РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА и ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ при ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Псковский филиал

ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

И МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В ПСКОВСКОМ КРАЕ (конец XVIII – ХХ вв.)

Очерки истории

Псков 2014

ББК 63.3 (2Рос-4Пск)-3 О 64

Органы государственной власти и местного самоуправле-ния в Псковском крае (конец XVIII – ХХ вв.) : очерки истории. – Псков : Филиал Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, 2014. – 344 с.: ил.

ISBN 978-5-94542-306-0

© Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, Псковский филиал, 2014

О 64

В коллективной монографии, основанной на архивных документах, свидетельствах опубликованных источников и периодической печати, рассказывается об эволюции и функционировании органов государст-венной власти и местного самоуправления в Псковском крае, начиная с образования губернии и до конца власти Советов (конец XVIII – конец ХХ вв.).

Издание предназначено для студентов, изучающих историю госу-дарственного управления в России, и всех интересующихся прошлым родного края.

ISBN 978-5-94542-306-0

ББК 63.3 (2Рос-4Пск)-3

Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Псковской области

Авторский коллективЛ.В. Алиева, кандидат исторических наук, доцент;

И.И. Дитрих, кандидат исторических наук, доцент; А.М. Егоров, кандидат исторических наук, доцент; О.П. Корольков, кандидат исторических наук, доцент; Н.Ф. Левин, краевед, Почетный гражданин г. Пскова; Н.П. Никитина, кандидат исторических наук, доцент; А.В. Филимонов, кандидат исторических наук, профессор; А.В. Селиверстов, кандидат социологических наук.

Руководитель авторского коллектива и научный редактор А.В. Филимонов

ДОРОгИЕ ДРузья! Псковская область занимает особое место в становлении рос-

сийской государственности, истории развития государственных, региональных и местных институтов власти.

На Псковской земле были заложены основы и традиции на-родовластия, общинного самоуправления. Успешно развивались и работали органы власти в рамках единого Российского государ-ства – и в тревожные годы истории, и в спокойное, мирное время.

Многовековой опыт наших предков постоянно востребован и сегодня активно используется для совершенствования местного самоуправления в масштабах всей современной России.

Уверен, что исследования краеведов, ученых, собранные в этой книге, позволят вам глубже узнать нашу историю, понять традиции органов государственной власти и местного самоуправ-ления, станут еще одним поводом для гордости за нашу Родину.

Андрей ТуРЧАК

5

ВВЕДЕНИЕВ 2012 г. страна торжественно отметила знаменательную

дату своей истории – 1150-летие российской государственности, а в 2014 г. исполняется сразу несколько «круглых» годовщин со-бытий, связанных с органами местного самоуправления России и Псковского края. 225 лет назад (1789 г.) открылось первое за-седание Псковской городской думы, в 1864 г., т. е. 150 лет назад, началась реализация земской реформы, а 70 лет назад (1944 г.) в составе РСФСР была образована Псковская область, являющаяся ныне одним из субъектов Российской Федерации.

Псковскую землю наряду с Киевом и Новгородом нередко на-зывают «колыбелью российской государственности», т. к. история ее уходит в глубину веков, пройдя затем длительную эволюцию. Под 862 г. в связи с призванием новгородцами на княжение трех братьев-варягов в летописи впервые упомянут Изборск: один из братьев – Трувор – будто бы стал в этом городе князем. Изборск в то время был, очевидно, уже довольно крупным городом, если с ним связано предание об одном из первых русских князей. Не-многим позже, под 903 г., летопись впервые упомянула о Пскове, сообщив, что киевскому князю Игорю привели «от Пскова» жену Ольгу, которая затем почти 20 лет управляла Киевской Русью.

В XI в. Псковской землей управляли новгородские намест-ники великого киевского князя: Псков подчинялся Новгороду в административных и церковных делах. После распада единой Киевской Руси на отдельные земли и княжества Псковская земля вошла в состав обширной Новгородской боярской республики, и управляло ею новгородское вече. Оно посылало в Псков своих бояр на должности посадников, представители Пскова, в свою очередь, приглашались в Новгород для участия в особо важных вечевых собраниях. Но в Пскове было и свое вече, решавшее ряд

6

вопросов самостоятельно. После новгородского восстания 1136 г. псковичи пригласили на княжение изгнанного из Новгорода Все-волода Мстиславича, и с его именем связано возникновение в Пскове княжеского стола, независимого от новгородского. Князь, однако, решающей роли в управлении Псковской землей не играл: власть его не была наследственной, его чаще всего приглашали из других мест и могли в любое время изгнать. Князь выполнял роль военачальника, что для порубежной Псковской земли име-ло особое значение. При князе Довмонте, принятом псковичами после бегства его из Литвы и княжившем в Пскове в течение 33 лет (1266–1299 гг.), Псковская земля стала независимой от Нов-города, и вече само решало дела внутреннего управления, суда и обороны. В первой половине XIV в. независимость Псковской земли была признана Новгородом официально.

Государственное устройство Псковской вечевой республики походило на новгородское. Верховным органом власти было вече, где господствовали бояре. Вече было высшим законодательным органом, только оно могло принимать новые и отменять старые законы. В 1397 г. вече утвердило сборник законов Псковской республики – Псковскую Судную грамоту. Верховным судебным органом республики была Господа, во второй половине XV в. в состав ее входили князь, два степенных посадника и сотские – представители городских низов («черных людей»). Исполнитель-ная власть принадлежала посадникам. Псковская земля делилась на волости, центрами которых были пригороды – зависимые от Пскова города: посадники в них присылались из Пскова.

Вечевой строй был ликвидирован с присоединением Псков-ской земли к Московскому государству (1510 г.). Псковом теперь управляли два великокняжеских наместника из числа знатных московских бояр, которым принадлежала административная, во-енная и судебная власть. По одному наместнику направлялось в пригороды. Помощниками наместников были дьяки, тоже при-сылаемые из Москвы. Псковская Судная грамота была заменена новой Грамотой, данной великим князем Василием III. Основ-ной единицей административного деления в Русском государст-ве XVI–XVII вв. были уезды. В Псковской земле насчитывалось

7

15 уездов, которые делились на засады и губы. В конце XVI в. в России утвердилось воеводское правление. Воеводы назначались Разрядным приказом, утверждались царем и Боярской думой. В города они назначались на два-три года, в крупные города, в том числе в Псков, одновременно могли назначаться по два-три во-еводы. Один из них считался главным, другие были его «това-рищами», т. е. заместителями. В руках воевод сосредоточивалась военная, административная и судебная власть, им подчинялись дьяки и подьячие. Все дела по управлению рассматривались в воеводской канцелярии – съезжей избе, которая в Пскове называ-лась Приказной палатой. Наряду с воеводским в Псковской земле существовало выборное управление – земская изба, в которую входили земские старосты, выбиравшиеся из зажиточных слоев населения. Сохранялось в Пскове и самоуправление сотен и улиц.

Сохранявшиеся остатки местного самоуправления исчезали с утверждением в России абсолютизма, что сопровождалось, в свою очередь, усилением централизма и всевластия чиновниче-ства. Псковская земля превратилась в обыкновенную российскую провинцию. Идеи самоуправления сохранялись лишь в общине, где по-прежнему выбирались старосты, а наиболее важные мест-ные дела решались на сходах домохозяев.

Указом Петра I от 18 декабря 1708 г. территория России была разделена на восемь губерний, которые, в свою очередь, делились на более мелкие административные единицы – уезды. Псковская земля вошла в состав обширной Ингерманландской (с 1710 г. – Санкт-Петербургской) губернии, которая указом Сената в 1719 г. была разделена на провинции. Среди прочих были образованы Псковская и Великолукская провинции, делившиеся на уезды. Указом Екатерины I в 1727 г. была образована Новгородская гу-берния, Псковская и Великолукская провинции приписывались к ней.

Последующие административные преобразования в Псков-ском крае были связаны с именем Екатерины II. Указом Сената от 23 октября 1772 г. было объявлено об образовании Псковской губернии с включением в ее состав пяти провинций: Псковской, Великолукской, Двинской, Полоцкой и Витебской. Центром гу-

8

бернии «назначалась» Опочка. Но такая обширная губерния, к тому же с провинциями разного уровня развития и традиций, оказалась трудноуправляемой, поэтому 24 августа 1776 г. Екате-рина II издала указ «Об открытии Полоцкой и Псковской губер-ний». Двинская, Полоцкая и Витебская провинции образовали Полоцкую губернию, а в Псковскую губернию вошли Псковская и Великолукская провинции и присоединенные из Новгородской губернии Порховский и Гдовский уезды. Центром губернии стал Псков. С 1775 г. некоторые губернии (чаще всего на окраинах) стали соединяться в наместничества или генерал-губернаторст-ва, и 3 августа 1777 г. вышел указ Екатерины II «Об учрежде-нии Псковского наместничества». Во главе наместничества сто-ял назначаемый императором наместник, называвшийся вначале генерал-губернатором (военным губернатором). Под властью его объединялось несколько губерний. Так, генерал-губернатор Я. Е. Сиверс (1772–1777 гг.) управлял Псковской, Новгородской и Тверской губерниями, наместник Н. В. Репнин (1777–1781 гг.) – Псковской и Смоленской. Генерал-губернаторам принадлежали, главным образом функции надзора за местным управлением, а само управление сосредоточивалось в губернском правлении. В подчинении у наместника находились губернаторы (гражданские губернаторы), которые и являлись фактическими правителями губерний. Они возглавляли многочисленные финансовые, судеб-ные и административные учреждения, имели собственную канце-лярию. Губернии, являвшиеся главным звеном государственного управления, делились на уезды, количество которых менялось.

Указом Павла I от 31 декабря 1796 г. было предписано в те-чение полугода упразднить все должности наместников. Таким образом, институт генерал-губернаторов оказался упраздненным, а главный начальник губернии назывался просто губернатором (окончательно разница между военными и гражданскими губер-наторами исчезла с 1864 г.). Губернатор являлся центральным звеном в структуре местных органов власти, официально счи-тался «хозяином» губернии и главой местной администрации, от него во многом зависело положение дел в регионе. Одновре-менно было произведено новое разделение страны на губернии,

9

в результате в Псковской губернии было оставлено шесть уездов: Псковский, Великолукский, Опочецкий, Островский, Порхов-ский и Торопецкий. Указом Александра I от 24 апреля 1802 г. в со-ставе губернии были восстановлены Новоржевский и Холмский уезды, и в результате она стала состоять из восьми уездов. В 1823 г. Псковская губерния была причислена к Остзейским провинци-ям, но в 1830 г. вновь стала самостоятельной. В составе восьми уездов она существовала на протяжении всего XIX и начала ХХ вв., территория ее в течение всего этого времени оставалась ста-бильной, а структура управления тоже не претерпевала принци-пиальных изменений.

Своеобразие служебного положения губернаторов состояло в том, что, с одной стороны, они являлись личными представи-телями императора на местах, а с другой – чиновниками МВД, которому были также подотчетны. Оно подбирало кандидатов на губернаторские и вице-губернаторские (заместителей губернато-ров) посты, осуществляло контроль за их деятельностью.

Со времени образования самостоятельной Псковской губер-нии в настоящем труде начинается повествование об органах власти и управления в крае, которые до настоящего времени не были предметом комплексного научного исследования. Царское правительство не было заинтересовано во всестороннем осве-щении деятельности центральной и местной администрации, в результате дореволюционная историография этих вопросов пра-ктически отсутствует. Не жаловала вниманием эти проблемы и советская историография.

В Псковской губернии с 1772 по 1917 гг. сменилось 40 губер-наторов. О времени вступления их в должность и ухода с нее во второй половине XIX в. можно узнать из ежегодно издаваемых «Памятных книжек Псковской губернии» за соответствующие годы, но лишь немногие из них удостоились биографических очерков. Роль таковых нередко выполняли некрологи, излагав-шие весь жизненный путь и порядок продвижения по служебной лестнице ушедших из жизни губернаторов. Так, одним из нем-ногих, кто удостоился заметки-некролога в «Трудах Псковского археологического общества», был А. В. Адлерберг (губернатор

10

в 1903–1911 гг.), являвшийся Почетным членом это общества.1 Лишь спустя много лет, уже в постсоветское время, когда инте-рес к личностям дореволюционной истории стал повышаться, а запрет на освещение их деятельности был снят, появились очер-ки и о других псковских губернаторах. Краткие биографические справки обо всех «хозяевах губернии» содержит, например, не-большой справочник, выпущенный двумя изданиями (в 2001 и 2005 гг.) Псковской областной библиотекой.2 Пять дореволю-ционных псковских губернаторов (К. И. Пален, М. С. Каханов, Б. А. Васильчиков, А. В. Адлерберг, Н. Н. Медем) в разные годы удостоились звания «Почетный гражданин города Пскова», и очерки о них помещены в специальном сборнике о людях – обла-дателях этого почетного звания.3 Некоторым из них посвящены более обширные и обстоятельные статьи, подготовленные на ос-нове различных источников краеведом Н. Ф. Левиным.4 И если благодаря указанным работам появилась возможность составить представление о личностях псковских губернаторов, то этого нельзя сказать о деятельности губернской организации в целом, о функционировании канцелярий губернаторов. Освещение этих вопросов – одна из задач настоящего труда.

После отмены крепостного права и в результате «великих реформ» 1860–1870-х гг. в России были созданы выборные ор-ганы местного самоуправления: в 1864 г. – земские учреждения с губернскими и уездными собраниями, выбиравшими управы во главе с председателем, а в 1870 г. – органы самоуправления в городах с городскими собраниями, думами и управами во гла-ве с городским головой (хотя городские органы самоуправления существовали и раньше). В последнее время история этих учреж-дений стала у исследователей очень популярной, но на матери-алах Псковской губернии освещаются преимущественно вопро-сы, связанные с основными направлениями деятельности земств, прежде всего – в области просвещения, статистики, страхования и др., 5 и гораздо реже – с формированием и функционированием непосредственно земских учреждений как органов самоуправле-ния.6 Аналогичным образом далеко не полностью изучена и осве-щена история органов городского самоуправления, прежде всего

11

городских дум: историю Псковской городской думы исследовал Н. Ф. Левин,7 деятельность же дум в уездных городах губернии остается практически неизученной.

Реформа 1861 г. не только ликвидировала крепостное право, но и юридически закрепила крестьянское самоуправление в виде общины (мира), сельских (мирских) и волостных сходов и выбор-ного руководства – сельских старост, волостных старшин и др., выборного крестьянского суда. После Февральской революции 1917 г. в ряде волостей губернии возникли волостные земства, проект создания которых неоднократно обсуждался в конце XIX – начале ХХ вв. Функционирование органов крестьянского само-управления тоже привлекало внимание историков.8

Период с Февраля по Октябрь 1917 г. явился временем не-долгого сосуществования прежних органов власти и управления с новыми (в лице органов Временного правительства и Советов), что завершилось с победой большевиков и утверждением Со-ветской власти «снизу доверху» в конце 1917 – начале 1918 гг. Эти процессы получили освещение в трудах, посвященных рево-люционным событиям в Псковской губернии и северо-западном регионе России.9 История же Советов края в последующие годы (начиная с 1920-х и вплоть до 1990-х гг.) глубоко научных обоб-щающих трудов не удостоилась. Первым по времени и наиболее существенным вкладом в их изучение стал юбилейный сборник о развитии губернии за десять первых послереволюционных лет, в котором среди множества вопросов немалое место было уделено и становлению Советов.10 В дальнейшем аналогичных изданий не выходило, история Советов лишь частично затрагивалась в обобщающих работах по истории Псковского края,11 и в лучшем случае изредка появлялись статьи, посвященные органам власти в отдельные периоды.12 Восполнить пробел в некоторой степени позволяют труды энциклопедического характера, содержащие биографические сведения о псковичах, представлявших край в высших органах власти – дореволюционных государственных думах, с конца 1930-х гг. – в союзных и республиканских Верхов-ных Советах, а также руководителях Советов непосредственно на Псковщине – губернских, окружных и областных.13 Историю

12

Советов края благодаря им можно представить через конкретные личности, что отнюдь не отменяет необходимости написания ис-следовательских работ. В этом плане значительно больше «повез-ло» органам сельского общинного самоуправления, деятельность которых особенно оживилась в 1920-е гг., и они составляли серь-езную конкуренцию сельским Советам: в последнее время этому были посвящены ряд научных статей.14

В послереволюционный период Псковскому краю довелось пережить такие драматические времена, как германскую интер-венцию и Гражданскую войну (1918–1919 гг.) и немецко-фашист-скую оккупацию 1941–1944 гг. В части территории губернии, захваченной в 1918 г. германскими войсками, были уничтожены Советы и установлен оккупационный режим, а в 1919 г. свои ор-ганы власти сформировали белогвардейцы. Представление об их структуре и функционировании дают работы, посвященные это-му периоду, и прежде всего обобщающий труд по Северу-Западу России.15 Картина повторилась в годы Великой Отечественной войны, когда, в отличие от 1918–1919 гг., Псковский край был оккупирован немецко-фашистскими войсками полностью и на территории его установлен жесточайший оккупационный режим. Содержание его раскрывается в работах о партизанском дви-жении, но особенно подробно – в трудах о коллаборационизме, проблемы которого стали глубоко исследоваться в постсоветский период.16 Наряду с оккупационными учреждениями, на освобо-жденных и контролируемых партизанами территориях края в специфических формах возрождались органы Советской власти, деятельности которых уделялось большое место в трудах о парти-занском движении,17 а также в специальных статьях.18 Создание и деятельность оккупационных учреждений, как и чрезвычайных органов Советской власти, входит в общую картину истории ор-ганов власти и управления Псковского края и тоже заслуживает внимания.

Из приведенного краткого (и далеко неполного) историо-графического обзора следует, что история властных структур на территории Псковского края не является сплошным «белым пят-ном», но в то же время целостной картины их до сих пор не созда-

13

но: изучению подвергались в разной степени только отдельные вопросы, аспекты и периоды. В середине 1990-х гг., правда, была предпринята попытка проследить эволюцию управления и свя-занные с этим вопросы развития народовластия на протяжении нескольких веков, 19 но это были всего лишь очерки обзорного ха-рактера, осветившие только самые основные моменты. Поэтому настоящий труд впервые ставит своей задачей комплексно пред-ставить историю органов государственной власти и местного са-моуправления в Псковском крае на протяжении примерно двух веков: в период существования дореволюционной Псковской губернии (1776–1917 гг.) и в послереволюционные годы (1917–1991).

В предлагаемой вниманию читателей книге, ставшей резуль-татом творчества авторского коллектива, прослеживаются основ-ные вехи функционирования псковских губернаторов и их кан-целярии, органов земского, городского и сельского самоуправле-ния, а в послереволюционный период – становления и эволюции Советов. Исследование построено на основе изучения, прежде всего, документальных материалов псковских архивов – Госу-дарственного архива Псковской области (ГАПО) и Государствен-ного архива новейшей истории Псковского области (ГАНИПО), частично – архивов Москвы и Санкт-Петербурга, а также опу-бликованных источников и периодической печати. Ряд докумен-тов о деятельности дореволюционных учреждений губернии и г. Пскова был опубликован в сборниках, подготовленных сотрудни-ками ГАПО, 20 но большинство сведений архивных документов вводятся в научный оборот впервые. В полной мере использова-ны труды предшественников, хотя бы частично затрагивающие изучаемые вопросы, авторы опирались также на опубликованные ранее результаты собственных изысканий. Ввиду разнообразия источников, принадлежащих к разным историческим периодам и характерных только для конкретного времени, не всегда удава-лось выдержать единый алгоритм изложения, что происходило и по причине написания разделов разными авторами.

Настоящее исследование, хотя и призвано дать целостное представление об истории органов власти и управления в Псков-

14

ском крае, отнюдь не претендует на исчерпывающее освещение всех вопросов. Оно может рассматриваться лишь в качестве пер-вого шага в этом направлении, за которым могут последовать но-вые. В перспективе возможно создание более обширного труда с расширением хронологических рамок изложения – охватом исто-рии властных структур со времени зарождения государственно-сти в крае и вплоть до сегодняшнего дня.

Примечания1 Окулич-Казарин Н.Ф. Граф Александр Васильевич Адлерберг:

некролог // Труды Псковского археологического общества. Вып. 12. 1915–1916 гг. Псков, 1916. С. 53–54

2 Псковские губернаторы. История власти в лицах. Вып. 1. Псков, 2001 и 2005

3 Левин Н.Ф., Русанова Л.Ф. В служении Пскову: Почетные граждане города Пскова (Биобиблиографический сборник). Псков, 2008. С. 8–17, 21–26, 30–34, 39–42

4 Левин Н.Ф. Почетный гражданин Пскова (К. И. Пален) // ж. Псков. 2003. № 18. С. 159–169; Он же. Псковский губернатор М. С. Каханов // ж. Псков. 2008. № 28. С. 136–145; Он же. Почетный гражданин Пскова граф А. В. Адлерберг // ж. Псков. 2002. № 16. С. 11–19, и др.

5 Например: Лукина И.Н. На заре псковской земской статистики (К вопросу об оценочно-статистическом обследовании Псковской губер-нии конца XIX – начала ХХ вв.) // ж. Псков. 2003. № 19; Огнева Л. А. Земское страхование в Псковской губернии в 80-е гг. XIX в. // ж. Псков. 1999. № 10; Карпова В. В. Вопросы народного образования в деятель-ности Опочецкого уездного земства // ж. Псков. 1999. № 10; Лещиков В. Н. Земская школа Псковской губернии // ж. Псков. 1996. №№ 4–5. 1997. № 6, и др.

6 Например: Седунов А.В. Участие псковского земства в составле-нии проектов реформ // ж. Псков. 2000. № 12; 2001. № 14; Спасов В. П., Мордашев А.И. Великолукское земство как орган местного самоуправ-ления // ж. Псков. 2001. № 15; Дитрих И. И. Участие псковских земцев в работе местных комитетов о нуждах сельскохозяйственной промыш-ленности // ж.Псков. 2006. № 24, и др.

7 Левин Н.Ф. Псковская городская Дума до революции: историче-ская справка // Вестник Псковской городской думы. 2004. Вып.2. С. 3–6; Он же. Псковская Дума и две революции 1917 года // Революции 1917 года в России и Псковский край: история, результаты, уроки. Материалы

15

областной научной конференции. Псков: ПФ ЛПИ, 1997. С. 20–21, и др.

8 Например: Никитина Н.П. Селенные и сельские сходы Северо-Запада в пореформенное время (по материалам приговоров сельских обществ Псковской и Новгородской губерний) // ж. Псков. 1999. № 11; Она же. Волостное земство в Псковской губернии // ж. Псков. 2011. № 34, и др.

9 Иванов С.А. Красный Октябрь на Псковщине. Изд. 2-е. Л., 1984; Лутовинов И.С. Установление Советской власти на Северо-Западе Рос-сии. Воронеж, 1970; Губарева В.М. Борьба большевиков за установле-ние и упрочение Советской власти на Северо-Западе России. Л.: ЛГУ, 1982.

10 Десять лет власти Советов в Псковской губернии. Псков, 192711 Псковский край в истории СССР: Очерки истории. Псков, 1970;

Очерки истории Псковской организации КПСС. Л., 1971; Псков: Очерки истории. Л., 1971 (Изд. 2-е. – Л., 1990); Псковский край в истории Рос-сии. Псков, 1993 (или последующие издания)

12 Например: Попова Н.П. Борьба псковской партийной организа-ции за укрепление Советов губернии в период НЭПа (1921–1925 гг.) // Общественные и исторические науки: Сборник Псковского пединститу-та им. С. М. Кирова. Вып. 32. Ч. 1. Псков, 1966; Трифонов С. Д. Выбо-ры в Советы в Псковской губернии в 1924–1925 гг. // Земля Псковская, древняя и социалистическая: Краткие тезисы докладов к научно-пра-ктической конференции, посвященной 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Псков, 1987. С. 25–27

13 Никитенко Н.В., Никитенко М.Н. Выборные люди от земли Псковской. Псков, 2007; Псковский биографический словарь. Псков, 2003

14 Алиева Л.В. Функции и содержание деятельности сельских схо-дов на Северо-Западе России в 1920-е гг. // ж. Псков. 2004. № 20; Она же. Реализация Земельного кодекса РСФСР 1922 г. в контексте эволю-ции крестьянской поземельной общины (на материале Псковской губер-нии) // ж. Псков. 2007. № 26, и др.

15 Интервенция на Северо-Западе России. СПб., 199516 Ковалев Б.Н. Нацистская оккупация и коллаборационизм в Рос-

сии. 1941–1944 гг. М., 200817 Петров Ю. П. Партизанское движение в Ленинградской области.

1941–1944 гг. Л., 1973; Народная борьба в тылу врага: К истории парти-занского движения Калининской области. М., 1971

18 Моисеева Л.А. Специфика органов Советской власти на вре-менно-оккупированной территории северо-западных областей РСФСР

(1941–1944 гг.); Рафельсон Г.Р. О деятельности оргтроек Ленинградско-го партизанского края в годы Великой Отечественной войны // Матери-алы научной конференции кафедры истории КПСС Псковского педин-ститута им. С. М. Кирова. Псков, 1967

19 Иванов Е. П. От вечевого Пскова до Советов; Филимонов А. В. Советы на Псковщине // Развитие народовластия на Псковской земле: Сборник. Псков, 1995. С. 3–22, 23–49

20 Губернский Псков в архивных документах: Сборник документов Государственного архива Псковской области. Псков, 2010; Псковские губернские учреждения 1861–1917 гг.: Сборник документов и матери-алов. Вып. 1.

17

ОРГАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ И МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ

В ПСКОВСКОЙ ГУБЕРНИИ В КОНЦЕ XVIII в. – 1917 г.

1. гуБЕРНСКОЕ уПРАВЛЕНИЕ В КОНЦЕ XVIII в. – 1917 г.

Формирование губернского управления и его деятельность в первой половине XIX в.Губернское управление в Российской империи было учреж-

дено еще в эпоху Петра I. В 1708 г. была проведена реформа ад-министративно-территориального деления страны, в результате которой образовано 8 губерний, управляемых генерал-губернато-рами и губернаторами. Следующим важным этапом в реформи-ровании системы местного управления стала губернская реформа 1775 г., оформившая новое административно-территориальное деление страны. Реформа привела к разукрупнению губерний, а новая система местного управления была оформлена законом «Учреждения для управлений губерний Всероссийския импе-рии». Согласно этому законодательному акту (Ст. 2 и 3) руковод-ство губернией возлагалось на генерал-губернатора и губернато-ра. Ст. 59 определяла, что их назначал на должность император. В Государственном архиве Псковской области сохранился рапорт о вступлении в должность псковского гражданского губернатора Николая Андреевича Беклешова (1798 г.), адресованный в Сенат: «Указ его императорского величества из правительствующего Се-ната от 9-го сего сентября под № 16203 с изображением в оном высочайшего Его императорского величества Благословением о

18

бытии мне Псковским губернатором сего сентября 14 числа по-лучено. В должность вступить 15 сентября».1 До 1864 г. губер-наторы в Российской империи подразделялись на гражданских и военных, «звание военного губернатора присваивалось тем лицам, которые ранее служили в армии».2 Ст. 81 «Учреждения для управления губерний» определяла статус генерал-губернато-ра: «Должность государева наместника, или генерал-губернатора есть следующая: строгое и точное взыскание чинить со всех ему подчиненных мест и людей о исполнении законов и определён-ного их звания и должностей: но без суда да не накажет никого; преступников законов и должностей да отошлет, куда по узаконе-ниям следует для суда, ибо государев наместник не есть судья, но оберегать законов».3 Генерал-губернатору подчинялась городская и сельская полиция, он же контролировал деятельность судебных учреждений на территории губернии, должен был заботиться о продовольственном обеспечении населения, выполнении рекрут-ского набора. По прибытии в столицу он заседал в Сенате, где ходатайствовал о нуждах губернии. Генерал-губернатору подчи-нялись губернаторы. Местное управление на уровне губернии было разделено на три группы: 1) административно-полицейское управление, представленное губернатором, губернским правле-нием и приказом общественного призрения; 2) финансово-хо-зяйственное управление, представленное казенной палатой – под председательством вице-губернатора; 3) судебная власть, пред-ставленная палатами уголовного и гражданского суда и совест-ным судом.4 В ходе проведения реформы губернского управления в 1796 г. была образована Псковская губерния.

Губернское правление, как главный орган административно-го управления в губернии, юридически получило свое оформле-ние в эпоху Николая I в 1845 г. В соответствии с «Учреждением губернских правлений» оно являлось коллегиальным органом: в состав его входили губернатор, вице-губернатор, три советника и асессор. При нем состояла канцелярия, типография, архив и гу-бернский землемер, довольно многочисленным был состав слу-жащих.

В начале же XIX в., в эпоху Александра I, происходило ре-формирование системы государственного управления. В 1802–

19

1811 гг. была проведена министерская реформа, которая привела к ведомственной («линейной») системе управления на местах: «все местные должностные лица и учреждения (за исключением наместников и генерал-губернаторов) были распределены по со-ответствующим министерствам-ведомствам».5

В 1802 г. был издан указ о формировании штата губерний, в том числе в Псковской – по примеру штатного расписания Нов-городской губернии (псковским губернатором тогда являлся Яков Иванович Ламздорф).6 Так, согласно предложенному штатному расписанию в число должностных лиц губернского правления входили: 1) губернатор, ежегодный оклад которого устанавли-вался в 1800 руб. и 1200 руб. столовых денег; 2) два советника 6-го класса, с ежегодным окладом по 600 руб. каждому. В палате уголовного суда, которая занималась следствием по уголовным преступлениям в губернии, предусматривались должности: 1) председателя (5-й класс) с ежегодным окладом в 840 руб.; 2) со-ветника (6-й класс) – ежегодный оклад 600 руб.; 3) двое заседа-телей от дворян (7-й класс) – ежегодный оклад по 360 руб.; 4) двое заседателей от купечества, денежного жалованья не полу-чавшие. Такой же штатный состав предполагался и для палаты гражданских дел. Гражданская палата занималась апелляцией по гражданским делам на верхний земский суд и губернский маги-страт. В отличие от «Учреждения для управления губерний», ко-торое предусматривало одного председателя, двух советников и двух ассессоров, т. е. всего 5 человек, новое штатное расписание увеличивало состав палат уголовного и гражданского суда до 6 человек, один из которых выполнял свои обязанности на безвоз-мездной основе. Более обширным был и состав казенной палаты. Так, по «Учреждению для управления губерний» он составлял 6 чел., в новом же штатном расписании увеличивался до 11 чел.: 1) вице-губернатор (ежегодное жалованье – 1200 руб.); 2) три со-ветника (6 класса) с ежегодным жалованьем по 600 руб.; 3) гу-бернский казначей 6 класса (ежегодное жалованье – 600 руб.); 4) два ассессора (8 класс) с ежегодным жалованьем по 400 руб.; 5) четверо присяжных из отставных гвардии и от армии унтер-офи-церов с ежегодным жалованьем по 80 руб. В состав губернского правления также входили: 1) губернский прокурор (6 класс), еже-

20

годное жалованье 600 руб.; 2) два губернских стряпчих уголов-ных и гражданских дел (7 класс), ежегодное жалованье по 360 руб.; 3) секретари (10 класс) – 5 чел. с ежегодным жалованьем по 350 руб. Новый штат предусматривал наличие канцелярских служащих: протоколистов, регистраторов, архивариусов и др. лиц для ведения канцелярии, а также переплётчиков и сторожей. Размер их жалованья разрешалось определять на местах, с уче-том того что на содержание губернского правления и палаты вы-делялось 10 тыс. руб. в год, а для казенной палаты – 7 тыс. руб. Новым штатным расписанием Псковской губернии предусматри-валось финансирование совестного суда, численный состав кото-рого соответствовал «Учреждению для управления губерниями»: 1) судья (6 класса), ежегодное жалованье 600 руб.; 2) двое засе-дателей от дворян (7 класс), ежегодное жалованье по 360 руб.; 3) двое заседателей от купечества, выполнявших обязанности на безвозмездной основе; 4) двое заседателей от поселян с ежегод-ным жалованьем по 100 руб.; 5) на канцелярские расходы, вклю-чая оплату труда канцелярских служащих, выделялось ежегодно 390 руб.

Особый интерес представлял приказ общественного призре-ния – орган губернского правления, который создавал и контроли-ровал учебные заведения, сиротские дома, больницы, богадельни, дома для сумасшедших, т. е. в компетенцию приказа призрения входила социальная сфера. Председательствовал в приказе лич-но губернатор. По сравнению с «Учреждением для управления губерниями» новое штатное расписание уменьшало численность чиновников приказа с 6 чел. до трех. Так, вместо прежних двух заседателей от дворян, купцов и поселян теперь предусматрива-лось по одному. «Си заседатели отделяются из Совестного Суда, по чему и жалованья им особого здесь не полагается, а канцеляр-ских служителей употреблять из других мест».7 На канцелярские расходы приказу выделялось 100 руб. При губернском правле-нии предусматривались также должности губернского землемера (ежегодное жалованье 500 руб.) и губернского архитектора (с жа-лованьем 400 руб. в год). Штатное расписание определяло и со-став врачебной и медицинской управы: 1) инспектор (ежегодное жалованье 700 руб.); 2) оператор (500 руб.); 3) акушер (500 руб.);

21

4) писарь (80 руб.); 5) старшая повивальная бабка (120 руб.); 6) младшая повивальная бабка (80 руб.). На канцелярские расхо-ды данному ведомству предусматривалось 80 руб., для ежегод-ных разъездов по губернии с целью осмотра госпиталей и лазаре-тов выделялось 200 руб. Весь бюджет на содержание губернского правления в Псковской губернии составлял 38480 руб. в год. Дан-ное штатное расписание было утверждено 14 сентября 1802 г., сразу после учреждения министерств. Со временем размер жа-лованья чиновников губернского правления вырос, и на 1835 г. советники губернатора получали уже по 1500 руб., т. е. в 2, 5 раза больше, чем в 1802 г. Примерно на столько же возросло жалова-нье инспектора врачебной управы.8

21 марта 1802 г. был издан указ о восстановлении в составе Псковской губернии Новоржевского и Холмского уездов, и она, таким образом, стала состоять из 8 уездов: Псковского, Остров-ского, Порховского, Опочецкого, Новоржевского, Великолукско-го, Торопецкого, Холмского. Территория губернии отныне оста-валась неизменной на протяжении всего XIX и начала ХХ вв.

10 июля 1809 г. уже новый псковский гражданский губер-натор Николай Осипович Лабе отправил в Министерство вну-тренних дел предложения о структуре губернского управления и разделении функций внутри него. Необходимость внесения изменений мотивировалась недостаточной эффективностью работы губернского правления, что проявилось в большом ко-личестве нерешенных дел.9 Губернатор предложил разделить губернской управление на экспедиции, отделения и столы – по аналогии со структурой тогдашнего Министерства внутрен-них дел. Но для Министерства она была временной, посколь-ку законодательно структура министерств была закреплена лишь 25 июня 1811 г. «Общим учреждением министерств».10

Предлагаемый проект дает представление не только о числен-ном составе губернского правления, но и выполняемых им функциях.

Первая экспедиция должна была состоять из: 1) управляю-щего (один из советников губернатора); 2) секретаря; 3) трех на-чальников отделений; 4) шести столоначальников; 5) «писцов по мере надобности».11

22

Первое отделение данной экспедиции носило название «Ис-полнительное» и состояло из трех столов. Первый стол должен был заниматься: 1) исполнением указов Сената и министерств, которые требовали оглашения и опубликования; 2) сбором и от-правкой сведений о благосостоянии губернии и происшествиях; 3) составлением ведомостей о состоянии промышленности; 4) составлением ведомостей о торговле и ремесле; 5) сбором ин-формации по требованию гражданской палаты. Второму столу предстояло заниматься: 1) подбором кадров; 2) ведением дел по производству в чин; 3) организации дворянских выборов; 4) сбо-ром формулярных списков и предоставлением информации о них в Сенат; 5) предоставлением справок для геральдии; 6) выдачей паспортов для движения внутри губернии и за ее пределами. Фак-тически данный стол выполнял функции современного отдела ка-дров. Третий стол должен был заниматься делами: 1) по приказу общественного призрения; 2) по банкротству и векселям; 3) об оформлении сделок с собственностью; 4) о публичном взыскании кредитов; 5) о продаже имений за долги. Следовательно, данный стол выполнял ряд нотариальных функций, которые будут харак-терны для деятельности старших нотариусов во второй половине XIX в.

Второе отделение первой экспедиции в проекте именовалось «Казенным» и состояло из двух столов. Первый стол должен был заниматься: 1) производством дел по требованию казенной пала-ты; 2) взысканием государственных платежей и акцизных денег; 3) расходами казенных денег; 4) делами об иностранцах. Таким образом, деятельность стола сосредоточивалась на фискально-финансовой сфере. Второй стол рассматривал вопросы, связан-ные с: 1) записью в купечество и мещанство; 2) хлебозапасными магазинами; 3) составлением ведомостей об урожаях.

Третье отделение первой экспедиции носило в проекте на-звание «Полицейского» и состояло из одного стола, который за-нимался: 1) составлением ведомостей и списков для военной кол-легии; 2) вопросами обеспечения воинских частей, проходящих через территорию губернии.

Вторая экспедиция по численности служащих была значи-тельно меньше первой и включала в себя: 1) управляющего (он

23

же советник губернатора); 2) двух начальников отделений; 3) че-тырех столоначальников; 4) писцов (по мере необходимости). Эта экспедиция состояла из двух отделений.

Первое отделение второй экспедиции носило название «По уголовным делам» и включало два стола. Первый стол занимал-ся: 1) взаимодействием с уголовной палатой; 2) делами по дезер-тирам; 3) доставкой беглых; 4) следственными мероприятиями в случае смерти; 5) составлением ведомостей о преступлениях; 6) сведениями об арестантах, пересылаемых через губернию; 7) о крепостных крестьянах, желающих выкупиться на волю. В ведении второго стола находились вопросы: 1) связанные с вза-имодействием с духовной консисторией; 2) о церковных землях; 3) о незаконных браках; 4) дела опекунского совета.

Второе отделение второй экспедиции называлось «По делам правосудия и защиты» и состояло, как и первое, из двух столов. Первый стол ведал: 1) жалобами частных лиц в Сенат; 2) ана-лизом ведомостей, получаемых из присутственных мест; 3) во-просами содержания мостов и почтовых лошадей. Второму столу поручалось ведение переписки по указаниям Сената, губернского правления и других учреждений по справкам, о взысканиях, пу-бликация сведений, списки чиновников.

Третья экспедиция, согласно проекту, являлась самой мало-численной и состояла из четырех человек: 1) управляющего эк-спедицией ассессора; 2) архитектора; 3) начальника отделения; 4) начальника стола (о количестве писцов ничего не говорилось).

Экспедиция имела только одно отделение – «Искусственного и канцелярии» и один стол, который занимался: 1) проектирова-нием зданий; 2) составлением строительных смет; 3) топографи-ческими вопросами; 4) оценкой состояния зданий.

Проект, предложенный губернатором, был рассмотрен и до-полнен псковским губернским правлением. Оно предложило до-полнительно назначить в экспедиции архивариуса, экзекутора и протопителя, в итоге численный состав губернского правления определялся в 61 чел.: 7 чел. – начальники отделений, 13 – столо-начальники, один архивариус и 40 писцов. При отсылке данного проекта в МВД подчеркивалось, что по распоряжению 1800 г. в составе правления может быть 61 чел., «которым жалованье про-

24

изводится по рассмотрению трудов и по способностям», в то вре-мя как в 1809 г. в губернском правлении налицо имелось только 38 чел.12 Ответ на предложенный проект реорганизации псковско-го губернского правления был отрицательным, он был получен из МВД 31 января 1810 г. с формулировкой: отложить «…до общей в свое время прибавки губернских штатов».13

24 сентября 1802 г., фактически сразу же после утверждения министерств, псковский гражданский губернатор Яков Иванович Ламздорф получил письменное требование о представлении в 6-недельный срок для МВД следующих сведений:

1) картографического изображения губерний и городов; 2) сведений о численности населения по сословиям; 3) о податях (казенных и земских);

4) об урожайности хлеба и его использовании внутри губер-нии и вывозе за пределы; 5) об обеспечении населения продо-вольствием; 6) о состоянии промышленности; 7) о городских до-ходах и расходах; 8) о состоянии общественных зданий.

Помимо этого, в двухнедельный срок необходимо было пред-ставить информацию по текущим делам, а именно: 1) ведомости о происшествиях; 2) об урожае хлебов; 3) о ценах на хлеб; 4) ве-домости о чрезвычайных бедствиях; 5) донесения о качестве вина и соли; 6) об открытии новых промышленных предприятий; 7) о полиции; 8) донесения о ремонте общественных зданий.

В указанные сроки требовалось также представить отдельно информацию по городам: 1) сведения о собраниях, клубах и раз-личного рода общественных организациях; 2) о распространении запрещенных игр; 3) о торговле ядами, а также анархическими и безбожными книгами, которые, по всей видимости, приравнива-лись к ядам; 4) сведения об обеспечении противопожарной без-опасности и освещении улиц. В те же сроки предстояло выслать информацию о селениях: 1) о разбойниках; 2) о проблемах путей сообщения; 3) о появлении ложных слухов; 4) о появлении новых ересей и расколов; 5) о любом неповиновении населения; 6) о же-стоких наказаниях.

Таким образом, в сжатые сроки губернатор должен был пред-ставить в Министерство внутренних дел довольно обширный комплекс информации не только о жизни губернии, но и данные

25

полицейского характера. Такая информация впоследствии стала основой для ежегодных губернаторских отчетов. Циркуляр давал и рекомендации относительно сбора необходимой информации, которую должны были представлять различные местные учре-ждения губернии: казенная палата, винная и соляная части и т.п. В то же время при получении отдельных сведений, например об урожае хлебов, о числе рабочих и т.п., рекомендовалось верить на слово владельцам.

Особый интерес представляет указание на скорейшее пред-ставление сведений, что «…последует приятным доказательст-вом отличного желания содействовать в поручаемой ему (мини-стерству. – Авт.) части, коей успешное движение всегда будет относимо к чести исполняющих».14 Такая красивая и витиеватая формулировка из переписки губернатора с органами центральной власти вскоре исчезнет. С учреждением министерств изменился и язык переписки, в котором все более жестко и требовательно зву-чали обороты: «немедленно представить», «предоставить», «вы-полнить», «доложить» и т.п. Министерская система требовала со-блюдения субординации. Так, 7 июля 1809 г. министр внутренних направил циркуляр всем губернаторам, в котором обратил внима-ние на имевшие место жалобы ряда гражданских чиновников на-прямую в министерство, минуя губернатора. Министр в жесткой форме требовал: «Я прошу Ваше превосходительство (т. е. губер-натора. – Авт.) для отвращения сего на будущее время, учинить зависящее со стороны Вашей распоряжение в вверенной Вам гу-бернии, дабы гражданские чиновники уклонялись от подобных неосновательных жалоб и не входили с оными мимо губернского начальства, под опасением в противном случае строгого по зако-нам взыскания».15

Министерство также требовало единообразия во взаимодей-ствии с губернаторами. 20 июля 1809 г. МВД обратилось на места с требованием об обязательном информировании министерства в случае отъезда губернатора из губернского города для осмотра и ревизии губернии (ранее данное правило в ряде губерний не соблюдалось). В циркуляре рекомендовалось: «Я считаю обязан-ностью просить Ваше Превосходительство пред всяким отъездом вашим из Губернского города извещать меня о том особым отно-

26

шением вашим, означая и самое то, кем именно на время отсут-ствия вашего управление губернией принять».16 Указ, регламен-тирующий порядок замещения на время отсутствия губернатора, был издан еще 21 сентября 1802 г. и предусматривал замещение должности губернатора старшим в чине председателем одной из палат.17 Указ, правда, не регламентировал порядок фиксации тако-го замещения, теперь же недавно созданное МВД функции контр-оля за данным процессом брало на себя.

В 1826 г. в Псковской губернии имел место прецедент, свя-занный с замещением должности в период смены губернаторов. Псковский губернатор Б.А. Адеркас 23 сентября стал Воро-нежским губернатором, а в Псковскую губернию был назначен А.Ф. Квитке. В момент его назначения вице-губернатор коллеж-ский советник Дубецкий в губернию еще не прибыл, и в соот-ветствии с действующим законодательством исполняющим должность губернатора, до прибытия нового, должен был стать старший по чину из председателей палат, а именно Председатель уголовной палаты Н. Чекалов. Однако Б.А. Адеркас в губернском присутствии объявил, что до прибытия А.Ф. Квитке он сам будет управлять губернией, совмещая должности губернатора Псков-ской и Воронежской губерний. Причину такого решения быв-ший губернатор объяснил тем, что в уголовной палате скопилось много нерешенных дел, и ее председателю не стоит отвлекаться на управление губернией. Кроме того Б.А. Адеркас заявил, что «желает лично на законном основании передать вновь определен-ному г. гражданским губернатором управляемую им Псковскую губернию».18 Такое решение Б.А. Адеркаса было поддержано генерал-губернатором, однако вызвало возражения со стороны Председателя уголовной палаты. О сложившейся ситуации псков-ский губернский прокурор поставил в известность Министерство юстиции, туда же отправил свой рапорт и Н. Чекалов. Председа-тель уголовной палаты писал, что он подчиняется министерству юстиции, и в рапорте обращал внимание на факт захвата власти в губернии Б.А. Адеркасом. Возможно предположить, что в данной истории не обошлось и без личной неприязни между Н. Чекало-вым и Б.А. Адеркасом. Председатель уголовной палаты указывал и на юридическую коллизию сложившейся ситуации. Дело в том,

27

что губернатор утверждал приговоры уголовной и гражданской палат, однако, будучи назначенным на должность Воронежского губернатора, Б.А. Адеркас как губернатор другой административ-ной единицы не имел права на утверждение приговоров псков-ских судебных палат. Интересной оказалась в сложившейся си-туации роль вице-губернатора, который в разгар скандала при-был в губернию и временно исполнять обязанности губернатора отказался, «потому что имеет много своих занятий по казенной палате».19 Аргументы генерал-губернатора Ф.О. Пауллучи в под-держку решения Б.А. Адеркаса основывались на том факте, что А.Ф. Квитке не имел опыта руководства губернией. Итоговое ре-шение, принятое по данному вопросу 1 ноября 1826 г. Сенатом, оказалось в пользу Н. Чекалова. Бывший губернатор должен был немедленно отправиться к новому месту службы, а исполнение обязанности псковского губернатора возлагалось на старшего в чине Председателя судебной палаты Н. Чекалова. Была ли выз-вана настоящая история стремлением Н. Чекалова к власти или же показателем приверженности его к точному исполнению слу-жебных обязанностей, сказать сложно, но в то же время она сви-детельствует об имевшей место подковерной борьбе в органах власти.

