Фил Резников. Без начала. Стихотворения. 2014

Фил Резников

БЕЗ НАЧАЛАстихотворения

Москва2014

УДК 82-14ББК 84-9 (84.4)

Р 34

Резников,Ф.Р 34 Без начала. Стихотворения / Ф. Резников. – М., 2014. – 64 с.

ISBN 978-5-7637-0101-3

Во вторую книгу Фила Резникова вошли два стихотворных цикла – «Выпит воздух» и «Без начала», а также поэма «Четыре письма легионера Марка незабвенной Цезонии в Рим».

УДК82-14 ББК84-9(84.4)

Р34

ISBN 978-5-7637-0101-3 © Ф. Резников, 2014© ОАО ИПЦ «Финпол», 2014

Выпитвоздух

2013

Алёне Журавлёвой посвящает автор эти тринадцать стихотворений


I

Не придешь. Я знаю. Время позднее.Стрелки на часах вперед бегут.Мгла в окно мое глядит промозглая,Жаля сердце стрелами минут.

Где же ты, полночная любовница?Губ твоих я забываю вкус.Ночь тиха. Звенит бессонницаЖемчугом тобой забытых бус.

7

8

Выпит воздух

II

И ты однажды мне приснишься…Чтоб кончить повесть,Немного нужно цвета вишни,Любовь и совесть.

И отражение в глазах,Больших и карих.Шум ветра в тихих камышах.И ночь без края.

Когда начнется сенокос,Ты будешь юной.Прекрасен цвет твоих волосПри свете лунном…

Я кончу повесть поутруИ буду плакать.Над облаками проплывутСлова утраты.

Земля дрожит, проходит ночь —Почти неслышно.Сейчас такая ты точь-в-точь,Какой приснишься.

9


III

С тобой молчать мне невозможно, нет.Без строк твоих неумолимо гасну.И бесконечность шлет мне свой привет.Что ей ответить, громогласной?

О, Ливия, я был живей живых, Когда ночами ты со мною говорила.Когда ты за меня богов молила —Одних, других, и третьих… и иных.

В долинах, снегом занесенных,Под проливным дождем британских берегов,В германских рощах, где не слышно слов,Читал твои я письма. Счастья полный,

Спешил тебе скорее дать ответ:Пусть в двух словах. И, не растратив нежность,Писал тебе события прилежно,Пока не прерывал меня рассвет.

Любимая, к тебе письмо летелоНа крыльях самой преданной любви.И в майских рощах пели соловьи.О, как же в Риме быть хотелось!

Закрыв глаза, туда перенесусь,Где ждешь меня, ломая пальцы нервно.О, Ливия, я знаю наизустьВсе письма, что писала ежедневно…

10


IV

Я одинок с тобой, мой милый друг.Но в этом одиночестве мятежномЕсть упоение и нежностьИ влажное тепло покорных рук.

И тихо так, как будто во ВселеннойНет ни души, и только мы с тобойВ молчании проводим день последнийПеред ошибкой роковой.

Осенний дух раскачивает дом;Поют о старых ранах стеныИ говорят предельно откровенноО невозвратном — о былом.

11


V

Зачем со мною говорить?Я неподвижен.Желая душу мне излить,Не станешь ближе.

Дотронься трепетной рукой —Я не отвечу.Не надо говорить со мной.Жизнь скоротечна.

Зачем со мною говорить?Я безразличен.Желанье душу мне излитьЭгоистично.

Зачем тебе любить меня?Все это странно…И ночь придет на смену дня,А я не встану.

12


VI

Мои страданья бóльшими не станут...Данте

Однажды ты поймешь, что выпит воздух.Ненужные слова войдут в большой словарь.Ты обернешься — будет слишком поздно,И облетит настенный календарь.

Однажды ты увидишь, как изломанНаш черствый и бездушный век.И корчится, как будто клоунПоследний из последних человек.

Однажды ты услышишь песню света,В которой прежде пелось о любви.Пощечина, как звонкая монета,Тебя собьет. И будут у земли

Глумиться над тобою две вороны.Закрыв глаза, ты станешь отползать.Но пасти у ворон огромны…Не сможешь. Нет, не сможешь встать.

Однажды ты узнаешь обо мне:Вот он — дневник, что мною не дописан.Лежит на проклятой земле,Лишенной смысла.

Ненужных слов толковый календарь,Словарь забытых дат и воскресений.

13


Я знаю точно — это дарПрожить без горя жизнь, без потрясений.

Читай дневник — наверно, он честней,Чем автор этих строк… Пусть в Лету канутЗаглавия трагедий, бед и новостей…Мои страданья бóльшими не станут.

14


VII

До завершения романа,Как до скончания времен, —Пять горьких строк. Течет обманноРека из собственных имен.

Молчать нельзя. И я не скрою,Что героиней ты былаЧужих стихов. И ты жила —Увлечена сама собою.

