Upload
others
View
2
Download
0
Embed Size (px)
Citation preview
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ
НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
(с древнейших времен
до начала XX века)
Материалы международной научной конференции
(Благовещенск, 17-18 мая 2004 г.)
Благовещенск 2004
ББК 63.51(255) я 431
М 57
Печатается по решению редакци-
онно-издательского совета Благо-
вещенского государственного пе-
дагогического университета
Миграционные процессы на Дальнем Востоке (с древнейших времен до начала XX ве-
ка): Материалы международной научной конференции (Благовещенск, 17-18 мая 2004
г.). - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2004. – 390 с.
Редакционная коллегия: Д.П. Болотин (отв. редактор);
А.П. Забияко, Н.А. Шиндялов.
ISBN 5-8331 -0065-8 ©Издательство БГПУ, 2004
3
М.А. Акинин
СТАНОВЛЕНИЕ УГОЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ В ЯКУТИИ
До революции Якутия представляла собой край со слаборазвитой промышлен-
ностью, использовавшийся для политической и уголовной ссылки, против чего неодно-
кратно выступала якутская интеллигенция [1]. Постепенное развитие промышленности,
включая угольную, вызвало большие изменения в национальной, социальной и демо-
графической ситуации в области.
До прихода русских у якутов было весьма развито кузнечное дело, в качестве
топлива использовался древесный уголь, который готовили из пеньков лиственницы.
Эксплуатация местным населением полезных ископаемых, за исключением железной
руды, носила случайный характер[2]. Несмотря на удачные опыты по применению уг-
ля, его потребление и добыча не развивались. Причина заключалась в общей отстало-
сти горнозаводской техники и сравнительной дешевизне, в отличие от европейской
России, древесного угля.
До середины XIX века промышленная добыча угля в России осуществлялась в
небольших объемах для отопления жилых домов, кузниц и мелких промышленных
предприятий, о чем свидетельствуют незначительные объемы добычи: 1796-1801 гг. –
2,4 тыс. т угля, 1840 – 14,3 тыс. т угля, 1850 – 27,6 тыс. т угля. Ситуация изменилась со
второй половины XIX века, когда в связи с развитием металлургии, железнодорожного,
водного транспорта потребность в угле резко возросла. Накануне отмены крепостного
права в России в 1860 году было добыто 121 тыс. тонн, в 1880 – 2 млн. т, 1900 – 12 млн.
тонн, 1913 – 29 млн. тонн. Доля угля в топливно-энергетическом балансе дореволюци-
онной России составила 48 %. 1916 год принес максимальные объемы добычи угля –
34,5 млн. тонн [3]. Основным угледобывающим районом в начале XX века являлся До-
нецкий бассейн, где добывалось 87 % угля, в Кузбассе и на Урале – 7 %, на Дальнем
Востоке и в Восточной Сибири – 4 %, на остальной территории России – 2 %. 99,4 %
добычи угля осуществлялось подземным способом. Работа в шахте была основана ис-
ключительно на ручном труде. Производительность труда на одного человека в месяц
была в 1,7-1,8 раза ниже, чем на шахтах Германии и Англии. В подавляющем большин-
стве это были средние и мелкие шахты [4].
Развитие водного транспорта, открытие на реке Лене пароходства, золотодобыча
вызвали оживление интереса угольным месторождениям и в Якутии. Первая попытка
использования угля для нужд речного флота была предпринята в 1879 году на пароходе
―Лена‖, капитан которого пытался заменить им дрова.
Со второй половины XIX века начинается процесс планомерного изучения
угольных месторождений.
Первые сведения о Кангаласском месторождении получены в XVII веке, но
лишь только в 1909-1910 гг. впервые геологами Резцовым А.А., Трухиным Ф.Д. была
проведена оценка месторождения. С 1913 года организуются четыре небольших до-
бычных участка. В 1914-1915 гг. производилась разработка угля на Кангаласском ме-
сторождении для золотых приисков в количестве 40-50 тыс. пудов в год[5].
В 1849 году получены первые сведения о Джебарики-Хайском угольном место-
рождении от Н. Иванова. В.Н. Звереву удалось обобщить в 1913 году данные по место-
рождению в своем отчете о результатах геологических изысканий, проведенных по ря-
ду месторождений угля, расположенных на берегах рек Алдана, Лены, Вилюя [6].
Месторождение угля было найдено в 1914 году и в районе Сангар, при обследо-
вании береговой части р. Лены – возвышенности Сангар-Хая, а также в районе Жиган-
ска и Булуна. В Сангаре и Жиганске угольные пласты представляли интерес для разра-
4
ботки. В 1915 году Л.А. Либерман дал подробные сведения о Сангарском месторожде-
нии [7].
Исследованием рек Яны, Индигирки, Колымы занималась экспедиция под руко-
водством И.Д. Черского. Он впервые указал на угленосные отложения Зыряновского
угольного бассейна. В 1913 году В.Ф. Попов обнаружил выходы мощных каменных уг-
лей по реке Зырянка, в 70 км от ее устья [8].
Южная Якутия еще в XVII веке была описана экспедицией Василия Пояркова.
По ее территории пролегал маршрут и отряда Е.П. Хабарова. В Приамурье в середине
XVII века русские, собирая ясак и приводя в русское подданство даурских князей,
столкнулись с молодым агрессивным государством Цин. Действия цинских войск в
1683-1686 гг. создали серьезную угрозу русским владениям на Амуре, на побережье
Охотского моря и Якутии. Дело дошло до того, что цинский император Канси потребо-
вал ухода русских в Якутск и превращения последнего в границу между русским госу-
дарством и Цинскй империей. Противостояние закончилось подписанием 29.08 (07.09.)
1689 года Нерчинского договора, по которому граница была установлена по рекам Ар-
гуни и Горбицы, далее проходила по горному хребту, ближайшему к р. Амур и идуще-
му параллельно ей [9]. Таким ближайшим хребтом оказался Становой хребет. Южная
Якутия превратилась в приграничную зону, что затрудняло ее исследование. Попытка
создания Алданского уезда в XVII веке не увенчалось успехом [10].
