Annotation

Лондон,конецXIXвека.КапитанКрупривозитиздалёкойИндиисвоюмаленькуюдочьСару— ей надо учиться. Девочку отдают в пансион, где всем заправляет злая директрисамиссМинчин, сразу невзлюбившая новую воспитанницу. Зато благодаря своим прекраснымкачествамСара завоёвывает привязанностьшкольныхподруг.ВнезапноизИндииприходиттрагическая весть о гибели капитана Кру. Тут-то и начинаются для Сары настоящиеиспытания…

ФрэнсисЭлизаБёрнеттГЛАВА1ГЛАВА2ГЛАВА3ГЛАВА4ГЛАВА5ГЛАВА6ГЛАВА7ГЛАВА8ГЛАВА9ГЛАВА10ГЛАВА11ГЛАВА12ГЛАВА13ГЛАВА14ГЛАВА15ГЛАВА16ГЛАВА17ГЛАВА18ГЛАВА19

notes123456789101112131415

16

ФрэнсисЭлизаБёрнеттМаленькаяпринцесса,илиисторияСарыКру

ГЛАВА1Сара

Тёмным зимним днём, когда над лондонскими улицами навис такой густой и вязкийтуман,чтофонаринетушилиионигорели,какночью,авмагазинахзажглигаз,поширокиммостовыммедленнокатилкэб,вкоторомрядомсотцомсиделастраннаядевочка.

Она сидела, подобрав под себя ноги и прислонясь к отцу, который обнимал её однойрукой,игляделавокнонапрохожих—веёбольшихглазахзастыланепонятная,недетскаязадумчивость.

Она была так юна, что задумчивость никак не шла к её маленькому личику. Страннобылобыувидетьеёиналицедвенадцатилетнейдевочки,аСареКрубыловсегосемь.Надопризнаться,впрочем,чтооначастозадумываласьилимечталаочём-тосвоём,необычном,ивсегда,сколькосебяпомнила,размышлялаовзрослыхиотоммире,вкоторомониживут.Ейчудилось,чтоонаужепрожиладолгую-долгуюжизнь.

Онавспоминалапутешествие,котороетолькочтосовершилавместесотцом,капитаномКру.Онавиделаогромныйкорабль,накоторомониплылиизБомбея,молчаливыхласкаров,[1] тихо снующих вокруг, детей, игравших на жаркой палубе, молодых офицерских жён,которыезаговаривалисней,апотомсмеялисьеёсловам.

Больше всего её занималамысль о том, как всё это странно: толькочто онажилаподиндийскимсолнцем,потомвдругочутиласьпосредиокеана,атеперьвотехалавнезнакомомэкипаже по незнакомым улицам, где днём было темно, как ночью. Ей это казалось стольудивительным,чтоонатолькоприжималасьпоближекотцу.

— Папочка, — произнесла она так тихо, что голос её прозвучал таинственно. —Папочка…

—Да,милая?—отвечалкапитанКру,покрепчеобнимаяеёизаглядываяейвлицо.—ОчёмэтозадумаласьмояСара?

— Это то самое место? — прошептала Сара, прижимаясь к нему ещё ближе. — Да,папочка?

—Да,маленькая,этооно.Мынаконецприехали.ИхотяСаребыловсегосемьлет,оназнала,чтоемусейчастакжегрустно,какией.Вотуженескольколет,думалаона,каконсталприучатьеёкмыслиобэтом«месте»(так

онавсегдаегоназывала).МатьСарыумерлаприеёрождении,Сараеёнезналаинескучалаоней.Вовсёмсветеунеёнебылоникого,кромееёмолодого,красивого,богатогоилюбящегоотца.Оничастоиграливместеибылиоченьпривязаныдругкдругу.ОегобогатствеСараузнала случайно: кто-то говорил об этом при ней, думая, что она не слышит; а ещё онаслышала, такони говорили, чтоиона, когдавырастет, будетбогата.Онане знала, что этозначит.Онавсегдажилавкрасивомбунгало[2]ипривыклактому,чтовдомемножествослуг,которые кланялись ей и называли «мисси сахиб»[3] и во всём ей уступали. У неё былиигрушки,домашниеживотныеинянюшка«айя»,[4]котораяеёбоготворила,ипонемногуонапривыклактому,чтоулюдейбогатыхвсёэтоесть.Впрочем,большеонаничегообэтомнезнала.

За всю её короткую жизнь Сару тревожила лишь одна мысль: это была мысль о том«месте», куда её когда-нибудь отошлют. Климат Индии вреден детям — при первой жевозможности их увозят, обычно домой в Англию, где определяют в школу-пансион. Онавидела, как уезжают другие дети, слышала, как родители обсуждают полученные от них

письма.Оназнала,чтоиейпридётсяуехать,и,хотяпоройеёувлекалиотцовскиерассказыопутешествии через океан и о неведомой Англии, мысль о том, что ей придётся с нимрасстаться,еётревожила.

—Атынемогбыпоехатьсомнойвэтоместо,папочка?—спросилаона,когдаейбылопятьлет.—Может,итытожепоступилбывшколу?Ябытебепомогаласуроками.

—Ты тамне долго пробудешь,моямаленькая,—всегда отвечал он.—Это хорошийдом, тамбудетмногодевочек,ивыбудетевместеиграть, а ябудуприсылать тебемного-многокнижек.Тытакбыстровырастешь,чтотебепокажется,будтоигоданепрошло,атыужесталатакаябольшаяиумная,чтосможешьвернутьсяизаботитьсяосвоёмпапочке.

Саралюбиладуматьобэтом.Вестихозяйство,ездитьсотцомверхом,сидетьвоглавестола,когдаонбудетдаватьобеды;беседоватьсним,читатьегокниги—лучшегоонанемогла бы себе и представить, а если для этого нужнопоехать вАнглию, чтож, придётся!Общество других девочек её не привлекало. Но хорошо, если у неё будет много книжек.КнижкиСаралюбилабольшевсего;впрочем,онаисамачастопридумываларазныеистории.Иногдаонарассказывалаихотцу,иемуонинравились.

—Чтож, папочка,—произнесла чуть слышноСара,—еслимыприехали, придётся сэтимпримириться.

Услышавтакиенедетскиеречи,капитанрассмеялсяипоцеловалеё.Самонникакнемогс этим примириться, хотя и понимал, что лучше об этом не говорить. Он так привык кобществусвоейдочурки-причудницы,чтознал:емубудеточеньгрустно,когдаонвернётсявИндию,впустоебунгало,анавстречуемуневыбежитмаленькаяфигуркавбеломплатьице.Апотому,когдакэбповернулнабольшуюмрачнуюплощадьиостановилсяпередбольшимдомом,онтолькообнялдочкупокрепче.

Это было большое кирпичноемрачное здание, точь-в-точь такоеже, как все соседниедома, только на парадной двери блестела медная дощечка с выгравированными на нейчёрнымибуквами:

МиссМинчинПАНСИОНДЛЯБЛАГОРОДНЫХМОЛОДЫХДЕВИЦ

—Вотмыиприехали,Сара,—сказалкапитанКру,стараясь,чтобыголосегозвучалкакможнободрее.

ОнподнялСаруипоставилназемлю,апотомониподнялисьпоступенькамипозвониливдверь.ПозжеСаранеразразмышлялаотом,чтодомкаким-тостраннымобразомпоходилна самое мисс Минчин. Дом был солидный; в нём стояла всевозможная мебель, но всёказалосьнаудивлениенекрасивым,дажеизкреселбудтокоститорчали.Мебельвхоллебылажёсткой и блестела от полировки, даже круглые щёки луны, украшавшие циферблатстоявшихвуглувысокихчасов,былиярконачищеныиимелисуровыйвид.Вгостиной,кудапровели Сару и её отца, лежал на полу ковёр с узором из квадратов, стулья быликвадратными,анамраморнойкаминнойдоскестоялитяжёлыечасы.

Сарауселасьнажёсткийстулкрасногодереваиобвелакомнатубыстрымвзглядом.—Мне здесьненравится,папочка,—сказалаона.—Впрочем, ядумаю,чтосолдатам

тожененравитсяидтивбой—дажесамымхрабрым!КапитанКрурасхохотался.Молодойивесёлый,онлюбилстранныеречисвоейдочери.—Ах,чтоябудубезтебяделать,малышка?—вскричалон.—Ктомнебудетговорить

такое?Вэтомстобойниктонесравнится!—Нопочемутывсегданаднимисмеёшься?—спросилаСара.—Потомучтомневеселотебяслушать,—отвечалонисноварассмеялся.Апотомсхватилеёвобъятияикрепкопоцеловал—лицоунеговдругсталосерьёзным,

инаглазакакбудтонавернулисьслёзы.ВэтотмигвгостинуювошламиссМинчин,иСаратотчасрешила,чтоонаоченьпохожа

насвойдом:высокаяимрачная,солиднаяинекрасивая.Унеёбылибольшие,холодные,какурыбы, глаза и широкая, холодная, как у рыбы, улыбка. Увидев Сару и капитана Кру, миссМинчинзаулыбаласьещёшире.Онаслышалаокапитанемногоприятногоотдамы,котораярекомендовала ему её школу, а главное— что он богат и не пожалеет расходов на своюдочку.

— Взять на себя заботы о такой красивой и способной девочке— для меня большаячесть, капитан Кру, — проговорила она, поглаживая Сару по руке. — Леди Мередит мнерассказывала, что она необычайно умна. Способный ребёнок — настоящее сокровище вучебномзаведении.

Сара спокойно стояла, не сводя глаз с лицамиссМинчин.Странныемыслиприходили,каквсегда,ейвголову.

«Зачемонаговорит,чтоякрасивая?—думалаона.—Ясовсемнекрасивая.ВотИзобел,дочкаполковникаГрейнджа,красивая.Унеёщёкирозовые,сямочками,аволосыдлинные,золотистые. А у меня короткие чёрные волосы, а глаза зелёные, к томуже я такая худая исмуглая.Яужаснонекрасивая.Онассамогоначалаговоритнеправду».

Впрочем,Сараошибалась,считаясебянекрасивой.Конечно,онанискольконепоходиланаИзобелГрейндж,которойвосхищалисьвсевполку,затоонаобладалаособым,ейоднойприсущимочарованием.Стройная,гибкая,высокаядлясвоихлет,слицомвыразительнымипривлекательным.Волосы,густыеичёрные,слегкавилисьнаконцах;зеленовато-серыеглазаСарененравились,ноэтобылиогромныечудесныеглазасдлиннымичёрнымиресницами,имногиеимивосхищались.Несмотрянавсёэто,Сарасчиталасебядурнушкой,илестьмиссМинчинбылаейнеприятна.

«Скажия,чтоонакрасива,этобылабынеправда,—думалаСара,—иябыэтознала.Я,верно,такаяженекрасивая,какона,—толькопо-другому.Почемуонаэтосказала?»

КогдаСараближепознакомиласьсмиссМинчин,онапоняла,почемутаэтосказала.Онаобнаружила, что миссМинчин говорила одно и тоже всем родителям, отдававшим своихдочерейвеёшколу.

СарастояларядомсотцомислушалаегоразговорсмиссМинчин.Капитаностановилсвой выбор на пансионе миссМинчин потому, что здесь воспитывались обе дочери ледиМередит,акапитанКруотносилсякледиМередитсчрезвычайнымпочтениемиполагалсянанеё.Онхотелбы,чтобыСаранаходиласьвпансионе«наособомположении»ичтобывсякихудобств и привилегий у неё было даже больше, чем у других привилегированных учениц.Пусть у неё будет своя уютная спаленка и своя гостиная, коляска с пони и собственнаягорничнаявзаменайи,котораяходилазанейвИндии.

—Ученьедаётсяейлегко,—сказалкапитанКрусвесёлымсмехом,держаСарузарукуипоглаживаяеё,—такчтоэтоменянебеспокоит.Трудностьбудетвтом,чтобыудержатьеёотслишкомусердныхзанятий.Вечноонауменясидит,уткнувносвкнижку.Онакнижкинечитает, мисс Минчин, она их глотает, словно она не ребёнок, а волк. И никак не можетнасытиться—подавайейвсёновые!Чембольше,чемдлиннее,чемтолще—темлучше!Аещёлучше,еслиэтокнижкидлявзрослых!Можнопо-английски,аможноипо-французскиилипо-немецки—ей всё равно!Онаиисторию,ипоэзию,и биографиилюбит—всё что

угодно!Прошувас,недавайтеейслишкомзачитываться,миссМинчин.Пустьпокатаетсявманежеверхомилипогуляетикупитсебеновуюкуклу.Ейбывообщелучшеигратьпобольшевкуклы.

—Но,папочка,—сказалаСара,—еслиябудукаждыенесколькоднейпокупатькуклу,уменяихбудетслишкоммногоиянесмогуихвсехлюбить.Куклыдолжныбытьподругами.МоейподругойбудетЭмили.

КапитанКрувзглянулнамиссМинчин,амиссМинчинвзглянуланакапитанаКру.—КтоэтоЭмили?—спросиламиссМинчин.—РасскажимиссМинчин,Сара,—произнёскапитанКрусулыбкой.Зеленовато-серыеглазапотеплели,иСарабезтениулыбкиответила:—Этокукла,которойуменяещёнет.Папаобещалмнееёкупить.Мывместепоедемеё

искать.ЯназвалаеёЭмили.Онабудетмнедругом,когдапапауедет.Ябудуснейговоритьонём.

МиссМинчинулыбнуласьширокойрыбьейльстивойулыбкой.—Какойоригинальныйребёнок!—вскричалаона.—Какаяпрелестнаямалышка!—Да,— согласился капитанКру, прижимая к себе дочь.—Она прелестнаямалышка!

Берегитежееё,миссМинчин.СледующиедниСарапровелавместескапитаномКрувгостинице,гдеоностановился.

Онаоставаласьснимдотогодня,когдаонотплылвИндию.Ониобошливместемножествомагазинов и сделали множество покупок. По правде говоря, гораздо больше, чем былонужно;нокапитанКрубылчеловекщедрый,непрактичный,иемухотелось,чтобыудочкибыло всё, чем она восхищалась, а также и то, чем восхищался он сам. В результате ониобзавелись гардеробом, который был слишком роскошен для семилетней девочки. Оникупили бархатные платья, отделанные дорогим мехом, и платья кружевные и вышитые, атакжешляпысбольшимимягкимистраусовымиперьями,шубкисгорностаевойотделкойимуфтами,коробкикрошечныхперчаток,носовыхплатковишёлковыхчулок,—ивсёвтакомколичестве, что учтивые продавщицы, стоявшие за прилавками, зашептались о том, чтостранная девочка с задумчивыми большими глазами — верно, какая-то иностраннаяпринцесса,аможет,дочкаиндийскогораджи.[5]

ИнаконецонинашлиЭмили.Нопрежде,чемониеёобнаружили,импришлосьпосетитьмножествоигрушечныхмагазиновипересмотретьмножествокукол.

—Яхочу,чтобыонанебылапохожанакуклу,—говорилаСара.—Яхочу,чтобыунеёбыл такой вид, будто она меня слушает, когда я с ней говорю. Горе в том, папочка, чтокуклы…—тутСаранаклонилаголовуиподумала,—горевтом,чтоукуколвсегдатакойвид,будтоониничегонеслышат.

Они пересмотрели множество кукол— больших и маленьких, с чёрными глазами и сголубыми,скаштановымикудрямиизолотымикосами,одетыхинеодетых.

— Понимаешь, — говорила Сара, разглядывая куклу, на которой не было никакиходежд. — Если я найду Эмили, а она будет неодета, мы можем отвезти её к портнихе изакажемейплатья.Онибудутлучшесидеть,еслибудутсшитыпомерке.

Два или три магазина они миновали, даже не заходя внутрь; наконец, когда ониприблизилиськнебольшойигрушечнойлавке,Саравдругвздрогнулаисхватилаотцазаруку.

—О,папочка!—вскричалаона.—ВонЭмили!Щёкиунеёзарделись,авзеленовато-серыхглазахпоявилосьтакоевыражение,будтоона

узналакого-тодавнознакомогоилюбимого.—Аведьонанасждёт!—сказалаСара.—Пойдёмжекней!—Вотнезадача!—воскликнулкапитанКру.—Чтожеделать?Надо,чтобыкто-тонас

представил.—Ничего,—отвечалаСара,—тыпредставишьменя,ая—тебя.Знаешь,яеётотчас

узнала—может,ионаменятоже.Возможно,таконоибыло.Вовсякомслучае,когдаСаравзялаЭмиливруки,глазаутой

глядели на удивление умно. Это была большая кукла, но не настолько, чтобы её былонеудобно носить; длинные, по пояс, золотисто-каштановые волосы у неё вились, а глазабыли ясные, серо-голубые с шелковистыми густыми ресницами, настоящими, а ненарисованными.

—Да,папочка,этоона,—произнеслаСара,сажаякуклусебенаколениивглядываясьейвлицо.—ЭтоивправдуЭмили.

Эмиликупилииотвезливмастерскую,гдепродавалосьвсёдлядетейикукол,—тамснеё сняли мерку и выбрали такие же, как у Сары, великолепные вещи. Так Эмили тожеобзавелась кружевными, бархатными и кисейными платьицами, шляпками, шубками,изящнымкружевнымбельём,перчаточками,носовымиплаточкамиимехами.

— Мне бы хотелось, чтобы она всегда выглядела так, будто мама у неё оченьзаботливая,—говорилаСара.—Ябудуеймамой,хотяихочу,чтобыонабыламнеподругой.

КапитанКруделалбывсеэтипокупкисбольшимудовольствием,еслибынегрустнаямысль,котораясжималаемусердце.Ведьвсёэтоозначало,чтоемупредстоитрасстатьсясосвоейлюбимоймаленькойдочкой-причудницей.

Срединочионподнялсяспостелиидолгостоял, глядянаСару,котораякрепкоспала,обняв Эмили. Её чёрные волосы разметались по подушке, смешавшись с золотисто-каштановымикудрямиЭмили;обебыливночныхсорочках,отделанныхкружевом,иуобеихбыли длинные, загнутые ресницы. Эмили до того походила на живую, что капитан Крупорадовался, что она остаётся с Сарой. Он глубоко вздохнул и подёргал себя, словномальчишка,заус.

«Ах, моя маленькая, — сказал он про себя, — ты даже не подозреваешь, как будетскучатьпотебетвой„папочка“».

НаследующийденьонотвёзСарукмиссМинчин.Егокорабльотплывалнаследующееутро.ОнобъявилмиссМинчин,чтооставляетвАнглиисвоимиповереннымивделахБэрроуи Скипворта, к которым она может, если понадобится, обращаться за советом. Он будетписатьСаредваразавнеделюихочет,чтобыунеёбыловсё,чегоонапожелает.

—Онадевочкаразумная,—прибавилон,—иникогданепроситтого,чтоейвредно.А потом он ушёл вместе с Сарой в её маленькую гостиную, чтобы проститься с нею

наедине. Сара уселась к нему на колени, взяла в обе ручки отвороты его сюртука ипосмотрелаемувлицодолгимвнимательнымвзглядом.

—Хочешьвыучитьменянаизусть,малышка?—спросилкапитан.—Нет,—отвечалаСара,—яитакзнаютебянаизусть.Тыуменявсамомсердце.Ониобнялисьидолгоцеловалидругдруга—никакнемоглирасстаться.Когдакэбтронулся,Сараопустиласьвозленизкогоокнанапол,оперласьподбородком

нарукииследилазанимвзглядом,покаоннескрылсязауглом.РядомснейсиделаЭмилиитожепровожалакэбвзглядом.

КогдамиссМинчинпослаласвоюсестру,миссАмелию,посмотреть,чтотамделаетэтотребёнок,таобнаружила,чтодверьзаперта.

—Яеёзаперла,—произнёсиз-задверитихийвежливыйголосок.—Яхочупобытьодна,еслипозволите.

Пухлая,рыхлаямиссАмелиятрепеталапередсестрой.Онабыладобродушнее,чеммиссМинчин,ноникогданеосмеливаласьослушатьсясестры.Онаспустиласьвнизстревожным

видом.—Вжизниневидалатакогостранногоребёнка,—сказаламиссАмелия.—Заперласьв

своейкомнатеисидиттамтихо,словномышка.Будтоинеребёноквовсе!—Кудалучше, чем еслибыона вопилаи брыкалась, какнекоторые,—отвечаламисс

Минчин.—Ая-тодумала,чтотакаябалованнаядевочка,какона,подыметкрикивсполошитвесьдом.Ейвсегдавовсёмпотакали.

— Я разбирала её сундуки,— продолжала мисс Амелия.— В жизни не видала такойроскоши:шубкиссоболемигорностаем,анабелье—настоящееваленсианскоекружево.Тыведьвиделакое-чтоизеёнарядов.Чтотыобэтомскажешь?

— По-моему, это просто смешно, — отвечала мисс Минчин резко. — Впрочем, ввоскресенье, когда мы поведём учениц в церковь, а она пойдёт впереди всех, нарядыпроизведутхорошеевпечатление.Унеёвсегостолько,словноонамаленькаяпринцесса.

Сара и Эмили сидели наверху на полу за запертыми дверями и не сводили глаз с тогоместа,гдескрылсязаугломкэб.АкапитанКрувсёоглядывалсяназад,махалрукойипосылал,ипосылалвоздушныепоцелуи,словноникакнемогостановиться.

ГЛАВА2Урокфранцузского

Когда на следующее утро Сара вошла в классную комнату, все с любопытствомуставились на неё. К этому времени все ученицы — начиная с Лавинии Герберт, котораячувствовала себя совсем взрослой, потому что ей скоро исполнится тринадцать, и кончаячетырёхлетнейЛоттиЛи,самоймаленькойвшколе,—наслышалисьонейвсякихрассказов.Они определённо знали, что мисс Минчин очень гордится этой ученицей, которая делаетчестьеёзаведению.Кое-комуизученицудалосьдажекраешкомглазаувидетьеёгорничную,француженку по имени Мариэтт, прибывшую накануне вечером. Лавиния, улучивподходящуюминутку,прошламимокомнатыСары,когдадверьбылаоткрыта,иувидела,какМариэттразбираеткоробку,присланнуюсопозданиемизкакой-толавки.

— Сколько там было нижних юбок с кружевными оборками! — шепнула она,пригнувшисьнадучебникомгеографии,своейподружкеДжесси.—Много-много!Явидела,как француженка их вынимала и встряхивала. А мисс Минчин сказала мисс Амелии, чтоплатьяунеётакиероскошные,чтоэтопростосмешно!Ведьонаещёсовсемребёнок!Моямамаговорит,чтодетейнадоодеватьпросто.Азнаешь,нанейисейчастакаянижняяюбкаскружевом.Явидела—когдаонасадилась!

—Ана ногах у неёшёлковые чулки!—шепнула в ответДжесси, тоже склоняясь надгеографией.—Акакиеунеёмаленькиеножки!Вжизнитакихневидела!

—Простоунеётуфелькитакие,—фыркнулавответЛавиния.—Моямамаговорит,что,если сапожник хороший, он туфельки так сошьёт, что даже большие ноги будут казатьсямаленькими.По-моему,онасовсемнекрасивая.Глазакакого-тостранногоцвета.

—Да,онанекрасивая,вобычномсмысле,—сказалаДжесси,кинувукрадкойвзгляднановенькую,—тольконанеёхочетсяещёпосмотреть.Ресницыунеёдлинныенаудивление,аглазапочтисовсемзелёные.

Сараспокойносиделанасвоёмместеиждала,чтобыейсказали,чтонужноделать.Еёпосадиливпереди,рядомсостоломмиссМинчин.Любопытныевзглядыученицеёсовсемнесмущали. Ей было интересно, и она спокойно смотрела на разглядывавших её девочек.Интересно,очёмонидумают,нравитсялииммиссМинчин,любятлионизаниматьсяиестьлиукого-тоотец,хотьнемногопохожийнаеёотца?УтромонадолгорассказывалаЭмилиоботце.

—Онтеперьвморе,Эмили,—говорилаона.—Амыдолжныдружитьивсёдругдругурассказывать. Посмотри-ка на меня, Эмили. Какие у тебя глаза красивые!Просто прелесть!Жальтолько,чтотынеумеешьговорить.

Саралюбилафантазироватьивечновыдумывалавсякиепричудливыеистории.Ейбылобыбольшимутешениемдумать,будтоЭмилиживаяивсёслышитипонимает.

КогдаМариэттоделадевочкувтёмно-синееформенноеплатьеизавязалаволосытёмно-синейлентой,онаподошлакЭмили,сидевшейвсвоемкреслице,ивручилаейкнигу.

—На-ка,почитай,покаменянебудет,—сказалаона.Увидав,чтоМариэттслюбопытствомсмотритнанеё,онасерьёзнопояснила:—Куклымного чего умеют, толькомы об этом не догадываемся.Я это твёрдо знаю.

Можетбыть,Эмилииправдаумеетчитать,говоритьиходить,ноделаетэтотолькотогда,когда в комнате никого нет. Это её тайна. Ведь если бы люди узнали, что куклы многоеумеют,онибызаставилиихработать.Можетбыть,поэтомукуклыидалидругдругуклятву

хранить тайну. Если вы останетесь в комнате, Эмили будет просто сидеть с широкооткрытыми глазами. Однако если вы уйдёте, она станет читать или, может, смотреть вокошко. Но только услышит, что кто-то возвращается, тотчас прибежит, прыгнет в своёкреслицеисделаетвид,чтотактамисиделавсёвремя.

«Commeelleestdrole!»[6]—подумалаМариэтти,сойдявниз,рассказалаобэтомстаршейгорничной.Впрочем,ейнравиласьэтастраннаядевочка,укоторойбылотакоеумноеличикои такие прекрасные манеры. Раньше она ходила за детьми, которые вовсе не были таквежливы. Сара была очень хорошо воспитана и умела так приятно и учтиво говорить:«Пожалуйста, Мариэтт» и «Спасибо, Мариэтт», что совсем её очаровала. Мариэтт сказаластаршейгорничной,чтоСараеёблагодариттак,будторазговариваетследи.«Elleal'aird'uneprincesse,cettepetite»,[7]—прибавилаона.

Мариэтт была в восторге от своей новой маленькой госпожи, и место ей оченьнравилось.

После того как все нагляделись на Сару, сидевшую за своей партой, мисс Минчинвеличественнопостучалапостолу.

—Девицы,—сказалаона,—яхочупредставитьвамновуювоспитанницу.Девочкивстали—всталаиСара.—Янадеюсь,чтовывсебудетевнимательныкмиссКру.Онаприехалакнамиздалека—

изИндии.Когдаклассызакончатся,выдолжныпознакомитьсядругсдругом.Ученицыцеремоннопоклонились.Сарасделалареверанс,апотомвсесноваселиистали

сновасмотретьдругнадруга.—Сара,—произнесламиссМинчинстрого,какобычноговорилавклассе,—подойдите

комне.МиссМинчинвзяласостолакнигуисталаперелистыватьеё.Сараподошла.—Отец вашнанял вам горничную-француженку,—началамиссМинчин.—Он, как я

понимаю,хочет,чтобывыхорошенькоизучилифранцузскийязык.Саранемногосмутилась.—Я думаю, он её нанял,— сказала она,—потому…потому что думал, что онамне

понравится,миссМинчин.—Боюсь,— заметиламиссМинчин с кислой улыбкой,—что вас очень избаловали и

оттоговыдумаете,чтовсёделаетсядлявашегоудовольствия.Мнеличнокажется,чтовашбатюшкахотел,чтобывынаучилисьговоритьпо-французски.

БудьСарапостаршеинезаботьсяонавечноотом,чтобынепоказатьсяневежливой,онабы в нескольких словах всё разъяснила. Но она смутилась— краска бросилась ей в лицо.Суровая и внушительнаямиссМинчин была совершенно уверена в том, чтоСара вовсе незнаетфранцузского;былонеловкоеёпоправлять.НадележеСара,сколькоонасебяпомнила,всегдаговорилапо-французски.Когдаонабылаещёсовсемкрошкой,еёотецчастоговорилснейпо-французски.МатьСарыбылафранцуженкой,икапитанКрулюбилеёязык.ИпотомуСаравсегдаегослышалаизналаего,какродной.

—Конечно, я… я никогда не учила французский, но… но…— лепетала она, пытаясьобъясниться.

Мисс Минчин, к крайнему своему огорчению, не знала французского — и всяческискрывала это неприятное обстоятельство. Она не собиралась обсуждать далее эту тему,чтобы не выдать себя,— не дай Бог, эта новенькая спросит её о чем-нибудь в простотесердечной.

— Довольно,— произнесла она вежливо, но твёрдо.— Если вы его не учили, самоевремя начать. Месье Дюфарж, учитель французского, будет здесь через несколько минут.

Возьмитеучебникипосмотритеего,покаоннепридёт.Щёки у Сары пылали. Она вернулась на своё место и раскрыла книгу. Она глядела на

первую страницу, стараясь сохранить серьёзность. Она понимала, что ей нельзяулыбнуться,—ведьонанехотеланикогообидеть.Ноейбылосмешноучить,чтоlepèreпо-французски—«отец»,alamère—«мать».

МиссМинчинвнимательнопосмотрелананеё.—Выкакбудтонедовольны,Сара,—сказалаона.—Ясожалею,чтофранцузскийвамне

нравится.— Я очень люблю французский, — отвечала Сара, делая ещё одну попытку

объясниться,—только…— Вы не должны возражать, когда вам велят что-то делать, — возразила мисс

Минчин.—Читайтедальше.Сара так и поступила и ни разу не улыбнулась, даже когда узнала, что le fils означает

«сын»,alefrère—«брат».«КогдапридётмесьеДюфарж,—думалаона,—яемувсёобъясню».Месье Дюфарж не заставил себя ждать. Это был очень приятный и умный француз

средних лет, он с интересом поглядел на Сару, которая из вежливости делала вид, чтопоглощеначтением.

—Этомояноваяученица,мадам?—обратилсяонкмиссМинчин.—Надеюсь,чтомневыпалаудача.

—Еёотец,капитанКру,оченьхотелбы,чтобыоназаняласьфранцузским.Боюсьтолько,чтоонаиспытываетребяческоепредубеждениепротивнего.Ей,видно,нехочетсяегоучить.

—Мнеоченьжаль,мадемуазель,—сердечносказалмсьеДюфарж.—Возможно,когдамыстанемзаниматьсявместе,ясумеюпоказатьвам,какойэтоочаровательныйязык.

БеднаяСаравстала.Онабылавотчаянииотнеловкогоположения,вкоторомоказалась,и с умоляющим видом взглянула на месье Дюфаржа своими большими, серо-зелёнымиглазами.Оназнала,чтоонвсёпоймёт,стоитейтолькозаговорить.Ионаприняласьобъяснять—оченьбеглоиприятновыговариваяпо-французски:мадамнепоняла,онаникогданеучилафранцузский—поучебникам,—ноеёпапаидругиевсегдаговорилиснейпо-французски,ионачиталаиписалапо-французскитакже,какчиталаиписалапо-английски;еёпапалюбитфранцузский, и она его поэтому тоже любит; её бедная мамочка, которая умерла при еёрождении, была француженка; она будет рада выучиться всему, что месье захочет ейпреподать,онатолькопыталасьобъяснитьмадам,чтословаизучебникаонаужезнает.Ионапротянулаемуучебник.

КогдаСаразаговорила,миссМинчин,вздрогнуввсемтелом,снегодованиемвзглянулананеёповерхочков.ОнанесводиласСарыглаз,покатанесмолкла.МесьеДюфаржрадостноулыбнулся. Слушая, как этот детский голосок так просто и красиво выговаривает по-французски, он почувствовал, словно снова очутился на родине, которая в эти сумрачныелондонскиедниказаласьемустольдалёкой.КогдаСарасмолкла,онпринялунеёучебник,ласковоглядянанеё.НоответилонмиссМинчин.

—Ах,мадам,—проговорилон,—янемногомумогуеёнаучить.Онафранцузскийнеучила—онафранцуженка.Унеёпрелестныйвыговор.

— Почему же вы мне сами не сказали? — вскричала с досадой мисс Минчин,обернувшиськСаре.

—Я…япыталась,—произнеслаСара.—Я…я,верно,нетакначала.МиссМинчин знала, что Сара пыталась и что она не виновата в том, что ей не дали

объясниться. Увидав, что ученицы слушают их разговор, а Лавиния и Джесси хихикают,

закрывшисьфранцузскимиграмматиками,миссМинчинсовсемвышлаизсебя.— Девицы, прошу вас замолчать, — строго сказала она, стуча по столу. — Сию же

минутузамолчите!Сэтойминутыонаневзлюбиласвоюновуюученицу.

ГЛАВА3Эрменгарда

В это же утро, когда Сара сидела возле мисс Минчин и глаза всего класса былиустремлены на неё, она заметила девочку со светло-голубыми, немного сонными глазами,примерно одних с ней лет.Это была толстушка с пухлыми губами, по-видимому, не оченьдалёкая, но добродушная. Её льняные волосы были заплетены в тугую косу, перевязаннуюлентой;онаперебросилакосучерезплечои,упершисьлоктямивпарту,кусалазубамилентуисизумлениемвзираланановуюученицу.КогдамесьеДюфаржзаговорилсСарой,онабыловстревожилась;нокогдаСараступилавперёди,устремивнанегоневинныймолящийвзгляд,вдругответилапо-французски,толстушкаудивлённовздрогнулаигустопокраснелаотужасаи изумления. Вот уже несколько недель, как она проливала горькие слёзы, стараясьзапомнить,чтоlamèreэто«мать»,аlepère—«отец»(кчемувсёэто,когдаможноговоритьипо-английски?), а тут вдруг этановенькая, её ровесница, знаетне только эти слова, ноимножестводругихибезвсякоготрудасоставляетфразы.

Она глядела на Сару так пристально и так быстро жевала свою ленту, что привлеклавниманиемиссМинчин,котораявраздражениитутженабросиласьнанеё.

—МиссСент-Джон!—вскричалаонастрого.—Чтосвами?Снимитесостолалокти!Выньтелентуизорта!Сиюжеминутусядьтепрямо!

МиссСент-Джон снова вздрогнула всем телом, а когдаЛавиния иДжесси захихикали,она ещё пуще покраснела — казалось, вот-вот из её глаз хлынут детские, простодушныеслёзы. Сара это заметила и от души пожалела толстушку — она ей понравилась, и Сарезахотелосьснейподружиться.ТакаяужуСарыбылаособенность:есликого-тообижали,ейвсегдахотелосьвстатьназащиту.

«БудьСараюношейиживионанескольковековназад,—бывало,говаривалеёотец,—онабыразъезжаласобнажённыммечомпосветуизащищалабывсех,ктопопалвбеду.Онанеможетспокойновидеть,каккого-тообижают».

ВотпочемуСаретакпонравиласьтолстаяинеуклюжаямиссСент-Джон;всёутроонатоиделопоглядывалавеёсторону.Сарапоняла,чтоученьедавалосьтолстушкенелегкоичтоейникогданестатьобразцовойученицей.Еёфранцузскийбылнижевсякойкритики.Онатакпроизносила слова, что даже месье Дюфарж не мог скрыть улыбки, а Лавиния, Джесси идругиеболееудачливыедевочкихихикалиилигляделинанеёспрезрительнымнедоумением.НоСаранесмеялась.Онаделалавид,чтонеслышит,какковеркаетсловамиссСент-Джон.Сердце у Сары было горячее — она вознегодовала, услышав смешки и заметив, какогорчиласьбеднаядевочка.

—Этосовсемнесмешно,—шепталаонасквозьзубы,наклонившисьнадучебником.—Зачемонисмеются?

Когдаклассыкончилисьиученицы,разбившисьнагруппки,сталиболтатьмеждусобой,Сара поискала глазами мисс Сент-Джон и, увидев, что та грустно сидит в одиночестве наскамье,устроеннойвоконномпроёме,подошлакнейизаговорила.Онапроизнеслаобычныеслова,которыеговорятдругдругудевочкиприпервомзнакомстве,нодержаласебяприэтоммилоидружелюбно,чтовсегдапроизводитхорошеевпечатление.

—Кактебязовут?—спросилаСара.Мисс Сент-Джон изумилась. С ней хочет познакомиться новенькая, у которой есть

собственный экипаж, пони и горничная и которая к тому же приехала прямо из Индии!

Накануне вечером об этой новенькой судачили все воспитанницы— ведь новые ученицывсегда вызывают всеобщий интерес! Утомлённые волнением и противоречивыми слухами,онизаснулипоздно.Нет,этонепростоезнакомство!

—ЭрменгардаСент-Джон,—отвечалатолстушка.—АменяСараКру,—сказалаСара.—Красивоеутебяимя.Словноизкнижки!—Тебенравится?—робкоспросилаЭрменгарда.—Амне…нравитсятвоё.МиссСент-Джоннеповезловжизни—унеёбылоченьумныйотец.Поройейказалось,

что ничего хуже не придумаешь. Если отец у тебя всё знает, говорит на семи или восьмиязыках,имеетбиблиотекувтысячитомови,судяповсему,помнитвсеихнаизусть,тоему,конечно, хочется, чтобыдочьпоменьшеймере знала, что тамнаписановучебниках,иужконечно, он полагает, что она сумеет запомнить кое-какие факты из истории и сделатьфранцузскоеупражнение.ЭрменгардабылатяжкимиспытаниемдлямистераСент-Джона.Онникакнемогвзятьвтолк,почемуегодочьоказаласьтакойнеспособнойиглупой,почемуникогдаинивчёмнеотличилась.

«Нуину!—неразговаривалон,глядянадочь.—Пороймнекажется,чтоонатакжеглупа,какеётёткаЭлиза!»

Если тётке Элизе науки не давались, если она тотчас забывала всё, что выучила, тоЭрменгардадействительнобылаужаснонанеёпохожа.Сказатьпоправде,вовсейшколенебылобольшейтупицы,чемЭрменгарда.

—Заставьтееёучиться!—сказалмистерСент-ДжонмиссМинчин.В результатеЭрменгарда проводила большую часть своейжизни в опале или в слезах.

Онаучилауроки—итотчас забывала, а есличтоипомнила, тонепонимала.Вотпочему,познакомившисьсСарой,онавзиралананеёсглубокимвосхищением.

—Тыпо-французскиспокойноговоришь,правда?—спросилаонауважительно.Сара забралась на сиденье, устроенное в глубоком проёме окна, и, подобрав под себя

ноги,уселась,обхвативколенируками.— Говорю, потому что слышала его всю жизнь, — отвечала Сара. — Ты бы тоже

говорила,еслибывсегдаегослышала.—Ах,нет,ябынесмогла,—воскликнулаЭрменгарда.—Ябыникогданесмогла!—Почему?—спросиласинтересомСара.—Тыжеслышала,какясегодняотвечала.Этовсегдатак.Яэтисловапростонемогу

произносить.Онитакиестранные.—Онапомолчала,апотомприбавиланебезблагоговениявголосе:—Тыведьумная,правда?

Сара задумалась, глядя в окно на грязную площадь, где по мокрой железной оградепрыгали и чирикали воробьи, и на покрытые сажей ветви деревьев… Её часто называли«умной»,ионаспрашиваласебя,таклиэто,аеслитак,токакэтовышло.

—Незнаю,—наконецотвечалаона.—Мнетрудносказать.Потом,увидев,чтокруглоерозовощёкоелицоомрачилось,Саразасмеяласьипеременила

тему.—ХочешьвзглянутьнаЭмили?—предложилаона.—КтоэтоЭмили?—спросилаЭрменгардасовсемтакже,какмиссМинчин.—Пойдёмкомневкомнату—увидишь,—ответилаСараипротянулаейруку.Ониспрыгнулисоскамьииподнялисьнаверх.—Аправда,—зашепталаЭрменгарда,когдаонипересекалихолл,—правда,чтоутебя

естьсобственнаякомнатадляигр?— Да, — ответила Сара. — Папа попросил об этом мисс Минчин… Знаешь, когда я

играю, я сочиняю всякие истории и рассказываю их сама себе, и я не люблю, чтобы меня

слышали.Еслименяслушают,этовсёпортит.К этому времени они были уже в коридоре, который вёл в комнатуСары.Услышав её

ответ, Эрменгарда остановилась и, едва дыша, посмотрела на Сару широко раскрытымиглазами.

—Тысочиняешьистории?—проговорилаонасволнением.—Тынетолькоговоришьпо-французски,ноещёисочиняешь?Неужелиэтоправда?

Саравзглянулананеёсизумлением.—Послушай,этовсеумеют,—сказалаона.—Разветыникогданепробовала?Недожидаясьответа,онапредостерегающетронулаЭрменгардузарукуишепнула:—Давайтихонькоподкрадёмсякдвери—ияеёраспахну.Может,намудастсяпоймать

еёврасплох!Конечно, она шутила, но в глазах её мелькнула тайная надежда, которая увлекла

Эрменгарду,хотяонаинепонимала,чтовсёэтозначит,икогоСарахочетпойматьврасплох,и зачем это нужно. Впрочем, Эрменгарда не сомневалась, что увидит что-то на редкостьприятноеиудивительное.Апотому,дрожаотрадостногоожидания,онашланацыпочкахзаСарой по коридору. Неслышно подкравшись к двери, Сара быстро повернула ручку ираспахнуладверь.Ваккуратноприбраннойкомнатестоялатишина, вкамине горелнеяркийогонь,авкреслицевозлекаминасиделадивнаякуклаикакбудточиталакнижку.

—Ах, опоздали!—вскричалаСара.—Она успела добежать до своего кресла!Всегдатак!Куклытакиебыстрые,какмолния!

ЭрменгардапереводилавзглядсСарынакуклуиобратно.Унеёперехватилодыхание.—Онаумеет…ходить?—спросилаонаизумлённо.—Да,—отвечалаСара.—Такя,покрайнеймере,думаю.Вернее,воображаю.Итогда

мнекажется,чтотаконоиесть.Атыразвеникогданичегоневоображала?—Нет,—призналасьЭрменгарда.—Никогда.Я…расскажимнепроэто.Еётакоколдовалаэтастраннаяновенькая,чтоонасмотреласовсемненаЭмили,хотяв

жизниневиделатакихчудесныхкукол,анаСару.— Давай сядем,— предложила Сара, — и я тебе расскажу. Это так просто— стоит

только начать, и уже не остановишься! Придумываешь и придумываешь без конца! Этопросто чудесно! Эмили, послушай. Это Эрменгарда Сент-Джон, Эмили. Эрменгарда, этоЭмили.Хочешьеёподержать?

—Аможно?—спросилаЭрменгарда.—Нет,правда,можно?Онатакаякрасивая!За всю свою короткую скучную жизнь мисс Сент-Джон даже и не мечтала, что ей

выпадет счастье так чудесно провести время, как в это утро со странной новенькой. Онипробыли в комнате Сары целый час, пока не прозвенел звонок на обед и им не пришлосьспуститьсявниз.

Сара устроилась на коврике перед камином и рассказывала Эрменгарде удивительныевещи—её зелёные глаза сверкали,щёки горели.Она рассказала о своёмпутешествиии обИндии; но больше всего Эрменгарду увлекла фантазия о куклах, которые ходят,разговариваютиделаютмногоедругое,стоитлишьлюдямвыйтиизкомнаты.Своейтайныониникомуне открываюти с быстротоймолнии возвращаются на своиместа, как толькозаслышат,чтокто-тоидёт.

—Мыбытакнесмогли,—серьёзнозаметилаСара.—Этокакое-товолшебство.КогдаонаповедалаопоискахЭмили,лицоеёвдругзатуманилось,асветвглазахпогас.

Эрменгардаэтозаметила.Какой-тостранныйзвук,нетовздох,нетовсхлип,вырвалсяуСарыизгруди,апотом,словноприняврешение,онаплотносжалагубы.Эрменгардеподумалось,чтодругаябынаеёместезарыдала.НоСарасдержалась.

—Утебячто-то…болит?—осмелиласьЭрменгарда.—Да,—отвечалаСара,помолчав.—Тольконетело.И,сдерживаядрожьвголосе,тихоспросила:—Тысвоегоотцабольшевсегонасветелюбишь?Эрменгардаразинуларот.Ейивголовунеприходило,чтоможнолюбитьсобственного

отца;честноговоря,онаготовабыланавсё,толькобынеоставатьсяснимнаединедаженадесять минут. Впрочем, она понимала, что благовоспитанной девочке, которая учится впансионедляблагородныхдевиц,признатьсявэтомневозможно.Онасмутилась.

— Я… я его почти не вижу, — проговорила она запинаясь. — Он всегда сидит вбиблиотекеичто-точитает.

— А я своего папочку люблю больше всего на свете, и ещё в десять раз сильнее,—сказалаСара.—Вотпочемумнебольно.Ведьонуехал.

Онаопустилаголовунаколениинесколькоминутсиделанедвигаясь.«Сейчасзаплачет»,—сострахомподумалаЭрменгарда.НоСаранезаплакала.Короткиечёрныеволосыупалиейналицо;онамолчала.Потом,не

поднимаяголовы,произнесла:— Я ему обещала, что выдержу, — и выдержу. Подумай, что приходится выносить

военным!Амойпапавоенный.Случисьвойна—емубыпришлосьидтивпоход,страдатьотжажды,может,дажеотран.Ноонбыникогданислованесказал—ниодногослова!

ЭрменгардамолчасмотреланаСару;оначувствовала,чтоеёзаливаетволнаобожания.Саратакаяудивительная!Онанинакогонепохожа!

Наконец Сара подняла голову и с какой-то странной улыбкой откинула назад прядиволос.

— Мне будет легче, если я буду говорить, — сказала она. — Буду говорить… будурассказыватьтебепросвоифантазии.Забытьнезабуду,новыдержатьлегче.

Эрменгарданезнала,почемуприэтихсловахгорлоунеёсжало,анаглазанавернулисьслёзы.

— Лавиния и Джесси — закадычные подружки, — сказала она вдруг охрипшимголосом.—Вот быинам так.Тыбы согласилась сомнойдружить?Тыумница, а я самаяглупаявшколе,но…тымнетакнравишься!

—Ярада,—отвечалаСара.—Когдакому-тонравишься,хочетсясказать«спасибо».Да,давайдружить.Изнаешьчто?—Лицоунеёпросветлело.—Ятебепомогусфранцузским.

ГЛАВА4Лотти

БудьуСарыдругойхарактер, десять лет, которые ейпредстоялопровести впансионемиссМинчин,непошлибыейнапользу.Снейобращалисьтак,словноонабылапочётнойгостьей,анепростомаленькойдевочкой.Будьонаупрямойивысокомерной,онабысталапросто невыносимой— так ей во всём потакали и льстили. Будь она нерадивой, она быничему не научилась.МиссМинчин в глубине души её невзлюбила, но она былаженщинапрактичнаяидорожилатакойученицей.Скажешьилисделаешьейчто-нибудьнеприятное,аонавозьмётиоставитшколу.МиссМинчинпрекраснознала:стоитСаренаписатьотцу,чтоей здесь плохо, и капитан Кру тотчас её заберёт. А потому она постоянно хвалила Сару ипозволялаейделатьвсё,чтотолькотанипожелает.МиссМинчинбыла,уверена,чтовсякийребёнок,скоторымтакобращаютсявшколе,будетлюбитьеё.ИпотомуСарухвалилизавсё:зауспехивзанятиях,запрекрасныеманеры,задобротукподругам,защедрость—стоилоейвынутьизкошелька,вкоторомникогданепереводилисьденьги,монеткувшестьпенсовиподать её нищему. Самый простой её поступок превращали в добродетель, и, не будь онаумна и скромна, она бы стала весьма самодовольной девицей. Однако она судила весьматрезвоиверноиосебесамой,иосвоёмположении.ПоройСараделиласьсвоимимыслямисЭрменгардой.

