Приходской Листок Издаётся по благословению

Высокопреосвященнейшего Гавриила, Архиепископа Команского

BULLETIN PAROISSIAL de la Cathédrale

SAINT-ALEXANDRE NEVSKY 12 rue Daru 75008 Paris

Recteur : S.E. Mgr. Gabriel, Archevêque de Comane

Archiprêtre Anatole RAKOVITCH 01.47.64.04.00

Archiprêtre Eugène CZAPIUK 01.47.63.87.62

Protodiacre Andrèï SVYNAROV 01.77.13.63.79

Administrateur : V.E. TICHONICKY

Secrétaire : E.S. OBOLENSKY

Содержание / Sommaire стр./pages

От Редакции / Editorial 2 Vie spirituelle :

Homélie catéchétique à l’ouverture du Grand et Saint Carême 2011 3 Homélie de S. Em. l’Archevêque Gabriel: Dimanche du Pardon 4 Молитва св. Ефрема Сирина 5 L'entrée dans le Carême, archimandrite Lev Gillet 5 Dimanche de l'Orthodoxie, archimandrite Lev Gillet 7

Сообщение Совета Архиепископии: Заседание 24 февраля 2011 года 8

Приходская жизнь : «Многая лета» Никите Струве ! 9

Катехизис : Символ Веры (беседа 4-я), протоиерей Александр Мень 10

Жизнь в Церкви: Le vrai héros du Carême, c'est le corps, Jean-François Colosimo 19 «Вернии, о оглашенных помолимся», протоиерей Сергий Тышкун 21 Иерархия и народ в Православной Церкви, прот. Иоанн Мейендорф 23

Библеистика : В чем согрешили прародители? 27

Calendrier des offices / Расписание богослужений 29

ВЕЛИКОПОСТНЫЙ ВЫПУСК Mars-Avril/Март-Апрель 2011 Numéro 29

e-mail : bparoissial@gmail.com site: www.cathedrale-orthodoxe.com

2

В прошедшие подготовительные к Великому Посту недели особый тон задают евангельские чтения. Они особенные: о Закхее, притчи о мытаре и фарисее, о блудном сыне, о Страшном Суде... Лейтмотивом всех этих чтений становится умение видеть. В древнерусском языке слово "видеть" сродни словам "знать", "ведать". Во всем Священном Писании как Ветхого, так и Нового Заветов глагол "видеть" употребляется в значениях "познавать", "испытывать", "переживать". Закхей стремится во что бы то ни стало увидеть Христа, фарисей видит раздавленную осознанием своей вины фигуру мытаря и не замечает собственной гордости, собственной греховности, не знает, что Бога можно любить, а не рабски Ему служить, исполняя законы. Блудный сын увидел свое правдивое жалкое греховное состояние и решил возвратиться к родному отцу и покаяться. Отец увидел сына и возрадовался. В притче о Страшном Суде на муки вечные осуждаются те, кто за всю свою жизнь не увидели нуждающегося ближнего, который постоянно и абсолютно реально всегда был рядом. Вспоминается также предворяющий встречу Закхея со Христом евангельский рассказ о нищем слепце, сидевшем у ворот Иерихона и кричавшем: “Иисус, Сын Давидов! помилуй меня.” Его останавливали, но Христос, подойдя к нему, сказал: “Прозри! вера твоя спасла тебя.”(Лк.18,35-43). Желание увидеть или узнать воистину важно и необходимо для каждого человека. Только как научиться правильно видеть, чтобы познать ближнего, истину, самого Бога? С первых дней Великого Поста мы не раз будем слышать этот глагол "видеть", читая первую книгу Библии Бытие, слушая церковные песнопения, и конечно вплотную соприкаснемся с этим словом в молитве преподобного Ефрема Сирина: "Дай мне зрети (видеть) мои прегрешения и не осуждати брата моего". Каждый из нас должен научиться с помощью Божией глубоко, терпеливо и без осуждения видеть другого, наполняя свое сердце любовью, шествуя к радостному празднику Пасхи! Протодиакон Андрей Свинарёв Les Évangiles lus durant les semaines préparant au Grand Carême ont une consonance distinctive. Ces textes sont assez particuliers, ils parlent de Zachée, de la parabole du Pharisien et du Publicain, du Fils Prodigue et du Jugement Dernier : tous font référence à la capacité de « voir ». En russe ancien, ce mot « voir » était équivalent à « savoir » ou « connaître ». Dans toutes les Saintes Écritures, dans l’Ancien ou le Nouveau Testament, le mot « voir » est utilisé dans le sens de connaître, éprouver, endurer. Zachée fait tout ce qu’il peut pour essayer de voir le Christ, le pharisien voit un publicain accablé par la reconnaissance de sa faute et ne remarque pas son propre orgueil et ses propres péchés ; il ignore que l’on peut aimer Dieu, qu’il ne s’agit pas d’appliquer simplement des règles avec servilité. Le Fils Prodigue a sincèrement vu son état de péché pitoyable et a décidé de revenir vers son père et de se repentir. Son père a vu son fils et s’est réjoui. Dans la parabole du Jugement Dernier, sont voués aux tourments éternels ceux qui de toute leur vie n’ont pas vu près d’eux celui qui était dans le besoin, alors qu’il avait toujours été là, à leur coté de façon tout à fait réelle. Un autre récit tiré des Évangiles vient également à l’esprit : celui du mendiant aveugle qui était assis aux portes de Jéricho et qui cria « Jésus, Fils de David, aie pitié de moi ». Ce récit introduit la rencontre de Zachée avec le Christ. On tentait d’arrêter l’aveugle mais Jésus s’est approché et lui a dit « Recouvre la vue, ta foi t’a guéri » (Luc 18,35-43). La volonté de voir ou de reconnaître est essentielle et indispensable à chacun. Cependant, comment apprendre à voir juste, pour savoir reconnaître son prochain, la vérité et Dieu lui-même ? Dès les premiers jours du Grand Carême nous allons entendre plus d’une fois ce verbe « voir » : en lisant le premier livre de la Bible - le livre de la Genèse, en écoutant les chants religieux et bien entendu nous toucherons ce concept au plus près avec la prière d’Ephrem le Syriaque « accorde-moi de voir mes fautes et de ne pas juger mon frère ». Chacun doit apprendre avec l’aide de Dieu, à voir son prochain dans sa profondeur, avec patience et sans le juger, en remplissant son cœur d’amour tandis qu’il avance vers la radieuse fête de Pâques ! Protodiacre Andrèï Svynarov, traduction Hélène Runge

3

HOMÉLIE CATÉCHÉTIQUE À L’OUVERTURE DU GRAND ET SAINT CARÊME 2011

+ BARTHOLOMAIOS

PAR LA GRÂCE DE DIEU ARCHEVÊQUE DE CONSTANTINOPLE, NOUVELLE ROME ET PATRIARCHE ŒCUMENIQUE

À TOUT LE PLÉROME DE L’EGLISE, QUE LA GRÂCE ET LA PAIX DE NOTRE SAUVEUR ET SEIGNEUR JÉSUS-CHRIST SOIENT AVEC VOUS, AINSI QUE NOTRE PRIÈRE, BÉNÉDICTION

ET PARDON Frères et sœurs, fils et filles bien-aimés dans le Seigneur,

« Il est ouvert, le stade des vertus, y entrent ceux qui veulent s’exercer, au combat du Carême préparez-vous », ou, mieux encore, ce stade se trouve de tout temps ouvert depuis le moment où le Seigneur de Gloire Très-Miséricordieux a daigné assumer notre nature humaine. Il appelle, dès lors, tout homme à prendre part aux dons innombrables de la Grâce du Très Saint-Esprit et, tout particulièrement, en ce temps béni du Saint et Grand Carême.

Enfants bien-aimés dans le Seigneur, La bonté infinie, notre vrai Dieu que nous vénérons dans la Trinité, a créé le genre

humain par amour, et seulement par amour, afin de faire en sorte, dans la mesure où cela est possible à la nature humaine, que les hommes soient associés à la grandeur de sa Gloire divine et y aient part. Tel est le but unique de la vie humaine en tout temps. C’est à la réalisation de ce but que tend toute la Tradition de notre Eglise Orthodoxe, sainte et porteuse de l’Esprit. Elle enseigne, interprète, met en avant tout le prisme de la vie spirituelle, ainsi que toutes les luttes spirituelles dans lesquelles tout fidèle doit s’engager dans un état d’esprit valeureux.

Tout chrétien, par le saint mystère du baptême, reçoit la grâce du Saint-Esprit. Si l’on se met, en toute bonne disposition, à aimer Dieu, alors, d’une manière inexplicable, la Grâce fait participer à la richesse de ses biens. Ainsi, celui qui désire conserver cette expérience de la Grâce, s’efforce avec joie d’écouter avec son âme les biens du siècle présent et de se rendre acquéreur du trésor caché de la vie véritable. Selon le degré de succès auquel l’âme parvient en cette lutte spirituelle, elle manifeste, en proportion, le don divin de la Grâce, à savoir la bonté du Seigneur, cachée dans ses tréfonds. C’est cette bonté précisément qui désire son guide infaillible dans sa lutte spirituelle multiforme.

Cette lutte spirituelle est, pour tout fidèle, permanente. Cela rend nécessaire de l’entreprendre comme un commencement, chaque jour, à tout instant. « Voici venir le temps des combats spirituels, la victoire sur les démons, la tempérance tout armée, l’angélique splendeur et l’assurance auprès de Dieu. » Ainsi, le Saint Carême est comme un commencement continu, une renaissance, une rénovation spirituelle de l’homme. C’est la raison pour laquelle l’hymnographie du Triode nous donne une orientation juste : le jeûne du corps, dit-il, l’abstinence de nourriture, s’ils ne sont pas accompagnés par la purification des passions et la lutte spirituelle, ne procurent point d’amendement à nos vies. C’est pourquoi, ils sont rejetés comme mensongers par Dieu.

Assurément, l’homme est en mesure de concentrer son esprit sur l’effort de la connaissance de Dieu, le rassemblant. Ainsi la lutte contre sa dispersion est une entreprise laborieuse, de longue haleine, nécessaire toutefois et décisive quant à sa consistance spirituelle et à l’ensemble de sa vie en société. Or, à ceux qui viennent de s’y engager, la route de la vertu apparaît dure, douloureuse à l’excès. Ce n’est pourtant pas parce que cette route serait telle en réalité mais bien plutôt du fait que la nature humaine s’est accoutumée à la fréquentation des plaisirs faciles. Ainsi, à ceux qui sont parvenus à dépasser la moitié du chemin, cette route apparaît-elle agréable et facile.

Beaucoup, à diverses époques, dans leur ignorance du grand mystère de la piété, considérèrent la Tradition ascétique Orthodoxe comme pesante. Ils lui reprochent encore d’aboutir à priver l’homme de son imagination créatrice, de son initiative originale, du plaisir de la vie en général ainsi que de la joie qui en résulte. Rien n’est plus mensonger que cela. Tout ce que Dieu a créé, Il l’a créé fort bon et nous en a fait don afin que nous nous en réjouissions, que nous nous en délections, que tout cela devienne raison de rendre gloire sans

4

discontinuer à notre Bienfaiteur. De plus, les commandements de Dieu nous guident. Ils nous décrivent le juste usage que notre imagination, que toutes les forces de notre âme, en harmonie avec tous les biens matériels, deviennent des sources de joie en vérité, ainsi que des bienfaits en faveur de la vie de l’homme. Tout au contraire, leur usage égoïste, arbitraire, au mépris du but accordé par le Créateur à ses créatures, satisfaisant momentanément l’égoïsme déraisonnable de l’homme, aboutit toutefois à des résultats qui diffèrent totalement de ses attentes. Un tel usage abusif conduit l’homme au désarroi, à l’angoisse et au malheur.

Notre Sauveur, Celui qui est vrai Dieu et vrai homme, Celui qui se fait connaître aux humbles, réceptifs à Sa Grâce incréée, le Seigneur de gloire et Seigneur de l’Histoire, Celui qui sonde les cœurs et les reins, Celui qui, de par sa Divine Providence, contient les univers, depuis la particule la plus infime de Sa création jusqu’au Grand-Tout, cet univers inconcevable à l’intellect humain, est, d’une manière diachronique, le Chemin, la Vérité et la Vie . Celui qui, en sa personne même, est la Vie, ne pourrait être retenu par la mort. Il l’a, tout au contraire écrasé et Il est ressuscité. De la même manière, l’existence est impossible d’une vie humaine qui puisse élever l’homme en dignité, si cette vie ne fait pas partie prenante du corps vivifiant du Christ ressuscité, à savoir son Eglise Orthodoxe et la Tradition de celle-ci selon l’Esprit-Saint. Et, en un mot, le Seigneur demeure pour l’éternité, alors que les inventions des hommes orgueilleux ne sont que mensonges. Ou encore, comme le dit, fort à propos, Saint Diadoque : « Rien n’est plus pauvre que l’intellect qui, sans Dieu, traite en philosophe ce qui est de Dieu ».

Enfants bien-aimés dans le Seigneur, En notre entrée dans le Saint et Grand Carême, nous vous exhortons tous

paternellement, sans céder, ni à la crainte, ni à la nonchalance, d’avancer dans la période de l’année la plus importante de votre vie, sur le stade spirituel, avec courage et de toutes les forces de votre âme. Vous purifierez ainsi et vos âmes, et vos corps, de toute impureté et parviendrez alors au Royaume de Dieu, lequel est offert dès cette vie présente, à tous ceux qui le recherchent en toute sincérité et du fond de leur âme.

Que la grâce de Dieu et son infinie miséricorde soient avec vous tous. Saint et Grand Carême 2011

+ Bartholomaios de Constantinople Votre fervent intercesseur auprès de Dieu

Homélie de S. Em. l’Archevêque Gabriel:

Dimanche du Pardon L’Evangile de la Liturgie du dimanche du pardon débute

par le précepte du pardon : « si vous pardonnez aux hommes leurs offenses, votre Père céleste vous pardonnera aussi; mais si vous ne pardonnez pas aux hommes, votre Père non plus ne vous pardonnera pas vos offenses. » Le fait que l’Eglise ait choisi cette phrase pour introduire l’évangile du jour montre qu’elle entend faire du pardon l’idée dominante de ce dimanche et du Grand et Saint Carême.

