ЕВГЕНИЙ НЕФЁДОВ

ВЗЛЕТНАЯ полос;// г /I / г ,

/ у ^ „

Издательство „Донбас" ^ Донецк—1975 / / г-т

• т

Р2 Н58

Нефёдов Е. А. Н58 Взлетная полоса. Стихи. Донецк, «Дон-

бас», 1975. 64 с.

Взлетная полоса — это еще не полет, но уже нацеленность на него, ощущение способности и готовности к полету. Вдох-новение — взлетная полоса творчества, юность—взлетная поло-са жизни, любовь — взлетная полоса счастья...

Об армейской ел-ж бе. о верности делу отцов, о стремле-ниях и" чувствах мо-одого современника — первая книга Евге-ния Нефёдова. р ^

70403-010 Н М213(04)—75 1 0 1

Издательство «Донбас», 1975

Есть ощущенье Взлетной полосы У самолета, Рвущегося к сини: Он знает миг, Когда созреют силы, Чтоб от бетонки Оторвать шасси.

Найти 6 и мне Ни годы, ни часы — А только миг, Единственно-бесценный, Когда в любви, В работе, В жизни целой Приходит чувство Взлетной полосы!

ТРЕВОГА

Тревогу объявили в пять утра. Три слога Взорвали сон, как тьму прожектора: Тревога!

В машину сигануть вдвадцатером С порога, И в три минуты — на аэродром. Тревога!

Секунд на подготовку в этот раз Немного: Кто самый первый в небе — тот и ас! Тревога!

А если зазевался, оробел — В три бога! И обижаться незачем тебе: Тревога.

...Потом отбой. Течет рассвет с крыла Полого. Приходит день на Землю. И ушла Тревога...

4

ФУРАЖКА

Когда разбивается летчик, Не гибель становится страшной, А эта прощальная почесть Его опустевшей фуражке.

По самой последней дороге Товарищи скорбно и немо Несут голубую корону Владыки весеннего неба.

Летал он над морем и пашней А дома — в Чите иль Рязани - -Всегда оставалась фуражка: Ждала, что вернется хозяин.

Но небо жестоким бывало, Неслись самолеты, как стрелы, — И не возвращался Чкалов, И не возвращался Гастелло.

В Атлантике или в Сахаре Мы Экзюпери потеряли. Великое слово «Гагарин» Покоится в мемориале.

...Глаза застилает пороша, Процессия движется еле... Фуражка — тяжелая ноша, Как чувство вины И потери.

5

НА СТРЕЛЬБИЩЕ

Мишеням что: они — не люди, Стоят и все, мишеням что. Хоть пулями в лицо наплюй им, Хоть преврати их в решето.

Хоть десять раз ударь в десятку -Как по воде круги идут. Стоят мишени, аж досадно! И никогда не упадут.

Над бруствером — и лязг, и скрежет, И старшины суровый взмах, Но все же — сколько ты ни крешешь Стоят мишени на ногах!

И я подумал: неужели В неуязвимости такой Есть превосходство у мишени Над человеческой судьбой?

Нет! Пусть корежимся от боли И падаем, когда убьют, — Н а наше место в пекле боя Солдаты новые встают!

Чтоб враг тонул в кровавой пене, И на земле настал тот миг, Когда исчезнут все мишени И пули, посланные в них!

б

* * *

Воздушный бой я знал по книгам И много раз видал в кино, А в этот раз четыре «МИГа» Схлестнулись в небе надо мной!

Конечно, все четыре — наши, Они друг друга не собьют. А все равно немного страшно: Какие только петли вьют!

Еще заход! Сейчас покажут! И кажется сквозь рев и вой: На форсаже планета наша Стремительно несется в бой!

От рева этого трясется Укрытие, где мы сидим И, как подсолнухи за солнцем, За самолетами следим.

Блестящие на солнце точки Взмывают вертикально вверх! А где-то там, в кабине, летчик — Обыкновенный человек.

Простой, улыбчивый, обычный, И все же — не такой, как все. ...Четыре летчика привычно Идут по взлетной полосе.

Спят самолеты в капонирах, Выходят звезды в вышине, И тишина стоит над миром, Как после боя На войне...

* * * / ' Над расстоянием в шесть тысяч километров, Над расставаньем, 'над конвейером конвертов, Густым туманом — тяжело, весомо, глухо — Легла разлука.

Легла разлука, и нескоро будет встреча, Как будто руки кто-то стиснул за предплечья: Не можешь вырваться, взмахнуть, обнять

воочью — Одна лишь почта.

Одна лишь почта, как замедленная съемка, Летела срочно, да запуталась в поземках, Пришла, но прежде полземли исколесила... И все ж — спасибо.

И все ж спасибо за тепло неровных строчек: Какую силу придает знакомый почерк! Бывает трудно здесь, но помню и во сне я: Тебе — труднее.

