492.институционализация социальной работы в современной россии теория и практика

Министерство образования и науки Российской Федерации Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова

И.Ф. Албегова

Институционализация социальной работы

в современной России: теория и практика

Ярославль 2004

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

2

ББК У9(2)272.3 А 45 УДК 37:36

Рецензенты: кафедра политологии и социологии Ярославского государственного педагоги-

ческого университета им. К.Д. Ушинского; М.С. Комаров, доктор философских наук, профессор

Албегова И.Ф. Институционализация социальной работы в современной России: тео-

рия и практика / Албегова И.Ф.; Яросл. гос. ун-т. – Ярославль, 2004. – 163 с. ISBN 5-8397-0326-5 В монографии впервые в отечественной литературе предпринята попытка

теоретико-методологического анализа институционализации социальной рабо-ты в современном российском обществе. Потребность в таком исследовании вызвана объективными социальными изменениями, происходящими в общест-ве, и, в частности, развитием социальной работы как вида профессиональной деятельности, области научного познания и системы подготовки специалистов по социальной работе.

Монография адресована исследователям, преподавателям, студентам и ас-пирантам, специализирующимся в области социальной философии, социоло-гии, социальной психологии и социальной работы.

ISBN 5-8397-0326-5 © Ярославский государственный университет, 2004

© И.Ф. Албегова, 2004


3

Введение аблюдаемые с 1990-х гг. ХХ в. по настоящее время макросоци-альные институциональные изменения в российском обществе потребовали адекватного теоретического объяснения этих про-цессов. Интенсивный характер изменений, их деструктивные

формы, разноплановые последствия привели к сосуществованию различных теорий общественных изменений и их инструментальному использованию. К числу таковых относятся теории модернизации, глобализации, виртуализации, циклическая концепция, активистско-деятельностная парадигма, теория само-организации. Независимо от теоретической трактовки институциональных из-менений, они сами по себе создали принципиально новые поля для исследова-телей. В качестве одного из них, несомненно актуального для российского об-щества, выступает проблема институционализации социальной работы. Ее ре-шение усложняется тем, что в различных теориях социальных изменений по-разному определяется само понятие институциональных изменений в совре-менной России. Просматривается разноплановость определения траектории развития российского общества, существует множество характеристик состоя-ния социальных институтов, своеобразно описывается способ их регулирования и механизм взаимодействия.

Инновационность социальной работы как вида профессиональной дея-тельности и соответствующего ей социального института объективно требует проведения теоретико-методологического исследования основных аспектов ее возникновения, существования и функционирования. В современной социоло-гической науке усиливается разнообразие интерпретаций, объясняющих про-цессы институционализации общества. Мультипарадигмальность социологиче-ской науки предоставляет возможность следовать комплексным подходам и ло-гике, лежащим в системно-структурном направлении по отношению к опреде-лению сути понятия "социальный институт".

Именно комплексная, широкая, но при этом социологически операцио-нальная и методологически строгая трактовка понятия "социальный институт" позволяет анализировать институциональные аспекты бытия того или иного социального образования. Социальная работа в этом плане не является исклю-чением и вполне может быть исследована с точки зрения данного подхода.

Изучение социальной работы с точки зрения институционального подхода объективно требует обозначения принципиальной целевой установки, опреде-ляющейся условиями функционирования современного российского общества. Эти условия социально детерминируют процесс становления социальной рабо-ты как инновационного института, активно влияют на его динамику и механиз-мы существования, развитие ее форм и степень технологизации. В данном слу-чае цель состоит именно в том, чтобы обосновать возможность институцио-нальной трактовки социальной работы, показать, что в современном россий-

Н


4

ском обществе этот институт существует, активно развивается и сам начинает влиять на изменение условий функционирования конкретного общества.

Следующий этап обоснования институциональной трактовки социальной работы – это анализ способов ее включения в различные сферы социальной жизни и взаимодействия с другими социальными институтами, доказательство того, что она является неотъемлемым элементом социальной сферы общества. Эту логическую операцию целесообразно проделать по той причине, что ин-ституциональный подход к анализу социальной работы основывается на пред-ставлении о том, что данный социальный институт является, с одной стороны, продуктом развития всей социальной системы, а с другой стороны, специфика основных механизмов его функционирования зависит от внутренних законо-мерностей развития соответствующего вида деятельности. В связи с этим рас-смотрение института социальной работы невозможно без соотнесения его дея-тельности с деятельностью других институтов, а также систем более общего порядка.

Этап, следующий за функциональным и структурным обоснованием, дол-жен носить наиболее важный, с нашей точки зрения, характер. Именно на этом этапе определяется сущность изучаемого института. Здесь формулируется со-ответствующая дефиниция, на базе анализа основных институциональных при-знаков показывается правомерность его институционального представления. Затем выявляется его специфика, тип и место в системе институтов общества, анализируются условия возникновения и институционализации.

На заключительном этапе выявляется структура института, даются харак-теристики основных его элементов, обозначаются закономерности функциони-рования.

Проблема институционализации социальной работы является достаточно новой, что связано с процессом активного развития социальной работы в Рос-сии с середины 90-х гг. XX в. Конечно, основные этапы и направления инсти-туционализации социальной работы подчиняются общим социологическим за-кономерностям развития социальных процессов. Несмотря на то, что институ-ционализация как процесс является достаточно изученным в социологии явле-нием, тем не менее применительно к социальной работе, на наш взгляд, социо-логический анализ еще не был осуществлен. Сложность данного образования, незаконченность оформления его различных организационных структур и сис-темы в целом делает постановку проблемы именно в этом ракурсе весьма акту-альной.

Особенности институционализации социальной работы в ХХ в. прежде всего проявлялись в том, что три взаимосвязанных процесса: практика, область познания и образовательная деятельность – идентифицировались как социаль-ная работа. Однако механизмы реализации и существования этих процессов имели не только разные предпосылки, но и разные социально-структурные ха-рактеристики.

Несомненный интерес представляет институционализация как теории, так и практики социальной работы в период с 1990 г. по настоящее время. Она осуществляется в условиях современного российского общества, развитие ко-


5

торого детерминируется (или инициируется) противоречивыми, но взаимосвя-занными процессами глобализации, модернизации и регионализации.

В настоящее время, с одной стороны, социальные отношения обретают гло-бальную протяженность, а с другой – растет потребность в локальной автономии и региональной культурной идентичности. Формирование идентичности в со-временной России, в том числе региональной, приобретает особое значение как в связи с кризисом общенациональной идентичности (хотя это явление носит гло-бальный характер), так и в связи с изменением региональных границ. Идет гео-графическое уточнение и реорганизация округов, ярко представлены элементы административного реформирования, нарастает тенденция количественного и качественного изменения состава органов на всех уровнях иерархической струк-туры государственной власти.

Как общественное явление и соответствующий ему вид деятельности со-циальная работа всегда присутствовала в обществе и при всем многообразии философско-идеологических основ ее существования, доминировавших в те или иные конкретные временные отрезки в отдельно взятой стране, строилась на принципах и традициях помощи, любви, сострадания, милосердия, стремле-ниях разделить горе и беду другого.

Основные этапы развития социальной работы, ее история в той или иной стране непосредственно связаны с социокультурными и национальными тради-циями, экономическими и политическими условиями, конкретными событиями и именами. Как правило, они отличаются друг от друга организационными формами и методами социальной помощи и защиты, субъектами и объектами социальной работы.

В связи с этим теоретическими основами изучения генезиса, динамики и особенностей развития социальной работы как в отдельной стране, так и в мире в целом могут служить социальная философия и история, социология и психо-логия, социальная антропология, этнология и культура. Оформление, стабили-зация и легализация социальной работы как вида профессиональной деятельно-сти потребовали признания профессии "Социальный работник" и создания сис-темы подготовки по специальности "Социальная работа".

Мировая практика показывает, что данный процесс происходит в периоды кризисов общественного развития, тогда, когда наблюдается пересмотр фило-софских основ жизнедеятельности общества, переоценка целей, задач и пер-спектив его развития. В целом эти исторические отрезки характеризуются сме-ной парадигм общественного развития, плюрализмом методологий, сосущест-вованием "старых" и "новых" концепций, активным поиском инновационных взглядов на природу вещей, сущность человека и его роль в обществе. Так было в США, странах Запада и постсоциалистических обществах. Условия совре-менной России способствуют сосуществованию марксистских теорий, пере-ставших доминировать и насаждаться сверху, и западных, как наиболее распро-страненных и проходящих определенные стадии ассимиляции, адаптации и трансформации.

Практика профессиональной социальной работы объективно поставила во-прос о науке как ее обобщении и о системе подготовки специалистов с обяза-


6

тельным преподаванием социальной работы, ее теории и технологии как учеб-ной дисциплины.

Наука как определенная исследовательская деятельность, направленная на производство новых знаний, осуществляется при наличии ученых с их знания-ми и способностями, квалификацией и опытом; учреждений с соответствующей материальной базой; методов, отражающих специфику изучаемого объекта. Конечно, процесс становления социальной работы как науки еще далек от за-вершения: методологические и базовые закономерности социальной работы на-ходятся в стадии разработки, многие методы носят междисциплинарный харак-тер, а то и просто заимствованы из других наук (социологии, психологии, педа-гогики).

Институционализация социальной работы как процесс постоянно требует изучения и анализа всех условий и факторов, способствующих или препятст-вующих ее осуществлению. Одним из таких условий является все углубляю-щаяся дифференциация российского общества, постоянное возникновение но-вых социальных групп и слоев, усложнение их социальных проблем. Именно эта динамика лежит в основе возникновения и развития субъектов и объектов социальной работы, определяет их количественные и качественные характери-стики, дает возможность прогнозирования, моделирования и планирования перспективных направлений деятельности по оказанию поддержки населению, позволяет найти новые методы и технологии работы с ним.

В настоящее время социальная работа выполняет функции помощи лицам, оказавшимся в сложных жизненных ситуациях. К таковым можно отнести дос-таточно много различных социально-демографических групп российского об-щества. Как правило, все они имеют определенные сходные характеристики: низкий социально-экономический статус, сложные взаимоотношения с социу-мом, особые психологические характеристики, слабый уровень адаптации и ин-теграции, ярко выраженные потребности в помощи и поддержке, реабилитации. Такая ситуация является следствием экономических и политических реформ, наличия социальных и социально-психологических проблем в российском об-ществе. Нехватка всех видов ресурсов не позволяет сегодня социальной работе выполнять ее истинные функции, реализовать в полной мере основополагаю-щие принципы и ценности.

Социальная работа как определенный вид человеческой деятельности вос-произвела в российском обществе свою уникальную систему, куда вошли соци-альные работники, государственные, частные и общественные организации, осуществляющие социальную политику основного субъекта социальной работы – государства; образовательные учреждения, готовящие специалистов по соци-альной работе (колледжи, лицеи, училища, высшие учебные заведения). В эту же систему входят объекты социальной работы (клиенты, подопечные, благополу-чатели, или бенефициары), к которым можно отнести пенсионеров, безработных, "людей улицы", инвалидов, детей и подростков-девиантов и деликвентов и т.д. Процесс институционализации социальной работы, т.е. правовое и организаци-онное закрепление общественных отношений, возникающих в ходе ее осуществ-ления, учреждение новых общественных институтов, так или иначе связанных с


7

ее функционированием, реализация ее основных принципов и технологий, вне-дрение общечеловеческих ценностей и гуманистических традиций в настоящее время идет достаточно интенсивно и противоречиво.

Тем не менее уже сейчас четко просматривается прямая зависимость коли-чественного и качественного состава субъектов и объектов социальной работы, наличия тех или иных организационных форм ее существования и реализации от стратификационной системы российского общества.

Процесс институционализации социальной работы является частным слу-чаем институциональных изменений в современном российском обществе, происходящих в условиях модернизации последнего. При этом рассмотрение и изучение социальной работы как особого вида профессиональной деятельности вполне допускает применение распространенного в социологической теории деятельностно-активистского подхода.

Любой вид социальной практики осуществляется на трех уровнях: микро-, мезо- и макро-. Макропрактика – это профессиональная деятельность социаль-ных работников по организации и управлению, предпринимаемая с целью из-менений структурного или институционального характера. Этот вид деятельно-сти охватывает все стороны жизнедеятельности общества и включает социаль-ное планирование, разработку социальной политики, реализацию и анализ ее результатов, административное управление текущей работой, разработку про-грамм, сотрудничество с другими организациями. На данном уровне субъекта-ми выступают государство, его различные органы (от местных до федераль-ных), общественные организации и объединения, службы социальной защиты населения, образовательные и воспитательные учреждения (как государствен-ные, так и негосударственные).

Мезопрактика – это осуществление социальной работы на региональном уровне (областном, городском, районном), где основными субъектами высту-пают администрации разного уровня, их различные департаменты и отделы (здравоохранения, образования, занятости населения, социальной защиты и др.); государственные, негосударственные и коммерческие организации, зани-мающиеся решением социальных проблем населения на местах, например цен-тры, агентства, некоммерческие организации, бизнесс-клубы и т.д.

Микропрактика – это социальная работа на индивидуальном уровне или уровне малой группы. Здесь субъектами данной деятельности являются кон-кретные социальные работники – профессионалы. Основными направлениями социальной работы в данном случае являются помощь людям в получении ощутимых социальных услуг; поддержка в трудные кризисные периоды жизни; обучение техникам выживания и выхода из экстремальных и кризисных ситуа-ций; помощь в процессах социальной адаптации, реадаптации, реабилитации и интеграции; консультирование и информирование.

Говоря об объектах социальной работы как вида профессиональной дея-тельности, прежде всего необходимо отметить первый уровень, на котором ее обобщенным клиентом выступает человек как биопсихосоциальное существо (индивид, индивидуальность, личность). На индивидуальном уровне это может быть конкретный ребенок, студент, пенсионер, бомж, безработный и т.д. Пер-


8

воначально социальная работа велась именно как работа с индивидами. Позд-нее стало ясно, что попытки изменить ситуацию и поведение индивидуального клиента редко оказываются эффективными, если не воздействовать на его не-посредственное окружение, на ближайшую социальную сеть, в которую он во-влечен. Это привело к становлению семейной и групповой социальной работы. Воздействие на семью невозможно без воздействия на каждого ее члена. Изме-нения в поведении и самочувствии отдельных членов семьи ведут за собой из-менение внутрисемейных взаимоотношений, трансформацию семейных комму-никаций и т.д.

Отсюда следует, что второй уровень объектов социальной работы – это различные социальные группы. Критерии их выделения в обществе могут быть самыми разнообразными: например, принадлежность к определенной социаль-но-демографической группе – люди пожилого и старческого возраста, дети, женщины, молодежь и т.д. Однако среди них в тот или иной исторический пе-риод всегда выделяются наиболее нуждающиеся в помощи. В современной России к таковым официально относят пенсионеров, безработных, мигрантов, детей, молодежь, лиц без определенного места жительства, женщин, представи-телей групп риска. Выделяют также людей с особыми проблемами, например инвалидов или людей с ограниченными возможностями, безработных, участво-вавших в различных боевых действиях, детей из многодетных семей.

Третий уровень объектов составляют более крупные образования – кон-кретные общества, например, большинство постсоциалистических стран сего-дня находится в кризисе и требует реализации конкретных социальных про-грамм. Российское общество не является исключением. Более того, кроме об-щих, интернациональных проблем, каждое общество имеет свои, специфиче-ские, связанные с особенностями его исторического развития, социокультур-ными традициями и характером переживаемого периода.

Все человечество как обобщенный клиент социальной работы и, в частно-сти, его наиболее слабая часть составляет четвертый уровень объектов соци-альной работы. Разумеется, приведенная классификация объектов социальной работы является весьма упрощенной. На практике, в реальной жизни каждый уровень дифференцируется по многим, весьма разнообразным основаниям.

Процессы институализции социальной работы как вида профессиональной деятельности объективно зависят от разнообразных условий, одним из которых, несомненно, является активное использование социальных технологий.

Социальные технологии шире понятия и явления "социальная работа". В свою очередь, социальная работа как профессиональная деятельность, смысл которой состоит в регуляции социальных отношений, в приведении их в соот-ветствие с требованиями современного цивилизованного общества, в повыше-нии их разумности, гуманности, субъектности, укреплении связей отдельных личностей, групп, этносов, семьи с государством и обществом, является видом социальных технологий. Еще предстоит колоссальная работа в плане разработ-ки форм, направлений, целей и задач современной социальной работы как вида социальной технологии.


9

Можно отметить и еще один аспект соотношения социальной работы и со-циальных технологий: сама социальная работа осуществляется, реализуется при помощи отдельных методик или техник (общения с клиентами, трудоустройст-ва, поведения в экстремальных условиях, реадаптации, реабилитации, психо-техник и т.д.).

Одним из условий реализации этих требований является институционали-зация системы высшего образования в области подготовки социальных работ-ников-профессионалов. Возникла необходимость становления новой образова-тельной системы, отвечающей требованиям инновационной для современного российского общества профессии, и преодоления противоречия между обра-щенностью содержания учебной деятельности (и самого обучающегося) в про-шлое, определенное в знаковых системах «основ наук», и ориентацией субъекта обучения на будущее содержание профессиональной деятельности. Сюда же можно отнести двойственность учебной информации, которая, с одной сторо-ны, выступает как часть общечеловеческой культуры, а с другой – является для студента лишь средством ее освоения и развития собственной личности. На-званные противоречия возможно разрешить при внедрении новых дидактиче-ских моделей и новых моделей образовательных учреждений.


10

1. Теоретические основы изучения социальной работы

1.1. Социологическое обоснование применения институционального подхода к исследованию

социальной работы

настоящее время существует немало теорий, объясняющих суть происходящих трансформаций в российском обществе: модерниза-ции и постмодернизации, глобализации и виртуализации, вестерни-зации, циклическая концепция, активистско-деятельностная пара-

дигма, теория самоорганизации. На наш взгляд, для исследования процессов институционализации современной социальной работы можно использовать теорию модернизации, а также активистско-деятельностную парадигму. Преж-де всего это связано с тем, что теории модернизации и постмодернизации отно-сятся к типу современных теорий общественных изменений: они современны с точки зрения их логической структуры, воспроизводящей принципы уникализ-ма, парадигматизма, индуктивности. Безусловно, их применение необходимо сочетать с новыми взглядами на процессы социальных изменений и учитывать специфику состояния российского общества в данный конкретный историче-ский период.

В свое время С. Блэк в работе "Динамика модернизации" (1960 – 1966 гг.) определял модернизацию как процесс, посредством которого исторически эво-люционировавшие институты адаптируются к быстро меняющимся функциям, которые отражают беспрецедентный рост человеческого знания, делающего возможным сопровождающий научную революцию контроль над окружающей человека средой. Блэк выделяет пять аспектов модернизации: интеллектуаль-ный, политический, экономический, социальный и психологический. На наш взгляд, процесс институционализации социальной работы в российском обще-стве, его тенденции, специфика, особенности и динамика полностью отражают основное содержание процессов модернизации. В то же время анализ институ-ционализации социальной работы невозможен без применения активистско-деятельностного подхода, в котором важная роль отводится субъектам соци-альной работы, тем акторам, которые определяют ее динамику и направления.

В любом случае институционализация социальной работы есть частный случай функционирования социума, процессов его институционализации в це-лом. Необходимо отметить, что институциональный аспект функционирования социума является традиционной областью интересов социологической науки, поэтому он не мог не попасть в поле зрения мыслителей, с именами которых связывается становление ее как научной дисциплины, имеющей свои особые

В


11

предмет и методы исследования. Речь прежде всего идет об О. Конте и Г. Спенсере, а затем Э. Дюркгейме и М. Вебере.

Институциональный подход О. Конта к изучению социальных явлений вы-текал из самой философии позитивного метода, когда в качестве одного из ос-новных объектов анализа социолога принимался механизм обеспечения соли-дарности и согласия. "Для новой философии порядок всегда составляет условие прогресса и, обратно, прогресс является необходимой целью порядка"1. О. Конт рассматривал основные социальные институты – семью (семья, по его образно-му выражению, "школа традиции и повиновения"), государство, религию с по-зиций их включения в процессы социальной интеграции и выполняемых при этом функций. Противопоставив по функциональным характеристикам и при-роде связей семейную ассоциацию и политическую организацию, он выступил теоретическим предшественником концепций дихотомизации социальной структуры Ф. Тенниса (Gemeinschaft и Gesselschaft)2

Социальная статика О. Конта опиралась на то, что институты, верования и моральные ценности общества функционально взаимосвязаны и объяснение любого социального явления в этой целостности подразумевает нахождение и описание закономерностей его взаимодействия с другими явлениями. Сам по-ложительный метод О. Конта, его обращение к анализу важнейших социальных институтов, их функций, собственно структуры общества оказали значительное влияние на дальнейшее развитие социологической мысли в целом и в частности в рассматриваемой предметной сфере.

и Э. Дюркгейма ("механи-ческий" и "органический" типы солидарности).

Г. Спенсер продолжил и углубил институциональный подход к исследова-нию общественных явлений, именно он впервые в социологической науке в яв-ном виде употребил понятие "социальный институт"3

Задача выживания общественного организма в условиях его эволюции, ус-ложнение структуры порождает, по Спенсеру, необходимость формирования согласующей и координирующей общественной подсистемы – особого рода ре-гулятивного института: "В государстве, как и в живом теле, неизбежно возни-кает регулирующая система... При формировании более прочного сообщества появляются высшие центры регулирования и подчиненные центры"

. Определяющими факто-рами в развитии институтов общества Г. Спенсер считал борьбу за существова-ние с соседними обществами (войну) и с окружающей природной средой. Ор-ганизмически-эволюционный подход дополнялся у него структурно-функциональным.

4

Г. Спенсер различал следующие виды социальных институтов: институты родства (брак, семья); экономические (распределительные) институты; регули-

. Соответ-ственно, социальный организм состоит из трех главных систем: "регулятив-ной", "производящей средства для жизни" и "распределительной".

1 Конт О. Курс положительной философии. СПб., 1899. С. 4. 2 Tonnis F. Gemeinschaft und Gesellschaft. Berlin, 1920. 3 Spencer H. First principles. N.Y., 1898. С. 6. 4 Spencer H. First principles. С. 46.


12

рующие институты (религия, политические организации). При этом многое в его рассуждениях об институтах выражено в функциональных терминах: "Что-бы понять, как организация возникла и развивается, следует понять необходи-мость, проявляющуюся вначале и в дальнейшем"5

Одним из важнейших методологических положений Г. Спенсера примени-тельно к познанию социальных институтов, не потерявших своей актуальности до настоящего времени, является вывод о необходимости двойственного под-хода к институциональным образованиям, опирающегося, с одной стороны, на понимание характера эволюционного этапа развития последних и, с другой – на выявление их функций на данной стадии.

. Следовательно, всякий со-циальный институт складывается как выполняющая определенные функции ус-тойчивая структура социальных действий, которые, по Спенсеру, составляют первичный материал для социологических исследований.

Э. Дюркгейм продолжил рассмотрение социальных институтов в функ-циональном ключе. В центр своего анализа он поставил изучение "структурно-го прошлого социальных институтов при определении области возможных структурных вариантов в будущем"6. В "Элементарных формах религиозной жизни" Дюркгейм отмечает, что в отличие от распространенных в литературе взглядов на общество как на нечто чуждое человеческой природе он придержи-вается идей о позитивности общественных институтов, которые выступают важнейшим средством самореализации человека7

Интересной и важной в плане понимания институциональных концепций Э. Дюркгейма является его идея создания особых институтов поддержания ор-ганической солидарности в условиях разделения труда – профессиональных корпораций. В предисловии по второму изданию работы "О разделении обще-ственного труда"

.

8

Заметное внимание рассмотрению ряда социальных институтов уделил К. Маркс. Несмотря на то, что он не занимался специальным анализом характери-стик и областей применения этого понятия или рассмотрением его места в сис-теме социологических терминов и категорий, из его детализированного и скру-пулезного анализа института майората

он рассуждает о них как об институтах, неоправданно счи-тающихся анахронизмом, но на самом деле полезных и современных. Корпора-циями Э. Дюркгейм называет институты типа профессиональных организаций, включающих работодателей и работников, стоящих достаточно близко к инди-видам, чтобы быть для каждого школой дисциплины и началом, обладающим престижем и властью.

9, разделения труда, институтов родового строя10

5 Spencer H. The principles of ethic. N.Y., 1904. Vol. 1. P. 3.

, частной собственности и т.п. четко просматриваются концептуальные

6 Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuese. Le systeme totemique en Austra-lie. Paris. 1960. С. 7.

7 Ibid. С. 343-359. 8 Арон Р. Эмиль Дюркгейм // Этапы развития социологической мысли. М., 1993.

С. 315 – 400. 9 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 12. С. 294. 10 Там же. Т. 18. С. 130.


13

подходы. К. Маркс понимает их (институты) как исторически сложившиеся, обусловленные социальными, прежде всего производственными, отношениями формы организации и регулирования социальной деятельности.

М. Вебер считал, что социальные институты (государство, религия, право и т.п.) должны "изучаться социологией в той форме, в какой они становятся значимыми для отдельных индивидов, в какой последние реально ориентиру-ются на них в своих действиях"11. Так, обсуждая вопрос возникновения рацио-нальности общества промышленного капитализма, он на институциональном уровне рассмотрел ее как продукт отделения индивида от средств производст-ва12

Классическим примером является веберовский анализ института бюрокра-тии как типа легального господства, обусловленного прежде всего целерацио-нальными соображениями

. Органическим институциональным элементом такой социальной системы выступает капиталистическое предприятие, рассматриваемое Вебером как га-рант экономических возможностей индивида и превращающееся тем самым в структурный компонент рационально организованного общества.

13. Бюрократический механизм управления предстает при этом в качестве современного типа администрации, выступающего соци-альным эквивалентом индустриальных форм труда, и "так относится к предше-ствующим формам администрации, как машинное производство к домашинно-му"14

Представитель психологического эволюционизма американский социолог начала ХХ в. Л. Уорд считал социальные институты продуктом скорее психи-ческих, чем каких-либо других сил

.

15. "Социальные силы, – писал он, – это те же психические силы, действующие в коллективном состоянии человека"16

Логическим продолжением и развитием позитивистских и функционалист-ских построений О. Конта, Г. Спенсера, Э. Дюркгейма стал структурно-функциональный анализ Т. Парсонса и его последователей. В школе структурно-функционального анализа понятию "социальный институт" принадлежит одна из ведущих ролей. Т. Парсонс строит концептуальную модель общества, понимая его как систему социальных отношений и социальных институтов, причем по-следние трактуются как особым образом организованные "узлы", "связки" соци-альных отношений. В общей теории действия социальные институты выступают и в качестве особых ценностно-нормативных комплексов, регулирующих пове-дение индивидов, и в качестве устойчивых конфигураций, образующих статус-но-ролевую структуру общества. Институциональной структуре социума здесь придается важнейшая роль, поскольку именно она призвана обеспечить соци-

.

11 История социологии в Западной Европе и США. М., 1993. С. 180. 12 Вебер М. Протестантская этика и дух капитализм // Вебер М. Избранные произведе-

ния. М., 1995. 13 Вебер М. Хозяйство и общество // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. 14 Weber M. Essays in sociology. N.Y., 1964. С. 214. 15 Психологический эволюционизм // История социологии в Западной Европе и США.

М., 1993. 16 Ward L.F. The physic factors of civilization. Boston, 1893. С. 123.


14

альный порядок в обществе, его стабильность и интеграцию17. Существенный вклад в развитие теории социальных институтов, в частности применительно к институту науки, сделал Р. Мертон18

В институционализме (институциональной социологии) как одном из на-правлений современной западной социологической теории социальное поведе-ние людей изучается в тесной связи с существующей системой социальных нормативных актов и институтов, необходимость возникновения которых при-равнена к естественноисторической закономерности

. В целом следует отметить, что норматив-но-ролевое представление о социальных институтах в разных его интерпретаци-ях, изложенное в структурно-функциональном анализе, является наиболее рас-пространенным не только в западной, но и в отечественной социологической ли-тературе.

19. К представителям этого направления можно отнести С. Липсета, Дж. Ландберга, П. Блау, Ч. Миллса и др. Социальные институты с точки зрения институциональной социологии предполагают "сознательно регулируемую и организованную форму деятельно-сти массы людей, воспроизведение повторяющихся и наиболее устойчивых об-разцов поведения, привычек, традиций, передаваемых из поколения в поколе-ние. Каждый институт, входящий в определенную социальную структуру, ор-ганизуется для выполнения тех или иных общественно значимых целей и функций"20

Т. Веблен, представитель экономической ветви институционального на-правления, определяет институты как "различные обычаи, преобладающие сте-реотипы мышления, способы и методы деятельности, укоренившиеся в созна-нии людей"

.

21

Наиболее часто встречающиеся в научной литературе структурно-функционалистские и институционалистские трактовки понятия "социальный институт" не исчерпывают представленных в современной социологии подхо-дов к его определению. Имеют место и концепции, опирающиеся на другие ме-тодологические основания феноменологического или бихевиористского плана. Так, например, У. Гамильтон пишет: "Институты – это словесный символ для лучшего описания группы общественных обычаев. Они означают постоянный способ мышления или действия, который стал привычкой для группы или обы-чаем для народа. Мир обычаев и привычек, к которому мы приспособляем на-шу жизнь, представляет собой сплетение и непрерывную ткань социальных ин-ститутов"

. По Веблену, институтами являлись и такие образования, как "де-нежная конкуренция", "показное потребление" и т.п.

22

Психологическую традицию продолжили интересные идеи работающего в русле бихевиоризма Дж. Хоманса. Жестко критикуя в своей теории социально-

.

17 Parsons T. Essays on sociological theory. N.Y., 1964. С. 231 – 232. 18 Merton R.K. Sociology of science. N.Y., 1973. 19 Осипов Г.В., Кравченко А.И. Институциональная социология // Современная запад-

ная социология. Словарь. М., 1990. С. 118 – 119. 20 Осипов Г.В., Кравченко А.И. Указ. соч. С. 118. 21 Veblen T. The theory of leisure class. N.Y., 1924. С. 193. 22 Hamilton W. Institution // Encyclopedia of social sciences. Vol. 8. С. 84.


15

го обмена Т. Парсонса и в целом структурно-функционалистские концепции социальных институтов, Хоманс дает им свое определение: "Социальные ин-ституты – это относительно устойчивые модели социального поведения, на поддержание которых направлены действия многих людей"23

Таким образом, в современной социологической теории накоплен большой опыт пользования категорией "социальный институт". Имеет место и значи-тельный массив трактовок и дефиниций этого понятия. Многие из них не сов-падают между собой, отличаясь в понимании как природы, так и функций ин-ститутов. Различаются взгляды на этот предмет у Т. Парсонса, Т. Веблена, Дж. Хоманса, С. Липсета, Р. Мертона и т.д.

. По существу, он строит свою социологическую интерпретацию понятия института, опираясь на чисто психологический фундамент.

Считаем, что методологически бесперспективно искать ответ на вопрос, какие из концепций правильные, а какие ошибочные. Социология, как подчер-кивал Дж. Ритцер, мультипарадигмальная наука24

Анализ зарубежной и отечественной научной литературы показывает, что и в рамках выбранной парадигмы в понимании социального института сущест-вует достаточно широкий набор версий и подходов. Так, довольно большое ко-личество авторов считают возможным дать рассматриваемой категории жест-кую однозначную дефиницию, опирающуюся на одно (реже несколько) ключе-вое слово (выражение).

. Следовательно, в пределах каждой из парадигм возможно построение своего самосогласованного, непро-тиворечивого, подчиняющегося внутренней логике понятийного аппарата. И дело исследователя, работающего в рамках теории среднего уровня, опреде-литься с выбором парадигмы, в пределах которой он намерен искать ответы на поставленные теоретические вопросы. В этом плане импонируют подходы и логика, лежащие в достаточно широком русле системно-структурных построе-ний. Из этого будет вытекать и принимаемая за основу концепция социального института.

Так, Л. Седов определяет социальный институт как "устойчивый комплекс формальных и неформальных правил, принципов, установок, регулирующих различные сферы человеческой деятельности и организующих их в систему ро-лей и статусов, образующих социальную систему"25. К такому понимаю соци-ального института близок и В. Тамбовцев, который рассматривает его как ком-плекс взаимосвязанных поступков, жестко закрепленных норм, правил, народ-ных взглядов, стереотипов поведения людей и санкций по отношению к нару-шителям этих правил26

23 Homans G.S. The sociological relevance of behaviorism // Behavioral sociology / Ed.

R. Burgess, D. Bushell. N.Y., 1969. С. 6.

.

24 Цит. по: Осипов Г.В., Кравченко А.И. Указ. соч. С. 45. 25 Седов Л.А. Институт социальный // Современная западная социология. М., 1990.

С. 117. 26 Тамбовцев В.Л. Введение в институциональный анализ. М., 1996. С. 35 – 37.


16

Н. Коржевская пишет: "Социальный институт представляет собой общ-ность людей, выполняющих определенные роли на основе их объективного по-ложения (статуса) и организованных посредством социальных норм и целей"27

Указав на возможность разных подходов к пониманию института, Я. Щепаньский дает такое его интегральное определение: "Социальные инсти-туты являются системами учреждений, в которых определенные люди, избран-ные членами групп, получают полномочия для выполнения общественных и безличных функций ради удовлетворения существенных индивидуальных и общественных потребностей и ради регулирования поведения других членов групп"

.

28

Есть и другие попытки дать однозначную дефиницию, исходя, например, из категорий норм и ценностей, ролей и статусов, обычаев и традиций и т.д. и т.п. С нашей точки зрения, подобного рода подходы не являются достаточно плодотворными, поскольку излишне упрощают понимание такого комплексно-го явления, каким выступает социальный институт, фиксируя внимание только на одной, представляющейся тому или иному автору важнейшей его стороне.

.

Более содержательным считаем концепции, опирающиеся на комплексную характеристику социального института и содержащие указания на различные аспекты его многосторонней сущности. Современные концепции такого рода, развиваемые в рамках избранной парадигмы, содержатся в работах Н. Смелзера29, Г. Осипова30, М. Комарова31

Под социальным институтом вслед за Н. Смелзером и М. Комаровым мы будем понимать комплекс, охватывающий, с одной стороны, совокупность нормативно-ценностно обусловленных ролей и статусов, предназначенных для удовлетворения определенных социальных потребностей, и, с другой стороны, социальное образование, созданное для использования ресурсов общества в форме интеракции для удовлетворения этой потребности

и др.

32

Понимаемые в широком плане институты – это специфические социаль-ные образования, обеспечивающие относительную устойчивость связей и от-ношений в рамках социальной организации общества, некоторые исторически обусловленные формы организации и регулирования общественной жизни. Ин-ституты возникают в ходе развития человеческого общества, появления новых и дифференциации традиционных видов деятельности, разделения труда, фор-мирования специфических видов общественных отношений. Их формирование обусловлено объективными потребностями социума в регулировании общест-венно значимых сфер деятельности и социальных отношений. В зарождающем-ся институте, по существу, опредмечивается определенный вид общественных

.

27 Коржевская Н. Социальный институт как общественное явление (социологический

аспект). Свердловск, 1983. С. 11. 28 Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1969. С. 96 – 97. 29 Смелзер Н. Социология. М., 1994. С. 79 – 90. 30 Осипов Г.В. Социальные институты // Социология. М., 1990. 31 Комаров М.С. О понятии социального института // Введение в социологию. М., 1994.

С. 194 – 203. 32 Смелзер Н. Указ. соч. С. 79 – 81.


17

отношений. В этом плане определенный эвристический и объяснительный по-тенциал содержится в рассуждениях Н. Коржевской по поводу категориального ряда "деятельность – общественные отношения – социальный институт". По ее мнению, он представляет собой логическую последовательность и логически сопряжен и, соответственно, в теоретической постановке социальный институт может пониматься как форма опредмечивания и средство осуществления чело-веческой деятельности и общественных отношений33

К числу самых общих признаков социального института, на наш взгляд, можно отнести

.

34

- выделение определенного круга субъектов, вступающих в процессе дея-тельности в отношения, приобретающие устойчивый характер;

:

- определенную (более или менее формализованную) организацию; - наличие специфических социальных норм и предписаний, регулирующих

поведение людей в рамках социального института; - наличие социально значимых функций института, интегрирующих его в

социальную систему и обеспечивающих его участие в процессе интеграции по-следней.

Эти признаки не являются строго нормативно закрепленными. Они скорее вытекают из обобщения аналитических материалов о различных институтах со-временного общества. У одних из них, прежде всего формальных (таких, как армия, суд и т.п.), признаки могут фиксироваться четко и в полном объеме, у других – неформальных либо только возникших (например, социальная работа) и становящихся – менее отчетливо. Но тем не менее они являются удобным ин-струментом для анализа процессов институционализации социальных образо-ваний различного характера.

Социологический подход особое внимание фиксирует на социальных функциях института и его нормативной структуре. Так, М. Комаров пишет: "Реализация им (институтом) социально значимых функций обеспечивается на-личием в рамках социального института целостной системы стандартизирован-ных образцов поведения, т.е. ценностно-нормативной структуры"35

- создание возможностей для удовлетворения потребностей членов обще-ства;

. К числу важнейших функций, которые социальные институты выполняют в обществе, относятся:

- регулирование деятельности членов общества в рамках социальных от-ношений;

- обеспечение социальной интеграции, устойчивости общественной жизни; - социализация индивидов.

33 Коржевская Н. Указ. соч. С. 7 – 8. 34 См., например: Комаров М.С. Указ. соч.; Young K. Handbook of Social Psychology.

N.Y., 1947. Прилепко Е.М. Социальный институт // Социологический словарь. М., 1991. С. 213.

35 Комаров М.С. Указ. соч. С. 190 – 195.


18

Если говорить о структурах социальных институтов, то они чаще всего об-ладают определенным набором составных элементов, выступающих в более или менее оформленном виде в зависимости от типа института. Я. Щепаньский, например, выделяет следующие структурные элементы социального институ-та36

- цель и сферу деятельности института; :

- нормативно обусловленные социальные роли и статусы, представленные в структуре института;

- функции, предусмотренные для достижения цели; - средства и учреждения достижения цели и реализации функций (матери-

альные, символические и идеальные), включая соответствующие санкции. Возможны различные подходы к классификации представленных в обще-

стве социальных институтов. Так, например, можно использовать два основных критерия их выделения: предметный (содержательный) и формализованный.

На основании предметного критерия, т.е. характера содержательных задач, выполняемых институтами, выделяются политические институты (государство, партии, армия); экономические институты (разделение труда, собственность, налоги и т.п.); институты родства, брака и семьи; институты, действующие в духовной сфере (образование, культура, массовые коммуникации и т.п.) и др.

На основании второго критерия (критерия характера организации) инсти-туты делятся на формальные и неформальные. Деятельность первых основана на строгих нормативно и, возможно, юридически закрепленных предписаниях, правилах, инструкциях и т.п. Это государство, армия, суд и т.п. В неформаль-ных институтах такая регламентация социальных ролей, функций, средств и методов деятельности и санкций за ненормативное поведение отсутствует. Она заменяется неформальным регулированием через традиции, обычаи, социаль-ные нормы и т.п. От этого неформальный институт не перестает быть институ-том и выполнять соответствующие регулятивные функции.

Таким образом, анализ теоретических подходов к явлению процесса ин-ституционализации позволил выявить разнообразные, порой достаточно раз-ноплановые точки зрения на его сущность. Более того, исследование понятия "институт" (от лат. institutum – установление, учреждение) дало возможность обобщить все предложенные наиболее яркие взгляды и выделить его основные признаки, функции, структуру, опираясь при этом на историю мировой социо-логической мысли. В результате проведенной работы считаем возможным ос-тановиться на комплексном подходе к пониманию социальных институтов, ис-пользование которого имеет достаточно развитую традицию в рамках систем-но-структурной парадигмы в социологии. М. Комаров пишет: "Понятию соци-ального института принадлежит центральное место в системно-структурном анализе общественной жизни. Оно предполагает возможность обобщения, идеализации и абстрагирования из многообразных действий людей наиболее

36 Щепаньский Я. Указ. соч. С. 98.


19

существенных типов социальных отношений путем соотнесения их с фунда-ментальными целями и потребностями социальных систем"37

Именно комплексная, широкая, но при этом социологически операцио-нальная и методологически строгая трактовка понятия "социальный институт" позволяет анализировать институциональные аспекты бытия того или иного социального образования.

.

Применение институционального подхода к изучению каких-либо социаль-ных феноменов достаточно обосновано и научно аргументировано. Социальная работа в этом плане не является исключением и вполне может быть исследована с точки зрения данного подхода.

Изучение социальной работы с точки зрения институционального подхода объективно требует обозначения принципиальной целевой установки, опреде-ляющейся условиями функционирования современного российского общества. Эти условия социально детерминируют процесс становления социальной рабо-ты как инновационного института, активно влияют на его динамику, механиз-мы функционирования и закономерностей существования, развитие ее форм и степень технологизации. В данном случае цель состоит именно в том, чтобы обосновать возможность институциональной трактовки социальной работы, показать, что в современном российском обществе данный институт существу-ет, активно развивается и сам начинает влиять на изменение условий функцио-нирования данного конкретного общества.

Согласно теории Дж. Хоманса, в социологии существует четыре типа объ-яснения и обоснования социальных институтов38. Первый – это психологиче-ский тип, на котором настаивает сам Хоманс, исходящий из того, что любой социальный институт есть психологическое по своему генезису образование, устойчивый продукт обмена деятельностью. Второй тип – исторический, рас-сматривающий институты как конечный продукт исторического развития опре-деленной сферы деятельности. Еще два типа объяснений существования инсти-тутов, которые преимущественно применяются в структурно-функциональном анализе, Хоманс объявляет неубедительными и даже ошибочными. Третий тип – структурный, когда доказывается, что "каждый институт существует как следствие своих отношений с другими институтами в социальной системе"39

Если будут выявлены функции изучаемого феномена и показано, что они являются общественно значимыми, что их структура и номенклатура близки к

, и четвертый тип – функциональный, опирающийся на аргументацию, что инсти-туты существуют, поскольку выполняют определенные функции в обществе, способствуя его интеграции и достижению гомеостазиса. Считая эти подходы вполне убедительными и работающими при анализе современных обществ, мы в своем исследовании намерены воспользоваться и функциональным, и струк-турным, и историческим типами обоснования существования социальной рабо-ты как института современного российского общества.

37 Комаров М.С. Указ. соч. С. 194. 38 Homans G.S. Op. cit. С. 6. 39 Homans G.S. Op. cit. С. 6.


20

структуре и номенклатуре функций, которые выполняют в обществе социаль-ные институты, то это будет важным шагом в обосновании его институцио-нальной природы. Такой вывод основан, с одной стороны, на включении функ-ционального признака в число важнейших признаков социального института и, с другой стороны, на понимании того, что именно социальные институты обра-зуют главный элемент структурного механизма, посредством которого общест-во регулирует социальный гомеостазис и в случае необходимости осуществляет социальные изменения.

Можно согласиться с подходом М. Фирсова, который, исследуя методоло-гические проблемы институционализации социальной работы с позиции исто-рической реконструкции, дает достаточно глубокий анализ практики социаль-ной работы, системы образования, описывает проблемное поле институциона-лизации социальной работы в рамках теории и практики, а также затрагивает процесс институционализации знания (оформления когнитивных структур) со-циальной работы.

На первый взгляд, применение традиционного подхода к анализу процес-сов институционализации социальной работы является тривиальным, однако сложность данного социального феномена, незаконченность оформления его различных организационных структур и системы в целом делает постановку проблемы именно в этом ракурсе весьма актуальной.

Социальная работа, институализируясь, прошла свои специфические фор-мы институций: от спонтанных акций как ответа на стихийные бедствия через милостыню, призрение до государственной системы социальной помощи и об-служивания населения. На начальном этапе институты социальной работы лишь решали конкретные задачи текущего момента (пауперизм, профессио-нальное нищенство, работа с мигрантами и т.д.). Затем появляется необходи-мость передачи накопленного эмпирического опыта решения конкретных задач и формируется потребность в оформлении первичных теоретических представ-лений на оформившуюся практику социальной работы. Несомненное значение на этом этапе играли дискуссии, проходившие в рамках различных конферен-ций и съездов и приведшие к оформлению разнообразных школ. Таким образом сформировалось специфическое образовательное пространство и были заложе-ны основы элементарных теоретических обобщений практики социальной ра-боты.

