Создатели миров №22

Создатели миров 2

Содержание

Предисловие………………………………………………………………….….4 Отзывы на книги…………………………………………………………..…5 Новинки…………………………………………………………………………………...…5 Александр Сапегин цикл «Дороги сказок»………………………………………………………..….……5 Елена Белова «Вампир… ботаник?» ……………………………………………………………….…..…9 Константин Калбазов цикл «Вепрь» ………………………………………………………..……….…10 Имею мнение……….….….….…………………….….….….….….…..………………....12 Игорь Недозор цикл «Плацдарм» ………………………………...………………………………………12 Николай Воронков «Неправильное привидение» ……………………………………………...………14 Сасаки Сёнэн «Легенда о Лунной принцессе» ……………………………………………………..……15 Сионо Эторёдзи «Клинок зла» ……………………………………………………………………………16 Ждем в бумаге………………………………………………………………………….....18 Фиби «Майя. Школьные годы» ……………………………………………………………………………18 Кино – файлы……………………………………………….……………..….19 Рекомендуем к просмотру………………………………………………………...…...19 Кошелек или жизнь …………………………………………………………………………………………19 Сенсация …………………………………………………………………………………………………..…20 Практическая магия ……………………………………………………………………………….………21 Шесть демонов Эмили Роуз ………………………………………………………………………………22 Аниме………………………………………………………………….…………...………24 Стальной алхимик …………………………………………………………………………………………24 Прославленный ………………………………………………………………………………………...……26

Интервью………………………………………...………………………...…29 «Родным языком переводчик должен владеть в совершенстве» Интервью с Михаилом

Ахмановым …………………………………………………………………………………………………………29

В помощь читателю……………………………………………………....38 ЭКСМО………………..………………..………………..………………..………………..…………..…….38 Альфа-книга………………..………………..………………..………………..……………………..……..49


Произведения и отрывки…………………………………………….....…57 Произведения……………………………………………………………………..…….…57 Алина Илларионова «Охотник за неприятностями» ………………………………………………57 Влада Дятлова «Четвертый» ……………………………………………………………………………82 Мы встретим Хэллоуин чисто по-русски!…...……… …………...…………...103 Татьяна Рыжая «Лесник» ……………………………………………………………………….………103 Николай Воронков «Костюм» ………………………………………………………………..…………110 Юрий Лугин «Как я Джопырдзедзом стал» ……………………………………………………...……113

Послесловие…………………………………………………………..……..…116

Над журналом работали………………………………………..…..…….117


Предисловие

Ох! - плоды любимые детства! - старые дни напоминая, Когда виноградное дерево багровело и коричневые орехи

падали! Когда дикие, уродливые лица, вырезанные нами на его

кожуре, Всматривались во тьму со свечой внутри!

Джон Уиттьер Октябрь. В воздухе пролетает паутина, пахнет прелыми листьями,

пришло время сбора поздних яблок и орехов, осталось за спиной бабье лето. Приближается пора храмовых праздников, слышится перезвон церковных колоколов, напоминающий нам о том, что вот он - Хэллоуин.

День всех святых, берущий свое начало от традиций древних кельтов Ирландии и Шотландии, которые называли этот праздник - Самайн.

Ночь на стыке миров – нашего и потустороннего. Ночь, в которую может случиться всякое. И многое… как светлое, так и темное. Ведь только от нашего отношения к этому празднику зависит то, что с нами произойдет.

Поэтому запасайтесь конфетами, орешками и печеньем, вырезайте рожицу из тыквы, зажигайте внутри нее свечу, и вперед – встречать настырных ряженых, требующих угощения!

А мы угостим вас своим сладким – новым номером нашего журнала.

Если вдруг вы осознали себя тыквой I. Молчите. Не разговаривайте со знакомыми, не присвистывайте проходящей мимо огорода

крестьянке. Не пугайте тетю Таню, даже если она вас удобряет. II. Не пытайтесь укатиться с грядки. Бесхозные тыквы привлекают мышей, а так же крестных

фей, с необузданным стремлением к экспериментам. III. Не волнуйтесь, ваше время придет. А пока этого не

случилось: 1. осмотритесь, возможно, вы растете в живописном

огороде; 2. больше бывайте на солнце - это поможет вам

участвовать в конкурсах; 3. подружитесь с пчелами и шмелями, они не только

скрасят одиночество, но и приятно вас опылят; 4. полюбите навозную жижу - это сделает вас сильнее; 5. помните, тыква на 92% состоит из воды, поэтому если

хотите жить – пейте!


IV. Если вдруг почувствовали, что ваше время приходит, но в виде изготовленной из вас каши и выколупанных семечек для противоглистового средства - бегите!

V. Если увидите рыжеволосую голозадую девицу с ножом в руках - не паникуйте, возьмите себя в листья и поздоровайтесь. Возможно, скоро Хэллоуин, а она - ведьма, решившая украсить вами свой дом. В противном случае - бегите!

VI. Если вам повезло, и на календаре 31 октября: 1. готовьтесь к пластике; 2. не противьтесь помещению горящего предмета в вашу утробу (вспомните, что росли в

навозной жиже - вы и не такое стерпеть сможете); 3. запомните: дети с пустыми мешками в руках - не к добру... 4. оглянитесь - вокруг много молодых тыковок; 5. услышав в темных кустах странные звуки, не смущайтесь - это лишь уханье сов; 6. если комплексуете из-за лысой головехи, попросите накрыть вас паутиной - говорящая тыква

в этот день никого не смутит, зато экстравагантный паричок придаст вам дерзкий вид, а легкомысленные феи подумают, что вы франт;

7. не просите оборотней "дать лапу", в этот вечер они очень ранимы; 8. не заигрывайте с покойниками, иначе рискуете остаток дней провести в могиле; 9. не пытайтесь матом спугнуть севшую на вас летучую мышь - она наверняка не одна; 10. не разговаривайте с веселыми приведениями, скорее всего это ряженые, которые хотят

поглумиться; 11. если неожиданно перед вами Дракула раскроет свой плащ, не пугайтесь, это отчаянный

эксгибиционист - пошлите его к черту! И помните, что бы с вами не случилось - улыбайтесь, даже если вы в вороньем помете. Ведь вы и ваша улыбка - главные звезды этого вечера. Счастливого Хэллоуина.

Автор: Екатерина (Kaverella De Vine)


Отзывы на книги

Новинки

Как не потеряться в море новых книг и авторов? Как найти себе литературу по вкусу и не прогадать при покупке новой книги? Как не ошибиться в выборе и сориентироваться в книжной массе? Наши отзывы на новинки издательств помогут вам. А, возможно, и подтолкнут в нужном направлении. Перед вами раздел – Новинки. И наши отзывы…

Александр Сапегин цикл «Дороги сказок»

(Ленинградское издательство, Альфа–книга, 2010 – ноябрь 2012)

Фэнтези

Аннотация Ты – простой мальчишка, переставший быть человеком, и

ищешь способы передать весть родным из мира, куда тебя закинула Судьба. Но миру все равно, он живет своей жизнью. Чуткий слух уже может различить звон оружия. Плетутся интриги, государства готовятся к войне, с севера надвигаются таинственные Арии, а эльфы объявляют на тебя новую охоту.

Содержание цикла 1. Я – Дракон!

2. Крылья за спиной 3. Жестокая сказка 4. Три войны

Наш отзыв Андрей и в земной жизни обладал сверхъестественными способностями. Но когда он против

своей воли оказался в сказочном мире, его внутренней энергии испугались даже эльфы. В жестокой схватке с магическими силами он выстоял и одержал победу, но внутри его тела проснулся зверь.

Интересная история об очередном попаданце, который даже в нашем мире ввязывался в разные истории, но не полагался на русское «авось», всё делая с умом.

Мне очень нравится в данной книге несколько вещей. Во-первых, что главный герой (Андрей) попал в другой мир не как все предыдущие попаданцы: шел, упал, очнулся гипс, а оказался в другом измерении, точнее где-то в лесу. В книге ясно сказано, что отец Андрея занимается разработкой телепорта, вот герой и попал.

http://www.creators-of-worlds.ru/forum/2-408-1



Цитата: « – Чем батя занимается? – спросил Егор. Ответила Ирина: – Магнитные поля высоких напряжений, резонансные

явления. Как–то так. Муть одна. Точечные изменения метрики пространства, пытается создать телепорт. Папа говорил, что есть подвижки. Представляешь, чик, и ты покинул Русь–матушку, через секунду уже в Америке! Кто первый это дело застолбит, тот потом бабки бульдозером грести будет!»

Во-вторых, попав в другой мир, герой не превращается моментально в этакого супермена, а пытается выжить как обычный земной мальчишка, потерявшийся в лесу. Но как же без магических штучек – ведь это фэнтези.

В-третьих, мальчик справляется со своими неприятностями сам, а не как в большинстве книг, – ты в этом мире от силы дней десять, а море друзей уже пожертвуют ради тебя жизнью. Главной идеей сего произведения есть фраза самого автора: «Его травили, как зверя, – и зверь родился». А разве им не станешь, если сначала на тебя охотятся, а потом устраивают цирковое представление, а точнее сажают в клетку, где каждый желающий может кинуть в тебя гнилые овощи…

Ну, а в остальном типичное фэнтези. Вывод: 7 из 10 баллов, хорошая душещипательная история, которую читаешь взахлеб. Хоть это и

повторялось уже часто, но попаданец, который пытается выжить и показать, что он чего-то стоит – это тот герой, которого мы подсознательно ищем в нашей жизни, ведь будни серы, и так хочется изменений. Потому советую прочесть, а уж понравится или нет – сказать после.

Автор: Юля Иванюк (ulyaivanyuk2009@)

Наш отзыв Еще со времен Толкиена повелось делить народы/расы/виды

на добрые и злые (хотя и у него встречались отдельные исключения). Вполне допускаю, что автору так намного проще. Но в реальной жизни все не совсем так (или совсем не так). Любое разумное существо действует исходя из собственных интересов, интересов семьи, рода/клана, народа/расы/вида. Лично я для себя обозначаю такое направление как «магический реализм» (вообще говоря, в словарях под данным словосочетанием подразумевается вообще непонятно что, похоже, никакого отношения к нормальной фантастике не имеющее, но более подходящего и общепринятого термина все равно нет). В данном случае Автору удалось описать своеобразный, интересный и кажущийся вполне реалистичным мир, не скатываясь при этом в чернуху, когда все плохие, а одно зло борется с другим. Книга написана замечательно,


ыхании. читается практически на одном дПомимо главный герой, который действует в фэнтезийном мире, есть еще очень интересная

линия с событиями на Земле, где отец главного героя пытается найти своего сына, а в это время решается судьба лаборатории, в которой был открыт способ перехода в параллельные миры. Да и на самой Земле применение данной технологии открывает большие возможности… Тема очень интересная и перспективная, особенно если не скатываться в самый банальный вариант (поставить остальные государства на Земле в известную позу).

Так что могу посоветовать всем любителям фантастики (причем не только фэнтези) читать данный цикл с самого начала.

Автор: Михаил Федотов (mif)

Наш отзыв Третья, а если точнее, то четвертая книга цикла «Дороги

сказок» получилась довольно объемной. И это ни сколько не портит ее. Ведь в этой бумажной массе абсолютно нет воды.

В виду своей непоседливости, любознательности и неистребимого желания везде сунуть свой нос, Керр, он же Андрей, попадает на планету, с которой изначально пришли драконы – Нелиту. И именно во время открытия портала, мы начинаем понимать, что за всеми этими событиями стоит опытный кукловод, дергающий за ниточки и преследующий тем самым свои, не ведомые еще нам, цели.

Мне понравился мир Нелиты. Очень понравились миуры. Поймала себя на мысли, что давно не встречала в фэнтези так хорошо прописанного нового народа. В новом мире Андрей, наконец, поймет многое, раньше ему неизвестное, найдет выход из, казалось бы, тупиковой ситуации на Иланте. Именно угроза гибели сплотила народы на Нелите и подтолкнула их к тому, чтобы совершить переселение назад для спасения собственной жизни и продолжения существования самой Иланты и народов, живущих на ней.

В книге много красивых и завораживающих сцен. Военные сражения становятся все ожесточеннее, автор рассказывает о подковерных играх военных на Земле, читатели понимают, что повествование подходит к своему логическому завершению.

Кто-то, может, меня и осудит, но ехидное чувство мести поселилось в моем мозгу, когда я читала о том, что натворил герой в исследовательском центре. Наконец-то хоть кто-то объяснил твердолобым ученым, что не стоит совать свой длинный нос туда, где вас не ждут. Не стоит пытаться менять чью-то судьбу, судьбу всего мира. Люди – они, знаете ли, не боги!

Неожиданно то, что именно на Земле Керру откроется личность кукловода, все это время наблюдавшего за миром и дергающим за ниточки, в надежде изменить и возродить историю Иланты. Все мы знаем, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями.

Семья Керра разрастается. Его родственники меняются. Возвращение в ставший теперь родным мир, изменит не только его, но и людей, которые его окружают. Особенно неожиданным открытием станет будущее, которое ждет его младшую сестру.



Книга полностью оправдывает свое название. Именно три войны ждут всех нас. Это не только войны за существование народов на Нелите и за мир Иланте, незримо здесь присутствует еще одна война – война Андрея с самим собой, война за понимание того, кем же он теперь является на самом деле и где теперь его дом. В споре с собой победило чувство ответственности за судьбы доверившихся ему существ.

На Иланте снова растут меллорны, отдавая свою силу окружающим. На планету возвращается мир.

Перевернута последняя страница, и остается только ждать новых книг автора. Надеясь, что они окажутся не хуже цикла «Дороги сказок».

Автор: Татьяна Медведева (tanyaversal)

Наш отзыв «Три войны» - это завершающая книга четырехтомника Александра Сапегина «Дороги сказок». Наш современник Андрей еще подростком после неудачного научного эксперимента попал в

другой мир, безо всякой надежды вернуться домой. Про то, как он выжил, получил образование в магической Академии и обзавелся второй драконьей ипостасью, мы узнали из первых книг серии.

Теперь Андрей порталом был перенесен на родную планету драконов, туда, где начались все проблемы его новых друзей и родственников. Ему предстоит найти старых союзников, убить давних врагов и выиграть три войны – отсюда и название книги. В романе много боев, интриг, событий, новых рас, военных технологий и магических приемов – Александру Сапегину удалось написать интересную и захватывающую историю.

В завершающей книге серии завершатся все интриги, станут явными все тайны и выйдут на свет тайные враги. «Три войны» рекомендую читать всем – очень достойное произведение.

Автор: Тимофей Григорьев (lorri)

Елена Белова «Вампир… ботаник?» (Альфа-книга, ноябрь 2012) Юмористическое фэнтези

Аннотация Раз в сезон один восточный город приносит каждому своему

вампиру в дар девушку, приятную глазу. Простая предосторожность, чтобы вампиры из города не ушли и на кого попало не набрасывались. На этот раз в группу Даров попала Дарья, девушка из нашего мира, которая категорически не согласна скармливаться всяким там вампирам! И попал этот подарочек к молодому Джано, который среди своих сородичей имеет устойчивую репутацию ботаника. А если учесть, что девушка у нас крупная, занималась сумо и вообще решительная, то… кажется, попал здесь именно вампир.


Наш отзыв Итак – перед вами новая книга Елены Беловой. Всем, кто был в восторге от Дракоши – особенно

рекомендую. Что нам дано? Девушка Дарья, спортсменка, комсомолка, красавица… Из всего этого верно

только одно – спортсменка, сумоистка. Соответственно, отсюда и параметры. Нет, не 90-60-90. А совсем даже наоборот – рост 180, вес – 130. Плюс – тяжелый характер и неуемный аппетит.

И вот этот дар небесный попал не только в другой мир, но еще и в подарок одному из вампиров. Хотя, и вампир оказался не совсем привычный, и мир, в котором оказалась Дарья, тоже не совсем напоминает наш. К тому же все вокруг такое новое и интересное: тут тебе и плотоядные цветочки (а нечего было их кормить), и приставучие мужики (вах, красавица), и враги-злодеи пачками во главе с самим ауром…

Героиня постепенно находит общий язык с хозяином-вампиром, кормит его всякими вкусностями. Ну, и что из того, что, будучи не в настроении, иногда путает ингредиенты и вместо пельменей получаются какие-то летающие змеи. А вместо теста для пирожков – Менялка, живое тесто, которое растет, обучается и становится подозрительно похожим на свою хозяйку. А тут еще и семейка увеличилась – разгромив во гневе рынок рабовладельцев, Дарья привела в дом четверых мальчишек. Ну, дальше можно догадаться – запереть от них лабораторию, накормить, помыть, опять запереть лабораторию. В общем – жизнь нескучная….

К тому же тут еще и Джано под влиянием Дарьи начал кое-что вспоминать о своем прошлом… Пошла веселуха: защитить дом, спрятать детей, не забыть накормить цветочки (пока они сами кем-нибудь не пообедали), выяснить, что опять натворило Тесто, и самое главное – сберечь жизнь Джано, вампиру.

В общем – рассказывать можно долго. Но… лучше читать. Вам придется самим выяснить, чем же так мешает ауру и аргентумам Джано, в чем заключается миссия Дарьи, как она попала в этот мир, кто такой Рад и Тагир. И почему она не может выти замуж за сына эмира.

Как всегда автор порадовала легкостью слога, искрометным юмором и откровенно лихим сюжетом. Очень понравились эпиграфы перед главами. Да и с таким хеппиэндом я тоже согласна.

Хотя, в одном я могу поспорить с автором, которая сказала, что спорт – это не вышивание крестиком. И в вышивании, как и в спорте, важно умение, упорство и внимание.

Да и в обычной жизни без этих качеств нам никак. Иначе из нас будут получаться только высокомерные, преследующие свои низменные цели, ауры…


Константин Калбазов цикл «Вепрь» (Альфа-книга, 2012)

Фантастический боевик

Аннотация Виктор Волков, ни плохой, ни хороший, обычный, в общем-то, парень, со своеобразным

характером, живущий по простому принципу «если тебя ударили по левой щеке, то... обернись и выбей обидчику зубы». Таких много вокруг нас, вот только не всем им везет или не везет, это уж как кому, выпасть из привычной реальности и попасть в позднее Средневековье. И ладно бы на родной Земле, так нет же, занесло вообще неизвестно куда, да еще и в чужое тело. Теперь он



скоморох. Но по нраву ли ему кочевая жизнь? Пожалуй, что и нет, хочется дома и уюта. Зря он так. Ох, зря…

Содержание цикла 1. Вепрь. Скоморох 2. Вепрь. Лютый зверь 3. Вепрь. Феникс

Наш отзыв И снова попаданец. Наш современник попадает в другой мир в тело скомороха - молодого спортивного юноши

Добролюба, который был акробатом, жонглером и бойцом. Мир похож на средневековый - государства славян и западников, войны, разбойники, мечи, луки, топоры и прочие прелести старой жизни.

Как парень выживает, заводит знакомства, проблемы и врагов – вы узнаете в первой книге серии «Вепрь. Скоморох». Совершенно случайно отбив у разбойников местного аристократа, наш герой получает возможность начать обживаться в новом мире. Но ни один добрый поступок не проходит безнаказанно – новый знакомый заставляет скомороха, который показал себя хорошим и верным бойцом, решать проблемы своей семьи и города. Выполняя тайные поручения и убивая чужих врагов, Добролюб заработал авторитет, деньги и возможность обзавестись домом и семьей.

Внезапная война лишила Добролюба жены и дочери – он отомстил так, что жители всех окрестных земель стали звать его Вепрь. Ожесточившийся в своем горе человек не жалел ни себя, ни других. Как скоморох из разбойника превратился в главу боевого отряда и сумел принести пользу новой родине – об этом повествуют вторая и третья книги серии «Вепрь. Лютый зверь» и «Вепрь. Феникс».

Цикл понравился, есть продолжение, читать интересно будет всем. Как бонус идут хомячество и яркая романтическая линия сюжета.





Имею мнение

Человек – существо общественное. Так созданы люди, что им хочется чем-то делиться. Может, не всегда и не всем, но уж мнениями – это точно! Кто-то прочитал хорошую книгу давно, кто-то – совсем недавно. Но, как с хорошими друзьями, мы поделимся с вами своими предпочтениями и книгами, которые считаем достойными массового читателя. Именно этим и будет заниматься данный раздел – наши рекомендации для вашей пользы…

Игорь Недозор цикл «Плацдарм» (Альфа-книга, 2012)

Альтернативная история Аннотация Эксперименты советских ученых привели к открытию

пространственно-временного портала в мир, где правят магия и волшебство, существуют ордены чародеев, процветают могущественные империи. Части Советской армии с боями овладевают значительными территориями, но из-за закрытия портала вынуждены эвакуироваться, оставив на Аргуэрлайле несколько сотен бойцов. Брошенные предавшим их командованием, они не смирились и выжили, создав на чужой планете собственное государство, промышленность, науку и культуру. Неважно, что против них порождения злой магии, могущественные волшебники, претенденты на мировое

господство и проснувшееся злое божество, готовое уничтожить оба мира. Ведь они - последний плацдарм СССР в иномирье.

Содержание цикла 1. Плацдарм 2. Гарнизон 3. Контрудар

Наш отзыв Очередная история про вторжение людей в другой мир. Советский ученый придумал

возможность открытия дороги в прошлое. Выбрали временной отрезок в районе девятнадцатого века, чтобы немного изменить ход событий, которые произошли в нашем времени. Никакой опасности для сегодняшней реальности нет, потому что каждый из множества миров уникален. Подготовили несколько тысяч специалистов для обустройства в новом времени, и первая же попытка привела к успеху, но, как оказалось, не все так просто.

Ничего общего с Землей эта местность не имеет. Неизвестные горы, разрушенные города, странные пейзажи. Принимается решение о колонизации и освоении этой планеты.



Автор обладает обширными познаниями о быте и нравах кочевых племен, применяя свои знания в этом произведении, Игорь Недозор с легкостью создает десятки новых народов и племен, наделяя их различными качествами и особенностями. Придуманный им мир не просто огромен, он поражает масштабами и разнообразием культур и традиций. Крупные государства и степные орды, города-мегаполисы и варварские племена, анклавы магов и заброшенные долины колдунов, всему этому найдется четкое применение и со всеми представителями карты нового мира предстоит встретиться колонизаторам с Земли.

Автор тщательно подходит к деталям. Если он рассказывает о племенах степняков, то читатель подробно узнает о быте и традициях степных жителей, как и чем они воюют, как применяют магию, кому поклоняются и с кем враждуют. Тоже самое и касательно магии этого мира. Все систематизировано и проанализировано, как всегда делалось в структурах КГБ, составлены подробные отчеты о видах и способах колдовства, какие возможности имеют маги или шаманы, кто и в чем сильнее, у кого можно перенять опыт и чему-то научиться. Хотя все описывается подробно, но на увлекательности сюжета это никак не сказывается, потому что автор умело соединяет сцены сражений с повседневной жизнью.

Это только первая часть трилогии. «Плацдарм» - подходящее название для первой части, потому что пока землянам удалось лишь немного закрепиться на этих землях, и созданный ими плацдарм вторжения еще предстоит защищать от врагов. Основные участники событий известны, цели определены, тайн и загадок предостаточно, неисследованных мест еще больше, так что будем внимательно следить за развитием ситуации.

Вторая часть цикла «Плацдарм» - колонизация нового мира приостановлена, так как велика вероятность уничтожения прохода между мирами. Принимается решение об эвакуации советского контингента и возвращении всех людей обратно на Землю. Из-за чьей-то халатности или специального замысла брошенными остаются несколько сотен людей, теперь им предстоит рассчитывать только на свои силы, которых осталось очень немного.

Первая книга цикла - постоянные военные действия, основная цель - завоевание и захват всей планеты. Во второй части цикла всего этого нет, так как на первый план выходит вопрос банального выживания, ни о каком расширении никто и не мечтает. Игорь Недозор делает ставку на описание жизни людей без помощи с «большой земли», как им удастся использовать свои скудные ресурсы и какие шаги они предпримут для налаживания отношений с соседними государствами.

Врагов у новых поселенцев много, а из друзей они могут рассчитывать только на степные племена, живущих в окрестностях лагеря землян. Их дружбе помогает общий враг, который планомерно захватывает все окрестные страны, уничтожая любое сопротивление.

Много новой информации о мире, о тайных и явных участниках борьбы за власть, еще не все игроки объявили о своем желании править миром, но их присутствие уже ощущается и не исключено, что именно невидимые кукловоды и будут самыми жестокими вершителями судеб. Развязка близка, но какой она будет - предугадать довольно сложно.

Третья часть цикла «Плацдарм». Я очень сильно разочарован, но не от содержания романа, а подходом издательства к изданию книги. Мало того, что третья книга не была издана отдельным томом, как две предыдущие. Так еще оказывается, что трилогия не ограничивается тремя книгами, и автор активно пишет продолжение цикла, тогда зачем было выпускать омнибус "Плацдарм"?



Зато касательно самого произведения никаких претензий высказать не могу. Сюжет разделился на несколько линий, и определить - какая их них будет главенствующей - сложно. Также у автора получилось гармонично вписать отступления в нашу реальность, благодаря знаниям о будущем Земли, было предотвращено несколько крупных техногенных катастроф, в том числе и чудовищный Чернобыль, но к каким последствиям все это приведет? Недозор не скрывает своего отношения к постыдным страницам новейшей российской истории, не случайно одним из первых шагов по ее изменению становится высылка Ельцина послом в Мозамбик. Также не будет обойдена стороной и первая чеченская война, а вернее один из самых больших позоров российской армии. Но бесследно ничего не происходит и, изменяя известный ход событий, можно получить еще более пагубный результат, который никому не удастся предсказать.

События в мире магии развиваются еще более стремительно. Война захватывает все окрестные земли, и никому не удастся отсидеться в стороне. Стоит отметить, что автор делает основной упор на реалистичности происходящего (в рамках жанра), что особенно проявится в описании генерального сражения между армией землян и магами степняков. Современное стрелковое оружие может нанести колоссальный урон живой силе врага, но его возможности не безграничны, и при грамотном использовании подручных средств можно найти контрмеры по его уничтожению. Это касается и БТРов, и БМП, горят и взрываются боевые машины легко и просто, а найти смертников для ближнего боя - совсем не проблема для хана и его подручных.

«Контрудар» - один из самых интересных романов в жанре. Смесь фэнтези, технологии и альтернативной истории, причем замешано все очень грамотно и достоверно. С нетерпением буду ждать четвертую часть цикла, которая, по словам автора, будет последней. Надеюсь, Игорь Недозор сможет достойно закончить эту серию.

Автор: Дмитрий Пащенко (dimon1979)

Николай Воронков «Неправильное привидение» (Альфа-книга, 2012)

Юмористическое фэнтези Аннотация Он глупо погиб. По чужой воле был перенесен в другой мир,

но так и остался привидением. Правда, новая «хозяйка» все время твердит про какого-то демона. Может, и в самом деле стать им?

Наш отзыв

Ну, с чего начать? Очередной попаданец. В общем – недоученный студент после очередной попойки

проснулся в постели с незнакомой девушкой. И так спешил уйти с места преступления, что попал под машину в другой мир в зависимость от вызвавшей его магички.

Правда, по прошествии некоторого времени уже невозможно понять, кто от кого зависит. Более тесному знакомству помешали и люди, и то, что герой, скажем так, не настолько материален, как



бы ему по первах хотелось. Некоторая озабоченность, как выразился один из наших пользователей, я бы отнесла на счет молодости нашего героя и его способа жизни (вы что – никогда студентами не были? Но уход от погони, попытки выяснить круг врагов, а также желание изменить свою сущность и вернуться домой, заставляют героя постепенно изменяться, делать выбор между желанием освободиться и спасением людей, которые стали ему не безразличны.

Каждый шаг героя, каждый его поступок меняет не только его, но и отношение к нему окружающих. Да он и сам не может понять. Что и кто он на самом деле? Ведь иногда в нем просыпается необузданный гнев, и он делает шаг в сторону от спутников. В такие моменты он начинает походить на демона. Хе, а кто из нас в гневе похож на ангела?

Даже поиски неведомого артефакта, Звезды, которая должна помочь ему вернуться в свой мир (или в свою сущность?), это всего лишь поиски в нем человека, который знает цену дружбе, преданности и любви. В конце концов, каждого из нас где-то ждет любовь…

«Любовь рядом с нами. Надо только не проглядеть ее!» Не так ли? *подмигнула автору* Что больше всего понравилось в книге? Может, для кого-то этот эпизод и не значительный, но

то, что герой, став наконец материальным обыкновенным (ну, не совсем) человеком, не побежал наверстывать упущенные постельные радости, а испытывал удовольствие от радостей нам с вами привычными, меня откровенно порадовало. Как часто мы с вами задумываемся над тем, сколько удовольствия приносит нам кусочек хлеба с маслом, ощущение чистого постельного белья, прикосновение любимого человека?

В общем – книга мне понравилась. Подумываю о том, что стоит прочитать и остальные книги автора.

P.S. А появившиеся ночью из ниоткуда динозавры, выдыхающие пламя, – верх издевательства над врагами.


Сасаки Сёнэн «Легенда о Лунной принцессе»

(ASCII Media Works, 2003) Мистика, романтика

Аннотация Шики после аварии в детстве получил способность видеть

линии смерти на окружающем мире: на людях, на предметах. Любой предмет легко разваливается на части, стоит только провести по линии смерти острым предметом. 8 лет Шики был вынужден жить у родственников, и вот настало время вернуться домой.

Наш отзыв

После аварии у Шики случаются приступы анемии, провалы в памяти и странные сны. В городе он натыкается на загадочную блондинку… и убивает её. Очнувшись в своей кровати, Шики считает произошедшее кошмаром, но спустя несколько дней



ет убить почтенную се

ожившая блондинка сама находит его. Она – Арквейд Брюнстад, «лунная принцесса», высший вампир из категории «истинных предков». Раз Шики убил её, он виноват в том, что Арквейд ослабла, регенерируя. Значит – должен помочь ей в охоте на другого вампира, уже пониже рангом, «апостола смерти». Так завязываются странные отношения, которые заканчиваются любовью.

Арквейд, несмотря на 800-летний возраст, порой ведёт себя, словно школьница. Но, пожалуй, эта наивность и непосредственность в ней и подкупает.

Сюжет же, как водится, не ограничивается одним вампиром. Впрочем, их всего будет два, не считая слуг-людей. Но охота на второго вампира осложняется противостоянием с бессмертной воительницей церкви, загадочным прошлым Шики и не менее загадочной историей семьи Шики.

Что радует, сюжет состоит не только из схваток с вампиром, но и попыток Шики вспомнить прошлое. Именно атмосфера таинственности и тянет за собой локомотив истории. Загадок хватает почти у всех персонажей, и они тесно и гармонично переплетены между собой.

История, хоть и не избежала множества «вампирских» штампов, вышла на удивление обаятельной и интригующей. Лично меня больше всего позабавило, что в основе сюжета лежит обычная визуальная новелла с элементами эротики.

Автор: Олег Дудин (Oleg-D)

Сионо Эторёдзи «Клинок зла» (Япония, 2004)

Приключения, фэнтези, драма, ужасы Аннотация На королевство напала орда монстров из другого измерения.

Четырнадцать храбрецов были посланы королём, чтобы закрыть магический портал, через который прибывают чудовища. Трое погибли в пути. Четверо перешли на сторону зла, назвались Копьями предательства и были убиты семью героями. Они совершили невероятный подвиг: закрыли портал и принесли мир в королевство на долгих 20 лет.

Наш отзыв

На границе королевства появилась разбойничья Чёрная армия, возглавляемая – кто бы мог подумать! – четырьмя Копьями предательства. Разбойники грабят и убивают, наводя ужас на мирных жителей. Спасение для людей приходит не со стороны семи героев, которые почивают на лаврах, прославляемые всеми. Нет, спасителем оказывается юный герой-полукровка Коинзелл, который одного за другим убивает четырёх лидеров Чёрной армии. Юношу жители окраин уже готовы превозносить до небес, но тут становится ясна его истинная цель: Коинзелл непременно хоч

мёрку героев! Так кто же он – герой или злодей? И тогда открывается зловещая правда о легендарных героях: оказывается, в том прославленном

походе семеро испугались предстоящих опасностей и отказались идти к порталу! Четверо


бедителей: каждому король даровал по целой провинции и вс

армии и элитных рыцарей. Против него общественное мнение: ведь н

тий возглавляет организацию работорговцев, четвёртый жаждет сместить с тр

а его стороне уже симпатии о

роям». С которыми, кстати, можно провести много печальных параллелей с р

риближался к моему эт

ьёзно воспринимается), н

ендовать всем любителям нешаблонного фэнтези и просто ценителям захватывающих сюжетов.


храбрецов, среди которых был и юный Асчериит – Мастер Меча (титул лучшего бойца королевства), - ценой невероятных усилий выполнила свою миссию. Но по возвращении из заколдованного леса их всех предательски и зверски убили те самые семь «героев». После чего присвоили себе лавры по

евозможные привилегии. Изрубленное тело Асчериита нашла фея. И он переродился в ещё более юного Коинзелла.

Теперь им движет лишь жажда мести. Одного за другим он уничтожает фальшивых «героев». Против него бросают целые

арод обожает своих героев. А те за 20 лет растеряли практически все остатки порядочности: один практикует чёрную магию

(которая происходит из того самого измерения монстров), второй сошёл с ума и убивает слуг направо и налево, тре

она самого короля. Коинзелла всё это не волнует. Он просто идёт вперёд, убивая и прислужников «героев», и их

самих. Его действия приводят жителей в ужас, который постепенно меняется восхищением: подданные в провинциях убитых «героев» узнают правду о тёмных делишках своих «благодетелей» и понимают, что Коинзелл избавил их от ужасного зла под боком. И вот у юного мстителя появляется верная соратница – принцесса-воин, и вот н

тважной королевской воительницы, чей отряд стоит целой армии. Мрачная и кровавая история захватывает с первых глав. Сюжет стремительно бежит вперёд от

схватки к схватке, увлекая за собой читателя. Воспоминания о предательстве раскрываются постепенно, проясняя характер Коинзелла, а читатель всё больше проникается ненавистью к коварным «ге

еальностью. Плюсы: интересный фэнтезийный мир, захватывающий сюжет – основа хоть и простая, но

интриг и «коленец» в нём с избытком (по накалу страстей сюжет иногда палону – «Стальному алхимику»), довольно нестандартный подход к герою. Минусы: много крови (хотя при таком стиле рисунка она не так сереприятных моментов и поступков (правда, они все на совести «героев»). Хватает и эротики (но тут у каждого своё к ней отношение, я лишь честно предупредил). Историю можно пореком


Ждем в бумаге

Многие из нас время от времени пытаются найти книгу, которую еще не читали. Не всегда нам хочется идти на поводу у знакомых и читать то, что они нам рекомендуют. И мы ищем сами, иногда – находим. Новое… Еще даже неизданное… Редко – заслуживающее внимания. И тут уже мы спешим поделиться своими рекомендациями. На это и рассчитан наш раздел – рекомендуем новые, неизданные, но, по нашему мнению, заслуживающие того книги.

Фиби «Майя. Школьные годы»1 Аннотация У каждого свое представление о школе. Учеба.

Друзья и враги. Сомнительные мероприятия... У Майи об этих годах тоже будут подобные ассоциации. Вот только вместо школьных стен - подвалы одной из лучших библиотек мира. Друзья и враги... тоже прилагаются. Сомнительные мероприятия – ну, по мне, так когда младшеклассница ввязывается в интриги

огромной Империи и с успехом путает карты интриганам с внушительным стажем - это авантюра чистейшей воды. Правда, у Майи, ум и сообразительность которой могут дать фору многим взрослым, другое мнение на сей счет.

Наш отзыв

Жила-была девочка, в семье ее не любили и отослали в магическую школу в десять лет. Дар достался ребенку минимальный, и пришлось девочке учиться, учиться и учиться... Майя

оказалась не по годам серьезной, ни с кем из одноклассников так и не подружилась – вся ее жизнь сосредоточилась на получении всех доступных наук и сведений.

За ответственность и знания теории магии девочку отправили в архив Магической Академии (самого старого и авторитетного научного и учебного заведения мира), где доверили реставрацию книжной рухляди. Майя тихо сидела и чинила книги, когда ей в руки попался очень странный экземпляр с пометкой "на уничтожение".

Вот с этого все и началось. Характер героини выписан уж больно дотошный, девчушка усидчива и упорна не по годам, но

это общему впечатлению от произведения не мешает. Архивы не любят шума, поэтому имперские интриги, убийства, предательства и преследования происходят в пыльной тиши библиотечных подвалов.

Смесь школьного романа с детективом, интересный окружающий мир - роман Фиби «Майя. Школьные годы» стоит прочесть и, возможно, купить.


1 http://samlib.ru/f/fibi/majja1.shtml

http://samlib.ru/f/fibi/majja1.shtml


Кино-файлы

Рекомендуем к просмотру Хотя с самого начала в нашем разделе «Кино-файлы» планировалось выкладывать отзывы на

новые фильмы и киноленты, ставшие для зрителей ретро-файлами, но как-то так получилось, что нашлось немало почитателей кино-продукции, жаждущих поделиться своими мнениями о картинах, которые не оставили их равнодушными. Так как эти картины не вписываются в ретро и не совсем попадают в категорию новинок, то мы приняли решение специально для такого случая открыть новый подраздел. Здесь мы будем знакомить вас с отзывами наших друзей на фильмы прошлых лет и месяцев. А смотреть их или нет - вы сможете ориентироваться по этим отзывам. Ведь новый раздел так и называется «Рекомендую…» (смотреть или не смотреть - почти по Гамлету).

Кошелек или жизнь

(США, 2009) Комедия, триллер, ужасы

Сюжет В канун Дня Всех Святых в маленьком американском

городке приключатся самые невероятные истории. Склочные супруги, не разделяющие взглядов друг друга на праздник Хэллоуин, убедятся в незыблемости давних традиций. На директора школы, превратившегося в маньяка-убийцу, найдется управа, а мечтающая о любви девственница, наконец-то, обретет ее. Четверо подростков задумают жестокий розыгрыш в неподходящем месте, а старый брюзга встретится с прошлым. Все это время за героями фильма наблюдает невидимый Сэм – мистический дух Хэллоуина.

Режиссёр: Майкл Догерти В ролях: Рошель Эйтс, Монека Дилэйн, Тамо Пеникетт, Изабель Делюс, Лесли Бибб, Альберто

Гизи, Сэмм Тодд, Коннор Кристофер Левайнс, Бретт Келли и др.

Наш отзыв Фильм, создающий хеллоуинское настроение. Со всеми атрибутами праздника, с интересным

сюжетом, яркими персонажами, с мистической начинкой. Безумно атмосферный фильм! «Кошелек или жизнь» - это четыре истории, происходящие параллельно в одном городе. Каждая показывает разных людей и разные ситуации: учителя-убийцу, девственницу-оборотня, семейную пару, празднующую Хеллоуин, школьников, задумавших жестокую шутку не в том месте и не в то время. Все истории-страшилки связаны между собой загадочным человечком с головой-тыквой.


Очевидно, это есть дух праздника, который наказывает тех, кто нарушает традиции празднования Дня Всех Святых. Даже не знаю, можно ли назвать «Кошелёк или жизнь» страшным кино, скорее мистическим, жутким. В любом случае, талантливая, живая, задорная игра актеров, простой, но непредсказуемый сюжет и яркий праздничный антураж делает фильм привлекательным не только для поклонников ужастиков. Рекомендуется смотреть накануне Хеллоуина. И ещё: не нарушайте традиции Дня Всех Святых. На всякий случай.

Автор: Светлана Соколова (Кира)

Сенсация (США, Великобритания, 2006)

Фэнтези, комедия, детектив Сюжет Погибшего британского журналиста Джо Стромбела

оплакивают его друзья и коллеги, но даже в чистилище Джо не покидают мысли о работе, ведь он только что узнал сенсационную новость об убийце, орудующем в Лондоне. Как же ему теперь сделать работу, которая требует столько беготни? С помощью вполне живой Сондры Прански. Сондра - американская студентка, изучающая журналистику, приезжает к друзьям в Лондон. Во время выступления американского мага Сида Вотермана, Сондра видит и слышит Джо. Он рассказывает ей о сенсационной новости, которая станет величайшим репортажем в ее жизни, убеждая отправиться на ее поиски. Сондра бросается в погоню за сенсацией…

Режиссер: Вуди Аллен В ролях: Скарлетт Йоханссон, Хью Джекман, Вуди Аллен и др

Наш отзыв Расслабляющее, лёгкое кино о нелёгком выборе между личными и профессиональными

интересами. Сюжет незамысловат: начинающая журналистка расследует серийные убийства. На след маньяка девушку наводит новопреставленный известный журналист, которому даже по ту сторону обидно упускать материал, способный произвести настоящую сенсацию. Для реализации этой последней амбиции попадается журналистка, более подходящим занятием для которой стала бы забота о чужой зубной эмали, но особо выбирать покойничку не приходится. В помощники юная папарацци выбирает себе ещё более нелепого персонажа – престарелого фокусника. Уже слишком много абсурда? Ну да, «Сенсация» - абсолютно несерьёзный фильм. Ощущение, что Вуди Аллен просто подурачился. Детективная история, каких много, плюс любовная история, каких ещё больше. Фильм можно было бы назвать банальным, штампованным, предсказуемым, пустым и так далее, если бы не очарование, которое придаёт ему игра исполнителей главных ролей. Хью Джекману очень идут образы аристократов, миллионеров, этаких мачомэнов. Вот и в этой картине невозможно не влюбится в идеального во всех отношениях красавчика Хью. И вместе с


провинциальной, но всё равно милой героиней Скарлетт Йохансон ты ни за что не хочешь верить в то, в чём пытается убедить начинающую журналистку её более опытный мёртвый коллега. Хотя в душе-то понимаешь: таких мужчин просто не бывает, где-то есть подвох! Вуди Аллен, точнее, его персонаж, в этом фильме поначалу смотрится как пятое колесо в телеге. Однако постепенно и он перестаёт раздражать.

