"Твой я, Господи!" Жизненный путь и труды сщмч. Серафима (Звездинского), епископа Дмитровского

Менькова И.Г.М51 «ТВОЙ Я, ГОСПОДИ!..» Жизненный путь и труды сщмч. Серафима (Звез-

динского), епископа Дмитровского / И.Г. Менькова — М.: Изд-во ПСТГУ, 2015. — 496 с., ил.

ISBN 978-5-7429-0479-3

Епископ Дмитровский Серафим (Звездинский) разделил со множеством рос сийских новомучеников их трагическую участь: аресты, тюрьмы, ссылки и расстрел. Но внутри этого общего крестного пути он шел сво-им, особым путем пастырского подвига и личного сопротивления бого-борческой власти, своим примером и духовными наставлениями спасая при бегавших к его помощи людей.

Аскет и подвижник, человек, щедро одаренный духовно, епископ Серафим был так же щедро одарен творчески: об этом свидетельствуют представленные в книге его проповеди, в том числе знаменитый цикл бесед о Евхаристии, и составленные им молитвословия, рожденные в тя-желых обстоятельствах, в напряжении духовных сил. Наше издание так-же вклю чает исправленное, уточненное и дополненное описание жиз-ненного пути священномученика — с тем, чтобы облик этого поистине выдающегося подвижника открылся во всей жизненности и полноте.

УДК 271.2 ББК 86.372

© Менькова И.Г., текст, 2015© Православный Свято-Тихоновский гуманитарный

университет, составление, оформление, 2015.

ISBN 978-5-7429-0479-3

УДК 271.2ББК 86.372 М51

Рекомендовано к публикацииИздательским Советом Русской Православной Церкви

ИС Р15-516-0797

5

п р е д и с л о в и е

Дорогой читатель! Перед вами история жизни одного из за-мечательных подвижников Русской Православной Церкви XX века – Дмитровского епископа священномученика Серафи-ма (Звездинского). Ревностный архипастырь, духоносный ста-рец, учитель веры и наставник благочестия – «святитель Сера-фим, принадлежит к тем великим личностям, память о кото-рых обязан благоговейно хранить народ. Такие люди являются украшением отечественной истории, они – духовное богатство русского народа»1 .

Основой повествования стали воспоминания келейни-цы епископа Серафима схимонахини Иоанны (Патрикеевой), может быть уже известные читателю: один из вариантов2 был опубликован самостоятельным изданием3. Поскольку это единственное наиболее полное, живое и подробное вос-поминание о Владыке, перед составителем возник вопрос: перелагать ли многие сюжеты своими словами или оставить их такими, как они описаны схимонахиней Иоанной, не пе-регружая текст многочисленными кавычками. Составитель избрал второй путь. Кроме того, воспоминания келейницы епископа Серафима значительно дополнены сочинениями Владыки, воспоминаниями современников, документами государственных архивов и архива Федеральной Службы Безопасности, архива Православного Свято-Тихоновского

1 Ангелы. М.: изд-во ПСТГУ, 1995. С. 2.2 Матушка Иоанна несколько раз записывала свои воспоминания о епи-

скопе Серафиме. Разные варианты, естественно, несколько отличаются друг от друга как воспроизведенные по памяти.

3 Архиепископ Серафим (Звездинский). Житие, проповеди. YMCA-PRESS, 1991.

П р е д и с л о b и е

6

«СКАЖИ МНЕ, ГОСПОДИ, ПУТЬ...» Жизнеописание еп. Серафима (Звездинского)

гуманитарного университета и личного архива самой матуш-ки Иоанны. Поскольку человеческая память несовершенна, в изложении воспоминаний немало неточностей и ошибок. Во всех случаях, где этого требовало соблюдение историче-ской достоверности, текст был уточнен и дополнен, а при не-обходимости – исправлен.

Значительная часть помещенных здесь писем, бесед и проповедей епископа Серафима дошла до нас потому, что их сберегла матушка Иоанна. Она с глубоким благоговением относилась к Владыке, сделала все, что могла, для того чтобы память о нем сохранилась.

Автор искренне благодарит потомков духовных детей вла-дыки Серафима А.Д. Шадееву и И.В. Коротееву; заведующую ЦИА Православного Свято-Тихоновского гуманитарного уни-верситета И.И. Ковалеву, исследователя и помощника по сбору свидетельств современников описываемых событий С.И. Фе-дорова, сотрудников отдела Новейшей истории Русской Пра-вославной Церкви ПСТГУ и всех, кто оказал помощь и принял посильное участие в подготовке этой книги.

С глубокой признательностью вспоминаю почившего вы-дающегося ученого профессора В.Н. Щелкачева. Владимир Ни-колаевич был близок к кругу духовных детей епископа Серафи-ма, духовная дочь Владыки исповедница инокиня Параскева (Матиешина) по его благословению стала духовной матерью Владимира Николаевича. Автор готов был без конца слушать рассказы Владимира Николаевича – рассказы очевидца, кото-рый, дожив до весьма преклонного возраста (98 лет), сохранил прекрасную память и ясность ума.

«СКАЖИ МНЕ, ГОСПОДИ,

ПУТЬ...» Жизнеописание еп. серафима

(Звездинского)

8


9

О Т ГО С ПОД А С Т ОП ы ч Е лОВЕ К У ИС П РА В л Я ю ТС Я

«От Господа стопы человеку исправляются…»1

Начало свое Звездинские берут от рода Бонифатьевых, извест-ного в истории своей ревностью к неизменным церковным порядкам, старинным церковным уставам и богослужебным книгам. Реформы патриарха Никона встретили в их лице не-поколебимый отпор и непримиримость.

В ХIХ столетии потомки тех адамантов, раскольники-беспоповцы, поборники старины и старой веры, проживали близ города Солигалича Костромской губернии. Илларион, ро-доначальник, имел сына Гавриила, твердого и умного начетчи-ка, зоркого воспитателя своих сыновей Василия, Александра, Иоанна и дочери Марии. Супруга Гавриила Илларионовича, Екатерина, характера мягкого и сердечного, была нежной и за-ботливой матерью.