Mais il est aussi vrai que tout le reste de l’évangile d’aujourd’hui parle du jeûne, comme l’apôtre ailleurs qui nous exhorte à sortir des ténèbres, à revêtir l’armure de lumière, à marcher en plein jour, fuyant l’ivrognerie, la débauche et les

désirs de la chair. L’apôtre relie ce thème de la chair au thème du jeûne. L’un croit qu’il peut manger de tout ; un autre ne mange que des légumes. Que celui qui mange ne méprise point celui qui ne mange pas, et que celui qui ne mange pas ne juge point celui qui mange. Qui es-tu pour juger un autre ?

Notre Seigneur nous recommande, à nous qui jeûnons, de ne pas se donner un air sombre ni une mine défaite, comme font les hypocrites, pour qu’on voie bien qu’ils jeûnent. «

5

Toi, quand tu jeûnes, parfume ta tête et lave ton visage », disait-Il et le Père, qui voit dans le secret, te récompensera devant tous. Que ton trésor et ton cœur soient, non sur la terre, mais dans le ciel.

Pour vivre cette réalité, il faut que nous exercions, pendant ce Grand et Saint Carême, un contrôle plus strict de nos pensées, de nos paroles, de nos actes, et que nous concentrions notre attention sur la Personne et sur les exigences du Sauveur. Car, c’est Lui notre trésor, vers qui nous élevons nos cœurs. « Venez à moi », dit-Il « vous tous qui peinez et ployez sous le fardeau, et moi je vous donnerai le repos. Chargez –vous de mon joug et recevez mes instructions, car je suis doux et humble de cœur, et vous trouverez, pour vos âmes, le repos. Car mon joug est suave et mon fardeau léger ! » (Mt. 27,28-30).

Que ce temps béni du Carême, par le jeûne et l’abstinence, nous aide à réprimer les passions de la chair, et nous permette d’avancer doucement sur la voie céleste. Oui, doucement, car notre pénitence ne doit pas être une chose lourde et pesante. Nous devons traverser ce Carême avec joie et amour, car à la fin nous attend la sainte Résurrection. Amen.

+ Archevêque Gabriel

Молитва св. Ефрема Сирина, читаемая Великим Постом

Господи и Владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. (Поклон земной)

Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. (Поклон земной)

Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети мои прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь. (Поклон земной)

Боже, очисти мя грешного! (12 раз с поясными поклонами)

Господи и Владыко живота... (и далее целиком, и в конце один земной поклон)

Живота моего – жизни моей, дух праздности – склонность к празности или лени, уныние – безнадежность, любоначалие – властолюбие, то есть любовь начальствовать и властвовать над другими, празднословие – произношение пустых слов (пустословие), а также дурных и бранных слов, не даждь ми – не дай мне. Целомудрие – здравомыслие, благоразумие, а также чистота и непорочность души, смиренномудрие – сознание своего несовершенства и недостоинства перед Богом, и когда не думаем о себе, что мы лучше других (смирение), терпение – терпение нужно при перенесении каких-либо неудобств, лишений и несчастий, а также нужно для того, чтобы начатое хорошее дело довести до конца, любве – любовь (к Богу и ближним). Ей, Господи – о, Господи, даруй мне зрети – дай мне видеть, осознавать. Под братом здесь подразумевается всякий другой человек. Яко благословен еси – потому что Ты достоин прославления.

L'entrée dans le Carême

Le lundi qui suit le Dimanche de l’abstinence de laitages est le premier jour du grand Carême proprement dit. Nous voici donc entrés dans cette suite de quarante jours qui nous préparent au temps de la Passion et au temps de pâques. Avant de nous engager dans le détail de ces semaines de Carême, il n'est pas inutile de considérer quelques caractéristiques générales du grand Carême. La première de ces caractéristiques est évidemment le jeûne. On ne peut pas ignorer ou traiter à la légère la question du jeûne alimentaire. Les pères de l'Eglise et la conscience collective des fidèles ont parfaitement discerné la valeur spirituelle, la valeur à la fois pénitentielle et purificatrice, de l’abstention de certains aliments. Ce serait, cependant, une grave erreur de faire seulement consister le jeûne du Carême dans l’observance de cette abstention. Le jeûne du corps

6

doit s'accompagner d'un autre jeûne. La discipline de l'Eglise des premiers siècles prescrivait pendant le grand Carême, la continence conjugale; elle interdisait la participation aux festins et l'assistance aux spectacles. Cette discipline a pu s’affaiblir et ne pas se présenter aujourd'hui aux fidèles avec la même rigueur qu'au temps des Pères. Elle demeure cependant une indication précieuse de l'esprit, de l'intention de l'Eglise. Cette intention est certainement que nous exercions, pendant le Carême, un contrôle plus strict de nos pensées, de nos paroles, de nos actes, et que nous concentrions notre attention sur la personne et les exigences du Sauveur. L'aumône est aussi l'une des formes d'observance du Carême que les pères ont le plus recommandée. Le jeûne agréable à Dieu est un «tout» dont on ne doit pas scinder les aspects intérieurs et les aspects extérieurs, mais où les premiers sont les plus importants. Une deuxième caractéristique du grand Carême consiste dans certaines particularités rituelles dont nous dirons maintenant quelques mots. C'est tout d'abord la récitation des «grandes complies». On sait que l'office de Complies, (en latin completorium, «ce qui complète», en grec apodeipnon, «ce qui vient après le souper»), est le dernier des offices du jour. Les complies ordinaires, ou «petites complies», constituent un office assez court. Mais, les lundis, mardis, mercredis et jeudi du grand Carême, elles sont remplacées par les «grandes complies», une assez longue lecture de psaumes et de tropaires parmi lesquels on remarquera une prière biblique étendue, la prière de pénitence de Manassé, roi de Juda. D'autre part, la liturgie célébrée le dimanche, pendant le grand Carême, n'est plus la liturgie habituelle dite de Saint Jean Chrysostome. C'est la liturgie attribuée a Saint Basile, archevêque de Néo-Césarée au IVe siècle. Cette liturgie est plus longue que celle de Saint Jean Chrysostome et le texte en est parfois assez différent. Elle a, dans certains passages, une saveur archaïque et émouvante, par exemple lorsqu' elle prie pour ceux de nos frères qui sont dans la maison de César et pour ceux qui sont condamnés aux durs travaux dans les mines; (pensons aux camps de concentration de notre époque.) Le mercredi et le vendredi, pendant le grand Carême, on célèbre la Liturgie dite «des présanctifiés», c'est-à-dire des saints dons consacrés d’avance. Ce n’est pas une liturgie eucharistique proprement dite, puisqu' elle ne comporte pas de consécration. C'est un service de communion au cours duquel les prêtres et fidèles communient avec les éléments eucharistiques qui ont été consacrés durant la dernière liturgie de Saint Basile ou de Saint Jean Chrysostome et qui ont été réservés depuis lors. La liturgie des présanctifiés s'ajoute aux vêpres. C'est pourquoi, en principe, on devrait la célébrer le soir. Elle comporte certains psaumes, certaines lectures bibliques particulières, et certaines prières empruntées à la liturgie de Saint Jean Chrysostome. Cette dernière est célébrée chaque samedi matin. Le vendredi après-midi, durant le grand Carême on récite ou l'on chante l'hymne dite «acathiste». C'est un long poème de louange a la Très Sainte Vierge et Mère de Dieu. Il comprend vingt-quatre strophes disposées selon un ordre alphabétique et divisées en quatre fragments. Ces fragments sont lus l'un après l’autre - un fragment chaque vendredi - au cours des quatre premiers vendredis du Carême. Le cinquième vendredi, on lit l'acathiste tout entier. Le grand canon de Saint André de Crète est lu intégralement le mercredi soir de la première semaine de Carême (et lu fractionné les lundi, mardi, mercredi et jeudi de la 1ère semaine). C'est une énorme composition comprenant deux cent cinquante strophes. Elles sont réparties en neuf séries d’odes. Ces poèmes expriment les aspirations de l'âme coupable et pénitente; elles opposent à la fragilité humaine la bonté et la miséricorde de Dieu. Il faut enfin - et peut-être surtout - mentionner l’admirable prière attribuée à Saint Ephrem. Là il ne s’agit plus de la poésie et de la rhétorique qui ne sont pas absentes des compositions dont nous venons de parler. Nous sommes maintenant devant un pur élan de l’âme, court, sobre, chaleureux. Cette prière, accompagnée de prostrations, est dite pour la première fois le soir du dimanche qui précède immédiatement le Carême (l’office du soir appartient déjà au lundi, premier jour du Carême). On la répète dans la plupart des offices du Carême, notamment au cours de la Liturgie des présanctifiés. La prière de Saint Ephrem est généralement connue des fidèles orthodoxes. Nous en rappellerons cependant le texte :

7

«Seigneur et Maître de ma vie, délivre-moi de l'oisiveté, du découragement, du désir de puissance et des paroles oiseuses.

Et donne à ton serviteur infidèle, l' esprit de chasteté, d'humilité, de patience et de charité.

Oui, mon Seigneur et mon Dieu permets moi de connaître mes péchés et mes transgressions

et de ne pas juger mes frères, car tu es béni à tout jamais, Amen».

Cette prière résume tout l’essentiel de la vie spirituelle. Un chrétien qui la répéterait constamment, qui s'en nourrirait pendant le Carême serait à la plus simple et à la meilleure école. Quelqu'un même qui se bornerait à répéter et à méditer ces mots : «Seigneur et Maître de ma vie», entrerait profondément dans la réalité des rapports entre Dieu et l'âme, l'âme et son Dieu.

Texte extrait du livre " L'an de grâce du Seigneur" du Père Lev Gillet (" Un moine de l'Eglise d'orient" ) aux éditions du Cerf

Dimanche de l'Orthodoxie

Evangile selon Saint Jean (1: 43-51) Par le Père Lev Gillet

Le mot «Orthodoxie» a été originairement pris, par rapport à ce Dimanche, dans un sens assez restreint. Il désignait, lorsque cette fête fut instituée, en 842, la défaite de l'iconoclasme et la proclamation de la légitimité du culte des icônes. Plus tard, la signification du mot s'élargit. On entendit par «Orthodoxie» l'ensemble des dogmes professés dans les Eglises en communion avec Constantinople. Un document officiel, le Synodikon, qui anathématisait nommément tous les hérésiarques, était lu, ce Dimanche, dans les églises. Il semble que, au début du Carême, la chrétienté byzantine ait considéré comme un devoir et un besoin de confesser sa croyance. De nos jours, on manifesterait probablement un souci plus grand, que ce n’était alors le cas, de s’exprimer, avec charité sur ceux qui errent et de dégager, dans leur pensée, ce qui est la part de vérité et ce qui est la part d’erreur. Mais il était bon et utile que l'Eglise «orthodoxe» affirmât sans ambiguïté sa propre attitude. Les préoccupations «œcuméniques» qu’elle partage aujourd'hui avec d’autres Eglises ne sauraient signifier un abandon ou un amoindrissement de ses croyances fondamentales. Il est d'ailleurs nécessaire d'élaguer le champ de l'Orthodoxie des herbes parasites et de ne pas profaner l'adjectif «orthodoxe» en l'appliquant à ce qui pourrait être superstition ou superfétation. Les textes lus ou chantés aux vêpres et aux matines de ce Dimanche insistent sur la réalité de l'Incarnation. En effet, la venue du Christ dans la chair constitue le fondement du culte des images. Le Christ incarné est l'Image essentielle, le prototype de toutes les images. Quelques phrases du Triodion expriment bien le sens profond du culte rendu aux icônes. «En vérité, l'Eglise du Christ s’est parée du plus bel ornement par les saintes icônes du Christ notre Sauveur, de la Theotokos et de tous les Saints glorifiés.., En gardant l'icône du Christ que nous louons et vénérons, nous ne risquons pas de nous égarer. Que ceux qui ne croient pas de la sorte soient dans la confusion. Car notre agenouillement devant le Fils incarné et non pas l'adoration de son icône est une gloire pour nous». Les Saints glorifiés ont été des images vivantes, quoiqu'imparfaites, de Dieu. Ils ont été des reproductions affaiblies de la vraie Image divine, qui est le Christ. Pendant la liturgie de ce dimanche, dans la lecture de l'épître aux Hébreux (11:24-26. 32-40), nous entendrons l'écrivain inspiré décrire les souffrances de Moise et de David, des patriarches et des martyrs d'Israël, de ceux dont le monde n'était pas digne», qui ont été flagellés, sciés, décapités et dont la foi a cependant vaincu le monde. Ceux-là ont été des images inscrites, non sur le bois, mais dans la chair. Ils figuraient déjà, ils annonçaient l'Icône définitive, la Personne du Sauveur. L’évangile du jour n’a pas de rapport direct avec les images ou avec l’Orthodoxie. Dans la lecture évangélique, nous voyons l’apôtre Philippe amener à Jésus Nathanaël qui, lui-aussi, va devenir un disciple. Jésus dit à Nathanaël : "Avant que Philippe ne t'appelle...quand tu étais sous

8

le figuier, je t'ai vu». Nathanaël, bouleversé par cette révélation, déclare : "Rabbi, tu es le Fils de Dieu». Jésus répond que Nathanaël verra "mieux encore» que cette vision à distance. «Vous verrez les cieux ouverts et les anges de Dieu monter et descendre sur le Fils de l'homme». Ces paroles offrent un vaste champ à notre méditation. Nous ne savons pas ce que faisait ou pensait Nathanaël sous le figuier. Heure de tentation, ou de perplexité, ou de grâce ? Ou simplement de repos ? Mais il semble que le Seigneur ne mentionnerait pas cet épisode si celui-ci n'avait pas été un moment décisif, un point tournant dans la vie de Nathanaël. Dans la vie de chacun de nous, il y a eu le moment ou les moments où nous étions "sous le figuier», des moments critiques, où Jésus, lui-même invisible, nous voyait et intervenait. Intervention acceptée ou repoussée ? Souvenons-nous de ces moments... Adorons ces interventions divines. Mais ne nous arrêtons pas à elles. Ne nous fixons pas sur une vision passée: «Tu verras mieux encore». Demeurons prêts pour la grâce nouvelle, pour la vision nouvelle. Car la vie du disciple, si elle est authentique, monte de clarté en clarté. Nous pouvons voir «les cieux ouverts et les anges monter» vers le Sauveur ou descendre sur nous. Indication précieuse de cette familiarité avec les anges qui devrait nous être habituelle. Le monde des anges ne nous est pas moins proche ni moins aimant que le monde des hommes.

