В Пресненский районный суд гор.Москвы, председательствующему по делу федеральному судье Шипикову А.И. ---------------------------------------------------------- Город Москва, ул.Зоологическая, дом 20

От адвоката коллегии адвокатов «ТитулЪ» города Москвы Трепашкина Михаила Ивановича, рег.№ 77/5012 в реестре адвокатов гор.Москвы, адрес: 115280, гор.Москва, ул.Ленинская Слобода, дом 9, офис 7А, ....

в защиту Вахонина Ильи Анатольевича

Речь в прениях(тезисы)

и формулировки решений по вопросам, указанным в пунктах 1-4 части первой статьи 299 УК РФ

(в соответствии со ст.292 УПК РФ)

Город Москва 20 марта 2012 года

Ваша честь! Я прошу оправдать моего подзащитного Вахонина Илью Анатольевича в совершении преступлений, предусмотренных: п.п. «б», «в» ч.2 ст.131 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ и п.п. «б», «в» ч.2 ст.132 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ за отсутствием в его действиях составов указанных преступлений.

Подробно исследованными в суде доказательствами, предъявленными стороной обвинения, не было доказано фактов именно изнасилования Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года и совершения в отношении нее именно насильственных действий сексуального характера. Представленными доказательствами защиты убедительно опровергнуты:

а) факт полового акта с Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года с Вахониным И.А. либо с кем-либо из других обвиняемых по данному уголовному делу; б) степень тяжести телесных повреждений Волобуевой А.И.; в) возможность причинения Волобуевой А.И. тяжкого вреда здоровью; г) факт угрозы убийством в отношении Волобуевой А.И., который мог служить именно средством преодоления сопротивления со стороны потерпевшей, да и вообще факт угрозы убийством.

Несостоятельность обвинения Вахонина И.А. вытекает из:

анализа текста обвинения, анализа показаний Волобуевой А.И. - единственного прямого доказательства обвинения (хотя явно сомнительного), анализа иных доказательств обвинения,

анализа доказательств защиты.

Анализ судебного разбирательства и исследовавшихся доказательств я хотел бы начать с текста обвинения (формулы обвинения) Вахонина Ильи Анатольевича.

Обвинения бывшего заместителя начальника инспекции по контролю за пользованием федеральной собственностью, переданной предприятиям и организациям Департамента контроля за владением, пользованием и распоряжением федеральной собственностью Счетной палаты Российской федерации Вахонина Ильи Анатольевича в изнасиловании Волобуевой А.И. и совершении в отношении нее насильственных действий сексуального характера необоснованны и незаконны, о чем свидетельствуют следующие обстоятельства и факты:

I. Совершенно не доказано, что существовал какой-то предварительный сговор между Вахониным А.А., Вахониным И.А. и Герасимовичем В.В.

Исследованными в судебном заседании доказательствами не нашло своего подтверждения то, что изнасилование Волобуевой И.И. совершено группой лиц по предварительному преступному сговору между Вахониным И.А., Вахониным А.А. и Герасимовичем В.В., который якобы имел место до 11 июня 2007 года.

Такой вывод основан на следующих доказательствах:

- Из показаний потерпевшей Волобуевой А.И. следует, что Вахонина И.А. она впервые увидела в кафе, расположенном в здании кинотеатра «Октябрь» по адресу: гор.Москва, ул.Новый Арбат, дом 24, уже после полуночи, то есть 12 июня 2007 года. До этого она его не знала и не видела.

- Из показаний обвиняемого Герасимовича В.В. следует, что с Вахониным И.А. он познакомился в кафе, расположенном в здании кинотеатра «Октябрь», 12 июня 2007 года, до этого он с ним знаком не был. Герасимович В.В. также показал, что Вахонин И.А. до 12 июня 2007 года о существовании Волобуевой А.И. не знал, о том, что он будет в кафе с девушкой - не знал. Об изнасиловании какой-либо девушки, в том числе и об изнасиловании Волобуевой А.И., он ни с Вахониным И.А., ни с Вахониным А.А. не договаривался ни до 12 июня 2007 года, ни после этой даты.

- Свидетель Байло К.Н. подтверждает факт того, что в кафе на Новом Арбате, где находились она с Вахониным А.А. и Герасимович В.В. с Волобуевой А.И., Вахонин И.А. приехал уже после полуночи, то есть 12 июня 2007 года.

- Обвиняемый Вахонин А.А. категорично отрицает факт знакомства Вахонина И.А. с Волобуевой А.И. и Герасимовичем В.В. до 12 июня 2007 года, а также отрицает факт какого-либо разговора об изнасиловании Волобуевой А.И. как до 12 июня 2007 года, так и после этой даты. Вахонин А.А. не разговаривал никогда о Волобуевой А.И. с Вахониным И.А. и не знал, что 12 июня 2007 года Герасимович В.В. будет в кафе с Волобуевой А.И.

- Не подтверждается факт знакомства Вахонина И.А. с Герасимовичем В.В. и с Волобуевой А.И. до 12 июня 2007 года и биллингом телефонных переговоров с мобильных телефонов указанных лиц. С телефона Вахонина И.А. не зафиксировано соединений с Герасимовичем В.В. либо с Волобуевой А.И.

- В судебном заседании по инициативе обвинения оглашались показания Вахонина И.А., допрашивавшегося в качестве свидетеля по данному делу летом 2007 года (вскоре после случившегося), из которых следовало, что за 30 минут до встречи на Арбате ему позвонил брат Антон и пригласил провести время в кафе. До этого звонка разговора ни с кем не было о каком-либо совместном времяпровождении. Прибыв в кафе, он познакомился там с Герасимовичем, его девушкой Волобуевой А.И. и девушкой Антона - Байло К.Н. О знакомстве в кафе с Герасимовичем В.В. и Волобуевой А.И. уже 12 июня 2007 года обвиняемый Вахонин И.А. показал в судебном заседании.

- допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля следователь Сотникова (Сучкова) В.В. не смогла пояснить, какие имелись (имеются) доказательства того, что не только до 11 июня, но и до 12 июня 2007 года Вахонин Илья Анатольевич был знаком с Герасимовичем В.В. и Волобуевой А.И. Следовательно, ею в обвинении записаны были бездоказательные домыслы, опровергаемые материалами уголовного дела.

Выступая в прениях помощник Пресненского межрайонного прокурора гор.Москвы Стрекалова О.Ю. не привела ни одного доказательства либо обстоятельства, указывающего на то, что до 12 июня 2007 года Вахонин И.А. был знаком с Герасимовичем В.В. и Волобуевой А.И., а, следовательно, мог быть какой-то сговор на изнасилование последней.

Не указали на наличие доказательств знакомства и какого-либо сговора до 12 июня 2007 года представители потерпевшей адвокаты Восканян М.М. и Полетаева С.Е.

Таким образом, всеми исследованными доказательствами установлено, что Вахонин Илья Анатольевич до 12 июня 2007 года не был знаком ни с Герасимовичем В.В., ни с Волобуевой А.И., а обвинение в этой части, то есть, что не позднее 11 июня 2007 года Вахонин И.А. вступал в предварительный сговор с Вахониным А.А. и Герасимович В.В. (с которым не был знаком) на изнасилование Волобуевой А.И. (о существовании которой не знал вообще) - является Contra legem (составлено вопреки закону).

В материалах уголовного дела не имеется ни одного прямого либо косвенного доказательства того, что до 12 июня 2007 года Вахонин И.А. был знаком с Герасимовичем В.В. либо с Волобуевой А.И . и что знал вообще о существовании Волобуевой А.И.

Перечисленными доказательствами опровергается формулировка обвинения, что

Вахонин Илья Анатольевич «совершил изнасилование, то есть половое сношение с применением насилия и с угрозой его применения к потерпевшей, группой лиц по предварительному сговору, соединенное с угрозой убийством и причинением тяжкого вреда здоровью, а именно:

В неустановленное следствием время, но не позднее 11 июня 2007 года, Вахонин А.А., его родной брат Вахонин И.А. и Герасимович В.В. вступили между собой в предварительный преступный сговор, направленный на совершение изнасилования знакомой последнего - Волобуевой А.И.

С целью реализации совместного преступного умысла соучастников, Герасимович, злоупотребляя доверием своей знакомой Волобуевой А.И., 11 июня 2007 года пригласил ее в кафе, расположенное в здании кинотеатра «Октябрь» по адресу: г.Москва, ул.Новый Арбат, д.24, куда приехал Вахонин А.А. и Вахонин И.А., которые приняли меры, чтобы произвести на Волобуеву А.И. благоприятное впечатление».

Общеизвестно правило, что каждая строка обвинения должна подтверждаться совокупностью доказательств.

Суд должен обратить внимание, что указанная формулировка обвинения - всего лишь фантазия следователя по особо важным делам первого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской федерации по гор.Москве советника юстиции В.В.Сотниковой. Именно фантазии (или по-русски, бредни), которые по УК РФ квалифицируются как умышленная фальсификация.

Как мог Вахонин И.А. «не позднее 11 июня 2007 года» вступать в преступный «сговор» с Герасимовичем В.В., с которым он познакомился лишь 12 июня 2007 года в кафе, где последний был с Волобуевой А.И.?

Как мог Вахонин И.А. договариваться со своим братом об изнасиловании Волобуевой А.И. «не позднее 11 июня 2007 года», если о существовании такой особы он узнал лишь 12 июня 2007 года в кафе, где увидел ее вместе с Герасимовичем В.В.?

Я прошу суд дать юридическую оценку этим фантазиям следователя и исключить из обвинения признак «группой лиц по предварительному сговору» как не нашедший подтверждения, опровергаемый всей совокупностью доказательств по делу.

По этой же причине подлежит исключению формулировка «С целью реализации совместного преступного умысла соучастников, Герасимович, злоупотребляя доверием своей знакомой Волобуевой А.И., 11 июня 2007 года пригласил ее в кафе...», ибо совместного преступного умысла быть не могло между лицами, которые познакомились лишь 12 июня

2007 года и в отношении конкретного лица - Волобуевой А.И., которую до 12 июня 2007 года Вахонин И.А. не видел и о существовании которой не знал вообще.

Подлежит исключению как надуманная формулировка «... куда приехал Вахонин А.А. и Вахонин И.А., которые приняли меры, чтобы произвести на Волобуеву А.И. благоприятное впечатление». Установлено, что Вахонин А.А. приехал в кафе с девушкой - Байло К.Н. и за нею ухаживал. За Волобуевой А.И. ухаживал Герасимович В.В. как за своей девушкой. В ходе предварительного расследования и судебного заседания не установлено, что Вахонин И.А. и Вахонин А.А. «принимали какие-то меры», чтобы произвести на Волобуеву А.И. благоприятное впечатление. И не указано, если производили такое впечатление, то с какой целью. Из материалов уголовного дела не следует, что это как-то могло повлиять на поведение Волобуевой А.И. и поменять ее благосклонное, скажем, отношение от Герасимовича В.В. к братьям Вахониным. Я также прошу обратить внимание суда на эти фантазии органа предварительного расследования.

Ссылка на приговор в отношении Вахонина А.А. не может быть принята судом, так как там также не приведено каких-либо доказательств сговора и вообще указанное обстоятельство, имеющее существенной значение для дела, там не исследовалось вовсе.

II. Признак «группой лиц по предварительному сговору» вменен Вахонину И.А. незаконно и с точки зрения квалификации действий соучастников, в разрез с теорией российского уголовного права и ряда норм Уголовного кодекса Российской Федерации.

В обвинении записано:

«В неустановленное следствием время, но не позднее 11 июня 2007 года, Вахонин А.А., его родной брат Вахонин И.А. и Герасимович В.В. вступили между собой в предварительный преступный сговор, направленный на совершение изнасилования знакомой последнего - Волобуевой А.И.»

Судебная практика и юридическая наука понимают группу лиц по предварительному сговору именно как соисполнителей, то есть все должны отвечать как исполнители преступления. Этот момент ни кем из ученых-юристов не оспаривается. Это - юридическая аксиома.

Однако, с учетом квалификации действий Герасимовича В.В. по

данному уголовному делу как пособника (ч.5 ст.33 УК РФ), указание в формулировке обвинения, что он вступал в преступный сговор именно на изнасилование и на принудительные действия сексуального характера в отношении Волобуевой с Вахониным А.А. и Вахониным И.А. – явно незаконна.

Вменение такого признака, как совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, требует приведения доказательств сговора на совершение преступления. Таких доказательств и объективных обстоятельств

в материалах уголовного дела не имеется и они не были представлены стороной обвинения. Более того, описанный выше юридический казус как раз и свидетельствует, что предварительный сговор был просто придуман.

При вменении признака «по предварительному сговору группой лиц» требуется установить:

Время и место сговора. Установлено место? - Нет. Установлено время? - Нет таких сведений.Распределение ролей. Однако, в обвинении не указано, а что же должен

был делать каждый из соучастников преступления?

Следовательно, этот признак вменен субъективно и бездоказательно. В соответствии с ч.4 ст.14 и ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и фантазиях, необходима совокупность доказательств определенных действий, образующих состав преступления.

Как указывала когда-то Мизулина Е.Б. как представитель Президента РФ в Государственной Думе, подобные записи - это болезнь в головах писавших. А ведь нельзя забывать, что речь идет о судьбах людей, членов их семей и детей, в частности.

Сторона обвинения не опровергла мои доводы в заявленном по этому поводу ходатайстве и не опровергла факт того, что действия соучастника предварительного сговора не могут быть квалифицированы как пособничество.

Следовательно, Вахонин И.А. и Вахонин А.А. не вступали с Герасимовичем В.В. в какой-либо предварительный сговор на совершение изнасилования Волобуевой А.И. либо совершение в отношении нее насильственных действий сексуального характера.

Сама квалификация в обвинительном заключении действий Герасимовича В.В. указывает на необходимость исключения его из предварительного сговора на совместное совершение преступлений.

III. Следует также обратить внимание, что вопреки положениям ч.2

ст.6 Уголовного кодекса Российской Федерации и Постановлению Конституционного Суда РФ от 19 марта 2003 года № 3-П , одни и те же деяния Вхонина И.А. квалифицированы сразу по двум статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, в нарушение ст.50 Конституции России, закрепивший международный принцип non bis in idem.

Принцип non bis in idem, запрещающий повторное преследование и наказание за одно и то же деяние, известен еще с античных времен. Этот принцип закреплен в международном праве: в п.7 ст.14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года ("никто не должен быть вторично судим или наказан за преступление, за которое он уже был окончательно осужден или оправдан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом каждой страны"), в ст. 4 - "право не быть судимым или наказанным дважды" Протокола № 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод ("никто не должен быть повторно судим или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден").

В ныне действующей Конституции этот принцип, как я упомянул выше, закреплен в ч.1 ст. 50: никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление. Лишь значительно позже принятия Конституции в УК, введенном в действие с 1 января 1997 года, этот принцип получил отражение в ст. 6 "Принцип справедливости" в ч. 2: "никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление". Очевидно, что данный запрет распространяется не только на осуждение, но и на наказание. Это существенно важно, в частности, для разрешения вопроса о правомерности повторного вменения факта привлечения к уголовной ответственности не только, как признака, отягчающего квалификацию преступления, но и как основания более строгого наказания.

Очевидный запрет повторного (двойного) наказания опирается на идеи вины, справедливости и соразмерности или пропорциональности деяния и кары, преступления и наказания. Этот принцип, как отмечает Конституционный Суд РФ в Постановлении от 19.03.2003 № 3-П, в силу своей конституционно-правовой природы не подлежит ограничению. Он обращен не только к законодательной власти, но и к правоприменителю, который на основании законодательных актов осуществляет привлечение виновных к уголовной ответственности и определяет для них вид и меру наказания.

По мнению Конституционного Суда РФ, принцип non bis in idem, как он установлен Конституцией и регулируется уголовным законодательством РФ, исключает повторное осуждение и наказание лица за одно и то же преступление,

квалификацию одного и того же преступного события по нескольким статьям уголовного закона, если содержащиеся в нем нормы соотносятся между собой как общая и специальная или как целое и часть, а также исключает двойной учет одного и того же обстоятельства (судимости, совершения преступления лицом, ранее совершившим преступление) одновременно при квалификации преступления и при определении вида и меры ответственности (Постановление от 19.03.2003 № 3-П).

Если мы сравним текст обвинения Вахонина Ильи Анатольевича в совершении преступления, предусмотренного п.п. «б», «в» ч.2 ст.131 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ, и преступления, предусмотренного п.п. «б», «в» ч.2 ст.132 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ, то они отличаются лишь одной цифрой «2» в последнем обвинении. В остальном совпадают в полном объеме.

Может ли суд дважды назначать наказание за одни и те же удары, за одни и те же телесные повреждения, причиненные потерпевшей Волобуевой А.И. (как это следует из текстов обвинения Вахонина И.А. в совершении указанных двух составов преступлений) ? - Нет.

Можно ли дважды указывать в числе признаков объективной стороны 2-х разных преступлений одни и те же удары, одни и те же телесные повреждения? - Нет.

Я прошу суд учесть и устранить явные нарушения федерального закона, выразившиеся в следующем (исхожу из позиции обвинения): а) действия: «Затем Вахонин И.А. потребовал от Волобуевой совершить с ним оральный половой акт, но вновь получил отказ. В ответ на это Вахонин А.А., продолжая удерживать руками Волобуеву за руки, заведенными им за ее голову, поднял потерпевшую с пола и поставил на колени, а Вахонин И.А. нанес ей не менее пяти ударов руками по ушам и не менее пяти ударов кулаком по подбородку, когда Волобуева опускала голову вниз, при этом Вахонин И.А. и Вахонин А.А. угрожали Волобуевой расправой, т.е. причинением тяжкого вреда здоровью, и убийством, что она реально воспринимала реально. При этом, несмотря на явное физическое превосходство братьев Вахониных, Волобуева оказывала им сопротивление, пыталась подняться с колен, кричала, звала на помощь, в связи с чем Вахонин А.А. и Вахонин И.А. продолжали избивать ее.