И в окнах вечером твоихВсе колыхалось пламя свечки.И отмеряли бесконечностьУдары ходиков стенных.

Все ближе к коде. ОсторожноЯ черновик в огонь метну,Я весь сюжет переверну.Ты только мне скажи, что можно

То время вспять поворотитьИ, опоив себя обманом,Писать торжественно романы.Писать и никогда — не жить.

15


VIII

Я поступал всему наперекор:Дерзил ветрам, грозил, смеясь, светилам;Вступал со звездами в безумный спорО том, кто правит этим миром.

Они тряслись и, разбиваясь оземь,В агонии злословили со мной.Шли дни; сменяла лето осень,Сменялась осень, как всегда, зимой.

И жизнь бы так прошла в игре беспечной,Когда я от добра добра искал.Но взор свой обратил я в вечностьИ там, как в зеркале, увидел свой оскал.

Как некрасив я… Вот же и расплатаЗа дни мои, растраченные зря.Я мнил себя божественным когда-то…Кто это в зеркале? Ужели я?..

Как страшно. Мой финал непредсказуем.Из темного угла лицо глядит.При свете фонаря оно танцует,В кромешной темноте оно молчит…

Растрачен воздух. Запах разложенья.Обвисла кожа на моих костях.От тела отделяюсь жалкой тенью.Что впереди? — Молчание и страх!

И тот, кому я жил наперекор,Со мной закончил жаркий спор.

16


IX

Звезды ночью, шелест трав,Пение бессонной птицы,Родниковая водицаВысыхает на губах.

Пью, пока терзает жажда,Из лесного родника.За холмом течет река —Там встречались мы однажды…

Ветер тих. И пахнет новьТайной юною, весенней.Как прожить без потрясенийЭту первую любовь?

17


X

Я люблю тебя, моя старая книга,Потрепанная ветрами и молодыми пальцами.Ты — мое утешение. Ты — моя верига.Вдохновляющая строками и абзацами.

Ты дарила любовь и утирала слезы,Ты была туманом и золотым закатом.Ты вырывала из пожизненной прозы…Но все это было давно — когда-то.

Теперь мы состарились: ты и я — оба.Еле волоча страницы, вздыхаем.Я буду любить тебя до самого гроба —Нет тебе ни конца, ни края.

18


XI

Тобою околдован. Вымыслом пленен,Я сладострастно в стих вплетаю ноты,Намеки, звуки — боже, я влюблен! —Обиды, баловство, остроты.

Блеск глаз твоих, губ этих цвет…Ты, словно призрак, невесома,Заглядываешь в окна домаСтолетьями… Тебя ведь нет?..

О, на меня так строго не гляди!Я, как подросток, ощущаю остро,Как надо мной хохочут звезды.Да, ничего нет впереди —

Ни торжества, ни вдохновенья.Лишь только боль — огромна и черна —Судьбе безжалостной верна.

На стенах — всполохи и тени.И замысел Творца не ясен мне:Влюбленному нет места на земле?!

19


XII

Назло обидам и приметамРождественская ель горит.Мир иллюзорен, беспредметен,Но без конца к себе манит.

И в миг, когда его покину,Я обреченно улыбнусь —В воображении картинуЯ эту знаю наизусть:

Стоит недвижен снежный город,В окне моем свеча горит.Как я сейчас прекрасно молод,Как эта жизнь меня старит!..

20


XIII

Там, где поставлю точку я,Начнется океан безбрежный.Ты — одиночество, ты — нежность,Ты — воплощенье бытия.Ты — отражение меня.

Там, где за точкой темнота,Там, где за зеркалом — химера,Иду дорогой Агасфера:Начну все с чистого листа —За ним чернеет пустота…

Но не кончается строка,И не окончится страданье.Качнет бессмертная рукаЦепь маятника мирозданья.

Безначала

2008–2014

23


Безначала

Оттолкнуло холодной водойИ вело, и несло, и качало,И грозило сурово поройОставить меня без начала.

Закрывал глаза и мечтал,Что пристану однажды к причалу.Бесконечно за валом валОтносил меня от начала.

И казалось — умру я вот-вотИ исчезну в бездонном провале,Где искать бы меня не стали,Где меня никто не найдет,

Где мой голос бессилен и тихИ слова бесконечно мёртвы.Где лицо, личина и ликНавсегда безразличием стерты.

Не просил у судьбы даровИ прощения у забвения.Был, наверно, во всем здоров,Полон сил, надежд и терпения.

Я прощался и плакал чуть.И казалось, что жил я мало.Все безумно хотелось вернутьК неизвестному мне началу.

24

Без начала

* * *

Ты тот, кто не выстрадан, нет.Печален забытый сюжет.Бесцветны глаза. И чужиеВо мне громыхают стихии.