Губернатору при назначении на должность в губернском городе должно было предоставляться жилье. В начале XIX в. далеко не во всех губернских центрах имелись специальные губернаторские дома, и в случае отсутствия таковых для вновь прибывших губернаторов нанимались квартиры. Данный факт нашел отражение в Указе императора Александра I от 2 августа 1802 г., в котором, в частности, отмечалось: «В некоторых губер-ниях не только губернаторы и вице-губернаторы, для помещения коих предназначены казенные дома, по недостатку оных требуют и получают квартиры от города, но и другие губернские чинов-ники, как то губернские прокуроры и прочие, таковыми пользу-ются, поручаю Правительствующему Сенату такое притязание, жителям городов отяготительное, строго воспретить, предписав, чтобы занимающие такие квартиры немедленно их оставили и сами губернаторы и вице-губернаторы в местах, где нет до-мов казенных, для них назначенных, до постройки их нанима-

28

ли бы квартиры от себя, никак не требуя их от города или его доходов».20

Положение с обеспечением жильем псковских губернаторов, в отличие от ряда других мест, было благополучным. В Пскове на берегу р. Великой имелся губернаторский дом, половина которо-го предназначалась для проживания тут же и генерал-губернато-ра. После назначения нового губернатора, как правило, проводил-ся ремонт дома. С именем псковского гражданского губернатора Я.И. Ламздорфа связана неприятная история с некачественной эксплуатацией им данного дома. 11 августа 1809 г. в Псковское губернское правление, на имя тогдашнего гражданского губерна-тора Николая Осиповича Лаба, поступил из Сената рукописный указ императора Александра I, гласивший, что по инициативе псковского губернского прокурора Беклешова Псковское губерн-ское правление возбудило дело в отношении бывшего губернатора Я.И. Ламздорфа. Связано оно было с компенсацией расходов по ремонту генерал-губернаторского и губернаторского дома после выезда из него означенного губернатора. Дело рассматривалось в Сенате. В ходе слушания было рассмотрено донесение Псков-ского губернского правления о том, что после выезда из губерна-торского дома Я.И. Ламздорфа его пришлось почти капитально отремонтировать, т. к. дом вследствие небрежной и ненадлежа-щей эксплуатации оказался в ветхом состоянии. Комиссия, об-следовавшая дом, указала на «побитые стены и окна, просевшие полы, рассыпавшиеся печи, обломанные карнизы» и т.п. Ремонт помещений, согласно смете, составленной губернским архитек-тором Ждановым, обошелся губернскому правлению в 815 руб. 52 коп. (довольно значительная по тем временам сумма). В пись-менном объяснении по поводу состояния дома Я.И. Ламздорф указал, что «…во время бытности его губернатором, занимаема им была одна принадлежащая губернаторам половина, генерал-губернаторскую половину никто не занимал, туда ссыпали хлеб в небольшом количестве, которым он делал пособие».21 Помимо этого Я.И. Ламздорф констатировал факт самовольного занятия и перепланировки вице-губернатором Батеевым генерал-губер-наторского этажа, а также подтвердил ежегодное выделение де-нежных ресурсов на ремонт губернаторского дома и собственные

29

затраты на ремонт своих покоев. Кроме того, выяснилось, что по-сле прекращения исполнения должности Псковского гражданско-го губернатора Я.И. Ламздорф сразу же покинул губернаторский дом, и претензий по поводу состояния дома никто не высказывал, а ремонтные работы были осуществлены только через год. Разби-рательство по данному делу затянулось до 1813 г. и завершилось уже после смерти Я.И. Ламздорфа. Компенсацию расходов на ре-монт губернаторского дома Н.О. Лабе предлагал осуществить за счет наследства Я.И. Ламздорфа.

Через Министерство внутренних дел губернатор осу-ществлял взаимодействие с императором: для получения аудиен-ции по служебным делам он обращался предварительно с такой просьбой к министру внутренних дел, а тот в свою очередь – к императору. При получении положительного ответа императора министр ставил об этом в известность губернатора, указывая при-мерное время прибытия в Петербург и продолжительность коман-дировки. Примером такого разрешения служит письмо министра внутренних дел военному губернатору г. Пскова и Псковскому гражданскому губернатору Ф.Ф. Бартоломею от 7 января 1841 г.: «Государь Император по всеподданейшему докладу просьбы Ва-шей, Высочайше дозволяет Вам прибыть в первых числах сего января в С.-Петербург, для объяснений по делам службы, сроком на 20 дней».22 Письмо было получено канцелярией псковского гу-бернатора 10 января 1841 г., и, по всей видимости, отъезд губер-натора был довольно спешным, с тем чтобы уложиться в указан-ные сроки аудиенции.

МВД было основным из министерств, с которым взаимо-действовали губернаторы. Стремясь закрепить за собой прио-ритетный контроль за местным управлением, МВД ревностно следило за взаимодействием губернаторов с другими министер-ствами. Примером этого может служить письмо, направленное псковскому губернатору из МВД 28 февраля 1810 г. В нем ми-нистр внутренних дел давал ответ на просьбу губернатора от 31 октября 1809 г., направленную в Министерство народного про-свещения, об открытии при Псковской губернской гимназии за счет средств Приказа призрения пансиона для дворянских детей. Министр внутренних дел отнесся к просьбе отрицательно, т. к.,

30

по его мнению, средства данного заведения должны тратиться исключительно «на человеколюбие». Возможно предположить, что мнение его было таковым и вследствие того, что губернатор действовал в обход МВД, обращаясь непосредственно к мини-стру народного просвещения. Не случайно министр внутренних дел напоминал псковскому губернатору: «Я должен уведомить Ваше превосходительство, что Высочайшим манифестом 8 сен-тября 1802 года повелено: гражданским губернаторам, по делам приказов рассмотрению или высочайшему разрешению подле-жащим относиться к Министерству Внутренних дел, за сим не следовало бы без предварительного с сим Министерством сно-шений делать. Предложения, требующие знатной суммы от при-каза, на предмет ему не принадлежащей».23 При этом МВД, в стремлении лишний раз подчеркнуть свою власть, потребовало от губернатора немедленно провести ревизию доходов и расходов Псковского приказа призрения, а также выяснить, почему данный приказ перестал выделять суммы главному народному училищу с 1809 г.

Однако, несмотря на такую позицию МВД, закон о мини-стерствах не исключал возможности обращения губернатора для уточнения каких-либо вопросов, связанных с управлением, и в другие министерства. Так, в 1809 г. псковский гражданский гу-бернатор Н.О. Лабе обращался в Министерство юстиции с про-блемой, «что во многих уездных судах Псковской губернии, и осо-бенно по Новоржевскому, некоторые из выборных дворянством в должность уездных судей и дворянских заседателей… не вступа-ют в должность за разными отзывами, другие же бывше вступить в оные, но вскоре после того выбывают из оных по отзывам за бо-лезнями, возлагаемых на них доверенностей не исправляют…»24 Такая безответственность дворян в отношении участия в управ-лении привела к тому, что в уездных судах Псковской губернии оказалось большое количество вакансий дворянских заседателей. Стоит отметить, что уездные суды носили коллегиальный харак-тер и из-за продолжительной процедуры замены заседателя в су-дах скопилось значительное количество нерешенных дел. Чтобы выйти из случившегося судебного «затора», губернатор запраши-вал разрешение министерства юстиции о возможности избрания

31

вместо дворянских заседателей, не приступающих к должности, трех заседателей от поселян. Возможно предположить, что к ис-полнению возложенных обязанностей в отношении управления крестьяне Псковской губернии относились более ответственно, чем дворяне. Однако министерство юстиции не одобрило данное предложение губернатора и, ссылаясь на Указ Сената от 31 мая 1802 г., отметило, что «сельские заседатели привлекаются только для рассмотрения дел о дворянах и казенных поселянах, споры же между дворянами рассматриваются только с привлечением за-седателей от дворян».

Проблема службы дворян по выборным должностям вновь обозначилась в 1810 г., когда накануне очередных дворянских выборов псковский губернатор обратился в МВД. Последнее ре-комендовало при организации выборов руководствоваться «мест-ными соображениями» и обещало содействие, «а если встретится в дворянстве недостаток для исполнения должностей по выбо-рам, то по представлению вашему о том сюда, можно на места их определить от геральдии».25

Очень важными для местного управления были вопросы его кадрового обеспечения. Так, в указе императора 1810 г. подчерки-валось, что «во многих губернских правлениях и других присут-ственных местах в статской службе много лиц отпущенных вечно на волю от помещиков, из мещан и казенных поселян в окладе состоящих».26 Отмечалось также, что подобные лица устраива-ются на государственную службу только с целью изменить свое сословное положение и, как следствие, перестать выплачивать подати. Ввиду недостатка информации трудно судить о распро-страненности такой практики в Псковской губернии, но нельзя исключать и того, что подобные факты место имели. Кадровая проблема заключалась и в том, что губернатор должен был согла-совывать увольнение губернских служащих с МВД. В 1811 г., на-пример, псковский гражданский губернатор Н.О. Лабе обратился в данное министерство с просьбой разрешить снять с должности губернского архитектора Янке как «нерадеющего за свое дело», но МВД указало, что такое удаление зависит собственно от са-мого губернатора, а подбор нового архитектора следует осущест-вить через объявления в газетах.27

32

К числу высших чиновников губернского правления в 1830-е гг. относились: гражданские губернаторы, градоначаль-ники, губернские и уездные предводители дворянства, члены губернского правления и приказа общественного призрения, ин-спектор врачебной управы, полицмейстер, городничий и земский исправник.28 В эпоху Николая I формулярные списки на эти ка-тегории служащих должны были отправляться в МВД три раза в год (в январе, мае, сентябре), они проверялись на достоверность вышестоящим чиновником, подпись об этом присутствовала на каждой странице и в конце списка. Списки представлялись в двух экземплярах «на лучшей бумаге», по установленному фор-мату, без помарок. Вообще, формулярные списки как документ о прохождении государственной службы, появились еще в эпоху Петра I, однако такое скрупулёзное внимание к ним началось в эпоху Николая I.

Интересную картину представляет собой анализ формуляр-ных списков высших чиновников Псковской губернии на 1842 г. Так, Псковскому вице-губернатору Николаю Ивановичу Васькову было 39 лет, советнику губернатора Ивану Тихоновичу Веденско-му – 50, советнику Николаю Степановичу Чикину – 58, советнику Василию Алексеевичу Полякову – 41, председателю Псковской палаты гражданского суда Евгению Александровичу Окуневу – 39 лет. Следовательно, средний возраст высших чиновников со-ставлял 45 лет. Это были уже зрелые, с жизненным опытом люди, по сословному происхождению все они, кроме советника губер-натора В.А. Полякова, были дворянами (последний происходил из обер-офицерских детей), православного вероисповедания. Двое – вице-губернатор Н. И. Васьков и председатель Псковской палаты гражданского суда Е. А. Окунев – являлись выпускниками Царскосельского лицея, советник губернатора Н. С. Чикин закон-чил 2-й кадетский корпус, сдав экзамены по математике, артил-лерийскому искусству и языкам: итальянскому, греческому, мол-давскому, сербскому, турецкому. Остальные два советника губер-натора имели домашнее образование. Самый высокий чин имел вице-губернатор Н.И. Васьков (статский советник), что соответ-ствовало его должности. Два советника губернатора – И.Т. Веден-ский и С.Н. Чикин – имели VIII класс (коллежского асессора), что

33

давало им право на занятие в дальнейшем вице-губернаторской должности. Председатель Псковской палаты гражданского суда Е. А. Окунев носил чин коллежского советника (VI класс). Самый низкий чин был у советника губернатора В.А. Полякова – титу-лярный советник (IX класс).

Карьерный путь у них тоже был разным. Так, вице-губер-натор Н.И. Васьков, будучи дворянином Костромской губернии, начинал свою карьеру в 1823 г. в Министерстве юстиции, в 1835 г. был назначен Псковским губернским прокурором, а с 1839 г. стал вице-губернатором. Советник губернатора И.Т. Веденский начал службу в 1808 г. в Нерохтском духовном правлении Костромской губернии, в 1841 г. был принят на должность стряпчего в псков-ское губернское правление. Советник губернатора В.А. Поляков начал службу в 1812 г. канцелярским служителем Порховского уездного казначейства. Двое – советник губернатора С.Н. Чиков и председатель палаты гражданского суда Е.А. Окунев – начина-ли карьеру на военной службе. С.Н. Чиков был участником рус-ско-турецкой войны, Отечественной войны 1812 года, загранич-ных походов русской армии, на гражданскую службу перешел в 1816 г., служил в Бессарабии. На должность советника губерна-тора он был определен по просьбе последнего в 1840 г. Военная карьера Е.А. Окунева была не столь продолжительной: три года с 1821 г. он прослужил в лейб-гвардии Преображенском полку, уволился по семейным обстоятельствам, а затем служил на вы-борных дворянских должностях. Ряд чиновников имели награ-ды и знаки отличия. Так, вице-губернатор Н.И. Васьков имел знак беспорочной службы за 15 лет. Больше всего наград имел С.Н. Чиков: орден святого Владимира 4-й степени, медаль в память 1812 года, медаль за взятие Парижа. Семейное положе-ние их тоже было неодинаковым: трое были женаты, а двое хо-лосты – вице-губернатор Н.И. Васьков и советник губернатора В.А. Поляков. Различалось и материальное положение чиновни-ков. Вице-губернатор В.И. Васьков, например, владел имением и 200 душами крепостных, председатель палаты гражданского суда Е.А. Окунев имел 176 душ крепостных в разных уездах Псков-ской губернии. Их, таким образом, можно отнести к катего-рии среднепоместных дворян. Кроме того, Е.А. Окунев имел в

34

г. Пскове деревянный дом, кафельный завод и каменное помеще-ние для бань. Советники губернатора И.Т. Веденский, С.Н. Чикин и В.А. Поляков имениями не обладали.

Таким образом, по сведениям на 1842 г., высшие чиновни-ки губернского правления происходили из среднего сословия дворянства, были людьми с опытом гражданской службы, почти половина из них существовала за счет денежного жалованья по службе. Лишь один из них – председатель гражданской палаты – занимался предпринимательской деятельностью, и только двое были выходцами из Псковской губернии.29

Активно взаимодействовал с губернаторами департамент полиции МВД. Так, 10 ноября 1810 г. он направил в губернию разъяснение циркуляра МВД о переходе иностранцев в россий-ское подданство. Вопрос являлся актуальным по двум причинам. Во-первых, в Российскую империю хлынул значительный поток иностранцев из Европы, что было вызвано чередой наполеонов-ских войн. Во-вторых, Россия готовилась к войне с наполеонов-ской Францией, и иностранцы внутри страны могли представлять определенную опасность. Поэтому МВД и департамент полиции рекомендовали губернаторам соблюдать определенную осторож-ность, особенно в отношении «образа мыслей» иностранцев, за-писывать их в российское подданство только после согласования с министерством полиции.30 Они же уделяли внимание и борьбе со взяточничеством на местах, поэтому 15 ноября 1810 г. напра-вили в губернии циркуляр, запрещавший начальникам губернии и другим губернским чиновникам принимать от общества подар-ки «как то: табакерки и тому подобное».31

Взаимодействие же Псковского губернатора с Министерст-вом народного просвещения осуществлялось не всегда по де-ловым вопросам, порой им приходилось заниматься разбира-тельством и весьма неприятных моментов. В 1810 г., например, Н.О. Лабе обратился к министру просвещения А.К. Разумовско-му по вопросу о нецелевом использовании бюджетных средств бывшим директором училищ коллежским асессором П. Назарет-ским. Выяснилось, что последний выделенные на канцелярское делопроизводство деньги потратил на угощение посетителей во время экзамена. Губернатор довел данный факт до сведения ми-

35

нистра просвещения, последний указал на неправильность дейст-вий П. Назаретского, который «должен был прежде испросить на то сумму, откуда следует».32 Он также подчеркнул, что ходатай-ство губернатора за директора училищ не является основатель-ным. Но в Псковской губернии, видимо, подобные факты были не единичными. Так, в том же 1810 г. старший учитель псковской гимназии Измаилов направил в главное управление училищ до-нос на директора гимназии Егора Михайловича Шаврова, обви-нив его «в растрате гимназических сумм и других злоупотребле-ниях».33 Министр просвещения просил Псковского губернатора выяснить, насколько данные обвинения являются правдивыми и нет ли в этом деле фактора личной неприязни Измаилова. Стоит отметить, что губернаторам довольно часто приходилось испол-нять такие поручения. Губернатор же в таких случаях поручал до-знание помощникам по особым поручениям, состоявшим в штате губернского правления.

Контакты псковских губернаторов с военным министерством тоже являлись регулярными. В основном они касались маршру-тов передвижения полков, и Министерство чаще всего требовало от губернатора предоставления подвод и квартир. В первой поло-вине XIX в. Псковская губерния становилась прифронтовой – в войне 1812 года, на ее территории несколько раз объявлялся сбор ополчения и караулов в связи с восстаниями в Польше.

В первой половине XIX в. Псковская губерния короткое вре-мя (1823–1830 гг.) входила в состав Остзейских провинций и под-чинялась рижскому генерал-губернатору, 34 с которым псковскому губернатору тоже приходилось взаимодействовать. Так, в 1829 г. генерал-губернатор Ф.О. Пауллучи обратился к псковскому гу-бернатору А.Ф. Квитке с требованием представлять ежемесяч-но (к 10-му числу) ведомости и предписания, которые получал губернатор из министерств. Остается только предположить, что, отдавая какие-то распоряжения губернатору, министерства не всегда дублировали эти документы для генерал-губернатора. В этом же году, при разборе дела о денежных растратах в псковском уездном казначействе, генерал-губернатор потребовал от псков-ского губернатора «завести в Псковском уездном казначействе порядок как в Рижском», т. е. крупные денежные суммы хранить

36

под тремя ключами, которые должны храниться у вице-губер-натора, губернского казначея и уездного казначея.35 Кроме того, Ф.О. Пауллучи упрекнул А.Ф. Квитке в том, что тот поставил в известность об этой растрате императора, министров внутренних дел, финансов и Сенат, и в то же время не сообщил генерал-губер-натору. Из этого можно сделать вывод, что несмотря на юридиче-ское подчинение губернатора генерал-губернатору, первые были довольно самостоятельны в управлении вверенной им губернией и напрямую взаимодействовали с министерствами. Стоит отме-тить, что 31 декабря того же года Ф.О. Пауллучи ушел в отставку.

В рамках реализации своих управленческих функций губер-наторы периодически осуществляли «обозрение» губернии. Так, летом 1820 г. псковский губернатор Борис Антонович Адеркас, отправляясь с проверкой состояния губернских мест в Остров-ском, Опочецком и Новоржевском уездах, сообщил об этом не только в МВД, но и в Псковское губернское правление и казен-ную палату, у последней он просил выделить 500 руб. для опла-ты прогонных лошадей. Кроме того, он заранее просил уездные суды, городские Думы, городничих, дворянские съезды и уездные казначейства подготовить документы для проверки. Исходя из этого, можно сделать вывод, что перечисленные уездные органи-зации, хотя и являлись частью местных учреждений министерст-ва юстиции, министерства финансов и органами дворянской кор-порации, могли контролироваться губернатором как главой мест-ной администрации. При «обзоре» губернских присутственных мест губернатор обратил внимание на содержание заключенных, пожарную охрану, количество дел, решенных каждым учрежде-нием, финансовые книги, вексельные дела, состояние опеки и др. Все документы по указанным вопросам в трех уездах оказались в полном порядке, ибо о предстоящей проверке было сообщено заранее. Следует подчеркнуть, что это была не ревизия, а именно «обозрение», т. е. знакомство с состоянием дел на местах.

Ревизию губернских учреждений на местах в Псковской гу-бернии обычно осуществляли вице-губернаторы. Так, в 1845 г. в связи с введением в действие с июня «Учреждений губернских правлений» вице-губернатор Путолов по поручению губернато-ра Ф.Ф. Бартоломея осуществил ревизию присутственных мест.

37

Его доклад начинался словами «не смею скрыть от Вашего Пре-восходительства», а заключение гласило: «господа советники трудятся енергетически, неутомимо, не щадя своих сил; но что значат все усилия их, когда и равнодушие к службе чиновников, им подведомственных, подавляет всякое доброе их начинание и как бы уничтожает плод забот и трудов их. Для последних служба не есть цель исполнения священной обязанности каждого верно-подданного, а недобросовестная поденная работа».36 Не вызывает сомнений и то, что к данному заключению следует относиться с осторожностью. Вице-губернатор явно подчеркивает значение и роль высших чиновников губернии, а всю вину за недостатки в системе управления относит на счет рядовых служащих. Изучив в ходе ревизии документы, он на основании порой формальных признаков сделал вывод о том, что во всем губернском правлении найдется только 3–4 служащих, «подающих надежду быть сов-ременным порядочным столоначальником».37 Вице-губернатор указал на медлительность в решении дел, тянувшуюся иногда от полутора месяцев до полугода, на нечеткие формулировки в по-становляющих частях, например «предписываю». Возмущенный недостатками, выявленными в ходе ревизии, вице-губернатор сделал каждому столоначальнику «наставления», распорядился вынести выговоры виновным в них и указал, «что при дальней-шей беспечности или неправильности действий они подвергнут-ся строжайшему взысканию».38

Осенью 1845 г. вице-губернатор провел ревизию в Порхов-ском уезде и в качестве положительного примера отметил дея-тельность порховского городничего штабс-капитана Нащокина, который привел архив городнического управления «в примерный порядок и щеголеватый вид… Следует указать на усердие и спо-собности письмоводителя городнического правления губернско-го секретаря Вершинина».39 Несомненно, что, делая заключения о службе уездных чиновников, вице-губернатор был субъективен. Так, ряду служащих (исправнику мичману Селиванову, непре-менному члену Степанову) он прощает нерасторопность, бес-печность и нерадивость на том лишь основании, что каждый из них «по общим отзывам почитается человеком с чувствами воз-вышенными и неукоризнено беспристрастным».40 В отношении

38

же гг. Губанова и князя Шаховского вице-губернатор сделал сле-дующее заключение: «Я не приму на совесть мою одобрить их поведение и иже образ их действия, хотя не смею отнять от них навыка к делу и даже некоторых способностей».41 Таким образом, в своей оценке деловых качеств служащих вице-губернатор был явно не объективен, а руководствовался порой трудно объясни-мыми мотивами.

Губернатор часто обращался в высшие инстанции (мини-стерства, Сенат) с представлениями о награждении, при этом он давал краткую характеристику губернским служащим. Вот лишь некоторые примеры характеристик, составленных в 1801 г. Я.И. Ламздорфом.

Коллежский регистратор Андрей Зардовский «вел себя до-бропорядочно и порученные ему дела исправлял с прилежно-стью и знанием, за что по справедливости заслуживает похвалу и награждение», коллежский регистратор Павел Веревкин «дол-жность исполнял с отличной расторопностью… был при том всег-да трезв и ни в каких пороках не замечен».42 Обращает внимание то, что губернатор помимо таких деловых сторон деятельности, как знание дела, прилежность, расторопность, ценил в служащем и обычные человеческие качества, например добропорядочность, специально делал акцент на такую норму поведения, как трез-вость (возможно предположить, что иногда губернские служащие позволяли себе быть нетрезвыми при выполнении служебных обязанностей). Чиновники нередко сами обращались к губернато-ру с просьбой «не оставить без уважения и внимания… службу и труды сверх оной сносимые, и оказать начальственное… предста-вительство исходатайствованием… знака отличия Ордена Свято-го равно Апостольного князя Владимира».43 С таким прошени-ем, в частности, обратился в 1810 г. к псковскому губернатору Н.О. Лабе председатель псковской палаты гражданского суда статский советник Путимиров. Среди перечисленных своих дос-тоинств проситель указал на факты выполнения дополнительных сверх службы поручений – при работе в экстренных комиссиях; получение неоднократных отличий от императора, точное прохо-ждение службы и выслуга по годам при учете всех заслуг позво-ляла ему надеяться на награждение указанным орденом.

39

Так, за 1840 г. в первый раз грамоты «за отличие беспорочной службы» получили 5 губернских чиновников: коллежский секре-тарь Игнатий Казанцев, майор Иосиф Шенку, надворный совет-ник Дмитрий Антонов, коллежский асессор Иван Ларионов и ти-тулярный советник Федор Демидов, помимо грамот они получили и знаки отличия.44 С каждого из них за расходы вычиталось 3 руб. серебром, а при замене грамоты и знака на более высокий плата взималась 1 руб. 50 коп. серебром. Деньги при этом вычитались из жалованья чиновника, и высылали их не лично награжденные, а учреждения, в ведомстве которых они проходили службу.

В 1840-е гг. контроль за правильностью награждения чинов-ников осуществлял департамент полиции МВД. Так, в декабре 1840 г. он отклонил ходатайство губернатора о награждении ор-денами сразу пяти чиновников. В отношении двух – солецкого полицмейстера отставного полковника Кирдановского и остров-ского исправника титулярного советника Васильева – просьба была отклонена как отправленная «не по соответствующему ве-домству», управляющему канцелярией псковского губернатора штабс-капитану артиллерии Грамотину было отказано в связи «с невыслугой трех лет в должности VIII класса», а отказ в награ-ждении советника губернатора коллежского асессора Ларионова и псковского земского исправника Бороздина мотивировался «не-давним получением ордена», при этом указывалось, что их отли-чия на новый орден те же самые.45

Отказ в награждении ряда чиновников оказался очень сво-евременным, т. к. уже в мае 1841 г. возникло «дело» солецко-го полицмейстера Кирдановского, обвиненного в составлении фальшивых видов на жительство и отпуске преступников из-под стражи. У Кирдановского было обнаружено четыре фальшивых печати, и на время следствия он был губернским правлением от-странен от должности. Чем закончилось это «дело», остается не-известным.

О характере управления на местах свидетельствует отчетная документация, представленная годовыми отчетами и еженедель-ными записками губернаторов. Подлинник отчета направлялся губернатором лично императору, а его копия – в МВД. Отчет состоял из 12 разделов, основными из них были: экономическое

40

развитие губернии, подати и повинности, общественное благо-устройство, администрация и делопроизводство и др. К отчету обязательно прилагались ведомости, представленный в них ма-териал был необходим для анализа ситуации на местах и для раз-работки правительственного курса. МВД внимательно проверяло годовые отчеты губернаторов и отправляло их в случае необхо-димости на исправление и доработку, как и тщательно следило за сроками и полнотой представления отчетов. Так, 11 декабря 1841 г. псковский губернатор Ф.Ф. Бартоломей получил из канцелярии МВД требование о внесении исправлений в годовые отчеты за 1839 и 1840 гг., а в 1844 г. департамент полиции МВД указал псковскому губернатору на отсутствие донесения о городских и сельских повинностях за 1842 г. Губернатор в ответе подтвердил, что такие данные прилагались к годовому отчету, но это не удов-летворило министерство, которое, ссылаясь на «Установление о губернских учреждениях», подчеркнуло необходимость пред-ставления таких сведений сверх отчета в особые сроки.

Годовой отчет за 1840 г. дает представление о количестве дел, прошедших через псковское губернское правление. Так, в тече-ние года поступило 3987 обыкновенных дел, из которых было решено 2953, т. е. 74%; уголовных дел поступило – 558, из них было решено 548 (98, 2%)46, т. е. уголовные дела решались поч-ти полностью, хотя и количество их было в 7 раз меньше, чем обыкновенных. В отчете отмечалось, что «состояние губернско-го правления и подведомственных оному присутственных мест в хорошем положении».47 В течение года дважды проводилась их ревизия, и в ходе одной из них в псковском земском суде был най-ден неразобранный архив, а губернатор, кроме того, указал «на медлительность присутственных мест, сделаны побуждения к принятию мер и отвращению дальнейшего произвола».48

Упоминание о произволе являлось не случайным, т. к. факты его в губернии место имели. В августе 1841 г., например, департа-мент полиции МВД обратился к псковскому губернатору с требо-ванием представить объяснение по факту поступившей в мини-стерство жалобы порховского помещика Ермалоева. Последний, служивший секретарем порховского земского суда, писал, что губернатор лично оскорбил его в Присутствии губернского прав-

41

ления, во время ходатайствования по делу родственницы. Вскоре порховский городничий Нащокин по распоряжению губернатора провел обыски в квартире Ермалоева, в доме его матери дворянки Ларионовой и в имении жены Ермалоева, при этом обыски произ-водились без свидетелей. Ермалоев был подвергнут шестиднев-ному аресту, и с него взята подписка о невыезде. Все это стало причиной для трех жалоб в МВД, и последнее в жесткой форме потребовало от губернатора подробных объяснений.49 Докумен-ты, однако, об исходе дела умалчивают.

Случалось, что напряженными становились взаимоотноше-ния между чиновниками непосредственно в местном управлении. Так, не являлись редкостью различного рода доносы и ложные обвинения, примером чему может служить донос псковского кол-лежского регистратора Головина на порховского земского исправ-ника Сергиевского. Головин обвинял исправника в покровитель-стве крестьянам-раскольникам, принадлежавшим его родствен-нику Бухвостову. При расследовании обстоятельств дела выявил-ся ложный характер доноса, и Псковское губернское правление вынесло Сергиевскому строгий выговор. Однако Сенат принял решение об отмене распоряжения Псковского губернского прав-ления и передал дело в уголовную палату – для рассмотрения де-ятельности как Сергиевского, так и Головина.50

Анализ описи дел Канцелярии псковского губернатора позволяет судить о преобладании в разные периоды различного характера дел. Так, в период правления Александра I значитель-ное внимание обращалось на борьбу с распространением фаль-шивых денег, развитие промышленности, особенно строитель-ство заводов по производству селитры. Это не удивительно, т. к. армия Наполеона наводнила Россию фальшивыми ассигнациями, а селитра была необходима для производства пороха. В правле-ние Николая I на местах усилилась борьба с раскольниками. В 1841 г. министр внутренних дел специально обратил внимание на причины распространения раскола в Псковской губернии, что было отражено в годовом отчете губернатора. По мнению Ф.Ф. Бартоломея, причина состояла в дороговизне треб, осу-ществляемых православными священниками, но это мнение было опровергнуто Псковским преосвященником, заметившим, что это

42

всего лишь слухи. Министр в свою очередь довольно жестко ука-зал губернатору на факт доверия слухам: «Находя, что в таком положении дела не следовало Вам без положительных сведений утруждать Государя Императора сим предметом, я поручаю Вам на будущее время при предоставлении Вами отчетов, в точности сообразовываться с циркулярным предписанием МВД».51

Данный факт очень ярко отражает положение губернатора в России первой половины XIX в. Несмотря на то что губерна-тора назначал и увольнял с должности именно император, МВД считало себя вправе требовать от губернатора подчинения мини-стерству.52 Упоминание же о том, что в годовом отчете губернатор использовал не вполне достоверные данные, тоже не случайно. В первой половине XIX в., когда сбор статистических сведений на местах не был четко организован (статистических комитетов еще не существовало), они получались посредством полиции, и проверить их не всегда представлялось возможным.

3 июня 1837 г. император Николай I утвердил несколько ука-зов, регулировавших управление губерниями, и одним из них он предписал «при каждом губернском правлении» издавать «осо-бые губернские ведомости». Провести указ в «полное действие» следовало с 1 января 1838 г., а рассылать губернские ведомости еженедельно. И 5 января 1838 г. в Пскове вышел в свет первый номер «Псковских губернских ведомостей», ставших на долгие годы главным печатным органом губернии. Первоначально «Ве-домости» имели официальную часть и прибавления к ней, а с се-редины февраля 1845 г. прибавления стали именоваться неофи-циальной частью. В первой же, официальной части печатались распоряжения губернских властей, постановления различных учреждений, а также сведения о бегстве и розыске крепостных, судебная хроника, сведения о взятии в опеку или продаже с тор-гов дворянских имений и др.

Таким образом, структура Псковского губернского управле-ния оформилась в самом начале XIX в. и была идентична Новго-родской губернии. Главным лицом в губернии являлся начальник губернии, или губернатор, назначаемый императором и ответст-венный перед ним. Однако с учреждением в 1802 г. министерств деятельность губернаторов стало контролировать МВД, которое

43

стремилось к усилению своего влияния на местах и ревностно следило за тем, чтобы губернаторы не взаимодействовали с дру-гими ведомствами в обход его.

губернское управление в период модернизации государственного строя России (вторая половина XIX в. – 1917 г.)Структура губернского управления в середине XIX в. нашла

отражение в «Памятных книжках Псковской губернии». Так, «Памятная книжка» на 1860 г. зафиксировала гражданское ведом-ство с учреждениями, комитетами, присутствиями, комиссиями и пр.: 1) губернатор и состоящие при нем 6 чиновников по особым поручениям; 2) канцелярия губернатора; 3) губернское правле-ние, состоящее из присутствий и 3 отделений и 9 столов; 4) гу-бернская типография. Кроме того, к губернскому гражданскому ведомству относились: 1) губернский землемер и возглавляемая им губернская чертежная; 2) губернский прокурор и губернские стряпчие; 3) губернский статистический комитет; 4) губернское попечительство детских приютов; 5) губернская строительная и дорожная комиссия; 6) приказ общественного призрения; 7) гу-бернская комиссия народного продовольствия; 8) особое о зем-ских повинностях присутствие; 9) губернский оспенный комитет; 10) губернский комитет общественного здравия; 11) дворянское депутатское собрание; 12) посредническая комиссия; 13) казен-ная палата; 14) палата уголовного суда; 15) палата гражданского суда; 16) палата государственных имуществ; 17) врачебная упра-ва; 18) губернская гимназия; 19) губернская почтовая контора; 20) управление работами по Псково-Рижскому шоссе.

Данная структура дает представление об основных направле-ниях деятельности губернского управления и в основных позициях повторяет структуру управления, определенную еще Екатериной II (губернатор, губернское правление, палаты суда, казенная палата и др.), а также изменения, которые пришлись на эпоху Николая I (палата государственных имуществ, губернская строительная и до-рожная комиссии). Кроме того, в указанной структуре нашли отра-жение и особенности Псковской губернии, например: управление

44

работами по Псково-Рижскому шоссе, губернская гимназия и др. Председательствовал в большинстве этих учреждений губернатор: в губернском правлении, в губернском статистическом комитете, в губернском попечительстве детских приютов, в губернской стро-ительной и дорожной комиссии; в приказе общественного призре-ния; в губернской комиссии народного продовольствия; в особом о земских повинностях присутствии; в губернском комитете обще-ственного здравия; в губернском оспенном комитете.

В 1861 г. такое подразделение, как управление работами по Псково-Рижскому шоссе, в структуре губернского управления уже отсутствовало, но в следующем, 1862 г. в составе его появи-лось губернское по крестьянским делам Присутствие, что было связано с проведением в жизнь крестьянской реформы 1861 г. Кроме того, появились чиновники от правительства, присутство-вавшие в уездных мировых съездах. Назначались они сразу на не-сколько съездов. Например, в Псковском, Островском и Порхов-ском уездных съездах представителем от правительства являлся титулярный советник Дмитрий Васильевич Муравьев, в Опочец-ком, Новоржевском и Великолукском – коллежский асессор Нико-лай Осипович Соломонов, а в Торопецком и Холмском – поручик Николай Сергеевич Вебер. В том же 1862 г. в составе губернского управления появился также губернский попечительский комитет о тюрьмах, в 1864 г. – губернское питейно-акцизное управление, что было связано с ликвидацией откупной системы на алкоголь-ную продукцию и введением акцизов. И в этих новых структурах председателем тоже являлся губернатор!

Вторая половина XIX в. была ознаменована чередой «Ве-ликих реформ», оказавших существенное влияние на местное управление. В ходе проведения крестьянской реформы на местах была создана система крестьянского самоуправления с двумя уровнями – сельским и волостным. В процессе реализации зем-ской реформы появились уездные и губернские всесословные ор-ганы самоуправления – земства. Новое городовое положение при-вело к формированию в городах самоуправления, построенного на буржуазных принципах. Сказалось на губернском управлении и отделение в ходе судебной реформы судов от местной админи-страции. Необходимым поэтому оказалось внесение изменений в

45

ту законодательную базу, на основе которой действовало губерн-ское управление еще в первой половине XIX в.

В итоге 8 июня 1865 г. были утверждены «Временные пра-вила о преобразовании губернских учреждений ведомства Ми-нистерства внутренних дел в тридцати семи губерниях и в Бес-сарабской области о губернском правлении». В преамбуле их говорилось о том, что губернским учреждениям следует дать новое устройство, соответствующее государственным и обще-ственным нуждам. Из ведения губернаторов изымалось право ревизии судебных учреждений, административно-хозяйствен-ные дела передавались земству. Согласно новым правилам гла-вой местной администрации по-прежнему оставался губернатор, именовавшийся теперь «начальником губернии». Структура гу-бернского правления оставалась прежней и состояла из общего присутствия и канцелярии. Если в 1853 г. в состав губернского правления входили губернатор, вице-губернатор, три советника, асессор, статский секретарь, секретари трех отделений, казначей, экзекутор и переводчик, 53 то согласно ст. 1 «Временных правил» к губернскому правлению присоединялись «врачебная управа, губернский комитет общественного здравия и губернский оспен-ный комитет».54 Председателем общего губернского присутствия, как и прежде, был губернатор. Само присутствие состояло из ви-це-губернатора, советников, губернского врачебного инспектора, губернского инженера, губернского архитектора и асессора. Ви-це-губернатор, советники и асессор принимали участие во всех заседаниях, а другие члены – только в тех заседаниях, которые касались их сферы деятельности. Канцелярия губернского прав-ления в порядке делопроизводства подчинялась вице-губерна-тору. Канцелярия разделялась на отделения, во главе каждого стоял или советник, или член общего губернского присутствия. «Временные правила» разрешали привлекать в качестве экспер-тов к общему заседанию и других лиц из местного управления: губернского и уездного предводителей дворянства, управляюще-го палатой государственных имуществ, председателя губернской земской управы, полицмейстера, городского голову и др. При гу-бернском правлении имелись типография, архив, «чиновники по счетной и экзекуторской части», при нем же состоял землемер.

46

«Временные правила» предусматривали разделение дел в губернском правлении на две группы: судебные и администра-тивные. Ст. 15 определяла тип судебных дел, в основном они ка-сались вопросов, связанных с наказанием и судом над чиновни-ками, наказаниями за порубку леса (что было крайне актуально для Псковской губернии), с жалобами на суды первой степени, их медлительность в исполнении судебных решений, а также во-просы о подсудности. Решения по данной группе принималось губернским присутствием простым большинством голосов.

Более обширную группу представляли административные дела, которые делились на два разряда. Основанием для деления являлся порядок принятия решения по данным делам. Так, ад-министративные дела первого разряда решались только коллеги-ально губернским присутствием, а впоследствии утверждались губернатором. В основном это были дела, по которым возможно было столкновение интересов. К ним относились: учреждение опеки, назначение на продажу имущества, открытие кредитных учреждений, утверждение городского бюджета, торги и подря-ды по строительству и др. Кроме того, губернское присутствие рассматривало дела и по поручению губернатора и вице-губер-натора. В журнал присутствия вносилось мнение большинства, в случае наличия мнения меньшинства оно прилагалось к журналу присутствия. Такое мнение необходимо было сформулировать в течение четырех дней, в противном случае несогласный с поста-новлением член губернского присутствия «отвечал за постанов-ление наравне с прочими».55 Губернатору принадлежало право изложения собственного мнения. Если при обсуждении вопроса голоса в губернском присутствии разделялись поровну, то голос губернатора имел перевес, т. е. считался как «один плюс один». В то же время несогласным членам присутствия разрешалось дово-дить в недельный срок свою позицию до МВД.

Решения по делам второго разряда принимал лично губер-натор или вице-губернатор. К ним относились: формирование штата губернских чиновников, вопросы об их пенсионном обес-печении и наградах, вопросы, связанные с рекрутским набором, мероприятия по ликвидации чрезвычайных ситуаций, взыскание недоимок, открытие промышленных и торговых предприятий

47

(данные вопросы ранее вела канцелярия губернатора), типогра-фий, надзор за пенитенциарными учреждениями, вопросы, свя-занные с кадровым составом медицинских работников.

«Временные правила» определяли круг вопросов, по которым вице-губернатор мог принимать единоличное решение: перепис-ка губернского правления, по хозяйственной части и отчетности, выполнение предписаний различных учреждений и ведомств.

Вступившие в силу решения губернского правления могли быть отменены только императором и Сенатом, губернское при-сутствие сделать это самостоятельно не могло. Поэтому решения должны были носить взвешенный характер, т. к. процедура их пе-ресмотра была довольно сложной и не всегда гарантированной на успех. Порядок делопроизводства в губернском правлении опре-делялся инструкциями МВД.

«Памятная книжка Псковской губернии на 1872 г.» зафикси-ровала в структуре губернского управления уже ряд изменений после введения «Временных правил». Так, появилось губерн-ское по городским делам присутствие (председатель – губерна-тор), губернское рекрутское присутствие, отделение государст-венного банка, отряд по введению владельных записей (данная структура относилась к ведению Министерства государственных имуществ). Особняком стояло окружное управление, связанное с введением судебных уставов 1864 г. В 1874 г. в составе губерн-ского управления появилось губернское по воинской повинности присутствие (председатель – губернатор), что было обусловлено введением нового закона «О всеобщей воинской повинности». Помимо этого, в ходе реформ в области образования в Псковской губернии открылись новые средние учебные заведения: реальное училище, учительская семинария, землемерное училище и Ма-риинская женская гимназия, также входившие в состав губерн-ских учреждений, и часть служивших там лиц находились на государственной службе. В связи с напряженной политической ситуацией в стране на рубеже 1870–80-х гг., в 1879 г. в Псковской губернии был открыт губернский распорядительный комитет, в состав которого вошли: губернский предводитель дворянства, ви-це-губернатор, управляющей казенной палатой, городской голова, председатель губернской земской управы, губернский воинский

48

начальник, управляющей почтовой частью.56 В процессе развития государственных кредитных учреждений в состав Псковского гу-бернского управления вошло Отделение крестьянского поземель-ного банка, впервые упомянутое в «Памятной книжке Псковской губернии на 1888 г.». С 1889 г. в губернии действовал Псковский лесохранительный комитет, председателем которого тоже был губернатор, а членами являлись: губернский предводитель дво-рянства, председатель окружного суда, председатель губернской земской управы, непременный член губернского по крестьянским делам присутствия и лесной ревизор.57 Таким образом, в состав комитета вошли представители тех губернских институтов, кото-рые были связаны с пользованием лесными угодьями. При этом стоит указать на такие довольно типичные для Псковской губер-нии правонарушения, как порубка лесов, поэтому создание тако-го комитета было вызвано именно этим обстоятельством.

В условиях реформирования системы городского и земско-го самоуправления «Памятная книжка Псковской губернии на 1893 г.» упоминает губернское по земским и городским делам присутствие. Председателем присутствия был губернатор, а чле-нами являлись: вице-губернатор, управляющий казенной пала-той, прокурор окружного суда, председатель губернской земской управы, член губернской земской управы, городской голова, член городской управы, секретарь и помощник секретаря.58 В 1899 г. «Памятная книжка» фиксировала состоящее в ведении Мини-стерства финансов Псковское губернское по фабричным делам присутствие. Председателем присутствия также был губернатор, а членами: вице-губернатор, начальник губернского жандарм-ского управления, прокурор окружного суда, старший фабрич-ный инспектор по Псковской губернии (точнее – исполняющий его обязанности), а также двое представителей от фабрикантов – Г.Ю. Мейер и А.А. Агапов.59 Создание такого подразделения в губернском правлении определялась не только «Фабричным законом», но и мотивировалось развитием промышленности в Псковской губернии. В том же 1899 г. в «Памятной книжке» упоминается создание губернского комитета попечительства о народной трезвости, председателем которого также являлся губернатор.

49

Следующим крупным шагом по обобщению законодательст-ва в отношении губернского управления стал «Свод губернских учреждений о губернаторах и губернских правлениях», вобрав-ший в себя все законодательные акты относительно губернско-го правления, действовавшие на 1913 г. В нем, в частности, от-мечалось, что начальник губернии носит титул губернатора, а должность генерал-губернатора окончательно ушла в небытие. Ст. 270 определяла, что губернатор является непосредственным представителем самодержавной власти на местах и должен забо-титься о соблюдении государственных интересов, точном испол-нении законов, повелений императора и указов Сената и предпи-саний других органов центральной власти. Ст. 271 фиксировала, что в руках «губернатора как представителя высшей правитель-ственной в губернии власти, в лице которого по закону (ст. 270) сосредотачивается местный надзор за всеми находящимися в губернии гражданского ведомства административными учрежде-ниями и должностными лицами».60 Законодательство подчерки-вало факт того, что губернатор является представителем испол-нительной власти на местах. Действовать губернатор мог только через коллегиальные органы – губернское правление и различные комиссии и комитеты. Напрямую, через личные распоряжения, губернатор мог действовать только в том случае, если дело не входило «в круг общего управления губернии ведомств, а равно и в тех, кои не терпят ни малейшего отлагательства, или подлежат особой тайне, или же по иным причинам поручены от высшего начальства исключительному их ведению…».61 С этой целью при губернаторах имелись чиновники по особым поручениям. До 1860-х гг. в Псковской губернии они упоминались как состоящие при губернаторе, а затем в составе канцелярии губернатора.

Так, в 1872 г. в канцелярии псковского губернатора М.Б. Прутченко состояли 4 чиновника по особым поручениям: старшие чиновники Сергей Семенович Волчков и Алексей Ефи-мович Смолинский, младшие чиновники Владимир Михайлович Лисенко и Николай Иосифович Гиршфельдт. При этом двое из них – А.Е. Смолинский и Н.И. Гиршфельдт – не состояли в шта-те. Наиболее высокий чин был у А.Е. Смолинского – надворный советник (VII класс), С.С. Волчков являлся коллежским асес-сором (VIII класс), Н.И. Гиршфельдт – коллежским секретарем

50

(X класс), а В.М. Лисенко – губернским секретарем (XII класс).62 Обращает внимание то, что вне штата были лица с более высо-ким гражданским чином. Средний возраст их составлял 34 года, наиболее молодым был В.М. Лисенко (27 лет), самым старшим – А.Е. Смолинский (38 лет). По вероисповеданию все они, кро-ме Н.И. Гиршфельдта, являлись православными, он же принад-лежал к евангелическо-лютеранскому вероисповеданию. Все, кроме А.Е. Смолинского, имели дворянское происхождение (А.Е. Смолинский был выходцем из обер-офицерской семьи), С.С. Волчков был дворянином Владимирской губернии, В.М. Ли-сенко – Черниговской. Интересно и то, что все они были холо-стыми. Двое из них получили образование в Псковской губернии: Н.И. Гиршфельдт окончил Псковскую гимназию, а А.Е. Смолин-ский – Псковское уездное училище, С.С. Волчков обучался в мор-ском кадетском корпусе. Самый высокий уровень образования был у В.М. Лисенко, который являлся выпускником Московского университета со степенью кандидата. Начало служебной карьеры складывалось у них по-разному. Так, А.Е. Смолинский начал ее в 1851 г. в качестве канцелярского служителя в Псковской казен-ной палате, и вся дальнейшая его гражданская служба была свя-зана с Псковской губернией; к 1872 г. в должности сверхштатного старшего чиновника при губернаторе он прослужил три года.63 В.М. Лисенко был принят на службу в должность младшего чи-новника по особым поручениям по собственной просьбе в 1868 г., сразу же после окончания университета. Н.И. Гиршфельдт также после «выбытия из 6 класса» в 1861 г. начал службу в Псковской казенной палате в должности канцелярского служителя, а в 1870 г. был назначен сверхштатным младшим чиновником по особым поручениям при губернаторе. Карьера С.С. Волчкова первона-чально складывалась по военной линии: в 1856 г. он начал службу в качестве гардемарина, принимал участие в подавлении Поль-ского восстания 1863–1864 гг. Со службы был уволен в 1868 г. «по домашним обстоятельствам», «определен сверхштатным старшим чиновником особых поручений при псковском губерна-торе без жалованья», и только в 1869 г. введен в штат с жало-ваньем.64 Таким образом, все чиновники по особым поручениям имели опыт государственной службы.