Сообщение № 01-11 Совета Архиепископии Заседание 24 февраля 2011

1. Состояние здоровья владыки Гавриила. Владыка Гавриил известил Совет о своем здоровье. 28 января владыка перенес плановую хирургическую операцию. 2 февраля он покинул больницу и 22 февраля после краткого отдыха вновь приступил к исполнению своих обязанностей в административном центре при кафедральном соборе Архиепископии в париже. Операция прошла благополучно: была удалена неоплазма, результаты послеоперационных анализов удовлетворительны и врачи смотрят на ход событий оптимистически. Врачами был предложен краткий курс вспомогательной химиотерапии с целью минимизации риска рецидива. В течение лечения график занятости владыки Гавриила будет облегчен во избежание излишней усталости и для ускорения полного выздоровления. Владыка Гавриил поблагодарил членов Совета, а также клириков и мирян Архиепископии, поддержавших его в испытании и продолжающих поддерживать его молитвами и любовью. 2. Рабочая встреча с епископом Корсунским Нестором. 24 февраля в помещении Епархиального управления Архиепископии владыка Гавриил и члены Епархиального управления провели рабочую встречу с владыкой Нестором. Целью встречи было налаживание контакта после назначения владыки Нестора на Корсунскую кафедру Священным Синодом Московского Патриархата 24 декабря прошлого года. Встреча позволила провести обмен информацией и подытожить состояние отношений между Архиепископией и Корсунской епархией. Стороны условились провести новую встречу после Пасхи. 3. Православная епархиальная служба. Совет Архиепископии продолжил расследование настоящего положения и перспектив на будущее Православной епархиальной службы (SDO), поставляющей на приходы Архиепископии церковную утварь, облачения и свечи (см. Сообщение Совета Архиепископии 07-10). Олег Н. Лавров изложил свою точку зрения по этому вопросу. Совет поручил рабочей группе в составе Олега Н. Лаврова, Сергея В. Рунге, Михаила А. Соллогуба и Александра А. Викторова изучить пути восстановления финансового баланса Епархиальной православной службы. 4. Дар семьи Чеснаковых. Совет Архиепископии принял дар, осуществленный в пользу Архиепископии протоиереем Петром Чеснaковым и его детьми, - имение, расположенное в местечке Ла Туш ан Плюмодан в окрестностях города Динан. Имение состоит из часовни, освященной в честь Успения Богоматери, служебных построек и земли в размере 3000 квадратных метров. Владыка Гавриил и Совет изъявили благодарность протоиерею

9

Петру Чеснаскову, одному из старейших клириков Архиепископии, за многолетнее служение Церкви и за щедрый дар в пользу Архиепископии. 5. Великобританское благочиние. 18 и 19 февраля по благословению владыки Гавриила состоялось пастырское собрание клира Великобританского благочиния под председательством благочинного, протоиерея Иоанна Маркса. Около двадцати священников и диаконов приняли участие в этом собрании, на котором, в частности, были затронуты различные вопросы, касающиеся литургической жизни и пастырской работы (подготовление ко крещению и к принятию в Православную Церковь, венчание, исповедь). www.exarchat.eu

«Многая лета» Никите Алексеевичу ! Легендарному деятелю русского зарубежья, нашему прихожанину

Никите Струве 16.02. 2011 исполнилось 80 лет. Поздравляем Никиту Алексеевича и всех его сродников с этим славным юбилеем и предлагаем нашим читателям статью Бориса Колымагина - поэта, прозаика,

бакалавра богословия, главного редактора книжного дайджеста "Библио-Глобус". Выпускник Сорбонны, славист, он долгие годы собирал и публиковал духовное и культурное наследие русской эмиграции, издавал и издает до сих пор журнал «Вестник русского христианского движения». Активная литературная и религиозная жизнь сблизила его с такими людьми, как Алексей Ремизов, Борис Зайцев, Франсуа Мориак, о. Александр Шмеман. А главным событием в своей издательской деятельности парижский профессор считает издание в декабре 1973 года солженицынского «Архипелага» огромным для эмиграции тиражом 50 000 экземпляров. В издательстве «ИМКА-Пресс», которым он руководил не одно десятилетие, впервые были опубликованы и другие замечательные вещи, например, «Собачье сердце» Михаила Булгакова, воронежские стихи Осипа Мандельштама. Никиту Струве, в каком-то смысле, можно назвать послом русской культуры на Западе. Он перевел на французский стихи Пушкина, Лермонтова, Фета, Ахматовой и других поэтов, написал немало исследовательских работ. В то же время он активно способствует диалогу культур: открыл для русского читателя немало французских авторов, например, Леона Блуа, Шарля Пеги. Тот, кто общался со Струве, слышал его легкое грассирование, не может отделаться от ощущения, что встретился с французом в Москве. А в Париже, говорят, он производит впечатление совершенно русского человека. По мнению Струве, русское зарубежье выполнило свою миссию — возвело нерукотворный храм русской культуры, пора передавать это достояние на родину. Собственно, этим он и занимается последние лет двадцать. В 1991 году основал в Москве издательство «Русский путь». Вместе с фондом Александра Солженицына и правительством Москвы учредил дом «Русское Зарубежье», передал сюда многие архивные документы. В настоящее время здесь хранятся уникальные фрески работы сестры Иоанны (Рейтлингер), которые Никита Алексеевич вывез из разрушенного храма св. Иоанна-воина в Медоне. При содействии Струве в городе Ливны Орловской области был создан музей о. Сергия Булгакова. Нынешний юбиляр осуществил не один масштабный благотворительный проект — устраивал выставки книг в глубинке и затем дарил их местным библиотекам. Тверь, Орел, Ставрополь, Оренбург, Тюмень, Воронеж — вот только некоторые места, где побывали издатели. И все-таки, несмотря на свою раскрученность, известность, фигура Струве стоит особняком, особенно на фоне последних волн эмигрантов-мигрантов. Да и в России на

10

него смотрят порой как на явление далекого прошлого: ну да, внук известного экономиста и философа Петра Струве, ну да, общался с великими — ну и что? Классика — да кто ее сейчас читает? Минобразования вот вообще норовит выдавить литературу из школьной программы — зачем воспитывать интеллектуалов, когда требуются рабы на нефтяные скважины. «Всякий человек, а тем более большой человек, в каком-то смысле одинок. Ну, разве Лев Толстой не был одинок? Да и Достоевский тоже. Но именно это одиночество дает возможность быть отзывчивым для многих, позволяет трансцендентировать свои мысли и свои идеи…», — размышляет на тему «выпадения» Никита Алексеевич. И продолжает идти своим путем. Этот путь во многом связан с духовным возрождением России. Струве стал членом попечительного совета Свято-Филаретовского православно-христианского института, принимает участие во многих конференциях, организованных Преображенским содружеством малых братств. Когда фундаменталисты в середине 90-х устроили гонения на о. Георгия Кочеткова, ректора и основателя СФИ, он неоднократно выступал в печати, беседовал с патриархом Алексием II о рецидивах «советчины». В кругах Московской патриархии на Струве сегодня смотрят с подозрением. Он не свой, как оказался не своим в новом эмигрантском Париже. Стремление исполнять волю Божию и стремление к единомыслию, тем более в тесном союзе с государством, все-таки разные вещи. Но у него много друзей. И они посылают ему письма благодарности и возглашают «Многая Лета»! Борис Колымагин

СИМВОЛ ВЕРЫ

протоиерей Александр Мень (продолжение)

Беседа четвертая Сегодняшняя тема в каком-то смысле узловая, потому что,

как я уже вам говорил, первая часть Символа веры о Творце мира — общая у нас с иудаизмом, исламом и другими монотеистическими религиями. А специфика христианства начинается со второго раздела — с веры в Иисуса Христа. Потому-то мы и называемся христианами — не просто верующими, а христианами, — что для нас высшее Откровение осуществляется в личности Иисуса Христа. Я уже говорил вам о том, что означает Его имя Иисус — это историческое, личное, человеческое имя. Потом мы с вами говорили, откуда происходит слово Христос, что значит помазанник, царь, мессия. Окинули беглым взглядом более пятнадцати веков ветхозаветной истории и подошли к самому важному. В чем заключался смысл ветхозаветного провидения? В том, что мир не статичен, мир имеет историю, мир имеет цель, мир движется к высочайшему Откровению Бога. Этого не знала ни одна из великих религий мира. Все они так или иначе представляли себе бытие в принципе неизменным. И вот пророкам открылось, что бытие — как стрела, пущенная в некоем направлении, что полнота Божиего присутствия — это не данность, а некая цель. И поэтому они говорили о Царстве Божием. Ибо сегодня Бог не царствует полностью. Совершается физическое и нравственное зло. Смерть и преступление — это не есть царствование Бога, это есть царствование стихий и злой воли человека. Царствование Бога означает полную реализацию Его благих замыслов. Древний основатель ветхозаветной Церкви Авраам принял Бога как благо, и Моисею Он открылся как многомилостивый (по древнееврейски рав рахами'м значит «полный милосердия», полный любви и сострадания к миру). А в мире не это совсем осуществляется. Отсюда вывод, что Царство Божие есть нечто ожидаемое, грядущее. Но для этого должно было произойти высочайшее Откровение Бога миру, так чтобы Он Своей абсолютной непостижимой Личностью соприкоснулся с личностью человека. Это казалось немыслимым, казалось невместимым! Как может человек — смертный человек, ограниченный человек — познать бессмертное и безграничное? И вот это

11

происходит в опыте пророков. Но их опыт заключался не только в том, что через них Бог говорил миру, и не только в том, что Он открывал Свою волю и открывал им нравственный закон как форму служения Всевышнему; этот опыт давал им также возможность увидеть грядущее, увидеть приближающееся явление Сущего. В книге пророка Исайи мы читаем: «О, если бы Ты разверз небеса и сошел!» Это напряженное ожидание, что Бог придет в мир, что Он откроется миру, что Он принесет миру Свое величайшее Откровение, когда все народы притекут к Нему, — оно либо не осуществилось и было иллюзией, обманом, либо осуществилось. Но если оно осуществилось, то мы знаем, где и когда. Сколько бы мы ни просматривали историю, свершившуюся на Земле с тех времен, когда жили пророки, сколько бы ни было великих мудрецов, подвижников и святых, мы находим только одну-единственную Личность, в Которой это Откровение действительно реально осуществилось. Он — единый, так учит нас Символ веры. Единый господь Иисус Христос. Он — Сын Божий. Что это означает? Разумеется, когда мы говорим о Непостижимом, о Божественном, мы употребляем земные, человеческие термины. На человеческом языке сын — это тот, кто рожден от отца. Мир, Вселенная, человек не рождены от Бога, они Им созданы. Из небытия Бог дал им бытие — не из Себя, а как бы из ничего. На небытии Он построил бытие. Это очень важный момент. И в нашей Литургии, в Литургии Василия Великого и в Литургии Иоанна Златоуста, повторяются великие слова: «Ты из небытия в бытие всех привел». Логическая пропасть, духовная пропасть, реальная пропасть лежит между созданным, тварным — и Абсолютным, Божественным. И для того чтобы эта пропасть была перейдена, необходимо Откровение Божие, необходим какой-то шаг. Если мир — это творение Божие, то явившийся в мир Иисус Христос — это не Божие Творение. Он родился от Бога. Родился в глубинном, мистическом, таинственном, божественном смысле. В Библии (как и вообще в восточных языках) слово сын означает «причастный», непосредственно причастный. Человек, который внушал надежды, назывался сыном надежды. Человек, исполненный греха и зла, назывался сыном погибели. гости на брачном пиру назывались сынами брачного чертога. Ученик пророка (и сам пророк) назывался сыном пророческим. То есть понятие сын обозначало не просто рождение по плоти, а духовную внутреннюю причастность. И когда Евангелие от Марка — самое древнее, как полагают историки, — говорит об Иисусе Христе Сыне Божием, оно открывает нам великую тайну: этот земной человек, который разделил с нами рождение и смерть, страдание и усталость, чувство голода, сострадание, радость и печаль, — Он одновременно принадлежит миру Божественному. Он не сотворен, а рожден от Высшего. «Я и Отец — одно», — говорит Он. И это не просто одно из излияний Бога, а нечто уникальное в своем роде. Поэтому — Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век. Прежде всех век — означает, что это рождение не есть событие во времени, что когда-то Его не было и когда-то Он возник. Прежде всех век — то есть тогда, когда не было времени, когда слова «до» и «после» не имели смысла. Рождение происходит вечно, вне времени.