В общем, в фильме нет ничего особенного, есть много нераздражающей глупости и дурачеств. Фильм-развлечение в чистом виде. Гротескно, но мило.

P.S. Детям до 13 лет просмотр не желателен. Автор: Светлана Соколова (Кира)

Практическая магия

(США, Австралия, 1998) Фэнтези, мелодрама, комедия

Сюжет Женская мистика. Странные слухи ходят про дом Оуэнсов:

что будто бы хозяйки особняка ведьмы, и что каждый, кто полюбится юным сестрам - ведьмам, обречен умереть молодым.

Слухи слухами, однако, очаровательным сестрам вовсе не свойственны злые помыслы, они, как и все нормальные женщины, хотят любить и быть счастливы…

Режиссер: Гриффин Данн В ролях: Сандра Буллок, Николь Кидман, Стоккард Чэннинг,

Дайэнн Уист, Горан Вишнич, Эйдан Куинн, Ивэн Рэйчел Вуд, Александра Артрип, Марк Фойерстин, Каприс Бенедетти и др

Наш отзыв

Многим, наверное, знаком этот фильм. В свое время, провалившись в прокате, он обрел многих поклонников, которые смотрели его на DVD и по телевизору.

Незамысловатый сюжет, отсутствие многомиллионных спецэффектов, тем не менее, не портят фильм, а скорее добавляют ему своеобразного очарования. Ничего лишнего, ничего не отвлекает от просмотра хорошей картины.

Семья, в которой практически одни дамы. Но дамы не простые, а как считают в их городке, самые что ни на есть ведьмы. И проклятие существует – кто полюбит ведьму, тот долго не проживет.

Две сестры Салли (Сандра Буллок) и Джилиан (Николь Кидман) и две их тетушки – Фрэнсис (Стокард Чэннинг) и Бриджет (Дайян Уист). Ох уж эти тетушки! Вот кто относится к магии с такой легкостью и необдуманностью. Куда уж там бедной Салли, которая винит во всех своих проблемах и магию, и наследственное проклятье.

Чего стоит только ее детское желание влюбиться в придуманного мужчину, который не существует, только для того, чтобы снять проклятье. Самое смешное, что для этого ей придется убить ухажера своей сестры. Непреднамеренно, конечно…


О фильме можно сказать многое. Кто-то может сказать, что и сюжет простоват, и сестры не очень уж похожи на ведьм. Но сами создатели фильма говорили, что специально подбирали на главные роли актрис, которые не похожи между собой. Для контраста. Ведь они очень разные – серьезная и ответственная Салли и взбалмошная, влюбчивая и непостоянная Джилиан.

В фильме вы не увидите спецэффектов в стиле «Зачарованных», в нем нет драк с вампирами и оборотнями, которые есть в «Баффи». Но в нем есть своя притягательность. Пусть из ведьминских атрибутов там только жабы, метлы и черные кошки. Пусть на могиле убитого мужчины, восставшего и превратившегося почти в демона, вырастает куст роз, а не чертополоха. Но есть во всем этом тонкая линия, которая заставляет досмотреть фильм до конца – сестринская любовь и сила родственной крови.

Для времени, в которое был снят фильм, он очень даже не плох. И присутствующая ирония, и тонкий налет магии, и романтическая линия – все способствует тому, чтобы пересматривать его еще не раз. И если кто-то скажет, что очень уж неправдоподобно смотрятся отношения жителей городка к семье Оуэнсов, когда они сначала ненавидят их, а потом приходят на помощь…

Так мы, женщины *ведьмы* ради защиты своих еще и не на такое готовы! P.S. Просмотр как раз для Хэллоуина.


Шесть демонов Эмили Роуз (США, 2005)

Триллеры, драма, ужасы Сюжет Вступая во взрослую жизнь, юная Эмили Роуз ничем не

выделялась из множества обычных девушек. Однако ей была уготована в высшей степени необычная - страшная, трагическая судьба. Поступив в колледж, она стала странно себя чувствовать - словно в ее тело вселился кто-то посторонний. Студентку мучили страшные видения и загробные голоса, она перестала отличать явь от кошмара. Врачи диагностировали у Эмили непонятное психическое заболевание, но так и не смогли ей ничем помочь. Поняв, что случившееся с нею не имеет отношения к рациональному миру, героиня в отчаянии обращается к отцу Муру, приходскому священнику. Для него очевидно, что несчастная одержима демонами. И единственная надежда спасти душу Эмили Роуз - провести запрещенный и смертельно опасный обряд изгнания дьявола.

Режиссер: Скотт Дерриксон В ролях: Лора Линни, Том Уилкинсон, Кэмпбелл Скотт, Дженнифер Карпентер, Колм Фиор,

Джошуа Клоуз, Кеннет Уэлш, Дункан Фрайзер, ДжейАр Борн и др


Наш отзыв Прочитав аннотацию к фильму, я забралась в интернет в поисках информации о прототипе

главной героини картины. Действительно, в середине двадцатого века в Баварии жила девушка по имени Аннелиз Михель, неоднократно прошедшая процедуру изгнания дьявола. На истории её жизни и гибели основан фильм «Шесть демонов Эмили Роуз». Воспитанная в религиозной семье, девушка была абсолютно нормальной до тех пор, пока не поехала учиться в большой город. С тех пор с ней стало твориться что-то необъяснимое: галлюцинации, судороги, приступы самоистязаний. Получив диагноз «эпилепсия», Эмили Роуз проходит предписанное лечение, но улучшений в состоянии не наблюдается, и несчастная обращается к священнику, который проводит над ней многочисленные обряды экзорцизма.

Сюжет картины построен в виде судебного разбирательства и предоставляет нам выбор: быть на стороне прокурора, доказывающего исключительно медицинскую причину гибели главной героини, либо же поддержать обвиняемого священника, пытавшегося спасти, по его мнению, Эмили от овладевших ей демонов. Когда смотришь картину и понимаешь, что всё это происходило наяву, пусть даже без каких-то авторских допущений, охватывают странные чувства. С одной стороны, научные объяснения представляются разумными и убедительными, с другой - игнорировать иррациональность происходящего никак не получается.

Актёрская игра главной героини поразила меня! Это просто невероятно! Невероятно сложно, невероятно страшно, невероятно больно. Да, именно боль ощущала я, глядя на Эмили Роуз. Заворожённая главной героиней, я не могу даже сказать, насколько удались остальные роли.

Вообще, фильм, конечно, жуткий. Напряжение не отпускает ни на минуту. Уверена, что вам не захочется отойти ни на перекур, ни за бутербродиком. Особенно, учитывая, что всё это было, а возможно, и происходит с кем-то в реальности.

Финал. Финал убил. Смазал всё впечатление. Напряжение, копившееся на протяжении почти двух часов, ощущение предстоящего откровения были безжалостно размазаны тупым финалом. Но можно ли винить за то режиссёра? Собственно, особенность фильмов, основанных на реальных событиях, и состоит в том, что окончание истории предопределено реальностью. Какие бы догадки вы ни строили, каким бы обязательным не казался вам конец, какой бы достойный итог ни пришёл в голову создателям картины - всё это не может осуществиться, если истинный конец был другим. А он может быть самым пустым, алогичным, глупым, скучным, банальным. И «Шесть демонов Эмили Роуз» - именно тот случай, когда финальные титры застают ваше недоумевающее лицо.

Не знаю, возможно, Эмили Роуз овладели демоны, а возможно, она просто сошла с ума, но лично во мне увиденная история пробудила мысли о том, что наше тело - всего лишь сосуд. Сосуд, заполнить который в состоянии любой дух (или духи). И не каждый из нас найдёт в себе волю бороться. Бороться так, как боролась Эмили Роуз. И не каждый из нас сделает выбор, который сделала Эмили: идти к своему спасению через страх и боль. Вероятно, вера - это определённый ориентир, дающий силу и волю. Что-то должно быть у человека, религия или что-то иное, что определит его выбор, когда придёт время.

У фильма, несомненно, есть слабые места, и допускаю, что это не одна из тех работ, после которой ещё долго не можешь опомниться, однако, это достойное кино, которое не оставляет равнодушным, врезается в память и находит отклик в душе.

Автор: Светлана Соколова (Кира)


Аниме

Если вы хотите узнать о Наруто и его приключениях на пути к достижению высокой цели, познакомиться с Ичиго и поучаствовать в боях с непредсказуемыми противниками, увидеть в развалинах старого города белого волка и узнать цель его скитаний, спасти родителей, при этом приобрести друзей и не потерять себя, если вам по нраву приключения неугомонного Кота в сапогах, если вы не против раскрыть тайну летающего или бродячего замка, если вы знаете на память не менее тридцати названий покемонов (О, великий Пикачу!), значит, вы знаете, что означает понятие «аниме»… И вам – сюда, в раздел нашего журнала. Где мы будем делиться мнениями и раскрывать тайны этого искусства, захватившего умы огромной части человечества.

Стальной алхимик

(Япония, 2011) Приключения, паропанк, фэнтези, комедия, драма

Сюжет Алхимия - наука о преобразовании материи из одной формы

в другую. Ее основное правило - ты можешь получить что-нибудь, лишь отдав взамен нечто равноценное. Эдварду и Альфонсу Элрикам, сыновьям великого алхимика, было всего 11 и 10 лет, когда они решили, что знают об алхимии достаточно, чтобы вернуть к жизни свою покойную мать.

Но не зря на создание человека наложен запрет - братья потерпели неудачу и заплатили за свою ошибку страшную цену: Эдвард потерял ногу, а Альфонс был поглощен целиком. Лишь пожертвовав правой рукой, Эдвард сумел вернуть душу Альфонса и присоединить ее к старинному доспеху.

Заменив утраченные руку и ногу металлическими протезами, Эдвард вместе с братом покидает родной городок, где поступает на государственную службу, дабы получить доступ к обширным ресурсам военных. Отныне братья еще отчаянней стремятся раскрыть тайну человеческого преобразования - теперь уже ради того, чтобы вернуть друг другу прежние тела. Цель их поисков - легендарный философский камень, который позволяет обойти принцип равнозначного обмена. Однако вскоре братья выясняют, что не они одни ищут философский камень и что они ввязались в серьёзную игру...

Режиссер: Кадзуя Мурата

Наш отзыв …мир, который многое пережил, и в который всё равно хочется вернуться…

Первоисточник Сёнэн-манга «Стальной алхимик» художницы Хирому Аракавы стартовала в далёком 2002-м

году. Эпопея продолжалась до 2010-го и насчитывает ровно 27 томов.


Сюжет сразу выделяется на фоне других «бесконечных» образчиков жанра. Он состоит не только из сражений, здесь нет непрерывного наращивания героями своей мощи, чтобы к томику этак 30-му превратиться в груду мышц, одним дыханием обращающую горы в пыль (вот только наблюдать за такими героями скучно до зевоты).

В «Стальном алхимике» всё одновременно и проще, и сложнее. И трагичнее. Два брата, Эдвард и Альфонс Эльрики, изучая алхимию, попытались воскресить умершую мать. А главный закон алхимии гласит: чтобы что-то получить, нужно отдать что-то равноценное. Увы, эксперимент закончился катастрофой: Эдвард лишился ноги, а Альфонс – всего тела. Лишь пожертвовав рукой, Эдвард смог вернуть душу Альфонса и «привязать» её к пустым доспехам. Обзаведясь протезами из автоброни, Эдвард вместе с Альфонсом отправляется на поиски философского камня. Алхимический артефакт позволяет обойти закон о равноценном обмене, с его помощью братья рассчитывают вернуть себе тела.

Чтобы быть свободнее в своих поисках, Эдвард поступает на службу в армию, став государственным алхимиком. Тут стоит пару слов рассказать о мире манги: альтернативная реальность, начало 20-го века. Можно сказать, паропанк во всей красе (автоброня прекрасно вписывается в антураж). Страна, в которой живут Эльрики, зовётся Аместрис. Это практически тоталитарное государство, подчинённое армии. Помимо обычных солдат, страну защищают вышеупомянутые государственные алхимики, которые, порой, стоят целого батальона. Руководящий пост занимает фюрер Кинг Брэдли. В прошлом Аместрис пережил множество кровопролитных войн с соседями, отголоски которых пройдут по всему сюжету.

В своих поисках философского камня братья сталкиваются с таинственными гомункулами, практически бессмертными существами, созданными как раз из философских камней. Постепенно прорисовывается внушительный и масштабный сюжет, охватывающий события за несколько сотен лет до начала приключений Эльриков. В манге множество персонажей, но это не значит, что второстепенные безлики и серы. Как раз наоборот, все характеры тщательно прописаны и занимают своё место в истории. Сама манга, несмотря на всю серьезность, умеет рассмешить в самый нужный момент, чтобы разрядить обстановку.

Первая экранизация Аниме-адаптация стартовала почти сразу после выхода манги. Разумеется, сериал быстро догнал

печатную историю. В большинстве сёнэн-сериалов сценаристы аниме начинают клепать серии-»филлеры», чтобы заполнить паузу, пока мангака определится с дальнейшим сюжетом. Обычно «филлеры» содержат короткие приключения героев или схватки с новыми противниками. Тут-то и оказалось, что Хирому Аракава невольно подложила сценаристам «свинью»: сюжет в «Алхимике» не держится на бесконечных поединках и суперпротивниках. Вот и пришлось сценаристам выдумывать своё продолжение истории. Сериал насчитывает 51 серию и, в принципе, имеет право на существование.

У сериала даже вышло полнометражное продолжение: «Завоеватель Шамбалы», также мало в чём напоминающее мангу.


Вторая экранизация Второй аниме-сериал стартовал в 2009-м году с подзаголовком «Братство». Он точно следует

истории манги (пусть и с некоторыми перетасовками событий). Аниме отлично передаёт дух манги, и 64 серии смотрятся на одном дыхании (только если вы не японец, и не ждали неделю до следующей серии).

Создатели также порадовали фанатов полнометражным фильмом «Священная звезда Милоса». Это уже ответвление сюжета, напоминающее «филлер»: одно из многочисленных заданий Эдварда Эльрика в качестве государственного алхимика. Полнометражка вышла уже после завершения основного сериала, поэтому не оставляет после себя «горчинки», как прочие филлеры.

Итог Хирому Аракава создала удивительно достоверный мир, прописав множество деталей,

делающих действие живым и реальным, несмотря на почти магические способности многих персонажей. Герои после нескольких томов (серий) становятся чуть ли не родными, им искренне сопереживаешь, радуясь их победам и скорбя поражениям и горестям. Если вы устали от сериалов, где герои только и делают, что сражаются между собой, где разница между ними выражается лишь в нереальной крутости (иногда подкреплённой нелепыми цифрами), если вы любите необычные истории, в которых сюжет действительно играет важную роль – тогда «Стальной алхимик» для вас. Манга или аниме – выбор за вами.


Прославленный (Япония, 2006)

Приключения, фантастика, фэнтези Сюжет Фэнтезийный мир, практически все жители которого имеют

собачьи (кошачьи) уши и хвосты. Жители деревни находят странного человека в

неснимающейся маске. Выходив его от ран, бабушка-староста (по совместительству – знахарка) и её внучка узнают, что мужчина ничего не помнит о прошлом. Новичок постепенно обживается в деревне, помогая жителям, они считают его своим. Но деревню притесняют люди алчного императора. И убийство старосты становится катализатором дальнейших событий…

Режиссер: Кобаяси Томоки

Наш отзыв Новичок, которого староста Тускуру нарекла Хакуоро (в честь погибшего сына), становится

новым главой деревни. Ему и предстоит вести свою маленькую армию в неравный бой, чтобы свергнуть подлого императора (иначе жизни деревенским уже не будет).


к себе на сл

у императору не да

го они не менее и

хвоста) с ж

ерь главный лекарь империи. Влюблена в Х

ападать на деревню). Теперь выросший тигрище души в девочке не чает и повсюду во

о любит свою больную сестру Юдзуху. С ним всегда ве

о мозга костей. Его спину вс

й ребёнок, чьи крылья (единственные из всего племени) чёрные. С ней тоже за

уру. Хакуоро разрешил ей остаться, с тех пор Курара, стоящая целой армии, всегда на его стороне.

В последние спокойные деньки Хакуоро дважды спас жизнь задиристому Оборо – главарю разбойников, живущих неподалёку от деревни Хакуоро. Теперь Оборо называет его братом и вместе со своими людьми вступает в армию Хакуоро.

Постепенно Хакуоро со своими воинами освобождает от власти императора одну деревню за другой: имперские войска практически не могут оказать сопротивления – разнежились при сытой и спокойной жизни (все их боевые действия – задирать беспомощных крестьян). У императора есть всего лишь два первоклассных бойца: командующий армией благородный Бенави и его заместитель Куро. Бенави видит порочные действия императора и пытается его вразумить, но заплывший жиром правитель признаёт лишь своё мнение.

В итоге армия Хакуоро окружила столицу, а Бенави лично убил императора – после того, как тот отказался совершить ритуальное самоубийство. Сам Бенави тоже хотел покончить с собой, поскольку не смог защитить свою империю, но ему помешал Хакуоро и принял

ужбу, став императором. Начинается возрождение страны, названной Тускуру. Но спокойно жить новомют воинственные соседи, да и таинственное прошлое вновь напоминает о себе. В сериале множество персонажей (особенно сторонников Хакуоро, количество которых растёт

от серии к серии), большинство, скажем так, в рамках стандартов жанра, но от этонтересны и обаятельны и уж точно заслуживают отдельного упоминания о себе. Хакуоро: благородный человек (кстати, по-моему, единственный без звериных ушей иутким прошлым, которого тяготится, но старается править страной во благо жителей. Эрурув: старшая внучка старосты Тускуру, тепакуоро, но тот видит в ней лишь младшую сестру. Арурув: младшая сестра Эрурув, непоседливый ребёнок, понимает язык животных. Приручила

детёныша полубожества Мутикапы (огромного лесного тигра, который после разорения его алтаря начал н

зит на себе. Оборо: вспыльчивый, безрассудный, безумнрные помощницы-лучницы – Дори и Гура. Бенави: выдающийся воин, рассудительный и преданный империи дегда прикрывает верный Куро, готовый за Бенави и в огонь, и в воду. Уруторий: принцесса из крылатого племени священников. Владеющие магией, они выступают в

качестве дипломатов в переговорах между странами. Уруторий же, заинтересовавшись личностью Хакуоро, решила пожить в его стране. С ней же приехала младшая сестра Камю: весёлый и непосредственны

гадок хватает. Курара: могучая воительница, чьё племя было порабощено и практически уничтожено. Сама

Курара долгое время пробыла в рабстве (на память о тех днях она носит увесистый ошейник с цепью), но потом разгромила корабль работорговцев, который выкинуло у берегов Туск


Тока: мечница из племени Небесных воинов правосудия. Эти легендарные воители всегда сражаются за правду. Увы, Токе не повезло: она была на стороне армии, напавшей на Тускуру и обвиняющего Хакуоро во множестве убийств. Узнав, что Хакуоро оболгали, Тока поступила к нему на службу телохранителем.

Как уже было сказано, страну Хакуоро втягивают в новую войну. Военные и политические конфликты и интриги будут продолжаться на протяжении всего сериала. С одной стороны, это хорошо – сюжет не даёт скучать, держит в напряжении, подбрасывает одну загадку за другой. С другой – скоротечность большинства войн, мягко говоря, настораживает (пару серий повоевали, ну куда это годится?).

В плюсы сериалу идут довольно неплохо проработанные характеры персонажей (среди которых есть и комические, и трагические). Но, опять же, большинство врагов откровенные психи, которых с трудом воспринимаешь всерьёз.

Батальных сцен много, но о тактике и стратегии речь почти не заходит: построившись в боевые порядки, войска всё равно сражаются стенка на стенку. К тому же, рядовые солдаты противника не более чем пушечное мясо для героев. Хотя и войска Хакуоро для лучших воителей противника тоже лишь семечки.

Кстати, из-за обилия баталий страдает и графика: если в повседневной жизни она симпатична и хорошо анимирована, то в батальных сценах режут глаз и повторы анимации, и компьютерная графика.

Несмотря на такие противоречия, сериал мне понравился. Я с удовольствием следил за приключениями героев, чего желаю и вам.



Интервью

Читателям всегда интересно, чем живут их кумиры – авторы, книги которых они так любят. В этом разделе мы постараемся хоть немного приоткрыть завесу, которая прикрывает маленькие секреты и большие тайны наших Создателей. Мы попробуем вызвать их на откровенный разговор. Узнать, чем они интересуются, что они любят, что их волнует. Мы расскажем, как они начинали свою литературную дорогу, какие камни и преграды им приходилось обходить, какие герои им ближе всего. Только в этом разделе мы постараемся максимально сблизить авторов и их читателей. Заходите в раздел «Интервью», и вы узнаете много интересного о наших Создателях.

«Родным языком переводчик должен владеть в совершенстве» Интервью с Михаилом Ахмановым

Михаил, вы много переезжали, поменяли не одну школу. Какие воспоминания остались о

детстве? Много школ - много друзей? Или при таком темпе вы не успевали обрастать знакомствами?

Вполне успевал. Однако начало дружбы, которая затем длится всю жизнь, возможно лишь в сознательном возрасте, лет с 13-ти, то есть с шестого-седьмого класса. Такие друзья, с которыми я связан более полувека, у меня есть - в Питере, в Москве, в Смоленске, где я закончил школу. Это очень крепкие связи - даже крепче, чем с моими сокурсниками по Физфаку Ленгосуниверситета.

Мальчики, мечтающие стать милиционерами или военными, играют пистолетами. Те, кто

хочет стать водителем - машинками. А чем играл в детстве будущий физик-математик Миша? Уже семь лет я преподаю на Литературных курсах, устроенных нашим Союзом петербургских

писателей. В частности, я читаю лекции по основам писательского мастерства, и на первом же


занятии разбирается этот вопрос: кто, чем и как играл в детстве. Да, одни ребятишки играют с пистолетами, другие - с машинками, третьи - с куклами, но есть и такие, которым все равно, с чем играть – с кнопками, спичечными коробками, пластилиновыми человечками и так далее. Не важно, с чем, важно, что эти дети сочиняют во время игры целые истории и иногда проговаривают их вслух. У этих малышей есть потенциал будущих писателей. Они обладают ярким воображением и умеют рассказывать. Я именно из таких.

Почему вы выбрали именно такое направление для получения образования - физико-

математическое? Уже в 15-16 лет я понял, что у меня есть два дара: фантазия и умение сочинять истории и

способности к точным наукам. Оба дара скромные, на большой талант никак не тянут, но что есть, то есть. Я сознательно выбрал физику, а не литературу – можно сказать, пошел по линии меньшего сопротивления. Дело не только в том, что в советские времена было гораздо легче и проще стать физиком, чем писателем, существовало еще одно - решающее! - обстоятельство. Я был начитанным парнем, и мне хотелось писать так, как писали Конан Дойл, Джек Лондон, Саймак, Гаррисон - словом, писать фантастические и приключенческие истории, будучи полностью свободным в выборе тематики. В Советском Союзе это было невозможным. Поэтому в 1967 году я получил диплом физика, а литературой занялся только через 25 лет. У меня получились как бы две жизни, сначала в науке, а потом в литературе, и я считаю себя очень счастливым человеком. Но не всем так повезло. Часто я с горечью думаю о талантах, и физиках, и лириках, которых безвозвратно погубила советская эпоха. У нас сейчас тоже не сахар, но можно хотя бы не беспокоиться, что твоя рукопись попадет не к издателям, а в органы.

Как сложилась дорога от точных наук до непрактичной работы - сочинительства и перевода? Сочинительство, на мой взгляд, очень практичная работа - сейчас я зарабатываю не меньше, чем

в бытность заведующим лабораторией в научном институте. Сочинительство, как и всякие иные художества, относится к свободным профессиям, и это великолепно: не надо тратить время на дорогу к работе, не надо рано вставать, не надо руководить людьми и отвечать за них. Сидишь у компьютера, пишешь, вспоминаешь, как вызывали «на ковер» к директору или как с пеной у рта делили премии, и тихо хихикаешь. Теперь я, наконец, свободен. Не нужен этому издателю мой новый роман - пошлю другому.

Вообще не напечатают - тоже не страшно, останется для потомства. Никто и ничто не мешает мне писать, что моей душе угодно. А наукой заниматься мешали, и здорово! Вспомнить только отчеты по соцсоревнованию и «повышенные обязательства» - брр!

Но к делу. В начале девяностых я перевел две книги американских фантастов, ощутил вкус профессии и продолжил это занятие, не оставляя своей работы в институте. Потом стал творить свое, и в конце девяностых был принят в Союз петербургских писателей. К этому времени я распрощался с физикой, теперь наукой занимается мой сын. Постепенно установились связи с издателями - так, с «Эксмо» я сотрудничаю 17 лет, а с «Невским проспектом» и его дочерними фирмами - 12. Определился круг моих интересов: приключенческая, фантастическая, историческая и научно-популярная литература. В общем, это был плавный эволюционный путь, и, двигаясь по нему, я получил массу удовольствия. Надеюсь, мои читатели тоже.


Думали ли вы в то время, что когда-то интерес к литературе даст вам возможность общаться с авторами, которые входят в пятерку самых известных фантастов в мире?

А кто определил эту пятерку? Я готов этим заняться, и список будет таким: Свифт, Жюль Верн, Уэллс, Лем, Хайнлайн. Если говорить о писателях, творивших во второй половине XX века, предлагаю такую пятерку-«бест»: Лем, Хайнлайн, Урсула ле Гуин, Фармер, Бредбери. Ни с одним из них я не был лично знаком, но общался со всеми очень плотно, читая их книги. Думаю, это же могут сказать тысячи, миллионы других читателей. Но не меньше я ценю и других великих авторов, не писавших фантастику или обращавшихся к этому жанру время от времени: Твена, Лондона, Бернарда Шоу, Сервантеса, Голдинга, Фейхтвангера, Гашека.

В вашей биографии на одном из сайтов сказано, что, невзирая на явные академические

успехи, вам не нашлось места ни в родном университете, ни в других ВУЗах Питера. В чем заключалась причина?

В государственном антисемитизме, процветавшем в СССР. Я горжусь своей принадлежностью к евреям, древнему мудрому народу, но на этом мои связи с ним кончаются. Я человек русской культуры, и такими были мой отец и дед. Однако пятый пункт в паспорте имел решающее значение - после аспирантуры и защиты диссертации не брали ни в одно приличное место, ни в ВУЗ, ни в академический институт, и на конференции за рубеж тоже не пускали. Пришлось идти в КБ, которое росло, росло и доросло до ранга института.

Вам было неприятно, что к вам относились с точки зрения вашей национальности? А как же

пословица о том, что нет плохих народов, есть плохие люди? Эта пословица абсолютно верна. Подчеркну еще раз: я говорю не о бытовом, а о

государственном антисемитизме. Конечно, бытовой тоже был и есть, но это понятно: люди - разные, мнения - тоже, кому-то не нравятся евреи, кому-то немцы, американцы или так называемые «лица кавказской национальности». Но в стране победившего социализма (как нас уверяли), в стране с коммунистической идеологией, отношение к евреям - и, кстати, некоторым другим народам – являлось одним из свидетельств лицемерия наших властей. Эта негласная политика была проста: держать и не пущать. И не пускали - на достойную работу, за рубеж, на руководящие посты, в творческие союзы. Неприятно ли это было? Нет, ужасно! Не потому, что лично меня в чем-то ущемили, а в плане предвидимого будущего, ибо власть рубила корни нашей многонациональной державы. И вот это будущее пришло: распад великой страны, разгул национализма, массовый отток за рубеж творческих людей, застой в науках и искусствах, торжество серости.

Перевод какой книги вы сделали первым? Чем он вам запомнился? Как уже упоминалось, это был роман Ланье «Путешествие Иеро», книга весьма занимательная.

Главная проблема состояла в передаче текста художественным русским языком. У меня больше ста работ в области физики твердого тела, квантовой химии, рентгеновской и вычислительной физики, так что на тот момент я привык писать наукообразно, что совершенно не годилось. Свой первый перевод я не считаю удачным, потом я его дважды переделывал.


Вы начинали свои переводы с Ван Вогта. Потом последовали «Всадники Перна», «Мир Реки» Фармера, «Ленсмены» «Дока» Смита. Книги все разные по стилю написания и жанрам. Не трудно ли было переходить от одного цикла к другому?

Первые крупные переводы, выполненные мной почти одновременно - «Путешествие Иеро» Стерлинга Ланье и две первые книги «Мира Реки» Фармера «В свои разрушенные тела вернитесь» и «Сказочный корабль» - вышли в 1991 г. Помню, как я был потрясен, работая над ними - перекладывать Ланье на русский было трудно, а Фармер шел как по маслу. Тогда я впервые понял, что автор крупного калибра - а Фармер именно таков - пишет хорошим языком, ясным и богатым, тогда как автор помельче (Ланье) требует при переводе значительных усилий. Со временем это мое мнение подтвердилось.

Труднее всего было работать с «Доком» Смитом, весьма косноязычным и нелепым автором. Мои коллеги, с которыми я трудился над Смитом, сделали подстрочные переводы, а я скорее пересказал, чем перевел его «Сагу о ленсменах». Замечу, что «Перн» Маккефри тоже был не подарок.

О, это да – несколько раз сталкивалась с жалобами и других переводчиков на то, что

Маккефри пишет, скажем так, слабовато. Есть провалы, много возвращений к предыдущим книгам. Что же, на ваш взгляд, сделало ее таким популярным автором? У нее ведь есть еще и цикл об умных кораблях, который тоже завоевал многих поклонников.

Звезда Энн Маккефри (1926-2011) взошла в 1968 году, когда она получила премии «Хьюго» и «Небьюлу» за довольно небольшие произведения, которые составили затем первую часть «Полета дракона». Написано в самом деле хорошо. Большинство других премий она получила за некоторые романы Перинитского цикла, а в 2004 году удостоилась звания Грандмастера. При всех этих достижениях я не считаю ее сильным автором. У нее мало идей - сравнительно с Хайнлайном, Сильвербергом, Фармером и еще десятком по-настоящему крупных творцов. Со своими хорошими идеями (не очень многочисленными) она поступала так: писала первый роман, обычно неплохой, а затем начинался сериал, в котором качество книг постепенно снижалось до полного нуля. Это характерно для многих средних авторов «золотого века» англо-американской фантастики - вспомним «Заклинание для хамелеона» Пирса Энтони и его тоскливое продолжение, огромный сериал Кетрин Керц о дерини и тому подобные проекты на десять, двадцать, тридцать книг. Это литература с коммерческим душком, для желающей развлечься публики, и именно такие любители бесконечных продолжений приносят автору успех.

Но по-настоящему крупные писатели больших сериалов не творили, и причина понятна: у них было столько идей, что руки чесались сделать из каждой отдельный роман или хотя бы новеллу. Понимая, что читателям нравится большой-пребольшой сериал, я следую «принципу Желязны» (с его «Эмбером» и остальным весьма продуктивным творчеством): если угодно, пиши сериал, но количество несериальных романов, дилогий, трилогий должно в два-три раза превосходить число книг в сериале.

Только сериалы - погибель для автора. Михаил, я знаю, что каждый переводчик должен в идеале владеть не только иностранным,

но и родным языком. Для этого нужно постоянно работать над собой. Как вы пополняете свой словарный запас?


Переводчик может не очень хорошо знать иностранный язык, ибо существуют словари и консультанты-помощники. А вот своим родным языком переводчик должен владеть в совершенстве, ведь переводчик - тот же писатель. Но постоянно работать над собой не надо, надо лишь побольше читать. Хочешь - не хочешь, все прочитанное откладывается в памяти. Еще писатель/переводчик должен иметь много словарей - иностранных слов, фени, молодежного сленга, словари по археологии, мифологии, оружию, различным религиозным учениям и т.д. В них полезно заглядывать - там встречаются такие чудесные, такие редкие слова! Вот, например, «оология» - наука о птичьих яйцах, или «фильдеперс» - шелковистая пряжа.

Не кажется ли вам, что, переводя книгу, переводчик вносит в нее свой акцент, даже

некоторым образом меняет атмосферу книги, характер героя? Это очень важный вопрос, и, отвечая на него, я вспомнил свое интервью журналу «Если» (N 5,

2005 г), в котором надо было высказаться на тему: переводчик - раб оригинального текста или соавтор создавшего текст писателя? Повторю с некоторыми добавками то, что я ответил.

Раб или соавтор - полностью зависит от качества текста, который переводишь, или, если угодно, от творческой силы создавшего его автора. В начале работы имеет место некая «прикидка» – переводчик соразмеряет свою способность изложить текст на русском языке с талантом (или отсутствием оного) у иноязычного автора. Если попался крупный талант, позиция переводчика ближе к подчиненной, но и в этом случае он должен действовать разумно и стремиться к тому, чтобы переведенный текст производил на русскоязычного читателя такое же впечатление, как, предположим, на англоязычного. Если же имеешь дело с третьеразрядным писателем, не грех его приукрасить, исправить нелепости в оригинале и добавить что-то свое. В этом случае перевод фактически превращается в пересказ, и переводчик становится соавтором зарубежного писателя. Но при этом, сколь бы творческим ни был такой пересказ, желательно сохранить атмосферу книги и характеры героев.

С качественным текстом мне повезло единожды, когда я переводил романы «Мира Реки» Филипа Фармера. Мощный, сильный автор! Его текст так легко перекладывался - даже переливался - на русский! Другие мои переводы - например, дилогия Стерлинга Ланье об Иеро и цикл Энн Маккефри «Всадники на драконах» - содержат элементы пересказа, а «Ленсмены» «Дока» Смита - это вообще не перевод, а пересказ. С одной стороны, можно сказать, с этими авторами я не церемонился, а с другой, льщу себя надеждой, что наши читатели получили более качественные тексты, чем в оригинале. Прежде всего, это касается «Дока» Смита; хоть он и классик, но дословный перевод его творений выглядел бы сейчас странно.

Так я действовал несколько лет, стараясь исправить нелепости и осовременить оригиналы, но меня терзала мысль о правомочности подобных улучшений. Понятно, что Михаил Ахманов, даже с большим напряжением, не сделает из «Дока» Смита и Стерлинга Ланье великих писателей; так может, лучше не приукрашивать их, а оставить в первозданном виде? Затем произошло событие, убедившее меня, что приукрашивать все-таки стоит. Ведь главное - удовольствие, полученное читателем!

В былые годы прочитал я «Саргассы в космосе» (серия изд-ва «Мир», 1969 г., перевод С. Бережкова и С. Витина) и восхитился, какая прекрасная писательница эта Эндрю Нортон! Затем, когда в начале девяностых, ее романы хлынули потоком, мое восхищение сменилось удивлением: автор средний и, если уместно использовать такой термин, весьма «водянистый». Случилось мне как-то познакомиться в Москве с женщиной-редактором серии «Мир» (к сожалению, имени ее не


помню), и я поделился с ней своим недоумением: мол, «Саргассы» - это вещь, а все остальное - на очень среднем уровне. Редактор загадочно улыбнулась и сказала: «Знаете, кто переводил «Саргассы»? Бережков и Витин - это братья Стругацкие, и они здорово потрудились над книгой Нортон!» И тогда я понял, что печать большого таланта, заметная в «Саргассах», принадлежит не автору, а переводчикам.

С тех пор я с чистой совестью стал пересказывать и улучшать, коль есть к тому повод. Я не знаю, как трудились крупные мастера, подарившие нам переводы Джека Лондона, Марка Твена, Жюля Верна и других великих; я никогда не сравнивал переведенные тексты с оригинальными. Но вот с «Винни Пухом» я такую работу проделал и оценил мастерство Бориса Заходера, который тоже улучшал и пересказывал. Так что я считаю себя переводчиком заходеровской школы.

Вы переводили многое Гарри Гаррисона. Герой какой его книги нравится вам больше всего? Это ошибка - я не перевел ни одной книги Гаррисона. Но я их все прочитал и понял, что мой

любимый герой - Язон динАльт из «Мира Смерти». В этом я наверняка не оригинален, и то же самое скажут многие читатели. Но, в отличие от них, мне особенно повезло: я написал продолжение «Мира Смерти» и сделал это с большим удовольствием.

Вы переводили также и Энн Маккефри. Почему не все книги? Не хотелось ли перевести весь

цикл самому? Ни в коем случае. Первая книга Перинитского цикла - «Полет дракона» - по-настоящему

хороша. Последующие книги - «Странствия дракона», «Белый дракон», «Морета – повелительница драконов» (перевод М. Бертеневой), трилогия «Песнь Перна» (перевод Т. Науменко), «Все вейры Перна», «Отщепенцы Перна», «Заря драконов» (перевод М. Бертеневой) вполне читаемы, хотя местами скучноваты. То, что Маккефри сотворила потом - «Дельфины Перна», «Глаз дракона» и т.д. - коммерческие поделки. Переводить их совершенно неинтересно.

Пока переводили, не возникло ли желание иметь дракона или хотя бы файра? Сексуальные экзерсисы драконов и их всадников меня бы слишком напрягали, в любом возрасте

на такое здоровья не хватит. Файры, конечно, поскромнее, но все же собаки и кошки нравятся мне гораздо больше.

С каким иностранным автором вы хотели бы работать и почему? С Уильямом Голдингом, потому что он потрясающий писатель. С Робертом Сильвербергом -

очень сильный, очень оригинальный автор и мой друг (мы лично знакомы и состоим в переписке). С Фармером - я перевел его «Мир Реки», проникся «фармеровским» духом и очень жалею, что другой его крупный цикл «Многоярусный мир» публиковался у нас во многих, но очень неважных переводах. У меня есть свой перевод, но он пока не опубликован.

Многие из нас время от времени записывают себе в книжечку удачные фразы из

полюбившихся книг. У вас есть такой цитатник из книг любимых авторов? Цитатника нет, так как я помню многое из моих любимых произведений. В нужные моменты эти

фразы всплывают в памяти и просятся в мой собственный текст. И тогда я пишу: как сказано у Грина, они жили долго, счастливо и повесились в один день.


Вас не обижает, когда ваши циклы о Блейде и книги о Конане называют книгами на один день? Не обидно ли слышать такое автору? Или их можно считать своеобразным опытом на пути к более качественной литературе?

Не обижает - тем более что есть люди (сам удивляюсь!), которые их любят и перечитывают. Сам я отношусь к ним как к школе, которую нужно было пройти по дороге к оригинальному творчеству.

Меня обижает другое: то, что некоторые читатели считают себя умнее автора и пишут об этом в сети, будучи, мягко говоря, не в теме. Приведу пример. В моем романе «Флибустьер. Вест-Индия» есть эпизод, когда герой, попав на реку Ориноко в Южной Америке, любуется звездным небом и видит там созвездия Ориона и Малой и Большой Медведиц. И вот читатель (ник Хыча) пишет 27 мая 2010 отзыв такого содержания:

«Начал перечитывать одного из самых любимых авторов, как вдруг - стоп! ГГ в дебрях джунглей Ориноко с тоской смотрит на небо, на Большую и Малую Медведицы, на созвездие Ориона... Это в Южном-то полушарии??? Да и ладно, пусть лучше ГГ смотрит на звезды, был бы человек хороший, а как они там называются - дело второе. Но, однако же, и не десятое».

Я очень польщен, что являюсь одним из любимых авторов этого читателя, но хотел бы ему сообщить, что звезды над джунглями Ориноко называются именно так, как у меня написано. Во-первых, река Ориноко течет в северном полушарии, и ее устье находится в тысяче километров от экватора. Во-вторых, Малая Медведица видна на небе вплоть до нулевой широты, Большая - вплоть до 16-ти градусов южной широты, а созвездие Ориона и того дальше - его наблюдали инки Перу и народы Южной Африки. Мой читатель не в ладах с географией и не стесняется сообщить об этом в сети. Очень, очень печально и обидно, что интеллектуальный уровень любителей фантастики резко упал. Это отражается и на писателях - в гору пошли графоманы, не знающие русского языка.

Какой спрос – такое и предложение. Хотя, на мой взгляд – сами авторы и сформировали

именно такой вкус – пишут на потребу издателям то, что требует рынок. А мы потом воздеваем руки к небу, что у нас молодежь всякую, извините, белиберду читает. Откуда же взяться любителям интеллектуального чтения?

Вечные вопросы нашей страны - кто виноват и что делать. Можно сказать, виновата ситуация, ибо после многих лет советской власти мы застряли в переходном периоде, не добравшись до эффективной демократии и нормальной экономики. Но обвинять ситуацию бессмысленно, и потому лучше сосредоточиться на втором вопросе: что делать. На мой взгляд, задача писателя - хранить, поддерживать и развивать литературный язык. Пусть его сочинения будут не очень интеллектуальными, пусть будут откровенно развлекательными, но они должны быть написаны хорошим или хотя бы нормальным русским языком. Я полагаю, что именно в этой части издатели должны повысить требования к текстам.

Многие ваши книги написаны в соавторстве. С кем из соавторов работать было комфортнее

и познавательнее? Я написал в соавторстве три книги: «Капитан Френч или Поиски рая» (с британским

литератором Крисом Гилмором); «Недруги по разуму», продолжение «Мира Смерти» (с Гарри Гаррисоном - но это лишь соавторство по заданной теме, сам Гаррисон ничего не писал); «Миссия


доброй воли» (с Романом Караваевым, моим другом, исследователем творчества Стругацких). А вот многие мои переводы и ряд книг для диабетиков действительно подготовлены в соавторстве.

Что касается оригинального художественного творчества, я полный индивидуалист и в соавторстве писать не люблю. Любого соавтора, кроме трех названных выше, я буду ощущать как тесный пиджак. Так мне работать некомфортно.

На чем основываются ваши книги о

диабете? У вас есть медицинское образование? И почему вы писали книги именно об этом заболевании?