С целью реализации своего преступного умысла, направленного на удовлетворение извращенных половых потребностей, Вахонин А.А., продолжая подавлять сопротивление Волобуевой, выкрутил руки потерпевшей, заведенные у нее за спиной, а Вахонин И.А., обнажив свой половой член, потребовал от Волобуевой открыть рот, чтобы совершить с ней половой акт. В связи с отказом потерпевшей от выполнения указанных требований Вахонина И.А., он, ухватив ее руками за волосы, нанес Волобуевой не менее восьми ударов кулаком в область рта, угрожая потерпевшей расправой, т.е. причинением тяжкого вреда здоровью, и убийством. После того, как потерпевшая от боли открыла рот, Вахонин И.А. ввел ей в рот свой половой член и совершил с ней насильственный оральный половой акт» (лист 4 обвинительного заключения) - признаки статьи 132 Уголовного кодекса РФ. А квалифицированы они (вменены) Вахонину И.А. по статье 131 Уголовного кодекса РФ. Это юридическая безграмотность, которую суд обязан исправить. Есть и другие явные признаки объективной стороны ст.132 УК РФ, а квалифицированы по ст.131 УК РФ;

б) действия: «Затем Вахонин А.А. дотащил Волобуеву А.И. по полу до кровати, находившейся в комнате квартиры, где совместно с Вахониным И.А., который удерживал потерпевшую за ноги, положили ее на кровать. После этого Вахонин И.А. попытался снять с потерпевшей джинсы, однако она оказала активное сопротивление, преодолевая которое, Вахонин И.А. нанес ей множественные удары ногами и руками по различным частям тела, а затем подпрыгнул и нанес Волобуевой один удар ногами по голове, при этом угрожал расправой, т.е. причинением тяжкого вреда здоровью и убийством, что потерпевшая воспринимала реально. В это же время Вахонин А.А. снял с потерпевшей джинсы и разорвал на ней трусы, а также нанес Волобуевой кулаками не менее трех ударов по плечам и ключице, подавляя ее сопротивление. После этого Вахонин И.А. с целью совершения изнасилования Волобуевой нанес ей множественные удары кулаками по бедрам и коленям, подавив ее сопротивление, лег на нее и, удерживая своим телом, совершил

с ней насильственный половой акт. При указанных действиях Вахонина И.А. Вахонин А.А. находился рядом с братом, готовый в любой момент применить к Волобуевой насилие в случае оказания ею сопротивления. Поскольку во время совершения с нею насильственного полового акта потерпевшая громко кричала и звала на помощь, что могло привлечь внимание жильцов соседних квартир, Герасимович, выглядывал в окно, для устранения препятствий, способствующих совершению преступлений, контролировал окружающую обстановку с целью предупреждения соучастников о возможной опасности в виде прибытия работников милиции по вызову посторонних лиц» (лист 9 обвинительного заключения) - признаки статьи 131 УК РФ. Это может указать любой юрист. И даже не юрист. Только даун (да и то не каждый) может указать, что эти действия должны квалифицироваться по ст.132 УК РФ. Однако, они следователем по особо важным делам первого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской федерации по гор.Москве советником юстиции В.В.Сотниковой квалифицированы по статье 132 Уголовного кодекса РФ (!). Я прошу суд не идти по пути этого юридического даунизма и исключить из обвинения Вахонина И.А. по ч.2 ст.132 УК РФ указанные выше формулировки, явно подпадающие под признаки ст.131 УК РФ.

Судебная практика и, в частности, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 года № 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" идут по пути строгого разделения действий, квалифицируемых по статье 131 УК РФ и отдельно действий, квалифицируемых по статье 132 УК РФ. Либо все эти действия квалифицируются как единое деяние, охватываемое единым умыслом и квалифицируется только по ст.131 УК РФ.

IV. В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 года № 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" и теории российского уголовного права не образует объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст.131 либо ст.132 УК РФ, нанесение телесных повреждений уже после совершения насильственного полового акта.

Из обвинения Вахонину И.А. усматривается:

«Вахонин И.А., также понимая, что крики потерпевшей могут привести к наступлению указанных нежелательных последствий, нанес Волобуевой несколько ударов кулаками в область головы и лица, в результате чего потерпевшая потеряла сознание, после чего Вахонин И.А. с места преступления, т.е. из квартиры по указанному выше адресу, скрылся. После завершения Вахониным И.А. насильственного полового акта с Волобуевой, Вахонин А.А. и Герасимович отнесли потерпевшую, находящуюся в бессознательном состоянии, в ванную комнату, где с целью уничтожения биологических следов преступления стали мыть Волобуеву в области половых органов и смывать кровь с её лица. После того, как потерпевшая пришла в сознание, попыталась оказать

сопротивление и встать на ноги, Герасимович взял её руками за шею и опустил голову Волобуевой вниз, а Вахонин А.А. завел ей руки за спину и связал их ремнем от её джинсов, после чего один из них нанес Волобуевой удар рукой по голове, вследствие чего потерпевшая вновь потеряла сознание...». Из следующего абзаца обвинения можно сделать вывод, что именно этими действиями (если следовать фабуле обвинения) Волобуевой А.И. были причинены телесные повреждения, являвшиеся предметом исследования врачами и экспертами Подрезовым М.А., Романовой и другими. Как усматривается из обвинения Вахонину Илье Анатольевичу, уже после совершения полового акта и принудительных действий сексуального характера, в ванной комнате, когда Герасимович В.В. и Вахонин А.А. якобы подмывали потерпевшую Волобуеву А.И., она получила удар по голове, от которого потеряла сознание.

(листы 5 и 10 обвинительного заключения).

Таким образом, из текста (содержания) обвинения четко следует, что все удары, от которых Волобуева А.И. теряла сознание были нанесены после совершения вменяемых деяний, а, следовательно, не составляют объективной стороны ни изнасилования, ни принудительных действий сексуального характера. Из приведенной выше формулировки ни строчки не относится к обвинению именно к изнасилованию или принудительным действиям сексуального характера (если таковые имели место быть). Защита считает, что именно от этих ударов Волобуева А.И. могла получить сотрясение головного мозга. Это если следовать фабуле обвинения без относительно реальных событий. В соответствии с УК РФ и рядом Постановлений Верховного Суда РФ эти удары (если они действительно имели место быть) должны квалифицироваться по другим статьям УК РФ. Они не являлись средством преодоления сопротивления со стороны потерпевшей Волобуевой А.И. Фактически для увеличения формулы обвинения переписывали бездумно алогичные показания потерпевшей.

Таким образом, при предъявлении обвинения и составлении обвинительного заключения были грубо нарушены положения ст.ст.171, 220 УК РФ (обвинение не конкретизировано).

Сторона обвинения не опровергла мои доводы, изложенные в заявленных в ходе судебного разбирательства ходатайствах, в соответствии с ч.2 ст.14 УПК РФ и не смогла указать: - от какого конкретно удара Волобуева А.И. могла получила сотрясение головного мозга: нанесенного до изнасилования по губам или после изнасилования по голове? - что указанные выше удары, от которых Волобуева А.И. теряла сознание, являлись средством преодоления сопротивления для изнасилования или принудительных действий сексуального характера? - не опровергла мои доводы, что повреждения, указанные в обвинении, а именно: «...своими совместными действиями Вахонин А.А. и Вахонин И.А. причинили Волобуевой закрытую черепно-мозговую травму в виде ушиба

головного мозга легкой степени с явлениями левосторонней гемигипестазии, с наличием кровоподтеков и кровоизлияний в окологлазничных областях с обеих сторон, в области носа...» (последний абзац листа 5 и второй абзац сверху на листе 10 обвинительного заключения) получены были именно после вмененного изнасилования и принудительных действий сексуального характера, как это вытекает из текста обвинения.

Кроме того, в обвинении указано не о сотрясении головного мозга, а об ушибе, что опровергается заключениями экспертов.

Указывается также, что:

а) «...Вахонин И.А. нанес потерпевшей один удар кулаком в область головы...» В какую область? По скуле? По носу? Или по затылку? Конкретики нет! Каждый юрист знает, как называются части головы и соответственно должен указать, в какую часть головы был удар, ибо это должно подтверждаться осмотром медиками. Обвинение такое не определенное, не конкретизированное не предъявляется.

б) «...нанес множественные удары кулаками и ногами по различным частям тела, голове и лицу.» Следователь и прокурор, утверждавший обвинительное заключение и зачитывающий его в суде, не понимают, что лицо - это часть головы (посмотрели бы энциклопедию или справочник по криминалистике). По каким частям тела накосились удары? Если к Волобуевой А.И. (как утверждает сторона обвинения) вернулась память, она разве не могла указать, по каким частям тела ей якобы наносил удары Вахонин И.А.? - Вполне могла. Если бы они наносили в квартире в реальности. Куда были нанесены удары по голове (надо понимать волосистую часть головы?)? В какую часть лица наносились удары? Я думаю, что следователь должен знать название частей лица и указывать конкретное место, чтобы этот факт подтвердить доказательством - актом освидетельствования медиками. Этой конкретики нет! А она должны быть в обвинении. Кроме того, следует обратить внимание, что в волосистой части Волобуевой А.И. не обнаружено каких-либо повреждений. Судья сам не может брать на себя функции обвинения и собирать доказательства, устанавливать, в какую же конкретно часть якобы наносились удары и были ли они нанесены для преодоления сопротивления при изнасиловании и принудительных действиях сексуального характера.

в) «... удерживал потерпевшую за ноги, ...». После удержания за ноги, за кисти рук, за плечи и т.п. остаются следы на теле в виде гематом. На теле Волобуевой А.И. таких следов насильственного удержания, телесных повреждений - не обнаружено. Хотел бы обратить внимание суда, что, как следует из обвинения Вахонину И.А., Волобуева А.И., даже находясь якобы в бессознательном состоянии, видела (!) , когда покидал квартиру Вахонин И.А. и что ее несли в ванную именно Вахонин А.А. и Герасимович В.В.

Суд не может переписывать этот юридический и медицинский абсурд в приговор. Достаточно упомянуть не существующий в природе медицинский

диагноз - левосторонняя гемигипестазия, который указан в обвинении как повреждение у Волобуевой. Можно его переписывать в приговор и повторять эти бредни в тексте приговора? - Очевидно, что нет.

г) «...Вахонин А.А. завел ей руки за спину и связал их ремнем от её джинсов...» От ремня при связывании рук всегда остаются следы на месте связывания. Волобуеву А.И. обследовали сразу после случившегося. Никаких следов связывания не обнаружено.

д) «По пути следования в ночной клуб, Герасимович, согласно распределению ролей, оказывая содействие соучастникам в осуществлении их преступного умысла, предложил заехать к нему домой по адресу: г.Москва, Зоологическая ул., дом 4, якобы для того, чтобы он мог переодеться». Во-первых, ночной клуб «Рай», куда якобы ехали Волобуева А.И. и другие лица, находится по адресу: гор.Москва, Болотная набережная, дом 9. Это в противоположной стороне от Зоологической улицы по отношению к ул.Новый Арбат, где находились фигуранты. Писать «по пути следования», это то же самое, что писать по пути следования из Москвы в Одессу, решили заехать в город Санкт-Петербург. Во-вторых, если речь идет о распределении ролей в сговоре, то неуместно писать о каком-то «содействии». Это юридическая малограмотность тех, кто писал это обвинение и утверждал его. Суд не должен идти на поводу у этого явления, которое называется юридический дебилизм (Большой толковый словарь русского языка трактует этот термин как «проявлении тупости, полного непонимания». 1-е изд-е: СПб.: Норинт. С. А. Кузнецов. 1998). 

е) «...нанес Волобуевой не менее восьми ударов кулаком в область рта, угрожая потерпевшей расправой, т.е. причинением тяжкого вреда здоровью, и убийством». После того, как потерпевшая от боли открыла рот, Вахонин И.А. ввел ей в рот свой половой член и совершил с ней насильственный оральный половой акт». Во-первых, оральный половой акт должен чем-то закончится, если исходить из написанного. Однако, об этом ничего не указано. Если было семяизвержение, то куда. Фантазии не хватило придумать. По другому это оценить сложно. Тем более, что эксперты указывают: нет признаков полового акта в атипичной форме (в рот). Не обнаружено ни на одежде, ни на теле Волобуевой А.И. следов спермы. Во-вторых, «угроза расправой», которую трактует следователь как угрозу убийством и причинением тяжкого вреда здоровью – не конкретизированы. Они ни на чем не основаны, даже на каких-то сомнительных показаниях самой потерпевшей Волобуевой. Получается, что угрозу придумали после того, как в марте 2010 года прокуратуре вернула уголовное дело на пересоставление обвинительного заключения и перепредъявление обвинения, указав, что признак угрозы вменен при отсутствии доказательств. Тогда этот признак просто придумали. При этом, правда, не учли, что угроза должна сопровождаться прекращением сопротивления, однако этого не было в действительности, даже если следовать показаниям Волобуевой А.И.

В-третьих, я еще раз повторюсь, отдельно указав на обстоятельство, связанное с якобы имевшими место угрозами. Даже если исходить из показаний Волобуевой А.И., то угроза не повлияла на нее так, чтобы она, испугавшись, прекратила сопротивления. Следовательно, признак этот вменен необоснованно и незаконно. В-четвертых, от 8-ми ударов кулаком мастера спорта были бы зубы выбиты у потерпевшей. А у нее нет даже рассечений губ. Общеизвестно для всех, не говоря уже о медицинских работниках, что даже не сильный удар по губам ведет к их рассечению. Если наносится такой удар, от которого образуется гематома (а именно об этом утверждает Волобуева А.И. и приводятся в доказательство фотографии с телесными повреждениями, которые защита считает нарисованными с помощью фотошопа), то рассечение губ должно быть обязательно! Исключение может составить только факт использования боксерской капы. Однако, даже сама Волобуева А.И. указывает, что она не использовала боксерскую капу. О том, что при реальных подобных повреждениях обязательно должно быть рассечение губ, указывают специалисты Аулов, Леонов. Повреждения слизистой, как это указано в обвинении, возможны при слабом толчке о любой твердый предмет. Даже при падении на пол, при незначительных столкновении с предметами окружающей обстановки. Также специалисты указывают на признаки использования фотошопа при изготовлении фотографий Волобуевой. Хотел бы обратить внимание также на то, что фотографии с повреждениями Волобуевой А.И., как это утверждают свидетели обвинения, сделаны не ранее полудня 12 июня 2007 года, когда она уже пообщалась и с Токаревым О.В. и с фотографом Шапкиным. Однако, изготовляются значительно позднее. И врач «Скорой помощи» Петухова указывает, что таких повреждений у Волобуевой не было. Все изложенное указывает, что обвинение в этой части надуманное.

ё) «Своими совместными действиями Вахонин А.А. и Вахонин И.А. причинили Волобуевой закрытую черепно-мозговую травму в виде ушиба головного мозга легкой степени с явлениями левосторонней гемигепестезии...» Во-первых, как я указывал ранее, такого медицинского термина нет - гемигипестазия (как это указано в обвинении). Поэтому я ее исправил уже в цитировании. Во-вторых, в обвинении указано про ушиб головного мозга, вопреки всем медицинским обследованиям, экспертизам и заключениям специалистов. Нет медицинских показателей для такого диагноза! В-третьих, у Волобуевой А.И. не фиксировалось никаких явлений левосторонней гемгипестезии, она не была парализована, у нее не было онемений конечностей либо снижение их чувствительности. Этот диагноз, также как перелом ребра, перелом костей носа - были просто придуманы Токаревым О.В., занимавшемся организацией откровенных фальсификаций: то ногти Волобуевой А.И. сломаны и кровь текла из-под них, то царапины на теле Вахонина И.А. от ногтей Волобуевой А.И., которая дралась, то фотоснимки появляются с переломами ребер и переломом костей носа, неизвестно чьи это были снимки, ибо их в деле нет (исчезли).

V. Подлежат также исключению из обвинения Вахонина И.А. и другие надуманные и противоречивые формулировки, не соответствующие

теории российского уголовного права и нормам Уголовного кодекса Российской Федерации.

Так, в обвинении записано:

«Вахонин Илья Анатольевич совершил изнасилование, то есть половое сношение с применением насилия и с угрозой его применения к потерпевшей, группой лиц по предварительному сговору, соединенное с угрозой убийством и причинением тяжкого вреда здоровью, …»

Общеизвестно, что закон трактуется буквально. Ни следователю, ни прокурору, ни судье не позволено изобретать закон, трактуя существующую норму по-своему.

Следует обратить внимание, как изложена норма закона - ст.131 УК РФ:

«1. Изнасилование, то есть половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей, - …» Для любого юриста, изучавшего Уголовный кодекс Российской Федерации и российское уголовное право, понятно, что союз «или» не позволяет одновременно вменять два признака: - применение насилия, - угроза его применения.

Угроза применения насилия вменяется, когда не было непосредственно насилия. Если установлено применение насилия, то ни к чему говорить об угрозе его применения. Тем более, что речь не идет в обвинительном заключении о нескольких преступлениях, в которых есть то насилие, то угроза его применения. Это точно так, как нельзя вменять при совершенном убийстве признак угрозы убийством. Поэтому законодатель логично разделил эти два признака взаимоисключающим союзом «или», то есть либо одно действие либо другое.

Я считаю юридической малограмотностью, что в обвинении Вахонину И.А. записаны оба эти взаимоисключающие признаки, и, с учетом описательной части вменяемых деяний, следует исключить признак «и с угрозой его применения».

Это же относится к формулировке «с угрозой убийством и причинением тяжкого вреда здоровью». Снова обратимся к тексту закона – ч.2 ст.131 УК РФ:

«…б) соединенное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенное с особой жестокостью по отношению к потерпевшей или к другим лицам;…».

Если вменяется как установленная угроза убийством, то нет необходимости вменять признак угрозы причинения тяжкого вреда здоровью.

Указанная в обвинении Вахонину И.А. формулировка не соответствует тексту статьи 131 УК РФ и подлежит исключению один из признаков.

А если внимательно прочитать текст обвинения (объективную сторону вменяемого деяния), то в нем нет ни признака «угроза убийством», ни признака «угроза причинением тяжкого вреда здоровью».

Сторона обвинения не опровергла эти доводы защиты в соответствии с ч.2 ст.14 УПК РФ и не указала, где в тексте обвинения описываются эти квалифицирующие признаки.

Я считаю, что 2 признака: с угрозой убийством и угрозой причинения тяжкого вреда здоровью вменены субъективно, излишне, не конкретизированы (записаны, как говорится, с потолка) и должны быть исключены. Следует обратить внимание, что в постановлении о привлечении Вахонина И.А. в качестве обвиняемого от 30 марта 2010 года этих признаков не было.

Выступая в прениях, адвокат Восканян М.И. привел в качестве доказательств угроз со стороны Вахонина И.А. в отношении Волобуевой А.И. лишь один довод - якобы Вахонин И.А. угрожал Волобуевой А.И. тем, что если она не вступит с ним в половую связь, то ее изнасилуют все другие соучастники. Вот вся угроза. А где же угроза причинения тяжкого вреда здоровью? В чем этот тяжкий вред должен был заключаться? В какой форме могла быть угроза убийством? Как она была высказана? - Этого нигде нет и не было указано. Потерпевшая тоже нигде об этом конкретно не говорит. Как указывает Верховный Суд РФ в своих многочисленных решениях, в таких случаях признак угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью - подлежит исключению из обвинения.

