ВАСИЛЬЕВ А. А.

ВИЗАНТИЯ И АРАБЫТОМ I

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ ВИЗАНТИИ И АРАБОВ ЗА ВРЕМЯ АМОРИЙСКОЙ ДИНАСТИИ

ПредисловиеГлава 1Глава 2Глава 3

Приложение 1, Ч. IПриложение 1, Ч. II

Приложение 2Приложение 3Приложение 4Приложение 5

Текст воспроизведен по изданию: Византия и арабы. Том I. Политические отношения Византии и арабов за время Аморийской династии. Записки историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета. Часть 56. СПб. 1900

© текст - Васильев А. А. 1900© сетевая версия - Тhietmar. 2006-2007© OCR - Чернозуб О. 2006-2007© дизайн - Войтехович А. 2001

ВСТУПЛЕНИЕ.

Со времени великих завоеваний арабского халифата в VII веке, когда Палестина, Сирия, Египет, все северное побережье Африки вплоть до Атлантического океана подпали власти мусульман, когда последние, победоносно утвердив свои знамена на скалах Киликийского Тавра, через всю Малую Азию доходили до Босфора, где, встретившись со своими морскими силами, угрожали при Константине Погонате даже самой столице Византийской империи, — с этих пор отношения между православной державой и столь быстро разросшимся мусульманским государством сделались почти непрерывными. В VIII веке стоял вопрос о всеобщем столкновении всего европейского христианского мира с великой мусульманской державой. Но опасность дальнейшего движения арабов на запад была устранена, с одной стороны, на востоке, геройской обороной Константинополя императором

Львом III Исаврянином, с другой стороны, на западе, известной победой при Пуатье Карла Мартелла 1.

Эти две победы, однако, не дали полного спокойствия, и Византии, как и Западу, приходилось быть настороже и неустанно наблюдать за движениями своих беспокойных соседей-мусульман.

Мало-помалу постоянные нападения арабов на Византию, по мере постепенного упадка и ослабления халифата, уже не грозили, как в VII—VIII веках, самому существованию империи, но, сосредоточиваясь, большею частью, в близких к границам областях, они продолжали наносить сильный вред государству, подрывая благосостояние провинций, уменьшая их податную силу, уничтожая население 2. [4]

Девятый век в истории халифата особенно отличается отступлением на второй план арабской национальности и преобладающим значением сначала персов, позднее турок.

Аббасиды победили омайядов благодаря персам Хорасана, под которым в то время разумелась не одна современная персидская провинция этого имени, но и обширная область к востоку и северу с главным городом Мервом 3.

В Хорасане подготовлялся против омайядов не только политический, но и религиозный протест; там составилась партия, которую не удовлетворяла религиозная политика омайядов, и которая стремилась к универсальности ислама с девизом “ислам не знает различий рас" 4.

Надо заметить, что правление омайядов отличалось совершенно светским характером, и религиозными вопросами они интересовались очень мало 5.

Партия, ратующая за равенство всех народов в исламе, за равенство 'аджам 6 с арабами, носила особое название Shuubija; время ее процветания относится ко II—III векам хиджры. Некоторые ее представители доходили до того, что признавали превосходство персов перед арабами 7.

Сев на престол, аббасиды должны были считать себя обязанными персам.

Действительно, последние начинают играть все большую роль в жизни халифата, и победители арабы должны были склонится перед некогда побежденными персами. Имевшая преобладающее значение при омайядах Сирия уступила свое место Ираку, и столица Дамаск снизошла перед Багдадом на степень провинциального города 8.

[5] Известно, каким влиянием пользовалась в конце VIII века персидская фамилия Бармекидов, пока она не была уничтожена Гарун-ар-Рашидом. А между тем есть основание думать, что эта фамилия придерживалась персидского учения Зороастра

Слухи о религиозных воззрениях арабского полководца времени Феофила Афшина, родом перса, с которым мы не раз встретимся на страницах нашей работы, были еще неблагоприятнее. Некоторые фамилии открыто стремились к восстановлению персидских религиозных обрядов 9. Самые выгодные места при дворе, в армии, финансах, в управлении провинциями были поручаемы персам 10.

Арабы понимали это. Один из них заметил, что государство омайядов было арабское, а аббасидов — 'аджамо-хорасанское.

В одном стихотворении, которое относят к последнему омайядскому халифу Мервану III, между прочим, говорится: “Беги из своего жилища и скажи: прощай, арабы и ислам!"

Уже при Мансуре, втором аббасидском халифе, происходит сцена, как арабы у дверей дворца халифа бесполезно ожидают впуска, в то время как хорасанцы свободно входят и выходят и насмехаются над грубыми арабами 11.

Вспыхнувшая после смерти отца ожесточенная борьба двух братьев, сыновей Гарун-ар-Рашида, Эмина и Мамуна была возобновлением борьбы арабской национальности с персидской; и арабы снова потерпели поражение 12.

Но в половине IX века персы должны были уступить свое влияние новому иностранному элементу — туркам.

[6] Еще в середине VIII столетия в халифате распространился обычай держать турецких рабов не только при дворе самого эмира правоверных, но и в частных домах. Конечно, в то время никто не мог предполагать, что появление турок будет роковым для существования халифата, — что турки, разрушив основания государство, приведут его к полному падению 13.

Арабы никогда не пользовались доверием аббасидов; персы не имели его больше. Халифы должны были силою вещей обратиться за помощью к иностранцам, и этими иностранцами преимущественно явились турки 14.

Уже Мамун держал при себе весьма многочисленную гвардию из турецких рабов 15.

При Мутасиме (833 — 842 г.) вся гвардия и главная часть армии состояла из иностранцев, турок и берберов, число которых доходило в то время до 70000 человек 16.

Когда в 841 и 849 годах два известных начальника из турок Ашнас и Итах отправлялись на поклонение в Мекку во главе мусульманских пилигримов, халиф вручил им верховную власть над всеми провинциями, через которые они проходили. Ашнас носил даже титул султана 17.

Со времени же халифа Мутаваккила (847—861 г.) влияние турок становится решающим, и они, подобно преторианцам времен Римской империи, низлагают и возводят халифов, которым осталось только имя.

При Мутаззе (866 — 869 г.) у одного поэта мы находим следующее место:

“Мне говорят: ты слишком много остаешься дома. Я говорю: потому что выходить нет никакого удовольствия. Кого я встречаю, когда оглядываюсь вокруг себя? Обезьян, которые ездят на седлах" 18.

Вместе с этим в халифате происходила быстрая [7] децентрализация, превращение самых крупных провинций в самостоятельные владения.

Подобное владычество чужеземцев, соединенное с грубостью и насилиями, отчуждало население от правителей.

После смерти Мутасима был избран на престол Ватик. По этому поводу один поэт говорит:

“Один халиф умер, и никто не горюет об этом. Другой пришел, и никто этому не радуется" 19.

Глубокий интерес представляет из себя религиозная история халифата в IX веке. Невольно приходит на ум параллель между иконоборческим движением в Византии и рационалистическим направлением в религии ислама в VIII и IX веках. По нашему мнению, изучение того и другого движения должно дать для культурной истории обоих государств, с точки зрения влияния их одного на другое, очень интересные результаты.

В Дамаске происходили частые теологические споры между христианами и мусульманами. Известны разговоры между христианином и мусульманином у Иоанна Дамаскина и Феодора Абукары. Из подобных теологических споров, по всей вероятности, произошли первые религиозные секты ислама, моргиты и кадариты (мутазилиты) 20.

Как было уже упомянуто выше, омайяды были вполне светской династией. В лице же аббасидов был властитель не только государства, но и государственной церкви 21. Новая династия принимала живое участие в религиозных делах своего государства.

Мамун стал открыто на сторону представителей религиозного рационализма, и декретом 827 года было официально объявлено, что тезис о создании корана признается правильным и для всех обязательным.

Еще до этого теснимые в халифате представители ортодоксального ислама обращали свои взоры к омайядам Испании, отличавшейся религиозным

фанатизмом как во время ислама, так и в позднейшее время христианства 22, [8] особенно в правление благочестивого Хишама I (+796 г.), которого один из самых известных арабских теологов Малик-ибн-Авас, основатель одной из четырех ортодоксальных сект ислама, провозгласил единственным достойным сидеть на троне халифов 23. Но надежды найти поддержку в Испании оказались ложными 24.

Интересно отметить, что в X веке страны, наиболее отдаленные от Мекки, высылали наиболее ревностных паломников; в то время как жители Ирака вследствие страха перед господствующим направлением оставались дома, хорасанцы употребляли все старания достигнуть священной Мекки. Это явление в несколько измененной форме продолжается и до наших дней 25.

Но со вступлением па престол в 847 году Мутаваккила, “одного из самых неприятных аббасидов" 26, длясторонников ортодоксального ислама настали лучшие дни. Халиф, желая иметь опору в их партии, стал на их сторону. Реакция против вольнодумцев сопровождалась страшными жестокостями. В 851 году вышел эдикт, в котором догма создания корана объявлялась еретической 27.

Но эти преследования не могли совершенно остановить дальнейшего развития большой и влиятельной партии рационалистов, которая в последующие столетия имела не мало весьма выдающихся представителей 28.

К IX же веку относится блестящий период арабской науки и литературы. Но здесь интересно отметить, какую незначительную роль играли в этом сами арабы и сколь многим они были обязаны иностранцам.

При аббасидах персидское влияние проникло и в литературу. Действительно, арабский язык оставался языком письма, которым пользовались сами персы, и собственная новоперсидская письменность развилась два столетия спустя. Арабская литература через переводы с персидского языка [9] приобрела много нового материала; в поэзию бедуинов быстро проникло персидское изящество. Некоторые наиболее выдающиеся представители арабской филологии были иранского происхождения. Арабские историки были многим обязаны среднеперсидской анналистике. В теологических и юридических науках персы быстро из учеников превратились в учителей арабов.

Светские науки находились преимущественно в руках арамеев, через посредство которых к арабам перешли сокровища эллинистической культуры 29. Одним словом все развитие обширной литературы с ее многочисленными разветвлениями являлось преимущественно делом иностранцев и продуктом иностранных материалов. “Греция, Персия и Индия пришли на помощь бесплодию арабского ума", — говорит один из известных ориенталистов 30.

Даже относительно знания арабского языка и в специальных религиозных работах арабский элемент оставался позади не арабов 31. Конечно, чрезмерною крайностью

является утверждение, что из мусульман, сделавших что-либо в науке, ни один не был семитом 32.

Усиление интереса к науке в IX веке выражалось, между прочим, учеными экспедициями.

При халифе Ватике, с разрешения византийского императора Михаила III, был отправлен в Эфес халифом известный арабский ученый Мухаммед-ибн-Муса с целью посетить пещеры, где хранились мощи семи отроков, пострадавших, по преданию, во дни гонения римского императора Декия. Византийский император прислал человека, который служил бы проводником ученому арабу. При входе в пещеры посетителей встретил замечательной [10] красоты евнух, который грозил ученому страшными бедствиями, если последний вздумает прикоснуться к мощам. Тем не менее Мухаммед проник в пещеру, видел тела и прикасался к ним. Уходя он сказал сторожу: “Мы думали, что ты покажешь нам мертвых, которые имели бы вид живых; но здесь мы ничего подобного не видели" 33.

Самый факт только что рассказанной ученой миссии, может бить, является следствием рационалистического направления в религии, установившегося в халифате со времени Мамуна.

Тот же Ватик снарядил вторую большую экспедицию во главе с переводчиком Салламом, знавшим тридцать языков, в глубь Азии для исследования стены, воздвигнутой, по преданию, Александром Великим против народов Гог и Могог. Экспедиция эта продолжалась более двадцати восьми месяцев, и по возвращении ее участники были награждены халифом, которому Саллам представил подробный отчет 34.

Известны неоднократные сношения императора Феофила с Мамуном по поводу знаменитого византийского ученого геометра и астронома Льва, которого арабский просвещенный халиф хотел видеть хоть на короткое время у себя при дворе, чтобы воспользоваться его обширными знаниями в области математических наук 35.

[11] Но вся эта цветущая эпоха научного движения в халифате продолжалась не долгое время, не более двух столетий, и уже в конце X века центр литературы вообще и поэзии в частности перешел в Газну, ко двору главного правителя па востоке между 997 и 1030 годами Махмуду; там в его залах и садах пело четыреста поэтов, во главе которых стояли известный Унсури и великий Фирдоуси 36.

Роскошь и богатство двора аббасидов, их любовь к украшениям и драгоценностям особенно отличают эту династию. Известен рассказ, вероятно, не лишенный некоторой доли преувеличения, относительно Зубейды, жены Гарун-ар-Рашида, будто она обыкновенно настолько была обременена различными украшениями, что должна была постоянно опираться на двух невольниц, чтобы не упасть под тяжестью надетых драгоценностей 37.

Подобная роскошь двора вызывала подражание, и мы видим, что в том же IX веке испанский омайяд Абдаррахман II окружает себя многочисленным штатом, украшает столицу, строит мосты, мечети, дворцы, разбивает великолепные сады и покровительствует поэтам 38.

Но роскошь аббасидского двора не должна быть рассматриваема только с отрицательной точки зрения. Косвенно аббасиды этим давали сильный толчок торговле. В этом отношении аббасидская династия занимает видное место, особенно после основания в центре государства города, предназначенного по своему исключительно благоприятному положению сделаться одним из важнейших рынков. Багдад, построенный на обоих берегах Тигра, был связан судоходным каналом, пересекающим Месопотамию от Евфрата до Тигра, с Малой Азией, Сирией, Аравией и Египтом, тогда как караваны Центральной Азии достигали столицы через Бухару и Персию 39.

Развитие торговли шло параллельно с другим [12] чрезвычайно любопытным явлением в денежном хозяйстве халифата, где с конца IX века произошла замена серебряной валюты золотою; в то время как в IX веке все подати восточных провинций платились серебряными дирхемами, бюджет доходов, например, за 918 год вычислен в золотых динарах 40.

На протяжении всего IX века шли почти непрерывные военные столкновения византийцев с арабами. Читая византийские и арабские хроники с их однообразными описаниями сражений, с числами убитых, взятых в плен, с частыми известиями об уничтожении селений, посевов, о жестоком обращении с пленными, можно на первый взгляд видеть во всем этом только одну отрицательную, темную сторону.

Мы этого не думаем. Именно постоянность этих столкновений, вызывавшая невольное, продолжительное общение двух народов, не могла пройти бесследно для внутреннего развития того и другого государства. И если торговля занимает, может быть, первое место в деле культурного развития народов, то военные столкновения также нередко служат целям культуры. Чужие народности силою обстоятельств сталкивались друг с другом; новые мысли, обычаи и нравы, новые языки и литературы передавались как победителям, так и побежденным. Все это должно было вызывать живую внутреннюю деятельность 41.

Уже в военных предприятиях Востока в IX веке можно отметить некоторые отдельные факты и обычаи, которые представляют из себя то, что мы разумеем теперь под международным правом 42.

[13] Весьма вероятно, что столкновения испанских арабов с франками на юге Франции имели своим следствием преобразование военного устройства франкского государства, где на протяжении времени с 732 по 755 год замечаются большие успехи в развитии конного войска; конница мало-помалу одержала верх и

почти даже вытеснила из войска пехоту. В этом можно видеть влияние арабской конницы 43.

Любопытно отметить, что несмотря на беспрерывные войны самые отношения восточных арабов с византийцами вне войны не отличались враждебностью; наоборот, они носили на себе скорее дружественный характер. Примером этого могут служить уже упомянутые выше соединенная ученая экспедиция в Эфес и пребывание византийского астронома Льва при дворе багдадского халифа.

Византия отдавала предпочтение арабам перед соседями запада.

В придворном византийском Уставе Константина Багрянородного можно найти формулы весьма сердечных приветствий к послам из Багдада и Каира 44. За императорским столом Устав Константина помещает “друзей" агарян выше “друзей" франков, а из агарян помещает выше агарян восточных 45.

На Византию должна была действовать цивилизация восточных арабов, их общая форма правления. Арабы времен аббасидов не могли себе представить правителя без неограниченной власти. Отдельный наместник и предводитель войска обладали всею полнотою власти, пока находились в должности. Даже радикалы-фанатики хариджиты, которые признавали правителем только совершенного мусульманина, оставляли своему вождю неограниченную власть, только бы он не изменил религии 46. [14]

В представлении византийцев император также рисовался как неограниченный монарх, хотя византийское законодательство старалось указывать некоторые пределы императорской власти 47.

И в настоящее время мусульмане лучше всего понимают, благосклоннее всего относятся к системе самодержавной монархии Русского государства 48.

Политический упадок халифата, начавшийся со времени правления Мамуна, со всеми его смутами и междоусобными войнами не мог совершенно остановить внутреннее развитие халифата: в X веке, например, арабская торговля простиралась от Кореи до Испании и заходила в глубь России 49.

Параллельно с упадком арабского халифата шло усиление византийского государства, которое “во время македонской династии пережило настоящее возрождение" 50.

Не мало аналогичных с историей халифата явлений можно отметить в Византии в IX веке.

Второй период иконоборства, подобно рационалистическому направлению багдадских халифов, окончился реакцией в пользу православия в 843 году 51. Деятельность патриарха Фотия во вторую половину IX века знаменует собою

новую эпоху в развитии византийской науки и [15] образованности. Чисто восточною роскошью и блеском отличался и византийский двор; но это не поглощало всех доходов государства, большая часть которых шла на неизбежные войны с соседними народами и на немалые нужды государства 52.

Аморийская династия дала Византии трех императоров далеко не одинаковых достоинств.

Первый представитель этой династии Михаил II, иностранец, из низших слоев общества, плохо понимавший по-гречески, человек необразованный, награжденный историей прозванием Косноязычного, вовсе не был такою незначительною личностью, какою часто его представляют. Будучи “первым императором-индифферентистом" 53, он хотел по возможности примирить обе враждующие религиозные партии, особенно в виду грозившей государству опасности от восстания Фомы. Михаил понял, что сила этого движения, помимо других причин, заключалась в поддержке его православною партией; и в этом заслуга Михаила 54. Фома был побежден, хотя и не без болгарской помощи; но религиозные партии не примирились.

Другие политические события времени Михаила II были очень печальны для Византии: в руки арабов перешел богатый остров Крит, и было начато ими покорение Сицилии. Надо сознаться, что Михаил не выказал недостатка в мужестве и в энергии ни в борьбе с Фомой, ни в попытках обратного завоевания Крита; но последние экспедиции потерпели неудачу.

Преемником Михаила был его сын Феофил.

Молодой, деятельный, богато одаренный способностями император получил воспитание под руководством одного из самых образованных и ученых людей того времени Иоанна Грамматика, будущего патриарха. Как воин и военноначальник, Феофил неоднократно выступал в трудные, отдаленные походы. Как человек хорошо знакомый с теологией и живо интересующийся богословскими вопросами, он [16] не мог равнодушно относиться к еще не решенному вопросу религиозных партий. Феофил выступил ревностным противником иконопочитания и монашества, и с этой стороны его отношение к православным не было чуждо жестокости, которая была, может быть, иногда смягчаема влиянием просвещенного учителя, Иоанна Грамматика 55. Как человек, обладавший известным литературным талантом, Феофил, несмотря на преследование икон, подарил церковную литературу несколькими гимнами. Известно, что он любил церковное пение и иногда даже сам лично при исполнении своих произведений управлял хором 56. Будучи сам образованным человеком, Феофил умел ценить научные познания своих подданных и награждал их. Известный византийский ученый астроном и геометр Лев был поставлен императором в митрополиты Фессалоники, правда, после того, как он приобрел славу при дворе Мамуна. Архитектура, как и многие другие отрасли знания также пользовались вниманием Феофила. Часть константинопольских стен, летний дворец Бриантов на азиатском берегу Босфора

близь Вифинии 57 остались памятниками разносторонней деятельности этого государя.

Если, с одной стороны, мы не можем совершенно согласиться с тем, что “благородство чувств Феофила часто умеряло горячность его характера" 58, то, с другой стороны, [17] мы не решаемся произнести над ним чересчур сурового приговора, как то мы можем в новейшее время неоднократно встретить на страницах византийской истории 59.

Не несмотря на все усилия императора, его внешняя политика к концу царствования потерпела крушение. Удача Феофила под Запетрой имела своим ответом взятие арабами Анкиры и родного города царствующей династии Амории. Сицилия все более и более переходила в руки мусульман. Крит оставался в их власти. Открытые Феофилом дипломатические переговоры с Венецией, с Людовиком Благочестивым и с испанскими омайядами не принесли желанных результатов.

Феофил в первые четыре года своего правления имел современником на востоке халифа Мамуна (813—833 г.). Деятельность обоих правителей имеет не одну общую черту.

Как Феофил, Мамун увлекался религиозными вопросами и своими нововведениями возбудил сильную оппозицию. Подобно Феофилу Мамун сам предавался поэзии. Однажды один поэт, произнося перед ним свое новое произведение, был поражен тем, что халиф легко подхватывал из него любой стих и импровизировал дальше 60. Мамуну принадлежало несколько теологических сочинений 61. Архитектура и другие отрасли знаний процветали при Мамуне, и упомянутый выше летний дворец византийского императора был выстроен по образцу багдадского дворца халифа.

Подражатель Мамуна в Испании уже известный нам омайяд Абдаррахман II также любил поэзию, и, если стихи, которые он выдавал за свои, не всегда принадлежали ему, то во всяком случае он щедро награждал поэтов, которые приходили ему на помощь 62а.

Ничтожною личностью был сын и преемник Феофила Михаил III. Не заботясь о достоинстве империи и императора, не занимаясь государственными делами, без совести, без сострадания, он был убит своим любимцем [18] Василием, получив в истории достойное его прозвание “Пьяницы". Все, что было лучшего во внутренней жизни государства во время Михаила III, обязано своим существованием и развитием просвещенной деятельности патриарха Фотия и кесаря Варды.

Не легка была задача аморийской династии справиться с политическими затруднениями, которые она встречала со стороны арабов.

Потеря Крита и Сицилии заставляли думать, что участь этих крайних частей империи должен был разделить и Пелопоннес 62. Уже в начале IX века, во время сильного восстания славян в Пелопоннесе, последние, осадив Патры, вступили в союз с сарацинами 63. Восстание было подавлено, и об арабах в Греции во время аморийской династии более не слышно.

Появившись в Сицилии, арабы довольно быстро начали овладевать островом, ведя свои завоевания с запада на восток. Сражаясь с переменным успехом в течение первых четырех лет (827—831) и утвердившись в Палермо, они в следующее десятилетие овладели богатою областью западной части Сицилии Val di Mazara, где основали свои первые колонии. С 841 по 859 год мусульмане уже заняли лежащую на юго-востоке гористую местность Val di Noto. Подавив в 860 году восстание сицилийских христиан, они устремились на северо-восточную часть острова Val Demone, где завоевали Мессину 64. К концу аморийской династии из больших сицилийских городов оставался в руках христиан только Сиракузы, которые пали в 878 году, уже при Василии Македонянине.

Естественным делом был переход арабов из Сицилии в южную Италию, где авторитет византийской власти в IX веке был уже очень ослаблен.

В истории греческого населения Сицилии и южной Италии внешние нашествия врагов на Византию играли важную [19] роль. В первой половине VII века греческое население в Сицилии увеличилось эмиграцией из византийских областей, опустошенных персами и арабами, в IX—X веках беглецами из Сицилии в Калабрию от арабского погрома 65.

Арабские нападения мешали населению этих отдаленных частей империи участвовать в ее делах; и мы, например, видим, что на восьмой вселенский собор прибыло едва пять калабрийских епископов; еще меньше было число епископов из Сицилии 66.

Арабы в IX веке владели только некоторыми пунктами южной Италии; поэтому и влияние их на внутреннюю жизнь страны не было так значительно, как в Сицилии. “Образовавшиеся в южной Италии густо населенные греческие этнические острова, и народность, и общество, соединенные одним языком и вероисповеданием и культурной традицией" 67, шли вперед в своем развитии. Расцвет этой культуры, центром которой были монастыри, обнимает период от второй половины IX века до второй половины Х-го. Особенный подъем религиозного одушевления заметен после восстановления православия. “Монахи рыли в горах пещеры, устраивали церкви, образовывали киновии и вели высокую подвижническую жизнь, подобную той, какая процветала в древности в Египте и Палестине" 68.

Еще до сих пор в земле Отранто можно видеть выдолбленные в горах кельи, в которых часто находят остатки живописи; в горе Патир показывают еще теперь

Grutta de 'Santi padri, где, по преданию, жил известный южноитальянский подвижник X века св. Нил 69.

Хотя в половине IX века арабские завоевания в южной Италии не занимали больших сплошных территорий, византийское влияние там уже почти исчезло, и мы видим, что на помощь южно-итальянским городам против сарацин два раза являлся германский император. [20]

Таким образом в своей политике на Западе аморийская династия понесла сильные неудачи, и ее попытки вступить в дружеские переговоры с Венецией, франками и испанскими омайядами, как мы уже упомянули выше, нисколько не улучшили ее положения. Крит и Сицилия были утеряны для Византии, первый до 961 года, вторая навсегда.

Но мы были бы не правы упрекать византийцев в том, что они не оказывали должного сопротивления арабам на западе. Например, в Сицилии византийцы упорно боролись, уступали только при полной невозможности дальнейшего сопротивления, и византийский двор, занятый в IX веке и внешними делами на востоке, на севере и сложными вопросами внутренней религиозной политики, не оставлял без внимания далекую западную провинцию и при первой возможности посылал в Сицилию подкрепления как флотом, так и сухопутными отрядами 70. Ряд экспедиций для обратного завоевания Крита также доказывает деятельность правительства.

Иные были результаты борьбы императоров аморийской династии с восточными арабами.

Если последние и заходили довольно глубоко в Малую Азию, разрушили в 838 году Аморию, заняли в 863 году Амис (Самсун) на берегу Черного моря и, может быть, доходили даже до Синопа, то все эти завоевания имели временный характер: арабы после этих побед удалялись обратно, и завоеванная территория оставалась в руках византийцев. В результате на востоке аморийская династия ничего не потеряла, и пограничный ряд крепостей остался тот же, каким он нами представлен в начале изложения событий на востоке при императоре Феофиле; может быть, произошли незначительные изменения, которые на общий ход дела никакого влияния не имели.

В этом отношении аморийская династия имеет большое значение в истории Византии: на протяжении сорока семи лет она сумела выдержать наступательные действия восточных арабов и сохранить целость византийской территории в Малой Азии.

Комментарии

1. Cм. Ranke. Weltgeschichte. B. VI. Abt. I, S. 3.

2. Cм. C. Neumann. Die Weltstellung des byzantinischen Rieсhes vor den Kreuzzugen. Leipzig, 1894, S. 10.

3. Noeldeke. Der Chalif Mansur. Orientalische Skizzen. Berlin, 1892, S. 110. Kremer. Culturgeschichte des Orients. B. I, Wien. 1875, S. 317.

4. G. Van Vloten. Recherches sur la domination arabe. Le chiitisme et les croyances messianiques sous le Khalifat des Omayades. Amsterdam, 1894, p. 28, 32-33.

5. См. Goldziher. Muhammedanische Studien. B. II, Halle, 1890. S. 31.

6. 'Аджам — не арабы. Этим именем арабы называли иностранные народности.

7. Goldziher. op. cit. B. I. Halle, 1889, S. 147.

8. Kremer. Culturgeschichte des Orients. I, S. 183.

9. Dozy. Essai sur l'histoire de l'islamisme. Leyde, 1879, p. 230-231. Kremer. Culturgeschichtliche Streifzuge auf dem Gebiete des Islams. Leipzig, 1873, S. 41-42. Goldziher. Muhammedanische Studien. I S. 150.

10. См. G. Van Vloten. Recherehes sur la domination arabe. p. 70.

11. Goldziher. op. cit. I S. 148. Cм. Kremer. Culturgeschichte des Orients. I, S. 233.

12. Dozy. Essai sur l'histoire de l'islamisme. p. 229. Noeldeke. Der Islam. Orientalische Skizzen, S. 91. См. характеристику обоих братьев y A. Muller. Der Islam im Morgen-und Abendlande. Berlin, 1885, B. I, S. 499.

13. Karabacek. Erstes urkundliches Auftreten von Tuerken. Mittheilungen ans der Sammlung der Papyrus Erzherzog Rainer. I, Wien. 1887, S. 93.

14. Dozy. Essai sur l'histoire. p. 247.

15. Karabacek. op. cit. S. 95.

16. Dozy. Essai., p. 247.

17. Snouck Hurgronje. Mekka. B. I, Haag, 1888, S. 45.

18. Goldziher. op. cit. B I, S. 152.

19. Kremer. Culturgeschichte des Orients. I, S. 236.

20. Kremer. Culturgeschichtliche Streifzuge, S. 2. Kremer Culturgeschichte des Orients. II, S. 399 sq.

21. Goldziher. op. cit. B. II, S. 53.

22. Kremer. Geschichte der herrsehenden Ideen des Islams. Leipzig, 1868, S. 157; также см. S. 292-293.

23. Dozy. Histoire des musulmans d'Espagne. T. II, Leyde, 1861, p. 56.

24. Dozy. Essai sur l'histoire de l'islamisme, p. 237.

25. Snouck Hurgronje. op. cit. 1, S. 61.

26. Muller. Der Islam im Morgen-und Abendlande. I, S. 523.

27. По другим известиям это было уже сделано в последние годы правления предшественника Мутаваккила Ватика. См. Muller. Der Islam. I, S. 524. Cp. Kremer. Geschichte der herrschenden Ideen des Islams. S. 245.

28. Kremer. Geschichte der herrschenden Ideen. S. 34-35.

29. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. I Band Weimar, 1898, S. 71-72.

30. Ed. Sachau. Alberuni's India. An english edition with notes and indices у Ed. S. London. 1888. Vol. I. Preface, p. ХХVШ. Cм. Kremer. Culturgeschichte des Orients. II, S. 158-159.

31. Goldziher. op. cit. I, S. 109-110. В этой превосходной работе известного будапештского профессора по вопросу о влиянии иностранцев на арабов можно найти в высшей степени интересные сведения. См. особенно главу 'Arab und 'Agam, B. I, S. 101-146.

32. Cм. Paul de Lagarde. Gesammelte Abhandlungen. Leipzig, 1866, S. 8, Anm. 4.

33. Ibn-Chordadbeh. ed. de Goeje (=Bibliotheca geographorum arabicorum. Vol. VI, 1889, Lugduni Batavorum), p. 106-107 (арабский текст) и p. 78-79 (французский перевод). Мы не видим оснований, почему бы не считать эту экспедицию фактом историческим. Между тем первый издатель Ибн-Хордадбеха Barbier de Meynard (Journal Asiatique, 1865, p. 23) не верит в действительность этого факта. Рамбо считает эту экспедицию фактом историческим. Rambaud. L'empire grec an X-eme siecle. Paris, 1870. p. 435.

34. Ibn-Chordadbeh. ed. de Goeje. p. 162-170. Al-Mokaddasi. ed. de Goeje. (= Bibliotheca geographorum arabicorum. T. Ш, 1877), p. 362-365. Geographie d'Edrisi trad. par. A. Jaubert. T. II, Paris, 1840, p. 416-420. Jacut. Geographisches Worterbuch,

ed. Wustenfeld. Ш p. 56-57. Cм. de Goeje. De muur van Gog en Magog. Verslagen en Mededeelingen der K. Akademie van Wetenschappen. Afdeeling Letterkunde. 3 reeks. V deel. Amsterdam; 1888, p. 104-109. Мы не можем согласиться со Шпренгером, который весь отчет Салдама о путешествии называет «eine unverschamte Mystification». Sprenger. Die Post-und Reiserouten des Orients (Abhandlungen fur die Kunde des Morgenlandes. B. III, Leipzig, 1864, S, XV). Саллам передавал халифу те предания, которые он слышал на месте.

35. Contin. Theoph. p. 185-191. Cedr. II, p. 165-170.

36. Sachau. Alberuni's India. I, Preface, p. VII.

37. Kremer. Culturgeschichtliche Beziehungen zwischen Europa und dem Oriente. Wien, 1876. S. 17.

38. Dozy. Histoire des musulmans d'Espagne. II p. 87.

39. Heyd. Histoire du commerce du Levant an moyeu-age. Publ. par F. Raynaud. Leipzig, 1885, I p. 26-27. Cм. Kremer. Culturgeschichte des Orients. II. S. 47, 274.

40. См. об этом любопытный мемуар Кремера. Kremer. Ueber das Einnahmebudged des Abbasiden-Reiches. Wien, 1887 (Denkschriften der philos.-historischen Cl. der Kaiser]. Akademie der Wissenschaften B. 36), S. 6 (в данном месте мы цитируем по отдельному оттиску). См также Записки восточного отделения Импер. Русского Археологического Общества Т. IV. С.-Петербург, 1889-1890, с. 131-149. Позднее дирхем снова занял место динара.

41. См. например. Kremer. Culturgeschichtliche Beziehungen zwischen Europa und dem Oriente, Wien, 1876, S. 1.

42. E r n. Nys. Le droit des geus dans les rapports des arabes et des byzantins. Revne de droit international et de legislation comparee. T. XXVI, 1894, p. 461; есть и отдельный оттиск (Bruxelles, 1894).

43. H. Brunner. Der Reiterdienst und die Anfange des Leiliwesens Zeitschrift der Savigny-Stiftung fur Rechtsgesehichte. B. VШ, Heft II. Weimar, 1887, S. 13, 15. См. также H. Brunner. Deutsche Rechtsgeschichte. Leipzig, 1892. B. II, S 207.

44. Const. Porphyrog. De Cerimoniis Aulae Byzantinae. II, 47, p. 682-686. Характеристику отношений Византии к восточным арабам см. у Rambaud. L'empire grec. au X-me siecle. Paris, 1870, p, 433-435.

45. De cerimoniis, II, 52, p 739: .

46. Noeldeke. Zur Characteristik der Semiten. Orientalische Skizzen, S. II. Ho cp. Chwolson. Die semitischen Volker, Berlin, 1872, S. 37-38. Cм. Kremer. Culturgeschichte des Orients. I, S. 385 sq.; II, S. 61.

47. См. интересные сведения о компетенции власти византийского императора у Безобразова в его рецензии на книгу Грибовского. Журн. Мин. Нар. Просв. Ч. СССХIХ, 1898, стр. 410 sq. Но ср. Скабалонович. Византийское государство и церковь в XI веке. С.-Петербург. 1884, с. 132-133.

48. Snouck Hurgronjc. Mekka. B. II, S. 337-338. Надо заметить, что Snouck был в Мекке вскоре после последней войны России с Турцией, когда фанатизм против «москов» там особенно давал себя знать. Зато, алжирские мусульмане с полным презрением относятся к республиканской форме правления во Франции; по их словам, это «государство сумасшедших». Некоторые из алжирцев рассказывают о «многоголовом парламенте, который фактически управляет и имеет свое местопребывание в Париже, в этом раю неверных», — о том, как там самые высшие интересы страны обсуждаются грубыми словами и время от времени револьверными выстрелами (Snouck, ibidem).

49. См. Heyd. Histoire du commerce du Levant. I, p. 32-49.

50. H. Gelzer. Die politische und kirchliche Stellung von Byzanz. Verhandlungen der 33. Versammlung deutscher Philologen und Schulmanner in Gera. Leipzig, 1879, S. 35.

51. Мы считаем верным 843 год восстановления православия, а не обычный 842 год. См. об этом приложение третье.

52. Krumbacher. Geschichte der byzantinischen Litteratur. 2 Auflage. Munchen, 1897, S. 23.

53. Терновский, Греко-восточная церковь в период Вселенских Соборов. Киев, 1883, с. 487.

54. Подробнее об этом см. в главе о восстании Фомы.

55. См. Finlay. History of Greece. ed. by Tozer. Oxford, 1877. Vol. II, p. 119. Tozer, The church and the eastern empire. London, 1888, p. 120. См. благоприятный отзыв o Феофиле в книге Lancia di Brolo. Storia della Chiesa in Sicilia nei primi dieci secoli del cristianesimo. Vol. II, Palermo, 1884, p. 214.

56. Из песнопений, принадлежащих Феофилу, можно назвать четыре гласа «Благословите отроцы», «Слыши дщи Сиона» и стихиру в неделю Ваий «Приидите языцы». Cedr. II р. 117-118. Zonaras. XV, 27. p 366-367 (Bonnae, 1897). См Терновский. Греко-восточная церковь, с. 490. Christ et Paranikas. Antologia graeca carminum christianorum. Lipsiae, 1871, p. XXXVI—XXXVII и CXIV.

57. Может быть, этот дворец был только переделан Феофилом. См. Кондаков. Византийские церкви и памятники Константинополя. Труды VI Археологического Съезда в Одессе (1884г. Т. III. Одесса, 1887, с. 54.)

58. Paparrigopoulo. Histoire de la civilisation hellenique. Paris, 1878, p. 237. Известно жестокое обращение Феофила с Мефодием, будущим патриархом, с Феофаном Песнопевцем и Феодором Начертанным, с Лазарем Иконописцем.

59. См., напр., Gelzer Abriss der byzantinischen Kaisergeschichte. Munchen, 1897, S. 967-968, 969 (y Krumbacher. Geschichte der byzantinischen Litteratur. 2 Auflage); за ним Bury-Gibbon. The History of the decline and fall of the roman empire. Vol. V, London, 1898, p. 196, note 30.

60. Muir. The caliphate. Its rise, decline and fall. 2 edition. London, 1892, p. 504.

61. Goldziher. Muhammedanische Studien. B. II, S. 58-59.

62а. Dozy. Histoire des musulmans d'Espagne. II, p. 87.

62. С. Neumann. Die Weltstellung des byzantinischen Reiches vor den Kreuzzugen. Leipzig, 1894, S. 10-11.

63. Constantini Porphyrogen. De administrando imperio. C. 49, p. 217. См. 1888 p.227-228.

64. Amari. Storia dei musulmani di Sicilia. Vol. I, Firenze, 1854, p. 464-465. Lancia di Brolo. op. cit. II, p. 240-247. Ad. Holm. Geschichte im Alterthum. B. Ш, Leipzig, 1898, S. 327 -333.

65. Ал. Веселовский. Боккаччьо, его среда и сверстники. Т. I, С.-Петербург, 1893, с, 21.

66. См. G. Can. Minasi. Le chiese di Calabria dal quinto al duodecimo secolo. Nepoll. 1896, p. 155.

67. Ал. Веселовский. op. cit. I, с. 21.

68. И. B. Соколов. Состояние монашества в византийской церкви с половины IX до начала ХШ в. (842—1203). Казань, 1894, с. 57.

69. P. Batiffol. L'abbaye de Rossano. Paris, 1891, p. 3.

70. Cм. Lancia di Brolo, Storia della chiese in Sicilia. II p. 231-263; итальянский писатель особенно указывает на твердость веры населения Сицилии в борьбе с мусульманами.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

ИМПЕРАТОР МИХАИЛ II.

(820 — 829). Восстание Фомы

Центральным событием царствования Михаила II является трехлетнее восстание Фомы: из него вытекает религиозная политика императора; в связи с ней находится потеря островов Крита и Сицилии.

На восстание Фомы нельзя смотреть, как на многие другие подобные возмущения, так часто встречающиеся на страницах византийской истории, где, по большей части, играют главную роль личное честолюбие, эгоизм, и отсутствуют какие-либо более широкие планы и задачи. Восстание Фомы представляет несравненно более глубокий интерес с различных точек зрения — с политической, религиозной и социальной.

Политическая сторона этого возмущения интересна в том отношении, что мы во время него видим настоящий союз Фомы с арабами. Арабский элемент имеет в этом вопросе гораздо более важное значение, чем ему обыкновенно приписывают; в войске Фомы не были только случайные арабские отряды, вступившие в его ряды в надежде на грабеж и добычу. В данном случае Ал-Мамун, который сам только в 819 году вступил в Багдад, победив своего соперника Ибрахима, провозглашенного даже халифом, следовал строго определенному плану наступательной политики на Византию; правда, после неудачи, постигшей Фому, он должен был на время от нее отказаться, благодаря новым внутренним, серьезным смутам и восстаниям в халифате, чтобы в течение четырех [22] последних лет своего правления снова вступить в деятельную борьбу со своим западным соседом.

Это соглашение халифа с Фомой указывает с другой стороны на силу последнего. Действительно, как мы увидим ниже, в начале восстания на стороне Фомы была почти вся Малая Азия, сила, с которою византийский император должен был серьезно считаться, а восточный халиф не задумался заключить союз.

Причины такого успеха Фомы объясняются современными той эпохе религиозными и социальными условиями.

Не успевшая отдохнуть в правление Константина и Ирины от первого периода гонений в VIII веке партия иконопочитателей снова подверглась преследованиям во время Льва Армянина. Между тем партия эта была многочисленна, и имела твердых в вере и убеждениях представителей, которые готовы были идти на борьбу. Протест императорам-иконоборцам подготовлялся. Нужен был человек, вокруг которого могли бы сплотиться недовольные религиозной политикой элементы. Таким лицом явился Фома, выдававший себя за Константина, сына Ирины, и за сторонника иконопочитания 1. Явившись главою этого анти-

иконоборческого движения, Фома сразу привлек к себе многочисленных приверженцев и возбудил общее сочувствие к своему предприятию.

Но не одни религиозные мотивы создали силу Фомы. В истории его восстания можно отметить следы социального движения.

Обремененное налогами, изнемогающее под гнетом византийского деспотизма и своеволия правителей и чиновников малоазиатское население видело в Фоме своего избавителя и в надежде на лучшее будущее приняло его сторону. “Слуга поднял руку на господина, солдат на офицера, лохаг на стратега" 2.

Кроме того, возникает еще один любопытный вопрос. По всей вероятности, Фома был по происхождению [23] славянин 3. Но ведь известно, насколько сильна была славянская стихия в Малой Азии благодаря императорским переселениям туда славян целыми десятками тысяч; напр., славян, переселившихся в Малую Азию в одном 687 году, было никак не менее 80000 чел. 4. Поэтому начальный успех восстания и многочисленность приверженцев Фомы могут быть объясняемы отчасти и национальными мотивами 5.

Отсюда видно, с какими могучими средствами выступал Фома против императора, только что севшего благодаря убийству своего предшественника на трон, — против императора почти иностранца, из малоазиатского города Амории, неуверенного в себе, неуверенного в окружающих. Насколько Фома стоял на высоте выпавшей на его долю задачи и что были за причины неуспеха этого сложного и чрезвычайно интересного движения, мы попытаемся выяснить при изложении самых событий 6.

Рассказы о первоначальной судьбе Фомы до времени Михаила II до того противоречат друг другу, что некоторые ученые считают даже возможным видеть два различных лица, носящих имя Фомы 7.

Первый интересный вопрос возникает о национальности Фомы 8. [24]

Генесий, рассказывая о неудачном возмущении патриция Вардания еще во время императора Никифора Геника (802-811), упоминает о том, будто один монах предсказал Варданию его неудачу, а трем его сторонникам — Льву, Михаилу и Фоме — первым двум царские венцы, а третьему — провозглашение императором и скорую за этим смерть 9. В этом месте Генесий называет Фому армянином и место рождения его указывает на берегах озера Газуруса 10.

В другом же месте, уже в начале изложения восстания Фомы при Михаиле II, Генесий приписывает Фоме скифское происхождение 11, что уже позволяет в нем предполагать славянина 12. Последнее подтверждается словами Продолжателя Феофана, причисляющего Фому к славянам, “которых часто можно было встретить на Востоке" 13. Сильное противоречие Генесия не разрешается и свидетельством современного источника о восстании Фомы — письма Михаила к Людовику Благочестивому, где первый называет Фому ничего определенного не

обозначающим — antiqui diaboli discipulus 14. Не помогают разъяснению этого вопроса и слова хроники Симеона Магистра о том, что Фома был Ромеем 15.

Мы на основании второго свидетельства Генесия и Продолжателя Феофана, а также в виду одной из отмеченных выше причин начального успеха восстания придерживаемся славянского происхождения Фомы 16.

Не мало трудностей представляет также жизнь Фомы до его возмущения против императора.

На основании письма Михаила к Людовику известно, [25] что еще во время императрицы Ирины Фома, служа у одного патриция, вступил в связь с его женой; когда это открылось, он, боясь наказания, бежал к персам, т. е. к арабам, на восток, где жил до времени Льва Армянина, отрекся от христианства и приобрел большое влияние среди магометан, выдавая себя за Константина, сына Ирины 17.

Из этого рассказа можно отметить следующие пункты: 1) Имя патриция, у которого служил Фома, в письме не названо. 2) Фома действительно находился в связи с женой патриция. 3) Время пребывания Фомы у арабов точно не определено. 4) Не упоминается о том, какое положение занимал Фома при Льве V. 5) Ничего не говорится об участии Фомы в возмущении Вардания при Никифоре Геннке 18.

Генесий сообщает два рассказа в различных местах хроники. В одном из них он говорит, что Фома в царствование императора Никифора поступил на службу к патрицию Варданию, но, уличенный в намерении соблазнить его жену, бежал в Сирию, где принял магометанство и оставался двадцать пять лет, выдавая себя за сына Ирины Константина. По словам Генесия, сам император, завидуя достоинствам Вардания, побуждал Фому совершить прелюбодеяние 19. Что в показаниях Генесия неверно, это обозначение двадцати пяти лет. Если даже относить бегство Фомы к первому году правления Никифора, т. е. к 802 году, то до вступления на престол Михаила II в 820 году никак не может получиться двадцати пяти лет. Несколько ниже Генесий упоминает о том, что Лев, провозглашенный императором, сделал Фому турмархом федератов 20.

В другом месте, где говорится о восстании Вардания при Никифоре, Генесий рассказывает, что два сторонника Вардания, Лев и Михаил, будущие императоры, оставили его и перешли на сторону Никифора, тогда как Фома остался ему верным 21. [26]

Таким образом, по одной версии Фома является изменником относительно Вардания, по другой его верным сторонником. В этих двух рассказах можно заметить только один общий факт: Фома находился на службе у Вардания.

Если мы теперь сравним данные Генесия с данными письма Михаила к Людовику, то увидим следующее: 1) Из Генесия мы узнаем имя патриция. которое не названо у Михаила. 2) Генесий говорит только о намерении Фомы вступить в связь с женой

Вардания, тогда как Михаил считает это уже совершившимся фактом. 3) Время пребывания Фомы в Сирии, не определенное точно у Михаила, дано Генесием, как двадцать пять лет. 4) Генесий утверждает, что Лев V в начале своего правления назначил Фому турмархом федератов. 5) роль Фомы в восстании Вардания у Генесия во втором рассказе не согласуется с его первым рассказом 22.

Очевидно, что первый рассказ Генесия почти сходится с данными письма. Если, по словам последнего, Фома поступил на службу к патрицию во время Ирины, то это нисколько не противоречит тому, что он мог бежать от него во время Никифора. Вопрос о совершении или не совершении прелюбодеяния не важен. Двадцать пять лет Генесия можно объяснить простой ошибкой рукописи или писателя.

Те же двадцать пять лет мы находим у Продолжателя Феофана, который, заимствуя свои сведения из Генесия, сообщает, как и последний, два рассказа о начальной деятельности Фомы. Но Продолжатель, говоря, что Фома поступил на службу к сенатору, не дает имени последнего 23.

Bury, считая, что в данном случае Генесий и Продолжатель Феофана пользовались одним общим источником, который не знал имени этого патриция-сенатора, думает, что имя Вардания произвольно введено Генесием; а раз уже было имя Вардания, надо было ему ввести и императора Никифора, во время которого он возмутился 24.

Ключ к разгадке, по мнению Bury, заключается в [27] том, что патриций, от мести которого бежал Фома в Сирию, не был Варданий. Надо принять к сведению слова Генесия и Продолжателя о том, что во время своего восстания, т. е. в 820 году, Фома был уже стариком (). Таким образом, предполагая Фоме в 820 году 60 лет, Вшу относит его рождение приблизительно к 760 году; двадцати лет, т. е. в 780 году, в правление Ирины, он мог поступить на службу к патрицию, от которого вскоре должен был бежать в Сирию, где и провел остальное время правления Ирины; со вступлением на престол Никифора Фома вернулся в Византию и принимал участие в восстании Вардания в 803 году. Если предположить, что Фома бежал в Сирию в 781 году, то двадцать два года, с 781 по 803 год, не будут слишком отдаляться от двадцати пяти лет Генесия и Продолжателя. Возможно, что после возмущения Вардания Фома снова бежал к арабам, и двадцать пять лет могут представлять из себя сумму времени обоих его пребываний во владениях халифа. Таким образом, противоречия вышеупомянутых источников могут быть устранены, если допустить, что отождествление Вардания с патрицием, от которого бежал Фома, принадлежит воображению Генесия 25. Ко всем этим противоречиям мы можем, со своей стороны, прибавить свидетельство яковитского патриарха XII века Михаила Великого о том, что Фома грек нашел убежище у халифа Гаруна-ар-Рашида и в последствии находился при дворе Мамуна 26. Несмотря на то, что это источник довольно поздний, он заслуживает большого внимания, так как сохранил нам если не отрывки, то, по крайней мере, сокращенные извлечения из более древних, теперь утерянных писателей 27. На

основании Михаила Сирийца мы [28] видим, что Фома бежал к арабскому халифу во время Гаруна-ар-Рашида, т. е. после 786 года, когда последний начал править.

Таким образом, Фома, бежав еще в правление Ирины к арабам, выдавал у них себя за ее сына Константина, утверждая, что ослеплен был не сын Ирины 28. Очевидно, он сумел достигнуть большого влияния среди арабов 29. Приняв участие в восстании Вардания во время Никифора Геника, Фома остался в Византии и в правление Льва Армянина, предшественника Михаила II, как мы уже упомянули выше, был назначен турмархом федератов.

Уже в конце правления Льва Фома начал свои враждебные действия, ограничивая их пока крайним востоком; он подчинил Армению и припонтийскую Халдею 30.

В 820 году император Лев пал жертвою заговора, и на престол был возведен Михаил II.

Пользуясь этими обстоятельствами. Фома уже стал действовать решительнее и направил свои действия против столицы. В силу уже выше изложенных причин восстание было подготовлено. У Фомы недостатка в приверженцах не было. Почти вся Малая Азия стала на его сторону; только две фемы, Армениакон со своим стратегом Ольбианом и Опсикион со стратегом Катакила, оставались верными новому императору 31.

В войске Фомы участвовали покоренные им [29] прикавказские народности — иверийцы, армяне, авазги (абхазцы) 32. Был заключен союз с Мамуном, который доставил Фоме сильное войско и имел в виду также нападение на самый Константинополь 33. Другая часть арабов начала нападения на восточные византийские острова и прибрежные малоазиатские страны. Союз халифа с Фомой был закреплен тем, что антиохийский патриарх Иов возложил на последнего императорский венец 34.

Финансовые затруднения, которые могли явиться при таком обширном предприятии, были устранены тем, что с самого начала Фоме удалось склонить на свою сторону [30] малоазиатских императорских сборщиков податей. Все доходы, доставшиеся в руки Фомы, были щедро раздаваемы им своим приверженцам 35.

Трудно представить себе на первый взгляд предприятие более обдуманное, более богатое средствами к осуществлению. Между тем, при внимательном рассмотрении, уже в самом начале его кроются причины разложения и неуспеха. Союз Фомы с арабами, придав ему, с одной стороны, силы, вместе с тем должен был отдалить от него православную многочисленную партию, которая, смотря на Фому, как на защитника иконопочитания, не могла помириться с его дружбой с неверными. Когда он явился в Малую Азию, окруженный мусульманскими войсками, общественный энтузиазм в пользу его дела значительно уменьшился 36. Эта перемена в настроении сторонников Фомы гибельно отозвалась на всем предприятии и была одной из главных причин его неуспеха.

Михаил, не имея ясного представления о силах своего противника, который через Малую Азию направлялся к столице, выслал против него небольшое войско. В происшедшем сражении Фома оказался победителем, и войско Михаила частью было перебито, частью обращено в бегство 37. Византийский провинциальный флот, служивший для защиты приморских фем, перешел на сторону Фомы и получил приказание сосредоточиться у острова Лесбоса; только так называемый императорский флот оставался верным Михаилу 38. Между тем Фома деятельно [31] увеличивал свой: флот постройкой новых судов, военных и грузовых для перевозки хлеба и лошадей.

Очевидно, после первой неудачи Михаил понял, что он имеет дело далеко с необычным восстанием; он верно понял и силу Фомы, как представителя в защитника иконопочитательской партии. Последнее обстоятельство наиболее, по-видимому, беспокоило императора, и он, зная, каких даровитых и влиятельных представителей имеет эта партия в Малой Азии в лице сосланных сторонников бывшего патриарха Никифора, и боясь, как бы последние также не примкнули к Фоме, поспешил отозвать их оттуда в Константинополь; в их числе прибыл в столицу и знаменитый Феодор Студит с братом Николаем 39.

Михаил под влиянием этих событий даже согласен был на попытку примирить обе партии и для этого в 821 году созвал в Константинополе собор, на котором, однако, представители иконопочитания объявили, что им не подобает присутствовать на соборе с еретиками; а, если уже император находит, что этого вопроса не может решить патриарх, то за решением его надо обратиться в древний Рим, к главной из всех Божиих церквей, основанной апостолом Петром 40. Таким образом, попытка [32] императора вступить в соглашение с партией иконопочитателей окончилась неудачею.

Между тем Фома сделал крупную стратегическую ошибку, имея своею ближайшею целью нападение на Константинополь и не заботясь о том, что в тылу у него в Малой Азии остались такие верные и сильные слуги Михаила, как стратеги фем Армениакон и Опсикион — Ольбиан и Катакила. Он с большим войском 41 занял пролив между Сестом и Абидосом, поручив защиту и дальнейшие наступательные действия в тылу в Малой Азии своему названному сыну Псевдо-Константину. Последний, занятый всецело гаданиями, пирами и мечтами о своем торжественном вступлении в Константинополь, неожиданно столкнулся с войском Ольбиана, был разбит и попал в плен. Ольбиан отрубил ему голову, которую и послал в столищу к Михаилу. Последний отправил ее Фоме 42.

Отмечаем это обстоятельство, показывающее, что между императором и верными ему малоазиатскими стратегами существовали сношения, прервать которые Фома или не был в силах или вовремя не догадался.

Смерть сына не остановила Фому. Вместо убитого Псевдо-Константина он усыновил одного бывшего монаха Анастасия, человека, преданного пьянству и отличавшегося безобразной внешностью 43.

Фома направил все усилия на то, чтобы склонить на свою сторону население Фракии, для чего он, воспользовавшись темной, безлунной ночью 44, из приморского города Оркосион 45 появился во Фракии. Незадолго перед этим [33] Михаил обратился с увещанием к ее населению, убеждая стоять твердо за его дело и оказывать возможное сопротивление проискам бунтовщика. Но обаяние Фомы было уже настолько сильно, что стоило ему появиться во Фракии, как ее жители, забыв о своих клятвах императору, соединились с Фомой для общих действий против столицы.

В числе западных его союзников были живущие около Фессалоники славяне 46.

В тоже время флот получил приказание от Лесбоса двинуться к Константинополю. Некто Григорий Птерот (), бывший стратег, изгнанный Михаилом на остров Скирос за преданность бывшему императору Льву Армянину, присоединился к Фоме, который, назначив его начальником над десятью тысячами пехоты, отправил с ними к столице одновременно с флотом.

Несмотря на протянутую через Золотой Рог железную цепь, флот Фомы вошел в него и поднялся до устья реки Барбиза (Barbyzes), которая вместе с другой небольшой речкой Кидарис (Cydaris) впадает в северо-западную оконечность Золотого Рога, где теперь находится известное место для прогулок — европейские “Сладкие Воды". Здесь морские силы Фомы соединились с пешими 47.

Михаил между тем деятельно готовился к защите. С помощью Ольбиана и Катакила ему удалось собрать из Малой Азии довольно значительные силы, тем более, что многие сторонники Фомы, разочаровавшись в своем вожде, друге арабов, видя, что он ушел из Азии во Фракию, оставили его и перешли на сторону императора 48.

Вскоре сам Фома с остальным войском в 80000 человек 49 подошел к Константинополю и в декабре месяце 821 года приступил к его осаде с моря и с суши 50. [34]

Надежда Фомы на то, что при одном его приближении Константинополь, из ненависти к Михаилу, откроет ему ворота, не оправдалась. Напротив, он встретил упорное сопротивление.

Сам Фома расположился у большого монастыря свв. Космы и Дамиана (так наз. Космидион), построенного Павлином вне городских стен на север от столицы в V веке при Феодосии II Младшем 51. Этот монастырь лежал в конце Золотого Рога вблизи Влахернского дворца. Открытый для вражеских нападений, он в позднейшее время был укреплен 52. Отряды войска Фомы по азиатскому берегу Босфора доходили до мыса Гиерона в узкой части пролива, где теперь находятся развалины так называемого генуэзского замка, недалеко от Анадоли-Кавака, и проникли до Черного моря 53. В лагере Фомы находились многочисленные и самые разнообразные осадные машины.

Михаил утвердил военное знамя на Влахернской церкви 54. Его сын Феофил с крестным ходом, с животворящим крестом и ризой Богоматери обошел стены, взывая о помощи осажденному городу.

Подобная процессия с ризой Богоматери является несколько неожиданной для императора-иконоборца; но, вероятно, это обстоятельство может быть объяснено примирительными стремлениями Михаила II 55. [35]

Фома, сильно надеющийся на численность своего войска, начал сражение, направляя свои силы преимущественно на Влахернский храм; все осадные машины были приведены в действие. Но сторонники Фомы встретили такой сильный отпор, что, несмотря на все свои осадные орудия, должны были отступить. Подошедший к столице флот был откинут от нее противным ветром. Наступившие холода заставили Фому снять осаду и подумать о зимовке для войска. Осажденный город ожил 56.

С наступлением весны 822 года Фома снова начал как сухопутную, так и морскую осаду Константинополя; снова он направил главные свои силы на Влахерны. По рассказам источников, Михаил с городской стены пытался вступить в сношения с мятежниками, обещая даровать им полную пощаду в случае, если они перейдут на его сторону; но эти увещания не произвели на них желаемого действия.

Тогда император сам первый начал сражение. Его выступившее из города войско разбило Фому, который в тоже время потерпел большую неудачу на море: его флот перед самым сражением с императорскими кораблями, неизвестно почему, вдруг в беспорядке направился к берегу; часть экипажа перешла на сторону Михаила, другая часть, отказавшись от морского сражения, бежала в лагерь Фомы. Потеря флота была страшным ударом для последнего 57.

В числе перешедших на сторону императора был упомянутый выше Григорий Птерот, который, удалившись во Фракию, грозил Фоме с тылу. Но последний выказал необыкновенную энергию. Не прерывая осады, он с [36] небольшим войском быстро направился против Григория, разбил его и, взяв в плен, лишил жизни. Немедленно возвратившись к столице, он разослал повсюду письма с вымышленными известиями о своих многочисленных победах и приказал той части бывшего на его стороне флота, которая находилась в то время у берегов Греции и представляла весьма внушительную силу военных и грузовых судов 58, двинуться к нему. Но в бухте Виридес () 59, расположенной на северном берегу Мраморного моря между Eregli (Гераклея) и Константинополем, императорский огненосный флот нанес ему окончательное поражение; много кораблей попало в плен со всем экипажем; много кораблей сделалось жертвою пламени, и лишь небольшому числу из них удалось достигнуть Влахернского залива, где экипаж присоединился к сухопутному войску Фомы.

Военные действия под Константинополем шли с переменным успехом и не доходили до настоящего сражения, ограничиваясь небольшими столкновениями, в

которых иногда Михаил или сын его Феофил с полководцами Ольбианом и Катакила, прибывшими в столицу еще в начале осады, одерживали верх, иногда же Фома. Численное превосходство все еще было на стороне последнего, что и удерживало императора от решительной битвы 60.

Надо полагать, что одновременно с борьбою против Фомы у Константинополя, в Малой Азии происходили у византийцев столкновения с его союзниками арабами. Весьма вероятно, что именно к этому времени надо относить удачное нападение греков на арабскую пограничную крепость Запетру, которую они разрушили; население было захвачено в плен; скот угнан.

Мамун приказал после этого вновь отстроить Запетру и укрепить 61. [37]

В это время болгарский царь Омортаг (Мортагон), оставивший планы Крума на Константинополь и заключивший еще с императором Львом Армянином тридцатилетнее перемирие в виду болгарских затруднений в то время на западе 62, выступил неожиданно против Фомы 63.

Вероятно, Омортаг действовал с ведома Михаила, который, видя свое затруднительное положение, обратился к нему за помощью 64.

Омортаг, вступив в византийские пределы, быстро дошел до берегов Мраморного моря и остановился на равнине Кидоктос на восток от Ерегли (Гераклеи) 65. [38]

Известие о вступлении болгар заставило Фому снять осаду столицы, которая продолжалась уже целый год 66; он направился к ним навстречу и в происшедшей битве был разбит 67. Укрывшись в горах, Фома думал о новом нападении на болгар. Но последние, удовольствовавшись одним сражением и захваченной богатой добычей, покинули византийские области и возвратились в свою землю 68.

Этот на первый взгляд незначительный эпизод вмешательства болгарского царя во внутреннюю распрю Византии имел, по нашему мнению, для восстания Фомы решающее значение. После этого удара он уже не мог оправиться. Становилось ясным, что дело его проиграно.

Но вмешательство Омортага имеет еще и другое значение. В лице Фомы был побежден глава православной партии; поэтому болгарский правитель оказал не малую услугу императорам-иконоборцам вообще, поддержав на некоторое время иконоборческую партию 69.

Фома после поражения болгарами со своими уже очень поредевшими приверженцами сосредоточился в Диавазисе () на запад от Константинополя 70. Здесь при впадении в Мраморное море Черной Речки ( или , турецк. Кара-су), которая около своего устья соединяется с рекой Атирас (Athyras), образовалась [39] обширная равнина с богатыми пастбищами, называвшаяся Хиробакхен (из ). Через

болотистую часть этой низменности римляне устроили солидную плотину, сохранившуюся и до сих пор. Это собственно и есть , откуда Фома, собрав свои войска, опустошал окрестности 71.

Но он уже далеко не пользовался тем влиянием, как раньше. Михаил это понял и, поставив во главе войска известных нам Ольбиана и Катакила, выступил против Фомы. Последний, все еще надеясь на верность своих войск, решил прибегнуть к хитрости. Он сделал распоряжение, чтобы войска в начале битвы обратились в притворное бегство и тем самым разъединили императорские полки.

Но в войске Фомы было уже полное неудовольствие. Восстание длилось третий год 72. Утомленные безрезультатною борьбою, удаленные от своих семей, без надежды на успех, его приверженцы решили положить конец своим лишениям и в происшедшей битве они, обратившись в настоящее бегство, покинули Фому; многие явились к императору и присягнули ему.

Оставленный Фома укрылся в Аркадиополе (теперь Люле-Бургас) 73, а его сын Анастасий в крепости Виза (Viza) 74, лежащей невдалеке от Аркадиополя на северо-восток.

Михаил тотчас отправился к Аркадиополю и, зная, что этот город не может выдержать долгой осады из-за недостатка провианта, решил взять его голодом. Осада тем не менее продолжалась пять месяцев 75. Фома деспотически удалил из города всех жителей, не могущих благодаря своему возрасту носить оружие и всех животных, [40] бесполезных для войны. Это распоряжение еще более усилило неудовольствие. Между тем в городе начал свирепствовать голод; осажденные принуждены были употреблять в пищу павших от голода лошадей, шкуры животных и пр. Не будучи в состоянии выносить долее подобного положения, одна часть жителей, пройдя тайком через ворота или на ремнях спустившись со стены, передалась императору, другая часть перешла в Визу к сыну Фомы — Анастасию.

Наконец, в самом Аркадиополе составился заговор против Фомы. Он был схвачен, связан, отдан в руки Михаила и в середине октября месяца 76 823 года казнен 77.

Один из замечательных представителей византийской письменности IX века диакон Игнатий, автор житий патриархов Тарасия и Никифора, написал не дошедшие до нас ямбы на Фому, которые называются 78.

Тотчас после плена Фомы подобный же заговор составился в Визе. Анастасий был выдан императору и подвергся участи своего названного отца 79. [41]

Несмотря на смерть Фомы его делу оставались верными два фракийских города, расположенных на северном берегу Мраморного моря Панад (Panizo) 80 и Гераклея 81. На предложение сдаться и на обещание пощады в случае добровольного подчинения жители Панада ответили отказом и решились защищаться до

последней крайности. Случившееся землетрясение повредило стены и город был взят 82. Также без пролития крови удалось овладеть со стороны моря и Гераклеей 83.

Михаил, возвратившись в столицу, со всеми сторонниками Фомы обошелся милостиво: они со связанными на спине руками должны были пройти перед народом в цирке; более ярые сторонники подверглись изгнанию. В числе пленных были и арабы 84. Надо заметить, что взятые в плен еще во время константинопольской осады Михаилом арабы деятельно и успешно помогали ему в борьбе с Фомой, имея в виду обещание императора возвратить им свободу. Но по окончании смуты Михаил не сдержал своего слова 85.

Если в Европе восстание Фомы было окончательно подавлено, то в Малой Азии еще находились верные сторонники Фомы — Хирей (), начальник Кабалы, и Газарин Колониат (), начальник [42] Санианы 86, которые, несмотря на то, что Михаил известил их о смерти повстанца и обещал им амнистию, продолжали грабить; но императорскому послу удалось подкупить некоторых из их сторонников, которые в то время как начальники вышли из города, заперли городские ворота. Не будучи в состоянии возвратиться в него, Хирей и Газарин бежали в Сирию, но были на дороге схвачены и казнены 87.

Так кончилось восстание Фомы, одно из сложных и любопытных событий IX века византийской истории. Фома не оказался способным выполнить выпавшую на его долю задачу. Часть населения, восставшая в надежде на лучшее экономическое положение, на облегчение финансовых вымогательств, обманулась в своих желаниях. Православная партия, ратующая против религиозной нетерпимости иконоборцев, также не могла добиться перемены к лучшему. И движение Фомы превратилось мало-помалу в обыкновенное восстание, где грабеж и личный расчет играли главную роль; сами участники устали от этой бесплодной борьбы и выдали Фому Михаилу 88.

В лице Фомы потерпел неудачу в своих наступательных планах на Византию и арабский халиф Мамун, который должен был после этого обратить все свое внимание на внутренние затруднения халифата.

Для империи восстание Фомы имело роковое значение. Помимо того, что оно в течение трех лет разоряло богатейшие византийские провинции и останавливало нормальный ход государственной жизни, результаты его отозвались в [43] другом месте, на западе, где испанские и африканские арабы, пользуясь внутренними смутами Византии, овладели Критом и Сицилией.

Завоевание Крита арабами.

В Испании в правление омайяда Ал-Хакима, в первой половине IX века (796-822) население, возбуждаемое преимущественно учеными теологами, предприняло ряд восстаний против халифа.

Новая теологическая школа того времени, заключая в себе все лучшие и вместе с тем беспокойные силы страны, представляла из себя силу, с которою халиф должен был считаться. Обманувшись в своих надеждах влиять на управление государством, до чего Ал-Хаким их не допускал, гордые теологи из ученых превратились в демагогов и возбуждали жителей Кордовы против халифа.

В 805 году на кордовских улицах вспыхнуло восстание, но было быстро подавлено. После этого лучшие представители школы, соединившись с аристократией, предложили престол Ибн-Хаммасу, родственнику Ал-Хакима. Ибн-Хаммас, притворно согласившись на их предложение, открыл заговор халифу, и шестьдесят два заговорщика, среди которых находились представители самых благородных фамилий Кордовы, пали жертвою своей неосторожности. В следующем 806 году во время отсутствия халифа из Кордовы ее население снова подняло восстание, которое было быстро подавлено; более опасные демагоги были обезглавлены или распяты.

В 807 году разыгралась кровавая драма в Толедо, древней вестготской столице, население которой всегда отличалось стремлением к независимости.

Ал-Хаким задумал страшный план и привел его в исполнение.

При помощи назначенного в Толедо правителя Амру, который, происходя сам из этого города, сумел войти в полное доверие горожан, явившийся туда с войском сын Ал-Хакима четырнадцатилетний Абдеррахман пригласил местное население на роскошный праздник в укрепленный замок; по мере того как приглашенные входили, [44] палачи, стоявшие на дворе на краю одной ямы, отрубали им головы. Этот роковой день остался в истории известным под именем “дня ямы". Толедо, лишившись вдруг своих самых богатых и влиятельных граждан, впал в мрачное оцепенение, и никто не двинулся, чтобы отомстить за жертвы этого дня.

Толедское избиение произвело такое впечатление на Кордову, что она в течение семи лет оставалась спокойной. Но мало-помалу воспоминание об этой катастрофе сгладилось. Ненависть между кордовским населением и ратниками халифа все увеличивалась, и простого спора, во время которого мамелюк убил одного ремесленника, было достаточно, чтобы в 814 году снова вспыхнуло восстание. Народ, отбросив высланные против него войска, осадил дворец, который не мог долго держаться. Но Ал-Хакиму удалось поджечь предместье, где ютилось большинство восставшего населения. Последнее, увидя пожар, бросилось спасать своих жен и детей. Этим воспользовался Ал-Хаким. Бунтовщики были смяты; произошла сцена безжалостного избиения. Халиф решил совершенно уничтожить предместье, и оставшиеся в живых жители этого квартала получили приказ в течение трех дней оставить Испанию под угрозой быть распятыми, если по истечении этого срока они не уйдут. Несчастные, забрав то немногое, что они могли спасти из своего имущества, с женами и детьми достигли берега Средиземного моря, где, сев на корабли, часть направилась к западным берегам Африки, часть к Египту.

Эти последние, в числе пятнадцати тысяч, не считая жен и детей, высадились в окрестностях Александрии в 814-815 году (199 году хиджры). Египет не мог этому воспрепятствовать, находясь в борьбе с аббасидами. В начале изгнанники отдались под покровительство одного из сильных бедуинских племен северной Африки, но со временем, почувствовав себя уже настолько сильными, чтобы быть в состоянии обойтись без помощи бедуинов, испанцы, пользуясь египетскими смутами, овладели в 818-819 году (203 г. хиджры) Александрией. Начальником их был избран Абу-Хафс-Омар-ибн-Шо'айб 89. [45]

В это время в Египте Абд-Аллах-ибн-Алсари провозгласил себя самостоятельным правителем. Халиф Ал-Мамун, занятый усмирением других возмущений, которыми была так богата первая половина его правления, не мог некоторое время заняться Египтом.

Покончив же с другими затруднениями, Ал-Мамун отправил в 825 году в Египет Абд-Аллаха-ибн-Тахира-ибн-Хусейна, который должен был, во-первых, подчинить отложившегося наместника и, во-вторых, выгнать андалузян из Александрии 90. Но прежде чем Абд-Аллах-ибн-Тахир прибыл в Египет, на Абд-Аллаха-ибн-Алсари напал один из его подчиненных военноначальников и сражался с ним до прихода Тахира, который тотчас же по своем прибытии осадил египетского наместника. Попытка последнего подкупить Тахира оказалась безуспешной, и он сдался на условии полного помилования 91.

Испанцам было объявлено, что Тахир немедленно направится на них войною, если они не окажут ему повиновения. Испанцы согласились подчиниться и просили пощады на том условии, что они удалятся из Александрии в какие-нибудь греческие пределы, еще неподчиненные исламу.

Тахир согласился на это, и испанцы избрали местом своего нового поселения один из самых больших и богатых греческих островов — Крит 92.

Восточные арабы знали Крит еще в VII веке, когда их флот осадил остров, но потерпел неудачу: частью флот был разбит и вместе с экипажем потонул, частью достался в руки греков; остальные корабли спаслись бегством 93. [46]

В самом начале IX века (в 805 или 807 году) арабы участвовали в качестве союзников славян в Пелопоннесе при осаде ими города Патр, который был спасен только благодаря чудесному заступничеству покровителя города св. апостола Андрея Первозванного 94. Вероятно, арабы попали в Грецию во время одного из своих набегов на греческие острова.

Мысль испанцев обосноваться именно на Крите должна быть поставлена в связь с восстанием Фомы, когда почти все византийские морские силы были сосредоточены у Константинополя.

Действительно, раньше окончательного выселения испанцев из Египта, что было в 825 году, они предпринимали уже экспедиции на Крит и на другие греческие острова. В 824 году арабы пристали к Криту на десяти или двадцати кораблях, захватили много пленных, овладели богатой добычей и, подробно изучив местность, возвратились в Египет 95. [47]

Этот набег был еще в то время, когда Михаил II не совсем покончил с восстанием Фомы. Хотя последний был казнен в середине октября 823 года, но, как известно, с его смертью для византийского правительства не кончились все затруднения, и усмирение фракийских и малоазиатских приверженцев Фомы, оставшихся ему верными даже после его казни, должно было занять еще несколько месяцев.

Поэтому испанцы знали, что Крит в то время представлял легкую добычу для завоевания, и они удалились после первого нашествия с намерением, при первой возможности, возвратиться с большими силами, для чего и изучили тщательно страну 96. Плодородие и природные богатства острова поразили мусульман 97.

На основании уговора с Тахиром испанские арабы, под предводительством Абу-Хафса, пристали в 825 году на сорока кораблях к Криту в бухте Суда 98. Высадив [48] войско, он разрешил ему в течение двенадцати дней грабить остров.

По-видимому, арабы при своей высадке не встретили почти никакого сопротивления. Это обстоятельство заставляет предполагать, что, помимо отсутствия больших военных сил на Крите, самое население его, вследствие своей ненависти к религиозным притеснениям и вымогательствам византийского правительства, не смотрело на арабское завоевание, как на какое-нибудь чрезвычайное бедствие и, предпочитая, может быть, мусульманское правление христианскому, не оказывало арабам должного отпора 99.

Рассказав о высадке арабов, византийские источники сообщают полуанекдотический эпизод.

Как только арабы удалились от берега, Абу-Хафс приказал оставшимся воинам сжечь свои собственные корабли. Возвратившись арабы готовы были поднять бунт, жалуясь на то, что они теперь лишены возможности возвратиться к своим женам и детям. Тогда Абу-Хафс успокоил их, указав на богатства острова и на красоту критских женщин, которых они могут взять себе в жены 100. [49]

Утвердившись на острове, арабы выстроили сильную крепость, окружив ее глубоким рвом, от которого она и получила название Хандак, что по-арабски значит “ров"; отсюда, как известно, произошло современное название Кандия 101.

Двадцать девять городов, имена которых источники не сохранили, перешли в руки мусульман; население было обращено в рабство; только в одном городе было позволено христианам совершать свои религиозные обряды 102. Из этого видно, что,

если критское население надеялось на лучшее при мусульманском господстве, то оно ошиблось 103. [50]

Потеряв Крит и желая возвратить его, Михаил старался обезопасить себя со стороны востока, где Мамун, по-видимому, не совсем еще успокоился после поражения своего союзника Фомы.

Михаил в 825 году отправил к халифу посольство с предложением перемирия, но не получил на это благоприятного ответа; наоборот, арабы сделали удачное вторжение в византийские пределы, но заплатили за эту победу смертью своего вождя Яктан-ибн-Абдаллах-ибн-Ахмед-ибн-Язид-ибн-Асид-ас-Сулями 104.

Потеря такого богатого, важного острова должна была сильно поразить Михаила, который, покончив с восстанием Фомы, деятельно стал заботиться о возвращении Крита. Им был снаряжен целый ряд экспедиций, которые окончились, впрочем, неудачно для Византии, и Крит остался в руках мусульман до времени императора Романа II, когда знаменитый полководец и будущий император Никифор Фока в 961 году возвратил остров Византийской империи.

По всей вероятности, арабы, утвердившись на Крите, нападали также на остров Эгину. Известно, что последний был опустошен; много жителей было захвачено в плен, много было перебито.

В числе последних находился брат преподобной Феодоры Фессалоникской, бывший в сане диакона; после чего Феодора с мужем переселилась в Солунь 105, a остров, [51] “захваченный раз руками измаильтян", оставался совершенно пустынным до начала X века 106.

Такая же судьба постигла и другие некогда густо заселенные острова Архипелага; вследствие арабских набегов из Африки и Крита они сделались совершенно пустынными 107.

В год завоевания Крита мусульманами или в начале следующего 826 года стратегу анатолийской фемы протоспафарию Фотину, прадеду императрицы Зои, матери Константина Багрянородного, было поручено отправиться к острову и восстановить на нем императорскую власть 108.

Прибыв на место, Фотин понял, что со своими незначительными силами он ничего серьезного предпринять не может. В своем сообщении императору он это выяснил и просил о присылке подкреплений. К нему на помощь был послан с большим хорошо снаряженным [52] войском императорский конюший () и протоспафарий Дамиан. Соединенные силы двух начальников дали битву арабам, но потерпели неудачу. Раненый Дамиан пал в битве. Войска обратились в беспорядочное бегство. Сам Фотин с трудом на небольшом судне спасся от мусульманского плена на лежащий к северу от Хандака

остров Дию, откуда и прибыл в столицу с печальным известием о поражении византийцев.

Несмотря на эту неудачу Фотин не потерял расположения императора и в 826 году, как мы увидим ниже, он был уже назначен на ответственный пост сицилийского стратега.

Вскоре после этого, в 826 году, Михаил отправил для отвоевания Крита стратега киварриотской фемы, лежавшей на юге Малой Азии 109, Кратера с большим флотом в семьдесят кораблей. Византийцы, высадившись на острове, храбро вступили с арабами в бой, который продолжался с восхода солнца до заката. Арабы крепко держались, но к вечеру ослабели и обратились в бегство, оставив в руках греков оружие и много пленных. Если бы византийцы продолжали преследование, то весьма вероятно, что и Хандак перешел бы в их руки; но они, гордые одержанною победою, отложили дальнейшие военные действия до утра и, будучи уверены в полном бессилии арабов, провели ночь в пьянстве и веселье, нисколько не заботясь об охране своего лагеря. Этим воспользовались арабы и, напав ночью на уснувший, незащищенный лагерь, перебили почти все войско. Кратер на торговом судне искал спасения в бегстве, но арабский начальник, не видя в числе убитых стратега и услыхав о его бегстве, приказал судам идти за ним в догоню. Действительно, арабы настигли Кратера на острове Косе, где он и был ими повешен 110. [53]

Вероятно, в следующем 827 году некто Орифа (), по повелению императора, собрал большой флот; каждому из участников этой экспедиции было дано по сорока золотых. Но флот Орифы, сделав успешное нападение па небольшие острова, занятые арабами, которые были принуждены даже их оставить, ничего не мог сделать с Критом 111.

Источники не сообщают ничего о дальнейших попытках Михаила II отвоевать Крит. Это и неудивительно: последние годы его правления были заняты всецело сицилийскими делами. Возмущение Евфимия и появление арабских войск в Сицилии отвлекло внимание Михаила от Крита и заставило обратить все возможные силы на далекую западную провинцию.

Покорение Сицилии мусульманами.

Завоевание Сицилии, начатое арабами при Михаиле II, было уже подготовлено издавна. Арабы хорошо знали этот остров, и их флот появлялся у берегов Сицилии уже с половины VII века.

Несмотря на то, что в первое время халифата после смерти Мухаммеда арабы избегали морских путешествий, a халиф Омар даже прямо их запрещал, и только при первых омайядах арабы начали предпринимать большие морские экспедиции 112, тем не менее мы имеем сведения об арабских морских набегах и раньше.

В 647/8 году арабы, под начальством Моавии, напали на Кипр 113. Через несколько лет, вероятно в 652 году, сирийские мусульмане взяли остров Родос и, разбив на куски [54] колосс Аполлона, одно из семи чудес древнего мира, увезли его 114. Таким образом четыре года спустя после своей попытки сесть на корабль в Средиземном море, арабы почти по прямой линии начали двигаться к западу. О нападении арабов в VII веке па Крит мы уже упоминали выше.

Первое нападение арабов на Сицилию было произведено с восточных берегов Средиземного моря, может быть, из сирийского города Триполи.

Правитель Сирии в половине VII века Моавия-ибн-Абу-Софиан желал увеличить владения халифата, может быть, побуждаемый соревнованием с правителем Египта Абдаллах-ибн-Садом, который, благодаря своим успехам в Африке, пользовался большим расположением халифа Османа. Моавия поручил морскую экспедицию Моавии-ибн-Ходейгу, отличившемуся позднее в нубийской экспедиции.

Высадившись в 652 году с небольшим флотом у берегов Сицилии, арабы не могли предпринять нападений на укрепленные византийские пункты, что не укрылось от христиан, которые вступили в сношения с папой Мартином и равеннским экзархом Олимпием.

Известно, что в это самое время византийский император Констант II враждовал с папой, и Олимпий, по поручению императора, прибыл в Рим с целью убить его. Заговор был открыт. Олимпий, примирившись с папой, направился в Сицилию для борьбы с арабами, за что был обвинен императором в измене 115.

В то же время византийский правитель в Африке Григорий, провозгласивший себя императором, также вступил в борьбу с арабами 116.

Военные действия в Сицилии ограничились на этот раз незначительными столкновениями. Сарацины не [55] доверяли малочисленности своего войска. В армии Олимпия свирепствовала эпидемия, от которой умер вскоре и он сам. В таких обстоятельствах Моавия решил с добычей и пленными покинуть Сицилию и возвратиться в Сирию, где начинали уже беспокоиться о судьбе посланного флота. Последний через несколько времени благополучно прибыл в Сирию 117.

Воспользовавшись смутным временем в Сицилии, последовавшим за смертью императора Константа, убитого, как известно, в Сиракузах в 668 году, арабы, под предводительством Абдаллах-ибн-Кейса, на двухстах кораблях сделали в 669 году нападение уже из Александрии и удалились, разорив страну и овладев богатой добычей 118.

Около 700 года африканские арабы из Египта захватили остров Коссиру (теперь Пантеллария), находящийся в 60 милях от Сицилии и в 40 от Африки; он служил как бы преддверием в Сицилию 119.

Первая половина VIII столетия полна арабских нападений на Сицилию, которые не всегда кончались для арабов удачно 120. В 752-753 году африканский правитель Абд-ар-Рахман с братом Абд-Аллахом задумали окончательное покорение Сицилии и Сардинии. Но смуты в Африке дали возможность византийскому правительству укрепить эти острова, особенно Сицилию, и снарядить достаточный флот 121.

После этого Сицилия в течение более пятидесяти лет была оставлена мусульманами в покое.

В 805 году африканский правитель Ибрахим-ибн-Аглаб заключил с сицилийским патрицием Константином перемирие на десять лет. Но возникшее среди мусульман движение против Ибрахима и образование в Тунисе и Триполи самостоятельной династии идриситов не дали силы [56] этому договору. В то же время испанские омайяды опустошали Сардинию и Корсику. К счастью для Сицилии, омайяды, идриситы и аглабиты, непрестанно враждуя между собою, никогда не действовали сообща 122.

В 813 году аглабит Абу-л-Аббас, сын Ибрахима, заключил десятилетнее перемирие и договор с сицилийским патрицием Григорием; был решен обмен пленных; обсуждался вопрос о безопасности мусульманских купцов в Сицилии и греческих в Африке 123. Известно, что в начале IX века и Сицилии существовали оживленные торговые сношения с аглабитами, и несколько мусульманских купцов жило на острове 124.

Но несмотря на этот договор в двадцатых годах IX столетия на Сицилию вновь начались нападения арабов, которые уже привели к подчинению острова мусульманам.

Источники для истории покорения арабами Сицилии распадаются на три группы: а) историки арабские 125, b) греческие и с) западные — латинские. Надо заметить, что проследить историю постепенного завоевания Сицилии, как оно на самом деле и происходило, можно только на основании данных арабских хроник. Греческие и латинские источники, упоминая о возмущении Евфимия, говорят лишь вообще о самом факте завоевания острова, не называя, в каком порядке происходил переход сицилийских городов в руки мусульман 126. [57] Современная этому событию греческая хроника Феогноста до нас не дошла 127.

Причиною появления арабского флота у берегов Сицилии в 827 году были внутренние распри вождей на острове и попытка Евфимия отложиться от Византии и провозгласить себя императором.

Хронология начала восстания представляется в источниках довольно неясно.

Амари считает вероятным, что сицилийские начальники возмутились еще во время осады Константинополя Фомой, и думает, что восстание продолжалось пять-шесть

лет; но в это время был перерыв, когда Сицилия вновь признала императорскую власть. Таким образом сицилийское восстание имело два периода: один от возведения па престол Михаила II до назначения начальником острова Фотина около 826 года; второй от начала преследования Фотином Евфимия до бегства последнего в Африку. Эти два периода в устной, сокращенной передаче слились в один с именем Евфимия, что мы и находим в источниках 128.

Действительно, недовольные элементы в Сицилии, в которой еще и раньше можно подметить желание освободиться из-под власти византийского двора 129, не могли бы найти [58] более удобного момента для новой попытки, как время восстания Фомы, когда все силы были направлены на борьбу с ним.

В 826 году Михаил II назначил нового стратега в Сицилию Фотина 130. В его управление, которым население было очень недовольно, что выразилось в том, с какою легкостью вспыхнуло против него восстание, выдавался некто Евфимий 131; последний, будучи начальником сицилийского флота, делал удачные нападения па африканское побережье, опустошал его, забирал в плен арабских купцов 132.

В это время Фотин получил от императора приказ арестовать Евфимия и подвергнуть его наказанию. Причина такого внезапного гнева Михаила в греческих и латинских источниках носит несколько романический характер.

Года за, два, за три перед этим 133, Евфимий, полюбив [59] одну монахиню, по имени Омонизу 134, вопреки законам вступил с нею в брак 135. Помимо незаконности его поступок, по греческим рассказам, являлся насильственным: монахиня была против этого брака. Ее братья с жалобой направились в столицу к Михаилу, который, выслушав их, дал сицилийскому стратегу приказ расследовать дело, и, если это расследование подтвердит жалобу братьев, Евфимий должен был лишиться носа 136. Узнав об этом, Евфимий объявил своим приверженцам о грозящей ему опасности. Последних у него оказалось не мало, и прежде всего на его стороне был флот.

Вернувшись, вероятно, из одной из своих морских экспедиций, Евфимий пристал к Сицилии и овладел Сиракузами. Выступивший против него Фотин был разбит и отступил в Катану. Евфимий продолжал наступать. Фотин бежал, но был взят в плен и убит.

После этого Евфимий был провозглашен императором и начал назначать своих приверженцев правителями отдельных частей и городов Сицилии.

Один из назначенных им правителей, имя которого в арабских источниках дает нечто вроде Балата или Палата, о чем мы скажем несколько слов ниже, со своим двоюродным братом Михаилом, правителем Палермо, отложились от него и, перейдя на сторону императора, выступили с большим войском против Евфимия. [60] Палата, разбив его, овладел Сиракузами. В таких стесненных обстоятельствах Евфимий обратился за помощью в Африку к эмиру Зиадат-Аллаху 137.

В недавнее время итальянец Габотто высказал очень смелую гипотезу 138.

Он замечает, что в 803 году из Сицилии был отозван стратег Михаил, преемником которого был Константин, заключивший договор с аглабитами. Последнего сменил Григорий. Так как до назначения в Сицилию Фотина нет упоминания о смене Григория, то Габотто предполагает, что последний и был стратегом во время начала возмущения Евфимия. Может быть, Григорий, высказывая и ранее сепаратические наклонности, не желал приводить в исполнение императорского приказа наказать Евфимия. В таких обстоятельствах Михаил II отправил в Сицилию Фотина, который отнял у Евфимия жену 139.

Во главе вспыхнувшего восстания стали Евфимий, Михаил, губернатор Палермо, и третий, которого Ибн-ал-Асир и Нувеири называют “il Palata". Габотто думает, что Михаил — это есть стратег, смененный в 803 году, о котором нигде не сказано, чтобы он покинул остров, и который мог снова запять официальный пост. В “il Palata" Габотто видит стратега Григория, который был будто бы возведен Евфимием, после провозглашения его императором, в сан куропалата — maestro di palazzo, откуда арабские писатели и сделали имя Palata 140.

Мы, с своей стороны, не видим нужды отождествлять губернатора Палермо Михаила времени Евфимия, т. е. 826 года, с забытым стратегом 803 года; Михаил было достаточно [61] распространенным именем. В арабском имени Palata мы действительно видим не собственное имя, a название должности; но надо ли его относить именно к Григорию, которого Евфимий будто бы возвел в куропалаты, мы решать не беремся, не имея на то данных.

Само собою разумеется, что причину восстания Евфимия нельзя искать всецело в его романическом браке. Главную роль играла здесь политическая сторона: Евфимий, пользуясь смутным временем восстания Фомы, видя успехи мусульманского оружия на Крите, подготовлял еще с начала двадцатых годов IX века восстание в свою пользу. Предуведомленный об этом Михаил дал приказ Фотину арестовать Евфимия.

Северная Африка, куда обратился за помощью Евфимий, представляла из себя в первой половине IX века несколько почти независимых от восточного халифата династий. Еще в 788 году Идрис, один из оставшихся в живых алидов, основал на далеком западе около современного Феца первое самостоятельное шиитское государство с династией идриситов. В конце VIII века начались восстания в Тунисе. Полководец Гарун-ар-Рашида Хартама-ибн-Ааян восстановил на время порядок и назначил правителем Ибрахима, сына павшего в одном из предыдущих восстаний Аглаба. Последний, видя, что с удалением правителя халифа смуты возобновились, сумел справиться с ними, но объявил восточному халифу, что он готов только ему платить известную дань; страну же он желает удержать для себя и для своих потомков, как наследственный лен. Гарун, занятый в то время нападением хазар и сильным возмущением в Персии, согласился заключить

подобный договор, и с 800 года в Тунисе основалась особая аглабитская династия, которая и играла главную роль в покорении византийской Сицилии 141.

Евфимий, явившись в Африку, предлагал Зиадат-Аллаху верховную власть над островом на следующих условиях: Евфимий должен был владеть островом с [62] титулом императора, но платить известную дань аглабитскому эмиру, который, в свою очередь, должен был помогать в деле Евфимия войском 142.

Было решено обсудить это предложение в совете знатных арабов в Кайреване. Совещание отличалось бурным характером. Большинству казалось несправедливым нарушить договор, заключенный с Сицилией в 813 году. Другая меньшая часть утверждала, что византийцы первые его преступили тем, что, по словам Евфимия, некоторые мусульманские пленники до сих пор еще находились в сицилийских темницах.

Для решения этого спора обратились к двум известным в то время ученым и влиятельным кади города Кайревана к Абу-Мухризу-Мухаммеду и к Абу-Абдаллаху-Асад-ибн-Фурату-ибн-Синану 143.

Первый высказался за то, что, прежде чем приступить к этой экспедиции, надо постараться собрать более точные сведения о действительном положении сицилийских дел. Но горячее обращение к собранию Асада, взывавшего к немедленной войне на основании текстов корана, решило вопрос в пользу войны 144; религиозный фанатизм и мирские страсти взяли верх над умеренной партией, и сам правитель, воины и народ признали, что только Асад умеет хорошо объяснять законы 145.

Интересно отметить, что на этом собрании не имелось в виду покорение острова, a только нашествие на него 146.

Уступая желанию населения, Зиадат-Аллах поставил во главе войска кади Асада, решившего эту экспедицию. По арабским законам эти две должности — кади и военного начальника — были несовместимы; но для Асада аглабитский эмир сделал исключение, так что он, оставаясь в [63] звании кади, принял начальство над флотом 147, который был снаряжен в бухте Суза.

Здесь Евфимий с кораблями ожидал результата своего ходатайства. Асад торжественно выступил из Кайревана и в Сузе произвел смотр войску, перед которым произнес ободрительную речь 148.

Лучшие силы были отправлены из Африки в Сицилию. В состав войска входили арабы, берберы, испанские переселенцы и, может быть, хорасанские персы 149; в войске были даже ученые 150. Численность его достигала десяти тысяч пехоты, семисот всадников и семидесяти или ста кораблей, не считая флота Евфимия 151.

Соединенный флот выступил из Сузской бухты 14 июня 827 года 152 и через три дня (17 июня) достиг ближайшего сицилийского пункта, города Мазары (Mazara), где Евфимий имел своих сторонников. Возможно также, что он хотел избежать довольно хорошо укрепленного Лилибея 153.

Асад, высадившись на берег, в течение трех дней оставался в бездействии, поджидая, вероятно, прихода остальных кораблей 154. Интересно, что первое столкновение на острове произошло по ошибке со всадниками — сторонниками Евфимия, т. е. со своими союзниками, которые, конечно, тотчас же были отпущены 155. [64]

Асад быстро решил действовать вполне самостоятельно, помимо Евфимия, на добрые уверения которого он не особенно полагался. Когда дело дошло до вооруженных столкновений с греками, арабский начальник прямо объявил последнему, что арабы не нуждаются в помощниках; поэтому он просил Евфимия держаться в стороне со своими приверженцами во время битвы и во избежание возможности новой ошибки велел им иметь какой-нибудь внешний отличительный знак; ветка растения на голове отличала с тех пор сторонников Евфимия от прочих греков 156.

Мусульмане поджидали главного византийского начальника Палата, который с очень большим войском 157, превосходившим численность арабского, расположился на равнине, носящей его имя 158.

Узнав об этом, Асад в июле месяце 159 выступил из Мазары, направляясь к греческому войску. Построившись в боевой порядок и выжидая нападения врагов, [65] Асад один перед войском повторял вполголоса стихи корана; после молитвы он произнес солдатам несколько ободрительных слов и первый бросился на греков. В происшедшем сражении византийцы были разбиты; в руки мусульман досталась богатая добыча. Сам Палата бежал в Кастроджованни, но, не считая там себя в безопасности, переправился в Калабрию, где и умер 160.

После подобного успеха Асад, оставив начальником в Мазаре Абу-Заки из племени Кинана, выступил по направлению к Сиракузам, для чего надо было пересечь весь остров с запада на восток.

Трудно с точностью определить маршрут Асада. Он двинулся по южному берегу Сицилии и дошел до какого-то прибрежного пункта, называвшегося “Церковь Евфимии" 161, который Амари отождествляет с древним Phintias, теперь Licata или Alicata, у устья реки Salso 162. Еще неопределеннее является следующий пункт, переданный в итальянской транскрипции Амари через “Церковь Al-Maslaquin" 163. [66]

При приближении Асада к Сиракузам византийцы решили задержать его дальнейшее наступление. Асад подошел к укрепленному пункту Кал'ат-ал-Куррат

(К. рат), в котором Амари с достаточною вероятностью видит древний город Акри, теперь Palazzolo-Acreide 164.

Здесь к Асаду явились византийские парламентеры из Сиракуз, которые соглашались подчиниться ему, платить известную дань и просили его не идти дальше. Асад действительно на несколько дней остановился 165. Возможно, что к этому его побудило желание подготовиться к трудной осаде Сиракуз, подождать прибытия флота, привести в порядок войско, отягченное добычей и пленными, уменьшившееся вследствие оставленных на пути гарнизонов.

Но со стороны византийцев их подчинение и приостановление военных действий было лишь уловкой, и Асад быстро это понял.

Он увидел, что подобный род перемирия более полезен врагам, которые в это время деятельно принялись за укрепление Сиракуз и других крепостей, начали свозить в защищенные места городские и церковные богатства, [67] съестные припасы и все, что имело какую-либо ценность. Мало того: Асад узнал, что Евфимий, обманувшийся в своих надеждах на главенство и власть, вступил в сношения с византийцами, тайно побуждая их держаться упорно против арабов. Сиракузяне, укрепившись, начали явно уклоняться от платежа Асаду оставшейся части обещанной суммы.

В таких обстоятельствах арабский военоначальник возобновил наступательные действия и, опустошая проходимые местности, явился перед Сиракузами 166.

Прежде всего он занял, по словам Ибн-ал-Асира, многочисленные пещеры около Сиракуз 167, т. е. известные каменоломни Paradiso, Santa Venera, Navanteri, Cappucini, которые находились более чем в миле расстояния, на южной границе кварталов Неаполя и Ахрадины, разрушенных столько веков тому назад. Между каменоломнями и перешейком в IX веке лежал квартал, обнесенный стеною на всем протяжении между двумя гаванями 168.

Асад, инея при себе восемь или девять тысяч войска, без осадных машин, без больших кораблей, не мог решиться на попытку взять приступом этот хорошо укрепленный город. Он расположился в каменоломнях, призвал флот, который должен был закрыть оба порта, сделал несколько нападений и сжег неприятельские корабли. Имея в виду таким образом обложить город и с моря и с суши, Асад с нетерпением ожидал африканских подкреплений 169.

В это время в арабском лагере стал свирепствовать сильный голод. Благодаря свезенным греками в город съестным припасам, окрестности Сиракуз далеко не могли удовлетворить потребностей мусульман, которые дошли до того, что принуждены были питаться лошадиным мясом. [68] В войске появилось неудовольствие. Один из недовольных — Ибн-Кадим явился даже к Асаду, убеждая его, оставив Сиракузы, вернуться в Африку; он говорил, что жизнь одного мусульманина дороже всех благ христианства. Асад не растерялся, он резко

ответил Ибн-Кадиму: “я не из тех, которые позволят мусульманам, выступившим на священную войну, вернуться домой, когда они еще имеют столько надежд на победу!" Видя все увеличивающееся своеволие войска, Асад пригрозил сжечь собственные корабли. Благодаря своей твердости и решительности, ему вскоре удалось смирить недовольных. Для примера Ибн-Кадим был наказан плетьми. Бунт прекратился 170.

Между тем сицилийская война принимала все более серьезные размеры. С одной стороны, в Сицилию прибыли свежие африканские войска с испанскими авантюристами с Крита 171, с другой стороны – император Михаил II отправил, в свою очередь, в Сицилию подкрепления и убедил венецианского дожа Джустиниано отправить также военные корабли против сицилийских мусульман 172.

В Венеции в 827 году умер в глубокой старости дож Анджело, и его соправитель Джустиниано был объявлен единым правителем. Надо полагать, что морская помощь Венеции в сицилийской войне была одним из [69] условий, при которых греческий император давал свое согласие на избрание Джустиниано. Возможно, что венецианцы в IX веке обязаны были помогать Византии кораблями в том случае, если военные действия происходили в итальянских водах 173.

Новое столкновение произошло под Сиракузами 174. Мусульмане окопали себя широким рвом, перед которым изрыли почву многочисленными ямами, что было лучшей защитой против всадников. Несмотря на то, что византийцы сами пользовались часто подобным способом защиты, в данном случае они, не обратив на это внимания, с большим уроном и безуспешно произвели нападение. Лошади спотыкались, всадники падали. Мусульмане перебили большое число христиан.

После этого арабские войска теснее обложили Сиракузы 175. Положение осажденных становилось очень тяжелым; их попытки вступить в переговоры были отвергнуты мусульманами 176.

Но в 828 году в арабском лагере появилась эпидемия, жертвою которой пал сам Асад-ибн-Фурат; он был погребен в лагере 177.

Со смертью Асада счастье на время отвернулось от мусульман; в их лагере продолжала свирепствовать [70] эпидемия; греческие заложники покоренных городов перебегали постоянно к своим соплеменникам 178.