Как жили братья Василий и Александр, занимавшиеся портновским ремеслом, неизвестно. Но известно, что млад-ший, Иоанн, всем сердцем стремившийся к просвещению, недоступному под строгим надзором отца, не находил покоя в родном доме.

Босой, имея несколько копеек, пешком он отправился в Петербург, где, как он слышал, были единоверные ему зем-ляки. В дальнейшем мы находим его в приходе храма на Вол-ковом кладбище. Этот единоверческий приход был создан при церкви под влиянием митрополита Платона (левшина), и мно гие раскольники присоединились к нему. Имея единую с Православной Российской Церковью иерархию и сохраняя

1 Пс. 36:23.

10

« С К А Ж И М Н Е , Г О С П О Д И , П У Т Ь . . . » Жизнеописание еп. Серафима

в неприкосновенности богослужебные уставы и книги, каки-ми они были до патриарха Никона, а также свои старинные распевы, старообрядцы находили удовлетворение и успокое-ние. Среди них и был юный Иван Гаврилович Бонифатьев, из-менивший древнему раскольническому настроению предков. Вскоре он подал прошение на Высочайшее имя о своем при-числении в единоверие к Российской Православной Церкви и Высочайшим соизволением был принят с новой фамилией. Имея в виду его полное отторжение от раскола, возможно предвидя в нем восходящую звезду, гражданская власть высо-чайше повелела ему именоваться не Бонифатьевым, но Звез-динским. Церковная же власть, присоединив в единоверие, дала ему должность чтеца при храме на Волковом кладбище в Петербурге, где у него обнаружились редкие музыкальные способности и чудный голос.

Протоиерей Иоанн Звездинский,отец сщмч. Серафима

Архив схимонахини Иоанны (Патрикеевой)

11


Узнав об измене древнему благочестию, Гавриил Илла-рионович сильно прогневался. Горе усилилось еще и тем, что два других сына, Василий и Александр, тоже вскоре пе-ре шли в единоверие, переменив фамилию. Мать их, также склонная к единоверию, таила свое настроение. Не выдер-жал ревнитель старой веры и предал проклятию сыновей до третьего колена1. Нелегко пережил Иоанн проклятье отца, даже заболел.

В Петербурге он женился на дочери единоверческого свя щенника Евдокии Васильевне Славской, мягкие и неж-ные черты лица которой освещались сокровенной красотой

1 Судьба старших братьев Иоанна Звездинского неизвестна, но в его жизни проклятье отца отозвалось, видимо, тем, что третьего поколения потом-ков Гавриила Илларионовича уже не было.

Троицкая и Введенская единоверческие церкви у Салтыкова моста на Новоблагословенной (ныне Самокатной) улице в Москве. 2001 г.

Архив ПСТГУ

12


ее кроткого духа. Женившись, Иоанн Гаврилович принял ду-ховный сан и получил место священника в Ржеве. Известно, что там у него родился сын Михаил, старший из его детей, а младенцы Константин и Ольга отошли ко Господу.

С начала восьмидесятых годов он уже в Москве... В сто-лице центр единоверия находился на Новоблагословенной улице1. Здесь, трудясь при Троице-Введенской церкви, отец Иоанн Звездинский вскоре заслужил огромную популяр-ность, любовь и уважение за молитвенное истовое служение и прекрасный певучий голос. Московские богачи старообряд-цы, обращенные им в единоверие, видели в нем дар небесной

1 Название улице дано было в начале XIX века, так как на ней находились церкви Новоблагословенной Троице-Введенской единоверческой общи-ны. 12 августа 1924 г. улица переименована в Самокатную в память по-гибших солдат самокатного (велосипедного) запасного батальона Крас-ной Армии. Район Лефортова.

Дом, в котором прошло детство сщмч. Серафима Современный вид

13


благодати и милости Господней к ним. Мудрое слово, подвиж-ническая жизнь, отеческая любовь к чадам из заблудшей рас-кольнической среды привлекали раскольников к истинной Церкви и спасению. В Москве открылись еще три единоверче-ских храма. число единоверцев быстро росло. Наставником

Единоверческая типография при Троицкой и Введенской церквах Современный вид, верхний этаж надстроен позднее

Церковно-приходская школа, в которой учился Николай

Звездинский (здание справа) Современный вид

Архив ПСТГУ

14


их стал отец Иоанн Звездинский, назначенный благочинным всех московских единоверческих церквей.

В трудах отец Иоанн был неутомим. Он не только при-нимал всех, приходивших к нему, но и сам искал заблудших, не страшась посещать городские трущобы. Смелости, мужеству и безбоязненности его изумлялись. Он же все терпел, «всем бысть вся, да всяко некия спасет»1, по слову святого апостола Павла. Порой угрозы сыпались со всех сторон, негодование же раскольников настигало его даже дома, где часто били окна, заплевывали их, а не раз и самого отца Иоанна. Но, утвердив-шись в вере истинной, он оставался непреклонным.

7 апреля 1883 года, на шестой неделе Великого поста, в чет-верг, день недели, посвященный памяти святителя Николая, у него родился сын, будущий епископ Серафим, и был наречен во святом крещении Николаем. Святитель Николай от рожде-ния младенца стал его небесным покровителем и обрел в нем усердного подражателя в ревности о чистоте веры и в самоот-верженной любви ко Христу и Его Церкви.

Уже будучи епископом Серафимом, владыка часто вспо-минал слова из Триоди Постной, которые читались в день его рождения за церковным богослужением: «Даждь Ми, сыне, твое сердце, очи же твои Моя пути да соблюдают»2, – он видел в них пророчество о своем монашестве.

Семейство отца Иоанна ненадолго увеличилось рожде-нием второй дочери, названной в честь матери отца Иоанна Екатериной. Но с рождением Кати в семью отца протоиерея пришла и глубокая скорбь: после родов, 17 ноября 1886 года (по другим данным, 1885 года), незадолго до престольного праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, сконча-лась совсем молодая жена отца Иоанна. Перед выносом гроба горячо любивший ее отец Иоанн в великой скорби распростер-ся на земле и предал себя и осиротевших детей всеблагой воле Божией.

