить меня за это. Этим вы окажете мне неоценимую историческую услугу.

Далее утверждается, что «многие добровольцы Серб-ской радикальной партии и Сербского четнического движения были известными преступниками». И следует пометка, примечание в сноске: шифр свидетеля. Поче-му же вы не перечислили этих известных преступников среди добровольцев Сербской радикальной партии? Ука-жите хоть одного: этот отъявленный преступник сидел в тюрьме за такое-то уголовное преступление, а потом стал добровольцем Сербской радикальной партии. В дей-ствительности никто не проводил отбор лучше Сербской радикальной партии: только у нас добровольцем мог стать исключительно тот, кто отслужил регулярный срок в ар-мии, за исключением женщин, так как среди добровольцев было и значительное число женщин. Только у нас проверя-ли, не является ли кто-то алкоголиком, наркоманом, лицом преступного поведения и так далее. И вдруг наши добро-вольцы огульно зачисляются в «известные преступники». Но кто именно из них известен как преступник, укажите хоть одно имя, ведь известные преступники именно тем и отличаются, что общественность знает их имена.

Для Прокуратуры представляет проблему то, что я присутствовал на соборе сербского народа в Србе 25 июля

249

1990 г.72, в работе которого принимали участие и лидеры Сербской демократической партии. Я невероятно горжусь тем, что там находился.

Здесь мне приписывают образование всех сербских автономных областей. Я поддерживал образование этих сербских автономных областей, и этим я горжусь.

А сейчас я, чтобы избежать цейтнота, предпочту за-няться тем, что мне конкретно инкриминируют. Конеч-но, я могу ещё многое сказать о данных принципиальных вопросах, о структуре Сербской радикальной партии, и так далее, но времени на это наверняка не будет, так что я пройдусь по тому, что мне инкриминируют.

Вуковар, ноябрь 1991 г.73 Добровольцы Сербской ради-кальной партии сражались в Вуковаре, это неоспоримый факт. Сербская радикальная партия и сегодня гордится их военной ролью. Но сначала добровольцы СРП сража-лись в Борово-селе74, прокуратура порицает меня и за это. В то время, в ходе переговоров с местными хорватскими властями было достигнуто соглашение, и возведенные на дорогах баррикады были убраны. Добровольцы остались в Борово-селе, они сербское гражданское население. На-пряженность была снята, и именно тогда хорваты на ав-тобусах с многочисленными полицейскими ворвались в село и сразу же открыли огонь. Это не на хорватов напали в Борово-селе, а они напали. Первым погибшим, первой жертвой стал Воислав Милич из окрестностей Валево. Он являлся добровольцем, единственным добровольцем от Сербского народного обновления – подразделения под названием «Душан Сильный», позднее переимено-ванного в «Белых орлов». Добровольцев от Сербской радикальной партии было 16 человек. В. Милича заста-ли перед зданием, в котором без оружия в руках спали добровольцы, и убили. Остальные услышали стрельбу, взялись за оружие и победили хорватских полицейских. Они, 16 человек, одолели 100 или более полицейских, они герои, и я горжусь ими.

250

Утверждается, что 12 ноября или приблизительно этого числа, я приехал в Вуковар, чтобы поднять боевой дух до-бровольцев, и что в тот же вечер состоялась встреча в доме по адресу улица Новая 81, в котором находился командный пункт ЮНА и территориальной обороны местных сербов. На встрече якобы присутствовали я и другие лидеры из Сербской радикальной партии, офицеры ЮНА, эти офи-церы перечисляются, среди них указаны Веселин Шли-ванчанин75, капитан Мирослав Радич и другие лица. Этой встречи в действительности никогда не было. Командный пункт Первой гвардейской бригады находился в палатке за Вуковаром, и там, когда я приехал в Вуковар, её коман-дир, тогдашний полковник Миле Мркшич, пригласил меня на ужин, на котором присутствовали его лучшие офицеры. Подполковник Панич, начальник штаба Первой гвардей-ской бригады, подарил мне свою каску, так как я прибыл с очень маленькой, то есть это не каска была маленькой, а у меня голова большая, так что она нехорошо сидела на моей голове, и подполковник Панич мне подарил свою. На ужине было много офицеров, но указанная встреча выду-мана совсем. Нашелся один лжец, работающий на амери-канскую агентуру, утверждающий, что слышал наш разго-вор из-за якобы приоткрытой двери и ему удалось кое-что из подслушанного записать в свой блокнот, включая такую ложь, как якобы сказанную мной фразу «Ни один усташ не должен живым выйти из Вуковара». На подобных лжецах зиждется обвинительное заключение.

Обвинитель заставляет определенных свидетелей зая-вить, что я выступил с речью перед солдатами. Но во время посещения Вуковара я не выступал ни с какой речью, там не было никаких митингов, ибо это было невозможно. Лю-бое сосредоточение более двух-трех человек запрещалось, так как хорваты вели непрерывный обстрел из минометов. Не было встреч, не было митинга, не было выступления. Я не защищаюсь от данного заявления – усташи не должны были уйти живыми, это равносильно выражению «смерть

251

нацистам», равным образом можно сказать и «смерть усташам». Может быть, когда-то я и говорил «смерть уста-шам», не отрицаю этой возможности, да почему бы мне не сказать подобное? Это ведь не одно и то же, что приказать расстреливать военнопленных.

В обвинении утверждается, что добровольцы Сербской радикальной партии участвовали в ликвидации военно-пленных в Овчаре и здании «Велепромет». У меня есть заявления шести водителей автобусов, свидетельствую-щих, что они лично отвезли добровольцев Сербской ра-дикальной партии в Сербию сразу же после освобождения Вуковара. Люди спешили домой помыться, переодеть-ся, отдохнуть и так далее. Может быть, кто-то и остался в Вуковаре, но если и остался, то по своей инициативе. В Белграде идет большой процесс над мнимыми исполните-лями преступления на Овчаре. Среди них лишь один до-броволец Сербской радикальной партии, Слободан Катич, и именно его вердиктом первой инстанции освободили, посмотрите вердикт Специального суда в Белграде.

Прокуратура заявляет: осужден Милан Ланчужанин Камени, четнический воевода. Действительно, он осуж-ден. Но он стал первой жертвой процесса надо мной здесь. Прозападный предательский режим в Белграде выполня-ет указание гаагской Прокуратуры любой ценой осудить Милана Ланчужанина Каменого, хотя он не совершал ни-какого преступления. Мне неизвестно, кто из остальных подсудимых совершал, и кто не совершал преступление, я даже не хочу вникать в это. Я утверждаю, что ни один доброволец Сербской радикальной партии не участвовал в Овчаре и «Велепромете». Я утверждаю, что и Камени не участвовал в этом преступлении. Когда я его об этом спро-сил несколько лет спустя после Овчары, чем только он мне не клялся, что он в этом не участвовал, и я ему верю. Ми-лан Ланчужанин Камени – весьма порядочный человек. Но он не являлся добровольцем Сербской радикальной партии, направленным из Сербии в Вуковар. Он – уроже-

252

нец Вуковара. Он был командиром отряда территориаль-ной обороны в Вуковаре, «Лева Суподерица», как капитан запаса первого ранга ЮНА. И там он командовал своими согражданами вплоть до письменного приказа командира Гвардейской бригады о том, чтобы добровольцев Серб-ской радикальной партии из казармы Бубань-Поток в Бел-граде, прибывших в Вуковар, направлять в данный отряд, так как он перешел под командование командира Первой гвардейской бригады. Вот тогда Милан Ланчужанин Каме-ни, увидев наших добровольцев, познакомившись с ними, и вступил в Сербскую радикальную партию. Я провозгла-сил его четническим воеводой, так как он отличался ге-ройством. В резолюции о провозглашении нет преступле-ний, перечисляются только его геройские поступки. Но он не является человеком, которого я из Сербии отправил на фронт, так что неуместно говорить о нем.

Чтобы я мог нести хотя бы нравственную ответствен-ность за преступление в Овчаре, вам следует доказать, что его действительно совершили добровольцы Сербской ра-дикальной партии. Если они в Сербию вернулись до того, как преступление имело место, то тогда я не несу и нрав-ственной ответственности. О самом преступлении я узнал через год с лишним после того, как оно произошло, может быть, и через два года. Во время совершения преступле-ния я о нем не знал.

Здесь упоминается, что какой-то Топола участвовал в этих преступлениях. Я этого Тополу не знаю. Я не ис-ключаю, что кто-то с таким прозвищем находился среди добровольцев, но если он остался в Вуковаре после его освобождения, то он мог остаться только под свою от-ветственность. Я же ему не нянька, чтобы ходить за ним и следить за его дальнейшим поведением в жизни после того, как он выполнил определенную задачу в организации Сербской радикальной партии. Прокуратура утверждает, что этого Тополу я снова отправил на войну в Боснии и Герцеговине. Это неправда. Любого, кто определенным

253

образом проявил недисциплинированность в Славонии, мы исключали из Сербской радикальной партии и боль-ше никуда не отправляли. Так например, Воина Вучковича Жучу мы никуда больше не отправляли, так как он в Сла-вонии нарушил дисциплину. Там же в ноябре 1991 г. его исключили из партии, хотя он говорит, как указывается в его заявлении, переданном мне от вас, что причиной было его неприятие политики. Выискал отговорку: политика ему не нравится. Дело не в политике.

Что же касается Вочина76, то там никаких преступлений со стороны добровольцев Сербской радикальной партии не было. Там только одно правильно указано, что их ко-мандиром был Радован Новачич, порядочный человек, хо-роший боец, в войне он потерял ногу. В то время, когда происходили мнимые преступления, добровольцы Серб-ской радикальной партии защищали Машичка-Шаговину. Это был последний путь отступления для сербских сил перед хорватским наступлением. За один день в Машичка-Шаговине у нас погибло 11 добровольцев. Нескольких раненых взяли в плен, среди них была и одна девушка, Душица Николич. Их увели в хорватскую тюрьму, там их месяцами подвергали разнообразным мучениям – изо-щренно истязали в полном смысле слова. Но шесть меся-цев спустя всех выпустили, никого не судили.

Конечно же, имели место отдельные преступления в Западной Славонии, имело место преступление в Вукова-ре, на Овчаре, в «Велепромете». Здесь судили группу офи-церов, так называемую вуковарскую тройку. Осудили ко-мандира Гвардейской бригады Миле Мркшича, а его вина не доказана. Мирослава Радича освободили, а полковника Шливанчанина осудили за какую-то значительно более легкую вину, значит не за это преступление в Овчаре, а за жестокое обращение с пленными.

Я этот вердикт не видел и точной формулировки не знаю, но на процессе не был найден ответ на главный во-прос: кто приказал передать пленных из вуковарской

254

больницы гражданским властям Автономной области Славония, Бараня и западный Срем. Такой приказ не мог отдать командир Гвардейской бригады. Также не мог и командир Крагуевацкой бригады, принявший его функ-ции после освобождения Вуковара. Суд вообще не удо-сужился расследовать этот факт. А я вам сейчас раскрою одну великую тайну: преступления в Западной Славонии в период падения и преступления в Вуковаре взаимосвяза-ны. Генерал Александр Василевич, глава военной службы безопасности ЮНА, лично приехал, чтобы организовать эти преступления. Зачем? Затем, что верхушка ЮНА тогда ещё полагала возможным американское вмешательство в Югославии по примеру доверительных отношений аме-риканцев к коммунистическому диктатору Тито, таким образом, что ЮНА поручается наведение порядка с по-следующим устранением и сербских, и хорватских нацио-налистов для создания нового порядка наподобие титов-ской Югославии. Военная верхушка в 1990 г. создала свою политическую партию, Союз коммунистов – движение за Югославию. Её возглавил отставной адмирал Бранко Мамула, ключевыми фигурами в партии являлись Велько Кадиевич, Благое Аджич77, Александр Василевич78, Стеван Миркович, формально являвшийся председателем партии в 1991 г.

Армейской верхушке и военной службе безопасности необходимы были преступления и с сербской, и с хор-ватской стороны, чтобы они стали основанием для их собственного вмешательства и параллельного свержения Слободана Милошевича в Белграде и Франьо Туджмана в Загребе. Военная служба безопасности одновременно ор-ганизовывала «хорватские» и «сербские» злодеяния: взрыв в здании еврейской общины в Загребе и минирование ев-рейского кладбища в Загребе, – для того, чтобы мировая общественность отвернулась от Туджмана; провоциро-вание определенных преступлений на сербской стороне, чтобы на этом основании расправиться с сербскими на-

255

ционалистами. Александр Василевич лично доставил «Бе-лых орлов»79 в Западную Славонию80, причем минуя офи-циальный канал, по которому направлялись добровольцы Сербской радикальной партии: казарма Бубань-Поток – официальные служебные автобусы ЮНА – командир территориальной обороны Западной Славонии кадровый полковник Йован Трбоевич. А у Василевича имелся свой собственный канал. Он, кроме прочего, из вуковарского банка вынес несколько миллионов немецких марок. Если это была военная добыча, то он обязан был передать её в так называемый военный сервис Народного банка Югос-лавии. Но он этого не сделал, денег и след простыл.

Александр Василевич являлся свидетелем обвинения в процессе против Слободана Милошевича как открытый свидетель – часть его показаний была закрытой, но преи-мущественно он давал показания открыто. В процессе над вуковарской тройкой обвинитель вообще не пригласил его выступить со свидетельскими показаниями. Почему? И по какой причине обвинение не просит его принять участие в моем процессе? Вот это интересно. Но ответ прост: обви-нение не интересует истина, у него имеется политическое задание – преследование по политическим мотивам, ему и дела нет до того, кто организовал преступления в Овчаре и Западной Славонии.

Вплоть до мая 1992 г. существовала весьма серьезная опасность военного путча. Это подтвердил и Велько Ка-диевич, представляя свою книгу в Москве, и Борисав Йо-вич81 и другие люди. В 1991 г. Милошевич опасался воен-ного переворота, в этой связи его режим не усердствовал в мобилизации граждан, и мобилизация в Сербии была провалена. Милошевич предпочитал, чтобы в ЮНА шли только добровольцы, так как знал, что военная верхуш-ка не сможет использовать их при подготовке путча. В Сербии на мобилизацию откликнулось лишь несколько процентов, а в Черногории – свыше 100 процентов. Так произошло не потому, что жители Сербии являются тру-

256

сами, а потому, что режиму в Сербии не хотелось, чтобы мобилизация прошла успешно. К тому же и политические партии по разным соображениям выступали против нее. Затем, когда опасность военного переворота миновала, в 1998 г., накануне агрессии НАТО на мобилизацию в Сер-бии откликнулось свыше 100 процентов. Сербы – герои-ческий народ, жаждущий сразиться с агрессором. Они не были трусами и в 1991 г., как их тщится представить Про-куратура. Тогда, напоминаю, существовала вероятность военного переворота.

Роль генерала Александра Василевича так никто рас-следовать и не захотел. Его судили в Белграде за преслову-тые загребские аферы «Опера» и «Лабрадор», но приговор был мягким, дело фактически замяли. Тот, кто знает воен-ную службу безопасности ЮНА, знает, что она всегда была опаснее тайной полиции, гражданской полиции и службы государственной безопасности.

Бьелина82. В Бьелине вообще не было добровольцев Сербской радикальной партии. В конфликте между сер-бами и мусульманами в Бьелине примерно в апреле, или в конце марта 1992 г., участвовали местные члены Серб-ской радикальной партии. Например, Мирко Благоевич, он из Бьелины и принимал участие в этом конфликте, но ни одного преступления не совершил. А содеяное арка-новцами и маузеровцами не надо приписывать мне. Ни одного добровольца Сербской радикальной партии не отправили из Сербии в Бьелину, ни одного единственно-го, и поэтому вообще нет нужды мне говорить о событи-ях в Бьелине.

То же самое относится к Брчко83. В боях за Брчко не было добровольцев Сербской радикальной партии. Вот, что особенно интересно: там, где было много доброволь-цев СРП, там вы вообще не нашли, что нам инкримини-ровать. Например, в Скелане и так далее. Там, где у нас были крупнейшие сосредоточения добровольцев, нет ни одного обвинения. Мне же вы приписываете события из

257

тех мест, где добровольцев Сербской радикальной партии не было. Кроме того, в обвинении указано: «добровольцы Шешеля и «Тигры» Аркана». Как бы не так. Координации действий между нашими добровольцами и «Тиграми» Ар-кана не было никогда, у добровольцев СРП была строгая инструкция никаким образом не взаимодействовать ни с аркановцами, ни с «Желтыми осами», ни с маузеровцами, ни с «Белыми орлами», ни с Сербской гвардией, ни с ка-ким бы то ни было подразделениями «красных беретов». На то у нас имелись серьезные причины, но я о них не хочу говорить, я не обязан. Я говорю об инкриминированиях, которые вы приписываете мне. Имели ли место факты со-вершения преступлений со стороны других формирова-ний – выясняйте сами.

В Босански-Шамаце84 было несколько человек-членов Сербской радикальной партии, в том числе, действитель-но, был такой Сречко Радованович, по прозвищу Дебели.

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Господин Шешель, пришло время перерыва. Мне со-общили что, к сожалению, перерыв не может длиться ме-нее 20 минут, так как это время необходимо для замены лент. Теперь 12.20, мы продолжим работу в 12.40, так что в вашем распоряжении до конца заседания будут все четыре часа. Итак, до конца заседания у вас останется немногим больше часа.

Прошу перерыв в 20 минут.Судья Латтенца: Мне хотелось бы попросить господи-

на Шешеля быть любезным и закончить минут на десять или пятнадцать раньше, так как двое судий после этого продолжают работу в другом процессе. Я буду вам весьма благодарна, если бы вы смогли закончить в 13.30.

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Хорошо, мы снова встретимся через 20 минут.

Прошу встать.(Перерыв).Прошу садиться.

258

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Продолжаем заседание. Господин Шешель, вам слово.

Проф. д-р Воислав Шешель: Мне можно продолжать? Я закончу свое заявление подсудимого к 13 часам 30 мину-там, чтобы пойти навстречу потребностям госпожи Лат-тенцы, но при этом надеюсь, что в другой раз, когда мне будет особо важно на 20 минут продлить перекрестный допрос кого-нибудь, вы тоже пойдете навстречу мне. Спа-сибо.

Я начал говорить о событиях в Босански-Шамаце. Там действительно находилось несколько человек, ранее яв-лявшихся добровольцами Сербской радикальной партии. Среди них был и Сречко Радованович Дебели, это было его прозвище. Он являлся до того способным бойцом, что даже стал командиром бригады, или заместителем коман-дира Второй семберийской бригады, не могу сейчас точно вспомнить. Как они оказались там? После освобождения Вуковара Сречко Радованович стал добровольцем в Сла-вонии. Затем армия отобрала несколько самых способных добровольцев и предложила им пройти особое обучение, не могу точно вспомнить, где находился этот лагерь. Среч-ко Радованович обратился ко мне и спросил, что я об этом думаю. Я согласился с тем, что это обучение ему следует пройти, и он туда отправился. После обучения всю группу, в которой не все являлись членами Сербской радикальной партии, направили на вертолетах ЮНА в Шамац. Значит в составе ЮНА. Я не знаю, имели ли место в Шамаце пре-ступления или нет, но точно знаю, что Сречко Радовано-вич никогда не совершал ни одного военного преступле-ния. Хотя мы с ним впоследствии столкнулись в Сербской радикальной партии по ряду причин, и ему пришлось покинуть партию, но он точно не является военным пре-ступником. А кто такие Драган Джорджевич, по прозвищу Црни, и ещё некоторые, я вообще не знаю.

Упоминается также Слободан Милькович, по прозвищу Лугар, из ГБ Сербии. Мне это неизвестно. Я знаю, что он в

259

определенный момент вступил в Сербскую радикальную партию в Крагуеваце, но из партии его вскоре выгнали. Позднее в столкновении с каким-то членом государствен-ной безопасности он был убит. Всякое тут происходило, мне это действительно неизвестно, и меня в данном слу-чае это и не интересует.

Что же касается Зворника85, то, во-первых, Прокурату-ра упоминает какое-то собрание в Мали-Зворнике в мар-те 1992 г., на котором я якобы выступил с речью и сказал: «Дорогие братья четники, в особенности те, что с другой стороны реки Дрины, вы храбрее всех. Мы очистим Бос-нию от безбожников, и покажем им путь на восток, где им место».

А в обвинительном заключении не упоминается фра-за «от безбожников», а говорится «от язычников». Во-первых, и я надеюсь, что мне удалось убедить вас в том, что я не в состоянии так примитивно выражаться. Мои речи являются горячими, могут быть и воинственными, но они не могут быть такими глупыми и примитивными. Даже бу-дучи учеником начальной школы, я не мог так примитив-но выражаться, то есть сказать «от безбожников» или «от язычников». Во-вторых, я никогда мусульман не считал ни безбожниками, ни язычниками. Моего образования доста-точно, чтобы знать, что это невозможно. Ислам – религия, напрямую продолжающая иудаизм и христианство, при-знающая Ветхий и Новый завет, и Христа хоть и не счи-тает богом, но признает его божьим посланником. Даже Мухаммед в Коране пишет, что Иса, сын Мейремы, придет в судный день, чтобы судить и живых, и мертвых. Только примитивный человек мог вложить подобное в мои уста – обвинитель, не обладающий даже начальным уровнем об-разования и представления не имеющий о религиях.

Панисламистов и фундаменталистов я мог назвать не язычниками (по-сербски: пагани – Ред.) а «погаными». Вот здесь-то возникает новая проблема, связанная с вашими переводчиками: с момента создания данного трибуна-

260

ла в нем работает чрезмерно много хорватов. Когда речь идет о работниках с территории бывшей Югославии, то число хорватов несоразмерно велико, их намного боль-ше, чем сербов, мусульман, албанцев и македонцев вместе взятых. Это политика трибунала. Конечно же, трибунал антисербский, и меня это не удивляет, но возникает про-блема с переводами. Хорваты по Венскому соглашению 1850 г.86, заключенному на встрече видных сербских и хорватских интеллектуалов, приняли сербский в качестве своего литературного языка, так как их язык оказался за-брошенным: интеллигенция говорила или по-латыни, или по-венгерски, или по-немецки, настоящей литературы на своем языке они не имели. Приняв сербский язык, они тут же стали коверкать его искусственными выражения-ми. Они и сейчас создают новые слова, и человеку иногда приходится прилагать огромные усилия, чтобы понять смысл этих новейших слов. У вас здесь в заключении есть хорваты, которые, выйдя через несколько лет из Гаагского трибунала, не смогут говорить на этом свежеиспеченном хорватском. В сербском языке есть четкая разница между «погаными» и «паганами» (по-русски: язычниками – Ред.). Паганы – это сторонники многобожия, а «поган» означа-ет «мерзость», чтобы не применять более резких выраже-ний. Это весьма существенная разница. Такую путаницу могли сделать только ваши переводчики. Я мог когда-то сказать «фундаменталистская погань», но я не настолько глуп, чтобы сказать «язычники». Я, вроде, не кретин. Это невозможно. А для обвинителя это возможно, а также для подобных переводчиков, исковеркавших сербский язык и ежедневно выдумывающих новые слова.

Зворник был захвачен мусульманскими паравоенны-ми формированиями. В марте и апреле 1992 г. все, что не являлось ЮНА, являлось паравоенными формирования-ми. Сербам пришлось Зворник покинуть. В начале апреля 1992 г. добровольцы Сербской радикальной партии под командованием ЮНА участвовали в его освобождении. В

261

ходе контрнаступления Зворник был отбит. Существова-ли две группы добровольцев: одна направлена из Белгра-да, из нашего военного штаба, вторую группу создал наш районный комитет в Лознице. Обе группы находились в Зворнике с 8 апреля и вплоть до захвата Тврджаве-града. Это весьма хорошо укрепленный пункт над Зворником, он был захвачен 23 апреля. Затем добровольцы вернулись, осталась лишь небольшая группа для охраны линии фрон-та в направлении Тузлы, но и эта группа возвратилась в первой половине мая. После того, как 19 мая Югославская народная армия покинула Боснию и Герцеговину, больше в Зворнике добровольцы Сербской радикальной партии не находились вообще. Наши добровольцы участвовали ис-ключительно в боях и нигде, ни в Зворнике, ни в других местах, не создавали лагерей для узников, не удерживали пленных, никого не арестовывали и так далее. Абсолютно нигде. А здесь указано «сербские силы, включая добро-вольцев». Они не могут идентифицировать добровольцев Сербской радикальной партии как исполнителей престу-плений, поэтому применяют более широкое понятие – «сербские силы», а среди таковых были и добровольцы. Такая конструкция просто смешна.

Добровольцами Сербской радикальной партии, на-правленными из Белграда, командовал Мирослав Вуко-вич Челе. В мае он покинул Зворник, в конце мая 1992 г. он со мной находился в Подгорице, и при покушении на меня его ранили. В меня бросили гранату. Один из нахо-дившихся поблизости добровольцев, охранявших митинг, сохранил присутствие духа и ударом ноги отправил грана-ту под автомобиль. Мирослав Вукович утверждал, что это сделал он, хотя по этому поводу возникли споры: кто-то из Панчево утверждал, что гранату отбросил именно он, но в результате мы это признали за Мирославом Вуко-вичем. Мирослав Вукович получил ранения от большого числа осколков от наступательной ручной гранаты. И я получил ранение, но только одним осколком, а его ранило

262

в ноги и нижнюю часть живота. Вот вам доказательство того, что во второй половине мая он не находился в Звор-нике. В действительности нет смысла обременять меня тем, что там потом происходило. В борьбе за Зворник мы победили. Если кто-то впоследствии нарушал законы, тог-да его следует судить. В стратегическом смысле Зворник был весьма важным для Республики Сербской. Поэтому нам пришлось его освобождать, отбить его у мусульман, у мусульманских паравоенных формирований. За то, что было потом, ответственность несет тот, кто совершал пре-ступления. Имели ли они место или не имели – это уста-навливать вам. Мне только интересно, как вы эти престу-пления свяжете со мной. На основании вашей концепции совместного преступного сговора это не получится.

Окрестности Сараево87 – в основном, три пункта, свя-занные с тремя лицами. Сначала скажу про Илияш88 и да-лее я потихоньку стану все сокращать, высказывая лишь основные моменты, а потом будет возможность рассмо-треть все это подробно во время показаний свидетелей обвинения. Василий Видович Васке в 1991 г. являлся до-бровольцем Сербской радикальной партии в Бенковаце, в Далмации. Он сражался героически. Когда по плану Вэнса война закончилась89, он вернулся в свой родной городок, в Илияш. Сербская радикальная партия туда его не отправ-ляла. В начале войны в Илияше было создано подразделе-ние, которым он командовал, однако в это подразделение Сербская радикальная партия никогда не отправляла до-бровольцев из Белграда. Во время войны я действительно дважды посетил Илияш, в том числе и его подразделение. Я настолько безгранично доверяю Василию Видовичу, что, когда сербам после заключения Дейтонского соглашения90 пришлось покинуть Илияш, я привез его в Белград и на-значил главой своей личной охраны. Вот таким высоко-нравственным человеком он был для меня. Я не верю, что он совершил хоть одно преступление, а если даже и совер-шил, то какую связь это может иметь со мной?

263

Вы говорите, что на автомобиле у него был череп. А вы установили, настоящий ли это череп или же пластмассо-вый? Ибо, если он настоящий, то какого времени этот че-реп? Где его отыскали? Вы тщитесь сказать, что это череп какого-то мусульманина. Тогда на этом черепе на капоте должна была находиться мусульманская каска. Об этом нет ни слова. На черепе находилась каска УНПРОФОР, го-лубая каска Объединенных наций. Даже если Васко Видо-вич кого-то и хотел пугать этим черепом, то тогда речь шла не о мусульманах, их даже у него поблизости и не было, это были войска Объединенных наций. Если запугивание войск Объединенных наций тоже является военным пре-ступлением, то вы тогда введите и такое уголовное престу-пление. То, что он совершал преступления над граждан-скими лицами или пленными, действительно неуместно и комментировать. Это несусветные небылицы.

В начале войны в окрестностях Сараево добровольцы Сербской радикальной партии имелись на Грбавице. Они прибыли туда под командованием Бранислава Гаврилови-ча Брне. Лично он прилетел на вертолете ЮНА. Добро-вольцы сражались за Грбавицу с мусульманскими пара-военными формированиями, одну группу добровольцев даже взяли в плен в области Храсно – это продолжение Грбавицы. Грозила большая опасность, что их перебьют, и тогда Гаврилович позвонил мне в Белград, чтобы я по-хлопотал в Пале и попросил помощь, что я и сделал. У вас есть запись перехваченных телефонных разговоров. Когда в Грбавице укрепились сербские позиции, добровольцы вернулись в Белград, в Сербию, а Бранислав Гаврилович, так как он уроженец Сараево, остался в своем родном го-роде. Потом он перешел на Илиджу и находился в составе Илиджанской бригады Армии Республики Сербской.

Вы утверждаете, что он там истязал четверых воен-нопленных, одного убил, причем серба в мусульманской армии. Но мне нет смысла говорить об этом. Я верю, что он этого не делал, но если даже и сделал, то зачем в это

264

вникать мне? Может быть, у него на это имелись какие-то личные причины, ещё довоенные, кто знает, в чем было дело. Вы все приписываете мне, все валите на меня, под-тасовываете те или иные сведения, заставляя меня выяс-нять, что произошло в действительности. Да ничего, что касается меня, не произошло, так как он тогда не являлся добровольцем Сербской радикальной партии.

Славко Алексич в начале войны являлся членом Серб-ской радикальной партии и её должностным лицом в рай-оне Новое Сараево. Когда грянула война, он оказался ге-роем, командиром. Вскоре он стал офицером Республики Сербской. Он находился в самом уязвимом пункте сара-евского фронта, на так называемом еврейском кладбище, где ежедневно происходили тяжелые бои. Сербская ради-кальная партия гордится его геройством. Но он являлся не добровольцем, направленным нами из Белграда на фронт, а человеком из Сараево. Он стал членом Сербской ради-кальной партии в 1992 г. В его подразделении не было до-бровольцев Сербской радикальной партии, направленных нами из Сербии. У него были добровольцы, но из разных стран. Там были русские, болгары, румыны, греки, даже один японец. С этим японцем я лично познакомился. Все преступления, которые вы приписываете Славко Алек-сичу, являются выдуманными и ложными. Хотя сейчас у меня нет причин защищать его, ибо, когда Биляна Плав-шич предала Републику Сербскую91, он пошел за Биляной Плавшич, и тогда прекратились все мои контакты с ним. Он меня в политическом плане разочаровал, но в войне он был непревзойденным бойцом.

Мостар92. Во-первых, для прояснения ситуации следу-ет уточнить, что в Герцеговине были две группы добро-вольцев. Первая в Мостаре – с 1991 г., под командованием Оливера Дениса Барета, албанца по национальности. Его настоящее имя – Муйо Буняку. Не я заставлял его ме-нять имя, я его высоко ценил и уважал как порядочного человека, а он сам почему-то поменял имя на Оливер Де-

265

нис Барет, по примеру главного героя романа «Любовная история». Вы, наверное, помните, в шестидесятые годы по этому роману сняли один очень популярный фильм. В Мо-старе он находился до мая 1992 г. В мае 1992 г. он находил-ся со мной на митинге в Подгорице. Когда в меня бросили гранату, и его тяжело ранило. В него попало большое число осколков, в ноги и живот. Он вернулся в Белград. Коман-диром добровольцев в Герцеговине стал Бранислав Вакич. Но ни одно преступление там вы не приписываете ни Оли-веру Денису Барету, ни Браниславу Вакичу. Преступления вы приписываете людям, которые никакой связи не имели с Сербской радикальной партией, и потом говорите, что это мои люди. Вы мне приписываете какого-то Арсена Граховаца, про которого говорите, что он распространял идеологию сербского четничества, Сербского четническо-го движения, содержал кафе «Равна-гора», куда заходили сторонники Сербской радикальной партии. С этим Арсе-ном Граховацем я никогда в жизни не был знаком, но мои сотрудники исследовали всю его биографию.