О чем говорить — все молчитВ квартире, где ноты повисли,Печальные следуют мысли.Один только ты — монолит.

Едва ли поднимешь свой взгляд —Ты так увлечен тишиноюИ тьмой за твоею спиною.

И пристально бесы глядятНа твой запрокинутый профиль,Печальный мой друг Мефистофель.

25


СонСавонаролы

I

Когда наступит ночь, скажу:О Господи, зачем ты наполняешь дни трудами,Зачем Вселенная меж нами? —Тебе, закрыв глаза, скажу.

Зачем я в этой келье заключен?Не сплю, перебираю четки.И в тишине я слышу четко:В недвижном воздухе недвижен сон.

Я чувствую дыханье на челе,Как будто Ты касаешься губами,И нет Вселенной между нами,И мыслей нет о горестях и зле.

Блеснет рассвет, пробудится Сан-Марко,По стенам зашуршат слова молитв.Настанет день безоблачный и яркий,И улыбнется приор, мессу отслужив…

Какой прекрасный был устроен мир!Каких животных и чудовищ полон!

II

О Рим, ты — вавилонская блудница!В твоих глазах лишь похоть и огонь,Каким горят два ока нечестивца.

О Рим, к тебе в тоске взываю,Твоя невыносима вонь!Своими именами вещи называю.

Флоренция. Балы и маскарады.Совокупленье юношей в тени.И крики громкие из ада.

Да упадет на землю меч Господень!Флоренция и Рим — ониОбречены на вечный полденьИ пораженные проказой дни.

III

Настанет день — и в Рим придет чума.Проглатывая церкви и дома,На горло человечеству поставит ногу.

О, плачь, Иерусалим! Твой скорбный брат —Мятежный Рим — теперь распят.Блудницы у креста его порвали тогу.

IV

Чудовищ и карликов породилоВавилонское чрево.Милее могила,Чем потомки Евы.

Страшнее, чем слезы,Молитва ночная.

26

Без начала

Слишком поздно,Я это знаю.

Отведи рукой справедливойКартину последнего суда.Хоть бы ливень,Хоть бы с небес вода!

Это Ты со мною заплачешь рядом,На Тебя уповаю, Господь.Отравлены вавилонским ядомМои кровь и плоть.

V

Черти выделывали коленца,Нарушая мой сон:На площади во ФлоренцииЯ буду повешен и сожжен.

VI

Солнце встает красное, пьяное.Воздух гудит, как отчаянный шмель.Слышу, как запевает рядом…Ты ли это? Со-ло-вей…

Слышу шаги, тишину порвавшие.Рухнут стены моей темницы.И глядят веками не спавшиеГлаза молодого Денницы.

27


Тлен попадается в плен, ведь иначеНетленные будут в плену.Ни счастья, ни радости, ни удачи —Проще идти ко дну.

Нет мне могилы, дом отчий где-то…Не знаю, плачет ли мама:«Где же ты, сын, никем не воспетый,Маленький мой Джироламо?»

Вот, изломав решетку, вышел,Гляжу на солнечный свет.А небо намного вышеПо прошествии пяти сотен лет.

28

Без начала

Луции,лишившейменяпокоя

О, муза, с дымкою рассветнойИз моего ты выпрыгнешь окна.И вдоль дороги, как всегда, одна,Домой к себе пойдешь ты неприметно.

Обнажены твои колени ночью были,В безумстве к ним губами припадал…Два легиона, что Нерон сюда прислал,Зарю бесстрастно протрубили.

Смотри же: Феб глаза свои раскрыл,И тьма ночная отступила,Что нас хранила, как могила;И слышен шелест птичьих крыл.

О, муза, как прекрасна ночь была!Но как печален этот миг разрыва…И как Фортуна торопливоВсе наши чувства расплела!

29


Безымянныйитальянец

Неизвестность! Ты мертв еще не был.Над тобою без края раскинуто(Из души твоей мерзлой все вынуто),Словно степь, леденелое небо.

Словно стоны — выстрелы, взрывы.На снегу чернеют нарывыОт изрытой бомбежкой земли,А тут маки когда-то цвели!

Здесь когда-то ласкал травы ветер,День был радостен, весел и светел.

Осмотрись — это край незнакомый,Где твой дом, итальянский сержант?Здесь никто тебе, парень, не рад.Для чего ушел ты из дома?

Что наплел тебе Муссолини,Чем же мы тебе насолили?И зачем уроженцу ПьемонтаСнег и холод русского фронта?

Для чего пол-Европы прошел?Кроме гибели, что здесь нашел?

Федерико, Гвидо, Лючано?Ты замерзнешь в снегах не случайно!

30

Без начала

31


Под тобою земля не оттаяла…Леонардо, Андреа, Паоло?..

И финал — ни креста, ни могилы…Над тобою вьюга беззвучнаяВсё снежинки со злостью крутила!Навсегда, безымянный, отмучился.