51

Губернатор являлся председателем в 12 учреждениях губер-нии, и было естественным, что вникнуть в самую суть работы каждого из них представлялось затруднительным, поэтому губер-натору приходилось надеяться только на свою «команду». В ее число помимо упомянутых выше чиновников по особым поруче-ниям входили, прежде всего, вице-губернатор и советники. Вице-губернатор являлся помощником начальника губернии и замещал его должность во время отсутствия последнего в губернии. Для того чтобы быть в курсе всех дел, вице-губернатор присутство-вал во всех губернских комитетах, комиссиях и др. учреждениях, в которых председателем являлся губернатор. «Свод губернских учреждений о губернаторах и губернских правлениях» определял сферу деятельности вице-губернатора, который контролировал вопросы, связанные с тюрьмами, присутствовал в окружном суде по вопросам о взыскании ущерба, причиненного должностными лицами административного ведомства, наблюдал за частными пе-риодическими изданиями, выходившими в губернии. По поруче-нию губернатора он осуществлял обзоры и ревизию губернских учреждений. Например, по распоряжению псковского губернато-ра Константина Ивановича Пащенко вице-губернатор Брянчани-нов осуществил ревизию губернского присутствия, уездных съе-здов и волостных правлений, по итогам которой была составлена аналитическая записка.65

Должность вице-губернатора обычно занималась лицами, имеющими чин V класса, хотя была возможность (такие случаи бывали) занятия ее человеком, имеющим чин не ниже VII клас-са.66 Анализ «Памятных книжек Псковской губернии» с 1860 по 1913 гг. позволяет говорить о том, что из 11 вице-губернаторов указанного периода времени пятеро имели чин V класса (Николай Васильевич Родзянко, Константин Константинович Пален, Сер-гей Сергеевич Андреевский, Николай Николаевич Медем, Вла-димир Николаевич Крейтон), трое имели более высокий чин – IV класса, который соответствовал должности губернатора (Алек-сандр Михайлович Жемчужников, Леонид Константинович Теп-ляковский, Николай Семенович Брянчанинов), трое носили чин VI класса (Александр Павлович Урусов, Александр Васильевич Адлерберг, Алексей Алексеевич Хвостов). Таким образом, боль-

52

шинство псковских вице-губернаторов имели чин, соответствую-щий их должности или даже выше нее. Наличие чина определен-ного класса свидетельствовало об опыте государственной служ-бы чиновника, немаловажным являлся и факт длительности их пребывания в указанной должности. Если губернатор назначался на должность императором (кандидатура представлялась МВД), то вице-губернатор назначался МВД. Из всех вице-губернато-ров Псковской губернии второй половины XIX – начала XX вв. дольше всех в должности пребывал Леонид Константинович Теп-ляковский – целых 14 лет (1875–1889 гг.). Свою карьеру в дол-жности псковского вице-губернатора он начал в 1875 г. при губер-наторе Михаиле Борисовиче Прутченко, продолжил при Алек-сандре Александровиче Искуль фон Гильденбанде и завершил при Константине Ивановиче Пащенко. Правда, чаще бывало так, что смена губернатора сразу же влекла и смену вице-губернатора.

В то же время для Псковской губернии второй половины XIX – начала XX вв. характерны были частые смены вице-губернато-ров при одном губернаторе. Так, в период управления губернией Константина Ивановича Пащенко с 1888 по 1900 гг. сменилось четыре вице-губернатора. Дело, видимо, заключалось в особен-ностях взаимоотношений губернатора и МВД или же лежало в области личностной. В то же время нельзя сбрасывать со счетов и то, что должность вице-губернатора была шагом на пути к по-лучению должности губернатора. Так, Николай Васильевич Род-зянко продолжил свою служебную карьеру в качестве томского губернатора, Николай Семенович Брянчанинов – рязанского гу-бернатора, Алексей Алексеевич Хвостов – черниговского губер-натора, Константин Константинович Пален – виленского губерна-тора, Сергей Сергеевич Андреевский – орловского, а Владимир Николаевич Крейтон – владимирского. Двое из вице-губернаторов – Александр Васильевич Адлерберг и Николай Николаевич Ме-дем – занимали в дальнейшем должность псковского губернатора. Ситуация же с губернаторами в Пскове была несколько иной. Так, из 13 губернаторов второй половины XIX – начала XX вв. только четверо (Валериан Николаевич Муравьев, Константин Иванович Пащенко, Александр Васильевич Адлерберг и Николай Николае-вич Медем) имели опыт вице-губернаторской деятельности.

53

У псковских губернаторов во второй половине XIX – начале XX вв. было по два советника, в то время как в первой половине XIX в. их число доходило до трех. Один из советников губерна-тора по представлению последнего утверждался МВД как стар-ший. Старший советник замещал вице-губернатора в случае его отсутствия в губернии. Советники занимались делами губернско-го правления. В самых исключительных случаях они могли быть командированы из губернского города.

«Свод губернских учреждений о губернаторах и губерн-ских правлениях» определял компетенцию губернского правле-ния исходя из того, что оно представляло собой высший орган губернского управления. Оно осуществляло общее управление губернией: оглашало указы и законы, принимало и увольняло со службы канцелярских чиновников, контролировало работу всех остальных губернских присутственных мест, решало дела о сы-ске, взаимодействовало с дворянским корпоративным самоуправ-лением, контролировало иностранцев на территории губернии, контролировало развитие промышленности. Вторая группа дел, входивших в компетенцию губернского правления, была связа-на с вопросами охраны безопасности и общественного спокой-ствия: рассмотрение дел, представляемых уездной и городской полицией, вопросы прекращения нищенства и бродяжничества, забота о благонравии. Поскольку во второй половине XIX в. в состав губернского правления была введена врачебная часть, то правление рассматривало вопросы по линии врачебного управле-ния, естественно, что в этой сфере оно пересекалось с компетен-циями земства. Отдельную группу представляли компетенции гу-бернского правления, относящиеся к «полиции хозяйственной». В этой области правление руководило сбором сведений о насе-лении, развитии промышленности и торговли, состоянии путей сообщения и почты. Данные сферы жизнедеятельности губернии были также в компетенции местных органов самоуправления: земских и городских. В компетенциях губернского правления отдельно выделялся вопрос о строительных и дорожных делах. Именно в губернском правлении сосредоточивались все сведения о недоимках по прямым налогам и информация о заключении контрактов за счет казны. Губернское правление осуществляло

54

контроль за межевыми делами, за исполнением духовных заве-щаний в благотворительных целях, за деятельностью дворянских опек и сиротских судов, освидетельствованием сумасшедших, контроль за местами заключения. Обширность сфер деятельнос-ти губернского правления диктовала и его структуру.

Губернское правление состояло из общего присутствия и канцелярии. Состав общего присутствия был таким же, как его определили «Временные правила». Канцелярия губернского правления разделялась на отделения, которые возглавлялись од-ним из советников или другим членом общего присутствия. Так, в 1910 г. заведующим первым отделением и делопроизводством уездной полицейской стражи был советник Лев Львович Лапин, вторым отделом заведовал старший советник Николай Петрович Сильванский. В конфиденциальных сведениях они характеризо-вались следующим образом: «действительный статский советник Сильванский, опытный и сведущий, исполняет должность губер-натора во время отсутствия последнего, тактичный и распоряди-тельный. Коллежский советник Лапин, сведущий, опытный, весь-ма трудолюбивый».67 Стоит отметить, что старший советник Ни-колай Петрович Сильванский являлся действительным статским советником (IV класс), т. е. его чин соответствовал губернатор-ской должности. Строительное отделение возглавлял губернский инженер Герард Фортунатович Станкевич, а во главе врачебного отделения был губернский врачебный инспектор Александр Ива-нович Ост. Период нахождения каждого из них на государствен-ной службе был различным. Так, Н.П. Сильванский находился на службе с 1866 г., и в должности советника псковского губернато-ра к этому времени пребывал уже с 1886 г. Советник Л.Л. Лапин служил с 1898 г., в должности советника – с 1906 г., Г.Ф. Станке-вич на государственной службе состоял с 1887 г., а в должности губернского инженера с 1900 г., врачебный инспектор А.И. Ост находился на государственной службе с 1893 г., в должности ин-спектора – с 1906 г.

Чиновников в канцелярию губернского правления назначал губернатор. Примером подбора кадров может служить письмо псковского уездного воинского начальника советнику псковско-го губернатора Л.Л. Лапину от 11 июля 1912 г. «У меня к Вам

55

большая просьба, исполнением которой Вы меня крайне обяже-те, – писал он. – Бывший писарь штаба округа, служивший там под моим начальством, Серебренников, ныне служащий в жан-дармах, подал или подаст просьбу об определении его на службу в губернское правление или канцелярию губернатора. Нельзя ли что-нибудь для него сделать, так как он вполне этого заслуживает и писарем был очень хорошим. Если будет нужно, я могу под-твердить мою рекомендацию Н.Н. Медему».68 Обращение к Л.Л. Лапину было связано с тем, что первый отдел губернского прав-ления занимался подбором кадров служащих не только для гу-бернского правления, но и для канцелярии губернатора. Возмож-но предположить, что иногда для занятия какой-либо должности в губернском правлении требовались особые рекомендации. Чле-ны губернского правления во время заседания рассаживались в зависимости от занимаемой должности: «Председательские кре-сла в губернском правлении занимаются только управляющими губернией; вице-губернатор занимает первое по губернаторе ме-сто, затем следует старший советник, а потом прочие члены по старшинству чинов».69

При губернском правлении имелась типография, которой в 1910 г. заведовал советник Лев Львович Лапин. Доходы, полу-чаемые типографией, использовались на ее содержание, а также на содержание редакторов «Псковских губернских ведомостей» и их помощников. В случае наличия более значительных дохо-дов типографии они могли быть использованы в качестве до-полнительных средств для содержания губернского правления. Дополнительные доходы типография могла получать за счет ре-кламы, размещаемой на страницах губернских периодических изданий. Если в первой половине XIX в. размещать рекламу на своих страницах разрешалось только губернским периодиче-ским изданиям, то уже во второй половине XIX в. эта «монопо-лия» была поколеблена. Помимо этого типография губернского правления изготавливала бланки для земских начальников и во-лостных правлений, визитные карточки, и как гласила ее реклама на страницах «Памятной книжки Псковской губернии на 1905– 1906 гг.», она «принимала заказы на всевозможные типографские работы по очень дешевым ценам».70 Губернатор обязан был отчи-

56

тываться перед министром внутренних дел о доходах и расходах типографии.

Особый раздел «Временных правил» был посвящен канце-лярии губернатора. Ст. 32 определяла: «канцелярия начальника губернии состоит: из правителя, его помощников, журналиста или регистратора и канцелярских чиновников по штату. При гу-бернаторах находятся чиновники для особых поручений, так же по штату».71 Именно канцелярия губернатора вела переписку для составления обзоров губернии и годовых отчетов, по особо се-кретным делам, по делам о земских и дворянских выборах и де-лам печати. Если в 1860 г. канцелярия Псковского губернатора состояла из 7 чел., 72 то уже в 1861 г. штат ее увеличился до 11 чел., что, скорее всего, было связано с началом проведения кре-стьянской реформы 1861 г.73 Всего лишь через два года, в 1863 г., число чиновников канцелярии возросло до 14 чел., но при этом две должности чиновников по особым поручениям оставались вакантными.74 Увеличение штата чиновников происходило вслед-ствие расширения комплекса реформ. Но в 1872 г. штат канцеля-рии Псковского губернатора снова уменьшился и состоял из 10 чел. При этом одна из должностей младшего помощника правите-ля канцелярии была незанятой.75 Впоследствии до 1881 г. числен-ность канцелярии губернатора составляла ежегодно 10–11 чел. В течение 10 лет, с 1872 по 1882 гг., ее возглавлял сначала коллеж-ский, а затем статский советник Адам Викентьевич Юшкевич. В дальнейшем – в 1883, 1886 гг. – эта должность оставалась вакан-тной.76 На протяжении 1883–1901 гг. штат служащих канцелярии был меньшим и составлял 9–8 чел., а с 1902 по 1913 гг. – вообще 7–6 чел. В 1916 г. численность служащих канцелярии выросла до 9 чел. В штате канцелярии имелись должности: правитель канце-лярии, четыре помощника, два чиновника особых поручений, два регистратора.77

Все властные структуры губернского управления разме-щались в одном здании, которое называлось Присутственными местами (до настоящего времени не сохранилось). Оно распо-лагалось в юго-западной части Торговой площади и представ-ляло собой двухэтажное каменное строение с двумя флигелями под железной крышей. Во второй половине 1850-х гг. в здании

57

располагались: рекрутское присутствие, контрольное отделе-ние, гражданская палата и ее архив, уголовная палата с архивом, казенная палата и ее архив, губернское правление (занимало 6 комнат), тоже с архивом, канцелярия губернского прокурора, пи-тейное отделение, соляное отделение, уездное казначейство, ар-хив губернского землемера, приказ общественного призрения.78 Всей хозяйственной частью губернского правления (мебелью и имуществом) заведовал экзекутор, входивший в состав канцеля-рии губернского присутствия. В губернском правлении устанав-ливалось ежедневное дежурство: дежурили три чиновника из старших и младших канцелярских служащих. В их задачу вхо-дило общение с просителями и передача просьб в соответству-ющие инстанции. В «Памятных книжках Псковской губернии» регулярно печатался список неприсутственных дней. Например, в 1893 г. количество таковых составило 38, в число их входили не только религиозные праздники, но и, например, даты, связанные с царской семьей: день рождения императора Александра III и его жены, день коронации императора и др. Неприсутственными были также и дни, связанные с церковными датами Псковской земли, в их числе: перенесение икон из Елизаровского и Печер-ского монастырей и крестный ход вокруг города (6–7 октября), обретение мощей князя Всеволода (27 ноября).79

Во второй половине XIX в. МВД по-прежнему стремилось к усилению контроля над местным управлением, в том числе и над губернаторами. Так, 12 октября 1866 г. на места было направлено «Циркулярное предложение министра внутренних дел». Нелиш-не вспомнить, что губернатор являлся представителем высшей власти в губернии и подчинялся непосредственно императору, поэтому МВД свой циркуляр озаглавило крайне аккуратно и осто-рожно – «предложения». Суть их сводилось к тому, что начальник губернии, осуществляющий общий контроль за губернией и ее гражданскими ведомствами, должен проводить общие и «внезап-ные» ревизии, контролировать все перемещения по службе чи-новников в губернии. МВД стремилось к тому, чтобы обладать всей полнотой информации о событиях на местах, поэтому еще раз напоминало губернаторам о необходимости оказывать ему всяческое содействие с их стороны. «Министерство внутренних

58

дел по свойству предметов его ведомства находится в постоянном соприкосновении почти со всеми другими частями государствен-ного управления, – напоминало оно. – Тем настоятельнее для всех чинов этого министерства обязанность оказывать во всех надлежащих случаях все зависящее от него содействие видам и распоряжениям других правительственных ведомств. Прошу Вас не только сохранять в виду эту общую нашу обязанность, но и требовать исполнения оной со стороны всех мест и лиц, Вам под-ведомых».80

Главным отчетным документом губернатора перед импе-ратором оставался годовой отчет, и во второй половине XIX в. несколько раз предпринимались попытки изменения его формы. Так, министр внутренних дел С.С. Ланской в 1856 г., внося пред-ложения об изменении формы и порядка представления отчёта, исходил из двух позиций: «упростить систему рассмотрения гу-бернаторских отчетов, ускорив тем самым решение дел по ним», и в то же время «сосредоточить все нити управления страной в Министерстве внутренних дел, целиком подчинив ему губерна-торов».81 Однако форма отчетной документации тогда изменена так и не была. Следующая попытка внесения корректив в форму годовых отчетов губернаторов была предпринята МВД в 1869 г., а законодательно новая форма была оформлена в 1870 г. Срок предоставления отчетов был установлен до 1 мая следующего за отчетным периодом года. А 11 апреля 1897 г. была утверждена новая программа для составления годового отчета губернатора. Она предписывала, что отчет должен быть кратким, но связным очерком, «без излишних цифровых данных и подробностей, чем именно отразился (благоприятно или неблагоприятно) отчетный год на различных сторонах материальной, умственной и нравст-венной жизни губернии».82 К описываемым в отчете сторонам относились: данные о медицинском и продовольственном поло-жении в губернии, об экономической деятельности населения, о поступлении сборов, о состоянии системы образования. В отчете следовало указать и проблемы, а также предложить меры по их разрешению. Текстовую часть отчета должны были подтверждать прилагаемые к нему статистические данные. Рекомендация не ув-лекаться излишними цифровыми данными объяснялась тем, что

59

«отчеты губернаторов уже не представляли для правительства той ценности, какую они имели в середине века».83

В качестве примера годового отчета можно привести отчет псковского губернатора Николая Николаевича Медема за 1913 г. – наиболее успешный для российской экономики, канун Первой мировой войны. Не случайно в дальнейшем основные показатели развития страны чаще всего соотносили с данными 1913 г. Ка-ким же было положение в том году Псковской губернии, исходя из отчета губернатора? Н.Н. Медем в своем отчете указывал на «слабое развитие промышленности и торговли и исключительное значение сельскохозяйственного промысла как главного источ-ника средств к существованию для большей части населения».84 Особое внимание губернатор уделил землеустроительным меро-приятиям, проводимым в условиях реализации столыпинской аг-рарной реформы: он указывал на увеличение числа ходатайств, связанных с выделением земли в отруба и хутора и подчеркивал нехватку кадров для проведения таких работ. В качестве главной отрасли сельского хозяйства Н.Н. Медем выделял льноводство. По объемам производства льна Псковская губерния занимала четвертое место в России после Смоленской, Вятской и Тверской губерний, но являлась лидером по его качеству. Губернатор обра-тил также внимание на деятельность земства в вопросах улучше-ния льнопроизводства. В качестве же наиболее острой проблемы в губернии он назвал пожары, наносившие особенно большой урон населению сельской местности, и перечислил меры, при-нимаемые земством и главным управлением землеустройства и земледелия по данному вопросу. Нашла отражение в отчете и дея-тельность только что созданной губернской тюремной инспекции (ранее функция надзора за тюрьмами относилась к компетенции губернского правления, и в частности вице-губернатора), подчер-кивалась, в частности, переполненность тюрем. Описывая разви-тие системы образования в губернии, Н.Н. Медем указал на от-крытие особых школ: художественно-промышленной и для глу-хонемых. Главной же проблемой развития местного управления являлся недостаток финансовых ресурсов, о чем сообщал еще в своем годовом отчете за 1862 г. псковский губернатор Валериан Николаевич Муравьев.

60

Население всегда интересовал вопрос о численности на мес-тах чиновников. В 1902 г. штат служащих Псковской губернии по ведомству Министерства внутренних дел составлял 368 чел., в число которых входили: губернатор, вице-губернатор, 6 слу-жащих в канцелярии губернатора, 3 чиновника по особым пору-чениям при губернаторе, 37 служащих губернского правления, 5 служащих губернского присутствия, один служащий губернско-го по воинским делам присутствия, 2 служащих губернского по земским делам присутствия, 60 служащих по врачебной части (из них 24 чел. – земские врачи), 10 служащих по ветеринарному ве-домству, 37 чел. служили по дворянским выборным должностям (из них 9 чел. – предводители дворянства), 60 земских начальни-ков и служащих по их ведомству, 30 служащих земских управ, 24 служащих городских управ, 91 служащий полицейского управ-ления.85 Увеличение числа служащих по линии Министерства внутренних дел во второй половине XIX в. было связано с со-зданием и функционированием новых органов местного само- управления – земств, городского самоуправления, а также с вклю-чением полицейских чинов в структуру МВД. Кроме указанных категорий чиновников на местах действовали служащие по су-дебному ведомству, казначейству и др.

Содержание личного состава канцелярии псковского губер-натора обходилось в 6894 руб. в год (по данным на 1871 г.).86 К 1905 г. эта сумма выросла до 7154 руб.87 Размер годового жалова-нья псковского губернатора Александра Васильевича Адлерберга в то время составлял 4900 руб., и столько же средств выделялось в качестве столовых денег, итого получалось 9800 руб. Таким образом, за сто лет жалованье псковского губернатора выросло более чем в три раза. Статья, связанная со столовыми деньгами в жалованье губернатора, была очень важной, т. к. губернатор по долгу службы должен был устраивать представительские обеды. На хозяйственные расходы канцелярии псковского губернатора на 1905 г. было запланировано 3962 руб. 87 коп., в 1913 г. содер-жание личного состава канцелярии обходилось в 8912 руб. 80 коп.88 В эту сумму входило не только годовое жалованье 7 слу-жащих канцелярии, но и выделяемые им столовые и квартирные деньги. Уже в начале Первой мировой войны Псковский губер-

61

натор Н.Н. Медем обратился в МВД с просьбой об увеличении денежных средств на содержание канцелярии, что объяснялась увеличением объема делопроизводства, вследствие чего выросли и затраты на канцелярские принадлежности, а также недостат-ком служащих, призывом некоторых из них на военную службу и необходимостью выплаты им дополнительного жалованья. По мнению губернатора, необходимо было нанять дополнитель-ное число служащих и увеличить жалованье уже имевшимся. Н.Н. Медем просил увеличить ассигнования на содержание его канцелярии на 500 руб. до конца года.89 Однако МВД в просьбе губернатору отказало.

Содержание губернского правления в количестве 26 человек в 1904 г. обошлось казне в сумму 23 226 руб. Ежегодное содер-жание чиновников включало в себя не только их жалованье, но и столовые деньги, причем размер последних равнялся жалованью по должности. Из всех членов губернского правления самое вы-сокое жалованье было у вице-губернатора – 2205 руб. и столько же столовых денег. Годовое жалованье помощника губернатора (причем без разделения на старших и младших) с учетом сто-ловых денег достигало 1764 руб. Такой же доход получал и вра-чебный инспектор, а вот доход губернского инженера был ниже – 1372 руб. На хозяйственные расходы планировалось потратить 6850 руб. 87 коп.,90 на поддержание чистоты в здании губернских присутственных мест в 1905 г. – 545 руб., на содержание губер-наторского дома, состоящего из 49 комнат, в год тратилось 3269 руб. 56 коп.91 Сюда входила оплата отопления, наем дворников и сторожей, очистка дымовых труб, вывоз нечистот. Дом для про-живания псковского губернатора был приобретен у помещика А. Валуева в 1838 г., 92 и с тех пор вплоть до упразднения губерна-торского поста в 1917 г. все «хозяева губернии» жили здесь.

Таким образом, губернское управление в Псковской губер-нии в целом отражало общероссийские тенденции, т. к. основой деятельности его являлось Российское законодательство. На про-тяжении всего губернского периода, т. е. с 1796 по 1917 гг. глав-ным лицом в губернии являлся губернатор, который осуществлял свою деятельность, опираясь на коллегиальный орган управления – Псковское губернское правление. Структура органов местного

62

управления на протяжении указанного периода времени меня-лась. Наиболее значительные изменения происходили во второй половине XIX в., в ходе проведения реформ 1860–1870 гг. Новые органы местного самоуправления – земства, а также городское самоуправление брали решение многих вопросов, особенно свя-занных с хозяйственной деятельностью, на себя, но в то же время ответственность за все, что происходило в губернии, с губерна-тора не снималась. Нечеткость в законодательном разделении функций губернатора и органов местного самоуправления подчас приводила к взаимному непониманию. Кроме того, губернатор, являясь юридически представителем императорской власти в ре-гионе, практически всегда испытывал контроль (подчас даже до-вольно жесткий) со стороны Министерства внутренних дел.

В начале ХХ в. России довелось пережить ряд драматических моментов, связанных с революционным брожением в стране, рус-ско-японской, а затем и Первой мировой войной. Революционные потрясения 1905–1907 гг. пришлись на период губернаторства в Пскове А.В. Адлерберга, который сразу осознал неизбежность надвигающихся событий и 11 января 1905 г. обратился к полицей-ским чинам губернии с требованием всеми средствами обеспечи-вать порядок. На протяжении всех лет революции он регулярно получал рапорты и донесения из уездов, направлял сообщения в столицу с анализом обстановки и просьбы об оказании помощи, на места – предписания о мерах к успокоению населения. Губер-натор был в гуще всех происходивших событий, а в июле 1906 г. лично выезжал в подвергшееся нападению имение Преображен-ское, принадлежавшее председателю уездной земской управы В.В. Назимову, и сумел избежать устроенной ему засады.93

В разгар Первой русской революции, 26 марта 1906 г., по-всеместно, в том числе в Псковской губернии, прошли выборы в I Государственную Думу. Для России они были делом новым, и губернатору приходилось осуществлять надзор за правильным проведением съездов избирателей, составлением предвыборных списков, регулярно анализировать информацию с мест, печатать различного рода разъяснения, требовать обеспечения порядка и др. По итогам выборов А.В. Адлерберг 7 апреля 1906 г. направил сообщение Председателю Совета Министров, в котором дал ха-

63

рактеристику избранных от губернии депутатов – графа П.А. Гей-дена и трех крестьян.94 Аналогичным образом действовали губер-наторы и при выборах всех последующих Государственных дум.

Колоссального напряжения населения России, независимо от положения и должности, потребовала начавшаяся в 1914 г. Пер-вая мировая война. Псковская губерния сразу же была включена в состав прифронтовых территорий, а в 1915 г. Псков стал центром Северного фронта, что имело серьезные последствия для жизни региона. Одним из следствий затянувшейся войны, тяжелых по-терь на фронте, «великого отступления» русской армии в 1915 г. явился «кризис власти», выразившийся не только в «чехарде министров», но и в частой смене управления на местах. За годы войны в Псковской губернии сменилось несколько губернато-ров. С января 1911 г. этот пост занимал барон Н.Н. Медем, до этого в течение 8 лет (с 1903 г.) состоявший вице-губернатором при прежнем псковском губернаторе А.В. Адлерберге. Преемни-ком Н.Н. Медема на губернаторском посту в январе 1916 г. стал Д.Г. Явленский, исполнявший свои обязанности немногим более двух месяцев, за ним последовали А.И. Келеповский (с 30 марта по 15 августа 1916 г.) и Б.Д. Кашкаров (с 15 августа 1916 по март 1917 г.). Действительный статский советник Борис Дмитриевич Кашкаров был последним псковским губернатором.

В ходе разразившейся в годы войны Февральской буржуазно-демократической революции 2 марта 1917 г. последний россий-ский император подписал в Пскове Манифест об отречении от престола, а через день, 4 марта Временное правительство приня-ло постановление об отмене института губернаторства. Губерна-торская система управления ушла в историю.

Примечания1 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 53. Л. 1а2 Шумилов М.М. Губернская администрация и органы центрально-

го управления России во второй половине XIX века. Л., 1988. С. 33 Учреждения для управления губерний Всероссийския империи //

Законодательство Екатерины II. В 2 томах. Т. 1. М., 2000. С. 3924 Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволю-

ционной России. М., 1983. С. 120–122

64

5 Там же. С. 1746 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 142. Л. 22 – 22 об.7 Там же. Л. 22 об.8 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1112. Л. 279 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 29210 Российское законодательство X–XX вв. / Отв. ред. О.И. Чистяков.

В 9 т. Т. 6. М., 198811 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 292. Л. 712 Там же. Л. 2113 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 295. Л. 257. В сборнике документов

«Псковские губернские учреждения. Вып. 1.» (Псков, 2013) указывает-ся на разделение губернского правления на 3 экспедиции в 1809 г. как на свершившийся факт (с. 170). Однако это был всего лишь проект, причем не утвержденный.

14 ГАПО. Ф.20. Оп. 1. Д. 142. Л. 21615 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 251. Л. 1316 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 251. Л. 2217 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 142. Л. 20518 ГАПО. Ф. 20. Оп.1. Д. 772. Л. 4 об19 ГАПО. Ф. 20. Оп.1. Д. 772. Л. 720 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 142. Л. 16821 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 251. Л. 10622 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1366. Л. 1523 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 295. Л. 19924 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 251. Л. 2825 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 316. Л. 3126 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 295. Л. 6627 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 316. Л. 3128 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1112. Л. 229 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1432. Л. 50 – 8730 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 295. Л. 431 Там же. Л. 832 Там же. Л. 6233 Там же. Л. 9834 Манаков А.Г., Евдокимов С.И., Григорьева Н.В. Западное порубе-

жье России: географические аспекты становления и развития Псковско-го региона. Псков, 2010. С. 19

35 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 899. Л. 4936 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1572. Л. 137 Там же. Л. 1 об38 Там же. Л. 239 Там же. Л. 9

65

40 Там же. Л. 9 об41 Там же. Л. 1042 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 142. Л. 63 – 63 об43 Там же Л. 1 об44 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1366. Л. 9445 Там же. Л. 2046 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1313. Л. 14 -1547 Там же. Л. 5048 Там же. Л. 50 об49 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1366 Л. 438 – 439 50 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1432. Л.298 – 30051 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1366. Л. 443 об52 Шумилов М.М. Указ. соч. С. 7253 Памятная книжка Псковской губернии на 1853 год. Псков, 185354 Псковские губернские учреждения. Сборник документов и мате-

риалов. Вып. 1. Псков, 2013. С. 18055 Там же. С. 18456 Памятная книжка Псковской губернии на 1879 год. Псков, 1879.

С. 557 Памятная книжка Псковской губернии на 1889 год. Псков, 1889.

С. 1858 Памятная книжка Псковской губернии на 1893 год. Псков, 1893.

С. 459 Памятная книжка Псковской губернии на 1899 год. Псков, 1899.

С. 3560 Псковские губернские учреждения. С. 18961 Там же. С. 190–19162 Памятная книжка Псковской губернии на 1872 год. Псков, 1872.

С. 163 Псковские губернские учреждения. С. 72–7364 Там же. С. 58 -5865 ГАПО. Ф. 78. Оп. 1. Д. 69 (1891)66 Шумилов М.М. Указ. соч. С. 3867 Псковские губернские учреждения. С. 29268 Там же. С. 338–33969 Там же. С. 20870 Памятная книжка Псковской губернии на 1905 год. Псков, 190571 Псковские губернские учреждения. С. 2972 Памятная книжка Псковской губернии на 1860 год. Псков, 1860.

С. 473 Памятная книжка Псковской губернии на 1861 год. Псков, 1861.

С. 1–2

74 Памятная книжка Псковской губернии на 1863 год. Псков, 1863. С. 1–2

75 Памятная книжка Псковской губернии на 1872 год. Псков, 1872. С. 2

76 Памятная книжка Псковской губернии на 1883 год. Псков, 1883; Памятная книжка Псковской губернии на 1886 год. Псков, 1886

77 Псковские губернские учреждения. С. 148–1578 Там же. С. 222–227 79 Памятная книжка Псковской губернии на 1893 год. Псков, 189380 Псковские губернские учреждения. С. 4181 Шумилов М.М. Указ соч. С. 5382 Псковские губернские учреждения. С. 10183 Шумилов М.М. Указ. соч. С. 7184 Псковские губернские учреждения. С. 12485 Там же. С. 111–11386 Там же. С. 5487 Там же. С. 11788 Там же. С. 12289 Там же. С. 13990 Там же. С. 268–27191 Там же. С. 282–28392 Губернский Псков в архивных документах: сборник документов

Государственного архива Псковской области. Псков, 2010. С. 7293 См. например: Революционное движение в Псковской губернии в

1905–1907 гг. Сборник документов. Псков, 1956; Левин Н.Ф. Почетный гражданин Пскова граф А.В. Адлерберг // Псков. 2002. № 16. С. 16

94 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 2789. Л.10

67

2. ПСКОВСКОЕ ГУБЕРНСКОЕ ЗЕМСТВО (1864–1917 гг.)

В 1864 г. в России началась земская реформа – введение все-сословных органов местного самоуправления. Необходимость этой реформы была связана с тем, что к середине XIX в. коронная администрация оказалась перегружена множеством локальных социально-экономических проблем, решать которые достаточно эффективно уже не могла. Центральные ведомства после созда-ния земских учреждений освобождались от части хозяйственных вопросов, требовавших повседневного внимания и контроля. Местное же дворянство, получившее серьезное представитель-ство в новых органах самоуправления, теперь имело сильное влияние на жизнь своего уезда или губернии. Земская реформа являлась способом удовлетворить требования как консервативно настроенных дворян, потерявших власть над крепостными кре-стьянами, так и либеральной части общества, видевшей в земст-вах прообраз представительных учреждений.

Состав и организация работы земских учреждений Псковская губерния относилась к тем, где земства вводились

сразу после издания «Положения о губернских и уездных зем-ских учреждениях» 1 января 1864 г. Уездные земские собрания и управы начали работать весной 1865 г., а первое губернское зем-ское собрание открылось 15 июня 1865 г. Этому предшествовала выборная кампания. По закону выборы в уездные земства про-водились по трем куриям (избирательным съездам). Избиратель-ное право распространялось на мужчин старше 25 лет, для зем-левладельческой и городской курии действовал имущественный ценз. Для участия в первом, землевладельческом съезде жителям Псковского и Великолукского уезда необходимо было иметь не менее 250 дес. земли, в остальных уездах – не менее 350 дес.1; кроме того, в первую курию входили собственники другого не-движимого имущества на сумму более 15 тыс. руб. или предприя-тий с оборотом более 6 тыс. руб. в год. За женщин, владевших достаточным количеством имущества, могли по доверенности

68

голосовать их родственники мужского пола. Также в первую ку-рию выбирались уполномоченные от духовенства, учреждений и мелких землевладельцев.

Городская (вторая) курия состояла из купцов, собственников торговых и промышленных заведений с оборотом более 6 тыс. руб. в год, владельцев недвижимого имущества в городах (ценз зависел от численности населения города и составлял для Пскова 3 тыс. руб., для Новоржева 500 руб., для остальных уездных горо-дов губернии 1000 руб.).

Третья курия представляла собой съезд выборщиков от сель-ских обществ: для них не существовало имущественного ценза, однако выборы проводились в три ступени, и количество выбор-щиков ограничивалось третью от числа лиц, имевших право уча-стия в волостных сходах.

Количество гласных в уездных и губернском земских собра-ниях определялось законодательно, данные для Псковской губер-нии приведены в табл. 1.

Таблица 1Состав гласных земских собраний Псковской губернии

по Положению 1864 г.2

УездГласные

от 1 курии

Гласные от

2 курии

Гласные от

3 курии

Итого в уездном

собрании

Гласные в губерн-

ское собрание

Псковский 20 10 19 49 8Великолукский 15 4 11 30 5Новоржевский 12 2 10 24 4Опочецкий 14 2 12 28 5Островский 16 2 14 32 5Порховский 24 6 18 48 8Торопецкий 10 3 7 20 3Холмский 12 4 8 24 4

Самым малочисленным было Торопецкое уездное земское собрание, самыми крупными – Псковское уездное и Порховское, причем разница в количестве гласных почти в 2,5 раза. Во всех уездных собраниях, кроме Псковского, гласные от землевладель-

69

ческой курии составляли половину от общего их количества. Пропорционально числу уездных гласных на уездных земских собраниях избирались члены губернского земского собрания, всего 42 человека.

В 1890 г. Положение о земских учреждениях было пересмот- рено. Изменилась и система выборов. Первое избирательное собрание составляли только дворяне, для которых несколько снизился земельный имущественный ценз: в Псковском и Ве-ликолукском уездах – 225 дес., в Порховском уезде – 275 дес., в остальных пяти уездах – 300 дес.3. Во втором собрании участво-вали остальные избиратели (кроме крестьян) с соответствующим имущественным цензом – владельцы земли или другой недвижи-мости стоимостью не менее 15 тыс. руб.

Гласные от крестьян назначались губернатором из числа кан-дидатов, избранных на волостных сходах. Эта процедура измени-лась 5 октября 1906 г., когда вместо утверждения губернатором кандидаты в гласные созывались на особый съезд, где избирали из своего состава определенное число гласных4.

Количество гласных в земских собраниях Псковской губер-нии после 1890 г. приведено в табл. 2.

Таблица 2Состав гласных земских собраний Псковской губернии

по Положению 1890 г.5

УездГласные

от 1 курии

Гласные от

2 курии

Гласные от

сельских обществ

Итого в уездном

собрании

Гласные в губерн-

ское собрание

Псковский 19 5 9 33 6Великолукский 18 5 9 32 4Новоржевский 18 3 9 30 3Опочецкий 18 3 9 30 4Островский 18 3 9 30 4Порховский 20 4 10 34 6Торопецкий 17 4 9 30 3Холмский 18 3 9 30 3

После 1890 г. уменьшилась разница между численностью земских собраний разных уездов, теперь количество земских гла-

70

сных колебалось от 30 до 34 человек. Существенный приоритет получали гласные от первой курии, на чью долю приходилось 56–60% членов земского собрания. В губернское земское собра-ние избирались 33 чел.

Председательствовали на уездных и губернском земских соб-раниях уездные и губернский предводители дворянства соответ-ственно. Также в состав губернского земского собрания с 1864 г. входил представитель ведомства государственных имуществ, с 1890 – представитель духовного ведомства. Уполномоченные от этих же ведомств с 1890 г. принимали участие и в уездных земских собраниях. С 1890 г. на губернском земском собрании присутствовали уездные предводители дворянства. Что касается председателей уездных управ, то они с 1901 г. включены в со-став губернского собрания по должности, то есть с этого времени число членов губернского собрания увеличилось на 8. Предсе-датели уездных управ и ранее, с начала 1880-х гг., как правило, входили в состав губернского земского собрания, но в числе из-бранных уездными собраниями гласных.

В Псковское губернское земское собрание 1865 г. оказались избраны 33 дворянина, 3 потомственных почетных гражданина, 2 купца и 4 крестьянина. Затем число губернских гласных, не принадлежащих к дворянскому сословию, сокращалось: в 1880-е гг. – 4–5 чел., а в 1890-е –1910-е гг. – 2–3 чел. Многие гла-сные-дворяне служили в местной или центральной администра-ции, судебных учреждениях, находились на действующей воен-ной службе или в отставке.

Первое губернское земское собрание за три года своей дея-тельности испытало серьезные перемены в составе – его поки-нуло 10 чел., а на их места избирались новые гласные. Однако к началу 1870-х гг. составы земских собраний приобрели стабиль-ность, и на следующий срок переизбирались, как правило, более 50% гласных предшествующего трехлетья. Некоторые псков-ские дворяне меняли свой статус в составе губернского земского собрания. Например, гласный губернского собрания в 1868–76 гг. А.Е. Зарин с 1877 г возглавил его, став губернским предводителем дворянства. Л.Л. Львов избирался в губернское земское собрание с 1880 по 1913 г., одновременно в 1880–1903 гг. являясь Новор-

71

жевским уездным предводителем дворянства. Характерным для земских собраний Псковской губернии было участие в них пред-ставителей нескольких поколений крупных дворянских семейств, например, Пленов и Яновичей в Опочецком уезде, Неклюдовых в Островском уезде, Калитиных в Холмском уезде, Челищевых в Торопецком уезде. Семейные и дружеские связи, а также личная неприязнь часто влияли на ход уездных земских собраний и ха-рактер принимаемых ими решений.

По закону очередные земские собрания проходили раз в год: уездные не позднее сентября (с 1890 г. – не позднее октября), а гу-бернские не позднее декабря. В реальности сроки созыва земских собраний могли быть и более поздними, и открытие губернского земского собрания в январе следующего года не было исключи-тельным явлением. Кроме очередных, в течение года могли состо-яться и чрезвычайные собрания, особенно часто в начале ХХ в. Не-обходимость их созыва обычно объяснялась недостатком времени для рассмотрения вопросов, требовавших сметных назначений.

Очередные сессии губернского земского собрания открывал губернатор. На первом заседании из числа гласных выбирался секретарь, который вместе с приглашенными помощниками со-ставлял журналы заседаний собрания. Затем председатель собра-ния докладывал письма отсутствующих гласных о причинах их неявки, обычно в связи со служебными делами либо болезнью. Как правило, они признавались уважительными. Собрание при-нимало правила о порядке заседаний, назначая два или три засе-дания в день. Иногда утреннее или вечернее время отводилось для заседаний комиссий.

Часть гласных не отличалась аккуратным посещением засе-даний как собраний, так и комиссий, в которых они состояли. В журналах земских собраний встречаются обращения председа-теля к гласным вовремя приходить на заседания или не прене-брегать своими обязанностями в комиссиях. Заседания земских собраний нередко начинались на час или полтора позже назна-ченного времени, потому что было необходимо дождаться прибы-тия достаточного количества гласных.

Из числа гласных формировались комиссии и советы, пред-варительно рассматривавшие те или иные вопросы работы земст-

72

ва. В первое десятилетие работы земства обычно в каждую сес-сию избирались ревизионная комиссия для проверки финансовой деятельности управы и редакционная комиссия для рассмотрения всех других вопросов. Земское собрание передавало в редакцион-ную комиссию доклады управы, по которым требовалось эксперт- ное заключение или когда гласные не могли прийти к единому решению. С 1872 г. в губернском земстве действовала постоян-ная ревизионная комиссия, срок полномочий которой составлял три года. Количество ее членов и порядок их избрания с течени-ем времени незначительно менялись, но в целом земское собра-ние стремилось к тому, чтобы в ревизионную комиссию входили представители всех уездов.

В 1890-е гг. возросло число постоянных земских комиссий, особенно в губернском земстве. Наиболее широкие полномочия среди них имел экономический совет, созданный в 1894 г. В его задачи входило предварительное рассмотрение докладов, требо-вавших «обширной подготовки для внесения в собрание» или связанных с ассигнованием сумм более пятисот рублей. Кроме того, совет мог выполнять другие поручения губернского собра-ния и обсуждать различные вопросы по собственной инициативе. Фактически в экономическом совете обсуждались почти все до-клады губернской земской управы.

Компетенция других постоянных комиссий ограничивалась той или иной сферой деятельности земства: страхованием, до-рожными работами, мероприятиями по осушке болот, кустарной промышленностью. Об их роли в руководстве отдельными от-раслями земского хозяйства говорит, например, тот факт, что на губернском земском собрании в декабре 1907 г. из предложений страховой комиссии по более чем 60 пунктам доклада губернской управы собрание сочло необходимым обсудить и изменить лишь два, а остальные были приняты полностью и без изменений6.

По мере необходимости для решения насущных вопросов формировались временные комиссии, действовавшие по не-скольку лет: финансовая комиссия для разработки плана выхода из финансового кризиса, комиссия по передаче казенных шоссе в ведение Псковского губернского земства, комиссия по рассмо-трению устава пенсионной кассы земских служащих, больничная комиссия и др.

73

Ряд комиссий Псковского губернского земства являлись платными: членам ревизионной, страховой, дорожной комиссий и попечительной Псковского среднего сельскохозяйственного училища оплачивались дорожные расходы и суточные, кроме пе-риода сессий земского собрания.

В связи с тем что гласные часто пропускали заседания зем-ских собраний, члены многочисленных комиссий выбирались из небольшого круга лиц. Большую активность здесь проявляли председатели и члены земских управ. 8 февраля 1914 г. губерн-ское земское собрание постановило считать председателей уезд-ных земских управ и состав губернской управы членами всех земских комиссий. Решением Правительствующего Сената от 2 сентября 1906 г. право участия в земских комиссиях с решающим голосом было предоставлено лицам, принадлежавшим к составу избирателей земских учреждений. Разъяснение Сената закрепило уже существовавшую практику, применявшуюся и в Псковском земстве, хотя и в небольших масштабах.

Уездные и губернское земские собрания избирали из своего состава уездные и губернскую земские управы, являвшиеся ис-полнительными органами. Управы работали в течение всего года, представляя к очередным заседаниям земских собраний отчеты по всем направлениям деятельности земства.

В первый состав Псковской губернской земской управы было избрано 7 чел.: 4 постоянных и 3 временных члена. Затем состав губернской управы сокращался, и с 1871 до 1908 г. в нее входили три человека. В последнее десятилетие работы земства в управу избирались 4, а затем и 5 чел., причем один из членов управы занимался «наблюдением за ходом статистических работ», дру-гой надзирал за земским страхованием, третий руководил рабо-той дорожного отдела (после передачи казенных шоссе в ведение Псковского земства), четвертый – работой губернской земской больницы и колонии душевнобольных. Все это время губернская управа состояла только из дворян, кроме 1868–1870 гг., когда чле-ном управы являлся купец Ф.Е. Бауэр.

Уездные управы, как правило, состояли из председателя и двух членов, большее количество человек избиралось редко. Исключением стали выборы 1886 г., когда в Опочецкую уездную земскую управу вошли 5 чел., а в Порховскую – 7. Гласные реши-

74

ли воспользоваться ст. 46 Положения о земских учреждениях, ко-торая разрешала «увеличивать число избираемых членов управы до шести». Кроме этого трехлетия, в составе 5 человек Опочецкая уездная земская управа функционировала в 1895–1904 гг.

Председателем уездной управы обычно становился дворя-нин, но, в отличие от губернской управы, членами уездных часто становились мещане и крестьяне. Если в Порховской и Холмской уездных управах, начиная с 1868 г., такие случаи единичны, то в состав Островской уездной управы в течение 18 лет (с пере-рывами) входили два крестьянина, а в течение 12 лет – один ме-щанин и один крестьянин. После 1890 г. количество недворян, избираемых в члены управ, постепенно сокращается, мини-мальное число приходится на 1902–1906 гг. – всего 4 человека в губернии.

Исключительный пример земского деятеля, не принадлежа-щего к дворянскому сословию, для Псковской губернии пред-ставляет собой Д.И. Иванов, происходивший из государственных крестьян, который в 1868 г. вошел в состав Псковской уездной земской управы, а в 1883–1891 гг. являлся ее председателем. По-сле принятия Положения 1890 г. он был вынужден оставить пост председателя управы, т. к. председатель и члены земских управ считались состоящими на государственной службе и на дол-жность председателя управы не могли избираться лица, не имею-щие права занятия государственной службы. Однако он продол-жал оставаться членом управы до 1907 г.

Председатели и члены земских управ получали за свою ра-боту жалованье. В 1865 г. наибольшее содержание было назна-чено председателю Псковской уездной управы – 2500 руб. в год, членам управы – по 2000 руб. Председатели остальных уездных управ получали от 1000 до 1500 руб. в год, члены управ – от 550 до 1500 руб. Самым скромным было жалованье членов Холмской уездной управы. Труд председателя Псковской губернской зем-ской управы в 1865 г. оплачивался в размере 2000 руб. в год, ее членов – по 1500 руб. В начале ХХ в. они получали 4000 руб. и 2000 руб. соответственно. После периода экономии и некоторо-го сокращения жалованья в конце 1905 г., с 1911 г. председатель получал 4800, члены управы – по 3000 руб. Кроме жалованья,

75

председателям и членам управ выдавались суточные при поезд-ках внутри и за пределами губернии.

В 1860–1870-х гг. число земских служащих в каждом уезде редко превышало десять человек, канцелярия губернской упра-вы тоже была невелика. Наибольшая доля среди земских служа-щих приходилась на персонал лечебных заведений, переданных земствам от приказа общественного призрения. С ростом числа земских школ, развитием страхового дела, статистических иссле-дований, расширением больниц увеличивалось и количество на-емных работников в земстве. В семи уездах Псковской губернии (кроме Островского) в начале ХХ в. служили 605 чел. (310 – учи-теля, 45 – врачи, 109 – фельдшера, 40 – акушерки, 101 – канце-лярские работники). Из них 200 чел. приходились на Псковский уезд7.

Число вольнонаемных служащих Псковского губернского земства в 1907 г. составляло 363 чел., а к 1914 г. оно достигло 595 чел. По количеству работников первое место занимали колония душевнобольных (180 чел. в 1914 г.) и губернская земская боль-ница (81 чел. в 1914 г.). При губернской управе функционировали отделы: страховой, статистический, хуторной и технический (за-тем переименованный в шоссейно-дорожный). Канцелярия упра-вы состояла из секретарского, бухгалтерского и благотворитель-ного отделов. Кроме того, при управе действовала типография и в течение трех лет - книжный склад. Ветеринарный отдел после передачи ветеринарных врачей в подчинение уездных земских управ в 1910 г. стал включать только одного человека.

Помимо жалованья, земским служащим обычно выдавались денежные премии к праздникам - один или два раза в год, а так-же они могли обратиться за назначением единовременного или постоянного пособия на лечение или воспитание детей. В целях упорядочения денежных награждений, а также для удержания на службе ценных работников с 1908 г. Псковским губернским земством такая практика была упразднена. Вводилась единая сис-тема процентной прибавки к жалованью за выслугу лет, которая начинала выдаваться после пяти лет службы и увеличивалась че-рез каждые пять лет. Размер процентной прибавки определялся в зависимости от размера жалованья8.

76

В 1870 г. Псковское губернское земство начало подготовку проекта пенсионной кассы для земских служащих. Предпола-галось формирование пенсионного капитала из двух главных источников: 6% отчислений из жалованья служащих и неболь-ших взносов от земства. Только в 1880 г. проект был передан на рассмотрение уездных земств, но Порховское и Великолукское земства отказались участвовать в пенсионной кассе9. Еще одна попытка ее создания была предпринята в начале ХХ в., но долгие согласования с уездами и сложность расчетов, требовавших по-стоянных исправлений, похоронили и этот проект.

