МоскваОАО «Московские учебники»

2010

Поэтому призываю вас, друзья мои: мечтайте, фантазируйте,

воображайте! Человек без мечты, без фантазии – всё равно, что

птица без крыльев.

Надеюсь, книга о моих приключениях поможет вам обрести

эти чудесные крылья. Не стану более задерживать вас, ибо вам

предстоит неблизкий путь – по следам барона Мюнхгаузена.

Добрый путь вам, друзья!

…С этими словами барон Мюнхгаузен надел треуголку и за-

мер на портрете. А мне осталось только записать его слова.

Было так, или мне пригрезилось, — но я присоединяюсь

к каждому слову,

писатель Сергей Макеев,

директор Музея барона Мюнхгаузена

7

Это был почтенный старик. Худой и нескладный, с вечно рас-

трёпанной головой.

Длинные волосы с седыми прядями скрывали его лицо.

Но даже они не могли спрятать умные глаза, большой нос

и длинные усы.

Обычно он располагался вблизи камина на лавке, опершись

на локоть и вытянув полусогнутые ноги.

В этой позе он запомнился всем, кому довелось слушать его

невероятные рассказы. Настолько невероятные, что слушатели

без стеснения смеялись ему прямо в глаза:

— Ай да Мюнхаузен! Ну и барон!

Но он, будто не слыша смеха, продолжал рассказывать о сво-

их приключениях, лишь повторяя своё неизменное: «Поверьте,

дело случая!»

Самый правдивый человек на земле

Однажды, когда он живописал очередное удивительное

приключение: то ли о своём полёте на Луну, то ли о своей жизни

среди трёхногих людей, то ли о том, как его проглотила огром-

ная рыба, кто-то из впервые слушавших барона не выдержал

и вскричал:

— Выдумки всё это! Ничего такого не было и не могло быть!

Старик на мгновение замолк, сделал брови «домиком» и не-

возмутимо ответил:

— Да будет вам известно, что все князья и султаны, графы

и бароны, кто слыл моими лучшими друзьями, всегда говорили,

что я самый правдивый человек на земле.

Его ничуть не смутил общий хохот, раздавшийся в ответ:

— Ха-ха-ха! Барон — правдивый человек! Ха-ха-ха!! Мюнхау-

зен — самый правдивый на земле! Ха-ха-ха!!!

Однако старик как ни в чём не бывало принялся за очередной

рассказ о том, как на голове лесного оленя выросло вишнёвое де-

рево.

— Дерево?

— Самое что ни на есть настоящее. Тому сам очевидец.

— На голове оленя?

— И на дереве вишни. Сам пробовал: сочные и сладкие.

А крупные какие!..

Кому пришла в голову мысль записать рассказы старика,

сейчас и не припомнить. Но собранные здесь, в этой книге, они

позволят и вам рассудить, каков на самом деле был барон Мюн-

хаузен, этот самый правдивый человек на земле.

9

Часть I

КАК ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ

Лошадь на крыше

Я никогда не был домоседом. Страсть к путешествиям у меня

в крови.

Первой страной, на которую пал мой выбор, стала Россия.

В путь я отправился верхом, потому что считал это самым удоб-

ным способом передвижения.

Дело было зимой. Еду я полем. Вдруг сделалась метель.

Белые хлопья снега в одну минуту занесли дорогу. Скоро, куда

ни глянь, были одни сугробы. Они росли буквально на глазах.

Я ехал, ехал по необозримой степи. Свирепый холодный

ветер бил мне в лицо. Я зажмурил глаза, отпустил поводья и це-

ликом положился на волю случая.

Погода утихла так же внезапно, как взыграла пурга.

К тому же начало смеркаться. Я еле держался в седле от усталос-

ти. Лошадь уже чуть ступала. Было не различить ни дорог, ни троп.

Пришлось заночевать в открытом поле.

Кругом лежал белый волнистый ковёр: ни деревца, ни кус-

тика. Лишь в стороне торчал из-под снега какой-то невысокий

то ли столбик, то ли пенёк.