* * *

Вот — глядит с верхотуры звезда,Не мигая, не шля привета.И холодная в лужах водаВ ледяную сорочку одета.

Не шумит на болоте камыш,Не скрипит по дороге телега.И кругом на сто верст — тишь да тишь.И трава засыпает под снегом…

У разрушенной немцем избы,На пожарище черном и скорбномЗатихающий движется дымДа картавит оглохший ворон.

Закричать пытается ветер,Но кругом и везде — молчанье.Там, в овраге, мертвые дети,Что отвергнуты мирозданьем:

В стороне от пустынных дворов,Как сказали бы — на отшибе,Где не слышен шум сапогов,Где их судьбы мгновенно решили.

32

Без начала

* * *

Скроет тебя вокзал.Бросишь себя в вагон.Чего-то я не сказал.Вздох. Паровозный стон.

Уголь уже горяч.Дым из трубы валит.Щеки свои не прячь.Сердце едва стучит.

Так замирает день.Таким бывает закат.Было бы солнцу не леньСветить сто часов подряд —

Я бы тебя не пустил,Я бы тебя удержал…Гудок паровозный свистит.Дыхания бешеный жар.

Шаг, а за ним еще.Руку твою поймать.Губами коснуться щек…Нельзятебяотпускать!

Двинулся поезд в путь,Рельсы его ведут.

33


Страшно теперь вздохнуть.— Как они все живут?

Вспомнил уже потом,Что я хотел сказать.Воздух глотаю ртом:— Как же я мог опоздать?..

Ребенок какой-то снегЖадно ловил на язык.Поезд ускорил бег.Рыдал в полуметре старик.

Все это было вновь.Заново пережил:Горячую очень кровь,Рвущуюся из жил.

34

Без начала

* * *

Выйду, провожу тебя до поезда,На перроне молча закурю.Ночью очень небо звездное.Я тебя, как прежде, не люблю.

Вот промчалась мимо электричка —Эта станция ей вовсе не нужна.Догорит во тьме вторая спичка —Я курю, а ты со мной нежна.

Березняк шумит, во тьме качаясь,Навевая горькую печаль.Знаешь, все когда-нибудь кончалось,И всегда чего-то было жаль.

Я совру, что буду ждать, скучая,Что назавтра в город я вернусь.Ты теперь какая-то чужая.И, солгав, я сразу отвернусь.

Дачи дремлют, окна потемнели,Лишь фонарь над станцией горит.Спят жильцы и видят сны в постелях,И звезда с звездою говорит.

По путям бежит куда-то кошка —Белая-пребелая, как снег.Все со мной как будто понарошку!Но запомню это я навек…

Проводил тебя до электричкиИ сказал, что больше не люблю.Оставались где-то еще спички —Перед сном, наверно, покурю.

35


Молчание

И ладно — помолчим, пока февраль,Пока собачий месяц студит,Вплетая льдинки в паутину судеб,И рвет настенный календарь.

Ты говоришь: «Ни строчки, ни ответа…»Тебе что в этих письменах?А в голубых глазах мелькает страх,И ты молчанием раздета —Обнажена. И вены на рукахТревожно выступают. Холод. Стужа.И как ужасно мне стоять снаружиС печальною улыбкой на устах.

Не проще ль взять бумагу и пероИ, намотав на палец локон,Отсев от заметенных окон,Писать? «Мой дорогой Пьеро!Ну посмотри, как ты несчастен, бедолага.Как белоснежный твой наряд покрылся льдом!С каким измученным лицомГлядишь ты на меня, бродяга!

Ты мне смешон…» Спустя минуты две:«Молчишь? Ни строчки, ни ответа…»И ты молчанием задета.И снег искрится на траве.

36

Без начала

Шепот

Ты останешься яркой лилией,Лепестками нетленных роз.И черты твои — просто линии,Что сквозь годы я нес и нес.

И меня не осталось прежнего:Кем я был и чем стал — ответь.Ты со мной была очень нежною,И не страшно мне умереть.

37


* * *

постараюсь быть мудрым…буду будить тебя утромднем скучать по тебе на работевечером сидеть напротивговорить, заваривать чай— завтра по мне не скучай— ну что ты! я буду, буду!— давай я помою посуду?потом прочту тебе вслухчто-нибудь из Бодлераиз Кафки, Камю, из Сартра— не хочу расставаться завтра!— ты всегда будешь верным, верно?— за окном уже ночь, родная— еще пять минут почитаем!у них все слова — алмазы!— я полюбил тебя сразу…— а чего же молчал полгода?— а какая завтра погода?— какой же ты милый, мой милый!ты уснула, а я сиротливопримостился у изголовьяи гляжу на тебя с любовью

38

Без начала

Песнярадости

Прилети ко мне орлицей,Светлой горлицей.Я, внимательная птица,Буду горбиться.

