Download pdf - московское наследие 21 | исторический редевелопмент

Доходный дом, 1912 год, архитектор И. С. Кузнецов, Трубниковский переулок, дом 26

Ива

н Ер

офее

в

журнал культурной урбанистики распространяется бесплатно Департамент культурного наследия города Москвы dkn.mos.ru

1

август 2012

ПРОШЛОЕ НАСТОЯЩЕЕ БУДУЩЕЕ

10 Бгородская среда КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДСТВО САМОДУРОВ

32 Бдомашняя обстановка СЦЕНА ИЗ «ВОЙНЫ И МИРА»

46 Бпустое место ШОКОЛАДНЫЕ РУИНЫ

24 БэкспозицияНЕРЕАЛЬНО КРАСИВО

36 Бреставраторы, достойные награды ХОРОМЫ ДЛЯ ЖЕНИТЬБЫ

56 БДЕТАЛЬ

52 Бжизнь в памятникеДОХОДНЫЙ ДОМ В УСАДЕБНОМ СТИЛЕ

57 Аофициальный взглядКТО ЗАПЛАТИТ ЗА КАПИТАЛЬНУЮ РЕСТАВРАЦИЮ

ДОМ

42 Бобщественное пространство ПЕРЕВОРОТ НА ОКТЯБРЬСКОЙ

34 Бмаршрут с историей БУДУЩЕЕ В ОБМЕН НА ЖИЛПЛОЩАДЬ

21 БНОВОСТИ

48 Бвид на жительствоБЫВШИЙ ЦЕНТР ГОРОДА

22 БопросЧТО БЫ ВЫ РЕКОМЕНДОВАЛИ В ПАМЯТНИКИ XX ВЕКА

УЛИЦА

16 Бгородская средаОТДАЕТСЯ ВНАЁМ ДОМ ОТДЕЛЕНИЯМИ И С ПРИНАДЛЕЖНОСТЯМИ

44 БминувшееСНОСНЫЙ ДОХОД

50 Бкрути педалиВНИЗ ПО РЕКЕ НА ВЕЛОСИПЕДЕ

2 АдискуссияДРУГОЙ КРЕМЛЬ

ГОРОД

август 2012

историческийредевелопмент

МИР 6 Амнение экспертаЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ЗАДАЧА

40 БприспособлениеНАУКА, ПОСЕЛИВШАЯСЯ НА ВОКЗАЛЕ

18 Бткань городаБЕРЛИН — МОСКВА — БЕРЛИН

39 Ббизнес-настроениеДЕВЕЛОПЕРАМ НРАВЯТСЯ ХРАМЫ — ПАМЯТНИКИ АРХИТЕКТУРЫ

21

2

московское наследие 21

Aдискуссия

другой Кремльтекст Анны Березиной, графика Екатерины Даугель-Дауге

5 км

7,7 км

Московский Кремль — древнейшая часть Москвы, в плане Кремль — неправиль-ный треугольник площадью 27,5 га. Первые поселения относятся к II тысячелетию до н. э., с 1264 года — резиден-ция князей Москвы. Древ-нейшие сооружения снесены большевиками: храм Спаса на Бору 1330 года постройки и Чудов монастырь, основан-ный в 1365 году.

71 м

Спасская башня Московского Кремля

156 м

Дом на Кудринской площади (Восстания)

206 м

Гостиница «Украина»

360 м(планируе-мая высота башни «Вос-ток» после окончания строитель-ства)

ММДЦ «Москва-Сити»

172 м

Здание Министерства иностранных дел

240 м

Главное здание МГУ


Ива

н Ер

офее

в


3

август 2012

дискуссияСредневековые представления о стольном городе как оплоте власти под-держивались в XIV – XVII веках, когда «великокняжеский замок Кремль, имеющий окружность в целый город, стройные каменные стены, окружен-ными глубоким рвом и снабженные великолепными орудиями и солда-тами», был прекрасно защищенным политическим и духовным оплотом Великого княжества Московского. Петр I построил новую столицу — Санкт-Петербург, но Кремль продолжал считаться духовным центром Российской Империи.

Развитие Московского Кремля вплоть до начала XX века было включено в общий контекст истории Старого Света. Крепостные стены стали невос-требованными из-за технического прогресса и изменения политического устройства Европы. Власть стала пытаться демонстрировать открытость народу, крепости превращались в представительские резиденции, обще-ственные здания и городские пространства.

Попытку кардинального преображения Кремля из средневековой крепо-сти в огромный общественный комплекс, тесно связанный с городом, пред-принял молодой тогда еще архитектор Василий Баженов: «Не крепостью неприступною мыслю я себе Кремль, в коем от врагов когда-то было удобно скрываться, а местом добродетели, просвещения и славы народной». По за-казу Екатерины II он разрабатывает проект Большого Кремлевского дворца (1767–1773), который должен был огибать кремлевский холм со стороны Мо-сквы-реки. Предполагалось частично разобрать южные стены, снести об-ветшавшие сооружения, а оставшиеся древние памятники окружить новым грандиозным классицистическим зданием. По замыслу Баженова, ансамбль включал также коллегии, арсенал, театр и площадь для народных собраний. Но проекту не было суждено стать символом эпохи Просвещения в России, он оказался слишком новаторским и смелым для патриархальной Москвы.

Выгодное центральное расположение и значительные размеры Москов-ского Кремля постепенно превращали его в место городской активности. Территория была открыта для свободного посещения горожан, входить было принято через Спасские ворота, перед которыми по древнему обычаю снимали шапки. Император с семьей нечасто бывал в своей московской резиденции (новый императорский дворец был построен в 1838 – 1850 го-дах по инициативе Николая I), посетитель брал бесплатный билет в двор-цовой конторе и получал право пройтись по всем кремлевским дворцам. В 1844 –1851 годах по проекту архитектора Константина Тона была постро-ена Оружейная палата для хранения и экспонирования сокровищ царской казны — это одно из первых в России зданий специального музейного на-значения. Российская Империя продолжала демонстрировать широту взглядов и после успешного проведения выставок и торжеств по случаю 300-летия дома Романовых возникла идея перепрофилирования Кремля в музей. В 1916 году идея выросла до масштаба «Акрополя искусств и стари-ны», но — вмешалась революция.

XX век прошелся по архитектурному облику Кремля сильнее, чем пожар 1812 года. Столица вернулась в Москву, безбожное правительство Ленина въехало в Кремль, и он снова стал политическим центром, недоступным для обычных москвичей. Призыв к правительству Петроградской коллегии по охране памятников старины и сокровищ искусства — выехать из Крем-ля — остался не услышанным, чудовищная угроза целостности величайших по своему мировому и исключительному значению памятников воплоти-лась в жизнь. В конце 1920-х начинается снос древних сооружений Кремля, уничтожаются Чудов и Вознесенский монастыри, Малый Николаевский дворец, часовни надвратных башен, памятники князьям и императорам, у Грановитой палаты ломают Красное крыльцо, двуглавые орлы заменяются звездами. На месте снесенных памятников появляются советские построй-ки — военная школа им. ВЦИК (1932) и Дворец Съездов (1959–1961).

Внутренние изменения Кремля сопровождались и изменениями в силуэ-те города. Ландшафтно-высотная доминанта Кремля и ориентация на глав-ные храмы города была нарушена новой фоновой застройкой и планировоч-ными акцентами вроде Нового Арбата и сталинских высоток. Исторически сложившаяся система визуальных связей восстановлению не подлежит: контрастная застройка и постоянное умножение высотных аналогий с куль-минационной точкой в «Москве-Сити» утопили Кремль, сделали его изо-лированным, обращенным на себя фрагментом в центре города.

Гостиница «Ленинградская»

2,8 км

176 м

Жилой дом на Котельнической набережной

Административно-жилое здание возле «Красных ворот»

138 м

136 м

4


дискуссияВладимир Юдинцев, архитектор, руководитель архитектурноймастерской «АРТЭ+», профессор МАРХИВ Москве радикально изменились смысловые значения фоновой

застройки и любых архитектурно-планировочных акцентов. Все. Теперь о любой целостной ландшафно-силуэтной системе можно забыть. Выросшая фоновая за-стройка поделила город на отдельные, фрагментарно воспринимаемые силуэтные общности. Москва воспринимается только фрагментарно, и Кремль стал одним из ее фрагментов.

Раньше Кремль был реальной доминантой в окружении фоновой двух-трехэтажной застройки и церквей, передававших кремлевские ориентиры. Традиционное соотношение высот и образов нарушилось еще до большевиков, когда появились первые крупные доходные комплексы. Скандалы начала XX века были не слабее нынешних. Потом стране стало не до силуэтов.

Почти неуправляемый бум 1990-х сделал, во-первых, фоновую (в про-шлом) застройку слишком крупной и очень контрастной по составу, а во-вторых, повсеместно стали возникать объекты, претендующие на акценты, но вне каких-либо ландшафтно-планировочных предпосылок. С огромным трудом угадывается местоположение отовсюду видимых башен на Зоологической улице или в Октябрь-ском переулке. С чего это они так торчат в никому не известных точках? И «Сити» стоит как склад готовой продукции, бери и ставь в нужных местах...

Денис Ромодин, краевед, куратор проекта «СовАрх»Высотная доминанта Кремля, как мне кажется, была потеряна после

строительства храма Христа Спасителя в XIX веке. А в 1960-х годах — домов-книжек на Калининском проспекте, а не семи сталинских высоток. Высотные дома на Ка-лининском создали массивную стену-фон слева от Кремля, которая оптически подавила его. Свою ложку дегтя добавил панельный дом, построенный в 1967 году в нынешнем Большом Афанасьевском переулке. Правда, сейчас скайлайн на северо-западе изменился в связи с появлением высотных зданий «Москвы-сити».

Усилить визуально-образную связь Кремля с городом, я думаю, мож-но чисто морально и идеологически, открыв Кремль полностью для горожан. Сей-час он почти закрытый объект, почти не участвует в общественной и культурной жизни города. Можно пересмотреть функциональное назначение зданий, разме-стив в Кремле часть фондов Государственного исторического музея. Могли бы мы решить и проблему нехватки помещений других крупных музеев.

Сергей Ситар, архитектор, преподаватель архитектурнойшколы МАРШ, организатор воркшопа «Судьба Кремля»в институте медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» (2010 г.)Судьбу Кремля мы рассматривали в сопоставлении с судьбами исто-

рических центров крупнейших городов мира — Лондона, Парижа, Берлина, Праги, Пекина. В странах с более давними демократическими традициями к XVIII и началу XIX веков укрепленные цитадели растворились в городской среде, они были преоб-разованы либо в открытые общественные институции, либо, наоборот, в небольшие, полностью законсервированные музейно-туристические объекты. Территория Крем-ля огромна и потенциально очень важна для города, здесь собраны уникальные про-странственно-средовые ресурсы, однако из-за пребывания здесь правительства режим доступа на эту территорию с годами становился все более ограниченным. Получилось, что власть отгорожена от людей крепостной стеной — сильный символический образ!

Участники воркшопа выявили и представили в формате блиц-проектов четыре перспективных направления: «власть культуры», «отрытость/праздник», «культура власти», «гетеротопия». Первое направление — просто ин-формационное продвижение Кремля через организацию плотной программы ин-новационных по характеру общественных мероприятий, публикаций и т. п., прак-тически без вмешательства в физическую ткань. Второе, наиболее архитектурное, предполагало интеграцию Кремля в город и превращение его в мощный рекреацион-но-культурный центр,– со своей станцией метро и подземными археологическими залами вокруг нее. Все сооружения (кроме соборов) преобразовывались в музейные и сервисно-рекреационные площадки, возникало множество кафе и ресторанов, на крыше Дворца Съездов — бассейн, организовывались экскурсии по засекречен-ному правительственному метро-2. Третье направление — новый интерфейс между государством и обществом: на мониторах на Ивановской площади посетители в он-лайн-режиме видят, что происходит в правительственных кабинетах Сената и 14-го корпуса, Тайницкий сад превращается в Гайд-парк. Четвертое направление — Кремль


Ива

н Ер

офее

в


5

август 2012

дискуссиякак сакральный центр, точка духовной инициации: все примет современности удаля-ются, территория становится густым лесом, в глубине которого спрятана Соборная площадь, а рядом — огромный холм для совершения паломнических восхождений.

Любой проект должен иметь в виду сохранение уникальных памят-ников и развитие сформировавшейся вокруг них блестящей школы научной ре-ставрации.

Наталья Самовер, историк, координатор общественногодвижения «Архнадзор»Казалось бы, статус объекта всемирного наследия ЮНЕСКО — высшая

степень охраны: международные обязательства России выше даже национального законодательства. Но работоспособные механизмы защиты объектов Всемирного наследия, даже таких как Московский Кремль, отсутствуют. 21 ноября 2011 года пра-вительство России приняло постановление №953 — об очень серьезных строительных работах на территории объекта всемирного наследия «Кремль и Красная площадь». Так называемый 14-й корпус Кремля — советское здание, построенное на месте древ-них монастырей, реконструируется с существенным увеличением площади, а на территории Тайницкого сада планируется совершенно новое здание. Комитет все-мирного наследия ЮНЕСКО об этих планах не извещен, хотя пункт 172 Оперативного руководства об исполнении Конвенции об охране всемирного культурного и природ-ного наследия указывает на необходимость согласовывать такие проекты.

Необходим баланс между безопасностью Кремля как резиденции президента и соблюдением законодательства об охране памятников — российско-го и международного. Значительная часть Кремля, включая такие выдающиеся памятники, как Теремной дворец, недоступна для посетителей, туристам нельзя фотографировать. Это значит, плохо работает самый действенный механизм защи-ты — общественный контроль: Кремль защищен хуже, чем памятники, находящиеся на обычных территориях. Увеличение доступности Московского Кремля назрело. Это будет отвечать не только интересам москвичей и туристов, но и интересам са-мих кремлевских памятников.

Андрей Баталов, историк архитектуры, докторискусствоведения, заместитель генерального директораМузеев Московского КремляГлавная проблема Кремля в том, что он по-прежнему остается «жи-

вым» памятником, центром управления государством. В конце 1920-х — начале 1930-х это привело к чудовищной санации его территории и значительному сокращению зоны исторической застройки. Большевики понимали, что не могут утвердить-ся в стране вне Кремля, в метафизическом смысле они должны были примерить на себя одеяния великих русских князей и царей. Уничтожены два древнейших кремлевских монастыря, церкви на Подоле, погиб Малый Николаевский дворец. Исторический ансамбль был ограничен комплексом Большого Кремлевского двор-ца с Оружейной палатой, Соборной площадью с ее храмами, Сенатом и Арсеналом.

Санация продлилась в 1960-е годы, когда Кремль устойчиво рассма-тривался как центр политической власти. Хрущев наносит очередной удар — стро-ит огромный объем Дворца Съездов. В этом была историческая преемственность идеологии большевиков, которые сначала уничтожили Андреевский и Алексан-дровский залы для создания Свердловского зала, где проходили сталинские съезды ВКП (б), а затем, уже во время хрущевской «оттепели» — старую Оружейную палату, Кавалерские корпуса, части палат московских митрополитов XV века для Дворца Съездов. Возникла традиция отношения власти к Кремлю, историческое напол-нение которого можно сокращать, не связывая себя рассуждениями о целостности ансамбля, о неприкосновенности памятников. Сейчас подобное невозможно, по-литика изменилась, Кремль включен в список памятников ЮНЕСКО.

Жалобы на закрытость Кремля не учитывают суровой реальности. Конечно, хотелось бы видеть Кремль открытой частью города, свободно гулять по территории, посещать дворцы и соборы, но у памятников есть предел прочности. Это хрупкие сооружения — камерные царские палаты, домовые церкви — драгоцен-ности, которые не были рассчитаны на толпы людей. Напольные покрытия зимой разрушаются от соли или битого щебня. Тонкие каблучки посетительниц выби-вают вкрапления в яшмовом полу Благовещенского собора, образуются каверны, из-за чего проводится дорогостоящая реставрация. Поток посетителей — страшное испытание для температурно-влажностного режима. Наша главная задача — со-хранить святыни Кремля, и самый щадящий выход — ограничить доступ. Кремль сейчас такой, каким может быть.

6


Aмнение эксперта

цивилизационная задача

Екатерина Шорбан, кандидат искусствоведения, ведущий научный сотрудник Государственного института искусствознания

С конца ХХ века архитектура во всем мире переживает кризис. Может быть, еще сильней ощутим этот кризис в России — на фоне низкой культуры про-ектировщиков и заказчиков и игнорирования ими существующего истори-ко-архитектурного наследия всех эпох.

Если обратиться к развитию европейской архитектуры примерно двух последних тысячелетий, то мы увидим циклический процесс: процесс по-стоянного обращения к архитектурному языку прошлого. На этом пути доминировали по популярности зодчество Древней Греции и Древнего Рима, хотя и другие великие архитектурные цивилизации периодически делались источниками художественных образов: например, архитектура Древнего Египта стала одной из главных тем в стилистике ампира в первой трети XIX века или ар-деко во второй четверти ХХ века; мотивы романики и готики (впрочем, отчасти сами уже вторичные по отношению к предыду-щим периодам) стали востребованы в конце XVIII и XIX веках.

Для поисков нового полноценного и достойного архитектурного язы-ка ХХI века необходимо обращение к архитектурному наследию прошлых эпох и, прежде всего, к наследию ХХ столетия, наиболее близкого нам по масштабам и социальным задачам. ХХ век дал мировой культуре два ос-новных художественных направления: авангард (шире — интернациональ-ный стиль) и неоклассицизм, который, к слову сказать, существовал далеко не только в СССР — вспомним хотя бы «федеральный» стиль официальных государственных зданий в США 1930-х годов.

«Аккорды громовой симфонии»Архитектура советского авангарда 1920-х — начала 1930-х го-

дов — уникальное художественное явление в истории развития искусства не только нашей страны, но и всего мира. Именно в этот короткий период стал разрабатываться невиданный ранее новый архитектурный язык. Уро-ки советского авангарда не поняты и не продолжены до сих пор. Правда, едва ли это вообще возможно, поскольку практически каждый пример этого на-правления, кроме экспериментальной геометризированной композиции, обладает и совершенно особой романтической энергетикой («аккордов гро-мовой симфонии», по словам Константина Мельникова), присущей только тому времени. Каждое произведение архитектуры авангарда уникально и должно быть сохранено.

Во второй половине ХХ века, да и сейчас, среди художественной крити-ки авангард привлекал большое внимание своей яркостью, динамизмом, новаторством формотворчества. Меньше известны градостроительные эксперименты 1920-х годов по созданию поселков малоэтажного жилища, «городов-садов». Это направление было уже к концу 1920-х годов свернуто сверху, поскольку не соответствовало установке на отказ от частной соб-ственности: какой может быть коллективизм, если люди живут в отдельных удобных домиках, да еще с садиками? Один из лучших примеров этого яв-ления — Первый рабочий поселок в Иваново-Вознесенске — успешно унич-тожается последние 40 лет.

Другое направление градостроительства так называемой современной архитектуры середины — второй половины ХХ века, основанное на возведе-нии многоэтажного жилья и «свободной планировке», потерпело очевид-ный провал: безликая архитектура одинаковых «домов-машин» и гигант-ские уходящие за горизонт проспекты негуманистичны по своей природе,

«Прошлое — это ступени в будущее»Китайская пословица


Ива

н Ер

офее

в


7

август 2012

мнение экспертав такой архитектурной среде замедляется интеллектуальное развитие, раз-виваются нервные заболевания. Архитектура советского неоклассициз-ма в наше время воспринимается серьезным художественным явлением на фоне «картонной» и «консервной» архитектуры последних лет и ее раз-рушительного действия на историческую городскую среду.

Особую роль играет сталинская архитектура в центре Москвы. Москве повезло: к моменту кардинальной градостроительной перестройки основ-ных магистралей — улицы Горького (сегодняшней Тверской), Садового коль-ца и др. — на смену авангарду пришли ар-деко и неоклассицизм 1930–1950-х годов. Монументальная ансамблевая застройка этого времени по существу продолжила градостроительные и стилевые архитектурные традиции до-революционной эпохи и придала центру города композиционную цель-ность и законченность. Итак, сегодня задача сохранения памятников зодче-ства, в том числе авангарда и неоклассицизма ХХ века — это задача не просто вкусовая, а цивилизационная и даже медицинская.

Нет документа — нет памятникаВ области охраны памятников архитектуры, в том числе

и построек ХХ века — полнейший провал. Я и мои коллеги, сотрудники от-дела «Свода памятников архитектуры России» Государственного инсти-тута искусствознания, можем говорить об этом ответственно, поскольку постоянно ездим по стране, выявляем и изучаем в ходе полевых работ сотни неизвестных потрясающих произведений архитектуры всех периодов, в том числе ХХ века. Затем в томах «Свода» публикуются материалы по всем (а не только по стоящим на госохране) сохранившимся сооружениям, возведен-ным до 1917 года, а также по большинству примеров авангарда 1920-х годов и неоклассицизма 1930-х — 1950-х. Так, в первом томе по Тверской области в раздел, посвященный городу Тверь, включены материалы о целых районах жилой застройки 1940-х — 1950-х годов. В работе «Свода» из-за объективных причин (малочисленности отдела) — только несколько областей европей-ской России: Брянская, Смоленская, Ивановская области (по ним тома «Сво-да памятников» уже опубликованы), Тверская и Владимирская (по первой выпущено два тома из десяти, по второй — два из пяти; готовятся следующие тома), Рязанская (подготовлен к печати первый том), Костромская (с помо-щью области выпущено 14 книг каталогов), Калужская (закончено полевое обследование сельских территорий, готовится первый том), Ярославская (закончено обследование сельских территорий). Но по перечисленным обла-стям собрана полная информация (фотографии, обмеры, архивные матери-алы) обо всем уцелевшем к настоящему времени архитектурном наследии, и она хотя бы останется в архиве и в сокращенном виде — на страницах томов «Свода». Физически же большинство еще существующих сегодня в провин-ции памятников — храмов, усадеб, промышленных и жилых зданий (как пра-вило, в руинированном состоянии) — исчезнут в ближайшие 10-15 лет. То же самое, чуть медленнее, происходит и с постройками советского времени: они катастрофически деградируют без надлежащего надзора и превраща-ются, по любимому выражению нынешних проектировщиков, в «рухлядь». Учетная документация — «паспорта», составлявшиеся на произведения ар-хитектуры всех эпох с 1968-го по 2009 год (примерно 100 тысяч единиц хра-нения), была из Министерства культуры вывезена за ненадобностью.

Кстати, на только что уничтоженный памятник советского авангарда в Москве — стадион «Динамо» — паспорта, как на памятник архитектуры, обнаружено не было. Это и неудивительно: в России многие памятники ар-хитектуры даже федерального значения никогда не имели первичной учет-ной документации — не говоря уже об объектах местного значения. Да и не нужна она, по мнению чиновников — ломать легче! Нет документа — нет памятника.

Документальные путешествияСегодня мы, без преувеличения, у последней черты — еще

что-то можно сделать, что-то можно спасти; завтра — нечего будет спасать, так как полностью исчезнут или будут окончательно варварски искажены сами объекты историко-культурного наследия. С чего же начать сегодня? Ждать больших капиталовложений в реставрацию или консервацию (кото-рая у нас, к слову сказать, практически не существует) в ближайшее время

Сельский клуб послевоенных лет в деревне Игнатьевское Малоярославецкого района Калужской области

Поколениеновостроек

Сегодня доказано меди-ками, что дети из пери-ферийных новых районов городов развиваются хуже и медленнее, чем их свер-стники, растущие в ифсто-рических центрах городов или в сельской местности (или приближенной к ней по структуре), где само богатое историко-архитек-турное и природное окру-жение является питатель-ной средой для развития фантазии, способностей к творчеству.

Екат

ерин

а Ш

орба

н

Екат

ерин

а Ш

орба

н

8


Aмнение экспертане приходится. В этой ситуации необходимо собрать информацию обо всех уцелевших памятниках. В Москве и других городах многое может сегодня сделать сообщество неравнодушных граждан, волонтеры, которые заин-тересованы в спасении отечественного архитектурного наследия. Первая задача: собрать эту самую первичную информацию по каждому сооруже-нию — в том числе по каждому примеру архитектуры советского авангар-да и неоклассицизма, по каждому его подлинному элементу. Необходима полная фотофиксация каждого объекта и всех его сохранившихся подлин-ных частей — от общих видов каждого фасада до деталей — цоколя, карниза, капителей, столярки, дверей, дверных ручек, деталей балконов и т. д. Для градостроительных комплексов, естественно, необходимо составление ген-планов. Далее, нужны точные архитектурные обмеры планов зданий (а луч-ше и фасадов, или измерение вертикальных модулей) — здесь уже придется привлекать архитекторов или инженеров, но думается, что это не проблема, можно найти много заинтересованных задачами спасения исторического наследия студентов. Параллельно можно осуществлять архивные работы, изучать литературу, для выявления истории создания постройки.

Обобщая вышесказанное: необходимо создать полную базу данных архи-тектурного наследия ХХ века, а для мониторинга его состояния она должна быть размещена в интернете. Безусловно, на стадии окончательной обра-ботки материалов для их грамотной редактуры, использования професси-ональной терминологии, необходимо привлечение историков архитекту-ры, искусствоведов, художников. Создание базы данных по произведениям зодчества — дело увлекательное: полевое обследование каждого памятника сродни интересному путешествию; да и архивная работа только на первый взгляд скучна — а когда вы находите долгожданный документ, долгождан-ные, а иногда и совершенно неожиданные, факты, то работа наполняется глубоким смыслом (тем более что, как правило, реальная история оказыва-ется гораздо сложней и интересней ожидаемой).

Закономерен вопрос, для чего эта база данных? Для накопления инфор-мации о подлинных элементах каждого произведения архитектуры для его последующей реставрации. Это окажется возможным в ближайшие годы, если страна пойдет по правильному цивилизованному пути разви-тия по отношению к отечественному историко-культурному наследию. Ну а если затянется существующая сегодня достаточно дикая ситуация, то эти материалы станут ценнейшими документами о некогда существо-вавшей на территории нашей страны великой архитектуре.

Ситуация с охраной памятников архитектуры ХХ века за рубежом

В преобладающем числе стран мира существуют мощные службы, занимающиеся изучением и сохранением историко-архитектурного наследия. Нет нужды говорить о том, что по большинству соору-жений, построенных до середины ХХ века включительно, а также по значительному массиву построек середины — третьей четверти ХХ века (сейчас по 1970-е годы включительно), собрана детальная ин-формация. Все здания разбиты на группы, соответствующие статусу охраны. В Италии здание, достигшее возраста 50 лет, автоматически получает начальный охранный статус (это означает, что любые стро-ительные работы в нем должны контролироваться службой охраны наследия). В столице Австралии Канберре, созданной в начале ХХ века по единому проекту на основе идей городов-садов, охраняют не только отдельные здания, но части городского пейзажа (“townscape”) — пано-рамы, видовые перспективы улиц, высотные доминанты. В странах, где т. н. современная архитектура традиционно пользовалась боль-шой популярностью, таких как Великобритания, Бельгия, Германия, Нидерланды, существуют специальные организации, и государствен-ные и любительские, занимающиеся охраной и популяризацией этого наследия. Безусловно, немалую роль играет и просвещенность самого населения этих стран: недавно в Роттердаме я была свидетельницей трепетного отношения жителей построек ХХ века к тому наследию, которым они обладают: в малоэтажном жилом районе, построенном в 1930-е годы в стиле ар-деко, владелец одного из домов с увлечени-ем демонстрировал находящиеся в хорошем состоянии подлинные элементы интерьера: встроенные шкафчики цвета слоновой кости, с закругленными углами, очень напоминали кухонную мебель, рас-пространенную в СССР в 1960-е годы. В Бельгии на одной из конфе-ренций, организованных DOCOMOMO, после доклада представителя России я услышала сзади восхищенный шепот: «А все-таки главные памятники — у них!»

Без ансамбля

Осуществляемая сегод-ня точечная встройка новых амбициозных зданий в центре Москвы должна бы ориентиро-ваться на принципы ансамблевости и учета характеристик уже сложившейся городской ткани. В противном случае появляются совершенно неприем-лемые для историко-архитектурного центра города постройки-«динозавры» — вроде тех, которые только что выросли на Трубной площади или на Садо-вой рядом с павильоном метро «Парк культуры». Не совсем понятно, ка-кой профессиональный градостроительный совет мог пропустить такие «архитектурные решения».


Ива

н Ер

офее

в


18 Б


Москва со Средних веков была окружена системой загородных дворов. Это были небольшие владельческие усадьбы без крестьян, усадьбы в чистом виде, можно даже сказать, дачи, где сельхозпроизводство играло скорее де-коративную роль: для нужд отдыхающих и поддержания ее внешнего вида.

Но существовали и загородные усадьбы в имениях, откуда в город до-ставляли сельскохозяйственную продукцию. Они занимали большую пло-щадь, чем загородные дворы, что позволяло сооружать масштабные архи-тектурные ансамбли, разбивать парки, порой огромные, и вести обширную хозяйственную деятельность.

Усадьбы, находившиеся близко от Москвы, со временем оказались в городской черте: Алтуфьево, Братцево, Виноградово, Воронцово, Зна-менское-Садки, Измайлово, Коломенское, Кузьминки, Кунцево, Кусково, Люблино, Михалково, Нескучное, Покровское-Стрешнево, Свиблово, Студенец, Узкое, Черемушки-Знаменское, Шаболово, Ясенево и др. Эти интереснейшие усадебные комплексы сохранили основы планировки и в определенной степени набор основных построек, ставших объектами на-следия: они дают представление об архитектуре, быте, культурной и хо-зяйственной жизни середины XVIII — начала ХХ века.

Усадьба как мир искусстваВсего только в 1890–1910-х годах изучение русской усадьбы стало одной

из главных тем отечественной художественной культуры. Время расцвета усадебной культуры — эпоха Пушкина — впервые заняло в национальной культурной иерархии высшую ступеньку. Ведущая роль в этом процессе принадлежала художественному объединению и журналу «Мир искусства».

Художественное изучение усадеб началось с подмосковного Архангель-ского (Звенигородский уезд), всегда считавшегося лучшей подмосковной усадьбой. Удачный опыт рассказа об Архангельском, опубликованный Алек-сандром Николаевичем Бенуа в «Мире искусств», позволял интерпретиро-вать в том же ключе все прочее усадебное наследие. Традицию «Мира ис-кусства» продолжила художественная интеллигенция, собравшаяся вокруг Общества защиты и сохранения памятников искусства и старины, журналов «Старые годы», «Столица и усадьба» и «Баян».