С 1 июня 1907 г. начала работу ссудо-сберегательная касса служащих в губернском земстве. Первоначально в нее вступили 142 чел. Большую часть ее капитала составили перечисления от самого земства, а членские взносы – только около 10%10. Велись разговоры о включении в кассу служащих уездных земств, созда-нии ее филиалов в уездах, но положительного результата они не имели.

Коронная администрация осуществляла контроль над дея-тельностью земских учреждений. Ряд постановлений земских собраний, касавшиеся в основном земских смет, займов и путей сообщений, а также избрания на должности председателя губерн-ской и уездных управ, подлежали утверждению губернатором или министром внутренних дел. После введения в действие Положе-ния 1890 г. полномочия губернатора по отношению к земствам расширились: «губернатору было предоставлено право надзора не только за законностью, но и за правильностью действий зем-ских учреждений; он имел право производить ревизии земских управ и всех учреждений, подведомственных земству; для обсу-ждения правильности и законности постановлений и распоряже-ний земства было образовано новое коллегиальное учреждение – губернское по земским делам присутствие»11. Члены же зем-ских управ теперь считались находящимися на государственной службе.

Губернатор имел право утверждать принятие на службу зем-ских служащих и мог уволить их в любое время по своему усмот-рению. Особенно неблагоприятной репутацией в администрации пользовалось статистическое отделение Псковской губернской

77

управы, куда довольно часто принимались люди политически не-благонадежные. Однако в целом небольшое число земских слу-жащих Псковской губернии принимало участие в оппозиционном общественном движении. В 1902 г. на учете в Департаменте поли-ции находились 23 земских служащих Псковской губернии12. Их деятельность иногда приводила к конфликтам между земством и губернаторами, но эти конфликты не отличались остротой. Обыч-но либо земство было вынуждено долго ждать решения губерна-тора относительно принятия на работу того или иного человека, либо губернатор не мог добиться от земства быстрого увольнения людей по политическим мотивам.

Основным способом взаимодействия земских учреждений и коронной администрации являлись ходатайства, которые посыла-лись земствами по огромному количеству вопросов, от хозяйст-венных мелочей до политических манифестаций. За 1865–1884 гг. земства Псковской губернии обратились к государственным органам с 61 ходатайством13. Об их эффективности в научной ли-тературе имеются разные суждения. С одной стороны, централь-ные власти могли игнорировать ходатайства или дать отрицатель-ный ответ, которого земства дожидались несколько лет. С другой стороны, ответы, что ходатайство «будет принято в соображение при изменении действующих узаконений», рассматривалось зем-ствами как разрешение обсуждать те проблемы, которые не вхо-дили в их компетенцию.

Финансовое положение земства Земство имело право облагать сборами недвижимое имуще-

ство, торговые и промышленные предприятия. Неокладные по-ступления складывались из доходов от земских капиталов, иму-ществ и предприятий, судебных пошлин, платы за лечение, воз-вращенных долгов, недоимок и пр.

В Псковской губернии основной доход (более 80%) земство получало от обложения земель и лесов. В зависимости от ценнос- ти земли делились на две категории. Кроме того, учитывалась принадлежность земли: в первую категорию попадали земли государственных и бывших помещичьих крестьян, во вторую – незаселенные земли Министерства государственных имуществ,

78

почти все земли дворян и других сословий14. В итоге установлен-ный размер обложения надельных крестьянских земель был при-мерно в два раза больше, чем всех других. Доходы от городского недвижимого имущества, торговых и промышленных заведений поступали в распоряжение уездных земств.

Средства, находившиеся в распоряжении земства, делились на разные капиталы в зависимости от источников их происхож-дения и целей расходования. Суммы земского сбора составляли окладной капитал. Не менее двух процентов от всех расходов шли на создание оборотного капитала, который мог тратиться на текущие расходы в период недостаточного поступления земских сборов, а до 5% - на запасной капитал, предназначавшийся для не предусмотренных в предварительной смете расходов15.

Существовали специальные капиталы для обеспечения рас-ходов по конкретным направлениям деятельности земства: стра-ховой, дорожный, пенсионный (для выдачи единовременных и постоянных пособий), оценочный (из средств, ассигнованных правительством на оценочно-статистические работы).

Типичной проблемой земских финансов являлось несвоев-ременное поступление земских сборов и недоимок. Псковское губернское земское собрание регулярно, раз в несколько лет, об-ращалось к губернатору с просьбой понудить полицейские влас-ти в уездах с большей энергичностью заниматься этим вопросом. Свою лепту в сложность финансового положения земства вноси-ли ошибки в бухгалтерии, постоянно отмечавшиеся ревизионной комиссией. Проблемы с ведением финансов возникали и из-за того, что в губернской и уездных земских управах применялись разные системы бухгалтерского учета. При этом задержки взаим-ных выплат губернской и уездных управ друг другу порождали долги, в которых с прошествием времени было трудно разобрать-ся. Обычным делом был перерасход по многим статьям расхода. Финансовая комиссия, работавшая в 1909 г., отмечала непра-вильное отношение губернского земства к земским капиталам, выразившееся в превращении всех видов капиталов в оборот-ные средства для финансирования текущих расходов. Запасной и оборотный капиталы были истрачены. Специальные капиталы превратились в источник постоянных кредитов, несмотря на то

79

что некоторые из них носили название неприкосновенных и мо-гли расходоваться только для определенных, весьма узких нужд16. На сохранение дефицита влияло «искусственное балансирование смет», когда преувеличивались ожидаемые доходы и сознательно занижались расходы.

В 1878 г. Псковским губернским земством была введена но-вая система раскладки губернского земского сбора в зависимости от плотности населения в уездах. Это решение аргументирова-лось тем, что губерния принадлежит к числу «исключительно земледельческих и при том однородного способа хозяйствова-ния»17. Позднее губернская управа предлагала новые проекты пересмотра раскладок в соответствии с новыми статистически-ми данными, но внимательно к ним отнестись и преодолеть все разногласия земство смогло только в начале ХХ века, после из-дания законов 8 июня 1893 г. и 18 января 1899 г. по оценке не-движимых имуществ в целях перераспределения государствен-ного поземельного налога и земского сбора. Теперь на оценоч-ные работы государство ежегодно выделяло пособие в размере 34 тыс. руб., контролируя его расходование через губернскую оценочную комиссию, которая заслушивала отчеты о работе статистического отделения и утверждала годовые сметы. Хотя учет земель и угодий по закону возлагался на уездные земства, но Псковское губернское земство решило полностью централи-зовать работу по оценке недвижимых имуществ. Главная заслуга в организации статистических исследований принадлежала из-вестному в то время в земской среде специалисту Н.М. Кисля-кову, возглавившему с 1896 г. статистическое бюро губернской управы.

Губернское земское собрание включило в программу иссле-дования сбор некоторых данных, не требовавшихся для составле-ния оценочных норм, но необходимых для анализа социально-эко-номического положения населения губернии. К ним относились сведения о количестве населения, числе грамотных, местных и отхожих промыслах, используемом в хозяйстве инвентаре и др. Главнейшими же материалами, собиравшимися относительно каждого земельного владения, были данные о количестве земли, распределении ее на угодья, качестве угодий18.

80

Значение собранных материалов было таково, что еще до окончания статистических работ, в 1904 г., изменилась раскладка государственного поземельного налога между уездами, а в 1906 г. было введено новое распределение раскладки губернского зем-ского сбора с учетом количества и доходности различных объек-тов обложения.

Описание городских недвижимых имуществ в 12 городах Псковской губернии было закончено в 1907 г. Исследование почв с целью определения качества земель проводилось почвенной ла-бораторией губернского земства до 1911 г. По итогам этой работы была издана почвенная карта Псковской губернии. Материалы исследований землевладения публиковались по каждому уезду в виде четырех выпусков: 1) территория, население и землевладе-ние; 2) крестьянское хозяйство; 3) частновладельческое хозяйст-во; 4) оценочные выводы.

По мере завершения оценки земельных имуществ состав-лялись проекты новых раскладок для отдельных уездов, кото-рые были введены в действие в Новоржевском уезде с 1907 г., в Опочецком – с 1908 г., в Островском – с 1915 г. При пересмотре норм налогообложения, затрагивавших интересы всех земских плательщиков, в том числе самих земских гласных, статистики сумели остаться объективными, в результате чего введение новых раскладок обошлось без сколько-нибудь заметных конфликтов.

На состояние земских финансов после 1905 г. существенно повлияла Первая русская революция. Так, за 10 месяцев 1905 г. поступило только 23% всей суммы земских сборов. Земские гла-сные и не надеялись на улучшение положения в будущем, т. к. «помимо экономических причин, отказ от платежа земских по-винностей является также результатом брожения крестьянских масс»19. Дефицит земских капиталов к 1 января 1908 г. прибли-зился к сумме, равной трем годовым окладам земского сбора20. Надо отметить, что губернская администрация в эти годы отклик-нулась на просьбу земства более жестко собирать земские сборы.

В последующее время кризис земских финансов частич-но удалось преодолеть за счет повышения раскладки более чем на 3%, предусмотренные законом: так, в 1908 г. раскладка была повышена на 10%, а в 1909 – на 13,4%. В 1906-1909 гг. Псков-

81

ское губернское земство ходатайствовало о кредите «в размере общей суммы сметных назначений», хотя по закону заем не дол-жен был превышать половины годового оклада земских сборов. В течение 1910–1912 гг. дефицит земских капиталов сократился главным образом за счет правительственного пособия в 240 тыс. руб. в возмещение расходов на постройку колонии для душевно-больных21, а также благодаря списанию долга казне в 447629 руб. по ссуде на выдачу пособий семьям чинов запаса, призванных во время русско-японской войны22.

Вместе с тем, согласно закону от 5 декабря 1912 г. об улучше-нии земских и городских финансов, с 1 января 1913 г. земствам возмещались расходы по передвижению внутри губернии судеб-ных следователей, полицейский и жандармских чинов, стражи, сопровождающей арестантов, а с 1 января 1914 г. – расходы на наем и содержание помещений для следующих через губернию ссыльных и арестантов. Также с 1 января 1914 г. государство при-нимало на себя содержание преступников, бывших чиновников и некоторых других категорий в домах умалишенных, устройство помещений для сборных пунктов воинов запаса и государствен-ного ополчения и суточное содержание чиновников, командируе-мых внутри губернии по делам земства23.

Однако отягощенное финансовое положение Псковского зем-ства к 1914 г. не подлежит сомнению. Земство не имело внутрен-них резервов для того, чтобы справиться с долгами и недоимка-ми, не принося в жертву собственные интересы. Единственным средством, которым оно могло воспользоваться для исправления своих финансов, были государственные субсидии.

Хозяйственная деятельность земстваС первых заседаний земским собраниям приходилось уде-

лять большое внимание обязательным повинностям, в частно-сти, дорожной. До создания земских учреждений дорожная по-винность существовала в натуральном виде, теперь же земства стремились перевести ее в денежную форму. Полномочия между губернским и уездными земствами в этой сфере были разделе-ны следующим образом: объектами, имевшими общегубернское значение, признавались в первую очередь мосты, лежавшие на

82

действующих почтовых трактах, имевшие большую длину или сложную конструкцию. На многих переправах, даже в городах, использовались временные наплавные мосты, которые часто сно-сило, и важной задачей губернского земства была замена времен-ных переплав постоянными каменными и железными мостами. Особенно активно строительство дорожных сооружений развер-нулось в начале ХХ в.: за 1905–14 гг. в губернии было построено 7 новых мостов, в том числе постоянный мост через р. Великую в Пскове. Но после строительства или капитального ремонта даже технически сложные сооружения часто передавались в ведение уездных земств, хотя из губернского дорожного капитала посту-пала финансовая помощь на их содержание24.

Проекты строительства крупных сооружений составлялись немногочисленным инженерным персоналом губернского земст-ва, а мелких, имевших уездное значение, – в уездах и только ут-верждались губернским земством. Для руководства сооружением дорожных объектов в каждом отдельном случае губернским или уездными земствами приглашались инженеры, а для экспертизы уже построенных сооружений - специалисты технических об-ществ или Министерства путей сообщения.

После создания земских учреждений правительство практи-ковало передачу казенных шоссейных дорог земствам тех губер-ний, через которые они проходили. В 1870–90-е гг. Псковское земство неоднократно отклоняло предложения правительства о передаче ему шоссе, считая условия передачи для себя невы-годными25. В начале ХХ в., после новых обследований состояния дорог, последовал очередной раунд переговоров. Но потребова-лись долгие согласования, прежде чем закон о передаче казенных шоссе в Псковской губернии в заведывание губернского зем-ства сроком на 25 лет с субсидией от казны 400 руб. с версты был принят в мае 1911 г., а сроком передачи назначено 1 января 1912 г.26 Земство надеялось, что с течением времени дорожная от-расль станет прибыльной для земства, но в годы, остававшиеся до Первой мировой войны, оно ограничивалось только мелким ремонтом этих дорог.

Важной отраслью земского хозяйства являлось страхование от огня, призванное облегчить положение прежде всего сельских

83

жителей. При подавляющем господстве в деревне деревянных построек пожары становились бичом для местных жителей. Не-редко при пожарах выгорала значительная часть или вся деревня.

Взаимное земское страхование от огня (обязательное и добро-вольное) вводилось законом 7 апреля 1864 г. В середине 1860-х и 1880-х гг. Псковским губернским земством принимались стра-ховые уставы, в которых определялись высшие и низшие нормы для страхования построек, находившихся в черте крестьянской усадьбы или на небольшом расстоянии от нее27. В 1889 г. губерн-ское земство предоставило шести уездным земствам право уста-навливать условия страхования самим, а в губернской управе сос-редоточило управление лишь двумя уездами, Порховским и Опо-чецким, ввиду их большей горимости28. В конце 1890-х гг. стра-ховые тарифы были разделены на группы по месту нахождения объектов (в усадьбах, селениях, городах, пригородах и торговых селениях), а в пределах каждой группы по материалу стен, крыш и хозяйственному назначению построек. Стало практиковаться страхование фабрично-заводских помещений, а в начале ХХ в – и движимого имущества.

Организация страхового дела с самого начала не являлась достаточно эффективной. Ведение страховых дел волостными правлениями вызывало много нареканий со стороны земства. Волостные правления были перегружены работой по местному управлению, мало заинтересованы в страховом деле и не несли служебной ответственности перед земством, были недостаточно компетентны в страховых вопросах. Передача страхового дела земским агентам упростила и ускорила бы делопроизводство, сделав ненужным обширную переписку волостных правлений с уездными земскими управами для утверждения и учета каж-дого страхового дела. К середине 1880-х гг. должности страхо-вых агентов существовали только при четырех уездных управах Псковской губернии. Со временем земские управы изыскива-ли возможность нанимать большее число страховых агентов, что позволило перейти в 1910 г. к системе ведения страхового дела при посредстве одних агентов страхования в Островском уезде, а позднее – в Порховском, Торопецком и части Псковского уезда.

84

В начале ХХ в. земство стремилось поощрять развитие добровольного страхования путем повышения предельных стра-ховых сумм, предоставления скидок при переходе из обязатель-ного страхования в добровольное, переходе из частных страхо-вых обществ в земское страхование, а также для постоянных клиентов. По мнению Псковского губернского земства, эти меры и сосредоточение контроля за добровольным страхованием в гу-бернской управе приведет к тому, что страховое дело станет до-ходным для земства. Сбор страховых платежей всегда проходил тяжело, даже после издания закона 25 декабря 1901 г. о пред-почтительности сборов обязательного страхования перед всеми остальными окладными сборами. На практике эти гарантии не всегда осуществлялись, что иллюстрируется количеством недо-имок в Псковской губернии: на 1 января 1903 г., то есть на мо-мент введения закона в действие, недоимки по всем видам стра-хования составляли 322047,62 руб., на 1 января 1907 г. только по обязательному страхованию – 508550,4 руб.29 При этом страховая комиссия губернского земства отмечала, что, несмотря на значи-тельное увеличение пожарности, в случае полного и своевремен-ного сбора страховых платежей в 1906 г. страховой капитал полу-чил бы 26% прибыли.

Наряду с развитием страхования от огня Псковское земство стремилось пропагандировать меры предупреждения пожаров, но при условии участия со стороны населения или материально, или рабочими руками. Главными средством борьбы с пожарами земство считало огнестойкое строительство30, затем по степени важности располагались организация пожарных обществ и дру-жин, выдача пожарных труб и гидропультов, улучшение водо-снабжения, распланирование селений, деревонасаждение. Роль земства заключалась в приглашении специалистов, выдаче пре-мий за постройки с использованием огнестойких материалов, строительстве черепичных мастерских (в том числе при финан-совой поддержке коронной администрации), субсидиях местным пожарным обществам и дружинам, закупке и передаче населению средств пожаротушения.

Значительные усилия земских учреждений Псковской губер-нии были направлены на поддержку сельского хозяйства в целях

85

повышения экономического благосостояния населения. Прежде всего земство обратило внимание на льноводство как на одну из наиболее развитых отраслей сельского хозяйства в губернии. Если в 1870-е гг. речь шла только об отдельных экспериментах над приемами льнообработки и участии в сельскохозяйственных выставках, то с 1890-х гг. поддержка производителей льна выра-жалась в организационной, посреднической и экспертной дея-тельности земства. Губернская управа составляла проекты уста-вов союзов, обществ и артелей льноводов. Земство выступало посредником при получении льноводами кредитов на торговлю улучшенными льняными семенами под залог товара, контролиро-вало соответствие льняной продукции эталонам сортов, вырабо-танных Псковской льняной биржей (открыта в 1908 г.).

В Псковской губернии создавалась база для наращивания практических и теоретических знаний в различных отраслях сельского хозяйства. В середине 1890-х гг. в Порховском уезде начала работу льнодельная опытная станция, в 1901 г. – почвен-ная лаборатория, где проводились исследования, позволявшие выбрать наилучшие методы хозяйствования, определить особен-ности применения удобрений и выращивания сельскохозяйствен-ных культур. В 1910 г. на их базе была открыта сельскохозяйст-венная опытная станция губернского земства. В ней осуществ-лялись анализы посевных семян, искусственных и естественных удобрений, качества воды и молочных продуктов и др. Изучалось влияние севооборота, способов обработки почвы, времени сева и уборки на урожайность. Исследования проводились на двух опытных полях, созданных в разных по природным условиям северо-западном и юго-восточном районах губернии. С 1911 г. в уездах проводились серии опытов, направленные на выяснение оптимальной густоты посевов льна, сравнение действия естест-венных и минеральных удобрений русского и заграничного про-изводства, применение их при трехпольном и многопольном се-вообороте31.

Главной проблемой аграрного сектора Псковской губернии в конце XIX – начале ХХ вв. являлось малоземелье крестьян. По мнению земских деятелей, весьма эффективным способом ее ре-шения оказалось бы поднятие производительности всех отраслей

86

сельского хозяйства32. По отношению к полеводству речь шла о применении передовых агрикультурных технологий, могущих значительно повысить урожайность, а также о введении в сель-скохозяйственный оборот заболоченных земель.

На страницах «Вестника Псковского губернского земства» в начале ХХ в. широко пропагандировалось введение многополь-ного севооборота, при котором урожайность через несколько лет возрастала в 2–3 раза. На развитие культуры кормовых растений Главное управление землеустройства и земледелия ежегодно ассигновало 3–4 тыс. руб., передававшихся губернской земской управой в распоряжение уездных земств пропорционально их собственным расходам на эти цели33. Губернское земство высту-пало посредником при закупках удобрений для уездных земств, которые, в свою очередь, затем выдавали их в ссуду крестьянам. Кроме того, оно оказывало помощь сельскохозяйственным об-ществам в уездах денежными средствами, а также путем предо-ставления безвозвратных пособий и кредитов на обороты сель-скохозяйственных складов34. Достижения наиболее эффективных хозяйств демонстрировались на сельскохозяйственных выстав-ках. Земства Псковской губернии поощряли открытие ссудосбе-регательных товариществ, особенно активно в этом направлении действовало Псковское уездное земство.

Для эффективного ведения полеводства большое значение имели мелиоративные работы. Псковская губерния особенно нуждалась в осушке болот, которые занимали свыше 400 тыс. дес. ее территории и постоянно росли. Мелиоративные работы рас-сматривались как путь к увеличению земельного фонда, могуще-го поступить в распоряжение местных жителей. Осушительные работы в небольших масштабах постоянно велись уездными зем-ствами, а губернское земство в начале ХХ в. организовало иссле-дование болотного массива, расположенного в восточной части губернии.

Работа Псковского земства по поднятию животноводства ве-лась по следующим направлениям: 1) организация приобретения породистых производителей, которые покупались на средства Департамента земледелия, а содержались за счет уездных земств; 2) устройство выставок животноводства и приплода от улуч-

87

шенных производителей, курсов, чтений и бесед по молочному хозяйству, показательных кормлений скота; 3) поддержка арте-лей по переработке молока, маслоделен и др.35 В 1913 г. земство поставило перед собой задачу исследования скота по общей для всей губернии программе, которая заключалась в изучении хо-зяйственно-экономических условий местности и зоотехническую характеристику скота36, но это исследование не было полностью закончено до начала Первой мировой войны.

Важным условием для успешного развития животноводства являлась организация ветеринарной помощи. Ветеринарное дело в Псковской губернии до 1906 г. находилось в руках ветеринарно-го бюро губернской земской управы. Старший губернский вете-ринар руководил и контролировал деятельность уездных ветери-наров, консультировал их в трудных случаях, проводил бактерио-логическое исследование препаратов, а также консультировал гу-бернскую управу по всем ветеринарным вопросам. В 1906–08 гг. губернское земство содержало 8 уездных ветеринарных врачей, по одному на уезд, с условием возможности их перемещения в районы эпидемий. С 1908 г. содержание ветеринарных врачей было передано уездным земствам, а губернское пригласило за свой счет в каждый уезд по одному ветеринарному фельдшеру. Губернское земство также брало на себя расходы по приглаше-нию временного ветеринарного персонала во время эпидемий, приобретению медицинских инструментов и препаратов.

Агрономическая помощь населению в Псковской губернии долгое время не носила систематического характера. Постоянные должности уездных агрономов имелись только в 3–4 уездах, в остальных же приглашение агронома зависела от случайных суб-сидий. Агрономические мероприятия в разных уездах не имели никакой связи друг с другом.

С 1909 г. правительство начало проводить в жизнь систему мер по поддержке выделяющихся на отруба и хутора крестьян-ских хозяйств. В этой системе значительную роль играли зем-ские органы, которые распоряжались большей частью денеж-ных средств, передававшихся на места, и выступали в качестве основных организаторов агрономической помощи единоличным хозяевам.

88

Каждому агроному отводился определенный район для рабо-ты. При разработке плана агрономической сети в 1911 г. губерн-ская управа пришла к выводу, что в Псковской губернии должно быть 43 участковых агронома, 8 уездных земских и один губерн-ский. Они смогут обслуживать 51 участок, средняя площадь кото-рого составит 862 кв. версты с 3294 дворами37. В помощь каждо-му агроному предполагалось дать двух агрономических старост. Кроме того, предполагалось обеспечить каждый уезд присутстви-ем трех специалистов департамента земледелия: по животновод-ству и молочному хозяйству, по луговодству и культуре болот, по садоводству, огородничеству и пчеловодству. Земство надеялось, что план в полном объеме возможно будет осуществить через 7–8 лет.

Главное управление землеустройства и земледелия ежегодно ассигновало в распоряжение губернской управы денежные сред-ства, которые шли на оплату труда агрономического персонала, агрономические мероприятия, выдачу беспроцентных ссуд хуто-рянам. Размер ассигнований постоянно увеличивался, от 43950 руб. в 1909 г. до 145000 руб. в 1913 г. Большая часть денег выда-валась на условиях беспроцентной ссуды, меньшая – как безвоз-вратное пособие. Из этих средств формировался хуторной капи-тал губернского земства. Ежегодно отпускаемые средства распре-делялись между уездами пропорционально числу образовавших-ся к 1 января текущего года единоличных хозяйств, а средства, которые направлялись на выдачу ссуд единоличным владельцам – пропорционально размерам ссудных операций за предыдущий год. Разъезды и суточные агрономическому персоналу с 1911 г. выплачивались из земских средств. Оплату агрономическому персоналу суточных губернское земство взяло на себя, а оплата им разъездов была отнесена к обязанности уездных земств.

Направления работы агрономов и земских управ как орга-низаторов агрономической помощи единоличным владельцам оставались прежними: это помощь по установлению правильно-го севооборота, снабжение семенами трав, устройство чтений и курсов, улучшение пород скота, премирование показательных хо-зяйств, посредничество в получении ссуд. Агрономы проводили чтения и беседы с крестьянами, распространяли сельскохозяйст-

89

венную литературу, устраивали опыты с минеральными удобре-ниями, организовывали опытные поля, следили за соблюдением правил многопольного севооборота, составляли проекты органи-зации образцовых хозяйств, проекты осушения и дальнейшего использования болот, наблюдали за случными пунктами крупно-го рогатого скота. В некоторых уездах (например, в Псковском) агрономы составляли хозяйственное описание селений, перехо-дящих на многополье, чтобы повторить эти описания через не-сколько лет и проследить изменения в крестьянском хозяйстве. Земство считало, что все агрономы, в том числе содержавшиеся за счет правительственных средств, должны оказывать помощь и крестьянам-общинникам, так как земство обязано оказывать помощь всем налогоплательщикам, независимо от формы собст-венности.

Социально-культурная деятельность земстваСоциально-культурная деятельность земства связана с на-

родным образованием, здравоохранением и общественным при-зрением. Земство считало ее своей нравственной обязанностью, как нельзя лучше отвечавшей требованию закона заботиться об интересах местного населения.

Начальные земские школы находились в хозяйственном за-ведывании уездных земств. Согласно постановлению Псковского губернского земского собрания 1873 г., уездные земства занима-лись «содержанием школ, снабжением их учебными руководст-вами и пособиями, назначением жалованья учителям»38. Перво-начально уездные земства, как правило, дожидались инициативы местного населения и его готовности нести значительную часть расходов для открытия новых школ. Но постепенно доля расхо-дов на образование в земских бюджетах увеличивалась, и уезд-ные земские управы стали действительно руководить расшире-нием школьной сети.

В 1872 г. в Псковской губернии насчитывалась 8139 зем-ская школа, в 1898 г. – 23540, в 1913 г. – 68741 земских школ. По уездам они распределялись неравномерно. Так, в Торопецком уе-зде до 1880 г. школ не было вообще, а в 1882–1898 гг. существо-вало всего 4 школы. В Холмском уезде до 1898 г. работали только

90

5 школ. С 1878 г. Псковский уезд становится лидером в губернии по количеству земских школ. Однако при всем этом в 1898 г. в ряду земских губерний Псковская занимала 28-е место по количе-ству квадратных верст на одну школу (240) и последнее место по числу школ сравнительно с населением (на 4534 чел.) в 1898 г.42

В начале ХХ в. земство предложило новый тип начальной земской школы с увеличенным (четырехлетним) сроком обуче-ния и более широкой общеобразовательной подготовкой. В 1912 г. правительство утвердило «Положение о высшем начальном на-родном училище», и в Псковской губернии до 1917 г. открылось 7 таких училищ. В 1911 г. 4 уездных земства Псковской губернии начали реализацию проекта развития школьной сети для введе-ния всеобщего начального обучения. Они получали финансо-вую помощь от Министерства народного просвещения: 360 руб. на учителя и 60 руб. на законоучителя43. Максимальный радиус школьного участка был определен в три версты, а школьный воз-раст – 9–12 лет44. В некоторых уездах эта работа привела к про-рыву в школьном деле: например, в Холмском уезде в 1913–14 учебном году число школ увеличилось с 8 до 10445.

При организации начальных школ уездным земствам прихо-дилось сталкиваться с множеством проблем: плохим санитарным состоянием помещений, недостаточной обеспеченностью учеб-ной литературой и подготовкой учителей. Расширение сети зем-ских школ не успевало за ростом населения, финансовых возмож-ностей земства было недостаточно, чтобы приблизиться к всеоб-щему обучению: в 1911 г. в Псковской губернии только около 30% детей школьного возраста посещали школы46, но и они часто не заканчивали полный курс.

Уездные и губернское земство выделяли одинаковые суммы государственным средним учебным заведениям Псковской губер-нии. Например, в 1905 г. земствами выдавались пособия 12 сред-ним учебным заведениям: двум реальным училищам, Псковскому среднему сельскохозяйственному училищу, учительской семина-рии, двум женским гимназиям и шести женским прогимназиям. Для поддержки учащихся им назначались стипендии. Земские стипендиаты имелись и в низших сельскохозяйственных учили-щах Псковской губернии.

91

В ведении губернского земства находилось самое круп-ное лечебное заведение Псковской губернии – губернская зем-ская больница. Земство постоянно занималось ее расширением, строительством новых зданий, открытием новых отделений. В 1905 г. на базе психиатрического отделения губернской больницы в пос. Черняковицы была создана самостоятельная психиатриче-ская больница, рассчитанная на 350 чел. Поскольку население отдаленных уездов довольно редко обращалось за помощью в губернскую больницу, то губернское земство выплачивало посо-бия уездным земским больницам (на 25–35 коек), а Псковскому уездному земству предоставило в губернской больнице 53 койки.

В Псковской губернии существовала участковая система ор-ганизации земской медицины. Каждый уезд делился на несколь-ко участков, в центральном пункте которого находился врач (кро-ме Холмского уезда, где медицинскими участками заведовали фельдшеры) и небольшая больница или амбулатория. Медицин-ский участок, в свою очередь, делился на фельдшерские участки. Разъезды врачей к концу XIX в. сводились к минимуму, однако один раз в неделю они посещали фельдшерские пункты и тяжело-больных на дому. Периодически при уездных управах созывались съезды врачей для решения как хозяйственных, так и санитарных вопросов47.

Что касается численности медицинского персонала, то в 1865 г. в Псковской губернии работало 20 штатных врачей и 27 фельдшеров48. В 1880 г. в губернии насчитывалось 41 земский врач и 76 фельдшеров, в 1890 г. – 34 врача и 108 фельдшеров49, в 1910 –55 врачей (50 в уездах и 5 в губернской земской больнице). Нанимались оспопрививатели для проведения вакцинации, бла-годаря чему случаи оспы в губернии встречались редко. Тем не менее имевшихся врачей и фельдшеров не хватало для выполне-ния принятой в конце XIX в. нормы: 10 тыс. жителей на врача и 4–5 тыс. жителей на фельдшера.

Санитарно-профилактическая работа в Псковском земстве не была централизована. В 1899 г. при губернской управе был учреж- ден санитарный совет, который в течение следующих пяти лет ни разу не собирался и был упразднен в 1906 г. Возможностей земства хватило только на ведение текущей статистики заболе-

92

ваемости и организацию борьбы с эпидемиями, возникавшими довольно часто. В Псковской губернии были распространены хо-лера, сыпной и брюшной тиф, дизентерия, скарлатина. С 1885 г. борьба с эпидемиями велась главным образом силами времен-ного медицинского персонала: врачей, студентов и фельдшеров, приглашаемых на несколько месяцев в период наиболее сложной эпидемической обстановки50. Однако такая система не могла пол-ностью компенсировать слабое развитие участковой медицины.

С 1868 г. Псковское губернское земство приняло в свое ве-дение богадельню, учрежденную ранее приказом общественного призрения. В богадельне находились пожилые люди, не имевшие родственников и возможности трудиться. При ней существова-ло сиротское отделение и двухклассное училище51. Поскольку здание богадельни не вмещало положенные по штату 100 крова-тей, то с 1889 г. губернское земство выдавало денежные пособия нескольким десяткам семей взамен призрения в богадельне. В 1890 г. в ведении земств Псковской губернии находилось 7 бога-делен с 145 кроватями52. С 1912 г. содержание призреваемых в губернской богадельне было передано уездным земствам: число кроватей в ней было распределено между всеми уездами пропор-ционально количеству населения. Губернское земство выдавало пособия уездам на содержание призреваемых в размере 92 руб. в год на человека.

Земство оказывало финансовую помощь нескольким детским приютам, учебно-благотворительным заведениям, которые под-держивали нуждающихся учащихся и учителей, Псковскому об-ществу попечительства о глухонемых. Губернская земская управа управляла завещанными ей специальными капиталами, средства которых шли на благотворительные цели по воле завещателей.

Во время войны 1877–78 гг. на земские учреждения была возложена работа по призрению семейств призванных воинов, а также семей погибших, пропавших без вести и умерших от ран и болезней. Эту обязанность земства продолжали выполнять и в начале ХХ в. Пособия семьям призванных рассчитывались исхо-дя из продовольственной нормы на человека в месяц, выдавались продуктами или деньгами по ценам данной местности и устанав-ливались только по заявлениям нуждающихся, которые не име-

93

ли заработка и которых не могли поддержать родственники. Для принятия решений о назначении пособий в уездах создавались специальные комиссии. В одних уездах большее участие в них принимали волостные правления и другие должностные лица, в других – гласные и уполномоченные земских собраний. Первона-чально призрением семей призванных должны были заниматься только уездные земства, но в 1905 г. губернское земство решило принять эти расходы на себя53. Вместе с тем губернское земство ходатайствовало о принятии расходов по призрению семей вои-нов на счет государства, а для покрытия неотложных расходов – о беспроцентных ссудах сроком на 25 лет, которые и были от-пущены в 1905–1906 гг. в сумме 458280 руб.54. В военное время земству было тяжело справиться без помощи государства даже с обязательными повинностями.

земство и общественно-политическая жизнь во второй половине XIX – начале ХХ вв.Несмотря на то что законом деятельность земств ограничи-

валась «местными пользами и нуждами», иногда представители земств участвовали в обсуждении общегосударственных проб-лем. В 1870 г. правительство сочло нужным выслушать мнения земских учреждений о планировавшейся реформе налогообло-жения. Правительственная Податная комиссия, работавшая в 1859–69 гг., предложила перейти к подворному налогу, при этом основное налоговое бремя по-прежнему возлагалось на крестьян, а дворянские земли не подлежали налогообложению. Витавшая же в воздухе идея введения всесословного подоходного налога признавалась несвоевременной. Псковское губернское земство стало одним из немногих, кто предложил свой проект налого-вой реформы. Оно опиралось на мнения шести уездных земств, высказавшихся за всесословный подоходный налог и доказывав-ших, что крестьяне не могут оставаться основными налогопла-тельщиками в связи с их бедностью и объективными трудностя-ми ведения сельского хозяйства в данных природных условиях. Губернское по крестьянским делам присутствие и губернатор в своих отзывах поддержали идеи этого проекта, но практических последствий этой работы не последовало55.

94

В 1880 г. в соответствии с духом программы реформ М.Т. Лорис-Меликова земства были привлечены к обсуждению вопроса о недостатках местных по крестьянским делам учрежде-ний. Земства соглашались с необходимостью преобразований в местном управлении. Наиболее решительным выглядело предло-жение Островского уездного земства о введении мелкой земской единицы. Наоборот, Порховское уездное земство настаивало на возможности преодоления недостатков путем объединения адми-нистративной и судебной власти в руках дворянства. Губернское собрание летом 1881 г. по инициативе Н.А. Ваганова приняло более радикальное постановление, предложив уничтожить всю существующую систему по крестьянским делам учреждений, освободив общину от их опеки. Предлагалось изменить систему выборов в уездное земство, ликвидировав разделение на курии и введя единый имущественный ценз. Уездная управа должна была возглавить уездную полицию, продолжавшую выполнять свои традиционные функции, за исключением расследования уголовных преступлений. Таким образом, земские учреждения объединили бы в своих руках местное управление, упрочили бы свою финансовую базу и получили бы столь необходимые им ме-ханизмы принуждения при сборе земских налогов. В дальнейшем Н.А. Ваганов и А.Е. Зарин участвовали в работе Кахановской ко-миссии (1881–1885 гг.), представляя, соответственно, либераль-ные и консервативные позиции56.

В 1902–1903 гг. земские деятели Псковской губернии участ-вовали в работе местных комитетов Особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности. В их состав обязатель-но входили председатель и члены земских управ; кроме того, председатель комитета мог приглашать в него всех, кого сочтет нужным, и приглашение получили многие земские гласные. В Псковском губернском комитете и четырех уездных большинство составляли действующие или бывшие земцы, в том числе 18 гу-бернских гласных (помимо членов губернской земской управы)57.

Обсуждение в местных комитетах вопросов, выходивших за рамки местных хозяйственных интересов, во многом было свя-зано с влиянием настроений в земской среде, оформившихся на нелегальном земском съезде в Москве в мае 1902 г. в програм-

95

му, рекомендованную для обсуждения в местных комитетах. В этом съезде участвовал граф П.А. Гейден, вероятно, и сооб-щивший коллегам о принятых решениях. Нелегальный земский съезд предложил поставить на рассмотрение местных комитетов вопросы о правовом положении крестьян, общедоступности об-разования, введении мелкой земской единицы, финансово-эконо-мической политике государства, в частности, дефиците бюджета, ограблении крестьянства через косвенные налоги58.

Наиболее радикальным показал себя Опочецкий уездный комитет, который в дополнение к программе Особого совещания наметил обсуждение вопросов об отмене выкупных платежей, замене сословно-крестьянских волостных судов всесословны-ми. 16 января 1903 г. комитет принял постановления о введении всеобщего обучения; о расширении права местных органов само-управлении возбуждать ходатайства о местных пользах и нуждах; о расширении круга избирателей, снижении ценза и необходимо-сти поставить крестьянское представительство вне зависимости от местной администрации; о создании мелкой земской единицы; об уравнении крестьян в правах с другими сословиями. Губерн-ский комитет, в свою очередь, счел возможным присоединиться только к последнему постановлению59. Шесть уездных комитетов высказались за отмену покровительственных таможенных пош-лин на импорт сельскохозяйственных машин и орудий. Губерн-ский комитет свое отношение к этому вопросу сформулировал более осторожно: «желательно содействие правительства в виде поощрения отечественной промышленности всеми мерами, кро-ме увеличения таможенных пошлин, то есть не за счет сельского хозяйства, а для него»60.

Значительное внимание в прениях уделялось проблеме сохра-нения или разрушения общины. Предполагая неизбежный распад общины, члены губернского комитета заключили, что «участие правительства в этой предвидимой и неизбежной эволюции кре-стьянского землевладения должно пока ограничиться мерами со-действия и отнюдь не заключать в себе элементов принудитель-ности; содействие же это могло бы выразиться установлением: 1) выхода из общины с отводом земли натурою или с соответ-ствующим возмещением уходящего члена ее за отказ от земле-

96

пользования и 2) абсолютное большинство голосов при переходе общины к другим формам землепользования»61.

Среди псковских земских гласных наиболее известным за пределами губернии был П.А. Гейден. В начале ХХ в. он являлся активным участником кружка «Беседа», земских съездов. Один из создателей «Союза 17 октября» и руководитель Партии мирного обновления, П.А. Гейден стоял на позициях конституционализма. Его политические взгляды оказали большое влияние на принима-емые Псковским губернским земским собранием в 1904–1905 гг. постановления, где поддерживалась идея созыва представитель-ных учреждений. Современники именно П.А. Гейдена называли «полным хозяином дела… в губернском земстве»62.

Кроме П.А. Гейдена, среди гласных, влившихся в земское ли-беральное движение на рубеже XIX–XX вв., называются имена В.П. Горбунова, А.Н. Брянчанинова (участники «Союза земцев-конституционалистов»), Д.И. Иванова (участник земских «бе-сед»)63.

Ряд псковских земских деятелей избирались в Государствен-ную думу: членом I Думы стал П.А. Гейден, Думы II созыва – Н.Н. Рокотов, III созыва – А.Д. Зарин, Н.Н. Лавриновский (в 1911 г. его заменил С.И. Зубчанинов), Н.И. Микляев, А.Н. Ткачев, IV со-зыва – К.М. Шаховской, Г.М. Дерюгин, Я.А. Львов, А.Д. Зарин. Если П.А. Гейден и Н.Н. Рокотов придерживались более либераль-ных воззрений, чем большинство псковских земских гласных, то земцы-депутаты после 1908 г. не отличались радикальными взгля-дами и пользовались доверием местной администрации63.

Псковское земство в период Первой мировой войны и революционных событий 1917 г.Влияние Первой мировой войны на деятельность Псковского

земства выразилось прежде всего в перераспределении финансо-вых средств. В самом начале войны на службу были призваны 97 земских служащих, а их семьи начали получать пособия от земства, рассчитывавшиеся так, чтобы совокупный доход семьи не превышал жалованья ушедшего на войну служащего. Губерн-ское земство приняло участие в сборе средств для Всероссийско-го земского союза помощи больным и раненым воинам, выделив

97

ему 25 тыс. руб. – по сравнению с земствами других губерний сумму скромную (некоторые земства перечисляли Союзу по не-сколько сот тысяч рублей). Помощь получили Псковская Алек-сеевская община Красного Креста, Великолукская Ольгинская община сестер милосердия и несколько благотворительных об-ществ других губерний, оказывавших помощь пострадавшим от военных действий. В земских больницах получали лечение слу-жащие в действующей армии, государство затем возмещало зем-ству затраты. Со временем финансовое положение земства, по-дорванное революцией 1905–1907 гг., пришло в критическое со-стояние. С 1915 г. губернское земское собрание ходатайствовало о значительных государственных дотациях, например, в объеме половины затрат на медицинскую и ветеринарную помощь. Но Министерство внутренних дел «затруднилось дать дальнейшее движение» подобным ходатайствам, что было понятно в услови-ях военного времени, но отнюдь не снимало проблему64. При этом местные ресурсы оказались исчерпаны: по предложению властей земства предоставляли отсрочки в уплате земских сборов и повы-шали жалованье служащим «вследствие вздорожания жизни». К концу 1915 г. Псковская губерния в полной мере испытывала все трудности недалекого тыла. Губернское земское собрание в нача-ле 1916 г. было посвящено исключительно военным проблемам, начиная с хаоса в железнодорожных перевозках, вырубки лесов для нужд армии, разбитых дорог и заканчивая использованием труда военнопленных. Но по всем этим вопросам земство могло только констатировать разорительное влияние войны на местное хозяйство, не имея рычагов воздействия на ситуацию.

После падения монархии в марте 1917 г. земства, по край-ней мере на некоторое время, должны были стать главной опорой Временного правительства на местах и сосредоточить в своих ру-ках все нити управления губернией. Уже 5 марта телеграфным распоряжением главы правительства Г.Е. Львова упразднялся ин-ститут губернаторов, а их полномочия передавались председате-лям губернских земских управ. Власть в пределах уезда соответ-ственно переходила к председателям уездных земских управ. Все они получали звание комиссаров Временного правительства65. Хотя формально земства в своей деятельности продолжали руко-

98

водствоваться Положением 1890 г., относительно некоторых на-правлений их работы, важных в ситуации войны и смены власти, Временное правительство отдавало особые распоряжения. Так, губернские земские управы должны были играть ключевую роль в организации продовольственного снабжения. В начале апреля в Псковской губернии образовали губернскую продовольствен-ную управу, в состав которой вошли земские деятели, а в кон-це мая председателем губернского продовольственного комитета и управы был избран Н.Н. Рокотов66. Летом 1917 г. руководство народным образованием (в том числе содержание министерских и церковно-приходских школ) передавалось органам земского и городского самоуправления, поскольку сам процесс обучения, а также проводимые при школах и библиотеках мероприятия, адре-сованные взрослому населению, использовались в целях полити-ческой агитации67.

Помимо наделения земских органов новыми полномочиями, Временное правительство попыталось провести их демократиза-цию и ввести земские учреждения на волостном уровне. Сохра-нились сведения о процессе выборов в волостные земства Новор-жевского уезда, которые проводились в августе – сентябре 1917 г. В выборах с тайным голосованием могло участвовать все насе-ление волости старше 20 лет. Волостные земства Новоржевско-го уезда приступили к работе в конце сентября – начале октября и действовали до конца декабря 1917 г. Направления их работы оставались традиционными, большое место в их деятельности за-нимал продовольственный вопрос, финансы, судопроизводство, экономическое развитие волостей68. Однако волостные земства, о которых давно мечтала либеральная общественность, не ста-ли местом тесного сотрудничества сословий, так как крестьяне часто отдавали предпочтение традиционным формам сословного самоуправления.

Комиссары Временного правительства (то есть председатели земских управ), несмотря на соответствующие распоряжения, да-леко не всегда получали действительную власть в свои руки. Их реальное влияние зависело от соотношения политических сил в каждом конкретном уезде и волости, в частности, от активности общественных исполнительных комитетов. Так, по требованию

99

местного общественного исполнительного комитета весь состав Островской уездной управы ушел в отставку, что позволило осу-ществить полную демократизацию Островского земского собра-ния. Губернское же земское собрание и управа избежали переиз-брания и продолжали функционировать в прежнем составе69.

После перехода власти в руки большевиков большинство псковских земцев высказывались в поддержку Учредительного собрания. Губернская земская управа вошла в состав «Комитета спасения революции», сформированный 26 октября, и развернула активную пропагандистскую деятельность. В конце октября – на-чале ноября 1917 г. управа организовала собрания земских слу-жащих и чиновников местных учреждений, призывая бороться против Советов до тех пор, пока не будет создана «законно-пре-емственная власть», объединиться в борьбе против большевиков, «протестовать вплоть до применения общей забастовки»70.

Псковская губернская земская управа была ликвидирована решением исполкома Псковского губернского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 23 января 1918 г. В период оккупации Пскова с февраля по ноябрь 1918 г. была сделана по-пытка восстановить земское управление, активными участника-ми Белого движения стали некоторые земские деятели: Г.М. Де-рюгин, Н.Н. Лавриновский, В.В. Назимов, Л.Б. Крейтер. Однако в целом в 1917–1918 гг. земство выполняло свои хозяйственные и социальные функции с трудом, фрагментарно, все более втягива-ясь в политическую борьбу, в которой, однако, тоже не показало себя сильным игроком.

Примечания1 ПСЗ-II. Т. XXXIX. Отд. III. СПб., 1867. С. 4.2 Там же. С. 7.3 ПСЗ-III. Т. Х. Отд. II. СПб., 1893. С. 358.4 ПСЗ-III. Т. XXVI. Отд. I. СПб., 1909. С. 893.5 ПСЗ-III. Т. X. Отд. II. СПб., 1893. С. 377. 6 Постановления Псковского губернского земского собрания 15–22

декабря 1907 г. Псков, 1908. С. 44–46.7 Карпова В.В. Культурно-просветительская деятельность Псков-

ского земства 1865–1914 гг. Псков, 2005. С. 61.

100

8 Доклады Псковской губернской земской управы очередному гу-бернскому земскому собранию 15–22 декабря 1907 г. Псков, 1907. До-клад № 33. С. 5–9.

9 Сборник постановлений Псковского губернского земского собра-ния. 1865–1883. Т. 1. С. 183–186.

10 Вестник Псковского губернского земства. 1907. № 27. С. 4.11 Земское самоуправление в России. 1864–1918. М., 2005. Т. 1.

С. 256.12 Пирумова Н.М. Земская интеллигенция и ее роль в общественной

борьбе до начала ХХ века. М., 1986. С. 193. 13 Ярцев А.А. Земство Северо-Западных губерний России (1864–

1904). Дисс. … к.и.н. СПб., 1995. С. 236.14 Доклады Псковской губернской земской управы Псковскому гу-

бернскому земскому собранию 1866 г. Псков, 1867. С. 46. 15 ПСЗ-III. Т. Х. Отд. II. СПб., 1893. С. 367–368.16 Приложения к постановлениям Псковского губернского земского

собрания 29 января – 3 февраля 1910 г. Псков, 1910. С. 18.17 Сборник постановлений… Т. 1. С. 421.18 Доклады Псковской губернской земской управы очередному гу-

бернскому земскому собранию 2–15 декабря 1906 г. Псков, 1906. С. 222.19 Приложения к постановлениям Псковского губернского земского

собрания 1–5 декабря 1905 г. Псков, 1906. С. 7. 20 Доклады Псковской губернской земской управы чрезвычайному

Псковскому губернскому земскому собранию 19 сентября 1908 г. Псков, 1908. Отчет Ревизионной комиссии. С. 1.

