Kniga Moi-Vostok Lagutenko

Книга странствий: Мой Восток > Дальний Восток

1. Я оказался во Владивостоке. Здесь я учился сидеть, ходить, улыбаться, говорить, мечтать…

04> 05Илья Лагутенко

Интересно, что на английском языке под термином Дальний Восток под-

разумевают сразу весь азиатский регион. Поэтому моим Востоком,

видимо, вполне логично считать ту самую Восточную часть России, где я вырос и где стал тем, кто я есть и

прибавить туда Китай и Японию – со-седей, о которых мы в детстве много слышали, но никогда не видели. Вот

те страны, с которыми у меня воз-никли свои отношения и куда меня

возвращает вновь и вновь.

Когда мне было всего несколько месяцев, в связи с внезапной смертью отца, крошку-меня посадили в самолет (тогда еще с большими черными винтами) и перевезли с Запада России на ее Восток, на тот самый Дальний Восток, по-ближе к семье моей мамы. Я оказался во Владивостоке. Здесь я учился сидеть, ходить, улыбаться, говорить, мечтать…. Так мое первое странствие и стало моей первой родиной. Дальневосточники, находясь вдали от собственных го-родов, все называют себя земляками — не важно, с Забайкалья они, Сахалина или Хабаровска, хотя расстояния здесь просто огромные — перемещение из одного пункта в другой может занять до нескольких суток на поезде или пару-тройку дней на корабле. Можно, конечно, и быстрее — на самолете, но тогда не так легко прочувствовать очарование здешних мест… Но когда ты дома - ты человек своего места. Я из Владивостока. Здесь я пошел в школу, стал учить китайский язык, здесь я закончил восточный факультет университета, отсюда начинал свои командировки в Китай, зарабатывал переводами. Покинуть Вла-дивосток — это, похоже, тоже «чисто» владивостокская штука. Каждый человек тут — корабль. Бывает, возвращается домой, бывает — уходит под другим флагом. Бывает — продан на металлолом.

Я с детства бредил путешествиями и пытался выбрать себе профессию такили иначе с ними связанную. Забавно, что я не стал ни капитаном дальне-го плавания, ни международным репортером, ни военным переводчиком. Видимо, мне повезло больше и я - Музыкальный Турист. Благодаря своей музыке наблюдаю за жизнью на разных континентах и подчас понимаю людей именно через их реакцию на мои песни. Удивительный страновед-ческий опыт и источник вдохновения! Каждый такой контакт – прямой или сторонний – обязательный залог чего-то в будущем. И еще Движение – вот что для меня действительно много значит.

Вводное слово.

Книга странствий: Мой Восток > Дальний Восток 22 > 23Илья Лагутенко

В доме, где я жил (Ленинская улица - ныне Светланская, 73), было две, нет, даже три достопримечательности. Главной достопримечательностью был, конечно, Военно-морской порт, вид на который открывался прямо из окон. Каждый раз, выходя на балкон или выглядывая в окно, я видел море и корабли. Более того, утренние сигналы горнистов и утреннее же построение на военных судах (от которых Золотой Рог ломился в 70-х) и были моими будильниками на протяжении многих лет. Второй достопримечательностью была танцплощадка матросского клуба. Танцплощадка тогда была неким вариантом сегодняшнего MTV. Когда начинались танцы (а начинались они, разумеется, поздно), мне как ребенку пора было спать, но громкая музыка, раздающаяся напротив, мне спать не давала, и я был вынужден изучать весь ее репертуар (хитами тогда были «Я никогда не видел такого чуда» группы «Карнавал» и «За тех кто в море» Машины Времени), а иногда и подсматривать за драматическими коллизиями, разворачивающими прямо под нашими окнами. Дело в том, что танцы всегда заканчивались неким экшн-триллером – наверное потому, что матросы и местные хулиганы никогда не могли поделить самых красивых девушек танцплощадки. Приезжала милиция и военный патруль забирали их всех. А девушки оставались одни.

Поэтому я предпочитал слушать громкую музыку, чтобы не слышать, как они жужжат, читал книжки и пытался творить сам.

Детство. 1. Я оказался во Владивостоке. Здесь я учился сидеть, ходить, улыбаться, говорить, мечтать…


Я быстро сделал глубокомысленный вывод, что лучшие девушки оставались с музыкантами ансамбля, и уже тогда захотел стать одним из них!