Особенно выделяются трое исследователей: барон Николай Николаевич Врангель, Юрий Иванович Шамурин и Георгий Крескентьевич Лукомский.

Самодурство — питательная средаНиколай Николаевич Врангель вместе с членом объединения «Мир ис-

кусства» Сергеем Павловичем Дягилевым и другими в 1905 году стал орга-низатором знаменитой петербургской «Историко-художественной вы-ставки портретов» (Таврической выставки), которая впервые явила зрителю русскую усадебную культуру как эстетическую целостность.

В 1910 году Врангель, уже известный искусствовед, стал первым усадеб-ным теоретиком: опубликовал фундаментальную работу «Помещичья Рос-сия», и ее положениями пользовались почти до настоящего времени.

Для Николая Николаевича Врангеля усадьба — отрасль искусства, у исто-ков которой стояло русское самодурство. Принципиальна его оценка «уса-дебного массива» как своего рода фона, на котором выделяется узкий круг шедевров: Архангельское, Кусково, Останкино и др. Такой подход резко ограничивал количество заслуживающих внимания усадеб и в целом при-водил к выводам не в пользу отечественного искусства — при сравнении его с европейским.

Полная летопись не нужнаПервая попытка регионального обобщения «усадебного» материала — на

примере Московской губернии — принадлежит Юрию Ивановичу Шамури-ну. Он подвел итоги предыдущей работы исследователей: «В результате из-учения усадеб мы стали богаче: открылась новая полоса русской культуры, интересная и важная не только совершенством своих материальных созда-ний, но и своими мыслями, своей поэзией и философией, своими веровани-ями и вкусами». Его работа «Подмосковные», изданная товариществом «Об-разование» в двух книгах в серии «Культурные сокровища России», немало способствовала популяризации русской усадьбы. Юрий Шамурин, однако, полагал, что полная летопись описываемых усадеб не нужна, не нужна также и систематическая регистрация их: «Того, что подскажет нам красота и судь-ба Кусково, Останкино, Марфино, не дополнят фолианты протокольных описаний усадеб, в которых интересна или деталь, или случайная бытовая страница…» Поэтому в «Подмосковных» Ю. И. Шамурина мало оригиналь-ной фактологии — это эссеистика, подходящая к описанию усадеб исключи-тельно с эстетской точки зрения.

Полная летопись нужнаДля постоянного автора журнала «Столица и усадьба», архитектора-

художника Георгия Крескентьевича Лукомского усадьба, в первую оче-редь, — образец для современных архитекторов. Он отдавал предпочтение работам архитекторов, использовавших классицистические и барочные аналоги, т.е. ввел усадьбу как явление в круг архитектурной критики.

культурное наследство самодуров

текст Михаила Коробко, историка, лауреата Макарьевской премии

Усадьба «Кузь-минки». Го-сподский дом и флигели (не сохранились) со стороны Влахернского проспекта. Литогра-фия по рис. Ж. Н. Рауха. 1841 г.

городская среда

19

август 2012

Георгий Лукомский первый решил расширить круг исследуемых объек-тов. По его мнению, предмет изучения требовал планомерной координиро-ванной работы специалистов и обильного сбора информации, он ратовал за фиксацию как можно большего числа усадеб в каждом регионе и за рас-положение материала в соответствии с административно-территориальным делением, т.е. фактически — за создание национального свода памятников усадебной культуры. До Первой мировой войны шаги в этом направле-нии были сделаны в Вологодской, Московской, Тульской и Харьковской губерниях. Георгий Лукомский предлагал экстренно объехать все губер-нии путем 10–20 экспедиций в течение двух лет и получить весь материал «хотя бы в папках ученых или в ящиках фотографа». Власти не откликнулись на этот призыв.

Георгий Лукомский застал и варварское отношение самих владельцев к доставшемуся им богатству, и массовое уничтожение усадеб в волнениях, и крушение в 1917 году усадебного уклада жизни. Только там, по выражению Лукомского, где были люди добрые, умелые, художественно грамотные, где пущена была струя света, искусства, которые своевременно описаны, а све-дения о них опубликованы в книгах или журналах, — там и уцелело многое.

После крушенияДоступность подавляющего большинства усадеб после Октябрьского

переворота стала стимулом для их изучения усадеб. В 1920-е годы в Москве было организовано Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ), которое продолжило линию Шамурина и Лукомского на систематическое изучение усадеб — страна была разбита на усадебные регионы. Издания ОИРУ до сих пор сохранили научную ценность. Их подавляющее большинство посвяще-но именно подмосковным и вошедшим в черту Москвы усадьбам.

С начала 1930-х годов целостное изучение усадеб прервалось. Ситуация изменилась только в 1940–1950-х годах. После войны произошла переоцен-ка архитектурного наследия, и началась публикация сведений о погибших памятниках, исторических справок, подготовленных для реставрационных работ, отдельных монографий, краеведческих статей и пр.

Новым этапом в систематическом изучении усадеб стало составление Свода памятников истории и культуры, начавшееся в 1970-е годы. Обобща-ющий материал об усадьбах, вошедших в черту Москвы, был опубликован в продолжающемся издании «Памятники архитектуры Москвы».

В 1990-е годы исследователи изучали усадьбы как многосоставное яв-ление. С воссозданием ОИРУ в 1992 году усадьбой стали заниматься более широко и глубоко; сложилось ее понимание как фундамента русской куль-туры. Приобрела необходимый масштаб проблема изучения европейских связей и влияний в усадебной архитектуре. В поле зрения исследователей оказались социальная сторона усадебной жизни, хозяйственные комплексы, принципы хозяйствования, благотворительность и т. п. Усадьбу стали чаще рассматривать как мир, микрокосм, часть культурного ландшафта России.

Спящие памятикиСегодня усадьбы используются по-разному. В некоторых, как и должно

бы, музеи: Коломенское, Кузьминки, Кусково, Люблино, Останкино, Цари-цыно. А вот в спальных районах, где усадьбы могли бы стать главными до-стопримечательностями, рекреационными зонами и культурно-музейными центрами, они часто закрыты для публики. Например, в Юго-Западном окру-ге Москвы из шести усадеб, сохранившихся как ансамбли: Васильевское

(Мамонова дача), Воронцово, Знаменское-Садки, Черемушки (Черемушки-Знаменское), Узкое и Ясенево, — жителям в полной мере доступно только Воронцово. Остальные заняты научно-исследовательскими институтами, в силу чего доступ на их территорию закрыт.

Некоторые усадьбы, например, Кузьминки и Люблино, поделены между различными арендаторами (пользователями), что делает невозможным при-ведение в порядок их в комплексе, затрудняет организацию культурной деятельности и др.

Часть усадеб вполне может быть превращена в музеи. Существующий Музей русской усадебной культуры — филиал Музея Москвы, находящийся в усадьбе «Кузьминки», посвящен только Кузьминкам, хотя там, в связи с от-сутствием господского дома-дворца, сгоревшего в 1916 году, невозможно показывать парадную сторону жизни владельцев. Есть усадьбы, в которых господские дома в определенной степени сохранили отделку интерьеров: например, Братцево, Знаменское-Садки и Черемушки либо Узкое. В Узком, где сейчас санаторий Академии наук, находится картинная галерея c рабо-тами XVII — начала XX века: старые голландские мастера, Боровиковский, Кустодиев, Альберт Бенуа, Остроумова-Лебедева, Бакст и другие. В доме сохранилась старинная мебель, бытовые предметы. Узкое — уже музей уса-дебного быта, его легко сделать общедоступным.

На территории «Новой Москвы» насчи-тывается более 30 усадеб, что сопостави-мо с количеством усадеб на территории Москвы сейчас. После расширения Москвы в 1960-е годы были утрачены подмосковные усадьбы, которые оказались вне интереса московских историков и краеведов, так как они по традиции продолжали занимать-ся городом в его исторических границах. А исследователи памятников Подмосковья занимались только тем, что расположе-но за пределами столицы. Неизученными погибли Богородское-Воронино (Бого-родицкое), Бирюлево, Большое и Малое Голубино, Красное, Троекурово, Шаболово и другие.

Усадьба «Коло-менское». Панорама XVIII в. Акварель Д.Сухова 1930 г. по рисунку Д.Кваренги

Усадьба Царицыно. Вид с западной стороны. Акварель О.И.Бове. 1-я треть XIX в.

>


20 Б


АлтуфьевоСамым интересным и ярким памятником

усадьбы «Алтуфьево» является расположен-ный северо-западнее церкви деревянный господский дом — достаточно оригинальное произведение, отражающее архитектур-ные искания середины XIX века, еще не так давно полностью игнорируемые специ-алистами. Дом в Алтуфьево является едва ли не самым ранним примером применения русского стиля в усадебной архитектуре и в этом плане может рассматриваться как редкий и интересный памятник, причем ключевой для исследователей гражданской архитектуры данного периода. Его асимме-тричная объемно-пространственная ком-позиция, в значительной степени обуслов-ленная усложненной конфигурацией плана, придает дому живописность, все фасады индивидуальны, в их наружной обработке использованы приемы как каменной древ-нерусской архитектуры (кувшинообразные столбы галереи и др.), так и деревянной (кокошник с подзорами, большой наличник в центре южного паркового фасада и др.). Утраченная в советское время высокая башня-бельведер придавала законченность зданию и перекликалась с церковью.

Архитектура дома отражает художе-ственные вкусы его владельца, славяно-фила Николая Арсеньевича Жеребцова, профессора института инженеров путей сообщения, который, по свидетельствам современников, был скульптором-любите-лем. Один из залов дома первоначально был декорирован лепным плафоном и барелье-фами на тему отечественной истории, воз-можно, выполненными при его участии (не сохранились).

Косвенным свидетельством в пользу того, что дом в своей основе сооружен при Н. А. Жеребцове, является герб, украшаю-щий его южный фасад и придающий по-стройке антураж настоящего дворянского гнезда.

Усадебная церковь Воздвижения Кре-ста Господня — памятник зрелого барокко середины XVIII века. Реконструирована в 1991–1995 годах по проекту архитектора Н. В. Надеждина.

ВиноградовоВ этой усадьбе не один, а сразу два го-

сподских дома, причем очень больших, соо-руженных вместо старого здания, сгоревше-го в 1905 году. Один из них — дом владелицы Э. М. Банзы, другой — ее сына Р. В. Германа. Оба здания дома сооружены по проекту ар-хитектора И. В. Рыльского его помощником А. Я. Карстом в начале 1910-х годов. Ровно через 100 лет, в 2010 году, дом Р. В. Герма-на — один из самых больших дореволюци-онных особняков в стране — попал в спи-ски журнала Forbes. Статья под заголовком «Шесть достопримечательностей России, которые скоро исчезнут» рекомендовала как можно скорее посетить гибнущий па-мятник, архитектура которого представляет

собой довольно неожиданное для неоклас-сицизма сочетание ампирных форм и петер-бургского барокко, что является редкостью для средней полосы России.

К сожалению, в настоящее время дом на-ходится в аварийном состоянии и поражает не только красотой прошлого, но и бездар-ностью своего настоящего. Уже к середине 1980-х годов он сильно обветшал, а после того как в 1991 году в центральном зале, рас-положенном на первом этаже и выходящем на южную сторону, обвалился потолок, ру-ководство детского областного кардиоло-гического санатория, находящегося в усадь-бе с 1960 года, перестало тратить средства на поддержание здания, поэтому оно на гра-ни гибели, сруб перекошен, окна заколо-чены, в кровле многочисленные протечки, отключены отопление и электричество.

Романтический образ гибнущего ро-скошного поместья привлекает лишь кине-матографистов, использующих здания как декорации (в советское время здесь снима-лись эпизоды для фильма «Мой ласковый и нежный зверь» и исторического сериала «Демидовы»). В 2009 году дом Р. В. Герма-на превратился в основное место действия фильма о поэтах Серебряного века (рабочее название «Заклинание»), снятого режиссе-ром А. А. Эшпаем.

ВоронцовоУсадьбу «Воронцово» мы знаем еще

по школьным урокам литературы. Один из главных героев романа-эпопеи Л. Н. Тол-стого «Война и мир», Пьер Безухов, неза-долго до Бородинского сражения «для того, чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра…» Шар не полетел, а занявшие Москву французы сожгли усадьбу, от кото-рой тем не менее осталось несколько любо-пытных сооружений.

Жемчужина Воронцово — псевдоготиче-ский ансамбль парадного въезда, получив-ший свое оформление еще при знаменитом екатерининском фельдмаршале князе Нико-лае Васильевиче Репнине и ныне являющий-ся самой эффектной частью усадьбы и од-ним из ярких произведений псевдоготики. Это две симметрично поставленные круглые в плане двухъярусные башни с примыкаю-

щими к ним одноэтажными кордегардия-ми — караульными помещениями — символи-ческое напоминание о западноевропейских феодальных замках, кажущееся совершенно неуместным здесь, на обычной городской окраине, застроенной безликими произ-водственными зданиями (от станции ме-тро «Калужская» до усадьбы). Официально ансамбль считается возникшим примерно в 1780-х годах, но нужно иметь в виду, что датировка памятника весьма приблизитель-ная, так как никаких документов о его соз-дании обнаружить не удалось. Удивительно пластичные «красиво нарисованные» башни имеют стилистическое сходство с башнями Большого моста в Царицыно, сооружен-ного по проекту В. И. Баженова, возможно, первоначально они имели не дошедшие до нас декоративные завершения: зубцы или пинакли.

Воронцово связано с именем княгини Зинаиды Александровны Волконской, урож-денной княжны Белосельской-Белозер-ской — популярной в литературных кругах писательницы, в московском салоне кото-рой бывали все тогдашние знаменитости. Она провела в усадьбе у своих родственни-ков Волконских лето 1825 года.

Знаменское-СадкиОгромная усадьба князей Трубецких

«Знаменское-Садки» раньше славилась большим господским домом, выполненным в формах зрелого классицизма пример-но в 1780-х годах. В значительной степе-ни в доме сохранилась старая планировка и первоначальная декоративная отделка некоторых помещений, в частности дву-светный, хороших пропорций зал с хорами для музыкантов (розовый зал). В централь-ном овальном медальоне плафона изобра-жена колесница бога войны Марса. В его стенах Д. Ю. Трубецкой принимал 23 июня

1787 года императрицу Екатерину II, кото-рая возвращалась из поездки на юг страны, и встречавших ее внуков — великих князей Александра (будущего Александра I) и Кон-стантина Павловичей. К сожалению, в на-стоящее время дом находится в аварийном состоянии и гибнет.

Жизнь в Знаменском в 1820-х годах оказала существенное влияние на форми-

Господский дом усадьбы «Виноградово» (сгорел в 1905 г.). Фото кон. XIX —нач. XX в.

Усадьба «Знаменское-Садки». Господский дом. Фото 1980-х гг.

Усадьба «Знаменское-Садки». Марсовый (Розовый) зал господского дома. Фото 1980-х гг.

Усадьба «Воронцово». Ансамбль парадного въезда. Фото 1930-х гг.

<


Усадьба «Алтуфьево». Господский дом (фрагмент). Фото 1930-х гг.

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

21

август 2012

рование взглядов и становление личности историка М. П. Погодина, родовая усадь-ба Трубецких стала для него, разночинца по происхождению, родным домом. В июне 1825 года в Знаменском-Садках побывал поэт Ф. И. Тютчев, который ненадолго вер-нулся в Москву в отпуск (после окончания Московского университета он был прико-мандирован к российской миссии в Мюн-хене). С 1865 году владельцем усадьбы был бывший московский вице-губернатор И. П. Шаблыкин. В 1876 году Шаблыкины продали Знаменское за 30 тысяч рублей виднейшему публицисту консервативного толка Михаи-лу Никифоровичу Каткову. Есть основания предположить, что при М. Н. Каткове Зна-менское-Садки оказалось связано с именем философа В. С. Соловьева. Среди других друзей и знакомых М. Н. Каткова, в разное время посещавших Знаменское, значатся профессор физики Московского универси-тета Н. А. Любимов, попечитель Московско-го учебного округа князь Н. П. Мещерский, личный секретарь С. И. Соколов и др.

От хозяйственных построек в запрудной части Знаменского-Садков сохранились ос-новные: небольшое одноэтажное каменное здание прачечной, выстроенное на рубеже ХIХ–ХХ веков (согласно описи 1908 года, тогда за нею находился не дошедший до нас деревянный птичник), и огромные каре скотного и конного дворов, сооруженные между 1839 и 1842 годами.

Коньково-ТроицкоеВ этой усадьбе находился большой двор-

цовый комплекс, сооружавшийся одновре-менно с комплексом в усадьбе Царицыно по проекту М. Ф. Казакова. Так же как и в Ца-рицыно, строительство не было доведено до конца из-за смерти Екатерины II. На ос-новании доклада архитектора И. В. Егото-ва, обследовавшего усадебные постройки

в Коньково, в 1803 году Экспедиция Крем-левского строения продала на снос царский дворец, конный двор с сараем и деревянной избою, а также «остаток погреба». Един-ственной памятью о коньковской усадьбе является обелиск, в 1971 году перевезенный на территорию Донского монастыря.

Считается, что обелиск был поставлен местными крестьянами в честь приезда Екатерины II. Это достаточно популярная версия неоднократно встречается в кра-еведческой литературе, хотя краеведов не смущает, что установка обелиска кре-стьянами XVIII века не имеет прецедентов. Кроме того, ярко выраженная барочная стилистика кажется архаичной для 1780-х годов. Поэтому логичнее увидеть в памят-нике не руку М. Ф. Казакова, а отнести его совсем к другому историческому периоду, более раннему. Более детальное изучение истории Коньково показало, что эта мест-ность связана не только с Екатериной II, но и с императрицей Елизаветой Петров-ной, приезжавшей в усадьбу 21 сентября 1753 года к графу М. И. Воронцову. Приезд императрицы Елизаветы Петровны — факт

публичной демонстрации ее внимания к М. И. Воронцову — пока единственное известное событие в истории Коньково, заслуживающее мемориализации владель-цами усадьбы. Вполне объяснимо и место установки обелиска не в усадебном парке, а у Калужской дороги у поворота в усадьбу: скорее всего, именно там, на границе своих владений М. И. Воронцов встретил импе-ратрицу, кроме того, установкой обелиска тщеславные Воронцовы выставляли напоказ это событие для всех проезжающих по Ка-лужской дороге. Возможно, со временем, после ухода Коньково из рода Воронцовых значение обелиска забылось и его подлин-ную историю заменили легенды и гипотезы.

КузьминкиСамая большая по количеству объектов

подмосковная усадьба «Кузьминки» рас-положена по обоим берегам реки Чурилихи (Пономарки), на которой устроена система Кузьминских прудов (в настоящее время она включает Верхний и Нижний Кузьминские, Шибаевский и соединенный с Чурилихой каналом Щучий или Карасёвый пруды). По сути, Кузьминки, основанные Строга-новыми и обустроенные Голицыными, это огромный парк, в котором попадаются остатки былой усадебной инфраструктуры.

На долю Д. И. Жилярди выпали основные работы по восстановлению имения, постра-давшего во время Отечественной войны. Согласно местному преданию, тогдашний владелец имения князь Сергей Михайлович Голицын перед отъездом за границу сказал архитектору: «Даю вам полтора миллиона, сделайте из Кузьминок сказку». Хотя эта цифра, безусловно, фантастическая, она ясно показывает масштаб совершавшихся тогда в имении преобразований. Недаром при С. М. Голицыне за Кузьминками закре-пились неофициальные названия «русский Версаль князей Голицыных» и «москов-ский Павловск». Безусловно, эти выраже-ния не более чем метафоры, хотя ансамбль Павловска действительно оказал влияние на ряд усадебных сооружений.

Самое известное сооружение Кузь-минок — конный двор, по оригинальности композиции, чистоте форм и благородству деталей являющийся одним из лучших про-изведений русского ампира. Он выстроен

в 1819–1823 годах по проекту Д. И. Жи-лярди в виде замкнутого каре, состоящего из двухсветного здания конюшни (в лите-ратуре ее зачастую ошибочно называют манежем) и примыкающих к нему фуражных и каретных сараев, и флигелей, в которых жили конюхи и кучеры. Они расположены П-образно вокруг объединенного с ними оградой Музыкального павильона — сцени-ческой площадки домашнего крепостного оркестра князя С. М. Голицына, в празднич-ные дни увеселявшего хозяина и его гостей роговой музыкой.

К портику павильона ведет широкая лестница, по сторонам которой в 1846 году установлены чугунные скульптур-ные группы «Укротители коней», отлитые по моделям скульптора барона П. К. Клодта фон Юргенсбурга на Пашийских заводах С. М. Голицына. Аналогичные установлены на Аничковом мосту в Петербурге.

При С. М. Голицыне в Кузьминках неод-нократно бывали представители царство-вавшей династии. Вдова Павла I императри-ца Мария Федоровна прожила в Кузьминках с 26 июня по 16 июля 1826 года вместе со своим небольшим двором. Впоследствии С. М. Голицына в Кузьминках навещали сыновья Марии Федоровны: великий князь Михаил Павлович 27 июля 1830 года и им-ператор Николай I в 1835 году. 29 июля 1837 году в Кузьминки вместе со своей свитой, среди которой был поэт В. А. Жуковский, приехал наследник престола цесаревич Александр Николаевич (впоследствии им-ператор Александр II). 29 августа 1858 года он снова побывал в Кузьминках, уже вме-сте со своею женой императрицей Марией Александровной.

ЛюблиноНыне существующий в Люблино господ-

ский дом — памятник архитектуры, обла-дающий выдающимися художественными достоинствами, был сооружен при самом известном владельце Люблино, отставном бригадире Николае Алексеевиче Дурасове, между 1801 и 1806 годами, к его созданию были причастны архитекторы Р. Р. Казаков и И. В. Еготов. Последний, видимо, вы-строил многие усадебные постройки. Дом имеет план в форме равноконечного креста с кругом посредине. Крестообразно распо-ложенные объемы соединяются межу собой дугами красивой ионической двухрядной колоннады, которая придает постройке кру-глую форму. Прямоугольным парадным за-лам первого этажа, объединенным круглым центральным залом, вторят меньшие по раз-мерам жилые помещения второго этажа, сгруппированные вокруг верхнего куполь-ного зала. Фасады украшены гипсовыми барельефами на темы античной мифологии, помещенными над окнами.

Формы дома в Люблино, так же как и не-которых других подобных построек, вос-ходят к вилле «Ротонда» в поместье «Ме-ледо», постройке гениального итальянца Андреа Палладио, прекрасно известной как иностранным архитекторам, работав-шим в России, так и отечественным зодчим. Но это замечание общего характера, бо-лее реальный прототип Люблино можно увидеть в центрических храмах-особняках на проектах «Храма Знаний, или Монпар-наса», созданного для Версальского парка придворным архитектором французского короля Людовика XIV Никодемом Тессином между 1687 и 1712 годами и изображенного на одном из проектов теоретика француз-ского классицизма Жана-Франсуа Неффор-жа. Это так называемый Проект центриче-ского сооружения, датированный 1757–1778 годами. В качестве прототипа Люблино он представляется самым реальным, осо-бенно с учетом времени его создания.

Усадьба «Коньково-Троицкое». Обелиск. Фото 1930-х гг.

Усадьба «Кузь-минки». Господский дом (не сохра-нился) со сто-роны пруда (восточный фасад). Фото нач. XX в.

Усадьба «Кузьминки». Панорама па-радного двора. Господский дом и западный флигель не со-хранились. Фото нач. XX в.

городская среда©

Муз

ей а

рхит

екту

ры и

м. А

. В. Щ

усев

а

22 Б


Дом уникален сохранностью своих интерьеров, пусть неоднократно реставри-рованных, но все же дающих представле-ние об их первоначальном облике. Изум-ляющие красотой и спокойным величием, небольшие, но великолепные, его уютные парадные залы созданы на основе синтеза архитектуры, живописи и скульптурно-пла-стического декора. Парадные интерьеры первого этажа декорированы гризайлью и живописными панно на темы из древне-греческой мифологии. Основную их часть, видимо, выполнил известный декоратор Джеромо (Ермолай Петрович) Скотти, при-ехавший в Россию из Италии (его фамилия упоминается в литературе о Люблино). Не-которым росписям в 1930-х было придано соответствующее идеологическое содер-жание, античных персонажей, чтобы не шля-лись абы где и вели себя прилично, при-способили к делу, одели и раздали орудия труда... Очень смешно получилось!

Поздняя местная легенда объясняет нео-бычную форму дома тем, что он якобы в пла-не построен в виде ордена Святой Анны, которым якобы очень гордился его первый владелец. Она интересна сама по себе, как пример народного объяснения того, как могла появиться постройка, принципиально отличавшаяся от других загородных поме-щичьих домов.

Зримое подтверждение легенда про «Святую Анну» обрела в начале ХХ века. 16 июня 1904 года увенчивавшая дом статуя Аполлона была сорвана ураганом с кровли господского дома. Восстанавливая Любли-но, его тогдашний владелец Н. К. Голофтеев заказал в Гамбурге для своей усадьбы новую скульптуру. Это была копия с одного из экс-понатов Дрезденского музея, так называе-мая Большая Геркуланянка, в свою очередь, являющаяся римской копией I века до н. э. С греческого оригинала круга Праксителя (IV век до н. э.). Знаменательно, что заме-нившую Аполлона Геркуланянку многие воспринимали как Святую Анну, видя в ней одно из доказательств легенды про «дом-орден». Геркуланянка завершала купол люблинского господского дома до 1941 года, когда была снята и уничтожена, из-за чего здание на долгое время утратило былую живописность силуэта. В 2001 году выпол-ненная заново уже в Москве скульптура Геркуланянки снова заняла прежнее место на куполе господского дома.

МихалковоОсновой планировочной композиции

усадьбы екатерининского генерал-аншефа графа Петра Ивановича Панина, сложив-шейся в 1780-е годы, является полуциркуль-ный парадный двор, обнесенный камен-ной оградой с двумя включенными в неё служебными корпусами и тремя парами псевдоготических въездных башен, отлича-ющихся выразительными силуэтами. Такая планировка сама по себе является знаковым элементом огромных парадных резиденций, но её использование здесь, в небольшом камерном Михалково, больше является на-поминанием о репрезентативности необ-

ходимой увеселительному загородному ансамблю.

С легкой руки знаменитого издателя журнала «Русский архив» П. И. Бартенева считается, что михалковская усадьба сти-лизует крепость Бендеры, покоренную П. И. Паниным во время русско-турец-кой войны (большие потери, понесенные войсками при этом штурме, оказались причиной, вызвавшей немилость к нему Екатерины II). Однако сходство Михалко-во и Бендер не более чем миф, который опровергается элементарным сравнением их видов и планов. Ансамбль «Михалково» является прямым отражением архитектуры построек, сооруженных по проекту архи-тектора В. И. Баженова на Ходынском поле для праздника в честь победы над Турци-ей. Они как раз имитировали различные турецкие крепости, покоренные в ту войну, но Бендерам среди них не нашлось места, что больно задело П. И. Панина. Но по своей сути Михалково — имитация средневеко-вого родового замка Паниных, своего рода вольная фантазия на модную тогда «мемо-риально-триумфальную» тему средневеко-вого европейского рыцарства. Таким путем, по словам А. Н. Греча, «точно проникнувший в дворянство купец, покупающий загород-ный замок и портреты «предков», старались случайные вельможи и временщики, а за ними и представители боярства, утративше-го свои деревянные хоромы, укрепить, лишь наружно, символически, корни своего вооб-ражаемого генеалогического древа».

Высокое качество построек способ-ствовало бытованию гипотезы о причаст-ности к их созданию В. И. Баженова, одного из близких знакомых П. И. Панина и, как и он, масона. Её поддерживали такие авто-ритетные ученые, как В. В. Згура, которому, как несколько выспренно выразился искус-ствовед А. Н. Греч, «…в Михалкове явился… один из творческих ликов столь близкого ему славного русского зодчего Баженова», М. А. Ильин, А. И. Михаилов и Н. Я. Тихо-миров. Однако документов, подтверждаю-щих авторство В. И. Баженова, до сих пор обнаружить не удалось. Можно говорить лишь о михалковском «баженовском мифе», в плену которого до сих пор находятся многие исследователи. Кроме того, нужно учитывать, что В. И. Баженов был «бумаж-ным архитектором» и за небольшим исклю-чением ничего лично не строил, ограничи-ваясь присылкой собственных проектов. Конкретно в Михалково, вероятнее всего, воплотил в жизнь проект усадьбы, чей бы он ни был, П. Я. Плюсков, бывший как бы се-мейным зодчим Паниных (в архиве искус-ствоведа Г. И. Гунькина сохранились сведе-ния о том, что строительство в Михалково продолжалось с первой половины 1770-х годов по 1779-й).

СвибловоУсадьба «Свиблово» создана Нарышки-

ными в начале XVIII века руками пленных шведов (ныне по недоразумению она назы-вается Старое Свиблово). Они были поселе-ны в этой усадьбе, куда, кстати, были свезе-ны и многочисленные военные трофеи.

Шведами выстроен свибловский господ-ский дом усадьбы — самый старый усадеб-ный господский дом в Подмосковье. Дом сооружен одновременно с усадебной цер-ковью около 1708 года. Этим периодом да-тируется его первый этаж. Церковь внутри очень маленькая, с подпружными арками, есть придел, несколько неожиданно откры-вающийся и выходящий за главную апсиду. Любопытны наличники, мотивом которых мог послужить конек обычной деревенской избы. Так не мог бы сделать русский мастер, а шведы, строившие церковь, ориентирова-лись на те архитектурные образцы, которые были под рукой. При реставрации церковь обрела огромный луковичный купол вместо прежней маленькой главки, то есть образ памятника вопреки утверждениям рестав-раторов, что все сделано как надо, оказал-ся искажен. Большая глава появилась и над приделом...

Усадебные флигеля в своем совре-менном виде не заслуживают внимания, они выстроены в 1990-х вместо прежних деревянных времен Кожевниковых (нач. 1810–1820-х годов), то есть это новоделы. Служебный корпус, видимо, относится еще к XVIII веку…

Еще одно ноу-хау Свиблово — роль в раз-витии дачной жизни. С XVIII века дачами стали называть места летнего отдыха и не-большие наемные помещения, сдаваемые на лето, как правило, в подмосковных усадь-бах. Первой дачей в этом понимании стало Свиблово, тогда принадлежавшее Плещее-вым. Эту усадьбу нанял голштинский герцог Карл-Фридрих в 1722 году, которого можно считать первым подмосковным дачником. Таким образом, с того времени дача стала одной из функций усадьбы.