Тебе труднее, потому что это вечно: Мужчинам — небо, ожидание — для женщин, Благословляете прощальным поцелуем — И мы воюем.

И мы воюем, даже если просто служим — Не чистоплюи, не изнеженные души, И твердо знаем, под каким мужаем стягом. У нас — присяга. 2. Е. Нефедов 9

У нас присяга, а еще — душа и руки, Ремень и фляга, автомат и песня вьюги, Над нами небо, будто дома — днем и ночью — Такое точно.

Такое точно здесь понятие о дружбе: Никто не хочет быть хоть в чем-нибудь

ненужным. Мы здесь едины и равны в своем начале — Однополчане.

Однополчане, однодумцы, однолетки. Так что ж ночами под метели снится лето? От Забайкалья до украинского луга Легла разлука...

* * *

Посмотри на меня, пожалуйста, Ну, пожалуйста, посмотри, Улыбнись, как когда-то в августе, И слезинку рукой сотри.

Время вышло. Меня, полночного. Эшелон подберет в пути, И опять полевою почтою Будут вести ко мне идти,

Что зима у вас — настоящая, Что зачеты уже сдала, И что утром в почтовом ящике Ты письмо от меня нашла.

Но чтоб я не писал так коротко, Присылать стихи продолжал И повязывал, когда холодно, Обязательно теплый шарф...

11

ЗЕМЛЯНКА

О, землянка близ аэродрома! В море снега — островок тепла. Серые (слежавшиеся бревна, Синяя прокуренная мгла, Белые солдатские тулупы, Рыжий жар у печки на земле, Тишина... И только ветер глухо Бьется в замороженном стекле. Пол у двери инеем окрашен. И внезапно показалось мне, Будто я все это видел раньше! Только где?

В кино? Или во оне?

Вот сейчас, винтовку сняв у входа, Мой отец присядет у огня... До Победы — три нелегких года, Пять — до появления меня. (Я теперь отцу уже ровесник, Мне ведь тоже двадцать пятый год). Вот ему гармонь, совсем, как в песне, Про улыбку и глаза поет-Он закурит, сев к огню поближе, И под эту песню, вторя ей, Первые стихи свои напишет Той, что станет матерью моей. Маленький солдатский треугольник Почта унесет в ночную тьму... Сколько же пришлось увидеть горя, Батя, поколенью твоему!

12

Но оно стожильным оказалось. И сейчас я думаю 1всерьез: Ну, а нам — передалось, осталось? Мы — смогли бы, если б довелось?..

Мы смогли бы. Самолеты,танки —

Суть не только в них, в конце концов, Просто живы на Руси землянки, Где на стенах — имена отцов.

УТРО

Еще под сопками укромно Туман предутренний залег — А солнце над аэродромом Уже готовится на взлет.

Выходит, день сегодня — летный! И мы, дружней, чем на плацу, Шагаем, взяв на плечи метлы, Расчистить солнцу полосу.

Уходят вдаль бетонок клинья, Как богатырские мечи, — И вот по ним неторопливо Скользят багряные лучи.

Они взлетают выше снега, Домов, деревьев и антенн... На голубых погонах неба Сияет солнцем новый день!

14

«ИНТЕРНАЦИОНАЛ» В СОЛДАТСКОМ КЛУБЕ

Я помню праздник. Кончился доклад — И вслед за ним волна прошла по залу: С мелодией «Интернационала» Поднялся без команды полк солдат.

Президиум торжественно запел, И у знамен застыли часовые. А мы все это видели впервые — И каждый на секунду оробел.

Мы подхватили тихо и не враз, Поскольку никогда не пели вместе, Ведь только месяц, только первый месяц К армейской жизни приучали нас...

Звучали неуверенно слова, Но капельмейстер, повернувшись к залу, Негромко, по-отечески сказал нам: — Вы на своем попробуйте, братва.

И непонятно — что случилось вдруг! На каждой ноте набирая силу, Взлетела песня мощно и красиво И все собой заполнила вокруг.

Пел по-грузински Чкония Серго, А по-узбекски пел Сайли Сабиров, Пел по-бурятски парень из Сибири, Подхватывал эстонец высоко.

15

Старались и таджик, и армянин, Тянули лихо хлопцы с Украины, А «Это есть...»

могучею лавиной Мы все

по-русски пели, как один.

Такого хора я еще не знал. В солдатском клубе, в полумраке зыбком Звучала песня так разноязыко! Но — это был

«Интернационал»!

БЕРЕЗОВЫЙ СОК

Березовый сок, Березовый сок! Бежали всем классом В зеленый лесок, Пока они наши — Весенние дни, К холодному дереву Губы тяни!

Березовый сок, Березовый сок. Чем дальше от детства Светлее висок, Чем дольше зима — Тем дороже весна, А ты, мой апрельский, Хмельнее вина!