В середине XIX века Дальний Восток посетили ряд научных и военных экспеди-
ций, целью которых было определить, освоено ли Приамурье и Приморье китайцами;
попутно проводилась топографическая съемка и геологическая разведка. Этим и объяс-
няется секретный характер ряда экспедиций. С 1849 по 1852 годы на Дальнем Востоке
работала секретная экспедиция подполковника генерального штаба Н.Х. Ахте. В состав
экспедиции были включены горные инженеры штабс-капитан М.И. Кованько и пору-
чик Н.Г. Меглицкий. Летом 1850 года Алданской поисковой партией, входившей в экс-
педицию Н.Г. Меглицкого, под руководством М.И. Кованько был обследован район
верховий рек Олекмы и Алдана, и на левом притоке р. Амедичи Алдакае было найдено
богатое месторождение бурого угля – это были первые сведения о Южно-Якутском ка-
менноугольном бассейне.
В дальнейшем исследования Южно-Якутского бассейна были продолжены в
1896 году С.П. Протодъяконовым, а в 1912 году – В.Н. Зверевым. В том же году П.В.
Оленин, Н.И.Прохоров зафиксировали юрские отложения в районе озера Токо. Через
три года Е.К. Миткевич-Волчасский отмечает в районе р. Нюкжа выходы угольных
пластов [11].
Несмотря на то, что к 1915 году было разведано 65 месторождений угля [12], в
дореволюционной Якутии добывалось лишь 0,05 % общероссийской добычи угля [13].
За годы революций 1917 года, гражданской войны угледобывающая промыш-
ленность пришла в упадок. Советская Россия остро нуждалась в угле. В 20-е годы
началось возрождение угольной отрасли на новом качественном уровне.
С 1925 года геологом Г.И. Ивановым по заданию угольной секции геологическо-
го комитета начинается систематическое изучение угленосности Якутского региона.
Первыми объектами разведки и эксплуатации стали Сангарское и Кангаласское место-
рождения, позже – Зыряновское, Джебарики-Хайское, Чульманское.
Этим задачам была подчинена и деятельность Якутской горнотехнической кон-
торы, образованной в 1927 году. Большая работа была проделана геологоразведочными
организациями «Главсевморпути», Всесоюзным Арктическим институтом, разведоч-
ными экспедициями Дальстроя.
Южная Якутия до войны, за исключением золота, которое добывалось с XIX ве-
ка старателями, частными артелями, государственными компаниями, была изучена не-
достаточно на угленосность и содержание угленосных отложений. Исследования, про-
5
веденные в 20-40-х гг. XX века позволили составить карту угленосных районов Южной
Якутии с общей площадью 25000 квадратных километров, которые были разделены с
запада на восток на Усмунский, Алдано-Чульманский, Гонамский, Токинский угленос-
ные районы [14].
С открытием в 1923 году на Алдане золота начался массовый поток людей на
ключ Незаметный. Встал вопрос о строительстве постоянно действующей дороги, ко-
торая связала бы Алдан с Транссибирской магистралью. С этой целью в 1925 году
начинается строительство Амуро-Якутской магистрали (АЯМа). Строительство АЯМа
способствовало дальнейшим исследованиям района. Сведения о выходе угольных пла-
стов севернее и южнее п. Чульман были получены при изыскании по трассе АЯМа в
1925-1926 гг. [15]. При строительстве АЯМа в 12 километрах выше Чульмана, в районе
будки «Пионер» в 1930 году дорожниками были вскрыты пласты каменного угля [16].
В 1928 году были добыты первые 0,5 тыс. тонн угля на шахте Сангарская техни-
ком Некипеловым, проводящим промышленную разведку [17]. С 1929 года начинается
эксплуатация Кангаласского месторождения якутской горнотехнической конторой, ре-
организованной в конце 1930 года в горнопромышленный трест [18]. Эксплуатация за-
пасов и освоение Джебарики – Хайского месторождения начинается с 1940 года.
В 1934 году в 23 километрах к северу от п. Чульман были заложены первые
штольни рудника «Пионер». Через четыре года начальник Якутского горного округа
А.П. Монастырский, посетивший шахту «Пионерка», на основании единичных анали-
зов определил уголь коксующимся. В 1941 году геологом Г.Н. Безрадецким была взята
проба угля, которая показала, что уголь пригоден для получения металлургического
кокса. Это был первый коксующийся уголь на всей территории восточнее озера Байкал
[19]. Всего же за период с 1928 по 1940 гг. в Якутии было добыто 533,2 тыс. тонн угля.
В начале XX века и в первые годы советской власти закладывались основы уг-
ледобывающей промышленности, система комплектации кадров. Кадры комплектова-
ли, в основном, за счет малоквалифицированного и неадаптированного в условиям Се-
вера контингента, использовался и отсидевший свой срок уголовный элемент. Коллек-
тивы угледобывающих предприятий складывались из представителей практически всех
национальностей, населявших Советский Союз. Рабочие из числа коренных жителей
республики составляли незначительную часть. Это не в последнюю очередь было свя-
зано со сложной социально-психологической адаптацией, в силу особенностей мен-
тальности коренных народов Якутии. Социальная инфраструктура рабочих была не
развита. Низким был и уровень жизни горняков. Это приводило к большой текучести
кадров, на недостаточном уровне была и техника безопасности производства работ.
Негативно сказался процесс создания промышленного потенциала на коренном
населении Якутии. С 20-х годов XX в. начинается насильственный их перевод на осѐд-
лый образ жизни. Традиционные промыслы, которые составляли жизнеобеспечиваю-
щие ресурсы, постепенно приходили в упадок. Огромные по площади участки земли
были изъяты из охотничьих, рыболовных угодий, что отразилось на оленеводстве, ры-
боловстве, охоте. Насильственное включение малочисленных народов Якутии в про-
цесс индустриализации породил у них неуверенность в завтрашнем дне, психологиче-
скую напряженность.
За индустриализацию республики заплачена слишком большая цена: разруше-
ние духовного и культурного мира природных сообществ.
1. Якутия. Хроника. Факты. События. 1632-1917. Якутск, 2000. С.378-379. 2. Иванов В.Н. Кузнечное дело у якутов XVII в.//Якутский архив. Якутск, 1966. Вып. 3. С.75;
Докторов П.И. Ремесло и кустарное производство якутов (история и современность). Якутск, 1999. С.38;
Иванов В.Н. Социально-экономические отношения у якутов XVII века. Якутск, 1966. С.161.
3. Хронология развития угольной промышленности России. Страницы истории//Уголь. 1997. №;7-8. С.103-104.