Я скажу тебе тогдаБез смущения:«Я любил тебя всегда,Дуновение.

Твоих крыльев сильный взмах —Упоение.Блеск восторженный в глазах —Умиление.

Я любил тебя, мой свет,Без сомнения.Много одиноких лет…»Слышу пение:

«Постарел ты, милый мой,К сожалению,Весь согбенный и седой —Привидение!

Не узнать мне черт твоих,О возлюбленный!Не узнать мне глаз родных,Все погублено!»

39


И орлица взмыла ввысь…Или горлица?Шепчет ветер: «Разогнись,Хватит горбиться!»

Оторвался от землиВслед за птицею.Шли по морю корабли —Все безлицые.

Оторвавшись от земли,Успокоился.И средь облаков седыхУпокоился.

40

Без начала

Мнемозина

Ты не видишь, как темен наш дом.И не знаешь, как плачут осины:Им, умытым холодным дождем,Нашептала тоску Мнемозина.

Ты не видишь: сереет вдалиНеподвижное зеркало пруда:Деревянные там корабли,Их никто не достанет оттуда.

Я строгал и пилил. ПарусаРаздувал я, как ветер задорный.А затем подносил я к глазамОкуляр моей трубки подзорной.

Ты сказала: «Дай детям трубу».И я бережно передал сыну.Дочь поджала, конечно, губуИ состроила важную мину.

«Всех ко дну! Пусть утонут они!» —Прокричала она в огорченье.Но все шли и шли корабли,Превращаясь в далекие тени.

А потом загремела гроза,На пруду целый шторм разыгрался.И рвались на куски паруса,И никто в живых не остался.

41


Шли на дно корабли, шли на дно.Сын рыдал. Дочь в волнении пела.Ты шептала только одно:«Упокоит их белая пена»…

Ты не видишь, как тускл мой лик,Как суха моя дряблая кожа.Одинокий, забытый старик,Свои дни я теперь подытожил.

Ты не видишь, как темен наш дом,И не слышишь, как молят осины:«Расскажи нам, что будет потом,О прекраснейшая Мнемозина».

42

Без начала

Дневник

В книжном шкафу, на верхней полке,В самом углу, за рядом книг,Лежит годами, лежит без толкуКогда-то брошенный мною дневник.

После страниц, где плакал я, юный,Где тщетно оттачивал свой язык,Остался на память один рисунок —Чей-то портрет, какой-то старик…

Господи, это же я на портрете!..Полвека назад сам себя рисовал:Дряхлым, угрюмым — я думал, что бредил,Но в точности я себя угадал.

Дневник громыхает желтой обложкой,Грозится страницы стереть во прах.Касаюсь его — едва, осторожно,Стараясь не выдать отчаянный страх.

Дышит в руках пропавшая юность,Молодость канула… С этих страницПрошлое мне, кривясь, улыбнулось,Расхохоталось в десятках лиц.

43


* * *

Как много в этом мире волшебства! —Вот наслаждение для тех, кто молод,Кому не страшен дождь, метель и холод,Кто не достиг предела мастерства

В умении брюзжать и раздражаться,Нос воротить от каждого листка,Зазеленевшего весной… И чья рука,Сорвав его, не станет сомневаться.

Есть волшебство для тех, кто был влюблен,Для тех, кто вновь готов влюбитьсяИ, воспарив подобно птице,Смешать в своей судьбе и явь, и сон…

Ты — наказание, и ты — отрада,В глазах твоих прекрасных — торжество.За бесконечность чувств моих награда —Великое, как счастье, волшебство!

44

Без начала

Считалка

Раз, два. Пауза. Три.Я услышал «прощай». Четыре.Слушай — это тревога внутри.Пять. Не вырастут крылья.

Кончится дождь. Наверное, шесть.Падаю наземь без силы.В гордом взгляде я мог бы прочесть:Ты меня не простила.

Семь. Закончим все это сейчас?Восемь. Молчишь. Ты чужая.Губы бледны. И пара глазГлядит на меня, не мигая.

Девять. Я отвернусь, пойду,Воздух пустынен и тесен.Где я еще такую найду?Прощай. И, пожалуй, — десять.

45


* * *

последние строки осени красно-вялойзамедленный яд пригублю словнокогда-то там среди книг стояловысокое как дуб важное слово

я обретаю возможность высечьиз тела больного искру сильнуюно в уши летят тысячи тысячвыцветших листьев и словно могильную

плиту отодвинуть и глянуть в омутводой заполненной глиняной ямысотни глаз звезд никогда не смогутв ответ говорить спокойно и прямо

что это мол дом лучший на вечностьпусть темен и окон лишен кристальныха ты ожидал от нас человечностьпросторных комнат постелей двуспальных?