21 Доклады Псковской губернской земской управы очередному Псковскому губернскому земскому собранию 7–18 декабря 1911 года. Псков, 1912. Доклад № 19. С. 1.

22 Доклады Псковской губернской земской управы очередному Псковскому губернскому земскому собранию 20 января – 9 февраля 1914 г. Псков, 1913. Доклад № 22. С. 1–2.

23 ПСЗ-III. Т. XXXII. Отд. I. Пг., 1915. С. 1631–1633.24 Постановления губернского земского собрания 2–15 декабря

1906 г. Псков, 1907. С. 34.25 Веселовский Б.Б. История земства за 40 лет. Т. 2. СПб., 1909. С.

661.26 Доклады Псковской губернской земской управы чрезвычайному

губернскому земскому собранию 9–11 июня 1911 г. Псков, 1911. Доклад № 4. С. 1.

27 Подробнее см.: Огнева Л.А. Земское страхование в Псковской гу-бернии в 80-х гг. XIX в. // Псков. 1999. № 10. С. 76–80.

28 Веселовский Б.Б. История земства за 40 лет. Т. 2. СПб., 1909. С. 480.

101

29 Доклады Псковской губернской земской управы губернскому земскому собранию 15–22 декабря 1907 г. Псков, 1907. С. 56.

30 Подробнее см.: Фролова Л.А. Огнестойкое строительство в Псковской губернии в конце XIX – начале XX вв. // Псков. 2001. № 15. С. 129–135.

31 Доклады Псковской губернской земской управы очередному гу-бернскому земскому собранию 1914 г. Псков, 1913. Доклад № 50а. С. 2.

32 Иванов Д. К вопросу о земельной нужде // Вестник Псковского губернского земства. 1906. № 1. С. 8; Старый Пскович. Современное экономическое положение Псковской губернии // Вестник Псковского губернского земства. 1906. № 1. С. 10.

33 Доклады Псковской губернской земской управы чрезвычайному губернскому земскому собранию 9–13 февраля 1912 г. Псков, 1911. До-клад № 35. С. 9.

34 Постановления Псковского губернского земского собрания 27 ян-варя – 3 февраля 1910 г. Псков, 1910. С. 28.

35 Вестник Псковского губернского земства. 1913. № 10. С. 1.36 Доклады Псковской губернской земской управы очередному гу-

бернскому земскому собранию 1914 г. Псков, 1913. Доклад № 36. С. 6.37 Вестник Псковского губернского земства. 1913. № 28. С. 1.38 Сборник постановлений… Т. 3. С. 16.39 Там же. С. 34.40 Начальное народное образование в Псковской губернии. Псков,

1898. С. VIII.41 Доклады Псковской губернской земской управы очередному

губернскому земскому собранию 20 января – 9 февраля 1914 г. Псков, 1913. Доклад № 13в. С. 1–4.

42 Лещиков В.Н. Земская школа Псковской губернии // Псков. 1996. № 5. С. 81.

43 Карпова В.В. Культурно-просветительская деятельность… С. 29–30.

44 Веселовский Б.Б. История земства за 40 лет. Т. 1. СПб., 1909. С. 521–522.

45 Котов В.В. Народное образование Холмского уезда Псковской губернии // Псков. 2004. № 20. С. 118.

46 Карпова В.В. Культурно-просветительская деятельность… С. 82.47 Раух К.А. Краткий медико-топографический очерк Псковской гу-

бернии. Медико-санитарное положение губернии в начале 1890 г. СПб., 1891. С. 142–143.

48 Отчет о занятиях II сессии Псковского губернского земского со-брания 1865 г. Псков, 1866. С. 83.

49 Раух К.А. Краткий медико-топографический очерк… С. 138, 151.50 Сборник постановлений… Т. 4. С. 407.

51 Рыбакова Н.А. Социальная работа на Псковщине (из истории вопроса) // Псков. 1998. № 8. С. 131–141. С. 136.

52 Веселовский Б.Б. История земства за 40 лет. Т. 1. СПб., 1909. С. 441.

53 Постановления Псковского губернского земского собрания 11 ян-варя – 4 февраля 1905 г. Псков, 1905. С. 5.

54 Доклады Псковской губернской земской управы очередному губернскому земскому собранию 15–22 декабря 1907 г. Псков, 1907. Доклад № 46. С. 9.

55 Седунов А.В. Участие Псковского земства в составлении проектов реформ // Псков. 2000. № 12. С. 151–160.

56 Седунов А.В. Участие псковских земцев в составлении проектов реформ: реформа местного самоуправления в проектах псковских зем-ских деятелей (1881–1885 гг.) // Псков. 2001. № 14. С. 91–98.

57 Труды местных комитетов о нуждах сельскохозяйственной про-мышленности. Т. 33. Псковская губерния. СПб. 1904. С. 1.

58 Симонова М.С. Земско-либеральная фронда (1902–1903 гг.) // Исторические записки. Т. 91. М. 1973. С. 157.

59 Труды местных комитетов… С. 66–67, 127-136.60 Там же. С. 48.61 Толмачев М. С. Крестьянский вопрос по взглядам земства и мест-

ных людей. М., 1903. С. 110–111.62 Цит. по: Петров С.Г. Граф П.А.Гейден и общественно-полити-

ческая жизнь Псковской губернии (1906–1907 гг.) // Псков. 2008. № 28. С. 48.

63 Маркова М.Т. Псковичи и Государственная дума // Псков. 2006. № 25. С. 176–182.

64 Доклады Псковской губернской земской управы очередно-му Псковскому губернскому земскому собранию 1915 г. Псков, 1915. Доклад 40. С. 4.

65 Земское самоуправление… Т. 2. С. 318.66 Корольков О.П. Продовольственный вопрос в Псковской губер-

нии в 1917 г. и Великая Российская революция // Псков. 2011. № 34. С. 96–117.

67 Земское самоуправление… Т. 2. С. 336–337.68 Никитина Н.П. Волостное земство в Псковской губернии //

Псков. 2011. № 34. С. 86–95.69 Герасименко Г.А. Земское самоуправление в России. М., 1990.

С. 83, 107.70 Там же. С. 180.

103

3. ПСКОВСКАЯ ГОРОДСКАЯ ДУМА Местное самоуправление в России стал создавать Петр I. В

1699 г. он учредил в городах бурмистровые (земские) избы, вы-ведя их из-под власти всесильных воевод и приказных чиновни-ков, бесконтрольно кормившихся поборами с городского насе-ления. Купцы, промышленники и другие посадские люди стали ежегодно выбирать бурмистров, которые по очереди возглавля-ли земскую избу. Затем в 1718 г. по опыту Риги и Ревеля (ныне Таллинн), царь распорядился заменить эти избы городовыми магистратами и издать для них «регулы» (правила). Подробный «Регламент городовых магистратов» был утвержден им 16 янва-ря 1721 г. Магистраты получили право решать хозяйственные, финансовые, судебные, полицейские, тюремные, медицинские, школьные вопросы. Члены магистрата – бургомистры и ратманы (советники) – выбирались на сходах граждан. Но таковыми тог-да считались только состоятельные («регулярные») жители, а не простые («подлые») люди.

После смерти императора, уже в 1727 г., чиновники сумели вернуть себе власть. Городовые магистраты были переименованы в ратуши и подчинены губернским и воеводским канцеляриям. И хотя в 1743 г. императрица Елизавета Петровна восстановила петровский «Регламент», но за городовыми магистратами оста-лось только рассмотрение судебных дел.

Екатерина II произвела реформу системы местного управле-ния. Вслед за изданием 7 ноября 1775 г. законодательного акта под названием «Учреждения для управления губерний Россий-ской Империи» через десять лет, 21 апреля 1785 г., последова-ла «Грамота на права и выгоды городам Российской Империи» с приложение «Городового положения». Теперь основным органом городского самоуправления становились городские думы. Импе-ратрица указала: «Города основаны не только для блага живущих в них, но и для блага общественного: они, умножая государствен-ные доходы, устройством своим доставляют подданным способы к приобретению имущества посредством торговли, промыслов, рукоделия и ремесел».

104

Для выборов городских дум устанавливались сложные пра-вила. Избирательные права получили горожане не моложе 25 лет, имевшие годовой доход не менее 50 рублей. (В дальнейшем эта сумма не раз повышалась.) Избирателей для проведения выбо-ров разделили на шесть сословных разрядов, каждый из которых выбирал на три года своих гласных (в современном понимании – депутатов) в Общую думу. В первый разряд входили так назы-ваемые «настоящие городовые обыватели» – владельцы домов и земель, во второй – гильдейские купцы, в третий – цеховые ре-месленники, в четвертый – иногородние и иностранные купцы и промышленники, в пятый – интеллигенция и в последний, самый многочисленный, шестой разряд – все остальные посадские люди. Общая дума, не занимавшаяся текущими делами, собиралась, как правило, за три года только один раз – для того чтобы создать не-большую, Шестигласную думу, состоявшую, помимо городского головы, лишь из шести гласных (по одному от каждого разряда).

Вопреки сведениям, приводимым в некоторых справочниках и даже в «Большой Советской энциклопедии»1, должность город-ского головы была учреждена Екатериной II намного раньше, Ма-нифестом от 14 декабря 1766 г. о создании комиссий для разработ-ки нового Уложения об уголовных наказаниях. Городской голова понадобился для того, чтобы поручить ему проведение выборов депутатов в эту комиссию, готовившую наказ от жителей города. Он избирался из мужчин старше 30 лет, имевших в городе недви-жимость, ремесло или торговлю. Второй раз выборы провели по указу, изданному в 1768 г. Но и после прекращения деятельности комиссий в 1771 г. должность городского головы сохранилась2. По закону от 17 ноября 1775 г. о губернских учреждениях старые городовые магистраты были упразднены и учреждались новые. Помимо рассмотрения судебных дел им поручались некоторые административные функции: сбор податей, проведение рекрут-ских наборов, организация ремесленных цехов, учет городских земель и строений. Закон также предусматривал учреждение при каждом городовом магистрате Сиротского суда для попечения о купеческих и мещанских вдовах и о малолетних сиротах. Под ру-ководством городского головы в нем заседали два члена городо-вого магистрата и городской староста.

105

Для осуществления этих нововведений 19 января 1778 г. был издан указ «Об образовании в Псковском наместничестве судов, магистратов, казначейств и прочих учреждений и утверждении их печатей», полученный губернским магистратов 22 января 1778 г.3 Выборы городского головы, в городовой магистрат и на другие городские должности следовало проводить раз в три года. С того времени очередным трехлетиям стали присваивать поряд-ковый номер. Из архивного дела 1779 г.4 видно, кто тогда был го-родским головой: в Пскове Михаил Головнев, в Великих Луках Макарий Иевленинов, в Острове Григорий Левинов, в Опочке Афанасий Барзов, в Порхове Никифор Фуфаев, в Торопце Иван Березов, в Холме Родион

В упомянутых архивных сборниках опубликованы документы за подписью другого псковского городского головы, тоже служив-шего до создания городской думы. 5 февраля 1781 г. Правительст-вующему Сенату был послан список избранных в Псковский горо-довой магистрат, в котором первым значился «города Пскова глава Семен Иванов Трубинской»5. И через три года, 29 января 1784 г., в аналогичном списке сверху указали: «Во Псковском сиротском суде: городской голова Семен Трубинской», а затем назвали го-родского старосту и состав городового магистрата6. Тогда же по указанию Псковского губернского магистрата выборы проходили и в уездных городах, и на них обычно избирали других лиц.

Подготовкой к выборам гласных Псковской городской думы на основании Жалованной грамоты и Городового положения 1785 г. началась только в 1789 г. Этой работой занимались сов-местно Псковский городовой магистрат и городской голова Иван Яковлевич Посников. 3 марта 1789 г. они обратились в Псковское наместническое правление по поводу вопросов, возникших при составлении списков избирателей. По указанию губернатора Ха-ритона Лукича Зуева выборы проводились весьма торжественно. 28 мая 1879 г. представители городского общества, избранные для составления Общей городской и Шестигласной дум, а также про-курор, руководители губернского и члены городового магистратов собрались в зале заседаний и отправились в Троицкий собор. Там в присутствии губернатора они были приведены к присяге, после чего вернулись в зал заседаний и заслушали статьи из «Городо-

106

вого положения», относившиеся к Думам, зачитанные стряпчим магистрата Резановым. Обо всем этом городской голова Посни-ков на следующий день представил рапорт Псковскому намест-ническому правлению7. (Отметим, что тогда в Пскове, в Палате гражданского суда, служил 26-летний Николай Петрович Резанов, ставший позднее посланником России в Северной Америке и ши-роко известный современным россиянам по рок-опере «Юнона и Авось», а в Казенной палате – его 23-летний брат Дмитрий.)

В рапорте Посникова от 29 мая естественно не было сказано, кого в следующие дни избрали в Шестигласную думу и новым городским головой, а также когда прошло ее первое заседание. Поскольку городской голова руководил и Сиротским судом, то по подписям на ее отчетах удалось установить, что в 1790–1791 гг. им был купец Ерофей Петрович Русинов (1743 года рождения). Именно этот представитель древнего купеческого рода 225 лет назад стал первым руководителем Псковской городской думы.

Купцы 2-й гильдии Трубинской, Посников и Русинов в списке псковских купцов по величине капитала занимали тогда первые строчки: у Трубинского в 1875 г. он составлял 4 тыс. руб., у Посникова – 1200 руб. и у Русинова – 1100 руб. Трубинским принадлежали кожевенный завод на берегу Псковы (его здание как памятник старины стоит и сейчас), пять водяных мельниц (четыре мукомольные и одна лесопильная), особняк на Званице, главной улице Запсковья (ул. Л. Поземского, 22); в 1726 г. к ним по наследству перешли и палаты купца Ямского на углу Казан-ской и Верхне-Петропавловской (ул. Воровского, 6), в которых останавливался Петр I. Посниковы тоже имели кожевенный за-вод; целы их палаты (так называемый «Мешок» на бывшей Меш-ковской улице (ул. О. Кошевого, 2), а улица Посниковская, ны-нешняя Первомайская, располагается рядом. Из многочисленных владений Русиновых более известны палаты на бывшей Петров-ской улице (ныне ул. К. Маркса, 10).

Следует отметить, что псковские купцы Ерофей Русинов, Петр Расторгуев, Михаил Головнев, ставшие впоследствии го-родскими головами, имели практический опыт управленческой работы, состоя на общественных началах заседателями во 2-м де-партаменте губернского магистрата. И другие городские головы сначала состояли на различных городских должностях.

107

В уездных городах Псковской губернии городские думы были открыты позднее, в основном в 1792 г.: Островская – 1 июня, Опо-чецкая – 24 сентября, Новоржевская – 10 октября…

Попытка императора Павла I упразднить городское само-управление скончалась так же быстро, как и он сам. По «Уставу губернского городского правления», утвержденному им 25 февра-ля 1801 г., учреждались ратгаузы, как вышестоящая инстанция для пересмотра решений магистратов, а городские думы заменялись ордонансгаузами, состоявшими только из чиновников (городни-чий, полицмейстер, судья и начальник тюрьмы). В Пскове даже успели утвердить президента ратгауза. Однако манифестом от 2 апреля 1801 г. Александр I подтвердил все жалованные грамоты Екатерины II. Постепенно структура городских дум упростилась: гласных в Общую думу избирать перестали, и горожане перешли к прямым выборам городского головы и шести гласных от богатых купцов и мещан-домовладельцев. Таким образом, эти семь лиц яв-лялись в городе и распорядительным, и исполнительным органом.

Просмотр архивных документов приводит к выводу, что Еро-фей Русинов не прослужил до конца свое трехлетие 1790–1792 гг. Еще 25 января 1791 г., как городской голова, он поставил свою под-пись на «доношении Псковского сиротского суда губернскому ма-гистрату об управлении имениями малолетних, а 2 января 1792 г. это сделал Степан Викулин. Редкий случай: годом раньше, 3 ян-варя 1791 г., аналогичный документ Викулин подписал в качестве городского головы Опочки8.

Два трехлетия, 1793–1795 и 1796–1798 годов, псковским городским головой был купец Петр Тимофеевич Расторгуев. Из архивного дела о выборах должностных лиц Пскова на восьмое трехлетие 1799–1801 гг.9 видно, что он провел большую работу по подготовке к этим выборам и в возрасте 56 лет был включен в список кандидатов на эту должность. Однако 17 января 1799 г. 90 избирателей (из ста) проголосовали за 29-летнего Семена Семе-новича Трубинского, сына Семена Ивановича. Еще один предста-витель того же купеческого рода – Николай Иванович, двоюрод-ный племянник Семена Ивановича, состоял городским головой в трехлетии 1805–1807 гг. А Семен Семенович Трубинской был городским головой еще и в 1814–1816 гг. Он позаботился о дос-

108

тойном приеме фельдмаршала графа П.Х. Витгенштейна, гостив-шего в Пскове 12–14 сентября 1814 г.10

До него обязанности городского головы в Пскове исполнял бургомистр Василий Воскобойников. По поручению горожан в 1813 г. он вел переписку о вручении императору иконы Богоро-дицы в благодарность за удовлетворение их просьбы об учрежде-нии, в память избавления от нашествия французов, ежегодных крестных ходов 11 февраля и 27 ноября, в дни празднования мест-ных святых князей Всеволода-Гавриила и Довмонта-Тимофея, с объявлением этих дней неприсутственными (выходными). Еще раньше, по трехлетию 1808–1810 гг., документы упоминают го-родского голову Матвея Якимовича Вихмана. Он позаботился о выделении своим соплеменникам земельного участка на Запско-вье для устройства лютеранского кладбища.

По формулярному списку о службе11 купец 2-й гильдии Се-мен Иванович Васильев был сыном священника. Он занялся тор-говлей льном, приобрел 13 лавок в Гостиных дворах и 518 дес. земли в уездах, а на имя жены Пелагеи Кононовны – два камен-ных дома в Пскове. На различные городские должности его из-бирали с 1803 г., а городским головой – на трехлетия 1817–1819-го, 1823–1825-го и 1837–1839 гг. Золотой медалью на Анненской ленте за усердную службу Васильева наградили 7 октября 1824 г. и возвели в потомственное почетное гражданство 7 ноября 1833 г. Через пять лет, 23 ноября 1838 г. «Псковские губернские ведомо-сти» сообщили, что губернатор Пещуров объявил ему благодар-ность за порядок в городской думе, сиротском суде и магистрате, а 3 мая 1839 г. известили, что он награжден золотой медалью на Владимирской ленте.

Немало проблем возникло в Пскове при проведении город-ских выборов на 18-е трехлетие 1829–1831 гг.12 Тогда, 10 января 1829 г., псковским городским головою из 9 кандидатов избрали упомянутого купца 3-й гильдии Матвея Вихмана. Сообщая об этом начальству, предыдущий городской голова Илья Семенович Развозов отметил, что Вихмана здесь нет и с давнего времени он пребывает в Петербурге. Несмотря на это, губернатор утвердил итоги выборов. На сообщение о его избрании и просьбу прибыть для принятия присяги Вихман ответил большим письмом с благо-

109

дарностями за оказанную честь, но объяснил, что коммерческие дела не позволяют ему вернуться в Псков. Вторым из кандидатов по числу полученных голосов оказался Семен Васильев, и его не раз вызывали для вступления в должность. И каждый раз он кате-горически отказывался, объясняя губернатору, что много послу-жил городу, просил дать ему хотя бы два срока, чтобы заниматься только торговлей, которая требует частых отлучек. Только третий кандидат, купец Иван Тимофеевич Развозов, 7 февраля принял присягу и вступил в должность.

Его формулярный список13 в разделе о службе начинался с та-кой фразы: «По приговору градского общества взамен службы на общественные расходы заплатил в 1819 году 2250 рублей». (В те времена купцы и мещане были обязаны по очереди занимать дол-жности в городских учреждениях, но имели право за весьма круп-ную сумму откупиться от службы. О том, что многие служили не по своей воле, сами не выдвигали свою кандидатуру, свидетельст-вуют и факты, приведенные в предыдущем абзаце.) В дальнейшем Иван Развозов не уклонялся от службы. В 1823–1825-м трехлетии по выбору общества он состоял ратманам городового магистрата, в 1829–1831 гг., как сказано выше, был городским головою, в 1835–1836 гг. дослуживал в той же должности 20-е трехлетие. Следует отметить, что Развозовы оставили заметный след в истории города. Его отец Тимофей Львович построил на Завеличье в 1801–1804 гг. на свои средства, взамен ветхой и темной, центральную часть цер-кви Николы «от кожи», но скончался 59 лет от роду 5 июня 1806 г. Иван Тимофеевич, ставший с 1813 г. церковным старостою храма, в 1816–1818 гг. заменил ветхий Дмитриевский придел, а с другой стороны возвел придел во имя Сошествия Святого Духа.

В феврале 1841 г. городским головой был утвержден избран-ный на 22-е трехлетие купец 2-й гильдии Михаил Федорович Роггенбау; в 1844 г. его переизбрали и на 23-е трехлетие. Затем городским головой стал купец 2-й гильдии Алексей Федотович Ладыгин. В сентябре 1847 г. губернатор Черкасов выразил ему признательность за замощение улиц с внесением и собственного капитала. В качестве подрядчика он соорудил через реку Пскову крытый «Американский мост», прозванный так за то, что его ре-шетчатую систему изобрел американский инженер Таун. Движе-

110

ние по нему открыли 30 октября 1849 г. А когда в августе 1852 г. собранных горожанами на золочение купола кафедрального Тро-ицкого собора 4-х тыс. руб. не хватило, Ладыгин добавил свои 500 руб. Городским головой его переизбирали дважды, в том чи-сле и в 1853 г. на 26-е трехлетие.

Следующие четыре трехлетия, с 1856 по 1867 гг., Псковскую городскую думу возглавлял купец 2-й гильдии потомственный почетный гражданин Николай Семенович Васильев – сын Семе-на Ивановича. О том, как решительно он защищал интересы горо-да, видно из корреспонденции анонимного псковского автора, на-печатанной в Лондоне, в герценовском «Колоколе» 1 мая 1861 г., и разоблачавшей злоупотребления псковского губернатора В.Н. Муравьева. К службе в Пскове Муравьев приступил 6 апре-ля 1858 г. и вскоре, завязав выгодные связи с питейными откуп-щиками, подарил им часть городской площади для постройки питейного дома. Возражение Васильева, что по закону площадь застройке не подлежит, не было принято, и тот успешно пожало-вался в МВД. В отместку по указанию губернатора было возбу-ждено дело об уменьшившихся городских доходах, и всем глас-ным думы, включая городского голову, запретили выезд из города до окончания следствия. Васильев, экспортировавший лен, из-за этого понес убыток в 20 тыс. руб. и предъявил иск в Сенате. Он обжаловал и незаконное разрешение губернской строительной комиссией на постройку лавок, из-за чего затруднится проезд к реке Пскове и к рыбному рынку. На советы Муравьева уйти в отставку он ответил, что служит по воле общества и не вправе распоряжаться собой. Избирателей не испугало составленное ме-дицинское свидетельство о его мнимых болезнях, и губернатору 22 декабря 1861 г. пришлось утвердить избрание Васильева го-родским головой на 29-е трехлетие. А на 30-е трехлетие 1865–1867 гг. Николая Семеновича избирали уже не при Муравьеве, переведенном в Правительствующий Сенат 19 февраля 1864 г.

Супруги Васильевы были щедрыми жертвователями на добрые дела. В 1865 г. они подарили Псковскому благотворитель-ному женскому обществу святой Марии одно из своих домовладе-ний на Запсковье под Дом призрения на 20 убогих старух, за что их избрали в почетные члены общества. Под его руководством Дума испросила разрешение на ставший сразу значимым еже-

111

годный крестный ход в Выбуты. Николай Семенович скончался в 46-летнем возрасте, 4 мая 1868 г., не дожив двух месяцев до его первого совершения. Он похоронен на Дмитриевском кладбище, на дорожке, проходящей правее храма, вместе с родителями, но даты их кончины на мраморном памятнике не обозначены. Там же покоится и 26-летний сын Николай Николаевич, умерший 12 сентября 1878 г

Последние выборы по екатерининским законам в Шести-гласную городскую думу, на 31-е трехлетие, состоялись в на-чале 1868 г. Тогда городским головой был избран и 23 февраля утвержден губернатором потомственный почетный гражданин псковский купец, владелец известного в России винно-водочного завода и пригородного имения Корытово Петр Петрович Калаш-ников. Вместе с ним гласными думы стали еще пять купцов 2-й гильдии, представителей известных псковских фамилий – Са-фьянщиковых, Пошиваловых, Афонских, Маховских, просла-вившийся позднее своим музеем Федор Михайлович Плюшкин и один мещанин.

В эти годы император Александр II после крупных преобра-зований в жизни России (освобождение крестьян от крепостной зависимости, учреждение земских органов для улучшения быта сельского населения, перестройка судебной системы с упраздне-нием магистратов) взялся за совершенствование самоуправления в городах. 16 июля 1870 г. он утвердил новое «Городовое поло-жение», значительно увеличившее количество гласных в думе и расширившее ее возможности по развитию городского хозяйства. Оно было напечатано в трех номерах «Псковских губернских ве-домостей» – за 1, 8 и 15 августа. Городские думы стали избирать-ся на 4 года. Список избирателей составлялся в убывающем по-рядке, в зависимости от суммы налогов, уплачиваемых в пользу города с принадлежавшего каждому недвижимого имущества. И то не всех. Небогатые хозяева, вносившие суммы менее указан-ных в Положении размеров, а также чиновники и интеллиген-ция, не имевшие недвижимости, в список не включались. Чтобы опираться на более состоятельных, избирателей распределили по трем разрядам. Для этого общая сумма получаемых городом сбо-ров с недвижимого имущества делилась на три части. В первый

112

разряд попадали те немногие избиратели, которые платили наи-большие суммы сборов, во второй – платившие не столь крупные суммы и в третий – еще более мелкие плательщики. И каждый разряд имел право выбрать одинаковое число гласных.

В Псковской губернии выборы в городские думы по новому закону проходили не одновременно и начались с Пскова. Перед ними, 18 августа 1870 г., под председательством губернатора М. С. Каханова, для контроля за ходом выборов, деятельностью органов городского самоуправления и рассмотрения жалоб на них, было создано Губернское по городским делам присутствие. Тогда же губернатор поручил думе составить список избирате-лей. «Псковские губернские ведомости» напечатали его 17 октяб-ря, небольшие поправки к нему – 14 ноября. Из 767 включенных в список в первом разряде оказались 25 псковских богачей, во втором – 90 избирателей, и в третьем – 652. По переписи населе-ния 1870 г. в Пскове насчитали 18 тыс. жителей, из них 10 тыс. мужчин, а в возрасте от 25 лет и старше – 5511. (Женщин учи-тывать не приходится, поскольку только единицы могли попасть в первый разряд избирателей, а в два другие их не допускали.) Таким образом, лишь 14% мужчин соответствующего возраста могли участвовать в выборах. Так что выборы были и не всеоб-щими, и не равными.

Голосование проходило в разные для разрядов дни – 17, 18 и 19 декабря 1870 г. От каждого разряда избрали по 16 гласных. На следующих выборах их число увеличили до 18, а общее число гласных в Псковской думе – до 54. На первом заседании думы 4 января 1871 г. гласные вновь избрали городским головой Петра Петровича Калашникова и членами городской управы – купцов 2-й гильдии М.Н. Агапова, Ф.М. Плюшкина и Р.Х. Вельца. Так у Псковской думы (а затем и в других городах) появился испол-нительный орган. При этом городской голова состоял одновре-менно председателем и думы, и управы. Калашников, ставший к тому времени купцом 1-й гильдии, объявил, что отказывается от назначенного ему жалованья в 2 тыс. руб. Доходы от фирмы, существовавшей с 1863 г., позволяли ему сделать этот широкий жест. А членам управы установили содержание по 800 руб. в год. Псковская городская управа приступила к работе 30 января.

113

Городские думы трех уездных городов Псковской губернии сформировались в 1872 г. Островская дума провела свое пер-вое заседание 25 января 1872 г. В ней состояло 30 гласных, а го-родским головой избрали купца Луку Сергеевича Поросенкова. Широкую известность получил позднее городской голова Федор Васильевич Семендяев, первым удостоенный звания Почетного гражданина города Острова14. В Холме первое заседание думы прошло 20 октября 1872 г., в Великих Луках – 23 октября. Еще три городские думы (Опочецкая, Торопецкая и Порховская) нача-ли действовать в 1873 г. О заслугах опочецкого городского головы Никифора Ивановича Куколькина, исполнявшего эти обязаннос-ти еще и до реформы, подробно рассказано в известной книге Л.И. Софийского, посвященной 500-летию Опочки15.

Позже всех городская дума создавалась в Новоржеве – самом маленьком уездном городе губернии, имевшем тогда лишь 1681 жителя. 28 гласных там избрали в марте 1875 г., первое заседание провели 26 апреля. На нем новый городской голова мещанин Иван Васильевич Манушкин, бывший в прежней, дореформенной думе заместителем головы, и члены управы купцы Александр Петро-вич Карузин и Петр Васильевич Кудров дружно объявили, что бу-дут служить, не получая жалованья. К работе управа приступила 1 мая. Через пять лет в Новоржеве на городские средства откры-ли хлебопекарню и начали строить собственное здание для думы. Его освятили в 1883 г., и оно сохранилось до настоящего времени.

Но вернемся в губернский Псков. На заседании городской думы 24 сентября 1874 г., за четыре месяца до окончания этого четырехлетия, П.П. Калашников заявил, что по болезни оставляет свою должность. Дума выразила ему признательность «за полез-ное и безвозмездное служение». Его обязанности в остававшееся время исполнял заместитель Михаил Николаевич Агапов. Новая дума заметно отличалась от прежней, и нумерацию их созывов стали вести заново. Поэтому следующее четырехлетие назвали не 33-м, а вторым. И 4 января 1875 г. гласные выбрали городским го-ловой потомственного почетного гражданина Эдуарда Романови-ча Сутгофа, который был гласным обновленной Псковской думы и в первом созыве. Из его послужного списка16 видно, что он пере-брался в Псков из Нарвы, заведовал здесь костомольным заводом своего дяди Карла Сутгофа и экспортировал псковский лен…

114

В 1879 г. Эдуарда Сутгофа вновь избрали городским головой. Событием в жизни города того времени стало соглашение думы с купцом Георгом Викенгейзером об устройстве в Пскове водопро-вода. Он начал подавать воду в квартиры горожан 22 ноября 1881 г. За восемь месяцев до окончания четырехлетия, 12 мая 1882 г., Э. Р. Сутгоф досрочно оставил свою должность «по домашним обстоятельствам», и эти обязанности пришлось исполнять его за-местителю купцу Алексею Мартыновичу Качёву. В сообщении об отставке Сутгофа «Псковский городской листок» отметил, что многие гласные не являются на заседания думы, а 7 декабря 1882 г. напечатал сведения о посещаемости их: 35 гласных из 54 присут-ствовали менее чем на половине заседаний. П.П. Калашников, де-монстрируя свое отношение к Сутгофу, в третьем четырехлетии посетил лишь 6 заседаний из 64. Так что взаимоотношения в думе были явно неприязненными.

В следующую избирательную кампанию 4 января 1883 г. 23 явившихся избирателя 1-го разряда выбрали 18 гласных, в том числе П.П. Калашникова и Э.Р. Сутгофа. Но 13 января 40 избира-телей 2-го разряда поначалу смогли избрать лишь 9 гласных и для выбора еще 9 провели повторное голосование. 18 января избира-тели 3-го разряда, уходя и пополняясь, голосовали с утра до глу-бокой ночи. Однако их результаты были отменены из-за участия в выборах лиц, не имевших нужного по закону ценза. Недопусти-мыми были признаны и повторные выборы 13 января. Довыборы прошли лишь 17 марта. А всего на пяти избирательных собрани-ях участвовали 150 избирателей из 900, внесенных в списки. Сре-ди 54 гласных оказалось 27 купцов, 15 дворян, 4 мещанина, по три крестьянина и потомственного дворянина, два священника. Только 13 из них были в прежнем составе думы.

Первое заседание думы нового созыва состоялось лишь 5 апреля 1883 г. и прошло при полной явке гласных. Две трети из них (купцы, а также торгующие мещане и крестьяне) были сто-ронниками П.П. Калашникова. Целый час они уговаривали его занять пост городского головы и в результате избрали большинст-вом голосов. Однако и у них интерес к работе иссяк быстро. Уже на второе заседание,12 апреля, для выборов членов управы яви-лись 47 гласных, на третье, 30 апреля, – 27. А на всех прошедших

115

в 1884 г. 15 заседаниях городской думы в среднем присутствовали 23 гласных (менее половины).

В это четырехлетие Калашникову пришлось много време-ни заниматься исполнением желания псковского купечества об установке на собранные ими средства памятника Александру II, встречаться с архитекторами М.О. Микешиным и А.М. Опекуши-ным, принимать их у себя на квартире. Только к концу четырехле-тия, 17 июня 1886 г., памятник был торжественно открыт на Тор-говой площади города в присутствии сына покойного императора великого князя Владимира Александровича.

Выборы гласных в городскую думу на следующее, пятое че-тырехлетие прошли 7–11 декабря 1886 г. Но на их первом засе-дании 3 января 1887 г. произошел скандал. Калашников, Сутгоф и В.Н. Хмелинский (богатейший купец, благотворитель, тесть П.Д. Батова), несмотря на настойчивые просьбы гласных, отказа-лись баллотироваться на должность городского головы. Многие гласные предлагали по списку просить каждого согласиться быть кандидатом, но Калашников как председатель собрания не поста-вил это предложение на голосование и объявил заседание закры-тым. Это вызвало взрыв негодования, раздались крики: «Под суд его за превышение полномочий!» Еще четыре заседания (15 и 28 января, 25 февраля и 10 марта) оказались бесполезными. Даже избранные кандидаты просили разрешения подумать, а затем от-казывались принять должность. Среди них был и внук Николая Семеновича Васильева – 25-летний Леонид Николаевич, полу-чивший большинство голосов 25 февраля…

Были признаны недействительными и выборы в городскую управу. При новом голосовании заместителем городского головы избрали инженер-технолога Константина Львовича Лёвена и еще двух членов управы – купцов 2-й гильдии Филиппа Леонтьевича Бабкина и Романа Христиановича Вельца. После этого Калашни-ков сдал дела, и следующее заседание городской думы назначили на 16 апреля. Сутгоф убедился, что обстановка в думе нормали-зовалась, гласные успокоились, с таким составом управы можно сработаться, и дал согласие баллотироваться на пост городского головы. 38 гласных из 50 отдали свои голоса за него. Так завер-шилась эта четырехмесячная бесплодная страница в истории го-

116

родской думы, которую обе частные местные газеты с иронией называли «Дума без головы». Одна из них, «Псковская газета», еще перед этими выборами, в передовой статье от 9 ноября 1886 г., резонно указывала: «Во главе управы должен стоять не купец, на часок отрывающийся от дел, чтобы зайти в управу (и получать полный оклад жалованья), а более свободный человек, который все время с 10 утра до 4 часов дня занимается делами городско-го хозяйства». Добавим, что законы того времени не позволяли иметь во главе управы, как сейчас сказали бы, менеджера. Пред-седателем управы мог быть только городской голова, избранный из состава гласных, каждый из которых имел немалое имущество и много хозяйских забот.

В дальнейшем Сутгофа избирали городским головой еще че-тыре раза. При нем в Пскове было создано первое муниципальное предприятие – скотобойня, которая стала действовать с 16 февра-ля 1893 г. (ее помещения до сих пор используются Псковским мя-сокомбинатом). Она приносила немалые доходы, которые шли на нужды города. В октябре 1903 г. городская дума разрешила ино-городнему предпринимателю А.И. Асташеву построить элект- ростанцию, и 13 декабря 1904 г. свет появился в некоторых до-мах Пскова. Э.Р. Сутгоф поддержал инициативу интеллигенции, создавшей городскую общественную библиотеку (была открыта 1 февраля 1898 г.). При его содействии в мае 1904 г. домовладель-цы учредили Городское общество взаимного от огня страхования и избрали его первым председателем правления. Он был одним из учредителей Псковского коммерческого банка и состоял членом его правления со дня открытия 13 мая 1873 г.

Шестое четырехлетие Псковской городской думы, начав-шееся с января 1891 г., оказалось коротким: на этот раз гласные заседали только половину срока. Император Александр III не продолжил линию отца на демократизацию России. Напуганный пропагандой и действиями революционеров, он внес в законы о судопроизводстве и о местном самоуправлении изменения, ко-торые вошли в историческую науку под названием «контрре-форм». По новому «Городовому положению», утвержденному им 11 июня 1892 г., число избирателей сократилось втрое, посколь-ку участвовать в выборах теперь могли владельцы недвижимо-

117

сти стоимостью не менее 1000–1500 руб. в губернских городах (в зависимости от числа жителей), и не менее 300 руб. – в уезд-ных городах, а купцы – только 1-й и 2-й гильдий. К досрочным выборам, состоявшимся 9 марта 1893 г., в избирательный список внесли лишь 326 избирателей, в том числе 15 юридических лиц, имевших собственные здания. Такое небольшое количество из-бирателей уже не делили на разряды. В результате 67 человек, фактически явившихся на выборы и имевших 74 голоса (в том числе и по доверенностям), избрали 32 гласных и 7 кандидатов к ним. А через 20 лет, 19 марта 1913 г., на последних, шестых выборах по закону 1892 г. двести избирателей с 206 голосами (из 500 включенных в список) выбрали в Псковскую городскую думу 44 гласных и 11 кандидатов.

Э.Р. Сутгоф умер в предыдущем десятилетии. Днем 8 дека-бря 1904 г. он еще занимался делами в управе, а вечером вне-запно скончался дома за чаепитием. До конца четырехлетия обя-занности городского головы исполнял его заместитель, выходец из старинной псковской купеческой семьи, выпускник местной гимназии и юридического факультета столичного университе-та Алексей Алексеевич Агапов. Гласным Псковской городской думы, членом управы и заместителем городского головы его вы-брали еще в январе 1891 г., а городским головой избирали в 1905, 1909 и в 1913 гг. При его деятельном участии маломощная элек-тростанция в марте 1907 г. была выкуплена у Асташёва и пере-строена. Это позволило 9 января 1912 г. пустить первую линию, а 13 февраля 1914 г. – вторую линию городского трамвая. В 1911 г. из казны в городское управление перешла телефонная станция, действовавшая с 3 декабря 1900 г., и она вместе с телефонной сетью была переустроена коренным образом. Город и земство согласились материально участвовать в покрытии затрат казны на сооружение постоянного моста через Великую, и движение по Ольгинскому мосту открылось 30 октября 1911 г. Неподале-ку от него, на углу Великолуцкой улицы, к 1915 г. завершилось строительство нового здания для городской думы с магазинами на первом этаже. В связи с 25-летием службы городу Агапову в апреле 1916 г. присвоили звание Почетного гражданина Пскова (единственный городской голова, получивший его).

118

Незадолго до окончания упомянутого четырехлетия, начав-шегося в марте 1913 г., городская дума заранее, 16 февраля 1917 г., в условиях продолжавшейся войны и вызванного ею продоволь-ственного кризиса, «признала настоящий момент неподходящим для выборов» и ходатайствовала об их отсрочке. Гласные не пред-видели, что отсрочка не понадобится и грядет смена государст-венного строя. 1 марта из Государственной думы в Псков пришла телеграмма о событиях в столице. Агапов сообщил о ней членам управы и отправился к губернатору Б.Д. Кашкарову. Тот ответил, что «ближайшие сутки выяснят положение вещей». На следую-щий день, 2 марта, гласных пригласили на чрезвычайное заседа-ние думы «для обсуждения текущих великих событий». Агапов зачитал им также телеграмму из Москвы о переходе гарнизона на сторону народа и предложил призвать население к соблюдению порядка и спокойствия, а новому правительству послать ответ-ную телеграмму. Выступить решился только один гласный, зем-ский инженер Л.П. Непенин, посоветовавший подчиниться слу-чившемуся и людям разных взглядов забыть распри ради блага Родины. В столицу отправили такую телеграмму:

«Псковская городская дума единодушно и горячо приветству-ет подвиг членов Государственной думы, взявших на себя спасение Родины. Дума уверена, что новое правительство, сильное довери-ем населения, водворит в стране твердый порядок и поможет на-шей доблестной армии довести войну до победного конца. Со сво-ей стороны Городская дума отдает все силы на служение Родине».

В городе еще не знали, что в царском поезде, стоявшем в жандармском тупике у псковского вокзала, в это время импера-тор Николай II подписывает манифест об отречении от престола. Специальный выпуск «Бюллетеня Псковской жизни» напечатал его только 4 марта, а «Псковские губернские ведомости» очеред-ной номер не выпустили.

Гласные Псковской думы понимали, что ее состав не выража-ет мнения многих слоев населения города. Однако из-за сложной обстановки, несмотря на истечение срока ее полномочий, здесь не решились полностью переизбрать городскую думу. Псковский комитет общественной безопасности разработал порядок ее до-выборов, по которому горожане в дополнение к 42 оставшимся

119

прежним гласным избрал столько же новых, известных горожанам своими демократическими взглядами. Такие довыборы состоялись в апреле 1917 г. Активное избирательное право (но без права быть избранными) впервые предоставили и молодым людям с 18 лет.

К «Временным правилам о производстве выборов гласных городских дум», утвержденным Временным правительством 15 апреля, прилагалось «Расписание числа гласных», по кото-рому Пскову следовало иметь 60 гласных. Впервые голосование предстояло провести не за отдельных кандидатов, а по партий-ным спискам. С июля здесь развернулась доселе невиданная, ожесточенная избирательная кампания, с борьбой между партия-ми, составившими шесть избирательных списков. 10 сентября на выборы пришли 14734 избирателя, да и то говорилось, что было бы больше, но помещала плохая погода. Явную победу одержал список № 2 – социалистического блока, выдвинутый Советом солдатских и рабочих депутатов и объединивший народных соци-алистов, социал-демократов и эсеров. Он получил 7180 голосов и 29 мест в городской думе, которые поровну разделили между этими тремя партиями. Партии народной свободы (кадетам) в думе досталось 12 мест, прибалтийским революционным социал-демократам – 8, внепартийным домовладельцам и торговцам во главе с П.Д. Батовым – 6, латышско-эстонскому национальному демократическому блоку – 3 и союзу служащих правительствен-ных и общественных учреждений города – два места.

Городская управа тоже стала почти целиком социалистиче-ской. В нее вошли двое от трудовой народно-социалистической партии (в том числе городским головой избрали Н.С. Арбузова), два эсера, один социал-демократ; беспартийным остался только домовладелец А.Д. Аристов, уже работавший в управе.

25 октября 1917 (как и ранее, даты по старому стилю) пред-седатель правительства Александр Федорович Керенский, бежав-ший из Петрограда в Псков, обратился с призывом всем оставать-ся на своих постах. На следующий день Псковская дума на чрез-вычайном заседании приняла резолюцию, предложенную блоком социалистов:

«Вопреки мнению и требованию большинства демократии, Петроградский Совет вызвал гарнизон и рабочих Петрограда

120

для низвержения Временного правительства, угрожая анархией стране, поражением фронту и срывом Учредительного собрания. Петроградский Совет демагогическими лозунгами увлек на ули-цы массы. Псковская городская дума решительно осуждает пре-ступное, организованное большевиками выступление».

Гласные-большевики во главе с Михаилом Ушарновым, про-тестуя против этой резолюции, огласили свое заявление, в кото-ром приветствовали «победную революцию сознательных рабо-чих Петрограда и солдат Петроградского гарнизона», и покинули зал заседаний.

В Пскове большевистский Военно-Революционный Комитет занял вокзал, почту, военный комиссариат и другие учреждения. Верные ему солдаты разъезжали по городу на автомобилях с пуле-метами. Вечером 6 ноября ВРК послал представителя с солдатами для захвата городских продовольственных складов, находившихся в распоряжении городской думы, и поставил к ним часовых. Но городской голова смог добиться снятия со складов печатей и ох-раны ВРК. 22 ноября псковская дума по предложению городского головы приняла резолюцию с протестом против разгона Москов-ской и Петроградской городских дум. 28 ноября ВРК закрыл газе-ту «Псковская жизнь», критиковавшую большевиков. В тот день ожидалось открытие Учредительного собрания, и дума провела торжественное заседание, на котором звучали речи против новой власти, не избранной народом. Гласный Федор Эрн, преподаватель Агаповской гимназии, обвинил ее в попрании основ демократии: свободы печати, неприкосновенности личности и жилища…

Эрн, а также член управы Петр Нестеров, сотрудничавший с «Псковской жизнью», был арестован в ночь на 2 декабря. Про-тесты городской думы не помогали. Городского голову Арбузова арестовали 5 декабря за неявку в ВРК для дачи показаний, члена управы А.В. Владимирова, посмевшего исполнять его обязаннос-ти, – 28 декабря, а другого члена управы, В.Я. Кумиасова, – 8 ян-варя 1918 г. вообще без объяснения причин. На чрезвычайном за-седании 10 января городская дума, не ограничиваясь очередными протестами против арестов и требованием вернуть все отрасли хозяйства в ведение думы, призвала население не подчиняться Советской власти, а также не платить ей налоги и подати. Тысячу

экземпляров этой резолюции тайно отпечатали в Петрограде и привезли в Псков. 12 января городская управа прекратила свою работу, а многие гласные поспешили скрыться. На заседании президиума Исполкома губернского Совета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов 14 января представитель Псковского уездного Совдепа доложил, что лица, принимавшие резолюцию, арестованы, но умолчал, что далеко не все.17

Через полтора месяца, 26 февраля 1918 г., сразу после захва-та города немецкими войсками, оставшиеся гласные возобнови-ли заседания Псковской думы. Сообщения о ее деятельности в этот период печатались в издававшейся тогда «Псковской газете». То же случилось и в конце мая 1919 г. при появлении в Пскове бело-эстонских войск. После занятия Пскова красноармейскими частями в августе 1919 г. городская дума прекратила свое сущест-вование окончательно.

Примечания1 Большая Советская Энциклопедия. Изд. 3-е. Т. 7. М., 1972. С. 1272 Большая Российская Энциклопедия. Т. 8. М., 2007. С. 4833 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 64 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1095ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 203. Л. 3; Губернский Псков в архивных

документах: Сборник документов Государственного архива Псковской области. Псков, 2010. С. 75

6 ГАПО. Ф. 590. оп.1. Д. 360. Л. 2; Губернский Псков в архивных документах. С. 76

7 ГАПО. Ф. 74. Оп. 1. Д. 304. Л. 40 и 45 8 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 607, 6589 ГАПО. Ф. 594. Оп. 1. Д. 110 Болховитинов. История княжества Псковского. Псков, 2009 (пе-

реиздание)., с.166–16711 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1271. Л. 166–16712 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 94113 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. д.1159. Л. 14–1614 Левин Н.Ф. Почетный гражданин города Острова // Псков. 2009.

№ 30. С. 155–15915 Софийский Л. И. Город Опочка и его уезд в прошлом и настоя-

щем. Псков, 1912. С. 86–8716 ГАПО. Ф. 20. Оп. 5. Д. 6 17 Левин Н. Трагедия городской Думы // Новости Пскова. 1997. 24

октября

122

4. СЕЛьСКОЕ И ВОЛОСТНОЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ В 1861–1917 гг.

Сельское самоуправление в Псковской губернии в 1861–1917 гг. продолжало функционировать в рамках крестьянской поземельной общины, которая в силу слитности земельно-хозяй-ственных, налоговых и локально-управленческих отношений в мелкокрестьянской деревне с неизбежностью являлась не толь-ко поземельной организацией, но и институтом местного самоу-правления.

В соответствии с п. 46 главы «О сельском общественном управлении» «Общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» от 19 февраля 1861 г. в Псковской гу-бернии, как и в других регионах предреволюционной России, крестьянское самоуправление на уровне деревни было представ-лено сходом домохозяев, состоявшим из глав крестьянских хо-зяйств данного общества, и сельским старостой.