Во второй половине ХХ в. процесс развития практики социальной работы значительно активизировался, начался новый этап институционализации соци-альной работы в западной цивилизации (50-е гг.), который характеризовался формированием новых практических подходов к данному виду социальной дея-тельности. При этом в каждой стране особенности национальных социальных проблем внесли определенную корректировку как в образовательные модели, так и в практическую детальность социальных работников. Именно в этот пе-риод начинают формироваться национальные научные школы и, как ни пара-доксально, наблюдается процесс глобальной институционализации социальной работы на основе единой профессиональной идеологии, базу которой составили гуманистические ценности. Все это происходит в контексте оформления моде-


21

лей государственных подходов по обеспечению солидарности и защиты инди-видуальных и коллективных интересов и ценностей различных групп населе-ния.

Институционализация практики включала в себя интегративные институты помощи в ситуации общественных трансформаций и воспроизводила общепри-нятые, исторически себя оправдавшие и проверенные формы и связи поддерж-ки. К их числу относятся нормы и ценности солидарности (механизм их воз-никновения – сохранение кровно-родственных связей, с одной стороны, и тра-диционные страхи одиночества, потери этнической и социокультурной иден-тичности – с другой). Оформление новых ценностей и новых видов солидарно-сти в разные исторические периоды конкретного общества объективно требо-вало изменения институтов помощи и выполнения ими функций по сохранению или стабилизации оформляющихся социальных связей и общественных отно-шений. Вот почему существует достаточно много зарубежных моделей соци-альной помощи: модель филантропической помощи, модель общественной бла-готворительности, модель социального обеспечения, социальных служб и т.д.

Россия, в отличие от других стран, богата интересным опытом развития социальной деятельности. В своем историческом развитии благотворительность приобретала различные формы и виды. Так, например, милостыня как подаяние в виде денег или иных материальных средств нуждающимся гражданам, кото-рая не поддается никакой организации и имеет две стороны: тот, кто дает, и тот, кто ее получает. Общественное призрение было одной из наиболее цивилизо-ванных, по сравнению с милостыней, форм благотворительности, осуществ-лявшихся государством, церковью, обществом или частными лицами и выра-жавшихся прежде всего в предоставлении нуждающимся приюта, пропитания. Она отличалась организацией (создание различных заведений в зависимости от категорий нуждающихся в призрении: интернаты, больницы и т.д.), оказывать ее могли государственные и ведомственные учреждения, общественные объедине-ния. Эта форма благотворительности распространялась на тех, кто действитель-но нуждался в помощи и не делал из своей нужды промысла, т.е. не эксплуати-ровал свое бедственное положение с целью злоупотребления человеческим со-страданием во имя получения необоснованной помощи как основного источника своего существования. Мотивами общественного призрения являлись граждан-ская солидарность и забота о благе нуждающихся. Организованная государст-венная система социальной защиты, сочетающаяся с различными видами обще-ственной и частной благотворительной деятельности, возникает в истории рос-сийского общества значительно позже.

Так, например, в истории российской социальной деятельности можно вы-делить шесть основных этапов становления моделей или систем социальной деятельности. Основаниями для их выделения могут быть коренные различия в их содержании, принципах и методах реализации.

I – этап формирования и реализации идеи государственного призрения (с 1551 по 1725 г.);

II – этап формирования системы (модели) общественного призрения (с 1725 по 1796 г.);


22

III – этап совершенствования системы (модели) общественного призрения и частной благотворительности (с 1796 по 1917 г.);

IV – этап возврата к модели государственного призрения (с 1917 по 1918 г.);

V – этап становления и реализации советской модели социальной деятель-ности) (с 1918 по 1991 г.);

VI – этап формирования современной российской модели социальной дея-тельности (с 1991 г. и по настоящее время)40

Говоря об отечественных моделях социальной помощи, необходимо отме-тить следующие, наиболее значимые из них: модель княжеского и церковно-монастырского попечения; модель государственно-законодательного регламен-тирования; модель общественного призрения, модель общественно-территориального распределения; модель социального обеспечения и модель переходного периода. Анализ представленных моделей показывает, что в осно-ве их создания, развития и функционирования лежали особенности историче-ского периода, переживаемого российским обществом, а также идеологические концепты "общественного благосостояния", которые были связаны с реальным возможным (или декларируемым) в данных условиях справедливым распреде-лением и перераспределением материальных и духовных благ, с практикой поддержки нуждающихся, особенностями способа производства, а также с кон-кретными институтами власти и общественным мнением.

.

Развитие практики социальной работы объективно способствовало инсти-туционализации области ее познания. При этом, несмотря на разнообразие и специфику различных стран, в этом процессе можно выделить общие тенден-ции. Первоначально, на стадии формирования и оформления базовых концеп-тов теоретических построений, предметного языка, область познания институа-лизируется в направлении междисциплинарности. Она выступает как некий синтез представлений, включающий в себя совокупность знаний, связанных с первичными представлениями, формирующимися на основе эмпирических данных. Определяющим условием в этом процессе выступает непосредствен-ный субъект предметного языка и, в частности, его умение (или неумение) ин-терпретировать, анализировать, экстраполировать, обобщать и анализировать сложившиеся теоретические подходы к новым реалиям объективной действи-тельности.

Данный процесс проходит несколько этапов, которые характеризуются разным содержанием вырабатываемых подходов и отвечают потребностям тех видов практик социальной работы, которые существуют в различные историче-ские периоды конкретных обществ. Первый этап датируется началом ХХ в., ко-гда М. Ричмонд формирует теоретические подходы, связанные с идеологией индивидуальной работы со случаем. В эти же годы в практику социальной ра-боты активно внедряются идеи З. Фрейда.

Второй этап (20 – 30-е гг. ХХ в.) характеризуется актуализацией и интер-претацией таких феноменов, как наследственность, физиологическое развитие

40 Фирсов М.В. История социальной работы в России. М., 2003. С. 10 – 11.


23

индивида, развитость/неразвитость интеллекта. Объяснительной базой ситуа-ций жизненного мира клиента становятся психология и психиатрия. В этот же период получают распространение и разнообразные концепции "интервенций".

На третьем этапе (30 – 50-е гг. XX в.) разворачивается полемика между ди-агностической и функциональной школами по вопросу приоритетов методов поддержки. Диагностическая школа в центр теоретических изысканий постави-ла не клиента, а социального работника и ряд процедур: диагностику проблемы, предписания, план лечения. Функциональная школа базировалась на психоло-гии развития и философии экзистенциализма. С точки зрения их теорий пред-шествующие события не играли важной роли для клиента, а социальный работ-ник выступал как его помощник и фасилитатор, презентирующий взаимоотно-шения, повышающий и развивающий скрытый потенциал нуждающегося чело-века.

В 50 – 70-х гг. ХХ в. были предприняты попытки аккумулировать теории социальной работы, наблюдался рост теорий в практике индивидуальной рабо-ты со случаем, а также значительно расширился спектр теорий социальной ра-боты с группой и в микросоциальной среде.

Период 70 – 90-х гг. характеризуется оформлением тенденции к унифика-ции теорий социальной работы. В основном концепции формируются вокруг процесса социального функционирования, доминируют термины и понятия, связанные с теорией систем. Однако в этот период унифицировать все много-образие теоретических подходов к социальной работе и составить системную классификацию ее методов так и не удалось.

Современный период (с 90-х гг. по настоящее время) отличается методоло-гическим плюрализмом в подходах к социальной работе как общественному явлению, виду человеческой деятельности, и профессиональной в том числе, ее основным субъектам и объектам, их проблемам и практическим методам их решения. Достаточно актуальными в этот период стали разработка теоретиче-ских основ современной социальной работы, ее соотношение с социальными технологиями, их демаркация и обоснование важнейших направлений техноло-гизации социальной работы.

В системе образования доминируют модернистские подходы, которые формируются на основе переосмысления социальных и медицинских моделей социальной работы. Постмодернизм отрицает универсальные модели объясне-ния и описания реальности, выдвигая в качеств тезиса принципиальный плюра-лизм в подходах и ценностях. Относительность понятий, ценностей связывается с субъектностью, так как процесс интерпретации социальной работы напрямую связан с конкретным индивидом, неповторим и субъективен. Именно для по-стмодернизма характерно отрицание авторитетов, универсальных принципов, абсолютных истин. Таким образом, процесс формирования теорий социальной работы как социально-научной общественной и прикладной науки, содержание и перспективы которой формируются в контексте развития практики социаль-ной работы, в тесной связи с государственным социальным обеспечением и как выражение общественно-исторических структур и тенденций развития, еще да-лек от завершения: нет четкого определения ее предмета, основных понятий и


24

категорий, ее методологические и теоретические основы находятся в стадии разработки, многие методы носят междисциплинарный характер или просто за-имствованы из других наук.

Институционализация образования в области социальной работы истори-чески была связана с появлением потребности в воспроизводстве "доброволь-ных благотворителей", для которых характерны определенные навыки, умения и знания, отличающие их на рынке труда от других профессионалов. Заверше-ние фазы спонтанной помощи в новых социально-экономических условиях оформляется как потребность в профессионализации. Для рубежа XIX – XX вв. были характерны накопление и систематизация знаний о человеке, его поведе-нии в социуме. Материалом для социальной работы была конкретная практика, а ее интерпретационной базой являлись знания из смежных дисциплин: социо-логии, медицины, психологии и др. Расширение практической деятельности, включение в область рассматриваемых проблем не только социальных, но и экономических вопросов индивидов позволило расширить сферу знаний. При этом, независимо от исторических условий и национальных образовательных традиций, институционализация социальной работы как системы образования характеризовалась стандартизацией знаний, унификацией навыков, усложнени-ем процесса обучения.

По мнению М. Фирсова, можно выделить следующие периоды развития системы образования социальной работы в мировой практике. В первый период (1900 – 1940 гг.) социальная работа оформляется как профессиональная дея-тельность, открываются различные агентства и учреждения образования для социальных работников. Профессиональные знания формируются на основе этноцентризма, идеологии социального обслуживания, социального контроля малоимущих слоев населения. Сильны традиции филантропии, патернализма и социальной благотворительности.

В 1940 – 1970 гг. наблюдается экспансия американской модели социальной работы, в результате которой в Европу "экспортируется" идеология обучения, связанная с внедрением индивидуальной работы со случаем, социальной груп-повой работы и работы в микросоциуме. Положительным звеном в этом про-цессе явилась единая идеологическая парадигма, позволившая сформировать профессиональную модель социального образования. Ее недостатки заключа-лись в том, что не учитывались национальные традиции, а идеология благосос-тояния мало соотносилась с политическими реалиями той или иной страны. При этом абсолютизация медицинской модели социальной работы сдерживала поиски других моделей поддержки и защиты.

Период 1970 – 1990 гг. характеризуется экспортом западных моделей со-циальной работы, активно развивается система образования социальной работы на Южно-Американском континенте, в Африке и на Ближнем Востоке, т.е. там, где проблемы бедности, социального развития не укладывались в стандарты за-падного общества. Именно в этот период признается, что профессиональная идентичность социальной работы зависит от страны, где она осуществляется, и это, в свою очередь, не может не влиять на состояние и тенденции развития со-циального образования.


25

Обобщая характер социального образования, можно выделить наличие следующих обязательных детерминант: этиология социальных проблем клиен-та в контексте экономических, социально-политических, культурных и геогра-фических факторов; расширение "набора" умений и полномочий клиента, необ-ходимых и достаточных для решения индивидуальных проблем; связь обучения с проблемами общества и потребностями групп и индивидов, основанного на принципе социальной справедливости.

Российское социальное образование, несомненно, испытало на себе влия-ние тенденций мирового образовательного процесса и пережило несколько эта-пов своего становления и развития. Так, первый этап, датируемый началом 90-х гг., характеризуется дискуссиями по проблемам научности и профессиональной идентичности социальной работы, ее соотношения с устоявшимися научными формами познания и образовательной практики. При этом основной спектр ре-шаемых задач был связан с выяснением принадлежности социальной работы к социальной педагогике. Именно в этот период наметились подходы к опреде-лению предмета и объекта социальной работы, предлагались разнообразные концепции и отечественные эквиваленты понятий, соотносимые с понятием "социальная работа". В этот же период сформировались основания социальной работы, где социология, психология и педагогика сыграли свою системообра-зующую роль, определили своеобразие теоретической и образовательной на-циональной модели социальной работы.

Второй этап развития социального образования характеризуется домини-рованием "государственных стандартов" при недостаточном опыте практиче-ской поддержки и защиты нуждающихся во всех сферах жизнедеятельности че-ловека, а также неадекватности принципов, техник, видения и решения проблем во времени и пространстве с еще не устоявшимися научными школами и на-правлениями практической социальной работы.

Учитывая хронологические рамки нашего исследования, наибольший ин-терес для нас представляет институционализация социальной работы (как тео-рии, так и практики) в период с 1990 г. по настоящее время. На наш взгляд, она осуществляется в условиях развития современного российского общества, ко-торое инициируется противоречивыми, но взаимосвязанными процессами гло-бализации, модернизации и регионализации.

Э. Гидденс отмечает, что, с одной стороны, социальные отношения обрета-ют глобальную протяженность, а с другой – растет потребность в локальной ав-тономии и региональной культурной идентичности. Формирование идентично-сти в современной России, в том числе региональной, приобретает особое значе-ние как в связи с кризисом общенациональной идентичности (хотя это явление носит глобальный характер), так и в связи с изменением региональных границ. Идет географическое уточнение и реорганизация округов, ярко представлены элементы административного реформирования, нарастает тенденция количест-венного и качественного изменения состава органов на всех уровнях иерархиче-ской структуры государственной власти.

Активизация региональной идеи в Европе нашла свое выражение в декла-рации о регионализме, которая была принята в декабре 1996 г. В ней указано,


26

что регион представляет собой выражение политической самобытности опре-деленной общности, которая может принимать самые различные формы, отра-жающие демократическую волю конкретного регионального социума. Тем не менее, какими бы принципами и критериями ни пользовались исследователи при выделении региона, в любом из них происходят процессы институционали-зации .

По мнению исследователя Н. Мироновой, наиболее активно процесс инсти-туционализации общественных структур в российском обществе протекал в пе-риод с 1993 по 1996 г.41

Таким образом, после исследования теоретических и хронологических ос-нов институционализации социальной работы с точки зрения ретроспективно-го социологического анализа было выявлено, что в России в основном прояв-ляются общие мировые тенденции, характерные для процесса институционали-зации любых общественных явлений. Институционализация как теория имеет достаточно длительный период своего существования: развиваясь в рамках со-циологического знания, она стала отдельным научным направлением. Процесс генезиса, становления и развития социальной работы вполне обоснованно мо-жет быть рассмотрен с точки зрения институциональной теории. При этом осо-бое значение имеет выявление национальных особенностей этого процесса, а также социально-экономических условий, характерных для отдельных регионов и российского общества в целом в данный исторический период его развития.

Данная тенденция, на наш взгляд, характерна и для структур и организаций социальной работы.

1.2. Современное состояние теории социальной работы как области научного познания и основные направления ее институционализации

Как область научного познания социальная работа изначально оформилась в виде концепции милосердия. Обосновывая бедность и нищенство как общест-венную необходимость, она прочно укрепилась в традиционной религиозной доктрине.

В XIX в. социальная работа как область научного познания в своей еще до-парадигмальной стадии начинает осмысливаться в различных областях знания. Особенно интенсивно она рассматривается в ранних социально-политических, реформистских и правовых доктринах Э. Мюнстесберга, Г. Спенсера, Г. Шмоллера, А. Вагнера, в правовой доктрине А. Принса, а также в марксист-ских разработках, посвященных социальной справедливости42

41 Миронова Н.И. Динамика общественного развития в условиях экологического кризи-

са // Управление социальными процессами в регионах: Третья Всероссийская научн.-практ. конф. Ч. 1. Екатеринбург, 2003. С. 108.

. Однако уровень логических построений и абстракций требовал своего научного обоснования не только на основе дедуктивных и индуктивных рассуждений.

42 Энциклопедия социальной работы: В 3 т.: Пер. с англ. М., 1993. С. 112.


27

Дальнейшая ревизия устоявшихся традиционных подходов была проведена в связи с пониманием процессов зависимости уровней бедности от уровня раз-вития экономических основ общества43. В связи с этим социальная работа об-ращается к социологии: в практике общественной поддержки впервые начина-ют использоваться методы социологического исследования с целью получения адекватной картины пауперизма. Количество эмпирических данных нуждалось в определенной систематизации и описании согласно логике исследовательско-го инструментария. Так социология становится основой будущих теоретиче-ских построений социальной работы44

В начале и середине XX в., когда практика общественной поддержки в ос-новном связывалась с проблемами социальной патологии, доминируют модели превентивного и оперативного характера. На этом этапе происходит интенсив-ное сближение практической социальной работы с эмпирическими психологией (бихевиоризмом и психоанализом) и социологией (исследование в малых груп-пах, социометрия), прикладной педагогикой и психиатрией. Именно на этом эта-пе возникает потребность теоретического осмысления социальной работы, по-полнение ее знаниями из разных областей гуманитарных наук.

.

Среди многочисленных теорий обоснования социальной работы (социоло-гических, политологических, экономических, культурологических, психиатри-ческих и др.) психологические знания стали занимать довольно видное место. Среди них можно выделить психоанализ, поведенческие теории, когнитивные, психодинамические, психологические теории личности и др.

Психологические концепции помогают объяснить модели отклоняющегося поведения субъектов, что связано с основной проблематикой социальной рабо-ты, направленной на социальную патологию. Интерпретации девиантного по-ведения личности представлены в моделях предрасположенности, внутренней мотивации и психосоциальной модели Линга. Каждая модель по-своему описы-вает и интерпретирует рискованное поведение субъекта, приводящее его к асо-циальному поведению45

Интенсивное развитие социальной работы в России создало для предста-вителей научного социума принципиально новое поле исследований. По сути, потребовалось изучение всех основ и аспектов функционирования данного об-щественного явления. Особую актуальность приобрела проблема методологии социальной работы как особого вида технологии реализации социальной поли-тики.

.

Полиморфизм термина "социальная работа", незавершенность процесса определения его сути, а также относительная инновационность социальной ра-боты для России (как теории, так и практики) усложняют решение поставлен-ной проблемы46

43 Там же.

. Сегодня под социальной работой понимают и общественное явление, и вид деятельности (как профессиональной, так и непрофессиональ-

44 Там же. С. 115. 45 Энциклопедия социальной работы: В 3 т. С. 118. 46 Там же. С. 120.


28

ной), и специальность, и учебную дисциплину, и науку, и формирующийся со-циокультурный институт.

Наука – это определенная исследовательская деятельность, направленная на производство новых знаний. Эта деятельность осуществляется при наличии: ученых с их знаниями и способностями, квалификацией и опытом; учреждений с соответствующей материальной базой; методов, отражающих специфику изу-чаемого объекта.

Конечно, процесс становления социальной работы как науки еще далек от завершения. На сегодняшний день методологические и теоретические основы (базовые закономерности) социальной работы находятся в стадии разработки, многие методы носят междисциплинарный характер, а то и просто заимствованы из других наук (социологии, психологии, педагогики). Тем не менее каждая нау-ка в соответствии со своей спецификой явно или неявно стоит либо на материа-листических, либо на идеалистических позициях и использует диалектический или метафизический метод познания действительности. Эти моменты определя-ются конкретными философскими учениями и концепциями, выполняющими методологическую функцию для данной науки и подчас полярно отличающими-ся друг от друга своей сутью, взглядами на процессы развития общества и роль человека в нем.

Сами философские учения и концепции также не есть догма: под воздейст-вием новых фактов и явлений они постоянно развиваются и уточняются. По су-ти, идет непрерывный процесс определенной трансформации методологиче-ских основ всех существующих наук, в том числе и социальной работы. При-мером может служить активное использование в качестве методологической основы изучения любой науки синергетической парадигмы.

Многообразие методологических подходов к социальной работе привело к тому, что сложилось несколько вариантов ее определения как науки. Например, М. Фирсов определяет ее как область научного знания о процессе помощи и трудностях, возникающих в жизненном сценарии личности в результате раз-личных биосоциальных и социопсихологических факторов. П. Павленок счита-ет, что это сфера человеческой деятельности, функция которой состоит в выра-ботке и теоретической систематизации объективных знаний о профессиональ-ной и общественной деятельности государственных и частных организаций, специалистов и активистов, направленной на решение социальных проблем ин-дивидов, семей, групп и слоев в обществе. И. Зайнышев трактует социальную работу как научное знание о наиболее существенных связях и отношениях, воз-никающих под влиянием деятельности социальных служб и органов социаль-ной защиты населения. Весьма интересно предложение И. Зимней определить науку о социальной работе как "социоэкологию личности". Она пишет, что со-циальная работа по своей природе – это междисциплинарная наука в самом строгом и полном смысле этого слова, ибо в ней объединены психологические, социологические, медицинские, культурологические, педагогические, юриди-ческие и другие знания, центром приложения которых является преодоление человеком личностных и социальных трудностей (проблем) самостоятельно


29

при облегчающей (а также коррекционной, реабилитационной) помощи другого человека – социального работника.

Следовательно, социальная работа как научная дисциплина относится к междисциплинарной области познания. Для нее характерны предметная неоп-ределенность, доминирование понятий из других областей познания, отсутст-вие специфических методов исследования реальности и феноменов (человека, общества, процессов и т.п.), преобладание описательных подходов и т.д. Со-глашаясь с М. Фирсовым, считаем, что исследование проблем междисципли-нарности социальной работы можно решить в следующих основных направле-ниях.

Первым направлением является развитие социальной работы в логике ста-новления норм науки. Институционализация научной области проходит ряд обязательных стадий, где ее междисциплинарный статус – один из начальных этапов становления. Отсюда плюрализм мнений, взглядов на ее предметную область и систему подходов к ней – стадия допрофессионального отношения к ее научному статусу. Для примера можно взять историю развитии социологии. М. Бакунин на начальных этапах развития социологии определял ее как науку о человечестве в мире, включая сюда антропологию, психологию, логику, мо-раль, социальную экономику, политику, эстетику, теологию с метафизикой. Как междисциплинарная область познания социология была определена на между-народном конгрессе в Риме в 1912 г. как дисциплина, синтезирующая в себе знание, "добытое разными общественными науками". Сегодня социология – специфическая область познания, которая требует компетентности, специали-зации в научном разделении труда. Система знаний, накопленных за столетие, определяет ее как самостоятельную дисциплину, которая имеет свои предмет-но-объектные связи, систему исследований, специфические феномены и про-цессы, изучаемые и открываемые. Следовательно, если социальная работа как область познания проходит в наши дни определенный этап своей институцио-нализации , характерный для гуманитарных наук, то стадия междисциплинар-ности – начальный этап ее научного становления. С этих позиций можно объ-яснить то разнообразие определений социальной работы, которое имеется в на-стоящее время в России, то направление мысли, где осуществляются поиски за-кономерностей области ее познания вместо поисков закономерностей феноме-нов, ею изучаемых, то стремление найти основания области познания в других научных дисциплинах, предлагая различные вариации социальной работы: пе-дагогику социальной работы, социологию социальной работы, психологию со-циальной работы, философию социальной работы и т.д. Здесь также просмат-риваются исторические принципы определения формирующейся науки: так, К. Линней ботанику первоначально определял как "философию ботаники", А. Кетле называл социологию "социальной физикой", О. Конт до введения по-нятийной номинации "социология" – "социальной наукой", "социальной фило-софией", "социальной физиологией" и т.д.

Второе направление исследования социальной работы как области позна-ния включает ее в ряд таких областей, как социальная политика, социальная экономика, социальная педагогика, социальная история, социальная экология и


30

т.д. Эти области познания возникают на рубеже веков вокруг феномена «соци-ального» как системно-образующего компонента познания. «Социальное» – это не только семантическая и понятийная определенность, это знаковое явление, которое лежит на грани иррационального и рационального познания и опреде-ляет особую область систематизации реальных явлений и познавательных па-радигм в XX в. Не случайно Э. Дюркгейм вкладывал в этот термин нечто боль-шее, чем просто представления о совокупности или свойствах общественных отношений, осмысляя его не иначе как "божественное социальное".

Можно говорить о том, что к началу XX в. "социальное" становится новой парадигмой рациональности, предопределившей закат картезианско-ньютоновской парадигмы науки с ее многовековой традицией деления областей познания на "физику" и "метафизику". "Социальное" выступало тем "магиче-ским кристаллом", позволившим на рубеже веков М. Веберу предложить новое деление науки, где в основе лежала не предметная определенность, "фактиче-ские связи вещей", "а мысленные связи проблем", "там, где с помощью нового метода исследуется новая проблема и тем самым обнаруживаются истины, от-крывающие новые точки зрения".

Данное обстоятельство поставило вопрос о специфике институционализа-ции социальных наук, для которых характерна не предметная и феноменологи-ческая определенность, наличие предмета и объекта исследования, которые проясняются в процессе академизации и институционализации научного по-знания, а формирование специфического понятийного поля на основе уточне-ния границ понятийного пространства, характерного для данной области. В этой связи анализ зарубежной научной парадигмы социальной работы, соци-альной политики, социальной педагогики показывает, что, несмотря на то что эти области познания существуют более ста лет, как и академическая социоло-гия, тем не менее ученое сообщество говорит только о границах существования данных областей познания.

Вот почему решение проблем специфики междисциплинарности социаль-ной работы есть решение проблем институционализации ее как области позна-ния и как одного из сегментов социальных наук.

В настоящее время для теории социальной работы как полифункциональ-ной междисциплинарной науки характерен, с одной стороны, чрезвычайно большой разброс различных теорий, а с другой – полное отсутствие собствен-ных фундаментальных теорий и лишь разработка "небольших" концепций. На-пример, идеи когнитивизма смыкаются с ролево-коммуникативным подходом, сочетающим в себе и психологическую, и социологическую направленность.

Анализ и дискурс современного состояния теоретических поисков в облас-ти социальной работы представляют несомненный интерес по нескольким при-чинам: во-первых, новая научная саморефлексия неизбежно ведет к пересмотру тематики и содержания "старых эпистемологических парадигм" в теоретиче-ском осмыслении социальной работы; во-вторых, появляются "новые эписте-мологические парадигмы" в социальных науках, полезные и для социальной работы. В этой связи тем более важно ознакомиться с теми теоретическими подходами, которые и содержат элементы комплексности, и отражают совре-


31

менный уровень теоретических осмыслений социальной работы, и показатель-ны для социальной реальности в целом, и, главное, могут наметить те пути к поиску новых теорий или их комбинаций, которые наиболее полно охватывали бы и интерпретировали все феномены социальной работы.

Так, в когнитивном (познавательном) подходе фактором, непосредственно сказывающимся на поведении и действиях индивида, становится мир познания, т.е. мир, преломленный через призму внутренних механизмов и структур соз-нания, – так называемая ментальная репрезентация объективного мира. Соци-альный работник, ориентирующийся в своей работе с клиентом на идеи когни-тивизма, должен отчетливо представлять их: человек может быть лучше всего понят, когда он ищет определенную цель или стремится к ней, преодолевая препятствия в личной и общественной жизни; человек создает свои собствен-ные модели действительности в соответствии с тем, что узнал и понял; человек приобретает уверенность в жизни посредством адаптации к социальным реаль-ностям, в процессе которой он изменяет эту реальность, изменяясь сам. Однако концептуальные рамки когнитивизма создают круг неразрешимых эпистемоло-гических проблем, таких, как сведение социальных фактов к когнитивным кон-структам, чреватое исчезновением из социального поля зрения и социального работника, и клиента; отсутствие объяснительных моделей, раскрывающих ме-ханизм построения когнитивных структур у клиента в процессе социального опыта; дефицит теоретических интерпретаций индивидуальных действий кли-ента как детерминированных или опосредованных когнитивными структурами; неспособность преодолеть классический дуализм субъект-объектных отноше-ний.

К когнитивной концепции осмысления социальной работы тесно примыкает и ролево-коммуникативный подход47

47 Энциклопедия социальной работы: В 3 т.: Пер. с англ. М., 1993.

, который, являясь по своему содержанию теорией психолого-социологической ориентации, занимает в теории и практике социальной работы важное место. Согласно этому подходу, человек строит свое поведение, общение в соответствии с моделями, схемами, воспроизводящимися индивидуально-личностным сознанием, т.е. формирует свои представления о собственной роли в жизни, использует свои средства коммуникации в различных схемах общения и социального поведения. Социальный работник в этой связи должен отчетливо знать и различать установки и практику всех стилей общения, особенности коммуникации людей в соответствии с представлениями об их оп-ределенной роли в жизни; методы освоения известных образцов поведения лю-дей, известных моделей их общения в процессе исполнения ими различных или идентичных ролей; причины возникновения экстра- и интроролевых конфликтов и способы их разрешения. Главным для социального работника, использующего этот подход для разрешения конкретной проблемы в конкретной ситуации кли-ента, является тщательный анализ хода следования клиента определенным ролям и отклонениям от него в различных и сходных социально-психологических си-туациях, выявление коммуникативного потенциала личности и выяснение усло-


32

вий реализации коммуникации, на основе которых и осуществляется разработка оптимальной для данного клиента технологии помощи.

Тем не менее только ролево-коммуникативная модель в ее когнитивной ин-терпретации не разрешит проблем клиента. Следует обратить внимание на соци-ально-конструкционистскую теорию48

Социальный работник, учитывая изменчивость коммуникативных, конвен-циональных, конфликтных процессов, в ходе лингвистической коммуникации с клиентом и в ходе совместных действий с ним создает в его представлениях ус-тойчивые социальные конструкции позитивного плана, укрепляя их позиции как истинные, конституирует образцы социальных действий клиента, поощряя развитие одних и препятствуя распространению других. Такая взаимосвязь представлений, понятий и действий, возникшая в ходе интеракции между соци-альным работником и клиентом, оказывается более полезной для реализации задач локальной социальной координации клиента в социуме.

, где, во-первых, философская дихотомия субъекта – объекта трансформируется в эпистемологическую триаду: индивиду-альный субъект – социальный субъект, опосредующий отношения индивида к третьему элементу аналитической ситуации – природному или социальному объ-екту; конституируются устойчивые образцы "социальной связанности" индиви-дов, вступающих в коммуникативные связи посредством в основном естествен-ного языка как инструмента социальной практики; знание о мире у человека яв-ляется совокупностью конвенциональных дискурсивных артефактов или про-дуктов исторически локализированных взаимных отношений между членами со-циума; постулируется ключевая роль конвенциональных форм интерпретации опыта.

Дискуссия в начале 90-х гг. в России о соотношении социальной работы и социальной педагогики, их сходстве и различиях воплотилась в так называемый социально-педагогический подход49

В аспекте педагогизации социальной работы небезынтересен также эвохо-мологический подход

, главным содержанием которого являются социализация и ресоциализация личности; педагогизация окружающей среды, необходимость компенсации ее негативного влияния путем создания альтерна-тивных институтов; оценка влияния возникающих институтов социализации с целью их педагогической коррекции, укрепления и повышения социального здоровья человека.

50

48 Якимова Е.В. Социальное объяснение психологического поведения: дискуссионные

проблемы // Теория и история экономических и социальных институтов и систем. М., 1993. Т. 1. Вып. 2.

, или, иными словами, рационализированная теория оздо-ровления жизнедеятельности личности, подразумевающая комплекс инструмен-тов или средств и приемов организации личности для творческой, здоровой, на-

49 Басов А.В. К вопросу о предмете социальной педагогики // Теория и практика соци-альной работы: отечественный и зарубежный опыт / Под ред. Т.Ф. Яркиной, В.Г. Богаровой. М.; Тула, 1993. Т. 1. С. 72 – 74.

50 Вало А. Эвохомология как научная система рационализации жизни человека // Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт. М.; Тула, 1993. Т. 2. С. 57 – 62.


33

учно обоснованной жизнедеятельности. Речь идет о воспитании человека, а точ-нее его самовоспитании, опирающемся на самоответственность, самоконтроль, самоуправление, предполагающее его саморазвитие и самосовершенствование без внешнего воздействия или принуждения. Социальный работник, имеющий в своем арсенале знания и умения, положения, постулаты, приемы вышеназванной социальной педагогико-эвохомологической модели, естественно, способен ока-зать клиенту эффективную помощь, быть более действенным как на уровне лич-ности, так и на уровне социума в осуществлении социального порядка.

Новым научным направлением стала витально-ориентированная теория51, имеющая в своей истории давнюю традицию сосуществования различных школ52

Практическая деятельность социального работника в рамках данной ви-тально-ориентированной концепции связана с необходимостью преодоления обостренной реакции клиента на негативные оценки своих возможностей по снятию трудностей, обеспечения способности клиента к практическому реше-

витализма (их борьбу, достижения и неудачи), узловыми понятиями ко-торой являются "концепция жизненных сил", "индивидуальная субъектность", "социальная субъектность" и "генетический подход к жизнеосуществлению че-ловека как биосоциального существа". В этой модели можно выделить ряд по-ложений. Прежде всего констатируется важность трактовки человека как био-социального существа, обладающего способностью творчески отражать объек-тивную реальность и творить ее в соответствии с идеальными моделями, а так-же в определенной мере использующего различные системы социокультурных символов, информации (науки, морали, искусства, религии, права и т.д.), при этом всегда сохраняют свое фундаментальное значение биофизиологические основы жизни человека. Далее отмечается, что формирование и реализация жизненных сил человека осуществляются в процессе удовлетворения потреб-ностей поддержания и жизнеобеспечения и длительного сосуществования, раз-витие которых происходит от поколения к поколению в конкретной социально-исторической среде обитания человека. В названной модели акцент делается на процессе постоянного сосуществования и взаимодействия определенного жиз-ненного пространства и жизненных сил человека, живущего в конкретных ис-торических условиях. Имеется в виду сосуществование различных уровней ор-ганизации жизненного пространства и жизненных сил человека – от индивиду-ального, семейного, группового до регионально-государственного и междуна-родного. В этой модели также учитывается сосуществование и взаимодействие духовных и материальных сил, которыми располагает человек, материальная, предметно-вещественная и духовно-культурная среда обитания, а также спо-собность человека к экстрасенсорике, его включенность в биоэнергетический обмен, осуществляющийся в природе.

51 См., например: Григорьев С.И. Социальная работа в России в 90-е годы: содействие

формированию, осуществлению и реабилитации жизненных сил населения // Проблемы се-мьи и детства в современной России / Под ред. О.И. Волжиной и др. М., 1992. Ч. 1, 2.

52 См., например: Витализм // Философская энциклопедия. М., 1960; Дриш Г. Витализм, его история и система. М., 1975.


34

нию своих проблем; решения задач локализации и упразднения блоков тормо-жения позитивного развития ситуации клиента; усиления поддержки успешно-го решения его проблем, необходимостью повышения информированности, ос-ведомленности клиента по поводу возможностей решения его проблем, прежде всего о правах, создающих основу для этого, а также поддержания в клиенте мнения о высоких способностях социального работника оказывать нуждаю-щимся реальную помощь. Важным является и оценка развитости умений кли-ента удовлетворять и развивать свои интересы и потребности индивидуально-личностными и социальными средствами, а также определять свою стратегию деятельности, соответствующую этим потребностям.

По содержанию к витально-ориентированной теории близко примыкает разрешающая модель социологической ориентации53

Наиболее близкой к витально-ориентированной теории является теория экологических систем

, в рамках которой соци-альный работник осуществляет консультации по ресурсам, "привязку" клиента к ресурсам оказания помощи, создание условий улучшения самооценки клиен-том своих способностей по решению своих проблем; помощь клиентам в при-обретении знаний о себе, о социальном устройстве окружающей среды. Таким образом, социальный работник становится для клиента и учителем, и воспита-телем, и наставником, способным обучить клиента определенным навыкам, оп-ределенной практической деятельности.

54

В структуре социальной работы системно-экологический подход проявля-ется в организации работы системы социального обеспечения населения, и ори-ентирован он как на группы индивидов, пользующихся спланированной офици-ально централизованной поддержкой, так и на массовую или индивидуальную неформальную помощь всем нуждающимся.

, центральное понятие которой – "модель жизни". С од-ной стороны, она рассматривает людей как системно организованных субъек-тов жизнедеятельности, постоянно приспосабливающихся в их взаимодействии к многообразию условий бытия, с другой – она предполагает, что человек мо-жет развиваться через изменения и его в этом поддерживают среда, окружение, что существует их взаимная адаптация, в свою очередь изменяющаяся вследст-вие действия различных социальных факторов и условий бытия человека. Тем не менее жизненные системы (человек, объединения людей), согласно теории экосистем, должны пытаться поддерживать равновесие со своим окружением. Суть социальной работы с точки зрения теории экологических систем – это усиление адаптивных способностей человека, влияние на его среду обитания и окружение с целью гармонизации их взаимодействий.

На основе витально-ориентированной модели как наиболее эффективной из представленных интегративных теоретических концепций разрабатываются стратегические направления социальной работы, корректируется взаимодейст-

53 Теория и методология социальной работы: Учеб. пособие / Под ред. С.И. Григорьева,

Л.Г. Гусляковой, В.А. Ельчанинова и др. М., 1994. 54 Энциклопедия социальной работы: В 3 т.: Пер. с англ. М., 1993.


35

вие ее различных технологий, формируются новые практико-ориентированные подходы в социальной защите жизненных сил человека и его благополучия.

Концепция жизненных сил предполагает способность человека к воспро-изводству и осуществлению жизни как биосоциального существа, способность к эффективному удовлетворению потребностей поддержания жизнеобеспече-ния и деятельного существования во всех сферах жизни общества, на всех уровнях его организации. При этом вводятся два понятия – "индивидуальная субъектность" и "социальная субъектность". Первое означает способность че-ловека удовлетворять и развивать свои многообразные потребности индивиду-ально-личностными средствами, а второе – способность человека удовлетво-рять и развивать свои интересы и потребности с помощью социальных инсти-тутов, учреждений и организаций общества. При этом индивидуальную и соци-альную субъектность можно рассматривать и в контексте разной мотивации че-ловека к достижению индивидуальных и общественно значимых целей, опреде-ленных смысложизненными ориентациями.

Можно констатировать, что любой теоретический подход (когнитивный, виталистский, педагогический и др.) может быть применен в теории и практике социальной работы по отдельности, он дает определенное эпистемологическое представление и сам предоставляет в распоряжение социального работника специфические дискурсивные средства, которыми тот может изобразить соци-альную жизнь клиента, выработать стратегию помощи ему. В то же время каж-дая из теоретических моделей, взятая в отдельности для осмысления социаль-ных явлений или для решения каких-либо социальных проблем клиента, оказы-вается крайне ограниченной и несовершенной.

Вот почему в области теории и практики социальной работы важно не рас-сматривать отдельные концепции, даже интегративные по своей сути, как изо-лированные, полярные, индифферентные к методологическим установкам друг друга, а, наоборот, ориентироваться при их практическом и теоретическом применении на их взаимодополняемость и взаимосоприкасаемость. Подтвер-ждением тому является их эффективное (по отдельности и в комплексе) ис-пользование в самых различных сферах практической деятельности социально-го работника: консультировании; психотерапии, самосовершенствовании лич-ности; интегральном обучении; оказании помощи личности в решении внутри-личностных, межличностных и межгрупповых конфликтов; профилактики раз-личных противоречий; адаптивной социализации и ресоциализации личности; технологии социального обеспечения, социальной защиты, социального кон-троля личности и различных социальных групп.

Итак, синтез различных методологических, теоретических и технологиче-ских воззрений в целом, их плюралистичность, заполнение концептуальных пробелов и в результате новая модель, новая концепция для каждого клиента в отдельности – это основа координированной, гармонизированной и перспек-тивной деятельности в социальной работе, эпистемологическое совершенство-вание ее теоретического и методологического осмысления.

На наш взгляд, необходимо отметить, что развитие теории социальной ра-боты в условиях современной России проходит на фоне таких процессов, как


36

глобализация, модернизация, виртуализация и регионализация. При этом глоба-лизация вносит в теорию и практику социальной работы элементы вестерниза-ции (американские теоретические конструкты и модели социальной практики), модернизация способствует развитию и укреплению институтов социальной ра-боты, а процессы регионализации придают им яркую неповторимость, самобыт-ность, уникальность. Более того, регионализация позволяет находить инноваци-онные, связанные в своей основе исторические, экономические, социально-психологические и этнополитические особые формы, методы и технологии со-циальной работы.

Одновременно с развитием теории социальной работы идет активный про-цесс институционализации научного социума: формируются сообщества про-фессионалов (теоретиков, преподавателей), оформляются разного рода образо-вательные организации и учреждения (университеты, институты, факультеты, кафедры). Среди них особое место занимают общественные негосударственные некоммерческие организации, созданные представителями этого научного со-циума, например Академия социального образования, Всероссийская Ассоциа-ция преподавателей социальной работы высшей школы, Общероссийская об-щественная организация "Союз социальных педагогов и социальных работни-ков" и др. Все они имеют разветвленные структуры, состоящие из региональ-ных, областных и местных отделений.

Показателем институционализации социальной работы как теории являет-ся выпуск различных научных и научно-популярных журналов, учебников, учебно-методических пособий, сборников научных трудов, а также проведение конференций, семинаров, ″круглых столов″ по проблемам развития теории со-циальной работы. Активный процесс подготовки специалистов высшей квали-фикации по социальной работе в аспирантуре и докторантуре также выступает составной частью институционализации социальной работы как науки, способ-ствует расширению ее социальной базы.

Тем не менее процесс становления социальной работы как науки, определе-ние ее объекта и предмета, выведение общих и частных закономерностей, созда-ние когнитивных структур, определение дефиниций, выявление места и роли теории социальной работы среди других общественных наук, ее взаимосвязей и взаимодействий с ними еще далек от своего завершения. В частности, соглаша-ясь с Е. Холостовой, можно отметить, что "теоретическое обоснование социаль-ной работы в настоящее время идет как бы в трех направлениях. Во-первых, оп-ределяется место социальной работы как науки среди других дисциплин, таких как социальная философия, социальная история, политология, социальная пси-хология, культурология. Во-вторых, ведется поиск собственной теоретической константы социальной работы как специфического объекта исследования и, в-третьих, выявляется ее взаимодействие с другими науками о человеке и общест-ве".


37

В контексте проблемы выявления взаимосвязей социальной работы с дру-гими науками четко прослеживаются ее связи с социологией, философией, со-циальной психологией и культурологией55

В качестве примера сделаем попытку выявления определенных линий де-маркации социальной психологии и социальной работы, анализ их взаимосвя-зей, взаимозависимостей и взаимодействий. Решению поставленной задачи способствует тот факт, что в основе возникновения и развития социальной ра-боты как вида помощи и социальной психологии как феномена проявления психологических особенностей социально-демографических групп лежит био-логическое (естественное), психологическое и социальное неравенство людей. Именно оно послужило главной причиной дифференциации общества на груп-пы, его институционализации и стратификации.

.

Общим у социальной психологии и социальной работы является и факт их возникновения на стыке наук. Так, Г. Андреева по этому поводу пишет: «Воз-никнув на стыке наук психологии и социологии, социальная психология до сих пор сохраняет свой особый статус. Это приводит к тому, что каждая из "роди-тельских" дисциплин довольно охотно включает ее в себя в качестве составной части.

Междисциплинарный характер социальной психологии и социальной ра-боты создает немалые трудности в выявлении их предметов и выделении круга изучаемых ими проблем. Подтверждением этого являются дискуссии о предме-те социальной психологии, проходившие в России в 20-е годы и 50 – 60-е го-ды»56

То же самое мы наблюдаем сегодня при попытках определения предмета социальной работы как науки: те же самые причины лежат в основе разворачи-вающихся дискуссий по поводу определения его сути, категориальный и поня-тийный аппарат науки находится в стадии разработки и постоянного уточнения, имеет место чрезвычайно широкий полиморфизм теоретических и методологи-ческих подходов.

. Толчком для первой из них послужили два обстоятельства: состояние послереволюционного общества и идейная борьба, развернувшаяся между ма-териалистической и идеалистической психологиями, а основанием второй стало интенсивное развитие общественной жизни, необходимость решения возник-ших экономических, социальных и политических проблем.