залезешь и будешь лежать рыдаявспомнишь как прожил чуть меньше векаживущий нелепо от края до краяты был лишь подобием человека

46

Без начала

Башня

Человек становился старше.Мир темнел, как серебро.Каркас Вавилонской башниРасправил свое крыло.

И небо глядело тише,И снег валился едва.Писем уже не пишут.Уже не растет трава.

Дорога вела лукаво,Река утекала вспять.На горизонте мелькалаКакого-то моря гладь:

Какого-то не родного,Чьи волны иссякли давно.И было однажды слово —Главное и одно.

И высилась, звезды качая,Планеты сбивая вниз,На возгласы не отвечая,Башня из мертвых лиц.

47


* * *

Вот тебе, ворон, мои глаза,Вот тебе сердце мое, злой ветер.Жизнь поминутно бежит назад,Чтобы себя во младенчестве встретить.

Я не узнаю себя теперь —Словно из зеркала вынуты звуки.Словно чужие холодные рукиКачают соломенную колыбель.

В той колыбели младенец — я,Голый, дрожащий, сомкнувший губы.Кто же мне скажет, спокойный и мудрый:«Мир сотворился не для тебя…»?

Кончено. Я отрекаюсь от боли.Отсохни навеки, ненужный язык!Ни слов любви, ни сквернословья.Что может Юпитер — не сможет бык.

И вот же уже — меня пеленают,Смеясь в пустые мои глаза.И кружит над люлькой воронов стая.Темнеют лица на образах.

Свернусь, словно кот, до размеров Вселенной,Выгляну — страшно — в последний раз.Звезды блистают самозабвенноВ этот отчаянно медленный час.

48

Без начала

Конецинквизитора

Ведомый немощной рукойСтарухи бледной и смешливой,Искал он пристань и покойПодальше от толпы глумливой.

Остановившись на привал,Развел костер в просторном поле.И до рассвета изнывалОт сильной боли.

Он вспомнил отчий милый домИ молока парного свежесть,И церковь сразу за холмом.И как травинки пальцы режут.

Как мать глядела из окна,Когда ему пятнадцать было;Как слезы прятала онаИ как в тоске в ладони выла.

Как шел он месяц в монастырь,Как падре строго его принял;Как ночью он читал Псалтирь.Как землю покрывает иней.

Как брел в Толедо первый раз,Как ведьма на костре визжалаИ как из страшных ее глаз,Грозясь, безумие сверкало.

Огонь под нею догорел,И разбрелась толпа в тревоге.

49


А он стоял все и смотрел.И ныли ноги…

И вспомнил те глаза он вдруг,И ведьмы той коварной крики!И завертелось все вокруг,Цветы поникли!

Трава пригнулась — бурю ждет,И инквизитор на коленях:Не молится, но не встает.Он видит тени.

Они придвинулись к немуИ тихо дышат.«Позволь, тебя я обниму» —Он ясно слышит…

Ведомый немощной рукойСтарухи бледной и смешливой,Искал он пристань и покойПодальше от толпы глумливой.

Он вспомнил отчий милый дом,Как мать вослед ему глядела.И что-то встрепенулось в нем,И сердце жарко загорелось.

И вмиг в груди утихла боль.И небо показалось ближе. — Прощай, строптивая юдоль!Я жил и выжил!

50

Без начала

Агония

Я помню все: как злилась вьюга,Как дым табачный воздух выел.Звезда пленительного ЮгаТвердила истины простые…

Немой, внимал я ей с восторгом,Покорно голову склонив.Она запела дерзко, гордо,Едва ли исказив мотив:

«Ах, ангел, возмутивший воду,Не комкай скромное письмо…»А вдалеке трубу заводаИскрящим снегом занесло.

Мело-мело по всей землеБез всякой цели.И руки дряхлые в теплеЗаиндевели.

Дыша духами и туманами,Она во сне явилась вновь.И снова жаркие и пьяные:И жизнь, и слезы, и любовь.

Но утро близилось степенно,Крадясь по гулкой мостовой.Поэт, страстями вдохновленный,Погас: «Ведь вы больны не мной!»

51


«Что я могу еще сказать…» —Она тихонько отвечала.У ней особенная стать —Она, как чайка у причала:

Взметнется вверх, нырнет в волну,И виден только след на море…Она уйдет на глубину.Я не был прежде на Босфоре!

Вослед, вослед рукой взмахниИ улыбнись мне на прощанье.Долой, о призрачные дни,И вы, мгновенные печали.

Я помню все: ложились тениНа озаренный потолок.На Невском плачет неврастеник —Лишенный языка пророк.

И он глядит сурово, хмуро,Испепеляемый толпой.И ищет он, мятежный, бурю,Как будто в бурях есть покой.

Вчерашний день… Часу в шестомВ квартире пахло елью душной.И все глядели равнодушно,Прощаясь с умершим отцом.