1 1 Кор. 9:22.2 Второе чтение на вечерне, Притч. 23:26.

15


Катенька же прожила всего шесть лет.Николай, Колюня-Малюня, как его звал отец, остался без

матери в возрасте двух или трех лет. В женском Всехсвятском единоверческом монастыре, возле храма, слева от алтаря, над могилой жены отца Иоанна Евдокии Звездинской стоял па-мятник белого мрамора: аналой с лежащими на нем крестом и Евангелием. И, навещая могилу матери, ходил маленький Коля вокруг каменного аналоя… Теплая встреча и ласка ждали мальчика в покоях игумении Маргариты1; в дни памяти мате-ри горячий чай; цветы, птички – все радовало Колю, обо всем сохранил он добрую память на всю жизнь.

Воспитанием Коли занимался отец, а уход и заботы о нем были поручены няне, Анне Мартировне, дальней родственнице. По нежной любви отец Иоанн был не только отцом, но и мате-рью; всегдашняя его теплота и ласка не давали ощущать Коле, что он сирота. «Отцу не раз Святейший Синод предлагал принять монашество и епископский сан, – говорил Владыка. – Но он, оза-боченный воспитанием детей, не принимал предложения».

К старшему брату Михаилу Коля относился с почти-тельным уважением. Очень любил он свою сестру, Анну Ивановну. Она была его воспитательницей и учительни-цей: готовила к школе, дарила книги, возила в город, пока-зывая достопримечательности, водила в театр и знакомила с жизнью.

Рассказывая о детстве, Владыка обязательно отмечал, что его, маленького, неопустительно будили в Церковь к ночной службе под праздники. Утреня по единоверческой традиции совершается ночью. И в холод, и в непогоду вели в храм, где он часто засыпал, но присутствие считалось необходимым для воспитания. По его словам, «лучше быть в храме, хотя бы спать, – но все же в храме». Отец приучал любить храм, богослужение, пение и чтение. На клиросе читал Коля четко

1 Матушка Маргарита была второй игуменией единоверческого москов-ского Всехсвятского женского монастыря со дня его основания, в 1873–1894 гг.

16


и охотно. чтобы он мог видеть лежащий на аналое часослов, подставляли скамеечку.

В алтаре отец Иоанн давал сыну запивать теплоты; в ожи-дании сын трепетно внимал молитве священника. «Видно, папа за меня молился в то время, – говорил Владыка. – Может быть, он испросил у Бога и эту милость, что я пошел по пути слу-жения Церкви Божией». В алтаре его поражали изображения Страстей Христовых: Гефсиманской молитвы, несения Креста на Голгофу и Воскресшего Господа. Однажды маленький Коля вошел в алтарь через царские врата. Невольные свидетели ска-зали уверенно, что дитя станет служителем престола Божия.

А дома его любимым занятием было брать кадильницу и кадить. Для этого приспособили старенькую лампадочку на цепочке – сестра хранила ее до его архиерейской хиротонии.

Великим постом готовился Коля ко Святому Причащению. Исповедовался у отца Григория, старого священника, который требовал, чтобы исповедник знал наизусть псалмы Давидовы, и в наставление приводил слова Священного Писания: «Мужа льстива гнушается Господь»1. А в полумраке храма, при мно-жестве мерцающих лампад он видел, как тянулись вереницы к отцу Иоанну за разрешительной молитвой и слышалось: «чадо... прощает тя Христос невидимо... и аз грешный…» – и опять: «чадо... прощает тя Христос невидимо... и аз греш-ный…» Долго в тишине движется очередь исповедников.

С радостью встречал Коля Святую Пасху, стоял около отца, принимавшего поздравления.

Характер у Коли был мягкий, и дети любили его, но шалу-ны обижали и дразнили за то, что ворот на рубашке широкий, не по шее: «Видно, нет матери, а шила нянька».

Семи лет Коля тяжело заболел – камни в почках. Отец от-вез его в больницу святого равноапостольного князя Владими-ра близ Покровской общины. Плакал отец, плакал и Коля, ока-завшись на руках чужих людей. Однако вскоре камни вышли, и он вернулся домой.

1 Ср.: Пс. 5:8.

17


Учиться Колю отдали в церковное училище при единовер-ческой церкви. Особенно ему не давалась арифметика, из-за нее он остался на второй год. Трудно давался счет после двад-цати. «Как быть, – говорил Владыка, – когда пальцев не хватало ни на руках, ни на ногах?!»

Окончив приходскую школу, он перешел в Заиконоспас-ское училище1 на Никольской улице. Няня будила рано. Труд-но вылезать из теплой постели, а впереди долгий путь от Но-воблагословенной до Никольской улицы. «Как я завидовал кошке, которая лежала у теплой печки, и ее никто не трево-жил», – вспоминал Владыка.

Сын единоверческого причетника из Троице-Введенской церкви был товарищем Коли; вместе шли в школу. В классе было еще два друга: Всеволод Красновский, сын священника церкви

1 Училище принадлежало Заиконоспасскому монастырю, названному так потому, что находился за торговым иконным рядом Никольской улицы.

Слева: Заиконоспасское духовное училище на Никольской улице в Москве. 1888 г.

«Москва златоглавая». М., 1989 г.

18


Святителя Алексия на Николо-Ямской улице, впоследствии епископ Клинский Гавриил, и Николай Кудрявцев, сын священ-ника церкви Святителя Николая Большой Крест на Ильинке, будущий епископ Богородский Никанор, единоверческий ви-карий Московской епархии.

До школы заходили в часовни, молясь о ниспослании по-мощи Божией в учении. На деньги, данные на завтрак, ставили свечи пред чтимыми образами, особенно когда предстояло от-вечать. Учился Коля старательно и успешно; шалунов, которые нападали на слабых (в том числе и на него самого), не любил – те отнимали завтрак.