В таких затруднительных обстоятельствах само войско без посредства аглабитского эмира Зиадат-Аллаха, который в этот момент сам находился в затруднительном положении в Африке 179, избрало вместо умершего Асада вождем Мухаммеда-ибн-Абу-л-Джевари 180.

Между тем к византийцам прибыли новые подкрепления из Константинополя и Венеции. Ослабленные эпидемией арабы решили снять осаду Сиракуз и, исправив

свои корабли, подняли якорь. Но выход из порта был загражден сильным неприятельским флотом.

Видя полную невозможность со своими малочисленными силами прорваться сквозь греко-византийские корабли, мусульмане повернули обратно, высадились на берег и, сжегши свои суда, чтобы не оставить их в руках христиан, углубились внутрь страны.

Надо полагать, что это отступление без припасов, с многочисленными больными было очень тяжело для мусульманского войска 181. Евфимий служил ему проводником.

Направляясь на северо-запад, арабы достигли до находящегося на расстоянии дня пути от Сиракуз города Минео (древн. Menae), который считался под покровительством св. Агриппины 182. [71]

Через три дня Минео сдался. Эпидемия прекратилась. Ободрившееся войско вновь стало проявлять наступательную деятельность. Одна часть овладела городом Джирдженти на южном берегу Сицилии, другая же часть войска, оставив гарнизон в Минео, двинулась дальше на северо-запад и дошла до скал Кастроджованни (Castrum Ennae) 183, одной из наиболее замечательных естественных крепостей в мире 184.

Здесь нашел смерть виновник последнего рокового нашествия арабов на Сицилию — Евфимий. Он пал жертвою хитрости сторонников императора и своей доверчивости.

С Евфимием вступили притворно в переговоры жители Кастроджованни, обещая признать его императором и вступить в полное соглашение с ним и арабами; они просили только один день для обсуждения. На следующее утро произошло новое свидание. Жители города, спрятав при себе оружие, вышли в условленное время и, встретив Евфимия, пали ниц перед ним, как императором, и целовали землю. В этот самый момент Евфимий, который явился с очень небольшою свитой, был убит сзади 185.

Греческая версия рассказа о смерти Евфимия заставляет его пасть от руки двух братьев, сестру которых он взял себе в жены, и указывает на Сиракузы, как на место этого события. Два брата, решив убить Евфимия, [72] явились к нему и притворно обращались с ним, как с императором. Когда он, желая ответить на их приветствия, наклонил голову, один из братьев схватил его за волосы, тогда как другой в это время отрубил ему голову 186.

Как видно, оба эти рассказа не противоречат особенно друг другу, так как имя Сиракуз, как места смерти Евфимия, есть простая ошибка византийских историков, которая становится очевидной из показания арабов, дающих точные сведения о покорении сицилийских городов 187.

Если бросить взгляд на эту неудавшуюся попытку Евфимия, то прежде всего придется признать в этом движении политический характер. Все рассказы византийских и западных хроник о романе Евфимия имеют, по всей вероятности, известную степень достоверности, но не объясняют смысла этого восстания. Теперь тем более интересно обратить особенное внимание на дело Евфимия, что существует в ученой литературе тенденция возвести его на степень настоящего национального героя, борца за свободу, одним словом, видеть в нем чуть ли не одного из предвестников того освободительного движения, которое создало самостоятельную Италию в XIX столетия 188.

История острова, — говорит итальянец Габотто, — оказалась суровой по отношению к Евфимию, — суровой и несправедливой, потому что не признала его высоких идеалов, не признала в нем вследствие неясности, недостатка и противоречия источников представителя патриотического, национального, итальянского чувства, насколько последнее могло существовать в то время. Евфимий долгое время был проклинаем за то, что призвал чужеземцев; его называли изменником 189. Из писателей же, более к нему [73] благосклонных, одни, венчая его ореолом любви, отнимали незаслуженно от него славу патриота; другие, умаляя значение фактов 825-828 годов, сводили это движение к простому военному восстанию честолюбцев, лишая Евфимия всякого более высокого характера, более благородного побуждения 190. Но его личность становится выдающеюся, если рассматривать Евфимия, может быть, как мечтателя, но мечтателя, который стоял за свои идеалы, как доблестного борца за независимость отечества и продолжателя традиционной политики, которая стремилась образовать из Италии самостоятельное государство, или, как в то время называли, итальянскую “Римскую Империю" (“Impero romano italiano”) 191.

Сицилийская революция 825-828 годов, продолжает Габотто, имеет национальный характер, потому что в этот момент имелось в виду отделить остров от греческой империи и образовать независимое государство. Евфимий был воодушевлен этою мыслью, но был побежден, как были побеждены его предшественники, потому что не продолжалось и не могло долго продолжаться соглашение между сицилийскими патриотическими элементами и восточными наемниками. Призвание арабов не отнимает ничего от характера Евфимия, образ которого гордо возвышается, одушевленный благородными чувствами, высокими идеалами, окруженный ореолом патриотизма, любви и скорби 192.

Действительно, портрет Евфимия, вышедший из-под пера г. Габотто, заставляет в нем видеть национального героя. К сожалению, ничего подобного нельзя извлечь из находящихся в нашем распоряжении источников, которые позволяют видеть в восстании Евфимия лишь один из тех многочисленных примеров отпадения различных провинций, которыми так богата византийская история. Евфимий хотел, пользуясь обстоятельствами, отложиться от Михаила II и провозгласить себя императором, чего он на короткое время и достиг. Но подозревать в нем [74] более обширные планы, более широкие задачи положительно невозможно. Его обращение к арабам, обещание платить дань и признавать верховную власть

аглабитов — все это черты, слишком не подходящие к типу национального героя. Далее, Евфимий сносил довольно легко то унизительное положение, в котором он находился со времени вступления арабских войск на сицилийскую почву. Никогда не может быть дано Евфимию название национального героя, потому что имя его всегда связано с подчинением острова мусульманам, которых он призвал.

Поэтому Евфимий остается на страницах византийской истории только главарем одного из многочисленных восстаний, и с этой точки зрения его дело имеет политическое значение. Выставленные на первый план в византийских и западных хрониках романические мотивы имеют в этом вопросе второстепенное значение.

Прибавим, что для нас остаются совершенно неясными слова г. Габотто о желании Евфимия образовать “ Impero romano italiano ". Жаль, что он не дает никаких пояснений для этого названия.

Новый византийский начальник Феодот, единственный достойный, которого византийцы имели в этой войне 193, только что прибыв из Константинополя с войском 194, дал сражение на равнине под Кастроджованни, но понес поражение и принужден был искать спасения в самом укрепленном городе, оставив врагу множество пленных, в числе которых находилось до девятидесяти патрициев 195.

Осада продолжалась. Мусульмане настолько освоились, что стали чеканить свою серебряную монету с именем Зиядат-Аллаха и их сицилийского начальника Мухаммеда-ибн-Абу-л-Джевари 196, который во время этой осады и умер. [75]

Преемником ему войско избрало Зухейра-ибн-Гауса (Ghauth" 197).

Между тем византийцы стали одерживать верх. Один арабский отряд, выступивший по обыкновению за провиантом, был ими разбит. На следующий день Феодот одержал вторую победу, убил около тысячи мусульман, прогнал остальных к укреплениям, и последние неожиданно превратились из осаждающих в осажденных.

Решившись прорваться ночью, мусульмане попались в ловушку. Феодот, предвидя подобную попытку, притворно покинул свой лагерь, и, когда удивленные мусульмане вступили в него, он со всех сторон произвел на них нападение. Мусульмане многих потеряли убитыми, остальные с трудом добрались до Минео, где, будучи окружены византийскими войсками, дошли до того, что ели мясо вьючных животных и собак.

Услышав об этом, небольшой мусульманский гарнизон, стоявший в Джирдженти, разорил город и, не будучи в состоянии помочь Минео, направился обратно в Мазару.

В руках мусульман оставались только города Мазара и Минео, отделенные друг от друга всею длиною острова, трудными для перехода тропинками и враждебным

населением. Мазара еще держалась. Минео, уступая голоду, готов был сдаться. Таким образом, летом 829 года, т. е. два года спустя после высадки Асада в Мазаре, по-видимому, можно было ждать скорого конца войны 198.

Но христиане, несмотря на видимый успех, также ослабевали. Феодот не мог все еще покончить с осадой Минео.

В таких обстоятельствах умер в октябре 829 года император Михаил II, и на престол вступил его сын Феофил.

Комментарии

1. См. S Theodori Studitae Vita, где про Фому говорится: . (Mai. Patrum Nova Bibliotheca. T. VI, Pars II, § 61, p. 356. Migne. Patr. Gr. T. 99, p. 317-320).

2. Cont. Theoph. Bonn. p. 53. C. 11:

3. Об этом см. ниже

4. В. Ламaнский. О славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании, с. 3 (Ученые Записки второго Отд. Имп. Ак. Наук К. V, 1859)

5. См. Ф. Успенский. Константинопольский собор 842 года и утверждение Православия в Журн. Мин. Народн. Просв. Ч. 273 (1891) с. 148. Его же. Очерки по истории византийской образованности. С.-Петербург, 1892, с. 71-79, где хорошо выясняется значение восстания Фомы.

6. Главным, хотя, к сожалению, слишком кратким источником для истории хода этого восстания должно служить Письмо Михаила II к западному императору Людовику Благочестивому, где первый рассказывает в точных выражениях о возмущении Фомы; напечатано письмо у Барония. Baronii, Annales Eccleaiastici, T. XIV. Lucae, 1743, p. 62-66. См. также Georg. Hamart. ed. Muralt, p. 695-699 = Leo Gramm p. 211-212 (без текстов из Священного Писания, которые мы находим у Георгия) — Sym. Mag. p. 621. Подробный рассказ у Генесия (Genesii, p. 32-45). Продолжатель Феофана за некоторыми исключениями черпает свои сведения у Генесия. Theoph. Cont. С X-XX, p. 49-73. Cedr. II р. 74-91 (по Продолжателю). Zonar. ed. Dindorf. Vol. III. p. 392-397. Lib. XV, Cap. 22-23 (по Кедрину).

7. См., напр., Finlay. History of Greece. ed. Tozer. Vol. II, p. 130, rem. 2.

8. См. Bury. The Identity of Thomas the slavonian в Byzantinische. Zeitschrift, B. I (1892), S. 55-60. Ф. Успенский. Константинопольский собор 642 года. Ж. Мин. Нар. Пр. Ч, 273 (1891), с. 144-146.

9. Genes, p. 8-9.

10. (Genes. p. 8). Gaziura на берегу речки Ириса в Понте — город к юго-востоку от Амасии и к западу от Команы (Bury. op. cit. p. 55).

11. (Genes, p. 32).

12. См. Bury. op cit. p. 55: in other words, of Slavonic origin.

13. Cont. Theoph. p. 50. C. 10.

14. Baronii Annales Ecclesiastici. Т. XIV (1743), р. 62.

15. Sym. Mag. р. 621. '. См. Georg. Hamart. p. 695: = Leo Gramm. p. 211-212.

16. К славянам, живущим в Малой Азии, относит Фому также и A. Куник. О записке готского топарха (Записки А. Наук. Т. 24,1874, с. 132-133).

17. Baronii. Ann. Eccl. XIV, р. 62-63.

18. См. Bury. op, cit. p. 56.

19. Genes. р. 35.

20. Genes. p. 12.

21. Genes, p. 10.

22. Bury. op. cit. p. 57.

23. Theоph. Cont. p. 51, C 10:

24. Bury. op. cit. p. 58-59

25. Bury. ор. cit. p. 59-60.

26. Chronique de Michelle Grand, Patriarche des Syriens Jacobites traduite pour la premiere fois sur la Version armenienne du pretre Ischok par V. Langlois. Venise, 1868, p. 268. См. Gregorii Abulpharagii sive Bar-Hebraei Chronicon Syriacum, ed. Bruns et Kirsch. Lipsiae, 1789, p. 150, которая черпает свои сведения из Михаила: hoc tempore accersivit Mamunus Thomam.

27. Langlois. op. cit. p. 9. Wright. Syriac Literature в Encyclopaedia Britannica, Ninth edition. Vol.22, p. 851-852. Его же. A short history of Syriac Literature. London, 1894, p. 250-253. Alb. Wirth. Aus orientalischen Chroniken. Frankfurt A. M. 1894, S. 62 sq.

28. О том, что Фома выдавал себя за Константина, сына Ирины, говорят, кроме византийских источников, также восточные и западные См. Abulpharagii Chr. Syriacum, ed. Bruns et Kirsch, p. 150. qui de semet ipso contendebat se filium esse Constantini imperatoris. Хроника Михаила Сирийца говорит только: se disant fils d’un empereur (ed. Langlois, p. 268). Ioannis Diaconi Chronicon. Hismahelitas illusit se Constantinum afferendo (Muratori. Scr. rer. ital. T. I p. II p. 313. Monum. Germ. Hist. Scriptores rerum langobardicarum, p. 430).

29. См. Chronique de Michel le Grand par Langlois, p. 268: cet homme avait inspire a la cour beaucoup de coufiance et il y etait traite honorablement.

30. Baronii. XIV p. 63. sibi subdidit totum Armeniae Ducatum, simul et Ducatum Chaldaeae, quae gens montero Caucasum incolit, necnon et Ducem Armeniacorum cum manu valida devicit.

31. Genes, p. 32-33: Cont. Theoph. p. 53, c. 11.

32. Baronii. XIV p. 63, XIX. idem Thomas exiens de Perside cum Saracenis et Persis, Hiberis, Armeniis et Avasgis et reliquis gentibus alienigenarum. Генесий, говоря о выступлении Фомы, называет в его войске много народностей, из которых некоторые в то время даже и не существовали: (Genes, p. 33). См Hirsch. Byzantinische Studien. Leipzig, 1876, S. 131 A. Куник верит в достоверность перечисленных Генесием народов и делает попытку разгадать эти имена — народ из известной Малой Индии, как назывались некоторые местности на Аравийском полуострове и на севере от него; — Несториане или Курды? —Абхазцы; — Адиге или Керкеты = Черкесы на Понте; — Грузины; — гуннские Сабиры, а не Кабиры; — остатки гуннов на берегу Понта; — остатки африканских вандалов в Малой Азии; (малоазийские )

— Павликиане и Атинганы во Фригии, Ликаонии и пр. — грузинские Лазы и иранские Оссы; — понтийские Халдеи. А. Куник. О записке готского топарха. Зап. Ак. Наук. Т. 24, 1874, с. 132-133).

33. Chr. de Michel le Grand par Langlois, p 268 Maimoun lui fournit un contingent de troupes et le fit partir pour Constantinople, en vne de s'en emparer ou du moins de l'inqnieter. Abulpharagii Chr. Syr. ed. Bruns et Kirsch, p. 150: eumque cum exercitu misit Constantinopolin.

34. Genes. p. 33: . Продолжатель Феофана ошибочно называет патриарха Иаковом (Theoph. Cont, p. 55, c. 12). Cedr. II, p. 78 (Иов). См. Eutychii Alexandr. Annales (Said-ibn-Вatrik): anno primo chalifatus Al-Mamunis constitutus Job patriarcha Antiocheuns, qui annos triginta inum sedit (Migne, Patr. Gr. T. 111, p. 1132). Иов был преемником Феодорита и занимал патриарший престол с 813 по 843 год. L e-Quien, Oriens Christianus. T. II, Parisiis, 1740, p. 747. Михаил Сириец, путая события, рассказывает в правление уже Феофила о каком-то греческом самозванце, который выдавал себя за сына императора. Мамун поверил ему, сделал для него дорогую корону и велел антиохийскому патриарху Иову короновать его, после чего самозванец принял ислам. Очевидно, здесь речь идет о Фоме. Chronique de Michel le Grand, p. 271.

35. Genes, p 32: Cont. Theoph. p. 53, c. 11.

36. См. Finlay. A History of Greece. ed. Tozer. Vol. II, p. 130.

37. Theoph. Cont. p. 55, c. 13.

38. Genes, p. 37: Ср. Cont. Theoph. p. 55, c. 13: . См. Amari. Storia dei Musulmani di Sicilia. T. 1, Firenze, 1854. p. 216. Византийский флот состоял ив двух главных частей: из императорского флота в более тесном смысле и из провинциального флота. Императорский флот содержался на средства центральных касс, провинциальный же на средства отдельных определенных провинций, для которых содержание флота являлось одною из повинностей. В более раннее время начальники обоих флотов назывались друнгариями; но уже в X веке начальник провинциального флота стал носить имя стратега. Общий начальник обоих флотов назывался . См. С. Neumann. Die byzantinische Marine. Ihre Verfassung und ihr Verfall в Historische Zeitschrift. Neue Folge, B. 45, 1898, S. 5.

39. S. Theodori Studitae Vita. Mai. Patrum Nova Bibliotheca. T. VI. Pars II, c. 61 p. 356 = Migne. Patr. Gr. T. 99, p. 317- 320: Vita S. Nicolai Studitae. Migne. Patr. Gr. T. 105. p. 900: латин. перев. см. ibidem, p 899.

40. Mansi, Sacrorum Conciliorum Collectio. T. XIV, p. 399-402, где напечатано: (p. 400-401). См. Hergenrother, Photius. B. I, Regensburg, 1867, S. 285-286. Hefele. Conciliengeschichte. 2 Auflage. B. IV, Freiburg im Breisgau, 1879, S. 38-39.

41. Генесий говорит (р. 37). Продолжатель Феофана дает большую цифру 80000 человек: (р. 55, с. 13).

42. Genes. p. 37, Cont. Theoph. p. 56, c. 13. См. Baronii Ann. XIV, p. 64, XXIII: duo vero, qui dicebantur ei filii esse adoptivi, alter eorum in Asia a fidelibus nostris interemptus est.

43. См. Genes, p. 39. Cont. Theoph. p. 58. c. 14.

44. Genes, p. 37: . Может быть, это был род лунного затмения; см. Cont. Theophp. 57, с. 13:

45. (Genes, p. 36), (Cont. Theoph. p. 56, c. 13). Может быть, Sarkoi (Peristeri), город на северном берегу Мраморного моря, недалеко от Дарданелл.

46. Baronii Ann. Eccl. XIV, p. 63, XXI: Thraciae, Macedoniae, Thessalonicae et circumiacentibus Sclaviniis.

47. Genes. p. 38: . Об этой реке см. Dethier. Der Bosphor und Constantinopel. Wien, 1873, S. 7.

48. Genes. p. 38.

49. Genes. p. 38-39.

50. Baronii Ann. Eccl. XIV p. 63, XXI: in mense Decembri decimaquinta ladictione. Эта точная дата укрылась от внимания Муральта, который все предыдущие события восстания относит к 822 году (Muralt. Essai de Chronographie Byzantine, p. 407-408). См. Genes. p. 40: .

51. Genes, р. 38: . Cont. Theoph. p. 59, c. 13: . См. Ducange. Constantinopolis Christiana. Paris. 1680. Lib. IV, p. 182. Dethier. Der Bosphor und Constantinopel. Wien, 1873, S. 59. Кондаков. Византийские церкви и памятники Константинополя в Трудах VI Археологического Съезда в Одессе (1884). Одесса, 1887, с. 12-13. Во время Юстина II и Тиверия в VI веке был построен храм Космы и Дамиана в Константинопольской местности Дариуме. См. Кондаков, ор. cit. c. 44-45.

52. J. P. Richter. Quellen der byzantinischen Kunstgeschichte. Wien, 1897, S. 150, 152.

53. Cont. Theoph. p. 59: . См. Dethier. op. cit. p. 76. На Гиероне, как известно, были и русские в 860 году.

54. Genes. р. 39: . Cont. Theoph. p. 59.

55. Интересно заметить, что после Константина Великого в православной Византии, в жизни и духовной литературе, крест всего реже являлся служебным орудием чуда. Между тем Богородица является постоянно спасительницею и защитницею Царьграда со времени аварского нашествия 626 года. Только однажды византийская столица прибегла ко кресту, именно во время рассказываемого нами восстания Фомы. В данном случае икона прямо соперничала со крестом. См. любопытные рассуждения по этому вопросу у Васильевского. Русско-византийские исследования. Вып. II, С.-Петербург, 1893, с. LXXIV-LXXVI. Ср. Житие Георгия Амастридского, где святой на защиту города выступает против агарян с крестом в руках (Васильевский, ор. cit. c. 40).

56. Genes, p. 39-40. Cont. Theoph. p. 59-61. Кратко в письме у Барония. XIV p. 63, XXII.

57. Genes, p. 40. Cont. Theoph. p. 61-62, c. 15.

58. Продолжатель Феофана дает, вероятно, преувеличенную цифру в 350 кораблей. Cont. Theoph. 64, c. 16. Очевидно, под Константинополем погибла только часть флота Фомы.

59. Genes, p. 41: . Cont. Theoph. p. 64: .

60. Cont. Theoph. p. 64.

61. Beladsori. ed. de-Goeje. p. 191-192. (Пр. с. 3-4). Беладори относит это событие без года к правлению Мамуна; но тотчас вслед за этим сообщением он говорит о посольстве греческого царя к Мамуну, которое он относит к 210 г. хиджры (24 апреля 823—12 апреля 826 г.), что нам позволяет отнести вышеприведенное нападение греков на Запетру ко времени восстания Фомы. О Запетре см. подробнее ниже при описании похода Феофила в 837 году, о чем также говорит Беладори (р. 192). О двух походах греков под Запетру говорит и хроника Михаила Сирийца, только он относит оба похода ко времени Феофила (р. 270, 274). Ср. Gregorii Abulpharagii sive Bar-Hebraei Chronicon Syriacum. ed. Bruns et Kirsch. Lipsiae, 1789, p. 158: Anno 1148 (837) Theophilus iterum Saubathram petiit. Мы стоим на стороне современного Беладори (+892-893 г.).

62. См. Simson. Jahrbucher des Frankischen Reichs unter Ludwig dem Frommen. B. I. Leipzig, 1874, S. 223.

63. Имя Омортаг мы находим в интересной греческой надписи, найденной в 1858 году Даскаловым в Тырнове в прежней лавре Сорока Мучеников, где говорится о постройках этого болгарского князя. См. Jirecek. Geschichte der Bulgaren. Prag, 1876, S. 146, 148; в русском переводе Бруна и Палаузова стр. 181-182. Генесий и Продолжатель Феофана дают имя (Genes. p. 41: Cont. Theoph. p. 64, c. 17).

64. Известие об обращении Михаила за помощью к болгарам сообщается современным источником Георгием Амартолом (Georg. Ham. p. 698, c. 8). Между тем Генесий (p. 41-42), а за ним Продолжатель Феофана (р. 64-65) говорят наоборот о предложении помощи со стороны Омортага, за что Михаил его благодарил, но от помощи он под благовидным предлогом отказался. Несмотря на этот отказ, Омортаг вступил в византийские пределы и дал сражение Фоме. В данном случае на первое место мы ставим современное показание Георгия Амартола. У Генесия известие можно объяснить тщеславием автора: для него казалось слишком унизительным, чтобы император обращался за помощью к варвару, вмешательство которого, по всей вероятности, и было причиной решительного успеха Михаила. См. Hirsch. Byzantinische Studien, S. 134. В письме Михаила к Людовику о болгарском вмешательстве, как о доказательстве слабости императора, вовсе не упомянуто.

65. Византийские источники пишут . Кидоктос, первоначально Акидоктос, название местности, происходящее от римского акведука (aquaeductus). См. Jirecek. Die Heerstrasse von Belgrad nach Constantinopel und die Balkanpasse. Prag., 1877, S. 101.

66. Georg. Ham. p. 697: . Возобновление Фомою осады было, как мы видели, весною 822 года: таким образом для нападения болгар получается весна 823 года, что прекрасно согласуется с последующими событиями. Михаил Сириец (Langlois, p. 268), а за ним Абу-л-Фарадж (Chr. Syr. p. 150) дает ошибочно осаде Константинополя лишь шесть месяцев.

67. О поражении Фомы сообщает Генесий (р. 42), а за ним Продолжатель Феофана (p. 66, c, 18). Георгий Амартол (p. 698) говорит довольно неопределенно, что Фома, выступив против болгар, убил многих (). Считать эта слова за победу нельзя, ибо тотчас после этого у Георгия идет рассказ об отступлении и слабости Фомы.

68. Genes. р. 41-42. Cont. Theophp. 64-66, c. 17-18.

69. См. Ф. Успенский, Константинопольский собор 842 года. Журн. Мин. Нар. Пр. Ч. 273 (1891), с. 149: Мартагон своим вмешательством еще на 20 лет поддержал иконоборческую партию и нанес сильное поражение инородческим элементам империи, стремившимся возобладать над эллинизмом. Его же. Очерки по истории виз. образованности, с. 79.

70. Genes, p. 42. См. Theoph. Cont. p. 65. c. 10: .

71. См. Jirecek. Die Heerstrasse von Belgrad. Prag, 53 и 102.

72. Georg. Hamart. p. 699: . Cont. Theoph. p. 67: '.

73. Baronii. Ann. Eccl. XIV, p. 64, XXII: In quadem civitate provinciae Thraciae nomine Arcadiopoli inclusi sunt. Georg. Hamart. p. 698. Genes. p. 43. У Продолжателя Феофана неверно ' (p. 68, c. 18).

74. Cont. Theoph. p. 68, c. 18: . С именем Визы сохранились от IX века печати; напр., печать императорского спафария и турмарха Визы Ставракия; печать архиепископа Визы VIII или IX века. См. Schlumberger. Sigillographie de l'Empire Bizantin. Paris, 1884, p. 159 и 161.

75. Baronii XIV p. 64, XXIII sed ipsa civitas, in qua Deo odibilis et immemorabilis erat cum suis sequacibus, per quinque menses obsessa est.

76. Genes. р. 45: . Cont. Theoph. p. 70, c. 19.

77. По византийским и восточным источникам Фоме были отрублены ноги и руки, после чего он был посажен на кол. Genes. p. 44. Cont. Theoph. c. 19, p. 69. Chronique de Michel le Grand, tr. Langlois p. 269. Abulpharagii Chr. Syr. ed. Bruns et Kirsch, p. 150. Армянский историк XI века Асохик, упомянув о восстании Фомы в 823-824 году, говорит о подобной же его казни и прибавляет, что после этого Михаил нанес поражение арабскому флоту. Histoire universelle par Etienne Acoghig de Daron, trad. par E. Dulaurier. I partie. Paris, 1883, p. 171. Но ср. русский перевод Асохика, где вместо поражения арабского флота мы читаем о неудачах арабов в Курнаве и в Анкире. Всеобщая история Степаноса Таронского Асохика. Пер. Эмин. Москва. 1864, с. 335. Ср. западную хронику Иоанна Диакона, где сообщается любопытный рассказ о смерти Фомы, совершенно аналогичный с рассказом о смерти русского князя Игоря в земле древлян: quo capto, illico inclinatis duarum arbuscularum cacuminibus, eum crurum tenus ligaverunt, eisque dimissis, et in partes suas revertentibus, divisus est per medium, et pro Regno consecutus est perpetuum incendium (Muratori. Script. rer. Ital. T. I, pars II p. 313 = Mon. Germ. Hist. Script. rer. langobardicarum, p. 430).

78. Suidas, Lexicon: . См. Васильевский. Русско-византийские исследования. Вып. П. С.-Петербург, 1893. с. XCVII.

79. Baronii, XIV p. 64, XXIII. Рассказ об осаде Аркадиополя см. у Genes. р. 43-45. Cont. Theoph. p. 58-71. c. 19.

80. Baronii Ann. XIV p. 64, XXII—XXIII — Panadus. Genes. p. 45 и Cont. Theoph. p. 71, с. 20 — . В древности небольшое торговое местечко , у византийцев , у западных писателей Panido, Pandio, Panedoc, Panedol, Panedor. См. Tomaschek. Zur Kunde der Hamus-Halbinsel. S. 332 в Sitzungsberichte der phil.-histor. Classe der K. Akademie der Wissenschaften zu Wien. B. 113, 1886.

81. Гераклея, древний Перинф и теперь жалкая деревушка греческих рыбаков Eski-Eregli, окруженная развалинами. См. Jirecek. Die Heerstrasse von Belgrad, S. 51-52, 101. Tomaschek. Zur Kunde der Harnus-Halbinsel, S. 331 в Sitz. der K. Ak. der Wissen. zu Wien. Ph-hist. Cl. B. 113.

82. Baronii Ann. XIV p. 64, XXIII. Genes. 45. Cont. Theoph. p. 71.

83. Genes, p. 45. Cont. Theoph. p. 71.

84. Baronii Ann. XIV p. 64, XXIII: Saracenos quoque omnes et Armenios et reliquos, qui de praelio evaserunt, omnes vivos cepimus.

85. Chronique de Michel le Grand, p. 268-269. Abulpharagii Chron. Syr. p. 150. Эти хронисты приписывают пленным арабам даже решительную победу над Фомой, после которой он бежал в какую-то крепость. Здесь нужно видеть, по всей вероятности, отголоски болгарской победы.

86. Кабала и Саниана — две крепости в Галатии недалеко от Икония. См. Constantini Porphir. De Thematibus, p. 28. De Administrando Imperio. C. 50 p. 225. Также Ramsay, The historical Geography of Asia Minor. London, 1890, p. 359 (Royal Geographical Siciety-Supplementary Papers. Vol. IV).

87. Cont. Theoph., p. 71-72, c. 20.

88. См. несколько идеалистические строки у Finlay. A History of Greece. Vol. II, p. 133: если бы Фома действительно был человеком могучего ума, он мог бы положить основание новому состоянию общества в Восточной империи, облегчив тяжесть податной системы, провозгласив терпимость для религиозных мнений, соблюдая беспристрастное судопроизводство даже по отношению к еретикам и предоставив всем классам подданных, без различия национальности или расы, одинаковую безопасность жизни и собственности.

89. Dozy. Histoire des musulmans d'Espagne. T. II, Leyde, 1861, p. 57-76. см. также Conde. Historia de la dominacion De los Arabes en Espana. Barcelona, 1844, Т. I р. 202-205 (Segunda parte, cap. XXXVI). Quatremere. Memoires geographiques et historiques sur l'Egypte. T. II, Paris, 1811, p. 197. Weil. Geschichte der Chalifen. Mannheim. 1848, B. II. S. 231-232. Amari. Storia dei Musulmani di Sicilia. Firenze. 1854. T. I. p. 162-163. E. Mercier. Histoire de l'Afrique Septentrionale (Berberie). T. I, Paris. 1888, p. 272-273.

90. Биографические сведения об Ибн-Тахире см. у Ибн-Халликана. Ibn-Khallikan's Biographical Dictionary, translated by B. Slane. Vol. II. Paris, 1843, p. 49-53.

91. Weil. Geschichte der Chalifen, B. II, S. 232-233.

92. Tabari, ed. de Goeje, III p. 1092 (Прил. c. 22) под 210 годом хиджры (24 апреля 825 — 12 апреля 826 г.) = Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. B. VI, 281-282.

93. Этими сведениями мы обязаны житию Андрея Критского, жившего в VII веке.

. T. V, , 1898, I. 177. См. Лопарев. Описание некоторых греческих житий святых. Византийский Временник. IV (1897), с. 347. Андрей Критский упоминает о сарацинских нашествиях на Крит также в двух словах на Обрезание Господне и св. Василия и на св. ап. Тита. Migne. Patr. Gr. T. 97, р. 932: (In circumcisionem Domini et in S. Basilium). Migne. Patr. T. 97, p. 1168: (In Apostolum Titum).

94. Constantini Porphyr De administ. Imperio, p. 217-220. См. . 1821. , 1888, р. 226.

95. Об этом походе говорят византийские источники. Genes. p. 46. Весь рассказ о завоевании Крита см. у Genes. p. 46-48; по Генесию излагает Theoph. Cont. p. 73-76, с. 21 и p. 77-78, с. 23; по Продолжателю Феофана Кедрин (Cedr. II p. 91-93); по Кедрину — Зонара (Zonar. ed. Dind. III p. 397-398. Lib. XV, c. 24). Vita S. Theodorae, ed. W. Regel (Analecta byzantino-russica. Petropoli, 1891, p. 9) = Geor. Hamart, p. 699 = Leo Gramm, p. 212-213 = Sym. Mag. p. 621-622 упоминают только о самом факте завоевания острова. Но у Симеона Магистра есть и рассказ о высадке Апохавса на Крит, составленный, вероятно, по Генесию (Sym. Mag. p. 622-623). См Hirsch Byz. Studien. S. 326.

96. Генесий, приступая к рассказу о завоевании Крита, прямо говорит: (Genes, p. 46; см. ниже р. 47: . Theoph. Cont. р. 73, c. 21; См. ниже р. 74: (Продолжатель здесь говорить вообще об островах) Cedr. II p. 91. Zonar. Dind., III p. 397. Lib. XV. P. 24. Рассказав o первом нападении на Крит, Генесий начинает изложение следующего нападения словами: . Здесь нам помогают арабские источники, которые для завоевания Крита дают 825 год. Припомним также, что о времени второго нападения говорит Продолжатель Феофана: (Cont. Theoph. p. 75). Все это дает нам право отнести первый набег к 824 году и поставить его в связь с возмущением Фомы; вторая же экспедиция на Крит была весною 825 года. Греческие источники ошибочно ведут арабов на Крит прямо из Испании, которую они будто бы покинула из-за ее неплодородия. Участвовал ли в первом набеге сам Абу-Хафс, который в греческих источниках называется , о чем

говорят византийцы, или нет, вопрос второстепенный. Ср. Hirsch, Byz. Studien. S. 25-26, 135-136.

97. См. напр., Cont. Theoph. p. 74: .

98. Арабские источники у Конде. Conde. Historia de la dominacion de los Arabes en Espana. Barcelona, 1844, T. I, p. 206; в данном случае Конде пользовался арабским историком XI века Абу-Абд-Аллах-ал-Хуманди. О нем см. Ibn-Khallikan. transl. by R Slane. Vol. III, p. 1-3. Wustenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber. № 219, S. 73-74. C. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. B. I, Weimar, 1898, S. 338. Византийцы определяют высадку в

99. Эта рознь между населением византийских провинций и правительством, как известно, вообще очень облегчала арабам их завоевания. См. Finlay. A History of Greece. Vol. II, p. 134.

100. Genes., p. 46-47. Cont. Theoph., p. 75-76 (Cedr., II p. 93). Мы нарочно упомянули об этом эпизоде, потому что у известного уже нам арабского писателя Ал-Хумаиди, цитирующего, в свою очередь, Мухаммеда-ибн-Хузава (Huzaw), мы находим поразительно сходные подробности. Мы приведем целиком эту выдержку из Хумаиди, сопоставив с ней греческий текст Продолжателя Феофана.

  

Theoph. Cont. p. 74.                                                           

Отметим, что в английском переводе сочинения Конде вышеприведенный испанский текст является в несколько сокращенном виде (Conde, History of the dominion of the Arabs in Spain, transl. by Poster. London, 1854, vol. I p. 263). Весь вышеприведенный испанский текст отсутствует во французском переводе книги Конде. См. Ж. de Maries. Histoire de la domination des Arabes et des Maures en Espagne et en Portugal, redigee sur l'histoire de M. Conde. Paris. 1825, Т. I p. 297. О вышеупомянутом сходстве мимоходом упоминал еще Гирш (Byz. Studien. S. 136). Aмapи видит в этом рассказе о сожжении кораблей возможным только то, что Абу-Хафс сжег негодные для плавания корабли; остальное он приписывает фантазии греческих хронистов (Amari, Storia dei Musulmani di Sicilia. Vol. I p. 163-164).

101. Неверно относит к 823 году завоевание арабами Крита Гопф (Hopf, Griechische Geschichte. Leipzig, 1867, S. 121). К этому же году склоняется Амари (Amari. Storia dei Musulmani, I p. 163). Гопфу следует Гертцберг (Hertzberg, Geschichte Griechenlands seit dem Absterben des antiken Lebens bis zur Gegenwart. B. I, Gotha, 1876, S. 218). Муральт относит к 824 году (Muralt, Essai de chr. byz. p. 410).

102. Genes. p. 47. Cont. Theoph. p. 77. Генесий дает за сим ряд имен критских эмиров: (Genes. р. 47-48). Гопф отождествляет их со следующими арабскими именами: Абу-Хафс, Шоейб, Абу-Абдаллах, Ширкух (Griechische Geschichte, S. 122 sq.). Гутшмид в своей рецензии на книгу Гопфа видит в персидское, перешедшее в арабский язык имя Zerkun (Gutschmid, Kleine Schriften, heransgeg. von Ruhl. B. V, Leipzig, 1894, S. 434).

103. Генесий говорит также o мученической кончине епископа гортинского Кирилла, убитого арабами при завоевании Крита, и о чудесах, которые творила впоследствии его кровь; но этот рассказ, основанный на устном предания (, Genes, p. 48), не заслуживает особого доверия. См. Hirsch, Byz. Studien. S. 136-137. О личности этого епископа мы ничего не знаем. Известно имя и краткое житие другого Кирилла, критского епископа, замученного при Максимиане или Декии; см. Acta Sanctorum. Julii. T. II p. 682-686-S. Cyrilli episcopi et martyri forte Gortynae in Creta. Может быть, в епископе Генесия надо видеть смешение с более древним Кириллом. См. Acta Sanctorum, Julii II p. 684: vides stabiliri junioris alicujus Cyrilli, episcopi Gortynae, secolo nono florentis existentiam; quem valde suspicer confusum esse perperam cum seniore.

104. Beladsori, ed. de Goeje, p. 192 (Прил. c. 4). Беладори относит посольство к 210 году хиджры (24 апреля 825 — 12 апреля 826 г.).

105. Этими сведениями об Эгине мы обязаны еще вполне неизданному житию Феодоры Фессалоникской. См. Васильевский. Один из греческих сборников Московской синодальной библиотеки. Журн. Мин. Нар. Просв. ч. 248 (1886), с. 87, 88-89. О нашествии арабов на Эгину византийские историки молчат. Кроме вышеназванного жития Феодоры еще в двух житиях мимоходом указывается на это событие. В житии св. Луки Элладского, родившегося в 890 году, говорится, что его предки выселялись из Эгины в Элладу вследствие постоянных набегов агарян. T. I, 1874, p. 132. Ср. текст у Migne. Patr. Gr. T. 111. p. 442-444. (В патрологии издан неполный текст жития). Полный латинский текст издан под 7 февраля в Acta Sanctorum, II, 83-100. В другом житии св. Афанасии Эгинской, жившей в IX веке, рассказывается, что муж ее был убит при набеге мавритян (Maurusii, ), т. е, мусульман о северного берега Африки. Cum Maurusii barbari homines in illas regiones irrupissent, atque Athanasiae virum ad praelium

egressus esset, judicis illis, quae Deus novit, factum est, ut gladio iuterficeretur. Acta Sanctorum Augustus, T. III, p. 170.

106. Житие Феодоры Фессалоникской, можно думать, было составлено ранее 904 года. См. Васильевский в Журн. Мин. Нар. Пр. ч. 248 (1886), с. 86, 87.

107. Любопытные данные, напр., об острове Паросе сообщает житие Феоктисты Лесбийской: в конце IX века его посещают охотники с других островов ради охоты на диких коз, которые водились на нем в большом количестве; остров был пустынен и отличался заброшенным характером. , 1884. р. 8-9. См. Васильевский. О жизни и трудах Симеона Метафраста. Журн. Мин. Нар. Просв. CCXII (1880), с. 403-404.

108. Theoph. Cont. p. 76-77, c. 22 (Cedr. II p. 93-94). Zonar. ed Dindorf III. 399. Lib. XV, c. 24. Генесий об этой экспедиции молчит. См. Hirsch, op. cit. S. 196. Мы относим попытку Фотина к 825 или в началу 826 года на следующих основаниях: а) Продолжатель Феофaнa говорят о ней, что она случилась вскоре после завоевания — (р. 76); б) арабские источники говорят, что в 826 году Фотин уже был назначен правителем в Сицилию (об этом см. ниже). У Муральта экспедиция Фотина под 825 годом (р. 411).

109. В состав киварриотской фемы входили города Атталия, Миры ликийские, Малая Антиохия, Кивирры, от которого, по объяснению Константина Багрянородного (De Them. p. 38), и получила фема свое название; в ее состав входил также остров Родос.

110. Genes. p. 48-49. По Генесию Theoph. Cont. p. 79-81, c. 25 и Sym. Mag. p. 623. По Продолжателю Cedr. II p. 95-97. По Кедрину Zonar. Dind. III 399. L. XV, c. 24. Год этой экспедиции источниками не определяется, но в виду того, что она помещена у Продолжателя ранее рассказа о высадке арабов в Сицилии, что было в 827 году, ее можно с большею вероятностью отнести к 826 году. См. Muralt под 826 г. (P. 411).

111. Genes. p. 50. Cont. Theoph. p. 81, c. 26. Sym. Mag. p. 623-624. Cedr. II p. 97. Zonar, III p. 399, Lib. XV, c. 24. Год экспедиции точно не определен, но у Продолжателя она помещена перед сицилийским завоеванием, почему мы ее и можем отнести или к самому 827 году, или к концу 826 года. См. Muralt под 827 г. (р. 412).

112. Kremer, Culturgeschichte des Orients. B. I, Wien, 1875, S. 246.

113. Amari, Storia dei Musulmani di Sicilia. I, Firenze, 1854, p. 81. Mas. Latrie, Histoire de l'ile de Chypre. Vol. I, Paris, 1861, P. 86-87. T. I, 1890, p. 395.

114. Theophanis Chronographia, ed. de Boor, I p. 345. Constantini Porphyreg. De Administrando Imperio, p. 95, c. XX. См. Amari. op. cit. I p. 81-82. Cecil Torr, Rhodes in modern times. Cambridge. 1887, p. 1-2.

115. Amari. op. cit. I p. 78-79. Diehl. Etudes sur l'administration byzantine dans l'Exarchat de Ravenne. Paris, 1888, p. 184. Hartmann. Untersuchungen zur Geschichte der byzantinischen Verwaltung in Italien. Leipzig, 1889, S. 15-16.

116. Diehl. L'Afrique byzantine Histoire de la domination byzantine en Afrique. Paris, 1896, p. 555-559.

117. Amari. op. cit. I p. 88-90.

118. Amari. op. c. I p. 98-99.

119. Amari. op. c. I p. 165-166.

120. См. Amari. op. c. I p. 168-174.

121. Amari. I p. 175. Около города Кальтаниссетты в Сицилии находится гора Gibil Gabib, в названии которой сохранилось имя арабского начальника Xaбиб-ибн-Убейда, прибывшего в Сицилию в 740 году и принудившего Сиракузы заплатить ему выкуп. См. Amari, Storia. I p. 173. A. Salinas. Escursioni archeologiche in Sicilia. Archivio Storico Siciliano. Nuova Serie. VII (1883), p. 120-121.

122. Amari. I p. 225-226.

123. Amari. I p. 229-230.

124. Amari. Storia, I p. 206.

125. Арабские источники, говорящие об истории завоевания острова мусульманами, изданы и переведены на итальянский язык Амари. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Lipsiae. 1857 (арабский текст). Его же. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Torino— Roma, 1881-1882. 2 vol. Appendice. Torino, 1889.

126. См. простое упоминание о покорении Сицилии в Vita S. Theodorae, ed. W. Regel (Analecta byzantino-russica, Petropoli, 1891, p. 9) = Oratio Historica in festum restitutionis Imaginum (Combefisius. Bibliothecae patrum novum auctarium. T. II, Parisiis, 1648, p. 722); тоже самое у Georg. Hamart. p. 699 = Leo Gramm. p. 212- 213 = Sym. Mag. p. 621. Рассказ с романической окраской и с одним только географическим именем Сиракузы у Theoph. Cont. p. 81-83, c. 27, который заимствовал его из потерянной хроники Феогноста (см. след. примечание); по Продолжателю говорит Кедрин (Cedr. II p. 97-99); кратко у Зонары (Zonar. ed. Dindorf III p. 399-400. L. XV, c. 21). В западных источниках см. Ioannis Diaconi Gesta Episcoporam Neapolitanorum (Mon. Germ. Hist. Scriptores rerum

langobardicarum, 1878, p. 429-430), где кратко говорится о завоевании острова, и упоминается лишь одна панормитанская провинция. Chronicon Salernitanum (Pertz. III p. 498), где рассказ уже носит анекдотический характер и не сообщает ни одного географического имени.

127. Феогност — автор дошедшего до нас руководства по орфографии. (Издано у Gramer. Anecdota Graeca, T. II, 1835, p. 1-165). О времени жизни Феогноста существует разногласие на основании посвящения его книги императору Льву. Одни ученые относят это ко Льву Армянину, т. е. к началу IX века (см. Ansse de Villoison, Anecdota Graeca. T. II. Venetiis, 1781, p. 127; Fabricii Bibliotheca Graeca. ed. Harles. VI p. 350-351 и в новейшее время Krumbacher. Geschichte der byzant. Litteratur. 2 Auflage, S. 585-586), другие ко Льву Мудрому (886-912 г.); см. Hirsch, Byz. Studien, S. 196-197; в последнем случае Феогност не был современником Евфимия. Мы на стороне мнения проф. Крумбахера; слова в тексте Продолжателя Феофана: (Cont. Theoph. р. 82) заставляют видеть Льва Армянина.

128. Amari. Storia, I p. 249-251.

129. Стоит вспомнить восстание в Сицилии Василия в 718 году, Элпидия в 755 г. См. F. Gabotto. Eufemio e il movimento separatista nell' Italia byzantina. Studio. Torino, 1890, p. 17-19; первоначально эта работа была напечатана в Rassegna Siciliana (Palermo) 3-ser. 3-4 (1889).

130. Арабский текст хроник дает имя, приближающееся к Константину. Но еще Caussin de Perceval заметил, что, напр., в тексте Новаири это имя передастся различно — Casantin, Phasantin, a в одном месте даже Phastin (Caussin de Perceval, Histoire de Sicile, traduite de l'arabe du Novairi, p. 404; цитируем по переводу, помещенному в книге Baron de Riedesel. Voyages en Sicile, dans la Grande Grece et, au Levant. Paris, 1802; есть и отдельное издание); это навело его на мысль отождествить имя Новаири с Фотином, который действительно вскоре после завоевания Крита арабами потерпел от них поражение и был переведен стратегом в Сицилию. См. Cont. Theoph. p. 77, c. 22: . Cedr. II p, 94. См. Famin. Histoire des Invasions des Sarrazins eu Italie du VII au XI siecle Paris. 1843, p. 145. Aмари также здесь видел Фотина (Storia, I p. 270), хотя в своей Biblioteca arabo-sicula, в переводе арабских текстов, он пишет Costantino. По нашему мнению, в арабском имени обязательно надо видеть Фотина.

131. См. X (1886), р. 157-174, где имя Евфимия неверно передается через . О завоевании Сицилии арабами здесь кратко рассказано на основании одного только Иоанна Диакона.

132. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. B. VI p. 235-236; Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione, I p. 364-365; прил. c. 94. Nowairiy Amari. Bibl. vers. II p. 114. Caussin Perceval. p. 404-405; прил. c. 116. Ibn-Haldunyn у Amari Bibl. vers. II p. 173.

133. По свидетельству Иоанна Диакона Неаполитанского Евфимий бежал в 826 году в Африку «cum uxore et filiis petens» (Mon. Germ. Hist. Scrip. rer. langob. p. 429); слово filiis и дает нам основание относить его брак к 823-824 году. См. Gabotto, op. cit. p. 30.

134. Имя Homoniza дает Chronicon Salernitanum (Pertz. III p. 498).

135. Продолжатель Феофана по этому поводу говорит: за примером было ходить недалеко; сам Михаил подал пример своим браком с Евфросинией (Cont. Theoph. p. 81-82, 79).

136. Theoph. Cont. p. 81-82 (Cedr. II p. 97). См. извращенное изложение рассказа Кедрина у Famin. Histoire des Invasions des Sarrazins, p. 146. Mercier. Histoire de l'Afrique Septentrionale. T. I, Paris, 1888, p. 278. Не имеют теперь значения рассказы о восстании Евфимия в старых сочинениях: Scrofani. Della dominazione degli stranieri in Sicilia. Parigi, 1824, p. 108-109. Wenrich. Herum ab Arabibus in Italia insulisque adjacentibus. Lipsiae. 1845, p. 61 sq. Краткий обзор арабского завоевания Сицилии до смерти Михаила III, сделанный на основании Амари и еще неизданного в 1884 году греческого текста Кембриджской Хроники, см. у Lancia di Brolo. Storia della Chiesa in Sicilia nei primi dieci secoli del Cristianesimo. Vol. II, Palermo, 1884, p. 240-247. Составленный по Амари краткий очерк завоевания Сицилии арабами до 902 года можно найти у Ad. Holm. Geschichte Siciliens im Alterthum. B. III, 1898, Leipzig, S. 327-333; см. также S. 509-510.

137. Ibn-al-Athir. Tornberg. VI p. 236: Amari. Bibl. vers. I 365 (Прил. c. 94). Nowairi. Amari. Bibl. testo. p. 427. vers. II p. 114. (Прил. c. 116-117). Ibn-Haldun. Amari. vers. I p. 173. Иоанн Диакон Неаполитанский путает Фотина с предыдущим стратегом Григорием, говоря: adversus hunc Machahelium Syracusani cujusdam Euthimii factione rebellantes, Grigoram patricium interfecerunt (Scriptores rer. langob. p. 429).

138. Габотто сам называет свою гипотезу «una congettura arditissima, ma che mi pare sufficientemente fondata» (Gabotto, op. cit. p. 28).

139. Это известие сообщает в довольно анекдотическом рассказе Chronicon Salernitanum (Pertz. III p. 498): accepta pecunia ab alio viro, disponsatam Eufimii anfercus atque aliis juri eara denique tradidit.

140. Gabotto, op. cit. p. 28-29.

141. Weil. Geschichte der Chalifen, B. II, S. 153-154. Muller. Der Islam im Morgen-und Abendlaude. B. I, S. 488-489. Muir. The Caliphate. Sec. edition, London, 1892, p. 475. Mercier. Histoire de l'Afrique Septentrionale. T. I, Paris, 1888, p. 263-264.

142. Ibn-al-Athir, ed. Tornberg. VI p. 236; Amari. Bibl. vers. I p. 365. (Прил. С. 94). Theoph. Cont. p, 82, c. 27:

143. О жизни и занятиях последнего см. Amari. Storia, I p. 253-255.

144. Riad-an-Nufus. Amari, Bibl. testo, p. 182-183; vers. I p. 304-305. (Прил. c. 77-78). Nowairi Amari. Bibl. testo, p. 427; vers. II p. 114-115. (Прил. c. 117).

145. Amari. Storia, I p. 260.

146. Nowairi. Amari, testo, p. 427; vers. II p. 115. (Прил. с. 117).

147. Riad-an-Nufus на основании свидетельства современного арабского хрониста Ахмеда-ибн-Сулеймана. Amari. Bibl. testo, p. 183; vers. I p. 306. (Прил. c. 77-78). См. Amari. Storia, I p. 261-262.

148. См. Amari. Storia, I p. 262-263.

149. О последних см. Amari. Storia, I p. 142.

150. Ibn-Adari. Al-Bayan. ed. Dozy. Histoire de l'Afrique et de l'Espagne, intitulee Al-Bayano-'l-Mogrib. Leyde, 1848-1851, p. 95. Amari. Bibl. vers. II p. 5. (Прил. с. 111).

151. Riad-an-Nufus. Amari. Bibl. testo, p. 183: vers. I p. 306. (Прил. c. 78). Ibn-Adari. Al-Bayan, ed. Dozy, op cit. p. 95; Amari, vers. II p. 5. (Прил. c. 111). Nowairi. Amari, testo, p. 428; vers. II p. 116. (Прил. c. 117). См. Amari. Storia, I p. 264.

152. Точную дату дает Нувеири — суббота 15 числа Раб'и I 212 года хиджры (Amari. Bibl. testo. p. 428; vers. II p. 115). (Прил. c. 117). Определение месяца без числа см. Ibn-al-Аthir. ed. Tornberg, VI p, 236; Amari. Bibl. vers. I p. 365. (Прил. c. 94). Riad-an-Nufus. Amari. Bibl. testo, p. 183; vers. I p. 306. Al-Bayan, ed. Dozy, p. 95; Amari. vers. II p. 5. (Прил. с. 111).

153. Amari. Storia, I p. 265.

154. Amari. Storia, I p. 265.

155. Nowairi. Amari. Bibl. testo, p. 428; vers. II p. 116. (Прил. c. 117-118).

156. Riad-an-Nufus. Amari, testo, p. 185; vers. I p. 308. (Прил. с. 78-79). Ibn-al-Athir. Tornberg, VI p. 236; Amari. vers. I p. 366. (Прил. с. 94-95). Nowairi. Amari, testo, p. 428; vers. II p. 116. (Прил. с. 117).

157. Арабы дают преувеличенную цифру в 150000 человек. См. Riad-an-Nufus. Amari, testo, p. 184; vers. I p. 307. (Прил. с. 78).

158. Nowairi. Amari, testo. p. 428, vers. II p. 116. (Прил. c. 118). Из многочисленных местностей Сицилии, носящих название Balata, что есть латинское слово platea, Амари предполагает здесь лежащий в шести милях от Мазары мыс Ras-el-Вelat у Идризи, теперь Granitola или Punta di Sorello; этот мыс возвышается на обширной равнине (Amari. Storia, I p. 266-267). См., однако, Amari. Bibl. arabo-sicula. Vers. II p. 116, nota 1, где он говорит, что некоторые дипломы XII века дают это же название другим частям Val di Mazara. Famin видит в этом название крепости, Платани (Histoire des Invasions des Sarrazius, p. 150).

159. Амари относит эту битву к 15 июля на основании Кембриджской Хроники, которая будто бы относит завоевание острова к середине июля: Амари думает, что хроника здесь отмечает событие наиболее выдающееся, каким и является это сражение (Amari, Storia, I p. 267, nota 2). Но в данном случае Кембриджская Хроника говорит не о занятии острова, a только о приходе мусульман в Сицилию. См. Cozza-Luzi. La cronaca Siculo-Saracena di Cambridje, Palermo, 1890 (Documenti per servire alla Storia di Sicilia. 4 serie. Vol. II. Palermo, 1890): (p. 24). Да и сам Амари переводит с арабского эту хронику так: quest'anno vennero in Sicilia i Musulmani di mezzo luglio (Bibl. vers. I p. 277). По нашему мнению, в Кембриджской Хронике надо видеть просто описку или опечатку вместо июня.

160. Ibn-аl-Аthir. ed. Tornberg, VI p. 236; Amari, vers, I p. 365-366. (Прил. c. 94-95). Nowairi. Amari, testo, p. 428; vers. II p. 116. (Прил. c. 118). Riad-an-Nufus. Amari, testo, p. 184; vers. I p. 307. (Прил. c. 78). Ibn-Halidun. Amari, vers. II p. 173-174.

161. Nowairi. Amari, testo, p. 428; vers. II p. 116. (Прил. c. 118).

162. Amari. Storia, I p. 269, nota 1. Caussin de Perceval. Histoire de Sicile (p. 408) и Famin. Hist. des Invasions des Sarrazins (p. 150) называют просто Церковь Afimia, не указывая на ее возможное положение. О Licata см. Aug. Hare. Cities of Southern Italy and Sicily. London, 1883, p. 459. Moltedo. Il Libro de' comuni del Regno d'Italia, Napoli, 1873, p. 307 (В 1881 году вышло второе издание). Giordani. Indice generale dei comuni del Regno d'Italia, Milano, 1883, p. 224-225. Vito Amico. Dizionario topografico della Sicilia, tradotto dal latino ed annotato da Gioacchino Dimarzo. Palermo, 1855. Vol. I p. 601-602. Здесь, по всей вероятности, надо видеть церковь св. Евфимии, построенную в Сицилии патрицием Никитой Мономахом при императрице Ирине около 796 года; в церкви хранилась, по преданию, рука святой. Бароний приводит из Meтафраста след. место о св. Евфимии: quando etiam manum sanctam... sublatam a Niceta patricio cognomine Monomacho, qui in Sicilia insula martyris templum exstruxit, dicunt illic fuisse repsitam. (Baronii Annales ecclesiastici. Barri-Ducis, 1868, T. 13, p. 308, 15). Некоторые предполагают здесь ошибку и склоняются видеть скорее храм св. Евфимии в Калабрии. См. Lancia di Brolo. Storia della chiesa in Sicilia. Palermo, 1884, Vol. II, p. 193, n. 1.

163. На основании различного написания этого имени в рукописях Caussin de Perceval высказал предположение, что здесь нужно видеть современный город на южном берегу Сицилии - Sciacca, расположенный на месте древних Thermae Selinuntinae, родину первого сицилийского историка Tommaso Fasello. См. Moltedo. op. c. p. 579. Giordani. op. c. 422-423. Предположение Caussin de Perceval было без оговорок принято Gregorio в его Rerum arabicarum quae ad historiam Siculam spectant ampla collectio. Panormi, 1790. — Novairi. Hist. Sicil. P. l-29. Несмотря на то, что Caussin сам впоследствии отрекся от своей конъектуры (см. его Hist. de Sicile de Novain, p. 408, note 1), мы ее находим у Famin, op. cit. p. 151. Амари делает предположение, что здесь надо разуметь la Pietra di San Nicola, между Licata и Terranova, который в Itinerarium Antonini назван Rofugium Gelae, а у Идризи Marca-es-Sceluk. См. Amari. Storia. I p. 269, nota 1. Ho cp. L'Italia deseritta nel «Libro del Re Ruggero» compilato da Edrisi. Testo arabo pubblicato con versione e note da M. Amari e C. Schiaparelli. Roma, 1883, p. 65: da questo fiume (Salso) a Marsa-as-Saluq («Porto del Scirocco», Falconara) otto miglia. Последнее предположение Амари уже слишком проблематично.

164. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. VI p. 236; Amari, vers. I p. 366 (Прил. c. 95). Nowairi, Amari, testo, p. 428; vers. II p. 116-117. (Прил. c. 118). Ibn-Haldun. Amari. vers. II p. 174. Amari, Storia, I p. 269-270. CM. Hare. Cities of Southern Italy. p. 454. Moltedo. op. c. p. 423. Giordani. op. c. 310-311. Vito-Amico. op. c. Vol. II p. 245-249.

165. Может быть, в это время Асад получил в счет обещанной суммы 50000 солидов, о чем упоминает Иоанн Диакон Неаполитанский: cui graeci resistere non valentes, claustra ejusdem petierunt civitatis et coangustati quinquaginta milia solidorum persolverunt ei in tributum (Script. rer. langob. p. 429). CM. Amari. Storia. I p. 271.

166. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p. 236-237; Amari. vers. I p. 366. (Прил. c. 95). Nowairi. Amari, testo, p. 428-429; vers. II p. 116-117. (Прил. c. 118). Ibn-Haldun. Amari, vers. II p. 174. См. Famin, op. c. p. 151. Amari. Storia, I p. 271-272.

167. Ibn-al-Athir, ed. Tornberg. VI p. 237; Amari, vers. I p. 366 (Прил. c. 95).

168. Amari. Storia. I p. 272.

169. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p. 237; Amari, vers. I p. 366-367. (Прил. с. 95). Al-Bayan. ed. Dozy, p. 95: Amari, vers. II p. 5. (Прил. с. 111).

170. Riad-an-Nufus. Amari, testo, p. 185; ver. 308. (Прил. с. 79). Это место Riad-an-Nufus, переданное со слов Сулеймана-ибн-Салима, не относит рассказа о голоде и бунте к какой-нибудь определенной местности или к определенному году; но общие условия голодающего войска позволяют относить это ко времени сиракузской осады. См. Amari Storia, I p. 273 nota 2.

171. Ibn-al-Athir ed. Tornberg. VI p. 237; Amari. vers. I p. 367 (Прил. c. 95); он говорит только о помощи из Африки. Nowairi. Amari, testo, p. 429; vers. II p. 117.

(Прил. c. 118). Ibn-Adhari, Al-Bayan. ed. Dozy, p. 95, Amari, vers. II p. 5. (Прил. c. 111). Последние двое говорят о помощи из Африки и Испании, a Ибн-Адари прибавляет к этому и из других стран. Трудно предположить, чтобы испанские омайяды действовали вместе с африканскими аглабитами; поэтому здесь вероятнее видеть критских арабов, которые, как известно, также были из Испании. См. Amari, Storia, I p. 274, nota 1.

172. Danduli Chronicon (Muratori. Rerum ital. script. T. XII p. 170): Hie Dux Imperialis Consul ab Imperatore requisitus quasdam bellicosasnaves contra Saracenos, qui Siciliam invaserant, destinavit (под 827 годом). См. также Iohannis Chronicon Venetum (Pertz. Mon. Germ. T. VII p. 16).

173. См. Gfrorer. Byzantinische Geschichten. B. I. Geschichte "Venedigs von seiner Grundung bis zum Jahre 1084. Graz, 1872. S. 154-155. Ed. Lentz. Das Verhaltniss Venedigs zu Byzanz nach dem Fall des Exarchats bis zum Ausgang des neunten Jahrhunderts. Berlin, 1891, S. 63-64.

174. См. Amari, Storia, I p. 274, nota 3.

175. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. VI p. 237, Amari, vers. I p. 368. (Прил. с. 95).

176. Nowairi. Amari, testo p. 429; vers. II p. 117. (Прил. с. 118).

177. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. VI p. 237; Amari, vers. I p. 367; (Прил. с. 95-96). Он дает только 213 год хиджры. Nowairi. Amari, testo, p. 429; vers. II p. 117; (Прил. с. 118): в месяце Ша'бане 213 года (15 октября — 12 ноября 828 г.). Другие источники говорят, что Асад умер от ран. Riad-an-Nufus. Amari, testo, p. 181; vers. I p. 302; (Прил. с. 76-77): в мес. Раб'и II 213 г. (19 июня — 17 июля 828 г.). Mealim-el-Imam y Houdas et Basset Mission scientifique en Tunisie (1882). Alger, 1884, p. 130; Amari. Bibl. ar.-sic. Appendice, Torino, 1889, p. 14. Al-Bayan. ed. Dozy (p. 96) относит смерть Асада к месяцу Реджебу (15 сентября — 14 октября 828 г.); Amari, vers. I p. 5 (Прил. с. 111). Ibn-Haldun. Amari, vers. II p. 174. См. Amari. Storia, I p. 275, nota 5. Famin. op. cit. p. 125 принимает дату Nowairi.

178. Al-Вayan. ed. Dozy p. 96; Amari, vers. II p. 5 -6. (Прил. с. 111).

179. В это время африканское побережье между Утикой и Карфагеном подверглось нападению итальянцев — Бонифация II, графа Лукки, его брата Беренгария и других тосканских герцогов. Подобные события должны были отвлечь внимание Зиадат-Аллаха от сицилийских дел. См. Amari Storia, I p. 276-278. Bohmer-Muhlbacher. Dio Regesten des Kaiserreichs unter den Karolingern. Innsbruck, 1881, S. 302 (под 828 годом).

180. Ibn-al-Athir: ed. Tornberg, VI p. 237; Amari, ver. I p. 367. (Прилож. с. 95). Nowairi. Amari, testo. p. 429; vers. II p. 117. (Прил. с. 118). Al-Bayan. ed. Dozy, p. 96; Amari. vers. II p. 6. (Прил. с. 111).

181. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p. 237; Amari, vers. I p. 367. (Прил. c. 95-96). Nowairi. Amari, testo, p. 429; vers, II p. 117-118, который говорит о помощи из Константинополя. (Прил. с. 118-119). К этому моменту мы относим упоминание Iohannis Chronicon Venetum о вторичной просьбе императора о посылке венецианских кораблей: iterum imperatore efflagitante exercitum ad Siciluam preparaverunt; qui etiam reversus est absque triumpho (Pertz. Mon. Germ. VII p. 16).

182. Об Агриппине см. Acta Sanctorum. Juni, IV p. 458-467. Агриппина пострадала в Риме, вероятно, при императоре Валериане (царств. до 262 года); позднее ее тело было перенесено в Сицилию и положено в г. Минео (Acta Sanctorum. Juni, IV p. 458, 460, 467). В каноне в честь Агриппины и в славословии упоминается о поражении агарян, напавших на ее храм, когда она, в виде голубя с крестом, явилась, и уничтожила их. См. канон, седьмая песнь: (ibid. p. 463). Сми. Славословие: (ibid. p. 458). См. также р. 461. В этих составленных в позднейшее время произведениях трудно видеть исторические данные. Об этой легенде см. Amari. Storia, I p. 279. Lancia di Brolo. Storia della chiesa in Sicilia. II. Palermo, 1884, p. 338. Cp. Apx. Сергий. Полный месяцеслов Востока. Т. II, Москва, 1876, с. 174-175.

183. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p. 237; Amari, vers. I p. 367. (Прил. с. 96). Nowairi. Amari, testo, p. 429; vers. II p. 118. (Прил. с. 119). Ibn-Haldun. Amari, vers. II p. 175.

184. Hare. Cities of Southern Italy and Sicily, p. 460. См. Vito Amico. Dizionario topografico, I p. 382-392 (под словом Enna).

185. Nowairi. Amari, testo, p. 429-430; vers. II p. 118. (Прил. с. 119). Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p. 237; Amari, vers. I p. 367. (Прил. c. 96).

186. Cont. Theoph. p. 82-83, C. 27 (Cedr. II p. 98-99).

187. Амари дает рассказ о смерти Евфимия, соединяя в одно показания как арабских, так и византийских хроник (Storia. I p. 281-282).

188. См. Gabotto. Eufemio e il movimento separatista nell' Italia byzantina. Torino, 1890. См. отзыв об этой книге Cipolla в Revue Historique. Vol. 48 (1892) p. 129, который, между прочим, говорит: tres-hardie est la these presentee par F. Gabotto.

189. См. напр. Finlay. A History of Greece, ed. by Tozer. Vol. II p. 137: the conquest of Sicily was facilitated by the treachery of Euphemios.

190. Gabotto. op. cit. p. 5-6. См. Amari. Storia, I p. 282: il prode condottiero Siciliano, strascinuto dai vizii del governo e del paese a ribellarsi dall'uno, e dar l'altro in preda agli stranieri.

191. Gabotto. op. cit. p. 6-7.

192. Gabotto, op. cit. p. 31-32.

193. Amari. Storia. I p. 283. См. печать IX века с надписью: y Schlumberger. Sigillographie de l’impire Bysantin, p. 215.

194. На основании текста Nowairi здесь можно видеть в византийском войске аламанов (?); но, вероятно, здесь нужно читать армян. См. Amari, Storia, I p. 282.

195. Nowairi. Amari, testo, p. 430; vers. II p. 118. (Прил. с. 119). См. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p, 237; Amari, vers. I p. 367. (Прил. р. 96).

196. Amari. Storia. I p. 283-284.

197. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VI p. 237; Amari, vers. I p. 368. (Прил. c. 96). Nowairi. Amari, testo, p. 430, vers. II p. 118, который относит смерть Джевари к началу 214 года хиджры (11 марта 829 — 27 февраля 830 г.) (Прил. с. 119). Ibn-Haldun. Amari II p. 175.

198. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. VI p. 237-238. Amari, vers. I p. 368. (Прил. c. 96). Nowairi. Amari, testo, p. 430; vers. II p. 118. (Прил. c. 119). Ibn-Baiyan. Amari, vers. II p. 175. См. Amari. Storia, I p. 285-286.

ГЛАВА ВТОРАЯ.

ИМПЕРАТОР ФЕОФИЛ.

(829—842).

Столкновение 829 года.

Византийско-арабская граница.

Молодой Феофил вступил в 829 году на престол, когда силы государства были заняты на западе, как мы видели выше, тяжелою войною с сицилийскими арабами.

Критские арабы также не были спокойны. Известно, что они сейчас же после смерти Михаила II с большим флотом выстуишли к берегам Малой Азии и опустошали прибрежную полосу Фракисийской Фемы, население которой попадало в плен. Мало того, арабы дошли до горы Латра, известной своими монастырями, напали на живущих там монахов и перебили их. Но в это время

начальник Фемы Константин Контомит () сделал на суше нападение на этях арабов, оставивших свои корабли, и, “как дельфинов", уничтожил их 1. [77]

Но в том же октябре месяце 829 года византийский флот, сразившись с арабами у острова Фазоса, весь погиб 2. После этой победы арабские корабли продолжали грабить Киклады и прочие острова 3. В это время подвергся опустошепию Афон; жившие там монахи и миряне должны были его покинуть, и Афон на несколько лет впал в запустение 4.

Для Византии было бы весьма важно, если бы в таких затруднительных обстоятельствах она жила в мире с восточными арабами, с которыми с 807 года, т. е. со времени правления Гаруна-ар-Рашида, у нее не было столкновений, если не считать участия арабов в восстании Фомы 5. Но с первых же лет правления Феофила мир был нарушен, и его современник Мамун четыре года подряд тревожил пределы византийского государства.

Халифат в правление Мамуна (813-833 г.) переживал в политическом отношении смутное время. Кроме постоянных внутренних раздоров в государстве, с которыми приходилось бороться халифу, он должен был вести две трудных и продолжительных войны. Тянувшиеся с 812 года раздоры партий в Египте заставили в 828 году отправить туда для усмирения брата Мамуна и его объявленного наследника Абу-Исхака-Мухаммеда, будущего халифа Мутасима-Биллахи, а несколько позднее, как мы увидим ниже, в Египет выступил и сам Мамун.

Кроме египетской войны, Мамуну пришлось вынести упорную борьбу с происшедшим в 815-816 году в Адербиджане восстанием коммунистической секты хуррамитов, [78] которые поднялись под предводительством перса Бабека. Главным их местопребыванием была гористая местность между Адербаджаном, Арменией и Дейламом почти до Хамадана и Динавара, где местные племена в большом количестве становились на сторону учения Бабека и охотно соглашались поднять знамя восстания против Мамуна 6.

Вспыхнувшее восстание отличалос ожосточенною борьбою обеих враждующих сторон и продолжалось более двадцати лет, так что пережило Мамуна. Войска халифа часто терпели поражение; а в 829-830 году все посланное против мятежников войско во главе с главнокомандующим было уничтожено Бабеком 7, деятельность которого сравнивается иногда с деятельностью Ганнибала 8.

И вот, когда восстание в Египте еще не было подавлено, а хуррамиты своими успехами угрожали власти халифа в восточной Персии, в 830 году открылись военные действия на византийской границе.

Вследствие частых военных столкновений с греками арабы должны были обращать большое внимание на укрепление своих границ.

Пограничная с византийскими владениями область, называвшаяся авасим 9, имела своим главным пунктом Антиохию; кроме нее в состав области входили первый сирийский небольшой город на Евфрате со стороны Ирака Балис (древ. Barbabissus), далее, лежащий к пустыне, но среди хорошо обработанной области Манбидж, выше по Евфрату Самсат (Самосата). По самой же пограничной линии шел [79] ряд укрепленных городов. Важнейшим пограничным пунктом был город Тарс, недалеко от известного Киликийского горного прохода (Pilae Cilicae), когорый отделял его от византийской территории. Окруженный двойною стеною, снабженный в изобилии съестными припасами, имевший всегда в своем распоряжении сильный гарнизон пехоты и конницы, Тарс являлся для арабов надежным оплотом против нашествий византийцев.

Начиная от Тарса, укрепленная пограничная линия шла таким образом. На восток от него лежали города Адана у реки Сайхан (древн. Sarus) и Массиса (др. Мопсуестия) по обоим берегам реки Джихана (др. Pyramus); на север от Массисы лежал город Айназарба (Anazirba) с пальмовыми деревьями, с богатыми садами и пашнями; на северо-восток от него г. Мараш (недалеко от древней Германикии); на запад от восточного отрога Аманского хребта построенная Гарун-ар-Рашидом крепость Гарунийя; вероятно, немного северо-восточнее Мараша лежала крепость Хадас (", Hadath) 10, еще северо-восточнее Малатия. [80] Вся линия городов от Тарса до Малатии была сильно укреплена особенно в первые годы правление Гарун-ар-Рашида 11.

Доходы халифата с этой пограничной страны были довольно незначительны в сравнении с расходами на ее защиту. Доход с сирийской границы, в состав которой входили города Тарс, Адана, Массиса, Айназарба, Гарунийя и нек. др., равнялся по официальным арабским сведениям приблизительно 100.000 динарам, или 400.000 рублям 12, которые шли на общественные работы, на содержание шпионов, курьеров, сторожевых постов в горных проходах, у речных бродов, в крепостях и проч. Для гарнизонов этих городов требовались особые военные силы. Между тем при ежегодном доходе с сирийской границы в 100.000 дннариев, на летние и зимние походы, как морские, так и сухопутные, назначалась сумма в 200.000, a иногда даже в 300.000 динариев, т. е. приблизительно, в 800.000 или 1.200.000 рублей. Доходы с месопотамской границы, в состав которой входили города Мараш, Хадас, Самосата, Малатия и нек. др., достигали 70.000 динариев, т. е. 280.000 рублей; из них 40.000 динариев тратилось на общее содержание этой границы; на плату же войскам шли остальные 30.000 динариев, и к последней сумме ежегодно прибавляли по крайней мере 120.000, a [81] иногда и до 170 000 динариев, не считая специальных издержек каждой экспедиции в отдельности, где издержки являлись пропорциональныыи числу участников похода 13.

Но все эти расходы были очень незначительными в сравнении с тою общею суммою доходов, которую халифат получал в правление Мамуна; так в 820 году доход восточного халифата превышал миллиард франков, т. е. равнялся приблизительно двумстам пятидесяти миллионам рублей 14.

Арабские нашествия на византийские земли можно по временам года разделить на три категории: весенние, летние и зимние. Весенний набег, начинаясь в половине мая, когда лошади уже были прекрасно откормлены на весеннем подножном корму, продолжался в течение тридцати дней, т. е. до половины июня; в это время на византийских пастбищах арабские лошади находили обильный и как бы вторичный весенний корм. С половины июня до половины июля арабы давали отдых себе и своим лошадям. Летний поход, начинаясь с половины июля, продолжался шестдесят дней. Что же касается до зимних походов, то арабы предпринимали их в виду только крайней необходимости, причем не заходили далеко в глубь страны и старались, чтобы весь набег продолжался не более двадцати дней, так как на этот срок солдат мог нагрузить свою лошадь необходимым провиантом; эти зимние набеги производились в конце февраля и в первой половине марта месяца 15. [82]

Поход 830 года.

Уже во время восстания Фомы совместные действия последнего с арабами показывают, что Мамун имел в виду наступательные планы на византийские пределы. Неудача Фомы и внутренние смуты в халифате заставили Мамуна на время отложить свои намерение. Сицилийская война, отвлекавшая внимание и силы императора на запад, являлась очень удобным обстоятельством для халифа, который, несмотря на свои еще не поконченные внутренние затруднения, открыл в 830 году военные действия в Малой Азии.

Причину последних надо искать в персидско-византийских отношениях того времени. Персидские повстанцы, приверженцы Бабека, вступали в сношения с Византией в виду общих военных действий против халифата. Некоторое время перед этим они в колнчестве 14.000 человек с одним из своих начальников Феофобом и его отцом перешли на сторону Феофила, который разместил их по фемам и разделил на особые отряды — турмы, долгое время носившие название персидских турм 16. Подобные сношения империи с персами не могли оставаться тайною для [83] багдадского двора и должны были возбуждать в халифе серьезные опасения.

Решив поход на византийские области, Мамун выступил из Багдада в двадцатых числах марта месяца 830 года 17. На время своего отсутствия управление Багдадом, всею областью Севад, которая до сих пор еще у турок извеетна под своим древне-персидским названием Ирак, Холваном и городами по Тигру он оставил Исхаку-ибн-Ибрахиму-ибн-Мусабе.

Мамун, остановившись на некоторое время в апреле месяце в городе Текрите на Тигре, севернее Багдада, где он отпраздновал свадьбу своей дочери Умм-Фадл с Мухаммедом, происходившим из рода Али 18, отправился вверх по Тигру до Мосула, откуда, пересекши на запад Месопотамскую низменность и перейдя Евфрат, через Манбидж, Дабек 19, Антиохию и Массису прибыл в Тарс 20.

С этим походом Мамуна связано первое упоминание в северной Месопотамии о религиозной секте Сабеев.

Во время пути к Тарсу в Северной Месопотамии в городе Харране (др. Carrhae) Мамун заметил нескольких жителей, которые бросались в глаза по своей необыкновенной одежде и длинным волосам. Узнав, что это не были ни христиане, ни евреи, ни персы, что они не верили в пророка и вообще не принадлежали ни к одной из народностей, покровительствуемых халифом, Мамун объявил решение: или они должны принять ислам или одну из терпимых в коране религий, или в противном случае будут уничтожены. Часть харранитов приняла ислам или христианство, другие оставили свое платье и обрезали волосы; [84] но были и такие, которые решили остаться при своих верованиях. Тогда один арабский законовед посоветовал им назваться Сабеями, о которых коран упоминает. Это действительно их спасло. До этого времени в Северной Месопотамии имя Сабеев было неизвестно 21.

В половине месяца Джумады I, т. е. около половины июля 22, Мамун со своим сыном Аббасом двинулся из Тарса в византийские пределы. В войске халнфа находились арабские начальники Ашнас, Уджейф, Джафар-ал-Хайят.

Аббас тотчас по выступлении получил приказ направиться к Малатии. Это движение так далеко на северо-восток можно поставить в связь с вышеуказанными персидско-византийскими отношениеми. Известно, что в византийском войске, выступившим в поход в 830 году против Мамуна, персы играли большую роль. Поэтому поход Аббаса к Малатии и мог быть направлен для противодействия нежелательному для халифа сближению греков с персами.

Между тем Мамун, пройдя обычным путем через Киликийский проход, вступил в византийскую область.

На встречу арабам шел Феофил с двумя известными военноначальниками - Мануилом, происходившим из армян, и персом Феофобом 23.

Военные действия происходили преимущественно в Каппадокии, в области сирийской военной границы, где существовал целый ряд подземных жилищ-убежищ. Эта область в арабских источниках известна под именем Метамиры 24. [85] Теперь еще на этой равнине, напр. в Hassa Keui, в каждом доме можно видеть вырубленный из скалы подземный этаж, причем такие подземные комнаты, соединяясь между собою длинными, узкими проходами, дают возможность сообщаться под землею одному дому с другим 25.

Целый ряд греческих крепостей, не будучи в состоянии противиться военной силе халифа, передался ему.

Первою пала крепость Маджида в только что упомянутой местности Метамиры 26. Жизнь населения Маджиды была пощажена халифом. После взятия Маджиды,

Мамун осадил вторую каппадокийскую крепость Курру 27, которая после упорного сопротивление была взята в воскресенье 26 числа месяца Джумады I, т. е. 21 июля, и разрушена. Византийский начальник Мануил поспешно бежал 28. Население [86] Курры обратилось к халифу, умоляя пощадить его, и Мамун даровал жителям завоеванного города пощаду.

После этого Ашнасу сдалась крепость Сундус 29, a Уджейфу и Джафару-ал-Хайяту крепость Синан 30.

К первому же походу и, вероятнее всего, к факту взятия арабами крепости Курры, где арабские источники упоминают о бегстве Мануила, надо относить упоминаемую почти во всех византийских хрониках историю спасения Феофила Мануилом. Дело было так: пораженный арабами Феофил очутился среди персов-союзников, которые имели намерение выдать его арабам и тем самым побудить последних к заключению с ними мира. Тогда Мануил, узнав об этом и считая позором для Византии, если император попадет в руки врагов, бросился к нему, схватил за узду его лошадь и таким образом хотел спасти Феофила от угрожавшей ему опасности. Когда последний, не зная о намерении персов, снова хотел отдаться под их защиту, Мануил, обнажив меч, грозил императору [87] смертью, если он не последует за ним. Только после этого Феофил уступил Мануилу и, едва спасшись от плена, прибыл в Дорилеум 31.

Мануил за эту заслугу был осыпан милостями и сделался любимцем императора, что возбудило зависть других царедворцев, которые успели обвинить его в глазах Феофила в оскорблении величества. Узнав о грозящей опале, Мануил в конце 830 или в самом начале 831 года бежал к арабам и был радушно принят халифом 32.

Окончив свой удачный поход, Мамун возвратился в Дамаск 33.

Поход 831 года.

Феофил, желая отомстить халифу за свою неудачу 830 года, воспользовался удалением его из византийских пределов, неожиданно перешел через Таврские горы и избил часть населения Тарса и Массисы; число погибших в этой резне мусульман достигало двух тысяч 34. После этой победы император торжественно возвратился в столицу 35. [88]

Может быть, одновременно с этим нападением другие отряды Феофила заходили на северо-восток Каппадокии и у крепости Харсиан, воеводской резиденции Харсианской фемы, нанесли сильное поражение арабам; число пленных мусульман достигало, по словам Продолжателя Феофана, до 25.000 человек 36. Стратигом Харсианской фемы в это время был, вероятно, некто Евдоким 37, признанный уже в конце IX века церковью святым 38.

Императору была приготовлена блестящая встреча 39.

Когда Феофил приближался в Копстантинополю, навстречу ему вышли супруга августа Феодора, заведующий управлением государства в отсутствие императора с магистром и эпархом города и весь константинопольский сенат; последний недалеко от дворца Гиерии, расположенного на малоазиатском берегу, на полуострове против [89] Стамбула 40, встретил возвращавшегося владыку и, пав ниц, приветствовал его. В самом дворце Гиерии он был встречен высшими чинами города. Император слез с коня, после чего ему принесла приветствие его супруга.

По приказанию Феофила весь сенат должен был оставаться в течение семи дней вместе с ним в Гиерии, чтобы тем дать время доставить туда арабских пленников, которые назначены были к участию в блестящем въезде императора в столицу. Для Феодоры из города были вытребованы в Гиерию жены сенаторов.

По прошествии семи дней, император отплыл из Гиерии во дворец св. Маманта. находившийся в нынешней Пере, где оставался с сенатом три дня, после чего, переправившись через Золотой Рог, прибыл во Влахернский дворец.

Здесь Феофил сел на коня и направился в заранее приготовленное помещение на равнине для цирковых состязаний 41. В зто время в Хризополь (теперь Скутари) прибыли пленники и были перевезены туда, где находился император.

Между тем, константинопольский эпарх занялся [90] украшением города, который был убран, по выражению Константина Багрянородного, наподобие опочивальни новобрачных 42. Разнообразные ткани, светильники, розы и другие цветы украшали всю длину дороги от Золотых ворот до Халки, великолепного входа в Большой дворец 43. Мусульманские пленники, добыча, взятое оружие — все это нашло место в триумфальном шествии Феофила.

Сам император в златотканном хитоне, в панцыре, прикрытом роскошною туникой 44, опоясанный мечем, с тиарой на голове сел на белую лошадь, покрытую попоной, усыпанной драгоценными камнями, и взял в правую руку скипетр. Вместе с ним тоже на белой лошади с такой же богатой попоной ехал кесарь, зять императора Алексей Муселе 45, в золотом панцыре, с такими же браслетами на руках и наколенниками, в украшенном золотом шлеме и с мечем; в руке у него было золотое копье.

Немного не доезжая до Золотых ворот, император сошел с лошади и положил три земных поклона по направлению к востоку. После этого он верхом продолжал путь.

При въезде Феофила в Золотые ворота, высшие сановники города преподнесли ему сделанный из драгоценных камней венец. Городские партии встретили его, приветствуя победными песнями. Вместе с императором в город вступили верхом все лица, находившиеся в экспедиции, в золотых панцырях и с такими же мечами. Впереди Феофила ехали препозиты и кубикулярии; позади на расстоянии около ляти сажен, — евнухи-протоспафарии.

Через часть города, называвшуюся Сигма 46, а потом [91] по дороге к церкви св. Мокия император доехал до Милия, находившегося на Августионе между Халкой и храмом св. Софии 47, где сенаторы сошли с лошадей и впереди Феофила направились к кладезю св. Софии. Сам император также пешком через св. кладезь отправился в храм св. Софии, откуда, помолившись, вышел через те же двери, в которые вошел, и достиг Халки. Перед ее дверью находилось возвышение, на котором с одной стороны был сооружен золотой орган — чудо искусства 48, с другой стороны золотой, украшенный драгоценными каменьями трон, а между ними большой золотой, осыпанный камнями крест.

Когда император, взойдя на трон, осенил себя крестным знаменьем, то народ кричал “Един Свят!".

После этого начался прием городских представителей. Феофил раздавал награды в виде золотых запястий, благодарил служащих и сам лично рассказывал о событиях только что совершенного похода. Народ прославлял его громкими криками.

Затем император, поднявшись с трона, сел на коня и, проследовав по галлереям Ахилла и мимо бань Зевксиппа, которые находились вблизи Халки, выехал в некрытый Ипподром, откуда через кафизму, т. е., вероятно, через своды, служившие основанием царской ложе (кафизме), из которой император смотрел на скачки и в которой находился царский трон, и через дворец Дафну, тесно примыкавший к кафизме, он спустился в крытый Ипподром; здесь, сойдя с коня, он через Скилы, как назывался вход во дворец, вошел в самый дворец 49. [92]

На следующий день началось пожалование наград; очень многие были награждены чинами от царских мандаторов до звания патриция; городским властям и населению были розданы многочисленные подарки; устраивались пышные ристалища; снова арабские пленники и взятая добыча выставлялись на показ народу. В течение многих дней рука императора неустанно рассыпала милости.

Таким блестящии образом отпраздиовал Феофил свой удачный набег на Тарс и Массису.

Но ему вскоре пришлось вновь открыть военные действия, так как Мамун, услышав о неожиданном нападении Феофила, тотчас вступил в греческие пределы. Этот поход Мамуна продолжался с начала июля до конца сентября 831 года 50.

Несмотря на удачу под Тарсом и Массисой Феофил, по-видимому, не желал войны; еще до перехода Мамуна через границу посол византийского императора явился в город Адану и предлагал от его имени халифу пятьсот мусульманских пленников 51. Это не остановило Мамуна.

Военные действия второго арабского похода велись почти в той же местности, как и в 830 году.

В войске халифа находились брат его, будущий халиф, Абу-Исхак и сын Аббас.

Арабы подступили к важному пункту в Каппадокии недалеко от гор Тавра, к городу Гераклее-Кивистре, который еще в 805 году был взят Гарун-ар-Рашидом, но потом возвращен византийцам. В византийское время Гераклея-Кивистра представляла из себя центр отдельного епископства 52. При приближении мусульманского войска [93] жители Гераклеи вышли из города с предложением мира и с полной покорностью.

После этого войско халифа разделилось на отдельные отряды 53. Брат Мамуна Абу-Исхак со своею частью войска взял и разрушил много крепостей, даруя жителям пощаду 54. Сам Мамун действовал успешно в области метамир. Один из его вождей Яхъя-ибн-Аксама сделал удачный набег на Тиану, где захватил много пленных 55.

Но успешнее других отрядов были действия отряда Аббаса, сына халифа. Завоевав каппадокийские крепости Антигу 56, [94] Хасин 57, ал-Ахраб 58, он встретился с самим византийским императором. Происшедпиее сражение окончилось в пользу мусульман; побежденный Феофил отступил, оставив в руках Аббаса богатую добычу 59.

He видя возможности далее продолжать войну, Феофил с одним из своих приближенных, в котором мы склоняемся видеть известного Иоанна Грамматика, в то время синкелла 60, отправил к халифу письмо. Иоанн является очень интересною личностью в то время, так что мы считаем себя в праве сказать о нем несколько слов.

Будучи уроженцем Константинополя, Иоанн вряд ли происходил из знатного рода. Во всяком случае, это был человек выдающейся учености и начитанности, за что писатели, враждебно относившиеся к нему, как главному виновнику возобновления иконоборства при Льве Армянине в начале IX века, обвиняли его в сношениех с духами, в преданности магии, волшебству и гаданиям 61.

В первый раз Иоанн еще в звании анагноста выступил на общественное поприще при Льве V Армянине, для которого он, в течение нескольких месяцев, усиленно работал, подготовляя поход против иконопочитания 62. [95]

Известно, что Иоанн в качестве настоятеля дворцового монастыря Сергия и Вакха пользовался расположением императора Михаила II, который настолько доверял ему, что поручил даже воспитание своего сына Феофила, наследника престола. При патриархе Антонии Иоанн получил важное звание синкелла.

Отправленное с ним к халифу письмо Феофил начал со своего имени, а не с имени Мамуна. Это рассердило повелителя правоверных; он, не читая письма, отдал его обратно, сказав: “не буду читать его письма, которое он начинает со своего имени!" Феофил должен был написать второе письмо, начинавшееся так: Рабу Аллаха, знатнейшему из людей, царю арабов от Феофила, сына Михаила, царя греков. В

этом письме император предлагал халифу сто тысяч динариев и обещал выдать ему семь тысяч находившихся в его руках мусульманских пленных, если Мамун возвратит ему завоеванные греческие города и крепости и заключит пятилетнее перемирие 63.

Мамун не удостоил императора ответом, но, вероятно, в виду наступления неблагоприятного для походов времени года выступил в пограничный с Месопотамией Кейсум, город с сильной крепостью 64, где оставался два или три дня, после чего удалился в Дамаск.

Поход 832 года.

В промежуток времени между вторым и третьим походом в Малую Азию Мамун должен был для подавления [96] восстания лично отправиться в Египет, где главным правителем в то время был брат халифа Абу-Исхак.

Египетские смуты ведут свое начало еще со времени борьбы Мамуна с халифом Эмином (809-813 г.), когда стоявшие в Египте войска восстали против намествика, назначенного Эмином, и провозгласили халифом Мамуна.

В 831 году в нижнем Египте вспыхнуло сильное восстание, во главе которого стоял Абдус-ал-Фихри; к нему присоединились недовольные копты. Мамун выступил из Дамаска в среду 24 января 832 года и в феврале месяце прибыл в Египет 65; с ним было четыре тысячи турок.

В то же время из Барки прибыл в Египет один из лучших полководцев эпохи Мамуна Афшин, который несколько позднее будет играть важную роль в византийско-арабских столкновениях. Личность Афшина очень интересна в том отношении, что показывает, насколько сильно было развито при Аббасидах иностранное влияиие в ущерб арабским элементам.

Афшин, происходя из персидской областн Согдианы, в сущности не был даже мусульманином; он открыто смеялся над мусульманскими законами; с крайней жестокостью обошелся однажды с двумя проповедниками ислама, которые хотели обратить в мечеть один языческий храм; он имел всегда при себе персидские священные книги и, сопровождая халифа в походах, мечтал о восстановлении персидского государства и "белой религии" и издевался над арабами, магрибинцами и мусульманскими турками 66. Несмотря на все это Афшин долгое время был самым доверенным лицом халифа и стоял во главе всех важных походов.

Восставшие в Египте арабы должны были вскоре сложить оружие; одни только копты, не смотря на увещания патриарха и угрозы Афшина, продолжали упорно [97] сопротивляться, за что и были частью перебиты, частью переселены в Ирак. Глава восстания Абдус-ал-Фихри был казнен 67.

Пребывание Мамуна в Египте продолжалось сорок семь дней, с 16-го февраля по 4-е апреля 832 года, когда он, возвратившись на несколько дней в Дамаск, быстро выступил к византийской границе и остановился у Аданы 68.

На этот раз поход Мамуна ограничился военными действиями под крепостью Лулу 69.

Последняя представляла из себя укрепленный пункт первостепенной важности. Находясь на дороге, ведущей из Тарса через Киликийские ворота в Тиану, несколько севернее Подандона, недалеко от Тианы,— Лулу являлась крепостью, заграждавшей доступ к этому проходу 70. Если в [98] походе предыдущего года под Гераклею, Тиану и др. нет упоминания ? Лулу, то это может доказывать, что через Киликийское ущелье проникали минуя Лулу. Действительно, в нескольких милях от Подандона, у небольшого города Цена (Caena) дорога разветвлялась: одна через Лулу вела к Тиане, другая — прямо на запад к Гераклее-Кивистре; последняя же в свою очередь была соединена дорогой с Тианой. В 831 году Мамун шел по дороге в Гераклею 71. В 832 году арабы осадили крепость Лулу, которая упорно сопротивлялась; ни силою, ни мирными переговорами Мамун в течение ста дней 72 не мог ею овладеть. Тогда он приступил к правильной осаде. Около Лулу было выстроено два укрепления; одно из них было поручено халифом брату Абу-Исхаку, который впрочем вместо себя оставил Мухаммеда-ибн-ал-Фараджа-ибн-Абу-л-Лейса-ибн-Фадла, другое — Джабалу 73. Сам же Мамун, оставив вместо себя у Лулу Ахмеда-ибн-Бистама, направился к пограничному городу Салагусу 74. Главным начальником над всеми войсками, осаждавшими Лулу, был назначен Уджейф-ибн-Анбас. [99]

В это время грекам, запертым в крепости, удалось захватить в плен Уджейфа. Они тотчас же известили об этом Феофила и просили прийти к ним на помощь.

Император двинулся к Лулу, но был на голову разбит арабскими войсками, занимавшими построенные Мамуном укрепления. В руки мусульман досталась богатая добыча.

Узнав о поражении Феофила и убедившись в невозможности продолжать сопротивление, начальник Лулу вступил в переговоры с пленным Уджейфом, обещая возвратить ему свободу на том условии, если последний выпросит для него у Мамуна пощаду. Уджейф согласился и, получив свободу, сдержал свое слово. После этого крепость Лулу сдалась на капитуляцию и была заселена мусульманами 75.

В таких стесненных обстоятельствах Феофил отправил к халифу одного из своих приближенных с письмом, в котором предлагал мир и выкуп пленных. Тексты письма Феофила и ответа Мамуна в том виде, как они приведены у Табари, очень интересны; поэтому мы приводим их целиком 76. [100]

“По истине, — писал Феофил, — соединение двух спорящих о своем счастье с точки зрение разума лучше для них, чем то, чтобы они причиняли друг другу вред. Ведь ты не согласен отказаться от счастья, которое ты готовишь себе, в пользу счастья, которое перейдет к другому. Ума твоего достаточно для того, чтобы не учить тебя. Я и написал тебе письмо, предлагая примирение и сильно желая полного мира, чтобы ты удалил от нас бремя войны. Будем мы друг другу товарищами и союзниками, причем доходы (наши) будут поступать непрерывно, торговля будет облегчена, пленные будут освобождены, безопасность будет по дорогам и пустынным местностям. И если ты откажешься, то я не буду хитрить перед тобою и льстить тебе на словах; тогда я выйду на тебя в пучину (войны), возьму у тебя преграды, разошлю конницу и пехоту. И если я сделаю теперь это, то это будет после того, что я обратился с предупреждеиием и выставил между собою и тобою знамя переговоров. Прощай!"

На это письмо, полное благородства и искреннего желания покончить с изнурительными ежегодными столкновениями, Мамун ответил также письмом, написанным красноречивым с арабской точки зрения языком.

“Дошло до меня письмо твое, в котором ты просишь о перемирии, взываешь к соглашению, прибегаешь то к мягкости, то к суровости, склоняешь (меня к соглашению) изложением торговых выгод, непрерывного поступления доходов, освобождения пленных, прекращения резни и войны. И если бы я не решил применять разумную медлительность и уделять (должную) долю обсуждению всякой мысли, и взгляд на какое-нибудь предстоящее дело признавать верным только тогда, когда я могу считать обеспеченными желательные мне последствия его, то я сделал бы ответом на твое письмо конницу из людей храбрых, мужественных, опытных, которые постарались бы оторвать вас от ваших домашних, приблизились бы к Богу вашею кровью, сочли бы за ничто ради Бога ту боль, которую причинила бы им ваша храбрость; потом я присоединил бы к ним подкрепление, доставил бы им достаточное количество оружия и вооружения; а они сильнее стремятся к водопоям смерти, чем вы к спасению от страха перед их обидою вам. Им обещано одно [101] из двух высших благ: готовая победа или славное последствие (т. е. рай). Но я счел нужным обратиться к тебе с увещанием, в котором сам Бог установит мою правоту, когда я призывал тебя и твоих к признанию единого Бога, к единобожию и исламу. Если ты откажешься, то будет обмен пленных, обязывающий к покровительству и устанавливающий отсрочку; если же ты и этим пренебрежешь, то в личном ознакомлении (твоем) с нашими качествами ты найдешь то, что избавляет меня от красноречия и погружения в описание. Спасен тот, кто следует по прямому пути!"

Конечно, подобное письмо с предложением Феофилу принять ислам не могло повести к обоюдному мирному соглашению. Наоборот, у Мамуна явился уже план похода на крепость Аморию, откуда происходила современная ему на византийском престоле династия. Мало того, Мамун выражал намерение достигнуть самой столицы византийского государства — Константинополя 77.

Поход 833 года.

После неудачной стодневной осады Лулу Мамун некоторое время пробыл в Салагусе, а зиму провел в Раке и Дамаске 78.

25 мая 833 года 79 сын его Аббас по приказанию отца направился к Тиане, которая сильно пострадала во время предыдущих походов. Аббас должен был ее отстроить и укрепить, что он и сделал. Обновленная Тиана занимала пространство в одну квадратную арабскую милю 80, была [102] окружена стеной в три фарсанга; в стене было четверо ворот, и у каждых ворот находилось укрепление 81.

Между тем сам Мамун деятельно приготовлялся к новому походу. Брату своему Абу-Исхаку он написал о наборе в четыре тысячи человек в округах Дамаска, Эмесы, Иордана и Палестины; каждый конник получал сто дирхемов, а пехотинец сорок. Набор был произведен и в Египте. Киннесрин, Джезире и Багдад выставили тысячу человек. Часть этих войск соединилась с Аббасом у Тианы 82. Сам Мамун двинулся также к византийским границам.

Феофил не желал войны. Когда Мамун расположился лагерем у реки Подандона, к нему явился императорский посол с письмом, в котором Феофил предлагал халифу или уплатить военные издержки этого похода, или возвратить бесплатно находившихся в его руках мусульманских пленных, или привести в надлежащий вид мусульманские страны, опустошенные византийцами, только бы Мамун прекратил войну 83.

На это халиф помолившись ответил византийскому послу, по словам Масуди, следующее: “Скажи ему (греческому царю): что касается твоего предложение возвратить мне мои издержки, то я внимаю всевышнему аллаху, который говорит в своей святой книге, повествуя словами Билькис: "я пошлю к ним дары и посмотрю, с чем возвратятся посланные". Когда посол пришел к Соломону, тогда последний сказал: “He хотите ли вы помочь мне богатством?" To, что дал Бог мне, лучше того, что дал он вам. Нет, только вы можете быть довольны нашими подарками 84". [103] Что касается твоего предложения отпустить всех мусульманских пленников в греческой земле, то в твоей власти находятся только двух (видов) люди: или те, которые стремились к Богу и к вечному блаженству — те достигли того, чего желали; или же те, которые стремились к благам мира сего — да не развяжет Бог их оков. Что касается твоего предложения восстановить все мусульманские земли, которые разрушили греки, то, если я вырву последний из камней в греческой стране, я не вознагражу женщины, которая спотыкалась в своих оковах и восклицала: “О Мухаммед! О Мухаммед!" Возвращайся к твоему господину: между мною и им находится только меч. Слуга! бей в барабан!"