По-видимому, столь обширные дискуссии по поводу предметов социаль-ной работы и социальной психологии есть проявление общих закономерностей развития большинства наук, возникающих на стыке различных дисциплин. Бо-лее того, история науки показывает необходимость всех дискуссий, "потому что они, во-первых, помогают очертить круг задач, решаемых этой наукой, и, во-вторых, ставят нерешенные проблемы более четко, заставляя попутно осоз-навать свои собственные возможности и средства"57

55 Теория социальной работы: Учебник / Под ред. проф. Е.И. Холостовой. М., 1998.

С. 79 – 146.

.

56 Андреева Г.М. Социальная психология. М., 1997. С. 182. 57 Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990. С. 22.


38

В частности, Г. Андреева, продолжая эту мысль, пишет: «Так, дискуссия о предмете социальной психологии не может считаться вполне законченной, хотя база достигнутого согласия вполне достаточна, чтобы проводить исследования. Вместе с тем остается несомненным, что не все точки над "i" поставлены. Как известный компромисс сложилось такое положение, что практически в нашей стране сейчас существуют две социальные психологии: одна, связанная преиму-щественно с более "социологической", другая преимущественно с "психологиче-ской" проблематикой»58

Более того, у обеих наук имеется и общий объект воздействия – человек. Любой человек выступает не только как объект социальных отношений, но и как субъект. При этом у него могут формироваться разные жизненные страте-гии. Выступая объектом социального действия, человек занимает пассивные общественную и личностную позиции. Психологически это проявляется как стремление к детерминированности своей жизненной стратегии, исполнитель-ности, отказу от самостоятельного принятия решений, преобладанию поведен-ческих стереотипов, ригидности мышления, монопараметричности существо-вания, экстернальности. Подлинную активность, тенденции к саморазвитию, самоактуализации, интернальности и целенаправленности может проявить лич-ность, лишь будучи субъектом социальной деятельности.

. Особая взаимосвязь социальной работы и социальной психологии прослеживается и в том, что обе научные области знаний имеют прикладной практический характер.

Ослабление личности, индивидуальной субъектности ставит человека в оп-ределенного рода зависимость и лишает его способности самозащиты, самосо-вершенствования. Возникает ряд проблем, связанных с ограниченной возможно-стью реализации своей субъектности. Поэтому одна из главных целей и соци-альной работы, и социальной психологии состоит в создании условий для прояв-ления жизненных сил и социальной субъектности, в оказании помощи человеку, желающему измениться, решить проблемы, тормозящие ее развитие.

Наличие общих (одинаковых) уровней объектов социальной психологии и социальной работы (конкретный человек, различные социальные группы, кон-кретное общество, все человечество), также позволяет говорить о тесной взаи-мосвязи теоретико-прикладных аспектов выделенных направлений человече-ского знания.

Конечно, ориентация социальной работы на человека "нуждающегося", на менее слабые в статусном отношении группы и общества, находящиеся в хао-тичном, кризисном состоянии, делает ее в настоящее время более востребован-ной. Ради справедливости надо отметить, что большинство практических соци-альных психологов также работают с этими же клиентами, т.е. с теми, кто на-ходится в самой тяжелой, безвыходной, кризисной ситуации. Таким образом, происходит формирование общего поля деятельности для социальных работни-ков и социальных психологов, что напрямую связано с состоянием российского общества.

58 Андреева Г.М. Указ. соч. С. 182.


39

В связи с этим становится очень трудно ответить на вопрос о том, что важ-нее: социально-психологическая или психосоциальная работа с населением как одно из направлений социальной работы? Скорее всего, ответ должен носить двойственный характер: и то и другое в современных условиях чрезвычайно важно, оба эти направления дополняют и обогащают друг друга.

Так, социальная психология дает социальной работе возможность лучше узнать психологию и особенности поведения отдельных социальных групп, их ценностные ориентации и установки и, следовательно, помогает выработать оптимальные и эффективные формы и методы работы с ними. Психологическая информация может значительно упростить социальную работу с социально дискриминированными группами, считающими себя несправедливо ущемлен-ными (людьми с инвалидностью, правонарушителями, наркоманами и т.д.). Обычно данные группы населения ведут себя довольно стереотипно и прояв-ляют две линии поведения. Первая из них характеризуется усилением кон-фликтности в межличностных отношениях, ослаблением внутригрупповых ценностей, общей неудовлетворенностью группой, стремлением ее покинуть. Вторая линия поведения связана с усилением внутригрупповой солидарности и сплоченности, укреплением межличностных связей, повышением удовлетво-ренности принадлежностью к группе, стремлением возвыситься над другими группами и людьми.

Специалисту по социальной работе, работающему с данными группами, надо помнить, что обе линии поведения носят деструктивный характер, и быть готовым к неизбежному проявлению вышеописанного комплекса деструктив-ных социально-психологических особенностей. При этом ему необходимо по-нять, почему возникают столь противоречивые последствия социальной не-справедливости.

Анализ всех возможных стратегий активности социально депривирован-ных групп для достижения позитивной социальной идентичности дает следую-щие возможные типы стратегии: индивидуальная мобильность, социальное со-перничество (конкурентность).

Первая группа стратегий характерна для людей, пытающихся повысить социальный престиж благодаря своим личным возможностям (способностям, случайностям, обману и т.д.). Вторая связана с изменением критериев социаль-ной оценки и включает как мирные, демократичные, так и агрессивные формы соперничества, нередко приводящие к социальным катаклизмам. При этом все типы поведения могут не сопровождаться активными действиями до тех пор, пока не появится и не окрепнет ощущение несправедливости, возникшее в ре-зультате проявления явной незаконности статусных различий.

На основании данных социальной психологии в социальной работе может быть выбран путь снятия напряженности, предварительного устранения объек-тивной несправедливости в отношении притесняемых групп или придания не-избежно возникающим статусным различиям законного правового характера.

Значимость социальной психологии для социальной работы усиливается в связи с необходимостью организации работ превентивного характера: с подро-стками, отличающимися асоциальным и делинквентным поведением; с суици-


40

доопасными людьми; лицами, склонными к частым кризисным психическим состояниям и т.д. В этих случаях социальная работа в свою очередь открывает для социальной психологии новые проблемы и объекты, требующие изучения и воздействия.

Например, для общественных организаций как инновационного субъекта и формы современной социальной работы уже традицией стало выявление, верба-лизация и констатация на региональном и местном уровнях принципиально но-вых социальных проблем, их субъектов и объектов, разработка, апробация и ис-пользование уникальных высокоэффективных технологий их разрешения. Вы-полняя таким образом диагностическую работу, они расширяют поле деятельно-сти как для социальных психологов, так и для социальных работников.

Можно сказать, что социальная психология и социальная работа в своей ос-нове имеют общие причины возникновения и развития; исторически обуслов-ленную ориентацию со схожими объектами воздействия, число которых в усло-виях российского общества неизбежно возрастает. Социальная психология и со-циальная работа возникли на стыке наук и имеют междисциплинарный характер. По-прежнему продолжаются дискуссии об их месте в системе наук, уточняются объект и предмет исследования, формируются категориальные аппараты.

Тем не менее значение теории и практики социальной работы, как и соци-альной психологии, в условиях современного модернизирующегося российско-го общества трудно переоценить. Теория выполняет основополагающую мето-дологическую функцию, определяет принципы деятельности специалистов по социальной работе, обозначает стратегические и тактические направления раз-вития практики. Поэтому изучение теории социальной работы в учебных заве-дениях является составной частью формирования личности социального работ-ника, определения его ценностных ориентаций, жизненных кредо и методик работы с объектами.

В высшей школе теория социальной работы представлена соответствую-щим курсом, основными целями которого являются: усвоение понятий и тер-минов в области теории социальной работы, понимание междисциплинарного характера социальной работы, выявление ее связей с различными дисциплина-ми (и в первую очередь социологией, психологией и философией).

Таким образом, исследование основных направлений институционализа-ции социальной работы как области научного знания позволило выявить их следование общим закономерностям становления любой социально-гуманитарной науки.

В настоящее время социальная работа характеризуется как полифункцио-нальная и междисциплинарная наука. У нее нет собственных фундаментальных теорий, объект и предмет исследования находятся в стадии становления, идет непрерывный процесс уточнения ее категориального аппарата, принципов и методов, методологических основ изучения. Данные обстоятельства нашли свое отражение в многообразии определений социальной работы как науки, сово-купности используемых теорий, тесной взаимосвязи с социологией, социальной психологией и философией.


41

2. Влияние изменений стратификационной системы

на социальную работу

2.1. Социальная дифференциация общества

сследование институционализации социальной работы в современ-ной России объективно поставило вопрос о социальной базе этого процесса, необходимости анализа стратификационных изменений в обществе и их влияния на динамику субъектов и объектов социаль-

ной деятельности, определение ее основных направлений. В основе возникновения и развития социальной работы лежит естествен-

ное и социальное неравенство индивидов, что признается всеми социологами. Например, Н. Смелзер пишет, что "неравенство существует во всех обществах, даже в самых примитивных и живущих при общинном строе". Далее автор от-мечает, что "в более крупных и сложных обществах неравенство проявляется отчетливее"59

В свое время Г. Ленски предпринял весьма удачную попытку сравнения обществ с точки зрения существующего неравенства. Считая неравенство (в ча-стности, дифференциацию материального благосостояния) функцией от богат-ства и механизма политической власти, он на большом практическом материале показал, что чем выше технологическая продуктивность, тем выше потенци-альное неравенство: чем больше производится, тем больше господствующая элита может получать, позволяя в то же время основной массе населения также иметь средства для поддержания своей жизни. Так, Ленски пишет, что в обще-ствах охотников и собирателей растений неравенство существует в наименьшей мере. Наиболее ярко оно проявляется в аграрных обществах. В промышленных обществах, по мнению Ленски, на деле существует меньшее неравенство, чем в аграрных, несмотря на то, что они сложнее. Он объясняет это тем, что в первых несколько меньше концентрация власти. В промышленных обществах, стремя-щихся иметь демократические правительства, может происходить борьба за влияние между политическими группами (например, между профсоюзами и объединениями фермеров).

.

В индустриальных странах, несмотря на явную тенденцию к значительно-му возрастанию равенства на более высоких уровнях экономического развития, неравенство (особенно в отношении доходов) процветает. Главная причина это-го лежит в сфере политики. Урбанизация, концентрация населения на фабриках и в учреждениях ведет к тому, что и политические ресурсы концентрируются

59 Смелзер Н. Дж. Социология // Социс. 1992. № 4. С. 80.

И


42

внизу социальной иерархии. Результатом является массовая политика (в демо-кратической или тоталитарной форме), и элита вынуждена делать материаль-ные уступки массам.

На уровне организаций технологически сложные процессы, существование многочисленных зон неопределенности ведут к делегированию части власти сверху вниз, к большему распределению ее среди рабочей силы, особенно на среднем уровне. Следствием этого является и перераспределение богатства.

Перераспределение богатства – это результат процессов, протекающих на двух уровнях. Во-первых, господствующая элита идет на политические уступки на уровне целого общества: поворот в налогообложении, социальное обеспече-ние, защита профсоюзов и т.д. Во-вторых, на уровне организаций господ-ствующая элита вынуждена идти на изменение внутренней политики в сторону перераспределения доходов, чтобы поддерживать контроль над рабочей силой.

Определенная система неравенства между людьми имеется в любом обще-стве. Для ее описания в социологии широко используется понятие социальной стратификации. Так, А. Гидденс пишет, что стратификация может быть опреде-лена как структурное неравенство между разными группами людей. В англий-ском социологическом словаре отмечается, что социальная дифференциация становится социальной стратификацией, когда люди выстраиваются в иерархи-чески организованный ряд по какому-либо измерению неравенства.

По мнению Б. Барбера, социальная стратификация представляет собой структурно регулируемое неравенство, в котором люди ранжируются "выше" или "ниже" в соответствии с той социальной значимостью, которой обладают социальные роли и различные виды деятельности. Австралийский социолог Ф.Л. Джонс отмечает, что стратификацию можно рассматривать как структуру неравных социальных позиций (неравенств) и как процесс распределения инди-видов в рамках этой структуры, ведущей к образованию социальных групп (со-циальных страт) с соответствующим набором жизненных ожиданий.

Исследуя проблему неравенства и признавая ее широкое распространение в любом обществе, ученые по-разному определяют его сущность и причины и, исходя из этого, предлагают различные подходы к пониманию стратификаци-онной системы общества.

Одно из первых объяснений неравенства дал в 1893 г. Э. Дюркгейм. В сво-ей работе "О разделении общественного труда" он сделал вывод, что во всех обществах некоторые виды деятельности считаются более важными, чем дру-гие. На основе этого и строится их иерархия в обществе. С другой стороны, Дюркгейм отмечал, что люди в разной мере талантливы: некоторые из них ода-рены больше, чем другие. При обучении эти различия усиливаются. Автор счи-тал, что в процветающем обществе самые талантливые должны выполнять са-мые важные функции. Для привлечения самых лучших и одаренных общество должно способствовать их доступу к социальному вознаграждению60

60 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда // Западноевропейская социология

XIX – начала XX в. / Под ред. В.И. Добренькова. М., 1996. С. 256 – 308.

.


43

В 1954 г. К. Дэвис и У. Мур опубликовали теорию, разработанную на ос-нове концепции Дюркгейма. Как и он, они считали, что неравенство помогает обществу обеспечить ситуацию, когда самые важные виды деятельности вы-полнялись наиболее умелыми людьми. Например, в примитивных обществах обычно воины и целители имеют самый высокий статус; в более сложных об-ществах, как правило, высоко ценятся инженеры и врачи.

Смелзер отмечает, что самые важные виды деятельности различаются в соответствии с особенностями социальной системы в целом. При этом некото-рые функции являются основными для всех обществ. К ним относятся религия, управление и в более сложных обществах – технология61

К. Дэвис и У. Мур считали религиозную деятельность ключевой для всех обществ, так как для нормального развития любого общества необходимы раз-деляемые его членами убеждения и ценности. «В социалистических обществах (атеизированных) вытеснение традиционных религий проводилось во имя на-саждения "марксизма-ленинизма", имеющего все черты религиозной доктрины, то есть вытеснение религии обернулось насаждением псевдорелигии.

.

Общим для всех обществ является управление. Люди, осуществляющие эту функцию, вознаграждаются не только властью, но и повышенной долей бо-гатства и престижем. Технические специалисты в современном обществе вы-полняют важные функции, требующие длительного и сложного обучения. Что-бы стимулировать людей на такую подготовку, общество должно предлагать им повышенное вознаграждение»62

Как видим, все приведенные авторы считают неравенство естественным способом выживания общества и полагают, что оно является следствием его функционирования. Такая трактовка неравенства легла в основу функционально-го понимания стратификационной системы. «С точки зрения функциональной методологии, стратификационная система общества, представляющая собой дифференциацию социальных ролей и позиций в нем, является "эволюционной универсалией", т.е. объективной потребностью любого развитого общества. С одной стороны, она обусловлена разделением труда и социальной дифференциа-цией различных групп, а с другой – есть результат действия господствующей в обществе системы ценностей и культурных стандартов, определяющих значи-мость той или иной деятельности, узаконивающих складывающееся социальное неравенство, возникающее в силу неравномерного распределения наград и по-ощрения»

.

63

Т. Парсонс, который фактически заложил основы теоретического анализа социальной стратификации, в своей теории социального действия предпринял попытку разработать универсальные критерии стратификационной системы. В качестве таковых он предложил следующие: "качество", т.е. предписание инди-виду определенной характеристики, например ответственности, компетентно-сти и др.; "исполнение", т.е. оценка деятельности индивида в сравнении с дея-

.

61 Smelser N.J. Social Change in the Industrial Revolution. L., 1959. 62 Ильин В.И. Социальная стратификация. Сыктывкар, 1991. С. 17. 63 Современная западная социология: Словарь. М., 1997. С. 333.


44

тельностью других людей; ''обладание" материальными ценностями, талантом, мастерством, культурными ресурсами. Оценка этих трех универсальных объек-тов ранжирования осуществляется в соответствии с господствующим в общест-ве ценностным образцом64

Надо отметить, что в первую очередь представители функциональной ме-тодологии подчеркивали значение стратификационной системы для социальной интеграции общества. "Инструментальная роль стратификационной системы заключается в том, что она призвана обеспечить адекватное восприятие и вы-полнение социальных ролей посредством санкционированной системы поощ-рений, призванных быть стимулом различных типов деятельности"

.

65

Такое понимание основ, сути и роли стратификационной системы общест-ва было не принято рядом критиков функционализма. В качестве недостатков функциональной точки зрения на стратификационную систему ими были на-званы следующие: "чрезмерно абстрактный уровень определений и понятий, игнорирование классового характера господствующей политической власти, в значительной мере определяющей существующую систему социальной страти-фикации, игнорирование конфликтов между классами и стратами, ведущими между собой борьбу за власть, престиж, материальные ценности"

.

66

Как правило, среди критиков функционального понимания основ страти-фикационной системы были представители теории конфликта, которые при-держивались следующих взглядов на социальное неравенство. Например, Дж. Тьюмин считал, что оно является результатом такого положения, когда люди, под чьим контролем находятся общественные ценности (главным обра-зом богатство и власть), имеют возможность извлекать для себя выгоды

.

67

Существенный вклад в понимание неравенства внес К. Маркс. Именно его концепция стратификации и класса явилась исходной для теоретиков конфлик-та. В основу деления истории на этапы он положил способ производства, кото-рый определяет экономическую организацию каждого этапа. Экономическую организацию, включающую технологию, разделение труда и, самое главное, отношения, складывающиеся между людьми в системе производства, он считал основным аспектом жизни общества.

.

Маркс утверждал, что при любом типе экономической организации есть господствующий класс, который владеет средствами производства и осуществ-ляет над ними контроль. Сущность взаимосвязи между господствующими и под-чиненными классами заключается в том, что правящий класс эксплуатирует класс рабочих. Эта эксплуатация формируется способом производства и является исходной предпосылкой для существования социального неравенства в общест-ве.

64 Парсонс Т. Система координат действия и общая теория систем действия: культура,

личность и место социальных систем // Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. М., 1996.

65 Там же. 66 Современная западная социология: Словарь. М., 1997. 67 Смелзер Н. Дж. Социология // Социс. 1992. № 4. С. 83.


45

В дальнейшем Р. Михельс, принимая марксистскую модель за базовую, поставил под сомнение идею об экономической организации как главной при-чине конфликта между классами. В своей теории ("железный закон олигархии") он доказывал, что тенденция к концентрации власти обусловлена главным об-разом структурой организации. Это проявляется в том, что огромное число лю-дей не может обсуждать вопрос или начать действовать. Они возлагают ответ-ственность за это на нескольких лидеров, власть которых возрастает.

М. Вебер также не считал организацию экономики основой стратифика-ции. Он выделил три основных компонента неравенства и считал их взаимосвя-занными и в то же время в существенных отношениях – независимыми.

Первый компонент – имущественное неравенство. Богатство означает не-что большее, чем зарплата или жалованье (доходы, не работая). Вебер указы-вал, что люди в каждом социальном классе имеют неодинаковые возможности для получения доходов и приобретения товаров.

Как видим, до этого момента теория М. Вебера аналогична теории К. Маркса. Однако Вебер выявил и второй компонент неравенства, который за-ключается в том, что группы людей в разной мере пользуются почетом, уваже-нием и имеют неодинаковый престиж. В связи с этим Вебер ввел понятие ста-тусных групп и отметил их особенности (образ жизни, сходство в манере гово-рить, стиле одежды и т.д.). Более того, Вебер отмечал, что статусные группы не обязательно состоят из богатых: в них могут входить люди самого различного достатка.

Помимо богатства и престижа, он отметил и третий компонент неравенст-ва – власть. Вебер имел в виду способность человека или группы проводить в жизнь планы, принимать меры или вести определенную политику даже вопреки возражениям со стороны других людей или групп.

Наиболее крупный представитель современного конфликтного направления Р. Дарендорф в основу стратификации положил неравенство в распределении власти. В частности, он писал, что "стратификация – это просто следствие структуры власти"68. Основу его теории составили три категории: нормы, санк-ции, власть. В обществе нормы регулируют поведение людей, это регулирование гарантируется поощрением и угрозой наказания (санкциями): "...возможность применения санкций является абстрактным ядром любой власти"69

Дарендорф в принципе исключает общество абсолютно равных, характе-ризуя его как сферу поэтического воображения. Неравенство всегда предпола-гает приобретения одной группы за счет других. Поэтому каждая система стра-тификации порождает протест против своих принципов и "несет семена их соб-

. Наиболее благоприятные позиции в обществе занимает личность, больше других преус-певшая в приспособлении к правящим нормам. Отсюда следует, что господ-ствующие в обществе ценности можно изучать, наблюдая высший класс. Каждое общество поддерживает конформизм, укрепляющий его, т.е. поддерживающий правящие группы.

68 Цит. по: Ильин В.И. Указ. соч. С. 54. 69 Там же. С. 104.


46

ственного подавления"70

Анализ приведенных точек зрения на неравенство показывает, что все ис-следователи при признании факта его существования по-разному трактуют его происхождение и сущность и, как следствие, по-разному объясняют явление социальной стратификации, рассматривая ее в качестве результата конкретных экономических и социальных условий.

. Таким образом, Дарендорф рассматривает социальное неравенство как атрибут нормального общества, придающий ему динамизм.

Противоположная точка зрения на основы и суть стратификации изложена в теории У. Лойда Уорнера71

Анализ осуществлялся на основе высказываний членов общности друг о друге, т.е. люди сами определяли классовую принадлежность тех или иных жи-телей. Поскольку Уорнер определял классовую принадлежность людей на ос-нове оценки их статуса другими членами общности, т.е. их репутации, то тео-рию назвали теорией "репутаций". В "городе Янки" исследователь выявил шесть различных классов. В первый класс вошли наиболее высокопоставлен-ные люди. Главным признаком было "знатное" происхождение.

. В 30 и 40-е гг. Уорнер провел подробное исследо-вание классовой системы в общности, которую назвал "город Янки".

Во второй класс входили менее высокопоставленные люди высокого дос-татка, но они не были выходцами из аристократических семей (многие из них разбогатели недавно). Высший слой третьего, среднего, класса состоял из вы-сокообразованных людей интеллектуального труда и деловых людей, имеющих высокие доходы – врачей, юристов, владельцев капитала. Нижний слой средне-го класса представляли главным образом канцелярские работники и другие "бе-лые воротнички" (секретари, банковские кассиры, делопроизводители).

Высший слой низшего класса составляли "синие воротнички" – заводские рабочие и простые работники физического труда. Низший слой низшего класса включал самых бедных и отверженных членов общности, весьма сходных с люмпен-пролетариатом, о которых писал К. Маркс.

Надо отметить не только значение исследования Уорнера для выяснения основ и сути стратификационной системы, но и ту роль, которую он сыграл в разработке и применении метода "оценки репутации", до настоящего времени применяемого в эмпирической социологии при изучении социальной стратифи-кации.

Помимо Уорнера, другие исследователи стратификации сосредоточили свое внимание на анализе оценок престижа. При этом сам престиж они характеризо-вали на основе отношения людей к определенным профессиям. Так, Д. Дж. Трейман, проанализировав 85 научных работ ученых из 53 стран о профес-сиональном престиже, в 1977 г. сделал вывод, что оценки престижа очень похо-жи во всем мире. На основе этого анализа он разработал теорию, объясняющую, почему оценки профессионального престижа так сходны в различных странах.

Теория Треймана состоит из четырех главных положений. Первое связано с тем, что основные потребности людей (в еде, одежде и крове) одинаковы во

70 Смелзер Н. Дж. Социология. С. 86 – 96. 71 Там же. С. 94.


47

всех обществах. Кроме того, для жизни в современных обществах необходимы орудия труда, оружие, политические и военные организации. Во всем мире проблемы, связанные с производством этих вещей, довольно сходны. В резуль-тате во всех обществах существует примерно одинаковое разделение труда.

Второе положение теории Треймана заключается в том, что в условиях специализированного разделения труда некоторые люди в большей мере вла-деют материальными ресурсами и контролируют их использование, чем другие. Иначе говоря, в результате специализированного разделения труда складыва-ются различные степени власти: врачи имеют более высокую квалификацию и обладают большей властью, чем рабочие на сборочном конвейере; кроме того, они получают более высокую зарплату и владеют большей собственностью.

Третье положение теории предусматривает привилегии для тех, кто имеет власть в любом обществе. Люди, занимающие высокое положение, часто имеют политическое влияние, которое они могут использовать.

Четвертое и последнее положение теории Треймана является следствием трех предыдущих. Поскольку власть и привилегии всюду ценятся, то и связан-ные с ними профессии во всех обществах считаются престижными.

Как видим, в данной теории сочетаются элементы нескольких изложенных ранее теорий. Так же, как и в теориях Дэвиса и Мура, в ней сделан упор на раз-личные степени важности разных профессий: здесь же нашла отражение и точ-ка зрения К. Маркса, подчеркивавшего роль разделения труда. Исследуя соот-ношение между властью, привилегиями и престижем, Трейман использует и некоторые аспекты теории "репутации" Уорнера.

Единственный элемент основ стратификации, который Трейману не уда-лось объяснить, – это вопрос о том, каким образом группы, имеющие власть, способны сохранять свои преимущества.

Оценивая роль данных теорий в выяснении основ стратификации, отмечая их единую отправную точку – социальное неравенство и подчеркивая его раз-личное толкование, Н. Смелзер делает вывод о том, что эти теории не являются взаимоисключающими и в любом данном обществе система стратификации вполне может складываться на основе сочетания этих разных социальных сил72

Стратификация связана со способами, на основе которых неравенство оче-видно передается от одного поколения к другому, при этом формируются раз-личные слои общества. Исходя из такого понимания неравенства и основ стра-тификации, Н. Смелзер объясняет происхождение, существование и функцио-нирование классов. В частности, он отмечает, что класс обусловлен существо-ванием социальных групп, имеющих неравный доступ к богатству, власти и не-одинаковый престиж; на основе занимаемого положения в обществе иногда они становятся влиятельными политическими группами.

. При этом, говоря о неравенстве и стратификации, проводя между ними взаимо-зависимости, Смелзер пишет, что неравенство – это условия, при которых люди имеют неравный доступ к таким социальным благам, как деньги, власть и пре-стиж.

72 Смелзер Н. Дж. Социология // Социс. 1992. № 4. С. 88.


48

Другой попыткой совмещения функционального и конфликтного направ-лений в объяснении основ социальной стратификации была теория Р. Коллинза73

В структурно-функциональном анализе социальные отношения уподобля-ются рыночным. Индивиды предлагают социально полезные услуги. Те услуги, которые наиболее значимы для общества и требуют наибольшей квалификации, соответственно высоко награждаются. Однако на практике это происходит не всегда. С целью преодоления слабостей рыночной модели Р. Коллинз дополня-ет ее существенными элементами социологии конфликта. Он отмечает, что у функционалистов все в конечном счете упирается в ценности: функции, наибо-лее нужные для общества. Дело же состоит в том, что на рынке, имеющем тен-денцию к выравниванию доходов, действуют противоположные факторы, ве-дущие к неравенству.

. Он, несмотря на то, что являлся представителем конфликтного направления, постарался увидеть в функционализме положительные моменты, которые отражают реальный социальный механизм и могут плодотворно до-полнить социологию конфликта. В результате основу его стратификации со-ставляет переплетение рынка (атрибута функциональных моделей) и власти (атрибута конфликтных моделей).

Жизнь конфликтна по своей природе. Люди, которые борются упорнее, получают больше благ. Усилия в борьбе направлены отнюдь не обязательно на удовлетворение потребностей других людей. Главное усилие, подчеркивает Р. Коллинз, обычно направлено на то, чтобы не дать оппонентам возможности конкурировать на равных. Одним из средств достижения этой цели является мобилизация. В результате таких коррективов Коллинз проводит интеграцию функциональной теории в социологию конфликта и делает вывод о том, что "рыночная модель может теперь рассматриваться как специальный случай бо-лее общей конфликтной модели"74

Распределение богатства выступает как функция объема богатства и орга-низации власти в этом обществе. Власть прямо или косвенно влияет на процесс распределения. В первом случае это происходит в результате присвоения това-ров и услуг, во втором - посредством лимитирования доступа к рынку.

.

В доиндустриальных, а также индустриальных обществах социалистиче-ского типа распределение дохода и богатства тесно коррелируется с распреде-лением политической власти. Чем больше централизация государственного ап-парата, тем больше концентрация организации власти, тем больше концентра-ция богатства и доходов. В то же время чем больше людей задействовано в го-сударственных структурах, тем больше распыление богатства.

Внутри организаций действует другая схема причинности: наибольший доход идет к тому, у кого наибольшая политическая власть; происходит борьба за власть, важнейшим следствием которой является получаемое жалованье. Как только создается организация, ее члены делятся организаторами на две группы: группа, которой уступается часть власти, чтобы иметь союзников в контроле

73 Ильин В.И. Указ. соч. С. 111 – 113. 74 Там же. С. 113.


49

над другими, и группа, которую организаторы стремятся держать как можно более безвластной, чтобы они пребывали в чистой рыночной ситуации и несли все ее издержки.

Как совершенно верно отмечает Р. Коллинз, различия между теми, кто по-лучает зарплату, отражают это деление. Группы, которые получают макси-мальный доход, – это те, кто устраняет себя с рынка и ставит своих подчинен-ных, конкурирующих в борьбе за долю общего дохода организации, в макси-мальной степени в рыночную ситуацию.

Стратификация и, следовательно, конфликт, отмечает Р. Коллинз, изменя-ют место не только по линии "административный класс" – рабочий класс, но и внутри каждого из них. Среди служащих происходит размежевание и конфликт между специалистами и управленцами в рабочем классе – между этническими и расовыми группами. Расовая сегрегация и контроль над иммиграцией высту-пают как тактика рабочих, пытающихся в своих интересах контролировать ры-ночную ситуацию.

По мнению многих авторов, в современных промышленных обществах со-циальное неравенство выражается через профессиональную структуру, так как вид (тип) работы человека определяет в широком смысле его "стоимостные ре-сурсы", такие, как богатство, престиж и власть. Отсюда – соответствующие подходы к стратификационной системе общества. Так, Ф.Л. Джонс пишет, что профессиональная занятость – точка опоры этих стратификационных систем. В связи с этим автор подчеркивает, что изучение системы профессиональной за-нятости – важная предпосылка понимания природы стратификации в промыш-ленном обществе.

Занимаясь проблемой неравенства и его социальным следствием – соци-альной дифференциацией общества, П. Сорокин ввел в научный оборот не-сколько понятий, необходимых для объяснения основ стратификационной сис-темы. В частности, он говорит об "элементарных группах": "Под элементарны-ми группами или простым коллективным единством я понимаю реальную, а не мнимую совокупность лиц, объединенных в одно взаимодействующее целое каким-либо одним признаком, достаточно ясным и определенным, не своди-мым на другие признаки. Такова, например, группа лиц, объединенных в одно целое сходными религиозными верованиями, или сходной профессией, или принадлежностью к одному полу, или к одному возрасту, или к одному госу-дарству, или к одному языку. Каждая такая взаимодействующая группа, со-ставленная из лиц, сходных в одном каком-либо отношении, в силу этого сход-ства считающих себя сродными, имеющими общие интересы в данном отноше-нии, составит элементарное коллективное единство или элементарную соци-альную группировку: религиозную (единоверующие), профессиональную (про-фессиональная группа), однополовую, одновозрастную, одногосударственную и т.д."75

75 Сорокин П.А. Система социологии. М., 1993. Т. 2. С. 65.

. Иными словами, элементарная группа – это совокупность взаимодей-ствующих лиц, сходных в одном каком-либо отношении.


50

Далее П. Сорокин, раскрывая смысл и значение элементарности сходного признака, делает вывод, что одни из элементарных признаков сходства ней-тральны и не вызывают образования из сходных в этом отношении человече-ских единиц социальной группы; другие, напротив, не нейтральны, а действен-ны: сходство в отношении их вызывает группировку индивидов в одно реаль-ное целое.

Путем наблюдения подлинной картины социального расслоения Сорокин определяет 13 признаков, на основе которых выводит элементарные группы. "... к числу важнейших (т.е. наиболее могущественных) элементарных групп, на которые расслаивается современное население "культурных стран", относятся следующие группировки: расовая, половая, возрастная, по семейной принад-лежности, по государственной принадлежности, языковая, профессиональная, имущественная, объемно-правовая, территориальная, религиозная, партийная, психоидеологическая"76. При этом П. Сорокин отмечает, что «указанный пере-чень основных элементарных групп или линий социального расслоения такой, а не иной потому, что такова социальная действительность, потому что таковы реальные, а не мнимые, не "методологические" группировки людей в обуслов-ливающие их поведение коллективы»77

Среди выделенных элементарных социальных групп Сорокин различает за-крытые, открытые и промежуточные. Под закрытыми группами автор понимает такие, принадлежность к которым не зависит от воли индивида. Замкнутость, за-крытость группы может быть вызвана как биологическими условиями, так и со-циальными отношениями. Все эти закрытые и полузакрытые группы характери-зуются тем, что свободная диффузия и циркуляция индивидов не в пространст-венном смысле, а в смысле перемены принадлежности к ним и вытекающих от-сюда взаимоотношений из одной закрытой группы в другую аналогичную или невозможно или затруднено до чрезвычайности.

.

Далее П. Сорокин пишет: «Под открытыми группами я разумею те, при-надлежность к которым зависит от воли индивидов, вход и выход из которых свободны". "Примером таких групп могут служить многие "общества любите-лей" (научные, художественные, филантропические, спортсменские и т.п.), по-литические партии и т.д. Участие в них – дело желания»78

Данный критерий позволил автору распределить элементарные группы следующим образом. К числу закрытых из выделенных элементарных групп современного населения "культурных" стран он отнес расовую, половую и воз-растную. Относительно открытые группы составляют партийная и ряд группи-

. Между закрытыми и открытыми группами размещается множество промежуточных форм, одни из которых приближаются к закрытым, другие – к открытым. При этом автор под-черкивает, что принадлежность различных конкретных группировок к тому или иному типу – явление исторически изменчивое.

76 Там же. С. 88. 77 Там же. С. 91. 78 Сорокин П.А. Указ. соч. С. 93.


51

ровок психического (идеологического, чувственно-эмоционального и волевого) характера.

В промежуточные группы с приближением то к закрытым, то к открытым входят семейная, государственная, языковая, профессиональная, имуществен-ная, территориальная, религиозная и объемно-правовая группировки.

В ходе своего исследования П. Сорокин на большом историческом мате-риале показал, "что эти группировки действительно удовлетворяют очерчен-ным критериям могущественных групп, что они действительно оказывают дав-ление на ход общественных процессов и влияют на судьбу населения вообще, что они не совпадают друг с другом, что они представляют важнейшие коорди-наты, определяющие поведение и социальную физиономию индивида; что они действительно достаточно четки и определенны..."79

Далее Сорокин говорит о кумулятивных социальных группах, под которы-ми он понимает совокупность взаимодействующих сил, связанных в одно взаи-модействующее целое не одним, а двумя, тремя или рядом сходных элементар-ных признаков. Приводя пример кумулятивной группы, П. Сорокин пишет: "Так, одна и та же группа лиц может принадлежать не только к одной религии, но и к одному государству, и к одной профессии. Следовательно, такая группа лиц представляет из себя кумулятивную, религиозно-+государственно+профес-сиональную группировку (например, рабочие одной профессии+пра-вославные+русские). Она объединена не одной, а тремя скумулировавшимися связями, поэтому она не элементарная, а сложная социальная группа"

.

80

История развития человеческого общества знает достаточно много приме-ров кумулятивных социальных групп: сословия и касты, классы, неклассные многомерные социальные общности (слои, социально-территориальные общно-сти и т.д.). П. Сорокин классифицирует кумулятивные группы "в зависимости от свойств образующих их элементарных группировок, а именно: 1) в зависи-мости от числа последних (кумуляции: двойные, тройные и т.д.), 2) в зависимо-сти от их характера: государственно+религиозная; партийно+профессио-нальная; обделенно+половая и другие кумулятивные группы: открытые и за-крытые, нормальные-сродственные, ненормальные-несродственные, антагони-стические и солидаристические, типичные и нетипичные, могущественные и немогущественные"

.

81

Кумуляция элементарных группировок может быть или солидарная, или антагонистическая, или нейтральная. Под солидарной П. Сорокин понимает та-кую кумуляцию элементарных группировок, в которой все они дают своим членам императивы поведения, согласные друг с другом, толкающие их в од-ном и том же направлении. Во второй группировке императивы поведения ку-мулирующихся группировок друг другу противоречат. Третью составляют та-кие императивы поведения, которые нейтральны: и не солидарны, и не антаго-нистичны.

.

79 Там же. С. 92, 104 – 296. 80 Сорокин П.А. Указ. соч. С. 65. 81 Там же. С. 298.


52

Таким образом, изучение теоретических основ исследования стратифика-ционной системы общества позволит выявить общую исходную точку ее анали-за – существование естественного и социального неравенства между людьми. Различное толкование неравенства, его сути и происхождения привело к по-строению разных теорий социальной стратификации.

В истории социологической мысли в основном сформировались два под-хода к исследуемой системе: функционалистский и конфликтный. Социальная практика, усложнение социальной дифференциации с необходимостью требуют совмещения данных подходов при исследовании стратификационных систем современных обществ.

Более того, изучение стратификационной системы как основы для разви-тия системы социальной работы требует единой методологии ее рассмотрения, унификации базовых понятий. С нашей точки зрения, решению данной теоре-тической задачи как раз и способствует учение П. Сорокина об элементарных и кумулятивных социальных группах.

Многообразие теоретических трактовок неравенства как основы социаль-ной дифференциации общества с неизбежностью приводит к обоснованию, по-строению и существованию различных типов, видов и моделей стратификаци-онных систем. В связи с этим необходимо рассмотреть принципы их построе-ния, описать наиболее распространенные, произвести отбор более значимых с точки зрения целей и задач нашего исследования.

Самыми распространенными типами являются одномерная и многомерная стратификационные системы. Одномерная стратификация строится на основе какого-либо одного признака неравенства. Этим признаком может быть пол, возраст, национальность и т.д. Примером одномерной стратификации является классификация населения, предложенная еще в 1900 г. Майо-Смитом. В част-ности, он пишет: "Само по себе понятие населения слишком общее и не далеко уведет нас в описании социальной организации. Необходимо сразу приступить к его классификации"82

Майо-Смит предлагает различать: 1) демографические классы. Индиви-дуумы, из которых состоит население, которые различаются по полу, возрасту, семейному положению и физическому здоровью; 2) социальные классы. Они могут быть дифференцированы сообразно религиозному исповеданию, эконо-мическому положению (пауперы), степени образования (безграмотные), этиче-скому поведению (преступники), занятию (профессиональные классы) или об-щественному положению (высшие и низшие классы); 3) этнографические клас-сы. Люди различаются по расе, крови и национальности.

.

Таким образом, Майо-Смит различает группировки по 13 признакам: по полу, возрасту, семейной принадлежности, степени здоровья, религиозную, по богатству, образованию, моральности, профессии, правовой привилегированно-сти и обделенности, расе, крови, национальности. Другой исследователь, Май-ер, в эти же годы группирует население по полу, возрасту, по продолжительно-сти жизни, по физическим недостаткам, семейному состоянию, вероисповеда-

82 Цит. по: Сорокин П.А. Указ. соч. С. 28.


53

нию, национальным и племенным различиям, по месту рождения, оседлости, грамотности, по профессии, по преступности.

Примеров одномерных стратификаций можно привести немало. Для нас здесь важно не их количество и качество критериев, а общий принцип построе-ния. Значение (как теоретическое, так и практическое) построения одномерных стратификационных систем весьма велико. По мнению В. Ильина, "именно од-номерная стратификация позволяет увидеть объективную основу рационально-противоречивого поведения людей, преследующих одновременно свои интересы в качестве членов разных групп (профессиональных, возрастных и т.д.)"83

Таким образом, если рассматривать общество с позиций одного вида соци-ального неравенства, то можно прийти к унитарной модели стратификации. Однако в сложном, достаточно индустриализированном обществе, как правило, существует несколько хорошо скоординированных стратификационных суб-систем, основанных на различных критериях (например, стратификация по принадлежности к экономическому классу может сосуществовать со стратифи-кацией по полу, возрасту, социальному происхождению и т.д.).

. Од-номерная стратификация при всей своей объемности позволяет воспроизвести систему реальных социальных отношений, при которой человек одновременно входит в разные элементарные группы и, соответственно, имеет набор достаточ-но противоречивых интересов.

В связи с этим одномерная стратификация – это лишь первый шаг в иссле-довании структуры общества. Следующим шагом является построение много-мерной стратификации, позволяющей выделить устойчивые общности людей, имеющих целый набор общих признаков. Традиционно основой стратификаци-онного деления современного общества выступают класс, статус и власть. В соответствии с этим различают следующие виды многомерных стратификаций: классовую, статусную и властную.

Для раскрытия сути названных видов необходимо определить содержание всех трех названных категорий. Понятие "класс" генетически является самым древним. Однако этот факт отнюдь не умаляет его места и роли в современной мировой социологии. Наоборот, разнообразие содержания данного понятия, частое функциональное использование скорее говорят о возрастании его зна-чимости.

Анализ понятия "класс" осуществлен многими учеными: экономистами, социологами, политологами. Интересен подход, который отмечает разнообра-зие критериев выделения классов в теории мировой науки, отсутствие его точ-ного определения, включение в категорию "класс" самых разнородных по сво-ему составу и строению групп.

П. Сорокин предлагает определить класс как кумулятивную, нормальную, солидарную, полузакрытую, но с приближением к открытой, типичную для на-шего времени группу, составленную из кумуляции трех основных группировок: 1) профессиональной, 2) имущественной и 3) объемно-правовой84

83 Ильин В.И. Указ. соч. С. 43.

. "Совокуп-

84 Сорокин П.А. Указ. соч. С. 51.


54

ность лиц, сходных по профессии, по имущественному положению, по объему прав, а следовательно, имеющих тождественные непрофессионально + соци-ально-правовые интересы, составит класс"85

При этом Сорокин отмечает влияние исторической действительности как на само явление "класс", так и на его определение, что позволяет вычленить его конкретные, типичные, социальные виды. К фундаментальным скумулировав-шимся группировкам обычно присоединяется ряд других (не необходимых и без первых недостаточных) для образования класса. Сходство профессии, обес-печенности и прав влечет за собой обычно сходство образовательного уровня, вкусов, интересов, убеждений, симпатий, поведения и всего образа жизни од-ноклассовых лиц.

, - считает он.

В соответствии с точкой зрения П. Сорокина на сущность класса, в кон-кретном обществе можно выделить большое количество классов, а можно всего два-три основных класса и затем делить их на подклассы, семейства, роды, ви-ды и подвиды. При этом существенно важным будет учет всех трех признаков группировки. Отсюда вопрос о числе классов для различных стран и эпох мо-жет получить разные решения.

Таким образом, использование в качестве основы многомерной стратифи-кации понятия "класс" позволяет выделить самые разнообразные ее модели, от-личающиеся друг от друга прежде всего количеством классов, реально сущест-вующих в данных обществах.

В истории социологической науки традиционно использовались двух- и трехклассовые модели. Начиная с Платона и практически до последнего време-ни выделялись богатые и бедные, угнетаемые и угнетающие, буржуазия и на-род, владеющие и невладеющие, капиталисты и рабочие и т.д.

Аналогично общество делилось на классы собственников, предпринимате-лей и рабочих; привилегированных, буржуазию и народную массу (низших); землевладельцев, капиталистов и рабочих; высший, средний и рабочий классы и т.д.

П. Сорокин, анализируя социальную стратификацию России в начале XX в., использовал четырехклассовую модель. В частности, он выделял: 1) класс трудовых крестьян (профессия – обработка земли физическим трудом, объем прав – обделенный, имущественное положение - относительно бедное); 2) класс пролетариата (профессия – наемные рабочие, работающие в торгово-промышленных предприятиях, существующие продажей физического труда, объем прав – обделенный, но иной, чем у крестьян, имущественное положе-ние – бедное, но эта бедность и количественно, и качественно отлична от кре-стьянской); 3) класс землевладельцев (профессия – помещики, живущие зе-мельной рентой, выполняющие главным образом интеллектуально-правительственные функции, или праздные люди, объем прав – привилегиро-ванный, имущественное положение – богатые по сравнению с пролетариатом и крестьянами); 4) класс капиталистов (профессия – представители промышлен-

85 Там же. С. 57.


