Окончание. Начало см. в пред. номере.

«Я думал - Вы сачок»В Ленинградском Электротехни-

ческом институте, где я учился,была прекрасная военно-морскаякафедра. Там работало многолюдей, прошедших войну. Нам при-вивали особое чувство - этакуюморскую косточку - гордость за то,что мы военно-морские инженеры,пусть и запаса.

Самым замечательным препо-давателем был капитан 3-го рангаГаврила Александрович Румянцев.Вот уж настоящий мореман! Всегдагладко выбрит, подтянутый, с ка-кими-то немыслимыми браслетамииз слоновой кости на руках... До ре-волюции он служил в чине лейте-нанта на «Андрее Первозванном».Потом перешел на сторону совет-ской власти и дорос чуть ли не доадмирала. В 37-м его посадили, всороковом выпустили, начал службуопять с лейтенанта. В Отечествен-ную воевал на торпедных катерах итральщиках, имел много орденов.

Так получалось, что я часто от-прашивался с его занятий, и онменя отпускал. Чувствуя его хоро-шее отношение, я никак не ожидал,что на втором курсе на экзамене повоенно-морской подготовке он учи-нит мне форменную взбучку! Гав-рила Александрович гонял менясамым беспощадным образом повсему материалу. Вопросы задавалпо уставам, по неведомым мне осо-бенностям устройства корабля, еговооружению... И если бы не ЮраОрлов из нашей группы, которыйсемь лет прослужил на Тихоокеан-ском флоте, я бы “поплыл”. Юрамне кивал либо качал головой, и ясоответственно отвечал. Когдаминут через тридцать экзекуция за-

кончилась, с меня пот лился градом.И тут Румянцев объяснил, что, таккак я все время с занятий отпраши-вался, то он решил, что я сачок: «Нотеперь вижу, что Ваши знания дей-ствительно позволяли пропускатьлекции, Вы отличный знаток флот-ской жизни», и т.д.

После этого случая его приязнько мне продолжалась все последую-щие годы. В период, когда мы ужевыполняли дипломные работы, я од-нажды пришел на его лекцию всегона час, а в перерыве вернулся в ла-бораторию, где шел эксперимент.Один наш студент Сева Амонтовбыл в тот день дежурным по ка-федре и перед началом второгочаса доложил Румянцеву: «Товарищкапитан третьего ранга, курс к заня-тиям готов, а ваш любимчик Алфе-ров смылся». И на это он услышал вответ: “Алферов не смылся, а мноюотпущен по уважительной причине.Что касается Вас, Амонтов, в моевремя таких, как Вы, называли лега-выми и устраивали им темную”.Курс был в восторге!

Последняя, и весьма знамена-тельная, встреча с Гаврилой Алек-сандровичем произошла у меня в1957 году. Я уже закончил ЛЭТИ иработал в Физтехе. Тогда была за-пущена первая комсомольская де-нежно-вещевая лотерея, чтобыпривлечь средства для проведенияМеждународного фестиваля моло-дежи в Москве. Я с двумя моло-дыми сотрудниками по заданиюнашего комитета комсомола долженбыл распространять ее билетысреди граждан Ленинграда. Инсти-тут выделил нам автомобиль пикап“М-1”. На нем мы установили про-игрыватель и усилитель и поехали врабочее время по рынкам города.Был апрель, стояла противнейшаяпогода - снег с дождем, пасмурно,

холодно. Начали мы со Светланов-ского рынка. Переехали на Сытныйи, уже изрядно продрогнув, пере-брались на Андреевский. И вотвозле этого рынка я, в кепочке ипальто с поднятым воротником, подзвуки популярных песен из про-игрывателя зазываю прохожих: “Ку-пите билеты! Купите билетыденежно-вещевой лотереи!”. Не-ожиданно передо мной возникаетфигура высокого мужчины. Подни-маю глаза - Гаврила АлександровичРумянцев, капитан третьего ранга,мой любимый преподаватель во-енно-морского дела!

Он выразительно посмотрел наменя и сказал: “Алферов, Алферов...Я Вам прочил блестящее будущее...А Вы...- “купи-и-те билеты” ... Тьфу!”Сплюнул и пошел дальше.

“Германиевые? А наших не нашлось?”В начале 53-го года мы сделали

первые советские плоскостныедиоды и триоды. Бережно храню ла-бораторный журнал с моей записьюот 5 марта об этом историческомсобытии. В мае 1953 года нашитранзисторные приемники демон-стрировались высокому начальству.Другая реликвия - отчет по теме“Плоскость”, на титульном листевсего 11 фамилий исполнителей валфавитном порядке, включая меха-ников и лаборантов.