Для подтверждения своих доводов защита обращалась к специалисту в сфере уголовного права - докторанту юридического факультета Казанского государственного университета им.В.И.Ленина, эксперту правовой программы Российской академии Государственной Службы при Президенте Российской Федерации, кандидату юридических наук Князькину Сергею Александровичу, который на основе материалов уголовного дела дал заключение (оно представлялось в суд) со следующими выводами:

«Вывод: 1. Отсутствие признаков объективной стороны состава преступления, и

необоснованность в материалах дела признаков субъективной стороны преступлений, предусмотренных по п. «в» ч.2 ст. 131 и п. «в» ч.2 ст. 132 УК РФ (в действующей редакции уголовного закона п.«б»), когда отсутствуют фактические данные угроз лишения зрения, речи, слуха или какого-либо органа либо утраты органом его функций, или угрозы выразившейся неизгладимом обезображении лица (ст. 111 УК РФ) или угрозы нанести проникающие ранения черепа, переломы свода и основания черепа, вывихи шейных позвонков, проникающие ранения грудной клетки, позвоночника, ранения крупных кровеносных сосудов, состояния шока III - IV стадии, острую дыхательную недостаточность, острую массивную кровопотерю и других (всего 30 повреждений и 10 угрожающих жизни

состояний) (Приказ Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н "Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека" с изменениями, внесенными решением Верховного Суда РФ от 21.03.2011 N ГКПИ11-141),

учитывая Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2004 года № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса РФ»,

все изложенные обстоятельства дают юридические основания для изменения квалификации предъявленного обвинения Вахонину Илье Анатольевичу, по п. «в» ч. 2 ст. 131 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 132 УК РФ (в действующей редакции уголовного закона п.«б»).

Совокупность всех обстоятельств по делу, когда показания потерпевшей Волобуевой А.И. противоречат фактическим обстоятельствам дела и показаниям свидетелей:

в части поездки и нахождения в квартире Герасимовича В.В. свидетеля Байло К.Н. (приговор Пресненского районного суда г. Москвы от 4 июля 2008 года в отношении Вахонина А.А. «абонент, имеющий номер 8-916-238-77-19, находившийся в пользовании Байло К.Н., находился в зоне действия базовой станции, расположенной в г.Москве на ул. Зоологическая д.13 стр.2 (стр . 51),

в части затаскивания ее в лифт дома, когда она осознавала, что ее видит консьержка, то есть была возможность пресечения противоправных действий и что не подтверждается свидетелем Байло К.Н., которая находилась в тот момент там и показаниями консьержки Мауриной З.И., (т.5 л.д.83), показаниями Герасимовича В.В. (т.11 л.д. 25-32, 39-42, 43-49, 114-121, 128-131, 132-138), Вахонина А.А. (т.5 л.д. 134-141), Вахонина И.А. (т.12 л.д. 45-48, 135-148);

в части указания Токарева О.В. своим отцом, что не подтверждается какими-либо документами,

свидетельствует об основаниях не доверять показаниям потерпевшей Волобуевой А.И. в части угроз Вахонина И.А. убийством или причинением тяжких телесных повреждений и в совокупности с имеющимися обстоятельствами дела, и свидетельствуют об обоснованности юридических оснований для изменения квалификации предъявленного обвинения Вахонину Илье Анатольевичу, по п. «в» (в действующей

редакции УК РФ п. «б») ч. 2 ст. 131 УК РФ, п. «в» (в действующей редакции УК РФ п.«б») ч. 2 ст. 132 УК РФ.

2. В судебном разбирательстве по делу Вахонина Ильи Анатольевича могут быть рассмотрены вопросы изменения квалификации предъявленного обвинения Вахонину Илье Анатольевичу, в части исключения из обвинения пункта «в» (в действующей редакции УК РФ п. «б») ч. 2 ст. 131 УК РФ и пункта «в» (в действующей редакции УК РФ п. «б») ч. 2 ст. 132 УК РФ».

Отказ в приобщении заключения специалиста в качестве доказательства защиты является нарушением УПК РФ (гарантирующего право представлять доказательства защиты) и Конституции Российской Федерации. В частности, Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 4 апреля 2006 года № 100-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бугрова Александра Анатольевича на нарушение его конституционных прав пунктом 2 части третьей статьи 86 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" разъясняет конституционный права граждан в сфере уголовно-правового законодательства, поясняя: «..2. В соответствии с Конституцией Российской Федерации каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статья 45, часть 2); при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (статья 50, часть 2); судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3). Из данных конституционных положений следует возможность выбора обвиняемым, его защитником по своему усмотрению тех способов и процедур защиты, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства определяются исходя из Конституции Российской Федерации и федеральных законов. Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 21 декабря 2004 года N 467-O по жалобе гражданина П.Е. Пятничука на нарушение его конституционных прав положениями статей 46, 86 и 161 УПК Российской Федерации, право подозреваемого, обвиняемого, их защитников собирать и представлять доказательства является одним из важных проявлений права данных участников процесса на защиту от уголовного преследования и формой реализации конституционного принципа состязательности и равноправия сторон (статья 123, часть 3 Конституции Российской Федерации). Этому праву соответствует обязанность органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, рассмотреть каждое ходатайство, заявленное в связи с исследованием доказательств. При этом уголовно-процессуальный закон (часть третья статьи 15, часть вторая статьи 159, статья 274 УПК Российской Федерации) исключает возможность произвольного отказа как в получении доказательств, о которых ходатайствует сторона защиты, так и в приобщении к материалам уголовного дела и исследовании представленных ею доказательств. По смыслу названных нормативных предписаний во

взаимосвязи с положениями статей 45, 46 (часть 1), 50 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, такой отказ возможен лишь в случаях, когда соответствующее доказательство не имеет отношения к уголовному делу, по которому ведется расследование, и не способно подтверждать наличие (или отсутствие) события преступления, виновность (или невиновность) лица в его совершении, иные обстоятельства, подлежащие установлению при производстве по уголовному делу, а также когда доказательство, как не соответствующее требованиям закона, является недопустимым либо когда обстоятельство, которое призвано подтвердить указанное в ходатайстве стороны доказательство, уже установлено на основе достаточной совокупности других доказательств. Принимаемое при этом решение во всяком случае должно быть обосновано ссылками на конкретные доводы, подтверждающие неприемлемость доказательства, об истребовании и исследовании которого заявляет сторона защиты…».

Решения Конституционного Суда Российской Федерации, к которым относятся и Определения - обязательны для всех судов.

В заключение хотел бы вернуться к обоснованию вывода о необходимости исключения признака «с угрозой применения насилия». Дополнительно к своим обоснованиям, я хочу сослаться на мнения известных российских ученых в сфере уголовного законодательства:

В официальном Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). - 3-е изд., испр., доп. и перераб. (под ред. доктора юридических наук, профессора Чучаева А.И.). - "Юридическая фирма "КОНТРАКТ", 2011 г. указывается:

«…2. Объективная сторона изнасилования имеет сложный характер, она складывается из: а) полового сношения; б) физического насилия или угрозы его применения либо использования беспомощного состояния потерпевшей».

Доктор юридических наук, профессор Чучаев А.И. четко указывает, что должен быть признак применения насилия ИЛИ угрозы его применения. Одновременно эти два признака в одном составе преступления быть не могут. Вот суд и должен определиться, брать за основу мнение доктора юридических наук, профессора Чучаева А.И. и трактовку ст.131 УК РФ либо малограмотную формулировку следователя Сотниковой и заместителя прокурора гор.Москвы Захарова. Правда, при этом на стороне указанной Чучаевым А.И. трактовке закона стоят также и другие известные ученые-юристы:. В.Т.Томин, В.В.Сверчков, А.В.Бриллиантов, А.И.Рарог, В.И.Радченко, А.С.Михлин, а также Председатель Верховного Суда России В.М.Лебедев.

Хотел бы также обратить внимание, что в Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный). - 3-е изд., испр., доп. и перераб. (под ред. доктора юридических наук, профессора Чучаева А.И.). - "Юридическая фирма "КОНТРАКТ", 2011 г., разъясняется:

«…3. Насилие направлено на преодоление оказываемого или ожидаемого сопротивления и реализуется в побоях, связывании, в насильственном удержании. Согласно п.   15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2004 N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" причинение потерпевшей легкого или средней тяжести вреда

здоровью охватывается ч.   1 ст.   131 и дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против личности не требуется*(132)».

VI. Угроза убийством должна быть реальной и служить целям подавления воли потерпевшей к сопротивлению. Как усматривается из показаний потерпевшей Волобуевой А.И. и иных материалов данного уголовного дела, не было таких угроз, которых бы Волобуева А.И. испугалась и не оказывала сопротивления в совершении с нею полового акта.

Если исходить из показаний Волобуевой А.И. и полностью доверять им (что очень сомнительно), то очевидны лишь побои, а также применение насилия с телесными повреждениями легкой и средней тяжести, то есть насилие, охватываемой ч.1 ст.131 УК РФ.

Следовательно, п. «в» ч. 2 ст.131 и п. «в» ч.2 ст.132 УК РФ (в новой редакции это пункт «б» ч.2 ст.131 и п. «б» ч.2 ст.132 УК РФ) вменены необоснованно, при отсутствии доказательств, что волю потерпевшей Волобуевой А.И. сломили какие-то угрозы убийством либо причинением тяжкого вреда здоровью. Она показывает, что она сопротивлялась и лишь удары (причинившие телесные повреждения легкой и средней степени тяжести) якобы сломили волю ее к сопротивлению.

. Не раскрыто содержание «угроз» убийством и причинением тяжкого вреда здоровью.

Верховный Суд Российской Федерации в Постановлениях и решениях по конкретным уголовным делам неоднократно разъяснял, что угрозы должны быть конкретными, реальными и должно быть раскрыто их содержание, то есть в каких конкретно выражениях, словах либо демонстрациях это происходило.

VII. Надуманной и опровергаемой материалами уголовного дела является формулировка обвинения:

«По пути следования в ночной клуб, Герасимович, согласно распределению ролей, оказывая содействие соучастникам в осуществлении их преступного умысла, предложил заехать к нему домой по адресу: г.Москва, Зоологическая ул., д.4, якобы для того, чтобы он мог переодеться.

Около 03 ч. 00 мин. 12 июня 2007 года по прибытии к дому № 4 по Зоологической ул. г.Москвы Вахонин А.А., Вахонин И.А., Герасимович и Волобуева вышли из автомашины, после чего, действуя совместно и согласованно в соответствии с разработанным планом, Герасимович, якобы с целью переодеться, поднялся в расположенную в первом подъезде указанного дома на седьмом этаже арендуемую им квартиру № 25, которую он согласился предоставить для совершения преступных действий в отношении Волобуевой, где открыл дверь и стал дожидаться Вахониных, которые должны были привести потерпевшую.

В это время братья Вахонины под обманным предлогом убедили Волобуеву зайти в указанный подъезд того же дома, чтобы подождать

Герасимовича в теплом помещении. Ничего не подозревающая Волобуева согласилась».

(листы 3 и 7 обвинительного заключения).

Это иначе, как квазиунофантазиями назвать нельзя.

Кто и когда распределял определял и распределял эти «роли»?

Ни одним из исследовавшихся в ходе судебного разбирательства доказательством не подтверждаются указанные выводы (домыслы) следователя. Целых три абзаца обвинения являются вымыслом, хотя общеизвестно правило: Каждый факт, каждая строка обвинения должны строиться на доказательствах, на совокупности доказательств. Следователь вправе дать оценку лишь приводимым доказательствам, но не имеет право домысливать обвинение.

Не приводя показания обвиняемых Вахонина И.А., Вахонина А.И., Герасимовича В.В., свидетеля Байло К.Н., я в опровержение приведенной формулировки приведу лишь показания самой потерпевшей Волобуевой А.И., которая в судебном заседании показала:

«Когда подъехали к дому Герасимовича, все вышли из автомобиля, где 3 минуты поговорили и после чего Герасимович пошел в подъезд, братья Вахонины пошли за ним, и поскольку я не хотела оставаться одна, на улице было холодно, а я была легко одета, решила подождать его (Герасимовича) тоже в подъезде».

«Все ребята вышли из машины и стояли на улице, я тоже вышла из машины, не сидеть же мне в машине одной».

На вопрос защитника Жуковой И.В.: Каким образом вы попали в подъезд?

« - Точно не помню, я пошла вслед за ребятами, так как не хотела оставаться одна на улице».

На вопрос: Вы можете сказать последовательность захода в подъезд?

« - Я зашла последней».

На вопрос: Зачем Вы подошли к лифту?

« - Братья Вахонины стояли у лифта, я подошла к ним, так как было бы странно, если бы я стояла вдалеке от них».

Из чего следователь заключила, что братья Вахонины убеждали Волобуеву зайти в подъезд, если она сама пошла туда и, если следовать ее показаниям, прошла через весь подъезд к лифтам, где стояли в ожидании лифта Вахонины (почему-то про Байло К.Н. она вообще не упоминает, как будто она исчезла куда-то после выхода из кафе)?

Представитель потерпевшей адвокат Восканян М.М. в прениях привел другую версию: Волобуевой А.И. холодно было на улице, поэтому она пошла в подъезд. И даже запросил сведения гидрометеоцентра о погоде в ночь с 11 на 12 июня 2007 года.

В таком случае, что мешало Волобуевой А.И. посидеть в автомашине, пока Герасимович В.В. не переоденется? Ведь автомашину никто не

собирался закрывать, в ней было тепло, Волобуеву А.И. никто не просил выйти из автомашины (как следует из ее же показаний).

Все происходившее как раз подтверждает показания всех 3-х обвиняемых (Вахонина И.А., Вахонина А.А., Герасимовича В.В.), а также свидетеля Байло К.Н., что они с Волобуевой А.И. ехали на снимаемую Герасимовичем В.В. квартиру, чтобы продолжить совместное времяпровождение.

Формулировка же обвинения - обычный подлог, ложь следователя, явно заинтересованного в фабрикации дела и фальсификации доказательств обвинения.

Подчеркну еще раз: если речь действительно шла о том, что Герасимович быстро переоденется и потом все поедут в клуб, то зачем было вообще выходить из автомашины (где не было холодно) и тем более бежать в подъезд дома «за ребятами». Это указывает дополнительно, что все приехали именно на квартиру Герасимовича, чтобы продолжить совместное времяпровождение. Показания в этой части свидетеля Байло К.Н., обвиняемых Вахонина И.А., Герасимовича В.В., а также Вахонин А.А. - последовательно, не противоречивы, подтверждаются иными обстоятельствами дела.

VIII. Надуманной и не нашедшей конкретного подтверждения в ходе судебного разбирательства является формулировка обвинения:

«После этого Вахонин И.А., оскорбляя Волобуеву нецензурной бранью, унижая ее честь и достоинство...»

Какими словами якобы бранился Вахонин И.А.?

Какая нецензурная брать звучала с его слов?

Каким образом унижались честь и достоинство Волобуевой А.И.?

Этого, к сожалению для обвинителей, не имеется. Формулировки обвинения надуманны и не подтверждаются доказательствами.

IX. Придуманной без каких-либо доказательств является формулировка обвинения:

«Помыв Волобуеву, Вахонин А.А. и Герасимович отнесли ее в комнату, где положили на кровать и надели на неё трусы, джинсы и бюстгальтер. Герасимович с целью уничтожения следов преступления замыл пятна крови на полу квартиры».

Как усматривается из показаний Волобуевой А.И., она в указанное время было без сознания. Откуда тогда такие подробности происходившего? - Их сочинила из головы (придумала) следователь.

Такой же придуманной является запись о том, что Герасимович замывал пятна крови. Как известно, пятна крови замыть полностью невозможно. Они должны были сохраниться на паркетном полу. Их можно было обнаружить на паркетном полу элементарно (в щелях между досками паркета замыть кровь невозможно). Однако, следов крови на полу не было обнаружено. Не было ее обнаружено и на одежде Волобуевой, в том числе на бюстгальтере,

как утверждал Токарев О.В. Лишь на джинсах (между ног) были обнаружены капли крови, неизвестно когда туда попавшие и в результате чего, ибо повреждений в области половых органов у Волобуевой обнаружено не было.

Кроме того, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства так и не было установлено, откуда могла взяться кровь, если у Волобуевой А.И. при осмотре ее в ГКБ им.Боткина выделений из носа и ушей не обнаружено. Рассечений на губах не было, за исключением разрыва 3 мм слизистой, что равно возможному выделению лишь нескольких капель крови.

Х. Не подтвержден документально факт отцовства Токарева О.В. по отношению к Волобуевой А.И., в связи с чем защита считает и эту запись в обвинении - фальсификацией.

ХI. В обвинении записано немало телесных повреждений, которые не были зафиксированы при освидетельствовании Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года в 17 часов. В частности:

- кровоизлияния (не кровоподтеки, которые также указаны) в окологлазничных областях с обеих сторон;

- кровоподтеки и кровоизлияния в височных областях с обеих сторон (этого нет даже на фотографиях, приобщенных к материалам уголовного дела);

- в области ушных раковин и заушных областях с обеих сторон с наличием кровоизлияния в области левой барабанной перепонки Кровоизлияния здесь не обнаруживалось;

- в проекции остистого отростка 5-ого поясничного позвонка – горизонтально расположенная ссадина мягких тканей около 4 см;

- множественные ссадины в проекции остистых отростков грудного и поясничного отдела позвоночника размером от 0,5 до 2,0 см;

- по передне-наружной, наружной поверхности верхней трети – средней трети обеих бедер множественные подкожные гематомы синюшного цвета от 3,0Х5,0 см;

- по переднее-внутренней поверхности верхней трети правого бедра на 3 см. дистальнее паховой складки – подкожная гематома (без указания цвета) 4,0х4,0 см;

- по переднее-внутренней поверхности коленных суставов – подкожные гематомы окружной формы, синюшного цвета, размерами от 1,0 до 3,0 см. в диаметре;

- по заднее-наружной поверхности верхней трети левой голени, в проекции икроножной мышцы гематомы (количество не указано) размерами 2,0х4,0 см.

Происхождение всех иных, не указанных в акте судебно–медицинского исследования №364-г, проведенного в отношении Волобуевой А.И. в 17-00 часов

12 июня 2007 года судебно-медицинским экспертом Подрезоввым М.А. телесных повреждений и не отраженных в медицинской карте Волобуевой из ГКБ им. С.П. Боткина, не может иметь никакого отношения к исследуемым судом событиям, произошедшим в период времени с 3-00 до 7-00 часов 12 июня 2007 года.

Все, перечисленные выше телесные повреждения подлежат однозначно исключению из обвинения.

