Оrientalia et Classika: Культура, история и археология Евразии. / 2009

•hientaliaetClassica

RussianState Universityfor the Humanities

ehientaliaetClassica

Papers of the Institute of Orientaland Classical Studies

Issue XXII

rf-\

(oumsiaMoscow

2009

Российскийгосударственный гуманитарныйуниверситет

•hientaliaetClassica

Труды Института восточных культури античности

Выпуск XXII

историй

археологияж^\ S} и археология

юоразииМосква

2009

УДК 902(066)ББК 63.4я43

К90

Orientalia et ClassicalТруды Института восточных культур и античности

Выпуск XXII

Под редакцией И.С. Смирнова

Редакционный совет:СЮ. Внуков, СБ. Болелов, Т.Г. Алпатпкина

ХудожникМихаил Гуров

© Российский государственныйгуманитарный университет, 2009

© Институт восточных культурISBN 978-5-7281-1058-3 и античности, 2009

Вступление

В последние полтора десятилетия в силу как объективных,так и субъективных причин значительно упал интерес к архео-логии и истории культуры Среднего Востока и ЦентральнойАзии. Это в значительной степени связано с резким сокраще-нием археологических раскопок российских ученых в этих ре-гионах, что вызвало определенный кризис в подготовке моло-дых специалистов по археологии и истории культуры Цен-тральной Азии и Востока. Положение усугубляется еще и тем,что отечественная ориенталистика и археология Востока, обла-дающие богатейшими вековыми традициями, понесли невос-полнимые потери. Ушли из жизни блестящие ученые востоко-веды и археологи Г. А. Пугаченкова, Б. Я Ставиский, Б. Я. Мар-шак, Д. С. Раевский, Л. Р. Кызласов, М. А. Итина, А. В. Вино-градов, Г. А. Семенов много лет передававшие свои бесценныезнания молодому поколению. В то же время еще очень многиевопросы древней и средневековой истории Центральной Азиидалеки от решения и нуждаются в дальнейшем изучении. ВМосковских музеях хранятся археологические коллекции па-мятников Древнего Востока, многие из которых до конца необработаны и ждут публикации.

В создавшейся ситуации, безусловно, необходимо объедине-ние усилий ученых занимающихся историей и археологией Вос-тока, направленных на сохранение и, по возможности, разви-тие традиций отечественной ориенталистики. Как нам кажет-ся, реальным действием, направленным на решение этой зада-чи, было создание в 2005 году в Институте Восточных культури античности РГГУ Центра археологии Востока и античности. Сэтого же года в Центре начал постоянно действовать семинар«Взаимодействие культур на территории Евразии». ОсновнойЦелью работы Центра и Семинара является привлечение луч-ших сил российского востоковедения и восточной археологииДля обсуждения и, по возможности, решения многих еще доконца не решенных вопросов древней истории ЦентральнойАзии, не ограничиваясь только этой территорией, но, привле-кая материалы всего Евразийского субконтинента, так как эти


проблемы, по всей видимости, можно решить непременно учи-тывая все многообразие и взаимодействие культур и цивилиза-ций на огромной территории. Кроме того, одной из основныезадач Центра является привлечение к участию в работе Семи-нара студентов и молодых ученых не только РГГУ, но и другиевузов Москвы, а также других городов России.

Основой сборника «Культура, история и археология Евра-зии», предлагаемого на суд научной общественности, послужи-ли доклады, прочитанные на заседаниях Семинара в 2005-2006 гг. Как несомненную удачу мы оцениваем привлечение вСборник наших коллег из Узбекистана, что, безусловно, послу-жит укреплению связей между учеными двух стран.

Несмотря на широкий хронологический и географическийдиапазон исследований, результаты которых представлены всборнике, что в определенной степени отражает тематику Се-минара, можно выделить несколько блоков статей объединен-ных или общей тематикой или общей территорией.

Самый крупный блок— это статьи, в которых в широкомхронологическом диапазоне затрагиваются различные аспектыистории Бактрии — одной из древнейших и наиболее изучен-ных земледельческих областей, расположенной почти в самомцентре Среднего Востока, в долине Амударьи между Гиссар-ским хребтом и Гиндукушем.

В двух статьях на фактическом материале рассматриваютсянекоторые вопросы этнической и культурной истории Северно-го Кавказа и Нижнего Поволжья эпохи раннего средневековья.Несколько особняком стоит публикация не известных ранее ар-хивных материалов Зеравшанской экспедиции (Полевые днев-ники В. А. Шишкина), которая может рассматриваться как но-вая страница в истории археологии Средней Азии.

В сборнике представлены как обобщающие статьи, так и пуб-ликации новых материалов. К последним относятся статьи подревней и средневековой нумизматике. В этих работах вводятсяв научный оборот монетные находки последних лет с террито-рии Узбекистана. Также к разряду публикаций, но с глубокимвсесторонним анализом предмета является статья Э. Д. Зили-винской, в который публикуется уникальный сосуд, найденныйв низовьях Волги, на городище Самосделка. Особый интереспредставляет статья Э. В. Ртвеладзе и Дж. Я. Ильясова в кото-


рой публикуется уникальная монета, найденная в окрестностяхТашкента и, в связи с этой находкой, подробно разбираютсявопросы этнической и политической истории Средней Азии водин из самых сложных и интересных периодов ее истории —рубеж античности и раннего средневековья, когда на террито-рию южных древнеземледельческих областей из глубин степнойзоны Евразии мигрировали многочисленные скотоводческиеплемена, сыгравшие впоследствии ключевую роль в формиро-вании социально-экономической и политической структурыСреднего Востока периода раннего средневековья.

Обобщающие статьи, помещенные в сборнике, будь то статьяС. А. Рузановой, посвященная технологии производства бронзыили статья С. Б. Болелова, в которой рассматривается кушано-бактрийский керамический комплекс юга Узбекистана, основа-ны на обширной фактологической базе, где были учтены вседоступные источники. Особо следует отметить статью И. А. Ар-жанцевой и О. В. Орфинской, где помимо археологических под-робно рассматриваются письменные источники, свидетельст-вующие о прочных экономических и культурных связях междуСогдом и Византийской империей, посредником в которых весь-ма успешно выступала Западная Алания.

К сожалению, в Сборник вошли не все доклады, которые бы-ли прочитаны за время работы Семинара. Мы постаралисьмаксимально отразить спектр научных тем, в той или инойстепени освещавшихся и затрагивавшихся на заседаниях. Ре-дакционный совет надеется, что за этой, первой публикациейматериалов Семинара «Взаимодействие культур на территорииЕвразии» в Трудах Института восточных культур и античностипоследует и новые. Надеемся также, что статьи, опубликован-ные в сборнике, вызовут интерес у специалистов и людей, ин-тересующихся историей и археологией Востока и российскойориенталистикой.

«Согдийский фактор» в торговле шелкомна Северном Кавказе*

И. А. Аржанцева(Центр восточной и эллинистической археологии ИВКА РГГУ, Москва)

О. В. Орфинская(Российский институт культурного наследия, Москва)

В I тысячелетии н. э. аланы занимали на Северном Кавказеключевые позиции (Центральное Предкавказье). Через их терри-тории проходили важнейшие караванные и военные пути, такимобразом, практически на протяжении всей своей истории аланыоказывались втянутыми в сложные отношения супердержав ран-него средневековья, чьи интересы сталкивались на СеверномКавказе. Это, прежде всего, Византия и Иран, Тюркский и Хазар-ский Каганаты и Арабский Халифат. Серия войн между Ираном иВизантией, разразившаяся в VI веке н. э., была вызвана ожесто-чившейся борьбой за важнейшие караванные пути, прежде всегоза контроль над Великим Шелковым Путем. Великий ШелковыйПуть имел два основных направления: южное — из Китая черезАфганистан, Иран в Сирию и Византию и северное — черезСреднюю Азию, Приаралье до греческих городов Северного При-черноморья (Лубо-Лесниченко, 1994, с. 234-246) (рис. 1). И еслиИран контролировал большую сухопутную часть основного на-правления Великого Шелкового пути, то в руках Византии былипрактически все выходы к побережью Черного Моря. Ожесточен-ные ирано-византийские войны VI в. блокировали западную око-нечность южного сухопутного участка Великого Шелкового Пути(через Иран), тем самым оживив северокавказскую трассу (Ки-тай—плато Устюрт—Прикаспий—Северный Кавказ—Причерно-морье). Северокавказский отрезок Шелкового пути проходит че-рез земли алан, что делало их активными участниками событий

* Статья написана в рамках программы фундаментальных исследо-ваний Президиума РАН «Адаптация народов и культур к изменениямприродной среды, социальным и техногенным трансформациям».

10 И. А. Аржанцева, О. В. Орфинская

(рис. 2а). По свидетельствам источников, во время этих войн ала-ны принимали участие то на стороне персов, то на стороне греков(Прокопий Кесарийский, Война с готами, 1950, с. 398^399; Про-копий Кесарийский, Война с персами, 1993, с. 166-168; Алемань,2003, с. 266, 277). Однако, это, скорее всего, свидетельствует не опеременчивости и политической «беспринципности» алан, а о том,что в военных действиях принимали участие различные группи-ровки алан, находившихся соответственно в иранской и визан-тийской зонах влияния. Возможно, именно к VI веку, по мнениюспециалистов, возникли две основные группировки алан — за-падная и восточная (Ковалевская, 1959; она же, 1984, с. 131-142;Кузнецов, 1973, с. 60-74; он же, 1992, с. 85-121). Западная груп-па располагалась в верховьях Кубани и входила в зону византий-ского влияния. Восточная группа алан населяла территорию во-круг Дарьяльского перевала, ведущего в зависимую от ИранаКартли. В своей политике восточная группа алан была ориенти-рована на Иран (Деопик (Ковалевская), 1959, с. 612-620; Кова-левская, 1984, с. 131-143; Кузнецов, 1992, с. 85-99).

Такая геополитическая ситуация обусловила специфическуюструктуру аланского импорта. В Восточной Алании (погребенияVI-IX вв. н. э.) преобладают импортные вещи из Закавказья (ке-рамика) и Ирана (стекло, сердолик, инкрустированные бусы,монеты, геммы). Караванные пути, проходящие через террито-рию Восточной Алании, были связаны главным образом, с Цен-тральноазиатским шерстяным или меховым путем (Прокопенко1999, с. 87, 115; Морозов, 1995, с. 53-55; Деопик, 1959, с. 49Савенко, 1993, с. 130-140; Иерусалимская, 1992, с. 6; Лубо-Лесниченко, 1994, с. 243). В погребениях Восточной Алании тек-стиля (в том числе шелка) практически не зафиксировано, та*как, помимо всего прочего, органика здесь очень плохо сохраня-ется.

Совершенно иная ситуация в Западной Алании. Северокав-казский отрезок Великого Шелкового пути проходил через земл*Западных алан, постоянных союзников Византии (Савченко1993, 1997, с. 90-127; Кузнецов, 1993а). В погребениях Западной Алании этого периода преобладает импорт, связанный (функционированием этого отрезка Шелкового Пути (главныкобразом, драгоценный шелк), изделия византийского круга, керамический импорт из Причерноморья (Иерусалимская, 1972

«Согдийский фактор» в торговле шелком на Кавказе 11

с. 5; она же, 1992, ее. 7-9; Демаков, 1995, с. 22; Мастыкова, Ка-занский, 2000, с. 99-102; Kazanski, Mastykova, 1999).

Прежде, чем говорить о значении так называемого «согдий-ского фактора» для торговых связей алан, стоит напомнить о ро-ли согдийцев в организации и функционировании ВеликогоШелкового Пути в целом, и в торговле и производстве полихром-ных шелков в частности. Великий Шелковый Путь возник во II в.до н. э. как результат сложения двух крупнейших рынков Евра-зии — Римской и Ханьской Империй. Основой функционирова-ния Пути стала транзитная торговля шелком (Richthofen, 1877,р. 454; Frank lerne, Brownstone, 1986, p. 32, 67-69; Лубо-Лесниченко, 1985, с. 93; Бартольд, 1963, с. 790; Хенниг, 1961,т. II, с. 277). Шелк начал поступать из Китая на Запад во II в. дон. э. и был очень дорогим товаром, причем стоимость его посто-янно возрастала, учитывая тот факт, что парфяне, а затем Са-саниды, перехватывая китайский шелк, монополизировали по-средническую торговлю (Хеннинг, 1961, с. 76). Производствошелка при династии Хань было строго охраняемым китайскимсекретом, и в 138 г. до н. э., когда Чжан Цянь отправился в своюпервую экспедицию в Бактрию, он отметил, что страны запад-ного края «нуждаются в лаке и шелке». Поэтому в свою следую-щую экспедицию на запад, во время которой он проезжал черезЛоулань (Крорайна), он вез с собой дорогие шелка для подарковправителям стран, которые посещал (Бичурин, 1950, с. 150-151;Линь Мэйцунь, 1996, с. 96). Обычно плата за шелк достигала10% стоимости на каждом Персидском таможенном пункте (Ус-пенский, 1996, с. 48). С VI по IX век цена на шелк никогда непадала (Петров, 1995, с. 48). Монополия на шелк приносилаИрану немалую выгоду, делая его могущественным и богатым.Византия платила за шелк огромные суммы в золоте и серебре(Прокопенко, 1999). Западные страны, особенно Византия,Должны были серьезно задуматься о других, неподконтрольныхИрану, караванных путях. В VI в. н. э. разразилась Ирано-Византийская война, проходившая с переменным успехом в не-сколько этапов (История Византии, 1967, с. 325). Этой войне,имевшей самые значительные последствия для многих госу-дарств и особенно для Северного Кавказа, предшествоваласложная интрига, почти детективная история, описанная с не-значительными вариациями как в письменных источниках, так


и в устных преданиях. К VI в. н. э. Китай окончательно утрачи-вает свою монополию на производство драгоценных шелков: ко-коны шелковичных червей, так или иначе, попадают в другиестраны (хотя, согласно данным китайских источников, в Вос-точный Туркестан шелковые коконы из Китая попали гораздораньше, возможно, в III в. н. э.). Шелковичные черви появилисьв Византии не раньше VI в. н. э. Похоже, что в Персии культурашелкоткачества появилась немногим раньше (Ghirshman, 1962,р. 226). Существует несколько легенд, записанных как в китай-ских, так и в греческих источниках, о том, как это произошло. Ораспространении шелководства на запад вплоть до Хотана со-общает Сюань Цзан в своих путевых заметках, написанных впервые годы династии Тан. Согласно Сюаньцзану, шелководствобыло принесено в Хотан принцессой «из восточной страны», чтоподразумевает Китай, которая спрятала нужные личинки шел-ковичных червей и листья тутовника в волосах, чтобы избежатьобыска на таможне (Бичурин, 1950, с. 302; Линь Мэйцунь, 1996,с. 12-15).

В VI веке при Юстиниане византийцы овладели искусствомразведения червей тутового шелкопряда и выделки шелка. Инте-ресны свидетельства византийского историка Феофана: в царст-вование Юстиниана один перс показал в Византии неизвестноепрежде римлянам искусство разводить червей (шелковичных).Выйдя из земли сиров, упомянутый перс положил в трость семяэтих червей и хранил в продолжение дороги до Византии (Визан-тийские историки, 1860, с. 493). Известно также, что монах(один или два) несторианского исповедания принес в Империю вбамбуковом посохе коконы шелковичного червя и сообщил гре-кам искусство разведения шелковичных куколок. Это событие,по предположению Шарля Диля, произошло между 552 и 554 го-дами Щиль, 1908, с. 548). Крупные центры шелкоткачества запределами Китая возникают практически одновременно в Иране,Византии и чуть позже в соседнем с Ираном Согде. Для Северно-го Кавказа и алан в ситуации соперничества между Византией иИраном особую роль сыграл так называемый «согдийский фак-тор», который вступил в действие именно со 2-й половины VI ве-ка н. э. Согдийцы, входившие к этому времени в состав Тюрк-ского каганата, играли ведущую роль в качестве посредников вторговле между Китаем и Западом, сосредоточив в своих руках


торговлю шелком и алмазами между Индией, Китаем и Византи-ей (Cheng Yue, 1996, p. 21-30). Согдийцы продвинулись на вос-ток вдоль основной ветви Шелкового Пути, основывая свои посе-ления между каганатом в северных Степях и китайской импери-ей на южной равнине. С III по X в. н. э. политическая обстановкана Великом Шелковом Пути часто менялась, из-за чего согдий-ские колонии по трассе Шелкового Пути оказывались «погружен-ными» в разные культурные контексты (Rong Xinjang, 2002, p. 5-16). Согдийская торговля в момент ее наивысшего развития (VI-VII вв.) обладала унифицированной, хорошо организованной со-циальной структурой, обеспечивавшей оптимальное функциони-рование Великого Шелкового Пути (De La Vaissiere, 2002, p. 231,232). Уже в VI в н. э. в самом Согде сложились свои производст-венные центры шелкоткачества. Согдийцы не смогли договорить-ся с персами о торговле своими шелками или его провозе черезИран, дипломатическая тюрко-согдийская миссия ко двору Саса-нидского правителя завершилась полным крахом переговоров.Гораздо более выгодным оказалось наладить прямые связи с Ви-зантией. С этой целью в Византию в 568 году было отправленопосольство Маниаха, яркого представителя согдийско-тюркскихторговых и дипломатических кругов. Великий Шелковый Путь ктому моменту представлял собой хорошо отлаженный механизм,где не было места для индивидуальных рискованных инициатив.Можно только поражаться стратегической ясности коммерческогопроекта согдийцев. На расстоянии 1000 км Маниах сумел опреде-лить, что греческая империя является главным западным цен-тром потребления шелка и что шелк является одним из редчай-ших благ, которые имеет смысл транспортировать на столь ог-ромные расстояния (De La Vaissiere, 2002, p. 233). Миссия Маниа-ха была успешной, за ней последовала ответная миссия Земархако двору тюркского кагана Сизабула (Сизавула) (Менандр Визан-тиец, 1860, с. 373-384). Всего таких посольств, направленныхглавным образом на укрепление союза с Византией и организа-цию прямых поставок шелка, на протяжении достаточно корот-кого периода (2-я половина VI века) было восемь. Миссии и в томи в другом направлении проходили на Северном Кавказе черезземли Западной Алании, союзной Византии. Тот же Менандр ука-зывает, что именно аланский вождь Сарозий (Сарой) помог Зе-МаРху, который возвращался из ставки Сизавула с караваном,

14 К А. Аржанцева, О. В. Орфинская

груженым шелком, избежать засады персов (Менандр Византие11860, с. 373-384).

Ожесточенные ирано-византийские войны VI в. блокировалзападную оконечность Шелкового Пути, тем самым оживив ееверокавказскую трассу. В руках алан находились два основнысеверокавказских ответвления Великого Шелкового Пути -Мисимианский путь (Менандр именует его дорогой миндимианов), шедший через Клухорский перевал (позднейшая ВоенноСухумская дорога) через страну миссимиан (часть современно]Абхазии), и Даринский путь, приуроченный к легкодоступном;Санчарскому перевалу (верховья рек Большого Зеленчука iБольшой Лабы) (рис. 2). Ущелья этого перевала выводят ]Бзыбскую Абхазию (Савченко, 1993; 1997, с. 90-127; Кузнецов1993, с. 23-46). Оба эти ответвления Шелкового Пути проходили в основном через территорию Западной Алании. Естественно, караваны через Западную Аланию шли не только с Восток*на Запад, но и в обратном направлении, оставляя в Аланшвизантийские и сирийские изделия (ткани, стекло, бусы, золотые и серебряные изделия). Аланы, контролируя обе эти ветки iзная все доступные перевалы, взимали с караванов солиднукпошлину — главным образом драгоценными шелками китай-ского, византийского и среднеазиатского происхождения. Торговцы пользовались услугами алан не только как проводниковчерез перевалы. На территории Западной Алании они могли ос-тановиться на отдых и поменять лошадей. За это тоже прихо-дилось расплачиваться товарами. Значительный приток мате-риальных ценностей вызвал обогащение и расцвет ЗападнойАлании. Археологически это выразилось в росте населения, по-явлении продуманной системы хорошо укрепленных крепостей,скоплению в значительных количествах драгоценных шелков впогребальных комплексах, расположенных недалеко от основ-ных перевалочных пунктов. Уникальные природные условия —скальные могильники в горных районах — обусловили прекрас-ную сохранность органических материалов, в том числе и тек-стиля (Ierusalimskaya, 1996; Тихонов, Орфинская, 1997, с. 105-116; Рунич, 1971; Савченко, 1999; Демаков, 1991). Именно вскальных могильниках, окружающих города-крепости Запад-ной Алании VII-IX вв., обнаружено значительное количество ар-хеологического текстиля, главным образом среднеазиатских


щелков. И если на Западе, в Европе полихромные шелка сохра-нялись как большая редкость и ценность (в церковных сокро-вищницах, в реликвариях) (The Glory of Byzantium, 1997,Nos. 148, 149), то здесь находки шелка исчисляются сотнямифрагментов и даже целых вещей. Археологический текстиль VI-IX вв. российским и зарубежным ученым известен в основномблагодаря трудам известного российского ученого А. А. Иеру-салимской. Ею была исследована и опубликована самая круп-ная и богатая коллекция шелков, происходящая из наиболееизвестного могильника Мощевая Балка на Северном Кавказе.Коллекция ныне хранится в Государственном Эрмитаже (Иеру-салимская, 1992; Ierusalimskaya, 1996). Согласно ее исследова-ниям, среди тканей, оседавших в Алании, 60% были согдийско-го производства, 18-20%— китайского и около 25%— визан-тийского. Среди этих представительных коллекций нет тканей,которые бы однозначно были отнесены к сасанидским. Иеруса-лимская же обратила внимание на низкое качество согдийскихтканей, происходящих из Мощевой Балки (в понятие качестваткани входят: технологические характеристики нити, ее тол-щина, крутка, «ровность» нити, а также характеристики самогопроцесса ткачества— плотность нитей, размер раппорта исложность рисунка — чем больше, тем сложнее, тем выше ка-чество, «шаг» рисунка — плавность контура, плотность ткани —количество нитей на см, использование цветовой гаммы — чемвыше полихромия, тем выше качество).

Нашей группой (Орфинская, Голиков, Пшеничнова) была ис-следована вторая по величине после Государственного Эрми-тажа коллекция археологического текстиля из фондов Карачае-во-Черкесского музея. Эта коллекция малоизвестна среди науч-ных кругов. Весь раннесредневековый текстиль VIII—IX вв. вколлекции музея (всего около 200 фрагментов только шелковыхтканей) происходит из трех скальных могильников на террито-рии Карачаево-Черкесии (рис. 3), а именно:

Нижний Архыз — 74%Нижняя Теберда — 24%Мощевая Балка — 2%

То есть, основная масса тканей и изделий из них была най-дена в погребениях Нижнего Архыза и Нижней Теберды. В от-личие от Мощевой Балки, эти два могильника практически не

16 И. А. Аржанцева.) О. В. Орфинская

описаны в научной литературе. Систематических раскопок нэтих могильниках не проводилось, практически вся текстильная коллекция происходит из случайных сборов.

В нашу задачу входило полное исследование технологии прядения, крашения и ткачества именно этой группы шелковытканей (Воскресенский, Голиков, Орфинская, Пшеничновг1996; Орфинская, 2001). В результате проведенного исследования все шелковые ткани музейной коллекции были разделены нтри группы по месту их изготовления (% от общего числа фрагментов шелка) (рис. 4):

Согд и Средняя Азия — 65%Китай и Дальний Восток — 18%Средиземноморский регион — 5%

Одним из основных критериев для отнесения шелковых iкитайской группе являются тонкая нить с отсутствием или незначительной круткой и высокая плотность нитей в ткани. Бколлекции музея находится фрагменты двух типов шелковы:тканей: тафты и камки, отличающихся плетением (рис. 5) (Лубо-Лесниченко, 1994, с. 144-150). Место изготовления этютканей определить сложно, возможно, что они сотканы в Воеточном Туркестане1.

Средиземноморские ткани определены по многочисленны^^аналогиям из коллекций Эрмитажа (Ierusalimskaya, 1978) и ев-ропейских музеев2.

Критериями для отнесения шелковых тканей к тканям, изго-товленным в Средиземноморском регионе (Византия, Сирия,Египет), являются: полихромные ткани, вытканные в техникесамит; цветовая гамма; сильная и средняя крутка нитей осно-вы; сюжет и характер изображения.

В коллекции музея представлены ткани Средиземноморскогорегиона со следующими сюжетами: крылатые кони, «Охота Бах-рама Гура», сенмурвы, фазаны, орлы, геометрический узор(рис. 6). Большинство известных тканей с такими сюжетамиспециалисты признают копиями с иранских тканей (The Glory ofByzantium, 1997, p. 224, 225, Nos. 148, 149).

1 Устная консультация с А. А. Иерусалимской.2 По поводу средиземноморских шелков см. подробней: Muthesius

1993.

«Согдийский фактор» в торговле шелком на Кавказе 17_

Самые многочисленные в коллекции — согдийские шелковыеткани (так называемая занденечи), основная часть которых потехнологическим и декоративным характеристикам представля-ет собой достаточно однородную группу (рис. 7). Эти ткани былиопределены как согдийские по аналогии со сходным текстилемиз коллекции Государственного Эрмитажа (Иерусалимская,1972) и стандартам, определенным еще в 1959 г. (Shepherd,1980, р. 105-122; Henning, 1959, р. 15-40). Согдийский поли-хромный шелк занданечи (местечко Зандана близ Бухары) посвоим качествам конкурировал с сасанидским и византийским,уступая лишь в устойчивости и яркости красок (De La Vaissiere,2002, p. 234; Воскресенский, Голиков, Орфинская, Пшеничнова,1996, с. 213; Xu Xingou, 1996, p. 120-122). Но это касалось лишь«ширпотреба», в то время как высококачественные согдийскиешелка не уступали византийским и сасанидским ни в устойчи-вости, ни в яркости красок, так как использовались одни и те жекрасители3. Узоры шелков согдийского центра, сложившегосяпозднее сасанидского и византийского, совмещают в себе тан-ские, сасанидские и византийские мотивы и символы (Иеруса-лимская, 1972, с. 13). Согдийские производители шелка болеемобильно реагировали на изменения моды, у них не было своихархаичных глубоких традиций в этом производстве. Согдийскиешелка из коллекции Карачаево-Черкесского музея — ткани несамого лучшего качества. А. А. Иерусалимской в свое время бы-ло высказано предположение, что эти шелка делались специаль-но, чтобы ими расплачиваться с проводниками-аланами и навзятки «таможне» (Иерусалимская, 1992, с. 8). Наши исследова-ния показали, что весь массив был изготовлен в одной или не-скольких очень близких (с одними традициями) мастерских. Ос-новная масса материала этого массива относится к низкокаче-ственным шелкам, «ширпотребу», что, безусловно, подтверждает

3 Ведущие цвета — синий и красный — получались с использовани-ем одних и тех же красителей: индиго (краситель растительного про-исхождения), дающий зелено-синюю гамму цветов, кермес (органиче-ского происхождения) и марена (растительного происхождения), даю-1Дие все оттенки красно-коричневого. Т. е. наличие красителя не явля-йся индикатором места производства, так как в это время был простонебольшой набор этих красителей, и сам краситель являлся товаром(Sylwan, 1949, р. 162, 163).


гипотезу А. А. Иерусалимской. Но одновременно опровергаетдругую ее гипотезу об изначальной цветовой гамме этих шелков.Считалось, что эти ткани имели первоначально красно-белуюокраску (Иерусалимская, 1992, с. 13). Однако, анализ красите-лей показал, что эти ткани изначально были золотисто-коричне-вые или желто-черные (Golikov, Orfinskaya, Pshenitchnova, Vosk-resensky, 1998, p. 140). Среди них большая часть представленатканями золотисто-коричневого цвета с узором — «двойные се-киры» (рис. 8). Согдийские шелка в большинстве своем отличаетмалый размер раппорта, парные (зеркальные) изображения, такпроще рассчитать раппорт.

Повседневная одежда и даже обувь алан были отделанышелком. Из шелка же делались кукольная одежда, мешочки дляамулетов и другие мелкие предметы (рис. 9). В то время какодежда, сшитая целиком из полихромного шелка, как, напри-мер, знаменитый халат с секмурвами из Мощевой Балки,встречается редко, комбинированная одежда (шерстяная ихолщовая, отделанная шелком различного качества и ценности)довольно широко распространена (рис. 10). Принципиальныхразличий в облике и покрое костюма отдельных социальныхпрослоек населения не было. Различия выражались в богатстветканей, качестве отделки, количестве украшений и социальныхрегалиях. Вероятным показателем социального статуса являет-ся количество шелковой ткани, которое затрачено на одежду.Это может быть целый кафтан или отдельные его детали. Суще-ственным является место изготовления шелка, так как не всешелка ценились одинаково.

При соединении различного качества тканей в одно изделиеучитывалась их относительная ценность.

Проанализировав количественные и качественные показате-ли текстильной коллекции, можно сделать следующие выводы:

1. Полихромные шелка ценились выше монохромных шел-ков.

2. Согдийский шелк ценился выше монохромных китай-ских тканей.

3. Китайская камка ценилась выше китайской тафты.4. Византийский шелк ценился выше согдийских и китай-

ских тканей.

Парадная одежда, как, например, знаменитый шелковыйкафтан с сенмурвами из Мощевой Балки или шелковый касЬ-


тан с изображениями парных птиц из коллекции Карачаево-Черкесского музея, кроилась по другим принципам, нежели по-вседневная. Максимальное внимание уделялось дорогой ткани,а не традиционному силуэту. Ткань кроилась с учетом рисунка,а сама вещь шилась из целого куска, а не составлялась из ку-сочков. А вот женских платьев, целиком сшитых из шелка, вданных могильниках пока не встречено. Платья лишь отделы-вались шелком.

Интересно отметить, что в коллекции Карачаево-Черкесскогомузея 32% всех шелковых тканей являются китайскими, причемочень низкого качества. Эти ткани в основном шли на подклад-ки и элитарное нижнее белье (мужские нижние рубашки и каф-таны). Реже, но все-таки встречаются в этих могильниках высо-кокачественные византийские ткани (как шелковые, так и шер-стяные). Это косвенным образом отражает торговые и диплома-тические отношения Алании и ее партнеров и позволяет намсделать некую реконструкцию этих отношений: Византия при-давала особенное значение отношениям с Западной Аланией иподкупала племенную и воинскую знать дарами — изделиями извысококачественного шелка (например, реликварий со сценойохоты Бахрама Гура, выполненный в Константинопольских мас-терских, которые специализировались на производстве тканейдля императорского двора или дипломатических подарков). Со-гдийцам же нужно было много и часто платить простым аланамза услуги — отсюда и обилие ширпотреба. Согдийский шелк по-ступает кусками, его режут и используют для отделки одежды иизделий сшитых в Алании, часто из местных тканей. Китай жеотносился к Алании достаточно безразлично (у него не было про-блем со сбытом и политических интересов в этом регионе). Ки-тайский шелк поступал через Согд, и согдийцы также предпочи-тали отдавать аланам дешевые ткани.

Обе ветки Северокавказского Шелкового Пути (Мисимиан-ский и Даринский пути) продолжали функционировать с разнойстепенью интенсивности вплоть до XII в. (могильники Хасаут,Змейское). Хотя следует отметить, что к XI в. Византия посте-пенно поменяла свои приоритеты в торговле (византийские то-вары поступали в основном в северо-западном направлении). ВЯП в. транзитная торговля по этому пути практически прекра-


щается из-за общего ослабления Алании и экспансии кипчако(половцев) из Подонья на Северный Кавказ.

Л и т е р а т у р а

Алемань, 2003 — Алемань А. Аланы в древних и средневековых письменных источниках. М., 2003.

Бартольд, 1963 — Бартольд В. В. Аланы. Сочинения. Т. II. М., 1963Бичурин, 1950 — Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, оби

тавших в Средней Азии в древние времена. Т. II. М.-Л., 1950.Византийские историки, 1860 — Византийские историки. Пер. С. Дес

Туниса. СПб., 1960.Воскресенский и др., 1996 — Воскресенский Д. А, Голиков В. П., Of

финская О. В., Пшеничнова Е. А. Исследования технологий ткачества iкрашения согдийских шелковых тканей // Гуманитарная наука в России: соросовские лауреаты. Археология. М., 1996.

Деопик (Ковалевская), 1959 — Деопик (Ковалевская) В. Б. Классификация бус Северного Кавказа IV-IX вв. // СА. № 3, 1959.

Демаков, 1991 —Демаков А А. Скальные погребения в долине р. Теберда // Вопросы истории Карачаево-Черкессии. Черкесск, 1991.

Демаков, 1995 —Демаков А. А. Раскопки на Нижнее-Архызском городище в Карачаево-Черкесии // XVIII «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа. Кисловодск, 1995.

Диль, 1908 —Диль Шарль. Юстиниан и византийская цивилизациив VI веке. СПб., 1908.

История Византии, 1967 — История Византии. Т. 1. М., 1967.Иерусалимская, 1972 — Иерусалимская А. А. К сложению школы ху

дожественного шелкоткачества в Согде // Средняя Азия и Иран. Л., 1972.Иерусалимская, 1975 — Иерусалимская А. А. Западные ткани ш

Дальнем Востоке (Эллинизм и раннее средневековье) // Культура и искусство Индии и стран Дальнего Востока. Л., 1975.

Иерусалимская, 1992 — Иерусалимская А. А. Кавказ на шелково»пути. Каталог выставки. СПб., 1992.

Ковалевская, 1981 — Ковалевская В. Б. Северокавказские древности // Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981.

Ковалевская, 1984 — Ковалевская В. Б. Кавказ и аланы. М., 1984.Кузнецов, 1973 — Кузнецов В. А. Аланская культура Центральной

Кавказа и ее локальные варианты // СА. № 2, 1973.Кузнецов, 1992 — Кузнецов В. А. Очерки истории алан. Владикавказ

1992.Кузнецов, 1993 — Кузнецов В. А. Алано-Осетинские этюды. «Велики!

шелковый путь» и Северный Кавказ. Владикавказ, 1993.Лубо-Лесниченко, 1985 — Аубо-Аесниченко Е. И. Великий Шелковьи

Путь // Вопросы истории. № 9, 1985.Лубо-Лесниченко, 1994 — Аубо-Аесниченко Е. И Китай на шелко

вом пути. М., 1994.

«Согдийский фактор» в торговле шелком на Кавказе 21_

Мастыкова, Казанский, 2000 — Мастыкова A. R, Казанский М. М.Центры власти и торговые пути в Западной Алании в V-VI вв. // XXI«Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа. Кисловодск,2000.

Менандр Византиец, 1860 — Менандр Византиец. Продолжение ис-тории Агафьевой / Пер. Сп. Дестуниса. СПб., 1860.

Морозов, 1995 — Морозов В. Ю. К вопросу о путях проникновенияСасанидских монет и металла в Урало-Поволжский регион // Культу-ры степей Евразии второй половины I тысячелетия н. э.: тезисы док-ладов международной археологической конференции. Самара, 1995.

Прокопий Кесарийский, 1950 — Прокопай Кесарийский. Война сготами. М., 1950.

Прокопий Кесарийский, 1993 — Прокопий Кесарийский. Война сперсами. М., 1993.

Орфинская, 2001 — Орфинская О. В. Текстиль VIII—IX вв. из коллек-ции Карачаево-Черкесского музея: технологические особенности в кон-тексте культуры раннесредневековой Евразии. Диссертация на соиска-ние ученой степени кандидата исторических наук. М., 2001.

Петров, 1995 — Петров А. М. Великий шелковый путь. М., 1995.Прокопенко, 1999 — Прокопенко Ю. А. История Северокавказских

торговых путей IV в. до н. э. — XI в. н. э. М., 1999.Рунич, 1971 — Рунич А. П. Скальные захоронения в окрестностях

Кисловодска // СА. № 2, 1971.Савенко, 1993 — Савенко С. Н. Предметы египетского, иранского, ки-

тайского происхождения в комплексах I тыс. н. э. Пятигорья // Кавказ ицивилизации Востока в древности и средневековье. Владикавказ, 1993.

Савченко, 1993 — Савченко Е. И. О Северокавказском отрезке Ве-ликого Шелкового Пути //II Кубанская археологическая конференция:тезисы докладов. Краснодар, 1993.

Савченко, 1997 — Савченко Е. И. Проблемы скальных могильникови формирование торговых путей на Северо-Западном Кавказе в VIII—IX вв. (на материалах могильника Мощевая Балка). Диссертация насоискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1997.

Савченко, 1999 — Савченко Е. И. Мощевая Балка — узловой пунктВеликого Шелкового пути на Северном Кавказе // РА. № 1, 1999.

Тихонов, Орфинская, 1997 — Тихонов Н. А., Орфинская О. В. Мо-гильники в районе Нижне-Архызского городища // Историко-археоло-гический альманах. № 3. Армавир-Москва, 1997.

Успенский, 1996 — Успенский Ф. И. История Византийской Импе-рии IV-IX вв. М., 1996.

Хенниг, 1961—Хенниг Рихард. Неведомые земли. Т. II. М., 1961.Cheng Yue, 1996 — Cheng Yue, A Summary of Sogdian Studies in

China // China Archaeology and Art Digest. Vol. 1, No. 1, January-March,1996. P. 21-30.

De Jonghe, 2003 — Daniel De Jonghe. Etude technologique du Linceul / /Bulletin de HRPA 29, 2001/2002. Bruxelles, 2003. P. 27-36.


De La Vaissiere, 2002 — Etienne De La Vaissiere. Histoire des mar-chands Sogdiens. Bibliotheque de linstitut des hautes etudes chinoises. P.,2002.

Ghirshman, 1962 — Ghirshman R. The Persian Art. NY., 1962.Golikov et al., 1998. Golikov V., Orftnskaya O., Pshenitchnova £., Voskre-

sensky D. Experimental Research of the VIII-IX Century's Textiles from theTcherkessk Museum Collection / Interdisciplinary Approach about Studiesand Conservation of Medieval Textiles. Palermo, 1998.

Henning, 1959 — Henning W. В. "Zandaniji Identified" // Aus der Weltder islamischen Kunst. Festschrift für E. Kuhnel. Berlin, 1959.

Ieroussalimskaja, 1978 — Ieroussalimskaja A. A. Le cafetan aux si-mourghs du tombeau de Mochtchevaya Balka (Caucase septentrional) / /Studia Iranica. T. 7., f. 2. P., 1978.

Ieroussalimskaja, 1996 — Ierusalimskaja A. A. Die Greber MoscevajaBalka. München: Ed. MARIS, 1996.

Kazanski, Mastykova, 1999 — Kazanski M., Mastykova A. Le Caucase duNord et la region mediterraneenne aux 5C-6C siecles / / Eurasia Antiqua,Mainz am Rhein. Bd. 5, 1999.

Muthesius, 1993 — Muthesius. The Byzantine Silk Industry / / Journalof Medieval History, No. 19, 1993.

The Silk Road..., 1986 — The Silk Road: A History by lerne M. Frankand David M. Brownstone. NY.-Oxford, 1986.

The Glory of Byzantium, 1997 — The Glory of Byzantium. Catalogue ofExhibition. NY., 1997.

Richthofen, 187 7 — Richthof en К. China. Bd. I. Berlin, 1877.Rong Xinjang, 2002 — Rong Xinjang. Daily Life in Sogdian Colonies

along the Silk Road // Bulletin of Miho Museum, Volume 4, 2002.Shepherd, 1980— Shepherd D. G. "Zandaniji Revisited" // Documenta

Textilia. Festschrift für S. Müller-Christensen. München: Bayerisches Na-tionalmuseum, 1980.

Sylwan, 1949 — Sylwan V. Investigation of Silk from Edsen-gol andLop-nor / / The Sino-Svedish Publications, 32, VII. Archaeology, Stock-holm, 1949.

Аинь Мэйцунь, 1996 — Линь Мэйцунъ. Принцесса из Лоулань (Кро-райны) и распространение шелководства на запад в Хотан и Рим //China Archaeology and Art Digest, Vol. 1, No. 4, October-December, 1996.

Xu Xingou, 1996 — Xu Xingou. A Study of the Hanshou-niao Cbirdwith ribbons in its bill*), Motif Woven on Silk Polychrome Fabrics Un-earthed from Ancient Tibetan Graves in Dulan County // China Archae-ology and Art Digest, 1996.


Иллюстрации

Рис. 1. Трассы Великого Шелкового Пути:

; —северная трасса; *&"'&?• —южная трасса

24 И. А. Аржанцева, О. В. Орфииская

ДарыпгопЛ пу̂ ь КАгашмясаяй пуп

Рис. 2. Северокавказские отрезки Великого Шелкового Пути

Рис. 3. Поселения в бассейне р. Кубань:1 — Мощевая Балка; 2 — Нижний Архыз; 3 — Нижняя Теберда

•Согдийский фактор» в торговле шелком на Кавказе 25

1 2 3Рис. 4. Образцы схем плетения шелка различных центров

шелкоткачества: 1 — Китай; 2 — Согд; 3 — Византия

Рис. 5. Ткань из могильника Нижний Архыз. Китайский шелк


Рис. 6. Византийские (средиземноморские) шелка. Нижний Архыз


Рис. 7. Согдийские шелка (могильники Нижнего Архыза).Макросъемка шелков


1. Двойжыа с«жжры.2. Паржъ» норди жжвотжых.3. РОЭФТВШ жрфстообраэшой фжгуры.4. Лотос • ф е в о жжэжж.

5. Паржыф птжцы.

6. Пвржы« жоштшы« жжвотшьи.

Рис. 8. Схемы типичных узоров согдийских шелков

•Согдийский фактор» в торговле шелком на Кавказе 29

11111

Рис. 9. Кожаный футляр для гребня, обшитый шелком.Могильник Мощевая Балка.


Рис. 10. Шелковые кафтаны (китайский шелк, отделанный согдийскимшелком) из могильника Нижнего Архыза

0.==

НL .„ .'......

Л / • ' . ! •

Рис. I i . Холщовые кафтаны, отделанные шелком.Могильники Нижний Архыз и Мощевая Балка

Строительная техника и материалы буддийскихпамятников Средней Азии

М. С. Болганова(Институт искусствознания АХ Республики Узбекистан, Ташкент)

На территории Центральной Азии зафиксировано, раскопа-но и полностью, либо частично изучено около 30 памятниковбуддийского культа разного назначения. Ареал распростране-ния буддийских памятников широк и неоднороден, так, на-пример, на землях Северной Бактрии-Тохаристана расположе-но 16 буддийских памятников, в соседнем Мерве только два, вСогде имеется лишь одно свидетельство о предполагаемом «хра-ме в долине Санзара», в древней Фергане — одно, а в Семире-чье — семь сооружений буддийского культа.

Временные рамки существования указанных памятников наоснове археологических датировок колеблются в пределах I-VIII вв. н. э.

Благодаря хорошей сохранности на большинстве этих объек-тов можно изучать не только примененный в строительстве ма-териал, но и архитектурные конструкции и технику их выпол-нения. При значительной вариабельности типологических схембуддийских памятников их конструктивные особенности истроительные приемы оставались в рамках вековых строитель-ных традиций. Анализу строительных материалов и строитель-ных конструкций, использовавшихся при возведении буддий-ских архитектурных комплексов, и посвящена данная статья.

Строительные материалы

Можно выделить несколько видов строительных материалов,Использовавшихся на территории Средней Азии в древности; ксЬ1рцовым относятся: пахса, сырцовый кирпич, глино-саман-Hbie обмазки, а к прошедшим процесс обжига — жженый кир-пич, облицовочные плитки и черепицы.

Пахсой называется битая глина, уложенная слоями. Довольнов качестве сырья использовался верхний культурный слой,

32 М. С. Болганова

тогда в пахсе встречается мелкая галька, кости, мелкие фраг-менты керамики (Воронина, 1953, с. 3-35). Замес и формовкапахсовых блоков производились, в силу специфики материала,прямо на строительной площадке.

Сырцовый кирпич являлся изделием штучным, изготовляв-шимся артельным способом и доставлявшимся непосредствен-но крупными партиями к месту строительства. Так, для строи-тельства «башни Зурмала», по подсчетам Г. А. Пугаченковой,потребовалось около 10000 сырцовых кирпичей (Пугаченкова,1967, с. 257-263). Для изготовления кирпича использовалисьдеревянные бездонные формы и глина хорошего замеса с до-бавлением песка или самана. Встречается кирпич с добавкоймелкой гальки и, по утверждению А. Н. Бернштама, с такой до-бавкой, как шерсть (Бернштам, 1943, с. 139).

Размеры сырцового кирпича в постройках Средней Азии да-ют различные варианты от квадратной античной формы допрямоугольной с разным соотношением сторон. Толщина кирпи-ча колеблется от 7 до 15 см, сторона квадратного кирпича — от33 до 46 см, ширина прямоугольного кирпича — от 20 до 35 см,длина — от 30 до 65 см. Размеры кирпича, как правило, выдер-жаны в определенной числовой или геометрической зависимо-сти. Изредка встречаются пропорции, равные полутора квадра-там.

Верхняя плоскость кирпича в процессе изготовления иногдапомечалась знаком. Значение этих меток, скорее всего, в под-счете количества кирпичей, изготовленных разными артелями.Они имели различные варианты начертания — от прочерчен-ных пальцами бороздок до довольно сложных тамгообразныхзнаков (Гертман, 1991, с. 284-285).

Кирпич древних памятников был крупных размеров, позд-нее они становятся меньше. По-видимому, строгих эталоновформата кирпичей не было: размеры квадратного сырцовогокирпича были одинаковы в зданиях разновременных, и нарядус тем в постройках одной и той же эпохи они дают заметныеколебания — от 30 до 40 см в стороне при 10-14 см толщины.Более того, в кладке одной стены могут присутствовать кирпи-чи с колебанием сторон в 3-5 см. Так, стены наземного поме-щения во дворе Б в монастыре Каратепа сложены из кирпича34-35 х 34-35 х 14-15 см и 32 х 32 * 14-15 см, причем кирпи-

Строительная техника и материалы... 33

ч и разных размеров употреблены в одних и тех же кладках(Ставиский, Сергеева, 1975, с. 18).

Вместе с тем наблюдается и определенная тенденция умень-шения общих размеров кирпича в позднекушанское время (III-IV вв.), когда преобладает сырцовый кирпич размером30 х 30 * 10 см. Качество античного сырцового кирпича оченьвысокое — глина хорошо очищена, в нее введен мелко рубленыйсаман, уменьшающий усадку и препятствующий растрескива-нию при сушке. В позднекушанское время оно заметно снижа-ется, в глине немало отягчающих добавок — песка (Айртам). Похарактеру соотношения сторон сырцовые кирпичи можно раз-делить на две основные категории: квадратные и прямоугольные(т. е. разносторонние).

Размеры сырцовых кирпичей, из которых сложены буддий-ские постройки Центральной Азии, отражены в таблице 1:

Т а б л и ц а 1Памятннж

Кара-тепа I—III в. н. э.

Зурмала (по Пугачен-ковой «кушанскаяэпоха»)Ступа в Айртаме:И-Ш в. н. э.Комплекс на Уштур-мулло (по ЗеЙмаль —

JII-IV в. н. э.)Храм на Дальверзине:

JII-IV в. н. э.Ступа в Денаусском

_районе: VI-VIII в. н. э.Аджинатепа:

_VII-VIII в. н. э.Часовня на Кафыр-

_кале: VI-VIII в. н. э.Храм на Калаи-Ка-фирниган: конец V —

начало Vni в. н. э.Хишттепа:вт. половина VII-VIII в. н. э.

Размер сырцового жирпичаПом. А на южном склоне: 30-33 * 30-33 * 10-12 смДвор комплекса Б 34 х 34 * 12Компл. Б, Х-1 постройка на склоне холма:32-34 х 32-34 х 12-14 смКомплекс В: 30 * 30 * 12 32-30 * 32-30 * 10-12 смПостройки на северной вершине: 37-38 * 37-38 * 1232-33 х 32-33 х Ц-12

39-40 х 39-40 х 12 в сочетании с пахсой

32-34 х 32-34 х Ц-12

33-34 х 33-34 х 12-13

48 х 24 х Ю

50 х 25 х 10-12 в сочетании с пахсой

50 х 25 х Ю

50 х 25 х &-Ю

48 х 24 х ю в сочетании с пахсой


Ступа на Гяуркале:середина IV-VI вв.н. э.Комплекс Гяур калы:IV-YI в. н. э.Ступа близ Гяуркалы:VI — начало VII в. н. э.Храм в Куве:VII-VIII в. н. э.1 Ак-Бешиы:VII-VIII в. н. э.2 Ак-Бешим:VI-VII в. н. э.Монастырь в Ак-Бе-шиме: X в. н. э.1 Красная речка:VII-VIII в. н. э.

1 период: 42-45 * 42-45 х 10-122 период: 40 * 40 х 10-113 период: 45 * 45 х 12,46 х 46 х 1440-41 х 9 - ц

40 х "0 х 12

35 х 7 х 7,52 х 25 х 7,52 х 50 х 8 в сочетании спахсой48 х 24 х 9,44-45 * 22-23 х 8-9 в сочетании спахсой44 х 24 х 8,48 х 24 х 8,50 х 24 х 8

24 х 19 х 6,33 х 20 х 7,5

45-48 х 22-24 х 8 в сочетании с пахсой

Жженый кирпич получался в процессе обжига. Он обладалбольшей прочностью и невосприимчивостью к влаге. Обожжен-ные плитки, квадратные или прямоугольные, различались поформату, достигая значительных размеров. Жженые кирпичи,так же как и сырцовые, могли иметь знак-тамгу. Так, при строи-тельстве кельи на Айртаме использовались кирпичи, на каждомиз которых мастер проставил еще до обжига свой личный знак вформе стрелки с шипом. В античное время жженный кирпич неполучил широкого применения. Исключение представляет полу-подземное помещение на Айртаме (Тургунов, 1973, с. 57-59).

Черепица изготавливалась вручную, без гончарного круга, пу-тем формовки сырого глиняного теста на особых болванках —связанных на концах длинных «рукавах», сшитых из мешковиныи туго набитых песком. Таким образом, достигалась цилиндри-ческая форма черепицы. На внутренней стороне готового изде-лия четко отпечатывались швы и складки тканой основы. Еще всыром виде глиняный цилиндр разрезался по образующим: прималых диаметрах на две части, при большом — на четыре. Чере-пицы, обращенные на крыше выпуклой стороной вверх, — «по-ловинные»; черепицы, положенные выпуклостью вниз, — «чет-вертные». Длина черепиц до 40 см. С одного конца делался осо-бый манжет, на который накладывалась следующая черепица.

По краю крыши черепицы-антефиксы снабжались особымискульптурными украшениями. Выпуклые заканчивались кру-гом, маскировавшим собой торец балки. Вогнутые черепицы


завершались особыми свисающими треугольниками; так как навдавленной поверхности черепиц собирались дождевые воды,они служили «капельниками», с концов которых вода стекала

н а землю (Пугаченкова, 1953).Дерево на территории Центральной Азии представляло собой

большую ценность. Из него делали балочные перекрытия, как обэтом можно судить по остаткам построек, погибших в огне. Издерева изготовлялись столбы и колонны, поддерживающие кров-ли. Деревянными были дверные полотнища и части проемов.Применение этого строительного материала в основном ограни-чивается перечисленными конструкциями. Особо редки случаииспользования длинномерных брусьев, в деревянные конструк-ции включались также тонкие прутья и палки.

Камень не являлся чисто конструктивным материалом — об-ласть его применения в основном декоративна, на территорииБактрии чаще всего использовался мергелистый известняк, хо-рошо поддающийся обработке. Найдены в большом количествемергелистые архитектурные детали, такие как части ордера, ка-пители, базы колонн, декоративные детали, украшавшие навер-шия ступа, ящики-реликварии, осколки каменных зонтов-чатра.

Песок вводился, как отягчающие добавки, при формовкекирпичей, заливке полов. Глинобитным ломом и песком забуто-вывались нижележащие помещения, когда останец зданияпредполагалось использовать в качестве фундамента под новоесооружение.

Вяжущими растворами служили лёссовая глина и местныйалебастр, известный под названием «ганч».

KoacTi

Фундаменты в древнем зодчестве Центральной Азии невстречаются в современном смысле этого слова. Они обычно незакладывались, так как плотный, однородный по своей струк-туре среднеазиатский лёсс позволял возводить даже капиталь-ные постройки прямо на земле, с небольшим углублением клад-ки стен ниже дернового слоя. Фундаменты выводились лишь втех случаях, когда здание сооружалось на рыхлых грунтах, приэтом его роль в большинстве случаев играло сплошное основа-ние или платформа под возводимым зданием. К известным ва-риантам подстилающих конструкций относятся:


1. На песчаных грунтах — мощная корка из уплотненногосмачиванием и перемешанного со строительным мусором пес-ка. На таком основании строились кирпичные стены уширени-ем к низу. Пространство между ними заполнялось песком, по-верх которого укладывался слой плотной глины с песком. По-добные конструкции цоколя характерны для Хорезма (Болелов,1998, с. 119-121).

2. Цоколи из пахсы, положенной мощными слоями, с разрез-кой по фасаду на блоки, использовались, в основном, как под-стилающая конструкция под укрепленные монументальныездания.

Такие цоколи (стилобаты) возводились тремя способами:1) сплошная пахсовая платформа; 2) в конструкцию стилобатавключены параллельные или поставленные под углом сводчатыегалереи; 3) стилобатом являются забутованные древние сооруже-ния (Айртам). Пахсовые платформы встречаются в Хорезме, Ча-че, Тохаристане. Для Согда пахсовые стилобаты не характерны.

В свое время М. И. Вязьмитина приняла за фундаменты буд-дийского комплекса на Айртаме пахсовые стены раннего греко-бактрийского форта (Вязьмитина, 1945, с. 26-32). В действи-тельности же стены буддийских сооружений здесь то нависают,то отступают по отношению к линиям стен нижележащих, но восновном следуют совершенно иному плану. При подготовке дляних общего основания строители сохранили навеянный ветром впомещения форта песок, выровняли до определенной отметкистарые стены и нанесли по поверхности нивелирующую обмазкуиз зеленоватой речной глины (Тургунов, 1973, с. 57).

Чаще всего здания вовсе не имели фундаментов. Устойчи-вость стенам обеспечивали их основания, достигающие значи-тельной ширины. Отдельные же помещения монументальныхзданий иногда имели фундаменты, но в очень неразвитом ви-де. Примером такой конструкции под разными частями зданияможет служить Аджинатепа, где в целле пахсовый стилобат на55 см выше, чем в вестибюле (Литвинский, Зеймаль, 1971).

Таким образом, при сооружении фундаментов буддийскихпамятников в Средней Азии в основном руководствовались гео-графическими и природными условиями отдельных районов, атакже наличием тех или иных строительных материалов.

Полы подразделяются на основные типы:


1 — многочисленные глинистые обмазки, наложенные на хо-рошо утрамбованный грунт. Подобные полы встречаются вовсех памятниках как культовой, так и гражданской архитекту-ры в помещениях бытового назначения (рис. 1; а). В случае снекоторыми помещениями на Каратепа глиняная обмазка поламогла наноситься непосредственно на выровненную поверх-ность материкового песчаника (наземное помещение компл. В)(Ставиский, Сергеева, 1975, с. 18).

Иногда поверхности полов окрашивались. Остатки такой ок-раски были зафиксированы при раскопках святилища в ком-плексе А монастыря Каратепа, а также южного айвана дворакомплекса Б.

2 — глинистые обмазки, полностью или частично выстлан-ные поверх жженными плитками и плитами мергелистого из-вестняка. Мощение жженым кирпичом производилось изде-лиями разнообразных размеров, форма квадратная и прямо-угольная. На Аджинатепа дорожка из жженых кирпичных пли-ток пересекала двор монастырской части. Прием фигурнойкладки из жженого кирпича, сыгравший такую важную роль вархитектурно-декоративном искусстве Центральной Азии,здесь представлен едва ли не впервые. Здесь же, на Аджинате-па зафиксированы случаи вымостки жженым кирпичом целыхпомещений.

На Каратепа дорожка из квадратных (33-31 см) жженых пли-ток вела к югу от ступа к двору Б, а центр этого двора был вы-мощен плитками размером 28 х 28 и 31 * 31 см на ганчевомрастворе (Ставиский, 1972, с. 28). В комплексе А такая же до-рожка к центральному наземному святилищу была выложена изплит мергелистого известняка (рис. 1; б) (Ставиский, 1964, с. 13).Пол наземного святилища комплекса Б представлял собой кон-структивное углубление в песчанике на 10-12 см, подготовлен-ное под вымостку плитами мергелистого известняка по пери-метру комнаты, которая первоначально перекрывала конструк-тивный пол в проходах. Лишь в центре помещения была остав-лена площадка, на которой соорудили платформу для ступа(Ставиский, 1972, с. 81).

К конструкциям разноуровневых полов можно отнести пол валтарном помещении второго Ак-Бешимского храма. Здесь былиспользован следующий прием: в основании стен было уложено

38 Af. С. Болганова

10 рядов сырцового кирпича на высоту около 0,9 м. Выше стенанадстраивалась пахсовыми блоками, а весь объем, образован-ный кирпичной кладкой был засыпан землей и утрамбован. Та-ким образом, уровень пола в алтарном помещении оказалсяприподнятым над уровнем полов коридоров и двора. Для осуще-ствления подъема в это помещение со двора был пристроен пан-дус (Зяблин, 1961, с. 8-10).

Уровни полов в надземной постройке комплекса А на Кара-тепа были разными, с повышением, тяготеющим к центральнойчасти (Ставиский, 1964, с. 12). Безусловно, повышение уровняпола являлось одним из приемов, имеющим целью подчеркнутьважность помещения, его главенствующую роль в комплексе.

Стены

Все конструкции стен эпохи античности и раннего средне-вековья можно подразделить на три вида:

1. Сырцовые кирпичные кладки выводились на глиняном илиглино-саманном растворе с широкими вертикальными и гори-зонтальными швами. Иногда заливка раствором шла только погоризонтальным плоскостям. В таком случае раствор под тяже-стью вышележащих слоев кирпича то целиком, то лишь час-тично заполнял вертикальные швы.

Приемы кладки кирпича соответствуют определенной систе-ме. Соблюдалась перевязка кирпича, которая вылилась в не-сложные, но определенные формы, причем выбор пропорцийкирпича был связан с методами разрезки швов. Прямоугольнаяформа кирпича была более удобна для этой цели, так как позво-ляла внести некоторое разнообразие в систему перевязки. Пре-обладающее соотношение ширины и длины прямоугольногосырца в древних постройках равнялось 1 : 2, т. е. оно наиболееотвечало требованиям перевязки при любой толщине стены ипозволяло чередовать ряды тычком и ложком.

Если сравнивать перевязку квадратного и прямоугольногокирпича в толще стены, то можно увидеть, что при квадратномформате кирпича приходится употреблять половинки. Разрезкавертикальных швов и для той, и для другой формы соблюдает-ся двояким образом.

В первом случае вертикальный шов приходится посрединеширины кирпича предыдущего (или последующего) ряда клад-


#и; во втором — вертикальный шов сдвигается от нижележа-щего примерно на толщину кирпича, преимущественно в од-ном направлении.

Первый вариант перевязки в кладке прямоугольного кирпи-ча 1 : 2 известен в современном строительном деле под именемцепной кладки (рис. 1; в).

Во втором случае достигается не только лучшее противо-стояние скалыванию, поскольку толщина кирпича составляет, вобщем, от 2/5 до 1/4 ширины; но и достигается то, что швы несовпадают по вертикали. Такой метод разрезки, несомненно,имеет антисейсмическое значение, так как делает кладку болееэластичной при горизонтальных и вертикальных колебанияхпочвы (рис. 1; г).

Может быть, именно ко второму методу перевязки приуро-чены все другие промежуточные пропорции кирпича, которыенезначительно отступают от пропорций квадрата или двухквадратов. Таким образом, форма кирпича, оказывается, все-гда связана с требованиями перевязки швов.

2. Пахсовая кладка имеет ряд особенностей. В случае, когдаона используется как основной материал, пахса укладываетсяпоследовательно пластами высотой около метра. Помимо чле-нения слоями по высоте, пахса делится вдоль каждого ряда наблоки. Вертикальное членение производится двумя способами:

а) глина кладется непрерывной лентой. В процессе уклад-ки она надрезается по поверхности стены неглубокимиотвесными швами. Эти швы на плоскости стены распо-ложены вперевязку;

б) глина формуется блоками в процессе укладки. Для этогоона без примесей набивается в формы на месте. Гори-зонтальные ряды таких блоков образуют преимущест-венно нижние части стен. В данном случае швы получа-ются глубокие — на всю толщину стены. Они образовы-вались потому, что формы для блоков постепенно пере-мещались вдоль линии стены для набивки последующихблоков.