Ныне в Свиблово находится патриаршье подворье.

УзкоеУзкое, владельцами которого являлись

представители самых знаменитых дворян-ских родов России: Стрешневы (в 1629–1726 годах), князья Голицыны (по 1811 год), графы Толстые (по 1883-й) и князья Трубецкие (по 1917 год), — одна из интереснейших усадеб, находящихся в черте Москвы. Здесь почти целиком сохранился усадебный комплекс: господский дом с флигелями (ныне главный корпус санатория Академии наук), службы, служительский флигель, ледник, Большие оранжереи, конный двор и кузница, Казан-ская церковь, парк с системой террасных прудов, трое ворот. Именно по Узкому мож-но составить себе представление не толь-ко о парадной, но и хозяйственной жизни большого помещичьего имения.


Усадьба «Люблино». Господский дом. Фото нач. XX в.

Усадьба «Михалково». Беседка. Фото 1940-х гг.

Усадьба «Свиблово». Господский дом (до реставрации). Фото 1930-х гг.

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

23

август 2012

Огромный кирпичный белый пятигла-вый храм конца XVII века, купола которого видны от находящихся в полутора киломе-трах от него Небесных ворот, расположен в центре усадьбы и торжественно парит над ней, подчиняя себе все усадебные построй-ки. Декоративные приемы нарышкинского стиля, сочетающиеся в архитектуре церкви с необычной для Москвы и Подмосковья композицией, отразившей украинское влия-ние, сделали памятник уникальным, имею-щим свое особое место в истории русской архитектуры. Все остальные сооружения более интересны в бытовом плане как при-мер богатой, хорошо спланированной бар-ской усадьбы с удобным господским домом и практичными надворными постройками.

Тем не менее мало что сравнится с Узким по значению. Оно было последним приютом великого русского философа Владимира Со-ловьева, что выводит его историю за рамки чисто усадебной проблематики. Он скон-чался в Узком у своего друга и ученика про-фессора Сергея Николаевича Трубецкого 112 лет назад — 31 июля 1900 года.

В советское время в устроенном в Узком санатории отдыхали практически все выда-ющиеся отечественные ученые. Уникально художественное собрание Узкого, в состав которого входят и вещи, сохранившееся от последних владельцев Узкого князей Трубецких.

Нобелевский лауреат поэт Борис Па-стернак воспел Узкое в знаменитом стихот-ворении «Липовая аллея»:

Ворота с полукруглой аркой,Холмы, луга, леса, овсы...В ограде мрак и холод паркаИ дом невиданной красы.

ЧеремушкиЧеремушки... Этот знакомый каждому

москвичу топоним уже давно стал нари-цательным. Массивы стандартных бетон-ных пятиэтажек-«хрущеб», расползшихся из столицы по всей необъятной стране,– вот что такое Черемушки. Теперь они есть почти во всех областных центрах. Если быть более точным, «хрущебы» — символ именно Новых Черемушек, квартала с первым пятиэтажным экспериментальным жилым массивом, на-

ходящимся на юго-западе Москвы. Однако уцелели и те Черемушки, которые по анало-гии можно назвать «старыми». Это гранди-озный архитектурный комплекс второй по-ловины XVIII — первой половины XIX века, поражающий своим размахом и в отличие от большинства усадеб сохранившийся до-статочно хорошо. Здесь почти полностью уцелели основные постройки и прилега-ющая к ним территория с парком, и есть основания полагать, что так будет и впредь. Кроме того, Черемушки выделяются именно своей типичностью, отмеченной многими исследователями.

В глубине парадного двора усадьбы расположен двухэтажный классицистиче-ский господский дом с четырехколонным портиком, над фронтоном которого возвы-шается небольшой бельведер. Автор про-екта, созданного в 1786–1787 годах, выпуск-ник Петербургской академии художеств Ф.-К.-Х. Вильстер, привлеченный к строи-тельству владельцем усадьбы генералом Сергеем Александровичем Меншиковым. В начале 1910-х годов господский дом был капитально перестроен И. В. Жолтовским для тогдашнего владельца камер-юнкера Н. В. Якунчикова и в общих чертах приобрел современный вид.

Сохранилась и усадебная оранжерея, однако она официально не имеет статуса объекта наследия. Объясняется это тем, что оранжерея находится на территории реак-тора Института теоретической и экспери-ментальной физики, занимающего эту часть усадьбы.

Огромный хозяйственный комплекс имения, ныне занятый Институтом гель-минтологии, в документах фигурирует как «Экономия», но более известен по литера-туре как Конный двор, несмотря на то что объединяет самые разные хозяйственные и служебные сооружения: каретный сарай, коровник, скотный двор, манеж, конюшню, людскую и т. п. Весь комплекс зданий «Эко-номии» сооружен в последней четверти XVIII — начале XIX века при С. А. Меншикове и выдержан в классицистических формах. Вогнутые шатровые кровли башен отразили увлечение «китайщиной», характерное для той эпохи.

Черемушки связаны с именем Марии Владимировны Якунчиковой, по мужу Ве-бер, которая была талантливой художницей, самобытным мастером, близким к «мири-скусникам». В Государственной Третьяков-ской галерее находится картина «Церковь старой усадьбы Черемушки близ Москвы» (1897) и гуашь «Парк в Черемушках. Пруд» (1899).

ЯсеневоЯсенево — один из самых древних на-

селенных пунктов Подмосковья, извест-ный с 1339 года. Это была великокняжеская, а впоследствии — царская вотчина. В 1690-1790-х годах Ясенево принадлежало Лопу-хиным, из рода которых происходила Евдо-кия Федоровна, первая жена Петра. После Лопухиных усадьбой владели князья Бело-сельские-Белозерские, с 1800 года князья Гагарины, а затем Бутурлины (по 1917 год).

Ориентиром усадьбы от самого выхода из метро является церковь Петра и Пав-ла — любопытный образец храмовой ар-хитектуры барокко середины XVIII века, отличающийся монументальностью форм. В ней 9 июля 1822 года венчались родите-ли писателя Льва Толстого: граф Николай Ильич Толстой и княжна Мария Николаевна Волконская. Колокольня и трапезная при-строены к церкви в начале 1860-х годов.

За церковью находятся основные по-стройки усадьбы, замыкающие перспективу подъезда: барочный господский дом и со-единенные оградой перпендикулярно по-

ставленные флигели, составляющие единый ансамбль с домом, но оформленные более сдержано. С определенной долей уверен-ности они атрибутируются нами как произ-ведение архитектора И. Ф. Мичурина 1730-х годов.

Искусствовед А. Н. Греч, в 1920-х го-дах восхищавшийся регулярным липовым ясеневским парком, окружающим с запада, юга и востока основные постройки усадьбы, писал: «Быть может, каждая русская усадьба связывается в памяти с теми или иными цве-тами. В Ершове это незабудки, в Остафьеве и Белкине — водосборы, в Ясеневе — сирень. Здесь заросли сирени непроходимой чащей окружают пруды, спадающие террасами, пруды, несущие на зеркальной поверхности своей благоухающие лепестки обсыпаю-щихся цветов. Верно, бесконечное коли-чество лет вырастали побег от побега эти сиреневые заросли, быть может, в основе своей современные древним липам парка. Старые, дуплистые деревья, точно готовые распасться на части под тяжестью своих ветвей и крон, образуют правильные, рас-ходящиеся геометрическим узором аллеи типично французского в своей планировке парка. Но именно в вольном росте этих ре-гулярных насаждений заключается своео-бразная прелесть старинных русских пар-ков, тот непредвиденный их украшателями вид, который столь пленяет по миновании более чем вековой их жизни».


Усадьба «Ясенево». Восточный флигель (до реставрации). Фото 1930-х гг.

Усадьба «Узкое». Господский дом. Фото 1890 г.

Усадьба «Че-ремушки». Го-сподский дом. Фото 1910-х гг.

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

24 Б


отдаётся внаём дом отделениями и с принадлежностями

текст Евгении Кириченко, доктора искусствоведения, члена-корреспондента Российской Академии архитектуры и строительных наук записала София Алексеева

Что такое доходный дом? Считайте, что вот этот дом, где моя квартира, — мой. И тут не двух- или трехкомнатные квартиры, а пяти- и семикомнатные. И я хочу отдать их вна-ем, чтобы получать доход. Вот это и есть доходный дом. И это очень широкое понятие.

Представление, будто доходные дома — это перелом XIX и XX веков, начало XX века, что это квартирные дома, что модерн и доходный дом — почти рифма, такое представ-ление совершенно, категорически неправильное. Правда, я именно так думала, когда вовсе не собиралась доходными домами заниматься.

Как тип городской застройки они начали складывать-ся в первую эру урбанизации, то есть на рубеже середи-ны — второй половины XVIII века в Москве и Петербурге. Это прослеживается на материалах объявлений московских и петербургских газет, «Ведомостей», где в каждом номере в конце был отдел или целая страница, набранная мелким шрифтом, о том, что что-то отдается внаем. Наверняка такое бывало и раньше, но не было такого количества предложе-ний, чтобы в газетах печатать.

Наследство московского особнякаИ доходный дом сначала — это вовсе не квартиры. Тогда

в основном сдавали доходные дома для каких-то деловых начинаний, типографий или магазинов. На Ильинке архитек-тор Матвей Казаков построил дом Хрящеву и дом Калинину и Павлову, два больших купеческих дома, и у них в первом этаже были магазины, лавки, а наверху жилье отдавалось внаем. По нашим представлениям квартир и не было — не было заданных границ. В Москве был такой термин, в объяв-лениях писали: «Отдается внаем отделение» или «Отдается

внаем дом — отделениями, с принадлежностями». Принад-лежности — это был, например, дровяной сарай, топили же тогда дровами. Вот, я помню, прочла объявление 1836 года: за выездом продается дом, построенный два-три года назад по проекту архитектора Григорьева, который способ-но разделить на две и даже на четыре квартиры. Такой дом можно было купить и сдавать.

Для старой и старинной Москвы были характерны особ-няки, и доходные дома унаследовали структуру особняка: коридор и параллельно ему два ряда комнат, на улицу, как правило, более парадные, а во двор — жилые; в боковых и задних корпусах — коридор и один ряд комнат. Коридор был совершенно необходим, потому что из него топились печки. И другой вариант доходных домов: большой участок, тоже унаследованный от усадьбы, на нем строились неболь-шие здания и сдавались внаем.

Как пишет Белинский, в Москве каждый стремится иметь свой собственный дом.

Первая урбанизация повлекла за собой регулярное гра-достроительство, и в 1775 году был принят генеральный план Москвы, им регулировалась высота застройки и ее материал. В центре должны были стоять в основном каменные здания.

Обычными тогда были двухэтажные дома, на первом этаже были магазины, и еще что-то отдавалось внаем для мастерских или другого дела, а наверху были, не знаю как назвать, вроде бы квартиры. Клали просто стенку, чтобы разграничить жилье — не совсем где хотели, но почти где хотели: надо было только соблюсти инженерные требова-ния и нормы дворянского быта. Чтобы была хотя бы парочка комнат, маленькая анфилада, где можно было бы достойно принять гостей. И чтобы было удобно.

На Ильинке архитектор Матвей Казаков построил дом Калинина и Павлова, большой ку-печеский дом, в первом этаже были магазины и лавки, а на-верху — жилье

>


Подполковникъ въ отставкѣ, опытный по управленiю домами и хорошо знающiй строитель-ное дѣло, желатъ получить мѣсто управляющаго домами. Адресъ: Троицкая ул., близъ 4-й Мѣщанской, д. Потѣхиной, кв. 9

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

25

август 2012

Колоссальные анфилады, которые мы видим в дворян-ских богатых домах, — они для своего времени были очень рациональны. Они же предназначались не для ежедневной жизни, а для приемов, балов, а вся остальная, нормальная жизнь протекала в других комнатах, которые даже не были непосредственно связаны с парадными помещениями.

Новинки технической мыслиБольшие здания, те, что теперь у нас обычно ассоцииру-

ется с понятием доходного дома, — это результат уже урба-низации пореформенной, после отмены крепостного права в 1861 году. Тогда появились первые доходные дома в пять этажей — для Москвы это было необычно. На Биржевой пло-щади — бывшее подворье Троице-Сергиевой лавры, один из первых пятиэтажных домов в Москве и в то же время самый типичный доходный: с магазинами в первом этаже, с кварти-рой, отданной под типографию, под редакцию, под контору.

Ближе к концу XIX века начали строить большие дома с фиксированными наконец квартирами, и тогда по-

явился современный, наиболее массовый тип доходного дома — квартирный.

Но если квартирный доходный дом стоял на большой улице, торговой особенно, то у него непременно в первом этаже были магазины. Пройдите по любым улицам, осо-бенно тем, которые связаны с вокзалами, по Мясницкой, по Тверской, — везде в первых этажах магазины.

Технологии строительства домов менялись непрерывно, количество строек быстро росло. Когда в 1867 году создали Московское архитектурное общество, то главные пробле-мы, которые этим обществом изучались, были не творче-ские, а проблемы отопления, строительных материалов, кирпича, цемента, железных конструкций, железобетона. Техническое и конструктивное оснащение доходных до-мов шло в ногу с развитием технической мысли. Владельцы были заинтересованы в том, чтобы их владения сдавались, поэтому все новинки технической мысли в доходных домах, особенно в богатых, были налицо.

Электричество в Москве появилось как новинка при коронации Александра Третьего, то есть в 1881 году. Не про-шло еще и десяти лет, и уже в квартирах даже не барских, а людей интеллигентных профессий, врачей и учителей, не говоря уже о профессорах университета или коммерче-ского училища, были и водопровод, и канализация, с конца XIX века — и лифты, почти сразу после того, как появилось электричество. А водопровод в Москве был с XVIII века, ростокинский или мытищинский. И издавна, задолго до го-родской канализации, в московских домах были отдель-ные отхожие места — в отличие от Европы. Вокруг Версаля, например, дышать было нечем: пахли испражнения. А если вы увидите в старом московском доме XVIII века круглую пристройку — это нужник. Отходы жизнедеятельности че-ловека спускались вниз, а там уже ими занимались золотари.

Этажность повышалась следом за техническим прогрес-сом. Начали, например, железобетон развивать — и в ма-газинах тут же все своды стали железобетонные в первых этажах домов.

А знаете, где была первая электрическая станция в Мо-скве? — на углу Большой Дмитровки и Георгиевского пере-улка, рядом с домом Дворянского собрания, который Колон-ный зал Дома союзов. Такое двухэтажное здание в русском стиле. А другая электростанция — за нынешним Домом на на-бережной, где сейчас «Красный Октябрь». И по всей Москве было полно подстанций, потому что тогда главный скорост-ной городской транспорт был уже трамвай — городские электрические железные дороги, так он тогда назывался.

Россия перед Первой мировой войной была самая динамичная страна мира. В квартирных домах все было передовое — владельцы же были заинтересованы получить от сдачи жилья максимальную прибыль. Россия совершенно не была отсталой — такое понимание дореволюционного прошлого навязывали большевики, чтобы оправдать свою деятельность.

Магазины и лавки были устроены и в доме купца Хрящева, также работы Матвея Казакова

>

Доходный дом М. М. Левина в Мясницком проезде, фраг-мент фасада, архитектор М. М. Готман, 1909–1910 гг.

<

Садовая-Спас-ская улица, доходный дом Ф. И. Афремова, архитектор О. О. Шиш-ковский, 1904–1905 гг.

>

Дом бес-платных квартир для вдов с детьми и учащихся девиц имени Бахрушиных, 1900–1903 гг., архитекторы К. К. Гиппиус и Ф. О. Богдано-вич, Софийская набережная, дом 26

Доходный дом И. Е. Кузнецова, 1908–1910 гг., архитекторы А. Н. Милюков, Б. М. Велико-вский при участии В. А. и А. А. Весниных, Мясницкая улица, дом 15


Недоходные дома внаемПри большевиках почти все городские жители были на-ниматели жилья. Но в государстве рабочих и крестьян все было абсолютно сословным, еще сословнее, чем до рево-люции. В Запорожье, где я выросла, самым элитным был четвертый поселок на правом берегу Днепра: весь из кот-теджей, с приусадебными участками, настоящий город-сад. Следующая градация — шестой поселок, где жила наша семья. Его бригада архитекторов Весниных строила: трех- и четырехэтажные дома, конструктивизм, все заселенные по квартирам, со всеми удобствами, и не было коммуналок. Печь я в первый раз увидела в музее Севастополя. А впер-вые попала в баню, когда мы ездили с мамой в Крым. И что люди живут при свечах и лучинах, я узнала во время во-йны — и не из литературы, к сожалению, а из практики.

Был в Запорожье и поселок из бараков — четырнадцатый.До революции своим работникам хозяева тоже строили

жилье. Фабриканты, такие, например, как Прохоровы, вла-дельцы Трехгорной мануфактуры, для рабочих, особенно для квалифицированных, строили либо дома с хорошими квартирами, либо индивидуальные дома. Конечно, с малым количеством комнат, но со всеми тогдашними удобствами. А уж для инженеров или даже для техников строили квар-тиры другого типа, социально другого.

Или вот в Раменском, прямо перед станцией, макси-мально близко к фабричным корпусам знаменитой Ма-лютинской мануфактуры, попечением Семена Павловича Малютина был построен деревянный поселок для рабочих в стиле модерн — из особняков. И когда в 1872 году была Всемирная выставка в Вене, на ней этот поселок в Рамен-ском получил золотую медаль — по линии санитарной: за то, что учитывались все мировые санитарные нормы того времени, за удобство, за хорошую освещенность, за то, что у рабочих были больницы, школы и детские сады.

Солидному жильцу сдаются двѣ хорошо меблированныя комнаты со столомъ. Козицкiй пер., дом Бахрушина, кв. 209, от 10 до 1 ч. И отъ 5 до 7 ч. веч.

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

26 Б


ткань города

Что может быть дальше от Москвы по духу, чем Берлин? Про связь Москвы и Берлина, связь архитектурную, написать очень трудно. Трудно прежде всего потому, что связь эта в какой-то момент была очень сильной, а мы этого не замечали, потому что жили внутри огромной системы, называв-шейся Варшавским блоком, социалистическим лагерем и еще как-то. Жили и связи не видели.

До этого странного социалистического времени с Берлином у Москвы пересечений не было. Пока Москва была столицей (до начала XVIII века), с Берлином ее общение было очень редким: ведь Бранденбург, столицей которого был Берлин, был все же второстепенным курфюршеством. Потом он стал столицей королевства, которое, как и Россия, в XVIII веке усилива-лось от года к году. Но Москва к тому времени стала нестоличным остров-ком вельможной роскоши, а потому — с Берлином не пересеклась.

И только когда В. И. Ленин поехал сначала в пломбированном вагоне че-рез Германию, затем сделал переворот, а потом перебрался в Москву из Пе-трограда, устроив столицу на старом месте и посреди страны, заключившей с Германией Брестский мир, только с этого времени две столицы «увидели» друг друга.

Москва, с ходу начавшая строить социализм, на окраинах возводила большие конструктивистские поселки: Усачевку, Дангауэровку, Дубровку и многие другие. Берлин, столица Веймарской республики, тоже возво-дил похожие поселки: в Целендорфе, Панкове, Шарлоттенбурге, Трептове, Пренцлауэрберге. Взаимоотношение этих поселков двух столиц до сих пор не исследовано, как не выяснено и первенство Баухауса или ВХУТЕМАСа в формировании новой архитектуры. Можно сказать точно, что немецкие поселки появились немного раньше, что они были меньше московских, и по количеству домов, и по размеру отдельных зданий. Но отделка берлинских домов была более долговечной, скорость постройки не снижала качества, а потому в берлинских домах и домиках эпохи функционализма до сих пор живут с комфортом, тогда как конструктивистские дома Москвы часто вы-зывают нарекания как непрочные (что для конца 1920-х годов было уже не-правдой, качества все же добились, перекрытия стали делать бетонными) или плохо отделанные (тут тоже есть вопросы: может быть, надо чаще или лучше делать ремонты на фасадах?). В любом случае, московские и берлин-ские поселки 1920-х — начала 30-х годов — свидетельство пересечения двух обиженных или отодвинутых после Версальского мира держав, которые быстро пересеклись и которые активно развивались, хотя и по-разному:

Москва как столица тоталитарного государства с социалистическим экс-периментом, а Берлин — как столица демократического государства с соци-алистическими «загибами».

Тридцатые годы принесли новости: и в Германии и в России устано-вились режимы страшные, основанные на полном подавлении. И здесь, казалось бы, можно было бы увидеть пересечения, как на выставке 1937 года в Париже, где павильоны СССР и Германии, соответственно, Иофана и Шпейера, стояли один напротив другого и поражали сходством архитек-турной подачи. Но пути архитектуры двух столиц разошлись, прежде всего в силу того, что в Москве победили архитекторы-неоклассики, нашедшие путь к сердцу Сталина; эти архитекторы Фомин, Щусев, Жолтовский, Щуко и Гельфрейх, все были воспитаны еще в рамках гуманистической культуры начала XX века, а потому, хотя и служили гигантизму архитектуры вождя народов, считали (не расходясь в этом с марксистской идеологией), что на службе социализма должна быть вся культура прошлого. И Москва по-крылась зданиями в духе итальянских палаццо и, немного позднее, русских усадеб, зданиями, за исключением построек Иофана и Лангмана, далекими от абстрактной и холодной эстетики архитектуры немецкого фашизма.

В Берлине еще довольно много зданий нацистского времени, их теперь уже тщательно охраняют, они интересны как свидетельства прошлого и как образцы архитектурной мысли, но они же свидетельствуют о том, насколь-ко далеки были нацизм и социализм, а также о том, почему Сталину все же удалось выступить во Второй мировой войне на стороне сил добра: в мо-сковской довоенной архитектуре сталинизма больше отсылок к культуре, к гуманитарному освоению былой традиции, тогда как в Берлине в построй-ках эпохи нацизма есть только холодность, рационализм и строгость. Эта разница может кого-то из москвичей успокоить, но поводов для успокоения все же немного: чуждое человеку величие присутствует и тут и там. Но у нас оно немного «добрее». Ненамного.

После войны Берлин представлял собой жалостное зрелище. Даже если вам не жалко эту «столицу зла» (поделом!), все равно дворцы, церкви, дома предшествующих нацизму веков — жалко. В центре города были ужасающие дыры, пустоты, которые не заросли до сих пор. Те пустоты, которые были созданы сносами в сталинское время в Москве, с берлинскими послевоен-ными сравниться не могут.

Берлин решили восстанавливать, но теперь он был разделен надвое: в западной части, где были зоны оккупации американцев, англичан и фран-

Берлин–Москва– Берлин

текст Игоря Груберта

Универмаг «Москва» на Ленинском проспекте

<

Дом сталинского времени на Сталин-аллее в Восточном Берлине

>

Wol

fsra

um/fl

ickr

.com

27

август 2012


цузов, очень скоро стали строить островок преуспеяния на границе со сто-лицей социалистической Германии, разместившейся в обширной зоне советской оккупации, на востоке. Здесь, в Восточном Берлине, в который вошел и бывший центр, разрушения были особенно сильными, а потому новую парадную зону отодвинули к юго-востоку, где прошла Сталин-аллее, дорога на Варшаву и Москву, обставленная вполне себе сталинистскими зданиями, иногда группирующимися в площади. Это похоже на площадь Гагарина в Москве, но только построже, посуше, что ли. Подобной гэдээ-ровской неоклассике в Западном Берлине противостоял модернизм, пока еще довольно скромный, но все же уверенный, без расшаркивания перед традицией. Библиотеки, жилые дома, кафе, отели — всё в западной части строилось как витрина технического прогресса, как знаки успеха свобод-ного, демократического мира, противостоящего сталинской неоклассике. Впрочем, не до конца выяснено и то, кто кому противостоял: сталинизм ли строился «против» параллелепипедов Запада или это Запад ставил свои пеналы «против» башен и дворцов тоталитаристской классики.

До хрущевской оттепели Москва не замечала Берлина: Восточный был слишком провинциальным, а Западный слишком нагло противостоял своими картонными коробочками высокодуховным башням и пилястрам Сталин-ал-лее. А вот во время рывка в космос и коммунизм, на рубеже 1950–60-х годов, сложилась система взаимного подглядывания трех столиц: двух Берлинов и Москвы. В этой системе не было ведущего, но был отстающий: Восточный Берлин. Он отставал только потому, что он слишком оглядывался на Москву, хотя поначалу это было не очень заметно: в ГДР явно был запал для серьез-ных преобразований в коммунистическом духе, здесь думали сами, хотели создать образ города сами. Но оглядка на Москву приходила как-то сама собой, через реальное политическое положение социалистической части Германии, на которой стояли советские войска, власти которой ездили со-ветоваться в Москву.

Как же все это работало? У братьев Стругацких в повести «Понедельник начинается в субботу» есть такой образ: герой идет вдоль стены, за которой все взрывается, трещат выстрелы, кто-то кричит. А на этой стороне возвы-шенные люди говорят возвышенные слова у звездолетов. Этот образ едва ли не списан с Берлина. Итак, в самом Берлине, если смотреть со стороны ГДР, это так и было: редкие старые здания, тщательно отреставрированные, стоят на широких проспектах, по сторонам которых стоят светлые стеклян-ные кафе (с названием «Москва»), большие красивые коробки в духе сдер-

жанного футуризма, тут же отели, детские сады. Газоны, светофоры, людей мало, порядок. Есть метро (доходящее до границы — и только), трамваи. Есть еще гэдээровский дизайн, в котором приветствуются смелые эксперименты (его образцы модно сейчас собирать). Это город победившего социализма, строгий, но справедливый.

А за стеной, которую построили в 1961 году вокруг всего Западного Бер-лина… За стеной музыка не кончается, сияют вывески баров и ресторанов, на улицах кокотки. Правда, обо всем этом можно догадаться, только загля-нув за стену, а это не очень поощрялось. Но западные диверсанты ставили поближе к стене высокие коробочки «стоймя»: на них хорошо смотрится реклама, горящая в ночи как призыв для честных граждан социалистической Германии. Ставили поближе к стене и Филармонию, и Новую Национальную галерею, и Городскую библиотеку — только не жилые дома. Жить у стены за-падноберлинцы не хотели, боялись получить случайную пулю в окно.

С западной стороны это выглядело так: за стеной суровые и скучные люди с холодными глазами, а у нас здесь, внутри построенной ими стены, островок настоящей жизни: улица Курфюрстендамм светится и блещет витринами и рекламами, библиотеки содержат тысячи томов свободной, не-подцензурной литературы, спецслужбы работают круглосуточно, пытаясь узнать про планы суровых людей, издательства печатают книги по искус-ству, интеллигенция сидит над философскими проблемами в литературных кафе на Фазаненштрассе. Рай, да и только! Только бизнесмены не очень лю-били этот город, только был в нем оттенок пира во время чумы. И были еще здания, построенные лучшими архитекторами того времени: Ле Корбюзье, Гропиусом, Нимейером, Мисом ван дер Роэ, Аалто, Шаруном.

Эти здания Западного Берлина изучали и в Восточном Берлине, но там все же больше хотели создать свое, изучали это в Москве, посылали архи-текторов в составе делегаций, смотрели журналы, альбомы. И вот оказыва-ется, что пятиэтажки во многом заимствованы из домов 50-х годов в Кройц-берге, что кинотеатры Москвы подозрительно похожи на Штадт-оперу в Западном Берлине, что универмаг «Москва» или кинотеатр «Прогресс» похожи на другие заметные здания Западного Берлина.

Москва, оказывается, во многом заимствовала конкретные образы сво-его модернизма, и не в последней степени заимствовала в Западном Бер-лине. И вот что в результате выходило. Западный Берлин был витриной За-пада. Он влиял на Восточный Берлин как враг, то есть вызывал отторжение. В Восточном Берлине все делали наперекор, еще более социалистическим,

Лейпцигер-штрассе в Восточном Берлине

Калининский проспект (Новый Арбат) в Москве

Телевизионная башня Восточного Берлина

<

Останкинская телебашня в Москве

Здание гитлеровского времени в Берлине

Дворец Съездов в Московском Кремле

dalb

era/

flick

r.com

Seba

stia

nBer

lin/fl

ickr

.com

mar

inee

nfinl

ande

/flic

kr.c

om

ian.

plet

cher

/flic

kr.c

om

28 Б



чем оно могло бы быть, не будь Берлина Западного. Но делали, посматривая на Москву. Из Москвы взяли образ широченных и относительно регуляр-ных проспектов (то есть Лейпцигерштрассе произошла от Калининского проспекта), площадей (тут Александерплатц оказалась даже более продви-нутой, в Москве такого простора не было), зала заседаний (недавно снесен-ный дворец был во многом заимствован из Дворца Съездов). Про берлин-скую телебашню сразу ясно: она «снята» с Останкинской. Но и различия большие: Останкинская башня — космическая по образу, но она поставлена на окраине, подальше от Кремля и старого города, тогда как немецкие со-циалистические архитекторы водрузили свою башню в самом центре, даже больше того: сделали свою телебашню центром нового Берлина. Это сме-лый, даже безоглядный шаг, абсолютно модернистское решение, в резуль-тате которого Западу была противопоставлена огромная игла с наколотым на нее шаром ресторана и обзорной площадки. Восточный Берлин может по праву гордиться этой башней, она видна из любой точки ныне объеди-ненного города, она связана образно с Останкинской телебашней, но не уступает ей в выразительности.

Переплетение трех столиц (напомним, что формально Западный Берлин не был столицей, это был прифронтовой город, но одновременно о нем думали и как о столице бывшей, и как о столице, возможно, будущей, и как о форпосте напротив столицы ГДР) было удивительным. Одни издалека подсматривали и делали свой мир с равнением на некие западноберлин-ские образцы; другие, зная, что их видят, старались делать все серьезнее и значительнее. Третьи показывали вторым, что они не хуже, но все время смотрели на первых, которые были для них ориентиром. Это продолжалось долго, более четверти века.

Но потом в социалистическом лагере что-то начало похрустывать. Если в архитектуре стран Варшавского договора что-то и отражало этот хруст, то это был постмодернизм. Он не удался ни Москве, ни советским архитек-торам вообще. У нас это вылилось в странный ансамбль Тулинской улицы (ныне улица Сергия Радонежского), где с одной стороны остались под-реставрированные двухэтажные дома XIX века, а с другой, где подобные домики были снесены для ширины магистрали, возвышаются странноватые высокие дома с некими псевдоисторическими деталями. В Берлине постмо-дернизм в его гэдээровском прочтении можно найти в жутковатом по без-вкусию здании Фридрихштадт-паласта, а также в домах партийной номен-клатуры с псевдочерепичными крышами, поставленными вдоль стены для украшения «застенного» фасада Восточного Берлина. Западноберлинские же власти «перехитрили» это несчастное время, 80-е годы.