Березовый сок, Березовый сок... Лежал через рощу Солдатский бросок, Стояли березы, Березы кругом, Но мы подчинились Команде «Бегом!»

Березовый сок, Березовый сок. Хрустел на зубах,

3. Е. Нефёдов 17

Как стеклянный, песок, Пудовою гирей тянул автомат, Темнели от жажды Глаза у ребят!

Березовый .сок? Березовый .сок! ...Кора расцарапана Наискосок, Команда об отдыхе Где-то слышна, И капают капли. И все. Тишина.

Бе-ре-зо-вый сок. Бе-ре-зо-вый сок. ...А ночью я вижу Березовый сон. Березовых листьев Ладони нежны. И слезы берез На ресницах жены...

ПЕРЕД ДОРОГОЙ

Приказ об увольнении в запас —

Событие, волнующее душу. Немало я приказов всяких слушал, Об увольненьи — слышу в первый раз...

Мы здесь познали трудность не одну,

|

Но что ни говори — за дальней далью Не раз, наверно, вспомним Забайкалье — Суровую и мудрую страну.

Забот о нас хватало старшине, Со знаньем дела Он «давал уроки»!.. Короче, мы служили на Востоке И с нами были строгими вдвойне.

И вот — об увольнении приказ. Октябрьский ветер первый снег разносит. Какая осень! Ах, какая осень По-забайкальски провожает нас!

Но почему... Да что тут говорить! Зачем ты нас вот так сдружила, служба?! ...Перед дорогой говорить не нужно. Перед дорогой нужно закурить!

19 *

* * *

Ни подъема, ни отбоя — Что за дни настали вдруг! Не командуют тобою: Командиров нет вокруг.

На груди еще теплится Ощущение петлиц, Но кругом — иные лица И совсем иная жизнь,

И совсем другие мысли. И совсем другой табак. Даже листья, даже листья Наземь падают не так!

Все — не так. Во всем — смещенье. Впрочем, может быть, и нет. Может, просто, с возвращеньем По-другому все — во мне?

...Желтых пуговиц глазами На домашний этот мир, Отвыкая от казармы, Со стены глядит мундир...

Ни отбоя, ни подъема, Ни тревог, ни старшины. Пес лохматый возле дома, Да рушник в руках жены.

20

Ни сапог тебе, ни скатки, И почетен, как парад, Возле дочкиной кроватки Круглосуточный наряд.

* * *

Нашим отцам

Уже цветы им были вручены, И мой коллега, зарядив кассету, % Сказал: «Позвольте Снять вас для газеты, Товарищи участники войны».

Они по-детски были смущены, Но по-солдатски сбросили усталость. А я подумал: сколько ж вас осталось, Товарищи участники войны?

Мы тридцать лет спокойно смотрим сны А вас — и рядовых, и полководцев — Несправедливо мало остается, Товарищи участники войны...

Вы не всегда на улицах видны — Лишь в праздник надеваете награды, А их и в будни людям видеть надо, Товарищи участники войны!

Пока нам не хватает тишины, Пока тревожно светятся застары — Мы будем жить по вашему уставу, Товарищи участники войны.

22

* * *

Украина! Земля соловьиной весны, Где за отчим порогом — бескрайнее поле. На твоем языке от седой старины Равнозначны понятая свобода и воля.

Революции флаги взвились над тобой, Но еще удержаться пытались короны, И тогда на последний, на праведный бой Эта самая воля вела эскадроны.

А когда тебя ворог поганый топтал, По твоим пепелищам идя на Россию, Он не знал, что в тебе созревала тогда Эта самая воля невиданной силы!

Эта самая воля вела за собой Самолеты и танки, бессонницу тыла. Эта самая воля — наш главный Герой, Потому что в итоге она победила!

...Расцветают деревья в родимом краю. Ты идешь, как и прежде, свободно и прямо. Я люблю тебя гордо за волю твою, Украина моя, Моя ридная мама...

23

ЕДЕТ ДОНБАСС НА БАМ

Песня

Ты посмотри,

товарищ: Сколько вокруг работы! Что ты земле подаришь, Людям оставишь что ты?

Там, где простор мечтам, Дело найдется нам: Едет на трассу Юность Донбасса, Чтобы построить БАМ!

Многим из нас забои Дали задор и опыт — Значит, прорвемся с боем Мы по таежным тропам.

Только не плачьте, мамы. Бросьте грустить, девчата. Ехал и дальше БАМа Наш комсомол когда-то!

День начиная с песни, Дружбу в бригады примем. Ну-ка, ребята, вместе БАМ «на-гора» поднимем!

24

Там, где простор мечтам, Дело найдется нам. Вот тебе, трасса, Слово Донбасса: Будет

построен БАМ!

4. Е. Нефёдов

ВЫПУСКНОЙ ВЕЧЕР

Мальчишескую руку пожимает Директор непривычно по-мужски, Никто из нас еще не понимает, Что мы отныне — не ученики.