Число полноправных участников сельского схода было ог-раничено. Всей полнотой прав в общине обладали домохозяева, которые имели земельный надел, а также несли ответственность за хозяйственное состояние двора и своевременную уплату всех сборов. Если домохозяин не справлялся со своими обязанно-стями, то по заявлению членов семьи и решению схода он мог быть лишен этого статуса. Так, 21 июня 1909 г. на сходе Горо-дищенского сельского общества Слободской волости Псковской губернии по заявлению крестьянки д. Ячменево Анны Ивановой был уволен от ведения хозяйства ее муж Егор Иванов, который, по ее словам, из-за «своего слабоумия ведет расточительный образ жизни, занимается мотовством и плохо платит подати»; опекуншей хозяйства была назначена заявительница1. Опека за расточительство была наложена по решению сельского схода от 11 сентября 1911 г. и на крестьянина д. Киково Верхне-Шелон-ской волости Порховского уезда Псковской губернии Дмитрия Михеева2. Земельного надела, статуса домохозяина и, соответст-венно, права голоса на сельском сходе крестьянин мог быть ли-шен также в случае неуплаты недоимок3, длительного отсутствия в деревне4 и запустения участка. Таким способом община стре-

123

милась обеспечить не только хозяйственное благополучие всех входящих в нее дворов, но и мотивировать крестьян к более ак-тивному участию в выработке и реализации решений, принимае-мых сельским сходом.

Безземельные крестьяне и женщины на сход, как правило, не допускались. В случае смерти мужчины-дворохозяина оставшая-ся в доме «большухой» его мать (или жена) до совершеннолетия детей принимала участие в сходе, обсуждала все дела и обладала правом голоса при принятии решений. Но такая ситуация была, скорее, исключением из сложившейся практики назначения опе-куном крестьянского хозяйства мужчины. В случае временного отсутствия мужа жена могла являться на сходку, но при этом она не имела права высказываться и голосовать, она только слушала и затем передавала мужу решение схода.

Главным должностным лицом сельского самоуправления был староста: он не только возглавлял общину, но также представлял и защищал ее интересы в волостном правлении и перед всеми ветвями государственной власти. Функции сельского старосты были определены пп. 58–65 «Общего положения о крестьянах» 1861 г. Сельским старостой мог избираться только полноправный хозяин, т.е. член общины, пользующийся всеми видами угодий. Некоторые общины предпочитали избирать на должность сель-ского старосты зажиточных крестьян, считая их более хозяйст-венными и способными возместить денежные растраты, если та-кие возникали. При этом общинники говорили: «Он умный и мо-жет дело вести, а в случае растраты – есть что с него спросить»5. На должность сельского старосты могли претендовать лишь те крестьяне, которые не состояли под судом или следствием и были «вполне благонадежного» поведения6. Одновременно избирался и кандидат на эту должность, который в случае необходимости мог заменить старосту7.

Должность старосты исполнялась в течение трех лет. По истечении этого срока староста переизбирался. Но бывало и так, что крестьяне, на которых были возложены обязанности сель-ского старосты, отказывались от их исполнения8. Причины были различными. Так, Степан Григорьев, сельский староста Киршин-ского сельского общества Слободской волости Псковского уезда,

124

на сельском сходе 13 января 1908 г. заявил о неспособности вы-полнять функции сельского старосты по причине своей глухоты9. 20 января 1908 г. сельский староста Мало-Тросницкого сельского общества той же Слободской волости Гаврила Яковлев в связи с уходом сына на военную службу и семейным разделом с братом отказался исполнять возложенные на него обязанности как обре-менительные и наносящие ущерб его хозяйству10. На сельском сходе этого же общества 27 июня 1908 г. староста Иван Степанов заявил о своей отставке в связи с семейным разделом с братом11. Сельский староста Будовижского сельского общества Слободской волости Матвей Леонов 15 января 1912 г. попросил уволить его с занимаемой должности ввиду дряхлости и старости, которые ме-шали ему исполнять возложенные на него обязанности надлежа-щим образом12. Надо сказать, что сельское общество чаще всего шло навстречу подобным заявлениям. Во многих общинах, когда сельский староста подавал в отставку до окончания трехлетнего срока, его место занимал избранный кандидат13. При этом следует заметить, что по истечении полного срока деятельности сельско-го старосты кандидат далеко не всегда и совсем не автоматически становился новым сельским старостой.

Покинуть должность сельского старосты крестьянин мог и по ходатайству волостного старшины. Так, 11 января 1909 г. на сходе Мало-Тросницкого сельского общества волостной старшина зая-вил, что их сельский староста Филипп Семенов «по своему бо-лезненному состоянию и нерадению службы является к ведению должности сельского старосты неспособным», ввиду чего он и просил о его увольнении. Должность Филиппа Семенова перешла крестьянину д. Выползово Мало-Тросницкого сельского общест-ва Слободской волости Степану Федорову14. Земский начальник также обладал полномочиями накладывать на сельского старосту административные взыскания и увольнять от должности15.

Оплата труда сельского старосты была достаточно высокой и разнилась по местностям. Так, на 1909 г. сельскому старосте Кулейского сельского общества Слободской волости было опре-делено жалованье в размере 35 руб.16, Любницкого сельского общества той же волости – 60 руб.17, Городищенского сельско-го общества (опять же Слободской волости) – 40 руб.18 В случае,

125

когда деньги на оплату труда сельского старосты были собраны, а обязанности его на протяжении года никто не исполнял, деньги расходовались на другие общественные цели19. В связи с инфля-цией жалованье старост периодически увеличивалось20. Сходом Любницкого сельского общества 20 марта 1915 г. было решено увеличить жалованье сельскому старосте на 15 руб., которое, таким образом, стало равняться 75 руб.21 Об увеличении разме-ра оплаты за исполнение должности мог ходатайствовать и сам сельский староста22, что и сделал Савелий Филиппов из Больше-Кулейского сельского общества Слободской волости. В 1916 г. его жалованье было увеличено на 25 руб. и составило 65 руб.23 Ивану Степанову, сельскому старосте Мало-Тросницкого сельского об-щества, по его просьбе на 1917 г. было назначено 110 руб. денеж-ного содержания24. В 1918 г. сельскому старосте Городищенского сельского общества Степану Трофимову жалованье было увели-чено до 300 руб. в год, а за 1917 г. обществом ему была выплачена компенсация в размере 30 руб.25

Сельский сход созывался по необходимости, когда возника-ли насущные проблемы, обычно в праздничные или воскресные дни. Инициатива в его созыве принадлежала сельскому старосте, который руководствовался при этом собственными соображения-ми, распоряжением волостного старшины, земского начальника, а иногда и просьбой отдельного крестьянина. Во всех случаях правомочным являлся только тот сход, на котором присутствовал сельский староста и не менее половины крестьян, имеющих пра-во голоса на сходе.

Местом проведения схода во многих общинах было аренду-емое специально для этих целей помещение (как правило, чья-то изба), хотя летом могли собираться и на улице. 18 января 1909 г. решением схода Любницкого сельского общества Столбовской волости Псковского уезда для проведения сходов была нанята «квартира» крестьянки д. Лыбовки (Выбовки) Марии Петровой за десять рублей в год25. В 1916 г. крестьянин д. Городище Иван Семенов получил 20 руб. за год сдачи своей избы под заседания сельского схода27.

Круг проблем, обсуждавшихся и решавшихся на сходе, был весьма широк и касался различных сторон деревенской жизни,

126

однако первоочередную роль в деятельности сельского схода как органа крестьянского самоуправления играли вопросы, связан-ные с осуществлением поземельной деятельности общины28.

Одним из главных поземельных вопросов, рассматривавших-ся мирским сходом, был вопрос о переделе земли. Как правило, в этот период времени земля делилась на основании закона «Об утверждении правил о переделах земли» от 8 июня 1893 г. Согла-сно закону, переделы производились с периодичностью не менее 12 лет, но только при согласии 2/3 домохозяев. На территории Псковского края срок общего передела, как правило, составлял 12 лет29. Помимо общих переделов, в общине было принято про-водить частные переверстки («урóвенки»)30. Основной развер-сточной единицей при переделе земли был, как правило, едок31. Принципы разверстки определялись каждой общиной индиви-дуально: на одну окладную душу (т.е. душа, с которой брались подати) земельных угодий могло приходится как четыре едока32, так и пять33.

Как показывают источники, согласие на сходах о переделе земли достигалось не всегда. Например, в д. Бобьяково Бобья-ковского общества Изборской волости Псковского уезда в ночь на 3 августа 1913 г. были арестованы крестьянин этой деревни Дмитрий Васильев и его сыновья Василий и Филипп, которые со-противлялись очередному земельному переделу34.

Нередко зажиточные крестьяне добивались выгодного для себя решения путем выставления миру угощения, но после рас-смотрения такого приговора о предстоящем переделе земли в вы-шестоящих инстанциях он мог быть отменен35.

На сходах избирались уполномоченные (или доверенные), которые при производстве землемерных и землеустроительных работ должны были «делать отводы границ владений, чинить по-любовные разводы, объявлять споры36, подавать жалобы и про-шения и выслушивать решения, словом, действовать от имени селения по их усмотрению»37. В обязанности уполномоченных входило и получение копий планов генерального межевания38, ко-торые были необходимы для восстановления межевых знаков на границах селений (участков)39, а также для производства землеу-строительных работ. Однако случалось, что «вследствие дально-

127

сти расстояния и спешности полевых работ» никто из общины не изъявлял желания быть уполномоченным, и тогда принималось решение о привлечении к данной работе сторонних лиц40.

Имея в своем распоряжении многочисленные угодья, община была вынуждена заботиться об их сохранности. В связи с этим крестьяне ежегодно избирали на сходе лесного и полевого сто-рожей.

Полевые сторожа должны были добросовестно следить за це-лостностью сенокоса или за сохранностью уже скошенного сена и уведомлять жителей селения о всяческих злоупотреблениях. За исполняемые обязанности сторож получал деньги, либо ему в безвозмездное (или на льготных основаниях) пользование предо-ставлялся земельный участок. Так, на сходе крестьян Мало-Тро-сницкого сельского общества 24 апреля 1912 г. сторожем сеноко-сного участка «Пусто-берег» был избран крестьянин Слободской волости Ян Ритцланд, за что ему было передано в безвозмездное пользование пространство воды около сенокоса с правом рыбной ловли в означенных водах на последующие шесть лет, с 1912 по 1918 гг.41

Размеры сумм, выплачиваемых сенокосным сторожам, за-висели от характера и ценности угодий, степени зажиточности сельского общества, а также от сложности и объема выполняе-мой работы42. Деньги могли выплачиваться либо вперед, либо по окончании срока исполнения обязанностей. Например, в д. Сельцо Середкинской волости Гдовского уезда Петербургской губернии плата за исполнение обязанностей полевого сторожа43 составляла 9 руб. в год; кроме того, в пользу Петра Соколова, из-бранного на эту работу, в 1909 г. шел штраф, взимаемый с каждо-го уличенного в самовольной жатве травы. Штраф же составлял 20 коп. с корзины44.

Функцией лесного сторожа была охрана леса, находившего-ся в совместном пользовании общины, от самовольных порубок. Иногда лесной сторож исполнял одновременно и функции поле-вого сторожа45, который охранял полевые угодья от различного вида потрав. О замеченных нарушениях он должен был доклады-вать жителям селения с целью привлечения потравщиков и по-рубщиков к ответственности. В Заходском обществе Печорской

128

волости Псковской губернии замеченных в потравах односельчан штрафовали: по 50 коп. с головы крупного скота (лошадь, коро-ва), по 20 коп. – с мелкого (овцы, свиньи)46.

Труд лесного сторожа тоже оплачивался. Например, крестья-нину Константину Филиппову, избранному на период с 1 февраля 1909 г. по 1 февраля 1912 г. лесным сторожем Больше-Кулейского сельского общества, решением сельского схода от 5 января 1909 г. было положено жалованье в размере 10 руб. в год, а также пре-доставлено право безвозмездной охоты на земельных угодьях сельского общества в период исполнения обязанностей лесного сторожа47. Крестьянин д. Большое Забудовижье Слободской во-лости Псковского уезда Яков Власов по решению сельского схода от 4 января 1912 г. за исполнение обязанностей лесного сторожа должен был получить до 25 декабря 1912 г. 15 руб. 50 коп. В до-полнение к указанной сумме ему предоставлялось право годового пользования селенным покосом48.

Поскольку выгон зачастую находился в общем владении, на сельских сходах ставился вопрос о выпасе скота. Сельским об-ществам, как правило, приходилось нанимать пастуха. Однако с началом Первой мировой войны ситуация в деревне изменилась: незанятых людей, готовых подработать в качестве пастуха, стало не хватать. Так, селение Слободка Мало-Тросницкого сельского общества Слободской волости в 1915 г. осталось без старшего па-стуха, поэтому на сходе 17 мая 1915 г. было решено «для пастьбы скота нашего селения выслать одного взрослого человека не ме-нее 21 года за каждую корову один день, старшим пастухом по очереди каждый домохозяин, начиная с сего числа, впредь на три года, до окончания пастьбы 1917 г. и без платы со стороны селе-ния, а малолетних пастухов обязаны высылать по примеру преж-них лет». В случае нарушения установленного порядка в пользу селения платился штраф в размере 5 руб. за каждый просрочен-ный день. Кроме того, каждый домохозяин был обязан привязать колокольчик к каждой «худой (часто отбивающейся от стада. – Авт.) корове»49.

Одно из важнейших мест в деятельности сельского схода за-нимали выборы должностных лиц волостного правления и пред-ставителей для волостного схода50.

129

В сферу деятельности сельского схода в дореволюционный период входило и избрание лиц, выполнявших полицейские функ-ции, – десятских. Этот вопрос ставился на рассмотрение мирского схода по предписанию земского начальника. Должность десятско-го занималась на протяжении одного года, после чего происходи-ли перевыборы. Решение схода оформлялось приговором51.

Являясь в определенной мере судебной инстанцией, община активно вмешивалась в семейные отношения. Мир, в частности, оказывал влияние на выбор «большака» в семье и его взаимоот-ношения с домочадцами52.

Разделы семейств происходили также по решению мирско-го схода53. В случае получения с его стороны согласия на раздел, каждый из делящихся становился полноправным домохозяином и получал право голоса на сходе. Приговоры сельских сходов по-зволяют определить круг делящихся лиц; делились между собой, прежде всего, братья, родители с детьми и вдовы с зятьями. При-чины разделов были разными. 2 июля 1915 г. на сходе Любницко-го сельского общества Слободской волости братья Алексей, Фе-дор и Антон Степановы заявили о желании разделиться. Поводом для раздела были частые ссоры в семействе, где все трое братьев были женаты и имели детей54.

При разделах община блюла интересы социально незащи-щенных категорий граждан. Так, в случае со Степановыми глу-хонемой брат Михаил остался в семействе старшего брата, что и было зафиксировано приговором55.

В ведении общины находились и вопросы призрения сирот56. Оставшимся без родителей детям решением сельского схода на-значали опекунов, которым по описи передавалось имущество малолетних57. Надел, принадлежавший умершим родителям, пе-редавался опекуну. Если опекун оказывался не в состоянии обра-батывать землю, она с согласия общины передавалась в арендное пользование с условием оплаты аренды, а также всех денежных и натуральных повинностей58. Живность опекуны, как правило, продавали, а деньги клали под проценты в сберегательную кассу на имя сирот до совершеннолетия последних. В случае необхо-димости опекуны запрашивали у сельского схода разрешение на использование денежных средств. Причины для их использова-

130

ния при этом должны были быть уважительными, как в случае с Екатериной Гавриловой, которой в 1915 г. понадобились средства на обучение дочери умершего крестьянина Лисейского сельского общества Слободской волости Якова Проникова Зинаиды Яков-левны Прониной59. Крестьяне д. Замошье Городищенского сель-ского общества Андрей Яковлев и Никандр Павлов, состоявшие опекунами над малолетними детьми умершего Андрея Алексеева – Иваном двенадцати лет и Пелагеей восьми лет, заявили 12 ян-варя 1908 г. на сельском сходе, что на содержание последних «не получается с их имущества необходимого дохода, который мог бы в течение года обеспечить существование их», поэтому «не-обходимо на содержание малолетних получить проценты из сбе-регательной кассы»60. Согласие сельского схода ими было полу-чено, но об израсходовании средств они должны были отчитаться перед обществом.

После того как сироты достигали совершеннолетия и могли сами управлять и распоряжаться своим имуществом, на сходе принималось решение об упразднении опеки над ними и переда-че им по описи наследственного имущества в присутствии сель-ского старосты и понятых61.

Необходимо подчеркнуть, что опека над сиротами и их иму-ществом была обусловлена не только буквой закона, заботой о благосостоянии общины, но и чувством взаимопомощи и состра-дания, характерного для крестьянского общинного менталитета, а также соображениями религиозного порядка.

По указанию волостного старшины на сельских сходах так-же заслушивались списки молодых людей, призываемых к отбы-ванию воинской службы62. Как правило, постановляющая часть приговоров о призывниках заканчивалась словами: «В список внесено все правильно, пропущенных лиц не имеется»63. С на-чалом Первой мировой войны очень часто на сходах рассматри-вались ходатайства однообщинников о предоставлении льготы первого разряда для сыновей-призывников, которые являлись кормильцами семьи64. К общине обращались и за подтверждени-ем негодности к воинской службе молодых людей. В этом случае на сходе составлялся удостоверительный приговор, который, как, например, в случае с сыном крестьянина д. Рожитец Будовижско-

131

го общества Слободской волости Сергея Николаева – Герасимом Сергеевым, подтверждал, что тот «слабоумен от рождения, ни-когда без присмотра оставлен быть не мог и отцу поддержкой не являлся» (6 марта 1915 г.)65.

В ведении крестьянской общины находился еще один нема-ловажный вопрос – финансовый. Как правило, сельские обще-ства располагали определенными денежными суммами, которые складывались из нескольких доходных статей (сдача в аренду принадлежащих общине угодий, мирской сбор, сдача в аренду быка и др.) и шли на покрытие общинных расходов (оплата тру-да сельского старосты, полевого, лесного, церковного сторожей, оплата труда землемеров и землеустроителей, содержание хора певчих, страхование храма, постройка нового храма, найм поме-щения для проведения схода и пр.).

Обычно в начале года на сельском сходе определялись основ-ные статьи расходов и принималось решение о распределении мирского сбора. Установленная сумма делилась по количеству домохозяев сельского общества. Размер мирского сбора зависел от платежеспособности общинников, а также от количества и раз-меров расходных статей66.

В случае появления непредусмотренной в начале года рас-ходной статьи на сходе принималось решение о дополнительном сборе денег. Так, 16 марта 1908 г. крестьяне Будовижского сель-ского общества Слободской волости решили собрать со всего се-ления пять рублей для найма подвод, которые были необходимы для доставки школьной мебели67. На сходе Городищенского сель-ского общества 18 января 1909 г. было принято решение о сборе по одному рублю «с души» на постройку нового храма68. В 1916 г. было собрано с жителей д. Городище в пользу крестьянина Ивана Семенова 20 руб. за провоз служащих волостного правления69.

Сельским сходом решались также вопросы, касающиеся увольнения и принятия в состав своего общества новых членов70.

Мирские сходы рассматривали и целый ряд других вопросов: о благоустройстве селений71, создании школ72, природосохранно-сти имеющихся угодий73 и т.д.

Заботилась община и о морально-нравственном облике сво-их членов, решая вопросы, связанные с асоциальным («разгуль-

132

ным») поведением односельчан. Так, 6 июня 1911 г. в д. Сельцо Середкинской волости Гдовского уезда Петербургской губернии обсуждали меры по борьбе с тайной торговлей водкой, которая приняла такие масштабы, «что нравственность населения в де-ревне стала развращаться и в деревне стало небезопасно жить от разгулов молодежи». По итогам обсуждения единогласно было принято постановление:

«1. Воспретить, безусловно, производить в нашем селении всякому лицу торговлю водкою и пивом.

2. Назначить уполномоченных от селения Никифора Терен-тьева, Васины и Ивана Кузнецовых, Павла Соколова, которым вменяем надзор за лицами, производящими тайную торговлю водкой и пивом.

3. Уличенные в шинкарстве лица подвергаются штрафу в первый раз десять руб., во второй раз двадцать пять руб., который взыскивается без суда с виновных, причем если виновное лицо не является домохозяином, то за него ответственность падает на долю домохозяина того дома, где будет обнаружена тайная вино-торговля.

4. Взысканный с виновных штраф поступает в распоряжение селения»74.

Курс царского правительства на разрушение общины, взятый в начале ХХ в., привел к увеличению выходов населения Псков-ской губернии на хутора. Порядок организации сельского обще-ственного управления в крестьянских поселках, образовавшихся на надельной и вненадельной земле, беспокоил Министерство внутренних дел. Об этом свидетельствуют рассылавшиеся на ме-ста инструкции, в которых указывалось, что из проживающих в ближайшем друг от друга соседстве хуторян могут быть образо-ваны административные сельские общества75. В ответ на это зем-ские начальники сообщали, что хуторяне сохраняют свое перво-начальное административное управление и участвуют в сходах тех обществ, на территории которых они находятся76.

Таким образом, несмотря на попытки правительства разру-шить крестьянскую поземельную общину, она сохранялась как институт самоуправления в сельской местности. Круг решаемых сельским сходом вопросов был весьма широк и касался пра-

133

ктически всех сторон жизни сельского общества. Решения схо-да вступали в силу лишь в том случае, когда на сходе присут-ствовало не менее половины крестьян, имеющих право голоса, когда сход проходил в присутствии сельского старосты и решал вопросы, входящие в его компетенцию. Сделать однозначный вы-вод о степени самостоятельности деятельности сельских сходов сложно. Можно лишь отметить, что она была относительной, т.к. круг решаемых мирским сходом вопросов был строго определен законодательством, приговоры утверждались вышестоящими ин-станциями и могли быть ими отменены.

В ходе проведения крестьянской реформы 1861 г. в адми-нистративно-территориальном делении страны появилась новая единица – волость, которая образовывалась из нескольких смеж-ных сельских обществ, принадлежащих одному уезду. Размер во-лости мог быть в пределах от 300 до 2000 ревизских душ, расстоя-ние от селения до волостного правления должно было составлять около 12 верст. При образовании волостей учитывалось и уже сложившееся разделение на церковные приходы. Соединение во-лостной организации и приходской было удобно и с точки зрения самоуправления, т.к. крестьяне, принадлежащие одному приходу, лучше знали друг друга, у них была своя церковная организация. Создание волостей в Псковской губернии было завершено к кон-цу 1861 г., правда, разделение на волости не всегда было удобным. Так, в 1895 г. Новоржевский уездный съезд земских начальников, «обратив внимание на неправильное и крайне неудобное распре-деление волостей и сельских обществ уезда, поручил земским начальникам составить проект нового территориального деления земских участков на волости и сельские общества»77. Предложен-ный проект предусматривал примерно одинаковые размеры во-лостей, а также не слишком большую удаленность от волостного правления. Стоит отметить, что ряд сельских обществ выступили против нового разделения, однако оно все же было утверждено Псковским по крестьянским делам присутствием. Подобные из-менения происходили на протяжении второй половины XIX в. в Островском и Опочецком уездах.

Основой как сельского, так и волостного правления являлся сход. Волостной сход состоял из крестьян, которые избирались

134

специально для этой цели в пропорции один человек от каждых 10 дворов. Помимо этого, в состав сходов входили и выборные должностные лица. В «Общем Положении» 1861 г. был дан пе-речень должностных лиц волостного правления. Ими являлись: волостной старшина, все сельские старосты (или их помощники), сборщики податей (там, где они были). Кроме того, по усмотре-нию волостного схода для присутствия в волостном правлении избирали одного или двух заседателей, с тем чтобы они могли за-менить в волостном правлении сельских старост. Неотъемлемой частью волостного правления являлся писарь.

Главным должностным лицом волостного правления был во-лостной старшина, которому подчинялись должностные лица как волостного, так и сельского управления. На волостного старши-ну возлагался и ряд полицейских функций, он же контролировал работу общественных учреждений, организованных на средства волости (школ, училищ, домов призрения и т.п.). Точно так же, как сельский староста, волостной старшина имел право за опре-деленные проступки наказывать подчиненных ему лиц. Волост-ной старшина подчинялся всем вышестоящим административ-ным должностным лицам. При вступлении в должность он давал клятвенное обещание царю, согласно которому обязывался слу-жить императору верно, «не щадя живота своего до последней капли крови»78.

Волостной старшина заведовал мирским капиталом. Хотя смета доходов и расходов принималась волостным сходом, очень часто земские начальники отмечали нарушения в ведении бух-галтерского учета. Так, при ревизии крестьянских учреждений Холмского уезда Псковской губернии были отмечены следующие недостатки в делопроизводстве: «не производится ежемесячных проверок наличных сумм волостного правления и записей при-хода и расхода по кассовым книгам… Список домохозяев, имею-щих право голоса на сходе, ведется небрежно»79. Такое халатное отношение к документации и денежным книгам можно объяснить и неосведомленностью крестьян в данных вопросах, отсутствием у них практического опыта, но иногда это являлось и результатом использования служебного положения в личных целях. Реакция крестьян на подобное поведение старшины была разнообразной.

135

Сорокинский волостной сход Порховского уезда, например, за грубое отношение и взяточничество урезал волостному старшине и писарю жалованье. Еще большие страсти разгорелись в Крас-ногородской волости Опочецкого уезда. Там крестьяне просто выгнали старшину и писаря из волостного правления по обвине-нию во взяточничестве и неправильной выдаче ссуд. Старшина, испугавшись за свою жизнь, сложил с себя все обязанности. В ответ крестьяне избрали новым старшиной Василия Яковлева, который, чтобы привлечь на свою сторону крестьян, действовал довольно популистски. Он, «чтобы поступить в старшины, из-держался на угощение выборных крестьян до 100 рублей, разде-лил раскольникам сходовым лесную рощу в 600 рублей и обещал крестьянам всеобщую раздачу ссуд»80. Этим Василий Яковлев привлек на свою сторону крестьян, которые отказались избирать другого старшину. Действительно, некоторые волостные старши-ны занимались вымогательством и притеснением крестьян, но иногда такие обвинения основывались только на слухах, а не на фактах.

Очень важным для крестьян и вышестоящих лиц местного управления был выбор и сохранение действительно опытных и честных старшин. Таких людей ценили. Например, земский на-чальник Островского уезда Псковской губернии отказал в прось-бе об увольнении от должности старшине Русаковской волости Никите Наумову, который ходатайствовал об этом в связи с бо-лезнью и смертью сына, вследствие чего его хозяйство осталось без присмотра. Свой отказ земский начальник мотивировал тем, что «увольнение с должности более или менее опытного старши-ны могло бы вредно повлиять на внутренний строй управления округом волости»81. В то же время среди части крестьян распро-странено было мнение, что исполнение должности волостного старшины является определенной повинностью. Как следствие, нередко на эту должность избирались люди, не пользующиеся ав-торитетом, а земские деятели не считали волостного старшину выразителем крестьянских интересов. Известный земский дея-тель Н.А. Ваганов также отмечал, что крестьяне считают старши-ну высоким начальством и «приписывают влиянию старшин все меры, обременительные для их хозяйства»82.

136

При выборе волостного старшины избирались и кандидаты, которые выполняли обязанности, подобные обязанностям канди-датов сельского старосты. Кроме них у волостного старшины име-лись и помощники, количество которых определялось волостным сходом. Помощники старшины, в отличие от кандидатов, прини-мали непосредственное участие в работе волостного правления совместно с волостным старшиной. Сами крестьяне не вполне точно различали обязанности этих двух должностных лиц.

Иногда волостной сход назначал специального рассыльного, который занимался доставкой распоряжений и корреспонденции из волостного правления на места. Если такого рассыльного в во-лости не было, то волостной старшина сам выполнял его функ-ции, получая в этом случае повышенное жалованье.

Волостному старшине было сложно разобраться во всех бю-рократических тонкостях своих обязанностей, поэтому делопро-изводством занимался волостной писарь. Именно он постоянно присутствовал в волостном правлении, в то время как старшина преимущественно находился дома. Волостной писарь нанимал-ся сходом, чаще всего он имел начальное образование. Иногда волостные писари для получения дополнительного дохода сов-мещали несколько должностей. Так, писарь Богородицкого во-лостного правления Великолукского уезда дворянин Александр Иванов дополнительно совмещал должности сторожа и разъезд-ного83. Нередким было и халатное отношение писарей к выпол-нению своих обязанностей. Так, волостной старшина Медведов-ской волости Великолукского уезда просил уездное по крестьян-ским делам присутствие назначить нового писаря, т.к. «старый положительно не исполняет… поручения»84.

Немаловажная роль в системе крестьянского самоуправле-ния отводилась волостному суду, который, в отличие от сельского и волостного правления, был только в одной инстанции – воло-сти. «Общее Положение» определяло состав суда и те вопросы, которые подлежали его компетенции. Суд представлял собой коллегиальный орган, который избирался волостным сходом, число судей варьировалось от 4 до 12 человек. Периодичность заседаний волостного суда юридически не определялась, все за-висело от условий деятельности данного волостного правления,

137

при котором он создавался. Предметом ведомства данного суда были незначительные споры и тяжбы по гражданским делам между крестьянами с ценой иска не более 100 руб. Волостной суд мог разбирать и уголовные дела, если они были маловажные и совершались в пределах волости между крестьянами: он был вправе принимать решения по этим делам на основе норм обыч-ного права. Волостной старшина и сельские старосты не имели права вмешиваться в деятельность этого суда. Таким образом, была предпринята попытка заменить так называемый «суд стари-ков» законодательно закрепленным волостным судом и при этом оградить суд от вмешательства должностных лиц крестьянского самоуправления85.

Должностные лица волостного правления находились на со-держании волости, а следовательно – крестьян. Жалованье дол-жностным лицам крестьянского самоуправления являлось ос-новной статьей расходов. В Псковской губернии на жалованье должностным лицам волостного самоуправления тратилось от 50,2 до 73,03%. Наибольшие затраты приходились на менее эко-номически развитые уезды, в частности Холмский и Торопецкий. Интересна и такая закономерность: чем выше была доходная часть бюджета волостного правления, тем меньший процент тра-тился на жалованье лицам волостного самоуправления. В 1892 г. земские начальники Торопецкого уезда указали на факт упорного отказа волостных сходов в увеличении жалованья должностным лицам крестьянского самоуправления86.

Таким образом, состав должностных лиц волостного правле-ния по количеству был более представительным. Однако сельское управление отличалось большим разнообразием должностей, по-скольку функции, выполняемые сельским управлением, были до-вольно широки, и оно осуществляло непосредственный контакт с крестьянами, являясь организующим звеном «мира». Волост-ное правление в большей степени занималось контролирующими функциями и спускало распоряжения в сельские правления. Кро-ме того, волостные правления вынуждены были выполнять все распоряжения различных правительственных и общественных учреждений.

138

Примечания1 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 11. Л. 77об – 78.2 ГАПО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 26.3 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 63об, 87об – 88.4 ЦГИА СПб. Ф. 258. Оп. 12. Д. 578. Л. 12.5 ГАНИПО. Ф. 1. Оп. 3. Д. 707. Л. 365.6 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 75об; Ф. 159. Оп. 1. Д. 46. Л. 89.7 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 62об, 86об – 87.8 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 152.9 Там же. Д. 8. Л. 21.10 Там же. Л. 31.11 Там же. Л. 113об – 114.12 Там же. Д. 15. Л. 31.13 Там же. Д. 27. Л. 56.14 Там же. Д. 11. Л. 25.15 ЦГИА СПб. Ф. 258. Оп. 12. Д. 13.16 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 11. Л. 9.17 Там же. Л. 33об.18 Там же. Л. 37об.19 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 94.20 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 107, 108об, 126об – 127.21 Там же. Л. 56об, 106 – 106об.22 Там же. Л. 132, 133об – 134.23 Там же. Л. 116об.24 Там же. Л. 133об – 134.25 Там же. Л. 144.26 Там же. Д. 11. Л. 33об.27 Там же. Д. 27. Л. 108об.28 О поземельных отношениях в крестьянской поземельной общи-

не Северо-Запада России 1906–1928 гг. подробнее см.: Алиева Л.В. По-земельные отношения в крестьянской общине Северо-Запада России (1906–1928 гг.) // Социально-экономические проблемы деревни Северо-Запада России XIX–ХХ вв. (К 150-летию отмены крепостного права в России). Псков, 2012. С. 46–103.

29 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 43об; Д. 11. Л. 60об – 61.30 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 56об – 57об.31 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 8. Л. 43об, 66; Д. 11. Л. 60об – 61.32 Там же. Д. 11. Л. 60об – 61.22 Там же. Л. 64об – 65.34 Филимонов А.В. Работать на своей земле // Псковские хроники.

139

Вып. I. Псков, 2000. С. 67.35 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 95.36 ГАПО. Ф. 143. Оп. 1. Д. 19. Л. 7, 88.37 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 51об – 52.38 ЦГИА СПб. Ф. 262. Оп. 4. Д. 245. Л. 83–84.39 Там же. Л. 30.40 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 46. Л. 91 – 91об.41 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 15. Л. 21.42 Там же. Л. 22.43 Территория современной Псковской области.44 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 65об.45 Там же. Д. 46. Л. 90.46 Там же. Л. 90.47 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 11. Л. 8, 8об.48 Там же. Д. 15. Л. 34.49 Там же. Д. 27. Л. 23об – 25.50 Там же. Д. 8. Л. 6; Д. 27. Л. 76об.51 Там же. Д. 15. Л. 1 – 9; Д. 27. Л. 126.52 Там же. Д. 11. Л. 77об – 78.53 ГАПО. Ф. 143. Оп. 1. Д. 1, 20; ЦГИА СПб. Ф. 258. Оп. 12. Д. 192;

Д. 328.54 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 62 – 63.55 Там же. Л. 63.56 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 28.57 Там же. Д. 45. Л. 64об – 65, 74, 88об, 89об, 90об – 91.58 Там же. Л. 67об.59 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 27. Л. 64 – 65.60 Там же. Д. 8. Л. 14.61 Там же. Д. 27. Л. 31.62 Там же. Д. 8. Л. 3 – 4; Д. 27. Л. 119об.63 Там же. Д. 11. Л. 11, 14, 17 – 18, 20, 20об.64 Там же. Д. 27. Л. 1об, 5 – 6, 8 – 9, 15об – 17, 46об – 47, 70об – 71.65 Там же. Л. 67.66 Там же. Д. 11. Л. 9, 37об, 76об.67 Там же. Д. 8. Л. 80об.68 Там же. Д. 11. Л. 37об.69 Там же. Д. 27. Л. 109.70 Там же. Л. 69; Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 92; ЦГИА СПб. Ф. 258. Оп.

11. Д. 206; Оп. 12. Д. 780.71 ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 11. Л. 32об, 99об – 100.72 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 97.

73 ЦГИА СПб. Ф. 297. Оп. 3. Д. 299. Л. 1 – 10; ГАПО. Ф. 42. Оп. 1. Д. 11. Л. 105об – 106; Д. 15. Л. 37.

74 ГАПО. Ф. 159. Оп. 1. Д. 45. Л. 80 – 80об.75 ЦГИА СПб. Ф. 258. Оп. 19. Д. 694. Л. 1, 3.76 Там же. Л. 13, 14, 18, 20.77 ГАПО. Ф. 78. Оп.1. Д. 2. Л. 178 ГАПО. Ф. 297. Оп. 1. Д. 17. Л. 4479 ГАПО. Ф. 78. Оп. 5. Д. 25. Л. 1480 ГАПО. Ф. 78. Оп. 4. Д. 329. Л. 8 об81 Там же. Д. 256. Л. 2 об82 Вестник Псковского губернского земства. 1884. № 18. С. 28783 ГАПО. Ф. 297. Оп. 1. Д. 30. Л. 4384 ГАПО. Ф. 649 Оп. 1. Д. 6. Л. 7785 О деятельности волостных судов в Псковской губернии подробно

см.: Никитина Н.П. Документы ГАПО о деятельности волостных судов Псковской губернии в конце XIX – начале XX вв. // Материалы пер-вых архивных чтений 27–28 ноября 2006 г. – Псков, 2007. С. 99–107; Никитина Н.П. Волостное судопроизводство в Российской империи в начале XX в. (на примере Псковской губернии) // Первая мировая вой-на: история, геополитика, уроки истории и современность (к 90-летию окончания Первой мировой войны и началу формирования Версаль-ско-Вашингтонской системы международных отношений). Материалы международной научной конференции. Витебск, 11–12 ноября 2008 г. Витебск, 2008. С. 127–128

86 ГАПО. Ф. 78. Оп. 1. Д. 150. Л.8 об

141

ОРГАНЫ ВЛАСТИ В ПСКОВСКОЙ ГУБЕРНИИ ОТ ФЕВРАЛЯ

ДО ОКТЯБРЯ 1917 г.Буржуазные органы власти: от триумфа к кризисуВ обстановке начавшейся в стране Февральской революции

2 марта 1917 г. в Пскове произошло событие общероссийского значения: последний император России Николай II подписал Ма-нифест об отречении от престола. Последовавшие за этим наи-более важные революционные события в губернии тоже проис-ходили в Пскове, который, являясь губернским центром, однов-ременно был и местом расположения штаба Северного фронта и 30-тысячного гарнизона. Революционные выступления происхо-дили также в уездных городах и на железнодорожных станциях – Дно и Новосокольники.

Известие об отречении Николая II, победе революции в Петрограде и формировании новых органов власти – Временно-го правительства и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов – вызвали 3–4 марта 1917 г. в Пскове многочисленные митинги и демонстрации рабочих, солдат, учащихся и просто граждан, приветствовавших победу революции.

На фабриках и заводах, в цехах и мастерских Пскова, в вой-сковых частях и подразделениях гарнизона были проведены вы-боры в Псковский Совет – первый в истории Псковщины. От 200 чел. избирался один депутат, предприятия с меньшим числом ра-бочих также посылали в Совет по одному депутату.1 Уже 4 марта 1917 г. состоялось первое заседание Псковского Совета солдат-ских и рабочих депутатов.

4 марта Временное правительство приняло постановление об упразднении охранных отделений и жандармских управлений, о замене полиции выборной милицией, а также об устранении

142

губернаторов и вице-губернаторов от управления губерниями с временным возложением этих обязанностей на председателей гу-бернских земских собраний, получивших статус губернских ко-миссаров Временного правительства.

Последний псковский губернатор Б.Д. Кашкаров вынужден был в начале марта сдать свои полномочия и освободить губерна-торский дом, который вскоре превратился в центр революцион-но-демократических сил и был назван Домом свободы: в нем на-ходились органы Советов солдатских и рабочих депутатов (СРД) и Советов крестьянских депутатов (КД), штаб-квартиры всех социалистических партий, редакции газет «Известия Псковского Совета СРД» и «Крестьянское дело. Известия Советов КД».

В первые дни и недели марта 1917 г. повсеместно распро-странились и действовали на губернском, уездном, волостном и даже сельском уровнях общественные исполнительные комите-ты. Это были органы власти и управления на местах, вобравшие в себя представителей всех организаций и учреждений, признаю-щих революцию. На них опирались комиссары Временного пра-вительства.

В ходе Февральской революции в Пскове, как и в Петрогра-де, возникло двоевластие: Совет солдатских и рабочих депутатов (вплоть до конца октября 1917 г. с меньшевистско-эсеровским большинством) и Комитет общественной безопасности (кадеты, трудовики, эсеры, члены Земского союза, часть социал-демокра-тов). Временное правительство назначило в Псковскую губернию и уезды своих комиссаров.

5 марта 1917 г., когда уже заседал Псковский Совет СРД, в помещении городской думы состоялось собрание местной бур-жуазии, гласных думы, членов земского союза, кадетов, трудо-виков, эсеров и социал-демократов, объявившее о создании Вре-менного комитета общественного порядка (13 марта 1917 г. он был преобразован в Комитет общественной безопасности – КОБ). Полномочия председателя Комитета были возложены на город-ского голову А.А. Агапова. В комитет вошли кадеты, социал-де-мократы, эсеры, 9 мест получили представители Псковского Со-вета, против чего выступали большевики. Другие места занимали члены городской управы и офицеры воинских частей. В комитет,

143

в частности, вошли присяжный поверенный И.Н. Никитин (с июля 1917 г. – губернский комиссар Временного правительства), меньшевик А.Н. Потресов (Старовер), эсер Н.Н. Опоцкий и др.2 После назначения губернским комиссаром Временного прави-тельства председателя губернской земской управы А.А. Белена фактическое руководство комитетом перешло к нему. На первом заседании решено было создать Милиционный комитет из 5 чел. с целью организации народной милиции. Начальником милиции был выбран Братзаль, а членами Милиционного комитета – два представителя Земского союза (С.В. Мирковский и П. Кравкин), один – из автороты (А. Карпов) и один рабочий (М.П. Ушарнов, большевик). Наряду с Псковом подобные органы местной власти были созданы в уездных центрах губернии и ряде поселков.

3 марта 1917 г. КОБ из 7 чел. и под председательством эсера Н.П. Платишенского образовался в Новоржеве, в тот же день такой же комитет и городская милиции были сформированы в Острове, а в Торопце городской голова созвал особое совещание из гласных городской думы, принявших участие в создании Временного Торо-пецкого комитета правопорядка. С 7 марта начал действовать Пор-ховский военно-гражданский комитет безопасности.3 В Опочке власть перешла к городской управе под руководством городского головы В.А. Селюгина. В Великих Луках буржуазный комитет был создан при поддержке меньшевиков и эсеров при железнодорожных мастерских. Он включал в себя высших железнодорожных служа-щих и в первые же дни выдвинул лозунги: «Долг и дисциплина во имя спасения Родины!», «Будьте терпеливы в своих ожиданиях!» Комитет Великих Лук призывал сохранять верность Временному правительству.4 6 марта 1917 г. свой КОБ избрали жители поселка, окрестных деревень, солдаты и служащие станции Чихачево, на следующий день, 7 марта была избрана управа общественной без-опасности на собрании граждан пригорода Красного Опочецкого уезда.5

9 марта 1917 г. Псковский губернский комиссар граф А.А. Бе-лен обратился к гражданам «с горячим призывом в это трудное время нового государственного строительства помочь Новому Правительству», содействовать его работе через соблюдение спо-койствия и порядка, не допускать «никаких бесчинств, порчи или

144

расхищений имущества», необходимого для усиления производи-тельной работы. «Бывшее насилие сверху… пало! Не создавайте же вновь насилия снизу!» – призывал он, а в заключение предла-гал всех объединиться против «грабителей» и создать «общест-венную выборную стражу или милицию».6

19 марта 1917 г. было подписано Постановление Временно-го правительства о ликвидации института земских начальников и передаче их обязанностей уездным комиссарам. Поэтому во всех уездных городах появились уполномоченные нового правитель-ства – как правило, руководители уездных земских управ. Так, комиссаром Временного правительства в Великих Луках стал председатель уездной земской управы и городской голова эсер А.П. Огуз, Новоржевским комиссаром – председатель уездной земской управы Н.Н. Рокотов.7

В целях объединения сочувствующих к устройству новой жизни, государственного правового строя на широких демократи-ческих началах и принятия мер по улучшению материального по-ложения служащих в Пскове был организован ряд общественных организаций. Формально упраздненное Псковское Губернское правление (основной орган местного административного управ-ления во главе с губернатором) продолжало действовать в виде кружка служащих и чиновников Псковского губернского правле-ния (с 10 апреля 1917 г.). Были также созданы Союз служащих правительственных учреждений города Пскова и Псковского уезда (с 26 марта) и бюро служащих Псковского губернского правления (с 17 апреля). В политическом отношении они поддерживали Вре-менное правительство, активно ратовали за созыв Учредительно-го собрания, участвовали в выдвижении кандидатов на выборы, в том числе в городскую думу, составляли и распространяли по городу списки кандидатов из числа служащих и чиновников.8

Таким образом, с первых дней существования Временно-го правительства прежняя правящая элита, еще совсем недавно олицетворявшая самодержавную монархию, стала одной из наи-более надежных опор буржуазно-демократического режима, что объяснялось резким неприятием бывшей правящей верхушкой внутриполитического курса Николая II накануне Февральской революции.

145

Постоянным рабочим органом Псковского комитета общест-венной безопасности было избрано Исполнительное бюро, пред-седателем которого стал уполномоченный Всероссийского зем-ского союза (ВЗС) по Псковской губернии В.Ф. Панченко. Своим постановлением от 12 марта это бюро обязало Псковский Совет СРД снабдить всех солдат Псковского гарнизона постоянными удостоверениями личности «ввиду того, что 1) в солдатскую фор-му одеваются часто не солдаты, преследующие преступные цели, и 2) начались побеги с фронта без всякой политической цели…». Совет СРД, выполнив предписание, в свою очередь, 13 марта обязал начальника псковского гарнизона ввести именные удосто-верения для каждого офицера, солдата, врача и военного чинов-ника.9 Данный факт показывает, что на первом этапе революции КОБ и Совет СРД могли достигать взаимопонимания, и в то же время демонстрирует, сколь велики были полномочия Совета, без указания которого КОБ не мог потребовать от начальника гарни-зона выполнения своего постановления.

В России после Февральской революции возникло три само-стоятельных социально разнородных потока: буржуазно-поме-щичий, центристский и леворадикальный, которым соответство-вали три типа политических партий, представленные и в Псков-ской губернии.

Первый поток представляла Псковская организация партии народной свободы (кадеты), существовавшая со времен револю-ции 1905–1907 гг. и объединявшая либеральную интеллигенцию, в том числе таких авторитетных деятелей, как Н.Н. Рокотов, Ф.А. Эрн, И.И. Лавров, Л.П. Непенин и др. С 23 сентября по 30 ноя-бря 1917 г. псковские кадеты издавали газету «Псковская речь», редактором которой являлся преподаватель Мариинской женской гимназии И.И. Лавров.

Во второй поток входили умеренные социалистические пар-тии меньшевиков, эсеров и энесов, которые стремились защи-щать интересы средних слоев города и деревни. Их группы нача-ли формироваться в Пскове в первые недели революции. 7 марта организовалась эсеровская группа, на общем собрании 1 апреля избравшая свой руководящих орган – комитет во главе с Г.А. Гор-ским (председатель). В состав комитета также вошли Н.Н. Опоц-

146

кий, Н.А. Огнянников, В.Я. Кумиясов, Н.Н. Некрасов и др. К это-му времени в группе насчитывалось всего 25 чел.10

После падения царизма в России стала быстро воссоздавать-ся народно-социалистическая партия (энесы), организация кото-рой оформилась в Пскове к лету 1917 г. 6 июня в Доме свободы состоялось общее собрание членов псковской группы Трудовой народно-социалистической партии, на котором с программной речью выступил член ЦК, известный ученый-юрист В.В. Водо-возов. В оргбюро псковской организации были выбраны Д.В. Са-вицкий, Ю.К. Палибин, П. Матусевич, И.Н. Никитин и др.11 Ле-том – осенью 1917 г. именно представители партии энесов заняли посты губернского комиссара (И.Н. Никитин), городского головы (Н.С. Арбузов) и начальника псковской милиции (С.В. Мирков-ский).

15 марта была создана псковская организация социал-де-мократов, объединявшая меньшевиков и большевиков. 30 мар-та на общем ее собрании был избран президиум группы, в ко-торый вошли Б.Я. Закс, А.Орлов, А.П. Семякин, Лысаковский, А.В. Мальцев; меньшевики имели в президиуме численное пре-восходство,12 но леворадикальный поток в социально-политиче-ской жизни Пскова представляли большевики: большевистская группа в объединенной организации социал-демократов и ла-тышские социал-демократы, т.е. рабочие предприятий, эвакуиро-ванных из Прибалтики. Латышскую группу создал накануне Фев-ральской революции Я.Я. Юдейко. Когда псковские большевики 5 августа 1917 г. образовали отдельную от меньшевиков само-стоятельную большевистскую организацию, латышская группа вошла в нее в качестве латышской секции. Председателем боль-шевистского комитета был избран М.П. Ушарнов, секретарем – К.В. Гей, сообщивший в ЦК об образовании в Пскове самостоя-тельной большевистской организации.13

В течение лета – осени 1917 г. в леворадикальном лагере сложилась еще одна группа – левые эсеры, которые консоли-дировались в Псковском Совете КД и к концу года стали столь мощной силой, что сумели победить на выборах в Учредительное собрание и завоевать большинство в объединенном Псковском губернском Совете РКСД. В этой еще не ставшей самостоятель-

147

ной партии появились свои признанные лидеры – как на всерос-сийском уровне (М.А. Спиридонова), так и в Псковской губер-нии (Н.А. Петров, Л.Л. Беклешов, Н.Н. Ольхин, О.Л. Чижиков и др.).