— В жизни так много случайностей, — говорила она. — Мне, например, простопосчастливилось: я всегда любила читать и заниматься и всегда легко запоминала всё, чтоучила,—такужвышло.Случилосьтак,чтообомнесрождениязаботилсядобрый,умный,красивыйотец,иуменявсегдабыловсё,чтомнехотелось.Можетбыть,насамом-тоделехарактеруменяневажный,аякажусьдобройпростопотому,чтоуменявсёестьивсекомнехорошоотносятся.

Оназадумаласьисерьёзноприбавила:—Какмнепонять,хорошаяяилиплохая,незнаю.Возможно,характеруменяужасный,а

никтообэтомникогдаинедогадывался,потомучтоменяниразунеиспытали.—Лавиниютоженеподвергалииспытанию,ноонапротивная,этосовершенноясно,—

проговорилаЭрменгардатвёрдо.Саразадумчивопотёрлакончикноса.—Может,этопростопотому,чтоонарастёт,—произнеслаонанаконец.Сарабыластольснисходительнаоттого,чтовспомниласловамиссАмелии,котораякак-

тозаметила,будтоЛавиниятакбыстрорастёт,чтоэтовлияетнаеёздоровьеихарактер.МежтемЛавинияСарунежаловала.Сказатьпоправде,онаейбезумнозавидовала.До

тогокакпоявиласьСара,онасчиталасебяпервойвшколе.ДостиглаэтогоЛавиниясамымпростым путём: если кто-то из девочек её не слушался, она знала, как ей досадить.Маленькимионапомыкалакакхотела,асосверстницамидержаласьвысокомерно.Онабыладовольнохорошенькой,еёхорошоодевали,ипотому,когдавоспитанницвелинапрогулку,онавсегдашлавпередивсех.НостоилопоявитьсяСаресеёбархатнымишубками,собольимимуфтами и мягкими страусовыми перьями, как миссМинчин распорядилась, чтобы первойшлаона.ПоначалуужеодноэтобылоЛавинииобидно;однакосовременемобнаружилось,чтоСаратожеможетиметьнадругихдевочеквлияниеидостигаетэтогонетем,чтокому-тодосаждает,а,напротив,тем,чтоникогдаэтогонеделает.

Джессивызвалагневсвоейзакадычнойподружки,честнопризнав:

—Да,СараКруникапелькинезаносится.Аведьонамоглабы,Лавви,тыэтознаешь.Ябынаверняканеудержалась—ихотьнемножкобызанеслась—еслибуменябылостольконарядовивсебымнетакугождали.Нет,этопростопротивно,дочегомиссМинчинеёприродителяхвыставляет!

—«Пойдите в гостиную,милаяСара, и поговорите смиссисМасгрейв обИндии»,—передразнила Лавиния миссМинчин.— «Поговорите по-французски с леди Питкин, милаяСара,увастакоедивноепроизношение».Что-что,афранцузскийонавыучиланевпансионе.И ничего тут нет особенного! Она сама говорит, что совсем им не занималась. Простонаучилась,потомучтоеёотецвсегдапо-французскиговорил.АчтоонофицервИндии,такничегоособенноговэтомнет!

—Кактебесказать…—проговориласрасстановкойДжесси.—Ведьонтигровубивал!УСарывкомнатележитшкуратигра—такэтоонегоубил.ПотомуСараэтушкуруилюбит.Онананеёложится,гладитголовутиграиразговариваетсним,какскошкой.

—Вечноонавсякимиглупостямизанимается,—отрезалаЛавиния.—Моямамаговорит:глупофантазировать,какСара.Мамаговорит:онавырастетчудачкой.

Это верно, Сара никогда не заносилась. Она ко всем относилась доброжелательно иохотноделиласьвсем,чеммогла.Этаученица,которойвсезавидовали,никогданеобижаласамыхмаленьких,давнопривыкшихктому,чтозрелыедевицыдесяти—двенадцатилетотродуихпрезираютивелятнепутатьсяподногами.Саравсегдаготовабылаихпожалетьи,если кто-то падал и разбивал коленки, подбегала, помогала встать и утешала, а потомвытаскивалаизкарманаконфеткуилиещёчто-нибудьприятное.Онаникогданеотталкиваламалышейвсторонуинеотзываласьспрезрениемобихлетах,словнотобылопятнонаихбиографии.

—Что из того, что ей четыре года?— сурово сказала она Лавинии, когда та, как нигрустновэтомпризнаться,отшлёпалаЛоттииназвалаеё«младенцем».—Черезгодейбудетпять,аещёчерезгод—шесть.—Сараширокооткрыласвоибольшиеглазаисубеждениемприбавила:—Ачерезшестнадцать—всегочерезшестнадцатьлет!—ейбудетдвадцать.

—Ах,какмыхорошосчитаем!—фыркнулаЛавиния.Чтоговорить,четыреплюсшестнадцатьивправдуравнялосьдвадцати,адвадцатьлет

—такойвозраст,окоторомнесмелимечтатьисамыеотважныедевочки.Вот почемумалышиСару обожали. Былоизвестно, что она не раз устраивала у себя в

комнате чаепитие для этих презираемых всеми крошек. Им разрешалось играть с Эмили ипить слабенькийсладкийчайизчашечек с голубымицветочками, которые, еслиподумать,былисовсемне такимиужмаленькими.Измалышейниктораньшеневидывалнастоящегокукольногосервиза!ПриготовишкисталивзиратьнаСарукакнабогинюиликоролеву.ЛоттиЛидотогопереднейпреклонялась,чтоеслибынеСаринадоброта,Лоттибыейнадоела.КогдаматьЛоттиумерла,еёлегкомысленныйпапашаотдалдочьвпансион—помолодостионпростонезнал,чтоснейделать.СЛоттиотрожденияобращалисьтак,будтоонабылането любимой куклой, не то балованной обезьянкой или собачкой, и в результате она сталаужасным ребёнком. Если ей чего-то хотелось или, наоборот, не хотелось, она тотчасначинала кричать и плакать; а так как ей вечно хотелось чего-то недозволенного и нехотелось полезного, её пронзительные вопли то и дело раздавались в разных частях дома.Каким-тообразомонаузнала,чтомаленькуюдевочку,потерявшуюмать,вседолжныжалетьибаловать.Возможно,онаслышала,какговорилиобэтомвзрослыесразужепослесмертиеёматери.Ионапривыклабеззастенчивоэтимпользоваться.

Однажды утром, проходя мимо гостиной, Сара услышала, как мисс Минчин с миссАмелией безуспешно пытаются утихомирить громко рыдавшую девочку, которая никак не

желалазамолчать.Онавопилатакгромко,чтомиссМинчин,хотяисохраняясвоёобычноедостоинствоидажесуровость,чутьнекричала,чтобыбытьуслышанной.

—Чтоонаплачет?—кричаламиссМинчин.—А-а-а!Уменянетма-моч-ки!—Ах,Лотти!—надрываласьмиссАмелия.—Пожалуйста, замолчи!Милая, не плачь!

Прошутебя!—А-а-а!—бурнорыдалаЛотти.—Нетма-а-моч-ки!—Еёнадовыпороть,—провозгласиламиссМинчин.—Мытебявыпорем,негодница!Лотти ещё пуще заревела, а миссАмелия расплакалась.МиссМинчин повысила голос,

так что он загремел во всюмощь, а потом вдруг в бессильном гневе вскочила с кресла ибросиласьвонизкомнаты,оставивмиссАмелиюулаживатьделокакзнает.

Сарастоялавхолле,раздумывая,невойтилиейвгостиную;нетакдавноонадружескибеседоваласЛотти;возможно,ейудастсяеёуспокоить.Выбежавизкомнаты,миссМинчин,квеличайшемусвоемунеудовольствию,увиделаСару.Онасообразила,чтокричаласлишкомгромкоичтоголосеё,доносясьизгостиной,звучалнеочень-толасковоиливеличественно.

—Ax,этовы,Сара!—воскликнулаонасделанойулыбкой.— Я остановилась, — объяснила Сара, — потому что поняла, что это Лотти… и я

подумала… вдруг… кто знает, вдруг я сумею её успокоить. Можно я попробую, миссМинчин?

—Да,еслихотите.Выумнаядевочка,—отвечаламиссМинчин,поджимаягубы.Но,увидя,чтоСарусмутилаеёрезкость,онаизменилатон.— Впрочем, вам всё удаётся, — прибавила она с улыбкой. — Вы с ней наверное

справитесь.Можетепопробовать.Ионаудалилась.Войдявкомнату,Сараувидела,чтоЛоттилежитнаполуи, громкорыдая,колотитпо

нему своими толстыми ножками, а над ней с красным и потным лицом стоит на коленяхперепуганнаямиссАмелия.

ЕщёусебядомавдетскойЛоттипоняла,чтоеслипогромчекричатьиколотитьногами,то все начинают тебя наперебой успокаивать. Бедная мисс Амелия и так и этак стараласьуспокоитьЛотти,новсёбезтолку.

—Ахты,бедняжка!—говорилаона.—Язнаю,чтоутебянетмамочки,убедной…—Итутжеменялатон:—Еслитынезамолчишь,Лотти,ятебяударю!Бедныйангелочек!Ну,неплачь!.. Ах ты непослушная, дрянная, отвратительная девчонка! Сейчас я тебя отшлёпаю!Честноеслово,отшлёпаю!

Сарамолчаподошлаближе.Онапонятиянеимела,чтоделать,толькосмутнопонимала,что лучше не бросаться из одной крайности в другую и не показывать волнение ибеспомощность.

—МиссАмелия,—произнеслаонатихо,—миссМинчинразрешиламнепопытатьсяеёуспокоить.Можнояпопробую?

МиссАмелияобернуласьипосмотреланаСарубезвсякойнадежды.—Выдумаете,вамудастся?—проговорилаона,тяжелодыша.—Незнаю,—отвечалаСаравсётакжетихо,—нояпостараюсь.МиссАмелияглубоковздохнулаиподняласьсколен.ТолстыеножкиЛоттивсётакже

энергичнобилипополу.—Есливытихоньковыйдетеизкомнаты,—сказалаСара,—яостанусьсней.—Ах,Сара,—чутьнеплача,отвечаламиссАмелия.—Унасникогдаещёнебылотакой

ужаснойвоспитанницы.Ейнельзяунасоставаться.

С этими словами она выскользнула из комнаты, обрадовавшись, что может оставитьЛоттинаСару.

СминутуСарастоялавозлевопившейдевчушкиимолчасмотрелананеё.Потомуселасьрядомнаполиприняласьждать.КромеяростныхвоплейЛотти,вкомнатенераздавалосьнизвука.ТакоеположениеделудивиломаленькуюмиссЛи—онапривыклактому,чтостоитейзакатитьистерику,каквсеприходятвволнениеиначинаютвсяческиеёуламывать.Лежатьна полу, брыкаться и рыдать, в то время как единственный зритель не обращает на неёникакого внимания,— такое ей было внове. Лотти приоткрыла зажмуренные глаза, чтобывзглянуть,ктоэтосидитрядом.А-а,этопростовоспитанница!Правда,уэтойвоспитанницыестьЭмилиивсякиечудесныевещи.ВоспитанницапристальногляделанаЛотти—видно,обдумывалачто-то.Смолкнувнамгновение,чтобывыяснить,чтопроисходит,Лоттирешиласнова закричать, но тишина, царившая в комнате, и необычное выражение Сариного лицанесколькопоубавилиеёпыл.

—Уменя…мамочки…не-ет!—выкрикнулаона,ноголосеёзвучалкак-тонеуверенно.СараещёпристальнеевгляделасьвЛотти—вглазахеёмелькнулопонимание.—Иуменянет,—сказалаона.Это было так неожиданно, что произвело на Лотти потрясающее впечатление. Она

опустиланоги, замерлаиуставиласьнаСару.Новаямысльможетостановитьплачребёнка,если всё другое бессильно. К тому же Лотти не любила ни мисс Минчин, которая вечносердилась,нимиссАмелию,котораяейвовсёмпотакала;аСара,какнималоонаеёзнала,ейнравилась. Лотти не хотелось так быстро сдаваться, но Сарины слова её отвлекли; онаповернуласьи,сердитовсхлипнув,спросила:

—Гдежеона?Сара ответила не сразу. Ей говорили, что её мать на небе, — она много думала и

составилаобэтомсобственноепредставление.— Она на небе, — наконец сказала она. — Но я уверена, что иногда она приходит

взглянутьнаменя—хотяяеёиневижу.Итвоятожеприходит.Может,ониобесейчаснанассмотрят.Может,онисейчасздесь,вэтойкомнате.

Лоттибыстроселаиогляделась.Этобылахорошенькаякудряваядевчушкаскруглымиглазами,которыевэтуминутупоходилинамокрыенезабудки.Еслибыеёматушканаблюдалазанейвпоследниеполчаса,врядлионасочлабыеёдостойнымнебожительницычадом.

АСарапродолжаларассказывать.Возможно,кое-комуеёсловапоказалисьбысказкой,ноона говорила с такой убеждённостью, что Лотти поневоле прислушалась. Ей и раньшеговорили, что её мама на небе, что у неё есть крылья и венец; ей показывали картинки сизображением дам в белоснежных ночных рубашках, которых, оказывается, называютангелами.НоСарарассказывалатак,словновсёэтобылоправдойивэтойпрекраснойстранежилиживыелюди.

—Тамвселугавцветах,—говорила, словново сне,Сара, каквсегда, увлекаясь,—ицелые поляны лилий, а над ними веет ветерок и разносит по воздуху аромат, и все еговдыхают — всегда, потому что там всегда ветерок. А маленькие дети бегают в лугах,собирают охапки лилий, смеются и вьют из них венки. А улицы там сверкают. И никтоникогданеустаёт,какойбыдолгойнибыладорога.Летятсебекудахотят.Астенывокругэтого града — из золота и жемчуга, и они такие низкие, что можно к ним подойти иоблокотиться,глядетьвнизназемлюисулыбкойслатьнампривет.

ЧтобынисталарассказыватьСара,Лотти,несомненно,замолчалабыизаслушалась;ноэтаисторияувлеклаеёбольшедругих.ОнапододвинуласькСарепоближеижадноловилакаждое слово.Но вотСара смолкла—ах, зачемона смолкла?!СтоилоСаре замолчать, как

губыуЛоттисновазадрожали.—Яхочутуда!—закричалаона.—Вэтойшколе…уменянетма-а-мы!Сараувидела,чтоделосновапринимаетопасныйоборот,ивышлаиззабытья.Онавзяла

Лоттизарукуисулыбкойприжалаеёксебе.—Ябудутвоеймамой,—сказалаона.—Давайиграть,будтотымоядочка.АЭмили

будеттвоейсестрёнкой.Лоттизаулыбалась.—Правда?—спросилаона.—Да,—подтвердилаСараивскочила.—Давайпойдёмиейскажемобэтом.Апотомя

тебяумоюирасчешутебеволосы.Лотти весело согласилась и побежала за Сарой наверх, совершенно забыв о том, что

причиной разыгравшейся в гостиной трагедии было то, что она отказывалась умыться ипричесатьсяпередобедом(из-зачегоибылапризвананапомощьмиссМинчин,чтобыонаупотребиласвойавторитет).

СэтогодняСарастала«приёмноймамой»Лотти.

ГЛАВА5Бекки

Источником необычайного влияния, которое имела на учениц Сара, было то, что оначудеснорассказываласказки,—веёустахвсё,чтобыонанирассказывала,превращалосьвсказку. Этот дар способствовал её популярности гораздо больше, чем окружавшая еёроскошьито«особоеположение»,накоторомонажила,—хотяивызывалзавистьЛавинииинекоторыхдругихдевочек,неумевшихвтожевремяустоятьпротивегочарующейсилы.

Все,комудовелосьучитьсявшколе,вкоторойбылатакаярассказчица,знают,какоеэточудо, как за нею ходят и шёпотом просят рассказать что-нибудь, как собираются вокруграссказчицы немногие счастливицы, в то время как непосвящённые бродят неподалёку внадежде, что и им разрешат подойти и послушать. Сара не только умела, но и любиларассказыватьсказкиивсякиеудивительныеистории.Когда,стоявокружениивоспитанниц,она начинала фантазировать, её зелёные глаза широко раскрывались и сияли, щёкиразгорались,ионапринималась,саматогонесознавая,изображатьтех,окомрассказывала;голос её то взмывал вверх, то падал, стройная фигурка склонялась, раскачивалась, рукивыразительножестикулировали—всё этопросто завораживало слушателей, аподчасдажевнушало им ужас. Она забывала, что её слушают дети; она видела волшебниц, королей,королевипрекрасныхдамижилаихжизнью.Порой,закончиврассказ,онапростозадыхаласьотволненияи,прижаврукукгруди,тихонькосмеяласьнадсобой.

—Когда я рассказываю,— говорила она,—мне кажется, будто это не выдумка.Мнекажется,будтовсёэтоправда,идажебольше,чемвывсе,чемнашакласснаякомната.Уменятакоечувство,будтоястановлюсьгероямисвоейсказки:сначалаодним,потомдругим.Этотакстранно!

Однажды пасмурным зимним днём, года два спустя после поступления в школу миссМинчин, Сара выходила из коляски, на ней были меха и тёплая бархатная шубка. Онавыглядела великолепно, хотя и не подозревала об этом. Переходя улицу, Сара внезапноувидаланалестнице,ведущейвниз,вкухню,маленькуюзамарашку.Вытянувшеюиширокораскрыв глаза, она смотрела через ограду на Сару. Её немытое личико выражало такоевосхищение и робость, что Сара задержала на нём взгляд — и улыбнулась. Сара всемулыбалась.

Нообладательницанемытоголицаиширокооткрытыхглаз,видно,испугалась—ведьейнеследовалоглазетьнатакихважныхучениц,ипоспешиласкрыться,бросившисьвнизнакухню.Всёэтопроизошлотакбыстро,чтоСараневольнобырассмеялась,небудьдевочкатакойбеднойинесчастной.

В тот же вечер Сара сидела в уголке классной комнаты и рассказывала собравшимсявокруг неё воспитанницам сказку. Вдруг в комнату робко вошла та самая девочка — онанеслаящиксуглём,которыйбылявнослишкомтяжёлдлянеё.Опустившисьнаколенипередкамином,онасталаподкладыватьугольвогоньивыгребатьзолу.

Теперь она была не так грязна, как днём, но казалась такой же испуганной. Она явнобояласьсмотретьнавоспитанницинехотела,чтобыонизаметили,чтоонаслушаетсказку.Уголь в камин она клала осторожно, руками, стараясь не стучать, а золу выметала совсемтихо.НоСаратотчасзаметила,чтосказкаеёоченьувлеклаичтоонастараетсяделатьвсёкакможномедленнее,надеясьуслышатьпобольше.Понявэто,Сарасталаговоритьгромче,ясновыговариваякаждоеслово.

—Русалкитихоплыливпрозрачнойзелёнойводеитянулизасобойсеть,сплетённуюизморскогожемчуга,—рассказывалаона.—Принцесса сиделанабеломутёсеи смотрелананих.

Этобылачудеснаясказкаопринцессе,которуюполюбилморскойцарьикотораяушлакнемуисталажитьвсверкающихпещерахнаднеморском.

Маленькаязамарашкавымелазолуизкаминараз…потомдругой…потомтретий.Сказкатак её заворожила, что она замерла, забыв обо всём — даже о том, что не имеет праваслушать.Стоянаколеняхнаковрикепередкамином,онаоткинуласьназад—щётказастылавеё руках. А сказка всё звучала, увлекая её в таинственные гроты под водой, освещённыемягкимголубоватымсветомивыстланныезолотистымпеском.Диковинныеморскиецветыиводоросликолыхалисьвокруг—издалекадоносилисьтихиезвукимузыкиипение.

Щёткавыпалаиззагрубевшейрукималенькойслужанки.—Этадевчонкаподслушивает!—вскричалаЛавинияГерберт,оглянувшись.Маленькаяслужанкавиноватоподнялащёткуивскочила.Онасхватилаящиксуглёми,

словноиспуганныйзаяц,выскочилаизкомнаты.Саравспыхнула.—Язнала,чтоонаслушает,—сказалаона.—Апочемубыинет?Лавинияизящнопокачалаголовой.—Незнаю,—проговорилаона,—может,твоямамаиразрешилабытеберассказывать

сказкислужанкам,номоямнебыэтогонепозволила,яточнознаю!— Моя мама! — со странным выражением повторила Сара. — Она бы, конечно, не

возражала.Оназнает,чтосказкипринадлежатвсем.— А я-то полагала, что твоя мама умерла, — опомнившись, возразила с едкостью

Лавиния.—Каконаможетчто-тознать?—Атысчитаешь,онаничегонезнает?—тихо,нострогоспросилаСара.Иногдаунеёбывалтакойтихий,нострогийголос.— Сарина мама всё знает,— звонко подхватила Лотти.— И моя мама тоже. Здесь, в

школе,моямама—Сара.Атамоямамавсёзнает.Улицытамсияют,ивполяхрастутлилии,ивсеихсобирают.Сарамнерассказывает,когдаменяспатькладёт.

—Ахвотчто!—набросиласьЛавиниянаСару.—Тыпридумываешьсказкипронебо!— В Библии ещё не такие сказки есть, — возразила Сара. — Откровение Иоанна

Богослова.Можешьпроверить!Ипотом—откудатызнаешь,чтоэтосказки?—Вголосееёзазвучал гнев, совсем не подходящий для данного случая. — Но вот что я тебе скажу,Лавиния:тыникогданеузнаешь,сказкиэтоилинесказки,еслинестанешьклюдямдобрее.Пошли,Лотти!

Иониудалились.Выходявхолл,Саранадеяласьувидетьмаленькуюслужанку—нотойнигденебыло.

—Ктоэтадевочка,котораяразжигаеткамин?—спросилаонауМариэттвтотжевечер.— Ах, немудрено, что мадемуазель Сара спрашивает, — защебетала Мариэтт. — Эту

бедняжку взяли судомойкой,—правда, она не толькомоет посуду, на неё всё взваливают.Она чистит ботинки и каминные решётки, таскает наверх уголь, моет полы и окна, и все,комунелень,еюпомыкают.Ейужечетырнадцатьлет,ноонатакаямалорослая,чтобольшедвенадцати ейни за чтонедашь.Сказатьпоправде,Мариэтт еёжалеет.Она такаяробкая,что,еслиснейвдругзаговорить,унеёотстрахачутьглазаизорбитневыскакивают.

—Акакеёзовут?—спросилаСара.Она сидела у стола, опершись подбородком на руки, и внимательно слушала рассказ

Мариэтт.

Зовут её Бекки. Мариэтт слышала, как внизу то и дело кричали: «Бекки, сделай то!»,«Бекки,сделайэто!».

Мариэттвышла,аСараещёпосидела,глядявогоньиразмышляяоБекки.Вголовеунеёначала складываться сказка: Бекки была в этой сказке героиней, которую все обижали.Похоже,онаникогданеестдосыта,думалаСара,унеёдажеглазаголодные.Саранадеялась,чтосновавстретитБекки,но,хотяпозжеонанесколькоразвидела,какБеккичто-тотащитнаверх, та всегда так спешила и так боялась, что её заметят, что говорить с ней былоневозможно.

Однаконескольконедель спустя, войдяв такойжепасмурныйденьв своюгостиную,Сараувиделажалкуюкартину.В её любимомкреслеперед ярко горевшимкамином сиделаБекки.Носипередникунеёбылиперепачканысажей,чепчиксбилсянасторону,рядомснейна полу стоял пустой ящик с углём, а сама она, измученная непосильным трудом, крепкоспала. Её послали наверх убирать спальни. Спален было множество, и она трудилась весьдень. Комнаты Сары она оставила напоследок. Они не походили на просто обставленныекомнаты других воспитанниц, в которых стояли лишь самые необходимые вещи. ГостинаяСары казалась маленькой служанке островком роскоши, хотя на деле это была всего лишьуютная светлая комната. Но в ней стоял диван и низкое мягкое кресло, а ещё там быликартины, книгии всякие диковинкиизИндии; в начищенномкамине ярко горел огонь, а вкреслице, словно верховное божество, восседала Эмили. Бекки оставляла эту комнатунапоследок — ей было приятно в неё заходить, и она всегда надеялась, что ей удастсявыкроитьнесколькоминут,сестьвмягкоекресло,оглядетьсяиподуматьотойсчастливице,которая здесь живёт. Она такая красивая, эта мисс Кру! А в холодные дни она выходитпогулять в таких дивных капорах и шубках! Бекки всегда хотелось хоть одним глазкомглянутьнанихсквозьрешётку.

КогдаБеккиприселавтотденьвкресло,чтобыдатьотдохнутьногам,которыетакинылиотбеготни,блаженноечувствопокоянахлынулонанеё,аотогня,пылавшеговкамине,её охватила истома. Она глядела на раскалённые угли — и на измазанном сажей лицепостепеннорасплываласьусталаяулыбка.Головаеёупалана грудь, векиопустились,ионакрепко заснула.Минут через десять в комнату вошлаСара, но Бекки спала так крепко, чтоказалось,будтовотужесотнялет,какона,наподобиеСпящейкрасавицы,погрузиласьвсон.Только бедная Бекки совсем не походила на Спящую красавицу. Это была некрасивая,низкорослая,измученнаянепосильнойработойдевочка.

РядомснейСараказаласьсуществомизиногомира,дотоговеликабыларазницамеждуними.

В тот день у девочек был урок танцев, и, хотя учитель появлялся в пансионе каждуюнеделю,этиурокисчиталисьважнымсобытием.Воспитанницыодевалисьдлянихвсамыенарядные платья, а так как Сара отменно танцевала и её всегда ставили впереди,Мариэттпросилиодетьеёвочто-топрозрачноеивоздушное.

Сегодня на Саре было розовое платье, а чёрные волосы украшал сплетённыйМариэттвенокизбутоновживыхроз.Сараразучивалановыйчудесныйтанец,скользилаилеталапозале, словно большая розовая бабочка; лицо её так и сияло от быстрого движения иудовольствия.

Онавпорхнулавкомнату—ивдругувидела спящуюБекки, со сбившимсяна сторонучепцом.

—Ах!—елеслышновыдохнулаСара.—Бедняжка!Еёничутьнерассердило,чтовеёлюбимомкреслерасположиласьмаленькаязамарашка.

Онадажеобрадовалась,увидевБекки.Теперь,когданесчастнаягероиняеёсказкипроснётся,

она сможет наконец с ней поговорить. Она осторожно подошла к Бекки и остановилась,глядянанеё.Беккислегкавсхрапнула.

«Хорошобыонапроснуласьсама,—подумалаСара.—Нехочетсяеёбудить.ТольковотмиссМинчинрассердится,еслиувидитеёздесь.Подождуещёнемножко».

Она присела на край стола и, болтая стройными розовыми ножками, задумалась, каклучше поступить. В любую минуту в комнату могла войти мисс Амелия— и тогда Беккидостанется!

«Ноонатакустала,—думалаСара.—Такужасноустала».Вэтуминутураскалённыйуголёкотлетелотбольшогокускаугля,горевшеговкамине,

и, упав на пол, положил конец её сомнениям. Бекки вздрогнула и в испуге открыла глаза.Неужто она заснула?Вот только присела на минуточку перед камином, и вдруг оказалось,что она спала, — какой ужас! А рядом, словно дивная розовая фея, сидит мисс Кру и синтересомсмотритнанеё!

Беккивскочилаисхватиласьрукамизачепчик.Оначувствовала,чтоонсъехалейнаухо,ипостараласьпоскорееегопоправить.Ах,вотбеда-то!Чтозадерзость—заснутьвкреслебарышни!Даеёпростовыгонят—ижалованьянезаплатят!

Сеёгубслетелкакой-тозвук,похожийнарыдание.—Ах,мисс!Мисс!—лепеталаона,заикаясь.—Проститеменя,мисс!Простите,прошу

вас!Сараспрыгнуласостолаиподошлакней.— Не бойся, — проговорила она так, словно говорила с такой же девочкой, как она

сама.—Ничегострашного!—Я нечаянно, мисс,— оправдывалась Бекки.—Меня от тепла разморило— а я так

устала.Этосовсемневольностьсмоейстороны!Сараласковорассмеяласьиположиларукуейнаплечо.—Тыустала,—проговорилаона,—инезаметила,какзаснула.Японимаю,тыисейчас

ещёнесовсемпроснулась.СкакимизумлениемпогляделананеёбеднаяБекки!Никтоникогданеговорилснейтак

ласково и сердечно. Она привыкла к тому, что её куда-то слали, бранили и награждалипощёчинами.А этабарышняв такомчудесномбальномплатье смотритнанеё так, словноонанивчёмневиновата…словноонаимеетправоустать…идажезаснуть!ПрикосновениеСариноймягкойитонкойручкипоказалосьБеккисовсемудивительным.

—Таквы…несерчаете,мисс?—удивиласьБекки.—Ихозяйкенепожалуетесь?—Нет-нет,—вскричалаСара.—Низачто!На измазанном углём лице Бекки застыл такой испуг, что сердце Сары сжалось от

жалости.В голове у неёмелькнула одна из её странныхмыслей.Она прижала руку кщекемаленькойсудомойки.

—Ведьмеждунаминетникакойразницы,—сказалаСара.—Ятакаяжедевочка,какиты.Простотакслучилось,чтоя—неты,аты—нея!

Бекки растерялась. Ум её отказывался воспринимать такие странные мысли.«Случилось»?Веёвоображениимелькнуламысльокаком-тонесчастье.Может,кто-топопалподколёсаилисвалилсяслестницыиоказалсяв«больничке»?

—Случилось,мисс?—спочтительнымиспугомпереспросилаона.—Неужто?— Ну да,— отвечала Сара, задумчиво глядя на неё. Но через минуту встряхнулась и

заговориладругимтоном.Онаувидела,чтоБеккинепонимает,очёмидётречь.—Тысвоюработузакончила?—спросилаона.—Можешьпобытьздесьещёнемножко?Беккиглубоковздохнула.

—Здесь,мисс?!Я?!Подбежавкдвери,Сарараспахнулаеё,выглянулавкоридориприслушалась.—Никогоневидно,—объявилаона.—Еслитывсеспальниубрала,может,тымоглабы

немногозадержаться.Яподумала…может,тыбысъелакусочекпирога?СледующиедесятьминутпоказалисьБеккикаким-тодивнымсном.Сараотворилашкаф

идалаБеккикусокпирога;судовольствиемнаблюдая,какБеккижадноегоуплетает,Сараболтала, расспрашивала её и смеялась, пока мало-помалу страх у Бекки не прошёл и она,набравшисьсмелости,нерешиласьисамазадатьСаревопрос.

— А это…— спросила Бекки, глядя с восхищением на розовое платье, — это вашелучшенькое?

—Явнёмтанцую,—отвечалаСара.—Мнеононравится,атебе?От восторгаБекки едване лишиласьдара речи.Наконецона с благоговейнымужасом

произнесла:— Раз я принцессу видала. Стою это я в толпе на улице возле Ковент-Гардена[8] и

смотрю,какгосподавтеантеридут.Былатамодна—нанеёлюдибольшевсехглазели.Таквсе друг другу и говорили: «Это принцесса». Она уже совсем большая была, только вся врозовом—иплатье,инакидка,ицветы,ивсё-всё!Яонейсейчасвспомнила,когдавас,мисс,увидала,каквынастолесидите.Ужоченьвынанеёпохожи.

—Я часто мечтала,— проговорила Сара задумчиво,— хорошо бы быть принцессой.Интересно, каково это—быть принцессой.Пожалуй, попробуюпредставить себе, что я ивпрямьпринцесса.

Бекки с восторгом смотрела на Сару, ловила каждое её слово, хотя, как и раньше, непонимала.Саранаминутузадумалась,апотомсноваобернуласькБекки.

—Бекки,—спросилаона,—тыслушала,когдаярассказывалатусказку?—Да,мисс,—призналась Бекки с тревогой.—Я знаю: не следоваломне её слушать,

толькоонатакаячудесная,чтояникакнемоглаудержаться.—Ярада,чтотыеёслушала,—сказалаСара.—Когдаярассказываюсказку,мневсегда

надо, чтобы её хотели слушать. Не знаю, почему это так. Хочешь узнать, что там былодальше?

Беккиопятьглубоковздохнула.— Я? Послушать? — вскричала она. — Словно я тоже воспитанница, мисс? Про

принца…и промаленьких русалочек, как они там плавают и смеются…а в волосах у нихблестятзвёздочки?

Саракивнула.— Сейчас мы, боюсь, не успеем, — сказала она, — но если я буду знать, когда ты

убираешьмоикомнаты,топостараюсьприходитьсюдавэтовремяибудутебекаждыйденьпонемногурассказывать,поканедойдудоконца…Этасказкатакаядлинная—явсёвремявнеёчто-тодобавляю.

— Ну, тогда,— блаженно выдохнула Бекки,— ничего, что ящик с углём тяжёлый…ничего,чтокухаркаругается…еслиуменябудетэто!

—Да,будет,—сказалаСара.—Ятебевсёрасскажу.КогдаБеккиспустиласьвниз,этобылауженетаБекки,котораяструдомвзбираласьпо

лестнице,сгибаясьподтяжестьюящикасуглём.Онапоелаиобогрелась,авкарманеунеёлежалещёодинкусокпирога.Онаотогреласьнетольковозлекамина—новозлеСары.

Проводив Бекки, Сара присела, как любила, на краешек стола. Ноги она поставила настул,локтямиоперласьоколени,аподбородком—наруки.

— Будь я принцессой… настоящей принцессой, — прошептала она, — я бы щедро

одаривала народ. Но даже если я буду принцессой, я всё же только в своём воображениисмогу хоть что-то дарить людям. Вот как сейчас! Бекки так обрадовалась, словно целоесостояниеполучила.Вотчто:будуделатьлюдямприятное—ведьэтовсёравно,чтощедроосыпатьихдарами.Такясейчасисделала.

ГЛАВА6Алмазныекопи

ВскорепослеэтогоСараполучилапоразительноеизвестие.ОновзволновалонетолькоСару,ноивсюшколу—нескольконеделькрядувсе толькоонёми говорили.ВодномизсвоихписемкапитанКруповедалудивительнуюновость.ВИндиюнеожиданноприехалегостарыйшкольныйдруг,которыйнавестилего.Емупринадлежалбольшойучастокземли,гдебыли найдены россыпи алмазов, и он начал их разработку. Если всё пойдёт так, как онполагает,онстанетфантастическибогат;онвэтомнесомневалсяи,будучиоченьпривязанккапитану Кру, пригласил его в партнёры, чтобы дать ему возможность разделить этонеслыханное богатство. Вот всё, что поняла Сара из отцовских писем. Сказать по правде,любоедругоепредприятие,какимбымногообещающимононибыло,незаинтересовалобыниСару,ниеёподруг.Однако«алмазныероссыпи»—этоужпрямо«Тысячаиоднаночь»:никтонемоготнестиськнимспокойно.Саруониоченьувлекли,ионарисовалакартиныдляЛотти и Эрменгарды: запутанные ходы в недрах земли со сводами, усыпаннымисверкающимикамнями,инепонятныетемнокожиелюди,бившиевстенытяжёлымикирками.

Эрменгардаслушалаэтирассказысвосторгом;Лоттитребовала,чтобыСараповторялаихкаждыйвечер.Лавиниюэтиразговорыраздражали—онапризналасьДжесси,чтовообщеневеритвалмазныекопи.

—Умоеймамыестькольцосбриллиантом,оносорокфунтовстоило,—сказалаона.—Совсем небольшое! Если бы существовали копи, в которых этих бриллиантов или алмазовбылостолько,ихвладельцытакбыразбогатели,чтопростосмешно.

—Может,Сарастанеттакойбогатой,чтобудетпростосмешной,—захихикалаДжесси.—Онаитаксмешна,—фыркнулаЛавиния.—По-моему,тыеёненавидишь,—сказалаДжесси.—Вотужнисколько,—отрезалаЛавиния.—Простоневерюявалмазныекопи!—Ну знаешь,откуда-товсёже алмазыдобывают,—возразилаДжесси.Исо смешком

прибавила:—Азнаешь,Лавиния,чтосказалаГертруда?—ЕслиопятьоCape—незнаюизнатьнехочу!—Да,оСаре.Знаешь,теперьунеё«фантазия»,будтоонапринцесса!Онавсёвремявэту

игру играет, даже в классе. Говорит, так она лучше уроки запоминает! Она хочет, чтобыЭрменгардатожесталапринцессой,ноЭрменгардаговорит:яслишкомтолстая.

—Онаиправдаслишкомтолстая,—согласиласьЛавиния.—АСараслишкомтощая!ИДжесси,конечно,сновазахихикала.—Она говорит: неважно, красивая ты или нет, богатая или бедная. Главное—что ты

думаешьикакпоступаешь!—Небосьвоображает:будьонанищенкой,всёравнобылабыпринцессой,—заметила

Лавиния.—Давайзватьеё«Вашекоролевскоевысочество»!Занятиявэтотденьужекончились,иприятельницысиделипередкаминомвклассной.

Этовремяднядевочкиособеннолюбили.МиссМинчинимиссАмелияпилипоокончанииуроков чай в гостиной, куда ученицам вход был заказан. В эти часы воспитанницыбеседовалии поверяли друг другу свои тайны, особенно еслимладшие вели себя тихо, нессорились и не бегали сшумом по комнате; что, по правде, случалось не часто. Когдажемалышиподнималишум,старшиеученицыбранилиихиодёргивали.Имполагалосьследитьзапорядком,аеслималышислишкомшумели,появлялисьмиссМинчинилимиссАмелияи

клаликонецприятномувремяпрепровождению.НеуспелаЛавиниязакончитьфразу,какдверьотвориласьивкласснуювошлаСарасЛотти,котораятеперь,словнособачка,неотходилаотнеёнинашаг.

—Вотиона, с этойпротивнойдевчонкой!—прошипелаЛавиния.—Еслиона её таклюбит,пустьбыдержалаусебявкомнате.Непройдётипятиминут,каконазаревёт!

Лотти, как оказалось, внезапно захотелось поиграть в классной, и она попросилаСарупойтисней.Онаприсоединиласькмалышам,которыеиграливуглу.Сараустроиласьуокнаи, раскрыв книгу, погрузилась в чтение. Это была история Французской революции. Саразабыла обо всём, читая о страданиях узников вБастилии.Этинесчастныепровели стольколетвтемницах,что,когданаконецихосвободилиивывелиоттуда,онибылиужестариками.Длинныеседыеволосысвисалидоплеч,лицазарослибородой,онизабылиотом,чтоестьидругаяжизнь,крометюрьмы,ишлинеуверенно,словновосне.

МыслямиСарабыладалекоотклассной;когдаЛоттивдругпронзительнозакричала,онаструдомвернуласькдействительности.Ейвсегдастоилонемалоготрудасдержаться,еслиеё вдруг отрывали от чтения. Тем, кто любит читать, знакомо это чувство раздражения. Втакиеминуты трудно бывает сдержаться и не наговорить резкостей. «Мне в таких случаяхкажется,будтоменяударили,—призналасьоднаждыСараЭрменгарде,—ихочетсяответитьударомнаудар.Приходитсябратьсебявруки,чтобысгорячанеотругатьпомешавшего».

Вотисейчас,когдаонаположилакнижкунасиденьевоконномпроёмеиспрыгнуланапол,ейпришлосьсновабратьсебявруки.

Лотти всё это время занималась тем, что скользила по паркету, словно по льду, и такшумела,чторассердилаЛавиниюиДжесси,апотомупалаиушиблаколенку.Онарыдалаикорчиласьотболи,авоспитанницыокружилиеёитоуговаривали,тобранили.

— Сию же минуту перестань!— приказывала Лавиния.— Плакса! Перестань сию жеминуту!

—Янеплакса!Неплакса!—рыдалаЛотти.—Сара!Сара!— Если она не замолчит, мисс Минчин её услышит, — вскричала Джесси. — Лотти,

миленькая,замолчи—ядамтебепенни!—Не нужномне твоего пенни,— всхлипнулаЛотти и взглянула на своюпухленькую

коленку.Увидевкапелькукрови,онасноваразразиласьрыданиями.Сараподбежалакнейи,опустившисьнапол,обняла.—Ну-ну,Лотти,—уговаривалаона.—Лотти,тыведьСареобещала!Лотти!—Онаговорит,яплакса,—рыдалаЛотти.Сарапогладилаеёпоплечу,—впрочем, голосеёбылтвёрд.Лоттихорошозналаэтот

голос.—Но,Лотти,дорогая,тыибудешьплаксой,еслинеперестанешь.Лотти,тыобещала!Лоттипомнилаосвоёмобещании,нопредпочлагромковозвестить:—Уменянетмамочки.Совсем-совсем…нет.—Есть,—веселовозразилаСара.—Разветызабыла?Сара—твоямамочка,помнишь?

Илитынехочешь,чтобыСарабылатебемамочкой?Лоттиприжаласькнейсдовольнойулыбкой.— Пойдём посидим вместе у окна, — продолжала Сара, — и я тебе расскажу

потихонечкусказку.— Правда, расскажешь? — переспросила Лотти, всхлипывая. — А ты… мне…

расскажешьпроалмазныекопи?— Алмазные копи? — не выдержала Лавиния. — Ах ты противная, избалованная

девчонка!Такбытебяистукнула!Сара вскочила. Не забывайте, что ей пришлось принять несколько быстрых решений,

когдасталоясно,чтоонадолжнаоторватьсяотчтенияизанятьсясвоейприёмнойдочерью.Сараведьбыланеангел—ктомужеонанелюбилаЛавинию.

—Ая,—произнеслаонасжаром,—такбыистукнулатебя!—Впрочем,она тутжеопомнилась.—Нет,неправда!Ябыхотелатебястукнуть…оченьхотелабы…нояэтогонесделаю.Мыженеуличныедевчонки!Внашемвозрастенадоуметьдержатьсебявруках.

Лавиниянемоглаупуститьтакойвозможности.—Ода,вашекоролевскоевысочество!—сказалаона.—Ведьмы,кажется,принцессы

— по крайней мере, одна из нас. Теперь наша школа прославится: ведь у мисс Минчинвоспитываетсяпринцесса!

Сарабросиласькней.Похоже,онахотелаударитьЛавинию.Возможно,таконоибыло.Фантазии были главнымСаринымутешением.Она никогда не говорила о них тем, кого нелюбила. Ей было так приятно воображать, будто она принцесса, что она оберегала этуфантазию — о ней знали лишь немногие друзья. Она полагала, что остальные об этойфантазии и не подозревают,— и вдруг Лавиния смеётся над ней чуть не при всей школе.Кровь бросилась Саре в лицо — в ушах у неё зазвенело. Но она сдержалась. Если тыпринцесса, нельзя давать волю гневу. Она уронила руку и на миг застыла. Когда оназаговорила,голосеёнедрожал.Онаподнялаголову—ивсеприслушалиськеёсловам.

—Этоправда,— сказала она спокойно.—Иногда я действительно воображаю, что япринцесса.Яэтоделаюдлятого,чтобыпоступать,какпринцесса.

Лавинияненашлась,чтоответить.КогдаонаимеладелосСарой,этослучалосьнередко.Происходило это оттого, что все почему-то симпатизировали Саре. Лавиния видела, чтодевочкиитеперьсинтересомприслушиваютсякихразговору.Говоряпоправде,принцессыимнравились;онинадеялисьузнатьпобольшеобэтойпредставительницекланапринцесс,апотомусгрудилисьвокругСары.

Лавинияничеголучшенепридумала,каксказать:—Ахвотоночто!Надеюсь,когдавывзойдётенатрон,выпронаснезабудете.Нословаеёпрозвучалинеубедительно.—Нет,незабуду,—отвечалаСара.Большеонанислованеприбавила,номолчастояла,пристальноглядянаЛавинию,пока

таневзялаДжессиподрукуинеушла.Сэтихпордевочкисталимеждусобойзватьеё«принцессойСарой»;те,ктозавидовали

ей, употребляли этот титул презрительно, а те, кто её любили,— с нежностью. Конечно,никто к ней такне обращался, нопоклонницамСарынравилось великолепие этого титула.МиссМинчин,прослышавобэтомпрозвище,неразупоминалаонёмвбеседахсродителями;ейказалось,этопридаётеёшколечто-товвысшейстепениаристократическое.

Ну а Бекки считала, что Сара и есть принцесса. Знакомство, начатое в тот пасмурныйдень,когда,проснувшись,онавужасевскочиласкресла,продолжалосьикрепло.

Следуетпризнаться,чтомиссМинчинимиссАмелияинеподозревалиобэтойдружбе.Они знали, что Сара «добра» к судомойке, но не догадывались, какие дивные минутывыпадали той на долю, когда, с молниеносной быстротой закончив уборку, маленькаяслужанкавходилавСаринугостинуюисблаженнымвздохомопускаланаполтяжёлыйящиксуглём.Втакиеминутырассказывалисьсказки(спродолжением!),авкусныевещипоедалисьнаместелиботоропливопряталисьвкарманы,чтобынасладитьсяиминочью,когдаБеккиподниметсяксебеначердакиляжетвпостель.

—Толькоядолжнаестьосторожно,мисс,—призналасьонакак-то.—Еслиоставить

крошки,занимипридуткрысы.—Крысы?—сиспугомвскричалаСара.—Таместькрысы?—Несчесть,мисс,—спокойноответилаБекки.—Начердакахзавсегдакрысыимыши

живут.Возятсяибегают,ноякэтомупривыкши.Яихинезамечаю,толькобыпоподушкенебегали.

—Бр-р!—ужаснуласьСара.—Современемковсемупривыкаешь,—сказалаБекки.—Еслиродилась судомойкой,

приходитсяпривыкать.Лучшеужкрысы,чемтараканы.—Пожалуй,—согласиласьСара.—Скрысой,верно,можноподружиться,астараканом

мненезахотелосьбы.ПоройБеккирешаласьпровестивсветлойтёплойкомнатевсегонесколькоминут—в

такихслучаяхонаобмениваласьнесколькимисловамисСаройипряталанебольшойкулёквстаромодныйкошель,которыйбылпривязанунеёкпоясуподверхнейюбкой.Поискиснеди,которая занимала бы мало места, придавали теперь особый интерес Сариномусуществованию.Отправляясьнапрогулку,онажадновглядываласьвокналавок.

Когда она в первый раз купила несколько мясных пирожков, ей показалось, что онасделаланастоящееоткрытие.ПривидепирожковглазауБеккиразгорелись.

—Ах, мисс!— прошептала она.—Они такие вкусные и сытные! Главное, они такиесытные! Пирожное, конечно, ужасно вкусное, а растает во рту — и нет его! Вы меняпонимаете,мисс?Аотпирожковвжелудкетакаяприятнаятяжестьостается!

—Незнаю,—молвилаСаранеуверенно,—хорошолиэто,когдатяжестьвживоте,но,надеюсь,онитебепонравятся.

Пирожки Бекки понравились. Понравились и бутерброды с маслом, купленные взакусочной,ибулкископчёнойколбасой.Прошлокакое-товремя—усталостьиголодуженетакмучилиБекки,какпрежде,иящиксуглёмнеказалсяейтакимтяжёлым.

Впрочем,какбытяжёлоннибыл,какбынисердиласькухаркаикакбыниизматывалаеёбесконечная работа, теперь Бекки жила надеждой: может, мисс Саре удастся выкроитьминутку и они увидятся днём в её комнате? Лишь бы её увидеть, а пирожки — это необязательно!Когдавременибыломало,СарауспеваласказатьБеккивсегонесколькослов,ното были добрые слова поддержки, и они придавали ей бодрости. Когда же времени былобольше, Сара рассказывала сказку или какую-нибудь историю, над которой Бекки моглаподумать,лёжаусебяначердаке.