Хотя с трибуны — и в стихах, и в прозе Мы говорим, что вот... в последний раз... Такое чувство, будто бы под осень Придем, как прежде, В следующий класс.

Потом — букеты,

музыка и тосты,

Прощальный вальс, гитара до утра, И солнце робко, будто наша взрослость, Восходит под всеобщее «ура!»

Его лучи, как руки,

по-земному Простерлись в голубую вышину... С такого же, как этот, выпускного Ребята

уходили на войну.

26

РОДНОЕ

На Манежной пахнет сеном... Быть не может! Самый центр! Где асфальт укутал землю, Там совсем не до люцерн.

Расстегнул слегка рубаху, Сделал галстук чуть слабей: Сеном пахнет! Ой, как пахнет! Хоть из горсти запах пей!

Ах ты, сена запах сонный! Как ты мог попасть (в Москву? Это просто на газонах Чуть подрезали траву.

Все равно — в июльской дреме Ты, как детство, чист и свеж... Кто грустит об отчем доме, Приходите на Манеж!

27

^ ^ #

А граница — это очень просто: Всем знакомый деревенский тын, Винограда зреющие грозди, Яблоки над ними. И — цветы.

А еще граница — речка Тисса, Что взяла разбег от синих гор... Нас везет автобус, мы — туристы, Но к тому же мы еще и хор!

Где ты, песня, чтоб запала в душу? Здесь — граница, позади — страна. «Выходила на берег Катюша», — Задрожала трепетно струна.

И транзистор замолчал поспешно, И она взлетела в небеса — Старая, заученная песня, Почему-то сжавшая сердца...

Это было... Но поныне снится — Ясно, как пророчество судьбы: Яблони

шагают по границе, А не пограничные столбы!

28

М Г У

Ты — отечество и отчество, Ты — история теперь. МГУ, твое высочество, Юность отдана тебе!

Мы выходим в утро чистое, А вослед издалека Ломоносов смотрит пристально Самый главный наш декан.

Осознать еще не хочется, Что пришел разлуки час... МГУ, твое высочество, Будь всегда уверен в нас.

Обещаем: разувериться Ты не сможешь ни на миг: Ведь не просто с гор, А с Ленинских, Нам открылся этот мир.

29

ПУШКИН

Все чернее та Черная речка, Все светлей моя память о том, 4 Кто ушел, чтоб в поэзии вечно Оставаться в венце золотом.

Нет суровее истины этой,, И прекраснее нет ничего: Недопетая песня поэта, — Может, Лучшая песня его?..

Революции, Годы. Эпохи И народы им будут горды. ...Все мне видится пушкинский профиль > На обложке «Полярной звезды»!

26

* * *

Поучают: «Будьте уступчивей... Ну зачем вы лезете (в драку? Как-никак молодой, растущий. Уступайте другим, однако.

Меньше ссорьтесь. Да вам ли надо Растолковывать долго-нудно, Что не всякая правда — правда И не всякая ложь — подсудна. Будьте мягче, упрямство бросьте...»

Извините, не понимаю! Уступаю дорогу гостю, Уступаю места в трамвае, Уступаю добру и слабости, Чувству долга и умным фразам, Но с какой же, скажите, радости Я порою терпеть обязан Трепача, берущего глоткой, Добродетельного льстеца, Дурака с надменной походкой И параграфом вместо лица?!

Всем нутром своим протестующим, Ненавидя людей таких, Черта с два я буду уступчивей: Уступать

я заставлю их!

31

^ % И5

От детства в память мне осталась Привычка: стоя на мосту, Лететь, как птица, над составом, Который тянется с версту.

Орет гудок, мелькают крыши, И ветер треплет по плечу, А я —

не вижу и не слышу! Я — понимаете? — лечу!

26

ГРИН

Кем он был, приходил откуда,

Приплывал, по каким волнам — Человек, сотворивший чудо И его подаривший нам?

Почему широко и гордо, Очищающе, как гроза, Разбивая тоску и горе, Мчались Алые паруса?..

Мы сидим у его могилы, Догорает осенний день... Грин, спасибо, что помогли вы, Научили любить людей

И согрели своим талантом, Чтобы было и нам дано Улыбаться, где впору плакать, Видеть солнце, когда темно.

...Гор высоких седая грива Растворяется вдалеке. И щепотка земли «от Грина» Уезжает в моей руке.

33

ПОЛОВОДЬЕ

Борису Ластовенко

С егерями живу на Чернецком — Днем рыбачу, а ночью, в тиши, Звезд апрельских литые черешни Собираю (в лукошко души.

А вокруг тишина, только волны, Только ветер да ржанье коня... Половодье вокруг, половодье Захлестнуло собою меня.