В Западном Берлине в это время своих архитектурных талантов явно по-убавилось (да и раньше было немного, приглашали из зарубежья), а пробле-ма украшения «витрины» на границе с соцблоком оставалась, а потому еще раз применили испытанную тактику: пригласили звезд со всего мира. Тут были и Альдо Росси, и Ханс Холляйн, и Витторио Греготти, и Марио Ботта, и Альваро Сиза, и Заха Хадид. И все ставили свои дома, в основном жилые, многоквартирные, в непосредственной близости от Стены, становившейся все менее опасной, но все еще разграничивавшей Берлин. Если вы хотите посмотреть 80-е — езжайте в Берлин.

От того, что мастера были вызваны первоклассные, получилось, что плохого постмодернизма в Берлине было построено немного, а построен был — хороший, в основном даже — очень хороший. А рядом с ним можно было увидеть и неомодернизм с легкой гуманитарной грустинкой (от пост-модерна пришедшей): и Сизу, и Хадид с ее замечательным ранним домом, в котором живут, как и в 80-е, турки и который своим корабельным метал-лическим носом обращен в сторону близкой стены и гэдээровских красот, теперь уже исчезнувших или поблекших.

В общем — обошел Западный Берлин соревновавшихся с ним Берлин Восточный и Москву. Дальше — все покатилось. Стена пала. Ветер пере-мен смел и социалистическую Москву, и социалистический Берлин. ГДР и СССР пропали. Помню, что диссертацию аспирантки Института истории архитектуры, специализировавшейся на архитектуре ГДР, в 1991 году сняли с защиты с формулировкой «в связи с исчезновением предмета диссерта-ции». Предмет, как сейчас видно, не исчез, здания и даже среда — остались. И теперь уже можно придумывать пешие маршруты по Берлину и Москве, в которых будут отражены эти противостояния и слияния. Особенно это интересно в Берлине, где линия стены где-то отмечена камнями на асфальте, а где-то уже пропала, но на каждом шагу еще видно, что два города не могут срастись. Где из-за угла вдруг выглянет домина концерна «Аксель Шприн-гер» — и подумаешь, что пропаганда этого буржуазного издательского дома ведется не только через журналы с полуголыми красотками, но и через их нагловатую модернистскую архитектуру. Потом оглянешься и поймешь, что стены нет, что полуголые красотки есть по обе стороны этой несуще-ствующей стены, а нагловатый неомодернизм встает на место пустырей, оставшихся от войны и социалистической модернизации.

Фридрих-штадтпаласт в Восточном Берлине

Здание КГБ (ФСБ) на Лубянской площади в Москве

Здание на Сталин-аллее

Площадь Гагарина (Калужской Заставы) в Москве

>

Wol

fsra

um/fl

ickr

.com

Mag

es_Q

ueen

/flic

kr.c

om

Rudi

Dau

gsch

/flic

kr.c

omA

.Sav

in/fl

ickr

.com

29

август 2012

Пушкинская набережная

«Что? Где? Когда?» проиграли МосгорнаследиюДевятый арбитражный апелляционный суд подтвердил, что Международ-ная ассоциация клубов (МАК) «Что? Где? Когда?» нарушает законодатель-ство об объектах культурного наследия. МАК арендует у Москвы часть Нескучного сада и Охотничий домик XVIII века — под съемки телепере-дачи, и в 2011 году Мосгорнаследие направило МАК предписание о пре-доставлении обязательства по охране памятника. Но МАК необходимых документов в Мосгорнаследие не представила и оспорила предписание в арбитраже — безуспешно.

Тем не менее МАК предписания не исполнила, и в июле 2011 года было выпущено постановление о привлечении ассоциации к административ-ной ответственности, его-то МАК безуспешно и оспаривала в Девятом арбитражном суде.

новости

1-й Самотечный переулок, дом 17

типография Эль Лисицкого будет сохраненаРабочая группа Комиссии при правительстве Москвы по градостроитель-ной деятельности в границах достопримечательных мест и зон охраны объектов культурного наследия рекомендовала поставить на государ-ственную охрану здание типографии «Огонька» (1930–1931 годы, архи-тектор Эль Лисицкий) — как объект культурного наследия регионального значения. Теперь уникальное здание будет полностью сохранено. В 2006 году комиссия по вопросам сохранения зданий в исторически сложивших-ся районах города Москвы (ныне упраздненная) признала возможным ча-стичный снос объекта, но по счастливой случайности этого не произошло.

В 2008 году историко-культурный экспертный совет Мосгорнасле-дия наделил все здание охранным статусом. А правообладатель объекта, ФГУК войсковая часть №55002, в мае 2012 года прислал в Мосгорнаследие документы на реставрацию типографии.

улица Рогожский Посёлок, дом 29, строение 2

реставрация старообрядческих храмов завершенаПокровский собор и церковь Рождества на Рогожском кладбище Рогож-ской старообрядческой общины уже отреставрированы, а полный ком-плекс реставрационных работ на историко-архитектурном ансамбле «Ро-гожская слобода» завершится в 2013 году.

В Покровском соборе проведена реставрация фасадов, интерьеров и полов на хорах, а также монументальной живописи храма. Руководи-тель работ, художник-реставратор Лариса Яснова, разработала методику реставрации настенной масляной живописи, которую согласовал депар-тамент культурного наследия Москвы. Завершен и комплекс ремонтно-реставрационных работ по церкви Рождества, главным образом решались технические задачи: дренаж, отопление, вентиляция.

Девичье поле

«Архнадзор» просит заменить церковь памятным знаком8 июня 2012 года на совещании с участием представителей Московской епархии Русской православной церкви и городских властей было приня-то решение воссоздать вблизи объекта Всемирного наследия «Ансамбль Новодевичьего монастыря» храм Усекновения главы Иоанна Предтечи на Девичьем поле. Этот шатровый храм второй половины XVI века с коло-кольней был выше крепостных стен монастыря, его взорвали французские оккупанты 11 октября 1812 года.

Общественное движение «Архнадзор» выступает против строитель-ства храма: его появление существенно изменит визуальное восприятие монастыря. Территория, на которой располагался храм, попадает в грани-цы буферной зоны объекта всемирного наследия. Серьезным аргументом против воссоздания храма служит и отсутствие чертежей и обмеров зда-ния — единственное изображение на рисунке XVIII века лишь приблизи-тельно передает его облик. По мнению «Архнадзора», нужно установить памятный знак на месте, где располагался храм Усекновения главы Иоанна Предтечи.

Новинский бульвар, дом 25–27, строение 12

дом Наркомфина станет бутик-отелемКак сообщил «Коммерсантъ», Внешэкономбанк хотел бы купить у Альфа-банка дом Наркомфина, чтобы устроить в нем бутик-отель.

Архитектор Алексей Гинзбург — внук автора дома, Моисея Гинзбурга, уже давно разработал проект реставрации дома Наркомфина и переобо-рудования его в бутик-отель в стиле советского авангарда. Но спасательные и реставрационные работы в доме Наркомфина долгое время не велись — он был вовлечен в судебные тяжбы. Но Москва заинтересована, чтобы рестав-рация погибающего памятника началась как можно быстрее. Руководитель департамента культурного наследия, министр правительства Москвы Алек-сандр Кибовский заявил, что власти готовы рассмотреть ту концепцию, кото-рая позволит сохранить дом Наркомфина как объект культурного наследия. По мнению экспертов, на проект понадобится не менее 40 млн долларов.

город Москва

город отреставрирует 89 объектов культурного наследияЭксперты департамента градостроительной политики города Москвы и де-партамента культурного наследия подготовили перечень объектов куль-турного наследия на территории ЦАО Москвы, для сохранения которых в надлежащем состоянии нужно провести ремонтно-реставрационные работы. Это старинные усадьбы, церкви, корпуса лечебных учреждений и жилые дома — всего 89 объектов.

Определены сроки работ и источник финансирования — городской бюджет. Прежде всего займутся фасадами: до конца 2012 года — у 23 стро-ений, в 2013 году — еще у 24. Работы полного цикла будут проведены на 42 объектах: в 2014 году — на 11, в 2015-м — на 7 и в 2016 году — на 24 зданиях.

30 Б


опрос

что бы вы рекомендовали в памятники XX века?

подготовил Алексей Кириллов, иллюстрация Анны Журко

Григорий Ивлиев, статс-секретарь — заместитель министра культуры

Здание Российской государственной библиотеки братьев Весниных, зда-ние Совета народных комиссаров и правительства на Охотном Ряду. Эти по-стройки максимально полно отражают советский стиль в его лучших прояв-лениях. А самые оптимистичные сооружения советской архитектуры — это, конечно, павильоны ВДНХ, которые я обожаю. Сохранить эти объекты — наш долг. В Федеральном научно-методическом совете по культурному насле-дию при Минкульте мы создали специальную секцию архитектуры совет-ского периода. Как раз она и будет определять, какие именно памятники могут быть отнесены к объектам всемирного архитектурного наследия.

Михаил Хазанов, архитектор

Перечислять можно бесконечно. Здание СЭВ и Дворец пионеров — вещи, без которых невозможно представить Москву. Главное — чтобы архитек-турные памятники каждой эпохи были сохранены. Я, к примеру, ненавижу Белый дом: все, что я не люблю в архитектуре, в нем — в концентрирован-ном виде. Тем не менее это символ брежневского застоя, и его, безусловно, необходимо сохранить именно как памятник эпохи, пусть и не выдающийся. А вот ДК имени Русакова или ДК имени Зуева нужно сохранить, потому что это шедевры авангарда. Благодаря этим объектам мировая архитектура по-лучила мощнейший импульс для дальнейшего развития и стала такой, какой мы ее знаем сейчас. Но сегодня под ударом находятся скорее современные постройки. Почему-то к позапрошлому поколению архитекторов у нас от-носятся с большим почтением, а к прошлому и своему — крайне пренебре-жительно. Под ударом сейчас находятся здания, которые построены отно-сительно недавно и не поставлены на охрану, потому что им менее 40 лет (а государство охраняет только здания старше 40 лет). Если не сохраним значимых объектов последних поколений, потеряем целый пласт совре-менной архитектуры.

Элла Памфилова, председатель движения «Гражданское достоинство»,

в 2004–2010 годах председатель Совета по развитию институтов граждан-ского общества и правам человека

Сталинские высотки: для меня в них сконцентрирован весь дух того време-ни. «Дом на набережной», пригвожденный знаком Mercedes, — это вообще мистическое место, в котором визуально сталинский дух соединялся с де-вяностыми. Просто добротные, строгие сталинские дома, в которых до сих пор живут люди. Архитектура XX века в России в основном связана с тем временем, она точно доживет до наших пра-праправнуков.

Наталья Касперская, гендиректор InfoWatch

В первую очередь, снесенная гостиница «Москва». Она была в самом сердце Москвы, рядом с Кремлем и Красной площадью. Конечно, Москву ХХ века не представить без Останкинской башни, она и памятник, и знак прошлого века. Не узнаю Москву без сталинских высоток, и особенно без МГУ.

Владимир Хотиненко, режиссер

Для меня главный памятник XX века — это Пушкинский музей изобразитель-ных искусств. Там прошла вся моя молодость, студентами мы ходили туда чуть ли не каждый день, знали буквально каждый экспонат, где он лежит или стоит. Здание музея памятник сам по себе, и снаружи, и внутри. Вторым знаковым «памятником» XX века для меня был Дом актера, который, к со-жалению, сгорел. Ну и без дома Пашкова, в котором теперь располагается Российская государственная библиотека, Москву XX века мне представить сложно.

Валерий Рязанский, председатель комитета Совета федерации по труду и социальной политике

В основном архитектура 50-х годов, в частности, здания МГУ, МИДа, гостини-ца «Украина». А портили все здания Госплана (в Георгиевском переулке) и ар-хитектура, имеющая отношение к советскому постмодернизму. Например, Дворец съездов, хрущевские пятиэтажки. Последние, конечно, в свое время решали очень важную задачу и обеспечивали многих людей жильем. Сейчас же этот тип зданий должен уйти с архитектурной арены, и постепенно инже-неры на их месте спроектируют новые, красивые здания, но уже XXI века.

Михаил Турецкий, руководитель «Хора Турецкого», народный артист России

Сталинская архитектура, которая наиболее выражена на Котельнической набережной, здания на Красной Пресне и т. д. За это Москве не будет стыд-но и в XXII веке. А то, что построили на Новом Арбате,– апофеоз безвкусия. Но массовые застройки можно понять, когда людей выводили из бараков. Я помню своих родственников, которые жили в коммуналке на Тверском бульваре, а потом оказались на бульваре Карбышева в пятиэтажке. Они были в восторге от того, что теперь у них своя квартира.

Игорь Вдовин, председатель правления Национального агентства

прямых инвестиций

Мне очень нравится Замоскворечье, где каждый дом — памятник архитек-туры. В отличие от Чертаново и всех безликих строек второй половины XX века, только этот район сохранил свою уникальность, где действительно можно стоять и любоваться зданиями. Я с грустью думаю о тех архитекто-рах, которые пошли на такое преступление, решая сиюминутные задачи.

Анна Щетинина, руководитель мастерской «Терра», член Союза архитекторов РФ и Союза художников РФ

Мне нравится архитектура 60-х годов: микрорайон Чертаново, кинотеатр «Ханой», здание МГИМО. 60–70-е годы — это расцвет современной архи-тектуры. Из архитекторов начала XX века мне больше всего нравятся архи-текторы Шехтель и Кекушев и их постройки в стиле модерн. Особенно мне нравятся особняки, построенные по проекту Шехтеля, например, особняк Саввы Морозова с красивейшим интерьером. Кроме того, очень интерес-на архитектура конструктивизма, к примеру, «Дом-коммуна». А постройки конца XX века мне не нравятся. Думаю, что лужковский стиль будет худшим в истории архитектуры. Да и современные постройки мне не нравятся.

Гарри Бардин, мультипликатор

Прежде всего конструктивистские здания — от Моссельпрома до Домов культуры Зуева и Русакова. Они могли бы быть главным предметом интереса туристов со всего мира. У нас не так много своего, исконного, а конструк-тивизм — это абсолютно наше культурное явление, благодаря которому со-ветская архитектура стала знаменита во всем мире. Еще люблю московские высотки, сталинский ампир, без которых невозможно представить себе Москву. Но с ними точно ничего не случится, они признанные памятники архитектуры, а вот конструктивистские дома требуют очень бережного от-ношения и защиты со стороны государства.

Мария Арбатова, писательница

Мост через реку на Воробьевых горах. Я считаю, что это одно из самых кра-сивых мест в Москве. Здания МГУ, и высотка, и «стекляшка». Дома ХХ века в переулках Арбата, там прошло мое детство, там строители пока не побе-дили архитекторов, там настоящая Москва. Гостиница «Россия», которой уже нет, но которая тоже была одним из самых знаковых зданий XX века.

31

август 2012

опрос

32 Б


нереально красиво

фотографии Ивана Васина и Ренаты Серебряковой

04

07

13

03

12

Instagram — приложение для iPhone с возможностью создать снимок, применить к нему фильтр и опублик-вать его — за короткий срок собрало аудиторию в 30 млн пользователей. Все эти люди получили возможность пре-вратить каждый свой снимок в Произведение и быть оце-ненными современниками.

Мобилография — это фото-графии, снятые на мобиль-ный телефон. Этот феномен стал важным элементом социальной коммуникации. Post, share, like. Поколение «визуалов» выбирает эти новые инструменты диалога и выражения собственных эмоций. Картинки вытес-няют слова. Кто-то считает, что это деградация художе-ственного вкуса, кто-то — что это очередной виток развития фотоискусства…

Сфотографированы москов-ские доходные дома.

11

экспозиция

33

август 2012

09 10

02

08

01

1–2 Доходный дом Строгановского учи-лища, 1904 год, архитектор Ф. О. Шехтель, Мясницкая улица, дом 24/7 строение 1 3–4 Дом С. Перлова или «Чайный дом», 1891–1893 годы, архитектор Р. И. Клейн, художник К. К. Гиппиус, Мясницкая улица, дом 19 5–6 Доходное владение купцов Сы-товых, 1890-е годы, архитекторы А. Н. Кнабе и Д. Н. Чичагов, Мясницкая улица, дом 22/5/2 7–10 Доходный дом, 1901 год, архитек-торы П. К. Микини, В. А. Властов, Армян-ский переулок, дом 1/8, строение 1 11–13 Доходный дом инженера П. Н. Перцова, 1906–1910 годы, архитектор Н. К. Жуков, художник С. В. Малютин. В доме находи-лись мастерские А. В. Куприна, Р. Р. Фалька и др. 14–15 Доходный дом Е. А. Скальского, 1912–1913 годы, архитектор. И. Г. Кондратен-ко. В 1920-е годы здесь находилась редакция журнала «Красная новь», в которой работал Максим Горький. Здесь бывали А. А. Ах-матова, В. В. Маяковский. Кривоколенный переулок, дом 14, строение 1


0605

1514

34 Б


16 17

232221

27 2826

3130


35

август 2012

20

29

1918

24 25

32


16–17 Дом с рыцарем, 1912 год, архитек-тор В. Е. Дубовский, Гусятников переулок, дом 11 18–20 Доходный дом разбогатев-шего крестьянина П. В. Лоськова, 1906 год, архитектор А. У. Зеленко, Мансуровский переулок, дом 4, строение 1 21–23 До-ходный дом, 1910 год, архитектор А. Д. Чи-чагов, Гусятников переулок, дом 3 24–25 Доходный дом купцов Козновых, конец XVIII века — начало XIX века, в 1875 году был перестроен архитектором Г. П. Поно-маревым, 1899–1900 годы был перестроен архитектором О. Г. Пиотровичем, Новая площадь, дом 14/13 (Большой Черкасский переулок, дом 13), строения 3–4 26–28 До-ходный дом церкви Троицы на Грязех, 1908 год, архитекторы Л. В. Кравецкий, П. К. Ми-кини, Б. Л. Топазов, художник С. И. Вашков, Чистопрудный бульвар, дом 14, строе-ние 3 29 Доходное владение церкви Рож-дества Богородицы на Кулишки, середина XIX века — начало XX века, Подкопаевский переулок, дом 9, строение 1 30–31 Доход-ный дом М. Л. Лунца, 1910 год, архитектор Б.М. Великовский, Кривоколенный пере-улок, дом 9, строение 1 32 Доходное вла-дение известного производителя кирпича Д. О. Милованова, 1865 год, архитектор А. Д. Никольский, Архангельский пере-улок, дом 8/2

36 Б


33 34

42 43

48

39 4038

47

33–34 Городская усадьба А.Я. Колли, до-ходное владение Абрикосовых, 1845 год, архитектор Червнов, Сверчков переулок, дом 8, строение 1 35–37 Владение церкви архидиакона Евпла, начало XIX века, Ми-лютинский переулок, дом 4 38–41 Доход-ное владение И. И. Воронцовой — И. Г. Ев-докимова — З. И. Шориной, с гостиницей и магазинами (в основе городская усадьба, постройки конца XVIII в.), архитекторы А. Е. Вебер, М. В. Геппенер, И. А. Иванов-Шиц, улица Кузнецкий Мост, дом 7 42–43 Доходный дом, 1915–1916 годы, архитектор В. Е. Дубовской. В этом доме в 1934–1946 го-дах жил и работал художник Е. Е. Лансере, Милютинский переулок, дом 20/2 44–46 Доходный дом купца Я. М. Филатова, 1904 год архитекторы Э. К. Нирнзее, В. Е. Дубов-ский, улица Остоженка, дом 3/14 47–48 Доходный дом с чайным магазином торго-вого дома «Д. и А. Расторгуевы», 1882 год, архитектор В. Н. Карнеев, улица Солянка, дом 7, строение 1 49–51 Доходный дом М. В. Сокол, 1902–1903 годы, архитектор И. П. Машков, художник Н. Н. Сапунов, ули-ца Кузнецкий Мост, дом 3, строение 2


37

август 2012

50 5149

373635

41

45 4644


38 Б



58

53

66

57

52 54

52–54 Доходный дом Орловых, 1873 год, архитектор И. Т. Владимиров, улицаАрбат, дом 12 55–56 Доходный дом, 1899 год, архитектор Мелиндегляр. В доме жил и работал композитор Р. М. Глиэр. Пе-тровский бульвар, дом 5, строение 1 57–58 Доходный дом О. С. Петровской, 1911–1913 годы, архитектор Д. М. Челищев, надстроен в 1940-е годы. В 1920-е годы в доме бывал С. А. Есенин. Переулок Сивцев Вражек, дом 44/28 59–61 Доходный дом купца В. Е. Бы-кова, 1909 год, архитектор Л. Н. Кекушев, 2-я Брестская улица, дом 19/18, строение 1 62–63 Доходный дом церкви Ивана Предтечи под Бором, 1880 год, архитек-тор Н. Н. Степанов, улица Пятницкая, дом 4/2, строение 1 (Черниговский переулок, дом 2) 64–65 Доходный дом Смирнов-ских, 1874 год, улица Малая Бронная, дом 19 66–68 Доходный дом К. М. Полторац-кого с торговыми лавками, дом построен в 1821 году и перестроен в 1889 году ар-хитектором А. С. Каминским. Театральная площадь, дом 2

6362

39

август 2012


5655

67

6564

68

616059

40 Б


домашняя обстановка

сцена из «Войны и мира»

подготовили Владимир Седов, Ирина Мак, Яна Миронцева,проектирование Оксаны Веселковой, графика Родиона Китаева

До этого мы представляли дома, исключи-тельные по богатству. Теперь показываем дом средней руки. Это жилище аристокра-та, жилище роскошное, но в нем уже нет стольких комнат, сколько было во дворце вельможи Екатерининского времени. Это послепожарное жилище дворянина, выпол-ненное в стиле ампир, красивое и уютное одновременно. Это декорация для сцен из пушкинских писем, для сцен из «Горя от ума» и поздних, послевоенных отрывков из «Войны и мира». Золотой век дворянства еще не кончался, наоборот, он достиг пика, а потому комнаты парадного этажа выполне-ны с богатой отделкой, высоки и даже вели-чественны, размеры их отнюдь не камерные. Но уже вход с уютной прихожей и зал с вы-ходами на антресоли, позволяющими устро-

ить там музыкантов в день бала, сделаны как уютные «серые пространства», полудо-машние-полупарадные. А на верхнем этаже, куда можно попасть как по «задней» лест-нице, так и по лестнице у зала, расположены жилые комнаты на антресолях: маленькие, изолированные, хорошо прогретые и с не-большими окошками. Жизнь, как и прежде, делится на парадную и частную, но част-ное начинает занимать все больше места, еще не сокращая парадный ряд залов, анфи-ладу, предназначенную как для приемов, так и дневного, «чинного» пребывания владель-цев и их гостей.

Накануне войны 1812 года здесь поселил-ся опальный Иван Матвеевич Муравьев — литератор, сенатор и дипломат. Выйдя в отставку, он сменил столичное жилище

на московский дом, доставшийся ему во вто-ром браке. В 1825-м трое сыновей (от пер-вой жены) вышли на Сенатскую площадь. Судьба их ужасна: Сергея повесили, Иппо-лит застрелился, Матвей отправлен на ка-торгу — и выжил.

В проданном доме со временем откры-ли приют для девочек. После 1917-го здесь были конторы и галерея, в доме проводи-лись реставрации, не всегда адекватные. Особняк ждала страшная участь, если бы не Кристофер Муравьев-Апостол, гражда-нин Бразилии и Швейцарии, посчитавший своим долгом восстановить дом предков. И если бы не Татьяна Макеева, которая воз-главила будущий музей и взяла на себя мис-сию по проведению реставрации, а факти-чески восстановлению усадьбы.

ЛестницаВ августе 1991 году над парадной лестницей обвалился потолок. Дубовая лестница, на которую в непогоду сыпался снег и лил дождь, оказалась уничтожена. Пришлось делать новую, по образу и подобию оригинальной, — тоже из дуба. Такие лестницы были в то время во всех московских домах.

Б

41

август 2012

домашняя обстановка

ПолыК началу 1990-х полы сгнили и местами были вскрыты. Поэтому, ориентируясь на усадьбы того времени и имея в виду статус особняка — все-таки это не дворец, а пусть великолепный, но жилой дом, при реставрации в качестве аналога взяли паркеты в столовой усадьбы «Кусково», которая немного старше. По их образцу заказали для парадных помещений новый паркет из лиственницы и муарового дуба и состарили его методом браширования. А в кори-дорах, внизу и наверху, положили лиственничную доску, как это и было когда-то.

БрусчаткаВ процессе реставрации во дворе был снят внушительный слой земли — и тем самым были восста-новлены первоначальные размеры дворового фасада и исключен под-сос воды, которая разрушает сте-ны. Из-за разницы высот во дворе образовалась горка, которую покрыли колотой брусчаткой — так же, как было два века назад. Брусчатка положена на песок, чтобы вода просачивалась в щели и уходила бесследно.

ОтделкаОсобняк украшает искусствен-ный мрамор, по моде, введенной еще Жозефиной. В России, под-ражая французским дворцовым спальням, в этой технике оформля-ли парадные залы и музыкальные салоны: искусственный мрамор, пусть и очень дорогой, позволял получить любой цвет. В доме Муравьева-Апостола большой зал невелик, однако тут и колонны, от-деланные зеленым искусственным мрамором, и пилястры, и лепные карнизы, причем все сохранилось. Недостающие фрагменты лепнины и искусственного мрамора были идеально воссозданы мрамор-щиками и лепщиками компании «Ресремстрой».

ОбоиОбои, сохранившиеся в маленькой комнате на парадном этаже, от-носятся, по-видимому, к тому периоду (с 1844 года), когда в особ-няке размещался приют. Обои наклеены на «бумажки», как тогда говорили — на листки, вырванные — в данном конкретном случае — из какой-то медицинской книжки. А на антресолях — на третьем этаже — сохранились самые старые обои — XVIII века, ручной работы, наклеенные, согласно практике той эпохи, прямо на тесаные бревна.

Несколько реставрационных «окон», в которых видны бревна, первая штукатурка, местами старая краска — художественные арте-факты, по которым можно судить об аутентичности реставрации. Посмотрев в такое окошко, рас-положенное напротив одной из го-стиных, можно сосчитать все слои, из которых состоит стена, включая бревенчатую кладку «в обло», ког-да в бревне вырезается топором выемка и в этот паз вкладывается другое бревно.

КраскаВнутренние стены особняка покрашены английской краской, сделанной, по традиционной технологии, из растертых минера-лов и напоминающей по составу старинные краски. Это краску используют сегодня в Европе ис-ключительно в реставрационных целях и далеко не повсеместно.

42 Б


маршрут с историей

В конце 1954 года товарищ Н. С. Хрущев выступил на со-вещании строителей с осуждением излишеств и укра-шательств, призвал экономить и думать о массовом ин-дустриальном домостроении, а не о всяких там «стилях» и «архитектурных ансамблях». Архитекторы и инженеры-конструкторы с привычным для того времени энтузиазмом признали свои ошибки и принялись ускорять, развивать, перековываться и выпрастываться из-под тяжкого гнета прошлого.

Жесткие нормативы мешают индустриализации стро-ительства? Поменять нормативы! Кто сказал, например, что высота потолков должна быть не менее 3,2 м? Ле Кор-бюзье точно такого не говорил — в его «модулере» (франц. modulor — система пропорций, основанная на измерениях человеческого тела) зазора 25 см между ростом человека с поднятой вверх рукой и потолком должно хватать за гла-за. Кто сказал, что жилая площадь двухкомнатной квартиры должна составлять 35, а то и 40 кв. м? Немецкие гигиенисты еще в 70-е годы XIX века установили, что 9 кв. м на человека более чем достаточно; поскольку в двухкомнатной кварти-ре будут жить нередко по трое, а не по двое, то ладно уж, будет вам 40 кв. м — но не жилой, а общей, жилой достаточ-но 26–30 (по нормативам сперва вообще 22 хотели сделать). А хозяйке на кухне вообще для комфортного манипулиро-вания утварью нужно 110 см в окружности — ученые доказа-ли. Поэтому вот вам кухни в 4–5–6 метров и радуйтесь, что не больше, — а то набегались бы, готовя.

И радовались. И ликовали. И слово «Черемуш-ки» — именно «Новыми Черемушками», по имени бывшей деревни, назвали первый квартал хрущевок у будущего метро «Академическая» — произносили с нежностью и гор-достью, и иностранцев еще возили показывать. И Дмитрий Шостакович в том же 1958-м (в 1957-м закончили строитель-ство первого дома, в 1958-м были готовы уже все четырнад-цать) написал оперетту, а Герберт Раппапорт через четыре года снял по ней фильм. Оперетту, кстати, еще до премьеры в Москве затребовали в Вену — тамошняя «Фольксопер» за-хотела тоже ее поставить.

Прогуливаясь сейчас по кварталу, раскинувшемуся вокруг кинотеатра «Улан-Батор» на тихой улице Гримау (кинотеатр, кстати, едва ли не единственный в Москве не обзавелся «долби-стерео», отдал фойе в аренду мелким

торговцам и много лет крутит фильмы для двух-трех зри-телей; доведется проходить мимо, загляните внутрь — кок-тейль эпох получился не слабый), трудно поверить во всю эту Вену, экскурсии архитекторов, восторги жителей («Глаза жильцов светились счастьем. Они взахлеб объясняли нам, какая это колоссальная разница — комната в коммунал-ке и отдельная квартира (пусть крохотная)»,— вспоминает академик Селим Хан-Магомедов) и прочие радости ранне-космической эры. Сама мысль о том, что первая хрущевка и первый спутник появились в одном и том же 1957-м, кажет-ся чем-то из области парадоксов.