Радостно возвращение из школы! У Ильинских ворот оживленная торговля. Тетка Татьяна на баке с горячей гриб-ной лапшой, «грешники»1 (гречневики) продают копейка пару. Продавцы в кафтанах с ящиком пирогов и пышек. «С рисом, яйцами, вареньем», – предлагают они мальчуганам свой то-вар. что выбрать? Всего так много! Случалось, что ученики, за-мечтавшись, не замечали, как у них срезали ранцы.

Приятно идти мимо булочной, владельцы которой – духов-ные чада отца Иоанна. Дочь хозяина Шура, завидев Колю, на-граждала сладким ломом или пряниками. Однажды Коля пере-дал ей (от себя) благословение отца Иоанна. Отец узнал, и ему попало, но Шура не перестала снабжать на дорогу лакомствами.

На Маросейке дети оглядывались – не идет ли кто на «про-стяночках», нельзя ли подъехать, еще так далеко... Пройдя Зем-ляной Вал, проверяли силу мороза, прикасаясь языком к же-лезному забору железнодорожного моста.

Однажды друзья, накопив денег, решили попробовать вина. Буфетчик Курского вокзала решительно взял их за во-ротники и выставил, навсегда отбив любопытство к недозво-ленному.

1 «Грешники», гречневики — обжаренные со всех сторон столбики из гречне-вой каши высотой вершка в два (приблизительно в 9–10 см). На копеечку торговец отпускал пару гречневиков, при этом он разрезал их вдоль, по-ливал внутренность гречневика маслом и посыпал солью.

19


Один прихожанин пообещал Коле подарить карманные часы (оставшиеся после смерти сына). Коля думал, что не до-жить ему до счастливого дня. «что было бы со мной, если бы он раздумал?» – вспоминал Владыка. Но наступил день ан-гела – и часы у Коли в руках. Благодарным сердцем никогда не был забыт в молитве добродатель.

В дни ангела родных Коля покупал подарки сам. Фаянсо-вого зайца-копилку, его дар, Анна Ивановна хранила до конца дней. В именины отца Иоанна – 19 октября – он просил денег и покупал ему кондитерского лома. Обижался, если видел по-том свой пакет на кухне.

Старший брат Михаил окончил университет с медалью, получил ее из рук великого князя Сергея Александровича за сочинение о митрополите Филарете Московском. Коле хоте-лось что-нибудь позаимствовать из его учености. Обидно было, когда его, как маленького, не оставляли в гостиной во время разговоров взрослых, а отправляли в детскую.

Памятны Коле были беседы с придворным иконописцем Гурьяновым, во время торжественных богослужений надевав-шим парадный мундир. Он много рассказывал о царском дво-ре. Коля слушал с замиранием сердца.

– Хочешь, возьму тебя во дворец? – А что я там буду делать? – Будешь пажом у царицы.«Большего желания у меня не было, так был я восхищен

этой мыслью, – вспоминал Владыка. – Вот Господь и привел меня служить Царице всех цариц, Царице Небесной, а не земной».

В те годы часто приезжал к отцу Иоанну настоятель Никольского единоверческого мужского монастыря у Пре-ображенской заставы известный антираскольнический мис-сионер архимандрит Павел (леднев), как и отец Иоанн пере-шедший в единоверие из старообрядчества. Расспрашивал Колю:

– Ну, здравствуй, Коля, как живешь? что поделываешь?– Учусь, батюшка.

54


«Я обручу тебя Мне в верность»1

Вскоре отец Серафим получил назначение, какого не ожидал: преподавать историю Церкви в Вифанской семинарии, на-ходившейся близ Спасо-Вифанского монастыря, неподалеку от лавры и Москвы.

В семинарии он покорил сердца учащихся и словом, и при-мером подвижнической жизни. «Я молился за каждого своего ученика, – вспоминал Владыка. – Вынимал за каждого частицу на проскомидии, и это, видимо, чувствовали они своими ду-шами».

На престольный праздник Иоанна Богослова приезжал в Вифанию служить литургию Московский митрополит Влади-мир (Богоявленский). Какое чудное было пение, какой молит-венный подъем и какое было у всех торжество на душе! За за-причастным стихом иеромонах Серафим говорил проповедь об апостоле Иоанне Богослове, стоявшем у Креста Господа, зревшем Его раны, текущие кровь и воду, и «виде, и свидетель-ствова»... Какое великое избрание Божие: все бежали, а он сто-ял у Креста! Иеромонах увещевал не бежать от страждущего Христа, но стоять на божественной страже. Утешенный словом молодого пастыря, митрополит выразил ему одобрение.

Жил отец Серафим, уединившись от всех, по-монашески строго. Постился, обедал так: супа 8 ложек, по числу слов мо-литвы Иисусовой: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, поми-луй мя грешного». Маленькие порции второго делил пополам. Из келии без дела не выходил, ночами молился:

1 Ос. 2:20.

55

Я ОБРУчУ ТЕБЯ МНЕ В ВЕРНОСТЬ

«Душе окаянная, бедная, душе моя страстная, грешная! Возстани! Воспряни! что спиши? Конец ведь уже приближает-ся, смутиться ты имаши! Возстани! Воспряни! От сна пробу-дись! Душе окаянная, бедная, душе моя страстная, грешная! Обратись, возстени, возопий: “Сердцеведче, ущедри меня! Сердцеведче, помилуй меня! Сердцеведче, спаси Ты меня!”

Душе окаянная, бедная, душе моя страстная, грешная! Грехи твои тайные, мысли, от взоров сокрытыя, Бог назира-ет, Бог знает. Убойся! Покайся! Обратись, возстени, возопий! “Сердцеведче, ущедри меня! Сердцеведче, помилуй меня! Сердцеведче, спаси Ты меня!”»1

«Приходится мне порою очень и очень трудно, – писал он бра-ту, – изнемогаю и прямо сознаюсь, если бы не помощь Божия, если бы не причащение Святых Таин Христовых, я совсем бы умер. Враг и грех, внутри живущий, исказил бы вконец всю душу, трудности преподавания окончательно обеcсилили бы меня. Господь помогает, и я жив. И даже иногда весел и радо-стен, чувствую себя необыкновенно счастливым.