55

ного, торгового и финансового капитала, объем прав – привилегированный, но иной, чем у землевладельцев, имущественное положение – богатые).

Австралийский ученый К. Чемберлен, также используя четырехклассовую модель, выделяет верхний класс (крупные фермеры и предприниматели), верх-ний средний класс (высшее и среднее звено управленческого персонала, специа-листы высокой квалификации, в том числе и преподаватели университетов и ин-ститутов); средний класс (низшее звено управленческого персонала, торгово-конторские работники, индивидуальные предприниматели); рабочий класс (ква-лифицированные и неквалифицированные рабочие, а также низшие категории "белых воротничков" – портье, операторы, почтальоны и т.п.)86

В свое время М. Вебер при описании капиталистического общества ис-пользовал пятиклассовую модель стратификации. В частности, он выделял: 1) рабочий класс, лишенный собственности, который предлагает на рынке свои услуги и дифференцируется по уровню классификации; 2) мелкую буржуазию – класс мелких бизнесменов и торговцев; 3) лишенные собственности "белые во-ротнички" – технических специалистов и интеллигенцию; 4) администраторов и менеджеров; 5) собственников, стремящихся через образование к тем преиму-ществам, которыми владеют интеллектуалы. Среди собственников Вебер выде-ляет два субкласса: а) "класс собственников", т.е. тех, кто получает ренту от владения землей, шахтами и т.п.; б) "коммерческий класс", т.е. предпринимате-лей.

.

М. Веберу принадлежит идея "среднего класса", которая в настоящее вре-мя получила широкое распространение в социологии. В соответствии с его тео-рией, собственники – это "позитивно привилегированный" класс. На другом полюсе – "негативно привилегированный" класс; в него он включает тех, кто не имеет ни собственности, ни квалификации, которые можно предложить на рынке. Это люмпен-пролетариат. Между двумя полюсами находится целый спектр так называемых "средних классов", которые состоят как из мелких соб-ственников, так и из людей, способных предложить на рынке свои навыки и умения (чиновники, ремесленники, крестьяне).

Отождествление классовой ситуации с рыночной ведет к тому, что возни-кает столько классовых граней, сколько имеется оттенков экономических пози-ций. Исходя из этого мы видим, что использование веберовского понятия "средний класс" приводит к построению огромного числа классовых моделей стратификационных систем. В современной американской социологии широко распространены пяти- и шестиклассовые модели.

Так, Д. Россидес в книге "Американская классовая система" выделяет пять классов. Первый он называет "стабильной вершиной" (1 – 3% населения). Для его представителей характерны собственность и контроль за предприятиями, воспроизводство богатства. "Второй класс" (10 – 15%) – "высший средний" – составляют управляющие и специалисты, их побудительные мотивы – бизнес и карьера. Далее идет "низший средний класс" (30 – 35%) – масса самых разнооб-

86 Терехова О.В. "Счастливая страна" в поисках социального самопознания. М., 1991.

С. 8 – 10.


56

разных по объективным социальным критериям лиц: мелкие бизнесмены, "по-лупрофессионалы" (учителя, медсестры), мелкие чиновники, торговые и кон-торские служащие, средние управляющие в частных фирмах и государственных учреждениях. Следующий, "четвертый класс" – рабочий (40 – 45%). Автор отождествляет его с "синими воротничками", состоящими из высоко-, полу- и неквалифицированных работников физического рутинного труда. И наконец, пятый – "низший класс" – постоянные безработные, бедняки пожилого возрас-та, хронические больные. По оценке Д. Россидеса, "низший" класс весьма мно-гочислен – 20 – 25% населения.

Другой американский ученый, Р. Ротмэн, в своей монографии "Неравенст-во и стратификация в Соединенных Штатах" делит общество на шесть классов: "высший" – 1 – 2% в населении страны; "высший средний" – 5 – 10%; "пред-приниматели" – 5 – 10%; "низший средний" – 20 – 25%: "рабочий класс" – 50 – 60%; "низший класс" – 10 – 15%. Он подробно описывает каждый из названных классов (их состав, особенности жизненного стиля и т.д.), а также показывает специфику политического поведения87

Австралийский социолог С. Энцель, тяготея к американской школе, а так-же учитывая особенности своей страны, дифференцирует общество на верхний средний класс (управляющие, администраторы, собственники предприятий и ферм средних размеров); низший средний класс (большинство "белых ворот-ничков", мелкие торговцы, учителя, мелкие фермеры, техники, некоторые ква-лифицированные рабочие); верхний рабочий класс (квалифицированные рабо-чие, некоторые техники, "белые воротнички"); низший рабочий класс (неква-лифицированные рабочие, сезонные сельскохозяйственные рабочие, прислуга); угнетенный класс (аборигены, люмпен-пролетариат, хронические больные, без-работные, пенсионеры)

.

88

С нашей точки зрения, стратификационных моделей, основой которых яв-ляется количество классов, может быть достаточно много. Это может быть обу-словлено как уровнем развития конкретного общества, так и пониманием авто-ром содержания понятия "класс", авторским использованием критериев классо-вого деления, целями и задачами исследования.

.

Вероятно, прав С. Энцель, отмечая, что различные классовые схемы, как описанные, так и неописанные, указывают на широкое различие концептуаль-ных схем социальной дифференциации.

Использование классового критерия позволяет построить и другую разно-видность моделей стратификации. Их основу будет составлять не количество, а соотношение классов и особенности их взаимодействия. Так, например, в авст-ралийской социологии широкое распространение получили стратификацион-ные модели: конфликтная, композиционная и иерархическая.

Конфликтная модель, наиболее распространенная, исходит из наличия верхнего, среднего и рабочего классов. Иногда она дополняется "люмпен-

87 Мельников А.Н. Американцы: социальный портрет: новые явления в классовой

структуре США. М., 1987. С. 18 – 19. 88 Терехова О.В. Указ. соч. С. 34.


57

пролетариатом". Иерархическая модель включает в себя богатых, средних, бед-ных, каждый из которых, в свою очередь, делится на "верхний, средний и ниж-ний" классы.

Для оценки социальной дифференциации современного общества исполь-зуются все три модели (как в отдельности, так и в совокупности). При этом до-полнительно вводятся такие модификации моделей, как престижно-иерархическая и комплексно-композиционная.

Следующей основой многомерных стратификационных систем выступает понятие "статус". "Статус, – пишет Н. Смелзер, – это позиция человека в обще-стве с определенными правами и обязанностями. Люди могут иметь несколько статусов, но лишь один из них, известный как главный (основной) статус, опре-деляет положение человека в обществе. Статус, полученный от рождения, на-зывается предписанным; статус, основанный на том, что человек сделал сам, называется достигнутым статусом"89

Особенно сильное влияние на развитие теории социальной стратификации оказала концепция статуса М. Вебера. Понятие статуса и статусной группы М. Вебер ввел в противовес чисто классовому анализу, в особенности тезису К. Маркса о классовой поляризации. В частности, он писал: "Классы выделяют-ся в соответствии с их отношением к производству и приобретению товаров, в то время как статусные группы выделяются в соответствии с их принципами потребления товаров, представленных в особых стилях жизни"

.

90

Статусные группы относительно независимы от классов: собственники и люди, не имеющие собственности, могут находиться в одной статусной группе. Конечно, корреляция между ними есть: стиль жизни зависит от материального благосостояния, образование определяется доходами семьи и т.д.

. Показателем статуса является социальный престиж, вытекающий из стиля жизни. Особое значение для статуса имеет образование, определяющее поведение в сфере культуры.

М. Вебер выделял статусные группы двоякого рода: внутри социальных классов и включающие представителей различных классов. Статусные группы первого типа практически связаны с внутриклассовыми слоями, которые до-вольно широко анализировались в классическом марксизме (рабочая аристо-кратия, люмпен-пролетариат, мелкая, средняя и крупная буржуазия). Статусные группы второго типа не связаны с разделением труда и классообразуюшими признаками. Это своего рода моральные, коммунальные общности. Отсюда – иные принципы построения статусной иерархии. Одними из важнейших крите-риев выделения статусных групп являются: почет, стиль жизни. Статусных групп в любом обществе можно выделить немало. Как правило, они объедине-ны общим стилем жизни и принятыми формами, знаками, символами (такими, как, например, одежда, совместное поведение и т.д.). Символы, качество и дос-тоинство, которые конституируют социальный статус, согласуются с честно-стью и престижем. Результирующая иерархия формирует статусную систему. В

89 Смелзер Н. Дж. Социология. С. 120. 90 Ильин В.И. Указ. соч. С. 47.


58

противоположность классу статусные группы – это обычно небольшие сообще-ства.

В процессе формирования статусных групп выделяют социальные или фи-зические атрибуты в качестве критериев избранности. Вебер отмечал, что почти любая характеристика может служить цели идентификации своих и исключе-ния чужих. Наиболее радикальное средство - определенное происхождение, трактуемое как благородная родословная. Наиболее утонченным инструментом для контроля за доступом в избранные круги Вебер считал систему образова-ния. Диплом и аттестат являются весьма эффективным средством для сохране-ния социальных перегородок.

В современной социологии также получили распространение многомерные слоевые модели стратификационных систем, основанные на диаде "статус – власть". Первую попытку применить такую модель к советскому обществу сде-лал в 1968 г. Р. Вартанов91. Слоевые аспекты социальной структуры исследова-лись также в работах О. Шкаратана92

В свое время ряд зарубежных исследователей также пытались при помощи слоевых моделей описать советское общество. Так, известный английский со-ветолог Д. Лэйн выделил девять слоев: руководящие политические деятели; высшая творческая интеллигенция; техническая и академическая интеллиген-ция; инженерно-технический, управленческий персонал; квалифицированные работники умственного труда; неквалифицированные работники умственного труда; квалифицированные сельскохозяйственные работники: неквалифициро-ванные работники физического труда; колхозники

. В 1984 г. Т. Келеши для венгерского об-щества предложил стратификационную модель, включающую 13 иерархически расположенных слоев. Правда, позднее он стал считать, что на практике воз-можно и необходимо сочетать классовый анализ с иными моделями. В частно-сти, он писал, что "разнообразные классовые модели не смогут удовлетвори-тельно объяснить разницу в жизненном уровне, а любые модели стратификации окажутся малопригодными для выяснения механизма функционирования обще-ства".

93

Другой социолог, А. Инкельс, нарисовал картину социальной стратифика-ции тотализированного российского общества

.

94

91 Вартанов Р.Г. Классы или основные слои? // Проблемы изменения социальной струк-

туры советского общества. М., 1968. С. 59 – 63.

. У него первый слой составляла правящая элита (руководители партии и правительства, верхушка военных, высшие чиновники). Второй слой – это интеллигенция (выдающиеся ученые, деятели литературы и искусства). По материальному уровню и привилегиям они примыкают к первому слою, хотя между ними существовала значительная дистанция по шкале власти. Третий слой представлен аристократией рабочего

92 Этносоциальные проблемы города. М., 1968. С. 23 – 29. 93 Региональные проблемы социальной мобильности / Отв. ред. Ф.Р. Филиппов. М.,

1992. С. 103 – 119. 94 Комаров М.С. Социальная стратификация и социальная структура // Социс. 1992.

№ 7. С. 7 – 24.


59

класса – ударниками труда, получавшими большую зарплату, имевшими осо-бые условия труда и быта, пользовавшимися высоким престижем в обществе.

Четвертый слой – интеллигенция, в которую Инкельс включил управление среднего звена и руководителей небольших предприятий, а также работников высшей школы, дипломированных специалистов и офицеров. Пятый слой – это "белые воротнички": мелкие управленцы, бухгалтеры, рядовые канцелярские ра-ботники и служащие. Уровень престижа данного слоя объяснялся тем, что заня-тие подобных должностей требовало значительной степени грамотности и обра-зования.

По терминологии А. Инкельса, шестой слой составили "преуспевающие крестьяне" – работники передовых колхозов и совхозов. Седьмой слой состоял из самого многочисленного отряда средне- и малоквалифицированных рабочих, условия жизни и уровень материального благосостояния которых были очень скромными. Затем идет "средний слой крестьянства", уровень материального обеспечения которого, однако, был весьма скромный. Одинаковый ранг с ним имели малоквалифицированные городские рабочие с минимальным образова-нием, занимавшиеся тяжелым физическим трудом и получавшие мизерную зарплату. Последнее место в своей стратификации Инкельс отвел тем, кто на-ходился в трудовых лагерях.

Как видим, в данной модели автор отразил две основные характеристики развития конкретного общества: его индустриализацию и характер идеологии и политической власти. По сути, господствующая идеология и олицетворяющие ее властные структуры акцентировали внимание на деятельности тех социаль-ных трупп, которые в наибольшей мере выражали официальные ценности. В то же время они выполняли лидирующую идеологическую и экономическую роль. Представители элитных групп не только получали максимальный объем приви-легий, относились к материально обеспеченным слоям, но и имели наиболее высокий уровень престижа.

Свой подход к властной стратификации в системе советского типа пред-ложил В. Радаев. В частности, автор отмечал, что основным критерием соци-альной дифференциации данного общества является распределение власти95

В данной системе В. Радаев выделяет три типа властных иерархий: иерар-хию социальных слоев (не реальные, а номинальные группы, общность поло-жения членов); иерархию социальных институтов (как коллективные субъекты) и иерархию внутри корпораций. Первый тип властной иерархии формируется

. В обществе советского типа, считает он, где собственность и право подавлены властью, экономические законы не действуют как таковые. Власть осуществля-ется "в чистом виде" как прямой контроль над всеми ресурсами общества. Ис-ходя из этого автор представляет данное общество как систему властных ие-рархий, место социального субъекта в которой в значительной мере определяют условия труда, доступ к информации, возможность контроля над государствен-ной собственностью и уровень материального благосостояния.

95 Радаев В.В. Властная стратификация в системе советского типа // Рубеж: Альманах

социологических исследований. 1991. № 1. С. 117 – 147.


60

как иерархия социально-профессиональных групп. В условиях государственно-го социума он представлен правящими слоями (номенклатурой высшего и среднего звена, политическим руководством, управленцами, хозяйственными руководителями, рядовыми исполнителями).

Второй тип представлен иерархией корпоративных институтов., в которой соблюдается принцип вертикального подчинения, т.е. высшие по рангу инсти-туты выступают по отношению к нижестоящим в качестве монопольных распо-рядителей. По мнению автора, данную иерархию составляли четыре основных компонента: а) иерархия партийных органов: от Политбюро ЦК КПСС и самого ЦК до обкомов и райкомов и далее до первичных парторганизаций; б) иерархия административных и хозяйственных структур: от правительства, отраслевых министерств и госкомитетов до производственных объединений и предприятий; в) иерархия Советов народных депутатов и их исполкомов; г) иерархия офици-ально утвержденных общественных организаций: профсоюзы, комсомол, твор-ческие союзы и т.д.96

Третий тип властных структур был представлен иерархией внутри корпо-раций, основными компонентами которой являлись: управляющий слой; пол-ноправные исполнители и депривилегированные исполнители. При этом автор подчеркивает, что данная властная иерархия характерна для любой корпорации.

Все перечисленные иерархии корпоративных институтов, их наложение друг на друга обеспечивали тотальный контроль в обществе.

Наряду с описанными, в современной социологии имеют место и так назы-ваемые макромодели социальной стратификации, в которых используются все три понятия и критерия (класс, статус и власть), что обусловлено их тесным пе-реплетением в современном обществе. По сути, это те, кто имеет власть, разви-вает систему идеологических ценностей, обеспечивающую поддержку их пози-ции в таких статусных характеристиках, как профессия, доход, образование, даже деторождение. Они, как правило, навязывают свои идеалы представите-лям других статусных групп, подтверждая тем самым мысль К. Маркса о том, что "идеи правящего класса – правящие идеи"97

Особенно тесно взаимосвязаны класс, статус и власть в профессиях. Имеет место высокая степень корреляции с доходом, образованием и профессиональ-ным престижем. Здесь же отмечается различная значимость признаков соци-альной дифференциации (профессия, собственность и контроль, образование и религия, социальная роль, национальность, семья, пол, возраст). В современных обществах достаточно сложно и неясно происходит взаимодействие класса, статуса и власти. Отсюда вытекает задача анализа их характерных признаков, в той или иной мере присущих всем трем критериям стратификационного деле-ния.

.

Многообразие существующих типов, видов и моделей стратификационных систем приводит к построению ее различных форм. Традиционно в социологи-ческом анализе стратификационных систем использовались аналогии с такими геометрическими фигурами, как конус, пирамида, трапеция. При этом, при рас-

96 Радаев В.В. Указ. соч. С. 117 – 147. 97 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23.


61

смотрении стратификации конкретных обществ, говорилось о различных мо-дификациях и структурных изменениях названных фигур (усеченный или вы-тянутый конус, пирамида с широким основанием и т.д.).

Примером другого, на наш взгляд классического, подхода к данному во-просу является теория П. Сорокина, который все многообразие стратификаци-онных систем свел к трем основным формам: экономической, политической и профессиональной. Выделяя названные формы исследуемой системы, П. Сорокин говорит о необходимости их количественного и качественного ана-лиза. Под количественным анализом социальной стратификации он понимает высоту и профиль всего "социального здания". Предметом качественного ана-лиза является его внутренняя структура, его целостность98

Основываясь на таком подходе к анализу любой формы стратификацион-ной системы, Сорокин делает заключение о валидности теории ненаправленно-го колебания и циклов, независимых от периодичности или случайности самих колебаний в функционировании указанных систем.

. При этом автор ис-пользует следующие понятия: пирамида, флуктуация (подъем или падение группы, рост или сокращение стратификации внутри самой группы).

Таким образом, теоретическое исследование стратификационной системы показывает, что причиной выделения и существования различных ее типов, ви-дов, моделей, а также форм является многообразие трактовок неравенства как основы социальной дифференциации общества.

В условиях современной России стратификационная система представляет собой достаточно сложное, дифференцированное образование. На наш взгляд, именно она служит основой для возникновения и развития субъектов и объек-тов социальной работы, ее институционализации как системы.

2.2. Диалектика взаимосвязи, взаимозависимости и взаимообусловленности

стратификационной системы и системы социальной работы

Институционализация социальной работы как процесс постоянно требует изучения и анализа всех условий и факторов, способствующих или препятст-вующих ее осуществлению. Одним из таких условий является все углубляю-щаяся дифференциация российского общества, постоянное возникновение но-вых социальных групп и слоев, усложнение их социальных проблем. Именно эта динамика лежит в основе возникновения и развития субъектов и объектов социальной работы, определяет их количественные и качественные характери-стики, дает возможность прогнозирования, моделирования и планирования перспективных направлений деятельности по оказанию поддержки населению, позволяет найти новые методы и технологии работы с ним.

98 Сорокин П.А. Указ. соч. С. 43.


62

В настоящее время социальная работа выполняет функции помощи лицам, оказавшимся в сложных жизненных ситуациях. К таковым можно отнести не-мало различных социально-демографических групп российского общества. Как правило, все они имеют определенные сходные характеристики: низкий соци-ально-экономический статус, сложные взаимоотношения с социумом, особые психологические характеристики, слабый уровень адаптации и интеграции, яр-ко выраженные потребности в помощи и поддержке, реабилитации. Такая си-туация является следствием экономических и политических реформ, наличия социальных и социально-психологических проблем в российском обществе. Нехватка всех видов ресурсов не позволяет сегодня социальной работе выпол-нять ее истинные функции, реализовать в полной мере основополагающие принципы и ценности.

В идеале социальная работа в обществе призвана не только решать сию-минутные задачи и помогать людям в конкретных сложившихся негативных ситуациях, но и должна гармонизировать взаимоотношения людей (личностей друг с другом, личности с группой, личности с обществом и т.д.); а также сти-мулировать развитие субъектности у индивидов, их социального мышления; способствовать саморазвитию, самореализации и самоактуализации; помогать технологизировать процесс жизнедеятельности всех и каждого; оказывать по-мощь в процессах социальной адаптации и интеграции.

Продвижение социальной работы к своим перспективным целям и задачам невозможно без учета состава российского общества, его стратификационной системы и возможных путей ее развития. Данная проблема приобретает еще большую актуальность в связи с резко возросшим динамизмом и непредсказуе-мостью социальных процессов, их изменениями и последствиями, происходя-щими в современном обществе. В этих условиях значительно активизируются взаимодействия, взаимосвязи и взаимовлияния всех систем общества и их сози-дателей, акторов или деятельностных субъектов.

Такой подход объективно определяется принципом детерминизма, в осно-ве которого лежит признание универсальной, объективной взаимосвязи и взаи-модействия всех вещей и явлений окружающего мира. Причем чем сложнее система, тем более возрастает вероятностно-статистический характер детерми-нируемого от детерминирующего. Когда речь идет об обществе, то говорят о социальной детерминации, суть и особенности которой состоят в том, что в со-циуме действуют люди, наделенные сознанием и волей, которые в процессе своей деятельности целесообразно и целенаправленно изменяют окружающий их мир и себя.

Социальная детерминация осуществляется определенным способом, имеет свои виды, типы и формы. Так, например, к способам и формам относят кон-кретные процессы, посредством которых детерминация осуществляется. Исхо-дя из этого, она может быть однозначной и неоднозначной, физической и ин-формационной, материальной и идеальной, внутренней и внешней. Ее виды оп-ределяются характером связей, например, причинно-следственные, причинно-обусловленные, функциональные, временные, корреляционные, пространст-венно-географические и др. Виды социальной детерминации могут быть сгруп-


63

пированы в типы: в зависимости от временных отношений выделяются детер-минация прошлым, настоящим и будущим.

Специфика социальной детерминации определяет ее сложный, неодно-значный, многовариантный и вероятностный характер. При этом особую роль играют различные, относительно независимые факторы и условия протекания данного вида детерминации, которые в каждом конкретном случае сочетаются по-разному. Они усложняют реальную картину бытия, способствуют диалекти-ке необходимого и случайного, стихийного и сознательного, неоднозначно влияют на соотношение возможного (желаемого) и действительного. Именно социальная детерминация объективно требует рассмотрения взаимосвязи, взаимодействия и взаимовлияния отдельных систем современного российского общества.

Другое свойство любой системы общества, и системы социальной работы в том числе, – ее делимость на подсистемы, которые в свою очередь обладают системными свойствами. Например, можно выделить систему социальной за-щиты населения, систему пенсионного обеспечения, систему правового обеспе-чения социальной работы, систему трудоустройства безработных, систему адаптации и реадаптации бывших военнослужащих, заключенных, жертв эко-логических катастроф и террористических актов и т.д.

Выделенные два свойства системы социальной работы (целостность как совокупность конкретных элементов и делимость) интегрируются в ее струк-турности. Именно структурность позволяет познать всю систему, так как она выражает способ, закон существования элементов систем. Познать структуру – значит выявить ее элементы и связать их некоторой закономерной связью.

Надо отметить, что внутренняя структура системы социальной работы по-стоянно находится в стадии становления: одновременно идет непрерывный процесс возникновения новых и исчезновения старых структурных образова-ний.

Таким образом, система социальной работы относится к классу открытых, самоорганизующихся, развивающихся по нелинейным законам сложных сис-тем. Открытая система – это такая система, которая способна постоянно обме-ниваться веществом (энергией, информацией) и обладает как "источниками" – зонами подпитки ее энергией окружающей среды, действие которых способст-вует наращиванию структурной неоднородности данной системы, так и "стока-ми" – зонами рассеяния, "сброса" энергии, в результате действия которых про-исходит сглаживание структурных неоднородностей в системе99

Нелинейность в синергетике означает многовариантность или альтерна-тивность путей развития и вытекающую отсюда необратимость процессов. Речь идет о том, что в каждый момент система находится в состоянии развития, или, по-другому, в точке бифуркации.

.

Идея самоорганизации в синергетике раскрывается через механизм само-произвольного возникновения, относительно устойчивого существования и са-

99 Мельников А.Н. Указ. соч. С. 18 – 19.


64

моразрушения макроскопических структур, механизм перехода от хаоса к по-рядку и наоборот100

Развитие системы социальной работы социально детерминировано, зави-сит от конкретных условий ее функционирования в обществе. Именно эти ус-ловия определяют основные направления социальной работы, диктуют приори-тетность решаемых проблем и задач, формируют организационные структуры, влияют на специфику методов и технологий, ускоряют или замедляют процес-сы ее институционализации . По сути, социальная детерминация данного вида системы российского общества определяет характер динамики ее изменений, скорость обмена информацией с другими системами и уровни их взаимосвязей, взаимодействия и взаимовлияния.

.

Однако уже сейчас четко просматривается прямая зависимость количест-венного и качественного состава субъектов и объектов социальной работы, на-личия тех или иных организационных форм ее существования и реализации от стратификационной системы российского общества.

Система социальной работы социально детерминирована стратификацион-ной, в основе развития которой лежат экономическая и политическая системы, и напрямую от нее зависит. Тем не менее каждая из систем общества представ-ляет собой целостное образование, обладающее относительной автономией и собственными уровнями структурной дифференциации. Это открытые сложно-организованные системы, способные к самоорганизации и саморазвитию. Это означает, что развитие таких систем обусловлено своими собственными сущно-стью и законами: факторы изменений находятся внутри них.

Основным источником и принципом развития любой системы является деятельность, исходящая из самой себя, т.е. деятельность в форме саморазви-тия. Дальнейшая дифференциация системы, вычленение элементарных, далее неделимых составляющих приводит к выявлению основных субъектов деятель-ности, связанных общественными отношениями и использующими материаль-ные и духовные средства деятельности.

Совокупность всех социальных субъектов деятельности можно определить как стратификационную систему общества. Иначе говоря, ее образуют люди, социальная деятельность которых обусловливает их определенный социальный статус, социальные функции (роли) и детерминирована социальными нормами и ценностями, принятыми в данном обществе, а также индивидуальными каче-ствами личности (потребностями, интересами и ценностными ориентациями, составляющими мотивационное ядро личности).

Можно утверждать, что стратификация и социальная работа как системы общества, исходя из принципа социальной детерминации, имеют немало разно-образных видов связей: причинно-следственных, функциональных, связей обу-словленности, корреляции, состояний, времени, пространства и т.д.

Во-первых, стратификационная система как система-причина является ис-точником возникновения системы социальной работы, ее объектов и субъектов.

100 Заславская Т.И. Социальная трансформация российского общества: деятельностно-

структурная концепция. М., 2002.


65

Любые изменения в стратификационной системе объективно вызывают транс-формации системы социальной работы, качественно изменяют совокупность ее субъектов и объектов, вносят существенные перемены в их социальную диффе-ренциацию и углубляют ее.

Во-вторых, стратификационная система, выступая в качестве причины, оп-ределяет сущность социальной работы как системы-следствия, а также априори задает ее основные качественные характеристики. Система-следствие (соци-альная работа) возникает как своего рода отпочкование от системы-причины.

В-третьих, преобразования в системе-причине обусловливают коренные образования в системе-следствии. Так, изменения в стратификационной систе-ме, ее дифференциация, усложнение состава меняют институты социальной ра-боты, способствуют появлению ее новых объектов (клиентов), увеличивают число субъектов.

В этих трех моментах и проявляется специфическая ведущая роль систе-мы-причины по отношению к системе-следствию, ее детерминационная актив-ность.

Причинно-следственные взаимосвязи основных систем общественной жизни обычно представляют собой некоторую устойчивую совокупность зави-симостей, имеющую свою качественную завершенность, свой внутренний ритм, определенную направленность. Они образуют свою специфическую об-щественную подсистему, своего рода причинно-следственную цепь каких-либо систем общественной жизни. Эта цепь имеет свое определенное начало, свой результат и свой упорядоченный механизм внутренних переходов. Более того, проявление причинно-следственных связей систем в разные исторические пе-риоды характеризуется своими особенностями. Например, система социальной помощи в России имеет тысячелетнею историю, которая неотделима от эконо-мического состояния производительных сил и производственных отношений на разных этапах развития общества. Этот процесс постоянно изменялся в куль-турно-исторической перспективе.

Так, в XIX – XX вв. социальная помощь оказывалась только определенным социальным группам, существование и возникновение которых отражали про-исходящие в стране различные социально-исторические процессы и трансфор-мации (миграция, урбанизация, разрушение геополитического пространства и т.п.). Проблемы социальной помощи рассматривались как результат и следст-вие истории нравов, поведения, ценностных ориентацией, мотивов, условий жизни различных групп, в том числе и девиантных.

В первые годы советской власти необходимость социальной помощи и за-щиты интерпретировалась как результат классового деления общества, послед-ствие классовой борьбы. В условиях социализма вопросы социальной поддерж-ки трактовались исходя из двухклассовой модели общества (рабочий класс и крестьянство), а также наличия прослойки – интеллигенции. При этом в качест-ве эталона социального благополучия и защищенности был рабочий класс, а остальные (крестьянство, интеллигенция и прочие) должны были ориентиро-ваться на него, что составляло суть политики выравнивания заработанной пла-ты, сближения образов жизни и т.д.


66

В начале 90-х гг. в российском обществе возникла новая профессия – со-циальный работник и начался активный процесс институционализации соци-альной работы как системы, основой которого стали существенные изменения в социальной структуре общества. В стране появились принципиально новые со-циальные группы населения: безработные, вынужденные мигранты, "профес-сиональные" нищие, бомжи. Обострились "старые", традиционные социальные проблемы, возникли новые, ранее неизвестные. Резко снизился уровень жизни населения в России, особенно сельского. Начался распад института семьи и брака, упала рождаемость, выросло число преступлений, возникли проблемы защиты и поддержки наиболее уязвимых слоев населения, необходимость вы-деления приоритетных слоев населения, которым в первую очередь должна оказываться поддержка. К их числу были отнесены дети, пенсионеры, инвали-ды, беженцы, малоимущие, военнослужащие (уволенные в запас).

В декабре 1991 г. президентским указом "О дополнительных мерах по со-циальной поддержке населения" органам исполнительной власти предоставля-лось право самостоятельно определять формы социальной поддержки населе-ния (талонно-купонная, карточная, целевая денежная компенсация и др.), кото-рые смогли бы защитить население в условиях либерализации цен. Всего с 1991 по 1992 г. было принято 25 законов, направленных на защиту граждан. Инсти-туту материнства и детства к 1995 г. было предоставлено более 46 гарантий и льгот по материальному обеспечению. Правительство приняло решения об ока-зании помощи беженцам, инвалидам, военнослужащим, уволенным в запас, ут-вердило федеральную программу "Дети России", включаювшую серию целевых программ, затрагивающих интересы одаренных детей-сирот и детей-инвалидов, их семей, беженцев, вынужденных переселенцев и т.д.

В мае 1995 г. выходят федеральные законы "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов", а в ноябре – "Об основах социально-го обслуживания населения Российской Федерации". Эти законы стали основой законодательной базы в сфере социальной защиты населения. Постановлением Правительства РФ от 25 ноября 1995 г. утверждался перечень гарантированных государством социальных услуг, которые предоставлялись гражданам пожило-го возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания (например, материально-бытовые, санитарно-гигиенические, социально-медицинские, консультативные и др.). Таким обра-зом государство определилось в объектах социальной помощи в этот период времени.

Безусловно, стратификационная система российского общества начала XXI в. – очень сложное дифференцированное образование, в которое входят (кроме уже перечисленных) и рантье, и предприниматели, и банкиры, и менед-жеры, и работники профессиональных общественных организаций и т.д. Каж-дая из этих групп имеет свои интересы и потребности, в большей или меньшей степени нуждается в услугах социальной работы, тем самым значительно рас-ширяя ее функции в обществе.

Учитывая, что в российском обществе существуют разные типы социаль-ной стратификации (территориальный, демографический, этносоциальный, со-


67

циально-экономический, социально-психологический и позиционный), соци-альная работа как система вынуждена воспроизводить достаточное количество разнообразных субъектов, институтов, методик и технологий, отвечающих тре-бованиям представителей (объектов, клиентов) всех перечисленных страт. Тен-денция дальнейшей дифференциации социальной стратификации объективно требует повышения адаптивных способностей социальной работы как системы. Более того, каждый последующий этап развития социальной помощи и защиты в России позволяет говорить о принципиальных отличиях от предыдущего оп-ределенными трансформациями субъектов и объектов социальной работы (они увеличиваются или уменьшаются количественно, изменяются качественно); ор-ганизационными формами ее осуществления; идеологией помощи и поддерж-ки; наличием региональных, национальных и социокультурных различий.

Наряду с причинно-следственными взаимосвязями, между стратификаци-онной системой и системой социальной работы существуют и функциональные связи, которые тоже имеют свои характерные черты. Прежде всего речь идет о том, что данный тип связи не определяет ни сущность рассматриваемых сис-тем, ни основные закономерности их возникновения и развития.

Следующая черта функциональных связей заключается в том, что они раз-вертываются и действуют в рамках жизнедеятельности сложившегося (хотя и нестабильного) общественного организма. Именно функциональные связи ме-жду системами позволяют обществу непрерывно воспроизводиться и сохра-няться.

Другой характерной чертой функциональных связей между стратификаци-онной системой и системой социальной работы (как, впрочем, и между други-ми) является их специфическое направление. Если причинно-следственным связям свойственна строго направленная активность от системы-причины к системе-следствию, то функциональная направленность систем универсальна. Более того, функциональное воздействие по преимуществу развертывается в сторону от системы-следствия к системе-причине. Так, например, активизация социальной работы в России объективно потребовала усиленной и целенаправ-ленной подготовки социальных работников-профессионалов. В настоящее вре-мя этим вопросом занимается ряд учебных заведений: училища, техникумы, колледжи, вузы. За более чем десять лет в стране сформировалась новая соци-ально-профессиональная группа социальных работников – специалисты по со-циальной работе. Она заняла в стратификационной системе свое определенное место, усилив тем самым социальную дифференциацию общества. Дальнейшее развитие социальной работы как вида профессиональной деятельности на мак-ро-, мезо- и микроуровнях, изменение условий, содержания и характера труда социальных работников, его технологизация неизбежно увеличивают численно группу социальных работников, требуют изучения ее внутреннего состава, уси-ливают ее роль в процессах модернизации российского общества и поднимают ее статус в социальной структуре.

Разнообразие групп социальных работников способствует возникновению инновационных для России организационных структур (различных агентств, центров, департаментов). Продолжающиеся социальные изменения в обществе


68

инициируют рост числа объектов (клиентов) и их проблем, что неизбежно при-водит к социальной дифференциации профессиональной группы социальных работников, усилению их специализации и дает возможность выделять внутри нее отдельные подгруппы.

Таким образом, можно утверждать, что функциональные взаимозависимо-сти стратификационной системы и системы социальной работы весьма разно-образны: каждая из систем может быть функционально активной по отноше-нию к другой, либо это функциональное воздействие может быть большим или меньшим, прямым или опосредованным. Тем не менее именно функциональ-ный тип связей систем является важным фактором сохранения качественного состояния и устойчивости существования общества, его внутренней структуры.

Разнообразие причинно-следственных и функциональных связей отрицает линейность во взаимозависимостях и взаимовлияниях систем, придает им спе-цифический характер (опосредованный или непосредственный). В связи с этим зависимые системы не только обратно влияют на определяющие, но и являются необходимыми для существования и развития последних. Например, система социальной работы, являясь зависимой от социальной дифференциации, в свою очередь создает необходимые условия для сохранения и определенного разви-тия стратификационной системы.

В целом причинные и функциональные связи систем – это две стороны единого процесса развития. Их диалектика такова: первые являются исходной точкой для возникновения и действия вторых, в свою очередь функциональные связи способствуют дальнейшему развитию связей причины. Недооценка или абсолютизация значения и роли того или иного вида связей систем ведет к не-адекватности в понимании процессов развития общества.

Наряду с причинными и функциональными связями названных систем ме-жду ними наблюдаются и временные, которые обусловлены не только физиче-скими параметрами, но и сменой политических режимов, трансформацией по-литических институтов и ценностей, характером политического лидерства, рас-становкой сил в парламенте, временем и характером реализации тех или иных партийных программ, изменением социальных приоритетов и т.д. Историче-ский ход событий не всегда доминирует над характером взаимосвязи стратифи-кационной системы и системы социальной работы. Часто неожиданная смена правительства влечет за собой принципиальные изменения в системе социаль-ной работы, основных ее направлениях и приоритетах.

Другим видом взаимосвязей данных систем являются пространственно-географические. Исторические и социально-экономические особенности разви-тия регионов неизбежно приводят к возникновению специфики их стратифика-ционных систем, характеризующихся определенным набором социальных групп. Учитывая причинно-следственный характер взаимодействия всех сис-тем, можно говорить и о специфике региональных систем социальной работы. В число специфических черт входит количество и качество субъектов и объек-тов, своеобразный набор организационных структур, образовательных учреж-дений, учреждений социальной помощи и поддержки населения, а также сово-купность методов, способов и технологий осуществления социальной работы.


69

Региональные различия всегда были характерны для российского государ-ства, особенно ярко они стали видны в 1990-е гг. ХХ в. Прежде всего это прояв-лялось в желании отдельных ведомств внедрить свои "идеальные" модели по-мощи определенным группам нуждающихся, что в итоге привело к созданию на местах соответствующих, совершенно автономных структур и институтов. Удовлетворяя свои ведомственные интересы, эти организации постоянно пере-секались в своей деятельности по отношению, например, к семье, молодежи, де-тям и т.д. Данные группы курировали как департаменты Министерства социаль-ной защиты, Министерства здравоохранения, так и Министерства народного об-разования, Министерства молодежной политики.

К концу 1996 г. Министерство социальной защиты обладало самой раз-ветвленной и разнопрофильной системой социальной помощи, куда входили учреждения социального обслуживания семьи, престарелых и инвалидов всех типов, отделения социальной помощи на дому, территориальные центры, служ-бы социальной срочной помощи. Особенностью данных институтов поддержки было то, что они представляли собой модели нормативного программного ха-рактера на основе типовых положений, разработанных Министерством соци-альной защиты и его департаментами, на основе законодательства РФ, концеп-ции развития социальных служб.

В 1995 г. Министерством была утверждена типовая региональная про-грамма социальной защиты населения, согласно которой основными видами помощи являлись материальная, натуральная, обеспечение занятости, гумани-тарная. Однако в регионах, наряду с данными, складывались и свои модели по-мощи и поддержки, что хорошо было видно на примере таких административ-ных единиц, как край, область, областной центр, город, поселок, район. Напри-мер, в Ярославской области как одной из наиболее промышленно развитых об-ластей России наблюдался интенсивный рост безработицы, что послужило при-чиной активного развития службы занятости, приобретения колоссального опыта работы с безработными гражданами, что явилось основой для институ-ционализации социальной работы в этом направлении. Повсеместно в районах области создавались центры занятости, открывались клубы ищущих работу, ап-робировались и внедрялись инновационные технологии трудоустройства, про-фессионального консультирования и психодиагностики безработных граждан.

Другой специфической социальной проблемой Ярославской области тра-диционно считается высокий процент хронически больных бронхо-легочными и раковыми заболеваниями, что связано с интенсивным развитием в регионе нефтехимического производства. Данное обстоятельство способствовало разви-тию соответствующих медико-социальных служб и организаций, например хосписов, домов временного пребывания, социальных коек, санаториев и т.д.

Открытость местных органов власти к инновационным идеям в области развития социальной сферы привела к тому, что Ярославская область стала ли-дером по разработке и внедрению долгосрочных многоцелевых социальных программ ("Молодежь", "Семья", "Школьный автобус", "Забота", "От выжива-ния к благополучию" и т.д.). В настоящее время Ярославская область, одна из крупнейших в Центральном регионе России, является по всем социально-


70

экономическим показателям относительно благополучной. Основу для опреде-ления внутренней структуры системы социальной работы и выработки ее ос-новных стратегических направлений развития составила региональная соци-альная стратификация, совокупность экономических, политических и социаль-ных показателей.

Социальная сфера области развивается достаточно стабильно и успешно. Это же можно сказать и про социальную работу. В области функционируют Департамент социальной защиты населения, который по состоянию на 1 января 2004 г. включал 24 управления социальной защиты населения и труда; 21 центр социального обслуживания, из них 9 являются комплексными, т.е. оказываю-щими социальную, психологическую и педагогическую помощь не только по-жилым гражданам, но и детям; 33 отделения дневного пребывания, отделения срочной социальной помощи, отделения временного проживания; 136 отделений надомного обслуживания; 11 специализированных учреждений для несовершеннолетних; 17 домов-интернатов для престарелых и инвалидов; 1 дом-интернат для умственно-отсталых детей; 22 бюро медико-социальной экспертизы в составе ГУ "Учреждение государственной службы медико-социальной экспертизы" осуществляют экспертизу нетрудоспособных граждан; 7 специализированных домов для ветеранов, в которых проживают и получают комплекс социально-бытовых услуг 308 ветеранов; служба "Социальное так-си"101

Наряду с этими уже сформировавшимися и эффективно действующими го-сударственными организациями, в области активно создаются и функциониру-ют учреждения нового типа: центры развития, помощи семье и детям, социаль-ной адаптации и реабилитации, хосписы, медико-социальные, психологические консультации и т.д. При этом они могут быть как государственными, так и негосударственными, коммерче-скими и некоммерческими, могут привлекать для работы волонтеров.

.

Таким образом, в условиях современной России наблюдается интенсивный процесс социальной дифференциации общества. Социальная стратификация детерминирует систему социальной работы, представляющую собой открытую, самоорганизующуюся, развивающуюся по нелинейным законам систему.

Социальная работа как система общества имеет сложную внутреннюю структуру, состоящую из ее субъектов и объектов, образовательных учрежде-ний, основных принципов и норм ее реализации.

Между стратификацией и системой социальной работы имеются причин-но-следственые, функциональные, пространственно-географические и другие связи. Эти связи в разные исторические периоды развития российского общест-ва отличаются своеобразием, характер которого напрямую зависит от специфи-ки политического и социально-экономического развития региона.

101 Данные Департамента социальной защиты населения Ярославской области. Анали-

тический отчет за 2003 год. Т. 1. Д. 1. С. 1 – 2.


71

3. Социальная работа как вид профессиональной

деятельности

3.1. Основные субъекты и объекты современной социальной работы

роцесс институционализации социальной работы является частным случаем институциональных изменений в современном российском обществе, происходящих в условиях модернизации последнего. При этом рассмотрение и изучение социальной работы как особого вида

профессиональной деятельности вполне допускает применение распространен-ного в социологической теории деятельностно-активистского подхода. В част-ности, он позволяет анализировать институциональные изменения в социаль-ной работе как "морфогенез", как "деятельностное становление", "структура-цию", т.е. как непрерывный процесс преобразования социальных структур дея-тельностными субъектами (агентами, акторами). В рамках данной теории ин-ституционализация социальной работы рассматривается как результат социаль-ной практики, в ходе которой непрерывно осуществляется конструирование различных типовых форм поведения, фиксируемых в общественном сознании и приобретающих статус нормы. Говоря о структурации социальной работы, можно отметить процесс воспроизводства социальных практик и их оформле-ние как инновационной социальной системы. При этом данный процесс тесно связан с соответствующими формальными составляющими: конкретными ин-ститутами социальной работы, социальной структурой, социальными дейст-виями и фоновыми практиками как "точками артикуляции" между субъектами социальной работы и ее формами (или организационными структурами).

Термином "морфогенез" можно обозначить инновационные социальные процессы, которые способствуют возникновению принципиально новых соци-альных условий, институтов и социальных групп. Особенность российского ин-ститута социальной работы с точки зрения активистско-деятельностного под-хода состоит в том, что он находится в начальной стадии формирования, что обусловлено неразвитостью механизма взаимодействия и влияния субъектов социальной деятельности и социальных структур или систем. Несмотря на ле-гитимацию института социальной работы, в целом процесс ее институционали-зации является длительным, многоуровневым, многофакторным, чрезвычайно сложным и весьма разноплановым.

Институт современной социальной работы в России возник как результат деятельности определенных социальных групп, элементы которых представля-

П


72

ют собой достаточно активных субъектов, обладающих социальным мышлени-ем и ответственностью. Несомненно, данный институт имеет свою социальную базу, основу возникновения которой заложили естественное и социальное нера-венство, социальная дифференциация общества в целом.