6
4. Малышев Ю.Н. История и будущее угольной промышленности России//Уголь. 1977. № 3. С.27-28.
5. Митюшкин В.В. Социалистическая Якутия. Якутск, 1960. С.39. 6. Серебренников Л.И. История изучения и освоения территории работ ГУП «Якутуголь»//300
лет спустя. Якутск, 2000. С.167.
7. Якутия. Хроника. Факты. События. С.384, 395; Серебренников Л.И. Указ. соч. С.170. 8. Серебренников Л.И. Указ. соч. С.173. 9. Внешняя политика государства Цин в XVII веке. М., 1977. С.319, 331. 10. Сафронов Ф.Г. Русские на северо-востоке Азии в XVII – середине XIX вв. М., 1978. С.34. 11. Сергеев Ю. Баллада об экспедиции. М., 1997. С.34. 12. Якутия. Хроника. Факты. События. 1632-1917. С.393. 13. Башарин Г.П. Социально-экономические отношения в Якутии второй половины XIX –
начала XX вв. Якутск, 1974. С.33.
14. Сергеев Ю. Указ. соч. С.32-33. 15. Серебренников Л.И. Указ. соч. С.174. 16. Сергеев Ю. Указ. соч. С.19; Воробьѐв С.А. От истоков к современности//Нерюнгри: исто-
рия и развитие. (1975-1995). Нерюнгри, 1995. С.4.
17. Якутуголь – 35. М., 2001. С.23-25. 18. Там же. С.26. 19. Сергеев Ю. Указ. соч. С.19; Серебренников Л.И. Указ. соч. С.174.
7
А.В. Алепко
«ПРОАМЕРИКАНСКАЯ» ПОЛИТИКА Н.Н.МУРАВЬЕВА И ВО-
ПРОС ОСВОЕНИЯ ПРИАМУРЬЯ В СЕРЕДИНЕ XIX В.
Проблема привлечения иностранного капитала для освоения Дальнего Востока
России является особо актуальной в наши дни. В условиях острого дефицита инвести-
ций, крайне необходимых для развития региона, массового оттока трудоспособного
населения в западные районы страны этот вопрос имеет первостепенное значение.
Возможность его разрешения сегодня имеет стратегическое значение для Российской
Федерации. В этом смысле особо полезен опыт деятельности чинов российской адми-
нистрации на Дальнем Востоке в дореволюционный период, которые решали глобаль-
ную задачу его освоения и закрепления за Россией.
Наиболее ярким еѐ представителем является Н.Н.Муравьев-Амурский, внешне-
экономические взгляды и практическая деятельность которого как истинного патриота
своего Отечества зачастую не удостаивались внимания и игнорировались консерватив-
ной частью правительства Российской империи. В советский период этот выдающийся
человек был объявлен «царским сатрапом» и незаслуженно забыт. Опыт его деятельно-
сти на Дальнем Востоке искажался и рассматривался догматически с точки зрения
непререкаемых постулатов господствовавшей коммунистической идеологии. Поэтому
подробное изучение, в частности, экономической политики Н.Н.Муравьева в При-
амурье имеет серьѐзный научный интерес в наши дни.
Освоение районов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Аляски в XIX в. по-
ставило вопрос перед правительством России об использовании Амура как важнейшего
транспортного пути в этом регионе. Возникла также и проблема защиты дальневосточ-
ных рубежей России от угрозы их занятия западными державами. В связи с этим особое
значение для России имело открытие экспедицией Г.И.Невельского судоходности
Амурского лимана в 50-е гг. XIX в., которое в то же время положило начало проник-
новению иностранного капитала из бассейна Тихого океана в Восточную Сибирь.
Тем не менее это проникновение официально санкционировалось российским
правительством при активной деятельности в этом направлении генерал-губернатора
Восточной Сибири Н.Н.Муравьева. В условиях неразвитости российской экономики,
узости внутреннего рынка передовые люди того времени прекрасно понимали, что без
привлечения иностранных капталов освоить и закрепить за Россией огромные таѐжные
пространства будет невозможно.
Как известно, в 50-х гг. XIX в. российское правительство ведѐт активную поли-
тику и предпринимает практические шаги, направленные на присоединение Приамурья
к России. А с началом Крымской войны Россия заняла устье Амура, имевшее стратеги-
чески важное положение. В 1856 г. министр иностранных дел направил запрос генерал-
губернатору Восточной Сибири, суть которого заключалась в возможности разрешения
американской торговли на Амуре. Н.Н.Муравьев отвечал, что усиление российской
торговой деятельности «посредством плавания по Амуру и особенно сближения с Се-
веро-Американскими соединенными штатами столь важны для будущности России, что
должны быть предметом всей нашей заботливости». При этом он предложил объявить
в Вашингтоне через посольство России о разрешении американцам привозить беспо-
шлинно всякие, без ограничения, товары в бухту Де-Кастри, к устью р.Амура и на
о.Сахалин. Н.Н.Муравьев выступил также за разрешение американским предпринима-
телям учреждения на Нижнем Амуре торговых контор и аренды земли. В обмен на это,
по мнению генерал-губернатора Восточной Сибири, Россия могла «бы требовать, что-
бы наши товары, отправляемые с берегов Охотского моря и Тихого океана, были изъ-
8
яты в портах Северо-Американских штатов от таможенного осмотра и платежа по-
шлин»1.
При докладе своего решения по поводу предложения Н.Н.Муравьева императо-
ру министр иностранных дел К.В.Нессельроде подчеркнул, что Приамурский край «за-
нят нашими военными силами» и «определение границ его с Китайской империей ещѐ
не последовало», а переговоры с Китаем по этому вопросу длятся «без видимого успеха
и вообще вопрос этот не определѐн, путем дипломатическим». В связи с этим, по мне-
нию министра, «следовало бы избегать всяких гласных мер», связанных с Амуром, «ко-
торые бы могли обратить на него всѐ внимание иностранных кабинетов». Тем не менее
К.В.Нессельроде, соглашаясь с Н.Н.Муравьевым, предложил Александру II разрешить
беспошлинную иностранную торговлю в портах Приамурского края и острова Сахали-
на, предоставив при этом российской миссии в Вашингтоне «негласно известить о сѐм
торгующие сословие Северо-Американских соединѐнных штатов, не подавая никакого
повода к сомнению о принадлежности России, по праву, Приамурского края»2.