Арсен Граховац являлся членом Сербского движе-ния обновления и районным депутатом в Невесине от Сербского движения обновления, он погиб в 1993 г. В Невесине находился мощный опорный пункт Сербско-го движения обновления. Число районных депутатов от Сербского движения обновления трижды превышало число депутатов от Сербской демократической партии. Вы ему здесь приписываете какие-то преступления, но я вообще не знаю, совершал ли он эти преступления. Но, когда речь идет об Убораке и Сутине, местах совершения преступления, сама Прокуратура мне представила доку-менты кантонального суда из Мостара, из которых вид-но, что процесс за преступление в Убораке и Сутине был возбужден против 30 сербов, все они из Мостара, Не-весиня или окрестных сел. Но нет ни одного из Сербии. Кроме того, применительно к 1991 или 1992 гг. указыва-ется какой-то придуманный митинг с моим участием в

266

Невесине, которого никогда не было. Никогда я там не выступал на митинге.

Потом упоминается какой-то Здравко Кандич, коман-довавший добровольцами Сербской радикальной партии и Сербского четнического движения. Никогда я с этим че-ловеком не был знаком. Он же местный человек, и он не являлся добровольцем из Сербии. Вы его допрашивали. Вчера мне попытались передать четыре компакт-диска с допросами подозреваемых. Среди них находился и Здрав-ко Кандич. Прокуратуре известно, что он не из Сербии. Прокуратуре известно, что я его как добровольца не от-правлял. Что же тогда у меня общего с ним?

То же касается Телеча-Ластвы, это никакой связи не имеет с добровольцами Сербской радикальной партии. Я уже не вникаю в то, имели ли вообще преступления место, или нет.

Липовача. Какую связь это имеет с добровольцами Сербской радикальной партии? Вы мне приписываете до-бровольцев из партии Драшковича. Почему? Потому что, похоже, там убили нескольких младенцев, и вам выгодно, чтобы я стал этим злодеем, добровольцы которого убива-ли младенцев. Вот насколько Прокуратура коварна в своих стремлениях. До того, как мне расширили обвинительное заключение, я никогда не слышал, что там имели место преступления.

И, наконец, займемся Хртковцами. Так как у меня есть ещё кое-что сказать, то я быстро закончу с этим.

Здесь только одно верно сказано. В первой половине 1992 г. я в Сербии публично выступал в рамках предвыбор-ной кампании за реторсию. Спасаясь от режима Туджмана, 200 000 беженцев хлынуло в Сербию. Сербия находилась в ужасном состоянии, беженцы без крыши над головой, без хлеба. Мне это казалось рациональным решением, и я выступил с инициативой, чтобы она стала программной позицией Сербской радикальной партии в предвыборной кампании в мае 1992 г. накануне союзных выборов. 6 мая

267

я выступил с речью в Хртковцах. У нас есть запись этой речи. Её содержание дважды было опубликовано в моих книгах: впервые – несколько лет назад, во второй раз – в книге «Подмастерье дьявола – преступный римский папа Иоанн Павел Второй». Видно, что это программная речь. Неправда, что я читал списки имен. Это один из наших ак-тивистов читал список имен хорватов, уже давно покинув-ших Хртковцы и записавшихся в Хорватии в сбор нацио-нальной гвардии Туджмана. Речь об этом списке.

В Воеводине никогда не было нападений на мирное на-селение. Спорадично имели место инциденты и до этого митинга, и после него, но полиция тщательно расследовала эти случаи. Случилось одно убийство, но оно никак с этим не связано. Чтобы за что-то судить на данном трибунале, во-первых, данное уголовное преступление должно со-вершиться в рамках вооруженного конфликта. Во-вторых, должно существовать нападение, широкомасштабное и систематическое. Здесь же не было никаких нападений. Инцидентов на улицах и в других общественных местах при огромном числе беженцев из Хорватии – сербов, из-гнанных режимом Туджмана – избежать было невозмож-но. Да и какую связь это может иметь со мной?

Я вам представил доклад на 400 страниц, подготовлен-ный моими сотрудниками как приложение к «Возражению на обвинительное заключение». Вы можете это рассматри-вать, но не обязательно. Вскоре выйдет сборник докумен-тации, подготовленный нами по данной теме. Тут важнее всего один момент: ни одного хорвата не депортировали из Сербии, ни одного не изгнали, ни у одного не отняли имущество. Сербию покинули лишь хорваты, обменявшие свое имущество с изгнанными сербами. Посредником в этом всегда выступала Римско-католическая церковь. И ни один контракт не был заключен, прежде чем Римско-католическая церковь из Воеводины по своим каналам не проверит целостность покинутого сербом имущества в Хорватии. И лишь после того, как устанавливалась цен-

268

ность и состав имущества, производился обмен. В подоб-ных обменах всегда дело кончалось несравненно лучше для хорватов, чем для сербов.

Я уже сказал, что думаю по поводу обвинений в том, что я якобы призывал убивать детей из смешанных бра-ков. Тут же упоминается и пресловутая «ржавая ложка для обуви», а это смешно. Это случилось в передаче зна-менитого сербского юмориста Минимакса, в «Минимак-совизии». Из-за коммунистических предрассудков часть общественности считала, что сербские четники тради-ционно занимаются резней. Это коммунисты во время Второй мировой войны представляли их таковыми. Ми-нимакс в юмористической передаче спросил меня: «Что, четники, вы по-прежнему режете людей?». А я ему тут же выпалил: «Конечно же, режем, только мы видоизменили методы: применяем не ножи, а ложки для обуви, причем ржавые ложки для обуви, чтобы неизвестно было, от чего жертва скончалась – от удара или от столбняка». Именно этими словами. Черный юмор. Может быть, черный юмор вам не нравится. Я люблю черный юмор. Эту передачу снова передавали и два года назад, когда умер Минимакс, на телеканале «Политика». Я её в целости опубликовал в своей книге. А теперь Прокуратура отыскала лжесвиде-теля, утверждающего, что на митинге в Суботице я ска-зал: «Будем хорватам вынимать глаза ржавыми ложками для обуви». Когда я упоминал ржавые ложки, я хорватов не упоминал вообще.

Господа судьи, мне хотелось бы ещё кое-что сказать за эти оставшиеся 22 минуты.

Четырехлетнее предварительное заключение являлось систематическим нарушением моих прав, настолько оче-видным, что оно нанесло ущерб самому вашему трибуналу, даже если бы он и был легальным, и легитимным. Подоб-ные нарушения поставили под сомнение право данного суда судить меня как подсудимого. Налицо очевидное зло-употребление правом, которое, в принципе, не оспаривает

269

компетенцию трибунала, но обязывает судебную коллегию осуществить свое полномочие, отклонить обвинительный акт,и отказаться судить подсудимого, если произошло столь грубое нарушение его прав.

После задержки почти в пять лет невозможно обеспе-чить справедливый процесс. Любые попытки судить меня требуют от вас, как от судебной коллегии, нарушения соб-ственного чувства справедливости и корректности. На-рушения моих процессуальных прав настолько серьезны и тяжелы, что вам не сохранить собственную неприкосно-венность иным образом, кроме как используя ваше дис-креционное право снятия обвинений.

Меня в течение этих почти пяти лет подвергали здесь систематической пытке. В чем же она заключалась? Про-должительность предварительного заключения уже давно превысила разумные сроки. Нет ни одного юриста в мире, который не подтвердит, что разумные сроки превышены, причем давно.

Меня также терзали и тем, что дважды запрещали мне все контакты с семьей: первый раз – семь месяцев, второй раз – два месяца. И разговоры по телефону, и посещения – все.

Четыре года пытались навязать мне защитника. Это, во-первых, причиняло мне большие психические страдания. Чтобы избавиться от него, потребовались мои громадные усилия, вплоть до возбуждения в голландской и англий-ской адвокатских палатах дисциплинарного процесса про-тив лиц, согласившихся быть мне навязанными.

В течение целых четырех лет мне регулярно запреща-ли любую коммуникацию с моими правовыми советника-ми. Вначале отказывались представлять мне документы на сербском языке и на бумаге. Четыре года длилась во-локита, чтобы заставить меня получать их в электронной форме.

Мне противоправно инструкцией председателя суда, превысившего свои полномочия, ограничивали объем

270

заявлений. Однако его инструкция не может являться общеобязательным правовым актом, а может быть лишь рекомендацией. Его инструкция не имеет правовой силы, равной уставу или регламенту.

В случае упоминания имен определенных членов секре-тариата и их преступных действий меня лишали слова, мне запрещали говорить или же редактировали транскрипты, что также является противоправным действием. Ни один из членов секретариата не может быть огражден от суда общественности.

В июне 2005 г. меня известили, что против меня воз-буждена инициатива по установлению неуважения к суду, и что эта инициатива отклонена, а мне и по сей день неиз-вестно, из-за чего она возбуждалась. Значит, весь процесс прошел тайно. Понятия не имею, почему обвинитель это возбуждал.

В конце 2005 г. судебной коллегией было выдано пред-писание конфисковать отдельные документы, предвари-тельно представленные мне самой Прокуратурой. По сей день мне неизвестно, что содержится в этих документах. Я даже не успел прочитать все эти документы, как ко мне в камеру ворвались с предписанием, конфисковали, и те-перь это якобы хранится в секретариате. Мне эти доку-менты до сих пор не представлены. Мне неизвестно, что в них содержится.

Мне почти что совсем не представлены материалы по правилу 68 (1), так называемые потенциально оправды-вающие материалы93. То, что мне представлено, ничтожно в сравнении с тем, что имеется в распоряжении Прокура-туры.

Все эти пять лет я вынужденно являлся свидетелем си-стематических и ужасающих нажимов на других гаагских обвиняемых, чтобы они согласились сотрудничать с Про-куратурой и лжесвидетельствовать против своих боевых товарищей. Поэтому случались самоубийства, и намного чаще – лжесвидетельства. Самый очевидный пример: не-

271

сколько дней назад на процессе против группы офицеров, обвиненных в преступлении в Сребренице, заставили вы-ступать подполковника Драгана Йокича, хотя его приго-вор уже вступил в силу. Это – первый подобный случай, чтобы уже осужденного, приговор которого уже вступил в силу, принуждали давать свидетельские показания, при-чем он до этого не заключал сделку с Прокуратурой. И так как он отказывался давать свидетельские показания, а на него в течение года нажимали, то против него возбу-дили дело за неуважение к суду. Свидетелей Прокуратуры подвергали ужасающему давлению, угрозам и запугива-ниям. Их шантажировали тем, что они якобы являются подозреваемыми и что против них выдвинут обвинение. Некоторые из них в этом смысле поддались, согласились лжесвидетельствовать против меня и теперь, когда Гааг-ский трибунал больше не может возбудить дело против них, теперь отказываются лжесвидетельствовать. Другим гаагская Прокуратура обещала, что если они будут лжес-видетельствовать против меня, то всю их семью перевезут заграницу, они получат дом, квартиру, работу, деньги и так далее. И они соглашались, продавали душу дьяволу, а по-том оказывалось, что гаагская Прокуратура их обманула. Ничего из этого они не получили, и теперь они не хотят давать свидетельские показания.

Вопреки принципиальному решению, принятому вами, господин Антоанетти, в качестве судьи в предваритель-ном разбирательстве, все ещё не решен вопрос финанси-рования защиты.

Далее, одной из форм пытки и притеснения, которым меня подвергают, является решение коллегии в предва-рительном разбирательстве пролонгировать решение по моему уголовному обвинению за неуважение к суду, про-явленное по отношению к тогдашнему обвинителю и его помощникам. Сказано, что это последует по окончании моего процесса. Тогда это станет совсем бессмысленным. А этот вопрос следовало решать срочно.

272

Административным путем мне вернули обратно значи-тельное число моих жалоб, якобы из-за оскорбительного содержания. Во время моей кампании по освобождению от навязанного защитника (готовили Ван дер Спуля) я на-рочно дал указание моим сотрудникам писать оскорби-тельные жалобы. Но оскорбительную жалобу нельзя воз-вращать по административному решению: чтобы просто какой-либо служащий секретариата сказал «это оскорби-тельно» и вернул мне. Это должна сделать судебная кол-легия и в своем решении указать: жалоба отклоняется, так как содержит такие-то оскорбительные выражения. А здесь получается, что секретариат берет на себя компетен-цию судебной коллегии.

Мне на статусных конференциях запрещали упоминать любые имена под предлогом, что, возможно, речь идет о защищенных свидетелях. Это нонсенс. Слишком большое число свидетелей с защитными мерами. Это немыслимо для регулярного судебного процесса.

Противоправным является отсрочка оглашения имен свидетелей за 30 дней до начала судебного процесса, при-чем трактуется, что началом судебного процесса являет-ся допрос первого свидетеля94. Судебный процесс начал-ся вчера. Полностью противоправным является решение оглашать мне имена отдельных свидетелей за 30 дней до начала их показаний. Оснований для этого вообще нет в регламенте.

Обвинительное заключение против меня сокращали, не сокращая. Это когда обвинительное заключение вроде бы сократили, исключив западную Славонию, Шамац, Бье-лину, Брчко, но число свидетелей и состав преступлений Прокуратура не сократила, и намерена представлять до-казательства по базе преступления, так что я не знаю: то ли от этого защищаться, то ли не защищаться.

Данный судебный процесс начался, а при этом ещё не выполнены все процессуальные предпосылки для его на-чала. Из вчерашнего выступления представителя обвине-

273

ния очевидно было, что меня судят, что против меня воз-будили дело из-за моей националистической идеологии и что все сводится к ней и речам, с которыми я выступал, распространяя ее. И я горжусь этим.

Прокуратура данным ложным обвинительным заклю-чением помогла мне усовершенствовать мою идеологию сербского национализма и использовать эти пять лет на её дальнейшую теоретическую разработку. В особенно-сти я благодарен Прокуратуре за возможность постра-дать за свои идеи, и после процесса мою идеологию уже невозможно будет отнять у сербского народа, она станет частью его души. Моя жизнь более не имеет значения. Идеология жива, и она будет жить и столетиями после моей смерти.

Чтобы идеология стала такой мощной, её создатель должен проявить готовность принять за нее страдания, и я благодарен Гаагскому трибуналу за предоставленную мне возможность претерпеть страдания ради нее.

Я весьма сожалею, что составлявшие устав Гаагского трибунала не предусмотрели смертной казни, чтобы я, по-добно моему другу Саддаму Хусейну, смог гордо, с досто-инством и мужеством, такой казнью, такой смертью подве-сти финальную черту и увековечить идеологию сербского национализма. Она стала бы бессмертной. Так как подоб-ной возможности у меня нет, то мне остается призвать вас постараться, чтобы ваш вердикт содержал как можно бо-лее тяжелое наказание. Чем жестче оно будет, тем сильнее станет моя идеология.

Я вдоволь пожил на этом свете, но хочу сделать бес-смертной свою идеологию. Она уже бессмертна, посколь-ку является логической, твердой и прочно базируется на исторических фактах. Я являюсь открытым противником глобализма, всемирной гегемонии и доминирования Сое-диненных Штатов Америки. Я – непримиримый против-ник Евросоюза и враг Североатлантического пакта. Поэ-тому меня судят, и хорошо, чтобы меня осудили.

274

В конце своего выступления я напомню вам одно из величайших произведений всемирной литературы, роман «Война и мир» Льва Толстого, который в одном фрагменте описывает, как солдаты Наполеона вошли в Москву, как Москва горела и как солдаты Наполеона арестовали груп-пу русских и повели их на расстрел. Среди арестованных находился и граф Пьер Безухов. Со связанными руками он направляется на казнь и в какой-то момент начинает гром-ко смеяться, изо всех сил, из глубины души, граф Безухов смеется и говорит: «Они ведь думают, что связали меня, что могут связать мою бессмертную душу, ха-ха-ха».

Эта гаагская Прокуратура и весь Гаагский трибунал думают, что могут осудить меня. Что могут осудить мою националистическую идеологию. И мне приходится хо-хотать, ха-ха-ха… Вы ничего не сможете сделать с моей бессмертной душой, вы ничего не сможете сделать с моей националистической идеологией. Возможно, я вскоре и умру, но если я умру, то вероятнее всего, лопнув от сме-ха из-за смешного обвинительного заключения, смешного трибунала и смешных Соединенных Штатов Америки и других западных держав, стоящих за этим антисербским трибуналом.

Спасибо за терпение выслушать меня.Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-

ти: Хорошо. Господин Шешель, значит, вы закончили свое выступление в соответствии с правилом 84-бис.

Проф. д-р Воислав Шешель: Я не получаю перевод.Председательствующий судья Жан Клод Антоанетти:

Я начну сначала. Я только что сказал, что вы закончили свое выступление в соответствии с правилом 84-бис. Спа-сибо за любезность говорить несколько короче выделен-ного вам времени. Конечно, когда вам необходимо будет дополнительное время, то мы вам данное время и предо-ставим. Не могу это заседание закончить тем выводом, ко-торым вы закончили свое выступление. Учитывайте, что данный суд вас освободит или осудит не в зависимости от

275

идеологии, а в зависимости от представленных Прокура-турой доказательств, которые должны быть подкреплены, вне всякого сомнения. В таком случае ваша вина будет установлена исключительно на основании доказательств по завершении судебного процесса, в ходе которого и вы будете представлять доказательства, впрочем, как вы и делали в определенных пунктах, содержащихся в заявле-нии в предварительном разбирательстве. Имейте в виду, что касается меня, – думаю, однако, что говорю и от име-ни своих коллег, – перед вами находятся трое полностью независимых судий, которые будут судить исключительно на основании документов дела. Вот что я хотел вам сооб-щить. Одно дело – то, что происходило до начала данного судебного процесса, но данный судебный процесс будет иным.

Как вам известно, мы снова увидимся 11 декабря, так как предусмотрено, что один свидетель будет давать по-казания в течение трех дней, речь идет о свидетеле Об-ршалле. В данный момент мы решаем, когда точно начнет-ся заседание. Если не ошибаюсь, это будет утром, значит, во вторник, среду и четверг утром. Но в связи с тем, что трое судий, находящихся перед вами, также участвуют и в другом судебном процессе, не исключена необходимость перерыва как минимум в один час между двумя делами. В таком случае нам, возможно, придется начать заседание в 8.30, но мы вам об этом дополнительно сообщим, пото-му что предварительно мы должны это решить. Госпожа Даль, пожалуйста, вам слово.

Обвинитель Кристин Даль: Да, мы направили изве-щение, что в третий день в распоряжении будет свидетель по базе преступления, в случае, если показания свидетеля Обршалла закончатся в течение двух дней. Мне думается, что по мере продвижения судебного процесса у нас нала-дится ритм, и нам легче будет предвидеть, сколько време-ни на что потребуется. Но с учетом того, что в нашем рас-поряжении не слишком много времени в судебном зале,

мы хотим быть уверенными, что у нас уже кто-то имеется в готовности на случай, если дела пойдут быстрее, чем мы ожидали.

Председательствующий судья Жан Клод Антоанет-ти: Хорошо. Так как у меня осталась ещё одна минута, мне хотелось бы напомнить вам, госпожа Даль, что я требую, – это не пожелание, а требование, – когда придет первый свидетель, чтобы вы предоставили в распоряжение су-дебной коллегии одну папку с документами. И господин Шешель должен иметь собственное досье, так как система электронного судебного зала является слишком сложной для того, кто защищается сам. Он не сможет одновремен-но нажимать разные кнопки, что необходимо, для поиска документов, значит, надо, чтобы все документы были в одной папке. Что же касается меня лично, то я работаю на основании печатных документов.

Приветствую вас, увидимся 11 декабря.Прошу встать.

277

Примечания 1 В 1978 г. в филиппинском городе Багио состоялся матч

за мировую шахматную корону между действующим чемпио-ном мира Анатолием Карповым и претендентом Виктором Корчным. В упорной борьбе победу со счетом 6:5 одержал Карпов. За два года до этого – летом 1976 года – Корчной, будучи тогда одним из ведущих советских гроссмейстеров, находясь на международном турнире в Амстердаме, отказал-ся вернуться в Советский Союз. Он объяснил это трудностя-ми с выездом за рубеж и невозможностью реализовать свой шахматный потенциал. Сам Корчной говорил, что основной причиной такого решения было желание продолжать играть в шахматы и бороться за титул чемпиона мира, в то время как Шахматная федерация СССР предпочла делать ставку на более молодых гроссмейстеров, и возможности Корчного участвовать в международных соревнованиях высокого ранга становились всё меньше. Матч в Багио с самого начала при-обрел скандальный характер и сопровождался многочислен-ными протестами со стороны делегаций обоих участников. Советская сторона была возмущена присутствием в команде Корчного двух членов террористической организации «Анан-да Марга», причастных к убийству индийского дипломата. Виктор Корчной протестовал против того, чтобы его сопер-нику во время партии приносили стакан кефира, настаивая на том, что время его подачи и цвет напитка могут означать подсказку (в советских средствах массовой информации эта история получила название «Буря в стакане кефира»). Кроме того, делегация Корчного подавала протесты против присут-ствия в зале входившего в состав команды Анатолия Карпова известного советского психотерапевта профессора Владими-ра Зухаря, который, по словам претендента, в течение всей партии пытался его гипнотизировать. Апелляционное жюри определило место, которое может занимать во время партии

278

доктор Зухарь, однако протесты и спекуляции вокруг его фи-гуры не прекращались.

2 Имеется в виду резолюция Совета Безопасности ООН № 808 от 22 февраля 1993 года, принятая единогласно и оза-главленная «Учреждение международного трибунала для су-дебного преследования лиц, ответственных за серьезные нару-шения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии». В документе говорилось:

«Совет Безопасности, вновь подтверждая свою резолюцию 713 (1991) от 25 сен-

тября 1991 года и все последующие соответствующие резо-люции,

ссылаясь на пункт 10 своей резолюции 764 (1992) от 13 июля 1992 года, в котором он вновь подтвердил, что все стороны должны соблюдать обязательства по международ-ному гуманитарному праву, в частности, Женевским конвен-циям от 12 августа 1949 года, и что лица, которые нарушают или отдают приказ о грубом нарушении этих конвенций, не-сут личную ответственность за такие нарушения,

ссылаясь также на свою резолюцию 771 (1992) от 13 авгу-ста 1992 года, в которой, в частности, он потребовал, чтобы все стороны и другие, кого это касается, в бывшей Югославии и все вооруженные силы в Боснии и Герцеговине немедленно прекратили любые нарушения международного гуманитар-ного права и воздерживались от их совершения,

ссылаясь далее на свою резолюцию 780 (1992) от 6 октя-бря 1992 года, в которой он просил Генерального секретаря в срочном порядке создать беспристрастную комиссию экс-пертов для рассмотрения и изучения информации, представ-ляемой во исполнение резолюций 771 (1992) и 780 (1992), наряду с такой дополнительной информацией, которую эта комиссия, возможно, получит с целью представления Гене-ральному секретарю своих выводов в отношении фактов се-рьезных нарушений Женевских конвенций и других наруше-ний международного гуманитарного права, совершаемых на территории бывшей Югославии,

279

рассмотрев промежуточный доклад Комиссии экспертов, созданной во исполнение резолюции 780 (1992), в котором Комиссия отметила, что принятие решения об учреждении специального международного трибунала в связи с события-ми на территории бывшей Югославии соответствовало бы направленности её работы,

вновь выражая свою серьезную тревогу по поводу непре-рывно поступающих сообщений о широкомасштабных нару-шениях положений международного гуманитарного права, которые имеют место на территории бывшей Югославии, в том числе сообщений о массовых убийствах и продолжении практики «этнической чистки»,

определяя, что эта ситуация представляет собой угрозу для международного мира и безопасности,

будучи преисполнен решимости положить конец таким преступлениям и принять эффективные меры в целях преда-ния суду лиц, ответственных за эти преступления,

будучи убежден в том, что в конкретных условиях бывшей Югославии учреждение международного трибунала позволи-ло бы достичь этой цели и способствовало бы восстановле-нию и поддержанию мира,

отмечая в связи с этим рекомендацию сопредседателей Координационного комитета Международной конференции по бывшей Югославии в отношении учреждения такого три-бунала,

отмечая с глубоким беспокойством доклад миссии Евро-пейского сообщества по расследованию обращения с мусуль-манскими женщинами в бывшей Югославии,

отмечая доклад комитета юристов, представленный Фран-цией, доклад комиссии юристов, представленный Италией, и доклад, препровожденный Постоянным представителем Швеции от имени действующего Председателя Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе,

1. постановляет, что должен быть учрежден международ-ный трибунал для судебного преследования лиц, ответствен-ных за серьезные нарушения международного гуманитарно-

280

го права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 года;

2. просит Генерального секретаря представить Совету на рассмотрение по возможности в самые короткие сроки – и если это возможно, не позднее чем через 60 дней после при-нятия настоящей резолюции – доклад по всем аспектам этого вопроса, включая конкретные предложения и, когда это необходимо, варианты в целях эффективного и опера-тивного осуществления решения, содержащегося в пункте 1 выше, с учетом предложений, внесенных в связи с этим государствами-членами;

3. постановляет продолжать активное рассмотрение этого вопроса.

3 Статья 39 главы VII Устава ООН гласит, что «Совет Без-опасности определяет существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии и делает рекомен-дации или решает о том, какие меры следует предпринять в соответствии со статьями 41 и 42 для поддержания или вос-становления международного мира и безопасности».

4 Pax Americana – мировой порядок, при котором ведущую военно-политическую роль играют США, присвоившие себе право вооруженного вмешательства в любой точке мира для установления собственных государственных и общественно–политических моделей.

5 Pax Romana – геополитическая система античного мира периода расцвета Римской империи.

6 Во время этно-гражданской войны в Боснии и Герцего-вине 1992–1995 годов город Сребреница несколько раз пере-ходил из рук в руки. В первый период войны он находился под контролем боснийских мусульман. 19 апреля 1992 года город перешел под контроль Республики Сербской. В мае того же года Сребреница вновь была взята боснийцами, оставалась под их контролем до 1995 года и была превраще-на ими в базу, откуда совершались вылазки против армии Ре-спублики Сербской и терроризировалось население окрест-ных сербских сёл. В ответ на эти действия армия Республики

281

Сербской в 1993 году осуществило успешную операцию про-тив дислоцированных в районе Сребреницы боснийских войск. По требованию Сараево и стран Запада и с молчали-вого согласия тогдашней России Совет безопасности ООН своей резолюцией № 824 от 6 мая 1993 года объявил Сребре-ницу одной из шести демилитаризованных зон под защитой ООН. Пользуясь этим, командующий армии боснийских му-сульман в данном районе Насер Орич совместно с другими мусульманскими соединениями развернул боевые действия и репрессии против мирного сербского населения, повлек-шие за собой многочисленные жертвы. В ответ в июле 1995 года войска боснийских сербов после кровопролитных боев овладели Сребреницей, договорившись с находившимися в зоне безопасности миротворцами из Нидерландов о том, что те не будут применять оружие. Они обосновали опера-цию тем, что боснийские мусульмане под прикрытием ООН создали в анклаве опорную базу, снабжавшуюся по воздуху оружием и боеприпасами. После окончания войны власти Боснии и Герцеговины обвинили боснийских сербов во гла-ве с генералом Ратко Младичем и Радованом Караджичем в массовом убийстве мужского населения Сребреницы. По утверждениям Сараево и Международного уголовного три-бунала для бывшей Югославии, число жертв составило по-рядка 8000 человек, а само убийство подпадает под опреде-ление геноцида. Это число и сам факт массовых убийств оспаривается сербской стороной, поскольку в конце войны, когда вопрос о разграничении Боснии и Герцеговины и судь-бе боснийской Республики Сербской был передан на решение дипломатам, боснийским сербам была невыгодны подобные преступления. Существует мнение, что это была срежисси-рованная антисербская провокация. Как отмечает директор Института славяноведения РАН К.В. Никифоров, который по линии российских властей непосредственно занимался решением боснийских проблем, Запад «сделал из Сребрени-цы общемировой символ сербского злодейства, хотя в этой проблеме все ещё много темного». По-прежнему реально не

282

подтверждено число погибших – 8 тысяч человек: «В ходе всех эксгумаций удалось обнаружить и идентифицировать лишь около тысячи тел». При этом, по его словам, игнориру-ется тот факт, что мусульмане в 1994–1995 годах превратили «зоны безопасности» ООН в прикрытие для своих военных операций. «Все происходило по одной схеме: мусульмане на-падали на сербов с территории «зон безопасности», а когда сербы отвечали, убегали обратно в эти анклавы. После это-го авиация НАТО начинала бомбить сербские позиции под предлогом обеспечения выполнения решений ООН» – вспо-минает К.В. Никифоров. По его мнению, уничтожение му-сульман Сребреницы было невыгодно боснийским сербам, поскольку война заканчивалась, а их лидеры уже участвовали в переговорном процессе с Западом. «Это могла быть месть мусульманам со стороны жителей окрестных сербских дере-вень, которых терроризировали в предыдущие годы отряды Насера Орича. Однако эта версия не объясняет масштабы происшедшего. Несомненно одно – случившееся в Сребре-нице было выгодно тем силам, которые хотели политически похоронить Караджича и Младича и интересы которых ныне обслуживает Гаагский трибунал», считает К.В. Никифоров – Время новостей, 22.08.2006.

7 «Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказания за него» была принята 9 декабря 1948 года Гене-ральной Ассамблеей ООН и вступила в силу 12 января 1961 года. Статья I гласила, что «Договаривающиеся стороны под-тверждают, что геноцид независимо от того, совершается ли он в мирное иди военное время, является преступлением, которое нарушает нормы международного права и против которого они обязуются принимать меры предупреждения и карать за его совершение». В статье II говорилось что «в на-стоящей Конвенции под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полно-стью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

а) убийство членов такой группы;

283

b) причинение серьезных телесных повреждений или ум-ственного расстройства членам такой группы;

с) предумышленное создание для какой-либо группы та-ких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;

d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;

e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую».

Согласно статье III, «наказуемы следующие деяния:а) геноцид;b) заговор с целью совершения геноцида;с) прямое и публичное подстрекательство к совершению

геноцида;d) покушение на совершение геноцида;е) соучастие в геноциде».8 В октябре 2000 года в Сербии в результате массовых анти-

правительственных демонстраций, лидеры которых обвинили власти в фальсификации президентских выборов, был свер-гнут президент Югославии Слободан Милошевич, и власть взяла в свои руки «Демократическая оппозиция Сербии» во главе с Воиславом Коштуницей и Зораном Джинджичем. Согласно официальным данным, в ходе первого тура голосо-вания 24 сентября Воислав Коштуница опередил Слободана Милошевича, однако не набрал требуемых для победы более 50% голосов. Финансируемый США Центр за свободные вы-боры и демократию, а также другие неправительственные организации объявили о победе Коштуницы уже в первом туре. Первыми забастовки и другие акции протеста начали шахтеры Колубарского угольного бассейна, а к 5 октября мас-совые протесты охватили Белград – куда из провинции при-были несколько сот тысяч человек. Несмотря на то, что Сло-бодан Милошевич первоначально заявлял, что покинет свой пост по истечении мандата в июне 2001 года, уже 7 октября он объявил о своей отставке. События в Белграде 5 октября 2000 года получили название «бульдозерная революция»: в

284

тот день водитель бульдозера Любисав Джокич по прозвищу «Джо» использовал свою машину для штурма здания Радио и телевидения Сербии. Однако позднее свержение Слобода-на Милошевича стали именовать первой из серий «цветных» революций в Восточной Европе, проведенных по сценариям и на деньги западных стран.