Дополнительные телесные повреждения могли появиться уже после освидетельствования Волобуевой А.И. либо их записали с фотографий, на которых «повреждения» дорисовывались с помощью фотошопа.

В этой связи я хотел бы обратить внимание на приобщенное к материалам уголовного дела заключение специалиста - Аулова Александра Александровича, имеющего высшее медицинское образование, высшую квалификационную категорию, специальную подготовку по судебной медицине и стаж работы по специальности 30 лет, сертификат специалиста, выданный ГОУ ДПО РМАПО Росздрава от 20.04.09 года № Ц-65-43875, который дал заключение, что некоторые телесные повреждения появились у Волобуевой А.И. уже после совершения вмененных обвиняемому Вахонину И.А. деяний, а именно, в пункте 4 заключения указано: «Выявленные судебно-медицинским экспертом и описанные в акте № 346-г повреждения в виде линейных ссадин в области лица, задней поверхности грудной клетки (с красноватой западающей поверхностью), образовались не более чем за 6 часов до судебно-медицинского освидетельствования Волобуевой А.И.» Если учесть, что акт № 346-г составлялся Подрезовым М.А. по результатам освидетельствования Волобуевой А.И., начиная с 17 часов 12 июня 2007 года, то есть по истечении не менее 10 часов, то получается, что эти повреждения были нанесены Волобуевой А.И. уже после 11 часов 12 июня 2007 года. Эти повреждения не отражены и при осмотре Волобуевой А.И. в ГКБ им.Боткина.

В ходе судебного разбирательства так и не устранены противоречия:

а) как могла Волобуева А.И. одновременно в 2-х больницах находиться на стационарном лечении? б) как у нее появлялись все новые и новые телесные повреждения после совершения тех деяний, которые вменяются Вахонину И.А. и Герасимовичу В.В.? в) откуда у Волобуевой А.И. текла кровь, если нет рассечений губ, нет выделений из носа и ушей, что зафиксировано врачами, а также об этом не показывают свидетели, кроме показаний Токарева и самой Волобуевой?

Писала ли Волобуева А.И. заявление о совершенном в отношении нее изнасиловании и насильственных действиях сексуального характера?

Она не писала в правоохранительных органы такого заявления. За нее писал (как и по некоторым другим уголовным делам) Токарев О.В. Этот факт установлен и не оспаривается стороной обвинения.

Почему сама Волобуева А.И. не написала такого заявления? Сторона обвинения и сама потерпевшая объясняют, что у нее повреждены были руки, поэтому она писать не могла.

Однако:

1) на представленных стороной обвинения фотографиях четко видна правая рука Волобуевой А.И., ее пальцы, все фаланги этих пальцев. На них нет ни единого повреждения, нет гематом, царапин и т.п.! Значит не в этом причина;

2) при осмотре Волобуевой А.И. в ГКБ им.Боткина и при ее освидетельствовании экспертом Подрезовым М.А. не зафиксировано каких-либо повреждений на правой кисти Волобуевой и вообще на правой ее руке;

3) нет ссылки на какие-либо повреждения правой кисти потерпевшей Волобуевой А.И. и в тексте обвинения.

Следовательно, ссылка на то, что Волобуева А.И. не могла писать из-за повреждения руки (она не левша) - не подтверждается материалами дела, выдумка, ложь. Она могла не писать заявления только по двум причинам: либо после сильного опьянения либо не знала, что нужно Токареву О.В. написать (т.е. не могла сочинить того, что нужно было Токареву).

По мнению защиты, 12 июня 2007 года в отношении Вахонина И.А. была совершена обычная подстава в целях противоправного завладения его имуществом путем т.н. рейдерского захвата акций банка «Интелфинанс».

Еще в начале 2007 года у Вахонина И.А. и Вахонина А.А. потребовали продать по заниженной цене акции КБ «Интелфинанс». Они отказались. Им угрожали «разобраться» (об этом, помимо Вахониных показывают 2 свидетеля - Хайруллин И.А. и Ширшов С.Ю., управлявшие акциями в КБ «Интелфинанс», заявления которых защита просила приобщить к материалам данного уголовного дела. В числе вымогателей акций Вахонина И.А., как показали сам Вахонин И.А. в судебном заседании, а также в своих собственноручных заявлениях Харйллин И.А. и Ширшов С.Ю., был Токарев Олег Вячеславович, который заявлял, что может решить любой вопрос с правоохранительными органами из-за связей с высокими чинами. Способ же расправы с Вахониными они выбрали специфичный - через ранее им известного Герасимовича В.В. подвели в компанию молодых людей девушку - Волобуеву А.И., которая после совместного распития спиртных напитков 12 июня 2007 года заявила о ее избиении, а когда оказалось, что за эти деяния Вахониных могут не заключить под стражу, вместе с Токаревым О.В. решили усилить тяжесть «деяний» и стала заявлять о ее изнасиловании братьями Вахониными. При чем, заявление об изнасиловании в

правоохранительные органы писала не Волобуева А.И., а Токарев О.В., представившись отцом Волобуевой (что не соответствует действительности). После возбуждения уголовного дела Токаревым О.В. совместно с другими лицами были похищены акции Вахониных в банке «Интелфинанс». С учетом заказного характера дела, прокуратура и суд закрывают глаза на явные фальсификации материалов обвинения. Начинаются фальсификации с записей о том, что лицо, писавшее заявление о преступлении от имени Волобуевой А.И., якобы является ее отцом. Отмечу, что писал Токарев Олег Вячеславович. Потерпевшая - Волобуева Алиса Ильинична, которая проживает со своим отцом - Волобуевым Ильей. Волобуев Илья не лишен отцовства, а его даже не допросили.

Доказательствами того, что была совершена именно провокационная подстава для заключения Вахониных под стражу, свидетельствуют следующие обстоятельства:

1) Волобуева А.И. звонила не маме, с которой у нее хорошие отношения и у которой она проживала, а Токареву О.В. Спрашивается, зачем было звонить человеку, которого она якобы стеснялась, давая пояснения о случившемся?

2) Консьержка Маурина З.И. показал, что когда Волобуева А.И. вышла из подъезда, ее ждал мужчина, к которому она подошла и положила голову ему на плечо. То есть ее уже ждал на улице мужчина. Кто это был?

3) Почему на место происшествия приехала не мама Волобуевой А.И., а Артеменков, ее парень (как утверждает Волобуева А.И.) и личный фотограф Шапкин, Токарев?

4) У Волобуевой А.И. есть отец - Волобуев Илья, с которым у нее якобы нормальные отношения (по делу нет данных, что он лишался отцовства либо что они находились в ссоре), однако она почему-то звонит Токареву О.В., которого называет отцом. Вместе с тем, соседи Токарева О.В., знающие его детей, утверждают, что дочери Алисы у него нет. Суд необоснованно отказал в вызове в суд отца Волобуевой и соседки Токарева, о вызове которых настаивала защита. Их показания имеют существенное значение для установления обстоятельств дела.

5) В материалах уголовного дела отсутствуют доказательства отцовства Токарева О.В., кроме показаний заинтересованных лиц. Документов, подтверждающих факт отцовства Токарева О.В. по отношению к Волобуевой А.И. не имеется.

6) Волобуева А.И. утверждает, что она стеснялась даже Токарева О.В. рассказать, что с ней произошло, однако демонстрирует якобы порванные трусы Артеменкову, Токареву.

Эти алогизмы не разрешены в ходе судебного заседания, ибо убедительно показывают, что шла явная фабрикация материалов уголовного дела по обвинению Вахонина И.А. и Вахонина А.А. в изнасиловании и насильственных действиях сексуального характера.

Продолжаются фальсификации записями, что якобы было изнасилование Волобуевой А.И., хотя 20 экспертиз, включая молекулярно-генетическую, указывают: у Волобуевой А.И. в указанный день вообще не было полового акта ни в типичной, ни в атипичной форме ! Эксперты единодушно указывают, что биологические следы все равно должны

оставаться, если бы был половой акт, смыть их невозможно. Тем более, что Волобуеву А.И. сразу повезли в больницу, на освидетельствование, а затем сразу к экспертам.

В основу обвинения в изнасиловании и насильственных действиях сексуального характера в отношении Волобуевой А.И. были положены лишь ее показания (никто из присутствующих не показывал, что был факт именно изнасилования или принудительных действий сексуального характера). Все остальные свидетели показывают об изнасиловании с ее слов, а также то, что видели ее побитую («с синим лицом» либо «с опухшим лицом»). Судебно-медицинские экспертизы проведены экспертами с небольшим стажем работы, вызывали ряд спорных вопросов, однако и они не подтверждали факт изнасилования, а наоборот доказывали факт отсутствия насильственных действий в отношении Волобуевой А.И.

Следовало также обратить внимание на противоречие показаний Волобуевой А.И. не только с многочисленными заключениями специалистов, но и с заключениями экспертов в ходе предварительного расследования:

- Волобуева А.И. показывает, что у нее изо рта текла кровь, однако медицинскими работниками и экспертами, проводившими ее обследование сразу после произошедшего, не установлено никаких рассечений во рту. Нет их и на фотографиях потерпевшей Волобуевой А.И.

Откуда могла быть кровь во рту?

- Волобуева А.И. показывает, что кровь текла и из носа. Однако, врачи больницы им.Боткина, куда она была доставлена сразу после произошедшего, указывают, что следов выделений из ушей и носа не установлено: «Выделений из слуховых и носовых проходов нет».

Ни на нижнем белье, ни на куртке, ни на других предметах одежды Волобуевой А.И. ни крови, ни спермы не обнаружено, за исключением джинсовых брюк, представленных ею в распоряжение органов предварительного расследования почти через 2 недели, где обнаружена пятно крови Волобуевой А.И. Однако, это пятно могло образоваться в другое время, в том числе от месячных.

Могла ли течь кровь из разбитого носа, чтобы нигде не оставить следов, тем более при обстоятельствах, где у Волобуевой А.И. не было никаких средств для ее остановки (салфетки, ваты) ? И свидетели не показывают, что кровь шла из носа в момент, когда Волобуева А.И. сразу после избиения вышла из квартиры.

- Волобуева А.И. показывает, что она дралась в квартире, сломав ногти, из-под которых текла кровь.

Однако, как осмотрами медицинских работников, экспертов, так и фотографиями, где изображены руки Волобуевой А.И. эти ее показания опровергаются. Опровергаются они также освидетельствованием Вахонина И.А., в ходе которого установлено, что он не был поцарапан.

Конечно, это показания не легли в основу обвинения, однако они четко указывают: Волобуева А.И. фантазирует и сочиняет события произошедшего.

Показания Волобуевой А.И. очевидно (что отмечено рядом специалистов-психиатров) не являются:

ни последовательными,

ни неизменными,

ни правдивыми и не подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств.

В качестве доказательств сказанному дополнительно стоит привести такие аргументы:

- 12 июня 2007 года, то есть в день совершения исследуемого события, Волобуева А.И. в своих письменных объяснениях ничего не сообщает о совершении с ней каких-либо половых актов. Хотя подробно описывает все происходящее. Она описывает, что в 0 часов 30 минут приехала в кальянную, где встретилась с Владом и его знакомыми. «Мы сидели, общались, выпивали, я выпила около 150 гр алкоголя, не опьянела». Когда решили поехать в клуб «рай» она не села за руль автомашины из-за выпитого спиртного. Она подробно описывает, что происходило в квартире.

- В заявлении в правоохранительные органы от 12 июня 2007 года, которое исследовалось в судебном заседании, она пишет лишь о причинении ей телесных повреждений. Отрицает факт снятия с нее одежды, указывает, что были мокрые брюки, которые намокли, когда ей замывали кровь на лице.

- Она не сообщает врачу «Скорой помощи» Петуховой В.А., что было изнасилование либо насильственные действия сексуального характера.

- При осмотре Волобуевой врачом-гинекологом в 11-30 в ГКБ им. С.П. Боткина она не сообщает о совершении изнасилования и только на прямо поставленные врачом вопросы всего лишь не исключает факт изнасилования (том 2 л.д.292-297).

- При судебно-медицинском исследовании в тот же день примерно в 17 часов 40 минут Волобуева А.И. на вопросы судебно-медицинского эксперта экспертизы половых состояний Бюро СМЭ ДЗ г.Москвы Подрезова М.А. потерпевшая Волобуева А.И. показала: «имел ли место половой акт я точно сказать не могу, так как он возможно был когда я потеряла сознание» (том 4 л.д.56).

- при осмотре врачом-нейрохирургом в ГКБ им.Боткина отмечено: «Сознание ясное. Ориентирована».

- 20 июня 2007 года в помещении ЦГКБ гор.Жуковский Московской области Волобуева А.И. начинает давать совершенно иные показания, заявляя уже об изнасиловании и принудительных действиях сексуального характера на протяжении более 3-х часов (с момента захода в квартиру и почти до 7 часов). Хотя не отрицает, что выпила в кальянной примерно 100 гр.виски. Указывает, что она специально мазала кровью стены рядом с кроватью.

Откуда взялась кровь и почему ее не оказалось на стенах квартиры?

Почему все свидетели из близкого окружения Волобуевой А.И. и врачи указывают, что от нее не исходил запах алкоголя?

Вывод можно сделать лишь один: договорились не указывать, что Волобуева А.И. находилась в состоянии алкогольного опьянения.

Поскольку показания Волобуевой А.И. местами прыгают и опровергаются массой иных доказательств по делу, а сторона обвинения объясняет это амнезией, то в обязательном порядке ей необходимо было провести комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу, что не было сделано.

Именно на это указывалось в заключениях следующих специалистов:

1. Судебно-психиатрического эксперта, врача высшей квалификационной категории, доктора медицинских наук, профессора Консультативно-диагностического отделения Федерального государственного учреждения «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им.В.П.Сербского Росздрава» А.А.Ткаченко (заключение от 22 августа 2008 года приобщена к материалам уголовного дела).

2. Специалиста - врача-психиатра высшей аттестационной категории со стажем работы более 55 лет, кандидата медицинских наук Гушанского Эммануила Львовича, его доводы я привел в своем ходатайстве к суду (в приобщении заключения необоснованно отказано).

3. Врача-психиатра высшей квалификационной категории с 50-летним врачебным и 37-летним экспертным стажем, президента НПА России с 1989 года, члена Экспертного совета Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, кандидата медицинских наук Савенко Юрия Сергеевича. Его доводы мною также были приведены в заявленном ходатайстве, однако в приобщении самого заключения незаконно отказано, как отказано в нарушение УПК РФ в качестве специалиста самого Савенко Ю.С., явившегося в суд.

Все они указали, что есть необходимость проведения в отношении потерпевшей Волобуевой А.И. комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы для определения ее возможности правильно воспринимать обстоятельства происходившего 12 июня 2007 года,

имеющие важной значение для уголовного дела, а также возможности давать объективные показания по этим обстоятельствам.

Для правильной оценки состояния потерпевшей на момент восприятия исследуемых событий, их фиксации и воспроизведения, по ходатайству защиты суд приобщил к материалам уголовного дела запрос адвоката, сопроводительное письмо и чеки №36 и №27 из ресторанного комплекса «Октябрь», в которых перечислены заказанные Вахониными, Герасимовичем, Байло и Волобуевой напитки, выпитые ими непосредственно перед исследуемыми событиями в ночь с 11 на 12 июня 2007 года (подлинник запроса и ответа на запрос находятся в том 9 л.д.100-103 дела по обвинению Вахонина А.А. в архиве Пресненского суда гор.Москвы).

Из указанного документа следует, что за время нахождения в ресторанном комплексе «Октябрь» в общей сложности было заказано и, следовательно, выпито 1400 мл виски и коньяка, а также 450 мл вина, без какой-либо закуски. Волобуева на следствии и в суде давала показания о том, что все участники событий на момент их ухода из к/т «Октября» были трезвыми.

Без надлежащей оценки личности потерпевшей Волобуевой нельзя оставить факт вынесения в отношении Волобуевой А.И. постановления о привлечении её к уголовной ответственности за покушение на сбыт наркотиков по уголовному делу №106407. Копия запроса и ответа на запрос из ОВД по району Марьина Роща от 17.06.2008 года находятся в уголовном деле (том 9 л.д.69-70).

Кроме того, объективная оценка показаний Волобуевой невозможна без учёта факта присутствия в снимаемой Герасимовичем В.В. квартире второй девушки – свидетеля Байло К.Н., которая на всём протяжении предварительного следствия и в судебном заседании по делу Вахонина А.А. давала исключительно последовательные и непротиворечивые показания даже в деталях произошедших событий.

Показания свидетеля Байло К.Н. согласуются и полностью подтверждаются показаниями Вахонина А.А., Вахонина И.А., Герасимовича В.В., а также биллингом соединений звонков с мобильных телефонов участников исследуемых событий, подтверждающим факт нахождения Байло К.Н. в квартире Герасимовича ранним утром 12.06.07 вместе с Волобуевой, а также факт отъезда Байло и Вахонина Антона от дома Герасимовича.

Анализ имеющихся в материалах уголовного дела детализации и биллинга соединений звонков с мобильных телефонов, находившихся в пользовании Вахониных Антона и Ильи, Герасимовича, Волобуевой А.И., а также Байло К.Н., обращает внимание на следующее:

1. В 21 час 30 минут Вахонин Антон разговаривал с Байло К.Н. и пригласил её провести вечер вместе с ним в к/т «Октябрь» (том 4

л.д.345). Байло в этот момент находилась у себя дома на ул. Генерала Белова г. Москвы (том 4 л.д.357-358 - детализация по Байло).

2. Не позднее 22 часов 9 минут Вахонин Антон приехал в к/т «Октябрь» (том 4 л.д.345 - детализация Вахонина А.А.).

3. В 0 часов 1 минуту Байло отъезжает от своего дома на ул. Генерала Белова и в 0 часов 39 минут приезжает к к/т «Октябрь» (том 4 л.д.359-362 - детализация Байло).

4. В 0 часов 39 минут Вахонин Антон, находясь в к/т «Октябрь» звонит Байло и выходит её встретить (том 4 л.д.346- детализация Вахонина А.А.).

5. В 3 часа 1 минуту Байло находится на ул. Новый Арбат в к/т «Октябрь», а в 4 часа 46 минут Байло находится на ул. Зоологическая, в квартире Герасимовича вместе с Волобуевой (том 4 л.д.361-362 - детализация Байло).

6. Вахонин Антон в 4 часа 31 минуту находится в квартире Герасимовича (том 4 л.д.346 - детализация Вахонина А.А).

7. В 5 часов 29 минут Байло всё ещё находится в квартире Герасимовича. С учётом нахождения Байло во время следующего телефонного разговора, она могла находится у дома Герасимовича и (или) садится в автомашину, нанятую Вахониным А.А. (том 4 л.д.361-362 - детализация Байло).