Одним из первых иностранцев, приглашенных в Восточно-Сибирское генерал-
губернаторство, был профессиональный политик и бизнесмен Перри Коллинз. 24 марта
1856 г. по предложению делегации в Конгрессе от штата Калифорнии он был назначен
коммерческим агентом США на Амур. Этому назначению предшествовали встречи и
беседы самого П.Коллинза с президентом США Ф.Пирсом, госсекретарѐм У.Марси и
русским посланником в Вашингтоне Э.А.Стеклем3.
В обязанности коммерческого агента входило изучение рынка дальневосточной
окраины России, осуществление посреднических функций между американскими пред-
принимателями на Амуре и российской администрацией, а также разработка для прави-
тельства США на основании данных экономической разведки рекомендаций и прогно-
зов американской политики на Дальнем Востоке. Целью деятельности П.Коллинза бы-
ло создание системы международной торговли на тихоокеанском побережье России, в
Сибири и континентальном Китае под контролем США. В центре этой системы, по
мнению П.Коллинза, находился бы Амур. Предполагалось, что США использовали бы
Россию как младшего партнѐра, следуя по его пятам и приобретая монопольное поло-
жение на дальневосточном, сибирском и среднеазиатском рынках4. Очевидно, что мис-
сия П.Коллинза была важной составляющей официального плана американского госде-
партамента по экономическому проникновению на Дальний Восток, т.к. она раскрыва-
ла общую экономическую стратегию США в тихоокеанском регионе России. В октябре
1856 г. П.Коллинз прибыл в Санкт-Петербург, где получил санкцию Александра II на
поездку в Сибирь в сопровождении сан-францисского купца Б.Пейтона, бывшего юри-
ста и секретного дипломатического агента, который ещѐ летом этого же года приехал в
Петербург с целью получения концессии на навигацию и торговлю в Приамурье. По
прибытию в Иркутск П.Коллинз и Б.Пейтон обратились к Восточно-Сибирскому гене-
рал-губернатору Н.Н.Муравьѐву с предложением о разрешении монополии американ-
ской торговли на Амуре, в обмен на это они предлагали оказание всесторонней помощи
в русской колонизации Приамурья. Они вели речь о постройке железной дороги от Ир-
кутска до Читы, а затем предлагали продолжить еѐ вдоль Амура до тихоокеанского по-
бережья. Кроме того, П.Коллинз и Б.Пейтон обещали устроить регулярное пароходное
сообщение по рекам Ингоде, Шилке, Амуру5.
С этой целью П.Коллинз предлагал основать ―Амурскую железнодорожную ак-
ционерную компанию‖, акционерами которой могли бы стать не только американцы,
но и жители Сибири, заплатив минимальный взнос в 10% от стоимости сторублѐвой
акции. Остальная часть стоимости акции должна была выплачиваться пятью равными
ежегодными взносами, по 18 копеек на каждый рубль. Согласно составленному им
проекту условий деятельности этого предприятия в Восточной Сибири и на Дальнем
Востоке российское правительство должно было предоставить в распоряжение компа-
9
нии отводы земли по 6 вѐрст с обеих сторон строящейся железной дороги, на которых
она имела бы право не только добывать все материалы, необходимые для постройки
дороги, но и разрабатывать другие полезные ископаемые6. Кроме того, российское пра-
вительство должно было обеспечивать компанию железнодорожными рельсами и
скреплениями, производство которых планировалось организовать на Забайкальских
металлургических заводах. В качестве компенсации за эту ―услугу‖ ―Амурской желез-
нодорожной акционерной компании‖ российское правительство становилось одним из
акционеров будущей железной дороги. В случае невозможности организации поставок
рельсов забайкальскими заводами компания имела право построить свои металлурги-
ческие заводы на рудоносных участках Забайкальской области, которые после оконча-
ния строительства дороги правительство России могло бы выкупить у компании, при-
чѐм в покупную стоимость должны были войти расчѐты за рудники, которыми пользо-
валась компания для добычи железной руды. Правительство России также в любое
время могло бы выкупить железную дорогу, обеспечив даже 7% еѐ стоимости с рас-
срочкой последующих платежей на 20 лет. Доставка рабочих в количестве 20 тыс. чел.
для строительства дороги должна была осуществляться из европейской России и Сиби-
ри, а в случае еѐ невозможности компания имела бы право ввозить их по контракту из
Китая7.
Вынашивая планы скорейшего присоединения Приамурья к России,
Н.Н.Муравьѐв принял это предложение и отправил нарочного с письмом в Петербург.
По мнению генерал-губернатора, при относительном бездействии российского прави-
тельства, выделявшего мизерные средства на выполнение программы освоения При-
амурья, иностранная помощь в любой форме, особенно на производственные цели,
объективно способствовала выполнению этой задачи8. Н.Н.Муравьев характеризовал
П.Коллинза как человека основательного, осторожного и хорошо расположенного к
России. Ввиду чрезвычайной важности железной дороги генерал-губернатор Восточной
Сибири предлагал разрешить компании: пользоваться лесом по всей Сибири бесплатно
на период строительства дороги, устраивать «железноделательные» заводы везде, где
она найдет нужным, привозить рабочих людей, откуда выгоднее, разрабатывать мине-
ралы и металлы на отведенных землях. Он предлагал ограничить срок владения компа-
нией железной дорогой 99-ю годами, после чего железная дорога должна была посту-
пить в распоряжение государства со всем движимым и недвижимым имуществом.
Однако при решении этого вопроса вопреки Н.Н.Муравьеву победила консерва-
тивно настроенная часть российского правительства. В частности, Сибирский комитет
поддержал мнение Главноуправляющего путей сообщения о том, что предложение
П.Коллинза малоконкретно, не имеет под собой прочной финансовой и экономической
основы. Члены комитета согласились с мнением министра иностранных дел, который
говорил о преждевременности строительства этой дороги ввиду предстоящих перего-
воров с правительством Китая. В апреле 1857 г. предложение П.Коллинза было по-
дробно рассмотрено в Сибирском комитете. Управляющий делами комитета
В.П.Бутков заметил по этому вопросу: ―нельзя… пускать на Амур и в Сибирь респуб-
ликанцев: они разовьют там свой дух, и Сибирь отвалится от нас‖9. Опасаясь большой
удаленности края и отсутствия русского населения в неосвоенной долине Амура,
большинство членов правительства России признало этот проект преждевременным.