Второй способ укладки пахсы зафиксирован во втором хра-**е в Ак-Бешиме. При укладке пахсы таким образом наружныевертикальные швы не совпадали, что давало эффект кладки*тычком и ложком», но вертикальный продольный шов междуДвумя рядами блоков, лежащих на одном уровне, на протяже-нии всей длины стены получался непрерывным, что способст-

40 Af. С. Болганова

вовало «расслоению» стены. В случае со вторым Ак-Бешимскимхрамом это произошло на южном отрезке западной стены, раз-делявшей оба обходных коридора, где часть ее рухнула еще пристроительстве и была заменена сырцовым кирпичом.

В некоторых случаях ряды пахсовых блоков прослаивалисьодним или двумя-тремя рядами сырца на глине. Это один из ва-риантов пахсовой кладки, поскольку сохраняется нормальнаявысота слоев и деление блоками. Однако этот вариант являетсяпереходной ступенью к типу комбинированной кладки, подобнотому, как это наблюдается и в разновидностях сырцовой кладки.Подобный строительный прием можно отметить в стенах второ-го Ак-Бешимского храма, где прослойки сырцовым кирпичом свысотой ряда 1-3 между пахсовыми блоками встречаются вовсех помещениях (рис. 1; д). Однако система кладки не всюдубыла одинаковой. Почти все стены сложены по своей схеме. Вы-сокие внутренние стены клались из пахсовых блоков с перевяз-кой из кирпича, а внешние, более низкие, только из пахсы. Ве-личина пахсовых блоков различна. Их размеры колеблются впределах между 119 х 75, 85 х 90, 94 х 80 см.

В первом Ак-Бешимском храме был применен тот же способпопеременной укладки пахсовых блоков и кирпичных рядов. Ос-нование стен почти всюду состояло из пахсовых блоков величи-ной 80-90 х 50-60 см, исключение составляли лишь наружныеблоки центрального зала которые доходили до 97 х 77 см.

В монастыре Аджинатепа была использована кладка пахсо-выми блоками с прослойкой из сырцового кирпича. Но если вмонастырской части стены были в основании пахсовыми с чет-кой вертикальной перевязкой швов и с последующими кирпич-ными прослойками, то в коридорах храмовой части в основа-ния стен были положены пять-восемь рядов кирпича, выше ихшли три ряда пахсовых блоков.

При сооружении храмового комплекса в Куве южная и за-падная стены были сложены из пахсы, которая чередовалась содним рядом из сырцового кирпича. Северная же и восточ-ная — целиком были кирпичными.

В храме на городище Красная Речка блоки пахсы были уло-жены только в основании стен, выше постройка сложена изсырцовых кирпичей. Подобным же образом был возведен мо-настырь Фаязтепа.


Применяя пахсово-кирпичную кладку в разных вариациях,мастера неизменно заканчивали ее несколькими кирпичнымирядами, так как возможность расклинки полочки предполагалаболее легкий переход к своду (рис. 1; е).

3. Комбинированная кладка представляет чередование тон-ких слоев пахсы и рядов сырца. Она монолитнее кирпичной именее трудоемка. При комбинированной кладке пахса не над-резается вертикальными швами.

Толщина пахсового слоя колеблется от 10 до 30 см с лишним,но обычно составляет 16-18 см. Кирпич укладывают без рас-твора. Эта конструкция выполняется разными способами и на-считывает больше вариантов, чем пахсовая (рис. 1; ж).

Если сырец кладется вплотную, без разрывов, то возможнодва варианта: кладкой только тычковых рядов и чередованиерядов тычком и ложхом.

Если сырец кладется с интервалами, «в строчку», то способдает широкие возможности для вариаций. В данном случаеможно перечислить ряды тычковые; тычковые, перемежаемыес ложковыми; ряды, чередующиеся с неодинаковыми интер-валами; кладка, где попеременно через один вводятся рядысплошной кладки.

В случае, когда кладка ведется из одних тычковых рядов синтервалами, появляется «шахматная» кладка. При этом высту-пающие на фасад кирпичи взаимно смещены по вертикали —расположены в шахматном порядке.

В единичном случае — в монастыре Каратепа — встречаетсяспособ докладки сырцовым кирпичом стен, изначально выре-занных в песчанике. Так, в комплексе А стены наземного зда-ния были сложены в большей или меньшей степени из кирпичаразмером 30-33 х 30-33 * 10-12 см, надстроенного над осно-ваниями, высеченными в материковом песчанике (Ставиский,1964, с. 12). Постройки на склоне холма над пещерными со-°ружениями комплекса Б были сооружены таким же способом:«песчаные стенки были надстроены сырцовыми кладками»(Ставиский, 1982, с. 12).

ытияПерекр

В архитектуре Средней Азии одновременно сосуществуюттакие типы перекрытий, как архитравное — основанное на ис-


пользовании плоских балочных перекрытий, сводчатое — перскрывающее узкие вытянутые помещения и купольное — npe/iназначенное для перекрытия небольших квадратных в планпомещений.

Деревянные перекрытия. Ведущим типом перекрытия нтолько в Бактрии, но и во всей Средней Азии, являлась плоскаглинобитная кровля на балках, покоящихся на стенах, a npiбольших пролетах еще и на деревянных колоннах или подпорны:столбах. Колонны опирались на каменные базы. Ввиду того, чтдерево не могло сохраняться столетиями, судить о балочных перекрытиях можно лишь по гнездам от балок и остаткам обуглившихся перекрытий. При раскопках в кувинском храме над полом, суфой и на поверхности платформы святилища было обнаружено большое (толщина слоя 35-40 см) количество угля о-упавших деревянных частей перекрытия (балки сечениел20 х 16 см; 16 х 10 см; 10 * 7 см, жердочки диаметром 3; 4; 5 сми камышового настила (Булатова, 1972). Возможно, камыш настилался по обрешетке перекрытия, а затем смазывался глинойБольшой пролет помещения (11,20 * 11,90 м) предполагает перекрытие типа чорхона или рузан, до сих пор широко распространенное на территории Центральной Азии, Закавказья и Афганистана (рис. 2; а).

Во втором Ак-Бешимском храме на полу алтарного помеще-ния обнаружена значительная прослойка древесного угля. Пссохранившимся древесным остаткам можно определить, чтспри строительстве кровли использовались не только круглые всечении балки толщиной 15-20 см, но и плетень из тонкихпрутьев и палок (Зяблин, 1961). Наиболее вероятным в данномслучае является использование перекрытия в виде пирами-дально расположенных бревен. Конструктивно такое перекры-тие несложно и не требует дополнительных опор. На квадрат-ное основание стен первый венец укладывается в виде много-угольника, все последующие венцы сокращают купольное про-странство. В центре обычно устраивается небольшое отверстиедля дымоотвода и света. Сеточное плетение предназначалосьдля закрытия пространств между бревнами. Кровля данноготипа предполагает также внешнюю обмазку глиной.

Плоские перекрытия применялись для помещений с больши-ми пролетами и некоторых обходных коридоров. Они делались


из деревянных прогонов, балок, закладки из хвороста, осоки иглино-саманной обмазки. Прогоны в сечении имели круглую,прямоугольную или квадратную форму. Балки также имелиразличную форму: круглую, прямоугольную, квадратную, полу-круглую. Для лучшего сочленения прогонов с балками в послед-них иногда делались специальные пазы.

Для реконструкции перекрытия большое значение имеют вер-тикальные гнезда, вырубленные в пахсовых стенах. В попереч-ном сечении они обычно подпрямоугольные (от 16-25 до 20-26 см). Нижняя часть гнезд уширяется. Судя по всему, деревян-ные стойки были утоплены в этих гнездах и снаружи оштукату-рены. Прослеживая общую тенденцию, можно отметить, чтогнезда противоположных стен находятся не друг против друга и«шаг» их различен, кроме того, на коротких сторонах гнезд нет.Поэтому маловероятно, почти исключено, чтобы они служили дляподдержки балок — прогонов. По-видимому, они применялисьдля укрепления несущей стены и поддерживали лежащее вдолькрая стен продольное бревно, на которое уже клались балки.

Плоская балочная система использовалась для перекрытияайванов и внутридворовых галерей. В наземных частях Кара-тепинских комплексов о существовании крытых айванов попериметру двора часто можно догадаться только при обнару-жении баз или кирпичных выстилок под деревянные колонны(рис. 2; б). Кроме того, о наличии навеса можно судить и по хо-рошей сохранности росписей на стенах.

Своды. Основным и общепринятым методом возведения сво-дов является «кладка поперечными отрезками».

Кладка ведется отдельными поперечными рядами-дугами,которые в процессе работы последовательно закрепляются нарастворе. Начальный ряд кладки опирается на щипцовую сте-ну. Отрезки обычно наклонные и образуют небольшой угол свертикалью — от 0 до 30 градусов. В некоторых случаях на по-воротах допускается увеличение угла до 40-45 градусов. На-грузка свода дает составляющую в плоскости отрезков, т. е.скалывающую силу на щековые стены, а также некоторый го-ризонтальный распор в направлении, обратном наклону отрез-ков, уравновешиваемый соответствующей щипцовой стеной(рис. 2; в). Они получают наклон в сторону понижения (котороебывает в галереях и пандусах). Таким путем облегчается вы-


полнение, а также и работа конструкции. Особенно ярко про-является в пандусах то, что с увеличением угла между отрезка-ми и стеной действие косых усилий на стены смягчается.

Кладка ведется кирпичом плашмя от пят свода с небольшимвыносом и постепенным напуском рядов. Этот прием имеет це-лью сократить пролет, облегчить процесс работы и сделать сводв целом более прочным. У пят свода, где кривая поднимаетсякруто вверх, проще вести кладку плашмя. Число горизонталь-ных рядов свода связано с подъемом кривой и обычно бывает впределах пяти-семи. В сводах большого пролета бывает двой-ной вынос пят.

В случае, если галерея или помещение ограничивает внеш-нюю сторону здания, внутренняя пята свода лежит выше уров-ня внешней, в результате чего получается так называемый«ползучий» свод, который основан на принципах контрфорса иуравновешивает распор внутренней массы сооружения и егосводов.

Разность уровней пят свода может не сохранять постояннойвеличины, достигая максимума посредине и сводясь к нулю наповоротах, составляя максимальную разность уровней пят около20 см. Возможно, особенностью устройства является достижениепредельной величины распора посредине сторон прямоугольни-ка, тогда как углы являются наиболее устойчивой частью по-стройки. Своды с разным уровнем пят наблюдаются повсемест-но в древних памятниках Центральной Азии (рис. 2; г).

Очень интересна в айртамской келье особая разновидностьнебольших сводов над нишами и над лестничной клеткой, вы-ложенных парами кирпичей с лекальной вырезкой, которые,смыкаясь, образуют коробовую кривую. Над лестницей они вы-ведены с постепенным напуском рядов, в приеме уступчато-ползучих сводов. В Бактрии лекальные, с криволинейным вы-резом кирпичи первоначально появляются в сырцовой архи-тектуре. Именно из практики сырцового строительства сводотрезками, выведенный из специально формованных клинча-тых кирпичей, переходит и в кладки сводов из жженого кир-пича на известковом растворе, каковым было перекрытие упо-мянутой кельи пролетом 2,8 м в буддийском монастыре на Айр-таме.


Реже применялись сырцовые своды с радиальной кладкойкирпича, каковая требовала в процессе выведения кружал, нозато позволяла перекрывать более обширное пространство.

Ввиду того, что имелся прием закругления сводов на пово-роте перекрываемого помещения, они оказались незаменимыдля перекрытий обходных коридоров для совершения прадак-шина. Ярким примером может служить монастырь Аджинатепасо сводчатыми галереями, опоясывающими и храмовую, и мо-настырскую части. Своды здесь выполнены из кирпичей разно-го формата: так в помещении VI свод выполнен из трапецие-видного кирпича, со сторонами продольной 50 * 21-22 и тор-цовыми 28-29 х 21-22 см. Свод опирался на северо-западнующипцовую стену и был устроен таким образом, что каждая па-ра смежных трапециевидных кирпичей образовывала прямо-угольный блок, будучи обращенными вовнутрь то широкой, тоузкой торцевой стороной. А в помещении XXI свод сложен изобычного прямоугольного кирпича, где изредка использовалсятакже и трапециедальный (50 * 20 * 5 см) или треугольный. Взамковой же части в очень крупные швы между прямоуголь-ными кирпичами были вставлены куски кирпича колотого.

Купольные перекрытия использовались для перекрытия не-больших по размерам квадратных или, в редких случаях, круг-лых в плане помещений. Вообще купольное перекрытие — однаиз характерных черт зодчества Центральной Азии и ВосточногоТуркестана. В буддийских памятниках куполами перекрывалицеллы-святилища. Конструкции куполов весьма разнообразны.Грубо разделив все многообразие купольных конструкций набезтромповые и с введением тромпов в основание подкуполь-ного пояса, можно отметить архаический тип куполов, в кото-ром основание купола, покоясь непосредственно на опорныхстенах, конструктивно имеет диаметр больший, чем попереч-ник основания стен и основание купола впущено внутрь стен.Этот прием уменьшает вес купола в углах постройки.

На городище Кафыркала в помещении буддийской часовниконструкция купола утеряна. В двух остальных, также располо-женных на цитадели, в помещении 1 купол сохранился целиком,а в помещении 20 — частично. Конструкция куполов различна,что говорит о том, что даже в одновременных постройках зодчиеиспользовали различные приемы (Литвинский, Денисов, 1975).


При вскрытии буддийского храма на Калаи-Кафирниган впомещении 9 (размер 4,5-4,6 м) выявлены детали устройствакупола. К внешней дуге тромпа подходят горизонтально лежа-щие кирпичи. Они подвинуты к арке вплотную и примыкают кдуге, арки вышележащие нависают над нижележащими. Нарасстоянии 25 см от тромпа сохранился участок поверхностикупола. Она образует в основании дугу, концы которой примы-кают к тромпу, выходя за край полочки, а центр заглублен, от-ступая за плоскость полочки на 17-18 см. По высоте этот отре-зок свода имеет наклон 78°, кривизна же незначительная — прихорде в 72 см стрелка равна 3 см. Оболочка купола была кир-пичной, обмазанной четырехсантиметровым слоем штукатурки(Литвинский, 1980, с. 132).

Очень часто о наличии купола над помещением можно толькодогадываться по его квадратному плану и большой толщине стен,так как высота стен вскрываемых помещений не превышает ино-гда и полуметра. Так, при раскопках Хишттепа стены сохрани-лись неодинаково — от 60 см до 1,8 м высоты, однако М. М. Мул-локандов, раскопавший здание, а вслед за ним С. Хмельницкийнастаивают на наличии купольного перекрытия над центральнымзалом (Хмельницкий, 2000, с. 237), однако доказать или опроверг-нуть это предположение на основании имеющегося материала не-возможно. На городище Красная Речка купол, перекрывавшийцентральную целлу-святилище, обрушился внутрь. Купольное пе-рекрытие более чем вероятно и над святилищем первого храма вАк-Бешиме (Хмельницкий, 2000, с. 227; 232-233).

Введение тромпов было прогрессивным изменением в кон-струировании куполов, но старые приемы оказались настолькоживучи, что появляется переходная форма от безтромповых ктромповым куполам, объединяющая оба приема, когда диаметрбезтромпового купола неизбежно превышал пролет помещения,остались и на первой фазе существования куполов на тромпо-вом поясе. Эта черта характерна для куполов ряда раннесред-невековых памятников и прослеживается на акбешимском ку-поле. Переходные варианты известны так же и на Аджинатепа,например, в помещении 45, где многие небольшие квадратныепомещения, в том числе кельи монастырской части и целлыхрамовой половины, имевшие сторону от 3-4,5 м, были пере-крыты куполами. Так, в помещениях VII и VIII стены состояли


из трех рядов пахсовых блоков, венчаемых полочкой из трех-четырех рядов горизонтально положенного сырцового кирпича.В углах помещений располагались небольшие тромпы, состоя-щие из нескольких горизонтальных кирпичей, уложенных вцентре, на которые опирались три вписанные друг в другаарочки. По каждой из сторон такой тромп занимал 0,85 м. Науровне этих арок начиналась кладка свода горизонтальнымикольцами кирпича.

Арки

Наиболее распространенным видом проходов между помеще-ниями буддийских памятников являлся арочный проем. Понятияарки и свода в строительном деле являются разграниченными,однако специфика центральноазиатской архаической архитек-туры такова, что в некоторых случаях довольно трудно избратьодин из этих двух терминов: проемы иногда так узки и прореза-ны в таких толстых стенах, что превращаются в коридоры, при-чем перекрытие получает одновременно черты арки и свода. По-этому под понятием арок можно принять перекрытие проема, атакже ниши, где, по меньшей мере, один из торцов свода остает-ся открытым и видимым с фасада в отличие от свода, покры-вающего помещение и замкнутого с обоих торцов.

В зависимости от назначения помещения ширина арочныхпроходов колебалась примерно от 1 м до 1,6 м. С увеличениемпролета усложнялась и техника выкладки арки. Арки небольшо-го пролета и простых очертаний выкладывались без кружал, нодля арок с небольшой стрелой подъема кружала требовались.

В монастыре Аджинатепа наиболее крупными являлись аркипроходов двухчастных помещений, ведущие из вестибюля в цел-лу. Пролет арки ведущей из помещения XI в XII, был равен 1,85 мпри высоте пяты от пола 2,2 м. Арка имела клинчатую форму сзамком, выполненным из положенных «в елочку» кирпичей. Кир-пичами положенными плашмя, был выполнен обвод. Замок аркинаходится на уровне 3,5 м от пола (Аитвинский, Зеймаль, 1971).

Но самой большой была арка, перекрывавшая проход из по-мещения II в помещение I, от нее сохранились лишь несколькокирпичей у пят. Пролет был равен 2,2 м, высота пяты над полом3,35 м, реконструируемая высота замка арки — около 4,5 м; онаимела двойной обвод из плашмя положенных кирпичей.


Аналогично ползучим сводам существуют ползучие арки сразным уровнем пят. Они устраивались у торцевой стены, там,где проем прорезает оболочку свода, чтобы отрезки последнегосоставили меньший угол с нормалью кривой арки. Специфиче-ским является устройство угловых арочных проемов. Такойпроем связывает помещение VI/IX с помещением V. Ширинаего— 1,2 м, высота— 1,82 м, стрелка— 0,84 м. Арка «ползу-чая», резко ассиметричная: пята расположена внутри помеще-ния на 30 см ниже, чем врезанная в щипец. Замок арки, обра-зованный двумя кирпичами, положенными «в елочку», резкосдвинут к щипцу.

Техника кладки арок в древнем зодчестве Центральной Азииисключительно многообразна и располагает целым арсеналомхитроумных приемов, варьируя как методы кладки кирпича,так и очертания кривых. В технике кладки арок известны сле-дующие приемы:

1) кладка горизонтальными рядами с небольшим выносом,которая употребляется довольно широко, но всегда в со-четании с другими приемами (тип ложного свода, внут-ренняя поверхность округляется путем обтески);

2) кладка плашмя — кирпич облегает кривую арки не реб-ром, а постелью;

3) клинчатая кладка (основной прием);4) поперечные отрезки.

Неоштукатуренная кладка арок по фасаду выявляет конст-рукцию и одновременно выступает в качестве элемента архи-тектуры здания.

Кроме конструктивно предусмотренных арочных проемоввнутри сооружения, арки являлись прекрасным декоративнымэлементом, используемым на фасадной части здания. Скальнаячасть пещерно-наземного комплекса А в монастыре Каратепабыл вырыт в песчанике холма к западу от центрального двора.Входы в него шириной 1 м располагались в северо-западном июго-западном углах двора и были оформлены нитевиднымивырезами шириной более 2 м. Судя по оставшимся частям стен,можно предполагать, что ниши имели сводчатое завершение.

В северо-восточном углу комплекса Б, в северном и восточ-ном его коридорах, из стен выступают пилоны с арками, слу-жившие своеобразным украшением хода в глубь комплекса ипридающие коридорам парадный вид. В обоих случаях выяс-


лилось, что входные проемы, ведущие со двора в пещерныепомещения, находились в глубине больших ниш, которые вдревности завершались арками. Таким образом, устройствовходов в пещерные помещения в комплексе Б (как и комплексеА) на Каратепа в основных своих чертах напоминало фасад из-вестной пещеры Ломас Риши в Барабаре (Бихар), где входнойпроем так же помещен в глубине арочной ниши. На стенахвходных ниш сохранились участки, покрытые ганчевой штука-туркой со сплошной красной окраской. Пещерные входы ком-плекса Г и В (рис. 2; д) также были оформлены нитевидными сарочным завершением проемами, пристроенными из сырцовыхкирпичей к скальной поверхности стен.

Двери

Проходы жилых и парадных помещений, как правило, за-крывались дверными полотнищами, которые были снабженывыступающими вертикальными штырями: один из них встав-лялся в притолоку, другой в порог. Пороги имели различнуюконструкцию.

Так, например, вход в центральное помещение надземной по-стройки комплекса А на Каратепа был снабжен двумя деревян-ными дверьми, от переплетов которых сохранились пазы в стен-ках входного проема. Деревянные рамы дверных переплетов,судя по сохранившимся пазам, были вмазаны в стену, а основа-ния их опирались на каменные блоки порога (у наружной двери)и ряд жженых плоских кирпичных плиток (у внутренней двери)(Ставиский, 1964, с. 13). Подобные пороги имелись и в обводныхкоридорах этой постройки. В северном дворе комплекса Б былоткрыт проход, ведущий из двора наружу в восточном направ-лении. Этот проход шириной 80 см был снабжен деревяннойДверной коробкой и имел, «по всей видимости, запирающуюсяДверь» (Ставиский, 1975, с. 15).

На внутренних стенах главного входа Ак-Бешим 2 найденыпазы по три с каждой стороны, куда вставлялись столбы диа-метром до 20 см. Эти столбы могли служить как дополнитель-ными опорами перекрытия, так и для навешивания дверныхПолотнищ. Между внешним и внутренним обводным коридо-Ром храма из трех проходов относительно хорошо сохранилсяТолько восточный и западный, в пахсовых основаниях арок ко-


торых в аналогичном порядке открыты особые горизонтальныеквадратные в сечении (25 * 25 см) гнезда, по паре на каждойстороне прохода: две из них ближе к внутренней грани стены,две — к наружной. В них, вероятно, вкладывались балки длякрепления дверей (Зяблин, 1961).

Дверные проемы использовались не только в сырцовых зда-ниях Присутствие их отмечено в скальных помещениях Кара-тепа. Длинные сводчатые коридоры, окаймлявшие централь-ную целлу-святилище в комплексе А, открывались во двор дву-мя дверными проемами, которые были снабжены деревяннымидверьми (Ставиский, 1964, с. 16).

Деревянной дверью был снабжен и проход между «севернымайваном» и «северным двором» комплекса Б. На полу проходачетко прослежены отпечатки от лежавших здесь четырех жже-ных кирпичных плиток размером 33 * 30, 31 * 30, 33 * 31 и32 х 32 см, а на северном краю прохода, в его полу зачищено уг-лубление — след от деревянного порога, заходившего в глубькладок срезов дверного проема. При ширине проема в 0,75 мобщая длина порога составляла 1,33 м, ширина— 0,16-2 м, вполу в срезах этого дверного проема прослежены следы пазовкрепления дверной рамы (Ставиский, 1972, с. 80).

Двери подобной конструкции использовали очень широко, иесли между внутренними помещениями проемы могли завеши-ваться пологом, то внешние дверные проемы практически лю-бого памятника несут следы данной конструкции.

Судя по следам, оставшимся на щеках некоторых проходов,двери имели косяки.

Пороги проемов, снабженных дверьми, были деревянными.Сохранившийся почти полностью обгоревший порог буддий-ского святилища из Кафыр-калы представлял собой цельнуюплаху длиной около 1,8 м, шириной 0,30 м, толщиной 0,12 м,концы которой заглублены в щеки прохода. Порог был врыт вземлю на 8 см, т. е. примерно на 2/з толщины плахи. Конец его,вставленный в западную щеку прохода, оформлен в виде усту-па, возвышающегося над верхней плоскостью на 9 см. Рядом сэтим уступом было круглое цилиндрическое гнездо для штыря(оси полотнища двери) диаметром 10 см, глубиной 2,2 см (Лит-винский, Денисов, 1975).


В первом Ак-Бешимском храме в проеме центрального входанекогда находилась массивная деревянная дверь, от которойсохранился деревянный порог на булыжной вымостке и не-большие каменные подпятники из булыжников, носящие следысработанности.

Пороги не обязательно были только деревянными. В процессераскопок встречено несколько других — отличных их конструк-ций. Порог у входа в наземное помещение во дворе Б представ-ляла собой жженая кирпичная плитка 33 * 33 * 10 см (Стави-ский, 1972, с. 80).

Отделка интерьеров

Штукатурка. Внутренние и внешние стены зданий штукату-рились обычно глино-саманным раствором, хотя пахса могла безущерба оставаться открытой. Штукатурка периодически поднов-лялась. Толщина саманной штукатурки в Аджинатепа в результа-те многократного покрытия достигала 10-15 см (Литвинский,Зеймаль, 1971, с. 34). В монастыре Каратепа в пещерной частикомплекса Б хорошо прослеживается глинистая коричневая об-мазка с затиркой, покрывавшая песчаниковую породу, поверхкоторой была нанесена белая ганчевая штукатурка, а в пещер-ных помещениях комплекса А потолки и стены сохранили остат-ки ганчевой обмазки (Ставиский, 1964, с. 18).

Жженый кирпич шел не в кладку стен, а на вымостку плоскихкровель, иногда полов. Изредка им облицовывались только осно-вания сырцовых стен. Он так же мог вводиться в подкладку уг-лов, в подмостку под брусом порога, в отмостку входа в святи-лище. Жженым кирпичом выстилались дорожки и небольшиекомнаты для омовений. Жженые кирпичные плитки использова-лись в кладке лестничных ступеней. В монастырском здании наГяур-кале (Старый Мерв) жженый кирпич размерами 37-40 х 37-40 х 9-11 см широко использовался для выкладки полов, возве-дения фундаментов под сырцовые стены, обкладки суфы и нишв помещениях, связанных с храмовой частью и святилищем.

Со времени Канишки жженый кирпич иногда используетсяво внешних облицовках (ступы Тепе-Рустам в Балхе, Зурмала вТермезе). Отдельно следует остановиться на подземной келье вбуддийском комплексе А-1 на Айртаме, которая целиком былаПостроена из жженого кирпича на известковом растворе. Для


разных видов конструктивных кладок здесь были изготовленыкирпичи особых типов. Стены кельи и ступени, ведущие к ней,сверху лестницы выложены квадратным кирпичом (35 * 35 * 5-5,5 см); свод перекрытия был выведен из клиновидного кирпича(37 х 30-19 х 5,5 см); стенные нишки выложены особыми ле-кальными кирпичами (59 х 45 х 4,5 см), с криволинейным выре-зом одной из сторон, которые, смыкаясь, формируют овальнуюарочку; в своде лестничной клетки использованы аналогичные,но более крупные, кирпичи (68 * 36 х 5 см). Для обжига всехэтих кирпичей в западной части Айртама был устроен хумданпрямоугольной формы (5,5 х 3,5 м) с сырцовыми стенками.

Фигурный жженый кирпич применялся для отделки фасадов.Черепицы. Оформление края крыш фигурными черепицами-

антефиксами было заимствовано из архитектуры Греции и вранних вариантах, как, например, в Ай-Ханум, крупные анте-фиксы целиком повторяют традиционный греческий тип исвязаны с системой черепичного покрытия кровли. В болеепоздних кушанских памятниках долины Сурхана они превра-щаются в своеобразно воспринятую декоративную деталь крае-вого украшения плоских кровель. Щитки их невелики по раз-мерам и оформлены оттиснутыми до обжига «варваризованны-ми» по рисунку пальметтами разных вариантов (Пугаченкова,1966, с. 136).

В буддийской кумирне в Мерве черепицы дают особо обиль-ные находки (сотни фрагментов). Размеры выпуклых— «поло-винных» составляют в диаметре 18 см при сантиметровой тол-щине стенок; а «четвертные» с тем же сечением имеют длинухорды 22 см. Мервские черепицы достигают в длину 40 см.

По кругу, закрывавшему конец балки и охваченному по кон-туру извилистой линией, оттиснуты устрашающие антропоморф-ные морды (Пугаченкова, 1953). Установлено, что мастер распо-лагал несколькими штампами для оттиска морд, различными поразмерам и по чертам лица, но вполне сохраняющими общуюкомпозицию изображения. Треугольники-капельники оформленыотвлеченным орнаментом: извилистыми линиями, следующимиконтуру треугольника, и посередине трехлепестковой фигурой настерженьке. Весь материал находит прямые аналогии в искусст-ве Дальнего Востока. Тип желобчатых черепиц, укладывавшихсявнакладку, друг на друга, оформленных по краю круглыми и тре-


угольными завершениями, обычен в архитектуре Китая и Монго-дии, где с некоторыми видоизменениями бытовал начиная с эпо-хи Хань. Такие крыши по традиции издревле сооружались ки-тайцами и на зданиях, воздвигнутых вне своей родины.

В процессе изучения буддийских памятников ЦентральнойАзии нельзя не отметить высокого уровня профессиональногомастерства их создателей, того, как умело они использовалиопыт индийских проектировщиков в разработке буддийскихмонастырей и ступа, сочетая его с традиционными взглядамина организацию храмовых пространств и достижениями цен-тральноазиатских строителей, проявившимися в использова-нии таких местных материалов, как пахса и сырец при возве-дении сводов, куполов, пандусов и т. д. Древние конструкциидоступны наблюдению почти повсюду и дают благодарный иобильный материал для изучения. Конструкция выступает не-посредственно источником образного воздействия на зрителя.Значительность и монументальность древних храмов достига-лась не только посредством декоративного искусства, но вбольшей мере применением различных подчеркивающих на-значение здания конструкций. Техника центральноазиатскогозодчества представляет значительный интерес и сама по себе,и в общей историко-культурной связи.


Бернштам, 1943 — Бернштам А. Н. Строительные приемы древнихзодчих. Труды Киргизского филиала Академии наук СССР. Фрунзе,1943. Т. 1.

Болелов, 1998— Болелов С. Б. Крепость Аяз-кала 3 в Правобереж-ном Хорезме // Приаралье в древности и средневековье. М., 1998.

Булатова, 1972 — Булатова В. А. Древняя Кува. Ташкент, 1972.Вязьмитина, 1945 — Вязъмитина М. И. Раскопки на городище

Айртам // Труды АН Уз ССР, серия 1, Термезская археологическаяэкспедиция, т. II. Ташкент, 1945.

Воронина, 1953— Воронина В. Древняя строительная техникаСредней Азии // Архитектурное наследство. № 3. М., 1953.

Гертман, 1991 — Гертман А. Н. Сырцовый кирпич Капараса и Ел-хараса // Древности Южного Хорезма. Труды ХАЭЭ, т. XVI. М., 1991.

Зяблин, 1961 — Зяблин А. П. Второй буддийский храм Ак-Бе-шимского городища. Фрунзе, 1961.

Кызласов, 1959 — Кызласов А. Р. Археологические исследования нагородище Ак-Бешим в 1953-1954 гг. // Труды Киргизской археолого-этнографической экспедиции. Фрунзе. Т II, М., 1959.


Литвинский, 1980 — Аитвинский Б. А. Калаи Кафирниган (раскоп-ки 1975 г.) // Археологические работы в Таджикистане. Душанбе. XV,Душанбе, 1980.

Литвинский, Зеймаль, 1971 — Литвинский Б. А., Зеймалъ Т. И.Аджина-тепа. М., 1971.

Литвинский, Денисов, 1975 — Аитвинский Б. А., Денисов Е. П. Буд-дийская часовня на Кафыр-кале // APT № 10. М., 1975.

Пугаченкова, 1 9 5 3 — Пугаченкова Г. А. Буддийская кумирня вМерве // Краткие сообщения ИИМК № 5. М.-Л., 1953.

Пугаченкова, 1966 — Пугаченкова Г. А. Халчаян. Ташкент, 1966.Пугаченкова, 1967— Пугаченкова Г. А. Две ступа на юге Узбеки-

стана // СА, № 3 , 1967.Ставиский, 1964— Ставиский Б. Я. Основные итоги раскопок на

Кара-тепе в 1961-1962 гг. // Кара-тепе— буддийский пещерный мо-настырь в Старом Термезе. М., 1964.

Ставиский, 1972 — Ставиский Б. Я. Работы на Кара-тепе в 1970-1971 гг. // Буддийский культовый центр Кара-тепе в Старом Термезе.М., 1971.

Ставиский, 1982 — Ставиский Б. Я. Основные итоги изучения Ка-ра-тепе // Буддийские памятники в Старом Термезе. М., 1982.

Ставиский, Сергеева, 1975— Ставиский Б. Я., Сергеева А. К. Рас-копки комплекса «Б» в 1972-1973 гг. // Новые находки на Кара-тепе вСтаром Термезе. М., 1975.

Тургунов, 1 9 7 3 — Тургунов Б. А. К изучению Айртама. Ташкент,1973.

Хмельницкий, 2000 — Хмельницкий С. Между кушанами и арабами.Архитектура Средней Азии V-VII вв. Берлин-Рига, 2000.

Список иллюстраций

Рис. 1. а) обмазки полов в помещении; б) Кара-тепе. Комплекс «А» поБ. Я. Ставискому; в) «цепная»» кирпичная кладка стены по В. Ворониной;г) второй вариант кирпичной кладки стены по В. Ворониной; д) вариантпахсовой стены с кирпичной верхней частью по Л. Г. Зяблину; е) конст-рукция стен Аджинатепа по Б. А. Литвинскому и Т. И. Зеймаль; ж) ком-бинированная кладка по В. Ворониной.

Рис. 2. а) схема перекрытий типа чорхона или рузан по Б. Я. Стави-скому; б) Кара-тепе. Айван во дворе комплекса «Б» по Б. Я. Ставискому;в) распределение нагрузки в сводах по В. Ворониной; г) «ползучий» сводна Аджинатепа по Б. А. Литвинскому и Т. И. Зеймаль; д) арки передвходами в пещеры Кара-тепе по Б. Я. Ставискому.

Строительная техника и материалы. 55


• • • * >

б)

Ж)

Puc. 7


щщшщ

Рис. 2

Керамика эпохи Великих Кушаниа территории Бактрии

по материалам Кампыртепа(конед I — первая половина II в. и. э.).

Традиции и инновации*

С Б . Болелов(Государственный музей Востока, Москва)

Городище Кампыртепа, расположенное на первой надпой-менной террасе правого берега Амударьи, в 30 км к западу отТермеза, является одним из самых интересных памятников ку-шанского времени на территории Бактрии. Учитывая исключи-тельную важность городища для понимания многих проблем ис-тории и культуры Древней Бактрии, отдел истории искусстваНИИ искусствознания Академии художеств Республики Узбеки-стан в 1999 году принял решение о создании самостоятельнойТохаристанской экспедиции, основным объектом исследованиякоторой в последующие несколько лет стал этот памятник. Рас-копки Кампыртепа проводятся под общим руководством акаде-мика АН Республики Узбекистан Э. В. Ртвеладзе (Ртвеладзе,2000, с. 3-4; он же, 2001, с. 3-12). С 2000 года в этих работахпринимает участие Среднеазиатская Археологическая экспеди-ция Государственного Музея Востока (Москва).

Одним из основных объектов исследования отряда ГМВ ста-ла жилая застройка «нижнего города». За три полевых сезона,проведенных на Кампыртепа, почти полностью раскопан жи-лой квартал в северной части городища — квартал «А».

Датировка жилого комплекса, раскопанного на Кампыртепа,не вызывает сомнения. В культурных слоях на полу так же, как ив заполнении помещений найдены только монеты Вимы Кадфизаи Канишки I. В квартале «А» монета Вимы Кадфиза была найденав слоях мусора под стеной жилого блока, в котором на уровне по-ла были обнаружены 5 монет Канишки. Таким образом, период

* Статья подготовлена при поддержке РГНФ (проект №05-01-01149).

58 С. Б. Болелов

функционирования жилого комплекса, а, следовательно, и дати-ровка всех находок ограничивается периодом царствования Ка-нишки I — первая половина II в. н. э., а строительство кварталаначалось не ранее периода правления Вимы Кадфиза (Sims-Williams, Cribb, 1996, p. 106; Cribb, 1999, p. 188; Кошеленко,2000, с. 344-345; Горин, 2002, с. 67-77; Ртвеладзе, Горин, 2003,с. 157-167). Это же в полной мере относится и к керамике.

Следует подчеркнуть, что, пожалуй, впервые в кушанскойархеологии выявлен весьма представительный керамическийкомплекс, имеющий четкие временные границы, который и по-служил основой этой публикации.

При проведении классификации керамики учитывались всебез исключения фрагменты, дающие представление о формесосуда. Вся посуда по своему функциональному назначениюподразделяется на три группы: кухонная, хозяйственная и сто-ловая. По параметрическим и морфологическим признакам вкаждой группе выделялись формы сосудов, которые в своюочередь по совокупности морфологических признаков подраз-делялись на типы и варианты1.

Учитывая узкую датировку керамического комплекса Кам-пыр-тепе, кажется целесообразным провести сравнение его сдругими датированными комплексами, относящимися к вели-кокушанскому периоду. В результате этого анализа представ-ляется возможным выявить керамические формы, наиболеешироко распространенные в это время, а также определитьспецифические черты и декоративные приемы, характери-зующие посуду этого периода.

Группа кухонной керамики самая малочисленная в ком-плексе, не более 4% от общего количества. Она включает в себяплоскодонные котлы с шаровидным туловом и утолщеннымпрямым верхним краем, загнутым внутрь (рис. 1; 1-3), горшкис выделенной шейкой и сравнительно крутыми плечиками, вбольшей или меньшей степени отогнутым наружу верхним кра-ем (рис. 1; 10-15). У большинства сосудов переход от шейки кплечикам подчеркнут уступом или валиком (рис. 1; 10, 11, 13,14). Открытые формы в комплексе немногочисленны. Сосудой,которые можно было квалифицировать как миски или чаши,изготовленные от руки, не найдено вовсе. С некоторыми ого-ворками к группе хозяйственной керамики можно отнести жа-

Керамика Великих Кушан в Бактрии... 59

ровни (рис.1; 4). Все сосуды сформованы из глины с обильнымипримесями песка, мелкотолченого шамота и дресвы вручную, споследующей подправкой на гончарном круге.

Также к группе хозяйственной керамики можно отнести от-дельные типы крышек. Это плоские диски без ручки или с ко-нической ручкой-упором диаметром 25-30 см. На ручках дообжига были сделаны углубления для пальцев (рис.1; 9). Неко-торые крышки по внешней поверхности были украшены пун-сонным орнаментом (округлые вдавления полой палочкой, сде-ланные до обжига), которые, как можно предполагать по от-дельным фрагментам, образовывали композицию «крест в кру-ге» (рис. 1; 8). Крышки этого типа сформованы от руки, безподправки на круге, из глины с обильными примесями. От-дельные экземпляры были покрыты светлым жидким ангобомобмазкой, таким же, каким обмазывались кухонные горшки.На некоторых крышках, впрочем, так же, как и на горшках,отмечены следы копоти.

Кухонная керамика Кампыртепа, в общем, традиционна дляБактрии кушано-юэджийского и великокушанского периодов.

Котлы с шаровидным туловом и небольшими конусовидны-ми налепами в верхней части тулова представлены в керамиче-ских комплексах Дальверзин-тепе (Пугаченкова, Ртвеладзе идр., 1978, с. 127, рис. 90, 20), Миризакул-тепе (Пидаев, 1978,табл. VI, 5) и Тепаи-Шах (Литвинский, Седов, 1983, табл. XVII).Подобные сосуды известны и в других областях Средней Азии.На Еркургане (Южный Согд) аналогичная форма датируетсярубежом н. э. (Исаметдинов, Сулейманов, 1984, с. 145, рис. 60;Сулейманов, 2000, с. 172). Следует заметить, что на всех пере-численных выше памятниках котлы со сферическим туловомсосуществуют с кухонными котлами с более или менее выделен-ной шейкой, которые были снабжены подковообразными пла-стинчатыми или витыми ручками. На Кампыртепа подобныхс°судов пока не найдено.

Обращает на себя внимание одна деталь внешнего убранст-ва котлов, а именно небольшие конусообразные налепы иливыступы, располагавшиеся симметрично на одной линии, чащевсего их было четыре. Можно предполагать, что генетическиэта деталь внешнего оформления кухонных сосудов восходит кРучкам упорам, которые повсеместно встречаются на кухон-

60 С. Б. Волглое

ных котлах более раннего времени. Однако на котлах кушан-ского времени они совершенно не функциональны. Возможна идругая трактовка этого элемента внешнего оформления сосу-дов; не исключено, что они имели символическое значение.

Еще в древнейших земледельческих цивилизациях ПереднейАзии и Междуречья существовали представления о том, чторазные виды продуктов имели свою мифологию, которая нахо-дила отражение в особенностях сосудов, в их форме орнамен-тации, месте в интерьере жилища или сакральной постройки.Так, форма некоторых сосудов, прежде всего с округлым илишаровидным туловом, устойчиво ассоциировалась с образомженщины (богини). Эти представления были достаточно уни-версальны и относились только к сосудам преимущественнодвух назначений — для жидкостей и для хранения припасов(Антонова, 1986, с. 38-46). Эта мифологическая традиция в тойили иной форме фиксируется на протяжении всего периодаразвития земледельческой цивилизации Центральной Азии.Еще в начале XX века в горных районах Таджикистана, где со-хранилось традиционное женское гончарство (например, доли-на Хуфа, в верховьях Пянджа), вся посуда делилась на «муж-скую» и «женскую». К «женским» относились приземистые сосу-ды с широким основанием, которые имели по три «шишеч-ки» — налепа с одной или с двух сторон, обозначавшиеся сло-вом бешак— женская грудь (Пещерева, 1959, с. 93). Представ-ления о том, что сосуд определенного назначения ассоциирует-ся с божеством женского рода и даже более широко с землей ивселенной, фиксируются и в индоиранской среде. В ведийскихтекстах довольно подробно описан процесс изготовления риту-ального сосуда для жертвоприношений — UKHA, который фор-мовался вручную ленточным способом, а на корпус сосуда кре-пились небольшие конусовидные налепы — «соски» (Кузьмина,1986, с. 176). Этот сосуд, как следует из текстов, отождествлял-ся с коровой, потому что «сосуд для жертвенного огня являетсяэтими мирами (в данном случае три сферы мироздания —С. Б.), а миры это корова» (Аитвинский, 1991, с. 70-72).

Как представляется, все приведенные выше параллели врядли случайны. Немаловажно, что налепы шишечки были толькона лепных сосудах, связанных с приготовлением пищи. Вполневероятно, что в кушано-бактийской среде в первые века н. э.


сохранялись реликты древнейших представлений о хозяйствен-ном сосуде как символе или атрибуте женского божества, свя-занного с землей и вселенной.

Форма кухонных горшков Кампыртепа также традиционнадля кушанских комплексов северной Бактрии (Кругликова, Пу-гаченкова, 1977, с. 31, рис. 24, 3, б)2. Следует отметить, что онисхожи не только по морфологическим, но и технологическимпризнакам. Так же как и на Кампыртепа, они, по всей видимо-сти, обжигались в горнах, о чем свидетельствует цвет и качествочерепка, и покрывались ангобом жидким ангобом-обмазкой бе-лого, серо-зеленого или розового цвета (Литвинский, Седов,1983, с. 143). Обращает на себя внимание еще и тот факт, чтоаналогичные по форме и технологическим признакам горшкинайдены в слоях кушанского времени на городище Дабиль-Курган (Пашхуртская котловина, в предгорьях Кугитанга), при-близительно в 70 км к северу от Кампыртепа. Разница состоитлишь в том, что на Дабиль-Кургане эти сосуды украшались про-стейшим орнаментом в виде насечек на плечиках и покрыва-лись коричневым или темно-коричневым ангобом3.

Значительно реже встречаются жаровни. Близкие по формесосуды найдены на Мирзакул-тепа, но у них отсутствуют ручкии имеются отверстия в днище, что и дает, собственно, основа-ние считать их жаровнями (Пидаев, 1978, табл. VI, 7, 8).

Группа хозяйственной керамики значительно более мно-гочисленна — чуть меньше 50% от общего количества. К ней от-несены все тарные сосуды, а также посуда, которая могла бытьиспользована в хозяйстве и, в том числе, сосуды для храненияи транспортировки пищи, воды и молочных продуктов. Онавключает в себя хумы, хумчи, широкогорлые двуручные сосу-ды, горшки и тагора.

Большая часть форм хозяйственной керамики Кампыртепашироко представлена в керамических комплексах первых вековн. э. на территории Бактрии (Пилипко, 1985, табл. III; Литвин-ский, Седов, 1983, табл. XVI; Пугаченкова, 1979, с. 76, рис. 13).

Хумы, найденные на Кампыртепа, имели обычную для этихсосудов форму— немного скругленное дно, овоидальное илиУсеченно-биконическое тулово, в большей или в меньшей сте-пени выделенную горловину, округлый или овальный в сечениивенчик с горизонтальными желобками и каннелюрами по


внешней поверхности. Все они были сформованы на гончарномкруге ленточным способом из хорошо промешанной глины спримесью песка и шамота. Черепок в изломе желтовато-крас-ного, красного или красно-лилового цвета. В отдельных случаяхс внешней стороны отмечен светлый ангоб-обмазка.

Хумчи в большинстве случаев повторяли форму хумов и от-личались от них лишь размерами. Среди тарной керамики вы-деляется немногочисленный, но весьма характерный тип хум-чей с двумя ручками на плечиках (рис. 2; 7). По линейным па-раметрам часть из них относится к хумам, а другая — к хум-чам. Характерным признаком этого типа, помимо ручек, явля-ется четко выделенная шейка и прямоугольный, почти квад-ратный в сечении венчик, с внешней стороны украшенный не-сколькими горизонтальными каннелюрами. Большая часть со-судов украшена прочерченным зигзагообразным орнаментомили вдавлениями. Орнаментальные зоны располагались всегдав верхней части тулова.

В керамическом комплексе из раскопок «нижнего города»Кампыртепа обращает на себя внимание полное отсутствие вкомплексе хумов и хумчей с пальцевыми вдавлениями повнешнему краю венчика, которые характерны для более ранне-го керамического комплекса, например, последнего периодаобживания цитадели городища. Аналогичная ситуация отмече-на и на Дальверзин-тепе ЩТ-2), где хумы с вдавлениями най-дены только в нижних культурных слоях, датирующихся куша-но-юэджийским периодом (Пугаченкова, Ртвеладзе и др., 1978,рис. 42). Хумы с вдавлениями по венчику известны в комплек-се Мирзакул-тепе (Пидаев, 1978, с. 93). На городище Мирзабек-кала, в северо-западной Бактрии, аналогичные сосуды обнару-жены в культурных слоях относящихся к раннему этапу кушан-ского периода (Пилипко, 1985, табл. XV, 63). Таким образом,можно предположить, что хумы с пальцевыми вдавлениями повенчику появляются в период предшествующий правлениюКанишки. В определенной степени они продолжают традициюдекоративного оформления крупных тарных сосудов эпохи эл-линизма (Lyonnet, 1997, р. 379, fig. 40). В первой половине II в.н. э., как это можно установить по материалам Кампыр-тепе,вдавления, как декоративный прием, на сосудах этого типауже не используются.


В группе хозяйственной керамики обращают на себя внима-ние хумчи с двумя петлевидными ручками на плечиках. Наличиедвух ручек у некоторых типов крупных горшковидных сосудовявляется характерной чертой керамического комплекса велико-кушанского периода (Пугаченкова, Ртвеладзе и др., 1978, с. 152,рис. 104; Кругликова, Пугаченкова, 1977, с. 24, 16; Литвинский,Седов, 1983, с. 221, табл. XIV, 6). Есть основания предполагать,что эта форма появляется только в начале II в. н. э. В более ран-них керамических комплексах такие сосуды, кажется, отсутст-вуют. Характерной их особенностью являются различные типыорнаментации (прочерченный зигзаг, разные виды вдавлений)на плечиках и горловине, что, в общем, необычно для тарной ке-рамики. Возможно, эта традиция появляется уже в раннеку-шанский период. Так, например, на Мирзакул-тепе встречаютсяхумчи, украшенные по горловине прочерченным волнистым ор-наментом и вдавлениями (Пидаев, 1978, с. 41).

Широкогорлые двуручные сосуды составляют 22,7% от обще-го количества керамики второй группы. Это высокие стройныесосуды, у которых соотношение максимального диаметра туло-ва к высоте составляет 1 : 1,5. Они имели узкое плоское дно,высокую, четко выделенную, широкую горловину в форме ци-линдра или усеченного конуса и прямоугольный в сечении вен-чик, снаружи украшенный несколькими горизонтальными кан-нелюрами (рис. 2; 6), Петлевидные или овальные ручки с не-сколькими вертикальными каннелюрами крепились на плечи-ках. Среди прочих выделяется сосуд, у которого горловина зна-чительно уже, по сравнению с остальными.

18,8% двуручных широко го рлых сосудов было орнаментиро-вано. Зигзагообразный прочерченный орнамент наносился наплечики, изредка на горловину под венчиком. Иногда он соче-тался с вдавлениями, которые располагались всегда ниже зиг-зага. На большинстве фрагментов на верхней части горловиныотмечена широкая полоса красной или красно-коричневойКраски, нанесенная поверх светлого ангоба.

Почти у всех сосудов были небольшие отверстия под венчи-ком, сделанные до обжига. Надо полагать, что они были функ-циональными и связаны напрямую с назначением сосуда.

Крупные широкогорлые сосуды с двумя ручками отличаются°т хумчей с двумя ручками в первую очередь очертаниями туло-


ва и толщиной стенок. В слоях кушанского времени на террито-рии Бактрии находки керамических форм с двумя ручками до-вольно часты (Пугаченкова, Ртвеладзе и др., 1978, с. 151-152;Ргвеладзе, 1983, с. 125-133; Пилипко, 1985, табл. VII). Они взначительной степени близки «крупным кувшинам с двумя руч-ками», которые известны в керамических комплексах МаргианыI — нач. III вв. н. э. (Филанович, 1974, с. 83-84; Древнейшие го-сударства..., 1985, с. 384). Особенно это касается сосудов с гор-ловиной в форме усеченного конуса и, в большей степени, сосу-да со сравнительно узкой горловиной. Вместе с тем они отсутст-вуют среди керамики парфянского и позднепарфянского вре-мени на территории Парфиены (Пилипко, 1977, с. 53-54; он же,1990, с. 113-164; он же, 1996, с. 65, табл. 41-42; он же, 2001,с. 300-311; Древнейшие государства..., 1985, с. 368-372). В со-седнем с Бактрией Согде такие сосуды встречаются редко и внебольшом количестве (Исаметдинов, Сулейманов, 1984, с. 150;Пугаченкова, 1989, с. 54; Кабанов, 1973, с. 65; Сулейманов,Ураков, 1977, с. 60). Более широкое распространение их в этомрегионе отмечается позднее, а именно в III—IV вв. н. э. (Пугачен-кова, Беляева, 1987, с. 82-85, рис. 10, 11). Таким образом, ареалраспространения крупных двуручных сосудов в период ВеликихКушан ограничивается территорией Бактрии, включая ее севе-ро-западную часть, и Маргианой. Следует заметить, что в пре-дыдущий период подобные сосуды встречаются на этой терри-тории не так часто4. В кушано-юэджийских керамических ком-плексах, безусловно, преобладают кувшины с одной ручкой (Пу-гаченкова, Ртвеладзе и др., 1978, рис. 101; Мандельштам, 1966,табл. XVI, его же: 1975, с. 157, табл. VIII, 9; Литвинский, Седов,1984, с. 71, табл. VII).

Учитывая эти факты, есть основания предполагать, что круп-ные широкогорлые сосуды с двумя ручками появляются и полу-чают широкое распространение на территории Бактрии не ра-нее конца I — начала II в. н. э. Об этом свидетельствуют мате-риалы из раскопок на других памятниках (Marshall, 1951,pi. 123, 81; Кругликова, Пугаченкова, 1977, с. 96, рис. 97; с. 26,рис. 21). Различные типы кувшинов и горшков с двумя ручкамипродолжают широко использоваться и позднее (Седов, 1987,с. 117-124). Характерной особенностью сосудов из Кампыртепаявляется то, что во всех случаях ручки располагались на плечи-

Керамика Великих Кушан в Бактрии... 65_

ках сосудов, тогда как в более поздних комплексах ручка, чащевсего, верхним концом крепилась к горловине сосуда, а ниж-ним — к плечикам (Пидаев, 1978, с. 143; он же, 1990, с. 55,рис. 2; Сычева, 1975, с. 93; Седов, 1987, с. 55, с. 177; табл. XV).Возможно, что это было связано с керамической традицией от-дельного памятника или одного небольшого региона. В то жевремя нельзя исключать и того, что разное положение ручек натулове сосуда является хронологическим различием.

Некоторые крупные двуручные сосуды с полным основаниемможно назвать амфоровидными (Литвинский, Седов, 1983,с. 220, табл. XV, 16\. Особенно широко схожие формы распро-страняются в позднекушанский и посткушанский периоды. Рез-кое увеличение их количества считается характерной особенно-стью кушано-сасанидского археологического комплекса Север-ной Бактрии (Седов, 1987, с. 151). Вопрос о происхождении этихсосудов уже поднимался в специальной литературе. Н. С. Сыче-ва связывала их распространение на территории Бактрии срасширением контактов между Кушанским царством и север-ным Причерноморьем в римское время, усматривая прямуюсвязь между красноангобированными кувшинами с двумя руч-ками из Кара-тепе и небольшими двуручными амфорами север-ного Причерноморья (Сычева, 1975, с. 142). Безусловно, нельзянедооценивать значение этих связей, причем не только с При-черноморьем, но и с римскими провинциями Малой Азии (Ста-виский, 1964, с. 180; он же, 1977, с. 172; Пугаченкова, 1973,с 128; она же, 1977, с. 183-185; Ртвеладзе, 1999, с. 59-72). Вме-сте с тем сосуды с двумя ручками, и в том числе амфоры, хоро-шо известны на территории Закавказья в эллинистическое иримское время (Древнейшие государства..., 1985, с. 141, 147,148, 149). Кроме того, амфоры и амфоровидные сосуды в эпохуэллинизма были известны на территории собственно Бактрии.При этом наряду с классическими греческими амфорами (Rapin,1992, pi. 70) встречаются широкогорлые кувшины, у которыхручки крепились в нижней части горловины или на плечиках(Gardin, 1970, fig. 23, fig. 40). Тот факт, что сосуды с двумя руч-ками почти отсутствуют в керамических комплексах кушано-Фэджийского времени, не дает оснований считать их появлениев конце I — начале II вв. н. э. продолжением традиций преды-дущего периода. Впрочем, нельзя полностью отрицать и воз-


можность их возрождения в результате какого-то импульса из-вне. Кроме того, следует учитывать и традиционные культурныесвязи северной Бактрии с Маргианой, где крупные кувшины сдвумя ручками И-Ш вв. продолжают линию развития формпредшествующего периода (Филанович, 1974, с. 85).

Горшки составляют 20% от общего количества посуды 2 груп-пы. Это различные по размерам плоскодонные сосуды с шаро-видным туловом и двумя ручками. Венчик и горловина не выде-лены. Слегка утолщенный верхний край сосуда в большей или вменьшей степени вогнут и скошен внутрь. С внешней стороныон украшался несколькими горизонтальными каннелюрами(рис. 2; 5). Большинство сосудов — 57,9% — украшено орнамен-том с внешней стороны. Орнаментальные пояса в виде однойили двух зигзагообразных прочерченных линий покрываливерхнюю или центральную часть тулова. На верхнюю часть со-суда с внешней, а иногда и с внутренней стороны, поверх свет-лого ангоба-обмазки наносилась широкая полоса красного иликрасно-коричневого цвета.

Горшки с шаровидным туловом и двумя ручками сравнитель-но редко встречаются на территории северной Бактрии. От-дельные фрагменты их найдены на Дальверзин-тепе (Пугачен-кова, Ртвеладзе и др., 1978, с. 71), в культурных слоях 5-гостроительного горизонта Мирзабек-калы (Пилипко, 1985, с. 131,табл. XV, 70), в четвертом культурном слое на цитадели древнегоТермеза (Козловский, Некрасова, 1976, с. 33-34, рис. 3, 21), нагородище Зар-тепе (Завьялов, Осипов, 1976, рис. 2), а также наповерхности городища Джандавлят-тепе в бассейне Шерабадда-рьи (Пидаев, 1974, рис. 1, 6). Отдельные находки похожих сосу-дов отмечены на территории южной Бактрии (Lyonnet, 1997,р. 402, fig. 63, 4). Небольшие серо-глиняные горшки с шаровид-ным туловом найдены на Мизакул-тепе (датируются не позднееконца I в. н. э). В этом же слое обнаружен крупный красногли-няный горшок аналогичной формы с двумя симметричнымиручками (Пидаев, 1978, табл. IV, 22, 23; табл. VI, 3). Ареал рас-пространения этих сосудов ограничивается низовьями Сурхан-дарьи, долиной Шерабаддарьи и районами северо-западнойБактрии. В кушанских комплексах северо-восточной Бактрииподобные формы отсутствуют вовсе.


В сопредельных с Бактрией областях аналогичные сосудывстречаются редко. Можно отметить единичные находки не-больших горшков с шаровидным туловом в Маргиане, но здесьони имеют совершенно другую профилировку верхнего края(Филанович, 1974, с. 83, рис. 22). Более близкой аналогией яв-ляется фрагмент горшка с шаровидным туловом из развалиндревней крепостной стены Афрасиаба, который в комплекседатируется III—I вв. до н. э. (Кабанов, 1973, рис. 12).

Таким образом, есть основания считать горшки, найденныена Кампыртепа, формой, характерной для отдельного регионасеверной Бактрии в первой половине II в. н. э., а именно, доли-на Шерабаддарьи и район Термеза. В культурных слоях болеепозднего времени подобные сосуды пока не найдены. Появля-ются они, по всей видимости, на рубеже нашей эры, о чем сви-детельствуют находки серо-глиняных горшков со сферическимтуловом на Мирзакул-тепе. Их прототипом могли быть неболь-шие толстостенные сосуды без шейки с украшенным каннелю-рами, вогнутым верхним краем, отдельные фрагменты которыхбыли найдены на Ай-Ханум (Rapin, 1992, pi. 71, 60, 62), непозднее конца II в. до н. э., а также более поздние по временикруглодонные бронзовые сосуды, представленные в археологи-ческом комплексе Беграм III (Ghirschman, 1946, pi. XLV).

Тагора являются ведущей формой в группе хозяйственной ке-рамики — 37,4% от общего количества. Все сосуды изготовленына гончарном круге из глины хорошего качества с незначитель-ными примесями песка и хорошо измельченного шамота. В не-которых случаях отмечены незначительные примеси слюды. Убольшинства сосудов стенки плавно расширяются от дна к устьюи заканчиваются массивным подтреугольным в сечении профи-лированным горизонтальными каннелюрами венчиком. Высотасосуда относится к максимальному диаметру (устья), как 1 : 2-2,5(рис. 2; 8-Щ. Среди них выделяются более крупные тагора сДиаметром устья 45-55 см, которые имели массивный, подчеты-Рехугольный в сечении венчик и две вертикально прикрепленныепетлевидные ручки (рис. 2; 70). Следует заметить, что только та-гора этого типа украшались прочерченным зигзагообразным ор-наментом под венчиком с внешней стороны.

По всей видимости, профилировку внешней поверхностивенчика горизонтальными каннелюрами следует считать одним

68 С. Б. Волглое

из наиболее характерных признаков тагора конца I — началаII вв. н. э. Во всяком случае, тагора, аналогичные кампыртепин-ским, встречаются в синхронных керамических комплексах натерритории Северной Бактрии повсеместно (Пугаченкова, Ртве-ладзе и др., 1978, рис. 101; Литвинский, Седов, 1983, табл. XIV;9-13; Кругликова, Пугаченкова, 1977, рис. 21). Вместе с тем, вболее ранних керамических комплексах рубежа — первой поло-вины I в. н. э. венчики тагора в большинстве случаев не профи-лировались, о чем красноречиво свидетельствуют материалы изкультурных слоев кушано-юэджийского периода на цитаделиКампыртепа.