Используя деятельностно-активистский подход, мы понимаем, что дея-тельность не есть единственно возможный, универсальный способ бытия чело-века. Однако можно утверждать, что только благодаря определенным видам деятельности в обществе формируются и функционируют определенные соци-альные системы.

В научной литературе проблема деятельности занимает одно из видных мест, что связано с современной ситуацией общественного развития, конкретной спецификой российского общества, объективными потребностями социальной практики. В связи с этим возникает необходимость новых подходов к анализу деятельности. Речь идет прежде всего о разработке и применении соответст-вующей методологии, основой которой, по-видимому, должно быть соединение философского, социологического и психологического анализов. Такой прием по-зволяет выйти за рамки традиционных методологических ограничений каждой из этих дисциплин в данной области исследования.

Деятельность является универсальным способом взаимодействия человека с окружающим миром. Специфические черты деятельности весьма многообраз-ны. Одной из таких черт является ее целенаправленный характер. По сути, дея-тельность – это такая активность, которая направлена на достижение созна-тельно поставленной цели. Эта черта базируется на классическом принципе единства сознания и деятельности, сформулированном С.Л. Рубинштейном102

Эта черта человеческой деятельности предполагает возможность свобод-ного целеполагания. Смысл этой идеи состоит в рассмотрении деятельности как такого типа отношения к миру, который позволяет преодолевать давление лю-бых заранее заданных внешних факторов и условий путем преобразования на-лично данного бытия. Другой важной чертой деятельности является ее предва-рительная продуманность. Любой человек, после того как он поставил цель, на-чинает анализировать ситуацию, в которой ему предстоит действовать. Затем он начинает выбирать способы и средства достижения цели, намечает последо-вательность своих будущих действий, причем выбор средств (методов, спосо-бов действий) производится только на основании оценки их эффективности для

. С его точки зрения, позитивное содержание этого принципа заключается в ут-верждении взаимосвязи и взаимообусловленности сознания (вообще психиче-ского) и деятельности: деятельность человека обусловливает формирование его сознания, его психических связей, процессов и свойств, а эти последние, осу-ществляя регуляцию человеческой деятельности, являются условием ее адек-ватного выполнения. Осознанность деятельности говорит о том, что она осуще-ствляется при помощи сознания, причем речь идет не только об осознанности, но и о планировании и предвидении возможного результата, о наличии опреде-ленной схемы действий.

102 Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб., 2003. С. 132.


73

достижения цели, т.е. происходит процесс инструментального подчинения средств цели. Средства весьма автономны и содержательно независимы от цели и не имеют с ней внутреннего сходства. Как правило, характер средств опреде-ляется не столько целью, сколько условиями, обстоятельствами, возможностя-ми, социальным опытом и т.д.

В итоге создается идеальная схема деятельности, которая определяется, с одной стороны, целью, с другой – ситуацией, в которой находится субъект, и теми условиями, в которых приходится действовать. В этом аспекте деятельно-сти важное место отводится знанию ситуации субъектом, его способности рас-суждать, его жизненному опыту и т.д.

Любая деятельность характеризуется определенным набором действий и последовательностью их осуществления. Последовательность действий и их характер во многом зависят от объективных условий деятельности: в разных условиях достижение одной и той же цели может складываться из разных дей-ствий.

Следующей важной чертой деятельности является ее безличный характер. В данном случае речь идет о том, что деятельность не зависит от того, кто именно ее совершает. Последовательность операций и используемые средства детерминируются целью и объективными условиями, а не особенностями субъ-екта. В структуру деятельности наряду с действиями субъекта всегда включены еще и объективные естественные процессы. Свое логическое завершение любая деятельность находит в каком-то результате. Отсюда видно, что цель и резуль-тат есть разные вещи: они отнюдь не всегда совпадают.

Учитывая это, можно сделать вывод, что определение деятельности как "целеобразной", т.е. сообразующейся с целью, не совсем верно. На наш взгляд, лучше говорить о деятельности как о целенаправленной активности, так как не всегда деятельность приводит к той цели, которая ставилась априори.

Если конечный результат или один из результатов в какой-то мере совпа-дает с поставленной целью, то такую деятельность называют рациональной. Совпадение результата с целью свидетельствует о том, что действия были "це-лесообразными", а это означает, что анализ ситуации и выработанная схема достижения цели были истинными. Если результат деятельности не совпадает с целью, то ее называют нерациональной.

Таким образом, любая деятельность связана с целью (к чему стремится субъект), с мотивами (почему он это делает), со способами (как он это делает), с формой и способом организации (при помощи какого принципа действий и набора каких техник, приемов он обеспечивает достижение цели).

Человеческая деятельность всегда существует как действие или цепь дейст-вий, источником которых выступают потребности и интересы отдельно взятых субъектов. Потребности порождаются объективными условиями жизни людей и выражают объективную зависимость человека от внешнего мира. Поэтому вся практическая деятельность людей может рассматриваться в качестве формы и способа удовлетворения потребностей, возникающих как отражение объектив-ных условий и осознание возможностей удовлетворения человеком.


74

Любая деятельность протекает в определенных объективных условиях, ко-торые представляют собой результаты прошлой деятельности, не зависящие от сознания субъектов. Тем не менее характер деятельности и ее содержание на-прямую зависят от осознанных действий людей. Анализ основных характеристик детальности позволяет рассматривать ее как единство двух сторон: внутренней, субъективной, т.е. идеальной (выбор цели и средств, анализ условий, схема дей-ствий), и внешней, объективной, т.е. физической активности субъекта (взаимо-действие средств с объектом, объективные процессы, результат).

Существует огромное количество разнообразных типов и видов деятельно-сти. Изменение социальных условий приводит к возникновению новых ее ви-дов и модификации уже известных. Так, наряду с традиционными "старыми" видами деятельности (политической, экономической, культурной, религиозной, экологической и т.д.) в российском обществе существуют и достаточно инно-вационные: социальная работа, менеджмент, маркетинг, государственное адми-нистрирование, социальное проектирование, прогнозирование и моделирование и т.д.

Несмотря на признание социальной работы как особого вида деятельности, среди специалистов нет единого мнения в определении ее сущности и назначе-ния. В частности, социальная работа рассматривается как область профессио-нальной практики по содействию людям в решении их личностных проблем103. П. Павленок предлагает определять ее как область активной деятельности чело-века, направленной на создание системы мер социальной защиты населения от различного рода социальных отклонений104. Л. Демидова утверждает, что соци-альная работа – это многогранная целенаправленная деятельность государст-венных общественных организаций, отдельных лиц по оказанию помощи чело-веку в реализации его творческих, интеллектуальных способностей и созданию для этого необходимых условий105. В словаре по психологии, социологии и со-циальной работе можно найти следующую трактовку: социальная работа есть "разновидность социальной деятельности, имеющей своей целью оптимизиро-вать осуществление субъектной роли людей во всех сферах жизни общества в процессе совместного удовлетворения потребностей, поддержания жизнеобес-печения и деятельностного существования личности"106

Обобщая основные подходы к социальной работе как виду деятельности, можно сказать, что в обществе она существует и как профессиональная, и как непрофессиональная. Когда речь идет о профессиональной социальной работе, то можно выделить следующие ее отличительные черты. Прежде всего она осуществляется специально подготовленными людьми и их добровольными помощниками, направлена на оказание индивидуальной помощи человеку, се-мье или группе лиц, попавших в трудную для них жизненную ситуацию, через

.

103 Данакин Н.С. Теория и методика социальной работы М., 1991. С. 112. 104 Основы социальной работы: Учебник / Отв. ред. П.Д. Павленок. М., 1997. С. 141. 105 Демидова Л. Д. Община: актуальные проблемы теории и социальной практики

(сравнительный анализ зарубежного и отечественного опыта): Автореф. ... дис. канд. филос. наук. М., 1992.

106 Общедоступный словарь по психологии, социологии, социальной работе. М., 1993.


75

информирование, диагностику, консультирование, прямую натуральную и фи-нансовую помощь, уход и обслуживание больных и одиноких, педагогическую и психологическую поддержку, ориентирующую нуждающихся в помощи на собственную активность по преодолению сложных ситуаций и способствую-щих им в этом; направлена на активизацию потенциала собственных возмож-ностей личности при решении сложных жизненных проблем; носит по пре-имуществу превентивный характер; в итоге направлена на гармонизацию соци-альных отношений в обществе107

По мнению ряда специалистов, социальная работа является только мето-дом, средством достижения целей и решения задач в реализации потребностей и нужд различных категорий населения. Основой подобной работы как практи-ческой деятельности, таким образом, выступают отношения: «социальный ра-ботник – клиент», причем «клиентом» может выступать и общество, и социаль-ная группа, и индивид. Реализация этих отношений может идти по двум на-правлениям: социальное проектирование, прогнозирование (структурная соци-альная работа) и непосредственная работа с индивидом или группой (психосо-циальная работа).

.

Социальная работа как вид деятельности также предполагает наличие субъ-екта (того, кто ее осуществляет), мотива (почему он это делает), цели (к чему он стремится), способов (при помощи каких принципов и приемов она реализуется) и методов (при помощи каких техник достигается ее цель или результаты), а также объектов (на что направлена данная деятельность). При этом в качестве объектов выступают конкретные индивиды, социальные группы и общество в целом.

Субъекты, осуществляющие деятельность, создают ее социальную основу и формируют определенную социальную систему. Так, например, субъекты экономической деятельности формируют экономическую систему, носители политической – политическую. Субъекты социальной работы как деятельности, смысл которой состоит в выявлении проблем отдельных групп и личностей и оказании помощи в их решении разными способами, также сформировали принципиально новую систему. Она, как и другие системы общества, является целостным образованием, состоящим из совокупности конкретных элементов с присущими только им свойствами и характером взаимосвязи. При этом вопрос о составляющих систему социальной работы элементах является принципиаль-ным.

А. Пригожин, рассматривая закономерности взаимодействия типа и формы системы с ее элементным составом, сформулировал некоторые общие посыл-ки108

107 Словарь-справочник по социальной работе / Под ред. Е.И. Холостовой. М., 1997.

С. 323.

. Первая посылка следующая: "Не из любого элементного состава можно сформировать тот или иной тип системы, конкретную ее форму". Из этой по-сылки следует тот факт, что в социальных системах (и в системе социальной

108 Пригожин А.И. Проблема субъекта в центре процесса приватизации // Социс. 1992. № 4. С. 14 – 17.


76

работы также) возникает противоречие между инновационными, авангардным формами их структурной организации и социально-психологическими особен-ностями индивида. Если первые меняются быстрее вторых и не в соответствии с ними, то дисфункциональность неизбежна.

Вторая посылка автора заключается в признании примата элементного со-става системы по отношению к ее типу и форме в ситуации коренных преобра-зований. Это означает, что именно элементы системы при соответствующих условиях способны сформулировать адекватные тип и форму системы, а не на-оборот. Третья посылка состоит в том, что в социальных системах носителями системо-творчества являются индивиды, обладающие свойствами субъекта. Главное из этих свойств – деятельное самосознание, т.е. понимание своей лич-ной инициативы как субъективно возможной и общественно значимой основы собственного существования.

В социальном смысле субъект – это автор выбора. В организационном смысле субъектность можно представить как единство целеполагания и целе-существования в одном лице. Субъект есть лицо, способное к выбору типа дея-тельности, конкретной роли для себя среди других субъектов и выработке соб-ственных целей и средств для их достижения. Его отличает суверенность, т.е. возможность и желание самому определять свою судьбу, образ жизни, стремле-ние развивать рамки реальной независимости и компетенции. Одновременно субъект – носитель и автор вклада в какую-либо совместную деятельность, на-пример, в межсубъектные отношения, где он воспринимается с точки зрения своей полезности. Суверенность и функциональность – главные признаки субъ-екта.

Субъектность – свойство приобретаемое и развиваемое. Всеобщим оно быть не может, ибо является производным от общественных условий и личных особенностей. При одинаковых первых вариативность вторых бесконечна. Если учесть, что элементы системы социальной работы представлены ее субъектами (теми, кто непосредственно осуществляет ее как вид деятельности) и объектами (теми, на кого направлено ее действие), то проблема субъектности в социаль-ной работе имеет два аспекта.

Первый непосредственно связан с личностью социального работника – профессионала. Ясно, что не все социальные работники могут иметь такое свойство, как субъектность. Оно может быть развито, во-первых, через внедре-ние как можно большего числа разнообразных организационных форм реализа-ции социальной работы (государственных, негосударственных и коммерче-ских). Во-вторых, через процесс освоения социальными работниками уже из-вестных социальных технологий и их активного применения, а на более высо-ком уровне – их разработки, апробации и внедрения. Технологизация деятель-ности социального работника значительно повышает уровень ее эффективно-сти, активно развивает адаптивные способности личности, улучшает процессы коммуникации и, как следствие, инициирует возникновение такого свойства, как субъектность.

По-видимому, в сфере социальных технологий берет свое начало и процесс развития субъектности у объектов социальной работы. Детальное изучение их


77

разнообразия, общих черт и характеристик (дезадаптированность, девиант-ность, наличие личностных проблем и т.п.) позволяет определиться в характере помощи им более адекватно. Социальная работа относится к профессиям типа "субъект-субъект", вследствие чего ресурсы специалиста по социальной работе способствуют реадаптации объектов, а обучение последних социальным техно-логиям (техникам трудоустроства, выживания, карьерного роста, быстрого сня-тия стресса, саморазвития, самоорганизации и т.п.) прямо направлено на их са-моусиление, а в перспективе и на формирование у некоторых такого свойства, как субъектность109

Основными субъектами социальной работы, т.е. теми, кто ее осуществляет, выступают: конкретные социальные работники – профессионалы; учреждения социальной службы; государственные организации; судебные органы, привле-кающие к исполнению приговоров или иных решений учреждения и работни-ков социальных служб; некоммерческие общественные организации и т.д.

.

Развитие социальной работы как вида профессиональной деятельности, увеличение числа ее направлений, появление все новых социальных проблем и обострение "традиционно старых" обусловливает дальнейшую дифференциа-цию ее объектов, а следовательно, и субъектов. Возникает насущная необходи-мость увеличения числа последних, что значительно способствует институцио-нализации образования в области социальной работы. Вот почему к числу субъектов социальной работы необходимо отнести и тех, кто учит теории соци-альной работы и знакомит с ее практикой. В эту группу входят преподаватели всех образовательных учреждений, готовящих специалистов по социальной ра-боте. Субъектами являются и исследователи социальной работы – люди, кото-рые занимаются анализом практики социальной работы, систематизацией и обобщением накопленного материала и прогнозированием дальнейшего ее раз-вития.

Выделение различных уровней осуществления социальной работы как вида профессиональной деятельности, обозначение ее субъектов и объектов позволяет утверждать, что наиболее трудоемким является ее осуществление на микроуров-не. Данное обстоятельство задает определенный набор требований к личности социального работника, заставляет формировать определенные ценностные ори-ентации и установки. Суть социальной работы как профессии, относящейся к типу "человек – человек", состоит в оказании помощи людям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации, и объективно поддается социально-психологическому анализу. Можно утверждать, что в отечественной психологии формируется новое направление – психология социальной работы, которая кон-цептуально включает в себя изучение психологии деятельности социального ра-ботника, психологии его личности и психологии объектов (клиентов) социаль-ной работы. Например, изучение психологии клиентов социальной работы пока-зывает, что при всем их разнообразии и непрерывном процессе появления новых

109 Албегова И.Ф., Руденко Л.Д. Социальная технология: Учебно-методическое посо-

бие. Ярославль, 2003. С. 32.


78

сохраняются общие черты и специфика их психологии: дезадаптированность, девиантность, наличие личностных проблем и т.д.

Изучение личности социального работника включает исследование специ-альных способностей, необходимых для эффективного осуществления деятель-ности по оказанию помощи. Именно их наличие определяет профессиональную пригодность тех или иных претендентов на социальную работу и уже практи-кующих специалистов.

К числу наиболее значимых специальных способностей можно отнести эмпатию, терпение, настойчивость, высокий уровень интеллекта, хорошую са-морегуляцию и самодисциплину, коммуникативность, способность помогать людям в трудных ситуациях и т.д. Конечно, набор специальных способностей "идеального социального работника" априори задается спецификой объектов, характером их проблем, выбором методов и технологий их решения, а также особенностями социально-экономических условий, в которых осуществляет свою деятельность социальный работник. Данные обстоятельства обусловли-вают тот факт, что до настоящего времени вопрос о модели профессиональной пригодности социального работника до конца не решен. По сути, данная мо-дель должна отвечать на следующие вопросы: какие из социально-психологических способностей необходимы для тех или иных практических достижений; какая из способностей выступает в качестве доминирующей, ка-кой набор способностей является оптимальным и т.д.

Наиболее известные и популярные следующие четыре группы моделей специальных социально-психологических способностей: компонентные, струк-турные, системные и прогностические. Первая группа моделей отличается от остальных тем, что их авторы на основе своей интуиции или опыта определяют список профессионально значимых специальных способностей, тех качеств, ко-торые необходимы для эффективной деятельности социального работника. В зависимости от теоретических пристрастий или вкусов исследователей их ко-личество может варьироваться от трех до одиннадцати и более. К числу наибо-лее часто повторяющихся способностей в моделях этой группы относятся: спонтанная любознательность, способность длительное время заниматься ре-шением одной и той же проблемы, сравнительно высокая степень научной ода-ренности (сюда включаются память, творческое мышление, фантазия, наблюда-тельность) и отдельные черты личности (энтузиазм, прилежание, способность к критике и самокритике, дисциплинированность, беспристрастие, умение ладить с людьми).

Вторая группа моделей состоит из основных (главных) специальных спо-собностей, выведенных из более сложных интер- и интраподструктур индиви-дуальности, гипотетически влияющих на эффективность работы социального работника. Среди таковых выделяют и физическую конституцию, и темпера-мент, и характер, и стиль коммуникаций, и характер социальных отношений.

Именно на этом типе модели построили свою профессиограмму Н. Бачманова и Н. Стафурина. Они выделили пять уровней организации дея-тельности социального работника и соответствующих им психических свойств. На первом уровне важны свойства, связанные с умением полно и правильно вос-


79

принимать объект. На втором уровне выделяются свойства, связанные с умением понимать внутренние свойства и особенности объекта. На третьем – свойства, связанные с умением сопереживать. Четвертый уровень приоритетными делает свойства, связанные с умением анализировать свое поведение. На пятом уровне важными становятся свойства, связанные с умением управлять самим собой и процессом общения. Из данной гипотетической структурной организации авто-ры выводят главные составляющие специальных способностей: когнитивные (наблюдательность, быстрая ориентация в ситуации), аффективные (эмпатия, со-чувствие, доброта и уважение к человеку), волютивные (рефлексия, самокон-троль).

Третья группа объединяет системные модели специальных способностей, главные составляющие которых выводят из их характеристик более сложных динамических систем, в которых деятельность социального работника рассмат-ривается как элемент инфра- или суперсистемы. В качестве примера такого ро-да моделей можно привести достаточно авторитетную в психологической лите-ратуре модель, предложенную Дж. Холландом. Он, в соответствии с теорией интересов Гилфорда, выделил шесть основных типов профессий: реалистич-ные, интеллектуальные, социальные, конвенциональные, предпринимательские, артистические. Каждый тип профессий имеет свою интерперсональную среду и привлекает людей сходных интересов, с одинаковыми реакциями на ситуации, ценностями, близостью позиций. Чем выше степень сходства личностной на-правленности члена профессиональной группы с групповыми интересами, тем выше шансы этого члена достичь высокой результативности и продвижения. Каждая профессия (интерперсональная среда) привлекает к себе людей с опре-деленными личностными установками, поэтому в соответствии со своей моде-лью Дж. Холланд предположил существование шести типов личности, пред-располагающих к наиболее быстрому "вхождению" в свою профессиональную среду: реалистичный, интеллектуальный, социальный, конвенциональный, предпринимательский и артистический.

Профессия "социальный работник", несомненно, соответствует социаль-ному типу личности. Возникающие у клиентов ситуации и проблемы предпола-гают наличие как у претендентов на эту профессию, так и у специалистов по социальной работе социальной ответственности, потребности во взаимодейст-вии, вербальных и невербальных способностей, эмоциональности и активности в решении социально-психологических проблем клиентов.

Четвертую группу моделей представляют прогностические модели специ-альных способностей: их главные составляющие выводятся из "матриц корре-ляций", с одной стороны, показателей выраженности базисных свойств лично-сти, а с другой – критериев эффективности социально-психологического воз-действия. В настоящее время существует несколько таких моделей.

Одна из моделей предполагает выявление базисных свойств личности при помощи шестнадцатифакторного опросника личности Р. Кеттелла и их корре-ляцию с тремя свойствами, особенно важными для личности социального ра-ботника: готовность к контактам, умение налаживать и поддерживать контакты, общая интеллектуальность. Практическое применение данного вида модели по-


80

зволяет сделать следующий прогноз: лучший кандидат на профессию "соци-альный работник" тот, кто получает более высокие оценки по следующим фак-торам: потребность в общении, чувство дистанции, общий уровень вербального интеллекта, нечувствительность к социальной угрозе.

Обобщенный анализ всех четырех моделей специальных способностей, ис-следование теоретического и эмпирического материала, полученного в ходе их практического применения, позволили выделить первичные, или основные, компоненты профессиональной успешности социального работника: его наме-рения (интенция), его настойчивость (профессиональное стремление к дости-жению им реализации целей), собственно социально-психологические способ-ности (сопротивляемость развитию синдрома эмоционального сгорания), высо-кий уровень специальной академической и методологической подготовки, а также "везение" (обнаружение своей интерперсональной среды).

Все пять основных компонентов профессиональной успешности в деятель-ности социального работника могут быть организованы на трех уровнях: ин-трапсихическом (индивидном), интерпсихическом (межперсональном) и груп-повом (социальном).

На первом уровне первичные компоненты группируются по параметру на-правленности контроля (внутреннего или внешнего) на параметры эффектив-ных возможностей: а) претендента (намерение, настойчивость, способности) и б) профессиональной среды (уровень академической и методологической под-готовленности; везение в "обнаружении" своей среды).

На втором уровне индивидуальные различия в скорости овладения специ-альными знаниями и навыками в процессе профессионального обучения предо-пределяются характером профессиональной мотивации (т.е. намерением и на-стойчивостью) и уровнем развития социально-психологического умения (т.е. разницей между вкладом в результативность профессионального обучения соци-ально-профессиональных способностей и уровнем академической подготовлен-ности).

На межгрупповом уровне эффективность социально-психологического воздействия социального работника на клиента (или клиентов) задается специ-фическим отношением ведущей мотивации и умениями, т.е. мастерством соци-ального работника. Оно же определяет и степень социально-психологического воздействия с целью достижения желаемых результатов терапии (направлен-ность, силу и устойчивость решения клиентом своих проблем).

Выделение базисных компонентов, в совокупности определяющих про-фессиональный успех в социально-психологической деятельности, уровни их организации, а также возможные формы их сочетания на каждом из трех пред-ставленных уровней могут служить основанием для построения программ по психодиагностике социально-психологических способностей в самом широком смысле этого слова. Эта программа может состоять из нескольких блоков, ко-торые позволяют определить:

- выраженность первичных компонентов социально-психологической ус-пешности: намерения, стремления, собственно способности, знания о требова-


81

ниях профессии, уровень идентификации кандидата со своей профессиональ-ной социально-психологической средой;

- выраженность вторичных (производных) параметров, предопределяющих успешность профессионального обучения (мотивы власти и альтруизм как ве-дущие мотивации деятельности социального работника и сформированность социально-психологических умений);

- выраженность третичных (производных) характеристик социально-психологических воздействий и их последствий (социальных умений, устойчи-вости в процессе общения, социального интеллекта, вербальной и невербальной компетенции социального работника, прямых и косвенных социально-психологических воздействий).

Проведенный анализ позволяет утверждать, что среди названных первич-ных компонентов, предопределяющих потенциальные возможности кандидата, особое место в прогнозе социально-психологической деятельности занимают факторы мотивационного порядка и социально-психологических способностей.

Данные теоретические выводы позволяют сделать ряд практических реко-мендаций. Прежде всего необходима развернутая система профориентацион-ных мероприятий в молодежной среде, раскрывающая суть, содержание и ос-новные направления социальной работы в современной России. При отборе кандидатов на обучение в колледжи, профессиональные училища и вузы по специальности "социальная работа" необходимо учитывать наличие или отсут-ствие у абитуриентов специальных социально-психологических способностей, являющихся важным фактором их профессиональной пригодности, а в пер-спективе – успешной деятельности в должности социального работника.

Помимо выделенных специальных психологических способностей соци-альный работник должен обладать отличным физическим здоровьем, что по-служит успехом в выполнении данной деятельности. Кроме того, профессия "социальный работник" относится к классу профессий "субъект-субъект", кото-рые наиболее подвержены синдромам психического (эмоционального) выгора-ния, хронической усталости и "лишения любви", что предопределяет необхо-димость психического здоровья социального работника.

Анализ большого количества зарубежных работ и единичных исследова-ний отечественных ученых показал, что, несмотря на теоретическую и практи-ческую значимость перечисленных синдромов, до сих пор не существует еди-ных точек зрения в понимании их сути, причин и механизмов их возникнове-ния, протекания, а также профилактики. Более того, в отечественной науке практически отсутствует диагностический инструмент для оценки выраженно-сти перечисленных синдромов, не решен вопрос о роли внешних и внутренних факторов в их формировании и развитии.

В настоящее время под выгоранием понимается синдром эмоционального истощения, деперсонализации и уменьшения личностных достижений, которое возникает у индивидов, работающих с людьми. При этом он обнаруживается только среди профессионалов, чья работа прямо связана с тесными и интенсив-ными контактами с другими людьми в эмоционально насыщенной атмосфере. Основными симптомами эмоционального истощения являются: появление чув-


82

ства эмоциональной изнуренности (неспособность дальше "отдавать" себя дру-гим); усиление негативной установки к клиентам (их дегуманизация и деперсо-нализация); снижение самооценки своей профессиональной компетенции; воз-никновение чувств деморализации, цинизма, пустоты, исчерпания эмоциональ-ных и физических сил.

Все симптомы выгорания могут быть расквалифицированы на три класса: симптомы физического утомления (усталости, скуки, истощения); симптомы эмоциональной усталости (депрессии, безнадежность, чувство тупика); сим-птомы ментальной слабости (чувство своей никчемности, разочарованности и обиды).

Синдрому хронической усталости сегодня подвержено большинство насе-ления России. Социальные работники в этом плане не исключение. Его причи-нами являются дефицит времени, ускоренный темп жизни, физические и умст-венные перегрузки за счет подработок и т.д. Данный синдром выражается в фи-зической усталости, тяжести и сложности передвижения, нервном истощении, отсутствии интереса к жизни, новым людям, явлениям, событиям, в апатии, раздражительности и т.п.

Еще один синдром, который также может возникнуть у социальных работ-ников, – это синдром "лишения любви". Он ведет к болезни, у которой нет пока научного названия, но психиатры и терапевты называют ее причину так: боль-ных "лишили любви" или на них просто перестали обращать внимание. Путем наблюдения психоаналитики пришли к выводу, что "лишение любви" вызывает большой стресс. Перегрузки, которые испытывает спортсмен во время состяза-ний, – ничто по сравнению с чувствами человека, которого разлюбили. Гормоны стресса – адреналин, норадреналин и кортизол – вырабатываются в организме "лишенных любви" гораздо интенсивнее. Иммунная система "распознает" адре-налин и сразу же уменьшает производство белых кровяных телец, помогающих человеку бороться с инфекциями.

Признаки болезни: головные боли, учащенный пульс, повышенное давле-ние, панический страх, экземы, дерматиты, нейродермиты, различные аллерги-ческие реакции, ухудшение слуха в результате сужения кровеносных сосудов в ушной раковине, остеохондроз, воспаление слизистой оболочки желудка, тош-нота и рвота, ожирение. Данному синдрому и серьезным нарушениям психики со всеми вытекающими из этого последствиями в первую очередь подвержены те люди, чье чувство собственного достоинства питается только из одного ис-точника. Например, для политиков или спортсменов – это их достижения. Для артистов или манекенщиц – их собственная внешность. Наряду с этим есть профессии, представителям которых лишение внимания и любви близких и клиентов угрожает чаще всего (учителя, полицейские, врачи "скорой помощи", поэты, психологи, социальные работники).

Возникновение всех трех синдромов связано с рядом объективных и субъ-ективных причин. Прежде всего речь идет об индивидуальных характеристиках социальных работников – профессионалов, степени соответствия или несоот-ветствия личности человека профессиональным требованиям, наличие или от-сутствие у него специальных социально-психологических способностей. Среди


83

индивидуальных факторов выделяют социально-демографические характери-стики (возраст, пол, уровень образования, страх работы и т.д.).

Следующей причиной возникновения синдромов являются особенности профессиональной деятельности социального работника (ее новизна, социальная значимость, многоплановость, многообразие методов работы, большое количе-ство клиентов, условия социально-психологической напряженности, ее альтруи-стическое содержание и т.д.).

И наконец, еще одной причиной развития синдромов выступают социаль-но-психологические характеристики клиентов социальной работы (их дезадап-тированность, дезорганизованность, психологическая травмированность, нали-чие потребности в помощи, сострадании и реабилитации).

Говоря об объектах социальной работы как вида профессиональной дея-тельности, прежде всего необходимо отметить, что ее обобщенным клиентом выступает человек как биопсихосоциальное существо (индивид, индивидуаль-ность, личность). Первый уровень объектов составляют индивиды. На индиви-дуальном уровне это может быть конкретный ребенок, студент, пенсионер, бомж, безработный и т.д. Первоначально социальная работа велась именно как работа с индивидами. Однако позднее стало ясно, что попытки изменить ситуа-цию и поведение индивидуального клиента редко оказываются эффективными, если не воздействовать на его непосредственное окружение, на ближайшую со-циальную сеть, в которую он вовлечен. Это привело к становлению семейной и групповой социальной работы. Воздействие на семью невозможно без воздей-ствия на каждого ее члена. Изменения в поведении и самочувствии отдельных членов семьи ведут за собой изменение внутрисемейных взаимоотношений, трансформацию семейных коммуникаций и т.д.

Отсюда следует, что второй уровень объектов социальной работы – это различные социальные группы. Критерии их выделения в обществе могут быть самыми разнообразными, например: принадлежность к определенной социаль-но-демографической группе – люди пожилого и старческого возраста, дети, женщины, молодежь и т.д. Однако среди них в тот или иной исторический пе-риод всегда выделяются наиболее нуждающиеся в помощи. В современной России к таковым официально относят пенсионеров, безработных, мигрантов, детей, молодежь, лиц без определенного места жительства, женщин, представи-телей групп риска. Выделяют также людей с особыми проблемами: например, инвалидов или людей с ограниченными возможностями, безработных, участво-вавших в различных боевых действиях, детей из многодетных семей.

Третий уровень объектов составляют более крупные образования – кон-кретные общества: например, большинство постсоциалистических стран сего-дня находятся в кризисе и требуют реализации конкретных социальных про-грамм; российское общество не является исключением. Более того, кроме об-щих, интернациональных проблем, каждое общество имеет свои, специфиче-ские, связанные с особенностями его исторического развития, социокультур-ными традициями и характером переживаемого периода.

Все человечество как обобщенный клиент социальной работы, его наибо-лее слабая часть составляет четвертый уровень объектов социальной работы.


84

Разумеется, приведенная классификация объектов социальной работы является весьма упрощенной. На практике, в реальной жизни каждый уровень диффе-ренцируется по многим основаниям.

Термин "объект" применяется при анализе конкретной двусторонней связи, описывающей единичное отношение познания и деятельности. В этом конкретном отношении сторона, осуществляющая познание или деятельность, называется субъектом, а сторона, на которую направлено познание или деятельность, – объ-ектом. Считается, что субъект-объектные отношения подвижны: то, что в одном отношении было объектом, в другом акте познания или деятельности может стать субъектом, и наоборот. Кроме того, в сфере коммуникативной деятельности це-лый ряд отношений может пониматься как субъект-субъектные, в которых обе стороны являются активными продуцентами деятельности и познания, влияют друг на друга. Социальная работа относится к числу именно таких сфер социаль-ной деятельности.

Поскольку социальный работник любого ранга всегда активная сторона, можно говорить о том, на что направлена его деятельность, вне зависимости от того, встречает ли она активный ответ или только пассивно принимается людь-ми. В этом смысле объектом социальной работы являются индивиды, семьи, группы, общности, находящиеся в трудной жизненной ситуации.

В условиях современной России в число объектов социальной работы мо-жет попасть любой человек, семья или группа людей, которые находятся или потенциально могут оказаться в «слабой» позиции, и в силу этого объективно нуждаются в понимании связанных с этой позицией трудностей, проблем, в по-лучении реальной помощи для их преодоления. Существуют мнения о том, что многие из тех, кто субъективно считает себя нуждающимся в помощи, к тако-вым могут быть отнесены только условно, и, наоборот, те, кому действительно необходимо социальное внимание, милосердное отношение, профессиональная помощь, не осознают своей потребности или, если осознают, то стыдятся обра-щаться за содействием.

Совокупность проблем, их состояние изначально задают направления, формы и методы социальной работы в конкретном обществе. Основное, страте-гическое направление социальной работы, характерное для любой страны, – это создание и практическое обеспечение системы социальной помощи и защиты населения. Конкретные направления, а именно они составляют основное со-держание деятельности субъектов социальной работы, дифференцируются по разным основаниям, уровням и объектам. Например, на уровне макропрактики такими направлениями будут: формирование адекватной возможностям обще-ства социальной политики; создание мобильной, разумной и действенной соци-альной помощи и защиты населения; охрана и реализация прав человека; соз-дание условий жизни (экономических, политических, юридических, духовных, нравственных, психологических), достойных человека.

На уровне микропрактики направления социальной работы отвечают спе-цифике ее объектов (личности, группы) и включают помощь людям в получе-нии ощутимых социальных услуг; поддержку в трудные, кризисные периоды жизни; обучение техникам выживания и выхода из экстремальных и кризисных


85

ситуаций; помощь в процессах социальной адаптации, реадаптации, реабилита-ции и интеграции. Для каждого конкретного объекта существуют свои направ-ления социальной работы. Например, для подростков "группы риска" они за-ключаются в следующем:

- создание для подростков с отклоняющимся (девиантным) поведением центров реабилитации, включающих в себя приюты (убежища), службы меди-ко-психолого-педагогической коррекции;

- организация служб социальной поддержки; - открытие кабинетов доверия и семейных консультаций; - ″телефон доверия″; - изучение социального окружения такого подростка и воздействие на не-

го; - проведение работы по охране прав ребенка через взаимодействие с орга-

нами опеки и попечительства; - создание служб реабилитации и адаптации подростков, подверженных

наркомании и токсикомании, табакокурению, алкоголизму; - создание кризисных стационаров для подростков-суицидентов и т.д. Таким же образом можно обозначить основные направления социальной

работы с другими ее объектами (клиентами). Одним из наиболее актуальных и перспективных направлений современной социальной работы, приемлемым для любого ее объекта, является разработка инновационных социальных техноло-гий, их апробация, внедрение и обучение им нуждающихся граждан.

Особенности объектов социальной работы, их психологические характери-стики априори задают принципы осуществления данного конкретного вида дея-тельности. К числу основных можно отнести следующие: соучастие и понима-ние, открытость и конфиденциальность, своевременность социальной помощи и поддержки, приоритетность профилактики социальных проблем, признание цен-ности личности клиента и значимости его проблем, творческое сочетание спе-циализации и комплексности в социальной работе, профессионализм.

Не подлежит сомнению, что социальная работа как вид профессиональной деятельности в современном российском обществе выполняет определенные функции. Среди них можно выделить:

- организаторскую (создание и организация деятельности социальных служб, привлечение к их работе широкой общественности, направление их дея-тельности на оказание различных видов помощи и социальных услуг населе-нию);

- диагностическую (при помощи ее изучаются особенности объектов соци-альной работы, степень и направленность влияния на них микро-, мезо- и мак-росреды, ставится "социальный диагноз");

- правозащитную (используются законы и правовые акты, направленные на оказание помощи и поддержки населению, его защиту);

- профилактическую (приводятся в действие различные механизмы (юри-дические, медицинские, психологические, педагогические и другие) с целью предупреждения и преодоления негативных явлений, организации помощи ну-ждающимся);


86

- социально-медицинскую (организуется работа по профилактике заболе-ваний и сохранению здоровья, овладению основами оказания первой медицин-ской помощи, содействию в подготовке молодежи к семейной жизни, развитию трудотерапии и т. д.);

- социально-педагогическую (выявляются интересы людей в культурно-досуговой, спортивно-оздоровительной, художественной и т.д. деятельности, привлекаются к работе с ними различные учреждения, общества и творческие союзы и т. п.);

- психологическую (осуществляются различные виды консультирования и коррекции межличностных отношений с целью социальной адаптации, реадап-тации и реабилитации);

- социально-бытовую (оказание необходимой помощи и поддержки раз-личным категориям населения: инвалидам, пожилым, молодым семьям, одино-ким гражданам и т.д. в улучшении их быта и жилищных условий);

- коммуникативную (устанавливается контакт с нуждающимися, организу-ется обмен информацией, вырабатывается единая стратегия взаимодействия, восприятия и понимания другого человека и групп).

Социальная работа выполняет функцию связующего звена между теми, кто нуждается в помощи, и теми, кто ее реально может оказать (государство, благо-творительные и коммерческие организации, конкретные люди). Характер дея-тельности социального работника на микроуровне позволяет ему самостоятель-но оказать эту помощь нуждающимся (консультативную, обучающую, инфор-мационную и т.п.). Реализуя свою деятельность, социальный работник ведет воспитательную работу (выступает в роли учителя, консультанта, эксперта, да-ет советы, обучает умениям, моделированию поведения, устанавливает обрат-ную связь, применяет ролевые игры). Осуществляя фасилитативную функцию, он играет роль пособника или помощника, сторонника или посредника при ре-шении проблемы клиента, интерпретирует поведение, обсуждает альтернатив-ные направления деятельности и действий, объясняет ситуацию, подбадривает и нацеливает на мобилизацию внутренних ресурсов клиента. Его адвокативная функция заключается в подборе документально обоснованных фактов для уси-ления аргументации с целью защиты клиента.

Основные направления и функции социальной работы в обществе осуще-ствляются ее субъектами через организационно-управленческую, исследова-тельскую, аналитическую и научно-педагогическую деятельность.

Таким образом, использование деятельностно-активистского подхода к изучению состояния и функционирования социальной работы как одной из сис-тем российского общества позволяет обозначить ее как совокупность субъектов и объектов деятельности. Осуществление социальной работы на трех уровнях объективно дифференцирует субъекты и объекты данного вида деятельности, априори задает им специфические признаки и характеристики, определяет ос-новные направления, функции и принципы современной социальной работы в России.

Одним из условий дальнейшего совершенствования социальной работы как вида профессиональной деятельности, повышения ее эффективности и ус-


87

пешной институционализации является применение традиционных, уже из-вестных, а также разработка, апробация и внедрение инновационных социаль-ных технологий.

3.2. Технологизация социальной работы как одно из условий ее институционализации

Процессы институционализации социальной работы как вида профессио-нальной деятельности объективно зависят от разнообразных условий и факто-ров. Одним из таких условий несомненно является активное использование со-циальных технологий.

Словосочетание "социальная технология" достаточно прочно укоренилось как в бытовом, так и в научном языках. Более того, все, что понимается под со-циальными технологиями, стало объектом для изучения многих наук. Вопросы о сути данного понятия, истории его появления, сферах применения, а также перспективах развития легли в основу разработки нового направления в науч-ных исследованиях – теории социальных технологий. Некоторые виды совре-менной деятельности практически невозможны без использования социальных технологий. Все это вызвало необходимость более детального рассмотрения самого понятия "социальная технология".

Традиционно слово "технология" применялось к неодушевленным предме-там материального мира и означало "совокупность производственных процес-сов в определенной отрасли производства"110. По сути, это методы "обработки, изготовления, изменения состояния, свойств, формы сырья, материала или по-луфабриката в процессе производства"111

Сложнее обстоит дело с термином "социальный". Первоначально он пред-ставлялся достаточно простым и трактовался как "общественный, связанный с жизнью и отношениями людей в обществе". Сегодня проблема и понятие "со-циального" вызывает особый интерес по ряду причин. Прежде всего, суть "со-циального" значительно расширилась и перестала быть связанной только с от-ношениями собственности на средства производства.

. Технологией называется и научная дисциплина, разрабатывающая такие методы, приемы и способы.

Вслед за повышением роли социальной сферы, социальных аспектов эко-номической, политической и духовной жизни общества под "социальным" ста-ли понимать специфические для человека и общества, в отличие от животного мира, условия, процессы и продукты их жизнедеятельности, их функциониро-вание, изменение и развитие. Это и взаимоотношения, и характер социальной деятельности, и специфика поведения, и состояние самих социальных субъек-тов как в определенных исторических условиях, так и в конкретных ситуациях.

Способы и средства преобразования окружающей действительности, сте-пень их совершенства на всех этапах развития человечества служили важней-

110 Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1986. С. 597. 111 Словарь иностранных слов. М., 1990. С. 124.


88

шей характеристикой уровня развития общества. Данный вид технологий соци-альной практике известен довольно давно. Еще в первобытных племенах при-менялись особые способы воздействия на психику человека с целью создания подходящего настроения для начала охоты, военных действий, совета или празднества. Конечно, достигалось это за счет стихийно сложившейся и пере-даваемой от поколения к поколению системы традиционных обрядов и церемо-ний. Как правило, такие "социальные технологии" носили массовый характер, так как в играх, пении, плясках и других ритуальных действиях участвовали все члены племени.

Более осознанно эмпирически найденные методы воздействия применя-лись в практике ораторского искусства, в приемах и технике риторики, кото-рым столь большое значение придавали политические деятели Древней Греции и Рима. Ораторское искусство в основном строилось на двух "технологиях": одни ораторы влияли на чувства, другие воздействовали на слушателей путем логических рассуждений.

Особенно тщательно и целеустремленно на протяжении ряда столетий сис-тему эмоционально насыщенных обрядов и культовых действий, способных оказать огромное влияние на психику и поведение человека, формировала и ис-пользовала церковь. Методы ее воздействия базировались как на впечатляющей силе комбинированного эстетического воздействия (красочность икон, роспись храмов, устремленный к небу купол, полусвет, мерцание свечей, хоровое пение и т.д.), так и на умелом использовании народных обычаев, традиций и норм мо-рали.

Далее процесс развития технологий осуществляется в сфере управленче-ской деятельности. В частности, вся история возникновения и развития ме-неджмента является ярким примером развития социальных технологий. Уже в древних обществах – Шумере, Египте и Аккаде – жрецы старательно вели де-ловую документацию, проверяли бухгалтерские расчеты, осуществляли снаб-женческие, контрольные и прочие функции, управляли движением средств.

В дальнейшем менеджмент сформировался как инструмент коммерческой и религиозной деятельности, постепенно превратился в особую социальную технологию. Несомненный вклад в ее развитие внесли вавилонский царь Хам-мурапи (1792 – 1750 гг. до н.э.), царь Навуходоносор II (605 – 652 гг. до н.э.) и представители Древнего Рима (например, Диоклетиан).

Следующий этап развития социальных технологий связан с зарождением капитализма и началом индустриального развития европейской цивилизации. Его главными характеристиками явились отделение технологии менеджмента от собственности (капитала) и зарождение профессионального управления, ко-торое стало трактоваться как администрирование.

В эпоху развития научно-технического прогресса функции менеджмента значительно расширились и стали объединять планирование, делопроизводст-во, сбыт, закупки, совершенствование организации, статистический анализ производства. Появилась и развилась система формирования и исполнения бюджета предприятия – бюджетирование.


89

Буржуазная революция стала началом нового этапа в развитии социальных технологий. Прежде всего это связано с личностью предпринимателя, его уров-нем овладения профессиональным управлением, т.е. формированием нового типа "управленца" – наемного управляющего – менеджера.

В конце XIX – начале XX в. наступил очередной этап, который получил название "бюрократический". Его теоретической базой стала концепция "ра-циональной бюрократии" М. Вебера, для которой характерны формирование крупных иерархических структур, разделение управленческого труда, внедре-ние норм и стандартов, формализация должностных обязанностей и ответст-венности менеджеров.