Мамун действительно вступил в греческую землю и взял несколько укрепленных пунктов; после этого он возвратился к Подандону 85.

Но здесь халиф заболел лихорадкой, которая быстро свела его в могилу. Мамун умер 7 августа 833 года, успев однако назначить наследником престола своего брата Абу-Исхака под именем Мутасима. Погребен был Мамун в Тарсе 86.

Трогательно описывает последние минуты Мамуна Масуди.

Умирающий открыл глаза, которые были чрезмерно расширены и светились необыкновенным блеском; его руки пытались схватиться за доктора; он сделал усилие говорить с ним и не мог; его глаза обратились к небу и наполнились слезами; наконец, его язык мог произнести следующие слова: “О Ты, который бессмертен, помилуй того который умирает!" и тотчас испустил дух 87.

По смерти Мамуна войска, отправленные им в Малую Азию, провозгласили халифом Аббаса, сына Мамуна, [104] который с 829 года был правителем северной Сирии и Месопотамии и неоднократно сражался против византийцев. В момент смерти отца он находился в Тиане, которую ему было поручено уврепить.

Дела на востоке в первые четыре года правления Мутасима (с 833 до 837 года).

Первым делом Мутасима было отозвать Аббаса из-под Тианы. Последний ему присягнул; примеру Аббаса последовали провозгласившие его халифом войска.

Только что возведенные укрепления Тианы были в том же 833 году срыты; все запасы оружия, снарядов увезены. Переведенные Мамуном в Тиану поселенцы получили приказ возвратиться по своим областям 88. После этого Мутасим вступил в Багдад.

Первые годы его правления протекли в мире с византийцами, так как Мутасим должен был все свое внимание обращать на внутренние смуты.

В Адербиджане возмутились хуррамийи, приверженцы Бабека, против которых зимою 833 года был отправлен багдадский префект Исхак-ибн-Ибрахим, истребивший у Хамадана 60.000 персов; остальные хуррамийи бежали к византийцам 89.

Возмутившееся в 835 году в нижней Месопотамии цыганское племя Затт было усмирено арабским начальником Уджейфом, после чето цыгане были переселены на запад к византийской границе в Аназарбу 90.

Только после этого Мутасим мог направить свои силы иротив Бабека, восстание которого в Адербиджане продолжалось уже шестнадцать лет.

До 837 года ничего не слышно о столкновениях Византии с восточными арабами. He смотря на то, что в это время новый халиф переживал смутное время в халифате и тем самым открывал для византийских нападений [105] удобную дорогу, Феофил не мог воспользоваться этими обстоятельствами, переживая сам тяжелую и в этот

момент очень неудачную для него войну в Сицилии. Этим объясняются неоднократные, отмеченные выше, попытки императора заключить мир с восточными арабами. По всей вероятности, и по вступлении на престол Мутасима между Византией и халифатом не было заключено формального перемирия; об этом источники молчат 91. Но четырехлетнее спокойствие на восточной границе обусловливалось тем, что обе стороны слишком были заняты в других местах; как только же явилась возможность, враждебные столкновения на востоке сейчас же возобновились.

Сицилийская война с 829 по 837 год.

В первые годы правления Феофила сицилийская война для Византии шла крайне несчастливо. Особенно ухудшилось положение византийцев в 830 году, когда к лету этого года прибыл к острову с одной стороны сильный флот из Испании, с другой стороны африканский флот, посланный Зиадат-Аллахом, что составляло вместе внушительную цифру в триста кораблей 92, которые должны были доставить от двадцати до тридцатн тысяч войска 93.

Над испанским флотом, который явился в Сицилию, имея в виду лишь грабеж в своих личных выгодах, а не помощь африканским арабам, начальствовал Асбаг-ибн-Вакил, по прозванию Фаргулус, из берберского племени Хувара. Из других вождей известно имя Сулеймана-ибн-Афиа из Тортозы 94.

Африканские арабы в Сицилии вступили с ними в переговоры о совместных действиях против греков. Испанцы [106] согласились помогать на том условии, чтобы Асбаг был назначен главным вождем, и чтобы африканцы снабдили их лошадьми. Эти условия были приняты последними.

Действия Асбага в начале были удачны. Он направился прежде всего к Минео, который был осаждаем в это время византийским начальником Феодотом, и в августе месяце 830 года дал ему сражение, в котором византийцы были разбиты. Сам Феодот пал в битве. Остатки византийского войска поспешили запереться в Кастроджованни 95.

Асбаг, разрушив и сжегши Минео, направился со всем войском на какой-то город Ghalulia или Gr. L-waliah 96, может быть, Calloniana в Итинерарии Антонина, теперь провинциальный скучный город Caltanissetta на юго-запад от Кастроджованни 97.

Но во время осады этого города в мусульманском войске снова появилась сильная эпидемия, от которой умер Асбаг и некоторые другие начальники. Было решено оставить город.

Узнав об этом, византийцы напали на мусульман, которые после многих и кровопролитных столкновений, потеряв большую часть войска, достигли с трудом флота, может быть, в Мазаре, откуда, исправив свои корабли, возвратились в Испанию 98.

Между тем как поход Асбага кончился полной неудачей, африканские арабы, двинувшись, по-видимому, из Мазары, осадили в августе месяце 830 года Палермо 99. [107]

Одновременная с началом осады Палермо вышеупомянутая осада Асбагом Ghalulia избавляла мусульман от нападения византийцев со стороны Кастроджованни или Сиракуз. Даже неудача Асбага не отозвалась особенно на палермской осаде, так как было немало, по-видимому, вождей в его войске, которые вместо того, чтобы возвратиться в Испанию, направились в надежде на лучшее будущее в мусульманский лагерь под Палермо 100.

Хорошо укрепленный город выдерживал осаду, не смотря на то, что в продолжение этого времени в Палермо была громадная смертность 101.

Наконец, в месяце Реджебе 216 года (14 августа — 12 сентября 831 года) правитель Палермо, выговорив полную безопасность для себя, своей семьи и своего имущества, сдал город 102, после чего палермский епископ Лука, спафарий Симеон, который, вероятно, и был правителем Палермо, и еще немногие из греков удалились морем в Византию. Остальное население подверглось тяжелой участи военнопленных 103. Относительно некоторых лиц, погибших от арабов во время палермской осады, сложились впоследствии целые легенды, напр., о св. Филарете, который при виде арабского нашествия на Палермо хотел укрыться [108] в Калабрии, но, будучи схвачен врагами, потерпел мученическую кончину 104.

В год же сдачи Палермо, т. е. в 216 году хиджры (18 февраля 831 — 6 февраля 832 г.), Зиадат-Аллах назначил иравителем Сицилии Абу-Фихра-Мухаммеда-ибн-Абдаллаха из племени Тамим, который прибыл на место своих новых обязанностей в следующем 217 году (7 февраля 832 — 26 января 833 г.) и сейчас же сместил какого-то Османа-ибн-Корхуба, вероятно, одного из представителей враждебной партии 105.

Возникавшие иногда довольно сильные распри между африканскими и оставшимися на острове испанскими арабами к этому времени прекратились 106.

Покорение такого важного пункта, как Палермо, положило твердое основание дальнейшему покорению острова. Палермо стал центром нового государстеа, мало зависимого от Африки 107. Палермские события 831 года объясняют, почему Феофил после удачного похода под Тарс и Массису предлагал Мамуну пятьсот пленних, только бы последний не предпринимал похода; эти же события объясняют второе посольство Феофила в сентябре 831 года и его весьма выгодные для арабов условия возвращение завоеванных городов. Феофил всеми силами хотел развязать себе руки на востоке. Мамун понимал это и пользовался.

He смотря на успехи мусульманского оружия в Палермо, два года прошло без важных событий: с одной стороны, мусульманам было много работы с водворением внутреннего порядка новой колонии; с другой стороны, их могла

сдерживать репутация нового византийского начальника, патриция Алексея Муселе, любимца императора Феофила.

Алексей Муселе, армянин по происхождению, быстро сделал одну из самых блестящих карьер. Пройдя [109] звание патриция, анфипата, магистра, он женился на дочери Феофила Марии и был провозглашен кесарем, т. е. другими словами, ему открывалась даже возможность сесть после Феофила на византийский престол 108. В звании кесаря, как мы видели выше, он участвовал в торжественвом въезде императора в столицу в 831 году после его удачного похода под Тарс и Массису 109. Вскоре после этого Муселе был назначен стратегом в Сицилию. Причиною его удаление из столицы на запад были подозрение Феофила относительно тестолюбивых замыслов Муселе; во всяком случае, подобное назначение для последнего не могло быть особенно почетным 110.

Но его деятельность на острове была быстро прервана местными интригами. Он был обвинен в сношениях с арабами, в замыслах против императора. Смерть жены Муселе, дочери Феофила, еще более отдалила императора от кесаря. Феофил решил вызвать Муселе в Константинополь.

Для этой цели в Сицилию был, вероятно в следующем 833 году, отправлен архиепископ Феодор с императорским обещанием полной безопасности Муселе. Но, когда последний прибыл в столицу, император заключил его в тюрьму и конфисковал его имущество. Епископ, обвививший открыто Феофила в нарушении данного слова, был изгнан. Впоследствии тот и другой были возвращены. Муселе на полученные обратно деньги выстроил монастырь, где и кончил свои дни 111. [110]

Военные действия в Сицилии на некоторое время сосредоточились у Кастроджованни, куда, вероятно, была переведена из Сиракуз большая часть греческого войска 112.

В начале 219 года хиджрьг (16 января 834 — 4 января 835 г.) Абу-Фихр выступил против христиан у Кастроджованни и после упорной битвы отбросил их в укрепление. Весною 834 года он нанес им вторичное поражение. В 835 году (220 г. хиджры — 5 января - 25 декабря 835 г.) Абу-Фихр в третий раз разбил христиан, завоевал и разорил их укрепление, взял в плен жену и сына одного греческого патриция, начальствовавшего над войском. По возвращении в Палермо, Абу-Фихром был отправлен на восточный берег острова в Таормину Мухаммед-ибн-Салим. Новые отряды были посланы для грабежа в различные местности. По-видимому, успехи мусульманского оружия шли быстро вперед.

Но в это время в арабском войске вспыхнуло восстание. Абу-Фихр был убит, и убийцы бежали в христианское войско 113.

В этом же 835 году присланный из Африки новый начальник Фадл-ибн-Якуб отличился немедленно в двух столкновениях — под Сиракузами и, вероятно, около

Кастроджованни. Византийский патриций с большим войском двинулся, чтобы преградить дорогу мусульманам, которые засели в гористой, покрытой лесом местности, куда византийцы не посмели проникнуть. Напрасно ожидая до вечера выхода оттуда мусульман, греческое войско отступило. В это самое время мусульмане неожиданно напали на него и обратили в бегство. Сам тяжело раненый патриций упал с лошади и с трудом был спасен своими солдатами от плена и смерти. Оружие, вьючный скот достались в руки мусульман 114.

Этим окончилась сицилийская деятельность Фадл-ибн-Якуба. В сентябре месяце 835 года прибыл в Сицилию [111] новый правитель из аглабитов Абу-л-Аглаб-Ибрахим-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаб, двоюродный брат Зиадат-Аллаха 115.

Он явился с небольшим флотом в Палермо после довольно неудачного морского перехода: часть кораблей погибла во время сильной бури; часть была захвачена христианами; в числе последних кораблей византийцы захватили одну харраку, как назывались в арабской морской терминологии суда, бросающие огонь. Очевидно, здесь речь идет об огненосных греческих судах, которым мусульмане стали подражать 116.

В то же время целый отряд таких мусульманских харрак под начальством Мухаммеда-ибн-Синди вышел на помощь своим и преследовал греков до наступления ночи 117.

Новый мусульманский начальник Абу-л-Аглаб оказался деятельным. Корабли его сделали удачное нападение на какую-то местность, название которой пропущено в тексте 118; греческим пленным были отрублены головы. Другой морской отряд захватил харраку у острова Пантеллярии, в которой кроме греков нашли одного африканца, принявшего христианство. Пленные, по приказанию палермского правителя, были казнены. Одновременно с этими морскими успехами отряд всадников, дойдя до склонов Этны и до [112] крепостей восточной части острова, сожигал деревни и захватывал пленных 119.

В следующем 836 году (221 году хиджры = 26 декабря 835 г. — 13 декабря 836 г.) мусульмане сделали столь удачное вторжение в область Этны и вернулись с такой богатой добычей, преимущественно из пленных, что рабы продавались за безценок 120. Другой отряд двинулся вдоль северного побережья, достиг горной крепости Кастеллюччо (Castelluccio, Castel di Lucio) на половине дороги между Палермо и Мессиной 121 и произвел успешное нападение; но, будучи неожиданно настигнуты византийцами, арабы были разбиты.

В то же время флот под начальством Фадл-ибн-Якуба грабил близ лежащие острова, по всей вероятности, Эолийские, завоевал несколько крепостей, в том числе Тиндаро (древний Tyndaris) на северном берегу Сицилии 122, и вернулся в Палермо 123.

Но арабы не могли оставлять без внимания того обстоятельства, что такая почти неприступная крепость, как Кастроджованни, была еще в руках греков. Поэтому мы видим ряд попыток, направленных к завоеванию этого города.

В 837 году (222 г. хиджры = 10 декабря 836 — 2 декабря 837 г.) Абу-л-Аглаб направил большой отряд под начальством Абд-ас-Селяма-ибн-Абд-ал-Вехаба к Кастроджованни, который однако, был разбит византийцами; сам Абд-ас-Селям, в числе других, попал в плен, но был впоследствии выкуплен 124. [113]

Для поправления дел под Кастроджованни было отправлено сильное подкрепление.

Во время этой осады зимою 837 года один мусульманин случайно открыл тропинку в город. Проследив ее и видя, что она не оберегается греками, он сообщил об этом своим соплеменникам, которые тотчас же направились по указанной дороге и с криком “Акбар аллах!" (Велик аллах!) ворвались неожиданно в город. Но крепость еще оставалась во власти византийцев, где они и заперлись. Арабы осадили ее, и греки вскоре вступили в переговоры. Мусульманский начальник принял их условия; после чего арабское войско с громадной добычой вернулось в Палермо 125.

Надо полагать, что побежденные христиане Кастроджованни согласились платить дань, а мусульмане были рады с честью выйти из этой трудной осады. Факт тот, что они не остались ни в городе, ни в крепости, и двадцать лет спустя около Кастроджованни снова происходили сражения 126.

Поход под Запетру в 837 году.

Для Феофила было уже достаточно удачи в 837 году под Кастроджованни, когда Абу-ас-Селям попал в плен, чтобы сейчас же открыть военные действия на восточной границе, где он вступил в сношения с Бабеком.

В это время силы последнего слабели. Против него действовала многочисленная армия во главе с такими известными вождями, как Афшин, отличившийся еще при Мамуне усмирением египетского возмущение, Итах и Джафар-ал-Хайят, которые все более и более теснили Бабека и заперли, наконец, его в сильной крепости Альбудд 127.

Сознавая всю опасность своего положения, он вступил в переговоры с Феофилом, побуждая последнего именно теперь сделать вторжение в арабские пределы, так как все войска были отправлены Мутасимом против Бабека, [114] и со стороны византийской границы халиф не был в состоянии оказать никакого сопротивления; он на борьбу с Бабеком отправил даже своего портного и повара 128.

Конечно, Бабек действовал так в той надежде, что халиф, услышав о вступлении греческих войск в его пределы, должен будет часть армии удалить от него и тем самым несколько облегчит его стесненное положение 129.

Бабек даже, чтобы сильнее подействовать на Феофила, выдавал себя перед ним за христианина и обещал впоследствии обратить в христианство своих сторонников 130.

Действительно, Феофил вступил в арабские пределы с громадным войском в сто тысяч человек, в состав которого входили болгары, славяне 131, персы-мухаммиры, приверженцы Бабека; последние, будучи разбиты в 834 году полководцем Мутасима Исхак-ибн-Ибрахим-ибн-Мусабой в области Хамадана, успели избежать смертн и спаслись, как мы видели, на византийскую территорию 132. Феофил их зачислил в армию, женил и оказывал им большое доверие 133.

Греческое войско, перейдя границу, прежде всего направилось на сильную крепость Запетру (Зибатру) 134.

Долгое время ученые различно определяли положение этой [115] крепости 135. Это была крепость в пограничной с Месопотамией области, близ самой границы, в пяти парасангах от Малатии, в четырех парасангах от Хадаса, на расстоянии дневного пути от Хисн-Мансура 136. Теперь местоположение Запетры довольно основательно указывается в современной местности Viransheher на реке Аксу близ Инекли 137.

Феофил взял и сжег Запетру; мужское население было перебито; женщины и дети взяты в плен. Такой же участи подверглись города Малатия и Самосата 138. Поход [116] сопровождался страшными зверствами; пленным выкалывали глаза, отрезывали уши и носы 139.

Император с торжеством возвращался в столицу. Достигнув местности Брианта на азиатском берегу, он, чтобы увековечить память о своей победе, приказал начать постройку дворца 140, разбить сады и устроить водопровод 141. Триумфальный вход в Константинополь отличался тою же пышностью и происходил по тому же церемониалу, как описанный уже въезд Феофила после похода 831 года, только теперь на встречу императору вышли еще мальчики, украшенные венками из живых цветов 142. Были устроены ристалища, на которых император в одежде цвета венетов на колеснице, запряженной белыми лошадьми, [117] оказался победителем и был украшен венком, в то время как народ кричал: 143.

Толпы беглецов из населения сожженной и разрушенной Запетры достигли резиденции халифа Самарры. Мутасим находился во дворце, когда получил это печальное известие. Говорят, он закричал “в поход!" и, вскочив на лошадь, тотчас хотел отправиться против Феофила 144.

Но Мутасиму нельзя было привести в исполнение своего намерения, не покончив с другими затруднениями и прежде всего с продолжавшим еще сопротивляться Бабеком. Тем не менее он отправил часть войска под начальством Уджейф-ибн-Анбаса, Мухаммеда-Кутаха и других к Запетре на помощь населению. Но было уже поздно. Феофил удалился в свои пределы, так что арабские войска остались у

Запетры лишь немного времени, чтобы дать населению возможность возвратиться и успокоиться 145.

Между тем желание отомстить за Запетру среди арабов все увеличивалось. Некто Ибрахим, сын Махди, явился перед халифом и произнес длинное стихотворение, в котором он описывал несчастие Запетры и призывал халифа на помощь его подданным и на священную войну. В этом стихотворении были, между прочим, такие строки: о гнев Божий! Ты видел все это; отомсти же за этих женщин и накажи преступление, жертвою которых они были! Возможно, что мужчины наши нашли в смерти [118] наказание за их грехи; но что сказать об их бедных детях, которые погибли убитыми 146.

Наконец, в конце 837 года Бабек, стесненный Афшином, принужден был бежать в Армению, где и был выдан в руки мусульман. Афшин, осыпанный подарками и милостями халифа, с триумфом возвратился в столицу. Бабек подвергся мучительной казни 147.

После этого Мутасим мог приступить к исполнению своего желания отомстить Феофилу за поход под Запетру. Ближайшею целью халиф имел город Аморию, родину царствовавшей в то время в Византии династии.

Сицилийская война в 838 году.

За удачным походом 837 года на востоке для Феофила последовал некоторый успех в первой половине 838 года и в Сицилии, где одновременно с военными действиями под Кастроджованни арабы приступили к осаде другой сильной крепости Чефалу (Cefalu) на северном берегу острова в сорока восьми милях на восток от Палермо.

Осада затянулась. В 838 году (223 г. хиджры = 3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.), вероятно раннею весною, сильные морские подкрепления прибыли из Византии. Мусульмане после нескольких столкновений с новоприбывшими войсками принуждены были снять осаду и отступить в Палермо.

11 июня 838 года (14 числа месяца Реджеба) умер в Африке аглабитский правитель Зиядат-Аллах. Это известие произвело сильное смущение в Сицилии. Боялись новых беспорядков в Африке; теряли надежду на подкрепления, которые были необходимы для осады Чефалу 148.

Но в Африке дело обошлось лучше, чем ожидали. Новый правитель Абу-Икал-Аглаб-ибн-Ибрахим мирно наследовал своему брату Зиядат-Аллаху, сумел держать в [119] повиновении войска и берберов и восстановил в столице порядок, нарушениый смертью его брата. Он даже смог после своего утверждения в Африке отправить подкрепление в Сицилию, где арабы в 839 году (224 г. хиджры = 23 ноября 838 —11 ноября 839 г.) возвратились из одного нападения в Палермо с богатой добычей. Тем не менее дело под Чефалу окончилось без определенного

результата. Отступление мусульман из-под Чефалу и смерть аглабита Зиадат-Аллаха, прервавшая на время наступательные действия арабов в Сицилии, приходятся на 838-й год, роковой для Византии на востоке, когда Мутасим предпринял известный поход под Аморию, к изложению которого мы теперь и приступим.

Аморийский поход 838 года.

После окончательного усмирения Бабека Мутасим решил все свои силы направить против византийского императора, чтобы отомстить ему за поражение предыдущего года. Ближайшею целью его похода был город Амория 149.

В арабских хрониках рассказывается, что после победы над Бабеком Мутасим спросил: “какая из греческих крепостей самая недоступная и лучшая?" Ему ответили: “Амория. В ней не бывал никто из мусульман со времени появление ислама; она глаз и основание христианства; у греков она почетнее Константинополя 150. [120]

По положению звезд астрологи предрекли неудачу похода, на что халиф не обратил внимания 151.

Мутасим выступил в поход из своей столицы Самарры в начале апреля 838 года 152 с громадными силами; до этого времени, по словам Табари, ни один халиф не имел с собою в походе такого числа войск, оружия, мулов, кожаных водоносов, мехов для молока, железных орудий, нефти; данные ? количестве войска колеблются между 200.000 и 500.000 человек 153.

Во главе авангарда стоял Ашнас турок с Мухаммед-ибн-Ибрахим-ибн-Мус'абой; правым крылом войска начальствовал Итах турок, левым Джафар-ибн-Динар-ибн-Абдаллах-ал-Хайят; в центре находился Уджейф-ибн-Анбаса 154. На знаменах и щитах войска Мутасим приказал сделать надпись “Амория" 155.

Войско остановалось на расстоянии дня пути от Тарса у реки Лямис, где обыкновенно происходили обмены пленных между греками и арабами 156.

Феофил между тем, выступив из Константинополя, остановился в Дорилеуме в трех днях пути от Амории. Численность арабского войска, о которой, очевидно, уже дошли сведение до греков, заставляла многих советовать императору во избежание бесполезного пролития крови переселить жителей Амории в другое место. Но Феофил, считая это недостойным себя и малодушным, решил лучше [121] укрепить Аморию, вверить ее защиту опытному полководцу, каким в данный момент являлся патриций и стратег Анатолийской фемы () Аэций, и послать в Аморию подкрепление под начальством прототоспафария евнуха Феодора Кратира, патриция Феофила Вавутчика (); из числа начальников Амории нам известны еще имена Мелиссина, турмарха Каллиста, друнгария Константина и дромевса Васоя 157.

Мутасим, желая произвести нападение на греческую землю с нескольких сторон, отрядил Афшина-Хайдара-ибн-Кауса с частью войска к городу Серуджу, лежавшему в тринадцати фарсангах от Самосаты 158; оттуда он в назначенный день должен был со стороны Дарб-ал-Хадаса (ущелья Хадаса) 159 вступить в пределы византийского государства 160. К этому отряду, по-видимому, присоединились еще армянские войска и мелитинский эмир; турки составляли также значительную часть отряда 161. Весь соединенный отряд остановился на богатой равнине Дазимон (теперь Kaz-Ova), около современного Токата 162. [122]

Сам же халиф собирался в это время направиться к Анкире и, взяв ее, уже начать военные действия против Амории.

В среду 22 числа мес. Реджеба (19 июня 838 г.) Ашнас по приказанию халифа выступил из тарсского ущелья к городу Сафсафу, лежащему вблизи Лулу на дороге из Киликийских ворот в Тиану 163; за Ашнасом шел Васиф, а, наконец, в пятницу 24 числа (21 июня) двинулся и сам Мутасим 164.

В это время к нему пришло известие о том, что византийское войско находится по ту сторону реки Лямиса и хочет, переправившись через реку, неожиданно напасть на арабов. При таких обстоятельствах Мутасим послал письмо к Ашнасу, который в то время находился уже в Мардж-Усауфе 165, с известием об этом, и приказывал ему не идти вперед, пока к нему не прибудет арриергард с обозом, каменометательными машинами и провиантом, который в это время еще не успел выйти из ущелья.

Через три дня Ашнас получил новое письмо от Мутасима с приказанием отправить конный отряд для захвата в плен греков, от которых можно было бы почерпнуть сведения об императоре и его войске. Для этой цели Ашнас отрядил Амр-ал-Фергани с двумястами всадников, которые ночью отправились за поисками в окрестности уже известной нам крепости Курры. Но ее начальник, узнав заранее об этом, засел со весю своею конницею на большой горе, называемой Рустак Курры, т. е. [123] область Курры, между Куррой и Дуррой, где поджидал арабов 166.

Амр-ал-Фергани, предуведомленный о засаде, направился к Дурре. На рассвете он разделил свой отряд на три части и, дав каждой из них по два проводника, приказал отправиться иа поиски греков. На этот раз поиски увенчались успехом: было захвачено много византийских солдат и местных жителей. Особенно интересные сведения дал пойманный Амром-ал-Фергани византийский всадник, который сообщил, что император с войском находится за Лямисом в четырех фарсангах от него, и что в эту ночь начальник Куры собирался устроить засаду в горах на арабов.

Боясь, как бы другие посланные им на поиски отряды не сделались жертвою засады, Амр отправил за ними своих проводников, которые предуведомили их об опасности и передали приказание Амра возвратиться к нему.

Соединившийся отряд с большим числом пленных византийцев возвратился к Ашнасу и передал ему то, что узгал. Известия же были следующие. Император уже более тридцати дней стоял по ту сторону Лямиса, поджидая перехода Мутасима и желая напасть на него; недавно к Феофилу пришло известие о том, что большое арабское войско вступило в греческие пределы со стороны фемы Армениакон. Это было войско Афшина, отправленное, как мы видели выше, к Серуджу. Вследствие этого император, назначив начальником войска у Лямиса своего родственника 167, выступил с одним отрядом на встречу Афшину.

Получив столь важные известия, Ашнас тотчас сообщил их Мутасиму 168. [124]

Мутасим решил прежде всего оповестить о выступлении греческого императора самого Афшина. Он послал разведчиков из своего лагеря, приказал тоже сделать Ашнасу и обещал 10.000 дирхемов тому, кто доставит Афшину его письмо, в котором халиф его предупреждал о походе на него Феофила, приказывал оставаться на своем месте и не двигаться вперед.

Но Афшин уже слишком углубился в византийские пределы, так что ни одно письмо не дошло по своему назначению.

В это время Ашнас, к которому на помощь прибыл обещанный халифом арриергард с новыми запасами, получил приказание двинуться вперед. Мутасим шел за ним на расстоянии дня пути. Известий о судьбе Афшина не было. Войско халифа терпело сильный недостаток в воде и в корме для скота.

Ашнас, направляясь к Анкире, находился от нее на расстоянии трех дней пути, когда в числе многочисленных пленных ему в руки попался один старик, который, зная, что ему, как большинству пленных, грозила смерть, обратился к арабскому военноначальнику со следующими словами: “что за польза убивать меня? Ты и твое войско находитесь в большом затруднении от недостатка воды и провианта; а здесь есть люди, бежавшие из Анкиры из боязни, что арабский царь их осадит; они находятся вблизи нас; у них там в изобилии провиант, припасы и ячмень.

Пошли со мной отряд, чтобы я навел его на них, и отпусти затем меня на свободу".

Ашнас собрал отряд из шестисот человек, которые еще чувствовали себя бодро, и, вручив пленного старика Малику-ибн-Кейдару с приказанием отпустить его, если он действительно укажет местопребывание жителей Анкиры и добудет провиант, приказал отряду выступить. Сам же двинулся к Анкире, где должен был встретится с Малик-ибн-Кейдаром.

Анкира в то время была, очевидно, сильной крепостью; ее стены вновь были отстроены предшественником Феофила Михаилом II 169. [125]

Старик в сумерки привел отряд в долину, где люди и лошади могли отдохнуть и утолить свой голод и жажду. Ночное блуждание по горам возбудило в отряде

подозрение в том, что старик хочет его завести, о чем было сказано Малик-ибн-Кейдару.

На вопрос последнего об этом старик отвечал: “Поистине за горами находятся люди, на которых ты хочешь напасть; но я боюсь, что, если мы выйдем ночью из гор, они услышат стук копыт о камень и разбегутся; а, если мы выйдем из гор и ты никого не увидишь, ведь ты убьешь меня. Но я буду водить тебя по этим горам до утра. Когда же мы дождемся утра, мы выйдем к ним, и я тебе их покажу; поэтому не будет тогда опасности для меня быть убитым", После этого отряд остановился на ночь в горах.

Утром посланные на гору четыре человева наткнулись на мужчину и женщину, остановили их и распросили ? том, где провели ночь жители Анкиры. Получив требуемые сведения, Малик по просьбе старика отпустил этих двух пленных на свободу.

Отряд Малика тотчас отправился к находящимся невдалеке соляным копям, где скрывались жители Анкиры.

Увидя приближавшееся войско, мужское население города, приказав женщинам и детям укрыться в самых копях, вступило в бой. Победа осталась на стороне арабов, которые узнали от пленных анкирцев важные известия.

Оказалось, что многие из них участвовали в битве греческого императора с Афшином, о котором уже давно не было никаких вестей. Столкновение это произошло при следующих обстоятельствах.

Император находился в четырех фарсангах от реки Лямиса, когда к нему пришло известие о том, что большое арабское войско вступило в греческие пределы со стороны фемы Армениакон. Передав начальство над войском, как мы видели уже выше, одному из своих родственников, Феофил приказал ему оставаться на месте и в случае нужды только стараться сдерживать натиск войска арабов, не вступая с ними в открытый бой; сам же с отдельным отрядом, в состав которого кроме [126] византийцев входили и персы 170, поспешил на встречу Афшину в Армениакон.

С Феофилом находился возвратившийся к нему из Сирии Мануил, который, как и прежде, состоял начальником схол, и перс Феофоб.

Войско остановилось у высокой, недоступной скалы недалеко от современной Зелы на запад от Токата 171. Накануне сражения состоялся совет относительно того, лучше ли днем вступить в бой, или ночью. Мнения разделились, и, хотя Мануил и Феофоб стояли за ночное сражение, однако противоположное мнение взяло верх 172.

Сражение завязалось рано утром в четверг 25 числа месяца Ша'бана (22 июля) 173 и в начале было удачно для греков: арабская пехота с большим уроном обратилась в

бегство. Но подоспевшая в полдень арабская конница поправила дело. Греческие войска уступили и в свою очередь обратились в беспорядочное бегство 174. Дело продолжалось до вечера. Многие не знали, где находился император. Некоторые отправялись к месту императорского лагеря, но Феофила там не было. Тогда часть отряда возвратилась к Лямису и здесь узнала печальную новость: оставленное Феофилом войско, не желая повиноваться его родственнику, разошлось 175.

Между тем Феофил после бегства своих солдат оставался некоторое время на поле битвы, окруженный только [127] начальниками различных частей войск с Мануилом во главе и союзными персами. Арабы продолжали наступать на них, хотя входившие в состав их войска турки уже не могли особенно вредить грекам своими стрелами, так как вследствие дождя тетивы луков испортились.

В это время Мануил, понимавший прекрасно по арабски, услышал переговоры между персами и арабами относительно измены Феофилу. Тогда он, тотчас составив небольшой отряд из преданных императору людей и уговорив последнего бежать, пробился не без труда через ряды неприятелей и достиг Хилиокома, местности на север от Амасии 176, где он настиг остатки бежавшего войска. По словам некоторых византийских хроник, его начальники, которые также оставили битву, бросились в Хилиокоме к ногам Феофила и, сняв свои мечи, сами себя приговорили к смерти. Но император, чувствуя, что он сам только что спасен милостью Божьей от опасности, простил их 177.

После этого император с небольшим отрядом [128] возвратился к растроенному войску и тотчас велел казнить своего неудачного заместителя. Был отдан приказ по городам и крепостям о том, чтобы население их принимало беглецов и, побив их кнутом, возвращало в определенное место для дальнейшей борьбы с арабами. Какой-то евнух был послан в Анкиру для охраны населения на тот случай, если бы Мутасим вздумал осадить ее. Но было уже поздно: население Анкиры оставило город и бежало в горы.

Узнав об этом, Феофил приказал евнуху направиться к Амории 178, а сам отступил в Никею и Дорилеум, где поджидал известий о судьбе своего родного города 179.

Вот какие сведевия получил Малик от пленных жителей Анкиры, которые после этого с женщинами и детьми были отпущены на свободу. Старик-пленник также получил свободу.

Позднейший сирийский писатель сообщает любопытную подробность о том, что после поражения Феофила Афшином в Константннополе распространился слух о смерти императора, и что население уже собиралось провозгласить нового императора. Предупрежденный матерью Феофил поспешил в Константинополь и казнил участников этого плана 180. Это обстоятельство нам кажется довольно вероятным, особенно в виду того, что, судя по византийским источникам, Феофил был после своего поражения в Никее. т. е. вблизи столицы.

У Анкиры Малик встретился с Ашнасом. Туда же на следующий день пришел и сам Мутасим.

На третий день пришло известие от Афшина, в котором сообщалось о том, что он благополучно направляется к эмиру правоверных. Действительно, на следующий день [129] победитель Бабека соединился у Анкиры с Мутасимом 181. Анкира была арабами разрушена 182.

Победа Афшина с ее печальными для греческого войска последствиями произвела, очевидно, сильное впечатление на Феофила. Он упал духом. Забыв о своем победоносном походе предыдущего года, император отправил послов к Мутасиму с унизительными объяснениями и обещаниями. Феофил заявлял, что при взятии Запетры подчиненные превысили его приказания; он обещал на свои средства вновь выстроить разоренный город, выдать халифу не только пленных жителей Запетры, но и всех находившихся в то время в плену арабов и даже своих людей, которые по вине патрициев бесчинствовали при взятии города 183.

Мутасим не обратил внимания на просьбы императора, а, посмеявшись над посольством и упрекнув греков в трусости, удержал послов у себя до самого взятия Амории 184.

После разрушение Анкиры халиф направил военные действия на Аморию. Войско было разделено на три колонны, одна на расстоянии двух фарсанг от другой: в центре находился сам Мутасим; левой колонной предводительствовал Ашнас, правой — Афшин. Был отдан приказ брать в плен всех без различия пола и возраста; разрушать и сжигать все селения.

В это время Амория переживала самую цветущую пору своего существования. В Византии правила династия, происходившая из Амории. Вероятно, Михаил II возвел свой родной город в митрополию, которой были подчинены части [130] провинций Пессинунта, Синнады и Антиохии 185. Кроме того, Амория представляла из себя сильную крепость, на стенах которой возвышались сорок четыре башни 186.

Через семь дней войско подошло к Амории. Первым пришел Ашнас и расположился в двух милях от города; за ним прибыл Мутасим; а на третий день Афшин. Каждому из вождей была назначена для осады известная часть города; на одного вождя, говорит Табари, доставалось от двух до двадцати башен.

Перваго августа началась осада 187, к которой арабы готовились весьма серьезно 188. Жители Амории в свою очередь решили дать отпор и оказали сильное сопротивление войскам халифа, которые, по-видимому, довольно продолжительное время не имели особенного успеха. Обе стороны несли весьма значительные потери 189. Может быть, арабы уже действительно хотели оставить осаду и отступить 190. [131]

Но среди аморийского населения нашелся изменник, который, собственно говоря, и предал город халифу. Это был мусульманин, который, попав в плен к византийцам, принял у них христианство и женился. Во время осады он тайно оставил город и, придя к халифу, указал ему на одно место в стене, которое могло быть без труда пробито. Дело было в том, что за несколько времени перед этим поднявшаяся вследствие дождя вода размыла местность и разрушила часть стены. Узнав об этом, Феофил велел начальнику Амории тотчас отстроить ее вновь. Последний не исполнил приказавия императора и, когда узнал, что Феофил выступил из Константинополя, то, боясь его гнева, кое-как заделал брешь и на верху укрепил, как было раньше, зубцы 191.

Действительно, как только Мутасим направил баллисты в указанную сторону, часть стены обрушилась. Увидя брешь, греки некоторое время хотели заделать ее бревнами, а для уменьшения силы удара баллист прикрывали бревна войлоком. Но не прекращающаяся стрельба раскалывала бревна, и стена в этом месте распалась.

Начальник Амории Аэций 192 и посланный сюда Феофилом евнух решили отправить к императору письмо, в котором сообщали о разрушении стены, о затруднительном положении греков, о многочисленности окружающего город арабского войска, о намерении Аэция ночью сделать вылазку, попытаться пробиться сквозь неприятельские ряды и направиться к императору. "Будь, что будет!" — писал Аэций.— “Кто спасется, тот спасется; кто погибнет, тот погибнет!". 193

Для передачи Феофилу письмо было вручено двум лицам — какому-то греческому рабу и одному человеку, прекрасно владевшему арабским языком. Они вышли из [132] города, но только что успели перейти ров, как попали на людей Амр-ал-Фергани, которые спросили их, откуда они?

“Мы из ваших товарищей" — отвечали посланные. Но, не зная по имени ни одного из арабских вождей, они не могли ответить на второй воирос, из чьего отряда они были, и, будучи заподозрены в шпионстве, должны были по требованию Амр-ал-Фергани и Ашнаса направиться к Мутасиму, который, обыскав их, нашел письмо Аэция.

Прочтя письмо, халиф наградил деньгами посланных греков, которые согласились принять ислам, а на следующий день утром, одев их в богатое платье, велел провести около аморийской стены мимо той башни, где, как он узнал, находился Аэций; перед ним два человека несли деньги; в их руках было письмо. Увидев столь неожиданное зрелище, Аэций и другие греки с высоты стен поносили изменников 194.

После этого случая Мутасим прибегнул к решительным мерам, чтобы отнять всякую возможность у осажденных выйти из города. В арабском войске были учреждены постоянные конные пикеты; вооруженные воины даже спали на лошадях.

Подойдя к Амории, Мутасим, осмотрев ширину рва и высоту стен, сделал попытку следующим образом овладеть городом. Он приказал построить соразмерно с высотою стен баллисты, из которых каждая вмещала бы в себе по четыре человека; эти баллисты были поставлены на платформы, под которыми находились повозки. Кроме баллист, были воздвигнуты высокие подвижные башни, из которых каждая вмещала бы в себе по десяти человек. Затем, были приняты меры к уничтожению рва. Для этого воинам было роздано по барану, мясо которого они должны были съесть, а шкуру, наполненную землею, бросить в ров. Последнее распоряжение было дано в виду того, что, когда ров таким образом наполнится шкурами до краев, подвижные башни можно будет подвезти к самой стене, откуда уже не трудно ею овладеть.

Но арабы, остерегаясь греческих камней, бросали шкуры как попало, и сравнять их не было никакой возможности.  [133]

Тогда Мутасим приказал бросать поверх шкур землю. Одна башня была придвинута к стене, но зацепилась посреди рва и не могла идти далее, так что находившиеся в ней люди с большим трудом избавились от смерти 195.

Итак, первая попытва Мутасима овладеть Аморией окончилась полной неудачей.

На следующий день халиф приказал начать приступ.

Первым вступил в битву Ашнас со своим отрядом, но без особенного успеха, так как для сражения было слишком мало места. Тогда Мутасим приказал подвести большие баллисты, которые начали обстреливать брешь. Первый день приступа решительных результатов не дал.

На следующий день приступ был поручен войску Афшина; оно бодро вступило в сражение и подвинулось вперед.

Мутасим, верхом наблюдавший за ходом дела, окруженный Ашнасом, Афшином и другими главными вождями, которые также были верхами, в то время как второстепенные вожди оставались пешими, выразил свое удовольствие, сказав: “как хорошо сегодня сражаются!"

Находившийся вблизи Амр-ал-Фергани добавил: “сегодняшнее сражение лучше вчерашнего".

Услышав это, Ашнас, который руководил сражением накануне, почувствовал в словах Амр-ал-Фергани укор себе, но сдержался.

Когда же около полудня Мутасим и вожди разошлись по своим шатрам для обеда, то около палатки Ашнаса разыгралась сцена, которая в рассказе Табари интересна тем, что дает нам сведения о замышлявшемся в то время среди некоторой части

вождей заговоре против Мутасима и его приближенных в пользу Аббаса, сына покойного халифа Мамуна.

Ашнас, подошедши к своей палатке, в гневе обратился к находившмся перед ним вождям, между которыми были Амр-ал-Фергани и Ахмед-ибн-ал-Халил-ибн-Хишам: “Ах, вы, незаконнорожденные! Чего вы идете предо мною! Вам вчера следовало сражаться, когда вы находились перед лицом эмира правоверных. А вы говорите, [134] что сегодняшнее сражение лучше вчерашнего, как будто вчера сражались другие, а не вы. Отправляйтесь по своим палаткам!"

Когда Амр-ал-Фергани и Ахмед-ибн-ал-Халил удалились, то между ними произошел такой разговор. Начал Ахмед:

“Разве ты не видел, что сегодня сделал с нами этот раб, сын проститутки (т. е. Ашнас)? Разве вступление в греческую землю не легче, чем то, что мы сегодня слышали?"

На это Амр-ал-Фергани загадочно произнес:

“О Абу-л-Аббас! Вскоре Бог избавит тебя от него".

На просьбу Ахмеда объяснить ему, что обозначают эти слова, Амр-ал-Фергани сообщил ему, что в пользу Аббаса, сына Мамуна, существует заговор. “У Аббаса, — продолжал он, — уже все готово. Мы сами вскоре ему открыто присягнем и убьем Мутасима, Ашнаса и прочих сторонников. Советую и тебе пойти к Аббасу и быть в числе его сторонников".

Убедив Ахмеда, Амр-ал-Фергани направил его к Харису из Самарканда, родственнику Салама-ибн-Убейдаллаха-ибн-ал-Ваддаха, который вербовал сторонников Аббасу и брал с них присягу. Но Ахмед заявил, что он будет с ними заодно только в том случае, если затеянное дело совершится в течение десяти дней; если же этого не будет, он считал себя свободным от всякой присяги. Впрочем, против Ахмеда высказался сам Аббас, заявив, что он не желает, чтобы сын Халила участвовал в их замысле. После этого сторонники Аббаса отреклись от Ахмеда 196.

Ha третий день главная тяжесть сражения легла на воинов Мутасима. В их числе находились магрибинцы и [135] турки; над последними начальствовал Итах. Дело шло успепшо для арабов.

Между тем греки, сражаясь у бреши, которая все увеличивалась, теряли очень много людей. Поэтому греческий начальник этого места стены, по имени Венду 197, не будучи в состоянии с оставшимися силами далее выдерживать натиск врагов и не видя помощи от Аэция и других вождей, обратился к ним с просьбою о подкреплении; он говорил: “Сражение лежит на мне и моих воинах; но со мной остались только раненые. Пришлите ваших воинов к бреши для стрельбы; в противном случае вы опозоритесь, и город пропадет".

К его удивлению ответом на это был грубый отказ. “Стена с нашей сторонн цела, отвечали вожди, и мы не просим тебя помогать нам. Это твое дело и твой край. У нас нет для тебя помощи".

He видя после такого ответа никакого другого исхода, Венду, условившись со своими товарищами, решил отправиться к Мутасиму и, испросив у него пощаду детям, передать ему крепость со всем оружием, имуществом и прочим.

Утром он действительно отправился к эмиру, отдав предварительно приказ своим воинам, чтобы они до его возвращения не вступали в битву 198.

Но в данном случае арабы поступили вероломно. Во время переговоров Венду с Мутасимом арабское войско стало подступать все ближе к стене и подошло уже к самой бреши, тогда как греки, исполняя приказ своего начальника, не оказывали им сопротивления и только знаками убеждали их не идти дальше.

В это время вышли, окончив переговоры, Мутасим и Венду. Вдруг один из приближенных халифа Абд-ал-Ваххаб-ибн-Али дал знак, чтобы войска вступали в город. Арабы беспрепятственно вошли в Аморию 199. [136]

Пораженные греки частью бросились в большую церковь в аморийском монастыре, где после упорного сопротивления сгорели вместе с церковью, — частью сплотились у башни, где находился Аэций; последних оставалось уже немного.

Мутасим въехал верхом и остановился у башни, где скрывался Аэций. Последнему арабы начали кричать: “Ятис (Аэций)! Вот эмир правоверных! Скажите ему, что эмир правоверных стоит здесь". Но греки упорно отвечали сверху: “Нет здесь Ятиса!"

Мутасим в гневе поехал уже дальше, когда с башни греки закричали: “Вот Ятис! вот Ятис!"

Возвратившийся к башне, Мутасим приказал приставить к ней лестницу, по которой некто Хасан, по происхождению грек, раб Абу-Саид-Мухаммед-ибн-Юсуфа, взобрался наверх для переговоров с Аэцием; он убеждал последнего безусловно отдаться в руки халифа. Мутасим приказывал Аэцию спуститься.

Тогда на верху появился, наконец, греческий военноначальник, опоясанный мечом; сняв последний и вручив его Хасану, Аэций спустился и стал перед Мутасимом, который, не будучи в силах сдержать своего гнева, ударил его кнутом и после этого велел привести в свой шатер 200.

Амория пала, вероятно, 24 сентября 201. Арабы овладели [137] громадным количеством военнопленных, женщин, детей и разнообразной добычи. В числе знатных пленных были, кроме Аэция, патриций Феофил, стратиг Мелиссин, протоспафарий евнух Феодор, по прозванию Кратир (Сильный), турмарх Каллист,

друнгарий Константин, дромевс Вассой и много других начальников различных частей войска 202. Много церквей и монастырей было сожжено; много монахинь было уведено в плен 202а.

Мутасим приказал переводчику Василю отделить знатных и богатых греков от обыкновенных смертных; после чего по приказанию эмира правоверных произошел дележ пленных между четырьмя главными вождями — Ашнасом, Афшином, Итахом и Джафар-ал-Хайятом, и распродажа поделенной между ними добычи, которая продолжалась пять дней. Все, что только возможно, было продано; остальное сожжено.

Раздел добычи не обошелся без столкновений. Часть людей неожиданно напала на добычу, полученную Итахом, и только личное вмешательство самого Мутасима, который с обнаженным мечом бросился в середину бунтовщиков, подавило возникающую смуту.

Когда наступил день продажи женщин, детей и рабов, то ee, очевидно, хотели ускорить: продавали только после трех ударов; объявляли для продажи сразу по пяти и даже по десяти рабов 203.

Только после взятия Амории были отпущены обратно к императору оскорбленные и униженные греческие послы, [138] которые, как мы видели выше, были им отправлены к халифу еще после поражения греков Афшином 204.

Овладев Аморией, Мутасим не считал поход оконченным. До него дошел слух, что император собирается или сам выступить против него, или отправить во всяком случае войско. Поэтому халиф сделал один дневной переход по так называемой большой царской дороге; но, не встречая врага, он вместе с войском возвратился к Амории, откуда свернул по весьма пустынной, бесплодной местности к Вади-л-Джаур 205. Пройдя около сорока миль, многие греческие пленники от жажды отказывались идти, за что им рубили головы. Люди и лошади падали от недостатка воды. Несколько пленных, убив стороживших их арабских солдат, бежали.

Мутасим, нагнав отряд с запасом воды, узнал о бегстве греков, которое роковым образом отразилось на судьбе их пленных соотечественников. Халиф приказал греку Василю выделить более знатных пленных; остальных, которых было до 6.000 человек, по его приказанию, взвели на гору, где им были отрублены головы; тела их были брошены вниз в долину. Эти казни происходили в Вади-л-Джауре и еще в одном месте, название которого в источниках не дается 206.

Аморийские стены и ворота были разрушеаы. Но вместе с тем Мутасим приказал восстановить и укрепить Запетру и воздвигнуть в ее окрестностях крепости Табарджи, ал-Хусейни, Бени-л-Мумин и Ибн-Рахван 207. [139]

Известный арабский географ Абульфеда посетил в 1315 году эти места. В его время от Запетры оставались одни лишь развалины, в которых можно было заметить следы былых укреплений 208.

В XII веке Идризи называет Аморию значительным городом, окруженным крепкими стенами 209.

Впоследствии город превратился в развалины, которые долгое время не посещались путешественниками, и местоположение которых не было в точности определено.

В тридцатых годах этого столетия английский путешественник Вилльям Гамильтон собрал в малоазиатском городе Сиври-Хиссаре во время своего путешествия некоторые сведения о развалинах Hergan Kaleh, как они называются туркоманами, или Assar Kieui, как их называют турки, вблизи деревни Хамза-Хаджи 210.

Осмотрев названные развалины — акрополь со следами стен и башен, остатки когда-то расположенного вблизи акрополя города, Гамильтон увидел в них древний город Аморий или Аморию 211. Его мнение было основательно принято в позднейших сочинениех по Малой Азии 212. Имя Hergan Kaleh местным жителям теперь неизвестио 213. Летом 1899 года нам лично удалось посетить развалины Амории. He имея под руками в настоящее время всех нужных пособий, а также в виду того, что печатание диссертации уже зашло далеко вперед, мы на время отложили описание нашей поездки, к которой мы надеемся возвратиться в другом месте. Местные жители называют теперь аморийские развалины Ассар, а не Ассар-кале, как то сказано в путеводителе Murray 214. Древнее имя Амории, [140] может быть, сохранилось в названии равнины к востоку от развалин — Хаджи-Омар-Ова 215.

В таких тяжелых обстоятельствах Феофил отправил к Мутасиму новое посольство, во главе с патрицием Василием 216, предлагая ему двести центенариев за освобождение аморийских пленных и особенно за родственных ему ипостратегов и приближенных 217. Но халиф отказался исполнить просьбу императора, заявив, что расходы на сбор войска ему стоили тысячу центенариев 218; при этом Мутасим требовал выдачи принявшего христианство курда Назара и известного уже Мануила 219

Мутасим думал уже о дальнейшем походе на Константинополь, осведомлялся о средствах обложить столицу с моря и с суши 220, но в это время должен был поспешить в Сирию, потому что в его войске открылся заговор в пользу его племянника Аббаса 221. Поэтому халиф, оставив наступательные планы, через Тарс возвратился в свои владения 222.

Посольства Феофила к иностранным дворам после взятия арабами Амории.

Аморийские события страшно повлияли на Феофила, который серьезно заболел; у него появился настолько сильный внутренний жар, что самая холодная вода ему казалась теплой; постоянное же питье холодной воды имело своим [141] результатом дизентерию, которая собственно и свела императора в могилу 223.

Потеряв всякую надежду справиться своими силами с арабами, Феофил обратился за помощью к западным державам; его послы являются в Венеции, в Ингельхейме при франкском дворе Людовика Благочестивого и даже на далеком западе в Испании при дворе омайядского халифа Абдаррахмана II.

В Венецию прибыло посолство Феофила при доже Петре Трандонико, который, будучи родом из Истрии и поэтому не принадлежа к древним венецианским родам, был избран дожем в 836 г. вместо свергнутого и заключенного в монастырь Иоанна Партичипаццо. Конечно, партия, содействовавшая этому свержению, имела своего кандидата; но она ошиблась в своих честолюбивых замыслах влиять на дела республики, и вопреки ее ожиданиям дожем сделался истриец Петр Трандонико.

Может быть, в последнем случае оказала свое давление держава, которая не раз уже вмешивалась во внутренние дела Венеции, а именно Византия 224.

Одним словом, в конце 838 года 225 в Венецию прибыл от Феофила патриций Феодосий, который от [142] императорского имени пожаловал дожа званием спафария византийского государства и просил его немедленно выслать войско против западных арабов, появившихся к этому времени уже в Южной Италии 226.

Еще в начале IX века, т. е. до своего утверждения в Сицилии, арабы уже производили набеги на Калабрию 227.

Гораздо более серьезная опасность стала грозить Южной Италии со времени появления мусульман в Сицилии и особенно после союза с ними Неаполя в тридцатых годах IX столетия. Этот любопытный союз явился следствием внутренних итальянских междоусобий.

В Италии в IX веке беневентские князья, желая распространить свои владения на юг, столкнулись с республиками Неаполя, Амальфи, Сорренто, Гаэты.

Когда в 774 году Карл Великий завоевал Павию и взял в плен последнего лонгобардского короля Дезидерия, ему подчинились лишь главные части лонгобардского королевства, Верхняя Италия и Тусция. Карл не пытался покорить лежащие на юге герцогства Сполето и Беневент. Но Сполетское герцогство уже в 776 году, не смотря на сопротивление папы, под верховным главенством которого оно находилось, должно было соединиться с владениями Карла 228. [143]

Иначе сложилась судьба Беневента. Его герцогу Арихису удалось сохранить не только свою самостоятельность, но даже возвести герцогство в княжество; в 774 году он принял титул князя и инсигнии суверенного правителя Беневента. Этим

кончилась история беневентского герцогства и началась история беневентского княжества. Поэтому в то время, как в прочих частях лонгобардского королевства установилось франкское управление и франкское право, в Южной Италии лонгобардский элемент сохранился в чистоте и мог самостоятельно, без чужеземных влияний, развиваться далее.

Примыкая на востоке к Сполетскому герцогству, на западе к Римскому дукату, беневентское герцогство во второй половине VIII столетия обнимало почти всю Южную Италию от устья реки Триньо (Trigno) y Адриатического моря и Террачины на западе до крайних пределов Апулии и Калабрии. Только отдельные города на юге и востоке по апулийскому и калабрийскому побережью оставались под властью византийского императора. Неаполитанское герцогство, имея собственных правителей, также находилось в то время в некоторой зависимости от Византии 229.

Но такое преобладающее положение Беневента на юге Италии продолжалось не долго, причиною чего были вспыхнувшие при беневентском дворе раздоры. В Беневенте утвердилась новая дииастии, тогда как Салерно оставался верным прежним правителям. Результатом борьбы между этими двумя городами было разделение прежнего беневентского герцогства на две части — восточную и западную; из последней в 847 году образовалось особое Салернское княжество 230. Немного лет спустя входившие в состав этого нового княжества города Капуя, Амальфи и Гаэта объявили себя также независимыми и избрали собственных правителей. [144]

И вот в половине IX века распавшееся и ослабевшее от постоянных внутренних распрей беневентское княжество столкнулось с новым опытным для себя врагом — сицилийскими арабами 231.

Дело началось из-за Неаполя, который некоторое время принужден был платить дань Беневенту. В 836 году между ними вспыхнула война 232, и Неаполь, не видя помощи ни от восточного, ни от западного императоров, через своего правителя Андрея обратился к сицилийским мусульманам. Последние, воспользовавшись случаем, отправили к Неаполю флот, принудили беневентского князя Сикарда снять осаду, заключить договор с неаполитанцами и выдать им пленных 233.

Это обстоятельство послужило началом союза между Неаполем и сицилийскими арабами, который для Неаполя, впрочем, не принес ожидаемых выгод 234.

Около 838 года арабы неожиданно заняли Бриндизи.

Беневентский правитель Сикард направился против мусульман. Последние прибегнули к хитрости и, изрыв ямами окрестности города, завлекли туда неприятельскую конницу, которая в происшедшей битве потерпела полное поражение и отступила. Арабы же, услышав о новых приготовлениях [145] Сикарда к походу, сожгли Бриндизи и возвратились в Сицилию 235.

Но, пользуясь смутами в Беневенте, где около 839 года Сикард был убит, сицилийские мусульмане снова явились у берегов Калабрии и Апулии и заняли Тарент 236.

В это то самое время, т. е., вероятно, в начале 839 года, Венеция по просьбе византийского посла Феодосия от имени императора, действительно, сооружила флот в шестьдесят кораблей, который и направился к Таренту, где находился с большим войском арабский правитель Саба 237.

Венецианский флот был почти весь истреблен арабами; большая часть венецианцев или попала в плен, или была перебита 238.

После этого мусульмане, желая, отевидно, отомстить Венеции за нападение, двинулись на север по Адриатическому морю, к берегам Далмации и на второй день праздника Пасхи 839 года, т. е. седьмого апреля, сожгли город Оссеро на большом острове Херсо (Cherso) в заливе Кварнеро, откуда, переехав море, принялись грабить Анкону, высадились даже в устьях По у города Адрии. На возвратном пути арабам удалось захватить много венецианских кораблей, ехавших домой 239. [146]

В 841 году арабы снова явились в заливе Кварнеро. У небольшого острова Сансего (Sansego), на запад от Люссина (Lussin), венецианский флот вторично потерпел полное поражение 240.

Уже тотчас после первого поражения венецианцев при Таренте в 839 году императорский посол Феодосий, живший около года в Венеции 241, видя неудачу своей миссии там, направился к западному императору.

Момент для отправления посольства к Людовику Благочестивому нельзя назвать благоприятным. Постоянные внутренние раздоры, долговременная борьба сыновей с отцом, войны на юге с испанскими арабами, появление новой грозной силы норманнов, которые некоторое время спустя сделались настоящим бичем населения, — все это вряд ли позволяло Людовиву отозваться на призыв Феофила и вступить в борьбу с новым врагом.

Во главе посольства стоял уже известяый нам Феодосий, по византийским источникам, патриций из рода Вавучиков 242, а по западным, в данном случае менее достоверным, халкидонский епископ, и Феофаний спафарий 243, которые явились к Людовику с письмом от Феофила и с богатыми подарками.

17-го июня 839 года посольство торжественно было принято в Ингельхейме 244.

Феофил просил у Людовика помощи в виде многочисленного войска против арабов, просил произвести нападение на африканские владения, чтобы тем отвлечь внимание Мутасима от Малой Азии и раздробить его силы 245. В этом [147] посольстве, как известно, были представители загадочного племени, называвшие

себя Рос, которых Феофил просил Людовика отправить на родину, так как прежний путь, по которому они прибыли в Константинополь, был занят варварами 246.

He смотря на радушный прием, оказанный Людовиком посольству, ие смотря на его ответное письмо Феофилу, где он обещал сделать все возможное иностранцам из племени Рос, которых он, надо сказать, заподозрив в шпионстве, на время задержал, обращение Феофила к франкскому двору никаких ощутительных результатов не дало. Кроме вышеотмеченных причин, неуспеху византийской миссии содействовала также неожиданная смерть главного посла Феодосия, а затем в 840 году и самого Людовика 247.

Co смертью последнего отношения Византии к франкам, по-видимому, не прекращались; есть известие о том, что Феофил отправил новое посольство к Лотарю, сыну Людовика Благочестивого; оно должно было начать переговоры о браке дочери Феофила с сыном Лотаря Людовиком. Смерть Феофила в 842 году прервала эти переговоры 248.

В Испании посольство Феофила появилось в ноябре месяце 839 года во время блестящего правления Абдаррахмана II (822-852).

Но Абдаррахман не мог сейчас же прийти на помощь Феофилу благодаря внутренним затруднением. В его [148] правление борьба двух враждующих партий в течение семи лет опустошала провинцию Мурсию. В Мериде возмущение почти не прекращалось во все время Абдаррахмана, и христианское население этого города находилось даже в переписке с Людовиком Благочестивым, который подстрекал их к дальнейшему сопротивлению, обещая помощь 249. Толедо только после упорной борьбы в 837 году потерял свою независимость, которою наслаждался в течение почти восьми лет. Вражда христианского и мусульманского населения в Кордове также не мало озабочивала испанского омайяда 250. В 838 году испанский арабский флот опустошил Марсель 251.

В ответ на посольство Феофила Абдаррахман послал императору с одним из своих приближенных Яхъи-ал-Газзалом, человеком очень образованным и талантливым поэтом, также дорогие подарки, обещая помощь флотощ, как только избавится от внутренних смут в Испании. Посол халифа должен был заключить союз между двумя правителями.

Прием посла в Константинополе был очень радушен; он получил приглашение от императора к его столу 252. [149]

Но и это посольство кончилось ничем. Продолжавшиеся внутренние смуты в Испании и появившаяся гроза нашествия норманнов, которые в 844 году подступали уже к Севилье 253, не позволили Абдаррахману выступить на помощь Феофилу против восточного халифа.

Борьба в Сицилии в последние годы правления Феофила.

Неудачна для Феофила в его последние годы была и война в Сицилии, где в 840 году (225 году хиджры = 12 ноября 839 — 30 октября 840 г.) арабам сдались на капитуляцию города внутренней части острова Платани (Platanu) 254, Кальтабеллотта (Hisn al-Ballut), Корлеоне (Qurlun) и, может быть, Маринео (M. r. a. 255), Джерачи (Geraci — H. rhah) и некоторые другие крепости, имена которых не даются источниками 256.

В 841 году (226 г. = 31 октября 840 — 20 октября 841 г.) арабские отряды через Кастроджованни дошли до крепости Кальтаджироне, лежащей на юго-восток от Кастроджованни, где они нашли сорок гротов, которые и были ими разорены 257. [150]

Таким образом, мы видим, что к концу правления Феофила западная часгь острова принадлежала уже арабам.

Между тем, болезнь императора все усиливалась, и он, видя полное крушение своей внешней политики и на востоке и на западе, скончался 20 января 842 года.

За две недели до смерти Феофила 5 января умер и его соперник халиф Мутасим.

ПРИЛОЖЕНИЕ.Об изменниках, сдавших Аморию.

Византийские писатели, как и арабские, называют имя изменника, которое произведено от греческого слова   — бык, но вместе с тем дают довольно сбивчивые сведения о самой личности изменника.

По арабским, в данном случае более достовервым известиям, мы видим двух изменииков: первого, который указал халифу на непрочное в стене место, — второго, именем Венду, который, сражаясь уже около сделанной арабами бреши и не видя никакой поддержки от своих, решил передаться Мутасиму; через эту брешь арабские войска и вошли в город.

Продолжатель Амартола знает трех изменников; он говорит, что, когда эмир уже хотел отступать от Амории, то один из находившихся в осажденном городе учеников Льва Философа, астроном, через кого-то () сообщил халифу следующее: если ты простоишь у крепости два дня, ты нами овладеешь; так и случилось (Greorg. Ham. р. 712-713). Может быть, этот “кто-то" и есть [151] тот человек, который, по арабским источникам, сообщил халифу о непрочности стены. Но роль астронома, ученика Льва, остается неясной. Далее продолжатель Амартола говорит, что на третий день крепость была предана двумя лицами и (р. 713 = Sym. Mag., p. 638 = Leo Gram., p. 224). Итак, если отбросить имя последнего изменника, то канва рассказа у Амартола согласуется с арабскими источниками; в арабском испорченном Венду можно узнать греческое , тем более, что арабы сами говорят, что Венду в переводе обозначает быка (Tabari, III, р. 1251).

Прибавим, что Масуди называет патриция, предавшего Аморию, Lawi = Лев (Prairies d'or, VII, p. 136). Может быть, это имя первого изменника, или смешение с именем его учителя Льва?

Но уже в показаниях Генесия два изменника соединяются в одном, “которого за глупость звали уменьшительным именем, произведенным от быка" (. Genes., p. 65). У Продолжателя Феофана является тоже один изменник , который, в то время как арабы хотели уже отступать от города, послал на стреле в арабский лагерь письмо следующего содержания: “Зачем вы, друзья, перенесши столько трудов, собираетесь отступать, утомившись и потрудившись без результата? Поэтому идите к тем башням, где наверху стоит каменный бык, а с наружной стороны мраморный лев и, встретив там меня, который к вам, конечно, расположен (), а также вследствие того, что в этом месте особенно слабы укрепления (, собственно “зубцы"), вы овладеете самим городом и наградите меня ()". (Cont. Theoph. p. 130). Содержание этого письма совершенно согласно с выше приведенными в тексте показаниями арабов о непрочности стены.

У Кедрина является тоже один изменник , человек, подкупленный подарками и вследствие какой-то ссоры отрекшийся от христианства; он тайно встретился с сарацинами и посоветовал сделать нападение на ту часть стены, которая была наиболее доступна (Cedr. II p. 136). [152]

У Зонары тоже один изменник , предавший город вследствие какого-то спора — (Zon. Dind. III, p. 417).

Имя изменника упоминается в сказании о 42 аморийских мучениках Эводия (Acta Sanctorum. Martii, I, p. 891, § 28).

В сирийской хронике Абулфараджа имя изменника, предавшего город, передается через Бодин и говорится, что он был подкуплен халифом, который дал ему 500.000 дирхемов (Abulpharagii Chronicon Syriacum, I, p. 160). Михаил Сириец называет изменника Djorj (Георгий). Chronique de Michel le Grand, p. 274.

Комментарии

1. Cont. Theoph. 137, С. 39. См. Delehaye. De Monte Latro ejusque monasteriis во введении к его изданию жития Павла Младшего Латрского (Analecta Bollandiana. N. XI, 1892. p. 15). Дебо, разсказывая об этом походе, говорит, что арабы, высадившись во Фракии, грабили ее; одна часть их, пройдя всю Фракию, проннкла до горы Латр в Нижней Мизии (dans la basse Mesie), где она разграбила монастырь и перебила монахов (Lebeau. Histoire du Bas-Empire. ed Saint-Martin, Vol. XIII p. 92-93). Очевидно, Лебо принял за Фракию, а появление Латра в Мизии обязано непониманию Лубо технического греческого выражешя «», что значит просто «перебить, уничтожить». См. Muralt (p.

431), который относит это событие к 830 году: Constantin Contomytes defait les Sarrasius qui devastaient la Mysie. Продолжатель Феофана дает самое неопределенное указание на время: (p. 137). Ho в виду того, что в той же главе он прямо переходит к неудаче византийского флота у Фазоса, для чего он дает точную дату — октябрь 829 года, мы склоняемся поставить оба эти события в связь и отнести их к октябрю 829 года.

2. Cont. Theoph. p. 137, C. 39: . См. Muralt. p. 413.

3. Vita S. Theodorae Imperatricis. p. VII и 9 (Regel. Analecta Byzantino-russica, Petropoli, 1891) = Georgii Hamart. ed. Muralt, p. 701-702. Cont. Theoph. p. 137, C. 39: .

4. Порфирий Успенский. Восток христианский. Ч. III. Афон монашеский. Киев, 1877, с. 24; также с. 34. См. также Ив. Соколов. Состояние монашества в византийской церкви с половины IX до начала XIII в. (842-1204). Казань, 1894, с. 218.

5. См. Tabari. III. р. 730 под 191 годом хиджры (17 ноября 806 — 5 ноября 807 г.): и не было у мусульман после этого года летнего похода (на Византию) до 215 года (28 февр. 830 — 17 февр. 831 г.).

6. Бабек носит часто сам название ал-хуррами или ал-хурами, а его приверженцы ал-хуррамийя или ал-хурамийя; название это происходит, вероятно, от персидокаго слова хурам - ясный, светлый. Хурамийя иногда называются ал-мухаммира, т. е. одетый в красное платье, для отличия от других сектантов, внешним признаком которых служили другие цвета — белый, черный или зеленый. - См. Flugel. Babek, seine Abstammunung und erstes Auftreten (Zeitschrift der Morgenlandischen Gesellschaft. B. XXIII, S. 534).

7. Weil. Geschichte der Chalifen. B. II, S. 238.

8. См. H. Daghbaschean. Grundung des Bagratidenreiches durch Aschot Bagratuni. Berlin, 1893, s. 2 и 4.

9. Авасим, т. е. защищающие (города). Арабский писатель X века Кадама говорит: эти города называются асим, потому что они защищают границу и доставляют ей помощь против нападений врагов. (Kodama ed. de-Goeje в Bibliotheca geographorum arabicorum. VI, p. 253 (ap. текст), 193 (франц. перев.).

10. О положении г. Хадаса, греч ", существуют противоречивые мнения. Утверждение Вейля о том, что Хадас лежал между Марашем и Манбиджем (Weil, op. cit. B. II, S. 98), т. е. на юг от Мараша, должно быть оставлено. Известный

английский ученый Рамзай, на основании византийских известий о походах против арабов, приходит к заключению, что крепость Адата находится немного севернее Германикии (Ramsay. The historical Geography of Asia Minor. London. 1890, p. 278). Ошибочно покавание хрониста Глики, который отождествляет Германикию с Адатой: (Glykas. B. p. 549); это были два различныу города; см. Ramsay, op. c. 278. Между тем у арабских географов можно найти довольно определенные сведения о положении Хадаса. Якут говорит: сильная крепость Хадас (находится) между Малатией, Самосатой и Марашем оо стороны византийской гряницы (Jacut Geographisches Wurterbuch, ed. Wuestenfeld. B. II, p. 218). Это свидетельство определяет положение Хадаса вообще на север от Мараша. В другом месте Якут говорит (B. I р. 514), что вблизи Мараша находится озеро Хадаса, которое, начинаясь в 12 милях от Хадаса по направлению к Малатии, продолжается к Хадасу. Действительно, вблизи Мараша есть подряд три озера, лежащие от него на северо-восток; см. географические карты в атласе Штилера (Stieler), y Ramsey, op. c. p. 267. У Ибн-Хордадбеха мы имеем указание, что Хадас находится от Мараша на расстоянии пяти парасанг (Ibn-Chordadbech. ed. d e-Goeje — Bibl. Geographorum Arabicorum. Vol. VI p. 97 (ap. т.) и 70 (фр. пер.); то же самое у Кадамы (Kodama-ibn-Djafar. ed. de Goeje ibidem. Vol. VI p. 216 ap. и 165 фр.). Арабский географ XI века а л-Бекри пишет, что город Арбасуе (Arabissos, теперь Al-Bistan на север от Мараша) лежал напротив Хадаса (Das geographische Worterbuch el-Bekri, herausg. v. F. Wuestenfeld. Gettingen, 1876, p. 657). См. Gui le Strange. Al-Abrik, Tephrike, the capital of the Paulicians в The Jour. of the royal Asiat. Soc. 1896, p. 741. Cp. Anderson. The campaign of Basil I against the Paulicians in 872 A. D. в Classical Review, vol. X (1896) p. 138: on the Ak-su near Inekli.

11. Codama. De-Goeje. P. VI p. 253-254 ap. и 193-194 фр. Istakhri. Viae regnorum. Desoriptio ditionia moslemicae, ed. de-Goeje — Bibl. Geogr. Arabic. Vol. I. Lugd. Batavorum, 1879, p. 65. 67. Istachri. Das Buch der Lander, aus dem Arabischen ubersetzt von Mordtmann. Hamburg, 1845, S. 37-46. См. Kremer. Culturgeschichte des Orients, B. I, P. 349-350.

12. В первое время халифата динарий равнялся десяти дирхемам, a позднее двенадцати и более; при Рашиде двадцати и даже двадцати двум дирхемам, при Мутаваккиле двадцати пяти; Кадама в X веке считает в динарии пятнадцать дирхемов. См. Kremer op. cit. B. I, S. 362. Kremer. Ueber das Einnahmebudget des Abbasides Reiches. Denkschriften der, philos. hist. cl. k. Akad. der Wissenschaften zu Wien, 1887, B. 36, S. 287; есть и отд. оттиск. Дирхем же равняется no цене приблизительно франку. Счнтая в динарии по 15 дирхемов, а дирхем равным по номннальной цене 25 коп., мы получим для 100.000 динариев сумму около 400.000 руб.

13. Kodama, od. de-Goeje. P. VI p. 253-254 ар. и 193-195 фр.

14. См. Slane. Notice sur Kodama et ses ecrits (Journal Asiatique. T. XX, 1862, p. 181). Кремер, на основании достоверных показаний «Истории визирей» Джахшияри (+ 331 г. хиджры = 942-943 г.), определяет общую сумму доходов во время Гарун-ар-

Рашида в 530.312.000 дирхемов. См. Kremer. Ueber das Budget der Einnahmen unter der Regierung des Harun ar-Rasid nach einer nen aufgefundenen Urkunde. Verhandlungen VII Internationalen Orientalisten-congresses Semitische Section. Wien, 1888, s. 12-13, 14. См. Записки восточного Отделения Имп. Русского Археологического Общества. Т, IV. С-Петербург, 1889 -1890, с. 128-131.

15. Kodama. ed. de-Goeje. VI p. 259 ap. и 199-200 фр. Cp. с этими данными сведения из Leonis Philosophi Tactica. Const. XVIII, 125 (Migne. Patr. Gr. T. 107, p. 976).

16. Georg. Hamart. p. 702, C. 4. Genes. p. 52. Cont Theoph. p. 112-114, C. 21-22. Cedr. II p. 120. В арабских источниках о бегстве разбитых арабским войском персов-хуррамийев в греческую землю есть известие под 833 годом (Tabari. III р. 1165 = Ibn-al-Athir. VI 311-317); (Прил. с. 27-28). Но это известие, по нашему мнению, отнюдь не исключает возможности перехода персов в византийские пределы и в предыдупре годы. У Генесия, а за ним у Продолжателя Феофана находится подробный легендарный рассказ в двух редакциях о происхождении и прошлой жизни Феофоба (Genes. p. 53-57; Cont. Theoph. p. 109-112, c. 19-20), где рассказывается о его царском происхождении и пр. Оба рассказа представляют из себя ряд неверных сведений. В первом рассказе уже неверно то, что персы под предводительством Бабека перешли на сторону греков; достоверно взвестно, что Бабек в продолжение двадцати лет сопротивлялся в Персии и не покидал ее. Вторая версия одинаково неправдоподобна. Здесь мы читаем, что Феофоба при Феофиле персы нашли мальчиком двенадцати лет. Но, если бы они его нащли и в первый год правления Феофила, то ко дню смерти последнего в 842 году Фму было бы всего 24 года, между тем как мы его видим в качестве полководца уже в первые походы Феофила. См. Hirsch. Byz. Studien, s. 139-140. Ф. Успенский. Очерки по истории византийской образованности. С.-Петербург, 1892, с. 59.

17. Табари говорит, что, по свидетельству одних, Манун выступил из Багдада в субботу 27 числа мес. Мухаррема, т. е. 20 марта, а, по свидетелству других, в четверг 24 числа того же месяца, т. е. 23 марта (Tabari, III, р. 1102). (Прил. с. 23).

18. Tabari, III, p. 1102 (Прил. с. 23). См. Weil, op. c. B. II. S. 258.

19. Дабек — город в четырех фарсангах от Алеппо; о нем см. Jacut. ?. II p. 513.

20. О первом походе Мамуна в арабских источниках см. Tabari, III p. 1102-1103; Ibn-al-Athir. VI p. 294-295, который немного лишь сокращает рассказ Табари. (Прил. с. 23). Jaqubi. Historiae, ed. Houtsma. Lugd. Batav. 1883, vol. II p. 567-568. (Прил. с. 6-7). Краткие упоминания y de-Goeje. Fragmenta historicorum arabicorum. Lugd. Bat. 1869-71, p. 374 и 464. (Прил. с. 108).

21. См. D. Chwolson. Die Ssabier und der Ssabismus. B. I. St.-Petersburg, 1856, S. 139-141.

22. Tabari, III p. 1103. (Прил. с. 23).

23. Genes. p. 52. Theoph. Cont. p. 109, 113. Имя Мануила как участника похода 830 года, встречается и в арабских источниках; см. Jaqubi, Hist. ed. Houtsma II p. 567-568. (Прил. с. 7).

24. Зат-ал-Мутамиры или просто Метамиры называется местность на сирийской военной границе (Jacut, IV p. 563), где находились следующие укрепления: Balansa, Malandasa, Kounia, Malakoubia, Badala, Barnawa (?) и Sulamoun (Ibn-Chord. ed. de-Gueje; VI p. 108, 80). Самое арабское слово «метмур» со множественным «метамир» обозначает первоначально «яму, ров», потом «подземные темницы под крепостями, куда заключались пленные или христианские рабы». См. Dozy. Supplement aux dictionnaires arabes. T. II p. 60.

25. Ramsay, op. cit. p. 293, 336. См.. R. Oberhummer und И. Zimmerer. Durch Syrien uud Kleinasien. Berlin. 1899. S. 120. 123, 182. Лев Диакон, говоря о походе Никифора Фоки к Киликийским воротам в 963 году, называет жителей этих мест троглодитами: Leo Diac. p. 35.

26. Ибн-Хордадбех говорит, что среди других укрепленных пунктов Каппадокии в местности Метамиры находитоя крепость Маджида (Ibn-Chord. ed. de-Gueje, p. 108 и 80). Масуди говорит, что в Каппадокии недалеко от сирийекой границы находился подземный склад хлеба, называемый Маджида, приблизительно в двадцати милях от крепости Луду (Macoudi. Citab-at-taubili wa'l-ischraf. ed. de-Goeje = Bibl. Gegraphorum arabicorum. Vol. VIII, Lugd. Batav. 1894, p. 178: См. Al-Macoudi. Le Livre de l'avertissement, trad, par B. Carra de Vaux. Paris, 1897, p. 242).

27. Ибн-Хордадбех упоминаегь Курру в числе прочих крепостей Каппадокии (Ibn-Chord. p. 108 и 80). По нашему мнению, крепость Курру можно отожествить с не раз упоминаемой у византийских писателей крепостью в Каппадокии; так напр., из времени Льва Мудрого есть такое свидетельство: (Georg. Ham. ed. Muralt. p. 775 = Sym. Mag. p. 702; Cont. Theoph. p. 360); Константин Багрянородный в своем сочинении О фемах говорит: (Сonst. Porphyr. De Thematibus. T. III p. 21). Может быть, следы этой крепости сохранились теперь в разрушенных укреплениях Viran Sheher к юго-востоку от Ак-Серая, древней Colonia Arhelais, y горы Hassan Dagh. См. Ramsay, op. c. p. 355.

28. Jaqubi Historiae, Vol. II p. 567-568: «и бежал из нее (Курры) патриций Мануил». В изданном арабском тексте Якуби вместо Куры напечатана Анкира, что, конечно, должно быть исправлено в Курру (Прил. с. 7).

29. Крепость Сундус, по нашему мнению, нужно видеть в греческом названии Soanda или Soandus (теперь Nev-Sheher). Это был пункт в Каппадокии, имевший

всегда довольно важное местное значение, потому что лежал там, где сходились дороги из Парнасса и Архелаиды в Кесарию; кроме того, Soandus был город, через который шла дорога из Юстианополя-Мокиссоса на юг в Тиану и к Киликийским воротам. См. Ramsay, op. c. 220, 295. Вейль говорит: sandte er den Feldherrn Aschuas gegen Sundus (Tsamandus?). Weil. B. II, s. 239. Ho предполагать в названии Сундус Чамандус нет оснований, так как положение последнего пункта вообще очень гадательно, а предполагаемое его местоположение находится слишком далеко на восток от места военных действий в 830 году. См. Ramsay, op. cit. 289-291. С Сундус-Soandus тождественно, вероятно, упоминаемое в житии св. Савы каппадокийское селение Scandos: (от селения Муталаски) . Sabae Vita per Cyrillum Scythopolitanum y Cotelier. Ecclesiae graecae monumenta. T. III, 1686, p. 222 = Житие св. Савы Освященного, составленное св. Кириллом Скифопольским, изд. Ив. Помяловский. С.-Петербург, 1890, с. 12 (Общество Любителей древней письменности. Т. 96). См. Ramsay, op. cit. p. 295.

30. Крепость Синан находилась, no всей вероятности, недалеко от Гераклеи и Тианы. Ибн-Хордадбех приводит следующее обращение одного поэта к городу Адане: о ты, который отделен от меня греческими горами и склонами, двумя бродамя реки Сайхана, Киликийским ущельем, которое пересекает дорогу, Тианой, Гераклеей и крепостью, называемой Хисн-Синан (Ibn-Chord. ed. de Goeje. p. 99 и 72). Якут (III p. 155) кратко говорит: «Синан - крепость в греческой области, которую завоевал Абдаллах-ибн-Абдалмелик-ибн-Мерван».

31. Georg. Ham. p. 710 = Leo Gramm. p. 222 = Sym. Mag. p. 636. Рассказ об этом случае есть и у Генееия (р. 61-62); по его словам, Феофил попал в середину арабов; Мануил три раза напрасно убеждал императора следовать за ним и только на четвертый раз, благодаря угрозе убить его, принудил бежать. Рассказ Генесия послужил источником для Продолжателя Феофана (Cont. Teoph. p. 116-118; C. 24); см. Cedr. II, p. 125-126. Приведенное нами в тексте свидетельство заслуживает более доверия, чем рассказы Генесия и Продолжателя; если действительно во время битвы император попал в середину арабов, то его упорный отказ от попытки к бегству является совершенно необъяснимым; четырехкратная попытка Мануила также кажется не особенно вероятною и носит легендарный оттенок. См. Hirsch. Byz. Studien, S. 143.

32. Genes. p. 62-63. О времени бегства Мануила подробнее будет сказано в одном из приложений к этой работе. См. армянского историка XII века Вардана, который, относя неверно бегство Мавуила ко времени Михаила II, говорит, что Мамун принял его с большими почестями, назначил жалованья ему в день 1306 серебряных монет и к тому же беспрестанно делал ему необыкновенные подарки. Всеобщая История Вардана Великого. Перевел Н. Эмин. Москва, 1861, с. 99.

33. Tabari III p. 1103 = Ibn-al-Athir, VI p. 295. (Прил. с. 24). Jаqubi Hist. II, p. 568. (Прил. c. 7). De G?eje. Fragmenta historicorum arabicorum. Lugd. Bat. 1869, T. I p. 374. (Прил. c. 108).

34. Табари (III p. 1104) и Ибн-ал-Асир (VI р. 295) сообщают: «как говорят, их (убитых мусульман) было около 1600 человек» (Прил. с. 24). См. Аноним de Gueje (Fragm. hist. arab. p. 374): «греческий царь выступил и перебил население Тарса и Массисы — около 2000 человек». (Прил. с. 108).

35. Cont. Theoph. p. 114: .

36. Cont. Teoph. p. 114, с. 23: . Как известно, древняя Каппадокия распадалась на три фемы, из которых центральной была Харсианская. Во время Константина Багрянородного этого уже не было. Constantini Porphyr. De thematibus. p. 20. См. Rambaud. L'empire grec au X-ceicle. Paris. 1870, p. 177. Муральт относит эту победу Феофила к 832 году. Muralt. Essai de chronographie byzantine, p. 414; за ним Ramsay, op. cit. p. 249.

37. Xp. Лопарев. Житие св. Евдокима Праведного, 1893 (Памятники древней письменности. XCVI). с. 7: . Соображения о Евдокиме, как современнике имп. Феофила, см. у Лопарева, op. cit. с. IX-XI. В. Васильевский. Синодальный кодекс Метафраста. Журн. Мин. Нар. Просв. 1897, июнь, с. 392-393. Известно, что в 730 году крепость Харсиан была взята арабами (Тheоph. de Boor, I p. 409). Мы не можем определинно скааать, оставалась ли она с тех пор в руках арабов до 831 года, или перешла снова к византийцам. Ср. Лопарев, op. cit. с. X. Если было первое, то Евдоким, конечно, мог быть назначен стратегом Харсиана только после 831 года.

38. См. А. Дмитриевский. Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках Православного Востока. 1895, T. I. . Типик великой Константинопольской церкви IX-Х века, с. 98 под 31 июля: . Проф. Красносельцев решительно утверждает, что данный типик получил свой настоящий вид в конце IX в. Красносельцев. Типик церкви св. Софии в Константинополе. Летопись ист. – фил. Общества при Имп. Новороссийском Университете. II. Византийское Отделение, I, 1892, с. 165.

39. В придворном Уставе Константина Багрянородного сохранились описания двух торжественных въездов Феофила в столицу после его удачных походов на агарян (De cerimoniisAulae Byz. p. 503-508). Таких удачных походов за время Феофила и

было лишь два: один, о котором теперь идет речь, т. е. поход под Тарс и Маесису, а второй, о котором речь будеть ниже, известный поход 837 года под Запетру. Приведенное у Константина заглавие в этий главе подтверждает наше предположение; заглавие это следующее: '. (De Cerim. p. 503). Гирш, относя второе описание к 837 году, ничего определенного не говорит о первом (Hirsch, op. cit. S. 144). Рейске в своем комментарии к Уставу Константина относит первый въезд к победе Феофила под Запетрой (Reiskii. Commentarii. p. 590).

40. Теперь местность Фанараки или Фенер-Бахче на берегу Мраморного моря за Кадикей. См. J. Pargoire Rufinianes. Byzanti, nischе Zeitschrift, B. VIII. 1899, S. 467. Его же. Hiera. Известия Русского Археологического Института в Константинополе. IV, вып. 2, 1899, с. 65.

41. (De Cerim. p. 504). Рейске так переводит это место: intrabat in cortem sibi praeparatam in prato combinostasii (seu stationis combinationum circensium). Надо скааать, что все описание этого въезда Феофила представляет из себя большие топографические трудности. См. Беляев. Byzantina. Кн. I, С.-Петербург, 1891 г. стр. 76-81.

42. (De Cerim. p. 505).

43. Халка, построенная Константином Великим и перестроенная после пожара Анастасием Дикором, была вновь отделана еще с большею роскошью Юстинианом Великим после восстания Ника, во времи которого она вместе с прялегающими зданиями и храмом св. Софии сгорела. Описание Халки см. у Беляева. Byzantina. Кн. I, с. 131-134, где указаны топографические ошибки прежних ученых — Лабарта и Паспатиса.

44. (De Cerim. p. 505). Рейске переводит это слово через tunicam loricae superinductam (Commentar. ad Const. p. 583).

45. Алексей Муселе был мужем пятой младшей дочери Феофила Марии (Cont. Theoph. p. 107-108, c. 18).

46. Эта местность получила название Сигмы от третьих военных, ведущих в город с запада ворот, которые в свою очередь получили это название, потому что прилегавшая к воротам часть стены имела подобие греческой буквы «сигмы». См. Mordtmann. Esquisse topographique de Constantinople. Lille, 1892, p. 14-15. Кондаков.

Византийские церкви и памятники Константинополя. Труды VI Археол. съезда в Одессе (1884). Т. III, Одесса, 1887, стр. 54.

47. Милий, соответствовавший римскому milliare, т. е. столбу, от которого считались мили по дорогам из Рима, в Константинополе представяял из себя сооружение, более или менее похожее на триумфальную арку, но с арками на все четыре стороны; через эти арки проходили цари, возвращаясь с богомолья, и останавливались под ними, чтобы выслушивать славословия. См. Беляев. Приемы и выходы византийских царей. Стр. 92.

48. (De Cerim. p. 506).

49. Разбор этого весьма трудного в топографическом отношении места см. у Беляева. Byzantina. T. I, c. 76-82, где указаны промахи предыдущих исследователей. Новую попытку толкования этого места см. у Г. Ласкина. Заметки по древностям Константинополя. Византийский Временник. Т. VI. 1899, с. 133-134.

50. Tabari III p. 1104: Мамун двинулся и вступил в греческую землю в понедельник 19 числа лесяца Джумады I этого года и оставался там до половины месяца Ша'бана. 19 число Джумады I соответствует 4 июля; первое число месяца Ша'бана в 216 году соответствовало 13 сентября (Прил. с. 24).

51. Tabari III р. 1104. De Goeje. Fragm. hist. arab. 1 p. 374-375. (Прил. с. 24 и 108).

52. Город Кивистра лежал в хорошо орошонной местности и был известен своими фруктовыми садами. Крепость Гсраклея примыкала к нему и составляла с ним одно епископство. Древнее имя Гераклеи сохранилось в современном названии города Eregli. См. Ramsay, op. cit. p. 341. Также см. Jakut, IV p. 961-962, Ibn-Chordadbeh ed. de Goeje p. 100 и 73. Важное стратегическое значение этого города было понято еще Цицероном. См. Cicero. Ad familiares, XV, 4: itaque in Cappadocia extrema non longe a Tauro apud oppidum Cybistra castra feci, ut Ciliciam et tuerer et Cappadociam tenens nova finitimorum consilia impedirem.

53. De Goeje. Fragm. Hist. Arab I, p. 374. (Прил. 108). Изданный здесь арабский анонимный текст представляет из себя наиболее подробное и последовательное изложение похода 831 года; хотя, по предположению де Гуе, источник эгот относится приблизительно к XIII веку нашей эры, т. е. являетси довольно поздним для событий IX века, однако источники, которыми подьзовался аноним, достойны всякого внимания; поэтому мы его сведения об этом походе поставили впереди даже Табари, дающего менее известий и в мелочах отступающего от анонима. См. de Goeje. Praefatio. p. I. В последнее время английский ученый Брукс относит эту хронику ко второй половине XI в. Brooks. The Campaign of 716-718, from Arabic Sources. The Journal of Hellenic Studies. XIX, 1899. p. 19.

54. Аноним де Гуе говорит, что Абу-Исхак взял двенадцать крепостей, причем общее название этих крепостей мы в арабском тексте за неполностью знаков точно разобрать не могли (De Goeje. Fragm. р. 374). (Прил. с. 108). Табари говорит, что Абу-Исхак взял 30 крепостей и подземных убежищ-метамир (Tabari III р. 1104). (Прил. с. 24). См. Ibn-al-Athir. VI p. 295.

55. Tabari III p. 1104. (Прил. c. 24). Ibn-al-Athir. VI p. 296. De Goeje. Fragm. p. 464 (Ибн-Миcкавейх). (Прил. с. 85).

56. Антигу или Антигус — крепость в Каппадокии, упоминаемая арабскими географами. См. Ibn-Ch?rdadbeh ed. de Goeje p. 108 и 80. Jacut. IV p. 26. Это название встречается и у византийских писателей, именно у Льва Диакона; последний говорит, что в 971 году Варда Фока бежал в крепость Тираннов, которая называетея Антигус: ' (Leo Diac. p. 122). См. Slumberger. L'Epopee Byzantine a la fin du dixieme siecle. Paris, 1896, p. 72; см. также p. 694-695. Кедрин называет место бегства Варды Фоки (Cedr. II p. 390). Крепость эта дежала на юго-запад от Кесарии, между Dokeia (теперь Tossia) и Таврскими горами. См. Ramsay, op. с. р. 355-356. Рамзай отождествляет эту крепость с Tyriaion (см. р. 141-142). Мы предполагаем, что арабское название Антигу и греческое есть не что иное, как перевод одного и того же назвавия с одного языка на другой; по-арабски корень thagha озвачает «поступать несправедливо, беззаконно», а существит. thaghiye значит «тиранн».

57. Такое написание дает Аноним де Гуе (Fragm. p. 374). (Прил. c. 108). Это сильная подземная крепость (метмура) в южной части Каппадокии на равнине Веназа около Сасима и Малакопеи. Византийцы ее называют : она в 776 году была взята арабами, которые открыли ее по поднимавшемуся из-под земли дыму. См. Theophanis Chron. ed. De Boor. p. 419: . См. Weil op. c. II. g. 97. Kases или Kasin была также каппадокийская турма, переведенная в Харсианскую фему в конце IX века. См. Ramsay, op. c. p. 220, 250, 293, 356.

58. Приблизительно такое название носит крепость, упомянутая у de Goeje. Fragm. p. 374. (Прил. с. 108).

59. Jaqubi Hist. ed. Houtsma II p. 568. De G?eje. Fragm. I 375. (Прил. с. 7 и 108).

60. Арабский текст Якуби в таком виде, как он восстановлен издателем Хутсма, называет императорского посла «епископ» (Jaqubi II p. 568). См. подробнее об этом приложение второе о посольстве Иоанна Грамматика.

61. См. Ф. Успенский. Патриарх Иоанн VII Грамматик и Русь-Дромиты у Симеона Магистра в Журн. Мин. Народ. Просв. Ч. 267, 1890, стр. 3. Его же. Очерки по истории византийской образованности. С.-Петербург, 1892, с. 61 sq.

62. Scriptor Incertus de Leont Bardat Filio p. 349-352 (в томе, где помещен Лев Грамматик). См. Ф. Успенский. op. cit. стр. 3-5.

63. Jaqubi II p. 568. (Прил. с. 7). Аноним де Гуе упоминает об этом письме, но под следующим 217 годом перед третьим походом Мамуна (Fragm. p. 375). (Прил. с. 108-109); тоже Ибн-Мискавейх (De Goeje. Fragm. II p. 464) (Прил. с. 85).

64. Якут говорит: Кейсум - продолговатый город в области Самосаты; в нем рынок, лавки, толпа народа; в нем на холме есть большая крепость (Jacut, IV p. 333). Ibn-Chord. De Goeje p. 97 и 70: Кейсум — пограничный с Месопотамией город. Вероятно, об этом городе говорит известное под именем Никифора Фоки военное сочиневие De velitatione belli; упоминая о таврских горах, сочинение прибавляет: (De vel. belli, p. 250 в боннском издании в томе, где издан Лев Диакон).

65. Tabari III р. 1105 под 216 годом говорит: выстунил Мамун из Дамаока в Египет в среду 16 числа месяца Зульхиджы; под след. 217 годом: прибыл Мамун в Египет в месяце Мухарреме (р. 1107). По свидетедьству Якуби Мамун вступил в Египет 10 числа месяца Мухаррема (Jaqubi Hist. II p. 569), т. е. 16 февраля 832 г. (Прил. с. 7).

66. См. G?ldziher. Muhammedanische Studen I Theil. Halle. 1889, S. 160.

67. Об этом восстании см. Weil op. cit. II, S. 242-246. Muller. Der Islam. B. I, S. 507.

68. Эти данные сообщает Якуби (II, р. 569): Мамун вступил в Египет 10 числа месяца Мутаррема и вышел из него 27 числа месяца Сафара (Прил. с. 7).

69. Для похода 832 года главными источниками служат Jaqubi Hist. II p. 570-571 и Аноним de Goeje (Fragm. p. 375-376), (Прил. c. 7-8 и 109). Табари (III p. 1109) = Ибн-ал-Асир (VI p. 297) дает краткий рассказ осады Луду, который вполне согласуется с данными Якуби и Анонима. (Прил. с. 25). Упоминание у Ибн-Котейбы. Ibn Соteiba’s Handbuch der Geechichte. Herausg. von Wuestenfeld. Gottingen, 1850, p. 199. Cp. Weil op. c. II, S. 241-242. Chronique de ?ichel le Grand, trad, par V. Langlois, Venise, 1868, p. 271.

70. Лулу находится на месте города Faustinopohs, построенного имаераром Марком Аврелием в память своей супруги Фаустины, которая здесь умерла. Настоящее имя города Halala, из чего, вероятно, и произошло название Лулу. До последнего времени Лулу отожествляли с городом Сакалиба, что в переводе означает «славяне, славянский». Это объяснялось тем, что здесь были поселены арабами находившиеся у них славяне. О переходе славян к арабам см., напр., у Феофана под 664 годом: (Theoph. Chron De Boor. p. 348), y него же под 691 годом

' (Theoph. p. 366). О поселении славян арабами на византийской границе см. al Beladsori. Liber expugnationis regionnm, ed. de Goeje, Lugd. Bat, 1865, p. 150: Мерван-ибн-Мухаммед поселил славян в пограничной области. См. Ламанский. О Славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании. С.-Петербург, 1859, стр. 2-4. О Лулу см. Jacut, IV p. 371. Однако, сдедующим образом описывает дорогу к Лулу от Киликийских ворот Ибн-Хордадбех: тот, кто хочет пройти через Киликийские ворота в Малую Азию, должен миновать несколько станций, между прочим, Хисн-ас-Сакалиба (крепость славян), и дойти до р. Подандоса. Оставив последнюю, нужно продолжать путь ущельем, носящим имя «две трещины», перерезанным вдоль рекою, которую надо перейти в брод двадцать раз, до теплого источника, который отделен от Лулу легким для подъема косогором. Перешедшие этот косогор имеют Лулу перед собою (Ibn-Chordadb. ed. de Goeje, p. 110 и 82). Теплые источники в этой местности и теперь еще хорошо известны. См. напр., Ramsay, op. eit. p. 68. Murray's Hand-book for travellers in Asia Minor. London, 1895, p. 166. Из этого места арабского географа видно, что Xисн-ас-Сакалиба и Лулу — различные пункты; может быть, между ними лежала река Подандон. См. Е. W. Brooks. The Campaign of 716-718, from Arabic Sources. The Journal of Hellenic Studies. Vol. XIX, 1899. p. 32.

71. См. карту y Ramsay, op. cit. p. 330.

72. Tabari, III р 1109 = Ibn-al-Athir, VI p. 297. (Прил. с. 25). У Якуби и Анонима de Goeje время не определено. Поздиейший армянский историк XII века Вардан совершенно ложно говирит, что Мамун взял Лулу после семилетней осады (!). Всеобщая История Вардага Великого. Перевел Н. Эмин. Москва. 1861, стр. 101.

73. Это имя встречается в Анониме de Goeje, p. 375. Якуби начальником обоих укреплений называет Абу-Исхака (Jaqubi II p. 570). (Прил. c. 109 и 8). Табари вообще об этих укреплениях молчит (III р. 1109); также и Ibn-al-Athir (VI p. 207).

74. См. Jacut III p. 119: Салагус — крепость в пограничной области за Тарсом. Ibn-Chordadbeh, de Goeje, p. 97 и 70: Салагус — пограничный с Месопотамией город.

75. По словам Якуби (II р. 570) и Анонима de Goeje (p. 375) Уджейф оставался в плену месяц. (Прил. с. 8 и 109). По словам Табари (III р. 1109) = Ибн-ал-Асир (VI р. 297), Уджейф был в плену восемь дней. (Прил. с. 25).

76. Тексты письма Феофила и ответа на него Мамуна приводятся у Табари (III, р. 1109-1111). (Прил. с. 25-26). Вместо них Ибн-ал-Асир только говорит: послал царь греков с просьбою о перемирии, но оно не состоялось (Ibn-al-Athir, VI p. 297). Табари и Ибн-ал-Асир относят это посольство Феофила о мире к 217 году хиджры (7 февраля 832 — 26 января 833 г.). Якуби говорит под 213 годом (27 января 833 — 13 января 831 г.): пришел к Мамуну посол греческого царя с просьбой о мире и перемирии; он отдавал пленных, которые были у него. Но Мамун не принял (Jaqubi Hist. II p. 573). (Прил. р. 9). С этим кажущимся разногласием иоточников можно

легко примириться, если вспомнить продолжительность похода под Лулу. Известно, что Мамун выступил из Египта 4 апреля 832 года и через Дамаск прибыл в Адану, вероятно, не раньше конца апреля или начала мая; отсюда арабы двинулись на Лулу, которую безуспешно осаждали более трех месяцевь (сто дней по словам Табари и Ибн-ал-Асира). После этого, значит, не раньше августа месяца, началась правильная осада Лулу и тянулась еще более месяца (по свидетельству Якуби и Анонима Уджейф находился в плену месяц). Отсюда видно, что посольство Феофила о мире должно было иметь место в конце 832 или начале 833 года, тем более, что посол провел же некоторое время при дворе халифа. Таким образом можно примирить 217 год Табари с 218 годом Якуби.

77. Jaqubi Hist. II p. 573. (Прил. с. 9).

78. Tabari III р. 1111. Jaqubi, II p. 571. Anonymus de Goeje, p. 376. (Прил. c. 26, 8 и 109). В последнем поход Мамуна в Египет ошибочно помещен после взятия Лулу; как мы видели выше, египетская экспедиция была между вторым и третьим походами в Малую Азию.