При этом уместно отметить, что в начале 60-х гг. прошлого столетия в амери-
канской историографии проявляется интерес к изучению государственной деятельно-
сти Н.Н.Муравьева на Дальнем Востоке. В частности, профессор университета
г.Мадисон штата Висконсин У.Вевье предпринял переиздание книги П.Коллинза ―Пла-
вание по Амуру‖10
. Во введении и комментариях к этой книге У.Вевье справедливо пи-
сал об ошибочности расчѐтов Коллинза на проведение Восточно-Сибирским генерал-
губернатором Н.Н.Муравьѐвым проамериканского курса на Дальнем Востоке, т.к. у
10
русского правительства в этом регионе были свои цели, не совпадавшие с целями пра-
вительства США. Но в то же время У.Вевье сделал ошибочные выводы о том, что пре-
образовательная деятельность Н.Н.Муравьѐва в Приамурье означала его поддержку си-
бирского сепаратизма, а окружение Восточно-Сибирского генерал-губернатора было
оппозиционно настроено к политическому режиму в России и стремилось к объедине-
нию Сибири с США11
.
Тем не менее в том же 1856 г. на основании неоднократных ходатайств
Н.Н.Муравьева и доклада К.В.Нессельроде Александр II постановил «разрешить бес-
пошлинную иностранную торговлю в …портах Приамурского края и острова Сахали-
на» на тех же основаниях, которые предоставлены Камчатской области по 1860 г. на
основании «высочайше утвержденного 23 февраля 1855 г. положения Сибирского ко-
митета». При этом извещение об этом законе «торгующего сословия» США предписы-
валось осуществить «негласно»12
.
А несколько позднее, преследуя главную стратегическую цель – закрепление за
Россией тихоокеанского региона, российское правительство в январе 1858 г. утвердило
устав вновь образованного для торговли на Амуре монопольного отечественного пред-
приятия – ―Амурской компании‖. Компании предоставлялось право ―вести загранич-
ную торговлю через порты Восточного океана‖, заниматься китобойным промыслом у
тихоокеанских берегов и островов Восточной Сибири и Северо-западной Америки. Ей
предоставлялось право получать бесплатно казенные земли для строительства верфей,
пристаней, магазинов и других объектов, а также бесплатно пользоваться углем и ле-
сом на отведенных для неѐ участках. ―Амурская компания‖ поручалась особому покро-
вительству генерал-губернатора Восточной Сибири13
.
Необходимо отметить, что плавание иностранных торговых судов по Амуру за-
прещалось. В соответствии с утвержденными царем положениями Амурского комитета
от 1 ноября 1856 г. и 4 ноября 1857 г. о разрешении беспошлинной иностранной тор-
говли в Приамурском крае, оно не допускалась выше Мариинска. Однако на Амуре
ощущался существенный недостаток российских транспортных судов. В связи с этим
Н.Н.Муравьев в сентябре 1858 г. обратился к Александру II с рапортом, ходатайствуя о
разрешении плавания иностранных судов под русским флагом до Софийска, который
планировалось соединить прямой грунтовой дорогой с бухтой Де-Кастри. Через полто-
ра месяца он отправил новое ходатайство императору, изложив в нем свой новый
взгляд на иностранную торговлю на Амуре. Генерал-губернатор Восточной Сибири пи-
сал, что российские купцы на Амуре не обладали не только достаточной предприимчи-
востью, но и «большими капиталами», которых в Приамурье «крайний недостаток».
Изложив подробно сложное положение дел в местной торговле, Н.Н.Муравьев сделал
неожиданный смелый вывод, идущий вразрез с охранительной политикой российского
правительства на Дальнем Востоке. Он писал, что «при таком незавидном положении
здешнего купечества…остается одно средство: предоставить право иностранным тор-
говцам иметь склады своих товаров не в одних только портовых и пограничных горо-
дах, но и в других». Далее Н.Н.Муравьев просил дозволения у Его Императорского Ве-
личества разрешить «иностранному купечеству учредить склады привезенных товаров
по всем приамурским портам и городам на Амуре» и далее «от Читы до Иркутска по
тракту». Кроме того, он просил у императора разрешить иностранцам «устраивать до-
ма» и записывать их в иностранные гости, а в портах предоставить им «оптовую и роз-
ничную торговлю без ограничений»14
.
Второе ходатайство генерал-губернатора Восточной Сибири заставило обеспо-
коенного Александра I принять меры к его немедленному рассмотрению в Сибирском
комитете, заседание которого состоялось 22 ноября 1858 г.(через 21 день после отправ-
ки его Н.Н.Муравьевым!). А 8 декабря 1858 г. царь уже утвердил положение Сибирско-
го комитета, которое оставляло торговлю иностранцев в Приамурском крае на прежних
11
основаниях. Тем не менее плавание иностранных судов под русским флагом разреша-
лось уже от устья Амура до Софийска15
.
Очевидно, что подобная деятельность Н.Н.Муравьева не могла не вызывать
недовольство у влиятельных петербургских сановников, втайне завидовавшим неоспо-
римым успехам деятельности Восточно-Сибирского генерал-губернатора, имевшим для
России историческое значение. Поэтому вполне возможно предположить, что добро-
вольное прошение 1861 г. Н.Н.Муравьева-Амурского об отставке от должности гене-
рал-губернатора Восточной Сибири было связано не столько с его продолжительной
болезнью, сколько с интригами российской придворной бюрократии.
1 Цит. по: РГИА, ф.1265, оп.6, д.96, лл.7-7(об). Копия доклада министра иностранных дел от 12
сентября 1856 г. 2 РГИА, ф.1265, оп.6, д.96, лл.8-8(об). Копия доклада министра иностранных дел от 12 сентября
1856 г. 3 L.Gass to J.B.Clay, Jan.,15, 1859, House Ex., Dok.98. 35 Cong. 1 sess. Wash.,1858. P.4; Collinth to
the President, Febr.,29, 1856, House Ex. Doc.98, 35 Cong., 1 sess. Wash.,1858. P.48. Необходимо отметить,
что П.Коллинз был отправлен из Петербурга на Амур российским правительством негласно, т.к. Амур
официально не принадлежал России( См. РГИА, ф.1265, оп.6, д.95, л.2) 4 Idid. P.49.