8. В 5 часов 46 мину Байло находится в районе Ленинского проспекта по пути следования к своему дому, где она была не позднее 6 часов 45 минут (том 4 л.д.361-362 - детализация Байло).

9. В 5 часов 54 минуты Вахонин Антон находится на ул. Новый Арбат и через 7 минут, т.е. в 6 часов 1 минуту, находится на Каменном Мосту, где разворачивается и движется в сторону дома Герасимовича на ул. Зоологическая, т.к. в 6 часов 10 минут Вахонин А.А. находится в районе ул. Гашека, т.е. недалеко от дома Герасимовича (том 4 л.д. 346 - детализация Вахонина А.А.).

10. В 6 часов 13 минут Вахонин Антон приехал к дому Герасимовича и находился там до 6 часов 50 минут (том 4 л.д.346 - детализация Вахонина А.А.).

11. В 6 часов 29 минут Вахонин Илья совершает звонок от дома Герасимовича, а уже в 6 часов 34 минуты Илья находится в районе ул. Гашека и более к дому Герасимовича не возвращается (том 4 л.д.334 - детализация Вахонина Ильи).

12. Совершив от дома Герасимовича в 6 часов 50 минут последний звонок, Вахонин Антон в 7 часов 17 минут находится уже в районе Смоленского Пассажа (том 4 л.д.346 - детализация Вахонина Антона).

Зафиксированные в материалах уголовного дела факты нахождения братьев Вахониных Ильи и Антона, а также свидетеля Байло К.Н. в определенных географических точках, объективно подтверждают показания свидетелей Байло К.Н., а также подсудимых Герасимовича В.В., Вахонина И.А. , а также Вахонин А.А. в полном объеме, устанавливая:

факт нахождения Байло К.Н. в квартире Герасимовича 12.06.07 вместе с Волобуевой А.И., отрицающей данный факт;

Факт отъезда Байло К.Н. и Вахонина Антона от дома Герасимовича не позднее 5 часов 30 минут, а также, что Вахонин Антон вышел на пересечении Садового кольца и ул.Новый Арбат, откуда он звонил в 5 часов 54 минуты;

факт нахождения Байло К.Н., проехавшей после выхода из а/м Вахонина Антона, далее по Садовому Кольцу до Ленинского проспекта, где в 5 часов 46 минут она совершает звонок;

факт возвращения Вахонина Антона к дому Герасимовича в 6 часов 13 минут и убытие оттуда Вахонина Ильи через 15 минут, т.е. в 6 часов 30 минут (учитывая необходимость подняться в квартиру на 7 этаже и спуститься оттуда – братья фактически не находились в квартире вместе).

Анализируя детализацию соединений звонков с мобильного телефона Волобуевой, защита также обращает внимание суда на тот факт, что Герасимович В.В. сам не звонил и не присылал Волобуевой SMS-сообщения ни разу.

При этом, Волобуева звонила Герасимовичу:

- 04.06.07. в 17 часов 49 минут и разговор длился более 8 минут (том 4 л.д.385, 4-ая строка снизу).

- 05.06.07. Волобуева снова звонит Герасимовичу в 15 часов 8 минут и разговор длится более 3 минут (том 4 л.д.286, 14 строка сверху).

- 11.06.07. Волобуева звонит Герасимовичу в 23 час 41 минуту, разговор длится более 2 минут,

- 12.06.07 Волобуева звонит Герасимовичу трижды: в 0 часов 16 минут, 21 минуту и 32 минуты.

Указанный факт, безусловно, опровергает показания Волобуевой о том, что:

1. Инициатива общения и встречи в кафе на ул.Новый Арбат исходила от Герасимовича В.В.

2. Герасимович В.В., уже находившийся на момент первого звонка Волобуевой в 23-41 в к/т «Октябрь» вместе с Вахониным, якобы приглашает её в какое-то другое заведение и дважды переназначает место встречи, и только потом приглашает её в к/т «Октябрь».

Кто был 12 июня 2007 года на месте совершения вменяемых Вахонину И.А. и Герасимовичу В.В. деяний в отношении Волобуевой А.И. ?

Вахонин И.А.

Вахонин А.А.

Герасимович В.В.

Байло К.Н.

и Волобуева А.И.

Показания свидетеля Байло К.Н., Вахонина Антона, Вахонина Ильи по обстоятельствам происходившего согласуются между собой и подтверждаются другими доказательствами, в частности биллингом телефонных соединений фигурантов дела.

В значительной части они подтверждаются показаниями Герасимовича В.В., за исключением некоторых незначительных шероховатостей, которые, как пояснил Герасимович В.В. в судебном заседании, были получены путем применения физического воздействия на него со стороны оперативников Баймасова, Губы, Авакяна и др. Суду следует обратить внимание и дать оценку тому, что эти (выбитые) показания Герасимовича В.В. полностью, в полном объеме:

не согласуются с показаниями Волобуевой А.И. и

противоречат тексту обвинения Вахонину И.А.

По этой причине суд не может брать их за основу, хотя сторона обвинения всячески делала упор на эти оглашаемые в судебном заседании (не смотря на возражения защиты и самих обвиняемых) показания Герасимовича В.В.

Кто свидетельствует, что было изнасилование Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года в период времени с 3 до 7 часов?

Только сама Волобуева А.И., да и то по истечении значительного периода времени она начала об этом заявлять. То есть ее показания очень противоречивы и доказательно ни чем не объясняется ее такая позиция «запамятования».

Все остальные свидетели обвинения Токарев О.В., Артеменков, Токарева, мать Волобуевой и др. знают лишь со слов Волобуевой А.И. Этот факт не опровергнут в ходе судебного разбирательства.

Разорванные трусы Волобуевой А.И. нельзя признать доказательством изнасилования, ибо их могли разорвать кто угодно, как до событий в период с 3 до 7 часов 12 июня 2007 года, так и после этого времени. Как следует из показаний Артеменкова, стеснительная (по их описаниям) Волобуева А.И. якобы показала свои разорванные трусы ему прямо на улице.

Кто свидетельствует, что были насильственный действия сексуального характера в отношении Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года в период времени с 3 до 7 часов?

Только сама Волобуева А.И., да и то по истечении значительного периода времени она начала об этом заявлять. То есть ее показания очень противоречивы и доказательно ни чем не объясняется ее такая позиция «запамятования».

Все остальные свидетели обвинения Токарев О.В., Артеменков, Токарева, мать Волобуевой и др. знают лишь со слов Волобуевой А.И. Этот факт не опровергнут в ходе судебного разбирательства.

Суд не может положить в основу обвинительного приговора доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, т.е. недопустимые доказательство, какими по мнению защиты являются:

1) заключение судебно-медицинской экспертизы № 710-г от 6 ноября 2007 года (том 4 л.д.47-60).

Защита считает, что при проведении указанной экспертизы грубейшим образом были нарушены положения ч.2 ст.195 УПК РФ, гласящей:

«…2. Судебная экспертиза производится государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями».

Федеральный закон от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" разъясняет:

«…Статья 2. Задача государственной судебно-экспертной деятельности

Задачей государственной судебно-экспертной деятельности является оказание содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла.

Статья 8. Объективность, всесторонность и полнота исследований

Эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме.

Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Статья 13. Профессиональные и квалификационные требования, предъявляемые к эксперту

Должность эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях может занимать гражданин Российской Федерации, имеющий высшее профессиональное образование и прошедший последующую подготовку по конкретной экспертной специальности в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Должность эксперта в экспертных подразделениях федерального органа исполнительной власти в

области внутренних дел может также занимать гражданин Российской Федерации, имеющий среднее специальное экспертное образование».

Следователь по особо важным делам первого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по гор.Москве младший советник юстиции Сучкова В.В. назначила экспертизу по определению телесных повреждений у Волобуевой А.И., их характера, количества, локализации, степени тяжести вреда здоровью каждого телесного повреждения, определению механизма их образования и давность образования, а также других обстоятельств, которые имеют очень отдаленное отношение к акушерству и гинекологии эксперту отделения судебно-медицинской экспертизы половых состояний Бюро судебно-медицинской экспертизы Департамента здравоохранения Москвы Романовой Л.В., имеющей клиническую подготовку по акушерству и гинекологии. И никакую другую.

Таким образом, лицу со специальными познаниями по акушерству и гинекологии поставлены вопросы не относящиеся к ее специализации. В соответствии Федеральным законом от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" Романова Л.В. не может выступать экспертом по тем, вопросам, которые поставил перед ней следователь, ибо не имеет специальной экспертной подготовки по конкретной специальности травматолога. Вопросов же, касающихся именно акушерства и гинекологии, то есть по профилю эксперта Романовой Л.В. следователем не было поставлено.

С таким подходом, более обоснованно о механизме повреждений на лице и руках Волобуевой А.И. мог описать слесарь или прораб стройки, которые чаще сталкиваются с подобными явлениями травматизма.

Статья 16 («Обязанности эксперта») Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" гласит:

«Эксперт обязан:

принять к производству порученную ему руководителем соответствующего государственного судебно-экспертного учреждения судебную экспертизу;

провести полное исследование представленных ему объектов и материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам;

составить мотивированное письменное сообщение о невозможности дать заключение и направить данное сообщение в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу, если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта, объекты исследований и материалы дела непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи

заключения и эксперту отказано в их дополнении, современный уровень развития науки не позволяет ответить на поставленные вопросы;…»

Я лично встречался с начальником Бюро судебно-медицинских экспертиз Департамента здравоохранения гор.Москвы Жаровым В.В. и его заместителем по поводу необоснованности поручения производства экспертизы лицу, не имеющему специальной экспертной подготовки в сфере травматологии и нейрохирургии. Они ответили, что следователь при передаче материалов ввела в заблуждение, заявив, что вопросы касаются именно изнасилования, поэтому материалы и были переданы непрофильному эксперту - специалисту по акушерству и гинекологии.

Если я не прав, то прошу сторону обвинения в соответствии с ч.2 ст.14 УПК РФ, то есть в соответствии с уголовно-процессуальным законом, опровергнуть мои доводы.

Может прокурор и представители потерпевших опровергнуть тот факт, что Романова Л.В. является экспертом именно по акушерству и гинекологии, а не травматологии, хирургии либо неврологии? Нет, так как сама Романова Л.В. пишет, что у нее конкретная экспертная специальности «акушерство и гинекология».

Может прокурор опровергнуть статью 13 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", где говорится, что экспертом может быть лишь лицо, прошедшее подготовку по конкретной экспертной специальности, то есть что телесные повреждения и их тяжесть, включая случаи сотрясения головного мозга, должен исследовать именно травматолог-невролог, а не акушер- гинеколог?

По указанным причинам защита считает, что специалист в сфере акушерства и гинекологии Романова Л.В. дала не верные, не обоснованные научно и ложные выводы в заключении № 710-г от 6 ноября 2007 года в части нейрохирургии, о степени тяжести телесных повреждений Волобуевой А.И., отраженных в историях ее болезни.

Ложными, сфабрикованными умышленно либо по халатности являются следующие записи в экспертизе № 710-г:

- «По данным рентгенологического исследования в городской клинической больнице г.Жуковского у Волобуевой А.И. был обнаружен перелом 10 ребра слева без смещения отломков» (лист 3 заключения экспертизы № 710-г).

Как усматривается из записей медицинской карты № 214860 на имя Волобуевой Алисы Ильиничны, рентгенологического обследования Волобуевой А.И. в городской клинической больнице г.Жуковского не было. На мой запрос как адвоката по записи в медицинской карте и судьбе

рентгеновских снимков заведующая рентгенологическим отделением пояснила, что:

а) Волобуева А.И. рентгенологическое обследование в ГКБ гор.Жуковского не проходила (!);

б) запись сделана рентгенологом Семиной Людмилой Сергеевной по снимкам, представленным кем-то в отделение из травматологии (вместе с цветными фотографиями побитой девушки и частей тела) без указания принадлежности этих фотоснимков конкретному лицу. Представившие фотоснимки лица пояснили, что рентгенографическое обследование проводили в больнице им.Боткина. На представленном снимке четко был виден перелом 10 ребра. Так как снимки были представлены вместе с историей болезни Волобуевой А.И., то в ее карту и записали результаты изучения снимков. Однако, фамилию Волобуевой А.И. записать не могли, ибо увязать снимки с конкретным лицом - Волобуевой А.И. было невозможно, требовалось дополнительное рентгенологическое обследование.

Если прокурор возражает против этого факта, то пусть опровергнет конкретными доказательствами. Однако очевидное опровергнуть невозможно.

Эксперт Романова Л.В. либо читать не умеет, либо умышленно записала ложь, о том, что в ГКБ гор.Жуковского проводилось рентгенологическое обследование Волобуевой А.И. и именно там якобы было обнаружено, что у нее сломано 10 ребро.

Можно ли документ с ложными сведениями считать допустимым доказательством? - Я думаю, что нет. Может, прокурор будет утверждать, что ложные сведения нужно положить в основу обвинения?

Заведующий отделением травматологии ГКБ гор.Жуковского Ломтатидзе Вахтанг Евгеньевич на запрос о противоречиях в описании телесных повреждений пояснил, что запись о тяжелом ушибе головного мозга сделана не врачом больницы, а другим лицом, предположительно, врачом-нейрогирургом из МОНИКИ Кротенковым Павлом Владимировичем, 1981 г.рождения, однако ему неизвестно, чтобы Волобуева А.И. туда направлялась на обследование. Лечащий врач Волобуевой А.И. - Скакунов Руслан Анатольевич устроился на работу в ГКБ Жуковского за месяц до поступления (по документам) Волобуевой А.И. в больницу и уволился, как только узнал, что начали интересоваться записями в истории болезни Волобуевой А.А. Ломтатидзе В.Е. пояснил, что записи по телесным повреждениям в историю болезни Волобуевой А.И. сделаны по фотоснимкам, которые принесли родственники или знакомые последней и скандально потребовали записать с фотографий все имеющиеся на них повреждения, хотя на самой Волобуевой А.И. не было таких повреждений. Прием ее в больницу осуществлял Скакунов Р.А.

Получается, что эксперт Романова Л.В. делала выводы в заключении № 710-г на основании сомнительных записей в истории болезни Волобуевой А.И.

Общеизвестно, что диагноз «тяжелый ушиб головного мозга» ставится только при проведении специальных исследований и при наличии определенных медицинских показателей. Однако, проведенными исследованиями, в частности магнитно-резонансной томографией диагноз не подтвержден. Это скрыла эксперт Романова Л.В. в своем заключении № 710-г. Умышленно либо по причине того, что она не является экспертом в этой области специальных познаний. Запись в историю болезни Волобуевой А.И. о том, что у нее «тяжелый ушиб головного мозга» сделали не на основании обследования непосредственно самой Волобуевой А.И., а на основании представленных Токаревым О.В. и еще какими-то лицами рентгеновских фотоснимков. Однако, это были снимки не Волобуевой А.И. (как и фотографии некоторых частей тела, находящиеся в материалах уголовного дела).

Если я в этой части не прав, то пусть сторона обвинения опровергнет эти доводы в соответствии с УПК РФ и укажет, где видно, что Волобуеву А.И. обследовали, в том числе путем рентгенологических способов и именно ее снимки представлялись нейрохирургу. Так как фабрикацию материалов дела легко можно было установить, поэтому снимки с переломами ребер, снимки головы с признаками тяжелого ушиба головного мозга исчезли.

Более того, я хотел бы обратить внимание, что в исследовавшейся в судебном заседании медицинской карты № 246-79 (ГУЗ ГКБ им.С.П.Боткина) стационарного больного Волобуевой А.И. имеется запись от 12 июня 2007 года (снимки 26470-26477 - 8 шт.) по проведенной там рентгенограмме:

«На рентгенограммах черепа, костей носа, лицевого скелета, ребер, поясничного отдела позвоночника костных травматических изменений не обнаружено».

14 июня 2007 года в ГКБ им.Боткина проведено дополнительное обследование и на рентгенограмме снова не было обнаружено каких-либо травматических изменений.

Я прошу суд отреагировать на эту уголовщину должным образом. Тем более, что уже после повторной рентгенограммы неизвестным лицом сделана ложная запись в медицинской карте ГКБ им.Боткина, что у Волобуевой А.И. обнаружен перелом костей носа да еще со смещением. Считаю, что запись сделана по фотоснимкам иного лица, не Волобуевой А.И., представленным Токаревым О.В.

В качестве дополнительного обоснования своих доводов защита приобщает к данному ходатайству заключение специалистов № 262/11 от 28 ноября 2011 года на 14 листах, полученное в соответствии с ч.3 ст.86 УПК

РФ в качестве доказательств защиты. В указанном заключении специалисты, 2 доктора медицинских наук (Леонов Сергей Валерьевич, Гизатуллин Шамиль Хамбалович) и 1 кандидат медицинских наук (Андрейко Лариса Александровна), в том числе доктор медицинских наук в области нейрохирургии указывают на то, что у Волобуевой А.И. не мог быть тяжелый ушиб головного мозга и средняя степень тяжести телесных повреждений, а лишь легкий вред здоровью.

Комиссия экспертов записала:

«При анализе сведений из медицинских документов на имя Волобуевой А.И. установлено, что никаких объективных данных, свидетельствующих о причинении тяжкого вреда здоровью Волобуевой А.И., нет».

«Черепно-мозговая травма у Волобуевой А.И. в виде сотрясения головного мозга квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку длительности расстройства его на срок менее 21 дня».

«Согласно данных осмотров Волобуевой А.И. 12.06.2007 г. (в день травмы) у нее никаких клинических данных, свидетельствующих о тяжелом ушибе головного мозга и левостороннем гемипарезе, не имелось. Появление симптомов ушиба головного мозга с левосторонним гемипарезом на только третьи сутки после травмы невозможно…».

Акцентирую внимание суда, что заключение получено на основании исследования материалов уголовного дела: копии акта судебно медицинского исследования освидетельствования № 364-г от 26 июля 2007 года на имя Волобуевой А.И., копии заключения эксперта № 522-г от 6 сентября 2007 года, копии заключения эксперта № 710-г от 6 ноября 2007 года. Содержание этих документов переписано в заключении специалистов, их можно сверить с находящимися в уголовном деле, поэтому утверждать, что из содержания заключения якобы не ясно, какими документами руководствовались специалисты, значит заявлять заведомую ложь.

Все изложенное выше дает юридические основания для признания заключения эксперта № 710-г недопустимым доказательством.

Часть 2 ст.50 Конституции Российской Федерации указывает: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона».

Часть 1 ст.75 УПК РФ гласит: «Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми». Такие доказательства не имеют юридической силы».