9 Косово – согласно конституции Сербии – Автономный край Косово и Метохия в составе Сербии, согласно Деклара-ции независимости, принятой албанскими депутатами пар-ламента Косово 17 февраля 2008 года – Республика Косово. После военной операции НАТО против Югославии в марте-июне 1999 года Косово управляется Миссией ООН по делам временной администрации, и на территории края разверну-ты многонациональные миротворческие силы КФОР, коман-дование которыми осуществляет НАТО. В настоящее время статус Косово можно определить как автономный край Сер-бии, в одностороннем порядке заявивший о своей независи-мости, признанный некоторыми странами самостоятельным государством и получающий военную поддержку войсками НАТО. 18 февраля 2008 года первым независимость Косово признал Афганистан. К настоящему времени одностороннее провозглашенную независимость Косово признали более 40 стран, в том числе США, Франция, Германия, Великобрита-ния и Италия. Против признания независимости края высту-пают Россия, Китай, Испания, Кипр, Греция, Словакия, Румы-ния. В качестве ответной меры на объявление независимости Скупщина (парламент) Сербии 18 февраля 2008 года едино-гласно приняла решение об аннулировании решения краево-го парламента Косово. За день до этого аналогичное решение приняло сербское правительство. Оно базировалось на по-ложении преамбулы конституции Сербии, в которой Косо-во и Метохия определены как «составная часть территории Сербии», а также нормах международного права об уваже-нии территориальной целостности государств. 28 июня 2008 года в сербской части города Косовска-Митровица прошло учредительное заседание Скупщины сербских общин Косово

285

и Метохии. Этот акт приветствовала Россия, в то время как албанские власти Приштины, США и руководство Европей-ского союза объявили его нелегитимным.

10 Воеводина – автономный край Сербии с населением бо-лее 2 млн человек, расположенный севернее Дуная в преде-лах южной части Среднедунайской низменности. В VI веке на этой территории поселились славяне, но уже в конце IX века она была заселена венграми и позднее вошла в состав Венгерского королевства, вместе с которым находилась в 1526–1918 годах под властью монархии Габсбургов. Во время революции 1848–1849 годов в Венгрии на территории Воево-дины происходили антифеодальные выступления сербских крестьян. В мае 1848 года Народная скупщина ряда районов Южной Венгрии, населённых сербами, провозгласила авто-номию Воеводины, однако венгерское революционное пра-вительство отказалось её признать. В середине XIX века в результате объединения Срема, Баната и Бачки было создано особое герцогство (отсюда название Воеводины – сербское Bojводина, немецкое Herzogtum – герцогство), существовав-шее до 1860 года. В 1918 году территория Воеводины вошла в состав Королевства сербов, хорватов и словенцев, а после пе-реименования его в Югославию по новому административно-территориальному делению из земель Воеводины была сфор-мирована Дунайская бановина с центром в городе Нови-Сад. После капитуляции Югославии в 1941 году и оккупации стра-ны войсками фашистской Германии и её сателлитов боль-шая часть Воеводины была поделена между Венгрией и фа-шистской Хорватией. В октябре 1944 года советские войска освободили территорию Воеводины, а 31 июля в Нови-Саде скупщина Воеводины провозгласила создание Автономного края Воеводина в составе Народной Республики Сербия. В 1963 году послевоенная Федеративная Народная Республика Югославия была переименована в Социалистическую Феде-ративную Республику Югославия, а Автономный край Воево-дина – в Автономный Социалистический край Воеводина, позднее – Автономный край Воеводина. После односторон-

286

него провозглашения независимости Косово в феврале 2008 года Воеводина осталась единственной автономией, контро-лируемой Сербией. 65% её населения составляют сербы, кро-ме того, в Воеводине проживают венгры (14%), словаки (3%), хорваты (3%), «югославы» (3%), черногорцы (2%), румыны (1,5%), цыгане (1,5%), русины (1%), македонцы (0,5%) и другие этнические группы. По переписи 2002 года 69% верующих ис-поведуют православие, 19% – католицизм, 3,5% – протестан-тизм.

11 Иосип Броз Тито (25 мая 1892 года, Кумровец, Хорва-тия – 4 мая 1980 года, Любляна, Словения) – основатель и руководитель социалистической Югославии (1945 – 1980 годы). С 1943 года – маршал. «Тито» сначала являлось пар-тийным псевдонимом, затем в югославской партийно-государственной традиции произошло соединение псевдо-нима с фамилией. Тито принимал участие в первой мировой войне и событиях Октябрьской революции в России. В 1920 году он вступил в Коммунистическую партию Югославии (КПЮ), а с 1934 году вошел в её руководство. В 1935–1936 Иосип Броз Тито работал в Москве по линии Коминтерна, а после возвращения в Югославию в декабре 1937 года воз-главил КПЮ. После нападения гитлеровской Германии на Югославию в апреле 1941 года и оккупации страны держава-ми фашистского блока коммунисты под руководством Тито одними из первых организовали сопротивление. Партизан-ские отряды были объединены в Народно-освободительную армию Югославии (НОАЮ), во главе которой с 4 июля 1941 года встал Тито. Вскоре НОАЮ под руководством маршала Тито освободили большую часть страны от фашистов и их местных пособников. 5 апреля 1945 Тито подписал соглаше-ние со Сталиным о временном вводе советских войск на тер-риторию Югославии. Совместно с частями Красной Армии, НОАЮ завершала освобождение страны. За свою роль в по-беде над гитлеровской Германией и её сателлитами маршал Тито осенью 1945 был удостоен высшего советского ордена времен войны – ордена «Победа». На освобожденной терри-

287

тории была провозглашена Демократическая Федеративная Республика Югославия, и Тито стал её премьер-министром и министром иностранных дел. В 1948 году произошел разрыв между Югославией и СССР, вину за который во многом нес-ли Тито и Сталин, разошедшиеся в вопросах о принципах со-циалистического строительства и взаимоотношениях брат-ских коммунистических партий. По ставшим известными позднее данным, советские спецслужбы готовили покушение на Тито, однако оно не состоялось в том числе из-за надеж-ной охраны югославского лидера. Несмотря на восстановле-ние советско-югославских отношений при Никите Хрущёве, посетившем Югославию в 1955 году, КПЮ во главе с Тито по-прежнему занимала во многом самостоятельную пози-цию в рядах мировой социалистической системы, выдвинув собственную модель построения социалистического обще-ства на основе развития политического и экономического самоуправления. Тито одобрил ввод советских войск в Вен-грию в 1956 году, но осудил аналогичные действия сил Орга-низации Варшавского договора в отношении Чехословакии в 1968 году. При нем Югославия стала одним из лидеров Дви-жения неприсоединении – стремившегося выработать «тре-тий путь» в условиях противостояния двух ведущих мировых общественно-экономических систем и военно-политических блоков – Варшавского договора во главе с СССР и НАТО во главе с США. Во внутренней политике Тито объявил глав-ной угрозой для единства страны «сербский национализм» и последовательно проводил политику укрепления позиции партийно-государственных элит в национальных республи-ках при одновременном подавлении сербского национально-го самосознания. В Косово при Тито происходило укрепле-ние местных албанских структур за счет перераспределения бюджетных средств, производившихся в наиболее развитых республиках – Словении и Хорватии. Кроме того, Тито по-ощрял развитие культурно-национальных связей Косово с соседней Албанией при одновременно запрете возвращаться на косовскую землю тем сербам, которые покинули её в годы

288

Второй мировой войны, когда Косово являлось частью фа-шистской Албании.

12 Борис Тадич – сербский политик, президент Сербии, председатель Демократической партии. Родился 15 января 1958 года в Сараево. Начальную и среднюю школу окончил в Белграде. Изучал социальную психологию в Белградском университете. Был профессором психологии в Первой бел-градской гимназии. Основатель и первый директор Центра по развитию демократии. Член Демократической партии с 1990 года. Председателем партии избран в 2004 году – через год после убийства её бывшего лидера премьер-министра Сербии Зорана Джинджича. В должности министра телеком-муникаций входил в состав правительства Югославии. Также выполнял функции министра обороны в Совете министров Сербии и Черногории. Является сторонником европейской интеграции; один из ключевых пунктов его президентской программы – скорейшая интеграция Сербии в Евросоюз, ради которой считает необходимым развивать сотрудниче-ство с Брюсселем вне зависимости от того, что большинство стран-членов ЕС и руководство исполнительных органов этой организации поддержали независимость сербского края Косово, провозглашенную в феврале 2008 года. Борис Тадич пришел к власти в Сербии в 2004 году по результатам второго тура президентских выборов, на которых он полу-чил 53,97% голосов и опередил кандидата от Сербской ради-кальной партии Томислава Николича (46,03%; в первом туре победил Николич – 30,6% против 27,37%). В должности пре-зидента Сербии Борис Тадич сменил Предрага Марковича. В 2008 году в первом туре Тадич проиграл Николичу (35,39% против 39,99%), однако вновь одержал победу во втором туре (51,19% против 48,81%), став президентом во второй раз.

13 Милован Джилас (12 июня 1911 года, село Подбишче в Черногории – 20 апреля 1995 года, Белград) – югославский политический деятель и литератор, известен как популяри-затор концепции «нового класса» – партийной номенклату-ры, правящей в коммунистических странах. Джилас изучал

289

литературу и право в Белградском университете, в 1932 году вступил в Коммунистическую партию Югославии (КПЮ). В 1932–35 годах находился в заключении. В 1937 году Милован Джилас стал членом Центрального комитета (ЦК) КПЮ, а с конца 1943 года – членом президиума Антифашистского вече народного освобождения Югославии. В годы второй миро-вой войны он являлся одним из организаторов партизанско-го движения в Югославии, получил воинское звание генерал-лейтенанта. 5 сентября 1944 года был награжден советским орденом Кутузова. После окончания войны в 1945 года Ми-лован Джилас стал членом Временной народной скупщины и министром по делам Черногории. С 1948 года он занимал пост секретаря Исполнительного бюро ЦК КПЮ, а с 1953 года – одного из вице-президентов Югославии. Позднее стал председателем Союзной народной скупщины. В октябре 1953 года – январе 1954 года Джилас выступил в печати с резкой критикой «сталинских методов» и однопартийной системы и с требованием обеспечения независимости правосудия. В ответ на критику в 1954 году он был смещен со всех партий-ных и правительственных постов, исключён из КПЮ, а в 1955 приговорён к условному тюремному заключению. В 1956 в отношении Милована Джилача был вынесен новый приго-вор – 3 года тюремного заключения, а после публикации за рубежом написанной в тюрьме книги «Новый класс» (1957 год), содержавшей критику тоталитаризма и переродившей-ся партийно-бюрократической элиты был приговорен к 7 го-дам заключения. Джилас находимлся в тюрьме с небольшим перерывом до конца 1966 года (амнистирован без возвраще-ния гражданских прав и боевых наград). В тюрьме занимался литературным творчеством и переводами (перевёл на сербо-хорватский «Потерянный рай» Дж. Милтона). В 1969 году на-писал книгу «Несовершенное общество. Теоретическая кри-тика современного социализма», в которой также подверг критике тоталитарный строй. В конце 1960-х годов Джилас выезжал за границу, где выступал с лекциями и публиковался, однако с 1970 года становится «невыездным» (до 1986 года).

290

Несмотря на резкую критику практики реального коммуниз-ма, Джилас до конца жизни продолжал считать себя комму-нистом по убеждениям.

14 Небойша Попов – сербский писатель, автор «Сербской драмы» – произведения, в котором на основе исторического анализа показано, как в балканских условиях понятия патри-отизма, этнической идентичности и верности своим корням легко могут превратиться в свою противоположность и стать оправданием жесткости и преступлений.

15 Весна Пешич (родилась 6 мая 1940 года в сербском го-родке Гроцка) – сербский политик, принимавший активное участии в свержении Слободана Милошевича в 2000 году. Она начала активно участвовать в политической борьбе в на-чале 1970-х годов, когда в качестве члена Движения в защиту гражданских прав и свобод выступала за соблюдение прав человека в тогдашней СФРЮ. Это движение сербских интел-лектуалов получило неофициальное название «белградская оппозиция». В 1982 году Пешич была арестована и посажена в тюрьму за организацию протестов против преследования группы оппозиционных студентов Белградского универси-тета. В 1985 году она стала одним из основателей югослав-ского отделения Хельсинкского комитета, а в 1989 году при-няла участие в организации Югославской демократической инициативы. В 1991 году Весна Пешич основала Югославское европейское движение, и в том же году – Центр антивоенных действий. В 1992–1999 годах Пешич занимала пост председа-теля Гражданского союза Сербии, а с 1993 по 1997 годы яв-лялась одним из лидеров коалиции «Вместе», возглавившей борьбу против президента Слободана Милошевича в союзе с Сербским движением обновления Вука Драшковича и Демо-кратической партией Зорана Джинджича. После свержения Слободана Милошевича и прихода к власти в Сербии демо-кратических сил Весна Пешич была отправлена подальше от эпицентра политической жизни Сербии в качестве посла в Мексике – где она на протяжении 2001–2003 годов представ-ляла Союзную Республику Югославия, а в 2003–2005 годах –

291

возникшее на её основе госсообщество Сербия и Черного-рия. В 2007 году Гражданский союз Сербии был преобразован в Либерально-демократическую партию, занявшую среди сербских политических сил наиболее прозападную позицию. В частности, ЛДП настаивает на скорейшем признании Сер-бией независимости Косово в качестве необходимого условия вступления страны в Европейский союз. Весна Пешич заняла в ЛДП пост председателя Политического совета.

16 Вук Драшкович (29 ноября 1946 года в Житиште, Сер-бия) – лидер Сербского движения обновления, бывший ми-нистр иностранных дел Сербии. В 1968 году окончил юриди-ческий факультет Белградского университета. С 1969 по 1980 годы работал в югославском официальном информационном агентстве Танюг в качестве журналиста, являлся членом Со-юза коммунистов Югославии. В 1990-х года стал убежденным антикоммунистом и одним из самых харизматичных лидеров оппозиции, принимавшим активное участие в свержении Слободана Милошевича в октябре 2000 года.

17 Добрица Чосич (родился 29 декабря 1921 года в селе Велика Дренова (Крушевацкий край, центральная Сербия). После окончания основной школы в родном селе учился в сельскохозяйственной средней школе города Неготин, за-кончить которую не позволила немецкая оккупация. При-надлежал к революционному движению. Участвовал в народно-освободительной борьбе 1941–1945 годов. После освобождения страны занимался работой по восстановлению институтов культуры (газет, журналов, театра, кинематогра-фа); дважды избирался депутатом парламента Югославии. В 1951 году опубликовал свой первый роман («Солнце дале-ко»), встреченный читателями и критикой с необычайным интересом из-за критического и антидогматического отраже-ния партизанской борьбы в Сербии. Роман «Солнце далеко» и до сих пор является самой тиражной книгой на сербском языке, он также переведен на два десятка иностранных язы-ков (в том числе на русский в 1956 году с тиражом издания в 1 миллион 600 тысяч экземпляров). Второй роман Добрицы

292

Чосича («Корни»), изданный в 1954 году, был удостоен пре-мии НИН-а – самой престижной награды как лучший югос-лавский роман. Аналогичная награда ожидала следующий роман-трилогию Чосича – «Разделы» – увидевший свет в 1962 году. С 1951 года, после выхода в свет первой книги, профес-сионально посвятивший себя литературе Добрица Чосич на-писал романы «Сказка» (1965), «Время смерти» (1972–1979), «Грешник» (1985), тетралогию «Отступник» (1986), «Верный» (1990), «Время власти» (1-я книга, 1991). Помимо романов Добрица Чосич издал несколько книг публицистическо-эссеистического характера и «Заметки писателя» (1951–1993) в 4 томах. Последний том «Заметок писателя» является днев-ником, относящимся к тому времени, когда автор занимал пост президента Союзной Республики Югославия. Находясь в оппозиции режиму Тито, Чосич на два десятилетия был лишен возможности заниматься какой бы то ни было обще-ственной деятельностью и жил под присмотром полиции. Были запрещены две его публицистические книги – «Сила и опасения» (1972) и «Реальное и возможное» (1981) – они тайно перепечатывались и распространялись как «самиздат». В 1980 году Добрица Чосич начал издавать реформистский журнал «Общественность», который после выхода перво-го же номера был запрещен. В 1984 году совместно с пред-ставителями оппозиционно настроенной интеллектуальной элиты Сербии Чосич основал Комитет по защите свободы мысли и слова – первый такого рода Комитет в Югославии и Восточной Европе, – действовавший вплоть до восстанов-ления многопартийной системы в Югославии в 1991 году. В 1992 году – когда Югославия оказалась в состоянии рас-пада и подверглась жесткому международному давлению и всеобъемлющим санкциям – Добрица Чосич был призван в большую политику и сразу же избран Президентом Союзной Республики Югославии. Эту функцию он, по своим собствен-ным словам, принял на себя исключительно из соображений нравственно-политической ответственности под большим давлением демократической общественности. Исполняя

293

обязанности президента страны, он боролся за радикальные преобразования и демократизацию титоистской системы и за установление мира в Хорватии и Боснии и Герцеговине. Он придерживался принципа исторического компромисса в государственной, национальной и внутренней политике, до-бивался взаимодействия власти и оппозиции. Из-за своей политической концепции он вступил в жесткий конфликт с режимом Слободана Милошевича и его сторонников, вслед-ствие чего в июне 1993 года Союзная Скупщина сместила его с должности президента. После этого Добрица Чосич вер-нулся к литературной работе. Он опубликовал роман «Время власти» (1-я часть, 1996), публицистическую книгу «Косово» (2004) и сборник эссе «Друзья» (2005). В 2004–2005 годах бел-градское издательство «Филип Вишнић» выпустило «Избран-ные сочинения» Добрицы Чосича в 25 томах. Он является действительным членом Сербской Академии наук и искусств и считается самым читаемым и влиятельным сербским писа-телем второй половины ХХ века.

18 Зоран Джинджич (1 августа 1952 года, Босански-Шамац на севере Боснии и Герцеговины – 12 марта 2003 года, Бел-град) – сербский политик, мэр Белграда, премьер-министр Сербии в 2001–2003 годах. По образованию – философ. Ро-дился в семье военного. В 1974 окончил философский факуль-тет Белградского университета. В 1970–80-х годах учился в Германии, продолжая изучать философию под руководством представителя Франкфуртской школы Юргена Хабермаса. Преподавая философию в университете города Нови-Сад, Джинджич одновременно занимался коммерцией. В 1989 году он окончательно вернулся в Союзную Республику Югославия, где по своим убеждениям стал диссидентом. Вместе с буду-щим президентом Югославии и премьер-министром Сербии Воиславом Коштуницей создал Демократическую партию Сербии. В 1996 году Джинджич одержал победу на выборах мэра Белграда. Однако его правление оказалось недолгим: «семимесячный опыт демократического управления отдель-но взятым городом в авторитарной стране себя не оправдал.

294

Едва ли не единственным достижением мэра Белграда Зора-на Джинджича оказался демонтаж пятиконечной железной звезды, венчавшей шпиль здания городского парламента. Звезду, маленькую зеленую копию кремлевской, Джинджич победно держал «вниз головой», демонстрируя телекамерам и толпе зевак: с коммунизмом покончено! Но он ошибался» – Шарый А., Куге А. Молитва за Сербию. Прага, 2005. С. 35–36.

После провала «белградского эксперимента» коалиция разношерстных демократических сил «Вместе» развалилась, а сам он, заявив о готовящемся на него спецслужбами по-кушении, скрылся в Черногории. Но уже после свергнувшей Милошевича «бульдозерной революции» 2000 года Зоран Джинджич стал премьер-министром Сербии и стал прово-дить откровенно прозападную политику. Он сыграл ключе-вую роль в выдаче Слободана Милошевича Гаагскому трибу-налу летом 2001 года. Считалось, что преемник Милошевича на посту президента Югославии Воислав Коштуница гаран-тировал предшественнику неприкосновенность в обмен на добровольный отказ от власти. 12 марта 2003 Зоран Джин-джич был застрелен у входа в свою канцелярию в Доме прави-тельства Сербии. 23 мая 2007 года Специальный суд Белграда приговорил 12 обвиняемых по делу об убийстве Джинджи-ча к различным срокам лишения свободы. Милорад Улемек по прозвищу Легионер и Звездан Йованович получили по 40 лет – максимально возможное в Сербии наказание. В при-говоре говорится, что Улемек был организатором покушения, а Йованович – исполнителем. Оба отвергли все обвинения в свой адрес. Десять других подсудимых получили от восьми до 35 лет тюрьмы, причем пятеро из них – заочно. Главные фигуранты дела давно работали в одной упряжке. Легионер (в прошлом член французского Иностранного легиона – от-сюда и прозвище) командовал элитным спецподразделением сербской полиции «Красные береты». Оно подчинялось экс-президенту Сербии и Югославии Слободану Милошевичу и в 1990-х годах воевало в Хорватии, Боснии и Герцеговине и Косово. Йованович замещал Легионера. Обвинение с самого

295

начала в качестве главной версии рассматривало политиче-ское убийство. В деле фигурировало признание Йовановича, что «покушение на Джинджича имело политическую мотива-цию» и должно было предотвратить выдачу Гаагскому трибу-налу новых подозреваемых. Позднее Йованович заявил, что признательные показания были сделаны им под давлением полиции. Тем не менее суд квалифицировал убийство экс-главы сербского правительства как политическое. «Это не было обычное убийство, это было политическое убийство, преследовавшее целью дестабилизировать государство» – заявила при оглашении приговора судья Ната Месаревич. Но несмотря на суровый приговор, многие в Сербии сочли за-вершившийся процесс фарсом и утверждали, что подлинные заказчики преступления вышли сухими из воды.

19 Иммануил Кант (1724–1804), родоначальник немецкой классической философии; профессор университета в Кёниг-сберге, в 1794 году стал иностранным почетным членом Пе-тербургской Академии Наук. В 1747–55 годах он разработал космогоническую гипотезу происхождения Солнечной си-стемы из первоначальной туманности («Всеобщая естествен-ная история и теория неба», 1755 год). В развитой им с 1770 года «критической философии» («Критика чистого разума», 1781 год; «Критика практического разума», 1788 год; «Крити-ка способности суждения», 1790 год) Кант выступил против догматизма умозрительной метафизики и скептицизма с дуа-листическим учением о непознаваемых «вещах в себе» (объ-ективном источнике ощущений) и познаваемых явлениях, образующих сферу бесконечного возможного опыта. Усло-вие познания – общезначимые априорные формы, упорядо-чивающие хаос ощущений. Идеи Бога, свободы, бессмертия, недоказуемые теоретически, являются, однако, постулатами «практического разума», необходимой предпосылкой нрав-ственности. Центральный принцип этики Канта, основанной на понятии долга, – категорический императив, представ-ляющий собой безусловное общеобязательное формальное правило поведения всех людей. Требует поступать всегда в

296

соответствии с принципом, который в любое время мог бы стать всеобщим нравственным законом, и относиться ко вся-кому человеку как к цели, а не как к средству.

20 Речь идет о сложном процессе создания современной Сербской радикальной партии. Формально её датой рождения следует считать 6 января 1990 год. В тот день в Белграде был принят Учредительный манифест Сербского освободитель-ного движения (СОД). Учредительный съезд СОД прошел 23 января того же года в Батайнице, и позднее получил статус первого съезда СРП. Параллельно в Сербии формировалась другая оппозиционная политическая сила – Сербское дви-жение обновления (СДО). 14 марта 1990 года оно было кон-ституировано на основе декларации об объединении СОД и Сербского народного обновления. Вскоре в СДО произошел раскол, и из него выделилось Движение сербских четников. 18 июня 1990 года Центральное управление СДО приняло решение о том, что вся партия радикалов будет именоваться Движением сербских четников. Организационное оформле-ние СРП в целом было завершено 23 февраля 1991 года на её втором съезде – представлявшем собой совместное заседа-ние скупщины Движения сербских четников и большинства местных комитетов Народной радикальной партии. Участни-ки съезда приняли решение о своем объединении в СРП.

21 Милан Бабич (26 февраля 1956 года, Кукар (Хорватия) – 5 марта 2006 года, Гаага) – президент (в 1991–1992 годах), гла-ва правительства и министр иностранных дел самопровоз-глашенной Республики Сербская Краина в Хорватии. В июне 2004 года Гаагский трибунал признал его виновным в пресле-довании людей по национальным и религиозным мотивам и приговорил к 13 годам лишения свободы. 5 марта 2006 года он был найден мертвым в камере Трибунала. Внутреннее рас-следование пришло к выводу, что «причиной смерти стало самоубийство». После смерти Бабича генеральный секретарь Сербской радикальной партии (СРП) Александр Вучич сооб-щил, что тот оставил предсмертное письмо. По его словам, «содержание письма стало известно также содержащемуся в

297

тюрьме Международного уголовного трибунала для бывшей Югославии председателю СРП Воиславу Шешелю, который немедленно сообщил об этом своим соратникам в Белграде». В этом документе Милан Бабич обвинил Гаагский трибунал «в принуждении его к самоубийству с целью скрыть дачу им ложных показаний на процессах против бывшего югославско-го лидера Слободана Милошевича и других сербских обвиня-емых». Милан Бабич также объявил, что все данные им пока-зания «не являлись соответствующими действительности и были даны под жестким физическим и психологическим воз-действием Трибунала. 28 января 2004 года одна из судебных палат Гаагского трибунала согласилась признать Милана Ба-бича виновным в совершении преступлений против человеч-ности по политическим, расовым и религиозным мотивам. Это решение является результатом соглашения между обви-няемым и офисом прокурора о признании подсудимым своей вины. По данному соглашению Бабич признал себя виновным в совершении одного из преступлений, указанных в обвини-тельном заключении, а прокурор снял остальную часть об-винения и предложил прекратить дальнейшее рассмотрение дела в суде, назначив ему меру наказания в виде лишения сво-боды сроком не более 11 лет. Первоначальное обвинительное заключение инкриминировало Милану Бабичу совершение преступлений против человечности в период с августа 1991 года по июнь 1992 года. Как следовало из документа, он со-вершал массовые убийства несербского населения в самопро-возглашенной республике Сербская Краина, разрушал села, образовательные и религиозные центры. Он также обвинял-ся в нарушении законов и обычаев ведения войны.

22 Слободан Милошевич (20 августа 1941 года, Пожаревац, Сербия – 11 марта 2006 года, Гаага) – сербский и югославский государственный деятель, президент Союзной Республики Югославия в 1997–2000 годах, президент входившей в СРЮ Республики Сербия в 1990–1997 годах. Милошевич счита-ется ключевой фигурой конфликтов, связанных с распадом Югославии в 1990-х годах. Отношение к нему в Сербии и в

298

мире крайне неоднозначное – его считают как главным вино-вником балканских трагедий, так и жертвой сценария США и Западной Европы по насильственной ликвидации Югославии и Сербии. Слободан Милошевич родился в бедной семье. В 1959 году он вступил в Коммунистическую партию Югосла-вии. Государственно-политическая карьера Милошевича по-шла резко вверх после смерти в 1980 году Иосипа Броз Тито. В 1986 он стал председателем Союза коммунистов Югославии занимал этот пост до 1989 года. В 1989 году Слободан Мило-шевич был избран президентом республики Сербия. Оппози-ция обвиняла его в создании тоталитарной системы, массо-вых нарушениях прав человека и ликвидации политических противников. После того, как в 1991 году Словения и Хорва-тия объявили о независимости, в качестве главы Сербии на-правил туда части Югославской народной армии для защиты конституционного строя и местного сербского населения. В 1992 году аналогичные действия были предприняты в отно-шении провозгласившей независимость Боснии и Герцегови-ны. В 1999 году Милошевич отказался выполнить требования НАТО о выводе частей югославской армии и сербской поли-ции из Косово, вследствие чего Югославия была подвергнута 78-дневным бомбардировкам натовской авиации, а на тер-риторию Косовского края были введены преимущественно натовские миротворческие силы и Миссия ООН. В 1999 году Гаагский трибунал обвинил Слободана Милошевича в совер-шении военных преступлений и геноциде. В октябре 2000 года Милошевич был отстранен от власти в результате массовых антиправительственных демонстраций, организованных и поддержанных по сценарию Запада. В июне 2001 года он был тайно передан Международному уголовному трибуналу для бывшей Югославии в Гааге. На процессе Милошевич само-стоятельно осуществлял свою защиту, не признавая легитим-ность Трибунала и обвиняя Запад в насильственном уничто-жении Югославии. 11 марта 2006 года он был найден мертвым в камере предварительного заключения Схевенингенской тюрьмы Гаагского трибунала. Судебные медики констатиро-

299

вали скоропостижную смерть от сердечной недостаточности. За несколько недель до этого Милошевич ходатайствовал о лечении в России, заявив, что врачебные меры, предприня-тые по месту заключения, результата не возымели и носили исключительно поверхностный характер. Трибунал отказал ему, мотивировав отказ тем, что ссылка на болезнь является предоставила государственные гарантии его возвращения на скамью подсудимых. Правительство Сербии и Черногории (государственное сообщество Сербия и Черногория было образовано в 2003 году после роспуска Союзной Республики Югославия) отказалось хоронить бывшего президента с го-сударственными почестями. Как заявил тогдашний министр иностранных дел Сербии и Черногории Вук Драшкович по этому поводу: «Превращение серийного убийцы в националь-ного героя было бы позором Сербии, делая из неё страну, в которой преступление является высшей доблестью». Пред-седатель Главного комитета Социалистической партии Сер-бии Ивица Дачич заявил, что смерть Милошевича означала завершение процесса его систематического уничтожения в Гаагском трибунале. По его словам, Слободану Милошевичу удалось защитить сербский народ от обвинений в геноциде и этнической чистке, что имеет жизненное значение для буду-щего Сербии. Сербская радикальная партия констатировала, что Гаагский трибунал убил Милошевича, подчеркивая, что прокуратура и ложные судьи трибунала несут величайшую ответственность за его смерть. Заместитель председателя СРП Томислав Николич заявил, что должна быть прекраще-на ликвидация сербов в Гаагском трибунале. Председатель Социал-демократической партии Небойша Чович заявил, что смерть Милошевича ложится большим позором на Гаагский трибунал, основанный ООН в целях правды, примирения и демократичности. В прощальной панихиде в Белграде приня-ли участие 500 тысяч человек. 50 тысяч человек участвовало в похоронах Милошевича в его родном городе Пожаревац.

23 Милан Мартич (родился 18 ноября 1954 года под Кни-ном (Хорватия) – последний президент Республики Сербская

300

Краина (РСК), провозглашенной на территории Хорватии в 1991 году. Он занимал этот пост с 25 января 1994 по август 1995 года. До этого являлся министром обороны и мини-стром внутренних дел РСК. В июне 2007 года Гаагский трибу-нал приговорил его к 35 годам тюремного заключения по об-винению в совершении военных преступлений, в частности, в том, что он в 1995 году отдал приказ о ракетном обстреле хорватской столицы Загреба, в результате которого погибли 7 гражданских лиц. В обвинительном заключении утвержда-ется, что Мартич участвовал в преступных деяниях, целью которых было изгнание несербского населения из Сербской Краины. Милан Мартич заявил, что невиновен по всем предъ-явленным ему обвинениям. Он добровольно сдался Гаагско-му трибуналу, и 15 мая 2002 года был доставлен из Белграда в Гаагу. Впервые он предстал перед судьями 21 мая того же года и сразу же отказался признать себя виновным в совер-шении военных преступлений. Судебный процесс по его делу начался в Гааге 13 декабря 2005 года. Помимо бомбардировки Загреба, Трибунал признал Мартича виновным в соучастии в пытках и массовых убийствах, разрушении домов и изгнании местных жителей. Одновременно он был оправдан по статье «геноцид».

24 43-летний Душко Тадич был приговорен в январе 2006 года Гаагским трибуналом к 20 годам тюремного заключе-ния за нарушения Женевской конвенции, законов и обычаев войны и преступления против человечности в Боснии и Гер-цеговине. Он стал первым заключенным Гаагского трибуна-ла после того, как в 1994 году его арестовала в Мюнхене не-мецкая полиция. По данным обвинения, с 23 мая 1992 года по приблизительно 31 декабря 1992 года Душко Тадич (бывший владелец бара и инструктор по рукопашному бою) в составе сербских сил принимал участие в нападениях на районы про-живания боснийских мусульман и хорватов, сопровождав-шихся разрушением и разграблением их домов и массовыми арестами гражданских лиц, которые затем помещались в ла-геря в Омарске (надзирателем которого он являлся), Кератер-

301

ме и Трнополе, где содержались в бесчеловечных условиях. Кроме того, в вину Душко Тадичу ставилась насильственная депортация мусульманского и хорватского населения общи-ны Приедор. Первоначальный срок наказания был определен в 25 лет, однако Тадич подал апелляцию, и Трибунал, приняв во внимание тот факт, что Тадич находился в заключении с 1994 года, сократил срок на пять лет. Дело Тадича, слушания по которому начались 7 мая 1996 года, стало первым и самым длинным делом Гаагского трибунала.