Столовая посуда самая многочисленная и разнообразнаягруппа керамики в комплексе из раскопок «нижнего города» —более 50% от общего количества. Она включает в себя столовыемиски, чаши, кубки, бокалы, кувшины, тонкостенные горшки счетко выделенной горловиной. Вся керамика сформована нагончарном круге быстрого вращения из хорошо промешанной иотмученной глины с незначительными примесями мелкого пес-ка. Черепок плотный, в изломе желтого, светло-коричневогоили розового цвета.

Столовые миски имели плоский не выделенный, в некоторыхслучаях вогнутый поддон, полусферический резервуар и плавноотогнутый наружу венчик. Все сосуды этого типа с внутреннейстороны покрыты плотным красным ангобом и большинство изних — 86% — также с внутренней стороны украшено зигзагооб-разным орнаментом. Подобные сосуды широко были распро-странены на всей территории Бактрии (Пугаченкова, 1966, с. 67,рис. 40; с. 93, рис. 60; Пугаченкова, Ргвеладзе и др., 1978, с. 151,рис. 103; Литвинский, Седов, 1983, табл. XIV; Пидаев, 1984,с. 119, рис. 4). По мнению Ш. Р. Пидаева, который называет ихстоловыми тагора, они получают широкое распространение впервые века н. э. Тогда же формируется четкий тип сосуда (Пи-даев, 1989, с. 49). Близкие по типу формы известны для этоговремени и в других областях Средней Азии (Рутковская, 1962,с. 85; Филанович, 1974, с. 84, рис. 23; Исаметдинов, Сулейманов,1984, с. 144, 17-22; Пугаченкова, Беляева, 1987, с. 83, 7, 14).

Чаши, пожалуй, самая многочисленная и разнообразнаяформа в комплексе. Максимальный диаметр сосуда относится кего высоте как 2 : 1 , или 2,5 : 1. Наиболее часто встречаются


глубокие полусферические чаши на дисковидном, иногда чутьвогнутом поддоне с плавно загнутым внутрь, в большей или вменьшей степени утолщенным верхним краем (рис. 3, 1-6).Среди чаш этого типа резко выделяется один сосуд, который посвоим размерам вполне сопоставим с крупными тагора, однакопо морфологическим признакам, а также по соотношению па-раметров, он отнесен к чашам (рис. 3, 6). Почти у всех сосудовпо внешней стороне верхнего края были четко выраженныежелобки и широкая полоса бурого или красного ангоба поверхсветлого.

Чаши с утолщенным верхним краем, загнутым вверх, повсей видимости, были характерны именно для 1-Й вв. н. э. (Тур-гунов, 1973, с. 71, рис. 16, I, 4, 9; Пидаев, 1978, табл. И; Пуга-ченкова, Ртвеладзе и др., 1978, с. 151, рис. 103; Литвинский,Седов, 1983, табл. XIII, 10, И, 14; Пугаченкова, 1984, с. 101,рис. 12). Во всяком случае, в более поздний период их вид не-сколько изменяется (Пидаев, 1978, с. 132, табл. X), а для позд-некушанского и кушано-сасанидского периода чаши с утол-щенным вогнутым краем вообще не известны (Седов, 1987,табл. XXIII; Аннаев, 1988, табл. XlVa).

Как представляется в настоящее время, эти сосуды генети-чески связаны с полусферическими чашами, которые широкопредставлены в керамических комплексах греко-бактрийскоговремени (Пидаев, 1984, с. 116, рис. 2, 79-22; Ртвеладзе, Боле-лов, 2000, с. 103, рис. 1, 21, 26\.

Кроме того, в комплексе представлены сравнительно круп-ные тонкостенные чаши с плавным перегибом стенок в цен-тральной части. Они имели слабо выраженный, иногда немногоутолщенный венчик и один или несколько горизонтальных же-лобков под ним с внешней стороны, а также небольшой округ-лый выступ изнутри. Чаши этого типа частично были покрытыдвухсторонним плотным ангобом красного или коричневогоЦвета (рис. 3; 7-13). Безусловно, этот тип открытых сосудов ге-нетически связан с тонкостенными чашами на дисковидномподдоне с плавным перегибом стенок в центральной части, ко-торые являются одной из наиболее характерных форм кушано-юэджийского керамического комплекса, почти половина кото-рых была серо-глиняными (Пидаев, 1991, с. 89-91). Ранние ча-ши этого типа довольно часто украшались горизонтальным по-


лосчатым лощением или отдельными штампами в нижней час-ти резервуара с внутренней стороны. В комплексе керамики израскопок «нижнего города» серо-глиняные чаши этого типа, также, как и орнаментированные, отсутствуют.

В небольшом количестве найдены чаши с усеченно-кониче-ским резервуаром на дисковидном поддоне, с прямыми, пологорасходящимися стенками и подтреугольным в сечении, немно-го нависающим венчиком, который в отдельных случаях при-обретает вид клювовидного (рис. 3; J4-i6). По морфологиче-ским признакам эти сосуды вполне сопоставимы с «рыбнымиблюдами» эпохи эллинизма. По всей видимости, присутствие ихв комплексе середины II в. н. э. можно рассматривать как дли-тельное сохранение традиционной керамической формы.

Еще одним типом чаш являются сравнительно небольшиесосуды с полусферическим туловом и почти округлым дном.Все они имели прямой или немного вогнутый верхний край(рис.3; 17-20). Они были покрыты плотным, двухстороннимкрасным или коричневым ангобом.

На последнем типе чаш, которые довольно широко были рас-пространены на территории Северной Бактрии именно в концеI — начале II вв. н. э., следует остановиться несколько подроб-ней. По морфологическим и параметрическим признакам, ос-новными в данном случае следует считать форму тулова иочертания нижней части сосуда, указанные чаши обнаружи-вают определенное сходство с полусферическими круглодон-ными чашами с двумя желобками по верхнему краю и двумяудлиненными налепами, происхождение которых связывается с«мегарскими чашами». Эта форма достаточно широко пред-ставлена в комплексе Афрасиаб II (Ш-П вв. до н. э.) (Шишкина,1974, с. 44-45; она же, 1975, с. 66). Однако в большей степениона характерна для столичной области Согда, а в эллинистиче-ских комплексах на территории Северной Бактрии практиче-ски не встречается (Ртвеладзе, Болелов, 2000, с. 99-104), за ис-ключением керамического комплекса Ай-Ханум второго итретьего этапа, что объясняется прочными связями греческихколонистов с «прародиной» (Лионе, 2000, 75-80). При этом дляраннекушанского времени они совершенно не характерны. Вэтот период открытые формы имеют пропорциональные полу-сферические очертания тулова и более или менее выделенный


плоский поддон (Пидаев, 1976, 68-75; Пугаченкова, Ртвеладзеи др, 1978, с. 147, рис. 101; Кругликова, 2004, с. 495, рис. 9).Это обстоятельство не позволяет прямо связывать происхожде-ние круглодонных красноангобированных чаш Кампыртепа скерамической традицией эллинистического периода. Вполневозможно, что происхождение этой формы никак не связано страдициями предыдущего периода. Обращает на себя внима-ние в первую очередь округлое дно сосуда, совершенно неофор-мленный верхний край и иногда, подчас нарочитая, небреж-ность при формовке. Эти особенности дают некоторые основа-ния искать прототипы этой формы не среди глиняной посуды.Вполне вероятно, что образцами для этих чаш могли послужитьдеревянные сосуды.

Деревянная посуда характерна для скотоводческих культурсевера и северо-востока Центральной Азии (подробно об этомсм.: Литвинский, 1978, 66-70; Левина, 1996, с. 204; Болелов,Двуреченская, 2002, с. 141-142). Среди разнообразных формдеревянной утвари, найденной в основном в подкурганных за-хоронениях, встречены и полусферические круглодонные чаши(Литвинский, 1972, с. 42). Отсутствие деревянной посуды в куль-турных слоях в южных областях Средней Азии, возможно, объ-ясняется не тем, что деревянные сосуды здесь не использова-лись, а тем, что в силу почвенных и климатических условий онине сохранились. При раскопках Кампыртепа были полученыфакты, которые прямо и косвенно свидетельствуют о бытованииздесь деревянных сосудов. В 2000 году два фрагмента деревян-ных чаш были найдены в слоях мусора в пределах «военной ули-цы». Форму одной из них удалось частично восстановить. Этополусферическая миска (чаша?). Диаметр устья — 13 см, толщи-на стенок — 9 мм. Венчик заостренный, с внутренней сторонынебольшой уступ. Миска изготовлена методом поперечного точе-ния. Изнутри сосуд был покрыт красной краской, наружная по-верхность окрашена в черный цвет. Косвенным свидетельствомбытования на Кампыртепа деревянных сосудов являются много-численные находки небольших обойм, изготовленных из тонкойлистовой меди с заклепками или мелкими железными гвоздика-ми. В некоторых случаях внутри обоймы зафиксированы кусоч-ки почти полностью истлевшего дерева. С большой долей уве-ренности можно говорить о том, что эти обоймы были обкладкой


края деревянных чаш, к которым они крепились мелкими гвоз-дями. Если считать, что деревянная посуда является одним изкомпонентов археологического комплекса скотоводческих куль-тур севера и северо-востока Средней Азии, то можно допустить,что деревянные чаши, или их прототипы, попали на территориюСеверной Бактрии в результате инфильтрации групп скотовод-ческого населения на рубеже или в первые века н. э. Надо пола-гать, что в это же время или чуть позднее местные гончары на-чали производство керамических сосудов, которые подражалидеревянным образцам. Эти чаши, наряду с другими, можно счи-тать кочевническим компонентом кушанского археологическогокомплекса (об этом подробно см.: Массой, 1986, с. 258).

Кубки представлены немного меньшим количеством фраг-ментов, чем, например, чаши. Явно преобладают сосуды с ок-руглым цилиндроконическим резервуаром на сравнительно вы-соком, дисковидном или усеченно-коническом профилирован-ном поддоне с конической выемкой в нижней части (рис. 4; 7,8). Место перехода от конической части к цилиндрической под-черкивалось горизонтальными желобками и каннелюрами. Зна-чительно реже встречаются в комплексе сосуды со сравнительноневысоким округлым цилиндроконическим резервуаром на не-высокой полой ножке, центральная часть которой украшеначетко выраженной горизонтальной каннелюрой (рис. 4; 9). Всесосуды снаружи и изнутри покрыты плотным красным ангобом.

Цилиндроконические кубки на усеченно-коническом высо-ком поддоне находят себе многочисленные аналогии в керами-ческих комплексах северной Бактрии первых веков н. э. (Ман-дельштам, 1966, с. 92-95; его же: 1975, с. 110-111; Тургунов,1973, с. 69-74; Пидаев, 1978, с. 37; Пугаченкова, Ртвеладзе идр., 1978, с. 150-155; Литвинский, Седов, 1983, с. 138-139). Намногих памятниках они сосуществуют с бокалами5. То обстоя-тельство, что на Кампыртепа в керамическом комплексе сере-дины II в. н. э. отсутствуют бокалы, следует считать, по-види-мому, характерной особенностью комплекса в целом и, воз-можно, хронологическим индикатором.

Как показывают материалы исследования кушанских па-мятников Бактрии, цилиндроконические кубки с плавным пе-реходом от конической части к цилиндрической на высокомусеченно-коническом вогнутом или полом поддоне появляются


не ранее рубежа I-II вв. до н. э., то есть в кушано-юэджийскийпериод. По всей видимости, эта форма является результатомэволюции цилиндроконических кубков на кольцевом или дис-ковидном невысоком поддоне. На Кампыртепа ранние кубкипредставлены в комплексе керамики из гончарной мастерской(Ртвеладзе, Болелов, 2000, с. 100-101; Болелов, 2001, с. 18,рис. 5). Надо полагать, также не ранее начала I в. до н. э. появ-ляются бокалы с различным по форме туловом на высокойпрофилированной полой ножке. На Дальверзин-тепе, а также всеверо-западной Бактрии они представлены только в кушано-юэджийском комплексе (Пугаченкова, Ртвеладзе и др. 1978,с. 147, рис. 101; Пилипко, 1985, с. 80)6.

На протяжении I в. до н. э. — I в. н. э. на территории Бактриицилиндроконические кубки и бокалы сосуществуют как две са-мостоятельные формы, о чем, в частности, свидетельствуют ма-териалы Мирзакул-тепе (Пидаев, 1976, рис. 2, 3). По даннымраскопок Кампыртепа, бокалы исчезают здесь уже в самом кон-це I или в начале II вв. н. э., в то время как цилиндроконическиекубки с плавным переходом от конической части к цилиндриче-ской продолжают существовать и в этот период. Следует отме-тить, что бокалы полностью отсутствуют в позднекушанских ке-рамических комплексах (Пидаев, 1978, с. 131-132, табл. IX-X;Завьялов, Осипов, 1976, с. 54-57, рис. 2; Пилипко, 1976, с. 65-67, рис. 5, 6; Пугаченкова, Ргвеладзе и др., 1978, с. 157,рис. ПО). Если принять за основу материалы Кампыртепа и да-тировку керамического комплекса из квартала «А», можно пред-полагать, что на территории Бактрии время существования та-кой формы как бокалы ограничивается концом I, возможно са-мым началом II вв. н. э.

Несколько подробнее следует остановиться на одной форместоловой посуды, которая по параметрическим и, отчасти, поморфологическим признакам занимает промежуточное положе-ние между чашами и кубками. Они имели цилиндроконическиеочертания тулова, однако соотношения параметров у них отлич-ны от двух предыдущих. Вследствие этого они имели различнуюконфигурацию резервуара; коническая часть почти в два разабыла ниже цилиндрической. Переход от нижней части сосуда кверхней подчеркнут плавным изгибом стенок и несколькими го-ризонтальными каннелюрами (рис. 4; 2-6). В отличие от описан-


ных выше кубков большинство этих сосудов имели сравнительноширокий, невысокий сплошной дисковидный поддон (рис. 1, 2,4, 5). У некоторых поддон не выделен и в этом случае они большенапоминают глубокие чаши, хотя по соотношению параметриче-ских признаков они все-таки ближе к кубкам7. В одном случае усосуда этого типа отмечен сравнительно широкий усеченно-ко-нический вогнутый поддон (рис. 1,6). Эта форма по параметри-ческим признакам, несомненно, относится к кубкам и отличает-ся от них лишь округло-выпуклой центральной частью тулова,которая немного шире устья.

Среди фрагментов столовой посуды обращают на себя вни-мание несколько фрагментов, которые по соотношению пара-метрических признаков были отнесены к чашам, по своимморфологическим признакам напоминают описанную вышеформу и отличаются от нее лишь по пропорциям. Вполне веро-ятно, что в данном случае мы имеем тип столовых сосудовблизких по своему функциональному назначению, при фор-мовке которых мастер придерживался определенной традицииконструирования профиля сосуда, но не всегда строго выдер-живал соотношения параметров. Поэтому, в одном случае по-лучался кубок, когда высота равна или немного меньше макси-мального диаметра; а в другом — чаша, когда высота резер-вуара в два раза или более меньше максимального диаметра.

Среди керамики кушанского времени на территории севернойБактрии описанные выше сосуды пока неизвестны. В опреде-ленной степени им близок фрагмент кубка (?), найденный в куль-турных слоях II периода Джига-тепе (Пугаченкова, 1979, с. 76,рис. 13, 8)у а также некоторые кубки и бокалы периода Беграм II(Ghirshman, 1946, pi. XL). Более близкой аналогией можно счи-тать сосуды, найденные во время раскопок Сиркапа-Таксилы(Marshall, 1951, с. 402-403, 416-417, pi. 124, 87, 90). Кроме того,следует отметить небольшой сосуд (кубок?), относящийся ко вто-рому периоду функционирования высокого дворца Топрак-калыв Хорезме (Топрак-кала..., 1984, рис. 94, 45). В более ранних ком-плексах эта форма, кажется, не встречается. Вполне вероятно,что она возникла в результате развития цилиндроконическихкубков греко-бактрийского времени, но тогда следует допустить,что при этом значительно изменяется соотношение пропорцийверхней и нижней частей сосуда — у цилиндроконических куб-


ков цилиндрическая часть значительно меньше конической.Кроме того, надо признать, что резкий изгиб стенок при переходеот конической части к цилиндрической, столь характерный длякубков и чаш конца III—IV вв. н. э., появляется на отдельном типестоловой керамики немного раньше8, что не подтверждается ма-териалами других памятников. Вполне возможно, что прообра-зом этих сосудов могла послужить какая-то форма, привнесеннаяизвне. Следует заметить, что по морфологическим признакам и,в некоторой степени, по соотношению линейных параметров ту-лова, этот тип столовой посуды напоминает некоторые формыстоловой керамики Северного Причерноморья — канфары, куб-ки, кружки эллинистического и римского времени. Они, в отли-чие от бактрийских, имели две симметрично расположенные натулове ручки (Античные государства..., 1984, табл. CXXXVII;Крапивина, 1993, рис. 55, 12У 20\ рис. 57, 17). В связи с этим за-служивает внимания находка кубка (?) с двумя ручками в одномиз погребально-культовых сооружений в западной части приго-родной зоны Кампыртепа, которое датируется не позднее началаII в. н. э. (Ргвеладзе, 2001а, с. 87, рис. 1, 20), а также единичныенаходки кубков с одной или двумя ручками в комплексах первыхвеков н. э. на других памятниках Бактрии и Маргианы (Girsch-man, 1946, pi. LI, BG-571; Рутковская, 1962, с. 77, рис. 11).

Вполне вероятно, что эти сосуды послужили в дальнейшемобразцами для биконических кубков-чаш с двумя ручками, ко-торые были найдены на Яванском городище в слоях кушано-сасанидского периода (Литвинский, 1973, табл. 47, 2-5). Сосудыс двумя ручками, упомянутые выше, вполне сопоставимы с куб-ками позднеэллинистического и римского времени с территорииСеверного Причерноморья. Особенно это относится к довольновысокому сосуду на усеченно-коническом полом поддоне (Лит-винский, 1973, табл. 47; 2). Также по форме тулова близки имчаши и кубки Кампыртепа, различие состоит лишь в отсутствииручек. Таким образом, учитывая приведенные выше параллели,можно предполагать, что форма цилиндроконических кубков наплоском дисковидном поддоне сформировалась на территорииопределенного региона Бактрии не без влияния извне, а можетбыть в результате прямых контактов между греко-римским ми-ром Малой Азии и центральных районов Кушанской империи.


Кроме уже перечисленных форм следует отметить сравни-тельно толстостенный, светло-ангобированный, плоскодонныйсосуд баночной формы. Стенки его чуть сужаются в верхнейчасти, в результате чего нижняя часть немного шире устья(рис. 4; Щ. Подобные сосуды редко встречаются в керамиче-ских комплексах великокушанского периода. Можно вспомнитьнебольшой фрагмент, найденный на Дальверзин-тепе и отнесен-ный к кушано-юэджийскому периоду (Пугаченкова, Ртвеладзе идр. 1978, рис. 101, J6), фрагмент похожего сосуда есть среди ке-рамики 2-го культурного слоя на памятнике Чопан-Ата в Шера-бадском оазисе (Некрасова, 1976, с. 81, рис. 3, 30f. Аналогичныеформы представлены в керамическом комплексе I в. н. э. на го-родище Ер-Курган (Исамитдинов, Сулейманов, 1984, рис. 60,с. 144). Эти находки датируются не позднее I в. н. э. и в ком-плексах эпохи великих кушан, кажется, не известны. Принимаяво внимание это обстоятельство, можно предполагать, что ихприсутствие на Кампыр-тепе в комплексе середины II в. являет-ся пережитком керамической традиции предыдущего периода.

Среди закрытых форм посуды третьей группы преобладаюткувшины. Это сравнительно невысокие сосуды с яйцевиднымили шаровидным туловом и сравнительно невысокой горлови-ной цилиндрической или усеченно-конической формы. Боль-шинство целых кувшинов, найденных при раскопках, имеютдве симметрично расположенные овальные или петлевидныеручки (рис. 2; 2, 3). Вместе с тем встречаются сосуды и с однойручкой, которая верхним концом крепилась к устью, а ниж-ним — к плечикам (рис. 2; J). Сосуды с двумя ручками имелимассивный, прямоугольный в сечении венчик, который повнешней вертикальной плоскости был профилирован несколь-кими валиками и желобками. У кувшинов с одной ручкой исравнительно невысокой горловиной венчик был выделен сла-бо, а в некоторых случаях не выделен совсем.

В комплексе столовой керамики Кампыртепа выделяется не-многочисленная, но достаточно характерная форма сосудов, ус-ловно названная столовыми горшками. Это сравнительно неболь-шие, стройные плоскодонные сосуды. Они имели две симметрич-но расположенные петлевидные или овальные ручки, которыекрепились к плечикам (рис. 2; 4). Сосуды имели слабо выделен-ный, не профилированный или слабо профилированный венчик.

Керамика Великих Кущан в Бактрии... 77

Некоторые из них имели зооморфные ручки в виде кабгшов —животных с длинным расширяющимся рыльцем, широкими уш-ками и изогнутой спинкой с неглубокими насечками (Шейко,2000, рис. 3; 4). Помимо Кампыртепа сосуды с подобными руч-ками встречены и на других памятниках северной Бактрии(рис. 5; 2-6). Наиболее многочисленная коллекция этих предме-тов происходит из слоев конца I — первой половины II вв. «ниж-него города» Кампыртепа (Болелов, 2005, с. 71-75). Аналогичныеручки найдены на Шор-тепе и Хатын-Рабаде (Пугаченкова,1973, с. 124-125), Зартепа (Завьялов, Осипов, 1976, рис. 3, I, 2;),Дильберджине (Кругликова, 1974, с. 32; рис. 23). Кроме того, на-ходки таких ручек отмечены на городище Старого Термеза9. Об-ращает на себя внимание тот факт, что ареал распространениятаких ручек, насколько об этом можно судить по топографиинаходок, опубликованных к настоящему времени, в общем, ог-раничивается округой Термеза и долиной Шерабаддарьи, при-чем все они найдены в культурных слоях великокушанского пе-риода. Следует отметить, что на остальной территории СреднейАзии сосуды с такими ручками, кажется, неизвестны. Г. А. Пуга-ченкова упоминает крупный красноангобированный сосуд измузея в г.Мазари-Шериф, место нахождения которого неизвест-но, но с уверенностью можно говорить, что он найден на терри-тории левобережной Бактрии, предположительно в окрестностяхВалха или Дильберджина (Пугаченкова, 1973, рис. 40, с. 124).

По поводу определения вида животного на сосудах в литера-туре'высказываются два предположения. Одни исследователи(Пугаченкова, 1968, с. 32; ее же 1973, с. 25; Пидаев, 1990, с. 58)видят в нем ежа, другие (Кругликова, 1986, с. 83; Шейко, 2000,с. 85) — стилизованную фигурку кабанчика. Следует заметить,что оба этих персонажа известны в зороастрийской мифологиии могли играть роль оберегов. В XIII фаргарде Видевдата ежпредставлен как одно из лучших творений добра, поражающегоот полуночи до восхода солнца тысячи творений зла, и связыва-ется с культом солнца (Darmsteter, 1892, с. 234). Кабан иливепрь, в свою очередь, является одним из воплощений Вэртраг-ны (Авеста, Яшт 14, с. 121).

Большинство исследователей трактуют зооморфные ручкина сосудах как обереги, отражающие, в определенной степени,религиозные представления древнего населения (Литвинский,

78 С. Б. Болеяов

1968, там же см. библиографию вопроса, с. 3-13). Принимая вовнимание это положение, фигурка ежа на сосуде, как животно-го, поражающего ночью творения зла, кажется вполне умест-ной. Собственно, восприятие ежа как змееборца, зверька-охра-нителя и послужило основанием для отождествления даннойкатегории зооморфных ручек с этими животными (Пугаченко-ва, 1973, с. 125).

Находки фигурок ежей на памятниках Средней Азии крайнередки. Можно вспомнить небольшую терракотовую статуэтку изнижнего горизонта Кой-Крылган-калы, а также зооморфный сливсосуда, оформленный в виде головки ежа, найденный в шурфена крепости Бурлы-кала (Кой-крылган-кала, 1967, с. 179).

Трактовка зооморфных ручек, найденных в Бактрии, каккабанов, кажется более предпочтительной. Фигурки кабановили вепрей из обожженной глины на территории Средней Азии,кажется, неизвестны. В то же время глиняные фигурки каба-нов, выполненные в реалистичной манере, представлены в кол-лекции Хотанских древностей ГЭ. Можно отметить некоторыеобщие детали в оформлении бактрийских зооморфных ручек ихотанских фигурок. И на тех, и на других щетина передана на-сечками; весьма характерна морда животного: она вытянута изаканчивается четко выраженным пятачком (Дьяконова, Соро-кин, 1960, с. 24). Ни одного сосуда из Восточного Туркестана сручками в виде фигурок кабанов неизвестно, однако полно-стью отрицать их существование вряд ли возможно. Весьма ве-роятно, что одна фигурка из коллекции Эрмитажа, у которой«ноги опираются на сплошное от чего-то отбитое основание»,могла быть ручкой небольшого сосуда (Дьяконова, Сорокин,1960, табл. 35; инв. № 1514).

Зооморфные ручки сосудов, найденные на территории север-ной Бактрии, по своим стилистическим особенностям наиболееблизки ручкам сосудов I—II вв. из восточного Крыма и северногоКавказа. В большей степени это относится к ручкам, изобра-жающим реалистические фигурки кабанов, туловище которыхпредставляет собой обыкновенную кольцевидную или С-образ-ную ручку, а голова вытянута вверх, обязательно сужена к носу ине касается венчика сосуда (Скалой, 1941, с. 210-212). Ручки,вполне реалистично выполненные в виде кабанов, были распро-странены на территории восточного Крыма— в Пантикапее и


его округе (Кругликова, 1954, с. 93; Абрамова, 1969, с. 75-77).Находки подобных ручек известны и в западных районах Крыма,где их появление связывается с проникновением на эту террито-рию сармато-аланского населения (Яценко, 1984, с. 256-259).Серебряный сосуд с двумя ручками в виде вполне реалистичновыполненных фигур кабанов был найден в погребении первыхвеков н. э. у с. Косика, в нижнем Поволжье Щворниченко, Федо-ров-Давыдов, 1989, с. 8-10, рис. 4). Примечательно, что форматулова самого сосуда— высокий широкогорлый горшок, близкаглиняным сосудам из Бактрии (рис. 5; 6). Сосуд со стилизован-ными зооморфными ручками, которые предположительно можнотрактовать как изображения кабанов, по всей видимости, дву-ручный кувшин, найден в кургане № 3 могильника Челкар в за-падном Казахстане, на территории так называемого прикаспий-ского миграционного коридора, который датируется позднесар-матским временем (Мошкова, Кушаев, 2004, с. 203-211).

Учитывая приведенные выше аналогии, молено, по всей ви-димости, говорить о вполне устойчивой традиции изготовлениянебольших сосудов с ручками (кружки и небольшие, надо пола-гать столовые, горшки) в виде фигурки кабана в определенномположении — вертикально мордой вверх, существовавшей натерритории западной Сарматии, центральной части евразий-ских степей и определенного региона (округа Термеза и долинаШерабаддарьи) на юге Средней Азии.

Необходимо отметить, что появление таких ручек на терри-тории Бактрии никак не связано с традициями предыдущегопериода. В керамическом комплексе эллинистического и по-стэллинистического периода зооморфные ручки на сосудах во-обще не встречаются.

Изображения животных, и в том числе на ручках сосудов, по-являются здесь позднее, а именно в первые века н. э. При этомнеобходимо подчеркнуть, что фигурки кабанов являются отнюдьне единственными зооморфными ручками на территории Бак-трии. В слоях кушанского времени встречаются ручки неболь-ших сосудов в виде довольно реалистично изображенных обезь-ян — Кампыртепа, Хайрабад-тепа, Термез, Шортепа (Пугаченко-ва, 1973, с. 121-122; Шейко, Никитенко, 2001, с. 46; рис. 7), со-бак — Халчаян, Саксанохур, Дальверзин-тепе (Литвинский, Му-хитдинов, 1969, с. 167; Пугаченкова, 1979, с. 186; Древности

80 С. Б. Болело*

Южного Узбекистана, 1991, рис. 73) и, в меньшем количестве,налепы в виде птичек на ручках— Кара-тепе, Дильберджин(Сычева, 1975, с. 116, рис. 52; Кругликова, 1974, с. 90, рис. 61).Кроме уже перечисленных, можно отметить ручки в виде жи-вотного, вид которого определить достаточно трудно. Большин-ство исследователей называют их «львиноподобными» животны-ми или животными «кошачьей породы» (Альбаум, 1960, с. 19; Пу-гаченкова, 1973, с. 124-125, рис. 42; ее же, 1979а, с. 87, рис. 26;Кругликова, 2004, с. 509, рис. 17). Необходимо отметить, что ви-довой состав зооморфных изображений на ручках бактрийскойкерамики находит почти полное соответствие в коллекции Хо-танской керамики. Разница состоит лишь в том, что хотанскиеизображения выполнены более тщательно и намного реалистич-нее. Вместе с тем, определенно просматриваются параллели, а вотдельных случаях полные аналогии в иконографии изображе-ний из этих двух областей Центральной Азии, например, междухотанскими ручками в виде львов и ручками в виде львинопо-добных животных из северной Бактрии (Дьяконова, Сорокин,

1960, табл. 10-14, 27, 35). Большинство исследователей уже нераз отмечали прямую связь между хотанской и бактрийской ке-рамикой кушанского и позднекушанского периодов (Сорокин,1961, с. 202-209; Восточный Туркестан, 1995, с. 120-123). В от-ношении зооморфных ручек в большей степени это относится кизображениям обезьян и львов, появление которых связываетсяс индо-буддийскими воздействиями на культуру двух областейЦентральной Азии, которые наиболее интенсивно прослежива-ются в период правления Канишки — первая половина II в. н. э.(Сорокин, 1961, с. 206; Пугаченкова, 1973, с. 122).

Присутствие птиц на ручках сосудов первых веков н. э. мно-гие исследователи связывают с местной центрально-азиатскойтрадицией (Сычева, Сычев, 1982, с. 32). Действительно, образптицы, как пернатой, так и водоплавающей, связанный с бо-жествами водной стихии и плодородия, достаточно широко былраспространен в древнем изобразительном и прикладном ис-кусстве Средней Азии (Рапопорт, Лапиров-Скобло, 1964, с. 152;Кой-Крылган-кала, 1967, с. 243; Рапопорт, 1977, с. 58-69; Кузь-мина, 2002, с. 235-239). Вместе с тем необходимо отметить, чтоналепы на ручках сосуда в виде птицы достаточно широко бы-ли распространены в первые века н. э. на территории восточ-


ного Крыма и северного Кавказа, где они сосуществуют, кста-ти, так же, как в Бактрии, с налепами в виде кабанов и собаки(Абрамова, 1969, с. 75-76).

Общепризнанным является мнение, что ориентализирующийстиль был создан в Греции в эпоху архаики, откуда он впослед-ствии распространился на территорию Центральной Азии. Наего формирование решающее воздействие оказали контакты сПередней Азией и, прежде всего, с Ионией (Benson, 1960, 20, 2;Копейкина, 1975, с. 103-116). Видимо, появление фигурокптиц на ручках и в Бактрии, и на территории Восточного Кры-ма произошло независимо друг от друга, как продолжениедревней традиции, широко распространенной на всей террито-рии Евразии (Кузьмина, 2002, с. 236). Примечательно, что руч-ки хотанских сосудов, украшенных фигурками птиц, сравни-ваются с ручками греческих кубков, украшенных скульптур-ными изображениями голубей (Hörnle, 1899, с. 42).

Таким образом, появление зооморфных ручек на территориисеверной Бактрии в кушанский период можно объяснить влия-ниями различных культурных традиций. Образы обезьяны иживотного кошачьей породы (льва?) вполне правомерно свя-зать с индо-буддийской традицией, отчетливо проявившейсяна территории Бактрии в период правления Канишки. Появле-ние на ручках вполне реалистичных изображений птиц, веро-ятно, можно объяснить проявлением местной древневосточноймифологической традиции, но иконография образа, как убеди-тельно показала Е. Е. Кузьмина, вырабатывалась под влияниемархаической и более поздней эллинистической культуры Пе-редней Азии (Кузьмина, 2002, с. 236-237).

Как уже отмечалось выше, фигурки и изображения кабановна территории Центральной Азии до первых веков н. э. не встре-чаются. По этой причине, даже несмотря на то, что образ каба-на-вепря как одно из воплощений Веретрагны прокламируется вАвесте, нельзя считать появление зооморфных ручек в виде ка-банов как продолжение древней традиции.

Большинство исследователей объясняют появление на тер-ритории Бактрии зооморфных ручек контактами с «сармато-идными» культурами северных районов Средней Азии, преждевсего присырдарьинских областей (Пугаченкова, 1973, с. 125).Однако на этой территории ручки на сосудах имеют вид бара-


нов или козлов, а стилизованные фигурки кабанов, как ужеотмечалось выше, здесь неизвестны. Это обстоятельство не по-зволяет связывать их появление на территории северо-запад-ной Бактрии с культурами среднего течения Сырдарьи или бо-лее широко с территорией Кангюя. В то же время этот вид зоо-морфных ручек, безусловно, как-то связан с культурами сар-матского круга, но, возможно, западного ареала, о чем свиде-тельствуют приведенные выше аналогии. Это дает некоторыеоснования рассматривать появление на территории Бактрииручек в виде кабанчиков как инновацию. Кроме того, сам фактпоявления зооморфных ручек в виде кабанчиков на юге Сред-ней Азии в середине II в. н. э. позволяет поставить вопрос овозможности контактов между этими весьма отдаленными другот друга историко-культурными областями в это время.

В процессе раскопок на Кампыртепа получена представитель-ная коллекция миниатюрных сосудов. Некоторые из них, напри-мер, небольшие кувшинчики со сферическим туловом и двумяручками на плечиках (рис. 6; J-3), встречаются в комплексахпервых веков н.э. на территории Бактрии (Кругликова, Пугачен-кова, 1977, с. 53, рис. 47; с. 97, рис. 98). Однако в большинствеслучаев это небольшие кувшинчики с широким сферическим илишаровидным туловом с одной ручкой или без нее (Пидаев, 1978,с. 124, табл. II; Кругликова, 1986, с. 80, рис. 73). Не менее харак-терной формой являются небольшие кувшинчики с носиком, такназываемые поильники (Ргвеладзе, 1983, с. 128, рис. 3).

В значительно большем количестве миниатюрные кувшин-чики найдены в культурных слоях и на поселениях позднеку-шанского и посткушанского периодов (Пидаев 1978, с. 136,табл. XIV; Седов, 1987, табл. XXVII).

В комплексе Кампыртепа особый интерес представляют не-большие высокие кувшинчики с одной ручкой, крутыми плечи-ками и зауженной нижней частью тулова (рис. 6; 6, 7). Такие ми-ниатюрные сосуды на территории северной Бактрии практиче-ски не встречаются. Можно отметить лишь фрагмент небольшо-го кувшинчика, найденного на Мирзакул-тепе, который по фор-ме тулова является почти полной аналогией кампыртепинским(Пидаев, 1978, с. 38, рис. 6, 3). В определенной степени схож сэтими сосудами небольшой кувшинчик, найденный на Ак-курга-не, но относящийся к более позднему периоду (Пидаев, 1978,


с. 135, табл. XIII, 70). Собственно этими двумя находками и ог-раничивается круг аналогий упомянутым выше сосудам. Поформе тулова они отчасти напоминают амфориски, но с однойручкой. Следует заметить, что производство амфорисков до-вольно грубой работы отмечено на периферии эллинистическогомира (Анфимов, 1986, с. 129). Однако в большей степени формаэтих сосудов близка некоторым стеклянным кувшинчикам рим-ского времени, ареал распространения которых ограничиваетсявосточными и северо-восточными областями эллинистическогомира (Кунина, 1997, с. 301, №№ 235-237).

Несколько особняком в керамическом комплексе «нижнегогорода» Кампыртепа стоят керамические ритоны с протомамиживотных в нижней части. В процессе раскопок обнаруженодва фрагмента, безусловно, относящиеся к этому типу сосудов.Нижняя часть ритона в виде головы барана (?) с прямыми ро-гами найдена при раскопках восточной части нижнего города.Сосуд был изготовлен из тщательно промешанной глины безвидимых примесей, черепок в изломе желтого цвета. Сосуд по-крыт плотным ангобом красного цвета. Ритон имел одно отвер-стие на месте пасти животного (Шейко, 2000, с. 95, рис. 3; 3).Еще один ритон найден в заполнении «военной улицы», в рай-оне жилого квартала «Б» (северная часть «нижнего города»).Нижняя часть сосуда, сформованного из хорошо промешаннойглины, изготовлена в виде головы животного, напоминающегобыка (?) с закрученными рогами. На лбу животного — круглыйналеп. Отверстие-слив, сделанное до обжига, расположено наторце вытянутой части морды животного, на носу (рис. 5; J). Свнешней стороны сосуд был покрыт плотным красным анго-бом. Оба ритона сохранились не полностью, но можно предпо-лагать, что они имели форму рога.

Находки керамических ритонов довольно редки на территорииВактрии, и при этом формы их весьма разнообразны. Амфоро-видный однососковый ритон с двумя ручками найден в квар-тальном храме гончаров на городище Дальверзин-тепе, на егоПлечиках были налепы в виде реалистично переданных головокархаров (Пугаченкова, 1976, с. 87-88). Еще один керамическийритон найден на территории городища Халчаян. Это почти целыйСосУД в форме рога с сильно расширенной шаровидной верхнейЧастью и зауженным устьем. На шаровидной части имеется изо-


бражение человеческого лица. Брови, глаза и нос переданы нале-пами. Нижняя часть изогнута и оформлена в виде рогатого жи-вотного— баран (?). Слив был в торце нижней части сосуда —нижняя часть морды животного (Тургунов, 2000, с. 25).

Два ритона найдены на Джагат-тепе. У обоих сохранилисьтолько нижние части. Один из них был, безусловно, однососко-вым, как можно предполагать, в виде рога. Нижняя часть сосу-да имела форму расширенного эллипсоида и оформлена в видеголовы козла с прямыми рогами. Второй ритон был двухсосско-вым и, возможно, имел амфоровидную форму. Один из сливов-сосков был оформлен в виде головы козла с прямыми рогами(Кругликова, 2004, рис. 19, 20).

Таким образом, на территории Бактрии в настоящее времяизвестно два типа ритонов: однососковые в виде рога и двух-сосковые амфоровидные. Примечательно, что в Хорезме, где ри-тоны были достаточно широко распространены в последней тре-ти I тыс. до н. э., также бытовали два типа ритонов — амфоро-видные и в виде рога (Калалы-гыр 2, 2004, с. 164-167). Это сов-падение вряд ли можно считать случайным. Видимо, и в том идругом регионе керамические ритоны изготавливались в подра-жание металлическим образцам. Разница, помимо хронологиче-ского несоответствия, состоит лишь в видах животных, изобра-жения которых помещались на сосуды. Возможно, это объясня-ется различными идеологическими представлениями, существо-вавшими в первую очередь в различные хронологические пе-риоды, а также в различной этнической среде.

В настоящее время в результате последовательного плано-мерного вскрытия почти всей площади Кампыртепа на основа-нии полученных данных появляется возможность значительнорасширить и, отчасти, скорректировать наши представления окушанском археологическом комплексе.

Эта публикация посвящена лишь одному аспекту этой про-блемы — керамике. Особенное значение имеет тот факт, что наэтом материале мы имеем возможность рассматривать керами-ческое производство сравнительно узкого хронологического от-резка времени — не более 50 лет, а также определить наборформ, сосуществующих в этот период на конкретном памятни-ке — Кампыртепа, комплекс керамики которого можно считатьэталонным для данного исторического периода Бактрии.


Характерными формами для этого времени в комплексе сле-дует, по всей видимости, считать закрытые формы с двумяручками, такие как хумчи, крупные широкогорлые сосуды,горшки и кувшины. Среди наиболее часто встречающихся от-рытых форм для финального этапа существования Кампыртепатипичными являются чаши 1 типа. В числе редких форм, без-условно, выделяются цилиндроконические чаши и кубки с пе-регибом стенок при переходе от конической части к цилиндри-ческой. Учитывая некоторые параллели с керамическими ком-плексами Беграм II и Таксилы, а также отсутствие сколько-ни-будь похожих сосудов в предшествующие периоды, можнопредполагать, что этот тип столовой посуды был характернымименно для периода Канишки. Особенно надо подчеркнуть, чтосреди керамики, относящейся к последнему периоду обжива-ния городища, отсутствуют бокалы, что, как уже отмечалосьвыше, является наиболее характерным признаком керамиче-ского комплекса этого времени.

Обращает на себя внимание почти полное отсутствие серо-глиняной посуды в комплексе. По всей видимости, уже к нача-лу II в. н. э. на Кампыртепа она практически полностью исчеза-ет. Аналогичная ситуация отмечена и в Беграме, где керамикас темно-серым цветом черепка присутствует только в раннемкомплексе Беграм I (Ghirshman, 1946, с. 53).

В керамике Кампыртепа отмечено три вида орнаментации:процарапанный орнамент, вдавления и штамп. Первый видявно преобладает. Орнаментировалась в основном хозяйствен-ная посуда. Среди керамики этой группы только тагора перво-го типа не имеет декора. В то же время среди столовой посудызигзагообразный прочерченный орнамент отмечен только настоловых мисках и на единичных экземплярах крупных чаш.

Обращают на себя внимание некоторые закономерности,которые проявляются при соотнесении вида орнамента с типомсосуда. Так, например, процарапанный зигзагообразный орна-мент (этот мотив, безусловно, преобладает) в некоторых случаяхсочетается с вдавлениями. Это отмечено только на крупныхширокогорлых сосудах с двумя ручками и хумчах. На горшках,как хозяйственных, так и столовых, зафиксирован только зиг-загообразный орнамент. Таким же видом орнамента украша-лись и столовые миски.


Керамика со штампом встречается на Кампыртепа крайнередко. Эта категория находок уже служила предметом деталь-ного исследования (Цепова, 2001, с. 101-112) и нет необходи-мости останавливаться на этом еще раз. Отметим лишь то, чтовсе фрагменты со штампами, найденные при раскопках квар-тала «А», относятся к категории закрытых форм. В подавляю-щем большинстве случаев это кувшины, иногда крупные дву-ручные сосуды. На цитадели, где основные периоды обживаниядатируются более ранним периодом, штампы отмечены как назакрытых, так и на открытых формах.

Еще одной характерной чертой керамики Кампыртепа первойполовины II в. н. э. является неполное ангобное покрытие сосу-дов. Обычно красный или коричневый ангоб наносился на верх-нюю часть тулова или горловину. Этот прием, который, на мойвзгляд, вполне можно назвать декоративным, наиболее широкоиспользовался при изготовлении почти всех типов посуды, неза-висимо от ее функционального назначения. Исключение состав-ляла лишь кухонная посуда, а также хумы и крупные тагора.

По-видимому, такой избирательный подход к способу и видуорнаментации отдельных типов керамики свидетельствует об оп-ределенном уровне стандартизации керамической продукцииКампыртепа в первой половине II в. н. э. В первую очередь этомогло быть вызвано динамично меняющейся модой, которая не-разрывно была связана с требованиями рынка. Может быть,этим объясняется исчезновение в начале II в. н. э. серо-глинянойпосуды и одновременно с этим широкое распространение про-черченного зигзагообразного орнамента и частичного ангобногопокрытия. Кроме того, необходимо учитывать функциональноеназначение сосудов и связанные с этим идеологические пред-ставления. Возможно, этим обусловлено то, что орнаментирова-лись в основном хозяйственные сосуды, то есть те, которые былисвязаны с хранением и переработкой продуктов питания. Связьорнамента с функциональным назначением сосудов отмечена и вдругих областях Средней Азии. Например, в Хорезме, где в IV-II вв. до н. э. отмечается сравнительно высокий уровень стандар-тизации продукции керамического производства (Болелов, 1999),роспись наносилась только на хозяйственные сосуды. При этомнекоторые виды и сочетания орнаментальных мотивов были свя-заны с определенным типом керамики (Болелов, 2000, с. 26-33).


Уровень технологии керамического производства в первойполовине II в. н. э. на Кампыртепа был достаточно высок. Обэтом говорит качество посуды, большая часть которой изготав-ливалась на круге быстрого вращения с использованием методаодноэлементного начина.

За время археологических исследований Кампыртепа полу-чен огромный фактический материал, среди которого выделя-ются два разновременных, хорошо датированных керамиче-ских комплекса. Один из них, который относится к первомупериоду жизни городища, получен в результате раскопок кера-мической мастерской в пригородной зоне Кампыртепа (Ртвела-дзе, Болелов, 2000, с. 99-105) и в нижних культурных слоях ци-тадели. Второй соответствует последнему периоду жизни горо-дища — середина II в. В ходе дальнейших работ на городище,безусловно, будут выявлены археологические комплексы, кото-рые можно будет соотнести с периодами обживания Кампыр-тепа в пределах с III в. до н. э. по II в. н. э. С учетом стратигра-фических данных это позволит детально уточнить периодиза-цию существования городища в указанных хронологическихграницах и выявить этапы формирования кушанского керами-ческого комплекса в целом.

П р и м е ч а н и я1 В данной статье в общем контексте, которым являются ке-

рамические комплексы Бактрии первых веков н. э., подробнорассматриваются отдельные, как представляется, наиболее ха-рактерные керамические формы указанного хронологическогопериода, а также те типы сосудов, которые не встречались ранееили были представлены единичными экземплярами. Подробноеописание и анализ всего комплекса сделаны автором в другойстатье. См.: Болелов С. Б. Керамический комплекс периода прав-ления Канишки на Кампыртепа (раскопки 2000-2001 гг.) // Ма-териалы Тохаристанской экспедиции. Вып. 3.

2 Обращает на себя внимание качество и плотность черепкаэтих сосудов. Есть все основания считать, что они обжигалисьв горне при высокой температуре в окислительной среде — че-репок в изломе ровного красноватого или розового цвета. Сле-дует отметить, что присутствие среди лепной кухонной кера-мики двух подгрупп, различающихся по технологическим при-


знакам, прежде всего по способу обжига, отмечено и в другихобластях Средней Азии. Например, в Хорезме в керамическихкомплексах первых веков н. э. выделяется характерная сериясветлоангобированных, изготовленных вручную сосудов, обож-женных в керамическом горне. М. Г. Воробьева, впервые опи-савшая эту керамику, связывала ее происхождение с совер-шенно иной, не культурной хорезмийской и, возможно, этниче-ской средой (Кой-Крылган-кала, 1967, с. 130).

3 Раскопки памятника проводились Тохаристанской архео-логической экспедицией 2002-2003 гг. (Болелов, 2004, с. 500-502).

4 Можно вспомнить сероглиняный двуручный сосуд, укра-шенный штампованным орнаментом, найденный во время рас-копок на цитадели Кампыр-тепе (Цепова, 2000, с. 117, рис. 1,1). На мой взгляд, он был неверно интерпретирован как амфо-ра — по морфологическим и параметрическим признакам онбольше похож на кратер. Несколько сосудов с двумя ручкаминайдено при раскопках Мирзакул-тепа (Пидаев, 1978, табл. VI,i, 2), однако по форме тулова они мало похожи на широкогор-лые сосуды Кампыртепа.

5 Выделение двух этих форм сопряжено с определеннымитрудностями. Это связано с тем, что пока не определены мор-фологические и параметрические признаки, характеризующиеэти сосуды. Недостаточно разработанная типология керамикиБактрии кушанского времени создает некоторую путаницу припубликации материалов из раскопок. Иногда в одной публика-ции, строго говоря, одна и та же форма в одном случае назы-вается бокалом, в другом кубком (см., например: Тургунов,1973, с. 74; Обельченко, 1992, 190-194). Как представляется внастоящее время, выявление критериев, определяющих четкиехарактеристики этих двух форм, возможно только при сопос-тавлении соотношений параметрических признаков резервуа-ров сосудов, без учета высоты ножки, в пределах одного пред-ставительного и многочисленного керамического комплекса.Как кажется на современном этапе исследования, различия за-ключаются, прежде всего, в пропорциональном соотношениивысоты резервуара к максимальному его диаметру. У бокаловвысота резервуара, по крайней мере, в два раза превышаетмаксимальный диаметр, в большинстве случаев являющийся


диаметром устья. Максимальный диаметр резервуара кубка ча-ще всего равен или немного превышает его высоту.

6 Появление таких бокалов на Афрасиабе относится к самомуконцу периода Афрасиаб II или к началу периода Афрасиаб III,во всяком случае, не ранее конца II — начала I в. до н. э. (Шиш-кина, 1974, с. 50-51; Лионе, 2000, с. 80, рис. 3). На городищеКумышкент бокалы вытянутых пропорций на высокой профи-лированной ножке появляются в культурных слоях III строитель-ного горизонта, который датируется I в. до н. э. — I в. н. э. (Пу-гаченкова, Беляева, 1987, с. 80-81).

7 Основным критерием в данном случае является соотноше-ние высоты резервуара, без учета ножки или поддона, и егомаксимального диаметра. У чаш, как уже упоминалось выше,максимальный диаметр резервуара в полтора — два раза пре-вышает высоту сосуда; у кубков это соотношение равно 1 иливысота чуть больше максимального диаметра.

8 Подробно об эволюции кубков см.: Кабанов, 1964, с. 79-88;Литвинский, Седов, 1984, с. 74-75; Пидаев, 1989, с. 45-48.

9 Фонды Сектора Археологии Средней Азии Государственно-го музея Востока КП № 19594.


Абрамова, 1969 — Абрамова М. П. О керамике с зооморфными руч-ками // СА, №2, 1969.

Авеста, 1 9 9 3 — Избранные гимны из Видевдата. Пер. И. Стеблин-Каменского. М., 1993.

Альбаум, 1960 — Альбаум А. И. Балалык-тепе. Ташкент, 1960.Аннаев, 1988 — Аннаев Т. Д. Раннесредневековые поселения север-

ного Тохаристана. Ташкент, 1988.Античные государства Северного Причерноморья, 1984 — Антич-

ные государства Северного Причерноморья // Археология СССР. М.,1984.

Антонова, 1986 — Антонова Е. В. К исследованию места сосудов вкартине мира первобытных земледельцев // Восточный Туркестан иСредняя Азия в системе культур древнего и средневекового Востока.М., 1986.

Анфимов, 1986—Анфимов Н. Б. Античное влияние в меотской ке-рамике // Проблемы античной культуры. М., 1986.

Болелов, 1999 — Болелов С. Б. К вопросу о стандартизации средне-азиатской керамики в древности (по материалам Калалы-гыр 2 в Ле-вобережном Хорезме //VI чтения памяти профессора В. Д. Блават-ского. М., 1999.


Болелов, 2000 — Болелов С. Б. К вопросу о соотношении типов иорнаментов в керамике (по материалам Калалы-гыр 2 в левобережномХорезме) // Средняя Азия. Археология. История. Культура. М., 2000.

Болелов, 2001 — Болелов С. Б. Гончарная мастерская III—II вв. дон. э. на Кампыртепа // Материалы Тохаристанской экспедиции. Ар-хеологические исследования Кампыртепа. Вып. 2. Ташкент, 2001.

Болелов, 2002 — Болелов С. Б. Керамический комплекс периодаправления Канишки на Кампыртепа // Материалы Тохаристанскойэкспедиции. Археологические исследования Кампыртепа. Вып. 3. Таш-кент, 2002.

Болелов, 2004 — Болелов С. Б. Работы Тохаристанской экспедициив Северной Бактрии (Республика Тохаристан) // АО. М., 2004.

Болелов, 2005 — Болелов С. Б. Кушано-бактрийский археологиче-ский комплекс по материалам раскопок Кампыртепа // ЦентральнаяАзия от Ахеменидов до Тимуридов. Археология, история, этнология,культура. СПб., 2005.

Болелов, Двуреченская, 2002 — Болелов С. Б., Двуреченская К ДКомплекс деревянных предметов из раскопок культового центра Кала-лы-Гыр 2 // РА, № 3, 2002.

Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье, 1995 —Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. М., 1995.

Горин, 2002 — Горин А. А. Монеты Вимы Кадфиза с городища Кам-пыртепа // Материалы Тохаристанской экспедиции. Археологическиеисследования Кампыртепа. Вып. 3. Ташкент, 2002.

Дворниченко, Федоров-Давыдов, 1989 — Дворниченко В. В., Федо-ров-Давыдов Г. А. Памятники сарматской аристократии в нижнем По-волжье // Сокровища сарматских вождей и древние города Поволжья.М., 1989.

Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии, 1985—Древ-нейшие государства Кавказа и Средней Азии // Археология СССР. М.,1985.

Древности южного Узбекистана, 1991 — Древности южного Узбе-кистана. Токио: Университет Сока, 1991.

Дьяконова, Сорокин, 1960—Дьяконова Н. В., Сорокин С. С. Хотан-ские древности. Л., 1960.

Завьялов, Осипов, 1976— Завьялов В. А., Осипов В. И. Раскопкижилого комплекса на городище Зар-тепе в 1973 году // Бактрийскиедревности. Л., 1976.

Исаметдинов, Сулейманов, 1984 — Исаметдинов М. X, Сулейманов7 X. Еркурган (стратиграфия и периодизация). Ташкент, 1984.

Кабанов, 1964 — Кабанов С. К. Ареал и эволюция двух древних ке-рамических форм // СА, № 3, 1964.

Кабанов, 1973 — Кабанов С. К. Стратиграфический раскоп в север-ной части городища Афрасиаб // Афрасиаб, вып. 2. Ташкент, 1973.

Калалы-Гыр 2, 2004 — Калалы-Гыр 2. Культовый центр в ДревнемХорезме. М., 2004.


Козловский, Некрасова, 1976— Козловский В. А. Некрасова Е. Г.Стратиграфический шурф на цитадели древнего Термеза / / Бактрий-ские древности. Л., 1976.

Кой-Крылган-кала, 1967— Кой-Крылган-кала. Памятник культурыдревнего Хорезма IV в. до н. э. — IV в. н. э. // Труды Хорезмской ар-хеолого-этнографической экспедиции. Москва, т. V. М., 1967.

Копейкина, 1975— Копейкина Л. В. Ориентализирующий стиль,предпосылки и особенности его формирования в восточно-ионийскойГреции // ВДИ, № 1, 1975.

Кошеленко, 2000 — Кошеленко Г. А. Кушано-сасаниды в историиМерва // Проблемы истории, филологии, культуры, вып. VIII. Москва-Магнитогорск, 2000.

Крапивина, 1993 — Крапивина В. В. Ольвия. Материальная культу-ра I—IV вв. н. э. Киев, 1993.

Кругликова, 1954— Кругликова И. Т. О местной керамике Панти-капея и ее значении для изучения состава населения этого города //Материалы и исследования по археологии северного Причерноморья.МИА, №33. М., 1954.

Кругликова, 1974— Кругликова И. Т. Дильберджин (раскопки1970-1972 гг.). М., 1974.

Кругликова, 1986 — Кругликова И. Т. Дильберджин. Храм диоску-ров. Материалы СААЭ. М., 1986.

Кругликова, 2004 — Кругликова И. Т. Джагат-тепе // Проблемы ис-тории, филологии и культуры, вып. XIV. Москва-Магнитогорск, 2004.

Кругликова, Пугаченкова, 1977—Кругликова И. Т., Пугаченкова Г.А. Дильберджин. Часть 2. М., 1977.

Кузьмина, 1986 — Кузьмина Е. Е. Гончарное производство у пле-мен андроновской культурной общности // Восточный Туркестан иСредняя Азия в системе культур древнего и средневекового Востока.М., 1986.

Кузьмина, 2002 — Кузьмина Е. Е. Мифология и искусство скифов ибактрийцев. М., 2002.

Кунина, 1997 — Кунина Н. Античное стекло в собрании Эрмитажа.СПб., 1997.

Левина, 1996 — Левина Л. М. Этнокультурная история восточногоПриаралья. М., 1996.

Лионе, 2000 — Лионе Б. Греческая оккупация Согдианы. Результа-ты сравнительного анализа керамики Афрасиаба и Ай-Ханум // Сред-няя Азия. История. Археология. Культура. М., 2000.

Литвинский, 1968 — Литвинский Б. А. Кангюйско-сарматскийфарн. Душанбе, 1968.

Литвинский, 1972 — Литвинский Б. А. Древние кочевники «Крышимира». М., 1972.

Литвинский, 1973 — Литвинский Б. А. Керамика из могильниковзападной Ферганы. М., 1973.

Литвинский, 1978 — Литвинский Б. А. Орудия и утварь из могиль-ников западной Ферганы. М., 1978.


Литвинский, 1991 — Литвинский Б. А. Семиреченские жертвенни-ки (индоиранские истоки сакского культа огня) // Проблемы интер-претации памятников культуры Востока. М., 1991.

Литвинский, Мухитдинов, 1969— Литвинский Б. А., МухитдиновX. Античное городище Саксанохур (южный Таджикистан) // СА, № 2,1969.

Литвинский, Седов, 1983 — Литвинский Б. А. Седов А. В. Тепаи-Шах. Культура и связи кушанской Бактрии. М., 1983.

Литвинский, Седов, 1984 — Литвинский Б. А. Седов А. В. Культы иритуалы кушанской Бактрии. М., 1984.

Мандельштам, 1966 — Мандельштам А. М. Кочевники на пути вИндию. МИА, № 136. М.-Л., 1966.

Мандельштам, 1975 — Мандельштам А. М. Памятники кочевниковкушанского времени в северной Бактрии. Л., 1975.

Массой, 1986— Массон В. М. Кочевнические компоненты кушан-ского археологического комплекса // Проблемы античной культуры.М., 1986.

Мошкова, Кушаев, 2 0 0 4 — Мошкова М. Г., Кушаев Г. А. Сармат-ские памятники западного Казахстана // Вопросы истории и археоло-гии западного Казахстана. Уральск, 2004.

Некрасова, 1976 — Некрасова Е. Г. Древняя керамика Шерабад-ского оазиса // Бактрийские древности. Л., 1976.

Обельченко, 1 9 9 2 — Обельченко О. В. Культура античного Согда.М., 1992.

Пещерева, 1959— Пещерева Е. М. Гончарное производство Сред-ней Азии. М., 1959.

Пидаев, 1974 — Пидаев Ш. Р. Материалы к изучению древних па-мятников северной Бактрии // Древняя Бактрия. Л., 1974.

Пидаев, 1976 — Пидаев Ш. Р. Мирзакул-тепе — памятник ранне-кушанского времени в северной Бактрии // Бактрийские древности.Л., 1976.

Пидаев, 1978 — Пидаев Ш. Р. Поселения кушанского времени се-верной Бактрии. Ташкент, 1978.

Пидаев, 1 9 8 4 — Пидаев Ш. Р. Керамика Джига-тепе // ДревняяБактрия, вып. 3. М., 1984.

Пидаев, 1987 — Пидаев Ш. Р. Стратиграфия городища старого Тер-меза в свете новых раскопок // Городская культура Бактрии-Тохари-стана и Согда. Ташкент, 1987.

Пидаев, 1989 — Пидаев Ш. Р. Эволюция двух форм керамики се-верной Бактрии // Краеведение Сурхандарьи. Ташкент, 1989.

Пидаев, 1 9 9 0 — Пидаев Ш. Р. Археологические работы на юго-вос-точном холме Зар-тепа // ИМКУ, вып. 24. Ташкент, 1990.

Пидаев, 1991 — Пидаев Ш. Р. Серо-глиняная керамика Мирзакул-тепа // ИМКУ, вып. 25. Ташкент, 1991.

Пилипко, 1976— Пилипко В. И. Раскопки святилища позднеку-шанского времени на городище Зар-тепе // Бактрийские древности.Л., 1976.


Пилипко, 1977 — Пилипко В. Н. Стратиграфия холма № 7 на посе-лении Гарры-Кяриз // КД, вып. 5. Ашхабад, 1977.

Пилипко, 1985— Пилипко В. Н. Поселения северо-западной Бак-трии. Ашхабад, 1985.

Пилипко, 1990 — Пилипко В. Н. Позднепарфянские памятникиАхала. Ашхабад, 1990.

Пилипко, 1996 — Пилипко В. Н. Старая Ниса. Здание с квадрат-ным залом. М., 1996.

Пилипко, 2001 — Пилипко В. Н. Старая Ниса. Основные итоги ар-хеологического изучения в советский период. М., 2001.

Пугаченкова, 1966 — Пугаченкова Г. А. Халчаян. К проблеме худо-жественной культуры северной Бактрии. Ташкент, 1966.