Сара и не подозревала, как много всё это значит для бедной Бекки и какой чудеснойблагодетельницейонаейпредставляется.Онапоступалатак,какподсказывалоейсердце,—ведь этоПрирода такраспорядилась, что ейнравилосьдавать, анебрать.А еслиПриродасделалатебядающей,рукитвоиисердцевсегдараскрыты.Конечно,можетслучиться,чторукиутебяиногдабываютпусты,носердцетвоёвсегдаполно;этоотсердечнойполнотыты даришь людями тепло, и ласку, и помощь, и участие, и смех.Доброта и весёлый смехпоройпомогаютлучшевсего!

За всю свою недолгую тяжкую жизнь Бекки едва ли знала, что такое смех. А Сара еёсмешила и сама смеялась вместе с ней; ни та ни другая и не подозревали, что смех«насыщает»нехужемясныхпирожков.

ЗанескольконедельдоднярожденияСары(ейисполнялосьодиннадцатьлет)пришлописьмоот её отца; впрочем, онобылоне такимвесёлымибодрым, какобычно.Онплохосебячувствовалитяготилсяхлопотами,связаннымисалмазнымикопями.

«Ты знаешь, милая моя девочка, что твой папочка — человек совсем не

деловой, цифры и документы его только смущают. Он в них не очень-торазбирается,аделотакоеогромное.Небудьуменялихорадки,ябыспокойноспал,анеметалсяпоночам,немучилсябыкошмарами.Еслибымоямаленькаяхозяюшкабыласомной,онабыдаламнесерьёзныйидобрыйсовет.Ведьправда,хозяюшка?»

Он часто звал Сару «маленькой хозяюшкой», потому что она бывала серьёзна не полетам,—этобылаоднаизихшуток.

Ко дню рождения Сары капитан Кру подготовил подарки. Заказал, кроме прочего, вПариже новую куклу с великолепными туалетами. Однако на письмо, в котором онспрашивал,хочетлионакуклувподарок,Сараотвечалауклончиво.

«Ястарею,—писалаона.—Ибольшекуколуменявжизнинебудет.Этомояпоследняякукла.Эточрезвычайносерьёзно!Еслибясочиняластихи,ябынаписаластихотворение под названием «Последняя Кукла». Но сочинять стихи я не умею. Япыталась— а потом самаже над ними смеялась. Они были ничуть не похожи настихи Уоттса, Кольриджа илиШекспира. Никто никогда не сравнится для меня сЭмили,ноябудучтитьПоследнююКуклу;ияуверена,чтодевочкиеёполюбят.Онилюбят кукол, хотя некоторые старшие, кому скоро исполнится пятнадцать лет,делаютвид,чтоужевырослиизкукол».

УкапитанаКру страшноболела голова, когдаончитал этописьмоу себя в бунгало вИндии.Переднимнастолегрудойлежалибумагииписьма,приводившиееговотчаяние,ивсёжеонотдуширасхохотался.Вотужемногонедельонтакнесмеялся.

—Ах, она с каждым годом становится всё забавнее!— вскричал он.— Бог даст, всёустроится,ияотправлюсьвАнглиюповидатьсяснею.Явсёбыотдал,толькобыобнятьеёсейчас!Почувствовать,какеёручонкиобхватываютменязашею!Всёбыотдал!

День рождения Сары собирались праздновать пышно. Классную решили украситьзеленью — там и предполагалось устроить праздник. Коробки с подарками будутторжественнораспакованыпривсех,авгостиноймиссМинчиннакроютроскошныйстол.

Когда наконец настал этот день, вся школа была в неописуемом волнении. Утропролетело быстро— все занимались приготовлениями. В классной развешивали гирляндыостролиста;партывынесли,анаскамейки,сдвинутыекстенам,наделикрасныечехлы.

Выйдя из спальной в то утро, Сара нашла на столе в гостиной небольшой, неловкозавязанный пакет в обёрточной бумаге.Она поняла, что это подарок, и угадала от кого. Стёплымчувствомразвернулаонабумагу.Внутрилежалаквадратнаяподушечкадлябулавокизкраснойзастираннойфланели.Вподушечкубыливоткнутыбулавкисчёрнымиголовками—так,чтообразовалисьслова:

«СДНЕМРАЖДЕНЯ!»

— Господи, — с нежностью вскричала Сара. — Как она постаралась! Мне до тогоприятно,что…чтопрямосердцещемит!

Перевернув подушечку, Сара с изумлением увидела на пришпиленной к ней карточкеаккуратнуюнадпись:

«МиссАмелияМинчин».

Сараповертелакарточкувруках.

«МиссАмелия?!—повторилаонапросебя.—Неможетбыть!»В эту минуту она услышала, что дверь тихонько отворилась — в комнату заглянула

Бекки.Лицоеётакисиялорадостнойнежнойулыбкой—онанерешительноподошлаближеи

остановилась,теребявволнениипальцы.—Вамнравится,миссСара?—спросилаона.—Нравится?—Нравится?!—вскричалаСара.—Бекки,милая,неужелитысамаэтосделала?Беккирадостновсхлипнула,наглазахунеёвыступилислёзывосторга.—Этовсего-тофланель,мисс,итоненовая,толькомнехотелосьвамчто-топодарить,

вот я ночами и смастерила. Вы уж «вообразите», что подушечка шёлковая, а булавкибриллиантовые.Ятожестараласьэто«вообразить»,когдаеёшила.

Иссомнениемприбавила:—Акарточка,мисс…Ничего,чтояеёизкорзиныдлямусоравынула?МиссАмелияеё

выбросила. Своей-то карточки у меня нет, а подарок не подарок, если к нему карточку непришпилишь,язнаю—вотяипришпилиламиссАмелию.

Сарабросиласькнейиобняла.Вгорлеунеёстоялкомок—почему,онаисаманезнала.— Ах, Бекки!— вскричала она с каким-то странным смехом.— Ты просто прелесть,

Бекки!Ятактебялюблю!Да-да,люблю!— О мисс, — взволнованно прошептала Бекки. — Спасибо, мисс, большое спасибо!

Толькоподароктогонестоит.Фланель-то…неновая.

ГЛАВА7Исноваалмазныекопи

Когда в тот день Сара ступила в украшенную ветками остролиста классную, еёсопровождалацелаяпроцессия.МиссМинчинвпарадномшёлковомплатьевелаСарузаруку.Занейследоваллакейскоробкой,вкоторойлежалаПоследняяКукла,затемслужанкаещёсодной коробкой, а замыкала шествие Бекки в чистом фартуке и новом чепце и с третьейкоробкой в руках. Сара предпочла бы войти как обычно, но миссМинчин послала за ней,чтобывысказатьейсвоёпожелание.

—Этонепростоденьрождения,—возвестилаона.—Ияхочу,чтобывсеэтопоняли.ВотпочемуСаруввеливкласснуюстакойторжественностью.Онаоробела,увидев,что

старшие девочки при её появлении принялись толкать друг друга локтями, а младшиерадостнозаёрзали.Поклассупронёссясдержанныйгул.

—Тише!—сказаламиссМинчин.—Джеймс,поставькоробкунастолиснимикрышку.Эмма,атыпоставьсвоюнастул.—Ивдругстрогоприкрикнула:—Бекки!

От волнения Бекки совсем забыла, где она находится, и улыбнулась Лотти, которая врадостномпредвкушениивертеласьнаскамейке.Услышавокрик,Беккивздрогнулаичутьнеуронила коробку; извиняясь, она так боязливо и неловко присела, что Лавиния и Джессизахихикали.

—Тызабываешься,—произнесламиссМинчин.—Тынедолжнасмотретьнабарышень.Поставькоробку!

Беккипоспешилаповиноватьсяисиспуганнымвидомпопятиласькдвери.—Можетеидти,—объявиламиссМинчинслугам,величественномахнуврукой.Бекки скромно посторонилась, пропуская вперед старших слуг. Не удержавшись, она

бросила взгляд на коробку, стоящую на столе. Что-то голубое, атласное сквозило из-подпапироснойбумаги.

—МиссМинчин,—внезапносказалаСара,—вынепозволитеБеккиостаться?Это был смелый поступок. От неожиданности мисс Минчин чуть не подпрыгнула.

Потомподнеслакглазамлорнетистревогойвгляделасьвсвоюпервуюученицу.—Бекки?!—повторилаона.—Сара,милая!Сарашагнулакней.— Я прошу вас об этом, потому что знаю: ей хочется посмотреть на подарки, —

пояснилаона.—Онаведьтожедевочка,правда?МиссМинчинбылашокирована.ОнапосмотреланаСару,апотомнаБекки.—МилаяСара,—сказалаона,—Бекки—судомойка.Асудомойки…э-э…недевочки.МиссМинчинникогдаив головунеприходило,чтоэтонетак.Веё глазахсудомойки

былимашинами,которыесуществовалидлятого,чтобымытьпосуду,таскатьящикисуглёмиразжигатьогонь.

—НоБекки—девочка,—возразилаСара.—Иязнаю,чтоейэтобудетприятно.Прошувас,позвольтеейостаться—вчестьмоегоднярождения.

— Что ж, извольте, — отвечала мисс Минчин с достоинством. — Пусть остаётся!Ребекка,поблагодаримиссСарузаеёдоброту.

Бекки стояла в углу возле двери и нервно теребила край фартука. Она приблизилась,приселаипробормоталасловаблагодарности;намигонавстретиласьглазамисСарой:внихмелькнулодружескоепонимание.

— Ах, мисс! Я так благодарна, мисс! Мне правда так хотелось взглянуть на куклу!Спасибо, мисс! И вам спасибо, сударыня…— прибавила Бекки испуганно, оборачиваясь кмиссМинчиниделаяреверанс.—Спасибо,чтовымнепозволилиостаться.

МиссМинчинсновамахнуларукой—наэтотразвнаправлениидвери.—Встаньвонтамвуглу,—распорядиласьона.—Инеподходиблизкокбарышням.Беккисулыбкойповиновалась.Ейбылорешительновсёравно,гдестоять,толькобыне

уходитьна кухню, а остаться здесь, в классной.МиссМинчин грознооткашляласьи сновазаговорила.

—Атеперь,девицы,яхочусказатьвамнесколькослов,—провозгласилаона.—Онабудетречьговорить,—шепнулаоднаизучениц.—Хотьбыпокороче!Саре сталонепо себе.Этобыл еёденьрождения, вполне возможно, чтоиречьбудет

посвященаей.Стоятьислушатьречьосамойсебенеочень-топриятно!—Вы,конечно,знаете,—началасвоюречьмиссМинчин(конечно,этобыларечь),—

чтосегоднямилойСареисполняетсяодиннадцатьлет.—МилаяСара!—пробормоталаЛавиния.—Некоторыеизздесьприсутствующихтожеотпраздновалисвоёодиннадцатилетие,но

день рождения Сары— это событие совершенно особое. Когда она станет взрослой, онаунаследуетогромноесостояниеидолжнабудетдостойноимраспорядиться.

—Алмазныекопи!—сусмешкойшепнулаДжесси.Сараеёнеслышала.ОнагляделанеотрываясьнамиссМинчиничувствовала,чтокраска

заливаетейлицо.КогдамиссМинчинзаводиларечьоденьгах,Сараеёпростоненавидела,аненавидетьвзрослых,конечно,нехорошо.

— Когда её милый папочка, капитан Кру, привёз Сару из Индии и вверил моимпопечениям,—продолжаламиссМинчин,—оншутливосказалмне:«Боюсь,чтоонабудеточеньбогата,миссМинчин».Яотвечала:«Вмоёмпансионе,капитанКру,онаполучиттакоеобразование, которое послужит украшением самому большому состоянию». Сара сталалучшейизмоихучениц.Еёфранцузский,еётанцыделаютчестьпансиону.Еёманеры—самосовершенство! Недаром вы прозвали её принцессой Сарой. Свою доброту она показала,пригласив вас сегоднянапраздник.Надеюсь, выцените её великодушие!Яхочу, чтобывывыразилисвоюблагодарностьихоромсказали:«Спасибо,Сара!»

Все ученицы поднялись — как в то памятное утро, когда Сара впервые вошла вклассную.

—Спасибо,Сара!—сказалиони.Нужнопризнаться,чтоЛоттиприэтомещёипрыгалаотрадости.Саранамигсмутилась.Потомсделалареверанс—оченьизящныйреверанс.—Спасибо,—отвечалаона,—чтовыпришликомненаденьрождения.— Прекрасно, Сара, — одобрила мисс Минчин. — Так и поступают настоящие

принцессы,когданародимаплодирует.Лавиния,—прибавиламиссМинчинязвительно,—звук, который вы сейчас издали, очень похожна храп. Если вы завидуете своей соученице,пожалуйста,выражайтесвоичувстватак,какподобаетбарышне.Атеперьяоставлювас—можетевеселиться!

Ионавыплылаизкомнаты.Втотжемигнапряжение,сковывавшееобычноученицвеёприсутствии,исчезло.Неуспелазанеюзакрытьсядверь,каквсеповскакалисмест,амладшиекинулиськкоробкам.Сарасклониласияющеелицонадоднойизкоробок.

—Здеськнижки,язнаю!—воскликнулаона.Малышинедовольнозашептались,аЭрменгардапришлавужас.—Твой отец дарит тебе книжки на день рождения?!— вскричала она.—Совсем как

мой,хуженепридумаешь!Неоткрывайэтукоробку,Сара!— Я книжки люблю,— засмеялась Сара, но повернулась и подошла к другой, самой

большойкоробке.ИзнеёонавынулаПоследнююКуклу.Куклабылатакаявеликолепная,чтовседевочкизаохалииввосторгеотпрянули,чтобыполучшееёрассмотреть.

—ОнапочтисЛоттиростом,—прошепталкто-то.Лоттизахлопалавладошии,смеясь,заплясалавокруг.—Нанейтуалетдлятеатра,—заметилаЛавиния.—Ашубкаотделанагорностаем.— Ax! — вскрикнула Эрменгарда и подбежала к столу. — У неё в руке театральный

бинокль!Смотрите—синийсзолотом!—Авотеёдорожныйсундук,—сказалаСара.—Давайтеоткроемипосмотримнаеё

вещи!Она опустилась на пол и отперла сундучок. Девочки с шумом окружили её, с

восхищением глядя на наряды, которые она вынимала. Никогда ещё в классной не царилотакое оживление! Сара извлекала из сундучка кружевные воротнички, шёлковые чулки,платки,шкатулкудляукрашений,вкоторойлежалитиараиожерелье(бриллиантывнихбылисовсем как настоящие!), платья бальные и для визитов, костюмы для прогулок, капоры,капотыивееры.ДажеДжессисЛавинией,забыв,чтоонислишкомвзрослые,чтобыдуматьокуклах,восторженновскрикивалиибраливрукинаряды,чтобрассмотретьихполучше.

— А что, если, — сказала Сара, надевая огромную шляпу из чёрного бархата набезмятежноулыбающуюсявладелицувсегоэтоговеликолепия,—что,еслионанаспонимаетигордится,чтоеютаквосхищаются?

—Вечнотывыдумываешь!—бросилаЛавиниясвидомрешительногопревосходства.— Я знаю, — отвечала Сара без тени смущения. — Мне нравится выдумывать. Нет

ничегоприятнеена свете.Словно тыфея—илипочтифея.Еслио чём-нибудьдуматьизовсехсил,токажется,чтотаконоиестьнасамомделе.

—Тебехорошовыдумывать,когдаутебявсёесть,—сказалаЛавиния.—Авотеслибтыбыласовсемнищейижиланачердаке,чтотогда?

Сара, поправлявшая страусовые перья на шляпе Последней Куклы, остановилась изадумалась.

—Мнекажется, я быи тогда выдумывала,—ответилаонанаконец.—Еслиб я быланищей,мнепришлосьбывсёвремячто-товыдумывать.Толькоэтобылобынелегко.

Тут в комнату вошламиссАмелия.Как странно, что она вошла именно в этуминуту!ВпоследствииСаранеразразмышлялаобэтом.

—Сара,— сказаламиссАмелия,—приехал поверенный твоего отцамистер Бэрроу ижелает говорить с мисс Минчин. А так как столы накрыты в её гостиной, она не можетпринять его там.Идите-ка вывсе тудаи угощайтесь, а онапригласит его в классную.Емунадопоговоритьснейнаедине.

Глаза у воспитанниц засверкали— угощаться они готовы были в любое время. МиссАмелиявыстроиладевочекпарамииувелаихсСаройвоглаве,аПоследняяКуклаосталасьодна. Она сидела на стуле, а вокруг были разбросаны её роскошные наряды— со спинокстульев свисали кофточки и платья, а на сиденьях грудами лежали отделанные кружевомпышныеюбки.

Бекки, которую к столу не приглашали, на миг задержалась в классной, не в силахоторватьглазотвсегоэтоговеликолепия.Этобыла,конечно,вольностьсеёстороны.

—Ступайнакухню,Бекки,—велеламиссАмелия.НоБеккивсёнеуходила: онаосторожно, сблагоговениемвзялавруки сначаламуфту,

потомжакеткуисвосторгомрассматривалаих.Внезапнозадверьюпослышалсяголосмисс

Минчин. Бекки в ужасе заметалась и, не зная, куда скрыться, нырнула под стол, накрытыйдлинной,допола,скатертью.

Мисс Минчин вошла в классную в сопровождении сухонького господина с острымличиком, который выглядел встревоженным. Сказать по правде, мисс Минчин тожевыглядела встревоженной и взирала на сухонького господина с недоумением инедовольством.

Величавоопустившисьвкресло,онауказалаемунастул.—Прошувассесть,мистерБэрроу,—произнеслаона.Мистер Бэрроу повиновался не сразу. Его внимание привлекла Последняя Кукла и

разбросанные кругом наряды. Он нацепил пенсне и принялся нервно и неодобрительно ихрассматривать. Последняя Кукла не смутилась. Держась по-прежнему прямо, она спокойновзиралананего.

—Сто фунтов!— бросил мистер Бэрроу.—Ткани все дорогие, а сшито в парижскоймастерской.Да,онумелсоритьденьгами.

МиссМинчиноскорбилась.Этот господинпозволилсебеснеодобрениемотозватьсяочеловеке,которыйщедроплатилей!Этобылоужслишком!

Дажеповеренныенеимелиправанатакиевольности.—Прошупрощения,мистерБэрроу,—произнеслаонасухо.—Яваснепонимаю.—Подарки ко дню рождения,— продолжал мистер Бэрроу с тем же неодобрением в

голосе. — А ребёнку всего одиннадцать лет! Безумная расточительность — так я этоназываю!

МиссМинчинпринялаещёболеевеличественныйвид.— Капитан Кру— человек состоятельный, — заметила она. — Одни лишь алмазные

копи…МистерБэрроурезкоповернулся.—Алмазныекопи!—воскликнулон.—Ихнет,этихкопей,иникогданебыло!МиссМинчинподняласьскресла.—Как?!—вскричалаона.—Чтоэтозначит?—По крайнеймере,—отрывисто отвечалмистер Бэрроу,—было бы гораздо лучше,

еслибихникогданебыло.—Небылокопей?—произнесламиссМинчин,ухватясьзаспинкустулаичувствуя,что

дивнаямечта,которуюоналелеялавсёэтовремя,исчезает,словносновидение.—Алмазныекопичащеведуткразорению,чемкбогатству,—сказалмистерБэрроу.—

Когда человек попадает в руки дорогого друга, а сам в делах ничего не смыслит, надодержаться подальше от копей этого друга, будь то алмазные, золотые или любые другиекопи, потому что дорогой друг обычно хочет, чтобы человек вложил в них свои деньги.ПокойныйкапитанКру…

МиссМинчинвскрикнула.—ПокойныйкапитанКру!—повторилаона.—Покойный!Неужеливыприехалисюда,

чтобысообщитьмне,чтокапитанКру…—Умер,сударыня,—бросилмистерБэрроу.—Умер—оттропическойлихорадкивкупе

сделовымипередрягами.Возможно,лихорадкабыегонеприкончила,еслибыоннепотерялголову от деловых передряг, а деловые передряги, возможно, тоже его бы не прикончили,еслибыимнапомощьнепришлалихорадка.КапитанКрумёртв!

МиссМинчинупалавкресло.Словаадвокатаеёнапугали.—Чтожеэтозапередряги?—спросилаона.—Чтоегобеспокоило?—Алмазныекопи,—отвечалмистерБэрроу,—дорогиедрузья…разорение!

УмиссМинчинперехватилодыхание.—Разорение!—повторилаона,задыхаясь.— Он потерял всё, до последнего пенни! У этого молодого человека было слишком

многоденег.Дорогойдругнакопяхпомешался.Онвложилвнихнетольковсесвоиденьги,но и все деньги капитана Кру. А потом дорогой друг сбежал! Когда это стало известно,капитан Кру уже лежал в лихорадке. Этого удара он не перенёс. Он скончался в бреду—бредилосвоеймилойдевочке…инеоставилпослесебянипенни!

МиссМинчиннаконецпоняла.Никогда вжизни ейне наносили такого удара.Пансионлишилсяразомилучшейученицы,исамогощедрогопатрона.МиссМинчинчувствоваласебятак,словноеёоскорбилииограбили,ивиноватывэтомбылиикапитанКру,иСара,имистерБэрроу.

—Выхотитесказать,—вскричалаона,—чтоонничегонеоставил?ЧтоСаралишиласьнаследства?Чтоунеёнетнипенни?Чтооноставилнамоихрукахненаследницу,анищую?

Мистер Бэрроу был умным и расчётливым человеком: он поторопился снять с себявсякуюответственностьзаСару.

— Да, она нищая, — отвечал он. — И она действительно осталась у вас на руках,сударыня.Насколькомнеизвестно,унеёнетродных.

МиссМинчинподалась вперёд.Казалось, она сейчас распахнётдверьи кинется вонизкомнаты,чтобыположитьконецшумномувеселью,доносившемусяизгостиной, гдебылинакрытыстолы.

—Ноэточудовищно!Вэтосамоевремяонасидитуменявгостиной,разодетаявпухипрах,иугощаетвсюшколузамойсчёт!

—Еслионаихугощает,то,безусловно,завашсчёт,сударыня,—произнёсмистерБэрроуспокойно.— Бэрроу и Скипворт не несут за это ответственности. От всего состояния неосталосьничего—онорастаяло,словноегоинебыло.КапитанКруумер,незаплативинампопоследнемусчёту,асчётбылвесьмавнушительный!

МиссМинчин,гневкоторойвсёвозрастал,отошлаотдвери.Часотчасунелегче!—Исомнойтоже!—вскричалаона.—Ятаквнеговерила,чтобезоглядкиоплачивала

всё,чтоонзаказывалдляэтогоребёнка.Яоплатиласчетазаэтунелепуюкуклуиеёнелепый,фантастический гардероб. Саре ни в чём не было отказа! У неё свой экипаж и пони, своягорничная,истехпор,какпришёлпоследнийчек,завсёплачуя!

МистерБэрроуявнонесобиралсявыслушиватьжалобымиссМинчин.Онвыполнилсвойдолг:изложилфактыиснялсосвоейфирмывсякуюответственностьзаСару.Разгневанныевоспитательницыневызываливнёмособойсимпатии.

—Значит,вамнеследуетболееплатитьпоеёсчетам,сударыня,—заметилон,—есливынехотитеделатьэтойюнойдевицеподарки.Унеёдажемедноймонеткинеосталось!

— Но что же мне делать? — настаивала мисс Минчин, словно полагала, что мистерБэрроудолженвсёустроить.—Чтомнеделать?

— Ничего, — проговорил мистер Бэрроу и, спрятав пенсне в футляр, опустил его вкарман.—КапитанКруумер.Ребёнокосталсябезсредств—навашемпопечении.

—Почемуженамоём?Янепозволювозложитьнаменяответственность!МиссМинчинпростопобелелаотгнева.МистерБэрроувстал.— Это меня не касается, сударыня, — сказал он равнодушно. — Бэрроу и Скипворт

ответственностиненесут.Конечно,мнеоченьжаль,чтовсётакполучилось.—Есливыдумаете,чтояоставлюеёусебя,товыглубокозаблуждаетесь,—произнесла

миссМинчин,задыхаясьотгнева.—Меняобманулииобобрали!Явыгонюеёнаулицу!Небудьонатакразгневана,онабыостерегласьинепроизнеслаэтихслов.Ноонапоняла,

чтоунеёнарукахостаетсяпривыкшаякроскошивоспитанница,котораяктомужевсегдаеёраздражала,ипотеряласамообладание.

МистерБэрроуневозмутимонаправилсякдвери.—Ябынавашемместе этогонеделал, сударыня,—отозвалсяон.—Этопроизведёт

дурное впечатление. Вашему заведению такая история нанесёт урон. Воспитанницу,потерявшуюденьгииотца,выгналинаулицу!

Мистер Бэрроу был умным и практичным человеком; он знал, что говорит. Он зналтакже, что миссМинчин, какженщина практичная и неглупая, поймёт справедливость егослов. Если она выгонит Сару, её сочтут бессердечной и жестокой. Этого она не могладопустить.

—Лучшеоставьтееёвшколе,—прибавилмистерБэрроу.—Пустьонаработаетнавас.Она,кажется,девочканеглупаяибудетвамполезна,когдаподрастёт.

—Яизнеёвсёвыжму,недожидаясь,покаонаподрастет!—вскричаламиссМинчин.— Я в этом не сомневаюсь, сударыня, — проговорил мистер Бэрроу со зловещей

улыбкой.—Совершеннонесомневаюсь.Честьимею!Онпоклонилсяивышел,прикрывзасобойдверь.НесколькоминутмиссМинчинстояла

неподвижно, с гневом глядя на дверь. Конечно, мистер Бэрроу был прав. Она это знала.Убытковневозместить.Нетбольшегордостипансиона,осталасьлишьосиротевшаянищаядевчонка!Деньги,которыевожиданииследующегочеказаплатилаизсвоегокарманамиссМинчин,невозвратить.Онипотерянынавсегда!

Онастояла,задыхаясьотобиды,каквдругдоеёслухадонессявзрыввесёлогосмехаизеё собственной гостиной— этой святая святых, которую она уступила для праздничногопира.Ужэтому,покрайнеймере,онаположитконец!

Онанаправиласькдвери—ивтужеминутунапорогепоказаласьмиссАмелия,которая,увидевискажённоегневомлицомиссМинчин,встрахеотступила.

—Чтослучилось,сестра?—воскликнулаона.МиссМинчинсуровоспросилавответ:—ГдеСараКру?МиссАмелиярастерялась.—Сара?—переспросилаона,заикаясь.—Тыжезнаешь…Онавтвоейгостинойвместе

совсемиостальными…—Авеёроскошномгардеробенайдётсячёрноеплатье?—седкойирониейпроизнесла

миссМинчин.—Чёрноеплатье?—повториласзапинкоймиссАмелия.—Чёрное?—Унеёмногоплатьеввсевозможныхцветов.Ачёрноеесть?МиссАмелияпобледнела.—Нет…авпрочем,да,—проговорилаона.—Толькооноейкоротко.Унеёестьстарое

чёрноеплатье,бархатное,ноонаизнеговыросла.—Пойдиивелиейснятьэтонелепоерозовоеплатье.Ипустьнаденетчёрное,ничего,

чтоонокороткое.Сроскошьюдлянеёпокончено!МиссАмелиясослезамизаломиларуки.—Ах,сестра!—всхлипнулаона.—Чтожетакоеслучилось?МиссМинчиннесталатерятьвремяпопусту.—КапитанКруумер,—объявилаона.—Онумернищим.Этаизбалованная,тщеславная,

изнеженнаядевчонкаосталасьуменянаруках!Безгроша!МиссАмелиятяжелоопустиласьвближайшеекресло.—Я истратила сотни фунтов на всякую чепуху для неё. И не получу назад ни пенни!

Прекратиэтотнелепыйпраздник!Ступай—ипустьонанемедленнопереоденется!—Я?!—затрепеталамиссАмелия.—Развеобязательноговоритьейобэтомсейчас?— Сию же минуту! — последовал суровый ответ. — Что ты на меня смотришь, как

гусыня?Идиже!БеднаямиссАмелияпривыклактакомуобращению.Оназнала,чтоивпрямьпохожана

гусыню и что таким, как она, обычно приходится выполнять неприятные поручения.Конечно, войти в комнату, где веселились ученицы, и объявить виновнице торжества, чтоонатеперьнищаяидолжнаподнятьсянаверхипереодетьсявстароечёрноеплатье,будетнеочень-топриятно.Ноделатьнечего.Сейчас,видно,невремядлярасспросов.

Она утирала глаза платком, так что они совсем покраснели. Затем встала и вышла изкомнаты, не отваживаясь больше произнести ни слова. Когда у миссМинчин такой вид иголос,разумнеевсегомолчавыполнятьеёраспоряжения.

Оставшисьодна,миссМинчинзашагалапокомнате.Онаинеподозревала,чтоговоритвслух. Вот уже год, как она возлагала большие надежды на алмазные копи. Ведь даженачальницыпансионовмогутразбогатеть,еслиспомощьювладельцевкопейприобретутихакции.Нотеперь,вместотогочтобыдуматьоприбылях,приходилосьсчитатьубытки.

—«ПринцессаСара»,какже!—фыркнулаона.—Этудевчонкутакбаловали,словноонабылакоролевой!

Вгневеоначутьнезаделастол—ивдругуслыхалагромкоевсхлипывание,донесшеесяиз-поднего.

—Чтотакое?—вскричалаонасердито.Вответсновапослышалосьгромкоевсхлипывание.МиссМинчиннагнуласьиподняла

крайскатерти.—Дакактысмеешь!—рассердиласьона.—Ну-кавылезай!Бекки вылезла из-под стола — чепец у неё сбился набок, а лицо покраснело от

сдерживаемыхрыданий.—Свашегоразрешения,сударыня…этоя,сударыня,—бормоталаона.—Язнаю,что

мненеследовало…Ноянакуклусмотрела,сударыня…акогдавывошли,яиспугалась…испряталасьподстолом.

—Тытамвсёвремясиделаиподслушивала,—произнесламиссМинчин.—Ах нет, сударыня,— возразила Бекки, приседая.—Я не подслушивала. Я думала, я

выскользну… никто и не заметит… но не сумела… так что пришлось сидеть. Но я неподслушивала,сударыня…Ябнизачтонесталаподслушивать.Толькоявсёравнослышала.

Казалось, она совершенно забыла о своём страхе перед грозной хозяйкой. И сноваразрыдалась.

—И-извините,сударыня,—говорилаона,—выменя,конечно,прогоните…толькомнетакжалкобеднуюмиссСару…такжалко!

—Убирайсяотсюда!—приказаламиссМинчин.Беккисноваприсела—слёзыручьёмтеклиунеёизглаз.— Слушаюсь, сударыня, — проговорила она, трепеща, — но я… только хотела вас

спросить.МиссСара…онаведьтакаябылабогатаябарышня,ейвсегдаприслуживалиивсёзанеё делали… Как же она теперь будет, сударыня, без служанки? Если б… если б… о,позвольте мне ей прислуживать, когда я всю посуду перемою! Я быстро всё переделаю…толькоразрешитемнеейприслуживать…Ведьонатеперьсовсемобеднела.Ax,—исновавслёзы,—беднаямиссСара,сударыня…аведьвсезвалиеёпринцессой.

МиссМинчин почему-то ещё пуще разгневалась. Вот уже и судомойка берёт сторонуэтойдевчонки,которуюонаникогданелюбила.Нет,этоужслишком!

—Нет,—сказаламиссМинчинитопнуланогой,—нет,конечно,неразрешу!Пустьсамасебеприслуживает.Себе—идругим!Атеперьубирайся,нетоятебявыгоню.

Беккиуткнулалицовфартукибросиласьвонизкомнаты.Сбежавполестницевниз,онаспряталась в чулан рядом с кухней, где обычно мыла посуду, и там, среди чайников икастрюль,разрыдаласьтак,словносердцеунеёсейчасразорвётся.

— Совсем как в сказке, — всхлипывала она. — Когда бедного принца выгоняют издому…

МиссМинчин выглядела ещё более несгибаемой и суровой, чем обычно, когда спустянесколькочасовонапослалазаСаройиСаравошлакней.

Прошлосовсемнемноговремени,ноСареказалось,будтовесёлыйпраздниквеёчестьбылсномиличем-то,чтослучилосьдавным-давно,вжизнисовсемдругойдевочки.

Отпраздниканеосталосьиследа—веткиостролистаснятысошкольныхстен,апартыискамейкирасставленыпоместам.ГостинаямиссМинчинвыгляделакаквсегда;угощеньеунесли,асамамиссМинчинпереоделасьвбудничноеплатье.Воспитанницамтакжевелелиснятьпраздничныеплатья;онисобралисьвкласснойи,разбившисьнакучки,взволнованноперешёптывались.

— Пошли ко мне Сару, — сказала сестре мисс Минчин. — Да объясни ей, что я непотерплюнислёз,нисцен.

— Она такая странная, сестра, — отвечала мисс Амелия. — Она совсем не плакала.Помните,когдакапитанКрууезжалвИндию,онатоженеплакала.Когдаяейсказала,чтоонумер,онанешелохнулась—стоялаимолчасмотреланаменя.Толькострашнопобледнела—иглазасталитакиебольшие!Когдаязамолчала,онаещёпостояла,апотомподбородокунеёзадрожал,онаповернуласьиубежалаксебенаверх.Кто-тоиздевочекзаплакал,ноонабудтонеслышала.Онаслышалатолькото,чтоговорилая.Мнесталонепосебе—ведьонамненислованеответила.Когдакому-нибудьсообщаешьнеожиданноеизвестие,тебеобычночто-товответговорят.Неважно—что,новсё-таки…

Чтопроизошлонаверху,послетогокакСаравзбежалаполестницеизаперласьусебявкомнате, знала одна Сара. Сказать по правде, она и сама не помнила, что делала; толькошагалаишагалапокомнатеитихоповторялаголосом,которыйбылсловночужим:

—Мойпапочкаумер!Папочкаумер!ОдинразонаостановиласьпередЭмили,котораяследилазаней,ивскрикнула:—Тыслышишь,Эмили?Слышишь?Папочкаумер!ОнумервИндии—затысячимиль

отсюда!Когда она явилась в комнату мисс Минчин, лицо её было мертвенно-бледным, а под

глазамилеглиглубокиетени.Губыеёбылиплотносжаты,словноонанехотелавыдатьсвоихстраданий.Ничтовнейненапоминалодевочкуврозовомшёлковомплатье,котораяпорхала,словнобабочка, отодногоподаркакдругомувукрашеннойветкамиостролистаклассной.Видунеёбылстранныйичутьлиненелепый.

Она сама, без помощи Мариэтт, переоделась в старое чёрное платье. Оно было ейкоротко и узко; её стройные ножки торчали из-под короткой юбки и казались такимидлиннымиихудыми.Онаненашлачёрнойленты,чтобыподвязатьволосы; густыечёрныелоконывилисьвокруглица,подчёркиваяегобледность.ВрукеонасжималаЭмили.

—Положитекуклу,—сказаламиссМинчин.—Зачемвыеёпринесли?—Нет,—отвечалаСара.—Яеёнеположу.Уменябольшеникогонет.Мнееёпапочка

подарил.МиссМинчин всегда испытывала неловкость в присутствии Сары; так было и теперь.

Сара ответила ейне грубо, но с холоднойрешимостью;миссМинчинне знала, чтона это

сказать,—возможно,потому,чтопонимала:онапоступаетсСаройжестокоибессердечно.—Теперьуваснебудетвременидлякукол,—объявиламиссМинчин.—Вампридётся

научитьсяприноситьпользу.Будетеработать!СарапристальносмотреланамиссМинчин—инепроизносиланислова.—Теперьвсёбудетпо-другому,—продолжаламиссМинчин.—Надеюсь,миссАмелия

вамвсёобъяснила.—Да,—отвечалаСара.—Мойпапочкаумер.Оннеоставилмнеденег.Яоченьбедна.—Вынищая,—произнесламиссМинчин, чувствуя, как гнев снова овладевает ею.—

Каквыясняется,уваснетнидома,ниродственниковиникого,ктобыоваспозаботился.Худенькое,бледноелицонамгновениедрогнуло,ноСараопятьнепроизнесланизвука.—Чтовытаксмотрите?—резкоспросиламиссМинчин.—Неужтовытакглупы,чтоне

можетеменяпонять?Яговорю,чтовысовсемоднанасвете,чтоувасникогонет,ктомогбывампомочь,—развечтоясоглашусьоставитьвасздесьизмилости.

—Японимаю,—отвечалаСаратихо,словновгорлеунеёстоялкомок.—Японимаю.— Эта кукла, — вскричала мисс Минчин, указывая на великолепную новую куклу,

сидящуюрядом,—этанелепаякукласэтимиглупымироскошныминарядами—ведьэтоязанихзаплатила!

Сараповернулаголову.—ПоследняяКукла,—произнеслаона.—ПоследняяКукла…Еёгрустныйголосзвучалкак-тосдавленно.—Да уж, конечно, последняя!—отрезаламиссМинчин.—Нои она принадлежит не

вам,амне.—Тогда,пожалуйста,возьмитееё,—сказалаСара.—Мнеонаненужна.Если б она испугалась, кричала и плакала, мисс Минчин, возможно, была бы к ней

снисходительнее. Она любила распоряжаться и видеть своё превосходство, но, глядя набледное лицо и сжатые губыСары, слушая её негромкий сдержанный голос, миссМинчинчувствоваласебятак,словновсёеёпревосходствонеставитсянивочто.

—Перестаньте важничать,— сказала она.—Время для этого прошло. Вы больше непринцесса.Яотошлювашэкипажипони—агорничнуюрассчитаю.Выбудетедонашиватьсвои старые платья, те, что попроще, — нарядные больше не соответствуют вашемуположению.Теперьвытакаяже,какБекки,—идолжнысамизарабатыватьсебенахлеб.

КудивлениюмиссМинчин,вглазахСарымелькнулслабыйпроблеск—тобылпроблескнадежды.

—Значит,ясмогуработать?Еслиясмогуработать,тогдавсёостальноенетакужважно.Чтоябудуделать?

—Выбудетеделатьвсё,чтовамприкажут,—отвечаламиссМинчин.—Вынеглупыибыстро освоитесь.Возможно, я позволю вам остаться здесь, если вы будете стараться.Выхорошоговоритепо-французски,будетеучитьмалышей.

—Вымнепозволите?—воскликнулаСара.—Позвольте,пожалуйста.Язнаю,чтосмогухорошоихучить.Яихлюблю,ионименятоже.

—Всёэтовздор,—возразиламиссМинчин.—Вампридётсянетолькоучитьмалышей.Будете у нас на посылках, и помогать не только в классе, но и на кухне. Если вы мне неугодите,явасвыгоню.Атеперьидите.

СминутуСарастояла,глядянамиссМинчин.Вголовеунеёмелькалистранныемысли.Потомонаповернуласьинаправиласькдвери.

—Стойте!—приказаламиссМинчин.—Развевынехотитеменяпоблагодарить?Сараостановилась—странныемыслиовладелиею.

—Зачто?—спросилаона.—Замоюдоброту,—отвечаламиссМинчин.—Зато,чтоувасбудетдом.Сарашагнулакней.Еёхуденькаягрудьвздымалась.—Вынедобры,—отвечалаонаснедетскойстрастью.—Высовсемнедобры.Ито,что

вымнепредлагаете,—недом.Мисс Минчин не успела ответить— Сара повернулась и выбежала из комнаты. Мисс

Минчин,словноокаменев,сгневомпогляделаейвслед.ПолестницеСараподнималасьмедленноитяжелодыша;онакрепкоприжималаксебе

Эмили.«Какжаль,чтоонамолчит,—думалаСара.—Еслибонамоглаговорить…Еслибона

моглаговорить…»Онахотелауйтивсвоюкомнату,лечьнатигровуюшкуру,смотретьвогонь,прижавшись

щекойкголовезверя,идумать,думать,думать…Нокогдаонаподняласьнаплощадку,изеёкомнатывышламиссАмелияи,закрывзасобойдверь,остановиласьпереднеюснеловкимивзволнованнымвидом.Деловтом,чтовглубинедушионастыдиласьтого,чтоейприказалисделать.

—Вам…вамнельзятуда,—сказалаона.—Нельзя?—воскликнулаСараиотступиланашаг.—Этобольшеневашакомната,—отвечаламиссАмелияислегкапокраснела.ВнезапноСарапоняла.ТаквоточёмговориламиссМинчин!— Где же теперь моя комната? — спросила Сара, от души надеясь, что голос её не

дрожит.—ВыбудетеспатьсБеккиначердаке.Сара знала, где это. Бекки ей говорила.Онаповернулась и пошла дальшепо лестнице.

Последнийпролётбылузким,егопокрываливытертыековровыедорожки.Оначувствовала,что уходит далеко-далеко, оставляя позади тот мир, где жила другая девочка, которая,казалось,неимеласнейничегообщего.Онажеподнималасьвверхполестницевкороткомиузкомстаромплатьице—ибыласовсемдругимсуществом.

Когда Сара поднялась наверх и открыла дверь на чердак, сердце у неё упало. Оназатвориладверьи,прислоняськней,огляделась.

Да,этобылдругоймир.Покатыйпотолокпокрывалапочерневшаяотвремени,местамиоблупившаясяпобелка.Каминсзаржавевшейрешёткой,стараяжелезнаякровать,твёрдая,каккамень, накрытая выцветшим покрывалом. Здесь стояло ещё кое-что из старой мебели. Вслуховое окно виднелся краешекмрачного серогонеба, а подним стояла старая скамеечкадля ног, обитая потёртой красной материей. Сара подошла к скамеечке и села. Она редкоплакала.Не плакала она и теперь.Она взяла на колениЭмилии, обняв её, прижалась к нейлицом;такисидела,опустивтёмнуюголовку,сиделабеззвучно,неподвижно.

Внезапновдверьтихопостучали.Этобылтакойтихий,такойробкийстук,чтопоначалуСара его не расслышала. Она опомнилась, только когда кто-то робко толкнул дверь и вкомнату заглянуло заплаканное лицо.Это была Бекки—Бекки, которая проплакала всё этовремя,скрываясвоислёзыиутираяглазафартуком,даннымейдляработынакухне,отчеговидунеёбылтеперьболеечемстранный.

—Ах,мисс,—произнеслаонанегромко.—Можномне…выразрешитемне…войти?Сара подняла голову и посмотрела на неё. Она попробовала улыбнуться — но

безуспешно.Вдруг—подвлияниемлюбвии скорби, которые светились в глазахплачущейБекки,—Саринолицодрогнуло,ставпочтидетским.Онапротянуларукуивсхлипнула.

—Ах, Бекки,— сказала она.—Яже тебе говорила, чтомы совсем одинаковые…мы

просто две девочки…двемаленькие девочки.Видишь, как это верно.Междунами сейчаснетникакойразницы.Ябольшеуженепринцесса.

БеккикинуласькСареи,плача,опустиласьрядомснейнаколени.—Нет,мисс,выпринцесса!—вскричалаона,задыхаясь.—Чтобынислучилось…что

угодно…вывсёравнобудетепринцессой…васничтонеизменит…ничто…

ГЛАВА8Начердаке

СвоюпервуюночьначердакеСаразапомниланавсюжизнь.Всюночьонагоревала—этобылобезудержное,недетскоегоре,окоторомпотомонаникомуникогданерассказывала.Никто бы её не понял. Возможно, было даже лучше, что непривычное окружение еёнесколько отвлекло. Иначе поразившее её горе совсем бы её сломило: слишком оно былотяжкодлядетскойдуши.Правда,втуночьонаинепомышлялаосебе—онадумалалишьоботце.

—Папочкаумер!—шепталаонапросебя.—Папочкаумер!Тольковпоследствии,многовремениспустя,ейприпомнилось,чтопостельунеёбыла

такаяжёсткая,что,каконаниворочалась,ейникакнеудавалосьулечьсяпоудобнее;чтоначердакецарилакромешнаятьма,аветервылнадголовой,словнозверь.Позжеонауслыхалаидругие звуки, которые ещё пуще напугали её. За стенами и плинтусами слышался какой-тошорох, возня и писк. Сара вспомнила слова Бекки. Это были мыши и крысы: они бегали,играли, дрались. Раз или два она даже слышала, как кто-то пробежал, стуча коготками, покомнате. Впоследствии она вспоминала, что, услышав эти звуки впервые, она вскочила и,трепещаотстраха,забраласьсголовойпододеяло.

Переменавеёжизнипроизошлавнезапно,безвсякойподготовки.—Пустьсразупривыкает,—сказаламиссМинчинсестре.—Нужноейпоказать,чтоеё

ждёт.На следующий же день Мариэтт рассчитали. Проходя утром мимо открытой двери в

свою прежнюю гостиную, Сара краем глаза увидела, что всё в ней изменилось. Красиваямебельиукрашениябыливынесены,авуглукомнатыпоставиликроватьдляновойученицы.

Спустившись к завтраку, Сара увидела, что на её месте рядом с мисс Минчин сидитЛавиния.

—Сара,—холоднообратиласькнеймиссМинчин,—высегодняжеприметесьзасвоиновыеобязанности.Садитесьзатотстолсмладшимивоспитанницами,следите,чтобыонинешумели,велисебяприличноиничегонепроливалинастол.Вамнужнораньшесходитьвниз,Лоттиужеопрокинулачашкусчаем.

Этобылотольконачало,апотомскаждымднёмобязанностейуСарывсёприбавлялось.Она учила младших девочек французскому и проверяла заданные им уроки, но это былосамоепростое.МиссМинчинрешила,чтоСараможетбытьполезнаивомногомдругом.Влюбой час и в любую погоду её можно было послать с каким-то поручением или велетьсделать то, что не сделали бы другие. Кухарка и горничные последовали примеру миссМинчинисудовольствиемпомыкали«девчонкой»,скоторойраньшевсетакносились.Этобыли слуги не очень хорошего разбора; не отличаясь ни вежливостью, ни добротой, онилишьрадовались,чтоестьнакогосвалитьсобственнуюработу.

Первый месяц или два Сара надеялась, что её старательность, готовность выполнитьлюбую работу и молчание в ответ на попрёки смягчат её гонителей. Она была горда: ейхотелосьдоказать,чтооназарабатываетсвойхлебинерассчитываетнапоблажки.Однаковскореонапоняла,чтоникогонесмягчит,чембольшеонастаралась,темтребовательнееивысокомернеестановилисьслужанки,темчащебранилаеёсварливаякухарка.

Будь Сара старше, мисс Минчин поручила бы ей заниматься со старшимивоспитанницамиисэкономилабынаэтомденьги,рассчитавучительницу,ноСарабылатак

юна,чтомиссМинчинсочлаболееудобнымиспользоватьеёкакдевочкунапобегушкахилислужанку. Простому мальчишке-посыльному нельзя было бы так довериться, но на Саруможнобылоположиться—ейдоверялисамыетрудныедела.Онамогланетольковытеретьпыльвкомнатеиливсёрасставитьпоместам,ноиоплатитьсчета.

Сама она больше ничему не училась. Её даже не пускали на уроки; лишь вечером,выполниввсепоручения,онамоглавойтивопустевшуюкласснуюкомнатусворохомстарыхкнижекисидетьнаднимивсюночь.Впрочем,разрешениенаэтоейдавалиоченьнеохотно.

«Ядолжнаповторятьстарое,—говориласебеСара,—иначеявсёзабуду.Ведьятеперьпростаясудомойка,аеслиявсёзабуду,тостанутакойже,какбеднаяБекки.Неужелиямогувсёзабыть?Начнувсёпутатьидаженевспомню,чтоуГенрихаVIIIбылошестьжён!»