Третей достопримечательностью нашего дома был подвал, где сначала хранились лыжи, а потом, когда мы уже пошли в школу, там прорвало какую-то канализа-цию, и все последующие годы там было что-то вроде тропического бассейна, в котором нельзя было купаться. Мы были уверены, что там-то, вероятно, и водится Лохнесское чудовище. Оттуда странно пахло, иногда доносились непонятные зву-ки, бегали крысы. Хотя нет, крысы не бегали… Вру, наверное. Но летали огромные комары из-за того, что вода в протекающей канализации была теплая. Летали и летом, и зимой. А охотиться на комаров из рогатки у меня не было желания.


Когда настало время идти в школу – выбирать особо не приходилось. Родители сказа-ли, что я пойду в ближайшее к дому образовательное учреждение, поэтому с первого по десятый класс я ходил в одну и ту же школу - № 9. Красивое старинное здание, в котором некогда располагалась гимназия. Школа была с углубленным изучением ки-тайского языка, в то время чуть ли не единственная в своем роде в СССР. До сих пор помню самое первое свое 1 сентября. Первый раз мама отвела меня за ручку. В школе нас встретила учительница, а затем все мы пошли на сбор первоклашек района за несколько трамвайных остановок в МДК им. Ленина… Он до сих пор существует, этот межсоюзный дворец культуры. Может, половина превратилась в магазин, но он все равно «культуры». Сейчас здесь же расположился и известный ночной клуб «Арена». Много событий потом было связано с этим ДК.

Идти в школу было ровно пять минут. Иногда путь туда занимал минут семь, напри-мер, если северный ветер дул в лицо и нужно было идти в сопку, зато до дома можно было легко добежать за 3 минуты. Школа находилась рядом с цирком. Ее единственный минус заключался в том, что у нас не было ни своего стадиона, ни даже полноценного спортзала. Поэтому физкультурой мы занимались на той же площадке, где выгуливали цирковых слонов. И в футбол гоняли по соседству со слонами и тиграми. Таким образом, любовь к животным была привита с детства. По дороге в школу находился музей Тихоо-кеанского флота, располагался он, как ни странно, в старинной лютеранской церкви. Очень необычно, что существовало такое вот сооружение во Владивостоке, потому что город был молодой, и хотя в центре присутствовала какая-то историческая часть, таких старинных готических зданий больше, по-моему, не было. Во дворе этого здания стояли самые настоящие орудия и пушки.




С другой стороны нашего дома был государственный банк. Тогда не было банков на каждом углу, и он был единственный на весь город. Дом у нас был неболь-шой, и почти в каждой квартире жили мои ровесники и одноклассники (со многими из которых я дружен и по сей день) и мы развлекались тем, что сидели во дворе и наблюдали, как ровно в назначенное время инкассаторы привозили и, вероятно, увозили, огромные суммы денег.

И мы представляли себе различные истории с ограблениями банков, при-чем нам не было интересно стать их участниками, напротив, мы мечтали, что станем именно свидетелями какой-то детективной истории. Кстати, говорят, что как раз в нашем Владивостокском банке в начале 1970-х случилась умопомрачительная история, когда под видом съемок кино, его действительно ограбили какие-то бандиты. 1. Я оказался во Владивостоке.

Здесь я учился сидеть, ходить, улыбаться, говорить, мечтать…






В советских школах учеников всегда заставляли петь в хоре. Не пойти в хор было равносильно предательству родины. Петь в нем могли, разумеется, все, главное было вовремя открывать рот. Однажды в наш хор при-шла разнарядка, что всем нужно пойти в тот самый дворец культуры им. Ленина и пройти прослушивание в хор мальчиков. Раньше, как это ни странно, во все твор-ческие кружки загоняли буквально пинками, участие в художественной самодеятельности было ответственной обязанностью каждого уважающего себя школьника. Я чуть ли не единственный из всего класса прошел про-слушивание и стал участником хора мальчиков.

Хор мальчиков по тем временам был очень часто га-стролирующей единицей, потому как детские коллекти-вы развлекали рабочих во время обеденных перерывов и в праздничные дни.

И все мои последующие странствия долгое время были связаны именно с хором мальчиков, потому что мне уда-лось объехать огромную территорию нашей страны – мы колесили по колхозам и совхозам, по воинским частям, фабрикам, заводам. Мы объехали все Приморье, были в Хабаровске, Комсомольске-на-Амуре, проехали всю трассу БАМ со всеми остановками, видели комсомольские строй-ки, выступали на Сахалине и на Камчатке.