Пугаченкова, 1968— Пугаченкова Г. А. К изучению памятниковсеверной Бактрии // ОНУ, № 8, 1968.

Пугаченкова, 1973 — Пугаченкова Г. А. Новые данные о художест-венной культуре Бактрии / / И з истории античной культуры Узбеки-стана. Ташкент, 1973.

Пугаченкова, 1976— Пугаченкова Г. А. Раскопки Узбекистанскойискусствоведческой экспедиции на античных памятниках в 1973 го-ду // Бактрийские древности. Л., 1976.

Пугаченкова, 1977— Пугаченкова Г. А. Римский маскарон из се-верной Бактрии // История и культура античного мира. М., 1977.

Пугаченкова, 1979— Пугаченкова Г. А. Джига-тепе // ДревняяБактрия. Материалы СААЭ, вып 2. М., 1979.

Пугаченкова, 1984 — Пугаченкова Г. А. Раскопки южных городскихворот Дильберджина // Древняя Бактрия. Материалы СААЭ, вып. 3.М., 1984.

Пугаченкова, 1989 — Пугаченкова Г. А. Древности Мианкаля. Таш-кент, 1989.

Пугаченкова, Беляева, 1987— Пугаченкова Г. А., Беляева Т. В. Кстратиграфии Кумышкент-тепе // СА, № 4. М., 1987.

Пугаченкова, Ртвеладзе и др., 1978 — Пугаченкова Г. А., РтвеладзеЭ. В. и др. Дальверзин-тепе. Кушанский город на юге Узбекистана.Ташкент, 1978.

Рапопорт, 1977 — Рапопорт Ю. А. Космогонический сюжет на хо-резмийских сосудах // Средняя Азия в древности и средневековье. М.,1977.

Рапопорт, Аапиров-Скобло, 1963 — Рапопорт Ю. А., Лапиров-Скоб-ло М. С. Раскопки дворцового здания на городище Калалы-гыр 1 в1958 году // МХЭ, вып. 6. М., 1963.

Ртвеладзе, 1983 — Ртвеладзе Э. В. Могильник кушанского времениу Ялангтуш-тепе // СА, № 2. М., 1983.

Ртвеладзе, 1989 — Ртвеладзе Э. В. Культовые и погребальные па-мятники кушанского времени из Кампыртепа // Ученые записки ко-миссии по изучению памятников цивилизаций древнего и средневе-кового Востока. Археологические источники. М., 1989.

94 С. Б. Бояеяов

Ртвеладзе, 1999— Ртвеладзе Э. В. Великий шелковый путь. Таш-кент, 1999.

Ртвеладзе, 2000 — Ртвеладзе Э. В. Археологические итоги исследо-вания Кампыртепа: цель и некоторые итоги // Археологические ис-следования Кампыртепа. Материалы Тохаристанской экспедиции.Вып. 1. Ташкент, 2000.

Ртвеладзе, 2001 — Ртвеладзе Э. В. К итогам археологических иссле-дований Кампыртепа в 2000 году // Археологические исследованияКампыртепа. Материалы Тохаристанской экспедиции. Вып. 2. Таш-кент, 2001.

Ртвеладзе, Болелов, 2 0 0 0 — Ртвеладзе Э. В., Болелов С. Б. Керами-ческий комплекс эпохи эллинизма на Кампыр-тепе в северной Бак-трии // Средняя Азия. История. Археология. Культура, 2000.

Ртвеладзе, Горин, 2 0 0 3 — Ртвеладзе Э. В., Горин А. Монетные на-ходки на Кампыртепа в 2001-2002 гг. // Археологические исследова-ния в Узбекистане. 2002 год. Ташкент, 2003.

Рутковская, 1962 — Рутковская А. М. Античная керамика древнегоМерва // Труды ЮТАКЭ, т. XI. Ашхабад, 1962.

Седов, 1987а— Седов А. В. Археологические комплексы Кобадианакушано-сасанидского времени (середина IV-V вв. н.э.) // ПрошлоеСредней Азии. Душанбе, 1987.

Седов, 1987b— Седов А. В. Кобадиан на рубеже раннего средневе-ковья. М., 1987.

Скалон, 1941 — Скалон К. М. Изображение животных на керамикесарматского периода // Труды Отдела истории первобытного искусст-ва ГЭ. Л., 1941.

Сорокин, 1961 — Сорокин С. С Керамика древнего Хотана // Эпо-ха бронзы и раннего железа Сибири и Средней Азии, АС, вып. 3. Л.,1961.

Ставиский, 1964— Ставиский Б. Я. Средняя Азия, Индия, Рим (квопросу о международных связях в кушанский период) // Индия вдревности. М., 1964.

Сулейманов, 2 0 0 0 — Сулейманов Р. X. Древний Нахшеб. Самар-канд-Ташкент, 2000.

Сулейманов, Ураков, 1977 — Сулейманов Р. X, Ураков Б. Результатпредварительного исследования античного городища Рамиш // ИМКУ,вып. 13. Ташкент, 1977.

Сычева, 1975 — Сычева Н. С. Керамика Кара-тепе // Новые наход-ки на Кара-тепе в Старом Термезе. М., 1975.

Сычева, 1978— Сычева Н. С. Античные элементы в керамике се-верной Бактрии — Тохаристана кушанского времени и проблема свя-зей Кушанского царства с греко-римским миром // Античность и ан-тичные традиции в культуре и искусстве народов советского Востока.М., 1978.

Сычева, Сычев, 1982— Сычева Н. С, Сычев В. А. К проблеме се-мантики изобразительных и декоративных мотивов на Кара-тепе //Буддийские памятники Кара-тепе в Старом Термезе. М., 1982.


Топрак-кала, 1981 — Топрак-кала. Городище (раскопки 1965-1975 гг.) //Труда ХАЭЭ, т. XII. М., 1981.

Топрак-кала, 1984— Топрак-кала. Дворец // Труды ХАЭЭ, т. XIV.М., 1984.

Тургунов, 1973— Тургунов Б. А. К изучению Айртама / / И з исто-рии античной культуры Узбекистана. Ташкент, 1973.

Тургунов, 2000— Тургунов Б. А. Ритон из Халчаяна // Материалыисследований Узбекистанской искусствоведческой экспедиции, вып. 4.Ташкент, 2000.

Филанович, 1974— Филанович М. И. Гяур-кала // Труды ЮТАКЭ,т. XV. Ашхабад, 1974.

Цепова, 2001 — Цепова О. Керамика со штампованным орнамен-том из Кампыртепа // Материалы Тохаристанской экспедиции. Ар-хеологические исследования Кампыртепа, вып. 2. Ташкент, 2001.

Шейко, 2000 — Шейко К. Раскопки жилого комплекса в восточнойчасти Кампыртепа // Материалы Тохаристанской экспедиции, вып. 1.Археологические исследования Кампыртепа. Ташкент, 2000.

Шейко, Никитенко, 2001 — Шейко К. Л., Никитпенко Г. Н. К изуче-нию квартала-блока № 5 на Кампыртепа // Материалы Тохаристан-ской экспедиции, вып. 2. Археологические исследования Кампыртепа.Ташкент, 2001.

Шишкина, 1974 — Шишкина Г. В. Керамика конца IV—II вв. до н. э.(Афрасиаб) // Афрасиаб, вып. 2. Ташкент, 1974.

Шишкина, 1975 — Шишкина Г. В. Эллинистическая керамика Аф-расиаба // СА, № 2, 1975.

Яценко, 1984 — Яценко И. В. Зооморфная ручка с городища Чайкав окрестностях Евпатории // Древности Евразии в скифо-сарматскоевремя. М., 1984.

Benson, 1960 — Benson J. Problem in Orientalizing Birds: Mycenaeanor Philistine Prototypes // JNES. 20.2, 1960.

Darmsteter, 1967— Darmsteter G. Le Send Awesta. Tome I. Paris,1892. Цит. по Кой-Крыпган-кала. Памятник культуры древнего Хорез-ма. Труды ХАЭЭ, т. V. М., 1967.

Cribb, 1999— Cribb J. The Early Kushan Kings: Now Evidence forChronology. Evidence from the Rabatak Inscription of Kanishka I //Coins, Art, and Chronology. Wien, 1999.

Gardin, 1973— Gardin J. С. Les ceramiques // MDAFA, T. XXI. P.,1973.

Ghirschman, 1946— Ghirschman R. Begram. Recherches archeolo-giques en historiques sur les Kouchans. MDAFA, tome XII. Le Caire, 1946.

Hörnle, 1961 — Hörnle R. A Report of the British Collection of Antiquesfrom Central Asia / / JASB, t. LXVIII, I. Calcutta, 1899. Цит. по: С. С. Со-рокин. Керамика Древнего Хотана // Эпоха бронзы и раннего железаСибири и Средней Азии. АС, вып. 3. А., 1961.

Lyonnet, 1997 — Lyonnet Bertille. Ceramique et peuplement du chalco-lithique ä la conquete Arabe. P., 1997.


Lyonnet, 2001 — Lyonnet Bertille. Les Grecs, les Nomades et l'indepen-dance de la Sogdiane, d'apres l'occupation compree d'Ai Khanoum et deMarakanda au cors des derniers siecles avant notre ere / / Bulletin of AsiaInstitute, New Series, Volume 12, 2001.

Marshall, 1951 — Marshall J. Taxila. Vol. 1-3. Cambridge, 1951.Rapin, 1992 — Rapin Claude. La tresorerie du Palais hellenistique d'Ai-

Khanoum. MDAFA, tome XXXIII. P., 1992.Shishkina, 1994— Shishkina G. V. Ancient Samarkand: Capital of

Soghd // The Archaeology and Art of Central Asia. Studies from the For-mer Soviet Union. Bulletin of Asia Institute, New Series, Vol. 8, 1994.

Sims-Williams, Cribb, 1996— Sims-Williams N.} Cribb J. A Now Bac-trian Inscription of Kanishka the Great // Silk Road Art and Archaeology,Vol.4, 1995/1996.

Керамика Великих Кушан в Бактрии. 97


10см

Рис. 1


16

17 18

О 10смLtf::tat::M::M::M::i

19 20

Рис. 2


10см

Рис. 3


Y

О 10см

Рис. 4

8

•:.:..;.v.v.';;.)

, , , : • : . /

zzzzp


о 10 см

Рис. 5

Монеты из раннесредневековых склеповсеверо-западного Тохаристана*

А. Н. Горин(Государственный музей истории Узбекистана, Ташкент)

Первый раннесредневековый могильник Дальверзинтепа,вырубленный в кладке античной городской стены городища (сее внутренней стороны), был исследован в начале 80-х годов XXвека (Болелов, 1999, с. 39-60; Тургунов, 1999, с. 30-42)К Не-сколько одиночных захоронений, датированных раннесредне-вековым периодом, было открыто Л. И. Альбаумом на южном(погребения в хумах) и западном (погребения в подбоях) фасахгородской стены (Альбаум, 1966). Кроме того, раннесредневе-ковый некрополь с погребениями в керамических саркофагах(один целый, вместе с фрагментами нескольких аналогичныхкерамических «гробов») был открыт к югу от городской стены ик западу от цитадели (Тургунов, Ильясов и др., 1998, с. 15-16;Ильясов, 2006).

В ходе археологических исследований Узбекистанской искус-ствоведческой экспедиции (УзИскЭ) на городище Дальверзинте-па (руководитель Б. А. Т^ргунов), проводившихся летом 2006 г.,был обнаружен второй раннесредневековый могильник. Такимобразом, весьма вероятно, что в раннее средневековье погребе-ния могли располагаться по всему периметру городских стен — вто время, когда на месте цитадели Дальверзинтепа существовалкомплекс парадных, жилых и хозяйственных помещений (Тургу-нов, Ильясов и др., 1998, с. 14). Возможно также, что погребе-ния, обнаруженные в 2006 году, являются продолжением перво-го могильника, расположенного южнее. Поэтому нумерация мо-гильников — «первый» и «второй» — является условной.

* Настоящий текст представляет собой дополненный вариант статьи,которая была сдана в сборник в честь 65-летия Э. В. Ртвеладзе (Таш-кент, 2007).

1 О монетах, найденных в этом могильнике, в научной литературедается только общая информация (Ртвеладзе, 1989, с. 59).

104 А. И. Горин

К настоящему моменту во втором могильнике вскрыто тригрунтовых склепа, вырубленных с внешней стороны оплываюго-восточной стены города, у ее подошвы, на уровне 13 м отпостели стены. Могильник был обнаружен случайно, при про-ведении хозяйственных работ местными жителями, которыенаполовину открыли вход в погребение № 1. В дальнейшем со-трудниками УзИскЭ были открыты еще два склепа: погребения№№ 2 и 3.

Погребение № 2 — прямоугольный в плане склеп размерамиоколо 5x2,60 м, с двумя смежными нишами (первая —2,30 х 0,60 м, вторая— 1,10 х 0,50 м) и полуциркульным сво-дом высотой 1,90 м. Вход ориентирован на восток. В погребе-нии рядом с потревоженным женским костяком были найдены21 бусина, 2 зеркала и 5 монет2. После очистки удалось опреде-лить только две из них3. Об этих монетах и пойдет речь ниже.

1. Монета с парным изображением (рис. 1, 1-2). Медь (брон-за). Д. — 14,5 мм. Ось — XII ч. Сохранность удовлетворительная.Гурт обломан, возможно, диаметр монеты на 5 мм меньше еепервоначального диаметра (сравните: Ртвеладзе, 1987, с. 219).

Л.ст. Парное изображение правителя (слева) и правительни-цы (справа). Выполнено в невысоком рельефе, в условной ма-нере. Черты лица обоих персонажей переданы изогнутыми ли-ниями, зрачки — точками. На голове левого персонажа голов-ной убор, который сохранился частично, различимо только на-вершие — полумесяц с точкой над ним (изображение переданоштрихом и точкой). На голове правого персонажа корона илидиадема, в центре которой круглое украшение с точкой посе-редине, над ним навершие, аналогичное вышеописанному.

Об.ст. Ромбовидный знак-^гамга: ромб с отходящими от неговправо (верхний) и влево (нижний) длинными прямыми «крюч-ками». В центре ромба рельефная точка. Слева в поле следыбукв легенды.

2 Выражаем признательность автору раскопок Б. А. Тургунову запредоставление информации об обстоятельствах находки монет.

3 Остальные монеты, вследствие их плохой сохранности, определитьне удалось, но, судя по фактуре и качеству металла (вероятно, сереброс примесями), они относятся к той же группе монет, что и публикуе-мая монета под № 2,

Монеты из склепов Тохаристана... 105

На об.ст. монет с парным изображением встречаются тамгидвух видов. Они различаются направлением крючков, отходя-щих от ромбовидного основания. На монетах 1-го типа верхнийкрючок обращен влево, нижний — вправо, на монетах П-го ти-па — наоборот. Кроме того, в центре тамги монет П-го типаимеется рельефная точка.

Первая подобная монета была найдена в склепе № 5 могиль-ника Биттепа— тип II по Э. В. Ртвеладзе (Ртвеладзе, 1986,с. 202; он же, 19876, с. 218-219, 223, рис. 3-4). Пять таких жемонет из числа найденных на цитадели Дальверзинтепа в1996-1999 гг. были опубликованы. Две монеты — в 1996 г. (Ле-вушкина, 1998, с. 26, шифр 0114, 0196; Tanabe, Hori, 1996,p. 155; прорисовку монеты 0114, где она ошибочно указана подшифром 0196, см.: Археологические находки..., 1998, с. 76),две — в 1997 г. (Левушкина, 1998, с. 27, шифр 146, 16; Tanabe,Hori, 1997, p. 195) и одна— в 1999 г. (Tanabe, Hori, 1999,р. 151,шифр99оТС44011)4.

Монеты 1-го типа анэпиграфны, они найдены на ряде па-мятников в долине Сурхандарьи: Халчаян, Будрач, Кулялтепа,Турханбайтепа, Савринджонтепа и Дальверзинтепа (некропольи погребение в хуме) (Пугаченкова, 1981, с. 259; Ртвеладзе,1987а, с. 124-125; он же, 19876, с. 218, 223, рис. 1-2; он же,1989, с. 59, 62; Альбаум, 1966, с. 63; Древности..., 1991, с. 311,№№ 267-268). Е. В. Зеймаль приводит данные о находке такоймонеты на Якшибайтепа (Зеймаль, 1999, с. 198).

Кроме того, в ходе работ Узбекско-Японской Бактрийскойэкспедиции на цитадели Дальверзинтепа было найдено боль-шое количество раннесредневековых монет. В настоящий мо-мент опубликована предварительная информация только о не-которых из них (Левушкина, 1998, с. 26-27), в том числе о мо-нетах с парным изображением (о публикациях монет И-го типасм. выше). Например, в помещении R3 вместе с редким абба-сидским фельсом5 были найдены две монеты с парным изо-

4 Пользуясь случаем, автор благодарит Дж. Я. Ильясова, которыйобратил наше внимание на ряд публикаций, посвященных раскопкамна цитадели Дальверзинтепа в 1996-1999 гг., а также сделал несколь-ко ценных замечаний.

5 Этой монете посвящена специальная статья (Русанов, 1999).

106 A H. Горин

бражением (к сожалению, тип этих монет в публикации не ука-зан, см: Тургунов, Русанов, Восковский, 1999, с. 8).

Бактрийская легенда на монетах И-го типа прочитанаВ. А. Лившицем и Э. В. Ртвеладзе. По мнению первого исследо-вателя, она передает одно личное имя; по мнению второго —два имени, разделенных союзом «и», которые, вероятно, моглибыть упомянуты в надписи по аналогии с византийской монет-ной практикой проставления имен государей-соправителей(Ртвеладзе, 19876, с. 220).

Тамга на монетах 1-го типа аналогична тамге, присутствую-щей в виде надчекана на подражаниях монетам Хосрова I Ану-ширвана (531-579). Мнения исследователей о датировке данно-го вида надчекана единодушны. Так, Э. В. Ртвеладзе датируетего появление не ранее первой половины VII в., а окончаниепрактики надчеканивания — серединой или второй половинойVIII в. (Ртвеладзе, 19876, с. 221). Близких позиций придержива-ется А. В. Кузнецов, согласно которому практика проставленияподобного надчекана бытовала в середине VII — последней чет-верти VIII века (Кузнецов, 1994, с. 16).

Относительно близки к этим датам и крайние хронологиче-ские границы обращения самих монет с парным изображени-ем. Их чеканка осуществлялась в 1-й половине VII — 2-й поло-вине VIII века (Ртвеладзе, 19876, с. 222).

2. Чаганхудатская монета, по типу драхм Хосрова I Анушир-вана с надчеканом (рис. 1, 3). Серебро. Д. — 25,2 мм. Ось — III ч.Сохранность удовлеворительная. Гурт (его ширина 3 мм) и частьполя монеты с VI по XII ч. обломаны. Изображение потерто.

А. ст. Погрудное изображение правителя в двузубчатой коро-не (левый зубец с тремя уступами, правый сохранился не пол-ностью), под короной мелкоточечный рельефный ободок-пере-вязь. Плечи изображены в фас, голова повернута в профиль. Зазатылком правителя — три шарика, по мнению Г. А. Пугачен-ковой, это застежка перевязи (Пугаченкова, 1981, с. 251). В ухесерьга, переданная рельефными точками. За ухом волосы, по-казанные с помощью рельефной окружности. На шее гривна сукрашением в виде крупной рельефной точки. Мелкими рель-ефными точками передана борода правителя, одной точкой —


глаз. Справа в поле помещена имитация легенды. Вокруг изо-бражения ободок из «ромбовидных» точек.

По краю монеты на уровне второго часа надчекан: в прямо-угольном картуше размерами 3 x 4 мм изображение головывправо; от удара изображение растрескалось, поэтому чертылица плохо различимы; волосы переданы восемью штрихами-черточками (рис. 1, 4). Этот надчекан относится к 5-му типунадчеканов-портретов по Э. В. Ртвеладзе (Ртвеладзе, 1987а,с. 307; см. также: Пугаченкова, 1981, с. 253, рис. 50, н). Второйнадчекан — на уровне шестого часа, изображение сохранилосьчастично: различимы только волосы персонажа.

Об.ст. Алтарь огня — аташдан, с пламенем над ним (языкипламени переданы рельефными черточками). Основание иверхняя часть алтаря — трехступенчатые; ствол перевязан лен-той, концы которой подняты вверх. Фигуры по сторонам от ал-таря неразличимы. Вокруг изображения ободок как на л.ст.Напротив места нанесения надчекана монетный кружоксплющен.

Чаганхудатский местный чекан, наследующий подражанияммонетам Хосрова I Ануширвана (в ранних работах он упомина-ется как поздняя стадия подражаний: Пугаченкова, 1981), стализвестен благодаря находкам монетных кладов на городищеВудрач в 70-80-е годы XX в. В настоящее время количество та-ких монет исчисляется сотнями экземпляров (Ртвеладзе, 1987а,с. 302; он же, 1989, с. 58).

Монета, описанная выше, относится к анэпиграфному типучаганхудатских монет. Единичные находки подобных монетбыли зафиксированы в могильниках Дальверзинтепа и Битте-па — склепы №№ 2-5 (рис. 2, 1-5) (Ртвеладзе, 1986, с. 196, 199,202, 205), а также на поселениях Кулялтепа и Будрач (Ртвела-дзе, 1989, с. 58-59; Древности..., 1991, с. 311, № 266).

Отметим, что в первом могильнике Дальверзинтепа и мо-гильнике Биттепа монеты чаганхудатов (рис. 2, 5) и монеты спарным изображением найдены вместе (об этом см. выше; см.также: Ртвеладзе, 1986, с. 202, 205, рис. 8, 1-2).

В склепе № 3 могильника Биттепа вместе с чаганхудатскоймонетой (рис. 2, 2) была найдена драхма Хосрова II Парвиза(590-628 гг.) с припаянным ушком (рис. 2, 9) и подлинная драх-ма Хосрова I Ануширвана (531-579 гг.) (рис. 2, 10) (Ргвеладзе,

108 А. К Горин

1986, с. 199). В склепе № 7 найдена сильно фрагментированнаяподлинная драхма Хосрова I Ануширвана (531-579 гг.)6 (рис. 2,8) вместе с подражанием драхме Пероза с портретными надче-канами (Ртвеладзе, 1986, с. 206). Подобный случай зафиксиро-ван также в одном из погребений «первого» могильника Дальвер-зинтепа, где вместе с чаганхудатской монетой были найденыдва подражания: Хосрову I Ануширвану с надчеканами бак-трийским письмом на аверсе (рис. 2, 6) и подражание Перозу снадчеканом согдийским письмом на реверсе (рис. 2, 7).

Случай находки монет с парным изображением и чаганху-датских монет в единых стратиграфических условиях зафик-сирован при раскопках раннесредневекового замка Кулялтепа(Ртвеладзе, 1989, с. 71).

Согласно Э. В. Ртвеладзе, во второй половине VII в. подража-ния драхмам Хосрова I Ануширвана сменяет чаганхудатский че-кан, существование которого продолжается до последней чет-верти VIII в. (Ртвеладзе, 1987а, с. 308; см. также: Кузнецов,1994, с. 13).

Суммируя вышесказанное, можно с достаточной долей уве-ренности утверждать, что, согласно нумизматическому мате-риалу из склепа № 2, погребения «второго» раннесредневеково-го могильника Дальверзинтепа могут быть датированы време-нем от середины VII-го до третьей четверти VIII века, т. е. онисинхронны времени существования первого могильника Даль-верзинтепа и могильника Биттепа. Отметим также, что для мо-нетных комплексов из этих могильников характерно устойчи-вое сочетание монет чаганхудатского типа и монет с парнымизображением.


Альбаум, 1966— Альбаум Л. И. Городище Дальверзин-тепе // Ис-тория материальной культуры Узбекистана. Вып. 7. Ташкент, 1966.

Археологические находки..., 1998—Археологические находки, об-наруженные на цитадели Дальварзинтепа в 1996 году // Материалыполевых исследований Узбекистанской искусствоведческой экспеди-

6 В первой публикации эта монета (до очистки) с некоторой долейсомнения отнесена к чаганхудатским выпускам (Ртвеладзе, 1986,с. 203-204).


ции (УзИскЭ). (Предварительные итоги исследований Узбекско-япон-ской Бактрийской экспедиции на цитадели Дальварзинтепа в 1997году). Приложение. Вып. 2. Ташкент, 1998.

Болелов, 1999 — Болелов С. Б. Погребения в пещерных склепах наюге Узбекистана // Материальная культура Востока. М., 1999.

Древности..., 1991 —Древности Южного Узбекистана: Каталог. То-кио, 1911.

Зеймаль, 1999— Зеймаль Е. В. Монеты раннесредневековой Сред-ней Азии // Археология. Средняя Азия и Дальний Восток в эпохусредневековья. Средняя Азия в раннем средневековье. М., 1999.

Ильясов, 2006 — Ильясов Дж. Я. Погребения в керамических сар-кофагах на Дальварзинтепа // Материалы Тохаристанской Экспеди-ции. Вып. 6. Елец, 2006.

Кузнецов, 1994 — Кузнецов А. В. Каталог монет Чаганиана V—VIII вв.Ташкент, 1994.

Левушкина, 1998 — Аевушкина С. В. Монетные находки из ранне-средневековых слоев цитадели Дальварзинтепа // Материалы полевыхисследований Узбекистанской искусствоведческой экспедиции (УзИскЭ).(Предварительные итоги исследований Узбекско-японской Бактрий-ской экспедиции на цитадели Дальварзинтепа в 1997 году). Вып. 2.Ташкент, 1998.

Пугаченкова, 1981 — Пугаченкова Г. А. Уникальная группа монетчаганианского чекана VI в. // Культура и искусство древнего Хорезма.М., 1981.

Ртвеладзе, 1986 — Ртвеладзе Э. В. Средневековый могильник Бит-тепе в Чаганиане // Советская археология. № 4. М., 1986/

Ртвеладзе, 1987а— Ртвеладзе Э. В. Новые нумизматические дан-ные к истории взаимоотношений Северного Тохаристана и государствВостока в V-VIII вв. н. э. // Acta Orientalia Academiae ScientiarumHung. Tomus XLI (2). Budapest, 1987.

Ртвеладзе, 19876 — Ртвеладзе Э. В. Раннесредневековые монеты Ча-ганиана с парным изображением // Прошлое Средней Азии (археоло-гия, нумизматика и эпиграфика, этнография). Душанбе, 1987.

Ртвеладзе, 1989— Ртвеладзе Э. В. Погребальные сооружения и об-ряд в Северном Тохаристане // Античные и раннесредневековыеДревности Южного Узбекистана. Ташкент, 1989.

Русанов, 1999 — Русанов Д. В. Раннеаббасидский фельс из Дальвер-зинтепа // Нумизматика Центральной Азии. Вып. IV. Ташкент, 1999.

Тургунов, 1999 — Тургунов Б. А. Раннесредневековый могильник нагородской стене Дальварзинтепа // Материалы полевых исследованийУзбекистанской искусствоведческой экспедиции (УзИскЭ). (Предвари-тельные итоги исследований Узбекско-японской Бактрийской экспе-диции на цитадели Дальварзинтепа в 1998 году). Вып. 3. Ташкент,1999.

Тургунов, Ильясов и др., 1998 — Тургунов Б. Л., Ильясов Дж. Я., Ру-синов Д. В. у Восковский Л. Л. Предварительные итоги раскопок на ци-тадели Дальварзинтепа в 1997 году // Материалы полевых исследова-

110 Д. Я Горин

ний Узбекистанской искусствоведческой экспедиции (УзИскЭ). (Пред-варительные итоги исследований Узбекско-японской Бактрийской экс-педиции на цитадели Дальварзинтепа в 1997 году). Вып. 2. Ташкент,1998.

Тургунов, Русанов, Восковский, 1999 — Тургунов Б. А, Русанов Д. В.,Восковский А. А. Итоги археологических исследований на цитадели го-родища Дальварзинтепа в 1998 году // Материалы полевых исследо-ваний Узбекистанской искусствоведческой экспедиции (УзИскЭ).(Предварительные итоги исследований Узбекско-японской Бактрий-ской экспедиции на цитадели Дальварзинтепа в 1998 году). Вып. 3.Ташкент, 1999.

Tanabe, Hori, 1996 — Tanabe К., Hori А. et al. Excavation at DalverzinTepe, 1996 // Bulletin of the Ancient Orient Museum. Vol. XVII. Tokyo,1996.

Tanabe, Hori, 1997 — Tanabe K., Hori A. et al. Excavation at DalverzinTepe, Uzbekistan, 1997 // Bulletin of the Ancient Orient Museum.Vol. XVIII. Tokyo, 1996.

Tanabe, Hori, 1999 — Tanabe K.t Hori A. et al. Excavation at DalVerzinTepe, 1999 // Bulletin of the Ancient Orient Museum. Vol. XX. Tokyo,1999.

Монеты из склепов Тохаристана. 111


Рис. J: 1 - монета с парным изображением, фото, Av-Rv;2 - монета с парным изображением, прорисовка, Av-Rv;

3 - чаганхудатская монета по типу драхм Хосрова I Ануширвана,фото, Av-Rv; 4 - надчекан на чаганхудатскои монете, фото. Av.

112 A. H. Горин

Рис. 2: 1-5 - чаганхудатские монеты по типу драхм Хосрова IАнуширвана, фото, Av-Rv; 6 - подражание монете Пероза с надчеканомна об.ст., фото, Av-Rv; 7 - подражание монете Хосрова I Ануширвана сбактрийскими надчеканами на л.ст., фото, Av-Rv; 8 - монета Хосрова IАнуширвана, фото. Av-Rv; 9 - монета Хосрова II Парвиза, фото. Av-Rv;

10 - монета Хосрова I Ануширвана, фото. Av-Rv.

Кушанский нумизматическийкомплекс Кампыртепа

А. Н. Горин(Государственный музей истории Узбекистана, Ташкент)

В ходе археологических работ осеннего полевого сезона2006 г. на территории Блока 2 городища Кампыртепа былинайдены 54 кушанские монеты, в том числе 51 монета обнару-жена in situ в одном помещении— № 2 «А» (рис. 1, 1; условиязалегания см. ниже в таблице).

Помещение 2 «А» (рис. 1, 2). Прямоугольное в плане. Разме-ры: 2,95-2,97 х 3,25-3,40 м. Северная стена толщиной 1,20 мсохранилась на высоту 1,34 м; штукатурка не сохранилась.Южная стена толщиной 0,75 м, сохранилась на высоту 1,10 м взападной и 1,34 м в восточной части, оштукатурена глино-саманным раствором толщиной 1-3 см (сохранился частично, внижней части стены). Западная стена толщиной 0,90 м, сохра-нилась на высоту 1,35 м. В северо-западном углу расчищенпроход в пом. № 1 «А», его ширина 0,80 м. Проход оформленневысоким (10 см) порогом. Восточная стена толщиной 0,90 мсохранилась на высоту 1,35-1,27 м. Штукатурка не сохрани-лась, т. к. стена сильно замыта. Стены и пол (толщина 5-10 см)помещения 2 «А» покоятся непосредственно на материке, мощ-ность напольного слоя 5-15 см, его перекрывает слой завала изкирпича и натеков (рис. 2).

Кроме монет в помещении № 2 «А» найдено большое количе-ство фрагментов керамики: мисок, чаш, тагора; фрагментыразбитого хума, нижняя часть которого сохранилась in situ;кружка и миниатюрная ойнохоя. Кроме этого здесь были най-дены три фрагментированных железных, черешковых, трехло-пастных наконечника стрел.

Из общего числа монет, представленных в таблице, 27 эк-земпляров (№№ 1-27) — монеты «Сотера Мегаса». Один экземп-ляр был найден в пом. 2 (№ 27), остальные монеты — из поме-щения 2 «А». Одна монета найдена в слое завала (№ 23), две — в


промазке штукатурки (№№ 24-25), одна — в промазке поле(№ 26), остальные в напольном слое.

Нужно отметить тот факт, что в помещении отсутствуют еледы ремонтов и подновлений, а толщина штукатурки, сохранившейся на единственном небольшом участке южной стены, непревышает 1-3 см, следовательно, монеты могли попасть в штукатурку только во время работ по внутренней отделке помещения, т. е. сразу после возведения стен. Судя по стратиграфическому заполнению, можно предположить, что помещение обжи-валось короткий период — т. е. время, необходимое для тогочтобы над полом мог образоваться слой в 5-15 см, — после чегсоно было покинуто (судя по всему, внезапно).

Медные монеты «Сотера Мегаса» относятся к наиболее ши-роко распространенному типу в чекане этого правителя (Sims-Williams, Cribb, 1996, p. 114-115, fig. 12, type 5).

Л.ст. Погрудное изображение правителя вправо. Над головойлучистый нимб (количество лучей 5-12). За головой тамга (раз-мещена на уровне IX ч.) в виде перекрестья на круге, увенчан-ного трехзубчатым навершием. Голова повязана диадемой,концы которой развеваются за спиной. Одеяние — плащ, направом плече скреплен фибулой. В правой руке дротик. Кругомточечный ободок.

Об.ст. Всадник на коне вправо. Под ногами лошади черта.Голова всадника увенчана головным убором и повязана диаде-мой, длинные концы которой развеваются за спиной. Перед гру-дью коня тамга (обычно на уровне HI-IV ч.), аналогичная тамгена л.ст. В правой руке боевой топор — табар-загнул. Кругом ле-генда (начинается на уровне XII—I ч.): BALIAEQE BAZIAEQNБ&ТНР МЕГАЕ. Ни на одном из экземпляров легенда не сохрани-лась целиком. По краю монетного кружка точечный ободок.

Все экземпляры были подвергнуты химической очистке. Со-хранность большинства из них плохая, некоторые экземплярыпотерты. Монетные кружки очень редко представляют собойформу правильной окружности. Поэтому в представленной нижетаблице указан продольный и поперечный размер монетногскружка. Приблизительный диаметр монет составляет 18-20, реже21 мм. Средний вес монет около 7,7 г. Соотношение осей об.ст. кл.ст. на всех сохранившихся экземплярах составляет XII ч.

Нумизматический комплекс Кампыртепа... 115

Для удобства описания в таблице приняты следующие со-кращения: т.об. — точечный ободок; к.л. — круговая легенда;ст. — стена.

Монеты Вимы Кадфиза в комплексе из помещения № 2 «А»представлены двадцатью экземплярами (№№ 28-47). Все монетынайдены в слое над полом. Изображение на монетах, вне зависи-мости от номинала — одного, широко распространенного типа.

Л.ст. Царь перед алтарем. Туловище изображено в фас, головаповернута влево. Правая рука над алтарем, левая у пояса. На го-лове высокий головной убор— кулах, перевязанный диадемой,концы которой развеваются за спиной. Справа в поле бугристаяпалица, над ней тамга (как правило, на уровне III—IV ч.), слева вполе секира. Кругом греческая легенда (с XII или I ч.): ВАБ1ЛЕОЕBAEIAEßN LQTHP METAL OOHMO КАЛФ1ЕНБ. Ни на одном изэкземпляров, представленных в таблице, круговая легенда пол-ностью не сохранилась. По краю монетного кружка ободок из«бусин».

Об.ст. Шива перед быком нанди. Левой согнутой в локте ру-кой опирается на быка, в правой руке трезубец. Слева в поленандипада — один из атрибутов Шивы. Вокруг тела Шивы сим-волические нити (путы) — pasa. Кругом — легенда кхарошти(Зеймаль, 1967, с. 61-63; он же, 1983, с. 182-183), на всех рас-сматриваемых экземплярах сильно фрагментированная. Вес мо-нет колеблется от 16,2 до 18,8 г при среднем весе около 17,2 г.Диаметр монетных кружков составляет от 25 до 28 мм.

Монеты Канишки I из пом. 2 «А» представлены пятью экзем-плярами (№№ 48-52). Все монеты найдены в слое над полом.Это медные монеты самого распространенного типа (Зеймаль,1967, с. 68-69, № 9, 16; он же, 1983, с. 194).

Л.ст. Царь перед алтарем, туловище изображено в фас, головаповернута влево. Правая рука над алтарем; в левой руке, подня-той на уровень плеча, копье. На царе длинный широкополыйкафтан, головной убор конической формы (детали не различимы).По краю монетного кружка мелкоточечный ободок. Бактрийскаялегенда на медных монетах Канишки I— РАО KANHPKI, ни наодном из экземпляров полностью не сохранилась.

Об.ст. Божества кушанского пантеона — Вадо, Нана, Мах — сприсущими им атрибутами. Нана в длинном складчатом одея-нии с жезлом в руках вправо, слева в поле бактрийская легенда

116 A H. Горин

NANA, справа тамга (на уровне III ч.); контурный нимб вокругголовы не различим. Вадо: с поднятыми руками и развевающи-мися волосами, устремленный влево; плащ, концы которого за-жаты в руках, не различим; бактрийская легенда справа и тамгаслева от изображения не различимы. Мах: туловище в фас, голо-ва в профиль; обращен влево; за плечами рога полумесяца (ха-рактерный признак). Изображения тамги и легенды не сохрани-лись. Вес монет из пом. 2 «А» составляет около 16,8-17,8 г приразмере монетного кружка приблизительно 25 * 27 мм.

Помещение № 2 «А» и связанное с ним проходом в северо-западном углу помещение № 1 «А» представляют собой двухком-натную секцию с выходом в «переулок», который в западнойчасти открывался на свободное от застройки пространство, за-нимающее юго-западный угол Блока № 2. Характерно, что сюдаже (юг— юго-запад) ориентированы входы расположенных попериметру ряда одно- и двухкомнатных помещений (рис. 1, J,пом. №№ 10-12, 16-17).

По мнению С. Б. Болелова, к юго-востоку от квартала «А»(часть Блока № 10), напротив Блока № 2, с западной стороны напересечении двух «главных» улиц Кампыртепа находилась торго-вая площадь. В сторону этой площади с севера и запада выходи-ли два обширных двора, представлявших собой незастроенноепространство; по периметру этих дворов располагались одно-комнатные лавки (Болелов, 2005, с. 9, рис. 1; он же, 2006, с. 39-40, рис. 2). Весьма вероятно, что незастроенная площадь в юго-западном углу Блока № 2 — открытый двор, по периметру кото-рого также располагались торговые лавки. Одной из таких лавокмогла быть двухкомнатная секция, образованная помещениями№№ 1 «А» и 2 «А».

В нумизматическом комплексе, происходящем из пом. 2 «А»,присутствуют монеты трех кушанских царей: «Сотера Мегаса»,Вимы Кадфиза и Канишки I. Согласно одной из последних ра-бот, посвященных кушанской хронологии, время их правлениясоставляет около 60 лет: «Сотер Мегас» (90-113 гг. н. э.), ВимаКадфиз (113-127 гг. н. э.) и Канишка I (127-150 гг. н. э.) (Cribb,2005, tab. 6, p. 222). Это довольно значительный хронологиче-ский отрезок времени. Наличие монет «Сотера Мегаса» в шту-катурке стен (экз. №№ 24-25) и промазке пола (экз. № 26) по-мещения № 2 «А» (с учетом экземпляра № 27, найденного в про-


мазке пола помещения № 2) определяет terminus post quern дляпостройки помещений 1 «А» и 2 «А». Время правления Канишки I,чьи монеты самые «младшие» в комплексе, — верхняя границадля времени функционирования помещения 2 «А». Представля-ется, что для образования напольного слоя в 10-15 см (описаниезаполнения см. выше) требуется сравнительно короткий хроно-логический период (конечно, следует принять в расчет гипоте-тичный характер подобных вычислений и всю сложность про-цессов слоеобразования), гораздо меньший, чем 60 лет— сово-купность времени правления трех царей, сорок семь монет ко-торых обнаружены в напольном слое. Из этого следует, что най-денные монеты могли обращаться одновременно. Для проверкиданного предположения обратимся к синхронным монетнымкомплексам из других помещений Блока № 2, а также к страти-графическому распределению монетных находок в некоторыхпомещениях ряда объектов «Нижнего города»1, найденных в на-дежных стратиграфических условиях: в кладке стен, напольныхслоях, на полах, в промазках полов и штукатурке стен.

Блок № 1Пом. 26. Канишка I — 1 экземпляр, на втором (от уровня ма-

терика) полу (Шейко, 2000, с. 92).Блок № 2Пом. 5. Канишка I — 2 экз., на нижнем полу (Сверчков, 2001,

с. 53).Пом. 9. «Сотера Мегас» — 2 экз., в промазке пола2.Пом. 13. Канишка I — 2 экз., на полу.Пом. 14. Вима Кадфиз — 1 экз., напольный слой.Пом. 18. Канишка I — 1 экз., на третьем (нижнем) полу (Сверч-

ков, 2001, с. 53).Блок № 4Пом. 4. «Сотера Мегас»— 1 экз., на полу (Шейко, 2000, с. 78).Пом. 5. Канишка I — 1 экз., на полу (Шейко, 2000, с. 79).Пом. 7. Канишка I — 1 экз., на нижнем полу (Шейко, 2000, с. 81).

1 В реестре монетных находок с городища Кампыртепа за 2001-2002 гг. (Ртвеладзе, Горин, 2003) на с. 157, 161 вместо слов «Верхнийгород» следует читать «Нижний город»».

2 Здесь и ниже без ссылок на публикации представлены монеты,найденные в ходе археологических работ в период 2003-2006 гг. и к


Блок № 5Пом. 1. «Сотер Мегас» — в кладке стены (Шейко, 2000, с. 82).Пом. 6. «Сотер Мегас»— 1 экз., в промазке пола. Вима Кад~

физ — 2 экз., на полу. (Шейко, 2000, с. 84).Пом. 14. Вима Кадфиз— 1 экз., на полу. «Сотер Мегас»—-.

1 экз., в промазке пола (Шейко, 2000, с. 90).Пом. 17. Вима Кадфиз — 1 экз., на уровне первого (от днев-

ной поверхности) пола (Шейко, Никитенко, 2001, с. 36).Пом. 18а. Канишка I — 1 экз., на полу (глиняная промазка над

материком) (Шейко, Никитенко, 2001, с. 36).Улица — 2 (между блоками № 4 и № 5). Канишка I — 3 экз.,

на втором (от уровня материка) полу (Шейко, Никитенко, 2001,с. 33).

Стрелковая галерея — улица (блок № 5). Канишка I — 1 экз., навтором (от уровня материка) полу (Шейко, Никитенко, 2001, с. 34).

Блок № 8Пом. 1. Канишка I — 1 экз., на полу3. Вима Кадфиз — 1 экз.,

на полу. Канишка I — 1 экз., на полу.Пом. 3. Вима Кадфиз — 1 экз., на полу. Канишка I — 2 экз.,

на полу. Канишка I — 2 экз., в слое над полом.Пом. 4. «Сотер Мегас» — 1 экз., под полом (верхним). Вима Кад-

физ— 1 экз., на верхнем полу. Канишка I— 1 экз., на верхнемполу (у прохода) (Ильясов, 2006, с. 79). «Сотер Мегас»— 1 экз., вкирпиче лежавшем на полу.

«Западный переулок». Канишка I — 1 экз., уровень пола.Башня № 7. Канишка I — 2 экз., на втором и третьем полу

соответственно (от уровня материка) (Ильясов, 2006, с. 81).

Блок № 9 (квартал «Б»)4

Пом. 1. «Сотер Мегас» — 1 экз., слой на верхнем полу.Пом. 3. Канишка I — 1 экз., в кладке стены между кирпичами.Пом. 6. «Сотер Мегас»— 1 экз., верхний пол (Ртвеладзе, Го-

рин, 2003, с. 162, № 37).

3 В заполнении этого помещения были найдены четыре монеты: «Со-тер Мегас»— 2 экз., Вима Кадфиз и Канишка I— по 1 экз. (Ильясов,2006, с. 75).

4 В реестре монетных находок с городища Кампыртепа за 2001^2002 гг. работы на территории блоков № 9 и 10 ошибочно приписаныС. А. Курбанову (Ртвеладзе, Горин, 2003, с. 161, 164). Пользуясь случа-ем, приносим извинения автору раскопок С. Б. Болелову.


Пом. 9. Вима Кадфиз — 1 экз., на верхнем полу (Горин, 2002,с. 71, № 47; Ргвеладзе, Горин, 2003, с. 162, № 40).

Пом. 13. Канишка I — 2 экз., на втором полу (Ртвеладзе, Го-рин, 2003, с. 164, № 55, 61). Канишка I — 1 экз., в кладке се-верной стены между кирпичами.

Пом. 23. Канишка I — 1 экз., слой на уровне верхнего пола.Пом. 30. Вима Кадфиз— 1 экз., в заполнении, над нижним

полом.Пом. 35. «Сотер Мегас»— 1 экз., уровень второго (сверху) пола.

Канишка I — 1 экз., слой на уровне суфы второго (сверху) пола.Пом. 36. Вима Кадфиз— 1 экз., слой над полом. Канишка

I — 3 экз., слой над полом.Переулок. «Сотер Мегас»— 1 экз., слой на нижнем уровне.Галерея. Канишка I — 1 экз., на четвертом (сверху) полу.Блок № 9 (квартал «В»)Пом. 3. «Сотер Мегас»— 1 экз., подсыпка под полом. Каниш-

ка I — 1 экз., уровень верхнего пола.Пом. 4. Канишка I — 1 экз., слой на уровне верхнего пола.Пом. 6. Канишка I -1 экз., уровень верхнего пола; 2 экз.,

уровень нижнего пола.Пом. 7. Вима Кадфиз — 1 экз., в слое штукатурки восточной

стены.Пом. 16. Канишка I — 2 экз., слой на уровне верхнего пола;

1 экз., на полу.Пом. 17. «Сотер Мегас»— 1 экз., в слое, подстилающем вос-

точную стену, под полом. Вима Кадфиз — 2 экз., уровень ниж-него пола. Канишка I — 1 экз., уровень верхнего пола.

Пом. 20. Вима Кадфиз— 1 экз., напольный слой над треть-им (сверху) полом. Канишка I — 5 экз., на первом (сверху) полу;1 экз., напольный слой над третьим (сверху) полом.

Блок №10 (квартал «А»)Пом. I. Канишка I — 5 экз., в слое над полом (глиняная про-

мазка над материком). (Болелов, 2006, с. 19)Пом. П. Канишка I — 1 экз., на нижнем полу (глиняная про-

мазка над материком). (Болелов, 2006, с. 19).Приведенные выше данные позволяют сделать следующие

выводы.Состав монетной массы в период функционирования поме-

Щений «Нижнего города» оставался практически неизменным, в

120 А. Я. Горин

напольном слое и на полах найдены монеты трех правителей —«Сотера Мегаса», Вимы Кадфиза н Канишки I. В целом строгаястратиграфическая зависимость в распределении хронологиче-ски разновременных монет и смене ранних монет поздними впомещениях с несколькими уровнями полов не фиксируется.Вероятно, в период правления Канишки I, чьи монеты самыепоздние в нумизматическом комплексе Кампыртепа, в обраще-нии продолжали оставаться монеты «Сотера Мегаса» и ВимыКадфиза.


Болелов, 2005 — Болелов С. Б. Городище Кампыртепе в эпоху Ку-шан // МКВ. Вып. IV. М., 2005.

Болелов, 2006 — Болелов С. Б. Жилой квартал кушанского временина Кампыртепа (раскопки 2000-2002 годов) // МТЭ. Вып. 6, 2006.

Горин, 2002 — Горин А. Монеты Вимы Кадфиза с городища Кам-пыртепа // Археологические исследования Кампыртепа. МТЭ. Вып. 3.Ташкент, 2002.

Зеймаль, 1967— Зеймалъ Е. В. Монеты великих кушан в Государ-ственном Эрмитаже // ТГЭ. Т. IX. Л., 1967.

Зеймаль, 1983 — Зеймаль Е. В. Древние монеты Таджикистана. Ду-шанбе, 1983.

Ильясов, 2006 — Ильясов Дж. Я. Раскопки в нижнем городе у баш-ни № 7 // Археологические исследования Кампыртепа и Шортепа.МТЭ. Вып. 5. Ташкент, 2006.

Ртвеладзе, Горин, 2003 — Ртвеладзе Э. В., Горин А. Монетные на-ходки на городище Кампыртепа в 2001-2002 гг. // Археологическиеисследования в Узбекистане — 2002. Вып. 3. Ташкент, 2003.

Сверчков, 2001 — Сверчков А. М. Раскопки в северо-восточной частиКампыртепа // Археологические исследования Кампыртепа. МТЭ. Вып. 2.Ташкент, 2001.

Шейко, 2000 — Шейко К. Раскопки жилого комплекса в восточнойчасти Кампыртепа // Археологические исследования Кампыртепа. МТЭ.Вып. 1. Ташкент, 2000.

Шейко, Никитенко, 2001 — Шейко К., Никитенко Г. К изучениюквартала-блока № 5 на Кампыртепа // Археологические исследованияКампыртепа. МТЭ. Вып. 2. Ташкент, 2001.

Cribb, 2005 — Cribb J. The Greek Kingdom of Bactria, Its Coinage andIts Collapse // AFGHANISTAN. Anden Carrefour Entre L'Est et L'Ouest.Edite par Osmund Bopearachchi et Marie-Francoise Boussac. Turnhout,Belgium, 2005.

Sims-Williams, Cribb, 1996 — Sims-Williams N., Cribb J. A New BactrianInscription of Kanishka the Great // SRAA. Vol. 4. Kamakura, 1996.

Та

бл

иц

а

№№

1 2 3 4 5

Осо

бен

но

сти

нэо

б

Л.С

Т.

За

голо

вой

(на

уро

в-н

е IX

ч.)

там

га; т

.об

.н

е со

хра

ни

лся

. Изо

б-ра

жен

ие

ко

рро

зиро

-ва

но

(ри

с. 3

, I)

.

Ним

б и

з 12

луч

ей,

дета

ли и

зоб

раж

ени

я(т

амга

, др

оти

к)

плох

ора

зли

чим

ы.

Мон

ет-

ный

кру

жок

ова

ль-

ной

фор

мы

.. Т

.об.

не

сохр

ани

лся.

Ним

б и

з 8

луч

ей;

заго

лово

й (

на у

ровн

еIX

ч.)

там

га.

Т.о

б. н

есо

хран

илс

я.Н

имб

из

8 л

учей

; за

голо

вой

(на

уро

вне

IX ч

.) т

амга

; т.

об

. со

-хр

ани

лся

час

тичн

о (с

VI

по

VII

I ч.

).Н

имб

из

6 л

учей

. Т.о

б.не

сох

рани

лся;

раз

ли-

чим

ы т

ольк

о к

онту

рыде

тале

й и

зобр

ажен

ий

.

раж

енни

н л

еген

д

Обе

т.Т

амга

на

уров

не

IV ч

.;ле

ген

да с

охра

ни

лась

част

ичн

о (

с V

II п

о1ч

.):.

..£Ш

ОТ

МЕ

ГА

£.Ш

тем

пель

бол

ьше

мон

етно

го к

руж

ка.

Т.о

б. н

е со

хран

илс

я,к.

л. н

е р

азли

чим

а.

Там

га н

а ур

овн

е V

ч.;

к.л.

не

раз

лич

им

а.

KJ\

. сох

ран

ила

сь ч

ас-

тичн

о (

со II

по

IV

ч.)

:B

AL

IAE

QL

...; т

амга

на

уров

не

IV ч

.; п

од

но-

гам

и л

ошад

и ч

ерта

.Ш

тем

пель

бол

ьше

мо-

нетн

ого

кру

жка

; к.

л. и

т.об

. не

сохр

анил

ись;

там

га н

е ра

злич

има.

Вес

,г.

8,9 5,6

7,3

8,2 7,6

Раз

мер

,м

м

20,3

х 2

0,4

20

х 1

9,3

20,1

х 2

0,6

19,1

х 2

0

20,7

х 2

0

Оси

,ч.

XII -II-

-II-

-II-

-II-

Мес

то и

об

ст

оя

тел

ьст

ва

на

хо

дк

иО

бъ

ект

| П

ом

. |

Сл

ой

Бло

к 2

/3

-II-

-II-

-II-

-II-

2А

-II-

-II-

-II-

-Ih

Над

пол

ом;

yNcT

.,0,

82 м

от

Wст

.

0,1

0

MO

TN

ст.,

0,2

4 м

от W

ст.

-//-

; у

Nст

., 0

,82

мO

TW

CT

.

6 7 8 9 10

11

Мон

етны

й к

руж

ок н

е-ро

вны

й: н

а у

ровн

е ГХ

-Х

1ч.,Х

1-Х

11ч.

,ХП

-1ч.

три

обр

уба;

ним

б и

з 10

луче

й; з

а го

лово

й (

наур

овне

ГХ

ч.)

там

га.

Т.о

б. н

е со

хран

ился

.Н

имб

из

10

луч

ей;

там

га н

е со

хран

илас

ь.Т

.об.

сох

рани

лся

час-

тичн

о (с

V п

о V

II ч

.).

Ште

мпе

ль с

мещ

енвп

раво

и в

низ.

Ним

биз

7лу

чей.

Т.о

б. с

о-

хран

ился

час

тичн

о(X

-V ч

.); т

амга

не

раз-

личи

ма.

Ним

б и

з 8

луч

ей;

заго

лово

й т

амга

(на

уров

не

IX ч

); к

руго

мм

елко

точе

чны

йоб

одок

.Р

азли

чим

ы 8

луч

ейни

мба

; та

мга

не

ра

з-ли

чим

а; к

руго

м т

.об.

Ним

б и

з 1

0 л

учей

;та

мга

на

уро

вне

IX ч

.

К.л

. сох

рани

лась

част

ичн

о (с

I п

оIV

ч.)

: B

AZ

IAE

QL

...;

там

га н

а у

ровн

е V

ч.

К.л

. сох

рани

лась

час

-ти

чно

(с V

по

VI ч

.):

...Е

1Ш...

; п

од

ног

ами

лош

ади

чер

та;

там

ган

а ур

овне

V ч

. Ште

м-

пель

бол

ьше

мон

ет-

ного

кру

жка

.К

.л. с

охра

нила

сь ч

ас-

тичн

о (с

о II

по

VII

ч.)

:...

AE

OE

BA

XIA

EQ

N...

Т.о

б. н

е со

хран

ился

;та

мга

не

разл

ичим

а;по

д но

гам

и л

ошад

иче

рта.

К.л

. со

хран

ила

сь ч

ас-

тичн

о (т

ольк

о н

аур

овн

е II

I ч.

):...

£&£.

..; т

амга

на

уров

не

V ч

.К

.л.

сохр

ани

лась

час

-ти

чно

(на

уров

не

XI

ч.):

...A

L;

там

га н

аур

овн

е IV

ч.

К.л

. со

хран

ила

сь ч

ас-

тичн

о (н

а ур

овн

е

8,5

8 7,6

7,9

7,8 &,з

21,2

* 1

9,7

20,5

х 2

1

21,1

х 2

1,2

21,3

ж 2

1,5

21,4

х 2

0,7

20,5

х 2

0,3

-It-

'll-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

0,32

м о

т N

ст.,

0,4

1 м

OT

WC

T.

-IH

0,34

м о

т N

ст.,

0,2

3 м

OT

WC

T.

0,26

мо

т N

ст.,

0,4

5 м

OT

WC

T.

-//

-0,1

0 м

от N

CT

.,

0,24

м о

т W

ст.

-II-

,0,

07 м

Nст

., 0

,24

мот

Wer

.

-I/-

;1,

22

MO

TN

12 13 14 15

Т.о

б. с

охра

ни

лся

час-

тичн

о (

П-Х

ч.).

Т.о

б. с

охра

ни

лся

час-

тичн

о (

IV-V

I ч.

); т

ам-

га н

а ур

овн

е IX

ч.;

ни

мб

не

разл

ичи

м(р

ис.

3, 4

).

Ним

б и

там

га н

е ра

з-ли

чим

ы;

т.об

. не

со-

хран

илс

я.

Раз

личи

мы

5 л

учей

ни

мба

; та

мга

на

уров

не

IX ч

.; т

.об

. не

разл

ичи

м;

там

га н

аур

овн

е IX

ч.

Раз

личи

мы

5 л

учей

ним

ба;

т.об

. сох

ра-

нилс

я ча

сти

чно

(IV

-

VI

ч.):

...

QN

E..

.;та

мга

на

уров

не

IV ч

.К

руго

м т

.об.

Ште

мпе

ль б

ольш

е м

о-н

етн

ого

кру

жка

; та

м-

га н

а ур

овн

е IV

ч.;

по

д но

гам

и л

ошад

иче

рта.

К.л

. не

сохр

а-ни

лась

; т.

об. н

е по

-па

л в

пре

делы

мон

ет-

ног

о п

оля.

Ште

мпе

ль б

ольш

е м

о-не

тног

о к

руж

ка.

К.л

.со

хран

ила

сь ч

асти

чно

(пос

ледн

ее с

лово

IX

-Х

Пч.

): .

..МЕ

ГА

Б.

Там

-га

на

уров

не

IV ч

.;т.

об.

не

попа

л в

пре

-де

лы м

онет

ного

пол

я.Ш

тем

пель

см

ещен

вни

з. К

.л. с

охра

ни

-ла

сь ч

асти

чно

(ча

сть

пер

вого

сло

ва н

аур

овн

е Ш

ч.

и п

о-сл

едне

е сл

ово

на

IX-

ХП

ч.):

...

1ЛЕ

...

МЕ

ГАЕ

. Там

га н

аур

овн

е IV

ч.;

т.о

б. н

есо

хран

илс

я.Ш

тем

пель

см

ещен

влев

о. К

.л. с

охра

ни

-ла

сь ч

асти

чно

(ко

нец

8,2

8,3

8,4 8,2

18,6

х 1

8,5

19,2

х 1

9,1

20,6

х 2

1,3

20

х 2

0,5

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

41-

-II-

-II-

-II-

-II-

ст.,

0,3

3 м

OT

WC

T.

-II-

,0,

80 м

от

0ст

., 0

,10

мот

S с

т.

-//-

;yN

ст.,

0,3

3 м

OT

WC

T.

0,57

м о

т S

ст.;

0,8

8 м

OT

WC

T.

-//-

;0,

26 м

от

Nст

.,

16

17

18

VI

ч.);

там

га н

ера

зли

чим

а.

Ште

мпе

ль с

мещ

енвв

ерх

; м

онет

ны

йкр

ужок

нер

овн

ый

;т.

об.

не

сох

ран

илс

я;та

мга

не

разл

ичи

ма.

Ште

мпе

ль с

мещ

енвв

ерх

. Р

азли

чим

ы 6

луче

й н

им

ба;

там

ган

а ур

овн

е IX

ч. Т

.об.

сохр

ани

лся

част

ичн

о(1

-Х1ч

.).

Ште

мпе

ль с

мещ

енвн

из

и в

лево

. Ни

мб

из

6 л

учей

. Т

.об.

со

-хр

ани

лся

час

тичн

о(X

1-V

ч.);

там

га н

ера

зли

чим

а (р

ис.

3, 5

).

пер

вого

сло

ва,

нач

а-ло

вто

рого

и о

дн

абу

ква

трет

ьего

, н

аур

овн

е И

-Уч.

): ..

.Л

ЕШ

;ВА

£1...

Е;т

.об.

сохр

ани

лся

част

ичн

о(V

I-X

II ч

.);

там

га н

аур

овн

е IV

ч.

К.л

. со

хра

ни

лась

час

-ти

чно

(к

онец

пер

вого

и н

ачал

о в

торо

госл

ова,

на

уров

не

II-

VII

ч.)

: ..

. E

QL

BA

ZI.

..Т

амга

и т

.об

. не

со-

хран

или

сь.

Ште

мпе

ль с

мещ

енвв

ерх

. К

.л. с

ох

ран

и-

лась

час

тичн

о (

кон

ецвт

орог

о, т

реть

е и

на-

чало

чет

верт

ого

сло

в,V

I-Х

Ич.

): .

..IA

EQ

NШ

ТН

РМ

...

Там

га н

аур

овн

е IV

ч.;

т.о

б. н

есо

хран

илс

я.К

.л.

сох

ран

ила

сь ч

ас-

тичн

о (

кон

ец п

ерво

гои

нач

ало

вто

рого

сло

-ва

, Ш

-VII

ч.)

: ...

LB

AZ

IAE

QN

...;

там

ган

а ур

овн

е IV

ч.;

по

дн

огам

и л

ошад

иче

рта.

7,7

8,4

8,3

20,9

х 2

1,2

21,7

* 2

0,4

22

х 2

1,3

-II-

41-

-II-

-II-

41-

-II-

-II-

-II-

0,45

м о

т W

ст.

-//-

;yN

ст.,

0,8

2 м

от W

er.

0,20

м о

т S

ст.;

0,9

5 м

от О

ст.