Так получилось, что первым вэтом списке был инженер Алферов,а последним лаборант Чайка, нашзамечательный умелец. В своевремя его привлекли к разработкедовольно сложного метода получе-ния pH переходов в германии, гдеосновной экспериментальнойчастью были часы-ходики, позво-лявшие с нужной скоростью двигатьнебольшую спиральку, котораягрела определенную часть герма-ниевого кристалла.

Отчет был принят в октябре 53-го года в Москве - и я, совсем мо-лодой человек, участвовал в работеправительственной комиссии. Вме-сте с транзисторами шла новая фи-зика - у нас в лаборатории былисозданы первые силовые полупро-водниковые вентили, разработан-ные методом легирования иисследования примесей в германиии кремнии.

В мае 1958 года к директоруФизтеха Тучкевичу обратился Ана-толий Петрович Александров, буду-щий президент Академии наукСССР, с просьбой разработать спе-циальное полупроводниковоеустройство для первой советскойатомной подлодки. Для этого пред-стояло создать принципиально

новую технологию и конструкциюгерманиевых вентилей, что и былосделано в рекордно короткие сроки.

Однажды мне в лабораториюпозвонил заместитель ПредсовминаСССР Дмитрий Федорович Устинов(он знал, что в Физтехе младшийнаучный сотрудник Алферов этимзанимается!) и попросил на две не-дели ускорить выполнение задания.Я снова, как когда-то, на два месяцапереехал в институт, и уже в ок-тябре 1958 года устройства былиустановлены на подводной лодке.Полученный в 1959 году за эту ра-боту орден Знак Почета - первая иодна из самых ценных для меня на-град.

По ходу решения задачи при-шлось не раз съездить в Северод-винск. Моряки мне рассказывали,что заместитель главкома ВМФ Де-ревянко, когда ему доложили, чтотеперь на подлодке стоят германие-вые вентили, поморщился и недо-вольно спросил: “Что,отечественных не нашли?”.

Эта фраза вошла в анналы Се-верного флота. Много лет спустя, в1994 году, на поминках по АнатолиюПетровичу Александрову в Курча-товском институте один вице-адми-рал, в молодости служивший напервой АПЛ, подтвердил мне, чтоименно так все и было.

“Глубокоуважаемый Мстислав Всеволодович!”В июне 1971 года в Ленинград

приехал президент АН СССР акаде-мик Мстислав Келдыш. Мне пере-дали, что на второй день егопребывания запланирован визит вФизико-технический институт, в томчисле и в мою лабораторию. Нака-нуне я поехал в ЛЭТИ, накопилисьтекущие дела на одной из кафедр.Вдруг звонит помощница директораФизтеха: “Жорес, у нас Келдыш,идет к Вам в лабораторию”. Значит,что-то изменилось в его расписа-нии, о чем меня в институте непредупредили. Как, почему, рассуж-дать было некогда, я прыгнул в свой412-й “Москвич” и со скоростью100-120 км в час помчался в Физтех.

План города представляете. Наповороте с Новороссийской улицына Институтский проспект меня об-гоняет такси, из него выскакиваетразъяренный капитан ГАИ: “Вашиправа!”. Видимо, зафрахтовал ма-шину с шашечками, чтобы задер-жать злостного нарушителя. Я емуобъясняю, что, понимаете ли, меняждет президент Академии наукСССР. Гаишник с издевкой: “Прези-дент подождет” - и пробивает мнедырку в правах и уезжает на том же

такси.Я прыгаю в свой «Москвич» и

снова жму на газ. Приезжаю в ин-ститут, влетаю в свой кабинет напятом этаже... И только тут пере-вожу дыхание. Едва успеваю сестьза стол, входят Келдыш, вице-пре-зиденты Миллионщиков, Овчинни-ков, главный ученый секретарьСкрябин, другие члены Прези-диума. Вся научная элита странызаполняет мой кабинетик. Послед-ним появляется запыхавшийся ди-ректор Физтеха ВладимирМаксимович Тучкевич - он отправилгостей на лифте, а сам бежал полестнице. “Жорес, у Вас три ми-нуты”, - говорит директор. Значит,так у них было расписано. Ну,ладно. Я вежливо поздоровался спрезидентом Академии наук. Учтивоспрашиваю: “Мстислав Всеволодо-вич, как доехали до Ленинграда?” -“Хорошо”. - “Как самочувствие?” -“Спасибо, в норме”, - спокойно от-вечает он. - “Разрешите пожелать,чтобы и дальше все у Вас было впорядке, глубокоуважаемый Мсти-слав Всеволодович!” - “Больше Выничего не хотите сказать?” - “А чтоеще можно сказать за три минуты?”Он посмотрел на меня очень внима-тельно: “Жорес Иванович, у Васстолько времени, сколько Вы счи-таете нужным”.