79. Табари (III р. 1112) говорит, что Аббас отправился в первый день мес. Джумады; но у него не сказано, о какой Джумаде здесь идет речь, — о первой или о второй. Мы приняли первое число Джумады I, так как месяц Джумада II, первое число которого соответотвует 24 июня, является слишком поздним для начала арабских нападений. (Прил. с. 27).

80. Арабская миля немного меньше наших двух верст; три такие мили, равняющиеся 5 3/5 версты, составляют одну фарсангу.

81. О постройке Тианы см. Tabari III р. 1111-1112, Ibn-al-Athir, VI р. 311, Ibn-Miskaweih, ed. de Goeje p. 464, который сообщает тоже, что Табари и Ибн-ал-Асир. (Прил с. 26-27, 85). См. талже Ibn-Coteiba, ed. Wuestenfeld, p. 199, Macoudi. Les Prairies d'or, ed. Barbier de Meynard. Vol. VII, Paris, 1873, p. 94. (Прил. с. 2 и 65). У Якуби и Анонима о постройке Тианы не упоминается.

82. Tabari, III p. 1112. Ibn-Miskaweih ed. de G?eje, p. 464-465. (Прил. c. 27 и 85). Ибн-ал-Асир вместо подробного сообщения Табари говорит о наборе лишь несколько слов без всякого названия географических местностей (lbn-al-Athir, VI p. 311).

83. Весь этот рассказ до самой смерти Мамуна мы находим у Масуди в его Prairies d'or, ed. Bar bier de Meyuard Vol. VII p. 94-96). Масуди передает это со слов кади Абу-Мухаммеда-Абдаллаха-ибн-Ахмеда-ибн-Зейда из Дамаска. (Прил. с. 66-67).

84. Коран, XXVII, 35-36.

85. Этими указаниями мы обязаны Масуди, Prairies d'or. VII p. 94-96, который говорит, что во время этого похода Мамун предложил всем укрепленным

греческим пунктам капитуляцию, приглашая их принять ислам, и дал им выбор между новой религией, поголовным налогом и мечем; христианство было унижено, и большое число греков согласилось платить подать (VII, р. 94). (Прил. с. 65-66).

86. Weil op. c. II, S. 293-294. Muller. Der Islam. B. I, S. 515. Muir. The Caliphate. 2 ed., 1892, p. 506-507.

87. Macoudi. Prairies d'or. Vol. VII, p. 101.

88. Tabari III р. 1164 = Ibn-al-Аthir VI, стр. 310. (Прил. с. 27).

89. Поход был в мес. Зулькаде 218 года = 18 ноября — 17 декабря 833 года. Tabari III р. 1165 (Ibn-al-Аthir VI p. 311-312). (Прил. с. 27-28). См. Weil op. cit. II, S. 298.

90. Tabari III p. 1168—1169 = Ibn-al-Athi r, VI p. 315 (Прил. с. 28).

91. О мире или перемирии в 833 говорит, напр., Вейль (op. cit. II S. 296-297), который относит к этому времени и посольство Иоанна Грамматика, с чем мы не согласны.

92. Ibn-al-Athir, VI, p. 238; Amari, Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana Vol. I. Torino e Roma, 1880, p. 368. (Прил. с. 96-97). Al-Bayan ed. Dozy, p. 96; Amari, vers. II p. 6. (Прил. с. 111).

93. См. Amari. Storia dei musulmanl di Sicilia, I p. 288.

94. Al-Bayan, ibidem. Nowairi. Amari, Biblioteca arabo-sicula ossia raccolta di testi arabici.....Lipsia, 1857, p. 430; vers. II p. 118-119. (Прил. c. 111 и 119).

95. Nowairi (Amari, testo, p. 430; Vers. II p. 119) относит это сражение к месяцу Джумаде II 215 года = 26 июля — 23 августа 830 года. (Прил. с. 120). Ibn-al-Athir VI p. 238; Amari, Vers. I p. 368-369. Al-?ayan, ed. Dozy, p. 96-97; Amari, vers. II p. 6. (Прил. c. 97 и 112). О смерти Феодота сообщает Ксмбриджская хроника. См. La Cronaca Siculo-Saracena di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 24: . Amari, vers. I p. 278.

96. Al-Bayan, ed. Dozy. p. 97; Amari, vers. II p. 6. (Прил. с. 97).

97. Amari. Storia, I p. 289-290. См. Hare. Cities of Southern Italy and Sicily, London, 1883, p. 461. Moltedo. II libro de’comuni del Regno d'Italia, Napoli, 1873, p. 95 (в 1881 г. вышло второе издание). Giordani. Indice generale dei comuni del regno d'Italia, Milano, 1883, p. 70-71. Vito Amico. Dizionario topografico della Sicilia, tradotto dal latino ed annotato daGioacchino Dimarzo. Palermo, 1855, Vol. I p. 208-214.

98. Al-Bayan, ed. Dozy. p. 97; Amari, vers. II p. 6-7. (Прил. c. 112). См. Amari. Storia, I p. 290.

99. Nowairi (Amari, testo, p. 430, vers. II p. 119) относит начало осады Палермо к мес. Джумаде II 215 г.= 26 июля — 23 августа 830 года. (Прил. с. 120). См. Ibn-al-Athir. VI p. 23S; Amari, vers. I 369. (Прил. c. 97).

100. Amari, Storia, I p. 290-291. См. Ibn-al-Athir, VI p. 238; Amari. vers. I p. 369. (Прил. с. 97).

101. Ибн-ал-Асир с некоторым преувеличением говорит, что из 70000 человек, которые были в начале осады, к концу ее остались только 3000 (Ibn-al-Athir VI p. 238; Amari. vers. I p. 369). (Прил. c. 97).

102. Ibn-al-Athir VI p. 238; Amari, vers. I p. 369. (Прил. c. 97). Nowairi (Amari. testo, p. 430-431; vers. II p. 119) ошибочно относит к мес. Реджебу 220 года (835 г.). (Прил. с. 120). См. Cronaca di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 24: , т. е. с сентября мес. 831 года; Amari, vers. I p. 278.

103. Ioannis Diaconi Gesta Episcop. Neapol. Mon. Germ. Hist. Script, rerum langobard. p. 430: ad postremum vero capientes Panormitanam provinciam, cunctos ejus habitatores in captivitatem dederunt. Tantummodo Lucas ejusdem oppidi electus et Symeon spatharius cum paucis sunt exinde liberati. См. Muratori. Script, rer. ital. I, pars II p. 313. Capasso Monumenta ad Neapolitani Ducatus historiam pertinontia. Napoli. 1881. T. I p. 207-208. Одно только имя Панорма сообщает и Эрхемперт (Scriptores rerum langob. p. 239, Erchemperti Historia Langobardorum). Cp. Ibn-al-Athir, VI p. 238; Amari, vers. I p. 369. (Прил. c. 97).

104. См. Acta Sanctorum. April. T. I, p. 749 (8 апреля): здесь кончина Филарета относится еще к последним годам правления Михаила II (по старому изд. Acta S. p. 753). См. Amari. Storia. I p. 293.

105. Al-Bayan, ed. Dozy. p. 97, Amari, vers. II p. 7. (Прил. с. 112). См. Nowairi. Amari. testo, p. 430-431: vers. II p. 119. Amari. Storia, I p. 295. (Прил. с. 120).

106. Ibn-al-Athir, VI p. 238; Amari, vers. I p. 369. (Прил. с. 97).

107. См. Amari. Storia, I p. 296-297.

108. О Муселе см. Cont. Theoph. p. 107-109. C. 18. Georg. Hamart. p. 703-705 = Leo Gramm. p. 216-217. Sym. Mag. p. 630-632. Cedr. II p. 118-119.

109. Const. Porphyrog. De Cerim. p. 505.

110. Относительно года назначения Муселе в Сицилию нужно заметить, что хроника Симеона Магистра относит его к третьему году правления Феофила (Sym.

Mag. p. 630), т. е. к 831-832 году; хотя на показание этой хроники полагаться и нельзя (см. Hirsch. Byz. Studien, S. 345-347), тем не менее в данном случае его определение ни чему не противоречит и подходит к событиям. О подозрениях Феофила см. Sym. Mag. ibidem. Cp. Cont. Theoph. p. 108.

111. Cont. Theoph. p. 108-109 (Cedr. II p. 118-119). Sym Mag. 631-632. Georg. Hamart. p. 701-705 = Leo Gramm. p. 217-218. См. Hirsch op. cit. S. 205. Amari, Storia, I p. 297-298.

112. Amari. Storia, I p. 299.

113. Ibn-al-Athir, VI p. 238-239; Amari, vers. I p. 369. (Прил. с. 97). См. Al-Bayan, ed. Dozy, p. 97; Amari. vers. II p. 7. (Прил. с. 112). Ibn-Haldnun. Amari. vers. II p. 176.

114. Ibn-al-Athir, VI p. 239; Amari, vers. I p. 369-370. (Прил. с. 97-98).

115. Ibn-al-Athir, VI p. 239; Amari. vers. I p. 370: в середине месяца Рамадана (29 августа — 27 сентября 835 г.). (Прил. с. 98). Al-Bayan, ed. Dozy. p. 98; Amari, vers. II p. 7: в мес. Рамадане. (Прил. с. 112). См. Nowairi. Amari. testo, p.431; vers. II p. 119. (Прил. с. 120). Ibn-Haldnun. Amari. vers. II p. 176. См. Amari. Storia, I p. 301.

116. Харрака — сравнительно небольшое зажигающее судно, с которого бросали нефть в неприятельские корабли; позднее это слово встречается в значении самого снаряда и даже быстроходного корабля. См. объяснение этого слова у Lane. An Arabiс-english Lexicon, vol. I-II, p. 552. Wuestenfeld. Die Nanien der Schiffe im Arabischen (Nachrichten von der koniglichen Gesellschaft der Wissenschaften und der G. A. Universitat zu Gettingen. 1880, 25 Februar, № 3, S. 140). Ho харрака уже весьма рано встречается также и в мирном значении простой гондолы для царей и эмиров. См. бар. Розен. Император Василий Болгаробойца. С.-Петербург, 1883. стр. 291. В последнем значении это слово перешло в испанский язык в измененной форме hal?que, a затем и в другие романские языки. См. Dozy, Glossaire des mots espagnols et portugais derives de l'Arabe. 1869, p. 264-266, под словом faluca.

117. Al-Bayan, ed. Dozy, p. 98; Amari, vers. II p. 7-8. (Прил. с. 112-113).

118. См. Ibn-al-Athir, VI p. 239; Amari, vers. I p. 370. (Прил. с. 98). Амари предполагает здесь Эолийокие острова или местность на берегу между Палермо и Мессиной (Amari. Storia, I p. 304).

119. Ibn-al-Athir, VI p. 239; Amari, vers. I p. 370-371. (Прил. c. 98).

120. Ibn-al-Athir, VI p. 239; Amari, vers. I p. 371. (Прил. с. 98).

121. В тексте Ибн-ал-Асира — Qastaliasah, в чем Амари и видит Castelluccio. Amari. Storia, I p. 305.

122. См. Hare. The cities of Southern Italy, p. 395-396. Vito-Amico. Dizionario topografico, II p. 598-599.

123. Ibn-al-Athir, VI p. 239; Amari, vers. I p. 371. Al-Bayan, ed. Dozy, p.99; Amari, vers. II, p. 9. (Прил. c. 98 и 113). Надо заметить, что имя Тиндар есть предположение Амари, так как в тексте Al-Bayan имя крепости передано буквами M. d. nar; взятие же ее отнесено к следующему 222 году (14 дек. 836 - 2 дек. 837 г.). См. Amari. Storia, I p. 305-306.

124. Ibn-al-Athir, VI p. 239-240; Amari, vers. I p. 371. (Прил. c. 98-99). Al-Bayan, ed. Dozy, p. 99; Amari, vers. II p. 9. (Прил. c. 113). См. Amari. Storia, I p. 306.

125. Ibn-al-Athir, VI p. 240; Amari, vers. I p. 371-372. (Прил. с. 99). Ibn-Haldun. Amari, vers. II р. 177.

126. См. Amari. Storia, I p. 307.

127. Weil op. cit. II, S. 300. Muller. Der Islam, I. S. 508, ?uir. The Caliphate, 2 edition, p. 510-511.

128. Это игра слов у Бабека: имена двух известных посланных против него полководцев — Джафара-ал-Хайята и Итаха-ат-Таббаха в переводе обозначают «портного» (хайят) и «повара» (таббах).

129. Tabari III р. 1234-1235 = Ibn-al-Athir, VI p. 339. (Прил. с. 28-29).

130. Chronique de Tabari, trad. sur la version persane de Belami par H. Zotenberg. T. IV, Nogent-le-Rotrou, 1874, p. 532. В подлиннике Taбapи мы этого места не нашли. См. Chronique de Michel le Grand. p. 274. Abulpharagii Chr. Syr. p. 158.

131. О болгарах и славянах, как участниках этого похода, говорит Масуди. Prairies d'or. ed. Barbier de Meynard. VII p. 133-134. (Прил. с. 67).

132. Tabari, III p. 1165 (Ibn-al-Athir, VI p. 311-312). (Прил. с. 27-28).

133. Tabari, III p. 1235. Начальник этих персов называется у арабов Барсис. (Прил. с. 29).

134. Название этой крепости пишется различно. Табари пишет Зибатра (III р. 1234). Византийцы называют ее (Georg. Hamart, p. 707), (Sym. Mag. p. 634). (Genes., p. 64), (Cont. Theoph. p. 124, c. 29. Cedr. p. II 130. Zon. XV, 29, ed. Dind. vol. III p. 415).

135. См., напр. Weil op. cit. II S. 309. Ученый английский путешественник первой половины этого столетия Реннель на основании того, что иногда у арабов Запетра называлась Заманени, отождествляет ее с Tzamandus (Rennel. Treatise of the

comparative Geography of Western Asia. Vol. II. London, 1831, p. 162-170). О довольно неопределенном ноложении Tzamandus см. Ramsay op. cit. p. 288-292.

136. Ibn-Chordadbeh, ed. d e Goeje, p. 97 и 70. Kodama, ed. de Goeje p. 216, 253 и 165, 193. Jacut. II p. 278, 914. Aboulfeda. Geographie, trad, de l'arabe en francais par St. Guyard. T. II, Sec. Partie. Paris, 1883, p. 13.

137. См. Guy le Strange. Description of Mesopotamia and Baghdad, written about the year 900 A. D. by Ibn-Serapion в Journal of the Royal Asiatic Society, 1895, p. 63 и 65. Немного позднее Guy le Strange склонялся отождествлять Запетру с крепостью Derendeh. См. его Notes on Ibn-Serapion в J. of t. R. As. Soc., 1895. p. 745. Ho после работы Андерсона, который, занимаясь походами под Запетру в 872 и 836 (sic!) годах, на основании разбора арабских источников, Ибн-Серапиона и Ибн-Хордадбеха, определил положение Запетры в Viranscheher на Аксу близ Инекли (Anderson. The campaign of Basil I against the Paulicians in 872 A. D. в The Classical Review. vol. X, 1896, p. 138), Guy le Strange снова переменил свое мнение. См. ero Al-Abrik, Tephrike. the Capital of the Paulicians в J. of t. R. As. S?c., 1896, p. 740. Писатель Ибн-Серапион жил в первой половине X века; о его жизни ничего неизвестно. См. Guy le Strange в J. of the R. As. Soc. 1895 p. 1-2.

138. Beladsori. Liber expugnationis resionum. Ed. de Goeje. Lugd. Bat., 1865, p. 192. Jaqubi Hist. II p. 580. (Прил. c. 3-4 и 9). Tabari, III p. 1234. Ibn-al-Athir, VI p. 339. (Прил. c. 28). Fragmenta Hist. arab. ed. de Goeje, p. 389-390 (в тексте Ибн-Мискавeйхa эти события пропущены). Macoudi. Prairies d'or, VII p. 133-134. (Прил. c. 67). См. Chronique de Michel le Grand par V. Langlois, Venise-Paris, 1868. p. 274. Gregorii Abulpharagii. Chronicon Syriacum, ed. Bruns et Kirsch. Lipsiae, 1789, p. 158. Продолжатель Феофана называет верно число взятых городов: . (Cont. Theoph. p. 124, c. 29). См. Всеобщая История Степаноса Таронского, Асохика по прозванию. Пер. Эмин. Москва, 1864, стр. 335. Histoire universelle par Etienne Aсogh'ig de Daron. Trad, par E. Dulaurier. I partio. Paris, 1883, p. 171. Асохик упоминает о взятии Феофилом какого-то города Урпули (Ourbel у Dulaurier) и о поражении арабов при Альмулате (т. е. Малатии); вместо последнего названия y Dulaurier Aschmouschad (Самосата).

139. Tabari III p. 1234-1235 (Ibn-al-Athir, VI p. 339). (Прил. с. 28). Georg. Ham. p. 707 = Sym. Mag. p. 634. Genes. p. 64. Cont. Theoph. p. 124, c. 29. Cedr. II p. 130. Zon. XV 29, ed. Dind. III p. 415. Византийцы называют Запетру городом, из которого происходил Мутасим, что не подтверждается сведениями арабских источников. Надо полагать, что это есть позднейшая выдумка византийских хронистов, имеющая своею целью несколько смягчить аморийский погром следующего года; если в 838 году арабы взяли город, откуда действительно происходила царствовавшая в то время византийская династия, то византийцы утешали себя тем, что в предыдущем году они взяли тоже родной город халифа, хотя последнее и было неверно. Продолжатель Феофана сообщает, что халиф даже письменно просил Феофила оставить осаду Запетры:

(Cont. Theoph. 124, c. 29).

140. Может быть, он начал переделку дворца. См. Кондаков. Византийские церкви и памятники Константинополя. Труды IV Археолог. съезда в Одессе (1884), Т.III, Одесса, 1887, стр. 54. Современная местность Мальтепе почти стоит на месте византийского поселка Брианта. Развалины построенного Феофилом в арабском стиле дворца до сих пор еще можно видеть на восток от холма Дракос-Тепе около самого моря. См. J. Pargoire. Rufinianes. Byzatinische Zeit schrift. B. VIII, 1899. S. 467.

141. Georg. Ham. p. 707 = Sym. Mag. p. 634: .

142. Constant. Porphyr. De Cerim. p. 507-508: . См. Hirsch. Byz. St. S. 144. Рейске в своих примечаниях к Уставу Константина относит этот второй торжественный въезд к аморийскому походу (Reiskii Comment, p. 594). Но какой же мог быть триумф после погрома при Амории?!

143. Georg. Ham. p. 707 = Sym. Mag. p. 634: или озвачало главного возницу на цирковых состязаниях. Рейске в своих комментариях относит это место к первому въезду Феофила (Comment, p. 590). См. Cont. Theoph. p. 125. c. 29: . Одна из редакций сказания о 42 аморийских мучениках говорит, что после похода под Запетру Феофил (Abicht und Schmidt. Martyrium der XLII Martyrer zu Amorium в Archiv fur slavische Philologic. B. XVIII, 1896, S. 191). См. Греческий текст жития 42 аморийских мучеников по рукописи Парижск. Нац. библ, № 1534, инд. А. Васильев. С-Петербург, 1898 (Зап. Имп. Акад. Наук по Ист.-Фил. отд. VIII сер., т. III), стр. 6.

144. Tabari, III р. 1235 (Ibn-al-Athir, VI p. 339-340). (Прил. с. 29).

145. Tabari, III р. 1236 (Ibn-al-Athir, VI p. 340). (Прил. с. 30).

146. Macoudi. Prairies d'or, ed. Barbier de Meynard. VII p. 134. (Прил. с. 67).

147. Weil op. cit. II S. 301. Muir. The Caliphate, p. 511. См. о значении выдачи Бабека для Армении у А. Грен. Династия Багратидов в Армении. Журн. Мин. Нap. Пр. ч. 290 (1893), стр. 60).

148. Ibn-al-Athir VI p. 210, 350. Amaril, vers. I p. 372. (Прил. с. 99).

149. Самый подробный рассказ об этом походе у Табари III p. 1236-1256. (Прил. с. 30-46). Кратко у Ибн-Котейбы, p. 199. Белазори (ed. de Goeje, p. 192) и Якуби (II p. 581). (Прил. с. 2, 4 и 9-10). Менее подробные, чем у Табари, но обстоятельные рассказы см. у Анонима де-Гуе (р. 390-395), Ибн-Мискавейха (Fragm. p. 485-495), который начинает рассказ в напечатанном тексте с прибытия Ашнаса в Мардж-Ускуф, Ибн-ал-Асира (VI p. 339-346). Об этом походе говорят все византийские источники. Упоминание о взятии Амории можно найти у сирийских и армянских историков. См. Chronique de Michel le Grand, trad, par V. Langlois, Venise, 1868. p. 274. Всеобщая история Вардана Великого. Перевел Н. Эмин. Москва, 1861, стр. 101. Хороший разсказ в Gregorii Abulpharagii Chronicon Syriacum, ed. Kirsch et ?runs. Lipsiae, 1789, vol. I, p. 159-161. См. также Historia dynastiarum authore Gregorio Abu-l-Pharajie, ed. E. Pocockius. Oxoniae, 1663, p. 254 (текст), p. 166 (перевод).

150. Tabari, III p. 1236 (Ibn-al-Athir, VI p. 340). (Прил. с. 30).

151. См. Suyuti. Tarikh al-Khulafa. Cairo, 1887, p. 133. History of the Caliphs by Jalaluddin as-Suyuti. Transl. by Jarrett. Calcutta, 1881 (Bibliotheca indica, vol. 87), p. 350.

152. Jaqubi, II p. 581: в четверг 6 числа мес. Джумады I 223 г. = 5 апреля 838 года. Табари приводит два года — 224-й и 222-й (III р. 1236). (Прил. с. 9 и 30).

153. Macoudi. Prairies d'or, ed. ?arbier de Meynard. VII p. 135. (Прил. с. 68).

154. Tabari, III p, 1236 (Ibn-al-Athir, VI p. 340), Macoudi, op. cit. III p. 135. (Прил. c. 30-31 и 68). См. Weil op. cit. II S. 311.

155. Genes.p. 64: ; вместо неясных слов , можеть быть, надо читать . Сont. Theoph. p. 125: . Cedr. II, p. 132.

156. Tabari, III p. 1237. (Прил. c. 30-31). Ибн-ал-Асир говорит: у реки Ассия (IV р. 340); очевидно, ошибка в тексте. Genes, p. 66: . Сont. Theoph. p. 125: . Cedr. II p. 132.

157. Georg. Ham. p. 713 = Sym, Mag. p. 638-639. Cont. Theoph. p. 126. Cedr. II p. 132. Zonar. ed. Dind. III p. 416.

158. Ibn-Chordadbeh, p. 97 и 70.

159. О Хадасе см. выше.

160. Tabari III p. 1237 (Ibn-al-Athir, VI p. 340). Macoudi. Prairies d'or, VII p. 135. (Прил. c. 31 и 68). См. Weil op. cit. II S. 311. Византийские писатели также знают об этом походе, только они ошибочно называют начальника этого войска. См. Georg. Ham. p. 712 = Sym. Mag. p. 638: (у Сим. Маг. . У Генесия (р. 67), а за ним у Прододжателя Феофана (p. 126, С. 31) начальником войска совершенно неверно называется сын халифа. Cedr. II p. 132-133.

161. По свидетельству Генесия, в состав этого отряда из 10,000 человек входили турки, войско из Армении под начальством Веспараканита — — и мелитинский эмир (Gen. p. 67); тоже y Cont. Theoph. p. 126-127; y последнего нет только имени Веспараканита. Cedr. II p. 133.

162. Genes, p. 67: или . Cont. Theoph. p. 128: . Cedr. II p. 133: . О богатой равнине Дазимон, через которую течет река Ирис, говорил еще Страбон: (Strabo, ed. Teubn. p. 769, C. 547). Дазимон упоминается в письмах Василия Великого; см. ср. 212 и 216. Migne. Patr. Gr. T. 32, p. 780 и 792. Ho Дазимоном, по-видимому, называлась также крепость, которая должна соответствовать современной крепости Токат. См. Ramsay op. cit p. 220, 329-330.

163. Рамзай (op. cit. p. 354, note, и 418) отождествляет Сафсаф с городом византийских источников; см., напр., Theoph. Chr?n. ed. de Bour, p. 483. Источник теплой воды, о котором мы упомянули при описании Лулу, был также и у Сафсафа. См. Ibn-Chordad. p. 100 и 73. Якут называет Сафсаф городом в пограничной местности с Массисой (Jacut. III p. 401).

164. Масуди говорит, что Мутасим вступил в византийские пределы через Дарб-ас-Салама (Macoudi. Prairies d'or, VII p. 135). (Прил. c. 68).

165. Мардж-ал-Ускуф (Луг епископа) упоминается у Ибн-Хордадбеха как одна из местностей, лежащих на дороге из Тарса в Константинополь (Ibn-Chord. p. 102 и 74). Указание, как видно, очень неопределенное. Это была местность около северного выхода из Тарсского ущелья. У Якута мы этого имени не нашли.

166. В арабских географах мы не нашли указания на местность Дурру. Может быть, это названио надо видеть в каппадокийском городе Доapa (Doara), который до времени Юстиниана Великого находился в церковной зависимости от тианского митрополита, и при Юстиниане, который возвел в митрополию г. Мокиссос и назвал его Юстинианополем, Доара перешла в зависимость от митрополита последнего города. Точно определить положение Доары вряд ли возможно; может быть, зто современный Mud jur или Hadji Bektash. См. Ramsay op. cit. p. 297-298.

167. «Сына своего дяди», т. е. двоюродного брата, по Табари, III p. 1239 (Ibn-al-Athir, VI p. 341). (Прил. с. 33).

168. Tabari III p. 1238-1239 (Ibn-al-Athir, VI p. 340-341). (Прил. c. 32-33). Cp. Weil op. cit. II S. 312.

169. См. Corpus inscriptionum graecarum. Vol. IV. Ed. B. Curtius et Ad. Kirchhoft Berolini, 1877. Inscr. 8794 и 8795. До Анкиры доходили арабы в 806 году. См. Muralt. Essai de chronographie byzantine, p. 391.

170. Genes. р. 68. Сont. Theoph. p. 128. Cedr. II p. 133.

171. Genes. p. 68: . Сont. Theoph. p. 127. Cedr. II p. 133: . Подробнее об мы говорим при изложении похода Михаила III в 860 году.

172. Genes. p. 68: ... Сont. Theoph. p. 127: '. Cedr. II p. 133: . Арабские хроники говорят также, что сражение началось рано утром. Tabari III p. 1242-1243 (Ibn-al-Athir, VI p. 342). (Прил, с. 35).

173. Tabari III p. 1256 (Ibn-al-Athir, VI p. 343). (Прил. с. 45).

174. Tabari III p. 1242-1423 (Ibn-al-Athir, VI p. 341-342). Jaqubi Hist. II p. 581. Masoudi. Prairies d'or. VII p. 135-136. (Прил. с. 34-35, 9 и 68). Georg. Ham. p. 713 = Sym. Mag. p. 638: '. Генесий рассказывает об этой битве совершенно согласно с арабскими источниками, только у него в решительную минуту не арабская конница ободрила побежденное в начале войско, а турки (р. 68); тоже у Cont. Theoph. p. 127. Cedr. II p. 134. Zon. Dind. III p. 416.

175. Tabari III p. 1243 (Ibn-al-Athir. VI p. 342). (Прил. c. 35-36).

176. Genes, p. 69: . Сont. Theoph. p. 129: . Cedr. II p. 134: См. Strabo. Teubn. p. 788: . См. Ramsay op. cit. p. 328-329. См. также Vita S. Dorothei

Junioris в Acta Sanctorum (1867) Junii, T. I: (p. 583). — гора неподалеку от Амиса (Самсуна) (ibidem). См. Tomasсhek. Zur historischen Topographie von Kleinasien im Mittel-alter. Sitzungsb. der K. A k. d. Wiss. zu Wien. Phil.-hist. Cl. B. 124, 1891, S. 79.

177. Genes, p. 68-69. Сont. Theoph. p. 128-129. Cedr. II p. 134-135. Zon. Dind. III p. 416. См. Hirsch. Byz. St. S. 145. Генесий, a за ним Прододжатель Феофана приводят буквально целый разговор между Феофилом и Мануилом по поводу бегства, что носит анекдотический характер; самый же факт измены персов и вторичное спасение Мануилом императора мы считаем вполне возможным вопреки Гиршу, который находит очень сомнительными как изменнические переговоры персов, так и вторичное спасение Феофила Мануилом, говоря, что Генесий адесь просто повторяет еще раз то, что он в другой связи правильно уже разсказал раньше (Hirsch op. cit. S. 146). О спасении императора в битве с Афшином упоминает и Масуди: император потерял большую часть своих патрициев и главных офицеров и обязан был своею жизнью только защите новообращенного христианина по имени Насира и его товарищей (Masoudi. Prairies d'or, VII 136). (Прил. с. 68). О переходе в христианство Насира (Назара) упоминает Михаил Сириец (Chronique de Michel le Grand, p. 274). См. Abulpharagii Chron. Syr. I p. 158: aufugit dux ejus (Бабека) Nazar cum multis sociis ad Theophilum et christiani facti sunt; cp. p. 161.

178. Tabari, III р. 1243 (Ibn-аl-Аthir, VI p. 342). (Прил. с. 36). В числе знатных пленных, оказавшихся в руках арабов после взятия Амории, у византийцев действительно упоминается . См. Georg. Ham. p. 713 = Sym. Mag. p. 639.

179. Genes, p. 69: . Сont. Theoph. p. 129. Cedr. II 135. Zon. ed. Dind. III p. 417.

180. Gregorii Abulpbaragii sive Bar-Hebraei Chronicon Syriacum, ed. Bruns et Hirsch. Lipsiae, 1789, vol. I p. 159.

181. Тabari, III p. 1244 (Ibn-al-Ath ir, VI p. 342-343). (Прил. с. 36). См. Weil, op. cit. II S. 313.

182. См. Ibn-Chordadbeh, p. 101 и 74, который приводит две строки из поэта Хусейна-ибн-ад-Даххака, восхвалявшего аморийский поход Мутасима: ты ничего не пощадил из Анкиры и ты разорил великую Аморию!

183. Jaqubi Hist. II p. 581. (Прил. с. 9-10).

184. Tabari, III p. 1254. (Прил. c. 44). Genes, p. 64-65:

. Cont Theoph. p. 129-130. Cedr. II p. 135-136.

185. См. Gеlzеr. Zur Zeitbestimmung der griechischen Notitiae Episco patuum в Jahrbucher tur protestantische Theologie, 1886 S. 365.

186. Ibn-Chordadbeh, p. 107 и 79. Jacut. III p. 730-731.

187. Tabari, III p. 1244-1245. См. Ibn-al-Athir. VI p. 343. (Прил. c. 36-37). Начало осады Табари относит к пятнице 6 числа мес. Рамадана 223 г. = 1 августа 838 года (Tabari. III p. 1256). (Прил. c. 45). До сих пор известные греческие источники времени не определяют. В одной из редакций Сказания о 42 аморийских мучениках (№ 1534, Omont. Inventaire Sommaire. p. 82-83) мы находим это указание, совершенно согласное с Табари — начало августа месяца первого индиктиона, т. е. 838 года. См. Греческий текст жития 42 аморийских мучеников по рукописи Парижской Нац. Библ. № 1524, издал А. Васильев. С.-Петербург, 1898 (Зап. Имп. Ак. Нaук по Иcт.-Фил. Отд. T. III, стр. 10; ср. стр. 4).

188. Genes. р. 65: . Cedr. II p. 135: .

189. Georg. Ham. p. 712 = Sym. Mag. p. 638: . Genes. p. 65: (Амория) . Сont. Theoph. p. 130: Продолжатель Феофана здесь дает очевидно преувеличенную цифру убитых за все время осады Амории — около 70.000 человек. Cedr. II p. 136.

190. См. Georg. Ham. p. 713: . Сont. Theoph. p. 130: . Cedr. II p. 135: '. Zon. Dind. III p. 416: '. См. Well op. cit. II S. 313.

191. Tabari, III p. 1245 (Ibn-al-Athir, VI p. 343). (Прил. с. 37). См. Weil. op. cit. II S. 314. Византийские хроники дают об изменнике довольно сбивчивые сведения. Подробности об этом см. в приложении.

192. В арабских источниках — Ятис.

193. Tabari, III p. 1246. См. Ibn-al-Athir, VI p. 343. (Прил. с. 38).

194. Tabari, III р. 1246. (Прил. с. 38-39). Ibn-al-Athir, VI p. 343-344. См. Weil. op. cit. II S. 314.

195. Tabari, III р. 1247-1248. (Прил. с. 39-40). Ibn-al-Athir, VI p. 344.

196. Tabari, III p. 1248-1250. (Прил. c. 40-41). Тоже рассказывает, только немного в сокращенном изложении, Ибн-ал-Асир (VI р. 344-345). См. Weil. II S. 316. Весьма вероятно, что Аббас, задумав заговор, был в сношениях с императором Феофилом. Михаил Сириец говорит даже о намерении Аббаса принять христианство (Chronique de Michel le Grand, p. 275). Cp. Abulpharagii Chron. Syriacum, p. 161: Мутасим объявил в халифате maledictum esse Abassum, quia integra castra arabum Romanis prodere voluit. См. наши соображения о заговоре Аббаса по поводу Жития св. Феодора Эдесского, изд. Помяловского. Журн. Мин. Нар. Просв. Ч. 286, 1893 г., стр. 209-210.

197. Tabari, III р. 1251 (Ibn-al-Athir, VI р. 345) говорит, что это имя в арабском переводе обозначает быка. (Прил. с. 41). См. приложение.

198. Tabari, III p. 1250-1251. (Прил. с. 41-42). Ibn-al-Athir, VI p. 345.

199. Табари рассказывает интересную сцену, разыгравшуюся в этот момент между Мутасимом и Венду. Увидя, что арабские войска вступают в город, Венду схватился за бороду. Мутасим спроеил: «чего тебе?» Тот отвечал: «я пришел, желая, чтобы я слышал твое слово, и ты слышал мое; а ты поступил со мной вероломно». Тогда халиф сказал: «все, что ты у меня ни спросишь, я тебе обязуюсь дать. Скажи, чего ты хочешь, и я соглашусь с тобою». На это Венду ответил: «к чему же тебе соглашаться, если войска уже вошли в город». Но Мутасим продолжал: «положи свою руку на то, чего ты хочешь, — и это будет принадлежать тебе». После этого Венду оставался в палатке Мутасима (Tabari, III р. 1252). (Прил. с. 42). См. Ibn-al-Atkir, VI p. 345-346. Weil op. cit. S. 314-315.

200. Эпизод с Ятисом см. y Tabari, III p. 1252-1253. (Прил. с. 43). Ibn-al-Athir, VI p. 346. Краткое упоминание ? плене Ятиса y Jaqubi Hist. II p. 581. (Прил. с. 10). См. Weil, op. cit. II S. 315, Anm.

201. Tabari, III p. 1250 (Ibn-al-Athir, VI p. 346) (Прил. с. 45). Табари говорит, что осада продолжалась 55 дней; начавшись первого августа, она кончилась 24 сентября. Якуби говорит, что Амория была взята во вторник 17 числа мес.

Рамадана, т. е. 12 августа (II р. 581). (Прил. с. 10). Указанная им продолжительность осады в 12 дней близко согласуется со словами Жития св. Феодоры (ed. Regel. Analecta byz. russica, p. 9), откуда черпал свои сведения Георгий Амартол, который говорит, что арабы осаждали Аморию в продолжении 15 дней августа месяца: '' (p. 701). У Генесия и Продолжателя Феофана определения времени нет. См. Weil, op. clt. II S. 314-315: die Einnahme faud Ende Schawwal dps Jahros 223 = 23 September 838 statt. Мы все-таки склоняемся на сторону Табари, так как сильно укрепленная Амория требовала более долгой осады, чем две недели.

202. Georg. Ham. p. 713 = Sym. Mag. p. 639 = Leo Gram. p. 224. Генесий имен не дает: '(p. 65). Zon. III p. 417. Эти имена встречаются также в различных редакциях сказания о 42 аморийских мучениках.

202а. См. Chronique de Michel le Grand, р. 274. Gregorii Abulpharagii Chronicon Syriacum, 1 p. 160-161.

203. Tabari, III p. 1253-1254. (Прил. c. 43-44). См. сокращенный рассказ у Ибн-ал-Асира, VI p. 346.

204. Tabari, III р. 1254. (Прил. с. 44). Ibn-Miskaweich ed. de Goeje, p. 495. Genes, p. 55: '. Cedr. II p. 137.

205. У Ибн-Хордадбеха указана в 12 милях от Амории местность Вади-л-Джауз, что может быть тождественно с Вади-л-Джаур, тем более, что в арабском языке разница написания заключается лишь в одной точке (Ibn-Chordad. p. 101 и 73). См. у Идризи: в 12 милях от Амории Вади-л-Хур (Хаур): Geographie d'Edrisi, par Janbert. Paris, II, 1840, p. 307.

206. Tabari, III p. 1254-1256. (Прил. с. 44-45).

207. Beladsori, ed. de Goeje; p. 192, который говорит о восстановлении Запетры. (Прил. с. 4). Кодама же говорит о постройке четырех приведенных крепостей взамен раврушенной Запетры (Kodama, de Goeje, p. 253 и 193). Ho известие Белазори верно, так как крепость Запетра встречается в походе Василия Македонянина в 872 году. См. Theoph. Cont. p. 268, C. 39.

208. Aboulfeda. Geographie, trad, de l'arabo en francais par Stanislas Guyard T. II. Sec. partie, Paris, 1883, p. 13. Арабский текст изд. Reinaud и Slane. Paris, 1840 p. 234.

209. Geographie d'Edrisi, trad. par. Jaubert. T. II, Paris, 1840, p. 307.

210. W. Hamilton. Researches in Asia Minor, Pontus and Armenia. Vol. I, London. 1842, p. 448.

211. W. Hamilton, op. cit. Vol. I p. 455.

212. См. Ramsay. The Historical Geography of Asia Minor, p. 230. Murray's Hand-book for travellers in Asia Minor. London, 1895, p. 16. См. также небольшую заметку Гиршфельда (Hirschfeld) в Paulys Real-Encyclopedie der classischen Altertumswissenschaft Neue Bearbeitung. I B. Stuttgart, 1894, S. 1876.

213. См. Ramsay, op. cit. 230, note.

214. Murray, op. cit, p. 16.

215. См. Ramsay, op. cit. p. 230, note.

216. Имя посла см. в Gregorii Abulpharagii Chronicon Syriacum, ed. Bruns et Kirsch. I, p. 161; y сирийского писателя рассказ о двух письмах Феофила халифу — одном мирном и о другом с угрозами — носит несколько анекдотический характер.

217. Genes, p. 66: .

218. Genes, p. 66. Cont. Theoph. p. 131. Cedr. II p. 137. ??n. III p. 417.

219. Gregorii Abulpharagii Chronicon Syriacum, I p. 161. Об этом Назаре см. Macoudi. Prairies d'or, VII p. 136. Chronique de Michel le Grand, p. 274. См. о Мануиле выше.

220. Macoudi. Prairies d'or, VII p. 136-137.

221. Well. op. cit. B. II S. 315. Muir. The Caliphate. 2 ed, p. 512-513. См. выше.

222. Tabari, III p. 1256. (Прил. с. 45).

223. Genes, p. 70: . Cont. Theoph. p. 131. Cedr. II p. 137.

224. Gfrerer. Byzantinische Geschichten. B. I, Graz. 1872. S. 176,177-178.

225. Гфререр считает 838 г. (Gfrerer, op. cit. B. I S. 177); Пертц (MM. G. SS. T. VII p. 17) и Тафель (Fontes rerum austriacarum, B. XII, I Th. S. 4) принимают 840 год. Из источников видно, что посольство в Венецию прибыло в год солнечного затмения.

«In mense Madii sexta hora sol obscuratus est et facta est eclipsis» (Danduli Chr. Muratori, T. XII p. 175. Iohannis Chr. Venetum. MM. G. SS. VII, p. 17); далее рассказ о посольстве начинается словами: per hos dies (Danduli); hac denique tempestate (Iohannis). С другой стороны в Венецианской хронике Иоанна сказано, что Феодосий оставался в Венеции целый год: integroque anno ibi commoratus est (Pertz, VII p. 17). Ho ведь в византийских хрониках глава посольства к королю франков также навывается Феодосий патриций (Genes, p. 71-72. Cont. Theoph. p. 135, C. 37. Cedr. II, p. 133). Таким обрааом, и в Венецию и к Людовику был послан Феодосий патриций. Анналы Пруденция, называя его халкидонским митрополитом и епископом, легко могли ошибиться (MM. G. SS. T. I, p. 434). Итак, мы дунаем, что Феофилом в Венецию и к Людовику было отправлено одно посольство с Феодосием патрицием во главе, воторый, прибыв в Венецию, остался там год, а потом, видя неудачу Венеции в борьбе с арабами, направился в Ингельхейм в 839 году, где и умер. Ср. Васильевский. Русско-византийские исследования. Вып. II. С.-Петербург; 1893 г., стр. CXXVI—CXXVII. Эд. Лентц относит «mit ziemlicher Sicherheit» посольство в Венецию к 840 году, в подтверждение чего приводит известие о солнечном затмении 5 мая 840 года (Ed. Lentz. Der allmahlige Uebergang Venedigs von faktisclier zu nomineller Abhangigkeit von Byzanz. Byzantinisehe Zeitschrift, B. III, 1894, S. 69-70). Ho мы имеем сведения также о солнечном затмении 16 мая 839 года (См. Brinckmeier. Praktisches Handbuch der historischen Chronologie. Berlin, 1882, S. 476); в это время посольство еще находилось, по нашему мнению, в Венеции, и времени с 16 мая по 17 июня этого года, когда византийское посольство было принято при франкском дворе, было достаточно для перехода из Венеции в Ингельхейм.

226. Звание спафария дожу не давало Венеции никаких практических выгод. Ом. Lentz. Der allmahlige Uebergang Venedigs von faktischer zu nomineller Abhangigkeit von Byzanz. Byzantinische Zeitschrift. B. III, 1894, S. 69.

227. Amari. Storia I, p. 230-231, 354.

228. См. F. Hirsch. Das Herzogthum Benevent bis zum Untergange des langobardischen Reiches. Leipzig, 1871, S. 47.

229. См. F. Hirsch. Das Herzogthum Benevent, S. 47. Heinemann. Geschichte der Normannen in Unteritalien und Sicilien. B. I. Leipzig, 1894, S. 2-3; первая глава этой книги дает очень хороший очерк истории Южной Италии до XI века.

230. См. Schipa. Storia del Principato Longobardo in Salerno в Archivio Storico per le Province Napoletane. Anno XII, Napoli, 1887, p. 106 sq.: Sico nolfo primo Principe di Salerno.

231. Heinemann. op. cit. S. 3.

232. Возможно, что осаду Неаполя Сикардом Беневентским надо относить к 835 году, а мир к 836 году. См. Capasso. Monuments ad Neapolitani Ducatus historiam pertinentia. Vol. I. Napoli. 1881, p. 79.

233. Ioannis Diaconi. Gesta episcoporum Neapolitanorum (Mon. Germ. Hist. Scriptores rerum langob. p. 431): pro quibus commotus Andreas dux, directo apocrisario, validissimam Saracenorum hostem ascivit. Quorum pavore Sichardus perterritus, infido cum illo quasi ad tempus inito foedere, omnes ei captives reddidit. См. Amari. Storia, I p. 312-313. Текст интересного договора Сикарда Беневентского с Андреем Неаполитанским см. y Capasso. Monum. ad Neapolit. Ducatus historiam pertinentia. Vol. II, Parte II, Napoli, 1892, p. 147-156 (конца договора не достает).

234. См., напр. Gesta Иоанна Диакона, который после приведенных выше слов говорит: nee multo post repedantibus ipsis Saracenis, (Sichardus) dirupit pacem et ampliavit adversus Neapolim inimicitias. Mox autem Andreas consul Franciam direxit, deprecans domnum Lhotharium, ut saltem ejus preceptione a tantis malis sopiretur Sichardus (ibidem). Op. Chronicon Salernitanum (MM. Gr. SS., III p. 499). — В это время, действительно, арабы главное внимание обращали на сицилийские дела. Памятником союза Неаполя с арабами является одна золотая монета, где имя Андрея окружено куфическими арабскими буквами, очень испорченными. См. Domenico Spinelli. Monete cufiche battute da principi longobardi, normanni e svevi. Napoli, 1844, p. XXVI. Capasso, op. cit. I, p. 80.

235. Chronicon Salernit. C.72 (MM. G. SS. III, p. 503); точного года эта хроника не дает. См. Amari. Storia. I, p. 354-355. Wenrich. Rerum ab Arabibus in Italia insulisque adjacentibus commentarii. Lipsiae, 1845. Cap. V, § 58, p. 73; последний неверно относит это к 836 году (circa annum 836). P. Lenormant. La Grande-Grece. T. I, Paris, 1681, p. 68. Брун М. Византийцы в Южной Италии в IX и X в. Очерк из истории культуры. Записки Имп. Новороссийского Университета. Т. 37, 1883, с. 20 (Часть ученая).

236. Chronicon Salernit. C. 81 (MM. G. SS. III, p. 508).

237. Амари с большею вероятностью видит в этом имени сокращение арабского слова sahin — начальник. См. Storia, I, 360.

238. Chron. Danduli. Muratori Script. T. XII p. 175. Tafel. Fontes rerum austriacarum. 2 Abt. B. XII, I Th., S. 4. Iohannis Chronicon Venetum. MM. G. SS. VII, p. 17. Ibn-al-Athir ed. Tornberg, VI, p. 350; Amari, vers.I, 373. (Прил. 100). См. Gfrerer. Byz. Geschichten. B. I, S. 177-178. Amari. Storia, I, p. 358. F. Lenormant. La Grande-Grece. T. I, p. 68-69; T. II, p. 154.

239. Chronicon Danduli. Muratori, XII, p. 175. Iohannis Chronicon Venetum. MM. G. SS. VII, p. 17. См. Dummler. Ueber die alteste Geschichte der Slaven in Dalmatien (549-928) в Sitzungsberichte der K. Akademie der Wissensrh. zu Wien. B. XX (1856). Philos.-

hist. Cl. S. 400. Lentz. Der allmahlige Uebergang... в Byzant. Zeitschrift. B. III, 1894, S. 71; он относит это к 840 году.

240. Iohannis Chronicon Venetum. MM. G. SS. VII, p. 18: in secundo vero anno iterum predict! Sarraceni maximo cum exercitu usque ad Quarnarii culfum pervenerunt... См. Amari. Storia. I, p. 359. Dummler. Ueber die alteste Geschichte der Slaven in Dalmatien. S. 400. Lentz в Byz. Zeitschrift. III. 1894, S. 71-72; он относит это поражение к 842 году.

241. Iohannis Chronicon Venetum. MM. G. SS. VII. p. 17.

242. Genes, p. 71-72: . Cont. Theoph. p. 135, c. 37. Cedr. II. p. 138.

243. Prudentii Annales. MM. G. SS. T. I, p. 434: Theodosius videlicet Calcedonensis metropolitanus episcopus et Theophanius spatharius.

244. Prudentii Annales, ibidem.

245. Genes. p. 72. Cedr. II, p. 138. В анналах Пруденция сообщается, что Феофил, желая укрепить мир и вечную дружбу, оповещал Людовика о дарованных ему небом победах над внешними врагами (Prudentii Annales, p. 434, M.М. G. SS. T. I). О каких победах здесь говорит Феофил, мы не знаем; ведь после такого поражения, какое греческое войско понесло при Амории, оправиться было не легко; а если бы, действительно, была победа, о которой стоило говорить, то разве византийские хроники не отметили бы ее? Рассказ о победах, приведенный у Пруденция, мог быть простою уловкою, чтобы склонить Людовика к помощи.

246. Prudentii Ann. M.М. G. SS. I, p. 434. О разнообразных толкованиях этого места мы распространяться здесь не будем.

247. Genes, p. 72. Cont. Theoph. p. 135. C. 37. Cedr. II, p. 138. Prudentii Annales, M.М. G. SS. T. I. p. 434. CM. Dummler. Geschichte des Frankischen Reichs. B. I, S. 129, Anmerkung. Sims?n. Jahrbucher des Frankischen Reichs untor Ludwig dem Frommen. B. II, S. 201-202. Buhmer-Muhlbacher. Die Regesten unter den Karolingern, Innsbruck. 1883, S. 364 (посольство в Ингельхейме 18-го мая 839 года).

248. Danduli Chronicon (Muratori, T. XII, p. 176): Lotharius post patrem solus imperavit anno Domini DCCCXL. Ad hunc Theophilus imperator Constantinopolitanus legates misit, promittens dare filiam in uxorem filio suo Ludovico; sed dum ista geruntur, Theophilus Augustus XVII anno Iraperii sui defunctus est.

249. См. по этому поводу интересное письмо Людовика Благочестивого к жителям восставшей Мериды, напечатанное у Florez. Espana Sagrada. 2 edicion. T. XIII, Madrid, 18116, p. 416-417 и у Jaffe, Bibliotheca rerum germanicarum. T. IV, 1867,

Berolini, p. 443-444; здесь письмо Людовика напечатано между письмами Эйнхарта. Это письмо издано также у Bouquet. Recueil des historiens des Gaules ei de la France, T. VI, p. 379; только здесь письмо ошибочно адресовано к Caesaraugustanos вместо Emeritanos. См. Viardot. Histoire des Arabes et des Mores d'Espagne. T.I, Paris, 1851, p. 136. Reinaud. Invasions des Sarrazins en France. Paris, 1836, p. 131-132. Sims?n. Jahrbucher des frankischen Reichs unter Ludwig dem Frommen. B. 1, S. 296.

250. См. Dozy. Histoire des Musulmans d'Espagne. T. II, p. 96-101.

251. См. Conde. Historia de la dominacion de los Arabos en Espana. Barcelona, 1844, T. I, p. 227. Sims?n. Jahrbucher des frankischen Reichs, B. II, S. 177.

252. Analectes sur l'histoire et la litterature des Arabes d'Espagne par Al-Makkari, publies par MM. K. Dozy. G. Dugat, L. Krehl et Wright. T. I, Leyde, 1855-60, p. 223; см. также p. XXXV. Gayangos. The history of the Mohammedan Dynasties in Spain by Ahmed -Ibn-M?hammed-al-Makkari. London, 1840-43. T. II, p. 114-115. См. Murphy. The history of the Mahometan empire in Spain. London. 1816, p. 93; последний собственно излагает Маккари. Conde. Historia de la dominacion de los Arabes en Espana, T. I (1844) p. 227. Маккари родом из Тилимсена в северной Африке, один из позднейших арабских историков (+ в 1041 году хиджры = 1631-1632 по Р. Хр.), много путешествовавший, имевший намерение даже навсегда поселиться в Дамаске, делает обыкновенно извлечения из различных историков, имена которых он, по большей части, приводит; эти иввлечения имеют то значение, что представляют из себя оригинальный текст тех более древних историков, труды которых теперь считаются утерянными. См. Gayangos, op. cit. The translator's preface, p. XV. Wuestenfeld. Geschichtschreiber der Araber und ihre Werke, № 559, S. 265-267. В книге Дози (Histoire dos Musulmans d'Espagne, Vol. II) о посольстве Феофила в Испанию не упоминается.

253. См. Analectes sur l'histoire et la litteraturo des Arabes d'Espasne. p. XXXV. Conde op. cit. T. I p. 228-229.

254. Acquaviva Platani. Platani также река в Сицилии, древний Halycus. См. Hare op. cit., p. 474. Giщrdani op. c., p. 4-5. Moltedo, op. c. p. 4.

255. Может быть, Calatamauro.

256. Ibn-al-Athir, ed. Tornberg. VI, p. 350; Amari, vers. I, p. 373. Nowairi. Amari, testo, p. 431; vers. II p. 119. (Прил. 100 и 120). Ibn-Haldun. Amari, vers. II p. 178. См. Amari. Storia, I, p. 310.

257. Ibn-al-Athir, ed. Tornberg, VI, p. 351; Amari, vers. I, p. 373-374. (Прил. c. 100). Эта хроника дает имя Hisn-al-Giran. Амари так и переводит это место в своей истории «крепость гротов» и не определяет ее местоположение, говоря, что таких мест с гротами-пещерами было очень много в Сицилии. См. Storia, I, p. 310-311. По нашему мнению, Hisn-al-Girsn есть не что иное, как город Кальтаджироне: а)

первая часть этого имени кал'ат по-арабски значит «крепость», т. е. равняется hisn; b) этот город лежит именно так, что сделать нападение на него было очень удобно из Кастроджованни; с) между Кальтаджироне и Piazza, городка на половине пути из Кастроджованни в Кадьтаджироне, находятся многочислениые гроты. См. Bourquelot. Voyage en Sicile. Paris. 1848, p. 183.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

ИМПЕРАТОР МИХАИЛ III.

(842-867).

Первые годы правления Михаила (842-845)

Михаилу, сыну и преемнику Феофила, было около четырех лет, когда умер его отец. По воле покойного императора регентшей государства была признана его мать Феодора, и для управления государственными делами при ней был образован совет из Феоктиста, логофета дрома и каниклея, Мануила, дяди императрицы, и Варды, ее брата.

Едва малолетний Михаил был провозглашен императором, а Феодора правительницей, как Константинополю уже грозила серьезная опасность с моря.

Арабы, нанеся в 838 году поражение византийцам на суше при Амории, задумали очевидно поразить своих врагов и с моря. В течение нескольких лет арабы снаряжали свой флот, и, наконец, в 842 году арабский начальник Аподинар () выступил с большим флотом в четыреста дромонов, направляясь к “Богом хранимому Константинополю" 1.

Столица, видя надвигавшуюся грозу, должна была принять надлежащие меры. Но на этот раз морская [154] экспедиция арабов потерпела полную неудачу. Разразившаяся буря у мыса Хелидонии в Киввариотской феме 2 на юге Малой Азии, у берегов древней Памфилии, разбила флот, и только семь кораблей могли возвратиться в Сирию. Таким образом Византия совершенно неожиданно избавилась от этой опасности и могла обратить свое внимание на сложный вопрос восстановления православия.

Но правитель государства Феоктист, желая усилить свое влияние и зная, что последнее обыкновенно связано с военною славой, решил сам стать во главе войска и предпринять прежде всего покорение далекого кавказского племени Абазгов в Колхиде. Потерпев неудачу в этом походе, так как флот его был разбит бурею 3, и желая восстановить свою репутацию, как полководца, он предпринял экспедицию для обратного завоевания от мусульман острова Крита 4.

Феоктист выступил с большим флотом в первое воскресенье великого поста после восстановления православия, то есть 18-го марта 843 года 5. Но неудачи преследовали [155] правителя. Прибыв благополучно на Крит, он поразил арабов многочисленностью своего войска. Арабы в таких обстоятельствах прибегли, вероятно, к хитрости и распространили посредством подкупа в войске Феоктиста слух о политических интригах в Константинополе, о возведении на престол нового императора. Услышав об этом, он тотчас поспешил в столицу, покинув большую часть войска на Крите, которое, оставшись без руководителя, сделалось добычей арабов.

После этого Феоктист обратился на восточных арабов. Он был назначен Феодорой начальником армии против арабского эмира, выступившего против Византии 6. Но Феоктист и на этот раз потерпел сильное поражение у реки Мавропотамон 7; много воинов пало в этой битве; [156] мало того, некоторые византийцы, вследствие ненависти к своему вождю, перешли на сторону арабов. Из таких византийцев хроника отметила храброго Феофана из Ферганы 8, который позднее, впрочем, получил прощение и вновь перешел к христианам 9.

Возвратившийся в столицу Феоктист, желая на ком-нибудь выместить свои неудачи, обвинил в них Варду, утверждая, что по его проискам войско при Мавропотамоне обратилось в бегство. Феоктисту удалось склонить на свою сторону Феодору, и Варда принужден был оставить столицу 10.

Обмен пленных в 231 году хиджры (7-го сентября 845 — 27-го августа 846).

Несмотря на успешные военные действия, преемник Мутасима халиф Ватик (842-847) не мог желать продолжения враждебных отношений с Византией: его расточительное, развратное, бесчестное правление было ознаменовано слишком серьезными внутренними недоразумениями. [157]

Восстание в Дамаске, вызванное, вероятно, приверженцами омайядов, утомительная борьба с возмутившимися племенами далекой Аравии, бесчинства курдов в персидском Ираке, волнение среди хариджитов, недовольство в самом Багдаде, чуть не имевшее своим следствием свержение Ватика, религиозные споры по поводу вопроса о создании и вечности корана и о лицезрении Бога в загробной жизни, — все эти затруднения в связи с все более и более возрастающим раздражением населения против не внушающей никакого уважения личности Ватика заставляли его желать мира со своим западным соседом 11.

Греки также не могли желать войны, благодаря все продолжавшейся и неудачной для них борьбе с арабами в Сицилии. Поэтому после похода 844 года между византийцами и арабами замечается стремление установить посредством обмена пленных мирные отношения.

В 845 году от имени византийского императора ко двору халифа прибыл посол для переговоров об обмене пленных 12. Очевидно, это предложение встретило

сочувствие [158] Ватика, так как Ахмед-ибн-Абу-Кахтаба был в качестве уполномоченного отправлен к византийскому двору для получения наиболее точных сведений о числе мусульманских пленников, находившихся в руках греков, и вообще о намерениях византийского правительства. Оказалось, что число пленных мусульман достигало трех тысяч мужчин и пятисот женщин и детей.

Ватик решил их выкупить. Пунктом совершения обмена служило обычное место на реке Ламус, недалеко от Селевкии, в расстоянии дня пути от Тарса. Распоряжался обменом евнух Хакан с людьми, которые присутствовали при последнем обмене в предыдущем 844 году 13.

Начальник малоазиатских и сирийских пограничных крепостей Ахмед-ибн-Саид-ибн-Сальм-ибн-Кутейба-ал Бахили получил приказание также присутствовать при обмене, к месту которого он выехал на семнадцати лошадях. Вообще, арабы при этом обмене представляли из себя значительный отряд в 4000 человек 14.

Со стороны греков было два начальника, руководившие обменом 15. Последние были несколько смущены, увидя перед собою такой сильный отряд мусульманского войска, и, не доверяя арабам, вступили по этому поводу в переговоры с Хаканом, который согласился на сорокадневное перемирие, чтобы дать возможность выкупленным пленным возвратиться к домам 16.

Обе стороны сошлись у берегов Ламуса 16-го сентября 845 года 17. [159]

От лица мусульманских пленных был отправлен к халифу с ходатайством о выкупе вместе с некоторыми другими знатными мусульманами Мухаммед-ибн-Абдаллах из Тарса, захваченный греками тридцать лет тому назад во время одного набега на византийские пределы за кормом для скота. Ватик принял благосклонно это ходатайство и подарил мусульманским представителям по лошади и по тысяче дирхемов.

В начале переговоры на Ламусе грозили окончиться неудачею, так как между греческими послами и Ибн-аз-Зиятом, представителем мусульман, произошел горячий спор. Греки не соглашались брать в обмен ни стариков, ни старух, ни детей, и только по прошествии нескольких дней обе стороны пришли к решению менять человека на человека.

Очевидно, число мусульманских пленных было более значительно, чем число греков, находившихся в плену у арабов, так как Ватик, чтобы сравнять их число, отдал приказ выкупить проданных греческих рабов в Багдаде, Ракке, а когда и этого оказалось недостаточным, он вывел из своего дворца греческих женщин.

Но раньше, чем приступить к самому факту обмена, со стороны арабов был составлен род комиссии из Яхъи-ибн-Адама из багдадского пригорода Керха, Джафара-ибн-Хадаа и Талиба-ибн-Давуда для испытания пленных в вере 18. Условием, необходимым для выкупа, было отрицание положения о вечности

Корана и о лицезрении Бога в загробной жизни. Кто из пленных соглашался с этим, того выкупали. Талибу было даже дано 5000 дирхемов для раздачи по динарию каждому выкупленному. Остальные мусульманские пленники, не желавшие поступиться своими религиозными убеждениями, должны были остаться в руках греков; последних было, по-видимому, довольно много 19, хотя Хакан, по возможности, старался выкупить всех мусульман. [160]

Для самого обмена на Ламусе было построено два моста — один греками, другой арабами. В то время как греки посылали мусульманского пленника по своему мосту, арабы отправляли грека по своему. Каждый мусульманин, приближаясь к своим, произносил обычную формулу прославление Бога, на что мусульмане известным образом ему отвечали. То же делали и греки 20.

Обмен, по словам Табари, продолжался четыре дня 21. Выкуплено было мусульман свыше четырех тысяч; между ними были женщины, дети и зиммии, то есть мусульманские подданные христиане и евреи 22. Табари сообщает, что среди выкупленных мусульманских пленных было даже около тридцати человек, которые во время плена приняли христианство 23. В этот же обмен были выкуплены жители разрушенного Феофилом в 837 году города Запетры 24. Очевидно, в свою очередь в византийские пределы возвратилось пленное население Амории.

Среди выкупленных пленных мусульман находилась одна очень интересная личность. Это был некто Муслим-ибн-Абу-Муслим-ал-Харами (Джарами) 25, который, живя долгое время среди греков, прекрасно узнал их страну, написал несколько сочинений по истории греческих [161] императоров, их выдающихся деятелей, о стране греков, о дорогах, о временах года, наиболее удобных для нападения на греков, о пограничных странах бурджанов (болгар), аваров, бургаров (?), славян, хазаров и других. Как человек, глубоко убежденный в своих религиозных воззрениях, он не хотел согласиться на требуемые правительством халифа уступки в пользу отрицания догмата вечности корана и лицезрение Бога в загробной жизни, что было причиною его продолжительных притеснений, от которых он избавился не особенно скоро, оставшись, по-видимому, верным самому себе и своим убеждениям 26. Его сочинениями пользовался Ибн-Хордадбех при описании византийских провинций 27.

По истечении срока сорокадневного перемирия, в зимнее время начальник пограничной области Ахмед-ибн-Саид-ибн-Сальм-ибн-Кутейба с войском в 7000 человек неожиданно напал на византийские пределы. Но его отряд, застигнутый снегом и дождем, потерпел полную неудачу: около двухсот человек погибло; почти столько же попало в плен; довольно много утонуло в реке Бадандуне (Подандоне) 28. Таким образом общая потеря доходила до пятисот человек.

Между тем со стороны греков уже приближалось войско во главе с патрицием. Арабский начальник, чувствуя гнев халифа за свою неудачу и уступая советам приближенных, ограничился тем, что, захватив тысячу быков и десять тысяч овец, удалился от византийской границы.

Рассерженный Ватик за этот неудачный набег отставил арабского военноначальника от должности и 18-го января 846 года передал управление пограничными областями Наср-ибн-Хамза-ал-Хуза'а 29.

После обмена 845 года Византии не имела столкновений с восточными арабами до 851 года; но зато она должна была беспрерывно продолжать утомительную и неудачную сицилийскую войну. [162]

Дела в Сицилии с 842 по 853 год.

В Сицилии в конце 842 года или в 843 году (в 228 году хиджры = 10-го октября 842 — 29-го сентября 843 г.) арабы перенесли свои военные действия на крайний восток острова и приступили к осаде Мессины, во время которой Неаполь в качестве союзника помогал мусульманам 30.

Решив нападение на Мессину, арабский начальник ал-Фадл-ибн-Джафар-ал-Хамадани с флотом вступил в мессинскую гавань и начал вместе с неаполитанцами осаждать город. Несмотря на все усилия Фадла, город не уступал. Наконец, арабский начальник, тайно отправив часть своего войска в горы в тыл Мессине, сам напал на город со стороны моря. В то время как осажденные все свои силы направили к берегу, на них неожиданно напали сзади скрывавшиеся в горах арабы. Мессина должна была уступить и перешла в руки мусульман 31.

В этом же году они овладели каким-то городом М. s. kan 32 и начали все далее подвигаться на юго-восток острова, где в 845 году и взяли скалистую крепость Модику 33. [163]

Около этого времени, вероятно, после замирения с восточными арабами в 845 году, императрица Феодора для поправления сицилийских дел отправила на остров войско из далекой восточной Харсианской фемы, которое сразилось у небольшого города Бутера на юге острова, на север от прибрежного города Терранова, но было разбито Абу-л-Аглаб-ал-Аббасом; со стороны греков пало около десяти тысяч человек, тогда как потери мусульман были очень незначительны 34.

Вслед за этим поражением следовал ряд крупных неудач для византийцев.

В 846-847 году (232 г. хиджры = 28-го августа 846 — 16-го августа 847 г.) ал-Фадл-ибн-Джафар приступил к осаде важного города Лентини в восточной части острова между Катанией и Сиракузами. На помощь осажденным шел византийский патриций, у которого было условлено с жителями Лентини, как сигнал его прибытия к городу, зажженный костер на одной из близ лежащих гор. Об этом узнал арабский начальник и три дня зажигал огонь на известной горе. На четвертый день, когда по условию патриций должен был находиться у города, осажденные, уверенные в победе, вышли из него. Арабы притворным бегством завлекли их в заранее приготовленную засаду. Между тем город оставался почти

пустым. Внезапная атака скрытых в засаде арабов обратила византийцев [164] в беспорядочное бегство. Город без труда был занят арабами 35.

Неудачна для византийцев была попытка в следующем 847-848 году (233 г. хиджры = 17-го августа 847 — 4-го августа 848 г.) на десяти хеландиях высадиться в бухте Монделло в восьми милях от Палермо. Экипаж хеландий, заблудившись на острове, должен был возвратиться к кораблям и, попав в бурю, потерял из десяти семь судов 36.

В 848 году Сицилию постиг сильный голод. Может быть, из-за голода в этом году без битвы сдалась арабам сильная крепость Рагуза в юго-восточной части острова на унизительных условиях оставить все имущество победителям, которые, уходя, срыли стены.

В 849-850 году (235 г. хиджры = 26-го июля 849 — 14-го июля 850 г.) арабы, проникнув в Кастроджованни, грабили там, жгли и безнаказанно вернулись в Палермо 37.

17-го января 851 года (10-го числа мес. Реджеба 236 г.) умер мусульманский правитель Сицилии Абу-л-Аглаб-Ибрахим, один из лучших представителей африканской власти на острове как в военном, так и во внутреннем управлении 38.

Ему в преемники сицилийские арабы тотчас избрали Абу-л-Аглаба-ал-Аббаса-ибн-ал-Фадла-ибн-Якуба, известного своею победой над харсианским войском, который, не дожидаясь утверждения из Африки, начал деятельно и успешно [165] продолжать войну. Африканский правитель, впрочем, сейчас же утвердил его избрание.

Войска нового правителя сделали удачное нападение на крепость Caltavutaro (Kalat-abi-Thur) в гористой местности le Madonie, на севере острова 39, затем направились в область Кастроджованни, но не могли вызвать византийского патриция на битву 40.

В 852 и 853 годах (238 и 239 годы хиджры = 23-го июня 852 — 1-го июня 854 года) арабские войска опустошали юго-восточную часть острова, окрестности Катании, Сиракуз, Ното, Рагузы и остановились у крепости Бутера, где осада затянулась на пять или шесть месяцев. Наконец, жители заключили с Аббасом договор: они выдали ему пять или шесть тысяч военнопленных, которые и были отведены в Палермо 41.

Арабы и Италия с 842 по 853 год.

Между тем арабы не ограничивались Сицилией и продолжали свои нападения на Южную Италию и даже посягнули на священный Рим.

Внутренние раздоры в Беневенте все более и более открывали им возможность вмешиваться в итальянские дела. Беневентский правитель Радельхис, не будучи в состоянии бороться со своим противником Сиконольфом, который отнял у него Калабрию и часть Апулии, обратился через правителя Бари Пандо за помощью к мусульманам. Последние с готовностью отозвались на это приглашение, в 841 году подошли к Бари, но, воспользовавшись темною, [166] ненастною ночью, неожиданно напали на спящий город и овладели им для самих себя 42.

В свою очередь, Сиконольф против африкано-сицилийских союзников Радельхиса призвал на помощь испанских арабов, вероятно, с Крита 43.

Южная Италия снова стала свидетельницей опустошительной войны 44. В 845 году неаполитанский консул Сергий успешно боролся в союзе с жителями Амальфи, Гаэты и Сорренто против мусульман и принудил их оставить Ponza, один из так называемых Понтийских островов на запад от Неаполя, и Ликозу, мыс в южной части Салернского залива 45.

Но, удалившись в Палермо, арабы тотчас же вернулись в Италию, заняли крепость Мизено (Misenatium) близ Неаполя 46 и в 846 году появились в устьях Тибра, приближаясь к Риму.

Папы того времени понимали и предвидели опасность для Рима со стороны мусульман и старались отдалить от вечного города надвигавшуюся грозу. Пана Григорий IV (с 827 по 844 год) для защиты от арабов укреплял устье Тибра, выстроил в Остии крепость и окружил город стеною и рвом 47. [167]

В августе 846 года сарацинский флот появился в устьях Тибра. В то время как одна часть арабов двигалась от Чивита-Веккии, другая, одолев папскую стражу в Новой Остии, поднималась по Тибру.

Трудно предполагать, чтобы арабы, нападая на Рим, имели какие-нибудь обширные планы или надеялись “на соборе Петра водрузить знамя пророка" 48; по всей вероятности, это была экспедиция с обычною целью грабежа, только в больших размерах, так как слава о богатствах Рима, конечно, достигла и арабов.

Базилики св. Петра и Павла, находившиеся вне городских стен, были взяты и разорены; особенно пострадал богатый собор Петра 49.

Подвергся ли нападению самый Рим, неизвестно; источники об этом молчат. Арабы, впрочем, были скоро отбиты местными жителями, после чего отправились к Беневенту, разорили Фонди и в середине сентября 846 года осадили Гаэту.

Но в это время с одной стороны в южную Италию явился император Людовик II с войском 50, с другой стороны Цезарий, сын неаполитанского консула. Мусульмане 10-го ноября нанесли сильное поражение войску Людовика, которое было спасено

только приходом Цезария. После этого арабы, заключив договор с Цезарием, удалились, но большею частью погибли в дороге 51. [168]

Между тем арабские пираты еще не забыли богатой добычи, вывезенной ими после нападения на Рим в 846 году, и через три года, именно в 849 году, до Рима дошло известие о том, что большой сарацинский флот сосредоточился у берегов Сардинии с намерением произвести новое нападение на священный город.

Новый папа Лев IV (847-855 г.) сделал воззвание к патриотизму итальянцев, следствием чего было заключение союза Рима с Амальфи, Гаэтой и Неаполем; душою этого союза был уже известный нам Цезарий. В латеранском дворце была дана союзниками торжественная клятва. В Остии сосредоточился союзный флот и римская милиция.

На следующий день после богослужения, совершенного папой, перед Остией явились сарацинские корабли. Союзники храбро напали на неприятеля, но разразившаяся буря без их содействия рассеяла и разбила арабский флот. Много арабов погибло; много попало в плен и в цепях было отведено в Рим, где их заставили принимать участие в постройке ватиканского города 52.

Непрекращавшиеся внутренние смуты в Италии и раздоры между различными итальянскими правителями давали постоянно арабам случай вмешиваться в южно-итальянские дела и грабить страну. С 850 года с ними лично вступает в долголетнюю борьбу император Людовик II, потерпевший, как мы видели выше, поражение от арабов в 846 году 53.

Осада греками Дамиетты, в 853 году.

В 853 году византийский средиземный флот, не видя возможности большого успеха у берегов Сицилии, направился к Египту и неожиданно напал на Дамиетту. Этим [169] маневром византийцы, может быть, надеялись на то, что угрожавшая опасность Африке заставит арабов отозвать часть войска из Сицилии.

Арабским халифом в это время был Мутаваккил, преемник Ватика, который умер еще 10-го августа 847 года тридцати двух лет от роду. Страдая водянкой, он по совету врача искал облегчение от своей болезни в сильно натопленной печи, где его нашли мертвым, вероятно, от удушения.

Эта неожиданная смерть оставила халифат без назначенного наследника. Выдающиеся деятели предыдущих правлений умерли. За два года до смерти Ватика умер известный правитель Хорасана Абд-Аллах-ибн-Таир, который, будучи почти самостоятельным князем, собственно всегда заботился о благе государства. Одновременно с ним умер известный полководец еще времени Мутасима и его походов турок Ашнас 54.

Благодаря влиянию Васифа, начальника турецких телохранителей, и Итаха, на престол халифов был возведен, помимо очень молодого еще сына Ватика, сын Мутасима, брат Ватика Джафар, получивший, как халиф, прозвание ал-Мутаваккила, то есть полагающегося (на Бога).

Правление Мутаваккила (847-861 г.) было очень тяжело, безотрадно и несчастливо для государства. Изменив религиозную политику своих предшественников и яростно преследуя мутазилитов, шиитов, турок, евреев и христиан, он все религиозные партии вооружил против себя. Задуманный им раздел обширных владений халифата между своими тремя сыновьями также мог только способствовать смутам и ослаблению государства. Недовольство его правлением в самом центре халифата было настолько велико, что для поддержания порядка требовались лучшие войска, в то время как пограничные провинции ослабевали все более частью от внутренних неурядиц, частью благодаря внешним врагам. Восстание в Адербиджане, в северной Сирии и Седжестане, сильные смуты в Армении, заставившие [170] арабского начальника Бага дойти до Тифлиса и берегов Каспийского моря, разоряли государство 55.

Отношения халифата и Византии в правление Мутаваккила далеко не отличались мирным характером.

Со времени последнего обмена пленных в 845 году мы не находим известий об арабо-византийских столкновениях до 851 года.

Начиная с этого года Али-ибн-Яхъя-ал-Армени, начальник пограничных войск, три года подряд, в 851, 852 и 853 году, вторгался летом в византийские пределы. Никаких подробностей об этих походах не сохранилось 56. И так, в 853 году византийский флот появился у Дамиетты 57.

Византийские морские силы, по сообщению арабов, состояли из трехсот кораблей под предводительством трех начальников; каждый командовал ста кораблями.

Перед Дамиеттой явился второй из названных вождей Ибн-Катуна 58. Это было 22-го мая 853 года 59, в тот [171] момент когда правитель Египта Анбас-ибн-Исхак-ад-Дабби, последний египетский правитель арабского происхождения 60, отозвал дамиеттский гарнизон в Фустат в виду наступающего праздника, который на этот раз решено было отпраздновать с возможно большим числом участников.

Современная Дамиетта, как известно, расположена на правом берегу восточного рукава Нила, в двенадцати километрах от его устья и на расстоянии одного километра от западной оконечности большого озера Мензале. Канал окружает городскую стену. Озеро Мензале, где собственно и происходила большая часть военных действий византийского флота в 853 году, находится между Дамиеттой и Порт-Саидом; на севере узкая песчаная полоса отделяет его от Средиземного моря. Поверхность озера во время полноводья Нила достигает до 1.200 квадратных километров. Теперь это озеро очень мелководно, и средняя глубина его около

одного метра. Очевидно, узкая полоса земли, отделявшая озеро от моря, в некоторых местах сообщалась с последним, что видно, например, из рисунка, приложенного Якутом к его географическому словарю 61. Надо еще заметить, что Дамиетта IX века лежала гораздо ближе к морскому берегу, чем теперь; прежняя Дамиетта была снесена в половине XIII века султаном Бибарсом, который выстроил город вновь на месте, где он находится теперь 62.

Ибн-Катуна явился перед Дамиеттой приблизительно с 5.000 войска на кораблях-хеландиях, как назывались арабами “суда, покрытые крышей, на которой сражались воины и под которой гребли гребцы" 63. [172]

Испуганное население тотчас покинуло город, пытаясь перейти в брод озеро, отделявшее Дамиетту от материка; при этой переправе утонуло много женщин и детей.

Византийцы сожгли и разграбили оставленный город. В их руки перешло оружие, приготовленное для отправки на Крит к правителю острова Абу-Хафсу 64, разнообразные запасы, предназначенные для Ирака. Крепостная кладовая, где хранились паруса, и соборная мечеть Дамиетты сделались добычей пламени. Византийцы взяли в плен около шестисот мусульманских и коптских женщин 65.

Однако история отмечает отдельные случаи геройского сопротивления грекам в Дамиетте. Некто Ибн-ал-Акшаф, заключенный правителем Египта Анбасом в тюрьму, во время осады освободился из нее и, сражаясь против врагов, убил много византийцев; ему помогал народ 66.

Спустя два дня после начала осады, то есть 24-го мая 67, византийский флот, нагруженный добычей и пленными, отплыл на восток, направляясь к острову Тиннису, который лежит между Альфарами и Дамиеттой 68, но не мог, вероятно, справиться с течением 69; поэтому, из боязни попасть на мель, греки направились к рейду Уштум, находившемуся недалеко от Тинниса 70.

Уштум представлял из себя укрепленный пункт: он был окружен стеною с железными воротами, сделанными при халифе Мутасиме. [173]

Византийцы опустошили Уштум, сожгли все найденные там баллисты и менее крупные каменометательные машины, взяли с собой железные ворота и без всякого сопротивления со стороны арабов возвратились обратно в свою страну. Что делали в это время два других греческих начальника флота, неизвестно; надо полагать, что они находились близ берегов Сицилии. Может быть, вскоре после этого нападения греки на двухстах кораблях снова подошли к Дамиетте, в течение месяца разоряли берега и сражались с мусульманами 71.

Эти нападения на Дамиетту, удачные с одной стороны для византийцев, имели с другой стороны важные последствия для развития морского дела у арабов; они

показали им необходимость обзавестись своим собственным флотом с искусными моряками.

Известно, что в первые времена после Мухаммеда арабы воздерживались от морских путешествий, а халиф Омар прямо даже запретил военные морские экспедиции, так что последние начались только при первых омайядах 72.

Почти несомненно, что этот первоначальный флот был скорее греко-сирийским, чем арабским; матросы набирались из прибрежных завоеванных городов Сирии и Египта. Как матросы, так и капитаны были, по большей части, или христиане, или ренегаты, служили арабам из-за денег или из-за надежды на легкую добычу. Они были первыми учителями арабов в морском деле 73.

Неожиданное нападение греков на Дамиетту заставило арабов серьезно подумать о создании египетского флота. И действительно, благодаря сообщениям Макризи, мы видим, какая лихорадочная деятельность закипела в Египте после ухода византийских кораблей.

“С этого времени, говорит Макризи 74, стали усердно [174] заботиться о флоте, и это стало в Египте делом первой важности. Были построены галеры для (военного) флота и назначено жалованье морским воинам наравне с сухопутными. Эмиры приглашали во флот стрелков. Народ в Египте стал усердно обучать своих детей стрельбе и всякому военному искусству. В начальники выбирались опытные в военном деле люди, и вообще во флот не принимался ни один тупой или неопытный в военном деле человек. У народа тогда было рвение бороться против врагов Бога и способствовать торжеству его религии, тем более, что служащие во флоте пользовались почетом и уважением. Всякий желал считаться в их числе и всеми мерами старался бить зачисленным во флот".

Итак, следствием нападения византийцев на Дамиетту было появление египетского флота, который в позднейшее время, преимущественно уже во второй половине X века, во время знаменитой фатимидской династии получил такое большое значение 75.

Дела в Сицилии с 853 по 861 год.

Византийцы, несмотря на свой успех при нападении на Дамиетту, не получили от этого желаемых выгод. Дела в Сицилии не улучшились, и война продолжалась по-прежнему неудачно для греков.

В Сицилии с 854 до 858 года источники однообразно отмечают ежегодные успешные набеги мусульман, не называя иногда даже имен опустошаемых ими местностей, так, например, в 240 году хиджры (2-го июня 854 — 21-го мая 855 г.), в 241 году (22-го мая 855 -9-го мая 856 г.); в последнем походе Аббас три месяца стоял на очень высокой горе, откуда посылал войска для опустошение окрестностей Кастроджованни. В тоже самое время сделал удачный набег и брат

Аббаса. В 242 году (10-го мая 856 — 29-го апреля 857 г.) Аббас завоевал пять крепостей. В 243 году (30-го апреля 857 — 18-го апреля 858 г.) происходило опустошение области Сиракуз и Таормины [175] (Тавромения) и осада какой-то большой крепости, может быть Gagliano, на северо-восток от Кастроджованни 76. В том же году сдалась приморская крепость Чефалу (Cefalu) на условии свободного выхода населения и срытия укреплений 77.

858 год ознаменовался двумя столкновениями — на море и суше. Брат Аббаса Али, опустошая летом этого года, вероятно, берега Апулии, встретился с сорока византийскими кораблями, во главе которых стоял начальник по прозванию Критский 78, и, преследуя их, нанес в начале поражение византийцам, которые потеряли десять кораблей. Но последние, оправившись, сделали нападение и в свою очередь обратили в бегство мусульманский флот, который, потеряв также десять кораблей, возвратился в Палермо 79.

Зимою в начале следующего 859 года пала крепость Кастроджованни, где, как известно, находилась в то время резиденция византийского правителя, перенесенная туда из Сиракуз. Во время одного из набегов под Кастроджованни зимою 858 года в плен к мусульманам попал один грек, который, будучи присужден арабами к смерти, просил оставить ему жизнь на том условии, что он предаст им крепость. Действительно, в зимнее время греки не ожидали настоящего нападения и поэтому ослабили охрану.

Аббас с двумя тысячами всадников двинулся к Кастроджованни. Пленный грек, пользуясь темною ночью, осторожно провел часть отряда через водосток в город. Убив неприготовленную к отражению стражу, вошедшие в город арабы отворили ворота, через которые и вошла остальная часть войска с Аббасом во главе, и 24-го января [176] 859 года эта почти неприступная крепость перешла в руки мусульман со всеми громадными богатствами и многочисленными пленными 80. В качестве подарка многие пленные из Кастроджованни были отправлены даже к далекому аббасидскому халифу Мутаваккилу 81.

Падение Кастроджованни заставило византийское правительство Михаила III послать в Сицилию помощь. Был сооружен большой флот в триста хеландий под начальством патриция Константина Кондомита, который прибыл в Сиракузы осенью 859 года 82.

В происшедшей битве византийский флот потерпел страшное поражение, потерял сто хеландий, тогда как потери мусульман ограничились только тремя человеками, как замечает Ибн-ал-Асир 83.

Прибывшая из Византии помощь побудила многие города, подчинившиеся уже мусульманам, отложиться от них, например, небольшой город в гористой местности на север от Джирдженти Сутеру; лежащий на юг от Сиракуз город Аволу 84, Платано, Кальтабеллотту и Кальтавутуро, какую-то крепость Калат-абд-ал-Мумин 85. [177]

Аббас удачно справился с восставшими городами и, узнав о новом приближении византийских войск 86, выступил против них и разбил их у Чефалу. Византийцы отступили в Сиракузы, а Аббас принялся деятельно населять и укреплять Кастроджованни 87.

Сделав летом 861 года (247 г. хиджры = 17-го марта 861 — 6-го марта 862 г.) удачный набег в окрестности Сиракуз, Аббас на возвратном пути заболел и через три дня, после довольно продолжительного деятельного правления, умер 14-го августа 861 года (3-го числа месяца Джумады II 247 года), может быть, в Кальтаджирано, где и был погребен. Византийцы вырыли его труп и сожгли 88.

Обмен пленных с восточными арабами в 855—856 году.

Одновременно с сицилийскою войной с 855 года открылись военные действия и на восточной границе. Надо заметить, что иногда повод к недоразумениям на границе подавали сами византийцы без особенной видимой причины.

В 855 году они неожиданно напали на Аназарбу и взяли в плен поселенное там в 835 году арабами племя Затт с женами, детьми и стадами 89.

Цыганское племя Затт, как известно, индийского происхождения. В Сирии до сих пор еще цыган называют Навар и Зотт или Затт, арабизованная форма индийского Джатт 90. Некоторые ученые находят Затт в болотистой [178] местности северной Индии на юге устья Инда, где их потомки живут до сих пор; язык этой местности называется в восточном Белуджистане и западном Пенджабе языком Джатт 91. Имя Затт встречается в “канале Затт" около Вавилона, а арабы в период своих первых завоеваний называют в числе покоренных земель территорию Затт между Рамхормузом и Арраджаном 92.

В 670 году халиф Муавия переселил из Басры много семей Затт в Сирию, а в первой половине VIII века халифы Валид и Язид II переселили некоторое число их в Антиохию и Мопсуестию (Массису), то есть, к византийской границе; еще в IX веке в Антиохии был известен квартал Затт 93.

Пользуясь смутною эпохой междоусобной войны Эмина и Мамуна, сыновей Гаруна-ар-Рашида, в первой половине IX века, это поселенное племя стало чувствовать себя почти независимым, так что арабское правительство должно было снарядить против него ряд экспедиций, которые часто оставались бесплодными, и только в 835 году Уджейф после больших усилий смог справиться с этими поселенцами. В Багдаде три дня праздновали победу, следствием которой было 27.000 пленных Затт. Последних сначала поселили в Каникине (Khanikin) на северо-восток от Багдада, а потом перевели на византийскую границу в Аназарбу, где в 855 году они и были взяты в плен византийцами 94. [179]

Но это пограничное недоразумение не повлекло временно за собой серьезных последствий, и в конце 855 года между Византией и халифатом завязались

переговоры об обмене пленных, о котором сохранились любопытные подробности, очень сходные с известиями о предыдущем обмене 95.

Начала переговоры об обмене византийская правительница Феодора, которая снарядила к халифу посольство с подарками. После этого к грекам был отправлен с более богатыми подарками 96 от имени халифа шиит Наср-ибн-ал-Азхар-ибн-Фарадж для более точных сведений о количестве мусульманских пленных в Византии. Последних было около двадцати тысяч человек; но, по показаниям в данном случае весьма сомнительным арабских хроник, Феодора приказала убить из них двенадцать тысяч за то, что они отказались принять христианство, причем главную роль в этом избиении арабы приписывают евнуху каниклею, то есть, другими словами, всемогущему правителю в то время Феоктисту 97.

Со стороны греков главным лицом при обмене был некто Георгий 98, который, желая иметь более свободного времени, чтобы собрать пленных и иметь возможность отправить их на родину, просил халифа письмом о перемирии с 19-го ноября 855 г. по 5-е марта 856 г. 99. Письмо это было получено 19-го ноября 100 и удостоилось одобрения халифа.

6-го декабря 101 Георгий выступил по направлению к [180] пограничной области; для него было нанято семьдесят мулов. С ним находились Абу-Кахтаба из Тортозы магрибиец и около пятидесяти патрициев и слуг.

Со стороны арабов обменом руководил евнух Шениф, который выступил к месту обмена только около первого января 856 года 102. С ним было сто всадников: тридцать турецких, тридцать магрибийских и сорок всадников-наемников. Кроме Шенифа, из других выдающихся лиц при обмене присутствовали начальник пограничной области Ахмед-ибн-Яхъя-ал-Армени и главный судья Джафар-ибн-абд-ал-Вахид-ал-Хамами; последний для этого просил специального разрешения и, получив его, оставил на время своего отсутствия судьею молодого сына Абу-ш-Шевариба. Снабженный богатыми подъемными деньгами Джафар догнал Шенифа и присутствовал при обмене.

Последний происходил, как обыкновенно, на берегах реки Ламуса. Пленники переходили, как и при предыдущем обмене, через мост 103.

Самый обмен имел место во время арабского праздника разговенья — ал-фитр, начало которого следует тотчас за окончанием поста в месяце Рамадане и следовательно приходится на первое число месяца Шевваля; этот праздник обыкновенно знаменуется у мусульман обильной раздачей милостыни 104. Другие относят обмен к 12-му числу месяца Шевваля, то есть к воскресенью 23-го февраля 856 г. 105.

Обмен продолжался семь дней 106. Число выкупленных пленных передается различно 107; в числе последних [181] находилось около ста христианских жителей

халифата, попавших в руки греков во время предыдущих столкновений; их выкупная цена была ниже цены настоящих мусульман 108.

Дела на востоке в 856, 858 и 859 годах и обмен пленных весною 860 года.

Обмен 856 года не дал ожидаемого покоя на восточной границе. Военные действия скоро возобновились и на этот раз они находились в связи с религиозною политикой византийского правительства.

Строго-ортодоксальная политика Феодоры не могла выносить существование в своем государстве различных религиозных сект. Поэтому в ее правление было обращено внимание на павликиан, живших со времени Константина V Копронима спокойно на малоазиатской арабской границе и оказавших не мало услуг византийскому государству при частых пограничных столкновениях с арабами.

Правительством было принято суровое решение или обратить их в православие или уничтожить.

Была снаряжена экспедиция. Во главе войска стали Лев, сын Аргира, Андроник, сын Дуки, и Судалис, которые открыли беспощадную кампанию 109. Много тысяч павликиан было повешено, потоплено, изрублено 110; имение их было отобрано в казну.

Подобные преследования заставляли павликиан бежать в арабские пределы, где они находили радушный прием и [182] безопасное местожительство; они становились в ряды войск против византийцев и неоднократно участвовали в походах.

Этот слепой фанатизм византийской религиозной политики имел серьезные политические последствия: он разрушил на восточной границе один из оплотов против арабских нашествий, каким служили павликиане 111.

Один из приверженцев павликианской секты, протомандатор Карбеас, служивший под начальством стратега фемы Анатоликон Феодота Мелиссина, узнав о смерти своего отца, казненного за свою приверженность к павликианству, решил бежать к арабам. С пятью тысячами павликиан он явился к мелитинскому эмиру Омару-ибн-абд-Аллаху-ал-Акта 112; от него они были отправлены к самому халифу, который их радушно принял и назначил им места для поселения.

Павликиане выстроили себе города у границ Армении, в современном гористом турецком округе Сивас (Севастие) Аргаус и Амару; но в виду все нового наплыва своих единоверцев они основали там же, по близости первых двух городов, еще город Тефрику (современный Дивириги), который с того времени стал их главным центром 113. [183]

В нем жили наиболее выдающиеся представители павликиан — Карбеас, Хризохир и некоторые другие 114. Павликиане помогали мусульманам в их борьбе с византийцами и были очень ценимы первыми 115.

Соединенные силы вышеназванного эмира мелитинского Али-ибн-Яхъи-ал-Армени, правителя Тарса 116, и Карбеаса направились на опустошение византийских пределов.

Большая опасность угрожала византийским пограничным областям; но внутренние распри между некоторыми арабскими вождями несколько облегчили византийцам их положение на границе 117. [184]

Против арабов в 856 году 118 выступил доместик Петронас, брат Варды, стратег фракисийской фемы 119.

Поздним летом, после удаления из византийской области Али-ибн-Яхъи-ал-Армени, который совершил свой обычный летний поход, греки сделали удачное вторжение в область Самосаты и Амиды; отсюда они двинулись на северо-запад к Тефрике, где находился Карбеас 120. Много селений было разорено греками; десять тысяч человек было уведено в плен. После этого греки возвратились в свои пределы.

Выступившие по их следам Омар-ибн-абд-Аллах-ал-Акта и Карбеас с войском 121 не могли их настигнуть.

Несмотря на зимнее время Али-ибн-Яхъя получил приказ вступить в византийские области 122.

Через год арабы, желая отомстить за опустошение 856 года, снова открыли военные действия против греков.

Мутаваккил, который в 858 году жил около двух месяцев в Дамаске, куда он, чувствуя себя не в безопасности в Ираке, имел намерение перенести даже свою резиденцию, отправил летом этого года 123 в византийские пределы Бага, который завоевал какой-то укрепленный пункт Самалу 124. [185]

В следующем 859 году император, вероятно, под влиянием потери в Сицилии в январе этого года Кастроджованни и имея намерение отправить на остров подкрепление, которое, как мы видели выше, действительно прибыло в Сицилию, предложил Мутаваккилу обмен пленных. В виду этого Михаил в качестве посла отправил к халифу престарелого Атрубилиса 125 с семидесятью семью мусульманскими пленными, которые прибыли к Мутаваккилу в самом начале июня месяца 126.

Со стороны эмира правоверных был назначен послом в Константинополь шиит Наср-ибн-ал-Азхар, который двинулся в путь в этом же году. Но обмен, как мы увидим ниже, произошел только в 860 году 127.

Вероятно, это замедление в переговорах было вызвано новым столкновением греков с арабами.

Без всякой видимой причины только что вышедший из ребяческого возраста Михаил и всемогущий Варда двинулись в 859 году с большим войском к Самосате. По-видимому, начало похода было для них удачно: при одном из своих нападений они убили и взяли в плен до пятисот арабов 128. [186]

Было решено начать осаду сильно укрепленной Самосаты.

Но в воскресенье на третий день осады во время литургии, когда византийцы несколько ослабили свой надзор за осажденным городом, в самый момент причащения, арабы неожиданно сделали нападение из города. Греки обратились в бегство. Сам император едва спасся от плена. Весь лагерь и все запасы достались в руки неприятеля 129.

В то же время Али-ибн-Яхъя-ал-Армени тревожил византийские пределы 130.

Но этим не ограничились в 859 году неудачи византийцев. Население крепости Лулу, которая в это время принадлежала грекам, взбунтовалось и выгнало своего правителя.

Михаил послал какого-то патриция к жителям Лулу, обещая каждому из них дать по тысяче динаров, если только они передадут ему город.

Но население Лулу, впустив патриция, неожиданно в марте месяце уже 860 года выдало и крепость и императорского посланца арабскому начальнику Балькаджуру. Патрицию грозила серьезная опасность.

Доставленный в сопровождении Али-ибн-Яхъи-ал-Армени к Мутаваккилу, он был передан последним ал-Фатх-ибн-Хакану, который предложил ему принять ислам и на его отказ грозил смертью. Император, заботясь об участи своего патриция, написал халифу, обещая, в виде выкупа за него, возвратить тысячу мусульманских пленных.

Известие о переходе населения Лулу на сторону арабов пришло в Константинополь к императору в то время, когда там находилось упомянутое выше мусульманское посольство для обмена пленных во главе с Наср-ибн-ал-Азхар-аш-Шии, о пребывании которого в византийской столице сохранился довольно подробный и чрезвычайно любопытный рассказ 132. [187]

Когда мусульманский посол прибыл в Константинополь, он явился во дворец в своем черном платье, в чалме, с мечом и ханджаром (ножом). Заведовавший в то время государственными делами дядя Михаила Петронас не хотел допустить посла во дворец в черном платье и с мечом. Недовольный посол удалился, но, будучи возвращен с дороги, был допущен к императору, которому он преподнес назначенные для него подарки — около тысячи пузырьков с мускусом, шелковые платья, большое количество столь ценного на востоке шафрана и драгоценностей. Арабский посол получил аудиенцию, после того как императором было принято посольство болгар 133.

Михаил сидел на троне, окруженный патрициями. Перед ним стояли три драгомана: бывший раб и постельничий евнуха Масрура, раб Аббас-ибн-Са'ада-ал-Джаухари и один старый драгоман по имени С-р-хун 134. Посол после приветствия сел на приготовленное для него место. Подарки лежали перед императором.

Михаил принял подарки, обласкал посла и велел приготовить ему помещение недалеко от дворца, где тот и поселился.

Очевидно, что уже тогда начались какие-то недоразумения между византийцами и арабами из-за Лулу, потому что в это самое время в столицу прибыли представители населения этой важной крепости с уверением в своей преданности к императору и с выражением желания принять христианство; с ними было два заложника из находившихся у них мусульман.

В данном случае в этих представителях нужно видеть, по всей вероятности, представителей славян, которые, как известно, были поселены около Лулу. [188]

Император настолько был доволен этим неожиданным успехом, что в течение четырех месяцев не обращал никакого внимания на арабского посла, который в ожидании решения вопроса о размене пленных оставался в Константинополе. Но через четыре месяца к Михаилу пришло известие о том, что население Лулу взбунтовалось, захватило императорских послов и передалось арабам, что случилось, как мы видели выше, в марте месяце 860 года.

После этого переговоры об обмене возобновились. С обеих сторон дело было подтверждено клятвой. За императора дал клятву Петронас, что побудило арабского посла спросить Михаила, обязательна ли данная его дядей клятва для него. На это император сделал утвердительный знак головой.

“И не слышал я от него, — говорит посол у Табари, — ни одного слова с тех пор, как вступил в греческую землю до моего ухода. Говорил только переводчик; император слушал и своей головой говорил: да или нет; сам же император никогда не говорил, и его делами распоряжался дядя" 135.

Наср-ибн-ал-Азхар с мусульманскими пленными отправился к реке Ламусу, обычному месту обмена, которым распоряжался в этом году Али-ибн-Яхъя-ал-

Армени. Со стороны греков было отпущено более двух тысяч мусульман, среди которых было двадцать женщин и десять детей 136. Греки же получили немного более тысячи своих пленных. Вероятно, лишняя тысяча мусульманских пленных пошла, согласно обещанию императора, на выкуп захваченного арабами в Лулу патриция. Некоторые греки приняли в плену ислам, а арабы христианство; большинство последних было из арабов Египта и прочей Африки. [189]

После обмена, продолжавшегося семь дней 137, в руках греков осталось только семь мусульман, из которых пятеро, приведенные из Сицилии, были выкуплены арабским послом и отправлены в Сицилию, а остальные два упомянутые выше заложника из Лулу выразили желание принять христианство и поэтому были оставлены в руках греков.

Обмен произошел в самом конце апреля или в начале мая 860 года 138.

Военные столкновение на востоке в 860 году.

По-видимому, между Византией и арабами после вышеизложенного обмена военные действия на время должны были прекратиться. Но мы из достоверных источников знаем, что уже летом 860 года шла снова ожесточенная борьба мусульман с византийцами, усложненная для последних неожиданным появлением перед Константинополем руссов.

Как известно, в последнее время, можно сказать, решен спор о годе первого нашествия русских на столицу Византийской империи 139. [190]

В 1894 году бельгийский профессор Франц Кюмон (Franz Cumont) издал краткую византийскую, анонимную хронику, не имеющую вообще большого значения, в которой, к удивлению, сохранилось точное определение года, месяца и числа первого русского нападения на Константинополь; причем, год определен трояко: с помощью индиктиона, года царствование императора Михаила и года от сотворения мира 140. По проверке оказывается, что все эти три цифры совершенно между собою согласны 141.

Из этой хроники мы узнаем, что руссы напали 18-го июня 860 года 142. Такая точная и достоверная дата имеет, конечно, громадное значение в скудной и запутанной хронологии IX века византийской истории.

Бесспорно, в этом вопросе большая честь принадлежит проницательности профессора Московской духовной академии Голубинского, который за четырнадцать лет до появления анонимной Брюссельской хроники пришел, на основании надежных данных современника события Никиты Пафлагонского, к убеждению, что нападение руссов на Константинополь имело место не в 866 году, а или в 860, или в самом начале 861 года 143.

Но, воздавая должное прозорливости нашего ученого, мы не можем не напомнить о том, что уже в прошлом столетии в западной Европе был ученый, который, на основании свидетельства того же Никиты Пафлагонского, [191] пришел почти к одинаковому результату с проф. Голубинским. Это был известный ориенталист Ассемани, который в своем Kalendaria Ecclesiae Universae посвятил особое исследование о первом нападении руссов на Константинополь и пришел к выводам, которые теперь признаны вполне надежными 144.