25 Nullum crimen sine lege – Нет наказания, если оно не предусмотрено законом (лат.)

26 Сербия – государство в центральной части Балканского полуострова, известно в истории с IX века. После поражения сербских отрядов в 1389 году в битве с турками на Косовом поле Сербия попала под османское иго, продолжавшееся до 1878 года. По решению Берлинского конгресса 1878 года Сербия получила государственную независимость. По ито-гам первой мировой войны в 1918 году стала частью единого югославянского государства Королевство сербов, хорватов и словенцев, позднее переименованного в Королевство Югос-лавия. После второй мировой войны на правах республики вошла в состав сначала Федеративной Народной Республи-ки Югославия, а затем – Социалистической Федеративной Республики Югославия. После распада СФРЮ в 1991–1992 годах стала членом Союзной Республики Югославия. В 2003–2006 годах входила в состав государственного сообщества Сербия и Черногория, а после провозглашения независимо-сти Черногории в июне 2006 года стала независимым госу-дарством Республика Сербия.

27 Республика Сербская – государственное образование на территории бывшей югославской республики Босния и Герце-говина, нынешний статус которой определен на основе Дей-тонского мирного соглашения 1995 года. Площадь Республи-ки Сербской составляет 25 053 кв. км. Её территория состоит из двух частей, названных по пограничным рекам: Посавина на севере и Подринье на востоке. Большая часть республики

302

лежит в пределах исторической области Босния, меньшая – в Герцеговине. Граница между Боснией и Герцеговиной при-мерно совпадает с дунайско-адриатическим водоразделом; Босния лежит к северу и северо-востоку от этой границы, Герцеговина – к юго-западу. После начала процесса распада СФРЮ в начале 1990-х годов в центрально-западной Боснии (Посавской Боснийской Краине) в апреле 1991 провозгла-шена Сербская Автономная Область Боснийская Краина со столицей в городе Баня-Лука. В июне 1991 года было провоз-глашено, но из-за политических разногласий и давления ру-ководства Сербии не реализовано, объединение в Демокра-тическую Республику Краина Сербской Автономной Области Боснийская Краина и Сербской Автономной Области Краина (в Хорватской Краине). В восточной (Подринской) Боснии в сентябре 1991 г. были провозглашены Сербская Автономная Область Романия (Пале и восточнее), Сербская Автономная Область Семберия и Майевица (восточная граница с Сер-бией), а также Сербская Автономная Область Восточная Герцеговина (Требинье). В ноябре 1991 года была образова-на Сербская Автономная Область Северная Босния (округа Добоя), в январе 1992 года – Сербская Автономная Область Бирач (округа Власеницы). В ответ на принятую 15 октября 1991 года босняками и хорватами вопреки возражениям сер-бов декларацию о суверенитете Боснии и Герцеговины, 24 октября 1991 года была образована Боснийская Сербская Ассамблея всех пяти сербских автономных областей вос-точной Боснии и Герцеговины. На референдуме 9–10 ноября 1991 года сербы Боснии проголосовали за то, чтобы остаться в составе Югославии. В начале 1992 года глава Президиума Боснии и Герцеговины босниец Алия Изетбегович потре-бовал от властей Белграда признать независимость Боснии и Герцеговины. К этому времени депутаты, представлявшие боснийских сербов, покинули республиканский парламент и 9 января 1992 года провозгласили создание Республики Серб-ского народа Боснии и Герцеговины из Боснийской Краины и восточной Боснии. Тогда же боснийские хорваты объявили о

303

создании в западной Герцеговине и центральной Боснии го-сударства Хорватское Содружество Герцег-Босна. 28 февраля 1992 года была принята Конституция Сербской Республики Боснии и Герцеговины как части Югославии. Боснийские сербы бойкотировали референдум о независимости Боснии и Герцеговины 29 февраля – 2 марта 1992 года, не признали её провозглашение в марте 1992 года и 7 апреля объявили не-зависимость Сербской Республики Боснии и Герцеговины. 12 августа 1992 года название было изменено на «Республика Сербская». В июне 1995 года из-за сильного международно-го давления руководство Сербии вынудило Пале и Книн от-менить запланированное объединение в Западно-Сербскую Федерацию Республики Сербской и Республики Сербская Краина. Республика Сербская принимала ключевое участие в кровопролитной боснийской войне и оставалась само-провозглашённой и непризнанной до конца 1995 года, когда Республика Сербская и Мусульмано-хорватская федерация (ныне – Федерация Боснии и Герцеговины) образовали Бос-нию и Герцеговину – государство трех государствообразую-щих народов – мусульман, сербов и хорватов. 8 сентября 1995 года международное сообщество, занимавшееся боснийским урегулированием, обнародовало Основные согласованные принципы, которые предполагали сохранение Республики Сербской в составе Боснии и Герцеговины. 26 сентября эти принципы были подтверждены и затем вошли в Дейтонское мирное соглашение, достигнутое в ноябре на авиабазе США в Дейтоне (штат Огайо) и окончательно подписанное в Париже 14 декабря 1995 года. Согласно этому документу, Республика Сербская объявлялась одним из двух энтитетов, составляю-щих Боснию и Герцеговину. В настоящее время Республика Сербская состоит из двух частей, которые соединяются райо-ном Брчко, находящемся под управлением ООН (согласно со-глашениям в Дейтоне этот район примерно поровну разделен между Республикой Сербской (северная часть) и Мусульмано-хорватской федерацией). В то же время Республика Сербская является звеном, отделяющим Федерацию Босния и Герце-

304

говина от двух хорватских районов, и обязана обеспечивать беспрепятственный проход по специальному коридору, про-ходящему по её территории. Согласно конституции Респу-блики Сербской, её столицей по-прежнему является Сараево, однако де-факто эти функции исполняет город Баня-Лука. В принятой 22 февраля 2008 года резолюции парламента Ре-спублики Сербской говорится, что боснийские сербы могут выйти из состава Боснии и Герцеговины, если большинство стран-членов ООН и государств Евросоюза признает незави-симость Косово.

28 Республика Сербская Краина – бывшее непризнанное сербское государство на территории Республики Хорватии в Хорватской (Книнской) Краине (у границы с западной Босни-ей), в Славонской (Западно-Славонской) Краине (у границы с северной Боснией) и Подунайской (Восточно-Славонской и Баранской) Краине (у границы с сербской Воеводиной). В ав-густе 1990 года в Книнской Краине был проведён референдум о суверенитете и автономии, на котором 99,7% его участни-ков высказались «за». На основании этого всенародного вер-дикта 30 сентября 1990 года была провозглашена Сербская Автономная Область Книнская Краина (САОКК), которая c 21 декабря 1990 стала называться Сербской Автономной Об-ластью Краина (САОК). В феврале 1991 САОК объединилась с территориями Северной Далмации и Лики, где большинство населения составляли сербы, и 1 апреля 1991 года объявила о переходе из состава Хорватии в состав Югославии. С августа 1991 года в Краине происходили боевые действия между ар-миями Югославии и Хорватии. В июне 1991 года, было про-возглашено, но из-за политических разногласий и давления руководства Сербии не реализовано, объединение в Демо-кратическую Республику Краина САОК и Сербской Авто-номной Области Боснийская Краина (в центрально-западной Посавской Боснии). В июне 1991 года в Западно-Славонской Краине была провозглашена Сербская Автономная Область Западная Славония (САОЗС), в Подунайская Краине – Серб-ская Автономная Область Восточная Славония, Баранья и

305

Западный Срем (САОВСБЗС). 19 декабря 1991 года САОК, САОВСБЗС, САОЗС образовали Республику Сербская Краи-на (РСК) c территорией 17 028 кв. км и населением 480 тысяч человек, из которых 91% составляли сербы и 7% – хорваты. Столицей РСК был объявлен город Книн, а валютой – динар РСК. В январе 1992 года после международного вмешатель-ства боевые действия в РСК были остановлены, и на её тер-ритории были размещены многонациональные миротвор-ческие силы ООН (UNPROFOR). 26 февраля 1992 года РСК объявила независимость от Хорватии, которая не была при-знана другими государствами. 30 декабря 1992 руководство Хорватии предложило создать в Краине 2 автономных регио-на, что было отвергнуто правительством РСК. В июне 1995 года из-за сильного международного давления руководства Сербии не состоялось запланированное ранее объединение в Западно-Сербскую Федерацию РСК и Республики Сербской (в Боснии и Герцеговине). РСК была ликвидирована в мае (Западная Славония) и августе (основная часть) 1995 года в результате военных операций регулярной хорватской армии под кодовыми названиями «Блеск» и «Буря». С территории РСК бежало 150–200 тысяч сербов. Обстоятельства опера-ции «Буря» в августе 1995 года легли в основу обвинительно-го заключения от 2001 года против одной из самых одиозных фигур балканского кризиса 1990-х годов – хорватского гене-рала Анте Готовины. В документе на генерала (арестованного на Канарских островах в конце 2005 года) возлагается ответ-ственность за гибель более 150 мирных сербов. Остатки РСК (Область Срема и Бараньи с 1995 года и Область Срема, Ба-раньи и Восточной Славонии с 1996 года) просуществовали в виде автономий под управлением ООН до мирного включе-ния в состав Хорватии в начале 1998 года. В настоящее время существует правительство Краины в изгнании, которое изме-нило название области на «Республика Сербо-Краина».

29 В июле 1975 года в Хельсинки собрались лидеры евро-пейских государств, США и Канады, чтобы договориться об основных принципах современного мироустройства, обеспе-

306

чения безопасности на континенте и поддержания всеобщего мира. Эти принципы были зафиксированы в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), единогласно принятом 1 августа. В его преамбуле говорилось, что «вдохновляемые политической волей, в ин-тересах народов, к улучшению и активизации их отношений, содействию в Европе миру, безопасности, справедливости и сотрудничеству, сближению между ними, а также с другими государствами мира», участники СБСЕ заявили о своей при-верженности «суверенному равенству» и «уважению прав, присущих суверенитету». В этих целях страны, подписавшие Хельсинский акт, подтвердили, что «будут уважать суверен-ное равенство и своеобразие друг друга, а также все права, присущие их суверенитету и охватываемые им, в число ко-торых входит, в частности, право каждого государства на юридическое равенство, на территориальную целостность, на свободу и политическую независимость. Они будут так-же уважать право друг друга свободно выбирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культур-ные системы, равно как и право устанавливать свои законы и административные правила».

30 Александр I Карагеоргиевич (16 декабря 1888 года – 9 октября 1934 года) – король Югославии (17 июля 1921 года – 1934 год). Воевода. Сын Петра I Карагеоргиевича. В 1904 году Александр окончил Пажеский корпус в Санкт-Петербурге. Во время первой Балканской войны 1912–1913 годов и второй Балканской войны 1913 года он командовал 1-й сербской ар-мией. В 1913 году Александр Карагеоргиевич был награжден орденом Святого апостола Андрея Первозванного. 8 июля 1914 года в связи с болезнью короля Петра I Карагеоргиеви-ча стал принцем-регентом Сербского королевства. Во время первой мировой войны Александр занимал пост верховно-го главнокомандующего сербской армии и в 1915 году был награждён российским императорским орденом Святого Георгия III класса. С декабря 1918 года Александр – принц-регент Королевства сербов, хорватов и словенцев, с 17 июля

307

1921 года – король Королевства сербов, хорватов и словен-цев, с октября 1929 года – король Югославии. С 1929 года установил военно-монархическую диктатуру, основанную на принципах корпоративизма и сербского национализма. Во внешней политике ориентировался на Францию. Был покро-вителем русской белой эмиграции. 9 октября 1934 года Алек-сандр I Карагеоргиевич и находившийся с ним в одной авто-машине французский министр иностранных дел Луи Барту были застрелены в Марселе Величко Димитровым, боевиком болгарско-македонской экстремистской организации, свя-занной с хорватскими террористами-усташами.

31 Усташи (от сербск. ustaša – повстанцы) – 1) участники восстаний в XVI-XVII вв. против османского ига в югославян-ских землях. 2) члены хорватской террористической, ультра националистической фашистской организации «Хрватски домобран», созданной в конце 20-х гг. XX в. одним из лиде-ров Хорватской партии права А. Павеличем, в целях маски-ровки и обмана присвоившим себе наименование прежних патриотов – усташи. Организация имела свои базы в Италии, Венгрии, Австрии, Бельгии и др. странах. Усташи выполня-ли подрывные террористические акты против Югославии. В октябре 1934 г. они были исполнителями организованного гитлеровцами убийства югославского короля Александра I Карагеоргиевича и французского министра иностранных дел Л. Барту в Марселе. В годы Второй мировой войны усташи на-ходились на службе у германских и итальянских оккупантов и при их поддержке создали на территории Хорватии, Бос-нии и Герцеговины марионеточное т. н. Независимое госу-дарство Хорватия (НГХ, 1941–1945) во главе с А. Павеличем. В НГХ вошли территории, традиционно населённые право-славными сербами – Краина (бывшая Военная Граница), Бос-ния и Срем. Из 6,5 млн человек, оказавшихся на территории НГХ, 1/3 были сербами. Павелич провозгласил программу создания «чистого пространства для жизни хорватов». Ми-нистр по делам религии и образования в правительстве Па-велича, М. Будак, конкретизировал её положения в отноше-

308

нии сербов: «треть сербов мы уничтожим, треть – изгоним из страны, треть – обратим в римо-католицизм». Усташское правительство выпустило серию законов, приказов и пра-вил, по которым фашистские методы террора и этнического геноцида становились легальными (Правило о незаконности кириллического алфавита, Правило о гражданстве, Прави-ло о переходе из одной веры в другую и т.д.). Сербы были обязаны носить голубую повязку с буквой «Р» (pravoslavac, православный), по которой сербов было очень удобно рас-познавать во время погромов. Использование кириллицы было запрещено даже на надгробных памятниках. Вторая половина 1941 г. вошла в историю как массовые убийства сербов усташами. Вырезались целые деревни, не щадились ни старики, ни женщины, ни дети. Их убивали и сжигали в собственных домах и церквах, к мужчинам и священникам применяли самые мучительные пытки. Появилось большое число так называемых «диких усташей» – отрядов карателей-мародёров, не подчинявшихся никакой центральной власти и организовывавшихся на местах. Летом 1941 г. их было уже 25–30 тысяч, и глава НГХ Павелич, под давлением нем-цев, обоснованно считавших, что геноцид сербов вызывает их вооружённое восстание, был вынужден издать специаль-ный приказ 9 августа 1941 г. о роспуске этих формирований. Но отряды распущены не были, а просто влились в состав официальных усташских формирований, тем самым, лега-лизовав свою деятельность. Известны негативные отзывы офицеров СС, они, профессиональные каратели, ужасались усташским злодеяниям. В результате террора усташей по-гибли сотни тысяч югославских патриотов. На протяжении войны примерно 255 000 сербов было насильно обращено в католичество, причем в ряде случаев сербов сначала перево-дили в католицизм, а затем убивали. Усташами было сожже-но или взорвано 450 православных церквей. Эта политика была невозможна без непосредственного участия католи-ческой церкви и ответственность за неё ложится на хорват-скую епархию и, прежде всего, на Загребского архиепископа

309

Алоиза Степинаца. Не сумев до конца уничтожить право-славное население в НГХ и потеряв возможность делать это в таких размерах, как в первые три месяца, усташи стали ис-кать обходные пути и искоренять сербов другими методами: была создана сеть концентрационных лагерей смерти, самый печально известный из которых – Ясеновац. Если до начала войны на территориях, позднее вошедших в НГХ, прожива-ло от 1,8 до 2,2 млн сербов, то к концу войны их оставалось менее полумиллиона. В ходе освободительной войны наро-дов Югославии против фашизма организация усташей была разгромлена. После освобождения Югославии в 1945 г. от фашистских оккупантов многие члены организации усташей были приговорены к смертной казни. Однако А. Павелич, один из самых одиозных преступников времен Второй ми-ровой войны, и ещё 500 человек бежали из Хорватии «кры-сиными тропами» в Рим, где в зданиях Ватикана ему было предоставлено первое убежище. Павелич в 1947 г. прибыл в Аргентину и прожил до конца 1950-х в Буэнос-Айресе, где служил советником по безопасности аргентинского диктато-ра Хуана Перрона. Умер Павелич 26 декабря 1959 г. в Мадри-де, приняв причастие и личное благословение папы. И боль-шая часть усташского руководства также смогла избежать наказания. Несколько сотен усташей перебрались в Италию, откуда эмигрировали на кораблях в Аргентину, США, Канаду и др. страны. Её остатки в эмиграции объявили себя «хор-ватским освободительным движением» и продолжили зани-маться террором. Они планировали и осуществили покуше-ния на югославских политиков и массовые теракты. Самыми значимыми акциями было убийство югославского посла В. Роловича в Стокгольме (1971), похищение пассажирского са-молёта компании SAS и взрыв на борту самолёта югослав-ской авиакомпании JAT (1972). (Гуськова Е.Ю. История югос-лавского кризиса (1990–2000), М., 2001. С. 130–131.; Горячев И. Усташи против четников // HYPERLINK «http://religion.ng.ru/style/2001-08-22/8_ustashi.html» http://religion.ng.ru/style/2001-08-22/8_ustashi.html).

310

32 Сайрус Вэнс (27 марта 1917 года – 12 января 2002 года) – американский государственный деятель. В 1977 году был на-значен президентом Джимми Картером государственным секретарем. Считался либералом и сторонником разрешения конфликтов путем переговоров, заслужил уважение за своё умение вести переговоры и сохранять спокойствие в тяжелых ситуациях. Среди достижений Вэнса – подписание договора ОСВ-II с СССР, договорённости 1977 года о передаче Пана-ме Зоны панамского канала к 2000 году (Договоры Торрихос-Картер), заключение Кэмп-Дэвидских соглашений между Из-раилем и Египтом. При его активном участии был разработан план урегулирования ситуации в Хорватии, известный как «План Зет-4». В его разработке участвовали представители США, России и «единой Европы» в лице Франции и Герма-нии, объединившиеся в «загребскую четверку», известную также как «мини-Контактная группа». План предусматривал реинтеграцию в состав Хорватии Сербской Краины на осно-ве предоставления ей расширенной автономии. Кроме того, документ предусматривал возвращение в Хорватию всех бе-женцев, продолжение мандата миротворческих сил ООН в Хорватии и внесение изменений в хорватскую конституцию, гарантирующих права сербонаселенных районов страны. Па-раметры расширенной автономии Сербской Краины опреде-лялись следующим образом: полная валютная независимость, включая самостоятельную налоговую политику и обращение собственной валюты; получение статуса свободной торговой зоны с отменой торговых тарифов в целях её экономического развития; введение ряда атрибутов государственности, вклю-чая собственные военную форму, флаг, гимн и полицейские подразделения. Территория Сербской Краины подлежала де-милитаризации, хорватская армия получала право вступить на её территорию лишь в случае соответствующей просьбы президента Краины. Восточная Славония, Западный Срем и Баранья не включались в состав автономной Сербской Краи-ны, но на них распространялся собственный процесс посте-пенной реинтеграции, рассчитанный на пятилетнее присут-

311

ствие международных миротворческих сил. По прошествии 5 лет Хорватия получала контроль над этими районами при условии их демилитаризации за исключением пятикиломе-тровой зоны вдоль государственной границы и реки Дунай. 11 муниципалитетов, в которых сербское население согласно переписи 1981 года составляло большинство, должны были получить специальный статус и сохранить свое неофициаль-ное название «Сербская Краина» со своим президентом. Что же касается конституционного наименования этих муници-палитетов, то они должны были стать Краинским и Глинским округами. На их территории должны были действовать кон-ституция и законы Республики Хорватия, однако они были быть одобрены и введены в действие местными органами власти. Европейский союз передал вышеуказанный план вла-стям Хорватии и Сербской Краины в январе 1995 года. Загреб принял его в качестве основы для дальнейших переговоров, однако счел многие положения документа неприемлемыми. Среди оппозиции мнения разделились. Ряд партий поддер-жали «План Зет-4», однако хорватские националисты при-звали к его немедленному отклонению. Они увидели в плане шаг к федерализации и даже к конфедерализации унитарной Хорватии. Кроме того, власти заявили, что выступают про-тив продления мандата миротворческих сил ООН на пери-од после 31 марта 1995 года. Власти Загреба согласились с процедурой установления своего суверенитета над района-ми с сербским населением, планом возвращения беженцев и введением самоуправления для сербских районов. Одна-ко они отвергли введение мер по обеспечению прав сербов, которые выходили за рамки существующей конституции и международных соглашений по защите прав национальных меньшинств. Реакция Сербской Краины оказалась более жесткой. Власти непризнанной республики отказались даже рассматривать план, поскольку он предусматривал её реинте-грацию в состав Хорватии. Однако официально они заявили, что замораживают переговоры с Загребом до тех пор, пока хорватские власти не изменят своего отношения к Сербской

312

Краине. Отношение властей Югославии к «Плану Зет-4» оказалось двойственным. Белград соглашался принять план лишь в случае отмены международных санкций против СРЮ. Сербский лидер Слободан Милошевич дал понять, что под-держивает план, но заявил, что принять или отвергнуть его могут лишь сами власти Сербской Краины. Власти Белграда в то время рассматривали вопрос о дипломатическом призна-нии Загреба, однако такое признание могло состояться лишь в том случае, если бы хорватское правительство урегулирова-ло свои отношения с Краиной. Кроме того, сербские власти опасались, что если Хорватия примет план в его первоначаль-ном виде, это вынудит их предоставить аналогичный статус Косово, Воеводине и Санджаку. Среди ведущих сербских политических партий однозначно в поддержку «Плана Зет-4» высказалось лишь Сербское движение обновления Вука Драшковича. Лидер Сербской радикальной партии Воислав Шешель заявил, что самопровозглашенные сербские государ-ства в Хорватии и Боснии и Герцеговине – Сербская Краина и Республика Сербская должны заключить союз. Кроме того, в Сербии звучали голоса в пользу официального признания Белградом Сербской Краины, как это ранее сделала Турция в отношении Турецкой Республики Северного Кипра. 2 авгу-ста 1995 года в Женеве при посредничестве США начались переговоры о заключении политического соглашения меду Краиной и властями Загреба на основе модифицированной версии «Плана Зет-4» (уравнивавшей в правах восточную и западную части Краины). В тот же день глава Краинского правительства Милан Бабич публично заявил о принятии плана. В ответ хорватские власти заявили, что отказываются обсуждать заявление Бабича до тех пор, пока власти Краины не выполнят ряд предварительных условий, в том числе не откажутся от провозглашения своего суверенитета. В ночь на 3 августа американские посредники заявили, что краинские сербы пошли на многочисленные уступки хорватской сторо-не, за исключением своей безусловной капитуляции. Однако это уже не имело значения, поскольку власти Хорватии уже

313

запланировали на следующий день начало операции «Буря» по военной ликвидации Сербской Краины.

33 Алия Изетбегович (8 августа 1925, Босански Шамац – 19 октября 2003, Сараево) – первый президент Боснии и Герце-говины (1990–1996 годы), в 1996–2000 годах входил в состав Президиума Боснии и Герцеговины, философ, исламский ра-дикал, сторонник воссоздания мусульманского Халифата, о чем он писал ещё во времена единой СФРЮ в произведении под названием «Исламская декларация». По некоторым дан-ным в годы второй мировой войны Изетбегович служил в ря-дах германской армии в составе печально известной дивизии СС «Ханджар». В феврале 1992 года Изетбегович распоря-дился о проведении в Боснии и Герцеговине референдума о независимости вопреки предупреждениям лидеров босний-ских сербов о том, что подобный шаг заставит сербское насе-ление Боснии и Герцеговины заявить о своем отделении и со-хранении своего статуса в составе единой Югославии. Сербы бойкотировали референдум, в котором в итоге приняли уча-стие 67% избирателей, из которых 99,4% высказались за неза-висимость. 19 февраля боснийский парламент в отсутствие сербских депутатов проголосовал за независимость Боснии и Герцеговины, после чего 3 марта 1992 года Алия Изетбегович подписал и провозгласил соответствующий государственный акт. 7 апреля независимость Боснии и Герцеговины была при-знана Европейскими Сообществами и США. К этому времени на территории Боснии и Герцеговины уже проходили воору-женные столкновения между сербскими подразделениями и правительственными войсками. Поводом для них послужил расстрел боснийскими экстремистами сербской свадьбы в Сараево в день референдума. После признания Боснии и Гер-цеговины со стороны Запада этно-гражданская война на тер-ритории этой бывшей югославской республики разгорелась с полной силой. В ней помимо правительственных войск и от-рядов боснийских сербов и хорватов принимали участие под-разделения Югославской народной армии и армии Хорватии, а также до 10 тысяч исламских наемников и добровольцев,

314

прибывших по призыву Алии Изетбеговича из стран мусуль-манского мира. Особой жестокостью среди них отличалось прибывшее в Боснию и Герцеговину в августе 1993 года под-разделение исламских наемников «Аль-Моджахед». Его бое-вики печально знамениты тем, что отрезали убитым и захва-ченным сербам головы и носили летом 1995 года по деревням, показывая их ученикам школ и западным корреспондентам. По некоторым данным, жертвами этно-гражданской войны в Боснии и Герцеговине 1992–1995 годов стали порядка 200 тысяч человек. В конце 1990-х годов ставился вопрос о при-влечении Алии Изетбеговича к ответственности перед Гааг-ским трибуналом за массовые преступления, совершавшие-ся боснийскими мусульманами против сербов и хорватов, однако обвинение предъявлено не было. Алия Изетбегович скончался от заболевания сердца и похоронен на кладбище «Ковачи».

34 Сербохорватский язык имеет три диалекта: штокавский, чакавский и кайкавский, названия которых происходят от огласовки местоимения «что». Расхождения между этими диалектами возникли ещё в дописьменную эпоху славян-ской истории. В штокавском диалекте обособляются юго-восточные говоры, типологически сблизившиеся с болгар-ским и македонским языками.

35 Битва на Косовом поле произошла 28 июня 1389 года. Войскам Оттоманской империи, осуществлявшим завоева-ние Балкан и готовившимся к вторжению в пределы Цен-тральной Европы противостоял сербский альянс, в который кроме сербов входило войско, посланные правителем Боснии Твртко I, а также албанские отряды (албанцы сражались и на стороне турок). Сербскими войсками командовал князь Ла-зарь, турецкими – султан Мурад I. Количество воинов точно неизвестно, и разброс оценок очень велик. По одним данным, в распоряжении султана находилось 30 тысяч человек, а на стороне сербов выступили 15–20 тысяч, по другим сведе-ниям, на Косовом поле сошлись 300 тысяч турок и 80 тысяч сербов. Известно только, что войска султана превосходили

315

сербские силы в 1,5–3 раза. В начале боя Мурад I был убит. Серб Милош Обилич, выдав себя за перебежчика, проник в султанский шатер и заколол его кинжалом. После этого ту-рецкое войско возглавил сын Мурада I Баязид. Армия сер-бов нанесла туркам значительный урон. Западноевропейские хронисты даже поспешили записать, что «христиане одержа-ли победу». В Архиве Флоренции хранится черновик письма, которое было написано общиной Флоренции 20 октября 1389 года на имя короля Боснии Стефана Твртко с поздравлениями под поводу «великой победы». «Блаженно поле такой битвы, ибо и спустя много веков оно будет хранить прах погибших как память победы. Блаженно и Королевство Боснийское, ко-торому выпало биться в таком славном бою и одержать такую великую победу по милости Божией» – говорилось, в частно-сти, в документе – Signori. Cartiggio. Missive. Registri. I Cancell. vol. 22. f. 137. Тем не менее, согласно общепризнанной истори-ческой теории, сербы все-таки потерпели поражение на Косо-вом поле. Князь Лазарь схвачен и казнен, а его дочь Оливера отправлена в гарем султана. После битвы на Косовом поле Сербия стала вассалом Оттоманской империи, а в 1459 году была включена в её состав. Битва на Косовом поле считает-ся в сербской традиции ярчайшим событием, проявлением героизма и жертвенности сербского народа, а подвиг при-численного позднее к лику святых Милоша Обилича овеян многочисленными легендами сербского эпоса.

36 Людевит Гай (1809–72), представитель либерального те-чения иллиризма в Хорватии, поэт. Выступал за сближение южных славян и автономию Хорватии в составе Венгерского королевства. Один из создателей сербохорватского литера-турного языка.

37 Йосип Штросмайер (1815–1905) – один из руководите-лей хорватской Национально-либеральной партии (1860–73). Выступал за федерализацию Габсбургской империи, предо-ставление автономии хорватским землям и создание «югос-лавянского комплекса», включающегося в себя хорватские, словенские и сербские земли, в составе монархии Габсбургов,

316

а также за культурное и политическое сближение славянских народов. Являлся одним из организаторов в 1867 году Югос-лавянской академии наук и искусств в Загребе.

38 Джордже Бранкович (1645–1711) – сербский историк, выдвинувший в 1683–1699 годах план создания «Иллирий-ского королевства» – славянского государств от Чёрно-го моря до Адриатического моря. Автор труда «Славяно-сербская хроника», излагавшего историю Сербии и соседних балканских стран и областей с древнейших времен.

39 В 1803 году проигумен монастыря Хиландар, архиман-дрит монастыря Пивы хаджи Арсений Гагович отправился в Россию к русскому царю с просьбой о предоставлении по-мощи сербскому народу из Австрии, Сербии, Черногории и Герцеговины для осуществления новой идеи освобождения Славяно-сербского царства, во главе которого стал бы один из русских великих князей. Он три раза ездил в Россию по вопросам основания Славяно-сербского царства и помощи книгами и деньгами для основания школы в Старой Герце-говине – в области Пива. Архимандрит Арсений Гагович се-рьёзно готовился к совместному антитурецкому восстанию сербов из Сербии, Черногории и Герцеговины в 1812 году и в этих целях не раз встречался с лидером Первого сербского восстания 1804–1813 годов Карагеоргием, с которым у него завязалась оживлённая переписка.

40 Стефан Стратимирович – сербский православный ми-трополит Карловацкий (1790–1837). В 1805 году подготовил дипломатическую записку – Меморандум о воскресении сербского государства под покровительством России – со-державшую план создания славяно-сербского государства под эгидой Российской империи. Документ начинался с опи-сания расселения сербов от Венгрии до Албании и пожела-ния, как прямо выразился митрополит Карловацкий, «часть сего народа, под игом и утеснением турецким стонающего, в самобытное политическое состояние привести». Сделать это, по его мнению, должна была Российская империя. Рос-сия, согласно плану митрополита, добровольно отказывалась

317

от завоеваний в азиатской части Турции и всячески содей-ствовала расширению Османской империи на Востоке. Тур-ков взамен вынуждали «отпустить весь сербами обитаемый предел». Данный «предел» трактовался Стефаном Страти-мировичем весьма широко: он включал в себя и территории, находившиеся под властью Австрийской империи – Боку Ко-торскую, Далмацию и Воеводину – и междуречье Саввы и Ду-ная. Поэтому русскому императору предлагалось уговорить императора австрийского отдать эти земли будущей Великой Сербии, а территориальное удовлетворение получить за счет все той же Турции. Возникший после исчезновения Осман-ской империи из системы европейского равновесия полити-ческий вакуум должна была, по мысли митрополита, занять новая сербская держава: «Следовало бы Турецкой державы унижение, возрастала бы новая Сербская держава и награж-дала бессилием Турецкой империи приключенную потерю в общем равновесии Европы». Проблема заключалась лишь в одном: как заставить русского императора войти в такие хло-поты по полному территориальному переделу на Балканах? И здесь Стефан Стратимирович предлагал нестандартный ва-риант: «Итак, если бы можно было упомянутым образом пре-дел оный в самостоятельную область привести, то для боль-шего безопасия и вечного утверждения таковой державы не недостойно быти видится, дабы российский императорский дом от своих великих князей единого определили государем таковыя державы... А кроме сего имел бы таковой новый об-ладатель привести несколько русского войска, и если бы не хотел сам туда прийти, то посредством наместников своих с тремя или четырьмя тысячами войска можно бы было все управлять и в благоустройство привести». Стратимирович отстаивал идею, что для России неуместно восстановлять Греческое царство с престолом в Царьграде (Константино-поле), и вместо этого предлагал создание Славяно-сербского царства. Более конкретно Стратимирович предлагал, чтобы главой этого царства стал брат русского царя Александра I или его зять – немец. В Меморандуме упоминалось, что греки

318

никогда не могут быть так преданы России как сербский на-род. Учитывая, что в 1804 году вспыхнуло Первое сербское восстание против Османской империи, план Стефана Стра-тимировича можно рассматривать и как способ вовлечь Рос-сию в сербо-турецкую войну.