12

Конечно, это величайшая тайна, но тайна, связанная с тем, что Бог есть Любовь. Не просто любовь к кому-то, хотя бы к своему творению. Он есть Сама Любовь, реализующая себя внутри. Для того чтобы почувствовать тайну Божественной любви, вспомните икону Рублева «Троица», где трое сидят за столом и ведут молчаливую беседу. Единство связывает Их; Они — трое, но одновременно Они — одно. Сокровенное, непостижимое, безусловное и абсолютное. Бог не может быть назван ничем — ни Творцом, ни Создателем, ни Разумом, — ничем, потому что все в Нем скрыто в глубине и превосходит нашу мысль. Но в тот момент, когда Творец создает мир, Он выходит из Своего тайного для нас Бытия, Он становится Богом действия, Богом-Словом. «В молчании Бог произносит Свое слово», — говорит один из средневековых мистиков. Слово Божие в Библии обозначает одновременно действие Божие. Древнееврейское давар и древнегреческое логос означают и разум, и смысл, и деяние одновременно. Когда Бог действует, действует Его Слово, Его второе Я, второе Божественное Я. И Оно уже постижимо для нас в большей степени, потому что второе Я Бога — это и Творец, это и Любовь, и многое другое. Поэтому, когда Сущий творит, Он творит через Свое Слово. Поэтому в Евангелии сказано: «В начале было Слово». Это начало не во времени. «И Слово было у Бога. И Бог был Словом. И через Него все создано», — говорит апостол Иоанн, и Символ веры повторяет: Имже вся быша, то есть через Него все стало существовать. Когда Логос в мировом сверхбытии рождается вечно, через Него возможно все остальное в мире. Составители Символа веры, Отцы Церкви, зная, что для многих людей казалось более понятным, рассудочно более объяснимым, через здравый смысл более прозрачным представление о том, что было время, когда не было Логоса Божиего, подчеркнули, что Он — омоусиус (по-гречески это означает «единосущный») Отцу. Это не другой Бог, это не низшее по отношению к Творцу существо, это тот же Бог, единый по существу. И это постигается через символы, через образы. Недаром гегель говорил, что наш Символ веры изложен не в умозрительной, не в теоретической, не в отвлеченной форме. Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу. В чем заключается этот образ? Когда горит огонь и мы зажигаем от него другой огонь, то первый не убывает, и оба они принадлежат одному огню. Вот что означает Света от Света. Оба огня, оба костра, когда один зажжен от другого, представляют собой одну огненную Божественную природу. Точно так же рожденное в недрах Божественного Бытия Слово принадлежит природе Бога. Это очень трудно было вместить людям. И на протяжении нескольких столетий возникали учения, которые пытались это как-то изменить. Долгая борьба, которая велась вокруг Вселенских Соборов, показывает, насколько это действительно трудно вмещалось людьми. Что же не вмещалось? Не вмещалась и вторая тайна Христа: что в Нем не только Божественное начало, но и человеческое. Вот последовательно идущие отступления от христианской веры. Арианство. I Вселенский Собор был созван в 325 г. в борьбе с александрийским учителем Арием, который говорил, что Логос когда-то не существовал. Потом возникает учение о том, что Христос был человеком, на которого просто сошел Дух Божий. Тем самым Бог и человек разделяются во Христе. Так думали люди, которые группировались вокруг константинопольского патриарха Нестория. (Впрочем, сам Несторий, может быть, не очень был в этом повинен.) А потом иные люди — православные, чтившие Христа высоко, — отодвинули Его человеческую природу и сказали, что в Нем была только одна природа, Божественная, а человеческое в Нем — это что-то такое второстепенное, маловажное. Между тем, для Церкви это не просто немаловажно, это центрально — то, что Он один из нас! Он не призрак, Он не какое-то божественное видение. И Священное Писание подтверждает, что Он был подлинным человеком и что подлинным Богом остается перед нами.

13

И, наконец, после этого монофизитского учения, отвергнутого на Халкидонском (IV Вселенском) Соборе в 451 г., возникает более тонкое учение, монофелитское. греческие богословы пытаются доказать, что Христос был и человеком и истинным Богом, но воля у Него была одна — воля Божественная. Но как же можно так считать? А разве не молился Он в гефсиманском саду перед смертью? Разве не молился Он Отцу: «Да минует Меня эта чаша»? Значит, Его человеческая воля сопротивлялась тому, на что Он шел, и была борьба внутри. Значит, нельзя считать, что у Него была только одна Божественная воля. Значит, Он уникальное существо, полностью человеческое и полностью Божественное. И спасение, приобщение к высшей жизни, к нам пришло через Того, Кто одновременно принадлежит двум мирам. Вот в чем сущность исповедания о Христе в Символе веры. Почему главная книга христиан называется Радостной Вестью, по-гречески Евангелием? Потому что это весть не о том, что нас спас какой-то ангел или какой-то обитатель космических миров, или какое-то высшее существо, а о том, что спасти нас пришел Сам Создатель, Сам Творец в лице Божественного Логоса. «В мире был, и мир Его не познал, — говорит евангелист. — Но свет во тьме светит, и тьма его не объяла». Свет Христов светит в мире. Человек всегда стремился расширить свою душу, ему всегда было тесно в своих рамках, он хотел слиться с толпой, с народом, с природой. В этом стремлении есть что-то великое (хотя есть и отрицательное). Великое потому, что мы с вами гораздо более таинственные и объемные существа, чем нам кажется. И нам действительно оказывается тесно в этих рамках — только индивидуальных. Человек стремится к соборному охвату — и братьев, и сестер, и природы. И прежде всего человек стремится соединиться с Богом, слиться с Божественным — во всех формах. Может быть, некоторые из вас читали американского поэта Уитмена, который думал, что он постиг Божественное, растворяясь в дыхании прерий, чувствуя себя единым с травой, которая растет под ногами, с облаками, которые несутся по небу. Многие люди, переживая слияние с природой, чувствуют, что в них происходит что-то священное, что-то необыкновенное и яркое. Быть может, многим из вас такое чувство знакомо. Какие это особые моменты! Слияние с красотой, слияние с полнотой жизни в глубоком священном молчании. Многие произведения поэтов, живописцев, писателей говорят об этом. Есть строки из «Войны и мира», которые вам всем хорошо знакомы. Есть стихи множества, множества поэтов, которых я не буду даже перечислять. Единство со всем. У Флобера есть философская драма «Искушение святого Антония»; мне кажется, она не очень удачная, но там есть такой эпилог: этот пустынник, подвижник, который боролся со страстями в своем сердце, вдруг чувствует, что вся природа вошла в него, что он летает вместе с птицами, что в нем живут и развиваются все существа, что в нем дышит вся Вселенная. Это чувство не случайное. И, разумеется, мистики древней Индии, мистики Ирана, суфии и множество мистиков всех времен и народов жаждали этого слияния. Рассказывали такую притчу (кажется, она индийского происхождения) — о том, как жила на свете некая одухотворенная куколка, фигурка. Но ее плоть состояла из соли. Она все время хотела узнать, что такое море, что такое океан. И ей сказали: ты можешь это узнать только войдя в его воды. И вот она вошла в воду и стояла там, и постепенно соленые морские воды ее омывали, и она познала океан, только полностью в нем растворившись. От нее ничего не осталось, но она растеклась в соленых просторах морских вод. На первый взгляд кажется, что эта жажда растворения присутствует и в Библии. В 41-м псалме сказано: «Как олень стремится к источнику, так душа моя стремится к Тебе, Боже». Но на самом деле человек ветхозаветных времен отдавал себе отчет в том, что прикоснуться можно только к сиянию Бога, к тому, что в Библии называется Каво'д — Слава Божия, то есть излучение Его, растекающееся по всей Вселенной. Но это не Он, это только корона Его, как бывает корона на Солнце. (Когда бывает затмение Солнца, вокруг него возникает корона; это не Солнце, а аура вокруг него.) А с самим Богом слиться человеку нельзя. Когда пророк Исайя увидел Славу Божию, он сказал:

14

«Я должен умереть, потому что я видел лицо Бога» — лицо в условном смысле. Вот как понимал Ветхий Завет встречу с Богом. Встреча — да, послушание — да, любовь — да, конечно, ибо первейшая заповедь Ветхого Завета говорила: «Возлюби господа твоего всем сердцем твоим, всем помышлением твоим». Но также говорит господь у пророка Исайи: «Как небо далеко от земли, так Мои мысли далеки от ваших мыслей». Это очень важное место, оно звучит, как гром, в Священном Писании. Потому что все народы — особенно на Востоке, но и на Западе, в Вавилоне, в греции, в Египте — представляли себе богов человекообразными или, по крайней мере, природообразными. Поэтому большинство изваяний и фресок, кто бы это ни был — Осирис, Зевс или вавилонский Мардук, всегда изображали человека. А в Библии мы слышим грозный и суровый голос Творца: «Я Бог, а не человек». И вот только тогда, когда Бог Сам приближается к нашему бытию, когда Он входит в нашу жизнь, когда Он становится для нас человечным и близким, — тогда возможно слияние. Только тогда. Вот почему апостол Павел учит нас, что спасение, то есть приобщение к Богу, возможно только через Иисуса Христа. И вера в Иисуса Христа означает слияние с Ним, принятие Его в сердце, означает, что мы вместе с Ним. Апостол говорил: «Я сораспялся Христу»; то есть мы вместе с Ним страдаем, вместе умираем, вместе можем воскреснуть. Таким образом, человечность Бога открывается через Богочеловека. И Богочеловек уже не провозглашает той страшной и грозной истины: «Я Бог, а не человек». Он говорит: «Я человек, Я ваш брат». Человеческое лицо Бога — вот что такое Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Это Бог для нас, это Бог наш, это то Лицо Бога — как мы говорим, второе Лицо Святой Троицы, — Которое обращено к человеку, к твари, к мирозданию, Которое и приходит к нам во имя любви. В Евангелии от Иоанна мы читаем: «Так Бог возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы каждый верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную». Значит, в глубинах Божественного бытия лежит величайшая любовь к творению, и Бог приходит в наш мир. Мы говорим «нисходит», потому что тот мир — высочайший, непостижимый. Он приходит в наш обычный мир, в повседневный мир для того, чтобы нас приобщить к Себе. Не знающий страдания познает страдание, не знающий ограничений становится ограниченным в пространстве и времени, Всемогущий ограничивает Свое всемогущество. Вы помните стихи Пастернака:

Он отказался без противоборства, Как от вещей, полученных взаймы,

От всемогущества и чудотворства, И был теперь как смертные, как мы.

Да, во время короткого периода Своего земного служения Христос проявлял как бы высшие Свои тайны: исцелял людей, мог совершать иные чудеса, — но Он сам же сказал, что это не есть знак Его Божественности, Он сказал: «Вы, ученики, будете совершать большее». Человек может делать все это, когда дух его находится под воздействием Божиим. А Божественность Христа проявилась в чем-то непостижимом, в том, что мы увидели в Нем Славу Божию, явление Творца. Но тогда у многих из вас может возникнуть вопрос: почему же это явление не было каким-то торжественным, космическим, почему Сын Человеческий и Божий не явился среди людей при звуках небесных громов и каких-то космических знамений, чтобы все они постигли Его силу и славу? Здесь возникает центральная проблема христианской жизни, этики и учения, связанная с тайной свободы. Человек подобен Богу, а значит, он свободное существо. Он не хочет быть свободным, он противится свободе, он бежит от нее, но это его природа; он может ее исказить, унизить, но именно свобода делает его богоподобным. А раз свобода, значит,

15

никакого принуждения, значит, никакого насильственного явления, которое заставило бы людей отступить в страхе и бессилии. Любое чудо Христово можно было истолковать как-то иначе. говорили, что Он научился колдовству, фарисеи говорили, что Он изгоняет болезни с помощью бесов. Так и должно было быть, и Иисус недаром говорит нам, что если и мертвые воскреснут, не поверят. Почему? Потому что вера есть готовность духа слушать Его, открыться Ему. Вера — это полет души навстречу Богу. Если этого нет, то все становится одномерным, костенеет, умирает, голос Божий не слышен. Потому что вера есть богочеловеческая тайна. Хотя она дается нам как некий дар, но этот дар мы должны уметь принять. Ведь без принятия со стороны человека она не реализуется. Этому учит нас вся Священная история, вся Библия и весь многовековой опыт Церкви: нужно принятие. И вот для того, чтобы это принятие было добровольным, посланник Неба, Бог, явившийся во плоти, должен был прийти без знаков земного величия. Вот почему уже пророки предчувствовали, что Он придет, действуя только силой духа. А в книге пророка Исайи, в 53-й главе мы находим образ Царя страдающего, изгнанного за правду, униженного перед народами, и цари земные восклицают: «Мы думали, что Он был наказуем и поражаем Богом, а Он взял на Себя грехи каждого из нас». Он вошел в этот мир, а значит, Он должен был страдать. В нашем мире, в мире падшем, греховном, не страдать нельзя, и чем более совершенна личность, тем больше она страдает. И я уже говорил вам, что голгофа для Христа началась с момента Его рождения, когда Он вошел в наш мир, полный зла. Это соприкосновение со злом было для Него страданием постоянным, всегда. Иногда от этого страдания у Него даже вырывался вздох. Как в Евангелии от Марка: «Он вздохнул и сказал: О род неверный и развращенный! Доколе Я буду с вами, доколе Мне терпеть вас?» Это вырвалось в Нем человеческое чувство. Ему было тяжко, Ему было мучительно. Но вот это и был Его Крест. И принять Христа люди должны были свободно и добровольно. Когда император Константин сделал христианство государственной религией, принимать христианство стало выгодно, ибо его исповедовал сам император и придворные, — совсем другая ситуация. А Господь Иисус пришел из маленького, никому не известного городка, Он не был поддержан никакими авторитетными школами духовных учителей, Он не имел никаких влиятельных лиц в своем окружении. Он был просто Учителем из Назарета. И надо было услышать Его слова, понять их вещий, вечный, священный смысл, принять Его сначала как учителя, и тогда открывалась Его Божественная тайна. Недаром Он ученикам ее открыл не сразу, и даже не открыл, а она сама открылась в них, и это было при обстоятельствах удивительных. Был момент, вы все его помните, когда земная слава пришла к Иисусу: когда Он умножил хлеб и накормил голодных, толпа решила сделать Его вождем своего восстания, провозгласить царем — насильно, даже против Его воли. И Он бежал от них, Он скрылся — настолько стремительно, что пошел по воде, чтобы только уйти от них. Вы все, конечно, помните евангельский эпизод хождения по водам. И многие люди рассуждают: мог ли Он ходить по воде или не мог? Не только Христос, но и некоторые подвижники, святые, даже нехристианские, это могут, есть свидетельства. Но дело совсем не в этом. господь Иисус шел по воде не для того, чтобы демонстрировать кому-то Свою собственную силу, совсем не для этого, — а для того, чтобы толпа не захватила Его насильно. Напомню вам еще раз это известное место. Вечер. Люди встали: «Вот это наш истинный вождь». Он тихо говорит ученикам: «Идите в лодку, садитесь и плывите на другой берег». Они отплывают. А Он как бы остается с народом. Ликующая толпа зажигает костры, спускается ночь. А Он уходит на гору молиться. И вот, когда уже никто ничего не подозревает, Он спускается с горы, стремительно движется за учениками и настигает их, идя по воде. Это была форма бегства. Он скрылся от царской короны — потому что Ему это было не нужно: Ему не нужна была ни земная сила, ни слава — Его слава была в другом.