Но парадокс ли это? Не то ли это будущее, которое предрекали футуристы, кубисты и прочие конструктиви-сты в литературе, поэзии, живописи, в той же архитектуре? Не к тому ли, чтобы форма подчинялась функции, призывали Салливан и «Баухаус», Мис ван дер Роэ и тот же Ле Корбю-зье? Вместо пышных дворцов с колоннами — простые, пре-дельно функциональные жилища, из которых трудящиеся при первой возможности выбираются и отправляются есть в столовых, гулять в парках и танцевать на танцевальных площадках. Тем, кому кажется, будто в хрущевках тесно, сто-ило бы побывать в общежитии МИСиСа (арх. Иван Никола-ев, минут двадцать пешком от улицы Гримау) — там, в полуто-раметровых комнатах, рядом со столом, койкой и книжной полкой нет даже места, чтобы поставить стул — зачем? Зани-маться можно и лежа, так и для спины полезнее. А в первой «жилой единице» Ле Корбюзье в Марселе высота потол-ков была всего 226 см, а ширина комнат — 366 см. А ведь Ле Корбюзье — признанный гений. Как и Мис ван дер Роэ, как и наши Гинзбург с Мельниковым; да и Николаев — гений, чего уж там.

В чем же дело? Почему отец и теоретик 2,5-метровых по-толков — гений, а авторы «Новых Черемушек» остались для широкой публики безымянными?

Отчасти ответ на это приходит с первого взгляда. Доста-точно сравнить хрущевки, скажем, серии К-7, разработанной дедушкой лидера «Мумий Тролля» Виталием Лагутенко, и дом-коммуну Ле Корбюзье в Марселе (1947–1952) или его же дом в Нанте — ровесник первых хрущевок, как многое становится понятно без объяснений. Желающим защи-щать творцов хрущевских пятиэтажек придется это делать по принципу «а зато…» — да, французы могли позволить себе

будущее в обмен на жилплощадь

текст Михаила Пророкова

Вслед за мо-сковскими Черемушками кварталы пяти-этажек стали расти и в других городах. Там их тоже не-редко называли Черемушками

<

Идеи Ле Кор-бюзье осно-вывались на модулере —разработанной французскимархитектором системе про-порций (исход-ные величины - условный ростчеловека, его высота до сол-нечного спле-тения и с под-нятой рукой,принятые равными соот-ветственно 183, 113 и 226 см)

>

Герои оперетты «Москва, Чере-мушки» мечтали о своем отдель-ном жилье — пусть оно будет размером со скворечник (на фото — кадр из поставленно-го по мотивам оперетты к/ф «Черемушки», 1962 год)

Але

ксан

дра

Голи

кова

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

43

август 2012

маршрут с историей

тратить больше на квадратный метр и прибегать к типовому строительству в весьма умеренных масштабах… зато мы пер-вые были в космосе. И построили, кстати, с 1959 по 1985 год 5,8 млн квартир (более 10% нынешнего жилого фонда). И расселили людей из коммуналок, и дали жилье получив-шим паспорта и ринувшимся в город колхозникам, и…

Но архитектурный облик здания — тот самый «архитек-турный художественный образ», против которого с пода-чи Хрущева так воевали теоретики 1950-х — не создается только затратами и качеством материалов. Да, хрущевки строились из чего подешевле, железобетону на них и то жа-лели — но конструктивистские шедевры 1920-х возводились вообще из камышита и саманного кирпича. Дело тут, дума-ется, в другом.

Ушел порыв. Воодушевление, которое окрашивает собой и корявоватую подчас поэзию, и распадающуюся на отдель-ные точки и линии живопись, и довольно вроде бы скучную прямоугольную архитектуру. Что такого уж романтичного было в заводском труде 1920–1930-х, что дома культуры, построенные конструктивистами, выглядят вдохновенно и дерзко — в то время как дома культуры 1960-х навевают мысль только о лекциях о международном положении и ин-дийских мелодрамах? Вряд ли труд был особенно романтич-ным — скорее в представлении о его цели было заложено что-то, в 60-е начавшее уходить.

Преобразование жизни сменилось ее запоздалым и чу-точку стыдливым приятием. Хозяйке нужно было 110 см не чтобы питать силы строителей коммунизма — а просто чтобы готовить пищу. Дома должны были быть окружены зе-леными посадками, лавочками и фонтанчиками не для того, чтобы легче и веселее было жить в отрыве от докучливого, тянущего в прошлое быта (вспомните воспетых Маяковским канареек); лавочки и фонтанчики сами стали частью быта, вынесенными наружу дополнениями к шестиметровой кух-не и совмещенному санузлу.

Обещая советским людям, что через 20–25 лет они будут жить при коммунизме, в светлых его дворцах — их загоня-ли в коробки. Временно; потом мы все это разберем и за-мостим обломками дороги в светлую даль. Но благодаря стараниям честных инженеров коробки эти могли стоять лет по сто. Будущее обменивалось на жилплощадь. Вместо тесных гнезд, годных лишь для того, чтобы оттуда выпархи-

вать и летать (в этом плане сталинская комнатка в коммунал-ке мало чем отличалась от каморки в марсельской «жилой единице»), им давали клетушки, где можно было уже сидеть.

Глаза обращены в будущее, но руки уже по локоть в быту: «Вся квартира наша, наша! Кухня тоже наша, наша! И удоб-ства наши тоже! Но зачем стоять в прихожей?» — как пели молодые герои «Москвы, Черемушек» Шостаковича. Но все это и впрямь было временной остановкой — на пути совсем не к коммунизму, а наоборот. Люди останавливались, пере-водили дыхание, осматривались вокруг, вставали в очередь за «стенками» (кто-нибудь помнит еще такую мебель? очень эргономичная, как раз для восьми-десятиметровых комна-ток) — а кто уже и за садовым участком, и за «Москвичом», и в гаражный кооператив.

Люди рассаживались по лавочкам. Многие до сих пор сидят. Им невдомек, что будущее уже наступило.

В последней московской пятиэтажке — когда наконец она уже останется впрямь последней — нужно будет сделать музей остановившегося времени. Разложить все отпавшие за ненадобностью, тупиковые, не нашедшие во что развить-ся предметы, — чугунные утюги, сервизы на 24 персоны, чернильницы-непроливашки, трехпрограммные радио-приемники, трельяжи, кухонные столы. И поставить мно-го-много стульев и лавочек — чтобы на все это можно было смотреть с толком, с чувством и в безопасном удалении от 2,5-метрового потолка. Сидя и никуда не спеша.

Владимир Ресин, главный строитель города, о хрущевках

«Я хотел бы, чтобы будущим поколениям никогда не пришлось бы жить в этих домах, в которых прожили мы, наши родители и деды. Перед ними можно только извиниться»

Успехи массо-вого строитель-ства шли рука об руку с успе-хами в освое-нии космоса (на фото — демон-страция в Хаба-ровске в ноябре 1963 года)

<

СССР щедро делился опытом строитель-ства дешевых пятиэтажек с братскими странами (на фото — квар-тал хрущевок на Кубе)

<

«Жилая еди-ница» (Unité d'Habitation) Ле Корбюзье в Марселе

>

Ввод в строй домостроитель-ных комбинатов и заводов ЖБИ позволил по-ставить строи-тельство хру-щевок на поток. Одна пятиэтаж-ка серии К-7 монтировалась за 12 рабочих дней

>

За полетом пер-вых спутников счастливые вла-дельцы квартир в первыххрущевках мог-ли наблюдать, сидя на лавоч-ках у своих подъездов

>

В Новых Черемушках с домов были беспощадно удалены все декоративныеэлементы, зато места на двор не пожалели

Хрущевские квартиры были красны не ме-тражом, а тем, что каждый клочокпространства был личным и мог использо-ваться по усмо-трению хозяев

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

© М

узей

арх

итек

туры

им.

А. В

. Щус

ева

44 Б


В Большом Харитоньевском переулке, неподалеку от Садового кольца, сто-ят палаты. Это — дворец князей Юсуповых. Их еще называют палаты Волко-вых–Юсуповых. Это одно из старейших гражданских сооружений Москвы. Чуть в глубине двора вот уже более трех столетий возвышается ансамбль из красно-белых зданий с наличниками, колонками, островерхими крыша-ми. Облик дворца формировался на протяжении нескольких веков: каждый его владелец вносил что-то свое.

Палаты по традиции XVII века возведены по «хоромному принципу» и состоят из отдельных объемов разной высоты, каждый из которых крыт порознь кровлями, отличающимися формой и высотой. Объемы группиру-ются вокруг «красного» крыльца, ведущего к сеням второго этажа с большой Крестовой палатой, перекрытой коробовым сводом без опор. По другую сторону крыльца над аркой находились жилые помещения. Над крыльцом возвышается терем, использовавшийся как домовая церковь.

Самая старая часть палат — нижний этаж крайней правой палаты. Он мо-жет датироваться концом XVI или началом XVII века. По одной из москов-ских легенд, тут был охотничий дворец царя Ивана Грозного с обязатель-ным подземным ходом из Кремля. В конце XVII века сформировался весь существующий комплекс двухэтажных построек (возможно, был и третий деревянный жилой этаж) с характерным для того времени декором в стиле московского барокко.

Палатами владел сподвижник Петра I, дипломат, вице-канцлер П. П. Ша-фиров. Дипломат был обвинен в казнокрадстве, и конфискованный у него дом в 1723 году отдали графу Петру Толстому, управляющему Тайной канце-лярией, главе следственной комиссии по делу царевича Алексея. В резуль-тате борьбы за власть каменные палаты в 1727 году пожалованы за верную службу секретарю Александра Меншикова, Алексею Волкову.

Владельцем палат Волков был совсем недолго, меньше полугода — в том же 1727 году Меншиков терпит поражение в борьбе за власть и едет в ссыл-ку, а у его подопечного палаты и прочее имущество отбирают.

Следующий владелец палат, этого своеобразного символа борьбы у трона, — князь Григорий Дмитриевич Юсупов, получивший их в ноябре 1727 года. С тех пор почти 200 лет они находились в юсуповском роду.

В интерьерах палат сохранились прекрасные изразцовые печи XVIII века, богатая декоративная отделка: роспись, резные порталы, бронзовые решет-ки, подсвечники и фонари по рисункам художника Ф. Г. Солнцева; в «пор-третной» находятся изображения нескольких представителей династии Юсуповых, начиная с владетельного князя Ногайской орды Юсуф-Мурзы.

Один из Юсуповых, князь Николай Борисович, жил в основном в Пе-тербурге или за границей и дома сдавал. Тогда в усадьбе параллельно переулку стояли три каменных здания, и средний дом в 1801–1803 годах снял С. Л. Пушкин, отец поэта. Харитоньевский переулок упоминается у А. С. Пушкина, например, именно сюда приезжает Татьяна «к старой тетке, четвертый год больной в чахотке...» Дом сохранился, но в 1891 году надстро-ен третьим этажом и тогда же соединен со старыми палатами. Это крайняя левая часть современного здания.

В таком виде здания простояли до осени 1812 года, когда при вступлении в Москву армии Наполеона в городе начались массовые пожары. Построй-ки Юсупова и Вяземского значительно обгорели. Обгоревшие строения вскоре отремонтировали, по возможности сохранив прежнее декоративное убранство.

В конце XIX века архитектором Н. В. Султановым палаты были вновь от-ремонтированы. Следует отметить, что ремонтные работы того времени осуществляли как по представлениям о древнерусском зодчестве, так и на

хоромы для женитьбы

текст Маши Седовой

Самый старый объект палат, именно в нем в начале XIX века сни-мал квартиру отец А. С. Пуш-кина с семьей

<

Поздняя при-стройка, в ней находится парадная лест-ница

>

Ажурная арка, не самый качественный новодел, за ней парадный зал палат

>

В палатах много печей с изразца-ми — их можно было было рас-сматривать как мультфильмы. Сохранились изразцы плохо, но реставра-торы их восста-новили

>>

Живопись в палатах была воссоздана по кусочкам и прорисям

< >

реставраторы, достойные награды

45

август 2012

Валерий Дмитриевич Шмыков, руководитель архитектурной

проектной мастерской института «Спецпроектреставрация», главный

архитектор проекта реставрации, академик Академии архитектурного

наследия

К середине 90-х прошлого века памятник архитектуры пришел в довольно ветхое состояние. Требовалось проведение се-рьёзных ремонтно-реставрационных работ. К юбилею Пушкина в 1999 году из бюджета города Москвы были выделены небольшие средства, но их на масштабную реставрацию

не хватило, был проведён лишь косметиче-ский ремонт главного фасада. Фасады и инте-рьеры здания с уникальными росписями, из-разцовыми печами продолжали разрушаться.

В советское время палаты были не-доступны не то что для обычных посети-телей — даже многие исследователи ар-хитектуры с трудом могли туда попасть. Здание занимал президиум ВАСХНИЛ (ныне — Россельхозакадемия).

В 1960 году дворец Юсуповых был по-ставлен на государственную охрану как объект культурного наследия федерального значения. С 1992 года на основании указа президента Российской Федерации и по-

становления правительства памятник нахо-дится в собственности Российской акаде-мии сельскохозяйственных наук.

Средств у академии было недостаточно для проведении комплексной реставрации, целевого финансирования из федерально-го бюджета также не было, использовали палаты на протяжении XX века кто как мог, так что, конечно, состояние памятника было удручающим, росписи стен и сводов были частично сбиты или скрыты под множе-ственными слоями краски, паркетные полы уже не подлежали реставрации, многие эле-менты убранства были утрачены, инженер-ные коммуникации требовали замены.

основе сохранившихся артефактов в Московском Кремле, других старых постройках, дошедших до конца ХIХ века. Проведённые Султановым рабо-ты носили реставрационный характер и включали в себя элементы регене-рации и реновации. Со стороны двора к дому пристроен объем с прихожей и парадной лестницей, сооружена каменная ограда с воротами, где помещен герб Юсуповых, а со стороны переулка поставлена металлическая ажурная ограда, выполненная по образцу решётки середины ХVII века церкви Нико-лая Мокрого в Ярославле.

Султанов создал дом, отражающий представление о палатах XVII столе-тия в конце века XIX. Несмотря на столь вольную реконструкцию Султанов сумел сохранить дворец и придать ему стилизованно-эклектичный характер.

После 1917 года палаты, отобранные у владельцев, были заняты Военно-историческим музеем (с 1922 года), потом тут короткое время находился

Чеховский музей, а с 1928 года — различные сельскохозяйственные учреж-дения, такие как Совхозный институт, Институт планирования и экономики, в последнее время — президиум Сельскохозяйственной академии.

Россельхозакадемию обязали провести ремонтно-реставрационные работы в середине 90-х годов XX столетия. С 1999 года по 2010 год шли ре-ставрационные работы. Менялись арендаторы и владельцы здания, меня-лось его предназначение, из здания академии палаты стали музеем, сейчас они превращаются в офис и сдаются нынешними арендаторами под свадь-бы, корпоративы, банкеты, презентации. Мы поговорили с реставратором, который руководил работами по сохранению палат с 1999 года, Валерием Дмитриевичем Шмыковым. Он рассказал, что может случиться с палатами, если не продолжать комплексные ремонтно-реставрационные работы, так как он считает, что работы по сохранению ещё не закончены.

Парадный зал.Роспись на потолке в кабинете

<


46 Б


С 1992 года на основании указа пре-зидента Российской Федерации Бориса Ельцина и постановления правительства федеральный памятник был передан в соб-ственность Российской академии сельско-хозяйственных наук.

В 2004 году Россельхозакадемия смогла сдать эти палаты в аренду на целых 25 лет, а то и на 49. Функции генерального проек-тировщика вновь были поручены федераль-ному институту по реставрации памятников истории и культуры «Спецпроектреставра-ция», который смог приступить к следую-щей фазе научно-проектных работ, а именно к составлению проекта и рабочей докумен-тации на реставрацию и приспособление под современное использование древних палат. Началась реставрация. Нам удавалось под слоями краски открывать фрагменты старой живописи, первоначальную цвето-вую гамму интерьеров и восстанавливать целые залы по фрагментам. Иногда мы смо-трели на черно-белую фотографию первой половины ХХ века, на ней фрагмент одного из залов, а перед нами только «прорись» сюжета (только силуэт) — и кое-где остат-ки цвета. Конечно, кое-что нам, совместно с художниками-реставраторами и органом охраны памятников, пришлось домысливать, чтобы восстановить целостный, завершён-ный облик помещения. В одном из залов на своде в медальоне — сюжет «Сокол бьет утку», а второй медальон пустой, ни фото-графий, ни остатков живописи в нем. Посо-вещавшись, мы приняли коллегиальное ре-шение и по аналогии поместили там ястреба и гуся.

За прошедший период был выполнен комплекс работ по выведению здания из предаварийного состояния, воссозданию

внешнего облика палат на конец ХIХ века, проведены большие реставрационно-вос-становительные работы в интерьерах, с воссозданием утраченных росписей, реставрацией элементов и деталей убран-ства, паркетных и каменных полов, лестниц, дверей, наружных металлических ажур-ных оконных витражей и многого другого. Была отремонтирована система водоотвода от здания, полностью заменены внутренние инженерные системы отопления, водо-снабжения и канализации, электроснабже-ния, связи, устранена опасность аварийной ситуации и обрушения дворовой двухэтаж-ной пристройки ХIХ века и пр. Были отре-монтированы конструкции крыш, заменены кровли с новым покрытием «в шашку», в два цвета, с долговечным полимерным покрыти-ем, восстановлены дымники конца ХIХ века на печных трубах, проведён ремонт южно-го открытого крыльца с вычинкой кирпич-ной кладки стены, заменой гидроизоляции и разрушенных белокаменных ступеней.

Нынешние арендаторы, вложив зна-чительные средства в приведение здания в нормальное состояние, конечно, не хоте-ли так долго вести реставрацию: им нужен был быстрый результат, ведь сейчас здание интенсивно используется как офис, как пло-щадка для презентаций. В День наследия туда пускают небольшие организованные группы экскурсантов, и сами они экскурсии водят, но памятник-то ждёт реставрации, она до конца не закончена, фасады только покрашены, никакой реставрации фасадов не было, полностью не решена проблема с отсечной гидроизоляцией, за два года после окончания работ в некоторых ме-стах живопись в залах начинает вздуваться, шелушиться и отпадать. Это очень печально.

Да и интерьеры ждут продолжения ра-бот. Требуется реставрация в помещении портретной комнаты (лепнина, живопись, воссоздание ткани для обивки стен и пр.). Не закончено восстановление металли-ческих ажурных деталей дверей и окон, оконных витражей в трапезной и в терем-ке. В помещениях висят пошлые турецкие и итальянские люстры и бра, а сохранивши-еся образцы некоторых люстр и бра конца ХIХ века валяются в кладовках. Требует ре-ставрации внутридворовая каменная ограда с металлическими ажурными воротами. Не начато благоустройство территории.

Конечно, нам удалось выполнить постав-ленную перед нами на тот период задачу и хотя бы частично восстановить уголок старой Москвы для нынешних москвичей и наших потомков. Но многое ещё предсто-ит сделать, чтобы уникальное здание могло предстать перед нами в том виде, каким видели его последние представители бога-тейшего и известнейшего в России и за ру-бежом рода Юсуповых. Дворец жив и ждёт продолжения ремонтно-реставрационных работ, без их проведения здание вновь при-дет в упадок.

На потолке кабинета изображены все 12 знаков зодиака

<

Изразец на одной из печей

>

Изображе-ние слона с копытами на лестнице

>

Потолок прихожей

>

Роспись нижних залов. Потолок зала, оформленного в китайском стиле

>

Реставраторам удалось под слоями краски открыть фраг-менты старойживописи и воссоздать первоначаль-ную цветовую гамму

> >


47

август 2012

бизнес-настроение

Владимир Киреенко, генеральный директор девелоперской компании «Сити-XXI век»

Известно утверждение Фридриха Шеллинга, который сказал, что архитек-тура — это застывшая музыка. С этим трудно не согласиться, когда видишь творения талантливых зодчих. Не менее сильные эмоции, чем сочинения великих композиторов, вызывают архитектурные произведения, которые наполняют любой город полнокровной исторической жизнью. Среди них я бы выделил собор Святого Петра в Риме. Это и действующий храм, и па-мятник зодчества, и одновременно центр мировой христианской культу-ры. В нем органично сочетаются духовность и искусство градостроения. Поэтому как девелопер могу сказать, что это сооружение вызывает у меня не только чувство восхищения, но и профессиональный интерес. Например, собор неотделим от площади, которая также признана шедевром мирового градостроения. Основную, центральную, площадь как бы обнимают и с ле-вой, и с правой стороны две колоннады по четыре ряда в каждой.

Купол храма, спроектированный великим Микеланджело, имеет высо-ту 119 м и диаметр 42 м. На внутренней поверхности купола изображены евангелисты: Матфей — с ангелом, Марк — со львом, Лука — с волом, Ио-анн — с орлом. В пространстве под куполом над главным алтарем на четырех витых колоннах (на них стоят еще статуи ангелов) взмывает вверх велико-лепный балдахин. Прочитал потом, что он имеет высоту 29 м.

В соборе очень много статуй: знаменитая «Пьета» (момент оплакивания Богородицей смерти Сына), созданная тем же Микеланджело. Мадонна изо-бражена на ней как юная девушка, скорбящая по любимому человеку. На эту особенность обращают внимание многие, в том числе и среди моих знако-мых и друзей. Внутри собора прекрасно все: купол, статуи, алтари, надгро-бия, игра света и тени.

Уже после своей первой поездки в Рим узнал, что собор перестал быть крупнейшим христианским храмом в мире. В 1990 году его превзошла мас-штабами католическая церковь в Кот-д’Ивуаре, но она опять же была возве-дена по образу собора Святого Петра. Но дело, конечно, не в размерах того или иного сооружения, а в том, что в этих размерах присутствует глубочай-шая мысль и органика с окружающим миром.

Над проектом собора работал не только Микеланджело, но и другие итальянские архитекторы XVI века: Браманте, Рафаэль, Перуцци, Антонио да Сангалло. Собор был освящен в 1626 году, через 120 лет после начала строительства. Но работы в храмовом комплексе продолжались и в даль-нейшем. Упомянутая площадь перед ним появилась в нынешнем виде в 1667 году. Заключить свой рассказ хотелось бы другими словами Шеллин-га: «Блажен, кто выбрал цель и путь и видит в этом жизни суть». Они полно-стью применимы к великим зодчим прошлого, создавшим собор Святого Петра в Риме.

Ирина Кирсанова, заместитель генерального директора по маркетингу и продажам ЗАО «Пересвет-Инвест»

Мой любимый район в Москве — Краснопресненский, место, где я родилась и провела свое детство. На Красной Пресне много интересных и красивых зданий. Самое величественное из них — готический собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, воплощение лучших идей неоготической архитектуры Англии и Италии.

Несмотря на то что готическая архитектура практически не представле-на в России, католический храм на Красной Пресне не кажется нам чуж-дым, ведь он построен из теплого красного кирпича, такого близкого нашей столице. Собор не кажется темным и неприступным, но в то же время в нем сохранены главные особенности данного архитектурного направления: стремление ввысь, строгие остроконечные формы, тонкое кружево баше-нок и шпилей.

История готического собора на Красной Пресне во многом отражает все невзгоды Москвы. Новое величественное здание, которое строилось больше десяти лет, было полностью готово к 1917 году, а в 1938-м из него сделали общежитие. Детьми мы гуляли по заброшенному саду и кладбищу собора, который постепенно разрушался. Часть территории занимала шко-ла, за кладбищем никто не ухаживал, собор лишился многочисленных ба-шенок, окна были побиты, а красный кирпич покрылся зеленым мхом. Но мы с большим удовольствием играли в его дворе, и нас завораживал загадочный и тем самым прекрасный замок, непонятные надписи на гранитных плитах, заброшенный и заросший сад.

В 90-е годы собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии стали восстанавливать, и в наше время он полностью отреставрирован.

девелоперам нравятся храмы —памятники архитектуры

подготовила Оксана Самборская

Большинство сохранившихся в России исторических камен-ных зданий — храмовые, вы-строены они в самых разноо-бразных архитектурных стилях. Тем интересней, что москов-ские девелоперы выбирают в качестве эстетических образ-цов западную храмовую архи-тектуру.

Восстанов-ленный на католические деньги храм Непорочного Зачатия Девы Марии стал архитектурной доминантой Пресни

Собор Святого Петра в Риме

Myr

abel

la/fl

ickr

.com

48 Б


наука, поселившаяся на вокзале

текст Ренаты Серебряковой

Манчестерский музей науки и промышленности (Museum of Science and Industry, MOSI) входит в число десяти наи-более посещаемых музеев Великобритании. А расположен он в зданиях и на территории самого старого из сохранив-шихся в мире железнодорожных вокзалов — манчестерском Ливерпульском вокзале (Liverpool Road Railway Station)

Вокзал — конечная станция 56-километровой железной дороги Манчестер–Ливерпуль, построенной в 1830 году и очень передовой для своего времени: она была двух-путная, полностью на паровой тяге, с виадуками, мостами и двухкилометровым тоннелем. Это первая в мире регуляр-ная междугородная железная дорога, то есть по ней поезда ходили по четкому расписанию, а с пассажиров брали фик-сированную плату. В первые же три месяца работы дорога перевезла огромное для начала XIX века количество пасса-жиров — почти 72 тысячи, а также тысячи тонн угля и других грузов. На той самой станции в Манчестере, где сейчас му-зей, сразу были построены кассы и залы ожидания отдельно для первого и второго классов. Постепенно при станции появились еще и склады.

Через 15 лет дорога Манчестер–Ливерпуль присоедини-лась к железнодорожной компании Grand Junction Railway, и пассажирские поезда до Ливерпуля стали отправляться из Манчестера не с Ливерпульского вокзала, а с вокзала Виктория. А Ливерпульский вокзал стал огромным складом с железнодорожными путями.

Во второй половине XX века железнодорожный гру-зопоток стал стремительно снижаться, и в 1975 году склад закрыли. Здания — вокзал и склады — к тому моменту уже

пришли в упадок. Совет графства Большой Манчестер ре-шил переместить туда существовавший с 1969 года Северо-Западный музей науки и в 1978 году приобрел у компании British Rail манчестерский Ливерпульский вокзал (участок 3 га с пятью зданиями) за символическую плату в 1 фунт. British Rail выделила также около 100 тыс. фунтов, чтобы покрыть часть расходов на реставрацию и ремонт. Здание станции и склад, построенные в 1830 году, внесены в список памятников национального значения, а остальные охраня-ются как памятники архитектуры.

Музей открылся в 1983 году, в 153-й день рождения до-роги Ливерпуль–Манчестер. К моменту открытия отрестав-рированы были еще не все постройки, но при поддержке британского благотворительного фонда Heritage Lottery Fund и European Regional Development Fund постепенно дореставрировали остальное. Сегодня MOSI рассказывает историю электричества, текстильной промышленности, во-допровода, транспорта, в нем также есть планетарий и четы-рехмерный театр.

В январе 2011 году для посетителей открыли главное здание музея — 130-летний Большой западный склад (Great Western Warehouse). Проект обновления в течение четырех лет разрабатывало известное английское архитектурное бюро Buttress Fuller Alsop Williams, имеющее большой опыт работы с архитектурными памятниками. На работы ушло 14 месяцев и 9,5 млн фунтов. Устаревший, тесный музей пре-вратился в современный музейно-культурный центр. Архи-текторы сделали акцент на сводчатом потолке и клепаных железных конструкциях здания, стараясь сохранить инду-

Стеклянный вход должен тут же создавать ощущение во-влеченности в атмосферу музея

<

Выставка паровых двигателей

>

Все извлеченные во время ремонта в Great Western Warehouse материалы были переработаны и вторично использованы — 35 тонн стекла, более 1130 погонных метров снесенных внутрен-них стен, 120 тонн строи-тельного мусора.

приспособление

Elly

Rey

nold

s/fli

ckr.c

om

Phil

Park

er/fl

ickr

.com

49

август 2012

стриальный дух. Были достроены внешние застекленные лестницы и лифты, таким образом удалось сильно освобо-дить внутреннее пространство. Стеклянный вход, по задум-ке проектировщиков, должен тут же создавать ощущение вовлеченности в особую атмосферу музея.

Здание Great Western Warehouse поделено на темати-ческие галереи, между собой логично перекликающиеся. В музее теперь есть кафе, сувенирная лавка, книжный мага-зин, конференц-залы, на втором этаже есть помещения для лекций и мастер-классов, а также зал, где демонстрируют эксперименты. Некоторые помещения между делом сдают-ся для проведения ненаучных мероприятий, лидируют, как обычно, свадьбы.

На входе в музей выдают карточку со штрих-кодом, по-сле ее активации фотографии посетителей появляются на дисплеях спиралевидной цифровой скульптуры вместе с лицами известных ученых. С помощью карточки запуска-ются также некоторые экспонаты и игры. Все в этом музее интерактивно — галереи, указатели и экспонаты.

МOSI входит в группу английских музеев Science Museum Group, в которой также состоит лондонский Музей науки, у них общая управляющая компания.

За последние десять лет число посетителей музейно-го комплекса выросло более чем в два раза — с 288 тыс. до 640 тыс. Директор музея Тони Хилл надеется, что по-томки, поразившись прогрессивностью нынешнего подхода к развитию музея, вдохновятся на что-нибудь столь же пе-редовое и для своего времени.

Вдоль первого склада 1830 года постройки тянутся пути

>

Оригиналь-ные клепаные конструкции зданий были сохранены

<

Внешние за-стекленные лестницы и лифты позволи-ли освободить внутреннее пространство

<

Air and space hall рассказыва-ет историю воз-духоплавания

>

Выставка паро-возов системы Гарратт

Депутат английского пар-ламента Уильям Хаскис-сон на торжественном открытии дороги Ливер-пуль–Манчестер решил перейти пути и не заметил приближавшегося состава. Скончавшись от ранения, он остался в истории как первый человек, погибший под колесами поезда.

Интерес к сохранению индустриального наследия первым формализован в Ан-глии — еще в 1940-е годы.

А в 2008 году на деньги Европейского союза была создана международная ассоциация «Европейский маршрут промышленно-го наследия» (ERIH, The European Route of Industrial Heritage). Организация за-нимается популяризацией промышленной истории, объединяя исторические промышленные объекты по всей Европе в сеть. Се-годня в нее входит 850 объ-ектов в 32 странах, которые с образовательной целью может посетить каждый. На сайте можно составить себе маршрут — тематиче-ский или просто географи-чески удобный.

приспособлениеm

ancu

n_ia

n/fli

ckr.c

om

© M

osi

Elly

Rey

nold

s/fli

ckr.c

om

50 Б


Калужская площадь находится в Замоскворечье, на Садовом кольце, между Большой Якиманкой, Ленинским проспектом (до 1957 года это была Боль-шая Калужская улица), Крымским и Коровьим Валами, Житной и Мытной улицами. С 1918 по 1994 годы площадь называлась Октябрьской, в память октябрьского переворота 1917 года, начавшегося в Петербурге, но имевше-го печальные последствия по всей России. Две станции метро под площа-дью так и называются «Октябрьскими», что заставляет многих москвичей думать, будто и площадь продолжает носить советское имя. Название стан-ции метро теперь — более важный топонимический ориентир для горожан, чем названия улиц и площадей.