Мы считаем особенно нужным вспомнить об Ассемани, так как о его работе совершенно забыли, и, если мы не ошибаемся, никто из ученых, занимавшихся вопросом о первом нападении руссов на Константинополь, не вспомнил об этой несомненной заслуге итальянского ученого 145.

Ассемани, приведя известное место о нападении руссов из Никиты Пафлагонского и сопоставив данные жизни Никиты с известием о появлении руссов, пришел к заключению, что первое нападение их на Константинополь было или в конце 859, или в начале 860 года. Ассемани не верил свидетельству Симеона Магистра, который, по его заключению, сообщает неверные годы правления Михаила 146.

Таким образом, впервые верный 860 год появился у Ассемани, а ненадежность указанных им же хронологических указаний Симеона Магистра была в 1876 году блистательно доказана Гиршем 147.

Вспомним, что близок к истине был и Паги, который в своих комментариях к церковным анналам Барония относил нападение руссов к 861 году 148.

Нельзя лишать значения современное свидетельство Никиты Пафлагонского голословным замечанием, что он ошибался, относя поход руссов и нападение их на остров [192] Теребинф к 860 году, когда бывший патриарх Игнатий был сослан туда вторично, как это делает Куник 149.

Одинаково произвольно в этом нападении Никиты Пафлагонского видеть указание на поход, отличный от отмеченного в византийских анналах, как это делает Гергенрётер 150.

До последнего времени первый поход руссов на Константинополь, как известно, относился по большей части к 865 или 866 году и часто приводился в связь с походом Аскольда и Дира 151. [193]

Итак, после обмена в начале мая 860 года, в силу каких-то неизвестных причин, мир был нарушен, и Михаил выступил против арабов, оставив начальником Константинополя Никиту Орифу, сурового друнгария флота, который, будучи сторонником Фотия, по словам Никиты Пафлагонского, так жестоко преследовал низведенного патриарха Игнатия 152.

Император находился у Мавропотамон 153, когда Орифа оповестил его о появлении руссов. Это известие заставило Михаила тотчас возвратиться еще до каких-либо серьезных столкновений с арабами 154.

Надо полагать, что император вернулся без войска, которое осталось ожидать его возвращение. Он подошел к столице, когда уже руссы окружали город, убивали население; император с трудом мог переправиться через пролив 155.

Таким образом этот поход Михаила к Мавропотамон должен относиться к началу июня месяца 860 года, потому что вскоре после 18-го июня, когда руссы впервые явились перед Константинополем, император должен был уже прибыть в столицу.

Конечно, этот безрезультатный поход Михаила не тождествен с теми многочисленными, серьезными столкновениями византийцев с арабами, которые падают на лето того же 860 г., и о которых мы узнаем из точных арабских источников. Очевидно, что император, отразив руссов, снова отправился в поход против арабов; это становится совершенно ясным из сопоставления источников 156. [194]

Итак, после удаления руссов, которые, как известно, были отражены от стен столицы, Михаил возвратился к оставленному войску, состоявшему из сорока тысяч человек, в состав которых входили войска Фракисийской, Македонской и других фем 157.

Против него шел мелитинский эмир Омар-ибн-Абдаллах-ал-Акта' с тридцатью тысячами войска.

Император, пройдя по северной части Малой Азии, занял крепость Дазимон, современный Токат в округе Сивас, и расположился лагерем в плодородной, обильной травою долине Келларион 158.

Эмир же, вместо того, чтобы идти по обыкновенной дороге на Зелису, что соответствует, вероятно, современному городку Зела, на запад от Токата 159, свернул в сторону к Хонарион 160, который находился, очевидно, вблизи византийского лагеря.

Здесь произошло сражение. Император был разбит и обратился в бегство; но, проскакав шесть миль, в виду крайнего изнурения лошадей и разбитого войска, а также вследствие невыносимого зноя, Михаил решил остановиться на крутой, недоступной скале Анзес, где его и осадил эмир.

Положение византийцев, несмотря на подобную позицию, было критическим, вероятно, вследствие голода. Император думал уже попытаться спастись бегством 161; но в это [195] время арабы из-за недостатка воды и корма для лошадей отступили от Анзеса и расположились в долине Дора 162.

Император, пользуясь этим обстоятельством, поспешно удалился с Анзеса, бежал в течение целого дня и только тогда был в безопасности 163.

Эмир вывел из этого летнего похода семь тысяч пленных 164.

Летом же этого года Карбеас сделал нападение и захватил в плен шесть тысяч византийцев; Али-ибн-Яхъя-ал-Армени также шесть тысяч человек и около десяти тысяч лошадей, вьючных животных и ослов. Удачный набег сделал Балькаджур. Фадл-ибн-Карип с двадцатью кораблями опустошал прибрежные страны и захватил крепость Атталию 165. [196]

Все эти события должны приходиться на самое лето 860 года, то есть, вероятнее всего, на июль месяц 166.

В этом же году, по нашему мнению, почти одновременно с нападением руссов, флот критских арабов, состоявший из двадцати кумбарий, семи галей и нескольких сатур 167, опустошал Киклады и доходил даже до Проконниса 168. Какие меры были приняты византийским правительством против этого нападения, неизвестно.

Военные действия в 862 году,

Расточительное, произвольное, жестокое правление Myтаваккила привело к составлению против него заговора, во главе которого стали старший сын халифа Мунтасир, Бага, Васиф и некоторые другие влиятельные арабы. Заговорщики [197] в ночь с 9-го на 10-е декабря 861 года проникли в комнату, где после долгого пира со своими приближенными спал пьяный Мутаваккил с немногими из близких лиц, и перебили их 169.

Вступивший на трон отцеубийца Мунтасир только в течение шести месяцев наслаждался плодами своего преступления; он заставил своих младших братьев отречься от прав на престол и умер в июне месяце 862 года 170.

В кратковременное правление Мунтасира отношения к Византии выразились только в летнем походе Васифа, упомянутого выше соучастника в заговоре 10-го декабря 861 года.

По-видимому, Васиф не мог ужиться при дворе с Ахмед-ибн-ал-Хасибом, сын которого при Мунтасире сделался визирем 171. Отец нового визиря, возбуждая против Васифа халифа, который, может быть, и сам не прочь был отдалить от себя свидетеля и участника его отцеубийства 172, добился того, что Мунтасир решил отправить Васифа на византийскую границу к Малатии под предлогом нового нападения греческого императора.

Войско, снаряженное для этого похода, было очень многочисленно; оно состояло из арабских наемников, регулярных войск и клиентов и доходило до 10.000 человек. Во главе авангарда стал Музахим-ибн-Хакан, брат ал-Фатха-ибн-Хакана;

арриергардом начальствовал Мухаммед-ибн-Раджа, правым крылом ас-Синди-ибн-Бахтама; военными машинами заведовал Наср-ибн-Саид магрибиец. Общим предводителем всей армии, в качестве заместителя халифа, был назначен начальник гвардии в Самарре Абу-Аун 173.

Отсюда видно, что границе должна была в это время угрожать какая-нибудь серьезная опасность. Несколько позднее был отправлен к Васифу для заведывания издержками его войска, его добычей и ее разделом [198] Абу-л-Валид-ал-Джарири, который от имени Мунтасира доставил Васифу письмо с приказанием, возвратясь из похода, оставаться в пограничной местности четыре года и совершать ежегодные походы, пока не получит от повелителя правоверных дальнейших указаний. Таким образом, желание отца визиря удалить от двора Васифа осуществилось.

Его поход, названный у Табари летним 174, происходил в мае месяце 862 года, так как в июне этого года Мунтасир уже умер 175, не оставив никаких распоряжений о наследнике.

Главные начальники войск, преимущественно иностранцы, собравшись, провозгласили халифом внука Мутасима Ахмед-ибн-Мухаммеда, по прозванию ал-Мустаина (862-866 г.). Народное восстание в Самарре и недовольство в Багдаде должны были прекратиться перед силой и энергией турок и магрибийцев 176.

Упомянутый выше летний поход Васифа ограничился взятием одной византийской крепости. Смерть халифа застала его на сирийской границе 177.

Военные действия в 863 году.

Летом 863 года на малоазиатской границе разыгрались важные военные события 178. [199]

Джафар-ибн-Динар сделал удачный летний поход в область Метамир 179. Но мелитинский эмир Омар-ибн-Убейдаллах-ал-Акта', с большим числом жителей Малатии 180, с разрешения Джафар-ибн-Динара, направился настоящим походом в глубь византийских пределов.

Эмир, разграбив фему Армениакон, дошел до берега Черного моря, взял важный приморский город Амисос (теперь Самсун) и, вероятно, достиг даже Синопа; раздраженный тем, что море заграждает его дальнейшее победоносное шествие, эмир, подобно персидскому царю Ксерксу, приказал бить море палками 181.

Взятие Амисоса должно было иметь большое значение. Он служил морским портом на севере Малой Азии для всей Каппадокии; это было как во времена Страбона 182, так и в наше время. Еще теперь естественный путь, самый легкий и короткий из Каппадокии к Черному морю, идет на Амисос-Самсун 183.

Узнав о победах эмира и о взятии им Амисоса, Михаил снарядил сильное войско, во главе которого поставил Петронаса, стратега Фракисийской фемы, брата императрицы Феодоры и Варды 184. Петронас двинулся в поход 185.

Известие о его выступлении пришло в Амисос к мелитинскому эмиру через какого-то византийского беглеца 186. [200]

Эмир выступил из Амисоса и остановился в 500 милях от него на границе между Пафлагонской фемой и Армениакон в Амисианоне 187, на дороге, ведущей, вероятно, из Пафлагонии в Коммагену 188, в местности Посон 189, где текла с севера на юг рева Лалакаон, на берегу которой находилась долина, известная под местным названием Гирин 190.

Петронас решил окружить эмира со всех сторон. С севера наступали стратеги фем Армениакон, Букеллария, Колонеи и Пафлагонии; стратег Букеллария назывался Назар 191; с юга двигались стратеги Анатоликон, Опсикион и Каппадокии с клисурархами Селевкии и Харсиана; сам Петронас с четырьмя преторианскими когортами 192, с войском Фракисийской фемы и стратегами Фракии и Македонии 193

занял западную позицию.

По-видимому, сражение произошло в два приема.

В Посоне была гора, которая могла служить для обоих противников прекрасным опорным пунктом. Поэтому нет ничего удивительного, что своею первою задачей как византийцы, так и арабы поставили овладеть этою горою. Ночью Петронас одновременно с эмиром отправили отряды для занятия горы. Противники столкнулись: в происшедшей схватке арабы были отброшены, и византийцы овладели горною позицией. [201]

Это дело и вызвало общее сражение, которое так несчастливо кончилось для арабов 194.

По арабским известиям, греки в этом сражении имели 50.000 человек 195.

Попытавшись безуспешно пробиться сквозь ряды византийских войск к северу и к югу, эмир устремил все свои силы на запад на Петронаса, тем более, что гладкая, доступная местность с этой стороны несколько облегчала военные действия.

Но византийские легионы не только выдержали нападение, но и отразили его, в то время как с севера и юга войско все теснее и теснее окружало арабов. Эмир, “как бы пораженный молнией", в отчаянии бросился в середину врагов и был убит. Войско его было разбито на голову и почти уничтожено 196.

Из битвы бежал невредимым с небольшим отрядом сын эмира, который, перейдя реку Галис, очутился в Харсианской феме, где мерарх фемы Махерас 197 захватил

его в плен вместе с остатками войска и передал Петронасу, который торжественно возвратился в столицу и получил звание магистра 198. [202]

Может быть, в этой битве пал известный представитель павликиан Карбеас, смерть которого относится к 863 году 199.

Это сражение в долине Гирин произошло в пятницу 3-го сентября 863 года 200.

Трудно определить с точностью географическое положение битвы. На основании приведенных выше указаний можно придти к следующим довольно неопределенным выводам: 1) место битвы находилось в 500 милях от Амисоса, 2) на границах Пафлагонской и Армянской фем, 3) на запад от реки Галиса, 4) у реки, которая течет с севера на юг, 5) вблизи Галиса, так как беглецы, перейдя его, попали в Харсианскую фему.

Рамзай, считая полным абсурдом пятьсот миль Генесия, говорит, что только две местности могут соответствовать этому описанию: одна, где дорога из Синопа спускается к Бойабаду (Boiabad) и Галису, другая дальше на юг, где дорога снова спускается к Андрапе и Галису. Тот факт, что сын эмира, перейдя Галис, очутился в Харсианской феме, решает вопрос в пользу второй местности 201.

Заметим, что еще теперь недалеко от границы мелитинского округа, в прежней Каппадокии, есть город Gorun или Gurun (древн. Gauraina) на реке Tokhma Su 202. Хотя его местоположение и не совсем согласуется с показаниями Генесия, тем не менее, в виду невозможности полагаться на точность географических сведений византийского писателя, мы считаем возможным, что битва произошла именно у этого Гирина 203. [203]

Византийцы после этой победы двинулись дальше на восток к месопотамской границе. Услышав об этом, возвращавшийся из Армении Али-ибн-Яхъя направился с населением Майфарикина и Сальсалы 204 на них, но в месяце Рамадане этого года (18-го октября — 16-го ноября 863 г.) был убит приблизительно с четырьмястами человек 205.

Отношения к восточным арабам за 864—867 годы.

Победа византийцев в 863 году не имела больших последствий в смысле установление большего спокойствия на восточной границе; военные столкновения, хотя и в менее значительных размерах, продолжались.

В 864 и 865 годах арабский начальник Балькаджур делал удачные летние походы; во время последнего из них в мае 865 г. он захватил крепость с большими запасами и взял в плен многих знатных византийцев 206.

Между тем положение халифа Мустаина было очень шатко. На всем протяжении халифата царила анархия, начиная от священной Мекки и кончая Мосулом, Эмесой

и Испаганом; повсюду происходили смуты. Всемогущая в халифате турецкая партия угрожала самому халифу. Испуганный Мустаин сделал попытку удалиться из Самарры в Багдад, что повело к окончательному разрыву между ним и турками, которые провозгласили в Самарре [204] халифом Мутазза. Багдад готовился к сопротивлению, но должен был уступить силе турецких войск. Мустаин отрекся от престола в пользу Мутазза и должен был переселиться на житье в Медину. Таким образом Мутазз был возведен турками на трон в январе 866 года 207.

Его правление собственно уже не входит в программу нашей работы, тем более, что источники не отмечают никаких столкновений с восточными арабами до сентября 867г., когда умер Михаил III.

Отношения к западным арабам в последние годы правления Михаила III (862—867).

а) Крит.

Отношения к западным арабам Крита и Сицилии в последнее время правления Михаила III не отличалось по-прежнему миролюбивым характером.

10-го августа 862 года критские арабы, опустошив остров Митилини, пристали к берегу Афона у древней Ватопедской обители, вошли в нее и, взяв в плен монахов, открыли соборную церковь, где развели огонь; после чего арабы отплыли обратно на остров Крит.

Вскоре после этого арабы повторили нападение на Афон и взяли в плен несколько монахов; остальные жители Афона, из-за страха перед арабскими нашествиями, покинули его. Таким образом Афон еще раз опустел.

В 866 году арабы напали на небольшой островок Неон, лежащий невдалеке от Афона, где укрылся со своими сподвижниками известный афонский отшельник Евфимий, “дабы там, как в тихой пристани, жить для одного Бога". Арабы захватили их в плен, но вскоре снова высадили на этот остров. После этого подвижники, не желая оставаться на острове, возвратились на Афон 208. [205]

Это побудило византийское правительство начать против них военные действия.

Весною 866 года был предпринят поход против критских арабов, не приведший, впрочем, ни к каким результатам, так как он был прерван в самом начале насильственною смертью Варды.

Последний, стремясь ко власти, как известно, убил правителя государства Феоктиста и после этого, действительно, стал всемогущим и, надо сознаться, деятельным правителем Византии. Михаил возвел его в сан кесаря.

Но товарищи императора по пирам и увеселениям мало-помалу вселили в душу Михаила некоторое недоверие к Варде. Помимо этого, самая деятельность Варды, направленная на усовершенствование судопроизводства, на искоренение злоупотреблений в армии, на урегулирование церковных дел, на покровительство образованию, слишком шла в разрез с разгульной, унижающей императорское достоинство жизнью Михаила, который должен был понимать это. Особенным расположением последнего стал пользоваться с некоторого времени будущий император Василий, употреблявший все усилия, чтобы погубить Варду.

Все понимали, что его дни сочтены. Император разрешил, наконец, Василию и армянину Симбатию, патрицию и начальнику почты, убить своего дядю 209.

В это время снаряжалась экспедиция для обратного завоевания Крита 210.

Варда чувствовал надвигавшуюся на него грозу. Перед выступлением в поход император и Василий, в присутствии патриарха Фотия, державшего Святые Дары, клятвенно подтвердили Варде, что он может без боязни отправиться с ними в поход 211. Варда сам в молитве просил заступничества у высокочтимой в то время иконы Одигитрии (Богородицы ) 212. [206]

Император, выступив в апреле месяце 866 года с большим войском, остановился у берегов Малой Азии в местности — Сады на север от устья реки Меандра, где было решено покончить с Вардой 213.

21-го апреля 866 года Варда явился к императору с просьбой не медлить, а поскорее переправить войска на Крит. В этот момент Василий нанес ему удар мечом; другие заговорщики на глазах императора изрубили в куски его дядю-кесаря 214.

Было решено поход отложить. Михаил вернулся в столицу; ее население было очень возбуждено против императора и недовольно происшедшим убийством, приписывая неудачу похода этой смерти.

b) Сицилия.

В Сицилии в последние годы правления Михаила, несмотря на мелкие успехи византийцев, арабы все более и более завладевали островом и стремились к завоеванию последнего крупного пункта, остававшегося в руках [207] Византии, именно Сиракуз, что им удалось уже во время Василия Македонянина.

После смерти Аббаса в 861 году сицилийские арабы избрали правителем его дядю Ахмед-ибн-Якуба. Это избрание было одобрено в Африке 215.

Но уже около февраля месяца 862 года Ахмед-ибн-Якуб был низложен, и правителем был провозглашен сын покойного Аббаса Абдаллах, на что не согласился однако кайруванский двор в Африке 216.

Несмотря на это, Абдаллах в 862 году (248 г. хиджры = 17-го марта 862 — 23-го февраля 863 г.) отправил против греков Раббаха, который, потерпев сначала поражение, собрался с силами и завоевал несколько крепостей — Джебель-Аби-Мелик, Калат-ал-Арманин (крепость армян) и Калат-ал-Мусариах 217.

Но этот новый сицилийский правитель через пять месяцев после своего неодобренного аглабитами избрания должен был уступить свое место вновь назначенному из Африки Хафадже-ибн-Суфиану, аглабиту, который прибыл в Палермо в июле месяце 862 г. (Джумада I 248 г. = 3 го июля — 1-го августа 862 г.) 218.

Сам оставаясь в Палермо, новый правитель отправил для нападения своего сына Мухаммеда 219 в окрестности [208] Сиракуз; но последний был разбит византийцами и принужден возвратиться в Палермо 220.

В феврале или марте месяце 864 года (мес. Мухаррем 250 г. = 13-го февраля —15-го марта 864 г.) благодаря одному византийскому изменнику, который указал арабам дорогу, мусульмане овладели важным, богатым городом Ното, а затем также Шикли (Scicli) 221, расположенным в юго-восточном углу острова 222.

В 865 году Хафаджа опустошал окрестности Кастроджованни 223 и доходил до Сиракуз. Но сын его Мухаммед, попав в засаду, потерял тысячу всадников 224.

Может быть, в связи с походом Хафаджи под Сиракузы находятся действия мусульманского флота, который в этом же году в сиракузской бухте захватил четыре греческих хеландии 225.

В 866 году (252 г. хиджры = 22-го января 866 — 10-го января 867) Хафаджа двинулся под Сиракузы, откуда повернул к северу. У Этны к нему явились послы города Таормина (Тавромения) 226 с предложением вступить в переговоры. Хафаджа отправил для этого в город свою жену и сына Мухаммеда, с которыми население Таормины и [209] заключило договор. Последний был вскоре нарушен таорминцами. Отправленный против них Мухаммед, взяв город, быстро подавил возмущение.

В этом же году отложившийся город Ното был снова взят 227; то же случилось и с Рагузой, часть населения которой на основании нового соглашения получила позволение выйти из города с имуществом; все же остальное перешло в руки мусульман как военная добыча 228.

В то же время Хафаджа заключил договор с каким-то городом ал-Джиран 229 и некоторыми другими, многие крепости взял силой, но заболев вернулся в Палермо.

Летом 867 года он, вероятно, оправившись от болезни, двинулся против Сиракуз и Катании, опустошал их области, уничтожал посевы; его отряды распространили свои набеги по всей Сицилии 230.

В сентябре месяце 867 года был, как известно, убит император Михаил III, и на престол вступил Василий, основатель знаменитой Македонской династии.

с) Южная Италия.

Грустную картину представляла из себя Италия в шестидесятых годах IX столетия. Раздираемая внутренними распрями Беневента с Салерно, Неаполя с Капуей, Капуи с Салерно, капуанцев между собою и главного епископа Капуи против сыновей своего родного брата, Италия признала себя бессильной собственными силами заставить удалиться из итальянских пределов султана города Бари. [210]

Снова был призван император Людовик, который, потребовав к оружию всех итальянских вассалов, явился в Монтекассино сам в 867 году, но был разбит султаном Бари.

Видя свою неудачу, Людовик решил вступить в соглашение с византийским императором, которым уже в то время был Василий Македонянин 231.

Комментарии

1. Vita Theodorae. ed. W. Regel в Analecta Byzant.- Russica. Petropoli, 1891, p. 11, откуда у Georg. Hamart. p. 720-721. В издании Муральта этот рассказ находится перед известными словами хроники: (р. 721). По самой связи рассказа это событие должно относиться к самому началу правления Феодоры; поэтому мы его относим еще к 842 году. См. Hirsch. Byz. St. S. 33-34. Георгию Амартолу принадлежат только два события из истории Михаила Ш: рассказ о восстановлении православия и о неудаче арабского флота при мысе Хелидонии. Совершенно ложно считает Аподинара критским эмиром Шлоссер (Schlosser, Geschichte der bildersturmenden Kaiser. Frankfurt am Main. 1812. S. 556.

2. (Georg. Ham., p. 720-721). Еще в древности были известны пять островов, , называвшиеся (отсюда турецкое название Bes-ada, то есть пять островов). См. Ptolem. V, 3. Эти острова служили местом отдыха для ласточек, летящих из Египта к северу. Также известен был и мыс на материке , promunturium Tauri; турки называют его Selidan-burnu. См. Tomaschek. Zur historischen Topographie von Kleinasien im Mittelalter. Sitzungeberichte der K. Akademie der Wissensch. zu Wien, Hist.-Phil. Cl. B. 124, 1891. S. 51. Русский паломник Даниил также два раза упоминает о Хелидонии. Житье и хоженье Данила, русьскыя земли игумена. Изд. под редакциею Веневитинова. Православный Палестинский сборник. Т. 1, С.-Петербург. 1885: а от Мир до Хилидония верст 60, а от Хилидония до Кипра великого острова верст 500 (с. 10).

Перечисляя от Великой Антиохии приморские города, Даниил говорит: также Хидония островец мал.. боязни ради ратных не пристахом в Хилидонии (с. 91).

3. Об этом походе см. Cont. Theoph. p. 203, c. 39.

4. Cont. Hamart., p. 721 = Leo Gramm., p. 229; более кратко у Sym. Mag., p. 654. Краткое упоминание у Cont. Theoph. p. 203, с. 39

5. (Cont. Hamart. p. 721). Муральт (p. 427) на основании Симеона Магистра, который этот поход относит ко второму году правления Михаила (Sym. Mag., p. 654), дает 4 марта 843 года. Мы относим восстановление православия к 843 году; подробнее об этом мы говорим в приложении.

6. Cont. Hamart. p. 722 = Sym. Mag., p. 654; более кратко у Leo Gramm., p. 229. Симеон Магистр относит этот поход к третьему году правления Феодоры; на основании этого Муральт дает 844 год (р. 428), что соответствует ходу самых событий. Арабские хроники об этом походе молчат.

7. Географическое название Мавропотамон давно уже интересовало ученых, особенно по поводу первого нападения русских на Константинополь в 860 году, когда император должен был вернуться в столицу также от Мавропотамон (об этом ниже), который искали в Малой Азии и во Фракии. Мы, исходя из того положения, что очень часто географические имена при переходе страны в другие руки удерживают прежнее название, переведенное только на новый язык, думаем, что Мавропотамон, то есть Черная река византийского времени, должна соответствовать греков и Кара-су (черная река) турецкого времени. Оставляя в стороне , приток Сангария, соединявший последнюю реку с современным озером Собанджа, на запад от Измида (Никомидии), как слишком близкую к столице (о ней см. Ramsay. The historical Geography of Asia Minor, London, 1890, p. 210 и 460), мы остановимся на другой реке, о которой Рамзай ничего не говорит. Страбон, рассказывая о киликийском городе Мазаке, говорит о всегда покрытой снегом, высокой горе Аргей (), с вершины которой можно видеть как Черное, так и Иссийское море (); в сорока стадиях от Мазаки в долине течет река и впадает в Евфрат (Strabo. Didot, p. 461, Teubn., p. 756). Действительно, еще теперь на север от горы Erdochjas Dagh (') есть река Kara-su, то есть Черная река, небольшой приток с левой стороны Кизил-Армака. Отсюда видно, что Страбон ошибся, говоря, что впадает в Евфрат. См. Rennel, A treatise on the comparative Geography of Western Asia. Vol. II, London, 1831, p. 165. W. Hamilton. Researches in Asia Minor, Pontus and Armenia. Vol. II, London, 1842, p. 261. R. Oberhummer und H. Zimmerer. Durch Syrien und Kleinasicn. Berlin, 1899, S. 134, 175-176. Вот что говорит об этой реке один местный житель-каппадокиец: имеет свои источники у подножия горы Аргея в трех часах от Кесарии; протекая с юга и

проходя через болота, она соединяется с рекою около местечка , откуда они через Богаз-Копрусу немного сворачивают и, протекая перед местечком , впадают в Галис (Кизил-Армак). , 1856, p. 143-144. Мы полагаем, что положение этой реки в Каппадокии — = = Karasu — как нельзя более подходит к столкновениям того времени с восточными арабами.

8. Позднее он участвовал в свержении Вардою Феоктиста, будучи на стороне первого (Cont. Hamart. p. 729).

9. (Cont. Ham., p. 722). Ферганцы не раз упоминаются среди византийских войск; так ' числились в войске, отправленном при Романе Лекапине в Италию (Const. Porphyr. De Cerim., p. 661); они же упоминаются в числе . (ibidem, p. 749). Здесь очевидно идет речь о восточных турках. О ферганцах в Византии см. Krug. Forschungen in der alteren Geschichte Russlands, II Theil. S.-Petersburg, 1848, S. 770 sq. Шафарик называет среди полабских славян племена Fergunna и Fraganeo, местоположение которых неизвестно (Schafarik. Slavische Alterthumaer Von Wuttke, Leipzig, 1844, T. II. S. 607 и 630). На основании этого Финлей говорит: отношение византийской империи были настолько обширны, что не легко решить, идет ли в данном случае, то есть у Продолжателя Амартола, речь о западных славянах или восточных турках (Finlay. History of Greece, ed. by Tozer. Vol. II, p. 167, rem. 2).

10. Cont. Hamart. p. 722. Sym. Mag. p. 654.

11. Weil. Geschichte der Chalifen, В. II, S. 337-342. Muir. The Caliphate, p. 315-317.

12. Самый подробный рассказ об этом обмене мы находим у Табари, который излагает его со слов шести лиц: Ахмеда-ибн-Абу-Кахтабы,Ахмеда-ибн-Хариса, Мухаммеда-ибн-Ахмеда-ибн-Саида-ибн-Сальма-ибн-Кутейба-ал-Бахили, мусульманского пленника у греков Мухаммеда-ибн-Абдаллаха из Тарса, одного синдийца и Мухаммеда-ибн-Керима (Tabari, III, р. 1339 и 1351-1356). (Прил. с. 46-51). Все эти сведения сообщаются у Табари без всякой связи, так что иногда он в двух местах говорит об одном и том же. Ибн-ал-Асир дает хотя и гораздо более краткий, но за то более стройный рассказ, который во всем согласен с Табари (Ibn-al-Athir, VII, p. 16-17). (Прил. с. 90-91). Краткие сведения об этом обмене можно найти у Jaqubi. Hist. II, p. 588-589 и y Macoudi в его Kitab at-tanbih wal-is chraf (De Goeje. Bibl. geograph. arab Vol. VIII, Lugd. Bat., 1894, p. 190-191). (Прил. с. 10 и 72-73). См. работу Сильвестра де Саси об этом сочинении Масуди, где приведено также указанное место в Notices et Extraits des manuscrits, Vol. VIII, Paris, 1810, p. 194-195, откуда перепечатано Barbierde Meynard, как приложение к его переводу сочинения Масуди Prairies d'or. T. IX, Paris, 1877, p. 357. См. Macoudi. Le livre de l'avertissement et de la revision. Traduction par B. Carra de Vaux. Paris, 1897, p. 257-258. Из Масуди брал, вероятно, свои сведения Макризи. Al-Hitat, Bulak. 1270

(1853), два тома. T. II, p. 191. См. краткий, согласный с Табари рассказ у Ибн-Мискавейха. De Goeje. Fragmenta historicorum arabicorum, p. 532-533. См. также Gregorii Abulpharagii Chronicon Syriacum. I, p. 104-165.

13. Tabari, III. р. 1352. (Прил. с. 47). Что это за обмен был в 230 году хиджры (18-го сентября 844 — 6-го сентября 845 г.), мы в точности не знаем. Масуди (De Goeje. Bibl. Geogr. Arab. VIII. p. 190. Notices et Extraits, VIII, p. 194 = Prairies d'or par Barbier de Meynard, T. IX, p. 357), а за ним Макризи (Al-Hitat, II, p. 191) при перечислении обменов о нем не упоминают. Вероятно, это был обмен незначительного числа пленных после похода 844 года, о котором мы говорили выше.

14. Якуби (Hist. II, р. 588-589) говорит, что при этом обмене присутствовало до 70,000 человек. (Прил. с. 10).

15. Tabari, III, p. 1354. К сожалению, их имена, написанные арабскими буквами, остаются пока для меня неясными. (Прил. с. 48).

16. Tabari, III, р. 1356. (Прил. с. 50).

17. 10-го числа мес. Мухаррема 231 года. Tabari, III, p. 1352 и 1354. (Прил. с. 47-48).

18. Tabari, III, p. 1353. (Прил. с. 47-48). Масуди называет последнего участника комиссии главным судьею (kadhi'l kadat) Ахмед-ибн-Абу-Давудом (De Goeje, VIII, p. 191. Notices, VIII, p. 194 = Prairies d'or, IX, p. 357). (Прил. c. 73). Макризи, Al-Hitat, II. p. 191.

19. Масуди (De Goeje, VIII, p. 191. Notices. VIII. 194 = Prairies d'or, IX, p. 357): много пленных предпочло возвратиться в христианскую землю при речи об этом. (Прил. с. 73). См. Макризи А.

20. Tabari, III, III, 1355. (Прил. с. 49-50). По другим рассказам, мостов не было, а пленные переходили в брод реку, что нам кажется менее вероятным. См. Tabari, III, p. 1355. (Прил. c. 49). О мосте говорит и Якуби (Hist., II, p. 589). (Прил. с. 10).

21. Tabari, III, p. 1356. Масуди (De G?eje, VIII, p. 190. Notices et extraits, VIII, p. 194 = ?rairies d'or. IX, p. 357), a за ним Макризи (Al-Hitat, II, р. 191) считают десять дней. (Прил. с. 50 и 73).

22. Табари, приводя показания различных лиц, дает и разные цифры: 4.362 чел. (III, р. 1339); 4.600 чел., из которых 600 было женщин и детей и менее пятисот зиммиев (III, р. 1354); 4.460 чел., из которых 800 женщин и детей и более ста зиммиев (III, р. 1355). (Прил. с. 46 и 49). Масуди дает две цифры — 4.362 и 4.047 чел. (De Goeje, VIII, p. 190. Notices, VIII, p. 194 = Prairies d'o r, IX, p. 357). Макризи — 4.362 чел. (Al-Hitat, II, р. 191). (Прил. с. 73). Якуби называет число гораздо менее

значительное: 500 мужчин и 700 женщин (II, р. 589). (Прил. с. 10). Зиммиями назывались, кроме христиан и евреев, также подданные мусульман немногочисленные представители сабеизма.

23. Tabari, III, p. 1356. (Прил. c. 50).

24. Об этом упоминает Масуди (De Goeje, VIII, p. 190. Notices, VIII, p. 195 = Prairies d'or, IX, p. 357). (Прил. c. 73).

25. Арабские рукописи дают различные чтения. См. De Goeje, VIII p. 190.

26. О Масуди. De Goeje, VIII, p. 190-191. Notices, VIII, p. 195 = Prairies d'or, IX, 357. Макризи. Al-Hitat, II, p. 191. (Прил. с. 73).

27. Ibn-Chordadbehd, ed. de G?eje, p. 105 и 77.

28. Tabari, III, p. 1356. Ibn-al-Athir, VII, p. 17, который для убитых и пленных дает цифру в сто человек. (Прил. с. 50 и 91).

29. Tabari, III, p. 1356-1357: во вторник, 16-го числа мес. Джумады I. См. Ibn-al-Athir, VII, p. 17. (Прил. с. 50-51 и 91).

30. Ibn-al-Аthir. Tornberg, VII, p. 3; Amari, Biblioteca arabo-sicula. Verslone italiana. Torino e Roma. 1880, Vol. I, p. 374: неаполитанский народ вступил с ним (ал-Фадлом) в соглашение и соединился с ним. (Прил. с. 100). См. Amari. Storia dei musulmani di Sicilia. I, p. 314-315.

31. Ibn-al-Аthir. Tornberg, VII, p. 3; Amari, vers. I, p. 374. (Прил. c. 100). Ibn-Haldun. Amari, vers. II, p. 179. Abu-l-Pharadj. Historia Dynastiarum ab Edv. Pocockio. Oxoniae, 1663, текст p. 257, перевод p. 167.

32. Такое написание дает Ибн-ал-Асир. Tornberg, p. 3; Amari, vers. I, p. 374. (Прил. с. 100). Амари (Storia, I, p. 314-315) предполагает здесь город Mihkan у Идризи, соответствующий современному небольшому городу Alimena, принадлежащему к округу Cefalu-Palermo, внутри острова на северо-запад от Кастроджованни. См. Giordani. Indice generale del comuni del regno d'ltalia. Milano, 1883, p. 10-11. Moltedo. II libro de' comuni del Regno d'Italia, Napoli, 1873, p. 13-14.

33. Cronaca Siculi-Saraceni di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 26: . Amari, vers. I, p. 278. (Прил. c. 82). О Модике см. Hare. The cities of Southern Italy and Sicily, London, 1883, p. 455. Moltedo, op. c. p. 352. Giordani, op. cit. p. 258-259. Vito Amico. Dizionario topografico della Sicilia, tradotto dal latino ed annotate da Gioacchino Dimarzo. Palermo, 1855, vol. II, p. 144-151. См. также Amari. Storia, I, p. 315. Cp. Lanсia di Brolo. Storia della Chiesa in Sicilia. Vol. II. Palermo,

1884, p. 245: nell' 845 furono presi i castelli di Modica, che secondo la Cronaca Vaticana chiamavansi Turacinea e Sant' Aniano.

34. Cronaca di Cambridge., ed. Cozza-Luzi, p. 26: . Amari, vers. I, p. 278. (Прил. 82). Амари, не зная еще греческого текста хроники, прочел в арабском ее переводе Harzamitah и отождествил это с Харсианитами, что очень вероятно (Storia, I, 316). 9-й индиктион, указанный в хронике, начинался в сентябре 845 года. Ибн-ал-Асир под 229 годом (30-го сентября 843 — 17-го сентября 844 г.) рассказывает о большой битве у Sch. r. t. (может быть Вутера?), где побежденные христиане потеряли 10.000 человек. (Tornberg, VII, p. 3; Amari, vers, I, 375). (Прил. с. 101). Почти одинаковая цифра убитых позволяет отнести это известие к вышеупомянутому сражению Кембриджской Хроники. Мы ставим эту помощь из Харсианской фемы в связь с восточными делами, то есть с обменом пленных в 845 году и последовавшим за ним замирением, почему и склоняемся относить это поражение к концу 845 или, еще вернее, к началу 846 года. Амари склоняется к 845 году. (Storia, I, p. 316, n. 2).

35. Ibn-al-Аthir. Tornberg, VII, р. 3-4; Amari. vers. I, p. 375-376. (Прил. c. 101). Cronaca di Cambridge ed. Cozza-Luzi, p. 26: ; Amari. vers. I, p. 278. (Прил. c. 82). 10-й индиктион кончался в сентябре 847 года. Ibn-Haldun. Amari, vers. II, p. 179.

36. Ibn-al-Аthir. Tornberg, VII, p. 4; Amari, vers. I, p. 376. (Прил. c. 101-102). См. Amari. Storia, I, p. 317-319.

37. Cronaca di Cambridge., ed. Cozza-Luzi, p. 28: (11-й индиктион кончился в сентябре 848 года); Amari, vers. I, p. 278. (Прил. c 82). Ibn-al-Athir. ed. Tornberg, VII, p. 4; Amari, vers. I, p. 376-377. (Прил. c. 102). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 179.

38. О нем см. Ibn-al-Athir. Tornberg., VII, p. 4-5; Amari, vers. II p. 377. (Прил. c. 102). Nowairi. Amari, Biblioteca arabo-sicula, ossia raccolta di testi arabici. Lipsia, 1857, p. 431; vers. II p. 120. (Прил. с. 120). Al-Buyan.ed. Dozy, p. 104; Amari, vers. II. p. 9. (Прил. с.113). Amari, Storia, I, p. 320.

39. См. Moltedo, op. cit, p. 95. Gi?rdani, op. cit., p. 70-71. Vita Amico. Diz. topogr. I, p. 215-216.

40. Ibn-al-Аthir. Tornberg, VII, p. 40; Amari, vers. I, p. 377-378. (Прил. с. 102 -103).

41. Ibn-al-Аthir, VII, p. 40; Amari, vers. I, p. 378. (Прил. с. 103). Al-Bayan, Dozy, p. 104; Amari, vers. II, p. 10; в последней хронике говорится еще о завоевании города S. m. rinah. (S. h. r..nt), в котором Амари видит Камарину (Amari. Storia, I, p. 324). (Прил. с. 114). Cronaca di Cambridge., ed. Cozza-Luzi, p. 28:

(индиктион неверен); Amari, vers. I, p. 278. (Прил. c. 83). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 180-181.

42. Erchemperti Historia Langobardarum. Pertz, III, p. 246. Script, rer. langob., p. 240. Chronicon Casinense. Pertz, III. p. 223, 225. См. Dummler. Geschichte des Ostfrankischen Reichs. Berlin. 1862. B. I, S. 185. Schipa. Storia del Principato Longobardo in Salerno, p. 99 в Archivio Storico per lo province Napoletane. Anno XII, Napoli, 1887. Amari. Storia. I, p. 360-361. F. Lenormant. La Grande Grece. Paris, 1881. T. I, p. 69. М. Брун. Византийцы в Южной Италии в IX и X веках. Записки Императорского Новороссийского университета. Т. 37. Одесса, 1883, стр. 20.

43. Erchemperti Hist. Pertz, III, p. 247. Scr. rer. Langob. p. 241: contra Agarenos Radelgisi Libicos Hismaelitas Hispanos accivit. См. Amari. Storia, I, p. 361-362.

44. См. о военных столкновениях в Chronicon Calernitanum. Pertz, III, p. 508-510.

45. Iohannis Gesta episc. Neapolit. Scrip, rer. langob., p. 432. См. Amari, Storia, I, p. 364. Capasso. Monumenta ad Neapolitani Ducatus Historiam pertinentis. Vol. I, Napoli, 1831, p. 84-85.

46. Iohannis Gesta ep. Neapol. ibidem.

47. Vita Gregorii IV, p. 82 в Liber Pontificalis par l'Abbe L. Duchesne, T. II, Paris, 1892: (Gregorius) fecit autem... in praedicta civitate Hostensi civitatem aliam a solo valde fortissimam, muris quoque altioribus, portis simul ac serrio et cataractibus earn undique permunivit, et super, at immicos, si evenerit, expugnandos, petrarias nobili arte composuit. Et a forisnon longe ab eisdem muris ipsam civitatem altiori fossato praecinxit, ne facilius muros hostis contingere valeat.

48. См. Gregorovius. Geschichte der Stadt Rom. 4 Anflage, B. III, Stuttgart, 1890, s. 85.

49. Vita Sergii II в Liber Pontificalis par Duchesne, II, p. 99-101. Chronicon Casinense (Pertz, III, p. 225-226). Iohannis Chron. Neapolit. (Script, rer. lang., p. 432-433). Iohannis Chron. Venetum (Pertz. VII, p. 18). О других источниках см. Dummler. Geschichte des Ostfrankischen Reichs. B. I, s. 289-290. См. также Capasso. Monum. ad Neapolit. Ducatus historiam pertin. vol. I, p. 90. Schipa. Storia del Principato Longobardo in Salerno в Archivio Storico per le Province Napoletane. An. XII (1887), p. 104-105. Gregorovius. Gesch. der Stadt Rom. 4 Aufl. B. III, s. 85-88. М. Брун. Византийцы в Южной Италии в IX и X в., с. 21.

50. Bohmer-Muhlbacher. Die Regesten unter den Karolingern. Innsbruck, 1883, s. 423-424.

51. Amari, Storia, I. p. 365-366.

52. Amari, Storia, I, p. 366-367. Gregororius, op. c. III. s. 90-92. Папы мало-помалу старались исправить арабские хищения в храме Петра. См. напр., Vita Leonis IV (Liber Pont, par Duchesne, p. 127): portas infanda quas destraxerat progenies argentoque Saracena nudarat erexit. Vita Benedicti III (855-858 г.) p. 148 (ed. Duchesne): farum cantarum argenteum, sedens in pedibus quattaor a Sarracenis olim ablatum, in quo ad decus ipsius basilicae in diebus festis atque dominicis Incerna simul et cerea ponuntur juxta lectorium, mirifico opere fecit ac renovavit.

53. Amari, Storia. I, p. 367 sq.

54. Weil. op. cit. B. II, s. 344-346. Muir. The Caliphat.p. 517-518.

55. Weil, op. cit. B. II, s. 348-362. Muir. op. cit., p. 519-526. Saint-Martin. Memoires historiques et geographiques sur l'Armenie. T. I, Paris, 1818, p. 347. Daghbaschean. Grundung des Bagratidenreiches. Berlin, 1893, s. 30. A. Грен. Династия Багратидов в Армении. Журнал Министерства Народного Просвещения, ч. 290 (1893), с. 60-61.

56. Tabari. III, p. 1414, 1419 и 1420 (Ibn-al-Athir. VII, p. 43, 46 и 47). (Прил. с. 51-53).

57. Главные сведения у Табари III, p. 1417-1418. (Прил. с. 51-52). Более краткий рассказ об этой осаде у Ибн-ал-Асира совершенно согласен с Табари (Ibn-al-Athir. VII, p. 45). Краткие сведения см. у Якуби (Jaqubi. Hist., II, p. 596-597), Макризи (Al-Hitat, II, p. 190-191). (Прил. c. 10-11). Gregorius Abul-Pharagius. Historia dynastiarum. Oxoniae, 1663, текст p. 260-261; перев. p. 169-170. Греческие источники молчат. Weil, op. cit. II, s. 357. Wustenfeld. Die Statthalter von Aegypten zur Zeit der Chalifen. Abhandlungen der Kon. Ges. der Wissensch. zu Gottingen. B. 20, 1875, s. 51.

58. У арабов имена этих вождей написаны, к сожалению, без точек. Первое имя, представляя из себя три буквы — айн, ра и фа, позволяет в нем видеть известного византийского друнгария императорского флота того времени Орифу, о котором речь будет ниже; остальные два имени остаются загадкой. Имя второго вождя ясно читается у Табари Ибн-Катуна. См. Tabari, III, p. 1417. Ibn-al-Athir, VII, p. 45. Jaqubi, II, p. 597. (Прил. с. 51 и 10).

59. Это хронологическое определение мы находим у Макризи в Al-Hitat (II, p. 190-191): 9-го числа месяца Зульхиджы 238 года; первое число Зульхиджы в этом году соответствовало 14-му маю 853 года. (Прил. с. 124).

60. В IX веке после Анбаса правителями Египта были турки. См. Karabacek. Erstes urkundliches Auftreten von Turken. Mittheilungenaus der Sammlung der Papyrus Rainer. I, Wien, 1887, s. 98.

61. Jacut. Geograph. Worterbuch. ed. Wustenfeld, I, p. 884.

62. См. Vivien de Saint-Martin. Nouveau dictionnaire do Geographie Universelle. Paris, 1884 sq. Vol. II, p. 12. Vol. III, p. 796. El. Reclus. Nouvelle geographie universelle. Vol. X, Paris, p. 106-107.

63. Wustenfeld. Die Namen der Schiffe im Arabischen в Nachrichten von der K. Gesellschaft der Wissenschaften und der Georg-Augusts Universitat zu Gottingen. 1880, № 3, s. 140; весь мемуар s. 133-143. См. барон Розен, Император Василий Болгаробойца, С.-Петербург, 1883, с. 275. Якуби называет 65 кораблей (Jаqubi, II, р. 596). (Прил. с. 10).

64. Так назывался завоеватель и первый правитель Крита. Мы сомневаемся, чтобы в 853 году он все еще продолжал править на Крите.

65. Tabari. III, p. 1418. (Прил. с. 52). Якуби говорит, что греки взяли в плен 1.820 мусульманских женщин, тысячу коптских и сто евреек, из которых около двух тысяч при попытке бежать утонуло в море (Jaqubi, II, p. 597). (Прил. с. 10-11). Таким образом, в плену осталось около тысячи женщин.

66. Tabari, III, p. 1418. (Прил. c. 52). Cp. Wustenfeld. Die Statthalter von Aegvpten. Abh. der kon. Gesellsch. der Wiss. zu Gottingen. B. 20, 1875, s. 51.

67. Якуби (II, p. 597) говорит: Греки оставались (у Дамиетты) два дня и две ночи, а затем ушли. (Прил. с. 11).

68. См. Jacut. Geogr. Worterbuch, B. I, p. 882. См. также рисунок у Якута, B. I, p. 884.

69. Здесь речь идет о той части моря, которая находится между материком и узкой полосой земли перед устьем Нила. См. Jacut, I, p. 882.

70. Tabari (III, p. 1418) считает четыре фарсанги, Якут (I, р. 276) — шесть. (Прил. с. 52).

71. Известие о вторичном нападении греков на Дамиетту в 239 году хиджры (12-го июня 853 — 1-го июня 851 г.) мы находим у позднего писателя XV века Макризи. См. H. Hamaker. Takyoddini Ahmedis al-Makrizii Narratio de expeditionibus a graecis francisque adversus Dimyatham ab A. C. 708 ad 1221 susceptis. Amstelodami, 1824, p. 9 (текст) и p. 21 (перевод). См. прил. с. 124.

72. Отдельные случаи бывали, впрочем, и раньше.

73. См. Kremer. Culturgeschichte des Orients. B. I, s. 246-248.

74. Макризи. Al-Hitat, II, p. 191. Этот отрывок переведен в книге барона Розена Василий Болгаробойца, стр. 273.

75. См. барон Розен, op. cit. с. 273-274. Автор этого труда дает много интересных сведений об арабском флоте на стр. 274-293.

76. См. Amari, Storia, I. p. 327.

77. Ibn-al-Athir. Tornberg. VII, p. 40, Amari, vers. I, p. 378-379. (Прил. c. 103). Al-Bayan. Dozy, p. 104-105; Amari, vers. II, p. 10-12. (Прил. c. 114). См. Amari, Storia, I, p. 325-328

78. Может быть, это Иоанн, пелопонесский стратег, по прозванию Критский, живший при Василии Македонянине и упоминаемый Продолжателем Феофана: (Cont. Theoph. p. 303, c. 62). См. Amari, Storia, I, p. 328.

79. См. Ibn-al-Athir. Tornberg. VII, p. 41-42; Amari. vers. I, p. 379. (Прил. c. 103-104). Cronaca di Cambridge. ed. Cozza-Luzi, p. 28: (sic! S; Amari, vers. I, p. 278. (Прил. с. 83). Nowairi. Amari, testo, p. 432; vers. II, p. 121. (Прил. c. 120-121). Al-Bayan. Dozy, p. 106; Amari, vers. II, p. 12; последняя хроника неверно говорит: Али напал на остров Крит. (Прил. с. 114-115).

80. Подробный рассказ у Ибн-ал-Асира. Tornberg. VII, p. 41-42; Amari. vers. I, p. 379-380. (Прил. с. 104). Cronaca di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 28: ; Amari, vers. I, p. 278. (Прил. c. 83). Из Ибн-ал-Асира Nowairi. Amari, testo, p. 432-433; vers. II, p. 121-122. (Прил. с. 121). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 181-182.

81. Ibn-Haldun. Amari, II, p. 178.

82. Амари, на основании арабского текста Кембриджской хроники, через довольно произвольное изменение арабских букв видел в этом имени каппадокийцев, то есть солдат из Каппадокийской фемы. См. Storia. I, p. 333. Biblioteca, vers. I, p. 278. Но изданный теперь греческий текст хроники вполне опровергает это предположение; хроника говорит: (ed. Cozza-Luzi. p. 28). (Прил. с. 83). Под таким прозванием известен сицилийский стратег Константин во время Михаила III. См. Cont. Theoph., р. 175, с. 22: . О первом Константине Кондомите, жившем при императоре Феофиле, см. Cont. Theoph., р. 137, с. 39.

83. Ibn-al-Athir. Tornberg, VII, p. 42; Amari, vers. I, p. 380-381. (Прил. c. 104-105). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 182. См. Amari, Storia, I, p. 332-333.

84. См. Moltedo. II libro de'comuni, p. 611 и 35. Giordani. Indice generale, p. 26-27, 446-447. Vito Amico. Dizion. topografico, I, p. 115-118, II, p. 551-553.

85. Может быть, Calatabiano, небольшой город на юг от Таормины. Moltedo, op. c., p. 92. Giordani, op. c., p. 68-69. Vito Amico, op. cit. I, p. 188-189.

86. Это была, по всей вероятности, часть отправленного ранее Михаилом и уже раз разбитого войска, так как затруднения на востоке и русское нашествие на Константинополь не позволяют думать о присылке новых сил.

87. Ibn-al-Athir. Tornberg, VII, p. 42; Amari, vers. I, p. 381. (Прил. c. 105). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 182. См. Amari, Storia, I, p. 335.

88. Ibn-al-Athir. Tornberg, VII, p. 42; Amari, vers. I, p. 381-382 (Прил. c. 105). Nowairi, Amari, testo, p. 433; vers. II, p. 122. (Прил с. 121-122). Al-Bayan. Dozy, p. 106; Amari, vers. II, р. 12, относит смерть Аббаса к 3-му числу Джумады 1 = 15-го июля 861 года. (Прил. с. 115). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 182. Ибн-ал-Асир называет место смерти Аббаса «гроты Q. r. q. nah»; может быть, Caltagirano.

89. Tabari, Ш, р. 1426 = Ibn-al-Athir, VII, p. 52. (Прил. c. 53). Al-Macini Historia Saracenica latine reddita op. et studio T. Erpennii. Lugd. Bat., 1625, p. 189.

90. De Goeje. Bijdrage tot de Geschiedenis der Zigeuners в Записках Амстердамской Академии Наук за 1875 год. Мы пользовались английским переводом голландской статьи de Goeje: A contribution to the History of the Gypsies, p. 5; этот перевод помещен в книге D. Мае Ritchie. Accounts of the Gypsies of India. London, 1886. Рецензию на мемуар де Гуе E. Fagnan см. в Revue Critique, 1875, № 21, p. 321-324; см. также Gutschmid, Kleine Schriften. Herausgeg von Ruhl. B. III Leipzig, 1892, s. 612 sq.

91. De Goeje, op. cit. p. 8 sq. Fagnan в Revue Critique (1875), p. 321.

92. De Goeje, op. cit. p. 15-17.

93. De Goeje, op. cit. p. 17-22.

94. De Goeje, op. cit. p. 24-30. Fagnan в Revue Critique (1875), p. 322-323. Де Гуе считает, что цыгане впервые появились в Византии в 855 году, откуда уже и перешли в Европу (р. 29-30). Это мнение нашло сильных противников. См. P. Bataillard. Sur les origines des Bohemiens on Tsiganes. Paris, 1876. Он считает невероятным, чтобы 500.000 цыган, которые существуют в настоящее время в юго-восточной Европе, происходили от тех нескольких тысяч Джатт, которые были переселены в Византию в 855 году; невозможно, чтобы эти Джатт произвели целое племя (Bataillard, p. 4); французский исследователь ведет появление цыган в юго-восточной Европе с незапамятных времен; по его мнению, у Геродота и у Гомера суть Tsiganes (p. 5). См. также Appendix to Professor de Goeje's Treatise в книге Mac Ritchie. Accounts of the gypsies of India, p. 72. Gutschmid. Kleine Schriften, III, s. 614-615.

95. Главный источник Табари, III, p. 1426-1428. (Прил. с. 53-54). Ибн-ал-Асир дает очень краткий рассказ (VII, р. 50). Jaqubi. Hist. II, p. 599-600. (Прил. c. 11). Macoudi. De Goeje. Bibl. geogr. arab. VIII, p. 191. Notices et Extraits, VIII, p. 195 = Barbier de Meynard. Prairies d'or. IX, p. 358. (Прил. с. 73-74). На основании Масуди рассказывает Макризи (Al-Hitat, II, р. 191).

96. Об обмене подарками упоминает Якуби, II, р. 599. (Прил. с. 11).

97. Tabari, III, р. 1427. (Прил. с. 53).

98. Табари его называет: Георгий, сын...; арабские буквы без достаточного количества точек не дают нам возможности точно определить имя отца Георгия. Может быть, Карбеаса? О нем см. ниже.

99. С 5-го числа месяца Реджеба по 22-е число месяца Шевваля 241 года. Tabari, III, p. 1427. (Прил. с. 54).

100. В среду 5-го числа Реджеба; ibidem.

101. В субботу 22-го числа Реджеба 241 года; ibidem.

102. В половине месяца Ша'бана 241 года (ibidem). Ша'бан 241 года = 15-го декабря 855 по 12-е января 856 года.

103. См. Jaqubi. Hist. II, p. 600. (Прил. с. 11).

104. См. Thomas Patrick Hughes. A Dictionary of Islam. London, 1885, p. 194 sq.

105. Рамадан 241 года — с 13-го января по 11-е февраля 856 года. Шевваль = с 12-го февраля по 11-е марта. См. Tabari, III, р. 1427-1428. (Прил. с. 54). Масуди относить этот обмен к месяцу Шеввалю 241 года (De Goeje, VIII, р. 191). Макризи, II, p. 191. (Прил. с. 73).

106. Maсoudi. De Goeje, VIII, p. 191. Notices ct extraits, VIII. p. I95 = Prairies d'or, IX, p. 358. Макризи, II, p. 191. (Прил. с. 73).

107. Табари говорит о 785 мусульманах, из которых было 125 женщин (III, р. 1428). (Прил. с. 54). Масуди сообщает две цифры: 2.200 человек или 2.000 мужчин и сто женщин. De Goeje, VIII, p. 191. У Барбье-де-Мейнара в Prairies d'or первая цифра 200 (IX, p. 358 = Not. et extr. VIII, p. 195). Макризи, II, р. 191, дает 2.000 мужчин и сто женщин. (Прил. с. 73).

108. Macoudi. De Goeje. VIII, p. 191. Not. et extr. VIII, p. 195 = Prairies d'or. IX, p. 358. Макризи, II, p. 191. (Прил. с. 73-74).

109. Главный источник Cont. Theoph. p. 165-167. C. 16; он дает очень точные, достоверные сведения. См. Hirsch. Byz. Studien, S. 213-214. Но Продолжатель Феофана называет только одно полное имя полководца Судалиса: (р. 165). Все три имени дает Кедрин, который в этом рассказе почти слово в слово повторяет Продолжателя. Cedr. II, p. 154: . См. Karapet Ter Mrkttschian. Die Paulikianer im byzantinischen Kaiserreiche und verwandte ketzerische Erscheinungen in Armenien. Leipzig. 1893, S. 34; см. также S. 117.

110. Cont. Theoph. (p. 165) дает преувеличенную цифру в 100.000 человек: .

111. См. Conybeare. The Key of Truth. A manuel of the paulician church of Armenia. Oxford, 1898, p. LXXV. Tozer. The church and the eastern empire. London, 1888, p. 95.

112. Продолжатель Феофана говорит, что эмира обыкновенно, но несколько неправильно называют ' (Cont. Theoph. p. 166). Полное имя мы находим у арабских писателей. См., например, Tabari, III, p. 1434 = Ibn-al-Athir, VII, p. 53. (Прил. с. 55). См. также Hirsch. Byz. St. S. 214. Weil. op. cit. II, S. 362-363.

113. О положении этих городов см. Ramsay. Historical Geography of Asia Minor. p. 342. Под Аргаусом нельзя понимать гору Аргеос в Каппадокии (теперь Erdschjas Dag) на юг от Кесарии, как то делает Лебо (Le Beau. Histoire du Bas-Empire. vol. XIII, p. 179); эта гора в то время находилась в византийских пределах. Тефрика византийцев известна у арабских географов под именем Abrik или Abruk. См. Guy le Strange. Description of Mesopotamia and Baghdad by Ibn-Serapion в The Journal of the Royal Asiatic Society. 1895, p. 58. Его же. Al-Abrik, Tephrike, the Capital of the Paulicians: a correction corrected Ibidem, 1896, p. 733, 736. Последняя статья названа a correction corrected потому, что в промежуток времени между этими двумя работами Guy le Strange, на основании сообщения де Гуе и Hogarth'a, отказался от отождествления крепости Abrik с Тефрикой, чтобы в последней работе вновь вернуться к первоначальному и правильному мнению. См. Guy le Strange. On the Medieval Castle and Sanctuary of Abrik, the modern Arabkir в Journ. of the R. As. Soc., 1895, p. 740. По новейшим исследованиям Амара лежит к северу от Аргауса, а Тефрика к северу от Амары. Вероятнее всего, что Аргаус нужно видеть в современном Аргован, приблизительно в 25 милях к северу от Малатии. J. G. С. Anderson. The Road-system of Eastern Asia Minor with the evidence of Byzantine campaigns в The Journal of Hellenic Studies, vol. XVII, 1897. p. 27. n. 5; также p. 32.

114. Masudi, Tenbih. De Goeje, VIII, p. 183. Macoudi. Le livre de l'avertissement... trad. par Carra de Vaux, Paris, 1897, p. 248. Какой-то грек, принявший ислам, рассказывал Масуди, что греки в одной из своих церквей имеют изображение десяти христиан

наиболее известных своею энергией и храбростью, а также изображение нескольких мусульман, выдающихся ловкостью своей военной тактики, между которыми был Карбеас (во французском тексте Karneas), павликианин, патриций (патриарх?) города Ибрик (Тефрики). Macoudi. Prairies d'or, VIII, p. 74. См. Guy le Strange: Al-Abrik, Tephrike, the Capital of the Paulicians. The Journal of the Royal Asiatic Society, 1896, p. 734-735.

115. См. Kudama. De Goeje, Bibl. Geogr. arab., VI, p. 254 и 194. В этом издании де Гуе восстановил неясное название арабского текста рукописи предположительно черев Naylakani или Naykalani и видел здесь секту николаитов; но в данном случае надо, очевидно, читать Baylakani, то есть павликиане, в чем теперь согласен и сам де Гуе. См. Guy le Strange, op. cit. The J. of t. Royal As. Soc., 1896, p. 736.

116. Cont. Theoph. (p. 166) называет его . Полное имя у арабов.

117. Продолжатель Феофана рассказывает о том, что Али, будучи послан в Армению, был там вскоре убит, а мелитинский эмир вступил в ожесточенную борьбу с одним из своих соначальников Склиром: (Cont. Theoph., p. 166-167). Но в первом случае он смешивает Али, который действительно позднее был назначен правителем Армении, с убитым во время большого восстания там в 851 году арабским наместником Юсуф-ибн-Мухаммедом (Weil. ор. cit., II, S. 359-361, 363). О распре мелитинского эмира со Склиром арабские источники ничего не говорят.

118. Год берем у Табари, 111, р. 1434 = Ibn-al-Athir, VII, p. 53. (Прил. с. 54).

119. На этом кончается рассказ Продолжателя Феофана. Сведения о дальнейших событиях похода мы почерпаем из арабских источников. См. Tabari, III, p. 1434 = Ibn-al-Athir, VII, p. 53. (Прил. c. 54-55).

120. Табари говорит: Тефрика, город Карбеаса (III, p. 1434). (Прил. с. 55). Барон Розен, издававший эту часть хроники Табари, совершенно справедливо видит в различных написаниях этого города у арабов Тефрику.

121. С толпою добровольцев, говорит Табари, III, p. 1434. (Прил. с. 55).

122. См. Weil, op. cit, II, S. 363-364, который относит этот поход к предыдущему 241 году гиджры = 22-го мая 855 - 9-го мая 856 г. Табари, которому мы следуем и который в данном месте не был известен Вейлю, относит поход к 242 году = 10-го мая 856 — 29-го апреля 857 г. Но Вейль пользовался Ибн-ал-Асиром, который, списывая здесь Табари, относит поход также к 242 году (Ibn-al-Athir. VII, p. 53).

123. В мес. Раби II 244 года = 17-го июля — 14-го августа 858 года.

124. Tabari, III, р. 1436 = Ibn-al-Athir, VII, p. 55. (Прил. с. 55). Может быть, здесь надо видеть крепость в армянской феме, которую еще в 780 году осаждал и взял Гарун-ар-Рашид. См. Theoph. Chron. ed. de-Boor, I, p. 453: . См. Ramsay, op. cit., p. 278 и 355. При частых столкновениях арабов с греками близкие к границе крепости весьма часто переходили из рук в руки, так что в 858 году мог принадлежать византийцам.

125. Такое чтение дает арабский текст Табари, III, р. 1439. (Прил. с. 55). Что это было за лицо и какое это имя, мы пока решить не можем. Барон Розен предполагает здесь Константина Трифилия, упоминаемого еще при Феофиле (Tabari, III, p. 1439. Cont. Theoph. p. 122). В латинском переводе Chronicon Syriacum Gregorii Abulpharagii (I, p. 169): Atrophilus.

126. 20-го числа месяца Сафара, который в этом году соответствовал времени от 8-го мая по 5-е июня.

127. Tabari, III, p. 1439. (Прил. с. 55).

128. Tabari, III, p. 1447. (Прил. с. 55). Ибн-ал-Асир в этом рассказе о делах под Самосатой и Лулу сокращает Табари (Ibn-al-Athir, VII, р. 57). (Очень странно, что арабские историки говорят только об этом успехе греков, между тем как византийцы (Genes. p. 91, Cont. Theoph., p. 176-177, C. 23. Cedr. II, p. 161-162, Zonaras ed. Dind. vol. IV, p. 9-10, XVI. C. 3) наоборот говорят о страшном поражении греков под Самосатой. Мы совмещаем эти два рассказа, видя в них начало похода и его окончание.

129. Genes., р. 91. Оттуда Cont. Theoph. p. 176-177. C. 23. Cedr. II, p. 161-162. Zon. XVI, c. 3, ed. Dind., vol. IV, p. 9-10. См. Hirsch. Byz. Studien, s. 206.

130. Tabari, III, 1447. (Прил. с. 55).

131. Tabari, III, p. 1447-1448. Ibn-al-Athir, VII, p. 57. (Прил. с. 55-56).

132. Tabari, III, p. 1449-1451. Этот рассказ переведен бароном Розеном в его книге «Император Василий Болгаробойца», стр. 145-148. (Прил. с. 56-58). Вместо подробного рассказа Табари Ибн-ал-Асир только говорит: в этом году происходил обмен пленных при посредстве Али-ибн-Яхъи-ал-Армени и было выкуплено 2.367 человек (VII, p. 59). (Прил. с. 92). См. краткое упоминание об этом обмене у Macoudi. De Goeje, VIII, p. 191-192. Notices et Extraits, VIII, p. 195 = Prairies d'or, IX, p. 358. Макризи, II, p. 191. (Прил. с. 74). Cp. Gregorii Abulpharagii Chronicon Syriacum, I, p. 169-170.

133. Это посольство дунайских болгар, вероятно, стоит в связи с переговорами о принятии христианства Борисом. См. барон Розен, op. cit., p. 145 d.

134. Может быть, Сергий. Барон Розен, op. cit., p. 146 a.

135. Tabari, III, p. 1451. Барон Розен, op. cit., стр. 147. (Прил. с. 58).

136. Tabari, Ш, р. 1449; барон Розен, стр. 145, дает цифру 2.367 человек; тоже у Ibn-al-Аthir, VII, р. 59. (Прил. с. 56). Macoudi, De Goeje, VIII, p. 192 (в разночтениях указана цифра 2.767 чел.). Макризи, II, р. 191. Текст в Notices et Extraits, VIII, p. 195 = Prairies d'or, IX, p. 358, дает 2.767 человек. Место обмена на реке Ламусе указано у Масуди. De Goeje, VIII, р. 191, и пропущено в переводе Сильвестра де Саси (Not. et. Extr. VIII, p. 195). См. Макризи, II, р. 191. (Прил. с. 74).

137. Продолжительность обмена сообщает Масуди. De Goeje, VIII, p. 192. Not. et Extr. VIII, p. 195 = Prairies d'or, IX, p. 358. (Прил. с. 74).

138. Табари дает два определения времени для этого обмена; он говорит: в этом году в мес. Сафаре (27-го апреля — 25-го мая 860 года) происходил выкуп пленных под руководством Али-ибн-Яхъи-ал-Армени... Другие говорят, что выкуп состоялся в этом году только в мес. Джумаде I (24-го июля — 22-го августа). Tabari, III, p. 1449. Барон Розен, op. cit., стр. 145. (Прил. с. 56-57). По нашему мнению, верным может быть только первое указание. Из рассказа Табари мы знаем, что переговоры об обмене возобновились и окончились вскоре после передачи Лулу арабам, что случилось в марте месяце; поэтому обмен должен был произойти в мае 860 года. Кроме того, как мы увидим ниже, против второго определения будут служить возобновившиеся летом этого года крупные столкновения арабов с греками, которые должны падать именно на июль и август месяцы, что делает обмен пленными немыслимым. Масуди (VIII, р. 191), а за ним Макризи (II, р. 191) более точно говорят, что обмен произошел в начале месяца Сафара 246 года, то есть в самом конце апреля и в начале мая 860 года. В переводе Масуди у Сильвестра де Саси указание на месяц пропущено. (Прил. с. 74). Вейль относит обмен ко времени, следующему за поражением императора летом 860 года, о чем, на основании вышесказанного, мы согласиться не можем (Weil, op. cit., II, S. 366).

139. Мы в этой работе не имеем в виду подробного пересмотра этого вопроса.

140. Anecdota Bruxellensia. I. Chroniques Byzantines du Manuscrit 11.376 par Franz Cumont. Gand, 1894, в Recueil de Travaux publies par la Faculto de Philosophic et Lettres. 9-me fascicule.

141. По поводу этого известия см. de Boor. Der Angriff der Rhos auf Byzanz в Byzantinische Zeitschrift. B. IV (1895), S. 445-466, где основательно доказывается справедливость хронологического указания хроники. См. Васильевский. Византийский Временник. Т. I (1894), стр. 258.

142.

(Anecd. Bruxell., I, p. 33). См. de Boor. Der Angriff der Rhos, S. 446.

143. Голубинский. История русской церкви. Т. I. Период первый, киевский или домонгольский. Первая половина тома. Москва, 1880, стр. 21-22. Мы в данном случае не имеем в виду рассуждений проф. Голубинского о походе Аскольда и Дира и об азовско-таврических и азовско-крымских руссах.

144. Assemani. Kalendaria Ecclesiae Universae. Romae, 1755. T. I, p. 240-243; T. II, p. 160-161, 231-232; T. IV, p. 9.

145. Календарем Ассемана пользовался, правда, Архиепископ Макарий в Истории христианства в России до Владимира, С.-Петербург, 1846 (см. например, стр. 275, 280-282); но он не упоминает о новых выводах Ассемани и говорит, что нападение руссов случилось с 864 по 865 год, то есть, в последних числах первого и начале последнего (стр. 273-274).

146. Assemani. Kalendaria. T. I, p. 210-243; T. IV, p. 9.

147. См. Hirsch. Byzantinische Studien, S. 348 sq.

148. Baronii Annales Ecclesiastici una cum critica historicochronologica P. Antonii Pagii. T. XIV. Lucae, 1743, p. 554, VII.

149. E. Kunik. Die Berufung der Schwedischen Rodsen. II, S.-Petersburg, 1845, S. 337. То же в статье A. Куника: Тождество руссов-язычников и норманов, подтверждаемое ответным посланием папы Николая I от сентября 865 года. (Приложение к XXXII тому Записок Императорской Академии Наук, № 2, 1878, стр. 190).

150. Hergenrother. Photius. B. I, Regensburg, 1867, S. 421,531.

151. См. Bayer. De Russorum prima expeditione Constantinopolitana. в Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae. T. VI, 1738, p. 368 и 370; он знает, что Никита Пафлагонский относит нашествие к 860 году; но последний, по мнению Байера, vitio laborat (p. 370). Байер относит поход к 865 году. К тому же году относит Погодин. Древняя русская история до монгольского ига. Москва, 1871, с. 6-7. А. Куник. О записке готского топарха. (Записки Императорской Академии Наук. Т. 24, 1874, с. 109). Его же. Тождество руссов-язычников и т. д. (Приложение к XXXII тому Записок Императорской Академии Наук, № 2, 1878, с. 190). Иловайский. История России. Ч. I, Москва, 1876, с. 11, 286. Его же. Разыскания о начале Руси. Москва, 1876, стр. 111-112. Гедеонов. Варяги и Русь. Ч. II. С.-Петербург, 1876, с., например, 459, 461 и passim. Бестужев-Рюмин. Русская История, I, 1872, стр. 99. К 866 году относят, например: IIIлёцер. Нестор. Ч. II, С.-Петербург, 1816, стр. 32 sq. Карамзин. История Государства Российского. С.-

Петербург, 1844. Т. I, с. 71; см. также примечание 283. E. Kunik. Die Berufung der schwedischen Rodsen. II Abt. S. 321 sq. Krng. Porschungen in der alteren Geschichte Russlands, S. Petersburg, 1848, p. 355. Филарет Черниговский. История Русской Церкви. Чернигов. 1862, с. 6. С. Соловьев. История России. 2-е издание. Т, I, С.-Петербург, с. 113.

Отметим, что немецкий ученый Вилькен относил нападение руссов к 864 и 865 году. Wilken. Ueber die Verhaltnisse der Russen zum Byzantinischen Reiche in dem Zeitraume vom neunten bis zum zwolften Jahrhundert, S. 80 в Abhandlungen der konigl. Akademie der Wissenschaften zu Berlin, 1829, Berlin, 1832, S. 75-135. Гергенретер склоняется к 864 году. См. Hergenrother. Photius, B. I, S. - 531; B. III, S. VIII; но cp. Его. Der erste Russenzug gegen Byzanz в периодическом сборнике Chilianeum. Neue Folge, 3 Heft. Wurzburg, 1869. S. 210-224. Об Архиепископе Макарии см. выше. См. также Васильевский. Русско-византийские исследования. Вып. II. С.-Петербург, 1893, с. CXXXVIII-CXXXIX.

152. Nicetae Paphlag. Vita S. Ignatii (Mi gne. Patr. Gr. T. 105): (p. 516); см. также р. 524.

153. О нашей попытке определить местоположение Мавропотамон см. выше при описании похода Феоктиста в 844 году.

154. Cont. Hamart., p. 736: .

155. Cont. Hamart., p. 736: . См. Nicetae Paphlag. Vita S. Ignatii, p. 516-517, 532 (Migne. Patr. Gr. T. 105).

156. Мы в данном случае подтверждаем предположение де Боора, который говорит следующее: поражение 859 года побудило императора к новому походу в 860 году; дорогою он узнал об опасном положении Константинополя и поспешил в половине июня к столице один, без войска. После отступления руссов он снова отправился в поход. De Boor. Der Angriff der Rhos, S. 458.

157. Genes., p. 91-93, откуда Cont. Theoph., p. 177-179, C. 24. Кедрин, давая весьма краткий рассказ об этом походе, заимствованный им у Продолжателя Феофана, опускает все географические указания последнего (Cedr., II, р. 162-163); то же делает и Зонара (Zon. ed. Dind., vol. IV, p. 10. XVI, c. 3). Генесий говорит, что этот поход был через два года после поражения под Самосатой: ; это можно примирить с показаниями арабских историков, если считать время до конца 246 года хиджры = 28-го марта 860 по 16-е марта 861 г. См. об этом походе Ramsay, op. cit., p. 329.

158. (Genes., р. 91-92).

(Cont. Theoph. p. 177).

159. (Genes., р. 92). См. соображения об этом имени у Ramsay, p. 329.

160. (Genes., p. 92).

161. Генесий в этом месте рассказывает о спасении императора Мануилом почти в тех же словах, как во время Феофила.

162. (Genes., p. 92).

163. Гора Анзес упоминается также при описании похода Феофила в 838 году. Мы здесь хотим обратить внимание на одно место из Страбона, которое очень подходит к описанию Генесием Анзеса. Страбон, рассказывая о Кавире (), поздн. Неокесарии, теперь Никсар, на восток от Амасии и на северо-восток от Токата, то есть, о тех именно местах, где происходили излагаемые события, говорит: '''(Strabo. Teubn., p. 781). См. W. Hamilton. Researches in Asia Minor. Vol. I, London, 1842, p. 347-348; cp. p. 275. Уже в имени Страбона нельзя не видеть соблазнительного сходства с Генесия, может быть, просто сокращенной формой первого названия; а слова Страбона о безводных окрестностях этой крутой, обрывистой, недоступной () скалы, так что на протяжении 120 стадий в окружности нельзя было разбить лагеря, как нельзя более подходят к тем обстоятельствам, которые заставили арабов удалиться от Анзеса.

164. Tabari, Ш, р. 1449. (Прил. с. 56).

165. Tabari, Ш, р. 1449. (Ibn-al-Athir, VII, p. 59). (Прил. с. 56). В напечатанном тексте Табари имя крепости читается Анталия; но в рукописях Табари и у Ибн-ал-Асира (VII, p. 59) читается Антиохия. Вейль (II, S. 366) видит здесь Антиохию на реке Сарус, теперь Seihun, в древней Киликии недалеко от Тарса. Здесь речь идет об известном городе на южном берегу Малой Азии Атталии. Итальянцы в средние века пишут ее название Satalia, Setalia, Satalies. Атталия была одной из главных станций на пути к Константинопольскому проливу и обладала прекрасной гаванью. См. Tomaschek. Zur historischen Topographie von Kleinasien im Mittelalter. Sitzungsber. der K. Ak. der Wiss. zu Wien. Hist-Phil. Cl. B. 124, 1891, S. 53. Русский

паломник Даниил называет Атталию Сатилия. Житье и хоженье Данила, русьскыя земли игумена. Изданный под редакцией Веневитинова. Православный Палестинский Сборник. Т. 1,1885, с. 91.

166. Михаил не мог возвратиться в Малую Азию к войску после удаления руссов раньше конца июня или начала июля. Генесий сообщает, что битва, столь неудачная для императора, происходила в страшный зной: (Genes., p. 92).

167. Cont. Theoph. II. p. 196, С. 34: . Это различные виды судов. Название кумбарий, вероятно, происходит из арабского языка (см. Kremer. Cultargesch. d. Orients, I, S. 249, anm. 2); относительно сатур не может быть сомнения (см. барон Розен. Император Василий Болгаробойца, стр. 282 и 292. Gildemeister. Ueber arabisches Schiffswesen в Nachrichten der K. Gesellsch. der Wiss. und der G. Aug. Univ. zu Gettingen, 1882, S. 438-439).

168. Cont. Theoph., p. 196, C. 34 (Cedr. II, p. 173). Zon. ed. Dind., vol. IV, p. 15, XVI, c. V. Рассказав о нападении руссов, Продолжатель говорит: и т. д. Такой способ выражения позволяет нам считать эти два нападения почти одновременными, то есть, относить то и другое события к 860 году. Муральт (р. 442) относит это нападение к апрелю 866 года, ставя его в связь с убийством Варды, которое, действительно, как мы увидим ниже, было в апреле 866 года, во время похода на критских арабов. Но после того как стало известно, что нападение руссов на Константинополь должно относиться к 860 году, предположение Муральта является, по нашему мнению, опровергнутым. Вероятно, это сообщение византийцев надо отождествить с выше приведенным известием арабов о нападении Фадл-ибн-Карина с флотом.

169. Weil, II, S. 368-369. Muir. The Caliphate, p. 525-526.

170. Weil, II, S. 373-376. Muir, op. c., p. 527.

171. См. длинный рассказ об отправлении в поход Васифа у Табари, III, p. 1480-1485. (Прил. с. 59-61). Ибн-ал-Асир очень сокращенно передает Табари (VII, р. 72).

172. Weil, II, S. 375.

173. Tabari, III, р. 1481. (Прил. с. 60).

174. Tabari, III, р. 1480. (Прил. с. 59).

175. О дате смерти Мунтасира источники дают различные указания; вероятно, он умер в ночь с 4-го на 5-е июня 832 г. См. Weil., II, S. 376.

176. Weil, II, S. 378-379. Muir. The Caliphate, p. 528.

177. Tabari, III, p. 1508 = Ibn-al-Athir, VII, p. 78. (Прил. с. 61). Название взятой крепости передано у Табари через Ф. рури и с другими чтениями в рукописях. Бар. Розен, редактировавший эту часть хроники, замечает здесь: esse fortasse graecum omisso nomine proprio.

178. См. Tabari, III, p. 1509 = Ibn-al-Athir, VII, p. 79. (Прил. с. 61-62). Jaqubi, Hist. II, p. 606. (Прил. c. 11). De Goeje. Fragm. hist. arab., p. 564. Macoudi. Les prairies d'or. T. VIII, p. 73. Cont. Hammart., p. 732, где упоминается о походе эмира до Синопа, и р. 733-734 = Leo Gramm. p. 238-239; несколько сокращенно Sym. Mag., p. 666, который относит поход к пятому году правления Михаила. Более обстоятельный рассказ у Генесия (Genes., p. 94-97), из которого заимствовал свои сведения об этом походе Продолжатель Феофана (Cont. Theoph., p. 179-184, с. 25); последний прибавляет только несколько легендарных подробностей. Кедрин рассказывает поход сокращенно по Продолжателю (Cedr., II, p. 163-165). По Кедрину повествует Зонара (Zon. ed. Dind. vol. IV, p. 10-11, XVI, c. 3). Муральт относит поход под Синоп в 858 году (р. 435), а поражение арабов при Гирине к 860 году (р. 436); тоже Ramsay, p. 77. См. Hirsch. Byz. St. S. 157-158. Weil, II, S. 380.

179. Tabari, III, р. 1509: взял крепость и метамиры. О метамирах мы говорили в отделе о Феофиле (Прил. с. 61).

180. Византийские источники называют сорок тысяч (Genes., p. 91 = Cont. Theoph., p. 179).

181. Genes. p. 94. Cont. Theoph., p. 179. Cont. Hamart. p. 732, 733.

182. Strabo, c. 547, p. 768-769, где он описывает большой торговый путь из центральной Азии через Komana Pontica в Амисос.

183. Ramsay, op. cit. p. 28.

184. Генесий приводит довольно длинный разговор за столом между императором и Петронасом, который исторической ценности иметь, конечно, не может (Genes., p. 91-95). В арабских источниках на этот год имени Петронаса не сохранилось.

185. Продолжатель Феофана сообщает легендарную подробность о том, что Петронас перед походом посетил Латрскую гору у Эфеса, где отшельник Иоанн предсказал ему победу (Cont. Theoph. p. 180-181, c. 25). См. Hirsch., Byz. St. S. 221.

186. (Genes., p. 95). Далее Генесий приводит разговор между эмиром и его вождями о плане

дальнейших действий: нужно ли идти на встречу византийцам, или избегать их; эмир решил выступить на встречу (Genes., p. 95-96). См. Hirsch., op. c., S. 157.

187. Или Абисианон. У Генесия (р. 96) .

188. Ramsay, op. c., p. 77.

189. Это имя пишется различно. Genes., p. 96: . Cont. Theoph. p. 181: . Cedr., II, p. 164:

190. Cont. Theoph., p. 181: . См. Cont. Hamart., p. 734: .

191. (Cont. Hamart., p. 733-734. Leo Gramm., p. 238-239. Sym. Mag., p. 666).

192. (Cont. Theoph., p. 181).

193. Продолжатель Феофана при этом прибавляет: (Cont. Theoph., p. 181).

194. Genes., p. 96. Продолжатель Феофана сообщает анекдотическую подробность о том, как эмир, видя себя окруженным со всех сторон, прибегнул к гаданиям. Через одного византийского пленника он желал узнать название местности, где он остановился, и пленник вместо сказал , что предвозвещало падение эмира (Cont. Theoph., p. 181-182).

195. Tabari, III, p. 1509. (Ibn-al-Athir, VII, p. 70). (Прил. с. 62). Macoudi, Prairies d'or, VIII, p. 73.

196. О смерти мелитинского эмира в этой битве говорят и арабские источники; число убитых мусульман они определяют незначительною цифрою в тысячу человек. (Tabari, III, p. 1509. Ibn-al-Athir. VII. p. 79). (Прил. с. 62).

197. Genes., p. 97: . Продолжатель Феофана имени не дает и называет Махераса (p. 183).

198. В конце рассказа об этой битве Генесий прибавляет: как говорят некоторые (), Варда тоже участвовал в этой победе и был за нее возведен в сан кесаря в дни Пасхи 10-го индиктиона. Но ненадежность указанного источника , молчание об этом других источников и неверное определение 10-го индиктиона, который приходится на 862 год, когда поход был в 863 году, не

позволяют в этом известии видеть действительного исторического факта. См. Hirsch. Byz. St. S. 157-158.

199. К 249 году хиджры = 24-го февраля 863 — 12-го февраля 864. Macoudi. Prairies d'or, VIII, p. 75.

200. Tabari, III, p. 1509: в пятницу в половине месяца Реджеба 249 года = пятница 3-го сентября 863 года. (Прил. с. 62). Macoudi. Prairies d'or, VIII, p. 73: пятница 15-го числа Реджеба.

201. Ramsay, op. c., p. 77; см. карту между стр. 196-197.

202. См. Ramsay, op. c., p. 309. Schlumberger. L'Epopee Byzantine a la fin du dizieme siecle, Paris, 1896, p. 367.

203. Арабские источники называют место, где произошла битва, Мардж-ал-Ускуф; самое же место битвы Табари определяет тремя буквами — алиф, ра и аа. Может быть, вместо этих трех букв нужно читать ка, ра и нун, что высказал бар. Розен в издаваемой им части Табари (Tabari, III, p., 1509, nota); в написании арабских букв особенно необыкновенного изменения для этого не требуется, и тогда мы получили бы название, близкое к Гирин. Немного может помочь разъяснению вопроса название Мардж-ал-Ускуф. Это имя встречается при описании аморийского похода; здесь некоторое время оставался Ашнас и делал рекогносцировки к окрестным крепостям Курре и Дурре (см. Tabari, III, p. 1237 sq.). Как мы знаем, обе крепости находились в Каппадокии, что не противоречит нисколько нашему предположению о Гирине.

204. Ибн-Хордадбех упоминает о горной цепи с таким названием на верхнем Тигре; самое имя это по-арабски обозначает цепь. См. Ibn-Chord. De Goeje, p. 174 и 135. Ср. Jacut, III, p. 115-116 под словом Сильсилани.

205. Tabari, III, p. 1509-1510. Jaqubi, II, p. 606. (Прил. с. 62 и 11). Macoudi. Prairies d’or. VIII, p. 74.

206. Tabari, III, p. 1534, 1615, 1621. Ibn-al-Athir, VII, p. 110. (Прил. c. 62-63).

207. Weil, op. с. II, S. 387-389. Muir, The Caliphate, 530-531.

208. . 1863, p. 24 (изд. на Афоне). Порфирий Успенский. Восток Христианский. Ч. III. Афон монашеский. Киев, 1877, с. 28, 31, 34; главным источником ему здесь служило житие св. Евфимия, отрывками изданное в только что названной работе Каллигаса, р. 23-26. См. Ив. Соколов. Состояние монашества в византийской церкви с половины IX до начала XIII века. Казань, 1894, с. 220. Emm. Miller. Le mont Athos, Vatopedi, l’ile de Thasos. Paris, 1889, p. 64.

209. Finlay. A History of Greece, ed. by Tozer, vol. II, p. 191-193.

210. Cont. Hamart., p. 739-742 = Leo Gramm., p. 243-245. Sym. Mag., p. 678-679. Genes, p. 103-107. Cont. Theoph., p. 204-206, c. 41. Cedr. II, p. 179-181. Zonar. ed. Dind. vol. IV, p. 20-22, XVI, c. VII. Nicet. Paphlag. Vita S. Ignatii (Migne. Patr. Gr. T. 105), p. 536.

211. Cont. Hamart, p. 740.

212. См. Кондаков. Византийские церкви и памятники Константинополя (Труды VI Археологического Съезда в Одессе (1884), Одесса, 1887, с. 15): «самое раннее известие о знаменитой иконе Одигитрии (Богородицы ) находится у Зонары по поводу похода Цезаря Варды против Крита». Но ведь это известие есть и у более ранних писателей; см. Cont. Theoph. p. 204. Cedr. II, p. 179.

213. Nicet. Paphlag. Migne, 105, p. 536. Cont. Ham., p. 740: . Генесий (р. 103) называет только . Cont. Theoph. (p. 204): далее уже при рассказе о времени Василия Македонянина Продолжатель Феофана точнее определяет положение (р. 236). Мы говорим, что лежали на север от устья Меандра, потому что от его южного берега начиналась уже Киварриотская фема; источники же помещают во Фракисийской феме. См. Ramsay, op. cit., p. 111. На итальянских картах отмечен к югу от устья Меандра порт Gipo, Chipo, Qipo или Gippo, то есть . См. Tomaschek. Zur historischen Topographie von Kleinasien un Mittelalter. (Sitzungsberichte der K. Akademir der Wissenschaften zu Wien, Philos.-hist. Cl. B. 124, 1891, S. 36).

214. Точную дату дают Генесий (p. 106) и Продолжатель Феофана (p. 206): . 14-й индиктион = 866 году. Выступление в поход было после праздника Пасхи. См. Cont. Ham., p. 740: . В источниках история убийства Варды рассказывается подробно с различными легендарными частностями о его предчувствиях и предсказаниях смерти. Пасха в 866 году начиналась 7-го апреля.

215. Al-Bayan. Dozy, p. 106; Amari, vers. II, p. 12-13. (Прил. с. 115). Nowairi. Amari. testo, p. 433; vers. II, p. 122. (Прил. с. 122). Ибн-ал-Асир об этом правителе не упоминает.

216. Ibn-al-Athir, VII, p. 68; Amari, vers. I, p. 383. (Прил. с. 105). Nowairi. Amari, testo, p. 433; vers. II, p. 122. (Прил. с. 122).

217. Положение этих трех крепостей неизвестно. См. Amari. Storia, p. 343. Biblioteca, vers. I, p. 382. . Ibn-al-Athir Tornberg, VII. p. 68; Amari, vers. I, p. 382. (Прил. c. 105). Al-Bayan, Dozy, p. 106; Amari, vers. II. p. 13. (Прил. c. 115). Название

Калат-ал-Арманин произошло от тех армян, которые еще в 793 году после одного заговора были сосланы в далекую Сицилию, в эту «Сибирь Византийской Империи» (Amari. Storia, I, p. 223), с клеймом на лице «». Theoph. Chronogr. ed. de Boor, I, p. 469. См. Lancia di Brolo, Storia della chiesa in Sicilia, II, p. 197.

218. Ibn-al-Athir, VII, p. 68- 69; Amari, vers. I, p. 383. (Прил. c. 105-106). Nowairi. Amari, testo, p. 433; vers. II, p. 122. (Прил. c. 122). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 183.

219. Ибн-ал-Асир дает, по-видимому, имя Махмуд (VII, р. 69). (Прил. с. 106).

220. Ibn-al-Athir, Tornberg, VII, p. 69; Amari, vers. I. p. 383. (Прил. c. 106). См. Ibn-Haldun. (Amari, vers. II, p. 188), который ошибочно говорит о победе Мухаммеда. См. Amari, Storia, I, p. 344, n. 2.

221. Ibn-al-Athir, VII, p. 69; Amari, vers. I, p. 383. (Прил. с. 106). Cronaca di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 30: ; Amari, vers. I, p. 278. (Прил. с. 83). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 183.

222. Moltedo. II libro de'comuni, p. 579. Giordani Indico generale, p. 422-423. Vito Amico. Dizion. topogr. II, p. 470-476.

223. Трудно предположить, чтобы мусульмане оставили завоеванную в 859 году с таким трудом крепость Кастроджованни; поэтому или в тексте Al-Bayan нужно читать это имя иначе, или нужно видеть здесь какие-нибудь окрестные пункты, занятые христианами. См. Al-Bayan, ed. Dozy, p. 107-108; Amari, vers. II, p. 13. (Прил. c. 115). Амари считает возможным, что мусульмане покинули Кастроджованни (Storia, I, p. 345).

224. Al-Bayan, Dozy, p. 108. (Прил. с. 115).

225. Cronaca di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 30: ; Amari, vers. I, p. 278. (Прил. с. 83).

226. Амари считает возможным в этом имени видеть город Troina, на запад от Этны, известный в XI веке уже во время норманнского завоевания (Storia, I, p. 347). См. Hare. Cities of Southern Italy, p. 403-404. Vito Amico, op. cit., II, p. 631-635.

227. Cronaca di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, р. 30: ; Amari, vers. I, p. 278. (Прил. с. 83).

228. Ibn-al-Athir, Tornberg, VII, p. 69; Amari, vers. I, p. 384. (Прил. c. 106). Cronaca di Cambridge, ed. Cozza-Luzi, p. 30: ; Amari, vers. I, p. 279. (Прил. с. 83).

229. Амари считает это имя за «la terra di Grotte» около Джирдженти, Storia, I, p. 348.

230. Ibn-al-Athir, Tornberg, VII, p. 69; Amari, vers. I, p. 384. (Прил. с. 106). Ibn-Haldun. Amari, II, p. 184.

231. Amari, Storia, I, p. 375 -378.

ПРИЛОЖЕНИЯ.

Считая небесполезным представить русский перевод арабских источников, касающихся интересующей нас эпохи аморийской династии, мы некоторое время колебались относительно их выбора. Нужно ли было, например, приводить в русском переводе тексты, переведенные уже на европейские языки?

Это касалось преимущественно французского перевода сочинений Масуди и итальянского перевода арабских источников по истории Сицилии, собранных у Амари.

В конце концов мы все-таки решили и эти источники представить в переводе, который делали с арабского подлинника, в виду их интереса для нашей темы, а также и того, что далеко не всегда у читателей находятся под руками названные переводы.

Второй вопрос касался тех арабских историков, которые, сокращая более древние источники, ничего нового не дают.

Не предполагая в данной работе подробно останавливаться на зависимости арабских источников друг от друга, что являлось и невозможным, так как мы всегда имели перед глазами источники не в их целом, а в отдельных нас интересующих отрывках, мы решили подобных историков не приводить полностью в переводе, а ссылаться в данном случае лишь на источник более древний.

Если мы привели в переводе не сообщающие почти никаких сведений краткие данные Ибн-Котейбы, то это потому, что последний историк является почти современником аморийской династии (+ 884-885 или 889 г.).

I.

Ибн-Котейба (+ 884-885 или 889 г.).

Абу-Мухаммед-Абдаллах-бен-Муслим-ибн-Котейба [2] родился в Куфе или Багдаде в 213 году хиджры (828 г.), обучал в Багдаде религиозному преданию и некоторое время был кади города Динавера в провинции Джебель, откуда он и получил свое прозвание ал-Динавери. Умер Ибн-Котейба в 270-271 году хиджры

(884-885 г.) или, что вероятнее, в месяце Реджебе 276 г. (ноябрь 888 г. 1). История Ибн-Котейбы издана Вюстенфельдом 2).

Перевод Ибн-Котейбы. ed. Wuestenfeld, p. 199.

... Потом Мамун отправился в Тарс в месяце Мухарреме 215 года (28 февраля 830 — 17 февраля 831) и напал на греков и завоевал крепости Курру, Харшану и Семалу. Потом он удалился в Дамаск, потом ушел в Египет, потом возвратился в Дамаск.

Потом он отправился на греков в 217 году (7 февраля 832 — 26 января 833)... И в этом году была взята Лулуа, и приказал он постройку Тианы. Потом возвратился Мамун и направился в Ракку.

Потом он возвратился в греческую землю и умер у реки Бодендун 17 числа мес. Реджеба 218 года (7 августа 833 г.). И он был перенесен в Тарс и похоронен там.

(При Мутасиме) греки осадили Зибатру. И отправился Абу-Исхак, нападая в мес. Джумаде I 223 года и взял Аморию в мес. Рамадане этого же года (27 июля — 25 августа 838 г.).

II.

Белазори (+ 892-893 г.)

Абу-л-Аббас-Ахмед-бен-Яхъя-бен-Габир-ал-Белазори, перс по происхождению, жил в IX веке нашей эры в [3] Багдаде, был близким человеком халифа Мутаваккила, пользовался расположением и почетом у Мустаина и был избран Мутаззом в учителя его сына Абдаллаха, поэта 3 и однодневного халифа. Прозвание Белазори историк получил позднее, когда он случайно принял слишком большую дозу сока beladsor, т. е. anacardium, что повлияло гибельным образом на его рассудок; он был отправлен в больницу, где и умер в 279 году хиджры (3 апреля 892 — 22 марта 893) 4.

Его историческое сочинение “Книга о завоевании стран", столь драгоценное для эпохи первых арабских завоеваний, издано де Гуе 5.

Показания Белазори, жившего в IX веке, имеют совершенно особую ценность свидетельства современника интересующих нас событий. К сожалению, его сообщения о византийско-арабских столкновениях за время аморийской династии чрезвычайно скудны и отрывочны. Тем не менее то, что он сообщает, принимается нами с полным доверием; поэтому мы считаем, например, за вполне исторический факт упоминаемое в истории Белазори посольство греческого императора к халифу с просьбою о перемирии в 210 году хиджры (апр. 825 — апр. 826 г.), о чем ни один из других источников не говорит ни слова.

Перевод Белазори.

De Goeje, p. 167.

Построил Мухаммед-ибн-Юсуф-ал Марвази, известный под именем Абу-Саид, крепость на побережье Антиохии после нападения греков на ее побережье во время халифата Мутасима Биллахи.

De Goeje, p. 170.

Аназарба была в цветущем состоянии во время халифата Мутаваккила, благодаря Али-ибн-Яхъи-ал-Армени. Потом греки ее разрушили. [4]

De Goeje, p. 191-192.

Когда был халифом Мамун, /р. 192/ греки напали на Зибатру, разрушили ее, напали на пасущийся скот ее жителей и угнали его от них. И приказал Мамун исправить Зибатру и укрепить. Прибыло посольство греческого тирана в 210 году (24 апр. 825 —12 апр. 826 г.) с просьбою о перемирии, но халиф не дал ему на это благоприятного ответа, а написал начальникам пограничных крепостей. Они проникли в греческие области, произвели многие убийства, подчинили область и одержали большую победу; но (в этом нападении) пал Яктан ибн Абд-ал-ала-ибн-Ахмед-ибн-Язид-ибн-Асид-ас-Сулями. Потом греки выступили к Зибатре во время халифата Мутасима Биллахи-Абу-Исхака-ибн Рашида, убивали мужчин, брали в плен женщин и разрушили Зибатру. Это раздражило его и разгневало. И халиф напал на греков, дошел до Амории — уже до нее он разрушил несколько городов, — осадил ее, взял, убил воинов; взял в плен жен и детей. Потом он разрушил Аморию, велел отстроить Зибатру, укрепил и вооружил ее. После этого греки стремились к ней, но не могли ею овладеть.

Сицилия.

De Goeje, p. 235.

Этот отрывок переведен по-итальянски Amari в его Biblioteca arabo-sicula. Vol. I, Torino e Roma, 1880, p. 268.

Род 6 ал-Аглаб-ибн-Салима африканского завоевал в Сицилии более двадцати городов, и она (Сицилия) находится в руках мусульман. И завоевал Ахмед-ибн-Мухаммед-ибн-ал-Аглаб во время халифата эмира правоверных Мутаваккила-ала-ллах в Сицилии Касрияну (Кастроджованни) и крепость Гальяну (Gagliano).

Крит.

De Goeje, p. 236.

Потом напал на Крит во время халифата Мамуна Абу-Хафс-Омар-ибн-Иса андалузийский, известный под названием критского; он завоевал одну из критских крепостей, где и поселился. Потом он не переставал брать одно [5] (укрепление) за другим, пока не осталось на острове ни одного грека; и он разрушил их крепости.

III.

Якуби (+ в конце IX века).

Ибн-Вадих-ал-Якуби, шиит, почти современник описываемых нами событий, жил приблизительно до 260 года хиджры (873-874 г.) в Армении, где, вероятно, и написал свою не дошедшую до нас книгу “De imperio Byzantino". Проведя некоторое время в Хорасане, совершив путешествие в Индию, он переселился в Египет, где пользовался расположением тулунидов; отсюда он отправился в западную Африку (Магриб).

Здесь Якуби составил три книги: не дошедшую до нас “Historia Africae a Moslimis subactae", “Liber regionum" 7 и “Historia" 8.

Вот то немногое, что нам известно о жизни этого писателя 9.

История Якуби распадается на две части: доисламскую, которая занимает первую часть изданного текста, и исламскую, находящуюся во второй части. К сожалению, в единственной известной кембриджской рукописи этой истории введение к первой части, где Якуби, по всей вероятности, говорил о своих источниках, не сохранилось 10. [6]

Написанная около 880 года история Якуби до этого времени доводит и события, кончая их в кратком изложении 873 годом, т. е. временем халифата Мутамида (870-892 г.).

Вопрос об источниках Якуби, особенно в его первой части, интересовал ученых, и они ему посвятили несколько статей 11.

Известия Якуби об интересующем нас периоде представляют несомненную ценность.

На события времени Михаила II мы у него указаний не находим.

Зато о времени Феофила Якуби сообщает драгоценные, хотя, к сожалению, краткие сведения. Особенно интересны его сообщения о походах при Феофиле в 830, 831, 832 и 833 годах 12.