Далее можно выделить важнейшие концепции, на основе которых шел процесс развития теории и практики социальных технологий в рамках менедж-мента. Это концепции научного управления (1885 – 1920 гг.), административ-ного управления (1920 – 1950 гг.), управления с позиций человеческих отноше-ний (с 1930 г. – по настоящее время), управление с точки зрения количествен-ных методов (1950 г. – по настоящее время).

Вместе с тем достижения научно-технического прогресса всегда благо-творно влияли на состояние, развитие и совершенствование социальной техно-логии. Являясь по существу важнейшей характеристикой способа сознательно-го освоения и преобразования природы, способа материализации, опредмечи-вания в природном материале знаний, информации, трудовых функций и опыта человека, качественное состояние технологии представляет собой важнейший интегральный показатель достигнутого в обществе уровня цивилизации.

Если в сфере материального производства понятие "технология" утверди-лось прочно, а ее многовековые традиции не вызывали никаких сомнений в сре-де теоретиков и практиков, то понятия "технологизация социальной сферы" и "социальная технология" утвердились не сразу. Еще в середине 70-х гг. ХХ в. подвергалась сомнению сама возможность технологизации социальной сферы. Длительное время дискуссионным оставалось предметное пространство соци-альных технологий, несмотря на то, что приоритет в разработке вопросов соци-альной инженерии и технологии принадлежит российским ученым Центрального института труда (ЦИТ), созданного в 1920 г. А. Гастевым. Социальная инжене-рия, трудовая технология сводились цитовцами к технической деятельности по совершенствованию и соединению организации производства и социальных факторов в целях повышения производительности труда, облегчения и улучше-ния его условий112

Особенно ярко технологизация социальных процессов стала проявляться в связи с развитием научно-технического прогресса и производственной деятель-ности. Под социальной технологией в этот период стала по аналогии с про-мышленной пониматься совокупность приемов, методов и воздействий, приме-няемых для достижения поставленных целей в процессе социального планиро-вания и развития, решения разного рода социальных проблем (повышение про-изводительности труда; совершенствование организации управления; целена-

.

112 Уткин Э.А. История менеджмента. М., 1997. С. 24 – 26.


90

правленное воздействие на общественное мнение через средства массовой коммуникации и т.п.)113

Учитывая сложность и неоднозначность человеческого фактора, люди вольно или невольно разрабатывали определенные методы, способы и приемы воздействия как на отдельных личностей, так и на группы, изменяли характер их взаимодействия (особенно в производственном процессе), искали оптималь-ные пути решения тех или иных проблем и конкретных задач.

.

Естественные изменения в различных сферах жизнедеятельности общества также приводили к возникновению новых социальных технологий. Конечно, все они складывались достаточно спонтанно, развивались длительное время и фактически являлись результатом эмпирического опыта, массового творчества и закономерностей, открытых социальными науками.

Условия современного, быстро изменяющегося общества выдвинули но-вые вопросы, связанные с социальными технологиями. Технотронный этап НТР, информационный взрыв, инновации социальной практики, экологические катаклизмы и т.д. поставили человека в крайне сложное положение. Следстви-ем этого положения явилось обострение социальных проблем как в целом, так и личных (неудовлетворенность жизнью, депрессии, неврозы, психопатии, суи-циды и т.д.). Значительно выросло число кризисных ситуаций, в которых и по-сле которых человеку нужна помощь специалистов. При этом следует отметить интернациональный характер проблем, хотя степень их выраженности в разных странах может варьироваться.

Все современные социальные технологии представляют так называемую активную социологию, т.е. социологию реальных изменений. Ее сторонники, в отличие от классических социологов, не только собирают и анализируют ин-формацию, они вырабатывают решения по своим исследованиям, дают реаль-ные, конкретные рекомендации, отвечающие на вопрос, что теперь делать.

Краткий экскурс в историю социальных технологий позволил выделить основные этапы их развития. На первом этапе характер технологий определялся результатом функционирования практики людей. Затем их создание диктова-лось потребностями конкретного вида данной практики (особенно в системе производства). Современные социальные технологии носят превентивный ха-рактер, антиципируют последствия социальной практики для объектов, разра-батываются искусственно и целенаправленно, имеют авторство, создаются на-меренно для конкретных задач, являются инструментарием реальных измене-ний.

Начиная со второй половины 70-х гг. и фактически по настоящее время идет интенсивная научная разработка проблем, связанных с социальными техноло-гиями. Сложность и многогранность содержания социальных технологий, разно-образие подходов к их анализу не могли не породить множества определений

113 Албегова И.Ф. Социально-психологические аспекты технологизации социальной ра-

боты в современной России // Проблемы психологии и эргономики. 2001. № 4. С. 17 – 18.


91

социальных технологий114

Наиболее плодотворной стала попытка изучения социальных технологий, осуществленная болгарскими философами и социологами М. Марковым и Н. Стефановым

. Среди них наиболее характерными являются предло-жения понимать социальную технологию как «способ управления, регулирова-ния, планирования социальных процессов», как «конечный продукт социального проектирования, необходимый для обеспечения процессов воспроизводства и совершенствования деятельности», как «совокупность приемов, методов и воз-действий, применяемых для достижения поставленных целей», как социологиче-скую категорию, обозначающую и характеризующую способ целенаправленного решения общественной проблемы в виде определенного набора процедур и опе-раций и как средство практического достижения поставленных целей.

115

В монографии Н. Стефанова "Общественные науки и социальная техноло-гия" отмечается, что "возможность технологизировать социальные процессы обусловлена структурой человеческой деятельности, что смысл социальных технологий сводится к преобразованию знаний, опыта и навыков человека в практические действия по преобразованию социальных отношений и социаль-ных процессов"

. Так, М. Марков рассматривает их в двух аспектах: как зна-ние об организации технологической деятельности и как деятельность, постро-енную в виде этапов, операций, методов, соответствующих определенным спе-цифическим социальным структурам. Н. Стефанов определяет социальные тех-нологии как деятельность, в результате которой достигается поставленная цель и изменяется объект деятельности. Другими словами, социальные технологии – это предварительно определенный ряд операций, направленных на достижение некоторой цели и задачи. В предложенном Стефановым определении можно выделить по меньшей мере три признака, которые могут быть отнесены к со-циотехнологическим: достижение посредством социотехнологических воздей-ствий определенной цели и решение какой-либо задачи; ряд операций и эле-ментов, на которые может быть расчленена любая социальная технология, и определенная последовательность, в которую соединены элементы и операции.

116

Системный анализ понятия "социальные технологии" в отечественной фи-лософии осуществила Г. Иконникова, еще ранее в своих трудах по управлению этим понятием оперировал В. Афанасьев. В своей книге "Человек в управлении обществом" В. Афанасьев отмечает, что "социальная технология характеризу-ется как важный элемент механизма управления, а ее сущность рассматривает-ся как перевод требований объективных законов на язык практики социального

.

114 См., например: Дикарева А.А., Мирская М.И. Социология труда. М., 1989. С. 28;

Марксистско-ленинская социология. М., 1989. С. 153; Современная западная социология: Словарь. М., 1990. С. 345; Современные социальные технологии: сущность, многообразие форм и внедрение: Материалы Международной научно-практической конференции, 18 - 20 апреля 1991 года. Ч. 2. Белгород, 1991. С 177 – 178; Российская социологическая энциклопе-дия / Под общ. ред. Г.В. Осипова. М., 1999. С. 574.

115 Марков М. Технология и эффективность социального управления. М., 1982. С. 23 – 36.

116 Технология социальной работы / Под общ. ред. И.Г. Зайнышева. М., 1998. С. 7 – 8.


92

управления. Это перевод абстрактного языка науки, отражающей объективные закономерности развития общества, на конкретный язык решений, нормативов, предписаний, регламентирующих, стимулирующих людей, каждого конкретно-го человека на достижение поставленных целей"117

Социальные технологии - это и "система знаний об оптимальных способах преобразования и регулирования социальных отношений и процессов в жизне-деятельности людей, а также сама практика алгоритмического применения оп-тимальных способов преобразования и регулирования социальных отношений и процессов"

.

118

В. Нечаев считает, что социальные технологии своим объектом имеют раз-нообразные занятия людей, они создают ситуации их оптимального благопри-ятного проведения. В качестве объекта он выдвигает социальную деятельность. Согласно Е. Руденскому, "под технологией обычно понимают совокупность средств организации и упорядочивания целесообразной практической деятель-ности в соответствии с целью и логикой процесса преобразования того или иного объекта"

.

119

А. Пригожин под социальными технологиями в широком смысле понимает "деятельность по организации, изменению другой деятельности. Для этого раз-рабатывается комплекс методов, процедур, правил, предлагаемых конкретным людям с целью улучшения их труда"

.

120. Более того, все социальные субъекты находятся во взаимодействии и взаимовлиянии. Следовательно, социальные технологии – это и изменение характера этого взаимодействия, повышения их разумности и согласованности, усиления их субъектности, т.е. приведение этих взаимоотношений в соответствие с требованиями современного цивилизован-ного общества121

Российская социологическая энциклопедия определяет социальную техно-логию как "специфическое и стандартное оперативное средство деятельности социолога-практика в сфере управления"

.

122

117 Технология социальной работы. С. 8.

. В ней же отмечается, что термин "технология социальная" используется в социально-инженерной деятельности и социологической ветви управленческого консультирования. Она представляет собой способ организации и упорядочения целесообразной практической дея-тельности, совокупность приемов, направленных на определение или преобра-зование (изменение состояния) социального объекта, достижение заданного ре-зультата. При этом речь идет о специфических, собственно социологических средствах. Специфика технологии в том, что она алгоритмизирует деятельность и поэтому может быть многократно использована, тиражирована для решения

118 Там же. С. 9. 119 Руденский Е.В. Феноменология и социальная технология праздничного общения:

Дис. ... д-ра социол. наук. М., 1991. С. 4. 120 Пригожин А.И. Современная социология организаций. М., 1995. С. 229. 121 Албегова И.Ф. Социально-психологические аспекты технологизации социальной ра-

боты в современной России // Проблемы психологии и эргономики. 2001. № 4. С. 20. 122 Российская социологическая энциклопедия. М., 1999. С. 574.


93

сходных задач, достижения заданных результатов посредством трансляции профессиональной, в данном случае социологической, культуры.

Идея принадлежности социальных технологий к числу социологических средств, направленных на обеспечение управленческой деятельности, разделя-ется большинством российских социологов, однако это не определяет социоло-гической специфики, поскольку в сфере управления могут быть использованы (и используются) технологии и средства различных предметных сфер (техниче-ских, экономических, психологических и др.).

В словаре "Современная западная социология" отмечается, что социальные технологии – это совокупность приемов, методов и воздействий, применяемых для достижения поставленных целей в процессе социального планирования и развития, решения разного рода социальных проблем123

К. Поппер в своей концепции открытого общества, легко изменяющегося и приспосабливающегося к обстоятельствам внешней среды, под социальными технологиями понимает способ применения различных видов теорий развития общества.

.

В толковом словаре "Социальные технологии" авторы рассматривают со-циальную технологию как специально организованную область знаний о спо-собах и процедурах оптимизации жизнедеятельности человека в условиях на-растающей взаимозависимости, динамики и обновления общественных процес-сов; способ осуществления деятельности на основе ее рационального расчлене-ния на процедуры и операции с их последующей координацией и синхрониза-цией и выбора оптимальных средств, методов их выполнения; метод управле-ния социальными процессами, обеспечивающий систему их воспроизводства в определенных параметрах – качества, свойства, объемы, целостности деятель-ности и т.п.124

В настоящее время существует множество подходов к определению сути социальной технологии

125

Как явление социальной практики, социальная технология представляет собой комплекс приемов достижения социально полезной цели в обеспечении

: определенный способ достижения общественных це-лей, состоящий в пооперационном осуществлении деятельности; операции раз-рабатываются предварительно, сознательно и планомерно; разработка проводит-ся на основе и с использованием научных знаний; при этом учитывается специ-фика области, в которой осуществляется деятельность; социальная технология выступает в двух формах: как проект, содержащий процедуры и операции, и как сама деятельность, построенная в соответствии с этим проектом, и, наконец, со-циальная технология – элемент человеческой культуры, она возникает двумя пу-тями: «вырастает» в культуре эволюционно либо строится по ее законам как ис-кусственное образование, главная функция которого сегодня – соединение науки и практики.

123 Современная западная социология. М., 1999. С. 225. 124 Социальные технологии: Толковый словарь / Отв. ред. В.Н. Иванов. М.; Белгород,

1995. С. 17. 125 Социальные технологии. С. 18.


94

благоприятных условий жизни людей, их организованности, в той или иной степени соответствующий требованиям времени.

На наш взгляд, вполне уместно под социальными технологиями понимать методы воздействия на социальные субъекты и объекты с целью изменения их состояния, формирования определенных установок, ценностных ориентаций, новых социальных потребностей, усиления их способностей к социальной адаптации и интеграции в современное общество.

Более того, все социальные субъекты и объекты влияют друг на друга, посто-янно находятся во взаимосвязи и взаимозависимости. Следовательно, социальные технологии – это и изменение характера этих взаимодействий, повышение их ра-зумности и согласованности, усиление их субъектности, т.е. приведение этих взаимоотношений в соответствие с требованиями современного цивилизованного общества.

Эти определения и подходы к сути социальных технологий лишний раз подтверждают мысль о том, что любая попытка дать точное и полное определе-ние сущности такого сложного социального феномена будет неполной, носит относительный характер. Основой такого утверждения является факт неравно-мерности социальных отношений и процессов в обществе, их чрезвычайно высо-кие динамизм и взаимозависимость. В связи с этим все приведенные подходы к определению социальных технологий отражают лишь ее отдельные аспекты, имеющие важное значение для социальной практики. Однако полиморфизм под-ходов лишний раз подтверждает, что проблема определения сути и специфики социальных технологий, определение их как научного понятия до сих пор до конца не решена.

Разнообразие современных социальных технологий, их актуальность для практики объективно ставит вопрос об их типах и видах. Инновационность дан-ного научного понятия и явления позволяет в качестве основы выделения типов социальных технологий положить различные показатели и критерии, а также их базовые характеристики.

В отечественной социологии в качестве основы, позволяющей идентифи-цировать социальные технологии с собственно социологическими средствами, выдвигаются: специфика социального объекта (процесса) – человек, общность, организация и т.д.; специфика социальных отношений; предметная специфика (например, применительно к организации – социальная организация).

Если за основу выделения берется объект воздействия социальных техно-логий, то можно выделить три их типа: субъектные, деятельностные, средовые.

В свою очередь субъектные технологии дифференцируются на индивиду-альные (саморазвития, самозащиты, самосохранения и т.п.), групповые (техно-логии трудоустройства, реадаптации, трудотерапии и т.п.) и технологии на уровне всего общества (реформы, революции и т.д.).

Деятельностные технологии соответствуют существующим видам дея-тельности и отражают их многообразие. Они имеют принципиальное значение для функционирования как всего общества в целом, так и его отдельных членов и групп. В социальной работе как профессиональной деятельности можно вы-делить следующие технологии данного вида: социальные технологии, направ-


95

ленные на совершенствование социальной работы как вида деятельности; соци-альные технологии, направленные на улучшение деятельности организацион-ных структур социальной работы (техники управления, прогнозирования, мо-делирования, проектирования); социальные технологии, оптимизирующие дея-тельность социального работника (интервьюирование, консультирование, кор-ректировка, установление проблемы и т.д.); социальные технологии, улучшаю-щие деятельность клиента (установка на успех, снятие комплексов, улучшение коммуникативных навыков и т.д.).

Следующий тип социальных технологий, выделенных нами, – средовые. К ним относятся методы оздоровления окружающей среды обитания человека (как природной, так и социальной). Применительно к социальной работе можно выделить технологии, которые направлены на создание благоприятной социо-экологической среды. Прежде всего такие технологии помогают субъектам найти свой социум, в котором они чувствуют себя комфортно (выбор профес-сии, организации, создание семьи). По сути, это достижение определенного со-циального статуса в обществе со всеми его характеристиками. Далее речь идет о совершенствовании уже имеющейся среды обитания человека (коррекция процессов общения, техники профилактики и разрешения конфликтных ситуа-ций, развития стрессоустойчивости, превентивные меры по преодолению бо-лезней адаптации и т.д.).

Рассматривая субъектные социальные технологии на уровне всего общест-ва и его отдельных сфер, К. Поппер предложил способ применения теоретиче-ских выводов социологов в практических целях. Отсюда два вида технологий – "частичные" и "холистские" (или "утопические"). Их отличия заключаются в следующем. "Холистские" социальные технологии стремятся перепланировать и, соответственно, преобразовать общество в целом за один прием революци-онным путем. Они не в состоянии вовремя учесть и предотвратить нежелатель-ные последствия предпринятых преобразований. "Частичные" технологии от-личаются не столько масштабом целей и дел, сколько реальностью их поста-новки и осуществления, осторожностью и постепенностью преобразований, по-стоянным контролем за их осуществлением. Таким образом, Поппер, отдавая предпочтение "частичным" социальным технологиям, отмечает следующие их положительные стороны: контроль, дающий возможность пересмотра и коррек-тировки в случае необходимости как заданных целей, так и теоретических принципов, их обосновывающих, и ликвидация непредвиденных последствий преобразований. Говоря о "частичных" социальных технологиях, Поппер раз-работал методологию социально-реформистского преобразования общества.

По мнению А. Пригожина, социальные технологии можно разделить на три группы126

126 Пригожин А.И. Современная социология организаций. С. 230.

. К первой автор относит «кабинетные» технологии (в этом случае социолог анализирует информацию о деятельности я-объектов (партий, пред-приятий, центров, служб и т.д.) и вырабатывает для них собственные предло-жения по улучшению этой деятельности, как бы перенося их из кабинета в со-циальную реальность). Вторую группу составляют «лабораторные» технологии,


96

т.е. искусственно создаваемые временные условия воздействия на людей с це-лью получения нового знания, выявления и решения их проблем (это исследо-вание действием, практические, деловые игры и т.д.). Третью группу образуют «полевые» технологии, с которыми социолог входит в реальную среду для взаимодействия с респондентами, клиентами с целью получения информации, поиска решений их проблем (диагностическое интервью, беседы, групповые дискуссии и т.п.).

Одновременно А. Пригожин предлагает разделить социальные технологии на операционные, которые вводятся в социальную среду на некоторое время, чтобы инициировать там необходимые процессы, а затем как бы «выводятся» из этой среды назад, прекращают там свое действие (социально-психологический тренинг, игровые методы), и передаваемые, которые можно продемонстрировать людям, и они потом сами станут ими пользоваться уже без социолога (мозговая атака, сценарный метод и т.д.).

Наибольший интерес представляет классификация с позиции отношения технологий к управленческим решениям. По этому основанию социотехноло-гии делят на два типа: направленные на подготовку управленческих решений в рамках социологической проблематики (по-другому их называют технологиями социологической диагностики) и технологии, направленные на реализацию управленческих решений (социальные технологии реализации).

Все социальные технологии имеют разную степень новизны, поэтому это также может послужить основанием для их классификации. В зависимости от степени инновационности можно различать радикальные (базовые, принципи-ально новые) социальные технологии и комбинаторные (т.е. доработанные, адаптированные к новым условиям).

Критерием деления социальных технологий могут служить и время их внедрения и время действия: те, которые действуют на протяжении небольшого отрезка времени, и те, которые действуют десятилетиями. Основой видовых различий социальных технологий выступает и характер их воздействия (мяг-кий, принципиальный, корректирующий, реабилитирующий и т.д.). По степени внедрения выделяют разработанные, адаптированные, внедренные и полностью используемые; внедренные, но используемые слабо; невнедренные. Разные со-циальные технологии имеют разные социальные последствия, что также может служить критерием видовых различий (с негативными, с положительными или с нейтральными последствиями). Можно также выделить две следующие груп-пы: разработанные технологии, имеющие методику обучения этим технологи-ям, и разработанные, но не имеющие такой методики.

Одним из условий развития любого общества является социальная адапта-ция его членов, которая обеспечивает готовность к активной жизнедеятельно-сти, служит профилактикой разного рода заболеваний и девиантного поведе-ния. Вот почему независимо от своего социального положения люди из потока информации отбирают конкретные советы, практические рекомендации отно-сительно того, как выжить, как добиться успеха в жизни. Они пытаются овла-деть социальными технологиями, которые позволяют изменить их психоэмо-циональное и физическое состояние, улучшить отношения с окружающими,


97

получить новый статус в обществе и, как следствие, повысить свой уровень со-циальной адаптации. Поэтому среди современных социальных технологий осо-бое место занимают методы саморазвития, самозащиты, самосохранения, само-обеспечения, самообучения, самоорганизации и т.д. Все их можно определить одним термином – персональный менеджмент. В данном случае задачей соци-ального работника будет являться ознакомление и обучение клиента данным техникам.

Групповые технологии могут быть разделены и в зависимости от половоз-растных, статусных, профессиональных и других признаков. Например, для безработных это технологии трудоустройства, для бывших военных, заключен-ных, бомжей – технологии реадаптации, для подростков – технологии адапта-ции к условиям современного общества, для одиноких женщин – технологии устройства личной жизни, для лиц с ограниченными физическими возможно-стями - трудотерапия, для семей – семейная психотерапия и т.д. Число соци-альных групп и слоев, требующих социальной помощи, все время возрастает, усложняются их проблемы, следовательно, растет и число социальных группо-вых технологий.

По масштабности реализации можно говорить о технологиях, действую-щих в пределах всего общества, отдельного региона, области, района и т.д.

Любая социальная технология имеет цель, определенные задачи, этапы и принципы реализации. Все эти моменты также могут выступать критериями их дифференциации.

Как видим, многообразие современных социальных технологий позволяет определить их типы и виды. Критерии при этом могут быть самыми разными. Мы не ставим себе цель представить полную их типологию. Смысл нашей ра-боты состоит в определении возможных подходов к составлению классифика-ции современных социальных технологий.

Исходя из предложенных определений социальных технологий видно, что социальные технологии шире понятия и явления "социальная работа". Основ-ным аргументом в пользу этого утверждения может служить факт разноплано-вого воздействия социальных технологий на социальные объекты и субъекты. Это может быть и агрессия, и разрушение, и летальный исход. Примеры такого манипулирования как индивидуальным, так и общественным сознанием, пове-дением, потребностями и жизнью людей известны давно. Вполне понятно, что данный аспект воздействия социальных технологий в корне противоречит смыслу социальной работы, суть которой состоит в оказании разнообразных видов помощи и имеет гуманный, альтруистический характер.

Далее мы можем утверждать, что социальная работа как профессиональная деятельность, смысл которой состоит в регуляции социальных отношений, в приведении их в соответствие с требованиями современного цивилизованного общества, в повышении их разумности, гуманности, субъектности, укреплении связей отдельных личностей, групп, этносов, семьи с государством и общест-вом, является видом социальных технологий. Еще предстоит колоссальная ра-бота в плане разработки форм, направлений, целей и задач современной соци-альной работы как вида социальной технологии.


98

Можно отметить и еще один аспект соотношения социальной работы и со-циальных технологий: сама социальная работа осуществляется, реализуется при помощи отдельных методик или техник (общения с клиентами, трудоустройства, поведения в экстремальных условиях, реадаптации, реабилитации, психотехник и т.д.). Так, любая организационная структура социальной работы (служба заня-тости, служба социальной помощи или защиты, реабилитационный центр и т.д.) также имеет свои технологии и методы работы.

Все сказанное позволяет обосновать необходимость создания и существо-вания специальных условий технологизации практической деятельности в со-циальной сфере. К их числу можно отнести следующие:

- объект воздействия должен обладать определенной степенью сложности, т. е. иметь признаки социальной системы;

- должны быть выделены элементы системы объекта социального воздей-ствия, особенности его строения (структура) и функционирования;

- возможность формализации реально происходящих процессов и пред-ставления их в виде определенных операций, процедур, показателей;

- возможность воспроизводства и повторяемость операций, процедур или показателей в новых условиях.

Социальная работа как специфическая профессиональная деятельность и как самостоятельная система научных знаний с собственным предметом иссле-дования по всем параметрам отвечает указанным основным условиям процесса технологизации. Следовательно, проблема заключается не столько в возможно-сти технологического подхода к социальной работе, сколько в разработке и со-вершенствовании ее технологий, методологии, инструментария и в усвоении опыта их применения на практике.

Стратегия и тактика современной социальной работы строятся на новом характере взаимоотношений, суть которых состоит в переходе от субъект-объектных отношений к парадигме соучастия. Согласно ей, знания, умения, на-выки и личностные особенности социального работника как бы составляют своего рода ресурсы деятельности клиента, ресурсы его самоорганизации, по-строения его собственной деятельности. Чем лучше, техничнее ведет себя со-циальный работник, тем быстрее осуществляется процесс изменения мотивации жизнедеятельности клиента.

Видов социальных технологий, применяемых в практике социальной рабо-ты, существует немало. Наиболее востребованными из них являются методы экспертного оценивания (например, техники интервьюирования клиентов); ме-тоды вмешательства (службы знакомств); методы психологической помощи, реадаптации и реабилитации, консультирования и т.д.127

Обращенность социальной работы к конкретной личности ставит социаль-ного работника перед проблемой постоянного поиска наиболее эффективных приемов, методов, техник, направленных на восстановление нарушенных свя-зей между личностью и обществом. В связи с этим априори ставятся три зада-чи: создание новых социальных технологий социальной работы; овладение

127 Энциклопедия социальной работы: В 3 т. М., 1994. Т. 1.


99

этими технологиями социальными работниками; обучение данным техникам клиентов социальной работы. Этот процесс носит непрерывный и длительный характер, что связано с постоянным увеличением числа клиентов социальной работы, возникновением принципиально новых проблем, совершенствованием процесса помощи.

Все уровни социальной работы требуют принципиально разных техноло-гий, разной степени их освоения и применения. В связи с этим также можно выделять социальные технологии макро-, мезо- и микроуровней социальной работы. Разработка технологии социальной работы любого уровня включает три основных этапа: теоретический, методический и процедурный. Их сово-купность представляет собой систему.

Теоретический этап связан с формулированием целевой установки, опре-делением предмета технологизации, выделением структурных элементов и вы-явлением причинно-следственных связей и отношений, в которые включен объект социальной политики или клиент социальной работы.

Методический этап характеризуется решением задач выбора источников, путей и способов получения информации о состоянии объекта социальной поли-тики или клиента социальной работы, определения приемов и средств обработки и анализа этой информации и принципов трансформации выводов в конкретные рекомендации для преобразующей деятельности.

Процедурный этап предполагает решение задач, связанных с организацией практической деятельности по апробации и устранению недостатков рекомен-даций и с составлением алгоритма действий.

Содержание технологии социальной работы заключается в обосновании проекта, программы деятельности, определенного алгоритма и логической по-следовательности действий в процессе решения поставленных задач, стандарта или норматива предписанных процедурных действий, объективных критериев оценки организации, хода и результатов деятельности. В общем виде ей прису-щи следующие характеристики:

- динамичность, состоящая в постоянной смене содержания и форм работы специалиста с клиентом и в эвристическом характере деятельности;

- непрерывность, обусловленная необходимостью постоянно поддерживать непосредственную или опосредованную связь с клиентом и оказывать на него влияние;

- цикличность, проявляющаяся в стереотипном, устойчивом повторении этапов, стадий и процедур при работе с клиентами;

- дискретность технологического процесса, которая заключается в нерав-номерности воздействия на клиентов с момента определения цели до исполне-ния решения.

Таким образом, среди многообразия факторов и условий, влияющих на ин-ституционализацию социальной работы, особенно выделяется процесс ее тех-нологизации. В отличие от традиционных видов деятельности (игра, обучение, труд), социальная работа является менее технологизированной, что обусловле-но рядом объективных и субъективных причин. Одним из направлений техно-логизации социальной работы как условия ее институционализации является


100

разработка, апробация и активное внедрение инновационных социальных тех-нологий.

При этом важный момент – обучение этим технологиям прежде всего са-мих социальных работников в образовательных учреждениях разного уровня, их интериоризация и передача объектам (клиентам) социальной работы.


101

4. Система образования специалистов по социальной работе

4.1. Высшее профессиональное образование: состояние и основные проблемы

институционализации

оссийское образование развивается в условиях глобализации, которая является характеристикой процессов изменения всего мирового со-общества. В глобализации можно выделить две составляющие: тех-ногенную и социальную. Социальная глобализация предполагает

возможность передачи социокультурного опыта в мировом сообществе, ис-пользование мировых достижений на благо человека и его развития. В основе социальной глобализации лежат единые устойчивые ценности, на которые ори-ентируется мировое сообщество. Одним из приоритетов социальной глобализа-ции является образование.

Изменения в социокультурных процессах приводят к изменению цели об-разовательной деятельности. Сегодня обществу нужен не столько человек знающий, сколько подготовленный к жизни, ориентирующийся в сложных про-блемах развития современного социума и культуры, способный осмыслить свое место в мире. На наш взгляд, изменение антропологического основания образо-вания состоит в переносе акцента с «человека знающего» на «человека, подго-товленного к жизни» в современном, быстро меняющемся мире. Из этой цели вытекают и новые ценности, отвечающие новым потребностям общества в об-разовании. Прежде всего, это гуманизация, которая может быть определена как сознательная ориентация на коренные интересы человека, связанная с осозна-нием цены их достижения и ответственности перед собой как человеком.

Важной составляющей гуманизации является экологизация образования, т.е. такие изменения в нем, которые связаны с осознанием необходимости включения экологических ограничений в решение проблемы реализации инте-ресов. Гуманизация системы образования, по нашему мнению, состоит в пере-ориентации ее деятельности с внешних по отношению к данной конкретной индивидуальности целей на выявление и развитие талантов и способностей конкретной личности. При таком понимании в образовании принципиальным оказывается уже не конкретный результат (знания, умения, навыки), а сам про-цесс, непрерывное творение человеком самого себя. Все результаты этого про-цесса выступают как продукт собственных усилий. Ответственность за раскры-тие своего глубинного личностного потенциала, своей самости лежит на самом человеке. Образование приобретает свой изначальный смысл – самообразова-ние. Тактическим средством обеспечения гуманизации выступает гуманитари-

Р


102

зация. Гуманитаризация предполагает включение в учебные программы дисци-плин гуманитарного цикла в связи с необходимостью преодоления технокра-тизма.

К ценностям современного образования следует отнести и фундаментали-зацию, которая признана сегодня на Западе одним из главных направлений из-менения содержания образования в связи с осознанием того, что узкая специа-лизация – «порок», так как она делает человека уязвимым в условиях быстро меняющейся информации. Фундаментализация предполагает организацию са-мого знания таким образом, чтобы выделить в нем фундаментальную состав-ляющую, т.е. то знание, которое не меняется в зависимости от конъюнктуры. Специфика информационного общества как самообучающегося общества обу-словила необходимость непрерывного образования. Система непрерывного об-разования должна охватывать все стадии жизни человека, создавая условия для быстрого освоения научно-технических достижений, реализации новаторских идей. Для достижения лидирующего положения в той или иной области необ-ходимо воспитание и поощрение работника нового типа: более образованного, настроенного на обучение в течение всей своей жизни.

Система образования относится к числу важнейших социальных институ-тов, который с функциональной точки зрения включен в число институциональ-ных структур, обеспечивающих социализацию индивида. В то же время образо-вание имеет решающее значение для любого общества, обеспечивая выполнение важнейших задач практического и символического характера. Система образо-вания вносит существенный вклад в интеграцию общества, что проявляется в формировании чувства общности исторической судьбы у представителей раз-личных социально-этнических, расовых, религиозных и других групп, принад-лежности к данному единому обществу при сохранении национальных особен-ностей, в выработке общих ценностей, предпочтений, идеалов и устремлений в рамках культурной интеграции.

Институционализация образования в области социальной работы истори-чески была инициирована потребностью, по выражению М. Ричмонд, в воспро-изводстве "добровольных благотворителей", которых на рынке труда от других профессионалов отличали бы определенные знания, навыки и умения. Обычно это происходит на этапе завершения спонтанной помощи, в новых социально-экономических условиях и оформляется как потребность в профессионализме.

Российское социальное образование не могло не испытать на себе тенден-ций и влияния мирового образовательного процесса. В начале 90-х гг. активно дискутировались проблемы научной и профессиональной идентичности соци-альной работы, которую соотносили с устоявшимися формами познания и об-разовательной практики, в основном с социальной педагогикой. Несомненно, в этот период весьма полезных дискуссий обозначились подходы к определению предмета и объекта социальной работы, стимулировалось формирование им-плицитных концепций и велись поиски отечественных эквивалентов понятий, соотносимых с понятием "социальная работа". Именно в этот период осмысле-ние западных моделей социальной работы помогло наметить перспективы на-учного познания и образовательной практики. Тогда же сформировались осно-


103

вания социальной работы, где педагогика, психология и социология сыграли свою системнообразующую роль, определив тем самым своеобразие теоретиче-ской и образовательной модели социальной работы. В конце 90-х гг. образова-тельное пространство социальной работы вступило в новый этап своего разви-тия и институционализации .

Институализационное признание социальной работы в России связано с включением в 1991 г. в квалификационный справочник специальности с соот-ветствующей характеристикой: "специалист по социальной работе", что юри-дически закрепило социальную работу как вид профессиональной деятельности и инициировало развитие сети соответствующих образовательных учреждений разного уровня.

В настоящее время в России сложилась многоуровневая система подготов-ки специалистов по социальной работе, которая состоит из совокупности обра-зовательных учреждений различного профиля и специализации. Среди них можно выделить профессиональные училища, колледжи, гимназии, техникумы, вузы, различные центры. Исторически сложилось так, что в основном подго-товкой специалистов по социальной работе занимаются государственные учре-ждения.

7 августа 1991 г. заместителем Председателя Госкомобразования В. Шадриковым было подписано Постановление о введении в систему образо-вания обучения по специальности «Социальная работа». В нем четко были оп-ределены 20 вузов, включая Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова, которые начали подготовку и переподготовку специалистов по социальной работе. В этом же году подготовку социальных работников начали 8 вузов.

Приказом Госкомобразования СССР от 7.08.91 г. № 376 (2) был утвержден учебный план специальности 03.12 – «Социальная работа», предусматривающий четырехлетний срок обучения с присвоением квалификации «социальный работ-ник». Учебный план включал в себя общегуманитарные дисциплины (филосо-фия, политология, теория и история мировой и отечественной культуры, основы экономической теории и др.) и дисциплины, непосредственно связанные со спе-циальностью: теорию и методику социальной работы (методологические основы социальной работы; содержание, направление и технология социальной работы; организация социальной работы; практическая психология в социальной работе; медико-социальные аспекты социальной работы), социологию (общая социоло-гия, общая социальная технология, социология семьи), психологию (введение в психологию, дифференцированная психология; возрастная психология; социаль-ная психология); педагогику (социальная педагогика; общая педагогика для со-циальных работников; семейная педагогика), правоведение (теория государства и права; гражданское право; семейное право; жилищное право; трудовое право; право социального обеспечения; уголовное право и криминалистика), медико-социальные основы здоровья (организация здравоохранения; социальная гигие-на; реабилитация как медико-социальная проблема; основы здорового образа жизни с вопросами профилактики наркомании, защиты ребенка в социально не-благополучной среде; анатомо-физиологические особенности организма челове-


104

ка, доврачебная помощь при неотложных состояниях; введение в педиатрию; физиологию и патологию репродукции, планирование семьи; введение в герон-тологию; вопросы эпидемиологии и профилактики инфекционных заболеваний).

На период утверждения учебного плана по специальности "Социальная ра-бота" предусматривалось пять специализаций: организация социальной помощи населению; социальная работа в трудовых коллективах; медико-социальная помощь населению; социальная работа с семьями и детьми группы риска; соци-альная работа с молодежью. В тот период силами временного научного коллек-тива под руководством профессора С. Беличевой было разработано свыше 100 программ по дисциплинам базового курса и специализаций.

В середине 90-х гг. в России подготовку специалистов по социальной ра-боте осуществляли более 70 вузов. К этому моменту был решен принципиально важный вопрос о переходе на подготовку по социальной работе на трех уров-нях высшего профессионального образования: студентам была предоставлена возможность получить диплом бакалавра (4 года обучения), специалиста (5 лет), магистра (6 лет), обучаться в аспирантуре. В этот же период по предложе-нию Министерства и учебно-методического объединения вузов РФ, готовящих специалистов в области социальной работы, в образовательных учреждениях стали вводиться специализации, которых к тому времени насчитывалось 23 (например, "организация социальной защиты населения", "медико-социальная работа с населением", "социальная реабилитация взрослых с ограниченными возможностями", "социальная работа с молодежью", "психосоциальная работа с населением" и др.). Надо отметить, что вузам давалось право не только выбрать специализацию из числа предложенных, но и ввести свою, аргументированную потребностями регионов.

В конце 1990-х гг. подготовкой специалистов по социальной работе зани-мались более 120 вузов, значительно выросло число филиалов столичных вузов (например, у Московского государственного социального университета их на-считывалось более 40) и специализаций. Некоторые вузы предоставляли и пре-доставляют возможность студентам пройти обучение по двум специализациям. В 2000 г. специалистов по социальной работе выпускали 180 вузов, а в настоя-щее время их уже более 200 (университетов, институтов, академий). Благодаря интенсивному внутрироссийскому и международному обмену, значительному росту научного и методического потенциала преподавателей, созданию выпус-кающих кафедр, научно-исследовательских лабораторий стало возможным поднять уровень качества образования и заложить фундамент для процесса ин-ституционализации высшего образования в области социальной работы. В свя-зи с этим перед системой образования в этой области стоят два типа задач как содержательного, так и структурно-организационного характера. С содержа-тельной точки зрения необходимо формировать новый ценностный фундамент, свободный от моноидеологии; восстановить и развить базовые основы гумани-тарных знаний, сочетающие в себе лучшие образцы общечеловеческих идеалов и принципов с национальным историко-культурным наследием, гуманизиро-вать весь учебно-воспитательный процесс в высшей школе. К числу организа-ционных относится решение задачи сочетания государственных учебных заве-


105

дений, бесплатного образования с развивающимися образовательными учреж-дениями негосударственного, платного образования (хотя термин "бесплатное образование" не вполне точен, так как оно оплачивается через государственный бюджет налогоплательщиками и населением в целом, а бесплатным является только для учащихся). Социальная важность такого образования очевидна, га-рантирована Конституцией РФ, его поддержание и развитие напрямую зависят от размера государственного бюджета и его доли, выделяемой для этой цели. А.М. Яковлев отмечает, что в условиях рыночной экономки правомерность па-раллельного развития системы платного, негосударственного образования оче-видна, его доступность напрямую зависит от уровня доходов граждан, позволя-ет укрепить материальную базу таких учреждений, обеспечить повышенную оплату труда преподавателей, улучшить на конкурсной основе их состав, пре-тендовать на повышенный ("элитный") уровень обучения, гибко реагировать на возникающие новые потребности в специализации128

Под институционализацией системы высшего образования в области соци-альной работы мы понимаем процесс формирования установления и легитима-ции определенных социальных групп (преподавателей, аспирантов, студентов), образовательных организаций и учреждений (университетов, институтов), спе-циализирующихся на подготовке специалистов по социальной работе и удовле-творяющих таким образом потребности общества в специалистах высшей ква-лификации. В ходе институционализации осуществляется взаимодействие всех названных социальных групп и развивается новое социальное знание. Институ-ционализация системы образования означает прежде всего ее упорядочение на основе общепризнанных норм и правил, благодаря которым могут быть решены актуальные задачи развития системы образования в условиях рыночной эконо-мики. К их числу относятся установление обоснованного соотношения прямого государственного управления и рыночных механизмов в системе подготовки специалистов по социальной работе высшей квалификации, обеспечение досту-па к ней различных слоев населения.

.

Инновационность специальности "Социальная работа" и современные со-циально-экономические условия России определили специфику и структуру системы учебных заведений, занимающихся подготовкой специалистов данного профиля. Например, в Ярославской области на 1.01.2004 г. функционировали 38 высших учебных заведений, из которых лишь 7 являлись государственными. При этом только Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова занимается образованием специалистов в области социальной работы, а Яро-славский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского – специалистов в области социальной педагогики. Данная ситуация характерна как для отдельных регионов, так и для России в целом. В этих условиях госу-дарственный контроль за качеством образования по-прежнему сохраняется и требует своего дальнейшего совершенствования.

Механизм институционализации формируется на основе соответствую-щих статей Конституции РФ и Закона РФ об образовании. В этом процессе

128 Яковлев А.М. Социальная структура общества. М., 2003. С. 173 – 174.


106

важное место принадлежит образовательным стандартам и государственным заказам на специалистов с высшим профессиональным образованием.

Образовательный стандарт представляет собой норму, в которой педагоги-ческое содержание тесно связано с социально-экономической характеристикой. С педагогической стороны определяется тот обязательный образовательный уровень, который гарантируется каждому. С этой точки зрения проблема со-стоит в рациональном распределении количества часов между учебными пред-метами в пределах общей суммы учебного времени, формировании образова-тельных программ, распространении наиболее продвинутых образовательных технологий, повышении квалификации преподавателей, в частности, на базе центров Интернет-образования.

С точки зрения экономики образовательным стандартом определяется ми-нимум бесплатного для населения объема образовательных услуг. При дости-жении относительной стабильности образовательного стандарта в его педаго-гическом содержании возможные увеличения бюджетных расходов могут на-правляться на улучшение материально-технического обеспечения качества об-разования, обновление оборудования, оснащение высшей школы компьютера-ми, повышение заработной платы преподавателей.

Таким образом, норма, определяющая необходимый уровень высшего об-разования, взаимодействует с нормой бюджетного финансирования, институ-ционально гармонизируя этот процесс. Бюджетное финансирование высшего профессионального образования в перспективе переходит к системе государст-венных заказов на подготовку специалистов различного профиля. Такая систе-ма, как институциональное решение, способна, во-первых, более четко связать перспективные потребности в специалистах с планами приема студентов в ву-зы; во-вторых, снять с государственного бюджета нагрузку избыточных для не-го расходов, оставляя пространство для коммерческих форм высшего образова-ния; в-третьих, создать условия конкуренции между вузами за получение госу-дарственного заказа и соответствующего бюджетного финансирования.

Чтобы эта конкуренция была честной, открытой и свободной от произ-вольных решений чиновников, требуются критерии оценки качества подготов-ки специалистов, хотя и при их наличии остаются достаточно сложные пробле-мы. Главная из них – место и роль провинциальных высших учебных заведе-ний, которым вряд ли доступен уровень материально-технического и кадрового состояния столичных вузов. Но, с другой стороны, провинциальные вузы, ори-ентированные на нужды конкретного региона, делают все более доступным высшее образование для местного населения, выступают научно-образовательными центрами данных регионов, поддерживая и совершенствуя таким образом социально-экономическое, научно-техническое и культурное развитие страны в целом. В связи с этим возникает институциональная по сво-ему характеру проблема разработки норм и правил, определяющих распределе-ние государственного заказа на подготовку специалистов с высшим образова-нием.

Другая сторона государственного регулирования системы образования как части ее институционального инструментария – содержание государственных


107

образовательных стандартов, типовых учебных планов и образовательных про-грамм, практика аккредитации и лицензирования учебных заведений.

Обычно обозначаются два основных уровня в решении проблем институ-ционального развития образования. На уровне отдельного учебного заведения особую роль играет организация порядка приема и зачисления учащихся и внутривузовский контроль за учебным процессом. Другой уровень – институ-ционализация, охватывающая всю систему образования в целом, например ин-ститут единого государственного экзамена, начало развитию которого уже по-ложено.