У меня сахарный диабет 26 лет, и из них я девять лет лечился таблетками и семнадцать лет делаю уколы инсулина. Я обученный диабетик, имеющий большой опыт, но я не врач. Поэтому большая часть моих диабетических книг написана в соавторстве с моим доктором Хаврой Астамировой, врачом высшей категории, эндокринологом Диабетологического центра Петербурга. Моя задача - изложить медицинские сведения ясно и понятно, задача моего соавтора - следить за правильностью изложения и давать мне сведения о самых свежих новациях в лечении этой болезни. Мы это делаем очень успешно, каждые три-четыре года обновляя наши книги. В результате их суммарный тираж в 1998-2012 гг. составил более шестисот тысяч экз., а количество переизданий примерно равно восьмидесяти.

У вас такой огромный книжный багаж (пираты обещают 107 книг). Книги написаны в

разных жанрах, насколько я могу судить. А какой из них вы для себя считаете наиболее любимым и удачным?

На сегодняшний день за мной числятся: пять романов и четыре новеллы о Конане Варваре, около двадцати историй о Ричарде Блейде, четырнадцать научно-популярных книг и три большие статьи (из них - десять книг по диабету), цикл юмористических рассказов, а также сорок один роман - фантастические, приключенческие, исторические произведения. Итого 88 публикаций, но все же не 107.

Возможно, в пиратских списках какие-то книги повторяются дважды в разных изданиях. Что касается жанров, то наиболее любимый мной - исторический. К сожалению, исторические романы у нас, как серьезные, так и «костюмные», в стиле Дюма и Сабатини, вытиснены книгами о «попаданцах». Это плохая услуга, преподнесенная фантастикой отечественному историческому и историко-приключенческому жанру.

Вспомните «Наследника из Калькутты» Штильмарка, романы Владимира Малика, Скляренко, Гулиа, Валентина Иванова, Ильясова, Загребельного, Исая Калашникова и многих других - сейчас нет таких книг и таких авторов. Если же говорить о моих наиболее удачных книгах - не только удачных, но и жизненно важных для читателей, - это бесспорно книги для людей с диабетом. Диабет такая болезнь, при которой больной должен обладать обширными знаниями, чтобы жить полной жизнью. У нас в России более трех миллионов диабетиков, и за последние пятнадцать лет они получили качественные пособия, которых до 1998 года почти не было в продаже. Это не только заслуга Астамировой и моя, большой вклад внесли и другие авторы, написавшие хорошие


книги, и издатели - прежде всего, «Эксмо», «Невский проспект» и «Вектор». Теперь можно пойти в магазин и купить нужное пособие, а в прежние времена такие книги искали днем с огнем и не могли найти.

Некоторые из этих авторов и их книги тоже в свое время считались беллетристикой и не

серьезной литературой. К тому же, говорят, что сам Дюма страдал некоторыми историческими неточностями в книгах. Но то, что историческая литература сейчас не востребована – здесь я с вами соглашусь, ее заменяет альтернативная история. Но что мы с вами можем изменить? Как мы можем повлиять на выбор книг читателями?

Что касается неточностей, то они встречаются у более обстоятельных авторов, чем Дюма - например, у Вальтера Скотта. Но я бы не назвал это неточностями; на мой взгляд, это авторская интерпретация событий и персонажей, которая разделяется на два русла: серьезный исторический роман (Скотт, Скляренко, Калашников) и роман авантюрный, «костюмный», историко-приключенческий (Дюма, Сабатини, Малик, Штильмарк). Я полагаю, что книги обоих этих направлений сейчас востребованы, и они были бы даже коммерчески выгодными, если сделать поскромнее вал «попаданцев». Тут важна и стоимость книги, которая сейчас перевалила за двести, а иногда за триста рублей. Но есть издательства, которые выпускают отличные книги по гораздо более низким ценам, 70-150 руб., причем их книги продаются не только в магазинах, но и в газетных киосках, а это - самый массовый вариант. Например, серия исторических романов изд-ва «Вече», серия приключений и фантастики и серия «Два в одном» (детектив, серьезная проза) изд-ва «Амфора». С одной стороны киоска выставлены эти книги, а с другой - очередная поделка типа «S.T.A.L.K.E.R» за 320 руб. Читатель может выбирать: или «S.T.A.L.K.E.R», или два исторических романа «Вече», или три-четыре хорошие книги «Амфоры». Если таких серий будет больше, а цены останутся щадящими, то мы, вменяемые писатели и издатели, можем существенно повлиять на ситуацию.

Михаил, почему вы решили заняться распространением своей новой книги таким способом?

И почему именно произведение «Дальше самых далеких звезд» вы избрали для осуществления эксперимента?

Вы правы, это эксперимент, и мне любопытно, что получится. С одной стороны, нужно осваивать новые способы публикаций, доступные автору без издательства, с другой - искать какую-то альтернативу пиратству. В частности, меня интересует такой вопрос: пусть я получу немного заявок, двадцать-тридцать, и разошлю этим читателям роман - конечно, с просьбой никуда его не передавать. Появится ли он после этого на пиратских сайтах?.. В дальнейшем я собираюсь выполнить и другие проекты такого рода. Чтобы они были успешны, нужна поддержка читателей и наших сайтов фантастики, нужна база адресов тех фэнов, которые хотели бы заказать книгу таким способом. Еще один момент - как удобнее оплачивать заказ и как выполнить такой проект в рамках российских законов. Все это дела не простые, нужен опыт. Теперь почему я предлагаю читателям именно этот роман. Он кажется мне наиболее интересным из написанного за последние два-три года. Это не космическая опера и не история о «попаданцах», а фантастико-приключенческий квест, та разновидность фантастики, которую я сам очень люблю. Все построено по законам этого жанра: сбор «команды», дальний путь и приключения в неведомом мире.

Авторы: Татьяна Медведева (tanyaversal), Дмитрий Аникин (Забатар)

http://www.creators-of-worlds.ru/news/mikhail_akhmanov_dalshe_samykh_dalekikh_zvezd/2012-09-25-1379


В помощь читателю Мы решили немного изменить ставший уже привычным раздел «Новинки издательств».

Изменилось его название и, соответственно, содержание. Теперь здесь мы будем размещать информацию о книгах-новинках следующего месяца, которые прокомментировали их авторы. Ведь каждый автор видит и книгу, и ее героев по-своему. Надеемся, что эта информация поможет вам по-новому подойти к выбору книг и даст возможность иначе оценить их, опираясь на слова авторов произведений.

Информацию о других новых книгах вы по-прежнему можете найти на форуме в разделе «Книжные новинки».

ЭКСМО

Сергей Садов «Преодоление» Серия «Новые герои» Страниц 672 Тираж 14000 экз. Аннотация Никогда не разговаривайте с незнакомцами! Лена Лаврова знала эту истину назубок, но как пройти мимо

незнакомца, которого никто кроме тебя не видит и который утверждает, что он директор магической школы? В общем, Лена, несмотря на то, что была отличницей, попалась на эту удочку. И хотя Ортен Маренс оказался не маньяком и даже не совсем обманщиком, его намерения были не вполне чисты. Архимаг из Дома Кайтида застрял в нашем мире и ему позарез нужен был тот, кто обладал

неистраченными магическими способностями. А Лена оказалась самым подходящим для этого человеком. Один неверный шаг, один опрометчивый поступок, и вот легкомысленная школьница попадает в мир, который называется Алкена, и где ее ждет совсем не сказочная жизнь, полная опасности, приключений и магии…

Комментарий автора Прежде всего, хочу кое-что пояснить. Когда книга только задумывалась, ее финал должен был

быть немного другим, потому и главного героя я выбрал именно девушку. Мальчишка никогда бы не сделал тот выбор, который должна была по моей задумке сделать героиня. Но по мере написания книги я понял, что если еще и финал будет печальным (нет-нет, гибель героини я не задумывал) при и так уже мрачном начале, что для меня совершенно не характерно, то книга получится какой-то безысходной, пусть и со слабым лучиком надежды. Сразу скажу, что мрачная атмосфера начала книги и все последующие издевательства над героиней введены мной сознательно, более того, хотелось атмосферу сделать даже еще более мрачной, а мир более жестоким. Рука не поднялась, и не получилось. Сделал я это не для того, чтобы всласть



поиздеваться над героиней, и не для того, чтобы попробовать себя в новом жанре хорора или садомазо. Хотелось убедить и себя, и всех читателей, что даже в таких жестоких обстоятельствах можно остаться человеком, не скатиться к ненависти. И если это получится, то ты победишь. А вот если остаться человеком не удастся, то, даже вернувшись домой, счастья не приобретешь. Не знаю, насколько убедительно это вышло, хочется верить, что вполне, но тут решать не мне, а читателям. Может, если бы удалось выписать мир более жестоким, это объяснить получилось бы наглядней, но я просто героиню пожалел, и с жестоким миром не очень вышло, даже в нем ведь могут жить достойные люди, помогающие не с целью приобрести какие выгоды, а просто потому, что могут это сделать. Гм... И даже книга закончилось несколько отлично от того, что задумывалось изначально, и пусть героиня все равно сделала тот выбор, который никогда не сделал бы парень, но это уже перестало быть тем стержнем финала, каковым я его представлял. Тот выбор можно было и не делать. По этой причине я и изменил название книги с первоначального «Выбор мага», на «Преодоление».

Почему я начал писать ее даже отложив на время последнюю книгу из серии про Вольдемара Старинова? Сходу сказать сложно. Просто как-то вот пришла в голову мысль про то, как может сложиться судьба человека, если он сразу окажется в ситуации, преодолеть которую почти невозможно, но у него появится один небольшой шанс это сделать. И кем он может стать, обретя могущество и возможность отомстить? Сюжет оказался настолько ярким, что я без колебаний отложил уже начатую книгу про князя и начал ее.

Александр Золотько «1942: Реквием по заградотряду» Серия «Новые герои» Цикл «Времени кровавых псов» Книга в цикле 2 Страниц 384 Тираж 6000 экз. Аннотация Прошел год, как харьковский студент Всеволод Залесский попал из

январского вечера 2011 года в горячий июль 1941-го. Всеволод постепенно освоился с фронтовой жизнью, привык к тяготам армейского быта, научился не кланяться пулям. Война между тем шла своим чередом. Приближается Сталинградская битва. И как бы плохо ни знал Всеволод историю Великой Отечественной, об этой кровавой мясорубке он кое-что слышал. И ему вовсе не улыбалось оказаться в ней. Тем не менее, когда Всеволоду выпал шанс опять вернуться в XXI век, продолжить учебу, жить как все его сверстники, он решительно отказался. Уж не захотелось ли ему стать героем? Война покажет…

Комментарий автора Роман является продолжением «Времени кровавых псов». Главный герой - Всеволод Залесский, двадцатилетний парень, попавший из две тысячи

двенадцатого года в август тысяча девятьсот сорок первого – без одежды, без знаний, без шансов вернуться домой. Вначале ему кажется, что случилось чудо, что только невероятному стечению фантастических обстоятельств он выжил и даже нашел себе место в прошлом, но потом



оказывается, что все, с ним происходящее, только часть чего-то громадного и непонятного, способного влиять на ход всей истории в целом.

И Севка оказался перед выбором – получить место в своем мире из рук Орлова, руководителя группы людей, способных перемещаться во времени, или остаться в сорок первом. Расписаться в собственной слабости или попытаться понять: как люди – слабые и испуганные, смогли выстоять в той войне.

Собственно, финал первого романа подразумевал именно красивый выбор главного героя. Я не уйду, не распишусь в слабости, а останусь и стану героем. Киношный такой финал. Можно было еще дописать сцену – Севка Залесский, с майорскими погонами на плечах и орденами на груди, пишет что-нибудь эдакое лихое на стене Рейхстага.

Проблема красивых решений (для меня, во всяком случае) состоит в том, что минутная слабость (или сила, или вдохновение) потом превращается в монотонный труд, в каждодневное преодоление рутины… в сомнения превращается, в тягостные размышления – зачем я поступил так? Почему я так поступил?

Вот и Севка неизбежно встал перед таким вопросом. И не только он. События «Реквиема по заградотряду» разворачиваются летом сорок второго – во время,

которое, как мне кажется, не особенно жаловали советские военные писатели. Так, навскидку, могу вспомнить только Шолохова «Они сражались за Родину».

Ну, не вписываются весна-лето-осень сорок второго года в официальную легенду той войны. Действительно, у наших – количественное преимущество и в людях, и в технике. Уже нет внезапности удара. Уже произошло чудо под Москвой, и наши войска должны были бы поверить в свои силы. Но поражение следует за поражением.

Кстати, в демократическую, ревизионистскую, легенду тот период тоже не вмещается. Репрессии уже позади, большинство из тех военачальников, которые были репрессированы и

остались живы, уже снова командуют подразделениями и частями Красной Армии. Идут поставки с Запада. Но поражения следуют одно за другим. Почему?

В сорок первом году многие советские генералы попали в плен, но только в сорок втором проявился такой феномен, как Власов. Человек, которого сам Сталин называл спасителем Москвы, человек, в одиночку вышедший из окружения от Киева до Орла, вдруг становится союзником врага. Как это объяснить?

И приказ «Ни шагу назад» был отдан не в сорок первом, а в сорок втором. Почему? Как-то стало традицией, описывая войну – любую войну, но, в особенности, Великую

Отечественную – выбирать одну из крайностей. Либо наши, все как один, герои, дружно, без сомнений, поднимающиеся в атаку, либо те же самые наши – кучка озлобленных, запуганных, грязных людей, способные побеждать только с заградотрядами за спиной.

Советский человек предпочитал умереть с именем Сталина на устах, но не сдаться? Советский человек только и ждал, пока отвернутся особист и комиссар, чтобы дезертировать или перебежать к немцам? Немцы были сворой трусов и алкоголиков, ударивших по нам исподтишка? Немцы были рыцарями без страха и упрека, супербойцами, уступившими лишь толпам безумных славян и азиатов, заваливших все окопы и противотанковые рвы своими мертвыми телами?

Я попытался показать людей. Людей – со всеми их слабостями и недостатками. Людей, которым нужно сделать выбор. И снова сделать выбор. И снова… и снова… И, совершив подвиг, сломаться и предать. И, проявив слабость, подняться и стать героем.

Об этом роман. А еще о том, что добрый поступок и хороший поступок – не одно и то же.


Дарья Зарубина «Свеча Хрофта» Серия «Миры Ника Перумова» Страниц 384 Тираж 10000 экз. Аннотация Великий бог Один вновь обрел былую силу, а главное - свободу! Но

ни путешествия по мирам, ни битвы с врагами не приносят ему удовлетворения. Он все сильнее ощущает свое одиночество. Вернувшись в жилище, где проводил годы добровольного заточения, Один обнаруживает незваного гостя. Дерзкий смертный не только посмел явиться в дом Отца Дружин - он требует помощи в борьбе с Новыми Богами. Тут бы Родителю Ратей и покарать наглеца. Но у того в руках сильнейшее оружие - Свеча Хрофта.

Новые хроники Хьёрварда в проекте «Ник Перумов. Миры»! Комментарий автора Действие романа «Свеча Хрофта» происходит в Хьерварде, спустя десять лет после событий,

описанных в «Гибели богов». Упорядоченное избрало себе новых богов - хранителей Равновесия: Хедина и Ракота. Но миры все еще лихорадит после этой великой бури. Новые Боги заняты судьбами миров. В этой постоянной гонке магических мощностей жизнь смертного – только песчинка. Но что случится, если эта песчинка попадет под одежду одному из властителей вселенной, вопьется в божественный глаз? Мне хотелось рассказать не о богах, а историю человеческой воли в мире, где смертные не решают ничего и не могут защитить себя, не имея магической силы.

Идея написать роман в жанре фэнтези родилась раньше, когда однажды пришлось мне выступить оппонентом кандидатской диссертации по славянскому фэнтези. Естественно, учитывая отношение в современном литературоведении к этому жанру, разгорелась нешуточная полемика. И я, оппонент, оказалась на стороне ярых защитников жанра. И в какой-то момент, при попытке объяснить, какой огромный потенциал у фэнтези, какую важнейшую роль играет этот жанр сейчас, появилось желание перейти от теории к практике, сделать шаг в сторону от мягкой нф и магического реализма к классическому фэнтези. Все начинается с заданного себе вопроса: почему бы нет? И как часто бывает – ответ не заставил себя ждать.

Проект «Ник Перумов. Миры» стал для меня интересной и увлекательной задачей, определенным вызовом. Рамки проекта не стали ограничением, скорее – указанием на одно из возможных направлений творчества. Так был задуман этот проект и так реализован. Именно поэтому тексты проекта получились такими разными: по настроению, стилю, философии.

Над «Мирами» работала и продолжает работать большая, дружная, сплоченная команда – мастер-класс Ника Перумова. И не мне рассказывать, как много значит дружеская поддержка, ощущение общей цели. Благодаря этой командной работе всего мастер-класса и самого Ника удалось создать не просто горстку разрозненных текстов, а некий общий текст, переплетенный отсылками и аллюзиями, в том числе – и к претексту, «Гибели богов». Это ни в коем случае не мешает чтению каждого романа в отдельности, но читатель, готовый воспринять проект в целом,



откроет для себя нечто большее на границе текстов, в пространстве интертекстуальных связей. «Свеча Хрофта» наиболее тесно связана с романом «Гибель богов», подготавливает переход к основной арке проекта. Противостояние Новых Богов и сил Хаоса началось давно, еще в смутное время битвы Богов, но приобретает особую остроту позже в мирах трех Земель.

Но это ни в коем случает не фантворчество, просто потому, что я не могу назвать себя фанатом Упорядоченного. Так случилось, что с «Гибелью богов» я впервые познакомилась довольно поздно. И прочла ее уже глазами филолога, и – профессиональная деформация – увидела некоторые лакуны, зияния, которые есть в любом тексте, оброненная, но не развернутая фраза, образ, вот-вот готовый перерасти в символ или мотив. Такие «пустоты» составляют особый интерпретационный потенциал текста. На этом и был построен сюжет «Свечи Хрофта».

За огромную поддержку, помощь и терпение большое спасибо Нику Перумову, всем участникам проекта и его редактору Игорю Минакову.

Аркадий Шушпанов «Камень без меча» Серия «Миры Ника Перумова» Страниц 352 Тираж 10000 экз. Аннотация Наша страна, наши дни, наши люди, но… Вот уж десять лет, как

вчерашний аспирант педагогического университета Геннадий Рогов стал Ланселотом – рыцарем древнего ордена, который некогда основал сам великий Мерлин! Орден призван защищать Землю от вторжения адептов Хаоса, обитателей древнего Хьёрварда. Для этой цели Мерлин выковал Экскалибур – магический меч, которым не может обладать ни один смертный. Рыцари, обитающие в нашем мире, владеют лишь «гранями» Экскалибура. А тем временем, на улицах обычного провинциального городка происходят столкновения, смысл которых непонятен обывателю - адепты Хаоса ищут лазейку в наш мир. И непонятно, кто остановит их? Бывший аспирант Рогов понимает, что кроме него – некому…

Новые хроники Хьёрварда в проекте «Ник Перумов. Миры»! Комментарий автора О проекте «Ник Перумов. Миры» Идея проекта принадлежит Нику Перумову, он же является его художественным руководителем

и автором общей концепции. Первоначальным рабочим названием было «Земля в Упорядоченном». Ранее в книгах Николая Даниловича вскользь упоминалось о нашем мире. Сюда путешествуют некоторые герои цикла об Упорядоченном. В межавторской серии романов, объединенных общим заголовком «Ник Перумов. Миры», подробнее рассказывается о месте Земли в том мироздании, где разворачиваются события «Хроник Хьерварда» и «Летописей Разлома».

Не стоит ждать, тем не менее, сюжетов о том, как известные персонажи «Гибели Богов» в открытую посещают наш мир, равно как и историй о тайном сообществе магов, существующем бок о бок с людьми, в духе «Ночного Дозора». Хотя элементы и того, и другого, конечно же, будут.




Ник Перумов создал оригинальную концепцию устройства и роли нашей планеты в его авторской Вселенной, которая будет все больше раскрываться от романа к роману. В этой концепции переплетены земные мифы и легенды, события книг об Упорядоченном и знакомые всем современные реалии.

Еще одна особенность серии – ее «мультиформатность». Каждый роман задуман как не похожий на другие: здесь будет и героическое фэнтези, и «городское», и постапокалипсис, и даже стимпанк-фэнтези. Задача подражать стилю автора оригинального цикла не ставилась. В то же время каждый роман прошел отбор лично у Ника Перумова и открывается его предисловием.

Об авторах серии Межавторская серия «Ник Перумов. Миры» на самом деле беспрецедентное явление в

российской фантастике, хотя пока лишь немногие из ее авторов успели опубликовать свои книги большими тиражами. Это новый виток традиции литературных семинаров, начатых знаменитой Малеевкой.

В начале ХХI-го века в рамках конференции «Роскон» была предпринята удачная попытка возродить «малеевскую» традицию в виде мастер-классов известных фантастов для молодых авторов. Возник на «Росконе» и мастер-класс Ника Перумова, а со временем превратился в постоянно действующий литературный семинар. Однако и на этом не остановился. Фактически, впервые в отечественной фантастике в литературу перенесен опыт театральных вузов, когда мастер-режиссер не только набирает и ведет курс, но и ставит с этим курсом спектакли и даже создает на его основе целый театр. Серия «Ник Перумов. Миры» – первый коллективный «спектакль» нашего курса.

О романе «Камень без меча» Роман Дарьи Зарубиной «Свеча Хрофта», открывающий цикл, – пролог ко всем остальным

романам серии, мост между мирами Хьёрварда и нашей Земли. Действие второго романа цикла, «Камень без меча», происходит уже в наши дни. С одной стороны, это полностью самостоятельная книга, которую я старался сделать интересной даже читателю, не знакомому с творчеством Ника Перумова. Но с другой стороны, роман продолжает некоторые сюжетные мотивы и «Гибели богов», и «Свечи Хрофта», пересекаясь с другими книгами серии. Если первый роман «Миров» использует скандинавские мифы, то второй – легенды о короле Артуре. Ведь недаром сильнейшим магом Упорядоченного когда-то был сам Мерлин… Но о его связи с преданием о рыцарях

Круглого Стола в «каноническом» цикле Перумова ни слова. «Камень без меча» восполняет этот пробел, причем показывает глазами подростка, ученика последнего рыцаря на Земле.

Алексей Евтушенко «Минимальные потери» Серия «Герои Вселенной» Страниц 416 Тираж 7000 экз. Аннотация Зародившаяся на Марсе высокоразвитая цивилизация погибала

под ударами гигантских астероидов. И миллионы лет назад Земля стала одной из планет бескрайнего Космоса, которая приняла беглецов. В феврале 1945 года ученые разгромленного рейха





обнаружили в Антарктиде подземную базу и корабль Неведомых, способный преодолевать межзвездные расстояния. Тысяча «настоящих» немцев достигла системы Тау Кита и за два столетий основала колонию Новая Германия. Увы, здесь, на планете Ария, бывших землян поджидала та же угроза – смертельно опасные атаки астероидов. Мечта о реванше и простое стремление выжить, заставили колонистов искать спасения на далекой прародине. Совершенно невероятные встречи и сражения ожидали их в Солнечной системе.

Комментарий автора В ноябре, в издательстве ЭКСМО, выходит моя новая книга «Минимальные потери». Как и все

остальные мои книги, она – любимая. За то время, что потребовалось для её написания, я успел сжиться с героями, и вместе с ними переживал все невероятные приключения, которые выпали на их долю. Действие романа происходит во множестве мест Солнечной системы и Галактики: на Земле, Луне, Марсе, Фобосе, в окрестностях Нептуна, на границе гелиосферы, в системе Тау Кита, а герои… все они, прежде всего, люди. Даже те, кто кажутся инопланетянами. Люди со своими мечтами, страстями, достоинствами и недостатками, чувствами. Жизнью и смертью. Если это книга сумеет развлечь вас, и вы не пожалеете о времени, которое потратили за её чтением, я буду считать, что старался не зря.

Успехов всем нам! Андрей Уланов «Никакой магии» Серия «Маги и Герои» Страниц 448 Тираж 6500 экз. Аннотация Ночной город. Туман. Прохожие, шарахаются от металлического

чудовища – парового локомобиля, созданного в мастерских гномов. Внутри него, как горошина в сухом стручке, болтается Фейри Грин – эльфийка и инспектор полиции королевства Арания. Фейри вызвали, чтобы установить причину смерти лорда Артура Бентинка, последними словами которого были: «пестрая ящерица». Следы убийцы инспектор Грин обнаружила сразу. Им оказался моховой ядозуб, точнее – редкая его разновидность, некогда выведенная эльфами. Но такие «пестрые ящерицы» не появляются в домах лордов сами по себе. Значит, кому-то выгодна смерть молодого сэра Артура? Фейри готова была выяснить это, но в расследование вмешался полковник Кард, командующий Ночной Гвардией, которая в Арании пользуется дурной славой. Впрочем, инспектор Грин не из тех, кого можно запугать особыми полномочиями…

Комментарий автора Андрей сказал, что лучше всего о книге расскажет отзыв одного из бета-тестеров: «Как давнему поклоннику стимпанка, было невыразимо приятно читать хорошо проработанную

вещь в этом жанре (к сожалению, книг там вообще мало). Выдержан баланс между восторгом от новых возможностей науки и техники и милой атмосферой реального XIX века, знакомой читателям Светозара Чернова и Лайзы Пикард. В результате получается чертовски интересный




мир (это вообще не Земля) со своей историей, географией, техникой и даже биологией (как там все это крутится-вертится - можно думать и думать)...

Отдельное спасибо автору за пасхальные яйца - например, очкастого любителя пончиков. В заключение хотелось бы отметить, что «развитые молочные железы» героини - это, конечно, хорошо, но есть и другие достойные внимания области. (ecoross1.livejournal.com)

Александр Баренберг «Все нормально, падаю! Неравный бой» Серия «АнтиМиры. Фантастический боевик» Страниц 288 Тираж 3000 экз. Аннотация В прошлой жизни он был боевым пилотом, «вылетевшим» из ВВС

после распада СССР. В этой – стал «попаданцем», заброшенным даже не в прошлое, а в неведомый Антимир, где сила тяжести втрое меньше земной, а плотность воздуха – в полтора раза больше, так что человек может летать на искусственных крыльях. На первый взгляд, это классический «фэнтезийный» мир с орками, эльфами и драконами. Но только на первый взгляд – пока в небе не появляется паровой дирижабль-«цеппелин» с фашистской свастикой на борту, и

«попаданцу» приходится принимать неравный бой против эсэсовской нечисти… Комментарий автора Книга «Все нормально, падаю! Неравный бой» (авторское название: «Человек из торгового

центра») является началом новой авантюрно-приключенческой серии на стыке жанров. Хотя первая книга и сама по себе является вполне самостоятельным, законченным произведением. Классический сюжет о выживании «нашего человека», внезапно попавшего в необычные условия, нанизан на сеттинг странного мира с сильно отличными от земных физическими свойствами, позволяющими невозможные на родной планете вещи. Вся биосфера этой планеты родственна земной, хоть иногда и изменилась до неузнаваемости. Включая разумных. И даже тех, кого землянину из двадцать первого века хотелось бы видеть менее всего. Он бы предпочел встретить просто безмозглых ящеров.

Летающие люди, «попаданец» с личным складом, псевдоэльфы и псевдогномы, гигантские птеродактили и ездовые попугаи, стимпанк и шпионы - жуткая смесь! Удалось ли мне объединить всё это в один, достаточно достоверный мир? Не знаю, решать читателям. Описанный мир возник не сразу, а после примерно года обдумывания и прикидок на бумаге. И все же он еще несколько «прозрачный», многие из элементов получат наполнение только в следующей книге. Это сделано намеренно, чтобы не слишком разбавлять подробностями динамичный сюжет. Ведь книга должна привлекать как можно более широкие слои читателей, вместе с описанием похождений героя заставляя оценивать и прикидывать: а не напортачил ли автор в описании физики или биологии данного мира? Эти вопросы, кстати, вызвали мощное обсуждение на СИ и других ресурсах, и въедливые читатели таки нашли несколько серьезных проколов (уже исправленных, конечно). Надеюсь, остались только мелкие. Однако я буду рад, если найдутся - ведь это означает, что

http://ecoross1.livejournal.com/



научная фантастика еще кого-то интересует, на фоне потока фэнтези и попаданцев к Сталину (это в порядке самокритики - у автора у самого рыльце в пушку в этом смысле).

Но главным моментом сюжета, несмотря на кажущееся преобладание приключенческих элементов, является неизбежно встающий перед главным героем вопрос выбора. Пойти ли на сделку с совестью, гарантировав себе беспечную жизнь? Или решиться на смертельный риск, схлестнувшись со страшным врагом ради малознакомых людей? Выбор всегда не прост...

Сергей Анисимов ««Абрамсы» в Химках. Книга первая. За день

до послезавтра» Серия «Враг у ворот. Фантастика ближнего боя» Страниц 640 Тираж 7100 экз. Аннотация 22 июня 1941 года - не самая трагическая дата в истории нашей

страны. Самая трагическая дата еще впереди. Вы думаете, цивилизованный мир станет и дальше терпеть то, что у нас нет демократии и свободы, что российская власть попирает права своего народа? Ранним воскресным утром 17 марта 2013 года с удара миротворцев по военным базам и аэродромам начинается операция «Свобода России». Толерантностость и гуманизм будут насаждаться в разделенной на «зоны урегулирования» России огнем и мечом. Хватит на всех.

Комментарий автора Эта книга писалась долго и трудно. Исходно планировалось, что она будет написана в

соавторстве с Андреем Улановым, - но не срослось. Лично у меня были перерывы на докторскую и заведование; оно уже позади, поэтому и дописал. О чём – вкратце сказано в аннотации. В общем-то, о том, что мы видим и слышим каждый день. Когда весь мир твёрдо уверен: «пусси» - это храбрые диссидентки, а суд над ними – это расправа карательного режима над совестью нации. И если русский человек заявляет, что дважды два равно четыре, то за это возмутительное и оскорбительное свидетельство преступлений путинского режима мы все ещё ответим… Причём ответим так, как многие не могут себе и представить. С миллионами убитых в бою, миллионами умерших от голода и отсутствия медпомощи, многими миллионами убитыми карательными отрядами, набранными из кавказцев и славян, причем в первую очередь именно русских. И во всём этом мы будем виноваты именно сами: ведь у международного сообщества нет претензий, например, к Сингапуру или Новой Зеландии. А к нам есть, - значит, дело в нас. В общем, за отсутствие демократии и свободы здесь будут жечь и вешать так, что мало не покажется никому. И при этом наша власть не должна рассчитывать на то, что народ «в едином порыве» встанет на защиту Родины: нас слишком долго направленно травили, делили на «неприкасаемых» и быдло, чтобы это забыть. Всё это в одну копилку… Об этом и книга.

В общем-то, я торопился. В 2013, 2015 или чуть позже, - но это нас ждёт. И уже сейчас мы делимся: кто пойдёт в военкомат или в лес, а кто бегом в полицаи: охранять концлагеря и вешать партизан. Оглянитесь вокруг: многих будущих полицаев можно без труда опознать уже сегодня. Читать будет больно.



а

нить ход истории, – «значит, нужные книги ты в детстве читал!»

Сергей Бузинин «Генерал Сорви-Голова. «Попаданец» против Британской Империи»

Серия «Военно-историческая фантастика» Страниц 384 Тираж 4000 экз. Аннотация Если ты вырос на книгах Буссенара и Киплинга, если в детстве

зачитывался приключениями капитана Сорви-Головы и можешь спеть под гитару не только Высоцкого, но и «Трансвааль, Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне», – куда отправишься, став «попаданцем» и перепрыгнув из 2012-го в 1899 год? Разумеется, в Южную Африку, на помощь бурам, сражающимся против нгличан!..

Наши добровольцы против британских карателей! «Джентльменская» пуля «Маузера» против разрывных пуль «дум-дум». Российские Сорви-Головы во главе с таинственным человеком по прозвищу Акела против всей мощи «Владычицы морей» с ее гигантским флотом, новейшими пулеметами, первыми бронепоездами и концлагерями. Если тебе хватит духу бросить вызов «коварному Альбиону», если ты готов рисковать жизнью, чтобы изме

Комментарий автора История рождения трилогии «Генерал Сорви-Голова» такая же интересная, как и сама книга.

Ничего, что я так скромно? Изначально, называлась она «Последняя песнь Акелы» и, чтобы разъяснить, какими замысловатыми путями гуляет мысль человеческая, придется заглянуть достаточно далеко – в лето года две тыщи одиннадцатого, тогда, когда я закончил писать роман «Часовой Большой медведицы» и ломал голову, как же ему («Часовому») называться. И занимался я этим трудоемким процессом (крайне трудно добывать мысли там, где они водятся очень редко да вдобавок в минимальном количестве) вплоть до того момента, пока не пришел мой лучший друг и не ляпнул: « И чего мучаешься? Обзови книжку Песней кого-нибудь о чем-нибудь и не майся». На столе лежала дочкина «Маугли» с благородным Акелой, поющим охотничью, а может, боевую песнь… Тогда впервые в воспаленном мозгу возникла, блёклая словно размытая жарким маревом, фигура то ли волка, то ли человека, то ли обоих вместе взятых… Тут бы взять да и написать героическую фэнтези, но как раз фэнтези, пусть не эпическо-героическую, но всё же, я только что закончил, и хотелось чего-нибудь другого. И я задумался: а было бы здорово, если б на свет появилась книжка с названием «Песнь Акелы» или, вспоминая нелегкую судьбу старого волка, - «Последняя песнь». Самосознание подтвердило: да, здорово и скептически фыркнуло, только о чём книга-то будет? А, лишенец? Пришлось задумался вновь и начать моделировать ситуации, которые хоть каким-нибудь боком, но укладывались в заданную формулу, т.е. название. Первой пришла мысль, что под такое название лучше всего писать книгу в жанре альтернативной истории. И получилось так, что эта нахальная мысль пришла, огляделась, убедилась в своем одиночестве и окопалась. Дальше все было просто, ну почти просто. Учитывая, что я люблю комфорт, хотя бы относительный, но чтоб был, эпох, подходящих для действий намечавшихся героев, оказалось совсем чуть-чуть. Век двадцатый, самое-самое его начало, или уже двадцать



ятся на войне, нужно было еще и войну отыскать. Начал копаться, до

ив, что по ходу пьесы сумею о

ерал Сорви-Голова», который как не крути, а все же был, есть и будет «Последней песнью Акелы

первый… Но если выписывать АИ, исходя из современных реалий, получится постапокалипсис (как минимум), значит берем горемычный двадцатый. Пусть отдувается. А так как герои героичней всего смотр

копался до проблем. Исключая Великую Отечественную (куда не заглянул только ленивый), Гражданскую, Русско-

Японскую, свободной оставалась только первая война века двадцатого – Англо-Бурская… Вздохнув с облегчением, принялся вербовать героев. Изначально решил – попаданцев не будет! Наивный… С горем пополам, но костяк я организовал: да какой! Правда, благодаря идее скомпоновать героев выдуманных, взятых из реальной истории и… изданных книг. Так на свет появились гордый и умный капитан Арсенин, не менее гордый и отважный Дато Туташхиа, веселый, хитрый (хотя временами и простоватый) Коля Корено и Лев Троцкий, который на самом деле и не Троцкий вовсе. Герои родились, пришли, встали, посмотрели на создателя, то бишь афтора, и решили остаться. На время. Правда, не преминули напомнить, что ни один из них на роль Акелы не подходит. Так что думай, голова, думай. А то в другую книгу к другому афтору уйдём. И вот тут, как-то сам по себе, словно из ниоткуда возник Владимир Станиславович Кочетков, подполковник Генштаба, скромно представляющийся картографом, но с хищным прозвищем Акела... И с ходу расставил все точки над «i», разъяснив, кто, чем, зачем и почему будет в книге заниматься. А так как НЕ послушать сего грозного дядьку до сей поры не смог никто, пришлось делать так, как он сказал. Самонадеянно реш

буздать героев, махнул рукой на их своевольство и начал писать. Буквально в первой же части выяснилось, что мое решение было крайне самонадеянным.

Крайне. Тень надежды на победу над героями возникла, когда текст был прочитан литагентом и тот многозначительно заявил: «книга хороша, но без героя-попаданца не пройдет». Категорично так заявил. Исключая любую возможность спора. Злорадно скаля зубы, я озадачил данной идеей героев, а те, недолго думая, выставили вперед Леву Троцкого, который намечался как герой комический. И Лев стал героем. Без всякого комизма. Просто героем, не боящимся напомнить людям, что они люди. Чем и занят до сей поры: копается в себе и окружающих, и внимательно наблюдает за тем, как люди вокруг него делают историю. Потому что его познаний и умений не достаточно для сравнения с историей писаной. Не знает он, меняется ли история или просто – делается. Здесь и сейчас. Зато он прекрасно понимает, что меняется сам. Благо, не стандартный Левка попаданец, совсем не стандартный. Хотя, без всякой ложной скромности скажу, на страницах книги стандартно-клишированного вообще ничего нет. То есть – абсолютно. А проверить, правду я говорю или нет, вы сможете самостоятельно, прочитав книгу «Ген

».


Альфа-книга Владимир Пекальчук «Скользящий сквозь ночь. Живые и

мертвые» Серия «Магия фэнтези» Цикл «Скользящий сквозь ночь» Книга в цикле 2 Страниц 378 Тираж 8000 экз. Аннотация Зерван да Ксанкар, преследуемый сильнейшей чародейкой высших

эльфов, возвращается домой, в страну, откуда бежал много лет назад. В Эренгарде назревает гражданская война, а коварный сосед уже собирает армию для вторжения. И на фоне этих драматических событий путь вампира пересекается с путями орка-изгоя и

таинственной беглянки. Роднит всех троих понимание того, что даже если ты дышишь - это еще не значит, что ты жив.

Комментарий автора Итак, меня попросили написать пару слов о грядущей книге для журнала. Начну несколько

издалека. В чем проблема книг, главными героями которых выступают не-люди, то есть эльфы, орки и

прочая фэнтезийная братия? На мой взгляд - именно в этих самых орках и эльфах. Авторы придумывают внешность, обычаи, социальный уклад - а про психологию частенько забывают. И тогда персонажей можно смело описывать определениями «большой зеленый человек», «высокий ловкий человек с длинными ушами» и так далее. Перефразируя бородатый анекдот, чтобы быть эльфом, недостаточно иметь длинные уши. Нужно быть эльфом.

Так вышло, что одним из двух главных героев второй книги дилогии, помимо человека, стал орк. И передо мною встала проблема: как не наступить на те же грабли, по которым прошлись до меня не раз?

По сеттингу мира орки - самый отличающийся от других народ. Как быть? Как сделать орка орком, а не «большим зеленым человеком»?

Ответ, в какой-то мере, содержался в реплике одного из персонажей: «У орков есть один обычай, присущий только им и понятный только им. Ты не поймешь,

потому что ты не орк. И я не понимаю. Только орк может понять орка.» Если персонаж-человек не может понять что-либо в образе мышления орков - читатель тоже не

должен этого понять, ведь он человек. Если читатель поймет то, чего не понимает герой - упс, то ли нестыковочка, то ли герой - дурак.

Собственно, как следует поразмыслив, я понял одну вещь. Когда книга о не-человеке написана от первого лица либо в стиле фокального персонажа (то есть читателю дана возможность знать мысли персонажа) - ни в коем случае нельзя детально толковать мысли. Можно выстроить хорошо проработанный образ мышления и менталитет персонажа-нечеловека, но как только



автор начинает объяснять все необычности и странности - работа на смарку. Читатель, поняв персонажа полностью, подсознательно будет видеть в нем человека.

Что в итоге получилось? Поживем, увидим. Судить, как обычно, будет читатель. Александр Сапегин «Три войны» Серия «Магия фэнтези» Цикл «Дороги сказок» Книга в цикле 4 Страниц 538 Тираж 8000 экз. Аннотация Дороги магических миров извилисты, тяжелы и тернисты. В

поисках пути в родной мир будь готов оказаться от него еще дальше. Андрей познал эту истину на собственной шкуре. Одно необдуманное заклинание отправило его на планету драконов, где судьба окунула его в водоворот интриг, наградила новыми друзьями, подкинула могущественных врагов и открыла глаза на тайны рода. Теперь он просто обязан выбраться из всех передряг - ведь на кону не только его жизнь, но и будущее той, кто завоевал его сердце. Ради избранницы влюбленный дракон пойдет на все и бросит вызов невозможному.

Комментарий автора Вот и закончились приключения Андрея/Керра. Невозможно сказать, что приобрёл, а что

потерял земной мальчишка (кроме крыльев и семьи), попавший в другой мир и чего больше - приобретений или потерь. В эпилоге книги чувствуется некая незавершённость, но мне хотелось, чтобы читатели, окунувшись в созданный мною мир, сами придумывали и домысливали окончания.

Не знаю, как получилось, но картину мира я пытался создать живой и гармоничной, не зацикливаясь на главном герое. Надеюсь, что получившаяся вселенная приобрела подсветку со

всех сторон и никого не заставила зевать от скуки. Сергей Малицкий «Треба» Серия «Фантастический боевик» Цикл «Пепел богов» Книга в цикле 3 Страниц 408 Тираж 10000 экз. Аннотация О нем многие забыли, но воин, по вине которого случилась Пагуба,

затопившая Салпу болью и смертью, воин, благодаря которому Пагуба отступила, все еще жив. Он продолжает путь, который может как уничтожить мир под раскаленным небом, так и спасти его.


Комментарий автора «О нем многие забыли, но воин, по вине которого случилась Пагуба, затопившая Салпу болью и

смертью, воин, благодаря которому Пагуба отступила, все еще жив. Он продолжает путь, который может как уничтожить мир под раскаленным небом, так и спасти его».

Это текст, который использован в качестве аннотации в книжке «Треба». Издательство выбрало один из предложенных мною трех вариантов. Думаю, что никому не

повредит, если я поделюсь и оставшимися двумя: «Залила Салпу кровью, завалила костями и тленом и откатилась в бездну последняя Пагуба.