Да, мой милый, трудно порвать с миром, и тот, кто по-рывает с ним, кто становится монахом, тот чудо содевает, не-возможное творит. А без Бога бывает разве истинно чудесное? Помощь Божия сугубо потребна здесь, и без помощи Божией, действительно, ничего не сделаешь»2.

Однажды, войдя в свою комнату, отец Серафим увидел высо-кую фигуру монаха возле аналоя, где всегда совершал правило. Позвал ректора. Когда вошли – никого.

Опасаясь чрезмерного подвижничества молодого иеромо-наха, отец ректор, архимандрит Филипп (Гумилевский), уго-варивал его хотя бы изредка оставлять келию ради совместной прогулки. И на каникулы по благословению старца Алексия отец Серафим переехал в Гефсиманский скит. Поселили его

1 Покаянный плач // Все вы в сердце моем... C. 445. 2 Письмо к брату // Там же. С. 410.

56


близ фельдшера, с ним ходил в лес за корнем валерианы. что-бы найти растение, брали с собою кошку.

В скиту все напоминало о вечной райской жизни. «Свят, свят, свят Господь Саваоф...» – пелась поздняя литургия. И ду-малось: «Неужели это на земле?»

Из гефсиманских старцев особенно запомнился ему скит-ский садовник. Трудился он здесь со времени святителя Фила-рета Московского, о котором много рассказывал. Выращивал в утешение ему ягоды виктории, а малину и цветы – для оби-тели. Подвиг совершал втайне, перед Богом. Стал он собесед-ником и отца Серафима.

В сентябре 1912 года молодого преподавателя перевели в Московскую семинарию читать курс гомилетики и соединен-ных с ней предметов. Московские семинарии более развиты, склонность к житейскому у них сильнее, вкусы разборчивее, суждения строже. Жизнь все время на виду, на миру, с его суе-той и шумом. Но проповеди отца Серафима, его благоговейное служение, жизнь подвижника не укрылись от глаз семинари-стов и снискали ему почтительное уважение.

Здесь Господь послал ему и сильнейшие искушения. В марте 1913 года ректора, назначенного настоятелем посоль-ской церкви в Риме, сменил архимандрит Сергий (Новиков). Он оказался человеком либеральных взглядов, отпускал вос-питанников по их желанию на все четыре стороны. Его раз-дражала любовь учащихся к смиренному преподавателю. «Знаю я! – говорил архимандрит Сергий отцу Серафиму. – Хо-тите за взятку занять мое место и стать ректором!» Положение еще более осложняла немка, баронесса Филькерзам, выдавав-шая себя за близкую родственницу Александра II. В надежде завоевать особое расположение отца Серафима, подносила ему подарки: то корзину ландышей, то наперсный крест, усыпан-ный «стильным» жемчугом «от Оловянишникова». В восторге от его проповедей навязчиво поджидала и в церкви и у две-рей дома. Старец Алексий подношения принимать запретил, их возвращали через прислугу. А крест отец Серафим передал

57


гостившему у него другу, теперь уже архимандриту Аляскин-скому Филиппу (Ставицкому).

Со времени пострига еще ближе стал отцу Серафиму чудов монастырь, его настоятель и святыни. Бывая в Москве, всегда

Архимандрит Арсений (Жадановский) и иеромонах Серафим (Звездинский)

в имении Кугушевых в Тамбовской губернииФотография Марии Аркадьевны Муратовой, ок. 1912 г.

58


посещал его. Весной 1912 года архимандрит Арсений предложил иеромонаху Серафиму сопутешествовать ему в Иерусалим. До-рога оказалась нелегкой: очень страдали от морской болезни. В Константинополе побывали в Святой Софии и во Влахернской церкви, осмотрели достопримечательности. На Святой Земле служили у Гроба Господня, со слезами молились у святынь. Под-нялись на Елеонскую гору, побывали в Вифлееме, отправились на Иордан, в Назарет. Трогательно было слышать священные названия: Аримафея, лидда, Иерусалим...

В пути отец Серафим заболел малярией. «Я потрогал кактус рукою, и вонзилось множество игл», – вспомнил он. По мнению местных жителей, именно иглы кактуса и стали причиной болезни. Паломник был при смерти. Помощь при-шла в Магдале. «Я лежал в жару, – рассказывал отец Серафим, – почти без сознания. Подошла ко мне сердобольная старица, обслуживавшая путников: “что это ты, батюшка, заболел лихорадкой-то, нетрудно тебе и поправиться. Вот я сварю тебе питья, напьешься и тут же поправишься”. Сварила бальзам, напоила густым ароматным питьем. На другой день я чувство-вал себя совершенно здоровым»1.

У берегов Александрии гребцы угрожали ножами, требуя денег, чудом отступили. Афон видели лишь с корабля: сойти на берег не смогли из-за карантина.

По Высочайшему повелению от 24 мая, 13 июня 1914 года архи-мандрит Арсений был хиротонисан во епископа города Серпу-хова. А 14 июня исполнилось давнее предсказание отца Гера-сима: помощником наместника чудова монастыря с возведе-нием в сан архимандрита был поставлен иеромонах Серафим. Епископ видел в нем сомолитвенника и друга, братия – пример монашеского жития, прихожане – пастыря и учителя.

И здесь отец Серафим стал известен своими проповедя-ми: его называли «московским Среброустом». Говорил он про-поведи каждое воскресенье, и слово его согревало сердца

1 Все вы в сердце моем… С. 37.

59


людей любовью к Богу и Церкви. Одна из прихожанок чудова монастыря писала об этом времени: «Дорогая сестра, твоими молитвами ныне паки Господь приводит меня к описанию до-рогих моему сердцу воспоминаний… Каждое праздничное богослужение [отца Серафима] соединялось с горячей про-поведью о любви ко Христу, о Его страданиях, о Его вечной всепрощающей любви к роду человеческому. Помню пропове-ди о том, что Антоний Великий, уязвленный Христовой любо-вью, “оставил мир и яже в мире”, о том, что всепрощающий Христос Спаситель имеет на каждой язве своих распятых рук “прощаю, разрешаю”. Помню грозное обличение неверных, помню хвалу родившемуся Богу, Его угодникам, Его Боже-ственному Промыслу, Его милосердию...»