41 В 1844 году министр внутренних дел Сербии Илия Га-рашанин в работе «Начертания» сформулировал внешне-политическую доктрину Княжества, предусматривавшую создание военным путём на развалинах Османской империи Сербского государства.

42 Светозар Милетич (22 февраля 1826 года, Мошорин – 4 февраля 1901 года, Вршац), сербский политический и об-щественный деятель. Учился на юридическом факультете Будапештского университета. В 1848 году Милетич принял участие в деятельности политического движения сербской буржуазии в Воеводине, примкнув к его радикальному крылу. С 1860 года он являлся сотрудником газеты «Српски днев-ник». В 1864 году впервые был избран депутатом Сербского церковно-народного собора, а в 1865 году – депутатом в вен-герский и хорватской сеймы. В 1866 году Светозар Милетич основал газету «Застава» («Знамя»), ставшую основным ор-ганом Либеральной партии Воеводины, созданной им же в 1869 году. За выступления против национального угнетения сербов в Австро-Венгрии Милетич неоднократно подвер-гался репрессиям со стороны венгерских властей. В 1880-е годы отошёл от политической деятельности – Подробнее см.: Петровиħ Н. Светозар Милетиħ. Београд, 1958.

43 Драгутин Илич (14 февраля 1858 года – 1 марта 1926 года) – сербский и югославский писатель и драматург. Окон-чил юридический факультет Белградского университета. Пи-сал пьесы (чаще всего в стихах): трагедии «Вукашин» (1878 год) из истории Сербии XVIII века и «Королева Яквинта» (1883 год), драмы «За веру и правду» (1890 год), «Прибислав и Божана» (1897 год), библейскую драму «Саул» (издана в 1903 году), аллегорию «Видение Караджорджу» (1903 год), либрет-то оперы «Женитьба Милоша Обилича». Пьесы Драгутина

319

Илича ставились в Народном театре в Белграде. Он считает-ся последним представитель литературного поколения, про-должавшего традиции сербского романтизма.

44 Равногорское движение – См. комментарий к Драголю-бу Михайловичу.

45 Драголюб (Дража) Михайлович (27 апреля 1893 года, Иваница (Сербия) – 17 июля 1946 года, Белград) – сербский военный деятель, участник Балканских войн и первой миро-вой войны, командующий националистическим партизан-ским движением четников во время Второй мировой войны. Драголюб Михайлович родился в семье школьного учителя. В 1895 года от туберкулеза умер его отец Михаил, пять лет спустя – мать Смиляна. После этого Драголюб и две его се-стры переехали в Белград к своему дяде, где он окончил на-чальную школу и мужскую гимназию. В 1910 году Драголюб поступил в младшую школу Военной Академии в Белграде. После полугода обучения 1 марта 1911 года он получил чин капрала, а ещё через полтора года 1 сентября 1912 года – чин подпоручика. Вскоре началась первая Балканская война и Михайлович был отправлен на фронт. Он получил должность адъютанта в 1 батальон IV полка Дринской дивизии, позже – Дунайской дивизии. В её составе Драголюб участвовал в зна-менитом Кумановском сражении, после которого был на-граждён золотой медалью за храбрость. Летом 1913 года Михайлович участвовал во второй Балканской войне против Болгарии, во время которой 18 июля произведён в офицер-ский чин подпоручика. После окончания войны Драголюб участвовал в операциях против вооруженных албанских от-рядов в Старой Сербии (Косово и Метохия) и спустя несколь-ко месяцев возвратился в Белград для продолжения военного образования. После начала первой мировой войны Друголюб Михайлович вступил в должность командира взвода 3-й роты 1-го батальона 3-го пехотного полка Дринской дивизии. В сентябре был назначен командиром 2-й роты 3-го батальона. После Колубарской битвы был награждён золотым медальо-ном за храбрость. Через год назначен командиром 4-й роты

320

того же батальона. В октябре 1915 года из-за больших потерь 3-й батальон был расформирован, и Драголюб был прико-мандирован к полковому пулемётному взводу. В составе пу-лемётного взвода он принял участие в отступлении сербской армии через горы Албании на греческий остров Корфу. В фев-рале 1916 года Михайлович был причислен в состав пулемёт-ного взвода 2-го батальона 23-го пехотного полка Вардарской дивизии, и в апреле прибывает на Салоникский фронт. В бит-ве у села Неокази 11 сентября он был ранен, после чего вра-чебная комиссия признала его негодным к строевой службе. Но Дража отказался от тыловой должности и после поправки в апреле 1917 года вернулся в свою часть. В начале следующе-го года Михайлович со своим пулемётным взводом был пере-веден в только что созданный 1-й Югославянский полк Югос-лавянской дивизии. В составе этой дивизии участвовал в прорыве Салоникского фронта. Тогда же он получил чин по-ручика и был награждён Орденом Белого орла с мечами V степени, а также английским Военным крестом. После окончания первой мировой войны в Косово и Метохии вновь вспыхнул албанский мятеж, и Михайлович был направлен на его подавление. Там он пребывал с конца сентября 1918 года и до конца зимы 1919. После этого Драголюб служит в 38-м пехотном полку в Скопье. Осенью 1919 года, как лучший офи-цер в полку поручик Михайлович переводится в Королевскую Гвардию в Белград и назначается взводным 3-й роты 1-го ба-тальона пехотного полка. Но уже в январе 1920 года возвра-щён обратно в 38-й полк. В апреле 1920 года Дража был на-граждён ещё одной золотым медальоном за храбрость, а в мае того же года получил должность командира пулемётного взвода в 3-й подофицерской школе в Скопье. Чин капитана II класса был присвоен Драголюбу в октябре, а в декабре по-следовало новое награждение – орден Белого Орла IV степе-ни. С июля по сентябрь Михайлович являлся преподавателем во 2-й подофицерской школе в Сараево. После этого Драго-люб продолжил своё образование, поступив слушателем в старшую школу Военной Академии, которую успешно закон-

321

чил через два года, получив чин капитана I класса. Некоторое время он занимал военно-административные должности в Белграде. В марте 1926 года, уже будучи майором, был назна-чен помощником начальника штаба Дунайской дивизии. В январе 1927 года Михайлович возвращается в Королевскую Гвардию, где занимает должности помощника начальника штаба, исполняющего обязанности начальника штаба и, на-конец, начальника штаба Королевской Гвардии. В начале 1928 года он был награжден Орденом Святого Саввы IV степени. Своих лучших офицеров Югославия направляла для продол-жения образования во Францию, и Драголюб отправился в Париж в 1930 году, где получил чин подполковника. В конце 1933 года он был награжден Орденом Югославской короны IV степени. С февраля по май 1935 года Михайлович был при-командирован к организационному отделу Генерального шта-ба министерства армии и флота, после чего был снова от-правлен заграницу, но уже в должности военного атташе: сначала в Болгарию, а затем в Чехословакию. От болгарского царя Бориса III он получил Орден Александра Невского III степени и Орден креста Св. Александра, а от президента Чехословакии – Орден Белого Льва III степени. Тогда же Ми-хайлович стал полковником. По возвращении на родину, в мае 1937 года, Драголюб был назначен начальником штаба Дравской дивизионной области в Любляне. Затем он занимал должности командира 39-го пехотного полка, начальника штаба укрепления в той же области и был награжден Орде-ном Югославской короны III степени. В августе 1939 года Ми-хайлович переводится на преподавательскую работу в Воен-ную Академию, а через год назначается помощником начальника штаба Приморской армейской области в Моста-ре. В этой должности он находился до вступления Югославии в войну в 1941 году. После нападения фашистской Германии на Югославию 6 апреля 1941 полковник Михайлович был на-правлен в район Сараево начальником оперативного отдела 2-й армии. Ещё в мирное время Драголюб предлагал высшему командованию в случае войны отвести армию от границ в

322

горы и перейти к партизанским действиям, чтобы германская армия не смогла воспользоваться своим техническим преи-муществом. Но в югославском руководстве решили не отда-вать без боя врагу ни пяди своей земли, и предложение Ми-хайловича было отвергнуто. Под ударами немецких, итальянских и венгерских войск на фронте и хорватских воо-ружённых отрядов в тылу югославская армия отступала и за несколько дней была полностью разгромлена. 17 апреля 1941 года военное командование подписало капитуляцию. Во вре-мя капитуляции отряд Михайловича находился в Боснии. Узнав о капитуляции правительства, Драголюб призвал сол-дат и офицеров отказаться её принять. После этого отряд на-правился в Сербию. 11 мая он прибыли на Равну-Гору. Этот день считается началом движения четников, или Равногор-ского движения. Через некоторое время на Равну-Гору потя-нулись офицеры и солдаты разбитой Югославской армии, а также те, кто не захотел смириться с оккупацией родины. Большинство пришедших Михайлович отправлял в их род-ные края для организации партизанского движения по всей стране. Он считал, что силы неравны, и в открытое столкно-вение с противником вступать преждевременно. Согласно его доктрине, необходимо было проводить акции саботажа и диверсий, вести разведывательную и подрывную деятель-ность, защищать гражданское население и готовить народ к всеобщему восстанию, когда для этого создадутся подходя-щие условия. В это время вспыхнуло восстание сербов в соз-данном оккупантами «Независимом государстве Хорватия» против режима усташей, проводившего политику геноцида сербов. Для защиты сербов, а также для организации вос-ставших Драголюб направил туда своих представителей. Гер-манское командование, готовясь к нападению на СССР и не желая у себя в тылу иметь вооружённое сопротивление, ре-шило заключить с Михайловичем перемирие и склонить его к коллаборационизму. Но на встрече с немецкими представи-телями Драголюб заявил, что если немцы хотят мира, то гер-манские отряды должны покинуть страну: «А пока хоть один

323

вражеский солдат находится на нашей земле, мы будем про-должать борьбу». Летом 1941 года в Югославии активизиро-валось коммунистическое движение. Лидер Ко м муни-стической Партии Югославии Иосип Броз Тито создал вооружённые отряды, позже преобразовавшиеся в Народно-Освободительную Армию Югославии. В августе 1941 года ар-мейский генерал Недич сформировал правительство народ-ного спасения, которое взяло курс на сотрудничество с немцами. Поначалу четники и коммунистические партизаны пытались сотрудничать в борьбе против оккупантов. Однако в ноябре начались столкновения, вскоре переросшие в граж-данскую войну. Четники вели борьбу с коммунистами, с окку-пантами и с усташами, однако с отрядами Недича пытались сотрудничать. Четники добились больших успехов и в 1942 году контролировали значительные районы страны. Югос-лавское правительство в эмиграции установило контакт с Михайловичом и признало его командующим югославской армии, в декабре присвоив ему чин бригадного генерала, в январе 1942 года – дивизионного генерала, а в июле 1942 – армейского генерала. Немецкое командование предприняло несколько крупных операций для уничтожения равногорско-го движения и его руководства. Но эти операции потерпели неудачу. В июле 1943 оккупанты назначили за голову Михай-ловича 100 тысяч золотых марок. В феврале 1943 лидер фран-цузского Движения Сопротивления генерал Шарль де Голль наградил Михайловича Военным крестом. Югославские ком-мунисты, видя в Михайловиче серьёзного противника, попы-тались лишить его помощи союзников по антигитлеровской коалиции, обвиняя его в сотрудничестве с оккупантами. Эти попытки увенчались успехом, и в 1944 году союзники, в том числе югославское эмигрантское правительство, окончатель-но переориентировались на Тито. Однако Михайлович не сдавался и, в связи с поражениями немцев на фронте, 1 сентя-бря 1944 года объявил о всеобщей мобилизации. После того, как почти вся территория страны оказалась под контролем НОАЮ, большая часть четников отошла на север страны, где

324

они вместе с частями словенского домобранства и остатками Сербского добровольческого корпуса СС попытались оказать сопротивление НОАЮ в Словении. Но силы были неравны, и большая часть четников отступила в Италию и Австрию. Сам Михайлович отказался покидать страну и призвал четников не складывать оружия и продолжать борьбу. В марте 1946 года отряд Михайловича был разгромлен и сам он попал в плен. Суд над ним проходил с 10 июня по 15 июля 1946 года. Участь Драголюба была предопределена заранее. Суд отка-зался принять показания американских офицеров находив-шихся при Михайловиче во время войны, а также англо-американских летчиков, сбитых над территорией Югославии и спасённых четниками (во время войны было спасено более 500 пилотов). 15 июля Михайлович был приговорён к смерт-ной казни и 17 июля расстрелян. Его место захоронения оста-лось неизвестно. В марте 1948 года президент США Гарри Трумэн посмертно наградил Драголюба Михайловича амери-канской медалью Легион почёта. В 2001 году награда была вручена его дочери.

46 Международный уголовный трибунал для Руанды был учрежден резолюцией Совета Безопасности ООН № 955 от 8 ноября 1994 года на основе Главы VII Устава ООН для уго-ловного преследования лиц, виновных в совершении гено-цида и серьезных нарушениях международного гуманитар-ного права», совершенных на территории Руанды с 1 января по 31 декабря 1994 года. Резолюция Совета Безопасности ООН № 977 от 22 февраля 1995 года определила местом на-хождения Трибунала танзанийский город Аруша. Официаль-ная версия геноцида в Руанде 1994 года состоит в том, что в 1994 году, якобы произошла кампанию массовых убийств народности тутси и умеренных представителей народности хуту, начатую в апреле и осуществлявшуюся военизирован-ными формированиями экстремистов хуту «Интерахамве» и «Импузамугамби» в Руанде при активной поддержке сочув-ствующих из числа рядовых граждан с ведома и по указанию властей страны. Поводом послужил инцидент, происшедший

325

6 апреля 1994 года, когда на подлете к Кигали был сбит зе-нитной ракетой самолёт, на котором летели президент Ру-анды Жювеналь Хабьяримана и президент Бурунди Сиприен Нтариамира. Существуют разные версии о происхождении и мотивах заказчиков, ни одна из которых в данный момент не считается всесторонне аргументированной; однако в мо-мент катастрофы местные средства массовой информации активно муссировали предположение, что заказчиками были представители народности тутси, а исполнителями – фран-цузские наемники. Это нарушило хрупкое равновесие между общинами. Военные тутси взяли власть в свои руки. Число убитых за 100 дней превысило 800 тысяч человек, из них примерно 10% составили хуту. Скорость убийств в Руанде в пять раз превышала скорость убийств в немецких концла-герях в годы второй мировой войны. Конец террору поло-жило наступление Руандийского патриотического фронта и приход к власти в стране народности тутси. Отряды Фрон-та вошли в столицу Руанды Кигали 4 июля 1994 года. После этого 2 миллиона хуту, опасаясь мести и расплаты за гено-цид, покинули страну. Международный уголовный трибунал для Руанды приступил к работе в ноябре 1994 года. Среди обвиняемых оказались в основном бывшие чиновники пра-вящего режима. В частности, был приговорен к пожизнен-ному заключению бывший премьер-министр Жан Камбанда за преступления против человечества. В декабре 1999 года был приговорен к пожизненному заключению Джордж Ру-таганде, в 1994 году возглавлявший отряды «Интерахамве» («молодежного крыла» правящей тогда партии «Республи-канское национальное движение за развитие демократии»). Однако официальная версия геноцида тутси не нашла своего убедительного подтверждения во время судебных процессов в трибунале по Руанде. Несмотря на то, что трибунал под-держал эту официальную версию, но сделал это путём при-нятия показаний ложных свидетелей и сделок с обвиняемы-ми. Исходя из представленных суду доказательств, наиболее вероятной версией событий в Руанде 1994 года является то,

326

что произошёл геноцид не в отношении тутси, а в отноше-нии хуту. Однако, по аналогии с деятельностью трибунала по бывшей Югославии, был создан трибунал по Руанде, при-званный скрыть не только захват власти тутси в Руанде, но и решающую роль США в этих событиях.

47 Франьо Туджман (1922–1999). Родился Ф. Туджман в 1922 г. в городке Велико-Трговиште северо-западнее Загре-ба, закончил с отличием гимназию в Загребе. Его отец был фермером и предпринимателем, одним из участников Хор-ватской крестьянской партии. В 1941 г. отец присоединился к партизанам, но после войны выступил с критикой югослав-ского режима и был убит весной 1946 г. Брат Стиепан также был партизаном и погиб в 1943 г. Франьо Туджман с 1941 г. некоторое время служил в армии усташей, но затем в этом же году вступил в Коммунистическую партию Хорватии и присоединился к партизанам Тито. В 1945 г. он представлял Хорватию в Генеральном штабе Югославской армии. В 1955–1957 гг. Туджман учился в Высшей военной академии в Бел-граде, а в 1960 г. он стал самым молодым генералом армии. Однако в следующем году он порвал с военной карьерой и стал заниматься историей. В 1967 г. его исключили из партии за ультронационалистические взгляды и отправили на пен-сию. В 1972 г. он был судим за участие в хорватском национа-листическом движении и приговорён к двум годам лишения свободы. Вторую судимость Туджман получил уже в начале 80-х годов за участие в диссидентском движении. После этого он стал в глазах сторонников хорватского сепаратизма бор-цом за независимую Хорватию, символом сопротивления югославизму, или, как считали хорваты, «великосербскому гегемонизму». Как отмечал посол США в Югославии У. Цим-мерман, «Ф. Туджман был обуян хорватским национализмом. Его преданность Хорватии была самого примитивного типа, и он никогда и не показывал понимания или интереса к демо-кратическим ценностям». Американский посол подчеркивал, что Туджман казался «смешным, опереточным типом», «но это впечатление находилось в противоречии с той немило-

327

сердностью, с какой он осуществлял хорватские интересы, как он их понимал». С началом формирования в СФРЮ в 1990 г. многопартийной системы во главе партии Хорват-ское демократическое содружество (ХДС) Ф. Туджман при-шел к власти и был президентом Хорватии в период с 1990 по 1999 г. На первом съезде своей партии в конце февраля 1990 г. Туджман выступил с заявлением, в котором утверждал, что Независимое Государство Хорватия в 1941–1945 гг. не было лишь фашистским образованием, а отвечало устремлениям хорватского народа иметь своё независимое государство. На выборах в начале мая 1990 г. в парламент республики, ХДС одержало полную победу. 20 июня 1990 г. Президиум Социа-листической Республики Хорватии изменил государственные символы и название Республики, убрав из него слово «социа-листическая». Символика в виде шахматного чередования бе-лых и красных клеток (шаховница) заменяла звезду на флаге и повторяла усташескую символику времён Второй мировой войны. 22 декабря 1990 г. была провозглашена Конституция Хорватии, где сербское население республики признавалось национальным меньшинством. Формулировка прежней Кон-ституции, по которой Хорватия являлась государством хор-ватского и сербского народов, была отменена. В новом про-екте было записано, что Хорватия становится национальным государством хорватского народа. 20 февраля 1991 г. Сабор Хорватии принял Резолюцию о «раздружении» РХ и СФРЮ. Шовинистическая активность представителей ХДС усили-вала страх и ожидания повторения геноцида усташей и их зверств в отношении мирного сербского населения. Расист-ское отношение Франьо Туджмана к сербам отмечалось мно-гими политическими деятелями, в том числе и иностранны-ми. В республике Хорватии был проведён ряд мероприятий, рассчитанных на усиление психологического давления на сербов. Сербо-хорватский язык был изменён на хорватский, в служебной переписке было запрещено кириллическое пись-мо. Также сербам запрещалось иметь свои радио- и телепере-дачи (хотя таковые имели словенцы, венгры, албанцы), газеты

328

и журналы на кириллице. Происходило очищение школьных программ от сербской истории, сербских писателей и поэтов. Переименовывались названия населённых пунктов, улиц, общественных зданий, где был хоть какой-нибудь намёк на сербство. Проводилась политика по вытравливанию всего сербского из общественной жизни РХ. По отношению к пред-ставителям сербской национальности в республике начала проводиться политика национальной нетерпимости. Из МВД были уволены все сербы – начиная с мая 1990 г., прихода ХДС к власти. Начался процесс снятия сербов с руководящих по-стов в промышленности, органах масс-медиа. В РХ были фак-тически реабилитированы усташеские традиции – повторе-ние символики НГХ на национальном флаге, формирование общества «Хорватские домобраны» (название регулярного войска в НГХ), реабилитированы многие преступники Второй мировой войны, осквернялись памятники жертвам фашизма, могилы партизан. Во многих казармах и общественных ме-стах были вывешены портреты Анте Павелича, появлялись кафе и рестораны с названием «У» (усташи). Сербов выго-няли с работы, заставляли подписывать бумаги об их лояль-ности хорватской власти, нападали на их дома и имущество (3 мая 1991 г. в Задаре было уничтожено 350 сербских домов и магазинов – это была так называемая «хрустальная ночь»). Также начались гонения на православную церковь – избие-ния священников, осквернения храмов. По мере увеличения предпринятого ХДС состава сил полиции, стало возрастать число незаконных арестов, убийств сербов в Хорватии. Серб-ские дома, торговые палатки, парикмахерские, автомобили минировались и взлетали на воздух – это являлось особым видом запугивания со стороны хорватских националистов. (Гуськова Е.Ю. История югославского кризиса (1990–2000). М., С. 134–152).

48 Обвинение утверждает, что В.Шешель и его люди под-вергали преследованиям хорватов, мусульман и других гражданских лиц несербской национальности в западной и восточной Славонии (Хорватия), на части территории Бос-

329

нии и в Воеводине – автономном крае Сербии. Относитель-но последней обвинение говорит, что Шешель, якобы, «начал антихорватскую кампанию в мае 1992 г. с этнических чисток, имевших место в деревнях Хртковцы и Нови Сланкамен».

49 Четники (сербск. четници, četnici – повстанцы, партиза-ны; «чета» – отряд) являлись участниками сербского парти-занского движения, развернувшегося в период национально-освободительной борьбы сербского народа против османского ига в XIX – ХХ вв. После создания в 1918 г. ново-го государства – Королевства сербов, хорватов и словенцев, четницкие ветераны в 1921 г. учредили «Объединение четни-ков за свободу и честь Отечества» с основной целью культи-вирования четницких боевых традиций и развития патрио-тизма. Боец четницкого подразделения должен был окончить особый курс партизанской войны, но особенно большое зна-чение придавалось развитию национальных чувств на луч-ших примерах национальной истории, народной литературы и традиции. Возрождение движения было связано с именем генерала Драголюба (Дражи) Михайловича. Четницкое зна-мя с лозунгами «С верой в Бога – свобода или смерть», «За крест честной и свободу золотую – С верой в Бога, за Короля и Отечество» стало символом сплочения всех сербских па-триотических сил. Однако после окончания Второй мировой войны в коммунистической Югославии начали внедряться идеи «братства-единства и национального примирения» (в том числе усташеского геноцида сербского народа). Четники, не только во Второй мировой войне, но четницкое движение в целом, включая и сербское национальное движение XIX – начала ХХ вв., были очернены на основании стереотипа о ве-ликосербском гегемонизме.

50 Социалистическая Республика Словения являлась са-мой западной республикой в составе СФРЮ, имея границы с Италией, Австрией и Венгрией. На протяжении истории словенские земли принадлежали австрийцам или немцам, а в состав Королевства СХС вошли только после Первой ми-ровой войны, до того являясь частью Австро-Венгерской

330

монархии. После захвата Югославии войсками гитлеровской Германии, Словения была включена в состав Третьего Рей-ха, то есть непосредственно была объявлена территорией нацистского государства. В 1945 г. словенская земля была очищена от немцев войсками Тито. Стоит отметить, что тогда в состав территории нынешней республики не входи-ла часть земель, отвоёванных позже в это время у Италии, которые, по словам самих словенцев, несправедливо были отобраны у них после Первой мировой войны. Таким об-разом, Словения в 1945 г. вошла в состав ФНРЮ на правах республики, имея в своих границах территории, наличию которых в своём составе она была обязана Югославской на-родной армии (ЮНА) и Тито. Словения была самой высо-коразвитой в экономическом отношении республикой в со-ставе СФРЮ, что позволяло словенцам идентифицировать себя скорее с западноевропейской цивилизацией, нежели со своими балканскими соседями. Процесс разложения со-циалистической системы, кризис всех ветвей федеральной власти, общее состояние государственных органов, близ-кое к параличу, лишь ускорили давнюю мечту словенцев об отделении от СФРЮ. Численность населения Словении на 1991 г. составляла 1 млн 970 тыс. человек. В том числе 90% – словенцы, 2,2% – сербы, остальные – представители других национальностей. Таким образом, можно увидеть отсутствие перспектив для разжигания противостояния на этнической почве. В 1990–1991 гг. Словения совершила ряд акций, направленных на достижение большей самостоятель-ности. 2 июля 1990 г. парламент Словении проголосовал за Декларацию независимости. 23 декабря 1990 г. на общере-спубликанском плебисците 88,5% населения высказалось за отделение от Югославии. 31 января 1991 г. была принята Декларация об отделении. 20 февраля Словения приняла по-правку к Конституции, согласно которой республика стано-вилась самостоятельным государством. В сентябре 1990 г. Словения не отправила в ЮНА новобранцев и не перечис-лила в союзный бюджет налог на армию, который составлял

331

300 млн динаров. Эти средства пошли на закупку оружия для сил территориальной обороны (ТО). Далее были разработа-ны оперативные планы на случай вторжения ЮНА. В руко-водстве федеральной армии среди высших офицеров были люди, информировавшие Любляну обо всех самых важных решениях в генштабе ЮНА. К моменту конфликта словен-ские силы ТО насчитывали около 36 тыс. человек. Полицей-ские силы насчитывали около 7 тыс. человек. Вооружённый конфликт в Словении условно можно разделить на два этапа: первый – с 26 июня по 1 июля, второй – со 2 по 4 июля 1991 г. По своему содержанию он вылился в конфликт между союз-ным Центром и непосредственно республикой. Кратковре-менность боевых действий объясняется несогласованность в рядах Федерального командования, невысокой боевой го-товностью частей ЮНА, посланных в Словению, а также от-кровенным предательством в среде высших офицеров армии Союзной Югославии. 25 июня 1991 г., в день провозглашения независимости, словенское руководство, в соответствии с планом взяло под свой контроль границы республики и воз-душное пространство, таможенные пункты, посты. Союзный парламент признал акт отделения односторонним и осудил его. В тот же день премьер-министр СФРЮ А.Маркович на основании решения Союзного исполнительного веча о неза-конности действий Словении, дал указание командованию ЮНА использовать её войска с целью взятия под контроль таможенных и пропускных пунктов на государственной гра-нице СФРЮ с Италией и Австрией, овладеть важными стра-тегическими аэродромами, взять под контроль обстановку в Любляне. 27 июня 1991 г. стало ясно, что военная операция развивается неудачно. По некоторым данным, словенцы по-лучили заранее информацию о том, когда и где будет намече-но движение колонн ЮНА, и, использовав данные о планах федерального генштаба подготовились к эффективной обо-роне своей территории. Особенно неудачно происходило продвижение федеральных танковых колонн к границам Ав-стрии, где на всём пути следования частей ЮНА строились

332

баррикады, применялось блокирование мест постоянной дислокации югославских войск, минирование подъездных путей, от армейских городков отключали электроэнергию и воду. Словенские руководители развернули широкую ди-пломатическую деятельность, обратившись за помощью к ряду европейских государств. ЕС приняло решение заморо-зить всякую экономическую помощь Югославии. В резуль-тате прихода к власти С.Месича (ставшего председателем Президиума СФРЮ), в федеральных органах определились круги, которые стали отходить от линии союзного Центра по недопустимости выхода Словении из состава СФРЮ и использования в этих целях военной силы. По этому поводу появились противоречия между югославским руководством и командованием ЮНА. В общей обстановке осуждения дей-ствий ЮНА общественно-политическими силами в самой Югославии, требований международных наблюдателей пре-кратить кровопролитие перспектива дальнейшей эскалации вооружённого конфликта в федеральных органах не получи-ла поддержки. К исходу 3 июля 1991 г. был отдан приказ об отводе войск в места их постоянной дислокации, а 4 июля активные боевые действия в Словении были прекращены. 18 июля на своём заседании Президиум принял решение о выводе частей ЮНА из Словении в течение трёх месяцев. 29 июля это решение начало осуществляться. Федеральными властями де-факто был признан выход Словении из состава СФРЮ. В ходе вооружённого конфликта погиб 61 человек. Среди них 39 человек – военнослужащие ЮНА. Общее чис-ло раненых достигло 315 человек, в том числе 163 солдата и офицера ЮНА.

51 Кадиевич Велько, родился 21 ноября 1925 г. в селе Гла-вина Имотского района Хорватии (СФРЮ). Во время Второй мировой войны Велько Кадиевич был активным участником народно-освободительного движения Югославии. В январе 1941 г. в Белграде он вступил в Союз коммунистической мо-лодежи Югославии (СКОЮ), в феврале 1943 г. добровольцем ушел в 4-ую Далматинскую бригаду Народного освободи-

333

тельного войска (НОВ), а в мае 1943 г. вступил в Коммунисти-ческую партию Югославии (КПЮ). Конец Второй мировой войны встретил в борьбе за освобождение Триеста (Италия) и Юлийского края. После Второй мировой войны, находясь на службе в ЮНА, он последовательно занимал различные высокие должности. С мая 1988 г. по январь 1992 г. являлся министром обороны СФРЮ в чине генерала армии. По по-воду создания армий Хорватии, Словении и паравоенных поразделений В. Кадиевич заявлял, что «эти армии форми-ровались по территориальным военным округам из резер-вистов и из местной полиции. Мы контролировали постав-ки оружия им с югославских военных заводов или складов, но зарубежные поставки мы контролировать не могли, так как пограничные части и таможня были под началом респу-бликанских сил. Оружие они везли самолетами. Что-то мы арестовывали, но не всё. Ватикан потратил на вооружение Хорватии баснословные суммы. Из Венгрии шло советское оружие... У меня было предложение, как решить эту про-блему. Нужен был указ Президиума, чтобы армия вступила в действие. Но приказа не было. Мы не могли выступать си-лой против политических проявлений национализма, но мы могли бы контролировать все нелегальные военные форми-рования, торговлю оружием. Это можно и нужно было пре-кратить силой... Когда уже было понятно, что Словения и Хорватия ушли, когда был выполнен так называемый «план Венса» и обеспечен специальный статус сербов в Хорватии, я предлагал создать государство сербов. Маленькую Югос-лавию. Из сербов Боснии, Хорватии, из черногорцев и всех, кто хотел бы войти в неё добровольно. Предлагал провести референдум. Я гарантировал, что 90% военной техники оста-нется под контролем ЮНА. Мы на тот момент оставались самой большой военной силой на Балканах и могли спокойно обороняться от американцев или кого бы то ни было. Фор-мально Милошевич принял моё предложение на заседании Президиума, но на практике ничего не произошло. Я решил уйти. Мне делали предложения, чтобы я стал Премьером, и

334

предлагали возглавить и провести военный переворот, но я также отказался. 7 ноября 1991 года я подал в отставку, а 6 января ушёл официально… Сербской армии больше нет, нынешние политики в Сербии пляшут под дудку Запада. Всё ещё нестабильно. Ещё может развалиться и Сербия, может отколоться Воеводина, Санджак. Вирус распада ещё не за-кончил свою программу. К нашим территориям есть интере-сы транснациональных компаний. Во время бомбардировки ни один промышленный объект, важный для транснацио-нальных компаний, не был тронут. Сейчас западные войска стоят там, где эти интересы сохраняются. Новая война будет. Нынешние границы не останутся долго таковыми. Сербы, например, не смирятся с границами современной Хорватии. Как они могут с ними смириться, когда они жили там ещё за 400 лет до Туджмана? Границы прописываются кровью на-рода. Границы, проведенные политиками, недолговечны…» (Плеханов И. Интервью с Велько Кадиевичем // Альманах «Искусство войны». №4 (5). 2007. HYPERLINK «http://www.navoine.ru/authors/plekhanov-ilya» http://www.navoine.ru/authors/plekhanov-ilya).