Через нынешнюю Калужскую площадь с древности проходила доро-га на Калугу. В XVII веке начальный участок калужской дороги выделил-ся в улицу, которая получила имя Якиманка (позже — Большая Якиманка) по стоявшей на ней церкви свв. Иоакима и Анны, родителей Богородицы.

Калужские воротаМожно, не слишком отклоняясь от истины, сказать, что до конца

XVII века Калужской площади не существовало. Возникновение Калуж-ской площади еще не как площади, а как отдельного места в городе связано со строительством московского Земляного города: в начале 1590-х годов появились крепостная стена и деревянные Калужские ворота, а с 1640 года — каменная проездная башня. Разделение прежде единой калужской дороги на две самостоятельные части — до фортификационных сооружений и после них — было закономерным и произошло естественным путём. К баш-не подходили с двух сторон рвы и вал, по верху которого стояла деревянная стена. Стена горела, восстанавливалась и снова исчезала. Перед воротами в XVII веке был насыпан земляной бастион со своими рвами. (Подобные земляные укрепления сегодня можно увидеть в городе Ростове Великом.) К перегородившим дорогу воротам со стороны въезда в город протянулись улицы, и перед воротами, на оживлённом месте, возникла торговля.

Позднее торговле дополнительно способствовало то, что в 1683–1742 годах по линии городских укреплений проходила таможенная граница Мо-сквы. Именно от этого места начала расти площадь. Торговали сеном, дрова-ми, а у следующих Серпуховских ворот действовал рынок (с 1714 до 1783 года) крупного рогатого скота — он дал название улице Коровий Вал.

Калужская площадь оставалась торговой, со множеством магазинов, бо-лее двухсот лет, до реконструкции во второй половине ХХ века.

Память о ханствеС запада к площади подходит Крымский Вал, улица, в имени которой

сохранилась память о Москве XVI–XVII веков. На северной стороне улицы, в районе современного Крымского тупика, около 200 лет стоял Крымский двор — подворье крымского хана, в нынешних терминах — представитель-ство ханства в Москве. Деревянные постройки Крымского двора окружал высокий тын, охрану несли стрельцы московских стрелецких полков. Фак-тически Крымский двор был маленькой крепостью, задачей которой была не столько защита от нападения извне, сколько изоляция находившихся во дворе послов. Крымский двор к началу XVIII века прекратил своё суще-ствование, его территорию разобрали различные владельцы; часть земли отошла приходу храма Иоанна Воина (Большая Якиманка, 46).

Алкоголь для иностранцевК северу от площади, по обеим сторонам Большой Якиманки, сосед-

ствуя с Крымским двором, располагалась Стрелецкая слобода, а ещё се-вернее — слобода «Наливки». Там в XVI веке жили иностранцы, служившие в царском войске. Одно из объяснений этого названия, ничем не подтверж-денное, состоит в том, что в слободе работал кабак для иностранцев, в ко-тором — единственном в Москве — наливали спиртное без ограничений.

Стрелецкая слобода у Калужских ворот известна с 1628 года, когда ко-мандовал стрельцами голова Данила Юрьевич Пузиков (скончался в 1636 году). В 1613 году, вскоре после освобождения Москвы от интервентов, в его полку насчитывалось пять сотен стрельцов.

Стрелецкая церковьВ середине слободы, у ворот, стояла деревянная церковь Николая Чудот-

ворца. В 1618 году замоскворецкие укрепления ремонтировали, работами в районе Калужских ворот командовал Данила Пузиков. Именно его стрель-цы должны были в случае нападения защищать ворота. Полк принимал участие в столкновениях с поляками в середине XVII века, в 1670 году на-ходился в Нижнем Новгороде, ожидая прихода Степана Разина. Но стрель-цам не довелось с ним сразиться, Разина победили раньше, чем он дошёл до Нижнего. Под командованием Ильи Ивановича Дурова то же стрелецкое соединение участвовало во втором Крымском походе князя В. В. Голицына и получили награды и благодарность от правительницы Софьи.

В 1694 году стрельцы построили себе новую каменную церковь на ме-сте старой деревянной. Она по-прежнему называлась Никольской, с при-делом Введения во храм Пресвятой Богородицы. Однако в народе церковь была известна как Казанская, по хранившейся в ней почитаемой иконе Казанской Божьей Матери. Храм отличался высокой и стройной шатровой колокольней. Недолго молились в своём храме стрельцы: в 1698 году они были отправлены служить в Белгород, а в 1700 году полк был расформиро-ван. Часть стрельцов была приписана к ремесленным слободам Белгорода, из другой части сформировали два новых полка. Оба полка участвовали в неудачной осаде Нарвы, и после поражения вошли в состав Каргополь-ского солдатского полка.

Стрелецкая Казанская церковь простояла в изначальном виде до 1876 года, когда была заменена новой, построенной по проекту архитектора Николая Васильевича Никитина. Новую Казанскую церковь освятили в 1886 году, считалось, что она построена в память освобождения Болгарии от ту-рок. От старого храма 1694 года оставалась только шатровая колокольня, её снесли в 1933 году. Многие москвичи хорошо помнят массивное здание церкви без куполов. В нём сначала был Горный музей, а затем долго работал кинотеатр «Авангард». Снесли Казанскую церковь в 1972 году, при подго-товке к визиту президента США Никсона в СССР.

Церковь для преемников стрельцовВ 2000 году на месте снесённой Никольской церкви построили новую,

небольшую, во имя Казанской иконы Божьей Матери, в память погибших защитников правопорядка. Она стоит вплотную к зданию Министерства внутренних дел. Авторы церкви поставили в интерьере мраморный иконо-стас, использовав образ старого иконостаса, стоявшего в старой церкви.

1930-е годы. Калужская площадь еще круглая, Казан-ская церковь уже давно без колокольни. И почти нет транспор-та. К концу ХХ века пло-щадь станет не-узнаваемой

<

переворот на Октябрьской

текст Александра Фролова

Автор статьи «Страстная Пушкинская», опубликованной в №19 журнала «Московское наследие» на стр. 50–51, — Роман Цеханский. Редакция приносит извинения ему и Александру Фролову, ошибочно указанному в качестве автора.

общественное пространство©

Муз

ей а

рхит

екту

ры и

м. А

. В. Щ

усев

а

51

август 2012

Конечно, это не копия, размеры новой церкви значительно меньше старой. Но попытка сохранения памяти налицо.

В 1780-е годы с площади исчез Калужский острог — тюрьма. Ей на смену на севере Москвы построили Бутырский тюремный замок, ныне Бутырскую тюрьму.

Первое кольцоК концу XVIII века городские власти пришли к выводу, что с крепостью

Земляного города надо что-то делать. Москва расширилась далеко за пре-делы старых валов. Сами валы осыпались и оплыли. Во рвах скапливался мусор, горожане пасли на валах свой скот, ставили хозяйственные построй-ки. Решено было устроить на месте крепостных сооружений круговую магистраль. Москва получила своё первое кольцо, которое позволило уже в ХХ веке назвать планировку города радиально-кольцевой.

Проект первой реконструкции Калужской площади появился в 1790-х го-дах, площадь предполагали сделать круглой, с лавками и магазинами. В 1806 году на ней прошли первые работы, но окончательно валы срыли и оформи-ли Садовое кольцо только в 1830-х годах. Круглая Калужская площадь была обстроена двухэтажными домами, в 1914 году на ней появился фонтан.

ПодземельеВ 1950 году на Калужскую площадь пришло метро — станция «Калуж-

ская» Кольцевой линии. В 1957 году, к 40-летию советской власти, обе части старой Калужской дороги переименовали, создав вокруг площади иде-ологически-топонимический ансамбль. Теперь в Октябрьскую площадь из центра (если по-старому — до Калужских ворот) входила улица имени болгарского коммуниста, пострадавшего от нацистов, Георгия Димитрова, а выходил — Ленинский (в честь одного из организаторов Октябрьского переворота Владимира Ульянова-Ленина) проспект.

В 1961 году сменила имя и станция метро — стала «Октябрьской», под площадью был построен тоннель для Садового кольца. Остановки обще-

ственного транспорта переместились на прилегающие улицы. Калужская площадь из оживлённой стала почти пустой, холодной и официальной. Во время этого строительства исчезли последние следы круглой уютной дореволюционной площади, торговля стала неуместной — но места для нее и не было предусмотрено.

Социалистическая пустота1970-е годы полностью изменили Калужскую (Октябрьскую) площадь.

По её северной стороне встали три здания, два из них построены для Ми-нистерства внутренних дел и Государственного банка. Здания проектиро-вал авторский коллектив под руководством Дмитрия Ивановича Бурдина. Советские архитекторы 1970-х годов, создавая свои циклопические проек-ты, почти никогда не обращали внимания на старые здания.

Небольшие старые дома не вписывались в концепцию образцового со-циалистического города и должны были исчезнуть. Так произошло и вокруг Октябрьской площади.

А окончательно завершил бесчеловечный облик площади установлен-ный в 1985 году в ее центре огромный памятник В. И. Ленину работы скуль-птора Л. Е. Кербеля и архитектора Г. В. Макаревича. Бронзовая фигура вождя поддержана стоящими ниже, на пьедестале, представителями рабочих, крестьян, солдат, женщин и нескольких народов России.

На такую площадь не за чем было идти, её проезжали мимо или повер-ху, или в тоннеле. Предполагалось, что советские люди будут заполнять это гигантское пространство только по праздникам, строясь в колонны де-монстраций или выходя на праздничный митинг в поддержку КПСС и со-ветского правительства. Такое случалось два-три раза в год при советской власти, в новые времена традицию унаследовали коммунисты, а в самые последние месяцы от Калужской площади дважды отправлялись москов-ские протестующие.

План началаХХ века. Такой площадь оставалась около 150 лет

>

Церковь Казанской Божией матери. Её колокольня пом-нила стрельцов XVII века, сам храм был построен в воспо-минание об освобождении Болгарии от власти турецких султанов

Памятник В. И. Ленину поставлен по оси Крымского Вала, чтобы проезжающие по Крымскому мосту видели мону-мент в наиболее выгодном ракурсе

За обрезом карты осталось здание МВД архитектора Бурдина

Крымский двор был здесь, за обрезом карты

Примерное место каменной башни Калужских ворот. Даже фундаменты их не сохранились из-за строительных работ на площади

Место Стрелецкой слободы близ Калужских ворот

общественное пространство

52 Б


минувшее

Беспринципный девелопер уничтожает памятник истории и культуры и возводит на его месте строение, обладающее един-ственным достоинством — способностью приносить прибыль. Звучит современно, но на рубеже XIX–XX столетий, в период «бума доходных домов», подобное случа-лось не реже, чем в наши дни.

На ПолянкеТипична судьба дома 7/10 по Большой

Полянке. Построенный на рубеже XVIII–XIX столетий двухэтажный каменный дом с ме-зонином в 1873 году был куплен купцом 2-й гильдии Фалеевым, в 1901 году он переходит по завещанию к сыну купца Михаилу. Сын в 1908 году продает родовое гнездо пар-кетному фабриканту Панюшеву. Тот отдает

распоряжение очистить участок от старья и возвести на нем три шестиэтажных доход-ных дома.

Аналогично выглядит история дома №42. Двухэтажный дом с мезонином, при-надлежавший в 1834 году купцу Зевакину, несколько раз поменял хозяев, пока очеред-ной владелец — потомственный почетный гражданин М. И. Алексеев не повелел воз-вести на его месте шестиэтажный доходный дом.

Построенный в 1914 году по проекту Г. А. Гельриха неоклассический доходный дом (№44/2, угол Большой Полянки и 2-го Спасоналивковского переулка) распола-гается на месте, где ранее стояли два дома. Один принадлежал потомкам упомянутого выше купца Зевакина. В другом, окруженном

фруктовым садом небольшом деревянном домике, прошли два последних года жиз-ни Василия Андреевича Тропинина. Сюда художник переехал с Ленивки (дом 3, сохра-нился) после смерти жены. После смерти живописца домом долгое время владел его сын, потом продал дом фабриканту Битри-ху. Расположенный неподалеку дом-музей Тропинина с биографией художника никак не связан.

Что касается дома №54 (доходный дом Якова Маркусовича Демента, с приметным рыцарем над входом), то ради его построй-ки были снесены одноэтажный дом с мезо-нином и сарай, принадлежавшие мещанке Алевтине Бровкиной и, вероятно, не имев-шие ни архитектурной, ни исторической ценности.

На ПречистенкеПо адресу Пречистенка, 13 в настоящее

время располагается дом клубного типа, ко-торый принято называть «реконструкцией» доходного дома Я. А. Рекка, построенного в 1913 году архитектором Г. А. Гельрихом. Самая бросающаяся в глаза разница с ори-гиналом — увеличенная этажность, самая заметная сходная деталь — угловая башенка. Не вдаваясь в споры по поводу терминоло-гии (реконструкция или новодел), заметим лишь, что автор знаменитого путеводителя «Старая Москва» В. А. Никольский был не-высокого мнения об оригинале — «скучней-ший доходный дом стиля модерн».

А до того, как директор Московского торгово-строительного общества Яков Ан-

дреевич Рекк обзавелся очередным доход-ным домом, на его месте находилась усадьба Шаховских (потом Новосильцевых). Так, в 1818 году хозяйкой значилась княгиня Ели-савета Сергеевна Шаховская, теща декабри-ста А. Н. Муравьева.

26 августа 1856 года, в день коронации Александра II, в усадьбе, снятой австрий-ским послом Палом Анталом Эстерхази (тем самым, в честь которого назван миндально-шоколадный торт), был дан праздничный бал. Поскольку главный дом усадьбы ока-зался слишком тесен, был вырублен сад при доме и на его месте поставлен громадный шатер — в котором и прошло празднество.

На Большой НикитскойПризнанный аварийным дом 26/2

по Большой Никитской можно назвать в некотором смысле реконструкцией ста-ринной усадьбы, пережившей даже москов-ский пожар 1812 года. Сохранились отдель-ные детали интерьеров, прослеживается первоначальная планировка. Хотя типичный пятиэтажный доходный дом все же замет-но отличается от двухэтажного ампирного особнячка, построенного в XVIII веке и мно-гократно перестраивавшегося. Первым хо-зяином дома был обер-гофмаршал Г. Н. Ор-лов, скончавшийся в 1803 году. Наследники продали городскую усадьбу генерал-майору Петру Адриановичу Познякову, увековечен-ному в «Горе от ума» Грибоедова1.

Режиссером театра был прославленный

Сила Сандунов, его супруга преподавала крепостным актрисам Позднякова актер-ское искусство.

В 1812 году на сцене театра дала 11 пред-ставлений французская театральная труп-па, один из спектаклей посетил Наполеон. Может, потому и не сгорел дом в великом пожаре? Представления в театре продолжа-лись до смерти хозяина в 1814 году. В книге «Замечательные чудаки и оригиналы» Пыля-ева сообщается анекдот о том, как пригла-шенному в гости турецкому (или персидско-му) послу передали извинения по поводу отмены праздника — от лица скончавшегося хозяина дома.

В 1822 году новым владельцем особня-ка стал князь Николай Борисович Юсупов (по приказу которого дом перестроили).

В январе 1831-го А. С. Пушкин писал П. А. Вяземскому: «Вчера я видел кн. Юсупова и исполнил твое препоручение: допросил его о Фонвизине». В том же году Юсупов скончался, не успев побывать у Пушкиных с ответным визитом.

Дом несколько раз поменял хозяев до революции, перестраивался и достраи-вался при Александре II и при Сталине. Судя по существующим планам реконструкции, сохранит свой «сталинский» вид.

сносный доход

текст Элиши Зинде

Когда-то доход-ные дома были не жертвами, а виновниками уничтожения исторического облика города

На месте этого дома была усадьба тещи декабриста Муравьева

>

Генерал-майор Позняков и не подозревал, что его дом когда-нибудь подрас-тет на три этажа

53

август 2012

минувшееБлиз Курского вокзалаЗаметная часть Лялина переулка, пер-

пендикулярного Покровке, в первые годы XX столетия была застроена доходными до-мами. Практически у каждого из этих домов есть своя предыстория.

Так, громадный дом №20 располагается на месте дома, в котором в 70-е годы XIX века жил начальник службы телеграфа Мо-сковско-Курской железной дороги Павел Николаевич Яблочков, изобретатель дуго-вой лампы, «свечи Яблочкова».

Дом №7 (с огромными женскими маска-ми) располагается на участке, принадле-жавшем в начале XIX века П. М. Погодину, управляющему имениями графа Салтыкова, отцу знаменитого историка.

Соседний №9 находится на месте, где

была скромная городская усадьба полковни-ка артиллерии Николая Львовича Пушкина, дяди поэта.

Дома №19 и №21 также занимают уча-сток, на котором некогда располагалась усадьба не самого известного представи-теля прославленной фамилии — майора Б. П. Шереметева.

На ТверскойДома №10 и №15 по Дегтярному пере-

улку, выстроенные в конце XIX века архи-тектором М. Г. Пиотровичем, располагаются на территории бывшей усадьбы Д. С. Анич-кова. Один из первых студентов Москов-ского университета, а впоследствии — про-фессор философии в нем, Аничков шумно прославился диссертацией о происхожде-нии религии, в которой усмотрели атеисти-ческое начало. Согласно популярной ле-генде, диссертацию сожгли по требованию Синода. Легенда ошибочна, хотя многие со-чинения Аничкова действительно погибли в огне — во время пожара в усадьбе. После Аничкова, но до доходных домов на участке стоял дом романистки Е. И. Бларамберг-Апрелевой (творившей под псевдонимом

Е. Ардов). В гостях у нее бывали многие представители московской художествен-ной интеллигенции, И. Е. Репину Апрелева позировала для картины «Царевна Софья».

В соседнем Настасьинском переулке дом №4 (доходный дом Салова, здание газеты «Труд») занимает участок, на котором на-ходилась усадьба еще одного университет-ского профессора — Антона Алексеевича Барсова. А в основе дома №8 (доходный дом Тюляевой) — главный дом усадьбы майо-ра Новосильцева, на территории которой находился пансион Ф. Лехнера, где в 1825–1826 годах жил высланный из Царства Поль-ского поэт Адам Мицкевич.

На МясницкойЗнаменитый «чайный дом» на Мясниц-

кой и примыкающий к нему слева доходный дом, построенный в 1876 году (и выросший на один этаж в 1947 году), занимают терри-торию бывшей усадьбы Измайловых.

Энциклопедические словари называют Александра Ефимовича Измайлова басно-писцем и романистом, вице-губернатором Твери и Архангельска. А еще его имя можно увидеть в списке масонской ложи «Избран-ного Михаила», опубликованном в 1819 году. В том же списке — Н. И. Греч, А. А. Дельвиг, Ф. Н. Глинка, Н. А. Бестужев, В. К. Кюхельбе-кер, А. И. Данилевский.

Купившие у наследников дом купцы Кусовниковы были смертельно перепуга-

ны, когда обнаружили в нем обитую черным бархатом комнату, в углу которой стоял скелет. Слугам было приказано заколотить дверь в «черную комнату».

Стоящий на углу Большого Харитоньев-ского и Гусятникова переулков доход-ный дом 1910 года постройки (архитектор О. Г. Пиотрович) и часть соседствующего с ним строения в стиле «брежневский элит-ный» (сменившего два снесенных доходных дома) занимают территорию, на которой в 20-е годы XIX века стоял дом коллежского советника Мясоедова. В доме том проживал отставной прапорщик Евгений Абрамович Баратынский — вначале один, а после 6 июня 1826 года — с супругой Настасьей Львовной, урожденной Энгельгардт.

1 «Дорожные жалобы», А.С.Пушкин

А наше солнышко, наш клад?На лбу написано — театр и маскерад,Дом в зелени расписан в виде рощи...Сам толст, его артисты — тощи.На бале, помните?Открыли мы вдвоемЗа ширмами в однойИз комнат посекретней...Сидел там человек и щелкал соловьемПевец зимой погоды летней...

На СпиридоновкеДом №21 по Спиридоновке, постро-

енный на рубеже XIX–XX веков (данные о точном годе постройки противоречивы) по проекту Адольфа Эрнестовича Эрихсона и дважды сильно перестроенный в совет-скую эпоху, занимает участок, на котором когда-то стоял дом, в котором жила Анна Михайловна Раевская, урожденная Бороз-дина. Дочь генерал-лейтенанта, в 1839 году она вышла замуж за генерал-лейтенанта Николая Николаевича Раевского-младшего, а четыре года спустя овдовела. Раевскому посвящен «Кавказский пленник» Пушки-на. А в «Анне Карениной» Льва Толсто-го под именем графа Вронского выведен один из сыновей Анны Михайловны — Ни-

колай Николаевич, погибший в 1876 году в Сербии, в звании полковника сербской кавалерии.

После смерти мужа Анна Михайловна с двумя сыновьями прожила пять лет в Ита-лии, где занималась археологией и нумизма-тикой (ее коллекция римских монет насчи-тывала 25 тысяч экземпляров). Вернувшись на родину, эта необычная женщина продол-жила занятия археологией, заинтересова-лась этнографией. Ее коллекция по этногра-фии народа ижора хранится в Российском этнографическом музее.

В 1856–1857 годах в доме жил декабрист С. Г. Волконский (его жена была сестрой по-койного генерала). В гостях у него бывали друзья-декабристы М. И. Муравьев-Апостол

и С. П. Трубецкой, артист М. С. Щепкин, по-этесса Е. П. Ростопчина, Аксаковы.

После смерти Анны Михайловны в 1883 году имение пришло в запустение — и было продано под снос.

Облик Лялина переулка на рубеже XIX–XX столетий из-менился почти целиком

<

Из-за доходных домов в Дегтяр-ном переулке стало намного меньше памят-ников истории российской культуры

<

Поклонникам творчества Баратынско-го не удастся найти на Мяс-ницкой бывший дом поэта

>

54 Б


пустое место

Разве может что-нибудь угрожать выявлен-ному памятникам архитектуры, если они расположены в охранной зоне ансамбля Московского Кремля? Оказывается, может, и вот что: снос и руинирование.

Один участок (не существующий ныне дом №4) в середине XVIII века был занят двором Большой суконной фабрики, одной из крупнейших московских мануфактур; спустя 100 лет фабрика уже ликвидирована, ее территория продана в частные руки и на-чинает хаотически застраиваться доходными домами. В начале XX века здесь в одноэтаж-ном строении постройки 1860–1870 гг. рас-полагается контора Суконных бань. До сноса это был ценный элемент, формировавший городскую застройку, с ценным фасадом.

Другой участок, в начале Софийской на-бережной, на котором пока еще стоят руины дома №6, в неизменном виде тоже суще-ствует не менее 250 лет: тогда на москов-ском плане здесь виден длинный, скорее всего деревянный дом. Спустя 15 лет на чер-теже видна уже типичная городская усадьба: п-образный дом с множеством вспомога-тельных строений; известен и ее владе-лец — поручик Наволинского пехотного полка Гавриил Дивов. В страшном москов-ском пожаре 1812 года главный дом усадьбы не горел, но на послепожарных планах он уже не п-образный, а прямоугольный: за-строено пространство между крыльями.

К 1866 году участок перешел во владе-ние прусской подданной Каролины Карлов-ны Эйнем, кем она приходилась владельцу «Товарищества паровой фабрики шоколада, конфект и чайных печений» Федору Кар-ловичу Эйнему — неизвестно; скорее всего, сестрой. Через десять лет товарищество Эйнема переходит в мажоритарную соб-ственность Юлия Федоровича Гейса, он же становится владельцем участка; еще через десять лет Гейс покупает соседний участок. Все это время происходит строительство новых производственных корпусов и пере-делка существовавших. Композиция за-стройки вытянутого в длину участка в конце концов сложилась из трех дворов на одной оси, разделенных поперечными объемами. Нынешняя руина – главный дом северного двора: бывшая городская усадьба была над-строена примерно в 1880 году третьим эта-жом и получила в центре фасада балкон.

В 2000 году практически всю застрой-ку этих трех «шоколадных» дворов снес-ли, из-за чего рухнула и та самая городская усадьба.

С тех пор даже идеи, как быть с этой тер-риторией — напротив Кремля! — в москов-ское правительство не подавалось.

ББ

2б1

Это уже вторая редакция по-становления, но сути она не меняет: все снести

<

Заказчик пред-ложил прове-сти комиссию и признать аварийное состояние зда-ния — и управ-ление охраны памятников согласилось

>

ПРАВИТЕЛЬСТВО МОСКВЫ

ПРЕМЬЕР

РАСПОРЯЖЕНИЕ

от 28 июня 2001 г. N 579-РПО внесении изменений в распоряжение премьераПравительства Москвы от 8 ноября 2000 г. N 1104-РП В соответствии с обращением Главного управления охраны памятников г. Москвы от 7 декабря 2000 г. N 16-03/1714 об уточнении нумерации со-храняемых вновь выявленных памятников и сносимых ветхих строений домов 6, 8 по Софийской наб.:1. Внести следующие изменения в распоряжение Премьера Правитель-ства Москвы от 8 ноября 2000 г. N 1104-РП "О сносе строений N 1 дома 4; N 1 дома 6; N 1 дома 8; N 5, 6 дома 10 по Софийской наб. и строений N 2, 3, 4, 5б, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 13а, 15, 19 дома 14 по Болотной площади":1.1. Изложить название распоряжения в новой редакции:"О сносе строения 1 дома 4, части строения 1 дома 6 (Г, Д, Е, Ж, И, К, Л, М, С), дворовой пристройки к строению 1 дома 8 (Б, В, Г), строений 5, 6 дома 10 по Софийской наб. и строений 2, 3, 4, части строения 5, строе-ний 6, 7, 8, 9-12, 10, 11, 13, 15, 19 дома 14 по Болотной площади".1.2. Изложить пункт 1 в новой редакции:"1. ОАО "Каменный мост" и ОАО "Кремлин Сайт" осуществить снос ветхих строений: строения 1 дома 4; части строения 1 дома 6 (учитываемой БТИ под литерами Г, Д, Е, Ж, И, К, Л, М, С, именуемой в протоколе от 6 сентября 1994 г. N 11 строениями 4-11), дворовой пристройки к строению 1 дома 8 (учитываемой БТИ под литерами Б, В, Г), строения 5, 6 дома 10 по Софий-ской наб. и строений 2, 3, 4, части строения 5 (именуемой 5б в протоко-ле от 7 декабря 1999 г. N 34), строений 6, 7, 8, 9-12, 10, 11, 13, 15, 19 дома 14 по Болотной площади".2. Контроль за выполнением настоящего распоряжения возложить на префекта Центрального административного округа Москвы Дегтева Г.В.

И.о. Премьера Правительства МосквыВ.П. Шанцев с распоряжением Мэра Москвы от 10.06.2003 N 235-РМ

шоколадные руиныподготовила Яна Миронцева

2а

На этом снимке из журнала Life видна и контора Суконных бань (одноэтажное здание на углу Софийской набережной), и застройка Товарищества Эйнем

>

Та же за-стройка — с противопо-ложного берега Москвы-реки

>

ДКН

ДКН

55

август 2012

пустое место

3 4

Застройка была, дей-ствительно, очень строго отрегулиро-вана: почти ничего от нее не осталось

< >

Памятник ар-хитектуры был выявлен — и через три года приговорен к уничтожению

<

Потом, конеч-но, оказалось, что уничтоже-ние было недо-пустимым

>

5 6

56 Б


вид на жительство

В старой Москве был центр. Он перед вами. Это район от Тверской площади до Кремля, где Университет и Большой театр играют далеко не последнюю роль. Церквей и мона-стырей здесь не так уж много, но они больше и значительнее, чем на Арбате. Видно, что этот район был отмечен стремлением к регу-лярности, серьезности, монументальности. На периферии видны все те же особнячки и церквушки, но в самом центре стояли двор-цы и большие общественные здания.

Кремль занимал лидирующее положе-ние, его островная локализация еще боль-

ше подчеркивала и его особенность, и его обособленность, и его древность, и вели-чие. На панораме видно, что многие здания ориентируются на Кремль, буквально глядят на него: и Пашков дом, и Университет, и Большой театр.

Несмотря на много раз заявлявшееся внимание к градостроительной роли Крем-ля, его главенствующая роль сейчас уже поставлена под сомнение. Еще в сталинское время слишком близко возникли массивы Госплана (сейчас это Дума) и гостиницы «Москва». Потом они сами стали задавать

крупный масштаб, и в результате на Кремль много чего «наезжает». Старые вертикали в большинстве своем пропали, за исключени-ем «везунчиков» – Пашкова дома и церкви Знамения, которая как будто тянется своей маковицей вверх: чтобы не закрыли. Градо-строителям нужно быть предельно внима-тельными и осторожными, чтобы не разру-шить окончательно хрупкую красоту центра. Многое уже сделано.

бывший центр города

текст Владимира Седова, круговая панорама Москвы сделана фотографической фирмой «Шерер и Набгольц» с храма Христа Спасителя в 1867 году;

современная панорама с той же точки — в 2009 году. Все материалы предоставлены фондом «Московское время»

Церковь Николая Чудотворца на Знаменке

<

Собор Воз-движенского (Крестовозд-виженского) монастыря

<

4Высоко-Петровский монастырь

6 Большой театр

5 Университет

утраченные «вертикальные акценты» (памятники сохранились)

утраченные памятники

10Церковь Георгиевская

11Церковь Параскевы Пятницы в Охотном Ряду

8Страстной монастырь

13Варсонофьев-ский монастырь

7 Крестовоздви-женский монастырь

12Сухарева башня

9Церковь Николы Чудотворца на Знаменке

57

август 2012

вид на жительство

2

3

1

87

12

3

4 510

1112 13

6

9

3 Кремль

2 Пашков дом

1 Церковь Знамения на Шереметьевом дворе

Большой театр и Сухарева башня

<

сохранившиеся «вертикальные акценты»

58 Б


4,5 кмКататься по московским набережным

одно удовольствие. Ни светофоров, ни пе-реходов, да и пешеходы встречаются крайне редко. Длина Москвы-реки в пределах города 80 км и практически все ее берега облицованы гранитом.

В XIX веке сильно обмелевшая Москва-река была подперта несколькими плотинами, которые в 1930-х годах были существенно пе-рестроены, и теперь река, по сути, является каскадом водохранилищ, способным пропу-скать большие речные суда. Также на Москве было сделано три спрямления: Хорошевское, Карамышевское и Нагатинское, в сторону которого мы сегодня отправимся.