Чудов монастырьФотография 1888 г. Н.А. Найденова,

«Москва златоглавая». М., 1989 г.

60


Новый настоятель был строг к себе и другим в соблюдении монашеского устава. Братья, высказывавшие недовольство и не-терпение, не находили у него поддержки, он строго им выгова-ривал: «Миряне несут тяготу на фабриках, заводах и трудах, по-этому монахам должно со смирением являться на молитвенное бдение в урочный час». Начальствуя в монастыре, управление братией и делами отец Серафим согласовывал с волею и мнени-ем епископа Арсения: «Как Владыка, так и я». Жизнь потекла тихо и мирно. «Свете тихий» – говорил о нем владыка Арсений. Старец Алексий Зосимовский благословил архимандрита Сера-фима никого не брать на исповедь, «самому крепить дух».

Архимандрит Чудова монастыря Серафим (Звездинский)Архив схимонахини Иоанны (Патрикеевой)

61


Источником смуты вновь стала экзальтированная жен-щина. Она поджидала всюду, во время богослужения станови-лась рядом – и на величании, и у амвона, передавала записки через братию, просила даже владыку Арсения. Когда ничто не помогло, кинулась к высшей церковной власти, обвинив епископа Арсения и архимандрита Серафима в сектантстве и хлыстовстве. Власти оставили доносы без последствий.

Началась война. Некоторых из братии благословил старец Алексий идти на фронт, иные, постригшись, вышли на брань духовную и подвиг молитвы. В годы войны, не ограничиваясь проповедью, отец Серафим написал несколько произведений

Епископ Серпуховской Арсений (Жадановский)Архив ПСТГУ

62


на темы, близкие ему и особо отвечающие в тот момент ду-ховным потребностям народа – прежде всего и всегда о верно-сти Христу, о церковном Предании, об аскетическом подвиге, о соблюдении церковных канонов, о страданиях Господа Иисуса Христа. Опубликованы они были в журналах «Душе-полезное чтение» и «Голос Церкви». В 1915 году увидели свет «Ангелы. Ангельский мир по учению Православной Церкви»,

Старец Алексий (Соловьев)Архив ПСТГУ

63


«Иноческий быт в описании преподобного Нила Синайского»; в 1916 году – «Покаянный плач» и «Страничка из жизни чудова монастыря при митрополите Филарете»; в 1917 году – «Страда-ния Господа нашего Иисуса Христа по благочестивым сказа-ниям святой старины».

В эти же годы отец Серафим стал свидетелем приезда Го-сударя, его молитвы за отечество у святых алтарей. Он стоял у раки святителя Алексия, когда наследника поднесли при-ложиться к его небесному покровителю. Грустный, ясный взор поднял царевич на отца Серафима, потрогал его бороду. Запомнился сумрачный Распутин близ светлой фигуры Го-сударя, больной царевич, веселящиеся на трапезе князья… Все наводило на печальные размышления. Щемило сердце. чувство страха и неуверенности за грядущее отчизны ско-вывало душу.

2 (15) марта 1917 года Николай II отрекся от престола. Шла свя-II отрекся от престола. Шла свя- отрекся от престола. Шла свя-тая четыредесятница 1917 года, на вынос Животворящего Кре-ста все пропели: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бес-смертный, помилуй нас», а нужно бы: «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое...» Россия осталась без царя.

На Поместный Собор, созванный к Успению 1917 года, съехались архиереи. В митрополичьих покоях – гости чудо-ва монастыря, делегаты Всероссийского Собора: митрополит Петроградский Вениамин (Казанский), архиепископ Гроднен-ский Михаил (Ермаков), архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий), епископ Белостокский Владимир (Тихониц-кий). Прибыл из Зосимовой пустыни уже слепой старец иеро-схимонах Алексий. Архимандрит Серафим окружил его вни-манием. В часы отдыха старец слушал фисгармонию: «Тебе, одеющагося светом, яко ризою» и другие песнопения Страст-ной седмицы.

чудов жил своей жизнью. Но... осенним вечером воен-ные потребовали настоятеля: «Дайте свечи. Электричества, возможно, не будет. Большевики хотят взять Кремль. Будем

64


отражать нападение. Победа за нами!» Не кончилась всенощ-ная, как в храм Святого апостола Андрея Первозванного при-несли убитого юнкера.

С 27 октября (9 ноября) загрохотали орудия, выстрелы со-трясали вековые стены. Келейник старца Алексия, иеромонах Макарий (Моржов)1, зайдя в этот день в покои настоятеля, уви-дел преподобного Серафима Саровского, который вышел в со-седнюю комнату, где был его образ. Архимандрит Серафим, пораженный рассказом, понял присутствие угодника Божия как знамение, обещавшее сохранить келию, и не покидал ее. Действительно, ни одна пуля не попала в окно.

В ночь со 2 на 3 (с 15 на 16) ноября начался последний, ужасный удар по Кремлю. Пробит купол Успенского собора, гробница св. патриарха Гермогена засыпана осколками кам-ней. Снаряд пробил мощную стену митрополичьих покоев. Обломки мебели смешались с грудами камней, а образ Божи-ей Матери взрывом отодвинуло, но не повредило, даже стекло киота и лампада остались невредимы.

Солдаты стреляли в кресты чудова монастыря. Жут-ко и страшно видеть лики святых, простреленные пулями и пронзенные штыками. Особенно чтили богомольцы распя-тие, из которого истекла кровь, когда снарядом оторвало руки у распятого Христа.

Храм, где покоились мощи святителя Алексия, не так пострадал: там выбиты только окна. Один снаряд упал воз-ле раки святителя и не разорвался. Мощи святителя с начала обстрела перенесли в деревянном гробе в пещерную церковь, где они хранились до 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года). Здесь, под низкими сводами пещерного храма, где 300 лет на-зад томился в заключении священномученик патриарх Гер-моген, под нескончаемый грохот орудий денно-нощно моли-лись о России архимандрит Серафим со всею братией и гостя-ми монастыря.