0,44

м о

т S

ст.;

0,4

6 м

от О

ст.

19

20

21

22

Ра

злич

имы

7 л

учей

ним

ба.

Т.о

б. с

охра

-ни

лся

час

тичн

о (X

II-

VII

ч.)

; та

мга

на

уров

-н

е IX

ч.

(рис

. 3, 3

).

Ште

мпе

ль с

мещ

енвв

ерх.

Т.о

б. со

хран

ил-

ся ч

асти

чно

(V

I-X

I ч.

);та

мга

на

уров

не

X ч

.(р

ис.

3, 2

).

Дет

али

изо

бра

жен

ия

не

разл

ичи

мы

. Мо-

нет

ны

й к

руж

ок п

окр

аю р

ассл

аива

ется

.Н

имб

из

8 л

учей

;та

мга

не

разл

ичи

ма;

кру

гом

т.о

б.

Шт

емп

ель

боль

ше

мо-

нетн

ого

кру

жка

; к.

л.со

хран

ила

сь ч

асти

чно

(пер

вое,

в к

отор

омве

рхн

яя ч

асть

чет

ы-

рех

посл

едни

х б

укв

попа

ла п

од

обре

з и

четв

ерто

е сл

ово,

XII—

II ч

. и

IX

-XII

ч.)

:В

А£1

ЛШ

£...М

ЕГ

А£;

кру

гом

т.о

б.Ш

тем

пель

см

ещен

ввер

х и

вп

раво

. Т

.об.

сохр

ани

лся

част

ичн

о(V

- V

II ч

.).

К.л

. со

хра

-ни

лась

час

тичн

о (

ко-

нец

вто

рого

и н

ачал

отр

етье

го с

лов,

VI-

XI

ч.):

...A

EQ

N£Q

TH

...;

там

га н

е п

о-па

ла в

пре

делы

мон

етн

ого

пол

я.Т

амга

на

уро

вне

V ч

.,ос

таль

ные

дета

ли

изо

браж

ени

я н

е ра

з-л

ичи

мы

.Ш

тем

пель

бол

ьше

мо-

нетн

ого

кру

жка

. Там

-га

на

уров

не

IV ч

.; к

.л.

сохр

анил

ась

част

ичн

о(ч

етве

ртое

сло

во, I

X-

XII

ч.):

...М

ЕГ

АЕ

.

7,9

7,7 10

,4

8,5

23,4

х 2

2,8

21,5

х 2

0,9

23 х

23

21,4

х 2

0,8

-II-

-II-

-II-

-11-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-//-

;yN

ст.,

0,8

2 м

от W

er.

0,30

м о

т N

ст.,

0,2

2 м

от W

er.

у пр

оход

а.

1,28

м о

т N

ст.,

0,6

8 м

от W

er.

23 24

25

26

Ним

б и

з 10

луч

ей.

Там

га н

е ра

злич

има;

т.об

. со

хран

илс

я ча

с-ти

чно

(с V

II п

о I

ч.).

Ним

б и

там

га н

е ра

з-ли

чим

ы;

круг

ом т

.об.

Ште

мпе

ль с

мещ

енвл

ево;

мон

етны

й к

ру-

жок

нер

овны

й;

раз-

личи

мы

5 л

учей

ним

-ба

. Т

.об.

сох

рани

лся

част

ичн

о (X

II-V

I ч.

);та

мга

на

уров

не

IX ч

.

Раз

личи

мы

4

ни

мба

.Т

.об.

сох

рани

лся

час-

тичн

о (Ш

—VI

I ч.

); т

ам-

га н

е ра

зли

чим

а.

К.л

. сох

рани

лась

час

-ти

чно

(с II

I по

IV

ч.)

:..

.QL

BA

L...

; там

га н

аур

овн

е II

I ч.

К.л

. со

хран

ила

сь ч

ас-

тичн

о (н

а ур

овн

еV

I ч.

): .

..EQ

N. Ш

тем

-пе

ль б

ольш

е м

онет

-но

го к

руж

ка;

т.об

. не

попа

л в

пре

делы

по-

ля м

онет

ы.

Ште

мпе

ль с

мещ

енвп

раво

; к.

л. с

охра

ни

-ла

сь ч

асти

чно

(кон

ецтр

етье

го и

чет

верт

оесл

ово

на

уров

не

VI-

XII

ч.)

: ...

ßTH

PM

EPA

L. Т

амга

не

по-

пала

в п

реде

лы м

о-не

тног

о по

ля;

по

д н

о-га

ми

лош

ади

чер

та.

Т.о

б. с

охра

нилс

я ча

с-ти

чно

(VI-

XII

ч.).

Ште

мпе

ль с

мещ

енвп

раво

; к.

л. с

охра

-ни

лась

час

тичн

о (к

о-н

ец п

ерво

го с

лова

,н

а ур

овн

е II

I ч.;

раз

-л

ичи

ма

ни

жн

яяча

сть

букв

):..

.AE

QL

...

Т.о

б. н

епо

пал

в п

реде

лы

7,6

8,4

8,1

7,9

19,9

х 1

9,8

20,1

х 2

0,7

20,7

х 1

9,8

20,5

х 2

0,8

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

Зав

ал;

1,65

м о

т О

ст.,

1,0

2 м

от S

ст.

Ю-В

уго

л, в

пром

азке

шту

кату

р-ки

.

в пр

омаз

кеш

тука

турк

иS

ст.

; 0,8

3 м

от О

ст.

в пр

омаз

кепо

ла;

0,85

м о

т S

ст.;

0,8

5 м

от О

ст.

27

28

29

30

31

Дет

али

изо

браж

ени

яне

раз

ли

чим

ы.

К.л

. и

т.о

б. н

е ра

зли

-чи

мы

; та

мга

на

уров

-не

II

ч.;

слев

а в

поле

,н

а ур

овн

е IX

ч.,

на-

верш

ие

трез

убц

а.К

.л.

сохр

ани

лась

час

-ти

чно

(пе

рвое

сло

во,

МП

ч.)

: B

AZ

IAE

QL

...;

т.об

. и

дет

али

изо

-бр

ажен

ия

(там

га,

трез

убец

и п

алиц

а)не

раз

ли

чим

ы.

Дет

али

изо

браж

ени

яне

раз

ли

чим

ы;

к.л.

ит.

об.

не с

охра

нили

сь.

К.л

. со

хран

ила

сь ч

ас-

тичн

о

(раз

личи

мы

толь

ко п

ятое

и о

т-де

льны

е бу

квы

шес

-то

го с

лова

, VIII

—X

II ч

.):

...О

ОН

МО

К..

.Ф

...;

на

уров

не

I-II

I ч.

мон

етны

й

круж

ок

мон

етн

ого

пол

я;та

мга

на

уро

вне

III

ч.Д

етал

и и

зобр

ажен

ия

не р

азл

ичи

мы

.

Нан

дип

ада

на

уров

-не

X ч

.; к

руго

м л

еген

-д

а кх

арош

ти.

Т.о

б.не

раз

личи

м.

Нан

дип

ада

не р

азли

-чи

ма;

к.л

. кх

арош

тисо

хран

ила

сь ч

асти

ч-н

о (

VII

I-IX

ч.)

.

К.л

. н

е со

хран

ила

сь;

дета

ли и

зоб

раж

ени

я(н

анди

пад

а, p

asa)

не

разл

ичи

мы

.К

.л.

не

сохр

ани

лась

;де

тали

изо

браж

ени

я(н

анди

пад

а, p

asa)

не

разл

ичи

мы

.

7,7 17

,1

16,2

16,8

16,7

21

,5 х

20

,3

27

х 2

5,1

28,2

х 2

8,2

27,1

х 2

8,5

27,3

х 2

7,1

-//

-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

2 2 «А

»

-II-

-II-

-II-

В п

ром

азк

епо

ла;

1,05

м о

т N

ст.,

0,9

2 м

OT

WC

T.

Над

пол

ом;

1,35

M

OT

N

ст.,

0,2

8 м

от W

er.

0,41

M

OT

N

ст.,

0,2

6 м

OT

WC

T.

0,97

м о

т N

ст.,

0,7

8 м

от W

er.

-//

-;в

ху

-м

е, 1

,10

мO

TN

CT

.,

0,6

0 м

от

Wст

.

32

33

34

35

36

37

обру

блен

; т.

об.

иде

тали

изо

браж

ени

яне

сох

рани

лись

.К

.л.

и т

.об.

не

сохр

а-ни

лись

; та

мга

на

уров

не I

II ч

., о

стал

ь-ны

е де

тали

изо

браж

е-ни

я н

е ра

зли

чим

ы.

К.л

. со

хран

илас

ь ча

с-ти

чно

(раз

личи

мы

толь

ко о

тдел

ьны

е бу

к-вы

пер

вого

сло

ва, X

II-

II ч

.): .

..B

A..

.EQ

E.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не с

о-хр

анил

ись.

Мон

етны

й к

руж

окоб

рубл

ен н

а ур

овн

еX

-XI

ч. К

.л.,

т.о

б. и

дета

ли и

зобр

ажен

ия

не с

охра

нили

сь.

Мон

етны

й к

руж

ок н

е-ро

вны

й,

обру

блен

на

уров

не X

II-I

I ч.

; т.о

б.со

хран

ился

час

тичн

о:на

уро

вне

Х-Х

П ч

. К

л.

сохр

анил

ась

част

ично

Ште

мпе

ль с

мещ

енвп

раво

. К

.л.,

т.о

б. и

дета

ли и

зобр

ажен

ия

не с

охра

нили

сь.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

Кру

гом

лег

енда

кха

-ро

шти

; н

анди

пад

а н

аур

овне

IX

ч.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

17,3

16,5

17,3

18,8

17,4

16,9

27,4

х 2

6,6

27

34

х 2

7,9

27,3

х 2

7,3

27.0

х 2

9,0

27,8

ж 2

8,1

26,7

х 2

7,8

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-//-

;-//

-

0,46

м о

т S

ст.;

0,3

3 м

от О

ст.

0,4

6 м

от

Nст

., 0

,35

мот

Wer

.

0,7

5 м

от

Sст

., 1

,06

мO

TW

CT

.

0,63

м о

т N

ст.,

1,1

4 м

от W

ст.

38

39

4O 41

(раз

личи

мы

тол

ько

от-

дель

ные

букв

ы ч

ет-

верт

ого

и п

ятог

о сл

ов,

VI-

VII

l4.):

...ßN

ОО

НМ

О...

.К

.л. с

охра

нила

сь ч

ас-

тичн

о (р

азли

чим

ы н

а-ча

льны

е бу

квы

вто

-ро

го с

лова

, че

твер

тое

и пя

тое

слов

а, а

так

-ж

е на

чало

шес

того

;Ш

ч.,\

Д-Х

ч.):

...

BA

L...

МЕ

ГАЕ

ОО

НМ

ОК

А...

; т.

об. и

дет

али

изо

браж

ени

я не

сохр

анил

ись.

К.л

. сох

рани

лась

час

-ти

чно

(тол

ько

отде

ль-

ные

букв

ы п

ятог

о сл

о-ва

, н

а ур

овне

IX

ч. )

:...

ОО

Н...

; там

га н

аур

овне

II ч

.; к

руго

мт.

об.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

К.л

. сох

рани

лась

час

-ти

чно

(пер

вое

и ч

асть

втор

ого,

I—IV

ч.):

BA

LIA

EQ

EB

AL

IAE

...;

слев

а в

поле

сек

ира

;

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не с

о-хр

анил

ись.

К.л

. со

хран

илас

ь ча

с-ти

чно

на у

ровн

е V

III-

XII

ч.;

т.о

б. и

дет

али

изо

браж

ени

я не

со-

хран

илис

ь.

Мон

етны

й к

руж

окне

ровн

ый;

к.л

., т

.об.

и де

тали

изо

браж

е-ни

я не

сох

рани

лись

.К

.л.,

т.о

б. и

дет

али

изо

браж

ени

я не

со-

хран

илис

ь.

16,7

16,8

17,6

17,3

28 х

27

,5

28,2

х2

8,1

28,7

х 2

8,6

28,5

х 2

8,4

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

,1,

36 м

от

Nст

., 1

,08

мот

W с

т.

-//-

;1,

07

MO

TS

ст.,

0,9

6 м

от W

er.

1,34

м о

т N

ст.,

0,8

0 м

от О

ст.

0,56

м о

т S

ст.,

0,5

2 м

от О

ст.

42

43

44

45

там

га н

а ур

овн

е II

ч.,

под

ней

пал

иц

а(р

ис.

3, 6

).М

онет

ны

й к

руж

ок

овал

ьной

фо

рм

ы.

К.л

., т.

об

. и д

етал

ии

зоб

раж

ени

я н

е со

-хр

ани

лись

.К

.л.,

т.о

б. и

дет

али

изо

бр

ажен

ия

не

со-

хран

или

сь.

К.л

. сох

ран

ила

сь ч

ас-

тичн

о (п

ерво

е сл

ово

ича

сть

втор

ого,

1-Ш

ч.)

:B

AZ

IAE

QE

BA

L...

;та

мга

на

уров

не

II ч

.,ос

таль

ны

е де

тали

не

сохр

ани

лись

.К

.л.

сохр

ани

лась

час

-ти

чно

(вто

рое,

чет

-ве

ртое

и п

ято

е сл

ова,

а та

кж

е н

ачал

о ш

ес-

того

, IV

-Хч

.):

...

BA

LIA

EO

N .

.. М

ЕГА

ЕО

ОН

МО

К..

.; с

пр

ава

в п

оле

пал

иц

а; т

.об

. иде

тали

изо

бр

ажен

ия

не

сохр

ани

лись

(ри

с. 4

, 1).

К.л

. со

хран

ила

сь ч

ас-

тичн

о н

а ур

овн

е IX

-X

II ч

.; т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

или

сь.

Ште

мп

ель

смещ

енвв

ерх.

Т.о

б. с

охра

ни

л-ся

час

тичн

о н

а ур

ов-

не

III—

V11

ч.;

к.л

. и д

е-та

ли и

зобр

ажен

ия

не

сохр

ани

лись

.К

.л.

сохр

ани

лась

ча

с-

тичн

о н

а ур

овн

е V

I-X

II ч

.; т

.об

. и д

етал

ии

зоб

раж

ени

я н

е со

-хр

ани

лись

.

К.л

., т

.об

. и д

етал

ии

зоб

раж

ени

я н

е со

-хр

ани

лись

.

17,6

18,6

17,4

16,4

27,4

х

27

,2

25,8

х

26

,6

25,2

х

26

,4

29,6

х

29

,5

-II-

-II-

-II-

•

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-//-

;вс-

В. у

глу.

0,97

м о

т S

ст.,

1,0

0 м

OT

WC

T.

1,40

м о

т S

ст.,

1,2

2 м

от О

ст.

1,25

м о

т N

ст.,

1,

10 м

от W

er.

CJ I

46

47

48

49

50

51

Там

га н

а ур

овне

III

ч.,

к.л.

, т.

об. и

ост

альн

ые

дета

ли и

зобр

ажен

ия

не с

охра

нили

сь (

4, 2

).

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

Ште

мпе

ль с

мещ

енвв

ерх.

Т.о

б. с

охра

-ни

лся

част

ичн

о (I

II-

IX ч

.); к

.л.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь (р

ис.

4,

4).

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.

Т.о

б. с

охра

нилс

яча

сти

чно

(VI-

IX ч

.);

к.л.

сох

рани

лась

част

ичн

о (к

онец

трет

ьего

сло

ва,

IX-

XII

ч.)

: ...

NH

PK

A.

Дет

али

изо

браж

ени

я

Нан

дип

ада

на

уров

-не

IX

ч.

К.л

., т

.об.

иос

таль

ные

дета

лии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

илис

ь.К

.л.,

т.о

б. и

дет

али

изо

браж

ени

я н

е со

-хр

анил

ись.

Лег

енда

, т.

об.

и д

ета-

ли и

зобр

ажен

ия

не

сохр

ани

лись

.

Бог

иня

Нан

а вп

раво

.С

прав

а в

поле

там

га,

на

уров

не

III ч

.; с

лева

в по

ле л

еген

да:

NA

NA

;к

руго

м т

.об.

Бож

еств

о с

вытя

ну-

той

пра

вой

рук

ой

влев

о. С

прав

а в

поле

леге

нда:

МА

О; т

.об.

иде

тали

изо

браж

ени

ян

е со

хран

или

сь.

Бож

еств

о с

подн

яты

-м

и р

укам

и,

устр

ем-

ленн

ое в

лево

(В

адо)

.М

онет

ный

кру

жок

нер

овн

ый

. Т

.об.

иде

тали

изо

браж

ени

яне

сох

рани

лись

.

16,1

18,0

17,8

17,7

16,9

16,8

27,1

х 2

7,6

28,1

х 2

7,8

27,0

х 2

7,6

26,5

х 2

5,9

25,1

х 2

5,1

25,0

х 2

5,5

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

1,1

8M

OT

N

ст.,

0,2

0 м

от W

er.

1,50

M

OT

N

ст.,

0,2

8 м

от W

ст.

0,35

м о

т S

ст.,

0,7

8 м

от О

ст.

0,37

м о

т S

ст.,

0,3

3 м

от О

ст.

ст.,

0,8

2 м

OT

WC

T.

0,2

5м

от

Sст

., 1

,95

мот

О с

т.

52

53

не с

охра

нили

сь(р

ис.

4,

3).

Ште

мпе

ль с

мещ

енвв

ерх.

Мон

етны

йкр

ужок

не

ровн

ый

,об

рубл

ен н

а ур

овн

еХ

-ХИ

ч.

К.л

.. т

.об.

иде

тали

изо

браж

ени

ян

е со

хран

или

сь.

Мон

етны

й к

руж

окне

ровн

ый

по

краю

,ра

ссла

ива

ется

. Т.о

б.со

хран

илс

я ча

сти

чно

(X-X

I ч.

). К

.л.

и д

ета-

ли и

зобр

ажен

ия

несо

хран

или

сь.

Бож

еств

о с

подн

яты

-м

и р

укам

и,

устр

ем-

ленн

ое в

лево

(В

адо)

.М

онет

ный

кру

жок

неро

вны

й.

Т.о

б., л

е-ге

нда

и д

етал

и и

зо-

браж

ени

я н

е со

хра-

нили

сь.

Бож

еств

о с

вытя

ну-

той

пра

вой

рук

ойн

ад

алта

рем

, вл

ево.

К.л

., т

.об.

и д

етал

ии

зобр

ажен

ия

не

со-

хран

или

сь.

17,1

7,1

26

:7 *

25

,8

21,2

* 2

1,2

-II-

-II-

-II-

-II-

-II-

trie

pe-

улок

».

-//-

; в ю

.-В

. угл

у.

Гор

елая

прос

лой

кан

ад

поло

м;

0,4

5 м

от

Ост

.


Подписи к иллюстрациям

Рис. 1.1. Блок № 2/3. План. Архитектор М. С. Болганова.2. Схема монетных находок: №№ 1-27 — «Сотер Мегас», №№ 28-

47 — Вима Кадфиз, №№ 48-53 — Канишка I.Рис. 2.Разрез помещения 2 «А». 1. Завал; 2. Напольный слой; 3. Пол; 4. Ма-

терик.Рис. 3.1. «Сотер Мегас». Av-Rv. Экз. № 1. 2. «Сотер Мегас». Av-Rv. Экз.

№ 20. 3. «Сотер Мегас». Av-Rv. Экз. № 19. 4. «Сотер Мегас». Av-Rv. Экз.№ 12. 5. «Сотер Мегас». Av-Rv. Экз. № 18. 6. Вима Кадфиз. Av-Rv. Экз.№41.

Фото. Изображение монет увеличено в 2 раза.Рис. 4.1. Вима Кадфиз. Av-Rv. Экз. №45. 2. Вима Кадфиз. Av-Rv. Экз.

№41. 3. Канишка I. Av — Rv. Экз. №51. 4. Канишка I. Av-Rv. Экз.№49.

Фото. Изображение монет увеличено в 2 раза.



IM. 2,3

Пои \ А *« •"".

« * • • ; , " .

14 J

*9-у*Г —t^-.

г:

Рис. 1

Нумизматический комплекс Кампы 135

-3.09 от R

Пом.2 ;А

• . . .

М1:20 9

Рис. 2

136 А. Н. Горин

Рис. 3


У

Рис. 4

Технология производства бронзовых предметовв Древнем Египте в раннем бронзовом веке*

С. А. Рузанова(Институт этнологии и антропологии РАН, Москва)

Активные раскопки в Египте (рис. 1), развернувшиеся с кон-ца XIX века, позволили начать изучение истории овладениядревними египтянами металлами. Вначале внимание было со-средоточено на таких вопросах, как время знакомства египтян свыплавкой меди из руды, использование самородной меди, ис-точники медной руды. Определенным рубежом в исследованиидревнеегипетской металлургии стала работа А. Лукаса «AncientEgyptian Materials» (London, 1926 г.; на русском языке книгавышла в 1958 г.), в одной из глав которой был обобщен вышед-ший до этого материал по данной проблеме и было показано ос-новное направление развития этой отрасли в Древнем Египте.Начиная с 1960-х годов постепенно изменяются подходы к ана-лизу источников по металлургии Древнего Египта. Значитель-ный шаг в понимании древней металлургии был сделан с нача-лом раскопок в Тимне — главном медном месторождении Синаяи в Кантире, где были обнаружены металлообрабатывающиемастерские. Исследование технологии производства предметов,прежде базировавшееся только на анализе рельефов из гробниц,стало проводиться при помощи естественнонаучных методов(Davies, 1987, р. 119; Maddin et al., 1984, p. 34; Schorsch, 1992,p. 148). Однако все опубликованные работы по металлообработ-ке посвящены изучению производства отдельных категорий ве-Щей в течение всей истории Древнего Египта. Данная работапосвящена технологии изготовления различных изделий из ме-Ди и медных сплавов в Древнем Египте в более узких хроноло-гических рЬмках— в раннем бронзовом веке1 (далее— РБВ).

* Статья написана в рамках программы фундаментальных исследо-ваний Президиума РАН «Адаптация народов и культур к изменениямприродной среды, социальным и техногенным трансформациям».

1 В основном все исследователи начинают ранний бронзовый век(рВВ) с 3100/2982 гг. и доводят до 1850/1800 гг. до н. э. (Fecri, 1980,

140 С. А. Рузанова

На основе металлографического, рентгенорадиографическогоанализов, визуального осмотра предметов эпохи РБВ определя-ется техника изготовления металлических изделий, качествометалла, трудоемкость технологических операций, что в конеч-ном счете позволяет судить о степени производственных навы-ков в Древнем Египте в течение указанного периода.

Коллекция металлических предметов, происходящих с посе-лений и могильников времени РБВ, представлена орудиямитруда и оружием; украшениями; металлическими сосудами;культовыми предметами; заготовками металла; туалетнымипринадлежностями (рис. 2-3). Анализ химического состава ме-талла показал, что в РБВ преобладают две химические груп-пы — «чистая» медь (48% всего материала) и мышьяковая брон-за (33% всего материала), также в небольшом количестве при-сутствуют оловянная бронза и многокомпонентные сплавы наоснове меди. Интенсивное использование мышьяковой бронзыстало одной из характерных черт всего РБВ Древнего Египта,что сближает изучаемую территорию с другими районамиБлижнего Востока (Анатолия, Левант, Месопотамия, Иран)(Авилова, Антонова, Тенейшвили, 1999, с. 55).

Воссоздание в деталях технологии изготовления металлическихизделий становится доступным только после их металлографиче-ского анализа (Рындина, 1965, с. 119; она же, 1998, с. 15). К со-жалению, древнеегипетский материал подвергается такому ана-лизу не часто из-за сильной поврежденности металла коррозией.Известны результаты металлографического изучения 23 изделий:12 топоров из мышьяковых бронз (рис. б); 11 моделей различныхпредметов, изготовленных из чистой меди (рис. 7) (Davies, 1987,р. 119; Maddin et al., 1984, p. 33-34). Изучение микроструктурпроводилось на оптическом и сканирующем микроскопе. Еще 10древнеегипетских кувшинов были изучены при помощи рентге-норадиографического анализа (рис. 8) (Schorsch, 1992, р. 148).Выбор такого метода был обоснован тем, что предметы сильноизъедены коррозией, и поэтому их невозможно исследовать ме-

р. 207; Wells, 2001, р. 359; Bietak, 1984, р. 479). Если сравнивать с тра-диционно принятой в египтологии периодизацией, РБВ включает в себяраннединастический период (2982-2657 гг. до н. э), Древнее царство (ЦЦ;2657-2166 гг. до н. э), первый переходный период (2166-2020 гг. до н. э.)и XII династию (2119-1793 гг. до н. э.), т. е. все Среднее царство (СЦ).

Технология производства бронзовых предметов... 141

таллографическим анализом. Безусловно, количество проб оченьмало. Визуальный осмотр металлических предметов по этой при-чине остается ведущим методом изучения в этой области метал-лургии Древнего Египта. Особую важность в такой ситуации при-обретает тщательный учет литейных и кузнечных дефектов.

Количество анализов определило следующую схему работы надэтой темой: все имеющиеся результаты естественнонаучных ис-следований ставились на первое, ведущее, место при определе-нии технологии изготовления предметов. Результаты визуальногоосмотра иллюстрировали выделенные технологические схемы ипомогали определить некоторые нюансы обработки металла.

Все операции обработки металла можно свести к трем основ-ным разновидностям — литью, ковке, термообработке. Это —наиболее общие элементы металлообрабатывающего процесса(Каменский, 1990, с. 135)2. Каждая операция состоит из кон-кретных приемов. Древнеегипетский материал показывает, чтомастера знали следующие приемы обработки металла:

Таблица 1. Приемы, которые были известны в РБВ в Древнем Египте

Формующие приемыЛитье

Ковка

Виды приемовЛитье в открытую форму; литье в за-крытую форму; методом долива с ис-пользованием восковой модели; по рез-ной восковой моделиВыколотка; плющение; ковка на мягкойоснове; изгибание; выглаживание; руб-ка

При микроструктурном исследовании материала зафикси-

ровано использование двух операций термообработки:

1. промежуточный разупрочняющий отжиг;2. финальный разупрочняющий отжиг, который использо-

вался для возврата необходимой пластичности металлупосле формообразующей ковки их вхолодную.

На основе перечисленных выше операций и их конкретныхсочетаний выделено 5 основных технологических схем3. Они

2 Выражаю глубокую благодарность моим научным руководителямд.и.н. Н. В. Рындиной и к.и.н. О. В Томашевич за их неоценимую по-мощь в работе над этой темой.

3 Технологическая схема — это совокупность основных приемов из-готовления вещи с учетом их последовательности (Рындина, 1998, с. 78).


представлены в таблице 2. Необходимо уточнить, что имеется ввиду под некоторыми терминами. Схема IA подразумевает от-ливку законченной формы, т. е. полное отсутствие какой-либодоработки. Таких предметов зафиксировано немного средидревнеегипетского материала. Третья схема предполагает на-личие полуфабриката, очень близкого к форме готового изде-лия, который подвергается лишь косметической ковке.

Таблица 2. Технологические схемы, использовавшиесяв Древнем Египте в РБВ

№схемыI

II

III

IV

V

Формующие операции

Литье:А) в жесткой одно- илидвусоставной формеБ) в мягкую форму (повосковой модели)Ковка

Литье полуфабриката +зональная доработка куз-нечными методамиЛитье заготовки + фор-мующая ковка:А) заготовка в виде лис-та или просто тонкая за-готовка;Б) заготовка в виде дро-та или проволоки

Изготовление составляю-щих деталей + их соедине-ние различными методами

Категории предметов

А) топор, маленькие дискиБ) носики кувшинов, стату-этки, женская головка, мо-дели, амулеты, печатьОрудия и оружие, бритвы,веер, гвоздиОрудия: топоры, тесла, зу-била, долота, ножи, гарпу-ны, пуансонА) головное украшение, со-суды, модель стола, зеркала,бигуди, пинцетыБ) рыболовные крючки,браслеты, серьги, шейноеукрашение, амулет в видеибиса, косметические па-лочки, скобы, застежкиДиадема, кувшины и их но-сики, статуя Пепи I и егосына, ладанка

Долгое время исследователи не могли точно определить, ис-пользовали ли древние мастера холодную ковку и отжиг или го-рячую ковку в процессе доработки предмета (Лукас, 1958,с. 337; Кинк, 1967, с. 94). Серия металлографических анализов,проведенных в 1980-х гг., показала, что применялся, в основ-ном, первый вариант (Davies, 1987, р. 119-120; Maddin et al.,1984, p. 35-39). Изобразительные источники также подтвер-ждают результаты естественнонаучных изысканий. В гробницеТи (V династия, Саккара) под изображением ковки листа стоитподпись: dj spr pw r fs iw f tw «помести этот лист нагреть, он


твердый» (рис.4, 2) (Drenkhahn, 1976, S. 19, 33; Klebs, 1915,S. 84; Scheel, 1985, Tab. 6, No. 8). На рельефе из гробницы Упем-неферет (V династия, Гиза) под той же сценой есть такая над-пись: ps nn «это нагрето» (Drenkhahn, 1976, S. 19, 33; Scheel,1985, Tab. 6, No. 4). По этим причинам в схеме III «кузнечныеметоды» обозначают попеременную ковку вхолодную и отжиг.

Схема IV характеризуется использованием литого полуфабри-ката или заготовки, которые подвергаются формующей ковке.Она разделена на два варианта в зависимости от вида литой за-готовки— тонкая пластина (А) или проволока (Б). Металлическийлист, который лежит в основе многих предметов, особенно сосу-дов, легче произвести из тонкой пластины. Процесс полученияметаллического листа является самой распространенной сценой.Она встречается в 12 гробницах ДЦ и в 1 случае в СЦ (Drenk-hahn, 1976, S. 18^22; Egypt, 1998, p. 372, fig. 73; Scheel, 1985,S. 123-124, 160, fig. 1, 2; Scheel, 1986, S. 191, fig. 3). Обычно нанаковальню помещен металлический лист, по которому мастерабьют камнем (рис. 4, 2, 3, 5; 5, 1). Под такими изображениямивстречаются следующие надписи: /г т shr (гробница Иби, VI дина-стия, Дер ель-Гебрави), /г т р>кЛ (ДЦ), которые переводятся как«сделай в качестве листа» (Drenkhahn, 1976, S. 21, 33).

Сцен, показывающих изготовление дротов или проволоки, незафиксировано. В древности наиболее распространеннымиспособами выделки проволоки являлись ковка и волочение(Рындина, 1963, с. 209). В Древнем Египте не найдено приспо-соблений, напоминающих волочильную доску, поэтому можнопредположить, что проволоку ковали.

Схема V по сути является более сложным вариантом схемыIVA. В данном случае вначале производятся детали будущегопредмета, на последнем этапе их соединяют. Скрепляться дета-ли могут механически, при помощи заклепок, кузнечной свар-кой или с использованием припоя (Schorsch, 1992, р. 152). ВДревнем Египте встречаются примеры твердого припоя (по-видимому, серебро), например, на медных втулках для верти-кальных подпорок балдахина из гробницы Хетепхерес (IV дина-стия, Гиза), на трубках из гробницы Тутанхамона (XVIII дина-стия, Долина царей) (Лукас, 1958, с. 340; Schorsch, 1992,р. 152). В Древнем Египте в РБВ чаще использовали заклепки,а припой применялся значительно реже.

144 С. А. Рузаново.

Вся разобранная нами техническая информация являетсяобобщением технологических схем и приемов, доступных мас-теру изучаемого периода. Некоторая детализация приемов об-работки металла будет приведена в процессе разбора способовпроизводства различных категорий предметов.

Орудия. При изготовлении предметов этого класса приме-нялись II, III и IVB схемы. По схеме III выполнены топоры, тес-ла, долота, зубила, массивные резцы, пуансоны, гарпуны, но-жи. По схеме II делались топоры, пилы, ножи, тонкие резцы,кинжалы, гвозди; по схеме IVB — рыболовные крючки (Кинк,1967, с. 95; Schorsch, 1992, р. 153).

Топоры сделаны по схеме II и III. Изделия, выполненные посхеме III, относятся к типам 1 (плоские топоры (рис. 2, 7)), 2 (то-поры с круглым лезвием (рис. 2, 2)), 3 (топоры с выступами(рис. 2, 3)), 6 (топоры в виде дубинки (рис. 2, 9)), 7 (топоры в ви-де полумесяца (рис. 2, 70)) (рис. 6, 2-3; 7, 1). С начала XX векасчиталось, что ранние плоские топоры были отлиты в открытыхформах и затем их дорабатывали проковкой (Лукас, 1958,с. 337; Кинк, 1967, с. 93-94; Ogden, 2000, р. 157).

Процесс разливки металла из тигля в литейные формы за-фиксирован на 4 рельефах: в гробнице Ти (Саккара, V дина-стия), Упеменферет (Гиза, V династия), Мерерука (Саккара, VIдинастия), Пепианх (Меир, VI династия) (рис. 4, 2-3; 5, 2-3)(Drenkhahn, 1976, S. 27, Abb. 12; Egypt, 1998, p. 372, fig. 73;Scheel, 1985, S. 160, fig. 1, 2). Изображения показывают, чтооформление внешнего вида форм могло быть различным: пло-ские, округлые, прямоугольные, но нигде нет и намека на вто-рую или третью створку. Можно осторожно предположить, чтоимеется в виду открытая литейная форма.

Известны немногочисленные находки самих литейных форм(Petrie, 1917, р. 61). Интересна в данном случае двойная формадля изготовления плоских тесел из Кахуна, датируемая XII ди-настией. По-видимому, она была открытой (рис. 5, 8) (Petrie,1917, р. 61, pi. LXXVII, 249). От времени СЦ дошла литейнаяформа топора (рис. 5, 9) (Davies, 1987, pi. 35, fig. 3-4). Эти вещислужат косвенным свидетельством того, что схожие по типу сплоскими топорами предметы продолжали отливать в откры-тых литейных формах в течение довольно длительного времени.


Установить при помощи металлографии, в каких примерноформах отливались изделия, можно только при изучении попе-речных шлифов. Исследования показали, что на поперечномсрезе отливок, полученных в открытых формах, иногда наблю-дается неравномерное распределение эвтектики Cu-CuiO4: с од-ной стороны ее значительно больше, чем в глубинных частях от-ливки (Рындина, 1998, с. 16). Но среди собранных результатовметаллографического анализа поперечных шлифов нет.

После охлаждения металла полученные изделия проковыва-лись по режущему краю и по сторонам орудия для того, чтобысделать их более твердыми (рис. 6, 2). Полосы скольжения, кото-рые появляются после деформации, зафиксированы на боль-шинстве шлифов (рис. 6, 2). Иногда авторы указывают, что тем-пература отжига была довольно низкой, т. к. двойники не всегдагомогенны, также иногда все еще видны следы напряжения(рис. 7, 1) (Maddin et al., 1984, p. 35). Возможно, температуруспециально удерживали на низком уровне, т. к. мышьяк улету-чивается, когда металл обрабатывается молотком в горячем со-стоянии (Tylecote, 1992, р. 13). Часто последней операцией в ра-боте была проковка. Такая последовательность позволяет сохра-нить максимально возможную твердость металла.

На одном экземпляре отсутствуют следы какой-либо обра-ботки после отливки, т. е. он выполнен по схеме IA (Davies,1987, р. 119). Можно объяснить этот факт двумя причинами:или предмет остался недоделанным, или он изначально предна-значался для погребения и поэтому не требовалось достигатьнеобходимой для работы твердости металла.

Исследования топоров с отверстиями (рис. 2, 2, 4-8) показалиболее сложную технологию. При изучении места, где находитсяотверстие, обнаружилось, что оно гладкое внутри с сужениемпосередине, но несимметричное (Davies, 1987, р. 119). На основеэтих данных автор исследования делает вывод, что отверстиебыло сделано при отливке предмета, а не просверлено на завер-шающем этапе (Davies, 1987, р. 119).

4 Существуют сплавы, компоненты которых в жидком виде полно-стью взаимно растворимы, а в твердом — нерастворимы и при кристал-лизации образуют механическую смесь. Структура такой смеси при од-новременном выделении компонентов из расплава называется эвтекти-кой (Рындина, 1998, с. 16).


Металлографическому анализу были подвергнуты 6 топоровполусферической формы (рис. 2, 4-5у 6, 8) (Davies, 1987, р. 120).Обнаружилось, что они были сделаны по схеме II. Работа завер-шилась холодной обработкой. В результате была достигнута вы-сокая твердость— 169-303 VPN на лезвии (Davies, 1987, р. 120).Удивительно, что все предметы выполнены из мышьяковойбронзы, где количество мышьяка составляло 1,8-3,6%, в одномслучае присутствовало олово: мышьяк (As) — 1,8 %, олово (Sn) —1,4 % (для этого топора зафиксирована самая высокая твер-дость — 303 VPN).

Металлографическое исследование проводилось для моделейтесла и пуансона (рис. 7, 2, б). Оба предмета после отливкиподверглись механической доработке в холодном состоянии(схема III) (Maddin et al., 1984, p. 35, 39). Проба, взятая с тесла,показала наличие двойников у кристаллов, т. е. предмет от-жигали, возможно, только один раз, в процессе обработки. Нопоследней операцией была ковка в холодном состоянии (рис. 7,2) (Maddin et al., 1984, p. 35).

Ножи могли быть как отлитыми (схема III), так и кованными(схема II) (рис. 2, 11-13) (Abraham, 1999, р. 174; Emery, 1949,р. 24-25). Фл. Питри нашел отлитую заготовку для ножа типа V,у которой была более короткая ручка и толстое лезвие (рис. 5,10) (Petrie, 1917, р. 61, pi. LXXVII, 250). По-видимому, оконча-тельная обработка включала проковку лезвия и оформлениеручки.

Процесс ковки часто изображается на рельефах. Кузнецы си-дели на корточках перед камнем-наковальней и били плоскимкамнем, зажатым в правой руке, по куску металла, положенномуна наковальню. Обычно на наковальне изображен металлическийлист. Исследователи полагают, что в гробнице Небемахета (IV ди-настия, Гиза) показан процесс обработки клинка (Drenkhahn,1976, S. 18). К сожалению, состояние рельефа не позволяет на-дежно интерпретировать, чем может являться этот предмет.

Среди готовых предметов орудия, а именно пила, топор итесло, показаны в двух гробницах — Серефка (V династия,Шейх Сайд) и Инти (VI династия, Дешаше) (Drenkhahn, 1976,S. 19, 21). Предметы находятся возле ремесленников, а сампроцесс их изготовления не показан (Drenkhahn, 1976, S. 34).


Завершающей операцией в изготовлении орудий и оружия,если это необходимо, была заточка (Drenkhahn, 1976, S. 34).

Украшения из меди сделаны по трем различным схемам —IVA, IVB и V.

Браслеты (один времени Древнего царства, другой — эпохипервого переходного периода (рис. 3, 8-9)) изготовлены по схемеГУБ, в их основе лежит круглый в сечении дрот, который согнутв незамкнутое кольцо. Одинаковая толщина дрота и гладкая по-верхность свидетельствуют о том, что он был отлит. Гнули, веро-ятно, на мягкой (деревянной?) оправке. Применение таких на-ковален в Древнем Египте известно по изучению технологии из-готовления моделей предметов (Maddin et al., 1984, p. 37).

Для производства серег (Среднее царство (рис. 3, 10)) такжебыла применена схема IVB. Они выполнены из изогнутой про-волоки. Шейное украшение (XI-XII династии) показывает ис-кусную работу (рис. 3, 23). Проволока очень тонкая и перекру-ченная. Данных о том, что его как-то исследовали, нет, поэтомутрудно предположить, каким методом получили такую прово-локу. Но видна значительная разница по сравнению с преды-дущими изделиями.

Диадема времени IV династии представляет схему V (рис. 2,32). Она состоит из 4-х частей: ленты и 3-х «фигурок», прикреп-ленных к основе заклепками (Dunham, 1946, р. 24). «Фигурки»представляют собой изображения цветов и птиц. Лента выпол-нена из металлического листа. Орнамент выполнен из медноголиста, вырезанного по необходимой форме. Затем на эту заго-товку нанесли гравировальным инструментом рисунок, в ре-зультате чего получился низкий рельеф. На обратной сторонетакже видно глубоко врезанное изображение (Dunham, 1946,р. 25). Всю эту конструкцию покрыли тонким листом золота.Лента времени VII династии произведена по схеме IVA. На про-стую металлическую полоску нанесен состоящий из точек узор,проделанный пуансоном.

Сосуды. Собраны результаты металлографического анализа4 моделей разных сосудов и рентгенорадиографического ана-лиза 7 кувшинов (рис. 8). Производили сосуды по схемам 1Б,IVA и V. Самой распространенной схемой в РБВ являлась вто-рая. По ней были сделаны такие виды сосудов: подносы, блюдо(Рис. 2, 31)у тарелки, носики от кувшинов, кубки (рис. 2, 30; 3,

148 С. А. Розанова

4), чаши, сосуды 6 и 7 типов, тазы (рис. 2, 29; 3, 3). Схема IBприменялась только для производства носиков от кувшинов(рис. 2, 25-26). Схема V характерна для кувшинов, т. к. они со-стоят из двух частей — тулова и носика (рис. 2, 27-28).

Более тщательное исследование показало, что применялисьразные приемы. Металлографический анализ выявил, что вна-чале заготовку проковывали до получения тонкого листа (Mad-din et al., 1984, p. 36-37). В одном случае лист ковался вхолод-ную, а в конце его отожгли в течение короткого времени. Обэтом свидетельствуют неполная рекристаллизация зерен и по-явление только у некоторых зерен двойников (Maddin et al.,1984, p. 36). Выбор такой техники связан с видом конечногопродукта — подноса, — который не требует серьезной обработ-ки и, следовательно, хорошей пластичности металла. При изго-товлении более сложных форм, например, блюд, тарелок, чаш,применялись попеременная проковка и отжиг при температуреоколо 500еС. Это было определено по хорошо видимым двойни-кам зерен (рис. 7, 7-8) (Maddin et al., 1984, p. 37).

Изобразительные источники прекрасно иллюстрируют этотпроцесс. На рельефах обычно показана такая последователь-ность: отливка заготовки, затем ее проковка на наковальне, да-лее мы видим или сосуд на наковальне, или готовый продукт вруках ремесленника, иногда рабочие его полируют (Drenkhahn,1976, S. 33). Сцены изготовления зафиксированы в 8 гробни-цах: Небемахет (IV династия, Гиза) (рис. 4, 4), Имери (V дина-стия, Гиза), Сенеджемиб (VI династия, Гиза), Хенемхетеп (V ди-настия, Саккара), У нас (V династия, Саккара), Мерерука (VIдинастия, Саккара) (рис. 4, 3), Инти (VI династия, Дешаше),Пепианх (VI династия, Меир).

Исследователи осторожно предполагают, что древние егип-тяне могли на этом этапе работы использовать деревянную на-ковальню. На некоторых сосудах прослеживается неравномер-ная проработка (Maddin et al., 1984, p. 37). На рельефе из гроб-ницы Имери (V династия, Гиза) показано, как ремесленник об-рабатывает сосуд, положенный на наковальню, отличающуюсяот той, на которой проковывают лист металла (Drenkhahn,1976, Abb. 15; Кинк, 1967, с. 96). В данном случае мы видимвертикальную подставку, удобную для выколачивания сосуда


(рис. 5, 7). Однако изобразительный материал не позволяет оп-ределить материал, из которого сделана наковальня.

Сцена изготовления сосуда из гробницы Небемахета (IV ди-настия, Гиза) показывает технику изготовления, обнаруженнуюна модели кувшина из Абадии, VI династия (рис. 4, 4) (Drenk-hahn, 1976, Abb. 14; Schorsch, 1992, p. 157). Из металлическоголиста вырезана форма будущего сосуда с носиком, которая за-тем сгибается и стык закрепляется заклепками (Drenkhahn,1976, S. 33).

Более сложная технология использовалась для создания кув-шинов. Тулово и носик кувшинов изготавливались по отдельно-сти. Тулово очень редко отливалось. Фактически исследователиуказывают только 2 кувшина, которые, возможно, выполненытаким способом (Schorsch, 1992, р. 155). В. В. Павлов и С. И. Хо-джаш отметили, что кувшин из собрания ГМИИ был отлит вформе (Павлов, Ходжаш, 1959, с. 93, инв. № I, la 1324(ИГ 1838)). Осмотр этого сосуда показал, что на его поверхностинет следов швов, что свидетельствовало бы об отливке в форме5.Могли применить литье по восковой модели, но на кувшине необнаружено каких-либо следов инструментов, используемых приизготовлении восковой модели. Стенки сосуда довольно толстые.Д. Шорш, однако, указывает, что у отлитого кувшина из Музеяизящных искусств (Бостон) стенки тонкие (Schorsch, 1992,р. 155). На основе всего вышесказанного кувшин из ГМИИ отне-сен нами к выколоченным сосудам.

В основном кувшины в Древнем Египте выполнены путемвыколотки (Schorsch, 1992, р. 155). Признаками такой работыслужат: отсутствие шва, наличие трещин, перпендикулярныхкраю сосуда. На 5 кувшинах, исследовавшихся радиографиче-ским методом, отмечено наличие таких трещин на крае(Schorsch, 1992, р. 158). При такой технологии обычно туловосделано из одного куска металла. Вместе с тем древнеегипет-ский материал показывает два исключения — сосуды из гроб-ницы Чечу (VI династия, Саккара) и 3 модели из гробницы Им-пи (VI династия, Гиза). У этих предметов дно было выполнено

5 Я благодарю О. А. Васильеву, сотрудника ГМИИ им А. С. Пушкина,за возможность осмотреть металлические предметы из собрания музея,а также хранителя этой коллекции О. П. Дюжеву.


отдельно, а затем присоединено к тулову (Schorsch, 1992,р. 158).

Рентгенорадиографическое исследование кувшина из Сакка-ры показало, что после того, как тулово было изготовлено, в днеполученного «сосуда» вырезали отверстие, которое стало горло-виной. Затем к тулову присоединили дно, близкое по форме кчашке. Внутри дно было покрыто слоем свинца в 3—4 мм (рис. 8,9). Исследователь предположила, что это было сделано для при-дания устойчивости кувшину, т. к. к VI династии носики стано-вятся очень длинными и массивными (Schorsch, 1992, р. 156).

Донца моделей из Гизы присоединены механически и следовсвинца на них не обнаружено (там же).

Носики кувшинов могли быть сделаны двумя способами.Первый способ заключался в литье по восковой модели состержнем внутри (схема 1Б). Литые носики появляются при I ди-настии и применяются до V-FV династий (рис. 2, 25) (Radwan,1983, р. 19; Schorsch, 1992, р. 150). В выборке представлены от-дельный литой носик из гробницы Хасехемуи (II династия) и но-сики на кувшинах из Бейт Халлафа (III династия), Седмета (IIдинастия), носик на кувшине из собрания ГМИИ ^Древнее цар-ство). Иногда делались двойные носики методом доливки повосковой модели (рис. 2, 26\ (Petrie, 1937, р. 26; Radwan, 1983,р. 19; Schorsch, 1992, р. 151). Подобный экземпляр происходитиз гробницы Хасехемуи (II династия, Абидос). Двойные носикииспользовались только до III династии (Schorsch, 1992, р. 151).

При втором способе использовали кованный металлическийлист. Носик могли делать из одного куска металла, который со-гнут в соответствующую форму. Получался почти прямой пред-мет (рис. 2, 24) (Schorsch, 1992, р. 150). В выборке только одинносик, выполненный таким методом, — из гробницы Хасехемуи(II династия, Абидос) (Petrie, 1937, р. 26, pi. XXXIX, 1).

Более распространенными были носики из 2-х частей. Ниж-няя часть была сформирована из металлического листа, согну-того так, что в сечении получалась буква U или V. Верхняячасть была изготовлена из прямого листа. На обеих были сдела-ны выступы, которые помогали скрепить детали друг с другом(рис. 9, 1-4) (Schorsch, 1992, р. 150). Такой способ появился вДревнем царстве, особенно часто его использовали при VI ди-настии. В выборке несколько экземпляров кувшинов с подоб-


ными носиками: из гробницы Чечу 2 предмета (VI династия,Саккара), модель из гробницы Импи (VI династия, Гиза), 3 со-суда из Лувра.

Прикрепляться носики к тулову могли по-разному. При по-мощи заклепок присоединялись, в основном, носики, сделан-ные из двух листов. Для этого специально оставлялись выступы(рис. 9, 1) (Schorsch, 1992, р. 153). Такое крепление характернодля сосудов эпохи Древнего царства, а именно VI династии. Налитых носиках при их формовке делалось дополнение-юбочка,расположенное перпендикулярно поверхности предмета. Когданосик помещался в отверстие, это дополнение оказывалось навнешней поверхности кувшина. Затем механическим способомего плотнее крепили к тулову. Внутри также сгибали часть но-сика (Schorsch, 1992, р. 154). Второй способ зафиксирован накувшинах из Бейт Халлафа (III династия), Седмета (II дина-стия), из гробницы Хетепхерес, на сосуде из собрания ГМИИ(инв. № I, 1а 1324 (ИГ 1838), ДЦ).

На кувшине из коллекции ГМИИ обнаружены капли светлогометалла в районе крепления носика к тулову. К сожалению,анализ химического состава не проводился, поэтому невозмож-но определить металл. В Древнем Египте встречаются примерытвердого припоя (по-видимому, серебро), например, на медныхвтулках для вертикальных подпорок балдахина из гробницыХетепхерес (IV династия, Гиза), на трубах из гробницы Тутан-хамона (XVIII династия, Долина царей) (Лукас, 1958, с. 340;Schorsch, 1992, р. 152). Можно предположить, что в нашемслучае светлый металл является припоем. С другой стороны,сосуд подвергался реставрации, и, следовательно, это могутбыть следы современной работы.

Четыре технологические схемы использовались для произ-водства культовых предметов — IB, IVA, IVB и V; доминируетздесь первая схема.

По схеме 1Б изготовлены амулеты в виде ног, соколов (рис. 3,14), грифа и печать в виде обезьяны (рис. 3, 15) (Petrie, 1917,р. 61). Этот способ традиционен для категории амулетов, особен-но со времени Среднего царства (Roeder, 1956, S. 521). Исклю-чением является амулет в виде ибиса, сделанный из проволоки(схема FVB) (рис. 3, 13). На одном участке проволока расплющена


для того, чтобы изобразить крыло птицы. Модели корзинок так-же были отлиты по восковой модели (рис. 3, 17-18).

Модель стола (VI династия, Гиза) выполнена по схеме IVA.Использовался один лист металла, полученный, как и в случае ссосудами, из заготовки путем ее проковки. После того, каксформирован лист нужного размера, его отожгли, чтобы сде-лать металл мягче. Затем его согнули так, что получились по бо-кам щитки — ножки. Чтобы сделать настоящие ножки и пере-кладины, часть металла была вырезана. В процессе работыпредмет постоянно нагревали, что отразилось в полной рекри-сталлизации (рис. 7, 3) (Maddin et al., 1984, p. 35).

Статуэтки небольшого размера отлиты по восковой модели(схема IB). Об этом свидетельствует сложность композиций,проработка тонких деталей (рис. 3, J6).

До сих пор не проведены какие-либо анализы для определе-ния способа изготовления статуй Пепи I и Меренра (VI династия,Иераконполь). В первой половине XX века высказывались двегипотезы: статуи выкованы или изготовлены методом литья.X. Гарланд и С. О. Баннистер утверждали, что детали статуй, ихформа, наличие заклепок свидетельствует о том, что они былиотлиты (Ogden, 2000, р. 158). А. Лукас осторожно высказывалсяв пользу первой точки зрения. Он считал, что если бы они былиотлиты, они должны были бы отливаться в закрытых формах, аэто в тот период было неосуществимо ввиду выделения из ме-талла при остывании пузырьков газа (Лукас, 1958, с. 339). Г. Ре-дер более уверенно высказал предположение, что части статуйбыли выполнены чеканкой по какой-то форме, а затем соедине-ны вместе (Roeder, 1956, S. 518). Сегодня его мнение наиболеераспространенное (Malek, 1999, р. 149; Сокровища Египта,2003, с. 85). Таким образом, для изготовления самых большихстатуй в РБВ была применена схема V.

По той же схеме была сделана ладанка. Металлографическоеисследование нижней части этого предмета показало, что вна-чале заготовку проковывали до получения тонкого листа (Mad-din et al., 1984, p. 39). Тулово сосуда и его база были выполненыиз разных листов металла. Один лист свернули так, что полу-чился цилиндр. Шов был сварен ковкой. Край второго листабыл свернут таким образом, чтобы туда можно было вставитьцилиндр (рис. 7, 5) (Maddin et al., 1984, p. 39).


Слитки и пластины были изготовлены по схеме I.Туалетные принадлежности. Бритвы выполнены по схеме

II (рис. 2, 21) 3, i) (Maddin et al., 1984, p. 38). Зеркала, бигуди,пинцеты изготовлены по схеме IVA (рис. 2, 19-20у 22-23; 3, 5-6,22у 24). Одно зеркало из коллекции Лувра (Древнее царство,Завиет эль-Мейт) было сделано из двух тонких листов меди(D'Abbadie, Michel, 1972, p. 43). Предполагают, что некоторыезеркала имели «посеребренную» поверхность. Достигалось этоблагодаря свойству мышьяка расслаиваться на поверхности иобразовывать серебристый слой, который можно было полиро-вать (Muhly, 1980, р. 26). Желобчатая деталь бигудей изготов-лена из металлического листа, согнутого в необходимую форму.Вторая часть этих изделий произведена по описанной для этойкатегории предметов схеме.

Пинцеты, относящиеся к раннединастическому периоду, сде-ланы из тонкого листа металла, согнутого в нагретом состоянии.Более поздние изделия, вероятно, сначала отливались в видедлинной пластины. На некоторых экземплярах некоторые участ-ки тоньше других, что может свидетельствовать о проковке. За-тем полоску в нагретом состоянии сгибали.

Косметические палочки выполнены из литого дрота, кругло-го в сечении, т. е. по схеме IVB (рис. 3, 21). Один или оба концапалочки расплющены — им придана форма ложки.

Прочее. В этой категории собраны разные по функциямпредметы. Вместе с тем, их изготовление велось по трем схе-мам. Женская головка полая внутри выполнена по схеме IB(рис. 3, 19), о чем свидетельствует проработанность деталей.Затем головка была прикреплена к прямоугольной базе. По этойже схеме были сделаны два маленьких диска.

Схема II была применена для производства веера (рис. 3,25). В завершении к нему был приварен черенок. Основой длязажимов и застежек послужила проволока, согнутая в необхо-димую форму, т. е. работа велась по схеме IVB (рис. 3, 20)(Кинк, 1967, с. 95).

Положение чистой меди и мышьяковой бронзы как наиболееупотребляемого материала в производстве металлического ин-вентаря определило и их преимущественное использование вбольшинстве технологических схем. Предметы из этих мате-


риалов изготавливались по всем схемам. В двух схемах — II иIII — медь и мышьяковая бронза доминировали. Связано это стем, что II и III технологические схемы использовались для про-изводства орудий и оружия, для которых в течение РБВ при-менялись только медь и мышьяковая бронза. С XII династииэтот класс изделий начинают изготавливать из оловянныхбронз, но схемы производства остались прежними.

Другие схемы сочетаются с более широким набором сплавов.Предметы, относящиеся к схеме 1Б, были сделаны из «чистой»меди, сплавов меди с мышьяком (Cu+As), меди с мышьяком иоловом (Cu+As+Sn), меди с оловом (Cu+Sn), меди с оловом исвинцом (Cu+Sn+Pb). В отличие от двух предыдущих схем оло-вянные бронзы начинают использовать для литья по воску сраннединастического периода.

В IV и V схему входят предметы, плохо изученные с точкизрения технологии производств, но именно они показываютсамый широкий набор сплавов, в том числе редких в ДревнемЕгипте многокомпонентных. В основном это изделия, принад-лежащие к классам сосудов, культовых предметов, туалетныхпринадлежностей. Очевидно, что древние мастера были осве-домлены о различиях сплавов и умели применять свои знаниядля решения сложных технологических (например, литье со-ставных изделий по восковой модели, метод выколачивания) иэстетических проблем.

Технология изготовления металлического инвентаря отличает-ся стабильностью на протяжении всего РБВ и некоторой огра-ниченностью в наборе технологических схем. Предпочтение от-давалось довольно несложным схемам — литью в открытыеформы, разным видам кузнечной обработки, которые часто до-полняли литьё, причем наиболее сложные предметы, такие каксосуды, статуи, выполнены при помощи последней техники. По-добные технологии известны на Ближнем Востоке уже с середи-ны Утыс. до н. э. (Рындина, 2003, с. 102; Терехова, 1975, с. 46).В то же время на территории Анатолии, Месопотамии и Иранауспешно применяют литье в разъемные формы, а с первой поло-вины IV тыс. до н. э. в сложные разъемные формы со вставнымстержнем (Рындина, 2003, с. 102-103; она же, 1998, с. 26).


Важнейшим достижением древнеегипетских мастеров втехнологии производства стали литье по восковой модели и вы-колотка, применяющиеся для изготовления сосудов, производ-ства составных изделий. Хотя эти приемы фиксируются с на-чала раннединастического периода, вещи выполнены ужевесьма искусно. Литье по восковой модели используется в тече-ние всего Древнего царства, но особенно популярным оно ста-новится с VI династии, о чем свидетельствует увеличение числаамулетов, статуэток, различных мелких предметов, которыебыли сделаны по этому методу. Наиболее тонко выполненныеизделия относятся уже к началу Среднего царства. Литье повосковой модели появляется в Передней Азии в середине —второй половине IV тыс. до н. э. и одновременно становитсяпопулярным в Месопотамии (Моогеу, 1999, р. 256-257), в Ира-не в эпоху Суз II (Talion, 1987, р. 316), на юге Леванта (клад На-хал Мишмар, Рындина, 1998, с. 25).

Итак, уже с начала РБВ древними египтянами освоены всеперечисленные выше технологические схемы. В течение всегоРБВ ремесленники их осваивают, добиваясь высокой степенимастерства. Путь освоения технологии обработки металла былсвоеобразным, но Египет не был, в то же время, отрезан от со-седних культур.


Авилова, Антонова, Тенейшвили, 1999— Авилова Л. И., АнтоноваЕ. В., Тенейшвили Т. О. Металлургическое производство в южной зонеЦиркумпонтийской металлургической провинции в эпоху раннейбронзы // РА, 1999. № 1.

Каменский, 1990— Каменский А. Г. Металлообрабатывающее про-изводство племен северо-восточного Кавказа в период средней брон-зы. М., 1990.

Кинк, 1967— Кинк X. А. Как строились египетские пирамиды. М.,1967.

Лукас, 1958— Аукас А. Материалы и ремесленные производстваДревнего Египта. М., 1958.

Павлов, Ходжаш, 1959 — Павлов В. В., Ходжаш С. И. Художествен-ное ремесло Древнего Египта. М., 1958.

Рындина, 1963 — Рындина Н. В. Технология производства новго-родских ювелиров X-XV вв. // МИА, 1963. № 117.

Рындина, 1998 — Рындина Н. В. Древнейшее металлообрабатываю-щее производство Юго-Восточной Европы. М., 1998.

156 С. А. Рузаново.

Сокровища Египта, 2003 — Сокровища Египта. Иллюстрирован-ный путеводитель по египетскому музею в Каире. М., 2003.

Эмери, 2001 — Эмери У. Б. Архаический Египет. СПб., 2001.Терехова, 1975— Терехова Н. Н. Металлообрабатывающее производ-

ство у древнейших земледельцев Туркмении // Очерки технологиидревнейших производств. М., 1975.

Abraham, 1999 — Abraham M. Analysis of a Collection of Egyptian Toolsand Weapons at the Los Angeles Country Museum of Art using Typology,Metallurgy and ICP // Metals in Antiquity. BAR S792. Oxford, 1999.

Bietak, 1984— Bietak M. Problems of Middle Bronze Age Chronology:New Evidence from Egypt // AJA. V. 88, 1999. No. 4.

Cowell, 1987 — Cowell R. M. Scientific Appendix I: Chemical Analyses //Catalogue of Egyptian Antiquities in the British Museum VII. Tools andWeapons I. Axes / Ed. W. V. Davies. L, 1987.

D'Abbadie, Michel, 1972 — D'Abbadie J. V., Michel F. Analyse de qua-rante miroirs appartenant au Department des Antiquites egyptiennes duMusee du Louvre // Annales du Laboratoire de Recherche des Musees deFrance, 1972.