Любопытнеевсегобылото,какизменилосьеёположениесредивоспитанниц.Преждекней относились как к юной королеве — теперь же она словно не имела к ним никакогоотношения.Онатакмногоработала,чтоунеёнебыловременидажеперемолвитьсяскем-нибудь из них словечком. К тому же она скоро заметила, что миссМинчин предпочитаетдержатьеёподальшеотучениц.

—Янежелаю,чтобыонаразговаривалаилисближаласьсвоспитанницами,—говориламиссМинчин.—Девочектрогаютстрадания,и,еслионаначнётрассказыватьосебевсякиеромантические истории, они станут смотреть на неё как на несчастную героиню, а этонаведёт родителей на ложные умозаключения. Пусть лучше держится в стороне — этосоответствуетеёположению.Ядалаейкрышунадголовой,большеейнечегождать.

Сарамногогоинеждала,ктомужеонабыласлишкомгорда,чтобыстаратьсясохранитьблизость с ученицами, которых явно смущало её положение. Сказать по правде,воспитанницымиссМинчинбыливесьманедалёкиеиизбалованныедевочки.Онипривыклик тому, что богаты и все им угождают, и, когда платья у Сары обтрепались и было уженевозможно скрывать, что башмаки у неё худые и что её посылают за провизией, если накухне чего-то не хватит, и она тащит её в корзинке по улицам,— им начало казаться, чтозаговоритьснеюбылобывсёравно,чтозаговоритьссамойпоследнейслужанкой.

—Подуматьтолько,неужтоунеёбыликогда-тоалмазныекопи!—говорилаЛавиния.—Вытолькопоглядите, какойунеё вид!Аужстранная, дальшенекуда!Мнеонаникогданенравилась.Смотритнавсехимолчит—словновыясняет,какиемы.Видетьеёнемогу!

—Да,этоправда!—согласиласьСара,когдаейпередалисловаЛавинии.—Япотомунанекоторыхизнихтакгляжу,чтохочузнать,какиеони.Яихпотомобдумываю.

Дело в том, что Саре не раз уже удавалось избежать каверз, которые то и делоподстраивалаейЛавиния.Лавиниитакхотелосьдосадитьвоспитаннице,которойкогда-тогордиласьмиссМинчин!Ну аСара никогда никому не досаждала и старалась держаться встороне.Онавыполнялатяжёлуюработуподому;шлавнепогодупоулицамспакетамиикорзинками; зубрила французский с малышами, так и норовившими отвлечься. Платье еёизносилось; она исхудала; обедала она на кухне. Никому не было до неё никакого дела,отчегожитьстановилосьещё горше;она замыкаласьв своей гордостиинежаловаласьнатакоеобращение.

«Ведь солдаты не жалуются, — говорила она себе, сжимая зубы. — И я не будужаловаться,представлюсебе,чтоянавойне».

Однако бывали минуты, когда её детское сердце чуть не разрывалось от горя иодиночества.Иразорвалосьбы—еслибнетриподруги.

ПервойбылаБекки—да,всеголишьБекки.Всютудолгуюночь,которуюСаравпервыепровеланачердаке,когдаподполомвозилисьипищаликрысы,еёутешаламысльотом,чтозастенойестьещёоднадевочка.ВпоследующиеночионаощущалаприсутствиеБеккиещё

сильнее.УСарыпочтинебылослучаяперекинутьсясБеккисловечком.Укаждойбыласвояработа,иостановисьонипоболтать,этовоспринялибыкакжеланиепобездельничать.

—Тольковы,мисс,несердитесьнаменя,—шепнулаейБеккивтопервоеутро,—еслия буду невежлива с вами, не буду говорить «пожалуйста», или «спасибо», или «простите».Еслиястанутакговорить,намобеимдостанется.Япобоюсьнаэтовремятратить.

Но на рассвете, прежде чем спуститься на кухню разжечь печку, Бекки неслышнопроскальзывала к Саре, чтобы застегнуть ей платье или как-то ещё услужить. А когданаступаланочь,вдверьСаринойкаморкистучали—этоБеккисновапредлагалаейпомощь.

В первые недели после рокового известия Сара была настолько потрясена, чтозамкнуласьвмолчании;прошлонемаловремени,преждечемонасмогласкем-тоговорить.СердцеподсказалоБекки,чтовгоречеловекалучшенетрогать.

Второй из трёх утешительницСары былаЭрменгарда— впрочем, она далеко не сразусталаею.

Придя в себя от потрясения, Сара осознала, что совсем забыла о существованииЭрменгарды.Конечно,онибылиподруги,ноСаревсегдаказалось,будтоонагораздостаршеЭрменгарды.Что говорить,ЭрменгардаСару любила, но была такой глупышкой!Простой,бесхитростной душой она привязалась к Саре; приходила к ней за помощью с уроками,ловилакаждоееёсловоиосаждалапросьбамиосказках.Носамойейсказатьбылонечего,авсякиекнигионаненавидела.Словом,Эрменгардабыланеизтех,коговспоминаютвтяжкомгоре,иСараонейзабыла.

Этому способствовало и то, что Эрменгарду внезапно отозвали на несколько недельдомой.Вернувшись,онаднядваневиделаСары,апотомстолкнуласьснейвкоридоре—Сара шла ей навстречу с кипой одежды в руках. Она несла её вниз для починки. К этомувремени Сару уже обучили чинить одежду воспитанниц. Вид её показался Эрменгарденепривычным: она была бледна, из-под слишком короткого платья торчали тонкие ноги вчёрныхчулках.

Эрменгардарастерялась.Онанезнала,чтосказать.Ейбылоизвестно,чтопроизошло,ноей и в голову не приходило, что Сара может так измениться— она выглядела совсем какслужанка. Сердце у Эрменгарды сжалось — она истерически засмеялась и бессмысленновскрикнула:

—Ах,Сара!Этоты?—Да,—ответилаСара.Страннаядогадкамелькнулавеёголове—онапокраснела.Онанеслаодеждуи,чтобыничегонеуронить,придерживала еёподбородком.Онане

опустила глаз — и оттого Эрменгарда ещё больше растерялась. Ей показалось, что Саратеперьсовсемдругая,—такуюСаруонанезнала.Верно,этопотому,подумалаЭрменгарда,чтоонавдругобнищалаидолжнатеперьчинитьвещииработать,какБекки.

—О,—произнеслаона,заикаясь.—Какты?—Незнаю,—отвечалаСара.—Атыкак?— Я… я хорошо, — сказала Эрменгарда, одолеваемая робостью. И вдруг спросила в

неловкомдоверительномпорыве:—Тыочень…горюешь?Сара почувствовала, что сердце её истекает кровью. Если человек так глуп, то лучше

держаться от него подальше, подумала она. Конечно, это было несправедливо, но в тотмоментСаратакнесчитала.

—Акактыдумаешь?—отвечалаона.—Тыдумаешь,мневесело?И,неприбавивбольшенислова,онапрошламимо.Со временем Сара поняла, что, если бы не её горе, она бы сообразила, что бедную

глупышку Эрменгарду не следует винить за её медлительность и неловкость. Она всегдабылатакой,ичембольшеонапереживала,темглупеесебявела.

Впрочем,СараобиделасьнаЭрменгарду,потомучтовголовеунеёмелькнуладосаднаямысль.

«Онатакаяже,какдругие,—подумалаСара.—Насамомделеейсовсемнехочетсясомнойговорить.Оназнает,чтосомнойниктонеразговаривает».

Нескольконедельмеждунимицарило отчуждение.Если они случайно встречали другдруга,Сараотводилаглаза,аЭрменгарданерешаласьотсмущенияснейзаговорить.Иногдаоникивалидругдругу;впрочем,бывалоитак,чтообеделаливид,чтодругдруганевидят.

«Еслионапредпочитаетсомнойнеговорить,—думалаСара,—мнелучшедержатьсяотнеёподальше.МиссМинчинпозаботиласьобэтом».

Иправда,миссМинчинтакхорошообэтомпозаботилась,чтосовременемонипочтиуже не встречались. Все заметили, что в эти дни Эрменгарда стала ещё бестолковее; онавыглядела беспокойной и невесёлой и всё чаще совершала промахи. Она часто сиделассутулившись у окна и не произносила ни слова. Раз Джесси, идя мимо, остановилась и слюбопытствомвзглянулананеё.

—Чтоэтотыплачешь,Эрменгарда?—спросилаона.—Янеплачу,—ответилаЭрменгардапрерывающимсяголосом.—Нет,плачешь,—возразилаДжесси.—Утебяпоносусейчасскатиласьслеза.Авоти

вторая!—Мнегрустно,—сказалаЭрменгарда,—толькотебечтодоменязадело?ОнаповернуласькДжессиспинойи,вынувплаток,спряталавнёмлицо.В этот вечер Сара позже обычного поднялась к себе на чердак. Воспитанницы уже

разошлисьпо спальням, а ей всёнаходиласьработа; потомона ещёпозанималась впустойклассной.Поднявшисьполестнице,Сарасудивлениемувидела,чтоиз-поддвери,ведущейкнейначердак,выбиваетсясвет.

«Туда никто, кроме меня, не заходит,— пронеслось у неё в голове,— значит, кто-тозажёгсвечу».

Свечу и впрямь кто-то зажёг — и горела она не в кухонном подсвечнике, которымнадлежало пользоваться Саре, а в подсвечнике, взятом из спален воспитанниц. На старойскамеечке сидела девочка в ночной рубашке и с красной шалью на плечах. Это былаЭрменгарда.

— Эрменгарда! — вскричала Сара, это было так неожиданно, что та чуть неперепугалась.—Тебепопадёт!

Эрменгарда неловко поднялась со скамеечки. Шаркая шлёпанцами, которые были ейвелики,онасделалакСаренесколькошагов.Глазаиносунеёпокраснелиотслёз.

—Язнаю…менянакажут,еслиувидятздесь,—сказалаона.—Номневсёравно.Да,всёравно!Сара,пожалуйста,скажимне.Вчёмдело?Почемутыкомнепеременилась?

Онасказалаэтотакгорячоитакпросто,чтоуСарыперехватилогорло.ЭтобылатажеЭрменгарда, которая когда-то предложила ей «дружить». Судя по её голосу, всё то, чтопоследниенеделистояломеждуними,былопростонедоразумением.

—Нет,яктебенепеременилась,—отвечалаСара.—Ядумала…понимаешь,всётеперьдругое.Ядумала,ты…тожесталадругой.

Эрменгардаещёширераскрылаглаза,вкоторыхстоялислёзы.—Нет,этотысталадругой!—воскликнулаона.—Тынехотеласомнойговорить.Яне

знала,чтоделать.Этотысталадругойпослемоеговозвращения.Саранамигзадумалась.Онапоняла,чтоошибалась.

—Да,япеременилась,—объяснилаона,—тольконетак,кактыдумаешь.МиссМинчиннехочет,чтобыяразговариваласвоспитанницами.Многиеизнихисамиэтогонехотят.Ядумала…ты…тоженехочешь.Истараласьдержатьсяподальше.

—Ах,Сара!—супрёкомвоскликнулаЭрменгарда.Вголосееёзвучалислёзы.И они кинулись друг другу в объятия. Сара прижалась головой к красной шали,

укутывавшейплечиЭрменгарды.Признаться,ейбылооченьодиноко,покаонадумала,чтоЭрменгардаотвернуласьотнеё.

Апотомобеуселисьнапол—Сараподобралаподсебяноги,аЭрменгардазакуталасьвшаль.Эрменгардасобожаниемгляделанахуденькоеличикосвоейподруги.

—Ябольшенемогла,—говорилаона.—Ты,верно,можешьжитьбезменя,Сара.Аябезтебя— не могу. Я чуть не умерла. Сегодня я долго плакала под одеялом, а потом вдругподумала, чтонадопрокрасться к тебенаверхи сказать: «Пожалуйста, будемдружить, какраньше!»

—Тылучше,чемя,—сказалаСара.—Вотянемогластобойзаговорить—изгордости.Видишь,стоилоначатьсяиспытаниям,исталоясно:ясовсемнетакаяужхорошая!Этогояибоялась!—Онанахмурилась:—Может,потомумнеибылипосланыиспытания.

—Аяневижувнихничегохорошего,—твёрдопроизнеслаЭрменгарда.— Сказать по правде, и я тоже, — призналась Сара. — Впрочем, возможно, какая-то

пользавнихвсё-такиесть,дажееслимыэтогоинепонимаем.Может,дажеотмиссМинчинестькакая-топольза.

Последниесловаонапроизнеслассомнением.Эрменгардасострахомобвелачердаквзглядом.—Господи,Сара,—воскликнулаона,—кактыбудешьздесьжить?Ведьтыэтогоне

вынесешь!—Вынесу,—ответилаСара,—тольконадопредставитьсебе,чтотутвсёдругое.Или

чтовсёэтопроисходитневжизни,авкакой-тоисторииилисказке.Она произнесла эти слова с расстановкой. Воображение её вдруг пробудилось. С того

дня, как она узнала о смерти отца, оно пребывало словно во сне. Слишком тяжёлый ударобрушилсятогданаСару.

—Люди ещё хужежили.Вспомни-ка про графаМонте-Кристо в подземелье замкаИф.ВспомнипроузниковБастилии!

—Бастилии!—прошепталаЭрменгарда,зачарованноглядянаСару.В памяти у неё всплыли эпизоды из времен Французской революции, которые Сара

излагалатаквыразительно,чтозабытьихбылоневозможно.ТакрассказыватьумелатолькоСара!

ГлазауСарызасверкали,каккогда-то.Эрменгардазналаэтотблеск.—Да,—продолжалараздумчивоСара,обхвативрукамиколени.—Бастилия—этокак

разто,чтонадо.МенязаточиливБастилию.Япровелаздесьмного-многолет—сколько,несчесть…Ивсеобомнезабыли.МиссМинчин—тюремщиквБастилии,аБекки…—тутлицоСарыпросветлело,—аБеккизаточенавсоседнейкамере.

ОнаобернуласькЭрменгарде,и тойпоказалось,чтоонавидитпередсобойпрежнююСару.

—Вотчтоябудувоображать,живяздесь,—сказалаСара,—итогдамнебудетгораздолегче.

Эрменгардасмотрелананеёсужасомиобожанием.—Тыбудешьмнеобовсёмговорить,правда?—спросилаона.—Можномнеприходить

ктебепоночам,когдавсезаснут?Тымнебудешьрассказыватьвсё,чтопридумаешь,имыопятьбудемзакадычнымиподругами,какпрежде,идажелучшетого?

— Да, — отвечала Сара, кивая. — В несчастье люди себя проявляют. Несчастьепозволиломнепонять,какаятыхорошая.

ГЛАВА9Мельхиседек

Нуатретьей,ктоподдерживалСарувэтитрудныедни,былаЛотти.Онабылатакмала,чтонепонимала,какаябедапостиглаСару,иоченьудивиласьперемене,которуюзаметилавней.Донеёдошликакие-тостранныеслухи,ноонаникакнемоглавзятьвтолк,почемуСаратак изменилась—почему носит старое чёрное платье, почему приходит в классную учитьмалышей, а не сидит на почётном месте и не учится сама.Младшие воспитанницы долгошептались между собой, обнаружив, что Сара больше не живёт в комнатах, где стольковременивосседалавовсёмвеликолепииЭмили.Лоттиничегонемоглапонять,аСара,когдаеёспрашивали,отделываласьодносложнымиответами.Кактутразгадатьвсеэтитайны,еслитебевсегосемьлетитебеничегонеговорят?

— Ты теперь очень бедная, Сара?— спросила она доверительно, когда Сара впервыепришлазаниматьсясмалышамифранцузским.—Такаяжебедная,какуличнаянищенка?

ОнавложиласвоюпухлуюручкувхуденькуюрукуСары,глядянанеёкруглымиглазами,вкоторыхстоялислёзы.

—Янехочу,чтобытыбылатакойбедной!Видя,чтоЛоттивот-вотзаплачет,Сарапоспешилаеёутешить.—Унищихнетдома,—произнеслаона,собравшисьсдухом.—Ауменяесть.—Агдетытеперьживёшь?—неотставалаЛотти.—Втвоейкомнатеспитновенькая,и

тамуженетаккрасиво,какраньше.—Яживувдругойкомнате,—сказалаСара.—Аонахорошая?—поинтересоваласьЛотти.—Яхочунанеёпосмотреть.—Молчи,—сказалаСара.—НанассмотритмиссМинчин.Онаувидит,чтояразрешаю

тебешептаться,ирассердитсянаменя.Сараужепоняла,чтозавсё,чтонепонравитсямиссМинчин,отвечатьпридётсяей.Если

детиплохослушали,болталииливертелись,выговаривалиСаре.НоотвлечьвниманиеЛоттибылонетак-толегко.Саранехочетговоритьей,гдеживёт,

что ж, она узнает сама! Она болтала с подружками, а сама прислушивалась к тому, о чёмсудачилистаршие.Собраввоединокое-какиезамечания,которыете,самитогонеподозревая,роняливразговорах,Лоттисобраласьипошлакарабкатьсяполестницам,осуществованиикоторыхраньшеинеподозревала,поканаконецнедобраласьдочердака!Наплощадкебылодве двери, одна рядом с другой. Она отворила одну и увидела свою дорогую Сару— тастояланастаромстолеигляделавслуховоеокно.

—Сара!—закричалависпугеЛотти.—МамочкаСара!Она пришла в ужас от чердака— такого пустого, ни на что не похожего, страшного!

СотниступенекотделялиегоотзнакомогоЛоттимира.УслышавголосЛотти,Сараобернулась.Насталаеёочередьиспугаться.Чтоделать?Если

Лотти заплачет и кто-нибудь её услышит, им несдобровать. Она соскочила со стола иподбежалакЛотти.

—Тольконекричиинеплачь,—попросилаона.—Анетомнедостанется,аменяитаквесьденьругали.Тут…тутнетакужиплохо,Лотти.

—Разве?—удивиласьЛоттии,прикусивгубу,оглянулась.Конечно,онамоглабыизаплакать,норадисвоейприёмноймамочкисделаланадсобой

усилиеисдержалась.Ктомужелюбаякомната,есливнейобиталаСара,ужебылахороша.

—Апочему?—тихоспросилаона.Сараобнялаеёипопыталасьзасмеяться.Какприятноприкоснутьсяктёпломудетскому

тельцу!Деньвыдалсятяжёлый,ислёзытакижглиСареглаза.—Здесьможноувидетьмноготакого,чегонеувидишьвнизу,—ответилаСара.—Ачто?—тутжеспросилаЛотти.Сараумелапробудитьлюбопытствовкомугодно,дажевстаршихвоспитанницах.— Здесь трубы… из них идёт в небо дым — клубами или колечками… И воробьи

прыгаютичирикают,словноболтаютдругсдругом,совсемкаклюди…Аизокондругихчердаковвлюбуюминутуможеткто-нибудьвыглянуть,итогдаинтереснобудетгадать,ктоэто.Имытуттаквысоко—словновдругоммире!

—Ах,Сара,яхочупосмотреть!—воскликнулаЛотти.—Поднимименя!Сара подсадила её и сама залезла на стол; облокотясь о край окна, проделанного в

покатойкрыше,онивыглянуливнего.Тем, кто никогда этого не делал, трудно представить себе, какой необычный мир

открывается глазу. По обе стороны крытая черепицей крыша покато спускалась кводосточным трубам. Воробьи, чувствовавшие себя здесь как дома, бесстрашно прыгали,чирикая, по крыше. На ближайшей трубе сидели два воробья и гневно спорили друг сдругом; наконец один клюнул другого и прогнал с трубы. Соседнее слуховое окно былозакрыто—домрядомпустовал.

—Жаль,чтотамниктонеживёт,—сказалаСара.—Этотакблизко,что,еслибынатомчердакежиладевочка,мымоглибыснейпереговариватьсяидажелазатьдругкдругу,еслибтольконебоялисьупасть.

С чердака небо казалось настолько ближе, что Лотти пришла в восторг. А то, чтопроисходиловнизу,еслиглядетьизслуховогоокнамежвысящихсянакрышетруб,казалосьпочти нереальным. Не верилось, что на свете существует мисс Минчин, мисс Амелия икласснаякомната.Стукколёснаплощадидоносилсясюдасловносдругойпланеты.

—Ах,Сара!—воскликнулаЛотти,прижимаяськобнимавшейеёруке.—Мненравитсятвойчердак—честноеслово,нравится!Здесьлучше,чемвнизу!

—Поглядинаворобышка,—шепнулаСара.—Жаль,чтоуменянетдлянегокрошек.—Ауменяесть!—взвизгнулаЛотти.—Уменявкарманекусочекбулочки.Яеёвчераза

пенникупила—ещёнемногоосталось!Онипринялисьбросатькрошки,новоробейвспорхнули,отлетев,уселсянаближайшую

трубу.Онявнонепривыккдружескомуучастию—неожиданноеприношениеегоспугнуло.Лоттизамерла,аСаратихонькопочирикала—совсемкакворобей!—итогдаворобейпонял,что ему предлагали угощение и что бояться нечего. Склонив головку набок, он глянулблестящимиглазкаминакрошки.Лоттиструдомсохраняланеподвижность.

—Онслетит?Слетит?—шепнулаона.—Судяпоглазам,да,—отвечалаСаратожешёпотом.—Онразмышляет,можнолина

эторешиться.Да,онрешился!Смотри,слетает!Воробейслетелструбыизапрыгалккрошкам,новдругостановилсянесколькопоодаль

исновасклонилнабокголовку,словноразмышляя.АвдругСараиЛотти—огромныекошки,возьмут и бросятся на него?Наконец сердце ему подсказало, что они не так страшны, каккажутся, и он подпрыгнул, клюнул самую большую крошку, схватил и упорхнул с ней затрубу.

—Теперьонзнает,—сказалаСара.—Ивернётсязаостальными.Воробей и вправду вернулся, и даже с дружком, а дружок улетел и вернулся с

родственничком,ивсевместеонипринялисьрадостноклевать,чирикать,щебетать,пищать,

времяотвремениостанавливаясь,чтобы,склонивголовкинабок,изучатьЛоттииСару.Лотти так веселилась, что совсем забыла первое неприятное впечатление отСариного

жилища. Когда же Сара спустила её на пол, она сумела указать ей на многие другиедостоинствасвоейкомнатушки,окоторыхисамараньшенеподозревала.

—Знаешь,этакомнаткатакаямаленькаяитаквысоконадземлёй,чтопохожанагнездонадереве.Апокатыйпотолокоченьзабавный!Погляди-ка,еслистатьвонтамустены,тутнельзя даже выпрямиться как следует. А когда занимается заря, я могу лежать в постели ичерез это окошко в крыше смотреть прямо в небо.Оно словно квадратик света в темноте.Еслидень солнечный, топонебуплывутмаленькиерозовыеоблачка,имнекажется, чтоямогуих коснуться рукой.Еслижеидёт дождь, капли таки стучатпо стеклу, словнохотятсообщить что-то хорошее.Аночью, если небо звёздное,можно лежать и считать, сколькозвёздочеквэтомквадратике.Тыинепредставляешь,Лотти,какихтаммного!Апосмотри-ка на эту ржавуюрешёткуперед камином в углу.Если б её отчистить и развести в каминеогонь,какэтобылобычудесно!Видишь,насамомделеэтооченькрасиваякомнатка!

Описываявседостоинствасвоейкомнатушкиизаставляясебявнихверить,Сараходилапо ней, держа Лотти за руку. Лотти в них тоже верила — она всегда верила тому, чтоговорилаСара.

—Вот здесь,—продолжалаСара,—можно положить синий индийский ковёр, такойпушистыйимягкий,автомуглуможнопоставитьмягкийдиванчиксподушками,гдебудеттак приятно прикорнуть. Над ним — повесить полку с книгами, чтобы можно былодотянуться,невставая.Передкаминомможноброситькакую-нибудьшкуру,астеныоклеитьобоямииразвеситьнанихкартины.Конечно,маленькие,—большиездесьнепоместятся,номаленькиетожебываюткрасивые!Вотздесьможнопоставитьлампусрозовымабажуром,апосредикомнатыстол счашкамиивсем,чтонадодлячая, анадогнёмповеситькруглыймедный чайник, он бышипел и свистел. Ну и кровать, конечно, будет другая—мягкая, сдивным шёлковым покрывалом, — не кровать, а просто прелесть! И, может быть, намудастсяподружитьсясворобьямиитакихприручить,чтоонистанутприлетатьистучатьсявокно,чтобымыихвпустили.

—Ax,Сара!—воскликнулаЛотти.—Ябыхотелаздесьжить!НаконецСареудалосьотвестиЛоттивниз.Проводивеё,онавернуласьксебеначердаки

обвелаеговзглядом.Очарование вымысла исчезло. Жёсткую постель покрывала потрёпанная ткань.

Штукатурканастенахпотрескаласьикое-гдеобвалилась,нахолодномполунебылоковра,каминная решёткапогнуласьи заржавела, а единственным сиденьем в комнате была стараяшаткаяскамеечка.Сараселанаскамеечкуизакрылалицоруками.ПослеуходаЛоттиейсталоещё тяжелее на сердце. Так, верно, чувствуют себя узники, когда посещавшие их родныеуходятиониостаютсяодни.

—Здесьтакодиноко,—произнеслаСаравслух.—Иногдаэтосамоеодинокоеместонасвете.

Онасидела,задумавшись,каквдругеёвниманиепривлёккакой-тошорох.Онаподнялаголовуиглянулатуда,откудаонраздавался;еслибневыдержка,онабытутжевскочилананоги. Неподалёку от неё сидела на задних лапках крупная крыса и с интересомпринюхивалась. Крошки от Лоттиной булочки упали на пол, и крыса, учуяв еду, вышла изнорки.

Седыеусыпридаваликрысестольнеобычныйвид,чтоСаранемоглаоторватьотнеёглаз.Накогоонапоходила—накроликаилинагнома?КрысасмотреланаСарублестящимиглазками, словно хотела спросить о чём-то. Казалось, её одолевают сомнения. Странная

мысльмелькнулауСарывголове.«Верно,нелегкобытькрысой,—подумалаона.—Никтоихнелюбит.Завидят—итут

жевскакиваютиубегаютскриком:„Ах,какаяпротивнаякрыса!“Какмнебылобытяжело,еслибылюдивскакивали,завидевменя,икричали:„Ах,какаяпротивнаяСара!“Иставилибымышеловки, прикидываясь, что хотятменя покормить.Вот воробышком быть хорошо!Новедьниктоэтукрысунеспрашивал,хочетлионабытькрысой.Никтоейнесказал:„Может,тыбыхотелабытьворобышком?“»

Сара сидела так тихо, что понемногу крыса осмелела. Она очень боялась Сары, но,возможно, сердце ей подсказало, как и воробью, чтоСара не будет на неё прыгать. Крысаоченьпроголодалась.Этобылотецсемейства,подполомунегожиласемья—женаидети.Последнеевремяемуужасноневезло,ивсеонисиделиголодные.Уходяиздому,онслышал,что дети горько плачут, — вот почему из-за нескольких крошек булки он решился наотчаянныйриск.Оносторожноопустилсянавсечетырелапки.

— Иди-иди, — сказала Сара. — Я не опасна. Бери эти крошки, бедняга! В Бастилииузникиприручаликрыс.Может,мыстобойещёстанемдрузьями.

Неизвестно, как животные понимают людей, только они их, вне всякого сомнения,понимают.Возможно,существуеткакой-тоязык,которыйнезависитотслов,иегопонимаютвсенасвете.Возможно,вкаждомсуществескрытадуша,ионаможетбезсловобщатьсясдругимидушами.Какбытонибыло,носэтойминутыкрысазнала,чтоСаранежелаетейзла—хотьонаикрыса.Онапоняла,чтоэтоюноесущество,сидящеенакраснойскамеечке,невскочит,неоглушитеёвоплями,небудетшвырятьвнеётяжёлымипредметами,которыееслиеё и не убьют, то покалечат. Это была очень симпатичная крыса, никому не желавшая зла.Когда она принюхивалась, сидя на задних лапках и устремив на Сару блестящие глазки, внадежде,чтоСараэтопоймётиневозненавидитеёкакврага.Когдажетотаинственное,чтоговоритбезслов,подсказалоей,чтоСараэтогонесделает,онатихонькоподошлаккрошкамисталаихесть.Вовремяедыона,какиворобьи,поглядывалавремяотвременинаСару.Видунеёприэтомбылтакойвиноватый,чтоСарарастрогалась.

Она сидела неподвижно и смотрела на крысу. Одна крошка была гораздо большеостальных—еёикрошкой-тонельзябылоназвать.Крысе,каквидно,оченьхотелосьдонеёдотянуться,ноонанерешалась—ужслишкомблизкокскамеечкеталежала.

«Она,верно,хочетснестиеёсвоемусемейству,—подумалаСара.—Еслиязамру,может,онарешитсяподойти».

Онапочтинедышала—такейбылоинтересно.Крысаподобраласьпоближе,съелаещёнесколько крошек, остановилась и осторожно принюхалась, искоса поглядывая на Сару.Потомвдругвтомжеприливеотваги,чтоиворобьи,кинуласьккусочкубулочки,схватилаегои,подбежавкстене,скользнулавщельуплинтусаиисчезла.

—Ятакизнала,чтоэтоткусочеконахочетвзятьдлядетей,—сказалаСара.—Ядумаю,мыснейподружимся.

Спустянеделю,когдаЭрменгардеудалосьнаконецопятьтайкомподнятьсякСаре,онатихонькопостучалапальцамивдверь.НоСараоткрылаейнесразу.Задверьюстоялатакаятишина, что Эрменгарда подумала, уж не спит ли Сара. Но тут же, к своему удивлению,услышала,какСаратихонькорассмеяласьиласковосказалакому-то:

—Нуже!Бериинесиеёжене,Мельхиседек.Идидомой!Дверьотворилась—испуганнаяЭрменгардазастыланапороге.—Скем…скемэтотыразговаривала,Сара?—спросила,запинаясь,Эрменгарда.Сарамолчавтянулаеёзарукувкомнату;унеёбылвесёлыйвид.—Ятебесейчасскажу,—отвечалаона,—толькообещай,чтотынеиспугаешьсяине

закричишь,дажезвуканеиздашь!Эрменгардетутжезахотелосьзакричать,—впрочем,онасдержалась.Онаогляделась—

вкомнатеникогонебыло.НоведьСараскем-торазговаривала!Ужнеспривидениемли?—Амне…мнебудетстрашно?—робкоспросилаЭрменгарда.— Некоторые их боятся, — отвечала Сара. — Сначала я тоже боялась, но теперь не

боюсь.—Это…привидение?—прошепталаЭрменгарда,дрожаотстраха.—Нет,—засмеяласьСара.—Этомоякрыса.Эрменгардаподпрыгнула—онаисаманезнала,какочутиласьнапостели.Поджавпод

себяноги,оназакуталасьвкраснуюшаль.Онанезакричала,нодыханиеунеёперехватилоотстраха.

—ОБоже!—прошепталаона,задыхаясь.—Крыса!Крыса!—Я так и думала, что ты испугаешься,— сказала Сара.—Но бояться нечего. Я его

приручаю.Он уже меня знает и выходит на мой зов.Хочешь на него посмотреть?Или тыбоишься?

ВсеэтидниСараприносилакрысескухниостаткиеды;дружбамеждунимивсёкрепла,и постепенно она забыла, что робкое существо, с которым она разговаривала, всего лишькрыса.

ПоначалуЭрменгардатакбоялась,чтотолькожаласьдаподбираланоги,носпокойствиеСары и рассказ о первом появлении Мельхиседека понемногу её заинтересовали, и онасклониласьскровати,глядя,какСараподошлакщеливплинтусеиопустиласьпереднейнаколени.

—Он…онневыскочитвдруг?..Непрыгнетнакровать,а?—спросилаЭрменгарда.—Нет,—отвечалаСара.—Онтакойжевоспитанный,какимы!Онсовсемкакчеловек.

Глядиже!И она тихонько засвистела. Это был такой тихий и нежный свист, что услышать его

можно было лишь в полной тишине.Она свистнула раз, другой… казалось, она с головойушлавсвоёзанятие.Эрменгардаподумала,ужнеколдуетлиеёподруга.Наконецвответназов из щёлки выглянула мордочка с седыми усами и блестящими глазками. В руке у Сарыбыли хлебные крошки.Она уронила их на пол—Мельхиседек спокойно вылез из норки исъелих.Кусочекжепобольшеподобралиделовитопонёсдомой.

—Видишь?—сказалаСара.—Этодляегоженыидеток.Оноченьхороший.Саместтолькомелкиекрошки.Когдаонвозвращаетсядомой,явсегдаслышу,каконитампищатотрадости.Естьтривидаписка.Один—когдапищатдетки,другой—миссисМельхиседек,атретий—самМельхиседек.

Эрменгардарасхохоталась.—Ах,Сара!—воскликнулаона.—Тытакаячудачка—нооченьхорошая!—Язнаю,чтоячудачка,—веселоответилаСара.—Иястараюсьбытьхорошей.Онапотёрлалобзагрубевшейрукой,иоблачконежностиинедоумениямелькнулонаеё

лице.—Папавсегданадомнойсмеялся,—сказалаона,—номнеэтобылоприятно.Онсчитал

менястранной,номоивыдумкиемунравились.Я…янемогунепридумывать.Еслибянепридумывала,ябы,должнобыть,умерла.

Оназамолчалаиобвелавзглядомубогуюкомнатку.—Здесьбыя,наверное,умерла,—проговорилаонатихо.Эрменгарда,каквсегда,слушалаеёсинтересом.— Когда ты о чём-то рассказываешь, — сказала она, — мне всегда кажется, что это

правда.ВотиоМельхиседекетыговоришьтак,словноончеловек.—Ноэтоправда,—возразилаСара.—Еготакжемучаютстрахи голод,какинас,у

негоестьсемьяидети.Может,онидумаеттакже,какмы,почемзнать?Глазаунегоумные,совсемкакучеловека.Потому-тояидалаемуимя.

Онаселанаполвсвоейизлюбленнойпозе,обхвативколенируками.— К тому же,— сказала она,—Мельхиседек— тюремная крыса, посланная сюда, в

Бастилию, чтобы у меня был друг. Я всегда могу принести ему корку хлеба, которыйвыбрасываеткухарка,—емуидовольно.

—Значит,тутвсёещёБастилия?—жадноспросилаЭрменгарда.—Тытаквсёвремяипредставляешьсебе,чтотывБастилии?

—Да,почтивсегда,—отвечалаСара.—Поройяпредставляюсебе,чтоягде-тоещё,нобольшевсегоэтотчердакпохожнаБастилию—особенно,когдахолодно.

В эту минуту кто-то дважды стукнул в стену. От удивления Эрменгарда чуть неподпрыгнуланакровати.

—Чтоэто?—спросилаонасиспугом.Сараподняласьсполуисозначениемответила:—Этоузникизсоседнейкамеры.—Бекки!—увлечённовоскликнулаЭрменгарда.—Верно,—подтвердилаСара.—Слушай,двастукаозначают:«Узник,тыздесь?»Вответонастукнулавстенутрираза.—Аэтозначит:«Да,яздесь.Всёвпорядке».Встенустукнуличетырераза.—Аэто:«Тогда,товарищпонесчастью,можноспокойнозаснуть.Добройночи!»Эрменгардапришлаввосторг.—Ах,Сара!—радостношепнулаона.—Этосовсемкаквсказке!—Этоиестьсказка,—сказалаСара.—Всё—сказка!Ты—сказка…я—сказка.Мисс

Минчин—тожесказка.ИонасновауселасьисталаболтатьсЭрменгардой,такчтотасовсемзабыла,чтоиона

тоже узник — только ей удалось на время покинуть свою темницу. Пришлось СаренапомнитьЭрменгарде, что ей нельзя оставаться в Бастилии всюночь, а нужно бесшумнопрокрастьсявнизилечьвпостель.

ГЛАВА10Индийскийджентльмен

ПодниматьсяначердаккСаребылодляЭрменгардыиЛоттинебезопасно.Ониникогданаперёд не знали, застанут ли Сару; к тому же по вечерам мисс Амелия часто обходиласпальни воспитанниц, проверяя, все ли легли.АпотомуЭрменгардаиЛотти лишьизредканавещалиСару,итажилаводиночестве.

Спускаясь вниз, Сара чувствовала своё одиночество ещё сильнее, чем на чердаке. Ейбыло не с кем поговорить. Если же её посылали куда-то, то она шла по улицам средиспешащей толпы, и ветер рвал с неё шляпку, а дождь заливал башмаки, и она ещё остреечувствовала своё одиночество. В те дни, когда она была принцессой Сарой и ездила поулицам в коляске или гуляла в сопровождении Мариэтт, прохожие часто оглядывались надевочку с оживлённым лицом, одетую в красивую шубку и шляпку. Весёлая, наряднаядевочкавсегдапривлекаетвнимание.Наулицахнемалодетейвстарыхпотёртыходеждах,нониктоизпрохожихнеоглядываетсянанихсулыбкой.

Теперь, когда Сара спешила по запруженным тротуарам, её словно не замечали. Онавыросла, а таккакейприходилосьдонашивать теплатья,чтопопроще,онапонимала,чтовид у неё и вправду странный.Все дорогие туалетыбылипроданы, а то, что осталось, ейпредстоялоносить,покавконецнеизносится.Иногда,завидевсвоёотражениевзеркальнойвитринемагазина,онаготовабыларассмеяться;иногдажезаливаласькраскойи,закусивгубу,отворачивалась.

По вечерам, проходя мимо домов с освещёнными окнами, Сара развлекалась тем, чтозаглядывала в них и придумывала разные истории про людей, которые сидели в тепле укамина или вокруг стола. Таким способом она познакомилась уже с несколькими семьями,жившимипососедствуспансиономмиссМинчин.Большевсехейнравиласьсемья,которуюонаназывалапросебяБольшой—непотому,чтовсе еёчленыбылибольшогороста,нет,многие из них были совсем малы, но потому, что их было так много. Семья состояла извосьмидетей,крепкойрумянойматери,крепкогорумяногоотца,крепкойрумянойбабушкиинескольких слуг и служанок. Одних детей нянюшки на прогулку выводили, других —вывозиливдетскихколясках;поройдетисобиралисьпрокатитьсявэкипажесматерьюилибежаливечеромкдверивстречатьотца.Оницеловалиего,прыгаливокруг,стаскивалиснегопальто,рылисьвкарманахвпоискахпакетиковсосластямииливыглядываливокнадетской,подталкиваядругдругаисмеясь,—словом,онивсегдабылизанятычем-топриятным,каквсегда бывает в больших семьях. Сара полюбила их всех; она выбрала для них имена —романтичные имена, взятые из книг. Всему семейству она дала фамилию Монтморенси.Толстенькая светлокудрая малютка в кружевном чепчике звалась Этельберта БоучелиМонтморенси;малюткапостарше—ВиолеттаЧамлиМонтморенси;малыш,которыйтольконачалходитьиукоторогобылитакиетолстыеножки,—СидниСесилМонтморенси.ЗанимшлиЛилианаЭвангелина,МодМэрион,РозалиндаГлэдис,ГайКлэренс,ВероникаЮстасияиКлодГарольдГектор.

Однаждывечеромпроизошёлзабавныйслучай,—впрочем,возможно,онбылнетакужизабавен.

СтаршиедетиМонтморенси,судяповсему,собралисьнадетскийпраздник;когдаСарапроходила мимо их двери, они как раз высыпали из дому, чтобы сесть в ожидавшую ихколяску. Вероника Юстасия и Розалинда Глэдис, в белых, подвязанных лентами платьях с

прошвами, уже сидели в коляске, а пятилетний Гай Клэренс, одетый в матроску, как разсадился в неё. Это был такой милыймальчуган с румянымищёчками, голубыми глазами икруглойкудрявойголовой,чтоСарасовершеннозабылаипротяжёлуюкорзинкувруках,ипро своё потрёпанное пальтишко. Она забыла обо всём— так ей хотелось посмотреть нанего.Ионаостановилась.

ДелобылонаРождество, ималенькиеМонтморенсинаслышались рассказов о бедныхдетях,которыеголодаютизябнутиукоторыхнетнимамы,нипапы,чтобыположитьимвчулок подарки или взять в театр на пантомиму.В этих рассказах добрые люди (а иногда ималенькие мальчики и девочки с нежными сердцами) всегда дарили бедным детям деньгиилищедрыеподарки,анетовелиихдомой,чтобынакормитьвкуснымобедом.ВтотденьГаяКлэренсакакраздослёзрастрогала такаяистория (имеёпрочиталивслух)—он горелжеланием найти такую девочку и подарить ей шестипенсовик, который лежал у него вкармане. Целого шестипенсовика ей хватит, конечно, чтобы прожить в довольстве всюжизнь, — он в этом не сомневался. Шестипенсовик лежал у Гая Клэренса в кармане егокороткихштанишек.Онступилнакраснуюдорожку,положеннуюнатротуаротподъездакэкипажу. Розалинда Глэдис села в коляску и подпрыгнула на сиденье, чтобы проверитьупругостьпружин;ивэтуминутуонувиделСару.Державрукестаруюкорзинку,Сарастояланатротуаревобтрёпанномплатьеишляпкеижадносмотрелананего.

ГайКлэренсрешил,чтоунеётакиеглазапотому,чтоона,должнобыть,давнонеела.Откудаемубылознать,чтоеёмучаетнеголод,атоскаподобройивесёлойжизни,какойнаслаждалосьэтосемейство.Достаточнобыловзглянутьнарумяноеличикомальчика,чтобыпочувствовать это,— Саре так и хотелось схватить его в объятия и расцеловать. Но ГайКлэренс видел только, что глаза у неё большие, а ноги худенькие, что одета она бедно идержит в руках простую корзинку. Он сунул руку в карман, нащупал шестипенсовик иподошёлкнейсмилостивойулыбкой.

—Вот тебе, бедная девочка,— сказал он.—Возьми этотшестипенсовик. Я тебе егодарю.

Саравздрогнула.Онавдругпоняла,чтовыглядиттакже,кактебедныедети,которыхонавиделавсвоисчастливыедни:онитожестоялинатротуареисмотрели,каконавыходитиз коляски. А она так часто подавала им. Она вспыхнула, потом побледнела: она не моглавзятьмонеткууэтогомилогомальчика.

—Онет!—воскликнулаона.—Благодарю—нояникакнемогувзять.Её голос бы так непохож на голоса маленьких нищих, а вся манера была исполнена

такого благородства, что Вероника Юстасия (которую на самом деле звали Джэнет) иРозалиндаГлэдис(которуюзвалиНора)высунулисьизколяскииприслушались.

ОднакоГайКлэренснежелалприниматьотказа.ОнсунулмонетуСаревруку.—Нетуж,возьми!—твёрдосказалон.—Куписебечто-нибудьпоесть.Ведьтутцелых

шестьпенсов!Он глядел наСару с такой прямотой и участием, что она поняла: если она не возьмёт

монетку, он огорчится до глубины души.Отказать ему было быжестоко.ИСара спряталасвоюгордость,хотьщёкиеёивспыхнули.

—Спасибо,—сказалаона.—Тытакойдобрый,такойдобрыйимилыймальчик!Гай Клэренс весело прыгнул в коляску, а Сара пошла своей дорогой. Она старалась

улыбнуться,новглазахунеёстоялислёзы.Конечно,оназнала,чтовидунеёобтрёпанныйинеказистый,нодосегодняниктонеподавалеймилостыню.

Когда коляска Большой семьи отъехала, дети принялись с жаром обсуждатьпроисшествие.

—Ах,Дональд(такнасамомделезвалиГаяКлэренса),—стревогойсказалаДжэнет,—зачемтыподалэтойдевочкемилостыньку?Онаненищенка,яубеждена!

—И говорит она совсемне так,—воскликнулаНора.—Илицоунеё совершеннонетакое!

—Ведьонанепросиламилостыни,—продолжалаДжэнет.—Ятакбоялась,чтоонанатебярассердится.Знаешь,этонеприятно,когдатебяпринимаютзанищенку!

— Она не рассердилась, — возражал Дональд немного смущённо, но твёрдо. — Онаулыбнуласьисказала,чтояоченьдобрый.Добрыйимилый!Такисказала.—Ионупрямоповторил:—Ведьяейотдалцелыйшестипенсовик!

ДжэнетиНорапереглянулись.—Нищенканикогдабытакнесказала,—решилаДжэнет.—Онабысказала:«Спасибо,

барчук,спасибо,сэр!»—и,можетбыть,приселабы.СэтихпорБольшаясемьясталастакимжеинтересомнаблюдатьзаСарой,какионаза

ними,хотяСараобэтомнедогадывалась.Стоилоейпоявитьсянаулице,какизокнадетскойкто-товыглядывал,аповечерам,сидяукамина,всясемьяговорилаоней.

—Онавродеслужанкивпансионе,—сообщиларазДжэнет.—Унеё,кажется,никогонет.Она,должнобыть,сирота.Толькоонаненищенка,хотьиодетатакплохо.

С тех пор в Большой семье стали называть Сару «девочкой, которая не нищенка»;конечно,этобылооченьдлинноеимя,иногда,когдамладшиедетипроизносилиегозалпом,получалосьоченьсмешно.

АСарапровертелавмонеткедырочкуи,продеввнеёузенькуюленточку,сталаноситьнашее.ОнаещёбольшеполюбилаБольшуюсемью—ивообщевсех,ккомуунеёлежаладуша.ЕёпривязанностькБеккиденьотодняросла;онаполюбилаисвоихмаленькихученицисудовольствиемждалауроковфранцузскогоязыка,которыедавалаимдваждывнеделю.Маленькиеученицыеёобожали—когдаонавходилавклассную,каждаястараласьподойтикнейпоближеивзятьеёзаруку.СердцеуСарыоттаивало,когдаонижалиськней.

ВконцеконцовСараподружиласьисворобьями:стоилоейвстатьнастол,высунутьсявокноипочирикать,каквответтотчасраздавалсящебетиплесккрылышек;стайкаскромныхгородскихптахслеталасьначерепичнуюкрышу,чтобыпоболтатьснейипоклеватькрошек,которыеонаимкидала.АМельхиседекпрониксякнейтакимдоверием,чтопоройприводилс собоймиссисМельхиседек или кого-нибудь из детей.Она с нимбеседовала, а он гляделтак,словновсепонимал.

ЗатокЭмили,котораятолькосиделаимолчавзираланавсепроисходящее,Саратеперьиспытывалакакое-тостранноечувство.Оновозникловминутуотчаяния.Сарехотелосьбыверить, чтоЭмили её понимает ижалеет; она старалась представить себе, что это так. Ейгрустно было бы думать, что её подружка ничего не чувствует и не слышит.ИногдаСарасажалаЭмиливкреслице,асамаустраиваласьнакраснойскамеечкенапротиви,глядянанеё,выдумывалавсякиеистории,покаеёнеохватывалстрах.Особеннострашнобывалоночью,когда вокруг царила тишина, лишь изредка нарушаемая писком или вознёй родниМельхиседека. Больше всего Сара любила воображать, что Эмили — добрая колдунья,которая её защищает. Порой, когда она долго так фантазировала, она приходила в такоеволнение, что начинала задавать Эмили вопросы, — ей казалось, что Эмили вот-вот ейответит.НоЭмилимолчала.