В настоящее время в системе образования наблюдается противоречие соци-ально-экономических интересов, которые дифференцируются и группируются на сторонах спроса и предложения образовательных услуг. На стороне спроса су-ществуют противоречия между спросом рынка труда на специалистов в области социальной работы и интересами отдельных индивидов в получении образова-ния по этой специальности, которые не могут предвидеть структуру спроса в пя-тилетней перспективе. Это предвидение возможно лишь в структуре общего прогнозирования социально-экономического развития страны и занятости насе-ления. Процесс институционализации , способный разрешать эти противоречия, обязательно включает в себя информационную составляющую: сведения о пер-спективном спросе на специалистов по социальной работе и данные о количест-ве учащихся по этой профессии, что и будет служить ориентиром для людей, оп-ределяющихся в выборе образования. Институционализация также включает в себя механизмы гласности, доступности соответствующей информации для кон-кретных социальных групп, осуществляющих свой выбор в сфере образования. Противоречия социально-экономических интересов в сфере образования возни-кают также при решении проблем равенства возможностей, доступности образо-вания для различных слоев населения. В основе этих проблем лежит, во-первых, фактическое неравенство в возможностях получения качественного образования для жителей крупных и малых городов, сельской местности и, во-вторых, недос-тупность платного образования для бедных и малообеспеченных.

В связи с этим процесс институционализации системы образования вклю-чает в себя уточнение статуса провинциальных учебных заведений, а также ме-ханизмы стимулирования всякого рода спонсорства, грантовой и стипендиаль-ной поддержки одаренных детей из малообеспеченных семей для получения ими образования.

Несмотря на усилия государства, научного сообщества, включающего ис-следователей и преподавателей социальной работы, на процесс обучения нега-тивно влияет ряд объективных и субъективных факторов.

Относительно недавнее признание социальной работы в России объектив-но поставило проблему преподавательских кадров и определения стандартных требований к их подготовке. В настоящее время подготовку специалистов по социальной работе в основном ведут преподаватели, чья научная квалификация была сформирована в рамках других научных дисциплин. По сути, все они ста-ли заложниками концептов "модернизма" и "принципиального плюрализма". Их понимание и интерпретация социальной работы (а следовательно, и ее пре-


108

подавание как учебной дисциплины) весьма индивидуально-парадигмально и субъективно окрашено. Как ни парадоксально, данное обстоятельство несет и позитивную тенденцию: привлечение знаний из разных сегментов образова-тельного пространства инициирует отечественную модель подготовки специа-листов по социальной работе. Например, в настоящее время активно разраба-тывается теория личности профессионала как субъекта изменения "трудной жизненной ситуации" клиента. Данное направление получило название лично-стно-ориетированного компонента подготовки профессионалов и стало ее ме-тодологическим обоснованием.

Говоря об определении и содержании стандартных требований к подготов-ке специалистов по социальной работе, в том числе и преподавателей, все ис-следователи института образования отмечают его чересчур затеоретизирован-ный характер. Так, Н. Полуэктова и О. Бородкина подчеркивают: "Действую-щая система государственных образовательных стандартов, являясь, безуслов-но, позитивным фактором, гарантирующим определенный качественный уро-вень подготовки, тем не менее во многом ограничивает инновационные воз-можности обучения и ориентирует учебный процесс преимущественно на тео-ретический подход, предлагая студентам недостаточное количество практиче-ских занятий"129

Необходимо отметить и тот факт, что в системе вузовской и послевузов-ской подготовки в настоящее время особенно остро ощущается отсутствие еди-ной концепции обучения и повышения квалификации специалистов, работаю-щих с людьми. Прежние стратегии образования с их ориентацией на академич-ность работы специалиста явно исчерпали себя. Разработка новых образова-тельных стратегий затруднена из-за неопределенности государственных при-оритетов в отношении образовательной подготовки специалистов для социаль-ной сферы страны и отсутствия общей концепции социальной работы с населе-нием. Отсюда частые смены государственных образовательных стандартов (на-пример, по специальности 35.05.00. – «Социальная работа» новый, уже третий стандарт был принят 02.03.2000 г.) или открытие и достаточно быстрое закры-тие специальностей (например, менеджмент в социальной сфере).

.

Сложно решается проблема специализации в подготовке социальных работ-ников, особенно в провинциальных высших учебных заведениях. Несмотря на утвержденный перечень специализаций и право их выбора вузами, реальные об-разовательные возможности любого учебного заведения ограничены, что явно негативно влияет на выпуск специалистов и не отвечает потребностям регио-нальных социумов.

Сегодня проблемой стала и содержательная сторона учебного процесса. Полученные специалистами знания и технологии работы с разными социаль-ными группами оказываются зачастую непригодными в реальных условиях профессиональной деятельности. Вузовские знания не гарантируют успешной

129 Полуэктова Н.М., Бородкина О.И. Подготовка социальных работников: проблемы и

перспективы // Новые подходы к социальной работе и возможности непрерывного образова-ния. СПб., 2002. С. 157.


109

деятельности в реальной социальной действительности и практическом разре-шении возникающих сложнейших социальных ситуаций.

Условия конкуренции на рынке труда объективно ставят перед вузами во-прос о повышении профессионализма будущих социальных работников. Ко-нечно, решить данный вопрос только в стенах учебного заведения невозможно, так как профессионализация социальной работы тормозится некими параллель-ными процессами, или дисфункциями, ее внутреннего и внешнего контекстов. Е. Ярская-Смирнова отмечает, что, во-первых, профессионализация социальной работы затрудняется неадекватными финансовыми ресурсами на федеральном и местном уровнях, негативно влияющими на качество услуг и мотивацию со-трудников. Низкая зарплата работников социальных служб снижает престиж-ность социальной работы как профессиональной занятости и снижает мотива-цию к обучению у студентов. Несмотря на высокий спрос на специалистов со-циальной работы, статус этой профессии остается чрезвычайно низким.

Во-вторых, несмотря на то, что число социальных служб растет, они пред-лагают качество услуг разного уровня, что определяет характер восприятия со-циальной работы. Вместе с тем к концу 90-х гг. в социальной сфере происходят значительные качественные изменения: накапливаются знания, аккумулируется опыт, повышается интерес к профессиональному образованию и исследовани-ям, формируются межведомственные и межсекторные связи. Во многих случа-ях программы дополнительного образования и повышения квалификации ра-ботников социальных служб ведут к успешному обмену и установлению плодо-творных партнерских отношений между практиками и университетскими уче-ными.

В-третьих, не только организационная, но и более широкая культурная среда воспроизводит дискриминирующее отношение к социальным проблемам и может негативно влиять на качество профессиональной деятельности соци-альных работников. Такие установки проявляются в повседневной жизни, в масс-медиа, в специальной литературе, в образовании130

Положение усугубляется еще и тем, что общее социальное самочувствие, уровень материальной обеспеченности специалистов по социальной работе ос-тавляет желать лучшего и отнюдь не способствует эффективному выполнению профессиональных обязанностей по укреплению психологического здоровья и развитию адаптационных возможностей российских граждан. Переживания собственных личностных и межличностных проблем обусловливают такой спо-соб образовательной подготовки социальных работников, который бы обеспе-чивал им самостоятельное постоянное восполнение личностных и профессио-нальных ресурсов как залога их успешной деятельности.

.

Качественно иная стратегия образовательной работы по подготовке и по-вышению квалификации кадров для социальной работы может быть основана на базовых положениях формирующейся в отечественной психологии гумани-тарной традиции.

130 Ярская-Смирнова Е.Р. Профессионализация социальной работы в России // Сборник

материалов и тезисов Второго конгресса социологов. М., 2003. С. 372 – 384.


110

В центре такого образования находится личность как субъект своей жиз-недеятельности, предметной и коммуникативной деятельности и своего само-сознания. В процессе получения образования формируется идейность и испол-нительность, не знания и не профессиональные умения, а сам человек как субъ-ект своего познания и опыта, готовый содействовать поддержанию адаптивных устремлений другого человека. Стратегия подготовки кадров для работы с людьми главным образом заключается в позитивной интерпретации мира и се-бя в мире как субъекта познания и деятельности. Механизмом развития лично-сти становится синтезирующая рефлексия, а основным процессом личностного развития – трансляция смысловых образований личности.

Практическая реализация такого подхода начинается с психологической поддержки специалиста по социальной работе как способа передачи ему психо-логического знания о человеке и мире.

Основной линией гуманитарной стратегии образования становится психо-логическая поддержка субъекта деятельности в социальной сфере, реализуемая в формах содействия восстановлению и укреплению адаптивных связей с соци-альным окружением.

В реальной практике отличие гуманитарного подхода от других состоит в том, что после завершения образования и передачи отношения к другому чело-веку как субъекту своего интеллектуального, профессионального и личностно-го развития не требуется мониторинга практической деятельности, неизменно сопровождающего реализацию других образовательных стратегий. Специалист гуманитарной ориентации личностно слит со своей профессией, для него это способ и образ жизни, а не просто способ добывания себе на хлеб. Сформиро-ванное профессионально-личностное отношение специалиста к другому чело-веку выступает залогом того, что он сам будет успешно справляться с произ-водственными и личностными проблемами, с самим собой, с определением перспектив и темпов своего развития.

Идея психологической поддержки заложена в явлении события – общности совместного бытия, которое становится диалогическим пространством духовно-го развития специалиста вместе с другим человеком и совместного проживания ими общих человеческих смыслов.

Структура события включает три компонента, отражающие различные стороны совместной бытийной общности. Каждая из сторон события – созна-ние, сопереживание и содействие – предполагает своим результатом различные виды нового креативного знания. Оно выражается в обретении иного отноше-ния к жизненным событиям. Содержание полученного знания отвечает потреб-ности в реинтерпретации жизненных явлений, в освоении опыта разрешения проблемно-конфликтных ситуаций, в преобразовании окружающего мира и са-мого себя.

Психологическая поддержка рассматривается как практический коррелят события – сопереживания неопределенного, неблагоприятного или трудного пе-риода в жизни организации или отдельного ее члена. Назначение поддержки со-стоит в психологической помощи в сохранении и укреплении позитивной на-правленности личности специалиста; усилении их общественно ориентирован-


111

ных целей, ценностей и субъективных отношений с другими; создании условий для личностного роста и повышения социальной компетентности в целом.

Существенную роль в этом процессе играют социальные гуманитарные технологии, т.е. способы позитивных межличностных отношений, обеспечи-вающих сохранение и укрепление психологического здоровья и личностной це-лостности человека, выражающихся в продуктивности и принятии ответствен-ности за свою жизнь. Внедрение технологий в учебный процесс и занятия вне его сопровождаются информационной, интеллектуальной, эмоциональной и ор-ганизационной поддержкой. Осуществление гуманитарного подхода в системе классического (академического) обучения чрезвычайно затруднено, каждый из вузов решает эту проблему по-своему.

Например, при кафедре социальных технологий факультета социально-политических наук ЯрГУ им. П.Г. Демидова создан и эффективно развивается учебно-методический научно-исследовательский комплекс, объединяющий ка-федру социальных технологий, лабораторию с одноименным названием, обще-ственную организацию Ярославской области "Социум" и Центр поддержки не-политических объединений. Основными направлениями деятельности комплек-са являются: организация и проведение учебно-научно-исследовательской ра-боты студентов; разработка, апробация и внедрение инновационных социаль-ных технологий; формирование их банка и обучения им студентов; издатель-ская деятельность; проведение конференций, семинаров, "круглых столов", раз-работка и реализация социально значимых проектов.

Другой проблемой, объективно вставшей перед российскими вузами, в том числе и теми, которые готовят специалистов по социальной работе, является вхождение в европейское образовательное пространство, или так называемый Болонский процесс131

Стратегия дальнейшего реформирования российской системы образования исходит из рекомендаций ЮНЕСКО относительно общей платформы модерни-зации профессионального образования во всемирном масштабе – соответствия требованиям современности, качества и интернационализации образования, пе-рехода от существующей модели выборочного и концентрированного образова-

. Присоединение России к Болонскому процессу соответ-ствует задачам модернизации отечественного образования, интеграции его в мировое образовательное пространство, политическому и цивилизационному выбору России, что в полной мере отвечает интересам образования в области социальной работы. На наш взгляд, стоит отметить, что процесс интеграции российского образования в мировое образовательное пространство содействует поддержанию высокого статуса отечественного образования и науки, повыше-нию их конкурентоспособности и соответствия временным мировым стандар-там.

131 См., например: Демидова И.Д., Меньшикова Г.А., Смирнова Е.Э. Болонский процесс

и возможные преобразования российской высшей школы // Журнал социологии и социаль-ной антропологии. 2003. № 4. С. 157 – 168; Михайленко В.И., Вершинина Т.С. Опыт между-народного сотрудничества российских университетов: Болонский процесс и концепция мо-дернизации образования // Журнал социологии и социальной антропологии. 2003. № 4. С. 201 – 210.


112

ния и обучения в течение ограниченного времени к системе непрерывного обра-зования для всех, достаточно диверсифицированной и гибкой, соответствующей быстро меняющемуся спросу на рынке труда. В этой связи необходимо отметить инновационный опыт создания центров непрерывного образования для работни-ков социальной сферы. Так, на базе Санкт-Петербургского университета создан и активно функционирует Международный центр непрерывного образования ра-ботников социальной сферы. В Ярославской области силами общественной ор-ганизации "Союз социальных педагогов и социальных работников" при под-держке различных зарубежных фондов и участии ученых вузов города создан и уже три года работает региональный Центр профессионального развития работ-ников социальной сферы. Эти же функции выполняет городской научно-методический Центр социальной политики. Аналогичные центры созданы и в ряде других регионов РФ.

Разработка нового поколения государственных стандартов высшего про-фессионального образования по социальной работе должна учесть положитель-ный опыт европейских вузов по выработке государственных требований к каче-ству специалистов в соответствии с принципами и положениями Болонской декларации. Для повышения студенческой мобильности важно обеспечить воз-можность совместимости российских стандартов профессионального образова-ния с европейскими требованиями. При этом надо расширить возможности ва-риативности учебных планов профессионального образования и увеличить ко-личество часов в блоке дисциплин национально-регионального компонента и в блоке дисциплин по выбору студентов. На наш взгляд, необходимо позволить вузам самим решать вопрос о возможности перезачета дисциплин названных блоков (приведенных к системе зачетных единиц) при переходе студента из од-ного вуза в другой.

Методика расчета системы зачетных единиц не должна быть директивной. Необходимо выработать общие подходы, при этом каждый вуз должен иметь право на введение собственных методик расчета кредитов, в том числе и по со-поставимости учебных планов по родственным дисциплинам как российских вузов, так и зарубежных (европейских, стран Тихоокеанского региона, стран СНГ и др.). Также не стоит включать в систему переводных зачетных единиц общие гуманитарные социально-экономические, математические и естествен-нонаучные дисциплины из российских государственных стандартов. В настоя-щее время активно обсуждается вопрос о формировании системы кредитов, что позволит четко сформулировать цель данной системы и ее характер (накопи-тельная или переводная система зачетных единиц).

При введении системы зачетных единиц для студентов, увеличении объема их самостоятельной работы необходимо пересмотреть и методики расчета на-грузки преподавателей – не исключена возможность введения системы креди-тов учета нагрузки преподавателей, куда войдет аудиторная нагрузка, разработ-ка новых курсов, внедрение новых педагогических и информационных техно-логий в образовательный процесс, проверка письменных и других видов работ, обеспечивающих контроль за самостоятельной работой студентов и промежу-точный контроль знаний.


113

С целью обеспечения диверсифицированной и гибкой системы непрерывно-го профессионального образования, соответствующей меняющемуся спросу на рынке труда, необходимо предусмотреть в стандартах нового поколения расши-рение перечня направлений (возможно, и снятие каких-либо ограничений) для перехода с бакалавриата на магистерскую ступень, расширить номенклатуру мастерских программ, упростить систему их открытия, оставив право утвержде-ния стандартов и наименований новых мастерских программ за УМО с после-дующим утверждением в Министерстве образования и науки РФ.

На наш взгляд, в Болонском процессе, как и в любом другом социальном процессе, можно выделить и положительные, и отрицательные стороны. К чис-лу положительных относятся: формирование единого социально-культурного пространства Европы; мобильность преподавателей и студентов; автономиза-ция университетов; полная открытость деятельности вузов, особенно их бюд-жетной деятельности; реализация принципа "образование через всю жизнь", со-гласно которому в получении образования не будет никаких ограничений по возрасту.

Вместе с тем не могут не настораживать последствия, которых следует ожидать в связи с вступлением России в Болонский процесс и которые можно охарактеризовать как отрицательные. Так, к 2007 г. вузы РФ должны перейти на новые образовательные стандарты, в которых изменен статус блока гумани-тарных и социально-экономических дисциплин (ГСЭ): все дисциплины этого блока будут изучаться как курсы по выбору. После 2010 г. должен быть решен вопрос об изменении существующей в РФ двухступенчатой модели научной степени. На наш взгляд, вопрос следует поставить таким образом: "Что делать с ученой степенью кандидата наук?". У ответа на данный вопрос существует сле-дующая альтернатива: кандидатская степень может быть отнесена либо к сте-пени доктора наук, либо к степени магистра, что вероятнее.

Кроме этого, следует ожидать существенного сокращения бюджетного финансирования российского образования в связи с тем, что перед Министер-ством образования и науки РФ стоит задача минимизировать государственные затраты на образование. Государство будет обеспечивать финансирование 40 ведущих вузов страны согласно рейтингу. Остальные государственные выс-шие учебные заведения фактически оказываются обреченными на выживание посредством собственных усилий.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что институциональные про-цессы, происходящие в системе образования по социальной работе, соответст-вуют процессам модернизации всего российского высшего профессионального образования, отвечают требованиям современной социальной практики и учи-тывают мировые тенденции развития образовательного пространства.


114

4.2. Современные технологии подготовки социальных работников – профессионалов

Условия современной России, усложнение социальных проблем и необхо-димость их оперативного разрешения предъявляют высокие требования к лич-ности социального работника и уровню его образования. Одним из условий реализации этих требований является институционализация системы высшего образования в области подготовки социальных работников – профессионалов.

На практике создалась ситуация, когда возникла необходимость становле-ния новой образовательной системы, отвечающей требованиям инновационной для современного российского общества профессии, и в то же время проблема преодоления противоречий между доминирующими традиционными подхода-ми к образованию и новыми социально-экономическими условиями ее практи-ческой реализации. К числу последних относятся противоречие между обра-щенностью содержания учебной деятельности (и самого обучающегося) в про-шлое, определенное в знаковых системах "основ наук", и ориентацией субъекта обучения на будущее содержание профессиональной деятельности. Сюда же можно отнести двойственность учебной информации, которая, с одной сторо-ны, выступает как часть общечеловеческой культуры, а с другой – является для студента лишь средством ее освоения и развития собственной личности. На-званные противоречия возможно разрешить при внедрении новых дидактиче-ских моделей и новых моделей образовательных учреждений.

Современная подготовка социальных работников излишне теоретизирова-на, страдает от частого изменения государственных стандартов, недостатка вы-сококвалифицированных кадров преподавателей, острого дефицита учебно-методического обеспечения, что негативно сказывается на эффективности их практической профессиональной деятельности. В настоящее время большинст-во первокурсников не имеет практического опыта социальной работы, в ходе обучения они не всегда проходят качественную практику и отнюдь не приобре-тают необходимые навыки и умения. Тем не менее возможности и условия со-временной высшей школы позволяют активизировать процесс обучения и вос-питания студентов, будущих социальных работников.

Проблема повышения активности студентов, их мотивации к обучению по данной специальности предполагает использование наряду с традиционными методами разработку, апробирование и внедрение инновационных технологий обучения и воспитания. Их сочетание необходимо применять на каждом уровне системы социального образования: при подготовке бакалавров, магистров и специалистов по социальной работе.

Конечно, внедрение инновационных форм, методов и технологий обучения и воспитания зависит от социально-экономических возможностей вузов и от социальной ситуации, которая сложилась в конкретном регионе. Немаловаж-ную роль при этом играет наличие внутренней мотивации у преподавателей ву-зов к разработке и внедрению данного вида технологий, желание активизиро-


115

вать студентов в приобретении знаний и практических навыков, необходимых для выполнения профессиональных функций социального работника.

Несомненной задачей процесса внедрения инновационных технологий яв-ляется их логичное включение в существующие модели подготовки социальных работников. Например, модель, предложенная И. Зимней, предполагает много-уровневую подготовку специалиста в области социальной работы, на каждом из которых последовательно решаются задачи введения студента в обучение, обес-печения программ самообучения и саморазвития. При этом подготовка специа-листа рассматривается как сложная многоаспектная деятельность, совокупным субъектом реализации которой выступает учебно-методический и администра-тивный состав вуза совместно с кафедрами, преподавателями, аспирантами, со-трудниками и самими студентами.

В соответствии с данной моделью подготовка специалистов в области со-циальной работы предполагает ориентировочно-исследовательский уровень, на котором осуществляется знакомство с субъектами и объектами, средствами, способами и условиями будущей профессиональной деятельности. На следую-щем уровне происходит исполнение самой деятельности в форме обучения, что предполагает определение подходов, соответствующую организацию учебного процесса и его обеспечение. Сюда входят соотношение теоретического и прак-тического обучения, взаимодействие субъектов учебной деятельности, учебные планы и программы, контроль и аттестация. На последнем уровне осуществля-ется саморазвитие и самосовершенствование специалиста.

Подготовка специалиста по социальной работе требует от него ознакомле-ния с определенными этическими нормами, их интериоризации и воплощения в профессиональной деятельности, а также формирования определенных лично-стных (индивидуально-психологических) качеств, таких, например, как гума-нистическая направленность, эмпатичность, альтруизм и др. Задачей подготов-ки по специальности «Социальная работа» является и приобретение студентами практических умений оказывать эффективно квалифицированную помощь кли-енту в решении его личностных проблем и преодолении трудностей во взаимо-отношениях с социумом.

В настоящее время система подготовки социальных работников основана на принципах гуманизма, толерантности, практической направленности и пред-ставляет собой сложное образование, состоящее из трех уровней, каждый из которых (ориентировочный, исполнительный, практический) имеет свои субъ-ект, цель, задачи, способы и средства реализации. При этом системообразую-щим фактором является относительное соответствие личностных качеств сту-дентов целям, условиям работы и задачам практической деятельности будущего специалиста.

Отечественная высшая школа накопила богатый опыт применения разно-образных методов обучения и воспитания студентов, использование которых при подготовке специалистов по социальной работе не теряет своей актуально-сти. К числу таковых относятся проблемные лекции, работа в группах, ролевые игры, разбор и решение различных конкретных реальных ситуаций, использо-вание ТСО и т.д.


116

Все методы обучения и воспитания в высшей школе можно разделить на активные имитационные и активные неимитационные. К первой группе отно-сится совокупность способов организации и управления учебно-познавательной деятельностью, ориентированных на конструирование педагогических ситуа-ций, характеризующихся активизацией мышления и поведения обучаемых. С их помощью осуществляется воспроизведение основного контекста профессио-нальной деятельности, что весьма важно для будущих социальных работников. Само название «имитационные методы» предусматривает имитацию индивиду-альной и коллективной деятельности в выбранной сфере, наличие имитацион-ной модели ее объекта, субъекта, процесса их взаимодействий. Имитационные методы в свою очередь делятся на игровые и неигровые. К игровым относятся разного рода игры (деловые, управленческие, организационно-деятельностные, инновационные, ролевые, педагогические и т.д.), моделирование ситуаций, иг-ровое проектирование. Неигровыми являются ситуационный анализ, решение конкретных ситуаций, мозговая атака, учебно-тренировочная группа, групповая психотерапия и т.д.

При проведении неимитационных занятий активизация студентов обеспе-чивается системой действующих прямых и обратных связей между обучаемы-ми и преподавателями. К неимитационным методам относятся проблемный се-минар, дискуссия, коллективная творческая деятельность, групповое консуль-тирование.

На наш взгляд, все активные методы обучения можно распределить, исхо-дя из поставленных преподавателем целей, на следующие группы: развитие психических процессов у студентов (мышление, память, внимание, восприятие и т.д.), развитие их личности, профессиональная подготовка.

Специфика данных методов обучения заключается в высокой степени во-влеченности студентов в учебно-воспитательный процесс, а также в наличии предпосылок для поэтапной оценки успешности и полноты усвоения изучаемо-го материала. Потенциал активных методов обучения заключается в творче-ском характере занятий, в ярко выраженной направленности на развитие или приобретение профессиональных, интеллектуальных, поведенческих навыков и умений в сжатые сроки. На наш взгляд, эти методы обеспечивают развитие и реализацию субъектности каждого студента, что является принципиально важ-ным при подготовке социальных работников.

Активные методы обучения прежде всего помогают сократить путь от по-лучения теоретических знаний до их практического применения, позволяют уз-нать, как поступать в тех или иных случаях, и сформировать индивидуальную стратегию поведения и собственный стиль в профессиональной деятельности. В условиях применения данного вида методов у студентов совершенствуются та-кие профессионально важные качества, как умение оперативно принимать и эффективно реализовать оптимальные решения в проблемных, а порой и экс-тремальных ситуациях. Преимущество данных методов заключается в том, что они переводят студента из объекта учебного процесса в его субъект, что явля-ется принципиально важным для будущих социальных работников как пред-ставителей профессий "субъект-субъектного" типа.


117

К числу характерных особенностей или черт активных методов относятся следующие: обучение проводится в ситуациях, максимально приближенных к реальным; происходит не только сообщение информации, но и обучение уме-ниям ее практического использования; формируется новая установка на обуче-ние в условиях повышенного положительного эмоционального микроклимата; возникают высокая мотивация обучения и чувство коллективной ответственно-сти за свою деятельность.

Цель активизации обучения состоит в поднятии уровня усвоения понятий и обучения системе умственных действий для решения задач инновационного типа. Эта активность заключатся в том, чтобы обучаемый, анализируя, сравни-вая, синтезируя, обобщая, конкретизируя фактический материал, сам получал из него новую информацию. В результате этого происходит расширение и уг-лубление знаний, так как активизация студентов характеризуется поиском пу-тей решения конкретных, насущных проблем. Умелое использование активных форм имеет принципиальное значение для активизации мотивации к обучению у студентов, будущих социальных работников, повышения качества и результа-тивности их учебной деятельности, стимулирует развитие социального интел-лекта.

При внедрении активных форм обучения обычно проявляется негативное влияние ряда объективных и субъективных факторов. К числу первых относят-ся организационные, материальные, нормативные, методические, кадровые и т.д. Субъективными факторами выступают социально-психологические харак-теристики обучаемых и преподавателей, например, отсутствие склонности к импровизации, гибкости и оригинальности мышления, гиперактивность.

Не вызывает сомнения и тот факт, что результат обучения определяется не столько его методами, сколько преподавателем, его позицией, профессиона-лизмом, тем социально-психологическим климатом, который создается в ауди-тории, характером взаимоотношений преподавателя и студентов. Несомненно, знание самих активных методов, их целей, задач далеко не гарантирует их вне-дрение в учебный процесс, напрямую зависящий от личностных качеств препо-давателя.

Наряду с рассмотренными и достаточно широко распространенными актив-ными методами обучения в высшей школе при подготовке специалистов по со-циальной работе необходимо использовать инновационные образовательные технологии. К их числу можно отнести дистантные формы обучения, т.е. те, ко-торые осуществляются на расстоянии при помощи Интернет-технологий. Можно предположить, что по мере улучшения материальной базы вузов, совершенство-вания системы коммуникации (особенно в регионах) и разработки вузами специ-ального методического инструментария эти формы обучения будут расширяться и внедряться более активно. При этом необходимо отметить важность повыше-ния уровня компьютерной грамотности как преподавателей, так и студентов. В этих условиях перед библиотеками вузов, учебно-методическими кабинетами и их сотрудниками встают принципиально новые проблемы и задачи, связанные с применением компьютерных форм хранения и передачи информации, использо-ванием электронных учебников и характером взаимодействия участников обра-


118

зовательного процесса, осуществляемого на расстоянии в режиме реального времени.

По-прежнему актуальным является использование технических средств обучения, что объективно связано с интенсивным процессом их совершенство-вания, модернизации и появления принципиально новых ТСО. Одной из удач-ных и наиболее распространенных методик, связанных с ТСО, является исполь-зование видеомагнитофона, диктофона, лингафонных кабинетов. Трудность развития данного направления состоит в том, что создание профессиональной видеопродукции является дорогостоящим и, как правило, недоступно образова-тельным учреждениям. Тем не менее в современных вузах достаточно активно применяют самодеятельные видеофильмы.

Не требует больших средств или сложного технического оформления, но обещает большую отдачу технология государственного заказа создания учеб-ных планов и реализации образовательных программ по специализациям, кото-рые заказчики в лице федеральных или региональных органов социальной за-щиты считают особенно нужными и актуальными.

Современный учебный процесс характеризуется многократным увеличе-нием не только объема необходимой студенту информации, но и ее сложности за счет выявления новых закономерностей в науке и развития междисципли-нарного подхода к обучению. Особенно ярко это проявляется при изучении дисциплин социальной работы. В результате растет роль планомерной каждо-дневной учебной работы студента в течение семестра, в связи с чем необходи-мо создать благоприятные условия для проявления и стимулирования личност-ного потенциала всех участников образовательного взаимодействия.

В связи с этим в последнее время при подготовке социальных работников в российских вузах большое внимание уделяется использованию рейтинговой системы оценки знаний студентов, суть которой состоит в выведении итоговых экзаменационных оценок обучающимся за семестр по результатам текущей ус-певаемости. За выполнение разнообразных творческих заданий студенты полу-чают определенные баллы по шкале, разработанной преподавателем. При этом учебный материал, усвоенный студентом на 91 – 100%, соответствует экзаме-национной оценке "отлично", 81 – 90% – "хорошо", 71 – 80% – "удовлетвори-тельно". Усвоившие менее 71% информации в обязательном порядке проходят через строгий экзамен по всему курсу. Кроме того, студенты, желающие повы-сить свою оценку, полученную по рейтинговой системе, тоже могут сдать экза-мен.

Стоит отметить, что в "мягкой" форме рейтинг применяется в высшей школе достаточно давно: при выставлении экзаменационной оценки преподава-тель учитывает все промежуточные результаты обучения студента (активность на семинарах, тестовый контроль, участие в "круглых столах" и т.д.).

В настоящее время повышенный интерес проявляется и к другому вариан-ту рейтинга – модульно-рейтинговой системе обучения, которая предполагает априорное деление студентов на классы. Это метод в различных вариациях особенно популярен в некоторых европейских странах (Англии, Уэльсе) и США. Данная система включает в себя несколько последовательных этапов:


119

рубежный рейтинг (оценка объема и уровня усвоения студентом учебного ма-териала одного модуля дисциплины); итоговый рейтинг (оценка знаний, уме-ний и навыков студента по всему объему учебной дисциплины, изученному в семестре); суммарный рейтинг (комплексный накапливаемый показатель, опре-деляющий успеваемость студента за определенный период обучения (семестр, курс, весь период обучения).

Чаще всего при применении модульно-рейтинговой системы студенты практикуют следующие формы деятельности: проблемный вопрос (имеются в виду вопросы, задаваемые студентами по теме занятия) – 1 – 2 балла; ответ на вопрос (в зависимости от его содержательности и полноты) – 2 - 4 балла; до-полнение, уточнение – 1 – 3 балла; реферирование (конспект) статьи – 5 баллов; участие в деловой игре – 1 – 5 баллов; составление кроссворда (не менее 30 грамотно подобранных понятий. За каждую ошибку, грамматическую или смы-словую, вычитается 0,3 балла; ответ на кроссворд – за каждое верно определен-ное понятие – 0,3 балла); ведение конспекта лекций – 2 балла; написание рефе-рата – до 10 баллов; выступление с сообщением на студенческой конферен-ции – 10 баллов; ведение социологического словаря (за каждую тему) – 3 балла; помощь отстающему (по результатам успешно сданной совместно темы, рабо-ты, пропущенного занятия и т.п.) – 11 баллов; самостоятельная творческая по-исково-аналитическая работа (например, составление генеалогического дерева, различных сравнительных таблиц, обоснование программы и инструментария простейших социологических опросов и т.п.) – в среднем 10 баллов.

Каждый преподаватель может дополнить эту шкалу по своему усмотрению исходя из основных задач своего предмета, знания студенческой аудитории и собственного педагогического таланта. Однако необходимо помнить и о тех ус-ловиях, которые при шкалировании должны неукоснительно соблюдаться. Шкала, во-первых, должна создаваться с учетом возрастных особенностей сту-дентов, во-вторых, соответствовать уровню подготовки аудитории, в-третьих, быть достаточно гибкой и личностно ориентированной, позволяющей учиты-вать индивидуальные особенности студентов. И наконец, при пользовании шкалирования ни в коем случае не должен нарушаться принцип пропорцио-нальности устных и письменных видов работы.

Как правило, на одном занятии студент при желании может проявить себя в самых разных формах работы, например: несколько раз задать интересующие его вопросы, ответить на вопросы других студентов или преподавателя, предъ-явить для оценки свой конспект, глоссарий и т.д. Разумеется, самостоятельная творческая, аналитическая деятельность оценивается при этом более высоко, поощряется и желание студентов оказать помощь в учебе своим товарищам. Поэтому в шкале эти виды работы должны быть оценены выше других. Опыт использования рейтинговой системы в академических группах численностью не более 20 человек показывает, что студенты редко набирают более 16 – 20 баллов за занятие. Поэтому можно рекомендовать в таких группах считать высшим баллом, соответствующим оценке "5", – 18. Сумма от 12 до 17 баллов включительно считается оценкой "4", а от 7 до 11 баллов – "3". При этом в ма-лочисленных учебных группах есть смысл предусмотреть более высокий сум-


120

марный балл. Семестровый (итоговый) балл высчитывается с учетом этих цифр и количества проведенных в семестре занятий.

Модульно-рейтинговая система обладает рядом достоинств и в то же вре-мя рядом недостатков. Ее основные "плюсы" заключаются в следующем: она позволяет организовать ритмичную систематическую работу студентов в тече-ние всего семестра, что способствует повышению эффективности учебного и воспитательного процессов; во многом снимается проблема посещаемости и дисциплины на занятиях, так как студентам «выгодно» посещать занятия и ин-тенсивно на них работать; с развитием интереса к изучаемому предмету в сис-теме ценностей студентов повышается престиж учебы; предсказуемость итого-вой оценки и сознательный подход к ее достижению определяют особую при-влекательность этой системы для студентов. Кроме того, она дает студенту от-носительную свободу в расчете времени, в течение которого он заработает свои итоговые баллы. Одновременно рейтинг формирует у студентов достиженче-скую мотивацию в учебной деятельности и повышает в системе ценностей ста-тус научного знания. Во многом это достигается за счет придания процессу обучения состязательного характера и использования морального и материаль-ного стимулирования успехов студента в учебном процессе. Кроме того, рей-тинговая система оценки знаний повышает конкурентоспособность студентов, что в дальнейшем оказывает положительное влияние на формирование их про-фессиональных качеств и поведение на рынке труда.

В некоторых вузах основным фактором морального стимулирования явля-ется гласная информация в виде ранжирных списков, которые для корректности сравнения составляются отдельно в рамках каждой специальности. Для матери-ального стимулирования эффективно работающих студентов может использо-ваться назначение именных и повышенных стипендий, а также спонсорских и государственных дотаций в зависимости от величины семестрового рейтинга или рейтинга нарастающего итога.

Однако у модульно-рейтинговой системы есть и недостатки. Так, напри-мер, А. Куликов отмечает, что "рейтинг будет тормозить активность студентов среднего звена. Многие из них сразу поймут, что высший балл для них просто недостижим. Кроме того, вузы в настоящее время не обладают хорошей орга-низацией студентов. В университетах тех стран, где внедрена рейтинговая сис-тема, существует институт, который позволяет студентам влиять на учебный процесс, чаще всего это педагогический совет факультета, в работе которого принимают участие представители студентов. На этих заседаниях обсуждаются проблемы студентов. В наших же вузах такой обратной связи со студентами нет".

Проблемным вопросом в реализации рейтинговой системы остается шкала оценок. В системе не просматривается явная новизна оценивания: коэффициент оценки все равно высчитывается по пятибалльной системе. Хотя сегодня неко-торые вузы (например, Волгоградский государственный технический универси-тет, Мордовский государственный университет, Ивановский государственный химико-технологический университет и т.д.) используют 100-балльную шкалу оценки знаний студентов. Присутствуют мнения и о введении рейтинговой сис-


121

темы без отметок в их цифровом обозначении по примеру Англии и Уэльса (А-G) или США (A-F).

К недостаткам рейтинга можно отнести не всегда хорошо продуманную шкалу оценок. Так, при недостаточно гибкой и личностно ориентированной шкале у студентов может снизиться успеваемость в силу каких-то индивиду-альных психофизиологических особенностей: слабая нервная система, сниже-ние моторики, быстрая утомляемость, хронические заболевания, повышенная тревожность, боязнь всякого рода испытаний, комплекс неполноценности и т.д. Негативное влияние оказывает и неадаптированность к условиям обучения в высшей школе (характеру образовательного процесса, требованиям преподава-телей и т.д.).

К числу недостатков можно отнести сложность и громоздкость вычисле-ния рейтинговой системы, что затрудняет их одновременное введение в вузах России. Минусами данной системы являются также большой объем необходи-мой документации, а также психологический дискомфорт для студентов, нахо-дящихся в нижней части рейтинговой таблицы и ведущий к дегуманизации об-разования. Кроме того, рейтинг невозможно применить в некоторых дисципли-нах, например философии и истории.

Таким образом, можно сделать вывод, что внедрение модульно-рейтинговой системы без проведения длительного эксперимента в рамках от-дельных кафедр, факультетов, вузов, готовящих специалистов в области соци-альной работы и «слепое» заимствование мирового опыта может негативным образом отразиться на всем учебном процессе в высшей школе.

Социальная работа как профессиональный вид деятельности объективно требует применения в процессе обучения ряда особых, специфических методов. К их числу можно отнести составление социальных паспортов и разработку со-циальных проектов. Учитывая, что информационное обеспечение функциони-рования института социальной работы в регионах в настоящее время имеет принципиальное значение, считаем необходимым включение в практические занятия методику разработки и составления социальных паспортов. При этом сами паспорта и процесс их разработки приобретают статус социальных техно-логий как на уровне социологических исследований, так и в практической дея-тельности.

Социальная информация характеризует в качественном и количественном отношении все происходящие в обществе процессы и включает в себя показа-тели экономического, политического, культурного, нравственного и т.д. разви-тия. Социальные показатели – это обобщенная количественно-качественная ха-рактеристика определенных социальных процессов, а социальный индикатор отражает количественное состояние того или иного социального показателя. Например, одним из показателей решения любой социальной проблемы может быть добровольное участие граждан, индикатором при этом будет являться число лиц, принимающих участие в этой работе.

Роль социальных показателей заключается не только в составлении харак-теристик, раскрывающих те или иные аспекты жизни, но и в отражении изме-


122

нений, происходящих в обществе, а для этого необходимо обобщение частных показателей, их интеграция в целостные модели социального развития.

Социальный показатель, взятый отдельно, не раскрывает внутренний ме-ханизм общественного процесса, а лишь свидетельствует, что и в какую сторо-ну изменяется, но не дает возможности определить, как и каким образом про-исходят изменение. Механизм развития процесса можно раскрыть только с по-мощью системы социальных показателей, которая и является социальным пас-портом.

Модель социального паспорта может включить в себя следующие группы показателей: социально-демократические, социально-экономические, социаль-но-политические, социального обеспечения, производственные, внепроизводст-венной деятельности, морально-правовые, личностные. При разработке модели социального паспорта малой группы, различных категорий населения или чело-века (социальная характеристика) можно выделить следующие группы показа-телей: все основные аспекты жизнедеятельности человека – социальное поло-жение, возраст, семейное положение, состояние здоровья, образование, регио-нально-этнические особенности.

Данные подходы не противоречили друг другу: они в целом носят систем-ный характер и представляют показатели и индикаторы, характеризующие це-лостную систему общественных отношений личности, группы, различных кате-горий населения, например, социально-демографические (численность, состав, размещение и движение населения, рождаемость, смертность). В сфере матери-ального и социального обеспечения таковыми будут: источники существова-ния, прожиточный минимум и его обеспечение, заработная плата и ее уровни, пособия по безработице и др. В политической сфере можно выделить участие в различных партиях, общественных организациях и движениях, в предвыборных кампаниях, законодательных, исполнительных и судебных органах и др. В про-изводстве важно учесть содержание и характер труда, квалификацию, профес-сиональное разделение труда, организацию труда и т.д.

Показателями внепроизводственной деятельности будут общественные инициативы, повышение культурно-технического уровня, домашний труд и са-мообслуживание, благотворительность, досуг, восстановление физических и моральных сил и др. Говоря о личностных характеристиках и социально-демографических особенностях, необходимо учитывать такие показатели, как пол, возраст, национальность, семейное положение, вероисповедание, социаль-ное происхождение, способности, потребности, интересы, социальные переме-щения, изменение места работы, образование, состояние здоровья. Характери-зуя морально-психологический климат, необходимо обозначить следующие ха-рактеристики: конфликтные ситуации, их количество, уровни и формы, а также девиантное поведение (как легитимное, так и нелегитимное).

Разработанный социальный паспорт представляет собой всестороннюю систему показателей и индикаторов. Он дает возможность стандартизации со-циальной информации, социальных показателей и индикаторов, обусловливает необходимость проведения социологических исследований для получения дру-гих дополнительных показателей, учета динамики процессов. При помощи со-


123

циального паспорта можно составлять социальные модели, конкретизировать планирование и проектирование, оценивать эффективность планов социального развития и соответствие социального паспорта реальным процессам в регионе, районе, коллективе. Каждый паспорт способствует обеспечению социальной защиты и оказанию социальной помощи в конкретной ситуации и социуме.

Для студентов, будущих социальных работников, важно осознать, что со-ставление паспортов может осуществляться на различных уровнях: макро-, ме-зо- и микросоциума. Обучаясь в высшей школе, они могут подготовить соци-альные паспорта на уровне микросоциума. Например, это может быть социаль-ный паспорт конкретной семьи, жителей конкретного дома и микрорайона.

Социальные паспорта дают возможность целенаправленно осуществлять социальное планирование и социальную политику в регионе. Они являются ос-новой для определения направлений социальной работы и определения задач центров социального обслуживания населения. При этом они дают возмож-ность выявлять людей, нуждающихся в социальной поддержке, определять ви-ды и формы требуемой помощи, обосновывать необходимость и периодичность ее предоставления. При их помощи проводится анализ уровня социально-бытового обслуживания, разрабатываются перспективные планы развития форм социальной помощи и поддержки, организуется обеспечение комплексно-го социально-бытового обслуживания нетрудоспособного населения.

Социальный паспорт дает возможность составлять рекомендации админи-стративным органам по социальному проектированию и созданию социальной инфраструктуры. Важной функцией паспортизации является инициирование государственных и негосударственных структур для оказания гуманитарной и срочной социальной помощи в создавшихся экстремальных условиях. Она по-могает вести дифференцированную работу с семьями группы риска: молодыми, многодетными, неполными, малообеспеченными, бездетными, конфликтными и отличающимися жестоким обращением с детьми и т.д.

Паспортизация способствует развертыванию дифференцированной работы как со взрослыми, так и с детьми, имеющими отклонения в психическом и фи-зическом развитии, а также с беспризорниками, допускающими асоциальное поведение, сиротами, нуждающимися в устройстве в связи с признанием недей-ствительными усыновления и опеки.

Таким образом, освоение методики составления социальных паспортов студентами прямо способствует развитию их профессиональных навыков и яв-ляется необходимым условием для эффективного выполнения функция соци-ального работника в обществе. Она позволяет охватить и осознать различные уровни взаимосвязей и взаимоотношений между индивидом, группой и обще-ством, всех составляющих его систем, прямо способствует решению социаль-ных проблем и задач.

Другой специфической методикой, используемой при обучении студентов, будущих социальных работников, является освоение технологии разработки и составления социальных проектов. Социальные проекты, разрабатываемые сту-дентами, являются элементом социального проектирования, прогнозирования и моделирования, стимулируют и развивают социальное мышление и ответствен-


124

ность, являются полем для реализации их гражданских инициатив, прохожде-ния социальной практики и школы волонтерства. В ходе разработки проектов студенты применяют полученные теоретические знания и приобретают необхо-димые для социального работника профессиональные навыки.

Разработка конкретного проекта начинается с обозначения традиционной или диагностирования принципиально новой социальной проблемы, характер-ной для данного региона. В качестве региона может выступать область, город, район. После формулирования или артикулирования проблема выносится на коллективное обсуждение в группе, где рассматривается ее актуальность и принимается (или не принимается) решение о разработке проекта. После этого студент начинает прорабатывать способы ее разрешения. В частности, проект предусматривает цель, конкретные измеряемые задачи, набор определенных мероприятий, участников проекта, его субъекты и объекты, источники финан-сирования, временные сроки реализации, а также взаимодействие с местными органами власти, бизнесом, СМИ. Разрабатываются планы по управлению про-ектной деятельностью, механизм социального партнерства и социальный эф-фект.