Келдыш провел в нашей лабо-ратории два с половиной часа. Яему продемонстрировал лазеры нагетероструктурах, солнечные бата-реи, подробно рассказал о нашихработах. Он задал массу вопросов.Разумеется, я знал, что область егонаучных интересов вовсе не физикаполупроводников, а прикладная ма-тематика. Но, благодаря необы-чайно широкому кругозору ивысокому интеллекту, он мог разо-браться в “неродной” тематике. Онумел ухватить суть, выявить самоеважное. Качество необычайно цен-ное для научного руководителя вы-сокого ранга, позволяющее наранней стадии поддерживать пер-спективные исследования.

Понятно, что его программа втот день полетела кувырком, но онже сам на это пошел! Мы с нимтепло попрощались, я раскланялсяс его свитой. При этом ГеоргийКонстантинович Скрябин со значе-нием сказал: “Жорес Иванович, да-леко пойдете”. Шутка ли, президентАкадемии провел два с половинойчаса в лаборатории рядового док-тора наук.

Но я запомнил эту встречу навсю жизнь не только потому, чтосам Келдыш уделил мне стольковремени, но еще и по тому, какиевопросы он задавал.

12 стр.«АФИНСКИЙ КУРЬЕР»08-15 сентября 2011 года ПОЧТА «АК»

Несколько слов о моем друге Жоресе Алферове

Каждый раз при наших встречах в течение болеечем трех десятков лет Жорес Иванович Алферов с присущим ему юмором рассказывал интересныеистории из своей яркой и очень интенсивной, интересной жизни, и я хочу привести некоторые из этих историй - так, как он сам их преподносил.

Яннис КЕСИСОВ

ВЕЛИКИЙ УЧЕНЫЙ,ВЕЛИКИЙ ЧЕЛОВЕК

Семьи Алферовых и Кесисовых. Афины, 2009г.

С Президентом РФ Д.А.Медведевым.

С В.В.Путиным.

ПОЧТА «АК» 13стр.«АФИНСКИЙ КУРЬЕР»08-15 сентября 2011 года

«Физик? Проходите!»В Америке я был не менее 50

раз, уже перестал считать. Но осо-бенно запомнились первые по-ездки, состоявшиеся в разгархолодной войны.

В августе 1969 года я участво-вал в международной конференциипо люминесценции в США, впер-вые как приглашенный докладчик,чем целиком обязан был рекомен-дации замечательного венгерскогофизика, основателя Европейскогофизического общества профес-сора Белы Сигети. Делегация Ака-демии наук состояла из шестичеловек и оформлялась - тогда эточисто делали - по линии научноготуризма.

Я бы отказался, поскольку по-ездка стоила порядка 700 рублей,а зарплата моя была 400 рублей,но вице-президент АН Борис Пав-лович Константинов, тогда уже тя-жело болевший, позвал меня всвой кабинет: “Жорес, твои работыпо гетероструктурам очень пер-спективные, нужно, чтобы о нихузнали за рубежом. Постараюсь,чтобы тебе по крайней мере опла-тили дорогу”.

Все равно в последний моментпоездка чуть не сорвалась. Забо-лела сотрудница московского Инту-риста, которая должна была нассопровождать. Заменить ее могодин из членов делегации с хоро-шей анкетой и знанием английскогоязыка. Выбор пал на меня, и я такимобразом бесплатно побывал в СШАза счет Интуриста.

Конференция проходила в уни-верситете Ньюарка, штат Делавэр.По прилету в Нью-Йорк в аэропортуКеннеди мне, единственному изнашей делегации, таможенниквелел открыть чемодан. Там ле-жали три поллитровые бутылкиводки, а ввозить разрешалось две.Он посмотрел на меня и спросил:“Are you physicist?” Я ответил:«Yes». Он улыбнулся: «OK. Let’s go».Так что впервые уважение к совет-ским физикам я почувствовал ужена границе.