16

Когда Ему пришлось уйти из Израиля совсем, Он странствовал по соседней Финикии, современному Ливану. И возвращаясь оттуда, Он однажды спросил учеников: «За кого почитают Меня люди?» И они стали говорить, что за пророка, еще за кого-то. «А вы за кого Меня почитаете?» И Симон Петр за всех ответил: «Ты Христос — Сын Бога Живого». Что это означало? Это означало: Ты устал, на Твоих ногах и одежде пыль, Ты изгнанник, у Тебя нет не только короны, но даже дома. Птицы имеют гнезда и лисицы норы, а Тебе, Сыну Человеческому, негде приклонить голову. Ты отвергнут религиозными учителями и мудрецами. Над Тобой посмеиваются богатые и власть имущие. Переменчивая толпа судит о Тебе по-разному. Быть может, Ты уже потерпел поражение. Ты был в родном городе Назарете, откуда Тебя изгнали, едва не хотели убить. Ты ушел из прибрежных городов, из Капернаума и Хоразина, которые не услышали Твоего слова. Ты Тот, Кто потерпел поражение, и поражение ужасное. И мы все равно, несмотря на это, принимаем Тебя как Царя, как Мессию, как Сына Бога Живого. Вот в том-то и заключается подвиг апостола Петра, что он признал в Христе Мессию не в момент Его торжества, хотя бы и временного, а в момент самого горького Его одиночества и отвержения. И поэтому Спаситель сказал ему: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, ибо это не человек тебе открыл, а Отец, Который на небесах». (Буквально Он сказал: «Не плоть и кровь»; плоть и кровь в Библии — синоним человека.) Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес. Иногда спрашивают: «С каких небес сошел господь, почему Он сошел — разве Бог не всюду?» Я уже говорил вам, что Небо есть величайший зримый символ божественного, бесконечного. Он пришел из бесконечного в конечное, в наше. И воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася. Что это значит? Это значит, что Он вочеловечился, стал настоящим человеком, и что Мария Дева является тем звеном в единой человеческой семье, через которое каждый из нас становится родственником, сродником по плоти Иисуса Христа. Иные из вас, кто впервые открывает Евангелие, удивляются, зачем там приводятся эти длинные списки имен. Это родословие Христа, оно дается, чтобы показать Его связь с древними библейскими праотцами и царями, а также чтобы показать связь с нами. Он Тот, у Которого есть человеческая родословная. Он наш брат по крови, по человеческой крови: воплотился от Марии Девы. Я сегодня в конце беседы покажу вам несколько слайдов о Деве Марии, чтобы вы еще раз подумали о Ней. Ее место уникально в церковном сознании, в нашем богослужении, в церковном искусстве. И, конечно, вокруг Нее всегда создавались легенды, сказания. Образ Ее украшался подобно тому, как украшались драгоценностями Ее иконы в старинных храмах Востока и Запада, Москвы, Петербурга и других городов, у нас и за рубежом, будь то Париж или любая другая столица. Так вот, почему здесь присутствует Дева? Почему Христос должен был родиться от Девы? Подумайте об этом — и вы поймете, что нужна была особенная душа, нужна была исключительная личность, которая призвана была стать Матерью Богочеловека. В своей религиозности, по своему духовному уровню Она должна была превосходить всех людей, живших до того. А значит, Ее горение к Богу должно было быть столь высоко, что немыслимо было бы представить себе, что Она эту Свою любовь к Богу могла делить хотя бы с кем-нибудь, что Она могла принадлежать кому-нибудь кроме Бога. Мы знаем, что в истории человечества — от первых веков до нашего столетия — было множество великих женщин, которые отдавали всю свою душу людям и Творцу, которые совершали монашеский подвиг до жертвенности, до полной самоотдачи, до смерти. Это великие мученицы, великие подвижницы. Они отказывались от семьи, от дома и даже от жизни, для того чтобы принадлежать господу. Так неужели Матерь Его была ниже их, неужели Ее любовь к Богу, Ее всецелая поглощенность Богом могла

17

быть меньше их любви? Больше, конечно, больше. А если так, то Его рождение неминуемо должно было стать рождением девственным. Что касается законов природы — тот человек, который мне скажет сегодня, что он знает все законы природы, может оспаривать реальность того или иного чудесного феномена. Но боюсь, что таких людей нет и долго еще не будет; я уверен, что их никогда не будет. Достаточно вспомнить о размерах Вселенной. Следовательно, у нас нет никаких прав ограничивать власть Творца в природе. Младенец рожден от Духа Святого. А что это такое? Дух Святой действует уже в Ветхом Завете. Мы видим, как пророк говорит силой Духа, как на царя, который послан Богом, действует сила Духа; Дух овладевает теми, кто говорит от лица Бога. Это переворот внутри, это совершенно неповторимый опыт. Поэтому при рождении Богочеловека должно было быть особенное воздействие того Духа, Который говорил через пророков, Который входил в человечество уже не раз. Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате — распятого за нас при Понтии Пилате. Почему, для чего заурядный чиновник древнего мира, человек исключительной низости, который многих казнил без суда и следствия, который в течение десяти лет своего правления вызывал одно только возмущение, попал в скупые строки Символа веры? Это не случайно. Тут ничего случайного нет, ни одного слова. Дело в том, что древний мир не знал одного календаря, одного летоисчисления. И в то время, когда создавался Символ веры, единого летоисчисления также не было. Скажем, в Риме вели счет от основания города, в греции считали по Олимпийским играм, на Востоке — по царям и т. д. Поэтому указание на этого человека, на Понтия Пилата, есть указание на точку в истории: что Христос воплотился не в воображении людей, не в мифологическом времени, а в конкретной исторической и географической точке — при Понтийском Пилате, пятом прокураторе Иудеи, который правил Иудеей, как мы теперь знаем, с 27 по 37 г. I в. после Р. Х. И страдавша и погребенна. Когда мы говорим о страданиях Христа, невольно возникает мысль: разве не страдали мученики, разве не погибали они на крестах, на кострах, не умирали во время пыток? Разве мы не знаем того величайшего мужества, с которым шли на смерть свидетели Христа? Почему Его страдание вызвало у Него содрогание и скорбь смертельную — «Скорбит Моя душа до смерти»? Исключено, чтобы здесь было просто страдание плоти, исключено даже просто с человеческой точки зрения, даже если мы себе представим, что Иисус Назарянин — это просто человек; давайте тогда подумаем: что же, Он слабее своего последователя Яна Гуса, который шел на смерть не дрогнув, слабее десятков других? Это невероятно. Почему в таком случае не Сократ является величайшим из учителей, а Христос — ведь Сократ умер не дрогнув? Правда, он был уже старым, но вы знаете, что старость не уничтожает неприятия смерти. Мало кому хочется умирать, независимо от возраста. Значит, дело совсем в другом. Надо над этим задуматься. Страдания Христа — искушение. Потому евангелист и говорит, что сатана оставил Его до времени: он искушал Его в начале Его пути, а теперь искушает снова. И когда Христос говорит: «Пронеси чашу», Он говорит не просто о коротких минутах агонии, не просто о ночи пыток. Если вы хорошенько подумаете, то поймете, что это не так, что в Нем, повторяю, чисто по-человечески должен был быть заряд мужества, безмерно превосходящий возможности многих людей. Значит, здесь есть некая тайна. Она заключается в том, что Христос в этот момент воспринял в Себя всю сумму зла человеческого. Он как бы выкупил человечество, взяв на Себя все то, что накопилось в нем. Все то черное облако, которое тысячелетиями сгущалось над грешным человеческим миром, сконцентрировалось на Нем. И Он как человек мог это принять, а мог это отвергнуть. Кроме того, Он мог ощущать, что не того Он ждал от людей. Как говорится в Послании к Евреям: «Иисус Христос вместо предлежащей Ему радости претерпел крест», претерпел страдания, то есть, когда Бог явился людям, это должно было быть величайшим торжеством человечества. Но произошло иное. Поэтому Он

18

страдает и за род человеческий, отвергший Его. глубже мы никогда не дерзнем проникнуть, но мы знаем только, что это было Божественное страдание, что человеческое начало во Христе могло принимать все мужественно. Божественная Его воля должна была принять то, что Божеству не свойственно: зло и тьму. «Он изъязвлен был за грехи наши, изранен за наше беззаконие, наказание мира сего было на Нем и язвами Его мы исцелились». Так говорит древний пророк. Вот это и происходило в страданиях Христа. И воскресшаго (восставшего) в третий день по Писанием; «по Писаниям» — это слово здесь относится не только к Воскресению, но и к страданию и погребению. И восшедшаго на небеса и седяща одесную Отца. Опять-таки, повторяю, что здесь перед нами икона, перед нами символ. Восхождение Христа — то, что мы празднуем в день Вознесения Христова, — это не есть полет Его. Я помню, лет двадцать назад у нас с группой богословов велась длительная оживленная переписка на эту тему. Пытаясь как-то объяснить Вознесение, один из богословов говорил, что Христос летел через все слои атмосферы, чтобы освятить космос. Я не думаю, чтобы в таком понимании был какой-то смысл. Восхождение к Богу означало и означает, что Его бытие Богочеловека стало полностью иным. Оно стало таким же универсальным, вселенским, как бытие Божественное. Иисус Назарянин во дни Своей земной жизни был ограничен в пространстве и во времени. Вы помните, в Евангелии от Иоанна: Он ушел, Он удалился, Он нуждался в пище... И если Он был в Иерусалиме, то значит, Его не было в Назарете. А после Вознесения Он одновременно пребывает повсюду, Он обретает, как Он Сам сказал, явившись ученикам, всякую власть на небе и на земле. «Дана мне всякая власть», — говорит Он. Дана — значит, до этого Он ею не располагал, а теперь Он управляет миром, управляет Вселенной, которая проникается духом Христовым. С Его пришествием начинается постепенное одухотворение мира. Недаром Тейяр де Шарден, известный ученый-богослов нашего времени, говорил о космическом Христе, говорил, что вся плоть мира стала плотью Христовой, что все тварное материальное мироздание стало Его плотью. И в этом тайна Вознесения. Поэтому, когда Тейяр де Шарден находился в экспедиции в пустыне и, будучи священником, должен был совершать литургию, а у него не было ни чаши, ни хлеба, ни вина, так как это происходило в глубинах Азии, в Монголии, он поднялся на одну из голых скал до восхода солнца и наблюдал, как пробуждается жизнь, как приходит свет на небосклон, как оживает пустыня, как уходит серп луны и поднимается солнце. И он переживал эти события как космическую литургию. Подобно Святым Дарам поднималось солнце, и он так и чувствовал, что это есть Святые Дары. Потому что вся тварь — и воздух, и горы, и живые существа — становится Божественной плотью. Вот почему наша Евхаристия — это космическое таинство. Потому что хлеб и вино — это есть природа. Это кровь винограда, питающаяся соками земли. Это пшеница, которая есть символ рождения. Это то, что входит в нас и дает нам жизнь. С этого момента природа перестает быть безразличной. Сейчас часто говорят об экологической этике, и справедливо говорят. Но основа экологической этики может быть заложена только тогда, когда мы почувствуем сердцем, что природа — это Божественная плоть, что Христос освятил ее, освятил небо и землю. Он, Кому это дано как власть. И наконец, Он завершает историю: И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым. Это находится за пределами истории. Думаю, что нам имело бы смысл остановиться на этом позднее. А сейчас я только еще раз хочу повторить, что то окрыляющее соединение с Небесным, которое для нас было бы невозможно, возможно теперь через Христа. Апостол Павел говорит нам: «Не я живу, но живет во мне Христос». Его сердце, Его глаза, Его любовь... Это-то и является главным для христианства, для внутренней индивидуальной жизни христианина. Тот, кто не принял в себя Христа, тот еще стоит в притворе, на пороге христианства, тот еще делает

19

первые шаги. главное — это принятие Христа. При таинстве крещения поются такие слова: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся», то есть когда мы крестимся во Христа, мы в Него одеваемся, Он нам близок. И ощущение Его близости становится залогом того, что с Его помощью мы будем преображать собственную личность и собственную жизнь. Он говорил о том, что каждому, кто верит в Него, будут даны великие силы. И это не фокусы, это не «феномены», это сила внутренняя, это сила, которую мы должны не только взращивать в себе, но и нести в мир. Мир всегда нуждается во Христе — всегда нуждался и будет нуждаться. И нести Его людям можем только мы — те, кто в той или иной степени принял Его в свое сердце, несет Его, отражает Его свет в своей душе.

"Le vrai héros du Carême, c'est le corps"

Jean-François Colosimo est président du Centre national du Livre (CNL). Essayiste, éditeur et enseignant, il est l’auteur de plusieurs livres et films.

Spécialiste du christianisme et de l’orthodoxie, il enseigne depuis 1990 l'histoire de la philosophie et de la théologie byzantine à l’Institut Saint-Serge. Il est membre du comité

d'orientation scientifique de l’Institut européen en sciences des religions et correspondant scientifique de la Fondation pour l'innovation politique.

Jean-François Colosimo explique le sens du Carême dans la tradition orthodoxe, où le jeûne tient une place toute particulière.