Прошло более десяти лет. Текан залечивает раны, надеется на благоденствие и покой. Минувшие ужасы становятся преданием. Давно уже никто не слышал о зеленоглазом воине по имени Кай. Многие думают, что он сгинул вместе с пустотной мерзостью, но молодая черноволосая женщина, которая отправляется на его поиски, другого мнения».

И еще: «Пагуба откатилась. Текан переводит дыхание и зализывает раны. Уцелевшие в смертельной круговерти восстанавливают жилища, соединяют судьбы, торопятся порадовать слух голосами детворы. Но забытый всеми воин продолжает искать пути в центр Запретной долины, где таится сердце этого мира».

Собственно, единственный вывод, который можно сделать из этих аннотаций, заключается в том, что всякая история должна быть завершена. Ведь даже те истории, которые по каким-то причинам какой-нибудь автор не удостоил концовкой, так или иначе, завершаются в фантазиях читателя. А уж если автор раскидал по тексту загадки и вопросы, так уж будь добр, заверши, разъясни или хотя бы намекни на возможное разрешение. Конечно, если лень и разочарование к собственному тексту не обуяли тебя.

Не обуяли. Но история прожита, рассказана, завершена. Зеленоглазый воин добирается до цели и получает то, что и должен получить, следуя логике внешнего и внутреннего квеста. Надеюсь, что тема странного, закапсулированого мира, третьей книгой цикла будет благополучно раскрыта и разъяснена. Хотя бы потому, что автор погрузился в большой текст, в котором будет на порядок больше героев, событий, трагедий и, может быть, реальности.

Валерий Афанасьев «Игра вслепую» Серия «Фантастический боевик» Цикл «Стальная опора» Книга в цикле 3 Страниц 312 Тираж 12000 экз. Аннотация В прошлом наш соотечественник Виктор, а сейчас виконт Вик, и не

помышлял о том, что придется пуститься в новый опасный поход. Он прочно обосновался на своей земле и занялся развитием ремесел. Но таинственный противник затеял коварные интриги: исчезает его друг герцог Фагуа, торговым караванам гномов чинят все большие препятствия, наконец, кто-то организовывает нападение гвардейцев



на самого Вика. Дело осложняется тем, что неприятель остается в тени, предпочитая действовать чужими руками. Вику предстоит непростая игра с пока неясным противником.

Комментарий автора «Игра вслепую» - это третья книга серии «Стальная опора». На этот раз угроза пришла не извне. Интриги внутри империи оказались не менее опасны, чем

внешние враги. Недоброжелатели организуют конфликт героя с имперской гвардией и подсылают к нему наемных убийц. Дело осложняется тем, что сами они находятся в тени. Как противостоять врагу, который не виден? Прежде чем что-то предпринять виконту приходится искать зачинщика враждебных действий.

Среди технических новинок – издательство газеты и изобретение прототипа паровой пушки.

Елена Белова «Вампир... ботаник?» Серия «Юмористическая Серия» Страниц 377 Тираж 7000 экз. Аннотация Раз в сезон один восточный город приносит каждому своему

вампиру в дар девушку, приятную глазу. Простая предосторожность, чтобы вампиры из города не ушли, и на кого попало не набрасывались. На этот раз в группу Даров попала Дарья, девушка из нашего мира, которая категорически не согласна скармливаться всяким там вампирам! И попал этот подарочек к молодому Джано, который среди своих сородичей имеет устойчивую репутацию ботаника. А если учесть, что девушка у нас крупная, занималась сумо

и вообще решительная, то… кажется, попал здесь именно вампир. Комментарий автора Легко ли быть толстушкой? Сами знаете. Почему-то к толстушкам отношение в обществе такое, словно это они устроили голод в Африке,

уронили Атлантиду и взорвали, как минимум, один Белый дом… И девушка Дарья к семнадцати годам сполна такого отношения нахлебалась: ведь при росте сто

восемьдесят ее вес зашкаливал за сто двадцать. Диеты, голодовки и тренажерные залы оказались бессильны перед настойчивыми килограммами, и своей Даша ощущала себя только на занятиях сумо, среди таких же, как она сама.

Легко ли быть вампиром? Не просто вампиром, а настоящим «ботаником», презираемом другими вампирами за то, что не

в силах постоять за себя? Твой дом – лаборатория, твой единственный друг – котенок, потому что других друзей ты завести не можешь…

Но как-то раз Дарья поднимает в парке загадочный приборчик, который оказывается трансерфером, переносящим ее совсем в другой мир. Как-то раз вампир-ботаник Джано получает традиционный для вампиров Дар - «девушку, приятную глазу» (ну, если глаз слепой). Большую девушку… и большие проблемы.



Боевая сумоистка категорически отказывается скармливаться всяким там вампирам, пусть даже энергетическим, съедает на кухне всю еду, а когда пытается приготовить новую, обнаруживает, что продукты и ингредиенты для опытов лежат на этой кухне вперемешку. Последствия такой готовки весьма разнообразны: то нормальная вкусная еда, то ползающее тесто, то покрытые шерстью сосиски, от которых начинают ходить цветочки с клумбы. Бедный ботаник постоянно недосчитывается то коврика-ловушки для моли (Дарья взяла на пончо), то двери в коридоре, то врага, которому Дарья опустила в капюшон боевую змею. Впрочем, последнее не так уж плохо.

А когда Дарья прогулялась по рабскому рынку, стало совсем нескучно, так как в городе теперь на один рабский рынок меньше, а в доме, соответственно, на четыре человека больше – ведь сумоистка отвоевала у работорговцев:

1. Алишера, мальчика, который когда-то был другом ее хозяина, а потом был украден и перепродан…

2. Тагира, мальчика-оборотня неизвестной породы. 3. «Лазурное чудо» по имени Сани. 4. Рада, иномирянина, попавшего в этот мир, как сама Дарья – случайно. Отчего, соответственно, прибавляется хлопот. Галина Романова «Записки провинциального некроманта. Как не

потерять работу» Серия «Юмористическая серия» Цикл «Записки провинциального некроманта» Книга в цикле 2 Страниц 407 Тираж 6000 экз. Аннотация Начало было многообещающим: ты один, в чужом городе, и в твою

дверь стучится прекрасная незнакомка, умоляя о помощи. Только вот просит она другого человека - того, чьим именем тебе пришлось назваться. И зовет с собой в старинный замок, где с недавних пор творится что-то странное… Как интересно!

Но, отправляясь в путь под чужим именем, скромный провинциальный некромант Згаш Груви и не подозревал, что подземный некрополь таит в себе нечто более зловещее, чем не упокоенный мертвец. Что впереди его ждут такие приключения, при которых крайне важно не потерять себя, не говоря уж о работе!

Комментарий автора «Записки провинциального некроманта» задумывалась как небольшая серия скорее в пику всем

растиражированным образам некромантов как завоевателей и покорителей миров. В большинстве книг «некромант» = «зло мира», а мне захотелось рассмотреть представителей этой профессии под другим углом зрения. Кроме того, есть много книг о том, как герои учатся во всяких магических Школах, Академиях и прочих колдовских ВУЗах, и никто почти не задумывается над тем, а что с ними будет после обучения? Какова судьба этих молодых специалистов? Так родилась сама идея книги. А продолжение появилось само собой, поскольку я поняла, что в одно произведение не



смогу вместить все, что хочу сказать о герое. Но серия «Записки провинциального некроманта» отнюдь не планируется мною как просто череда «дел», которые герою необходимо расследовать из книги в книгу. Иначе она бы называлась как-то иначе. Например, «Следствие ведет некромант». В каждой книге - свой сюжет, логически и хронологически связанный с предыдущим.

Мир Згаша Груви отнюдь не связан с остальными моими книгами. Это, если так можно выразиться, еще одна Вселенная, более близкая нашей, чем мир «Золотой Ветви». Про самого Згаша Груви, простого провинциального некроманта, задумано не более пяти книг - я считаю, что много писать про одного и того же персонажа скучно, не говоря уж о том, что надоедает и читать. А буду ли я впоследствии разрабатывать этот «пласт» - покажет время.

Алексей Вязовский «Сэнгоку Дзидай. Эпоха Воюющих

провинций» Серия «Фантастическая история» Страниц 313 Тираж 5000 экз. Аннотация Сильнейшее землетрясение в Токио оказалось роковым для

российского студента, работавшего по контракту в японском банке. После удара по голове его сознание перемещается в 1538 год, в тело сына японского дайме (князя). Главный герой с самого начала угодил в безвыходную ситуацию: отец убит самураями конкурирующего клана, дядя собирается захватить власть в провинциях, принадлежащих дому Сатоми, на границах домена стоят вражеские

войска, иезуиты плетут интриги, в свите наследника действует знаменитый шпион-синоби по имени Хандзо… Что будет с простым русским парнем в Стране восходящего солнца, цветущей сакуры и коварных ниндзя? Выживет ли изнеженный и избалованный «белый воротничок» в жестокую эпоху Воюющих провинций?

Комментарий автора Уважаемые читатели! 5-го ноября 2012 года выходит в свет моя первая книга в жанре

альтернативной фантастики. Называется она «Сэнгоку дзидай. Эпоха воющих провинций». Данный роман, опубликованный издательством Альфа-книга, посвящен Японии, а точнее, что бы было с этим островным государством, попади туда в 1538-й год наш современник. О, да! Попаданцы всех мастей уже, кажется, посетили все сколь-нибудь стоящие эпохи на большинстве континентов (разве что в Австралии не потоптались), и даже в японское средневековье фантасты умудрялись засылать своих героев (см. например, книгу Александра Логачева «По лезвию катаны»). Однако я все-таки надеюсь, что мой роман особенный. Во-первых, сейчас ведутся переговоры, чтобы сделать на основе первой книги межавторский цикл наподобие Сталкеров, Вархамер и т.п. Тем более Сэнгоку дзидай совершенно точно должен понравиться любителям популярной игры «Сегун 2: Тотальная война», и таким образом можно рассчитывать на кумулятивный, взаимоусиливающий эффект. Во-вторых, я очень ответственно подошел к написанию романа. Изучил двухтомник «История Японии» под редакцией Жукова, «Традиционная Япония. Быт, религия, культура» Чарльза Данна, «Книга японских обыкновений»



ров отправляется к месту боев.

и др. книги, которые мне помогли создать собственный, уникальный мир альтернативной Японии. Страна восходящего солнца – непревзойденный и единственный в своем роде архипелаг Земли. Здесь особая география, климат, прошлое, а главное - люди и народы, населяющие острова. Преломить и отразить эту «особость» в сознании современного молодого человека - вот та задача, которую я перед собой ставил. Ну, а что в итоге получилось – судить вам, моим читателям.

Марик Лернер «Мусульманская Русь. Восток» Серия «Фантастическая История» Цикл «Мусульманская Русь» Книга в цикле 2 Страниц 375 Тираж 5000 экз. Аннотация Военный корреспондент - профессия беспокойная. Вечно

приходится мотаться отнюдь не по самым спокойным местам. А жизнь в мире не стала тихой и спокойной. Японские захватчики в очередной раз собрались переходить границу по реке. Правда, граничащей не с Русью, а с Китаем… Но сегодня они юг захватят, а потом и на север посмотрят с интересом. Читателям очень важно получать новости из первых рук. И Теми

Комментарий автора Наверное, я плохо умею делать себе рекламу. Не лезу во все сайты с поучениями, не мелькаю с

утра до вечера. Увы. Поэтому скажу что думаю, невзирая на особо ценное сообщение вроде «посмотрел я на оценки и читать не буду».

По мнению, неоднократно высказанному, от одного названия «Мусульманская Русь» уже разит русофобией. Такие классные комментаторы забредают ко мне на страницу, вперемешку явно стукнутые православием по голове или считающие себя специалистами, до которых не доходит, что через сто лет после принятия мусульманства родственные связи князей совсем другие будут. Никого не заставляю читать.

Массовый современный читатель настолько привык к бесконечным всезнающим попаданцам, поучающим всех подряд (башенка Т-34, расстрелять Хрущева, спеть Высоцкого, научить воевать генералов, изобрести промежуточный патрон и показать месторождения всего на свете от алмазов до лунита) и непременно нагибающих весь мир, что уже перестал понимать, что собственно жанр альтернативной истории из себя представляет.

АИ моделирует ситуацию исходя из определенных условий. Автору захотелось показать результат победы Рейха? «Человек в высоком замке» и «Фатерлянд». Это не значит непременное обожание нацистов. Кто читал - понимает. И не стоит непременно путать автора (я не только про себя) с его персонажами. Хотя крайний случай про массовые десанты в прошлое себя любимых тоже издали. Наверное, кому-то нравится.

Хорошее АИ не дарит ништяки для игры в поддавки. Это низкий уровень. Что за радость победить, если у тебя под рукой то АПЛ, то человек с бесконечной памятью, пуленепробиваемостью и послушно следующим указаниям Сталиным, то целая область, удачно



провалившаяся в прошлое. Цель АИ, с моей точки зрения, отнюдь не в желании нагнуть всех в прошлом в отместку за настоящее.

У меня просто и обыденно - как оно могло бы быть. И именно это вызывает гневное неприятие у очень многих. Ах! Там сказано про альтернативную коллективизацию! Этого не может быть! Собственно никто ведь еще не прочитал о чем речь, но уже возмущаются.

Ах! Никогда не приняли бы мусульманство. Экономика рулит. Если даже забыть об отсутствии реальных документов того времени от принятия христианства

никаких бонусов Владимир в экономическом смысле не получил. Торговля была и при язычниках. Торговля была бы и при мусульманах. Все это объяснения задним числом. Скорее речь шла о легитимизации самого Владимира через брак с византийским императором. У него происхождение, наверняка, больное место было. И попутно рядом мусульманская Булгария. Не так давно побитая. А Византия на подъеме. Сильный союзник. Но это не экономика. Ничуть. Политические соображения. Могло быть и по-другому. Очень я сомневаюсь, что Владимир думал экономическими категориями. Дань - это он понимал. А торговля = христианству, чистое упрощение через марксизм-ленинизм.

Ладно, меня опять понесло на любимую тему. Уж очень осточертели батальоны людей из будущего, толкущиеся в приемной у Сталина. Такое впечатление, что отсутствуют другие темы и другие периоды. Хотя, скорее всего, это как раз напечатают и покупать станут.

Пересказывать сюжет я не буду. Кто захочет, прочитает. Вкратце. Не всё ладно в мире Руси Мусульманской в начале XX века. Падение Кагана, секуляризация, «наведение порядка» методами, немногим отличающимися от Гражданской войны, о которой мы читали в книгах нашей реальности. Но страна проходит через сумятицу и болезни и начинает выздоравливать. Строятся новые заводы и фабрики, продолжается освоение Сибири и Дальнего Востока, начинается торгово-промышленная экспансия Руси в Китай. Экспансия, неизбежно натыкающаяся на «неудовольствие» других игроков в геополитической игре. И вот снова «на границе тучи ходят хмуро», а на берегах Амура и Сунгари стоят часовые Родины. Удастся ли Руси удержаться от сползания в большую войну на Дальнем Востоке, или неумолимая логика событий приведёт к очередной Русско-Японской? И правильно ли избегать этой войны?

Автор: Дмитрий Аникин (Забатар)


Произведения и отрывки

Произведения

Принято считать, что авторы, пишущие повести и романы, не размениваются на «мелочи» и не обращают внимания на малые формы.

Но это не совсем верно. Многие авторы время от времени пишут рассказы, эссе, зарисовки и даже стихи. Именно в этом разделе мы будем публиковать милые «мелочи», предоставленные авторами нашего сайта.

Возможно, этот раздел поможет вам узнать наших авторов с другой стороны и раскроет их таланты и возможности более полно. Надеемся, раздел «Произведения» не останется без вашего внимания.

Алина Илларионова «Охотник за неприятностями»2

*** Давно пора было делать привал, и отряд числом уже в

тринадцать голов остановился, когда Шип услышал близкий говорок ручья. Княжич, довольный, что его сразу домой не погнали, принялся укреплять позиции, пока Линдрэ варила кашу.

Оказывается, план побега возник спонтанно: ночью Елизару не спалось, а утром мальчик дождался, когда отряд уедет, а батюшка оздоровится мёдом и отправится на боковую. Оставив отцу гениальную записку: «Любезный батюшка! Ушёл с отрядом бить гулей, будучи в здравом уме и по собственному желанию. В случае чего никого в моей смерти прошу не винить. Твой сын Елизар», тишком вывел из конюшни жеребца и удрал потайным ходом. Наёмников обогнал по старой охотничьей тропе.

Вельга нутром почуял неладное и, не достучавшись княжича, помолился Живице, сплюнул через левое плечо, постучал по косяку и вошёл в опочивальню Елизара - ключ у него был. Обнаружив заправленную постель, бросился к князю. Похмельная челядь, накануне дорвавшись до объедков с государева стола, пропустила Вельгу в покои Славолюба, ничего в этом странного не увидев, и завалилась досыпать. Увы, состояние правителя было ратнику хорошо знакомо: проще медведя зимой добудиться. Найдя записку, телохранитель схватился за голову. Вадимиру Вельга не доверял, поэтому сам решил вернуть мальчика, пока в тереме не всполошились. Малограмотный мужчина, никогда не имевший дела с бумагами государственной важности, не придумал лучшего, как списать послание, слегка изменив содержание: «Любезный гасударь! Ушёл с княжечем бить гулей, будучи в здравом уме и по

2 Продолжение. Начало рассказа в №№20-21

http://www.creators-of-worlds.ru/load/sborniki/36


собственному желанию. В случае чего никого в моей смерти прошу не винить. Ахранитель твойаго сына Вельга баярский сын.» Из столицы выбрался тем же потайным ходом, свернул на ту же охотничью тропу...

Он нагнал Елизара у водопоя. По дороге Вельга придумал все мыслимые и немыслимые доводы, но княжич ехать обратно отказался, заявив, дескать, вернётся только с победой, и точка. Ведь что будут говорить подданные и соседи: славное княжество спасли наёмные бродяги? Или: Арнаву защитил отряд княжича Елизара?

Так-то. Кстати, если Вельга попробует увезти княжича силой, то Елизар всё равно потом сбежит, а уж

коли не выйдет, тогда найдёт себе другой подвиг... и вообще с телохранителем дружить перестанет. Последнее напугало сурового северянина больше всего.

- По твоей милости, княжич, государь теперь с нас со всех шкуры спустит, или, хуже того, не заплатит, - укорил мальчика практичный Пестун.

- А! - отмахнулся Елизар. - Всё равно батюшка нескоро проспится и меня хватится, а к тому времени мы с победой вернёмся!

- Где ты записку оставил? - спросил Шип, соображая, почему Вадимир не упомянул о ней, раз уж решил обвинить наёмников в похищении.

- Так у батюшке на столе! - А ты свою? - эльф обратился к Вельге. - Бочонок мёда ею закупорил. Со стола-то может ветром сдуть, а так князь непременно увидит,

когда здоровье поправить решит. - Угу, - кивнул Шип. Записку со стола может ветром сдуть, а может Вадимир забрать, чтобы

князь не прочёл, случайно проснувшись раньше времени. Наверняка Елизара хватился кто-то из челяди или ратников, и старшему княжичу пришлось организовать погоню, изображая беспокойство за «любимого» брата. А на самом деле ему только на руку, если мальчик сгинет в курганах.

- В общем, домой я вернусь только с вами - такова моя воля! - решительно заявил Елизар, зная, что сейчас отряд обратно не отправится.

Вельга горестно вздохнул. Неожиданно мальчика поддержали Чухло, Верша, Бахмут и Харза, близнецы с Пестуном оказались против, осторожно намекая на излишнюю ценность обузы, Брагга, Морокун и Линдрэ хранили нейтралитет. Слово осталось за Шипом.

В поднебесье растёкся звонкий клёкот, немного смахивающий на собачий лай. Крупный беркут охотился, ему не было дела до двуногих; птица наслаждалась широтой своих владений, раскинувшихся от горизонта до горизонта, высотой полёта и вольным ветром, ласкающим могучие крылья.

- Эска»бэа нэй, - оценив знак Кружевницы-Судьбы, промолвил Шип. - Эска...биан? Что это значит? - Высокий полёт. Так говорят аватары, когда их дети встают на крыло и выходят на свою

первую охоту. Уверен, что готов, значит, лети, век под родительским крылом не высидишь. - Уверен! - подскочил княжич, отсалютовав недооблизанной ложкой. - То есть, быть посему! Брагга пропустил свою очередь: ложка орка больше походила на половник, и из общего котла

он черпал через раз, чтобы других не обделить. - Папаша мой говоррит, что славу можно только в бою заслужить, - заявил степняк. - И много твой папаша боёв прошёл? - поинтересовался Шип.


- Достаточно, - буркнул орк. - Наверное, остроухих десятки зарубил, верно? - будничным тоном продолжал эльф. Бахмут незаметно турнул его локтем в бок: ратник знал, как лихо силль-миеллонец умеет

спровоцировать поединок, при этом не показавшись зачинщиком - ну, спросил не то или не тем тоном, а собеседник вдруг взял и вспылил...

- Вы к нам тоже не с кумысом прриходите! - цокнув клыками, вскинулся Брагга. - Дядьку моего изувечили, рруки-ноги перреломали и помиррать на солнцепёке брросили, так он ещё двое суток пррожил, пока над ним зверри не сжалились!

«Это ещё лёгкая смерть, - с сожалением подумал Шип. - Орки - твари живучие, и неделю продержаться могут».

- А сам-то много таких вот украшений, - он отвёл прядь волос за острое ухо, - на ожерелье набрал?

- Пока ни одного, - зловеще ухмыльнулся степняк. В кругу наёмников стало тихо. Заметив, что не только он теперь пропускает очередь, но и остальные молча вертят ложки в руках, Брагга сердито куснул губу и пояснил: - Меня не отец, а наш шаман рремеслу обучал. Когда услышал, что человеческий князь собиррает отряд в куррганы, велел мне собирраться в поход. Сказал, рраз я не хочу в бою славу добыть, значит, пойду дрругой доррогой, может, там мои умения сгодятся.

- А-а... - не зная, что на это ответить, Шип принялся за кашу. Ложки снова застучали о котелок. Эльф своими глазами видел, как орочий шаман поднимал павших степняков, и мертвецы

продолжали сражаться, пока гаду с бубном и погремушкой не снесли поганую башку. А на что способен ученик шамана? Орканцам рождение Великого князя совсем ни к чему, тем более, клану Красного Лиса, живущему, в основном, набегами на поселения людей.

Брагга пришёл в ночь, когда напала нежить... ***

- А в этом лесу у нас фея живёт! - с гордостью объявил мальчик, когда среди дубов замелькали лохматые ели, а тракт сузился.

- Ты её видел? - эльф изумился не тому, что igrassa вышла к человеку, а тому, что в живых оставила.

- Ага, в том году, когда мы с батюшкой на вепря ходили. Красивая она... только вредная. Я ей поклонился в пояс, спросил, как её величать, а она мне - отстань, мелкий ты ещё для меня. Каково, а? Мне уже четырнадцать было!

- И хвала всем Богам, что она так сказала, - серьёзно ответил Шип. ***

Густые летние сумерки зажгли миллиарды глаз. Те, что принадлежали живым, наблюдали за потенциальной добычей из кустов, убежищ в древесных стволах, бликовали в частых кронах; глаза тех, кто покинул мир смертных, рассыпались на Небесном Пологе. Где-то в чащобе надрывно застонала выпь, в ответ заинтересованно тявкнула лисица. Шшшурх... Ветви орешника качнулись-затрещали, что-то крупное и осторожное покинуло засаду, вжимаясь в высокую траву. Божественно пахло хвоей, фиалкой, чубушником и ландышем.

Зная, что люди предпочтут валежнику молодое, набирающее силы деревце, Шип сам отправился за хворостом для ночлега, к тому же, у него были дела и поважнее. Эльф любил такие леса: древние, густые, дремучие, где с равной вероятностью можно встретить прекрасную фею или безобразную кикимору, на пеньке поджидающих своего «доброго молодца». Некогда и этот лес


Перворожденные считали своим, теперь, вон, человечий ребёнок называет его «нашим». Однако не все создания Пресветлой Саттары по просьбе Альтеи покинули свои вотчины.

Огонёк костра скрылся за могучими стволами, речь людей стала неразборчивой, затем и вовсе стихла. Пушистый венок из ночных цветов и папоротника был готов, и Шип негромко позвал на эльфийском:

- Привет, Наринэ! - И тебе привет, л»лэрд Шантэль, - из-за высокого мшистого пня показалась белокурая головка.

- Давно мы не виделись. Трава зашелестела трещиной, стремительно проскользившей к пню. На неровно обломанный

сучок, похожий на кривой птичий клюв, взобралась длинная чёрная тень, а оттуда, как с трамплина, ловко оседлала плечо взвизгнувшей феи, обвив шею хвостом.

- Нашшшла... - раздвоенный язык ящерицы щекотнул острое ушко. - Ай, ты меня осалила! - со слезами в голосе Наринэ всплеснул руками. - А всё ты виноват,

л»лэрд Шантэль, нет бы раньше пришёл, когда я её искала! - Может, это тебя немного утешит? - эльф с улыбкой протянул венок, на который фея

уставилась точно девочка, чей батюшка призадумался у ярмарочного лотка с лентами. Заложив руки за спину, шельма подошла, склонила голову. Венок сел на неё, как влитой: Шип

не впервой плёл, угадал с размерчиком. - Люблю подарки, - шельма поправила волосы, шлейфом стелившиеся по траве. - А споёшь? - Потом. Я к тебе по делу. Поведя треугольной мордой, ящерица яростно чихнула. - Фу! - фея сморщила точёный носик. - От тебя пахнет человечиной и, хуже того, орчатиной! - О них я и пришёл поговорить. Со мной идут одиннадцать человек и... впрочем, ты сама всё

знаешь. Так вот, Наринэ, они со мной, не трогай их, пропусти. - Даже орка? - искренне изумилась шельма. - О-о, его - тем более! Даже шишку на голову не вздумай уронить! - Хочешь себе его оставить? - Наринэ хищно оскалилась, обнажив немного заострённые клыки

и резцы. Эльф с удовольствием вернул улыбку. - Но я в последний раз ела месяц назад, когда здесь проходил другой отряд. Проголодалась...

немножко... - Фея невинно хлопнула пушистыми ресницами, как начинающая попрошайка, которую впервые погнали на заработок, и ещё неловко и страшновато клянчить, но кушать хочется. - Может, уступишь мне одного?

- Я иначе расплачусь, - эльф закатал рукав до локтя. - Идёт? Несчастная попрошайка превратилась в вампиршу, заглянувшую в окошко девственника.

Впрочем, igrassa в некотором роде и есть вампиры. - Идём! - Хватка была отнюдь не девичья. Лес вздрогнул и поплыл, подёрнувшись зыбким

маревом. Сколько бы тысячелетий не прошло, igrassa всегда такой останется. Наивным шкодливым

ребёнком. И одновременно безжалостным жестоким монстром... ...Через некоторое время эльф растирал запястье, на котором быстро светлел след пореза. Руку

ломило от кисти до локтя, немного кружилась голова, но в целом дорожная пошлина оказалась более, чем скромной. Эльфу моложе и слабее Шипа пришлось бы платить человеком, на меньшее igrassa не согласилась бы.


Перед избушкой на озёрном острове, сокрытом магией от посторонних глаз, пылал трескучий костёр. Над чаном, укреплённом на треноге, роились ночные мотыльки, и пар, исходящий от варева, окрашивал серые крылья во все цвета радуги. Огромные поганки, кольцом окружившие поляну, источали терпкий, но приятный аромат; молочно-белые шляпки мерцали и вздрагивали, рассеивая сияющую пыльцу. Залпом проглотив половину чаши, оставшееся Наринэ смаковала с расстановкой, точно изысканное вино, а не отвар из трав, грибов и крови Перворожденного, по расхожим слухам, способной продлить жизнь. Да только ли по слухам?

- Завтра вы пересечёте мои владения, а там, - тёмная фея мотнула головой на север, - свой хозяин, чужой и опасный. Я туда не хожу, но и он мне не вредит. Пусть людишки и орк идут, куда хотят, а ты оставайся, понаблюдаем, как он с ними расправится.

- Как же мы это увидим, если ты туда не ходишь? - Вода всё покажет, - туманно отвечала шельма. - Предпочту видеть это своими глазами. - Ты там погибнешь... - Это будет неинтересно, - усмехнулся Шип. - На сей раз я хочу остаться в живых. Шельма быстро переглянулась с ящерицей, восседавшей на одном из человеческих черепов,

кои украшали частокол вокруг домика. Затем настороженно прижала ладонь к уху, кокетливо оттопырив мизинец.

- Что ж... тогда тебе пора, а то людишки обыскались. «Куда там остроухий запропастился?» Какое невежество... Всё ещё не хочешь, чтобы я тебя от них избавила?

- Нет, Наринэ. - Хорошо, тогда я их не трону. До тех пор, пока ты не передумаешь. - Договорились, - кивнул Шип. Фея старательно откашлялась в кулачок и, округлив глаза, ткнула дрожащим пальцем в поганку

у эльфа за спиной: - Смотри, птичка! Шип страдальчески закатил глаза. - Наринэ, ты бы хоть раз в сто лет репертуар меняла! - Мне этот нравится! С людишками работает, и ладно. Ещё увидимся, л»лэрд Шантэль. - Увидимся, Наринэ. ...Шельма вернула его туда, откуда забрала. Подбадриваемый встревоженными окликами, Шип

насобирал валежника и пошёл к отряду, ругая про себя беспокойных шумных людишек. Наёмники вытаращились, словно из кустов к костерку вдруг выполз южный зверь-крокодил, встав на задние лапы, отвесил поклон и, раззявив пасть, протянул: «Здрааасти!»

- Это ты для каши притащил? - сдвинув брови, тихо вопросил Пестун, обличительно пожирая глазами охапку хвороста, которую принёс Шип.

- Для чего же ещё? - надменно процедил эльф. Вот уж идиотский вопрос, такой может задать только недолгоживущий!

- Давно подозревал, что пристрастие к этой дряни пришло к нам от вас! - с излишней серьёзностью заявил Морокун.

Вместо хвороста эльф бережно прижимал к груди гигантскую поганку. ***

Неписанный закон Силль-Миеллона гласит: если дал шельме обещание - держи, иначе и в своё она внесёт выгодные для себя коррективы.


- Лапоть, лютню передай, - отряхнув крошки с ладоней, попросил Шип. Линдрэ, собиравшая плошки для мытья, отставила котелок и подсела к ведьмарю,

невозмутимая Харза продолжала полировать меч, что ничуть не мешало ей слушать. Близнецы перебрались к певцу, бесцеремонно заняв место подорвавшегося Бахмута, и наперебой погрозили кулаком Чухлу - тот шумно прочистил горло, лицо стало вдохновенно-мечтательным (чего доброго, подпевать вздумает!). Вельга фыркнул, выражая отношение настоящего воина к мужчинам с лютней, Пестун, напротив, с протяжным вздохом подпер щёку ладонью. Орк и Верша не скрывали интереса, Елизар ёрзал, поглядывая на воительницу, но стеснялся к ней пересесть.

Полуприкрыв глаза, Шип снисходительно наблюдал суету. Бахмут благоговейно, на вытянутых руках подал чехол с инструментом. Эльфийскую лютню даже после тряской дороги почти не пришлось отлаживать. Шип

рассеянно пощипал струны, подбирая песню под настроение. Люди знатного круга любили послушать баллады, завсегдатаи харчевен предпочитали застольные и плясовые. Ни те, ни другие слов не понимали - Шип пел только на своём языке и перевода не давал, но недолгоживущих ворожила музыка и голос певца.

Сейчас всё было не то и не к месту. Образы легендарных героев сменялись сценами Дикой Охоты, перетекая в пирующих дружинников, босых простоволосых девок на ярмарке...

Внезапно Шип понял, что пальцы повторяют уже сложившийся мотив, ну, а слова подобрать нетрудно. Тем более, они давно созрели, только вот выговорить что-то мешало.

Махни же, милая, рукой мне в путь, Клубок заветный на удачу дай, И не грусти, ведь я не плачу, да? Верь, непременно я к тебе вернусь. Кому-то жизнь дорогой ровною Легла, измерена минутами. А я бы шёл тропой запутанной, Да всё мечусь, как зверь прикованный. Сначала Бахмут своим ушам не поверил. Шип никогда не пел на языке людей, в открытую

заявляя, дескать, больно уж он примитивный и некрасивый. Слова, действительно, были проще некуда, но вот суть...

Один за славу платит ранами, Второй любовь стихами выкупит, Иной всё продал бы за звон копыт, А я не знаю, что мне надобно. Вокруг твердят, у счастья нет границ, Подставь ладонь, и прилетит оно. Да только на земле моей темно, И вороньё склевало синих птиц.


А, может, вовсе не о чем мечтать?! Уже я счастлив, и - назад бегом... Но высох сад и обвалился дом. И некому теперь бродягу ждать... Все слова кончились, но Шип какое-то время перебирал струны, обыгрывая мотив в разных

вариациях. Затем резко ударил ладонью по кленовому корпусу и нарочито громко заявил: - Всё! Но никого не покоробил грубый тон. Непривычно задумчивая Линдрэ смотрела в костёр, подтянув колени к подбородку, плечом к

плечу с ведьмарём. Чухло открыто таращился на княжича, рассеянно теребя амулет-лапку. Харза постукивала пальцами по лезвию. Верша чему-то улыбался. Орк, напротив, хмурился. Что там поделывают остальные, Шипа уже не интересовало. Обещание он выполнил. И почему-

то стало свободней дышать. ***

По жребию первым выпало дежурить Брагге, затем Шипу и последним - Морокуну. Эльфа неудобный для него график не смутил, он мог неделю не спать, оставаясь бодрячком. Вот и сейчас не думал задрёмывать, следил из-под опущенных ресниц...

...Сначала орк вёл себя обычно, сидел у костра, время от времени подкармливая его заново собранным хворостом. Потом наёмники перестали ворочаться, кое-кто захрапел. Брагга встал, обвёл спящих каким-то безумным взглядом и решительно зашагал к своему мешку, откуда достал кисет и погремушку непонятного происхождения. В свете костра блеснул намалёванный на ней белый конский череп.

Бесшумно подкравшись к Елизару, степняк вытряхнул на ладонь горсть порошка, сдул на Вельгу и Харзу, между которыми спал мальчик.

Лёжа на животе, Шип нащупал под грудью рукоять кинжала. Но, чего бы ни задумал зеленомордый, убивать княжича он не спешил. Низкое гортанное пение поплыло над поляной, но никого не разбудило - настолько

естественным оно казалось среди звуков ночного леса. Тихий мерный стук трещотки сливался с пением цикад. Княжич во сне нахмурился, что-то пробормотал, переворачиваясь набок. Орчонок замер. Воровато оглядевшись, прислушавшись и принюхавшись, убрал погремушку и вернулся к костру...

...Когда настала очередь Шипа, он сразу поднялся, не позволив орчине коснуться себя. На зелёной морде мелькнула тень досады.

- Топаешь, как слон, мёртвого разбудишь, - эльф сладко зевнул. Ученик шамана расслабился. Привалившись спиной к кряжистой у корневища сосне, Шип прикрыл глаза, чувствуя себя

зверем в логове. На слух он полагался не меньше, чем на зрение, к тому же, для эльфа ночлег в лесу igrassa не опасней, чем у себя дома в постели. Время шло, дежурный витал в облаках. С небес на землю его спустили осторожные, но отнюдь не бесшумные шаги.

- Ты куда? - Шип лениво приоткрыл правый глаз.


- Туда, - ведьмарь через плечо махнул большим пальцем на кусты. - Зачем? - Надо. Хоть Шип выполнил свою часть уговора и от Наринэ подвоха не ждал, но люди, как ни

странно, иной раз попадают в точку: лучше перебдеть, чем недобдеть. Естественно, вслед за Морокуном он не поплёлся и листочки ему рвать не собирался, однако, из «гнёздышка» вылез, решив проверить, не потрескались ли в дороге глиняные бутыльки со снадобьями. Эльф педантично перебрал поклажу, вытряхнул из мешка сухую траву (один кулёк « противоупыриного сена» надорвался), залатал дырку, прикинул, будет ли Арнавский елей, полученный в дар от жреца недостроенного храма, таким же эффективным, как Лиховецкий, купленный на свои кровные, сложил всё обратно в мешок... когда понял, что «надо» чересчур затянулось. Эльф юркнул в кусты, надеясь, что в темноте не вляпается ни в ведьмаря, ни во что другое.

- Морокун!.. Морокун! Твою мать! - эльф прибавил шагу. - Морокун! Морок... Ведьмарь стоял в снопе лунного света и, как ни в чём ни бывало, любовался звёздами. - Чего кричишь? - спокойно поинтересовался мужчина. - Ты где был?! - просвистел эльф. - Там. - Почему так долго? - Надо. Живот прихватило. - Так попросил бы Линдрэ! - Чего её по пустякам беспокоить? - Надеюсь, ты подальше от берёзы пристраивался, а то Линдрэ всё видит на ширину корней, -

съехидничал Шип, поворачивая к костру. Ведьмарь буркнул нечто такое заковыристое, чего эльф раньше и от кабацкой голи не слыхал.

*** Туманное... нечто. Пространство, Бахмут не смог бы точнее подобрать слово. Теперь ратник понял, что сон ему и в Арнаве виделся, только с пробуждением забывался. Неясные, зыбкие фигуры. Шестеро, уже не семеро. Рядом с Бахмутом стояли повзрослевший

пастушонок Ивасий с посохом в руках, увенчанным колокольцем, с треуглом поверх рубахи, и княжич Елизар, возмужавший и выросший, облачённый в доспех.

Фигуры расступились, пропуская босоногого человека в белой хламиде. Худой, даже измождённый, тем не менее, синие глаза его сияли, улыбка пряталась в русой бороде.

- Ну, здравствуй, человече. - Здорово, - ответил Бахмут, украдкой бросив взгляд на пальцы, испачканные чернилами.

Наверное, писарь, и князь, судя по худобе, его не балует. А, может, скитник какой, служитель Иллиатаров.

- Чего же ты хочешь, брат-человече? Бахмут оживился: сон его забавлял. - Чего хочу? Хочу героем стать великим, чтоб в балладах пели! - нахально заявил ратник. - Это хорошее пожелание, - невесть чему обрадовался незнакомец, - видно, не от самолюбия

оно. Братьев защищать хочешь? Бахмут кивнул немного растерянно. Не от самолюбия?! Нарочно ведь про баллады упомянул... - Станешь ты героем, - продолжал, меж тем, писарь, - и имя твоё на слуху будет. Только одно

мне пообещай... Сможешь?


- Ну, хошь, Иллиатаром поклянусь, а хошь - Живицей! - Кто же отцом да матерью клянётся? - покачал головой мужик. - А кто первому встречному на слово верит? - огрызнулся Бахмут. - Эх, люди, люди. Не можете на слово поверить, всё-то вам глазами посмотреть надо да руками

потрогать. Но ладно, будь по-твоему. - Люди, - передразнил Бахмут. - А сам-то не человек, что ль?! - Я-то? Мы с тобой одно подобие. И я хочу, чтобы вы все тоже оставались людьми, как бы вас

жизнь ни марала... - незнакомец повёл рукой, и пространство поплыло... ***

Едва дождавшись, когда окрепшие лучи разгонят предрассветный туман, Шип растормошил княжича и потащил его на тренировку. Надо отдать мальчишке должное, он не скулил и не просил «ещё минуточку», хотя зевал так широко, что можно было желудок увидеть. Сам напросился: накануне похода попросил силль-миеллонского гостя показать пару приёмов, решил закрепить навык, да так и набился в ученики. Вельга бухтел, дескать, от остроухого только коварства и можно набраться, но даже недалёкому Чухлу было ясно, что воин ревнует подопечного к чужому опыту и мастерству.

- Жара, дождь, град, снег, ураган, потоп, землетрясение, конец света, - перечислял Шип, раззадоривая квёлого мальчишку, - это всё не причины, чтобы переносить время тренировки, тем более, отменять её. Единственное оправдание - смерть, хоть и в этом случае могут быть варианты...

- Но в потоп-то как тренироваться? - Елизар в очередной раз споткнулся, но удержал равновесие.

- Балансируя на плоту. - А в землетрясение? - Перепрыгивая через трещины, - ловко перескакивая с камня на камень, Шип одолел ручей и

остановился ждать княжича. Ниже по течению водоток делал петлю и с небольшой высоты падал в ложбину, образуя неглубокое озерцо с каменистым дном и терпимо холодной водой.

- Ну, а если конец света? - на ходу надевая сапоги, фыркнул на глазах оживающий мальчик. Он решил не рисковать, ручей перешёл вброд босиком.

- А вот это узнаешь, когда пройдёшь остальные ступени и достигнешь высочайшего мастерства. Правда, обучение займёт не одно столетие, но ничего, время у меня есть...

- Но у меня-то нет!!! - Елизар, если ты первые четыре ступени осилишь, уже будет здорово, - раздвинув

папоротниковые заросли, эльф широким жестом пригласил княжича к купальне. Озерцо было светлым и чистеньким, ряска не липла к берегам, чтобы потом кашей осесть не

купальщике, водорослей, норовящих оплести ноги, здесь не водилось, равно как пиявок и рыбы. По мнению Шипа, о таких удобствах в походе только мечтать можно, но княжич почему-то медлил: снял сапоги и расшнуровал рубаху, на этом дело застопорилось.

- А сам? - робко спросил Елизар. - Я здесь час назад купался, когда разведывал местность. Перед тренировкой хорошо в воду

окунуться - разогреешься, а после - напротив, остынешь. Для тебя, между прочим, старался, так что цени заботу.

Княжич оценил как-то странно: - Отвернись.