«О муза, я у двери гроба», — И поднял взгляд свой на жену.

52

Без начала

53


Она ответила ему:«Покойся, милый, с богом… с богом!»

Спокойны глазки золотые —Три дочери вокруг стоят.Бледны, как воск, как неживые!И кажется, как будто спят.

Свеча горела на столе,Рыдая воском.Мело по сумрачной земле,Сырой и плоской.

Настанет свой черед стихам,Из рудников взойдет Евгений.Заголосит грядущий хам,Вставая радостно с коленей.

Турецкий берег. Пропонтида.И я простужен, слаб и груб.А вы ноктюрн сыграть могли быНа флейте водосточных труб?

Мой берег — Крым. «Тебя ль увижуВ последнем сне. Откройся мне!»«Ты поживешь еще в Париже…»«На самом дне?» — «На самом дне!»

Я помню: на Сенной — из детства —И шум, и гам, и толкотня.И мне в Париже не согреться.В Париже стон мой, но не я!

Лишь только стану засыпать,Лишь только сон меня коснется —В Россию поплывет кровать,И сердце бешено забьется!

Ночь. Улица. ОфонарелоГорит рождественский кабак.Россия, звезды, ночь расстрелаИ весь в черемухе овраг.

54

Без начала

ЧетыреписьмалегионераМарка

незабвеннойЦезониивРим

2013

Алёне Журавлёвой

57


ЧетыреписьмалегионераМарканезабвеннойЦезониивРим

I.Весна

Как грозно плещется вода о камниУ темных берегов чужой страны!Покрытые туманом дали не видныПромозглым, серым утром ранним.

Пусть лагерь укреплен, но все жеНасквозь он продувается ветрами,И без тепла скрежещем мы зубами,Мечтаем о весне, о теплом ложе —

Его б с красоткой разделить!А может, приласкать толстуху,Прильнув к ее большому брюху, —О сырости и холоде забыть…

Не думай, впрочем, что тебя забыл —Тебя я вспоминаю постоянно:Во время кратковременных стоянок,Когда возводим форт… Скажи, я мил

По-прежнему тебе, моей Цезонии прекрасной,С которой проводил я ночи страстно,Чьего отца бежал я, честь забыв?Той, с кем я вечно был игрив,

Чьи кудри я наматывал на палец,Чьи губы целовал в кромешной тьме…

57


Скажи, ты помнишь обо мне?Я вечный, кажется, скиталец

По чуждым землям, где отрады нет,Там, где не мил весь белый свет,Где нет покоя, где повсюду страх,Где варвары запрятались в лесах,Где нараспев поют о смерти галки,Где солнца мы не видим никогда,Где ужасом отравлена вода,Где никого и ничего не жалко…

Любимая, пиши хоть иногда!

II.Лето

Письмо твое прижал к груди в надежде,Что содержание его узнаю прежде,Чем выдастся минутка прочитатьВсе то, о чем хотела рассказать.

Привалов нет, идем без остановок,Сбивая ноги в кровь. Разведчики грозят:Миль эдак через шестьдесят —Рой варваров. И я, хотя не робок,

Весь трепещу, как листья на ветру!Не боя я боюсь, но смерти быстройНа чуждых берегах скалистых.Скажи же мне, что нет, я не умру —

58

Четыре письма легионера Марка незабвенной Цезонии в Рим

59


Я буду жить до старости степенной,Теряя память постепенноИ забывая лица тех, кого любил,И доживать свой век без сил.

Мне самому смешно от мыслей этих,Но я надеюсь: в старости моейСо мной ты будешь до последних дней.Век проживем! И наши дети,Горды за нас, положат на костерОстывшие родительские кости…

Я смерти не боюсь! Я поднимаю взор!Готов я на врага глядеть в упор,Я в бой идти готов от злости!

Атака не страшна, когда друзья кругом —Квинт, Авл, Публий, Спурий, Секст,Агриппа, Марий, Аппий — всехГотов прикрыть своим щитом.

Возможно, завтра утром будет бой,Успеть бы написать ответ,Из дальних стран послать привет,Сказать, как счастлив я с тобой.

И если я умру, ты траур не храни, Но вспомни всех, кто пил из Леты.И, памятью твоей согреты,Гимн в твою честь споют они.

III.Осень

Цезонии — привет. Любимая, скажи,Что есть на самом деле вечность,К которой мы относимся беспечно?А вечность — те минуты, что я жив.

Пока мой гладиус отважно бил врагов,Вонзался в плоть и отрубал им руки,Я видел в их глазах страданья, мукиИ слышал много незнакомых слов.

Тогда я понял, что всего ценнееМинуты те, которых не жалеем,Растрачиваем попусту, смеясь,Окончиться однажды не боясь.

Земля молчит, накрапывает дождь,Петляет меж холмов дорога,Я, обессиленный, взываю к богу,Чтоб поскорей настала ночь.