La Croix : Pourquoi, dans le Carême, les orthodoxes font-ils une si grande place au jeûne ? Jean-François Colosimo : Le Carême, c’est une règle. Une règle de jeûne, universellement acceptée, très stricte : sept semaines d’abstinence de viande, de laitage, d’œufs et de poisson. Pendant deux mois, tout le monde renonce au sang, à l’animalité. Ce jeûne est accompagné de périodes d’abstinence sévère, où l’on ne mange pas du tout : ainsi, les trois premiers jours du Carême. Beaucoup de gens le font. Eh bien, au premier repas après la communion eucharistique qui suit ces trois jours, le goût des choses est tout à fait extraordinaire ! On éprouve dans son corps l’idée même que nous sommes dans la main de Dieu. C’est une des premières leçons du Carême. Le jeûne ne peut-il pas, au XXIe siècle, se comprendre autrement que comme une privation de nourriture ? Bien sûr qu’il n’y a pas que le jeûne de nourriture ! Il ne s’agit pas de jeûner et d’aller au bal tous les soirs… Mais commençons d’abord par le ventre, par l’instinct. Le Carême est un temps de deuil, mais un deuil joyeux, pacifié, apaisé, radieux. Il est bon que le corps paye son tribut. Le jeûne de nourriture permet de rythmer différemment le temps. Il provoque des ruptures intéressantes : on ne peut plus sortir et recevoir. C’est un rappel extrêmement fort dans la quotidienneté. Surtout, il engage à penser à d’autres jeûnes : le jeûne de la chère invite à penser au jeune de la chair, y compris dans le mariage. Il y a aussi le silence, ou encore le jeûne du temps : savoir ralentir les choses, au lieu d’être dans l’agitation. Mais on ne choisit pas son jeûne : il faut passer par la suspension de la Création dans la liturgie et par le jeûne vécu en communion. Comment les orthodoxes vivent-ils le Carême au plan liturgique ? C’est un temps d’offices spécifiques, avec des textes propres centrés sur le sens du retour à Dieu. La liturgie du Carême décrit la chute de l’homme, son histoire spirituelle et son salut. Le mélange du jeûne et de l’abondance des offices en fait un temps vraiment particulier pour l’orthodoxe. L’horizon de Pâques devient vraiment un horizon d’espérance, au sens le plus concret du terme : le temps après Pâques permettra de renouer avec une nourriture vivifiante et l’allégement de la liturgie. Quelle est la place de la dimension de partage ?

20

Le Carême n’est pas seulement un temps fort de partage liturgique, mais aussi de partage communautaire où les orthodoxes se retrouvent. Et là, le personnage central, c’est le pauvre. En grec, il y a deux mots pour « pauvre » : pênes et ptokos. Le pênes, c’est celui qui manque de ce qu’on peut combler par la philanthropie. Le ptokos, c’est le pauvre absolu, dont on ne peut combler l’attente. On ne peut pas se débarrasser de lui en lui donnant, sinon ce qui nous coûte. Or, qu’est-ce qui nous coûte, si ce n’est nous-mêmes ? Ce pauvre, c’est l’image de Dieu sur terre. Toutes les privations du Carême n’ont d’autre sens que la charité. Le Carême est donc aussi un temps de conversion ? Le grand mot, c’est métanoïa : le renversement, en grec, c’est-à-dire le repentir, le retour à Dieu (le contraire de métanoïa, c’est paranoïa !). C’est donc une invitation à découvrir que je ne suis pas le centre du monde : plutôt que de juger les autres, je dois me juger moi-même. Le Carême est le temps du jugement. Il nous faut faire cette expérience du jugement de nous-mêmes pour en arriver au pardon. Non qu’il soit bon en soi de se juger, mais il nous faut comprendre à quel point nous sommes infirmes pour éprouver combien nous sommes pardonnés et combien nous devons pardonner. C’est ce que les Pères du désert appellent le penthos, « tristesse radieuse » ou « joie douloureuse ». Douloureuse, parce qu’on l’éprouve dans la patience, comme le Christ dans sa Passion. Mais cette souffrance d’être loin de Dieu devient aussi une joie, car elle nous rapproche de Dieu qui nous affranchit. Le Carême est l’expérience de cette libération. Au désert, nous faisons l’expérience de nos limites, et voici que la grâce lève nos limites. N’y a-t-il pas alors le risque d’un certain dolorisme ? Absolument pas ! Se cogner anthropologiquement sur la limite, découvrir sa finitude et voir comment y habite l’infini de Dieu, ce n’est pas souffrir. Le dolorisme, c’est encore trop le moi. Or, justement, le Carême nous invite à suspendre notre psychologie, ce dialogue perpétuel du moi avec le moi. La radieuse tristesse, c’est comprendre que nous sommes libérés. Nous découvrons combien, dans le sommeil et la satiété, nous avons oublié Dieu. Nous pourrions nous en affliger, mais la redécouverte de sa présence est tellement bonne que nous sommes dans un dépassement. Ce n’est donc pas une glorification de la souffrance mais, au contraire, la redécouverte de l’amour fou de Dieu. Le jeûne et la veille permettent d’être attentifs, dans le corps et dans le temps, à la présence de Dieu. Pourquoi jeûne-t-on ? Pour apprendre à avoir faim et soif autrement, sortir du biologique. Pourquoi veillons-nous ? Pour apprendre à attendre, vaincre la nuit et l’obscurité, vaincre l’oubli et ce qui ressemble le plus à la mort : le sommeil. Pour vaincre l’irréalité du songe. Ainsi, nous faisons le deuil de l’illusion que représente notre vie biologique. Voilà que nous nous croyions immortels, que nous nous jetions sur les aliments, que nous nous jetions dans notre lit. Or, le Carême est cette suspension : je ne me jette plus, mais je me retiens et je me demande : « Où est-Il ? », « Que fait-Il ? », « Que dit-Il ? ». C’est un temps d’attente. Nous rompons avec la mort que représentent nos habitudes. Comment cela se traduit-il dans la liturgie orientale ? Le Carême est l’occasion de deux grands textes de la tradition orthodoxe. D’abord le grand canon de saint André de Crète, qu’Olivier Clément appelle le « chant des larmes ». Il évoque les larmes joyeuses qui marquent le recommencement du monde. C’est l’eau de la Genèse, les eaux de la mer Rouge, l’eau maternelle. C’est l’eau vive qui sort du côté du Christ sur la croix. Ces larmes de l’homme sont le signe du retour vers Dieu. L’homme se redécouvre capable de rendre grâces pour avoir compris qu’il était inutile de s’apitoyer sur soi-même. Il a compris que la Résurrection n’attend pas, que la grâce n’attend pas. L’autre texte que l’on récite pendant le Carême, c’est la prière de saint Éphrem (lire ci-contre). Elle s’accompagne de grandes génuflexions (les métanies), qui soulignent ce corps qui prie, supplie et demande à devenir le corps glorieux. On découvre l’opacité du corps, pour

21

se rendre compte combien il a soif et faim de devenir glorieux. Le grand héros du Carême, c’est le corps, parce que le grand héros de Pâques c’est le corps. Car pour l’orthodoxe, le Carême est indissociable de la joie pascale… Qui n’a pas vécu la nuit pascale dans l’Orient chrétien ne sait pas ce qu’est Pâques ! Il n’a pas connu cette liesse communautaire, il n’a pas éprouvé ce corps qui, après des semaines de privation, renoue avec l’huile et le vin, avec l’agneau gras et tout ce que la terre porte de bon. C’est le banquet du Royaume au cri de « Christ est ressuscité ! », jusqu’au matin qui est le nouveau matin du monde. On ne peut pas comprendre le Carême sans cette joie pascale, sans cette explosion pascale, sans cette irradiation pascale. Dans cette nuit, au cœur de la ténèbre c’est la lumière qui s’impose, au cœur de la tristesse c’est la joie qui s’impose : la vie triomphe définitivement de la mort. Dans l’iconographie orientale, le Christ sort du tombeau comme un fiancé, vêtu d’une pourpre de la vengeance : cette nuit-là, Dieu venge l’homme en s’offrant à l’enfer. Et l’enfer découvre qu’il ne peut pas retenir Dieu. Le Carême est un voyage qui nous a préparés à comprendre cela. Qu’entendez-vous par « voyage » ? Le Carême est un exode, un pèlerinage. Le judaïsme et l’islam sont des religions à pèlerinage. Moins le christianisme, où ce n’est pas une obligation. Car notre pèlerinage est spirituel : comme nous ne pratiquons plus le pèlerinage comme une obligation, c’est Pâques qui est ce voyage. Nous allons vers Pâques, qui est le lieu même du passage, l’achèvement de toute chose, la réconciliation de Dieu et de l’homme dans le Christ ressuscité parce que nous acceptons de passer à travers la mort avec lui. La quarantaine de l’Exode et celle du Christ au désert s’articulent parfaitement : dans l’Exode, on va vers la Terre promise et Dieu est au-devant de nous, alors que le Christ part au désert pour descendre au-dedans de lui. Ce sont là les deux grandes dimensions du Carême : Dieu comme notre horizon et Dieu comme notre tréfonds. Le Carême, c’est donc quarante jours de désert, quarante jours de mort, où nous partons retrouver la vie nouvelle. On se lève et on part, mais on ne sait pas où. Il y a ici une dimension abrahamique : c’est tout le problème de ce voyage qui, comme celui du Fils prodigue, est un retour d’Exil. On part dans le voyage, mais sans bagage. C’est parce que nous avons accepté de nous lever que nous participons de cette relevaille du monde, de cette re-Création qu’est la Résurrection. Il n’est pas innocent que, dans l’Église primitive, le Carême préparait au baptême. Le sens du baptême est celui de la résurrection : mourir et renaître avec le Christ.

La Croix, 14 mars 2009 : "Le vrai héros du Carême, c'est le corps". Recueilli par Nicolas SENÈZE

«Вернии, о оглашенных помолимся»

Одной из литургических особенностей периода Святой Четыредесятницы является моление об оглашенных,

возносимое во время умилительного Чинопоследования Литургии Преждеосвященных Даров. Речь идет об архаическо-

литургическом элементе, сохранившемся до наших дней, который дает возможность увидеть «последование» одной из

самых священных и славных сторон жизни Древней Церкви (забота об оглашенных).

Действительно, забота об оглашенных занимала центральное место в духовной жизни Церкви. Оглашенными, в основном, были пленённые христианской верой совершеннолетние люди, которые требовали от Церкви присоединения через Крещение в общение со спасающимися во Христе. Однако, Крещение предполагало знание основ христианского вероучения. Следовательно, в течение длительного периода *, иногда длящегося 3 года, оглашенные посещали специальные

22

занятия, называющиеся катехизаторскими. Как правило, Таинство Святого Крещения над ними совершалось в Пасхальную ночь. Вследствие этого, подготовка желающих «ко святому Просвещению» была одним из главных факторов, способствовавших формированию духовного содержания Святой Четыредесятницы как периода подготовки к Пасхе. Об этом свидетельствуют как чтения из Священного Писания, так и первоначальные эортологические аспекты Великого Поста, которые по историческим причинам затеняются сегодня другими, более поздними. Кроме Литургии Преждеосвященных Даров, которая является относительно поздним чинопоследованием со специфическим характером, моление об оглашенных с давних пор составляло главный элемент общей молитвы Церкви во время совершения Таинства Божественной Евхаристии. Доказательством этому служит хотя бы тот факт, что первая часть Божественной Литургии, Литургия Слова, центром которой является чтение Священного Писания, называется еще и Литургией Оглашенных. Во время ее совершения в литургическом собрании могли участвовать оглашенные, которые впоследствии удалялись, и только после этого начиналась Литургия Верных. Традиция молитв об оглашенных, начиная с определенного периода и по ныне, по существу, перестала быть общей литургической практикой Церкви. В одних Церквях она заменена тайным чтением прошений и молитв об оглашенных исключительно священником (например, в Греческой Церкви), в других же - потеряла свой подлинный литургический смысл. Последнее хорошо заметно в наших храмах, где некоторые из верных во время возглашения диакона «Оглашеннии, главы ваша Господеви приклоните» смиренно преклоняют свои головы (вероятно, считая себя оглашенными), но при другом возглашении «Оглашеннии, изыдите!» почему-то не спешат выходить из храма и даже причащаются Святых Христовых Таин (вероятно, считая себя к тому времени уже верными). Главной причиной всему этому стало развитие общей практики Крещения младенцев и последовавшее затем исчезновение института оглашенных. Последний отголосок противодействия этому искажению, которое внес исторический ход событий, сохранил святой XIV века Симеон Фиссалоникский. Так, святой Симеон, отвечая на недоумения его современников, не понимающих диаконское возглашение на Божественной Литургии, призывающее оглашенных выйти из храма, когда оглашенных не существовало, говорит лаконично: «В Церкви есть оглашенные». Такими он считает: 1. Всех некрещенных детей верующих, над которыми сразу же после рождения хотя и были совершены установленные молитвы, но еще не было совершено Таинство Крещения. 2. Тех, кто «нечестивыми удерживаемы, веру имеют в сердце, заботясь же удалится нечестивых, и к Церкви приблизится». 3. Падших осуждением, убийством или другими тяжкими грехами. Всем им не позволительно принимать Святые Таинства, но разрешается быть слушателями Божественных слов. Вышеприведенное свидетельство святого Симеона может послужить основанием для нового современного осмысления института оглашенных и впоследствии для восстановления литургического смысла молитв об оглашенных на Божественной Литургии. Возможности глобального общения с использованием современных средств массовой информации и связи дают понять каждой отдельно взятой общине ее ответственность в деле православной миссии в мировом масштабе. Возрождение института оглашенных в странах Африки и Азии, где сегодня с большим успехом развивается православная миссия, обязывает даже самую маленькую общину, самый отдаленный приход хотя бы своими молитвами помочь делу Церкви, совершаемому там. Недавний опыт Оглашения и Крещения людей, которые после распада Советского Союза в зрелом возрасте пришли в Церковь, еще и еще раз показывает, что восстановление литургического смысла молитв об оглашенных на Божественной Литургии является не археологического типа реставрацией одного из забытых литургических элементов, а реальным выражением христианской братской любви и

23

ежедневным напоминанием о необходимости развития миссионерской активности Церкви. Это восстановление должно преследовать следующие цели: 1. Показать, что Оглашение - одно из главных служений Церкви, а также связать его с современными нуждами катехизации и благовестия. Оглашенными сегодня могут считаться не только некрещенные, но и дети православных родителей, которые были крещены в младенчестве с условием, что когда подрастут, пройдут катехизацию, то есть, освоят истины христианской веры. В этом широком смысле, оглашенными могут считаться также и все крещенные совершеннолетние, которые по той или иной причине были оторваны или удалены от церковного общения и имеют нужду в повторных наставлениях в вере и в возрождении благодати Святого Крещения. 2. Восстановить подлинный крещальный обычай. Возвращение литургического смысла молитв об оглашенных может стать первым шагом к практическому соединению Таинств Крещения и Миропомазания с Божественной Литургией. Возможно, это единственный способ, с помощью которого можно предотвратить превращение Святых Таинств в «семейные мероприятия», что также является важной проблемой литургической жизни сегодня. протоиерей Сергий Тышкун

Иерархия и народ в Православной Церкви

Протопресвитер Иоанн Мейендорф (По поводу книги прот. Н. Афанасьева « Служение мирян в Церкви»).