Утонули тревоги, вопросы, Суета отошла в глубину... По утрам голубые стрекозы К моему прилетают окну.

Распевают скворцы во всю глотку, Что им, птицам? Побольше тепла... Вывожу я из зарослей лодку И кладу в нее оба весла.

Мне хозяева машут с порога: Мол, смотри, половодье — беда... Но хочу я руками потрогать — Что такое большая вода!

26 34

ПИСЬМО ШКОЛЬНОМУ УЧИТЕЛЮ

В солнцедушном июне, когда сенокосы в зените

И в рассветные окна влетают дождинки, звеня,

Я вас очень прошу, незабвенный мой школьный учитель,

Ну хотя бы на день запишите в десятый меня.

Это вовсе не прихоть на почве лирической грусти,

Не экскурсия в юность, которой уже не вернуть,

Это только желанье без всяких высоких напутствий

На сегодняшний выпуск, на ваших питомцев взглянуть.

Поучать не берусь. Я и сам не любитель нотаций.

Я и сам еще молод — недавно учился у вас.

Но уж очень мне хочется, чтобы в их сердце остался

И последний звонок, и щемящий наш трепетный вальс.

Потому, мой учитель, я вашим желаю ребятам

Встретить много хороших друзей, и рассветов,

и книг. И хочу вас просить:

как поверили в нас вы когда-то, Точно так же сегодня

давайте поверим мы в них!

МУЗЫКА ПОЛНОЧИ

Трамвайный звон рассыпался в ночи И постепенно затерялся где-то, Но вслед за этим ветры-скрипачи Настроили тугие струны веток.

В игру вступили чьи-то каблучки, Потом машина пронеслась, сигналя... Я слушаю, как в тишине звучит На сценах улиц музыка ночная.

Но заполночь все глубже тишина. Вода по крышам медленно стекает, И темнота, тягуча и черна, Свой занавес все ниже опускает.

Трамвайный звон рассыпался в ночи, И смолкло все — хоть слушай, хоть

не слушай. Лишь фонари, утопленные в лужах, Похожи

на скрипичные ключи;

37

* * *

Как охотник, услышавший песню трубы, Оставляет и землю, и хату, Так и я поутру ухожу по грибы В мир березок и сосен лохматых.

Разгребаю кусты — а внутри, как цветы, Притаились блестящие шляпки, И, как будто стесняясь своей наготы, Среди зелени ежатся зябко.

Я возьму их, холодных, домой отнесу, И от этого, честное слово, Сиротливо и пусто не станет в лесу: Завтра вырастет столько же новых!

58

* * *

Обидчивость обычностью страшна, Ей никогда нельзя вверяться слепо. Обиженность на умных — лишь смешна, На дураков — тем более нелепа. На сильных обижаться — слабым слыть, На слабых — невозможно, это ж ясно. Легка обида, если может всплыть, Обида затаенная — опасна.

Живу себе, смеясь, а не сопя, И лишь порой, открытью поражаясь, Я молча обижаюсь на себя — За то, что никогда не обижаюсь.

39

* * *

Зима. Январь. Мороз — до слез. Снега — на шаг не сдвинешься, Сосульки на ветвях берез, А солнце — апельеинище! Во весь накал по вечерам На небе звезды светятся, И дым из труб настолько прям — Как будто сверху свесился. Одевшись в иней, спят дома, Чуть слышно льдинка хрустнула... Я так люблю тебя, зима. Ты вся —

такая русская!

58 40

* * *

Пускай платок твой по-февральски бел,

Пускай ты в нем — как только из метели,

Я все равно сегодня разглядел В тебе весну

и музыку апреля.

Ее не скрыть: она — в твоих глазах,

Она уже другим передается! Не заслонят

ни вьюга, ни гроза Живого солнца,

что мне в душу льется!

* * *

Открыть окно, вдохнуть настой Морозца с сумеречным светом И тишину услышать эту, И задохнуться чистотой!

Какой февраль! Недолгий срок Ему назначен был издревле — И он спешит, пока в деревьях Не забродил весенний сок.

Люблю февраль. Люблю за то, Что он бывает хмур и нежен, То, как январь, вовсю заснежен, То мокрым мартом стать готов.

...Снега последние идут, И по весне грядущей

вишни Уже вздыхают — а поди ж ты, Какой февраль у нас в саду!

58

* * *

Я уезжаю. Снова уезжаю. Стою и улыбаюсь, как пацан. А солнце жарит и глаза мне жалит, И я не вижу твоего лица.

Не знаю, ты смеешься или плачешь, Не слышу, как твой голос задрожал, Не понимаю: как же это раньше Я от других спокойно уезжал?

Так что ж теперь? Перрон поплыл... , Окошко

Спешу открыть, чтоб главное сказать: — Я возвращусь! Прости меня за то, что Я точно так же буду уезжать Еще не раз. Моих скитаний жажда Переплелась давно уже с судьбой. Наверно, для того, чтобы однажды Прийти — и увести тебя с собой.