Упасть бы на траву — и всластьПодряд сто снов пересмотреть.Или хотя б от сотни — треть…Лишь только бы гроза не началась!

Сверкают молнии, грохочет небосвод,Земля трясется — движется колоннаЛегионеров сонных и голодных…Но продолжается поход…

60


А что там Рим, владыка городов,Суровый господин большого мира,Прекрасная латинская Пальмира?Я вижу очень много снов

О том, как шумный форум посещаю,Тебя средь сотен лиц встречаюИ, увлекая от толпы,Целую в губы… Где же ты?

Опять проснулся. ЧасовойКричит другому часовому:«Я получил письмо из дома!»«Счастливец!» — говорит второй.

Сон не идет. В палатке спят,Свернувшись кое-как, легионеры.Поют о прошлых битвах стрелы,О крови копья голосят.

И в этой темноте тревожнойСойти с ума совсем не сложно.

IV.Зима

Укрыт британским снегом, наявуЯ представляю дом далекий, милый.И дышит грудь — и я пока живу,И сердце бьется терпеливо.

Как больно мне — как дико ноют раныНа животе, бедре и на щеках!

61


Терзает неизбывный страх:Не может быть, что я умру так рано.

В полубреду бреду я и бреду…Центурионы подгоняют нервно —Беду предчувствуют, наверно,И говорят беречь еду.

Есть счастье — греться у костров,Когда под вечер изнеможем,Когда и меч-то я из ноженДостать не в силах… Я готов

Свирепо броситься в атакуИ пасть за родину без страха!

Как страшно бьются волны в камниУ снежных берегов чужой страны!Покрытые туманом дали не видныПромозглым, серым утром ранним.

V.Сновавесна

Цезония, мой почерк не знакомВам, о которой… Ближе к прозе:Я Квинт, родился я в Толозе,Там, если знаете, за мельницей мой дом.

Живем мы хорошо: зима ушла,Прибавилось забот, но это благо —Уж лучше злая передряга,Чем месяцы без дела у окна.

62


Наш легион готовится в поход —Крушить врагов мы будем без пощады.Мы уготовим бриттам муки ада,Пусть только цезарь призовет!

Мы счастливы вполне, хотя порой,Под шум холодного дождя,Глядим на влажные поля,И жуть как хочется домой!

Но это проза. Я письмо кончаю,Без страха бить врага я обещаю.От наших всех вам шлю привет.Вот только Марка больше нет…

63


Выпитвоздух(2013)I. «Не придешь. Я знаю. Время позднее…» . . . . . . . . . . . . . . 5 II. «И ты однажды мне приснишься…» . . . . . . . . . . . . . . . . . 6III. «С тобой молчать мне невозможно, нет…» . . . . . . . . . . . 7IV. «Я одинок с тобой, мой милый друг…» . . . . . . . . . . . . . . 8V. «Зачем со мною говорить?..» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9VI. «Однажды ты поймешь, что выпит воздух…» . . . . . . . . 10VII. «До завершения романа…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12VIII. «Я поступал всему наперекор…» . . . . . . . . . . . . . . . . . 13IX. «Звезды ночью, шелест трав…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14X. «Я люблю тебя, моя старая книга…» . . . . . . . . . . . . . . . . 15XI. «Тобою околдован. Вымыслом пленен…» . . . . . . . . . . 16XII. «Назло обидам и приметам…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17XIII. «Там, где поставлю точку я…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18

Безначала(2008–2014)Без начала . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21«Ты тот, кто не выстрадан, нет…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22Сон Савонаролы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23Луции, лишившей меня покоя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27Безымянный итальянец . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 28«Вот — глядит с верхотуры звезда…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30«Скроет тебя вокзал…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31

Содержание

«Выйду, провожу тебя до поезда…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33Молчание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34Шепот . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35«Постараюсь быть мудрым…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36Песня радости . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37Мнемозина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39Дневник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41«Как много в этом мире волшебства!..» . . . . . . . . . . . . . . . . . 42Считалка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43«Последние строки осени красно-вялой…» . . . . . . . . . . . . . 44Башня . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 45«Вот тебе, ворон, мои глаза…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46Конец инквизитора . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47Агония . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 49

ЧетыреписьмалегионераМарканезабвеннойЦезониивРим(2013)I. Весна . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55II. Лето . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56III. Осень . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58IV. Зима . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59V. Снова весна . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60

Литературно-художественное издание

Фил РезниковБез начала

Верстка Ф.М. ВасильевКорректура В.Г. Любимцева

Подписано в печать 26.02.2014.Формат 60x90/16. Бумага офсетная.

Печать офсетная. Усл. печ. л. 4.Зак. 326. Тираж 200 экз.

Documents

Фил Резников. Без начала. Стихотворения. 2014