«Впрочем, я тоже редко отвечаю, — утешала себя Сара. — Я всегда стараюсьпромолчать.Когдатебяоскорбляют,лучшевсегонеотвечатьнислова,атолькосмотретьидумать.МиссМинчин просто бледнеет от ярости, когда я так поступаю, а миссАмелия иученицыпугаются.Еслинетерятьсамообладания,людипонимают,чтотыихсильнее:утебя

хватаетсилысдержатьсвойгнев,аонинемогутиговорятвсякиеглупости,окоторыхпотомжалеют. С гневом ничто не сравнится по силе — кроме самообладания, ведь оно можетобуздатьгнев.Неотвечатьврагам—этохорошо.Япочтиникогданеотвечаю.Может,Эмилиещёбольшенаменяпохожа,чемясама.Может,онадажедрузьямпредпочитаетнеотвечать.Авсёхранитусебявсердце».

НокакнистараласьСараутешиться,этобылонелегко.Когдапослецелогоднябеготнипогородуонавозвращалась,промокшаяи голодная,домой, а еёопятьпосылалинахолод,под ветер и дождь, ибо никто не хотел помнить, что она всего лишь ребёнок, что онапродрогла и что её худенькие ножки устали; когда вместо благодарности её награждалилишьбраньюипрезрительнымивзглядами;когдакухаркабылаособенногрубаисварлива,амиссМинчин—не в духе; когда воспитанницы пересмеивалисьмежду собой, глядя на еёобтрёпанное платье, — тогда Саре не всегда удавалось утешить фантазиями своюизраненную, гордую, одинокуюдушу.АЭмили сидела, выпрямившись в своёмкреслице, имолчавзиралананеё.

Как-то вечеромСара поднялась к себе, голодная и прозябшая после долгого трудногодня. В груди её бушевала буря — взгляд Эмили показался ей таким пустым, а набитыеопилками руки и ноги такими невыразительными, что Сара вышла из себя. У неё не былоникого,кромеЭмили,—нидушивцеломсвете.АЭмилисиделасебеимолчала.

—Яскороумру,—сказалаСара.Эмиливсётакжебезмятежновзиралананеё.—Ябольшенемогу,—произнеслабеднаяСара,дрожавсемтелом.—Язнаю,чтоумру.

Яиззяблась…промокла…япростопогибаюот голода.Сегодняя столькоходила,иниктоменя даже не поблагодарил! Все только бранили с утра и до ночи. А вечером я не смогланайтикакого-топустяка,закоторымменяпосылалакухарка,—именяоставилибезужина.Икакие-то люди засмеялись, когда я поскользнулась и упала в грязь. Я вся в грязи. А онисмеялись.Тыслышишь?

Она посмотрела на спокойное лицо и стеклянные глаза Эмили — гнев и отчаяниеохватили её. Она схватила Эмили, швырнула на пол — и разрыдалась. Это Сара, котораяникогданеплакала!

—Тыпростокукла!—закричалаона.—Простокукла…кукла…кукла!Тебевсёравно.Тынабитаопилками!Утебянетсердца!Тыничегонечувствуешь!Тыкукла!

Эмилибесславнолежаланаполусзаброшеннымизаголовуногамииотбитымкончикомноса; впрочем, она не потеряла своего спокойствия, даже достоинства. Сара закрыла лицоруками.Крысызастенойзавозились,забегали,запищали:этоМельхиседекнаказывалкого-тоиздетей.

Понемногу Сара перестала плакать. Потерять самообладание — было настолько непохоженанеё,чтоонаудивилась.ОнаподнялаголовуипогляделанаЭмили,котораякраемглаза тоже смотрела на неё, на этот раз даже как будто с сочувствием. Сара нагнулась иподнялаЭмилиспола.Еёохватилораскаяние.Онадажеслегкапосмеяласьнадсобой.

—Ах,Эмили,тыневиновата,чтоты—кукла,—сказалаСарасовздохом.—ДжессисЛавинией не виноваты, что у них нет сердца. Все мы разные.Может, ты даже лучше, чемдругиекуклы.

ОнапоцеловалаЭмилии,отряхнувеёплатье,посадиланазадвкреслице.Саредавнохотелось,чтобыкто-нибудьпоселилсявпустовавшемрядомдоме,—ведь

соседнее слуховое окно было так близко от неё. Как было бы хорошо, если бы в одинпрекрасныйденьокнососеднегочердакараспахнулосьиоттудавыглянуладевочка!

«Еслионамнепонравится,—размышлялаСара,—яснейпоздороваюсьдляначала, а

тампосмотрим,всякоеможетслучиться.Только,скореевсего,начердакепоселятслужанку».ОднаждыутромСаравозвращаласьдомойпослепродолжительногоотсутствия—она

побывалавмясной,бакалейнойибулочной.Вдругонасрадостьюувидела,что,покаеёнебыло, к соседнему дому подъехал фургон. Все дверцы его были распахнуты, носильщикивынималимебель,тяжёлыеящикиивносиливдом.

—Вдомвъезжаютжильцы!—обрадоваласьСара.—Вотзамечательно!Ах,вотбыначердакепоселилсякто-топриятный!

Ей так хотелось присоединиться к зевакам, стоявшим на тротуаре и наблюдавшим заносильщиками!Еслибонамоглапосмотретьнамебельновыхжильцов,мелькнулоунеёвголове, онабысумела составитьпредставлениеоних самих. «УмиссМинчинвсе столыистулья похожи на неё,— думала Сара.— Я это тут же заметила, хотя была тогда совсеммаленькой. Я потом папочке сказала, а он засмеялся и согласился. А у Большой семьи, япростоуверена,креслаидиваныудобные,мягкие,аобоивкрасныйцветочек.Ивсёунихвдомевесёлое,тёплое,доброеисчастливое,каконисами».

В тот же день Сару послали в зеленную за петрушкой; поднимаясь на улицу изполуподвала, где была расположена кухня, она увидела на тротуаре мебель, вынутую изфургона.СердцеуСарырадостнозабилось,словноонавстретиласьсостарымидрузьями.Натротуаре стояли красивый тиковый стол, стулья с великолепной резьбой и ширмы сроскошнойвосточнойвышивкой.ОтэтихвещейнаСаруповеялочем-тороднымиблизким.Такие вещиона видела вИндии.А точно такойже резной столикиз тиковогодеревапапаприслалейизИндии—толькомиссМинчинпотомзабралаеговместесовсемостальным!

«Какие красивые вещи, — подумала Сара. — Они принадлежат, верно, хорошемучеловеку.Всётакоевеликолепное.Видно,этобогатаясемья».

Весьденькдомуподъезжалифургонысмебелью.ИСара,несколькоразвыходившаяиздому, имела возможность посмотреть на вещи, которые вносили в дом. Она вернодогадалась: новые соседи были люди состоятельные. Мебель была богатой и красивой, ктому же у них было немало восточных вещей. Из фургонов вынимали чудесные ковры,украшения, шторы, книги, картины. Книг было столько, что их хватило бы на хорошуюбиблиотеку!ИещётамбылавеликолепнаястатуяБудды.

«Кто-то из этой семьи жил в Индии,— думала Сара.— Они привыкли к индийскимвещамилюбятих.Какярада!Ябудузнать,чторядомдрузья,дажееслиниктоневыглянетизслуховогоокна».

А когда вечером Сара принесла для кухарки молока (каких только поручений ей недавали!), она увидела что-то ещё более интересное. Красивый и румяный мистерМонтморенси перешёл площадь и спокойно взбежал по ступенькам, ведущим к параднойдвери соседнего дома. Он взбежал как свой человек, которому предстоит множество развходить и выходить из этого дома. Он пробыл в доме довольно долго, но несколько развыходил и давал распоряжения носильщикам, словно имел на то право. Было ясно, что ондруглюдей,снявшихдом,иготовитдомкихприезду.

«Если у наших новых соседей есть дети, — размышляла Сара, — то маленькиеМонтморенси,наверно,будутприходитькнимиграть.Вдругоникогда-нибудьиначердакподнимутся—простотак,посмотреть…»

Бекки,закончиввечеромработу,навестиласвоюсоседкупо«камере»ипринеслацелыйворохновостей.

—Всоседнемдоме,мисс,будетжитьиндийскийджентльмен,—рассказывалаона.—Незнаю,чёрныйонилибелый,толькоонизИндии.Оноченьбогатиболен,аджентльменизБольшойсемьиегоповеренный.Наиндийскогоджентльменавсякиебедысвалились,вотон

изагрустилиразболелся.Онидолампоклоняется,мисс.Язычникон,молитсякамнюидереву.Я своими глазами видала, как ему в дом идола вносили. Пусть бы кто послал емумолитвенник.Молитвенникможнодёшевокупить.

Саразасмеялась.—Врядлиэтотджентльменпоклоняетсяидолу,—сказалаона.—Некоторымнравится

держатьихвдоме,потомучтонанихинтересносмотреть.Умоегопапытожебылтакой,оченькрасивый,ноонемунемолился.

ОднакоБеккипредпочлаостатьсяпритоммнении,чтоновыйсосед—«язычник».Такон казался ей гораздо интереснее, чем если бы был обыкновеннымджентльменоми ходилбы, как все, в церковь с молитвенником в руках. В тот вечер Бекки допоздна засиделась уСары,рассуждаяотом,какимибудутновыйсосед,егожена(еслиунегоестьжена)идети(еслиунегоестьдети).Саразаметила,чтовглубинедушиБеккиоченьхотелось,чтобывсеонибылитемнокожими,носилитюрбаны,аглавное,были«язычниками».

—Ярядомсязычниками,мисс,никогданежила,—призналасьБекки.—Интереснобыпосмотреть,какиеони.

Прошлонескольконедель,преждечемБеккисмоглаудовлетворитьсвоёлюбопытство;оказалось,однако,чтоуновогососеданетнижены,нидетей.Онбылчеловекодинокий,безродныхиблизких,здоровьеегобылорасстроено,асостояниедушиневесёлое.

Однажды к соседнему дому подкатила карета.Когда лакей соскочил с козел и открылдверцу,изкаретывышелмистерМонтморенси,азаним—сиделкавформенномплатье.Издома выбежали два лакея и высадили из кареты закутанного в меха худого, как скелет,человека с печальным, измученным лицом. Его внесли в дом, а мистер Монтморенси созабоченнымвидомпоследовалзаним.Вскорепослеэтогокдомуподъехаладругаякарета—изнеёвышелврачинаправилсякбольному.

— Знаешь, Сара, — зашептала Лотти во время французского урока, — рядом с намитеперьживётужасножёлтыйджентльмен.Какпо-твоему,онкитаец?Вучебникегеографиисказано,чтокитайцывсежёлтые.

—Нет,оннекитаец,—тожешёпотомответилаСара.—Оноченьболен…Продолжай,Лотти.«Non,monsieur.Jen'aipaslecanifdemononcle».[9]

Такначаласьисторияиндийскогоджентльмена.

ГЛАВА11РамДасс

Иногда даже над площадью бывали чудесные закаты. Вернее, куски заката, которыеможнобылоувидетьмежтрубаминадкрышей.Изкухни,какнивысовывайсявокошко,ихбыло не видать; о нихможно было лишь догадываться: воздух вдруг на несколькоминутрозовел,икирпичиприобреталитёплую,мягкуюокраску,игде-тоогнёмвспыхивалооконноестекло. Впрочем, было одно место, откуда открывалось всё великолепие закатов:пламенеющиеназападеалыеизолотыеоблака,багровыетучи,окаймлённыеослепительнойполоскойсвета,илилёгкие,розоватыеклочья,которыеприветренеслись,словноголуби,посинемунебу.Всёэтоможнобылоувидетьизслуховогоокна,азаодноиподышатьчистымвоздухом. Когда площадь вдруг хорошела и начинала волшебно светиться, несмотря напокрытые сажей деревья и решётки, Сара понимала: в небе что-то происходит. Если ейудавалосьускользнуть,онаспешиланаверх,влезаланастоли,высунувшисьпопоясизокна,глубоковздыхалаиобводилавзглядомнебо.Вэтиминутыейказалось,чтонебоивсёвокругпринадлежит ей одной. С других чердаков никто на небо никогда не глядел. Обычнослуховыеокнабылизакрыты,аеслиихиоткрывалидляпроветривания,тониктокнимдажеблизконеподходил.Сарастояла,поднявлицоксинемунебу,которое,казалось,былосовсемблизко;поройонаобращалавзоркзападу,гдетаялииплылиоблака,окрашиваясьврозовые,багровые,снежно-белыеипурпурныетона,образуятогорныевершины,уподножийкоторыхлежали бирюзовые, янтарные и изумрудные озёра, то острова в неведомых морях, тостройные перешейки, соединяющие сказочные страны. Были там места, куда, казалось,можно было подняться — стать там и ждать, когда всё наконец растает и ты унесёшьсявдаль.Так,покрайнеймере,думалосьСаре;веёглазахничтонемоглосравнитьсяскрасотойзакатногонеба.Она смотрела на него, высунувшисьиз слухового окна, а воробьимеж темчирикалиначерепицах,освещённыхмягкимилучамизаходящегосолнца.Сареказалось,чтоворобьищебеталиособенноумиротворённо,когдавнебепроисходиливсеэтичудеса.

На следующий день после приезда индийского джентльмена закат был особенновеликолепен. К счастью, случилось так, что к вечеру вся работа на кухне была закончена,Саруникуданепослали,иейудалосьускользнутьначердак.

Онавзобраласьнастоливысунуласьвокно.Удивительноезрелищеоткрылосьеёглазам.Потоки расплавленного золота волнами заливали западную часть небосклона, воздухзаполнил шафрановый свет, и птицы, перелетающие над кровлями домов, казались в этомсветечёрными.

— Сегодня закат волшебный, — тихонько произнесла Сара. —Мне почти страшно…кажется, будто сейчас случится что-нибудь необыкновенное. Волшебные закаты всегда наменятакдействуют.

Внезапноонауслышалакакой-тозвуквнесколькихшагахотсебя—иповернулаголову.Звукбылстранный,будтокто-тотихоньковерещалнадтреснутымголосом.Всоседнемокне,откудадоносилсязвук,тожелюбовалисьзакатом!Толькоэтобыланедевочкаинеслужанка,а темнолицый индус с блестящими глазами; на нём была белая одежда, а на голове —белоснежный тюрбан. «Ласкар!» — мелькнуло у Сары в голове. Он держал на рукахобезьянку,котораяприжималаськнемуичто-топо-своемуболтала.

Саравзглянуланаиндуса—аиндусвзглянулнаСару.Онаподумала,чтолицоуиндусагрустное. «Верно, скучаетподому»,—решилаСара.Онане сомневалась, чтоонподнялся

наверх, чтобы взглянуть на солнце, по которому истосковался, — ведь в Англии онопоказываетсяредко.

Саравнимательнопосмотреланаиндуса,апотомулыбнуласьему.Оназнала,чтоулыбка,пустьдаженезнакомогочеловека,можетутешитьвгоре.Еёулыбкаявнообрадовалаиндуса.

Лицо его просияло, и он улыбнулся в ответ, сверкнув ослепительными зубами.Дружескоеучастие,светившеесявСариныхглазах,всегдаподбадривалолюдей.

В эту минуту обезьянка выскользнула из рук индуса. Она была проказлива и всегдаготовапошалить;возможно,виддевочкивзволновалеё.Обезьянкапрыгнуланакрышуи,скриком пронесясь по черепицам, вскочила Саре на плечо, а оттуда — на чердак. Сарарадостно засмеялась. Конечно, она понимала, что обезьянку надо отдать её хозяину, еслихозяиномбылласкар.Нокакэтосделать?Удастсялиеёпоймать?Ачтоеслионанедастсявруки, выскочит на крышу и убежит? Нет, этого допустить нельзя. Возможно, обезьянкапринадлежитбедномубольномуионкнейпривязан.

Сараобернуласькласкару,радуясь,чтоещёнемногопомнитхинди:онавыучилаэтотязык,когдажиласотцомвИндии.Ласкареёпоймёт.

—Пойматьеё?Онамнедастся?—спросилаСаранахинди.При звуках родного языка лицо индуса изменилось от изумления, а потом радостно

вспыхнуло. Бедняге, верно, показалось, что вмешались сами боги— добрый милый голоспрозвучал словно с неба. Сара сразу поняла, что ласкар знает, как говорить с детьмиевропейцев. Он рассыпался в благодарностях. Он покорный слуга мисси сахиб. Обезьянкахорошая и не кусается, но поймать её, к несчастью, нелегко. Скачет то туда, то сюда смолниеносной быстротой. Проказница, но не злая. Рам Дасс её знает словно собственногоребёнка.РамДассаонаиногдаслушается,ноневсегда.Еслимиссисахибпозволит,РамДасспройдёт по крыше к её окну, влезет в комнату и поймает негодницу. Впрочем, он тут жесмутился:несочтётлиСараэтопредложениевольностьюсегостороны?Неоткажетлиему?

НоСаратотчассогласилась.—Авыможетеперейтипокрыше?—спросилаона.—Сиюминуту,—ответилиндус.— Тогда идите, — сказала Сара. — Она там мечется по комнате. По-моему, она

испугалась.Рам Дасс вылез в окно и с такой лёгкостью прошёл по черепицам, будто всю жизнь

толькотемизанимался,чтолазалпокрышам.АпотомскользнулвСариноокноибесшумноспрыгнулнапол.Оказавшись в комнате, онповернулся кСареи, сложивруки, поклонился.Обезьянкаувиделаегоитихоньковзвизгнула.РамДасспоспешилзакрытьокноисталловитьобезьянку. Это оказалось нетрудно. Несколько минут обезьянка, словно играя, шаловливоувёртываласьотнего, апотомпрыгнулакнемунаплечоискрикомобхватилаего зашеюцепкойморщинистойлапкой.

Рам Дасс почтительно поблагодарил Сару. Она видела, что индус с одного взглядаоценилнищетуиубогостьеёжилища,ноделаетвид,чтоихнезамечает,иговоритснейтак,словно она дочь сиятельного раджи. Поймав обезьянку, Рам Дасс поспешил уйти. Онзадержался только для того, чтобы ещё раз выразить Саре глубокую и почтительнуюблагодарность за её снисходительность и доброту. Эта маленькая негодница обезьянка нетакаязлая,каккажется,ипоройоченьзабавляетегогосподина,которыйболеет.Онбыоченьогорчился,еслибыеголюбимицапропала.ЗатемРамДасссновапоклонился,сложивруки,вылезвокноипрошёлпокрышестойжелёгкостью,чтоиегомаленькаяподопечная.

ПослеегоуходаСарапостоялавраздумьепосредикомнаты.Еголицо,манеры,костюмиглубочайшая почтительность напомнили ей о прошлом. Ей показалось странно, что её,

простую служанку, которую какой-нибудь час назад осыпала бранью кухарка, ещё не такдавноокружалилюди,обращавшиесяснейтакжепочтительно,какиРамДасс.Этобылиеёслуги,еёрабы.Оникланялись,когдаонашламимо,ичутьлинекасалисьлбамиземли,когдаонакнимобращалась.Всёэтоминуло,словносон,иникогданевернётся.Чтоможеттеперьизменитьсявеёжизни?Оназнала,какоебудущееготовитеймиссМинчин.Покаонаслишкомюнадлятого,чтобыбытьучительницей,онабудетслужанкой;втожевремяотнеёбудуттребовать, чтобы она не забывала того, чему научилась, и даже какими-то неведомымипутями продолжала учиться. Свободные вечера она должна проводить за занятиями; оназнала, что с неё строго взыщут, если она не будет продвигаться вперёд. Мисс Минчинпонимала:Саратакжаждетзнаний,чтоейненужныпедагоги.Дайтеейкниги—онабудетглотать их одну за другой и запомнит все наизусть, а через несколько лет станет хорошейучительницей.Вотчто ейпредстоит: когдаона вырастет, онабудет также с утрадоночитрудиться в классной, как сейчас трудилась на кухне. Конечно, придётся её немногоприодеть,впрочем,оденутеёвпростоеигрубоеплатье,чтобыонавнёмвыгляделасловнослужанка.Вотивсё,чтоеёждёт.Сарастоялапосредикомнатыидумалаосвоёмбудущем.

Потом в голове у неё снова мелькнула одна мысль — щёки её вспыхнули, глазазаблестели.Онавыпрямиласьивскинулаголову.

«Чтобынислучилось,—сказалаонапросебя,—одногоонинесмогутуменяотнять.Пусть я хожув лохмотьях, но в душе я всёжепринцесса.Легкобытьпринцессой, еслинатебеплатьеиззолотойпарчи.Авотпопробуйостатьсяеювдругоевремя,когданиктоинеподозреваетотом,чтотыпринцесса.Мария-Антуанеттаоставаласькоролевойитогда,когдаей оставили одно чёрное платье и заточили в тюрьму, когда голова её побелела, когда еёоскорблялиизвали„вдовушкой“.Вэтовремяонабылакоролевойещёбольше,чемвтедни,когдаеёокружалиблескивеселье.Мнеонабольшевсегонравитсяименновэтовремя.Онанедрогнулапередревущимитолпами.Онабылаихсильнее—пустьдажеониотрубилиейголову».

Этобыланеноваямысль—Сарауженеразобращаласькней.Этамысльподдерживалаеёвсамыетрудныедни,когданаеёлицепоявлялосьвыражение,непонятноемиссМинчин,апотомувыводящеееёизсебя:ейказалось,чтовглубинедушиСараживётжизнью,котораяподнимаетеёнадостальными.Онасловнонеслышитбранииоскорблений,аеслиислышит,то не обращает на них никакого внимания. Иногда, делая Саре строгий выговор, миссМинчинзамечала,чтотасмотритнанеёспокойно,непо-детски,сгордойусмешкойвглазах.МиссМинчин не знала, что в эти минутыСара про себя говорит: «Вам, миссМинчин, и вголовунеприходит,чтовыговоритевсёэтопринцессе.Стоитмнетолькокивнуть—ивастотчасотправятнаэшафот.Яэтогонеделаюлишьпотому,чтояпринцесса,авы—жалкая,глупая,злаяигрубаяженщина,инеумеетебытьдругой».

Этифантазии чрезвычайно занималии развлекалиСару; странно, но они её утешали, иэто было хорошо. Она никогда не отвечала грубостью или злобой на грубость и злобуокружающих.

«Принцессенадобытьвежливой»,—говорилаонасебе.Когдаслужанки,беряпримерсхозяйкидома,бранилиеёиоскорбляли,Сара,гордоподнявголову,отвечалаимтакучтиво,чтоонисовершеннотерялись.

—Уэтойдевчонкитакиеманеры,будтоонакаксейчасизБукингемскогодворца,[10]—сусмешкойговорилаиногдакухарка.—Я,бывает,нанеёнаброшусь,ноонаникогдасебянезабывает.«Пожалуйста»да«простите»,«будьтетакдобры»да«могуяваспотревожить?»—такисыплетвсякимисловечками.

На следующее утро после встречи с Рам Дассом и его обезьянкой Сара занималась

французским со своими маленькими подопечными. Закончив урок, она собирала тетрадки,размышляя о том, чего только не приходилось делать королям и королевам в изгнании.АльфредуВеликому[11] , например,жена пастуха велела напечь лепёшек; когдаже лепёшкиподгорели,онаотвесилакоролюоплеуху.Вот,верно,испугалась,когдаузнала,ктоэтобыл!ХорошобымиссМинчинузнала,чтоСара—принцесса,настоящаяпринцесса,хотьиходитвхудыхбашмаках!..ПриэтоймысливглазахуСарыпоявилосьвыражение,котороеособеннораздражало мисс Минчин. Мисс Минчин, которая как раз стояла рядом, не могла этогостерпеть:онапришлавярость,подбежалакСареинадавалаейпощёчин—совсемкакженапастуха королю Альфреду. Сара вздрогнула и, пробудившись от своих мечтаний, на мигзастыла. От неожиданности у неё перехватило дыхание. Затем, сама не зная почему, онатихонькорассмеялась.

—Чемувысмеётесь,дерзкая,наглаядевчонка?—вскричаламиссМинчин.Сара уже овладела собой, вспомнив, что она принцесса. Щёки у неё пылали от

нанесённыхейударов.—Ядумала,—ответилаона.—Сейчасжепроситеуменяпрощения,—потребоваламиссМинчин.ПослеминутногоколебанияСараответила:—Яготовапроситьуваспрощениязасмех,еслионвампоказалсяобидным,нонезато,

чтодумала.— О чём вы думали?— вопрошала миссМинчин.— Как вы смеете думать? Что вы

думали?Джесси захихикала и толкнула локтем Лавинию. Ученицы подняли глаза от книжек и

прислушались.КогдамиссМинчиннападаланаСару,онивсегдасинтересомслушали.Сарапоройтакстранноотвечала—исовсемнебоялась!Онаисейчаснеиспугалась,хотящёкиеёгорели,аглазасверкали.

—Ядумала,—ответилаонаучтивоисдостоинством,—чтовысамине знаете,чтотворите.

—Незнаю,чтотворю?—переспросиламиссМинчин,задыхаясьотгнева.— Да, — подтвердила Сара. — И ещё я думала, что бы случилось, если бы я была

принцессойивыбыударилименя…какбыяпоступила?Апотомяподумала,что,будьяпринцессой, вы бы никогда не решились меня ударить, что бы я ни сделала и что бы нисказала.Яподумала,какбывыудивилисьииспугались,еслибывдругузнали…

Саранастолькоживовсёсебепредставилаиговориластакойуверенностью,чтодажемиссМинчинприслушаласькеёсловам.Этойограниченной,лишённойвсякоговоображенияженщине на миг почудилось, что, если Сара говорит так уверенно, значит, за нейдействительностоиткакая-тосила.

—Чтоузнала?—воскликнулаона.—Что?—…чтояивправдупринцессаимогупоступать,какхочу.ДевочкисизумлениемсмотрелинаСару.Лавиниявсемтеломподаласьвперёд,чтобыне

пропуститьнислова.—Ступайтевсвоюкомнату!—вскричала,задыхаясь,миссМинчин.—Сиюжеминуту!

Убирайтесьотсюда!Всемостальнымзанятьсясвоимделом!Сараслегкапоклонилась.—Извините,чтоязасмеялась,есливамэтопоказалосьневежливым,—произнеслаонаи

вышла,оставивмиссМинчинборотьсясосвоимгневом.Девочкипригнулисьнадучебникамиизашептались.—Нет,тызаметила?Заметила,какойунеёбылчуднойвид?—зашепталаДжесси.—Ты

знаешь, я совсем не удивлюсь, если вдруг откроется, что она совсем не та, за кого мы еёпринимаем.Авдругтаконоиесть?!

ГЛАВА12Застеной

Когдаживёшьвбольшомгороде,гдедомастоятводномряду,плотноприлегаядругкдругу, интересно бывает размышлять о том, что говорят и делают за стеной тех комнат, вкоторых ты обитаешь. Сара подчас пыталась представить себе, что кроется за стеной,отделяющей их пансион от дома индийского джентльмена. Это было очень увлекательно!Она знала, что классная примыкала к кабинету индийского джентльмена, и надеялась, чтостенамеждунимидостаточнотолстаяичтошум,которыйпоройподнимаетсяпослеуроков,егонебеспокоит.

—Яужепонемногукнемупривязываюсь,—призналасьонаЭрменгарде.—Мнебынехотелось,чтобыегобеспокоили.Яужесчитаюегосвоимдругом.Иногдатакоеслучается—даже если ты с людьми и словом не перемолвился. Если о них думать, наблюдать их ижалеть,онистановятсятебекакродные.Явсегдатакволнуюсь,когдадокторнавещаетегоподваразанадню!

—Уменямалородных,—задумчивосказалаЭрменгарда.—Ияэтомурада.Мнемоиродныененравятся.Обетёткивечнотвердят:«Ах,Божемой,Эрменгарда!Тытакаятолстая!Тебе нельзя есть сладкое!» А дядюшка вечно меня экзаменует. Возьмёт и спросит: «КогдаЭдвардIIIвступилнапрестол?»—илиещёчто-нибудь.

Сарарассмеялась.—Те,скемтынезнакома,вопросовзадаватьнемогут,—сказалаона.—Яуверена,что

индийскийджентльменвсёравнонесталбыэтогоделать.Нет,мнеоннравится.Большую семью она полюбила потому, что все в ней были такие счастливые, а

индийского джентльмена— за то, что он несчастлив. Было ясно, что он никак не можетоправитьсяпослекакой-тотяжёлойболезни.Накухнеонёмчастосудачили—слугивсегдакаким-то таинственнымобразом все знают.Конечно, онне былиндийцем; он долгожил вИндии,нобылангличанин.Тяжкиеиспытаниявыпалинаегодолю:ончутьбылонепотерялвсёсостояниеиужерешил,чтоегождётразорениеипозор.Онбылтакпотрясён,чтоунегосделалосьвоспалениемозгаиончутьнеумер.Здоровьеегопострадало,хотяемуповезлоисостояниеегоуцелело.Всеегозлоключениябылисвязаныскопями.

—Небоськопи-тобылиалмазные!—сказалакухарка,взглянувискосанаСару.—Нетуж,ясвоисбережениянивкакиекопивкладыватьнебуду—апущевсеговалмазные.Ужмыпронихнаслышаны!

«Ониспытал тоже, чтомойпапочка,—подумалаСара.—И заболел, какпапочка,—толькооннеумер».

Сердцемонавсёбольшетянуласькиндийскомуджентльмену.Когдаеёпосылаликуда-нибудьвечером,онашласрадостью:вдругшторывсоседнемдомеещёнезадёрнули,тогдаможнобудетзаглянутьвегосветлуюуютнуюкомнатуиувидетьсвоегонезнакомогодруга.Если на улице никого не было, она иногда останавливалась и, положив руки на железнуюограду,желалаемуспокойнойночи,словноонмогеёуслышать.

«Возможно, людичто-то чувствуют, даже еслине слышат,—думалаСара.—Добрыемысликак-тодоходятдоних,несмотряназапертыеокнаидвери.Вотисейчасястоюздесьнаулицеижелаювамздоровьяисчастья—ивамивпрямьстановитсялегче,хотявыинезнаетеотчего».

Ионапрошепталатихо,носострастью:

—Мнетаквасжаль!Хотьбыувасбыла«маленькаяхозяюшка»,какумоегопапочки!Она бы за вами ухаживала, как я за ним, когда у него болела голова! Бедняжка! Я бысогласилась быть вашей «хозяюшкой». Спокойной ночи… Спокойной ночи… Храни васГосподь!

И она уходила утешенная — на сердце у неё становилось легче. Такое горячеесостраданиенемогло,казалось,недойтидобольного,которыйобычносиделвхалатепередкаминоми,подперевголовурукой,мрачносмотрелвогонь.Сареказалось,чтоонгорюетнетолькоопрошлом,ноионастоящем.

«У него такой вид, словно его что-то мучает сейчас, — говорила она себе. — Носостояние он не потерял, а от горячки со временем излечится. Его ничто не должно бытревожить.Амеждутемчто-тоесть».

Если и впрямь было что-то, о чём даже слуги не слышали, об этом должен бы знатьмистерМонтморенси(таконаназывалапросебяглавуБольшойсемьи).МистерМонтморенсичасто навещал больного;миссисМонтморенси с детьми тоже его навещали, хотя и не такчасто.Больнойособеннолюбилдвухстаршихдевочек—ДжэнетиНору,техсамых,которыетак встревожились, когда маленький Дональд подал Саре милостыню. Дело в том, чтоиндийский джентльмен вообще питал слабость к детям, особенно к маленьким девочкам.Джэнет иНора тоже его любили и радовались, когда им разрешали нанести ему визит. Вовремяэтихвизитовонивелисебясмирноинешумели—ведьонбылболен.

«Ему так плохо,—жаловаласьДжэнет,—но он говорит, что с нами ему веселее.Мыстараемсяегоподбодрить».

Джэнет была старшейи следила за остальнымидетьми.Это она решала, когдаможнопопроситьбольногорассказатьимпроИндию,этоона,заметив,чтоонустал,уводиладетейи посылала к нему Рам Дасса. Дети любили Рам Дасса. Уж он бы нарассказал им всякихисторийпроИндию,еслибумелговоритьпо-английски.

Настоящее имя индийского джентльмена было мистер Кэррисфорд. Джэнет как-топоведаламистеруКэррисфордуослучаес«беднойдевочкой,котораяненищенка».Оноченьзаинтересовался ею, в особенности после того, как услышал от Рам Дасса о проделкеобезьянки.РамДассрассказалсвоемугосподину,вкакойубогойобстановкеживётСара—голыйпол,стеныстрещинами,ржавыйкамин,вкоторомдажевхолоднуюпогодунебылоогня,жёсткаяузкаяпостель.

Выслушавэтотрассказ,мистерКэррисфордсказалсвоемуповеренному.—Хотел бы я знать, Кармайкл, сколько у нас по соседству таких чердаков и сколько

несчастныхслужанокспят,какэтадевочка,натакихжёсткихпостелях,втовремякакяглазне могу сомкнуть на своих пуховых подушках. Ах, как меня тяготит моё богатство. Ведьбольшаяегочастьпринадлежитнемне!

— Дорогой друг, — отвечал бодрым голосом мистер Кармайкл, — чем скорее выперестанете себя терзать этими мыслями, тем будет лучше для вас. Да обладай вы всемибогатствами обеих Индий[12], вы не смогли бы всем помочь! Если бы вы даже решилиобставитьвсечердакипососедству,всёравноосталисьбычердакинавсехдругихулицахиплощадях.Чтотутподелаешь!

МистерКэррисфордпомолчал,кусаяногтииглядянаяркийогонь,пылающийвкамине.—Каквыдумаете,—наконецмедленнопроизнёсон,—неужелита,другаядевочка…о

которойявсегдадумаю…неужелионатожемоглабыдойтидотакогожеположения,какнашабеднаямаленькаясоседка?

Мистер Кармайкл с тревогой взглянул на него. Он знал, что подобные мысличрезвычайноопасныдляздоровьяирассудкамистераКэррисфорда.

—Еслидевочка,учившаясявпансионемадамПаскальвПариже,—та,когомыищем,—отвечалонмягко,—тоонапопалавхорошиеруки.Этооченьсостоятельнаярусскаячета,другихдетейунихнет.МадамПаскальговорит,чтоониудочерилидевочку,потомучтотабылалюбимойподругойихдочки,котораяумерла.

—Иэтаглупаяженщинадажеихадресаневзяла!—вскричалмистерКэррисфорд.МистерКармайклпожалплечами.— Мадам Паскаль, женщина расчётливая и практичная, верно, обрадовалась, что

избавиласьотдевочки,оставшейсяпослесмертиотцабезсредствксуществованию.Такиеособынеинтересуютсябудущимдетей.Аэтибогатыерусскиеуехалисдевочкойнеизвестнокуда.

—Новыговорите:«если»этотадевочка,которуюмыищем.«Если»!Мынеможембытьвэтомуверены.Даифамилиянесовсемта…

— Мадам Паскаль произносит её на французский лад, — возможно, дело только впроизношении.Авсёостальноенаудивлениесходится.Отецдевочки—английскийофицер,служившийвИндии;послесмертиженыонпоместилсвоюосиротевшуюдочьвпарижскийпансион. Он умер скоропостижно, потеряв всё своё состояние. — Мистер Кармайкл наминутузадумался,словновголовуемупришлановаямысль.—Авыуверены,чторебёнкаотдаливпарижскийпансион?Именновпарижский?

—Мой дорогой друг,— с горечью воскликнул мистер Кэррисфорд,— я ни в чём неуверен.Я никогда не видел ни этой девочки, ни еёматери.Я очень любилРальфаКру,мывместе учились в школе, но с тех пор не виделись, пока не встретились в Индии. Я былсовершеннопоглощёнсвоимикопями.Онтоже.Переднамиоткрывалисьтакиеграндиозныеперспективы,чтомысовсемпотеряли головы.Ниочёмдругоммыне говорили.Я толькознал,чтодевочкуотправиливкакой-топансион.Сейчасянемогудажевспомнить,откудаяэтоузнал.

Мистер Кэррисфорд пришёл в волнение. Он всегда приходил в волнение, когдавспоминалогорестныхсобытияхпрошлого,—воспалениемозгаоченьегоослабило.

МистерКармайклстревогойследилзаним.Емухотелосьзадатьнескольковопросов,носделатьэтоследовалоосторожно,чтобынеразволноватьбольногоещёбольше.

—Ноувасестьоснованияполагать,чтодевочкуотослалиименновПариж?—Да,—отвечалмистерКэррисфорд.—Еёматьбылафранцуженка,имнеговорили,что

онахотела,чтобыдевочкаполучилаобразованиевПариже.—Да,—согласилсямистерКармайкл,—тогдаэтоболеечемвероятно.Мистер Кэррисфорд подался вперёд и с жаром произнёс, ударяя по столу исхудавшей

рукой:—Кармайкл,япростодолженеёнайти.Еслионанеумерла,тоонаживётгде-то.Если

онаосталасьбезденегибездрузей—этомоявина.Развеямогувыздороветь,когдаденьиночьменягложетмысльобэтомребёнке?Скопямивсёналадилось—ониоправдалинашисамыефантастическиеожидания,адочкабедногоКру,возможно,побираетсянаулицах!

—Да нетже, нет,— возразилКармайкл решительно.—Постарайтесь не волноваться.Утешайтесебятем,что,когдамыеёнайдём,вывручитеейогромноесостояние.

— Как я мог пасть духом, когда все решили, что мы не продержимся? — застоналКэррисфордв отчаянии.—Я, верно,непотерялбы головы, еслибыотвечаллишь за своиденьги.Нонамнележалаответственностьизачужиевклады.БеднягаКрувложилвкопивсё—всёдопоследнегопенни!Онмнедоверял—онменялюбил.Онумерсмысльюотом,чтояегоразорил…я…ТомКэррисфорд,скоторымонигралвИтоне[13]вкрикет!Какимябылнегодяемвегоглазах!

—Неупрекайтесебятакгорько.—Яупрекаюсебянезато,чтонашепредприятиечутьнелопнуло,—азато,чтомне

недосталомужества.Ябежал,словноворимошенник,потомучтонесмелпоглядетьвлицосвоемулучшемудругуисказатьему,чтояразорилегоиегодочь.

ДобросердечныйКармайклположилбольномурукунаплечо.—Выубежали,потомучтовашрассудокневыдержалэтихмукинапряжения,—сказал

он.—Увасуженачиналсябред.Еслибнеэто,выбыосталисьипринялибой.Всегодвадняспустя у вас сделалось воспаление мозга, вы так метались в бреду, что вас пришлосьпривязатькбольничнойкойке.Вспомните!

Кэррисфордуронилголовунаруки.—Боже,этоправда,—сказалон.—Ясходилсумаотстраха.Янеспалнеделями.Вту

ночь, когда я бежал из дома, мне чудилось, что меня окружают какие-то твари, которыестроятгримасыихохочутнадомной.

—Вотвидите,—сказалмистерКармайкл.—Развечеловекнагранивоспалениямозгаможетздравосудитьочём-то?

НоКэррисфордпокачалголовой.—Когдасознаниекомневозвратилось—бедныйКруужележалвмогиле.Аяничегоне

помнил. Прошло немало месяцев, прежде чем я вспомнил о девочке. Но и тогда как-тосмутно,словновтумане.—Онсмолкипотёррукойлоб.—Такоебываетсомнойисейчас,когдаяпытаюсьчто-топрипомнить.НоведьКрунавернякаговорилмне,вкакуюшколуонеёпослал.Каквыполагаете?

—Возможно,онинеговорилничегоопределённого.Выдаженезнаетеименидевочки.—Онобычно звал её своей«маленькойхозяюшкой»—странноеимядлядевочки!Но

этинесчастныекопизанималивсенашимысли—мыниочёмбольшенеговорили.Еслиониназывалшколу,тоязабыл…забыл.Атеперьужмненикогданевспомнить!

—Полноте!— сказал мистерКармайкл.—Мы ещё найдём эту девочку. Будем искатьэтихдобрыхрусских,окоторыхнамрассказаламадамПаскаль.Ейпомнилосьпочему-то,чтоониживутвМоскве.Чтож,попробуемискатьеётам.ЯпоедувМоскву.

—Еслибуменябылисилы,ябыпоехалсвами,—сказалКэррисфорд,—ноямогулишьсидеть, закутанный, перед камином и смотреть в огонь.Мне чудится, что оттуда на меняглядитмолодойивесёлыйРальфКру.Онсловновопрошаеточём-то.Иногдаявижуеговосне—онстоитпредомнойи задаётвсё тотжевопрос.Выдогадываетесь,очёмонменяспрашивает,Кармайкл?

—Несовсем,—тихоответилмистерКармайкл.— Он говорит: «Том, старина… где же моя маленькая хозяюшка?» — Мистер

Кэррисфорд схватилКармайкла за руку.—Я должен ему ответить!Я должен ответить!—произнёсон,невыпускаярукиповеренного.—Помогитемне…помогитемнееёнайти!

АподругуюсторонустенысиделаСараибеседоваласМельхиседеком,которыйявилсязаужиномдлясебяисвоейсемьи.

— Нелегко мне было сегодня вести себя, как подобает принцессе, Мельхиседек, —говорила она. — Труднее обычного. Чем на улице холоднее и больше грязи, тем труднееоставаться принцессой. Когда Лавиния увидала мою юбку, забрызганную грязью, изасмеялась,мнетакихотелосьейкое-чтосказать—яелесдержалась.Прикусилаязык—исмолчала.Днёмбылотакхолодно,Мельхиседек,даивечерпромозглый.

Ионаопустилаголовунаруки—оначастотакделала,когдаоставаласьодна.—Ах,папочка!—шепнулаона.—Скольковременипрошлостехпор,какябылатвоей

«хозяюшкой»!..

Вотчтопроисходиловтотденьпообестороныстены.

ГЛАВА13Однаизмногих

В тот год зима выдалась холодная. Порой, когда Сару посылали куда-нибудь, ейприходилосьидтипоснегу;апоройснегтаялисмешивалсясгрязью—иэтобылоещёхуже;поройжестоялтакойгустойтуман,чтофонаринаулицахгореливесьдень,иЛондонказалсяСаре такимже, как несколько лет назад, когда она ехала с отцом вшколумиссМинчин.Втакие дни окна в доме Большой семьи сияли так заманчиво и уютно, а из кабинетаиндийскогоджентльменападалтакойяркийитёплыйсвет.ТеперьужеСаранесмотреланазакаты и восходы; даже звёзды, как ей казалось, показывались редко. Над городом низконависли тучи; они были тогоже цвета, что и грязь на улицах, и из них то и дело хлесталдождь.Дажееслинебылотумана,вчетыречасаужетемнело.Поднимаясьзачем-нибудьначердак, Саре приходилось зажигать свечку. Кухарка и служанки ходили мрачные, ко всемупридиралисьитоиделосрывализлонаБекки.

—Небудьвас,мисс,—как-то,чихая,сказалаБекки,поднявшиськСареначердак,—небудь вас в соседней камере, я бы просто умерла. Здесь теперь самая настоящая тюрьма,правда? Хозяйка — ну вылитый тюремщик! На поясе у неё, как вы говорили, огромныеключи. Да и кухарка — точь-в-точь тюремщик. Расскажите мне ещё что-нибудь, мисс…Раскажитемнепроподкоп,которыймыпрорылиподстеной.

—Нет,ятеберасскажучто-нибудьпотеплее,—отвечалаСара,дрожа.—Принесисвоёпокрывалоизавернисьвнего,аязавернусьвсвоё,сядемрядышкомнакровать,иярасскажутебе про тропический лес, где прежде жила обезьянка индийского джентльмена. Когда явижу, как она сидит у окошка и так печально глядит на улицу, я всегда знаю, что онавспоминаеттропическийлес,гдекачаласьнакокосовыхпальмах.Интересно,ктоеёпоймалиосталисьлиунеёвлесудетки,которымонаприносилаорехи?

—Мнеужетеплее,мисс,—произнесласблагодарностьюБекки.—Знаете,иногдадажеБастилиякажетсямненетакойхолодной,когдавыпронеёрассказываете.

—Этопотому, что ты тогда отвлекаешься,—отвечалаСара, натягиваяпокрывалопосамыеуши.—Яэтодавнозаметила.Когданамплохофизически,надозаставитьсебядуматьочём-тодругом.

—Авытакможете,мисс?—спросилаБекки,глядясвосхищениемнаСару.Саранамгновениезадумалась.—Иногдамогу,аиногданет,—призналасьона.—Еслиполучается,тогдавсёхорошо.И

знаешь,чтоятебескажу?Еслибымыпобольшепрактиковались,унасбывсегдаполучалось.Впоследнеевремяямногопрактиковалась,имнеужетеперьотвлекатьсялегче,чемраньше.Когдавсёплохо…оченьплохо…яизовсехсилвспоминаю,чтояпринцесса.Ясебеговорю:«Я принцесса, я сказочная принцесса, и потому никто меня не может обидеть и ничто—огорчить». — Она засмеялась и прибавила: — Ты даже не знаешь, как это помогаетотвлечься…

Саре нередко приходилось заставлять себя думать о чём-то другом; ещё чаще ейприходилось напоминать себе, что она принцесса. Особенно трудно это было в одинненастныйдень,который,каконаполагала,запомнитсяейнавсегда.

Несколько дней кряду беспрерывно лил дождь; на улицах стоял липкий промозглыйтуман;былохолодноискользко;подногамирасползаласьгрязь,липкаялондонскаягрязь,анаднейнавислапеленаизтуманаимелкогодождя.Разумеется,Сарунесколькоразпосылали

куда-тоособеннодалеко—этовсегдаслучалосьвтакиедни.Сноваисновавыходилаонапод дождь, так что в конце концов совсем промокла. Старые перья на её нелепойшляпкеповисли и казались ещё нелепее, а стоптанные башмаки до того пропитались влагой, чтоводахлюпалаивытекалаизнихчерезкрай.ВдобавокковсемуСаравтотденьосталасьбезобеда,потомучтомиссМинчинрешилаеёнаказать.Саратакусталаипромёрзла,чтолицоунеё посинело; прохожие глядели на неё с состраданием. Но она этого не замечала. Онаспешила по улицам, стараясь думать о чём-нибудь другом. Это было очень важно. Изпоследних сил она пыталась что-то «вообразить». Только на этот раз это было гораздотруднее, чем раньше; раз или два ей даже показалось, что стало ещё холоднее. Но она несдавалась.Жидкаягрязьзаливалаеёрваныебашмаки,аветерсловностаралсясорватьснеётонкуюнакидку,ноонабеззвучношептала,нешевелягубами,говориласамасебе:

—Предположим,чтоодежданамнесухая.Предположим,чтонамнепрочныеботинки,длинноетолстоепальтоишерстяныечулки.Изонтик.Иещёпредположим…предположим,что,проходямимобулочной,гдепродаютгорячиебулки,явдругнахожушестьпенсов—ичьиони,неизвестно.Тогдаязахожувбулочную,покупаюшестьгорячихбулочекисъедаюиходнузадругой.

Странныевещипроисходятиногда.Вовсякомслучае,сСаройслучиласьстраннаяистория.Она как раз собиралась перейти улицу. Грязь была ужасная, ей приходилось чуть ли не

брестипонейвброд.Сараизовсехсилстараласьнайтипереходполучше,давсёнапрасно,пробираясьпобулыжникам,онасмотреласебеподноги,ивдруг,ужесовсембылоступивнатротуар, она заметила, что у края тротуара что-то блестит. Это была серебряная монетка,маленькая серебряная монетка— прохожие затоптали её в грязь, но она всё ещё немногопоблескивала.Правда,этобыламонетканевшесть,авчетырепенса.

ВтотжемигСарасхватилаеёпосиневшейрукой.—Ах!—вскричалаона.—Этоправда!Правда!И,подняв глаза,посмотреланалавку, котораябылапрямопередней.Поверители, это

оказаласьбулочная!Толстая,приветливая,румянаябулочницавэтуминутукакразставилаввитрину поднос с дивными, горячими — только что из печи! — булочками. Большими,пышными,блестящимибулочкамискоринками![14]

У Сары закружилась голова— от удивления, от вида булочек и от чудесного запахатёплогохлеба,которыйдоносилсяизподвальногоокнабулочной.