- Ты стесняешься, что ли? - опешил эльф. Но мальчишка скорчил такую умоляюще-жалобную рожицу, что у Шипа рука не поднялась забросить его в воду прямо в одежде, как, не раздумывая, поступил бы с любым другим болваном, дабы изгнать из него придурь. Эльф уставился на папоротники, выбрав для созерцания куст поживописней, и, проигнорировав едва слышное «спасибо», стал плести косу. Удобную штуку человечьи девки придумали: волосы не мешаются и не путаются, опять же, можно как шарф вокруг шеи обмотать, чтобы в бою не ухватились.

Услышав «плюх!», затем «Уи-и-и!», Шип рискнул повернуться. Мальчишка плескался посреди озера, гоня волну и поднимая тучи брызг, точно ему было пять лет, а не пятнадцать.

Пёструю ленту для косы Шипу подарила Линдрэ: оказалось, что у неё две трети сумки набиты браслетами, поясами, ожерельями, серьгами и прочим, сплетённым из ниток, пеньки и кожи. Правда, после того, как остальные наёмники заинтересовались «находкой», в торбе образовалось намнооого больше свободного места. Дриада же и показала эльфу, как плести косу, но с непривычки выходило медленно, слабо и неровно, а с лентой коса и вовсе не желала дружить, то одна выскальзывал из пальцев, то другая.

В очередной раз терпеливо разобрав волосы на три прядки, Шип насмешливо поинтересовался у подплывшего к берегу княжича:

- Если ты такой стеснительный, кто ж тебя тогда в баньке парит? - Банщик, - мальчишка зачарованно наблюдал, как эльф плетёт косу. - Мужчина? - Ну, само собой! - А я, по-твоему, на бабу похож? - Нет, конечно! - ответил Елизар и хихикнул. - Но и на банщика тоже... Ух, какая у тебя косища

длинная, прям как у боярышни Дарины, а если двойной бантик сделаешь, совсем смахивать будешь... в смысле, коса будет.

Шип рассердился, прядки перепутались, и пришлось распускать половину тяжкой работы. - А если тебя, не дай твой Бог, конечно, ранят, кто за тобой ухаживать будет? - Ведьмарь или лекарь, - уверенно ответил Елизар. - Может, Морокун и Линдрэ у нас останутся,

и Харза с ними. Батюшке сейчас и ведьмари, и лекари, и воины нужны, тем более, такие. Эльфу откровенно стало жаль мальчика. Язвить расхотелось. По толкам черни, Шип знал, что

Славолюб вопреки обычаю князей никогда гаремом не обзаводился (наложницы не в счёт, без них никак, иначе соседи засмеют, а потом повоюют жёниного подкаблучника). Мать Елизара стала второй и последней супругой государя (куда подевалась мать Вадимира, история умалчивает), но властью - а, по тем же толкам, женщиной она была не бабьего ума и воли - наслаждалась недолго, умерла через год после рождения сына. Бессчётные мамки-няньки со стопкой носовых платков, перина, под которой не то, что горошину, тыкву не заметишь, послушный неноровистый конь, байстрюк Вельга, подаренный княжичу собственным отцом в качестве телохранителя, а, по сути, ставший единственным другом, редкие выезды на охоту не далее, чем на тридцать вёрст от дома... Удивительно, что при такой жизни мальчишка не вырос слабохарактерным капризным неженкой.

Ведь на то, чтобы сорваться в смертельно опасный поход с компанией малознакомых бродяг, нужна недюжинная храбрость. Ничего, пообтешется на воле, взглянет на привычные вещи иначе.

- Не-эт, дружочек, - покачал головой Шип, - ведьмари и лекари только врачуют раны. А черновую работу выполняют женщины, кормят с ложечки, поят, моют, бельё меняют. И, поверь, тебе будет всё равно, кто и что с тобой делает, лишь бы стало полегче. Не до стеснения, если всё болит.


- А тебя часто ранили? - Бывало. - А... - от волнения Елизар поперхнулся воздухом, - ты много орков зарубил? - Достаточно, - Шип понимал, к чему, вернее, к кому клонит княжич. Взял меч, решив заплести

зловредную косу на месте. - Ладно, Елизар, жду тебя на поляне. Но недолго. Елизар не заставил себя ждать. Так и не разобравшись с косой, эльф попросту стянул волосы в

низкий хвост, решив потом довериться опытной плетейщице Линдрэ. Скептически осмотрел княжича: ноги на ширине плеч, пальцы нетерпеливо перебирают по рукояти, глаза сияют, рот до ушей - того и гляди, треснет.

- Нападай, - кивнул Шип. Дважды повторять не пришлось. Задрав меч, как палицу, мальчишка с боевым воплем «Банзай!» ринулся в атаку. Орочий клич

резанул по живому. Уйдя вправо, Шип без труда выбил клинок из рук глупого самоуверенного человечка. Осталось только пинком послать его в непродолжительный полёт, завершившийся в корнях раскидистого дуба.

Подобрав трофейный меч, эльф наблюдал, как поднимается княжич - тяжело, постанывая и держась за отбитое место. Заревёт или нет?

Не заревел. - Зачем так высоко поднимаешь меч? - спокойно поинтересовался Шип, отшвырнув оружие к

ногам мальчишки, растерянно утирающего разбитый нос. - Вся твоя сила уходит на то, чтобы удержать его, а должна в удар вкладываться.

- Так я до тебя не достаю! - Правильно, ты ещё сопляк. Но вызов мне бросил как взрослый. Вот и решай, ты проиграешь в

честном бою или сразу сдашься, признав себя слабым трусливым недорослем. Поддев рукоять носком, мальчик сердито подбросил меч и неуклюже перехватил на лету. - Тебе хорошо судить! Небось, в моём возрасте ты был высоким! - Верно, в таком возрасте я был почти на голову выше, чем ты сейчас. - Ну, вот видишь! - Потому что всех нас создали разными: я - эльф, ты - человек, а то, что вопишь по-орочьи, не

прибавит тебе ни силы, ни роста. Среди Перворожденных недомерков не бывает, но вот из гномов самый высокий богатырь будет ниже тебя. Только даже самый низкорослый гном не будет скулить и жаловаться на несправедливость мироздания, а просто рубанёт тебя по бедру, завалит и прикончит на земле, глядя на тебя сверху вниз. Нечего скулить, довольствуйся тем, что дано и учись этим пользоваться. Не то князь из тебя вырастет... - не найдя подходящего слова, какое можно сказать при ребёнке, Шип просто плюнул.

Мальчишка густо покраснел то ли от стыда, то ли от обиды. Но бить себя в грудь «Я - княжич! Как ты смеешь!» не стал, вместо этого попросил: - Извини, пожалуйста, я больше не буду скулить. Давай ещё попробуем? - Давай, - согласился Шип, вставая в позицию. - У тебя мама высокая была? - Ну-у, я её не помню... Но, вроде, да. - Отец у тебя высокого роста, брат тоже не маленький. Лет через пять вырастешь, приеду в

Равенну и в лоб тебе дам за нытьё. - Правда? - просиял мальчишка. - Правда. Нападай. Но княжич, покусывая губу, опустил меч. Затем решительно вздёрнул подбородок:


- Спасибо, что уговорил меня с вами пойти! - Уговорил? - удивился эльф. - Насколько помню, ты сам напросился. Позавчера, после

тренировки. Единственным способом защитить княжича - было не упускать его из виду. Шип думал, что

придётся ворожить, но Елизар сам стал упрашивать взять его с собой, эльф даже немного поломался для вида, дескать, в няньки он не нанимался. Да, в курганах опасно. Однако оставлять мальчика на попечение старшего братца не менее рискованно. А, к тому же, тот, кому поручено убить княжича, наверняка увяжется за отрядом.

Если только он уже не в отряде. Один из «товарищей по оружию». Безуспешно пытаясь оттереть юшку из-под носа, мальчишка обезоруживающе улыбнулся, и

Шантэлю на миг показалось, что это он сам стоит напротив деда, виновато улыбается, не думая о ссадинах и порезах, и больше всего боится, как бы старый эльф не сказал снова: «Ты безнадёжен...»

- Пусть так, - не стал спорить мальчик. - Знаешь, ты ведь не первый, кто говорил мне в курганы идти. Да только папа был против, и я всё не решался, не хотел его огорчать.

- И кто же меня опередил? - Вадимир, конечно. Он говорит, что князь сызмальства должен быть готов защитить

подданных от любой напасти, а, сидя под батюшкиным крылышком, опыта не наберёшься, вместо брони железный зад нарастишь.

- Что же твой брат сам не пошёл народ спасать, раз такой умный? - Так он - правая рука князя, должен при нём оставаться! - горячо возразил Елизар. - А мне...

Мне - высокий полёт! К тому же, и брат считает, что Харза - моя суженая. - Угу, довод весомый. Отчаявшись отправить брата на верную смерть в курганы, Вадимир решил воспользоваться

личем, но и этот план провалился. Зато Елизар вдруг «одумался» и удрал из дома, чтобы выполнить свой княжеский долг, заодно, с наречённой поближе познакомиться. А для перестраховки (вдруг мальчик, упаси Иллиатар, посмеет выжить?) старший княжич мог кого-то нанять. Например, орка. Известно ведь, что для зеленомордых дикарей ничего святого нет: ни чести, ни принципов, ни сострадания.

- Елизар, ты помнишь дословно, что именно напророчил тебе ведьмарь? - на княжеском пиру эльф выведал имя чародея и удостоверился, что оно ему незнакомо, а вот расспросить подробнее не успел из-за треклятого орчины.

- Ну, конечно, разве такое забудешь! - мальчишка просиял, когда «учитель» протянул ему свой платок, в который тут же благодарно высморкался. - Сказал, дескать, стану я князем Великим, правителем всех Свободных Земель, и никто не посмеет это право оспорить. А об руку со мной на престол взойдёт женщина из чужого племени, от семьи и рода отрекшаяся, меня своей семьёй и господином назовёт и совьёт для меня большое гнездо. Крылья и когти мне подарит бездушный скиталец, а я ему взамен сердце верну. Подобно орлу воспарю я выше прочих птиц, если сумею выпутаться из сети, что на меня раскинута... Думаешь, это всё правда?

Шип усмехнулся. - Надо же, бездушный скиталец... Как поэтично. Да, княжич, я думаю, это правда. И кто ещё

слышал пророчество?


- Это случилось полгода назад. Мы в конюшне были, на пушного зверя охотиться собирались: я, отец, брат, пятеро бояр и наш ведьмарь. Другие остались во дворе, ждали, когда им коней выведут. У чародея нашего приступ начался: ничего-ничего, и вдруг рухнул, как подкошенный, трястись начал, рубаху на груди раздирать, пеной исходить. Потом поднялся и говорить стал, глухо, будто из колодца, и глаза точно у мертвеца стеклянные. Мы переполошились, а конюх Балда сомлел со страху!

*** К костру вернулись, остыв в ручье. Как раз и каша поспела. Линдрэ полезла в свою берёзу за

салом, Морокун проводил девушку несчастным взглядом. Этим утром он вообще вёл себя странно: сидел, как пришибленный, на глупые подколки близнецов не реагировал, а, когда дриада заговаривала, вздрагивал.

- Не пойму, как она это делает? - развёл руками Клёст. - Что именно? - заинтересовался княжич. - Да в дерево своё лазает: туда-сюда, туда-сюда, ровно мышь в нору шмыгает! Она там внутри

уменьшается или растекается по стволу вместе с соком? - Вовсе нет, - отрешённо пробормотал Морокун. - Материнское дерево дриады - это

классический пространственный карман, и у Линдрэ там дом, весьма, надо сказать, уютный. - А ты откуда знаешь? - прищурился Верша. Клёст и Лунь многозначительно переглянулись. - Ну... Линдрэ рассказывала, - спохватившись, ведьмарь насупился, но уже было поздно.

*** К деревне Дровосеки подъехали на закате, решив переночевать с удобствами: отряд нагоняла

гроза, через пару часов прихлопнет к землей всей тяжестью сизых набрякших туч. По словам Елизара, это было крайним поселением на севере княжества, ближе к Сумеречному лесу и курганам строиться не рисковали. Но на промысел ходили. Деревенька недаром получила такое название. Жили здесь лесорубы с семьями, поставляющие древесину к княжескому двору: в основном, северную сосну, дуб, ясень и великолепную сувойчатую берёзу для мебели и отделки хором, реже сколачивали бригады и уходили в Сумеречье за драгоценной чёрной орцойей. Ремесло крайне опасное, однако, против княжеской воли, как известно, не попрёшь. Из крупной скотины держали только лошадей для перевозки брёвен, лес под поля не жгли и не корчевали, но подводы с продовольствием обычно не задерживались.

Дровосеки уютно устроились в круглой глубокой лощине, как княжеская шапка отороченной пушистым разнотравьем по пояс высотой. Шип задержался на пригорке, пропустив отряд вперёд, задумчиво сорвал колосок и сделал ладонь козырьком. На севере, среди древесных макушек, зловеще синели вершины холмов, где морские кочевники устроили усыпальницы. В незапамятные времена, когда жизнь в Нэа Верреа ещё не зародилась, разумные расы только замышлялись Богами, а солнце было скрыто за пылевой завесой, Альтея формировала рельеф мира. В частности, холмы образовались после движения ледника и являлись моренной грядой, невысокой, но растянутой на многие сотни вёрст. Однажды л»лэрд Шантэль любопытства ради летал туда на своём аватаре, даже пробы грунта взял.

Там он видел небесного змея - абсолютное создание Альтеи. Шип спустился к деревне. Наёмники спешились и теперь растерянно бродили между домами,

стуча во все двери подряд. Но никто не открывал и не отзывался. В том числе, пропала скотина, а из птицы остались только галки, сороки и вороны (коих в равной степени можно считать и дикими, и домашними), вольготно расхаживающие по брошенным огородам. Шип тронул мыском


цепь, пристёгнутую к скобе на будке внушительных размеров: кольцо с противоположного конца цепи оказалось разомкнутым. Пёс не сорвался, его спустили.

- Здесь никого живого, - Бахмут вышел на приступок, жуя прихваченный из избы солёный огурец.

- Мёртвого тоже! - подхватил Верша, с надеждой разглядывая потенциальный ночлег. - Не нравится мне это, - вынес вердикт Морокун. - Здесь не только людей и скотины, даже

элементалей не видать: то ли ушли, то ли прячутся... то ли ещё что... - Наверное, лесорубы в соседнюю крепость подались из-за гулей, как жители Приболотья и

Выхухоли, а с ними и домашняя нечисть ушла, - уверенно предположил княжич (услышав названия деревень, ведьмарь почему-то спал с лица). - Если бы на деревню напали, остались бы следы побоища, а здесь - ничего, даже утварь на своих местах.

- И постели выглядят так, словно хозяева пррямо в соррочках посрреди ночи в кррепость сбежали, - пробормотал Брагга.

Примерно так же выглядели деревни, в которых побывали миелл-тьярры, отпущенные хозяевами погулять, но после плотоядных растений всё же кое-какие следы пиршества оставались. А здесь - ничего, люди словно испарились.

- Мне тоже здесь не нравится. Но в лесу - ещё меньше, тем более, в грозу. Если здесь и завелась какая-то нечисть, то к ночи она всё равно нас нагонит. В доме проще обороняться, чем в темноте под проливным дождём, - выдав чересчур длинную фразу, Харза сочла норму выполненной и более в дискуссию не вступала.

- Тогда заночуем в амбаре. В избе развернуться негде, а амбар здесь здоровенный, - поддержал соплеменницу Вельга.

- Ну что, останемся? - подытожил Пестун, когда все высказались, а некоторые и неоднократно. Распахнутые ставенки хлопнули о стену, явив миру две идентичные рожи, сияющие всеми

веснушками. - Мы - за! - две руки синхронно взметнулись, к голосам присовокупляя глиняные бутыли,

плотно закупоренные воском и покрытые холодной испариной. - В подполе этого добра навалом, ещё и на дорогу хватит!

- А у меня полсвиньи в леднике! - из другой избы похвастал находкой Чухло. - Ага, - кивнул Шип, - а княжич потом ей на рыло свою печать тиснет и по ней распишется,

дабы подданные по возвращении возрадовались, что государев сын лично за оброком приезжал, а вовсе не ворьё тут хозяйничало.

- Если останемся, я могу рассчитывать только на Линдрэ, - проворчал Морокун, недовольный решением большинства. - Другие духи не отвечают, а с грозовиками не договоришься, уж больно своенравные.

Дриада сидела на дощатой крыше амбара, свесив ноги по обе стороны конька, притом, когда и зачем она туда забралась, никто не понял.

- Всё для тебя, о, пытливый боярин, денно и нощно без устали сокровенные таинства постигающий! Тем более, здесь нет никого, кроме крыс, правда, тех, как яблок в саду, немерено... - ловко спрыгнув, Линдрэ протянула бледно-зелёный плод. - Не хочешь ли наливного яблочка, боярин?

Морокун вновь сравнялся цветом лица с предложенной ему сортовой скороспелкой. ***


Провианта почти не осталось: видимо, в последний раз подвода побывала здесь в прошлом сезоне, зимой. Но скудная пожива не смутила крыс, изгадивших пол так, что каждый шаг наёмников сопровождался мерзостным хрустом, как будто шли по скорлупе, тухлой и вонючей. Линдрэ, которая боялась грызунов, портящих корни и кору, наотрез отказалась переступать порог, покуда мешки не перетрусят на предмет вышеупомянутых вредителей, а пол - не выметут. Если с первым проблем не возникло, то выполнять бабью работу никто не хотел, даже Харза. В итоге на неё жребий и выпал.

В мешках обнаружились овощи, и традиционную кашу на ужин сменила похлёбка. Пытаясь нарубить мороженой свинины, Чухло умудрился залепить обухом себе по лбу, притом, дважды, так что теперь «ошишевший» мужик ещё больше стал походить на демона из Бездны. Охающего рогоносца сменил Бахмут, предусмотрительно надев на голову чугунный котелок.

Шип осмотрел и простучал добротный амбар с прочной дверью, уязвимым местом которого оказались лишь окна - два внизу, дабы запасы не прели, одно над сенником, слуховое. Увидев, что Линдрэ, нежно улыбаясь, идёт к нему с ножом и полным подолом луковиц, эльф спешно ретировался за досками, гвоздями и молотком. Заодно и замок надо перевесить снаружи вовнутрь.

Вскоре лазейки для потенциального татя были законопачены, мешки и тюфяки сложены вдоль стен, а на чисто выметенном земляном полу развели костерок, не боясь, что пламя по мусору перекинется на сам сарай. Отослав Линдрэ за свежей зеленью, а Харзу за водой (с ней, естественно, увязался княжич), Бахмут, Чухло, Верша и близнецы окружили Морокуна, не давая ему последовать за дриадой.

- Ну как оно было? - пожирая ведьмаря горящим взглядом, с придыханием спросил Клёст. - Что именно? - весьма натурально удивился Морокун. - Линдрэ, конечно! Хороша, а? - Лунь заговорщицки подмигнул. - Линдрэ не «оно», а «она». И вообще, вы к чему клоните?! - Ай, брось! Мы ж знаем, где и с кем ты ночью пропадал, - хмыкнул Бахмут. - Откуда?! - в голосе ведьмаря скользнули почти панические нотки. - Ну-у, мы ж не слепые и не глухари какие, - Чухло дружески приобнял Морокуна, заставив

того шарахнуться от уродливой рогатой рожи, нависшей прямо над плечом. - Слышали, как тебя Шип звал, а уж куда ты ходил, догадались. Не дураки жеж, хе!

- Догадались и молодцы, - стряхнув руку наёмника, огрызнулся чародей. - А тебе, Шип, спасибо отдельное, мог бы погромче орать, чтоб ещё князь из столицы прискакал полюбоваться!

Эльф дёрнул плечом, виноватым себя не чувствуя. Он собирался сходить на кладбище до грозы, проверить, спокойно ли там, и занимался экипировкой, вполуха слушая разговор.

- Пустите! - потребовал ведьмарь, но ему снова заступили дорогу. - Да ладно тебе, все ж свои! Линдрэ - девка красивая, в меру умная, покладистая, хозяйственная,

такую среди нашего племени себе не каждый отыщет! - ободряюще зачастил Верша. - Нам до чужого добра дела нет, только одно любопытно - аж изнутри гложет. Скажи, она девица?

- Линдрэ?! А кто же?!! - Морокун ахнул так громко, что Пестун Вельга и Брагга бросили притворяться, будто увлечены беседой, и в открытую уставились на балаган.

- Ну, тебе виднее! До ведьмаря стало доходить, но со скрипом. Он обвёл полубезумным взглядом ухмыляющихся

парней. - Так вы решили... мы... с ней... Вы что, идиоты?! - ведьмарь крутанул пальцем у виска. - Линдрэ

- дриада, древесная дева!


- Ну так девка же! - Болваны! Она же дух! - Зато во плоти, да в какой плоти! - А если занозистая, так ты отполируешь! - ввинтил Чухло. И очень зря. Морокун, вот-вот готовый взорваться, разом выгорел. Зрачки сузились до точки, что при

светлых глазах выглядело впечатляюще. Ведьмарь сделал шаг вперёд, Чухло три назад. Резкий толчок в пустоту - и наёмник отлетел к стенке, с грохотом расшвыряв сваленные мешки. Остальные зачинщики охнули, но даже слова не рискнули сказать чародею, расступились, пропуская.

- Будете пороть чушь, всем бошки посворачиваю, - с пугающим спокойствием тихо пообещал Морокун. У двери его повело в сторону. Уцепившись за косяк, мужчина буквально вытолкнул себя во двор.

- Как же он колдовал, если здесь элементалей нет? - озадаченно пробормотал Верша. ***

Немного обождав, Шип пошёл по своим делам, поминутно оглядываясь на зловещие тучи, рокочущие в опасной близи. Меньше всего ему хотелось сталкиваться с взбешённым чародеем, поэтому, услышав голос Морокуна, эльф присел за поленницей, радуясь, что выражение «ушки на макушке» - всего лишь глупая шутка людей над Перворожденными, иначе лишняя пара вершков над головой выдала бы его в низком закутке.

Что именно бормочет ведьмарь, Шип пропустил, зато ясно расслышал ответ, утешающий, с едва заметной укоризной: таким тоном мамаши успокаивают разобиженное на весь свет чадушко:

- Вот ты человек, а своих хуже меня знаешь. Ну, посудачат они часик-другой, а потом новую забаву себе найдут. Тебе не всё ли равно?

- А тебе? - помолчав, тихо спросил Морокун. - Пускай смеются, хорошо, когда у людей на сердце улыбается. Если б узнали, почему ты на

самом деле у меня отлёживался, было б хуже. - Да уж... - Мы с ними вчера познакомились, завтра разойдёмся, может, уже и не свидимся никогда, -

рассудительно сказала Линдрэ. - Мы? Значит, ты согласна? - Почему нет? Вдвоём безопаснее, да и веселее. Только пообещай, что больше не станешь

пробовать на себе всякую дрянь, а то мало ли, в козлёночка превратишься, и что я с тобой делать буду?

Ведьмарь коротко хохотнул, оценив перспективу. - Наставник говорил, будто грибы фей открывают тайны, недоступные простому смертному...

Действительно, с чего бы к обычному человеку заявляться бородатой выхухоли-переростку в короне и звать с собой молодильные яблоки собирать? Извини, я вёл себя, как распоследний дурак.

- Если бы я попробовала ту поганку, может, тоже стала бы ловить в твоём доме хищную моль и совать в дупло конфеты твоему «внебрачному сыну», даже если он дубовое полено.

- О-о... Хорошо, что ты меня нашла, не то я бы все шишки с той «молодильной» ёлки стряс... - голоса стали отдаляться.


Сцепив зубы, чтобы не выдать себя диким хохотом, эльф выбрался из-за поленницы. Люди просто неисправимы! Даже самые нормальные из них нормальными только кажутся, а на деле всё равно со сдвигом!

*** Кладбище находилось далеко от деревни, и Шип искал его достаточно времени, чтобы понять:

возвращаться придётся по лужам. Поселяне рыли могилы не хаотично, а строгими рядами, деревянные треуглы венчали каждую, на обоих концах тропинок росли осинки, явно посаженные вручную. Шип взял в ладонь курильницу из орцойи, висящую на ближайшем «противоупырином» дереве, принюхался к слабому запаху: ладан, со временем выдохшийся, но пропитавший кадило насквозь. А лесорубы-то не дураки оказались, предпочли перестраховаться, а не ждать, когда страх заявится посреди ночи, чтобы заглянуть в лицо. Наверняка усопшим и колья в грудь вбивали на всякий случай.

Всё, как говорится, давно поросло быльём, на осевших могилах распускались цветы. Рыли только по одному разу - сверху вниз, но не обратно. Свежих захоронений не нашлось, значит, люди всё-таки сорвались с места и ушли.

Нечисть здесь, конечно, водилась, как в любом уважающем себя дремучем лесу, но не на погосте.

Громыхнуло над головой; зарница превратила лес в чёрно-белую гравюру, на которой неестественно алела россыпь бусин. Шип пригляделся: всего лишь крысы прячутся в дуплах от грозы.

В лесу было ещё ничего, но, выйдя на открытое пространство, Шип по достоинству оценил всю прелесть бодрящего ледяного душа. Впрочем, не он один добровольно мок под дождём. Редкие мощные раскаты грома, от которых содрогалась земля, чередовались с тихим мерным перестуком, в вой ветра вплеталось столь же заунывное пение. Из-за амбара спиной вперёд вышел Брагга, молотя суковатой палкой по бубну.

- Хоо-ньёоо-оааа! - самозабвенно выводил степняк, пока не упёрся пятой точкой в эльфа, который не преминул как следует наддать по ней коленом.

Зеленомордый подскочил как ужаленный, обронив в лужу шаманскую атрибутику. - Ты чего?! - вопрос прозвучал с обеих сторон одновременно - тихо и на грани крика. - Заколдовать нас решил, орясина? - весело поинтересовался Шип. - Я камлаю, ушастый! - подняв «инструменты», Брагга попытался оттереть с них грязь подолом

рубахи, яростно, но тщетно. - Защиты для нас у духов прросил. - А-а... Ну проси-проси, а я посмотрю. - Я уже всё. - Докамлал? - Докамлал! - орк сердито сверкнул чёрными глазищами. У молнии это получилось куда

эффектней. - Ну, пойдём тогда, а то мне, глядя на тебя, тоже хочется поколдовать... по-своему. Шип зашагал в укрытие, стягивая насквозь мокрую рубаху. - Если мои соплеменники обидели тебя, я не виноват! - вместе с громом ударило в спину. Может быть, но право кровной мести священно.

*** Шип никогда не прнимал на свой счёт дурацкую человечью поговорку «искать приключения на

свою задницу», наверное, поэтому за три года сумел сохранить штаны отечественного силль-


миеллонского пошива и их смену, равно как сапоги - и те, и другие прочные, лёгкие, а главное, непромокаемые. Вот рубашки приходилось покупать каждый месяц.

Тщательно отжав одежду и волосы, эльф надел сменную сорочку. - У тебя шрам под лопаткой, - равнодушно обронила Харза. Шип поморщился: берберианцы с подозрением относятся к тем, у кого рубцы на спине,

заведомо видя в каждом труса, удирающего с поля боя. - Он за убитой лошадью прятался, дохлым притворялся. Ждал, когда я отвлекусь на другого,

чтобы ударить. За пологом, где переоблачался Брагга, досадливо рыкнули. Уж орчонок-то знал, какие

отметины оставляет «гребень» - метательный топорик с крючковидными зубцами: из спины самому не вынуть, только выдрать с мясом.

Сухая рубашка облепила наспех обтёртый торс Брагги, очерчивая литые мускулы, на которые даже здоровяк Вельга смотрел уважительно: степняк оказался ровесником княжича, но орки уже в четырнадцать лет считаются взрослыми, выглядят и ведут себя соответственно. Поединок с таким противником станет приятным завершением похода.

Морокун с Чухлом не помирились, но конфликт старательно заминали, обращаясь друг к другу подчёркнуто вежливо: «Передай, пожалуйста, соль. Тебе укропа надо?» Оба понимали, что междоусобицы ни во что хорошее для кампании не выльются.

Линдрэ на лавочке аккуратно резала кус полотна на портянки: она отказалась ночевать на земле. Дриада мудро изображала неведение, предоставив мужчинам самим разбираться.

А Шип предоставил ей свои волосы, просохшие и отчаянно нуждавшиеся в расчёске и косе. - Не хочу тебе в душу лезть, Морокун, но объясни, как вообще люди используют дар Альтеи?

Не на прогулку ведь идём, должны знать, на что можно рассчитывать, - эльф спрашивал не из праздного любопытства. Когда тот, кому ты должен доверять, выкидывает такие кренделя, напрочь отпадает желание спихнуть на него ночное дежурство и поручить готовку, тем более, спиной к нему не повернёшься.

Морокун это понял и стал объяснять подробно: - Волшба любого ведьмаря - это триединство источника силы, искры внутри самого чародея,

которая передаётся по наследству или зарождается у младенца ещё в утробе матери, и непосредственно само заклинание. Если в человеке нет искры Живицы, волшбовать он не сможет, хоть тресни, разве что уже готовыми оберегами и зельями пользоваться. Необученный искусству ведьмарь потенциально опасен: каждому даётся свой особенный дар, и, например, стихийник вроде меня может случайно вызвать катаклизм. Но если вдруг иссякает источник внешней силы или Живица не хочет давать её, ведьмарь способен «оторвать» часть своей искры и использовать как силу её. Но только в крайнем случае! - подчеркнул ведьмарь. - Выплеск контролировать очень сложно, он может привести к полному истощению, вдобавок, чувства такие, будто тебя заживо на куски режут. А если вычерпать всю искру, останешься без связующей между природной силой и чарами до тех пор, пока пустота снова не заполнится. Для ведьмаря это как будто стать беспомощным калекой, хоть и на время.

- У тебя-то что за крайний случай был? - прицепился к слову всё ещё обиженный Чухло. - Между прочим, мне тоже больно...

- А ты в следующий раз подумай, прежде чем сказать, потом ещё раз подумай и промолчи. Ты ведь сам не всегда силу контролируешь, верно? Но если у меня просто синяк остался, от тебя в


следующий раз может не остаться ничего вообще, - Морокун сказал это безо всякой угрозы, как само собой разумеющееся.

Одноглазый сглотнул, припомнив, как однажды с пьяни врезал ведьмарю. Присмиревшие наёмники наконец-то сообразили: вот этот человек, которого можно шпынять и подкалывать в охотку, привыкнув, что максимум он неуклюже огрызнётся, на самом деле способен одним ударом размазать по земле весь отряд.

- Хорошо говоришь, складно, правильно, - невесть к чему одобрил Пестун, залпом опорожнив чарку.

А вот Верша косился на ведьмаря с подозрением, щёлкая своими оберегами словно чётками. Да и близнецы сдвинулись плечами как птенцы.

Грохот снаружи был таким оглушительным, что на шорох в углу обратили внимание только Шип и Линдрэ. Из вспоротого мешка посыпалась картошка. Дриада с визгом вспрыгнула на лавку ногами, больно дёрнув эльфа за недоплетённую косу.

Новый звук - тихий, робкий - заставил вздрогнуть даже Вельгу: - Пустите, пожалуйста... Мне очень страшно... Наёмники были готовы к тому, что ночь не пройдёт спокойно. Ждали незваных гостей. Но

лучше бы в дверь с воем скреблась стая вурдалаков, чем маленький, насмерть перепуганный ребёнок, невесть как очутившийся в деревне-призраке.

- Пожалуйста, помогите... - голосок захлебнулся плачем. Наёмники молча смотрели на дверь, не зная, как поступить. Шип уже неоднократно убеждался,

что люди, способные зубами перегрызть в бою глотку, просто не в состоянии спокойно пройти мимо подыхающего в канаве щенка. Ну, добьют, чтоб не мучился, так разве ж не это называется человечностью? А тут - целый ребёнок.

- Я здесь совсем одна, пустите, мне очень страшно! - ещё жалобней заныла девчонка. К рыданьям и скулежу Шип испытывал стойкое отвращение, а вот с людьми происходило что-

то странное. Бывалые воины всхлипывали, близнецы в обнимку захныкали, жалостливый Бахмут судорожно сглотнул крупную слезу. Берберианцы более-менее держались, отстранённо понимая, что творится нечто неправильное. Только Морокун вёл себя нормально, то есть, с интересом наблюдал назревающий слезопотоп, да ещё орк с дриадой, но они-то людьми не были.

Первым не выдержал Елизар. С патетичным воплем «Я тебя спасу, дитя!» мальчишка вскочил, картинно простирая руки к двери.

- Сидеть! - Харза дёрнула княжича за подол, возвращая на место, и добавила, всхлипнув: - Я сама открою бедняжке.

Остальные тоже заворочались, пугая дриаду бестолково-плаксивыми лицами, но Шип вперёд них привалился к двери и скрестил на груди руки.

- Это не ребёнок, а нечисть с даром приворота вроде моего. Что, по-вашему, могла забыть такая соплячка в покинутой деревне? - говоря так, Шип не преминул воспользоваться собственным даром. Нечисти это не понравилось, и она захныкала ещё горше, вынуждая приходящих в себя наёмников снова скукситься. Эльф саданул локтем в дверь, прошипев: - Заткнисссь...

- Ты просто ненавидишь род людской, а наших детей больше всего, - процедил Бахмут. - Помнишь мальчика Ивасия, Шип? Которого ты предлагал бросить на поживу воронью?

- Вот именно, Лапоть. Ивасий был живым ребёнком, поэтому только предлагал, а не бросил.


- Наверное, девочку забыли селяне, когда уходили, - пробормотал Морокун так тихо, что даже Шип едва расслышал. Перворожденный удивился: ему казалось, на ведьмаря чары нечисти не подействовали.

- Пустите, люди добрые! Все наши в другое место ушли, а меня мамка забы-ыла... - тоскливо запричитала нечисть.

- Ну, вот и объяснение! - Пестун важно задрал палец. Похоже, мелкая зараза была слабенькой, иначе наёмники не стали бы рассуждать, а всем скопом порубили Шипа в капусту, жаждая спасти несчастную дитятю.

- Мы уже несколько часов здесь торрчим, так чего же она рраньше не прришла, а ждала до ночи? - неожиданно поддержал эльфа Брагга, что первому, однако, ничуть не польстило.

- Спала! - воинственно заявил Клёст. - Или стеснялась. Так или иначе, она погибнет, если мы её сейчас же не впустим!

Ментальная борьба с нечистью шла с переменным успехом: люди напоминали комедианта на помосте, разыгрывающего в двух лицах любимых народом персонажей Плаксу и Злюку, Верша то доставал из-за пазухи, то совал обратно носовой платок размером со скатерть.

- Как-то она до нас выживала, и сейчас не подохнет, - хмыкнул Шип. - Но там гроза! - всплеснул руками Лунь. - Заодно помоется, небось, грязищей заросла в лесу-то. - Ты просто бессердечная тварь! - на весь амбар вознегодовал Вельга, легко заглушив очередной

раскат. - Зато не безмозглая в отличие от некоторых. - Надо пустить, пока бедняжка от холода не окочурилась, - жарко зашептал Морокун. Шип

замолчал, предоставив более опытному знатоку неверрийского бестиария вести свою игру. - Пустите погреться, здесь так холодно... - И наверняка голодная. - И уже давно ничего не ела... - Да и братик маленький в дупле остался. - У меня братишка в убежище остался, он маленький и от голода ослаб совсем, ходить не

может! - Так чего врала, что тебя одну бросили?! Пошла вон, тварь! - тут, к вящему ужасу Линдрэ,

ведьмарь, воспитанный по сравнению с прочими людишками, показал кулак с оттопыренным пальцем двери (Шип её подпирал, но оскорбительный жест на свой адрес не принял) и разродился такими оборотами, какие даже на сортире углём не малюют (наградой послужил протяжный злобный вопль), после чего спокойно пояснил для обалделых наёмников: - Это кликуша.

- В смысле, бабка-плакальщица? - после содержательного монолога даже Вельга, никого, кроме княжича с батюшкой в колотую бусину не ставивший, обращался к Морокуну уважительно. Как только нечисть заткнулась, люди мгновенно пришли в себя и теперь друг на друга старались не смотреть, выплёскивая конфуз в пол.

- В смысле, местное приведение, то есть дух, привязанный к месту упокоения, - терпеливо разжевал Морокун. - Не ожидал встретить здесь эту нежить. Дух может стать кликушей, только если тело погребено не должным образом, а Шип говорил, кладбище здесь присмотренное. Впрочем, девочка могла погибнуть вдали от дома: в овраг упала и её оползнем засыпало или в зыбун засосало.

- Или звери сожрали.


- Исключено, труп должен быть именно погребён, а не съеден, - отрезал Морокун и усмехнулся. - Конечно, и в таком случае тело рано или поздно окажется в земле, но оно должно быть целым, а не... эээ... расщеплённым. Кликуша пережидает в нём день и впадает в спячку, если пищи поблизости нет. Со временем тело истлевает или выходит из-под земли, если закопано недостаточно глубоко, тогда дух упокаивается, а до тех пор питается человеческим страхом. Кликуша не может переступить порог жилища или защитный круг, так что ей приходится выманивать жертву приворотными чарами. Наша при жизни была ребёнком, у неё и уловки детские. Такую мелочь достаточно на вранье поймать, чтобы чары развеялись. А ещё лучше послать к щучьей матушке, не забыв про батюшку и родню, ближнюю и дальнюю.

- Уж ты-то никого не позабыл, велеречивый боярин, так крепко лыко вязал, что у меня ажно крона дыбом встала и сердцевина в корни ушла! - держась за сердце, пожаловалась Линдрэ.

- Значит, она нас прекрасно слышит, - перебил Шип назревающие извинения. - И видит тоже? - Нет. А это, - Морокун машинально повторил жест и закашлялся под уничижительным

взглядом дриады, - я по привычке. Обычно кликуши нападают далеко от жилья, где обычно их трупы прячут.

- А кликуны бывают? - Только женщины. И девочки, в основном, подростки. Некоторые так умирают, что без

всякого колдовства дух не может успокоиться, а наша, думаю, всё же случайно погибла. Вероятно, лич сюда заглядывал, чтобы полакомиться элементалями, и краем силы зацепил её могилку... А потом она пришла в деревню, домой...

В дверь легонько царапнули. - Значит, не пустите, да? - грустно спросила нежить. - Сказано - отвали, холера! - солидно прогудел Бахмут, будто не он только что лил крокодильи

слёзы по несчастной крошке. - Ну ладно, дяденьки! - злорадно хмыкнула «кроха». - Тогда я маме с бабусей пожалуюсь, что вы

обзываетесь! Уж они вам покажут... Бывший ратник вопросительно уставился на Морокуна. - Не успел сказать, что взрослые кликуши - сухопутные «родственницы» морских сирен, и

матюгами да шишами от них не отмашешься, - ведьмарь задумчиво куснул костяшку. - Она вернулась домой, выкликнула семью на улицу, но такая мелочь не может убить взрослого человека, только до обморока довести. Так кто же... Линдрэ, посмотри, сколько их там?

*** Крысы... Линдрэ опасливо посмотрела в угол, однако, мешок, рассыпав половину содержимого,

больше не шевелился и не шуршал. Страшно. Но боярин попросил, значит, надо сделать... ...Линдрэ с рождения была перекати-полем. Сначала плод с семенами унесло ветром слишком

далеко от рощи и угнездило в трещине старого пня. Затем река заполнила лощину, и часть берёзового полуострова превратилась в крохотный островок с единственным деревцем на нём. В очередное половодье остров снесло, и пень с берёзой поплыл по течению, пока его не прибило к суше, там молодая дриада заново пустила корни. Со временем река начала подмывать берег, тогда уже взрослая Линдрэ перебралась на склон к корабельным соснам. Но компания оказалась слишком опасной. Лесорубы.

Не понравились дриаде ни самовлюблённые ясени, отчего-то возомнившие себя древом Перворожденных, ни угрюмые ели, ни болтливые осины, любительницы похвастать обрубками


ветвей, «одолженных» охотникам на нежить, ни язвительные выскочки-крушины. Наконец, Линдрэ плюнула на такое дело, свернула дом в посох и отправилась, куда глаза глядят - к людям.

Первую встречу с человеком дриада очень хорошо помнила: путник захотел испить берёзового сока. Мог бы попросить, чего ж сразу за нож хвататься?! Ну, и получил в лоб, после чего удирал далеко и быстро от «бешеного» дерева, оставив в цепких ветвях дорожную сумку с очень интересными вещами: шнурками, лентами, нитками, крючками, спицами и иглами. Позже дриада узнала, что такие люди называются коробейниками.

Со временем Линдрэ поняла, что для неё хорошо, а что плохо. Дриаде нравилось, когда люди веселятся, поют и придумывают сказки о своей жизни, и не нравилось, если они много пьют, сквернословят, лезут, куда не следует, и хотят что-то отобрать.

Поначалу волшебник показался ей очень замкнутым, как вековой дуб, заросший корой настолько прочной, что и топор не возьмёт. Но как иначе защитить мягкую сердцевину? Человек не лез, не пытался что-либо отобрать, перестал много пить после того, как Линдрэ вылечила его от похмелья, а сквернословил только при необходимости, впрочем, последнее можно вовсе искоренить. Волшебник понравился дриаде, и все остальные тоже: в каждом жила частица Матери-Природы, даже в тех, кто об этом не догадывался...

Проращивать в амбаре семисаженную берёзу Линдрэ, конечно, не стала. Посох воткнулся в утоптанный пол как нож в масло и пошёл тонкими щупальцами-корешками, пугливо и брезгливо отдергивающимися от крысиных лазов. Чтобы выглянуть наружу, совсем необязательно выходить. Морокун встал на колени и уперся ладонями в землю. От рук плавно пошла круговая волна, отдаваясь в ступни вибрацией, взметая песчинки и сор; корни омыло теплом и спокойствием, обещая, что всё будет хорошо. Волшебник черпал силу из собственной искры, и вместе с ней рассеивались его мысли и чувство - та сердцевина, что пряталась за дубовой корой. Магия полилась на стены водопадом, только, вопреки законом природы, не вверх, а вниз, и сомкнулась под крышей.