В качестве дополнительных оснований можно указать следующее:

1. В обоснование своего ходатайства защита заявляет о том, что при

проведении экспертизы нарушен ряд нормативных требований, которые

действовали на момент ее проведения.

1.1 в проведении экспертизы приняли участие не только два судебно-медицинских эксперта бюро СМЭ ДЗ г. Москвы - Л.В. Романова и Е.М. Нечаев, являющиеся штатными сотрудниками бюро, но и специалист клинического профиля в области неврологии М.М.Соколова, не работающая в бюро, в связи с чем, ее участие в проведении экспертизы в соответствии со ст. 14 главы II Федерального Закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» должно было быть согласовано со следователем, никаких указаний на такое согласование в заключении №710-г не содержится;

1.2 Несмотря на по сути комиссионное проведение указанной экспертизы, фамилии Е.М. Нечаева и М.М. Соколовой не указаны на титульном листе заключения № 710-к, из чего следует, что им не были разъяснены права и обязанности эксперта, предусмотренные ст. 57 УПК РФ и они не были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ;

1.3 В тексте заключения № 710-к под результатами проведенных Е.М. Нечаевым и М.М. Соколовой исследований не стоят их подписи;

1.4 Несмотря на большие противоречия между данными медицинской карты № 24679 стационарного больного городской клинической больницы им. СП Боткина - с одной стороны и данными медицинской карты № 214860 стационарного больного городской клинической больницы г. Жуковского и медицинской карты амбулаторного больного без штампа поликлиники и указания ее номера - с другой стороны, эксперт, проводивший анализируемую экспертизу, в недостаточной мере выполнил требования п. 29 раздела третьего действующих «Правил судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений» (утверждены приказом МЗ от 11 декабря 1978 г. № 1208) и не организовал дообследование Волобуевой А.И. при проведении экспертизы в таком объёме, который позволил бы устранить имеющиеся в её медицинских документах существенные противоречия;

1.5 Невролог М.М. Соколова при осмотре Волобуевой А.И. в рамках заключения № 710-г в организационном плане допускает клинический подход к оценке случая, делая ссылку на слова Волобуевой А.И. о том, что до случая от 12.06.2007 г. она к неврологу не обращалась. В связи с противоречивостью документальных данных, касающихся объема полученной 12.06.2007 г. травмы головы, указанием Волобуевой А.И. на отсутствие обращений к неврологу в прошлом с экспертной точки зрения не исключалась необходимость изучения ее неврологического статуса в динамике по амбулаторной карте, начиная с раннего детского возраста, поскольку на клиническое течение травмы головы может оказывать существенное влияние предшествовавший ей неврологический фон.

1.6 В справке городской поликлиники г. Жуковского указано, что «до момента поступления пациентки в стационар амбулаторная карта в городской поликлинике не заводилась», что не соответствует существующему порядку: по достижении ребенком 14-летнего возраста его амбулаторная карта из детской поликлиники передается во взрослую поликлинику и отсутствует какая-либо необходимость заводить карту заново. Учитывая отмеченное, нельзя исключить, что именно представленная медицинская карта амбулаторного больного без

штампа и номера поликлиники явилась вновь заведенной после случая от 12.06.2007 г. и поэтому не отвечала требованиям, предъявляемым к, медицинским документам, используемым при проведении экспертиз такого рода, как экспертиза Волобуевой А.И. Особенно с учетом того, что при МРТ-исследовании от 19.06.2007 г. у Волобуевой А.И. обнаружены индивидуальные особенности развития ликворопроводящей системы головного мозга (киста промежуточного паруса).

2. Обосновывая своё ходатайство, защита ссылается на заключение

специалистов Бюро СМЭ Департамента здравоохранения г. Москвы в составе:

и.о. заведующего отделом комиссионных судебно-медицинских экспертиз Бюро

СМЭ Департамента здравоохранения г. Москвы, судебно-медицинского

эксперта высшей квалификационной категории Ковешникова В.Л. и судебно-

медицинского эксперта высшей квалификационной категории Бюро СМЭ

Департамента здравоохранения г. Москвы, кандидата медицинских наук,

доцента Дедюевой Е.Ю. (том 18 л.д.132-163).

Указанные специалисты полностью подтвердили вышеизложенные выводы защиты о допущенных нарушениях при проведении судебно-медицинской экспертизы №710-г от 6 ноября 2007 года и дополнительно указали нижеследующее.

2.1. Решение вопросов о наличии, характере травмы лицевого черепа (перелом костей носа) и головного мозга у Волобуевой А.И. и тяжести вреда, причиненного такой травмой ее здоровью, до устранения указанных в предыдущем выводе нарушений, представляется преждевременным. Изложенное в полной мере относится и к перелому ребра у неё. Для устранения допущенных нарушений, с экспертной точки зрения, показано проведение повторной комплексной медицинской судебной экспертизы.

2.2 Экспертная оценка других повреждений у Волобуевой А.И. полностью относится к компетенции судебно-медицинского эксперта и может быть осуществлена без участия специалистов в области рентгенологии и неврологии. Множественность, безусловное сходство некоторой части телесных повреждений по характеру, тяжести и небольшим размерам при «бессистемном» расположении на различных поверхно стях и в различных областях тела, в том числе на лице, шее, плечах, бёдрах позво ляют связать возникновение отмеченной их части с ударными, ударно-скользящими, но преимущественно сдавливающими воздействиями твердых тупых предметов с ограниченной поверхностью, какими в данном случае могли быть раз личные части посторонних рук и ног. В то же время значительные по размерам по вреждения, с учетом их расположения в проекции возвышающихся костных образо ваний, могли быть получены от воздействия предметов окружающей обстановки, в том числе при неоднократном падении пострадавшей на них . К отмеченным повреждениям, в частности, возможно отнести кровоподтеки в проекции гребня обеих подвздошных костей и сходные по направлению и размерам кровоподтеки на наружной поверхности бёдер, на тыльной поверхности правой кисти и на задней поверхности области левого локтевого сустава, два симметрично расположенных сходных между собой по форме и размерам кровоподтека на передней поверхности области колен ных суставов , множество ссадин в проекции остистых отростков позвонков грудного и поясничного отделов позвоночника.

3. В основу заключения эксперта №710-г от 6 ноября 2007 года положены противоречивые данные, содержащиеся в медицинских документах.

В исследовательской части заключения судебно-медицинской экспертизы №710-г от 6 ноября 2007 года экспертом Романовой приведены данные представленных ей для проведения экспертизы медицинских документов и акта судебно –медицинского исследования №364-г в отношении Волобуевой А.И.

Анализ описания различными медицинскими работниками зафиксированных у Волобуевой А.И. телесных повреждений выявляет существенные противоречия о количестве и локализации указанных в медицинских документах повреждений.

Согласно данным медицинских карт Волобуевой, использованных экспертом Романовой при проведении экспертизы, следует, что Волобуева находилась в ГКБ им. С.П. Боткина с 12 по 15 июня 2007 года. В данных её медицинской карты имеется запись о проведении осмотра Волобуевой А.И. при утреннем врачебном обходе 15 июня 2007 года в ГКБ им. С.П. Боткина (том 7 л.д.198, 12-16 строки снизу).

На этой же странице, только двумя строками ниже, т.е. на 10 строке снизу л.д.198 тома 7, указано, что Волобуева 14 июня 2007 года в 23 часа 35 минут уже поступила в ЦГКБ г.Жуковского Московской области!

Фальсификация предоставленных следствием эксперту Романовой документов очевидна.

Так, при сравнении данных двух медицинских карт за 14 и 15 июня 2007 года, приведенных в заключении эксперта следует:

- в больнице им. Боткина «14.06.07г состояние удовлетворительное. Жалоб нет. В невростатусе без очаговой и менингеальной симптоматики» (том 4 л.д.198),

- в больнице ГКБ г. Жуковского «14.06.07 осмотр травматолога. Жалобы на головную боль, головокружение, тошноту, рвоту, потерю сознания, боль в области шеи, грудной клетки, боль в области носа… Находилась на лечении в ГКБ им. Боткина. 14.06.07 самотёком обратилась в ПОМУГКБ»» (том 7, л.д.199, 4-9 строки сверху).

- в больнице им. Боткина 15.06.07: «Состояние удовлетворительное. Жалобы а умеренную головную боль. В невростатусе без очаговой и менингеальной симптоматики. 15.06.07.» (том 7 л.д.198, 12-15 строки снизу).

- в больнице ГКБ г. Жуковского: «15.06.07 обход совместно с зав. отделением. Состояние тяжёлое. В сознании, слабо контактна, в месте и времени слабо ориентирована» (том 7 л.д.199, 2-ая строка снизу).

Волобуева А.И. 14 и 15 июня 2007 года одновременно находилась в больнице им. Боткина в г. Москве и в ГКБ г. Жуковского Московской области! И это при том, что медицинские записи о состоянии здоровья Волобуевой А.И. в этот период времени существенно противоречат друг другу!

Обоснованность данных медицинской карты №214860 стационарного больного на имя Волобуевой А.И. ЦГКБ г. Жуковского Московской области ставится защитой под сомнение, т.к. в указанной карте зафиксировано нахождение Волобуевой на СТАЦИОНАРНОМ лечении в больнице до 11 июля 2007 года включительно.

Однако данное обстоятельство объективно опровергается имеющимися в материалах уголовного дела данными детализации и биллинга соединений звонков с мобильного телефона Волобуевой А.И. 30 июня и 1 июля 2007 года, из которых следует, что Волобуева не находилась в стационаре, а свободно передвигалась не только по г.Жуковский Московской области, но и выезжала в п.Малаховка Люберецкого района, г.Раменское, д. Зюзино Раменского района Московской области, другие населенные пункты. Отдельно защита обращает внимание суда на факт изъятия следственными органами из материалов уголовного дела данных о детализации и биллинге звонков с мобильного телефона Волобуевой за 2 июля 2007 года, о чем свидетельствует соответствующий протокол выемки указанных данных и нумерация страниц, распечатанных представителем сотового оператора при производстве выемки: отсутствуют 3-я и 4-ая страницы (том 9 л.д.92-95)!

При этом описание телесных повреждений, зафиксированных в представленных эксперту Романовой медицинских документах Волобуевой А.И. в этот период времени существенно противоречат друг другу!

По мнению защиты, безусловным приоритетом для установления имевшихся у Волобуевой на 17-00 12 июня 2007 года телесных повреждений обладают данные акта судебно–медицинского исследования №364-г проведенного в отношении Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года судебно-медицинским экспертом Подрезоввым М.А.

Данная позиция защиты основана на двух обстоятельствах:

1. Судебно-медицинский эксперт Подрезов М.А. первым из медицинских работников провел осмотр Волобуевой А.И. в полном объеме и зафиксировал все имевшиеся у Волобуевой на момент осмотра телесные повреждения: «каких-либо других повреждений при полном обнажении свидетельствуемой не обнаружено» (том 7 л.д.202, 18-ая строка сверху);

2. Бесспорна квалификация судебно-медицинского эксперта и его специализация в области описания количества и локализации, а также оценки тяжести имеющихся у свидетельствуемого лица повреждений.

При проведении СМИ Волобуевой эксперт Подрезов после детального и последовательного описания телесных повреждений на руках Волобуевой, перешел к подробному описанию установленных им телесных повреждений на ногах Волобуевой:

«На наружной поверхности левого бедра на уровне гребня левой подвздошной кости имеется кровоподтек неопределённой формы, синюшно-

багрового цвета, с нечёткими границами, размерами 11х7 см, несколько ниже которого имеется два аналогичных кровоподтека, размерами 4х3 см и 3х2 см.

На передней поверхности левого колена имеется кровоподтек неправильной овальной формы, синюшно-багрового цвета, с нечеткими границами, размерами 4х3 см.

Аналогичного вида кровоподтек, размерами 3,7х3 см имеется на передней поверхности правого колена.

Каких-либо других повреждений при полном обнажении свидетельствуемой не обнаружено» (том 7 л.д.202).

Принимая за истину данные свидетельствования Волобуевой А.И. 12 июня 2007 года судебно-медицинским экспертом Подрезовым, защита заявляет о существенных противоречиях в части описания количества и локализации зафиксированных у Волобуевой телесных повреждений в другое время (позднее) и другими медицинскими работниками.

Так, из приведенной в исследовательской части заключения судебно-медицинской экспертизы № 710-г от 6 ноября 2007 года данных медицинской карты №214860 стационарного больного ЦГКБ г.Жуковского на имя Волобуевой следует, что после поступления в указанную больницу 14 июня 2007 года в 23 часа 35 минут и осмотра неврологом в 23 часа 50 мину, в тот же день, т.е. 14.06.07, Волобуева была осмотрена травматологом, который кроме описанных 12 июня 2007 года экспертом Подрозовым телесных повреждений, записал в карту данные о наличии у Волобуевой А.И. дополнительных телесных повреждений:

- в проекции остистого отростка 5-ого поясничного позвонка – горизонтально расположенная ссадина мягких тканей около 4 см.

- множественные ссадины в проекции остистых отростков грудного и поясничного отдела позвоночника размером от 0,5 до 2,0 см.

- по передне-наружной, наружной поверхности верхней трети – средней трети обеих бедер множественные подкожные гематомы синюшного цвета от 3,0Х5,0 см.

- по переднее-внутренней поверхности верхней трети правого бедра на 3 см. дистальнее паховой складки – подкожная гематома (без указания цвета) 4,0х4,0 см.

- по переднее-внутренней поверхности коленных суставов – подкожные гематомы окружной формы, синюшного цвета, размерами от 1,0 до 3,0 см. в диаметре.

- по заднее-наружной поверхности верхней трети левой голени, в проекции икроножной мышцы гематомы (количество не указано) размерами 2,0х4,0 см.

Происхождение всех НЕ УКАЗАННЫХ в акте судебно–медицинского исследования №364-г проведенного в отношении Волобуевой А.И. в 17-00 часов 12 июня 2007 года судебно-медицинским экспертом Подрезоввым М.А. телесных повреждений и не отраженных в медицинской карте Волобуевой из ГКБ им. С.П. Боткина, НЕ МОЖЕТ иметь никакого отношения к исследуемым судом событиям, произошедшим в период времени с 3-00 до 7-00 часов 12 июня 2007 года.

Указанные выше нарушения нормативных требований, в том числе

пунктов 4 и 5 части 1 статьи 204 УПК РФ, предъявляемых к проведению

судебно-медицинской экспертизы, а также форме и содержанию самого

заключения, свидетельствуют о безусловной необходимости исключения

заключения судебно-медицинской экспертизы №710-г от 6 ноября 2007 года из

числа допустимых доказательств.

В приобщенных заключениях специалистов, полученных защитниками обвиняемых указывается, что диагноз, который поставили Волобуевой А.И. в ГКБ гор.Жуковского Московской области: «ЗЧМТ, ушиб головного мозга тяжёлой степени Левосторонний гемипарез», возможен лишь при проведении специальных исследований. Однако, таких исследований не проводилось, что свидетельствует о фальсификации записей в медицинской книжке.

Защитой Вахонина И.А. в ФГУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию» было получено заключение комиссии специалистов - экспертов в составе: заведующего отделом сложных экспертиз, кандидата медицинских наук Лысенко О.В. и эксперта высшей квалификационной категории, кандидата медицинских наук Дадабаева В.К. за № 75/08 от 15.09.08 года. Согласно указанному заключению специалистов установленная у Волобуевой черепно-мозговая травма причинила ЛЁГКИЙ ВРЕД здоровью потерпевшей, а НЕ СРЕДНЕЙ тяжести, как указанно в заключении экспертов № 710-г от 6 ноября 2007 года. Также эксперты указали на полное отсутствие признаков совершения насильственного полового акта, возможности причинения тяжкого вреда ее здоровью.

2) показания свидетеля Токарева О.В., данные им в ходе судебного заседания по уголовному делу в отношении Вахонина А.А. и оглашенные в судебном заседании по данному делу 5 марта 2012 года,

в которых он указывает наряду с другими сведениями, опровергаемыми даже доказательствами обвинения, что у Волобуевой А.И. были поломаны ногти на руках, из под них текла кровь...

Эти показания являются явно ложными и опровергаются следующими доказательствами обвинения (даже не защиты): - показаниями судебно-медицинского эксперта Бюро СМЭ ДЗ г.Москвы Подрезова М.А.

- заключением судебно-медицинской экспертизы № 710-г от 6 ноября 2007 г.

- медицинскими картами Волобуевой А.И. и др.

К материалам уголовного дела приобщены фотографии Волобуевой А.И., сделанные, как утверждают представители обвинения, 12 и 13 июня 2007 года, то есть сразу после происшествия. На этих фотографиях в разных ракурсах видны пальцы Волобуевой А.И. и ее ногти.

Фрагмент фотографии из уголовного дела, где видны пальцы и ногти Волобуевой А.И.

У Волобуевой А.И. нет ни одного сломанного ногтя, не видно возможных выделений крови из-под ногтей.

Если я не прав, то прошу сторону обвинения в соответствии со ст.14 УПК РФ опровергнуть мои доводы и показать, на каком пальце руки сломан хотя бы один ноготь.

Изложенное дает основания для вывода о том, что Токарев О.В. умышленно давал заведомо ложные показания в целях фабрикации обвинения против Вахонина И.А. Кроме того, он показывает, что у Волобуевой А.И. была куртка в грязи, Однако, как установлено осмотром, в квартире снимаемой Герасимовичем В.В. есть потолок, поэтому луж и грязи на полу квартиры, в которой могли бы повалять Волобуеву А.И., не имелось. Следовательно, Токарев О.В. занимался ложным сочинительством.

Такие ложные показания не могут служить доказательством по делу и подлежат исключению.

в) «Документы - фотографии потерпевшей Волобуевой А.И., сделанные 12.06.2007 и 13.06.2007 в ГКБ им.Боткина, на которых зафиксированы полученные потерпевшей Волобуевой А.И. в результате ее избиения, изнасилования и совершения насильственных действий сексуального характера, телесные повреждения.

(т.3, л.д.94-124, т.4 л.д.94-124, т.17, л.д.269)»

Лист 32 обвинительного заключения

Представленные в распоряжение органов предварительного

расследования отдельными ходатайствами фотографии: а) 1 шт. - представителем потерпевшей Волобуевой А.И., адвокатом

Полетаевой С.Е. 10 октября 2010 года следователю Сотниковой В.В. При том, как указано в ходатайстве, представленная фотография - подлинник;

б) остальные фотографии в количестве 61 шт. - представителем потерпевшей, адвокатом Восканяном М.М. 22 июня 2007 года следователю Репкину Д.В.