Вопрос о взаимоотношении мирян и церковной иерархии является одним из наиболее актуальных для современного православного сознания. Обсуждается он и в католической церкви. С ним связано решение многих практических проблем повседневной жизни Церкви, ее миссионерской и социальной деятельности, ее свидетельства перед миром. В русской церковной литературе этот вопрос занял основное место в спорах, возникших в связи с подготовкой Поместного Московского Собора 1917—1918 гг.. Собор вынес всем известные постановления об участии мирян в церковном управлении. Но православное сознание еще не вынесло окончательного суда над этими постановлениями. Еще не произошла их полная рецепция и многие спрашивают себя; находятся ли эти постановления в согласии с природой Церкви и ее Священным Преданием? Вопрос об участии мирян в полноте церковкой жизни является одним из самых главных и для Восточных Православных Церквей. Почти все новые движения, ставящие себе целью возродить церковную жизнь, основаны мирянами и поддерживаются ими. Внутренняя и интеллектуальная неподготовленность клира с одной стороны, несомненные влияния протестантских методов с другой, приводят многих к нецерковному антиклерикализму. В современном Православии ощущается неотложная необходимость осознать нормы, определенные церковным преданием, в рамке которых должна протекать жизнь Церкви. Как и в наших «юрисдикционных» спорах, дело идет о самом основном, о самой Церкви, о ее внутренних, вечных законах. Эти законы во многом забыты, а иногда их подменяют иными началами: само Православие превращается тогда в «протестантизм восточного обряда», в «демократию» или же в «католичество без папы». Недавно вышедшая книга прот. Н. Афанасьева: «Служение мирян в Церкви», представляет собою, в современной русской церковной литературе, наиболее разработанную попытку указать на всю богословскую глубину вопроса. В первой части книги (введение, главы 1 и 2), автор подчеркивает и развивает новозаветное учение о «царственном священстве» всех членов Церкви (см. 1 Петр. 2, 5; Апок. 1, 6; 5, 10; как исполнение ветхозаветного пророчества: Исх. 19, 6). На священство всех христиан указывают так же многие особенности чина Крещения; таинство Миропомазания есть ничто иное, как поставление на царство и священство;

24

все христиане приносят вместе духовную Жертву Евхаристии, все они — «посвященные» члены народа Божия. Не все имеют «благодать предстоятельства», на Евхаристическом Собрании, но предстоятель не противополагается народу, как «священник» — непосвященным, а предстоит, как Первосвященник среди священников. «Лаик, как член народа священнодействует совместно со своим предстоятелем, хотя и не так, как последний» (стр. 32). Вторая часть книги (гл. З и 4) посвящена служению мирян в области церковного управления и учительства. Основной вывод о.Николая следующий: «Наиболее активным является служение верных в области священнодействия. В этой области, верные являются сослужителями своих предстоятелей. В области управления и учительства, народ Божий управляется и научается теми, кто поставлен на эти служения. В этих областях, верные не являются сослужителями своих предстоятелей (стр. 64-65). Таким образом, по мнению автора, благодать предстоятельства предполагает благодать управления и учительства, но не предполагает особой благодати священства, которая принадлежит всем членам народа Божия. Книга о. Н. Афанасьева отличается исключительной ясностью в изложении. Автор придерживается хорошего богословского метода, основывая свои суждения почти исключительно на тексте Нового Завета и на произведениях ранних Отцов. Его историческое чутье позволяет ему установить целый ряд важных предпосылок для выяснения православного учения о Церкви. Но именно на основании этих предпосылок с автором возможен плодотворный спор. Нам представляется очевидным, что между обеими частями книги существует противоречие, а в каждой из них — односторонность, требующая не опровержения, а дополнения или корректива. Каким образом возможно, чтобы все члены народа Божия «священнодействовали совместно со своим предстоятелем», но не участвовали ни в управлении, ни в учительстве, как будто Царство и Истина, отличие от священства, принадлежат одному предстоятелю, а не всей Церкви? Говоря о священстве всех христиан и справедливо указывая на их сослужение предстоятелю, забытое в церковной практике, но хранимое литургическим преданием Церкви, автор сам отличает это служение от Первосвященнического служения предстоятелей: «Лаик, как член народа, священствует со своим предстоятелем но не так, как последний» (стр. 32). О. Николай не указывает, в чем сущность этого различия, подтвержденного всем Преданием Церкви. Св. Писание и самое раннее Предание Церкви говорят о том; что апостолы поставляла предстоятелей Церквей, не передавая им благодать апостольства (эта благодать, связанная с личным свидетельством о воскресении Господа, непередаваема), но делая их «апостольскими преемниками» в Церкви и для Церкви. Вне Церкви нет апостольского преемства, но внутри Церкви, именно оно указывает на тех, кто в каждой Церкви призван предстоятельствовать и быть образом самого Христа. Не апостольское преемство, а предстоятельство в народе «священников» делает их Первосвященниками, но благодать предстоятельства получают они через возложение рук апостольских преемников. Эта благо дать, поскольку Евхаристия есть осуществление Жертвы Единого Первосвященника Христа, предполагает Первосвященническое служение, отличное от общего царственного Священства народа Божия1

Поэтому не только учительство и управление связаны в Церкви с особой благодатью, но и Первосвященство. Все эти служения принадлежат в Церкви тому, кто, по словам

. Как образ Христа, предстоятель Евхаристии есть Архиерей. Если предстоятель находится в сане пресвитера, он получает от Епископа поручение заменять его в прадстоятельстве, т. е., исполнять служение Архиерея.

1 На совмещение в лице епископа апостольского преемства и 6лагодати первосвященства очень ясно указывает молитва на поставление епископа, приводимая св. Ипполитом Римским в «Апостольском Предании», не говоря уже о свидетельстве св. Иринея Лионского.

25

св. Игнатия Антиохийского, «председательствует на месте Бога» (Тралл. 6, 1) в Евхаристическом Собрании, т. е., епископу. Но, как неоднократно и справедливо подчеркивает в своей книге о. Николай Афанасьев, только внутри самой Церкви, а не над ней, возможны служения Духа: епископу, как Первосвященнику, Учителю и Управителю, нужен народ, так же, как он сам нужен народу Божию. Во всех трех разновидностях епископского служения, народ соучаствует, произнося «Аминь» и его роль одинаково необходима и активна. «Рассуждение» народа, о котором говорит Апостол Павел (1 Кор. 14, 29; 1 Фесс. 5, 21), есть точное соответствие его «сослужению» в латургии, о которой так удачно пишет о. Николай. Когда предстоятель священнодействует, народ скрепляет его молитву сакраментальным словом «Аминь»; когда предстоятель учит, народ «рассуждает», т. е проверяет, приемлет или отвергает; когда предстоятель управляет он «не господствует над наследием- Божиим, а подает пример стаду» (1 Петр. 5, 3). Евхаристия есть собрание Церкви: она есть сама Церковь. Роль предстоятеля и участие народа в Евхаристии, есть норма их взаимоотношений, которая должна сохраняться во всей христианской жизни, т. е., и в хранении Истины, и в управлении Церковью. Исторически и догматически верно, что в древности служение учительства и управления, право участия в соборах принадлежало предстоятелям Церквей. На это они получали и получают благодатные дары. На основании этого о. Н.. Афанасьев не признает возможным участие мирян в учительстве и управлении. Но мы уже видели, что сам автор напоминает нам о «даре рассуждения» всех христиан. Почему же не признать, что этот «дар рассуждения» может принимать в истории разные формы, включая даже участие мирян в соборах? Кроме того, никогда не следует забывать, что жизнь церковного организма представляет собою единое целое. Нельзя нарушить одной нормы церковного устройства, не нарушая тем самым других. Точно так же, нельзя восстановить норму в одной области, не восстанавливая ее и в другой. Роль мирян в управлении Церкви и учительстве, есть активная роль. О. Николай Афанасьев очень далек от католического учения о «церкви учащей» и «церкви учимой», но из его книги можно делать выводы в пользу этой теории, именно потому, что он пишет о «благодати учительства», указывая лишь слишком бегло на те условия, в которых она в Церкви проявляется. Источник наших церковных болезней, повлекший за собой целый ряд недоразумений, есть утеря чувства Церкви, как живой общины, в которой живет и действует Св. Дух, определяющий все служения и возвещающий волю Божию. Экклезиологические указания св. Писания, наш бсгослужебный чин, все каноническое предание предполагает существование общины верных, как основного ядра церковной жизни, во главе которой стоит епископ. По 19-му правилу Трулльского собора, «епископом поставляется тот, кто, будучи во всем беспорочен, избран всем народом». Избрание епископа народом предполагается и нашим чином архиерейской хиротонии. О связи епископа со своей общиной говорят так же каноны, запрещающие перемещение епископов с одной кафедры на другую. В древней Церкви христианская община была живым соборным организмом и епископ, управляя ею, был действительно «ее человеком», а потому, получаемая им благодать учительства и управления могла всецело соответствовать его Первосвященническому служению, могла беспрепятственно проявляться и беспрепятственно подвергаться «рассуждению народа». Тогда как в наше время, какие только препятствия не воздвигаются между Пастырем и пасомыми! Русские епископы синодального периода находились перед фактической невозможностью «знать по имени» не только всех овец своей Епархии (которой они часто управляли в течение краткого срока), но и всех настоятелей, находящихся в их ведении. В таких условиях, совершенно противоестественно и нецерковно было бы

26

требовать, чтобы епископы одни представляла свои церкви на соборах, как это бывало в древней церкви2

Но восстановление епархии, как живой церковной общины, предполагает так же восстановление древней практики приема в Церковь отлучение от нее. Наша современная церковная масса часто бывает слишком бессознательна, чтобы участвовать, например, в выборах епископа. И не удивительно поэтому, что медленный процесс отчуждения епископов от их паствы начался еще в 4-м веке, когда Церковь из гонимого меньшинства превратилась в официальное учреждение Империи. Но в наше время, когда христиане снова стали меньшинством, только возвращение к вечным нормам церковного устройства может возродить церковную жизнь.

.

Всем известна попытка церковной реформы Московского собора 1917-1918 гг. Отрицательное отношение к ней о. Николая Афанасьева отчасти основано на том, что реформа носила правовой характер. Но можно ли обойтись в церковной жизни без права, как начала, охраняющего сущность церковной жизни в относительных исторических условиях? Но реформы 1917-1918 гг. должны быть пересмотрены и по существу. Основной их недостаток заключается в приятии, в качестве основного организма Церкви, не епархии, как сакраментальной общины христиан во главе с епископом, а всей национальной Русской Церкви с одной стороны, и прихода, с другой. Проекты об увеличении числа епархий, об установлении митрополичьих округов не получили достаточного отклика но соборе, или же не были приведены в исполнение. Миряне были включены в церковное управление на всех его ступенях, благодаря системе представительства. И действительно, только система представительства могла дать мирянам голос во всей церковной жизни, при наличии неправильного церковного строя, в котором местная епископская община с одной стороны растворялась в огромной национальной Церкви, во главе с патриархом, пользующимся прямой властью во всех епархиях, а с другой стороны, распылялась на мелкие приходские единицы, пользующиеся широкимиI правами самоуправления. Поэтому, о. Н. Афанасьев отчасти прав, говоря, что собор «невольно продолжал тот период истории русской Церкви, который он думал закончить» (стр. 52). Но все же, не следует приуменьшать и его заслуги, поскольку ему удалось возбудить в мирянах чувство ответственности за Церковь. Собор 1917-1918 гг. был положительным ответом церковного сознания на вопиющие в антиканонические злоупотребления прошлого, даже если ему не удалось во всем отрешиться от старых категорий мышления. В будущем, церковному сознанию предстоит ввести активность мирян в рамки, определяемые природой Церкви. Это предполагает восстановление христианской общины, способной стать органом Cв.Духа в избрании епископа, который и в будет в состоянии, по получении апостольского преемства и в единстве веры с другими церквами, всецело проявлять данную ему благодать Учительства и Управления, в образ Христа, ничего не делая вне и вопреки народу, составляющему вместе с ним Тело Христово. Но пока Церковь не сочтет возможным вернуться к этой древней норме, она неизбежно будет предоставлять мирянам другие пути участия в церковной жизнь. Участие мирян в поместных соборах и даже церковной проповеди не есть норма. Оно есть ересь, если оно предполагает, с нашей стороны, отрицание благодатных даров Первосвященства, Учительства и Управления, данных предстоятелям церквей. Но оно есть здоровая реакция церковного сознания, если оно выявляет царственное священство всех христиан и их общую ответственность за истину, а так же если оно вызвано временной невозможностью иначе выявить служение «лаиков» в Церкви, или же еще неспособностью предстоятелей к управлению и проповеди. Точно таким же

2 На Православном Востоке некоторые древние церковные обычаи лучше сохранились. Восточные Епархии сравнительно небольшие и более соответствуют канонической норме. Епископы редко перемещаются. Если бы применять в России современную греческую практику пришлось бы увеличить число епархий до 2.000.