Первая официальная зарплата была получена мной в 7-м классе. У нас во Владивостоке было такое очень серьезное и правильное увлечение среди дру¬зей: в каникулы не шататься без дела по улице, а устраиваться на работу. В основном помогать почтальонам. Большого выбора для подростков не было. Одним летом я, по совету старших товарищей, устроился в Бюро междуна-родного молодежного туризма «Спутник» и стал прово-дить экскурсии для таких же школьников, съезжавшихся со всего Союза. Они ходили по музеям, и я рассказы-вал им об истории города. В день платили около трех рублей, и, в зависимости от того, сколько прорабо¬тал, рублей 30 выходило всегда, иногда и 50 в месяц. День-ги я, конечно, тратил исключительно на пластинки и кассеты. Фирменная пластинка тогда на черном рынке стоила от 70 рублей, а кассета — 25, поэтому може-те себе представить, сколько нужно было впахивать на один диск какой-нибудь любимой группы. Кстати, одной из любимых групп моих детства и юности были странные разрисованные ребята из группы Kiss. В СССР у этой группы был образ людей не от мира сего. Фан-тастические персонажи, которых почему-то выбра¬ли в качестве врагов: вот, пионеры, пример того, какими быть нельзя. И мне сразу захотелось не то чтобы стать ими, но попасть в этот мир и понять, как он устроен. Увидеть, что скрывается за масками. Я быстро понял, что это клоуны, и что музыка их мне не очень-то уж и нравится. Но игра, которую они придумали, доставляет удовольствие им самим и огромному количеству людей.


Итак, из Даляня я сел на пароход до Тянцзиня и затем в Пекин.

Итак, из Даляня я сел на пароход до Тянцзиня и затем в Пекин.

СпортВо Владивостоке всегда была очень слабая футбольная команда ЛУЧ, ютив-шаяся где-то вечно на последних строчках последних лиг. Не существовало хоккейной сборной, поскольку катки таяли очень быстро — зимы были мягкие. Зато культивировалось два главных и, по-моему, очень рок-н-роллных вида спорта. Мотоциклы и паруса! «Спидвей» и Команда «Восток» — одна из самых сильных мотто-команд в стране и по сей день. А парусный спорт был не менее популярен, чем мотоциклы — в Спортгавани было аж пять яхт-клубов!

Я не пропускал ни одного состязания по спидвею — знал всех гонщиков по фамилиям и, конечно, мечтал о каске, кожаном костюме и мотоцикле. Гон-щики Нестеров и Заплешный были моими «бекхемами». А потом мой друг Кирилл привел меня в яхт-клуб «Водник», где я и почувствовал вкус моря по-настоящему; оказалось, это совсем разные вещи — смотреть на него и быть в нем.


АрмияВ 1987 меня отправили служить. Служить обязаны были все, и даже сту-денты - в 1987 году исключений не делали ни для кого. Видимо, не хватало народу на Афганистан. Благодаря моему увлечению парусным спортом меня отправили в ВМФ. Служба проходила на полигоне Морской Авиа-ции на дальнем кордоне; это был крошечный, практически необитаемый остров, затерянный в Заливе Петра Великого, куда по понедельникам вер-толет привозил почту и вести с материка. Мы называли его «остров «Буян», ведь в те времена названия военных полигонов были строго засекречены. В армии всякое случалось. Экстремальные ситуации бывали связаны с тем, что наш быт и передвижения были не очень хорошо организованы шта-бом флота. Их приходилось организовывать самим. Иногда командир даст увольнение, а транспорта на материк нет – так и идешь пешком с острова на остров: зимой - по льду (если он есть), а если теплое течение повернуло - то вплавь. Сами воду качали, чтобы пить и мыться, сами пекли хлеб, сами приводили технику в порядок – помощи ждать было неоткуда. О времени, проведенном в армии, я ничуть не жалею, ведь армия тогда и сегодня, как говорятся, две большие разницы.

Мальчик-солдат. Согрейся твои холоднее стали струны

Я хочу в горы я хочу в дюныНо как сообщил сегодня наш дозор

На пути остался вражеский гарнизонЯ горько плачу заведомо зная

Страшно и леньПросто я интендант

Из простыней шью белые флагиДавно пришло время их распускать

Пурпурно метеоры кровоточатНа луне заблеяла коза

Все побудоражил наши душиМальчик солдат потерявший глаза




Хотя ребята разные были со всех окраин нашей необъятной родины. Никогда не забуду, как Хохол Бодя Семенюк с удивлением плевался морской водой, при-говаривая «Да шо ж она соленая така?» Будущий профессор медицины, а тогда всего лишь первокурсник московского мединститута, Мишка Чалый спас жену командира от тяжкого недуга. Коська Пронькин – матрос-моторист с Камчатки, восстановил всю электростанцию острова в одиночку. Сибиряк Валерка Зара-менский выращивал помидоры за колючей проволкой и к приказу о дембеле сделал нам самогонку из подручных средств – карамели, хлеба, супового бочка и цинкового ведра. А я пел песни по праздникам. Сочинял их ночными вахта-ми.. Некоторые песни вы, наверное, слышали («Воспитанник Упавшей Звезды» был написан во время патрулирования темной звездной ночью, а песня «С Новым Годом Крошка» стала моим подарком всем сослуживцам на Новый,1989 Год. Правда, позже слова про деревянных генералов я убрал - для обычного слушателя это было не слишком актуально). Еще я писал картины по выходным. Но многие из них никто больше не видел - я их храню как реликвии, а серьезно себя как художника не воспринимаю.