Дриада корнями чувствовала боль человека, но на его лице это никак не отразилось. «Помочь?!» «Потом», - мысленно отмахнулся Морокун. Магия воздуха, которую он использовал, была

чужда дриаде, и большая часть её силы, перелитой в волшебника, тщетно уходила бы в землю, к Матери-Природе. Лечение давалось Линдрэ намного лучше.

- Звуковой купол, - Морокун поднялся, как ни в чём ни бывало, отряхнул ладони, - защитит нас от голосов кликуш, если их здесь немного. Но предлагаю поступить по примеру берберианских мореходов и заткнуть всем уши.

Харза согласно кивнула. - А отбиваться чем будем, коли руки заняты? - поднеся к носу свои указательные пальцы,

спросил Чухло. Волшебник внимательно на него посмотрел и вытащил из мешка восковые свечи. - Бросайте в котелок, плавьте и заливайте в уши. - Прямо кипяток? - содрогнулся Чухло. - Ты вообще можешь свечки зажжёнными фитилями вперёд вставить для пущей надёжности,

заодно и мозги прогреешь. Волшебник ещё злился на воина и, хоть старался это скрывать, выходило с трудом: заклятье

тянуло из него силу, по чуть-чуть, по крупицам, но ведь из капель и море набирается, а магии в Морокуне было отнюдь не море. Чухло смолчал, не ответил на колкость. Что было очень плохо.


Берёзовые корни осторожно виляли между коридорами нор, пробираясь к стене. Крысы пищали совсем близко, одна зашипела и лязгнула зубами на корень, когда тот случайно попал в её логово, и Линдрэ зажала рот ладонью, чтобы не завизжать. Дриада понимала, что одним ударом может прихлопнуть сотню крыс, но страх перед грызунами был изначальным, как у любого дерева.

Первый отросток нащупал защитный круг волшебника, и остальные подтянулись, чтобы пройти сквозь него, не повредив. Но не тут-то было!

Стена у амбара была не только над, но и под землёй. - Не пускает! - развела руками дриада. Она попробовала подрыть преграду, но укололась и

отпрянула. - Защита? - удивился Морокун. - Мы же её вместе ставили. - Не наша, а чужая, - покачала головой Линдрэ, отметив, что слово «вместе» звучит очень

хорошо, как будто солнышком после ненастья обогрело. Орчонок натужно закряхтел. Эльф первым смекнул, в чём дело, и растянул губы в обжигающе

презрительной ухмылке: он единственный не считал положение отряда аховым. - Слышь, шаман, ты там от кого у духов защиту накамлал: от нежити или от нас? - вкрадчиво

проворковал Перворожденный. Теперь все смотрели на Браггу, но ему такое внимание не польстило. - Э-э-э... Прротив нежити... Кажется... - О, Живица Всемогущая! - Морокун хлопнул ладонью по лбу. - Недоучка! Ну кто просил тебя

соваться?! - Шаман прросил! - осмелел орчонок. - Велел пррактиковаться прри любом удобном случае! - Свечи не плавятся! - пожаловался Верша, переводя на себя досаду волшебника. - Да чтоб его!.. - со сложенных щепотью пальцев сорвалась ветвистая молния, в котле

забулькало, сильно запахло воском. - И сколько таких «практик» у тебя было?! - Две, считая эту! У тебя, небось, тоже не с перрвого рразу всё получалось! - не сдавался

степняк. - Так я и практиковался на себе, а не на куче народа! Обжигаясь, люди зачерпывали кипящий воск, остужали уже в пальцах, торопясь заткнуть уши

прежде, чем их втянут в перебранку. Дриада решила прощупать землю, насколько хватит корней: может, на глубине орочье шаманство исчезает. Тогда и повода для ссоры не станет.

Через пару саженей отростки пробили свод огромной пещеры, осыпав землю. Там обнаружилось нечто, всё же заставившее Линдрэ взвизгнуть. Спорщики затихли. Волшебник тут же оказался рядом с дриадой. - Там в пещере трупы, - прошептала Линдрэ, держа руку на колотящемся сердце. - Женские, с

перерезанными шеями. Но при этом выглядят так, будто спят. - Сколько? - почему тела не разложились, Морокун спрашивать не стал, сам догадался, что без

волшбы не обошлось. Только чары странные, Линдрэ таких никогда не видела. И кто убил и спрятал женщин, размышлять времени не было.

- В деревне восемнадцать дворов, в каждом жило в среднем по три женщины... считайте сами, - зевнул Шип.

Тем, кто успел заткнуть уши, повезло, а вот княжич выронил воск, представив, что творится снаружи.


- Мы здесь в полной безопасности. Когда я уничтожу трупы, можно будет снять звуковой купол и прочистить уши, - волшебник говорил уверенным тоном человека, всегда знающего, что делать. Но каково это, добровольно обрекать себя на пытку? Не менее страшно наблюдать, как мучается тот, с кем ты «вместе».

- Я сама с ними справлюсь, - решилась дриада. Волшебник спорить не стал. За свою долгую жизнь Линдрэ видела много трупов и брезгливости не испытывала - ну,

покойник, пища для насекомых и растений. Однако эти, кем-то хладнокровно умерщвлённые, чтобы стать коконами для нежити, заставляли вздрагивать каждый раз, когда корни крошили тело на куски. Морокун не мог видеть «глазами» дриады, но всё чувствовал, поэтому рук с её плеч не убирал.

«Опять ты мне здоровье спасаешь, вовек не расплачусь», - мысленно усмехнулся человек. Сосредоточившись на мерзкой работе, Линдрэ не заметила, как в выходе из пещеры появился

огонёк. Увидела, когда существо встало на пороге. На мгновение хозяин пещеры и незваная гостья оцепенели. Хозяин опомнился первым. Из посоха вырвался луч света, срубая берёзовые корни.

*** Дриада с криком повалилась навзничь: обе её штанины ниже колен пропитались прозрачной

жидкостью, так непохожей на кровь. Посох остался стоять, только подрагивал, будто что-то ворочало им снизу. Недолго думая, ведьмарь дёрнул его, усилив рывок заклинанием. Корни втянулись, заливая пол берёзовым соком. Проткни дриаду мечом - она даже боли не почувствует, но если навредить материнскому древу...

Морокун переборщил с силой и теперь стоял на коленях, низко свесив голову. А под ней быстро набиралась тёмная лужица.

Звуковой купол лопнул. Ощущение ваты в ушах пропало, да так резко, словно купол этот схлопнулся на твоей голове.

Амбар заполнился уличными шумами, и их было слишком много. На эльфа вопли кликуш впечатления не произвели, но люди были иного мнения. Все, кто не

успел или не захотел последовать совету ведьмаря, как озверелые, толкаясь и рыча, рванулись к выходу. Шип продолжал заслонять дверь вовсе не из стремления пасть смертью храбрых ради спятивших боевых товарищей. Просто увёртываться было некуда. Да и некогда.

Правда, Шип, как истинный л»лэрд, успел сложить пару строк из баллады о печальной кончине прекрасного мудрого существа, чьё благонравие в буквальном смысле было растоптано невежеством грубиянов.

Заморачиваться рифмой не пришлось: бегущие споткнулись, будто налетев на невидимую стену, и горохом посыпались в стороны.

Ведьмарь опустил руку. Струйки из носа хлынули ручьём. Секундой позже болезненный стон захлебнулся в крови пополам с желчью.

Первым из околдованных очухался Пестун, как командир, до последнего следивший за разговорчиками в строю. Вот и доследился. Шип не стал благородно дожидаться, пока внезапный противник поднимется, и тюкнул его оголовьем меча по затылку, укладывая обратно. Бахмут по примеру напарника угомонил обоих близнецов, а Брагга справился с Вельгой.

Воск из опрокинутого котла медленно застывал на полу свидетельством глупой гибели умной идеи, что такая редкость для недолгоживущих...


Что-то блеснуло рубиновым в сполохах уцелевшего костра. Быстро, пока другие переносили оглушённых соратников к раненым, Шип дотянулся и сунул в карман золотой перстень: Вельга упал «удачливей» остальных, разворошив груду походных вещей, и украшение выкатилось из того мешка, что лежал рядом.

И непростой перстенёк этот эльф прежде видел на пальце наследного княжича Вадимира. Свистнул болт Харзы. Шип повернулся на рёв пробитой цели, получеловеческий-

полузвериный. К строке из начатой баллады «могуч, как северный медведь» подобралась рифма «охренеть!» Эльф встретил крысолюда впервые, но сразу узнал в «лицо». Впрочем, и мордой нельзя было назвать капкан желтозубой пасти в обрамлении слипшейся от

крови и грязи шерсти с щётками подрагивающих усов. Уцелевший глаз прожигал горящей бусиной зрачка в черноте, из другого торчало оперение болта. Пришпиленная к стене, тварь в последний раз стегнула хвостом как кнутом и обвисла, спихнув в кротовину мешок картошки, уже полупустой. Снизу возмущённо зашипело. Ясно теперь, кто испугал Линдрэ и оставил эльфа без удобной причёски.

Крышка второго лаза откинулась в противоположном углу, рассыпав землю, которой была припорошена. Хорошая маскировка, раз наёмники ничего не заметили, даже стоя над норой.

В отряде осталось семь клинков, кольцом окруживших недееспособную половину... Метким выстрелом Харза сняла очередного лазутчика. Место убитого тотчас заняли две других твари, вооружённые железяками - кривыми, покрытыми ржавчиной, но, несомненно, острыми. Крысолюды были размером со среднюю псину, а телосложением могли посоперничать с Браггой: даже сквозь короткую пегую шерсть чётко проступали жилы, перевившие мускулы.

- Это - бешеные, их никогда не жалеют. Следом воины пожалуют, а потом сам Взывающий явится, - слишком громко, как все глухие, пояснила Харза.

Бешеных недаром так обозвали. Твари почти не пользовались оружием, надеясь задавить противника количеством. Бросались на клинки, повисали на копье, с воинственным кличем «собирали» болты. Медленно, но верно круговая оборона рассыпалась. Княжич потерял свой меч в ком-то из нападающих, и теперь вполне сносно отбивался вилами. Харза сменила арбалет на меч, орк взял в левую руку топор. В выражениях никто не стеснялся, а наслаждаться культурой речи приходилось Шипу. Он меланхолично продолжил свою балладу, финал которой пока оставался открытым.

Эльф рубанул наискось сверху вниз, рассчитывая наверняка завалить живучую тварь. Но удалось только оцарапать. Что-то невидимое схватило крысолюда за ноги и поволокло

обратно к лазу, выстилая по земле кровавый шлейф. С остальными происходило то же самое. Крышки люков захлопнулись. Наёмники остались одни, настороже в ожидании подвоха.

Нестерпимо завоняло мертвечиной. Но, как в тот раз, когда Стешка пропал, люди ничего не почувствовали, только Шип подавился воздухом.

- Выходите на улицу. Эльф не сразу понял, кому принадлежит безжизненный голос. Ведьмарь поднялся одним движением, резко оттолкнувшись руками от пола. Казалось,

небесный кукловод решил в последний раз поиграть с заброшенной изломанной марионеткой и дёрнул за верёвочки. На залитом кровью лице страшно светлели пустые, ничего не выражающие глаза.


стяг.

- Уходите, я прикрою. И покончу с этим, - ровно сказал Морокун, пинком опрокинув мешок с пшеницей. Верёвка сама собой сползла с горловины, зёрна рассыпались по полу. Ведьмарь посмотрел на неподвижную Линдрэ. - Позаботься пока.

Шип без раздумий доверился ведьмарю. «Глухие» - тоже. А, может, просто не разобрали жестикуляцию Брагги. Так или иначе, на Морокуна глядели с пугливым восхищением. Подобрали не только своих, но и вещи не бросили.

Эльф с Линдрэ на руках и посохом подмышкой отступал последним, поэтому видел, как зёрна проклёвываются ростками.

Позаботься пока... Если бы Лилэя вернулась из мира мёртвых, Шип сумел бы выжить ради неё. Но откуда ведьмарь черпает силу? Продолжение следует…

Автор: Алина Илларионова (Альтея)

Влада Дятлова «Четвертый»3 Искры заходящего солнца гаснут на темных

уступах Черехского хребта. Крылья сапсана ловят восходящий ток воздуха – день затухает, охота удалась, пора домой. Ветер шуршит в сизых перьях, гоняет шар перекати-поля по красноватой сухой земле, треплет вымпел с синей птицей на вершине башни. Но и не такие ветра пробовали на зуб Шионский

Напрасно спорить с хозяевами этих земель, несговорчивый характер у них, под стать замку, намертво вросшему в скалы. С высоты замковых башен мир выглядит не так, как снизу; легче

иметь свое мнение. И это хорошо, считают подданные. Чтобы там соседи и враги ни рассказывали про хозяев Шиона, то из зависти и злобы. Как не завидовать – такого сафьяна и грайна больше ни у кого нет. Как тут не беситься, глядя на Шион со стороны, сузив жадные глаза. Как не возводить всякой напраслины. Хотя кому какое дело, кто держит в руках Шион – барон или баронесса. К баронессе уже привыкли, а бароны – они приходят и уходят, и не про всех можно доброе слово сказать. Некоторых и к ночи поминать страшно. С баронессами, что со старой, что с молодой, тоже не просто. Но тут главное помнить – давно уже чужие кони по полям не топтались, а красный петух не гулял по стрехам домов. Ячмень колосится, вертят стрекозиными крыльями ветряки – мелют муку, караваны идут через перевал беспрепятственно, разбойники притихли. А остальное можно и потерпеть.

Кузнец распахнул дверь кузни и вышел дохнуть свежим воздухом во двор. Вытер замызганной тряпкой струящийся по лбу пот. С облегчением вздохнул, опустив затекшие плечи. Потом почесал заскорузлой, черной от намертво въевшейся сажи рукой макушку, поглядел на темнеющее небо. В вечерней лазури уже прорезались первые звездочки, и маленькая, желтоватая Лисс, похожая на

3 Рассказ – победитель конкурса на форуме «Фэнзин» forum.fenzin.de

http://forum.fenzin.de/


жреческий серп, спешила покрасоваться на небесах. Потом, когда взойдет ее старшая сестра Лоир в полной своей красоте, никому не будет дела до неказистой младшенькой.

Ветер бился в тесноте нижнего двора, лез под потную рубаху, холодил спину. Одинокий прошлогодний лист в испуге метался по двору, словно его гонял лапой шаловливый котенок.

Тоскливо звякала цепь, всхлипывала вода в колодце. Затем из сумерек послышался стук деревянных башмаков, и из–за поворота выплыла девушка с коромыслом на плечах. Она шла по плитам двора, положив крепкие, смуглые руки на коромысло – вода в полных ведрах лишь легонько рябила. Закатанные до плеч рукава рубахи, меховая безрукавка расстегнута, а в вырезе поблескивали, позвякивали на каждом шагу монетки мониста. Кузнец забыл, зачем вышел во двор. Ветер тоже засмотрелся на девушку, бросил надоевший лист и закружился вокруг нее, теребя коричневую юбку и черные пряди волос.

– Кый ты, Юцька, на ночь глядя за водой? Девушка тряхнула головой, отгоняя приставучий ветер, призывно зазвенели серьги и бусины в

косах: – Аще не знаешь, Ясь, гости в замке ужек. Работы по горло. И г‘здыня лютует. Ветер, обиженный невниманием, набросился на кузнеца, обдав запахом мяты, дыма и полынной

горечи. Ветер холодный, а смотреть на Юцьку – жарко. – Дай воды попить, а, Юцька? – попросил кузнец, когда она поравнялась с ним. Юцька даже

головы не повернула, не улыбнулась, только лукавая ямочка проступила на щеке. – Аийак?! Жига ты, Ясь! Воды в колодце полно – иди и пей. Чай руки есть – мош, достанешь. А

мне ще на утро натаскать надо. Неохота в грозу выходить, – и пошла, постукивая башмаками, вверх по лестнице – ведра на коромысле даже не шелохнулись.

– Айде грозы не будет – выйдешь, как Лоир поднимется? – в спину ей крикнул кузнец. Она ничего не сказала, только в ответ, как крылья сапсана, ловящего ветер, качнулось

коромысло. Утвердительно. И капельки воды бисером просыпались на камень. Кузнец улыбнулся в усы и посмотрел вверх. Дым из трубы пригибался к земле. Быть грозе к утру

– это точно. Как не быть, если баронесса не в духе. И это любому понятно. Досталось уже всем: управляющему, слугам, мебели, даже наглый

кухонный кот прижал порванные уши и спрятался в темный угол. Остальные, по возможности, поступили так же.

Только жрец Атторон не искал легких путей. Что с него взять – божий человек, сомнений и страха не ведающий. Кому, как не ему, слуге мудрого бога Онгхуса, единственному на все баронство жрецу, наставлять и увещевать. Другие слуги божьи Шион не жалуют, надолго здесь не задерживаются – холодно им здесь, голодно, люди недоверчивые, хозяйка неласковая. Один Атторон смеет спорить с Тейтрин Шион – и даже иногда убедить ее.

Вот и сегодня он прочно уселся за столом напротив хозяйки Шиона, с твердым намерением не вставать, пока не услышит нужного ответа. Поглаживал седые длинные усы, поглядывал на баронессу; но трудно найти слова, когда на тебя смотрят пустыми холодными глазами. Легче смотреть на ее пальцы. Тонкие, чуткие – вертят янтарную лисичку на цепочке. Дешевая вещица, баронесса могла себе позволить что-то и подороже. Могла, но, видимо, не хотела.

В камине потрескивали дрова, отблески пламени наполняли теплом янтарь. И баронесса грела пальцы о рыжую лису.

Она и сама чем-то напоминала лису. Только не рыжую, а серебристую, которая водится здесь на Черехском пустынном плато, среди серого песка и изморози солончаков. Узкое лицо, высокие


скулы, хищный разрез глаз. А цвет глаз – непонятный, меняющийся под настроение. Да и не любил Атторон заглядывать Шионской хозяйке в глаза. Голова кружится, словно над пропастью стоишь. Не ясно, что там внизу, на дне. И есть ли дно.

Атторон протянул руку, поднял кубок и заглянул в него, словно надеясь там найти недостающие слова или хотя бы вдохновение. Сгустившийся солнечный свет переливался в кубке – настоящий шионский грайн.

– Ну, начинайте уже, святой отец. Вы ж не отстанете, я знаю. – Вы ведете себя, как неразумное дитя, миледи. Что вам стоит уступить? – решительно

встопорщил бороду жрец. Свел к переносице кустистые брови, отчего лучики морщин потянулись от уголков глаз к вискам. – Нам нужен союз с остальными баронами. С тех пор, как из Аррана снова потянуло гарью костров, уже стало понятно, что негус Малак всерьез и надолго уселся на морионовый трон. А как только он огнем, топором и дыбой наведет порядок у себя, первое же, что придет ему в голову, – Черех. Это же ясно, как божий день!

– Все-то вам ясно! – угрюмо кивнула баронесса, бросила в вырез платья свою лису и стала крутить тонкую прядь светлых волос на пальце. – Завидую я вам, святой отец, – легко жить, когда все знаешь.

– Вы и сами прекрасно все знаете, но упрямитесь. Это же не первый наш разговор. Я уже говорил, и ще раз скажу! Черех – пристанище беглецов, магов, которым стало слишком горячо в Арране. Черех – перекрывающий дорогу Малаку на север, нагло требующий пошлины за проезд Черех – это лес и руда, которые так нужны Аррану. Купить – денег не хватит. А ведь можно просто снова подмять под себя Черех вместе с его рудой, южным торговым трактом и работящим, умелым ремесленным людом. Выжечь огнем непокорные осиные гнезда баронов и поставить над Черехом арранского наместника. Же б им пропасть, а силы и решимости на это Малаку станет, – сжал в кулак изуродованные подагрой пальцы Атторон. – Най его тайх трафив!

Атторон, когда волновался, забывался, и тогда из него так и сыпались местные шершавые словечки. Хозяйка брезгливо поджала губы: не любила она черехский говор.

– Айще знаете, почему Арранские негусы сидят на морионовом троне? – вкрадчиво спросил жрец. Обрамляющий его лысину седой пушок, подсвеченный огнем камина, сиял нимбом. – Морион – это такой темно-серый, дымчатый камень. Довольно неказистый. Но если обжечь морион в пламени, он становится прозрачным, и тогда его можно использовать в украшениях. Хуч не бриллиант, но достаточно красив. Так вот, негусы говорят, что пламенем своей веры они обожгут весь мир, вытравят темную дымку магии и очистят мир, как морион. Понимаете, миледи?

– Я не боюсь, – голос у баронессы глубокий и выговор странный. Все острые, каркающие черехские слова ей удавалось округлить и сгладить. И все равно – сказала, что отрезала.

– Я знаю. А Шион боится. Весь Черех боится. Люди хотят мира. Ажбы вы позволите арранцам обжечь наши горы огнем, как морион? Вы хуч представляете, что значит – большая война?

Что-то неуловимое блеснуло в глазах баронессы, она неосознанно потерла маленький шрамик над бровью; но молчала и смотрела на огненные лепестки в камине.

Атторон одним махом опрокинул в себя кубок с грайном – для куража. Не помогло, кураж не приходил. Тогда жрец сгреб в кулак седую бороду и силу воли и сказал:

– Самим от арранцев нам не отбиться низач. А если в союзе с другими баронами, то хуч шансы есть. Но баронский совет постановил, что на помощь может рассчитывать только барон, а раз в Шионе барона нет, то вам либо найти себе мужа, либо воевать с арранцами самой. Выполните


условие баронского совета. Выбрали бы себе уж жениха! Вот они, в замке, просто назовите любое имя.

– Да! Сидят в моем замке, хлещут мой грайн, по–хозяйски осматриваются! Вы, между прочим, обещали только троих. Откуда взялся четвертый? – хозяйка вскочила, плеснула огнем алая юбка.

– Четвертый… – Атторон почесал нос и хмыкнул неопределенно. – Сначала баронский совет выбрал троих, но потом старый Малих–Шакал так долго и уныло стенал на совете, что бароны решили: проще уступить, чем слушать и дальше завывания старого разбойника. Пусть уж и его сын попытает счастья. Да какая вам разница: где трое, там и четверо. Выбирать легче.

– Конечно, не вам же замуж выходить! В таком деле поспешность только вредит, дайте подумать, – баронесса махнула рукой, словно отгоняя назойливую муху.

– Армия негуса Малака стоит уже в предгорьях Череха, – напомнил жрец. – И что? Он двинет на Шион? – хозяйка оперлась кулачками о стол, нависая над Аттороном. –

Баронств много. – Да вы же сидите прямо на Южном тракте, перекрывая дорогу через перевал! – всплеснул

руками жрец. – И к ч’клунке не ходи – Малак заведет трескотню о своей вере и полезет именно сюда! Шион – лакомый кусочек, а если при этом еще и можно вырезать сотню-другую неверных... эх, – жрец лишь махнул рукой. Потом поднял на баронессу усталые глаза: – Наще вы упрямитесь? Хотите, про женихов расскажу? Все, что знаю?

– Что вы знаете – или что вам Ивка наболтала? Вот уж кого слушать – себя обманывать, язык без костей. Чем она у вас там занимается – полы моет? – баронесса иронично вздернула бровь. Атторон покраснел и поперхнулся грайном.

– Да ладно, – махнула ручкой баронесса, – Все мы люди. Я сплетням не верю и вам не советую. И вообще, мебель в свой замок я предпочитаю выбирать сама!

– Это ж не мебель, а муж. – Не вижу разницы, но к завтрашней ночи у Шиона будет барон, – поставила точку в беседе

баронесса. ***

Стол ломился от угощения, грайн лился рекой, да всё в кубки женихов, хозяйка лучезарно улыбалась, сидя во главе стола.

«Было б двое – монетку бы кинула», – мрачно размышляла она, глядя на заставленный едой стол. Старческая рука, покрытая пятнышками «гречки», незаметно пододвинула к ней кубок с грайном, и баронесса для виду пригубила напиток. Чуть дальше толстые пальцы, с черными ободками под ногтями, ухватили перепелку и разломили ее напополам, жир потек прямо на и без того засаленный кружевной манжет. Баронесса снова поднесла кубок к губам.

«Выбирать надо такого, чтобы пореже показывался на глаза. Любителя охоты и крестьянских девок …» – взгляд баронессы неосознанно бродил по рукам присутствующих, пока не наткнулся на длинные, крепкие пальцы. И, странное дело, чистые. Она подняла глаза выше – долговязый, немного нескладный, с упрямым подбородком. Тот самый, четвертый – Рэдрик Малих, Шакалий сын. Он задумчиво крошил лепешку, и его нетронутый кубок и равнодушное молчание вызывали в хозяйке раздражение.

Остальные женихи становились все красноречивей, все больше хорохорились и пыжились друг перед другом. А баронесса поощрительно кивала головой, сияла улыбкой, ни на мгновение не упуская нити, вела бесконечный пустой разговор.


– А сыграйте нам что-то, мэтр Гайре, – вскоре попросила хозяйка нанятого на праздник менестреля. Устала, видимо, головой кивать.

Музыкант играл хорошо: кричали, хлопали, стучали одобрительно кубками, кто-то по пьяни даже слезу пустил. Только Рэдрик менестреля слушал, но не слышал.

«Какой тайх меня дернул приехать сюда? Если б не отец… жаль его. Завтра все равно весь этот шутовской балаган закончится. Чего только про баронессу Шион не рассказывают. Но ни один еще не сказал, что дура. А если не дура, то понимает, что мужа ей надо выбирать, как шкаф. От хорошего мастера, красивый и деревянный, чтобы молчал и не лез в ее дела. К примеру, вон Лейса Рокара. Барон Рокар – отличный тесть, влиятельный. А голова у Лейса крепкая – ветвистые рога выдержит. Посоветовать ей, что ли?» – криво усмехнулся своим мыслям Рэд.

Окинул взглядом баронессу: уложенные короной светлые косы, холеное личико без единого изъяна, глазу зацепиться не за что в этой безупречности.

Такая в чужих советах и чужой жалости не нуждается. Одно слово – дочка Черной Вдовы. Недаром до сих пор в девках. И ведь после смерти старой баронессы у нее от женихов отбою не было, так люди говорили. А что толку? Принимали их вежливо – и выпроваживали ни с чем. Хорошо, если эти неудачливые женихи молча разъезжались по домам – а были ведь и такие, что кричали на всех перекрестках: «Ведьмина дочка, и сама ведьма!» Может, правду кричали?

Рэд задумчиво крошил лепешку, рассматривая искоса хозяйку. Красива ли? Красота не бывает такой безупречной, холодной, мертвой. Словно дорогая фарфоровая кукла. Или Санхейская карнавальная маска, украшенная эмалью, лаком и самоцветами. А под маской что – может, пустота…

Становилось все веселей. Воевода травил какие-то байки. Женихи уже и лыка не вязали, но дружно ржали над шутками. Управляющий замком сдвинул тарелку в сторону, поставил локти на стол и вступил в переговоры с заезжим купцом. Жрец вел какой-то сложный богословский диспут с менестрелем. Настолько сложный, что мэтр Гайре украдкой зевал, но, дабы не уронить образ человека «глубоко образованного», размеренно кивал. Точь-в-точь, как баронесса женихам. И в этот-то момент Рэд понял, что хозяйки за столом уже давно нет. Испарилась.

«Наконец-то!» – обрадовался Рэд, поднялся из-за стола и тоже решил по-тихому исчезнуть. Вышел из зала и оказался в темном коридоре, прошел немного вперед и понял, что самому тут

дорогу найти невозможно, а вот заблудиться – запросто. Но возвращаться к столу не хотелось. И он пошел наудачу.

Где-то за очередным поворотом коридор ожил, наполнился звуками: скрипела колыбелька, стучали расставляемые по местам тарелки, шуршало колесо прялки, журчал разговор. Рэд с трудом разбирал шипящий местный говор. Отвык, что ли, за пять лет...

– Кому ж быть новым приймом? – спросила девушка. – Чухай свое черпилья, а не галякай попусту. Правду говорят про баб – волос долог, а ум

короток. Г’здыня сама разберется, тебя, однако ш, не спросит. Только шта с того выйдет? – рассудительно ответил мужской голос.

– Буде проку, ач выбере с толком, – рассыпался колокольцами девичий голос, вода плеснула в бадью, гулко зазвенел казан. – Добрый газд был барон Мэрдок при старой г’здыне.

– С толком? Хуч бы не было, как при Анваре, най ся на ношь не приказуващ! – А Анвар – ше хто? – Молодая ты, Юцька, най тя боги заварушат знать. Прийм тут разних перебывало... – вздохнул

мужчина гулко.


– Все одно не разберу, айчше плохого в том, шта новый газд в замке появится? Може, выбере да и перестане лютовать. Знать бы, кого!

– Да кто их разберет, ясношановных. А докишь кланяться всем женихам следует понище. А ты, Юцька, заместо того, чтоб языком теревенить, беги, чибрю со стола собери.

Рэдрик поспешно отступил за угол, а когда по полу застучали деревянные башмаки, подождал, пока девушка вывернет из-за угла, и ухватил ее за рукав.

– Ай! – сказала она, уставившись на него бойкими черными глазищами. И не испугалась особенно, только любопытство плещется под ресницами. Как кошка: и интересно, и боязно, и лапкой потрогать охота. А если что – отскочить и убежать успеет.

– Я заблудился, – честно признался Рэд, – где гостевые спальни? – Пойдемте, ваша милость, – покажу, – она изобразила что-то, отдаленно похожее на реверанс. – А что, хозяйка ваша – злая? – стараясь не отставать от девушки, спросил Рэд, так, между

прочим. –Кому злая, а кому шайная, – передернула плечами та. – Нам так хорошо, а злыдням всяким –

беда. У нас в Шионе, ваша милость, дома не запирают, на амбары замков не вешают. – Шуга-нигда боитесь? – внезапно вспоминая родные словечки, греющие душу, поинтересовался

Рэд. – Нищ! – решительно мотнула косой девушка. – У нас свои не воруют, не насильничают. Аче

г‘здыня хуч из-под земли достанет. – Аийяк?! А чужие? Девушка рассмеялась: – Чужие моще бояться г‘здыню. Вот комната, ваша милость. – Крешно шаную, – поблагодарил Рэд.

*** Рэд честно пробовал уснуть. Но и в комнате, и на душе было душно. Сначала он мерил шагами

небольшое помещение, потом, придя в совершенное раздражение, распахнул дверь настежь – хотелось свежего воздуха и ночного неба.

«Да пропади он пропадом, этот замок. Душит, давит. Правду говорят – нехорошее, колдовское место. Завтра ж уберусь отсюда. Но сбегать среди ночи не буду. Где же здесь есть хоть глоток воздуха? Говорила хозяйка, чтобы чувствовали себя, как дома. Вот и пойду, поищу какой-то проветриваемый сарай, чтобы было, как дома», – решил для себя Рэд.

Но замок решил по-иному. Узкие запутанные коридоры, в которых так удобно сражаться в случае, если враг уже ворвался в замок, и так легко заблудиться непрошеным гостям, уводили его куда-то все глубже в тяжелые объятья скал. Замок Шион врастал в горную кручу, у твердого и костлявого бока которой был построен.

– И тот, кто входит в замок, обратно уже не выйдет, погибнет, – уныло повторил Рэд страшные сплетни, которые ходили в народе о Шионском замке.

– … нет, – усомнилось эхо. Рэд попросил: – Ну, хоть куда-нибудь наверх, к ветру, к звездам… – … дам, – отозвалось эхо, и за очередным поворотом показалась узкая винтовая лестница,

круто уходящая вверх. Рэд пожал плечами и пошел к приоткрытой маленькой двери на верхней площадке. Полоса света пробивалась сквозь щель, Рэд постучал. Ответа не было. Постучал еще и решительно толкнул дверь. Большая комната, вся заполненная книгами, разбросанными в


беспорядке бумагами вперемешку с кисточками, астролябией, скляночками с тушью, оплывшими свечами, пуховкой, изящной черной туфелькой, поставленной прямо на развернутый свиток, и еще какими-то мелочами.

По комнате словно смерч прошелся. Или кто-то в большом раздражении разметал вещи. Пахло яблоками, полынью, воском, ландышами и еще чем-то легким, едва уловимым. Магический шар уныло светился под небрежно наброшенной на него шелковой рубашкой, расшитой драгоценным арранским бисером. Сапог, запущенный кем-то с досады, тоскливо свесился с люстры. Второй сапог лежал прямо в центре тщательно нарисованной на полу пентаграммы. Острозубая шпилька для волос, украшенная милыми перламутровыми цветочками, со злости вогнана в дубовую столешницу. Чаша с вином сброшена со стола – брызги разлетелись веером по каменной кладке.

Юбка с алыми маками по подолу прикрывала раскрытую папку с рисунками. Из-под серебристой ткани выглядывало чье-то лицо: страшный шрам через переносицу и щеку, угрюмо сдвинутые брови, глубокая морщина, пересекающая лоб. Тот, кто нарисовал это, был талантливым художником. Человек на картине был, ей богу, живой. Недюжинный ум, упрямая решительность отчетливо проступали за грубой маской, светились в прорисованных углем глазах. Рисунок притягивал, завораживал. Рэд сделал шаг вперед, чтобы получше рассмотреть, сдвинул край юбки с наброска. Левого уха у человека не было.

Рэд перевернул лист и увидел хищный абрис корабля: флаг с вороном трепещет на мачте, явно показывая намерения; скалит зубы на форштевне морской змей; бьется на ветру парус – судно, опасно накренившись, резко меняет галс, заходит на выгодную для атаки позицию. Уж в чем в чем, а в этом он разбирался. Рэд взял в руки рисунок: если долго смотреть, то, кажется, ощущаешь соленые брызги на лице, слышишь резкие команды – рука сама привычно сжимается, надеясь ощутить холодную уверенность рукояти оружия. Только теперь таких кораблей не строят. Рэд отложил лист и взял следующий: заваливается за край окоема жаркое, уставшее солнце, брызжет раскаленными искрами на воде; парит, высматривая добычу, одинокая чайка; отражаются в воде, дробясь, высокие башни, акведук и шпиль Академии. Тому, кто хоть раз видел Санхею, ни за что не ошибиться.

– Ты что здесь делаешь?! – яростно крикнула за спиной баронесса. – Да как ты смеешь? Рэд резко обернулся. Взбешенная хозяйка налетела на него, как неймора. – Я нечаянно, просто заблудился, – защищался Рэд, судорожно прикрывая юбкой раскрытую

папку. Баронесса дернула у него из рук юбку, листы с набросками взмыли в воздух, разлетаясь по полу. Рэдрик и баронесса одновременно кинулись собирать листы и столкнулись лбами.

– Да закончится это все когда-нибудь? – взвыла Тейтрин Шион, потирая ушибленное место. – Я не хотел, но рисунки такие интересные, – Рэд глянул на лист, который держал в руках: на

перилах балкона сидит молодая женщина, коротко стриженая, в мужской одежде. Ветер треплет темные пряди, в вырезе рубахи видна подвеска: свернувшаяся лиса положила лукавую морду на собственный хвост. За спиной женщины хорошо просматривается Радужный базар, а еще дальше – порт, широкий полукруг Санхейской бухты и Зубы Ирда: скалы, сжимающие узкий проход в залив. Без местного лоцмана через Зубы не пройти. Странно только, что художник забыл нарисовать форт, венчающий левый Зуб. Дряхлый маяк справа есть, а нового форта, гордости Санхеи – нет.

– Вы, миледи, бывали в Санхее? – поинтересовался Рэд, надеясь отвлечь внимание хозяйки от своей персоны, но получилось только хуже.


– Нет! – хозяйка выдернула у Рэда рисунок и захлопнула папку с такой силой, что пыль поднялась в воздух. Потерла шрам над бровью.

Рэд смотрел на нее недоверчиво: – Так просто не нарисуешь. Надо видеть. – Ты зачем пришел в Шион, Шакалий сын? – разозлилась Тейтрин. – Что тебе надо?! – Да ничего мне не надо. Завтра уеду. Не злитесь, ваша милость, – Рэд отступил на шаг к двери. – Я не злюсь. С чего взял? Или обиделся на прозвище? – ядовитый сарказм так и сквозил в

словах. – Нет, не обиделся. Мне, конечно, привычней, когда меня называют Рэдом. Хотя кому какое

дело, что мне привычней. Я подзабыл просто, пока учился в Санхее, кто я такой. А сюда вернулся и вспомнил. Да, я сын барона Малиха по прозвищу Шакал, разбойника и неудачника. И сам – Шакалий сын. Но это еще не повод со мной так разговаривать. Я же не называю Вас так, как принято на Черехе. А склоняют-то на все лады.

– Ведьмой называют? – поинтересовалась баронесса. – А если и так – тебя это тревожит, Рэд? – Нисколечки. Пустое любопытство. Пусть это тревожит будущего мужа вашей милости. – А вдруг я выберу тебя? – Да ну! – весело фыркнул Рэд. – Ведьмой называют все, а дурой – ни один. – Кто бы мог подумать?! – Ничего, что я так прямо, по-свойски? – зло улыбнулся Рэд. – Ничего! Можешь меня и на «ты» называть. Чего уж там? Сегодня ты мой жених – почти родня.

Приятно, что можно все говорить открыто. Продолжим? Рэд жизнерадостно ухмыльнулся и кивнул. – Так какого тайха ты сюда приехал, Рэд? За деньгами? За титулом? Ты какой по счету сын

Шакала? – Угадала – четвертый. Шансов на наследство нет. – А чего по моему замку бродишь? К будущим владениям присматриваешься? Рэд хотел ответить, но вдруг понял, что искусная маска, которую он увидел на баронессе за

ужином, куда-то подевалась. А под ней – вовсе не пустота. Резкая складка у губ, упрямый подбородок, едва заметные веснушки, старый шрамик над бровью. Может, и не красивая, но живая, переменчивая. И глаза цвета снежных туч. Не серые, не синие... неприкаянные.

– Глупо вышло. Я пойду, миледи Тейтрин? Он уже сделал шаг к дверям, когда баронесса внезапно сказала: – А мне приятней, когда меня называют Тея. Хотя кого может интересовать, что приятней дочке

Анвара Улла и Черной Шионской вдовы, да? – Честное слово, не хотел тебя тревожить, Тея. Мне не спалось, и я случайно забрел сюда. – Не спалось? Так надо было последовать достойному примеру остальных женихов – надраться

моего грайна до положения риз. Неужто не по вкусу пришелся шионский грайн? Он славится везде – в Санхее, в Вердене, в Сулле… От Череха до Гархан.

– Да как-то не то настроение было. И вообще, ты мечешь бисер перед свиньями. К чему переводить шионский грайн на женихов? Тут главное – много и крепко, чтобы с ног валило. Правильно я понял твою задумку, Тея? Напоишь до беспамятства, и, пока ты делаешь свой нелегкий выбор, женихи у тебя под ногами путаться не будут. Мудро! Извини, что нарушил твои планы, сейчас пойду и исправлюсь.


– Хорошая идея, не правда ли, Рэд? Рада, что ты ее оценил, – Тейтрин поправила выбившийся у виска локон. – Я и не переводила дорогой грайн на тех, кому «лишь бы много и крепко». А ты вообще пробовал шионский грайн, настоящий, который подают к столу Верденского князя и Санхейских магистров?

– Да как-то не по карману и не по чину это Шакальему сыну. – Мне тоже не спится, – внезапно сказала Тейтрин. – Пойдем, покажу тебе кое-что. Будет

интересно. И верно – на редкость любопытно. Винокурня Шиона, производившая так ценимый на

равнинах грайн, впечатляла. Приоткрыв рот от удивления, Рэд рассматривал затейливый агрегат, состоящий из баков, трубочек и еще тайх знает чего.

– Если ты хочешь получить настоящий грайн, а не то, чем я угощала вас сегодня, то тут есть множество тонкостей, начиная от пропорций, качества сусла, температуры и скорости перегонки. Настоящий грайн всегда проходит двойную перегонку, – обстоятельно объясняла баронесса, поглаживая медный бок бака, как гладят любимого кота.

– Я такого даже на кафедре алхимии и превращения веществ в Санхее не видел, – восхитился Рэд.

– Барон Мэрдок халтуры не любил. Он был в этих вопросах страшный педант. И это, кстати, тоже его произведение, – баронесса открыла дверь в другое помещение, где, сияя медью и стеклом, стояла еще более сложная конструкция.

– А это что? – обескураженно спросил Рэд. – Мэрдок баловался с драконьей кровью. Знаешь, что это? – Тейтрин вопросительно

приподняла бровь. Рэдрик отрицательно покачал головой. – По-аррански – земляное масло, нептех.

– Да, что такое нептех, я знаю, – невесело подтвердил Рэд, – черная жидкость, растекается по воде и горит так, что демоница Эва обзавидуется. Невозможно погасить. Страшная вещь. Корабли горят, как промасленная пакля: быстро и неизбежно. Люди ... люди – еще быстрей. Верденский князь очень быстро навел порядок в своих водах.

– А ты откуда знаешь? – Рассказы слышал. Санхея, конечно, светоч науки и магии, но не забывай, что основали и

построили ее пираты. Так что и теперь они там частые гости. Санхейский дюк закрывает на все глаза и повадился выдавать каперские патенты. А что, тоже хлеб – золото в сундуках не воняет.

– Ну, ничегошеньки в этом мире не меняется, – ядовито ухмыльнулась Тейтрин. – Только способы убийства. Значит, не один Мэрдок додумался до этого. Он ставил опыты перегонки нептеха через эту... хм... штуковину, которую он называл кубом. Хотя где здесь куб, ума не приложу ... – развела руками баронесса. – И что-то у него там получилось, только я в алхимии не сильна. А вот сюда сливались отходы – замечательная штука. Ею можно обрабатывать дерево, особенно днища кораблей, очень помогает от разрушения водой. Потом он тоже решил, что драконья кровь – прекрасное оружие. Только надо ее с чем-то смешать и улучшить. Он вообще любил все улучшать. Любил менять окружающий мир так, как ему нравится. И смешивал ее… – Тейтрин задумчиво постучала себя пальцем по губам, пытаясь припомнить. – В общем, с чем он только не смешивал: сера, масло, негашеная известь. Хвала богам – замок не сжег. Но опыты свои Мэрдок не закончил.