Путь начинается на Шлюзовой набереж-ной 1 , куда легко добраться от Павелецкого вокзала. Когда-то тут была плотина и шлюз, перекрывающие Водоотводный канал (про-рыт в 1783–1786 годах).

На левом (противоположном) берегу Москвы-реки виден Новоспасский мона-стырь 2 (Крестьянская пл., д. 10). Перво-начально монастырь располагался в Кремле (тогда он был Спасским), но в XV веке его перевели на новое место.

За Новоспасским мостом находится пестрый дом 1941 года постройки 3 (Дербе-невская наб., д. 1/2). Кажущиеся объемными декоративные плитки при ближайшем рас-смотрении оказываются раскрашенными.

На левом берегу можно увидеть шестнад-цатигранную башню «Дуло» 4 (Восточная ул., д. 4/6) Симонова монастыря, заброшен-ные здания завода «Динамо», клуб Zona 5 (ул. Ленинская Слобода, д. 19, к. 2), распо-ложенный в бывшей заводской столовой.

7 кмМежду Автозаводским мостом и парад-

ным Мострансскладом зажат серый домик, обтянутый пыльной сеткой 6 (Варшав-ское ш., д. 1, стр. 5). Это памятник архитек-туры XIX века — особняк купца И. Н. Рыб-никова, сильно пострадавший и лишенный своего восточного крыла.

Центр города остается позади. Справа мелькают старые фабричные здания и сде-ланные на их основе бизнес-центры. На ле-

вниз по реке на велосипеде

текст, фотографии, графика Александра Васина

Маршрут №420 км

Шлюзовая наб. — Дербеневская наб. — Павелецкая наб. — Новоданиловская наб. — Нагатинская наб. —Коломенская наб.

Стена дома лишь кажется фактурной, на самом деле все плитки плоские

Башня «Дуло», осталась от укреплений XVII века

К О Л О М Е Н С К И й П Р .

В

АР

ША

ВС

КО

Е Ш

ОС

СЕ

11

12

М

Н А Г А Т И Н С К А Я

К А ШИ Р С К О Е Ш

О С С Е

М

К А Ш И Р С К А Я

К О Л О М Е Н С К А Я НА

Б.

У

Л.

РЕ

ЧН

ИК

ОВ

ДЕ Р Б Е Н

ЕВ

СК

А

Я НАБ. ПА

ВЕ

ЛЕЦКАЯ НАБ. Н

ОВ

ОД

АН

ИЛ

ОВ

СК

АЯ

НА

Б. Н А Г А Т И Н С К А Я Н А Б .

12

3 П А В Е Л Е Ц К А Я /

П А В Е Л Е Ц К И й В О К З А Л

М У Л . В А Л О В А ЯМ

В О Л Г О Г Р А Д С К И й П Р О С П Е К Т

У Л . А В Т О З А В О Д С К А Я

Т Р Е Т ь Е Т Р А Н С П О Р Т Н О Е К О Л ь Ц О

М

К О Ж У Х О В С К А Я

М

Д У Б Р О В К А

М

М

Т У Л ь С К А Я

П

РО

СП

ЕК

Т А

НД

РО

ПО

ВА

П Р О Л Е Т А Р С К А Я

А В Т О З А В О Д С К А Я

10

13

Маршрут №4

М О С К В А

9

Водо-отводный

канал

Ново-спасский

мост

Авто-заводский

мост

Нага-тинский

мост

Сабуровский мост

Нага-тинский

затон

Парк Нага-

тинская пойма

6

7

8

4

5

Кожу-ховский

мост Старое русло

С У Д О С Т Р О И Т Е Л ь Н А Я У Л .

крути педали

59

август 2012

вом берегу — промзона ЗиЛа (завод имени Лихачева, а не Ленина, как многие думают).

В щели между домом (Варшавское ш., д. 25а, стр. 6) и забором на территории быв-шей прядильной фабрики им. М. И. Калинина можно увидеть мраморного всесоюзного старосту с пальто и палочкой 7 .

Вскоре после Кожуховского (Данилов-ского) моста (до 1999 года на его опорах сто-ял красивый трехпролетный мост инженеров Н. А. Белелюбского и Н. А. Богуславского) начинается облагороженная Нагатинская набережная со скамейками и бесплатны-ми красно-желтыми тренажерами. Можно слезть с велосипеда и поразмяться.

15 кмНа нашей карте у Москвы-реки два

странных отростка. Один — это старое рус-ло, по которому река текла еще в 1979 году, второй — Нагатинский затон, здесь распо-ложился Московский судостроительный и судоремонтный завод. Пространство в районе Судостроительной улицы зани-мала деревня Нагатино, вошедшая в состав Москвы в 1960 году. На левом берегу рас-положены Южный речной вокзал 8 (открыт в 1985 году) и парк «Нагатинская пойма».

Вокруг Нагатинского затона кроме за-вода расположилось множество гаражей и автосервисов, поэтому, чтобы добраться до Коломенской набережной, мы делаем крюк по улицам Судостроительной, Реч-ников, Коломенской. По дороге нам встре-тится множество речных атрибутов: буи, якоря, клумбы в виде корабликов с парусами из сетки-рабицы.

20 кмВновь оказавшись на набережной,

мы вскоре проезжаем шлюз №10 9 (одно из сооружений Перервинского гидроузла) и, рядом с устьем речки Жужи 10 , через при-открытую калитку заезжаем в музей-запо-ведник «Коломенское».

Село Коломенское, вотчина москов-ских князей, а потом и царей (по преданию, основанное жителями Коломны), упомина-ется в исторических документах с XIV века. С этими местами связано много историче-ских событий: восстание И. Болотникова, Медный бунт, потешные бои юного Петра I.

Коломенский парк поднимается вверх от набережной и здесь, конечно же, стоит погулять. Обязательно обойдите знамени-тый шатровый храм Вознесения 11 , воз-веденный в 1532 году при Василии III (имя архитектора, к сожалению, не сохранилось). Есть версия, что в неспокойные годы в глав-ке под крестом хранился сторожевой огонь, зажигаемый в случае опасности и видимый с колокольни Ивана Великого в Кремле.

Во второй половине XVII века в Коло-менском строится многосоставный дворец Алексея Михайловича, который множество раз разбирался и перестраивался. Совре-менная модель дворца 13 (железобетонная, обшитая деревом) стоит на новом месте (2-я ул. Дьяково Городище, д. 27), за Голосовым оврагом 12 .

Отдохнуть и перекусить можно на смо-тровой площадке (оттуда прекрасный вид), в Голосовом овраге (с ним связано множе-ство мистических историй в стиле «необъ-яснимо, но факт») или на набережной (толь-ко не вздумайте купаться).

Если ехать вдоль Москвы-реки до Сабу-ровских мостов, то, перебравшись через же-лезную дорогу, можно попасть в Царицыно. А можно воспользоваться станцией метро «Каширская» (не забудьте, что для входа в метро нужен велочехол). По пути в центр поезд проедет по Нагатинскому мосту, под которым мы сегодня уже побывали.

Похожий на представите-ля темных сил Воин-освобо-дитель с забора на Судострои-тельной улице

Львица у павильона 1825 года —единственной сохранившейся постройки им-ператорского Александров-ского дворца (архитектор Е. Д. Тюрин)

М. И. Калинин на террито-рии бывшей Прядильной фабрики имени М. И. Калинина (скульптор Н. Е. Саркисов)

Дворец Алексея Михайловича (деталь)

<<

Колокол застрял. Храм-звонница Георгия Победоносца

<

Это не дот вре-мен Великой Отчествен-ной, это ящик для гидранта, сделанный из мусорного контейнера (ул. Речников)

Особняк купца И. Н. Рыбни-кова

<

Дворец Алексея Михайловича

В государ-ственном художествен-ном историко-архитектурном и природно-ландшафтном музее-за-поведнике «Коломен-ское» много родников

Логотип московского судострои-тельного и су-доремонтного завода

По южной грани шатра тянется цепная лестница, ведущая в маленькую дверцу наверху

крути педали

60 Б


«Хочется мысленно восстановить это виде-ние, его величественную громаду; не да-вящую благодаря удачным пропорциям, а стройную; с ее оранжевого цвета стенами (абрикосового тона столь любимого мною Петергофского дворца); белыми колоннада-ми, замыкающими двор, с зеленым газоном, итальянского типа лоджиями (с их нишами и плафонами, тончайшей архитектурной и скульптурной разработкой) и скульптур-ными барельефами на фасаде последнего этажа (моего ”особняка”), статуями и огром-ными каменными львами у входа, стража-ми дома» — так писал в своей книге «Ху-дожник в ушедшей России» князь Сергей Александрович Щербатов о своем некогда прекрасном доме на Новинском бульваре. Нет больше каменных львов, статуи из ниш давно покинули свои места. Блистательные интерьеры утратили былую роскошь, и толь-ко фасады, заметно облупившиеся и серые от гари Садового кольца, по-прежнему явля-ются украшением Москвы.

Дом по адресу Новинский бульвар, 11 был выстроен в 1911–1913 годах в стиле неоклас-сицизма по проекту архитектора А. И. Та-манова (Таманяна) на средства от продажи 20 тысяч гектаров чернозема одного из юж-ных имений князей Щербатовых. Лучшие скульпторы и художники этого времени были привлечены к отделке дома. По окон-чании строительства в 1913 году здание ста-ло участником первого городского конкур-са «На красоту фасада дома». Члены жюри рассматривали 18 оригинальных проектов,

но главную премию и золотую медаль почти единогласно получил доходный дом на Но-винском бульваре, 11.

Это здание стало первым в своем роде: большой доходный дом в традициях москов-ской усадебной архитектуры. Здесь есть все то, что знакомо нам по лучшим клас-сицистическим усадьбам Москвы: здание с парадным двором, в глубине которого располагается главный корпус, флигели, вы-ходящие на линию улицы, пилястры, колон-нады, портики, но все взято крупнее, сочнее, масштабней.

Центральную часть венчает особняк са-мого владельца, Сергея Щербатова — худож-ника и мецената, сына выборного москов-ского головы. Особняк отличает изящная наружная декоративная отделка с богатой пластикой; колоннада коринфского орде-ра, выступающие по ее сторонам портики и скругленные углы подчеркивают особое назначение этой части — быть вместили-щем искусства, сокровищницей и вместе с тем — уютным обиталищем с потрясающим видом на Москву.

Доходные квартиры, давшие название дому, располагались в нижних этажах цен-трального корпуса и в боковых строени-ях — крыльях. Службы занимали одноэтаж-ный полуциркульный корпус с задней части дома. Квартиры сдавались внаем по бас-нословной в то время цене — 1000 рублей в месяц (это были самые дорогие апартамен-ты в Москве). Известно, что здесь проживал в восьми комнатах писатель граф Алексей Николаевич Толстой.

Дом задумывался Щербатовым как музей. В его собственном особняке рас-полагались экспонаты устроенной им же в 1903 году в Санкт-Петербурге выставки «Современное искусство», в которой уча-ствовали «мирискусники» Лансере, Бенуа, Бакст и другие художники. Мебель, карти-ны, люстры, бережно сохраненные Сергеем Александровичем, стали частью интерьера особняка. Но коллекция князя была гораздо шире: в нее входили и семейные реликвии, например такие, как портрет его бабушки, который теперь можно увидеть в Третья-ковке, и мебель, и канделябры из особняка, пережившего московский пожар 1812 года, принадлежавшего тогдашнему губернато-ру Ростопчину, и гравюры екатерининской эпохи, и полотна известных современников Щербатова — Врубеля, Малявина, — и многое другое. Каждая из комнат был спроектиро-

вана с учетом пожеланий заказчика. Под-робнейшее описание убранства каждой из комнат можно найти в воспоминаниях князя. Но и доходные квартиры со време-нем должны были стать частью большого музея — известно, что князь мечтал завещать свой дом вместе с накопленными в нем цен-ностями Городскому музею частных коллек-ций Москвы.

После революции судьба дома была печальна. «По полученным сведениям, мой дом, получивший после Революции целый ряд назначений, был обращен в казарму рабочих. О разгроме моего особняка я про-чел подробную статью в газетах. Все было попорчено, выломано и расхищено, и даже не использовано. В первую голову постра-дали все статуи в нишах на фасаде и боль-шие львы при въезде, с неким садизмом изломанные на куски в первые же дни Рево-люции», — с такой болью говорит Щербатов об утрате особняка. Новыми жильцами дома стали рабочие Трехгорной мануфактуры.

Автору проекта, Александру Таманову, в отличие от особняка и его хозяина пред-стояла счастливая жизнь при новой вла-сти — он стал великим Таманяном, главным архитектором Еревана, но это совсем другая история.

Сейчас в правом флигеле и в централь-ной части здания располагаются офисы, а левый флигель по-прежнему жилой. Нынешние обитатели дома рассказали нам о том, как им здесь живется и работается.

Скромный задний фасад

Этот подъ-езд отдан координаци-онному центру Межправи-тельственной комиссии по сотрудниче-ству в области вычислитель-ной техники

Фасадам крыльев требуется срочная реставрация

жизнь в памятнике

доходный дом в усадеб-ном стиле

текст Марии Трошиной

61

август 2012

Теперь здесь никто не живет

<

Центральный фасад блистает как прежде. Только скульптур в нишах так и нет

>

Валерия, начальник службы размещения хостела People

У нас бурно развивающаяся гостиница. Начинали мы с девяти номеров, а сейчас уже занимаем три корпуса, общий номерной фонд теперь 33 номе-ра и планируем расширяться дальше. У нас есть на примете здание на Ар-бате, и мы там надеемся открыть еще одну гостиницу. Три корпуса — это условное название, все они находятся в этом доходном доме, просто в трех разных частях.Что здесь раньше находилось?Я знаю, что дому больше ста лет, что построен по заказу князя Щербатова и находится в культурном фонде города Москвы. Когда-то в этом доме была картинная галерея, а в принципе это доходный дом. Во внутреннем дворе были конюшни — это как раз там, где у нас рецепция, а там, где номерной фонд, там, скорее всего, были служебные помещения или что-то в этом роде.Когда вы арендовали помещение, история дома играла для вас какую-то роль в выборе?Местоположение этого здания играло ключевую роль, здесь близко метро «Смоленская», 15 минут до Кремля. Если бы это здание не было таким из-вестным и таким красивым, мы бы все равно здесь обосновались.А какие работы проводились вами в ходе ремонта? Были ли проблемы со старыми стенами?По поводу работ не могу сказать что-то конкретное. До нас здесь было мно-го арендаторов, и мы уже имели дело с переделанными интерьерами. Здесь было много новодела, явно новые перегородки. Я с инженерным обеспече-нием не очень знакома, есть здесь и наши коммуникации, и используем те, которые были.

Гости интересуются, что это за дом, что здесь раньше было, потому что, конечно, нельзя пройти мимо такого красивого дома.

Никита, жилец дома

Моя семья живет здесь уже 15 лет. Здесь в плане инфраструктуры очень хорошо, но Садовое кольцо под боком, поэтому очень шумно и пыльно. Барельефы на стенах во дворе почти не видно из-за копоти. Жилой подъ-езд здесь теперь один — это бывший доходный дом. В подъезде два крыла по шесть квартир, черная лестница, все как обычно для домов такого типа. Кроме того, что в остальном здании офисы.

Вы сами можете увидеть, что происходит с домом: он находится в пе-чальном состоянии. Внутри подъезда мы делаем ремонт сами. Договарива-емся между собой и своими силами как-то стараемся поддерживать красоту.Городские власти как-то участвуют в судьбе дома?Приходили люди, говорили, что они очень хотят сделать освещение. Цен-тральная часть дома сейчас подсвечивается, а боковые нет. Мы сказали, что прежде чем свет устанавливать, неплохо было бы карниз восстановить, помыть фасады, а они нам в ответ: «Наша компания выиграла тендер на свет, а карниз и фасады — не наша проблема. Мы только за свет отвечаем. Если хо-тите что-то сделать, обращайтесь куда-то там...» Но ведь это бессмысленная трата денег — ставить свет на такой фасад, потому что если все-таки будут делать ремонт, то свет снимут, все конструкции придется демонтировать. То есть получается, что правая рука не знает, что делает левая. Посмотрите на карниз — в прошлом году здесь была наледь, и все свалилось. В принципе кто-то приезжает раз в несколько лет чистить фасады, но это происходит крайне редко — раз в несколько лет!Есть ли бытовые проблемы, связанные с возрастом дома?В квартире самой стеклопакеты — там совсем не шумно. Хотя здесь деревян-ные перекрытия, никаких проблем не было. Проводка была старая, но все при ремонте меняли на более современную. Судя по планировке, здесь в советское время были коммунальные квартиры. В квартирах все сохрани-лось — и потолки, и паркет кое-где, решетки вентиляционные.Были ли попытки выселения?Были какие-то письма, что, мол, ваш дом подлежит чему-то там, но в послед-нее время нас не трогают.А что сейчас наверху находится, вы не знаете?Особняк, по всей вероятности, находится в частной собственности. Как был первый пентхаус в Европе, так, видимо, и остается...Вы сами по дому гуляли? На крышу забирались?Выход на крышу теперь принадлежит жильцам чердачной квартиры — на-следию советского периода. Поэтому у нас проблемы с нормальным интернетом и другими высокотехнологичными коммуникациями. Выкручи-ваемся как-то.Для вас имеет значение, что это памятник архитектуры?Очень большое. Нечасто можно увидеть дом этого периода в такой сохран-ности. Я люблю Москву дореволюционную, родился в районе Остоженки, и это моя стихия. К сожалению, от самой Остоженки мало что осталось.

Барельеф, которому повезло: его очистили от копоти

>


62 Б


Михаил Галичников, заместитель генерального директора группы компаний «Терцум»

Наше юридическое бюро существует очень давно. Здесь мы с ноября про-шлого года, а раньше сидели на Волхонке, 6, прямо напротив Боровицких ворот Кремля, тоже в историческом здании, ему больше 100 лет. Потом в «Пекине» (гостиница «Пекин».—– — прим. ред). И вот переехали сюда около года назад. Здесь неплохое место, уютное, дом красивый, очень удобно до-бираться — пересечение Садового кольца с Арбатом.Вы интересовались историей дома?Да, построено оно было по инициативе внука тогдашнего московского гра-доначальника, и сам он со своим семейством обитал наверху.Что сейчас находится над вами, в верхней части дома?Тоже, вероятно, люди живут, а прямо над нами офисы — это точно.Как выглядел дом, когда вы сюда въезжали?Когда мы сюда въехали, нам поведали всякое — чего тут только не было! По рассказам, даже казино подпольное было — покерный клуб. И все тут рушили омоновцы, чтобы их выкурить отсюда.

Под покерный клуб был сделан шикарный ремонт, ковры, мрамор. Остат-ки прежней роскоши как воспоминания от казино остались кое-где на эта-же: плитка «богатая», светильники. Но мы в наших комнатах сделали ремонт под офис, чтобы рабочая атмосфера была. После полицейской операции здесь и кондиционеры были поломаны, какие-то провода из вредности, может быть, перерезаны, Даже стены на стены похожи не были.Есть ощущение, что здесь был жилой дом?В принципе, о том, что здесь когда-то был жилой дом, сейчас ничего не на-поминает. Ночевать здесь оставаться не хочется, хотя, бывает, приходится. Есть ощущение удобства, комфорта, может и оттого, что здесь люди жили. В «Пекине», если сравнивать, было неприятно работать, какая-то давящая атмосфера там была, причем даже непонятно отчего, но это не связано с со-ветским прошлым. Просто какое-то чувство дискомфорта.Что для вас это место?Для меня это место работы, место, куда приятно привести клиентов, удоб-но. Арбат под боком — в обеденный перерыв прогуляться.Во время прогулок обращали внимание на убранство дома?Тут много красивых домов, а у нас во в дворе барельефы занятные: сцены мифические и из жизни древних греков, более конкретно сказать не могу.

Вера Ольшванг, модельер

Я работаю модельером. В этом здании находится наш шоурум российских дизайнеров Backstage.

Мы занимаем одну комнату, нам бы хотелось расшириться здесь. К наше-му помещению примыкает пустующее пространство. Хотелось бы сделать здесь художественный кластер для российских дизайнеров, чтобы были мастерские, что-то интересное. Можно было бы сделать бренд российских дизайнеров с лабораториями, образовательными программами, создать большое сообщество единомышленников с творческими идеями.

У нас проходят съемки для телевидения, для передач, связанных с ди-зайнерской одеждой и модой. Проходят фотосъемки различных журналов, приходят стилисты, которые проводят отбор одежды для публикаций на тему фэшн. Происходят всякие тематические мероприятия, презентации, открытие сезона.Что вам известно про историю дома?Это особняк с очень интересной историей, построенный в начале ХХ века архитектором Таманяном, академиком архитектуры. Мы интересовались историей дома, когда сюда въехали. Сам господин Щербатов жил в верхней квартире, а дом он заказал необычный, чтобы его арендовали ценители пре-красного, и нижняя часть как раз предназначалась для выдающихся людей. Я не знаю, кто здесь жил из известных, но знаю,что здесь жили известные художники.

Нам очень нравится, что этот дом с историей. Сам дом найти легко, а вот нас в нем не очень: сложно объяснить, так как арендаторов очень много.Что-то сохранилось в вашем помещении от прежней роскоши?Люстры в нашей комнате, скорее всего, не аутентичные, мы их реставриро-вали — они, скорее всего, советского периода, а вот лестница подлинная.

Люстры и карниз —остатки интерьеров подпольного казино

<

Лестница жилого подъезда

>

Жильцы сами покрасили перила

<


63

август 2012

Римма, менеджер ресторана News&More

Мне здесь очень нравится. У нас есть человек, который знает все об этом доме, я же не очень много. Мне нравится его архитектура, но надо сказать, что дом очень старый, а за ним нет надлежащего ухода. Особенно жалко фа-сады, которые страдают от Садового. По указанию властей мы сделали от-дельный вход, облицевали часть фасада плиткой.Дом как-то помогает в работе?Атмосфера здесь очень благоприятная. Про привидения мы здесь не слы-шали, хотя находимся в подвале. В жизни нашего заведения дом участвует, когда мы объясняем, как нас найти. Говорим: такой красивый старинный дом розового цвета с колоннами, а мы в нем живем.То есть вы считаете его вторым домом?Мы ориентированы на домашнюю кухню и в принципе на домашнюю обста-новку, куда можно придти, расслабиться, газету почитать, кино посмотреть или телевизор. Проходят концерты джазовые. Кстати, из-за того что мы на-ходимся в жилом доме, есть свои ограничения — мы работаем только до 23 часов. Были и проблемы с жильцами — нас заливали сверху. А так стены тол-стые — в принципе, ничего не слышно.Особенности есть какие-то, связанные с тем, что дом старый?Да особых нет. Уверена, что когда ремонт делали, то были какие-нибудь про-блемы. А из планировочных особенностей — узкие коридоры, пожалуй.Кто ваши клиенты?Приходят к нам и местные жители, и жильцы дома заходят кофе попить. Джемал, который играет в «Светофоре» на СТС: он часто заходит, видать, ему здесь приглянулось.

Виктор Клименко, генеральный директор агентства Travel4business

До нас было здесь нелегальное казино, милиция выносила его пять раз: сте-ны были топорами разбиты, ногами выломанные двери. Мы старались мак-симально использовать то, что осталось целым: карнизы под светильники, сами светильники, цвет тоже приближен к тому, что было. В казино был та-кой классический стиль, видимо, соответствовавший стилю дома.Вы знаете про историю дома?Мы здесь с октября 2011-го, когда мы переезжали, нам было интересно, куда мы переезжаем, поэтому навели справки.

У нас не было цели арендовать помещение в здании с какой-либо истори-ей, мы искали подходящее нам по площади, нам предложили это помещение. Мы посмотрели. Был чисто коммерческий интерес. Клиентам важно, чтобы это было в центре, поскольку мы занимаемся не обычным туристическим от-дыхом, а деловыми поездками, поэтому имеем дело с корпоративными кли-ентами. Плюс момент статусности — приличное место, это тоже может сы-грать роль в принятии решения, работать с нами или нет.

Мы не знаем, как бы обстояло дело, если бы мы занимали какое-то дру-гое здание, но надо заметить, что уезжать отсюда совсем не хочется. Нас все устраивает. Здесь комфортно, уютно и хорошо. И ничего менять не хочется.А вы знаете, что в этом бывшем доходном доме до сих пор есть квартиры?Когда мы сюда въехали, то были очень удивлены, что здесь живут люди, хотя и знали, что когда-то это был жилой дом. Как-то это странно. Но мы никак не пересекались с жильцами.Дом участвует как-то в жизни вашей компании? Может, как-то помогает?Все клиенты знают американское посольство и этот дом, поэтому нас очень найти легко. Дом очень красивый и заметный. Проблем никаких бытовых из-за того, что дому уже почти 100 лет, нет — зимой здесь даже жарко. Но есть большое «но». Это его вид. Если вы стоите во дворе и смотрите на фаса-ды, то сразу бросается в глаза, что часть фасада отмыта и блистает красо-той, а другая очень грязная. Хотели тут со своими соседями как-то погово-рить — может быть, денег собрать, чтобы что-то с этим сделать. Мы пытались начать разговор, но здесь арендаторы все очень мелкие, арендуют по одной комнате семиметровой. В нашем крыле только два-три арендатора, которые больше 50 метров занимают, поэтому с кооперацией сложно. Но в принципе с соседями по этажу мы общаемся.

Работающая техника советских времен в ресторане

<

Пища бывает не только вкусной, но и духовной

>

В интерьерах сохранились скульптуры работы А. А. Ку-динова и В. В. Кузнецова

<

Можно со-вершить экс-курсию в дом за одеждой российских дизайнеров

>


64 Б


деталь

Перед художником Малю-тиным, придумавшим этот дом для инженера Перцова, стояла труднейшая задача: избежать «петушиного» сти-ля теремков конца XIX века, но отчетливо показать рус-скую тему. В Скандинавии такую задачу решили: смесь местной фольклорной ар-хитектуры и средневековых построек дала Северный модерн; в Германии получи-лось похожее, но очень свое. Малютин, вслед за Васне-цовым и Поленовым, сделал то же на русском материа-ле: фольклорные мотивы, ломаные линии, загадочные цвета — ожившие сказки и былины плюс мистика декаданса.

В представленной де-тали все это есть, но есть и высочайший уровень кера-мического ремесла: работа выпускников Строгановско-го училища. Удивительное сплетение идей и техник!

журнал «Московское наследие»№21

учредитель Департамент культурного наследия города Москвы

руководитель проектаАлександр Кибовский

консультант проектаНиколай Ефимов

координатор проектаНиколай Переслегин

благодарностьЮлия Хасия Елена Кашина Лариса Герасимова

научный консультантВладимир Седов, доктор искусствоведения

главный редактор Яна Миронцева

выпускающий редакторРената Серебрякова

дизайнерыНаталья ЖуковаЕкатерина Даугель-ДаугеИван ВеличкоИван Васин

фоторедактор Иван Ерофеев

цветокорректорМаксим Гудков

корректор Наталья Дзергач

адрес редакции115035, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 19+7 (495) 637 40 43, +7 (495) 637 42 [email protected]

издательНиколай Черепанов,ООО «Юник Медиа Ателье»

печатьОАО «Можайский полиграфический комбинат»

тираж 10 000 экз.

Свидетельство о регистрации средства массовой информации выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) ПИ No. ФС77-50269 от 14 июня 2012 г.

© Департамент культурного наследия города Москвы, 2012

Перепечатка материалов журнала невозможна без письменного разрешения редакции

Ива

н Ер

офее

в

книжные магазины: Республика ул. 1-я Тверская-Ямская, д. 10; ул. Мясницкая, д. 24/7, стр. 1

кафе, рестораны, клубы: Жан-Жак Цветной б-р, д. 24. кор. 1; ул. Льва Толстого, д. 18 Б; ул. Верхняя Радищевская, д. 15, стр. 2 * Бонтемпи Никитский б-р, д. 8а, стр.1 * Хача-пури Украинский б-р, д. 7; Большой Гнездниковский пер., д. 10; * Correas ул. Садовническая, д. 82, стр. 2; ул. Большая Ордынка, д. 40, стр. 2; ул. Тимура Фрунзе, д. 11 * Маяк ул. Большая Никитская, д. 19 * Бискотти ул. Мясницкая, д. 24/7; ул. Пятницкая, д. 6/1 *

Мастерская Театральный пр-д, д. 3, к. 3 * ДеФакТо ул. Большая Лубянка, д. 30/2 * Рагу ул. Большая Грузинская, д. 69 * Сквот-кафе ул. Рождественка, д. 12/1

арт-площадки: Винзавод 4-й Сыромят-нический пер., д. 1, стр. 6 * Стрелка Берсеневская наб., д. 14, стр. 5А * Art Play (Британская школа дизайна) ул. Нижняя Сыромятническая, д. 10 * Московский архитектурный институт ул. Рождественка, д. 11 * Фабрика Переведеновский пер., д. 18 * Ого-город Большой Афанасьевский пер, д. 36

музеи: Центральный дом художника ул. Крымский Вал, д. 10/14 * Государственный исторический музей Красная пл., д. 1 * Московский планетарий ул. Садовая-Кудринская, д. 5, стр. 1

органы государственной власти: Правительство Москвы ул. Тверская, д. 13, под. 5 * Департамент культурного наследия города Москвы ул. Пятницкая, д. 19; ул. Пречистенка, д. 3/1

адреса распространенияжурнала

57

август 2012

официальный взгляд

кто заплатит за капитальную

реставрациюО новом порядке финансирования рассказывает советник администрации Департамента

культурного наследия города Москвы Александра Казакова. Записала Ирина Мак

— Не так давно получили первые субсидии на реставрацию зданий ре-лигиозные учреждения. Хотелось бы понять, порядок предоставления этих средств жилым домам-памятникам будет таким же? Не совсем: субсидии на восстановление объектов культурного наследия религиоз-ного значения предоставляет непосредственно департамент культурно-го наследия города Москвы, как распорядитель этих средств. Субсидии на реставрацию жилых зданий, находящихся под охраной государства в качестве объектов культурного наследия, будет предоставлять депар-тамент капитального ремонта города Москвы. По аналогии с тем, как они выделяют средства на ремонт обычных жилых зданий.