Весной 1917 г. сформировался управленческий блок, лежав-ший в основе действия государственного механизма вплоть до октября 1917 г. В органах власти на местах, в общественных ор-ганизациях, а затем и во Временном правительстве образовался оборонческий блок меньшевиков и эсеров, находившийся в ко-алиции с кадетами. Этот блок и управлял Россией с февраля по октябрь 1917 г.14

Псковский КОБ взял на себя руководство созданной город-ской, а затем и губернской милицией (вместо расформированной полиции). 13 марта он утвердил положение о милиции, в котором, в частности, говорилось, что высшие должностные лица милиции должны быть выбраны комиссией, состоящей из 10 представите-лей комитета и такого же количества представителей городской думы.15

С целью координации действий местных органов власти, представлявших Временное правительство, 20 мая 1917 г. в Доме свободы в Пскове состоялся Общегубернский съезд уездных ко-миссаров, представителей уездных комитетов общественной безопасности и волостей. На съезде обсуждались вопросы об образовании общегубернского комитета общественной свободы и безопасности и о выборах кандидатов на должность губернско-го комиссара Временного правительства и его помощника.16 Дело в том, что с весны и до осени 1917 г. меньшевики и эсеры вели кампанию против назначенных Временным правительством ко-миссаров, требуя заменить их на «правильно» избранных (т. е. на основе всеобщего избирательного права), что должно было, по их мнению, способствовать легитимизации власти. На самом же деле они этим расшатывали власть, способствовали ослаблению власти центра на местах и в целом управленческого блока коали-ции меньшевиков, эсеров, энесов и кадетов. Во многих местах к осени 1917 г. представители умеренных социалистических пар-тий сменили прежде назначенных комиссаров. Сменился губерн-ский комиссар и в Пскове.

148

15 июня 1917 г., в день проведения съезда представителей общественных организаций, городов и уездов Псковской губер-нии по выборам нового губернского комиссара, в газете «Псков-ская жизнь» была напечатана статья меньшевика, присяжного поверенного, гласного Псковской городской думы В.Л. Горна, в которой он призывал избрать «демократа по убеждениям, челове-ка подвижного, энергичного, способного, обладающего органи-заторским и ораторским талантами». Этих качеств, по мнению автора, как раз недоставало действующему комиссару. В.Л. Горн призывал будущего руководителя губернии осуществлять по-стоянный «объезд губернии, осмотр положения дел на местах», «ближе стоять к местному населению», периодически проводить съезды депутатов, чтобы «иметь надлежащую и здоровую кри-тику своей деятельности», «в промежуток между съездами раз в месяц созывать съезд уездных комиссаров», «не медля рефор-мировать мертвые губернские ведомости – орган губернского ко-миссара, чтобы все, что не писалось в них, писалось бы живым, понятным языком».17

В работе губернского съезда приняло участие несколько де-сятков делегатов, в том числе от Пскова 10 чел.: три – от город-ской думы, два – от комитета общественной безопасности, 5 – от Псковского Совета СРД. Новым губернским комиссаром был из-бран председатель КОБ,18 член Трудовой народно-социалистиче-ской партии (энесов) Иван Никитич Никитин. Он происходил из крестьян Московской губернии, окончил гимназию, затем уни-верситет, был присяжным поверенным в Москве, с начала вой-ны служил в Российском обществе Красного Креста на Западном фронте, с сентября 1916 г. – в Пскове: помощник главноуправля-ющего РОКК при армиях Северного фронта, избирался предсе-дателем фронтового съезда делегатов, с первых дней революции вошел в состав Псковского КОБ.19 22 июля «Псковские губерн-ские ведомости» сообщили: «За освобождением, согласно хода-тайству А.А. Белена от обязанностей Псковского губернского ко-миссара, на означенную должность Министром Внутренних дел назначен присяжный поверенный Иван Никитич Никитин. По-мощником губернского комиссара назначен Михаил Федорович Позигун».20

149

Вместе с тем в некоторых уездах прежним комиссарам Вре-менного правительства удалось на своих постах остаться, пройдя процедуру демократического избрания. Так, в Опочецком уезде 25 июня на съезде представителей общественных организаций, города и уезда был переизбран 27 голосами «за» (при 9 «против») ранее назначенный на эту должность известный в губернии зем-ский деятель, дворянин П.А. Янович. Товарищем уездного комис-сара был избран председатель местного Совета солдатских депу-татов И.В. Хотеев.21

Несмотря на кадровые перестановки и постепенный сдвиг состава представителей органов власти «влево», ухудшение об-щей ситуации в стране приводило ко все большим противоречиям между Временным правительством, его комиссарами, буржуаз-ными комитетами общественной безопасности, с одной стороны, и Советами – с другой. Подтверждением этому явились прави-тельственные кризисы в апреле, июне, июле и августе 1917 г., от-разившиеся и на Псковской губернии.

В первые недели революции в стране под руководством пар-тии кадетов, доминировавшей во Временном правительстве, было все же начато проведение реформ. Но, согласно программе кадет-ской партии, Временному правительству запрещалось «предвос-хищать решения Учредительного собрания по основным государ-ственным вопросам», поэтому были проведены только реформы: административно-управленческая, городского и земского самоу-правления, учреждены продовольственные и земельные комите-ты и др. Правительство приняло ряд нормативно-правовых актов, положенных в основу реформирования самоуправления: об учре-ждении милиции, положение о комиссарах, закон об устройстве городских финансов и др. Постановлением «О производстве вы-боров гласных городских дум и об участковых городских управ-лениях» от 15 апреля 1917 г. вводились свободные перевыборы цензовых дум, расширялись их компетенции, привлекались к управлению новые слои населения. Демократически избранные органы местного самоуправления теперь уже опекались не поли-цией, как ранее, а органами юстиции.

В связи с избранием 10 сентября 1917 г. нового состава Псковской городской думы и расширением ее полномочий 29 сен-

150

тября на заседании КОБ было принято решение о прекращении деятельности комитета. В ходе заседания губернский комиссар И.Н. Никитин отметил, что Псковский КОБ был первым по вре-мени возникновения комитетом объединенных общественных ор-ганизаций и что вторым возник Московский комитет, образовав-шийся днем позже. Он также подчеркнул исключительно деловой характер работы КОБ, крайнюю незначительность израсходован-ных средств (всего 3 тыс. руб. за шесть месяцев, т.к., кроме двух его членов, все в исполнительном бюро и его комиссиях работа-ли безвозмездно). В последней резолюции КОБ подчеркивалась исключительная роль комитетов общественной безопасности в истории русской революции и новом государственном строитель-стве. В заключение отмечалось: «Псковский комитет обществен-ной безопасности, находя, что с организацией в г. Пскове нового городского самоуправления, наиболее правильно отражающего волю населения, ему надлежит прекратить свою дальнейшую деятельность», а поэтому он постановляет: «1) Считать Псков-ский КОБ прекратившим свое существование с 29 сего сентября; 2) Выразить благодарность исполнительному бюро комитета и всем членам его комиссий за их напряженную и плодотворную работу; 3) Поручить председателю милиционной комиссии пере-дать управление милицией в ведение псковского городского само-управления…» Предписывалось также все дела и материалы КОБ передать на хранение в губернский комиссариат, а отчеты членов исполнительного бюро передать в музей революции».22

Еще 19 марта 1917 г. Постановлением о ликвидации инсти-тута земских начальников и передаче их обязанностей уездным комиссарам было объявлено о создании волостных исполнитель-ных комитетов. 5–6 апреля в Пскове прошло совещание уездных комиссаров Временного правительства, на котором было приня-то решение о создании временных волостных управ, в которые по рекомендации Временного правительства должны были вой-ти председатели волостных милиционных и продовольствен-ных комитетов, волостных попечительств по призрению семей призванных на войну, волостных судов и волостные старшины. 21 мая 1917 г. Временное правительство издало Постановление «О волостном и земском управлении», согласно которому на

151

местах создавался орган местного самоуправления – волостное земство.

Продовольственный кризис в начале 1917 г. в значительной степени обусловил кризис всей политической системы, что и привело к свержению царизма. Но и в послеферальский период продовольственный вопрос так и остался одной из самых насущ-ных проблем, от решения которой зависела судьба нового прави-тельства. 9 марта 1917 г. Временное правительство создало при министре земледелия А.И. Шингареве Общегосударственный продовольственный комитет, сосредоточив всю полноту власти в области снабжения в своих руках. 5–7 апреля 1917 г. состояв-шийся в помещении Псковской губернской земской управы 1-й губернский съезд по продовольственному делу избрал губерн-скую продовольственную управу в составе: председатель Испол-нительного бюро КОБ В.Ф. Панченко (председатель), член зем-ской управы С.Г. Челищев и секретарь губернской земской упра-вы А.П. Семякин (заместители председателя), члены управы – Н.И. Скрябин, В.Л. Круп, от Псковского Совета СРД – А.В. Маль-цев, служащий земской управы И.Л. Петров, заведующий оценоч-но-статистическим отделом губернского земства М.М. Кисляков. Между ними распределились отделы: заготовок, продовольствия, агрономической помощи населению, контрольно-организацион-ный, статистический, счетно-финансовый.

На следующем, 2-м съезде в конце мая 1917 г. состав управы пополнился еще двумя членами (Н.С. Арбузов и А.Х. Дампель) и был создан новый отдел – информационный, в задачу которого входило также издание земского еженедельника. Его редактором стал заместитель председателя комитета и управы А.П. Семякин. 2 июля 1917 г. вместо «Вестника Псковского губернского земст-ва и сельского хозяйства Псковской губернии» вышел 1-й номер «Вестника Псковского губернского земства и губернского про-довольственного комитета». Председателем продовольственного комитета и управы вместо В.Ф. Панченко (в связи с выбытием его из Пскова) был избран председатель Новоржевской уездной земской управы Н.Н. Рокотов. Организация уездных продоволь-ственных комитетов и управ затянулась и закончилась лишь к концу мая. Волостная сеть комитетов и управ в ряде мест появи-

152

лась только к середине июля. Выборный состав волостных орга-нов иногда переизбирался по нескольку раз.

Несмотря на то что в губернском и уездных продовольствен-ных комитетах и управах были сосредоточены достаточно ква-лифицированные кадры, общая разруха в стране, разрыв эконо-мических связей, транспортный и топливный кризисы, слабость власти не позволили эффективно осуществлять хлебную моно-полию – ни в стране, ни в Псковской губернии. Правительство не могло воспрепятствовать развитию спекуляции и другого рода злоупотреблений в продовольственном деле. Уже с апреля 1917 г. стала нарастать угроза голода. Если в августе в Псковскую гу-бернию было завезено только 37,5% потребного количества хлеба, то в октябре – всего лишь 14%.23 Аналогичным образом обстояло дело и с завозом керосина: в сентябре было получено из Рыбинска лишь 33 цистерны из полагавшихся 56 (59%), в ок-тябре – 36 из 65 (55%).24 Это был грозный симптом топливного кризиса.

В обстановке почти полного прекращения снабжения населе-ния со стороны центральной власти новым продовольственным органам приходилось самим изыскивать ресурсы питания и това-ров первой необходимости.

21 апреля 1917 г. был учрежден Главный земельный комитет, а также губернские, уездные и волостные земельные комитеты, члены которых частично избирались земскими собраниями и думами. Главной задачей этих комитетов было предотвращение стихийного решения земельного вопроса крестьянами и подго-товка проведения земельной реформы. В Псковской губернии, как и по всей стране, процесс создания земельных комитетов за-тянулся. Как отмечалось в докладе Главному земельному коми-тету, волостные комитеты образовались раньше уездных, к 20-м числам июня, – лишь после того, как за это дело взялись Советы СРКД.25 Их формирование на уровне уездов удалось завершить в основном лишь к концу июня. Например, в Опочецком уезде земельный комитет образовался только 27 июня, а в Псковском уезде под председательством эсера Н.Н. Опоцкого – 30 июня. В связи с этим первое заседание губернского земельного комите-та состоялось 8 июля, на него прибыли представители только от

153

трех уездов – Опочецкого, Порховского и Псковского. По этой причине были проведены временные выборы должностных лиц комитета, председателем избрали эсера Н.А. Огнянникова.26

В связи с земельным вопросом конфликт между Временным правительством и крестьянством нарастал. В своей Декларации от 2 марта Временное правительство о земельном вопросе во-обще не упомянуло, и только начавшиеся в деревне беспорядки заставили его 19 марта заявить, что земельная реформа «несом-ненно станет на очередь в предстоящем Учредительном собра-нии», предупредив: «Земельный вопрос не может быть проведен в жизнь путем какого-либо захвата». Крестьянство требовало запретить земельные сделки, т.к. помещики начали спекуляцию землей, закладывали ее по бросовой цене в банках, продавали леса на сплошную вырубку. Уже к концу апреля крестьянские волнения охватили 42 из 49 губерний европейской России.

Первые серьезные конфликты в Псковской губернии прои-зошли в Островском и Порховском уездах. 30 апреля «Известия Псковского Совета СРД» сообщали, что в нескольких волостях Островского уезда началось аграрное движение: крестьяне по постановлениям сходов принуждают помещиков отдавать им за низкую плату в аренду пашню, отбирают инвентарь, запрещают нанимать рабочих. В частности, Букинский сельский комитет постановил запретить продажу земли помещиками и частными владельцами, незапаханную землю распределить между нужда-ющимися, уплату за нее производить не по-прежнему, а по по-становлению волостного комитета, рубку леса и продажу его воспретить до установления нового закона.27 В Порховском уезде председатель уездного продовольственного комитета С.И. Силин на заседании членов волостных комитетов 26 апреля иницииро-вал принятие решения о том, что «всякая частная продажа земли и сдача в аренду воспрещается с 12 апреля 1917 г.», необходимо «немедленно принять меры к охране всех лесов от порубки».28 16 мая 1917 г. губернский комиссар А.А. Белен направил в Мини-стерство внутренних дел донесение о многочисленных аграрных волнениях в Псковской губернии.29

В день вступления в должность 3 мая новый министр зем-леделия эсер В.М. Чернов обещал издать закон о запрете купли-

154

продажи земли, а министр юстиции разослал инструкцию нота-риусам о приостановлении сделок. Но закон издан так и не был, а министр юстиции 25 мая свое распоряжение отменил. Между тем Всероссийский съезд крестьянских депутатов в мае 1917 г. по-требовал немедленно запретить куплю-продажу земли, что было использовано наиболее радикальными слоями деревни в борьбе с помещиками. Крестьяне на местах пресекали сделки стихийно, и 12 июля Временное правительство издало закон об ограничении сделок. Теперь вопрос об их разрешении передавался земельным комитетам. В результате помещики организовались для борьбы с земельными комитетами, начались массовые аресты и предание суду их членов.

В Островском уезде первый арест по аграрным беспорядкам был произведен 19 июля. В тюрьму отправили члена Лисинского волостного земельного комитета и депутата волостного Совета Ивана Николаева. 20 июля арестовали члена того же земельного комитета и члена уездного Совета Никиту Семенова, через две недели подвергли аресту председателя Вышгородецкого волост-ного земельного комитета и депутата уездного Совета левого эсера Ивана Антонова. Газета «Псковская жизнь» сообщала, что «свыше получен приказ о расформировании Вышгородецких во-лостных продовольственных и земельных комитетов и управ и о предании суду их членов за превышение власти».30

С августа, после окончания полевых работ, начались крестьянские восстания с требованием национализации земли. Пойти на это Временное правительство не могло, поскольку по-ловина земель частных владельцев была заложена и национа-лизация разорила бы банки. Выявилась полная беспомощность правительства в главном вопросе России. Осенью распались комитеты общественных организаций, давшие массовую под-держку правительству весной. Был ослаблен, дезорганизован и дискредитирован институт правительственных комиссаров, в чем роковую роль сыграл продовольственный кризис. Времен-ное правительство так и не сумело выработать антикризисное управление.

155

Образование и деятельность СоветовВ марте 1917 г. в России почти повсеместно были созданы

Советы – органы самоуправления рабочих и солдат, а в течение первых месяцев революции – крестьян и части казачества. Их со-здание стало проявлением самоорганизации масс, стремления за-щитить свои права, обеспечить себе представительство в органах общегражданской власти. Советы 1917 г., превратившись в один из центров управления, стали исторической предтечей советской системы государственной власти.

В день вооруженного восстания в Петрограде 27 февраля 1917 г. был создан Петроградский Совет, возглавляемый депу-татами IV Государственной думы: меньшевиком Н.С. Чхеид-зе (председатель), трудовиком А.Ф. Керенским и меньшевиком М.И. Скобелевым (заместители председателя). Петросовет стал фактически руководителем Советов России, революционно- демократической властью, рассылал на места приказы и распоря-жения, способствовал распространению по собственному образ-цу советской формы организации на новые территории страны.

4 марта 1917 г. состоялось первое заседание Псковского Со-вета солдатских и рабочих депутатов (СРД) с участием 308 депу-татов. В составе его было образовано три секции: рабочая, сол-датская и офицерская, в каждой из которых избиралось Испол-нительное бюро.31 В 1-м номере «Известий Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов», вышедшем 19 марта 1917 г., сообщалось, что на заседании Совета 8 марта был избран Испол-нительный комитет под председательством А.И. Антовиля, това-рищами председателя стали Адамов и Владимиров, секретарями – Шеринский и Матусевич. Была также создана литературная комиссия в составе Адамова, Матусевича, Серебренникова и ко-оптированных в нее Закса и Мальцева. Большевик Мальцев стал редактором «Известий Псковского Совета», на издание которых главнокомандующий Северным фронтом генерал Н.В. Рузский выделил ежемесячное пособие в 2000 руб. В связи с тем что в Псковском Совете еще не было выборных от многих предприя-тий и большинство составляли военнослужащие, в том же номере был опубликован призыв Исполнительного бюро рабочей секции

156

к рабочим объединиться вокруг Совета и направить в него сво-их выборных от столяров, булочников, сапожников, извозчиков, прачек.32

На первом заседании Исполком принял постановление о ре-гулярном проведении общих собраний депутатов дважды в не-делю – по средам и воскресеньям. Сначала заседания проходили в помещении городской управы, а после 19–20 апреля – в Доме свободы (бывшем губернаторском доме), когда было принято ре-шение Исполкома о приеме его под свое управление.33

27 марта – 3 апреля по инициативе Петросовета состоялось Всероссийское совещание Советов рабочих и солдатских депу-татов, принявшее решения о созыве 1-го Всероссийского съезда Советов, введении некоторого единообразия в организацию и со-подчинение местных Советов (съезд Советов, исполком, пленум исполкома, бюро и т. п.) и образовании областных объединений Советов.34

В период с 4 по 28 мая 1917 г. в Петрограде состоялся 1-й Всероссийский съезд крестьянских депутатов (КД). Он принял Положение о советах крестьянских депутатов, имевшее реша-ющее значение для утверждения и развития советской формы организации крестьян. Все крестьянские съезды в регионах по-сле появления упомянутого документа принимали решения о роспуске получившей распространение в первые месяцы рево-люции такой организации, как Крестьянский союз, и о создании Советов. Съезд определил организационные начала и подчинен-ность друг другу губернских, уездных, волостных и сельских Советов и их исполнительных комитетов, пропорциональность представительства в них и другие организационные вопросы. На съезде был избран Центральный исполнительный комитет Все-российского съезда Советов (КД) под председательством члена исполкома Петросовета и ЦК партии эсеров Н.Д. Авксентьева. В состав ЦИК от Псковской губернии были избраны И.П. Пет-ров и П.С. Сергеев (от крестьян Порховского уезда), а также Л.Л. Беклешов (от Петроградского военного округа). Всего же от Псковской губернии в работе съезда участвовало 7 делегатов: Ог-нянников, Яковлев, Петров, Сергеев, Александров, Филенков и Захаров.35

157

1-й Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских де-путатов проходил месяцем позже – в период с 3 по 24 июня 1917 г. На нем был избран Всероссийский Центральный исполнитель-ный комитет (ВЦИК), председателем которого стал меньшевик Н.С. Чхеидзе. ВЦИКу поручалось общее руководство Советами страны. Было решено созывать Всероссийский съезд Советов не реже одного раза в три месяца. Решения съездов Советов спо-собствовали советизации во всероссийском масштабе и сыграли поистине историческую роль.

Организаторами Советов выступили деятели социалистиче-ских партий – меньшевиков, эсеров, большевиков, энесов и др., однако отношение к Советам у них было разным. Умеренно-соци-алистические партии – меньшевиков и эсеров – считали Советы общественной организацией, лишь временно контролирующей деятельность правительства. После возвращения В.И. Ленина из эмиграции и обнародования его «Апрельских тезисов», в кото-рых он выдвинул идею о Советах как альтернативных городским думам и земствам органах власти, большевики, а вслед за ними левые эсеры стали приверженцами лозунга «Вся власть Сове-там!» и формирования чисто социалистического правительства без буржуазии.

Структура Псковского Совета СРД складывалась в течение нескольких месяцев. На заседании Исполкома 19–20 апреля в составе его были учреждены комиссии: крестьянская, бюро для связи с армиями фронта и тыловыми учреждениями, личного со-става, агитационная и литературно-библиотечная. На новом засе-дании 26 апреля была утверждена уже схема отделов: организа-ционный (включал крестьянскую, рабочую и военную комиссии), агитационно-пропагандистский (литературно-издательская, аги-тационная и клубно-библиотечная комиссии), административно-хозяйственный (финансовая и комендантская комиссии, справоч-но-статистическое бюро), юридический (следственно-примири-тельная, консультативная, личного состава). Наряду с отделами в состав Исполкома входили Президиум и секретариат.36

9 мая произошло объединение солдатской и офицерской сек-ций Псковского Совета в военную секцию, которую возглавил социал-демократ И.П. Швабинский. В связи с ухудшением про-

158

довольственного положения губернии на заседании Исполкома 13 мая решено было организовать при нем продовольственную комиссию в составе всех 23 делегатов, а также создать в уездном, городском и губернском продовольственных комитетах секции Исполнительного комитета Совета. Председателем комиссии был избран народный социалист, военный чиновник, заведующий отделом походных лавок ВЗС Н.С. Арбузов (с 2 октября 1917 г. – городской голова). Товарищем председателя стал большевик А.В. Мальцев.37

Все более усложнявшаяся структура Псковского Совета сви-детельствует о расширении функциональной направленности в его деятельности, о ярко выраженной тенденции к осуществле-нию не только контроля над органами власти Временного пра-вительства, но и к управлению не только городом и уездом, но и губернией в целом. Подтверждением этому является создание крестьянской комиссии, позднее преобразованной в отдел, а так-же направление своих делегатов в продовольственные комитеты всех уровней, сохранение своего влияния на всю губернию после создания летом 1917 г. губисполкома.38

23 июня 1917 г. состоялись новые выборы Исполкома по спискам фракций Совета СРД. В отличие от первых выборов в марте 1917 г. они прошли в более острой политической борьбе, т.к. по мере развития политического процесса и ухудшения соци-ально-экономической ситуации, нарастания кризисных явлений в стране все более обострялись противоречия между властью и обществом, буржуазными и социалистическими партиями, уме-ренно-социалистическими и радикально-социалистическими партиями. В новый состав Исполкома Псковского Совета СРД было избрано 40 депутатов, в том числе 17 социал-демократов (в большинстве – меньшевиков), 10 эсеров и 13 народных соци-алистов (энесов). Новым председателем Исполкома 24 июня был избран военнослужащий, эсер Кожихов. В президиум исполкома вошли товарищи председателя меньшевик Д.С. Шохерман и энес А.В. Владимиров, секретари – большевик К.В. Гей и энес Петров, члены президиума – меньшевики А.И. Антовиль и Василевский. 25 июня Исполком сформировал новую структуру Совета из 8 отделов: воинского, продовольственного, труда, крестьянского,

159

по подготовке выборов в Учредительное собрание, агитацион-но-просветительского, юридического, административно-хозяй-ственного. В отделе труда доминировали большевики во главе с М.П. Ушарновым. В нем было создано шесть подотделов: по наблюдению за деятельностью фабрично-заводских комитетов, профсоюзов, по обследованию условий труда, биржа труда, стра-ховой, центральная примирительная камера. В них работали, по-мимо М.П. Ушарнова, известные в Пскове большевики: К.В. Гей, Ю.В. Гей, М.Е. Чувырин, М.Г. Иванов и др. В подотдел по обсле-дованию условий труда входил руководитель псковских социал-демократов Б.Я. Закс. После событий 3–4 июля в Петрограде на общем собрании Псковской группы РСДРП К.В. Гей заявил о вы-ходе из Исполкома Совета СРД, и вместо него вновь был избран З.Я. Шеринский.39

Нерешенность коренных вопросов после Февральской ре-волюции (о власти, войне и мире, о земле и др.) способствовала дальнейшей дифференциации населения и радикализации масс. Псковский Совет СРД, в котором доминировали меньшевики, энесы и эсеры, с одной стороны, стоял на позициях условной под-держки всех составов Временного правительства и революцион-ного оборончества, а с другой стороны, по большинству вопросов депутаты Совета целиком шли в русле решений Петроградско-го Совета РСД и первых Всероссийских съездов Советов. Так, например, Псковским Советом были приняты постановления об уничтожении эмблем царской власти в публичных местах, в том числе при ношении военной формы; о введении 8-часового рабо-чего дня; о ликвидации позорного института денщиков в армии; об образовании фабрично-заводских комитетов, о примиритель-ных камерах и их функциях; об уравнении пайков семей солдат и офицеров; о недопустимости азартной карточной игры в обще-ственных местах; о повседневной печати и поддержке газет рево-люционно-демократических партий и бойкоте буржуазной прес-сы; о введении мер государственного регулирования экономики; о недопустимости ноты Временного правительства (министра иностранных дел П.Н. Милюкова) от 18 апреля 1917 г. о верности союзническому долгу и ведении войны до победного конца, в ко-торой «ярко вырисовывались империалистические тенденции»; о

160

проведении Первомайской демонстрации и полной оплате рабо-чим праздничного дня 1 Мая; о поддержке забастовочного движе-ния в городе и сборе средств в стачечный фонд; о сборе средств в фонд поддержки Советов; о неотложности создания коалицион-ного объединенного правительства по примеру Франции, Бель-гии, Англии путем введения представителей социалистических партий по соглашению с Петроградским Советом, и др.40

Леворадикальная тенденция с самого начала деятельнос-ти Псковского Совета СРД проявилась благодаря участию в его работе большевиков М.П. Ушарнова, А.В. Мальцева, А.А. Ива-нова, М.Е. Чувырина, З.Я. Шеринского, позиции которых были особенно сильны в рабочей секции и газете «Известия Псков-ского Совета СРД». Уже 26 марта 1917 г. газета сообщила о том, что Псковский Совет принял резолюцию о недействительности военной присяги, принесенной по тексту, установленному Вре-менным правительством. В статье, посвященной празднованию 1 Мая, отмечалось, что с 9 час. утра под звуки «Марсельезы» и другие гимны свободы участники демонстрации шли с лозунгами не только общедемократическими – «Да здравствует мир между народами!», «Мир без аннексий и контрибуций», «В борьбе об-ретешь ты право свое», но и социалистическими – «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «Да здравствует социализм!», «Фа-брики – рабочим, земля – крестьянам!».41

30 апреля 1917 г. общее собрание Псковского Совета СРД по докладу энеса Д.В. Савицкого о займе свободы приняло следую-щее постановление: «Общее собрание Совета СРД присоединя-ется в общем к резолюции Петроградского Совета СРД и пред-лагает внести поправку: 1) обложить налогом в пользу государ-ства военную сверхприбыль, немедленно установить контроль за этими прибылями; 2) необходимо использовать церковные и монастырские капиталы и ценности».42 Таким образом, уже за не-сколько дней до образования первого коалиционного буржуазно-социалистического правительства Псковский Совет проявил до-статочную зрелость и предложил использовать в экономической политике меры государственного регулирования, как бы они ни затрагивали интересы крупного капитала и высших церковных иерархов. По поводу массовых выступлений рабочих и войск гар-

161

низона в Петрограде 18–21 апреля в связи с нотой Милюкова в газете высказывалось сожаление по поводу жертв выступления, выражалась поддержка Петроградского Совета РСД и отмеча-лось, что Псковский Совет будет «в дальнейшем оказывать под-держку Временному правительству лишь постольку, поскольку последнее, предпринимая шаги, касающиеся жизненных интере-сов страны, не пойдет вразрез с Петроградским Советом СРД». Вместе с тем в газете подчеркивалось, что «попытка буржуазных газет свалить вину на Ленина и его приверженцев – старый спо-соб отвлекать внимание широких народных масс… сводить дело к отдельным лицам».43

В знак поддержки 500-тысячной демонстрации в Петрогра-де в связи с наступлением на фронте 18 июня, продемонстриро-вавшей недоверие буржуазно-социалистическому Временному правительству и потребовавшей сформировать таковое только из представителей социалистических партий, входящих в Советы, 25 июня с 11 час. утра до 7 час. вечера состоялась демонстра-ция рабочих и солдат в Пскове. После ее проведения «Известия Псковского Совета» опубликовали статью представителя создан-ной в июне Военной организации при Псковской группе РСДРП З.Я. Шеринского, который с 16 по 23 июня присутствовал от Пскова на Всероссийской конференции фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б). В корреспонденции он подроб-но рассказывал (явно с большевистских позиций) о событиях в Петрограде и обращался к псковичам со словами: «Пойдет ли вместе с ним (Петроградом. – Авт.) рука об руку и провинция, сумеет ли Псков, шедший до сих пор на поводу у оборонцев, стряхнуть с себя спячку и сказать решительное слово. Смею ве-рить – да! Смею верить, что жизнь разбудит спящих, что голос Псковского гарнизона и рабочих Пскова сольется с многомилли-онным голосом Петрограда». З.Я. Шеринский, однако, явно пе-реоценивал революционность псковичей: на демонстрацию под большевистскими лозунгами вышла только авторота, что приве-ло к столкновению с казаками.44

После июльских событий, вину за которые буржуазная пе-чать целиком возлагала на большевиков, газета «Известия Псков-ского Совета» представила их очень сдержанно. Исполком 7 июля

162

принял следующее воззвание: «Исполнительный Комитет Псков-ского Совета СРД всецело поддерживает решения и мероприя-тия, принятые Центральным Комитетом в скорбные моменты безответственных вооруженных выступлений вопреки его воли и согласия как единственно полномочного органа революционной демократии» (Шохерман, Залкинд, Покровский). Совершенно в другом тоне оценила события Псковская городская дума, приняв-шая резолюцию: «Братская кровь, напрасно и безумно пролитая на улицах Петрограда в скорбные мрачные дни 3–4 июля, всецело падает на головы вожаков и руководителей большевизма, кото-рые в своем партийном ослеплении нарушили коренное начало народовластия – подчинения меньшинства большинству и не за-думались толкнуть наименее сознательное меньшинство народ-ных масс к нарушению ясной воли широких демократических революционных слоев народа, выраженной через полномочные органы революционной демократии – Всероссийские Советы СР и КД, и которые осмелились вооруженной рукой преступно по-сягнуть на свободную волю Всероссийских Советов».45

В день опубликования этого воззвания состоялось общее со-брание Псковской группы РСДРП, на котором по предложению Лернер было принято постановление о газете «Псковская жизнь», опубликовавшей воззвание городской думы. В нем подчеркива-лось, что газета является лишь «приспешницей «Речи» и других буржуазных газет, ведет определенно провокационную работу». Лернер и Лысаковский предложили резолюцию о недопустимо-сти участия в ней социал-демократов ввиду антидемократиче-ского направления газеты. За резолюцию проголосовало 35 чел., 11 воздержались, и только двое были против.46

В эти же июльские дни усилилось противостояние рабочих и владельцев псковских предприятий: рабочие организовывали забастовки, а фабриканты объявляли локауты. В связи с локау-том на канатно-прядильной фабрике Мейера Исполком Псковско-го Совета предложил реквизировать ее для нужд армии и «такое же направление» дать кожевенному заводу Русско-Балтийского общества. Таким образом, Совет проявил готовность применить на практике меры по централизации и государственному регули-рованию экономики в условиях все более разрушительного для

163

хозяйства страны кризиса. После восстановления Временным правительством 12 июля смертной казни на фронте Исполком Псковского Совета своей резолюцией осудил это решение прави-тельства, потребовал отмены смертной казни на фронте и заявил, что не допускает даже мысли о введении ее в тылу.47

В течение марта – июля 1917 г. Советы образовались во всех городах и уездах Псковской губернии. В марте были созданы Островский Совет СРД, Великолукский районный Совет, объе-динивший железнодорожников Великих Лук, Себежа, Невеля и станции Новосокольники, Порховский и Дновский Советы РСД; в апреле – Великолукский Совет СРКД; в мае – Новоржевский Совет СД и Новоржевский уездный Совет КД; в июне – Торопец-кий и Холмский Советы РСД; в июле – Псковский уездный Совет КД и исполком под председательством Н.Н. Некрасова.48 Боль-шую роль в организации местных Советов губернии сыграли съезды Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Северо-Западной области и представителей действующих армий Северного фронта, штаб которого располагался в Пскове.

I областной съезд с присутствием 171 делегата от Советов Лифляндской, Эстляндской, Новгородской, Псковской, Витеб-ской, частей Тверской и Петроградской губерний состоялся 16–21 апреля 1917 г. в Пскове. Значительную роль на нем игра-ли псковские делегаты. Открывал съезд председатель Исполко-ма Псковского Совета А.И. Антовиль, председательствовал член Псковского Исполкома Серебренников. Начальник штаба Се-верного фронта генерал Данилов огласил приветствие от имени главнокомандующего Н.В. Рузского, с докладами об организации тыла, о войне, об отношении к Временному правительству вы-ступили А.И. Антовиль, Городецкий и А.В. Мальцев. Поддержи-вая в целом политику Временного правительства, съезд в целях заключения демократического мира без аннексий и контрибуций на основе самоопределения наций в своих резолюциях призвал к созыву международного конгресса социалистических партий и обратил внимание правительства на недопустимость заявлений министра иностранных дел П.Н. Милюкова и военного министра А.И. Гучкова, «совершенно аннулирующих смысл декларации» Петроградского Совета от 12 марта 1917 г. и «противоречащих

164

соглашению Временного правительства с Петроградским Сове-том СРД» о стремлении к миру.

В резолюции по рабочему вопросу обращалось внимание на необходимость борьбы с локаутами, охраны женского и детского труда. Делегаты потребовали от Временного правительства изда-ния декрета, запрещающего детский труд до 16 лет, женский труд на вредных для здоровья производствах, об охране труда бере-менных и рожениц, об ограничении рабочего времени 16–18-лет-них работников шестью часами. В резолюции по крестьянскому и земельному вопросам съезд признавал бесплатное отчуждение всех частновладельческих земель, обращение земли в общена-родное достояние, изъятие ее из товарного оборота и передачу в бесплатное пользование в пределах трудовой и потребительской норм тем, кто ее обрабатывает; в сфере крестьянского самоуправ-ления предлагалось избирать: сельские Советы на основе всеоб-щих, равных, тайных и прямых выборов с 18-летнего возраста без различия пола, вероисповедания, национальности; волостные Со-веты – на основе их избрания сельскими сходами (обществами) по одному депутату от 25–50 чел. Одновременно волостной Совет из числа своих членов должен был избирать волостной комитет, а также волостной продовольственный комитет и волостной суд.

На съезде был образован Верховный Совет рабочих, сол-датских и крестьянских депутатов Северо-Западной области и Северного фронта (Верхосев). В избранный временный руково-дящий орган – Исполком объединенных организаций Советов солдатских и рабочих депутатов тыла Северного фронта (Иско-борсев) вошли три меньшевика, один эсер, один беспартийный и двое «невыясненной партийности».49

18–28 мая 1917 г. в Пскове состоялся II областной съезд Со-ветов, в работе которого приняло участие 167 депутатов, в том числе: от эсеров – 55, социал-демократов (меньшевиков) – 31, со-циал-демократов (большевиков и меньшевиков-интернационали-стов) – 30. Съезд открывал Председатель Временного областного исполнительного комитета А. Орлов, в Президиум были избраны: меньшевик-интернационалист М.М. Лейкардт (председатель), эсер Каценеленбоген, большевик Саркисянц, беспартийный Шмидт (товарищи председателя). Съезд высказался за создание

165

единых Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов с общими исполнительными комитетами. В принятом наказе съезд рекомендовал немедленно приступить к организации крестьянст-ва путем создания крестьянских секций в уездных Советах. Мест-ным Советам солдатских и рабочих депутатов было предложено организовать группы агитаторов для направления их на выборы сельских и волостных Советов, что должно было послужить делу развития советского движения.

II съезд Советов Северо-Западной области принял резолю-ции об отношении к войне (за демократический мир, но против братания), о поддержке сформированного 5 мая коалиционного буржуазно-социалистического Временного правительства, о со-здании «единой и нераздельной демократической республики» на основе решения Учредительного собрания. Таким образом, были отвергнуты предложение большевиков о передаче власти Советам как преждевременное и предложение эсеров о провозглашении в России федеративной республики. В новый состав Искоборсева вошли 9 эсеров, 6 меньшевиков, 5 большевиков, один меньше-вик-интернационалист, один социал-демократ-объединенец и два беспартийных. Состав комитета, таким образом, оставался преимущественно эсеро-меньшевистским. 25 мая съездом было принято Временное положение о Северо-Западной областной ор-ганизации Советов рабочих, солдатских и крестьянских депута-тов, согласно которому в нее входили уездные и равнозначные им Советы РСКД, районные съезды и комитеты (губернские съезды и исполкомы, окружная комиссия по делам Двинского военного округа, областной съезд Советов, областной исполком (Искобор-сев). Искоборсев являлся объединяющим и руководящим орга-ном для всех Советов РСКД области и руководствовался указани-ями ВЦИК Советов РСД (избран на I съезде Советов РСД в июне 1917 г.) и постановлениями областного съезда, которым он был подотчетен.

Представители на областной съезд должны были избираться уездными Советами, которые непосредственно подчинялись рай-онным (губернским) и областному исполнительному (Искобор-севу) комитетам. Пять районных организаций Северо-Западной области (в Пскове, Новгороде, Витебске, Ревеле и Риге) представ-

166

ляли собой районные комитеты (губисполкомы), избиравшиеся районными (губернскими) съездами Советов. В уездные Советы РСКД выбирались представители крестьян от всех волостных Советов или при их отсутствии – от волостных сходов, пред-ставители рабочих избирались общими собраниями рабочих на предприятии или общими профсоюзными собраниями каждой профессии, представители солдат – от каждой роты, команды, эскадры, батареи и т.п. Норма представительства вырабатывалась на местах. Уездный Совет определял число лиц и выбирал уезд-ный исполком на три месяца (с правом перевыборов) на основе пропорционального представительства по системе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования.50

25 июля 1917 г. в Пскове состоялся I губернский съезд пред-ставителей Советов СРКД. Председательствовал на съезде мень-шевик, товарищ председателя Исполкома Псковского Совета СРД Д.С. Шохерман, одним из его товарищей являлся делегат от крестьян Островского уезда левый эсер, член ЦИК Советов кре-стьянских депутатов Л.Л. Беклешов. Съезд рассмотрел вопросы о текущем политическом моменте, о создании объединенного Псковского губернского Совета и его Исполкома, о подготовке к выборам в Учредительное собрание и др. По первому вопро-су были заслушаны доклады с мест о работе Советов в уездах и городах. Делегаты доложили, что в Великолукском, Дновском, Торопецком Советах рабочие и крестьяне действуют объединен-но, в Островском, Порховском, Псковском и Холмском уездах крестьянские депутаты работают отдельно. В соответствии с ре-шениями областных съездов и Всероссийских съездов Советов I губернский съезд постановил создать объединенный Исполни-тельный комитет, в котором 38 мест предоставить рабочим и сол-датским депутатам и 8 мест – крестьянским депутатам. Однако крестьянских депутатов такое соотношение не устраивало, т.к. оно не было пропорционально численности крестьянства губер-нии. Поэтому на съезде был избран губернский исполнительный комитет Советов СРД в составе 17 чел., в том числе 6 социал-де-мократов (меньшевиков и большевиков), 6 эсеров, 4 трудовиков и одного беспартийного. Большинство в составе губисполкома и его президиума заняли эсеры и меньшевики, шедшие в русле по-

167

литики условной поддержки Временного правительства и Псков-ского городского Совета СРД, который фактически продолжал играть ведущую роль в системе всех советских органов, действо-вавших на территории губернии.51

6–9 августа 1917 г. в Пскове состоялся I губернский съезд Советов крестьянских депутатов, в работе которого участвова-ло около 200 делегатов от 136 волостей губернии. Открыл съезд председатель исполкома Псковского уездного Совета, член пар-тии эсеров с 1904 г. Н.Н. Некрасов, председательствовал член партии эсеров с 1905 г. Л.Л. Беклешов, избранный 30 июля пред-седателем Островской уездной земской управы подавляющим большинством голосов членов уездного земского собрания. На съезде был принят ряд резолюций, призывавших Временное правительство к скорейшему заключению демократического мира, созыву международной социалистической конференции, проведению аграрных преобразований, созыву Учредительного собрания. Временному правительству, кроме того, предлагалось «немедленно заместить представителей местных властей, по сво-им воззрениям не удовлетворяющих требованиям демократии». 9 августа на съезде был избран губернский исполнительный коми-тет Советов КД в составе 12 чел.: Л.Л. Беклешов (председатель), Н.Н. Некрасов, Н.А. Огнянников, Г.А. Горский, Н.А. Петров, Мухин, Николаев, И. Кротов, Павлов, О.Л. Чижиков, В.И. Уткин, А. Андреев. В состав Всесроссийского Совета КД от губернии были избраны Н.Н. Ольхин и П.С. Сергеев.52

Неудачная попытка установления военной диктатуры 27–31 августа Верховным главнокомандующим Л.Г. Корниловым по-влекла за собой оживление деятельности Советов, которые к октябрю 1917 г. были созданы по всей России. Сила Советов заключалась не только в них самих, но и в системе обществен-ных организаций, которые они представляли, – солдатских ко-митетах, профсоюзах, советах старост, фабзавкомах и др. Од-новременно слабели органы власти Временного правительства. Советы крестьянских депутатов формировались к тому же на традициях русской крестьянской общины с ее неписаным обыч-ным правом (коллективизм, сход, авторитет старосты, взаим-ная поддержка и выручка, артельная форма труда, социальная

168

справедливость), что особенно проявлялось в работе низовых Советов.

26–28 сентября в Пскове состоялся II губернский съезд пред-ставителей Советов СРД, который открыл председатель исполкома Псковского Совета СРД Кожихов. Председательствовал на съезде Николаев, товарищами председателя были избраны А.И. Анто-виль и И.И. Пескарев, секретарями – З.Я. Шеринский, Голдырев и Суворов. Съезд проходил в дни, когда в острой борьбе между ле-ворадикальными, с одной стороны, умеренно-социалистическими и демократическими силами, с другой, Всероссийским демокра-тическим совещанием (14-22 сентября, Петроград) было принято решение о выходе из политического кризиса на основе формиро-вания коалиционного правительства из представителей умерен-но-социалистических, буржуазных партий и цензовых элементов. Образовался Предпарламент (Временный Совет Российской Ре-спублики) под председательством правого эсера Н.Д. Авксентьева. В состав его вошел представитель от Псковской губернии – эсер Л.К. Солдатов, включенный в земскую группу Демократического совещания. 25 сентября было сформировано последнее, третье ко-алиционное правительство во главе с А.Ф. Керенским.

В ходе первого заседания II Псковского губернского съезда Советов СРД делегаты высказались против сотрудничества с цен-зовой буржуазией и ее участия в правительстве. На втором засе-дании вечером того же дня, 26 сентября, с резкой критикой ре-шения Демократического совещания выступил делегат от РСДРП (инт.), член Искоборсева М.М. Лейкардт. Его позиция явно про-тиворечила официальной линии меньшевиков-объединенцев, по спискам которых он впоследствии баллотировался в члены Учре-дительного собрания. Он, как и большевики, отстаивал необходи-мость формирования однородного социалистического правитель-ства из представителей всех социалистических партий, власть Советов и советского съезда, а не Предпарламента. Но, несмотря на это, более умеренные по предложению меньшевистского деле-гата Д.С. Шохермана смогли провести резолюцию в поддержку участия буржуазных элементов во Временном правительстве и Предпарламенте. По предложению А.И. Антовиля была принята резолюция о применении общегосударственных мер регулирова-

169

ния экономики, в том числе о синдицировании промышленности и повышении налоговой ставки на прибыль предпринимателей.

27 сентября губисполком Совета КД вновь обратился к гу-бернскому съезду РСД с предложением объединения на равных началах выбираемого им губернского исполнительного комитета с избранным на губернском крестьянском съезде 9 августа губи-сполкомом Совета КД. Предлагалось еженедельно, а в экстрен-ных случаях и чаще, обоим исполкомам собираться вместе для решения общеполитических и иных вопросов и принятия поста-новлений от имени объединенного исполкома. Как отмечал 7 ок-тября орган Советов КД губернии – газета «Крестьянское дело», «ответа от съезда не последовало, надеемся».53 Но объединение все же так и не состоялось.

В ходе работы съезда 26–28 сентября социал-демократиче-ской организацией губернии под председательством меньшеви-ка Д.С. Шохермана была проведена партийная конференция, где выяснилось общее число социал-демократов в губернии – 1500 чел. Самые многочисленные организации действовали в Великих Луках (543 чел.) и Пскове (180–200 чел.), латышские группы со-циал-демократов в этих же городах насчитывали соответственно 350 и 200 чел. На конференции констатировалась эволюция псков-ских социал-демократов от оборончества к большевизму и было принято решение о предоставлении каждой организации права на месте решать, в зависимости от местных условий, «разбиваться или существовать объединенно». Большинство также проголосо-вало за то, чтобы в Учредительное собрание идти блоком соци-ал-демократических фракций, но не блоком с другими социали-стическими партиями. В случае если Центральные комитеты не согласятся на блокирование, то выступить отдельными списками: губернский центр от большевиков должен представлять К.В. Гей, меньшевиков-интернационалистов – М.М. Лейкардт, меньшеви-ков-оборонцев – Каплан.54 В дальнейшем большевики все же вы-ступили самостоятельным списком, а меньшевики-интернациона-листы и меньшевики-объединенцы сформировали единый список.

С 6 по 10 октября в здании Народного дома имени А.С. Пуш-кина проходил II губернский съезд Советов КД. В его работе при-няли участие и выступили видные деятели партии эсеров – лидер

170

партии В.М. Чернов и «бабушка русской революции» Е.К. Бреш-ко-Брешковская. Их присутствие и выступления, «проникнутые, – как писала газета «Крестьянское дело», – горячей любовью к трудовому крестьянству», делегаты встретили с огромным подъ-ёмом. В качестве почетного гостя в работе съезда принял участие товарищ председателя ЦИК Советов КД, участник Демократи-ческого совещания, член Предпарламента эсер Г.К. Покровский. В первый день съезда с докладами по текущему моменту высту-пили Н.А. Петров, О.Л. Чижиков и Л.Л. Беклешов. В резолюции съезда по их докладам отмечалось, что образованный по итогам работы Демократического совещания «Совет Республики по сво-ему нереволюционному составу не является учреждением, на котором крестьянство может строить свои надежды к осуществ-лению своих крестьянских чаяний, почему Временный Совет Республики не может пользоваться тем доверием, которое могло бы быть оказано учреждению, стоящему на страже крестьянских интересов». По поводу сформированного третьего коалиционно-го правительства во главе с А.Ф. Керенским в резолюции подчер-кивалось, что оно не может быть признано «властью революци-онной и демократической и может существовать только потому, что немедленное свержение ее сейчас же привело бы страну к новым потрясениям, которые могли бы отсрочить созыв Учре-дительного собрания. Правительственная власть должна быть ответственна перед народом. В программу деятельности нового правительства должны быть включены следующие мероприятия: 1. Немедленные и самые решительные шаги к прекращению вой-ны; 2. Передача земли, лесов и недр в ведение Земельных Коми-тетов; 3. Немедленное введение государственного контроля над промышленностью и торговлей с установлением твердых цен на предметы первой необходимости; 4. Принятие мер к восстанов-лению боеспособности армии».