– А кто такой Мэрдок?


– А ты не знаешь? Предыдущий барон. Последний, третий муж старой баронессы. И не пожимай плечами, ты прекрасно знаешь, почему ее прозвали Черной вдовой.

– Ничего я не пожимал плечами. – Мэрдок был прекрасный человек. Бывший придворный алхимик арранского негуса. Но когда в

Арране произошел очередной дворцовый переворот, он чуть не угодил на костер. Сбежал – и так уж вышло, что прибился в Шион. Творец и выдумщик, но, как и все люди, не без недостатков. Он страдал от отсутствия вдохновения. Повадился подстегивать себя грайном. Творческая работа сменялась мрачными запоями, когда он пытался в парах грайна поймать зловредное вдохновение за хвост. И однажды он сорвался с башни, – Тейтрин вздохнула и надолго замолчала, а Рэд удивился, что она рассказывает о покойном бароне так, словно, хорошо его знала. А ведь не могла: до самой смерти старой баронессы дочку Улла воспитывали в отдаленном монастыре. Хотя, глядя в глаза Тейтрин, в монастырь веришь с трудом. Не бывает у молоденьких послушниц таких глаз, в которых отражаются одновременно огонь, вода и тьма тайховых подземелий. Любовь и ненависть, сплавленные в горниле времени в единое целое, лишь прикрытые вуалью ресниц, легко заметить. Если, конечно, подойти к баронессе так близко. Но Рэд предпочел оставить сомнения при себе. Опасался нарушить хрупкое перемирие.

– Пойдем, я покажу тебе, что сгубило Мэрдока, и за что вельможи и маги платят бешеные деньги, – Тейтрин потянула Рэда за рукав.

Ходила она очень быстро, а голос у нее был тихий, как у человека, который привык, чтобы к нему прислушивались. И Рэд старался идти поближе, слегка наклоняясь с высоты своего роста, чтобы расслышать. От ее волос пахло яблоками, ландышами и еще чем-то неразборчивым, но знакомым.

А еще он опасался наступить ей на подол. Винные подвалы замка были ничуть не менее запутанными, чем верхние коридоры. – Вот оно, – сказала Тейтрин, доставая темную стеклянную бутыль, – кстати, эти бутылки – тоже

заслуга Мэрдока. Там, в селе, его стеклодувная мастерская. Рэд принюхался и чихнул: – Тайх побери! Что ж это так жутко воняет? – Говорила ж паршивцу вылить! – зло ответила Тейтрин. – Это, Рэд, еще не воняет, а вот если

спуститься глубже… Это первая попытка управляющего Барта продолжить дело барона Мэрдока. Барт все порывался воспользоваться оставшейся после Мэрдока винокурней. Старая баронесса предупреждала, что это дело нелегкое, и говорила, что сама будет присутствовать для начала. Баронесса была в отлучке, а этот деятель испортил отличное сырье. Слишком сильный огонь, слишком быстро – брага поперла со всех щелей. Он еще как-то пытался спасти ситуацию. Но получилось такое… Замок весь провонялся.

Рэд кивал, чихал и удивлялся еще больше. Как-то странно, что Тея ни разу не назвала старую баронессу матерью. Хотя, наверно, тяжело называть матерью женщину, отдавшую единственного ребенка на попечение монастыря и никогда особенно не интересовавшуюся собственным чадом. Только деньги исправно отправляла. Это обсуждали по всему Череху, но как-то вяло, без особого удивления. Не смогла Черная Вдова полюбить отпрыска Улла. Трудно, но можно понять. Вообще, Шионских баронесс понять сложно, и мало у кого возникает такое желание. Но вместо этих сомнений он высказал другие:

–Удивляюсь, как он жив остался. Бедный Барт!


– Да, сама удивляюсь. Но как-то утряслось. Стали снова делать обычный грайн и дорогой, по рецепту Мэрдока. А бочки с испорченным пойлом хозяйственный Барт успел затащить в подвал, куда-то очень глубоко. Говорит – пригодится. Я его честно предупредила: если запах дойдет до моей спальни – убью. Заставлю выпить пинту этой тайховой воды.

– Жестоко – один запах с ног валит, а уж если выпить… – усмехнулся Рэд. – Зато действенно. Пойдем отсюда, а то угорим от запаха. Только надо на кухне стащить хоть

сыру, а то грайн Мэрдока исключительно хорош, но крепок. И меховой плащ не помешает. Хочешь, покажу тебе Шион?

– Весь? – хмыкнул Рэд. – Весь, пожалуй, нет, но покажу. И снова бесконечные лестницы и коридоры. Яркая красная юбка Теи волнуется от быстрых

шагов и похожа на пламя. Свет бежит водопадом по светлым волосам. Можно бесконечно смотреть на то, как горит огонь, течет вода – а еще на то, как движется хозяйка Шиона.

– Как ты тут не плутаешь? – Это мой замок, Рэд. Здесь я хозяйка. Смотри! – И они вышли на смотровую площадку высоко в

скалах. –Ух ты! – только и сказал Рэд, глядя с головокружительной высоты на долину, узкий проход

Врат Шиона, величественные темные горы, чуть подсвеченные светом поднимающейся из-за гор Лоир.

– Я никогда не устаю смотреть на это. Садись на плащ, а то сдует. Холодный ветер им совершенно не мешал. Мэрдок знал толк в грайне – голова оставалась

светлой, жизнь приобретала веселые краски, и ласковое, спокойное тепло разливалось по телу. – Есть охота страшно. Что ты там с кухни прихватила? – Я так и подумала, что ты голодный. Что нашла, взяла – будить никого не хотелось, будут

ходить, слушать и сплетни придумывать, – выкладывая на плащ из свертка разную снедь, сообщила Тейтрин. Он взял яблоко и просто разломил напополам, отдав ей половинку. – Чего ж за столом ничего не ел? Нож есть?

– Да как-то в горло не лезло. А сейчас вроде отпустило. Давай, сыр порежу. Оказалось, что он – левша, и смотреть, как он быстро режет сыр на тонкие пластинки, приятно. – А что, велик твой Малих? – поинтересовалась Тейтрин. – Он не мой. Там барон – мой отец, а после – старший брат. А насчет величины – если растянуть

на плоскости, то, наверно, будет большой. Но вся земля скомкана, как кусок бумаги. Глубокие пропасти, высокие скалы, пахотной земли почти нет. Большая торговая дорога обходит нас стороной. А если ты спрашиваешь про замок – то, что отец с гордостью называет замком, больше похоже на запущенную фермерскую усадьбу. Состоит из двух строений – конюшня и жилой дом. Так, с первого взгляда, разницы между ними нет никакой. Стена вокруг совсем обветшала. По крайней мере, так было до того, как я уехал. И боюсь, что если что-то и изменилось, то только к худшему, – разглядывая свои пальцы, ответил Рэд.

– Ты сказал, что жил в Санхее. Расскажи мне. – Что тут рассказывать? Учился-учился, да недоучился. – На кого учился? – Ты не поверишь! – Я уже не верю, потому что сын Шакала – студент Санхейской Академии... это как-то

невообразимо.


– Ну да, – вздохнул Рэд. – Все знают, что бароны Малихи – самые обычные разбойники. А что еще делать, если торговый тракт обходит нас стороной? Значит, пошлину платить никто нам не будет. Есть только один выход – идти и самим добывать себе пошлину топором и кистенем.

– Это спорный вопрос. – Но не для баронов Малихов. Другой жизни они себе не представляют. Дело это, конечно,

хлопотное и небезопасное. Тут или на коне, или под конем, по-всякому бывает. Но отец мой никогда не унывал, хотя кормить ему приходилось большую семью. Только нас, мальчишек, он настрогал четыре штуки, а про сестер, я молчу. А еще отец страшно любил хвастать. Плевать, что крыша в доме течет и на обед бесконечные бобы, зато если конь – то арранский скакун, если жена – то украденная у поставщиков гарема светловолосая северянка.

–Такая, как я? – спросила баронесса. Рэд стрельнул взглядом на светлые косы. Посмотрел в небо, где полная, безумная Лоир

зацепилась пышным боком за узкий клык вершины Наиз-Черех. Шалая ночь, когда не хочется спать, а хочется чего-то такого, чего быть не может.

– Да, такая же красивая, но я не в нее, – он отпил еще грайна, почесал в затылке, – и не в отца. Старшие у него удались – настоящие продолжатели отцовского дела. А глядя на меня, отец все вздыхал и говорил: «Ну что с тобой делать, умник? Как ты жить тут будешь? Я удавлю этого клятого жреца, который научил тебя читать! Зачем тебе эти книжки, бери пример лучше с братьев. Пропадешь здесь от большого ума, и даже ничего путного мне на твоем камне не написать. Позор!»

– Тем более тяжело представить, как ты оказался в Санхее. – Ты плохо знаешь моего отца. Он долго думал, как приспособить к делу мою бестолковую

«ученость». И ему в голову пришла, – Рэд поднял вверх указательный палец, – дивная мысль, что если выучить меня в Академии, то этим можно будет хвастать перед соседями даже больше, чем конем, женой и тремя старшими сыновьями. Жрец ему долго объяснял, как это дорого. И что лучше всего для младшего сына идти в храм и попробовать хоть там карьеру сделать. Но отец отрезал: «Не дороже денег!» Поскребли по сусекам, денег в аккурат насобирали только на год обучения и отправили меня в Санхею.

– Страшусь даже представить, по чьим сусекам вы скребли, – задумчиво протянула Тейтрин. – Кто бы говорил! – обиделся Рэд, – До твоего отца – моему далеко! – И то правда, при Анваре купцы по тракту боялись идти, предпочитали за семь гор обходить,

лишь бы живыми. У хозяйки Шиона очень странные глаза. Не поймешь, какого цвета – как горы ночью,

освещенные сумасбродной Лоир, как крыло сизого сапсана, как подземное озеро. Легко оступиться, утонуть, захлебнуться. И обижаться сил нет.

– Погоди, Рэд, Санхейская Академия – для магов. Ты на кого там учился? – Почему же только для магов? Есть факультет Алхимии и превращения веществ, есть

Астрология и Навигация. Но отец сказал: болячки мучают всех – учись на врача. – На врача? Трудное это дело. – А мне нравилось. А еще у хозяйки Шиона крепкий грайн – не в голову бьет, не в ноги. В душу шибает. И кажется,

что можно и приоткрыть дверку, впустить ночного путника в дом. Хочется впустить потому, что и сам такой же: неприкаянный, заплутавший.


– Только без денег в Санхее плохо. Отец сказал: «А на прокорм заработаешь сам, иначе какой ты Малих?» Днем учиться, а работать можно только ночью, и спать хотелось страшно, а потом втянулся. Перед окончанием первого курса от отца пришли деньги и первое письмо. Не знаю, кто писал под его диктовку эти письма. Наверно, все тот же жрец. Подозреваю, что отец платил за каждое написанное слово, уж больно короткими были эти письма, – Рэд подумал немного и добавил: – но содержательными: отец сообщал, что месяц назад убили моего брата. Но в остальном все хорошо. А мне велел сидеть в Санхее и носа на Черех не казать, иначе денег больше не даст.

– Доходчиво, – кивнула Тейтрин. – И что? – Остался в Санхее. Город большой, работы полно, прокормиться можно. – Особенно в порту, – сказала Тейтрин и погрузилась в свои мысли. Крутила серебряную

цепочку, и рыжая лисичка лукаво поблескивала в свете луны. Светлые прядки трепал ветер. Чем больше Рэд смотрел на Тею, тем больше задумывался. Странная, нездешняя, похожая на разводы инея на окне – только морозные узоры, за которыми ничего не разглядишь. А если подуть теплым дыханием, протопить полынью во льду, то что увидишь там, в темной глубине?

– И в порту тоже, – согласился он после паузы. – А еще, если действительно хочешь стать врачом, надо идти в лазарет при храме Ирды. Тяжелая работа, и платят за нее мало. В смысле, денег получаешь мало, а вот опыта… И, знаешь, появляется какое-то странное чувство.

– Какое? – Будто что-то и от тебя в этом мире зависит, – Рэд взъерошил волосы. – От твоего решения. – А дальше? – лиса на подвеске заговорщицки подмигивала. – На втором курсе стало полегче. Весной, перед экзаменами, пришло еще одно письмо. Отец

писал, что Мадалена вернулась домой, а он-то надеялся, что хоть одну из дочерей с рук сбыл, замуж пристроил. Но зимой убили мужа Мад, а как начали делить наследство, то Мад и ее дети стали сильно мешать. Ничего, – усмехнулся Рэд, – мы, Малихи, все быстро бегаем. Так что Мад прибежала домой, за отцову спину. Правда, кроме двух мальчишек-близнецов, больше ничего у нее в руках не было. Так что меня снова на лето не ждали – и так тесно, – Рэд мельком глянул на Тею, почесал за ухом задумчиво, подлил грайна в оловянные кружки. Прежде чем пить, заглянул внутрь – лукавая Лоир отражалась в янтарном напитке. Он протянул кружку и звякнул ее краем о Теину – луна в грайне зарябила и распалась на сотни мелких осколков.

– Снова в лазарет пошел? – Нет, сестра Нуамасси другую работу сосватала, сказала: «На «Змееборце» корабельного врача

ищут, я тебя посоветовала. В самый раз для желторотого – корабль торговый, что там – синяки да ссадины, три рейса за лето сделаешь, деньгами не обидят. И тебе будет познавательно». Два рейса сделали – оно, конечно, не только синяки, но нормально. Познавательно стало, когда на пиратов наткнулись. Не только скальпелем резать пришлось. Зато на третьем курсе ко мне морячки ходить повадились.

– Тоже, наверно, познавательно? – Не то слово – колотые раны и зараза не очень приличного свойства. А к третьему лету пришло

новое письмо. Но оно немного запоздало. Я снова ушел в море, – Рэд замолчал и встряхнулся, как мокрый пес. У Тейтрин нехорошо засосало под ложечкой в ожидании того, что было написано в третьем письме.

– Так вот, – продолжил Рэд, – когда вернулся, прочитал, что отец, оказывается, «немного повздорил с соседом». Так «немного», что Блейн убит, а женщин и детей пришлось прятать в


храме Ирды, пока разберутся по-соседски. Я б поехал домой, но за те три месяца, что меня не было в Санхее, пришло уже и новое письмо – мол, все утряслось, и нас, Малихов, так просто без соли и перца не сожрать. Вот только Мириам отчаялась замуж выйти, так и осталась послушницей в храме. И хоть одним ртом стало меньше – приданное Мириам теперь собирать не надо, но с деньгами все равно туго. Но деньги отец прислал – почти за полный курс.

Деньги я отправил обратно. И еще прибавил, сколько смог. Благослови, Ирда, Нокке-Хейстовские банки и господина Норисса Дарвелона лично!

– Кредит в Хейстовском банке взял? Не всякому дадут еще. – Я господина Дарвенлона очень удачно лечил. Представляешь – вылечил! – А чем отдавал? – Ну, чем отдавал… Корабли, Тея, бывают не только торговые. А врач нужен всем. – Это у тебя, я так понимаю, семейное? Ах, вот откуда знаешь про горючий нептех, не

понаслышке знаком, как Верденский князь воюет с пиратами. – Слово «пираты» в Санхее не говорят. Лучше уж «вольный охотник», – мрачно поправил Рэд,

разглядывая луну. – А как же учеба? – Да, два следующих года выдались трудными, но экзамены я сдал. С банком расплатился, чем

смог, своим помог. Предпоследнее письмо в этом месяце капели подоспело: «Не хотел тебя расстраивать, но зима выдалась тяжелая. У меня совсем плохо с ногами. Райвена еще осенью тяжело ранили – думали, не поднимется. Но мы, Малихи, не такие люди. Так что Райвен уже встает потихоньку. На коня, правда, ему еще не сесть. Да и коней больше нет. Проели за зиму и запасы все, и коней. Дружинникам, тем, что еще оставались, платить нечем – по весне и они разбежались. Крыша совсем прохудилась, у близнецов одна пара сапог на двоих. У тебя теперь, конечно, своя жизнь, сынок, но, может, приедешь? Повидать тебя хочу».

– Быстро же ты добрался из Санхеи. – Нищему собраться – только подпоясаться. Ехал быстро – коня не жалел. Только в Каниссе, на

границе Череха, на три дня застрял: погода отвратная, в такую в горы соваться нельзя, да и попутного обоза ждал. Хорошо хоть, у отца в Каниссе друг старый есть, приютил. И там же было последнее письмо. Вот как раз про баронские смотрины. Наверно, отец боялся, что, если я узнаю, как он меня «сватал», еще в Санхее – не приеду. Когда совет постановил, что тебе надо выбрать мужа?

– Еще в месяц буранов, сразу после Оймелка. – Значит, правильно. Испугался отец писать мне об этом. Решил, когда уже доберусь на Черех –

«обрадовать». – Твой отец гораздо умней, чем о нем говорят. Старшего, Райвена, и предлагать мне не стал, –

криво усмехнулась Тейтрин. – Решил, что у тебя, умного, выйдет лучше? И ты решил все же поучаствовать?

– В чем – в выставке племенного скота?! – обозлился Рэд. – Ты ж все равно не поверишь! Была у меня благая мысль пересидеть смотрины в первом подвернувшемся кабаке, а потом ехать себе домой. Но потом я подумал: сватовство к баронессе Шион – такое неслыханное дело, что сплетни будут рассказывать еще долго. Тщательно, со вкусом, вплоть до масти жениховых коней и цвета штанов. Все знают – женихов четверо. Значит, мое отсутствие не останется незамеченным. А мне не хотелось бы, чтобы об этом узнал мой отец. Представляю, как он унижался на Совете, чтобы я стал четвертым. И пусть он грабитель и головорез, но не попрошайка. Это он и братья выучили


меня своим промыслом. А теперь моя очередь. И я решил – от меня не убудет, отсижу свое в Шионе, для порядка. А чего нам, Малихам, несколько часов позора – ерунда. Это первая причина.

– Была все же еще и вторая. – Была. Любопытство. Мне интересно было поглядеть на баронессу Шион. Когда бы еще такой

случай представился? – Поглядел? Любопытство удовлетворил? – Представь себе – остался доволен. Ключ в надежных руках. – Какой ключ? – А разве ты не знаешь, что по-аррански «Шион» означает «ключ»? Очень верно подмечено –

ключ от всего Череха. Совершенно ясно – Малак собирает армию и очень скоро, боюсь, гораздо раньше, чем мы все думаем, двинет на Черех. И первый удар – по Шиону. Ты и сама все прекрасно понимаешь. Если негус возьмет Шион, – Рэд ударил ребром ладони по колену, – он разрубит Черех на две половины, и дальше – только вопрос времени. Баронствам конец.

– Ты тоже решил меня попугать? – Тейтрин сжалась, как кошка перед прыжком. – Наоборот, посоветовать. Баронский совет, конечно, сильно передергивает, утверждая, что,

если ты не выйдешь замуж, они тебе помогать не будут. Будут! Но соединенное баронское войско никогда не будет под командованием женщины. Ключ в руках должен держать мужчина.

– Себя предлагаешь? – и лицо у нее снова стало похоже на маску – стальное забрало шлема. – Даже если и хотел бы, не могу. Если я хочу, чтобы Малих выжил, надо, чтобы устоял Шион. В

таком деле – только здравый расчет. Кому нужен такой тесть, как Малих? Если ты запросто можешь заполучить себе такого, как Рокар? Один его голос в баронском совете, весит пять таких, как у Малиха. У него крепкая дружина. Или, например, Дунланг, твой сосед, казначей совета. Будем размышлять дальше?

– Атторон говорит тоже самое. Но не это нужно Шиону. Сложно объяснить. Пойдем, я тебе что-то еще покажу, – Тейтрин подхватила со ступенек светильник и стремительно двинулась вверх по лестнице, а потом вдоль замковой анфилады. Рэд едва поспевал за ней.

– Ну, это все не интересно, – решительно произнесла Тейтрин, проходя мимо пыльных портретов в тяжелых рамах.

– А, вот, – внезапно светлое пятно огня выхватило из мрака худое лицо с фамильным длинным носом Шионских баронов. – Гайдиар Темный, барон Шиона, колдун и чернокнижник, любитель книг и женщин. Правда, женщин он любил по-особому. Жен у него было восемь или девять, он и сам тебе бы, наверно, точно не сказал. Ни одна не дожила до старости. Да что там – до старости! Но славен он не женами, конечно. Это при нем Шион обрел те границы, в которых пребывает и сейчас. И тут каждый сосед может многое сказать об Гайдиаре – сомневаюсь, правда, что это будут печатные слова. Но ему бы понравилось.

Баронесса склонила голову в почтительном поклоне: – Границы на месте, Гайдиар. Мне можешь пока в ночных кошмарах не являться, – и

усмехнулась портрету. Перешла к следующему – отблеск огня плясал на надменном и чуть ехидном лице с мощной челюстью и высоким лбом:

– Арбайра Шион. Когда-то, что заметно, если присмотреться, река у замка была гораздо полноводней. И старое русло можно рассмотреть. А выше по течению есть озеро и дамба. Тут надо хорошенько напрячь воображение. Но что-то мне подсказывает, что у тебя, Рэд, получится. Так вот, как-то один арранский негус пришел в очередной раз объяснять Арбайре, как неправильно тот живет. Негус угрожал сжечь барона в очистительном огне арранской веры. Арбайра дамбу


разрушил. И негуса просто смыло. Замок тогда тоже пострадал. Ничего, отстроили. Зато вдоволь поплевал с уцелевшей башни на арранцев, крича, что он им покажет очистительную силу воды. Запомни, Рэд, бароны Шион вообще мастаки плевать на все с высокой башни. Жаль, что теперь река и озеро слишком обмелели, и повторить подвиг Арбайры никому не удастся.

Светильник едва освещал небольшое пространство, бросал неверные отблески на тщательно уложенные косы Тейтрин. Казалось, что это не пламя, а платиновое сияние волос баронессы освещает мрак. Огонек плыл в плотной, словно вода, темноте, выхватывая лица очередных баронов. Глубокий голос с легким северным акцентом, растягивая гласные, рассказывал Рэду истории. Разные истории: героические, страшные, некоторые даже смешные. А Рэд шел за голосом, как отара за пастушьей дудочкой.

– Армит Беспалый, тот самый, что отбил старую баронессу у арранцев. Что про него сказать? По сравнению с Темным или с Уллом – может, и ничего. Просто барон Шиона, который любил свою землю и свою жену. И всегда их защищал. Пока в очередной раз не натянул кольчугу и не поехал разбираться за сожженную деревеньку на границе. А обратно его уже на скрипучей арбе привезли, – Тейтрин провела пальцами по раме, стряхивая пыль, и пошла дальше.

Свет мигнул и, разгораясь снова, выхватил из мглы злое, породистое лицо. Черные глаза портрета светились неукротимой яростью. Благодаря искусству художника, глаза казались живыми. Рэд попятился под напором дикой, хищной силы. Тейтрин же, наоборот, подошла почти вплотную к портрету и, глядя в прищуренные глаза изображения, сказала:

– Анвар-улл-Фарах Шаджару, тоже успел похозяйничать в Шионе. Потомок захиревшей династии арранских негусов. Правда, приставка «улл» с арранского переводится, как незаконнорожденный. Но Анваром Ублюдком его зовут в народе вовсе не за то, что он бастард.

Рэду было очень интересно, и он все же подошел поближе, через голову Теи глядя на легендарного барона.

– Побаронствовал чуть больше трех лет, а запомнился всем надолго. И, знаешь, там, под надгробием, его тела нет, – баронесса отступила на шаг и уперлась спиной в замершего в раздумьях Рэда, – а люди болтают разное. А за портрет он не заплатил. Не понравилось ему. Хотя, мне кажется, получилось очень хорошо.

– Такой жадный? Портрет действительно хорош – аж мороз по коже, – Рэд поежился, глядя в прищуренные глаза Анвара.

– Да, Анвар … – Тейтрин замялась, подбирая слова, – удержу не знал. Не боялся ни людей, ни богов. Только горная лавина и могла остановить.

Рэд с опаской покосился на легкую беспощадную полуулыбку Улла. Глаза Анвара нагло и ревниво смотрели на нового соискателя. Рэд перешел к следующей картине, а спиной все ощущал ярый взгляд бывшего властителя баронства.

– А это Мэрдок. Его грайн ты пил. Его ветряки безотказно мелют шионскую муку, – баронесса погладила рукой насыщенно-пурпурную ткань юбки, – его краски не выгорают ни на ткани, ни на бумаге. Да обо всех его изобретениях мне и за месяц не рассказать.

Ряд портретов закончился, пошла пустая каменная стена. Тейтрин подняла светильник, словно силясь что-то рассмотреть на каменной кладке.

– Тоже хочешь сюда, на стену?! Хочешь стать четвертым? – неожиданно с яростью крикнула она, указывая на пустое место в конце длинного ряда портретов. Рэд попятился от неожиданности. Вроде ж все нормально было, а тут как с цепи сорвалась. – А потом туда – под надгробный камень на фамильном кладбище?! Уходи из Шиона, пока не поздно! Здесь смерть!


– Послушай… – Нечего слушать. Тебе здесь не место. Не тебе … – Тейтрин со всей силы запустила в стену

светильником. Свет погас. Навалилась темнота и тишина. Сколько Рэд ни прислушивался, так и не услышал больше ничего. Хозяйка растворилась в темноте.

В голове мелькали обрывочные картинки, крутились вихрем ярких осенних листьев. И что-то в этом всем было очень странное. Как рисунки гениального и немного чокнутого мэтра Лугайда Санхейского. Среди студентов особенно любима была та, на которой в страстных объятьях слилась обнаженная пара. Но Лугайд назвал картинку «Дюжина золотых рыбок». И, правда, если отрешиться, забыть о навязчивом образе, то можно вместо мужчины и женщины, разглядеть двенадцать забавных, плещущихся в ручье рыбок. Но очень сложно заставить мысли соскочить с проложенной колеи. Посмотреть на мир под другим углом, разглядеть что-то очень важное.

– Четвертым? – переспросил он у темноты. – Мне б поспать, может, я бы и понял. ***

В Шионе очень переменчивая погода: совсем недавно Лоир вальяжно плыла по безоблачному небу, и вдруг началась буря. Сорвался в дикий гон безумный ветер, завыл в дымоходах. Навалились тучи, просыпались дождем и градом. Местные знают – надо переждать.

В Шионе строптивая, своенравная хозяйка: бывает, прокатится по замку громом битой посуды, свирепым вихрем, круша мебель. Ничего, перебушует, главное – под руку не попасться.

Гораздо хуже, когда вот так сидит в библиотеке и рисует. Кидает уверенные штрихи на бумагу, и на листе проступает, выныривает из небытия, наполняется объемом рисунок. Тогда даже преподобный Атторон не рискнет подступиться. И уйти, не уйдет – мало ли что там выскользнет из-под руки баронессы Шион. По-всякому бывало.

– Что это вам не спится, святой отец? – Гроза разбудила, миледи. – Ну, так уж садитесь, не маячьте там, в темноте. Не люблю. Атторон подошел и сел напротив, с любопытством разглядывая почти законченный рисунок –

город, красивый, светлый, башни подпирают небо, море качает крошечные кораблики. – Боги иногда подают нам знаки, но мы не всегда можем их разглядеть, – осторожно начал жрец.

– Я вот тут подумал: ведь совет выбрал только троих, а четвертый… – Даже не начинайте, – прервала его баронесса и положила руку на рисунок. – Хватит с меня и

трех камней! Не могу больше. Надо просто подыскать правильные слова, так чтобы уж обиделся – так обиделся. И обратно не вернулся. Просто собраться и сказать, расставить все точки. Не хочу, чтобы камень и с его именем стоял там!

Внизу, в зале, кто-то громко ругался, послышался треск и грохот. Рука баронессы сжалась в кулак, комкая рисунок. Она вскочила и пошла на шум.

*** Вопросы без ответов, смутные чувства, как болотные огоньки, могут утянуть слишком далеко.

Правду говорят, колдовское место. По уму, давно надо бы уйти. Да не пускает что-то. Надо просто собраться с силами, забрать свою тощую сумку, расставить все точки. Попрощаться.

Рэд искал Тею, а нашел Лейса Рокара, мрачного с похмелья. Лейс тоже был в настроении расставить все точки – над всеми буквами алфавита:

– Слышь, ты, Шакалий сын, уматывай отсюда по-хорошему, не путайся под ногами. Понял? – А если не понял? – безмятежно спросил у здорового, как бык, Лейса младший сын Малиха. – А что тут непонятного – не по тебе кафтан. Шиону нужен настоящий барон.


– Ну, вот пусть хозяйка и решает, какой ей нужен. – Хозяйка? – взревел Лейс, – Решать она будет! Все уже решено – как ей велит совет, так и будет. – Сомневаюсь, – Рэд подобрался, чуть отступая и вынося вперед ногу. – А ты не сомневайся. А будет артачиться, ведьмино семя, тварь приблудная… Санхейские портовые таверны, палуба каперского корабля учат быстро и доходчиво – бить надо

первым и один раз, второго может уже не представиться. Беда только, что такого, как Лейс, с одного удара не свалить. Он попятился, зарычал и попер

вперед, махая пудовыми кулаками. И тут уж только уворачиваться, Рэд ушел от удара, поднырнув под руку, ухватил первое, что попалось под руку, – стул. И приложил Рокара со спины. Стул треснул, Лейс упал. Рэд остался стоять с обломком в руке.

– Все равно сомневаюсь, – задумчиво протянул Рэд. И в этот момент в дверях объявилась баронесса, с листом бумаги, зажатым в кулаке. – Это как понять, господа? – с ледяной вежливостью поинтересовалась хозяйка. Рэду хватило

ума воспринять этот вопрос как риторический. И поскольку второй спорщик находился в счастливо-бессознательном состоянии, то все

обидные слова обрушились на голову одного Рэда. Сцепив зубы так, что желваки выступили на скулах, он выслушал все, что имела сказать баронесса по этому поводу. А когда она, наконец, сделала паузу, чтобы набрать воздуха для нового монолога, Малих-младший сказал:

– Да понял я. Мы, Шакалы, не такие тупые. – Купеческий обоз уходит утром, как раз в нужную сторону. – Я все понял. Не хочу еще больше печалить тебя. Я уйду, лишь бы ты только не плакала. – Я плачу?! – Ты. Ты плачешь так, что замок ходит ходуном и с неба дождь хлещет, ведьмина дочка. А я все

равно ничем тебе помочь не могу. Не понимаю. – А мне и не надо, чтобы ты понимал. Просто уезжай! – крикнула она, швыряя в него

скомканной бумагой, и убежала. А Рэд остался стоять и молча слушать, как с потревоженного неба в три ручья льет дождь. Он

подошел, поднял с пола бумагу и пошел собираться, потому что утро наступило – обоз ждать не будет.

*** Купец торопился, и обоз уже выехал за ворота. Рэд поддал под бока лошади, собираясь нагнать,

напроситься на телегу и наконец-то отоспаться. Но внезапно остановился. Полоса рыжей земли, зажатая между скалами. Множество серых надгробных камней, на

некоторых рун уже не разобрать, на некоторых не руны, но арранские буквы. Бароны Шион, все те, о ком рассказывала Тея ночью чуть осипшим голосом. Полоса узкая: по четыре камня в ряду. В последнем ряду – только три.

Он в задумчивости отпустил повод лошади. Достал из-за пазухи брошенный баронессой лист бумаги, развернул, разгладил. Очень знакомая картинка – Санхея, и нарисовано хорошо, живо, словно слышишь шорох волн и крик одинокой чайки. Только странность какая-то. Ну, конечно, вместо пяти башен только три. А еще две достроили после Бунта …

И тогда Рэд не поленился и спешился. Медленно прошелся вдоль баронского кладбища. «Четвертым?» – думал он, рассматривая последний ряд могил. Армит Беспалый, нарушивший давнюю Черехскую традицию и женившийся на приблудной

светловолосой северянке. Добрых три десятка лет назад убит в бою с арранцами.


Анвар Улл, герой страшных местных легенд, не к ночи будет помянут. Погиб под горной лавиной.

Мэрдок Арранец, алхимик и изобретатель. Сорвался с башни. Три последних барона. И что между ними общего? Только женщина, которая ночью его

спросила: «Хочешь стать четвертым?» И самое глупое – даже глядя на эти камни и даты на них, он все равно хочет вернуться. Только

хотеть – это одно, а суметь – другое. Ей надо было спросить иначе: «Сможешь быть следующим?» «Но это очень сложный вопрос. И очень трудный ответ», – думал Рэд, глядя вслед уходящему

обозу. ***

Тейтрин просидела над пустым листом бумаги очень долго. Пока бледный Барт не стал кричать в самое ухо:

– Миледи, миледи! Гонец прибыл. Арранцы перешли границу. Идут на Шион. Слышите?! Вы вообще слышите меня!?

– Я не глухая, – оборачиваясь к управляющему и обдавая его жаром расплавленного свинца в глазах, сказала баронесса. – Прекрасно. Пусть идут.

– Но нам не устоять. И помощи не будет … Вы же не выполнили решение баронского совета. А, между прочим, ваши женишки все, до единого, испарились из замка, как только узнали об этом. Страх божий – негус ведет огромное войско. День-два – и будет под стенами Шиона. Беженцы идут в замок. А припасов мало.

– Ворота открыть и пускать всех, кто ищет помощи у меня. Выставить дозоры на Вратах Шиона. Пусть идут, а мы их встретим. Шион примет бой.

– А вы не боитесь, миледи? – Барт вопросительно и преданно смотрел на хозяйку. – Может, пока не поздно…

– Нет! ***

В трапезной собралось множество людей – старейшины сел, жрец Атторон, воевода, управляющий и другие. И все наперебой что-то говорили баронессе. А она никак не могла сосредоточиться. Хорошо говорить: мы примем бой. А вот как это сделать? Права на ошибку нет – весь замок забит беженцами, и каждый с надеждой смотрит вверх, где баронесса Шион решает их судьбу. А Тейтрин с тоской и неясной надеждой глядела вглубь длинной анфилады, где в темноте дремали портреты гордых, жестоких и непобедимых баронов Шион, словно надеясь на их помощь. И оттуда, из мрака и небытия, вдруг послышались шаги. Шаги приближались, гулко отдаваясь в голове, перекрывая говор окружающих. Все, что слышала теперь Тейтрин, были эти шаги и стук ее сердца. Едва различимая высокая фигура вынырнула из полной темноты в полосу блеклого полусвета. Сердце оборвалось и замолчало.

Фигура, наконец, вышла на свет – через зал быстро и уверенно шел высокий, вихрастый и немного нескладный Шакалий сын.

–Ты зачем вернулся? Я надеялась, ты уже далеко. –Ты задала вопрос. Я попытался найти ответ, – он подошел к столу. – Зачем? – тихо спросила баронесса. – Так уж вышло. Мне надо было уйти еще до грозы, но я заслушался. Теперь поздно: во время

шторма корабль надо уводить подальше от берега. Трусливо спрятаться у берега нельзя,


погибнешь наверняка. А в открытом море все зависит только от твоего ума, крепости рук и веры в себя. Только от твоего решения.

– И каково же твое решение? – Единственное, что я знаю точно, – если бой неизбежен, надо начинать первыми, не давая

противнику опомниться. Пусть враг обороняется на наших условиях. Остальное пока еще очень туманно. И для этого надо напрячь воображение. Но что-то мне подсказывает – у тебя получится, – Рэд ухмыльнулся, обошел стол и стал напротив баронессы, словно собирался играть с ней в шахматы. Вот только шахматная доска отсутствовала. Он быстро задвигал руками, переставляя на столе разные предметы, отмечая ими объекты на местности перед замком.

– Где, по-твоему, станет лагерем Малак? – поинтересовался он. – Любому ясно – здесь, у Врат Шиона, в старом русле реки, – указала баронесса между стоящей

торчком амбарной книгой и серебряными рюмками. – Я тоже так подумал. А если сломать плотину и спустить воду с озера? – Рэд постучал пальцами

по кубку с вином. – Что за глупость! – встрял воевода. – Вода из озера нужна, чтобы выдержать осаду! – Осады не выдержать, – сказал Рэд, глядя только в глаза Тейтрин. Там, в глубине, под толстым

льдом недоверия бродили смутные тени. – Я же говорила, подвиг Арбайры не повторить. Сейчас река обмелела, курице по колено. Ну,

поднимется немного вода, разольется по старому руслу, подмочит их лагерь, и то ненадолго… – Тейтрин медленно покачала головой.

– А если это будет не только вода? Что там говорил Мэрдок про нептех – не смешивается с водой, растекается пленкой, – Рэд уперся ладонями в стол и наклонился к Тейтрин, заглянул ей в глаза. Огонек понимания уже разгорался в темных глубинах зрачков, но уверенности еще не было.

– Так много нептеха нет. Но Мэрдок предлагал улучшить, смешать с чем-то. Надо посмотреть его записи, – баронесса ухватилась за подвеску-лису, как цепляется утопающий за соломинку.

– Еще думаю, что эту кашу маслом не испортить. Любое пойдет – льняное, оливковое, что там еще есть в твоих подвалах?

– Еще есть Бартово пойло, – задумчиво протянула Тейтрин. Лед в глазах сломался, и острые обломки крутились в омуте обрывочных мыслей.

– Пойдет! И когда вода схлынет, пленка нептеха так и останется на земле, подмочит их шатры, ноги лошадей и людей…

– … и если поджечь, мы покажем арранцам очистительную силу огня… – баронесса медленно поднималась из-за стола навстречу его взгляду.

– Сколько времени надо, чтобы разрушить дамбу? – еще раз решительно спросил Рэд, наклоняясь к Тейтрин так близко, что видел только ее глаза.

За столом поднялся страшный шум. Каждый пытался что-то свое втолковать баронессе. И только Рэд молчал и, не отрываясь, смотрел, как в темной бездне клубится все еще не принятое решение, бурлит штормовыми волнами.

– Да нельзя ломать дамбу! – взвыл в отчаянье воевода. Внезапно маленький острый кулак Тейтрин со всего маху опустился на стол, предметы на нем

подпрыгнули в ужасе. Чаша, изображавшая озеро, опрокинулась, красное вино потекло по столу. – Молчать! – крикнула баронесса так, что присутствующие пригнулись; задребезжали

стеклышки в витражах, летучая мышь в ужасе заметалась под потолком, а портреты баронов Шион одобрительно закачались на стенах. – Да как ты смеешь барону перечить!


– Барону? – сипло каркнул воевода. Массивное золотое баронское кольцо, крутясь и разбрызгивая пролитое вино, проехалось по столу к Рэдрику. И он надел его на палец.

– Кто тут у тебя самый быстрый и смелый? Надо послать гонцов к остальным баронам. Пусть идут на помощь.

– Не придут – баронесса же не выполнила условия Совета, – немного не поспевая за стремительно раскручивающимися событиями, пробормотал Атторон.

– Как так – не придут? – хмыкнул Рэд. – По договору, любой барон может попросить помощи против арранцев. И я, барон Рэдрик Шион, прошу этой помощи.

Жрец покосился на баронский перстень и сказал: – А ведь действительно – условие выполнено. Обязаны помочь. – Я хочу еще раз глянуть на долину с высоты.

*** – Отсюда очень удобно плевать на врагов, – Рэд смотрел вниз со смотровой площадки на белые,

словно обглоданные кости, валуны и тоненькую ленту реки. – Должно получиться, если просчитаем все хорошо.

– Сумасшедший план, – сказала баронесса, глядя на кинжально-острый полумесяц младшей луны на вечереющем небе.

– Зачем тогда согласилась? – хмыкнул Рэд. – Безумные идеи иногда удаются – правда, только если твердо в них верить. Что-то такое есть в

тебе, что я решила рискнуть. – Это хорошо – потому, что без магии тут не обойтись. – Много ли проку от ведьминой дочки? Но если и ты мне веришь, то я не подведу. – Не сомневаюсь, – тихо сказал Рэд и взял Тею за руку. – Только не на ведьмину дочку

рассчитываю, а на Санхейского магистра. Ты должна быть сильным магом, если не погибла во время Бунта, сумела сбежать и спрятаться так, что не нашли.

Лицо у Теи стало белым и неподвижным, она выдернула свою руку и отступила к лестнице. – Очень тебя прошу, послушай, ты же умеешь слушать! Ты приоткрыла дверь, и я уже зашел.

Теперь тебе придется рассказать мне все с самого начала – и про Бунт, и про Армита Беспалого, и про Улла. Все.

– А не боишься, Рэд? – Смотря кого. Если баронессу Шион, то боюсь. Если тебя, Тея, то я надеюсь, что ты мне

поверишь. Потому что уйти от сюда, от тебя, я уже не могу. – А если я не смогу? – Тогда останется одна баронесса, а я упаду с башни, как Мэрдок. Или меня накроет горной

лавиной, как Анвара. Но я рискну. А ты просто дай мне шанс. Автор: Влада Дятлова


орился бы на ве

призраком. Но и в этом ему отказали. Так что – все детство проходить болотным м

то «перекопал» половину библиотеки. «Антология» была самым ценным предметом в его жизни.

Мы встретим Хэллоуин чисто по-русски!

Если к концу октября вы не приготовите яблоки, орешки, камешки, а также тыквы, репы или дыни, то вы не сможете как подобает встретить канун дня Всех Святых - Хэллоуин, как он называется в Англии.

Но Хэллоуин отмечают не только в Англии. Дети во многих странах в этот день наряжаются чертями, ведьмами и прочей нечистью и ходят по домам собирать конфеты и прочие сласти. Девушки во всех странах используют этот праздник как возможность пофорсить в шикарных фэнтезийных платьях, а парни пострашнее нарядиться, чтобы кого-нибудь испугать… Как в детстве, помните?