52 Анте Маркович занимал пост премьер-министра Со-циалистической Федеративной Республики Югославии (СФРЮ) с марта 1989 г. по декабрь 1991 г. В начале своей карьеры работал инженером-электриком и стал политиком в 1982 г., когда добился успеха в бизнесе. В течение 24 лет он руководил одной из крупнейших югославских компа-ний «Раде Кончар». Маркович занимал руководящий пост в Югославском Банке Экономического Сотрудничества, а по-том был председателем правительства союзной республики Хорватия. В 1989 г. его избрали премьер-министром СФРЮ. Тогда экономика страны была отягощена долгом в размере 21 миллиарда долларов и инфляцией, достигавшей трех ты-сяч процентов. В 1990 г. Маркович создал собственную поли-тическую партию – Союз реформаторских сил Югославии. В конце 1989 г. он предложил проект реформ по оздоровле-нию экономики: деноминацию динара, широкое внедрение

335

рыночных отношений, свободное формирование цен, массо-вая приватизация. В результате 1 января 1990 г. курс динара был привязан к немецкой марке, экспорт увеличился на 25%, а импорт – на 40%, внешний долг снизился с 21 до 16 млрд долларов США. Сам Маркович отмечал, что некоторые лица в частных разговорах выражали свое недовольство тем, что его политика «обогащает наиболее богатые регионы страны и делает ещё более нищими отсталые части Югославии». Он был в фаворе у Запада, и ему посвящены многие страницы в мемуарах американского посла в Белграде Уоррена Цим-мермана. По словам последнего Маркович был «человеком с огромным самомнением и считал себя кем-то вроде мессии для Югославии». Маркович однажды заявил Циммерману, что ему необходима открытая поддержка со стороны амери-канской администрации Джорджа Буша-старшего и «более всего – деньги. Сколько? «Ну, – сказал он с заразительной улыбкой, – я играю по крупному, и тут нужны крупные сум-мы. Думаю, для начала хватит 4 миллиардов долларов, чтобы поддержать самую радикальную реформу в Восточной Ев-ропе». Югославские реформы действительно зашли дальше, чем в других странах Восточной Европы – в деле разрушения государственной экономики и реставрации капитализма. В течение всего нескольких месяцев была закрыта половина промышленных предприятий, и два миллиона трудящихся лишились работы. Было приватизировано около 65 тысяч компаний. Деньги, причитавшиеся союзным республикам, теперь предназначались для выплаты долга страны между-народным кредиторам. После того, как его программа ре-форм привела к «борьбе всех против всех», Маркович ушел со своего поста и в декабре 1991 г. бежал в Австрию. В своей речи по случаю отставки он жаловался, что его Союзное Ис-полнительное Вече (правительство) оказалось «совершенно неспособным предотвратить экономическую катастрофу, приведшую к увеличению гиперинфляции и к потере работы миллионами людей – граждан страны, которые совершенно не повинны в случившемся, и это неизбежно ведет к социаль-

336

ному взрыву невиданных масштабов». (Гуськова Е.Ю. Исто-рия югославского кризиса. М., 2001. С. 78.; Митчелл П. Суд над Милошевичем – последний премьер-министр Югосла-вии заговорил после 12 лет молчания // HYPERLINK «http://www.wsws.org/ru/2003/nov2003/mark-n19.shtml» www.wsws.org/ru/2003/nov2003/mark-n19.shtml, 19 ноября 2003 г.)

53 История Югославии с момента создания Королевства СХС в 1918 г. и на протяжении всего периода функционирова-ния государства вплоть до начала балканского кризиса в кон-це 90-х гг. ХХ в. показала активное стремление Св. Престола участвовать и влиять на общественно-политические процессы югославянских территорий. Но наиболее отчетливо наличие собственной стратегии и тактики Ватикана в отношении юга Балканского полуострова проявлялось при изменениях гео-политической карты Европы – крушении Австро-Венгерской империи и образовании новых государств в начале века, фор-мировании профашистских режимов во время Второй ми-ровой войны и при распаде Югославии на закате столетия. После создания Королевства СХС (с 1929 г. – Королевства Югославии) деятельность римско-католических политиче-ских кругов была направлена на формирование единых хор-ватских государственно-национальных программ с курсом на отделение Хорватии и Словении от югославянского го-сударства. В Независимом Государстве Хорватия идеология усташей и клерикализма соединились. 10 апреля 1941 г. НГХ установило тесный контакт между римско-католической ие-рархией и усташским руководством. Анте Павелич направил Пию XII письмо, в котром заявил, что именно папе принад-лежит честь создания НГХ (Жутић Н. Римокатоличка црква и хрватство од илирске идеје до великохрватске реализације 1453–1941. Београд, 1997. С. 221). С момента начала кризи-са 90-х г. ХХ в. на территории бывшей Югославии активно заявили о себе многочисленные католические организации, охватывающие как широкие народные массы, так и элитарная организация «Опус Деи» («Дело Божье»), проводник католи-ческого фундаментализма. С началом балканского кризиса

337

позиция Ватикана заключалась в намерении привести страну к распаду и обеспечить получение независимости католиче-скими республиками – Словенией и Хорватией. На внеоче-редном совещании СБСЕ в Праге 1991 г. делегат от Св. Пре-стола выразил позицию Ватикана относительно возможных геополитических изменений в Европе, заключающуюся в том, что внутренние границы между югославскими республиками, «не являются исключительно административными, но и исто-рическими, международно признанными и гарантированны-ми действующей Конституцией» (Цит. по: Аврамов С. Опус Деи. Нови крсташки рат Ватикана. Ветерник, 2000. С. 181). После провозглашения независимости Словении и Хорватии Св. Престол развернул беспрецедентную дипломатическую активность с целью получения широкого международного признания отделившихся республик. В период разрастания конфликта и его перерастания в широкомасштабную этно-гражданскую войну Ватикан 13 января 1992 г. первым при-знал Хорватию и Словению.

54 В условиях европейской интеграции Германия поддер-живала сепаратистские движения на Балканах и в Восточной Европе, она провела весьма тонкую игру вокруг Хорватии и Словении, задействованы были все средства: деньги, про-паганда, связи, экономическая мощь с целью включения католической Хорватии и Словении в зону германского гео-политического и экономического влияния. (Т.В. (Билл) Карр. Германское и американское присутствие на Балканах: осно-вательное сходство национальных политик? // Доклад на конференции в Российской академии наук (Москва, 16–17 января 1996). Рукопись).

55 Схватка сербства с национализмом населявших страну народов была характерна для всего периода существования королевской Югославии. Идеологи сербства видели задачу создания единого цивилизованного пространства различных традиций и культур только через сильную государственную власть. Был провозглашен курс «на Европу» с «отрицанием» каких-либо сепаратистских устремлений, вызванных этно-

338

конфессиональными различиями, политическими играми и культурной принадлежностью к тому или иному миру. Боль-ше всего хлопот сербам и их королю доставляла Хорватия с её настойчивыми требованиями большей независимости. В сущности, вся политическая жизнь Королевства СХС так или иначе была связана с национальным вопросом, в част-ности, с сербско-хорватскими противоречиями в этой сфе-ре. Борьба с переменным успехом шла по многим направле-ниям. Для сербства «мир по-хорватски» означал очередную ступень, ведущую их родину к границам Белградского паша-лыка. В этой связи король Александр Карагеоргиевич и пу-гал «ампутацией» Хорватии, связями сербов со словенски-ми и мусульманскими верхами, хорватскими диссидентами или усилением полицейского режима. В 1924 г. Н.Пашич, лидер сербской Радикальной партии, также выдвинул идею отделения Хорватии, но без Далмации и Славонии, кото-рые оставались бы за Сербией. (Косик В.И. Страна, которой не было: Сербия в 1918–1941 гг.//Русский архипелаг http://www.archipelag.ru/geopolitics/piryadok/balkany/knot/332/). В 1929 г. 33 административно-территориальных округа, на ко-торые была разделена территория КСХС по Видовданской Конституции 1921 г., были ликвидированы, а вместо них в качестве более крупных административных единиц было создано 9 бановин. Формирование бановин происходило, в определенной степени, с учётом национального и историче-ского факторов.

56 Концентрационные лагеря на оккупированной терри-тории Югославии появились в Независимом Государстве Хорватия, в котором была принята нацистская расистская теория, на основе которой усташи осуществляли политику геноцида над сербским, еврейским и цыганским народами посредством концентрационных лагерей, «лагерей смерти». Система усташских концентрационных лагерей охватывала всю территорию НГХ, включая Боснию и Герцеговину и Срем (около 102 000 кв. км.). В августе 1941 г. был основан лагерь Ясеновац, в структуру которого входило пять лагерей (Крапье,

339

Брочице, Кожара, Циглана и Стара Градишка). Ясеновац был системой усташских «лагерей смерти», в которых не было ни одного немецкого нацистского палача, виновного в геноциде и холокосте. Выжившие узники Ясеновца свидетельствовали о поистине людоедских наклонностях усташских палачей: при проведении массовых казней они старались не прибе-гать к помощи огнестрельного оружия, отказывались и от отравляющих веществ, применявшихся «функциональными» нацистами-немцами, используя вместо этого специальные «ножи-сербосеки» и колья. На всей территории оккупиро-ванной Европы единственно в усташском НГХ существова-ли детские концлагеря, в которых в течение Второй мировой войны было застрелено, заколото и уничтожено иными сред-ствами более 50 000 детей, из них только в концлагере Ясе-новац – более 10 000. Число жертв геноцида достоверно не установлено и по сей день. Хорватская комиссия по расследо-ванию преступлений усташей в 1945 г. отмечала, что за четыре года существования этой бойни для людей, в НГХ было убито около 1 400 000 человек. В военной энциклопедии Югославии на основе свидетельств выживших в лагере и доступной до-кументации говорится о 700 000 убитых в Ясеновце. По пово-ду Ясеновца возникает ряд вопросов, увеличивающих и без того мрачные тайны Второй мировой войны. В частности, до сих пор неизвестно, почему Народно-освободительная армия Югославии в ходе войны ни разу не попыталась освободить Ясеновац, план освобождения Ясеновца составили сами бой-цы армии, члены семей которых являлись его узниками, но его отклонил секретарь КП Хорватии Владимир Бакарич. В итоге Белград, столица Югославии, был освобожден 20 октя-бря 1944 г., а фабрика смерти в Ясеновце работала полным ходом вплоть 22 апреля 1945 г., до того момента, когда усташ-ские преступники перед своим бегством стали уничтожать следы своих преступлений, а оставшаяся тысяча заключен-ных, так и не дождавшись освободителей, бросилась на про-рыв, в котором выжило 87 человек. Двадцать первая серб-ская дивизия вошла уже в опустошенный лагерь. Решением

340

АВНОЮ (Антифашистское Вече народного освобождения Югославии) 30 ноября 1943 г. была основана Государственная комиссия по расследованию преступлений оккупантов и их подручных. Основано 6 республиканских комиссий по рас-следованию преступлений. К середине 1946 г. действовало 65 окружных, 299 районных, 1210 общинных комиссий. Комис-сия собрала 900 000 заявлений о военных преступлениях и военных преступниках. Было опрошено 550 000 свидетелей. Обнаружено 20 000 оригинальных немецких и хорватских документов. Комиссия пришла к выводу, что только в лагере Ясеновац убито от 500 000 до 1 400 000 человек. Такая раз-ница вызвана тем, что тела множества жертв были уничтоже-ны (сожжены, утоплены и т.д.). Однако в конце 1946 г. были ликвидированы все окружные и общинные комиссии, в конце 1947 г. – республиканские комиссии, а 12 марта 1948 г. рас-пущена и Госкомиссия. С тех пор началось систематическое сокрытие доказательств хорватских преступлений. Тито зая-вил: «Что было, то было. Этого уже не поправишь. Сейчас мы не можем об этом говорить ради мира в доме». Расследование Госкомиссии до её роспуска охватывало только 56–59% жертв войны. Преследованиям подвергался всякий, кто пытался пи-сать или говорить о преступлениях хорватов. (Milan Bulajic «Jasenovac – Jewish Serbian Holocaust (The Role of the Vatican) in Nazi-Ustasha Croatia (1941–1945)», Belgrade, 2002; Поро-бич М. Ясеновац: по другую сторону разума // HYPERLINK «http://www.rusk.ru/st.php?idar=13988» http://www.rusk.ru/st.php?idar=13988).

57 В мае и августе 1995 г. Хорватской армией были проведены две военные операции («Блеск» и «Буря») по присоединению территорий РСК к Хорватии. В ходе этих крупномасштабных акций агрессии массово уничтожалось мирное сербское насе-ление, что привело к уходу практически всех жителей Серб-ской Краины с территории своего исконного проживания. В результате весь мир стал свидетелем бегства 250 тыс. сербов, которых цинично уничтожали с воздуха самолёты ВВС Хор-ватии. После первой операции мировое сообщество сделало

341

вид, что ничего не заметило. Достаточно спокойной на собы-тия в Западной Славонии оказалась и реакция Белграда. РФ также сделала вид, как будто ничего не произошло. В Москву на торжества, посвящённые 50-летию победы над фашизмом был приглашён, помимо прочих высокопоставленных гостей, также Франьо Туджман, который ещё 3 мая назвал операцию «Блеск» великой победой над «сербочетниками» и «югоком-мунистами». По этому поводу 5 мая 1995 г. сделал заявление Священный Архиерейский Синод Сербской Православной Церкви, в котором указывалось следующее: «1 и 2 мая было убито более 1500 человек, из которых большинство состав-ляли женщины и дети. Новые колонны несчастных беженцев наполнили Босанску Градишку, Нову Тополу, Александровац, Лакташе, Лиевче Поле, они двигались по дорогам в направле-нии Баня Луки и дальше в Сербию. В окрестностях Пакраца, на Гравнице и Омановце, в Пакленице в полном окружении хор-ватской армии осталось не менее 6000 человек, среди которых около 1000 детей и около 1500 военнослужащих, подвергших-ся полному истреблению... До 4 мая 1995 года гуманитарным международным организациям не был разрешен въезд в Оку-чаны и Пакрац, якобы ради безопасности, а на самом деле для сокрытия следов преступлений и ради беспрепятственного завершения этого кровавого пира над невинным населени-ем в окрестностях Пакраца, а тем самым и во всей Западной Славонии, ранее подвергшейся этнической чистке… В 1991 году полностью уничтожено и изгнано сербское население из 280 сел так называемой Малой Рашки… При всем этом необходимо иметь ввиду, что Западная Славония соблюдала все международные договоры, начиная с плана Венса и по-следующие и ожидала мирного решения своих проблем. На-род поверил в справедливость международного сообщества, в защиту УН ПРОФОР-а, в защиту Югославии, которая сво-им подписанием плана Венса гарантировала его (народа) без-опасность. К сожалению, доподлинно известно, что накануне, 30 апреля 1995 года, уже в 21 час, силы УН ПРОФОРА были извещены о готовящемся нападении хорватской армии. Они

342

укрылись, уступили свои позиции нападавшим и тем самым стали соучастником этого ужасного убийства невинного на-селения… Убийство продолжается дальше. Последние изве-стия, полученные сегодня около 10 часов, говорят о том, что около Пакраца совершается безжалостное убийство мужчин, трупы которых сжигают. Женщин и детей уводят в неизвест-ном направлении. Доступ на эти территории запрещен, даже для господина Ясуши Акаши. Во время бомбардировки Бо-санской Градишки разрушен центр города, уничтожено боль-шое количество домов, в которых, в основном, были разме-щены беженцы, ранее прибывшие из Зеницы и других мест… Вот так страны победительницы, и побежденные празднуют победу над фашизмом… Ясеновацкая резня продолжается спустя пятьдесят лет на глазах у всего мира. Очевидно, что происходящее сегодня с Западной Славонией – это только первый акт того, что уготовано народу Республики Сербская Краина и Республике Сербской, в присутствии (и соучастии) УНПРОФОР и НАТО, демократической Европы и Америки и других гуманных и гуманитарных факторов международного сообщества». (Заявление Священного Архиерейского Сино-да Сербской Православной Церкви. Белград, 5 мая 1995. // HYPERLINK «http://www.pravoslavie.ru/cgi-bin/sykon/client/display.pl?sid=418&did=728» http://www.pravoslavie.ru/cgi-bin/sykon/client/display.pl?sid=418&did=728). 17 мая СБ принял резолюцию №994, которая призывала сербскую (у сербов в регионе не осталось ни одного живого солдата) и хорватскую стороны сотрудничать с миротворческими силами и отвести свои войска от линии разделения. В августе 1995 г., воодушев-лённая прекрасными для себя итогами операции «Блеск», а также молчанием мирового сообщества, Хорватская армия провела новое наступление на территорию РСК. Вооружён-ными силами Хорватии были атакованы территории Север-ной Далмации, Лики, Бараньи и Кордуна. Операция под кодо-вым названием «Олуя» («Буря») была проведена в рекордно короткие сроки. 4 августа 1995 года Хорватская армия начала обстрел территории РСК в направлении Книна из артилле-

343

рийских орудий. Краину защищала 40-тысячная группиров-ка сербских солдат. На вооружении сербов находилось 200 танков, 400 пушек и 100 БТР. Им противостояла 200-тысяч-ная профессиональная армия Хорватии (включая достаточно большое количество иностранных наёмников) с 350 танками, 250 артиллерийскими орудиями. Сразу после артподготов-ки хорваты вторглись в РСК одновременно на всех участках 630-километровой линии фронта. Сербские части были рас-сеяны и в беспорядке отступали. Мирное сербское население, побросав дома, в спешке стремилось уйти из районов, атако-ванных хорватами. На дорогах образовались многокиломе-тровые толпы беженцев, по которым вёлся прицельный огонь с самолётов, из артиллерийского и автоматического оружия солдат ВС Хорватии. Хорватская армия сметала всё на своём пути, захватывая пункты наблюдателей ООН. Ими были уби-ты и ранены несколько миротворцев из Дании, Чехии, Непала. Силы НАТО не вступились даже за «голубых касок». Натов-скими самолётами были уничтожены радарные системы сил ПВО РСК, а также проведена разведка сербских укреплений, результаты которой были переданы хорватскому командова-нию. Армия РСК начала сопротивление хорватской агрессии, но в результате, судя по всему, предательства командования, получила приказ отступать. Около 300 тыс. мирных жителей под бомбёжками и обстрелом двинулось в сторону Баня-Луки, а затем в Югославию. Колонны беженцев обстреливались по дороге хорватскими и мусульманскими войсками. За четыре дня эвакуации погибло 8 тыс. сербских стариков, женщин и детей. Около 12 тыс. сербов пропали без вести. СМИ прак-тически не запечатлели трагическое бегство сербов из РСК. Даже в Белграде только через несколько дней после оконча-ния операции «Олуя» были показаны лишь небольшие сюже-ты о случившемся. Власти Югославии пытались скрыть ис-тинные масштабы трагедии, боясь допустить журналистские расследования причин катастрофы, поиск виновных в ней. 6 августа хорваты захватили большую часть территории РСК. Потери хорватской стороны, по уточнённым данным, со-

344

ставили 150 человек убитыми и более 1 тыс. ранеными. По предварительным данным, сербы оставили 120 тыс. домов и квартир. На территории, занятой хорватами, осталось 950 памятников сербской культуры, 80 народных библиотек, 122 школы, 85 детских садов, 67 кинотеатров. Оставлены были плодороднейшие нивы и луга. Югославия приняла беженцев на свою территорию. 12 тыс. человек были отправлены в Косо-во, 60 тыс. в Воеводину. Остальные 180 тыс. осели собственно в Сербии. В итоге хорватского наступления количество сер-бов в Хорватии сократилось на 90,7%. Республика Сербская Краина формально перестала существовать. 12 ноября 1995 г. был подписан и одобрен Советом Безопасности договор о мирной интеграции Восточной Славонии в Республику Хор-ватия. Оставшиеся в Восточной Славонии сербы, в настоящее время, приспосабливаются к новым условиям существования в рамках Хорватии.

58 В Хорватию после прихода к власти Ф. Туджмана и ХДС из эмиграции возвратились многие оставшиеся в живых усташские руководители времен Павелича, в том числе Гой-ко Шушак, ставший позднее министром обороны независи-мой Хорватии.

59 1 марта, в день проведения референдума в БиГ, на серб-ской свадьбе в центре города перед сербской церковью му-сульманами был убит отец жениха Никола Гардович и ранен священник. Сербы восприняли это событие как начало анти-сербских действий.

60 Конституция 1974 г. гласила: «Социалистическая Ре-спублика Хорватия является национальным государством хорватского народа, государством сербского народа в Хор-ватии и государством народностей, которые в ней живут». 22 декабря 1990 г. в Хорватии была принята новая Консти-туция, по которой сербское население Хорватии признава-лось национальным меньшинством, а Хорватия «становится национальным государством хорватского народа». (Цит. По: Гуськова Е.Ю. История югославского кризиса (1990–2000). М., 2001. С. 143).

345

61 После того, как 20 февраля 1991 г. Сабор (парламент) Хорватии принял резолюцию «о раздружении» РХ и СФРЮ, Сербское национальное вече и Исполнительное вече САО Краины 28 февраля приняли резолюцию о «раздружении» с Республикой Хорватией, в которой, помимо прочего, указы-валось об отказе признавать Резолюцию сабора Хорватии об отделении от СФРЮ и намерении САОК «остаться в едином государстве с Республикой Сербией и Черногорией». 14 мая 1991 г. сербы Краины провели референдум с одним вопро-сом: «Вы за присоединение САО Краины к Республике Сер-бии, а потому за то, чтобы остаться в Югославии с Сербией, Черногорией и другими, кто захочет сохранить Югосла-вию?». Голосовали 62% тех сербов, кто был занесен в списки, из них 99, 85% ответили на вопрос утвердительно. (Гуськова Е.Ю. История югославского кризиса (1990–2000). М., 2001. С. 143–145).

62 Во время переписей населения в социалистической Югославии Алия Изетбегович изъяснялся как серб, но затем отрекся от этого и определился как мусульманин.

63 В Восточной Славонии в течение весны-лета 1991 г. во всех сербских районах возводились баррикады (там, где их не было, жизнь сербов подвергалась опасности). Обстановка была крайне напряженной. Измотаные постоянными дежур-ствами на дорогах, слухами о пролитой крови и столкнове-ниях, сербские крестьяне постоянно ожидали нападений со стороны хорватской полиции. Поледняя контролировала все главные дороги, ограничивая передвижение по ним. По-стоянно возникали стычки и перестрелки. 9 апреля между сербской и хорватской стороной начались переговоры по во-просу соблюдения прав человека и организации совместной жизни. С сербской стороны в переговорах участвовал Горан Хаджич, с хорватской – начальник полиции Осиека Иосип Реихл-Кир. В результате удалось достичь договоренности о ликвидации баррикад к 14 апрелю, а полиция, со своей сто-роны, гарантировала сербам безопасность. При этом Реихл-Кир обещал, что проведет чистку в полиции, и там останутся

346

только достойные люди. 1 июля Иосип Реихл-Кир вместе с градоначальником Осиека выехал на продолжение перегово-ров в Осиек. Делегация (в составе которой были ещё два сер-ба) была остановлена хорватскими полицейскими во главе с Антуном Гуделем, которые открыли по машинам огонь. Трое из четверых, в том числе Реихл-Кир, были убиты. Смерть на-чальника полиции помогла экстремистам объединиться во-круг губернатора Бранимира Главаша, настроенного силой задушить восстание сербов.

64 Прокуратура трибунала долгое время отказывалась от полного и точного цитирования выступлений В. Шешеля, хотя «язык ненависти» – одно из главных обвинений, звучащих в адрес В. Шешеля. Спустя почти пять лет, когда процесс, нако-нец, возобновился (6 ноября 2007 г.), первый эксперт обвине-ния, американский профессор социологии Энтони Обршалл, анализировавший выступления Шешеля на предмет выявле-ния т.н. «языка ненависти» в его высказываниях, признал, что он не обнаружил в них ни одного заявления, призывавшего к совершению преступления. За такой провал Обрашалл был дисквалифицирован как эксперт и на процессе выступал как обычный свидетель.

65 Ю. Крижанич (1618–1683) теолог, философ, историк, экономист. По национальности хорват. В 1642 г. защитил докторскую диссертацию в Риме, стал католическим свя-щенником. Активно занимался миссионерской деятельно-стью. В 1659 г. он прибыл в Москву, пропагандировал идею славянского единства, выступал за присоединение Украины к России. В 1661 г. был обвинен в поддержке униатов и от-правлен в ссылку в Тобольск, где провел 16 лет, где написал свои основные труды («Политика», «О божественном про-видении» и др.). Крижанич полагал, что славяне являются единым народом, который должен объединиться под мир-ской властью московского царя и духовным руководством римского папы. В России, приведенной к унии, он видел центр борьбы за политическое освобождение славян. После освобождения (1676) жил в Польше, Литве, путешествовал

347

по Европе. Крижанич погиб под Веной в сражении с турками 12 сентября 1683 г.

66 С. Милошевич был президентом Республики Сербии с 1990 по 1997 гг., избирался в декабре 1990 и декабре 1993 г.

67 Воислав Коштуница родился 24 марта 1944 года в Белгра-де, где закончил гимназию и затем в 1966 году Юридический факультет Белграда. Здесь же четыре года спустя защитил кандидатскую диссертацию по теме «Политическая теория и практика Конституционного суда в Югославии» и в 1976 году – докторскую диссертацию по теме «Оппозиция в по-литической системе капитализма». В 1970 году был избран на должность ассистента Юридического факультета Белграда. В 1974 году вместе с группой профессоров и ассистентов был уволен из факультета за то, что подписал петицию с требова-нием освободить из тюрьмы профессора Михаила Джурича. Пятнадцать лет спустя отказался от предложения Слободана Милошевича вернуться на профессорскую должность на фа-культет, из которого был уволен. Коштуница был членом ре-дакций и главным редактором нескольких авторитетных юри-дических и философских журналов. Автор нескольких книг. В восьмидесятых годах занимался проблемами защиты прав человека. В коммунистической партии не состоял. Коштуни-ца был одним из основателей Демократической партии, из которой вышел после её раскола в начале 1992 года. В том же году основал новую партию под названием Демократическая партия Сербии (ДПС) и с тех пор является её председателем. В 1990 и 1993 годах избирался в Скупщину (парламент) Сер-бии. Выдвинул свою кандидатуру на пост президента Югос-лавии как кандидат от многопартийного демократического блока, противостоявшего Социалистической партии Слобо-дана Милошевича. Пришел к власти в результате «цветной» («бульдозерной революции», октябрь 2000 г.). В. Коштуница был президентом Югославии в 2000–2003. Во время его пре-бывания на посту президента Слободан Милошевич был вы-дан Гаагскому трибуналу. Пост президента Югославии поки-нул в феврале 2003 года в связи с решением о прекращении

348

существования Югославии и формировании содружества Сербии и Черногории. Премьер-министр Сербии 2004–2008. В марте 2008 года Воислав Коштуница предложил распустить правительство и провести внеочередные выборы в связи раз-ногласиями в коалиции по косовскому вопросу (Коштуница настаивал на отказе от сближения с Евросоюзом, если тот поддержит независимость Косова, тогда как большинство членов правительства продолжали занимать проевропей-скую позицию).

68 Драголюб Мичунович (род. 14 июля 1930 г. в с. Мерда-ре, на юге Сербии) – один из основателей сербской демо-кратической оппозиции. Во время студенческих волнений в 1968 г. он был одним из руководителей акций неповино-вения, критиковал коммунистическую идеологию и режим Тито, за что был изгнан из университета. Только в 1989 г. Мичуновичу позволили вернуться преподавать в универси-тет – по требованию Международной организации труда. Все эти годы Мичунович был одним из лидеров правозащитного движения в Югославии. В 1989 г. он вместе с З. Джинджичем и В. Коштуницей основал первую тогда в Югославии оппо-зиционную партию – Демократическую – и стал её первым председателем. В 90-е годы Мичунович неоднократно из-бирался в парламенты Сербии и Югославии. В 72 года, по-сле трехлетнего пребывания на посту спикера Веча (палаты) граждан Скупщины Югославии, он был избран председате-лем Скупщины нового государственного сообщества Сербия и Черногория. В 1993 г. между Мичуновичем и Джинджичем возник конфликт, в результате которого Джинжич в 1994 г. сменил его на посту председателя Демократической партии. После «бульдозерной революции» и прихода к власти Демо-кратическая оппозиция Сербии (ДОС) вошла в состояние перманентного политического кризиса. Курс, взятый ДОС, вызвал резкую критику Д. Мичуновича, неоднократно заяв-лявшего о том, что в республике не произошло изменений, которых ожидал народ, политические реформы «топчутся на месте», а госучреждения и органы не изменились. Сам Ми-

349

чунович имел неплохие шансы стать своего рода объедини-телем демократических кругов Сербии, однако так им и не стал. Он был самым видным из кандидатов в президенты на ноябрьских выборах 2003 г. президента, но тогда демократы потерпели свое самое сокрушительное поражение: лишь не-достаточная явка избирателей (38,5% вместо 50% плюс один голос) не позволила заместителю председателя Сербской радикальной партии, Т. Николичу (набравшему наибольшее число голосов – 46,3%), стать президентом. За Д. Мичуно-вича, представителя правящей коалиции Демократическая оппозиция Сербии, считавшегося фаворитом президентской гонки, высказались 35,4% избирателей. В итоге ДОС потерял парламентское большинство, её ряды покинул В. Коштуница и М. Лабус, имеющие наивысший рейтинг. На внеочередных парламентских выборах важным итогом стало то, что ДОС не получила поддержки избирателей. Из 18 партий, входив-ших ранее в ДОС, в парламент вошла только одна – Демокра-тическая партия, лидером которой после убийства премьера З. Джинджича стал молодой министр обороны Борис Тадич. В настоящее время Д. Мичунович является депутатом от Де-мократической партии.

69 Турция владела Боснией с 1453 по 1908 г., когда Босния и Герцеговина была аннексирована Австро-Венгрией.

70 «Српска гарда» («Сербская гвардия») – военизирован-ное формирование, отстаивающее идеи восстановления кон-ституционной монархии, связанное с Сербским движением обновления Вука Драшковича.