Davies, 1987— Davies W. V. Catalogue of Egyptian Antiquities in theBritish Museum VII. Tools and Weapons I. Axes. L., 1987.

Drenkhahn, 1976 — Drenkhahn R. Die Handwerker und Ihre Tätigkei-ten im Alten Ägypten. Wiesbaden, 1976.

Dunham, 1946 — Dunham D. An Egyptian Diadem of the Old Kingdom / /BMFA. V. XLIV, 1946. No. 255.

Dunham, Simpson, 1974 — Dunham D., Simpson W. K. The Mastaba ofQueen Mersyankh III. Boston, 1974.

Egypt, 1998— Egypt. The World of the Pharaohs / Ed. by R. Schulz,M. Seidel. Könemann. 1998.

Emery, 1949 — Emery W. B. Great Tombs of the First Dynasty. Cairo,1949.

Frankfort, 1930 — Frankfort H. The Cemeteries of Abydos: Work of theSeason 1925-26 / / JEA. V. 16, 1930. No. 3-4.

Fecri, 1980— Hassan A. Fecri. Radiocarbon Chronology of ArchaicEgypt / / JNES. V. 39. 1980.

Hodjash, Berlev, 1982.— Hodjash S., Berlev O. The Egyptian Reliefsand Stelae in the Pushkin Museum of Fine Arts. Leningrad, 1982.

Klebs, 1915 — Klebs L Die Reliefs des Alten Reiches. Heidelberg, 1915.Maddin et al., 1984. — Maddin R., Stech Т., Muhly J. D, Brovarski E.

Old Kingdom Models from the Tomb of Impy: Metallurgical Studies // JEA,1984. Vol. 70.

Malek, 1999 — Malek J. Egyptian Art. L., 1999.Mond, Myers, 1937—Mond R., Myers O. H. Cemeteries of Armant I.

Vol. I. L., 1937.Moorey, 1999— Moorey P. R. S. Ancient Mesopotamian Materials and

Industries. The Archaeological Evidence. Winona Lake: Eisenbrauns,1999.


Muhly, 1980 — Muhly D. The Bronze Age Setting // The Coming of theAge of Iron / Ed. T. A. Wertime, J. D. Muhly. New Haven - L., 1980.

Ogden, 2000— Ogden L. Metals // Ancient Egyptian Materials andTechnology / Ed. P. T. Nicholson, I. Shaw. Cambridge, 2000.

Petrie, 1889-90 — Petrie W. M. Flinders. Illahun, Kahun and Gurob. L.Petrie, 1902-03 — Petrie W. M. Flinders. Abydos I — II. L., 1889-90.Petrie, 1907 — Petrie W. M. Flinders. Gizeh and Rifeh. L., 1907.Petrie, 1917 — Petrie W. M. Flinders. Tools and Weapons. L., 1917.Petrie, 1925 — Petrie W. M. Flinders. Tombs of the Courtiers and Oxy-

rhynkhos. L., 1925.Petrie, 1937 — Petrie W. M. Flinders. Stone and metal vases. L., 1937.Radwan, 1991. — Radwan A. Ein Treppengrab der 1. Dynastie aus Abu-

sir// MDAIK. Bd. 47, 1991.Riederer, 1982— Riederer J. Die naturwissenschaftliche Untersuchung

der Bronzenden Staatlichen Sammlung Ägyptischer Kunst in München / /BBA. Bd. 7, 1982.

Roeder, 1956 — Roeder G. Ägyptische Bronzefiguren. Berlin, 1956.Scheel, 1985— Scheel B. Studien zum Metallhandwerk im Alten Ägyp-

ten I. Handlungen und Beischriften in den Bildprogrammen der Gräber desAlten Reiches / / SAK. Bd. 12, 1985.

Scheel, 1986 — Scheel B. Studien zum Metallhandwerk im Alten ÄgyptenII. Handlungen und Beischriften in den Bildprogrammen der Gräber des Mit-tleren Reiches / / SAK. Bd. 13, 1986.

Schorsch, 1992 — Schorsch D. Copper Ewers of Early Dynastie and OldKingdom Egypt— An Investigation of the Art of Smithing in Antiquity / /MDAIK 48, 1992.

Tallon, 1987— Tallon F. Metallurgie susienne I. De la fondation de Suseau XVIIIe siecle avant J.-C. P., 1987.

Tylecote, 1992 — Tylecote R. F. A History of Metallurgy. L., 1992.Wells, 2001 — Wells A. Ronald. Technology and Engineering / / The

Oxford Encyclopedia of Ancient Egypt / Ed. By Donald B. Redford. V. HI.Oxford, 2001.

П о д п и с и к р и с у н к а м

Рис. 1. Карта Египта.

Рис. 2. Металлические изделия эпохи раннего бронзового века.1-10 — топоры (Davies W. V., 1987); 11-13 — ножи (Petrie F1., 1903;

он же, 1925; Эмери У., 2001); 14-15 —долота (Petrie F1., 1907); 16 —сверло; 17-18 — тесла (Petrie F1., 1903);

19-20— пинцеты (Petrie FL, 1889; он же, 1925); 21 — бритва (Reis-ner G. А., 1927); 22 — зеркало (Petrie FL, 1903); 23 — бигуди (Petrie FL,1889); 24-26— носики от кувшинов; 27-28— кувшины; 29— таз;30— кубок (Petrie FL, 1903); 31 — блюдо (Эмери У., 2001); 32 — диа-дема (Dunham, 1946).

158 С. A. Pi/заново.

Рис. 3. Металлические изделия эпохи раннего бронзового века.1 — бритва 1ДЦ); 2 — мотыга ДЦ); 3 — таз ЩЦ); 4 — кубок ЩЦ); 5-

6 — пинцеты (XII дин., Рифе); 7 — украшение для волос (VI дин., Kay);8-9— браслеты 1ДЦ, Kay и IX/X дин., Абидос соответственно); 10 —серьга (IX/X дин., Абидос); 11 — кольца (IX/X дин., Kay); 1 2 — бусы(XII дин., Абидос); 13-14— амулеты (XII дин., Абидос); 1 5 — печать ввиде сидящей обезьяны (VII дин.); 16 — статуэтка (ДЦ); 17-18 — моде-ли корзинок (РД период, Гиза); 19 — головка женщины (XII дин., Ла-хун); 2 0 — зажимы от ящика (VI дин., Kay); 21 — косметическая па-лочка (XII дин., Абидос); 22 — бигуди (VI/X дин., Махасна); 23 — шей-ное украшение (XII дин., Кубанийя); 24 — зеркало (VI дин., Kay); 25 —веер СДЦ, Дендера).

Рис. 4. Изображения металлообрабатывающих мастерских на рель-ефах из различных гробниц.

1 — гробница Нианххнума и Хнумхотепа, Саккара, V дин.; 2 — гроб-ница Ти, Саккара, V дин.; 3 — гробница Мерерука, Саккара, VI дин.;4 — гробница Небемахета, Гиза, IV дин.; 5 — гробница Хетии, Бени Ха-сан, XII дин.

Рис. 5. 1-7 — изображения работы ремесленников с металлом изразличных гробниц: 1 — обработка металлического листа на наковаль-не (Упемнефрет, Гиза, V дин.); 2-5 — разлив расплавленного металлапо формам;

8-9 — открытые литейные формы;10 — заготовка для ножа.

Рис. 6. Исследование микроструктуры топора.1 — место взятия проб; 2 — шлиф, взятый на режущем крае; 3 —

шлиф, взятый на обухе; 4 — шлиф, взятый в районе отверстия (DaviesW. V., 1987. PL 33).

Рис. 7. Образцы микроструктур.1 — модель топора, 2 — модель тесла, 3 — модель стола, 4 — модель

крышки от вазы, 5 — нижняя часть ладанки, 6 — пуансон, 7 — модельблюда, 8 — модель вазы (Maddin R. et al., 1984. PI. VIII-XI).

Рис. 8. Результаты рентгенорадиографического исследования кув-шинов.

1-3 — кувшин из Бейт Халафа, III дин.; 4-6 — сосуд из Седмета,II дин.; 7 - 8 — сосуд из Дендера, XIX дин.; 9 — кувшин из Саккары,VI дин.; 10-11 — сосуд из Гизы, VI дин. (Schorch D., 1992, pi. 31-36).

Рис. 9. Способ крепления носика к кувшину (сосуд из гробницыИмпи, Гиза, VI дин.) (Schorsch D., 1992, р. 151).


Иллюстрахщи

Рис. 1


\ п

2 ^ 7 '

4 -̂ 16

б11

10

Г

V!13 14 15 16

/ \

17 18

12

19 20

.J21

23

Г 22 24 25 26

"1 \"27 28

/ Г

29 3031

Рис. 2


25

Рис. 3



10

Рис. 5



Рис. 7

166 С. А. Руэаиова

Рис. 8


Рис. 9

Адхоны в Чаче

Э. В. Ртвеладзе, Дж. Я. Ильясов(Институт искусствознания АХ Республики Узбекистан, Ташкент)

Недавно археолог К. А. Шейко передал нам для изученияуникальную монету, найденную в 2004 г. на городище Канка,расположенном в Ташкентской области1. Монета была найденана поверхности городища и не имеет археологического контек-ста; тем не менее, она представляет очень большой интерес сточки зрения изучения некоторых аспектов сложной историиСредней Азии хионитско-эфталитского периода.

Описание. Монета бронзовая (медная?), диаметр 24 мм, вес3,48 г, один край обломан, соотношение сторон — 9 ч.

Л. ст. В круге из крупных точек бюст правителя, повернутыйвправо от зрителя на три четверти. Поверхность аверса испор-чена коррозией, однако некоторые детали портрета различитьудается: представлен мужчина с выступающими скулами и под-бородком, довольно широким прямым носом, высоким лбом. Во-лосы недлинные, детали прически не различаются. В правомухе, возможно, была серьга; на шее — массивная гривна (рис. 1).

Об. ст. Все центральное поле занято крупным изображениемтамги, спргша и слева от которой по кругу расположена надписьсогдийским письмом. Тамга в виде обращенного рожками вверхполумесяца, помещенного на невысоком вертикальном стержне,который стоит на подставке с загнутыми вверх ножками (рис. 2).

1 О городище Канка см.: Массой М. Е. Ахангеран. Археолого-топо-графический очерк. Ташкент, 1953, с. 105-114; Абдуллаев К. Археоло-гическое изучение городища Канка (1969-1972) // История матери-альной культуры Узбекистана. Вып. 12. Ташкент, 1975, с. 128-154;Древняя и средневековая культура Чача. Ташкент, 1979, с. 59-109;Древний и средневековый город Восточного Мавераннахра. Ташкент,1990, с. 6-77; Bogomolov G. /., Burjakov Ju. F. Sealings from Kanka //Inthe Land of the Gryphons. Firenze, 1995, p. 217-237.

170 Э. В. Ртвеладзе, Дж. Я. Ильясов

Этот знак не что иное, как очень четко воспроизведенная«тамга алхонов» (das Alxon-Tamga) или S 1 по Р. Гёблю2. Что ка-сается согдийской легенды, то она сохранилась далеко не полно-стью. Справа от тамги осталось несколько знаков, в которых,как будто, можно видеть буквы б, у, п, к. Вероятно, это частьслова с'бупк— т. е. «чачский» (чтение Э. В. Ртвеладзе). От другихслов легенды слева от тамги сохранилась лишь одна буква — ш,относившаяся, скорее всего, к титулу — xwß (или, что менее ве-роятно, к имени).

Возможность более уверенно судить о данной надписи поя-вится после находок других экземпляров монет с хорошей со-хранностью. Отметим, что наименование б'бупк xwß — «чач-ский государь» известно по согдийскому документу А-14 с горыМуг3, а также по другим типам монет из Чачского оазиса4.

Чачская принадлежность публикуемой монеты, определяе-мая местом находки — городище Канка, а также предполагае-мым наличием слова «чачский» в легенде, приходит в некотороенесоответствие с существующими представлениями о распро-странении тамги S 1. Эта тамга до сих пор не была отмеченани на одной из монет, выпускавшихся различными династия-ми, правившими в Трансоксиане. Зато она свойственна чеканудинастий, царивших в гораздо более южных и значительноудаленных от Чача загиндукушских владениях— Кабулистанеи Северной Индии. Судя по монетным легендам, династии этипринадлежали к этнической группе, называемой «алхон» в над-писях бактрийским письмом.

Согласно приведенным Р. Гёблем нумизматическим материа-лам, тамга S 1 впервые появляется на монетах эмиссий 36 и 37,а затем присутствует почти на всех многочисленных монетныхсериях алхонов, в том числе Хингилы, Тораманы и Михиракулы5.

2 Gobi R. Dokumente zur Geschichte der iranischen Hunnen in Baktri-en und Indien. Wiesbaden, 1967, Bd. I. S. 155.

3 Лившиц В. А. Согдийский посол в Чаче Щокумент А-14 с горыМуг) // СЭ, 1960, № 2, с. 92-109.

4 Ртвеладзе Э. В. Древние и раннесредневековые монеты областиЧач // Ртвеладзе Э. В. Древние и раннесредневековые монеты исто-рико-культурных областей Узбекистана. Т. I. Ташкент, 2002а, с. 246,247. Табл. XXVI: 1, 6 V

5 Бели быть точными, то название «алхон» фигурирует на монетахболее чем 140 эмиссий (эм. 33-176) из 297, выделенных Р. Гёблем. Тамга

Алхоны в Чаче 171

На всех этих монетах тамга S 1 помещена на лицевой сторонеслева (чаще) или справа от портрета правителя. Исключениепредставляют монеты эмиссий 37 и 38. Это, как и чачская, мед-ные монеты, в отличие от большинства монет с тамгой алхонов,чеканенных из серебра. Тамга на этих монетах, также как и начачской, нанесена на оборотную сторону6. Согласно Р. Гёблю, ли-цевые стороны этих монет чеканены по типу сасанидских монетШапура II (309-379). Монеты эмиссий 37 и 38, по всей вероятно-сти, анэпиграфны; они были монетами мелкого номинала — мед-ной разменной мелочью (Kleingeld) для серебряных драхм эмиссии36, чеканенных по образцу драхм Шапура II, в которых обычнаяпехлевийская легенда дополнена написанным бактрийским пись-мом словом AAXONO, а под ним помещена тамга S I7. Опираясьна эти данные, можно полагать, что тамга S 1, аналогичная тамгена чачской монете, появляется, вероятнее всего, в конце IV в.н. э., а затем проставляется вплоть до конца VI — начала VII в.н. э. на монетах правителей Индии, имевших хионито-эфталит-ское происхождение. Эта тамга почти всегда сопровождаетсябактрийской легендой AAXONO или AAXO/ANANO. Это слово, воз-можно, было именем родоначальника династии, что является не-редким явлением в нумизматике Средней Азии. Как примерыможно привести согдийские монеты с именем Гиркода, парфян-ские с именем Аршака, кушанские, на которых при именах пра-вящих царей проставлено имя родоначальника династии— Ку-шана8, а также бухарские медные монеты V-VII вв. с именем Ас-бара9.

S 1 присутствует на монетах эмиссий 36, 37, 39-44, 49-53, 56, 57, 61,63-65, 68, 70-74, 78, 80, 81, 86, 92, 105, 107, 112, 113, 117, 118, 158,159, 161, 162, 225, 227-239, 252, 253, 257 и 258, см.: Gobi, 1967. Bd. I,S. 54-125; Bd. IV, Taf. 14: 1.

6 Gobi, 1967, Bd. I, S.57; Bd. Ill, Taf. 15.7 Gobi, 1967, Bd. I, S.56, 57; Bd. Ill, Taf. 14: 1.8 Ртвеладзе Э. В. О типологии монет Кушана («Герая-Санаба») //

Ртееладзе Э. В. Древние и раннесредневековые монеты историко-куль-турных областей Узбекистана. Т. I. Ташкент, 20026, с. 136, 137.

9 Ливший В. А. Кеш (Шахрисябз) в согдийских текстах и монетныхлегендах // Центральная Азия от Ахеменидов до Тимуридов. Археоло-гия, история, этнология, культура. Материалы международной науч-ной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А. М. Бе-леницкого. СПб, 2005, с. 124, прим. 1.


Более традиционно слово «алхон» (или «алхан» по Г. Хумба-ху10) интерпретируется как этническое наименование. Мненияавторов настоящей статьи в этом вопросе несколько отличают-ся. Один из них считает слово «алхон» самоназванием эфтали-тов11, по мнению второго, алхоны были, скорее всего, хионита-ми12. Дабы не вдаваться здесь в нерешенные пока наукой во-просы происхождения хионитов и эфталитов, будем, не забы-вая о том, что имеем дело с тамгой именно алхонов, придержи-ваться обозначения «эфталиты» в широком значении этого тер-мина. Как пример приведем известные «эфталитские» чаши изЧелека и долины Сват — для их интерпретации привлекалисьпортреты на монетах кидаритов и загиндукушских алхонов13,но являлись ли и те, и другие собственно эфталитами — этопредмет многолетних дискуссий14.

В данной публикации для нас важен факт обнаружения там-ги алхонов на территории Средней Азии. Чтение легенд в над-чеканах на серебряных монетах из кладов, найденных на горо-дище Будрач, отождествляемом с Чаганианом, позволило впер-вые показать присутствие алхонов не только к югу от Гиндуку-ша, но и в Северном Тохаристане15. Затем была предпринятапопытка выявить следы алхонов на городище Дальварзинтепа,основываясь на знаках, нанесенных на терракотовую статуэтку

10 Humbach Н. The Peroz Hephthalite Coins // Буддийские комплек-сы Кара-тепе в Старом Термезе. М., 1996, с. 210, прим. 8.

11 Ртвеладзе Э. В. К истории эфталитов-алхонов // Творческое на-следие народов Средней Азии в памятниках искусства, архитектуры иархеологии. ТДК. Ташкент, 1985, с. 110-112; Ртвеладзе Э., СагдуллаевА. Памятники минувших веков. Ташкент, 1986, с. 93-95.

12 ИльхясовДж. Алхоны — хиониты или эфталиты? // Археология, ис-тория и культура Средней Азии. ТДК. Ташкент, 2002. С. 52-54; Илья-сов Дж. Некоторые замечания к проблеме происхождения эфталитов //Transoxiana. История и культура. Ташкент, 2004, с. 122.

13 Маршак В. Я., Крикис Я. К. Чилекские чаши // Труды Гос. Эр-митажа. Т. 10. Л., 1969, с. 67-76. Рис. 6-10; Gobi, 1967, Bd. Ill,Taf. 93-95.

14 Ильясов Дж. Об эфталитском искусстве // Узбекистон санъат-шунослиги (Искусствоведение Узбекистана). Ташкент, 2003, с. 28-32.Как известно, еще в 1967 г. Р. Гёбль высказал мнение о том, что собст-венно эфталиты не проникали за Гиндукуш и все завоевания в Индииосуществила вторая волна «иранских хуннов», т. е. алхоны, см.: Gobi,1967, Bd. I, S. 26, Bd. II, S. 8, 89-91, 237.

is Ртвеладзе, 1985, с. 110-112.


коня и на стену коридора в «доме богатого домовладельца»(раскоп ДТ-6). В этих знаках один из авторов усмотрел сходствос тамгой алхонов16. Против подобного сопоставления решитель-но возразил С. А. Яценко, который считает, что эта попытка«содержит множество необоснованных натяжек и, к сожале-нию, не может быть принята»17. Разумеется, можно спорить,насколько точно соответствуют друг другу формы тамги алхо-нов и дальварзинских знаков. Однако при анализе сходства иразличия знаков нельзя не учитывать то обстоятельство, чтоони нанесены на разные по материалу (монетный штемпель,сырая глина еще не обожженной статуэтки, штукатурка настене) и размерам поверхности и что наносили их не всегда содинаковым тщанием. Поэтому вариации в начертании знаковвполне допустимы.

Публикуемая здесь тамга, помещенная на монете из Чача, нанаш взгляд, не может вызвать сомнения в своей аутентичностидаже у самого строгого и взыскательного специалиста по там-гам. Она со всей определенностью показывает присутствие но-сителей этой тамги значительно севернее общеизвестного ареа-ла хождения монет с этим знаком. Следовательно, наши по-пытки выявить следы пребывания алхонов в Северном Тохари-стане не были необоснованными18.

16 Ильясов Дж. Я. Эфталиты-алхоны в Чаганиане // НумизматикаЦентральной Азии, 4. Ташкент, 1999, с. 32-41; Ilyasov J. Ya. The Heph-thalite Terracotta // Silk Road Art and Archaeology, 7. Kamakura, 2001,p. 196. PL I: 8, PL IV: 5-12.

17 Яценко С. А. Знаки-тамги ираноязычных народов древности ираннего средневековья. М., 2001, с. 99.

is Gobi, 1967, Bd. II, S. 207, Bd. IV, Taf. 14: 1, 10, Taf. 15: 84, Taf. 17:1, 10, 84. Следует упомянуть еще один знак, неоднократно опублико-ванный С. А. Яценко и имеющий, на наш вгляд, самое непосредствен-ное сходство с тамгой алхонов. Речь идет о тамге, вырезанной на ка-менном изваянии 1 из святилища Байте III на Устюрте, по Яценкоэто — знак местного происхождения, якобы не имеющий точных ана-логий (см.: Яценко С. А. Плиты— энциклопедии тамг в Монголии иСарматии // Северная Евразия от древности до средневековья. Тези-сы конференции, СПб, 1992, с. 195-198. Рис. 1: 5; Ольховский В. С,Яценко С. А. О знаках-тамгах из святилища Байте III на Устюрте //Археология, палеоэкология и палеодемография Евразии. М., 2000,с 295-315. Илл. 1, илл. 5: Иб, 3; Яценко, 2001. Рис. 16: II). Дополни-тельный элемент, отходящий от правого рожка полумесяца вверх,

174 Э. В. Ртпвеладзе, Дк. Я. Ильясов

Для полноты картины напомним, что тамга S 1 встречается,помимо многочисленной группы монет алхонов, также на хионит-ских печатях19, а кроме того, известна среди оттисков печатей напозднесасанидских глиняных буллах, найденных в храме огняАтур Гушнасп (Тахт-е Сулейман) в Иранском Азербайджане и да-тируемых в пределах ста лет с конца правления Кавада1(484/488^97, 499-531)20. Возможно, что появление тамги алхо-нов среди сасанидских материалов объясняется заимствованием,обусловленным тесным хионито-эфталито-сасанидским взаимо-действием на протяжении IV-VI вв. (напомним, что сын шахан-шаха Пероза Кавад был женат на эфталитской принцессе). Не ис-ключено, что начало процесса заимствования демонстрирует ва-риант тамги S 1 (вместо вертикального стержня, соединяющегоподставку и полумесяц, имеется небольшой кружок), помещенныйна динарах, битых по образцу кушанских монет (л. ст. — стоящийправитель, об. ст. — Ардохшо на троне с кушанской короной вме-сто инвеститурного венка в правой руке) и несущих бактрийскуюнадпись «Пероз кушаншах». Тамга помещена на оборотной сторо-

только наличие которого, собственно, и отличает тамгу из Байте отклассической тамги алхонов S 1, кажется, вполне вписывается в пред-ложенные самим С. А. Яценко строгие критерии сходства знаков, покоторым родственными можно считать тамги, отличающиеся, в част-ности, «одной маленькой дополнительной линией на одном из концов(прямая, дуга, крючок)» (Яценко, 2 0 0 1 , с. 19).

1 9 Стпавиский Б. Я. Хионитская гемма-печать // Сообщения Госу-дарственного Эрмитажа, 20. Л., 1961, с. 54-56; Staviskij В. Notes onGem-seals with Kushana Cursive Inscriptions in the Collection of theState Hermitage // Journal of the Numismatic Society of India, 2 2 , 1960,p. 1 0 2 - 1 0 8 . PL III: 2, 2a. П. Кальери недавно отнес две геммы с муж-скими портретами и тамгой S 1 к группе кидаритских печатей (классII), изготовленных в Афганистане в конце IV — начале V в., см.: CallieriP. Seals and Sealings from the North-West of the Indian Subcontinent andAfghanistan ( 4 ^ century В С — 1 1 t h century AD). Local, Indian, Sasanian,Graeco-Persian, Sogdian, Roman. Naples, 1998, p. 116, 121, 2 2 7 - 2 2 8 .PL 2 2 : Cat. 7.30, pi. 2 5 : Cat. 7.42; Callieri P. Huns in Afghanistan and theNorth-West of the Indian Subcontinent: The Glyptic Evidence // Coins,Art and Chronology. Essays on the Pre-Islamic History of the Indo-IranianBorderlands. Wien, 1999, p. 2 7 9 - 2 8 1 . PL 1, 3.

2 0 Gobi R. Die Tonbullen vom Tacht-e Suleiman. Ein Beitrag zur spät-sasanidischen Sphragistik. Berlin, 1976. S. 13, 2 3 , 146, Nr. 6 5 9 , S. 147,Nr. 6 6 2 . Taf. 46 .


не, слева от трона богини21. По мнению Р. Гёбля, это монеты, би-тые в честь победы над кушанами сасанидского шаханшаха Ша-пура II (309-379), а «Пероз» означает не имя кушаншаха из саса-нидских принцев, а просто эпитет «Победитель»22. Дж. Крибб от-носит эти монеты к чекану сасанидского кушаншаха Пероза (I),правившего по предложенной им хронологии кушано-сасанид-ских правителей примерно в 245-270 гг.23. Появление на кушано-сасанидских монетах тамги S 82 и других близких знаков, не име-ющих сасанидского происхождения, но родственных тамге S 1(знаки S 10, S 77), Р. Гёбль объяснял тем, что подчиненные перса-ми кушгшы или кидариты и хиониты играли столь важную роль вкачестве союзников-федератов в этих пограничных владениях,что различные принадлежащие им знаки проставлялись на моне-тах, выпускавшихся в восточноиранских владениях Сасанидов (ввиде признания их заслуг и политико-экономических интере-сов?)24. В связи с вышесказанным уместно вспомнить известноесообщение Аммиана Марцеллина об участии хионитов царя Грум-бата, в качестве союзников Шапура II, в осаде сирийского городаАмида в 359 г. (Аммиан Марцеллин, XVII, 5, XIX, 1, 2)25.

Медная монета с городища Канка, имея много общего с мо-нетами алхонов (эм. 37 и 38), отличается от них по ряду при-знаков. Это, в частности, наличие согдийской, а не бактрий-ской легенды, что естественно для Чача, а также изображениеправителя на л.ст. в фас, а не в профиль, как на монетах алхо-нов. Отметим попутно, что и на чачских монетах кангюйскойдинастии Ванвана III—IV вв. н.э.2 6, портрет правителя такжепомещен в профиль, а не в фас.

Изображение правителя в фас сближает публикуемую чач-скую монету с так называемой группой монет «хвабов Восточно-

21 Gobi, 1 9 6 7 , Bd. Ill, Taf. 1: 17; Gobi R. Sys tem u n d Chronologie derMünzprägung d e s Kusänreiches. Wien, 1984 . S. 40 . Taf. 3 5 , Nr. 5 5 5 ,Taf. 164 . Tab. VIII, Tamga 10.

22 Gobi, 1967 , Bd. I, S. 16 -17 , Bd. II, S. 2 9 2 ; Gobi, 1984 , S. 8 1 .23 Cribb J. Numismat ic Evidence for Kushano-Sasan ian Chronology / /

Studia Iranica, 19, 1990 , p. 161 , 171 , 188. PL 4: 30 .24 Gobi, 1967 , Bd. II, S. 2 0 8 .25 Аммиан Марцеллин. Римская история (Res Gestae). Пер. с лат.

Ю. А. Кулаковского и А. И. Сонни. 3-е изд. СПб., 2 0 0 0 , с. 124, 1 6 5 - 1 6 7 .26 Ртвеладзе, 2 0 0 2 а , с. 2 4 0 . Таб. XXIV.


го Согда» с изображением на лицевой стороне головы правителяв фас и с тамгой в окружении согдийской надписи на оборотнойстороне. Тамга представляет собой центральный кружок и отхо-дящие от него усики — два вверх и один вниз («У-образныйзнак», «самаркандский знак» по Смирновой, тамга S 2 по Гёблю).О. И. Смирнова датировала эти монеты V9-VI вв. н. э. и предла-гала начинать типологический ряд с анэпиграфных монет27.

Недавно А. И. Наймарком на основе иконографических, па-леографических (переход от отдельных знаков к курсивной со-гдийской легенде) и технологических (постепенный переход отчеканки к литью) признаков предложен иной, по сравнению сосхемой О. И. Смирновой, порядок выпуска этих монет, соглас-но которому литые анэпиграфные монеты (№ 1-25 по Смирно-вой) завершают серию из пяти типов, в начале которой следуетпоместить выделенную Смирновой вторую группу (№ 33-36).Хронологически эти пять типов помещены А. И. Наймаркоммежду концом VI — первой третью VII в.28. Справедливости ра-ди отметим, что и сама О. И. Смирнова допускала возможностьдатировки монет № 1-25 концом VI — началом VII в., а монеты№ 26-32 отнесла к «древнейшим, если не первым по временисамаркандским монетам»29.

По принципу построения лицевой и оборотной сторон мед-ные монеты Самаркандского Согда и наша монета с городищаКанка имеют много общего — изображение в фас на л. ст. итамгу в окружении согдийской надписи на об. ст. Тамги разли-чаются: на самаркандских монетах знак, скорее всего, кангюй-ский, а знак на чачской монете, бесспорно, принадлежит алхо-нам. Однако, между этими знаками существует определеннаясвязь, отражающая очень сложную картину этнических и исто-рических процессов, протекавших в Средней Азии в IV-VI вв.

Известны монеты, отнесенные Р. Гёблем к эмиссиям 33 (се-ребряные драхмы), 34 и 35 (медь). Эти драхмы, так же, как и

2 7 Смирнова О. И. Сводный каталог согдийских монет. Бронза. М.,1 9 8 1 , с. 2 0 - 2 2 , 8 8 - 9 8 . Табл. I, II, LX, LXI.

2 8 Naymark A. I. The Meaning of "Tamghas" on Sogdian Coins / / Цен-тральная Азия от Ахеменидов д о Тимуридов. Археология, история, эт-нология, культура. Материалы международной научной конференции,посвященной 100-летию со дня рождения А. М. Беленицкого. СПб.,2005, с. 227, прим. 1.

2 9 Смирнова, 1 9 8 1 , с. 20, 2 1 .


эм. 36, чеканились по типу монет Шапура II (с элементами за-имствований из чекана Арташира II и Шапура III на об. ст.) итак же составляли с эм. 34 и 35 комплект, в котором медь быларазменной монетой для драхм эм. ЗЗ3 0. Л. ст. драхм несет ос-татки пехлевийской легенды, слово AAXONO и тамгу S 2 («са-маркандский знак»), расположенную слева от портрета прави-теля. На монетах эм. 34 и 35 л. ст. украшена портретом и бак-трийской легендой KÖMO или ХОМО (эм. 34), а об. ст. занятаизображением тамги S 2 и бактрийской надписью АЛХО.

Мы имеем, таким образом, две группы примерно одновре-менных (по-видимому, конец IV — начало V в.) и однотипныхмонет, чеканившихся в обоих случаях алхонами, но несущимидве совершенно различные тамги. Согласно объяснению Р. Гёб-ля, монеты эм. 33-38 составляют закрытую группу, раздвоениекоторой, возможно, отражает существование первоначальнодвойного царства (или двойного царствования)31. Иначе говоря,можно предположить, что тамги S 1 и S 2 принадлежат двумразным подразделениям (кланам, родам) племени (племенногообъединения, орды) алхонов. Одно подразделение, с тамгой S 1(«тамга алхонов»), получило наибольшее влияние в загиндукуш-ских землях, дав начало династии, из которой вышли такие зна-менитые «эфталитские» правители, как Хингила, Торамана иМихиракула. Другой клан, имевший своим символом тамгу S 2(«самаркандский знак»)32, проявлял военную и политическую ак-тивность, в основном, к северу от Амударьи («династия Гобози-ко» в IV-V вв. в Тохаристане33, с V или VI в. — СамаркандскийСогд). Кроме того, в Хорезме, Бухарском Согде и в Чаче продол-

30 Gobi, 1967, Bd. I, S. 5 4 - 5 5 , Bd. III, Taf. 14.31 Gobi, 1967, Bd. I, S. 58.3 2 Подробно об этом и некоторых других знаках-тамгах см.: Jangar

Ya. Ryasov. On a Number of Central-Asian Tamghas // Silk Road Art andArchaeology, vol. 9. Kamakura, 2 0 0 3 , p. 1 3 1 - 1 5 7 ; Ильясов Дж. О тамгесамаркандских правителей // San'at. Журнал Академии художеств Уз-бекистана. 2 0 0 4 а , № 3-4, с. 14-16; Ильясов Дж. Я. Об этнической при-надлежности правителей Пенджикента // Нумизматика ЦентральнойАзии, вып. VII. Ташкент, 2 0 0 4 6 , с. 5 4 - 6 1 .

3 3 Вайиберг Б. И. Некоторые вопросы истории Тохаристана в IV-V вв.(в связи с запустением Кара-тепе) // Буддийский культовый центр Кара-тепе в Старом Термезе. М., 1972, с. 130-138.


жали править родственные, судя по тамгам и данным письмен-ных источников, кланы.

Династии, правившие в Хорезме, Чаче и Согде, и, соответст-венно, тамги этих династий, считаются кангюйскими по про-исхождению34. Как же совместить между собой данные об ихкангюйских корнях и факт присутствия несомненно канпой-ской тамги на монетах эмиссий 33-35, чья принадлежность калхонам документирована надписями на этих монетах?

В ряде публикаций, осуществленных в последнее время, одиниз авторов сделал попытку ответить на вопрос, возникающийпри внимательном ознакомлении с тамгами и их распростране-нием во времени и пространстве. Суть предлагаемой гипотезызаключается в том, что в движении племен, хлынувших в IV в.н. э. на кушано-сасанидские земли и получивших известностьпод названием хиониты (с самоназванием алхоны?), следует ви-деть передвижение кочевых и полукочевых племен, обитавших встепной зоне по Сырдарье, в Чаче и вокруг оазисов Самарканд-ского, Бухарского и Кашкадарьинского Согда. Иными словами,это были племена, обитавшие на территориях, входивших в со-став Кангюя. Кажется, только таким образом можно объяснитьсовпадение знаков, встречающихся как на территории Тохари-стана, Кабулистана и Северной Индии — владениях алхонов, таки в кангюйских владениях — оазисах Чача и Согда35.

При этом следует помнить, что тамги родственных кангюй-ских кланов появились на монетах в Хорезме и Западном Согдев первых веках до н. э. (на подражаниях монетам Евкратида иЕвтидема), а в Чаче либо в первых веках н.э., либо в III—IV вв.36

(на монетах «династии Ванвана»). С уходом части племен на

3 4 Массой В. М. Хорезм и кушаны // Эпиграфика Востока. Вып. XVII.М.-Л., 1966, с. 80. Рис. 1; Rtveladze E. V. Pre-Muslim Coins of Chach //Silk Road Art and Archaeology. Vol. 5. Kamakura, 1998, p. 3 1 2 - 3 1 3 ; Ргве-ладзе, 20026, с. 238. Мнения об их принадлежности к «юечжам домаЧжаову» придерживается Б. И. Вайнберг, см.: Вайнберг, 1972, с. 1 4 5 -154; Вайнберг В. И.у Новгородова Э. А. Заметки о знаках и тамгах Мон-голии // История и культура народов Средней Азии (древность и сред-ние века). М., 1976, с. 6 6 - 7 4 ; Вайнберг Б. И. Монеты древнего Хорезма.М., 1977, с. 73-77.

3 5 Более подробно эта идея изложена в публикациях, указанных всноске 32 .

3 6 Ртвеладзе, 2 0 0 2 6 , с. 2 3 5 .


юг — в Тохаристан и за Гиндукуш — в Хорезме и Согде прав-ление этих кланов продолжалось. Что касается Чача, то здесьвыпуск монет с «кангюйской» тамгой продолжался не до началаVII в., как предполагалось ранее37, но был, возможно, прерванво второй половине V или в VI в.

Исходя из сходства публикуемой монеты с монетами эмис-сий 33-38 (конец IV — начало V в.), а также иконографией са-маркандских монет (портрет в фас в окружении согдийской ле-генды/тамга), датируемых концом VI в., предварительно ееможно отнести к V-VI вв. Возникновение в это время новогомонетного типа, несущего новую тамгу, можно связать с эфта-литским завоеванием Чача, происходившим, по мнению авто-ров, с юга. Здесь могли появиться и захватить власть предста-вители той ветви южных алхонов, тамгой которых был знакS 1. Если считать их хионитским (= кангюйским) племенем,ушедшим в IV в. на юг, то можно предположить, что в V в. этоплемя проделало обратный путь под эгидой пришедших к вла-сти эфталитов, сохранив в составе эфталитской конфедерациисвою символику и политический вес38. В ином случае нужнопредполагать, что какая-то часть алхонов с тамгой S 1 остава-лась в Кангюе и захватила власть в Чачском оазисе в V илиVI в., упразднив «династию Ванвана».

Очевидно, не во всех среднеазиатских регионах происходилпроцесс упразднения местных династий и, соответственно,смена монетного типа, как в случае с «династией Ванвана» вЧаче. В других областях, например, в Кеше, где чеканились мо-неты с иным иконографическим сюжетом, у власти, вероятно,оставались местные династы. Видимо, многое зависело от сте-пени лояльности, проявленной ими в тех или иных регионах входе эфталитского завоевания.

Публикуемая нами находка впервые дает материальное сви-детельство в подтверждение распространенного в науке мне-ния о принадлежности Чача эфталитам, основанного, кстати,

3 7 Там ж е , с. 2 3 6 .3 8 Аналогичный процесс более раннего появления определенных зна-

ков сначала в Тохаристане, а затем уже в Согде прослеживается на не-скольких примерах, см.: Ilyasov, 2 0 0 3 , р. 135-145; Ильясов, 2 0 0 4 а ; Илья-сов, 2 0 0 4 6 .


исключительно на сведениях «Шахнаме»39. Рассмотрим вкратцеэти данные.

Хронологический диапазон эфталитского присутствия в Ча-че по «Шахнаме» довольно широк — от времени правления царяПероза (459-484) до почти конца царствования Хосрова I Ану-ширвана (531-579).

Наиболее ранние сведения касаются войны между эфталит-ским вождем Хушнавазом (или Ахшунваром) и сасанидскимшахом Перозом, закончившейся гибелью последнего.

Владыка Хайтала Хушнаваз, узнав о нарушении Перозомстарой договоренности между эфталитами и сасанидским ша-хом Бахрам ГУром (Варахран V), по которой границей междуэфталитскими и иранскими владениями является река Джей-хун, отправляет Перозу послание. Когда посланец Хушнавазапрочел это послание Перозу, то последний пришел в ярость исказал посланцу:

«Столько тратит ли словМуж зрелый, проживший немало годов!Ступи лишь от Чача к реке — и моеПриветствие встретишь — копья острие!»4о.

Следовательно, если основываться на этих данных, то Чачбыл главной эфталитской ставкой Хушнаваза, коль скоро втексте как отправная точка наступления эфталитов фигуриру-ет именно Чач, а не какая-либо другая страна.

В другой раз упоминание Чача в «Шахнаме», как это можнопонять из контекста, связано с эфталитско-тюркской войной всередине VI в. н. э. Верховный глава эфталитов Гатфар в уста-новлении намечавшегося в то время тюркско-сасанидскогосоюза видел угрозу государству эфталитов. По приказу Гатфараэфталитский отряд напал на посольство тюркского кагана(«Чина хакан») к сасанидскому шаханшаху Хосрову I Анушир-вану. Узнав об этом, тюркский каган двинул свои войска, воз-главляемые Фанджем и захватил Чач:

«Так войском наполнился Чача предел,Что Гользариюн, как цветник, заалел»41.

3 9 Птицын Г. В. К вопросу о географии «Шах-Наме» // Труды Вос-точного отделения Эрмитажа, IV. Л., 1947, с. 3 0 2 .

4 0 Фирдоуси. Шахнаме. Т. 6. От начала царствования Йездгерда,сына Бахрама Гура, д о конца книги. М., 1989, с. 11.


В произошедшем затем сражении под Бухарой, которое ис-следователи датируют временем между 563-567 гг., тюркиодержали решительную победу, причем, по словам Фирдоуси:

«Такое понес пораженье Хайтал,От коего долгие годы не встал.Кто выжил, — спасению верил с трудом»42.

С этого времени эфталиты теряют все свои позиции в Чаче,который входит в орбиту влияния тюркского каганата. Хотя втом же «Шахнаме» утверждается, что в царствование Хосрова IIПарвеза (590-628) при распределении отдельных владений са-санидский шах выделил Чач в удел некоему Балую. Т. е. эту об-ласть, как и ряд других областей Трансоксианы, Фирдоуси при-числяет к владениям, подвластным иранским царям.

Обратимся теперь к общеисторической ситуации, связаннойс проблемой образования эфталитского государства в СреднейАзии.

Согласно мнению К. Эноки, завоевание Согдианы эфталита-ми произошло во второй половине V в., возможно, между 473 и479 г.43 По Е. Е. Неразик, к середине V в. н. э. уже сложилось ос-новное ядро эфталитского государства, включавшего Гарджи-стан, Балх, Бадахшан, Тохаристан, а к началу VI в. в его составуже вошла большая часть Средней Азии44. Напротив, Б. И. Мар-шак пишет, что к самому концу V в. эфталиты завоевали всюСеверную Бактрию-Тохаристан и только к 509 г. они дошли доСамарканда и захватили его45.

В конце V — начале VI в. области Восточного Туркестана —Карашар, Турфан, Хотан и Кашгар, по мнению К. Эноки, такжебыли подчинены эфталитам. Если полагать, что завоевания эф-талитов шли с юга, из Тохаристана, на север и осуществлялисьпоследовательно: в начале Согд, затем Чач, далее Семиречье иВосточный Туркестан, — то Чач, следовательно, был завоеванэфталитами ранее конца V в. Этим временем Е. Е. Неразик да-

4 1 Там же, с. 118. Гользариюном здесь названа река Сырдарья.4 2 Там же, с. 119.4 3 Enoki К. On the Nationality of the Ephthalites // Memoirs of the De-

partment of the Toyo Bunko. No. 18. Tokyo, 1959, p. 27.4 4 История таджикского народа. Т. 1. М., 1963, с. 4 0 7 .4 5 Марьиак Б. И. К вопросу о восточных противниках Ирана в V в. //

Страны и народы Востока. Вып. X. М., 1971, с. 65.


тирует захват Карашара46; по К. Эноки это событие произошло в508 или в начале 509 г.47.

На присутствие эфталитов в Чаче ранее конца V в. указы-вают и вышеприведенные данные из «Шахнаме». Последнийпоход Пероза против эфталитского вождя Хушнаваза, во времякоторого царь Ирана погиб, датируется 484 г. Из цитированно-го послания Пероза как будто следует, что Чач был не простоодним из владений Хушнаваза, а основным их ядром, коль ско-ро именно эта область фигурирует в качестве отправной точкипредполагаемого выступления Хушнаваза против Пероза. К то-му же река Барак, которую Г. В. Птицын совершенно справед-ливо отождествил с рекой Чирчик в Чаче, а не Джайхун-Амударья являлась тем рубежом, где, по версии «Шахнаме»,шах Бахрам Гур (421-439) установил знак, разграничившийвладения эфталитов и сасанидского Ирана48.

Таким образом, если основываться на этих данных, то эфта-литы могли владеть Чачем еще до 484 г. Возможно, выпуск мо-неты с тамгой алхонов, единственный пока экземпляр которойизвестен нам по находке на городище Канка, осуществлялся вовторой половине V в.

Кто выпустил эту монету? Ответить на этот вопрос пока, донаходки монет с хорошо сохранившейся легендой, невозможно.Однако, можно предположить, что это мог быть чекан самогоХушнаваза или кого-то из представителей его рода, коль скоропо «Шахнаме» Хушнавазу бесспорно принадлежал Чач, да и са-ма монета выпущена примерно в тот период, когда он былпредводителем эфталитов в Среднеазиатском Двуречье.

Судя по редкости, выпуск в Чаче монет с тамгой алхонов могбыть скорее политическим актом, чем диктовался насущныминуждами денежного обращения. С другой стороны, возможно,мы имеем дело с чеканом правителя, лишь на очень короткоевремя захватившего власть в Чаче в результате междоусобныхсхваток, о которых до нас не дошло никаких известий.

Если новые находки со временем дадут возможность полу-чить дополнительные данные, позволяющие более уверенносвязывать данный чекан со сведениями из «Шахнаме» об эфта-

4 6 История, 1963, с. 551, прим. 36.4? Enoki, 1959, р. 26, п. 4.4 8 Фирдоуси, т. 6, с. 10, 589.


литском присутствии в Чаче, это может послужить косвеннымаргументом в пользу мнения о тождестве алхонов (= хионитов?)с эфталитами.

По сравнению с начальным этапом захвата эфталитами Ча-ча, завершающий этап их власти здесь более очевиден.

Согласно мнению Л. Н. Гумилева, активные действия противэфталитов Истеми-каган начал в 561 г. и уже в следующем годутюркюты захватили Чач и, перейдя реку Парак (Чирчик), двину-лись в Согд49. Между 563 и 567 гг. (по Гумилеву — в 565 г.) эф-талиты в битве при Бухаре или Насафе потерпели сокрушитель-ное поражение, и эфталитское государство как таковое прекра-тило свое существование. Отдельные эфталитские владения со-хранялись некоторое время, например, в Северном Тохаристане,в частности, в Чаганиане, правитель которого Фаганиш послепоражения Гатфара был избран, по-видимому, последним обще-эфталитским главой в Трансоксиане50.

Другие ее области, в особенности Чач, после разгрома эфта-литов постепенно стали попадать в зависимость от тюркскихкаганов, хотя местные династии кангюйского и эфталитскогопроисхождения правили здесь еще в течение довольно продол-жительного времени.

В заключение авторам остается выразить надежду, что но-вые находки монет публикуемого типа позволят уточнить сде-ланные выводы и прояснить оставшиеся неясными вопросы.

4 9 Гумилев Л. Н. Древние тюрки. М, 1967, с. 34-35, 3 9 - 4 1 .5 0 Ртвеладзе Э. В. Монеты Катфара/Гатфара — предводителя эфтали-

тов // Нумизматика Центральной Азии. Вып. VII. Ташкент, 2004, с. 106-109.



Рис. 1

Рис. 2

Изображения львов в резном декоредворда правителей Термеза XI-XII вв.

(вариант реконструкции)

Т. Г. Алпаткина(Государственный музей Востока, Москва)

Дворец правителей Термеза XI-XII вв. на городище СтарыйТермез в Узбекистане получил всемирную известность благода-ря своему залу приемов, украшенному удивительным по красо-те и разнообразию сюжетов резным ганчем.

С момента открытия зала в 1927 году экспедицией Музеявосточных культур (Государственный музей Востока) под руко-водством В. П. Денике одно из панно на его южной стене при-влекало наибольшее внимание (рис. 2а).

Вот как интерпретировали исследователи изображение наэтом панно:

- фантастическое существо, может быть, лев с двойным туловищем(Denike, 1930, р. 41; Денике, 1930, с. 83; он же, 1939а, с. 50; онже, 19396, с. 41);

- фантастическое животное/животные (Массой, 1940, ил. 19; Ста-виский, 1969, с. 8-9; Хмельницкий, 2002, с. 88);

- «...парные фигуры фантастических животных, показанных в ге-ральдической композиции; головы каждой пары срослись в одинустрашающий человекообразный лик с разинутой пастью и све-шивающимся языком» (Пугаченкова, Ремпель, 1958, с. 32; см.также: Прибыткова, 1973, с. 97);

- «парные фигуры львов с личиной-маской», «парные львы с общейличиной», «фантастическое изображение двух львов с общей круг-лой головой-личиной» (Ремпель, 1959, с. 9; он же, 1961; с. 249, онже, 1978, с. 186; Пугаченкова, Ремпель, 1982, с. 25; см. также:Башкиров, 1931, с. 50);

- «див» (Пугаченкова, 1976, ил. 12; см. также: Юсупова, 1997, с. 142;она же, 2001, с. 23);

- «...изображение под арочками двух сросшихся спиной и симмет-рично расположенных зверей с единым, фантастически необыч-ным ликом, в котором смешались человекоподобные и животныечерты, мотивы знакового и орнаментального характера заполня-ют фон» (Аршавская, Ртвеладзе, Хакимов, 1982, с. 60-61).

186 Т. Г. Алпаткина

- «фантастическое животное, одноголовое, с двумя телами» (Культу-ра и искусство..., 1991, № 545);

- «фантастические спаренные львы с общей человеколикой головой»(Юсупова, 1997, с. 142, 147; она же, 2001, с. 23).

Впервые публикуя прорисовку этого панно (рис. 1а), Б. П. Де-нике писал: «Интерпретация... изображения очень затруднена всилу его неполной сохранности. Это фантастический зверь с во-семью конечностями, двумя туловищами, двумя хвостами и од-ной только мордой. В морде животного имеются некоторые чело-векоподобные черты: глаза, усы, отчасти нос, волосы. Но этофантастическое существо в своей основе все же животное (м. б.лев с двойным туловищем, так как направо от головы сохрани-лось сильно стилизованное изображение как будто прядей волосгривы; слева на соответственном месте выпад штукатурки). Го-лова изображена en face, оба туловища распределены симмет-рично по боковым сторонам панно, куда вписано изображение.Все свободное от изображенного фантастического зверя про-странство в панно заполнено стилизованным растительным ор-наментом; тело и морда очень сильно стилизованного животногоукрашены мотивами чисто орнаментального характера: на мор-де, на ногах кое-где мотив соединенных в группу трех точек,круги со звездочками внутри» (Денике, 1930, с. 83). Это описаниерассматриваемого панно Б. П. Денике повторил и в последующихсвоих работах (1930, р. 41; 1939а, с. 50; 19396, с. 41), правда, водном случае с такой оговоркой:

«Один из участников экспедиции Б. В. Веймарн в своей ста-тье в журнале „Искусство" за 1934 г. дает иное толкование это-му изображению: он считает, что здесь изображены два четве-роногих, обращенных друг к другу спинами, вставшие на зад-ние лапы и повернувшие головы назад, так что две поставлен-ные в профиль морды слились в одну голову. Мы охотно прини-маем первую часть этого толкования, но отмечаем, что от двухголов ничего не сохранилось — все слилось в одну несколько че-ловекоподобную физиономию. Если это и два зверя, то об од-ной голове» (Денике, 19396, с. 41).

Действительно, у Б. В. Веймарна было свое, отличное от дру-гих мнение. В упоминаемой Денике статье он дает следующееописание панно:

«В раме, имеющей стрельчатую форму, изображены два чет-вероногих, обращенные друг к другу спинами и ставшие на

Изображения львов в резном декоре... 187

задние лапы. Обе передние и одна из задних ног упираются вбоковую раму панно. Хвосты поджаты. Морда у животных напервый взгляд общая и напоминает несколько человеческое ли-цо. В силу этого первоначально проф. Денике объяснял это изо-бражение как фигуру фантастического зверя с восемью конеч-ностями и одной мордой, в которой есть человекоподобные чер-ты. Нам представляется более правильным трактовать эту мор-ду как результат соединения голов двух животных (может быть,львов). Каждое из животных вывернуло голову назад, так чтоона оказалась в профиль. Завитки справа, по-видимому, изо-бражают гриву, а кривой контур вверху, рядом с рамой панно,мог обозначать шею. Мастер объединил головы животных ор-наментальными полосами, похожими на усы, нос и брови чело-веческого лица. Вверху он сделал тонкую штриховку, напоми-нающую волосы, что окончательно создало впечатление единойголовы» (Веймарн, 1934, с. 109; см. также: он же, 1940, с. 41).

Предпринимая попытку реконструировать это панно1, мы неставили целью подтвердить или опровергнуть чье-либо мнение.Мы лишь рассмотрели этот сюжет в контексте со всеми панноиз зала приемов, не разделяя их на орнаментальные (раститель-но-геометрические) и панно с изображениями животных, какэто делали все исследователи.

По своему построению резной ганчевый декор XI-XII вв. иззала приемов Термезского дворца относится к геометрическиморнаментам — гирихам2. В своем фундаментальном труде «Ар-хитектурный орнамент Узбекистана. История развития и тео-рия построения» Л. И. Ремпель писал о гирихах: «Геометриче-ский узор всегда относительно „правилен", потому что в основеего построений всегда лежит та или иная закономерность. Пра-вильность геометрического узора заключается в возможностиразделить его без остатка на „равные" части относительно неко-торого геометрического признака. Эти „равные" части могутбыть совместимы или обладать отраженным равенством (зер-кальностью)» (Ремпель, 1961, с. 183). Здесь нельзя не вспомнитьи замечание Г. А. Пугаченковой о том, что декор восточной ар-хитектуры прежде всего геометричен, даже если в основе его

1 Реконструкция автора, художник О. А. Янина.2 Арабск. — узел; у разных авторов — гирех, герих.


лежат растительные, эпиграфические и зооморфные мотивы(Пугаченкова, 1987, с. 124).

Н. Б. Бакланов (1947, с. ПО), Г.И.Гаганов (1958, с. 183) иС. Г. Хмельницкий (1959), а вслед за ними Л. И. Ремпель (1978,с. 151, 171) и М. С. Булатов (1988, с. 282) отмечали, что в гирихенеобходимо выделить элемент раппорта, по которому восстанав-ливается весь орнамент, причем за основу построения чаще всегопринимается раппорт, равный половине элемента орнамента (об-ратный зеркальный раппорт). Это зеркальное построение фраг-мента и создает весь рисунок. При этом раппорт может быть любо-го контура, обладающего свойством повторения, в частности, всреднеазиатских гирихах постоянно наблюдается «отход от чистоматематической правильности фигур, открывающий простор мыс-ли и фантазии художника» (Ремпель, 1978, с. 151).

Такой отход от математической правильности фигур мы ивидим на примере панно со львами из зала приемов Термезско-го дворца, применительно к которому раппортом служит однаполовина панно. Б. В. Веймарн сразу же отметил, что для ком-позиции и трактовки фигур этих львов характерна строгая сим-метричность построения (Веймарн, 1934, с. 109).

Для выделения раппорта нами была выполнена прорисовкаизображения на панно, разделенная затем на две части. Обе поло-вины, левая и правая, были совмещены, т. е. наложены одна надругую так, чтобы стало возможным перенести с одной части рап-порта на другую (читай — с одного льва на другого) сохранившие-ся на них элементы рисунка для восстановления утраченных.

Прорисовка выполнена по фотографии 1928 года (рис. 2а)3,детали уточнялись по гипсовой отливке с настенного панно4. В1930 г., когда Денике впервые публиковал прорисовку панно,этого экспоната в музее не было. Гипсовые отливки по снятымв ходе раскопок 1928 г. эстампажам были выполнены по заказумузея Востока в Эрмитаже в 1935 году (Архив Отдела учетаГМВ, дело № 7 за 1936, л. 1).

Работы экспедиций МВК в зале приемов были продолженытолько через десять лет Термезской археологической комплекснойэкспедицией под руководством М. Е. Массона. К 1936 году, т. е.

3 Архив ГМВ, фотоархив экспедиции МВК 1928 года.4 ГМВ, фонд «Архитектурный декор Средней Азии и Кавказа», инв.

№ 133 нв III.


к началу раскопок ТАКЭ, утраты на панно стали столь значи-тельны, что ни о какой реконструкции уже не могло быть и речи(это панно на фотоснимках 1936 г. см. в публикациях: Аршав-ская, Ртвеладзе, Хакимов, 1982, с. 48; Пугаченкова, 1986, с. 31).

На выполненной нами новой прорисовке панно отчетливовидно, что это два отдельных льва. Они переданы в стилизо-ванной манере, характерной для всех сюжетов в резьбе по ган-чу в зале приемов Термезского дворца. Но, несмотря на стили-зацию, ничего фантастического в этих изображениях нет.

Для сравнения: на одной из боковых сторон серебряного ларцаXII в. изображены два льва с «общей личиной» (Маршак, 1985,рис. 16, 4)5. И это именно общее для двух львов «лицо» (или «чело-векообразный лик»), рисунок которого, будучи разложенным надве половинки, не образует двух отдельных львиных морд. Этоже замечание относится к изображению вполне человеческого,можно даже сказать— женского лица, единого для тел двухльвиц на бронзовой подставке XII в. из Северного Таджикистана^Древности Таджикистана, 1985, ил. 823), а также к рельефу накаменном надгробии XVII в. из Дагестана (рис. 16). Об этом над-гробии А. С. Башкиров пишет: «...на нем сохранилось рельефноеизображение двух львиных крылатых туловищ? в профиль приодной человеческой голове...» (Башкиров, 1931, с. 50).

Как отмечали исследователи, фигуры львов на термезском пан-но выполнены плоскостно, статично, строго подчинены геральди-ческой схеме и орнаментальному принципу построения компози-ции декоративных панно (Веймарн, 1940, с. 41; см. также: Бакла-нов, 1947, с. 102; Ремпель, 1978, с. 109). Пространство между фи-гурами заполняет узор, который, как мы видим на реконструкци-ях, не только служит орнаментальным заполнением панно, а пере-дает строение тел животных: круги с резьбой отмечают места пле-чевого и бедренного суставов, трилистниками показана кожа жи-вотных, волнистыми линиями — мышды спин и хвостов.

В одной из своих работ Л. И. Ремпель писал о том, что дляизображения животных в резном ганче Термезского дворца ха-

5 Автор выражает признательность научному сотруднику музеяВостока Е. В. Ларионовой за помощь в подборе аналогий к публикуе-мому материалу.

6 В подписи к иллюстрации автор называет их химероподобнымисуществами.


рактерен следующий прием: там, где фигуру животного нельзяпередать путем линейного построения, используется раститель-ный орнамент, «в гибких линиях которого можно различитьочертания звериного тела, хвост, гриву, лапы и т. д.» (Ремпель,1978, с. 185-186). И здесь же: «Декоративное искусство не мо-жет быть прямым отображением того, что окружает человека:природного ландшафта, растений, животных и т. д. Оно услов-но и подчас отвлеченно. Однако это условность декоративногоискусства вызвана совершенно определенным его назначением.Его задача — гармонически сочетать форму предмета с узоромили архитектуру с настенной живописью и декором в художе-ственное целое» (Ремпель, 1978, с. 18).

Фигуры и поза термезских львов как раз и подчинены «рит-мам узорных линий и плоскостей» всего зала. Так что, перефра-зируя Л. И. Ремпеля, условность изображения термезских львоввызвана совершенно определенным его назначением — гармо-нически сочетать форму предмета, т. е. фигуры львов, с узо-ром — с растительно-геометрическим орнаментом, который мывидим на остальных панно на стенах и пилонах зала приемовТермезского дворца.

Как нам кажется, изображения львов на рассматриваемомпанно — это один из примеров традиционного, известного помногим памятникам «парного изображения львов спиной друг кдругу» (Ремпель, 1978, с. 80).

Довольно много изображений львов, стоящих спинами друг кдругу, а их морды, (в отличие от термезского панно), смотрят впротивоположные друг от друга стороны: на серебряном блюдцеXI в. из Ирана или Афганистана (Эрмитаж) (Пиотровский, 2001,с. 63); в резном ганче сельджукского Ирана XII—XIII вв. (Dimand,1958, fig. 56); на бронзовом подносе XIII в. из Сирии и на под-ставке для Корана того же времени из Турции (Михалевич, 1972,с. ПО, 111, рис. 1, 2; Веймарн, 2002, ил. 569); на поддоне брон-зового светильника XTV-XV вв. из Средней Азии (Эрмитаж) (Пи-отровский, 2001, с. 32-33, 63) и т. д.

Но имеются и близкие по времени термезскому панно сюжет-ные аналогии, композиционно схожие: парные львы, стоящие назадних лапах, спинами друг к другу и с мордами, также поверну-тыми друг к другу. Мы видим таких львов, вписанных: в овальные


медальоны — на серебряных чашах XII в. из Вильгорта и Черниго-ва Щаркевич, 1975, ил. 20, 32, 61, 74; Маршак, 1985, с. 139, 144,рис. 15, 4); в квадратную рамку — на ковше XIV-XV вв. из Белоре-ченского могильника в Краснодарском крае (Эрмитаж) (Крамаров-ский, 1985, с. 164, 168, табл. X, J0, 11).