Почти современное нашему периоду время жизни Якуби, писавшего раньше известной Всеобщей Истории Табари, заставляет нас с большим доверием относиться к его труду и считать его в числе наших основных источников.

При рассказе о походе под Запетру Якуби дает некоторые интересные подробности 13. О взятии Амории у него мы находим лишь короткое упоминание 14, что, впрочем, вполне вознаграждается, как мы увидим ниже, подробным рассказом Табари.

За время Михаила III Якуби, не давая сравнительно с Табари новых событий, служит прекрасным подтверждением его известий и сообщает иногда новые частности.

Перевод Якуби.

Поход 830 года.

Houtsma, II p. 567-568.

Выступил Мамун, направляясь в греческую землю, в Мухарреме 215 года (март 830 г.); он сделал летний [7] поход, взял Анкиру на половину миром, на половину мечом и разрушил ее. И бежал из нее патриций Мануил. И взял Мамун крепость Шемаль, потом /р. 568/ ушел и остановился в Дамаске.

Поход 831 года.

Houtsma, II р. 568.

Напал Мамун на греческую землю в 216 году (18 февраля 831 г.— 6 февраля 832 г.) и взял двенадцать крепостей и большое число подземных укреплений (метамир) 15. И дошло до него, что греческий тиран уже выступил. И Мамун отправил своего сына Аббаса, и этот встретился с ним и разбил его. И Аллах оказал помощь мусульманам. И послал греческий царь Феофил к Мамуну своего приближенного епископа и написал ему письмо, которое начал со своего имени. И сказал Мамун: не стану читать его письма, которое он начинает со своего имени. И отдал письмо обратно. И написал ему Феофил, сын Михаила: Рабу Аллаха (Абдаллаху), знатнейшему из людей, арабскому царю от Феофила, сына Михаила, царя греков...... 16 и просил принять от него сто тысяч динаров и пленных, которые находятся у него [a у него семь тысяч пленных], если Мамун возвратит завоеванные им греческие города и крепости и удалит от них войну в течение пяти лет. Мамун не отвечал ему на это и ушел в Кейсум в Месопотамии, в Диярмударе.

Поход 832 года.

Houtsma, II p. 569-571.

И длилось пребывание Мамуна в Мисре (Египте) сорок семь дней; выступил он (туда) 10 числа мес. Мухаррема и вышел 27 числа мес. Сафара 217 года; он, отправляясь из Мисра, вступил в Дамаск и остался там несколько дней, потом выступил к византийской границе и остановился лагерем у Аданы.

В этом 217 году (7 февр. 832 — 26 янв. 833г.) [8] напал Мамун на греческую землю и направился к одной из греческих крепостей, называемой Лулуа, и оставался у нее некоторое время, не будучи в состоянии ее взять. И он построил у нее две крепости и оставил в них Абу-Исхака с людьми; потом возвратился, направляясь к городу Салагусу, и оставил вместо себя у крепости Ахмеда-ибн-Бистама, а Абу-Исхак оставил вместо себя у крепости Мухаммеда-ибн-ал-Фараджа-ибн-Абу-л-Лейса ибн-ал-Фадла. И он оставил у них провианта на год. И поставил Мамун над всеми людьми Уджейфа-ибн-Анбаса. Но греки, владетели Лулуи, перехитрили Уджейфа и взяли его в плен. И он оставался в их руках месяц. И греки писали своему царю, и он отправился к ним. Но Аллах обратил его в бегство без битвы, и победили находившиеся в двух крепостях мусульмане его войско и взяли все, что с ним было. Когда жители Лулуи увидели это, и когда осада стеснила их, то их начальник обратился к хитрости. Он сказал Уджейфу: я отпущу тебя на том условии, что ты испросишь для меня пощаду от Мамуна. И Уджейф ему поручился /р. 571/ в этом. И тот (греческий начальник) сказал: “я желаю залога". И сказал Уджейф: “я доставлю тебе двух моих сыновей". И последний послал к своему заместителю, чтобы тот отправил к нему двух христианских спальников... 17 и разукрашенных; и пришли вместе с ними несколько христианских юношей в мусульманском платье. И тот сделал это. И Уджейф передал их грекам и ушел. И когда он пришел к (своему) войску, он написал им: те, которые в ваших руках, суть христиане, и с ними вы можете сделать, что хотите. И написал ему греческий начальник: “Соблюдение слова прекрасно, и это из вашей религии есть наилучшее". И Уджейф получил для них (греков) пощаду, взял Лулуу и заселил ее мусульманами. И отправился Мамун в 218 году (27 янв. 833 — 15 янв. 834 г.) в Дамаск.

Поход 833 года.

Houtsma, II p. 573-574.

Напал в 218 году (27 янв. 833 — 15 янв. 834 г.) [9] Мамун на греческую землю и уже приготовился к осаде Амории и сказал: я пошлю к арабам, заставлю явится их из пустынь и поселю их во всех городах, которые завоюю, до тех пор, пока не ударю на Константинополь. И пришел к нему посол греческого царя с просьбою о мире и перемирии; он отдал пленных, которые были у него. И Мамун не принял. И когда он приближался к Лулуе, то остановился на несколько дней и умер в месте, называемом Бодендун, между Лулуой и Тарсом. И смерть его была в четверг 17 мес. Реджеба 218 года... И был (Мамун) погребен в Тарсе в доме Хакана евнуха.

Поход Феофила под Запетру и Аморию.

Houtsma, II p. 580-581.

Греки пришли к Зибатре в 223 году (3 декабря 837 г. — 22 ноября 838 г.), убили и взяли в плен всех, которые были в ней, и увели их. И когда известие дошло до Мутасима, он нетерпеливо встал со своего места и назначил прием на открытом воздухе и побуждал людей к походу; сейчас же он роздал жалованье /р. 581/ солдатам и в тот же день расположился лагерем в месте, называемом ал-'Уюн 18 на

западном (берегу) Тигра. Он назначил Ашнаса, турка, во главе авангарда и выступил в четверг шестого числа Джумады I 223 года, вошел в греческую землю и направился к Амории. Это был один из самых больших городов, с очень многочисленным количеством запасов и людей. И он (халиф) тесно обложил его. Дошло это до греческого тирана. И он выступил с большим войском. Когда он приблизился, Мутасим послал Афшина с большим войском. И этот встретил тирана, сразился с ним, обратил в бегство и убил большое число из его воинов. И послал греческий тиран от себя депутацию, говоря: те, которые совершили в Зибатре то, что совершили, превысили мое приказание; я выстрою ее на мои средства и с помощью моих людей и возвращу тех, которых я взял из ее жителей, отпущу всех находящихся в греческой земле пленных и [10] пошлю тебе людей, которые совершили злодеяния в Зибатре по вине патрициев. Амория была взята во вторник 17 числа Рамадана мес. 223 года. Мутасим убил и взял в плен всех ее жителей и взял Ятиса, дядю греческого царя. Он сжигал и разрушал все проходимые (им) области и удалился.

Обмен пленных в 845 году.

Houtsma, II p. 588-589.

Написал греческий тиран, сообщая о большом количестве находящихся у него мусульманских пленников и предлагая произвести обмен. Ватик согласился на это и отправил Хакана евнуха... 19 известного под названием Абу-Рамла и другого, Джафара-ибн-Ахмеда-ал-Хаззаа, который был начальником войска, а правителем пограничной области он назначил Ахмеда-ибн-Саид-ибн-Сальм-ал-Бахили. И они направились к реке Лямис на расстоянии двух дневных переходов от Тарса. При этом обмене присутствовало семьдесят тысяч (человек), вооруженных копьями, не считая находившихся при нем людей без копий. Абу-Рамла и Джафар-ал-Хаззаа остановились у моста на реке, и всякий раз, как проходил человек из пленных, испытывали его в Коране; и кто говорил, что он сотворен, того выкупали, давали два динария и одежду. И число это достигало пятисот мужчин и семисот женщин. И было это в месяце Мухаремме 231 года.

Осада византийским флотом Дамиетты.

Houtsma, II p. 596-597.

Было поручено управление Египтом Анбаса-ибн-Исхаку-ад-Дабби от Мунтасира, и он провел в Египте только несколько месяцев, как греки осадили Дамиетту с восемьюдесятью пятью кораблями. Они убивали мусульман и сожгли тысячу четыреста домов. /р. 597/ Начальник этих людей назывался..... 20. Они взяли в плен 1820 мусульманских женщин, тысячу коптских и сто евреек, захватили [11] находившееся в Дамиетте оружие и товары 21. Женщины одна за другой бежали; около двух тысяч из них утонуло в море. Греки оставались два дня и две ночи, потом ушли.

Обмен пленных в 856 году.

Houtsma, II p. 599-600.

Отправил греческий тиран послов и подарки; последних было немного. И послал ему (Мутаваккил) гораздо больше подарков и отправил евнуха Шенифа, который был из его доверенных лиц, и поручил ему распоряжение над обменом. Он прибыл в Тарс в 241 году (22 мая 855 — 9 мая 856 г.). Здесь был начальник пограничных /р. 600/ областей Ахмед-ибн-Яхъя-ал-Армени. И вышел Шениф на мост на реке Ламис и вызывал пленных; он уже доставил изо всей местности находившихся у него греческих пленных и скупил христианских рабов.

Houtsma, II p. 606.

Отправил Мустаин Джафара ал-Хайята в 249 году (24 февраля 863 — 12 февраля 864 г.), чтобы он сделал летний поход. Вместе с ним был Омар-ибн Абдаллах-ал-Акта', правитель Малатии. И когда они вошли в греческую землю, то Омар просил разрешения у (Джафара) проникнуть дальше (в нее); а с ним было 8.000 человек. Враги окружили его, и он и находившиеся при нем потерпели поражение в месяце Реджебе 249 года. Назначил Мустаин Али-ибн-Яхъи-ал-Армени правителем Армении в этом году. И ее положение не было спокойно И он направился к Майяфарикину. И напали греки и прошли в середину мусульманских областей. И собралась толпа из жителей этих областей к Али-ибн-Яхъе и говорили, чтобы он пошел навстречу грекам, и убедили его. Он вышел с ними и встретился с греческим войском. Произошло сильное сражение. Греки убили его и взяли его тело и считали это за большую победу, так как он их прежде поражал. [12]

Из времени халифата Мутазза.

(866-869).

Houtsma, II p. 612.

И отправился Музахим-ибн-Хакан к Малатии, где он уже победил греков много раз.

Houtsma, р. II 614.

Умер Музахим-ибн-Хакан пятого числа месяца Мухаррема 254 года (5 января 868 года). Вместо него сделался (начальником) его сын Ахмет, но он оставался лишь несколько дней, сильно заболел и умер. Его правление продолжалось три месяца; умер он в месяце Раби II, и начальником над областью сделался Архуз-ибн Олуг-Тархан-ат-Турки.

IV.

Табари (+ 923 г.).

К числу самых первостепенных источников для нашей работы безусловно принадлежит арабская хроника Табари.

Абу-Джафар-Мухаммед-бен-Джарир-бен-Язид-бен-Катир-бен-Халид-ат-Табари родился осенью 839 года (224 г. хиджры) в городе Амуле, недалеко от Каспийского моря, в персидской провинции Табаристан, от которой он и получил прозвание Табари 22.

Получив образование у лучших учителей своей родины, Табари предпринял большое путешествие по Египту, Сирии и Ирану и через Басру и Куфу прибыл в Багдад. [13]

Обладая обширными познаниями в мусульманских традициях, Коране, истории и науке права, он в Багдаде избрал учительскую деятельность. В начале он по своим воззрениям принадлежал к школе известного арабского правоведа Шафи'и, одного из учеников которого, ал-Раби'-бен-Сулеймана, он слушал во время своего египетского путешествия в Фустате; но позднее Табари создал свои личные ученые взгляды, которые находили себе сторонников, например, в лице его ученика Ахмеда-бен-Камила, прозванного Джарири, жившего в X веке, который был весьма ценим современниками, как философ, филолог, экзегет и историк.

Но в Багдаде Табари подвергся преследованию ханбалитов, последователей правовой школы, основанной учеником Шафи'и Ахмед-ибн-Ханбалом, который, стремясь восстановить ислам в его первоначальном виде, являлся представителем суровой, фанатической секты. Они обвинили Табари в ереси за то, что он в одном из своих сочинений о различных ученых правоведах не упомянул Ибн-Ханбала, которого он считал не правоведом, а собирателем традиций.

Умер Табари в феврале месяце 923 года в Багдаде (в месяце Шеввале 310 г. Хиджры).

Работа, которую предпринял Табари, была громадна; ему принадлежит в арабской литературе первая попытка сделать свод исторических сведений, существующих у арабов, и написать всеобщую историю от сотворения мира до своего времени.

Известный ориенталист де Гуе в сотрудничестве с другими учеными европейскими ориенталистами предпринял полное издание этой истории, которое теперь уже окончено 23.

Один из биографов Табари, Ибн-Халликан, называет его историю самою достоверною и самою точною 24. [14]

Труд Табари представляет образец компилятивной работы; у него нельзя искать ни критического отношения к источникам, ни собственного взгляда на события. Он обыкновенно выписывал дословно известные ему источники, обозначая часто имя автора. И если, с одной стороны, подобный способ изложения затемняет иногда

нить рассказа, когда Табари об одном и том же событии, рабски следуя за списываемыми им источниками, говорит по нескольку раз, то, с другой стороны, это имеет и свои преимущества; зная обращение Табари с источниками, мы имеем право в его выписках видеть почти подлинные тексты более ранних писателей, произведения которых до нас не дошли.

Для нашей работы Табари интересен тем, что он уделяет довольно много места византийско-арабским отношениям на востоке. Историей арабов на западе Табари не занимается, и поэтому, например, история завоевания Сицилии арабами в IX веке для него как бы не существовала; он о ней не говорит ни слова.

Известия Табари о византийских делах за время аморийской династии можно подразделить на два неравные отдела.

Первый состоит из кратких упоминаний о событиях в самом Константинополе и преимущественно касается сведений о смене византийских императоров. В данном случае Табари, говоря о событиях, от него далеких, о которых он, вероятно, имел довольно смутные и неопределенные представления, относит, по большей части, время вступления на престол и смерти византийских императоров к ненадлежащему времени, так что хронология византийских императоров почти сплошь неверна.

Под 193 годом хиджры (25 окт. 808 — 14 окт. 809 г.) Табари пишет:

В этом году был убит в болгарской войне греческий царь Никифор. И его царствование, как говорят, продолжалось семь лет. И царствовал после него Ставракий, сын Никифора. И он был ранен, прожил два месяца и умер. И воцарился Михаил, сын Георгия, зять его по его сестре 25. [15]

Но известно, что Никифор вступил на престол в 802 году и был убит болгарами в июле 811 года. Михаил Рангавис действительно был женат на Прокопии, дочери Никифора, т. е. был зятем Ставракия.

Под 194 годом (15 октября 809 — 3 октября 810 г.) читаем:

В этом году греки напали на Михаила, царя греков. Он бежал и постригся в монахи. Царствование его, как говорят, продолжалось два года. В этом году воцарился Лев Предводитель 26.

На самом деле Михаил Рангавис был свергнут в 813 году.

Под 200 годом (11 августа 815 — 29 июля 816 г.) мы читаем:

В этом году греки убили своего царя Льва. И он царствовал над ними семь лет и шесть месяцев. И воцарился над ними Михаил, сын Георгия, во второй раз 27.

Но Лев Армянин, как известно, был убит в 820 г. Кроме того, здесь мы видим ошибку, встречающуюся и в других арабских источниках, которые считают Михаила II Аморийского одним лицом с Михаилом I Рангависом и думают, что последний царствовал два раза 28.

Под 209 годом (4 мая 824 — 23 апреля 825 г.) Табари пишет:

В этом году умер Михаил, сын Георгия, царь греков. И царствование его продолжалось девять лет. И греки избрали себе в цари Феофила, сына Михаила 29.

Михаил II Косноязычный умер в 829 году.

Под 227 годом (21 октября 841 — 9 октября 842 г.) Табари пишет:

В этом году умер Феофил, царь греков. И царствование его продолжалось двенадцать лет. В этом году после [16] него воцарилась жена его Феодора и сын ее Михаил, сын Феофила, ребенок 30.

Здесь мы находим у Табари совершенно верный год, так как Феофил умер действительно 20 января 842 года; но вместе с тем видим, что данные у Табари Феофилу двенадцать лет правления не согласуются с его 824-825 годом вступления Феофила на престол.

Под 233 годом (17 августа 847 — 4 августа 848 г.) мы у Табари читаем:

В этом году Михаил, сын Феофила, напал на свою мать Феодору, постриг ее в монахини 31 и заключил в монастырь. И он убил Логофета (Феоктиста) за то, что подозревал ее (мать) в сношениях с ним. И царствование ее было шесть лет 32.

Заключение Феодора в монастырь обыкновенно относится к 856 году, а смерть Феоктиста к 854 году 33.

Под 257 годом (29 ноября 870 — 17 ноября 871-г.) Табари пишет:

В этом году напал Василий, по прозванию Славянин, — называли же его, хотя он был из царских родственников, славянином, потому что мать его была славянка, — на Михаила, сына Феофила, царя греков, и убил его. Михаил один царствовал двадцать четыре года. И воцарился после него над греками Славянин 34.

Михаил III был убит ночью 23 сентября 867 года.

Если мы теперь бросим взгляд на вышеприведенные свидетельства Табари, то увидим, что он в большинстве случаев дает почти верное число лет правления каждого императора, но только вступление их на престол и смерть помещает под неверными годами. [17]

Никифору I Генику Табари дает семь лет правления; то же число мы находим у Георгия Амартола 35. Ставракий действительно правил только два месяца. У Табари Михаил Рангавис правил два года; то же мы находим у Георгия Амартола 36. Лев Армянин, по Табари, правил семь лет шесть месяцев; но семь лет пять месяцев мы видим и в греческих источниках 37. Табари дает Михаилу II девять лет правления; почти то же мы находим в греческих хрониках 38. Для правлении Феофила как Табари, так и византийские источники дают двенадцать лет 39. Зато данные Табари о времени Михаила III сильно расходятся с греческими: по его словам, Феодора правила шесть лет, а Михаил один двадцать четыре года. Византийские хроники дают совершенно иные цифры 40.

Но с этой стороны с ошибками Табари можно довольно легко примириться и восстановить истину на основании других источников.

Второй отдел известий Табари, которые в данном случае нас особенно интересуют, относится к описаниям византийско-арабских отношений на востоке, в Малой Азии.

Здесь хроника Табари имеет для нас первостепенное значение. Его выписки из различных источников, содержащих весьма значительное число точных хронологических дат и географических определений, служат прекрасным дополнением к источникам византийским, которые относительно восточных дел далеко не всегда могут похвалиться желаемой точностью. Конечно, все сведения, [18] сообщаемые Табари, выиграли бы гораздо больше, если бы издание его текста предшествовало изданию Ибн-ал-Асира, который в своих сообщениях о восточных делах обыкновенно списывал или сокращал Табари, о чем мы будем иметь случай говорить ниже. Но и при настоящем положении вещей сообщения Табари имеют очень большую ценность.

Если мы теперь обратимся к трем интересующим нас царствованиям — Михаила II, Феофила и Михаила III, то увидим, что известия Табари о них далеко не равномерны.

Интерес столкновений Византии с арабами во время Михаила II зиждется на западе, и преимущественно в Сицилии и на Крите; при нем арабы начали завоевание первого из этих островов, который с этих пор начал постепенно переходить в руки мусульман; при Михаиле же II Крит был занят арабами. Как мы заметили выше, Табари западными арабами не занимается; поэтому мы ничего не находим у него для сицилийской истории того времени.

Для всего времени Михаила II Табари дает лишь краткое упоминание о завоевании из Египта испанскими арабами острова Крита (III р. 1092). О восстании Фомы у Табари не упоминается.

Царствование императора Феофила (829-842 г.) ознаменовалось частыми и сильными столкновениями с арабами.

Табари рассказывает о шести походах, из которых четыре падают на время правления Мамуна (813-833 г.), а два последние, и при том наиболее замечательные, на время правления следующего халифа, Мутасима (833-842).

Первое, изложенное у Табари столкновение было в 830 году, когда арабы взяли крепости Маджиду, Курру, Сундус и Синан (III р. 1102-1103); второе в 831 году, когда Мамун взял Антигу, Гераклею, Метмуру и еще три крепости (III р. 1104); третье в 832 году, когда арабы овладели крепостью Лулуа (III р. 1109-1111); здесь Табари приводит текст длинного письма Феофила к халифу и ответ последнего; четвертое столкновение было в 833 году, когда Аббасу, сыну Мамуна, было велено отстроить город Тиану (III р. 1111-1112).

Ко времени правления Мутасима в хронике Табари относятся два громких военных события: взятие Феофилом [19] в 837 году Запетры, Малатии, Самосаты и других городов (III р. 1234-1236) и известная осада и взятие Амории Мутасимом в 838 году (III р. 1236-1256).

Особенно интересно подробное описание последнего похода; ни в одном из дошедших до нас источников мы не находим столь полного и точного рассказа.

Для царствования Михаила III (842-867) хроника отмечает довольно много арабско-византийских столкновений на востоке; эти рассказы очень часто сводятся к коротким упоминаниям о том или другом походе с обозначением года.

Со времени смерти Феофила, т. е. с 842 года, Табари не говорит о враждебных действиях арабов и греков до 851 года; но под 231 годом (7 сентября 845 г. — 27 августа 846 г.) мы находил в хронике подробный рассказ об обмене пленных (III р. 1339, 1351-1356). Здесь Табари передает последовательно рассказы шести лиц: Ахмед-ибн-Абу-Кахтабы, Ахмед ибн-Хариса, Мухаммед-ибн-Ахмед-ибн-Саид-ибн-Сальма-ибн-Кутейбы-ал-Бахили, мусульманского пленника у греков Мухаммед-ибн-Абдаллаха из Тарса, одного синдийца и Мухаммед-ибн-Керима. Все эти сведения сообщаются, по обыкновению, у Табари без всякой связи, с повторениями.

Из этих имен мы отметим Абу-Джафар-Ахмед-бен-ал-Харис-бен-ал-Мубарак-ал-Хаззаза, т. е. торговца шелковыми товарами; это был один из вольноотпущенников халифа Мамуна, сатирический поэт и историк в Багдаде, умерший в 870 или 872 году (256 или 258 г. хиджры), сочинения которого известны только по заглавию 41.

Начиная с 851 года до смерти халифа Мутаваквила в 861 году, мы находим у Табари почти ежегодные упоминания о нападениях на греческие пределы.

1) В 237 году (5 июля 851 — 22 июня 852 г.) летний поход (III р. 1414).

2) В 238 году (23 июня 852 — 11 июня 853 г.):

а) подробный рассказ об осаде греками Дамиетты (III p. 1417-1418);

b) летний поход (III p. 1419). [20]

3) В 239 году (12 июня 853 — 1 июня 854 г.) летний поход (III р. 1420).

4) В 241 году (22 мая 855 — 9 мая 856 г.) нападение греков на Аназарбу и подробный рассказ об обмене пленных (III р. 1426-1428).

5) В 242 году (10 мая 856 — 9 апреля 857 г.) нападение греков у Самосаты, Амиды и Тефрики (III p. 1434).

6) В 244 году (19 апреля 858 — 7 апреля 859 г.) летний поход арабского начальника Бога.

7) В 245 году (8 апреля 859 — 27 марта 860 г.) нападение греков на Самосату и дело под Лулуой (III р. 1447-1448).

8) В 246 году (28 марта 860 — 16 марта 861 г.):

a) четыре нападения арабов на греческие пределы (III р. 1440);

b) в высшей степени любопытный рассказ о выкупе пленных и о посольстве Нacp-ибн-ал-Азхара в Константинополь (III р. 1449-1451 42.

За время краткого правления халифа Мунтасира (861-862 г.) Табари упоминает в двух местах об одном летнем походе Васифа в 248 году (7 марта 862 — 23 февраля 863 г.) с подробным рассказом о причинах, побудивших халифа удалить от двора Васифа (III р. 1480-1485; 1508).

При рассказе о халифате Мустаина (862-866 г.) Табари говорит о следующих походах.

1) В 249 году (24 февраля 863 — 12 февраля 864 г.) летний поход Джафара-ибн-Динара и поражение Омара греками при Мардж-Ускуфе (III р. 1509-1510).

2) В 250 году (13 февраля 864 — 1 февраля 865 г.) летний поход Балькаджура (III p. 1534).

3) В 251 году (2 февраля 865 — 21 января 866 г.) поход Балькаджура (III p. 16I5, 1621).

Из времени халифата Мутазза (866-869) интересующей нас эпохи касается только 253-й год хиджры (II [21] января 867—31 декабря 867 г.), так как в сентябре 867 г. был уже убит Василием император Михаил III.

В 253 году неудачное нападение из Малатии Мухаммед-ибн-Моаза (III р. 1693).

Из этого краткого перечня видно, сколько точных дат, географических имен и подробностей дает нам эта хроника.

Сочинение Табари пользовалось большим успехом в мусульманском мире, так что лет пятьдесят спустя после его появления визирь Абу-Али-Мухаммед-бен-Абдаллах-Белами около 963 года (352 г. хиджры), по приказанию саманидского правителя в Хорасане, Абу-Салих-Мансур-бен-Пуха, перевел его на персидский язык.

В тридцатых годах нашего столетия француз Dubeux начал переводить текст персидского Табари, но довел свой перевод только до середины истории выхода евреев из Египта 43. Позднее за это дело взялся и довел его до конца известный французский ориенталист Герман Зотенберг, которому мы и обязаны теперь хорошим французским переводом текста Белами 44.

Персидская версия Белами представляет собственно извлечения из Табари; она обыкновенно опускает многочисленные рассказы его об одном событии из различных источников и приводит из последних только один.

Этот персидский перевод быстро распространился в различных странах востока и позднее был переведен, в свою очередь, на турецкий и даже на арабский языки, заменив, мало-помалу, слишком обширный и поэтому редко воспроизводимый оригинал 45. Конечно, теперь, после издания полного подлинного текста Табари, перевод Белами потерял свое былое значение.

О византийско-арабских столкновениях Белами почти не говорит. Так, о походах Мамуна, о которых мы имеем [22] сведения из Табари, персидский текст не упоминает и только при рассказе о смерти Мамуна замечает, что “халиф отправился в Тарс и напал на страну греков" 46.

Из времени Мутасима Белами рассказывает о сношениях Бабека с Феофилом и об удачном походе последнего на Зибатру 47. Но персидский текст ни слова не говорит об аморийском походе.

О следующих за Мутасимом халифах Белами дает лишь самые краткие сведения и о греках совершенно не упоминает.

Турецкий перевод персидской версии Табари напечатан в Константинополе в 1844 году (1260 г. хиджры).

Перевод Табари.

Михаил II.

(820-829).

Завоевание арабами Крита.

210-й год = 24 апреля 825 — 12 апреля 826 г.

Tab. III p. 1092.

Когда Абдаллах-ибн-Тахир-ибн-Хусейн вступил в Египет, то он послал к тем испанцам, которые жили в нем, и к тем, которые присоединились к ним, с объявлением войны в случае, если они не окажут повиновения. Мне сообщили, что они согласились ему подчиниться и просили у него пощады на том условии, что они удалятся из Александрии в какие-нибудь греческие пределы, которые не принадлежат к областям ислама. И дал он им пощаду на этом условии. И они удалились из Александрии, остановились на одном из морских островов, который называется Критом, поселились на нем и остались. И потомки их остались на нем до сих пор. [23]

Поход 830 года.

215-й год = 28 февраля 830 — 17 февраля 831 г.

III р. 1102-1103.

В этом году поднялся Мамун из Багдада с целью напасть на греков. И было это, как говорят одни, в субботу 27 числа мес. Мухаррема (26 марта), а, как говорят другие, отправление его из Шемсийи 48 к Барадану 49 было в четверг после полуденной молитвы 24 числа месяца Мухаррема 215 года (23 марта 830 г.). И назначил он на время своего отъезда из Багдада начальником над ним Исхак-ибн-Ибрахим-ибн-Мус'аба, и вместе с этим ему были поручены Севад, Хольван и города по Тигру. И когда Мамун отправился в Текрит, явился к нему из Медины Мухаммед-ибн-Али-ибн-Муса-ибн-Джафар-ибн-Мухаммед-ибн-Али-ибн-ал-Хусейн-ибн-Али-ибн-Абу Талиб в мес. Сафаре (апрель) этого года ночью в пятницу и встретился здесь он с ним, и тот одарил его и приказал ему вступить в брак со своею дочерью Умм-ал-Фадл (т. е. с дочерью Мамуна). /р. 1103/ И он выдал ее за него замуж. Она была приведена к нему в дом Ахмед-ибн-Юсуфа, который находился на берегу Тигра, и он остался в нем. Когда же наступили дни хаджа, он вышел со своею семьею и домочадцами и пришел в Мекку. Затем пришел в свой дом в Медину и остался там. Потом Мамун направил путь к Мосулу и пришел в Манбидж, оттуда в Дабек, Антиохию, Массису. Затем из нее вышел в Тарс. Из Тарса потом вступил в греческую область в половине мес. Джумады I (июль). И выступил Аббас, сын Мамуна, к Малатии. И остановился Мамун у крепости, называемой Курра, силою взял ее и приказал разрушить. И было это в воскресенье 26 числа мес. Джумады I (21 июля). Раньше этого он завоевал крепость, называемую Маджида, и пощадил жизнь ее населения. Говорят, что, когда Мамун осаждал Курру и сражался с ее населением, то последнее просило пощады. И Мамун пощадил их. И отправил он [24] Ашнаса на крепость Сундус, и тот привел к нему ее начальника. И отправил

Мамун Уджейфа и Джафара-ал-Хайята к начальнику крепости Синан, и последний послушался и покорился.

В этом году отправился Абу-Исхак-ибн-Рашид из Египта и встретился с Мамуном до вступления его в Мосул. И встретились с ним Мануил и сын Мамуна Аббас в Рас-ал-Айне.

В этом году двинулся Мамун после своего выступления из греческой земли в Дамаск.

Поход 831 года.

216-й год —18 февраля 831 — 6 февраля 832 г.

III р. 1104.

Мамун снова напал на греческую землю. О причине его вторичного нападения на нее существует разногласие. Одни говорят, что причина этого заключалась в том, что до Мамуна дошло известие об избиении греческим царем жителей из населения Тарса и Массисы; как говорят, их было 1.600 человек. Когда это дошло до Мамуна, он двинулся и вступил в греческую землю в понедельник 19 числа Джумады I этого года (4 июля 831 г.) и оставался там до половины месяца Шабана (конец сентября). Другие говорят, что причина была следующая. Феофил, сын Михаила, написал ему письмо и начал (его) с самого себя (т. е. со своего имени). Когда письмо пришло к Мамуну, то он не прочел его и выступил на греческую землю. В Адане явились к нему послы Феофила, сына Михаила; Феофил прислал к нему пятьсот мусульманских пленников. Когда Мамун вступил в греческую землю и остановился у Антигу, то выступили жители ее с предложением мира. И пришел Мамун к Гераклее, и ее жители вышли к нему с предложением мира. Он послал брата своего Абу-Исхака, и этот завоевал тридцать крепостей и подземных укреплений. И послал Мамун Яхъю-ибн-Аксама к Тиане, и он сделал нападение, убивал, жег, брал пленных и возвратился в лагерь. Потом [25] выступил Мамун в Кейсум и оставался в нем два или три дня, после чего ушел в Дамаск.

Поход 832 года.

217-й год = 7 февраля 832 — 26 января 833.

III р. 1109-1111.

В этом году вступил Мамун в греческую землю и осаждал Лулуу в продолжение ста дней; потом ушел от нее и оставил у нее вместо себя Уджейфа. Жители Лулуи обманули ого и взяли в плен. И оставался он в плену в их руках восемь дней. Потом они его выпустили. И пришел Феофил к Лулуе и окружил Уджейфа. Мамун отправил войска к нему. И Феофил раньше их прихода удалился. И вышли жители Лулуи к Уджейфу на капитуляцию.

В этом году написал Феофил, царь греков, Мамуну, прося его о мире. Он начал с себя в своем письме. И пришел с письмом ал-Фасл, приближенный (визирь) Феофила, прося мира и предлагая выкуп пленных. Содержание письма Феофила к Мамуну было следующее.

“Поистине, соединение двух спорящих о своем счастье, с точки зрения разума, лучше для них, чем то, чтобы они причиняли друг другу вред. Ведь ты не согласен отказаться от счастья, которое ты готовишь себе, в пользу счастья, которое перейдет к другому. И ума у тебя достаточно для того, чтобы не учить тебя. Я и написал тебе письмо, предлагая примирение, сильно желая полного мира, чтобы ты удалил от нас бремя войны. И будем мы друг другу товарищами и союзниками, при чем /р. 1110/ доходы (наши) будут поступать непрерывно, торговля будет облегчена, пленные будут освобождены, безопасность будет по дорогам и в пустынных местностях. И если ты откажешься, то я не буду хитрить перед тобою и льстить тебе на словах, а выйду на тебя в пучину (войны), возьму у тебя преграды, разошлю конницу и пехоту. И если я теперь это сделаю, то это будет после того, что я обратился с предупреждением и выставил между собою и тобою знамя переговоров. Прощай!" [26]

И написал ему Мамун:

“Дошло до меня письмо твое, в котором ты просишь о перемирии, взываешь к соглашению, прибегаешь то к мягкости, то к суровости, склоняешь (меня к соглашению) изложением торговых выгод, непрерывного поступления доходов, освобождения пленных, прекращения резни и войны. И если бы я не решил применять разумную медлительность и уделять (должную) долю обсуждению всякой мысли и взгляд на какое-нибудь предстоящее дело признавать верным только тогда, когда я могу считать обеспеченными желательные мне последствия его, то я сделал бы ответом на твое письмо конницу из людей храбрых, мужественных, опытных, которые постарались бы оторвать вас от ваших домашних, приблизились бы к Богу вашею кровью, сочли бы за ничто ради Бога ту боль, которую причинила бы им ваша храбрость; потом я присоединил бы к ним подкрепление, доставил бы им достаточное количество оружия и вооружения; а они сильнее стремятся к водопоям смерти, чем вы /р. 1111/ к спасению от страха перед их обидою вам. Им обещано одно из двух высших благ: готовая победа или славное последствие (т. е. рай). Но я счел нужным обратиться к тебе с увещанием, в котором сам Бог установит мою правоту, когда я призывал тебя и твоих к признанию единого Бога, к единобожию и исламу. Если ты откажешься, то будет обмен пленных, обязывающий к покровительству и устанавливающий отсрочку; если же ты и этим пренебрежешь, то в личном ознакомлении (твоем) с нашими качествами ты найдешь то, что избавляет меня от красноречия и обращения к описанию. Спасен тот, кто следует по прямому пути!"

В этом году Мамун отправился в Салагус.

Поход 833 года.

218-й год = 27 января 833 —15 января 834 г.

III р. 1111-1112.

В этом году Мамун отправил своего сына Аббаса на греческую землю и приказал ему остановиться у Тианы и [27] построить ее. И отправил он работников и солдат. И начал Аббас постройку и выстроил Тиану в квадратную милю, /р. 1112/ сделал стену в три фарсанги и в ней четверо ворот, построил при каждых воротах укрепление. И отправление с этою целью сына Мамуна, Аббаса, произошло в первый день мес. Джумады. И написал он брату своему Абу-Исхак-ибн-ар-Рашиду, что назначил набор в округе Дамаска, Эмесы, Иордана и Палестины в четыре тысячи человек и определил на конника сто дирхемов, а на пехотинца сорок дирхемов, и назначил набор в Египте. И написал он Аббасу относительно тех, которых набрал в Киннесрине и Джезире, а Исхак-ибн-Ибрахиму относительно тех, которых набрал из населения Багдада. Их была тысяча человек; некоторые из них выступили и пришли к Тиане и остановились у нее с Аббасом.

III р. 1134.

В этом году умер Мамун. Идет рассказ о причине болезни, от которой он умер, со слов Саида-ал-Аллафа, чтеца корана; он сказал: “Послал ко мне Мамун, и он находился в греческой области и вступил в нее из Тарса в среду 16 числа мес. Джумады II (9 июля). Я был приведен к нему, а он находился в Буден-Дуне..." 50.

III p. 1164.

В этом году Мутасим приказал разрушить в Тиане то, что Мамун приказал построить, и велел унести, что было в ней из оружия, снарядов и прочего, что можно было унести, и сжег то, чего нельзя было унести, и приказал людям, которых Мамун поселил там, удалиться в свои области.

III р. 1165.

В этом году, как говорят, большое число жителей Джибала из Хамадана, Асбахана, Масабазана и Михриджанказака перешла в веру Хуррамийев. Они собрались и расположились с войском в области Хамадана. И отправил Мутасим против них войска. Последний отряд был послан против них с Исхак-ибн-Ибрахим-ибн-Мус'абом; Джибаль был поручен ему в месяце Шеввале (20 [28] октября — 17 ноября 833 г.) этого года, а выступил он (Исхак) против них в месяце Зулькада (18 ноября — 17 декабря). И письмо его о победе било читано в день “снабжения водой" 51. И он убил в области Хамадана шестьдесят тысяч (человек). Оставшиеся бежали в греческую землю.

220-й год = 5 января 835 — 25 декабря 835 г.

О цыганском племени Затт 52

III p. 1168-1169.

Потом /р. 1169/ они (племя Затт) были переведены к византийской границе, в Аназарбу. На них напали греки и истребили их, и ни один из них не спасся.

223-й год = 3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.

Поход Феофила под Запетру (Зибатру).

III р. 1234-1236.

В этом году напал Феофил, сын Михаила, царь греков, па жителей Зибатры, взял их в плен и разграбил их область, и прошел немедленно к Малатии и напал на ее жителей и жителей других мусульманских крепостей, взял в плен, как говорят, больше тысячи мусульманских женщин и изуродовал мусульман, которые попали ему в руки: вырывал им глаза, отрезывал уши и носы.

Идет рассказ о причине поступка царя греков с мусульманами.

Рассказывают, что причина заключается в том, в [29] какое положение попал Бабек вследствие стеснения его Афшином, близости к гибели и вследствие победы Афшина над ним. Когда Бабек был близок к гибели и убедился в своем бессилии воевать с Афшином, то написал царю греков, Феофилу, сыну Михаила, сыну Георгия, сообщая ему, что арабский царь отправил уже (все) свои войска и солдат против него (Бабека), даже своего портного, т. е. Джафар-ибн-Динара, и своего повара, т. е. Итаха, и не осталось никого у его ворот; и если бы ты захотел выступить против него, то знай, /р. 1235/ что для твоего намерения препятствий нет. Бабек надеялся, что, если благодаря этому письму греческий царь двинется, то, вследствие перемещения Мутасимом части стоявшего против Бабека войска на греческого царя, он избавится от части своих затруднений, и что Мутасиму, занятому греками, будет не до Бабека.

Рассказывают, что Феофил выступил со ста тысячами человек, и другие говорят, что войска было в их числе более семидесяти тысяч, остальные же составляли обоз. Он направился к Зибатре; с ним была толпа тех мухаммиров, которые восстали в Джибале и бежали к грекам, когда с ними (мухаммирами) сражался Исхак-ибн-Ибрахим-ибн-Мус'аб; начальник их был Барсис. Греческий царь внес их в списки армии, женил их и сделал воинами, к которым обращался за помощью в своих самых важных делах.

И когда царь греков вступил в Зибатру и убил мужчин, которые в ней находились, взял в плен детей и женщин, которые были там, и сжег город, то толпа беглецов, как говорят, достигла Самарры. И удалилось население пограничных стран Сирии и Месопотамии; жители Месопотамии ушли, исключая тех, у которых не было вьючного скота и оружия.

Мутасим счел это ужасным. Рассказывают, что, когда до него дошло известие об этом, он в, своем дворце закричал: "в поход!" потом сел на лошадь, привесил сзади себя веревку для связывания ног лошади, железный сошник и мешок со съестными припасами. Но ему не удалось выступить иначе, как после усилий. И сел он, как рассказывают, в приемном зале и приказал явиться двум [30] багдадским судьям — Абдеррахман-ибн-Исхакву и Шуейб-ибн-Сахлу, а вместе с ними тремстам двадцати восьми справедливейшим людям. Он их пригласил в свидетели того, что решил относительно своих имений; и он треть отдал своим детям, /р. 1236/ треть Богу и треть своим клиентам. Потом он остановился лагерем на западном берегу Тигра, что было в понедельник второго числа месяца Джумады I (первое апреля 838 г.). И отправил он Уджейфа-ибн-Анбаса и Амра-л-Фергани и Мухаммед-Кутаха и несколько начальников в Зибатре на помощь ее населению. И нашли они царя греков уже удалившимся в свою область, после того как он сделал то, о чем мы уже упомянули. Они остались немного, пока народ не возвратился в свои города и не успокоился. Когда Мутасим победил Бабека, он сказал: “какая из греческих местностей самая недоступная и укрепленная?" И сказали (ему): “Амория; в ней не бывал ни один из мусульман со времени появления ислама; она — глаз христианства и его основание; у них (греков) она почетнее Константинополя".

Аморийский поход.

223-й год = 3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.

III р. 1236—1256.

В этом году двинулся Мутасим, нападая на греческую землю. Одни говорят, что его выступление на нее из Самарры было в 224 году (23 ноября 838 — 11 ноября 839г.), а другие — в 222 году (14 декабря 836 — 2 декабря 837 г.), после убиения Бабека. Рассказывают, что он так снарядился, как до него никогда ни один халиф не снаряжался, и относительно оружия, снарядов, орудий, кожаных мехов, мулов, бурдюков для воды (водоносных животных?), мехов для молока, железных орудий, нефти; и он сделал начальником над авангардом Ашнаса, за которым шел Мухаммед-ибн-Ибрахим; над правым крылом — войска Итаха, над левым — Джафар-ибн-Динар-ибн-Абдаллаха-ал-Хайята, и над центром — Уджейфа-ибн-Анбаса. /р. 1237/ И когда Мутасим вошел в греческую область, он [31] остановился у реки Аллямис у Селевкии, вблизи моря; между ним и Тарсом был день пути. На этой реке происходил обмен пленных между мусульманами и греками, когда последний случался. И отправил Мутасим Афшина-Хайдар-ибн-Кауса к Серуджу и приказал ему выступить из него и вступить (в греческую землю) со стороны Дарб-ал-Хадас и назначил ему день, в который он приказал ему войти в византийскую область. И назначил он своему войску и войску Ашнаса день, между которым и днем вступления Афшина (в греческую землю) была разница сообразно их расстояниям до того места, где, как он полагал, сойдутся их войска, т. е. в Анкире; и он распорядится осадой Анкиры; и когда Бог передаст ее в его руки, он отправится к Амории, так как не было ничего из того, к чему он стремился в земле греческой, более важного, как эти два города и более достойного, чтобы сделать их

той целью, которую он старался достичь. И приказал Мутасим Ашнасу вступить из ущелья Тарса и приказал ему подождать его в Сафсафе. И было выступление Ашнаса в среду 22 числа мес. Реджеба (19 июня 838 г.). И отправил вперед Мутасим Васифа по следам Ашнаса со своим авангардом, а сам двинулся в пятницу 24 числа мес Реджеба (21 июня). Когда Ашнас находился в Мардж-Ускуфе, к нему пришло письмо Мутасима из Метамир, где он сообщал, что царь (греческий) находится перед ним и желает перевести войска через Аллямис, остановиться у брода и внезапно напасть на них; поэтому он приказывает Ашнасу оставаться в Мардж-Ускуфе. /р. 1238/ И находился Джафар-ибн-Динар в арриергарде Мутасима. И сообщил Мутасим в своем письме Ашнасу, чтобы он подождал прибытия арриергарда, так как в нем находились обоз, каменометательные машины, провиант и прочее; последний же еще не вышел из теснин ущелья. И он (Мутасим) приказал ему (Ашнасу) оставаться до тех пор, пока начальник арриергарда не освободится из теснин ущелья со своими и не выйдет в открытое место, чтобы отправиться в греческую землю. И оставался Ашнас в Мардж-Ускуфе три дня, когда пришло письмо Мутасима с приказанием отправить одного из его начальников с конным отрядом на поиски человека из греков, которого бы они [32] спросили относительно сведений о царе и о тех, что с ним находились. И послал Ашнас Амр-ал-Фергани с двумястами всадников. Они ночью отправились и пришли к крепости Курра и вышли искать человека в окрестностях крепости. Но это им не удалось. Начальник Курры был предуведомлен о них, вышел со всею своею конницею, которая была с пим в Курре, и засел в засаду в горах, которые были между Куррой и Дуррой. Это была большая гора, которая окружала область, и называлась Рустак Курры (область Курры). И узнал Амр-ал-Фергани, что начальник Курры уже остерегается их; и выступил он (Амр) к Дурре и засел там в засаду на ночь. Когда появился блеск рассвета, он разделил свое войско на три отряда и приказал им скакать быстрым галопом, пока они не приведут к нему пленника, у которого было бы известие о царе, и обещал им встретиться в одном месте, которое знали проводники. И послал он с каждым отрядом по два проводника. С рассветом они вышли и разделились по трем направлениям. И взяли они большое число греков, частью из войска царя, частью из туземцев. И Амр захватил человека из греческих всадников /р. 1239/ Курры и спрашивал у него известий. И он сообщил ему, что царь и его войско находятся вблизи от него, позади Аллямиса, в четырех фарсангах, что начальник Курры был предуведомлен о них в эту ночь, отправился в путь и засел в засаду в этих горах, на их вершинах. И не переставал Амр стоять в тои месте, в котором он обещал своим товарищам, и приказал проводникам, которые были с ним, разойтись по вершинам гор и высмотреть отряды, которые он послал; он боялся, как бы начальник Курры не напал на один из отрядов. Проводники увидели их и стали махать им. И они двинулись и сошлись с Амром в другом месте, чем обещали ему. Потом они отдохнули немного, потом двинулись, направляясь к лагерю, и уже взяли большое число тех, которые были в войске царя. И они отправились к Ашнасу, к Аллямису, и он спросил их об известиях. И они сообщили ему, что царь уже более тридцати дней стоит, поджидая перехода Мутасима и его авангарда через Аллямис, и что он хочет напасть на них из-за Аллямиса; что в нему пришло недавно известие, [33] что из пределов Армении отправилось большое войско и вступило уже далеко в

(греческую) область; здесь разумелось войско Афшина; и что оно уже идет за ним (царем), и что греческий царь отдал приказание своему родственнику, сыну своего дяди, и назначил его вместо себя начальником над своим войском, а что царь греческий с отрядом своего войска выступил, направляясь в сторону Афшина.

И послал при этом Ашнас человека, который принес бы это известие Мутасиму; и он Мутасима известил.

И отправил Мутасим из своего войска несколько разведчиков и обещал им каждому по 10,000 дирхемов на том условии, чтобы они вручили Афшину его письмо, где он сообщил ему, что эмир правоверных остановился; так пусть и (Афшин) стоит из опасения, /р. 1240/ как бы на него не напал царь греков. И написал он письмо Ашнасу с приказом, чтобы он послал перед собою посла из проводников, которые знали горы, пути, из похожих на греков, и обещал каждому из них по 10,000 дирхемов, если он доставит письмо, (где) он писал ему, что царь греков уже выступил против него; так пусть и он остается на своем месте, пока не придет к нему письмо эмира правоверных. И отправились посланные в сторону Афшина, но ни один из них не дошел до него, потому что он зашел далеко в греческую область. И прибыли военные машины Мутасима и его обоз с начальником арриергарда к лагерю. И написал Мутасим Ашнасу, приказывая ему выступить вперед. И выступил вперед Ашнас, а Мутасим за ним; и между ними был дневной переход: (где) один останавливался, (туда) другой выступал. И до них не дошло известий об Афшине до тех пор, пока они не оказались от Анкиры на расстоянии трех дневных переходов. Войско Мутасима было сильно изнурено от (недостатка) в воде и корме для скота. Ашнас уже взял в плен большое число пленных во время своего пути и приказал их казнить, так что из них остался (один) дряхлый старик. И сказал старик: “Ч.то за польза убить меня! Ты, а также и твое войско в таком стеснении от недостатка воды и провианта; а здесь есть люди, бежавшие из Анкиры, из боязни, что арабский царь их осадит; они находятся вблизи нас; у них там в изобилии провиант; припасы и ячмень. Отправь со [34] мною отряд, чтобы я навел его на них, и отпусти меня на свободу". Ашнас созвал тех, которые были с ним из бодрых, и (приказал ему) сесть на коня. Вместе со стариком поехал отряд в пятьсот /р. 1241/ всадников.

И выступил Ашнас и остановился в миле от лагеря. И выступили с ним те из людей, которые были бодры. Потом он выступил, ударил свою лошадь кнутом и около двух миль проскакал во весь дух; затем он остановился, поджидая своих товарищей, которые остались позади его; и кто не догнал отряда вследствие слабости своей лошади, того он отсылал в лагерь.

И он вручил пленного Малик-ибн-Кейдару и сказал ему: “Как только он покажет тебе тех пленных и многочисленную добычу, ты отпусти его на том условии, как мы ему поручились". И отправился с ними старик в сумерки и привел их в долину, где много было корма. И выпустили люди своих лошадей на луг, на траву, и они насытились; а люди поужинали и пили, пока не утолили жажды. Потом он отправился с ними и вывел их из чащи.

И выступил Ашнас с того места, на котором он находился, направляясь к Анкире, и приказал Малик-ибн-Кейдару и проводникам, которые были с ним, чтобы они сошлись с ним у Анкиры. И шел с ними остальную часть ночи старик-неверный, кружась с ними в горах и не выводя их оттуда. И сказали проводники Малик-ибн-Кейдару: “этот человек заводит нас". И спросил его Малик о том, о чем упомянули проводники. И сказал старик: “Они говорят правду; те люди, на которых ты хочешь напасть, находятся вне этих гор; но я боюсь, что, если я выйду из гор ночью, они услышат стук копыт о камень и разбегутся; а если мы выйдем из гор и не увидим никого, ты убьешь меня. Но я буду водить тебя по этим горам до утра; когда же мы дождемся утра, мы выйдем к ним, и я покажу тебе их, так что не будет опасности, что ты убьешь меня". И сказал ему Малик: “О, несчастный! Дай нам места в этих /р. 1242/ горах, чтобы мы отдохнули". Тот сказал: “Твое дело!" Малик остановился; остановились на скалах и люди, разнуздали своих лошадей, пока не настанет утро. [35] Когда занялась заря, старик сказал: “Пошлите двух человек, чтобы они взошли на эту гору и посмотрели, что есть наверху, и взяли то, что найдут там". И взобралось четверо из людей; и наткнулись они на мужчину и женщину. Они свели последних вниз. И спросил их неверный (старик): “Где провели ночь жители Анкиры?" Они назвали им место, где они провели ночь. И сказал он Малику: “Отпусти этих двух; поистине, мы им даруем пощаду за то, что они нам указали путь". И отпустил их Малик. Потом неверный отправился с ними к тому месту, которое он им назвал. И он увидел с ними стоянку жителей Анкиры, которые находились на краю соляных копей. Когда они увидели войско, то закричали женщинам и детям, и последние вошли в копи; а сами поджидали их (арабов) на краю копей, чтобы сразиться копьями; и не было места для камней и для конницы. И они (арабы) взяли из них большое число пленных; в числе пленных они взяли большое число, у которых были ранее полученные раны. И спросили их об этих ранах. И они сказали: “Мы были в битве царя с Афшином". И сказали им: “Расскажите нам об этом событии". И они им рассказали, что царь расположился лагерем в четырех фарсангах от Аллямиса, когда к нему пришел вестник с тем, что большое войско уже вышло из пределов Армениакон; и назначил он (греческий царь) начальником над своим войском вместо себя одного из своих родственников и приказал ему оставаться на своем месте; и если к нему подойдет авангард арабского царя, то чтобы он сдерживал его на то время, пока сам царь не выступит и не сразится с войском, которое вошло в Армениакон, т. е. с войском Афшина. И сказал главный из них (пленных): “Действительно, я находился среди тех, которые отправились с царем. Мы сразились с арабами /р. 1243/ в час утренней молитвы, обратили их в бегство и перебили всех пехотинцев. Войска наши рассеялись, преследуя их. Когда уже был полдень, их конница возвратилась; и они дали нам горячее сражение и прорвали наши войска; они смешались с нами, мы смешались с ними. И мы не знали, в каком отряде находился царь. И не прекращалось это до вечера. Потом мы [36] возвратились к месту лагеря царя, где мы были (раньше), но не нашли его. И возвратились мы к месту царского лагеря, который он оставил позади себя на Аллямисе. И мы нашли, что войско уже разошлось; люди ушли от царского родственника, которого царь назначил вместо себя начальником над войском. При таких обстоятельствах мы провели ночь. Когда настал следующий день, пришел к нам царь с небольшим отрядом. Он нашел свое войско

расстроенным, взял того, кого назначил вместо себя начальником над войском, и казнил его. И он написал по городам и крепостям, чтобы они принимали людей, которые ушли из царского лагеря, только побив их кнутом, и возвращали их к месту, которое царь им назовет, и в которое он уже удалился, чтобы люди собрались у него и расположились лагерем для борьбы с арабским царем. И послал царь своего слугу евнуха к Анкире с тем, чтобы он оставался в ней и оберегал ее население, в случае, если арабский царь ее осадят". Пленник продолжал: “И пришел евнух к Анкире, и мы пришли с ним. Но так как население уже оставило Анкиру и бежало из нее, то евнух написал греческому царю, сообщая ему об этом. И написал ему царь, приказывая направиться к Амории. Я спросил о месте, в которое направилось ее население, т. е. население Анкиры. Сказали мне, что оно в соляных копях. И мы настигли их".

И сказал Малик-ибн-Кейдар: “Оставьте всех людей; возьмите все, что вы захватили, и оставьте прочее". И оставили люди пленных женщин, детей и воинов.

Они возвращались, направляясь к войску /р. 1244/ Ашнаса, и гнали на своем пути большую добычу и скот. Малик отпустил этого пленного старца и с пленниками отправился к войску Ашнаса и достиг Анкиры. Ашнас оставался один день. Потом его догнал на следующий день Мутасим, и Ашнас сообщил ему то, что ему сообщил пленник. Мутасим был этим обрадован. И когда пошел третий день, то было получено радостное известие от Афшина, где возвещалось о том, что (все) благополучно, и что он направляется к эмиру правоверных, в Анкиру. Через день после этого дня пришел к Мутасиму, к Анкире, Афшин. Они оставались здесь несколько дней. [37]

Потом Мутасим разделил войско на три колонны: в левой колонне был Ашнас, в центре Мутасим и в правой Афшин. Между колоннами было расстояние в две фарсанги. И он приказал каждой колонне, чтобы у нее было правое и левое крыло, чтобы они сжигали и разрушали селения, брали в плен женщин и детей, которых там найдут. И когда приходило время остановки, всякая часть войска приходила к своему начальнику и вождю; это они делали от Анкиры до Амории. Между этими городами (прошло) семь дневных переходов, пока войска пришли к Амории.

Когда войска достигли Амории, то первым, кто пришел к ней, был Ашнас; пришел он к ней в четверг, поздним утром, и объехал раз вокруг города; потом остановился в двух милях от него, на месте, где была вода и трава. Когда взошло солнце на следующий день, Мутасим сел верхом и объехал вокруг города один раз. Потом на третий день пришел Афшин. И эмир правоверных поделил город между вождями, при чем он назначил каждому из них городские башни сообразно с многочисленностью и малочисленностью их солдат (т. е. с большим или меньшим количеством солдат); и на каждого вождя досталось от /р. 1245/ двух до двадцати башен.

Жители Амории укрепились и остерегались. Был человек из мусульман, которого взяли в плен жители Амории; он перешел в христианство и женился у них. И он

спрятался при вступлении их (греков) в крепость. Когда он увидел эмира правоверных, он вышел и отправился к мусульманам, пришел к Мутасиму и сообщил ему, что есть место в городе, по которому от сильного дождя река разлилась, и стена в этом месте упала. И написал греческий царь начальнику Амории, чтобы он отстроил это место. И тот медлил постройкой, пока царь не выступил из Константинополя в некоторые места. И боялся начальник, что царь пройдет мимо этой стороны и мимо стены и увидит, что она не построена. И он послал за мастерами и выстроил лицевую часть стены из камней, камень на камень, а со стороны города завалил, чем попало; потом поверх этого укрепил зубцы, как было (раньше). И этот человек обратил внимание Мутасима на эту сторону, которую он описал. [38]

Мутасим приказал разбить свою палатку на этом месте и наставил баллисты против этой постройки. И в этом месте стена распалась. И когда жители Амории увидели, что стена распалась, они повесили на нее большие бревна, так что одно соприкасалось с другим; и когда падал камень баллисты на бревна, они раскалывались. И повесили жители другие бревна и положили поверх бревен войлок, чтобы защитить стену. Когда баллисты начали беспрестанно ударять в это /р. 1246/ место, стена распалась.

Ятис и евнух написали греческому царю письмо, сообщая ему о положении стены, и послали письмо с человеком, хорошо говорящим по-арабски, и с греческим рабом. Они вывели их из-за вала; потом они перешли ров и попали в сторону собравшихся вместе знатных людей к Амр-Фергани. Когда они вышли изо рва, их не признали и спросили: “Откуда вы?" Они сказали им: “мы из ваших товарищей". И сказали: “А из чьих вы подчиненных?" Они оба не знали ни одного из начальников частей войска, чтобы назвать им его. Их заподозрили и пришли с ними к Амр-Фергани Ибн-Арбаху. Амр отправил их к Ашнасу, а Ашнас отправил их к Мутасиму. И Мутасим спросил их, обыскал их и нашел у них письмо от Ятиса к греческому царю, в котором он ему сообщал, что войско в большом количестве уже окружило город, что положение их становится затруднительным, что он (Аэций) сделал ошибку, войдя в эту крепость, что он собирается сесть на лошадь и посадить своих приближенных на лошадей, которые (найдутся) в крепости, и ночью отворить внезапно ворота, выйти и напасть на войско; "будь, что будет! кто спасется, тот спасется; кто погибнет, тот погибнет", чтобы тем избавиться от осады и направиться к царю.

Когда Мутасим прочел письмо, он приказал дать человеку, который говорил по-арабски, и греческому рабу, который был с ним, /р. 1247/ кошелек с деньгами. Они приняли ислам; он их пожаловал и приказал, когда взойдет солнце, обвести их вокруг Амории. Они сказали, что Ятис находится в этой башне. И Мутасим приказал им подольше остановиться против башни, в которой был Ятис. Перед ними два человека несли для них деньги; [39] на них были почетные платья; с ними было письмо. Ятис и все греки узнали их и поносили с высоты стены. Потом Мутасим приказал их удалить.

И приказал Мутасим, чтобы у них (арабов) была стража по очереди каждую ночь, которую составляли бы конные люди, проводящие ночь на лошадях в оружии; они оставались на лошадях, чтобы ночью не были открыты ворота, и чтобы из Амории не мог выйти ни один человек. И люди не переставали проводить ночи по очереди на спинах лошадей в оружии; и лошади были оседланы. И обрушилась стена между двумя башнями, в месте, которое было описано Мутасиму, как некрепко построенное. Войско услышало звук падающего тела; они посмотрели и подумали, что враг уже выступил на некоторые отряды. Но Мутасим послал обойти войско и сообщить ему, что это шум от стены, что она уже упала: “возрадуйтесь!"

Когда Мутасим остановился у Амории и посмотрел на ширину ее рва и на высоту стен, то он, взяв на пути своем большую добычу, задумал в таких обстоятельствах построить большие баллисты, /р. 1248/ соразмерно с вышиною стены, из которых каждая баллиста вмещала бы в себе по четыре человека; сделал он их, как только мог прочнее, поставил их на платформы, под которыми устроил повозки. При этом он задумал раздать войску мелкий скот, каждому человеку по барану; он должен был съесть его мясо, а шкуру его набить землею и потом принести эти шкуры, наполненные землею, чтобы бросить их в ров. Вот что было сделано со рвом.

И построил Мутасим большие подвижные башни; каждая башня вмещала по десяти человек. Он их искусно устроил с тем, чтобы они скатились вниз на шкуры, наполненные землею, так что ров наполнился. И это было сделано. Шкуры были брошены, но не упали ровно одна на другую, так как арабы боялись греческих камней; шкуры свалились, как попало, и не было возможности сравнять их. И приказал Мутасим бросать поверх их землю, чтобы сравнять. Была выдвинута подвижная башня; и ее спустили. И когда она дошла до половины рва, она зацепилась за эти шкуры; и люди остались в ней и освободились из нее только после усилий; потом эта повозка там и осталась, [40] и с ней ничего нельзя было поделать, пока Амория не была взята. Подвижные башни, баллисты, лестницы и прочее сделались бесполезными и были сожжены.

Когда наступил следующий день, Мутасим сражался с ними (греками) у бреши, и первый, кто начал битву, был Ашнас со своими солдатами. Место было тесно, и им не было возможности на нем сражаться. И приказал Мутасим (подвезти) большие баллисты, которые стояли в разных местах вокруг стены; он собрал их вместе и поместил вокруг бреши и приказал обстреливать это место.

На второй день сражаться пришлось Афшину и его войску. И они хорошо сражались и выступили вперед. Мутасим оставался на /р. 1249/ лошади против бреши, и с ним (были) Ашнас, Афшин и главные вожди; второстепенные же вожди оставались стоять пешими. И сказал Мутасим: “Как хорошо сражаются сегодня!" И сказал Амр-ал-Фергани: “Сегодняшнее сражение лучше вчерашнего". И услышал это Ашнас, но сдержался.

Когда день достигнул половины, направился Мутасим к своему шатру обедать; и отправились вожди тоже к своим палаткам обедать. Ашнас приблизился к дверям

своей палатки; перед ним спешились вожди, как они это обыкновенно делали; между ними был Амр-ал-Фергани и Ахмед-ибн-ал-Халил-ибн-Хишам. И они пошли перед ним в обычном порядке к его палатке. И сказал им Ашнас: “Ах вы, незаконнорожденные! Чего вы идете перед мною! Следовало, чтобы вы сражались вчера, там, где вы (сегодня) находились перед лицом эмира правоверных и говорили, что сегодняшнее сражение лучше вчерашнего, как будто вчера сражались другие, а не вы. Отправляйтесь по своим палаткам!"

Когда Амр-ал-Фергани и Ахмед-ибн-ал-Халил-ибн-Хишам удалились, то один из них сказал другому: “Разве ты не видел, что этот раб, сын проститутки, т. е. Ашнас, сделал с нами сегодня? Разве вступление в греческую область не легче, чем то, что мы слышали сегодня?" И сказал Амр-ал-Фергани Ахмед-ибн-ал-Халилу, — а у Амра была новость: “О, Абу-л-Аббас! Вскоре Бог избавит тебя от него". И он дал понять [41] Ахмеду, что у него есть новости. Ахмед пристал к нему, спрашивая его. И тот рассказал ему, что они порешили, и сказал, что у Аббаса, сына Мамуна, все готово; “и мы открыто ему присягнем и вскоре убьем Мутасима /р. 1250/ и Ашнаса и других их (сторонников)"; и потом он сказал ему: “я советую тебе пойти к Аббасу, выступить вперед и быть в числе тех, которые перешли на его сторону". И сказал ему Ахмед: “Я не считаю, что это дело уже решено". И сказал ему Амр: “Оно уже решено и подписано". И он направил его к Харису из Самарканда, родственнику Салама-ибн-Убейдаллаха-ибн-ал-Ваддаха; а он заправлял доставкой людей Аббасу и брал с них присягу. И сказал ему Амр: “Я сведу тебя с Харисом, чтобы ты оказался в числе наших товарищей". И сказал ему Ахмед: “Я буду с вами, если это дело совершится в течение десяти дней; но если они пройдут, то между мною и вами нет дела". Харис ушел, встретился с Аббасом и сообщил ему, что Амр уже сказал о нем Ахмед-ибн-Халилу. И сказал ему Аббас: “Я не желаю, чтобы сын Халила узнал какое-нибудь из наших дел. Откажитесь от него; не давайте ему участвовать ни в одном из ваших дел; призовите его к себе и откажитесь от него".

Когда настал третий день, сражаться пришлось солдатам эмира правоверных, (среди которых были) его приближенные, и с ними были магрибийцы и турки; при этом начальствовал Итах. Они успешно сражались; для них расширилось пробитое (в стене) место. Таким образом битва не прекращалась до тех пор, пока у греков не стало очень много раненых.

Вожди греческого царя в то время, как их осаждало войско Мутасима, разделили башни: каждому начальнику и его солдатам было известное число башен.

Место стены, которое дало брешь, охранял /р. 1251/ один из греческих вождей, по прозванию Венду, что в арабском переводе означает “бык". Этот человек со своими товарищами выдерживал сильное сражение ночь и день; и сражение лежало на нем и на его товарищах. Ни Ятис (Аэций), никто другой не послали ему на помощь ни одного грека. Когда наступила ночь, пошел начальник, который [42] охранял брешь, к грекам и сказал: “Сражение лежит на мне и на моих солдатах; но со мной остались только раненые. Пришлите ваших солдат к бреши для стрельбы немного; в противном случае вы опозоритесь, и город пропадет". Ему отказались прислать

хоть одного (человека) и сказали: “Стена с нашей стороны цела, и мы не просим тебя помочь нам. Это твое дело и твой край. У нас нет для тебя помощи".

Тогда Венду и его товарищи приняли решение выйти к эмиру правоверных Мутасиму, просить у него пощады детям и передать ему крепость со всеми находившимися в ней утварью, пожитками, оружием и всем прочим.

Когда настало утро, товарищи Венду сторожили края бреши; он вышел и сказал: “Я отправляюсь к эмиру правоверных". И он приказал своим солдатам не сражаться, пока он не возвратятся к ним. И он вышел и прибыл к Мутасиму и очутился перед ним. И стали люди (арабы) выступать вперед к бреши. Греки воздерживались от битвы, пока арабы не подошли к стене; и греки говорили своими руками "не ходите", а арабы подступали. Венду сидел перед Мутасимом. И велел Мутасим подать лошадь и посадил его на нее. /р. 1252/ Он выступал, пока люди вместе с ними не были у края бреши. И Абд-ал-Ваххаб-ибн-Али стоял перед Мутасимом и сделал знак своей рукою людям, чтобы они вошли. И люди вошли в город.

Венду повернулся и схватился за свою бороду. И сказал ему Мутасим: “Чего тебе?" Тот ответил: “Я пришел, желая, чтобы я слышал твое слово, а ты слышал мое; и ты поступил со мною вероломно". И сказал Мутасим: “Все, что ты у меня ни спросишь, я тебе обязуюсь дать. Скажи, чего ты хочешь, и я соглашусь с тобою". Венду сказал: “К чему тебе соглашаться со мною: (ведь) они уже вошли в город". И сказал Мутасим: “Наложи свою руку на то, чего ты хочешь, и это будет принадлежать тебе. Скажи, чего ты хочешь, и я дам тебе это". И он остался в палатке Мутасима.

Ятис находился в своей башне, в которой был он, и вокруг него собралось много греков; часть же их направилась в большую церковь в аморийском монастыре; [43] они упорно сражались, и люди (арабы) сожгли церковь, и они сгорели все до единого.

Остался Ятис в своей башне; вокруг него его товарищи и остатки греков. Но мечи уже истребили и их: одни были убиты, другие ранены.

При таких обстоятельствах Мутасим выехал верхом, прибыл и остановился против Ятиса. Это было (место), прилегающее к лагерю Ашнаса. И кричали (арабы): “Ятис! Это эмир правоверных!" И закричали греки сверху башни: “Нет здесь Ятиса!" И сказали (арабы): “Неправда. Скажите ему, что /р. 1253/ эмир правоверных стоит (здесь)". И (греки) отвечали: “Нет здесь Ятиса!"

И, разгневавшись, проехал эмир правоверных. И когда они (арабы) прошли, греки закричали: “Вот Ятис! вот Ятис!" И возвратился Мутасим к противоположной части башни и остановился; потом приказал принести приготовленные лестницы. Лестница была принесена и приставлена к башне, в которой находился Ятис. Влез на нее Хасан, грек, раб Абу-Саид-Мухаммед-ибн-Юсуфа. И Ятис говорил с ним. И тот сказал: “Вот эмир правоверных! Сдайся ему безусловно". И спустился Хасан и

сообщил Мутасиму, что он уже видел его (Ятиса) и говорил с ним. Сказал Мутасим: “Скажи ему, пусть он спустится". И влез Хасан вторично.

И вышел Ятис из башни, опоясанный мечем, и остановился на башне. Мутасим смотрел на него, и тот (Ятис) снял с шеи свой меч и вручил его Хасану; потом Ятис спустился и остановился перед Мутасимом, и этот ударил его кнутом. И отправился Мутасим в свой шатер и сказал: “Приведите его!" Ятис немного прошел, потом пришел к нему посол Мутасима, чтобы привести его. Его повели, и он был приведен в шатер эмира правоверных.

Потом прибыли люди с военнопленными и с пленными женщинами и детьми со всех сторон, так что наполнился лагерь. И приказал Мутасим переводчику Василю, чтобы он разделил пленных: чтобы знатных и богатых греков он отделил в одну сторону, а остальных в другую. Василь сделал это.

Потом Мутасим дал приказ и поручил своим [44] вождям распорядиться разделом (пленных). Ашнасу он поручил то, что будет доставлено в его сторону, и приказал ему объявить (распродажу) этого; Афшину он предоставил то, что будет доставлено в его сторону, и приказал ему объявить /р. 1254/ распродажу; Итаху он приказал в своей стороне (сделать) тоже самое и Джафар-ал-Хайяту в своей стороне тоже самое. И приставил он к каждому из этих вождей по человеку со стороны Ахмед-ибн-Абу-Давуда, который вел для него счет.

Продавалась разделенная (добыча) в продолжение пяти дней; при чем продано было то, что можно было продать; остальное Мутасим приказал сжечь.

И выступил Мутасим, направляясь в область Тарса.

Когда был день Итаха, то прежде, чем выступил Мутасим, люди напали на добычу, которую должен был продавать Итах; а это был день, в который Уджейфа обещал людям напасть на Мутасима. Мутасим поехал сам быстрым галопом, обнажил свой меч, и люди расступились перед ним и прекратили грабеж добычи. И возвратился он в свой шатер. Когда наступил следующий день, он приказал распродавать пленных женщин и детей только после трех ударов, желая ускорить продажу; и кто прибавлял после трех ударов (хорошо); если нет, товар продавался. Сделали это в четверг и объявляли сразу по пяти и десяти рабов и за один раз много скарбу.

Греческий царь отправил посла в начале того, как Мутасим осадил Аморию. И приказал Мутасим ему (явиться к себе) и поместил там, где была вода, и оттуда брали воду люди. Между ним и Аморией было три мили. И он не позволял послу прийти к нему до тех пор, пока не взял Амории. И когда он взял ее, то позволил ему отправиться к греческому царю. И тот отправился.

Мутасим выступил, направляясь к пограничным областям; это было потому, что до него дошло, что греческий царь хочет выступить по его следам или желает послать войско. И он прошел по /р. 1255/ большой дороге один дневной переход; потом

возвратился к Амории и приказал людям возвратиться; потом он уклонился с большой дороги в Вади-л-Джаур и разделил пленников своим полководцам, дал каждому из них несколько пленных с [45] условием, чтобы они стерегли их. Вожди поделили их между своими товарищами.

Они прошли около сорока миль по дороге, где не было воды. И всем пленным, которые отказывались идти с ними от сильной жажды, которая их постигла, они рубили головы. Люди вступили в пустыню по дороге в Вади-л-Джаур, и их постигла жажда; падали люди и лошади. Несколько пленных убили нескольких солдат и бежали. Мутасим уже выступил вперед войска и встретил людей; вместе с ним была вода, которую он принес с того места, где остановился. И в этой долине погибали люди от жажды. И сказали люди Мутасиму: эти пленники убили нескольких из наших воинов. При этом он приказал Василю, греку, отделить из них знатных; и они были отставлены в сторону. Потом он дал приказ относительно остальных. Их взвели на горы, свергли в долину, и головы их были отрублены; число их было шесть тысяч человек. Они были убиты в двух местах — в Вади-л-Джаур и в другом месте.

Отправился Мутасим с этого места, направляясь к пограничной области, и вступил в Тарс. И были поставлены кожаные водоемы вокруг лагеря с водою для аморийского войска. Водоемы были наполнены; люди из них пили, имея без труда воду.

/р. 1256/ Битва между Афшином и греческим царем, о которой упомянуто, была в четверг 25 числа месяца Ша'бана. Осада Мутасимом Амории началась в пятницу 6 числа месяца Рамадана; и возвратился он спустя пятьдесят пять дней.

И сказал Хусейн-ибн-Даххак-ал-Бахили, прославляя Афшина и рассказывая о битве, которая была между ним и греческим царем.

Непогрешимый (Бог) утвердил могущество Абу-Хасана крепче столбов Идама 53.

Всякая слава есть ниже того, чем он одарил сыновей Кауса, царей не-арабов.

Афшин есть меч; Божие предопределение обнажило его рукою Мутасима. [46]

Он не оставил в Бадде жителей, кроме статуй, подобных изображениям Ирама.

Затем он привел Бабека, пленного, в оковах, удрученного раскаянием.

Он угостил Феофила сильным ударом; он разбил оба его войска вместе и обратил в бегство.

Большая часть их была перебита, а кто спасся, тот имел вид мяса на лотке мясника.

224-й год = 23 ноября 838 — 11 ноября 839 г.

III р. 1302.

В этом году умер Ятис (Аэций) грек и был распят в Самарре рядом с Бабеком.

МИХАИЛ III.

(842-867 г.)

Халифат Ватика.

(842-847 г.).

231-й год = 7 сентября 845 — 27 августа 846 г.

Обмен пленных в 845 году.

III р. 1339.

(В этом году) был обмен пленных, который произошел при посредстве евнуха Хакана, между мусульманами и греками в месяце Мухарреме (7 сентября — 6 октября 845 г.); число мусульман, как рассказывают, доходило до 4362 человек.

III р. 1351-1357.

В этом году совершился обмен пленных между мусульманами и греческим царем. И собрались в этом году мусульмане и греки на реке, называемой Аллямис, у Селевкии, в расстоянии дня пути от Тарса. Идет рассказ о причине этого обмена и о том, как он произошел.

Рассказывается со слов Ахмед-ибн-Абу-Кахтаба, товарища евнуха Хакана; а был он евнухом /р. 1352/ ар-Рашида и вырос в пограничной области. Этот Хакан отправился к Ватику и вместе с ним несколько знатных людей из жителей Тарса и другие с жалобой на сборщика податей, [47] который был над ними, а именно на Абу-Вахаба. И он был приведен. И Мухаммед-ибн-Абдалмелик постоянно ставил его и их на очную ставку в приемной зале для народа, при удалении людей (т. е. без свидетелей), в понедельник и четверг; и оставались они до полудня; и (тогда) Мухаммед-ибн-Абдалмелик удалялся, и они удалялись. И Абу-Вахаб был удален от них.

И приказал Ватик испытать население пограничных византийских областей относительно корана; они все, кроме четырех человек, высказались за его сотворение. И приказал Ватик казнить этих четырех, чтобы они не говорили этого; а всем жителям пограничных областей приказал дать подарки сообразно с тем, как думал Хакан. И поспешило население пограничных областей в свои пределы. Хакан оставался немного позади их.

И прибыли к Ватику послы греческого царя, которым был Михаил, сын Феофила, сына Михаила, сына Льва, сына Георгия, прося его о том, чтобы был произведен обмен находившихся у него мусульманских пленных. И послал Ватик для этого Хакана.

Хакан выступил, и с ним были те, которые присутствовали при обмене в последнем 230 году (18 сентября 844 — 6 сентября 845 г.).

Согласно условию между Хаканом и послами греческого царя, встреча для обмена произошла 10 числа месяца Мухаррема 231 года (16 сентября 845 г.). Потом Ватик поручил управление пограничными крепостями в Малой Азии и Сирии Ахмед-ибн-Саид-ибн-Сальм-ибн-Кутейба-ал-Бахили и приказал ему присутствовать при обмене. И он выехал на семнадцати почтовых лошадях.

Между послами, прибывшими с предложением обмена, и /р. 1353/ Ибн-аз-Зиятом произошло разногласие относительно обмена. Они говорили: “Мы не будем брать в обмен ни старух, ни стариков, ни детей". Это не прекращалось между ними несколько дней, пока не согласились (менять) человека на человека.

И послал Ватик в Багдад и Ракку за покупкою рабов-невольников, которые были проданы. И он купил их столько, сколько мог. Но число оказалось неполным. И вывел Ватик из своего дворца старух-гречанок и [48] других женщин, так что число оказалось достаточным. И он послал с сыном Абу-Давуда двух людей: один из них назывался Яхъя-ибн-Адам из Керха 54 по прозванию Абу-Рамла и Джафар-ибн-Хадаа; и с ними послал одного из войсковых секретарей по имени Талиб-ибн-Давуда и приказал ему испытать их (пленных). Он и Джафар (испытывали), и кто говорил, что коран сотворен, тот им выкупался; а кто отрицал это, тот оставлялся в руках греков. Ватик приказал дать Талибу пять тысяч дирхемов и приказал, чтобы тот давал всем, кто скажет, что коран сотворен, из тех, кто им выкупался, по динарию каждому человеку из (тех) денег, которые были привезены с ним. И народ ушел.

Рассказывается со слов Ахмед-ибн-Хариса. Он сказал: “Я спросил сына Абу-Кахтаба, товарища Хакана евнуха; а он, посланный в качестве уполномоченного между мусульманами и греками, был отправлен, чтобы узнать число мусульман в греческой стране. Пришел он к греческому царю и узнал еще до обмена их число. Он рассказывает, что число их достигало трех тысяч мужчин и пятисот женщин. Ватик приказал выкупить их. Ахмед-ибн-Саид поспешил на почтовых, чтобы обмен произошел при его посредстве; и он послал тех, которые испытывали бы мусульманских пленных; и кто из них говорил, что коран сотворен, /р. 1354/ и что Бог [слава и величие Ему!], не будет видим в загробной жизни, тот выкупался им; а кто не говорил этого, оставлялся в руках греков. Обмена пленных не было со времени Мухаммед-ибн-Зубейда в 194 или 195 году (809-811 г.). И когда было десятое число месяца Мухаррема 231 года, собрались мусульмане, с ними несколько принявших мусульманство христиан 55, и два греческих начальника, из которых один назывался ..кас, а другой Т.л.с..ус 56, [49] и мусульмане и

добровольцы в числе четырех тысяч всадников и пехотинцев. Они собрались в месте, которое называется Аллямис.

Рассказывается со слов Мухаммед-ибн-Ахмед-ибн-Саида-ибн-Сальм-ибн-Кутейба-ал-Бахили, что к нему пришло письмо его отца относительно тех, кто был выкуплен из мусульман, и из тех, которые были с ними из зиммиев, 4.600 человек; из них детей и женщин было шестьсот, зиммиев меньше пятисот; остальные люди были со всех сторон.

Рассказывает Абу-Кахтаба, который был послом евнуха Хакана к греческому царю, чтобы посмотреть, каково число военнопленных, и чтобы узнать, точно ли, как решил Михаил, царь греков, число мусульман до обмена было 3.000 мужчин, 500 женщин и детей, из тех, которые находились в Константинополе и другихгородах, не считая тех, которых греки привели к нему (Хакану). И находился у них (греков) Мухаммед-ибн-Абдаллах из Тарса. Ахмед-ибн-Саид-ибн-Сальм и Хакан отправили его депутатом с несколькими /р. 1355/ знатными пленниками к Ватику. Ватик посадил их на лошадей и каждому из них дал по тысяче дирхемов.

Рассказывает этот Мухаммед, что он был в плену у греков тридцать лет и что он был взят в плен в числе стрелков, делавших набег за кормом для скота. И он попал в плен и находился в числе тех, которые были выкуплены в этот обмен. И он сказал: “Выкупили нас 10 числа месяца Мухаррема на реке, называемой Аллямис у Селевкии, близ моря". Число их было 4.460 человек: женщин, их мужей и детей восемьсот, мусульманских зиммиев сто или больше. Произошел обмен человека на человека (был ли то), малый или большой. Хакан освободил (букв. исчерпал) всех мусульман, которые находились в греческой земле, и местопребывание которых было известно. Когда они были собраны для обмена, то мусульмане остановились с восточной стороны реки, а греки с западной стороны. И (здесь) был брод. И те высылали оттуда человека, а эти отсюда; и они встречались на середине реки. И когда приходил мусульманин к мусульманам, то он произносил формулу [50] прославления Бога, и они отвечали тем же; и когда приходил грек к грекам, то он обращался к ним на их языке, и они отвечали ему подобным же прославлением Бога.

Рассказывается со слов одного синдийца, вольноотпущенника Хусейна евнуха. Он сказал: “Мусульмане построили на реке мост, и греки построили мост; и мы посылали грека по нашему мосту, а греки посылали мусульманина по своему мосту; и этот приходил к нам, а тот к ним". По его словам, здесь не было брода.

/р. 1356/ Рассказывается со слов Мухаммед-ибн-Керима. Он сказал: “Когда мы пришли к мусульманам, Джафар и Яхъя нас испытывали (в вере); мы ответили, и нам дали по два динария. Те два патриция, которые привели пленных, хорошо обращались с ними. Греки боялись числа мусульман вследствие своей малочисленности и многочисленности мусульман. И Хакан успокоил их относительно этого и определил между ними и мусульманами сорок дней, в которые бы не было нападений, чтобы они дошли до своей земли и безопасных

мест. Обмен происходил в течение четырех дней. И осталось с Хаканом большое число (тех), которых эмир правоверных приготовил для обмена на мусульман. И Хакан отдал греческому царю сто человек, остальных он возвратил в Тарс и продал. И вышли с нами те из мусульман, которые в греческой земле приняли христианство, около тридцати человек; и их выкупили".

Сказал Мухаммед-ибн-Керим: “Когда истекло сорок дней условленных между Хаканом и греками, напал Ахмед-ибн-Саид-Сальм-ибн-Кутейба зимой. И настиг людей снег и дождь; и умерло из них числом двести человек, и много людей из них утонуло в Вадандуне, и в плен их было взято около двухсот. И рассердился на него за это эмир правоверных Ватик. Общее число всех, которые умерли и утонули, было пятьсот человек. И приблизился к Ахмед-ибн-Саиду, у которого было семь тысяч /р. 1357/ (человек), один из важных патрициев, и он (Ахмед) отступил от него. И сказали ему сановные люди: за войско, в котором семь тысяч человек, нечего бояться; а если ты не хочешь встретить врага лицом к лицу, то [51] исходи их страну. Он взял около тысячи быков, десяти тысяч овец и удалился. И отставил его (от должности) Ватик и передал ее Наср-ибн-Хамза-ал-Хузаи, во вторник 16 числа месяца Джумады I этого года (18 января 846 г.).

237-й год = 5 июля 851 — 22 июня 852 г.

III р. 1414.

В этом году сделал летний поход Али-ибн-Яхъя-ал-Армени.

238-й год = 23 июня 852 — 11 июня 853 г.

III р. 1417-1418.

Осада Дамиетты.

В этом году пришли триста греческих кораблей с Орифой, Ибн-Катуна и м. р. д... 57; они были начальниками на море; с каждым из них было по ста кораблей. И осадил Ибн-Катуна Дамиетту; между нею и берегом было подобие озера, в котором вода доходила до груди человека; и кто проходил его до земли, тот находился в безопасности от морских кораблей. Население перешло озеро и стало в безопасности; но много женщин и детей утонуло, и переправились те, у кого была сила в кораблях (т. е. у кого были корабли). И они спаслись по направлению к Фустату; между нею (Дамиеттой) и Фустатом был переход в четыре дня. И был начальником полиции в Египте Анбаса-ибн-Исхак-ад-Дабби. И когда приближался праздник, то войскам, которые были в Дамиетте, он приказал явиться в Фустат, чтобы придать себе посредством их блеск во время праздника, и оставил Дамиетту без войска. И подошли греческие корабли со стороны той Шаты, где производится “шатавийская" ткань, и осадили ее сто кораблей из хеландий; каждое судно вмещало от пятидесяти до ста [52] человек. Они выступили на нее (Дамиетту), сожгли все найденные там дома и шалаши и увезли оружие, из которого они (арабы) хотели отвезти Абу-Хафсу, начальнику Крита, около тысячи копий,

орудий, и убивали из людей тех, кого могли убить; /р. 1418/ они взяли припасы, сахар (канди), полотно, что было приготовлено для отправления в Ирак; они взяли в плен около шестисот мусульманских и коптских женщин; говорят, что из них мусульманок было сто двадцать пять; остальные были коптские женщины. Говорят, что греков, которые находились на хеландиях, осаждавших Дамиетту, было около пяти тысяч человек. Они нагрузили свои корабли припасами, богатствами, женщинами и сожгли крепостную кладовую, где были корабельные паруса; сожгли соборную мечеть в Дамиетте, сожгли церкви. И было тех женщин и детей, которые из-за страха перед ними утонули в Дамиетском озере, больше, чем тех, которых греки взяли в плен. Потом греки удалились оттуда.

Рассказывают, что Ибн-ал-Акшаф был заключен в тюрьму в Дамиеттской темнице; заключил его Анбаса. Он разбил свои оковы и вышел; и он сражался с ними (греками), и ему помогал народ; и он убил много греков.

Потом греки отправились к Уштуму у Тинниса 58. Но вода не вынесла их корабли туда. И они боялись, как бы не попасть в грязь (на мель). И когда вода не отнесла их, они отправились к Уштуму. Это был рейд; между ним и Тиннисом было четыре фарсанги и меньше. У него была стена и железные ворота, которые приказал сделать Мутасим. И они все разрушили, сожгли находившиеся там баллисты и меньшие камнеметательные машины, взяли железные ворота и унесли их. Потом они отправились в свою страну, и им никто не препятствовал.

238-й год = 23 июня 852 — 11 июня 853 г.

III р. 1419.

В этом году сделал летний поход Али-ибн-Яхъя-ал-Армени. [53]

239-й год = 12 июня 853 — 1 июня 854 г.

III р. 1420.

В этом году сделал летний поход Али-ибн-Яхъя-ал-Армени.

241-й год = 22 мая 855 — 9 мая 856 г.

III р. 1426-1428.

В этом году греки напали на Аназарбу и взяли в плен находившихся в ней зуттов 59 с их женами, детьми, буйволами и стадами быков и коров.

В этом году был обмен пленных между мусульманами и греками. Идет рассказ о причине, по которой он произошел.

Рассказывается, что Феодора, царица греков, мать Михаила, послала человека по имени Георгия, сына...... 60, просить об обмене тех мусульман, которые находились

в руках греков. Мусульман было приблизительно двадцать тысяч. И отправил Мутаваккил посла из шиитов, по имени Наср-ибн-ад-Азхар-ибн-Фараджа, чтобы узнать верно, кто из мусульманских пленников находится в греческих руках, и приказать их выкупить. Это было в месяце Ша'бане этого года (15 декабря 855 — 12 января 856 г.). (И ушел Наср) 61, после того как пробыл у них (греков) /р. 1427/ некоторое время.

И рассказывают, что Феодора после ухода Насра приказала сделать осмотр своих пленных, которые уклонились от христианства; и тем из них, которые приняли христианство, служили примером те, которые приняли христианство до этого; и кто отказывался от этого, того она убивала. И говорят, что она убила двенадцать тысяч пленных. Рассказывают, что каниклей 62, евнух, убивал их без ее приказания.

И пришло письмо Мутававкиля к правителям сирийской и месопотамской пограничной области о том, что [54] евнух Шениф уже вступил в переговоры с Георгием, великим послом греков, по вопросу об обмене, и что они уже пришли к соглашению. Георгий просил перемирия от пятого числа месяца Реджеба 241 года до 22 числа месяца Шевваля этого года (с 19 ноября 855 по 5 марта 856 г.), чтобы собрать пленных, и чтобы у них было время отправиться в свои безопасные места. И пришло письмо об этом в среду 5 числа месяца Реджеба (19 ноября 855 г.). И произошел обмен в день розговенья этого года.

И выступил Георгий, посол греческой царицы, по направлению к пограничной области, в субботу 22 числа месяца Реджеба (6 декабря 855 г.), на семидесяти мулах, которые были для него наняты. Вместе с ним вышел Абу-Кахтаба, магрибиец из Тортозы, для определения времени розговенья. С Георгием прибыло много патрициев и слуг около пятидесяти человек. И вышел Шениф евнух для обмена в половине месяца Ша'бана (15 декабря 855 — 12 января 856 г.). С ним было сто всадников: тридцать турецких, тридцать магрибийских и сорок всадников-наемников.

И просил Джафар-ибн-абд-ал-Вахид, который был главным судьей, /р. 1428/ чтобы ему было позволено присутствовать при обмене, оставив вместо себя человека, который исполнял бы должность. И ему было разрешено и приказано дать пособия полтораста тысяч и провиант на шестьдесят тысяч (человек); и он назначил вместо себя сына Абу-ш-Шевариба, который был тогда очень молодым. И вышел Джафар и догнал Шенифа. И вышли (также) богатые люди из населения Багдада.

Рассказывают, что обмен произошел в греческой области на реке Аллямис, в воскресенье 12 числа месяца Шевваля 241 года (23 февраля 856 г.); пленных мусульман было 785 человек; из них 125 женщин.

242-й год = 10 мая 856 — 29 апреля 857 г.

III р. 1434.

В этом году греки выступили в область Самосаты после возвращения Али-ибн-Яхъи-ал-Армени из летнего похода [55] и приблизились к Амиде. Потом они удалились от месопотамской границы, разграбили большое число сел и взяли в плен около десяти тысяч человек; и они вошли в область Тефрики, города Карбиаса 63, потом отправились, возвращаясь в свою область. И выступили Карбиас, Омар-ибн-Абдаллах-ал-Акта' и толпа добровольцев по их следам, но не догнали ни одного из них. И было приказано Али-ибн-Яхъи отправиться в их область зимою.

244-й год = 19 апреля 858 — 7 апреля 859 г.

III р. 1436.

В этом году отправил Мутаваккил из Дамаска Богу для нападения на греков в месяце Раби II; и он сделал летний поход и завоевал Самалу.

245-й год = 8 апреля 859 — 27 марта 860 г.

III р. 1439.

В этом году послал царь греков мусульманских пленников, прося об обмене тех, которые были у него. В качестве посла к Мутаваккилу со стороны греческого царя пришел старик по имени Атрубилис 64; с ним было семьдесят семь человек мусульманских пленных, которых Михаил, сын Феофила, греческий царь, дарил Мутаваккилу. И его прибытие к нему было 25 числа месяца Сафара этого года (31 мая 859 г.). И он остановился у евнуха Шенифа.

Потом послал Мутаваккил Наср-ибн-ал-Азхара, шиита, с послом греческого царя; он двинулся в этом году, но обмен произошел только в 246 году.

III р. 1447-1448.

В этом году греки напали на Самасату, убили и взяли в плен около пятисот человек.

И сделал Али-ибн-Яхъя-ал-Армени летний поход.

Население Лулуи в течение тридцати дней запрещало [56] своему начальнику войти в нее (крепость). И послал греческий царь /р. 1448/ к ним патриция, с обещанием дать каждому из них (жителей Лулуи) по тысяче динаров на том условии, чтобы они ему передали Лулую. И они подняли патриция к себе. Потом они получили просроченное содержание и то, чего они желали. И передали они Лулую и патриция Балькаджуру в месяце Зульхиджа (27 февраля — 27 марта 860 г.). Патриций, которого к ним послал греческий царь, назывался логофетом. И когда жители Лулуи передали его Балькаджуру, то говорят, что Али-ибн-Яхъя-ал-Армени повез его к Мутаваккилу. Мутаваккил передал его ал-Фатх-ибн-Хакану, и этот предложил ему принять ислам. И тот отказался. И сказал ему (Хакан): мы

убьем тебя. И сказал патриций: вы лучше знаете (что вам делать). И написал греческий царь, обещая вместо него дать тысячу мусульман.

246-й год = 28 марта 860 — 16 марта 861 г.

III р. 1449.

В этом году напал Омар-ибн-Абдаллах-ал-Акта' летним походом и вывел семь тысяч человек (пленных). Напал Карбиас и вывел пять тысяч человек. Напал Фадл-ибн-Карин с моря с двадцатью кораблями и взяли крепость Анатолию. Напал Балькаджур и захватил добычу и пленных. Напал Али-ибн-Яхъя-ал-Армени летом и вывел пять тысяч человек и около десяти тысяч лошадей, вьючных животных и ослов.

р. 1449-1451.

Посольство Наср-ибн-ал Азхара в Константинополь 65.

р. 1449. В этом году, в месяце Сафаре (27 апреля 25 мая 860 г.) происходил выкуп пленных под руководством Али-ибн-Яхъи-ал-Армени, и было выкуплено 2.367 человек. Другие говорят, что выкуп состоялся в этом году только [57] в месяце Джумада I (24 июля — 22 августа). Наср-ибн-ал-Азхар-ал-Ши'и, который был послан Мутаваккилом к царю греков по поводу выкупа, рассказывает следующее: “Когда я прибыл в Константинополь, то явился во дворец царя Михаила в своем черном платье, с мечом и ханджаром и в чалме. И произошло между мной и дядей царя Петроной — он управлял вместо царя — препирательство. И не хотели они меня впустить в моем черном платье и с мечом. Тогда я сказал: я уйду. И ушел я, но был возвращен с /р. 1450/ дороги. И были со мной (назначенные для царя) подарки: около тысячи пузырьков с мускусом, шелковые платья, много шафрана и драгоценностей. И дал он уже аудиенцию послам буржанов (болгар) и другим из прибывших к нему (послов). И были принесены подарки, которые были со мной, и я введен был к нему. И вот, он сидел на троне, который стоял на другом троне; и вот, около него стояли патриции. И произнес я приветствие, потом сел на большом троне; для меня было приготовлено седалище. Подарки были положены перед ним. И стояли перед ним три переводчика: бывший раб и постельничий евнуха Масрура, раб Аббас-ибн-Са'да ал-Джаухари и один старый переводчик, по имени С.р.хун 66. И сказали они, что должны мы сказать ему? Я сказал: “Не прибавляйте ничего к тому, что я вам скажу". Затем, они начали переводить то, что я говорил. И принял (царь) подарки и никому из них не приказал дать что-либо из (этих подарков). И приблизил он меня к себе и обласкал меня и велел для меня приготовить жилище недалеко от себя. И поселился я в этом жилище.

И пришли к нему жители Лулуи с вестью о том, что они желают принять христианство, и что они за него (царя), и прислали двух находившихся у них заложников из мусульман. Тогда он около четырех месяцев не заботился обо мне, пока не пришло к нему письмо с вестью о том, что жители Лулуи взбунтовались и захватили его послов, и что арабы завладели ею. Тогда они (греки) опять стали

говорить со мной. И было дело о выкупе решено нами так, [58] что они дадут всех находящихся у них пленников, а я дам всех моих, — а было их немного более тысячи. Всех пленных, которые были в их руках, было более двух тысяч, между ними двадцать женщин с десятком детей. Они согласились со мною, что нужно с обеих сторон подтверждение дела клятвой. И заставил я поклясться дядю (царя), и он поклялся за /р. 1451/ Михаила. И я сказал: “О царь, твой дядя поклялся мне. А обязательна ли эта клятва для тебя?" Тогда он кивнул головой в знак согласия. И не слышал я от него ни одного слова с тех пор, как я вступил в греческую землю до моего ухода. Только переводчик говорил, а (царь) слушал и движением головы выражал свое согласие или несогласие; сам же царь никогда не говорил, и дядя его распоряжался его делами. Потом я ушел от него с пленными вполне благополучно. И когда мы пришли к месту, где должен был происходить обмен пленных, то мы отпустили по группам тех и других. И было число тех мусульман, которые очутились у нас в руках, — более двух тысяч. Из них некоторые приняли христианство. В их же руки перешло немного более тысячи. Некоторые (из находившихся в плену греков) приняли ислам. Тем сказал царь греков: “Я не приму вас в число христиан, пока вы не дойдете до места обмена. Тогда те, которые желают, чтобы я принял их в христиане, пусть вернутся с места обмена; если же они не вернутся, то пусть уходят вместе со своими товарищами". Большая часть принявших христианство была из людей запада и большинство приняло христианство в Константинополе. И были там два ювелира, которые приняли христианство и оказывали всякое внимание пленным. И не осталось в странах греков из мусульман, захваченных царем, никого, кроме семи человек; пять из них были привезены из Сицилии. Я заплатил за них выкуп с тем, чтобы они были отправлены в Сицилию. Остальные двое были из заложников Лулуи. Тех я оставил, говоря (грекам): убейте их, ибо они выразили желание стать христианами. [59]

Халифат Мунтасира.

(861-862).

248-й год = 7 марта 862 — 23 февраля 863 г.

III р. 1480-1481.

В этом году был летний поход Васифа турка на греческую землю. Идет рассказ о причине этого и о том, как поступил в этом случае Васиф.

Говорят, что причина заключалась в том, что между Ахмед-ибн-ал-Хасибом и Васифом была вражда и ненависть. И когда Мунтасир сделался халифом, а визирем его сын Хасиба, то Ахмед-ибн-ал-Хасиб подстрекал Мунтасира против Васифа, и советовал ему удалить его из своего войска, послав его сделать нападение на византийскую границу; и он не перестал это (делать) до тех пор, пока Мунтасир не приказал Васифу явиться к себе; и он приказал ему сделать нападение.

О Мунтасире рассказывают, что, когда он решил отправить для нападения на сирийскую границу Васифа, то сказал ему Ахмед-ибн-ал-Хасиб: “Кто настолько

смел с клиентами, чтобы приказать Васифу отправиться?" Тогда Мунтасир приказал одному из камергеров впустить явившихся во дворец; он впустил их, и среди них был Васиф. И обратился к нему Мунтасир и сказал ему: “Васиф! до нас дошло, что греческий тиран направился к границам; это дело, которое оставить нельзя. Или ты отправишься, или отправлюсь я". Сказал Васиф: “Отправлюсь, эмир правоверных!" Сказал (халиф): “Ахмед! посмотри как можно внимательнее, в чем он нуждается, и устрой ему это". Сказал (Ахмед): “Хорошо, эмир правоверных". И сказал (Мунтасир): “Этого ответа для меня мало; ступай сейчас же распорядиться, Васиф! Прикажи твоему /р. 1481/ секретарю согласиться с ним (Ахмедом) относительно всего того, в чем он (секретарь) нуждается, и неотлучно оставаться при нем, пока он не устранит все, что мешает тебе в этом". И встал Ахмед-ибн-ал-Хасиб и встал Васиф. И он не переставал снаряжать его, пока тот не выступил; и он не достиг желаемого.