Саразнала,чтоможетсмеловзятьмонетку.Онаужедолголежалавгрязи,ипотерявшийдавноскрылся.Заденьздесьпрошлостольколюдей!

«Но, может, её потеряла хозяйка булочной? Надо спросить», — прошептала про себяСара.

Онаподошлакбулочной,занеслабылоногунаступеньку—иостановилась.Она увидела небольшую фигурку в лохмотьях, из-под которых виднелись маленькие

красные от холода ноги, покрытые грязью. Из лохмотьев выглядывала копна спутанныхволос и грязное личико с большими, запавшими от голода глазами. Девочка пыталасьприкрыть ноги своим рваным платьем, но оно было слишком коротко; вид у неё был ещёболеенесчастныйизаброшенный,чемуСары.

Сарасразупоняла,чтодевочкаголодна,—ейсталоеёжаль.«Вот,—подумалаона,—однаизмногих.Онахочетестьбольше,чемя».ДевочкавзглянуланаСаруислегкаотодвинулась,чтобыдатьейпройти.Онапривыкла

всем давать дорогу и знала, что, если её увидит полицейский, он велит ей: «Проходи, незадерживайся!»

Саразажалаврукемонеткуинамгновениезамешкалась.Потомспросила:—Тыголодна?Девочкавлохмотьяхприжаласькстене.—Атонет?—отвечалаонахрипло.—Ещёкак!—Разветынеобедала?—сказалаСара.—Необедала.—Ионаещётеснееприжаласькстене.—Инезавтракала…инеужинала.

Вообщеничегонеела.—Скакихпор?—Незнаю.Сегоднянееланичего…Ужяпросила,просила,нониктонеподал.От одного вида этой девочки Саре стало не по себе, она ещё острее почувствовала

голод.Нохотянасердцеунеёбылотяжело,странныемыслипроносилисьвеёголове.«Еслияпринцесса,—думалаСара,—еслияпринцесса…Когдапринцесслишаливсегои

изгонялииздворца,онивсегдаделились…сбедняками…есливстречаликого-то,ктобылещёбеднееиголоднееих.Принцессывсегдаделились.Булочкастоитпенс.Еслибыянашлашестипенсовик,ябысъелашестьбулочек.Намобеимненаесться.Новсёжелучшетак,чемничего».

—Подождиминутку,—сказалаонанищенке.И вошла в булочную. Там было тепло и вкусно пахло. Хозяйка как раз собиралась

выставитьввитринуещёодинподноссгорячимибулочками.—Простите,—сказалаСара,—невылипотеряличетырепенса?Серебрянуюмонетув

четырепенса?Ионапротянулахозяйкеэтужалкуюмонетку.Хозяйка взглянула на монету, а потом на Сару — на её сосредоточенное лицо и

вымокшуюпотрёпаннуюодежду,которая,однако,быласшитаизхорошейткани.—Нет-нет,—сказалаона.—Выеёнашли?—Да,—ответилаСара.—Утротуара.—Оставьтееёсебе,—сказалахозяйка.—Может,онатамужецелуюнеделюлежала.Бог

знает,ктоеёпотерял.Теперьужегоненайти.—Язнаю,—согласиласьСара,—ноярешиланавсякийслучайспроситьвас…— Редко кто так бы поступил, — заметила хозяйка, глядя на Сару с недоумением и

интересом.—Хотите что-то купить?— прибавила она, увидав, что Сара поглядывает набулочки.

—Да,дайтемне,пожалуйста,четыребулочки,—сказалаСара.—Вонте,чтопопеннизаштуку.

Хозяйкаподошлаквитринеиположилабулочкивбумажныйпакет.Саразаметила,чтоонакладётнечетыре,ашестьбулочек.—Простите,япросилачетыре,—сказалаона.—Уменявсегочетырепенса.—Аяприбавлюдведляровноговеса,—произнесласердечнаяхозяйка.—Вы,может,их

скушаетекак-нибудь.Выведь,верно,проголодались?ПередглазамиуСарыпоплылтуман.—Да,—ответилаона.—Яоченьпроголодалась,и я вамоченьпризнательна завашу

доброту.А…Она собиралась сказать: «А возле булочной сидит девочка, которая проголодалась ещё

больше,чемя».Новэтуминутувбулочнуювошлонесколькопокупателей,ивсеониоченьспешили,так

чтоСаратолькопоблагодарилаещёразхозяйкуивышла.Девочкавсёещёсидела, скорчившисьвуголкевозлевхода.Всвоихмокрыхигрязных

лохмотьяхонавыгляделаужасно.Онатупо,страдальческигляделапрямопередсобой,иСаразаметила,чтоонасмахиваетзагрубевшейчёрнойрукойслёзы,внезапновыступившиеунеёизглаз.Оначто-тобормоталапросебя.

Сара открыла пакет и вынула из него горячую булочку. Её собственные закоченевшиепальцыуженемногосогрелисьотпакетасбулочками,которыйонадержалавруках.

— Смотри-ка, — окликнула девочку Сара и положила булочку ей на колени, — вотбулочка,онагорячаяивкусная.Съешь,итебебудетлегче.

БеднаянищенкаиспуганнопосмотреласнизувверхнаСару,словноневерясобственнымглазам;потомвдругсхватилабулочкуисталажаднозапихиватьеёсебеврот.

—Господи!Господи!—твердилаонахрипло.—Неужели?!Саравынулаещётрибулочкииположилаихдевочкенаколени.«Онаголоднееменя,—сказалаонапросебя.—Онапростоумираетсголоду».Норукаеёзадрожала,когдаонаклалачетвёртуюбулочку.«Яженеумираю»,—сказаласебеСараиположилапятуюбулочку.Маленькаялондонскаядикаркахваталаижадножевала;онатакизголодалась,чтодаже

непоблагодарилаСару,когдатаповернулась,чтобыуйти.Ведьеёнеучилиманерам.Этобылпростобедныймаленькийзверёк.

—Прощай,—молвилаСара.Перейдя улицу, она оглянулась. Держа в каждой руке по булочке, девочка вдруг

перестала жевать и посмотрела на неё. Сара кивнула ей — девочка устремила на неёнедоумевающий взгляд, а потом дёрнула в ответ лохматой головой. Она долго смотрелавследСаре,покатанескрыласьизвиду.

Вэтуминутухозяйкаподошлакокнубулочной.—Господи,помилуй!—вскричалаона.—Да этадевочкаотдалабулочкинищенке!А

ведьсамабылатакголодна.Хотелабыязнать,почемуонаэтосделала!Хозяйкавраздумьепостоялауокна.Любопытствоеёодолело.Онаподошлакдверии

заговориласнищенкой.—Ктотебедалэтибулочки?Девочкакивнулавсторонууходящейфигурки.—Ачтоонасказала?—спросилахозяйка.—Спросила,хочулияесть,—отвечаладевочкахрипло.—Атычтоответила?—«Ещёкак!»—Тогдаонавошла,купилабулочкиидалатебе,да?Девочкакивнула.—Сколькожонатебедала?—Пять.Хозяйказадумалась.—Себеоставилавсегоодну,—проговорилаонатихо.—Амоглабывсешестьсъесть—

япоглазамвидала.Онапогляделанамелькавшуювдалималенькуюфигуркувизношенноммокромплатье.

Странноебеспокойствоовладелоею.—Какжаль, что она так быстро ушла,— сказала хозяйка.—Я бы ей целую дюжину

булочекдала,клянусьБогом!Онаповернуласькнищенке.—Тыещёголодна?—спросилаона.—Явсегдаголодна,—ответилата,—толькотеперьнетаксильно.

—Зайдикомне,—сказалахозяйкаиоткрыладверьбулочной.Девочка встала и нерешительно вошла. Её приглашали в тёплую лавку, полную хлеба!

Нет,этобылоневероятно.Онанезнала,чтосейчасбудет,ноейбыловсёравно.—Садись, погрейся,— сказала хозяйка, указав на огонь, пылавший в камине в задней

комнате.— Слушай! Когда будешь голодна, ты всегда можешь прийти сюда и попроситьломотьхлеба.КлянусьБогом,ятебевсегдаегодам—радитойдевочки,чтоздесьбыла.

Последняя булочка немного утешила Сару. Всё лучше, чем ничего, к тому же булочкабыла, по крайней мере, горячая. Сара на ходу отламывала от неё по кусочку и медленножевала,чтобыподольшепродлитьудовольствие.

«Что, еслиэтабулочкаволшебная,—говорилаонапросебя,—икаждыйкусочекэтоцелыйобед.Такя,пожалуй,объемся».

Ужесовсемстемнело,когдаСарадобраласьнаконецдоплощади,гденаходилсяпансиондля благородных девиц. В домах уже горели огни. В окнах комнаты, где ей нередкоудавалосьувидетьчленовБольшойсемьи,ещёнеспустилишторы.Обычновэтовремядняджентльмен, которого Сара называла про себя мистером Монтморенси, располагался вбольшомкресле, авокругтеснилисьдети—ктосиделунегонаколенях,ктомостилсянаручкахкресла,ктостоял,прислоняськегоплечу,ивсеониболталиисмеялись.Нонаэтотраз, хотя все были в комнате, мистер Монтморенси в кресле не сидел. В комнате цариласуматоха.МистерМонтморенси,судяповсему,собиралсявдорогу.Уподъездастоялакаретас привязанным сзади вместительным чемоданом. Дети теснились вокруг отца, болтали ижались к нему. Мать стояла рядом и что-то говорила, словно задавала мужу последниевопросы. Сара постояла перед окном, наблюдая, как мистер Монтморенси поднимал ицеловалмалышей,апотомнагнулсяирасцеловалстаршихдетей.

«Интересно,надолголионедет,—думалаСара.—Чемоданвместительный.Ах,каконибудутбезнегоскучать!Мнетожебудетбезнегоскучно—хотьонинеподозреваетомоёмсуществовании».

Когда дверь отворилась, Сара, вспомнив о поданной ей монете, отошла в сторону. Ейбыловидно,чтомистерМонтморенсивышелиздверейиостановилсясостаршимидетьминапороге.Тёплыйсвет,падавшийизхолла,освещалвсюгруппу.

—АвМоскветеперьснег?—спросиладевочкапоимениДжэнет.—Ивсёзаледенело?— Ты будешь ездить на дрожках? — спросил ещё кто-то из детей. — А царя ты

увидишь?—Ябудувамписатьобовсём,чтоувижу,—отвечалмистерМонтморенсисосмехом.—

Пришлювамоткрыткисизображениеммужиковивсегопрочего.Ну,атеперьбегитевдом.Вечер ужасно сырой. Я бы охотнее остался с вами, чем ехать в Москву. До свиданья! Досвиданья,голубчики!ДахранитвасГосподь!

Ионсбежалпоступенькамипрыгнулвкарету.—Еслинайдёшьдевочку,передайейотнаспривет,—закричалГайКлэренсизапрыгал

наковрикеупорога.Апотомонивошливдомизакрылизасобойдверь.— Нора, ты видела «девочку, которая не нищая»? — спросила Джэнет, когда все

вернулисьвдом.—Онабылатакаязамёрзшая!Язаметила,чтоонастоитисмотритнанас.Мамаговорит,чтоплатьеей,верно,отдалкто-тобогатый,нооноужесовсемизносилось.Еёвечнокуда-топосылаютвтакуюужаснуюпогоду!Идажеповечерам!

Сара перешла на другую сторону сквера и, дрожа от холода и усталости, подошла кпансиону.

«Окакойэтодевочкеониговорили?—думалаона.—Когоонищет?»

Она спустилась по ступенькам, ведущим в кухню, прижимая к себе корзинку, котораяказалась ей такой тяжёлой. А мистерМонтморенси спешил в это время к поезду, которыйдолженбылотвезтиеговМоскву,гдеонсобиралсяискатьпропавшуюдочкукапитанаКру.

ГЛАВА14ЧтовиделислышалМельхиседек

Втотжедень,покаСарынебылодома,начердакепроисходилочто-тостранное.ОдинлишьМельхиседеквсёвиделислышал,ноонтакперепугался,чтопоскорейубежалвсвоюнорку и притаился там, дрожа от страха, и лишь иногда выглядывал украдкой. Ему былолюбопытноузнать,чтожепроисходит.

Когда рано утром Сара ушла, на чердаке стало тихо, только дождь мерно стучал покрыше и оконному стеклу. Мельхиседек совсем заскучал; но когда дождь перестал ивоцариласьполнаятишина,онрешилвыйтинаразведку,хотяопытемуиподсказывал,чтоСараещёнескоровернётся.Онпобегалпочердаку,обнюхиваявсеуголки,инашёлкорочку,непонятнокаксохранившуюсяотегопоследнегоужина,каквдругнакрышераздалсякакой-тошум.Онзамерисбьющимсясердцемприслушался.Шаги!Вотониприближаются…ониужеуокна!Окнотихоотворилось.Вкомнатузаглянултемнолицыйчеловек;занимвиднелсядругой.Двачеловекамолчастоялинакрыше,осторожноисинтересомприглядываясь.Ониявнособиралисьвлезтьвкомнатучерезокно.ОдинизнихбылРамДасс,авторой,молодой,служилуиндийскогоджентльменасекретарём;ноМельхиседек,конечно,этогонезнал.Онзнал только, что эти двое нарушили тишину и уединение чердака. Когда же темнолицыйлегкоибесшумноспрыгнулнапол,Мельхиседекповернули совсехногбросилсявнорку.Беднягаперепугалсянасмерть.Сарыондавнонебоялся:онзнал,чтоеслионачтоикидает,тотолькокрошки,иникогданекричит,алишьтихонько,призывносвистит.Нонезнакомыемужчины…нет,этобылоопасно.Мельхиседекпритаилсявнорке,усамоговхода,стревогойпоглядываявщель.Неберусьвамсказать,многолионпонялизразговора,которыйуслышал;нодажееслибыонвсёпонял,тоосталсябывтомженедоумении.

Секретарь, молодой и ловкий, неслышно спрыгнул вслед за Рам Дассом на пол— онуспелувидетькончикхвостаубегающегоМельхиседека.

—Тамкрыса?—спросилоншёпотомРамДасса.—Да,крыса,сахиб,—тожешёпотомотвечалРамДасс.—Ихтутмного.Молодойчеловексодрогнулся.—Какэтодевочкаихнебоится!—воскликнулсекретарь.РамДассразвёлрукамиипочтительноулыбнулся.Онвыступалвроличеловека,хорошо

знающегоСару,хотявиделеёвсегоодинраз.—Эта девочка всех тварей любит, сахиб,— отвечал он.—Она не похожа на других

детей.Яеёвижу,когдаонаменяневидит.Поночамячастопробираюсьпокрыше,чтобыпосмотреть,здоровалиона.Изсвоегоокнаязанейслежу,когдаонаотоминеподозревает.Она залезает на стол и смотрит в окно на небо, словно небо ей что-то говорит. Воробьислетаются на её зов. В своём одиночестве она приручила эту крысу. К ней за утешениемприходитюная рабыня, что живёт в этом доме. Её тайком навещает маленькая девочка; адругая,постарше,еёбоготворитиготоваслушатьеёрассказычасами.Всёэтоявидел,когдатайком пробирался к её окну. Но хозяйка этого дома — злая женщина, она обращается сдевочкойкакспарией,хотятадержитсятак,словновеёжилахтечёткоролевскаякровь!

—Ты,какяпогляжу,многознаешьобэтойдевочке,—заметилсекретарь.—Я знаюкаждыйдень еёжизни,—отвечалРамДасс.—Я знаю, когдаонауходити

когдавозвращается;еёпечальиеёскромныерадости;холодиголод,которыееёмучают.Язнаю,каконасидитпоночамнадкнигами;знаю,какеётайныедрузьяпрокрадываютсякней

ионавеселеет,каквеселеютдетидажевтискахнищеты,потомучтоонаможетпоболтатьснимиивтихомолкупосмеяться.Еслибоназаболела,ябыузналобэтоми,еслибытолькоэтобыловозможно,тотчаспришёлейнапомощь.

—Тыуверен,чтосюда,кроменеё,никтонезаходит?Асамаонаневернётся?Еслионавдругнасздесьзастанет,онаперепугается,ипланКэррисфорда-сахибарасстроится.

РамДасснеслышноподошёлкдвериивсталвозленеё.—Сюданиктонеподымается,сахиб,—сказалон.—Онаушласкорзинойидолгоещё

не вернётся. Если я стану здесь, я услышу шаги, как только она начнёт подыматься споследнейплощадки.

Секретарьвынулизнагрудногокарманакарандашиблокнот.—Смотриже,непропусти,—распорядилсяон.Иначалмедленноибеззвучнообходить

жалкуюкаморку,что-тобыстрозаписываявблокноте.Сначала он подошёл к узенькой кровати, пощупал рукой матрас и вскрикнул от

удивления.— Жёсткий, как камень! Нужно заменить его как-нибудь, когда её не будет дома.

Придётсяэтосделатьвдругойдень.Сегоднянеуспеть.Онприподнялпокрывалоивзглянулнаплоскуюподушку.—Покрывало выцветшее и старое, одеяло тонкое, простыни все в заплатах,— сказал

он.—Каковоребёнкуспатьв такойпостели?Аещёназываютсвойдомреспектабельным!Камин,верно,целуювечностьнетопили,—прибавилон,взглянувнаржавуюрешётку.

—Стехпор,какяздесь,—отвечалРамДасс,—нетопилиниразу.Хозяйказдесьнеизтех,ктодумаетодругих.

Секретарьбыстрописалвблокноте.Оторваллисток,спряталеговнагрудныйкарманиподнялглаза.

—Странныймывыбралипуть,—сказалон.—Чейэтоплан?РамДасссклонилвзнакизвиненияголову.—Долженпризнать,чтосначалаонпришёлв головумне,—сказалон,—хотясперва

этобылавсеголишьмечта.Ялюблюэтудевочку;обамыодиноки.Онанередкофантазируетвслух, когда её навещают тайком друзья. Как-то вечероммне было грустно, я лежал возлераскрытого окна и прислушивался. Она говорила о том, какой уютной могла бы стать этакомната, если б её как следует обставить. Она словно видела всё, о чём говорила, ипостепенно ободрилась и согрелась. Это была её фантазия, но на следующий день, когдасахибплохосебячувствовалигрустил,ярассказалемуобэтом,чтобыегоразвлечь.Тогдаэтобылапростомечта,носахибуонапонравилась.Онзаинтересовалсядевочкойисталменярасспрашивать. Ему приятно было слушать о том, что она делает. Наконец он начал судовольствиемразмышлятьотом,какпревратитьеёфантазиивреальность.

—Тыдумаешь,этоможносделать,покаонаспит?—спросилсекретарь.—Авдругонапроснётся?

Очевидно,планувлёкмолодогосекретарянеменее,чеммистераКэррисфорда.—Я могу ступать так, словно подошвы у меня из бархата,— отвечал РамДасс,— а

дети, даже когда они несчастны, спят крепко. Я мог бы не один раз за ночь зайти в этукомнату—ионабыдаженепошевельнулась.Есликто-тобудетподаватьмневещивокно,ясделаювсё,покаонаспит.Аутромпроснётся—ирешит,чтоздесьпобывалволшебник.

Онулыбнулся,словносердцерадостнозабилосьунеговгруди;секретарьответилемуулыбкой.

—Этобудетпоходитьнасказкуиз«Тысячииоднойночи»,—сказалон.—Такоемогпридумать только тот, кто родился на Востоке. Тут нет ничего общего с лондонскими

туманами.РамДассисекретарьвскореудалились—кпревеликойрадостиМельхиседека,которому

их тихиеречиказалисьнеоченьпонятными, апотому зловещими.Молодого секретаря всёзанимало: камин, пол, шаткая скамеечка, столик, стены, которые он даже потрогал рукой.Обнаружив,чтовстенукое-гдевбитыгвозди,онявнообрадовался.

—Нанихможнобудетчто-топовесить,—сказалонРамДассу.Тотзагадочноулыбнулся.—Вчера, пока её не было,—отвечал он,—я влез сюда, захватив с собойнебольшие

острыегвозди,которыевходятвстенубезмолотка.Яихповсюду,гденужно,натыкал.Ониготовы.

Наконецсекретарьобвёлглазамикомнатуиспряталблокнотвкарман.—Чтож, я, кажется, всё записал,—сказал он.—Можноидти.УКэррисфорда-сахиба

доброесердце.Какжаль,чтооннеможетнайтипропавшуюдевочку!—Еслибоннашёлеё,силывернулисьбыкнему,—заметилРамДасс.—Возможно,его

Богещёпоможетемунайтиэтудевочку.ЗатемсекретарьиРамДассвыскользнуливокнотакжебесшумно,какпроникливнего.

Убедившись, что они ушли,Мельхиседек облегчённо вздохнул и, рискнув через несколькоминутвылезтиизнорки,забегалпополувнадежденато,чтодажетакиестрашилы,какэтидвое,моглипринестинесколькокорочекиброситьодну-другуюнапол.

ГЛАВА15Волшебство

Проходямимососеднегодома,Сараувидала,чтоРамДассзакрываетставнивзнакомуюейкомнату.

«Давно я не была в приятной комнате,— подумалось ей.— Только смотрю на них вокно».

В комнате индийского джентльмена, как всегда, горел огонь, а сам он сидел передкамином,опустивголовунаруку.Видунегобылгрустныйизадумчивый.

«Бедняжка!—подумалаСара.—Интересно,очёмондумает».Воточёмдумалвэтуминутуиндийскийджентльмен.«Предположим… предположим…— проносилось у него в голове,— что Кармайклу

удастся найти этих людей в Москве. Но ведь девочка, которую они забрали из пансионамадамПаскальвПариже,легкоможетоказатьсянетой,когомыищем.Чтотогда?»

Войдявшколу,СаравстретиламиссМинчин,котораяспустиласьвниз,чтобывыбранитькухарку.

— Что это вы пропадали столько времени?— сказала она Cape.— Давно пора быловернуться.

—Наулицетакгрязноимокро,—отвечалаСара.—Мнебылотрудноидти,ботинкиуменяхудыеивсёвремяскользят.

— Можете не оправдываться, — сказала мисс Минчин, — всё равно никто вам неповерит.

Сара прошла на кухню. Кухарку только что разбранили, и потому она была вотвратительномнастроении.Онаобрадовалась,чтоможетнаком-тосорватьдосаду:

Сараявиласькакразвовремя.—Наконец-то!—набросиласьонанаСару.—Ядумала,вывсюночьпрогуляете!—Вотпокупки,—сказалаСара,выкладываяихнастол.Кухаркавнимательновсёосмотрела,бормочачто-топросебя.—Можномнепоесть?—спросилаСараслабымголосом.—Чайдавноужеотпили,—отрезалакухарка.—Нештоябудувасподжидать?Сарапомолчала.—Ясегоднянеобедала,—тихосказалаонанаконец.Онаговорилатихо,ибобоялась,какбыголосеёнезадрожал.—Вкладовкеестьхлеб,—сказалакухарка.—Втакойчаснечегорассчитыватьначто-

нибудьдругое.Сара пошла в кладовую и нашла хлеб. Он был сухой и чёрствый. Кухарка до того

разозлилась, что больше ничего ей не дала. Срывать зло на Саре было самое простое ибезопасноедело.Сараструдомподняласьпотрём—такимдлинным!—пролётамлестницы,ведущей на чердак. Когда Сара уставала за день, лестница казалась ей такой крутой ибесконечной!Ейчудилось,чтосегодняонанизачтонедойдётдоверху.Несколькоразонаостанавливаласьпередохнуть.Дойдядопоследнейплощадки,онасрадостьюувиделапередсвоейдверьюполоскусвета.Значит,Эрменгардеудалосьпробратьсякней!Этоеёнемногоутешило:присутствиетолстушкиЭрменгарды,закутаннойвкраснуюшаль,немногосогреетеё.Такнеприятновходитьвпустуюкомнату!

Да, Сара не ошиблась. Открыв дверь, она увидела Эрменгарду: та сидела на кровати,

подобравподсебядлябезопасностиноги.ОнатакинесмоглапривыкнутькМельхиседекуиего семье, хотя следила за ними с неотступным вниманием. Однако, оставаясь одна начердаке,Эрменгардавсегдаустраиваласьнакровативожидании,когдавернётсяСара.Вэтотвечер она ужасно перепугалась, потому что Мельхиседек вылез из норки и так и шнырялвокруг,апотомвдругвсталназадниелапкии,глядянанеё,принюхался.Эрменгардатолькотихоньковскрикнула.

—Ах,Сара, до чего я рада, что ты вернулась!—воскликнула она.—Мельхи всё тутобнюхал. Я пыталась его уговорить, чтобы он вернулся в норку, но он— ни в какую! Тызнаешь,якнемухорошоотношусь,тольконелюблю,когдаонменяобнюхивает.Авдругоннаменяпрыгнет,кактыдумаешь?

—Heпрыгнет,—отвечалаСара.ЭрменгардапододвинуласьпоближеивзглянуланаСару.—Ты,видно,оченьустала,—сказалаона.—Тытакаябледная.—Да, я устала,— согласиласьСара, опускаясь на скамеечку.—А вот иМельхиседек,

бедняжка,—пришёлзасвоимужином.Мельхиседек и впрямь вылез из своей норки, словно заслышав её шаги. Сара не

сомневалась,чтоонихузнаёт.ОнсмотрелнаСаруслюбовьюиждал,ноСарасунуларукувкарманивывернулаегонаизнанку,качаяголовой.

—Прости,Мельхиседек,—сказалаона.—Уменяникрошкинеосталось.Ступайдомойискажижене,чтомойкарманпуст.Боюсь,чтояпротебязабыла,потомучтокухаркаимиссМинчинтакнаменянапустились!

Мельхиседеккакбудтопонялеёсловаипокорноотправилсявосвояси.—Сегодняятебя,Эрми,неждала,—сказалаСара.Эрменгардапотужезакуталасьвкраснуюшаль.—Мисс Амелия ушла к своей старой тётке и останется у неё ночевать,— объяснила

Эрменгарда.—А кроме неё, никто к нам в спальни не заходит.Ямогу здесь хоть до утраоставаться,еслизахочу.

Исгрустьюприбавила,кивнувнастол,стоявшийподокном:—Сара,папаприслалмнеещёкниг.Вотони.Саравскочилаиподбежалакстолу.Схвативтом,лежащийсверху,онасталабыстроего

просматривать.—Ах,какчудесно!—воскликнулаона.—«Французскаяреволюция»Карлайля![15]Ятак

хотелаеёпочитать.—Аянехотела,—сказалаЭрменгарда.—Ноеслияеёнепрочитаю,папарассердится.

Ондумает,явсёзапомню,ибудетсомнойеёобсуждать.Чтомнеделать?СараположилакнигуипогляделанаЭрменгарду;отволнениящёкиеёвспыхнули.— Послушай, — проговорила она, — если ты дашь мне ненадолго эти книги, я их

прочитаю…ивсётебепотомрасскажу…такрасскажу,чтотывсёзапомнишь.—Правда?!—вскричалаЭрменгарда.—Тыдумаешь,тебеэтоудастся?—Конечно,—ответилаСара.—Малышипомнятвсё,чтояимрассказываю.—Сара,—сказалаЭрменгарда,илицоеёозарилосьнадеждой,—еслитыэтосделаешь,

я…ятебечтоугодноотдам.—Мненичегоненужно,—сказалаСара.—Мненужнытолькотвоикниги.Твоикниги!Глазаеёширокораскрылись,грудьвздымалась.—Так возьми их,— сказалаЭрменгарда.—Я бы рада была их читать, но не могу. Я

глупая,апапа—умный,емухочется,чтобыяпоумнела.Сарараскрывалаоднукнигузадругой.

—Ачтотыскажешьотцу?—спросилаонассомнением.—Ничегонескажу,—отвечалаЭрменгарда.—Пустьдумает,чтояихпрочитала.Сараположилакнигуимедленнопокачалаголовой.—Этобудетпохоженаложь,—сказалаона.—Алгать,тыведьзнаешь,нехорошоик

томужеэтотакнизко!Ионазадумчивоприбавила:—Иногдаядумаю:ямогусовершитьзлойпоступок,придувдругвярость,когдамисс

Минчинменяобидит,иубьюеё…носделатьчто-тонизкоеянесмогу…Апочемубытебенесказатьотцу,чтокнигипрочлая?

— Он хочет, чтобы я их читала,— отвечала Эрменгарда, несколько растерявшись оттакогонеожиданногоповорота.

—Онхочет,чтобытызнала,чтовних,—сказалаСара.—Иеслиятебеихрасскажутак,чтотывсёлегкозапомнишь,он,по-моему,обрадуется.

—Онобрадуется,еслияхотьчто-товыучу,акакяэтосделаю—неважно,—сгрустьюотвечалаЭрменгарда.—Тыбынаегоместетожеобрадовалась.

—Тыженевиновата,что…—началаСара,нотутжеопомниласьиостановилась.Оначутьбылонесказала:«Тыженевиновата,чтотытакаяглупая».

—Что?—переспросилаЭрменгарда.—…что тебе трудно учиться,—сказалаСара.—Тебе ученьене даётся, амне даётся

легко—вотивсё.Она всегда относилась к Эрменгарде с нежностью и старалась, чтобы та не очень

замечала разницу между ними. Сара посмотрела на её круглое лицо, и в голову ей пришланеожиданнаямысль,мудраянепогодам.

— Знаешь,— сказала она,— может быть, хорошие способности ещё не всё. Гораздоважнеебытьдоброй.ЕслибымиссМинчинзналавсё-всёнасвете,нооставаласьбытакойже,каксейчас,онавсёравновызывалабыотвращениеивсеобщуюненависть.Умныелюдичастоделалимногозла.Скажем,Робеспьер…

Она остановилась и поглядела на Эрменгарду, на лице которой появилось какое-торастерянноевыражение.

—Разве тынепомнишь?—спросилаСара.—Я тебенедавноонёмрассказывала.Тызабыла?..

—Знаешь,яневсёпронегопомню,—призналасьЭрменгарда.—Погоди минутку,— сказала Сара,— я только переоденусь, а то я вся промокла. А

потомзавернусьвпокрывалоивсётебеопятьрасскажу.Она сняла с себя шляпку и жакет и повесила их на гвоздь в стене, стащила мокрые

башмакиинашластарыетуфли.Апотомпрыгнуланакроватьи,завернувшисьвпокрывало,уселась,обхвативрукамиколени.

—Ну,слушай,—сказалаона.И она стала рассказывать о кровавых событияхФранцузской революции, да так живо,

что глаза у Эрменгарды округлились от страха, а сердце учащённо забилось. Несмотря насвой ужас, она слушала Сару с восторгом; теперь уж она никогда не забудет, кем былРобеспьерилипринцессаЛамбаль.

—Знаешь,онинасадилиеёголовунапикуиплясаливокругнеё!—воскликнулаСара.—У неё были чудесные светлые волосы, такие длинные и пышные. Когда я о ней думаю, яникогдане вижу еёживой, а всегда вижу её голову с развевающимися волосаминапике, авокругпляшутикричатэтиужасныелюди!

Девочки решили рассказать о своём плане мистеру Сент-Джону, а пока пусть книги

останутсяначердаке.—Нуатеперьрассказывай,—сказалаСара.—Какутебяидётфранцузский?—Гораздолучшестехпор,кактымнеобъясниласпряжения.Наследующееутроятак

хорошоотвечала,чтомиссМинчиндажеудивилась.Сарарассмеяласьикрепчеобхватиларукамиколени.—ОнаинаЛоттидивится—как этоонанеделаетошибокв арифметике,—сказала

она.—Аделовтом,чтоонаприходиткомне,ияейпомогаю.Онаокинуласвоюунылуюкомнатувзглядом.—Азнаешь,мойчердакмогбыбытьоченьуютным,—воскликнулаонасосмехом,—

еслибтольконебылтакимбезобразным!Здесьхорошомечтается.Сказатьпоправде,Эрменгарданичегонезналаотом,кактяжкоживётсятеперьСаре;ей

не хватало воображения, чтобы представить это самой. В те редкие вечера, когда ейудавалосьпробратьсякСаре,онасвосторгомслушалаеёрассказыисказки,аобостальномине задумывалась. Эти встречи казались Эрменгарде настоящими приключениями; и хотяиногда Сара бывала бледна и, несомненно, очень похудела, гордость не позволяла ейжаловаться.Онаникогданепризнавалась,чтопорой,какэтобылосегодня,еёмучитголод.Сарабыстроросла;многоходилаибегала;дажееслибонаелахорошоирегулярно,унеёвсёравно был бы завидный аппетит, теперь же ей приходилось довольствоваться скудной ибезвкуснойедой,которуюдавалаей,когдазаблагорассудится,кухарка.Сараужепривыклактому,чтоунеёвечнососётподложечкойотголода.

«Должно быть, солдаты чувствуют себя так же во время долгого и утомительногоперехода»,—нередко говорила она себе.Ейнравилось думать о «долгоми утомительномпереходе».Оначувствоваласебячутьлинесолдатом.

Аещёейнравилосьчувствоватьсебяхозяйкойусебяначердаке.«Если б я жила в замке,— думала она,— а Эрменгарда была бы владелицей другого

замка,онаприехалабыкомневгостисразвевающимисязнамёнами.Заслышавзвукирогауподъёмногомоста, ябыспустиласьейнавстречу,велелабыприготовитьв залероскошноеугощение и пригласила бы музыкантов, чтобы развлечь её музыкой и пением. Когда онаприходиткомненачердак,янемогузадатьейпира,ямогутолькорассказыватьейзанятныеистории и скрывать свои неприятности. Так, верно, поступали бедные владелицы замков,когдаихземлибылиистощенывойнойиграбежами».

Гордая и мужественная владелица замка, Сара щедро дарила единственное, чемобладала,—своимечтыифантазии,которыебылиейрадостьюиутешением.

Они сидели друг против друга на кровати; Эрменгарда и не подозревала, что Сарастрашноусталаибоится,что,оставшисьодна,несможетзаснутьотголода.Сареказалось,чтоникогдараньшеейтакнехотелосьесть.

— Как бы я хотела быть такой же тоненькой, как ты, Сара, — вдруг сказалаЭрменгарда.— По-моему, ты ещё похудела за последнее время. Глаза у тебя теперь сталитакиеогромные.Посмотри,какойутебяострыйлокоть!

Сараодёрнулаподнявшийсярукав.—Явсегдабылахудой,—бодросказалаона,—аглазауменявсегдабылибольшие,дак

томужезелёные.—Мнетвои глазанравятся, онитакиенеобычные,—призналасьЭрменгарда, глядяна

подругуслюбовьюивосхищением.—Оникакбудтовсегдасмотрятвдаль.Мнеониужаснонравятся. Мне ужасно нравится, что они у тебя зелёные, хотя они почти всегда кажутсячёрными.

— У меня глаза кошачьи, — сказала Сара со смехом, — но в темноте я не вижу. Я

пробовала,ноуменяничегоневышло.Ажаль!Вэтуминутувозлеслуховогоокнамелькнулакакая-тотень,нониСара,ниЭрменгарда

еёнезаметили.Еслибониобернулисьивзглянуливокно,онибыудивились,увидев,чтовкомнату осторожно заглянуло тёмное лицо, — заглянуло и тотчас бесшумно исчезло.Впрочем, не вовсе бесшумно. Сара, у которой был острый слух, вдруг повернула голову ипосмотреланакрышу.

—Чтоэто?—сказалаона.—НаМельхиседеканепохоже,коготковнеслышно.—Очёмты?—удивиласьЭрменгарда.—Тыничегонеслышала?—спросилаСара.—Н-нет…Атыслышала?—Может быть, я ошиблась,— сказала Сара,— но мне послышался какой-тошум на

крыше,словнопонейчто-тотиховолокли.—Чтобыэтомоглобыть?—сказалаЭрменгарда.—Ужневорыли?—Нет,—бодропроизнеслаСара.—Здесьнечегокрасть…Но она не успела договорить. Теперь обе услышали шум, только не на крыше, а на

лестнице внизу. Оттуда доносился разгневанный голос мисс Минчин. Сара спрыгнула скроватиизадуласвечу.

—ОнаБеккиругает,—прошепталаонавтемноте.—Дослёзеёдовела.—Авдругонасюдапридёт?—вужасешепнулаЭрменгарда.—Непридёт.Онадумает,чтоясплю.Нешевелись.Мисс Минчин очень редко поднималась по лестнице до самого верха. Сара помнила

толькоодинтакойслучай.НотеперьмиссМинчинпришлавтакуюярость,чтошланаверх,преследуябеднуюБекки.

—Наглая,бессовестнаядевчонка!—кричалаона.—Кухаркамнесказала,чтоэтоуженевпервыйраз!

—Этоне я, сударыня,—сплачемоправдываласьБекки.—Яоченьбыла голодна, нотолькояэтогонеделала!

— Тюрьма по тебе плачет, — говорила мисс Минчин. — Это же воровство! Нет, вытолькоподумайте,полпирогаутащить!

—Этонея,—рыдалаБекки.—Ябыцелыйпирогмогласъесть,нотолькояегопальцемнетрогала.

МиссМинчинзадыхалась—отгневаиоттого,чтоейпришлосьподнятьсяполестнице.Пирогбылсмясом,ионасобираласьпоужинатьимводиночку.Раздалсязвукпощёчины.

—Этотебе,чтобнелгала,—произнесламиссМинчин.—Атеперьубирайсяксебе!СараиЭрменгардаслышали,чтомиссМинчинударилаБекки,апотомониуслыхали,как

Бекки, шаркая стоптанными башмаками, побежала к себе на чердак. Они слышали, какзахлопнулась её дверь, как она упала ничком на кровать. Слышно было, как она плачет вподушку:

—Ябыдвапирогамогласъесть,тольконетрогалаяего…нетрогала.Кухаркаскормилаегосвоемуполицейскому.

Сарастоялавтемнотепосредикомнаты.Стиснувзубы,онасжималаиразжималапальцы.Ейтакихотелосьвыбежатьизкомнаты,ноонанесмелапошевелиться—пустьмиссМинчинспуститсявнизивсёуспокоится.

—Какаяоназлая,какаяжестокая!—невыдержалаСара.—Кухаркавсёчтохочетберёт,апотомсваливаетнаБекки.Ноэтонеправда,неправда!Беккииногдабываеттакаяголодная,чтоесткоркиизмусорноговедра!

Закрывлицоруками,Сараразразиласьрыданиями.Эрменгардапришлавужас.Такогоона

никогда не видела! Сара… плачет! Мужественная Сара! Это было что-то до тогонеожиданное,дотогонепонятноедоброй,нонедалекойЭрменгарде.Неужели…неужели…Тутв еёдушу закралосьнеожиданноеопасение.В темнотеона слезла с кроватииощупьюдобралась до стола, на котором стояла свеча. Запалив свечу, Эрменгарда нагнулась ивгляделасьвСару.Опасениепревратилосьвужасающуюуверенность.

—Сара,—спросилаЭрменгардаробкоичутьлинесужасомвголосе,—ты…тымненикогданеговорила…янехочубытьназойливой,но…тыиногдабываешьголодна?

Этобылапоследняякапля.БольшеСаранемоглапритворяться.Онаотняларукиотлица.—Да,—отвечалаонасострастью.—Да,бываю!Вотсейчасятакголодна,чтоготова

тебясъесть.АкогдаяслышубеднуюБекки,мнестановитсяещёхуже.Ведьейещёбольше,чеммне,естьхочется.

Эрменгардаоткрыларототужаса.—Ая-то,—произнеслаонагорестно,—я-тоинеподозревала!— Я не хотела, чтобы ты знала,— сказала Сара.— Я бы тогда была словно уличная

попрошайка.Язнаю,чтопохожанауличнуюпопрошайку.—Вовсе нет!— закричалаЭрменгарда.—Вовсе нет!Конечно, платье у тебя немного

странное — но на уличную попрошайку ты совсем непохожа. У тебя лицо совершеннодругое.

—Мне один маленький мальчик подал однажды монетку,— сказала Сара и невольнозасмеялась.—Вотона.

Ионавытащилатонкуюленточку,котораявиселаунеёнашее.—Онбымнееёнеподал,еслибынерешил,чтоявнейнуждаюсь.Значит,уменятакой

вид!Монетка словно утешила их. Они немного посмеялись, хотя у обеих в глазах стояли

слёзы.—Ачтоэтозамальчик?—спросилаЭрменгарда,глядянамонетку,словноэтобылне

обыкновенныйшестипенсовик,ачто-тосовершеннопоразительное.—Милыйтакоймалыш,онкакразшёлвгости,—сказалаСара.—ОнизБольшойсемьи,

знаешь, такой маленький с толстыми ножками,— я его ещё Гаем Клэренсом зову. У него,верно,вдетскойбылополным-полнорождественскихподарков,корзинспирогамиивсякихвкусностей,ауменяничегонебыло,ионэтопонял.

ПриэтихсловахЭрменгардавдругподскочиланаместе.Веёвстревоженномсознаниивсплылакакая-томысль.

—Ах,Сара!—вдохновенновскричалаона.—Какглупо,чтояобэтомнеподумала!—Очём?—Нет, эточудесно!—отвечалаЭрменгарда с волнением.—Какраз сегодня тётушка

прислаламнепосылку.Внейстольковсеговкусного!Яещёничегонетрогала,язаобедомпудингапереелаитакволноваласьиз-заэтихкниг.—Онаторопиласьвсёсказатьпобыстрееиедва договаривала слова. — Там сладкий пирог, пирожки с мясом, булочки, тартинки[16],апельсины, а ещё смородинная настойка, инжир и шоколад. Я тихонько сбегаю в своюкомнатуивмигвсёпринесу.

Сара чуть не потеряла сознание. Когда от голода кружится голова, даже простоеупоминаниеопищепроизводиттакоестранноедействие.ОнасхватилаЭрменгардузаруку.

—Тыдумаешь…тебеудастся?—вскричалаона.—Конечно,—отвечалаЭрменгарда.Онаподбежалакдвери…осторожноприоткрылаеё…высунулаголовуиприслушалась.—Светпотушен,—сказалаона,подходякCape.—Всеспят.Япойдутихо-тихо,никто

неуслышит.Этобылотакзамечательно,чтоониобнялись,—глазауСарызаблестели.—Эрми!—воскликнулаона.—Давайпредставимсебе,чтоунасзваныйвечер!А…ты

пригласишьузницуизсоседнейкамеры?—Да!Да!Давайпостучимсейчасжевстену.Тюремщикнеуслышит.Сараподошлакстене.Беккивсёещётихоплакалаусебявкомнатке.Сарапостучалав

стенучетырераза.—Это значит,—пояснила она,—«Идикомне через тайныйпроходпод стеной.Мне

нужнотебекое-чтосказать».Беккистукнулавответпятьраз.—Идёт,—сказалаСара.Через секундудверь отвориласьиБекки вошла в комнату.Глаза у неё были заплаканы,

чепчиксбилсянабок.УвидевЭрменгарду,онарастеряласьиприняласьтеретьлицофартуком.—Небойсяменя,Бекки!—воскликнулаЭрменгарда.—МиссЭрменгардаприглашаеттебянавечер,—сказалаСара.—Онасейчаспринесёт

сюдакое-чтооченьприятное.Беккитакразволновалась,чточепецчутьнесвалилсяунеёсголовы.—Этосъестное,мисс?—спросилаона.—Приятноенавкус?—Да,—отвечалаСара,—имыпредставимсебе,чтоунасзваныйвечер.—Едыбудетвволю,—вставилаЭрменгарда.—Ясиюминутувернусь!Она так заторопилась, что, выбегая из комнаты, уронила свою красную шаль. Никто

этогонезаметил.Беккинепомниласебяотрадости.—Ax,мисс!Мисс!—шепталаона.—Язнаю,этовыпопросилиеёпригласитьменя.Я…

япрямозаплачусейчас.ОнаподошлакСареиостановилась,глядянанеёсобожанием.ВглазахуСарывспыхнул знакомыйогонёк—воображение заработало.Чёрнаяночь за

окном,чердакихолодигрязьнаулицах,покоторымонатолькочтобрела,воспоминаниеомаленькой попрошайке с голодными глазами — всё вдруг преобразилось, словно поволшебству.Этобылотакчудесно,таквесело!Онадажевскрикнулаотрадости.

— Когда доходишь до самого края, — сказала она, — тебя всегда что-то спасает впоследнюю минуту. Словно какое-то волшебство. Я должна это запомнить. Самое плохоеникогданеслучается!

ОнавеселотряхнулаБекки.—Нухватит,неплачь,—сказалаона.—Надопоскореенакрытьнастол.—Накрытьнастол,мисс?—спросилаБекки,оглядываясь.—Ачтонанегопостелить?Сараобвелаглазамичердак.—Да,вродебынечего,—сказалаона,усмехаясь.Ивдругувидаланаполукраснуюшаль

Эрменгарды.—Ахнет,шалью!—вскричала она.—Я знаю,Эрменгардане рассердится.Это будет

такаячудеснаякраснаяскатерть!Онивыдвинулистарыйстолнасерединукомнатыинакрылиегошалью.Красныйцвет

—такойтёплыйинарядный.Комнатасловноожила.—Вотбы ещёкрасныйковёрнапол,—воскликнулаСара.—Давайпредставим себе,

чтоонлежитздесь.Ионаокинулаголыедоскиполавосторженнымвзглядом.Ковёружележалнаполу.—Какойон толстыйимягкий!—сказалаСараи тихонько засмеялась знакомымБекки

смехом.Онаподняланогуиосторожнопопробовалачто-то,лежащеенаполу.

— Да, мисс, — отвечала Бекки сосредоточенно и серьёзно. Она всегда относиласьсерьёзнокСаринымфантазиям.

— Что же ещё? — сказала Сара, останавливаясь и закрывая глаза руками. — Если яподумаю и подожду, что-нибудь придёт мне в голову. — И призывно шепнула: —Волшебствомнеподскажет.

Сара любила фантазировать и была уверена, что мысли только и ждут, чтобы их«позвали» (так она это называла). Бекки не раз видела, как она стоит и ждёт, закрыв глазаруками,апотомвдруготниметрукиипоглядитнанеёпросветлённымсмеющимсявзглядом.

Такслучилосьисейчас.—Есть!—воскликнулаСара.—Вотоно!Знаю!Надопоискатьв старомсундуке,что

осталсяуменяоттехлет,когдаябылапринцессой.Онабросиласьвуголиопустиласьнаколени.Когда-тосундукпоставилиначердак—

недляСары,апростопотому,чтовнизудлянегонебыломеста.Всундукехраниласьвсякаярухлядь.Впрочем,Саранесомневалась:что-нибудьонатамнайдёт!Воображениеникогдаеёнеподводило.

В уголке сундука лежал небольшой свёрток, такой скромный с виду, что никто необращал на него внимания; Сара его сохранила. В свёртке была дюжина носовых платков,Сара с радостью схватила их и подбежала к столу.Что-то чуть слышно приговаривая, онаразложилаихнакраснойскатертитак,чтобыонилегликружевнойобшивкойккраюстола,ипригладилаладошкой.Воображениепродолжалосвоюработу.

—Этотарелки,—говорилаСара.—Онизолотые.Аэтороскошнорасшитыесалфетки.Ихвышивалимонахинивиспанскихмонастырях.