Мой доклад о полупроводнико-вых лазерах на гетероструктурах,работающих при комнатных темпе-ратурах, произвел на участниковвпечатление разорвавшейсябомбы. Потому что мы оказалисьвпереди американцев в этой обла-сти по меньшей мере на год. Про-фессор Джейкоб Панков,незадолго до моего доклада изве-стивший меня, что, к сожалению,мой визит в их лабораторию не-возможен, сразу после докладасообщил, что разрешение полу-чено и компания ждет меня. Я неотказал себе в удовольствии отве-тить, что теперь у меня нет вре-мени, поскольку IBM и BellTelephone ранее пригласили меня,и у меня уже все распланировано.Я действительно сразу получилмассу приглашений на посещениеамериканских фирм и научныхцентров. Это было международноепризнание наших исследований. Иуже в ноябре 1970 года я отпра-вился на шесть месяцев в одну изведущих американских лаборато-рий в университете штата Илли-нойс как visiting scientist.

«Харошая фамылыя Громыко»Столичный город Бразилия

произвел на меня большое впечат-ление. И очень понравился наш со-ветский посол. ДмитрийАлександрович Жуков рассказал,что в “прошлой жизни” он – канди-дат технических наук, заведующийлабораторией Центрального котло-турбинного института имени Ползу-нова. ЦКТИ расположен пососедству с Физико-техническиминститутом, и Жуков по своей до-военной работе неоднократнобывал в Физтехе, в том числе уакадемика Иоффе. В 1939 году,когда наркомом иностранных делпосле Литвинова стал ВячеславМихайлович Молотов, наш дипло-матический корпус обновлялся,прежде всего за счет научных со-трудников, знавших иностранныеязыки. Жуков попал в этот довоен-ный призыв и стал дипломатом. Ра-зумеется, прежде чем возглавитьнаше посольство в Бразилии, онпрошел, как положено, все сту-пеньки карьерной лестницы.

Выяснилось, что супруга Жуковародом из моей родной Белоруссии,что еще больше подогрело взаим-ную симпатию. Посол раскрыл мнесекрет восхождения своего шефаАндрея Андреевича Громыко.Кстати, он тоже мой земляк! Еслибыть точным, работавший со всемигенсеками ЦК КПСС от Сталина доГорбачева, известный на Западе как“Мистер Нет”, пиком карьеры кото-рого была президентская должностьпредседателя Президиума Верхов-ного Совета СССР, - уроженец де-ревни Старые Громыки Гомельскогоуезда Могилевской губернии.

Как раз когда обновлялся дип-корпус, товарищ Молотов со спис-ками кандидатов надипломатическую работу пришел ктоварищу Сталину. Был в томсписке и Громыко, в то время уче-ный секретарь Института эконо-мики Академии наук СССР, а передэтим - доцент в Минском лесотех-ническом институте по кафедре по-литэкономии. Вообще он закончилМинский сельхозинститут и аспи-рантуру Института сельского хозяй-

ства. Сталин просматривал списоки, дойдя до фамилии Андрея Анд-реевича, сказал с характерным ак-центом “ Харошая фамылыяГромыко!”.

После этого все новобранцыдипкорпуса получили скромныедолжности, поехали третьими сек-ретарями посольств, а Громыкопочти сразу стал советником на-шего посольства в США и (в 34года!) - послом. “Видимо, благо-даря фамилии как-то угадал егоспособности Сталин”, - заключилЖуков.

С подкупающим тактом (А.П.Александров)В 1946 году Капицу на посту ди-

ректора созданного им институтавынужденно сменил другой выдаю-щийся питомец «детского сада папыИоффе» - Анатолий Петрович Алек-сандров. Разумеется, А.П. всемисилами противился этому, но... Од-нажды в откровенной беседе онрассказал мне, как все происхо-дило. О выборах директора, пола-гающихся в академической среде,не было и речи. Александрову сталоизвестно, что на его кандидатуренастаивает Берия. А.П. выпил дляхрабрости 50 грамм, плеснул водкисебе на пиджак и пошел отказы-ваться. Он сказал, что, в отличие отКапицы, никогда не был руководи-телем, организатором больших на-учных коллективов, занималсятолько своими исследованиями, адля директора института этого не-достаточно, и т.д. «Перестаньте –сказал Берия, - мы все о вас знаем.Мы знаем даже, что, отправляясь комне, вы хлебнули водки и остатокплеснули себе на пиджак. Вот при-каз товарища Сталина о вашем на-значении. Вы что, отказываетесьвыполнять приказ товарища Ста-лина?».