Я привязал к нему свою продрогшую лошадь, а сам, свернув-

шись калачиком, улёгся рядом в снегу и мгновенно заснул.

Сколько я спал? Не знаю.

Только проснулся я не в снегу и не в поле, а посреди улицы

какого-то городка. Было совсем светло.

С одной стороны стояли дома. С другой — стена храма.

Где я? Как сюда попал? И где моя лошадь?

Тут слышу знакомое ржание. Оно доносилось откуда-то сверху.

Поднимаю голову — и вижу: моя лошадь на крыше

колокольни. Висит там привязанная к самому кресту.

В тот же миг я всё понял.

Вчерашняя ужасная метель занесла городок глу-

боким снегом. Я добрался до этих мест, когда поверх

снега торчала лишь верхушка креста. Я принял её за

обычный столбик и привязал к нему свою лошадь.

Ночью, пока я спал, холод сменился оттепелью. Теп-

ло растопило снег, и я постепенно опустился на землю.

Вот только лошадь, привязанная мной к кресту,

спуститься не могла. Она осталась там, на крыше.

Нужно было скорее вызволять моего верного товарища.

В следующее мгновение я уже держал в руке пис-

толет. Попасть в уздечку, которая удерживала мою

лошадь наверху, не составляло для меня труда.

Я всегда славился своей меткостью.

Первая же пуля перебила уздечку. И моя лошадь

благополучно оказалась возле меня.

Задерживаться в городке не входило в мои планы.

Поэтому я вскочил в седло и пришпорил отдохнув-

шую лошадь.

10

Волк, запряжённый в сани

Довольно скоро я понял, что зимой путешествовать верхом по

российским просторам не очень-то удобно.

В ближайшем селе я купил лёгкие одноконные сани, и они

быстро понесли меня по мягкому снегу.

К вечеру въехал я в лес. Красавицы сосны в снежных шапках

стояли вдоль дороги. Красота. Тишина. Я даже начал задрёмы-

вать, как вдруг услышал тревожное ржание моей лошади.

Я приподнялся и оглянулся по сторонам.

Что же я увидел в свете луны? За моими санями огромными

прыжками мчался преогромнейший волк и, как мне показалось,

нестерпимо голодный.

Я не трус, но от одного взгляда на его разинутую зубастую

пасть мне стало страшно.

Я свалился на дно саней. Они неслись с невероятной ско-

ростью.

12

Представьте себя на моём месте. Впереди — обезумевшая лошадь,

несущаяся вскачь. Позади — щёлкающий зубами ужасный волк.

Ещё несколько прыжков, и волк, перескочив через сани —

прямо надо мной, — впился пастью в мою бедную лошадь. Серо-

го разбойника можно понять: зачем удостаивать хотя бы внима-

нием такую мелкоту, как я!

Украдкой приподняв голову, я, к ужасу своему, наблюдал,

как на моих глазах задняя часть лошади исчезала в прожорли-

вой пасти ужасного волка.

Но передняя часть, не чувствуя боли, продолжала скакать

и мчать сани.

Тем временем ненасытный хищник вгрызался в скачущую

лошадь всё глубже.

Тут я пришёл в себя, схватил кнут и изо всех сил принялся

хлестать им жуткое чудовище.

Волк взвыл и рванулся вперёд. От толчка передняя часть ло-

шади рухнула из упряжи на дорогу, а волк, наоборот, застрял

13

14

в оглоблях и — подумать только — оказался в конской сбруе.

Этим прыжком он сам себя запряг вместо лошади.

Видя, что ему уже не вырваться из сбруи, я успокоился, сел

поудобнее и стал не бить, а подстёгивать волка, как заправский

ямщик.

Надо сказать, что волк справлялся с лошадиными обязаннос-

тями совсем даже неплохо и резво тащил за собой мои сани.

Через несколько часов быстрой езды мы бешеным галопом

вкатились в Петербург.

Толпы изумлённых горожан выбежали смотреть на храбреца,

сумевшего вместо лошади запрячь в свои сани огромного свире-

пого волка.