71 Желько Ражнятович (Аркан) – командир добровольче-ского корпуса «Тигров». Ж. Ражнятович родился 17 апреля 1952 г. в словенском городке Брезичи, где служил его отец Велько Ражнятович – полковник ВВС ЮНА. Вскоре семья переехала в Белград, но через некоторое время отца уволи-ли из армии, и жизнь в семье не заладилась. В 9 лет Желько впервые убегает из дома, в 14 лет становится карманником, а в 17 получает свой первый срок – 3 года тюрьмы. Ещё две судимости, и в 1972 г. он покидает родину и уезжает в ФРГ,

350

где связывает свою жизнь с криминалом. Его разыскивали Интерпол и полиции 12 европейских стран. При этом Ражня-товичу неоднократно удавалось совершить побеги из тюрем Бельгии и Голландии, правда, не без помощи югославских спецслужб. Есть предположения, что такая «везучесть» – результат контактов Ражнятовича с СДБ СФРЮ (Служба Државне Безбедности, Государственной безопасности). Сам Желько Ражнятович свою связь с СДБ полностью отрицал. В конце 1982 г. Ражнятович вернулся в Югославию, где за-нялся легальным бизнесом, однако связей с криминальным миром он не утратил. С началом развала Югославии, в ав-густе 1990 г. генерал Югославской народной армии М. Не-гованович подписал приказ о формировании под командо-ванием Аркана Сербской добровольческой гвардии – СДГ, получившей известность под названием «Тигры Аркана». Их командиру было присвоено звание генерала. Администра-ция Восточной Славонии предложила Аркану и его бойцам использовать по своему усмотрению оставшиеся от частей ЮНА казармы в городе Эрдуте. Предложение было принято, и вскоре там начал работать Учебный Центр СДГ, ставший символом сопротивления сербов Славонии, Бараньи и Срема режиму «новых усташей». К концу 1993 г. Арканова СДГ, на-считывавшая уже 7000 отлично обученных и экипированных бойцов, стала одним из самых боеспособных подразделений. На счету «гардистов» было множество успешных операций – освобождение городов Биелина, Зворник и Брчко, успешные бои в северной Далмации, антитеррористические операции в Славонии и т.д. За защиту границ Республики Сербской Ко-мандант СДГ Желько Ражнятович Аркан получил высшую награду РС – Звезду Карагеоргия, которую вручил ему пре-зидент РС Радован Караджич. В это время Ж. Ражнатович монополизировал всю виноторговлю в Восточной Славонии (единственный винзавод был недалеко от базы СДГ в Эрду-те), и за счет продажи спиртного покрывал часть расходов на содержание своей армии. Параллельно с этим Желько Ражнятович не гнушался торговать нефтью, оружием и про-

351

довольствием – заработать на этих товарах можно на любой войне. С августа 1991 г. по ноябрь 1995 г. части СДГ потеря-ли убитыми – 51 человека, ранеными – 393 человека. Катего-рии «пропавшие без вести» в СДГ не существовало: каждый «гардист» знал, что оставлять на поле боя раненых и убитых нельзя. В конце 1995 г. Желько Ражнятович распустил до-бровольцев по домам, предупредив, что в случае, если серб-скому народу опять будут угрожать война, СДГ будет отмо-билизована. Но когда в 1998 г. в Автономном Крае Косово начались бои между частями армии и МВД с одной стороны и албанскими повстанцами с другой, мобилизация СДГ не со-стоялась. В 1992 г. Ж. Ражнятович стал делегатом Народной Скупщины Сербии, представляя там население автономного края Косово и Метохия. Его предвыборная агитация была ла-конична: закрыть границу с Албанией, силой подавить очаги албанского сепаратизма в крае, провести всеобщую перепись населения, после чего всех тех, кто не сумеет доказать свое югославское гражданство, депортировать в Албанию. Косов-ским албанцам предлагалось вспомнить о налогах и оплачи-вать наравне с сербами коммунальные расходы – отопление, газ, свет и проч. Лояльным албанцам, выполняющим все эти требования, Аркан гарантировал защиту и безопасность. Агитация, длившаяся всего 6 дней, дала Группе граждан Желько Ражнятовича 5 мест в парламенте. В октябре 1993 г. Ражнятович создал свою партию под названием Партия серб-ского единства (Странка Српског Jединства), 21 октября она была зарегистрирована в Минюстиции, а через десять дней она уже имела 58 филиалов по всей Сербии – от края Косово до Воеводины. Аркан поддерживал связи и с видными оппо-зиционерами: например, с лидером Сербского движения об-новления Вуком Драшковичем или главой сербских демокра-тов Зораном Джинджичем. Выборы в декабре 1993 г. стали первой в жизни серьезной неудачей Желько Ражнятовича. Получив 41 299 голосов, Партия сербского единства не про-шла в парламент, а победа досталась социалистам С. Мило-шевича. Вернуться в парламент Аркан смог только в 1996 г.,

352

получив для своей партии на очередных выборах 8 мандатов. Его публичная работа заключалась в благотворительных про-ектах для косовских городов и сел, улучшении условий жизни ветеранов последних балканских войн и заботе о положи-тельном демографическом балансе – под крылом его партии был создан фонд «Третий ребенок», поощряющий многодет-ные сербские семьи. Желько Ражнятовича обвиняли в «пре-ступлениях против человечества», нарушении Женевских конвенций, в геноциде хорватов, боснийских мусульман и албанцев. В 1997 г. Гаагский трибунал выписал ордер на его арест. В 2000 г. Желько Ражнятович Аркан погиб от рук наем-ных убийц, имена заказчиков так и не были названы. (Попов А. Командант Сербской Добровольческой Гвардии Желько Ражнатович «Аркан»// «Русский образ». HYPERLINK «http://www.vojnik.org/serbia/wars/16» http://www.vojnik.org/serbia/wars/16; Филин В. Аркан // HYPERLINK «http://forum.msk.ru/material/fpolitic/9210.html» http://forum.msk.ru/material/fpolitic/9210.html)

72 25 июля 1990 г. в местечке Срб в Лике (Хорватия) со-стоялся общесербский съезд. Им руководили лидеры Серб-ской демократической партии, в том числе председатель Йо-ван Рашкович, представители СДП в саборе Хорватии Йован Опачич, Душан Зеленбаба, Радослав Таньга, председатели сербских общин: Книна – Милан Бабич, Донег-Лапаца – Да-вид Растович, Оброваца – Сергей Веселинович. В присут-ствии 150 тысяч человек был сформирован законодательный орган – Сербский сабор, а также исполнительный орган – Сербское национальное вече как единственный легитимный орган сербов в Хорватии, принята Декларация о суверените-те и автономии сербского народа в Хорватии. В августе среди сербского населения был проведен референдум об автономии сербов в Хорватии. 21 декабря 1990 г., днем раньше перед принятием хорватской Конституции (22 декабря), в которой сербское население Хорватии провозглашалось националь-ным меньшинством, в Книне сербы провозгласили создание Сербской автономной области Краины (САОК) и приняли

353

Устав. 29 мая 1991 года было избрано первое правительство Республики Сербская Краина, премьер-министром стал Ми-лан Бабич, а министром внутренних дел – Милан Мартич.

73 Город Вуковар расположен в Восточной Славонии (Хорватия). С национальной точки зрения Вуковар являлся смешанным городом. На территории общины всегда жили и сербы, и хорваты, и другие народы. Но сербы преоблада-ли. По данным 1931 г., в Вуковарском срезе из 46 100 насе-лявших его людей 19 300 (41,9%) составляли сербы, 12 200 (26,5%) – хорваты, 7 500 (16,3%) – немцы. Уменьшение серб-ского населения произошло во время Второй мировой войны в результате ликвидации сербского населения хорватскими усташами. Согласно союзной статистике, в 1981 г. сербы в городе Вуковаре составляли 24,3%, хорваты – 37,9%. Причём в общине сербы преобладали, а в самом городе их с хорва-тами было поровну. В этих местах ХДС не удалось победить, более того, 17 июля 1990 г. Скупщина Вуковара отказалась принимать поправки к Конституции Хорватии, в которых, по мнению большинства, ущемлялись права сербского на-рода. Загреб принял ответные меры. В город стало завоз-иться оружие, которым вооружали милицию и активистов ХДС. Решение об этнических чистках общины Вуковар было принято в феврале 1991 г. хорватскими парламентариями В. Шексом, И. Векичем, Б. Главашем и Т. Мерчепом (13 авгу-ста 1991 г. Мерчеп был освободен от занимаемой должности в Вуковаре и переведен в Загреб на должностьь помощника министра внутренних дел Республики Хорватии). Они пла-нировали сначала смещать сербов с руководящих постов в общине, затем запугиваниями склонять их к отъезду, а в ито-ге, приступить к физической ликвидации. 31 марта были аре-стованы лидеры Сербской демократической партии (СДП) в Вуковаре Г. Хаджич и Б. Славич, арест которых, в прово-кационных целях, был снят на плёнку и показан по загреб-скому телевидению. Сербы начали готовиться к обороне, возводя баррикады и ставя стражу в сёлах. В июле-августе по общине прокатилась волна убийств сербского населения.

354

Специальные группы вооружённых хорватских боевиков под руководством Мерчепа, Главаша, Дудаковича, Капула-ра, Мильковича и др. уводили людей из домов, пытали, а затем самым изуверским образом убивали. За пять месяцев было уничтожено около 4 000 человек. В самом городе об-стреливались сербские дома, людей будили ночными звон-ками с угрозами, заставляли бежать из города. Взрывались сербские рестораны и общественные здания. Полицейские врывались в дома, устраивали погромы в поисках оружия. Многие люди были арестованы прямо на улице, их мучили в застенках импровизированных тюрем. Чтобы не оставлять следов, убитых сербов бросали в Дунай. Летом 1991 г. поч-ти всё сербское население, около 14 000 человек, покинуло Вуковар. ХДС-овцы спешно эвакуировали из города и хор-ватов – стариков, женщин и детей. В июне Т. Мерчеп начал формировать оборону города, вооружая полицию и добро-вольцев, вводя пропускную систему, контроль за въездом и выездом из города. В это же время в Вуковар вошли части хорватской армии. 25 августа хорватами были блокированы казармы ЮНА, начался их обстрел. Блокада продолжалась фактически до 18 ноября 1991 г. 14 сентября руководство Хорватии приняло решение предпринять одновременное нападение на казармы ЮНА по всей Хорватии. Командо-вание ЮНА в Белграде приступило к освобождению бло-кированных казарм в Вуковаре, Осиеке и Винковцах (они остались последними, кто держался) силами, которые в де-сять раз превосходили силы хорватов. Армия начала насту-пление на Вуковар в 20-х числах августа. С 25 августа город находился в окружении, параллельно начался артобстрел. Численность ЮНА, осаждавшей город, составила около 40 тыс. человек. Вуковар защищали 6–8 тыс. хорватских бой-цов. Военные брали город с трудом. Каждая крупная атака приносила много жертв. Хорватские гвардейцы отчаянно сражались за каждый дом, улицы Вуковара превратились в поля сражений. Упорство оборонявшихся и настойчивость атаковавших превратили и без того разрушенный город в

355

груду бетона, камней и человеческого мяса. Действия на-ступавших солдат ЮНА осложняло то, что хорваты исполь-зовали подземные коммуникации, которые были вырыты под канализацию, как бункеры и ходы сообщения. Тогда командованием югославской армии было решено их забе-тонировать. Город брали улица за улицей, действия ослож-няли хорватские снайперы, из-за действий которых гибло много солдат и добровольцев. Хорватские солдаты ушли из города 16–18 ноября 1991 г., пробиваясь на хорватскую территорию. Кровавая бойня за этот город длилась 86 дней. Вошедшая в Вуковар армия предложила жителям, вышед-шим из подвалов, право выбора: ехать или в Сербию, или в Хорватию. Самое страшное открылось и солдатам, осво-бождавшим город, и зарубежным журналистам, сразу после окончания боевых действий. При отступлении хорватские военные оставили трупы зверски убитых мирных жителей сербской национальности. В частности, итальянская жур-налистка Милена Иоле Гобанели, вошедшая в город вместе с югославскими солдатами, во время выступления по ита-льянскому телевидению, рассказала, что видела бандитски убитых сорок малышей в одном из детских садов пригорода Вуковара. Журналисты агентства «Рейтер» засвидетельство-вали 189 случаев зверских убийств сербов, которых уни-чтожали целыми семьями. Также российские журналисты, А. Кондрашова и М. Овчаренко, видели трупы изуверски замученных людей во дворе городской больницы, на телах которых явно виднелись следы мученической казни. Стоит отметить, что, поддавшись реваншистским настроениям, и не выдержав картин расправы над своими соплеменниками, сербские солдаты также совершили ряд тяжких преступле-ний в отношении мирного хорватского населения Вуковара. Впоследствии, военные обвиняли в расправах над хорвата-ми нерегулярные военизированные сербские формирова-ния, в частности, отряд «Тигры» Аркана. Точные данные о погибших в Вуковаре найти проблематично, но если исполь-зовать сербские данные, то можно констатировать, что за

356

время блокады города с 25 сентября по 18 ноября 1991 г., в нём погибли 1 тыс. хорватских гвардейцев и 1800 сербских солдат и офицеров. Руководство Югославии было уверено, что с падением Вуковара, падёт и Хорватия. Но Белград по-лучил совершенно разрушенный город, а Хорватия смогла выстоять. Более того, весь мир поддержал Хорватию и осу-дил Югославию. Отдав в жертву Вуковар, Загреб смог по-лучить время, чтобы собраться с силами, а также заручиться поддержкой западных государств. (Гуськова Е.Ю. История югославского кризиса (1990–2000). //http://www.coldwar.ru/conflicts/yugoslaviya/croatia-1991.php).

74 На новый виток сербо-хорватские столкновения вышли после событий в Борово-Селе (Восточная Славония) 2 мая 1991 г. Они стали причиной перехода сербов к сплочённой самообороне не только в Восточной Славонии, но и во всех сербских землях Краины. В тот день в село вошли части хор-ватского МУП (МВД) и полицейские из Винковцев и Осие-ка. Они убили мирного жителя на центральной площади, после чего завязалась перестрелка, переросшая в кровавое столкновение. По сообщениям хорватских средств массовой информации, 12 полицейских было убито. В Хорватии эти события были преподнесены как преступление сербов в це-лях разжигания межнациональной розни, а смерть полицей-ских – как акт сербского вандализма. Сербы же утверждали, что в село на автобусах въехало около 600 вооружённых че-ловек в полицейской форме, которые открыли огонь. Хорва-тов спасли только появившиеся части ЮНА, которые разъе-динили конфликтующих, а затем эвакуировали уцелевших и раненых полицейских. Как бы то ни было, власти Хорватии воспользовались событиями в Борово-Село для начала уси-ленного давления на сербов, в первую очередь в общинах с хорватским большинством, а также в крупных городах, где началась травля лиц сербской национальности. В свою оче-редь, сербы поняли, что могут самостоятельно, без расчёта на помощь ЮНА, противостоять хорватской агрессии на свои исконные земли. В течение мая столкновения приняли

357

организованную форму. Теперь хорватские власти вооружа-ли не только членов ХДС, но и всех желающих сражаться против сербов в Восточной Славонии. В Борово-Село, ко-торое сербы считали самым безопасным местом в области, потянулись беженцы из мест, где не удалось организовать от-пор хорватам. (Гуськова Е.Ю. История югославского кризи-са (1990–2000). // http://www.coldwar.ru/conflicts/yugoslaviya/croatia-1991.php).

75 Веселин Шливанчанин – майор Югославской народной армии, офицер безопасности Первой гвардейской мотострел-ковой бригады и Оперативной группы Юг, командовал бата-льоном военной полиции, подчиненном Первой гвардейской мотострелковой бригады. После падения Вуковара получил звание подполковника и был назначен командиром бригады в Подгорице (Черногория). Шливанчанин был арестован серб-скими властями по требованию Гаагского трибунала 13 июня 2003 г. В. Шливанчанин, М. Радич (офицер Югославской на-родной армии, командир спецподразделения Гвардейской бригады, которая заняла Вуковар), М. Мркшич (полковник Югославской народной армии в годы войны он был коман-диром Первой гвардейской мотострелковой бригады ЮНА и оперативной группы Юг, после взятия Вуковара ему было присвоено звание генерала ЮНА, он стал командиром Вось-мой оперативной группы ЮНА на территории Кордуна; оба добровольно сдались трибуналу) – «Вуковарская тройка» – обвинялись Гаагским трибуналом в убийстве 194 пленных и раненых несербской национальности в местечке Овчара ря-дом с городом Вуковар осенью 1991 г. Примечательно, что об-винение против сербских офицеров Гаага выдвинула только осенью 1995 г., т.е. через четыре года после самих событий. В итоге 27 сентября 2007 г. трем офицерам Югославской Народ-ной Армии был вынесен приговор: М. Мкршич был осужден на 20 лет тюремного заключения, В. Шливанчанин – на пять, М. Радич был признан невиновным. (Власти Сербии аресто-вали героя войны для выдачи Гаагскому трибуналу//http://Русская линия. 17.06.2003. www.rusk.ru/st.php?idar=101152).

358

76 Село Вочин находится в Западной Славонии. 77 31 декабря 1991 г. генерал Велько Кадиевич был снят с

поста министра обороны СФРЮ «по состоянию здоровья» и этот пост занял бывший начальник Генштаба, генерал-полковник Благое Аджич.

78 Александр Василевич – офицер военной разведки ЮНА, ставший затем её руководителем, он был самым высокопо-ставленным свидетелем на процессе против С. Милошевича.

79 «Белые орлы» – сербское военизированное подразде-ление, командиром которого был Драгослав Бокан. «Белым Орлам» близка по духу позиция лидера партии Сербского на-родного обновления (СНО) Мирко Йовича, выступающего за сaмобытный путь развития Сербии. На процессе МТБЮ про-тив С. Милошевича бывший руководитель полиции в хорват-ском городе Слатина Джуро Матовина выступил в трибуна-ле, обвинив С. Милошевича в финансировании и вооружении добровольческих сербских отрядов, участвовавших в убий-ствах мирных граждан.

80 Сербы в Хорватии компактно проживали в трех районах: Книнской области (т.е. Западная часть РСК, она включает в себя такие области, как Северная Далмация, Лика, Кордун, Ба-ния), Западной Славонии и Восточной Славонии (Восточная Славония, Баранья и Западный Срем). В Западной Славонии также была создана Сербская область, которая охватывала об-щины Пакрац, Дарувар, Грубишно-Поле, Подравска-Слатина, а также ряд сербских сел из других общин. Самые трагиче-ские события развернулись в Западной Славонии. По пере-писи 1981 г. в 9 общинах Западной Славонии существовал 251 населенный пункт с абсолютным и 32 с относительным боль-шинством сербского населения. Эти цифры были бы больше, если бы многие сербы не записывались как «югославы». С первых месяцев 1991 г. началось систематическое изгнание сербов с их исконных земель. Этническая чистка началась во всех городах Западной Славонии приблизительно в одно и то же время, что позволяет думать, что она проводилась на основании единого плана. Везде сначала проявлялась непри-

359

язнь, затем следовали угрозы, нападения, избиения, грабежи, увольнения с работы, отключения электричества, минирова-лись сербские дома, составлялись списки сербов, подлежа-щих аресту. Заканчивались антисербские акции резней мир-ного населения. На села с большинством сербского населния весной 1991 г. начались налеты крупных групп вооруженных активистов ХДС. Поводом, как правило, служила установка новых хорватских флагов («шаховниц», флагов усташей вре-мен НГХ) на зданиях общин. За партийными отрядами сле-довали полицейские. Они встречали сопротивление плохо вооруженных сельчан. «Война флагов» чаще приносила по-беду полицейским. Первое серьезное столкновение произо-шло 2 марта 1991 г. в Пакраце, где сербы взяли под контроль полицейский участок и здание общины и объявили о присо-единении к Автономной области Краина. Территориальную оборону Западной Славонии в сентябре 1991 г. составляли 7 800 плохо вооруженных бойцов. Действия ЮНА в Западной Славонии отличались крайней пассивностью. После сдачи казарм ЮНА в Вировитице и Беловаре, а также нападений на склады в Даруваре и Вараждине хорваты получили большое количество оружия и смогли дополнительно вооружить сво-их солдат, а военные ЮНА покинули территорию Западной Славонии. Дальнейшее сопротивление хорватским войскам оказывали только местные отряды территориальной оборо-ны. Продолжалось выселение сербского населения при при-менении самого грубого насилия – уничтожении имущества и физической ликвидации. Сербам «предоставлялась» воз-можность поселиться или в селах, где большинство составля-ли хорваты, или в сборных центрах – лагерях, огороженных колючей проволокой. Тех, кто не уходил, убивали, а дома гра-бились, сжигались или равнялись с землей. В треугольнике Беловар – Подравска-Слатина – Грубишно-Поле произошло массовое насильственное изгнание сербского населения, со-провождавшееся поистине зверскими расправами с сербами. Сегодня существует большое количество документов о пре-ступлениях хорватов в Западной Славонии – «Меморандум

360

о нарушении прав человека и этнических чистках со стороны властей Республики Хорватии» правительства Югославии, на-правленный в ООН в ноябре 1993 г. и ставший официальным документом ООН, также, как и подготовленный в октябре 1992 г. Сербским сабором «Доклад об изгнании сербского на-рода и этнических чистках в Западной Славонии со стороны Республики Хорватии». 9 мая 1994 г. в ООН был распростра-нен Доклад правительства СФРЮ на 242 страницах о престу-плениях против сербов. Гуманитарная организация «Хель-синки вотч» также подготовила доклад о нарушениях прав человека в Хорватии. Сразу после перемирия, подписанного в Женеве 23 ноября 1991 г., хорваты предприняли широкое наступление в Западной Славонии по всем линиям фронта. Мирное население и бойцы территориальной обороны, все-го 70 тыс. человек, отступали к югу. Согласно данным югос-лавского правительства, к марту 1992 г. в Западной Славонии было сожжено 129 сел, разрушено 4118 дома, 27 православ-ных храмов, погибли 185 членов территориальной обороны и 141 мирный житель, ранены 334 человека. Число беженцев в Сербию в октябре 1991 г. составило 125730 человек. (Гусько-ва Е.Ю. История югославского кризиса (1990–2000). М., 2001. С. 160–162; 185–186).

81 Борисав Йович был председателем президиума СРЮ с 1990 по 1991 гг. В 1990–1995 годах он занимал пост замести-теля председателя Социалистической партии Сербии, пред-седателем которой был С. Милошевич. В конце 1995 г. он был освобожден ото всех партийных должностей из-за серьезных разногласий с Милошевичем.

82 Биелина – город на северо-востоке Боснии, в северо-восточном углу боснийского Подринья, в 15 километрах от границы Сербии. Перед войной его население составляло 36 000 человек – сербов и мусульман. В самом городе пре-обладали мусульмане, а в окрестных селах – сербы. Установ-ление полного контроля над городом, находящимся на пере-крестке двух важных дорог, стало ключевой задачей как для сербской САО Семберия и Маевица, так и для вооруженных

361

формирований мусульманской радикальной исламской Пар-тии демократического действия. В течение 1991 и в начале 1992 гг. обе стороны прилагали усилия по установлению кон-троля над Биелиной. Но для сербов эта задача оказалась на-много труднее: в городе, помимо влиятельных среди мусуль-ман функционеров ПДД, находились и хорошо вооруженные, многочисленные члены «Патриотической Лиги» и боевики из числа «Зеленых Беретов», кроме этих сил и мусульманских сотрудников в Биелине исламистами формировалась т.н. «Ханджар Дивизия», названная в честь одноименной диви-зии СС, сформированной гитлеровцами из боснийских му-сульман в годы Второй мировой войны. В конце марта 1992 г., вооруженные активисты ПДД предприняли попытку взять под свой полный контроль Биелину. На помощь сербам дви-нулся отряд Сербской добровольческой гвардии (СДГ) – «Ти-гры» Желько Ражнатовича (Аркана) и добровольцы Сербской радикальной партии. 3 апреля СДГ Аркана вступили в бой с отрядами мусульман и хорватов в Биелине, в результате кото-рого город перешел под контроль САО Семберия и Маевица. Примечательно, что 8 ноября 2006 г. судьи МТБЮ приняли решение снять 5 из 14 пунктов обвинения против лидера Во-ислава Шешеля, в том числе по эпизодам, связанным с Брчко, Босански Шамац и Биелина.

83 Брчко – город, соединяющий западную и восточную части РС в Боснии и Герцеговине, главный город Посави-ны (север Боснии). Перед войной большинство населения составляли сербы. После того, как мусульмано-хорватское большинство в парламенте и правительстве взяло курс на независимость республики, боснийские сербы последовали примеру сербов из Краины в Хорватии и в сентябре 1991 г. провозгласили собственные автономии в областях БиГ: САО Восточная и Старая Герцеговина (12 сентября), САО (Бос-нийская) Краина (16 сентября), САО Романия (17 сентября) и САО Северо-Восточная Босния (19 сентября). Эти четыре самопровозглашенные автономии охватывали треть босний-ских общин, 20% населения БиГ. Боснийские сербы составляли

362

в них около 45%. Сербские Автономные Области создавались как неотъемлемая часть СФРЮ, и в случае провозглашения Боснией независимости, отделялись от республики, остава-ясь в составе федерации. Главной задачей в начавшемся этно-конфессиональном конфликте на территории БиГ для сербов было установление контроля над всеми границами и терри-ториями, на которые претендовала Республика Сербская. В результате проведения ряда военных операций РС удалось создать коридор в Посавине, проходивший через город Брчко и соединяющий западную Боснию с восточной и с Сербией. Без «Посавинского коридора» сербская республика была бы обречена. Однако «коридор жизни», соединяющий запад и восток РС БиГ в районе Брчко составил всего три километра и в течение войны оставался одним из самых уязвимых мест Республики Сербской. В Дейтоне не была урегулирована лишь проблема Брчко, по которой несколько лет проходил между-народный арбитраж. В результате арбитража в составе дово-енной общины Брчко был создан особый район, формально поставленный под совместное управление Федерации БиГ и Республики Сербской, а фактически полностью контролиру-емый международным наблюдателем. Линия разграничения между РС и ФБиГ осталась неизменной.

84 Босански Шамац – город на севере Боснии, во вре-мя войны в БиГ являющийся ещё одним весьма уязвимым местом в обороне сербов. Перешеек в районе населенных пунктов Дервента – Босански Брод – Босански Шамац со-единял западную и восточную части Республики Сербской. Мусульмано-хорватские войска ранней весной 1992 г. уста-новили контроль над большей частью этого района, с самого начала войны серьезно затруднив транспортное сообщение между западной и восточной частями РС БиГ. Части мусуль-манской территориальной обороны и члены исламистской «Патриотической Лиги» напали на выводимый из Тузлы полк ЮНА, солдаты и офицеры которого не имели боево-го оружия и не могли оказать нападавшим никакого сопро-тивления. После этого происшествия дорога была закрыта,

363

и полтора миллиона сербов, живущих в западных районах РС БиГ и РСК, оказались в полной блокаде. Руководство двух сербских государств, оказавшись в тяжелейшем поло-жении, приняло решение о восстановлении контроля над перешейком Дервента – Босански Брод – Босански Шамац силами двух корпусов Войска Республики Сербской (ВРС), помогать которым должны были части ТО РСК, тамошний милицейский спецназ и отряды добровольцев. Операция по-лучила наименование «Коридор-1992». Однако противник узнал о готовящемся наступлении сербской армии. Для того, чтобы предотвратить прорыв, мусульмане и хорваты стяну-ли в район предстоящих боев 5 моторизованных и 11 лег-ких пехотных бригад. Все моторизованные бригады явля-лись частями регулярной армии соседней Хорватии, до сих пор отрицающей участие своих войск в войне на террито-рии соседнего государства. Кроме того, в боевых действи-ях принимали участие спецназ МВД Хорватии и отдельные подразделения бригад хорватской армии, дислоцированных в Беловаре, Риеке и Вараждине. Численность группировки, призванной штыками загнать сербов с левого берега Дрины в гетто, в ходе последующих боев колебалась от 40 до 60 000 человек. Общая численность сербской группировки со-ставляла примерно 30 000 штыков, 2/3 которых находились в окружении. 12 июня 1992 г. операция началась. Несмотря на ожесточенное сопротивление противника, превосходив-шего части ВРС и МВД РСК по численности и оснащению, поставленная задача была выполнена. Блокада сербских тер-риторий, длившаяся 42 дня, была прорвана, а дорога на Сер-бию была свободна. В течение последующих трех лет войны мусульмано-хорватские части не раз пытались перерезать коридор, желая снова запереть сербов в гетто. Однако сде-лать это им не удалось – «дорога жизни», несмотря на посто-янные обстрелы и рейды диверсионных групп противника, работала бесперебойно, снабжая население сербских терри-торий всем необходимым. (Поморцев А. Операция «Кори-дор-1992»//Русский образ).

364

85 Зворник – город в Республике Сербской, находится на северо-востоке Боснии, на реке Дрина недалеко от границы с Сербией, к югу от Биелины. На противоположном берегу, в Сербии лежит ещё меньший городок Мали Зворник. Два го-родка и две страны соединяет большой автомобильный мост. К началу апреля 1992 г. население Зворника составляло при-мерно 15 000 человек (60 процентов из них – мусульмане). Ситуация в общине Зворник накалилась 2 марта 1992 г., после объявления результатов референдума. Двумя неделями спу-стя местные сербы провозгласили создание «Сербского Му-ниципалитета. К концу марта местная полиция разделилась по этническому признаку на два враждебных отряда. Война в Зворнике началась 8 апреля. 9 апреля 1992 г. «аркановцы» и «шешелевцы» предъявили ультиматум «мусульманской ча-сти Зворника сдать оружие. Бои между сербами и мусульма-нами вспыхнули в самом городе и в его окрестностях. В битве за Зворник сербская сторона явно превосходила мусульман численно и качественно и включала в себя отряды местной ТО, местных сербских полицейских, отряд Сербской добро-вольческой гвардии Аркана, четников из Радикальной партии Воислава Шешеля и др. С территории Сербии эти силы были поддержаны артиллерией ЮНА. В марте 1992 г., В. Шешель выступил на митинге в Малом Зворнике, на котором заявил: «Дорогие братья четники! Особенно обращаюсь к вам, кто родом с другой стороны Дрины, кто всегда были настоящи-ми юнаками! Очистим Боснию от поганых, укажем им путь на восток, где им и место!», – говорил лидер СРП. С утра 8 апре-ля артиллерия ЮНА начала обстрел Зворника, когда там за-вязались перестрелки. Вечером прибыл Аркан, выдвинувший мусульманам ультиматум: к следующему утру сложить ору-жие или Зворнику «придется разделить судьбу Биелины». В результате штурма сербские силы взяли Зворник под свой контроль. (Ионов А.А. Очерки военной истории конфликта в Югославии (1991–1995)).

86 Сербские говоры имеют штокавскую основу; словен-ские – кайкавскую; хорватские – чакавскую и кайкавскую (не-

365

которые исследователи склонны видеть в загребском кайкав-ском просторечии словенское влияние). Диалектологическая карта Балкан показывает, что территория, занимаемая чакав-ским и кайкавским наречием, ничтожно мала по сравнению с областью распространения штокавского наречия. Терри-тория штокавского диалекта – Сербия, Воеводина, Черного-рия, Босния, Герцеговина, Славония, Далмация, северная Ма-кедония, включая Скопле. В середине XVIII в. в хорватской литературе наметились важные сдвиги. Фактически исчез из общественной жизни и литературы чакавский диалект, не-когда первым проявивший себя в хорватской письменности. Кайкавский и штокавский диалекты выступили на путь ко-дификации. Штокавский диалект, охватывая сербов и зани-мая большую территорию у хорватов, постепенно оттеснил кайкавский на периферию. 28 марта 1850 г. в Вене извест-ные хорватские и сербские ученые-лингвисты (В. Караджич, Ф. Миклошич, Дж. Даничич, И. Мажуранич и др.) заключили договор о создании единого сербскохорватского литератур-ного языка на основе штокавского диалекта в соответствии с лингвистическими принципами реформатора сербского язы-ка Вука Стефановича Караджича.

87 До войны население Сараево составляло около 300 000 человек, из них около 200 000 – сербов. Половину из них во-йна застала в самом городе, а другая половина жила в при-городах. 9 общин Сараево с преимущественно сербским на-селением контролировали сербы, эти общины вошли в состав Республики Сербской. К этим общинам относились Илиджа, Илияш, Хаджичи, Райловац, Вогошча, Стари-Град, Центар, Ново-Сараево и Тырново. В этой части города, которая на-зывалась «Сербское Сараево», по данным сербских властей, проживало 120 000 человек. Сараево для сербов было сим-волом государственности, Конституция РС своей столицей указывала Сараево. К 1994 г. в мусульманской части города оставалось около 30 000 сербов. В городе с началом войны начались преследования, издевательства и убийства сербов. Хорваты также находись в тяжелом положении и покидали го-

366

род при первой возможности. В ходе военных действий была установлена двойная блокада Сараево: по внешнему кольцу – сербская (чтобы не дать мусульманам истребить сербское население, задержать за сербами ряд пригородов Сараево, не отдать мусульманам огромный промышленный потенци-ал Сараево и заставить мировое сообщество разделить город между сербами и мусульманами) и по внутреннему – мусуль-манская (преследовавшая цель не выпустить гражданское, особенно сербское, население из города и склонить на свою сторону мировое общественное мнение). Сербские обстре-лы Сараево продолжались с весны 1992 по февраль 1994 г. Генерал Ф. Морийон, командующий ССОНО в 1992–1993 гг. писал, что А.Изетбегович «искусственно поддерживал осаду Сараева», т.к. в его «интересах было продлить эту несчастную ситуацию в Сараеве как можно дольше»… Блокаду Сараева А. Изетбегович хорошо использовал…». (Гуськова Е.Ю. Исто-рия югославского кризиса (1990–2000). М., 2001. С. 256, 263, 270).