Л. И. Ремпель отмечал, что есть целая серия изображений, ко-торые рисуют сфинксов попарно, спиной друг к другу. Такая ихкомпозиция традиционна, а, кроме того, удобна, когда в распо-ряжении мастера круг. Этот прием наблюдается на круглыхбронзовых зеркалах (Ремпель, 1978, с. 80). Автор приводит в ка-честве одного из примеров опубликованное Г. А. Пугаченковойбронзовое зеркало из Термеза (см.: Пугаченкова, 1961, рис. 1).Можем добавить в качестве других примеров парных сфинксовна бронзовых зеркалах из Турции XII в. (Искусство ислама, 1990,инв. № NLNS 102 М), в Иране или Анатолии XIII в. (Beyond thePalace Walls, 2005, p. 18, N 11).

В свою очередь Г. А. Пугаченкова в упоминаемой выше статьеотметила, что в XI-XII вв. сфинкс получает широкое распростра-нение в изобразительной тематике Среднего Востока и потомунаходка зеркала с изображением на указанный сюжет на терри-тории Термеза не случайна (Пугаченкова, 1961, с. 155).

Далее Л. И. Ремпель пишет о том, что композиционно схожийприем известен и на других изделиях из металла; этому жеприему компоновки обязано и изображение двух львов на пан-но с южной стены зала приемов Термезского дворца. Подобныепарные изображения львов спиной друг к другу известны врезном штуке сельджукского Ирана XII—XIII вв. (Ремпель, 1978,с. 80). Нужно отметить, однако, что на фрагменте резного шту-ка, который автор приводит в качестве примера (фото фраг-мента см.: Dimand, 1958, р. 94), два льва действительно сидятспинами друг к другу, у каждого одна из лап поднята вверх,морды смотрят на зрителя, но, в отличие от изображения натермезском панно, здесь морды львов не сливаются в одну да-же зрительно.

Исходя из вышесказанного, мы согласны с Б. В. Веймарном втом, что в публикуемом панно с южной стены из зала приемовТермезского дворца художник и мастер-резчик по ганчу предста-вили не фантастических животных с двумя туловищами и единойголовой, а двух львов в той манере, в которой исполнена вся резь-

192 Т. Г. Аяпаткина

ба по ганчу в зале — с применением раппорта и заполнением изо-бражений и фона между ними стилизованным орнаментом.


Аршавская, Ртвеладзе, Хакимов, 1982 — Аршавская 3. А, Ртвела-дзе Э. В., Хакимов 3. А. Средневековые памятники Сурхандарьи. Таш-кент, 1982.

Бакланов, 1947— Бакланов Н. Б. Герих. Геометрический орнаментСредней Азии и методы его построения // Советская археология. 1947№1Х.

Башкиров, 1931 — Башкиров А. С. Искусство Дагестана. Резныекамни. М., 1931.

Булатов, 1988— Булатов М. С. Геометрическая гармонизация в ар-хитектуре Средней Азии IX-XV вв. (историко-теоретическое исследова-ние). М., 1988.

Веймарн, 1940 — Веймарн Б. В. Искусство Средней Азии. М.-Л., 1940.Веймарн, 2002 — Веймарн Б. В. Классическое искусство стран ис-

лама. М., 2002.Гаганов, 1958— Гаганов Г. И. Геометрический орнамент Средней

Азии // Архитектурное наследство. № 11. М., 1958.Даркевич, 1975—Даркевич В. П. Светское искусство Византии.

Произведения византийского художественного ремесла в ВосточнойЕвропе Х-ХШ века. М., 1975.

Денике, 1930 — Денике Б. П. Изображение фантастических зверейв термезской резной декорации // Искусство Средней Азии. М., 1930.

Денике, 1939а—Денике Б. П. Архитектурный орнамент СреднейАзии. М.-Л., 1939.

Денике, 19396 — Денике Б. Резная декоровка здания, раскопанно-го в Термезе // III Международный конгресс по иранскому искусствуи археологии. Доклады. Ленинград, сентябрь 1935 г. М.-Л., 1939.

Древности Таджикистана, 1985 — Древности Таджикистана. Ката-лог выставки. Душанбе, 1985.

Искусство ислама, 1990 — Искусство ислама. Каталог выставки. Л.,1990.

Крамаровский, 1985— Крамаровский М. Г. Серебро Леванта и ху-дожественный металл Причерноморья XIII-XIV веков (по материаламКрыма и Кавказа) // Художественные памятники и проблемы культу-ры Востока. Л., 1985.

Культура и искусство..., 1991 — Культура и искусство древнего Уз-бекистана. Каталог выставки. Кн. 2. М., 1991.

Маршак, 1985— Маршак Б. И. К вопросу о торевтике крестонос-цев // Художественные памятники и проблемы культуры Востока. Л.,1985.

Массон, 1940— Массой М. Е. Городища Старого Термеза и их изу-чение // Труды Узбекского филиала АН СССР. Серия I. История, ар-


хеология. Вып. 2. Термезская археологическая комплексная экспеди-ция 1936 г. Ташкент, 1940.

Михалевич, 1972 — Михалевич Г. П. Сообщение Насир ад-дина Ту-ей о резном изумруде хорезмшаха Текеша // Средняя Азия и Иран. Л.,1972.

Пиотровский, 2001 — Пиотровский М. Б. О мусульманском искус-стве. СПб., 2001.

Пугаченкова, 1976— Пугаченкова Г. А. Термез, Шахрисябз, Хива.Ташкент, 1976.

Пугаченкова, 1987 — Пугаченкова Г. А. Из художественной сокро-вищницы Среднего Востока. Ташкент, 1987.

Пугаченкова, Ремпель, 1958— Пугаченкова Г. А., Ремлель А. И. Вы-дающиеся памятники архитектуры Узбекистана. Ташкент, 1958.

Пугаченкова, Ремпель, 1982 — Пугаченкова Г. А, Ремпель А И. Очер-ки искусства Средней Азии. Древность и средневековье. М., 1982.

Ремпель, 1 9 5 9 — Ремпель А. Узбекский ганч // Декоративное ис-кусство СССР. № 2. М., 1959.

Ремпель, 1961 — Ремпель А. И. Архитектурный орнамент Узбеки-стана. История развития и теория построения. Ташкент, 1961.

Ремпель, 1 9 7 8 — Ремпель А. И. Искусство Среднего Востока. М.,1978.

Ставиский, 1969 — Ставиский Б. Я. Археологические работы музеяв Средней Азии. (Краткая справка). Государственный музей искусстванародов Востока. К 50-летию музея. М., 1969.

Хмельницкий, 1959 — Хмельницкий С. Свиток из Бухары // Деко-ративное искусство СССР. № 1. М., 1959.

Хмельницкий, 2002 — Хмельницкий С. Г. Проблема зооморфного ор-намента в искусстве Средней Азии // Культурные ценности. 2000-2001.СПб., 2002.

Юсупова, 1997 — Юсупова М. А. Изображение живых существ в де-коре мусульманского зодчества Центральной Азии // Проблемы искус-ствоведения Узбекистана. Ташкент, 1997.

Юсупова, 2001 — Юсупова М. Термез. Особенности средневековойархитектуры // Искусство. № 2. Ташкент, 2001.

Beyond the Palace Walls, 2005 — Beyond the Palace Walls. Islamic Artfrom the State Hermitage Museum. Islamic Art in a World Context. St. Pe-tersburg, 2005.

Denike, 1930 — Denike B. Les nouvelles decouvertes au Turkestan. Ladecoration en stuc sculpte de Termez // Cahiers d'art. N 1. P., 1930.

Dimand, 1958 — Dimand M. S. A Handbook of Muhammadan Art. NY.,1958.

194 Т. Г. Алпатюша


Рис. 1а. Панно со львами с южной стены зала приемов Термезскогодворца. Прорисовка Б. П. Денике. Публ. по: Денике, 1930, ил. 2

Рис. 16. Дагестан, г. Джульфа. Публ по: Башкиров, 1931, табл. 56.Подпись: ^Армянское надгробие („крестный камень") с рельефным

изображением двух львиноподобных существ с одной головой. XVII в.>


Рис, 2а, Панно со львами с южной стены зала приемов Термезскогодворца. Архив ГМВ, фотоархив экспедиции МВК 1928 г.

Рис, 26, Прорисовка по фотографии фрагмента панно с переносомна изображение одного из двух львов всех сохранившихся на обеих

половинах панно деталей тел животных


(а)

Рис. 3. Реконструкция панно с южной стены зала приемов дворцаправителей Термеза XI-XII вв.:

промежуточный (а) и окончательный (б) варианты

(б)

Культовый сосуд из Астраханской области*

Э. Д. Зиливинская(Институт этнологии и антропологии РАН, Москва)

Среди памятников археологии Нижнего Поволжья городищеСамосделка занимает особое место. Исследования, проведенныена этом памятнике, во многом изменили взгляд на историческоеразвитие всего нижневолжского региона. До последнего временисчиталось, что территория Астраханской области была довольноплотно заселена в эпоху бронзы и в сарматское время, о чем сви-детельствуют многочисленные погребальные памятники. Далее взаселении региона существовал длительный разрыв, и только XIII-XTV вв. он становится центром Золотой Орды и здесь возникаютмногочисленные города и поселения, включая столицу государст-ва Сарай. Данные письменных источников о том, что Нижнее По-волжье являлось одним из центров Хазарского каганата, находилиподтверждение на крайне скудном археологическом материале. Восновном это были немногочисленные погребения. Мнение такихизвестных ученых, как М. И. Артамонов и Л. Н. Гумилев, о том,что столица Хазарии Итиль находилась недалеко от с. Селитрен-ного, основывалось на теоретических рассуждениях и на находкебуквально нескольких фрагментов керамики (Артамонов, 2002,с. 393; Гумилев, 1966, с. 24-27). Раскопки, которые проводила вэтом районе в течение 30 лет Поволжская археологическая экспе-диция, не дали материала, подтверждающего эту гипотезу. Небыл найден и город Саксин XII в., известный по многочисленнымисточникам и убедительно локализованный Г. А. Федоровым-Да-выдовым в Нижнем Поволжье (Федоров-Давыдов, 1969, с. 253-261). Исследования, проведенные на Самосдельском городище впоследние годы, убедительно доказали существование в низовьяхВолги поселений, пусть и немногочисленных, хазарского и домон-гольского времени.

Статья написана в рамках программы фундаментальных исследо-ваний Президиума РАН «Адаптация народов и культур к изменениямприродной среды, социальным и техногенным трансформациям».

198 Э. Д. Зиливинская

Самосдельское городище расположено в 40 км от г. Астраханив самом центре дельты Волги, на правом берегу р. Старая Волга,или Бирюль (рис. 1). Главная часть городища находится на ост-рове, вытянутом вдоль старого пересохшего русла Волги (ерик Во-ложка), который со всех сторон окружен высохшими протоками.На «мысу» между старым и новым руслами находится невысокая(до 4 м от поверхности воды) всхолмленная возвышенность, обра-зованная напластованиями культурного слоя городища. На ее по-верхности отмечена наиболее высокая концентрация подъемногоматериала. Культурные отложения перекрыты по поверхностимощным слоем окатанных водой обломков керамики, костей жи-вотных, обожжённого кирпича, смешанных с большим количест-вом речной ракушки, что свидетельствует о долговременном пе-риоде затопления городища. Это обстоятельство послужило при-чиной того, что границы памятника определить довольно сложно,так как низинная его часть полностью перекрыта речными нано-сами и подъемный материал здесь не прослеживается. Значи-тельные выходы культурного слоя имеются в 900 м к югу от местаразделения Воложки и Старой Волги, ниже по течению главногорусла. Наличие культурных напластований IX-XIVBB. было выяв-лено и на левом берегу Старой Волги, на территориис. Самосделка — на бэровском бугре, где расположены современ-ные мусульманское и христианское кладбища. Таким образом,общая площадь памятника, известная на данный момент, состав-ляет около 2 кв. км (Васильев, Гречкина, Зиливинская, 2003,с. 83, 84; Зиливинская, Васильев, Гречкина, 2006, с. 25, 26).

О существовании городища на этом месте было известно сXIX в., но обилие битого кирпича, изразцов, поливной керамикина поверхности ставило его в один ряд с поселениями времени Зо-лотой Орды. Как золотоордынское, городище «Самосдельное»» упо-минается в книге В. Л. Егорова (Егоров, 1985, с. 118). В начале 90-хгг. прошлого века на территории городища фермерами быливыкопаны силосные ямы и противопожарные траншеи. Во времяэтих работ на поверхность было извлечено огромное количествокерамики, костей, металлических предметов. По счастью, частьэтих вещей попала в руки археологов и произвела настоящую сен-сацию, так как большая часть материала датировалась IX-ХП вв.

В 90-е гг. XX в. астраханскими археологами на городище бы-ли проведены небольшие разведочные работы, которые показа-

Культовый сосуд из Астраханской области 199

ли, что памятник имеет довольно значительные размеры, а куль-турный слой в центральной его части достигает 3 м.

В 2000 г. по инициативе Еврейского университета в Москве(ныне высшая школа им. Ш. Дубнова) в рамках «Хазарского про-екта» была организована Самосдельская экспедиция, целью кото-рой являлось комплексное изучение городища Самосделка. Рабо-ты ведутся под руководством Э. Д. Зиливинской (ИА РАН, ИЭАРАН). Постоянными сотрудниками экспедиции являются Д. В. Ва-сильев (АГУ), Т. Ю. Гречкина (ГНПУ «Наследие», Астрахань),С. Б. Болелов (Государственный музей Востока), Б. Ю. Гончаров(ИВ РАН), Е. Б. Баринова (ИЭА РАН). Палеопочвенные исследова-ния на городище проводились группой сотрудников ИГ РАНМ. А. Бронниковой, И. В. Туровой и Э. П. Зазовской. В настоящеевремя на городище ведутся геофизические исследования. Суще-ствование большой стационарной экспедиции на протяжении 5лет было возможно благодаря финансовой поддержке Российско-го Еврейского конгресса, Российского фонда фундаментальныхисследований и, прежде всего, инициатора и спонсора «Хазарско-го проекта» Е. Я. Сатановского.

Раскоп площадью 400 кв. м был заложен в центральной час-ти городища — на самой высокой её точке. Глубина культурно-го слоя здесь достигает 3,4 м. Под слоем золотоордынского вре-мени (XIII-XTV вв.), незначительного по толщине, найдены хо-рошо сохранившиеся наземные постройки и землянки домон-гольского периода (XI-XII вв). Сооружения, расположенные подними, сильно разрушены и прослеживаются частично. На уров-не материка найдены круглые в плане юртообразные жилища,близкие аналогии которым имеются в Саркеле, Биляре и Ду-найской Болгарии (Флеров, 1996).

Вещевой материал представлен в основном керамикой, ко-торая по технологии изготовления делится на две большиегруппы. К первой относится круговая красноглиняная лощёнаякерамика, ко второй лепная серо- и красноглиняная со следамикострового обжига. Данный керамический материал можно да-тировать IX-XII веком. Аналогии ему имеются в материалахмногих памятников эпохи позднего Хазарского каганата —Саркела-Белой Вежи, Маяцкого археологического комплекса,Муромского городка, Булгара, Биляра, Андрейаульского горо-дища и многих других.

200 Э. Д. Зияивинская

В комплексе керамики второй группы выделяется характер-ная подгруппа лепной посуды с богатой орнаментацией. Подоб-ная посуда хорошо известна в керамических комплексах болгар-ского времени Среднего Поволжья, где она датируется IX-X вв.(Хлебникова, 1984, с. 95-98, 216-219). С.А.Плетнева неодно-кратно указывала, что она принадлежит различным кочевымплеменам хазарского каганата: болгарам, хазарам, печенегам игузам (Плетнева, 1959, с. 230-237; она же, 1967, с. 104). Счита-ется, что эта группа керамики генетически связана со степнымикомплексами центрального Казахстана и Приаралья.

В настоящее время хронология существования городищапредставляется следующей. Возникновение городища следует от-нести к IX в., о чем свидетельствует керамика хазарского време-ни. Керамика из самых ранних слоев, лепная и гончарная, в мас-се своей аналогична ранним формам булгарской керамики. Не-сколько позже (в конце IX-X вв.) появляется довольно яркаягруппа лепной гузской керамики, аналогии которой можно встре-тить на выделенных С. П. Толстовым так называемых «болотных»городищах гузов в низовьях Сырдарьи, где они датируютсяVIII — началом IX вв. (Толстов, 1947). Обилие этой керамики сви-детельствует о том, что именно гузы составили основу населениягородища в позднехазарское время. В начале IX века происходитизменение русла Сырдарьи, что вызывает массовое переселениегузов на юг и на запад, в том числе на Устюрт и, как видно понаходкам на Самосдельском городище, в низовья Волги.

Переселявшихся из Северного Хорезма и с низовий Сырдарьигузов можно связать с известной по письменным источникамнаёмной гвардией хазарских царей (ларисиями или арсиями),которые несли службу хазарскому царю и защищали восточнуюграницу государства от набегов печенегов. Кстати, кочевниче-ский гарнизон Саркела, по мнению М. Н. Артамонова, охранялзападную границу Хазарии от набегов мадьяр, а позже — русови тех же печенегов (Артамонов, 1958, с. 48, 50).

После падения каганата, судя по непрерывности стратигра-фии городища, жизнь на памятнике продолжается, и в Х-ХПвеках здесь появляется оригинальная керамика, сочетающаячерты гузской, булгарской, хорезмийской. Эта особенность го-ворит о том, что в дельте Волги население сохраняется в домон-гольский период и превращается в новую культурную общ-


ность, известную из русских летописей как саксины. Это согла-суется с сообщениеми письменных источников. Так, ал-Гарнатиговорит, что Саксин — это город гузов, однако в нём прожива-ют и булгары, у которых здесь есть свой квартал и своя собор-ная мечеть (Ал-Гарнати..., 2000, с. 99-98). Наличие среди нахо-док на городище большого количества лепной гузской керами-ки и гончарной керамики булгарского облика подтверждает этислова. Именно Самосдельское городище становится одним изцентров, где происходит формирование материальной культу-ры саксин. Многие исследователи, такие как Г. А. Фёдоров-Да-выдов, М. И. Артамонов, Ф. Вестберг и Б. Н. Заходер, считали,что Саксин — это часть восстановленного Итиля, последнейстолицы Хазарии (Федоров-Давыдов, 1969, с. 261).

В XIII веке город захватывается монголами. Возможно, именноего упоминает р. Рубрук: «При среднем рукаве (Волги) находитсягород по имени Суммеркент, не имеющий стен; но когда водаразливается, город окружается водой. Раньше, чем взять его, та-тары стояли под ним 8 лет. А жили в нём Аланы и Саррацины»(Путешествия..., 1993, с. 164). Ордынское поселение на террито-рии городища небольшое — оно занимает лишь островную часть,вероятно вследствие подъёма уровня воды в Волге. Самые позд-ние ордынские монеты в островной части городища, относящиесяк началу 30-40 гг. XIV века, говорят о том, что в это время здесьжизнь угасла из-за затопления. Это же подтверждает мощныйслой окатанной керамики и ракушки.

Во все времена Самосдельское городище являлось крупнымцентром керамического производства. Поражает не только оби-лие керамики, но и разнообразие форм сосудов и их декоратив-ного оформления. Некоторые из них не имеют прямых аналогий.Один такой уникальный сосуд был передан сотрудникам экспе-диции местными жителями в 2001 г. (рис. 2, 3). Сосуд красно-глиняный, гончарный, хорошего обжига. Толщина стенок дости-гает 1,0-1,2 см. Поверхность его покрыта более светлым розова-тым ангобом. Сосуд имеет сфероконическое тулово высотой12,2 см. Максимальный диаметр находится в верхней трети ту-лова и составляет 7,5 см, нижний конец заострен. Сосуд имеетширокое (5, 6 см в месте прикрепления к тулову), расширяю-щееся кверху горло. В месте прикрепления тулова к горлу сделан

202 Э. Д Зиливинская

полукруглый в сечении валик шириной 0,5-06 см, венчик отбит.Сохранившаяся высота горла — 4,0 см.

В месте наибольшего расширения на тулове с одной сторонывиден след от отбитой ручки круглого сечения (d — 3 см). С про-тивоположной стороны находился носик, который также был от-бит. Диаметр его в месте прикрепления — 3 см, диаметр отвер-стия — 1,5 см. На боках сосуда, меэвду ручкой и носиком былисделаны налепы в виде рогов и ушей козы или сайги. С однойстороны рог сохранился полностью, а ухо частично отбито. Сдругой — налеп утрачен полностью, но сохранился его след наангобированной поверхности. От ручки, носика и зооморфныхналепов к заостренному дну сосуда 5-зубцовой гребенкой про-черчены вертикальные, слегка волнистые линии. На горле такжегребенчатым штампом нанесен орнамент в виде зигзагообраз-ной линии. От вершин треугольников отходят вверх вертикаль-ные линии, также нанесенные штампом.

Этот сосуд представляет собой керамический ритон. Ритоныявляют собой специфический тип сосудов, которые чаще всегоимеют форму рога. Многие исследователи считают, что рогаживотных, таких как горные козлы, архары, туры, быки, ис-пользовались в качестве сосудов для заполнения жидкостью вглубокой древности, еще на стадии охотничьего хозяйства (Ры-баков, 1949, с. 43; Массон, Пугаченкова, 1959, с. 67). Историкиантичности часто связывают происхождение ритонов с Инди-ей, основываясь на изображениях из Йоткана и Гандхары, од-нако, как отмечала К. В. Тревер, нельзя искать одну прародинусосудов из рога, так как идея их могла возникнуть везде, гдеиспользовали домашний рогатый скот (Тревер, 1940, с. 108). Сразвитием гончарного производства и металлургии появляютсясосуды из других материалов и более удобных форм. Тем неменее, сосуды из рога продолжают бытовать и в некоторых ре-гионах (например, на Кавказе) доживают до современности. Вантичном мире ритоны как культовые сосуды впервые зафик-сированы в начале среднеминойского периода на росписяхдворца в Кноссе (Тревер, 1940, с. 105). Широкое распростране-ние получают ритоны в античное время в странах азиатскогоВостока. На ассирийских рельефах VIII—VII вв. до н. э. изобра-жены сцены пиршеств, где знатные ассирийцы пьют виноименно из таких сосудов (Луконин, 1981, с. 36). На египетской


росписи в гробнице Петозириса (VI в. до н. э.) изображена мас-терская, в которой делаются ритоны (Тревер, 1940, с. 106). Наряде рельефов эллинистического времени изображены сценыпира с людьми, держащими в руках ритоны и ловящими ртомвытекающую из них струйку вина (Восточное серебро..., 1909,№40, 41). На сосуде из Чертомлыка изображены скифы, пью-щие из рогов. Сохраняя форму рога животного, ритоны получа-ют богатое оформление. На конце таких сосудов обычно имеетсяотверстие, оформленное мордой или протомой животного, а ту-лово или венчик часто украшены фризами с изображениямимифологических сцен или разнообразных орнаментов. По мне-нию исследователей, изображения различных животных на ри-тонах являются реминисценцией тотема рода или племени, атакже могут служить оберегами (Массой, Пугаченкова, 1959,с. 68). Более того, считалось, что сама форма рога предохраняетот действия яда (Тревер, 1940, с. 105). Анализ расположения иоформления сливного отверстия ритонов, а также значительныеразмеры некоторых из них приводят к выводу о том, что в ан-тичное и более позднее время они использовались не только дляпитья, но и в качестве ритуальных сосудов для культовых воз-лияний над жертвенниками (Массой, Пугаченкова, 1959, с. 68).По мнению некоторых исследователей, возлияния вина, пива идругих напитков из зооморфных сосудов представляют собой«окультуренную» форму жертвоприношения животного (Антоно-ва, 1986, с. 50).

Первоначально ритоны, несомненно, делались из рогов жи-вотных, но впоследствии, сохраняя форму рога, их стали изго-тавливать и из других материалов. С территории древнего Иранапроисходят керамические и серебрянные ритоны VH-VI вв. дон. э. (Луконин, 1981, с. 13, 34, 36, 52). Широкое распространениеполучили в Иране и Закавказье ритоны из драгоценных металловв ахеменидское время (Godard, 1962, р. 139, fig. 151; Луконин,1981, с. 53, 54, 80, 85; Древнейшие государства..., 1985, с. 27,табл. XIII). Для этого времени В. Г. Луконин выделяет две веду-щие формы: конический сосуд с головой животного и ритон ввиде рога животного с зооморфной протомой (Луконин, 1981,с. 36). Впоследствии получают распространение ритоны разнооб-разных форм. Объединяет их наличие одного или несколькихсливных отверстий в нижней части сосуда.


В ахеменидский период ритоны являлись в большей степеникультовыми сосудами (Тревер, 1940, с. 105). В более позднее вре-мя такие сосуды, выполненные из драгоценного металла, стано-вятся атрибутами власти (Луконин, 1981, с. 36). Тем не менее,ритоны не утрачивают и культовых функций. Знаменитые рито-ны парфянского времени из Старой Нисы, сделанные из слоно-вой кости, скорее всего, использовались в ритуальных целях(Массой, Пугаченкова, 1959, с. 68). Довольно многочисленны на-ходки подобных сосудов в курганах скифского времени. Метал-лические ритоны с протомами животных происходят из Семи-братнего кургана, из курганов Донской, Семипалатинской иТифлисской областей (Восточное серебро..., 1909, табл. 14-18).Знаменитая Чертомлыкская ваза также является ритоном амфо-ровидной формы, так как у основания ее имеются четыре слива,оформленные головами животных. В кургане Карагодеуаш в ка-честве погребальной посуды были положены на двух блюдах двепары рогов (Рыбаков, 1949, с. 45). Кроме того, известны много-численные каменные изваяния скифского времени, изображаю-щие человека, держащего в руках сосуд из рога (Рыбаков, 1988,с. 64-68). Изумительной красоты ритоны из драгоценных метал-лов меото-скифского периода были найдены на Кубани (Шедев-ры..., 1987, с. 19-33). Удивительно разнообразны по форме золо-тые ритоны из Панагюриштенского клада во Фракии, выполнен-ные как в греческих, так и иранских традициях. Три сосуда име-ли форму конического кубка с протомами оленей и барана, ещетри сосуда были выполнены в виде женских голов с плоскимдном и отверстием в нижней части. Остальные два представлялисобой большую амфору и сосуд в виде туловища козла (Венеди-ков, 1961; Венедиков, Герасимов, 1973, табл. 121-130). Известныи другие культовые сосуды, происходящие с территории Фракии(Венедиков, Герасимов, 1973, табл. 133, 134, 142).

Как уже упоминалось, ритоны часто изготавливались из гли-ны. Керамические ритоны известны в Греции, Месопотамии,Мазендаране, Средней Азии (Массой, Пугаченкова, 1959, с. 68-71; Древнейшие государства..., 1985, с. 453, табл. CLXV). Прираскопках культового центра Калалы-гыр 2 IV—II вв. до н. э. вДревнем Хорезме были найдены керамические ритоны как ме-стного, так и импортного производства (Калалы-гыр 2..., 2004,с. 132, 133, рис. 3/21, 3/22, с. 164-168, табл. 10-12, 20-22). На-


ряду с ритонами в форме рога здесь были найдены культовыесосуды других форм. Два сосуда имели амфоровидную форму.Также был найден кольцевой ритон и ритон в виде трубки, по-мещенной во внешний корпус.

Культовые сосуды для возлияний известны и в раннем сред-невековье. Питье из рогов являлось атрибутом языческогопраздника у древних славян (Рыбаков, 1949, с. 43, 45). О риту-альной принадлежности этих сосудов свидетельствуют, в част-ности, славянские идолы, некоторые из них изображены дер-жащими в руках сосуд из рога (Рыбаков, 1988, с. 235-243). Вдружинных курганах IX-X вв. довольно частой находкой явля-ются оковки сосудов из рога. Наибольшую известность получилиритоны из рогов тура, найденные в погребении знатного руса вкургане Черная могила в Чернигове. Ритоны украшены серебря-ными накладками, в обработке которых применены золочение,гравировка, чеканка, чернение (Рыбаков, 1949, с. 43-51). Изо-бражение на металлических частях одного из ритонов связано схудожественной традицией кочевого мира евразийских степей(Петрухин, 2000).

Г. А. Брыкиной опубликована серия ритуально культовой ке-рамики VI—VIII вв. из Ферганы (Брыкина, 2000, с. 140-143).Г. А. Брыкина выделяет пять типов сосудов, которые объединяетналичие одного или двух сливов в нижней части. Примечатель-но, что ни один из них не имеет форму рога. При раскопкахдревнего Корчева в слое X в. был найден керамический ритон ввиде конической чашечки с кольцевидной ручкой и отогнутой всторону ножкой, отбитой у основания (Плетнева, 1987, с. 258-260). На тулове сосуда имеются налепы в виде пары слегка изо-гнутых рогов и между ними три шишечки, покрытые наколами.Эти шишечки, по мнению С. А. Плетневой, изображают глазаживотного (козы) и, в то же время, символизируют сосцы —женский символ (Плетнева, 1987, с. 258). Вокруг шишечек нане-сен прочерченный орнамент в виде схематического изображе-ния растения. По обеим сторонам рогов нанесены наколы остройпалочкой. Интересно, что этот сосуд имеет ножку, но лишен от-верстия в ней.

Ритон с Самосдельского городища по своей морфологии бли-же всего к ферганским сосудам I типа по Г. А. Брыкиной(рис. 4). У них было широкое горло, сфероконическое тулово и


трубчатый слив в основании. Петлевидная ручка прикрепляласьодним концом к верхней трети сосуда, а другим — к венчику. Натулове сосудов, на стороне, противоположной месту крепленияручки, над сливом имеется налепное изображение головы жи-вотного с длинными рогами — косули или горного козла (Брыки-на, 2000, с. 140). Ритоны сфероконической формы найденытакже на городище Киндык-тепе в Ташкентском оазисе Щрев-ности..., 1978, с. 110, рис. 19) и на городище Ак-тепе на югеФерганской долины (Баруздин, Брыкина, 1962, с. 56, рис. 11).Также известны сосуды подобного типа из Рея и могильникаСетж Абад в Афганистане (Ettinghausen, 1949. №666, fig. 221;Ghirshman, 1948, p. 5, fig. 211). Сфероконический ритон из Са-марканда эфталитского времени с изображением лица человекаупоминают М. Е. Массой и Г. А. Пугаченкова (Массой, Пугачен-кова, 1959, с. 71). Похожий сосуд парфянского времени опубли-кован Р. Гиршманом. Он имеет коническое, сужающееся книзутулово с отверстием в нижней части, округлые плечики и рас-ширяющееся горло. В верхней части его изображен бюст челове-ка, в середине человеческое лицо, а отверстие оформлено голо-вой козла (Ghirshman, 1962, S. I l l , fig. 132).

Принципиальное отличие сосуда из Самосделки от ритонов это-го типа заключается в том, что сливное отверстие у него находитсяне в основании, а сбоку, на тулове. Довольно необычным являетсяи расположение зооморфных налепов. Во всех известных ритонахморда животного — реальная или условная — обращена передом ксливу или обрамляет его. В самосдельском ритоне к сливу обраще-ны рога животного, следовательно, условная морда его должна на-ходиться в районе ручки. Все это может свидетельствовать о том,что культовый сосуд был изготовлен местным мастером, который,подражая привозному образцу, не был знаком с его обрядовымназначением. Поэтому, бездумно копируя отдельные части сосуда,он скомпоновал их в произвольном порядке. Самосдельский ри-тон, скорее всего, сделан из заготовки для сфероконуса, к которо-му были приделаны горло, ручка и носик. Об этом свидетельствуетне только форма тулова, но и значительная толщина стенок, кото-рая совершенно не нужна для сосуда, содержащего обыкновенныежидкости, но просто необходима для хранения и перевозки хими-ческих веществ. Остальные известные ритоны сфероконическойформы не имеют таких толстых стенок и более напоминают кув-


шины с заостренным книзу дном, а не настоящей сфероконус.Анализируя технику изготовления культовых сосудов в ДревнемХорезме, Б. И. Вайнберг отмечала, что при изготовлении культо-вой посуды хорезмийцы почти всегда использовали стандартныеформы, дополняя их необходимыми деталями (Вайнберг, 2000,с. 144). Исследовательница объясняет это значительной стандар-тизацией гончарной керамики в Хорезме. В случае с самосдель-ским ритоном мастер также взял за основу знакомый ему сосуднаиболее близкой формы.

Остальное оформление сосуда также свидетельствует о том,что он был предназначен для ритуальных целей. Исследователинеоднократно отмечали, что сосуды с древнейших времен вос-принимались людьми как элементы картины мира. В свою оче-редь, мифологическое восприятие мира людьми, создававшимиих, находило отражение в форме и декоре сосудов (Антонова,1984, 1986; Кузьмина, 2002). Поскольку каждая вещь рассмат-ривалась как идентичная космическому пространству, на неепереносились соответствующие характеристики. Сосуд, как об-раз пространства, делится по вертикали на три части — верх-нюю, астрально-космическую, среднюю— надземную и ниж-нюю, потустороннюю (Грантовский, 1960; Кузьмина, 2002,с. 43). Вертикальные пучки волнистых полос в нижней части ту-лова напоминают льющуюся воду. Вода в мифологии многих на-родов символизирует нижний (хтонический) мир. Достаточновспомнить подземную реку Стикс из древнегреческих мифов.Аналогичные представления были и у других народов (см., напр.:Раевский, 2006, с. 293). Сходными волнистыми линиями покры-та нижняя часть хорезмийского амфоровидного ритона из Кала-лы-гыр 2 (Вайнберг, 2000, с. 144, 147). Зигзагообразная линия сотходящими от вершин треугольников вертикальными линиямина горле сосуда может изображать горы, которые являются от-ражением мира земного (Раевский, 2006, с. 293). Кстати, на од-ном из ритонов из Киндык-тепе верхняя часть сосуда украшенаорнаментальным поясом, состоящим из заштрихованных тре-угольников (Древности Туябугуза, 1978, с. ПО, рис. 19). Так какверхняя часть сосуда утрачена, то говорить о символах мира не-бесного не приходится. Но поскольку сосуд выполнялся местныммастером, не догадывавшемся о семантике данных орнаментов,тот мог и не изобразить символы «верхнего» мира. Таким обра-

208 Э. Д Зиливинская

зом, культовый сосуд Самосдельского городища, скорее всего,является подражанием реальному сосуду, происходящему, воз-можно, из Хорезма, тем более, что в керамическом комплексеСамосделки отчетливо выделяется хорезмийский импорт.

К сожалению, ритон, происходящий с Самосдельского горо-дища, не может быть точно датирован, так как является слу-чайной находкой. Можно только предполагать, что он происхо-дит из слоев IX-X вв., так как подобные сосуды более позднеговремени не известны. Безусловно, он интересен и тем, что яв-ляется всего лишь вторым после корчевского керамическим ри-тоном, найденным в Восточной Европе.


Ал-Гарнати, 2000 — Ал-Гарнати о гузах, печенегах, хазарах и бул-гарах //Из глубины столетий. Казань, 2000.

Антонова, 1984 — Антонова Е. В. Очерки культуры древних земле-дельцев Передней и Средней Азии. М., 1984.

Антонова, 1986 — Антонова Е. В. К исследованию места сосудов вкартине мира первобытных земледельцев // Восточный Туркестан иСредняя Азия в системе культур древнего и средневекового Востока.М., 1986.

Артамонов, 2002 — Артамонов М. А. История хазар. СПб., 2002.Баруздин, Брыкина, 1962 — Баруздин Ю. Д, Брыкина Г. А. Архео-

логические памятники Баткена и Ляйляка (юго-западная Киргизия).Фрунзе, 1962.

Брыкина, 2000 — Брыкина Г. А. Ритуально-культовая керамика изФерганы // Средняя Азия. Археология, история, культура. М., 2000.

Вайнберг, 2000 — Вайнберг Б. И. Техника изготовления культовыхсосудов второй половины I тысячелетия до н. э. в Хорезме // СредняяАзия. Археология, история, культура. М., 2000.

Васильев, Гречкина, Зиливинская, 2 0 0 3 — Васильев Д. Я, Гречки-на Т. Ю., Зиливинская Э. Д. Городище Самосделка — памятник домон-гольского периода в Низовьях Волги // Степи Европы в эпоху средне-вековья. Т. 3. Донецк, 2003.

Венедиков, 1961 — Венедиков И. Панагюриштенский клад. София,1961.

Венедиков, Герасимов, 1973 — Венедиков К, Герасимов Т. Тракий-ското изкуство. София, 1973.

Восточное серебро..., 1909 — Восточное серебро. Атлас древней се-ребряной и золотой посуды восточнаго происхождения, найденной впределах Российской Империи. СПб., 1909.

Грантовский, 1960 — Грантовский Э. А. Индоиранские касты у ски-фов // XXV Международный конгресс востоковедов. М., 1960.

Гумилев, 1966 — Гумилев А. Н. Открытие Хазарии. М., 1966.


Древнейшие государства..., 1985 — Древнейшие государства Кав-каза и Средней Азии. Археология СССР. М., 1985.

Древности..., 1978—Древности Туябугуза. Ташкент, 1978.Егоров, 1970 — Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды

в XIII-XIV вв. М., 1970.Зиливинская, Васильев, Гречкина, 2 0 0 6 — Зиливинская Э. Д., Ва-

сильев Д. В., Гречкина Т. Ю. Раскопки на городище Самосделка в Аст-раханской области в 2000-2004 гг. // РА, 2006. № 4.

Калалы-гыр..., 2 0 0 4 — Калалы-гыр 2. Культовый центр в ДревнемХорезме. М., 2004.

Кузьмина, 2004 — Кузьмина Е. Е. Мифология и искусство скифов ибактрийцев. М., 2004.

Луконин, 1981 —Луконин В. Г. Искусство древнего Ирана. М., 1981.Массой, Пугаченкова, 1959 — Массой М. Е., Пугаченкова Г. А. Пар-

фянские ритоны Нисы // Труды ЮТАКЭ, т. IV. Ашхабад, 1959.Петрухин, 2001 — Петрухин В. Я. У истоков древнерусской культу-

ры: ритон из Чернигова и хазарская традиция // Проблеми на изкуст-вото, 2001.№ 1.

Плетнева, 1959 — Плетнева С. А. Керамика Саркела— Белой Вежи //МИА, 1959. № 75.

Плетнева, 1967— Плетнева С. А. От кочевий к городам // МИА,1967. № 142.

Плетнева, 1987 — Плетнева С. А. Глиняный ритон из Корчева ибронзовая личина из Тьмутаракани // СА, 1987. № 1.

Путешествия..., 1957— Путешествия в Восточные страны ПланоКарпини и Рубрука. М., 1957.

Раевский, 2006 — Раевский Д. С. Мир скифской культуры. М., 2006.Рыбаков, 1949— Рыбаков Б. А. Древности Чернигова // МИА,

1949. NQ 11.Рыбаков, 1988 — Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М., 1988,Толстов, 1947 — Толстое С. П. Города гузов // СЭ, 1947. № 3.Тревер, 1940 — Тревер К. В. Памятники греко-бактрийского искус-

ства. М.-Л., 1940.Федоров-Давыдов, 1969 — Федоров-Давыдов Г. А. Город и область

Саксин в XII-XIV вв. // МИА, 1969. № 169.Флеров, 1996 — Флёров В. С. Раннесредневековые юртообразные

жилища Восточной Европы. М., 1996.Хлебникова, 1987 — Хлебникова Г. А. Керамика памятников Волж-

ской Болгарии. М., 1987.Шедевры..., 1987 — Шедевры древнего искусства Кубани. М., 1987.

Ettinghausen, 1949 — Etänghausen #. Parthian and Sassanian Pottery / /SPA (A Survey of Persian Art), Vol. П. 1949.

Ghirshman, 1948 — Ghirshman R. Iran. Parthes et Sassanides. P., 1948.Ghirshman, 1972 — Ghirshman R. Iran Partner und Sasaniden. Mün-

chen, 1972.Godard, 1962 — GodardA. L'Art de Liran. P., 1962.

210 Э. Д. Зиливииская


1 * Т ?i У

Рис. 1. Карта Астраханской области


Рис. 2. Ритон с городища Самосделка

Рис. 3. Ритон с городища Самосделка


Рис. 4. Ритоны I типа, по Г. А. Брыкинои

Некоторые тамги на монетах монгольскихправителей улусов Джучи и Чагатая

Н. Нуржанова(Галерея изобразительного искусства Узбекистана, Ташкент)

Нумизматика Средней Азии монгольского времени в целомдавно привлекла пристальное внимание ученых. Однако следу-ет отметить, что это касается далеко не всех ее направлений, вчастности, до настоящего времени недостаточно разработанвопрос о персонализации тамг на монетах чагатайских прави-телей.

Целью настоящего исследования является выяснение основ-ных закономерностей изменения содержания монет и развитияперсонализации тамг чагатайских правителей на основе ихизучения и детального анализа. Эта работа многогранна ивесьма обширна, поэтому в данной статье мы лишь постара-лись кратко описать процесс видоизменения тамг на монетахмонгольских правителей Средней Азии.

Как известно, первостепенными элементами, определяющими(наряду с некоторыми надписями, картушами и разными укра-шениями) облик чагатайских монет, являются тамги. Существу-ет несколько теорий происхождения монгольских тамг. Ониварьируются от восприятия тамги как простого знака владениядо знака власти или племенной принадлежности, аналогичнотому, как тамги использовались среднеазиатскими народами.Кочевые монголы, несомненно, дали новую жизнь тамгам.

Потомки Чингисхана основали ряд монгольских государств иначали выпуск собственных денег, приняв арабское письмо истиль монетного дела среднеазиатских народов. Кроме того,они часто размещали тамги на монетах. Для других монголь-ских улусов, таких как Золотая Орда Щжучиды), государствоЧагатаидов, следующие символы описывались как тамги: ¥ЛФ.

В 70-е годы XX в. различные тамги и их комбинации рассмат-ривались в работах Е. А. Давидович, которая, вслед за М. Е. Мас-соном (Массой, 1957, с. 75-80), чекан чагатаидских монет и их

214 Н. Нуржанова

обращение в Средней Азии XIII-XIV вв. разделяла на три этапа.Представляется целесообразным нижеописьгоаемые тамги такжерассматривать в рамках этой периодизации (Давидович, 1972,с. 15, рис. 1; с. 63, рис. 2). К сожалению, Е. А. Давидович в основ-ном сосредоточилась на периоде после 670 г. х. К настоящемувремени обнаружено большое число чагатайских монет с новымитипами тамг, это дает возможность проследить развитие и видо-изменение чагатайских тамг.

Рассмотрим некоторые типы тамг и их комбинации на моне-тах Чагатайского государства и Хорезма.

Тамга № 1 (табл. 1, 1). Обычно этот знак рассматриваетсякак главная тамга Чагатаидов (рис. I)1. Эта тамга обнаружива-ется на монетах следующих монетных дворов: Алмалыка, Анди-гана, Бадахшана, Бинкента, Маргинала, Бухары, Оша, Хиссара,Кеша, Отрара, Самарканда, Термеза, Тараза. Тамга на монетахчаще всего расположена горизонтально, но есть и вертикальноеположение «головкой» вверх (Настич, 2000, с. 257-266).

Как показывает анализ доступных данных, самое раннее до-казательство существования этой тамги мы находим на монетеиз Бадахшана, датируемой 690 г. х.2. Большинство монет с этойтамгой выпущено в 720-х гг. х. или позже. Следующее появлениеотдельной тамги имеет место на бухарской монете 722 г. х. ипозднее на монетах Отрара, датированных 751 или 755 г. х.(Йих, 2005, с. 73).

Известно определенное число разновидностей тамг с точка-ми слева и справа от вертикальной оси; кружками и полумеся-цами. Следует отметить, что Кутлуг Хваджа (ок. 699 г. х.), одиниз сыновей Дувы, предпринял осаду Дели и выпустил медныемонеты — джиталы с тамгой и указанием места чекана. Иссле-дователи отмечают, что эти экземпляры весьма нередки в Ин-дии (Йих, 2005, с. 73-75). Монета Тармаширина (1326-1334 гг.)с такой тамгой находится в коллекции Национального банкавнешне-экономической деятельности Республики Узбекистан(рис. 2) (Catalogue I, 1997, с. 69, 99, № 80).

1 Монета опубликована: Петров, 1997, с. 142.2 Известен алмалыкский дирхем (недатированный, либо с неразличи-

мой датой), который, весьма вероятно, выпущен еще раньше, если су-дить по стилю монеты.

Некоторые тамги монгольских правителей... 215

Тамга № 2 (табл. 1,2). Существует определенное число раз-новидностей этой тамги с двумя или четырьмя точками. Инте-ресен вертикальный вариант, встречающийся на самарканд-ских экземплярах. Эта тамга является наиболее распространен-ной в оформлении среднеазиатских и восточнотуркестанскихмонет анонимной регулярной чеканки, осуществлявшейся впроцессе денежной реформы Мас*удбека. Она присутствует намонетах из Тюбингенской коллекции, датированных 684, 687 и696 г. х. (Йих, 2005, с. 73-75). S-тамга имеет два основных по-ложения— горизонтальное и вертикальное. При горизонталь-ном положении левый конец чаще опущен, а правый поднят,но изредка бывает и наоборот ^Давидович, 1972, с. 63). На не-которых экземплярах монет эта тамга встречается в зеркаль-ном изображении — с левым завитком, смотрящим вверх.

Этот вариант впервые был обнаружен на экземпляре Монет-ного дома Имиля с датой 664 г. х. (Тюбингенская коллекция) ина алмалыкских монетах 668 г. х. На монете Кендчика 667 г. х.данная тамга крупная и расположена строго по центру (Йих,2005, с. 73-75). В этом положении (по центру) она встречаетсяна монетах большого числа чагатайских монетных дворов —Алмалыка, Бинката, Бухары, Кашгара, Кендчика, Ходжента,Маргинала, Отрара, Пулада, Самарканда, Шаша и Тараза (На-стич, 2000, с. 257-266) (рис. З)3.

Тамга № 3 (табл. 1, 3). В качестве отдельной тамги этот знакпоявляется только на монетах чагатайских правителей Казан-хана и Халил Аллаха (ок. 743-47 г. х.), сыновей Ясавура. Имя Ха-лил Аллаха не отмечено в исторических источниках. Эта тамгаизвестна на монетах из ограниченного числа монетных дво-ров — Отрар (742 г. х.), Самарканд (742 г. х.) и Бухара (744 г. х.).Стоит отметить, что в комбинации с S-тамгой она появляетсягораздо раньше на монетах Тараза. В коллекции НБУ ВЭД РУз.хранится дирхем Казан-хана 746 г. х., выпущенный на монет-ном дворе Бухары с аналогичной тамгой (рис. 4) (Catalogue,2001, с. 47, 72, №69).

Тамга № 4 (табл. 1, 4). Тамга в виде двойного трезубцавстречается на монетах из Тюбингенской коллекции — монет-ные дворы Тараза (657-60 гг. х.) и Имиля (658 г. х. и 661 г. х.).

Монета опубликована: Настич, 2000, с. 257-266.


Тамга № 5 (табл. 1,5). Тамга в виде простого трезубца при-сутствует на монетах Пулада, Алмалыка 657 г. х. Она располо-жена в центре лицевой стороны, аналогично местоположениюS-тамги (см. выше).

Тамга № б (табл. 1, 6). Как отдельная тамга она встреченана монетах Тараза, датированных 667х и 676 г. х.

Тамга № 7 (табл. 1, 7). Эта родственная тамга встречаетсявнутри гексаграммы на монете Тараза.

Тамга № 8 (табл. 1, 8). Эта недавно обнаруженная тамгапредставлена на монетах Отрара 736 г. х. и 739 г. х., атрибути-рованных временем правления Дженюии и Йесун-Тимура. Сле-дует отметить, что монета Йесун-Тимура из Алмалыка с датой740 г. х. имеет тамгу № 1.

Тамга № 9 (табл. 1,9). Тамга трезубец с неравными зубцами,более длинный из которых заканчивается округлой петлей, и ко-лечком на противоположном конце у «рукоятки». Это тип недавнооткрытой тамги монетного двора Алмату. Даты — 684 г. х. и685 г. х. (рис. 5)4. Отметим что на дирхеме 684 г. х. хана Хайду этатамга расположена на л .ст., а на об.ст. проставлена тамга № 2.

Тамга № 10 (табл. 1, 10). Это особенная тамга, представлен-ная на монете Имиля из Тюбингенского собрания. В некоторойстепени напоминает там1у на золотоордынской монете Булгара.

Существовали также комбинации из двух или трех тамг.

Комбинация тамг № 1 (табл. 2, 1)Комбинация из этих тамг присутствует на монетах Алмалыка

689 г. х., Андигана, Бинката и Тараза, датированных 672 г. х.Как комбинация на разных сторонах монет (лицевой и оборот-ной), она встречается на серебряных дирхемах Алмалыка. S-там-га представлена на лицевой стороне вышеназванного монетногодвора, вторая тамга— в легенде оборотной стороны ал-адильал-азам.

Очень интригует находка Т. Майера: им обнаружено самоепозднее использование комбинации тамг №№ 1 и 2 на монетахОтрара, датированных 729 г. х. (Йих, 2005, с. 73-75). На этихмонетах маленькая S-тамга почти скрыта в легенде на л. ст., агораздо большая по размерам тамга № 2 проставлена на об. ст.Видимо, это также самое позднее появление S-тамги.

4 Монета опубликована: Настич, 2000, с. 257-266.


Комбинация тамг № 2 (табл. 2, 2)Данная комбинация тамг №№ 2 и 3, проставленных на л. ст.,

представлена на монетах Тараза 672 г. х. Как было сказано выше,в качестве отдельной тамга № 3 неожиданно появляется пример-но на 70 лет позднее, при Халил Аллахе и Казане. Е. А. Давидовичотмечает для монетного двора Тараза комбинацию с разновидно-стью тамги № 3, содержащей четыре лепестка вместо трех в верх-ней части (Давидович, 1972, с. 63).

Комбинация тамг № 3 (табл. 2, 3)Данная комбинация в основном ограничена монетами Тара-

за. На одной стороне комбинация тамг №№ 1, 2 и 6, зафикси-рованная Е. А. Давидович, на другой стороне — тамга № 1 (Да-видович, 1972, с. 161, фототабл. 4, 3).

Также для монет монетного двора Тараза отмечены комби-нации трех тамг на лицевой и оборотной сторонах. Это тамги№№ 1, 2 на лицевой и тамга № 6 на оборотной сторонах монет.Они датируются 686, 696 и 699 гг. х. Сходная комбинация тамгизвестна на монетах монетного двора Бинката, один экземпляриз которых может быть датирован 686 г. х.

Комбинация тамг № 4 (табл. 2, 4)Комбинация тамг №№ 2 и 3 на л.ст. и № 6 на об.ст. отмечена

также в Таразе и датируется, вероятно, 679 г. х. (Давидович,1972, с. 162, фототабл. 4, 4). В собрании Т. Ч. Йих есть монета,датированная 677 г. х. (Йих, 2005, с. 73). Возникает вопрос, свя-зано ли присутствие такого количества тамг на монетах Тараза срасположением этого двора. Тараз — северный монетный дворЧагатаидов, расположенный далеко от других городов.

Если мы посмотрим на динамику проставления тамг на моне-тах, то увидим, что в течение долгого времени в монетном декоредоминируют S-тамга и тамга № 1. Вплоть до 660 г. х. тамги№№ 1, 4 применялись на нескольких монетных дворах. Позднееприсутствие S-тамги начинает превалировать и достигает зенитав середине 680-х г. х. В то время, как до 680 г. х. она в основномограничена несколькими восточными монетными дворами, послеэтой даты она начинает появляться и на западных монетныхдворах. После 700 г. х. S-тамга исчезает. Одновременно появле-ние тамги № 1 ограничено только одним двором, а распростра-няться шире она начинает только после 700 г. х. Примерно в пе-


риод 685-695 гг. х. имеет место комбинация этих тамг. Существу-ет также мнение, что S-тамга не чагатайского происхождения. Вэтой связи в качестве аналогии приведем некоторые тамги намонетах Хорезма.

Хорезм — особо отдаленная область джучидского юрта. Имен-но этот фактор, а также некоторые исторические обстоятельстваопределяют особенности монетного дела на его территории. Мо-неты Хорезма узнаются по красивому вычурному почерку.Причем эта особенность сохранялась на протяжении длительноговремени. Являясь среднеазиатской, эта территория развиваласьво времена монгольского владычества под властью золотоордын-ских ханов. Монетное обращение соответствовало обращениюцентральных районов Орды, но имело существенные отличия.Конечно, продукция монетного двора Хорезм (располагавшегося,видимо, в городе Ургенче) никак не походила на продукцию мо-нетных дворов чагатайского улуса или ильханской державы.Хорезм был единственной областью Золотой Орды, котораячеканила золотую монету в XIV веке. Кроме перечисленных осо-бенностей монетной системы Хорезма существуют еще две: инойвесовой стандарт (отличный от золотоордынского) и наличиедирхемов со знаками собственности — тамгами, характернымдля чагатайских монет XIII в. О существовании монет с чагатай-ской тамгой в хорезмском чекане (680-е гг. х.) пока достоверноне известно. Джучидские же дирхемы с тамгой дома Вату, битыев эти годы, в нумизматической литературе описаны неодно-кратно (Петров, 2003, с. 105).

Параллельный чекан монет с джучидскими и чагатаидскимизнаками собственности на хорезмском монетном дворе просле-живается на протяжении длительного срока— 37 лет. Сам посебе факт столь продолжительной чеканки монет с чагатайски-ми атрибутами собственности свидетельствует о том, что не уси-ление влияния Чагатаидов в Хорезме в тот или иной промежутоквремени приводило к чеканке серебра с их тамгой, как считалГ. А. Федоров-Давыдов, а определенные права и свобода их дей-ствий сохранялись и поддерживались в этом регионе по крайнеймере в период с 669 до 706 г. х. (Федоров-Давыдов, 1965, с. 185-225). Очевидно, что дирхемы с различными тамгами (чагатай-ской и джучидской) чеканились одновременно на одном монет-ном дворе. Такое положение дел в монетном выпуске не могло


быть реализовано без соответствующих приказов, договоровмежду сторонами, т. е. не могло происходить случайно или про-извольно, поскольку чагатайская тамга на монетах свидетельст-вует о праве собственности на Хорезм в той степени, что и тамгадома Вату. В этом случае следует ожидать новых находок монетхорезмийской чеканки с чагатайской тамгой и с новыми, неиз-вестными до настоящего времени датами (Петров, 2003, с. 108).

Из изложенного материала ясно, что попытки персонализи-ровать какую-либо одну тамгу без учета ее графических корнейс «прародителями» и «потомством» могут привести к бесконеч-ному множеству решений, среди которых невозможно будетвыбрать то единственно верное, исходя из имеющихся на дан-ный момент данных.


Давидович, 1972 — Давидович Е. А. Денежное хозяйство СреднейАзии после монгольского завоевания и реформа Мас'уд-бека (XIII в.).М., 1972.

Йих, 2005 — Йих Т. Ч. Вопросы изучения Чагатайских тамг // Тру-ды Международной Нумизматической Конференции. М., 2005.

Массой, 1957 — Массой М. Е. Исторический этюд по нумизматикеДжагатаидов (по поводу Таласского клада монет XIV в.). АрхеологияСредней Азии, IV. Труды САГУ, новая серия. CIX. Ташкент, 1957.

Настич, 2000— Настич В. Н. Алматы— монетный двор XIII в. //Древности Поволжья и других регионов. Нумизматический сборник.Вып. III, том II. Нижний Новгород, 2000.

Петров, 1997 — Петров П. Я. Клад чагатаидских медных монетXTV века // Древности Нижегородского Поволжья. Нумизматическийсборник. Вып. II, том I. Нижний Новгород, 1997.

Петров, 2003 — Петров П. Н. Очерки по нумизматике монгольскихгосударств XIII-XIX веков. Нижний Новгород, 2003.

Федоров-Давыдов, 1965— Федоров-Давыдов Г. А. Нумизматика Хо-резма золотоордынского периода // Нумизматика и Эпиграфика. Т. V.М., 1965.

Catalogue I, 1997 — Catalogue of Antique and Medieval Coins of Cen-tral Asia. 100 Coins from the Collection of the National Bank of Uzbeki-stan. I. Tashkent, 1997.

Catalogue, 2001 — Catalogue of Antique and Medieval Coins of CentralAsia. 100 Coins from the Collection of the National Bank of Uzbekistan.Anniversary Edition. Tashkent, 2001.



2

6

Ж 10

m з

• 7

rfi 4

1 8

Таблица 1

IT1 2 4

Таблица 2

Рис. 1 Рис. 2

Рис. 3 Рис. 4

Рис. 5

Из неопубликованных материаловВ. А. Шишкина:

Зарафшанская экспедиция 1934 г.*

Т. Г. Алпаткина, О. Н. Иневаткина(Государственный музей Востока, Москва)

В 1947 году вышла в свет статья Василия АфанасьевичаШишкина «Археологическое изучение Бухарского оазиса», в кото-рой автор выделил четыре этапа в истории изучения оазиса:1) до 1890-х гг. — редкие упоминания о памятниках Бухары и ееокрестностей в научной литературе; 2) с 1896 г. до сверженияБухарского эмирата — собирание сведений о памятниках и пер-вые незначительные раскопки; 3) 1920 — начало 1930-х гг. — пе-риод учета и предварительного изучения преимущественно ар-хитектурных памятников; 4) «с 1934 г. — время экспедиционныхархеологических работ с уточненной методикой полевых иссле-дований» (Шишкин, 1947, с. 402).

В 1896 г. при производстве топографических работ военныйтопограф Н. Ф. Ситняковский первым осмотрел и нанес на кар-ту вал, представлявший собой остатки стены, окружавшей вдревности Бухарский оазис и известной под названием «Кам-пир-дивал». Следующие по времени археологические исследо-вания в оазисе принадлежат Л. А. Зимину: в 1913-1916 гг. онсовершил несколько рекогносцировочных поездок, во время ко-торых осмотрел и заново описал Кампир-дивал, а также значи-тельное количество городищ и тепе. Но, как отмечали исследо-ватели, описания Зимина поверхностны, не всегда точны и за-частую содержат грубые ошибки (Якубовский, 1940а, с. 113;Шишкин, 1947, с. 403-405).

Переломным в археологии В. А. Шишкин назвал 1934-й год,«когда Государственным Эрмитажем и Узкомстарисом была ор-ганизована по инициативе и под руководством А. Ю. Якубов-

В настоящем сборнике авторы имеют возможность опубликоватьполный вариант текста статьи, в отличие от сокращенного, представ-ленного в журнале «Российская археология» (2007 г.).

222 Т. Г. Алпаткина, О. Н. Иневаткина

ского совместная Зарафшанская экспедиция, поставившая за-дачу обширной археологической разведки по древнему кара-ванному пути, соединявшему Бухару с Самаркандом и являв-шемуся частью одного из важнейших международных путейдревности» (Шишкин, 1947, с. 407). Другой задачей экспедициибыло новое, более тщательное обследование Кампир-дивала —памятника, «очень важного для выяснения исторической топо-графии Бухарской области и для определения конфигурациикультурных земель перед арабским завоеванием» (там же,с. 407-408).

Экспедиция работала в период с 18 мая по 17 июня 1934 г.1,в ее состав вместе с А. Ю. Якубовским вошли В. Н. Кесаев,В. И. Казимиров, В. А. Шишкин, Т. Миргиязов и Я. Г. Гулямов.Была исследована часть большого караванного пути из Бухарыв Самарканд: маршрут экспедиции прошел по восточной гра-нице Бухарского оазиса от станции Кызыл-тепе до развалинАрбинджана (Якубовский, 1940а, с. 113-114, 159; Шишкин,1947, с. 407-408; он же, 1963, с. 15).

Эта небольшая экспедиция положила начало археологиче-ским исследованиям Бухарского оазиса.

Уже в сентябре-декабре того же 1934 г. и в 1935 г. В. А. Шиш-кин продолжил изучение Кампир-дивала на южной границе Бу-харского оазиса. Одновременно им было взято на учет большоеколичество археологических памятников в этом районе (АрхивГМВ, Фонд археологических материалов, ед. хр. ГШ-24, лл. 22-39). С 1937 и до 1953 г. работы В. А. Шишкина в основном былисосредоточены в западной части Бухарского оазиса на земляхдревнего орошения вокруг Варахши и на самом горюдище (Шиш-кин, 1963, с. 8-31).

Зарафшанская экспедиция под руководством А. Ю. Якубов-ского продолжила свою работу в 1939 г., но уже в другой частиоазиса: одним из отрядов экспедиции были начаты исследова-ния на городище Пайкенд (Якубовский, 19406, с. 51-64), кото-рые с 1982 года успешно продолжает совместная экспедицияГосударственного Эрмитажа и Института археологии АН Рес-

1 На карте маршрута экспедиции указаны другие сроки: 16 мая —21 июня — видимо, с учетом дней выезда и возвращения в Ташкент(см. рис. 1).