5 Collins Perry. Mc Donough. Siberian journey down the Amur to the Pacific 1856-1857. A new ed of ―
A Voyage down the Amoor‖… Madison, the University of Visconsin Press, 1962, back flap. P.52, 87-90, 110-
111; Stephan J. The Russian Far East. A history. Stanford,1994. P.82; РГИА, ф.1265, оп.6, д.95, л.8. 6 Там же. Лл.3,3(об),5.
7 Там же. Лл.4-6.
8 Там же. Лл. 2,6-8. ).
9 P.Collinth to W.Marcy, Nov,30. 1856. House Ex. Doc.98, 35 Cong., 1 sess. Wash.,1858. P.1; РГИА,
ф.1265, оп.6, д.95, лл.17-18. 10
Collins P.М.Voyage down the Amur. N.Y.,1860. 11
Collins Perry Mc Donough. Siberian journey down the Amur to the Pacific 1856-1857. A new ed. of
―A Voyage down the Amoor‖. Madison:University of Visconsin Press, 1962. Back flap. 12
Там же. Л.4. Копия с секретного отношения министра финансов к генерал-губернатору Во-
сточной Сибири от 3.10.1856 г. 13
ПСЗРИ. Собр. Втор. Т.ХХХIII. Отд.перв. 1858 г. СПб.,1860. №32668. 14
РГИА, ф.394, оп.1, д.39, лл.4-4(об). Рапорт Н.Н.Муравьева от 13 сентября 1858 г.; там же.
Лл.1-3.Ходатайство Н.Н.Муравьева от 1 ноября 1858 г. 15
Там же. Лл.5-5(об). Председатель Сибирского комитета – министру финансов от 1.11.1858 г.;
Там же. Лл.20-22. Выписка из журнала Сибирского комитета от 22.11.1858 г.; ПСЗРИ. Собр. Втор.
Т.ХХХIII. Отд.втор. 1858 г. СПб.,1860. №33869.
12
И.А. Ананьин
ИНФОРМАЦИОННАЯ СЛУЖБА МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ
ДЕЛ РОССИИ: ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
Восемьдесят пять лет назад, 23 сентября 1918 года, решением коллегии Народ-
ного комиссариата внутренних дел РСФСР было утверждено «Положение о статисти-
ческом отделе Комиссариата внутренних дел»1. Одним из главных разработчиков этого
документа являлся Петровский Григорий Иванович (1878-1958), который с ноября 1917
года был наркомом внутренних дел РСФСР. В Положении впервые записано: «Ст.2.
Статистический отдел сосредоточивает у себя разработку всех статистических матери-
алов, находящихся в ведомстве Комиссариата внутренних дел, а именно: ...2) Статисти-
ку милиционную (Статистику преступных случаев по родам и видам), раскрытых и не-
раскрытых преступлений, социального состава привлеченных к милиционному дозна-
нию и т.п. ...»2. Таким образом, этим документом было положено начало созданию ин-
формационных статистических подразделений органов внутренних дел. Несколькими
месяцами ранее коллегией НКВД РСФСР в органах внутренних дел созданы архивные
подразделения.
Этими двумя решениями было положено начало созданию ныне существующей
стройной, оперативной и доступной системы информационного обеспечения.
Сложнее проходил процесс становления аппаратов оперативно-розыскных и
справочных учетов. Созданные в дореволюционное время, они в период революции во
многих местах были уничтожены, утрачены, приведены в негодность. Поэтому право-
охранительным органам молодого советского государства на разных этапах своей дея-
тельности приходилось создавать заново учеты задержанных, арестованных, осужден-
ных и т.п.
История не сохранила всех приказов и распоряжений 1920-1930 годов в отноше-
нии оперативных учетов, но некоторые их них дают возможность раскрыть содержание
учетной работы в эти годы.
24 апреля 1923 года ГНУ в своем приказе по вопросу дактилоскопирования лиц,
задержанных при нелегальных переходах государственной границы, арестованных по
подозрению в контрабанде или бандитизме. предлагало для централизации всего дак-
тилоскопического материала организовать при ОУР дактилоскопическое бюро.
При Центральном управлении уголовного розыска создается Центральное реги-
страционно-дактилоскопическое бюро, осуществляющее регистрацию и учет преступ-
ников. В губерниях и автономных республиках с той же целью образуются небольшие
подразделения.
В 1935 году в связи с реорганизацией ОГПУ и объединением в одном ведомстве
НКВД СССР органов госбезопасности и милиции приказом от 2 июля 1935 года объяв-
ляется проведение в лагерях, колониях и тюрьмах единовременной дактилоскопиче-
ской регистрации заключенных. Инструкцией, объявленной этим приказом, предусмат-
ривалось, что «органы НКВД в целях учета преступников и их преступной деятельно-
сти ведут алфавитную (по фамилиям) и дактилоскопическую (по пальцевым отпечат-
кам) регистрацию».
При этом имелось в виду учет преступников и ведение на его основе карточек
осуществлять дифференцированно: дактилоскопический учет преступников, независи-
мо от состава преступления - централизованно в Главном управлении рабоче-
крестьянской милиции (ГУРКМ), а алфавитный - раздельно в ГУРКМ и в ГУГБ. Соот-
ветственно картотеки в республиках, краях и областях ведутся в УРКМ НКВД союзных
республик, краев и областей; местные - во всех городских и районных отделениях
НКВД; лагерные - в управлениях исправительно-трудовых лагерей.
13
Таким образом, к середине 30-х годов фактически сформировалось третье
направление информационно-справочной работы. В этот период все три направления
развивались и совершенствовались самостоятельно, но проводившиеся репрессивные
мероприятия вынуждали руководство НКВД на одно из первых мест выдвигать вопро-
сы учета и регистрации лиц, подозреваемых в преступной деятельности, содержащихся
в местах лишения свободы и спецпоселениях.
С этой целью в августе 1939 года и декабре 1940 года руководство НКВД делает
попытку навести порядок в оперативных учетах и, в первую очередь, по учету преступ-
ников по линии ГУРКМ. В приказе от 23 декабря 1940 года говорится: «Произведен-
ным обследованием состояния оперативного учета преступников в НКВД СССР выяв-
лен ряд серьезных недостатков в постановке учета. Единого центра, руководящего этой
работой в системе НКВД, не имеется. Вопросами регистрации и оперативного учета
преступников ведают пять отделов: Первый спецотдел, Спецотдел Главного тюремного
управления, Спецотдел ГУРКМ, 2 отдел ГУЛАГ и Отдел трудовых поселений. Отсут-
ствие единой системы учета преступников приводит к параллелизму в работе указан-
ных отделов, к обезличке в учете...»3. В связи с этим было признано необходимым цен-
трализовать учет преступников в Первом спецотделе НКВД СССР.