43

ПРИЗНАНИЕ

Ты — весна! Ты — солнца половодье. Я не знал Вчера, узнал сегодня. Ты внесла В меня тепло свое. Ты — весна, Подснежник, ручеек.

Ты и лето, Все тебя я вижу В трепете Июльских трав и вишен. Лебеди В глазах твоих и снах. Ты — и лето, И моя весна.

Осень — ты. Сквозь лес, что сбросил крону, Просека — Моя к тебе дорога. Росами Вовсю звенит она. Осень — ты. И все-таки — весна!

Ты — зима. Ты всех снегов светлее.

44

Ты заря В заснеженных аллеях. Ты сама Об этом знать должна. Ты — зима. И все-таки — весна!

ОДА НА ПРИХОД ЛЕТА

Вот мы двое посредине лета... Вя. Луговской

Как начиналось это лето! С кукушки, спрятавшейся где-то, Решившей с самого рассвета Свои пророчества начать.

Как начиналось это лето! Ты приходила, вся из света, И на пороге, как Джульетта, Смеялась звонко и легко.

Как начиналось это лето! Так начиналось только это — Как песня, что еще не спета И не известна никому.

Как начиналось это лето! Река была уже согрета,

- И белый катер, как ракета, Летел куда-то по воде.

Лес перед ним раздвинул стены, На берегу косили сено, Все было так обыкновенно, Но чудо чудилось везде.

26

* * *

Звезда упала... Значит, август С вершин спустился меловых, А полночь натянула парус На мачтах сосен вековых. Забросив удочки ночные, Давно уснули рыбаки, Лишь бакены, как водяные, Полощутся среди реки. Давай весло! Скорее в лодку! Мы убежим, пока темно, За нами ночь закроет плотно Свое бездонное окно, В воде растает след беззвучный, И монастырь замшелый вниз Глядеть угрюмо будет с кручи Провалами пустых глазниц. Мы уплывем туда, где немо Застыли свечи тополей, И где Донец впадает в небо, А небо клонится к земле. А в небесах, минуя версты, Пронзая тучи острием, Летят пылающие звезды, Чтоб имя

вычертить твое!

47

^ ^ ф

Это старые стихи. Без названия. Просто вспомнилось — бывает же так. ...На ветру почти неслышно позванивал И покачивался лунный пятак. Крались волны по холодному гравию, Спали дачи, завернувшись в сады, А из моря — и прозрачна, и мраморна — Выходила вместе с полночью ты. Выходила не царевной, не лебедью, Не богинею античных морей, А девчонкой

восемнадцатилетнею, Очень радостной и очень моей. Мы бежали в виноградные заросли И клялись,

и клялись на века. В небе августа, как добрые замыслы, Проплывали, торопясь, облака, Перемигивались звездные яхонты С теплой россыпью росистой травы... Были сладкими зеленые ягоды И солеными — ладони твои, И горячими казались признания, И молитвами — слова на устах. ...Это старые стихи. Без названия. Просто вспомнилось. Бывает же так.

26 48

ПАРУС

Нам пророчат разлуку и друзья, и враги. Я упрямо и глухо ускоряю шаги.

Может, это и верно, что от дальних дорог, От дождя и от ветра белый парус продрог,

Что поник и промок он — ну и пусть, ты взгляни,

Как остались далеко нашей бухты огни!

Сколько вместе проплыли, ничего не страшась —

Ни штормов и ни ливней, — что же сломит сейчас?

Можно прыгнуть на берег — но вокруг лишь вода,

Кто сойдет — тот утерян навсегда, навсегда...

Позади нас — лишь море, впереди — океан! Переплыть его сможет только тот, кому дан Не характер плаксивый, не бодрячества дух, А веселый и сильный, очень преданный друг.

Так наляжем на весла, сядем, плечи сведя. Пудь-дорогу по звездам мы найдем для себя. А подымется солнце и взметнется в зенит — Белый парус просохнет и опять зазвенит!

Полетит он все выше в нашу синюю даль. Ты пойми меня, слышишь? И поверь навсегда.

* * *

Когда теплоходы белые По рекам уйдут в моря И ринется лето с берега, Спасаясь от сентября; Когда над седыми соснами Повиснет последний луч И первые слезы осени Прольются из серых туч; Когда по сырому хворосту Отправится ветер в путь, Когда ни рукой, ни голосом Тебя не смогу вернуть, — Тогда попрошу у прошлого, Чтоб память пришла ко мне И вспомнилось лишь хорошее Из наших с тобою дней, Чтоб вместо прощанья хмурого В мерцанье далеких звезд Я видел ночное Щурово И утренний Святогорск, Чтоб вновь теплоходы белые По рекам ушли в моря И прыгало лето с берега, Спасаясь от сентября...