не могут являться указанные фотографии допустимыми доказательствами по следующим причинам:

Во-первых, ни в одном, ни в другом ходатайствах не указан источник получения этих фотографий. Не указано также, где, когда и у кого были получены адвокатами представляемые фотографии. Нет указания в ходатайствах, кто именно сделал эти фотографии и откуда им было известно, что фотографии сделаны именно 12 и 13 июня 2007 года.

На основании чего следователи в последующем вызывали и допрашивали друга Волобуевой А.И. - Шапкина С.Г., который якобы в последующем показал, что он фотографировал, но не смог представить ни фотонегативов, ни самого фотоаппарата?

Как следует из заключения специалистов, при изготовлении фотографий использовались наложения, то есть фотошоп.

На основании чего адвокат Полетаева С.Е., представляя фотоснимок 10 октября 2010 года, то есть по истечении более 3-х лет, утверждает, что это подлинник?

Во-вторых, указанные фотографии, в том числе т.н. «подлинник», представленный адвокатом Полетаевой С.Е., на которых по версии

следствия «зафиксированы полученные потерпевшей Волобуевой А.И. в результате ее избиения, изнасилования и совершения насильственных действий сексуального характера, телесные повреждения» - являются, по мнению защиты, подделкой и умышленной фальсификацией доказательств обвинения по уголовному делу о тяжком обвинении.

В частности:

1. Фото с лицом (2 шт.)

Над глазами тени изумрудные с примесью другого цвета. Такого удара быть не может, чтобы сверху были темно-синие гематомы, а под глазами более бледные и в меньшем объеме. Специалист Аулов А.А. в своем заключении конкретно указал, что такие гематомы не бывают. Что есть признаки применения теней. Лицо может быть опухшим и после сильного и долгого перепитая спиртных напитков (как показывали в ходе предварительного расследования обвиняемые Вахонин И.А., Герасимович В.В., уже осужденный Вахонин А.А., Бойло К.Н. – Волобуева А.И. пила виски и при том, в большом количестве). Сама она также не отрицает, что пила виски.

Над губами грим-тени, не может быть таким след от удара. Невозможно так нанести удар. При ударе обязательно будут задеты губы, которые опухают и приобретают неправильную форму. А губы Волобуевой А.И. на снимке имеют правильные ровные очертания. При ударах обязательно будут раны и рассечения, которые отсутствуют на снимках. Отсутствие рассечений отметил и эксперт Подрезов М.А. в ходе судебного заседания.

2. Фото, где вывернута верхняя губа.

Особое внимание следует обратить на то, что на них нанесены изумрудные тени с примесью другого цвета. Видно, что зубы окрасились от теней и имеют голубовато-изумрудный цвет.

3. Фото, с удерживаемым рукой ухом.

За ухом - тени. Так как от сильного удара ухо было бы не таким (травмированным, отекшим) и лопнули бы барабанные перепонки. Экспертами зафиксировано, что слух у Волобуевой А.И. хороший и не нарушался.

4. Фрагменты рук и ног и других частей тела. Видно: а) Что не все части указанных фрагментов тела принадлежат потерпевшей. б) Руки на разных снимках отличаются.

На этом снимке: Кисти рук, в частности, фаланги пальцев более толстые, сами пальцы короткие, запястье узкое с узким переходом к локтевому суставу. Это фото кисти левой руки.

Кисти рук Волобуевой А.И. иные: пальцы тонкие и длинные, запястье более широкое с переходом к локтевому суставу. Виды пальцы как левой, так и правой руки. Пальцы правой кисти - без повреждений.

На этих фотографиях тоже рука не похожа на руку потерпевшей Волобуевой А.И..

в) ноги

На 1 фотографии этого листа:

Изображены грязные руки и ноги, показанные круги, это – грязь.

На 2 фотографиях:

Изображены ноги чистые без грязи, хотя фотографии якобы сделаны в одно и то же время.

Не факт, что эти ноги принадлежат потерпевшей Волобуевой А.И. по следующим признакам: Бедро: Изображен свежий след от скользящего соприкосновения с шершаватой поверхностью (может быть асфальт, гравий). Происхождение - сразу после соприкосновения, несколько часов, о чем свидетельствует цвет.

На коленях также признаки применения теней, синих теней с изумрудными пятнами. Кроме того, четко видно, что - ссадины. Однако, в заключении эксперта Подрезова М.А. не указано, чтоб были зафиксированы подобные ссадины. Хотел бы обратить внимание, что и в целом большая часть повреждений, обозначенных на фотографиях, не совпадает по размерам с теми, которые описывает Подрезов М.А.

5. На лице у подбородка - характерный след от удара носком ботинка. Причем, такая окраска бывает сразу после удара - о чем свидетельствует цвет следа.

6. На руках с тыльной стороны явно видны следы теней - не характерный цвет для повреждений.

7. На этой фотографии не ясно вообще, чья рука, но не Волобуевой А.И.

Думаю, что именно по причине применения т.н.«фотошопа» (фотоналожений), теней, красок, а также использования фотографий, не относящихся к потерпевшей Волобуевой А.И. и вменяемым в вину Вахонину И.А. и Герасимовичу В.В. обстоятельствам, не смогли опознать по этим фотографиям потерпевшую:

1) Врач подстанции № 2 скорой медицинской помощи гор.Москвы Петухова В.А., хотя в отличие от многих других свидетелей обвинения, она помнит все обстоятельства выезда;

2) Эксперт Бюро СМЭ ДЗ гор.Москвы Подрезов М.А., хотя он ее осматривал;

3) Не опознал ее врач-нейрохирург ГКБ им.Боткина,а родная мать сказала, что она приезжала в больницу на следующий день, но дочь была не такая, а якобы более синяя, такой же, как на снимках, она стала позже.

В качестве подтверждения своих доводов к материалам дела уголовного дела приобщено 2 (два) заключения специалистов:

I. Заведующего отделением судебно-медицинской идентификации - врача судебно-медицинского эксперта отдела криминалистической экспертизы 111 Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз МО РФ Леонова Сергея Валерьевича, имеющего высшее медицинское образование, специальную подготовку по судебной медицине, ученую степень доктора медицинских наук, высшую квалификационную категорию, сертификат специалиста и стаж работы по специальности с 1994 года, № 222/11 от 5 октября 2011 года.

II. Аулова Александра Александровича, имеющего высшее медицинское образование, высшую квалификационную категорию, специальную подготовку по судебной медицине и стаж работы по специальности 30 лет, сертификат специалиста, выданный ГОУ ДПО

РМАПО Росздрава от 20 апреля 2009 года № Ц-65-43875, от 19 сентября 2011 года за № 177-4.

В соответствии с требованиями п.7 ч.1 ст.73 УПК РФ к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, относятся «…7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;…».

К таким обстоятельствам относятся факты фабрикации документов, фабрикация материалов уголовного дела. При фабрикациях в официальные документы вносятся ложные сведения в целях создания видимости совершенного или совершаемого преступления.

Часть 2 ст.50 Конституции Российской Федерации указывает: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона».

Часть 1 ст.75 УПК РФ гласит: «Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми». Такие доказательства не имеют юридической силы».

Может ли сфальсифицированный документ являться допустимым доказательством? - Не может.

Я прошу суд, с учетом заключения ряда специалистов, дать оценку факту использования фотошопа при изготовлений фотографий с телесными повреждениями Волобуевой А.И., и вынести постановление в соответствии с ч.4 ст.29 УПК РФ в адрес органов предварительного расследования, направив им материалы для проверки факта фальсификаций.

Эту фотографию представители потерпевшей направляли в прокуратуры и СМИ (фото из газеты «Комсомольская правда»), однако к материалам уголвоного дела приобщить не захотели, ибо явная была бы нестыковка между фотографияи, якобы изготовленными в одно и то же время. О чевидны следы красок.

Размещенные Волобуевой А.И. на различных сайтах Интеренета фотографии свидетельствуют о том, что в период своего нахождения якобы на лечении с тяжким диагнозом, она в действительности находилась в ночных клубах Москвы и Московской области. Они также отвергают версию защитников Волобуевой А.И., что она стала побаиваться мужчин.

Волобуева А.И. до якобы совершенного в отношении нее насилия систематически (еженедельно) посещала ночные клубы Москвы и ближнего Подмосковья, о чем свидетельствуют ее фотографии. Ее поведение с лицами мужского пола всегда было провоцирующим, на всех фотографиях она изображена с бокалами спиртного и в полуобнаженном виде. Еще в период якобы нахождения ее в больнице гор.Жуковского (по документам) она снова начала систематические посещения ночных клубов, что доказывается многочисленными фотографиями с указанием даты, мест посещения и присутствующих лиц. Это косвенное доказательство того, что изнасилования Волобуевой А.И. со стороны Вахонины не было, ибо поведение ее ничуть не изменилось.

В ходе судебного разбирательства были обнаружены (после длительных поисков) и непосредственно исследованы медицинские книжки потерпевшей - больной Волобуевой А.И. При этом, представители потерпвшей, то есть сторона обвинения пытались представить, что скромную девушку избили так, что вплоть до 6 августа 2007 года она была с побоями, у нее отмечалось головокружение, сохранялись головные боли, тошнота. Представляется картина, что бедная избитая девушка лежала в кровати, не могла учиться, не могла свободно перемещаться (головокружение и головная боль препятствовали этому. Однако, защита получила доказательства обратного. Во-первых, еще в период предварительного расследования по телефонныем соединениям было установлено, что Волобуева А.И. не находилась в больнице. Ее представители и сама потерпевшая в сувде заявили, что в ночное время ее «папа» - Токарев О.В. забирал ее из больницы и они ездили дашать свежим воздухом по трассам Подмосковья. Во-вторых, была проверена информация о том, что Волобуева А.И. вовсе не находилась в больнице, а по ночам веселилась в ночных клубах Москвы и Подмосковья. На сайтах клубной жизни «Геометрия.ру» и иных она размещены фотографии своих веселий, где изображена была не только одна Волобуева А.И., но и с другими лицами (потенциальные свидетели), а внизу фотографий имеются записи времени и места съемки. И вот сравнение:

Записи в медицинской книжке Волобуевой А.И. от 12 июля 2007 года, что больная находится в болезненном состоянии.

Однако на сайте «Геометрия.ру» размещено ряд фотографий, из которых следует, что уже 14 июля 2007 года «больная» Волобуева А.И. веселилась в ночном клубе «Рай»:

14 июля 2007 Клуб Рай - Hed Kandi Present Dj Jim Breese .

20 и 21 июля 2007 года она два дня подряд веселилась в ночном клубе «Опера», бурно отмечая годовщину увеселительного заведения:

21 июля 2007 Клуб Опера - 1 Год Клубу Опера (день второй).

27 июля 2007 года Волобуева А.И. снова обследуется у врача, который ставит диагноз: сохраняются головные боли, головокружение.

Заверенные нотариально осмотры фотографий Волобуевой А.И. с сайтов защита просила приобщить к материалам дела, однако было отказано по мотивам, что это не относится к делу. Однако, защита считает, что эти легко проверяемые факты, бесспорно установленные и доказанные факты подтверждают два обстоятельства: а) что тяжесть телесных повреждений Волобуевой А.И. – надумана; б) если исходить из виновности обвиняемых, то очевиден факт того, что на Волобуеву А.И. никак не повлияло произошедшее. Она как проводила время в шумных компаниях по ночным клубам Москвы, обнажая перед мужчинами грудь и ноги, позволяя лобызать их, так и продолжила в том же духе, еще «находясь на лечении».

Были ли обнаружены у Волобуевой А.И. признаки совершения с ней насильственных половых актов в типичной и атипичной форме или половых актов в указанное время вообще?

При осмотре Волобуевой 12.06.07 в 11.30 врачом-гинекологом в ГКБ им. С.П. Боткина «повреждений половых органов не обнаружено».

В ходе судебно-медицинского освидетельствования экспертом в тот же день в 17.00 никаких телесных повреждений в области половых органов и заднепроходного отверстия НЕ ОБНАРУЖЕНО!

Согласно заключений многочисленных судебно-биологических экспертиз, ни на тампонах с содержимым влагалища Волобуевой, ни на её одежде, ни на других предметах, изъятых с места происшествия – не было обнаружено спермы, происхождение которой возможно от Вахонина А.А. или его брата Вахонина И.А. (т.4 л.д. 71-75, 82-84, 104-105, 114-119, 126-127, 144-146, 160-163, 233-238).

В заключении специалистов № 32кв от 17 ноября .2008 года Бюро СМЭ Департамента здравоохранения гор.Москвы в составе заведующего отделом комиссионных судебно-медицинских экспертиз Бюро СМЭ Департамента здравоохранения гор.Москвы, судебно-медицинского эксперта высшей квалификационной категории Ковешникова В.Л. и судебно-медицинского эксперта высшей квалификационной категории Бюро СМЭ Департамента здравоохранения г. Москвы, кандидата медицинских наук, доцента Дедюевой Е.Ю. также указанно, что объективных данных за совершение с Волобуевой А.И. полового акта (половых актов) в типичной - во влагалище и (или) атипичной - в рот и прямую кишку форме против ее желания не имеется (л.д.8 л.д.268-299; т.9 л.д.77-80).

Уже после вынесения обжалуемого приговора в отношении Вахонина А.А. защита Вахонина И.А. обратилась в ФГУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию», где комиссией экспертов в составе: заведующего отделом сложных

экспертиз, кандидата медицинских наук Лысенко О.В. и эксперта высшей квалификационной категории, кандидата медицинских наук Дадабаева В.К. было дано заключение специалистов № 75/08 от 15.09.08 года.

Указанное заключение специалистов Лысенко О.В. и Дабаева В.К. полностью подтвердило выводы специалистов № 32кв от 17.11.08 года Бюро СМЭ Департамента здравоохранения г. Москвы в составе заведующего отделом комиссионных судебно-медицинских экспертиз Бюро СМЭ Департамента здравоохранения г. Москвы Кавешникова В.Л. и Дедюевой Е.Ю. об отсутствии каких-либо признаков совершения с потерпевшей Волобуевой полового акта!

Dubitatur (Вызывают сомнение, сомнительно) то, что у Волобуевой А.И. был половой акт 12 июня 2007 года.

Уже после поступления уголовного дела в суд в соответствии с ч.3 ст.86 УПК РФ и ст.6 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» было получено несколько заключений самых известных в Российской Федерации специалистов, в том числе из ведущих экспертных учреждений страны, которыми опровергаются обстоятельства совершения преступлений, указанные в обвинении,

в частности:

1. Заведующего отделением судебно-медицинской идентификации - врача судебно-медицинского эксперта отдела криминалистической экспертизы 111 Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны Российской Федерации Леонова Сергея Валерьевича, имеющего высшее медицинское образование, специальную подготовку по судебной медицине, ученую степень доктора медицинских наук, высшую квалификационную категорию, сертификат специалиста и стаж работы по специальности с 1994 года (заключение № 222/11 от 5 октября 2011 года на 25-ти листах прилагается).

2. Аулова Александра Александровича, имеющего высшее медицинское образование, высшую квалификационную категорию, специальную подготовку по судебной медицине и стаж работы по специальности 30 лет, сертификат специалиста, выданный ГОУ ДПО РМАПО Росздрава от 20 апреля 2009 года № Ц-65-43875 (заключение от 19 сентября 2011 года за № 177-4 приобщено к материалам уголовного дела).

Аулов А.А. был также допрошен в ходу судебного заседания, полностью подтвердив доводы заключения. Кроме того, он, ознакомившись с фотографиями в материалах уголовного дела, указал, что именно их ин исследовал при даче заключения.

3. Начальника Нейрохирургического центра ФБУ «Главный военный клинический госпиталь им. Академика Н.Н.Бурденко Министерства обороны России», полковника медицинской службы, имеющего высшее медицинское

образование, ученую степень доктора медицинских наук, высшую квалификационную категорию, специальную подготовку по нейрохирургии и стаж работы по специальности с 1987 года Гизатуллина Шамиля Хамбаловича, врача судебно-медицинского эксперта отдела судебно-медицинской экспертизы 111 Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз МО РФ, имеющей высшее медицинское образование, специальную подгтовку по судебной медицине, ученую степень кандидата медицинских наук, первую квалификационную подготовку по судебной медицине, сертификат специалиста и стаж работы по специальности с 2005 года Андрейко Ларисы Александровны (копия заключения приобщена к материалам уголовного дела). Андрейко Л.А. подтвердила выводы заключения в судебном заседании в ходе ее допроса.

4. Специалистов из Федерального государственного учреждения «Российский Центр судебно-медицинской экспертизы Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию» - заведующего отделом сложных экспертиз судебно-медицинского эксперта высшей квалификационной категории, кандидата медицинских наук Лысенко Олега Викторовича, стаж работы по специальности 21 год, и судебно-медицинского эксперта отделения сложных экспертиз № 1, эксперта высшей квалификационной категории, кандидата медицинских наук Дадабаева Владимира Кадыровича, стаж работы по специальности 10 лет, от 10-15 сентября 2008 года.

Из заключений указанных специалистов следует:

а) 12 июня 2007 года у Волобуевой А.И. не могло быть не только насильственного полового акта, но и полового акта вообще;

б) у Волобуевой А.А. не имеется признаков атипичного полового акта (в рот).

Вот выдержка из заключения специалиста (подтверждается практически всеми другими экспертами):

«Изучив представленные медицинские документы, можно сказать, что каких-либо объективных данных за совершение с Волобуевой А.И половых актов, как в типичной форме - во влагалище, так и в атипичной форме - в рот, против ее желания в представленных материалах не содержится, отсутствуют данные об обнаружении спермы в тампонах с содержимым влагалища и прямой кишки и в смывах с наружных половых органов, отсутствуют какие-либо повреждения в области половых органов, прямой кишки и данные за наличие повреждений в полости рта, характерных для обратно- поступательных движений введенного в нее напряженного полового члена (легкое осаднение и точечные кровоизлияния слизистой твердого нёба, мелкие надрывы углов отверстия рта). Полностью удалить сперму из просветов влагалища и прямой кишки при подмывании, о котором сообщает Волобуева А.И., не возможно в силу физических свойств спермы. При совершении полового акта в типичной форме, особенно при его неоднократном совершении в течение короткого времени, против желания

женщины («насильственного» полового акта), даже у женщины, ранее жившей половой жизнью, образуются повреждения в области половых губ и влагалища в виде осаднений, мелких надрывов слизистой, кровоизлияний в нее, причина этого - при совершении полового акта против желания женщины, возможно подавить ее физическое сопротивление избиением или различного рода угрозами, но при этом не подавляется ее психологическое («внутреннее») сопротивление, вследствие чего женщина при совершении такого полового акта ведет себя пассивно, не занимает удобную для совершения полового акта позу, не учитывает физические особенности и возможности мужчины, вследствие чего отсутствуют условия для атравматичного совершения полового акта, в отмеченной ситуации женщина, с которой совершается половой акт против ее желания, испытывает также сильное нервное напряжение, вследствие чего не происходит выделение влагалищной жидкости, обеспечивающей атравматичные фрикции - введение и выведение напряженного полового члена из влагалища в процессе совершения полового акта. Половой акт против воли женщины совершается при «сухом» влагалище, что приводит к повреждению слизистой последнего при отмеченном акте. Следовательно, атравматично совершить с Волобуевой А.И. половые акты в любой их форме в то время, когда она находилась в бессознательном состоянии (что она вначале предполагала и о чем позднее стала говорить как о свершившемся факте), или когда тело ее занимало вынужденную позу, было невозможно»;

в) фотографии с телесными повреждениями Волобуевой А.И. содержат элементы фотомонтажа (дорисовки с помощью компьютерного фотошопа).