“Мои сестры увлеклись спиритизмом” (А.П.Александров)Ответственно заявляю: в период

1976-86 годов у нашей Академиибыл уникальный президент. Тогдамне довелось встречаться с ним и вМоскве и во время его довольно ча-

стых приездов в Ленинград. Огром-ный авторитет ученого, инженера игосударственного деятеля он в пол-ной мере использовал для развитияфундаментальных и прикладных ис-следований. Отмечу два особо цен-ных качества: в любом обсуждениипроблемы вы сразу чувствовали егоинтерес именно к делу, без каких-либо конъюнктурных моментов. Ивторое. А.П. ценил в людях преждевсего порядочность, бескорыстноеотношение к науке и стране, умелнаходить и поддерживать такихлюдей.

Конечно, всех нас привлекало иего неиссякаемое чувство юмора.Он мастерски, совершенно сво-бодно вел такие солидные меро-приятия, как общие собранияАкадемии наук и был органичен вдружеских застольях.

В начале 1980-х годов, когда встране начали пышным цветом рас-цветать всякие астрологи, экстра-сенсы и парапсихологи, на общемсобрании выступил известныйфизик Михаил Владимирович Воль-кенштейн. Он справедливо призы-вал Академию активнее бороться слженаукой. А.П. по этому поводу за-метил: “Полностью с вами согласен.Вспоминаю, как в 1916 году моисестры увлеклись спиритизмом. Всмутное время всегда расцветаюттакие увлечения. Мой отец на этоим сказал: «Я еще готов допустить,что вы можете вызвать дух ЛьваТолстого или Антона Чехова. Ночтобы они с вами, дурами, по двачаса разговаривали, никогда не по-верю!».

В потоке поздравлений10 октября 2000 года моя по-

мощница в институте НатальяЭмильевна Сергеева сообщила, чтозвонят из Шведской Академии наук.Поскольку практически никаких от-ношений с этой уважаемой органи-зацией у меня не было,определенная мысль промелькнула,но, снимая трубку, подумал: “Сего-дня вторник, а о премиях по физикеобъявляют во вторую среду ок-тября!”

Звонил генеральный секретарьШведской Королевской Академиинаук профессор Ерлинг Норрби. Онофициально сообщил мне о присуж-дении Нобелевской премии по фи-зике за 2000 год совместно спрофессором Гербертом Кремеромиз Калифорнийского университета вСанта-Барбаре и профессоромДжеком Килби из Техаса. Потом за-говорил мой старый добрый знако-мый Герман Гримайс, членШведской Академии. Судя по го-лосу, он был взволнован и растро-ган до слез.

Не успел я прийти в себя, какоказался под шквалом поздравле-ний. Мой кабинет, приемная запол-нились сотрудниками. Институтсразу перестал работать. В ходбыли пущены и быстро иссякли всезапасы спиртного. Телефоны рас-калились, новость уже была в Ин-тернете. Вскоре приехалижурналисты - мы мало обращалина них внимания. В эти первые ми-нуты я сказал кому-то из коррес-пондентов: “Будущее России не заГусинскими и Березовскими, а за

Алферовыми и их учениками“. Те-левизионщики с Российского ка-нала уговорили меня выступить впрямом эфире у них на Карповке.Но по дороге, выполняя данноеранее обещание академику Пеше-хонову, я заехал на конференцию вего институт “Электроприбор”, гдетоже не обошлось без поздравле-ний. В институте уже был губерна-тор Петербурга Яковлев, которыйпоздравил меня от имени прави-тельства города.

Затем я отправился в Санкт-Пе-тербургский научный центр, по-скольку генеральный консулШвеции Май Андерссон выразилажелание прибыть туда и поздравитьменя в такой день. И лишь к вечеруя добрался до нашей дачи в Кома-рово. Супруга готовила ужин, есте-ственно, пришел сын Ваня, иВладимир Анатольевич Яковлев по-соседски заглянул на огонек, мы сним снова увиделись, уже в нефор-мальной обстановке. Губернатор, поего словам, был в курсе, что меняпривлекают “какие-то гетеры на пе-реходах”, но не знал, что за этодают Нобелевские премии.