1 Расстрелян 10 июня 1931 г. по обвинению в причастности к «контрреволю-ционной организации» «Истинно Православная Церковь».

65


После штурма явилось новое начальство – «Мир хижинам, война дворцам». Поначалу с монахами обходились доброжела-тельно, но издали указ: вход в Кремль только по пропускам. Богомольцам их выдавали за подписью настоятеля.

21 ноября (4 декабря) 1917 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, в Успенском соборе состоялась торжественная интронизация патриарха Тихона. В соборе хо-лод, главный свод пробит снарядами, но светло было на душе. После богослужения Патриарх объезжал Кремль, кропя его святой водой.

В начале марта 1918 года, опасаясь наступления герман-ских войск на Петроград, Совет народных комиссаров (СНК) решил в обстановке полной секретности перенести столицу в Москву. 11 марта СНК и ВЦИК прибыли в Москву. Разместить правительство, исходя из соображений безопасности, реше-но было в Московском Кремле. Уже 12 марта в Кремль въехал В.И. ленин, но в здание Сената вселился позже. Высшее руко-водство страны приняло решение о выдворении духовенства, монашествующих и мирян из всех помещений Кремля. Комен-дантом Кремля был назначен П.Д. Мальков – первый комен-дант Смольного.

23 июня 1918 года епископ Арсений с архимандритом Се-рафимом служили Божественную литургию в Никольском храме на Берсеневке, близ Каменного моста, около Якиманки. После литургии отец Серафим сказал в проповеди, показывая рукою на пока еще стоявший в целости храм Христа Спасителя: «Вижу, вижу: строят башню, хотят ею до неба достать, но нет, не будет этого!»

18 июля «управлением чудова и Вознесенского монасты-рей получено от коменданта требование, чтобы живущие в этих обителях в недельный срок выселились из них: при этом им разрешено взять из монастырей лишь частное иму-щество, “общественное” же достояние, как говорится в уве-домлении, не исключая церковного имущества, вывозить

66


запрещается»1. В чудовом монастыре на время разместили охрану Кремля – латышских стрелков. Затем планировалось вселить туда какие-то учреждения. Осложнилась внутрен-няя жизнь насельников. 21 июля архиепископ Арсений, архи-мандрит Серафим и братия монастыря отправили донесение члену Всероссийского Собора Н. Д. Кузнецову, извещая, что покинуть монастырь без главной святыни – мощей святителя Алексия – невозможно. Но вынести святые мощи из Кремля власти не позволили.

По требованию коменданта в список монахов, обязанных незамедлительно выехать из монастыря, был внесен архиман-дрит Серафим. 26 июля, в день празднования Собора Архи-стратига Гавриила, епископ Арсений и архимандрит Серафим навсегда покинули чудов2. В этот день ушла в невозвратимое прошлое вся их предшествующая жизнь.Погостили в Зосимовой пустыни, помолились на престоль-ном ее празднике Смоленской иконы Божией Матери. Не видя возможности задержаться здесь на сколько-нибудь длительное время, владыка Арсений и архимандрит Сера-фим переехали в августе 1918 года в Серафимо-Знаменский скит к схиигумении Фамари (Марджановой), любящей ду-ховной дочери Владыки, безбоязненно приютившей их и са-моотверженно им служившей. Матушка окружила изгнан-ников тишиной и покоем; в лесу близ скита имелся малень-кий домик, там она устроила киновию, где ни одна душа не беспокоила их. лишь назначенная сестра убирала келии в отсутствие насельников, так что никто ее не видел. В пол-ном уединении они молились. Отец Серафим читал Священ-ное Писание по правилу преподобного Серафима: за неде-

1 Из сообщения патриарха Тихона на 130-м заседании Всероссийского Свя-щенного Собора Православной Российской Церкви // Деяния Священно-го Собора Российской Православной Церкви 1917–1918 гг. Т. 9. М., 2000. С. 151.

2 Окончательно монастырь был закрыт 6 окт. 1918 г. Остававшимся мона-хам было приказано в трехдневный срок очистить Чудов и удалиться в Но-воспасский монастырь.

67


лю – четыре Евангелия, Деяния Апостолов и Послания. Тогда же он написал акафист сестре Господней по плоти, Фамари блаженной, жене мироносице праведной, и предварил его следующим посвящением:

«Сей акафист сестре Господней по плоти, Фамари бла-женной составлен в 1919 году в киновии, в Неделю Жен Ми-роносиц, и вручается его составителем сестрам Серафимо-Знаменского скита с горячим молитвенным пожеланием,

Настоятельница Серафимо-Знаменского скита игумения Иувеналия (Марджанова),

духовная дочь епископа Арсения Из кн.: Женская Оптина. М., 1997

68


Храм Серафимо-Знаменского скитаАрхив ПСТГУ

69


да будет каждая из них сестрою, по духу, Господа Иисуса Христа. А будете вы сестрами Господа Иисуса Христа тогда, когда будете любить друг друга, ибо в сем-то и заключается воля Божия, выраженная в законе Божием, как говорит апо-стол: “Весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя”1.

Итак, любите, сестры, друг друга – через взаимную любовь станете вы исполнителями воли Отца Небесного, и, как тако-вых, Господь Иисус Христос каждую из вас наречет сестрою Своею, по реченному Им в Евангелии: “Иже бо аще творит волю Отца Моего, Иже есть на небесех, той брат Мой, и сестра, и мати Ми есть”»2[выделено о. Серафимом].

Акафист начинается словами: «Праведная Фамарь возжигает в сердце любовь к Сладчайшему Господу Иисусу Христу». И да-лее – свидетельство о ее посещении Гроба Господня вместе с другими женами мироносицами.