Как указал в своем заключении специалист - эксперт Аулов А.А.: «На представленных фотографиях, с изображением лица женщины, вокруг глаз «повреждения», вероятнее всего «нарисованы» тушью, так как такого цвета кровоподтеки не бывают»;

г) некоторые телесные повреждения Волобуева А.И. могла получить уже после обращения в милицию (либо они были нарисованы на ее теле). В частности, как следует из заключения специалиста Аулова А.А., «Выявленные судебно-медицинским экспертом и описанные в акте № 346-г повреждения в виде линейных ссадин в области лица, задней поверхности грудной клетки (с красноватой западающей поверхностью), образовались не более чем за 6 часов до судебно-медицинского освидетельствования Волобуевой А.И.», а реально обследование проводилось по истечении 12 часов после случившегося;

д) у Волобуевой А.И. не имелось повреждений, которые могли бы содержать опасность для ее здоровья.

В своем заключении специалист Аулов А.А. указывает: «Повреждения, выявленные у Волобуевой А.И. согласно п. 9 Приказа от 24 апреля 2008 г. №

194н «ОБ УТВЕРЖДЕНИИ МЕДИЦИНСКИХ КРИТЕРИЕВ ОПРЕДЕЛЕНИЯ СТЕПЕНИ ТЯЖЕСТИ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ЗДОРОВЬЮ ЧЕЛОВЕКА» МЗ и Соцразвития РФ, не влекут за собой какого либо расстройства здоровья, и по этому они не расцениваются как вред здоровью и тяжесть их не определяется».

«Выставленный Волобуевой А.И. В ГКБ г. Жуковского диагноз в виде: закрытой черепно-мозговой травмы с ушибом головного мозга тяжелой степени, вызывает сомнение..» Указанный диагноз полностью опровергнут заключением комиссии специалистов из 111 Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз МО РФ.

Специалист – эксперт Леонов С.В. в своем заключении указал на необоснованность в текст обвинения. В частности на вопрос: «Могли ли образоваться следы на бедре потерпевшей, в квартире, при обстоятельствах, как описывает потерпевшая?» получен ответ:

«Протокол допроса потерпевшей от 26 июня 2007 г. содержит следующие данные «…Он лёг на меня и стал своими коленями разжимать мне ноги, я стала пинать его ногами. Тогда он стал бить меня по ногам, по бёдрам очень больно, по голеням обеих ног, бил по коленям и говорил, что сломает мне колени, если я не раздвину ноги... Когда от боли я не выдержала и перестала сжимать ноги, Илье удалось раздвинуть их своими коленями…».

Повреждения на бедрах Волобуевой А.И. имеют значительно меньшие размеры, нежели чем контактная поверхность колена взрослого мужчины, а, следовательно, образование кровоподтеков размером 3-5 см от удара или давления колена маловероятно».

Безусловно, следует учесть такие обстоятельства, как:

а) возбуждение уголовного дела против следователя по особо важным делам прокуратуры ЦАО гор.Москвы С.И.Костерева, который расследовал указанное уголовное дело на первом этапе его расследования.

С.И.Костерев привлечён к уголовной ответственности за злоупотребления служебным положением и фальсификацию уголовных дел, возбужденных без достаточных оснований и имевших явно заказной характер. По делу следователя Костерева также «проходят обвиняемыми 17 человек, в том числе милиционеры, прокуроры, следователи, коммерсанты. В причастности к преступлениям подозревают некоторых высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов» (газета «Время новостей» от 11.08.08). Копия заявления Костерева С.И. приобщена к материалам уголовного дела. Он, в частности, показал, что из прокуратуры города Москвы поступало указание о том, чтобы Вахонин И.А. и Герасимович В.В. были отпущены из-под стражи;

б) проведение доследственной проверки по факту избиения Герасимовича В.В. для получения ложных показаний на братьев Вахониных.

Отдельно хотел бы коснуться ссылки на то, что кто-то пытался кому-то дать денег. Об этом упомянула в прениях помощник Пресненского межрайонного прокурора Стрекалова.

Однако, эта версия не нашла своего подтверждения, ибо нет никаких денег, а показания в этой части очень противоречивы: то ли Артеменков давал денег, чтобы шума не было, то ли обвиняемые пытались дать денег Волобуевой - не выяснено. Помощник прокурора в прениях сказал, что эти деньги изъяты, однако это не соответствует действительности. Это в се - элементы фальсификации.

Доказательства обвинения, которые в то же время доказывают невиновность Вахонина И.А. :

- показания свидетеля Осипова Е.А., начальника криминальной милиции ОВД Пресненского района гор.Москвы, который показал, что увидел Волобуеву А.И. уже после 10 часов, то есть после ее общения с Токаревым О.В. и нахождения в больнице Боткина. Осипов Е.А. опроверг показания Волобуевой А.И., что в коробке, которую Юрчук выносил из квартиры, имелись ее вещи, в частности, окровавленные носки. Свидетель Осипов Е.А., показал, что вместе с Токаревым О.В., Волобуевой А.И., адвокатом Восканяном М.М. и сотрудниками милиции утром 12 июня 2007 года заходил в квартиру № 25 по ул.Зоологическая, дом 4, где был порядок, «только в двери на кухню отсутствовала часть стекла». «Потерпевшая Волобуева очень плохо себя чувствовала, ... лицо было опухшим». Свидетель не показывает, что у нее были гематомы на лице. Он указывает, что лицо было лишь опухшим. Он не показывает, что у нее из носа либо ушей шла кровь, что были сломаны ногти (как утверждает Токарев О.В. и сама Волобуева А.И.) и т.п.

Том 3 л.д.175-178, том 4 л.д.175-178

- показания свидетеля Найденова А.И., участкового уполномоченного милиции ОВД Пресненского района гор.Москвы, который 12 июня 2007 года вместе с оперативно-следственной группой выезжал по адресу: гор.Москва, ул.Зоологическая, дом 4. Свидетель опроверг показания Волобуевой и Токарева о том, что в коробке, выносимой Юрчуком имелись вещи Волобуевой А.И., в частности, носки в крови. Кроме того, свидетель показал, что жилец квартиры № 33 Богданов показал, что «в период времени с 3 до 6-7 часов» снизу, предположительно из квартиры № 25, доносились «крики, звуки падений, ударов».

Том 3 л.д.184-186, том 4 л.д.184-186

Свидетель не указывает, что это были крики о помощи. Кроме того, он указывает, что были падения. Эксперт Романова указывает, что такие повреждения, как были у Волобуевой А.И. невозможно причинить при падении с высоты собственного роста. Так кто же падал в квартире, снимаемой Герасимовичем В.В.? Он мог слышать те крики Волобуевой А.И., о которых показывает Вахонин И.А., то есть не связанные с применением какого-либо насилия в отношении Волобуевой А.И.

- показания свидетеля Евграфова В.А., старшего оперуполномоченного криминальной милиции ОВД Пресненского района гор.Москвы, который показал, что увидел Волобуеву А.И. уже после 10 часов, то есть после ее общения с Токаревым О.В. и нахождения в больнице Боткина. Евграфов В.А. опроверг показания Волобуевой А.И., что в коробке, которую Юрчук выносил из квартиры, имелись ее вещи, в частности, окровавленные носки. Свидетель Евграфов В.А., показал, что вместе с Токаревым О.В., Волобуевой А.И., адвокатом Восканяном М.М. и сотрудниками милиции утром 12 июня 2007 года заходил в квартиру № 25 по ул.Зоологическая, дом 4, где был порядок, «только в двери на кухню отсутствовала часть стекла». «Потерпевшая Волобуева очень плохо себя чувствовала, ... лицо было опухшим». Свидетель не показывает, что у нее были гематомы на лице. Он указывает, что лицо было лишь опухшим. Он не показывает, что у нее из носа либо ушей шла кровь, что были сломаны ногти (как утверждает Токарев О.В. и сама Волобуева А.И.) и т.п.

Том 3 л.д.179-182, том 4 л.д.179-182

- показания свидетеля Тимировой Т.Н., владелицы снимаемой Герасимовичем В.В. квартиры, согласно которым она вместе с участковым и другими участниками оперативно-следственной группы 12 июня 2007 года (вскоре после случившегося) участвовала при осмотре квартиры, где была идеальная чистота и порядок, «но в кухонной двери отсутствовала часть стекла». Он пояснила в судебном заседании, что этот кусок стекла и ранее выпадал, если хлопнуть дверью. Герасимович В.В. ей пояснял, что в квартире ничего не произошло и что его преследуют за то, что он «перешел кому-то дорогу, за что ему хотят отомстить».

Том 3 л.д.217-221, том 4 л.д.217-221

Из показаний свидетеля Тимировой Т.Н. следует, что часть стекла в кухонной двери и ранее была разбита.

- показания свидетеля Ратникова В.В. о том, что 12 июня 2007 года Юрчук не приносил ему в автомашину какие-либо вещи, что выясняли и сотрудники милиции прямо около дома № 4 по Зоологической улице.

Том 5 л.д.49-50, том 6 л.д.49-50

Таким образом, все перечисленные свидетели обвинения подтверждают показания свидетеля защиты Юрчука А.В., что он не пытался уничтожать какие-либо следы преступлений, в частности, не выносил окровавленные носки либо другие вещи Волобуевой А.И. из квартиры, снимаемой Герасимовичем В.В.

Одновременно, перечисленные свидетели обвинения (5 человек, в основном сотрудники милиции), а также свидетель защиты Юрчук А.В. изобличают Волобуеву А.И. и Токарева О.В. в даче ложных показаний, что в коробке находились вещи потерпевшей, в частности, окровавленные носки Волобуевой А.И.

Argumenta ponderantur, non numerantur (Доказательства взвешивают, а не считают).

Суд не вправе заниматься выборкой обстоятельств из показаний одного и того же свидетеля в пользу обвинения и в то же время признавать недопустимыми показания этого же свидетеля в пользу защиты. А обвинение именно так и приводил доказательства: все показания, свидетельствующие о невиновности свидетеля - убирают из текста обвинительного заключения, а приводят лишь те показания этого же свидетеля, которые всего лишь косвенно подтверждают какие-либо обстоятельства, не подтверждающие даже виновности подсудимых.

Защита считает, что в ходе судебного разбирательства были грубо нарушены положения Уголовно-процессуального кодекса Российской федерации и Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод:

а) с учетом очень плотного графика судебных заседаний, не было достаточного времени для подготовки к защите в судебных заседаниях, Подсудимые находились в условиях, унижающих их человеческое достоинство, так как каждый день их привозили очень поздно, выводили из камер рано, они на протяжении длительного времени не могли нормально отдохнуть и поесть, все время проводили в автозаках и камерах сборного отделения;

б) незаконно было отказано в вызове и допросе в судебном заседании свидетелей обвинения Осипова, Евграфова, Мауриной, показания которых, несмотря на возражения защиты, необоснованно были оглашен. В результате оказалось невыясненными много противоречивых обстоятельств. Сторона обвинения предлагают суду выбрать только ту часть показания этих свидетелей, которая каким-то образом подтверждает обстоятельства обвинения и предлагает убрать оставшуюся (значительную, кстати) часть их показаний, которые свидетельствуют в пользу рподсудимых;

в) незаконно было отказано в представлении доказательств защиты, имеющих существенно значение для дела, подтверждающих невиновность Вахонина И.А. и Герасимовича В.В.;

г) незаконно было отказано в допросе явившихся в суд специалистов Леонова С.В., Савенко Ю.С.

Такой уголовный процесс нельзя признать справедливым. Он имел обвинительный уклон в отношении Вахонина И.А. и Герасимовича В.В.

Хотел бы отметить в ответ на выступления в прениях представителя потерпевшей - адвоката Восканяна М.М., что мы как защитники увидели некоторых экспертов, делавших заключения по данному уголовному делу в качестве специалистов, лишь в суде (Аулова, Леонова, Андрейко, Савенко, Дубровина, Трущенкова). Тех, кто не являлся в суд, мы не знаем лично вообще. Заключения получались путем официальной переписки (пересылки).

В заключении, в ответ на доводы выступления в прениях помощника Пресненской межрайонной прокуратуры Стрекаловой и адвоката потерпевшей Восканяна М.А., хотел бы снова вернуться к вопросу т.н. «распределения ролей» между участниками «изнасилования» и «принудительных действий сексуального характера». Из материалов уголовного дела не усматривается, что вообще какой-либо разговор мог иметь место до 12 июня 2007 года о совместном время провождении, не говоря уже о возможности каких-либо половых актов. Никакие «роли» никто не распределял, они не расписаны и в обвинении. Речь о том, что Герасимович, якобы в соответствии с распределением ролей предоставил свою квартиру для совершения изнасилования Волобуевой - бредни следователя. Следует обратить внимание, что в разговоре о том, куда поехать дальше проводить время после кафе на Новом Арбате, в первую очередь принимала сама Волобуева. Если следовать схеме обвинения, то она как раз и является участницей сговора.

Прошу суд обратить внимание, что вмененное Вахонину И.А. как отягчающее обстоятельство - особо активная роль в совершении групповых преступлений в отношении Волобуевой А.И. - не соответствует п. «г» ч.1 ст.63 УК РФ по следующим основаниям:

1) как усматривается из фабулы обвинения, «роль» Вахонина И.А. отличается от «роли» остальных лишь в одном: он непосредственно якобы совершил половой акт в типичной и атипичной форме. Однако, это и есть признаки объективной стороны преступления, предусмотренного ст.131 или ст.132 УК РФ. Если бы сторона обвинения не записала эти действия Вахонина И.А., то вообще не было бы изнасилования и принудительных действий сексуального характера. Поэтому нельзя при таких обстоятельствах говорить о какой-то особо активной роли;

2) что касается якобы наносимых Волобуевой А.И. ударов, то это также обязательные признаки объективной стороны преступлений, предусмотренных ст.ст.131 и 132 УК РФ, которые должны присутствовать как признаки применения именно насилия, направленного на преодоление сопротивления, поэтому они также не могут вменяться как отягчающие обстоятельства. Более того, как усматривается из фабулы обвинения, после изнасилования Волобуевой А.И. ее били по голове и другие соучастники, да

так, что она теряла сознание (я при этом обращаю внимание суда, что это - не констатация установленного факта, а так следует из написанного в обвинении). Поэтому говорить, что Вахонин И.А. якобы нанес более серьезные повреждения Волобуевой А.И., чем другие соучастники (если следовать обвинению) - нет оснований. Его «роль» мало чем отличается от «роли» других.

Следует учесть, что у Вахонина И.А. имеются смягчающие обстоятельства, которые должны быть учтены судом ибо прямо предусмотрены Федеральным законом - п. «г» ч.1 ст.61 УК РФ, то есть наличие малолетнего ребенка.

Следует также учесть, что Вахонин И.А. тяжело болен. Имеющееся у него заболевание в случае обострения может привести к летальному исходу. Прошу суд учесть это обстоятельство как смягчающее в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ.

Пункт 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре» указывает: «Суды не должны допускать фактов назначения виновным наказания, которое по своему размеру является явно несправедливым как вследствие мягкости, так и вследствие суровости. В соответствии с законом (ст. 60 УК РФ) суд при назначении наказания обязан учитывать характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Исходя из этого, в приговоре необходимо указывать, какие обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности подсудимого, а также иные обстоятельства, характеризующие его личность, доказаны при разбирательстве уголовного дела в соответствии с требованиями ст. 73 УПК РФ и учтены судом при назначении наказания».

Даже если исходить из позиции обвинения и признать Вахонина И.А. виновным, следует учесть, что вменяемые ему преступления (фактически образующие одно деяние, состоящее из 2-х самостоятельных преступлений) совершены в короткое время и очень давно - без малого 5 лет назад. Два года он находится под стражей в тюремных условиях. А 3 года он находился на свободе. За это время он не совершил ни одного противоправного деяния. Это свидетельствуют о том, что ему можно назначить наказание, не связанное с реальным лишением его свободы как лица, могущего продолжить свою преступную деятельность. А также применить ст.64 УК РФ.

Два года содержания в закрытом помещении камерного типа, где установлен тюремный режим, - это суровое наказание, которому уже подвергнут Вахонин И.А. Как известно, в соответствии с ч.2 ст.58 УК РФ, тюремный режим может назначаться лишь к мужчинам, осужденным за особо тяжкие преступления на срок свыше 5 лет, а также особо опасным рецидивистам. В указанной норме закона четко указано, что для этих лет содержание в камере следственного изолятора приравнивается к тюрьме.

Однако:

На основании исследованных в суде материалов можно сделать однозначный вывод:

1) не доказано, что имело место преступление, предусмотренное п.п. «б», «в» ч.2 ст.131 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ, в совершении которого обвиняется мой подзащитный Вахонин Илья Анатольевич;

2) не доказано, что имело место преступление, предусмотренное п.п. «б», «в» ч.2 ст.132 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ, в совершении которого обвиняется мой подзащитный Вахонин Илья Анатольевич;

3) не доказано, что мой подзащитный Вахонин Илья Анатольевич совершил изнасилование, то есть половое сношение с применением насилия и с угрозой его применения к потерпевшей, группой лиц по предварительному сговору, соединенное с угрозой убийством и причинением тяжкого вреда здоровью;

4) не доказано, что мой подзащитный Вахонин Илья Анатольевич совершил действия сексуального характера, с применением насилия и с угрозой его применения к потерпевшей, группой лиц по предварительному сговору, соединенное с угрозой убийством и причинением тяжкого вреда здоровью.

С учетом изложенного, я прошу оправдать моего подзащитного Вахонина Илью Анатольевича за отсутствием в его деяниях составов преступлений, предусмотренных п.п. «б», «в» ч.2 ст.131 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ и п.п. «б», «в» ч.2 ст.132 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ,

то есть на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

Адвокат М.И.Трепашкин