—Неужели,мисс?—прошептала,воспаряя,Бекки.—Нужнотолькосебевсёпредставить.Еслихорошенькопредставить,товсёиувидишь!—Понимаю,мисс,—сказалаБекки.Сара отошла к сундуку, а Бекки попыталась осуществить это предложение. Ей так

хотелосьувидетьвсё,очёмговорилаСара!Случайнооглянувшись,СарасизумлениемпосмотреланаБекки.Тастоялавозлестолаи

строила, зажмурившись, какие-то странные гримасы. Руки её были опущены и плотноприжатыкбокам.Казалось,онапытаетсяподнятьогромнуютяжесть.

—Чтостобой,Бекки?—воскликнулаСара.—Чтотыделаешь?Беккивздрогнулаиоткрылаглаза.— Я… старалась… «переставить», мисс,— отвечала она застенчиво.— Я хотела всё

увидеть, как вы.И уже почти увидала.—И она с надеждой улыбнулась.—Только на этонадомногосилы.

—Должнобыть, это с непривычки,—утешила еёСара.—Апопрактикуешься, будетлегко.Вотувидишь!Апокаябудупростотебевсёописывать.Вотсмотри!

И она подняла старую украшенную цветами шляпу, которую выудила с самого днасундука.

— Вот цветы, чтобы украсить стол, — сказала Сара и оторвала со шляпы гирляндуцветов.—Чувствуешь,каконипахнут?Дай-камнекружкусумывальника,Бекки.Изахватимыльницу—мыеёпоставимпосредине.

Беккипочтительноподалаейкружкуимыльницу.—Ачтоэтобудет,мисс?—спросилаона.—Кажись,ониизглины…толькоязнаю,что

этонетак.—Эторезнойкувшин,—отвечалаСара,обвиваягирляндойкружку.—Аэто,—ионас

нежностью склонилась над мыльницей и положила в неё несколько роз, — это чаша из

чистейшегоалебастра,украшеннаядрагоценнымикамнями.Она легонько касалась вещей руками — на губах у неё играла счастливая улыбка;

казалось,онаговориткаквосне.—Ох,дочегокрасиво!—прошепталаБекки.—Надоещёчто-нибудьдляконфет,—задумчивопроговорилаСара.—А-а,знаю!—И

онасноваподбежалаксундуку.—Вспомнила!Явиделатамкое-что…Этобылвсеголишьмотокшерсти, завёрнутыйв тонкуюкраснуюсбелымиполосами

бумагу.Саравмигсвернулаизбумагитарелочкидляконфетипоставилаихнастолвместесподсвечником,обвитымоставшимисяцветами.

Потом отступила нашаг и окинула стол взглядом. В её глазах это был уже не старыйстол, накрытый красной шалью, на котором была разложена всякая рухлядь из старогосундука,анечтосовсеминое,нечточудесное.Бекки,полюбовавшисьнаукрашения,сказала,обводячердаквзволнованнымвзглядом:

—ЗдесьвсёещёБастилия,мисс,или…илиужечто-тодругое?— Конечно другое! — ответила Сара. — Совсем, совсем другое! Теперь это

пиршественнаязала.—Ах,батюшки!—охнулаБекки.—Шерстянаязала!Исещёбольшимизумлениемогляделаокружающеееёвеликолепие.—Пиршественнаязала,—поправилаеёСара.—Большаятакаякомната,гдеустраивают

пиры. В ней сводчатый потолок и галерея для музыкантов, и огромный камин, в которомпылаютдубовыеполенья.Еёяркоосвещаютвосковыесвечи—онисияютповсюду.

—Ах,батюшки,миссСара!—сновавоскликнулаБекки.В эту минуту дверь отворилась и в комнату с тяжёлой корзиной в руках вошла

Эрменгарда.Привиденакрытогокраснойскатертьюстола,украшенногоцветамиибелымисалфетками,онарадостновскрикнула.Войтистёмнойлестницывтакуюкомнатубылооченьприятно.Этобылопростовеликолепно!

—Ах, Сара!— вскричала Эрменгарда.— Ты самая умная из всех девочек, которых язнаю!

—Правда,красиво?—откликнуласьСара.—Этивещиявзялаиз своегосундука.ЭтомнеВолшебствоподсказало,гдеискать.

—Погодите,миссЭрменгарда,—воскликнулаБекки,—пустьонавамрасскажет,чтоэтотакое.Ведьэтонепростотак…ах,мисс,—ионаповернуласькCape,—скажите!

И Сара рассказала, да так, что Эрменгарда всё увидела: и золотые тарелки… и зал сосводами…ипылающиевкаминеполенья…исияющиесвечи.Апотомизкорзинкипоявилисьпирогисглазурью,фрукты,конфетыисмородиннаянастойка.Пиробещалбытьнаславу!

—Этонастоящийзваныйужин!—воскликнулаЭрменгарда.—Королевский!—прошепталаБекки.ВдругЭрменгардуосенило.—Азнаешьчто,Сара,—сказалаона.—Представьсебе,чтотыпринцессаизадаёшьнам

пир.—Нет,этотызадаёшьнампир,—возразилаСара,—ипринцессойдолжнабытьты,а

мыбудемтвоимифрейлинами.— Я не сумею, — не соглашалась Эрменгарда, — и потом, я такая толстая. Нет,

принцессойдолжнабытьты.—Нухорошо,еслитытакхочешь,—уступилаСара.Внезапноейвголовупришлакакая-томысль—онаподбежалаккамину.—Здесьстолькобумагиивсякогохлама,—воскликнулаона.—Еслиегоподжечь,он

вспыхнетипогоритхотьнесколькоминут.Амыпредставимсебе,чтовнёмвсёвремягоритнастоящийогонь.

Оначиркнуласпичкойиподожглабумагу—яркоепламяосветиловсюкомнату.—Когдаонпотухнет,—сказалаСара,—намужебудетвсёравно,настоящийонилинет.Онастояла,освещённаяпляшущимиязыкамипламени,иулыбалась.—Правда, всё совсем как настоящее?— произнесла она наконец.—А теперь можно

начинать.Сара двинулась к столу, величественным жестом пригласив Эрменгарду и Бекки

следоватьзаней.Видениеполностьюовладелоею.— Прекрасные дамы, прошу вас занять места, — говорила она счастливым

мечтательным голосом. — Отправляясь в дальнюю дорогу, король, мой достопочтенныйродитель,наказалмнепригласитьваснаужин.

Онаповернулаголовуиглянулавуголкомнаты.— Сюда, музыканты! Играйте на своих виолах и трубах! У принцесс, — торопливо

пояснилаонаЭрменгардеиБекки,—напирахвсегдаигралимузыканты.Представьтесебе,чтовтомуглу—галереядлямузыкантов.Чтож,начнём!

Нотолькопринцессаифрейлинывзялипокускупирогаисобралисьподнестиихкорту,каквдругвскочили,прислушалисьипобледнели.

Кто-то поднимался по лестнице. Нет, им это не пригрезилось! Они узнали тяжёлуюгневнуюпоступьипоняли,чтоэтоконец.

—Это…хозяйка!—задыхаясь,прошепталаБеккииурониланаполкусокпирога.—Да,—поразиласьСара.Глазаеёширокооткрылись—такиеогромныенамаленьком

бледномличике.—Онаузналапронас!ОднимударомрукимиссМинчинраспахнуладверь.Онатожебылабледна—толькоот

ярости.Онаокинулавзглядомиспуганныелицадевочек,пиршественныйстолидогоравшуювкаминебумагу.

—Яподозревала,чтоздесьчто-тотворится,—вскричалаона,—нотакойдерзостиянеожидала.Лавиниябылаправа!

Значит,этоЛавиниядогадаласьобихтайнеивыдалаих.МиссМинчиншагнулакБеккииотвесилаейвторуюпощёчину.

—Наглаядевчонка!—прошепталаона.—Чтобыутромтебяздесьнебыло!Саранедвигалась,лишьещёбольшепобледнела;глазаунеёещёбольшерасширились.

Эрменгардаразразиласьслезами.— Ах, не прогоняйте её,— всхлипывала она.— Это мне тётушка прислала корзинку.

Мы…просто…устроилиужин.—Вижу,—отвечаламиссМинчинуничтожающе.—Авоглавестола,конечно,сидела

принцессаСара.ОбернувшиськСаре,онагневновоскликнула:— Это всё ваша затея, я знаю! Эрменгарде такое и в голову бы не пришло. И вы же,

конечно,украсилистол…этимхламом.—И,топнувногой,приказалаБекки:—Ступайксебевкомнату!

Бекки,закрывлицофартуком,скользнулавдверь,сотрясаясьотрыданий.МиссМинчинсноваобернуласькСаре:—А вами я займусь завтра.Вы уменя завтра останетесь без завтрака, без обеда и без

ужина!—Яисегоднянеобедалаинеужинала,—слабовозразилаСара.—Темлучше!Вдругойразбудетевестисебяприлично.Чтовыстоите?Сложитевсёв

корзинку.ИмиссМинчинприняласьсамабросатьвсёвкорзинку.Вдругоназаметилановыекниги,

присланныеЭрменгарде.—Эрменгарда, как вы могли принести свои чудесные новые книжки на этот грязный

чердак?!Заберитеихиотправляйтесьвпостель.Выостанетесьзавтравпостеливесьдень—аянапишувашемуотцу.Чтобыонсказал,еслибызнал,гдевыпровелисегодняшнийвечер?

ЗаметивсерьёзныйсосредоточенныйвзглядСары,онасновагневнообернуласькней:—Очёмэтовызадумались?Почемувынаменятаксмотрите?—Ядумала,—ответилаСара,каккогда-товпамятныйденьвкласснойкомнате.—Очёмэтовыдумали?Этоивправдупоходилонадавнююсценувклассной.Сараитеперьговориланедерзко,

аспокойноигрустно.—Ядумалаотом,—проговорилаонатихо,—чтобысказалмойпапа,еслибызнал,где

ябыласегоднявечером.МиссМинчинсновапришлавяростьиснованесталасебясдерживать.Онабросиласьк

Сареи,схвативеёзаплечи,изовсехсилтряхнула.— Дерзкая, непослушная девчонка! — вскричала она. — Да как вы смеете?! Как вы

смеете?!Онасхватилакниги,смеласостолавкорзинуостаткивеликолепногоугощения,сунула

корзинуЭрменгардеивытолкнулаеёзадверь.—Атеперьможетедуматьскольковамбудетугодно,—сказалаона.—Сиюжеминуту

впостель!И она захлопнула дверь за собой и за бедной спотыкающейся Эрменгардой. Сара

осталасьодна.Прекрасныйсонкончился.Вкаминепогаслапоследняяискра,осталсяодинлишьпепел;

стол опустел; золотые тарелки и роскошно вышитые салфетки и гирлянды снова сталистарымхламоми рассыпалисьпополу;музыкантыисчезли, виолыи трубы смолкли.ЛишьЭмилисидела,глядяпрямопередсобой.Сараподошлаиподнялаеёдрожащимируками.

— От званого ужина ничего не осталось, Эмили, — сказала она. — Гости ушли, ипринцессыужбольшенет.ОсталисьлишьузникивБастилии.

Она села и закрыла лицо руками. Не знаю, что бы случилось, если бы она в тот мигглянулавокно.Возможно,этаглавакончиласьбысовсемпо-другому.Взглянионавокно,онабыоченьудивилась.Онаувиделабытосамоетёмноелицо,котороезаглядываловкомнатураньше,когдаонаговориласЭрменгардой.

НоСаранеподнимала глаз.Долго сиделаона, обхвативруками голову.Она всегда таксидела,когдаейбылохудо.Апотомвсталаимедленноподошлакпостели.

— Ничего хорошего я больше не увижу… пока не засну, — сказала она. — Даже ипытатьсянечего.Может,еслизасну,увижувоснечто-нибудь.

Она вдруг почувствовала такую слабость — должно быть, от голода, — что визнеможенииопустиласьнакровать.

— Вот если бы в камине горел яркий огонь и язычки пламени так и плясали, —прошептала она, — а перед камином стояло удобное кресло… а возле него — столик сгорячим… горячим ужином. А ещё… — и она натянула на себя жиденькое одеяло… —постельбылабытакаямягкая…спушистымиодеяламиибольшимипуховымиподушками.Вотеслибы…еслибы…

Тутеёокончательносморилаусталость,глазаунеёзакрылись,ионауснула.Сара не знала, как долго она спала.Но за день она так устала, что сон её был крепок.

Ничтонемоглоегонарушить;вздумайдажеМельхиседеквыйтиизнорысовсемисвоимичадами и домочадцами и устроить на полу гонки и шумные игры, она бы всё равно неоткрылаглаз.

Проснулась она внезапно. Она не знала, что её разбудило; что-то щёлкнуло, хотя онаэтого и не слышала. Это щёлкнуло окно, захлопнувшееся за быстрой фигурой в белом,которая выскользнула на крышу и притаилась тут же на черепицах, откуда можно былонезаметнонаблюдатьзавсем,чтопроисходитначердаке.

Сара полежала с закрытыми глазами. Просыпаться не хотелось, к тому же лежать впостелибылотак теплоиуютно.Онадажерешила,что ей это снится.Так теплоиуютнобываеттольковосне.

— Какой чудесный сон! — прошептала она. — Мне так тепло… Я… не хочу…просыпаться.

Конечно, это был сон. Ей казалось, что она лежит под тёплыми, мягкими одеялами,которыетактеплоеёукрывают.Онавыпросталарукуипотрогалаодеяло:ейпочудилось,чтооно атласное, на гагачьемпуху.Нет, не надо просыпаться—надо лежать тихо-тихо, пустьэтотдивныйсоннекончается.

Нонет,онанемогласпать…дажезажмуривглаза,немогла…Что-тоеёбудило;что-товкомнате.Свет…икакой-тозвук…звуквеселотрещащегоогня!

—Ах,япросыпаюсь,—жалобношепнулаСара.—Теперьуженичегонеподелаешь!Помимо воли она открыла глаза. Ишироко улыбнулась: такого на чердаке никогда не

было,даибытьнемогло!—Ахнет,явсёещёсплю,—прошепталаСара,приподнимаясьналоктеиоглядываясь

кругом.—Япростовижусон.Конечно,этосон:наявутакогобытьнеможет,простонеможет!Выспрашиваете,почемуонанесомневалась,чтовсёещёспит?Вотпослушайте,чтоона

увидела. Яркий огонь полыхал в камине; над огнём кипел и плевался небольшой медныйчайник;наполулежалпушистыйпунцовыйковёр;передкаминомбылразложеншезлонг сподушками;рядомснимстоялнебольшойскладнойстол,покрытыйбелойсалфеткой,ананём были расставлены небольшие блюда под крышками, чашка с блюдцем и чайник длязаварки.Накроватилежалиновыетёплыепледыиодеяло;авногах—стёганыйшёлковыйхалатик,стёганыетуфлиикниги.Комнатасталатакой,какойнеразвмечтахпредставлялаеёсебе Сара. Комнату заливал тёплый свет — на столе горела яркая лампа под розовымабажуром.

Сараприподняласьисела—унеёперехватилодыхание.—Сон…неисчезает,—проговорилаонасволнением.—Ах,никогдаещёяневидела

такогосна!Онабояласьпошевелиться;наконецрешилась,откинулаодеялоисблаженнойулыбкой

опустиланогинапол.— Мне снится… что я встаю с постели, — проговорила она, прислушиваясь к

собственномуголосу.Онавсталаимедленноповернуласьводнусторону,потомвдругую,разглядываявсёэто

великолепие.—Мнеснится,чтовсёэтонаяву.Мнеснится…чтоэтоправда.Комнатазаколдована…

илиэтоязаколдована?Мнетолькокажется,чтоявсёэтовижу.Онаговорилавсёбыстрее.—Пустьмнеподольшевсёэтокажется!—вскричалаона.—Мневсёравно!Всёравно!Сарапостоялаещёнемного,затаивдыхание,апотомвоскликнула:

—Нет,этонеправда!Этонеможетбытьправдой!Но,Боже,какэтопохоженаправду!Еёпривлёкогонь,пылающийвкамине;онаопустиласьнаколенииподнеслакнемуруки

—нотутжеотдёрнулаих.—Еслибогоньмнеснился,—сказалаона,—онбынежёгся!Вскочив с колен, она дотронулась до стола, до блюд, до ковра; подошла к кровати и

потрогалаодеяла.Взялаврукимягкийстёганыйхалатикивдругприжалаегокгруди,апотомприложилакщеке.

—Онтёплый!Онмягкий!—сказалаонасослезами.—Оннастоящий.Да,этоправда!Онанабросилахалатнаплечиисунуланогивтуфли.—Туфлитоженастоящие.Здесьвсёнастоящее!—вскричалаона.—Этонесон!Несон!Она бросилась к книгам и открыла ту, что лежала сверху. На форзаце было что-то

написано—всегонесколькослов:«Девочкеначердаке.Отдруга».Прочитавэтислова,онауронилаголовунакнигуирасплакалась.«Янезнаю,ктоэто,—проносилосьунеёвголове,—нокто-тообомнедумает.Уменя

естьдруг».ОнавзяласвечуинацыпочкахвошлавкомнатуБекки.Вставуеёпостели,онагромко,

насколькохваталосмелости,прошептала:—Бекки!Бекки!Проснись!Беккипроснулась—ивужасевскочила;наеёщекахещёвиднелисьследыслёз.Каково

же было её удивление, когда она вдруг увидела Сару в роскошном стёганом халате изпунцового шёлка! Принцесса Сара, совсем такая, какой она её помнила, стояла, сияярадостью,возлееёпостелисосвечойвруке.

—Пойдёмкомне,Бекки,—позвалаона.—Пойдёмскорее!Бекки была до того перепугана, что не могла ни слова сказать. Она просто встала и

безмолвнопоследовалазаСарой.Глазаиротунеёбылиширокораскрыты.Переступив через порог, Сара неслышно притворила дверь и ввела Бекки в такую

тёплую,яркоосвещённуюихорошообставленнуюкомнату,чтоунеёзакружиласьголова.— Это всё настоящее! Всё до единого! — воскликнула Сара. — Я все эти вещи

перетрогала! Они такие же настоящие, как мы с тобой. Это Волшебство, Бекки! Пока мыспали, оно здесь работало! То самое Волшебство, которое не допустит, чтобы случилосьсамоеплохое!

ГЛАВА16Нежданнаягостья

Есливамэтоудастся,постарайтесьсамипредставитьсебе,какпрошлаостальнаячастьночи.КакСараиБеккисиделиукамина,вкоторомпрыгалииплясалиязыкипламени;каконизаглянулиподкрышкиинашлинаблюдахсандвичи,подсушенныйхлебибулки,авмиске—густойгорячийдушистыйсуп,которымоднимможнобылонаесться.ЧайдляБеккиналиливкружку с умывальника, и он был до того душистый и вкусный, что незачем былопредставлятьсебе,чтоэтонечай,ачто-тодругое.Теперьдевочкамбылотепло,онинаелисьдосыта и повеселели.Убедившись в реальности происходящего, Сара от души радоваласьвсему.Онатакдолгожилавоображением,чтомоглабезтрудапринятьсамоеудивительноеичудесное.

— Я не знаю никого, кто мог бы это сделать,— говорила она,— но кто-то же этосделал!Мысидимуогня…и…и…всёэтоправда!Ктобынибылэтотчеловек…илиэтилюди…гдебыонилионинибыли…уменяестьдруг!Бекки,кто-томнедруг!

Следует сознаться, правда, что, сидя перед камином и угощаясь разными вкуснымивещами,онииспытываликакой-товосторженныйужасинебезсомненийпоглядывалидругнадруга.

—А вы не боитесь, мисс,— наконец решилась Бекки,— вы не боитесь, что всё этовдругисчезнет?Может,нампоспешить?

Ионаторопливозасунуласандвичврот.Есливсёэтосон,нечегозаботитьсяоманерах!—Нет,этонеисчезнет,—отвечалаСара.—Этубулочкуяем,ячувствуюеёвкус.Аво

сненикогданеешь,всегдатолькособираешься.Ктомужеясебянесколькоразщипала—имнебольно!Ядажетолькочтодотронуласьдогорячегоуголька—дляпроверки!

Какхорошобылосидетьукамина!Понемногуихсталоклонитьвсон,какклонитвсонсчастливых, хорошо поевших детей. Долго не уходили они от камина, наслаждаясь еготеплом;наконецСаравзглянуланасвоюпостель,котораявыгляделатакнепривычно.

Одеялнанейтеперьбылопредостаточно,можнобылоподелитьсясБекки.Искороузкаякушеткавсоседнейкаморкепревратиласьвтакоеудобноеложе,окакомБеккиникогдаинемечтала.

УходяотСары,Беккиобернуласьспорогаиобвелакомнатувосхищённымвзглядом.—Дажееслизавтраутромвсёэтоисчезнет,—сказалаона,—оно,покрайности,сегодня

здесьбыло.Иэтогоникогдаянезабуду.Онаостановилавзгляднакаждойвещи,словностараясьиххорошенькозапомнить.—Здесь,—ионапоказалапальцемнакамин,—горелогонь,апереднимстоялстол,а

настоле—лампа,исветотнеёбылрозовый.Накроватилежалоатласноепокрывало,анаполу—тёплыйковёр,ивсёбылотаккрасиво!

Беккинамигсмолклаиснежностьюположиларукунаживот.—Иещёбылсуп,исандвичи,ибулочки.Да,всёэтобыло!И с этим неопровержимым доказательством реальности всего, что произошло, она

удалилась.Какими-тоневедомымипутямившколе, такжекаки среди слуг, всё сразу становится

известным.Наутровсеужезнали,чтоСараужаснопровинилась,чтоЭрменгарданаказанаичтоБеккитолькопотомунепрогналисегодняжессамогоутра,чтонайтиновуюсудомойкунетак-топросто.Слугипонимали,чтомиссМинчинразрешилаБеккиостаться,потомучто

найтидругоетакоебеззащитноеибезответноесущество,котороесогласилосьбыработатьсутрадоночизанесколькошиллинговвнеделю,былонелегко.Астаршиедевочкипонимали,чтомиссМинчиннеотказалаСареизпрактическихсоображений.

—Саратакбыстрорастётитакмного занимается,—сказалаЛавинииДжесси,—чтомиссМинчинскоросделаетеёучительницей,иейпридётсяработатьбесплатно.Ты,Лавви,поступила гадко, когда нажаловалась на неё мисс Минчин. Откуда ты узнала, что ониустроиливечеринкуначердаке?

—От Лотти. Она по глупости даже и не заметила, как проболталась. И вовсе это негадко!—Лавинияподжала губы.—Япростоисполнила свойдолг.СараобманываламиссМинчин! Нет, это просто смешно, как эта оборванка важничает! И почему все с ней такносятся?

—Ачтоониделали,когдамиссМинчинихнакрыла?—Представляли себе какую-то глупость. Эрменгарда снесла наверх свою посылку из

дома,чтобыугоститьСаруиБекки.Почему-тонасонаникогданеугощает.Мне,конечно,всёравно,толькоэтонеприличноугощатьначердакекаких-тослужанок.Конечно,миссМинчиннужнаучительница,новсёравностранно,чтоонаневыгналаСару.

—Кудабыонапошла,еслибеёвыгнали?—спросиланебезтревогиДжесси.—Откудамне знать?—отрезалаЛавиния.—Сегодня, должно быть, вид у неё будет

кислый.Немудрено!Послетого,чтослучилось…Джессибыланестолькозлая,сколькобесхарактернаядевочка.Онапорывистосхватила

книжку.—По-моему,этоужасно!—сказалаона.—Никтонеимеетправаморитьеёголодом.Когда Сара вошла в то утро на кухню, кухарка и служанки посмотрели на неё с

подозрениемионапоспешилапройтимимо.Онанемногопроспала,иБеккитоже,апотомуобезаторопилисьвниз,неповидавдругдруга.

Сара заглянула в судомойню. Бекки изо всех сил терла чайник и что-то тихо напевала.ОнаподняланаСарусияющиеглаза.

—Одеяло-то,—шепнула она с волнением,— оно лежало у меня на постели, когда япроснулась.Ононеисчезло!

—Имоётоже,—отвечалаСара.—Ивседругиевещитакиосталисьуменявкомнате—вседоединой.Я,покаодевалась,поелато,чтоосталось.

—Ахты,батюшки!—ахнулаБекки,склоняясьнадчайником.Ихорошосделала—всудомойнювходилакухарка.МиссМинчин, подобно Лавинии, ожидала, что наутро Сара будет иметь жалкий вид.

Сара всегда её раздражала, ибо ничто, даже самое суровое наказание, её не пугало и недоводило до слёз. Когда ей делали выговор, она стояла и вежливо, серьёзно слушала, невозражая ни слова; когда же её наказывали, подчинялась, не жалуясь и не протестуя. Онаникогда не отвечала дерзостью, и это само по себе казалось мисс Минчин величайшейдерзостью.Впрочем,вчераСаранеобедалаинеужинала,асегодняопятьничегонеполучит;может,этонаконецсломитеёупорство?Может,сегодняонасойдётнаконецвнизбледная,сзаплаканнымиглазами,несчастнаяижалкая?

В то утро мисс Минчин увидела Сару в классе, где ей предстояло давать младшимученицамурокфранцузскогоязыка.Саравошлавесёлаяирумяная,седвазаметнойулыбкойвуголках рта. Мисс Минчин растерялась. Такого она не ожидала. Что всё это значит? ОнатотчасподозвалаСаруксебе.

—Вы, как я вижу, не понимаете, что наказаны,— сказала она.—Неужто вы до тогоиспорчены?

Еслиребёнок—апустьбыивзрослый!—хорошопоеливыспалсявтёплойимягкойпостели, если он заснул в волшебной сказке, а проснувшись, обнаружил, что эта сказка несон, а явь, он неможет выглядеть несчастными неможет, даже если бы хотел, потушитьсвет в глазах. Мисс Минчин чуть не онемела от удивления, когда Сара подняла на неёсияющиеглазаиспокойноответила:

—Прошупрощения,миссМинчин.Язнаю,чтонаказана.— Так постарайтесь этого не забывать — и не глядите так, словно вдруг получили

наследство.Этодерзко.Помните,чтосегоднявамнедадутникакойеды.—Да,миссМинчин,—отвечалаСара.Онаотвернулась;сердцезапрыгалоунеёвгрудипривоспоминанииовчерашнем.«Если

бынеэтаволшебнаяперемена,—подумалаона,—каквсёбылобыужасно!»—Непохоже,чтобыонабылаоченьголодна,—шепнулаЛавинияДжесси.—Тытолько

посмотринанеё.—Исозлораднымсмешкомдобавила:—Возможно,онавоображает,чтосъелахорошийзавтрак.

—Онанетакая,каквсе,—сказалаДжесси,глядянаСару.—Иногдаяеёнемногобоюсь.—Какаяерунда!—вскричалаЛавиния.Весь этот день свет не покидал Сариного лица, а румянец — её щёк. Служанки

перешёптывались,судивлениемпоглядываянанеё,авголубыхглазкахмиссАмелиизастылополнейшее недоумение. Она не могла взять в толк, как можно иметь такой весёлый ивызывающий вид, когда на тебя сердится сама миссМинчин. Впрочем, это так похоже наСару!Онавсегдабыланаудивлениеупрямой.Верно,онарешиланепризнаватьвысочайшейнемилости.

Обдумывая всё, что произошло в ту ночь, Сара решила, если удастся, держать чудо втайне. Конечно, если мисс Минчин снова поднимется на чердак, всё будет раскрыто.Впрочем, в течение какого-то времени это им не грозит, если только у мисс Минчин невозникнет подозрений. ЗаЭрменгардой иЛотти будут по вечерам так строго следить, чтоони не осмелятся снова покинуть свои спальни. Эрменгарде можно довериться— она невыдаст. Если же на чердак придёт Лотти, нужно будет просить её сохранить тайну.Возможно,Волшебствопридётимиздесьнапомощь.

«Ночтобынислучилось,—говориласебеСара,—чтобынислучилось,теперьязнаю,чтогде-тоестьчеловекнебеснойдобротыионмнедруг.Да,онмойдруг!Еслияникогданеузнаю, кто он… если никогда не смогу даже поблагодарить его… всё равно, я никогда небудутакойодинокой,какпрежде.Да,этоволшебнаядоброта!»

Вэтотденьпогодавыдалась,еслитолькоэтовозможно,ещёхуже,чемнакануне,—наулицебылоещёхолоднее,дождьлилещёсильнее,агрязьещёбольшеразвезло.Сарусновапосылалииздомасбесконечнымипоручениями;кухаркасовсемразбушеваласьи, зная,чтоСаравнемилости,бранилаеёпущепрежнего.Нокакоевсёэтоимеетзначение,еслиутебяесть волшебный друг? Ночной ужин придал Саре сил; она надеялась хорошо выспаться втёплойпостели;ихотяквечеруона,какиследовалоожидать,проголодалась,онапомнила,что к следующему утру срок её наказания истечёт и она сможет позавтракать. Было ужепоздно,когдаейразрешилиуйтиксебе.МиссМинчинраспорядилась,чтобыоназанималасьвкласснойдодесятичасоввечера,ноонаувлекласьизасиделасьнадкнигами.

Поднявшись по лестнице, Сара остановилась перед дверью на чердак; признаться,сердцегромкостучалоунеёвгруди.

— Конечно, там, может статься, ничего уже нет, — прошептала она, бодрясь. —Возможно,всёэтобыломнепосланолишьнаоднуночь—натуужаснуюночь!Новсёэтобыломнепослано—уменяэтобыло!Этобылнесон!

Она распахнула дверь. Переступив порог, она тихо охнула и, притворив дверь,прислониласькней,оглядываякомнату.

Словно волшебная рука прошлась по скромному жилью Сары. Сегодня это было ещёзаметнее,чемвчера.Огоньвкаминегорелещёвеселее.Вкомнатепоявилосьстольконовыхвещей, что она теперь выглядела совершенно иной.Не будьСара готова ко всему, она быдолгоещётёрласебеглаза.Нанизенькомстоликесновастоялужин—наэтотразбылаещёодна чашка и тарелка для Бекки. Треснувшую доску над камином застилал кусок яркой,диковиннорасшитойпарчи,ананёмстояливазыиукрашения.Роскошныетканискрываливсё старое и уродливое. На стенах висели разноцветные вееры и яркие драпировки; ихприкрепили тонкими острыми гвоздиками. По ковру были раскиданы большие мягкиеподушки.Сундукбылнакрытковром,ананёмтожележалиподушки,такчтоонпревратилсявдиван.

Сара тихо отошла от двери, а потом опустилась на стул и смотрела, смотрела во всеглаза.

— Всё точно в волшебной сказке, — проговорила она. — Точь-в-точь! У меня такоечувство,что,пожелайяхотьбриллиантыилимешкизолота,всётотчасиявится!Иэтобылобыне так удивительно, как то, что тутпроизошло.Неужели этомойчердак?А я та самаяпромокшая, продрогшая, оборванная Сара? Бывало, я всякое себе представляла, мечтала офеях!Мневсегдахотелось,чтобыволшебнаясказкасбылась!Атеперьяживувволшебнойсказкеивсё,чтозахочу,могунаколдовать!

Онаподняласьипостучалавстену,иузницаизсоседнейкамерытотчасявилась.ВойдякСаре,Беккичутьнеупалаотизумленияивпервыеминутынемоглапроизнести

нислова.— Ах, батюшки! — проговорила она наконец, задыхаясь, совсем как накануне в

судомойне.—Ах,батюшки,мисс!—Видишь?—сказалаСара.ВтуночьБеккисиделапередкаминомнаподушкеипилачайизсобственнойчашки.КогдаСарасталаложиться,онаобнаружиланасвоейкроватиновыйматрасибольшие

пуховыеподушки.СтарыйжееёматрасиподушкуперенесликБекки;теперьонамогласпатьвнеслыханнойроскоши!

—Откудавсёэтопоявляется?—невыдержалаБекки.—Ктоэтоделает,мисс?—Не будем даже спрашивать,— отвечалаСара.—Я не хочу знать— только вот бы

сказатьэтомучеловеку:«Спасибо!»Атайнаделаетегодарыещёпрекраснее!Сэтоговременижизньскаждымднёмстановиласьвсёудивительнее.Волшебнаясказка

продолжалась. Едва ли не каждый вечер в комнате Сары появлялась какая-нибудь удобнаяили красивая вещь, пока наконец её чердак не превратился в чудесную уютную комнатку,полную всяких диковинок. Обшарпанные стены постепенно исчезли под драпировками икартинами; на полочке, прибитой к стене, выстроились книги; повсюду стояла удобнаяскладнаямебель;вещейвсёприбавлялось,поканаконецбольшеуженечегобылоижелать.Спускаясь по утрам вниз, Сара оставляла на столе блюда от ужина; когда же вечером онавозвращалась, их уже не было, а на столе ждал свежий ужин.МиссМинчин обращалась сСарой с прежней суровостью;миссАмелия брюзжала, как всегда, а служанки по-прежнемупридиралисьибранились.Влюбуюпогодуеёпосылалинаулицу,заставлялиделатьтоодно,тодругоеподомуиедвапозволялиперекинутьсясловомсЭрменгардойиЛотти.Лавинияиздевалась над её обносившимся платьем, а другие воспитанницы с любопытствомпоглядывалинанеё,когдаонапоявляласьвклассной.Нокакоеэтоимелозначение,еслиСаражилавдивнойтаинственнойсказке?Этобылогораздоувлекательнееиромантичнеевсехеё

прежнихфантазий,которыепомогалиейутешитьсяиспастисьототчаяния.Теперь,когдаеёбранили,онаелесдерживалась,чтобынеулыбнуться.

«Еслибыонизнали!—повторялаонапросебя.—Еслибытолькознали!»Новое положение придавало Саре силы: ведь теперь по вечерам её ждало что-то

приятное.Возвращаясьдомойпоследолгойходьбыпогрязнымулицам,голоднаяиусталая,она знала, что, поднявшись по лестнице к себе в комнату, найдёт там огонь в камине иобильный ужин. В самые трудные дни она развлекалась тем, что загадывала, что увидит,открывдверьначердак,икакиеновыесюрпризыждутеётам.Скороонауженевыгляделатакой исхудавшей.Щёки у неё порозовели, а глаза уже не казались такими огромными намаленькомличике.

—СараКруоченьхорошовыглядит,—снеодобрениемсказаласестремиссМинчин.—Да,—согласилась беднаямиссАмелия, которая нередконе отдавала себе отчёта в

том,чтоговорила.—Онадажепополнела.Апоходиланазаморённоговоронёнка.— Заморённого?! — гневно вскричала мисс Минчин. — С чего это вдруг? Её всегда

кормиливдоволь!— Д-да, конечно, — робко согласилась мисс Амелия, испугавшись, что, как всегда,

сказалането.—Так грустнонаблюдатьподобноеповедение в ребёнке её возраста,—высокомерно

оброниламиссМинчин.Оналюбилаизъяснятьсятуманно.—Какое…поведение?—отважиласьмиссАмелия.—Ябы,пожалуй,назвалаеговызывающим,—отвечаласдосадоймиссМинчин.Она

прекраснознала,чтоэтобылонетак,однаконемоглапридуматьиногословца.—Яговорюотом,чтоснейпроизошло…Подобнаяпеременасделалабыдругуюробкойиподатливой,но на неё она совсем не подействовала. Честное слово, она держит себя, словно… словнопринцесса!

—Апомнишь,—воскликнуламиссАмелияопрометчиво,—чтоонатебевклассевтотденьсказала?«Чтобывысделали,миссМинчин,еслибывдругузнали,что…»

—Нет,непомню,—оборвалаеёмиссМинчин.—Неговориглупостей!Однако она отличнопомнила, что ей сказалаСара.Бекки, естественно, такженемного

пополнелаиуженеказаласьтакойзапуганной.Даинемудрено.Ведьионажилавволшебнойсказке.Теперьунеёбылодваматраса, двеподушкии тёплыеодеяла, а такжеежевечернийужин, который она вкушала, сидя на подушках перед камином. Бастилия исчезла, и узницбольшенебыло.Теперьначердаке средивсякихчудесжилидвевесёлыедевочки.ИногдаСара читала вслух, иногда молча занималась, а иногда просто сидела, глядя в огонь, истаралась представить себе, кто был её другом. Ей так хотелось высказать ему всё, чтопереполнялоеёсердце!

Вскореслучилосьещёодноудивительноепроисшествие.Вдверьпозвонилпосыльныйипринёснесколькопакетов.Нанихкрупнымибуквамибылонаписано:

«Девочкеначердаке(комнатасправаотвхода)».

Случилосьтак,чтооткрытьдверьипринятьпакетыотправилиСару.Онаположиладвасамых больших свёртка на стол в передней и как раз читала надпись, когда по лестницеспустиласьмиссМинчин.

— Что вы так смотрите на посылки? — спросила мисс Минчин с раздражением. —Отнеситеихтой,комуихприслали.

—Ихприслалимне,—отвечаласпокойноСара.—Вам?—вскричаламиссМинчин.—Чтоэтозначит?—Янезнаю,ктоихприслал,—сказалаСара,—ноадресованыонимне.Ведьэтоясплю

вкомнатеначердакенаправоотвхода.Беккиспитвкомнатеналево.МиссМинчинподошлакстолуисизумлениемпосмотреланапакеты.—Чтовних?—спросилаонастрого.—Незнаю,—ответилаСара.—Откройте,—распорядиласьмиссМинчин.Сара повиновалась и развернула посылки. Лицо у мисс Минчин приняло странное

выражение. В свёртках лежала красивая и удобная одежда — ботинки, чулки, перчатки ичудесноетёплоепальто.Былдажезонтикиизящнаяшляпа.Вещибылидобротныеидорогие,аккарманупальтобылапришпиленазаписка:

«Одежданакаждыйдень.Принеобходимостибудетзамененановой».

МиссМинчинпришла внеописуемое волнение.Еёпрактическийум заработал.Неужтоонаошиблась?Неужтоуэтойодинокойдевочкиестьгде-тобогатый,хотяичудаковатый,покровитель? Какой-то всеми забытый родственник, который её разыскал и решил помочьтаким странным, таинственным способом? Родственники порой бывают большимичудаками,особеннобогатыедядюшки-холостяки,которыенетерпятдетейусебявдомеипредпочитаютзаботитьсяонихиздалека.Этилюдиобычноспричудами,оченьобидчивыивспыльчивы.Будеточеньнеприятно,еслиэтотродственникузнаетвсюправдуотом,вкакойхудой, потрёпанной одежде ходила Сара, как плохо её кормили, как много заставлялиработать.МиссМинчинсовсемрастерялась.

—Да,—произнеслаонатоном,какимнеговориласСаройстогодня,какумереёотец,иискосапосмотрелананеё,—кто-топринимаетввасучастие.Чтож,разэтивещиприслаливам и обещают, когда понадобится, заменить их на новые, вы можете пойти наверх ипереодеться. Надо выглядеть прилично. А когда переоденетесь, идите в классную изанимайтесь.Сегоднявамникудабольшененадоидти.

СпустяполчасадверьвкласснуюотвориласьивкомнатувошлаСара.Девочкионемелиотизумления.

—Вот это номер!—воскликнулаДжесси, толкнувЛавиниюлоктем.—Взгляни-ка напринцессуСару!

Девочкисмотрелинанеёвовсеглаза.Лавиниятожеглянула—красказалилаейлицо.Да, этобылапринцессаСара.Давноужеона такне выглядела, с тех самыхпоркак её

прозвали принцессой.Она совсемне походила на туСару, которая сбежала вниз по чёрнойлестнице всего несколько часов назад. На ней было прекрасно сшитое платье глубокоготёмногоцвета;глядянанего,Лавинияпочувствовала,каккогда-то,острыйприливзависти.Наногахбылитакиежетуфельки,какимивосхищаласькогда-тоДжесси;агустыеипышныеволосы, которые обычно падали ей на лоб, словно умохнатогошотландского пони, былитеперьподвязанылентой.

—Может, она получила наследство,—шепнулаДжесси.—Я всегда знала, что с нейдолжнослучитьсячто-тонеобыкновенное.Онатакаястранная!

—Может,сноваалмазныекопи,—ядовитопроизнеслаЛавиния.—Данепяльсятынанеё,какидиотка,—ейэтотольковрадость!

—Сара,—вдругпроизнесламиссМинчинсвоимглубоким,низкимголосом,—идитеисядьтездесь!

Иподлюбопытнымивзглядамивсехучениц,которыетолкалидругдругалоктями,даженепытаясь скрытьизумления,Сара селана своёпрежнеепочётноеместои склониласьнадкнигами.

Втотвечер,когдаонисБеккипоужинали,Сарадолгосиделаукамина,пристальноглядявогонь.

—Вычто-топридумываете,мисс?—почтительноспросилаБекки.КогдаСаравоттаксидела,мечтательновглядываясьвогонь,этообычноозначало,чтоонапридумываетновуюисториюилисказку.НонаэтотразСарапокачалаголовой.

—Нет,—сказалаона.—Япросторазмышляю,какмнепоступить.Бекки почтительно посмотрела на неё. Ко всему, что делала и говорила Сара, она

относиласьсейчассчувством,граничившимсблагоговением.—Ядумаюосвоёмдруге,—объяснилаСара.—Еслионнехочет,чтобыязнала,ктоон,

смоейстороныбылобынеделикатнопытатьсяэтоузнать.Номнетакхочетсясказатьему,какясчастлива!Людямдобрымвсегдаприятноузнать,чтоонисделаликого-тосчастливым.Этодлянихважнееблагодарности.Ябыхотела…ябытакхотела…

Она замолчала: в этот миг взгляд её упал на небольшую шкатулку для письменныхпринадлежностей,стоявшуюнастоликевуглу.ДвадняназадСара,войдявсвоюкомнатуначердаке,нашлаэтушкатулкунастолике.Внейлежаликонверты,бумагадляписем,перьяичернильница.

—Какэтонепришломневголовураньше?—воскликнулаСара.Онавзялашкатулкуивернуласьккамину.—Ямогунаписатьему,—радостносказалаона,—иоставитьписьмонастоле.Тогда

тотчеловек,которыйуноситпосуду,заберётиписьмо.Яниочёмегонебудуспрашивать,алишьпоблагодарю.Яуверена,чтоэтонебудетемунеприятно.

Ионанаписалаписьмо.Вотоно:

«Янадеюсь,чтоВынесочтётевольностьюто,чтояпишуВам,зная,чтоВыхотелибынераскрыватьсвоегоимени.ПрошуВас,недумайте,чтояпытаюсьчто-тоузнать.ЯтолькохочупоблагодаритьВасзаВашудоброту—заВашучудеснуюдобротукомне—изато,чтовсёвокругизменилось,словновволшебнойсказке.ЯтакВампризнательнаитаксчастлива—иБеккитоже!БеккитакжеблагодаритВас;всё, чтопроизошло, кажется ей такимжепрекраснымиудивительным,какимне.Мыбылитакодиноки,такголодалиимучилисьотхолода,атеперь—подумайтетолько,чтоВыдлянассделали!ПрошуВас,разрешитемнепроизнестиэтислова.Ядолжнаихсказать.Спасибо…спасибо…спасибо!

Девочкасчердака».

Утром Сара оставила это письмо на столе, и вечером оно исчезло вместе со всемостальным.Онапоняла,чтоВолшебникполучилеёписьмо,иоченьобрадовалась.

Однажды вечером Сара читала Бекки перед сном одну из новых книг, как вдруг еёвнимание привлёк какой-то звук у окна. Сара подняла глаза от книги и увидала, что Беккитоженасторожилась.Онаповернулаголовукокнуистревогойприслушалась.

—Тамкто-тоесть,мисс,—прошепталаБекки.—Да,—сказалаСара.—Похоже,будтокошкацарапаетсявокно.Она встала и подошла к окну. Это был такой странный и тихий звук— он и вправду

походил на царапанье. Вдруг Сара что-то вспомнила и засмеялась. Она вспомнила о

маленькойобезьянке,котораякак-тозабраласькнейначердак.СегодняСаракакразвиделаобезьянку:тагрустносиделанастолепередокномвдомеиндийскогоджентльмена.

— А вдруг, — радостно шепнула Сара, — вдруг это опять обезьянка? Вот было быхорошо!

Онавсталанастул,осторожноподняларамуивыглянулаизокна.Накрышележалснег—оншёлвесьдень,—ана снегу, совсемблизкоотокна, сидела, съёжившись,небольшаяфигурка.УвидевСару,онажалобносморщиласвоючёрнуюмордочку.

—Это обезьянка!— воскликнулаСара.—Она убежала от ласкара и пришла к нам наогонёк.

Беккиподбежалакокну.—Выеёвпустите,мисс?—спросилаона.—Конечно,— ответилаСара радостно.—На дворе холодно, а обезьяны привыкли к

теплу.Онитакиенеженки.Япостараюсьеёзаманить.Она осторожно протянула руку и ласково заговорила с обезьянкой, как говорила с

воробьями и Мельхиседеком, — так, словно сама была маленьким зверьком и хорошопонималаихробостьилюбилаих.

—Идисюда,милая,—звалаСара.—Ятебянеобижу.Обезьянка поняла, что её не обидят. Поняла и разрешила Саре дотронуться до неё

мягкимидобрымипальцамиипритянутьксебе.Оназнала,чтолюдибываютнежными;онаэто чувствовала в тёмных худощавых руках Рам Дасса, а теперь— в мягких руках Сары.Обезьянка разрешила втянуть себя в комнату, а оказавшись у Сары на руках, свернулась вклубочеки,захвативпрядьеёволос,взглянулананеё.

— Обезьянка милая! Обезьянка прелесть! — приговаривала Сара, целуя смешнуюмордочку.—Ах,какялюблювсякихзверьков!

Обезьянка обрадовалась, когда Сара села к огню, и, устроившись у неё на коленях, синтересомпереводилаумныйвзглядсСарынаБекки.

—Какаяонанекрасивая,мисс,правда?—заметилаБекки.— Да, похожа на очень некрасивого ребёнка,— отвечала Сара со смехом.— Прости

меня,обезьянка!Впрочем,ярада,чтотынеребёнок.Мамочканемоглабытобойгордиться,и никто не посмел бы сказать, что ты так похожа на кого-то из родственников. Нет, тыпростопрелесть!

Онаприслониласькспинкекреслаизадумалась.—Возможно,вдушеонажалеетотом,чтонекрасива,—продолжалаона.—Интересно,

естьлиунеёдуша?Обезьянка,голубчик,утебяестьдуша?Нообезьянкалишьподняласвоюсморщеннуюлапкуипочесалавголове.—Ачтовыснейсделаете?—поинтересоваласьБекки.— Пусть сегодня поспит со мной, а завтра я отнесу её индийскому джентльмену.

Обезьянка,милая,мненехочетсятебяотдавать,нопридётся.Большевсехтыдолжналюбитьсвоюсемью,аяведьтебенеродственница.

Ложасьвпостель,Сараустроилаусебявногахтёплоегнездышкодляобезьянки,ита,довольная,заснула,свернувшись,словноребёнок,калачиком.

ГЛАВА17«Этоона!»

На другой день трое детей мистера Монтморенси сидели в библиотеке индийскогоджентльмена,изовсехсилстараясьегоразвеселить.Имразрешилипойтикнему,потомучтоонсамихпригласил.Ондавноужежилвволнении;этогодняоннапряжённождал.Сегодняиз Москвы возвращался мистер Кармайкл. Его возвращение откладывалось с недели нанеделю.ПриехаввМоскву,онсначаланикакнемогнайтисемью,которуюискал.Когдаженаконец ему удалось напасть на след и он отправился к ним в дом, оказалось, что они вотъезде. Все попытки списаться с ними оказались неудачными, и он решил дожидаться ихвозвращения.

Мистер Кэррисфорд сидел в своём покойном кресле, а рядом с ним на полу сиделаДжэнет.Онабылаеголюбимицей.Нораустроиласьнаскамеечкедляног,аДональдоседлалголову тигра, украшавшую шкуру на полу. Нужно сказать, что Дональд скакал на тигре сбольшимшумом.