Из материалов В. А. Шишкина: Зарафшан (1934)... 223

публики Узбекистан (см. например: Городище Пайкенд..., 1988;Отчет о раскопках в Пайкенде..., 2006).

Наиболее масштабные исследования Бухарского оазиса прово-дились в разное время начиная с 1952 года. Так, О. В. Обельчен-ко занимался изучением курганных могильников в долине За-рафшана близ городищ, которые обследовались сотрудникамиЗарафшанской экспедиции 1934 г.,— Кызыл-тепе, Шахри-Вай-рон, Хазара (Якубовский, 1940а, с. 114-142; Обельченко, 1992,с. 10-108). В дельте Махандарьи с целью выявления памятниковкаменного века работали Махандарьинский археологический от-ряд Института истории и археологии (руководитель Я. Г. Гулямов)и Бухарский археологический отряд Института археологии АНУзССР (руководитель А. Р. Мухамеджанов). Экспедиции Акаде-мии наук Узбекистана работали над составлением свода археоло-гических памятников в низовьях и средней части Зарафшана,на западе и северо-западе Бухарского оазиса; продолжались ра-боты по исследованию Кампир-дивала (Мухамеджанов, 1973,с. 7, 32; он же, 1975, с. 155-169; Мухамеджанов, Валиев, 1977,с. 535-536; Мухамеджанов, 1978; Культура древнебухарского оа-зиса..., 1983; Абдиримов, 1986, с. 3; Адылов, Мухамеджанов,1986, с. 7-9; Холматов, 1987, с. 35; Мухамеджанов и др., 1990,с. 141-162; Адылов, 1995, с. 45-47; он же, 2002, с. 72-80). С1997 г. в окрестностях Варахши проводит исследования Узбек-ско-итальянская экспедиция под руководством Дж. К. Мирзаах-медова и К. Антонини (Antonini, 2001, с. 115-119).

В 1934 г. сотрудниками Зарафшанской экспедиции обследо-валась сардоба Рабат-и Малика, изучение которого было начатоеще в 1920-х гг. Основные работы на Рабат-и Малик проводи-лись под руководством Н. Б. Немцевой в 1970-х гг. и в 1997-2001 гг. (Якубовский, 1940а, с. 149-150; Немцева, 1990, с. 66-68; она же, 2002, с. 229-230, 241-242).

В 1980-х гг. исследованиями городов на шести трассах Вели-кого Шелкового пути, в том числе на караванной дороге междуБухарой и Самаркандом, занималась межрегиональная археоло-гическая экспедиция АН УзССР под руководством Ю. Ф. Буря-кова (Жукова, 1990, с. 153; см. также Адылов, 1990, с. 48-50;Ахунбабаев, 1990, с. 88).

Проделанная во второй половине XX— начале XXI века ог-ромная работа по археологическому изучению Бухарского оазиса,


охватившая большое количество памятников разного времени иразличных категорий, не умаляет значения первых небольшихэкспедиций, проводивших исследования в этом регионе.

В 1940 г. в сборнике «Трудов Отдела Востока Государственно-го Эрмитажа» вышла статья А. Ю. Якубовского «Археологическаяэкспедиция в Зарафшанскую долину 1934 г. (Из дневника на-чальника экспедиции)» (Якубовский, 1940а, с. 113-163). В архи-ве Государственного музея Востока хранятся неопубликованныематериалы этой экспедиции, позволяющие существенно допол-нить текст дневника Якубовского. Это полевой дневник 1934-35 гг. сотрудника экспедиции В. А. Шишкина (Архив ГМВ, Фондархеологических материалов, ед. хр. ГШ-24) и копия его отчета вУзбекистанский комитет по охране и изучению памятников ис-кусства и старины (ед. хр. ГШ-10, лл. 1-21). В ходе работ одниархеологические памятники Шишкин обследовал вместе с Яку-бовским, другие — самостоятельно, в том числе значительныйучасток Кампир-дивала. Все описания памятников сопровожда-ются схемами, выполненными В. А. Шишкиным в карандаше ивкомпонованными в машинописный текст отчета. Кроме того,среди его материалов нами найдена фотокопия карты маршрутаэкспедиции 1934 г. (рис. 1).

Мы публикуем текст отчета В. А. Шишкина с дополняющимиего выдержками из полевого дневника.


О т ч е т в У з к о м с т а р и с

В. А. ШИШКИН1934 г.

Разведочная археологическая экспедицияпо восточной окраине Бухарского оазиса.

(Государственный Эрмитаж и Узкомстарис;руководитель А. Ю. Якубовский)2

18 мая. Выехали из Бухары, в 13 час. прибыли на ст. Кызыл-тепе.

19 мая. Стена КАМПИР-ДИВАЛ3. Остатки стены с севернойстороны железной дороги. По пути от станции к холму Кызыл-тепе мы пересекли ее на расстоянии 490 шагов. Этот участокстены нанесен на двухверстную карту [1898 года] и с тем от-резком стены, который отходит к югу от холма Кызыл-тепе, несоединяется <по-видимому, потому, что здесь стена была рас-пахана, т. к. в этом месте расположены поля>. Стена представ-ляет здесь вал, в некоторых местах слабозаметный, высотой до1,5-2 м. По верху вала проходит дорога.

КЫЗЫЛ-ТЕПЕ4. Высота бугра около 11м. Песчаные слои смелкой и крупной галькой. Редкие неполивные черепки —1) красные с белым ангобом и черным рисунком, 2) желтые и3) серые с рисунком «гребеночкой». Склоны холма круты. Отхолма отходят валы стен на юг (на расстояние 220 шагов) и назапад. Последняя идет зигзагообразно. У самого холма, с обеихсторон, в этих стенах имеются широкие перерывы, как бы про-езды. Пространство перед холмом и этими проездами защище-но дополнительной, довольно слабо заметной стеной, изгибаю-щейся под прямым углом и упирающейся концами в обе стены,

2 В архивных текстах сохранены авторский стиль, подчеркивания,сокращения и выделения географических названий шрифтом. Редак-торские дополнения и номера рисунков помещены в квадратныескобки, вставки в отчет фрагментов текста из полевого дневникаВ. А. Шишкина — в угловые. Описания памятников, опубликованныхА. Ю. Якубовским, сопровождаются ссылками на соответствующиестраницы в его статье «Археологическая экспедиция в Зарафшанскуюдолину 1934 г.» (Якубовский, 1940а, с. 113-163).

3 У Якубовского — Кампыр-Дувал.« См.: Якубовский, с. 114-117.


отходящие от К[ызыл]Т[епе]. Высота этой стены не больше одно-го метра. Высота стен, отходящих от КТ, не одинакова, но, вобщем, не превышает 3-3,5 м.

Городище ШАХ-ШАХАТОН [рис. 2, J]: почти правильный че-тырехугольник. Стены не совсем хорошо сохранились. Особенноразрушены южная и западная стены, к которым вплотную под-ходят посевы. Вторая (внешняя) стена, окружавшая городище,с южной и восточной стороны не сохранилась совершенно.Внутри городища довольно легко прослеживаются остатки по-строек. В северной части прямоугольника заметно понижение:напрашивается мысль об открытом дворе. Внешние стены го-родища и некоторые стенки внутри сложены из массивногосырцового кирпича, слепленного из какой-то песчанистой иочень крепкой массы с примесью мелкого галечника. Размеркирпича 50 х 35 х 10. Швы в кладке неодинаковы: от 2-3 см до10-12, заполнены глиной с примесью того же галечника. И кир-пич, и швы настолько тверды, что с трудом поддаются ножу. Вразных местах городища обнаружены куски жженого кирпичаи алебастровой штукатурки. Поверхность развалин усеяна че-репками самого разнообразного вида. Есть поливные и непо-ливные, с резным, штампованным, нацарапанным и крашен-ным орнаментом. Встретившиеся поливные черепки могут бытьотнесены к монгольской эпохе. Некоторые из найденных облом-ков посуды имеют весьма архаичный вид. Найдена фигуркаконя.

КАМПИР-ДИВАЛ: За холмом Кызыл-тепе КД идет сначала назапад, слабо отклоняясь к северу, затем круто поворачивает насевер, понижается, местами исчезает совсем и упирается вкишлак Чор-рават, где снова исчезает. Справа, в стороне сте-пи, почти против поворота стены на север, есть развалины ка-кого-то здания, представляющие собой небольшой низенькийхолм, поверхность которого покрыта редкими черепками непо-ливной посуды.

С вершины холма К[ызыл]-т[епе] в степи хорошо видны кур-ганы: Кендык-тепе (на запад), Баш-тепе (несколько южнее), Ра-им-тепе (на юг, за станцией) и не обозначенный на карте [кур-ган! — несколько восточнее Раим-тепе.


20 мая. Осмотрен ГУДАКОН-ТЕПЕ5, расположенный междукишлаками Суфиян и Буляк-равот [рис. 2, 2]. Состоит из двухчастей: северо-западной, меньшей по площади, с обрывистымисклонами (вые. до 6 м) и юго-восточной, ниже и шире, высотойдо 3 м. Первая часть сложена из сырцового кирпича 50 * 35 х10 см. Есть остатки керамики: 1) с белым ангобом, красной ичерной росписью и 2) черные черепки типа <афрасиабских> «ко-телков». Найден фрагмент чашки с бирюзовой поливой внутри икрасным ангобом на изнанке.

КАМПИР-ДИВАЛ: с В. И. Казимировым начали буссольнуюсъемку КД. Съемку начали от холма Кызыл-тепе. Привожу жур-нал съемки:

№ точжистояния

12345678910

1112131415

1617181920

Азимут

303282228313313330339394338345

4123032358

2863392

Длина ходав шагах

(двойных)4906424628021022020042623490

62116150456224

532170100314255

Дополнительныезамечания

холм Кызыл-тепепервый поворотвторой поворотнаКызыл-т.-104°на Кызыл-т.-110°

Следов стены на этомучастке нет.

От этой точки отходитбоковой вал:126° — 36 шагов,75° — 202 ш.Дальше этот валисчезает.

5 У Якубовского— Кудакон-тепе. «Тепе, подобные Кудакон-тепе,рассеяны здесь через каждые 2 км, а то и чаще, и представляют собойостаток когда-то существовавших здесь кёшков — замков могущест-венных дехкан» (Якубовский, с. 118).


<От Кызыл-тепе к кишл. Чор-рават, который находится на са-мой границе степи к востоку> от кишлака Косагарон, показанно-го на двухверстной карте [1898 г.], стена становится все более иболее разрушенной и у самого кишлака несколько раз прерыва-ется. После кишлака Чор-рават стена сохранилась несравненнолучше и прерывается только кой-где пересекающими ее забро-шенными арыками и дорогами. <Впрочем, высота его [Кампир-дивала] далеко не одинакова. Строение вала (по верху, как егоможно проследить, не вскрывая древней формы и структуры) —на всем протяжении одинаково — песок с мелкой галькой >. Про-меры были прекращены после 20 пикета, т. к. наступал конецдня и нам необходимо было присоединиться к остальным членамэкспедиции, находившимся в кишлаке Майта. Таким образом,нам удалось пройти в этот день с буссолью около четырех км.

Замеры окончены у остатков крепостцы, расположенной сзападной стороны вала КД. При этом восточная стена крепост-цы составляет продолжение вала КД, который достигает здесь4-5 метров высоты. Крепостца называется ХОМ-РАВОТ.

Дальше КД идет без перерывов мимо городища Шахри-Вайрон.

Основные расстояния:От Кызыл-тепе до крепости Хом-равот — 4 км.От Хом-равот до Шахри-Вайрон — 3 км.От Шахри-Вайрон до Абу-Муслим-тепе — 5 км.21 мая. Первая половина дня — предварительный осмотр го-

родища Шахри-Вайрон.Во второй половине дня — поездка в кишлак БОБО-ХУШАР-

ТЫ. Остатки старого селения в виде соединенных между со-бой > двух больших холмов, из которых более низкий восточныйзанят в настоящее время кладбищем. Западный холм выше, со-хранил остатки стен сырцовых построек из крупного сырцовогокирпича. На этой части городища большое количество черепковангобированной расписной посуды тех же типов, что и на бугреКызыл-тепе6. У дороги, проходящей через седловину, соеди-няющую холмы, на восточном склоне второго из них, располо-жена интересная хонако, построенная из жженого кирпича7. В

6 Подробнее о керамике с городища см.: Якубовский, с. 118-119.7 «В настоящее время место это считается местом погребения Бова-

Хушарти, местного святого» (Якубовский, с. 118).


плане хонако представляет собой квадрат со входом с южнойстороны. На восточной стороне имеются три небольших ароч-ных (стрельчатых) окна, на северной стороне — два [рис. 2, 4].Над окнами заложены в кладку стен деревянные (арчевые?)балки, назначение которых, надо полагать, разгрузка тяжестистен над арками. Конструктивный прием, нигде раньше мноюне встречавшийся. В замках арок благодаря этому нет ни ма-лейших следов вертикальных трещин, таких обычных в старыхсреднеазиатских архитектурных памятниках. Здание былодвухэтажным. В настоящее время от второго этажа сохрани-лись только остатки стен и прорезавших их оконных проемов.Окна второго этажа были значительно шире нижних, и тремокнам нижнего этажа на восточной стороне соответствуют дваокна верхнего.

К юго-восточному углу этого здания пристроена круглаябашня из жженого кирпича, а на некотором расстоянии от неек югу вторая такая же <поставлена таким образом, что эти две>башни образуют ворота, ведущие в небольшой дворик передмечетью, окруженный с юга и запада каркасными постройка-ми, а с северной стороны фасадом описанного здания. К мече-ти со стороны двора пристроен небольшой портальчик сострельчатой аркой. Высота портальчика равняется высоте пер-вого этажа. <Над аркой портала во втором этаже имеется един-ственное на этой стороне отверстие — окно или дверь, откры-вающее доступ на небольшую узкую площадку над портальчи-ком>.

Внутри мечеть оштукатурена алебастром без всяких украше-ний, <в западной глухой стене — небольшой арочный, тожеочень простой михраб>. Потолок и кровля мечети, <в современ-ном ее состоянии>, опираются на два столба, поставленных пооси здания с юга на север. На этих столбах лежит балка. Пер-пендикулярно к ней положены <«болор»> — мелкие балки, опи-рающиеся другим концом на стены, между ними — васса [ко-роткие жерди]. Перекрытие, безусловно, недавнее, но и перво-начальное перекрытие здесь могло быть только балочным <и нив коем случае не сводчатым>.

Стены верхнего этажа оштукатурены алебастром, орнамен-тированы простыми горизонтальными и вертикальными тяга-ми. Есть следы раскраски желтой охристой краской.


По мнению, высказанному А. Ю. Якубовским, здание явля-лось до превращения его в мечеть жилым домом, повторяющимформу старого «кешка». <3а неимением у меня материала поэтому поводу, от своих собственных выводов в смысле опреде-ления назначения этой весьма необычной постройки воздержи-ваюсь^ Мне кажется, можно сказать с полной уверенностьютолько то, что здание не строилось для мечети. <Второй этаж сокнами на запад никак с мечетью не вяжется>.

Датировать здание в высшей степени затруднительно, таккак на нем нет никаких следов орнаментации, изразцов илинадписей, <которые могли бы пролить некоторый свет на исто-рию здания>. Однако в силу своей необычности памятник, <от-носящийся, быть может, к 15, быть может, к 19 веку>, пред-ставляет значительный интерес для среднеазиатской архитек-туры <и заслуживает того, чтобы Узкомстарис взял его под ох-рану >.

22-23 мая. Заняты изучением городища ШАХРИ-ВАЙРОН8,отождествляемым с древним Таваисом.

Для того, чтобы точнее установить возможность отождеств-ления городища Шахри-Вайрон с историческим Таваисом, мы сА. Ю. Якубовским совершили небольшую рекогносцировку всторону кишлака Таваис, показанного на имевшейся у нас кар-те, расположенному приблизительно в 3 км от Шахри-Вайрон кюго-западу. <Подъехав на арбе к кишлаку Хом-равот9, мы от-пустили обратно нашего арбакеша Мурада, так как дальшеудобной дороги не оказалось, и отправились дальше пешком.После долгих расспросов и поисков дороги добрались мы, нако-нец, до кишлака Таваис, оказавшегося частью большого киш-лака, носящего общее имя Косагарон (его части: Таваис, Араб-хона, Косагарон и ?10). Первый встреченный нами человек ока-зался арабом из Арабхоны, говорящим по-таджикски и уверяв-шим, что он знает по-арабски, чего мы за незнанием арабскогоразговорного языка проверить не могли.

Пройдя ближе к кишлаку Таваис, мы нашли на поле снованесколько арабов, с которыми удалось разговориться. Среди

8 См.: Якубовский, с. 119-126.9 У Якубовского — Хамрабат.1 0 У Якубовского эти части кишлака названы: Таваис, Арабон, Кас-

сагарон и Давашиан (с. 122).


многих прочих разговоров они сообщили следующее: по преда-нию, переданному от их отцов и дедов, они знают, что на местеШахри-Вайрон был большой город. Они не знают, когда, но го-род этот был разрушен и их предки, жившие в городе, перешлисюда. Причины разрушения города и прочих обстоятельств,связанных с этим событием, они не знают>.

В связи с тем, что около кишлака Таваис и в его окрестно-стях никакого другого городища не оказалось, сообщение жите-лей окончательно утвердило нас в предположении, что Шахри-Вайрон и есть древний Таваис.

Среди местного населения, как это выяснилось из разговоровс арабами и расспросов Миргиязова в кишлаке Майта, где на-ходится наша временная база, имеется несколько различных,так сказать, наслоений, поселившихся здесь в самое разноевремя: 1. Кишлак Косагарон населен арабами и таджиками.Разговорный язык таджикский. Это наиболее старая часть на-селения здесь.

2. Окружающие кишлаки (Хом-равот и другие) населены уз-беками. Разговорный язык узбекский.

3. Кишлак Майта (не показан на двухверстной карте 1898года) <кишлак новый. По всей вероятности, заселен он потом-ками qul— рабов, освобожденных [в 1873 г.] после признанияБухарой подданства России>. Типы населения этого кишлакакрайне разнообразны — встречаются лица славянского, курд-ского, персидского типов, хотя все они называют себя узбекамии говорят по-узбекски.

<Словом, из нашей поездки выяснилось, что такое Шахри-Вайрон и какова была, примерно, его судьба. Перехожу снова кописанию городища>.

Главная часть городища Шахри-Вайрон представляет собоюбольшой прямоугольный в плане холм. Город был окружен мас-сивной стеной, сохранившейся теперь в виде мощного вала вы-сотой до 7,5 м. На северной и южной сторонах уцелели остаткистены, сложенной из крупного сырцового кирпича. В севернойстене с поверхности видны замки двух арок, сложенных такжеиз сырцового кирпича. Шелыга того сводика, который находит-ся в западной части стены, имеет уклон вниз наружу. Судя помощности вала, стена должна была быть значительно выше,чем теперь. Толщина стены вверху, по измерениям Миргиязова,


равняется 6 метрам. Ряд прямоугольных выступов на южнойстороне городища дает возможность предполагать, что в стенебыли некогда глубокие амбразуры.

На западной стороне значительная часть этой внешней сте-ны срыта. В северо-восточном углу в северной стене имеетсяглубокий и широкий проем. По отношению к Кампир-дивалугородище расположено с внутренней стороны. Восточная стенагородища проходит на небольшом расстоянии параллельно сте-не Кампир-дивал.

Внутри первой стены находится вторая почти такой же вы-шины, составляющая также четырехугольник, следующая па-раллельно внешней стене на равном от нее расстоянии со всехсторон. Стена эта имеет вид крутого вала, прекрасно сохра-нившегося. Остаток стены из сырцового кирпича, совсем не-значительный, уцелел, однако, только в юго-западном углу.

Пространство между этой стеной и центральным холмомзначительно выше, чем пространство между нею и внешнейстеной. Внутри четырехугольника, образуемого этой внутреннейстеной, имеется еще третья стена, также идущая параллельно,на равных расстояниях, по отношению ко второй стене. Втретьей стене, представляющей собою неширокий и невысокийвал, прослеживаются выступы, образовавшиеся, по-видимому,от бывших здесь башен.

Наконец, внутри этой третьей стены имеются развалины са-мого «замка», в которых можно проследить основной четырех-угольник и примыкающие к нему выступы-пристройки, выра-женные в настоящее время лишь округлыми холмиками до-вольно неопределенной формы. На восточном краю четырех-угольника замка уцелел кусок массивной стены, сложенной изсырцового кирпича 40 * 40 * 15(16) см с чрезвычайно широки-ми швами, заполненными раствором из песка, галечника и, по-видимому, жженого алебастра.

В целом городище поражает правильностью планировки,четкостью композиции.

К городищу примыкает с юга пространство, защищенноестеной, поставленной перпендикулярно к КД. Это пространствов настоящее время занято поливными полями. Только лишь всредней части этого пространства, в направлении с запада навосток идут два ряда отлогих и невысоких холмиков, остатков


каких-то построек. На западной стороне эти холмики исчезаютпод полями.

Приблизительно в 0,5 км от центральной части городища кюгу расположен невысокий холм ок. 180 ш[агов] в длину при80-90 ш. в ширину. Восточный край бугра выше и круче, за-падный понижается и сливается с полями. Весь бугор покрыткладбищем. Среди могил встречаются редкие обломки керами-ки тех же типов, что и на городище Шахри-Вайрон. С севернойстороны от городища, также к западу от КД, видны низкиехолмы, слабо заметные. Примерно в 0,5 км от Шахри-Вайрон отКД отходит на запад перпендикулярный к ней [стене Кампир-дивал] вал. Еще дальше, у моста через арык Абу-Муслим сноваимеются валы, отходящие на запад перпендикулярно к КД.

Напротив городища в степи есть также низенькие холмики,покрытые сверху галечником, почти без остатков керамики.

Вопрос о месте въезда в город. Первоначальное наше пред-положение — въезд был на месте пролома в стене в северо-восточном углу. При более внимательном рассмотрении от этогопредположения пришлось отказаться. Против середины восточ-ной стены городища имеется в КД перерыв. Как раз противэтого перерыва внешняя стена Шахри-Вайрон становится нижеи шире, принимая вид гряды округлых холмов. Есть все осно-вания предполагать, что здесь было возведено несколько солид-ных сырцовых или глинобитных построек, служивших, бытьможет, для жилья охраны; здесь же, несомненно, находились иворота.

Пространство между внешней и второй стенами городища,по-видимому, не было застроено, возможно, что здесь находил-ся ров. Пробный шурф, вырытый в этом пространстве, не далничего, кроме чистой и илистой земли. Вода (подпочвенная)оказалась в этом месте на глубине всего 1,25 м.

Имелись ли ворота в город на западной стороне, установитьне удалось.

Не выяснено также место входа в пределы второй стены, ко-торая имеет со всех сторон одинаковую высоту, за исключениемнебольших понижений в восточной стене в северо-восточном исеверо-западном углах. Возможно, что в этих местах были уст-роены наклонные въезды (пандусы). Т. Миргиязов высказал


предположение, что въезд в замок совершался через подъемныемосты, перекинутые с башен, построенных у ворот.

Пространство внутри вторых стен А. Ю. Якубовский склоненрассматривать как часть кухендиза. Основаниями для этого яв-лялись: а) незначительность площади, занимаемой этим про-странством, и б) то, что Наршахи, рассказывая о Таваисе, гово-рит о шахристане и кухендизе, не упоминая о рабаде. Шахриста-ном А. Ю. считает те огороженные пространства, которые име-ются к северу и югу от центральной части городища.

У меня имеется ряд сомнений.1) Известие Наршахи относится к его времени, а город, воз-

можно, существовал позднее, т. к. его исчезновение, по Бар-тольду, фиксируется только в XV в. Город мог при этом успетьобрасти рабадом уже после Наршахи.

2) Сравнение с рядом других шахристанов показывает, чтошахристаны могли быть и меньше того пространства, котороенаходится внутри второй стены Таваиса.

3) Правильная планировка этого пространства находит объяс-нение во взглядах самого А. Ю. на роль и значение шахристанов,как на место жительства шагирдов, челяди и рабов. В таком слу-чае, шахристан еще никоим образом не имел характера феодаль-ного города, развивающегося, в основном, стихийно.

4) Огромные размеры сооружения становятся более понят-ными, если мы предположим, что оно представляло собою ком-плекс из замка, селения и крепости.

5) Ежегодные ярмарки, о которых сообщает Наршахи, со-вершались, надо полагать, не в пределах этого селения, где неоставалось сколько-нибудь значительной свободной площади, арядом со стенами, в постоянных или временных более легкихпостройках. Это место торговли, естественно, должно было бытьзащищено стеной (Таваис стоял на границе со степью). Местомторговли могли являться пространства к югу от главной частигородища, где неизбежно должны были образоваться зачаткирабада. Кстати, «История Бухары» не упоминает рабада, но ни-чего не говорит и о его отсутствии.

Миргиязовым на территории шахристана был заложен не-большой шурф, который показал, что это пространство былозанято постройками. Материалом построек служил сырцовыйкирпич и нечто вроде «ганчхока», материал для которого нахо-


дится в большом количестве на поверхности степи Малик, по-крытой песком с мелкими и средними гальками и мелкими кри-сталлами гипса. Будучи собран и прокален в огне, этот матери-ал с водой дает чрезвычайно крепкую массу. Обжиг песка сгипсовыми зернами в котле нам удалось наблюдать в кишлакеМайта. Получаемый таким образом «ганчхок» использовался тамдля штукатурки стен колхозного амбара.

24 мая. Продолжена съемка буссолью КД.

Журнал съемки

№ точжистояния

2122232425262728

2930313233

34353637383940

41424344

4546

Азимут

35831639344339329

3503273577327

36030533734726351342

335321308337

321282


(двойных)220531331519712348135

573513510076

7724794688035

906525161

5775


Визировал на бугор,расположенныйк западу,-323°

Визировална тот же бугор-228°

Вал отходит на запад.

Угол городищаШахри-Вайрон.

Башневидный выступ.На расстоянии 140д[войных] ш[агов]от № 44 вал,отходящий к западу.

236 Г. Г. Алпаткина, О. Н. Иневаткина

№ точкистояния

4748495051525354555657585960

Азимут

3293523573573598348356351344347341335341


(двойных)175118227320254268125225102723208965125


Башневидный выступв сторону степи.

До мечетиу Абу-Муслим-тепе.

Якубовский с Миргиязовым и Гулямовым отправились в этотдень на бугор Абу-Муслим. Кесаев получил задание заснять вал,который тянется от Шахри-Вайрон по берегу арыка Абу-Муслим, а мы с Казимировым продолжили съемку Кампир-ди-вала, начав ее с того пункта против кишлака Хом-равот, где ос-тановились прошлый раз.

Небольшая крепостца [Хом-равот], упоминавшаяся выше,представляет собою прямоугольник, окруженный валом [рис. 2,3]. Ориентирован этот прямоугольник почти точно с севера наюг. Никаких остатков или следов построек внутри него не со-хранилось. Вал, ограничивающий крепостцу с восточной сторо-ны, представляет собою прямое продолжение Кампир-дивала, сэтой стороны он выше, чем валы других сторон. Кампир-дивалперед самой крепостцой с южной стороны имеет небольшой пе-рерыв, по-видимому, место ворот в стене. Вход в самую крепо-стцу был, надо полагать, с западной стороны. В степи, к восто-ку от укрепления имеется ряд бугров и валов, больших и ма-леньких, занимающих довольно большую территорию. Непода-леку от крепостцы находится четырехугольная, почти квадрат-ная яма, окруженная валиком, — по-видимому, остатки хауза.При детальном рассмотрении валиков они оказались ничеминым, как бровками заброшенных теперь площадок полей. Этоподтвердил и встреченный здесь пастух, который сообщил, чтов этом месте не так давно сеяли дыни. Впрочем, возможно, что


часть из этих валов, образующих несколько различной формы ивеличины прямоугольников, является следами существовавшихздесь построек.

В прямоугольной яме имеется небольшая, но довольно глубо-кая впадина, наполненная соленой водой. Тот же пастух рас-сказал, что в этой воде купаются летом больные ревматизмом ичто такое купание считается очень радикальным и хорошимсредством.

До Шахри-Вайрон КД тянется сплошным валом, нигде не пре-рываясь. Расстояние от крепостцы до Шахри-Вайрон около 3 км.Т. о. это укрепление находится приблизительно посередине меж-ду Кызыл-тепе и Шахри-Вайрон. Этим подтверждается известие,что на КД крепости с гарнизонами находились на расстоянии по-лумили одно от другого.

Севернее Шахри-Вайрон стена, вопреки утверждениям Зи-мина, идет снова, не прерываясь, и упирается в подножье воз-вышенности на берегу Зарафшана, той, на которой стоит бугорАбу-Муслим.

Начиная от развалин Таваиса, по правому берегу арыка Абу-Муслим, почти параллельно КД идет другой вал, сохранившийсяотносительно слабо и во многих местах прерывающийся. Этотвал также доходит до берега Зарафшана. Построен он, очевид-но, для защиты от врагов, вторгнувшихся уже в пределы, огра-жденные КД. Впрочем, может быть, и для защиты арыка, снаб-жавшего водой Таваис от восстававших жителей оазиса.

АБУ-МУСЛИМ11. Обследование бугра Абу-Муслим-тепе произ-водилось в то же время, когда мы с Казимировым занималисьсъемкой КД. Поэтому я смог уделить его осмотру весьма незна-чительное время.

Бугор АБУ-МУСЛИМ расположен на крутом обрывистом бе-регу Зарафшана, сложенного здесь конгломератами. Несмотряна прочность этой породы, берег на протяжении десятка вековпостепенно размывался, и поэтому следует предположить, чтоне все части существовавшего здесь укрепления и поселенияпри нем дошли до нас. КД подходит с юга не к самому бугруAM, а к меньшему холмику, отделенному в настоящее время оттепе арыком Майта, вероятно, недавно прорытым.

См.: Якубовский, с. 126-131.


Тотчас же за этим арыком начинается городище — остаткипоселения при укреплении. В северо-западном углу возвышаетсясамое тепе, представляющее собой остатки мощного здания изсырцового кирпича. Внутри холма сохранилось одно помещениес обвалившимся сводом, в которое можно проникнуть сверху.Возможно, что там имеются и другие помещения (два-три), мо-жет быть, с уцелевшими еще сводами. Первоначальные стеныздания, толстые, из сырцового кирпича, обложены снаружи сна-чала одной стеной, а затем еще второй. Т. о. получается стенатройной толщины. Поверхность городища почти сплошь покрытачерепками, шлаками. Встречаются часто фрагменты гончарногобрака. Абу-Муслим так же, как и Кызыл-тепе, имел, очевидно, нетолько военно-оборонительное значение, но являлся и одним изремесленных центров. По характеру керамики можно судить, чтоэто древнее поселение, возникшее раньше КД и прекратившеесвое существование, вероятно, не раньше X века.

Особое значение Абу-Муслима в системе КД заключается втом, что это укрепление защищает голову канала Абу-Муслим,орошавшего Таваис и его земли, тождественного, по-видимому,с упоминаемым Наршахи арыком Науканда [рис. 3,2].

От бугра AM стена КД поворачивает почти под прямым уг-лом на восток, следуя за обрывом высокого берега Зарафшана.Это обстоятельство оставалось совершенно непонятным причтении зиминского описания КД, и только на месте, при взгля-де на пойму реки, появилась возможность осмыслить назначе-ние этого отрезка КД, очень важного в оборонном смысле. Сутьдела в том, что на этом участке реки находятся головы многихмагистральных каналов, орошающих всю северную и северо-восточную часть Бухарского оазиса. Здесь берут начало: с лево-го берега реки — Майта, Кучар, из которого здесь вытекает Абу-Муслим, и Адак; с правого берега— Шапуркам, Султанабад,Пирмаст, Калкруд12, Мазаранган [рис. 3, J].

25 мая. Совершили с Якубовским и Миргиязовым поездку наарбе к развалинам, расположенным километрах в 16 к северуот реки и поименованным на карте «КУРГАН КЕСЧУ»13. Припроезде через узкую полосу культурной земли к северу от реки я

1 2 В статье Якубовского этот арык назван Кальканруд, а арык Адакне указан (с. 126).

13 У Якубовского — курган Кусчу (с. 128, 131).


тщетно пытался обнаружить какие-либо остатки КД. К северо-западу от к[ишлака] Шафталю-кент [«Персиковый город»] вид-неются остатки довольно большого городища. Дорога к курганутянется все время по открытой степи. Сам «Курган» представ-ляет собою четырехугольное пространство, обнесенное высоки-ми, до 7 метров, сырцовыми стенами. Углы этих стен выступа-ют в виде четырехугольных, пустых внутри башен. Въездодин — в середине южной стены. Здесь к южной стене примы-кает также прямоугольное пространство, обнесенное высокой,хотя и более низкой, чем предыдущая, глинобитной стеной,также с воротами посередине южной стены [рис. 3, 3]. С юга,запада и востока от этого сооружения имеется много следов по-строек в виде разной величины и формы холмиков.

Несмотря на то, что стены сооружения очень высоки и мас-сивны, а название «Курган» предполагает в какой-то мере воен-ное его назначение, стены не приспособлены к обороне. Ника-ких следов банкета14 или бойниц на верху стены не заметно.Сооружение представляло собой, надо полагать, убежище длякараванов, типа рабата, или для размещения гарнизона, охра-нявшего с этой стороны границу оазиса. По времени «Курган»должен относиться ко времени бухарского эмирата. <В общем,Курган после тех интересных объектов, исследование коих вы-пало на нашу долю в предыдущие дни, никакого впечатления,кроме разочарования, не произвел>.

26 мая. Продолжаем следовать вдоль [стены] КД, идущейздесь по берегу Зарафшана к укреплению Иль-Мирзо-тепе, об-следованному попутно. Берег Зарафшана сложен конгломера-тами. Вал КД тянется вдоль обрыва, иногда несколько отрыва-ясь от него, иногда приближаясь к нему почти вплотную. Т. к.,по моему мнению, для защиты стены требовалось, чтобы позадиее было какое-то свободное пространство, по которому могли быпередвигаться отряды защитников, следует предположить, чтообрыв берега проходил в древности несколько севернее, чем те-перь. Это весьма вероятно, т.к. осмотр берега также показыва-ет, что берег довольно интенсивно размывается. За исключени-ем нескольких размывов, можно считать, что КД от Абу-Мусли-ма идет непрерывно до самого Иль-Мирзо-тепе. Примерно в1,25 км от AM, рядом с валом КД, на стороне реки, как раз про-

1 4 Франц. banquette de tir — стрелковая ступень, банкет.


тив головы арыка Султанабад, имеется кругловатый холм, на-поминающий остатки башни. Этот холм непосредственно состеной не связан.

Дальше, около изгиба вала, км в 3-3,5 от AM, на самом обры-ве, также на северной стороне вала, следы какой-то постройки,окруженной, по-видимому, недавней глинобитной стеной. Этосооружение местные жители, которых я лично опрашивал, назы-вают БУРИ-ХОНА. Меньше, чем в 0,5 км дальше на восток воз-вышаются остатки укрепления Иль-Мизо-тепе, выступающего изстены в сторону степи [рис. 4, 1].

Укрепление Иль-Мирзо-тепе15 [рис. 4, 2] представляет собоюздание, сложенное из сырцового кирпича. В здании сохранилосьнесколько помещений, перекрытых сводами, частично такжеуцелевшими [рис. 5]. Самое крупное из уцелевших и доступных внастоящее время помещений находится в северо-западном углуздания. Длина его равняется 634 см, ширина — 235 см. Оно пе-рекрыто сводом, сложенным наклонными (ок. 45°) отрезками.Пазухи свода заполнены глиной с галькой и беспорядочно лежа-щими сырцовыми кирпичами. На 70 см ниже основания свода вкладке стены имеются глубокие четырехугольные углубления,возможно, для заделки балок потолка. На западной стене их вид-но 3, на восточной уцелело одно, т. к. значительная часть этойстены обвалилась.

На южной стороне здания также сохранились два сводика:один в юго-западном углу, сходный с вышеописанным, сложен-ный наклонными отрезками, не уже его, идет наклонно снаруживверх. Возможно, что это перекрытие лестницы или наклонногоподъема. Коридорчик очень сильно засыпан землей, и виднатолько верхняя часть свода. В середине южной стороны имеютсяостатки еще одного сводчатого помещения. Здесь свод шириною220 см совершенно иного вида: он коробовый и относительноочень плоский. Кирпичи положены в этом своде длинной сторо-ной параллельно оси свода. Свод, несомненно, кружальный.

Кроме указанных в холме имеется еще несколько помеще-ний, входы в которые завалены. Своды этих недоступных в на-стоящее время без расчистки помещений, по-видимому, такжесохранились. В юго-восточном углу один из этих сводов не-сколько осел, что обозначилось сверху неглубоким провалом.

См.: Якубовский, с. 132-133.


Отношение укрепления к Кампир-дивалу видно из помещен-ной выше схемы. Дальше к востоку стена снова следует по об-рыву Зарафшана вплоть до укрепления Ганч-хона.

Некоторые наблюдения относительно строения Кампир-дивал.В некоторых местах в гребне вала заметны ряды кладки из ло-манного камня, взятого здесь же на берегу Зарафшана. В прочихместах, насколько можно проследить, стена глинобитная. Про-филь ее установить не удалось, т. к. она очень сильно расплы-лась. По-видимому, насколько об этом можно судить по размерамвала, стена была не высока и рассчитана была, надо полагать, наврага, нападавшего в конном строю, для которого невысокая, нопрочная стена являлась серьезным препятствием.

27 мая. «Выходной» день в Хазара.28-29 мая. Осмотр и замеры в мечети Дегаррон. Первым про-

ник в мечеть и сообщил всем, что в ней мы имеем первокласс-ный древний памятник, был Турды Миргиязов (это произошлоеще 26 мая)16. Описание мечети оставляю до следующего раза.Запишу лишь некоторые наблюдения, касающиеся сохранностиздания. Восточная часть здания, перестроенная сравнительно внедавнее время, сохранилась вполне удовлетворительно. Этогоже нельзя сказать о наиболее интересной западной части по-стройки. Южный, юго-западный и северо-западный своды тре-буют капитального ремонта и, может быть, частичной переклад-ки. Во всех этих сводах имеются сквозные щели. Вообще, кирпичво всех старых сводах, включая и большой центральный, изопрели сильно крошится. Требуют серьезного ремонта с частичной пе-рекладкой все четыре паруса большого свода.

Сырцовые стены требуют также защитных мероприятий: обли-цовки жженым кирпичом или хотя бы обмазки. Особенно плохасеверная стена, сильно осыпающаяся внутри и имеющая несколь-ко глубоких вертикальных трещин. Разрушения заметны в запад-ной стене у северо-западного угла. Ремонта требует вся кровля.

Некоторые размеры17.

16 «В Хазаре наше внимание сразу же привлекло замечательное зда-ние. Одного взгляда было достаточно, чтобы сказать, что перед намивыступает памятник, которому по четкости, гармоничности своих архи-тектурных форм еще предстоит остановить на себе внимание всех, комублизки вопросы среднеазиатского, да и шире, восточного зодчества»(Якубовский, с. 133; далее описание мечети — с. 137-138, 141).

17 Все размеры указаны в сантиметрах.

242 Т. Г. Алпаткина, О. К Иневаткина

Высота центрального купола над полом внутри — 1070,толщина купола в замке — 35,высота шпиля над куполом — 55.Основание свода «балхи» над полом — 680.Высота стены у юго-западного угла снаружи — 625,у северо-западного — 585.Высота айвана — 543.Длина южной стены по верху — 1526,западной — 1485.Формат жженого кирпича, из которого сложен большой купол, —25(27) х 25(27) х 4,5(5) см.30 мая. Осмотр укрепления Ганч-хона18. Находится, так же,

как и Иль-Мирзо-тепе, над обрывом Зарафшана, состоящегоздесь из известняка. Глыбы известняка использованы и для ук-репления низа постройки. Поэтому, вероятно, как это отметилЗимин, укрепление и получило название Ганч-хона. Съемку изамеры памятника производили Кесаев и Казимиров.

Некоторые части этого здания сохранились несколько лучше,чем в Иль-Мирзо. Внутри можно проследить целый ряд поме-щений. По большей части это узкие комнаты-коридоры [рис. 3,4 1 9]. Они сохранились в двух ярусах, что свидетельствует о том,что здание было по меньшей мере двухэтажным. Никаких ос-татков перекрытия в этой постройке, подобных тем, которыемы видели в Иль-Мирзо, однако, не сохранилось.

В этот же день А. Ю. Якубовский и Т. Миргиязов ездили в Ка-ла-и Азизон для осмотра хонако, купол которой был хорошо ви-ден с этого берега. По заключению А. Ю., купол хонако относитсяеще к монгольскому времени, но стены, недавно отремонтиро-ванные, ничего старого из своей отделки не сохранили.

31 мая и 1 июня. Я занимался глазомерной съемкой крепостцы,условно названной нами «Крепость Хазара»20. Остальные члены

18 У Я к у б о в с к о г о — Гянч-тепе. «Работой в Гянч-тепе ... мы, собст-венно говоря, закончили обследование остатков Кампыр-Дувала. Впе-реди мы у ж е не можем рассчитывать увидеть его на левом берегу За-рафшана, ибо если он и продолжался, то переходил на правый берег»(Якубовский, с. 143).

19 Сравни с планом помещений Ганч-хоны, выполненным В. Н. Ке-саевым (Якубовский, с. 145, рис. 7).

2 0 Схема опубл.: Якубовский, с. 140, рис. 6.


экспедиции занимались изучением городища Хазара21, а 1 ию-ня — развалинами, обозначенными на карте, как Диньгак-тепе22.

2 июня двинулись дальше на восток. Попутно осмотрели Ра-бат-и Малик23. Состояние памятника весьма плохое. Требуетсрочного ремонта. Главным образом необходимо укреплениестены из сырцового кирпича, которая сделалась уже настолькотонкой, что в любой момент может обвалиться.

Условия для ремонтных работ здесь очень трудны. Кишлакзаброшен, воды нет. Придется возить буквально все, кромежженого кирпича, который здесь может быть получен в изоби-лии от разборки заброшенных домов кишлака, который в своюочередь весь построен из кирпича Рабат-и Малик.

Башня, отремонтированная в свое время архитекторомМ. М. Логиновым, держится хорошо. Пролом между пештаком игофрированной частью стены, затронувший, по-видимому, однуиз интереснейших деталей фасада здания, значительно увеличил-ся. Увеличились, как будто бы, и выбоины в нижней части стен.

Сардоба [Рабат-и Малик]. Построена, по-видимому, оченьдавно, но вряд ли могла быть синхронной Рабату, хотя возмож-но, что древней частью является купол, а портал пристроенпозднее. Замер здания производил В. И. Казимиров.

Километрах в полутора к востоку от Рабат-и Малик имеютсяостатки небольшого укрепления 60 * 60 м, представляющего со-бой ориентированный с севера на юг квадрат, обнесенный сте-ной-валом. Название укрепления— ЗАР-ХОНА. Название будтобы объясняется тем, что здесь было найдено много десятков леттому назад золото в хумах.

3 и 4 июня. Поездка с Кесаевым в Бухару.5 июня. Прибыли в Кермине вчера вечером. Оказалось, что

все члены экспедиции, кроме Миргиязова, который заболел иостался, выехали в Калкан-Ата. Мы с Кесаевым посвятили этотдень осмотру городища Кермине24 и посетили хонако Косим-шейха.

6 июня. Утром Якубовский и Миргиязов выехали на арбе наст.Зияддин. Остальные двинулись туда же несколько позднее

21 Якубовский, с. 134-137, 142.22 Якубовский, с. 148-149.

23 Якубовский, с. 149-150.

24 См.: Якубовский, с. 150.

244 Т. Г. Алпаткина, О. Н. Иневаткииа

поездом. Я и Гулямов, воспользовавшись свободным временем,осмотрели небольшой мазар МИР-САЙИД-БАХРОМ, оказавший-ся чрезвычайно интересным и несомненно старым.

Размеры здания: квадратное помещение внутри 4,5 * 4,5 м.Высота стен — 3,50. Высота свода около 7 м [рис. 6, 2]. Вход сюжной стороны.

Стены внутри оштукатурены алебастром. Два алебастровыхнадгробия. На южной стороне сохранилась, по-видимому, с пе-ределками малая (внутренняя) арка портала. Устои украшеныкирпичной выкладкой, дающей простой, но выразительной узор,образованный переплетающимися полосами-лентами [рис. 6, 3].

Около мазара лежит камень, на котором удалось прочитатьj j £ j b I c l j ^jjUAj&ll JAC jlluit J-*C (JA IÖA «üLoLoj (JAAX AMM f ja*« . . . ^ . . .

Старик — имам мечети уверял, что это и есть камень с моги-лы Сайид-Бахрома. Он же сообщил, что купол мазара обвалилсянесколько лет тому назад и был сложен вновь.

Здание построено из прекрасного кирпича 22 х 22 * 3,5 см.Несмотря на позднюю дату надписи на камне25 и утвержде-

ния имама, что надпись относится к мазару, этот памятник неможет быть отнесен ко времени позже XII века.

7 июня. Приехали в Кала-и Дабус. Устроились под айваноммечети на городище. День занят предварительным осмотромгородища.

8 и 9 июня. Мною выполнена глазомерная съемка городища,занявшая все время без остатка26.

10 июня. Выехали через кишлаки Мир, Таткент, Кук-ата, Ак-ата в Арбинджан. Остановились в к[ишлак] Ходжа-курган в 1-1,5 км от развалин Арбинджана.

11 июня. Выходной день на берегу Нарпая.12-13 июня. Осмотр городища Арбинджан27. Сбор подъем-

ной керамики. Небольшая археологическая разведка остатковздания на берегу Нарпая в северо-западной части городища[рис. 6, 4]. Зачистка 1 —для выяснения продолжения западнойстены большого квадратного помещения. Западная стена по-мещения оказалась покрытой штукатуркой со следами росписи.

2 5 1 4 0 2 / 3 г. (чтение Е. В. Ларионовой, ГМВ).2 6 Опубл.: Якубовский, рис. 9. Описание г о р о д и щ а — Якубовский,

с. 150-152, 155-157.2 7 См.: Якубовский, с. 1 5 7 - 1 6 2 .


Большое помещение было позднее перегорожено стеной из сыр-цового кирпича. Зачистка 2. Вскрыт юго-восточный угол не-большого помещения. Стена покрыта глино-саманной штука-туркой. Зачисткой 3 обнаружен дверной проем и выступающийв виде пилястра конец стены. Шурф 4: обнаружен пол, состоя-щий из трех слоев сырцового кирпича. Под полом — оченьплотная земля.

Раскоп (шурф) № 5 начат Миргиязовым. Не закончен и ниче-го существенного не дал28.

14 июня. Поездка с А. Ю. Якубовским с целью выяснения место-нахождения развалин древней Кушании29. Поездка была вызванатем обстоятельством, что на одной из карточек картотеки В. В. Бар-тольда имелась запись, в которой он высказал предположение, чтоКушания должна быть где-то в окрестностях находящегося в Миан-кале селения Кашан-ата. Мы благополучно добрались до этого селе-ния, но никакого городища, которое могло бы быть принято за раз-валины Кушании, ни около селения, ни в его окрестностях радиусомв несколько километров обнаружить не удалось.

15 и 16 июня продолжались работы на городище Арбинджан.17 июня. Конец работ экспедиции. Выезд в Бухару.

Вас[илий] ШИШКИН

А р х и в н ы е м а т е р и а л ы и л и т е р а т у р а

Шишкин В. А. Д н е в н и к 1 9 3 4 - 1 9 3 5 гг. // Архив ГМВ, Опись 5. Фондархеологических материалов, ед. хр. ГШ-24.

Шишкин В. А. Полевой отчет о разведках памятников материаль-ной культуры в Бухарском оазисе в период с 12 сентября по 2 8 декаб-ря 1 9 3 4 г. // Архив ГМВ, Опись 5. Фонд археологических материалов,ед. хр. ГШ-10.

Абдиримов, 1 9 8 6 — Абдиримов Р. К изучению раннесредневековыхпоселений Бухарского Согда // Городская среда и культура Бактрии-Тохаристана и Согда (IV в. д о н. э. — VIII в. н. э.). Ташкент, 1986.

Адылов, 2 0 0 2 — Адылов Ш. Т. Западные окраины Бухарского оазисана ранних стадиях обживания (VI в. д о н. э. — III в. н. э.). (По материа-

2 8 О зачистках Миргиязова см.: Якубовский, с. 162. «Здание это таки осталось необследованным нами д о конца. Над ним надо было долгои серьезно работать путем раскопа, что не входило в наши планы»(там же).

29 Якубовский, с. 1 5 8 - 1 5 9 .


лам исследований в Баштепинской зоне Варахшинского массива) //ИМКУ. Вып. 33. Ташкент, 2002.

Адылов, 1995 — Адылов Ш. Т. О датировке стены «Кампирак» и не-которых вопросах политической истории западного Согда // Генезиси пути развития процессов урбанизации Центральной Азии. Самар-канд, 1995.

Адылов, 1990 — Адылов Ш. Г. О некоторых пунктах и трассах ка-раванных путей в рустаке Фай // Формирование и развитие трасс Ве-ликого Шелкового пути в Центральной Азии в древности и средневе-ковье. Ташкент, 1990.

Адылов, Мухамеджанов, 1986 — Адъиюв Ш. Г., Мухамеджанов А. Р.О формировании и развитии городской культуры в низовьях Зараф-шана (IV в. до н. э. — VIII в.) // Городская среда и культура Бактрии-Тохаристана и Согда IV в. до н. э. — VIII в. н. э.). Ташкент, 1986.

Ахунбабаев, 1990— Ахунбабаев X. Г. Согдийский треугольник наВеликом Шелковом пути // Формирование и развитие трасс ВеликогоШелкового пути в Центральной Азии в древности и средневековье.Ташкент, 1990.

Городище Пайкенд..., 1988— Городище Пайкенд. К проблеме изу-чения средневекового города Средней Азии. Ташкент, 1988.

Жукова, 1990 — Жукова Л. И. Задачи органов охраны памятниковУзбекистана по сохранению и музеефикации памятников археологии,расположенных на трассах Великого Шелкового пути // Формирова-ние и развитие трасс Великого Шелкового пути в Центральной Азии вдревности и средневековье. Ташкент, 1990.

Культура древнебухарского оазиса..., 1 9 8 3 — Культура древнебу-харского оазиса III—VI вв. Ташкент, 1983.

Мухамеджанов, 1973 — Мухамеджанов А. Р. История орошения ни-зовьев Зарафшана (с древнейших времен до начала XX в.). Авторефе-рат монографии на соискание ученой степени доктора историческихнаук. Ташкент, 1973.

Мухамеджанов, 1975— Мухамеджанов А. Р. О землях древнегоорошения Бухары // ИМКУ. Вып. 12. Ташкент, 1975.

Мухамеджанов, 1978— Мухамеджанов А. Р. История орошения Бу-харского оазиса (с древнейших времен до начала XX в.). Ташкент, 1978.

Мухамеджанов, Валиев, 1977— Мухамеджанов А. Р., Валиев П. С.О работах Бухарского отряда //АО 1976 года. М., 1977.

Мухамеджанов и др., 1990 — Мухамеджанов А. Р., Мирзаахмедов Д ,Адылов Ш., Вульферт М. Результаты исследования археологических па-мятников Варахшинского массива (по материалам работ 1985 г.) // Ар-хеологические работы на новостройках Узбекистана. Ташкент, 1990.

Немцева, 1990 — Немцева Н Б. По древним дорогам Западного Согдаи Голодной степи // Формирование и развитие трасс Великого Шелковогопути в Центральной Азии в древности и средневековье. Ташкент, 1990.

Немцева, 2 0 0 2 — Немцева Н. Б. Царская крепость в Бухарскойстепи (Рабат-и Малик, XI-XII вв.) // ИМКУ. Вып. 33. Ташкент, 2002.


Обельченко, 1992 — Обельченко О. В. Культура античного Согда.По археологическим данным VII в. до н. э. — VII в. н. э. М., 1992.

Отчет о раскопках в Пайкенде..., 2006 — Отчет о раскопках в Пай-кенде в 2005 году. Материалы Бухарской археологической экспеди-ции. Вып. VII. СПб., 2006.

Холматов, 1987 — Холматов Н. У. История исследования неолитаСредней Азии в 1975-1980 гг. // Вопросы археологии, древней исто-рии и этнографии. Самарканд, 1987.

Шишкин, 1947— Шишкин В. А. Археологическое изучение Бухар-ского оазиса // Сборник докладов на сессии АН УзССР. Ташкент, 1947.

Шишкин, 1963 — Шишкин В. А. Варахша. М., 1963.Якубовский, 1940а — Якубовский А. Ю. Археологическая экспедиция в

Зарафшанскую долину 1934 г. (Из дневника начальника экспедиции) //Труды Отдела Востока Государственного Эрмитажа. Т. И. Л., 1940.

Якубовский, 19406— Якубовский А. Ю. Краткий полевой отчет оработах Зарафшанской археологической экспедиции Эрмитажа иИИМК в 1939 г. // Трущ»! Отдела Востока Государственного Эрмита-жа. Т. П. Л., 1940.

Antonini, 2001 — Antonini Ch. S. Uch Kulakh: An Early Medieval Fortin the Bukhara Oasis // ИМКУ. Вып. 32. Ташкент, 2001.


Иддюстрацин

Рис. 1. Карта маршрзгга Зарафшанской экспедиции16 мая — 21 июня 1934 г.

Из материалов В. А. Шишкина: Зарафшан (1934). 249

Рис. 2. 1 — городище Шах-Шахатон; 2 — Гудакон-тепе;3 — укрепления у кишлака Хом-равот, схематичекий план;

4 — хонако в кишлаке Бобо-Хушарты

250 Т. Г. Алпаткина, О. К Иневаткина

i

Рис. 3.1 — схема орошения северной и северо-восточной частиБухарского оазиса; 2 — арык Абу-Муслим; 3 — курган Кесчу;

4 — Ганч-хона, схема расположения помещений


Puc. 4. 1-2 — Иль-Мирзо-тепе


Кривая свода в северо-западном углу.

Рис. 5. Иль-Мирзо-тепе, своды помещений


1Рис. 6. 1 — Мир-Сайид-Бахром, арабская надпись на камне у мазара;

2 — схема перекрытия мазара Мир-Сайид-Бахром;3 — Мир-Сайид-Бахром, орнамент портала;

4 — схематический план шурфов здания в Арбинджане

АГУАОГМИИ

ГНПУ «Наследие»

ГЭДин.ДЦИАРАН

ИВ РАН

ИГРАН

ИИМК

ИМКУИЭА РАН

МИАМИАМКВМТЭРАРБВРД периодСАСААЭ

СБВСЦСЭТГЭУзкомстарис

ЮТАКЭ

ASAEВВА

Список сокращений

Астраханский Государственный университет. АстраханьАрхеологические открытия. МоскваГосударственный музей изобразительных искусствим. А. С. ПушкинаГосударственное научно-производственное учрежде-ние «Наследие». АстраханьГосударственный Эрмитаж. СПб.династияДревнее царствоИнститут археологии Российской Академии наук.МоскваИнститут востоковедения Российской Академии наук.МоскваИнститут географии Российской Академии наук.МоскваИнститут истории материальной культуры АН СССР.Москва-ЛенинградИстория материальной культуры Узбекистана. ТашкентИнститут этнологии и антропологии Российской Ака-демии наук. МоскваМатериалы и исследования по археологии СССРМатериалы Института археологии. МоскваМатериальная культура Востока. МоскваМатериалы Тохаристанской Экспедиции. ТашкентРоссийская археология. Москваранний бронзовый векраннединастический периодСоветская археология. МоскваСоветско-афганская археологическая экспедиция.МоскваСБВ — средний бронзовый векСреднее царствоСоветская этнография. МоскваТруды Государственного ЭрмитажаУзбекистанский комитет по охране и изучению па-мятников искусства и старины. ТашкентЮжно-Туркменистанская археологическая комплекс-ная экспедиция. Ашхабад

Annales du Service des Antiquites de l*Egypte. Le CaireBerliner Beiträge zur Archäometrie. Berlin

256 Список сокращений

BMFA Bulletin of the Museum of Fine Arts. BostonBMOP British Museum Occasional Paper. LondonJEA Journal of Egyptian Archaeology. LondonJNES Journal of Near Eastern Studies. ChicagoMAS Münchener Ägyptologische StudienMDAIK Mitteilungen des Deutschen archäeologischen Instituts,

Abteilung Kairo. WiesbadenSAK Studien zur altagyptischen Kultur. HamburgSRAA Silk Road Art and Archeology

Содержание

Вступление 5

Я. А. Аржанцева, О. Я Орфинская«Согдийский фактор» в торговле шелком на СеверномКавказе 9

М. С. БолгановаСтроительная техника и материалы буддийскихпамятников Средней Азии 31

С. Б. БолеловКерамика эпохи Великих Кушан на территории Бактриипо материалам Кампыртепа (конец I — первая половинаII в. н. э.). Традиции и инновации . . . . . . 57

А Я. ГоринМонеты из раннесредневековых склепов северо-западногоТохаристана 103

А Я. ГоринКушанский нумизматический комплекс Кампыртепа . 113

С. А. РузановаТехнология производства бронзовых предметов в ДревнемЕгипте в раннем бронзовом веке 139

Э. В. Ртвеладзе, Дж. Я. ИльясовАлхоны в Чаче 169

Г. Г. АлпаткинаИзображения львов в резном декоре дворца правителейТермеза XI-XII вв. (вариант реконструкции) 185

Э. Д. ЗиливинскаяКультовый сосуд из Астраханской области 197

Я. НуржановаНекоторые тамги на монетах монгольских правителейулусов Джучи и Чагатая 213

Т. Г Алпаткина, О. Я. ИневаткинаИз неопубликованных материалов В. А. Шишкина:Зарафшанская экспедиция 1934 г 221

Список сокращений 255

Contents

Introduction . . 5

/. A. Arzhantseva, O. V. OrfinskayaThe "Sogdian factor" in the North Caucasus' silk trade. 9

M. S. BolganovaConstruction techniques and materials of the Buddhistmonuments of Middle Asia 31

S. B. BolelovPottery of the Great Kushans epoch in Bactria:the data of Kampirtepa (late 1st — early 2nd centuryB.C.). Tradition and innovation . . . . 57

A. N. GorinCoins from early medieval graves of the North-WestTokharistan 103

A. N. GorinThe Kushanian numismatic complex of Kampirtepa . 113

S. A. RuzanovaTechnology of production of bronze objects in ancientEgypt during the Early Bronze 139

E. V. Rtveladze, J. Ya. RyasovThe Alkhons in Chacha 169

T. G. AlpatkinaLion images in the carven decor at the palace of Termezrulers in the 1 lth-12th cc. (a possible reconstruction). . 185

E. D. ZilivinskayaA cultic vessel from the Astrakhan region 197

N. NurzhanovaCertain tamgas on coins of the Mongol rules of theJuchi and Chagatai dominions 213

Г. G. Alpatkina, O. N InevatkinaFrom the unpublished data of V. A. Shishkin:The Zarafshan expedition of 1934 221

Abbreviations 255

Culture, History and Archaeology of Eurasia is acollection of papers dealing with archaeology andcultural history of the Subcontinent and covering awide geographical and chronological (from the EarlyBronze to the developed Medieval age) range.

Культура, история и археология Евразии / Под ред.И.С. Смирнова; сост. С.Ю. Внуков, С Б . Болелов,Т.Г. Алпаткина. (Orientalia et Classica: Труды Институтавосточных культур и античности; вып. XXII.) М.: РГГУ,2009. 260 с.

ISBN 978-5-7281-1058-3

Представлены статьи по археологии и истории культурысубконтинента в широком хронологическом и географичес-ком диапазоне от эпохи ранней бронзы до развитого Средне-вековья. Основой сборника послужили доклады, прочитан-ные на заседаниях семинара «Взаимодействие культур натерритории Евразии» в ИВК РГГУ в 2005-2006 гг. Рассмат-риваются вопросы этнической и политической историиСредней Азии и Юго-Восточной Европы, истории матери-альной культуры и архитектуры южных областей Централь-ной Азии и другие аспекты.

Для специалистов и широкого круга читателей, интересу-ющихся историей и археологией Евразии.

УДК 902(066)ББК 63.4я43

Documents

Оrientalia et Classika: Культура, история и археология Евразии. / 2009