«Ангела, яко молнию, седяща на камени, видела еси, свя-тая и праведная жено Фамаре, егда со другими Женами Миро-носицами утру глубоку предстала гробу Живодавца, сего ради похвальная вопием ти сице:

Радуйся, видением Ангела обрадованная. Радуйся, слад-чайшею вестию о Воскресении Христовом утешенная. Радуй-ся, утешение сие, яко миро благовонное, апостолом принес-шая. Радуйся, яко крепко веровати Воскресению Христову всех нас научающая. Радуйся, праведная жено Фамаре, мироноси-це и сестро Господня»3.Отдыхая, иноки4 наслаждались красотой природы. Епископ Арсений занимался живописью. Трогательна была любовь отца Серафима к птицам. «Наделав у окна кормушек, он еже-дневно приготовлял им в тарелках пищу, а вычитав у Брема,

1 Гал. 5:14.2 Мф. 12:50. Все вы в сердце моем… С. 501–507.3 Все вы в сердце моем… С. 501 – 507.4 Так называл себя владыка Арсений. См.: Арсений (Жадановский), еп. Вос-

поминания. М.,1995. С. 146–149.

70


что зимой для поддержания в теле тепла птицы особенно нуждаются в жирах и даже с охотой глотают кусочки сальных свечей, стал прибавлять к пище и этого снадобья»1.

Совместное полуторагодовое пребывание в обители ма-тушки Фамари стало одной из светлых страниц тех лет для обоих изгнанников. «Вместе они исходили все лесные тропин-ки, ведя разговоры о высоких духовных предметах, вместе и дома, в тишине вечеров, при свете лампы, много беседовали, делились своими переживаниями, облегчая тем душу и серд-це. Вместе они, что всего дороже, молились и ежедневно сооб-щались со Христом Спасителем в Божественной Евхаристии»2. литургию служили в киновийном храме во имя святителя Иоасафа. Владыка Арсений «считал для себя незабываемыми дни и часы, проведенные с другом... явившим собой пример молитвенника, благонастроенного монаха, даровитого и мяг-кого человека. <…>

Хотелось бы никогда не разлучаться с другом, но пришло время, когда по воле Божией последний был призван на святое делание – пасти стадо Христово»3.

Кончилось лето 1919-го. Однажды, когда отец Серафим рубил сучья, прибыл в скит бывший иеродиакон чудова мо-настыря Вениамин (Патанов), теперь проживавший в Москве на Троицком подворье, и вручил отцу архимандриту письмо от Святейшего патриарха. Святейший приглашал приехать к нему на прием. Уезжая, отец Серафим сказал: «Мне ничего не жаль. Я на все готов и все оставляю спокойно, только с то-бой расставаться в такое скорбное время тяжело и больно, ми-лый мой Арсений»4. Помолившись, проводил Владыка своего друга и брата в Москву.

Патриарх объявил, что желает видеть его в епископском сане. Архиепископ Нижегородский Евдоким (Мещерский)

1 См.: Арсений (Жадановский), епископ. Воспоминания. М.,1995. С. 146–149.

2 Там же.3 Там же.4 Там же.

71


просил поставить архимандрита Серафима во епископа Арза-маса. Для посвящения нужно было ехать в Нижний Новгород или Арзамас. Пропуск для поездки получить не удалось. Видя в этом Промысл Божий, Святейший оставил отца Серафима в Москве викарным епископом, предоставив кафедру города Дмитрова.

493


СОДержанИе

Предисловие .............................................................................................. ............... 5

И.Г. Менькова. «СкажИ Мне, ГОСПОДИ, ПУТЬ...»

жизнеописание еп. Серафима (звездинского)

«От Господа стопы человеку исправляются…» .......... ................................... 9

«Я обручу тебя Мне в верность» ............................................................... 55

«Дмитровцы – моя первая нива, весна моего архиерейства» .......... ............ 73

«Узы и скорби ждут меня» ............................................................. 133

«Мой ли путь неправ?» ..................................................................... 172

«Годы горчайших искушений» ........................................................... 210

«И к злодеям причтен» ...................................................................... 233

«Святой архиерей» ............................................................................ 250

«вОзвеЩУ ИСТИнУ ТвОЮ...»

Проповеди и беседы еп. Серафима (звездинского)

Проповеди в дни церковных праздников ................................................ 257

Беседы на темы евангельских чтений ................................................... 291

Проповеди о Божественной литургии ................................................... 336

«креПОСТЬ И ПенИе МОе ГОСПОДЬ...»

Молитвословия, составленные епископом Серафимом

ПОк а Янный П лаЧ. Молитвословия архимандрита Серафима,

составленные по руководству богослужебных книг ............................... 410

ак афИС Т Господу Иисусу христу, Терноносному и крестоносному ....... 425

ак афИС Т Господу Иисусу христу, Искупителю и Спасителю грешных,

Сладчайшему, в нашествии горчайших искушений и страстей ............... 440

ак афИС Т Господу Иисусу христу благодарственный,

по причащении Святых христовых Таин ................................................ 448

к анОн БОжИей МаТ ерИ Мати Милосердная,

не отрини, приими, прости, благослови ............................................... 459

к анОн владычице Пресвятой Богородице, поемый в безнадежии ....... 468

ак афИС Т животворящему кресту ...................................................... 474

ак афИС Т сестре Господней по плоти, фамари блаженной,

жене-мироносице праведной ............................................................... 484

«ТВОЙ Я, ГОСПОДИ!..» Жизненный путь и труды

сщмч. Серафима (Звездинского), епископа Дмитровского

Главный редактор издательства прот. Владимир ВоробьевАвтор и составитель И.Г. Менькова

Редактор И.В. МамаладзеКорректура И.З. Дьякова

Художественное оформление С.А. ХидоятовВерстка Я.И. Хорева

Обработка иллюстраций Я.И. Хорева

Издательство Православного Свято-Тихоновского

гуманитарного университета

113184, Москва, Новокузнецкая ул. 23 б

(495) 951-68-11

Подписано в печать 02.11.2015 Формат 60х90/16. Бумага офсетная.

Печать офсетная. Объем 31 п. л. Тираж 2 500. Заказ №

Отпечатано с готовых файлов заказчика в ОАО «Можайский полиграфический комбинат».

143200, г. Можайск, ул. Мира, 93

Documents

"Твой я, Господи!" Жизненный путь и труды сщмч. Серафима (Звездинского), епископа Дмитровского