— Не кричи так, Дональд, — урезонивала его Джэнет. — Когда приходишь развлечьбольного,необязательноделатьэтововесьголос.Правда,мистерКэррисфорд?

НомистерКэррисфордлишьпотрепалеёпоплечу.—Нет,нет,—сказалон.—Больногоэтоотвлекаетотразныхмыслей.—Ябудусидетьтихо,—вовсёгорлозакричалДональд.—Мывсебудемсидетьтихо-

тихо,какмышки.—Мышкитакнешумят,—возразилаДжэнет.Дональдсделализносовогоплаткауздечкуисновазапрыгалнатигре.—Еслимышекмного,то,может,ишумят,—веселовозразилон.—Еслиихтысяча,то

шумят.—Нет,—возразилаДжэнетстрого,—дажееслиихстотысяч!Анамнадосидетьтихо,

какоднамышка!МистерКэррисфордзасмеялсяисновапотрепалеёпоплечу.— Папа уже скоро будет здесь, — сказала Джэнет. — Можно нам поговорить о

пропавшейдевочке?— Сейчас я всё равно ни о чём другом говорить не могу, — отвечал устало мистер

Кэррисфординахмурился.— Она нам ужасно нравится, — сказала Нора. — Мы её прозвали неволшебной

принцессой.—Почемуже?—спросилиндийскийджентльмен.ОнлюбилслушатьвыдумкиБольшой

семьи—ониегоотвлекалиотгрустныхмыслей.НаэтотразответилаДжэнет:— Потому что, хотя она и не волшебница, она будет, когда найдётся, богата, как

принцесса в волшебной сказке. Мы сначала звали её волшебной принцессой, но это ей неподходит.

—Аправда,—спросилаНора,—чтоеёотецотдалвседеньгисвоемудругу,чтобыонвложилихвалмазныекопи,адругрешил,чтопотерялих,исбежал?Онсчиталсебявором,да?

—Толькоэтобылонетак,—торопливовмешаласьДжэнет,—тыжезнаешь.Индийскийджентльменбыстровзялеёзаруку.

—Да,воромоннебыл,—произнёсон.—Мнежалкоэтогодруга,—сказалаДжэнет,—правда,жалко.Ведьонневиноват—у

негопотом,верно,сердцеразрывалосьотгоря.Явэтомуверена!—Тыумнаядевочка,Джэнет,—сказалиндийскийджентльмен,сжимаяеёруку.— А вы рассказали мистеру Кэррисфорду,— снова закричал Дональд,— о «девочке,

котораяненищенка»?Выемусказали,чтотеперьонаодетавовсёновое?Может,онатожепотерялась,атеперьнашлась?

—Кэб!—воскликнулаДжэнет.—Оностановилсяуподъезда.Этопапа!Детибросилиськокнам.—Да,этопапа,—объявилДональд.—Нодевочкиснимнет.Дети выбежали из комнаты и мигом скатились вниз по лестнице. Они всегда так

встречали отца. Слышно было, как они прыгают, хлопают в ладоши, как он поднимает иходногозадругимицелует.

МистерКэррисфордпопыталсяподняться,носноваупалвкресло.—Немогу,—прошепталон.—Силнет!УдверипослышалсяголосмистераКармайкла.— Нет, дети, — говорил он. — Сейчас нельзя! Я должен поговорить с мистером

Кэррисфордом.СтупайтекРамДассуипоиграйтесним,апотомприходите.Дверь отворилась, и в библиотеку вошёл мистер Кармайкл. Он был как будто ещё

румянее, чем всегда; казалось, он внёс в комнату атмосферу свежести и здоровья; однако,пожимаярукубольного,онвзглянулнанегостревогой.

— Что вы мне скажете? — спросил мистер Кэррисфорд. — Эта девочка, которуюудочерилирусские…

—Нета,когомыищем,—продолжилмистерКармайклсогорчением.—ОнагораздомоложедочерикапитанаКру.ЕёзовутЭмилиКэрью.Яеёвиделибеседовалсней.Русскиемнеонейподробнорассказали.

Индийский джентльмен взглянул на него с отчаянием. Его рука бессильно упала наколени.

—Значит,придётсяначатьпоискисначала,—произнесонустало.—Вотивсё.Прошувас,садитесь.

Мистер Кармайкл сел. Сам того не замечая, он постепенно привязался к этомунесчастному человеку. Сам он обладал таким завидным здоровьем и так был счастлив всвоей семье, окружённый любовью и весельем, что не мог без сострадания думать ободиночествеиболезни.Еслибывэтомдомезазвучалхотябыодинзвонкийдетскийголос,онуженеказалсябытакимпечальнымизаброшенным,каксейчас!Акакмучительно,верно,сознавать,чтотыобрёкнагореиодиночестворебёнка!Нет,этоневозможновынести!

—Полно,полно,—произнёсмистерКармайклбодро,—вконцеконцовмыеёнайдём!— Не будем откладывать. Времени терять нельзя, — отвечал мистер Кэррисфорд

взволнованно.—Естьуваскакие-тоновыепредложения?МистерКармайклвсталипрошёлсяпокомнате:емунесиделось.—Пожалуй,—произнёс он раздумчиво.—Не знаю, что вы об этом скажете.Когда я

ехалпоездомизДувра,вголовумнепришлаоднамысль.—Какаяже?Еслитолькодевочкажива,онадолжнагде-тобыть.—Действительно,онадолжнагде-тобыть.МыобыскаливсешколывПариже.Давайте

забудемоПарижеипоищемеёвЛондоне.Вотмоямысль.ДавайтеискатьвЛондоне.—ВЛондоненемалошкол,—отвечалмистерКэррисфорд.Внезапнокакая-томысльпришлаемувголову—онвздрогнул.

—Вотхотябывсоседнемдомеестьшкола.—Чтож,снеёиначнём,благо,онаотнастакблизко.—Нет,—сказалКэррисфорд.—Там,правда,естьдевочка,котораяменяинтересует,но

онаневоспитанница.Этонесчастноежалкоесущество,ноонадотогосмугла,чтоникакнеможетбытьдочкойбедногоКру.

Возможно, в этот миг в дело снова вмешалось Волшебство — дивное, прекрасноеВолшебство!Этовполневероятно,иначепочемувдругименновэтотмигвкомнатувошёлРам Дасс? Его тёмные блестящие глаза с трудом скрывали волнение. Он почтительнопоклонился,сложиврукинагруди.

—Сахиб,— сказал он,— пришла та девочка— девочка, которуюжалеет сахиб. Онапринесла обезьянку. Обезьянка опять убежала к ней по крыше. Я попросил девочкуподождатьЯподумал,может,сахибубудетприятноувидетьеёипоговоритьсней?

—Ктоэтадевочка?—спросилмистерКармайкл.—Бог знает,— отвечал мистерКэррисфорд.—Я вам о ней только что говорил.Она

служанкавшколе,чторядомснами.—ОнпоманилРамДассаисказалему:—Да,яхочуеёвидеть.Приведиеёсюда.—И,повернувшиськмистеруКармайклу,пояснил.—Покаваснебыло,ясовсемзагрустил.Днибылитакиетёмные,авремятянулосьтакмедленно.РамДассрассказал мне об этой несчастной девочке, и мы решили помочь ей и сообща придумаливесьмаромантическийплан.Это,конечно,былоребячество,номеняоноразвлекло.НебудьРамДасстакимбыстрымиловким,намничегонеудалосьбысделать.

ВэтуминутувкомнатувошлаСара.Врукахонанеслаобезьянку,котораяявнонежелалас ней расставаться. Обезьянка верещала и прижималась к Саре. Увидев индийскогоджентльмена,Саравспыхнуларумянцем.Какэтобылоинтересно,какувлекательно!

—Вашаобезьянкаопятьубежала,—произнеслаонасвоимприятнымголоском.—Вчеравечеромонапоскребласькомневокно.Яеёвпустила—надворебылотакхолодно!Ябыеёвчерапринесла,нобылоужепоздно.Язнаю,чтовынездоровы,инехотелавасбеспокоить.

Индийскийджентльменсинтересомпосмотрелнадевочку.—Этооченьвнимательносвашейстороны,—сказалон,разглядываяеёсвоимиглубоко

запавшимиотболезниглазами.СаравзглянуланаРамДасса,стоявшеговозледверей.—Отдатьобезьянкувашемуласкару?—спросилаона.—Откудавызнаете,чтоонласкар?—сулыбкойспросилиндийскийджентльмен.— О, я знаю ласкаров, — отвечала Сара, передавая Рам Дассу обезьянку, которая

цепляласьзанеё.—ВедьяродиласьвИндии.Индийский джентльмен вдруг выпрямился, лицо его так изменилось, что в первую

минутуСарадажеиспугалась.—ВыродилисьвИндии?—вскричалон—Воткак!Подойдитекомне.ИонпротянулкСареруку.Сара подошла и вложила свои пальцы в его руку; он, видно, этого хотел. Она молча

стояларядом,судивлениемглядяемувглаза.«Чтосним?»—думалаона.—Выживётевсоседнемдоме?—спросилон.—Да,впансионемиссМинчин.—НовыневоспитанницамиссМинчин?СтраннаяусмешкатронулаСариныгубы.—Саманезнаю,—отвечалаона.—Почемуже?—Поначалуябылаученицейидажезанималаотдельныеапартаменты,атеперь…

—Выбыливоспитанницей?Атеперьвыкто?ГрустнаяусмешкасновамелькнуланаСариномлице.— А теперь я сплю на чердаке, рядом с судомойкой, — отвечала она. — Кухарка

посылаетменязапокупками…Явыполняювсееёраспоряжения.Аещёяучумалышей…— Расспросите её, Кармайкл,— произнёс мистер Кэррисфорд и, словно почувствовав

внезапнуюслабость,откинулсянаспинкукресла.—Уменянетсил.Большой, благодушныймистер Кармайкл умел разговаривать с детьми. Сара сразу это

поняла,когдаонповернулсякнейиласковоспросил:—Какэто«поначалу»,дитя?—Когдапапочкаменясюдапривёз.—Агдеонсейчас?—Онумер,—ответилаСарасовсемтихо.—Онпотерялвсёсвоёсостояние,иунего

ничегодляменянеосталось.Некомубылообомнезаботиться—илиплатитьмиссМинчин.—Кармайкл!—вскричалиндийскийджентльмен.—Кармайкл!— Не надо её пугать,— тихо бросил ему Кармайкл. Вслух же, обращаясь к Саре, он

произнёс:— Значит, тогда вас поселили на чердаке и превратили в служанку. Правильно яговорю?

—Обомнебылонекому заботиться,—повторилаСара.—Денегнебыло; я осталасьоднанасвете.

—А как ваш отец потерял состояние?— задыхаясь от волнения, спросил индийскийджентльмен.

— Он не сам его потерял, — отвечала Сара, всё более и более удивляясь этимрасспросам.—Унегобылдруг,которогоонлюбил…которогооноченьлюбил.Иэтотдругвзялегоденьги.Онэтомудругудоверял.

— Но ведь этот друг, возможно, не сделал ничего дурного, — произнёс индийскийджентльменпрерывающимсяотволненияголосом.—Возможно,всёэтопроизошлопростопонедоразумению.

Саранезнала,каксуровозвучалеёголос,когдаонасновазаговорила.Знайонаэто,она,конечно,постараласьбыегосмягчитьрадииндийскогоджентльмена.

—Длямоегопапочкиэтобылоневажно,—ответилаона.—Гореубилоего.—Какзваливашегоотца?—спросилиндийскийджентльмен.—Скажитемне.—РальфКру,—судивлениемотвечалаСара.—КапитанКру.ОнумервИндии.Измученноелицобольногоисказиласудорога—РамДассбросилсякнему.—Кармайкл,—прошептал,задыхаясь,мистерКэррисфорд,—этоона,этоона!НамигСарепоказалось,чтоонумирает.РамДассналилврюмкукапельиподнёсеёк

губам своего господина. Сара, трепеща, стояла рядом. Она обратила недоуменный взор кмистеруКармайклу.

—Окомонговорит?—Онбылдругомвашегоотца,—отвечалмистерКармайкл.—Непугайтесь.Вотуже

двагода,какмывасищем.Сараподнесларукуколбу—губыунеёзадрожали.—АявсёэтовремябылаумиссМинчин,—проговорилаонатихо,словносамасебене

веря.—Потусторонустены!

ГЛАВА18«Ястаралась!»

ВсёразъясниламиссисКармайкл—онатотчасявилась.Добраяимиловидная,онанежнообнялаСаруивсёейрассказала.Неожиданноеоткрытиедотогопотряслобольного,чтоимовладелаужаснаяслабость.

—Сказатьпочести,Кармайкл,—слабопроизнёсон,когдакто-топредложилотвестиСарувсоседнююкомнату,—ябоюсьхотьнамигупускатьеёизвиду.

—Яснейпобуду,—сказалаДжэнет,—ачерезнесколькоминутпридётмама.ИДжэнетувелаСару.—Мытакрады,чтовынашлись,—сказалаона.—Выдажепредставитьсебенеможете,

какмырады!РядомстоялДональди,сунуврукивкарманы,задумчивогляделнаСару.—Почемуятогданеспросил,каквасзовут?—произнёсонвиновато.—Выбысказали:

«СараКру»—ивастотчасбынашли.ВэтуминутукакразивошламиссисКармайкл.Онабыларастроганаи,подойдякСаре,

обнялаипоцеловалаеё.—Бедноедитя,выничегонепонимаете,—сказалаона.—Немудрено!Саруволновалалишьоднамысль.—Прошувас,скажитемне,—проговорилаона,глядяназакрытуюдверьбиблиотеки.—

Этоонпредалмоегопапочку?Неужелиэтобылон?МиссисКармайклзаплакалаисновапоцеловалаСару.Ейказалось,чтоСарунадопочаще

ласкать,потомучтоеётакдавнониктонеласкал.—Моядорогая,онегонепредавал,—отвечаламиссисКармайкл.—Иденьгивашего

отца остались целы.Мистеру Кэррисфорду только показалось, что они пропали. Он оченьлюбил вашего отца и от горя так заболел, что лишился рассудка. Он чуть не умер отвоспаления мозга, а когда он стал понемногу поправляться, вашего отца уже не было вживых.

—Оннезнал,гдеменяискать,—прошепталаСара.—Аябылатакблизко.Онаникакнемоглапримиритьсясмысльюотом,чтоонабылатакблизко.— Мистер Кэррисфорд думал, что ваш отец отдал вас в школу во Францию, —

продолжала миссис Кармайкл. — Он всё время шёл по неверному следу. Он искал васповсюду.Онвидел,каквыпроходилимимоегодома,такаяодинокаяигрустная,ноемуивголовунеприходило,чтовы—дочьегодруга.Ноонвасжалелихотелвампомочь.ЭтоонвелелРамДассулазатьввашеотсутствиеквамначердакиприноситьвсякиевещи.

Саравздрогнулаотрадости;лицоеёпросияло.—ТакэтобылРамДасс?—вскричалаона.—ЭтомистерКэррисфордемувелел?Этоон

сделалтак,чтомойсонсбылся?— Да, дорогая, да! Он очень хороший и добрый. Он принял в вас участие ради

пропавшейдочкисвоегодруга.Дверьбиблиотекиотворилась,ивкомнатувошёлмистерКармайкл.ОнподозвалСару.—МистеруКэррисфордулучше,—сказалон.—Онпроситвасвойти.Сарапоспешилакнему.Онавошлавбиблиотекуссияющимлицомиостановиласьвозле

егокресла,прижавкгрудируки.—Такэтовымневсёприсылали?—тихо,новзволнованновоскликнулаона.—Всеэти

дивные,дивныевещи?Ихпосылаливы?—Да,бедноедитя,этобыля,—отвечалмистерКэррисфорд.Отдолгойболезниигоряонослабел,ноглазаегосмотрелинанеёстакойлюбовью,что

Сара вспомнила отца. Она опустилась на колени возле кресла больного, как когда-тоустраиваласьвозлесвоегоотца,когдаонижиливместеитаклюбилидругдруга.

—Значит,мойдруг—этовы,—сказалаСара.—Вы—мойдруг!Ионаприжаласьлицомкегоисхудавшейрукеипокрылаеёпоцелуями.—Черезтринеделионбудетсовершенноздоров,—шепнулмистерКармайклжене.—

Посмотринаеголицо!И вправду, выражение лица у мистера Кэррисфорда стало совсем иным. Теперь с ним

рядом была «маленькая хозяюшка», и ему надлежало думать о ней и заботиться. Преждевсего,следовалорешить,какпоступитьсмиссМинчин.Надоснейвстретитьсяиобъявитьейопеременевсудьбееёвоспитанницы.

Сараневернётсявпансион.ЭтомистерКэррисфордтвёрдорешил.Онаостанетсясним,акмиссМинчинотправитсямистерКармайкл.

— Хорошо, что мне не надо туда возвращаться, — сказала Сара. — Она оченьрассердится. Она меня не любит. Впрочем, возможно, это моя вина, потому что я её нелюблю.

Но,какнистранно,миссМинчинизбавиламистераКармайклаотнеобходимостиидтикней—онасамаявиласьзасвоейвоспитанницей.Сараейзачем-топонадобилась,ионаоченьудивилась, когда той не оказалось в школе. Одна из служанок видела, как Сара вышла издома,уносячто-топоднакидкой,апотомподняласьпоступенькамвсоседнийдом.

—Чтоэтозначит?—вскричаламиссМинчин,оборотяськмиссАмелии.—Яничегонезнаю,сестра,—отвечаламиссАмелия.—Возможно,онапознакомиласьс

нашимсоседом,онведьтожежилвИндии.—Отнеё всегоможноожидать,—фыркнуламиссМинчин.—Небосьнавязывается в

знакомыеистараетсявызватьегосочувствие—какаядерзость!Онатамужедвачасасидит!Нет,япойдувыясню,чтотампроисходит,иизвинюсьзаеёвторжение.

СарасиделанаскамеечкевозлекресламистераКэррисфордаислушалаегорассказ—о,емустольконужнобылоейобъяснить!—когдаРамДассдоложилоприходемиссМинчин.

Сара невольно встала — краска схлынула с её лица; впрочем, мистер Кэррисфордотметил,чтоонаспокойнаиневыказываетпризнаковиспуга,обычныхвдетяхеёвозраста.

МиссМинчинвошлавкомнатуссуровойивеличественнойминой.Платьенанейбылодобротноеистрогое;манера—учтива.

— Мне очень жаль беспокоить мистера Кэррисфорда, — произнесла она, — но явынуждена объясниться. Я—миссМинчин, директриса пансиона для благородных девиц,которыйнаходитсярядомсвами.

Индийский джентльмен с минуту молча взирал на неё. Будучи по натуре человекомвспыльчивым,онстаралсяовладетьсобой.

—Значит,вымиссМинчин?—спросилоннаконец.—Да,сэр.— В таком случае, — сказал индийский джентльмен, — вы пришли вовремя. Мой

адвокат,мистерКармайкл,какразсобиралсянанестивамвизит.Мистер Кармайкл слегка поклонился, миссМинчин с удивлением взглянула на него, а

потомопятьнамистераКэррисфорда.—Вашадвокат!—повторилаона.—Непонимаю.Ясочласвоимдолгомприйтиквам,

ибо мне стало известно, что одна из моих учениц, живущая у меня из милости, посмела

явитьсяквам.Япришлаобъяснить,чтоонаосмелиласьнаэтудерзостьбезмоеговедома.—Она обернулась к Саре — Ступайте сию же минуту домой, — приказала она снегодованием.—Выбудетестрогонаказаны.Сиюжеминутуотправляйтесь!

ИндийскийджентльменпривлёкСаруксебеипогладилпоруке.—Онанепойдёт,—сказалон.МиссМинчинпоказалось,чтоонасходитсума.—Непойдёт?!—повторилаона.— Нет, — подтвердил мистер Кэррисфорд. — Она не пойдёт домой, если вы так

называетесвоёзаведение!Отнынеонабудетжитьуменя.—Увас?Увас,сэр?!Чтоэтозначит?— Будьте добры, Кармайкл, объясните мисс Минчин, как обстоит дело, — сказал

индийскийджентльмен,—ипостарайтесьсделатьэтопокороче.ОнусадилСарунаскамеечкуивзялеёрукивсвои—таквсегдаделалеёотец.И мистер Кармайкл объяснил ровным, спокойным тоном человека, знающего дело во

всех юридических подробностях. Будучи деловой женщиной, мисс Минчин это тотчаспоняла,чтонедоставилоейрадости.

—Мистер Кэррисфорд, сударыня,— сказал мистер Кармайкл,— был близким другомпокойного капитана Кру. Он был его партнёром в нескольких крупных предприятиях.Состояние,котороекапитанКрусчиталпотерянным,непогиблоинаходитсясейчасврукахмистераКэррисфорда.

—Состояние!—вскричаламиссМинчин,бледнея.—Сариносостояние!—Совершенноверно,—холодноподтвердилмистерКармайкл,—оностанетСариным

состоянием. Собственно, оно уже сейчас принадлежит ей. Вследствие определённыхобстоятельствонозначительноувеличилось.Алмазныекописебяоправдали.

—Алмазныекопи!—проговорила,задыхаясь,миссМинчин.Если это правда, мелькнуло у неё в голове, то это ужасно!Ничего подобного с ней в

жизнинепроисходило.—Совершенносправедливо, алмазныекопи,—повторилмистерКармайкл.Ислёгкой

усмешкой, неожиданной для адвоката, прибавил: — На свете не много принцесс, миссМинчин,обладающихбольшимсостоянием,чемвашавоспитанница,которуювыдержалиизмилости. Мистер Кэррисфорд искал её около двух лет. Наконец он её нашёл — и онаостанетсяунего.

ПослеэтихсловонпопросилмиссМинчинсесть,чтобыможнобылоейвсёподробноразъяснить, и изложил все детали, чтобы она убедилась: будущее Сары обеспечено,состояние, которое считали погибшим, возвратилось к ней в десятикратном размере, и вмистереКэррисфордеонанашланетолькодруга,ноиопекуна.

МиссМинчин,необладавшаяособымумом,предпринялаотчаяннуюпопыткувернутьто,чтопотеряла,каконавидела,пособственномунеразумию.

—ЯСаруприютила,—сжаромповторялаона.—Явсёдлянеёделала.Еслибынея,онабыумерласголодунаулице!

Тутиндийскийджентльменневыдержал.—Вовсякомслучае,тамонаумиралабысбольшимкомфортом,чемувасначердаке!—

воскликнулон.—КапитанКрудоверилеёмне,—заявиламиссМинчин.—Досвоегосовершеннолетия

она должна оставаться у меня. Она может снова занять свои апартаменты. Ей нужнозавершитьобразование.Законстанетнамоюсторону.

— Полно, не обольщайтесь, мисс Минчин, — вмешался мистер Кармайкл. — Мистер

Кэррисфорд не станет возражать, если Сара сама захочет к вам вернуться. Всё зависит отСары.

—В таком случае,—решиласьмиссМинчин,—я обращаюсь кСаре.Возможно, я неочень-то вас баловала,— проговорила она не без смущения,— но вам известно, что вашбатюшкабылдоволенвашимиуспехами.Иявсегда…гм…гм…васлюбила.

Сара посмотрела на неё тем спокойным, ясным взглядом, который мисс Минчинсовершенноневыносила.

—Любили,миссМинчин?—сказалаона.—Яэтогонезнала.МиссМинчинпокраснелаивыпрямилась.—Аследовалобызнать,—произнеслаона.—Впрочем,детиникогданепонимают,что

длянихлучше.МысАмелиейвсегдаговорили,чтовысамаяумнаяизнашихвоспитанниц.Неужеливыпоступитепротивволивашегобатюшкииневернётеськомне?

Сарашагнулавперёдиостановилась,молчаглядянанеё.Онавспомнилатотдень,когдамиссМинчинобъявилаей,чтоунеёникогонетиейгрозитопасностьоказатьсянаулице;онавспомнила долгие голодные часы, проведённые на чердаке в обществе Эмили иМельхиседека.

—Вы знаете, почему я не хочу возвращаться к вам, миссМинчин,— сказала Сара, неотводяотнеёглаз.—Выэтооченьхорошознаете.

СуровоелицомиссМинчинвспыхнулоотгнева.— В таком случае вы никогда не увидите ваших подруг! — вскричала она. — Я

позабочусьотом,чтобыниЭрменгарде,ниЛоттинеразрешили…МистерКармайклпрервалеё,вежливо,нотвёрдо:—Простите,—сказалон,—Сарабудетвидетьсясовсеми,скемпожелает.Недумаю,

что родители её подруг ответят отказом на приглашение мисс Кру навестить её в домеопекуна.МистерКэррисфордпозаботитсяобэтом.

Надопризнать,чтодажемиссМинчинпришлосьотступить.УжлучшебыуСарыбылдядюшка-холостяк!Онмог бы вспылить, если быпосчитал, что с его племянницейдурнообошлись,ноитолько!МиссМинчинтутжепоняла,чтородителиврядлизапретятсвоимдочерямдружитьсюнойнаследницейалмазныхкопей.АрасскажимистерКэррисфорд,какдурнообращалисьсСаройКру,этобудетгрозитьмиссМинчинбольшиминеприятностями.

—Выберётенасебянелёгкуюзадачу,—сказалаиндийскомуджентльменумиссМинчин,направляясь к выходу. — Вы сами это скоро поймёте. Это неблагодарный и лживыйребёнок.—И, повернувшись кСаре, добавила:—Теперь вы, верно, снова чувствуете себяпринцессой.

Сараопустилаглазаислегкапокраснела:ейподумалось,чтолюдямчужим,хотяиоченьдобрым,будетпоначалунетак-толегкопонятьеёфантазии.

—Я…стараласьвсегдаеюоставаться,—тихоотвечалаона,—дажекогдаголодалаизябла.Я…

— Теперь вы уже можете больше не стараться, — ядовито заметила мисс Минчин ивышла.РамДасспоклонилсяейвслед.

Вернувшись в школу, миссМинчин направилась к себе в гостиную и послала за миссАмелией.Она сидела сней запершисьдотемна,и,надопризнать,миссАмелиипришлосьвтотденьвыслушатьнемалогорькихслов.Неразоналиласлёзыиутиралаихплатком.Какое-тозамечаниемиссАмелиитакразгневаломиссМинчин,чтооначутьеёнеударила;впрочем,всёзавершилосьсамымнеожиданнымобразом.

— Я не так умна, как ты, сестра, — сказала мисс Амелия, — и всегда боялась тебярассердить. Возможно, и для нас, и для школы было бы лучше, если бы я не была такой

робкой.Признаюсь,явсегдадумала,чтобылобыкудалучше,еслибытынеобращаласьтаксуровосСаройКруиполучшеодевалабыеёикормила.Я-тознаю,чтоонаслишкоммногоработаладляребёнкасвоеговозраста,ажилавпроголодь…

—Дакактысмеешьмнетакоеговорить?—вскричаламиссМинчин.—Незнаю,—отвечаласбесшабашнойотвагоймиссАмелия,—норазужяначала,то,

пожалуй,будьчтобудет,кончу.Этоумнаяихорошаядевочка—задоброонабыотплатилатебесторицей.Толькодобра-тоонаоттебяинедождалась.Сказатьпоправде,онабыладлятебяслишкомумна,итынемоглаейэтогопростить.Саранасобеихвиделанасквозь…

— Амелия! — возопила мисс Минчин, глядя на сестру с такой яростью, словнособираласьнадаватьейпощёчинисбитьсголовычепец,какнеразпоступаласБекки.

НомиссАмелиязакусилаудила.—Да,да!—кричалаона.—Саранасобеихвиделанасквозь!Онапонимала,чтотызлая

ивздорнаяженщина,ая—глупаяислабая,идочегожемыобенизкиивульгарны!Покаонабыла богата, мы ползали перед ней на коленях, а стоило ей потерять состояние, как сталидурно с ней обращаться. Впрочем, она-то всегда вела себя как принцесса, даже когдаобнищала.Да…да…какмаленькаяпринцесса!

Тут с бедной женщиной сделалась истерика: она плакала и хохотала, раскачиваясь изсторонывсторону,такчтомиссМинчинлишьвужасевзиралананеё.

—Атеперьтыеёпотеряла,—истерическикричаламиссАмелия,—акакая-тодругаяшколазавладеетеюиеёденьгами!Будьонатакойже,каквсе,онабырассказала,какснейтут обращались, и тогда все родители забрали бы от нас детей и мы бы разорились. Иподелом!Тебеэтобылобыдажеполезнее,чеммне,потомучтотыженщинабессердечная,МарияМинчин!Тыбессердечная,себялюбивая,вздорнаяженщина!

Она так кричала и задыхалась, что испуганной мисс Минчин пришлось, проглотивнегодование, отпаивать её валерьяной и давать ей нюхательную соль, чтобы онауспокоилась.

С этих пор старшая миссМинчин стала побаиваться сестры, которая, как выяснилось,была далеко не так глупа, как казалось, и могла при случае высказать неприятные истины,выслушиватькоторыесовсемнехотелось.

В тот вечер, когда воспитанницы собрались, как обычно, перед сном у камина вгостиной,вкомнатусписьмомврукевошлаЭрменгарда.Наеёкругломлицебылокакое-тостранное выражение. Было видно, что она чем-то очень обрадована, но вместе с теми докрайностиудивлена.

—Чтослучилось?—закричалосразунесколькоголосов.— Ты случайно не узнала, что это был за скандал у мисс Минчин в гостиной? —

спросилаЛавинияслюбопытством.—Онитамкричалииспорили,апотомумиссАмелиисделаласьистерикаиеёуложиливпостель.

—Я только что получила письмо от Сары,— ответила Эрменгарда, поднимая руку списьмом,чтобывсевидели,какоеонодлинное.

Онаговориламедленно,словноникакнемоглаопомниться.—ОтСары?—вскричаливоспитанницы.—Агдеона?—чутьневзвизгнулаДжесси.— В соседнем доме, — отвечала Эрменгарда ещё медленнее. — У индийского

джентльмена.—Где?..Где?..Еёпрогнали?..АмиссМинчинзнает?..Аочёмониспорили?..Почемуона

прислалаписьмо?..Рассказывай!Рассказывайскорее!Всераскричались,аЛоттижалобнозаплакала.Эрменгардаответиланесразу,—казалось,

онапытаетсяосознатьчто-точрезвычайноважное.—Алмазныекопибыли,—решительносказалаонанаконец.—Онибыли!—И,заметив,

чтовсесмотрятнанеёвкрайнемизумлении,прибавила:—Копибылинастоящие.Апотомслучилась ошибка. Что-то там произошло, и мистер Кэррисфорд решил, что ониразорились…

—Ктоэто—мистерКэррисфорд?—крикнулаДжесси.— Индийский джентльмен. И капитан Кру так подумал — и умер. А у мистера

Кэррисфордабыловоспалениемозга,ионскрылся.Ончутьнеумер.Оннезнал,гдеСара.Авкопяхнашлироссыпиалмазов—прямомиллионы!ИполовинаизнихпринадлежитCape—они ей ещё тогдапринадлежали, когда онана чердакежилаи унеёникакихдрузей, кромеМельхиседека,небыло,икухаркаеёвечноругала.АмистерКэррисфордеёсегоднянашёл…Она сейчас у него— и никогда сюда не вернётся…И будет ещё больше принцессой, чемраньше…встопятьдесяттысячразбольше!Азавтраяпойдукнейвгости.Вот!

Тутподнялсятакойтарарам,чтодажесамоймиссМинчиннеудалосьбыегопрекратить.Она и не пыталась, хотя и слышала шум. На это у неё просто не было сил.Мисс Амелиярыдалавсвоейпостели;амиссМинчиндумалаотом,чтоизвестиеоСариномнаследствекакими-то таинственными путями уже просочилось в школу и что все служанки и всевоспитанницыбудут,ложасьспать,егообсуждать.

Понимая, что в этот день можно забыть о всех правилах, воспитанницы чуть не дополуночи оставались в классной комнате и слушали, какЭрменгарда снова и снова читаетписьмо, в котором излагалась история не менее удивительная, чем те, что, бывало,рассказывалаимСара.Уэтойновойисториибыло,однако,топоразительноепреимущество,чтоонапроизошлассамойСаройииндийскимджентльменом,живущимсовсемрядом.

Бекки, тоже узнавшая поразительную новость, ускользнула к себе на чердак раньшеобычного. Ей хотелось побыть одной и взглянуть ещё разок на волшебную комнату.Неизвестно,чтобудетсэтойкомнатой.Скореевсего,вещизаберутназад—неоставлятьжевсёмиссМинчин!—ичердаксновастанетпустым.КакнирадоваласьБеккизаСару,вгорлеунеёстоялком,аслёзызастилалиглаза,когдаонаподняласьначердак.Сегоднянебудетниогня в камине, ни яркой лампы под розовым абажуром, ни ужина, ни принцессы,рассказывавшейейсказки.Да,принцессынебудет.

Сдерживаяслёзы,онараспахнуладверьвкомнатуСары—ивскрикнула.Лампаозарялакомнатурозовымсветом,вкаминеплясалогонь,настолестоялужин,а

рядомсклонилсяРамДассисулыбкойвзиралнаеёудивлённоелицо.—Миссисахибнезабыла,—сказалон.—Онавсёрассказаласахибу.Онахотела,чтобы

вы узнали о её счастье. Взгляните на письмо на подносе. Она его написала. Она не хочет,чтобывылеглиспатьвпечали.Сахибзовётвасксебезавтра.Выбудетеухаживатьзамиссисахиб.Ночьюяунесувсеэтивещипокрышеназад.

Произнесявсёэтоссияющейулыбкой,РамДасспоклонилсяитакбеззвучновыскользнулвокно,чтоБеккипоняла,каклегкоемуэтоудавалосьраньше.

ГЛАВА19Энн

В детской Большой семьи царило веселье. Дети никак не ожидали, что им будет такприятноближепознакомитьсяс«девочкой,котораяненищенка».Ихпрямо-такизаворожилиудивительные события, связанные с ней. Дети не могли наслушаться её рассказов, как нигрустныонибыли.Когдасидишьукаминавпросторной,яркоосвещённойкомнате,приятнослушатьотом,какхолодноначердаке.Вообщечердаквсемужаснопонравился;детиготовыбыли забыть о том, какой он холодный и пустой, — ведь там жил Мельхиседек, авзобравшисьнастол,можнобылоувидетьвокноиворобьёвимногоедругое!

Конечно,большевсегодетямпонравиласьисторияпропирначердакеисон,которыйсбылся наяву. Сара рассказала её на следующий же день после того, как встретилась смистером Кэррисфордом. Старшие дети мистера Кармайкла пришли к чаю, а потомустроилисьнаковре,иСарарассказалаимэтуисторию.Индийскийджентльментожеслушали смотрел на неё. Закончив свой рассказ, Сара взглянула на него и положила руку ему наколено.

—Этото,чтоизвестномне,—сказалаона.—Теперьвашаочередь,дядяТом.—Такона теперь называла, по его просьбе, мистера Кэррисфорда.—Я не знаю, как вам всё этоудалось,ноэтопросточудесно!

ИмистерКэррисфордрассказалимотом,какон,больной,сиделводиночествеитоскеи как РамДасс, желая развлечь его, стал описывать ему прохожих; как его заинтересоваладевочка,котораячащедругихпроходиламимоихдома,—ипотому,чтоонмногодумалодругойдевочке,ипотому,чтоРамДассописалемучердак,гдеонпобывал,ловяобезьянку.По словам Рам Дасса, чердак был унылый, но девочка совсем не походила на служанку идержаласебясдостоинством.Мало-помалуРамДассусталоизвестно,какплохоейживётся.Онужезнал,каклегкопройтипокрышедоСариногоокна,иэтопослужилоначаломвсему,чтослучилосьпозже.

«Сахиб,— сказал однажды Рам Дасс,— я мог бы пройти по крыше и, пока девочкаотсутствует,развестивкаминеогонь.Когдаонавернётся,замёрзшаяипродрогшая,вкаминебудетгоретьогонь.Онарешит,чтоэтосделалкакой-товолшебник».

МистеруКэррисфордуэтамысльпоказаласьтакойзаманчивой,чтолицоегоосветилосьулыбкой;РамДасспришёлввосторгисувлечениемзаговорилотом,каклегкоможнобылобыещёмногоесделать.Сдетскойрадостьюиизобретательностьюонотдалсяэтомуплану,приготовления к которому заняли немало дней. Для больного они пролетели незаметно. ВденьпрерванногопираРамДассдежурилнакрыше,авсё,чтопредназначалосьдляСаринойкомнаты, лежало наготове у него на чердаке. С ним вместе дежурил молодой секретарь,котороготакжеувлеклоэтонеобычноеприключение.РамДасслежалначерепицахивиделвокно,какойкатастрофойзакончилсязваныйужин.Оннесомневался,чтоСаракрепкозаснёт,и, вооружась затенённымфонарём,пробралсяв еёкомнату, а секретарьосталсянакрышеиподавал ему вещи в окно. Стоило Саре пошевелиться, как Рам Дасс опускал заслонку нафонаре и бросался на пол. Всё это и ещё множество других увлекательных подробностейдетиузналиизрассказовмистераКэррисфорда.Онизасыпалиеговопросами.

—Ятакрада,—воскликнулаСара,—чтомоимдругомоказалисьвы!СараоченьподружиласьсмистеромКэррисфордом.Казалось,онинеобычайноподходят

другдругу.Уиндийскогоджентльменаникогданебылоникого,ктонравилсябыемутак,как

Сара.Предсказание его адвоката сбылось: черезмесяцмистерКэррисфорд был уже совсемдругимчеловеком.Всёегозанимало,ибогатствоуженетяготило,арадовалоего.Теперьемубылоокомзаботиться,ионтоиделопридумывалкакой-нибудьсюрприздляСары,котораяшутяназывалаегоВолшебником.Товеёкомнатерасцветалидивныецветы;тоонанаходилаподподушкойнеожиданныеподарки,аоднажды,когдаонисиделивечеромвместе,ейвдругпослышалось, что кто-то скребётся. Сара распахнула дверь: перед ней стоял огромныйвеликолепныйпёс в золотомошейнике с надписью: «Меня зовутБорис.Я служупринцессеСаре».

Мистер Кэррисфорд любил вспоминать о маленькой принцессе, которая ходила влохмотьях. А как они веселились в те дни, когда дети мистера Кармайкла, Эрменгарда иЛоттиприходиликСаревгости!НоболеевсегоСараимистерКэррисфордлюбилитечасы,которые они проводили вдвоём в чтении или в беседах. В это время происходило многоинтересного.

ОднаждывечероммистерКэррисфорд,поднявглазаоткниги,заметил,чтоСарасидитнедвигаясьизадумчивосмотритвогонь.

—Очёмэтотызадумалась,Сара?Саравспыхнулаиподнялаглаза.—Я думала…— сказала она,— я вспоминала тот день, когда я была так голодна, и

девочку,которуюятогдавидела.—Нотакихднейбылонемало,—заметилмистерКэррисфордсгрустью.—Окакомиз

нихтывспомнила?—Ахда,язабыла,чтонеговорилавамобэтом,—спохватиласьСара.—Этобыловтот

день,когдамойсонсбылсянаяву.ИСарарассказаламистеруКэррисфордуобулочной,иочетырёхпенсовике,найденномв

грязи,иодевочке,котораябылаещёголоднее,чемона.Сараговорилаобэтомпросто,безлишнихслов;однакомистерКэррисфордпочему-топрикрылглазарукой.

—Уменявозникодинплан,—закончилаСара.—Мнебытакхотелосьчто-тосделать…—Чтожеименно?—спросилмистерКэррисфорднегромко.—Тыможешьделатьвсё,

чтозахочешь,принцесса.— Я подумала…— отвечала Сара неуверенно,— ведь вы мне говорите, что у меня

много денег… Вот я и подумала: что, если я поеду к хозяйке этой булочной и попрошу,чтобыона,еслиувидитголодныхдетей…особенновтакуюужаснуюпогоду…давалабыимчто-топоесть,асчетапосылаламне?Можномнеэтосделать?

—Тысделаешьэтозавтражеутром,—пообещалопекун.— Спасибо, — сказала Сара. — Я знаю, что такое голод, — это так тяжело, что

невозможнодажениочёмфантазировать.—Да,моядорогая,—проговорилмистерКэррисфорд.—Конечно, этотяжело.Идии

сядьсюда,наскамеечку,ипомнитолькоодно:тыпринцесса.—Да,—отвечалаСарасулыбкой,—иямогураздаватьнародухлебибулки.Ионаселанаскамеечку,аиндийскийджентльмен(емунравилось,чтоонаеготакпорой

называет),положивеёчёрнуюголовкусебенаколени,сталгладитьеёволосы.На следующее утро мисс Минчин, выглянув в окно своей комнаты, увидела очень

неприятноедлясебязрелище.Кдомуиндийскогоджентльменаподъехалакарета;издверейвышелмистерКэррисфорд

ивследзанимнебольшаястройнаяфигурка,закутаннаявдорогиемеха.Ониспустилисьпоступенькам и сели в карету. Мисс Минчин хорошо знала эту стройную фигурку, котораянапомнилаейопрошлом.А за этойюнойособойшладругая,чтопривеломиссМинчинв

ещё большее раздражение. Это была Бекки, которая всегда с величайшим удовольствиемпровожала своююную госпожу до экипажа, неся её вещи и пледы. Лицо у Бекки заметноокруглилосьипорозовело.

Проехав несколько кварталов, карета остановилась у дверей знакомой булочной, имистерКэррисфордсСаройвышли.Инадоже,чтобыкакразвэтотмигхозяйкабулочной,которуюзвалимиссисБраун,подошлакокнусподносомтакипышущихжаромбулочек.Ну,нестранноли?

Когда Сара переступила порог, хозяйка повернула голову и посмотрела на неё; потом,поставивподноссбулочкамиввитрину,вернуласькприлавку.СминутуонавглядываласьвСаринолицо;вдругеёдобродушноелицопросияло.

—Аведьявасужевстречала,мисс,—сказалаона.—Только…—Да,—отвечалаСара,—вымнеоднаждыдалишестьбулочекначетырепенса…—Авыпятьизнихотдалинищейдевочке,—подхватилахозяйка.—Этогояникогдане

забуду. Я сначала вас не узнала…— И, взглянув на мистера Кэррисфорда, она обратиласьпрямокнему:—Выужменяизвините,сэр,толькоредкоктоизмолодыхтакпоступит.Яобэтомслучаечастовспоминала.Прошупрощениязавольность,мисс,—прибавилаона,сноваоборачиваяськCape,—новыпорозовелии…вообщевыглядитегораздолучше,чемвтот…тот…

—Да,ятеперьчувствуюсебягораздолучшеисчастливее,—отвечалаСара.—Ауменяквампросьба.

—Комне?—воскликнула,улыбаясь,хозяйкабулочной.—Вотужнеожидала!Чемжеямогувамуслужить,мисс?

ИСара,облокотясьоприлавок,изложиласвоюпросьбу.Хозяйкаслушала,неотводяотнеёглаз;лицоеёвыражалоудивление.— Господи, помилуй! Вот уж не ожидала! — повторила хозяйка, выслушав Сарино

предложение.—Даяэтосделаюсрадостью.Янажизньсобственнымтрудомзарабатываю,так что многого сделать сама не могу, а ведь кругом столько нужды! Но только, вы ужпозвольтемнесказать,ястогоднянеодинкусокхлебараздалаивсёвасвспоминала.Каквытогдапромоклиизамёрзлиикакпроголодались,аведьотдалибулочки,чтотвояпринцесса!

ПриэтихсловахмистерКэррисфордневольноулыбнулся;улыбнуласьиСара,вспомнив,чтоонаговориласебе,когдаклалабулочкинаколенималенькойоборвашки.

—Онабылатакаяголодная,—сказалаСара.—Ейбылохуже,чеммне.— Она умирала с голоду, — согласилась хозяйка. — Сколько раз она мне потом

рассказывала, как сидела здесь под дождём, а голод, словно дикий зверь, терзал еёвнутренности.

—Так,значит,выеёвиделистехпор?—живооткликнуласьСара.—Авынезнаете,гдеонасейчас?

—Знаю,—отвечаласширокойулыбкойхозяйка.—Вонтам,взаднейкомнате,мисс;онаужемесяцкакживёт уменя.Идо тогооказалась славнойдевочкой!И такпомогаетмне вбулочнойипохозяйству,выпростонеповерите,мисс,есливспомнить,каконапреждежила.

Хозяйкаподошлакдверямнебольшойзаднейкомнатыичто-тосказала;черезминутуизкомнатыпоказаласьдевочкаивместесхозяйкойподошлакприлавку.Да,этобылатасамаяоборвашка, только теперь она была чисто и хорошо одета, и глаза у неё были совсем неголодные. Она глядела смущённо, но совсем не походила на маленького зверёныша; у неёбылохорошеелицо,авзглядсмягчился.ОнатотчасузналаСару—исмотрелананеёвовсеглаза.

— Я ей тогда сказала, чтобы она приходила ко мне, как будет голодна, и, когда она

приходила,яейдавалакакую-нибудьработу.Онаработынебоялась.Якнейпривязаласьивконцеконцоввзялаеёксебе.Онамнепомогает—славнаядевочка,ауждочегоблагодарная!ЗовутеёЭнн,афамилиянеизвестна.

Девочкипостояли,глядядругнадруга;потомСаравынуларукуизмуфтыипротянулаеёЭнн.Глядядругдругувглаза,ониобменялисьрукопожатием.

—Ятакрада,—сказалаСара.—Изнаете,мнесейчасвголовупришлаещёоднамысль.Можетбыть,миссисБраунпозволитвамраздаватьдетямхлебибулочки.Возможно,вамэтобудетприятно,потомучтовызнаете,чтотакоеголод.

—Да,мисс,—отвечалаЭнн.Больше она ничего не сказала, но Сара почувствовала, что она её понимает. Сара и

мистерКэррисфорд вышлииз булочной, сели в карету и уехали, аЭнн ещё долго стояла исмотрелаимвслед.

1905

notes

Примечания

1Ласкары(англо-индийск.)—индийцы,служившиевбританскойармииифлоте. (Здесьи

далеепримечанияпереводчика.)

2Бунгало—просторныйодноэтажныйдомвтропическихстранахсомножествомокон,

дверейиверанд.

3Мисси сахиб (англо-индийск.) — маленькая госпожа. Так слуги в Индии называли

господскихдочерейинезамужнихженщин;сахиб(англо-индийск.)—господин.

4Айя(англо-индийск.)—няня.

5Раджа(англо-индийск.)—владетельныйиндийскийкнязь.

6Какаяоназабавная!(фр.)

7Онапростопринцесса,этакрошка!(фр.)

8КоролевскийоперныйтеатрвЛондоне.

9Нет,месье.Уменянетсобакимоегодядюшки(фр.).

10Букингемскийдворец—лондонскаярезиденцияанглийскихмонархов.

11АльфредВеликий(ок.849—ок.900)—корольанглосаксонскогокоролевстваУэссексс

871 г. Легенда о лепёшке связана с тем временем, когда переодетый король скрывался отдатчанвовремявойнызатрон.

12ТоестьИндиииВест-Индии.

13Итон—закрытаяпривилегированнаяшколадлямальчиков.

14Коринка—сушёныймелкийчёрныйвиноградбезсемян.

15Томас Карлайль (1795—1881) — английский писатель и историк; его увлекательная

«ИсторияФранцузскойреволюции»(1837)пользоваласьширокойизвестностью.

16Тартинка—маленькийбутерброд.