Однако этими приказами не решили полностью вопроса упорядочения опера-
тивных учетов во всех звеньях органов НКВД, что значительно затрудняло борьбу с
преступностью в стране. 15 мая 1941 года приказом НКВД «О единой регистрации и
централизованного оперативного учета преступников» было предписано:
1. Организовать в первых спецотделах НКВД (в центре и на местах) централизо-
ванный алфавитный и дактилоскопический учет преступников, содержащихся в местах
заключения НКВД и НКГБ, а также лиц, подвергаемых дактилоскопической регистра-
ции в органах милиции в связи с задержанием и приводом по подозрению в преступле-
ниях.
2. В централизованном учете Первого спецотдела НКВД СССР отражать всех
лиц, подвергаемых аресту и содержащихся в тюрьмах НКВД-НКГБ, КПЗ, исправитель-
но-трудовых лагерях и колониях НКВД.
Для организации централизованного учета преступников провести в конце июня
1941 года единовременную перерегистрацию всех заключенных. Со дня проведения
единовременной перерегистрации заключенных ввести в действие единые формы реги-
страции и учета подвергаемых аресту преступников4.
В этот же период времени архивы передаются в подчинение первых спецотде-
лов. Статистика же остается в самостоятельном подразделении НКВД..
В дальнейшем, в связи с преобразованием и созданием министерства (МВД
СССР, МВД РСФСР, МООП РСФСР, УЮОП СССР, МВД СССР) и поиском оптималь-
ных оргштатных структур, функции и подчиненность первых спецотделов, а также ап-
паратов, ведавших статистической отчетностью и архивами, неоднократно менялись.
Так, в июне 1956 года приказом МВД СССР в Первый спецотдел из Главного управле-
ния милиции передаются учетно-регистрационные подразделения, на основе которых
учреждается отделение статистики.
В 1960 году функции первого спецотдела были переданы в Центральную опера-
тивно-справочную картотеку, образованную при МВД РСФСР. В 1962 году Централь-
ная оперативно-справочная картотека, в связи с переименованием министерства, пре-
образована в Первый спецотдел МООП РСФСР. В июне 1966 года создается МООП
СССР, в состав которого после упразднения МООП РСФСР и вошел Первый спецот-
дел. В эти же годы образуется Центральный архив МООП, а затем и МВД СССР, в
функции которого входили прием на хранение, учет, обеспечение сохранности, научно-техническая обработка, экспертиза ценности и обеспечение использования архивных
14
документов, образовавшихся в деятельности служб центрального аппарата министер-ства, а также подразделений, непосредственно подчиненных МВД СССР.
Претерпевая организационные и структурные изменения, информационные под-разделения всегда достойно выполняли возлагаемые на них задачи, повседневное ре-шение которых осуществляли их скромные труженики, отдавшие этой работе многие годы.
Поистине революционные изменения в деятельность информационной службы внес научно-технический прогресс, резко повысивший материально-технический и научный потенциал органов внутренних дел. В целях совершенствования информаци-онного обслуживания центрального аппарата МВД СССР в 1968 году при ОТУ МВД организован Информационно-вычислительный центр (ИВЦ) МВД СССР со штатной численностью 18 единиц, который возглавил Б.И. Худоминский. В 1969 году коллектив ИВЦ установил ЭВМ «Минск-22», приступил к комплексной автоматизации и механи-зации учетно - вычислительньгх работ в органах и подразделениях МВД СССР
5.
Для улучшения системы информации и ее использования в оперативно-служебной деятельности МВД СССР 9 ноября 1970 года на базе Информационно-вычислительного центра, 1-го спецотдела, отдела статистики Организационно-инспекторского управления, Бюро учета лиц, занимающихся бродяжничеством, создан Главный информационный центр при МВД СССР со штатной численностью до 500 единиц. Он начал оснащаться новыми отечественными ЭВМ «Минск-32». На местах укреплялись информационные центры, которые планировалось также оснастить вычис-лительной техникой. Начальником ГИЦ был назначен П.Г. Мясоедов, его заместителя-ми П.А Шленников, Б.И Худоминский и В.И. Иванов.
В ноябре 1971 года на базе ГИЦ создан Главный научно-исследовательский центр управления и информации МВД СССР, введено в действие Положение о ГНИ-ЦУИ как административно-управленческом и научно-исследовательском учреждении, организующем службу оперативной информации и обеспечивающем научную разра-ботку проблем совершенствования системы управления и информации в органах внут-ренних дел. Основой данного процесса являлось внедрение средств вычислительной техники и автоматизированных систем оперативно-розыскного назначения и статисти-ки. В эти годы впервые стали внедряться автоматизированные системы производствен-но-экономического назначения.
С 1977 года в Центр стали поступать и вводиться в эксплуатацию ЭВМ ЕС-1022. В структуре периферийных информационных центров появились и начали активно раз-виваться вычислительные центры.
На каждом новом историческом этапе в жизни страны перед информационными подразделениями органов внутренних дел ставятся все более сложные и ответственные задачи. Начиная с 1983 года идет процесс обновления материально-технической базы Центра и ИЦ МВД, УВД, поиск наиболее оптимальных организационно-структурных форм подразделений.
В декабре 1985 года после ряда реорганизационных мероприятий ГНИЦУИ пе-реименовывается в Главный информационный центр (ГИЦ) МВД СССР, а в 1992 году, после упразднения МВД СССР и объединения с РИБ МВД России - в ГИЦ МВД Рос-сийской Федерации. Вступает в силу новое положение о Центре, в большей степени отвечающее решению как традиционных, так и новых задач, поставленных перед служ-бой.
В настоящее время ГИЦ является многофункциональным информационным ап-паратом, в который входит шесть центров и восемь самостоятельных отделов. ГИЦ - это головная организация в области обеспечения руководства центрального аппарата, органов и учреждений внутренних дел на местах оперативно-справочной, оперативно-розыскной, криминалистической, статистической, производственно-экономической, архивной и научно-технической информацией.