Татьяна Рыжая «Лесник»4

В юго-восточной Англии, в деревушке с оптимистичным названием Плакли*, на крыльце дома сидел грустный мальчик. Сегодня был его любимый праздник – Хэллоуин. Он был любимым потому, что только в этот день малец мог поесть конфет, печенья и прочей вкусности. Его родители были бедными и на «ненужные изыски» не тратились. А Олафу (так назвали мальчика в память о скандинавских корнях) позарез не хватало одного такого «изыска» - сладостей. И сегодня он не имел возможности собрать хоть несколько конфет – костюма не было. В прошлых двух годах он

пачкал свою одежду в грязи и обвешивался тиной с маленького пруда, изображая болотное чудище. Но в восемь лет было как-то стыдно воспользоваться старым способом, да и грязной одежды на выброс не было. Тогда Олаф попросил у матери белую простынь, чтоб стать призраком. Мама лишь накричала на него за подобную глупость, ведь всем известно, что Плакли – это деревушка дюжины призраков, если ж кто-то решался одеться на Хэллоуин как привидение, то пытался выдумать что-то необычное в своем костюме. Иногда единственное, что оставалось от призрачной натуры – это белый грим. Напяливши на себя простынь, мальчик опоз

сь поселок. И теперь мальчик сидел на крыльце, пытаясь не расплакаться от несправедливости этого мира.

На самом деле он хотел бы костюм гнома, но это было слишком дорого. Тогда Олаф решил стать на Самайн

онстром? Олаф оглядел крыльцо Пиннока (так назывался дом). Его взгляд остановился на книжке,

лежащей на краю скамьи. Эту книжку он перечитывал совсем недавно и, наверное, позабыл на крыльце. Она называлась «Новая антология о гномах», как высвечивали позолоченные буковки. Ее подарили Олафу на восьмилетие, и мальчишка с ней почти не расставался. Он вообще очень любил читать: как только Олаф научился этому в младшей школе,

4 Автор рассказа получила первое место в конкурсе «Мы встретим Хэллоуин чисто по-русски!» на сайте «Создатели миров».

http://www.creators-of-worlds.ru/



«Ценным!» - пронеслось в голове. Олаф подскочил от неожиданной идеи. Дело в том, что в Грейстоунзе (дом в километре от Пиннока) жил «дядюшка». Он брался за любую работу в обмен на самую ценную вещь. «Может, он сделает мне хэллоуинский костюм за книжку?» - обрадованно подумал мальчик.

Он подхватил «Антологию» и побежал в сторону «дядюшкиного» дома. Переводя дыхание, внимательно посмотрел на серый дом с черной крышей, опираясь на

калитку. Мальчик не решался ее открыть, ведь восторг, что появился при возникновении такого прекрасного выхода из ситуации, поутих. Олаф перевел взгляд на книжку, что слепила своей надписью при солнце. «Было б у моих родителей много золота, то они б не пожалели купить мне костюм, и я б тогда ни за что не отдал бы книжку. Но я ж ее прочитал… Может, костюм мне нужнее?» - раздумывал он. Если б «дядюшка» не славился своей готовностью выполнить любой заказ, мальчик не побежал бы к нему. А так у Олафа появилась крохотная надежда хоть на Хэллоуин почувствовать себя как настоящий гном: в кольчуге с секирой, а может в кожаном фартуке с молотом… Но справится ли «дяденька» с его желанием?

- Эй, ты, чего возле калитки моей стоишь? Сейчас все к Хэллоуину готовятся, а ты чего? Олаф вышел из раздумий и испуганно посмотрел на высокого мужчину, который неожиданно

появился возле неокрашенного, потемневшего забора. - Скажите, а не вы ли «дядюшка»? - У тебя есть заказ? - Да… - Тогда зови меня лучше «Лесник». - Хорошо… А правда, что вы можете взяться за любую работу… за ценную вещь? - Смотря - насколько она для тебя ценна, - ответил мужчина, цепко оглядывая мальчика. От его взгляда Олаф поежился и замолчал. - Чего молчишь? – после паузы спросил Лесник**. - У меня есть одна ценная вещь, - неуверенно выдавил из себя мальчишка. - Какая именно? - Вот. Олаф протянул «дядюшке» «Антологию», чтоб тот ее рассмотрел. - Хочешь костюм гнома? – по-деловому спросил Лесник. - Ага,.. А как вы…? - Будешь много знать – состаришься, - оборвал его мужчина. – Слушай: придешь к этому дому в

девять часов вечера, и я тебе покажу костюм. Понравится – отдашь книжку, нет – так нет. Договорились?

- Угу… - Все, иди. Тебя мама ищет. При этих словах Олаф помчался обратно домой, почему-то уверенный, что Лесник говорит

правду. - Куда ты делся? Я чуть вся не извелась, пока тебя искала! Ты что, не понимаешь… Мама Олафа металась от одного угла кухни до другого, успевая готовить нехитрую стряпню,

ругать бестолкового сына и порой даже давать чувствительные подзатыльники. Она была проворной женщиной, а потому ей было привычным делать несколько вещей сразу. Вот и сейчас она на автомате открывала ветхие шкафчики и доставала испытанную годами кухонную утварь.


Потом смешивала, нарезала, тушила, жарила ингредиенты для грядущего хэллоуинского ужина. Возмущения и упреки шли, не переставая, вызванные ярким темпераментом, и совершенно не контролировались разумом. А на подзатыльники приходилось отвлекаться – надо ж отследить, куда именно попадет следующий.

Олаф безразлично смотрел в маленькое окно. Ему подобные монологи матери были не впервой, и он давно к ним привык. Если отец брался за его воспитание – тогда да, страшно. А так мальчик незаметно радовался, воображая в деталях свой наряд на праздник.

Постепенно мама исчерпала свой запас укоров и, еще раз вспомнив про неудобство перед соседями, что потревожила на поиски Олафа, отпустила его во двор дома.

- Только к мельнице не приближайся! – вдогонку крикнула она. Мальчик закрыл дверь в Пиннок и сел на скамейку на крыльце. Это предупреждение он слышал

с детства. И, понятное дело, не раз его нарушал. Только после того, как при очередном нарушении папа «доходчиво» объяснил этот запрет, мальчик больше не приближался к мельнице. Хоть там и бродил загадочный черный призрак, страх перед отцом был сильнее.

Олаф вздохнул, открыл «Антологию» и начал перечитывать самые интересные моменты. - Олаф, а ты опять перемажешься в грязи или, наконец, поймешь, что ты и без «костюма»

страшный урод? Это была Мэри, дочь самого богатого человека в деревушке. Мальчик проигнорировал издевку и

последовавший за ним переливчатый смех. Но, когда девочка побежала дальше, он облегченно перевел дыхание. Ему сильно хотелось сказать что-то в ответ, хотелось посильнее ударить назойливую девчонку… Вот именно это Олафу мешало. Если б Мэри была мальчиком, то она б давно на него не «тявкала».

Но «Антология» вновь перетянула внимание, и Олаф, читая отрывки из текста, мечтал. Понимая, что настоящим гномом ему не стать, он представлял, как вырастет и станет знаменитым ювелиром, как у него будет много-много денег и драгоценностей, и он сделает богатыми своих родителей. А пока сокровищницы и усыпальницы, слитки золота и других металлов, драгоценные камни и не очень были лишь рисунками в книжке.

В восемь часов его позвали ужинать. Когда вся семья поела, мама обратилась к мальчику: - Иди спать: раз у тебя нет костюма, то и бродить туда-сюда ночью не надо. Еще вдруг на Самайн

привидения начнут шастать. Олаф хотел было сказать, что у него будет наряд на праздник, но потом испугался, что ему

откажут и в этом. Так что он пошел с книжкой в свою комнату. На счастье, его спальня находилась на первом этаже. Он легко вылез через окно во двор и побежал в сторону Грейстоунза. Было без пяти девять, и многие дети уже ходили по домам на добычу сладостей. Некоторые замечали его и окликали, но мальчик на них не обращал внимания.

- О, я думал, что ты уже не придешь, - сказал Лесник. - А который час? - Три минуты десятого. Ну ладно, не буду таким принципиальным – можешь идти за мной. Олаф засеменил за «дядюшкой», заметив, что тот какой-то бледный и очень уставший. Но,

несмотря на это, шаг мужчины был бодрым и легким. Они вошли в дом. В прихожей Лесник сорвал рваную тряпку со стула, на котором, серебрясь в

тусклых лучах молодого месяца, лежал доспех. Рядом лежали борода, усы, паралоновые подкладки.

- Я согласен! – тут же воскликнул мальчик.


- Подожди, не торопись. Ты сперва примеряй, посмотри, как оно будет. С помощью Лесника Олаф пристроил подкладку (мальчик был тощим и без подкладки выглядел

бы комично), потом натянул кольчугу, поручи, поножи, латные перчатки, подбитые металлом сапоги и нагрудник. Он хотел было бежать к примеченному в комнате зеркалу, но «дядюшка» остановил его.

- А как же остальные детали костюма? Олаф был русоволосым, поэтому борода и усы были такого же цвета. Лесник умело все

прикреплял, а в конце одел ему шлем. - Ой, чуть не забыл! – сказал «дядюшка», подходя к выходу из Грейстоунза. Справа от двери стояла небольшая секира. - Вау, - вымолвил мальчик, принимая из рук оружие. – А теперь можно смотреться? - Конечно. Он побежал к зеркалу. На голове красовался пластинчатый шлем с маленькими рожками,

борода и усы были как настоящие, на сборном нагруднике примостились два потемневших дракона с маленькими красными камушками в глазницах, кольчуга свисала чуть ниже бедра, сапоги из грубой коричневой кожи мерцали от металлических вставок, а прочие элементы костюма были украшены необычной гравировкой и поблескивали при каждом движении. Но всю экипировку вместе перевешивала одна секира. Она была двухсторонней с черными краями лезвий и красными камушками у основания. Рукоятка была укреплена полосками железа, что вычурно переплетались. Олаф впервые почувствовал себя счастливым.

- А почему все такое легкое? – через секунду спросил он. - Это алюминий. Ты ведь знаешь этот металл? - Знаю, но алюминий не такой блестящий. - Это хорошая проба металла, с дополнительной примесью. - Понятно… Вообще, Олаф понимал, что какой бы ни был алюминий, он не будет так мерцать. Даже на

ощупь металл был другим. Он был похож на мифрил, каким видел его Олаф в книжке. Но мальчик решил не докапываться до истины, ведь Лесник, кажется, не собирался делиться секретами.

- А одной книжки хватит? – спросил малец. - Вполне. - Тогда – пусть она у вас тут и остается, - кивнул Олаф в сторону стула, куда во время примерки

положил «Антологию». - Хорошо. Если внезапно возникнут какие-то неполадки с костюмом – беги ко мне. «Дядюшка» протянул руку. Мальчик пожал ее, сияя от счастья. - Спасибо, Лесник. - Пожалуйста. Олаф выбежал на улицу и направился к первому встречному дому. Когда он позвонил в дверь,

ему открыла миссис Кэли. - Конфеты или жизнь! – весело проговорил мальчик, шутливо грозя секирой. - Ой, а кто ж это у нас такой? Сейчас принесу конфет и печенья для доблестного гнома. Миссис Кэли шустро пошла за сладостями, а Олаф вдруг вспомнил, что не взял пакет. Он чуть не

расплакался с досады, но женщина вернулась, неся большую корзинку в виде тыквы.


- На, держи. Я заметила, что у такого воинственного гнома все готово к бою, а корзинки нет. Вот я и захотела это дело поправить. Надеюсь, ты наполнишь корзинку сполна. Но, я никак не могу понять, кто ты?

- Я - Олаф. - Олаф? Не думала, что твои родители расщедрятся на такой костюм! Что ж удачи тебе и

веселого Хэллоуина. - Спасибо, миссис Кэли, и вам веселого Самайна. Мальчик направился дальше, разглядывая какие вкусности находились в большой корзинке. - Это ж надо – я и половины не пробовал, - серьезно проговорил он. - Привет. А кто ты? Я знаю каждого в Плакли, но тебя почему-то не могу узнать. Это опять была Мэри. Но, оторвавшись от разглядывания сладостей, Олаф увидел на ее лице

дружелюбную улыбку, а не привычную злобненькую рожицу. - Слушай, Мэри, а может это настоящий гном? – из-за спины подружки спросила Джессика. - Ты думаешь? У обеих девчонок глаза стали круглыми. Оправившись от неожиданности, Олаф поспешил их

заверить: - Нет-нет. Это я – Олаф. Подружки удивились еще больше. Обе были в костюмах фей и выглядели в этот момент крайне

мило. - А давай будем ходить вместе? – первой «оклемалась» Мэри. - Давай, - обрадовался мальчик, ведь обычно он всегда ходил один. Они сперва были втроем. Потом вчетвером. А через некоторое время их стало семь. Все словно

переменилось: Олаф впервые находил общий язык со сверстниками, его не подначивали, не обижали. Только Мэри иногда кидала завистливые взгляды. Ее наряд был лучшим… после костюма Олафа. Но она старалась быть сдержанной.

Постепенно вся компания, насобирав полные корзинки конфет, дошла до окраины деревушки, где размещался Пиннок.

- Олаф, а твои родители случайно не купили сладостей на Хэллоуин? – спросил Кевин. - Нет. - А-а-а-а… Ну, тогда нет смысла заходить в Пиннок. - Может, свернем к Дикки Бассез Лейн? – подала идею Джессика. - К той дороге слишком долго идти. Тем более, там можно встретить призрак повесившегося

учителя, - насторожено проговорила Мэри. - И что? Рядом с Пинноком есть старая мельница, где бродит черное привидение, - сказал Дэвид.

– А который час? - Без пяти полночь, - ответил Кевин. - А давайте поспорим на пять фунтов, что Мэри ни при каких обстоятельствах не пойдет к

мельнику? Уверен, что в полночь он появиться. - Ставлю на то, что не пойдет, - отозвался Вилл, дружбан Дэвида. Им обоим было по тринадцать, и они любили водиться с «малышней», чтоб устраивать

подобные ставки для забавы. Но Мэри с ними неплохо ладила из-за своей детской вредности. Сейчас же она озадачено смотрела на парней, понимая, что это подстава. Ведь девчонка славилась своей неустрашимостью, и потому прятала свой страх перед призраками.

- Я пойду, - заявила Мэри. – Но только при одном условии.


- Каком? – недоверчиво спросил Дэвид. - Со мной кто-то пойдет… Ну, чтоб убедится, что я побывала на мельнице. Девочка радовалась своей догадливости сказать о нужности свидетеля. Теперь она не будет одна,

а значит, будет не так страшно. - Хорошо, - согласился Дэвид. – С тобой пойдет Олаф. Хоть Мэри подобная кандидатура в роли провожатого не нравилась, но делать было нечего. Они пошли в сторону старой черной мельницы. Мальчик замечал, что Мэри при приближении

к деревянному сооружению вся дрожала. Сам Олаф ничего не чувствовал. Он устал от впечатлений, от прогулки по Плакли, от долгого времени бодрствования. Привидения он не боялся.

Они зашли в здание. Внутри мельницы было темно, хоть сквозь просветы ее дощатых «ребер» проходил месячный свет.

- В такой темнотище не увидишь собственного носа, не то, что мельника, - нарушил тишину мальчик.

- Заткнись, - только и сказала Мэри. Олаф пожал плечами. Ему было безразлично. Прошла минута. - Да говори хоть что-нибудь! Эта тишина невыносима! – стуча зубами, проговорила девочка. - Ты уж определись: мне заткнутся или говорить, - поддел ее он. – Мне тоже не нравится, как ты

зубами от страха стучишь, но я не возражаю. Мэри, видимо, обиделась и, разглядев, где находиться мальчик, щипнула его за бороду. Девочка

надеялась оторвать ее, но вместо куска искусственных ниток, клея и бумажной основы, у нее в руке оказался пучок волос. Олаф зашипел от неожиданной боли.

- У тебя что – борода настоящая? – спросила она. - Да вроде искусственная была, - ответил мальчик, ощупывая поврежденную на подбородке

кожу, где выступили капельки крови. Вдруг Олафа осенила одна догадка. Он медленно начал прощупывать под нагрудником

подкладку. Но ее не было. Вместо нее мальчик ощутил свою кожу. Потом он проверил под кольчугой свой живот, где подкладки было больше всего. Там обнаружились толстые складки жира.

- Что ты делаешь? – удивленно спросила Мэри. Ничего, - скрывая волнение, сказал Олаф. – Идем к нашим, они, наверное, заждались. Мальчик подтвердил их пребывание в мельнице. На досаду всей компании, призрака они не

увидели. Поговорив еще немного, все начали расходиться по домам. Олаф зашел в свой двор и подождал пока уйдут самые разговорчивые. Потом он побежал в

сторону Грейстоунза. - Что-то не так? – вопросом встретил его Лесник. - Я стал гномом?! – нервно спросил мальчик. Сонное безразличие улетучилось еще в мельнице. - Да. Олаф набрал, было, воздуха, чтоб выразить все свои мысли по отношению к «дядюшке», к

костюму-ловушке и ко всей мировой несправедливости, но Лесник заговорил первый: - Прежде чем ты начнешь ныть от своей растерянности и обиды на меня, я хочу кое-что у тебя

спросить. Прошу в дом. Они зашли.


- Вот, - сказал Лесник, сдергивая с зеркала ткань. Вместо зеркальной поверхности в раме оказался проход на полянку. - Что это? - Вопрос первый, - не обращая внимания на мальчика, начал «дядюшка». – Ты хотел быть

гномом? - Ну, да. - Вопрос второй: ты хотел бы покинуть эту планету и жить в другом мире? - Э… да… - Вопрос третий: ты готов это сделать сейчас? Олаф замолчал. А потом спросил: - А вы сможете сделать меня обратно человеком? - Могу. - А почему вы сразу не предложили? - Что? - Туда уйти. - Ты просил костюм. Я видел, что ты мечтаешь о другом мире, но я должен делать то, что от

меня просят, и исправить неполадки, если в сделанном мною есть какой-то дефект. - Вы специально заколдовали мой доспех, чтоб я пришел к вам опять, и вы предложили

покинуть этот мир? - Да. - Зачем вам это? Лесник был бледнее, чем в предыдущий раз, и это было хорошо заметно в свечении портала. - Неважно. Решай побыстрее – я не могу долго держать проход. Олаф молчал. - Нет, - после раздумий проговорил он. – Только расколдуйте. Полянка в раме исчезла. «Дядюшка» снял с мальчика всю экипировку, под которой вновь

оказались поролоновые подкладки. - Забирай наряд, - сказал мужчина. - Пусть остается тут. - Я книгу не отдам. Я выполнил твой заказ. - Я и не прошу ее обратно. Но, можно, на следующий Хэллоуин я его возьму. - Конечно – он же твой. - Он же из мифрила? - Правильная догадка. - Спасибо. - Не за что. - До свиданья. - До свиданья. Олаф вышел из дома. Лесник устало уселся на стул. Его фигурка стала прозрачной. - Глупые и пугливые сейчас дети, - проговорил позади «дядюшки» хриплый голос. - Да, Дарий. Он готов был только мечтать, ему ничего особо менять и не хочется, он боится

риска от каких-то перемен. А я столько сил потратил – все в пустую! Дурак я, но в чужие помыслы и эмоции мне доступ не дали – только желания видеть могу.


- Брось! Я хоть и демон, но знаю, что «светлые» за любые потуги воздают. Ты ж пацанчику хорошего хотел?

- Хотел… Будучи гномом, он имел бы больше возможностей стать ювелиром. И оружием я его снарядил для самозащиты. А тут – как он сможет этого достичь? Эх, провалился с мальчишкой…

- Грехи искупать – дело не простое, по себе знаю. Тебе еще повезло с видом искупления. Тоже мне – быть привидением и хорошие желания исполнять! Вот если бы тебя к НАМ заслали, тогда хреново б тебе было. Да и твой мальчишка передумать может, и снова придет к тебе. Тем более что хорошее дело ты для него сделал, - сказала черная фигура, садясь рядом с Лесником на корточки.

- Я ж за книжку костюм сделал. Знаешь, мне постоянно не хватает энергии, потому и беру у людей ценные для них вещи. Хозяева ж оставляют часть своего энергополя на предметах, особенно на тех, что для них ценны. Посмотри, как я иссяк!

Дарий кинул невнимательный взгляд на прозрачную кисть «дядюшки». - Так чего на подзарядку не идешь? – спросил демон. - Я днем там был, пока Олаф не подошел к калитке. Еще не прошло двенадцати часов, чтоб я мог

законно туда вернуться. - Когда сможешь? - Мальчишка пришел в три часа дня, значит – в три часа ночи. - Потерпишь? - А что делать… - Пустовато у тебя как-то в прихожей -зеркало да стул, - сменил тему Дарий. - Не хватает энергии, чтоб все обставить: каждый день трачу часть на отвод взглядов, а то,

знаешь, начнутся подозрения – не покупаю еду, в саду не работаю… - Люди, что ж ты хочешь. Они по природе очень подозрительны. - А тебя что – с Предысподни отпустили на время? - Я не такой послушный, как ты. - Сам выбрался? - Как всегда, - ухмыльнулся демон. Оба замолчали. Лесник уже не мог говорить потому, что любому призраку сложно

поддерживать видимый образ, а Дарий раздумывал о своем. В три часа ночи Грейстоунз был пуст. * - существующие объекты. ** - так как действие происходит в Англии, Олаф не знает значения второго прозвища

«дядюшки». Автор: Татьяна Рыжая (Перетин)

Николай Воронков «Костюм»5 Серёга шёл по улице, задумавшись, не глядя по сторонам. Вроде

вечер, вроде погода хорошая, живи да радуйся, но… Нарисовалась очень маааааленкая, но проблемка – его неожиданно пригласили в компашку, к которой он давно искал подходы. Ничего корыстного

5 Автор рассказа получил второе место в конкурсе «Мы встретим Хэллоуин чисто по-русски!» на сайте «Создатели миров»




– вполне обычные ребята, разве что относительно умные и с достатком выше среднего. Мелочь, но частенько в присутствии ребят и девчонок из этой компашки он остро чувствовал свою неполноценность. И вдруг приглашение! Почти случайное, разве что для количества, но всё же. Осталась сущая мелочь – молодежь решила на иностранный манер отметить Хэллоуин, и нужен был КОСТЮМ! Какой угодно, но КОСТЮМ. Серёга смутно представлял, что именно нужно. Наверное – что-то в духе волшебства, зомби, какого-нибудь героя. У ребят из компашки деньги водились, так что наверняка они придут в нарядах от Кардена или ещё какой знаменитости. А что может он? Взять на прокат наряд из ТЮЗа? По деньгам – может и потянет, но от одной мысли, что он явится в пропахшем пылью, затасканном, дешёвом наряде, настроение портилось всё сильнее. Что же делать?

Торчащий из кустов ботинок он заметил краем глаза. Прошел ещё с десяток шагов, и только тогда мозги сработали. Что-то не так. Не могут ботинки торчать из кустов просто так! Может что-то случилось? Очень не хотелось нарваться на мат какого-нибудь пропойцы, а если кто-то свалился не по своей воле, и ему нужна помощь?

Матеря себя за не вовремя проснувшиеся любопытство и доброту, Серёга осторожно приблизился к кустам и ещё осторожнее раздвинул ветки.

В первый момент его чуть не стошнило. В глубине кустов валялся мужчина. Чуть на боку, словно пытался встать, но силы кончились. Довольно приличный костюм, но весь в странных пятнах, словно его хозяин долго время валялся на помойках, блевал на себя и спал, не раздеваясь, в подвалах. Лицо мужчины было странного желто-зелёного цвета с чёрными пятнами. Местами кожа отстала от мяса и висела белёсыми лоскутками. Лицо мертвяка. Серёга с трудом сдержал рвотные позывы. Не, ну надо же ему было сделать такую «находку»! Вот что теперь делать?! Звонить в полицию? Идти дальше, как ни в чём не бывало?

Он ещё постоял, пытаясь привести мысли в порядок, и тут в голову пришла совершенно дикая идея – а почему бы не позаимствовать костюмчик? Ведь и в самом деле – мертвяку всё равно, а вот Серёге он может очень даже пригодиться - от костюма прямо таки веяло смертью! Не в смысле опасности, а в смысле уже случившегося. И если напялить на себя, да ещё и краски какой на лицо намазать, то может получиться очень даже интересный костюмчик. Во всяком случае – самый-самый натурально-мертвяцкий.

Осталась сущая мелочь – забрать костюм себе. От одной мысли, что сейчас придётся касаться трупа, по телу пробежала дрожь и снова подкатила тошнота. Но отступить Серёга уже не мог – на весах были две несравнимые вещи – каких-то несколько минут отвращения, страха и целый вечер в компании, в которую он давно хотел попасть.

Пересилив себя, Серёга стал расстегивать пуговицы на пиджаке. Расстегнуть – пара пустяков, но надо было ещё и стянуть с мертвяка. Пришлось касаться тела, выворачивать руки… и тут Серёгу взяло сомнение – что-то не так! Судя по лицу, мертвяк стал дохлым как минимум пару недель назад, но ни малейшего признака гниения не заметно. Вони тоже не было, разве что странный запашок, однозначно говорящий о смерти. Да и тело странное – сухое и упругое, словно тугая резина. Не то мумия, не то … манекен?! Озадаченный, Серега уже более смело ощупал тело и совсем осмелел – ну точно, манекен, непонятно кем и почему заброшенный в кусты! Может, реквизит для какого-нибудь фильма ужасов, потерянный пьяными киношниками, может ещё что. Но это уже, как говорится, не наши проблемы. Серёга даже засуетился, испугавшись, что неизвестный хозяин может вернуться за своим «добром». Споро раздел мертвяка, уже не обращая внимания на искаженное лицо. Озадачило, что под рубашкой и брюками оказались ещё и майка, и


трусы и даже носки. Странно это – зачем они манекену? Ну да ладно, мало ли чего киношники не сделают для достоверности. И ещё привлёк внимание странный медальон в виде паука в круге, висевший на толстой цепочке на шее мертвяка. А это зачем?! Но вид у медальона был весьма зловещий, и Сергей без всяких угрызений совести сунул его в карман, для вечеринки – самое то!

Добравшись до общаги, сразу принялся переодеваться. Вернее – преображаться. Для начала

разломал светло-коричневый фломастер и измазал его содержимым лицо. Потом мазнул ваткой, смоченной в зелёнке, потом несколько раз губкой для чистки ботинок. Глянул на себя в зеркало – а что, даже похоже на того мертвяка. Для большего правдоподобия достал из холодильника кусок залежалой колбасы, срезал с неё шкурку и приклеил суперклеем на лицо несколько лоскутков. Стало ещё лучше, но впечатление портили белки глаз – слишком уж белые и чистые. Подумав, послюнявил палец, мазнул по куску мыла и снова – по глазам. Ой, мля, жжёт-то как!

Когда смог снова смотреть, видуха стала ещё лучше – красные слезящиеся глаза на желто-зелёно-черном лице со свисающими кусками кожи – блеск. Горсть земли из горшка с цветами на волосы, переодеться в приготовленный костюм, медальон на шею и снова к зеркалу. Теперь Сергей мог собой гордиться – рядом с ним любой зомби мог считаться «ангельским созданием».

Начало вечеринки понравилось – девчонки при приближении Сергея взвизгивали, парни

смотрели настороженно и с завистью. Десяток новых знакомств, несколько ни к чему не обязывающих фраз. Компания была всё-таки не совсем своя, но Серёга не расстраивался – сейчас пару стаканов «на грудь», а дальше всё пойдёт по накатанной – танцульки, шутки, балдёж…

Серёга выпил уже четвёртый стакан, но долгожданное расслабление не наступало. Наоборот, ему становилось всё хуже – первая эйфория прошла, а сил с каждой минутой становилось всё меньше, будто их из него откачивали насосом. Медальон на груди начал жечь и колоться, словно весь состоял из раскалённых иголок, стало трудно дышать. Наверное, плохое самочувствие стало заметно и другим, но никто не поспешил на помощь. Наоборот, круг пустоты вокруг Сергея с каждой минутой становился всё больше. Яркий свет резал глаза, не хватало воздуха. Пошатываясь, он двинулся к балкону, случайно глянул в висевшее на стене зеркало и чуть не заорал от ужаса – вместо бледного, мокрого от слабости парня он увидел настоящего мертвяка. Лицо осунулось, словно ссохлось, цвет кожи уже не был «нарисованным», он и в самом деле был как у мертвеца, только теперь уже жёлто-белёсым.

Серега резко обернулся, всё ещё надеясь, что видит не себя, а кого-то другого, но от этого движения, от его полубезумного вида девчонки завизжали от ужаса уже по-настоящему. Визг резанул по мозгам, и Сергей не выдержал, побежал. Непонятно куда, лишь бы подальше от этого света, криков, духоты, страха, плещущего со всех сторон. Он куда-то брёл, с трудом переставляя слабеющие ноги. Не хватало воздуха, словно цепь медальона превратилась в тугой ошейник. Сергей пытался снять её, порвать, но цепь всё сильнее сдавливала горло.

Агонии не было. Он просто упал и умер. И никто не заметил, что глаза паука на несколько мгновений засветились, а его брюшко заметно раздулось.

Да и кто будет обращать внимание на жутковатый медальон на теле бомжа, умершего так давно, что тело непонятно как успело превратиться в мумию…

Автор: Николай Воронков (Black_raven)


Юрий Лугин «Как я Джопырдзедзом стал»6

Что Мир спасать придется именно мне, я быстро догадался. Во-первых, я хоть и молодой, но не по годам сообразительный. А во-вторых, кому еще, как не мне?

И не только потому, что я теперь такой суперпупернапупырченный, что запросто могу горами жонглировать. Не без этого, конечно, но есть такая сермяжная мудрость: чем больше в тебя силы заложено, тем меньше ты имеешь на нее права. Пеньки выкорчевывать, телегу из непролазной грязи вытаскивать – пожалуйста, но чтобы человека, который тебе не враг,

согнуть – ни-ни. Даже с врагом враждовать лишь до пока не врагом быть не согласится. Но и агнца на заклание в моем лице не обрящете. Если, кроме меня, некому на Мире

дезинфекцию угрожающей мирозданию заразы проводить, то и у меня есть право на вторжение с термоядерными бластерами-мазерами или мечом джедаевским в конечностях. В данном случае это Нравственным Императивом оправдано: известно, чем фанатичный тоталитаризм заканчивается. Разумным муравейником и концлагерями, где из людей удобрение или консервы делают.

Против Стражей Ближнего Круга запрограммировал волею Степана Баркатова антрацитовую в себе протоплазму, Камагулонисом просветленную, при малейшей опасности здоровью включаться бурными моторными реакциями, какие ни Супермену, ни Спайдермену с прочими бэтменами и не снились. На рефлекторном уровне, минуя головной мозг, сразу от копчика - добрая задница пинка загодя чувствует. Проще говоря, Камагулонис меня в матрешку преобразовал, когда во мне одномоментно - и Джеки Чан, и Стивен Сигал с Ван Дамом, и еще тыща самых умелых рукопашных бойцов всех стилей и направлений плюс полтыщи матерущих спецназовцев, начиная от шумерских воинов, кончая «космической пехотой» Хайнлайна. Причем ребятишки, которые во мне, киношные трюки с настоящими гармонично совмещать умеют. Поняли, о чем я? В кино, если ниндзи и шаолиньские монахи по стенкам бегают, это монтажный трюк, когда актеров-каскадеров специальные бригады на веревочках двигают. У меня же по стенкам бегать, с крыши на крышу через тридцать метров перепрыгнуть и в полете двумя руками по ушам и поочередно ногами в челюсть десятку врагов залепить в натуре получится.

Против огнестрела или колюще-режущих устройств вокруг кожи силовое поле, с которым – хоть в недра Сверхновой как в не очень протопленную сауну, ослабил до состояния митрилловой кольчуги на братце хоббите Бильбо Беггинсе. Против фаустпатрона устоит, но выстрела в упор из крупнокалиберного корабельного орудия фугасом в полтонны или если в меня из гигантской баллисты пятитонной каменюкой зафигачат (и попадут!) не выдержит.

Насчет имиджа пришлось основательно покумекать. Мирским сапиенсам наверняка ничто сапиенсное не чуждо. Наверняка и у них, как у нас, по одежке встречают. По этому вопросу я решил за культовые представления будущих визави зацепиться – конкретно под Блистающего и Всезнающего Джопырдзедза закосить. Есть, правда, вероятность, что меня за какого-то там Дзррыппнулля примут, который, по сравнению с Джопырдзедзом, полный отстой, ну, да ладно,

6 Автор рассказа получил третье место в конкурсе «Мы встретим Хэллоуин чисто по-русски!» на сайте «Создатели миров».




один черт. По крайней мере, мирская инодевица Аэлита на очной ставке во мне этого жир-пыр-дза признала. А главное, когда она, согласно моим планам (и нехилым возможностям для их осуществления), на жертвенном ложе у «Каабы» воскреснет и меня, рядом стоящего, узрит, у нее завихрения мозгов по причине сдвига эсхатологических представлений не случится. Гуманисты мы или где?

Культовые воззрения мирских жителей запрета на изображения живых существ, в том числе и активных культовых персонажей, не содержат, наоборот - оные персонажи изображаются в изобилии: в качестве статуй и барельефов, по одобренным жрецами канонам тамошними Рафаэлями выструганных. Так что и образ Джопырдзедза я смог легко представить и сообразил, как под этого персонажа загримироваться.

Очень кстати хохма одна вспомнилась. Двухлетней давности. Это когда у сестрицы Ольки довелось мне в общежитии Сельхозакадемии побывать.

А попал я как раз на 31 октября и только в Олькиной общаге обогатил эрудицию, узнав, что в этот день у некоторых наших студентов в моду входит забугорный праздник отмечать – День Всех Святых. У американцев и прочих разных шведов он вообще странным и на нехорошие ассоциации пробивающим словом «Хеллуин» называется.

Говорил уже, что в общаге Вятской Сельхозакадемии на четвертом этаже очень странная разновидность человечества проживает - «охотоведы»? По Олькиным словам, мест, где на охотоведов учат, мало, а профессия очень востребованная. Можно представить, в ходе какого селективного и жесточайшего конкурсного отбора этих гуманоидов в ВГСХА принимают. Как правило, из маньяков охотничьего дела, которые без ружжа из дома не выходят, а когда выходят – моментом в лес убежать норовят. Они и в Кирове по студенчеству как выходные или праздники – обязательно куда-нибудь поближе к северной границе области, где Республика Коми начинается, уматывают. А если повезет дичину какую пристрелить, потом у них первобытные пляски на несколько дней, пока добычу не съедят или деньги на бухалово не закончатся. Однажды волка бруцеллезного на закусь пустили. Раньше, чем им результаты анализа из баклаборатории принесли. Но ничего – все здоровые. То ли к охотоведам вообще никакая зараза не пристает, то ли водки столько было, что зараза скопытилась.

Мне у них вывеска понравилась с лестницы на этаж: «Увидишь грязь - не верь глазам своим!!!» Именно с тремя восклицательными знаками. Ну, вошел… Практика фермерская выручила – чтобы локтями ничего плохо пахнущего и цветом отвратного не задевать и чтобы к ногам не прилипало…

Охотоведы круче всех хеллуинили: такими чертями ряжеными носились и по общаге, и по окрестностям - любо-дорого. У них Хеллуин с закосом под гаитянский культ вуду праздновался. Может, и не совсем как на Гаити, но точно не хуже.

В память врезался верзила один мосластый, с лицом, на Игоря Северянина похожим и белой краской под череп разрисованным. В цилиндре всмятку, в черном пиджаке на голое тело, в клетчатых штанах, белых перчатках, но при босых ногах, в лакированные галоши всунутых. Я позже узнал, это он под Барона Субботу молотил – одного из самых зловещих персонажей культа вуду.

Так вот этот Барон Суббота с лошадиным лицом - тот еще Джопырдзедз. Зуб даю: мирские фиг разницу просекут. Да и прикольно получится. Духа Мертвых изображать с большой самоиронией надо. Войдешь в образ методом погружения по системе Станиславского, а суперпупернапупырченность возьми да и взыграй? А почему прикольно, спросите? Так не


забывайте, что по образу и подобию охотоведа из вятского Хеллуина. Поняли? Вятский Барон Суббота. Такого если детишек пугать в детский садик привести – это нянечки и воспитательницы с визгом разбегутся до ближайшей аптеки в поисках валидола, а детишки обхохочутся.

Поэкспериментировал для начала. Аэлита еще не отревелась, поэтому чтобы ей в горе не мешать (не нашенское Джопырдзедзово дело – обрыданных инодевиц утешать), в сторонку отошел. На берегу Материнского озера на корточки присел, руки в воду опустил, антрацитовой протоплазме, с готовностью к моим загребущим дланям прильнувшей, желание протелепатил – и часть выше названной протоплазмы по моим рукам тоненькой пленкой поднялась, всего меня с головой укутала… Через спутниковую телеметрию со стороны на себя посмотрел: чуть по мокрому не прописался от страха - в натуре Барон Суббота! Потом по поводу «антрацитового» маскарадного костюмчика прикинул: а на кой такие сложности, если то же самое можно поверх силового поля голографическим изображением наложить? В общем, видок оставил, а антрацитовую протоплазму на волю отпустил.

- Ну, похож я на Джопырдзедза? – у Аэлиты спрашиваю. – Никаких нюансов не упустил и не добавить ли чего?

Аэлитушка сразу в позу поклонения шмякнулась. (В любом культе, ежели божество с тобой заговорить изволило, только из такой позы ответствовать полагается.)

- О Великий Джопырдзедз! Прости меня, рабу твою, но не разумею я… Что значит похож? Ибо ты и есть во плоти Великий Джопырдзедз и никем другим быть не можешь!

- И что жрецы ваши не усумнятся, гарантируешь? А то мне у вас чудеса доказательные творить некогда будет – мне бы ортодоксов ваших с охраной махом изолировать, да посмотреть, какой червяк внутри вашего мирского святилища угнездился… Ладно, пора, однако, в путь-дорожку. Тяни не тяни, а, кроме меня, тебя к любимому дролечке доставить и Миру вашему оздоровительную клизму поставить некому.

Когда знаешь, что, кроме тебя, некому и по любому дело делать придется, очень не хочется, очертя голову и не зная броду, чуждый Мир спасать. Да и, между нами, девочками, шибко влом пародию на Крепких Орешков и прочих Нико изображать. Но, как говорится, делай, что должен…

Еще раз вздохнул и к должному приступил. Правда, когда приказ на дематрикацию здешней Аэлиты обратно в антрацитового медузенка отдал, потом в сторону инодевицы старательно не смотрел. Стыдно до «ай-я-яй!», хотя прекрасно знал: в реальности инодевицу лишь к моему прибытию на Мир служители культа на алтарь «штозабяки-в-янтаре» возложат, и для нее разговора с Камагулонским Лжеджопырдзедзом как бы и не было.

Когда вернувшийся в исходное состояние бывший Аэлитой медузенок к Мамке-медузище поплыл – впечатлениями от пережитого поделиться, я уже в полной боевой готовности вознесся над водной гладью, что твой скутер на воздушной подушке, и на исходную позицию выдвинулся:

- Вперед, Мир спасать! Наше дело правое, и вообще - где наша не пропадала! Автор: Юрий Лугин


Послесловие

Вот, дорогие наши друзья, перед вами закрылась последняя страничка нового выпуска нашего электронного журнала. Мы хотели, чтоб вам было интересно, приятно и чтобы у вас осталось ощущение тепла и удовольствия. И если нам это удалось, то, значит, мы не зря работали.

Для участия в проекте были привлечены пользователи нашего сайта. За что мы выражаем им огромную благодарность.

Нам интересны ваши пожелания и замечания. Мы открыты для ваших отзывов. Если у кого-то возникнет желание поработать над следующим номером нашего журнала, мы будем этому только рады. Надеемся, что наше сотрудничество поможет в осуществлении наших с вами планов.

Спасибо вам всем за уделенное внимание.


Над журналом работали

Автор идеи и руководитель: Дмитрий Аникин (Забатар) Главный редактор: Наталья (Случайная) Автор сопроводительных статей: Татьяна Медведева (tanyaversal) Редакторы разделов: Отзывы - Наталья (Случайная) Кино-файлы - Наталья (Случайная), Светлана Соколова (Кира) Статьи - Наталья (Случайная), Татьяна Медведева (tanyaversal) Интервью - Дмитрий Аникин (Забатар), Татьяна Медведева (tanyaversal) Личное дело - Татьяна Медведева (tanyaversal) В помощь читателю - Дмитрий Аникин (Забатар) Произведения и отрывки - Наталья (Случайная) Верстка: Дмитрий Аникин (Забатар) Вычитка: Наталья (Случайная) Обложка: Екатерина (Kaverella_De_Vine) Авторы статей и материалов: Екатерина (Kaverella De Vine), Дмитрий Пащенко (dimon1979), Татьяна Медведева (tanyaversal),

Тимофей Григорьев (lorri), Юля Иванюк (ulyaivanyuk2009@), Михаил Федотов (mif), Олег Дудин (Oleg-D), Светлана Соколова (Кира), Дмитрий Аникин (Забатар), Алина Илларионова (Альтея), Влада Дятлова, Татьяна Рыжая (Перетин), Николай Воронков (Black_raven), Юрий Лугин

Большое спасибо тем, кто нам помог: Михаил Ахманов, Дмитрий Черников, Сергей Садов, Александр Золотько (Золотько), Дарья

Зарубина, Аркадий Шушпанов, Алексей Евтушенко (Аким), Андрей Уланов, Александр Баренберг, Сергей Анисимов, Сергей Бузинин, Владимир Пекальчук (Greyf), Александр Сапегин (Smilodon), Сергей Малицкий (malitsky), Валерий Афанасьев, Елена Белова (Bel-lena), Галина Романова, Алексей Вязовский, Марик Лернер

Documents

Создатели миров №22