Рассказывают, что, когда Мунтасир приказал явиться [60] Васифу и приказал ему сделать нападение, то он сказал ему, что тиран, т. е. греческий царь, уже двинулся; что он без пощады погубит все, что попадется ему в области ислама, убивает и берет в плен детей; “и когда ты сделаешь нападение и пожелаешь возвратиться, то направляйся тотчас к двери эмира правоверных". И он приказал многим вождям и другим выступить с ним и выбрал ему людей; с ним были арабские наемники, регулярные войска и клиенты — числом десять тысяч человек; во главе авангарда стоял сначала Музахим-ибн-Хакан, брат ал-Фатх-ибн-Хакана; в арриергарде Мухаммед-ибн-Раджа; на правом крыле был ас-Синди-ибн-Бахташа; над осадными машинами Наср-ибн-Саид магрибиец. И назначил (Мунтасир) начальником над людьми и войском в качестве своего наместника Абу-'Ауна, который был начальником гвардии в Самарре 67.

Письмо, написанное Мунтасиром Мухаммеду-ибн-Абдулле-ибн-Тахиру, наместнику багдадскому, правителю округов ас-Севада (Вавилонии): “........ И уже заблагорассудил повелитель верующих, которому Бог помогает и споспешествует, чтобы Васиф во главе отправленных с ним повелителем верующих клиентов, регулярных войск и наемников прибыл к границе Малатии 12 числа месяца Раби II-го 248 г. — а это, по счету инородцев, 15 июня (862 г. по Р. Хр.) — и вступил в землю врагов Божиих в первый день июля. Знай же это и пошли правителям округов твоей области копию сего письма повелителя верующих с приказом им: прочесть ее зависящим от них мусульманам, внушить им желание отправиться в поход, подстрекнуть их, уговорить их отправиться к Васифу и объяснить им, какая награда предназначена им от Бога, дабы люди твердых намерений, расчетливые и стремящиеся на войну за веру, поступили сообразно этому, поднялись на своего врага, поспешили помочь своим братьям, защитили свою веру и отразили угрожающего их собственности, присоединясь к войску Васифа, клиента повелителя верующих, в Малатии, в срок, назначенный повелителем [61] верующих, если на то будет воля Божия. Мир тебе и милосердие Божие и благословения Его". Писал Ахмед-ибн-ал-Хасиб 7-го Мухаррема 248 г. (13 марта 862 г.). Заведывающим издержками войска Васифа, его добычей и разделом ее Мунтасир назначил человека, известного под именем Абу-л-Валида-ал-Джаририя,

баджалита; вместе с ним Мунтасир отправил Васифу письмо с приказом, возвратясь из похода, оставаться в пограничной местности 4 года и совершать походы в подходящее для них время, пока не получит (дальнейшего) указания от повелителя верующих.

Халифат Мустаина.

(862-866).

248-й год = 7 марта 862 — 23 февраля 863 г.

III р. 1508.

В этом году Али-ибн-Яхъя был удален с сирийской пограничной области, и ему было поручено управление Арменией и Адербиджаном в месяце Рамадане этого года (29 октября — 27 ноября 862 г.).

В этом году Васиф сделал летний поход и оставался на сирийской границе до тех пор, пока к нему не пришло (известие) о смерти Мунтасира; потом он вступил в греческую землю и взял крепость, которая называлась Ф.рури 68.

249-й год = 24 февраля 863 — 12 февраля 864 г.

III р. 1509.

В этом году был летний поход Джафар-ибн-Динара, который взял крепость и метамиры 69. И попросил у него [62] Омар-ибн-Убейдаллах-ал-Акта' позволения направиться в одну из сторон греческой области; и тот разрешил ему. И он отправился, и вместе с ним много людей из жителей Малатии. И встретился с ним царь с большим греческим войском в месте, которое называется .р.з 70 в Мардж-Ускуфе. И дал ему Омар с теми, которые с ним были, сильное сражение, в котором было убито много народу с обеих сторон. Потом греки, которых было пятьдесят тысяч, окружили его и убили Омара и тысячу мусульман. Это было в пятницу в половине месяца Реджеба (3 сентября 863 года).

В этом году был убит Али-ибн-Яхъя ал-Армени. О причине его убийства рассказывается (следующее) известие. Говорят, что, когда греки убили Омар-ибн-Убейдаллаха, то они выступили к месопотамской границе и опустошали их и находящиеся там мусульманские святыни. Это дошло до Али-ибн-Яхъи, который возвращался из Армении в Майфаракин. Он поспешил к ним с /р. 1510/ толпою жителей Майфаракина и Сальсала и был убит приблизительно с 400 человек. Это случилось в месяце Рамадане (18 октября — 16 ноября 863 г.).

250-й год = 13 февраля 864 — 1 февраля 865 г.

III р. 1534.

В этом году сделал летний поход Балькаджур.

251-й год = 2 февраля 865 — 21 января 866 г.

III р. 1615.

В этом году было нападение Балькаджура, во время которого, как рассказывают, он завоевал Метмуру, где ему досталась большая добыча; он взял в плен многих знатных греков. И пришло к Мустаину письмо, помеченное четвергом 27 числа месяца Раби II 251 года (май 865 года). [63]

III р. 1621.

В этом году был летний поход Балькаджура, во время которого, как рассказывают, он одерживал победы.

Комментарии

1. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber und ihre Werke. Goettingen, 1882. № 73, S. 24. C. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. B. I, Weimar, 1898, S. 120-121.

2. Ibn Coteiba's Handbuch der Geschichte. Herausgeg. von Wuestenfeld. Goettingen, 1850.

3. Об Абдаллахе, как поэте, см. C. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. I Band, Weimar, 1898, S. 80-81.

4. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Amber und ihre Werke. Goettinggen, 1882, S. 25-26, № 74. C. Brockelmann. op. cit. S. 141-142.

5. Al-Beladsori. Liber expuguationum regionum. ed. de Goeje. Lugduni Batavorum, 1865-1866.

6. Амари переводит la dinastia.

7. В 1860 году де Гуе описал это сочинение и издал текст описания северной Африки и Испании. De Goeje. Descriptio al-Maghribi, sumpta ex libro regionum al-Jaqubi. Lugd. Batav., 1860. Впервые полностью это сочинение было издано Juynboll. Liber regionum, Lugd. Bat.. 1861. Новое издание de Goeje. Kitab-al-Boldan в Bibliotheca geographorum arabicorum, Vol. VII, Lugd. Bat., 1892, p. 231-360.

8. Ibn-Wadhih, qui dicitur al-Jaqubi historiae, ed. Houtsma. Два тома. Lugd. Bat. 1883.

9. De Goeje. Ueber die Geschichte der Abbasiden von al-Jakubi в Трудах третьего международного съезда ориенталистов в С.-Петербурге. 1876. Т. II, с. 155-156. De

Goeje. Bibl. geogr. arabic. VII, р. VII-VIII. Houtsma. Al-Jaqubi Historiae. Pars I, praet. p. VII. Brockelmann. Geschichte der arab. Litteratur. I B. Weimar, 1898, S. 226-227.

10. См. Neldeke. Houtsma's Ibn Wadhih ex Zeitschrift der deut schen morgenlandischen Gesellschaft. B. 38 (1884). S. 153.

11. См., напр., Neldeke. op. с.в Zeits. d. d. morg. Ges. B. 38 (1884), S. 153-160. Klamroth. Ueber die Auszuge aus griechischen Schriftstellern bei al-Jaqubi. Zeitsch. d. d. morg. Ges. B. 40 (1886), S. 189-233, 612-638; B. 41 (1887). S. 415-442, где автор разбирает те места Якуби, в которых говорится об ученых сочинениях древних греков.

12. Jaqubi, ed. Houtsma, II р. 567-568, 569, 570-571, 573.

13. Jaqubi, II p. 580.

14. Jaqubi, II p. 580.

15. Подробнее о метамирах см. при изложении этого похода.

16. Пропуск в арабском тексте.

17. Непонятное слово в тексте: текст испорчен.

18. См. Jacut. Geograph. Worterbuch ed. Wuestenfeld. B. II, p. 766.

19. Точки в изданном арабском тексте.

20. В арабском тексте мы не могли разгадать это собственное имя.

21. См. Lane. An arabic-english Lexicon B. I, P. IV, p. 1381: things on which the sale is held in mean estimation. De Goeje. Gloss. Bibliotheca geographorum arabicorum T. IV, p. 261: mercium genus, quod species vocatur.

22. Ibn-Khallikan. Biographical Dictionary, translated from the arabic by B. Mac Guckin de Slane. Vol. II, Paris, 1843, p. 597-598. Арабский писатель Ибн-Асакир (+ 1175-1176 г. после Р. Хр.) поместил в своей истории Дамаска биографию Табари, арабский текст которой издан Ign. Goldziher. Die literarische Thatigkeit des Tabari nach Ibn- Asakir. Wiener Ztechr. f. d. Kunded. Morgenl. Vol. IX, 1895, p. 359-371. Cp. Neldeke. Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der Sasaniden. Aus der arabischen Chronik des Tabari ubersetzt und mit ausfuhrlichen Erlauterungen und Erganzungen versehen. Leyden, 1879, S. XIII. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber. Goettinggen, 1882, № 94, S. 31-32. De Goeje. Tabari and early arab. Historians в The Encyclopaedia Britannica, 9 edition. vol. ХХIII (1888) p. 3-4. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. I B. Weimar, 1898, S. 142-143.

23. Annales quos scripsit Abu Djafar Mohammed Ibn Djarir at Tabari cum aliis ed. M. J. de Goeje. Lugd. Bat. 1879 sq. Три серии. В прежнее время Козегартен издал и перевел начало истории Табари до 24 года хиджры (644-645 г.). Taberistanensis id est Abu-Dschaferi-Mohammed-ben-'Dscherir et-Taberi Annales. Gryphisvaldiae, 1831-1853. Три тома. Часть хроники Табари о времени сасанидов перевел и превосходно объяснил Noldeke. Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der Sasaniden, Leyden, 1879.

24. Ibn-Khallikan's Biographical Dictionary, transl. by B. M. G. de Slane. Vol. II, p. 597.

25. Tabari, III, p. 775.

26. Tabari, III. р. 795.

27. Tabari, III, р. 1000.

28. См., напр. Ibn-al-Athir. ed. Tornberg. VI p. 225, который в данном случае буквально списывал Табари. Macoudi. Kitab at-tanbih wa'l-ischraf. ed. de Goeje. Bibliotheca geographorum arabicorum, VIII, Lugd. Bat. 1894, p. 167. Macoudi. Le livre de l'avertissement et de la revision. Traduction par B. Carrade Vanx. Paris, 1897, p. 230.

29. Tabari, III, p. 1073.

30. Tabari, III p. 1329.

31. Этого значения глагола «шаммаса» нет в словарях, но оно тем не менее не может, как меня уверял бар. В. Розен, подлежать сомнению. См., однако, Lane. An arabic-english Lexicon. B. I, P. IV, p. 1597, под первою формой глагола. Dozy. Supplement aux dictionnaires arabes: devenir diacre; faire ce que failt diacre.

32. Tabari, III, p. 1379.

33. Muralt. Essai de Chronographie byzantine. S.-Petersburg, 1855, p. 431, 433.

34. Tabari, III, p. 1858-1859.

35. Georg. Hamart. ed. Muralt. p. 672. Leo Gramm. p. 201: 8 л. 9 мес.

36. Georg. Hamart. p. 678 = Leo Gramm. p. 206.

37. Georg. Hamart. p. 679 = Leo Gramm. p. 207 = Sym. Mag. p. 60.4. Cont. Theoph. p. 40.

38. Georg. Hamart. p. 694 = Leo Gramm. p. 211 = Sym. Mag. p. 620: 8 лет 9 мес. Cont. Theoph. p. 83: 9 лет 8 мес.

39. Georg. Hamart. p. 699 = Leo Gramm. p. 213 = Sym. Mag. p. 624. Cont. Theoph. p. 139: 12 лет и 3 мес.

40. Vita S. Theodorae Imperatricis. ed. W. Regel (Analecta byzantino-rossica. Petropoli, 1891), p. 14-15, дает на совместное правление с матерью 14 лет и столько же на время единодержавия Михаила. Georg. Ham. p. 717 = Leo Gram., p. 228: 15 лет с Феодорой, 10 лет один и один год 4 мес. с Василием. В хронике Симеона Магистра, р. 647 — с Феодорой 14 лет, один 12 лет, с Василием один год 4 мес. Cont. Theoph., p. 210: с Феодорой 14 лет, один 11 лет и с Василием один год 3 мес. Цифра Табари приближается к сумме лет совместного правления с Феодорой и единодержавия.

41. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber, № 64, S. 22.

42. Этот рассказ переведен бар Розеном в его сочинении Император Василий Болгаробойца. С.-Петербург. 1883. с. 145-148.

43. Louis Dubeux, Chronique d'Abou-Djafar-Mohammed Tabari, traduite sur la version persane d'Abou-Ali-Mohammed Belami. T. I, Paris, 1836.

44. Hermann Zotenberg, Chronique de Tabari, traduite sur la version persane d'Abou-All-Mohammed Belami. 4 volumes, Paris-Nogent-le-Rotron, 1867-1874. Часть текста, переведенная у Dubeux, останавливается на третьей строке 356-й страницы первого тома перевода Зотенберга.

45. Zotenberg, Chronique de Tabari. T. I. Paris, 1867, p. I-II.

46. Zotenberg, op. c. Vol. IV p. 522.

47. Zotenberg, op. cit. Vol. IV, p. 531-532.

48. Квартал в Багдаде.

49. Один ив месопотамских городов в семи фарсангах от Багдада. Jacut, Geographisches Worterbuch. ed. Wuestenfeld, I p. 552.

50. Далее идет рассказ о смерти Мамуна.

51. Tarviah. Так назывался восьмой день месяца Зульхиджы, когда пилигримы запасались водой и давали пить своим верблюдам. См. Hughes. A dictionary of Islam. London, 1885, p. 628. Lane. An arabic-english lexicon p. 1195

52. В этом году возмутилось покоренное арабами племя Затт, за что и было расселено. Подробнее о Затт см. в тексте изложения событий.

53. Первый, второй, четвертый и шестой стихи читаются у Масуди в его сочинении Tanbih; об этом см. ниже в переводах из Масуди

54. Керх — пригород Багдада.

55. Арабское слово «'ильдж» значит «грубый, большой человек, варвар». Ho См. Dozy. Supplement aux dictionnaires arabes, II p. 159: vers la fin du moyen age, on donnait ce nom a tous ceux, qui avaient change de religion, aux musulmans qui s'etaient faits chretiens, aussi bien qu'aux chretiens qui avaient embrasse l'islamisme. Cp. de Goeje. Glossarium ad Tabari Continuatum Arib. Lugduni Batavorum, 1897: spec. Romanus nobilis, dux; см. текст Ариба, p. 64; также Tabari, III p. 2285, 2.

56. Два неясных в арабском тексте собственных имени.

57. В арабском тексте эти три имени изображены приблизительно так. О втором имени см. Jaqubi. Hist, ed. Houtsma, II p. 597.

58. Об этих географических названиях см. в тексте изложения событий.

59. Об этом цыганском племени см. в тексте изложения событий.

60. Может быть, Георгий, сын Карбеаса, известного павликианца.

61. В тексте пропуск; эти слова надо добавить.

62. Это Феоктист — . См. Gont. Theoph., p. 148.

63. О Карбеасе см. ниже при изложении событий.

64. Может быть, Constantinus Triphylius. См. Theoph. Cont., p. 122.

65. Этот рассказ Табари переведен на русский язык в книге бар. Розена. Император Василий Болгаробойца. С.-Петербург, 1883, с. 145-148.

66. Может быть, Сергий. См. бар. Розен. op. cit. c. 146а.

67. Далее идет длинная переписка (р. 1482-1485), не имеющая для нас значения.

68. Est fortasse graecum , omniso nomine proprio. (Tabari, III p. 1508, nota).

69. Род подземных укреплений. Подробнее см. в тексте изложения событий.

70. Theoph. Cont., p. 181. См. Tabari, III p. 1509, nota. Об этом при изложении событий.

V.

Масуди (+ 956—957 г.).

Одним из самых важных и многосторонних писателей арабской историко-географической литературы является Абу-л-Хасан-Али-бен-ал-Хусейн-бен-Али-ал-Худзели-ал-Масуди, родившийся в Багдаде в конце IX века нашей эры. Он обладал громадной ученостью и основательными познаниями в истории и географии, которые приобрел во время своих далеких странствований. Масуди посетил Инд, страну Сеймур, остров Цейлон, объехал Красное море, был на Мадагаскаре, в аравийской провинции Оман, проехал страну у Каспийского моря и в 926 году находился в Тивериаде в Палестине. Пробыв некоторое время в Антиохии, в пограничных сирийских городах, Басре и Дамаске, он последние годы своей жизни провел попеременно то в Египте, то в Сирии. Умер Масуди, вероятно, в Фустате в 956 или 957 году 71.

Самое обширное сочинение Масуди “Historia temporis et eorum quos eventa perdiderunt", представляющее географический и всеобще-исторический труд, вероятно, в тридцати томах, доводящих события до 332 года Хиджры (943-944 г. нашей эры), до сих пор еще неизвестно 72, как и второе сочинение Praestantissimum, являвшееся дополнением к предыдущему труду.

Из этих двух сочинений Масуди сделал извлечение и [64] в переработанном виде издал два раза под заглавием “Золотые Луга" (Муруджу-л-Захаби) 73.

Оставляя в стороне другие его многочисленные, до нас не дошедшие сочинения, мы упомянем здесь о последнем труде Масуди “Liber commonitionis et recognitionis" (Kitab-at-tanbih-wa-l-ischraf), который содержит в себе конспект предыдущих трудов и служит, по выражению автора, введением к ним и вместе с тем дополнением 74. Последняя книга важна тем, что она заключает в себе все то, что автор мог собрать со времени первого издания “Золотых Лугов", которое только до нас и дошло, т. е. с 332 года Хиджры (943-944 г.) 75.

Благодаря разнообразию материала и уменью излагать его в живой форме, сочинения Масуди имеют одинаковый интерес как для его единоверцев, так и для не-могометанских народностей. Масуди почти можно назвать арабским Геродотом 76.

Не дошедшие труды Масуди, по-видимому, заключают очень интересные данные по нашему вопросу. В “Золотых Лугах" автор говорит: интересное царствование Мутасима, его участие в покорении Амории и т. д., все эти подробности находятся в наших “Исторических анналах" и в нашей “Средней Истории"; все, что мы рассказали здесь, [65] есть только обзор, указатель наших предыдущих работ 77. В другом своем сочинении “Тенбих" Масуди говорит: поражение, нанесенное Афшином Феофилу, императору греков, покорение Амории и взятие в плен Ятиса, патриция города, самого значительного из их (греческих) городов после Константинополя, мы рассказали эти войны и столкновения в нашей книге “ Исторические анналы" 78.

Надо полагать, что в этих рассказах Масуди можно было бы открыть или прямое заимствование из Табари или пользование обоими писателями одними и теми же источниками.

Сохранившиеся тексты “Золотых Лугов" и “Тенбиха", не давая новых крупных фактов, сообщают для нашей работы новые подробности; особенно интересно для нас описание по порядку происходивших обменов пленных с восточными арабами 79.

ПЕРЕВОД МАСУДИ.

Золотые Луга.

Халифат Мамуна.

Barbier de Meynard, vol. VII, p. 94.

В 217 году (7 февраля 832 — 26 января 833 г.) вступил Мамун в Египет и убил там Абдуса, который им овладел. В 218 году (27января 833 — 15 января 834г.) напал Мамун на греческую землю и уже начал строить Тиану, один из греческих городов при входе в ущелье, откуда недалеко был Тарс. И он отдал приказ всем греческим крепостям и призывал их принять ислам и предоставил им выбор между исламом, платежом поголовной подати и мечом. И христианство было унижено. И [66] большое число греков согласилось на подушную подать. Говорит Масуди: кади Абу-Мухаммед-Абдаллах-ибн-Ахмед-ибн-Зейд из Дамаска сообщил нам в Дамаске (следующее). Когда Мамун отправился в поход и остановился у Бадидуна (Подендона) 80, пришел к нему посол греческого царя и сказал ему: “Царь предоставляет тебе на выбор или возвратить тебе твои издержки, которые /р. 95/ ты истратил во время пути из твоей области в это место, или вывести всех находившихся в греческой земле мусульманских пленных без выкупа, без дирхемов и динаров (т. е. без всякой уплаты), или исправить тебе все мусульманские области, которые разрушили христиане, и возвратить их в то состояние, в каком они были (раньше); только ты возвратись из своего похода". И встал Мамун, вошел в свою палатку, совершил молитву с двумя поясными поклонами, вопросил аллаха, вышел и сказал послу: “Скажи ему (греческому царю): что касается твоего предложения возвратить мне мои издержки, то я внимаю всевышнему аллаху, который говорит в своей святой книге повествуя словами Билькис: “Я пошлю к ним дары и посмотрю, с чем возвратятся посланные". Когда посол пришел к Соломону, тогда последний сказал: “Не хотите ли вы помочь мне богатством? То, что дал Бог мне, лучше того, что дал он вам. Нет, только вы можете быть довольны вашими подарками" 81. Что касается твоего предложения отпустить всех мусульманских пленников в греческой земле, /р. 96/ то в твоей власти находится только двух (видов) люди: или те, которые стремились к Богу и к вечному блаженству — те достигли того, чего желали; или же те, которые стремились к благам мира сего, — да не развяжет Бог их оков. Что касается твоего предложения восстановить все мусульманские земли, которые разрушили греки, то, если я вырву последний из камней в греческой стране, я (все-

таки) не вознагражу (даже) женщины, которая спотыкалась в своих оковах и восклицала: “О Мухаммед! О Мухаммед!" Возвращайся к твоему господину: между мною и им находится только меч. Слуга! бей в барабан!". И Мамун [67] отправился и повернул обратно только тогда, когда завоевал четырнадцать крепостей; и он удалился и остановился у реки Бадидун (Подендон), которая известна под названием Кошайра, как мы упомянули выше 82.

Халифат Мутасима.

V. VII, р. 133-137.

В этом году, а это был 223 год (3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.), выступил Феофил, сын Михаила, царь греков, со своим войском; и с ним были цари бурджанов, /р. 134/ болгар, славян и других царей народов, которые жили по соседству с ними. И он осадил город Зибатру на Месопотамской границе 83 и завоевал его мечом, убивал малых и больших и забирал в плен. И напал на город Малатию. И люди подняли крик по городам и взывали о помощи в мечетях и домах. И пришел Ибрахим-ибн-ал-Махди к Мутасиму и продекламировал ему длинное стихотворение, в котором рассказывал, что постигло тех, о которых мы говорили, и побуждал его к отмщению и возбуждал на священную войну. (Вот место) из него (т. е. стихотворение):

“О, гнев Божий! Ты собственными глазами видел (это)! Отомсти за этих женщин и за то, что с ними совершили! Положим, что мужчины были убиты за свои грехи. Но что значит, что их дети были заколоты? ".

И Ибрахим-ибн-ал-Махди был первый, который сказал в своем стихотворении: “О, гнев Божий!" И выступил Мутасим немедленно, направляясь в поход; на нем была (надета) дурра'а 84 из белой шерсти, и на нем была [68] надета /р. 135/ военная чалма. И он расположился лагерем на западном берегу Тигра. И это было в понедельник второго числа месяца Джумады I 223 года (3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.). Знамена были подняты на мосту. По большим городам были созваны войска, и (был объявлен) поход с эмиром правоверных. И отправились (регулярные) войска и волонтеры изо всех мусульманских областей. И над авангардом был поставлен Ашнас, турок, за которым следовал Мухаммед-ибн-Ибрахим; над правым крылом Итах, турок, над левым Джафар-ибн-Динар-ал-Хайят; над арриергардом Бога Старший, за которым следовал Динар-ибн-Абдаллах; над центром Уджейф. И отправился Мутасим из сирийской пограничной области и вступил (в греческую землю) через проход Салама (дарб-ас-Салама), и Афшин вступил через проход Хадас (дарб-ал-Хадас), и (прочие) войска вступили через другие проходы. И люди не могли сосчитать числа (войск) и определить количества: кто прибавлял, а кто уменьшал; и прибавлявший называл пятьсот тысяч, а уменьшавший называл /р. 136/ двести тысяч. И встретился царь греков с Афшином, и Афшин разбил его и обратил в бегство и убил очень многих из его патрициев и главных начальников. И Феофила защитил человек из обращенных в христианство, по имени Насир, с толпою товарищей. И Афшин удержался от того, чтобы взять царя греков в тот день, когда это (ему) представлялось, и сказал: он —

царь, и цари щадят один другого. И взял Мутасим много крепостей и осадил Аморию. И Бог предал ее в его руки. И вышел из нее к нему Лев патриций и предал ему город. И был там взят в плен главный патриций Ятис 85 (Аэций), и было убито там тридцать тысяч человек. И Мутасим оставался у Амории четыре дня, разрушая и сжигая. Потом он желал направиться к Константинополю, остановиться у его пролива и (найти) способ взять его с суши и с моря. И дошло до него то, что смутило его и отдалило от его намерение: это было дело Аббаса, сына Мамуна; люди ему уже присягнули, и он уже находился в переписке /р. 137/ с греческим тираном. И Мутасим ускорил свое [69] отправление и взял в плен Аббаса и его сторонников. И в этом году умер Аббас, сын Мамуна.

Казнь Бабека и Ятиса.

Vol. VII, p. 138-139.

И склонился столб Мазияра 86 к столбу Бабека, и их тела приблизились. И в этом месте был распят Ятис, патриций Амории, и он нагнулся к ним вследствие наклонения его столба. И об этом говорит Абу-Теммам-Хабиб-ибн-Аус в одном из своих стихотворений:

По истине, сердце исцелилось от тоски, когда Бабек сделался соседом Мазияра,

Его вторым среди неба, но для двух он не был вторым, “когда они оба были в пещере" 87.

Они наклонились как будто бы для того, чтобы скрыть от Ятиса какое-нибудь известие 88.

II. Перевод отрывков из сочинение Масуди

“Kitab at-tanbih wa'l-Ischraf.

Михаил II.

De Goeje. VIII, p. 169. Carra de Vaux, p. 230.

Сорок вторым (греческим императором) был Михаил, сын Георгия. Во второе (свое) правление 89 он [70] царствовал девять лет во время Мамуна, а по словам других, больше этого. О событиях его царствования и о том, каковы были его дела, и о его вторичном правлении мы уже рассказали в книге “Золотые луга и рудники драгоценных камней".

Феофил.

De Goeje. VIII, p. 169-170. Carra de Vaux, p. 230-232.

Сорок третьим (греческим императором) был Феофил, сын Михаила. Он царствовал четырнадцать лет в конце правления Мамуна, во время Мутасима и в начале правления Ватика. Он взял город Зибатру в месопотамской пограничной области. И выступил Мутасим в поход, нападая, и осадил Аморию и овладел ею. Это было в 223 году (3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.). И его вступление было из сирийской пограничной области. Афшин-Хайдар-ибн-Каус-ал-Ашрусни с теми из своих приближенных, во главе которых он стоял, и Омар-ибн-Убейдаллах-ибн-Мерван-ал-Акта'-ас-Селами, начальник Малатии, вступили со стороны месопотамской пограничной области. И встретился с ними царь Феофил, сын Михаила; и произошли между ними большие сражения. И царь был поражен. Но его защитили бывшие с ним мухаммиры и хуррамиты, которые из области Адербиджана и Джебала просили у него защиты, когда с ними сражался Исхак-ибн-Ибрахим-ибн-Мусаба-ат-Тахири; и было их несколько тысяч. И Афшин соединился с Мутасимом и вместе с ним осадил Аморию. Об этом говорит Хусейн-ибн-ад-Даххак-ал-Хали'-ал-Бахили в своем длинном стихотворении (касиде), прославляя Абу-л-Хасана-ал-Афшина: /р. 170/ “Непогрешимый (Бог) утвердил могущество Абу-Хасана крепче столбов Идама".

“Всякая слава есть ниже того, чем он одарил сыновей Кауса, царей не-арабов".

“Он не оставил в Бадде 90 жителей, кроме статуй, подобных изображением Ирама" 91. [71]

“Он угостил Феофила сильным ударом; он разбил оба его войска вместе и обратил в бегство" 93.

О нем упоминает Абу-Теммам в своей касиде, в которой он прославляет Мутасима и рассказывает о взятии Амории, и которую он начинает (так):

“Меч есть более действительное известие, чем письма: его острие есть граница между серьезным и шуткой" 94.

И (Абу-Теммам) говорит (далее в этом стихотворении):

“Когда Феофил увидел собственными глазами войну, а (слово) “война" (харб) производится от (слова), обозначающего “гибель" (хараб) 95.

И сказал Хусейн-ибн-ад-Даххак также в своем длинном стихотворении, обращаясь к Мутасиму:

Ты ничего не оставил из Анкиры и ты уничтожил великую Аморию.

Если Феофил жалуется на рассказы об этом, то поистине он достоин извинения за жалобу.

И говорит он (далее):

Сыновья Исы (Исайи) и их дни погибли; а воспоминание о твоих днях не погибнет.

О, Боже! Ты уже дал овладеть Бабеком; пошли же воздаяние их Феофилу!

Мы упомянули об этих свидетельствах, потому что некоторые люди, у которых нет познаний в жизнеописаниях царей и их царствованиях, придерживаются того мнения, что (император), сражавшийся с Афшином, и в дни которого была взята великая Амория, был Никифор, который жил во время Рашида. То, что мы рассказали, [72] более известно и более ясно, так как (это) было одно из событий, о котором люди знают вследствие его известности и распространение о нем сведений. Необходимость побудила привести свидетельства.

Михаил III.

De Goeje. VIII, p. 170-171. Carra de Vaux, p. 232-233.

Сорок четвертым (императором) был Михаил, сын Феофила, который царствовал двадцать восемь лет, в конце правления Ватика и (во время) Мутаваккила, Мунтасира и Мустаина. Его мать Феодора управляла государством /р. 171/ вместе с ним. Потом он желал убить ее за одно дело, которое было ею совершено. Она убежала, достигла монастыря и постриглась в монахини. И оспаривал у Михаила царство человек из жителей Амории, из потомков прежних царей, называвшийся Ибн-Бакрат 96. И встретил его Михаил, а он вывел для борьбы с ним (Ибн-Бакратом) находившихся в его темницах мусульман и снабдил их лошадьми и оружием. И он победил Ибн-Бакрата и изуродовал его наружность. Но Михаил не убил его, так как он не надевал пурпурного платья и красных ботинок. И убил Михаила Василий, славянин, дед Константина, сына Льва, сына Василия, царствующего над греками в то время, когда написана наша книга, т. е. в 345 году (956-957), во время халифата ал-Мути'. Его насильственная смерть была в 253 году (867 г.) в халифате Му'тазза, а, как говорят другие, в 252 г. (866 г).

Обмены пленных.

De Goeje. VIII, p. 190-192. Carra de Vaux, 257-258. Notices etextraits des manuscrits. T. VIII, Paris, 1810, p. 194-195 = Barbier de Meynard. Les Prairies d'or, IX, p. 357-358.

Третий обмен — обмен Хакана в халифат Ватика на Аллямисе в месяце Мухарреме 231 года (7 сентября — [73] 6 октября 845 г.); над греками царствовал Михаил, сын Феофила; обменом распоряжался евнух Хакан, турок. Число выкупленных при этом мусульман в течение десяти дней было 4.362 мужчин и женщин и, как говорят (другие), 4.047 (человек) на основании того, что есть в книгах о летних походах, и, как говорят (третьи), меньше этого. И в этом обмене было выведено население Зибатры, среди которого вышел Муслим-ибн-Абу-Муслим-ал-Джарми. И он жил в пограничной области, и у него были познания относительно населения греков и их страны; у него были сочинение /р. 191/ по истории греков, о их царях, о их должностных лицах, о их стране, о их дорогах и путях, о времени нападения на них и набегов, о соседних с ними царствах бурджанов, аваров, бургаров, славян,

хазаров и других 97. И присутствовал при этом обмене с Хаканом человек по имени Абу-Рамла от имени главного судьи Ахмед-ибн-Абу-Давуда, чтобы испытывать пленных во время выкупа; и кто из них говорил о создании корана и об отрицании лицезрения (Бога в загробной жизни), того выкупали и с тем хорошо обходились; кто же отказывался (от этого), тот оставлялся в греческой земле. И многие из пленных предпочли возвратиться в христианскую землю при речи об этом. И Муслим отказался подчиниться этому; и его постигали бедствие и унижение, пока он (от них) не избавился.

Четвертый обмен — обмен Шунейфа (Шенифа) в халифате Мутаваккила на Аллямисе в месяце Шеввале 241 года (12 февраля — 11 марта 856 г.); над греками царствовал Михаил, сын Феофила; обменом распоряжался вольноотпущенник Мутаваккила, евнух Шунейф. Присутствовали кади Джафар-ибн-абд-ал-Вахид ал-Хашими-ал-Кураши и Али-ибн-Яхъя-ал-Армени, начальник сирийской пограничной области. Число выкупленных мусульман в течение семи дней было 2.200 человек 98, а, как говорят (другие), 2.000 мужчин и сто женщин. И с греками было более ста [74] человек христиан, взятых в плен в земле ислама; и за них дали (известное) число варваров (еретиков), так как обмен христиан не был обязателен и установлен.

Пятый обмен — обмен Наср-ибн-ал-Азхара и Али-ибн-Яхъи также в халифат Мутаваккила на Аллямисе, в начале месяца Сафара 246 года (27 апреля — 25 мая 860 г.); над греками царствовал также Михаил, сын Феофила; обменом распоряжался Али-ибн-Яхъя-ал-Армени, начальник сирийской пограничной области, и Наср-ибн-ал-Азхар-ат-Таи, шиит, из приверженцев дома Аббаса. /р. 192/ Наср был послан к царю по делу этого обмена от имени Мутаваккила. Число выкупленных при этом мусульман в течение семи дней было 2.367 мужчин и женщин 99.

De Goeje, p. 354. Carra de Vaux, p. 454.

Произвел Мутасим нападение на греческую землю и завоевал Анкиру и город Аморию в месяце Рамадане 223 года (27 июля — 25 августа 838 г.).

При перечислении военных событий во время Мутасима Масуди говорит:

De Goeje, p. 355-356. Carra de Vaux, p. 456.

Потом (было) обращение в бегство Афшином Феофила, царя греков; потом взятие Амории и плен ее патриция Ятиса. И это был самый большой из греческих городов после Константинополя. Мы уже покончили с рассказом об этих сражениях и битвах в нашей книге “Исторические летописи и уничтоженные превратностью судьбы прошедшие племена, минувшие народности и исчезнувшие царства". [75]

VI.

РИЯД-АН-НУФУС.

(Сады душ).

(Вторая половина X века).

Не изданный полностью до сих пор еще текст единственной парижской рукописи сочинения “Рияд-ан-нуфус" (Сады душ) представляет собрание биографий лиц, которые отличались в северной Африке ученостью и благочестием с начала покорения ее мусульманами до 356 года хиджры (967 г.) 100. Рассказ частью основан на показаниях современников.

Этот сборник является чрезвычайно важным источником для того, кто занимается историей северной Африки с VII по X век. В нем находится довольно много интересных сведений о Сицилии, которая в это время находилась в частых сношениях с северным африканским побережьем.

Автор известного арабского библиографического словаря Хаджи-Хальфа приписывает сочинение “Рияд-ан-нуфус" Абу-Бекр-Абдаллах-ибн-Мухаммеду, но времени его жизни не определяет 101. На основании самого текста можно заключить, что автор, вероятно, жил во второй половине Х века 102.

Места этого сочинения, имеющие отношение к истории Сицилии, изданы в подлиннике и переведены на итальянский язык у Амари 103. [76]

Здесь мы считаем нелишним упомянуть об одном позднейшем арабском сочинении “Mealim-el-Imam" Сиди-Мухаммеда-бен-ен-Наджи, который пользовался довольно много сочинением “Рияд-ан-нуфус" 104.

Автор этого сочинения, принадлежа к известной тунисской фамилии, жил в ХV веке нашей эры. Его труд распадается на две части: первая заключает краткое описание древних мечетей и историю основания города Кайрувана (Qairouan); вторая часть посвящена биографиям известных лиц, родившихся в этом городе 105, т. е. занимается тем же, чем и сочинение “Рияд-ан-нуфус". В биографии Асада-бен-ел Фората-бен-Синана, арабского начальника в Сицилии, автор касается и его деятельности в сицилийской войне. Сообщения “Mealim-el-Imam" для нашего времени почти равняются уже известной нам компиляции “Рияд-ан-нуфус", к которой, впрочем, на основании первого сочинения можно сделать некоторые незначительные дополнения 106.

ПЕРЕВОД

«Рияд-ан-нуфус».

Из жизни Асада, завоевателя Сицилии.

Amari, testo, p. 181; versione, I, p, 302.

Зиядет-Аллах-ибн-Ибрахим-ибн-Аглаб назначил Асада кади Африки в 203 году (818-819 г.), и он оставался там кади, производя суд среди ее населения по корану и сунне, пока не выступил в поход на Сицилию. И он там боролся с греками и дал им большое сражение. И он совершил там знаменитые поступки и известные деяния. Он взял там многие местности; потом умер, [да помилует его Бог!] от ран, которые он получил, осаждая [77] Сиракузы в месяце Раби II 213 года (19 июня — 17 июля 828 г.), и был погребен в этом месте.

Amari, testo, p. 182-183; versione, I, p. 304-306.

Сказал Сулейман-ибн-'Амран: я присутствовал, во время Абу-л-Аббаса 107, при (заключении) перемирия с Сицилией. Собрались шейхи Кайрувана и знатные сановники, и я был среди тех, которые присутствовали. И акт перемирия был написан перед ним (Абу-л-Аббасом) и прочтен собранию людей; и было в нем, что греки обязаны возвратить тех пришедших к ним мусульман, которые пожелают возвратиться к своим. И когда пришел Фими (Евфимий) во время этого перемирия, в правление Зиядет-Аллаха, то последнему было донесено, что у греков есть мусульманские пленные. И собрал Зиядет-Аллах людей и велел явиться Асаду и Абу-Мухризу и спросил их об этом........ 108 /р. 183/ И спросил об этом Зиядет-Аллах (греческих) послов. И они сказали: “Действительно, они их держат в заключении, потому что на основании их религии 109 им не разрешается возвращать их (мусульманам)". И был среди послов один мусульманин. И приказал тогда Зиядет-Аллах произвести нападение на Сицилию. Асад торопился выступить, и Зиядет-Аллах был недоволен этим. И Асад говорил: “Они нашли меня ничего не стоящим и не приняли, а раздобыли моряков, которые будут у них управлять их кораблями, и не нуждаются в тех, которые бы управляли у них кораблями по корану и сунне.

Сказал Ахмед-ибн-Сулейман: “Африканские ученые не одобряли нападения на Сицилию вследствие договора, который был у них, потому что для них не было очевидным, что (греки) нарушили договор".

И когда Зиядет-Аллах назначил Асада начальником этого похода и приглашал его к этому, то последний сказал ему: “Да дарует счастье Бог эмиру, который после [78] должности кади и после рассмотрения 110 того, что дозволено и что запрещено Всевышним Богом, отставляет меня (от должности кади) и поручает мне военное начальство". И сказал ему Зиядет-Аллах: “Я не отставляю тебя от должности кади, но поручаю тебе военное начальство, и это почетнее должности кади. Я оставляю тебе имя кади, и ты будешь кади-эмир".

И выступил на этом (условии) Асад. В африканской земле не соединялись должности эмира и кади в одном (лице); (это было) только для одного Асада.

Сказал Абу-л'Араб: Выступление в Сицилию было в месяце Раби I 212 года (июнь 827 г.); войска было с Асадом около десяти тысяч конницы.

Amari, testo, p. 184-185; versione, I p. 307-308.

Сказал Сулейман-ибн-Салим. Когда Асад прибыл в Сицилию, против него выступил Балата, царь Сицилии, с большим войском, как говорили, в полтораста тысяч (человек). Сказал Ибн-аби-л Фадл: “Я видел Асада-ибн-ал-Фурата; в руке его было знамя, и он говорил тихо про себя. И (греки) напали на него; и нас обуял страх. И принялся Асад читать суру (корана) ясин 111. Когда он ее кончил, то сказал людям: “это прибрежные варвары; это ваши рабы; не бойтесь их. И он напал со знаменем, и люди напали с ним; и великий Бог обратил в бегство Балата и его войско. Когда Асад удалился (из битвы), то, клянусь Богом, я видел кровь, которая текла но древку знамени и по его руке и доходила до его подмышек. Слова Асада “это прибрежные варвары" подразумевают тех, которые бежали с (африканского) побережья, когда Африка была завоевана (мусульманами). И написал Зиядет-Аллах-ибн-ал-Аглаб о взятии Сицилии Асад-ибн-ал-Фуратом /р. 185/ Мамуну. Рассказывают, что Асад сказал христианскому послу Евфимию: “оставь нас; нам нет нужды, чтобы вы помогали нам". И он сказал: [79] “сделайте на ваших головах какой-нибудь знак, по которому вас можно было бы узнать, для того, чтобы кто-нибудь из нас, не предполагая, что вы из наших сторонников, не причинил вам обиды". И они на своих головах утвердили траву, и это было их отличие.

Сказал Сулейман-ибн-Салим. Происходили несогласия между Асадом и Ибн-Кадимом. Это было потому, что, когда Асад прибыл с людьми в Сицилию, людей изнурял голод до того, что они ели лошадиное мясо. И пошли люди к Ибн-Кадиму, а он отправился к Асаду и сказал ему: “Возвращайся с нами в Африку; поистине, жизнь одного мусульманина дороже для нас, чем все неверные". И сказал ему Асад: “Я не таков, чтобы прервать для мусульман нападение 112 (в котором) для них большая выгода". Люди не согласились с этим. Асад желал сжечь корабли. И вырвалось у Ибн-Кадима слово, и он сказал: “За меньшее, чем это, был убит Осман-ибн-Аффан". И встретил его Асад кнутом и ударил его, но не снял с него одежды, он дал ему немного ударов кнутом, числом три или четыре. Решительные действия Асада и его победы продолжались; он дал грекам горячее сражение, убивал их, обратил в бегство, уничтожил; и мусульмане заселили остров и прочно водворились на нем.

VII.

КЕМБРИДЖСКАЯ ХРОНИКА.

(Начало XI века).

Кембриджская анонимная хроника представляет, в арабской редакции, которая долгое время и была только известна, сборник кратких замечаний почти исключительно о событиях в Сицилии между 827-965 годами.

Арабский текст хроники, сохранившийся в [80] кембриджской рукописи за анналами Евтихия (Саида-ибн-Батрика) был издан впервые у Caruso в его “Bibliotheca historica regni Siciliae (Panormi, 1723). Один латинский перевод напечатан у Муратори 113. Арабский текст и латинский перевод снова были изданы

у Грегорио 114. Хроникой пользовался Амари 115; он же напечатал арабский текст относящихся к истории Сицилии мест 116 и их итальянский перевод 117.

В сентябре месяце 1890 года французский аббат Батиффоль сделал сообщение в парижской Академии Надписей об открытом им греческом тексте Кембриджской хроники среди рукописей парижской национальной библиотеки; он напечатал греческий текст, дал свой латинский перевод последнего и приложил итальянский перевод Амари арабского текста 118. Батиффоль предполагал, что оригиналом хроники был греческий текст, откуда черпал свои сведения арабский компилятор 119.

Одновременно с французским аббатом итальянец Cozza-Luzi, на основании одной ватиканской и уже известной нам парижской рукописи, также издал греческий текст этой хроники, который, упоминая о событиях от сотворения мира до 1000 года христианской эры, является более полным, чем арабский; последний есть не что иное, как извлечение из греческого, трактующее специально о сарацинском нашествии на Сицилию и в некоторые пункты южной Италии 120. [81]

Автор писал, вероятно, в начале XI века 121.

Cozza-Luzi издает греческий и арабский тексты и приводит свой итальянский перевод первого и перевод Амари второго. После этого издания издание Батиффоля потеряло свою ценность уже по одному тому, что Cozza-Luzi, кроме парижской, пользовался также лучшей ватиканской рукописью; сверх того, самый текст Батиффоля оставляет желать лучшего 122.

Для нашей работы Кембриджская хроника важна с точки зрения хронологии событий; мы приведем греческий текст Cozza-Luzi и русский перевод арабского текста по изданию Амари.

[81] - [83]

Cozza-Luzi

p. 24. .

.

.

p. 26. .

.

.

.

.

p. 28. .

.

.

.

.

p. 30. .

.

.

.

VIII.

Ибн-Мискавейх.

(+1030 г.).

Абу-Али-Ахмед-ибн-Мухаммед-ибн-Якуб-ибн-Мискавейх, казначей и доверенное лицо султана Адад-ад-даулы-Ибн-Бувейха, хороший филолог, историк, философ и врач, в преклонном возрасте умер в 1030 году (421 г. хиджры 124).

Большой исторический труд Ибн-Мискавейха “Experientiae populorum et studia animalium", доведенный им до смерти Адад-ад-Даулы в 982-983 году (372 хиджры), полностью еще не издан; шестая часть этого сочинения издана де Гуе 125.

За интересующий нас период Ибн-Мискавейх рассказывает об известных уже нам событиях, не представляя интереса новизны; его сведения находятся в полной зависимости от истории Табари.

Отрывки из Ибн-Мисхавейха.

Время Феофила.

De Goeje, p. 464.

1) Пошел 215 год (830 г.). В этом году выступил Мамун из Багдада в поход на греков в Мухарреме и завоевал крепость и возвратился в Дамаск.

De Goeje, p. 464.

2) Пошел 216 год (831 г.). И возвратился Мамун в греческую землю. Причиною этого было то, что до Мамуна дошло известие об избиении царем греков людей из населения Тарса и Массисы; и было их около двух тысяч человек. И выступил Мамун и вступил в греческую землю. И какую бы крепость он ни осадил, ее население сдавалось ему без боя, так что он завоевал тридцать [85] крепостей. Потом он напал на Тиану, брал в плен, убивал и сжигал; потом отправился в Дамаск.

De Goeje, p. 464-465.

3) Пошел 217 год (832 г.). Возвратился Мамун в греческую землю. Причиною этого было письмо, которое пришло к нему от греческого царя с просьбою о мире; в нем (письме) он начал с себя (со своего имени). Мамун в гневе пошел на него походом; сына своего он оставил в Тиане, в греческой земле; и послал с ним работников; и он начал в ней большие постройки, построил стену в три фарсанги, сделал в ней четверо ворот и у каждых ворот крепость. И написал он брату своему Абу-Исхаку, что произвел набор в округе Дамаска и его окрестностях в четыре тысячи человек, и что он назначил всаднику сто дирхемов и пехотинцу сорок дирхемов. И он произвел набор в Египте и других странах; и написал он Исхаку-ибн-Ибрахиму. /р. 465/ наместнику в Багдаде, чтобы он произвел набор в Багдаде.

De Goeje, p. 467.

4) О смерти Мамуна Ибн-Мискавейх сообщает то же, что Табари.

5) De Goeje, p, 470. 218-й год хиджры (833 г.).

В этом году приказал Мутасим разрушить в Тиане то, что Мамун приказал построить, и унести находящееся в ней оружие, снаряды и прочее, что можно было унести, и сжег то, чего нельзя было унести, и приказал людям, которых Мамун поселил в этом месте, отправиться в свою землю 126.

6) События под Запетрой и Малатией в 837 году в изданном тексте Ибн-Мискавейха пропущены; в этом месте не достает нескольких листов рукописи, и в издании де Гуе поставлены точки (р. 485).

7) Рассказ об аморийском походе начинается с прибытия Ашнаса во главе авангарда в Мардж-Ускуф (р. 485); остальная часть аморийского похода рассказана у Ибн-Мискавейха ясно и толково, вполне как у Табари; можно [86] заметить только незначительные, маловажные сокращения (р. 485-495).

Время Михаила III.

За время Михаила III Ибн-Мискавейх сообщает мало известий; а то немногое, о чем он говорит, все находится у Табари.

1) Обмен пленных в 231 году (845 г.). Хороший, но обычный рассказ, сокращенный из Табари (р. 532-533).

2) Летний поход Васифа в 248 году с причинами, о которых мы читаем у Табари (Ibn-Мiskaweih, p. 557-558).

3) Краткий рассказ под 249 годом о смерти Омар-ибн-Убейдаллах-ал-Акта' и Али-ибн-Яхъи-ал-Армени (р. 564).

Таким образом, сведения Ибн-Мискавейха об интересующем нас периоде исходят из хроники Табари. Изданная часть хроники Ибн-Мискавейха кончается 865 годом (251 хиджры).

IX.

Ибн-ал-Асир.

(+ 1233).

Абу-л-Хасан-Али-бен-Абу-л-Карам-Асир-ед-Дин-Мухаммед-бен-Мухаммед-бен-Абу-л-Карим-Иззед-Дин-ал-Асир-ел-Шейбани родился 12 мая 1160 года (4 числа Джумады I 555 г. хиджры) в Джезирет-ибн-Омар Месопотамии, отчего его иногда называют также ал-Джазери 127. Здесь он провел свои юные годы и в 1180 году (576 г. хиджры) с отцом и братьями переселился в Мосул, где и окончил свое научное образование.

Бывая неоднократно в Багдаде, Ибн-ал-Асир [87] пользовался случаем слушать там знаменитых ученых. Позднее он совершил путешествие через Сирию в Иерусалим. К этому времени из него образовался один из лучших знатоков традиций, древней и новой истории и генеалогии арабов.

Возвратившись в Мосул, Ибн-ал-Асир всецело предался науке. Его дом служил центром, где собирались как местные, так и приезжие ученые. В 1229 году (в конце 626 года хиджры) с Ибн-ал-Асиром встретился в Алеппо известный арабский биограф Ибн-Халликан. Последний нашел у него радушный прием. В своей биографии Ибн-ал-Асира Ибн-Халликан говорит о выдающихся качествах историка, о его чрезвычайной скромности и о его тесной дружбе с покойным отцом арабского биографа 128.

В 1229-1230 году (627 г. хиджры) Ибн-ал-Асир был в Дамаске, в следующем году возвратился в Алеппо, откуда спустя короткое время отправился в Мосул, где и умер в 1233 году (в месяце Ша'бане 630 года хиджры).

Главным трудом Ибн-ал-Асира является его “Всеобщая История" от сотворения мира до 1230-1231 года (628 г. хиджры), изданная Торнбергом 129.

Как историк, Ибн-ал-Асир очень ценим учеными 130. В новейшее время после издания источников, которыми пользовался Ибн-ал-Асир, особенно после издания Табари, внимание ученых было перенесено от позднейшего к более раннему историку.

Действительно, Ибн-ал-Асир находится в тесной зависимости от истории Табари; он заимствовал из последнего хронологический порядок событий, которому почти всегда и следовал 131; местами Ибн-ал-Асир буквально списывает [88] Табари, местами его сокращает. Можно отметить, что Ибн-ал-Асир обыкновенно опускал

так называемый иснад, т. е. подтверждение рассказываемого события точным указанием на лицо, которое его сообщило. Речи, письма, стихотворения, которыми изобилует хроника Табари, являются у Ибн-ал-Асира в сильно сокращенном, переработанном виде. Одинаково он опускал то громадное количество мелких подробностей, которые мы находим у Табари, и которые иногда даже затемняют самое рассказываемое событие 132. Для интересующего нас времени относительно событий на востоке Ибн-ал-Асир находится в полной зависимости от Табари.

Михаил II.

Из времени Михаила II упоминание о завоевании испанскими мусульманами из Египта острова Крита. Ibn-al-Athir, VI p. 281-282 = Tabari, III p. 1092.

Феофил.

1) Поход арабов в 830 году под Маджиду, Курру, Сундус и Синан. Ибн-ал-Асир (VI р. 294) передает рассказ Табари (III р. 1102-1103) в несколько сокращенном виде.

2) Поход 831 года под Антигу, Гераклею и проч. передан у Ибн-ал-Асира (VI р. 295-296) сравнительно с Табари (III р. 1104) с некоторыми сокращениями.

3) Дело под Лулуей в 832 году. Ibn-al-Athir, VI p. 297 = Tabari, III р. 1109.

Но вместо длинного текста писем Феофила к Мамуну и обратно, приведенному у Табари (III р. 1109-1111), Ибн-ал-Асир только говорит:

“Послал царь греков с просьбою о перемирии, но оно не состоялось" (VI р. 297).

4) Восстановление стен Тианы в 833 году. Ибн-ал-Асир (VI р. 311) сообщает об этом факте то же, что и Табари (III р. 1111-1112); но зато о наборе для Тианы войска Ибн-ал-Асир, вместо подробного рассказа Табари (III р. 1112), говорит лишь несколько слов без всякого [89] указания географических местностей, в которых должен был производиться набор.

Броккельманн предполагает, что в этом месте Ибн-ал-Асир пользовался непосредственно Ибн-Мискавейхом, для чего приводит перевод обоих параллельных мест 133.

Но мы продолжаем держаться того мнения, что в этом случае, как и во всех других византийско-арабских рассказах, Ибн-ал-Асир списывал и сокращал непосредственно Табари.

Приведем рассказ об этом Табари и Ибн-ал-Асира:

Tabari, III p. 1111-1112. Ibn-al-Athir, VI p. 311.

В этом году Мамун отправил своего сына Аббаса на греческую землю и приказал ему остановиться у Тианы и построить ее; и отправил он работников и солдат. И начал Аббас постройку и выстроил Тиану в квадратную милю, сделал стену в три фарсанги и в ней четверо ворот, построил при каждых воротах укрепление. И было отправление сына Мамуна Аббаса для этого в первый день мес. Джумады. И написал он брату своему Абу-Исхак-ибн-ар-Рашиду, что произвел набор в округе Дамаска, Эмесы, Иордана и Палестины в четыре тысячи человек и назначил на конника сто дирхемов, а на пехотинца сорок дирхемов и произвел набор в Египте.

В этом году возвратился Мамун в Салагус, отправил сына своего Аббаса к Тиане и приказал ему построить ее. И он уже отправил работников. И они начали постройку в квадратную милю, сделали ее стену в три фарсанги и сделали в ней четверо ворот и у каждых ворот по крепости. Он отдал приказ по областям произвести набор во всех провинциях людей, которые бы перешли в Тиану; каждому всаднику он платил сто дирхемов, каждому пехотинцу сорок дирхемов. [90]

Текст об этом Ибн-Мискавейха, который заимствовал свои сведения из Табари, см. выше (De Goeje. Fragmenta, p. 464-465).

Если сопоставить эти три текста, то окажется, что нет никакой нужды утверждать, что Ибн-ал-Асир в данном месте пользовался Ибн-Мискавейхом, а не своим обычным источником Табари.

5 и 6) Ибн-ал-Асир (VI р. 339-346) при рассказе о военных действиях Феофила и Мутасима при Запетре, Малатии и об аморийском походе представляет сокращенное, особенно в подробностях, изложение Табари (III р. 1234-1256).

Михаил III.

1) При рассказе об обмене пленных в 231 году, так подробно изложенном у Табари (III р. 1351-1356), Ибн-ал-Асир дает более краткий, но согласный с ним рассказ (VII р. 16-17). Дело в том, что у Табари в этом рассказе приведены выдержки из различных источников об одном и том же, и притом в довольно несвязной форме. Ибн-ал-Асир дает хотя и краткий, но стройный рассказ.

Ибн-ал-Асир об обмене 231 года.

VII р. 16-17.

В этом году был обмен пленных между мусульманами и греками. И собрались мусульмане на реке Аллямис в расстоянии дня пути от Тарса. И купил Ватик греков из Багдада и других (городов); и назначил Ахмед-ибн-Саида-ибн-Муслим-ибн-Кутейба-ал-Бахили начальником малоазиатской и сирийской пограничных областей и приказал присутствовать при обмене ему, а также евнуху Хакану, и

приказал им испытывать пленных мусульман (в вере); и кто говорил, что коран сотворен, и что Бог невидим в загробной жизни, тот выкупался, и ему давали динарий; и кто не говорил этого, тот оставлялся в руках греков. И когда был десятый день месяца Мухаррема 31 года, собрались мусульмане и находившиеся) с [91] ними пленные на реке; и пришли греки и с ними пленные. И была между обеими сторонами река. И (когда) мусульмане отпускали пленника, отпускали и греки мусульманского пленника; они оба встречались на середине реки; и этот приходил к своим товарищам; и когда приходил пленник к мусульманам, они произносили формулу прославление Бога; и когда пленник приходил к грекам, они кричали; (так продолжалось) пока они не окончили (обмен). И число мусульманских пленных было 4.460 человек, женщин и детей восемьсот, мусульманских зиммиев сто человек. И был на реке брод, по которому переходили пленники; другие говорят: нет, на реке был мост. И когда окончился обмен, Ахмед-ибн-Саид-ибн-Муслим-ал-Бахили сделал зимний поход; и настиг людей снег и дождь; и умерло из них двести человек и около этого было взято в плен; и много народу утонуло в Бадандуне. И разгневался Ватик на Ахмеда. И приблизился уже к Ахмеду один из греческих патрициев. И сказали главные начальники Ахмеду, что за войско, в котором семь тысяч (человек), нечего бояться; и если ты не хочешь встретиться с врагом, так (все-таки) опустоши их область. И он сделал (это) и захватил добычу приблизительно в тысячу быков и десять тысяч овец и удалился. И Ватик отставил его (от должности) и поручил управление, вместо него, Наср-ибн-Хамза-ал-Хузаи, в месяце Джумаде I.

2) Летний поход 237 года. Ибн-ал-Асир, VII р. 43 = Табари, III р. 1414.

3) 238-й год.

а) Рассказ об осаде греками Дамиетты передан у Ибн-ал-Асира (VII р. 45) более кратко, но совершенно согласно с Табари (III р. 1417-1418).

b) Летний поход. Ибн-ал-Асир, VII р. 46 = Табари, III р. 1419.

4) Летний поход 239 года. [92] Ибн-ал-Асир, VII р. 47 = Табари, III р. 1420.

5) 241-й год.

a) Нападение на Аназарбу. Ибн-ал-Асир, VII р. 52 = Табари, III р. 1426.

b) Вместо подробного рассказа Табари об обмене пленных (III р. 1426-1428) Ибн-ал-Асир дает очень краткий рассказ (VII р. 50).

6) 242-й год. Дела под Самосатой, Амидой, Тефрикой. Ибн-ал-Асир, VII р. 58 = Табари, III р. 1434.

7) Летний поход 244 года. Ибн-ал-Асир, VII р. 55 = Табари, III р. 1436.

8) 245-й год. Дела под Самосатой и Лулуей. Ибн-ал-Асир (VII р. 57) дает более краткий рассказ, чем Табари (III р. 1447-1448).

9) 246-й год.

a) Четыре нападения арабов на греческие пределы. Ибн-ал-Асир, VII р. 59 = Табари, III p. 1449.

b) Вместо интересного, подробного рассказа Табари о выкупе пленных и о посольстве Наср-ибн-ал-Азхара в Константинополь (III р. 1449-1451), Ибн-ал-Асир только говорит:

“В этом году произошел обмен при посредстве Али-ибн-Яхъи-ал-Армени; и было выкуплено 2.367 человек". (VII р. 59).

10) 248-й год.

a) История удаления Васифа от двора изложена у Ибн-ал-Асира сокращенно (VII р. 72); см. Табари, III р. 1480 sq.

b) Летний поход Васифа. Ибн-ал-Асир, VII р. 78 = Табари, III р. 1508.

11) Летний поход 249 года. [93] Ибн-ал-Асир, VII р. 79 = Табари, III р. 1509-1510.

12) Летний поход 251 года. Нападение Балькаджура. Ибн-ал-Асир, VII р. 110 = Табари, III р. 1615.

Таким образом, для византийско-арабских столкновений на востоке в интересующую нас эпоху хроника Ибн-ал-Асира после издания текста Табари не имеет значения; она или буквально списывает Табари, или сокращает.

Ибн-ал-Асир и история Сицилии.

Мы уже имели случай заметить, что Табари оставляет без внимания западно-арабскую историю, которую мы находим в хронике Ибн-ал-Асира. В этом отношении она для нас чрезвычайно драгоценна, так как сообщает довольно подробную историю завоевания арабами Сицилии.

К сожалению, вопрос об источниках Ибн-ал-Асира в этой части хроники совершенно неясен; можно только предполагать, что он и здесь пользовался древними, хорошими источниками; в свою очередь сам Ибн-ал-Асир служил обильным источником для позднейших писателей 134.

Все сведения Ибн-ал-Асира о Сицилии были обработаны, изданы до появления полного издания Торнберга и переведены на итальянский язык ученым Амари 135.

Перевод из Ибн-ал-Асира о завоевании арабами Сицилии.

Tornberg, VI p. 235-238. Amari, Versione, I p. 364-368.

Михаил II.

Рассказ о покорении Зиядет-Аллах-ибн-ал-Аглабом острова Сицилии и о сражениях на нем до его смерти. [94]

В 212 году (2 апреля 827—21 марта 828 г.) Зиядет-Аллах снарядил войско на море (т. е. флот) и отправил его к острову Сицилии; начальником над ним он назначил Асад-ибн-ал-Фурата, судью Кайрувана, который был учеником Малика и автором “Асадийя", юридического сочинения по учению Малика. Когда они прибыли к острову, то овладели большею частью его.

Причиною отправления войска было то, что греческий царь в Константинополе назначил начальником над островом Сицилией патриция по имени Константина в 211 году (13 апреля 826 —1 апреля 827 г.). Когда он прибыл туда, /р. 236/ то начальником флота назначил человека из греков, по имени Фими (Евфимия), который был предприимчив и храбр. И он напал на Африку и захватил по ее берегам купцов, грабил и оставался там некоторое время. Потом царь греков написал Константину, приказывая ему схватить Евфимия, начальника флота, и наказать его. И дошло известие (об этом) до Евфимия, и он сообщил своим товарищам; и они приняли его сторону и помогли ему в сопротивлении. И он отправился со своими кораблями в Сицилию и овладел городом Сиракузами. И отправился против него Константин; и они встретились и сразились. И Константин бежал в город Катанию. И отправил против него Евфимий войско, и Константин бежал от него, был взят и убит, а Евфимий был провозглашен царем. И он назначил правителем над одной частью острова человека по имени Балата, и этот воспротивился Евфимию и возмутился; и соединились он (Балата) и его двоюродный брат по имени Михаил, начальник Палермо. Они собрали большое войско и сразились с Евфимием; и он обратился в бегство. И Балата овладел городом Сиракузы.

И направился Евфимий со своими сторонниками на своих кораблях в Африку и отправил (послов) к правителю Зиядет-Аллаху, прося его о помощи и обещая ему господство над островом Сицилией.

И он отправил с ним войско в месяце Раби' I 212 года (31 мая — 29 июня 827 г.). И они прибыли к сицилийскому городу Мазара и выступили против Балата, который (раньше) сражался с Евфимием. И встретилось [95] с ними греческое войско; и мусульмане сразились с ними и приказали Евфимию и его сторонникам удалиться от них. И произошло горячее сражение между мусульманами и греками. Греки обратились в бегство, и мусульмане захватили их богатства и лошадей; Балата бежал в Калабрию и был там убит. И мусульмане овладели большим числом крепостей острова и подошли к крепости, называемой Кал'ат-ал-Куррат, у которой собралось уже много народу. И греки обманули кади Асад-ибн-ал-Фурата,

правителя мусульман, и подчинились ему. И когда их увидел Евфимий, он перешел на их сторону и вступил с ними в переговоры о том, чтобы они держались крепко и защищали свою область. И они дали Асаду поголовный налог (джизья) и просили его не приближаться к ним. И он согласился с ними на этом и отступил от них на несколько дней; они же приготовились к осаде, и (другие сицилийцы) доставили им то, в чем они нуждались. /р. 237/ И они стали сопротивляться ему, и он (Асад) вступил с ними в сражение и разослал отряды во все стороны; и они захватили богатую добычу и завоевали много пещер 136 вокруг Сиракуз и осадили Сиракузы с суши и с моря. И подошли к нему подкрепления из Африки. И выступил против них начальник Палермо с большим войском. И мусульмане окопали себя рвом и вырыли перед рвом много ям. И греки напали на них, и многие из них (греков) попадали в эти ямы и были убиты. И мусульмане теснили Сиракузы.

И пришел флот из Константинополя, в котором было большое войско. И постигла мусульман в 213 году (22 марта 828 — 10 марта 829 г.) сильная эпидемия, во время которой погибли многие из них, и умер их начальник Асад-ибн-ал-Фурат. И управлял делами мусульман после него Мухаммед-ибн-Абу-л-Джавари.

И когда мусульмане увидели силу эпидемии и прибытие греков, они сели на свои корабли, чтобы отправиться; но греки остановились со своими кораблями у входа в бухту и помешали мусульманам выйти. И когда мусульмане [96] увидели это, они сожгли свои корабли, возвратились и направились к городу Минео, осаждали его три дня и овладели крепостью. И отправился один их отряд к крепости Джирдженти; они сразились с ее населением, овладели ею и поселились в ней. И укрепился дух мусульман при этой победе, и они были рады. И потом они направились к городу Касрояни (Кастроджованни), и вместе с ними Евфимий. И вышло к нему его население, целовало перед ним землю и соглашалось сделать его властителем над ними; но они обманули его, потом убили.

И пришло большое войско из Константинополя на помощь к тем, которые были на острове. И оно встретилось с мусульманами; и греки бежали; большое число их было убито; и те, которые спаслись, вошли в Кастроджованни. И умер Мухаммед-ибн-Абу-л-Джавари, начальник мусульман; и правил после него Зухейр-ибн-Гаус.

Потом отправился один отряд мусульман за добычей. И выступил против него отряд греков. И они сразились, и мусульмане обратились в бегство; они возвратились на следующий день, и с ними все войско. И выступили против них греки, (которые) собрались, созвали войско и сразились вторично. И мусульмане снова обратились в бегство, и было убито из них около /р. 238/ тысячи воинов; и возвратились они в свой лагерь, окопали себя рвом. И осадили их греки, и продолжалось между ними сражение. И стало у мусульман не доставать припасов, и они задумали ночью напасть на греков. Но (греки) узнали об этом и оставили свои палатки, однако были вблизи от них (в засаде). И когда мусульмане, не видя никого, выступили, напали на них греки со всех сторон и произвели среди них большое избиение; остальные бежали и вступили в Минео; и продолжалась у них осада до того, что они ели лошадей и собак.

И когда услышали те из мусульман, которые были в городе Джирдженти, что с ними, они разрушили город и отправились в Мазару и не могли помочь своим братьям.

Феофил.

Tornberg, VI p. 238.

Такое положение продолжалось до 214 года (11 марта 829 — 27 февраля 830 г.). Мусульмане были уже на краю [97] гибели, когда прибыл большой флот из Андалузии (Испании), который выступил для нападения; и в то же время прибыло много кораблей из Африки на помощь мусульманам. И общее число достигало трехсот кораблей. И высадились они на острове; и греки осаждавшие мусульман, были обращены в бегство. И Бог утешил мусульман. И направились мусульмане к городу Палермо, осадили его, стеснили тех, которые в нем были. И просил его начальник пощады себе, своей семье и своему имуществу. И это ему было даровано; и он отправился морем в греческую землю. И вошли мусульмане в город в месяце Реджебе 216 года (14 августа — 12 сентября 831 г.) и увидели в нем только меньше трех тысяч человек; а было в нем, когда они осадили Палермо, семьдесят тысяч; но они все умерли.

И произошли между мусульманами африканскими и испанскими несогласия и спор. Потом они согласились, и мусульмане оставались (в таком положении) до 219 года (16 января 834 — 4 января 835 г.). И отправились мусульмане к городу Кастроджованни. И выступили находившиеся в нем греки; и произошло горячее сражение, и Бог дал победу мусульманам; и греки бежали к своему лагерю; потом они возвратились весной и сразились с ними; и мусульмане победили снова, Потом в 220 году (5 января — 25 декабря 835 г.) они выступили со своим начальником Мухаммед-ибн-Абдаллахом к Кастроджованни. И греки сразились с ними, но были обращены в бегство; была взята в плен жена одного их патриция и его сын; они овладели тем, что было в их лагере и возвратились в Палермо. Потом отправил Мухаммед-ибн-Абдаллах войско в /р. 239/ область Таормины под начальством Мухаммед-ибн-Салима, и оно овладело богатой добычей. Потом некоторые из его войска напали на него, убили его и присоединились к грекам.

И послал Зиядет-Аллах из Африки вместо него ал-Фадл-ибн-Якуба. И этот отправился с отрядом в область Сиракуз; они захватили большую добычу и возвратились. Потом отправился большой отряд, овладел добычей и возвращался, и патриций греческого царя в Сицилии преградил им путь с большим войском. И они укрепились [98] против греков в неровной местности, (покрытой) колючими кустарниками. И патриций не мог сразиться с ними и поджидал их до вечера. Когда он увидел, что они не вступают с ними (греками) в сражение, он возвратился от них; солдаты его разделились и оставили строй. Когда мусульмане увидели это, они произвели на них мужественную атаку. И греки обратились в бегство; и патриций был поражен копьем, получил много ран и упал со своей лошади. И пришли к нему храбрейшие из его солдат и спасли его раненого и унесли его. И

захватили мусульмане то, что было с ними из оружия, пожитков и лошадей. И было сильное сражение.

И отправил Зиядет-Аллах из Африки в Сицилию в качестве ее правителя ал-Аглаб-Ибрахим-ибн-Абдаллаха; и он выступил туда и прибыл к ней в середине месяца Рамадана (12 сентября 835 г.). И он послал флот; и они (мусульмане) встретились с греческим флотом; и мусульмане захватили (то, что было на нем) 137; и Абу-л-Аглаб отрубил головы всем, кто был на нем. И послал он другой флот к (острову) Кусера (Пантеллярия); и он захватил одну харраку 138, в которой были греки и один человек (мусульманин) из жителей Африки, принявший христианство; их привезли (к Аглабу), и этот отрубил им головы.

И отправился другой отряд к огненной горе (Этне) и к крепостям, которые (были) в этой области; они сжигали посевы и захватывали добычу и произвели большое избиение. Потом в 221 году (26 декабря 835 — 13 декабря 836 г.) Абу-л-Аглаб отправил снова отряд к горе Этне; и они овладели большой добычей, так что раб продавался по самой низкой цене, и возвратились невредимыми.

В этом году он снарядил флот, который отправился к островам, овладел большой добычей, завоевал несколько городов и крепостей и возвратился невредимым.

В этом году Абу-л-Аглаб снова отправил отряд к /р. 240/ Касталияса 139; и он захватил добычу и пленных. И [99] встретился с ними враг; и произошло между ними сражение, в котором греки победили. И он отправил отряд к городу Кастроджованни. И выступил против них враг; и они сразились, и мусульмане обратились в бегство, и из них пало большое число. Потом было другое сражение между греками и мусульманами; и греки обратились в бегство, и мусульмане захватили от них девять больших кораблей с их людьми и хеландию 140.

И когда пришла зима и была темная ночь, увидел один из мусульман..... 141 из населения Кастроджованни, приблизился к нему (ней?) и увидел тропинку; он пошел по ней, и никто не знал об этом; потом отправился к войску и сообщил ему. И они пришли с ним, вошли в это место, подняли крик “Велик Аллах!" и овладели предместьем. И неверные укрепились против них в крепости и просили пощады. И мусульмане пощадили их, овладели громадной добычей и возвратились в Палермо.

В 223 году (3 декабря 837 — 22 ноября 838 г.) пришли в Сицилию большие морские силы греков. И осаждали уже мусульмане Кефалу, и осада ее продолжалась уже долго. И когда прибыли греки, мусульмане удалились от нее; и между ними и прибывшими греками произошло много сражений.

Потом пришло известие о смерти Зиядет-Алдах-ибн-Ибрахим-ибн-ал-Аглаба, правителя Африки. И мусульмане пали духом; потом они ободрились и сохранили свое настроение.

VI р. 350.

В 224 году (23 ноября 838 — 11 ноября 839 г.) выступил отряд в Сицилию, захватил добычу и остался невредимым. [100]

В 225 году (12 ноября 839 — 30 октября 840 г.) просило пощады у мусульман (большое) число крепостей острова Сицилии, из которых были крепости ал-Балут (Кальтабеллотта), Иблатану (Платано), Курлун (Корлеоне) и Марв.

И отправился мусульманский флот к Калабрии и одержал в ней победы; и они встретили флот константинопольского императора и после сражения обратили его в бегство. И возвратился (греческий) флот в Константинополь пораженным. И (это) была большая победа.

В 226 году (31 октября 840 — 20 октября 841 г.) направился отряд сицилийских мусульман к Кастроджованни, захватил добычу, сжигал и забирал пленных. И никто не выступил против него. И он направился к Хисн-ал-Гиран 142, где было сорок пещер, и разорил их все.

Михаил III

VII, p. 3.

Наступил 228-й год (10 октября 842 — 29 сентября 843 г.).

Рассказ о нападениях мусульман на острове Сицилии.

В этом году выступил ал-Фадл-ибн-Джафар-ал-Хамдани морем и высадился в бухте Мессины; он разослал отряды, и они захватили большую добычу.

И обратилось к нему с просьбою о помощи население Неаполя и соединилось с ним.

Ал-Фадл сражался у города Мессины 143, и сражение было сильно. И он не мог взять его. И отправился один отряд войска и обошел сзади горы, возвышающейся над городом; они поднялись на нее и спустились в город. Население же города было занято сражением с Джафаром и с теми, которые были с ним. И когда население города увидело, что мусульмане напали на них с тылу, то оно обратилось в бегство, и город был взят.

В этом же году был взят город М.с.кан (?).

В 229 году (30 сентября 843 — 17 сентября 844 г.) [101] выступил Абу-л-Агдаб-ал-Аббас-ибн-ал-Фадл с отрядом и достиг Ш.р.т. 144 и дал его населению сильное сражение. И греки обратились в бегство, и было убито из них более десяти тысяч человек, а из мусульман пало за веру три человека. И не было в Сицилии до этого подобного.

В 232 году (28 августа 846 — 16 августа 847 г.) ал-Фадл-ибн-Джафар осадил город Лентини. И ал-Фадлу было сообщено, что жители Лентини вступили в переписку с патрицием, который (был) в Сицилии, чтобы помочь им. И он условился с ними и сказал им: “знаком моего прихода будет зажженный в течение трех ночей огонь /р. 4/ на такой-то горе; и когда вы увидите это, (знайте, что) на четвертый день я приду к вам, и я и вы неожиданно соединимся против мусульман". И отправил ал-Фадл (людей), которые бы зажигали огонь на той горе в течение трех ночей. И когда жители Лентини увидели огонь, они принялись за свои дела (приготовления). И устроил ал-Фадл то, что следовало устроить: он скрыл засаду и приказал тем, которые осаждали город, обратиться в бегство в сторону засады, когда жители его выступят против них и станут с ними сражаться; когда же они пройдут засаду, то они (должны) броситься на них. И когда был четвертый день, выступили жители Лентини и сражались с мусульманами; они ожидали прибытия патриция. И мусульмане бежали и завлекли греков, так что последние прошли засаду; и не осталось в городе никого кроме тех, которые вышли. И когда они прошли засаду, мусульмане обернулись против них, и засада вышла с их тыла. И они (мусульмане) дали над ними работу мечам, и осталось из них только немного; и (эти) просили пощады для самих себя и для их имущества (на том условии), что они передадут город. И мусульмане согласились с ними на это и пощадили их, и те сдали город.

В этом году мусульмане были в городе Таренте, в земле Лонгобардии, и поселились в нем.

В 233 году (17 августа 847 — 4 августа 848 г.) пришли десять греческих хеландий и бросили якорь в бухте [102] Тин 145; они вышли (на берег) с целью нападения, но сбились с дороги и возвратились без успеха; они пустились в море, возвращаясь (домой); и утонуло из них семь кораблей.

В 234 году (5 августа 848 — 25 июля 849 г.) заключило мир население Рагузы и сдало город мусульманам с тем, что в нем было; и мусульмане его разрушили и взяли из него то, что можно было унести.

В 235 году (26 июля 849 —14 июля 850 г.) отправился отряд мусульман к городу Кастроджованни; они захватили добычу, оставаясь невредимыми, сжигали и убивали его жителей.

И был правителем Сицилии у мусульман Мухаммед-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаб; и он умер в месяце Реджебе 236 года (8 января — 6 февраля 851 г.). Он оставался в городе Палермо, не выходя из него; /р. 5/ но он высылал войска и отряды, которые завоевывали и захватывали добычу. И его правление над Сицилией продолжалось девятнадцать лет.

VII р. 40.

Рассказ о правлении Аббас-ибн-ал-Фадла в Сицилии и о его завоеваниях на ней.

Мы уже упомянули под 228 годом, что Мухаммед-ибн-Абдаллах, правитель Сицилии, умер в 236 году (15 июля 850 — 4 июля 851 г.). Когда он умер, собрались мусульмане, (которые были) в ней, чтобы дать правление Аббас-ибн-ал-Фадл-ибн-Якубу; и они поручили ему свои дела и написали об этом Мухаммед-ибн-ал-Аглабу, правителю Африки; и этот прислал ему диплом на управление Аббас раньше, чем пришел его диплом, нападал и посылал отряды, и они приносили ему добычу. И когда пришел к нему диплом на управление, он выступил лично, и авангардом начальствовал его дядя Раббах. И он отправил (его) с отрядом к Кальтавутуро; и последний захватил добычу, брал в плен и возвратился и убил пленных; (потом) он отправился к городу Кастроджованни, грабил, сжигал, разорял, чтобы вызвать против [103] него (на бой) патриция; и этот не сделал (т. е. не вышел на бой). И возвратился Аббас.

В 238 году (23 июня 852 — 11 июня 853 г.) он выступил и дошел до Кастроджованни, и с ним было большое войско; он захватил добычу, опустошал и пришел к Катании, Сиракузам, Ното и Рагузе, увел добычу из всех этих областей, опустошал, сжигал и остановился у Бутеры; он осаждал ее пять месяцев; и ее население заключило с ним мир на условии (дать) пять тысяч голов (скота).

В 242 году (10 мая 856 — 29 апреля 857 г.) отправился Аббас с большим войском и взял пять крепостей.

В 243 году (30 апреля 857 — 18 апреля 858 г.) он отправился к Кастроджованни; и вышло ее население и встретилось с ним. И он обратил их в бегство и убил из них большое число и направился к Сиракузам, Таормине и другим городам; он грабил, опустошал, сжигал и остановился у ал-Каср-ал-Джадид; /р. 41/ и он осадил его и стеснил находившихся в нем греков; и они дали ему 15000 динаров; но он не принял (этого) от них и продолжал осаду. И они сдали ему крепость на условии, что он отпустит двести человек. И он согласился с ними на это и овладел ею и продал всех находившихся в ней, кроме двухсот человек, и разрушил крепость.

Рассказ о взятии Кастроджованни.

В 244 году (19 апреля 858 — 7 апреля 859 г.) мусульмане взяли город Кастроджованни. Это был город, в котором был дом правителя Сицилии; и до этого правитель жил в Сиракузах; но когда мусульмане завладели некоторыми частями острова, дом правителя был переведен в Кастроджованни по причине ее укрепленности.

Причина ее взятия была следующая. Аббас отправился с мусульманским войском к городу Кастроджованни и Сиракузам и отправил войско морем. И встретились с ними сорок греческих хеландий. Произошло сильное сражение, и греки обратились в бегство. Мусульмане взяли у них десять [104] хеландий с их людьми. И возвратился Аббас в город (Палермо). Когда была зима, он отправил отряд, и он достиг Кастроджованни. И они грабили, опустошали и возвратились; и с ними был человек, который пользовался у греков силою и значением. И приказал Аббас

убить его. И тот сказал: “Оставь меня (жить): у меня для тебя есть хороший совет". И сказал (Аббас): “какой? " И тот сказал: “Я сделаю тебя властителем Кастроджованни; средство (заключается) в том, что население в эту зиму, при этих снегах, считает себя в безопасности от того, что вы можете направиться на них, и оно (поэтому) не остерегается. Пошли со мною отряд из вашего войска, и я введу вас в город". И выбрал Аббас две тысячи всадников, храбрых и мужественных, и отправился и приблизился к городу и хорошо там укрылся, а дядю своего Раббаха отправил с храбрейшими (людьми). Они тайком отправились ночью, и с ними был грек, закованный перед Раббахом. И он указал им место, из которого было удобно завладеть. Они поставили лестницы, взобрались на гору; потом подошли к городской стене под утро; и стража спала. Они вошли в город из малой двери, из которой входила вода, и в которую бросали нечистоты. И все мусульмане вошли, дали работу мечам над греками и захватили ворота. И пришел Аббас с остальным войском, и они вошли в город /р. 42/ и совершили утреннюю молитву в четверг в середине месяца Шевваля (24 января 859 г.). Он тотчас построил в нем мечеть, поставил в ней кафедру и произнес проповедь в ней в пятницу. Он убил воинов, которых нашел там; и они взяли находившихся там дочерей патрициев с их драгоценностями и царских сыновей. И им досталось там (столько), что и описать этого нельзя. И неверие подверглось тогда в Сицилии сильному унижению.

И когда греки услышали об этом, отправил их царь патриция из Константинополя с тремястами хеландиями и большим войском. И они прибыли к Сиракузам. И выступил против них Аббас из города (Палермо), встретил греков, сразился с ними и обратил их в бегство; и они в бегстве сели на свои корабли; и мусульмане взяли у них сто хеландий и многих убили среди них; а из [105] мусульман было ранено в этот день стрелами только три человека.

В 246 году (28 марта 860 — 16 марта 861 г.) нарушили договор многие из сицилийских крепостей: С.т.р. (Сутера), Абла 146, Платано, Калат-Абд-ал-Мумин, Кальта беллотта, Кальтавутуро и другие крепости. И выступил Аббас против них. И встретились с ними войска греков и сразились; и греки обратились в бегство, и многие из них были убиты. И отправился он к Калат-Абд-ал-Мумин и к крепости Платано и осадил ее. И дошло до него известие о том, что большие войска греков уже прибыли; и он отправился на них, и они встретились у Чефалу. И произошло между ними сильное сражение. И греки обратились в бегство и возвратились в Сиракузы, а Аббас возвратился в столицу (Палермо); он заселил Кастроджованни, укрепил его и поместил в нем войска.

В 247 году (17 марта 861 — 6 марта 862 г.) отправился Аббас к Сиракузам, захватил добычу и направился к гротам К. р. к. на (?), но в этот день заболел и спустя три дня умер третьего числа месяца Джумады II (14 августа 861 г.). И он был там погребен; но греки вырыли его и сожгли. И было его правление одиннадцать лет; он продолжал священную войну зимою и летом и нападал на землю Калабрии и Лонгобардии и поселил там мусульман.

VII, р. 68.

Рассказ о правлении Джафаджи-ибн-Суфиана в Сицилии и его сына Мухаммеда и об их походах.

Мы уже упомянули под 236 годом, что правитель Сицилии Аббас умер в 47 году. Когда он умер, люди назначили правителем над собою его сына Абдаллах-ибн-ал-Аббаса и написали об этом правителю Африки. И вывел Абдаллах отряды и взял много крепостей: гору Абу-л-Малика, Калат-ал-Арманин (?) и Калат-ал-Мушариа (?); он оставался таким образом пять месяцев. И прибыл из Африки Джафаджа-ибн-Суфиан в качестве правителя [106] Сицилии; он прибыл в месяце Джумаде I /р. 69/ 248 года (2 — 30 августа 862 г.). Первым отрядом, который он выслал для набега, был отряд, в котором находился сын его Махмуд; он направился к Сиракузам, захватил добычу, опустошал и сжигал. И выступили (греки) против него; и он сразился с ними; но они победили, и он возвратился. И сдалось ему население Рагузы. И значится под 52 годом, что население Рагузы сдалось ему, о чем мы скажем (выше); и мы не знаем, разногласие ли это историков, или это были два отдельных похода, так что после этого первого население нарушило договор. Бог лучше знает истину.

В 250 году (13 февраля 864 — 1 февраля 865 г.) был взят город Ното; и причина (этого была) та, что некто из его жителей указал мусульманам место, из которого они вошли в город в месяце Мухарреме (13 февраля — 15 марта) и взяли из него большие богатства; потом они завоевали Шикли после осады.

В 252 году (22 января 866 г. — 10 января 867 г.) отправился Хафаджа к Сиракузам, потом к горе Этне. И пришли к нему послы от жителей Таормины с просьбою о пощаде; и он отправил к ним свою жену и своего сына за этим. И дело было покончено. Потом они нарушили договор, и Хафаджа отправил Мухаммеда с войском против него (города), и он взял его и пленил его население.

Также в этом году отправился Хафаджа к Рагузе. И просило ее население пощады (на том условии), чтобы он отпустил людей ее население с их имуществом и скотом, а остальное взял как добычу. И он сделал (это) и взял все, что было в крепости из имущества, рабов, скота и прочего. И заключило с ним перемирие население ал-Гиран (?) и других (городов). И он завоевал много крепостей; потом он заболел и возвратился в Палермо.

В 253 году (11 января 867 — 31 декабря 867 г.) отправился Хафаджа из Палермо к городу Сиракузам и Катании, опустошил их области, разорил посевы и возвратился. И направились его отряды по Сицилии и захватили большую добычу. [107]

Х.

АНОНИМ де ГУЕ.

Kitabo 'l-Oyun

(Книга источников).

(XIII век).

В одном из лейденских кодексов находится анонимная арабская хроника, излагающая события от времени халифа Валида, сына Абд-ал-Мелика, до смерти Мутасима под заглавием: Kitabo l-Oyun wa'l-hadalk fi akhbari l-hakaik.

Последняя часть этого сочинения о времени халифа Мутасима была издана голландским ориенталистом Sandenbergh Matthiessen 147. Первые две главы о халифах Валиде и Сулеймане были изданы Аншпахом 148. История халифов Омара II, Язида II и Хишама была издана де Гуе 149. Наконец, полностью эта анонимная хроника была издана де Гуе и de Jong 150.

Ни автор хроники, ни время, когда он жил, неизвестны; более вероятным является, что автор написал ее до 1258 года (656 г. хиджры), когда Багдад был завоеван монголами. Эта хроника достойна всякого внимания, и уже де Гуе ставил ее выше хроники Ибн-ал-Асира 151.

Не говоря ничего о времени Михаила II, хроника сообщает ценные сведение особенно о первых четырех походах Мамуна; здесь она, очевидно, пользовалась точными и надежными источниками, которые, к сожалению, нам [108] неизвестны; поэтому мы иногда при изложении событий ставим ее наравне с показаниями Табари.

Хроника доводит события до смерти Мутасима, т. е. до 842 года, другими словами до времени Михаила III.

Перевод из Kitabo 'l Oyun.

Походы Мамуна

р. 374. В 215 году (28 февраля 830 — 17 февраля 831 г.) напал Мамун на греческую землю. Это было его первое личное нападение на греческую землю во время его халифата. И он взял крепости Курру и Синан. И возвратился Мамун из этого нападения в Дамаск.

Потом дошло до него, что греческий царь выступил и перебил людей из населения Тарса и Массисы около двух тысяч человек. И поднялся Мамун из Дамаска, вступил в греческую область и остановился у крепости Гераклеи. И разделил он от нее войска: Аббаса, своего сына, он послал к крепости, которая называлась ал-Антигу, и тот взял ее; потом он прошел к крепости, которая называлась ал-.х. р. б (?) и ее взял миром (т. е. она сдалась); потом он взял крепость, которая называлась Х.син 152. И послал Мамун своего брата Абу-Исхака на двенадцать крепостей, называемых Харда.ла, и он их взял без боя, разрушил их и сжег все, кроме

пожитков, которые можно было унести, или кое-чего другого, так как сдержал данное жителям обещание пощадить их. И взял Мамун метамиры.

В этом году Феофил, греческий царь, подарил Мамуну пятьсот пленных; а он (Мамун) находился в Адане, раньше чем отправился /р. 375/ в этот поход.

В этом году направился Аббас, сын Мамуна, на царя греков. И они встретились. И Бог поразил тирана, и Аббас победил войско и взял большую добычу. И удалился Мамун и остановился в Кейсуме.

В 217 году (7 февраля 832 — 26 января 833 г.) пришло от царя греков к Мамуну письмо с просьбою о [109] мире; и в нем он начал с себя (т. е. со своего имени). И Мамун в гневе направился на него, нападая; вызвал рабочих, (взял с собой) топоры и людей и произвел набор по всем областям; и он осадил крепость Лулу, в которой было много воинов и оружия. Это была очень сильная крепость у греков, вред для ислама. И оставался он у нее некоторое время, не будучи в состоянии взять ее ни миром, ни силой. И он построил у нее две крепости и в одной из них он оставил Джабалу, а в другой Абу-Исхака. Потом он удалился к крепости Салагусу и над всеми войсками, которые остались у крепостей, он оставил вместо себя Уджейфа-ибн-Анбасу. И греки взяли его в плен; и он оставался месяц в их руках. И ожидали греки своего царя, чтобы он им помог подкреплением и людьми, и оставались в осаде. И пришел к ним царь греков. И вышли против него те, которые находились в двух крепостях; и Всевышний Бог обратил его в бегство без битвы. И мусульмане, которые находились в крепостях, взяли все, /р. 376/ что было в его войске. И когда жители Лулу увидели это, то начальник их просил пощады у Уджейфа-ибн-Анбасы и отпустил его на том условии, что он получит для него пощаду от Мамуна. И Мамун пощадил его. И Уджейф взял город и заселил его мусульманами. И отправился Мамун из Салагуса, направляясь в Дамаск, потом из Дамаска в Египет. И пришел Мамун в Египет, где оставался месяц, потом выступил 153, убивал и брал в плен; потом он остальным даровал пощаду на том условии, что они выйдут из Египта и поселятся в низинах Басры.

р. 377.

В 218 году (27 января 833 — 15 января 834 г.) умер Мамун; и он был у Бадандуна, реки в греческой области.

Халифат Мутасима.

(833 — 842)

Дела под Запетрой и Аморийский поход рассказаны в анониме де Гуе толково и хорошо, но с меньшими [110] подробностями, чем у Табари. Изложение вполне согласно с Табари; местами замечается почти дословное сходство.

р. 389-390. Поход Феофила под Запетру и Малатию.

р. 390-395. Аморийский поход.

р. 399.

В 224 году (23 ноября 838 — 11 ноября 839) умер Феофил, царь греков. И передали греки власть над собою Феодоре Голубой. Сын ее, ребенок, находился на ее попечении; имя его было Михаил, сын Феофила, сына Михаила.

XI.

Ибн-Адари.

(Конец XIII века).

Хроника под заглавием “ал-Баян-ал-Магриб" имеет своим содержанием мусульманскую историю Африки и Испании 154. Сам автор, не называя себя по имени, сообщает, что он писал в конце VII века хиджры, т. е. в конце XIII века нашей эры. Дози, на основании показаний биографического словаря Ибн-ал-Хатиба, доказывает, что автор этой хроники назывался Ибн-Адари из Марокко (Ibn-Adhari al-Marrekoschi), о жизни которого мы никаких известий не имеем 155.

В своей хронике Ибн-Адари рассказывает довольно обстоятельно о завоевании Сицилии арабами, почему она и представляет для нашей работы значительный интерес 156. [111]

Перевод из Ибн-Адари.

(По изданию Дози).

Dozy, p. 95.

В 212 году (2 апреля 827 — 21 марта 828г.) отправил Зиядет-Аллах экспедицию на Сицилию. И собрались у него семьдесят кораблей, на которые были посажены семьсот лошадей. И кади Асад-ибн-Фурат предложил себя Зиядет-Аллаху для выступления в поход; и последний назначил его начальником над войском и утвердил его в должности кади вместе с должностью начальника. И выступили с ним знатные африканцы из арабов, регулярного войска (джунд), берберов, андалузян, люди ученые и твердых убеждений; они отправились громадной и отлично вооруженной толпой.

И отправились они в месяце Раби I (31 мая — 29 июня 827 г.) на крепости греков и на их города; они захватили много пленных, много скота и лошадей. И велика была добыча у мусульман. И остановился кади Асад с теми, которые были с ним, у города Сиракуз, осадил его с суши и с моря, сжег его корабли и убил многих его жителей. И пришли к нему подкрепления из Африки, Андалузии и других мест.

Dozy, p. 96.

В 213 году (22 марта 828 — 10 марта 829 г.) умер Асад-ибн-Фурат в Реджебе этого года (15 сентября — 14 октября 828 г.), когда осаждал Сиракузы. И когда он умер, бежали греческие заложники, которые находились у него. И случилась в войске мусульман смертность; и они этим были опечалены. И они избрали начальником над собою Ибн-Абу-л-Джавари.

Dozy, p. 96.

В 214 году (11 марта 829 — 27 февраля 830 г.) прибыло из Испании в Сицилию около трехсот кораблей с Асбаг-ибн-Вакилом, по прозванию Фаргулус. Известие об их прибытии достигло мусульман (в то время, когда) они были осаждены; и последние обратились к ним за помощью, и те обещали им это. [112]

В 215 году (28 февраля 830 — 17 февраля 831 г.) /р. 97/ Фаргулус, прибывший с кораблями в Сицилию, произвел нападение с (другими) начальниками, которые были с ним; и они взяли несколько крепостей, брали пленных и добычу в греческой области. Потом к ним обратились за помощью находившиеся на острове мусульмане. И они согласились с ними относительно этого на том условии, чтобы управление людьми было (поручено) Фаргалусу; и те согласились на это; и взяли (испанцы) на своем пути несколько крепостей, производили нападения и дошли до Минео к большой радости находившихся там мусульман 157, сожгли город, разрушили его и отошли от него. И направились мусульмане к крепости Г.л-вали (?), осадили ее и овладели ею. И там многие из мусульман заболели; и их постигла эпидемия; и умерли Фаргулус и другие начальники. И удалились мусульмане. И враги направились по их следам и убили из них много народу при обстоятельствах, о которых (слишком) долго рассказывать 158. Потом (мусульмане) принялись за исправление своих кораблей, намереваясь возвратиться в Испанию.

В 216 году (18 февраля 831 — 6 февраля 832 г.) правителем Сицилии был сделан Абу-Фихр.

В 217 году (7 февраля 832 — 26 января 833 г.) отправился Абу-Фихр-Мухаммед-ибн-Абдаллах-ат-Тамими из Африки в Сицилию; и бежал из нее Осман-ибн-Курхуб.

/р. 98/ В 220 году (5 января — 25 декабря 835 г.) произвел нападение Мухаммед-ибн-Абдаллах-ибн-ат-Аглаб, начальник Сицилии, и встретился с неверными. И они бежали перед ним; и он удалился с добычею в Палермо.

В этом же году у мусульман было много нападений в Сицилии и Испании с суши и с моря.

В этом году прибыл Ибн-ал-Аглаб в Палермо, столицу Сицилии, в качестве ее правителя в месяце Рамадане (29 августа — 27 сентября), после того как он испытал несчастье на море: несколько его кораблей погибло; другие были у него взяты (греками); и взяли христиане из [113] его кораблей одну харраку. И боролся с

ними Мухаммед-ибн-ас-Синди со (своими) харраками и преследовал их, пока их не разделила ночь.

Dozy, p. 99.

В 222 году (14 декабря 836 — 2 декабря 837 г.) у мусульман Сицилии было нападение на область Этны (горы огня); и они нанесли поражение, взяли добычу и с добычей возвратились невредимыми.

В этом году мусульмане взяли крепость М.д.нар (?) и много укрепленных пунктов во время похода Фадл-ибн-Якуба, которого отправил для этого Абу-л-Аглаб.

И (было) другое нападение Абд-ас-Селам-ибн-абд-ал-Ваххаба, которого также отправил Абу-л-Аглаб. И выступил против него враг; и мусульмане обратились в бегство; многие из них пали, и Абд-ас-Селам был взят в плен, но после этого выкуплен.

Dozy, p. 104.

236 год = 15 июля 850 — 4 июля 851 г.

Правление ал-Аббас-ибн-ал-Фадла, да будет Бог к нему милостив, на острове Сицилии.

Когда умер правитель Сицилии Абу-л-Аглаб-Ибрахим-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаб, ее население поставило начальником над собою этого ал-Аббас-ибн-ал-Фадла и написало Мухаммед-ибн-ал-Аглабу, (африканскому правителю), извещение (об этом). И Аббас утвердил (его) и написал ему диплом на управление Сицилией. И он много сражался, делал продолжительные походы; и у него были с греками сражения, в которых он унизил их.

В 237 году (5 июля 851 — 22 июня 852 г.) Аббас напал в Сицилии на греческую область, овладел большою добычей, взял много пленных и подчинил их область.

В 238 году (23 июня 852 — 11 июня 853 г.) напал Аббас-ибн-ал-Фадл, начальник Сицилии, на греков. И Бог перебил неверных; и послал Аббас их головы в город Палермо, а (сам) остался, истребляя их посевы и попирая их землю и забирая в плен тех, кто попадал в его руки; потом он возвратился в Сицилию.

В 239 году (12 июня 853 — 1 июня 854 г.) война в Сицилии заключалась в летнем нападении Аббас-ибн-ал-Фадла; он истребил посевы христиан, разослал отряды [114] во все места, грабил Кастроджованни, Катанию, Сиракузы и другие города и осаждал в течение шести месяцев город Бутеру; и (жители его) заключили с ним мир на условии (выдать ему) шесть тысяч голов (скота). Он их взял от них, возвратился в столицу Палермо и взял город С.х.р.-н (?) 159.

В 240 году (2 июня 854 — 21 мая 855 г.) была война в Сицилии. Напал Аббас-ибн-ал-Фадл, ее правитель, на греческую землю, брал в плен, ранил, опустошал, разорял и разослал отряды; и они захватили большую добычу.

В 241 году (22 мая 855 — 9 мая 856 г.) напал Аббас-ибн-ал-Фадл в Сицилии снова на греков. Он разорял их посевы и разослал отряды по их земле; и они овладели большой добычей. И он оставался три месяца на недоступной горе, /р. 105/ сражаясь ежедневно вокруг Кастроджованни, убивая и побеждая. И отправились его отряды и овладели добычей повсюду. И отправил он в поход своего брата Али-ибн-ал-Фадла морем; он одержал победу, овладел добычей и удалился со многими (отрубленными) головами.

В 242 году (10 мая 856 — 29 апреля 857 г.), была война в Сицилии. Напал ее правитель Аббас-ибн-ал-Фадл летним походом на греков, захватил добычу, пленных и перешел к одной крепости и взял большую часть ее; и часть ее населения заключила с ним мир.

В 243 году (30 апреля 857 — 18 апреля 858 г.) была война в Сицилии в /р. 106/ летнем походе Аббас-ибн-ал-Фадла; он брал пленных и овладел добычей. И заключило население Каср-ал-Хадид с ним мир, после того как он осаждал его два месяца, на (условии уплаты) 15000 динаров. И заключило с ним мир население крепости Чефалу на условии, что они выйдут из нее, а он ее разрушит. И это было сделано.

В 244 году (19 апреля 858 — 7 апреля 859 г.) напал Аббас, начальник Сицилии, на греческую землю и овладел богатой добычей. И выступил брат его морем с кораблями к острову Криту; он убивал, брал в плен и захватывал добычу. Потом счастье обратилось против [115] мусульман; из них (часть) была убита; и было взято у них двадцать кораблей.