27

образом, совершение всех таинств Церкви принадлежит епископу, но условия жизни Церкви, очень рано заставили епископов поручать пресвитерам совершение крещения, миропомазания (сохраненное за епископом на Западе), Евхаристии и других таинств; было бы неправильно говорить, что все пресвитеры епископы, но никто в церкви никогда не отрицал законности подобного поручения, хотя, как всякое нарушение нормы, оно имело не только положительные, но и отрицательные стороны (распыление общины, нарушение связи между епископом и паствой, и т. д.). С другой стороны всякий дар благодати предполагает ответственное служение того, кто его получил. Благодать предстоятелей, поскольку она действительно является их личным даром, талантом врученным им Богом, не только дает им силу, но и судит их дела; служение предстоятельства ложится на них, как тяжелый крест. Поэтому различные служения, о которых пишет ап. Павел, внутренне связаны между собой, все включены в единую жизнь Тела Церкви, все соучаствуют в едином деле и восполняют друг друга, не нарушая внутреннего порядка Тела (см. 1 Кор. 12, 14-31). В этом смысле и следует понимать соучастие всех членов народа Божия в едином деле их спасения.

Вестник РСХД. 1955. № 39. С. 36-41.

В чем согрешили прародители? “И открылись глаза у них обоих,

и узнали они, что наги...” Быт.3:7 СМИ продолжают развивать в сознании современной молодежи широко распространенное мнение о том, что грех прародителей Адама и Евы заключался в плотском соитии. Это суждение совершенно не обосновано и, конечно, не является ни библейским, ни церковным. Исследователь-библеист XX в. Дж. Коппенс, изучая вопрос о прародительском грехопадении и основываясь при этом на древневосточных представлениях о змее, предполагает, что прародители согрешили против святости брака, обратившись к божествам плодородия и произрастания, представленным в библейском рассказе под видом их символа – змея. В любом случае, это заключение больше сообщает нам о том, каким образом был совершен грех, чем о сущности греха. Для того же, чтобы получить правильный ответ на этот недоуменный вопрос – в чем грех? – необходимо, прежде всего, обратиться к иудейской традиции толкования Священного Писания. Во-первых, синагогальная практика чтения Писания такова, что далеко не все разрешалось читать несовершенным по образу мысли и возрасту – юношеству. Был установлен возрастной ценз – 30 лет. До достижения этого возраста запрещалось читать две книги из свода Ветхозаветных писаний: пророческую книгу Бытие, историю о сотворении мира, о первом человеке и о первом грехе человека, и Песнь Песней, книгу, символически изображающую на примере возвышенной любви мужчины и женщины отношения между Богом и Церковью. Этот запрет основывался на опасении, что содержание этих двух книг могло быть превратно истолковано юношеским максимализмом – Песнь Песней лишь как описание страстной любви, а Бытие всего лишь как некий трактат о происхождении всего сущего.

28

Во-вторых, книга Бытие никогда не относилась к разряду исторических книг. Это первая книга Торы (Закона), в которой излагаются не просто исторические события, но и опыт союза-завета между Богом и человеком. Это своего рода метаисторическая книга. Из этих двух заключений и исходит основной принцип понимания и истолкования Священного Писания. Толкование должно быть не только в букве, но в духе, не просто в чтении, но в понимании, не в буквализме, но в онтологии. Точно так и пророческое описание грехопадения первой четы содержит в себе нечто таинственное. Оно, по замечанию Св. Григория Нисского, урок, говорящий о сущности всякого греха как причине нарушения союзных отношений (завета) между Богом и человеком. То есть, грехом является то, что разделяет Бога и человека и не дает возможности человеку становиться “ по подобию Божию” . И грех первых людей, это как раз не просто что-то, произошедшее между Адамом и Евой, и даже не простое нарушение заповеди, а нарушение Завета между Богом и человеком, нарушение симфонии между Творцом и Его творением. Понимание Адамова греха как плотского соития исходит также из ошибочной оценки деторождения и не соответствует тому, что говорится о нем как раз в этой же книге Св. Писания, повествующей о грехопадении. Деторождение угодно Богу и изначально освящено Божественным благословением: “ Плодитесь и размножайтесь... Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут (два) одна плоть.” (Быт. 1,28; 2,24) Неподобающий образ ведения половой жизни не должен бросать тень на ведение ее в законном союзе мужчины и женщины. Более того, именно особое достоинство ведения половой жизни в результате благословения Божия делает тем более неприемлемым всякое излишество. С другой стороны, сам библейский рассказ не дает никакого повода к подозрению прародителей в каких-либо проявлениях половой распущенности, заслуживающих наказания. Кроме того, ни в одном библейском тексте выражения “знать добро и зло” , “ вкусить плодов от древа познания добра и зла” не являются синонимами познаний в области секса. Нельзя предположить, что слова змея, обращенные к прародителям: “ вы будете, как боги, знающие добро и зло” , – предполагают знания такого рода, имея в виду ближайший и более отдаленный контекст, в котором Бог предстает как Единый, Духовный, Трансцендентный. Искушение, конечно, зиждется на лжи, но, все-таки для того, чтобы побудить ко злу, оно должно иметь вид правдоподобия. Авторы, придерживающиеся мнения о том, что речь идет о повинности в области половых отношений, указывают на ту настойчивость, с которой библейский рассказ изображает факторы этого рода среди последствий грехопадения. Так, повествователь в книге Бытие, подчеркнув, что до грехопадения нагота не смущала прародителей, замечает, что непосредственно после грехопадения они ощутили потребность в одежде. Кроме того, изменения произошедшие с женщиной после грехопадения, связаны именно с деторождением. Это действительно так, но было бы неверным, на наш взгляд, исходя из сущности последствий, делать вывод и о сущности греха. Кроме того, разве священнописатель не говорит о смерти как еще более важном, более трагичном следствии грехопадения? Однако, из природы этого наказания нельзя извлечь никаких указаний на то внешнее действие, в котором конкретно проявился грех прародителей. Важно отметить, что смерть более выражает природу греха. Грех разделил Бога и человека, разорвав завет блаженства; смерть – как порождение греха – разделяет целостность человека, делает из него автономный прах – труп и живую душу ( по Тертуллиану, III в.) Таким образом, представления о грехопадении, связанные с половой сферой, выглядят довольно наивно. Но такие неправильные представления, закрепляющиеся в сознании, приводят к логическому (к сожалению, совершенно неверному) выводу о том, что Господь Бог, сотворив человека и благословив его плодиться и размножаться и наполнять землю, Сам противится этому, да еще и наказывает. Протодиакон Андрей Свинарёв

29

РАСПИСАНИЕ БОГОСЛУЖЕНИЙ даты указаны по-новому ( и старому) стилям

МАРТ 2011 нс (сс) Н А Ч А Л О В Е Л И К О Г О П О С Т А Пон. 07 (22) Чистый понедельник. Обр. Мощей свв. Мчч иже в Евгении Часы, изобразительные, Вечерня и .............................................. 9 ч.00 Великое Повечерие (Вел. канон Преп. Андрея Критского) .......... 18 ч.00 Втор. 08 (23) Чистый Вторник. Свщмч. Поликарпа, еп.Смирнск. Часы, изобразительные, Вечерня .................................................. 9 ч.00 Великое Повечерие (Вел. канон Преп. Андрея Критского) .......... 18 ч.00 Среда 09 (24) Чистая Среда. 1-ое и 2-ое обретение главы Иоанна Предтечи Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Великое Повечерие (Вел. Канон Преп. Андрея Критского) ......... 18 ч.00 Четв. 10 (25) Чистый Четверг. Свт. Тарасия, архиеп. Константинопольск. Часы, изобразительные, Вечерня .................................................. 9 ч.00 Великое Повечерие (Вел. канон Преп. Андрея Критского) .......... 18 ч.00 Пятн. 11 (26) Чистая Пятница. Свт. Порфирия, архиеп. Газск. Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Субб. 12 (27) Память влмч. Феодора Тирона. Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Всенощное Бдение .......................................................................... 18 ч.00 Воскр. 13 (28) НЕДЕЛЯ 1-ая Великого Поста (Торжество Православия) Божественная Литургия Св.Василия Вел.

(и чин Торжества Православия) .....................................................

10 ч.00

Вторая Седмица Великого Поста Втор. 15 (02) Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Среда 16 (03) Свв. Мчч. Евтропия, Клеоника и Василиска Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Четв. 17 (04) Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Пятн. 18 (05) Св. Мч. Конона Исаврийск. Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Заупокойная утреня ........................................................................ 18 ч.00 Субб. 19 (06) Поминовение усопших Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Всенощное Бдение ......................................................................... 18 ч.00 Воскр. 20 (07) НЕЛЕДЯ 2-ая Великого Поста (Св. Григория Паламы) Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00

30

Третья Седмица Великого Поста Пон. 21 (08) Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Втор. 22 (09) Свв. Четыредесяти мучеников, иже в Севастии Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Среда 23 (10) Свв. Мчч. Кодрата, Киприана, Дионисия Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Четв. 24 (11) Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Пятн. 25 (12) Свт. Григория Двоеслова, папы Римск. Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Заупокойная утреня ........................................................................ 18 ч.00 Субб. 26 (13) Поминовение усопших Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Всенощное Бдение ......................................................................... 18 ч.00 Воскр. 27 (14) НЕДЕЛЯ 3-ая Великого Поста (Крестопоклонная) Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Четвертая Седмица Великого Поста Втор. 29 (16) Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Среда 30 (17) Св. Прав. Алексия, человека Божия Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Четв. 31 (18) Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 АПРЕЛЬ 2011 Пятн. 01 (19) Мчч. Хрисаифа, Дарии, Клавдия, Иларии Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Заупокойная утреня ........................................................................ 18 ч.00 Субб. 02 (20) Поминовение усопших Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Всенощное Бдение ......................................................................... 18 ч.00 Воскр. 03 (21) НЕДЕЛЯ 4-ая Великого Поста (Прп. Иоанна Лествичника) Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Пятая Седмица Великого Поста

(с пятой Седмицы на часах начинаем читать Св. Евангелие)

Пон. 04 (22) Часы, изобраз. чтение Евангелия .................................................. 9 ч.00 Утреня (Великий канон Преп. Андрея Критского) Мариино

стояние ............................................................................................. 18 ч.00

Втор. 05 (23) Прп. Никона и 199-х учеников его Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Утреня .............................................................................................. 18 ч.00

31

Среда 06 (24) Предпразднство Благовещения Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Великое повечерие и Утреня ......................................................... 18 ч.00 Четв. 07 (25) БЛАГОВЕЩЕНИЯ ПРЕСВ. БОГОРОДИЦЫ Часы, изобраз., Вечерня и Божественная Литургия ................ 9 ч.00 Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Пятн. 08 (26) Собор прхистратига Гаврииля Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Утреня с акафистом Пресвятыя Богородице ................................ 18 ч.00 Субб. 09 (27) ПОХВАЛА ПРЕСВЯТЫЯ БОГОРОДИЦЫ Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Всенощное Бдение ......................................................................... 18 ч.00 Воскр. 10 (28) НЕДЕЛЯ 5-ая Великого Поста (Прп. Марии Египетской) Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Шестая Седмица Великого Поста Пон. 11 (29) Часы, изобраз. чтение Евангелия .................................................. 9 ч.00 Втор. 12 (30) Часы, изобраз. чтение Евангелия .................................................. 9 Утреня и Таинство соборования ................................................ 18 ч.00 Среда 13 (31) Прп. Ипатия, еп. Гангрск. Часы, изобраз. Чтение Евангелия, Вечерня и Литургия

Преждеосвященных Даров ............................................................. 9 ч.00

АПРЕЛЬ 2011 Четв. 14 (01) Часы, изобраз., Вечерня ................................................................. 9 ч.00 Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Пятн. 15 (02) ОКОНЧАНИЕ СВ. ЧЕТЫРЕДЕСЯТНИЦЫ Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Утреня (Лазарева) .......................................................................... 18 ч.00 Субб. 16 (03) ЛАЗАРЕВА СУББОТА Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Всенощное Бдение и освящение верб .......................................... 18 ч.00 Воскр. 17 (04) НЕДЕЛЯ ВАИИ. ВХОД ГОСПОДЕНЬ В ИЕРУСАЛИМ Божественная Литургия .................................................................. 10 ч.00 Вечерня и Утреня ............................................................................ 18 ч.00 СТРАСТНАЯ И ВЕЛИКАЯ СЕДМИЦА Пон. 18 (05) ВЕЛИКИЙ ПОНЕДЕЛЬНИК Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Утреня .............................................................................................. 18 ч.00 Втор. 19 (06) ВЕЛИКИЙ ВТОРНИК Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров ................................................................................................ 9 ч.00

Великое Повечерие и Утреня ......................................................... 18 ч.00

32

Среда 20 (07) ВЕЛИКАЯ СРЕДА. Часы, изобраз., Вечерня и Литургия Преждеосвященных

Даров. ............................................................................................... 9 ч.00

Утреня ............................................................................................. 18 ч.00 Четв. 21 (08) ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРГ Часы, изобразительные, Вечерня, Литургия Св. Василия

Великого ........................................................................................... 9 ч.30

Утреня, чтение 12 ЕВАНГЕЛИЙ СТРАСТЕЙ ХРИСТОВЫХ ......... 18 ч.00 Пятн. 22 (09) ВЕЛИКАЯ ПЯТНИЦА ЦАРСКИЕ ЧАСЫ ............................................................................. 9 ч.00 Вечерня с выносом Плащаницы и малое повечерие в крипте (по-французски) и ................................................ 12 ч.00 в соборе (по-церковно-славянски) ..................................... 14 ч.00 Утреня с чином Погребения Христова и Крестный ход ............. 19 ч.00 Субб. 23 (10) ВЕЛИКАЯ СУББОТА Часы, изобразительные, Вечерня, Литургия Св. Василия

Великого ........................................................................................... 9 ч.30

Selon une décision du conseil paroissial, la prochaine Assemblée Générale de la Paroisse est envisagée

le dimanche 22 mai à 15h00 sauf imprévu.

Согласно решению Приходского Совета, очередное Общее Собрание Прихода состоится

в воскресенье 22 мая в 15ч00, за исключением непредвиденных обстоятельств.

e-mail : bparoissial@gmail.com site : www.cathedrale-orthodoxe.com