50

) А знаешь, даже легче без тебя. Я возвращаюсь к той забытой жизни, Когда ничьи звонки не теребят И ниоткуда не приходят письма.

Живу себе в блаженной пустоте И, позабыв тревогу и усталость, Свободен так, что мог бы полететь!.. Вот только крылья У тебя остались.

51

* * *

Теперь и я — про «бабье лето». Не потому, что впрямь пора, -Не потому, что нынче где-то Еще колышется жара. Не потому, что так щемяще Раскинул ветви старый куст, Не потому, что снова пуст, Как прежде, мой почтовый ящик. ...А потому, что возле кленов, Как виноградная лоза, Стоит девчонка-олененок, Печально смотрит мне в глаза.

52

* * *

Что же делать? Вновь бежать туда, Где живая в озере вода,

Где меня апрель, как добрый бог, Врачевал от болей и тревог,

Где мою обиду, горечь, зло Половодьем смыло, унесло,

Где большой и сильный кто-нибудь Говорил, — мол, ты ее забудь,

Где взлетали весла над водой, Как взлетала радость над бедой,

Где будили птицы по утрам Старый дом, открытый всем ветрам,

Где за днями высились года... Что же делать? Вновь бежать туда?

Понимаешь, это как в бреду: От тебя — опять к тебе иду.

I

53

* * *

Мы с тобой друг друга не искали, Мне тебя искать не надо было. Просто где-то далеко-далеко, До тебя и до меня за вечность, Были руки, нежные, как воздух, Добрые и теплые ладони И глаза, которым слов не надо. Так на свете появилась нежность.

Мы с тобой друг друга не искали, Мне тебя искать не надо было. Просто на ветру летели листья, И куда-то уходили люди — Сильные, суровые мужчины,. А вдали, молясь за возвращенье, Женщины стояли у порога. Так на свете появилась верность.

\ Мы с тобой друг друга не искали, Мне тебя искать не надо было. Просто оказалось невозможным Разминуться. Если за страданья К человеку вдруг приходит радость, К человеку вдруг приходит нежность, К человеку вдруг приходит верность, Человек становится счастливым!

58

* * *

Люде

Медведь-гора и медный цвет заката, И запах меда с морем пополам... Как сладок этот месяц! Как он краток. Каким он добрым оказался к нам!

Над палубой соленого фрегата Летели ветры к дальним островам, И солнечные капельки муската Катились по смеющимся губам.

Медведь-гора и медный цвет восхода, Наполнившего море до краев... Как радостно, красиво и свободно, Даруя покровительство свое, Любила и хранила нас природа, Чтоб мы с тобой учились у нее!

55

* * *

Еще не осень — но уже не лето, Еще не радость — но уже не грусть. Я с электрички спрыгну в час рассвета И вместе с ним в окошко постучусь.

Взметнется занавеска: «Ты ли это? Нет, не уснула, знала, что дождусь». Дыханьем утра комната согрета, Остывший чай неповторим на вкус.

И шепотом привычные вопросы, И долгожданный не приходит сон. А завтра снова — за окном откосы, Свечение сентябрьских лесов... Уже не лето — Но еще не осень...

56

Цветенье — высшее начало Всего земного на земле... Уже ледок хрустит ночами И индевеет на заре.

Литые тучи гонит север, Но разгоревшимся огнем Пылает, словно лист осенний, Кольцо на пальчике твоем!

57

Ну, что же ты, приятель-дождь, Явился без предупрежденья, Когда встречала кроха-дочь Свой третий в жизни день рожденья В саду у нас еще вчера Скакали солнечные зайцы, И так вела себя жара, Что ни к чему не прикасайся. В траве струилась трель сверчка, И даже ночью было душно — Но вдруг под утро облака Сгустились в сумрачные тучи. Был невеселым капель стук. Но бабушка, войдя, с порога: — Дожди идут — скорей растут, — Сказала ласково и строго. Скорей растут?.. Тогда не грех И дождь позвать на день рожденья. Расти скорее, человек! Вода вершит круговращенье, Идут по кругу правда, ложь, Любовь и боль, восторг и горе, Нас настигая -вдруг, как дождь, Который трудно переспорить, А нужно только переждать, Не уставая верить в лето... Расти скорее — и тогда Сама почувствуешь все это, Поймешь, что ливни и снега Нас учат мудрому терпенью.

58

Но это — будет. А пока Встречай без страха день рожденья. Вот зонт — и выйдем за порог Послушать, как над свежей степью Строчит шлагбаума звонок, Сверчок двадцатого столетья...

РАЗГОВОР С СЕРЕБРЯНЫМ БОРОМ

Я ждал тебя в Серебряном бору...

Е. Евтушенко

Серебряный бор! Ну какая нелепость, Какая досада, дружище, что ты Так близко к себе подпускаешь троллейбус, А с ним — пестроту городской суеты.