Студенческие годы во Владивостоке.Конечно, воспоминания о студенческой поре самые лучшие… Наше общежи-тие находилось на одной из самых высоких гор города Владивостока, и чтобы добраться до Восточного Факультета Университета, надо было десять минут спускаться на фуникулере, потом пятнадцать минут ехать на трамвае, еще пешком пройти… Кошмар! А можно было пробежать «тропой Хо Ши Мина», героя вьетнамского освобождения. Трюк заключался в том, что ходить по ней было небезопасно для жизни – зимой она была подобна олимпийской трассе для экстремальных сноубордистов, а летом это было море грязищи, поэтому местная «служба охраны» нас всячески стращала и не давала ею пользовать-ся. Но для нас пройти именно этой тропой становилось делом чести, поэтому, невзирая на охранников, мы бегали по ней - и очень радовались, когда это удавалось.

Вообще здание Восточного Факультета очень примечательно для нашей семьи тем, что в нем же училась моя мама! Хотя во времена ее молодости это здание принадлежало Судостроительному Техникуму. Затем мама решила отправиться поступать в Москву, но изучать собралась уже не корабли, а …платья! Решила стать дизайнером женской одежды и стала ведь! В 70-х здание снова отда-ли под Восточный Факультет. Куда я успешно поступил и который не менее успешно закончил.




РОК клубОднажды на пороге моей квартиры возник юноша с длинными кучерявы-ми волосами и представился Игорем Черкашиным, прибывшим из славного города Ростова вместе с группой «121 этаж». Он сказал, что слышал, будто у меня есть своя группа «Мумий Тролль» и предложил объединиться в рок-клуб. Так как других рок-групп мы не знали, то по сути дела и стали исторически первыми рокерами во Владивостоке. А Игорь Давыдов (ныне покойный), человек который нас познакомил – стал, соответственно, Первым Президентом Владивостокского Рок-клуба. Дом, в котором он жил (мы называли его «Дом на Фуникулере») стал штаб квартирой Рок-клуба – я мог до него добраться всего за 15 минут пешком – правда, идти приходилось в гору.

Еще одно культовое место города - баржа «125 лет Владивостоку» была построена на месте водной базы «Динамо». Там проводили первые дискотеки на открытом воздухе, а мы по очереди занимали диджейский пульт. Деньги за проведенный вечер получал непонятно кто, зато мы получали возможность приводить на дискотеку друзей и, главное, подруг. Дискотеки 80-х стали и первыми концертными площадками «Мумий Тролля» - обычно администрация требовала присутствия некого номера художествен-ной самодеятельности, а не просто танцулек. Дискотека «Радость» (на Некрасовской) и детские клубы становились такими площадками. Эпохальным моментов в истории группы стало выступление «Мумий Тролля» в Доме Молодежи - просто потому, что один из моих друзей попросил человека, который обычно снимал видео свадеб за 15 рублей на редкостную и мало у кого имевшуюся видеокамеру, снять и наш концерт.




Таким образом, почти весь наш гонорар мы и отдали за настоящее историческое доказатель-ство существования группы «Мумий Тролль»!Набережная Владивостока была местом сбора скейтбордистов и брейк-танцоров. Ни одно увлечение мимо меня не проходило. Мы брали кусок оргалита и выдавали на нем коленца – правда, наш брейк-дэнс хоть и базировался на элементах, увиденных в одноименном фильме и законспектированных на бумажку, но больше напоминал матросский танец «Яблочко» с элементами спортивной гимнастики – плод занятий в спортшколах. Аксессуары брейк-танцора (а ими считались вареные джинсы и рюк-заки) мы делали сами. Джинсы варили в самой что ни на есть настоящей хлорке, которую банками тайно отгребали из ведра уборщицы в школе. Со временем, когда научились вовремя «снимать с огня», чтоб джинсы не разваливались по ниточкам, мы даже достигали необычайных успехов в дизайне – я, например, «вываривал» иероглифы на штанинах и был этим крайне горд.

Ездили в любую погоду. Купались в море с утра до вечера, а по ночам жгли костры и пели песни – гитары тогда были не у всех, так что пели, стуча головешками от костра по кастрюлям.




Documents

Kniga Moi-Vostok Lagutenko