Техническое оснащение ГИЦ включает мощные ЭВМ, автоматизированные ра-бочие места на базе современных компьютеров, средства подготовки данных, системы
15
телеобработки. В информационных центрах МВД, УВД действуют вычислительные центры, также оснащенные современной вычислительной техникой и средствами связи. Ежегодно ГИЦ обрабатывает до 5 млн. запросов. Сюда обращаются правоохранитель-ные органы со всей России, из государств ближнего и дальнего зарубежья, Интерпол, правозащитные организации Европы и Америки, заинтересованные граждане. Измене-ния, происшедшие за последнее время в правовой системе и деятельности правоохра-нительных органов государства, а также анализ состояния преступности в стране тре-буют активной работы в плане обеспечения необходимой информацией в первую оче-редь служб органов внутренних дел, непосредственно ведущих борьбу с преступно-стью. Без участия информационных подразделений не проводится ни одна оперативная проверка, не расследуется ни одно уголовное дело. Оперативно-профилактические ме-роприятия, такие, как «Арсенал», «Гастролер», «Вихрь - Антитеррор», «Путина», «Пе-рехват», обеспечиваются информационной поддержкой.
Роль информационных подразделений возрастает год от года, о чем свидетель-ствуют следующие факты. Если в 1976 году с помощью оперативных учетов было рас-крыто 4% от общего числа совершенных преступлений, в 1996 году - 25%, в 1999 году - 43%, то в 2002 году эта цифра составляет свыше 60%. В своей деятельности ИЦ ис-пользует передовые информационные технологии, внедряет средства вычислительной и организационной техники. Реализует политику министерства в области компьютери-зации органов внутренних дел. ИЦ собирает и распространяет информацию об отече-ственном и зарубежном опыте работы правоохранительных органов. Организует работу по реабилитации лиц, подвергшихся репрессиям в административном порядке, в соот-ветствии с законом о реабилитации жертв политических репрессий. Одна из главных задач органов внутренних дел - борьба с преступностью и охрана общественного по-рядка. В ее реализации принимают участие аппараты уголовного розыска, следствия, подразделения патрульно-постовой службы и др. Вместе с ними свой вклад в общее дело вносят информационные центры МВД, УВД, УВДТ и ГИЦ МВД России.
Созданные в конце 60-х годов на базе Первых спецотделов, они не только со-хранили и умножили банки данных о лицах, привлеченных к уголовной ответственно-сти, но и широко развили сферу информационных услуг, предоставляемых оператив-ным, штабным и иным службам органов внутренних дел. В наше время только в ИЦ УВД ПК ежедневно обращаются сотни пользователей и корреспондентов. Поток запро-сов растет, за 2002 год он превысил 900 тысяч
6. Рост преступности и, как следствие,
неуклонное повышение интенсивности информационного обмена обязывают информа-ционные центры принимать меры для того, чтобы имеющаяся в их распоряжении целе-вая информация как можно быстрее доходила до заинтересованных в них сотрудников.
На сегодняшний день информационный центр - специализированное информа-ционное подразделение УВД Приморского края, располагающее уникальными много-профильными централизованными массивами информации. ИЦ - головная организация в области обеспечения руководства УВД ПК, его подразделений оперативно-справочной, оперативно-розыскной, криминалистической, статистической, архивной и научно-технической информацией.
1 Постановление Народного комиссариата внутренних дел РСФСР «Положение о статистиче-
ском отделе Комиссариата внутренних дел» от 23 сентября 1918 г . / / СУ РСФСР № 19. 2 Там же.
3 Мулукаев Р.С., Малыгин А.Я. Советская милиция: этапы развития. М.: Академия МВД СССР,
1985. С. 114. 4 Рассказов Л.П. Роль карательно-репрессивных органов в становлении административно-
командной системы в советском государстве (1917-1941). Уфа, 1994. С. 482. 5 Применение компьютерных систем и новой информационной технологии в правоохранитель-
ной деятельности: Информационные материалы. М.: Академия МВД СССР, 1991. С. 16. 6 Текущий архив УВД Приморского края.
16
Ю.В. Аргудяева
РОЛЬ КОНФЕССИОНАЛЬНЫХ И ВЕРОИСПОВЕДНЫХ ГРУПП
РУССКИХ В ОСВОЕНИИ ПРИАМУРЬЯ
(вторая половина ХIХ - начало ХХ вв.)
В условиях развернувшихся в последние годы в России этнокультурных движе-
ний наметилась тенденция к изучению общества и традиционной культуры не только
по отдельным этническим общностям, но и через призму их вероисповедных образова-
ний. На Дальнем Востоке, население которого всегда отличалось поликонфессиональ-
ностью и полиэтничностью, также следует усилить внимание к более серьезному
осмыслению положительных традиций этноконфессиональных процессов прошлого, в
том числе к учету роли различных конфессиональных и вероисповедных структур в
освоении новых территорий страны и опыта правительственных структур по формиро-
ванию в этом необжитом крае постоянного населения. Действия большинства дальне-
восточных генерал-губернаторов и региональных чиновников по отношению к кон-
фессиональным группам носили избирательный, компромиссный характер. Практика
показала, что при освоении Дальнего Востока можно опереться на наиболее сильный в
колонизационном отношении элемент, который местное чиновничество видело в лице
старообрядцев и сектантов. Это нередко вызывало недовольство высших церковных
властей. Вместе с тем это служило примером гибкости, умелого использования поло-
жительных черт конфессиональных течений при заселении и освоении дальневосточ-
ного региона.
Сегодня возникла необходимость сконцентрировать внимание не только на ро-
ли отдельных этносов в освоении малозаселенного до начала ХХ в. Дальнего Востока,
в создании здесь постоянного населения, но и на участии в этом процессе отдельных
конфессиональных и вероисповедных групп (старообрядцев, молокан, духоборцев),
разных по своему региональному и сословному составу. Особенно важно пристальное
внимание к локальным проявлениям традиционной культуры и проблеме взаимодей-
ствия культур, в том числе в дальневосточном регионе, где издавна развиты тесные
контакты аборигенов с пришлыми — восточнославянскими (русскими, украинцами,
белорусами) и некоторыми восточноазиатскими народами.
Обратимся к анализу этих проблем на примере русского населения Приамурья,
население которого более чем на 90 % состоит из представителей этого народа. Именно
русские были самы