88 Илияш – сербская община в Сараево (около 5 000 чело-век).

89 С осени 1991 г. работу Международной конференции по бывшей Югославии (МКБЮ) возглавлял личный представи-тель Генерального секретаря Сайрус Вэнс, позже его сменил Ясуши Акаши. 26 ноября 1991 г. правительство Югославии в письме на имя Председателя Совета Безопасности обрати-лось с просьбой о проведении в стране операции по поддер-жанию мира. Резолюция № 721 (27 ноября 1991 г.) обязала ру-ководство ООН незамедлительно рассмотреть возможность такой операции. Резолюция 727 от 8 января 1992 г. ООН на-правила в Югославию группу офицеров связи численностью до 50 человек в целях содействия прекращению огня. В дека-бре 1991 г. Сайрус Вэнс разработал специальный план миро-творческих операций ООН в Югославии, который включал в себя наиболее общие принципы использования «голубых касок» на территории Хорватии для обеспечения защиты местного населения от угрозы вооруженного нападения. Для

367

этого Сайрус Вэнс предлагал определить в Хорватии «райо-ны, защищаемые ООН», которые будут демилитаризированы и в которых населению будет обеспечена защита от угрозы вооруженного нападения. Прежде всего, это должны быть территории с большинством сербского населения, где шли ожесточенные бои. Сайрус Вэнс определил три таких района – Восточную Славонию, Западную Славонию и Краину. Миро-творческая операция должна была иметь временный мандат только для того, чтобы создать «условия для мира и обеспе-чить безопасность, необходимую для переговоров о всеохва-тывающем решении югославского кризиса». Этот план был принят ООН 31 декабря 1991 г. С. Милошевич сумел добиться также поддержки плана ООН со стороны сербов Республики Сербской Краины (РСК). Препятствий приходу голубых ка-сок не было. Б. Бутрос-Гали начал готовить миротворческую миссию, названную «Силы ООН по охране» (UNPROFOR или по-русски СООНО), что было закреплено Резолюциями № 743 от 21 февраля 1992 г. и 749 от 7 апреля 1992 г. Первый мандат был выдан миссии сроком на 12 месяцев. Все после-дующие резолюции СБ расширяли и уточняли полномочия и функции голубых касок. Размещение сил СООНО в Хорватии началось в апреле 1992 г. По состоянию на 24 апреля 1992 г. численность СООНО составляла 8332 человека, в том числе 7 975 военнослужащих. Штаб первоначально находился в Са-раеве, венный персонал которого составлял 350 человек. Тог-да ещё город рассматривался в качестве нейтрального места, не затронутого войной. Существовала также надежда на то, что присутствие СООНО в Боснии и Герцеговине окажется стабилизирующим фактором в условиях роста напряженно-сти в стране. В связи с началом военных действий в БиГ, в связи с тем, что въезд и выезд из города был затруднены, не функционировал регулярно аэропорт, перестрелки подвер-гали опасности персонал СООНО, штаб-квартира Сил была переведена сначала в Белград, а затем в Загреб. Всего в 1994 г. на территории бывшей Югославии было размещено 43 тыся-чи «голубых касок», включая военный и гражданский персо-

368

нал. 31 марта 1995 г. Совет Безопасности принял резолюции № 981 (по Хорватии), 982 (по Боснии) и 983 (по Македонии), которые продлевали мандат миротворческих сил на 8 меся-цев и осуществляли реструктуризацию СООНО, заменив их тремя отдельными, но взаимосвязанными операциями по поддержанию мира. Под защитой «голубых касок» РСК на-ходилась с весны 1992 по весну 1995 г. (Гуськова Е.Ю. Поли-тика ООН и военные действия НАТО на территории бывшей Югославии в 90-е годы XX в.).

90 История Дейтонского соглашения – это история вклю-чения НАТО в события на Балканах. Оно началось реально в феврале 1993 г. с воздушных бомбардировок сербских по-зиций военно-воздушными силами НАТО. Готовность этого блока к бомбовым ударам противоречила миротворческой деятельности ООН, а также заверениям политических деяте-лей самих стран НАТО о стремлении к мирному урегулиро-ванию конфликта, однако уже с 1994 г. все планы применения силы на территории Боснии и Герцеговины стали разрабаты-ваться совместно командованием «голубых касок» и предста-вителями НАТО.

Параллельно НАТО стало планировать свои собственные операции. Зима 1994–1995 гг. ушла на преодоление разногла-сий между союзниками по НАТО, решался также вопрос о со-отношении военных усилий НАТО и ООН. Возник открытый конфликт с командующим силами ООН в Боснии генералом М. Роузом, выражавшим несогласие с односторонней анти-сербской позицией руководства НАТО и представителей Вашингтона. В результате 24 января 1995 г. Роуз был удален со своего поста и заменен британским генералом Р. Смитом, имевшим хорошие контакты с натовским командованием. Началась эскалация военных действий против сербов: 1 мая 1995 г. истек срок четырехмесячного перемирия, достигнутого после визита Джимми Картера на югославскую землю. Через несколько дней хорватская армия предприняла «молниенос-ную войну» против Сербской Крайны – операцию «Блеск», а затем – «Буря» (август 1995 г.). Военных действий такого мас-

369

штаба не было за всю историю югославского кризиса. Они со-провождались также самой массовой «этнической чисткой». Попытка российской дипломатии поставить вопрос о введе-нии санкций против Хорватии за геноцид сербского населе-ния (всего за время кризиса из Хорватии было изгнано более 600 тыс. сербов) была заблокирована в Совете Безопасности ООН усилиями американской дипломатии. В июне 1995 г. под прикрытием «зон безопасности», охраняемых «голубыми касками», развернулось наступление мусульман против бос-нийских сербов в районе Сараево. Помимо перевооружен-ных современным оружием мусульманских войск, здесь дей-ствовали многочисленные наемники из стран Востока (более 6 тыс. чел.). Попытки сербов предпринять контрмеры были встречены ударами военно-воздушных сил НАТО. Одновре-менно происходила передача полномочий ООН в руки НАТО. Созданные в НАТО силы быстрого реагирования заменяли «голубые каски». Организованная мусульманской стороной провокация – взрыв на базарной площади в Сараево 28 авгу-ста 1995 г. – послужила поводом для широкомасштабных дей-ствий. 30 августа 1995 г. на рассвете военная авиация НАТО стала наносить непрерывные удары по позициям и тылам боснийских сербов. Было совершено около трех тысяч само-летовылетов. Под прикрытием авиации и артиллерии НАТО началось новое наступление мусульманско-хорватских сил на позиции боснийских сербов. Это была самая крупномас-штабная операция НАТО за все время существования этого альянса. Она превратила НАТО в прямого участника этно-гражданского конфликта на территории бывшей Югославии на стороне Мусульманско-Хорватской Федерации, созданной усилиями американской дипломатии ещё весной 1994 г. Во-енные действия продолжались до 12 октября 1996 г. За это время боснийские сербы потеряли значительную часть кон-тролируемой ими территории, причем часть её уступили практически без боев и преимущественно хорватам. Потеря территорий сопровождалась новой волной сербских бежен-цев и фактами «этнических чисток». Такова была ситуация ко

370

времени переговоров, увенчавшихся Дейтонским соглашени-ем. Заключительный этап переговоров о мире в Боснии и Гер-цеговине проходил под сильнейшим нажимом американской дипломатии. Разыгравшиеся аппетиты хорватской и мусуль-манской сторон, представленных соответственно Ф. Туджма-ном и А. Изетбеговичем, не раз заводили их в тупик. Босний-ских сербов представлял президент Сербии С. Милошевич, у которого возникли крупные разногласия с их руководством. Три недели «выкручивания рук» завершились подписанием 21 ноября 1995 г. соглашения, которое отразило новую рас-становку сил в мире, в Европе и на Балканах. В принципе это был «мирный» диктат, навязанный силой НАТО. Соглаше-ние, состоящее из общей части и одиннадцати приложений, в которых излагается суть достигнутых договоренностей, можно условно разделить на две части: блок военных про-блем и проблемы гражданского урегулирования. Для поддер-жания военного перемирия на территорию Боснии вводился крупный контингент натовских сил – 60 000 солдат, почти половина из которых – американцы. На силы НАТО возлага-лась обязанность контроля за разведением конфликтующих сторон, соблюдения границ их разъединения. Силам НАТО предоставлялись все полномочия по контролю за выполнени-ем соглашения. Среди гражданских проблем выделялось по своей значимости положение, предусматривавшее номиналь-ное сохранение единства Боснии и Герцеговины. Намечались контуры её будущей конституции. Это государственное об-разование должно состоять из двух частей – Мусульманско-Хорватской Федерации и Республики Сербской. Провозгла-шалось намерение возвратить беженцев в места их прежнего проживания, соблюдать права человека и провести выборы в общие органы Боснии и Герцеговины. Внимательное изуче-ние Дейтонского соглашения обнаруживало много внутрен-них противоречий в его положениях. Босния и Герцеговина никогда в прошлом не существовала как единое независимое государство, а всегда была только провинцией в рамках дру-гих государств – Турецкой империи, Австро-Венгрии и Югос-

371

лавии. Поставив целью сохранить её единство, соглашение дало на деле мощный толчок дальнейшему её этническому расслоению, причем не на две, а на три части. Постановка за-ведомо невыполнимой цели свидетельствует скорее о нали-чии тайных замыслов, которые породили и другие парадоксы и противоречия соглашения. Они ясно проявились за период, истекший со времени его подписания. За прошедшее время проведены в жизнь военные положения соглашения. Войска НАТО размещены в Боснии. Конфликтующие стороны разве-дены. Там теперь больше не стреляют. Но мира на этой терри-тории не наступило. Дейтонское мирное урегулирование на деле устанавливало протекторат НАТО на всей территории Боснии и Герцеговины, территориальное единство которой с того времени искусственно поддерживается расположенны-ми там войсками альянса. (Волков В.К. История дейтонского соглашения // Обозреватель-Observer, 1997, № 5–6 (88–89) // HYPERLINK «http://www.rau.su/observer/N5-6_97/5-6_07.htm» http://www.rau.su/observer/N5-6_97/5-6_07.htm; Волков В.К. «Новый мировой порядок» и балканский кризис 90-х го-дов // Новая и новейшая история. №2. 2002).

91 После того, как в 1996 г. Р. Караджич под давлением За-пада ушел в отставку, Б. Плавшич сменила его на посту пре-зидента РС БиГ. Однако политическая линия Б. Плавшич в 1998 г. потерпела поражение (под давлением Запада она нача-ла сдавать позиции), а лидерство в стране вновь заняла пар-тия Р. Караджича. Плавшич добровольно сдалась в Гаагский трибунал, где была приговорена к 11 годам заключения. В трибунале она свидетельствовала против Караджича и гене-рала Младича.

92 Мостар – город на западе Герцеговины. Условно го-род состоит из двух частей, населенных разными этно-религиозными общинами – боснийской мусульманской и хорватской католической, разделенных рекой Неретва. В Мостаре накануне войны мусульмане составляли 35% насе-ления, хорваты – 34% и сербы – 19%. Ещё во время Второй мировой войны Мостар был оплотом усташей, и в 1991 г.

372

вновь быстро стал местом средоточения самых крайних хорватских националистов, надеявшихся превратить его в столицу собственного мини-государства Герцег-Босна (о создании которого было объявлено 5 июля 1992 г.). С апре-ля 1992 г. на территорию БиГ стали перебрасываться части регулярной армии Хорватии. В это время начались массовые убийства сербского населения хорватскими диверсионно-террористическими группами. Хорватские силы главной своей задачей ставили изоляцию Западной Герцеговины, территории с большинством хорватского населения, или Боснийскую Краину, от сербских районов в Восточной Боснии. Вместе с тем на начальной стадии уже находил-ся мусульмано-хорватский союз. На территории Хорватии в военных центрах наряду с хорватами из БиГ проходили обучение и мусульмане. Начался геноцид над сербским на-родом в Мостаре, а также в городах Босански Брод, Купрес, Бугойно. Сербы, понимая стратегическое значение города, стремились удержать его при любом развитии событий в со-ставе Югославии, для чего в Мостар были направлены ча-сти резервистов. 10–11 июня 1992 г. хорваты, поддерживая мусульман, перешли в наступление в западной Герцеговине, вынудив сербов к середине июня покинуть Мостар, вскоре, однако, вновь отбитый. Несмотря на подписанный договор о дружбе и сотрудничестве, в начале 1993 г. между хорватами и мусульманами начались ожесточенные столкновения в Цен-тральной Боснии. Каждая из сторон стремилась установить свой контроль над как можно большей частью территории. К весне 1993 г. в руках сербов находилось около 70% терри-тории БиГ. У мусульман осталось не более 10% территории, у хорватов – 20%. Решительный перелом в соотношении сил наступил после того, как США заставили мусульман и хорва-тов пойти на перемирие, а затем – на создание Мусульмано-Хорватской Федерации.

93 В Правиле 68.1 Правил процедуры и доказывания МТБЮ предписывается, что прокуратура должна передать обвиняемому находящиеся в её распоряжении как мате-

риалы, доказывающие вину обвиняемого, так и материалы, оправдывающие его. Хотя, и с дополнением «потенциаль-но», то есть – «потенциально оправдывающие виновного». Шешель говорит о том, что прокуратура не представила ему такие материалы, хотя, по его сведениям, у них эти ма-териалы имеются.

94 Согласно Правилам процедуры и доказывания МТБЮ, прокуратура обязана предоставлять обвиняемому имена т.н. «защищённых» свидетелей за 30 дней до начала судеб-ного процесса. Процесс начался 20 октября. В этот день выступил с вводным словом прокурор. Однако первый свидетель дал показания только 20 декабря. Прокуратура заявила, что сообщит В. Шешелю имена защищённых сви-детелей за 30 дней до начала показания первого свидетеля. Суд поддержал прокуратуру. Однако Шешель заявил, что это – нарушение Правил процедуры, так как там сказано «за 30 дней ДО НАЧАЛА СУДА», а не за 30 дней до нача-ла показаний свидетелей. Шешель говорит, что «НАЧАЛО СУДА» – это первый день процесса, когда прокуратура вы-ступает с вводным словом.

374

! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Профессор, докторСретен Сокич

Вместо послесловия

Глобалистские амбиции и геостратегический авантюризм определяют особенности суда над профессором Воисла-вом Шешелем в Гаагском трибунале. Его работа проходит с грубыми нарушениями международных хартий и дру-гих актов о судебных правах, устава и регламента судо-производства и доказательств трибунала. Этот судебный процесс действительно превратился в «казус», подобный тому, что описывал Кафка.

Глубокие перемены охватили сегодня развитые обще-ства на их неудержимом пути к будущему. Конец эпохи со-циализма и разделения мира на блоки открыл пути новым геополитическим процессам и серьезному переделу на ми-ровой арене – от глобализации до молниеносных попыток добиться доминирования в Европе и на планете в целом. Новые государства, появившиеся после распада социали-стического блока, как и многие страны «третьего мира» стали поприщем для столкновения политических амби-ций и экспериментов так называемых международных экспертов, то есть разного рода реформаторов. На деле мы сталкиваемся с опасным манипулированием в сфе-ре современной экономики и общественных отношений. Совершаются попытки радикального изменения обществ путем грубого воздействия на объективные процессы при помощи политтехнологий, с использованием полуправды и откровенной лжи. Все это навязывается и преподносит-ся как цивилизационное благо.

В современном мире локальные и ограниченные вой-ны стали фактически повседневным явлением, а блокада

375

стран и «наказание непослушных» посредством военной агрессии превратились в глобальный инструмент домини-рования и принуждения. Новые формы международного влияния (пока не имеющего границ) широко использу-ют стратегии создания кризисов с тем, чтобы затем ими управлять. На мировой арене наблюдается целый ряд по-добных коллизий – неоправданных, жестких, почти невоз-можных насильственных перемен. Перекраивание карты мира, начиная с целых стран и вплоть до областей и регио-нов, приобрело массовый характер. Оно приносит улучше-ние жизни для одних и целый ряд противоестественных изменений для других. Характер этих явлений далёк от демократических процессов. Человек, как общественное и индивидуальное создание, оказывается в каком-то некон-тролируемом ни им, ни обществом мире. Отдельные люди, семьи, сообщества на местном и региональном уровнях, да и шире, вынуждены сводить свою жизненную миссию к примитивному личному выживанию. В научном осмыс-лении происходящего преобладает убеждение, что эти яв-ления не вызваны объективным историческим развитием человечества. Существуют два разных процесса: объек-тивный – формирования нации и полностью подвержен-ный субъектистскому влиянию вопрос государственного суверенитета. Френсис Фукуяма в данном вопросе, к со-жалению, определился таким образом: «Сегодня дебаты в международном сообществе ведутся вокруг того, кто ре-шает, чей суверенитет может быть нарушен, и на основа-нии чего. До какой степени это прерогатива суверенных государств-наций, и в какой мере эти решения должны соответствовать международным законам и нормам? Эти вопросы уводят нас в плоскость другой группы вопросов, связанных с демократической легитимностью, сконцен-трированной не на отдельных государствах, а на междуна-родной системе».1

1 Френсис Фукуяма. Строительство государства. Белград, Филип Вишнич, 2007.

376

Эти глобалистские «научные изыскания» стали осно-вой для осуществления на практике универсальных бю-рократических приёмов и политических экспериментов по искусственному созданию государств с чуждой по от-ношению к своим национальным интересам правящей элитой. Международные стратеги глобализации сыграли здесь решающую роль, а успех их политических «импро-визаций» основан на заранее полученном согласии опре-делённых кругов в подопытных странах. В этом контексте и с учётом широкого спектра способов влияния «центров силы» становится понятно, откуда взялся Гаагский трибу-нал, каковы его цели и каковы крайние последствия прак-тических шагов.

Здесь приобретает большое значение вопрос, почему же многочисленные критики глобалистских тенденций на Балканах и в Сербии, как и все внутренние силы, приоста-новили сопротивление подобным экспериментам и проек-ту, который изначально обречён? Почему многочисленные антиглобалисты или, если точнее, все те, кто понимают, что события на Балканах никак не связаны с неизбежны-ми процессами глобализации капитала, технологий, денег, труда, информации и пр., – почему все они остались не-мыми наблюдателями? Почему не реагируют на всё более многочисленные случаи навязывания частных или ре-гиональных интересов, представленных как глобальные интересы будущего? Современные стратегии, созданные этим «лобби зла», вызвали эффект домино не только на Балканах. Они распространяются по всему миру. И конеч-ной их целью является экономическое и политическое до-минирование, перекраивание всего в своих интересах. В этом более чем трагическом процессе ударной стратегией является навязывание и использование экономической, военной и политической силы в интересах «нового миро-порядка».

При стремительно растущем обилии геополитиче-ских стратегий доминирования и влияния общественные

377

науки остаются в стадии начального изучения опыта и практики применения военной и иной силы в междуна-родных отношениях периода новейшей истории. Однако уже накоплено и проанализировано множество фактов, связанных с событиями в СР Югославии, Хорватии, Бос-нии и Герцеговине, Ираке, Афганистане, Таджикистане, Туркмении, Узбекистане, Палестине, сербском Косово и Метохии, Грузии и других странах и регионах. Все они неумолимо свидетельствуют о том, что речь в наимень-шей степени идёт о спонтанных столкновениях. Особен-но если говорить о «проектах свержения режимов» и по-литике двойных стандартов, которые жизненно важны и функциональны только с позиции интересов США и раз-витого Запада. Анализ преобладающих тенденций в гло-бализации приводит к научным выводам о том, что они далеки и от процессов глобального перемещения капита-ла, и от широкой экономической интернационализации. Всё больше проявлений указывают на то, что нас ожидает глобальная эпоха, превращающаяся в полосу кризисов. На примере недавних событий на Балканах и в Сербии, на Кавказе, в странах акватории Чёрного и Каспийско-го морей мы видим, что глобализационный процесс всё больше разворачивается в сторону локальных столкно-вений, интервенций и оккупации.

Вполне оправдано задать вопрос, существует ли связь между сегодняшним Гаагским трибуналом и справедливо-стью, моралью, правом и другими основами современной цивилизации? Уже никого не удивляет, что в ходе суда над профессором Воиславом Шешелем постоянно возникают ситуации, которые грубо нарушают его гарантированные и защищённые законом права.

Находящийся по ту сторону легальности и законности, трибунал давно превратился в «антисуд», в котором не со-блюдаются права обвиняемого, а сам судебный процесс, с соответствующей подготовкой и ролью защиты, обращён в фарс. Этим и объясняется та роковая роль, которую Гааг-

378

ский трибунал играет в политических столкновениях во-круг Сербии и Балкан.

Тяжела судьба почти всех сербов, оказавшихся в Гааг-ском каземате. Нам остается постоянно их подбадривать, быть рядом с теми, для кого борьба за истину, сербский на-род и Сербию стали причиной почти невыносимой жизни. Напомним, что в Гаагской тюрьме умерло уже 11 сербов.

Существует ли возможность, учитывая масштабы де-формации, вновь призвать трибунал к соблюдению прав человека и вернуть его к первоначальному назначению? Общественность Сербии опирается на непосредственную помощь России, которая в последнее время сама почув-ствовала угрожающую силу антиправовых тенденций.

Последние события указывают на изменение модели однополярного мира. Вновь стала проявляться сила и ав-торитет России. Она была вынуждена перейти к активным действиям из-за западной политики двойных стандартов. «Грузия – это кладбище американского однополярного мира». Такое утверждение – признание начала реального антиглобалистского процесса. «Прошло время, когда одна страна могла оседлать всю планету и навязывать свою волю на всех континентах, не имея иных противников, кро-ме народных движений, борющихся за национальную не-зависимость, и изолированных государств-изгоев. В наши дни мы становимся свидетелями формирования другого полюса в мире, с которым Западу, хочет он того или нет, придется считаться» (Левон Мелик-Шахназарян).2

«Стали очевидны истинные цели проводимой Западом глобальной стратегии окружения России, которую надо со-кратить до её европейских территорий, приемлемых стра-тегически, экономически, демографически (для США. – Прим. автора). Окружение не сводится только к приёму бывших советских сателлитов в ЕС и НАТО, как это было до сих пор. Не ограничивается оно и установлением свое-го режима в Афганистане и строительством военных баз в 2 Гардиан, 27 августа 2008.

379

бывших советских республиках для контроля над «шёлко-вым путем». Цель – окончательно и бесповоротно отнять Сибирь и всю азиатскую часть России».3

Россия разоблачила эту стратегию и успешно ей проти-востоит. Этому способствует очевидный экономический подъём в стране и преодоление тяжёлого переходного периода. На мировой сцене Россия продемонстрировала свое экономическое, политическое, энергетическое и ин-ституциональное возвращение. А в ходе событий вокруг Южной Осетии и Абхазии «показала институциональную стабильность и единство в определении порога своей терпимости по отношению к экспансионизму Америки и НАТО». Естественно, эти события разбудили надежду у Сербии на то, что появляется возможность обуздать сво-еволие трибунала и проводимую им антиправовую стра-тегию.

Случай с профессором Воиславом Шешелем, который, напомним ещё раз, добровольно пошёл на «исповедь» в Гаагу, особый. Особый ещё и потому, что опыт его почти шестилетней борьбы стал самым убедительным публич-ным доказательством злокачественного перерождения Гаагского трибунала, несостоятельности его исторически обречённых на поражение амбиций.

Мучительные годы изоляции этого незаурядного, му-жественного человека проходят без единого ясного ука-зания на его какую-либо реальную вину. Ему пытаются инкриминировать какую-то общую ответственность, по-тому что он был политическим проповедником организа-ции самообороны сербского народа во время натовской агрессии против Югославии. Но никак не удаётся вменить Воиславу Шешелю ни одного конкретного преступления. Существуют лишь обвинения за участие в собраниях, за предвыборную кампанию, за какие-то слова, проповеди и мысли. 3 См. более подробно в книге: Др. Воислав Шешель, Ощипанная гаагская индейка, Кристина Дал, Белград, СРС, 2008.

380

Действительно, настало время задаться вопросом: ка-кое будущее, какая цивилизация нам готовится, когда за высказанное мнение и вызванные этим мнением действия других людей приходится отвечать в трибунале?

Сербский народ воспринял идеи и общественные рас-суждения доктора Воислава Шешеля как призыв к созида-нию лучшей, более прогрессивной Сербии. Он особенно актуален сейчас, когда наша страна никак не найдёт вы-хода из ситуации системного хаоса и отсутствия челове-ческих перспектив, все ещё не оправится от разорения и уничтожения. Народу необходимо объяснение настоящих путей его цивилизационного движения, экономических и культурных реформ, необходима опора на прогрессивную демократию. Профессор, доктор Воислав Шешель мог бы быть полезен Сербии именно сейчас, когда обществен-ное мнение разворачивается в сторону защиты интересов сербского государства, современных человеческих и граж-данских устремлений, в сторону трезвых оценок обще-ственных реформ в политике и, особенно, в экономике.

То обстоятельство, что граждане Сербии выражают широкую поддержку Сербской радикальной партии на выборах, лишь подчёркивает, насколько важно добиться освобождения Воислава Шешеля из Гааги, хотя бы вре-менно, до тех пор пока не подойдёт очередь рассмотрения его так называемой вины. Но именно его авторитет и по-пулярность в народе являются той причиной, по которой Гаагский трибунал пытается отдалить В. Шешеля от поли-тической сцены. Его отсутствие наносит непоправимый ущерб стране, её гражданам, её политической жизни, раз-витию демократических процессов и реформ.

Многие граждане Сербии ещё не потеряли надежды на реализацию основ человеческого и гражданского права, согласно которому у каждого есть право защищаться са-мостоятельно и самостоятельно опрашивать свидетелей. Когда на Гаагском трибунале разрабатывалась стратегия защиты Слободана Милошевича, с этой позицией согла-

381

сились многие ведущие специалисты по международно-му праву. Как теперь объяснить, юридически обосновать и нас в Сербии убедить, что в случае с Шешелем можно мерить на другой аршин? Отказывая Воиславу Шешелю в праве на самостоятельную защиту, трибунал грубо нару-шает основы права и положения собственного Устава. Не признаются и общие принципы международного права, согласно которым преподаватели юридических факульте-тов обладают в суде правами адвокатов.

Ни для кого не секрет, что причины, по которым проку-ратура постоянно пытается исключить самостоятельную защиту Шешеля – это страх перед блестяще аргументиро-ванными выступлениями профессора.

Недавно прокуратура предприняла целый ряд скоорди-нированных действий, чтобы вновь навязать В. Шешелю адвоката и таким образом направить течение процесса в нужное ей русло и «доказать» ключевые пункты обвине-ния профессора. Судья Серж Брамерц в своём представ-лении судебному совету от 28 июня 2008 года выдвинул следующее требование: «Надо назначить адвоката для за-щиты потому, что обвиняемый серьёзно и постоянно бло-кирует процесс, как внутри суда, так и вне его».

Это новое требование прокуратуры, – назначить за-щитника В. Шешелю, – несёт в себе особую угрозу. Доктор Шешель никогда, ни под каким предлогом не пойдёт на то, чтобы у него отняли право на самостоятельную защиту.

После требования Брамерца cудебный процесс был прекращён до момента принятия решения относительно адвоката. Однако стараниями мировой общественности его всё-таки удалось возобновить.

Среди материалов этого сборника есть стенограмма одного из выступлений профессора Шешеля на Гаагском трибунале, в котором он даёт оценку содержанию предъ-явленных ему обвинений и приводит множество фактов, доводов и доказательств, напора которых эти обвинения явно не выдерживают. Его речь, произнесённая в самом

382

начале процесса, кроме того, представляет собой образец глубокого исторического понимания и анализа всех яв-лений, геостратегических тенденций, цивилизационных сдвигов и других факторов, определивших судьбу Балкан в последнее десятилетие ХХ века. Он, в частности, привёл обилие конкретных доказательств того, как на протяжении долгих лет геостратегические и геополитические интере-сы Запада уничтожали в зачатке все самостоятельные, на-циональные демократические процессы в СФРЮ и СРЮ. А затем, с целью установления демократии западного об-разца, создавались экономические, политические, между-народные условия для насильственного перекраивания Балкан и политических переворотов во многих регионах Юго-Восточной Европы. Особенно важно то, что Шешель показал, до какой критической точки доходят те страны, где проводятся подобные политические эксперименты.

Актуальный балканский пример ярко продемонстри-ровал все неприглядные стороны «менеджмента глобали-зации». Почему же многочисленные критики глобальных обсерваций хранят молчание, когда речь заходит о бал-канском эксперименте? Неужели их могла убедить поли-тически ангажированная теория, говорящая о том, что всё это является нормальным следствием новейших истори-ческих процессов? Многие знатоки идеологии и практики глобализации склоняются к тому, что здесь, и совсем не случайно, были поспешно и непродуманно применены её насильственные формы. Доказательством этому служат многие факты: бесчисленное количество болевых точек, сецессионный метод «освобождения», несовместимая с нашим временем военная жестокость, поспешные санк-ции международного сообщества, необъяснимые разру-шения в ходе бесчеловечной агрессии НАТО.

Однако, как утверждает Шешель, для сил, несущих гло-бализацию, существует и обратная сторона медали. Вовле-чённые в единое пространство чужие территории эконо-мически и социально не соответствуют уровню наиболее

развитых стран мира. Так появляются очаги недовольства, несогласия и сопротивления тем ценностям и тому миро-порядку, которые несут ведущие западные державы.

От этих и массы других неопровержимых фактов, из-ложенных профессором, доктором Воиславом Шешелем, Гаагскому трибуналу уже не удастся отвернуться. Его юри-дическая подготовка и глубокое понимание всех полити-ческих хитросплетений на Балканах, различных внешних и внутренних влияний, скрытых интересов и амбиций раз-личных партий и альянсов, а также владение подлинными фактами, документами и доказательствами, позволяют представить перед судом истинное положение дел в стра-не, истинных организаторов её развала и реальных вино-вников в преступлениях против человечности.

Содержание

Право на правду .........................................................................................5Мезяев А.Б. Международный уголовный трибуналпо бывшей Югославии – незаконный, зависимый и пристрастный суд ......................................................... 15Мезяев А.Б. Судебный процесс против профессора Воислава Шешеля в Международном трибунале по бывшей Югославии ..................................................... 50Мирович Д. «Дело» Воислава Шешеля в контексте Международного трибунала по бывшей Югославии ..................................................... 99Баррио П. Юридические фикции Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ) на фоне реальностей гражданской войны ................................... 118Серджи Д.К., Норрис С. «Язык ненависти»: противоправное поведение суда ..................................................... 142Искендеров П.А. Харадинай – Шешель: двойные стандарты Гаагского трибунала ...................................... 155Гуськова Е.Ю. Воислав Шешель: идеология сербского национализма ............................................... 177Заявление подсудимого профессора, доктора Воислава Шешеля.............................................................. 190 Примечания ...................................................................................... 277Сокич С. Вместо послесловия .......................................................... 374

Двойные стандарты в защите прав человека: казус профессора Шешеля

Сборник статейДиректор общественных и издательских программ Фонда исторической перспективы е.а. Бондарева

Составитель а.И. филимонова, кандидат исторических наукРедактор о.Д. антонова

Фонд исторической перспективы Москва ул. Трубная 21/11

Подписано в печать 26.12.2008 Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Гарнитура Warnock Pro. Печать офсетная. Усл. печ. л. 24,0. Тираж 1000 экз. Заказ № ........

Отпечатано в ОАО «Можайский полиграфический комбинат»143200 г. Можайск, ул. Мира, 93.