Долго не засиживались, рейсомв 8.50 я улетал в Москву - спикерГосударственной Думы ГеннадийСелезнев предупредил, что я дол-жен выступить на утреннем заседа-нии.

Испорченный телефонПо дороге в аэропорт в машине

зазвонил телефон, и девичий голоссказал, что со мной будет говоритьпрезидент России Владимир Влади-мирович Путин. Разговор у нас со-стоялся интересный: он меняслышал, я его - нет. Правда, он былдалеко, в Бишкеке. Девушка налинии вмешалась: “У Вас плохо ра-ботает телефон, как доберетесь доаэропорта, мы туда позвоним”.

В депутатском зале Пулковоменя подзывают к телефону:“Жорес Иванович, Вам звонит пре-зидент”. Я снял трубку, и получи-лось ровно наоборот - я егослышал, он меня нет.

Опять девушка безуспешно пы-талась нам помочь. Я сказал: “Тутуже мой телефон ни при чем”. Онаспорить не стала: «Владимир Вла-димирович свяжется с вами зав-тра».

Я улетел в Москву, на заседанииГосдумы произнес речь, после кото-рой на 10% были увеличены рас-ходы на науку в бюджетеследующего года. Вскоре мне со-общили, что президент прилетаетиз Бишкека и ждет меня на следую-щее утро в Кремле. И там мы услы-шали друг друга. Если помните,тогда в прессе активно обсуждаласьситуация с генпрокурором Устино-вым, до которого-де не мог дозво-ниться наш президент из Испании.Скептики сомневались, что воз-можны такие сбои в президентскойсвязи. Не знаю, как насчет Испании,но вот из Киргизии он толком доменя не дозвонился.

Материал подготовилЯннис КЕСИСОВ,

член Парламента АджарскойАР (Грузия), 1996-2004гг.,

Афины.

Не просто необходимость, но и модная деталь ныне солн-цезащитные очки.

Любопытно, но на западе они появились 200 лет назад -во Франции выпустили первые солнцезащитные очки для сол-дат наполеоновской армии, воюющих на территории Африки,а во время второй мировой войны очки уже официально вхо-дили в боекомплект американских моряков и летчиков.

Не секрет, что в Греции солнце очень коварно, и пытаетсяиспортить глаза и кожу вокруг них, именно поэтому для всехнас солнечные очки стали необходимостью. Если это необхо-димость то хотелось бы, чтобы она была и красивой, и неочень дорогой.

И это возможно: специальное предложение - фирменныеочки в оптике «ΤΣΟΚΟΣ» по цене от 20 евро.

Здесь же вы сможете купить оправы для очков от 10 евро,оправы из титана по цене от 35 евро.

И, конечно, все виды контактных линз для тех, кто не хочетпрятать свои глаза под оправой: ведь все люди делятся натех, кто любит очки и тех, кто выбирает линзы.

Между прочим, в книге под названием «Кодекс глаза»впервые упомянул о возможности коррекции глаза и в точно-сти описал принцип контактной линзы, Леонардо да Винчи в

1508 году! Так что, надевая каждое утро линзы, мы можемвспоминать великого да Винчи...

Именно для читателей газеты, предпочитающих линзы,мы, вернувшись с курсов повышения квалификации «MEMBEROF THE ASSOCIATION OF BRITISH DISPENSING OPTICIANS»,предлагаем скидки на контактные линзы известных фирм «BA-USCH&LOMB», «CIBA», «SAUFLON».

Пара месячных контактных линз – 7 евро, упаковка (6штук) месячных контактных линз – 17 евро. Жидкость для кон-тактных линз: «NOVASOFT», «RENU», «CYCLEAN» (360-380 ml)– 7-8 евро, «NOVASEPT» (360 ml) – 13 евро.

Все скидки действуют два месяца.В нашей оптике вы найдете органичные контактные линзы

высокой технологии, сверхтонкие (невидные) со скидкой 40-50%.

ОПТИКА «ΤΣΟΚΟΣ»Ул.Сократус 40 & пр.Пиреос, пл.Омония (напротив Афинской «Полеодомии»)Тел.: 210.52.42.444, 210.52.34.888В нашем магазине ваши глаза увидят многое и почувствуют себя прекрасно!

САМЫЕ ВЫГОДНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В АФИНАХ:

ДЛЯ ВАШИХ ГЛАЗ ОЧКИ И КОНТАКТНЫЕ ЛИНЗЫ

Почтовая марка Республики Конго, посвященная Ж.И.Алферову.