Ведь помнишь, когда и взаправду был бором — Прозрачным и свежим, вовсю молодым, А нынче тебя окружили забором, И прежде серебряный — стал ты седым.

Вздыхают тропинки под граЬием грустно, Не птицы — динамик орет на заре, Закована речка в бетонное русло, Окрашены лавочки к дачной поре...

А где твои гнезда, поляны брусники, Над тихой водою рыбацкий костер? Тебя разлучили давно уже с ними, Тебя приручили, Серебряный бор...

Как запросто нас приручают привычки, Надолго в своих превращая рабов. Но есть исключенье «— и нет его выше: Нельзя, чтобы нас приручала любовь!

Любовь приучает (когда приручает), Всего без труда добиваться сполна, Но став достижимой, светло и печально От нас неизменно уходит она.

60

ч

Привычка с т р а ш н е й , чем любая провинность, И если с годами ее обретешь, То вместо любви возникает повинность, А следом за нею — притворство и ложь.

Сменяется буднями радостный праздник, Его убивает обыденный быт. И в этом несчастье. Но трижды несчастен, Кто с этим смирился без всяких обид.

А счастливы трижды — кто сами убили Такое смиренье в себе и других И вечно умеют влюбляться

в любимых, Со временем видя по-новому их.

Не в душном раю, а в свободном полете Мечты и борьбы торжествует любовь. ...Я верю не пляжной твоей позолоте, А зетру и солнцу. Серебряный бор.

Я зерю зеленому буйному лет}', ГЛАЗАХ. ЧТО взглянули — и стали судьбой, И сколько б ни прожил — я верю поэтам За то, что поэзия верит в любовь.

С О Д Е Р Ж А Н И Е

«Есть ощущенье взлетной полосы...» 3 Тревога 4 Фуражка 5 На стрельбище 6 «Воздушный бой я знал по книгам...» 7 «Над расстоянием в шесть тысяч километров...» 9 «Посмотри на меня, пожалуйста...» 11 Землянка 12 Утро 14 «Интернационал» в солдатском клубе 15 Березовый сок 17 Перед дорогой 19 «Ни подъема, ни отбоя...» 20 «Уже цветы им были вручены...» 22 «Украина! Земля соловьиной весны...» 23 Едет Донбасс на БАМ 24 Выпускной вечер 26 Родное 27 «А граница — это очень просто...» 28 МГУ 2^ Пушкин 30 «Поучают: «Будьте уступчивей...» 31 «От детства в память мне осталась...» 32 Грин 33 Половодье 34 Письмо школьному учителю 35 Музыка полночи 37 «Как охотник, услышавший песню трубы...» 38 «Обидчивость обычностью страшна...» 39 «Зима. Январь. Мороз — до слез...» 40 «Пускай платок твой по-февральски бел...» 41 «Открыть окно, вдохнуть настой...» 42 «Я уезжаю. Снова уезжаю...» 43 Признание 44 Ода на приход лета 46 «Звезда упала... Значит, август...» 47 «Это старые стихи. Без названия...» 48

Парус > Когда теплоходы белые...» А знаешь, даже легче без тебя...» Теперь и я — про «бабье лето...»

«Что же делать? Вновь бежать туда.. «Мы с тобой друг друга не искали...» «Медведь-гора и медный цвет заката. «Еще не осень — но уже не лето...» «Цветенье — высшее начало...» «Ну, что же ты, приятель-дождь...» Разговор с Серебряным бором

Н Е Ф Ё Д О В Евгений Андреевич

ВЗЛЕТНАЯ ПОЛОСА

Стихи

Зав. редакцией Г. Л. Щуров. Рецензенты Т. М. Глушкова, Е. С. Кузнецов. Редактор В. И. Труханов. Художник В. В. Савилов. Худо-жественный редактор С. Ф. Вишняк. Техниче-ский редактор А. В. Самолетова. Корректор В. С. Рыжова.

Б П 001680. Сдано в набор 11.XI.74 г. Подписа-но к печати 19.ХП.74 г. Формат 70Х90'/з2. Бу-мага типографская № 1. Усл. печ. л. 2,34. Уч.изд. л. 1,85. Т и р а ж 5.000 экз. Заказ № 355. Цена 23 коп. Издательство «Донбас», г. Донецк, пр. Б. Хмель-ницкого, 32.

Типография издательства «Радянська Донеччина», г. Донецк, ул. газеты «Социалистический Дон-басс», 26.

I 1

Цена 23 коп. *

1 к

ш ""; я

' -

• - - '

Евгений Нефёдов ро-дился в 1946 году в Кра-сину Лимане Донецкой »">бла6ти: После школы был рабочим на "желез-ной дороге, окончил МГУ, служил в авиации. «Взлетная полоса»— пер-вая к'нига_ молодого п ф г та.

• •Дч $