Данный метод работы со студентами, будущими социальными работника-ми, получил широкое распространение в связи со следующими обстоятельства-ми. Прежде всего это открытость молодежи ко всякого рода социальным инно-вациям, их более высокая социальная адаптивность и способность оперативно использовать любую информацию при решении нестандартных ситуаций. Сту-дентов отличает хорошее знание местных политических лидеров, представите-лей государственной власти на местах, ситуации, сложившейся в конкретных муниципальных округах, они имеют представление и об объеме наличных ре-сурсов (финансовых, человеческих, информационных, властных и т.д.).

Как правило, студенты стараются разрешать проблемы с наименьшими за-тратами ресурсов и с наибольшим социальным эффектом, они разрабатывают, апробируют, а в дальнейшем активно применяют инновационные социальные технологии. Разработка социальных проектов, их защита, выдвижение на кон-курсной основе с целью финансирования местными органами власти, непосред-ственное участие в их реализации помогают студентам быстрее приобрести про-фессиональные навыки, адаптироваться к сложностям профессии, стать очевид-цами и участниками событий объективной реальности.

Обучение будущих социальных работников невозможно без применения новых методов воздействия на их личность, социальные установки и ориента-ции в целом на процесс социализации. Практически на всех факультетах вузов РФ, где обучаются по данной специальности, проблемы воспитания студентов находятся в центре внимания. На наш взгляд, содержание образования по спе-циальности "Социальная работа" уже является мощной составляющей процес-сов воспитания и социализации молодых людей. В связи с этим воспитательная работа активно осуществляется в учебном процессе в ходе реализации воспита-тельного потенциала дисциплин ГСЭ и ОПД. Так, изучение дисциплины "Ис-тория социальной работы в России" может сопровождаться экскурсиями в ме-стные музеи, где студенты имеют возможность познакомиться с документами и


125

фотографиями благотворительных учреждений, увидеть портреты меценатов. В свете патриотического и гражданского воспитания при изучении истории соци-альной работы тема "Социальная работа в годы Великой Отечественной войны" может быть подкреплена встречами с участниками войны, возложением цветов к памятникам погибшим воинам и "Вечному огню", что оказывает воздействие на эмоциональную и духовную сферу молодых людей. Практически в каждой лекции можно затрагивать и нравственные, и патриотические, и гражданские, и экологические, и социальные вопросы бытия человека.

Каждый преподаватель во время учебных занятий (лекции, семинары) реа-лизует определенные виды психологических воздействий на студента (вербаль-ные и невербальные, эмоциональные и логические) с целью привития им опре-деленных положительных личностных свойств и качеств. Воспитательная рабо-та во внеучебное время имеет более разнообразные формы: групповые и инди-видуальные беседы, консультации, тематические встречи со студентами и осо-бенно с первокурсниками; разбор конкретных социальных ситуаций; празднич-ные вечера, посвященные Дню социального работника, Дню защиты детей, Дню инвалида, Дню защитника Отечества, Дню Победы, Международному женскому дню, Дню первокурсника, Дню знаний, различным фестивалям и т.д. Как правило, на факультетах систематически выходят стенные газеты, в подго-товке которых активное участие принимают студенты, будущие социальные работники. Они собирают материал, подбирают фотографии, проводят регу-лярное тематическое интервьюирование учащихся, преподавателей и выпуск-ников.

В рамках воспитательной работы хорошо зарекомендовала себя практика приглашения на факультеты специалистов – руководителей организаций соци-альной сферы, которые передают основы профессионального опыта, устанав-ливают деловые контакты со студентами, рассказывают о возможностях их трудоустройства. Это могут быть начальники отделов Департамента социаль-ной защиты населения, начальники районных и городских отделов Департамен-та занятости населения и т.д.

Особенно распространена на факультетах индивидуальная работа со сту-дентами, что связано со следующими обстоятельствами. Многие из них явля-ются иногородними, живут на квартирах или в общежитии. Отсюда возникают сложности адаптации к социуму, к самостоятельной жизни (без родителей), к условиям нового для них города, что объективно ведет к возникновению прин-ципиально новых ситуаций, в которых крайне необходим совет или конкретная, реальная помощь взрослых (кураторов, преподавателей, заместителей декана и самого декана).

Общей тенденцией для факультетов, готовящих специалистов по социаль-ной работе, стало увеличение числа студентов, являющихся инвалидами по разным видам ограничений и имеющих особые проблемы, нужды и потребно-сти. Они требуют к себе особого, повышенного внимания, так как в результате общения преподавателей и студентов со студентами-инвалидами могут возни-кать довольно сложные ситуации, а порой и конфликты, разрешение которых требует вмешательства третьего лица.


126

Особую роль в воспитании студентов играет учебно-производственная практика. Так, например, знакомство с работой различных социальных служб, направлениями их деятельности, ее содержанием и особенностями клиентов расширяет у студентов представления о государственной системе социальной помощи и поддержки российских граждан. В рамках практики студенты знако-мятся с обязанностями, правами и ответственностью специалистов по социаль-ной работе различных уровней и профилей, что во многом способствует их профессиональному самоопределению и формированию социальной ответст-венности.

Стажировка студентов в различных подразделениях социальных служб, организациях, изучение ими методов социальной работы, овладение методика-ми социологических и психологических исследований в области социального обеспечения и защиты населения значительно облегчает процесс формирования специалиста-исследователя, диагноста социальных проблем и задач.

Таким образом, в настоящее время в высшей школе сложилась многоуров-невая, разветвленная, современная система учебной и воспитательной работы со студентами, будущими специалистами по социальной работе. Она носит гу-манный характер, в полной мере отвечает требованиям "субъект-субъектных" отношений и является проекцией сути самой социальной работы как вида про-фессиональной деятельности. Активное использование и сочетание традицион-ных и инновационных методов и форм обучения не только способствует повы-шению уровня мотивации учащихся, но и отвечает требованиям профессии, а также соответствует потребностям социальной практики.


127

Заключение роведенное теоретико-методологическое исследование проблемы институционализации социальной работы в современной России позволяет сделать ряд обоснованных выводов.

Социальная работа – явление многомерное и представляет со-бой достаточно сложный объект для изучения. Данное обстоятельство обуслов-ливает необходимость применения для анализа процессов ее институционали-зации как макросоциологических теорий, так и теорий среднего уровня. Такой прием априори определяет современное состояние социологии как монотеоре-тической науки, характеризующейся сосуществованием теорий разного уровня.

Источником процессов институционализации социальной работы было появление принципиально новой общественной потребности в особом виде со-циальной деятельности по оказанию помощи, которая возникла в соответст-вующих исторических, социально-экономических и политических условиях. Данный вид деятельности вызвал процесс развития необходимых организаци-онных структур и связанных с ними социальных норм и регуляторов поведе-ния. Далее произошел процесс интериоризации индивидами новых социальных норм и ценностей, на основе которых сформировалась система соответствую-щих потребностей личности, ее установок и ориентаций.

В настоящее время происходит интенсивный процесс интеграции данного вида деятельности в существующую структуру всех социально-экономических и политических отношений, формируется определенный набор формальных и неформальных санкций, с помощью которых осуществляется социальный кон-троль за соответствующими типами поведения.

Являясь частным случаем институционализации российского общества, институционализация социальной работы проявилась как процесс, в результате которого сформировалась уникальная, принципиально новая система общества, состоящая из определенных социальных групп (субъектов и объектов социаль-ной работы как вида профессиональной деятельности), организаций и учрежде-ний, выполняющих функции социальной работы и удовлетворяющих конкрет-ные общественные потребности.

Сложная внутренняя структура, разнообразие составляющих элементов позволяет системе социальной работы развиваться по нелинейным законам са-моорганизации и взаимодействовать с другими системами российского общест-ва.

Исследование показало, что в основе генезиса и развития социальной ра-боты в современной России лежит естественное и социальное неравенство, воспроизводящее соответствующую ему систему социальной стратификации. Данная система детерминирует систему социальной работы, является источни-ком ее субъектов и объектов, обусловливает ее основные принципы, функции и направления в обществе. К числу важнейших связей стратификационной сис-

П


128

темы и системы социальной работы относятся причинно-следственные, функ-циональные, пространственно-географические и другие связи. Их характер во многом определяется спецификой социально-экономического и политического развития как всего российского общества, так и его отдельных регионов.

Институционализация социальной работы в условиях современной России идет в трех направлениях по-разному. Так, в практике наблюдается отход от классических форм организации социальной работы и резкий переход к инно-вационным, например, некоммерческие общественные организации, центры, хосписы и т.д. В области познания социальную работу обозначили как междис-циплинарную, но так и не осуществили ее комплексного анализа, доказательст-вом чего служит отсутствие собственных фундаментальных теорий, сосущест-вование и разработка частных концепций. В области образования специалистов принципиально нового типа в основном готовят в традиционных рамках инсти-тута высшей школы.

Социальная работа как вид деятельности осуществляется на макро-, мезо- и микроуровнях, имеет свои цель, задачи, мотивацию, субъекты и объекты. Не-прерывный процесс ее развития способствует расширению спектра субъектов и объектов.

Одним из условий дальнейшего развития процессов институционализации социальной работы выступает ее технологизация, под которой мы понимаем интенсивную разработку, апробацию и внедрение инновационных социальных технологий в практику социальной работы. В отличие от традиционных видов деятельности (игры, обучение, труд), социальная работа в настоящее время яв-ляется менее технологизированной, что связано с рядом объективных и субъек-тивных обстоятельств. Прежде всего речь идет о слабой разработанности тео-рии социальных технологий, отсутствии адекватной практики их типологии и механизмов внедрения. Весьма актуален вопрос о соотношении социальной ра-боты и социальных технологий: социальная работа, одновременно являясь ви-дом технологии, использует в ходе своей реализации множество прикладных социальных технологий. Другим моментом является факт непрерывности про-цесса разработки инновационных социальных технологий, связанный с возник-новением новых социальных проблем и необходимостью их оперативного ре-шения.

Активное развитие системы социальной работы и процессы ее институ-ционализации способствуют инициированию потребности в большом количе-стве специалистов, имеющих соответствующее образование. В настоящее вре-мя в России сложилась многоуровневая система подготовки специалистов по социальной работе, куда входят образовательные учреждения разного уровня и профиля. Особое место среди них занимают высшие учебные заведения, гото-вящие специалистов высшей квалификации.

Российская система образования, которая относится к числу важнейших социальных институтов, обеспечивающих социализацию индивидов, в настоя-щее время находится на стадии модернизации, обусловленной процессами гло-бализации. Система подготовки специалистов по социальной работе высшей квалификации испытывает те же проблемы, что и образование в целом. Инно-


129

вационность специальности «Социальная работа» и современные социально-экономические условия общества определили специфику подготовки, которая в основном ведется в рамках государственных образовательных учреждений. Ин-струментарий институционализации системы образования в области социаль-ной работы формируется на основе Конституции РФ и Закона РФ об образова-нии. В этом процессе ярко прослеживается противоречие между государствен-ным заказом на специалистов принципиально нового типа и традициями инсти-тута высшей школы.

В связи с этим весьма остро стоят вопросы, касающиеся содержательной стороны учебного процесса, его гуманизации, гуманитаризации и профессиона-лизации. С целью повышения мотивации студентов, будущих социальных ра-ботников, необходимо сочетать традиционные и инновационные методы их ак-тивизации, использовать практику составления социальных паспортов и разра-ботки социальных проектов.

На наш взгляд, необходимо отметить, что развитие теории социальной ра-боты в условиях современной России проходит на фоне таких процессов, как глобализация, модернизация, виртуализация и регионализация. При этом гло-бализация вносит в теорию и практику социальной работы элементы вестерни-зации (американские теоретические конструкты и модели социальной практи-ки), модернизация способствует развитию и укреплению институтов социаль-ной работы, а процессы регионализации придают им яркую неповторимость, самобытность, уникальность. Более того, регионализация позволяет находить инновационные, связанные в своей основе исторические, экономические, соци-ально-психологические и этнополитические особые формы, методы и техноло-гии социальной работы.

Таким образом, в условиях современного российского общества институ-ционализация социальной работы идет в трех направлениях достаточно проти-воречиво, что позволяет утверждать, что тема исследования далеко не исчерпа-на. Это связано с тем, что, несмотря на легитимацию института социальной ра-боты, в целом процесс ее институционализации является длительным, много-уровневым, многофакторным, чрезвычайно сложным и весьма противоречи-вым. Высокий динамизм процессов институционализации социальной работы, неоднозначность ее интерпретации, отсутствие комплексных междисциплинар-ных подходов к ее изучению также говорят о необходимости дальнейших ис-следований.

В теоретико-методологическом отношении необходимы дальнейшие ис-следования социальной работы как области научного познания, использование интегративных подходов к определению ее объекта, предмета и основных зако-номерностей. Принципиальным является вопрос разработки методологии, ме-тодики и частных научных методов социальной работы.

Важным представляется и дальнейший анализ влияния социальной диффе-ренциации российского общества на систему социальной работы и ее состав-ляющие элементы. Возникновение принципиально новых социальных проблем способствует увеличению количества объектов социальной работы, формиро-ванию новых направлений социальной работы как вида деятельности и соот-


130

ветствующих ей субъектов. С онтологической и гносеологической точек зрения принципиальными становятся вопросы прогнозирования, планирования и мо-делирования социальной работы и ее соотношения с социальной политикой.

Недостаточно изученным является вопрос об активности объектов соци-альной работы, формирования техник самопомощи, самоорганизации, самоуси-ления, самозащиты и т.д. Интересным представляется и изучение процессов формирования социального мышления и ответственности.

Остаются и другие задачи (как методологического, так и прикладного ха-рактера) по развитию научной социологии, психологии и антропологии соци-альной работы, которые могут быть решены только совместными усилиями представителей разных направлений гуманитарного знания.


131

Литература 1. Абрамова Г.С. Введение в практическую психологию. М., 1994. – 237 с. 2. Актуальные проблемы истории, теории и технологии социальной рабо-

ты: Сб. статей. Вып. 1 / Под ред. проф. П.Я. Циткилова. Новочеркасск; Ростов н/Д, 1998. – 46 с.

3. Актуальные проблемы состояния и перспектив социальной работы в России. Социальная работа. Вып. 1. М., 1992. – 208 с.

4. Актуальные вопросы психологии и педагогики: студенты в научном по-иске: Материалы межрегиональной науч.-практ. конференции: В 2 ч. Ч. 2. Ки-ров, 2003. – 108 с.

5. Актуальные проблемы совершенствования подготовки специалистов в вузе: Тезисы докладов VII областной научно-методической конференции / Отв. ред. И.М. Лоханина. Ярославль, 2003. – 272 с.

6. Албегова И.Ф. Введение в специальность "Социальная работа": Учеб. пособие. Ярославль, 2002. – 80 с.

7. Албегова И.Ф. Диалектика взаимосвязи стратификационной системы российского общества и системы социальной работы // Социальный психолог. 2003. № 1(5). С. 54 – 57.

8. Албегова И.Ф. Теоретико-методологические подходы к изучению со-временного общества и его систем. Ярославль, 2000. – 100 с.

9. Албегова И.Ф. Теория деятельности как одна из методологических ос-нов изучения современной социальной работы в России // Вестн. Костром. гос. ун-та им. Н.А. Некрасова. 2000. № 3. С. 78 – 80.

10. Албегова И.Ф. Теория самоорганизации как методологическая основа изучения современной социальной работы // Методологические и технологиче-ские основы современной социальной работы в России: Сб. докладов рег. конф. Ярославль, 1997. С. 3 – 8.

11. Албегова И.Ф., Руденко Л.Д. Социальная технология: Учеб.-метод. по-собие. Ярославль, 2003. – 52 с.

12. Албегова И.Ф. Актуальные проблемы подготовки специалистов по со-циальной работе // Вестник социально-политических наук / Под ред. Е.Я. Слеп-цова. Ярославль, 2001. С. 15 – 21.

13. Албегова И.Ф. Гуманитарная стратегия образования при подготовке специалистов по социальной работе: опыт и проблемы // Гуманитарные иссле-дования и гуманитарное образование на Европейском Севере: Сборник мате-риалов международной конференции / Отв. ред. В.И. Голдин. Архангельск, 2002 год. С. 290 – 293.

14. Албегова И.Ф. Диалектика взаимосвязи стратификационной системы современного российского общества и системы социальной работы // Социальный психолог. Вып. 1(5). Ярославль, 2003. – 4 с.


132

15. Албегова И.Ф. Значение знаний по профессиональным заболеваниям для практики социальной работы // Актуальные проблемы совершенствования подготовки специалистов в вузе: Тезисы докладов VII областной научно-методической конференции / Отв. ред. И.М. Лоханина. Ярославль, 2003. С. 63 – 65.

16. Албегова И.Ф. Исследовательская подготовка социальных работников: проблемно-организационный аспект // Социальная работа: опыт и проблемы подготовки специалистов. М., 1997. С. 3 – 5.

17. Албегова И.Ф. К вопросу о методике преподавания курса "Социальная технология" у студентов, будущих социальных работников // Вестник социаль-но-политических наук. Вып. 3 / Под ред. Ю.А. Головина. Ярославль, 2003. С. 6 – 8.

18. Албегова И.Ф. К вопросу о соотношении социальной работы и соци-альных технологий // Вестник социально-политических наук. Вып. 2 / Под ред. Ю.А. Головина. Ярославль, 2002. С. 3 – 5.

19. Албегова И.Ф. К проблеме мотивации социальной работы как вида профессиональной деятельности // Социальная психология. Теория. Экспери-мент. Практика. Т. 1 / Под ред. В.В. Козлова. Ярославль, 2000. С. 36 – 43.

20. Албегова И.Ф. Методическое руководство по организации учебно-производственной практики для студентов специальности "Социальная работа". Ярославль, 2000. – 48 с.

21. Албегова И.Ф. Моделирование теоретических концепций и подходов к решению ситуационных задач в социальной работе // Образование в области социальной работы: состояние и перспективы: Сборник докладов. М., 1996. С. 12 – 15.

22. Албегова И.Ф. Опыт кафедры социальных технологий факультета со-циально-политических наук ЯрГУ им. П.Г. Демидова в области подготовки специалистов по социальной работе // Вестник социально-политических наук / Под ред. Е.Я. Слепцова. Ярославль, 2001. С. 9 – 14.

23. Албегова И.Ф. Организация учебно-исследовательской работы студен-тов по гуманитарным дисциплинам: Метод. рекомендации по написанию рефе-ратов. Ярославль, 1997. – 28 с.

24. Албегова И.Ф. Особенности подготовки работников социальной сферы // Вестник социальной работы (Ярославль). 2001. № 1 – 2. С. 36 – 42.

25. Албегова И.Ф. Руководство по организации учебно-производственной практики для студентов специальности "Социальная работа". Ярославль, 1996. – 64 с.

26. Албегова И.Ф. Современная социальная работа. Основные понятия и термины: Словарь. Ярославль, 1997. – 150 с.

27. Социальная работа: история, теория и технологии / Под общ. ред. И.Ф. Албеговой, В.В. Козлова. Ярославль, 1997. – 140 с.

28. Албегова И.Ф. Специальные социально-психологические особенности личности как фактор успешной деятельности социального работника // Социальный психолог. 2003. № 2(6). С. 110 – 113.


133

29. Албегова И.Ф. Специфика повышения профессионального мастерства в ходе получения второго высшего образования по специальности "Социальная работа" // Профессиональное мастерство работников социальных служб. М., 1999. – 7 с.

30. Албегова И.Ф. Стратификационные основы современной социальной работы в России. Деп. в ИНИОН РАН 10.07.2003 № 58122. 55 с.

31. Албегова И.Ф. Теоретико-методологические основы выделения стра-тификационных систем в современном обществе // Социальный психолог. 2003. № 2(6). С. 14 – 27.

32. Албегова И.Ф. Теоретико-методологические подходы к изучению со-временного общества и его систем. Ярославль, 2000. – 100 с.

33. Албегова И.Ф. Технологизация современной социальной работы в Рос-сии: миф или реальность? // Психотехнологии в социальной работе: Сб. науч. статей / Под ред. В.В. Козлова. Ярославль, 1999. С. 7 – 13.

34. Албегова И.Ф. Социально-психологические проблемы подготовки со-циальных работников // Проблемы формирования специалиста в системе выс-шего гуманитарного образования: Сб. докладов. СПб., 1996. С. 13 – 15.

35. Албегова И.Ф. Специфика социальной работы как инновационного ин-ститута в Ярославском регионе // Управление социальными процессами в ре-гионах. Ч. 1: Регион как социум: Сб. статей. Екатеринбург, 2003. С. 8 – 11.

36. Алексеева Л.С., Меновщиков В.Ю. Семейная психотерапия в центре психолого-педагогической помощи. М., 1998. – 112 с.

37. Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. М., 1994. – 496 с.

38. Аминов Н.А., Морозова Н.А., Смятских А.Л. Психодиагностика специ-альных способностей социальных работников // Социальная работа. Вып. 2. М., 1992. С. 45 – 58.

39. Андреева Г.М. Социальная психология. М., 2000. – 320 с. 40. Арон Р. Эмиль Дюркгейм // Этапы развития социологической мысли.

М., 1993. С. 315 – 400. 41. Басов А.В. К вопросу о предмете социальной педагогики. Теория и

практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт / Под ред. Т.Ф. Яркиной, В.Г. Богаровой. М.; Тула, 1993. Т. 1. С. 72 – 74.

42. Бочарова В.Г. Педагогика социальной работы. М., 1994. – 208 с. 43. Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения

/ Науч. ред М.Ф. Черныш. М., 1998. – 284 с. 44. Вало А. Эвохомология как научная система рационализации жизни че-

ловека. Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт. М.; Тула, 1993. Т. 2. С. 57 – 62.

45. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем (Си-нергетика и теория социальной самоорганизации). Серия: "Мир культуры, ис-тории и философии". СПб., 1999. – 480 с.

46. Введение в социальную работу: Теоретические и прикладные аспекты / Под общ. ред. Н.Г. Стойко. Красноярск, 1998. – 151 с.


134

47. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избран-ные произведения. М., 1995.

48. Вебер М. Хозяйство и общество // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

49. Вестник социальной работы. Вып. 2 (4) / Под общей ред. В.И. Жукова. М., 1994. – 112 с.

50. Вестник социальной работы. Вып. 3 (4) / Под общей ред. С.В. Зуевой. Ярославль, 2002. – 84 с.

51. Вестник социальной работы. Вып. 3 – 4 (2) / Под общей ред. С.В. Зуевой. Ярославль, 2001. – 112 с.

52. Вестник психосоциальной и коррекционно-реабилитационной работы. Вып. 4 / Под ред. С.А. Беличевой. М., 1996. – 96 с.

53. Взаимосвязь социальной работы и социальной политики / Под ред. Ш. Рамон. М., 1997. – 256 с.

54. Виртуальные реальности // Труды лаборатории виртуалистики. Вып. 4. М., 1998. – 212 с.

55. Витализм // Философская энциклопедия. М., 1960. – 362 с. 56. Влияние общественных организаций на развитие взаимодействия лич-

ности и общества / Под ред. И.Ф. Албеговой. Ярославль, 2000. – 128 с. 57. Возведение "мостов" сотрудничества между Россией и ЕС в развитии

социальных служб накануне нового тысячелетия: Материалы научно-практической конференции / Под ред. А.Н. Дашкиной. М.; Пенза; Самара, 1999. – 236 с.

58. Гавра Д.П. Социальные институты // Социально-политический журнал. 1998. № 2. С. 123 – 132.

59. Григорьев С.И. Социальная работа в России в 90-е годы: содействие формированию, осуществлению и реабилитации жизненных сил населения // Проблемы семьи и детства в современной России / Под ред. О.И. Волжиной и др. М., 1992. Ч. 1, 2.

60. Григорьева И.А. Модели человека в теории социальной работы.: Учеб. пособие. СПб., 2001. – 88 с.

61. Данакин Н.С. Теория и методика социальной работы. М., 1991. – 170 с. 62. Девятко И.Ф. Модели объяснения и логика социологического исследо-

вания. М., 1996. – 174 с. 63. Дементьева Н.Ф., Устинова Э.В. Роль и место социальных работников

в обслуживании инвалидов и пожилых людей. М., 1995. – 109 с. 64. Демидова Л.Д. Община: актуальные проблемы теории и социальной

практики (сравнительный анализ зарубежного и отечественного опыта): Авто-реф. дис. ... канд. филос. наук. М., 1992.

65. Долгушин А.К. Введение в социальную реабилитологию. М., 1996. – 52 с.

66. Доэл М., Шардлоу С. Практика социальной работы. М., 1995. – 237 с. 67. Дриш Г. Витализм, его история и система. М., 1975. – 108 с. 68. Дыскин А.А., Танюхина Э.И. Социально-бытовая и трудовая реабили-

тация инвалидов и пожилых граждан. М., 1996. – 224 с.


135

69. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда // Западноевропейская социология XIX – начала XX века / Под ред. В.И. Доббренькова. М., 1996. – 380 с.

70. Ершов А.А. Взгляд психолога на активность человека. М., 1991. – 159 с.

71. Жуков В.И. Социальное образование как фактор развития цивилизации. М., 1996. – 20 с.

72. Жуков В.И. На пороге третьего тысячелетия: социально-экономическое состояние и перспективы развития России. М., 1994. – 96 с.

73. Журнал практического психолога. Вып. 3. М., 1997. – 132 с. 74. Занятость в России: Материалы Всероссийской научно-практической

конференции (август 1995 г.) / Под ред. Т.И. Гусевой. Саратов, 1996. – 100 с. 75. Западноевропейская социология XIX века: Тексты / Под ред.

В.И. Добренькова. М., 1996. – 352 с. 76. Заславская Т.И. Социальная трансформация российского общества:

деятельностно-структурная концепция. М., 2002. – 568 с. 77. Иванов Д.В. Императив виртуализации: Современные теории общест-

венных изменений. СПб., 2002. – 212 с. 78. Иванов О.И. Введение в социологию социальных проблем: Учеб.-

метод. пособие. СПб., 2003. – 80 с. 79. Иващенко Г.М., Ким Е.Н. Об опыте работы по социальной реабилита-

ции детей с ограниченными возможностями в Московском городском клубе "Контакты-1". М., 1997. – 72 с.

80. Ильин В.И. Путь к очевидности. М., 1993. – 431 с. 81. Ильин В.И. Социальная стратификация. Сыктывкар, 1991. – 187 с. 82. История социологии в Западной Европе и США. М., 1993. – 420 с. 83. История теоретической социологии: В 5 т. Т. 1: От Платона до Канта

(Предыстория социологии и первые программы науки об обществе). М., 1995. – 270 с.

84. История теоретической социологии: В 5 т. Т. 2: Социология XIX века (Профессионализация социально-научного знания). М., 1997. – 448 с.

85. Карицкий И.Н. Теоретико-методологическое исследование социально-психологических практик. Челябинск, 2002. – 258 с.

86. Кафедра истории социальной работы: Учеб.-метод. материалы по курсу "История социальной работы в России". М., 1995. – 84 с.

87. Козлов В.В. Социальная работа с кризисной личностью: Метод. посо-бие. Ярославль, 1999. – 303 с.

88. Колков В.В. Программа и методические материалы по курсу "Теория и методы социальной работы". М., 1997. – 68 с.

89. Колков В.В., Лавриненко И.М. Методические рекомендации для сту-дентов факультета социальной работы по подготовке выпускной квалификаци-онной работы. М., 1997. – 39 с.

90. Комаров М.С. Социология. М., 2003. – 460 с. 91. Конецкая В.П. Социология коммуникации: Учебник. М., 1997. – 304 с. 92. Конт О. Курс положительной философии. СПб., 1899. – 87 с.


136

93. Коржевская Н. Социальный институт как общественное явление (со-циологический аспект). Свердловск, 1983. – 254 с.

94. Корсунцев И.Г. Субъект и виртуальная реальность. М., 1998. – 172 с. 95. Краснова О.В., Лидерс А.Г. Социальная психология старения. М.,

2002. – 288 с. 96. Краткий словарь терминов социальной работы / Сост. Т.И. Большова,

М.Э. Елютина, В.Т. Кривошеев, Н.И. Ловцова и др. / Под общ. ред. В.Н. Ярской. Саратов, 1996. – 101 с.

97. Лабейкин А.А. Социальная защита населения Орловской области: со-стояние и перспективы. Орел, 1996. – 160 с.

98. Лекции по технологии социальной работы. Ч. 2 / Под ред. Е.И. Холостовой. М., 2000. – 138 с.

99. Лукин-Григорьев В.В. Интенсивная эмпирическая психотерапия в кли-нике пограничных состояний. Методология и основные психотерапевтические стратегии. М., 1999. – 109 с.

100. Мазилов В.А. Психология на пороге XXI века: Методологические проблемы. Ярославль, 2001. – 112 с.

101. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. 102. Там же. Т. 12. 103. Там же. Т. 16. 104. Там же. Т. 18. 105. Медведева Г.П. Этика социальной работы. М., 1999. – 208 с. 106. Менеджмент социальной работы / Под ред. Е.И. Комарова,

А.И. Войтенко. М., 1998. – 386 с. 107. Менеджмент социальной работы. Т. 3. М., 1999. – 288 с. 108. Мостовая И.В. Социальное расслоение: символический мир метаигры:

Учеб. пособие. М., 1997. – 208 с. 109. Настольная книга специалиста службы занятости: Профориентацион-

ная и психологическая работа с населением. М., 1998. – 162 с. 110. Некрасов А.Я. Международный опыт социальной работы. М., 1994. –

98 с. 111. Новые подходы в социальной работе и возможности непрерывного

образования: Материалы международной конференции. СПб., 2002. – 296 с. 112. Обучение практике социальной работы: международные взгляды и

перспективы / Под ред. М. Доэла и С. Шардлоу. М., 1995. – 237 с. 113. Обучение социальной работе: преемственность и инновации / Под

ред. Ш. Рамон, Р. Сарри. М., 1996. – 157 с. 114. Общедоступный словарь по психологии, социологии, социальной ра-

боте. М., 1993. – 108 с. 115. Организация летнего отдыха детей с ограниченными возможностями

здоровья в условиях загородного лагеря: Из опыта деятельности оздоровитель-ных учреждений Алтайского края / Под ред. С.И. Григорьева, Я.Г. Гусляковой. 2-е изд. М., 1998. – 120 с.

116. Осипов Г.В. Социальные институты // Социология. М., 1990. С. 26 – 48.


137

117. Осипов Г.В., Кравченко А.И. Институциональная социология // Современная западная социология: Словарь. М., 1990. С. 275.

118. Основы социальной работы / Отв. ред. П.Д. Павленок. М., 1997. – 368 с.

119. Павленок П.Д. Введение в профессию "Социальная работа". М., 1998. – 174 с.

120. Парсонс Т. Система координат действия и общая теория систем дей-ствия: культура, личность и место социальных систем // Американская социо-логическая мысль: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. М., 1996. С. 56 – 72.

121. Пинкус А., Манахан А. Практика социальной работы (формы и мето-ды). М., 1996. – 223 с.

122. Поппер К.Р. Открытое общество и его враги. Т. 1: Чары Платона: Пер. с англ. М., 1992. – 448 с.

123. Поппер К.Р. Открытое общество и его враги. Т. 2: Время лжепроро-ков: Гегель, Маркс и другие оракулы: Пер. с англ. М., 1992. – 528 с.

124. Право социального обеспечения (конспект лекций). М., 1999. – 144 с. 125. Пригожин А.И. Проблема субъекта в центре процесса приватизации

// Социс. 1992. № 4. 126. Принцип активизации в социальной работе / Под ред. Ф. Парслоу. М.,

1997. – 223 с. 127. Проблемы социальной работы: Сб. статей / Под ред. В.Н. Келасьева,

П. Салустовича. СПб., 2003. – 212 с. 128. Психологический эволюционизм // История социологии в Западной

Европе и США. М., 1993. – С. 118 – 128. 129. Психология в медицине: Комплексная самохарактеристика (контроль-

ная работа). Вып. 11 / Под ред. В.А. Урываева. Ярославль, 1997. – 24 с. 130. Психология в медицине: Социализация личности. Инстанции лично-

сти. Поло-ролевое поведение. Вып. 9 / Под ред. В.А. Урываева, Т.В. Большаковой. Ярославль, 1997. – 28 с.

131. Психология и практика. Ежегодник Российского психологического общества. Т. 4, вып. 5 / Под ред. А.В. Карпова, В.А. Мазилова. Ярославль, 1998. – 450 с.

132. Психология и практика. Ежегодник Российского психологического общества. Т. 4, вып. 4 (5) / Под ред. А.В. Карпова, В.А. Мазилова. Ярославль, 1998. – 418 с.

133. Психология социальной работы: Содержание и методы психосоциаль-ной практики: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М., 2002. – 252 с.

134. Работник социальной службы. Вып. 1 – 2 (5 – 6) / Под общей ред. А.М. Панова. М., 1999. – 160 с.

135. Работник социальной службы. Вып. 2 (2) / Под общей ред. А.М. Панова. М., 1997. – 181 с.

136. Работник социальной службы. Вып. 2 (4) / Под общей ред. А.М. Панова. М., 1998. – 182 с.

137. Радаев В.В. Властная стратификация в системе советского типа // Рубеж: Альманах социологических исследований. 1991. № 1. С. 117 – 147.


138

138. Развитие социальной реабилитации в России / Под ред. А.Н. Дашкиной. М., 2000. – 176 с.

139. Региональные проблемы социальной мобильности / Отв. ред. Ф.Р. Филиппов. М., 1992. –191 с.

140. Регионоведение: Учебник для вузов / Под ред. проф. Т.Г. Морозовой. М., 1999. – 424 с.

141. Рогов Е.И. Настольная книга практического психолога в образовании. М., 1996. – 529 с.

142. Российский менталитет и учет его особенностей в социальной работе. Социальная работа. Вып. 10. М., 1994. – 155 с.

143. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб., 2003. – 508 с.

144. Сафронова В.М. Прогнозирование и моделирование в социальной ра-боте. М., 2002. – 192 с.

145. Седов Л.А. Институт социальный // Современная западная социоло-гия. М., 1990. С. 276.

146. Синергетика и психология. Тексты. Хрестоматия. Вып. 1. Методоло-гические вопросы. М., 1997. – 361 с.

147. Синютин М.В. Институциональный подход в экономической социоло-гии / Под науч. ред. проф. А.А. Галактионова. СПб., 2002. – 313 с.

148. Словарь-справочник по социальной работе / Под. ред. Е.И. Холостовой. М., 1997. С. 323.

149. Смелзер Н.Дж. Социология // Социс. 1992. № 4. С. 120. 150. Смелзер Н. Социология. М., 1994. – 688 с. 151. Современная социальная работа. Основные понятия и термины / Под

общей ред. И.Ф. Албеговой, М.Ф. Ковшикова, В.В. Козлова. Ярославль, 1998. – 124 с.

152. Современная западная социология: Словарь. М., 1997. – 280 с. 153. Сорокин П.А. Система социологии. Т. 1. М., 1993. – 447 с. 154. Сорокин П.А. Система социологии. Т. 2. М., 1993. – 688 с. 155. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество: Пер с англ. М.,

1992. – 543 с. 156. Состояние сельской школы России и перспективы ее развития: Метод.

пособие / Под ред. М.П. Гурьяновой, Г.В. Пичугиной. М., 2000. – 256 с. 157. Социальная защита человека: регион модели / Под ред.

В.Г. Бочаровой, М.П. Гурьяновой. М., 1995. – 185 с. 158. Социальная защита: проблемы и пути их разрешения: Сб. статей.

1996. Т. 1. М., 1996. – 113 с. 159. Социальная инновация: Программа курса. М., 1997. – 16 с. 160. Социальная история России. Век XIX. Курс лекций. Т. 2. / Под общей

ред. В.И. Жукова. М., 1998. – 225 с. 161. Социальная история России. Т. 1 / Под общей ред. В.И. Жукова. М.,

1997. – 239 с. 162. Социальная история России. Т. 3 / Под общей ред. В.И. Жукова. М.,

1998. – 391 с.


139

163. Социальная политика России: история и современность: Сб. докладов. Новочеркасск, 1999. – 164 с.

164. Социальная работа: Российский энциклопедический словарь / Под ред. В.И. Жукова. М., 1997. – 360 с.

165. Социальная реабилитация безнадзорных детей и несовершеннолетних с девиантным поведением: Учеб.-метод. пособие / Под ред. М.А. Новиковой. М., 1999. – 90 с.

166. Социальная реабилитация детей с ограниченными возможностями / Под ред. А.Г. Пашкова, Н.С. Степанова. Курск, 1996. – 207 с.

167. Социальная работа: методология, теория, технологии. Ч. 2, вып. 2 / Ред. коллегия И.Н. Иванова, В.Т. Кривошеев, Д.В. Петров и др. Саратов, 1998. – 184 с.

168. Социально-педагогические колледжи / Под ред. М.П. Гурьяновой. М., 1995. – 590 с.

169. Социальное обслуживание населения: современное состояние, про-блемы, перспективы: Материалы III Национальной конференции Ассоциации работников социальных служб / Сост. и отв. ред. А.М. Панов, Л.В. Тончий, Э.А. Манукян. М., 1998. – 224 с.

170. Социальные проблемы развития человеческих ресурсов: Сб. науч. тр. Саратов, 1997. – 212 с.

171. Социология в России XIX – начала XX века. История социологии. Со-циологическое образование. Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. М., 1997. – 496 с.

172. Социо-логос: Пер. с англ., нем., франц. / Под общ. ред. и предисл. В.В. Винокурова, А.Ф. Филиппова. М., 1991. – 480 с.

173. Степанов С.С. Диагностика интеллекта методом рисуночного теста. 3-е изд., доп. М., 1994. – 237 с.

174. Сулимова Т.С. Социальная работа и конструктивное разрешение кон-фликтов. М., 1999. – 171 с.

175. Тамбовцев В.Л. Введение в институциональный анализ. М., 1996. – 124 с.

176. Теория и методика социальной работы. Вып. 2 / Под ред. П.Д. Павленка. М., 1995. – 233 с.

177. Теория и методика социальной работы. Краткий курс / Под общей ред. В.И. Жукова. М., 1994. – 192 с.

178. Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт. Т. 2 / Под ред. Т.Ф. Яркиной, В.Г. Бочаровой. М.; Тула, 1993. – 392 с.

179. Теория и методология социальной работы: Учеб. пособие. / Под ред. С.И. Григорьева, Л.Г. Гусляковой, В.А. Ельчанинова и др. М., 1994. – 191 с.

180. Теория и практика социальной работы / Под общей ред. В.Н. Ярской. 1995. – 133 с.

181. Теория и практика социальной работы: отечественный и зарубежный опыт / Под ред. Т.Ф. Яркиной, В.Г. Бочаровой. М.; Тула, 1993. – 463 с.

182. Теория социальной работы: Учебник / Под. ред. проф. Е.И. Холостовой. М., 1998. – 334 с.


140

183. Терехова О.В. "Счастливая страна" в поисках социального самопозна-ния. М., 1991. – 234 с.

184. Тетерский С.В. Введение в социальную работу: Учеб. пособие. М., 2001. – 496 с. (Gaudeamus).

185. Трудотерапия в Великобритании и Франции / Под ред. А.Н. Дашкиной. М., 2000. – 178 с.

186. Управление образовательной деятельностью в вузе: Отраслевые и внутривузовские регламенты / Отв. за выпуск доц. И.М. Лоханина. Ярославль, 2003. – 224 с.

187. Учитель – социальный педагог – социальный работник и их практиче-ская деятельность: Сб. науч. статей. Тамбов, 1997. – 113 с.

188. Фирсов М.В. История социальной работы в России. М., 2000. – 256 с. 189. Фирсов М.В. Методологические основы институционализации соци-

альной работы. М., 2000. – 36 с. 190. Фирсов М.В., Студенова Е.Г. Теория социальной работы. М., 2000. –

432 с. 191. Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990. – 88 с. 192. Фролов М.В., Субаева О.Н. Социальная политика. М., 1998. – 28 с. 193. Цикличность в социальных системах ("круглый стол") // Социс. 1992.

№ 6. С. 36 – 46. 194. Цуканова Е.В. Психология социальных коммуникаций: Учебная про-

грамма курса. М., 1998. – 44 с. 195. Чепляев В.Л., Федотова Н.Н., Попова З.Н. Профориентация в службе

занятости: Метод. пособие. Саратов, 1995. – 45 с. 196. Шаповаленко И.В. Геронтопсихология. М., 1998. – 16 с. 197. Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1969. – 197 с. 198. Энциклопедия социальной работы: В 3 т. / Пер. с англ. М., 1993. 199. Этика социальной работы: Учебно-методические материалы и про-

грамма общепрофессиональной дисциплины. М., 1995. – 28 с. 200. Этносоциальные проблемы города. М., 1968. – 186 с. 201. Юридическая психология. М., 1998. – 16 с. 202 Якимова Е.В. Социальное объяснение психологического поведения:

дискуссионные проблемы // Теория и история экономических и социальных ин-ститутов и систем. М., 1993. Т. 1, вып. 2. С. 56.

203. Ярославские НКО: Справочник. Ярославль, 2002. – 97 с. 204. Яцемирская Р.С., Беленькая И.Г. Социальная геронтология. М.,

1999. – 224 с. 205. Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuese. Le systeme to-

temique en Australie. P., 1960. 206. Homans G.S. The sociological relevance of behaviorism // Behavioral so-

ciology / Ed. R. Burgess, D. Bushell. N.Y., 1969. 207. Merton R.K. Sociology of science. N.Y., 1973. 208. Parsons T. Essays on sociological theory. N.Y., 1964. 209. Smelser N.J. Social Change in the Industrial Revolution. L., 1959. 210. Spencer H. First principles. N.Y., 1898.


141

211. Spencer H. The principles of ethic. N.Y., 1904, Vol. 1. 212. Tonnis F. Gemeinschaft und Gesellschaft. Berlin, 1920. 213. Veblen T. The theory of leisure class. N.Y., 1924. 214. Ward L.F. The physic factors of civilization. Boston, 1893. 215. Weber M. Essays in sociology. N.Y., 1964. 216. Young K. Handbook of Social Psychology. N.Y., 1947.


142

Оглавление

Введение ...................................................................................................................... 3 1. Теоретические основы изучения социальной работы ................................. 10

1.1. Социологическое обоснование применения институционального подхода к исследованию социальной работы .......................................................... 10

1.2. Современное состояние теории социальной работы как области научного познания и основные направления ее институционализации ............................................................................. 26

2. Влияние изменений стратификационной системы на социальную работу ................................................................................................................................ 41 2.1. Социальная дифференциация общества ..................................................... 41 2.2. Диалектика взаимосвязи, взаимозависимости и взаимообусловленности

стратификационной системы и системы социальной работы .................................................................... 61

3. Социальная работа как вид профессиональной деятельности ................. 71 3.1. Основные субъекты и объекты современной социальной работы ........... 71 3.2. Технологизация социальной работы как одно

из условий ее институционализации ......................................................... 87 4. Система образования специалистов по социальной работе ..................... 101

4.1. Высшее профессиональное образование: состояние и основные проблемы институционализации ....................................... 101

4.2. Современные технологии подготовки социальных работников – профессионалов ............................................. 114

Заключение ............................................................................................................. 127 Литература .............................................................................................................. 131


143

Научное издание

Албегова Ирина Федоровна

Институционализация социальной работы в современной России:

теория и практика

Редактор, корректор В.Н. Чулкова Компьютерная верстка И.Н. Ивановой

Подписано в печать 18.06.2004 г. Формат 60×84/16. Бумага тип. Усл. печ. л. 12,78. Уч.-изд. л. 10,1.

Тираж 300 экз. Заказ .

Оригинал-макет подготовлен в редакционно-издательском отделе ЯрГУ.

Ярославский государственный университет. 150000 г. Ярославль, ул. Советская, 14.

ООО "Феникс". Ярославская область, г. Переславль-Залесский,

ул. Кардовского, 62.


144


Documents

492.институционализация социальной работы в современной россии теория и практика