В 247 году (17 марта 861 — 6 марта 862 г.) умер Аббас-ибн-ал-Фадл, начальник Сицилии, третьего числа Джумады I (15 июля 861 г.). И стал править дядя его Ахмед, которого население избрало правителем Сицилии; и они написали об этом правителю Африки Абу-Ибрахим-Ахмед-ибн-Мухаммед-ибн-ал-Аглабу; и пришло его письмо с утверждением его (Ахмеда).

В 248 году (7 марта 862 — 23 февраля 863 г.) было нападение Раббаха; и он нанес поражение и захватил добычу. Потом счастье повернулось против него; были взяты его барабаны и знамена; потом были взяты в плен некоторые из его товарищей. Потом он возвратился и завоевал город Джебел-Аби-Малик (Эрик); он взял в плен всех, кто там был, сжег его и разослал многочисленные отряды; и они побеждали и овладели добычей.

В 251 году (2 февраля 865 — 21 января 866 г.) было /р. 107/ нападение отряда, известного под названием отряда тысячи всадников. Это было так, что Хафаджа, начальник Сицилии, напал на Кастроджованни, уничтожил его посевы и

направился к /р. 108/ Сиракузам; и он сразился с его жителями; потом удалился от них. И он отправил своего сына Мухаммеда против них с отрядом; и греки устроили им засаду и убили из них тысячу всадников. И получил этот отряд название отряда тысячи всадников.

В 252 году (22 января 866 — 10 января 867 г.) напал Хафаджа, начальник Сицилии, на греческую землю и завоевал много крепостей; дотом он сильно заболел и возвратился в Палермо на носилках.

XII.

НУВЕЙРИ.

(+ 1332).

Абу-л-Аббас-Ахмед-ибн-Абд-ал-Ваххаб-ибн-Ахмед-Шихаб-ад-Дин-ад-Нувеири, выдающийся ученый историк и юрист из небольшого городка в Египте Нувеира, умер [116] пятидесяти лет от роду в июне месяце 1332 (в Рамадане 732 года хиджры) 160.

Главным источником для его энциклопедии, заглавие которой Амари передает через “Il non plus ultra dell' erudizione", служила хроника Ибн-ал-Асира. Несмотря на позднее время жизни автора его сведения для сицилийской истории имеют значение, так как они исходят от более древних до нас не дошедших историков, как напр.: Ибн-Ракика, Ибн-Расика, Ибн-Саддада и других; у него можно встретить частности, которые мы тщетно искали бы в известных источниках 161.

Места из Нувеири, касающиеся истории Сицилии, изданы и переведены у Амари 162.

ПЕРЕВОД ИЗ НУВЕЙРИ.

(По тексту Амари).

Amari, р. 427.

212-й год (2 апреля 827 — 21 марта 828 г.).

В 201 году 163 (30 июля 816 — 19 июля 817 г.) царь Константинополя назначил правителем Сицилии Константина, патриция, по прозванию Суда. И он снарядил флот, и отправил его к берегу Африки и назначил начальником над ним Евфимия грека; он был главным (самым храбрым) из его патрициев. И он захватил на ее побережье купцов и оставался некоторое время. И пришло письмо константинопольского императора к Константину с приказанием ему сместить Евфимия и наказать его за поступок, который до него дошел относительно его (Евфимия). [117] И дошло это до Евфимия. И он отправился к городу Сиракузам,

овладел им и отказался ему (Константину) повиноваться. И выступил против него Константин. Они встретились и сразились. И бежал Константин и был убит; и Евфимий был провозглашен царем. И был в числе тех, которые перешли на его сторону, один варвар из ал-Ам.нин (?) 164, имя которого было Балата. И он его выдвинул и сделал его правителем одной части острова. И он воспротивился Евфимию, выступил против него и сразился с ним. И бежал Евфимий; и было убито из его сторонников тысяча человек. И вошел Балата в город Сиракузы. И двинулся Евфимий со своими сторонниками по морю и направился в Африку к Зиядет-Аллах-ибн-Ибрахим-ибн-ал-Аглабу с просьбою о помощи. И собрал Зиядет-Аллах знатных жителей Кайрувана и его законоведов для совещания с ними относительно отправления флота на остров Сицилию. И сказал один из них: “Мы нападем на него, но не поселимся на нем и не устроим на нем колонии". И сказал Сахнун-ибн-Кадим, да помилует его Бог: “Сколько (времени) между ним и между землею греков?" (Ему) сказали: “Человек (может) отправиться и возвратиться два и три раза в день". Он сказал: “А от области Африки (сколько времени)?" И сказали: /р. 428/ “День и ночь". Он сказал: “Если бы я был птицей, я не полетел бы на него (остров)". Но остальные советовали напасть на Сицилию; и они этого сильно желали и ускоряли это. И вышел приказ Зиядет-Аллаха Евфимию отправиться в гавань Суса и оставаться там до тех пор, пока не придет к нему флот. И он (Зиядет) собрал флот, воинов и назначил правителем над ними кади Асад-ибн-ал-Фурата. И выступил флот из города Суса в субботу, в половине месяца Раби I 212 года (14 июня 827 г.); в нем было около ста кораблей, не считая кораблей Евфимия. И это было в халифат Мамуна. И прибыл (Асад) в Мазара во вторник и дал приказ относительно лошадей, и они были высажены с кораблей; и было семьсот лошадей и 10000 пехотинцев. И он остался три дня. И выступил против него только один отряд, и он его [118] захватил; но, так как он (отряд) был из сторонников Евфимия, то (Асад) его отпустил. Потом он отправился из Мазара в боевом порядке, направляясь к Балата, который находился на равнине, носящей его имя. И выстроил кади своих солдат к битве и отделил Евфимия с его сторонниками и не обращался к ним за помощью. И они встретились и сразились. И бежал Балата и его сторонники; и было убито из них много народу; и мусульмане овладели тем, что было с ними. И достиг Балата Кастроджованни; потом победил его страх, и он удалился из него в землю Калабрию, где был убит.

Потом отправился кади Асад к церкви, которая была на берегу моря и называлась Евфимия, а над Мазара оставил начальником Абу-Заки-ал-Кинани; потом он отправился к церкви ал-Маслакин. И встретил его отряд сиракузских патрициев; и они просили его о пощаде с хитростью и коварством. И собрались жители острова в Калат-ал-Курат и собрали туда все богатства острова. И покорились жители Сиракуз и передались в их руки. И когда /р. 429/ увидел это Евфимий, то у него появилась привязанность к неверным; и он послал к ним (сказать), чтобы они крепко держались, чтобы употребляли в битве все усилия и приготовились. И оставался кади Асад на своем месте несколько дней; и для него стало ясным, что они обманули его: они исправили свои крепости и свезли туда все золото, серебро и съестные припасы, которые были в предместье и в церквах. И он двинулся вперед и открыл против них военные действия и разослал отряды во все области; они

овладели добычей и взяли много пленных и пришли к нему с пленными и добычей. И пришли к нему (Асаду) флоты из Африки и Испании; и усилил кади осаду города Сиракуз; и они просили его о пощаде. И он желал сделать это; но мусульмане отказались от этого и возобновили сражение. Между тем кади заболел и умер в Ша'бане 213 года (15 октября — 12 ноября 828 г.).

213-й год = 22 марта 828 — 11 марта 829 г.

Рассказ о правлении Мухаммед-ибн-Абу-л-Джавари.

Когда умер кади Асад-ибн-ал-Фурат, мусульмане избрали своим правителем Мухаммед-ибн-Абу-л-Джавари, и он стеснил жителей Сиракуз. И прибыл из [119] Константинополя большой флот и войска (для борьбы) на суше. И мусульмане решили возвратится в Африку; они удалились от Сиракуз, исправили свои корабли и сели на них. Но греческие корабли очутились в большой бухте и помешали им выйти. И сожгли мусульмане сами корабли и отправились к крепости Минео; и с ними был Евфимий. Они овладели крепостью и заселили ее; и они овладели крепостью Джирдженти и поселили там отряд мусульман.

Потом вышел Евфимий к Кастроджованни. И вышло к нему его население, выразило ему покорность, обмануло его и сказало ему: “Мы, ты и мусульмане будем заодно, и мы откажемся повиноваться царю". /р. 430/ И они просили его в этот день отступить от них, чтобы они поразмыслили о заключении с ним договора. И он отошел от них в этот день; потом на следующий день он пришел к ним с немногими людьми. И они вышли, целуя перед ним землю; а они уже скрыли в этом месте оружие. И когда он приблизился к ним, они вынули оружие, бросились на него и убили его.

Потом прибыл Феодот, патриций из Константинополя, с большими войсками из Ал.ман 165 и других народов; он отправился к Кастроджованни и выступил со всем своим войском навстречу мусульманам. Они встретились, и Феодот бежал; и из его войска было убито много людей и из его патрициев было взято в плен девяносто патрициев.

Потом умер Мухаммед-ибн-Абу-л-Джавари в начале 214 года (11 марта 829 — 27 февраля 830 г.). И избрали мусульмане своим правителем Зухр-ибн-Баргуса. И между ним и между Феодотом происходили многочисленные сражения; и он осадил мусульман в их крепости. И у них был недостаток в съестных припасах, и провианта оказалось так мало, что они ели вьючных животных; и они не переставали быть в таком положении, пока не пришел Асбаг-ибн-Вакил-ал-Хувари со многими кораблями из Испании, которые вышли для нападения. И пришел Сулейман-ибн-'Афия из Тортозы с кораблями. И послали мусульмане к ним и просили их о помощи и послали им [120] лошадей. И те выступили и направились на Феодота, который осаждал Минео. И последний отправился в Кастроджованни и снял осаду мусульман. И это было в месяце Джумаде II 215 года (26 июля — 23 августа 830 г.).

Рассказ о взятии города Палермо.

В 215 году (28 февраля 830 — 17 февраля 831 г.) началась осада его (Палермо) в мес. Джумаде II (августа 830 г.) и продолжалась до месяца Реджеба 220 года (июль 835 г.), и он был взят на капитуляцию; /р. 431/ и это было в правление Мухаммед-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаба.

В 225 году (12 ноября 839 — 30 октября 840 г.) просили о пощаде многие крепости острова Сицилии, между прочими Х.рха (?), Калат-ал-баллут (Кальтабеллотта), Иблатапу (Платани), крепость Корлеоне, М.р.а (Calatamauro или Marineo ?) и другие.

Рассказ о смерти Мухаммед-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаба и о правлении Аббас-ибн-ал-Фадл-ибн-Якуба.

236-й год = 15 июля 850 — 4 июля 851 г.

В 236 году десятого числа месяца Реджеба (17 января 851 г.) умер Мухаммед-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаб; и правление его было девятнадцать лет. И во время своего правления он не выходил из города Палермо, но высылал отряды со своими заместителями. И когда он умер, согласились люди избрать правителем Аббас-ибн-ал-Фадла; они избрали его и написали об этом эмиру Мухаммед-ибн-ал-Аглабу, правителю Кайрувана; и он назначил его правителем острова. И он то выходил лично, то высылал отряды; и он грабил землю врагов, разорял и причинил (такие) стеснение им и их земле, что они заключили с ним мир на условии (выдать) имущество и рабов.

/р. 432/ Рассказ о взятии (крепости) Кастроджованни, которая была столицей греков на острове Сицилии.

244-й год = 19 апреля 858 — 7 апреля 859 г.

Сказал летописец. Были Сиракузы местопребыванием правителя острова до тех пор, когда мусульмане завоевали Палермо. И переместились греки в Кастроджованни вследствие его укрепленности и сделали его местопребыванием своего царя. И когда был 244-й год, выступил [121] Аббас-ибн-ал-Фадл и пришел к Кастроджованни и Сиракузам; и он отправил брата своего Али с военными кораблями по морю. И встретил его Критский с сорока хеландиями; и он (Али) сразился с ними в сильной битве, обратил их в бегство, взял у них десять хеландий с их экипажем и возвратился.

Потом отправил Аббас отряд к Кастроджованни; и они захватили добычу и взяли в плен одного варвара (старика). И приказал Аббас убить его. И сказал ему варвар: “оставь меня (жить); для тебя у меня есть хороший совет". И он остался с ним наедине и спросил его: “что за совет?" И тот сказал: “я введу тебя в Кастроджованни". И выступил при этом Аббас в месяце Кануне 166 с храбрейшими

из своих людей; и с ним был варвар, тысяча всадников и семьсот пехотинцев; и он поставил над каждым десятком начальника. Потом он отправился с ними ночью и остановился на расстоянии дня пути от Джебел-ал-Гадир; дядю своего Раббаха с избранными своими солдатами он отправил вперед; а сам остался на своем месте и укрылся. И прошел дядя его Раббах с теми, кто был с ним, с великой осторожностью и дошел до города; и варвар был с ними. И он указал им место, у которого било удобно поставить лестницы. И они искусно взобрались на гору. И это было время близкое к утру; и стража спала. И когда они подошли к стене, они вошли из отверстия в стене, из которого входила вода; и они произвели избиение и открыли ворота. И пришел Аббас ускоренным маршем и направился к воротам /р. 43/ города и вошел в него в час утренней молитвы в четверг 16 числа месяца Шевваля (25 января 859 г. 167) и убил воинов, которых нашел там; и были там дочери патрициев и сыновья правителей греков. И мусульмане нашли в городе несчетные богатства. И построил Аббас в нем мечеть в тот же день, поставил в нем кафедру и произнес на ней проповедь в пятницу. И не переставал Аббас постоянно лично производить нападения, пока [122] не умер, да будет над ним милость Всевышнего Бога, в пятницу третьего числа месяца Джумады II 247 года (14 августа 861 года). И продолжалось правление его одиннадцать лет.

247-й год = 17 марта 861 — 6 марта 862 г.

Когда умер Аббас, избрали люди правителем над собою Ахмед-ибн-Якуба. Потом они избрали Абдаллах-ибн-ал-Аббаса и написали (об этом) эмиру Кайрувана. И он правил пять месяцев; и прибыл к ним Хафаджа-ибн-Суфиян в 248 году (7 марта 862 — 23 февраля 863 г.). И он постоянно производил нападения, пока один человек из его войска не схватил его при его возвращении из похода и не убил его. И это было во вторник в начале месяца Реджеба 255 года (15 июня 869 г.). И назывался его убийца Халфун-ибн-Абу-Зияд-ал-Хувази (или Хувари).

XIII.Позднейшие арабские историки.

Мы не приводим перевода из позднейших, ничего нового не сообщающих историков и ограничимся кратким указанием на те места в них, где говорится о времени аморийской династии.

Ибн-ат-Тиктака, умерший в начале XIV века, о жизни которого до нас дошло очень мало сведений, написал Историю халифата и визирата, известную под названием al-Fakhri, где можно найти краткий рассказ об аморийском походе с несколькими стихами Абу-Теммама 168.

Историк XIII века ал-Макин (+ 1273 г.) рассказывает о следующих событиях 169.

1) О походе 215 года короткая заметка (р. 137). [123]

2) Краткий, но верный рассказ о походе 216 года (р. 137).

3) Рассказ о походе 217 года (p. 138) = Ibn-al-Athir (VI, p. 297) = Tabari (III р. 1109).

4) Рассказ о постройке Тианы в 218 году (р. 138) = Ibn-al-Athir (VI, p. 311) = Tabari (III, p. 1111-1112).

5) О бегстве хуррамитов в греческую землю (p. 141).

6) О разрушении укреплений Тианы Мутасимом (р. 141) = Ibn-al-Athir (VI, p. 310) = Tabari (III, p. 1164).

7) Краткое, но верное упоминание о взятии Запетры и Малатии (р. 142).

8) О взятии Амории ал-Макин говорит лишь несколько слов (р. 142).

9) О походе греков в 241 году под Аназарбу (р. 150).

10) О походе греков в 242 году (р. 150).

11) О столкновениях арабов с греками в 246 году (р. 151).

12) Упоминание об обмене пленных в 246 году (р. 151).

Абульфеда, умерший в 1331 году, не сообщая в своих анналах для нас ничего нового, говорит о следующих фактах 170.

1) О походе 215 года (II р. 152).

2) О походе 216 года (II р. 154).

3) О походе 217 года (II р. 154).

4) О делах под Запетрой и Аморией краткий рассказ (II р. 170-172).

5) О поражении арабов греками в 249 (863) году в местности Мардж-ал-Ускуф (II р. 208).

Места из сочинения Абульфеды о Сицилии переведены у Амари (Biblioteca ar-sic. Vers. ital. II p. 85-109).

Ибн-Хальдун, умерший в 1406 году, в своем историческом труде рассказывает о следующих фактах 171.

1) Четыре похода арабов на византийскую землю во время Мамуна (III p. 256). [124]

2) О разрушении Мутасимом построенных Мамуном укреплений Тианы (III р. 256).

3) Поход под Запетру и Аморию (III р. 262-264).

4) Обмен пленных в 231 году (III р. 272).

5) Столкновения арабов с византийцами при Мутаваккиле (III р. 277-278).

Сведения Ибн-Хальдуна о Сицилии переведены у Амари (Bibl. II р. 163-243).

Умерший в 1442 году Макризи сообщает о нападении греков на Дамиетту в 238 году следующее:

“Первое, что создало флот в Египте в халифат эмира правоверных Мутаваккила-ал-Аллах-Абу-л-Фадл-Джафар-ибн-Мутасима, было, когда греки осадили Дамиетту 9 числа месяца Зульхиджы 238 года (22 мая 853 г.). Правителем Египта был тогда Анбаса-ибн-Исхак. И греки овладели ею, убили в ней большое число мусульман, взяли в плен женщин и детей и удалились к Тиннису и остановились в Уштуме 172".

Далее у Макризи сообщаются очень интересные сведения о начале египетского флота 173.

Но Макризи, рассказав о вышеупомянутой осаде греками Дамиетты, говорит о новом нападении греков на нее в следующем году.

“В 239 году (12 июня 853 — 1 июня 854 г.) пришли греки к Дамиетте приблизительно с двумястами кораблями; и они остались, разоряя берега в течение месяца; и они убивали и брали в плен. И у мусульман были с ними сражения 174".

Кроме этого Макризи дает сведения об обменах пленных, о которых, как мы видели выше, говорит Масуди 175. Свои сведения об этом Макризи, по всей вероятности, черпал у Масуди 176, почему и нового они ничего не дают. [125]

Сведения из сочинений Макризи о Сицилии переведены у Амари (II р. 572-587, 259-266).

Историк XV века ал-Махасин (+ 1469), сокращая более ранние источники, довольно много уделяет места нашему периоду 177. Места о Сицилии переведены у Амари (Bibl. II р. 704-706).

1) Поход 215 года очень кратко (I р. 630-631).

2) Поход 216 года кратко (I р. 635); он называет Яхъю-ибн-Аксама судьею (ал-кади).

3) 217 год. Упоминание о походе и письме Феофила к Мамуну (I р. 642).

4) 218 год. Кратко об укреплении Тианы (I р. 643).

5) 220 год. Кратко о восстании племени Затт (I р. 650 и 653).

6) О походе под Запетру и Аморию лишь несколько слов (I р. 659; также р. 652).

7) 232 год. Обмен пленных (I р. 684); об обмене лишь несколько слов.

8) 238 год. Несколько слов об осаде Дамиетты (I р. 721; также р. 723-724).

9) 239 год. Под этим годом Абу-л-Махасин дает сведения о походе Али-ибн-Яхъи-ал-Армени, которых мы не находим ни у Табари, ни у других историков; последние дают лишь простое упоминание о летнем походе (Tabari, III p. 1420 = Ibn-al-Athir, VII. p. 47). Вот что говорит ал-Махасин (I р. 730-731):

“В этом году напал эмир Али-ибн-Яхъя-ал-Армени на греческую землю...... 178. И проник вышеупомянутый Али-ибн-Яхъя далеко в греческую землю, так что приблизился к Константинополю. /р. 731/ И он сжег тысячу селений, убил десять тысяч варваров, взял в плен двадцать тысяч и возвратился невредимым с добычей".

10) 241 год. Упоминание об обмене (I р. 735).

11) 242 год. Упоминание о походе (I р. 738).

12) 244 год. Поход Боги (I р. 751).

13) 245 год. Упоминание о походе под Самосату (I р. 752). [126]

14) 246 год. Краткое упоминание о походе без имен (I р. 755).

15) 248 год. Упоминание о походе Васифа (I р. 760).

16) 249 год. О походе этого года и о смерти Али-ибн-Яхъи-ал-Армени ал-Махасин говорит раньше, при описании его первого правления в Египте (I р. 669).

17) 253 год. Упоминание о походе под Малатию (I р. 774).

18) Рассказывая об управлении Египтом Язид-ибн-Абдаллаха, ал-Махасин под 245 годом (8 апреля 859 — 27 марта 860 г.) говорит о двукратном новом появлении греков у Дамиетты, чего мы не находим в других источниках 179. Вот его рассказ (I р. 740-741):

“(В 245 году) выступил (Язид) из Мисра (Египта) к Дамиетте, когда до него дошло (известие) о прибытии к ней греков. И он оставался в ней некоторое время, не встречая сражения, и возвратился в месяце /р. 741/ Раби II (этого) года (6 июня — 5 июля 859 г.) в Египет. И при прибытии его в Египет до него вторично дошло (известие) о прибытии греков к Дамиетте. И он сейчас же снова вышел из Египта и

отправился к Дамиетте, но не встретил их. И он остался некоторое время на границе; потом он возвратился в Египет".

Комментарии

71. Quatremere. Notice sur la vie et les ouvrages de Masoudi. Journal Asiatique, 3-me serie, T. VII (1839), p. 6-11. Kremer. Culturgeschichte des Orients. B. II, Wien, 1877, S. 423-424. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber, S. 33, № 119. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. I B, Weimar. 1898, S. 143-144.

72. В начале этого столетия один каирский шейх говорил известному английскому путешественнику Буркхардту, что он видел более двадцати томов in quarto этого сочинения в библиотеке мечети св. Софии, в Константинополе. См. J. L. Burckhardt. Travels in Nubia. Second edition. London, 1822, p. 481.

73. Macoudi, Les Prairies d'or. Texte et traduction par Barbier de Meynard. T. I-IX. Paris, 1861-1877. Издание одного арабского текста в двух томах вышло также в 1867 году в Булаке. Обыкновенно издается первое издание «3олотых Лугов». В сороковых годах перевод на английский язык «Золотых Лугов» предпринял Шпренгер; но он перевел только первые семнадцать глав, из которых последняя говорит о Кавказе, аланах, хазарах, болгарах и турках. El-Mas'udi's Historical Encyclopaedia, entitled «Meadows of gold and mines of gems», transl. by A. Sprenger. Vol. I, London, 1841. По изданию Барбье-де-Мейнара семнадцатая глава, последняя из переведенных Шпренгером, начинает собою второй том его издания (Paris, 1863).

74. Подробное описание этого труда с выдержками из него см. у Silvestre de Sacy. Le livre de l'indication et de l'admonition. Notices et extraits des manuscrits. Vol. VIII, Paris, 1810, p. 132-199. Полный арабский текст издал de Goeje. Bibliotheca geographorum arabicorum. Vol. VIII. Lugduni Batavorum, 1894. Недавно вышел французский перевод. Macoudi. Le livre de l'avertissement et de la revision. Traduction par B. Carra de Vaux. Paris, 1897 (Societe Asiatique. Collection d'ouvrages orientaux).

75. Barbier de Meynard. Les Prairies d'or. T. IX. Paris, 1877, p. VI.

76. Kremer. Culturgeschichte des Orients. B. II, S. 423-424.

77. Macoudi. Prairies d'or. Vol. VII, p. 144-145.

78. Tanbih. De Goeje, VIII, p. 355-356. Carra de Vaux, op. c. p. 456.

79. Tanbih. De Goeje, VIII, p. 190-192. Carra de Vaux, op. c. p. 257-258. Раньше эти сведения Масуди об обменах были переведены Silvestre de Sacy в Notices et extraits des manuscrits.Vol. VIII, Paris, 1810, p. 193-195, a оттуда Barbier de Meynard в его издании Lee Prairies d 'o r, vol. IX, Paris, 1877, p. 357-358.

80. См. примечание Барбье де Мейнара, vol. VII, p. 411.

81. Коран. XXVII, 35-36.

82. Далее идет рассказ о смерти Мамуна. О Кошайре см. Prairies d'or VII, p. 1.

83. Начало этого отрывка переведено по-русски у бар. Розена: Император Василий Болгаробойца, С.-Петербург, 1883, с. 238-239. В арабском тексте и в переводе Барбье де Мейнара вместо «джезари», т. е. месопотамский, стоит «хавари», т. е. хаварский; но бар. Розен справедливо заметил, что здесь надо видеть именно месопотамские границы и читать во французском переводе: sur les frontieres de la Mesopotamie. Бар. Розен, op. c. ibidem.

84. Один из видов одежды высших классов; о дуррa'a см. Dozу. Dictionnaire detaille des noms des vetements chez les arabes. Amsterdam, 1845, p. 177-181.

85. В тексте Барбье де Мейнара — Ватис.

86. Мазияр, один из главарей восстания в Табаристане, был казнен на этом столбе, под которым надо понимать виселицу или крест.

87. Этот стих нам не особенно ясен. См. полное издание дивана Абу-Теммама (Бейрут, 1889), р. 137. Французский перевод Барбье де-Мейнара: Et son second dans le vide, mais il n'eut pas ete le second «quand ils farent deux dans la caverne». В последних словах этой строки мы находим намек на место из корана о бегстве Мухаммеда и Абубекра: «Если вы не поможете ему, поможет ему Бог, как было тогда, когда неверные изгнали его; они были только вдвоем: вот они оба в пещере, вот он говорит своему спутнику: не печалься, потому что с нами Бог (Коран, IX, 40)».

88. У Барбье де-Мейнара это переведено несколько иначе: on dirait qu'ils se penchent ensemble pour recuellir un secret de la bouche de Batis (Aetius). В бейрутском издании дивана Абу-Теммама вместо «они согнулись» напечатано «они старались опередить, предупредить».

89. О том, что арабские источники отождествляют Михаила II с Михаилом I Рангависом, мы уже упоминали выше.

90. Бадд — резиденция Бабека.

91. Место, упоминаемое в коране: «не видел ли ты, как поступил Господь твой с адянами (жителями) Ирема, состоявшего из великолепных колонн, подобных которым не создавалось в этой стране? (Коран LXXXIX, 5-7)». По преданию Шаддад, сын 'Ада, приказал построить в пустыне 'Адан земной рай, который бы соперничал с небесным; последний должен был называться Ирам по имени его

деда. Но Шаддад и его народ были поражены небом, и рай исчез. См. Hughes. A dictionary of Islam. London, 1885, p. 215.

93. Эти стихи в более полном виде см. y Tabari, III р. 1256. Третий стих приведен y Ibn-Chordadbeh. De Goeje, VI p. 121 и 92.

94. В бейрутском издании дивана Абу-Теммама (1889) этот стих на стр. 15. Вся эта длинная касида переведена немецкими стихами у Hammer-Purgstall. Literaturgesehichte der Araber. B. III, Wien, 1852, S. 730-734

95. У Hammer-Purgstall (III. S. 733) этот стих переведен так:

Beim Kampfesanblick war sein Auge hier,Der Kampf nimmt von dem Kampfe Stamm und Sinn.

96. В переводе Carra de Vaux. Le fils d'Hippocrate (p. 232).

97. Это то лицо, от которого Ибн-Хордадбех черпал свои сведения о провинциях византийского государства. См. Ibn- Chordadbeh. de Goeje (Bibliotheca geographorurn arabicorum, vol. VI) p. 105 и 77.

98. В Notices et extraits, VIII, p. 195 = Les Prairies d'or, IX, p. 358: deux cents hommes.

99. В Notices et extraits, VIII, p. 195 = Les Prairies d'or, IX, p. 358: 2767captlfs. В издании де Гуе указано это разночтение: семьсот вместо трехсот (р. 192).

100. M. le Baron de Slane. Catalogue des manuscrits arabes. Paris, 1883-1895, p. 381, № 2153 (Ancien fonds 752). См. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. I Band, Weimar, 1898, S. 138. В британском музее есть арабская рукопись № 1621, представляющая «compendium operis biographici de Kairawan urbis ris doctrina aut pietate claris, quod inscribitur: рияд-ан-нуфус». Catalogue codicum manuscriptorum orientalium qui in Museo Britannico asservantur. Pars secunda, codices arabicos amplectens. Londini, 1846, p. 732.

101. Haji Khalfa. Lexicon bibliographicum et encyclopaedicum, ed. G. Flugel. T. III, London, 1842, p. 521.

102. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Vol. I, Torino e Roma, 1880, p. XLII- XLIII; но cp. Amari. Storia del musulmani di Sicilia. Vol. I, Firenze, 1854, p. XLII: автор жил alia fine del X o al principio dell' XI secolo al piu tardi.

103. Арабский текст y Amari. Biblioteca arabo-sicula ossia raccolta di testi arabici… Lipsia, 1857, p. 176-196; итальянский перевод у Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Vol I, Torino е Roma, 1880, 294-324.

104. Извлечения из “Mealim-el-Imam" и их французский перевод издали O. Houdas et R. Basset. Mission scientifique en Tunisie (1882). Alger, 1884, p. 78-130.

105. Сведения об авторе см. y Houdas et R. Basset, op. cit. p. 78-80.

106. Известия Riad-an-nufus и Mealim сопоставлены у Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Appendice. Torino, 1889, p. 8-14. См. prefazione, p. VI-VII.

107. Правитель Африки, предшественник Зиядет-Аллаха.

108. Мы опустили здесь небольшой спор между Асадом и Абу-Мухризом, который не представляет для нас особенного интереса.

109. Флейшер читает здесь, конечно, правильнее. См. Annotazioni critiche del prof. Fleischer y Amari, Biblioteca arabo-sicula. Lipsia, 1857, p. 47.

110. См. Annotazioni critiche del prof. Fleischer, p. 47.

111. 36-я сура, озаглавленная двумя буквами арабского алфавита — я и син; она часто читается в критические моменты

112. Это место переведено у Амари так: «non son io l'uomo che tagliera i passi al (popolo) Musulmano, mentre ha pur tanto avvantaggio!» (Amari, Bibl. ar.-sic. I, p. 308).

113. Muratori. Kerum italicarum scriptores. T. I, P. I, p. 242-248.

114. Gregorio. Rerum arabicarum, quae ad historiam siculam spectant, ampla collectio. Panormi, 1790, p. 31-51.

115. См. Storia dei Musulmani di Sicilia, I, p. XL-XLI.

116. Amari. Biblioteca arabo-sicula, ossia raccolta di testi arabici. Lipsia, 1857, p. 165-176.

117. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione Italiana. Vol. I, p. 277-293.

118. P. Batiffol. Note sur les sources de la chronique arabe dite de Cambridge. Academie des Inscriptions et Belles-lettres. Comptesrendus. 4 serie. T. ХVIII (1890), p, 394-402.

119. Batiffol. op. cit. p. 401-402.

120. Cozza-Luzi. La cronaca Siculo-Saracena di Cambridge con doppio testo greco scoperto in codici contemporanei delle biblioteche Vaticana e Parigina. Palermo, 1890 (Documenti per servire alla storia di Sicilia, pubblicati a cura della Societi Siciliana per la Storia Patria. 4 Serie, vol. II), p. 6.

121. Cozza-Luzi, op. cit., p. 17.

122. C. Cipolla. I testi greci della Cronaca arabo-sicula di Cambridge pubblicati da G. Cozza-Luzi. Atti della R. Accademia delle scienze di Torino. Vol. 27, 1892, p. 836. См. Cozza-Luzi. Sulla scoperta di due cronache greche Siculo-saraceniche e loro correllazione coll' arabico di Cambridge. Roma, 1893. В 1894 году Alb. Wirth вновь издал греческий текст Кембриджской хроники, но только по парижской рукописи; об издании Cozza-Luzi он не знал. Alb. Wirth. Chronographische Spane. Frankfurt A. M. 1894, S. 11-16. См. Krumbacher. Geschichte der byzantinischen Litteratur. 2 Auflage. Munchen, 1897, S. 358. C. Brockelmann. Geschichte der arab. Litteratur. B. I., 1898, S. 148-149.

123. В этом неясном чтении Амари считал возможным видеть «каппадокийцев»; греческий текст, конечно, исключает это предположение. См. при изложении событий.

124. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber, № 182, S. 59-60. C. Brockelmann. Geschichte der arab. Litteratur. B. I, 1898, S. 342.

125. De Goeje. Fragmenta Historicorum arabicorum. T. II. Lugduni Bataorum, 1871.

126. Этот отрывок совершенно равняется сообщению об этом Табари (III р. 1164).

127. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber, № 315, S. 113-114. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. V. I, Torino e Roma, 1880, p. XLVIII-L. C. Brockelmann. Geschichte der arab. Litteratur. B. I, 1898, S. 345-346.

128. Ibn-Challikani Vitae illustrium viroram nunc primum arabice edidit F. Wuestenfeld. Goettinggae, 1835-1850, № 471.Ibn-Khallikan's Biographical Dictionary, translated by Baron Mac Guckin de Slane. Vol. II, Paris, 1843, p. 289.

129. Ibn-el-Athiri Chronicon quod perfectissimum inscribitur, ed. C. I. Tornberg. Двенадцать томов текста и томы 13-й и 14-й, которые содержат указатели. Lugd. Batav. 1851-1876.

130. См., напр., отзыв Амари, который называет Ибн-ал-Асира diligente e giudizioso; он хвалит его краткость стиля и беспристрастие: ordinariamente compila dasse in stile conciso o piu tosto spolpato, imparziale o piu tosto indifferente. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Vers. italiana. Vol. I 1880, p. XLIX.

131. См. C. Brockelmann. Das Verhaltnis von Ibn-el-Atirs Kamil fitta'rih zu Tabaris Ahbar errusul wal muluk. Strassburg, 1890. S. 7.

132. Brockelmann. Das Verhaltnis … S. 9, 10, 13 et passim.

133. Brockelmann. Das Verhaltnis... S. 46.

134. Brockelmann. Das Verhaltnis... S. 57.

135. Amari. Biblioteca arabo-sicula ossia raccolta di testi arabici che toccano... Sicilia. Lipsia, 1857, p. 214-317. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Vol. I, Torino e Roma. 1880, p. 353-507.

136. В тексте Торнберга вместо этого слова стоит «возделанная, обработанная местность»; в тексте Амари «грудь верблюда», «углубление». Амари видит здесь знаменитые сиракузские каменоломни.

137. В рукописи пропуск; добавлено в издании Торнберга.

138. Зажигательное судно. Об этом см. в изложении событий.

139. Может быть, Cestelluccio. См. Amari, Storia, vol. I, p. 305. Amari, Biblioteca. Versione, I, p. 371.

140. В тексте Amari (p. 226) и Торнберга (р. 240) «хеландию». Амари предполагает чтение «две хедандии». См. его Biblioteca. Versione, I, p. 371: con due salandre.

141. Непонятное слово в тексте у Амари (р. 227) и у Торнбергa (p. 240). У Ибн-Хальдуна, который здесь списывал Ибн-ал-Асира, находится слово «отверстие, брешь» (Amari, testo, p. 227. пр. 1). Флейшер предполагает здесь видеть арабское слово, обозначающее «оплошность, невнимательность» (Amari, testo, p. 51). Амари считает возможным читать «коза» и переводит это слово: una сарта (Biblioteca, Versione, I, p. 371).

142. «Гиран» мн. числ. от «гар» = пещера; Хисн-ал-Гиран = крепость пещер.

143. Чтение Амари (Vers. I. p. 374) В арабском тексте Амари (р. 229) и Торнберга (VII, р. 3) «в продолжение двух лет», в других рукописях «город Мессина».

144. В тексте Амари (p. 229) и Торнберга (VII, p. 8). Амари считает возможным видеть здесь город Бутера (Amari, testo, p. 229, 8; Versione, I, p 375),

145. Теперь город Монделло. См. Amari, Biblioteca, Versione, T. I, p. 120 и 376.

146. См. Amari. Storia, I, p. 334. Biblioteca, Vers. I, p. 381.

147. Sandenbergh Matthiessen. Historia chalifatus al-Motacimi ex cod. arabico mine primum edita. Lugduni Batavorum, 1849.

148. I. Anspach. Specimen e literis orientalibus, exhibens Kalifatus Al-Walidi et Solaimani sumptum ex Kitab-al-Uyun. Lugd. Batav. 1853.

149. Historia Khalifatus Omari II, Jazidi II et Hischami, sumpta ex libro, cui titulus est Kitab-al-Uyun, quam nunc primum edidit de Goeje. Lugd. Batav. 1865.

150. Fragmenta historicorum arabicorum. Tomus I, continens partem tertiam operis Kitabo-l-Oyun wa'l-hadaik fi akhbar i'l-hakaik, quera ediderunt de Goeje et de Jong. Ludg. Batav. 1869.

151. De Goeje. Fragmenta. T. II, 1871. Praefatio, p. 1. Brockelmann. Geschichte der arabischen Litteratur. I Band, 1898, S. 344. В самое последнее время английский ученый Брукс относит хронику ко второй половине XI века и думает, что она написана в Испании. См. E. W. Brooks. .The Campaign of 716-718, from Arabic Sources. The Journal of Helenic Studies. Vol. XIX, 1899, p. 19; см. также ibidem, Vol. XVIII, 1898, p. 182.

152. Об этом имени см. в тексте при изложении этого похода.

153. В поход против восставших египтян.

154. Арабский текст хроники издан Dozy. Histoire de l'Afrique et de l'Espagne intitulee Al-Bayano 'l-Mogrib par Ibn-Adhari (de Maroc). Leyde, 1848-1851. См. Dozy. Corrections sur les textes du Bayano-'l-Mogrib d'lbn-Adhari (de Maroc) ... Leyde, 1883

155. Dozy. Histoire de l'Afrique… I. Introduction, p. 77-79. Amari. Biblioteca arabo-sicula, Versione italiana. Torino e Roma, 1850, vol. 1, p. LIV. По-видимому, более верное написание имени автора хроники Ibn-еl-Idsari. См. Wuestenfeld. Geschichtschreiber der Araber und ihre Werke. № 373. S. 151. Brockelmann. Gesch. der arabischen Litteratur. B. I, S. 337.

156. Места, касающиеся сицилийской истории, изданы и переведены по-итальянски Амари: арабский текст в Biblioteca arabo-sicula. Lipsiae, 1857, p. 352-375; итальянский перевод в Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana Vol. II. p. 1-40. Существует испанский перевод андалузской части истории Ибн-Адари. Don Pr. Fernandez Gonzales. Historias de al-Andalus por Aben-Adhari de Marruecos por el doctor F. F. G. T. I, Granada, 1860.

157. Так переведено у Амари: con grande esultanza dei Musulmani, che v'eran (chiusi). Biblioteca, II, p. 6. Дословно арабский текст, по нашему мнению гласит: и удалилось стеснение (удушение) от находившихся там мусульман.

158. У Амари переведено: dopo Iunghe vicende (II, р. 7).

159. Так сюит в тексте у Амари; м. б., Camerina (Amari, testo, p. 357, versione, II, p. 106).

160. Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber und ihre Werke. № 399, S. 166, где указаны сочинения Нувеири и их издания.

161. Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Vol. I. Torino e Roma, 1880, p. LVI-LVII.

162. Арабский текст y Amari. Biblioteca arabo-sicula. Lipsia. 1857. p. 423-459. Итальянский перевод у Amari. Biblioteca arabo-sicula. Versione italiana. Vol. II, Torino e Roma, 1881, p. 110-160. У Вюстенфельда не указано издание Амари: итальянский перевод Амари вышел в один год с трудом Вюстенфельда.

163. Нужно читать в 211 году (13 апреля 826 — 1 апреля 827 г.). См. Amari, testo, p. 427; vers. II, p. 113.

164. Может быть, из армян? Амари, testo. p. 427; vers. II. p. 114.

165. Может быть армян (Amari).

166. Сирийское название месяца, соответствующего месяцу январю.

167. В переводе Амари: 15 числа Шевваля (.24 января). Amari. Vers. II, p. 122. В тексте (p. 433): четырнадцать ночей оставалось месяца Шевваля.

168. Al-Fakhri. Histoire du khalifat et du vizirat par Ibn-at-Tiktaka. Nouvelle edition du texte arabe par Hartvig Derenbourg Paris. 1895, p. 316-318. Раньше было издание W. Alvardt. Elfachri. Geschiclite der islamischen Reiche vom Anfang bis zum Ende des Chalifates von Ibn-et thiqthaqa. Gotha, 1860. Свод сведений о жизни автора у Derenbourg. Al-Fakhri. Introduction, p. 3-14. См. также Wuestenfeld. Die Geschichtschreiber der Araber, № 375a, S. 152.

169. Мы будем ссылаться на издание Elmacinus. Historia Saracena, arabice et latine opera ac studio Th. Erpenii. Lugduni Batavorum, 1625. Существует, как известно, и один латинский перевод Ерпения (Lugd. Bat., 1625) и сделанный на основании латинского перевода французский P. Vattier (Paris, 1653).

170. Мы будем ссылаться на Abulfedae annales muslemici, arabice et latine ed. Reiskius. T. II, Hafniae, 1790.

171. Мы будем ссылаться на Ibn-Кhaldun. Al-ibar wadiwan al-mubtada wal-khabar. Bulak, 1867, Vol. III.

172. Makrizi. AI-Hitat. Bulak, 1270 (1853). Т. II, p. 190-191.

173. Это место о флоте переведено в книге бар. Розена Император Василий Болгаробойца. С.-Петербург. 1882. с. 274-276. См. об этом ниже при изложении событий.

174. См. H. Hamaker. Takyoddini Ahmedis al-Makrizii Narratio de expeditionibus a graecis francisque adversus Dimyatham ab A. C. 708 ad 1221 susceptis. Amstelodami, 1824. p. 9 (текст) и р. 21 (перевод).

175. Makrizi. Al-Hitat, II, p. 191.

176. См. Barbier de Meynard. Prairies d'or. IX p. 356. Бар. Розен. op. c. 274.

177. Abu-l-Mahasin-ibn-Tagri-Bardi Annales. ed. Juynboll. Lugduni Batavorum, 1855. Vol. I.

178. Полторы строчки арабского текста, которые нас не касаются.

179. См., впрочем, Макризи, который упоминает о вторичном нападении греков на Дамиетту, но относит это к 239 году; см. выше о Макризи.

ПРИЛОЖЕНИЕ II.

Посольство Иоанна Грамматика к арабам и судьба полководца Мануила.

До последнего времени о посольстве Иоанна Грамматика к арабам сообщались сведения, по нашему мнению, не особенно точные. Взгляд на время отправления этого посольства был установлен Вейлем и сохранил свою силу до наших дней 1.

Вейль относил посольство Иоанна Грамматика в Багдад к началу правления Мутасима. Он говорил: мы знаем, что после смерти Мамуна Мутасим удалился из Малой Азии в Багдад в 833 году; далее, из арабских источников известно, что хуррамиты в этом году были разбиты арабами, а из византийских, что эту победу одержало искусство Мануила и пленных греков; наконец, из перечисления патриархов видно, что Иоанн после своего возвращения из Багдада в конце 833 года был выбран патриархом; поэтому нет ни малейшего сомнения, что посольство Иоанна в Багдад, куда Мутасим вступил 20 сентября 833 года, было в последние месяцы этого года, и что Мануил, некоторое время спустя после победы над хуррамитами, возвратился в Константинополь. С этим согласуется и Симеон Магистр (р. 632), который эти события относит к пятому году правления Феофила, вступившего на престол в октябре 829 года.

Этот взгляд Вейля о посольстве Иоанна Грамматика после смерти Мамуна, т. е. в конце 833 года, был принят последующими учеными почти без оговорок 2. Гирш назвал взгляд Вейля sicher festgestellt 3. Нам осталось неизвестным, на основании чего греческий ученый [128] Папарригопуло сообщает о том, что посольство Иоанна выступило из Константинополя весною 833 года, и что во время его пребывания в Багдаде умер Мамун, после чего Иоанн еще месяц оставался у Мутасима 4.

Если же мы посмотрим внимательнее на доказательства Вейля, то увидим, что все они опираются на неясные и противоречивые известия византийских хроник, кроме довольно произвольного сближения победы над хуррамитами с известиями византийцев о победах Мануила во время его плена у арабов.

Совершенно прав был поэтому проф. Ф. И. Успенский, заметив: Вейль не нашел в арабских источниках известий о греческом посольстве, почему и приводимая им дата — конец 833 года — имеет относительную вероятность 5.

Рассмотрим сначала византийские источники.

I. Georg. Hamart. p. 705-707 = Leo Gramm. p. 218-220 = Sym. Mag. p. 632- 634.

Оклеветанный перед Феофилом Мироном (), логофетом дрома, Мануил бежал к арабам к сирийским ущельям (), где и был ими радушно принят. Опечаленный Феофил советуется о возвращении Мануила с Иоанном синкеллом, который говорит, что он готов отправиться к арабам с грамотой Феофила к Мануилу о безопасном возвращении последнего на родину, а вместе с тем посетить заключенных в темнице греческих пленных. С большими деньгами и подарками отправился Иоанн к арабам, которые были поражены его богатствами, посетил тюрьмы и, передав письмо императора Мануилу, возвратился в Константинополь. Мануил между тем с сыном эмира совершил победоносный поход против какого-то враждебного народа ( [129] ); но, задумав возвратиться в отчизну, он спустя некоторое время () предложил халифу покорить Романию, если только с ним пойдет сын эмира и войско. Выступив в поход и находясь вблизи фемы Анатоликон (), он с сыном эмира, как бы охотясь, удалился от войска. Здесь, распрощавшись с последним, Мануил возвратился к Феофилу, который с почетом его встретил, сделал магистром и доместиком схол и был восприемником его детей.

II. Генесий.

р. 62-63. Оклеветанный Мануил, бежав от царского гнева, перешел к арабам. По прошествии долгого времени (), когда агаряне, пользуясь услугами византийского “Ахилла", одерживали над греками победы, Феофил для мирных переговоров и для обмена пленных посылает к арабам монаха Иоанна () с дорогими подарками, которые удивили эмира и его двор. Здесь Мануил виделся с Иоанном, получил от него наперсный крест (). Иоанн, посоветовав ему возвратиться к Феофилу, отправился из Сирии обратно.

р. 72-73. Генесий, рассказав уже об аморийском походе и о посольстве Феофила к франкам, говорит, что Мануил, отличившись у арабов в борьбе с ближайшими и отдаленными врагами, покорил эмиру Хорасан (). Пользуясь громадным значением у арабов, он выступил с сыном эмира против

Византии (). Около византийского местечка Герона 6 () расположившись лагерем, Мануил бежал туда, прислал сыну эмира благодарность за расположение к нему и возвратился в Константинополь, где был почетно принят Феофилом и пожалован званием магистра.

III. Продолжатель Феофана.

р. 95-99, С. 9. Феофил, желая показать величие империи или желая внушить арабам более страха, отправляет [130] Иоанна синкелла с несметными дарами. На всем пути до самого Багдада () Иоанн раздает награды, деньги и подарки направо и налево; то же самое продолжается и в Багдаде. Сарацины были положительно ошеломлены его богатствами. Сам халиф возвратил сто пленных. По возвращении в Константинополь Иоанн рассказывал императору о том, что было с ним в Сирии.

р. 118-119, С. 25. Мануил, избегая императорского гнева, бежал к арабам, где нашел почетный прием, удачно боролся с их соседями корматами () и подчинил эмиру Хорасан ().

p. 119-121, С. 26. Император, сожалел о бегстве Мануила, желал его возвратить. Для этого, как рассказывают одни, он отправил Иоанна монаха к арабам с письмом, с уверениями в безопасности и с просьбою возвратиться. Другие рассказывают, что этот Иоанн, переодевшись в платье иверийских монахов, идущих на поклонение в Иерусалим, тайно пробрался в дом Мануила в Багдаде, где и сообщил ему о раскаянии Феофила, вручил ему письмо и . Уговорив халифа отпустить с ним на войну с греками сына, Мануил двинулся в границам Каппадокии, где завел сношения с византийским стратегом, и, распрощавшись с сыном эмира, бежал через Каппадокию в Константинополь, где Феофил принял его с почетом, сделал магистром и был сам восприемником его детей.

IV. Кедрин.

Т. II р. 126-128. Кедрин, следуя Продолжателю Феофана, излагает его 25 главу с именами Керматов и Хорасана (р. 126) и 26-ю; при чем, у Кедрина нет имени Иоанна, а просто сказано ; вторая версия о переодевании Иоанна совершенно выпущена; остальное есть (р. 127-128). Главы о путешествии Иоанна в Багдад у Кедрина нет.

V. Зонара.

XV, С. 28. Dind. III p. 413-414. Рассказ Зонары есть сокращенное изложение Кедрина без керматов и [131] Хорасана, но с Каппадокией; имени Иоанна нет: (р. 413).

Из сопоставления вышеприведенных византийских источников видно, что сведения Продолжателя Амартола (=Лев Грамм. = Симеон Магистр) и Генесия о бегстве Мануила и посольстве Иоанна подтверждают друг друга. Но у Генесия мы находим несколько географических определений, отсутствующих у Амартола, который дает только следующие указания: Мануил бежал от Феофила к сирийским ущельям () и бежал обратно в Византию, находясь близь фемы Анатоликон (). Генесий же сообщает, что Мануил покорил халифу Хорасан, бежал к Феофилу около византийского местечка Герон; Иоанн же возвратился после своего посольства из Сирии ().

Продолжатель Феофана как мы видели, говорит в двух местах о посольстве Иоанна.

Первый рассказ (р. 95-99, С. 9), независимый от Генесия, заставляет Иоанна отправляться в Багдад, чего мы не видели в показаниях предыдущих историков; о Мануиле в этой редакции не говорится ни слова.

Надо сказать, что весь этот эпизод у Продолжателя Феофана имеет чисто анекдотический характер; источником ему, очевидно, послужила народная молва, где часто настоящие исторические факты получают легендарную окраску; зерно рассказа верно: и Генесий и Продолжатель Амартола говорят, например, о богатствах Иоанна, которые поразили арабов. Но все эти подробности посольства вместе с географическим именем Багдад, куда вряд ли оно и приходило, не позволяют видеть в этом рассказе настоящего исторического источника, а анекдотическое изложение предания, заимствованного из народных уст и дополненного самим автором 7.

К тому же не надо забывать, что Продолжатель Феофана еще раз рассказывает о посольстве Иоанна уже в связи с бегством Мануила. Здесь у него являются два источника: один — Генесий, на основании которого он излагает события согласно истине; другой — очевидно, опять [132] какой-нибудь анекдотический рассказ, предание, на основании чего рассказывается невероятная история о переодевании Иоанна и его тайном посещении Багдада.

Таким образом, известие о посольстве Иоанна к халифу в Багдад, упоминаемое только одним Продолжателем Феофана, признанное уже Гиршем, как народное предание, а между тем служившее главным источником для рассказа об этом посольстве, нами вполне признается несостоятельным 8.

Посольство Иоанна и не было никогда в Багдаде.

До сих пор время бегства Мануила к арабам, посольства Иоанна и посвящения последнего в патриархи определялось очень приблизительно, противоречиво и даже произвольно.

Когда бежал Мануил к арабам?

Из византийских хроник, которые обыкновенно дают очень скудные и чрезвычайно редко точные хронологические указания, выделяется одна, изданная при Продолжателе Феофана, известная под названием хроники Симеона Магистра, которая сообщает целый ряд, по-видимому, точных хронологических дат. Долгое время эти указания считались вполне достоверными, и ученые, работавшие в области византийской хронологии, как напр., Круг, Муральт, полагали данные Симеона Магистра в основу своих хронологических определений.

Но в 1876 году Гирш в своей превосходной работе “Byzantinische Studien" неопровержимо доказал полную несостоятельность хронологии Симеона: определения времени вступления на престол византийских императоров оказались сплошь неверными; из тридцати шести других определений, которые можно было проверить иным способом, верными оказались только десять, да и то семь из последних падают на время императора Льва VI. Одним словом, автор хроники заимствовал свои определения не из [133] какого-нибудь источника, а сам создавал их по собственному произволу 9.

Эта хроника относит бегство Мануила к пятому году правления Феофила, т. е. к 833 году 10. Другие источники указаний не дают.

Но к счастью имя Мануила оставило след в арабских хрониках.

Так Табари под 215 годом (28 февраля 830 — 17 февраля 831 г.) говорит:

В этом году отправился Абу-Исхак-ибн-Рашид из Египта и встретился с Мамуном до его вступления в Мосул. И встретились с ним Мануил и сын его (Мамуна) Аббас в городе Рас-ал-Айн 11.

Итак, Мануил был уже среди арабов в 830 или в начале 831 года.

Якуби, рассказывая об этом же походе, говорит:

Выступил Мамун, направляясь в греческую землю, в месяце Мухарреме 215 года (в марте 830 г.). Он сделал летний поход, взял Анкиру 12 на половину мечом, на половину миром и разрушил ее. И бежал из нее патриций Мануил 13.

Известно, что Курра была взята Мамуном 21 июля 830 года 14.

Мы предполагаем, что это и есть момент перехода Мануила на сторону арабов; если же он перешел на сторону арабов не тотчас после взятия Курры, то, во всяком случае, вскоре после этого (см. Табари выше).

Из этого следует, что рассказ византийских хроник о спасении Феофила Мануилом 15 должен относиться к первому походу Мамуна на греческую землю в 830 году; в

этом нет ничего невероятного, так как византийцы во время него потеряли много городов 16, т. е. другими [134] словами, было не мало случаев, когда Мануил мог спасти императора.

Кроме того, позднейший сирийский писатель XIII века Григорий Абульфарадж (Барэбрей) в своей “Сирийской Хронике" замечает:

Патриций Мануил отложился от Феофила, пришел к Мамуну и побуждал его нападать на греческую землю. В июне месяце Мамун, напав на Каппадокию, взял четыре крепости 17.

Здесь речь идет, очевидно, о походе 830 года, когда были завоеваны четыре крепости: Маджида, Курра, Сундус, Синан, тем более, что о следующих походах сирийская хроника говорит дальше. Конечно, трудно допустить, чтобы поход 830 года состоялся по настоянию Мануила, который не мог бежать до его начала, так как тогда уже не было бы ему никакой возможности спасти императора; поход 830 года был первым столкновением на восточной границе в правление Феофила. Имея в виду эту неточность позднейшей сирийской хроники, мы не можем не отметить, что ее показание только подтверждает наш 830 год бегства Мануила.

Таким образом, на основании восточных источников бегство Мануила произошло в 830 году.

На первый взгляд этому должны противоречить показания Генесия, у которого Мануил спасает императора во втором столкновении с арабами, когда по Табари, Якуби и Абульфараджу это должно было произойти во время первого похода.

Но показания Генесия в данном случае настолько неопределенны, что отнюдь не заставляют думать непременно о двух походах. Сказав лишь несколько слов о неудаче Феофила в начале правления, когда часть персов, находившихся в войске императора, перешла на сторону арабов (р. 52), Генесий прерывает рассказ; он начинает подробно, с оттенком легенды, излагать судьбу перса Феофоба до самой его смерти, т. е. до года смерти самого Феофила (р. 53-61), и потом говорит: [135] и т. д., после чего следует рассказ о спасении Феофила Мануилом (р. 61-62). Слово нисколько не заставляет думать о другом новом походе; все это без всякой натяжки может быть отнесено к одному походу. Вообще от византийских, да еще несовременных событиям хроник невозможно требовать отчетливого изложения частых, далеких столкновений на арабской границе.

Труднее примирить наш вывод с показаниями Продолжателя Феофана, который относит факт спасения Мануилом императора к третьему походу.

Первый рассказ Продолжателя (р. 112-114, с. 22) излагает какой-то поход Феофила против Ибрахима (), во время которого греческие войска были разбиты Абухазаром (). Сам Феофил с императорской фалангой и двумя

тысячами персов с Феофобом во главе спасся на какую-то гору, где и был окружен арабами. Ночью Феофоб придумал хитрость: на горе зажгли огни, затрубили в трубы и т. д. Враги, недоумевая, что это обозначает, отступили и тем самым дали возможность императору спастись. После этого Феофоб, как спаситель Феофила, стал пользоваться его исключительною любовью, и сделан был начальником персов.

Сопоставим теперь с этим рассказом Продолжателя его же 24 главу (р. 116-118), где говорится о следующем. Феофил, выступив с наступлением весны против арабов и будучи ими побежден, оказался вдруг окруженным врагами. Увидев это, его полководец Мануил пробился сквозь неприятельские ряды к императору, уговаривал его бежать, в случае отказа грозил даже смертью и, наконец, схватив за узду его лошадь, спас императора от плена, за что вошел в большую милость у Феофила, который часто называл его своим спасителем.

Для последнего рассказа Продолжателю служил источником Генесий 18, для первого — не он; для 22-й главы источником Продолжателю послужило такое же народное предание, такая же сага, как мы видели раньше при разборе его двойного рассказа о посольстве Иоанна [136] Грамматика. Весь рассказ о спасении Феофила хитростью Феофоба должен казаться весьма сомнительным; он, вероятно, принадлежит к циклу тех преданий о Феофобе, из которых еще и Генесий черпал о нем свои сведения 19.

Мало того, нам кажется, что эти оба рассказа представляют из себя изложение одного и того же факта, а именно спасения Феофила Мануилом, о чем говорят все византийские хроники. Народная же молва только из Мануила сделала Феофоба, который также был очень видным деятелем времени Феофила. Поэтому 22 главу мы не можем рассматривать, как источник для какого-нибудь отдельного похода. Продолжатель вставлял в свою историю заимствования не из Генесия, мало сообразуясь с последовательностью событий, так что далеко не всегда можно быть уверенным, что изложенное им раньше событие действительно случилось раньше его последующих событий.

Глава 23 (р. 114-116) говорит о счастливом походе Феофила на следующий год после похода, описанного в 22 главе ('). Феофил, победив арабов, торжественно возвратился в столицу. Далее идет анекдот о единоборстве Феодора Кратера с одним из арабских пленных 20.

Известие о счастливом походе Феофила под Тарс и Массису существует и в арабских хрониках; но по их показаниям, в которых мы в данном случае должны видеть истину, поход этот был уже в 831 году, т. е. после спасения Феофила Мануилом, что мы относим к 830 году, т. е. ко времени первого похода.

Но так как это место почерпнуто Продолжателем не у Генесия, который об этом ничего не говорит, то место, занимаемое этим рассказом у Продолжателя, отнюдь не может служить доказательством того, что это событие случилось раньше.

Своими начальными словами ' 23 глава как бы связывается с предыдущей главой, которая, как мы сказали уже выше, есть не что иное, как видоизмененное преданием изложение первого похода; в последнем [137] случае слова ' не только не противоречат нашему предположению, но его подтверждают.

Следующее известие о столкновении греков с арабами мы находим в начале 28-й главы. Продолжатель говорит: в следующем году агаряне и Феофил, выступив друг против друга, оставались из обоюдной боязни совершенно в бездействии и возвратились в свои пределы (р. 122).

Это упоминание у Продолжателя находится после посвящения Иоанна в патриархи, что, по нашему убеждению, было 21 апреля 832 года (об этом см. ниже).

Таким образом, для этого похода остаются два возможных, упоминаемых арабами: поход 832 года, когда была осада крепости Лулу, которая сдалась на капитуляцию арабам, и летний поход арабов 833 года, который ограничился тем, что Аббас, сын Мамуна, укрепил Тиану, а сам халиф успел дойти только до Подендуна, где заболел и умер, после чего военные действия прекратились, и преемник Мамуна Мутасим сейчас же после своего вступления на престол приказал уничтожить все возведенные Аббасом в Тиане укрепления.

Если предложить вопрос, который из этих походов более подходит к словам Продолжателя, то это будет, конечно, второй поход 833 года, когда, действительно, арабы выступили, но военных столкновений не имели. И хотя на скудные, неопределенные хронологические указания Продолжателя особенно полагаться нельзя, тем не менее надо сознаться, что его ', т. е. после посвящения Иоанна Грамматика, подходит как нельзя более.

Если мы вышеупомянутое известие Продолжателя относим к 833 году, то это позволяет нам определить довольно точно другую очень интересную хронологическую дату, именно: время посольства к Феофилу хазарского кагана Пеха с просьбою о постройке Саркела.

В той же 28-й главе, сразу после сообщения о вышеупомянутом походе, говорится: и т. д. Если даже определение и нельзя считать непременно одним годом с выступлением войска арабов и греков, то все-таки, по нашему мнению, отнесение этого события тоже к 833 году [138] повлечет за собою очень небольшую неточность, а, может быть, будет и верным 21.

Когда было отправлено посольство Иоанна Грамматика?

Как известно, целью этого посольства, кроме обмена пленных, было желание императора вернуть Мануила, что подтверждается показаниями всех византийских хроник, кроме указанного выше анекдотического изложения Продолжателя Феофана.

Византийские источники хронологических указаний не дают. Амартол о времени ничего не говорит (р. 705-706). Генесий говорит, что посольство было отправлено (р. 62); но это настолько общее указание, что основываться на нем нельзя. Продолжатель Феофана ни в одной из своих редакций указаний на время не дает.

Между тем арабский историк IX века Якуби, излагая события второй войны, т. е. 831 года, говорит:

Мамун отправил своего сына Аббаса, и этот встретится с Феофилом и разбил его... И послал греческий царь Феофил к Мамуну своего приближенного епископа 22....

Вспомним в общих чертах события этого похода. Феофил сделал удачный поход, избил население Тарса и Массисы, после чего возвратился в Константинополь, где имел триумфальный въезд. Услыхав, однако, о приготовлениях Мамуна к походу, Феофил отправляет в Адану посла с обещанием возвратить пятьсот арабских пленных. Это не помогло. Мамун выступил против греков и нанес им ряд поражений. Побежденный Феофил снаряжает тогда упомянутое у Якуби посольство с епископом во главе. [139]

Якуби дает сведения о богатствах епископа: Феофил через него предлагал халифу 100000 динаров и обещал выдать ему 7000 находившихся у него в плену арабов, если только Мамун возвратит за это завоеванные города и крепости и заключит на пять лет перемирие. Мамун не обратил особенного внимания на это посольство и не отвечал даже императору (Jaqubi. II p. 568).

Кто же может быть этот епископ во главе такого богатого посольства, как не Иоанн Грамматик, в то время еще синкелл, одним словом лицо духовное, о богатствах которого так много говорят византийские хроники?

Итак, посольство Иоанна Грамматика прибыло к Мамуну в конце его похода. Это обстоятельство дает возможность определить точнее время прибытия посольства к халифу.

Табари говорит, что Мамун вступил в греческую землю в понедельник 19 числа Джумады I и оставался в ней до половины месяца Ша'бана. 19 число Джумады I соответствовало в этом году 4 июля, а первое число Ша'бана — 13 сентября. Таким образом, поход продолжался с 4 июля по конец сентября. Посольство было отправлено после поражения Феофила уже в конце похода, т. е. в сентябре 831 года.

В Багдаде посольство не было. Между тем Багдад очень смущал историков, потому что Мамун последние годы своего правления в Багдаде не был: время между вторым и третьим походом, т. е. между 831 и 832 годами, он должен был провести в Египте и Дамаске, а между третьим и четвертым, т. е. между 832 и 833 годами, в Салагусе и Ракке.

Вследствие этого посольство Иоанна относили к началу правления Мутасима, который действительно вскоре после своего провозглашения прибыл в Багдад.

Отметим, что армянский историк XII века Вардан относит возвращение Мануила в грекам ко времени до смерти Мамуна, т. е. до 833 года, что также подтверждает наше мнение о годе посольства Иоанна 23. [140]

В Багдаде Продолжателя Феофана, может быть, надо видеть Адану; куда действительно не раз приходили византийские послы. Но вероятнее, Багдад надо всецело отнести к составленному в позднейшее время фантастическому рассказу о посольстве Иоанна Грамматика, о котором вообще ходило много самых необыкновенных рассказов.

Когда был поставлен в патриархи Иоанн Грамматик?

После своего возвращения от халифа Иоанн через некоторое время был избран в патриархи. Амартол (р. 707) и Генесий (р. 75) не дают никаких указаний на время. В хронике Симеона Магистра (р. 635) говорится, что Иоанн сделался патриархом на восьмом году правления Феофила; но мы уже видели выше, насколько ненадежны хронологические данные этой хроники.

Зато Продолжатель Феофана дает на этот раз точную дату: Иоанн был посвящен в патриархи в воскресенье 21 апреля (р. 121). Года у него не обозначено.

В тридцатых годах IX столетия воскресенье на 21 апреля приходилось или в 832 году, или в 838.

Вследствие путаницы с определением времени посольства Иоанна, 832-й год, конечно, казался слишком ранним, а 838-й слишком поздним. Вопрос еще усложнялся тем обстоятельством, что продолжительность времени патриаршества предшественника Иоанна Антония, определяется различно — от 16 до 20 лет 24.

Поэтому появился целый ряд догадок. Муральт, принимая не самое воскресенье, а ночь с субботы на воскресенье, относит посвящение Иоанна в 21 апрелю 837 года 25; Гергенретер ко времени от 834 до 837 года 25; Папарригопуло приблизительно к 833 году 26; Финлей некоторое время спустя после издания эдикта против иконопочитателей, в 832 году 27.

В последнее время де Боор, предположив в дате [141] Продолжателя Феофана ошибку или в дне (вместо нужно читать ), или в числе

(вместо читать ), относит вступление Иоанна на патриарший престол к 21 (26?) апреля 834 года 28, а русский исследователь Иван Андреев к половине 836 года 29.

При нашем же определении времени посольства Иоанна нет никакой нужды менять точную дату Продолжателя Феофана, и воскресенье 21 апреля 832 года является единственным верным определением времени посвящения Иоанна в патриархи 30.

Мало того, у Продолжателя Феофана, в рассказе уже о правлении Михаила III, преемника Феофила, есть очень интересный, подробный, очевидно заимствованный из какого-нибудь хорошего источника рассказ 31 об известном ученом геометре и астрономе Льве, который в царствование Феофила попал ко двору халифа Мамуна () и приобрел там громкую славу своими научными сведениями. Феофил, раньше не ценивший ученых познаний Льва, узнал об этом, отозвал его от Мамуна и, желая почтить ученые заслуги Льва, приказал Иоанну, занимавшему тогда патриарший престол (), посвятить его в епископы Фессалоники 32.

Мамун, как известно, умер в 833 году. Но, по словам Продолжателя, Иоанн был патриархом до его смерти. Следовательно, для посвящения Иоанна в патриархи возможна только одна дата — воскресенье 21 апреля 832 года.

Комментарии

1. Weil. Geschichte der Chalifen, B. II, S. 297.

2. См., напр. Hergenrether. Photius, B. I, S. 289. Finlay, History of Greece, ed. Tozer, II p. 154-155 с подробным рассказом о посольстве в Багдад на стр. 207-209.

3. Hirsch. Byz. Studien, S. 348.

4. , 1867, III p. 749 и 751. Во втором издании (1886, III p. 677-679) сказано, что Иоанн выступил из Константинополя весною 831 года.

5. Ф. Успенский. Патриарх Иоанн VII Грамматик и Русь-Дромиты у Симеона Магистра в Журн. Мин. Нар. Пр. 1890, ч. 267, с. 9: в этой же статье приведен рассказ на основании Продолжателя Феофана о посольстве Иоанна в Багдад (с. 8-9); этот же рассказ повторен в статье того же автора Константинопольский собор 842 года и Утверждение Православия в Журн. Мин. Нар. Пр. 1891, ч. 273, с. 133-134. Его же. Очерки по истории византийской образованности. С.-Петербург, 1892, стр. 62-64.

6. Недалеко от Хадаса, крепости между Марашем и Мамбиджем. Ramsay, op. c. p. 301.

7. См. Hirsch, Byz. St. 203.

8. Ср. Иван Андреев, Константинопольские патриархи. Сергиев Посад, 1895,с. 200-201: известно, что Иоанн два раза был посылаем на Восток. Автору, по-видимому, оставалась неизвестной работа Гирша «Byzantinische Studien».

9. Hirsch. op. c. S. 342-355.

10. Sym. Mag. p. 632.

11. Tabari, III p. 1103.

12. Нужно читать Kyppy, см. выше при изложении событий.

13. Jaqubi Hist. ed. Houtsma, II p. 567.

14. Tabari, Ш p. 1103: 26 числа мес. Джумады I.

15. Georg. Ham. p.710 = Leo Gr. p. 222 = Sym. Mag. p. 636. Genes p. 61-62. Cont. Theoph. p. 116-118, C. 24. Cedr. II p. 125-126.

16. См. Tabari, III p, 1103: города Маджида, Курра, Сундус, Синан.

17. Gregorii Abulpharagii sive Bar-Hebraei Chronicon Syriacum. ed. Bruns et Kirsch. Lipsiae, 1789, p. 154.

18. Genes. p. 61. Hirsch. Byz. St. S. 200.

19. См. Hirsch. op. c. S. 203-204.

20. См. Hirsch. op. c. S. 204.

21. Построение Саркела относилось ко времени около 837 года. См. В. Г. Васильевский. О построении крепости Саркела (Журн. Мин. Нар. Пр. ч. 265, 1889, с. 273). Эта статья была направлена против попытки отнести построение Саркела к началу X века; см. Ф. Успенский, Византийские владения на северном берегу Черного моря в IX и X веках (Киевская Старина, май—июнь, 1889; есть и отдельное издание, Киев, 1889). Его же. О миражах, открытых В. Г. Васильевским. (Журн. Мин. Нар. Пр. ч. 266, 1889, с. 550 и 555). В. Васильевский. Ответ на статью Ф. И. Успенского (ibidem, ч. 266, 1889, с. 555-557).

22. Jequbi, Hist. II p. 568.

23. Всеобщая История Вардана Великого. Перевел Н. Эмин. Москва. 1861, с. 101.

24. Le Quien. Oriens Chriatianus, I p. 243.

25. Muralt. Essai de Chron. Byz. p. 417.

26. Hergenrother, Photius, I S. 291.

27. , III, p. 764 (1-е изд.), р. 690 (2-ое изд.).

28. Finlay. History of Greece, ed. Tozer. II p. 148-149.

29. De Boor, Der Angriff der Rhos auf Byzanz в Byzantinische Zeitschrift. B. IV (1895), S. 454.

30. Иван Андреев, Константинопольские патриархи от времени Халкидонского собора до Фотия. Выпуск первый. Сергиев посад, 1895, с. 201-202.

31. Эту дату оставил еще и Le Quien, Or. Chr. I p. 243-244.

32. См. Hirsch, Byz. St. St. 216: auf guter Kunde beruht.

33. Theoph. Cont. p. 185-191, C. 27. Cedr. II p. 165-170.

ПРИЛОЖЕНИЕ III.

О годе Восстановления Православия.

До последнего времени 19 февраля 842 года считалось моментом Восстановления Православия после окончания иконоборческой эпохи. Теперь пора, по нашему мнению, в виду издания новых источников и новых ученых исследований, отказаться от этой произвольной даты.

Греческие хронисты — Георгий Амартол, Генесий, Продолжатель Феофана, Кедрин, Зонара — года Восстановления Православия не определяют. Но стоит только прочесть даже их рассказы, чтобы понять, что времени со смерти императора Феофила, с 20 января 842 года, по 19 февраля того же года вполне недостаточно для исполнения всего того, что было предпринято правительством для Восстановления иконопочитания; полулегендарный рассказ о болезни Мануила и его обещание способствовать торжеству православия в случае своего выздоровления; процесс его выздоровления; смещение патриарха Иоанна, который не сразу согласился удалиться, и замена его Мефодием, возвращение православных, заключенных или изгнанных при Феофиле, подготовительные

работы к созыву собора, на который должны были явиться представители со всех частей империи, и самый факт его созвания, наконец, его постановления в пользу православия — разве могло это все случиться на протяжении менее, чем месяца. Справедливы поэтому слова де Боора, что желание православных византийских писателей было, не давая никаких хронологических определений, представить торжество православия в возможно чудесном по своей скорой победе виде 1. [143]

Не лишнее вкратце просмотреть содержание одной исторической речи на праздник Восстановления Православия, чтобы еще раз убедиться в невозможности даты февраля 842 года 2.

После смерти Феофила были вызваны императорским распоряжением все духовные и светские лица, изгнанные, заключенные, лишившиеся имущества во время предыдущего правления (р. 726). Был свергнут патриарх Иоанн Грамматик (р. 726-727). Избирается Мефодий (p. 727). Далее идет рассказ, перемешанный с пророчествами, но откуда можно извлечь следующие исторические черты. Подвижник того времени Арсакий отправился к Иоанникию, живущему в горах Олимпа, и уговорился с ним идти к подвижнику Исайе в Никомидию, с которым они оставались три дня. Исайя велит идти Арсакию и Иоанникию в Константинополь и убедить Мефодия восстановить иконопочитание. В Константинополе они с Мефодием. со всеми архиереями, монахами направились к Феодоре с просьбою о восстановлении икон (р. 727-730). Феодора высказывается также за это, но просит Мефодия раньше всего вымолить прощение у Бога Феофилу за преследования (р. 730-731). Мефодий, собрав подвижников, митрополитов, епископов, пресвитеров, диаконов, монахов, весь православный люд от мала до велика, горячо молился на первой неделе поста (р. 734); тоже делала Феодора. В пятницу Феодора видела сон, в котором ей возвещалось прощение Феофила (р. 734-735). После этого Феодора велела собрать всех православных, митрополитов, архиепископов, игуменов, клириков и мирян в соборную церковь (р. 738). Во время торжественного богослужения иконопочитание было восстановлено, и было решено впредь ежегодно соблюдать этот праздник в первое воскресенье великого поста (р. 738-739).

Неужели для всего этого нужно было только тридцать дней! [144]

Но теперь мы в руках имеем новые, драгоценные данные.

В недавнее время в Acta Sanctorum издана до сих пор неизвестная древняя редакция жития известного пустынника IX века Иоанникия, написанная монахом Савою 3, откуда, по всей вероятности, черпал свои сведения Метафраст 4.

В этом новом тексте дата смерти Иоанникия определена самым точным образом: он умер 3 или 4 ноября, на пятом году правления Михаила и Феодоры, на четвертом году после Восстановления Православия, на 93-м году своей жизни, на

52-м году со времени своего обращения, в 6355 году от сотворения мира, во время десятого индиктиона 5.

3-4 ноября десятого индиктиона в сороковых годах дает 846 год. Итак, Иоанникий умер 3-4 ноября 846 года.

Раньше известное житие Иоанникия у Метафраста говорит, что бывший при Восстановлении Православия патриарх Мефодий умер 14июня, восемь месяцев спустя после смерти Иоанникия 6, т. е. 14 июня 847 года 7.

Все греческие источники, столь несогласные между собою относительно других патриархов, дают единогласно патриаршеству Мефодия четыре года 8. Таким образом, его избрание приходится на 843 год, а никак не на 842.

Уже это одно обстоятельство прямо доказывает, что собор для Восстановления Православия с патриархом Мефодием не мог быть в 842 году 9. [145]

Но, по нашему мнению, решающее значение в этом вопросе имеет одно место жития Иоанникия, написанного Савою.

Сава, рассказав о том, что Иоанникий предсказал своему другу Евстратию скорое прекращение гонений Феофила, продолжал:

10, т. е. (гонение прекратилось) после шести с половинною лет безбожия Льва, после восьми лет и девяти месяцев равнодушия Михаила, после двенадцати лет и трех месяцев безбожной жестокости против благочестия его сына Феофила, после одного года восстановления () благочестивых жены его Феодоры и сына его Михаила. На второй год их боговдохновенного и угодного Христу царствования церковь, по милости Божьей одевшись в свое собственное украшение, которым она была облечена апостольскими руками и которого она была лишена руками безбожных, приняла Мефодия, боговдохновенного архиерея, предвиденного отцом (т. е. Иоанникием), после свержения безбожного и богохульного Иоанна.

Из этого отрывка совершенно ясно, что как избрание Мефодия, так и собор для Восстановления православия были на втором году правления Михаила; слово указывает только на то, что в первый год правления было уже заметно облегчение судьбы иконопочитателей и изменение религиозной политики правительства; о соборе здесь нет и речи.

Если мы из точной даты смерти Мефодия —14 июня 847 года — вычтем четыре года и три месяца, [146] продолжительности его правления, сообщаемой более точно Никифором и Менологием Василия, то получим для его вступления середину марта 843 года.

Для даты Восстановления Православия остается возможным только первое воскресенье великого поста, 11 марта 843 года; около этого времени и был, очевидно, избран Мефодий 11.

В новейшее время этот год уже принят в ученых сочинениях 12.

Комментарии

1. De Boor. Der Angriff der Rhos auf Byzanz в Byzantinische Zeitschilft, B. IV (1895), S. 452. См. Acta Sanctorum. Nov. II p. 320.

2. Oratio Historica in festum Restitutionis Imaginum y Combefisius, Historia Haeresis Monothelitarum в Bibliothecae Patrum Novum Auctarium. T. II, Parisiis, 1648, p. 715-743. По лондонской и мадридской рукописям этот текст теперь издан В. Э. Регелем. Rеgel. Analecta byzantino-russica, Petropoli. 1891, p. 19-39.

3. Acta Sanctorum. Nov. II, Bruxelles. 1894, p. 311 sq.

4. См. Symeonis Metaphrasti "Vita S. Ioannicii abbatis (Migne, Patr. Gr. T. 116, p. 35-92).

5. Acta Sanctorum, Nov. II p. 433; см. также p. 318.

6. Migne, Patr. Gr. T 116, p. 92, c. 57.

7. О спорных мнениях ученых о годе смерти Мефодия — 846 или 847 см. в Acta SS., Nov. II p. 318-319.

8. 4 года 3 мес.: Nicephori Chron. synt. De Boor p. 120; Menologium Basilianum. Migne, Patr. Gr. T. 117, p. 500. 4 года: Vita S. Ignatii. Migne. Gr. T. 105, p. 501. Genes, p. 99. Cont. Theoph. p. 193, c. 30. Zon. Dind. Vol. IV p. 14. 4 года 2 месяца: Niceph. Callistus. Migne, Patr. Gr. T. 147. p. 460. Fr. Fischer. De Patriarcharum Constantinopolitanorum Catalogis et de chronologia octo primorum patriarcharum. Lipsiae, 1884, p. 291.

9. Ср. Иван Андреев, Константинопольские патриархи. Сергиев Посад, 1895, с. 202-204: Мефодий вступил на патриарший престол в конце марта или начале апреля 842 г. и умер 14 июня 846 г. Автору была неизвестна редакция Савы жития Иоанникия.

10. Acta Sanctorum, Nov. II p. 372; см. также р. 320.

11. Более подробно см. об этом в Acta Sanctorum, Nov. II p. 318-325. De Boor, Der Angriff der Rhos auf Byzanz в Byzant. Zeitsch. B. IV, 1895, S. 449-453.

12. См. напр. H. Gelzer, Abriss der byzantinischen Kaisergeschichte. S. 969 y Krumbacher, Geschichte der byz. Litteratur. 2 Auflage, 1897.

ПРИЛОЖЕНИЕ IV.

О хронологии константинопольских патриархов с 815 по 867 год.

Мы считаем не лишним показать, насколько источники, большей частью, противоречивы в определении времени правления патриархов IX века; причем, мы будем иметь в виду время с 815 по 867 год, т. е. с года вступления патриарха Феодота до вторичного избрания Игнатия. Особенно разноречивы показания о патриархе Антонии и Иоанне Грамматике.

1. Феодот.

1) Georg. Hamart. p. 679; см. p. 683 = Leo Gramm. p. 208: два года спустя после своего вступления на престол Лев Армянин изгнал патриарха Никифора и на его место назначил Феодота, т. е. в 815 году.

2) Scriptor Incertus de Leone Bardae F. p. 360 (в томе, где Лев Грамматик): .

3) Theophanis Chron. De Boor, I p. 362: Феодот правил 6 лет.

4) Nicephori Chr. Synt. De Boor, p. 120: Феодот правил 15 лет.

5) Genesius, p. 16:

6) Cont. Theoph. p. 28: .

7) Nicephori Callisti. Enarratio de episcopis Cpolit. Migne. Patr. Gr. T. 147, p. 460: Феодот правил 6 лет.

8) Fr. Fischer. Catalogue (см. выше) — 6 лет (р. 291).

На основании этих данных мы можем точно определить время вступления Феодота. [148]

Георгий Амартол (Лев Грамматик) дает 815 год, а современный анонимный писатель о Льве Армянине и Продолжатель Феофана говорят, что он был посвящен на Пасхе, которая в 815 году начиналась в воскресенье 1-го апреля; правление Феодота продолжалось шесть лет (Theoph., Niceph. Call., Fischer Cat.). Никифор, очевидно, ошибается, давая 15 лет.

Итак, Феодот был патриархом с 1 апреля 815 года по 821 год 1.

II. Антоний.

1) Georg. Hamart. p. 700 = Leo Gramm. p. 213: Антоний короновал Феофила.

2) Theoph. De Boor, I p. 362: Антоний правил 16 лет.

3) Niceph. Chr. Synt. De Boor, p. 120: Антоний правил 12 лет.

4) Niceph. Call. Migne, T. 147, p. 460: — 13 лет.

5) Fr. Fischer Catalogue: — 13 лет (p. 291).

Итак, четыре различных автора дают три различные цифры, выбор между которыми очень затруднителен. К счастью, мы имеем дату вступления на престол следующего патриарха Иоанна Грамматика 21 апреля 832 года, верность которой мы старались доказать выше. Отсюда видно, что наиболее приближаются к истине двенадцать лет хроники Никифора.

Итак, Антоний был патриархом с 821 года по апрель 832 года.

III. Иоанн Грамматик.

1) Theoph. De Boor, I p. 362: 6 лет один месяц.

2) Georg. Ham. p. 707 = Leo Gramm. p. 221: после возвращения из посольства.

3) Niceph. Chr. Synt. De Boor, p. 120: девять лет.

4) Zonar. L. XVI, C. 1. Dind. vol. IV. p. 2: шесть лет. [149]

5) Niceph. Call. Migne Gr. T. 147, p. 460: восемь лет три месяца.

6) Fr. Fischer Catalogus: восемь лет три месяца (p. 291).

Мы думаем, что Иоанн Грамматик был свергнут в 842 году, см., напр., Nicet. Paphlag. Vita S. Ignatii (Migne Gr. T. 105, p. 500): . К этому бы близко подходили девять лет Никифора. Мефодий же был избран в патриархи в следующем 843 году.

Итак, Иоанн Грамматик был патриархом с 21-го апреля 832 по 842 год 2.

IV. Мефодий.

О продолжительности его правления и об источниках — об этом мы говорили в предыдущем приложении.

Мефодий правил с марта 843 года по 14 июня 847 года.

V. Игнатий (в первый раз).

1) Vita S. Ignatii. Migne. Gr. T. 105, p. 512: , т. е. Игнатий в первый раз своего патриаршества правил одиннадцать лет. Заметим, что это свидетельство современника Никиты Пафлагонского. См. также р. 529: .

2) Niceph. Chr. Synt. p. 120: одиннадцать лет пять месяцев.

3) Niceph. Call. Migne. T. 147, p. 460: одиннадцать лет.

4) Menologium Basilianum. Migne. Gr. T. 117, p. 124: одиннадцать лет пять месяцев.

5) Fischer Cat.: десять лет.

Если мы к 14 июня 847 года, когда умер Мефодий, [150] прибавим 11 лет 5 месяцев Никифора (т. е. его продолжателя) и Менология Василия, мы получим ноябрь месяц 858 года для свержения Игнатия.

Но тот же Никита Пафлагонский, говоря уже о восстановлении Игнатия в 867 году, замечает, что последнее случилось в воскресенье 23 ноября, , т. е. Игнатий был свергнут 23 ноября 858 годя (р. 541-544).

Итак, Игнатий в первый раз правил с 847 по 23 ноября 858 года.

VI. Фотий (в первый раз).

1) Niceph. Chr. Synt. De Boor, p. 12: восемь лет девять месяцев.

2) Vita S. Ignatii. Migne. Gr. T. 105 p. 510: Фотий низведен сейчас после вступления на престол императора Василия (24 сентября 867 года).

3) Niceph. Call. Migne. Gr. T. 147, p. 460: девять лет.

4) Fischer Cat.: девять лет.

Так как Никита Пафлагонский говорит, что Фотий был низведен тотчас после вступления на престол Василия, что было 24 сентября 867 года, то мы для его низведения можем с большой вероятностью назвать 25 сентября 867 года (см. Muralt, p. 446. De Boor, Der Angriif der Rhos auf Byzanz S. 454). С другой стороны этот же писатель сообщает, что Фотий был посвящен в патриархи на Рождестве: (р. 512).

Если мы теперь из 25 сентября 867 года вычтем 8 лет 9 месяцев, которые дает для правления Фотия Продолжатель хроники Никифора, то получим как раз 25 декабря 858 года, т. е. первый день Рождества (см. De Boor, op. c. S. 450).

Итак, Фотий в первый раз правил с 25 декабря 858 года по 25 сентября 867 года.

VII. Игнатий (во второй раз).

Vita Ignatii дает совершенно точную дату воcстановления Игнатия: [151] (p. 541), т. е. воскресенье 23 ноября 867 года (это случилось в первый год правления Василия).

В заключение приведем хронологию патриархов с 815 по 867 год:

Феодот ............1 апреля 815 — 821 г.

Антоний ............821 — апрель 832 г.

Иоанн Грамматик …........21 апреля 832 — 842 г.

Мефодий ............Март 843 — 14 июня 847 г.

Игнатий (в первый раз) ………847 — 23 ноября 858 г.

Фотий (в первый раз) ……...25 декабря 858 — 25сентября 867 г.

Игнатий (во второй раз) ………вступил на патриарший престол 23 ноября 867 года.

Комментарии

1. Тоже см. Иван Андреев, Константинопольские патриархи от времени Халкидонского собора до Фотия. Сергиев Посад 1895, с. 200: до начала 821 года.

2. См. Иван Андреев, ор. с. с. 202-204: лишение Иоанна кафедры произошло в феврале — марте 842 г.; у него же см. подробнее о каталогах патриархов.

ПРИЛОЖЕНИЕ V.

ХРОНОЛОГИЯ

византийско-арабских отношений за время аморийской династии. (820-867 г.).

I.

Михаил II. (820-829).

Халиф ал-Мамун (813-833 г.).

820, 25 декабря. Вступление Михаила II на престол.

820-823. Восстание Фомы.

821. Собор в Константинополе.

821, декабрь. Начало первой осады Фомой Константинополя.

821, декабрь -  822, зима (январь).

Первая осада Фомой Константинополя.

822, весна. Начало второй осады Фомой Константинополя.

822, весна - 823, весна. Вторая осада Фомой Константинополя.

823, весна. Вступление болгарского князя Омортага в византийские пределы и поражение им Фомы.

823, лето и осень (пять месяцев).

Осада Михаилом Фомы в Аркадиополе.

823, середина октября. Казнь Фомы.

824. Набег испанских арабов из Египта на Крит.

825, весна. Новое нападение арабов на Крит и его завоевание.

825. Посольство Михаила II к Мамуну о перемирии.

825 (конец) или 826 (начало).

Неудачная экспедиция Фотина и Дамиана для обратного завоевания Крита.

826. Назначение Фотина сицилийским стратегом.

826. Неудачная экспедиция Кратера для обратного завоевания Крита.

826. Восстание в Сицилии Евфимия.

827. Экспедиция Орифы для обратного завоевания Крита.

827, 14 июня. Выступление союзного флота арабов и Евфимия из Африки к Сицилии.

827, 17 июня. Прибытие союзного флота арабов и Евфимия к берегам Сицилии.

827, июль. Победа Асада в Сицилии над византийским начальником Палата.

827, осень, —828. Неудачная осада Сиракуз арабами.

828. Смерть перед Сиракузами во время эпидемии арабского начальника Асада.

828. Насильственная смерть Евфимия.

829, начало октября. Смерть императора Михаила II.

Феофил (829-842).

Халифы: ал-Мамун (813-833), Мутасим (833-842).

829, октябрь. Нападение арабов на малоазиатское побережье, на Киклады и другие острова. Гибель византийского флота у острова Тазоса.

830, конец марта. Выступление Мамуна из Багдада в поход против Византии.

830, к лету. Прибытие сильных арабских подкреплений в Сицилию из Испании и Африки.

830, около половины июля. Выступление Мамуна из Тарса к византийской границе.

830, 21 июля. Взятие арабами каппадокийской крепости Курры.

830, август. Поражение византийского вождя Феодота арабами у Минео в Сицилии.

830, август. Начало осады арабами Палермо.

830, конец. Бегство византийского полководца Мануила к арабам.

831, первая половина (весна).

Удачный поход Феофила под Тарс и Массису и торжественный въезд императора в Константинополь.

831, с 4 июля по конец сентября.

Второй поход Мамуна против Византии.

831, август - сентябрь. Сдача арабам Палермо.

831, осень. Посольство Иоанна Грамматика к халифу Мамуну.

832, 24 января. Выступление Мамуна из Дамаска в Египет.

832, 16 февраля – 4 апреля. Пребывание Мамуна в Египте для усмирения местного восстания.

832. Прибытие в Сицилию нового арабского правителя Абу-Фихр-Мухаммеда-ибн-Абдаллаха.

832. Прибытие в Сицилию в качестве начальника византийских войск Алексея Муселе.

832, 21 апреля. Посвящение Иоанна Грамматика в патриархи.

832, май — август. Осада арабами и взятие малоазиатской крепости Лулу.

833. Отозвание Алексея Муселе из Сицилии.

833, 25 мая. Выступление Аббаса, сына Мамуна, к малоазиатской крепости Тиане.

833, лето. Поход Мамуна к византийской границе.

833, 7 августа. Смерть халифа Мамуна во время похода против Византии.

833, осень. Срытие укреплений Тианы.

833, ноябрь — декабрь. Поход Исхак-ибн-Ибрахима против Бабека.

834, начало. Поражение византийского войска Абу-Фихром в Сицилии у Кастроджованни.

834, весна. Новое поражение византийского войска Абу-Фихром в Сицилии.

835. Третье поражение византийского войска Абу-Фихром в Сицилии.

835. Мятеж в арабском сицилийском войске и смерть Абу-Фихра.

835, раньше сентября. Поражение византийского войска новым арабским правителем Сицилии Фадл-ибн-Якубом под Сиракузами и Кастроджованни.

835, сентябрь. Прибытие в Сицилию из Африки нового арабского правителя Абу-л-Аглаб-Ибрахим-ибн-Абдаллах-ибн-ал-Аглаба.

836. Удачное нападение арабов в Сицилии на область Этны и у крепости Кастеллючо.

836. Удача византийского войска под Кастеллючо.

836. Удачное нападение арабского флота на соседние с Сицилией острова (Эолийские?).

836. Союз Неаполя с сицилийскими арабами.

837. Неудача арабов под Кастроджованни в Сицилии.

837. Удачный поход Феофила, в Малой Азии под Запетру, Малатию и Самосату и его торжественный въезд в Константинополь.

837, зима. Сдача Кастроджованни в Сицилии арабам.

838, начало апреля. Выступление Мутасима из Самарри в поход против Амории.

838, весна. Удача византийцев в Сицилии под крепостью Чефалу.

838, 11 июня. Смерть в Африке аглабитского правителя Зиадет-Аллаха.

838, 19 июня. Выступление арабского начальника Ашнаса из Тарсского ущелья в византийские пределы.

838, 21 июня. Выступление халифа Мутасима из Тарса в византийские пределы.

838, 22 июля. Поражение Феофила Афшином у ' в Малой Азии.

838, 1 августа. Начало осады Амории.

838, 24 сентября. Взятие арабами Амории.

838, конец. Посольство Феофила в Венецию.

839. Занятие сицилийскими арабами Тарента в Южной Италии.

839. Поражение венецианского флота у Тарента арабами.

839, 7 апреля. Нападение арабов на остров Херсо в заливе Кварнеро.

839, 17 июня. Прием Людовиком Благочестивым византийского посольства в Ингельхейме.

839, ноябрь. Посольство Феофила в Испании при дворе омайяда Абдеррахмана II.

840. Сдача арабам византийских городов в Сицилии — Платани, Калтабеллотта, Корлеоне, Маринео, Джерачи и др.

841. Поражение венецианского флота арабами в заливе Кварнеро.

841. Взятие арабами города Бари в Южной Италии.

841. Нападение арабов на окрестности города Кальтаджироие в Сицилии.

842, 5 января. Смерть халифа Мутасима.

842, 20 января. Смерть императора Феофила.

Михаил Ш. (842-867).

Халифы: ал-Ватик (842-847), Мутаваккил (847-861), Мунтасир (861-862), Мустаин (862-866), Мутазз (866-869).

842 Неудача арабского флота у мыса Хелидонии в Малой Азии.

843, 11 марта. Восстановление Православия.

843, 18 марта (первое воскресенье после Восстановления Православия).

Выступление Феоктиста в поход для обратного завоевания Крита.

843. Взятие арабами в Сицилии Мессины.

844. Неудача Феоктиста при Мавропотамоне в Малой Азии.

844. Небольшой обмен пленных с восточными арабами.

845. Взятие арабами в Сицилии крепости Модики.

845, сентябрь. Обмен пленных с восточными арабами на р. Ламусе.

845, октябрь — ноябрь (сорок дней спустя после предыдущего обмена).

Неудачный зимний поход Ахмед-ибн-Саид-ибн-Сальм-ибн-Кутейба в византийские пределы.

846, 18 января. Назначение нового арабского правителя пограничной с Византией области Наср-ибн-Хамза-ал-Хуза'а.

846, начало. Поражение у города Бутера в Сицилии прибывшего туда византийского войска из Харсианской фемы.

846, август. Нападение арабов на Рим.

846, сентябрь. Осада арабами итальянского города Гаэты.

846, 10 ноября. Поражение императора Людовика II арабами в Южной Италии.

846-847. Осада и взятие арабами в Сицилии города Лентины.

847, 10 августа. Смерть халифа Ватика.

847-848. Неудачная высадка византийского флота в сицилийской бухте Монделло.

848. Сдача арабам сицилийской крепости Рагуза.

849. Неудача новой экспедиции арабов на Рим.

849-850. Удачное нападение арабов в Сицилии на Кастроджованни.

851, 17 января. Смерть мусульманского правителя Сицилии Абу-л-Аглаб-Ибрахима.

851. Удачное нападение арабов в Сицилии на крепость Кальтавутуро.

851. Летний поход Али-ибн-Яхъи-ал-Армени в Малой Азии.

852-853. Опустошение сицилийскими арабами окрестностей крепостей: Катании, Сиракуз, Ното, Рагузы.

852. Летний поход Али-ибн-Яхъи-ал-Армени в Малой Азии.

853. Сдача арабам сицилийской крепости Бутера.

853. Летний поход Али-ибн-Яхъи-ал-Армени в Малой Азии.

853, 22 - 24 мая. Удачное нападение византийского флота на Дамиетту в Египте.

854 (с 2 июня) – 855 (по 21 мая).

Успешное нападение арабов в Сицилии.

855 (с 22 мая) - 856 (по 9 Опустошение Аббасом окрестностей Кастроджованни.

мая).

855. Нападение византийцев на Аназарбу в Малой Азии.

19 ноября 855 - 6 марта 856. Перемирие между греками и восточными арабами.

856, февраль. Обмен пленных на р. Ламусе в Малой Азии.

856 (с 10 мая) - 857 (по 29 апреля).

Завоевание Аббасом пяти крепостей в Сицилии.

856, лето. Летний поход Али-ибн-Яхъи-ал-Армени в Малой Азии.

856, конец лета. Удачный поход Петронаса, брата Варды, в область Самосаты, Амиды и Тефрики.

857 (с 30 апреля) — 858 (по 18 апреля).

Опустошение арабами в Сицилии областей Сиракуз, Таормины и сдача арабам крепости Чефалу.

858, лето. Поражение арабского флота у берегов Сицилии братом Аббаса Али.

858, июль - август. Взятие арабским вождем Богой в Малой Азии крепости Самала.

858, зима. Набег арабов под Кастроджованни в Сицилии.

859, 24 января. Взятие арабами крепости Кастроджованни в Сицилии.

859, начало июня. Прибытие к халифу Мутаваккилу византийского посольства для переговоров об обмене пленных.

859, лето? Поражение византийского императора под Самасатой.

859, осень. Прибытие в Сиракузы византийского вспомогательного флота под начальством Константина Кондомита и его полное поражение.

860. Поражение византийцев в Сицилии при Чефалу и отступление их в Сиракузы.

860, март. Сдача малоазиатской крепости Лулу арабскому начальнику Балькаджуру.

860, конец апреля – начало мая.

Обмен пленных на р. Ламусе в Малой Азии.

860, начало июня. Безрезультатный поход Михаила III к Мавропотамон.

860, 18 июня. Нападение руссов на Константинополь.

860, лето (июль). Поражение Михаила III арабами в Малой Азии у Хонарион.

860, лето. Удачные нападения в Малой Азии арабских вождей Карбеаса, Али-ибн-Яхъи-ал-Армени, Балькаджура и арабского флота на Киклады.

861, лето. Удачный набег Аббаса в окрестности Сиракуз.

861, 14 августа. Смерть арабского правителя Сицилии Аббаса.

861, ночь с 9 на 10 декабря. Смерть халифа Мутаваккила.

862, февраль. Провозглашение арабами нового сицилийского правителя Абдаллаха, сына Аббаса.

862, май. Поход Васифа на малоазиатскую византийскую границу.

862. Взятие Раббахом в Сицилии трех византийских крепостей.

862, июнь. Смерть халифа Мунтасира.

862, июль. Прибытие в Сицилию нового арабского правителя Хафаджа-ибн-Суфиана.

862, август. Нападение арабов на Афон.

863. лето. Удачный поход мелитинского эмира через фему Армениакон к Черному морю и взятие им города Амисоса (Самсуна).

863, 3 сентября. Поражение мелитинского эмира Петронасом в долине Гирин.

863, 18 октября - 16 ноября. Победа византийцев в Малой Азии над Али-ибн-Яхъи-ал-Армени и смерть последнего.

864, февраль - март. Завоевание арабами в Сицилии городов Ното и Шикли.

864, лето. Удачный летний поход арабского начальника Балькаджура в Малой Азии.

865. Поход Хафаджа в Сицилии в окрестности Кастроджованни и Сиракуз и его неудача. Появление мусульманского флота в Сиракузской бухте.

865, лето. Удачный летний поход арабского начальника Балькаджура в Малой Азии.

866, январь. Отречение от престола халифа Мустаина и провозглашение халифом Мутазза.

866. Нападение арабов на остров Неон близ Афона.

866. после 7 апреля. Выступление Михаила III в поход против Крита.

866, 21 апреля. Насильственная смерть Варды во время критского похода в в Малой Азии.

866. Взятие арабами в Сицилии города Таормины и вторичное завоевание отложившихся, уже ранее покоренных городов Ното и Рагузы.

867, лето. Опустошение арабами сицилийских областей Сиракуз и Катании.

867, ночь с 23 на 24 сентября.

Смерть императора Михаила III.