— То есть какая-то часть фонда, рассчитанного на капремонт жилья, га-рантированно и целенаправленно будет израсходована на памятники? Именно. Предоставление субсидий на ремонт жилых домов регламен-тируется принятым в декабре 2011 года постановлением правительства Москвы №575-ПП «Об утверждении Порядка предоставления в 2012-2016 годах из бюджета города Москвы субсидий на капитальный ремонт общего имущества собственников помещений в многоквартирных до-мах». В июне текущего года по инициативе Мосгорнаследия в данный нормативный правовой акт были внесены дополнения, регламентиру-ющие порядок выделения средств непосредственно на реставрацию тех жилых домов, которые являются памятниками архитектуры. В частно-сти, внесенные дополнения касаются документов, которые необходимо подготовить для подачи заявки на получение субсидии и требований к компаниям, которые будут осуществлять ремонтные и реставрацион-ные работы. В случае с ценными историческими зданиями это, безус-ловно, должны быть только лицензированные фирмы, имеющие полно-мочия осуществлять данный вид деятельности. Надо понимать, что по объектам культурного наследия, в том числе по многоквартирным домам, возможно проведение только качественных и согласованных с Мосгорнаследием реставрационных работ. В связи с этим в незави-симости от того, каким органом предоставляются субсидии,– депар-таментом культурного наследия города Москвы или департаментом капитального ремонта города Москвы, как в случае с жилыми домами, проведение всех работ по объектам культурного наследия столицы производится под жестким контролем нашего департамента. Приемка

О внесении изменений и дополнений в постановление Правительства Москвы от 6 декабря 2011 г. № 575-ПП

На основании Федерального зако-на от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культу-ры) народов Российской Феде-рации» Правительство Москвы постановляет:

1. Внести изменения в поста-новление Правительства Москвы от 6 декабря 2011 г. № 575-ПП «Об утверждении Порядка предостав-ления в 2012 - 2016 годах из бюд-жета города Москвы субсидий на капитальный ремонт общего имущества собственников по-мещений в многоквартирных домах»:

1.1. Пункт 1.2. приложения к постановлению дополнить абза-цем в следующей редакции:

«В случае если многоквар-тирный дом является объектом культурного наследия или вы-явленным объектом культурного наследия для целей настояще-го Порядка под капитальным ремонтом понимаются прово-димые в целях поддержания в эксплуатационном состоянии объекта культурного наследия ремонтные работы, не оказыва-ющие негативного влияния на особенности объекта культур-ного наследия, послужившие основанием для включения его в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации и подлежащие обязательному со-хранению»

деталь























Ива

н Ер

офее

в









Учредитель Департамент культурного наследия города Москвы

Руководитель проектаАлександр Кибовский

Консультант проектаНиколай Ефимов

Координатор проектаНиколай Переслегин

БлагодарностьЮлия Хасия Елена Кашина Лариса Герасимова

Научный консультантВладимир Седов, доктор искусствоведения

Главный редактор Яна Миронцева

Выпускающий редакторРената Серебрякова

ДизайнерыНаталья ЖуковаЕкатерина Даугель-ДаугеИван ВеличкоИван Васин

Фоторедактор Иван Ерофеев

ЦветокорректорМаксим Гудков

Корректор Наталья Дзергач

Адрес редакции115035, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 19+7 (495) 637 40 43, +7 (495) 637 42 17

Блогmosnasledie.tumblr.com

ИздательНиколай Черепанов,ООО «Юник Медиа Ателье»

ПечатьОАО «Можайский полиграфический комбинат»

Тираж 10 000 экз.

Свидетельство о регистрации средства массовой информации выдано Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия ПИ № ФС77-26667 от 18 декабря 2006 г.



Ива

н Ер

офее

в

58


Aофициальный взглядпроведенных работ в департаменте капитального ремонта будет прово-диться только на основании акта Мосгорнаследия, подтверждающего, что на объекте была проведена правильная научная реставрация.

— В этом состоит явное неудобство для владельцев квартир в таких домах, с ним сталкиваются люди по всему миру. По крайней мере, в Европе, где государство, насколько я знаю, часто софинансирует реставрацию, но при этом нельзя заменить старый шпингалет современным — надо заказывать точную копию, и стоить она может состояние. Безусловно, это дополнительное обременение, которое необходимо, потому что мы обязаны сохранить эти уникальные здания в соответствии с их исто-рическим обликом. Именно европейский опыт высокой социальной ответственности жителей уникальных зданий подразумевает, что, яв-ляясь собственником площади в таком объекте, вы несете полную от-ветственность за его надлежащее состояние. Если вы к этому не готовы, вам необходимо сменить место проживания на другое здание, на жите-лей которого таких обременений не накладывается.

— Каков порядок обращения за получением субсидии? На что надо обра-тить внимание? Порядок обращения за получением субсидии подроб-но изложен в уже упомянутом постановлении правительства Москвы №575-ПП. Кроме того, вся информация, вплоть до конкретного перечня документов с соответствующими бланками и шаблонами находится в открытом доступе в специальном разделе на сайте департамента ка-питального ремонта города Москвы. Каждый гражданин может зайти на официальный сайт www.moskr.ru и посмотреть, что делать, какие документы и где оформлять, как их согласовывать, у кого заверять и так далее. Необходимо понимать, что субсидии предоставляются только товариществам собственников жилья (ТСЖ), потребительским коо-перативам либо иным объединениям собственников и управляющим организациям. Что также очень важно — средства предоставляются не только на реставрационные работы, но и на разработку проектной документации, проведение экспертизы, технический и авторский над-зор. Кроме того, в документе подчеркивается, что субсидии не являются подарком — таким образом государство софинансирует реставрацию многоквартирного дома. Это означает, что собственники принимают решение о необходимости проведения работ и оплачивают не менее пяти процентов от общей стоимости ремонта из собственных средств. За остальное платит государство. Допустим, собрание ТСЖ принимает решение о предстоящем ремонте фасадов, замене кровли, систем водо-снабжения, перекрытий и т. д. Все это относится к общему имуществу собственников. Они принимают решение, определяются с видами и ис-полнителями работ, утверждают их стоимость. Затем им необходимо собрать соответствующий пакет документов. Мосгорнаследие, в свою очередь, выдает плановое задание на проведение реставрационных ра-бот, согласовывает их виды, чтобы они не противоречили охранному обязательству. Только после этого будет выдано разрешение на прове-дение самих работ.

— Но разве раньше было так, чтобы не меньше пяти процентов от стои-мости ремонта оплачивали собственники квартир? Мне казалось, что государство оплачивало все. Раньше было плановое бюджетное фи-нансирование, проведение капремонтов планировалось и, соответ-ственно, на них заранее выделялись средства. В апреле 2011 года было принято постановление №126-ПП «О порядке предоставления суб-сидий на капитальный ремонт общего имущества собственников по-мещений в многоквартирных домах в 2011 году» — пробный документ о выделении субсидий на капремонт. За год накопился определенный опыт его применения, были проанализированы его достоинства и не-достатки, учтены узкие места, и теперь выпущен новый документ, ко-торый мы и обсуждаем. Он уже рассчитан на долгосрочную перспекти-ву — с 2012 по 2016 год.

— О каких примерно суммах идет речь? Очевидно, что капремонт памят-ника обходится в разы дороже капремонта обычного дома. Да, это так. Для того чтобы не менять порядок предоставления субсидий и помимо документов, связанных с государственной охраной исторических зда-ний, учесть нормативную базу, касающуюся жильцов, мы взяли за точку

1.5. Пункт 3.15 приложения к по-становлению дополнить абзацем в следующей редакции:

«В случае если многоквар-тирный дом является объектом культурного наследия или вы-явленным объектом культурного наследия, вместе с Актом при-емки Департамент капитального ремонта города Москвы прини-мает от получателей субсидий акт Департамента культурного наследия города Москвы о прием-ке выполненных работ, оформля-емый в установленном порядке»

59

август 2012

официальный взглядотсчета стоимость ремонта квадратного метра жилья. Не только памят-ника — любого жилья. Памятники невозможно сравнивать не только с типовыми домами, но и друг с другом, поэтому даже в качестве аналога расчета стоимости ремонта использовать какой-то среднестатистиче-ский памятник невозможно — его нет.

— Представляю себе, что в первые же несколько дней подачи документов на субсидии владельцы 300 жилых домов-памятников из 519, существу-ющих в Москве, побегут подавать заявки,– что будет тогда? Отбор кан-дидатов на субсидии осуществляется ранжированием. Преимущество имеет тот, кто подал заявку раньше, он имеет больше баллов и, соответ-ственно, шансов на успех.

— Когда будут принимать эти заявки? С 1 января по 15 марта 2013 года. Но постановление приняли сейчас, чтобы горожане успели собрать до-кументы. Если заявки соответствуют установленным требованиям, к ним приложен полный пакет запрашиваемой документации, они по-ступают на рассмотрение специальной комиссии при департаменте капитального ремонта города Москвы. Постановление №575-ПП вклю-чает два приложения: в первом речь идет о методике расчета и размере субсидий, а также расчета участия финансирования жильцов, во вто-ром — о критериях отбора претендентов, каждый из которых оцени-вается по так называемому коэффициенту весомости. Чем он выше, тем больше шансов получить деньги. Скажем, если в заявке содержит-ся вся проектная документация, то такому заявителю присваивается 10 баллов. Если положительное решение принято 90% собственников жилья, присваивается тоже 10 баллов, а если решение утвердили 70% собственников, то баллов всего семь. Кроме того, есть таблица нормати-вов предельных затрат на капремонт, куда мы внесли корректирующие коэффициенты для жилых домов-памятников. Причем коэффициенты применяются к оценке и проектных, и реставрационных работ. Чтобы не получилось, что одинаковые субсидии выделяют памятнику и типо-вому дому. Очевидно, что реставрация стоит дороже ремонта.

— То есть, сумма, выделяемая на ремонт пятиэтажки, в случае если речь идет о сложной реставрации, может быть существенно увеличена? Ко-нечно. Максимальный коэффициент — 2,9. Если речь идет, например, о ремонте старинного фасада с восстановлением декоративных элемен-тов, то это 2,9. Если ремонт скатной кровли, то коэффициент 1,5.

— Может ли так случиться, что одномоментно подавать заявки побегут 300 ТСЖ, и реставрация памятников «съест» весь бюджет департамен-та капремонта? Нет, потому что выделять или не выделять субсидию, решается в зависимости от числа набранных баллов, а не от того, явля-ется ли здание памятником или нет.

— Какую комплексную проблему позволит решить программа по выделе-нию субсидий жильцам домов-памятников? Ранее в программе капи-тального ремонта участвовали только здания, не являющиеся объек-тами культурного наследия. Это объяснялось тем, что стоимость работ в исторически ценных зданиях превышает стандартные расценки по ре-монту типовой застройки. В результате жильцы уникальных домов, в основном коренные москвичи, не могли принять участие в государ-ственной программе. Теперь эта проблема решена. Кроме того, данная инициатива нацелена на оптимизацию процесса проведения реставра-ционных работ. В данном случае жильцы принимают непосредствен-ное участие в судьбе собственного дома, что, с одной стороны, облегчает организационные процессы, связанные с необходимостью принимать комплексные решения, поддержанные большинством собственников многоквартирного дома, а с другой — повышает уровень социальной от-ветственности горожан за сохранение уникальных зданий, в которых они проживают. 1.13. Приложение 5 к Порядку (при-

ложение к постановлению) допол-нить таблицей

«Значения корректирующего коэффициента, учитывающего градостроительное значение объекта» в редакции согласно приложению к настоящему по-становлению.

1.6. Пункт 7 приложения 1 к Порядку (приложение к постанов-лению) дополнить предложением вторым в следующей редакции:

«В случае если многоквар-тирный дом является объектом культурного наследия или вы-явленным объектом культурного наследия, стоимость капиталь-ного ремонта общего имущества определяется с учетом коррек-тирующего коэффициента, учи-тывающего градостроительное значение объекта»

деталь























Ива

н Ер

офее

в








Ива

н Ер

офее

в

60


Aархитектура и традиции

движение от красоты к уместности

текст Александра Раппапорта

Вопрос о природе архитектуры обычно появляется тогда, когда творческая инициатива теряет почву под ногами и начинает противоречить самой себе. Такое в последние 100–200 лет встречалось уже неоднократно и вы-зывало к жизни особую интенсивность мысли и чувства. Время от времени казалось, что решение найдено, и жизнь входила в русло «нормальной» па-радигмы, но потом в ней что-то ломалось, и начинался новый заход к по-стижению тайн. Архитектура была и остается полна тайн. Мы с трудом представляем себе причины возникновения великих архитектурных сти-лей прошлого — Древнего Египта, средиземноморской классической антич-ности, средневековой готики и даже модернизма XX века, хотя последний еще живет в повседневной памяти.

В поисках ответа на вопрос о природе архитектуры рациональная мысль постоянно обращается к философии и науке. Полезный эффект этих попы-ток невелик и сводится, как ранее говорилось, к истории, которая «ничему не учит». Точнее, учит, но так, что уроки эти быстро сдаются в архив.

Среди последних уроков — формула «архитектура есть искусство ор-ганизации пространства». Временами в этой формуле ставилось под со-мнение само «искусство» — его хотели заменить то техникой, то наукой. Ничего из этого не получилось. За «организацию» не брались, уж больно ав-торитетен этот термин в эпоху тотальной бюрократизации. Тогда взялись за пространство. Постмодернизм преуспел в этом и провозгласил возвра-щение от пространства к архитектурным формам, или к языковым играм с архитектурными формами, впрочем, не отказываясь и от пространства, которое остается весьма почитаемой категорией профессионального мыш-ления. В ней находят язык, опосредующий все способы мышления: сугубо технический, математический и геометрический, композиционно-образ-ный, перцептивно-психологический, символический, мифологический и наконец — магический. Спрашивается, в чем же причина ослабления этой категории?

Скорее всего, то, что оно стало столь же формальной категорией, как про-порции, техника и пр., и не порождает уже ничего нового. И хотя чуть ли не каждое новое здание не похоже на другие, это не делает их чем-то принци-пиально иным, нежели повторения и имитации, и они вызывают не мень-шую скуку, чем типовые проекты. Отсюда и появились на свет мистическая тяга к истории и предпочтение, отдаваемое любой исторической постройке перед новой. Вкус к истории как вкус к времени и судьбе оказался сильнее пристрастия к новизне и игре ума.

Приходится вновь пытаться понять историю принципов, определявших архитектурное мышление.

*До XIX века архитектурное мышление в основном покоилось на прототи-пах — как планировочных, так и формально-композиционных приемов. Обучение профессиональному мастерству состояло в основном в изучении этих исторических типов и приспособлении их к новым условиям. В ходе таких приспособлений архитектура постепенно расслоилась на совокуп-ность своих генетических принципов, чего требовало рациональное мыш-ление после Декарта, и прикладных форм. Принципы ложились в основу модификации планировочных и конструктивных схем, прикладные фор-мы прикладывались к фасадам как костюмы.

61

август 2012

архитектура и традицииПерелом произошел вместе с появлением металлических и железобе-

тонных конструкций в конце XIX века и попытками найти новый тип «ор-дера», не маскируя новые конструкции старыми формами.

Эти поиски и обнаружили пространство, которое стало материей новой архитектурной организации. Оно стало большим в интерьерах и совершен-но иным в условиях новой городской застройки с ее широкими транспорт-ными магистралями.

Параллельно в истории архитектуры на свет явились откровения Ген-риха Вёльфлина, увидевшего в архитектуре ренессанса нечто, не сводя-щееся к ордеру,– интерпретацию пространственных ситуаций и образов. В качестве рациональной основы таких интерпретаций Вёльфлин пред-ложил модную в то время психологию, точнее — психологию народов, Voelkerpsychologie. Но поскольку формировавшаяся в начале XX века архи-тектура провозгласила себя международным стилем, психология народов была вытеснена влиянием научно-технического прогресса, и архитектур-ное пространство начало выражать уже не душу разных народов, но дух эпо-хи — Zeitgeist .

К такой трактовке шли с разных сторон и сами архитекторы — Ф.-Л. Райт, Ле Корбюзье, Б. Таут, В. Гропиус, Мис ван дер Роэ, Н. Ладовский и К. Мале-вич, но вскоре к ним присоединились и искусствоведы и критики, взявшие за основу теоретический постулат А. Шмарзова: «Архитектура есть искус-ство организации пространства». Среди самых знаменитых авторов и Бру-но Дзеви, который издал в 1956 году книгу «Архитектура как пространство», а в 1965-м поместил в Энциклопедии мирового искусства знаменитую ста-тью об архитектуре, где дал развернутую апологию пространства и кри-тику иных концепций. Новый универсальный смысл пространства стал обнаруживаться во всех областях культуры — не только в изобразительных искусствах и технике, но и в философии, науке, мифологии, рациональном мышлении и феноменах подсознания.

Универсализация концепции пространства стала основой резкого повы-шения роли индивидуального творческого воображения.

Дзеви, продолжая и развивая идеологию футуризма и авангарда, про-тивопоставил имитации от исторических стилей и выдвинул идею инди-видуального творчества и его методов как главный творческий принцип архитектуры.

*Основанием такого инновационного подхода должна была стать исто-рия архитектуры как история смены стилей, скорее, чем история самих стилей. То есть в основу творчества были положены категории прогресса и эволюции.

И эта идея сохраняет свою силу и до сего дня, хотя пафос ее сильно ос-лабел. Причиной такого ослабления стала новая парадигма, проникшая в архитектуру из семиотики. Семиотика показала, что провозглашенные пространственным подходом творческие принципы подчиняются знако-вым схемам и формальным паттернам, так что к числу фундаментальных оснований архитектуры следует отнести не индивидуальную простран-ственную фантазию и воображение, а принятые в том или ином социально-культурном контексте формальные языки пространства. Архитектор ока-зался не столь мощным источником инноваций, его работа вновь оказалась ограниченной нормативным набором образцов и их модификаций, которые оставались столь же стереотипными, как и былой ордер. Судьба архитекто-ра как индивидуального пророка подверглась скептической переоценке.

Пространственная интерпретация несколько видоизменяла, но не пре-одолевала вопроса о нормативности архитектурной формы.

*Попытки разобраться в новой ситуации привели меня к различению трех категориальных слоев архитектурной формы, в том числе и простран-ственной — морфологии, символики и феноменологии.1 К морфологии я отнес все, что можно было бы однозначно описать средствами геометрии и технической терминологии, к символике — совокупность условных или нормативных форм, воспроизводившихся традицией (в том числе и но-вейшей), а к феноменологии — интенции понимания форм и пространств, не имеющие адекватных научно-технических или символических описаний.

МикеланджелоБуонаротти1475 — 1564

Если в плане имеются различные части, то все одинаковые по качеству и количеству должны быть одинаково украшены и орнаментированы. Если же меняется одна часть, то не только позволено, но необходимо изменить ее орнаментику, а так-же и соответствующих частей. Основная часть всегда свободна, как нос, находящийся посредине лица, не связан ни с одним глазом, ни с другим; рука же должна быть одна как другая, и один глаз должен быть как другой. Поэто-му очевидно, что части архитектурного целого находятся в таком же со-отношении, как части человеческого тела, и тот, кто не знал и не знает строения человеческого тела в анатомическом смысле, не может этого понять.

1 см. А. Раппапорт, Г. Сомов. Форма в архитектуре. М. 1990

деталь























Ива

н Ер

офее

в








Ива

н Ер

офее

в

62


A

В результате «психологический» метод несколько тускнел, так как в нем оказались не различенными нормативные символические и феномено-логические основания, а роль рационального мышления была либо пре-увеличена, либо игнорировалась Тем не менее исчезновение психологии лишало мою концепцию того, чему она, как выяснилось, и служила дол-гое время, а именно — обеспечения синтеза всех трех способов понимания пространства. Но в синтез входит не только самое единство этих сторон, но и феномен инновационного изобретения формы. И традиционная тема творчества вновь сделалась центральной. Эпистемология позволяла про-вести анализ форм описания и понимания форм, но никак не определяла способ их синтеза. Единственное, что стало понятным в этом синтезе, это то, что у гениев он осуществлялся на уровне индивидуального мышления и творческого озарения, а у обычных архитекторов воспроизводился как культурно-историческая норма.

Но и идея гениальности тоже стала сильно тускнеть, после того как было обнаружено, что среда исторических городов во многом содержательнее и человечнее новостроек. Стало ясно, что дело вовсе не в том, что в исто-рии сплошь действовали гении, а в том, что и стереотипная архитектура прошлого, в силу какой-то магии исторической патины, придавала архи-тектурным произведениям смысл, недостижимый методами нового про-странственного мышления и интуиции.

Магия эта видна и в тех случаях, когда архитекторы прибегали к сти-лизации и имитации прошлых форм. Их усилия не способны были скрыть ущербность «новоделов». Искусственность и стерильность оставались родимыми пятнами и готического возрождения, и попыток вернуться к классицизму. Но даже имитации стилей, которые уже вросли в историю, неожиданно обретали поначалу отсутствующий в них смысл подлинно-сти — такова была судьба и сталинского ампира, и пионерских зданий на-чала XX века, например, конструктивистских построек в Москве.

История оказалась таинственным источником смыслов, невоспроизво-димых рациональными методами.

Это свойство истории указывало на категорию, остававшуюся вне вни-мания архитектурного авангарда, на судьбу как на генетическую память, принципиально непредсказуемую и не укладывающуюся в дух прогрессив-ного инициативного творчества. Сама идея прогресса как мифологическая основа рационального мышления кажется сегодня новой редакцией мифа о рае, который, казалось бы, навсегда был оставлен просвещением.

Архитектуре выпало на долю стать очевидным свидетелем ограничен-ности рационализма и адвокатом генезиса и судьбы. Хотя этот генезис и судьба сделались принадлежностью уже не отдельного человека и даже не отдельных народов и рас, а всего человечества, и этот феномен становит-ся с каждым годом все очевиднее по мере перерастания земной цивилиза-ции в новую планетарную цивилизацию.

*Оглядываясь теперь на историю трансформации архитектурных концеп-ций в свете пространственной интерпретации, мы видим, что последняя частично отвергала, а частично впитывала в себя множество смыслов и ин-туитивных представлений, уходящих из ясного осознания. Представле-ние о пространстве в архитектуре впитывало в себя все итоги живописно-го представления пространства как освещенной атмосферы с ее тенями и туманностями, контрастами и видами перспективы. Отказ от простой орнаментации фасадов трансформировался в ритмическую орнаментику геометрических фигур и тел, эстетика фактур и традиционных строитель-ных материалов вытеснялась эстетикой стекла, железа и бетона. Но все эти сдвиги и замены не уничтожали фундаментальной субстанциальности ар-хитектуры как таковой, которая, усиливая свою сиюминутную символику, ориентированную на технику и машину, теряла массу символов человеч-ности и генетической памяти. Возрождающийся интерес к естественным материалам, дереву и камню, однако, открывает только одну сторону суб-станциальности архитектуры, дополняющей атмосферическую и световую субстанциальность пространства. Наряду со строительными и отделоч-ными материалами в субстанциальность архитектуры благодаря опыту ее пространственного понимания вошел и язык символических форм, и ми-фология символов и архетипов. Радикальное противопоставление сущ-

архитектура и традиции

63

август 2012

ности архитектуры как пространства всем ее субстанциальным свойствам в ходе исторического обогащения самого архитектурного мышления под-готовило почву для возвращения к идее субстанциальности, но уже на но-вом синтетическом уровне. Сейчас мы готовы видеть в субстанциальности архитектуры генезис архитектурной чувствительности и многообразие слоев судьбы, откладывающейся в архитектуре.

Мы видим, что смена парадигм в понимании архитектуры выявляла и ранее заложенные в ней свойства через отказ от их синтетического много-образия и совместного действия. А прогресс архитектуры в таком случае оказывается своего рода развертыванием этого многообразия в последо-вательности категориальных доминант, в которых пространство — только одна из многих. Утраты и приобретения на этом пути исторического само-познания архитектуры связаны и с техническим, и с научным прогрессом и развитием философской самокритики сознания, но, пожалуй, главный смысл этого исторического генезиса начинает открываться нам только сей-час в процессе перехода к планетарной цивилизации. Только в свете ее тен-денций становится понятной и пространственная фаза эволюции архитек-турного мышления. А именно, принадлежность архитектуры к интуиции социальной телесности, созревающая в сознании параллельно с интуицией планетарной мысли.

Эта новая планетарная телесность, как переживание совокупного тела социума, некогда предчувствовавшаяся П. Флоренским в его идее органо-проекции, превосходит и чувства индивидуальной телесности, и многооб-разные концепции индивидуальной психологической адаптации человека к среде. Преодолевается эта индивидуация не социальностью, в ее пози-тивистской трактовке XIX-XX веков, но, скорее, в ее мифологической ин-терпретации, как причастности к общечеловеческой телесности, то есть синтетической экзистенциальной природе человечного, открывающей новый смысл понимания архитектуры как сферы гуманизма, отличного от ренессансного индивидуального гуманизма.

В самой категории архитектурной среды, возникшей во второй поло-вине XX века как антитеза и как продолжение идеи пространства, это чув-ство планетарной телесности было еще заслонено рационализмом эколо-гической опасности, равно как способами локальной и индивидуальной адаптации. Символический смысл архитектуры оказался заслонен симво-лическими вариациями культурных значений, распространявшими на ар-хитектуру символику власти, религиозной и просветительской идеологии, в том числе научными и философскими картинами мира или образами рекламы и потребительской эйфории.

Начиная новый виток развертывания исторического понимания ар-хитектуры и ее фундаментальных оснований в сторону планетарного со-знания, мы должны учитывать как достижения, так и утраты простран-ственной онтологии архитектуры и понимания смысла архитектурности. Пространственный подход сделал решительный шаг в сторону расширения эстетики архитектуры от категорий «красоты», которая, возможно, и не спасет мир, к более широкой категории уместности и самой категории ме-ста, вытесненной в прошлом столетии категорией пространства с ее равно-душной геометрической бесконечностью. Теперь в это пространство воз-вращается категория места и в своем ландшафтно-экологическом, и в своем историческом, космическом, планетарном смысле. Однако другим уроком пройденного сейчас становится сознание сверхрациональной интуиции, которая могла бы открыть человеку смысл и характер этой планетарной телесности в ясных и очевидных формах стиля.

архитектура и традиции

О. Павел Флоренский1882 — 1937

Древний дом с его дво-ром, наружною частью и внутреннею рассма-тривается как отображе-ние всего человеческого существа. В особенности это толкование относит-ся к храму с его двором, святилищем и святейшим, одинаковому по составу как у язычников, так и у иудеев. Нередко говори-лось, что храм, как дом Божий, строится именно как дом, по образцу дома. Но это с точки зрения новейшей сакральной теории культуры ложное обращение, воистину поставление быка после плуга. Храм есть тип дома, а не дом — храма, и самый дом есть дом постольку, поскольку и он все же есть род храма. Ту же трехчаст-ность видим, далее, и в христианстве — притвор, храм, алтарь, и в ламаизме и т. д. Короче, эта трех-частность есть норма хра-ма. И теперь, обращаясь к толкователям храмовой символики, как древним, так и новым, мы видим, что в этой трехчастности усматривается ими изо-бражение трех моментов человеческого суще-ства — тела, души и духа, или, если угодно, тела фи-зического, тела астрально-го и тела духовного.

деталь























Ива

н Ер

офее

в


Ива

н Ер

офее

в

Книжные магазины: Республика ул. 1-я Тверская-Ямская, д. 10; ул. Мясницкая, д. 24/7, стр. 1

Кафе, рестораны, клубы: Жан-Жак Цветной б-р, д. 24. кор. 1; ул. Льва Толстого, д. 18 Б; ул. Верхняя Радищевская, д. 15, стр. 2 * Бонтемпи Никитский б-р, д. 8а, стр.1 * Проект ОГИ Потаповский пер., д. 8/12, стр. 2 * Хача-пури Украинский б-р, д. 7; Большой Гнездниковский пер., д. 10; * Correas ул. Садовническая, д. 82, стр. 2; ул. Большая Ордынка, д. 40, стр. 2; ул. Тимура Фрунзе, д. 11 * Маяк ул. Большая Никитская, д. 19 * Бискотти

ул. Мясницкая, д. 24/7; ул. Пятницкая, д. 6/1 * Мастерская Театральный пр-д, д. 3, к. 3 * ДеФакТо ул. Большая Лубянка, д. 30/2 * Рагу ул. Большая Грузинская, д. 69 * Сквот-кафе ул. Рождественка, д. 12/1

Арт-площадки: Винзавод 4-й Сыромят-нический пер., д. 1, стр. 6 * Стрелка Берсеневская наб., д. 14, стр. 5А * Art Play (Британская школа дизайна) ул. Нижняя Сыромятническая, д. 10 * Московский архитектурный институт ул. Рождественка, д. 11 * Фабрика Переведеновский пер., д. 18 * Ого-город Большой Афанасьевский пер, д. 36

Музеи: Центральный дом художника ул. Крымский Вал, д. 10/14 * Государственный исторический музей Красная пл., д. 1 * Московский планетарий ул. Садовая-Кудринская, д. 5, стр. 1

Органы государственной власти: Правительство Москвы ул. Тверская, д. 13, под. 5 * Департамент культурного наследия города Москвы ул. Пятницкая, д. 19; ул. Пречистенка, д. 3/1

64 ???


A * горячая линия Мос-горнаследия открыта для сбора информации о случаях, угрожаю-щих историческому облику Москвы. Это позволяет не-равнодушным к судьбе города людям прини-мать участие в борь-бе с нарушениями в области сохранения культурного наследия столицы. Информация, получаемая по ка-налу горячей линии, используется в целях незамедлительной проверки объекта не-движимости по ука-занному в обращении адресу

1По результатам обращения инспекция Мосгорнасле-дия в рабочем порядке уста-навливает информацию по указанному объекту: статус памятника (являет-ся ли он памятником или ценным градоформирую-щим объектом), насколько санкционировано проведе-ние работ.

2В случае если есть подозре-ние, что работы на объекте культурного наследия про-водятся незаконно, сотруд-ники инспекции опера-тивно выезжают на место для проведения осмотра, установления факта прове-дения работ и последующе-го пресечения нарушения.

3Если по вашему сигналу действительно было уста-новлено правонарушение, информация о действиях департамента культурного наследия города Москвы появится в новостном раз-деле официального сайта департамента — dkn.mos.ru, а также в новостях веду-щих столичных средств массовой информации.

что делать человеку, если он заметил незаконные, с его точки зрения, работы на памят-нике архитектуры или в ином истори-ческом здании?сообщить о своих подозрениях по телефону горячей линии*: + () 2