В резолюции по земельному вопросу отмечалось, что вви-ду «крупных земельных непорядков, могущих вызвать волне-ния среди населения, вследствие отсутствия власти на местах, с одной стороны, и вполне справедливых требований с другой, II Псковский губернский съезд КД постановил создать немедлен-но волостные советы КД, где таковых не имеется. Все волостные

171

правительственные учреждения: земельные и продовольственные комитеты, волостные земства – должны работать в полном согла-сии с исполнительным комитетом волостного Совета КД». Съез- дом также была вынесена резолюция по продовольственному вопросу, признававшая «положение губернии в продовольствен-ном отношении внушающим серьезное опасение». Обращалось внимание населения на необходимость бережного расходования продовольствия, представления точных сведений об имеющихся запасах, недопущения утаивания излишков и расходования их на изготовление самогона. Съезд потребовал от министерства про-довольствия принятия самых решительных мер к тому, чтобы производящими губерниями хлеб отпускался полностью в соот-ветствии с планами. Резолюция съезда в целом достаточно адек-ватно отражала состояние продовольственного дела в губернии, но наряду с этим один из ее пунктов гласил: «Признать, что Пред-седатель Губернского Продовольственного Комитета Н.Н. Роко-тов не может быть руководителем продовольственного дела в губернии и должен сложить с себя обязанности». Это демонстри-ровало претензию всего трудового народа на взятие управления разоренной страной в свои руки. Не ранее 14 октября губиспол-ком Совета КД направил Всероссийскому Совету КД телеграмму о том, что «он стоит за передачу власти Советам» и делегирует своих представителей на предстоящий съезд Советов.55

В то же время газета «Псковская жизнь» представляла проти-воречивую информацию. Так, в корреспонденции «Кому власть?» от 19 октября сообщалось, что «уездный Совет КД высказался за передачу власти Советам», а губисполком Совета КД – против. «В Псковском Совете СРД большевики, настаивающие на переда-че власти Советам, потерпели неудачу. Совет высказался против такой передачи».56

Вместе с тем, несмотря на все более явную тенденцию к фор-мированию альтернативной Советской власти, процесс объеди-нения Советов как в Псковской губернии, так и во всероссийском масштабе не был завершен до победы Октябрьской революции. Временное правительство противопоставляло Советам местные органы самоуправления (губернские и уездные земские собра-ния, городские думы и их управы), однако на фоне постоянно

172

углублявшегося системного кризиса роль самоуправления все больше брали на себя Советы, распространение которых опере-жало создание введенных летом 1917 г. в волостях и националь-ных окраинах земских органов власти.

Примечания1 Иванов С. А. Красный Октябрь на Псковщине. Л., 1967. С. 342 Там же. С. 35; ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 12. Л. 53 ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 12. Л. 3–4; ф. Р-743. Оп. 1. Д. 1. Л. 7;

Иванов С. А. Указ. соч. С. 354 Великие Луки. 800 лет. Л.,1966. С. 485 ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 12. Л. 56 ГАПО. Ф. Р. 590. Оп. 1. Д. 9. Л. 117 ГАПО. Ф. Д. 159. Оп. 1. Д. 38. Л. 18 ГАПО. Ф. 66. Оп. 2. Д. 149. Л. 1,3; ф. 1470. Оп. 1. Д. 1. Л. 1, 5, 18,

28–299 ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 2. Д. 1. Л. 3, 510 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 9 апреля11 То же. 1917. 7 июня12 Установление и упрочение Советской власти в Псковской губер-

нии (1917–1918 гг. ). Сборник документов. Псков, 1957. С. 109; Изве-стия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917. 1 апреля

13 Иванов С. А. Указ. соч. С. 38, 7714 История государственного управления России /Отв. ред. В. Г. Иг-

натов. Ростов-на-Дону, 2002. С. 234–23515 ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 12. Л. 916 Там же. Л. 2817 Псковская жизнь. 1917. 15 июня18 В связи с отъездом из Пскова в апреле 1917 г. председателя КОБ

В. Ф. Панченко на этот пост был избран И. Н. Никитин, являвшийся до этого товарищем председателя Исполнительного бюро КОБ.

19 Псковская жизнь. 1917. 15 июня20 Псковские губернские ведомости. 1917. 22 июля21 Псковская жизнь. 1917. 4 июля; Филимонов А. В. «Высокое»: от

имения к коммуне // России малая частица: Материалы краеведческих чтений. Опочка, 2009

22 Псковская речь. 1917. 3 октября

173

23 Вестник Псковского губернского земства и продовольственного комитета. 1917. № 20–21. С. 8; 1918. № 1-3. С. 4

24 То же. 1917. № 9–12. С. 11, 16–17; № 17–18. С. 4-5; 1918. № 1–3. С 21

25 Псковская жизнь. 1917. 19 октября26 Псковская жизнь. 1917. 1, 4 и 11 июля27 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 30 апреля28 То же. 1917. 3 мая29 Установление и упрочение Советской власти в Псковской губер-

нии. С. 58–6130 Псковская жизнь. 1917. 5 августа31 Иванов С. А. Указ. соч. С. 34; ГАПО. Ф. Р-490. Оп. 1. Д. 12. Л. 24;

Псковский край в истории СССР. Очерки истории. Псков, 1970. С. 18332 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 19 и 22 марта33 То же. 1917. 23 апреля34 История государственного управления России. С. 19535 Псковская жизнь. 1917. 27 июня36 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 23 и 30 апреля37 То же. 1917. 17 и 21 мая; Псковская жизнь. 1917. 7 апреля38 Развитие народовластия на Псковской земле. Сборник. Псков,

1995. С. 2439 Псковская жизнь. 1917. 29 июня; Известия Псковского Совета

солдатских и рабочих депутатов. 1917. 2 и 12 июля40 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 19 марта; 1, 23 и 26 апреля; 3, 8 и 12 мая; 22 июня, 19 июля; Наш путь. 1917. 18 августа, 1 сентября

41 То же. 1917. 23 апреля42 То же. 1917. 3 мая43 То же. 1917. 26 апреля44 Иванов С. А. Указ. соч. С. 63–64; Известия Псковского Совета

солдатских и рабочих депутатов. 1917. 28 апреля45 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 9 июля; Псковская жизнь. 1917. 8 июля46 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов.

1917. 12 июля47 То же. 1917. 9, 16 и 19 июля; Наш путь. Известия Исполнитель-

ного Комитета Советов солдатских, рабочих и крестьянских депутатов Северо-Западной области. 1917. 18 августа

48 Известия Псковского Совета крестьянских депутатов. 1917. 9 ав-густа; Установление и упрочение Советской власти в Псковской губер-нии. С. 38, 51, 52, 69–71

49 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917. 23, 26 и 30 апреля; Великая Октябрьская социалистическая рево-люция. Энциклопедия. М.,1987. С. 461

50 Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917. 21, 25 и 28 мая; Великая Октябрьская социалистическая револю-ция. Энциклопедия. С. 461; ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 12. Л. 88–91

51 Наш путь. 1917. 29 июля; Установление и упрочение Советской власти в Псковской губернии. С. 19; Десять лет власти Советов в Псков-ской губернии. Псков, 1927. С. 19; Развитие народовластия на Псков-ской земле. С. 24

52 Наш путь. 1917. 9 августа; Псковская жизнь. 1917. 8, 11 и 19 ав-густа

53 Наш путь. 1917. 13, 29 и 30 сентября, 1 октября; Псковская жизнь. 1917. 26 сентября; Крестьянское дело. 1917. 7 октября

54 Наш путь. 1917. 30 сентября, 3 октября55 Крестьянское дело. Известия Псковского губернского Исполни-

тельного Комитета Совета Крестьянских депутатов. 1917. 20 октября; Наш путь. 1917. 11 октября; Установление и упрочение Советской влас-ти в Псковской губернии. С. 112

56 Псковская жизнь. 1917. 19 октября

175

ОРГАНЫ ВЛАСТИ И УПРАВЛЕНИЯ В ПСКОВСКОМ КРАЕ В 1917 – 1944 гг.

1. СТАНОВЛЕНИЕ И ДЕЯТЕЛьНОСТь СОВЕТОВ В ПСКОВСКОМ КРАЕ

(ОКТЯБРь 1917 – 1941 гг.)

С победой Октябрьской революции Советы, возникшие после Февраля 1917 г. в каждом из уездов Псковской губернии, стали превращаться в подлинные и единственные органы рево-люционной власти, в орудие государства «диктатуры пролетари-ата» на местах. Вопрос о власти был в революции главным, поэ-тому первоочередной задачей стало формирование и укрепление Советов снизу доверху.

утверждение власти Советов в Псковской губернииСоздание государства «пролетарской диктатуры» началось

уже в ходе Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде, т.к. 25 октября 1917 г. открылся II Всероссийский съезд Сове-тов, образовавший Рабоче-крестьянское правительство – Совет Народных Комиссаров (Совнарком, СНК) и принявший первые правительственные акты Советской власти – Декреты о мире и земле. На съезде присутствовали и делегаты Советов Псковской губернии, проголосовавшие за переход власти к Советам. После съезда повсеместно развернулся процесс перевыборов Советов, отказавшихся признать новую власть.

Весьма напряженная обстановка сложилась тогда в Пскове, где организационным центром революционной работы стал го-родской Военно-революционный комитет (ВРК), созданный еще

176

в середине октября. Но исполком Совета, в котором численно пре-обладали меньшевики и эсеры, принял решение о роспуске ВРК. Тогда группа большевиков – членов исполкома информировала об этом решении солдат гарнизона, и представители последних, явившись вместе с большевиками на заседание Совета, потребо-вали его роспуска и переизбрания губисполкома. Под давлением революционных солдат и рабочих эсеро-меньшевистский Совет сложил свои полномочия, а произведенные перевыборы закончи-лись победой большевиков. Так 26 октября 1917 г. – на следую-щий день после победы революции в Петрограде – в Пскове уста-новилась Советская власть. В состав исполкома вошли большеви-ки М.П. Ушарнов, К.В. Гей, А.А. Иванов, М.Г. Иванов и др. Тогда же был утвержден Военно-революционный комитет, в который вошли члены прежнего нелегального ВРК, возглавившие борьбу за овладение важнейшими объектами города.1

По приказу ВРК революционными солдатами были заняты телеграф, почта, военный комиссариат, выставлены посты на железнодорожном вокзале, военные патрули несли службу на улицах, мостах и окраинах города. Антибольшевистские силы, однако, противились первым мероприятиям Совета, пытались саботировать их и даже готовили заговор. Администрация желез-нодорожного вокзала, например, игнорировала указания ВРК о задержании эшелонов с казаками, двигавшимися на Петроград, а 28 октября введенные в город казаки сняли посты ВРК на вокзале и телеграфе и начали арестовывать членов ВРК. Все это приве-ло к вооруженному противостоянию и перестрелкам, длившимся несколько дней. Особенно упорные сражения развернулись за же-лезнодорожный вокзал, который несколько раз переходил из рук в руки. Бои завершились 1 ноября 1917 г., и с этого дня власть в городе окончательно перешла к Совету и ВРК.

С конца октября 1917 г. началась борьба за установление Советской власти в уездах и волостях губернии. В большинст-ве уездных центров это произошло мирным путем – в результате перевыборов Советов – до конца года, и большевики при этом по-всюду опирались на Военно-революционные комитеты. В Тороп-це, например, большевики создали ВРК, под руководством кото-рого рабочие и солдаты уже 28 октября взяли власть в свои руки,

177

а 30 октября открылся уездный съезд Советов, закрепивший по-беду радикальных сил. 27 октября был создан ВРК в другом уезд-ном центре – Новоржеве, а 25 ноября созван чрезвычайный уезд-ный съезд Советов, одобривший решения II Всероссийского съез- да Советов. 28 октября приветствовал новую власть Порховский Совет рабочих и солдатских депутатов, перевыборы которого со-стоялись в ноябре. В том же месяце новый состав исполкома из-брал Великолукский уездный съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а повсеместно Советская власть на территории уезда установилась в первой половине января 1918 г. Наряду с уездными центрами Советская власть утвердилась и в крупных железнодорожных поселках – Новосокольники и Дно.

Сложнее обстояли дела в трех остальных уездных городах – Острове, Опочке и Холме. В Острове положение осложнялось дислокацией казаков 3-го конного корпуса, среди которых членам ВРК и посланцам Петрограда пришлось вести усиленную агита-цию. В конечном итоге казаки отказались выступать против Со-ветской власти, а в начале января 1918 г. состоялся Островский уездный съезд Советов, избравший новый состав исполкома, где ведущие позиции заняли большевики. В Опочке противилась установлению Советской власти городская управа, а в Холме – Совет, не переизбиравшийся с лета 1917 г. В состав Холмского Совета входило много торговцев и владельцев мелких предпри-ятий, и он даже не принял мер к устранению комиссара Вре-менного правительства. С целью преодолеть влияние этих сил и предотвратить контрреволюционные выступления в Опочку и Холм были направлены из Пскова и Великих Лук красногвардей-ские отряды. С помощью их сопротивление антибольшевистских сил оказалось сломленным, и к концу января 1918 г. в обоих горо-дах установилась уездная власть Советов.2

Таким образом, в уездных городах Псковской губернии Со-ветская власть окончательно утвердилась в течение трех месяцев – ноября 1917 – января 1918 гг., но создание уездных Советов еще не являлось завершающим этапом борьбы: процесс продолжался на уровне волостей. Он оказался более длительным и сложным и затянулся еще на несколько месяцев. Если уездные Советы были созданы еще до победы Октября и дело заключалось в их переиз-

178

брании, то в волостях наличие Советов до октября 1917 г. было явлением крайне редким: в Псковской губернии таковых было создано всего лишь два (по имеющимся сведениям). Но и после установления Советской власти в губернском и уездных центрах крестьяне губернии не сразу взялись за организацию волостных Советов. Массовая их организация началась с января 1918 г. и завершилась в основном в марте – апреле, в ряде же волостей она затянулась до мая и даже на более поздний срок. Из 45 волостей губернии, предоставивших сведения, видно, что Советы в них со-здавались в следующие сроки: в декабре 1917 г. – в трех, в январе 1918 г. – в двух, в феврале – в 19, в марте – в 14 и в апреле – в трех. Один из волостных Советов в Торопецком уезде значится органи-зованным в июне 1918 г. Сведения эти далеко не полны, но все же позволяют представить процесс образования волостных Советов.

Но и в январе – марте 1918 г. выборы в Советы крестьянских депутатов по-прежнему существенно отличались от выборов в Советы рабочих и солдатских депутатов. Если в городах и рабо-чих поселках Советы избирались всегда без буржуазии, то в селах и деревнях – в зависимости от соотношения классовых сил в той или иной волости. Анкетные данные, характеризующие выборы в волостные Советы первого созыва (январь – март 1918 г.), пока-зывают, что в Псковской губернии из 45 Советов 12 (26,7%) были избраны беднотой, середняками и солдатами, три Совета (6,6%) – буржуазией и 30 (66,7%) – всем населением волостей. Разный порядок выборов свидетельствовал о сложном переплетении в деревне борьбы различных социальных и политических сил, что сказывалось и на социальном составе избранных Советов.

Всего в состав волостных Советов губернии (в 44 Совета, по которым имеются сведения) было избрано 1428 депутатов, в том числе: крестьян (бедняков и середняков) – 976, кулаков – 150, рабочих – 12, красноармейцев – 20, прочих – 7, и социальная принадлежность 263 депутатов не указывалась. Аналогичным оказался и состав исполкомов Советов: всего членов исполко-мов – 360, в том числе 279 крестьян, 7 кулаков, 21 рабочий, 10 красноармейцев, 23 прочих, и социальная принадлежность 20 членов волисполкомов не указывалась. Характерен и партийный состав волостных Советов: из 1428 депутатов 353 являлись боль-

179

шевиками и им сочувствующими, 113 – левыми эсерами и им со-чувствующими, 157 – правыми эсерами, интернационалистами и анархистами, 526 – беспартийными, и партийность 279 депутатов не указывалась. Почти таким же было соотношение представи-тельства различных партий и в исполкомах.3

Одновременно с процессом перевыборов и созданием новых Советов в советском строительстве губернии проявились и объе-динительные тенденции. 25 ноября 1917 г. состоялся III губерн-ский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором завершился длившийся с июня процесс создания единого губерн-ского Совета рабочих и солдатских депутатов. Съезд выразил полное доверие Советскому правительству и поручил избранному им губисполкому последовательно проводить в жизнь решения II Всероссийского съезда Советов. Большевики получили в со-ставе губисполкома 4/5 всех мест (остальные мандаты получили левые эсеры), председателем был избран Б.П. Позерн. Вскоре, 28 ноября, открылся губернский съезд Советов крестьянских де-путатов. Основную часть его делегатов составляли беспартийные крестьяне, большевистская фракция уступала лево-эсеровской, но по всем коренным вопросам развития революции они поддержа-ли большевиков. Обсудив земельный вопрос, съезд решил лик-видировать земельные комитеты, образованные при Временном правительстве, и создать губернские и уездные земельные отделы исполкомов Советов. Крестьянский съезд избрал губисполком, большинство в котором получили левые эсеры. Главное же заклю-чалось в том, что съезд высказался за объединение крестьянских Советов с Советами рабочих и солдатских депутатов. В соответ-ствии с решениями двух съездов 2 декабря 1917 г. произошло объ-единение их исполкомов в единый Губернский исполнительный комитет Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов – на полтора месяца раньше, чем такое же объединение произошло во всероссийском масштабе (на III Всероссийском съезде Советов в январе 1918 г.). Теперь в губернии существовал единый орган власти.

В объединенном исполкоме численно преобладали мень-шевики и эсеры, занявшие ключевые посты. Председателем губисполкома стал левый эсер Н.А. Петров.4

180

Первоначально большевики в принципе не возражали против участия в Советах представителей других партий, т.к. это способ-ствовало переходу непролетарских слоев трудящихся на сторону социализма, сузило бы социальную базу контрреволюции и, сле-довательно, уменьшило остроту гражданской войны. Но больше-вики определяли к ним свое отношение строго в соответствии с их позицией по коренным вопросам революции. Необходимым условием участия непролетарских партий в Советах было: при-знание ими Декретов II Всероссийского съезда Советов, социали-стического характера Октябрьской революции, диктатуры проле-тариата. Нарушение этих условий привело в дальнейшем к тому, что их представители вынуждены были покинуть Советы.

В декабре 1917 г. Народный Комиссариат Внутренних Дел издал обращение ко всем Советам «Об организации местного са-моуправления» и утвердил Инструкцию «О правах и обязанно-стях Советов» – документы, которыми определил порядок фор-мирования и деятельности всех органов власти. Право избирать и быть избранными в Советы предоставлялось всем гражданам, до-стигшим 18 лет, «добывающим средства к жизни производитель-ным и общественно полезным трудом», для остальных категорий населения это право ограничивалось. Вводилась практика как открытого, так и тайного голосования. Высшим органом власти в губернии становился губернский съезд Советов, исполнитель-но-распорядительные функции отводились губисполкому, кото-рый сосредоточивал в своих руках руководство всеми сторонами жизни. Работа губисполкома строилась пленарно: как правило, в перерывах между заседаниями действовал Президиум губиспол-кома, один раз в три месяца созывался Пленум губисполкома, решавший все текущие вопросы и контролировавший деятель-ность своих учреждений. Кроме основных отделов (управления, финансов, продовольственного, труда, народного просвещения, юстиции, военного, земледелия, здравоохранения и др.), при ис-полкоме и его Президиуме создавались различные органы вспо-могательного и временного характера – комиссии, комитеты и т.п. (например, по борьбе с дезертирством, спекуляцией, по делам беженцев и пленных и др.). Количество отделов, комиссий и ко-митетов возрастало по мере расширения функций губисполкома.

181

В июле 1918 г. эти основные положения деятельности Советов закрепила Конституция РСФСР.

Становление власти Советов в губернии сопровождалось уничтожением старых управленческих структур – как дореволю-ционных, так и созданных Временным правительством. В начале 1918 г. Псковский губисполком принял постановление, упразд-нявшее прежние органы управления – губернские правления, губернское присутствие, присутствие по земским и городским делам и др. Их функции переходили в ведение соответствующих отделов губисполкома. 28 января губисполком постановил рас-пустить волостные земства и сосредоточить всю власть в руках Советов.5 При этом губисполком, как отмечалось позднее в доку-ментах IV губернского съезда Советов, стремился «не разорять все до основания, а известным образом реформировать так, что-бы весь неугодный элемент удалить, а на его месте создать такой аппарат, который отвечал своему назначению и духу настоящего времени».6 Поэтому часть прежних служащих осталась на местах и стала сотрудничать с новой властью.

Начиная с декабристов и народников, в России очень попу-лярной была идея Учредительного собрания – представительно-го учреждения, созданного на основе многопартийности и все-общего избирательного права. Требование созыва такого органа содержалось в программе РСДРП 1903 г., лозунг его поддержи-вался всеми левыми партиями, а после Февраля 1917 г. – и пар-тией кадетов, он был очень популярен и в народе, особенно среди крестьян. Временное правительство назначило выборы в Учреди-тельное собрание на 12 ноября, а созыв – на 28 ноября 1917 г. В сентябре 1917 г. к составлению списков избирателей приступили управы городских дум и земств, в октябре опубликовали канди-датские списки политические партии. В конце сентября – начале октября провели свои конференции организации политических партий Псковской губернии, обсудившие подготовку к выборам и списки кандидатов. 6 октября 1917 г. в Пскове состоялся I губерн-ский крестьянский съезд (200 делегатов от всех восьми уездов), на котором присутствовали лидеры партии эсеров В.М. Чернов и Е.К. Брешко-Брешковская. Одним из основных вопросов было выдвижение кандидатов в Учредительное собрание.

182

Меньшевики и эсеры, не получившие после Октября 1917 г. большинства в Советах, возлагали на Учредительное собрание большие надежды, считая его средством замены Советов. Актив-ную работу по подготовке выборов они развернули и в Псковской губернии. Для большевиков же теперь лозунг собрания не имел прежнего значения, т.к. РСДРП боролась за республику Советов, считая ее «более высокой формой демократии, чем обычная бур-жуазная республика с Учредительным собранием».7 По их мне-нию, роль всенародного Учредительного собрания уже выполнил II Всероссийский съезд Советов, законодательно утвердивший победу диктатуры пролетариата, и собранию по существу де-лать было нечего. Несмотря на это, РСДРП не отказывалась со-звать его, полагая, что если Учредительное собрание признает и одобрит завоевания революции, оно сыграет известную положи-тельную роль, т.к. этим укрепит доверие масс к Советам; если же оно выступит против революции, то разоблачит себя в глазах народа. 27 октября 1917 г. Совнарком подтвердил дату выборов, утвержденную Временным правительством, – 12 (25) ноября и принял Декрет об условиях открытия Учредительного собрания: обязательное присутствие не менее 400 депутатов из 800. Поэто-му организации РСДРП повсеместно готовились к выборам.

В первом же номере газеты «Псковский набат», вышедшем 27 октября 1917 г., был опубликован «Список № 6» кандидатов в Учредительное собрание по Псковскому губернскому избира-тельному округу, выставленный РСДРП. В списке значилось 12 фамилий, в том числе членов исполкома Совета рабочих и сол-датских депутатов М.П. Ушарнова, П.И. Пелевича, М.Г. Иванова, З.Я. Шеринского, а также Л.Б. Каменева, А.А. Иоффе и др. Орга-низацией выборов занималась Всероссийская по делам о выборах в Учредительное собрание комиссия, созданная при Временном правительстве и состоявшая в основном из кадетов, меньшевиков и правых эсеров. Из них же состояли и местные избирательные комиссии.

При проведении выборов в Псковской губернии, как и в дру-гих местах, было допущено немало нарушений: в некоторых во-лостях продолжительность их была сокращена в три раза, и мно-гие крестьяне не успели проголосовать, в других случаях поздно

183

обнародовались кандидатские списки, а большевистский вообще не вывешивался; в Посадниковской волости Новоржевского уезда эсеры силой заставляли крестьян голосовать за их список, и пр. В Красногородской волости Опочецкого уезда при голосовании до последнего момента не были выданы большевистские списки, и за ними пришлось посылать в уездную избирательную комис-сию. Вдобавок во время выборов какие-то личности покупали у крестьян списки левых эсеров и большевиков и выдавали вмес-то них кадетские. В деревне Шапунино Миритиницкой волости Великолукского уезда вместо трех дней голосование было про-ведено за один день, в результате большая часть крестьян лиши-лась возможности принять в нем участие. Из некоторых воинских частей удалили солдат-большевиков, якобы из-за неспособности к несению военной службы.

В Псковском избирательном округе результаты голосова-ния были следующими: всего приняло участие в выборах свыше 513 тыс. чел., из которых 57,3% голосовали за эсеров, 33,7% – за большевиков, 5% – за кадетов, 0,9% – за меньшевиков, 0,8% – за национальные партии и 2,3% – за прочих. Таким образом, за список большевиков в Псковской губернии было подано 173 тыс. голосов, за кадетов – почти 27 тыс., меньшевики собрали всего 4800 голосов, а больше всего их получили эсеры – 295 тыс. Разительно отличались итоги выборов в частях Псковского гар-низона, где из почти 12 тыс. избирателей 60,6% поддержали боль-шевиков, 18,3% – эсеров, 10,5% – кадетов, 2,9% – меньшевиков, 2% – национальные партии и 5,7% – прочих. Итоги голосования по городу Пскову дали следующие результаты: почти 24 тыс. из-бирателей распределили свои голоса так: 38,7% – за большеви-ков, 29,6% – за кадетов, 16,4% – за эсеров, 3% – за меньшевиков, 3,9% – за национальные партии и 8,3% – за остальные политиче-ские организации. От Псковской губернии в Учредительное со-брание было избрано 5 эсеров и 3 большевика.

28 ноября 1917 г., в предполагаемый день открытия Учре-дительного собрания, с участием представителей всех слоев на-селения города состоялось торжественное заседание Псковской городской думы. Заседание открыл Ф.Г. Эйшинский, приветствуя думу и население Пскова с открытием Учредительного собрания

184

– «единственной надежды на установление законности, поряд-ка и спокойствия». Затем выступили представители от партий: А.П. Семякин – от РСДРП, А. В. Владимиров – от народных социалистов и трудовиков, А.А. Кукс – от эстонско-латыш-ского блока, Г.А. Горский – от эсеров, Ф.А. Эрн – от кадетов, В.А. Карташев – от беспартийных. В выступлениях прослежива-лась одна мысль: Учредительное собрание – это «луч света во мра-ке русской жизни, единственная гарантия действительной свобо-ды». Отличалось лишь выступление представителя большевиков М.П. Ушарнова, заметившего, что Учредительное собрание не мо-жет объединять угнетателей и угнетенных, что реальная власть в руках революционного пролетариата – Советов солдатских, рабо-чих, крестьянских депутатов. Большинством голосов дума утвер-дила текст приветственной телеграммы в адрес Учредительного собрания: «Долой междоусобицы, долой распри, да здравствуют народные избранники и их плодотворная и дружная работа».

В тот же день, 28 ноября, декретом СНК партия народной свободы (кадеты) была объявлена партией врагов народа, т.к. она «встала на путь конфронтации, являясь организатором саботажа, контрреволюционных выступлений на Дону, Урале, Украине». Вследствие этого кадеты отстранялись от участия в Учредитель-ном собрании.

19 декабря 1917 г. Псковский губисполком по совместному предложению фракций большевиков и левых эсеров решил по-слать в адрес Учредительного собрания телеграмму с выраже-нием надежды на то, что собрание встанет на позицию завоева-ний Октябрьской революции, подтвердит все декреты Советской власти (в первую очередь, о мире, земле, рабочем контроле над производством) и «поведет демократию к новым этапам завое-вания революции». 2 января 1918 г., накануне открытия Учреди-тельного собрания, Псковский губисполком вновь подчеркнул, что оно, безусловно, должно подтвердить власть Советов и объ-явить Россию Республикой Советов, в противном случае «Учре-дительное собрание явится его (губисполкома) врагом с того мо-мента, как только посмеет поднять руку на завоевания трудового народа». Собрание «должно утвердить завоевания революции и помочь провести их в жизнь, но ни в коем случае не пытаться

185

их тормозить», – отмечалось в резолюции. – В случае же борь-бы Собрания с Советами губисполком «употребит в дело все свое влияние и силы для борьбы с Учредительным собранием как с учреждением, которое недостойно носить имя Народного представителя».

Неоднозначным было отношение к Учредительному собра-нию в уездах Псковской губернии. В Холмском уезде Комитет спасения Родины и революции и бюро уездного учительского союза обратились к населению с воззванием о неподчинении Со-ветской власти и предоставлении всей полноты власти Учреди-тельному собранию. В ответ на это Псковский губисполком счел необходимым направить в уезд «вооруженные силы для ареста, в случае надобности, руководителей контрреволюции, вместе с тем послать представителей для организации крестьянства и де-мократизации учреждений».

Учредительное собрание открылось в Петрограде 5 (18) ян-варя 1918 г. с присутствием 410 депутатов из 715. На первом же заседании оно отказалось признать декреты Советской власти, «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Большевистская фракция покинула заседание, заявив, что Учре-дительное собрание представляет собой «вчерашний день рево-люции». После отказа поддержать мирную политику Советской власти ушли и левые эсеры. В ночь с 6 на 7 января 1918 г. ВЦИК принял декрет о роспуске Учредительного собрания. Декрет был одобрен III Всероссийским съездом Советов, делегатами которо-го от Псковской губернии были эсеры Кроник и Уткин, социал-демократы (большевики) К.В. Гей и М.П. Ушарнов – все члены Псковского губисполкома.

Почти повсеместно весть о роспуске Учредительного собра-ния была встречена спокойно, не было каких-либо протестов и в Псковской губернии. Наоборот, на собраниях, митингах, уездных съездах Советов принимались резолюции с одобрением меро- приятий Советского правительства по отношению к Учреди-тельному собранию. Так, в резолюции Холмского уездного съезда Советов от 22 января 1918 г. говорилось: «…подтасован-ному Учредительному собранию власть не доверять, а приветст-вовать Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих,

186

солдатских и крестьянских депутатов и роспуск контрреволюци-онного учреждения». Позиция псковских эсеров была изложена в специальном заявлении: «…В настоящее время Учредительное собрание изжито революцией и ей не нужно. Вся работа в центре и на местах должна сосредоточиться вокруг Советов крестьян-ских, рабочих и солдатских депутатов. Этому делу мы и отдаем наши силы».8

Таким образом, первый опыт парламентаризма в Советской России длился всего несколько часов. Упустив свой историче-ский шанс, Учредительное собрание появилось на политической сцене тогда, когда «локомотив истории» уже ушел вперед: дать больше народу, чем это сделал II Всероссийский съезд Советов, оно уже было не в состоянии. В то же время многие считают роспуск собрания упущенным шансом развития страны по пути парламентской демократии и решающим шагом к утверждению однопартийной большевистской диктатуры.

В обстановке военной интервенции и гражданской войныПсковский губисполком, не успев до конца завершить фор-

мирование своих структур и по-настоящему развернуть деятель-ность, столкнулся с новым серьезным испытанием. 18 февраля 1918 г. после непродолжительного перемирия перешли в наступ-ление германские войска, поставившие целью захват Петрограда. В боях под Псковом 24–25 февраля они натолкнулись на упорное сопротивление красноармейских отрядов, которые, однако, оста-новить их наступление не смогли: 25 февраля город был остав-лен. Несмотря на оказанное сопротивление кайзеровцам севернее Пскова и срыв плана быстрого захвата Петрограда, Советская Ре-спублика вынуждена была 3 марта подписать Брестский мирный договор с Германией. По условиям мира Псков, Остров и 1/10 территории губернии (части Псковского, Островского и Опочец-кого уездов) остались под властью немцев.

На захваченной территории германское командование уста-новило оккупационный режим и свою систему управления: со-зданные Советы были разогнаны (в ряде захваченных волостей

187

их избрать еще и не успели), восстановлены дореволюционные порядки, проводились облавы и конфискации, активная поддерж-ка оказывалась местным антисоветским силам. Высшая власть на оккупированной территории находилась у военного командо-вания 8-й германской армии (штаб армии стоял в Ковно) в лице генерала Кирхбаха. Наряду с этим германское военное командо-вание разрешило учредить гражданские административные ор-ганы управления для оккупиронных районов. В области Пско-ва – Острова – Люцина (с 7 мая 1918 г. называлась «Псковское областное управление») высшая власть находилась у командира усиленной 5-й запасной дивизии генерала Штангена, обосновав-шегося в Пскове. В начале апреля 1918 г. им был назначен Совет управления. В официальном сообщении об этом говорилось, что «устанавливается самоуправление местных жителей при сохра-нении оккупационных прав германских военных властей. К вы-шеуказанным областям принадлежат также занятые подчинен-ные мне (т. е. генералу Штангену. – Авт.) войсками части уездов Псковского, Островского и Люцинского».9

Совет управления состоял, согласно этому сообщению, из председателя и заместителя (оба германские офицеры) и семи «доверенных лиц гражданского населения». В Совет вошли преи-мущественно бывшие царские чиновники и представители мест-ной буржуазии, возглавившие отделы финансов, юридический, внутренних дел, хозяйственный, церковно-школьный и др. Пред-седателем Совета управления являлся ротмистр фон Нейгауз, его заместителем – капитан Вернинг, начальником финансового от-дела – бывший председатель казенной палаты Брок, отдела внут-ренних дел – бывший член губернской земской управы Назимов, юридического отдела – бывший городской судья Пошивалов, цер-ковного и школьного отдела – учитель мужской гимназии Гутман, хозяйственного – домовладелец Батов, членами управления были также бывший управляющий водочными предприятиями Турау и городской голова Агапов. Совет управления был совещательным органом, т.к. командир дивизии по своему усмотрению мог ут-вердить или отвергнуть его решение. Было также решено возоб-новить деятельность губернского и уездных земств и городского общественного управления «в объеме, указанном русскими зако-

188

нами», но в теснейшем согласии с германскими оккупационными властями. Возглавляли уездные земства германские начальники. Было учреждено и Псковское градоначальство во главе с герман-ским градоначальником и назначены три начальника уездов – в Пскове, Острове и Виляке (Латвия). Соответственно в волостях вводились должности волостных старшин (бургомистров), а в каж- дом сельском обществе – сельских старост. Ранее существовав-шая милиция была заменена полицией. В уездах восстанавлива-лись становые, в городах – полицейские приставы. Все чиновни-ки оккупационной администрации назначались командиром 5-й запасной дивизии или от его имени начальниками уездов (градо-начальниками).10

Создав столь универсальный и послушный административ-ный аппарат, оккупанты начали выжимать из занятых ими тер-риторий все «хозяйственные соки»: ввели систему налогов и различных поборов, развернули идеологическую обработку на-селения, регулярно проводили реквизиции, творили суд и рас-праву и др. Продолжалось это в течение всех девяти месяцев оккупации.

При всем этом основная часть территории губернии оста-валась под контролем Советской власти. После оставления 25 февраля 1918 г. Пскова губернские учреждения во главе с губис- полкомом эвакуировались на станцию Дно, а с подписанием Брестского мира – в Великие Луки, ставшие на период герман-ской оккупации центром губернии. Во время германского на-ступления ряд Советов в прифронтовой полосе были разогнаны, а некоторые распались сами. «В ряде уездов неоккупированной части губернии (при приближении германских интервентов) бе-жали исполкомы Советов: Дновского поселкового, Порховского и Островского уездных… – подчеркивалось в одной из сводок. – Прифронтовое положение Псковской губернии постоянно услож-няло условия работы…».11 Перед губисполкомом, находившемся в Великих Луках, встали неотложные задачи: восстановить Со-веты там, где они прекратили свое существование, укрепить их, приступить к формированию отрядов Красной Армии и партизан на случай возможного нового наступления кайзеровцев, решать продовольственную проблему и др.

189

«Но для того, чтобы делать это настоящее дело, – констати-ровал впоследствии К.В. Гей, – у нас не хватало очень многого. Губисполком, переехав в Великие Луки незадолго до IV губерн-ского съезда Советов, не располагал самыми необходимыми эле-ментарными условиями, в которых он мог бы, хотя бы сколько-нибудь, нормально работать. В его распоряжении были лишь со-вершенно пустые комнаты, без мебели и без необходимого штата служащих. Как результат немецкого нашествия, не было в то вре-мя ни казначейства, ни СНХ. А некоторые отделы, которые будто бы и существовали, то существовали фактически лишь на бумаге. В уездных Советах положение было такое же, что объясняется немецким нашествием…»12

В апреле 1918 г. обострились отношения между большевист-ской и левоэсеровской фракциями губисполкома. В составе его к этому времени преобладали большевики, но в Президиуме из пяти мест три по-прежнему занимали левые эсеры, в том числе пост председателя. Три уездных Совета: Порховский, Торопец-кий и Холмский – находились в руках левых эсеров, влиятельные левоэсеровские фракции имелись также в Опочецком, Новоржев-ском и Великолукском уездах, в Дновском поселковом Совете до июля 1918 г. господствовали правые эсеры. В Великолукском го-родском Совете существовала меньшевистская фракция. Только в Псковском и Островском уездах большевики занимали прочное положение.13

Большевистское требование о необходимости пропорцио-нального соотношения состава губисполкома и Президиума вы-полнить сразу не удалось, но был достигнут компромисс: предсе-дательское кресло оставлено за левыми эсерами, а в Президиум введено еще три большевика. В результате влияние большевиков в Президиуме стало преобладающим.14

20 апреля 1918 г. в Великих Луках открылся IV губернский съезд Советов, давший оценку деятельности губисполкома за ян-варь – апрель. Отмечалась, в частности, «полная оторванность от масс и бездеятельность», в результате чего губисполком не мог способствовать организации Советской власти в губернии. Сказы-валось при этом трудное финансовое положение губисполкома и Советов в целом. «Средства у местных Советов, собранные конт-

190

рибуцией, – отмечал К.В. Гей, – истощились, даже переводы по почте не выплачивались. В исключительных случаях, например, деньги, отпущенные на формирование Красной Армии, привози-лись прямо в сундуке». Съезд поручил контрольно-следственной комиссии провести расследование с целью привлечения всех ви-новных к ответственности «за преступную бездеятельность» или «превышение власти». Подобные акты принципиальности по от-ношению к членам выборных органов не всегда свидетельствова-ли о демократичности. Созданное после Октябрьской революции «государство диктатуры пролетариата» изначально предполагало существенное ограничение демократии, а условия начавшейся гражданской войны стимулировали не демократическую, а адми-нистративно-приказную линию руководства, воплотившуюся в систему «военного коммунизма». И в то же время IV губернский съезд особо подчеркнул необходимость соблюдения демократи-ческих начал в деятельности Советов: «Все Советы и избранные ими комитеты работают под непосредственным контролем своих избирателей и за каждый свой поступок являются ответствен-ными перед народом, который является единственным хозяином Российской социалистической Федеративной Республики»,15 хотя это правило нередко не соблюдалось.

Среди делегатов IV губернского съезда четко выделялись три основные группы: большевики – 107 человек, левые эсеры – 69, беспартийные – 85. В конечном итоге исход съезда определило по-ведение беспартийных депутатов: новый исполком из 45 человек стал почти исключительно большевистским (в него вошли только два левых эсера). «Неспособность планомерно и четко организо-вать работу государственных учреждений, – отмечал К.В. Гей, – трескучие фразы и заигрывание с кулаками в продовольственном вопросе и общая дезорганизация, вносимая ими в работу, застави-ла крестьян-большевиков смотреть на левых эсеров как на «сабо-тажников»».16 Позиции левых эсеров в губисполкоме были в корне подорваны, председателем стал К.В. Гей. Съезд учредил военную комиссию, приступившую к созданию губернского и уездных во-енкоматов; тогда же решено было создать Губернский Совет на-родного хозяйства (ГСНХ), который провел большую работу по организации снабжения топливом и заготовкам.

191

С мая – июня 1918 г. губисполком усилил организационную работу в губернии, наладил более тесные связи с уездными Со-ветами. 10 июня 1918 г. состоялся съезд председателей уездных Советов, на котором каждый из них сделал доклад о положе-нии на местах. Присутствовали на съезде и председатели отде-лов управления уисполкомов, прослушавшие ряд докладов по вопросам практической деятельности Советов. В принятой по итогам съезда резолюции было закреплено, что в составе всех уездных Советов должно быть 10 отделов (земельный, народ-ного просвещения, здравоохранения, военный, социального обеспечения, продовольственный, финансовый, государствен-ного контроля, СНХ и управления), чем был сделан еще один значительный шаг по унификации органов Советской власти на местах.17 Затем прошли губернские съезды землемеров, учите-лей, ветеринаров, льноводов, профсоюзов, заведующих культ-просветотделами и др. Летом 1918 г. окончательно сложилась унифицированная система отделов губисполкома, при нем со-здавался Малый Совет, состоявший из членов Президиума, ру-ководителей отделов и губернских комиссаров. Он занимался вопросами внутреннего распорядка, готовил вопросы для выне-сения на Пленум.

После выступления левых эсеров в Москве 6 июля 1918 г. начался интенсивный распад их организаций на местах. Эсеры стали окончательно терять свое влияние и в Советах Псковской губернии. 25 августа 1918 г. в Великих Луках открылся V губерн-ский съезд Советов, на котором из 104 делегатов 91 были боль-шевиками и им сочувствующими. По предложению присутству-ющего на съезде представителя ВЦИК из состава Совета были исключены меньшевики, а в принятой резолюции подчеркива-лось, что «в будущем исполкоме отдельные члены партии левых эсеров, поддерживающие свой Центральный Комитет, не могут быть избраны в исполком». На этом съезде окончательно завер-шился процесс большевизации губисполкома. На заключитель-ном заседании съезда председатель губисполкома К.В. Гей сооб-щил, что теперь «во главу угла должна лечь работа хозяйственно-экономическая, чтобы по мере сил улучшить положение рабочих и крестьян и положить основу социалистическому хозяйству».18

192

Но острота вооруженной борьбы заставляла основные усилия на-правлять на решение военных вопросов.

В результате перевыборов летом 1918 г. значительно укре-пились позиции большевиков и в уездных Советах. В июне они получили большинство мест в Порховском уисполкоме, в конце того же месяца – в Торопецком. Несколько дольше сохранялось господство эсеров в Холмском уисполкоме, но в июле здесь тоже победу одержали большевики. К осени они стали безраздельно господствовать во всех уездных Советах, были переизбраны и большинство волостных Советов, в которых большинство заняли большевики, им сочувствующие, беспартийные крестьяне и крас-ноармейцы; левые эсеры сохранили в ряде волисполкомов лишь по нескольку мест.19

В конце ноября 1918 г. губисполком вернулся в Псков, осво-божденный от немцев, а в феврале 1919 г. состоялся VI губерн-ский съезд Советов. «Псковский губисполком – губисполком необыкновенный, – сказал при открытии съезда К.В. Гей. – На его долю выпало постоянно воевать и разъезжать, создавать во-енно-революционные комитеты, бороться со шпионажем и непо-рядками в нейтральной зоне. Не успел губисполком развернуть свою работу в Пскове, как началось немецкое наступление и губисполком вынужден был ретироваться сначала в Дно, а затем в Великие Луки. Нечего говорить и об условиях работы в Вели-ких Луках: тут не хватало не только людей для работы (специа-листов-интеллигентов), но и для тех, которые были, не хватало помещений. Расправившись прежде всего с левыми эсерами (что было сделано гораздо раньше, чем в Центре), губисполком начал лихорадочно готовиться в противовес так же лихорадочной орга-низуемой в Пскове Северной армии…» Наряду с военным вопро-сом, который рассмотрел съезд, он заслушал также доклады отде-лов: продовольственного, земельного, финансового, контрольной коллегии и др.20

С начала 1918 г. наряду с повсеместным утверждением и упрочением Советов снизу доверху на государственном уровне и на местах заговорили о необходимости изменения администра-тивно-территориального деления страны, приспособлении его к новым задачам хозяйственного строительства. Уже 27 января (9

193

февраля) 1918 г. СНК издал Декрет о порядке изменения границ губерний, уездов и волостей, возложив решение этих вопросов всецело на местные Советы, но при этом обязанных информиро-вать обо всех изменениях Наркомат внутренних дел.21 Тогда же заговорили и о «районировании», т.е. создании принципиально новых административных единиц с учетом социально-экономи-ческих особенностей конкретных территорий, что неизбежно влекло и изменение структуры органов власти.

По инициативе Петроградского бюро ЦК РКП(б) и Север-ного областного комитета РКП(б) на I съезде Советов Северной области, состоявшемся 26–29 апреля 1918 г. в Петрограде, было образовано областное объединение семи северных и северо-за-падных губерний (Петроградской, Псковской, Новгородской, Архангельской, Вологодской, Северо-Двинской и Череповецкой) – так называемый Союз Коммун Северной области (СКСО), к которому иногда применяли и название «Озерная область». Это было областное объединение, созданное по принципу экономи-ческой общности указанных губерний, не устранившее, однако, губернского деления, – одна из первых крупных попыток изме-нения административно-территориального деления. Она стала промежуточным звеном между Центром и губерниями, но про-существовало означенное образование недолго: состоявшийся 14 февраля 1919 г. в Петрограде III областной съезд Советов Север-ной области принял решение о его упразднении. В течение же де-сяти месяцев, пока Северная область существовала, в Петрограде действовал целый «набор» органов, во многом дублировавших правительственные, и они руководили деятельностью всех учре-ждений подведомственных им губерний, в том числе Псковской. Они находились, таким образом, под двойным подчинением – центральных и областных учреждений.

В опубликованном разъяснении в связи с упразднением об-ласти этот шаг мотивировался «изменением политической об-становки момента»: «Тяжелый период переживала Советская Россия, когда создавался Союз. Центральная власть переехала в Москву, охватить организацию Советской власти на местах при неналаженном центральном аппарате было невозможно. При-шлось создавать областные центры, которые имели громадное

194

организационное значение… В настоящее время «областни- чество» отжило свой век: центральная власть окрепла и выросла, может непосредственно руководить работой на местах, на более высоком уровне находится и местный аппарат. С упразднением области освободится много крупных партийных сил для работы в Центре и на местах».22

С упразднением Северной области на местах осталась преж-няя губернско-уездно-волостная сеть во главе с Советами соот-ветствующих уровней.

Псковскому губисполкому, однако, недолго довелось рабо-тать в губернском центре: в мае 1919 г. развернулось наступле-ние белогвардейского Северного корпуса и эстонских частей на Петроград, затронувшее и Псковскую губернию. Белые войска 25 мая захватили Псков, а затем и другие обширные территории губернии: южнее Пскова – до Острова, восточнее – до Порхова и севернее – до границы с Петроградской губернией, как и часть последней по направлению от Пскова к Луге. Приказом от 26 мая 1919 г. командование Северного корпуса приступило к формиро-ванию органов власти и управления на подвластных ему террито-риях на основе введения военного положения. 27 мая было обра-зовано Военно-гражданское управление (ВГУ), а 18 июня поя-вился приказ – «Положение об уездных и волостных комендан-тах». Отныне высшей гражданской властью в уезде становился комендант, назначаемый командиром корпуса и подчинявшийся начальнику Военно-гражданского управления. В его руках сос-редоточивался контроль над всеми государственными учрежде-ниями, полицией и органами самоуправления, организация зем-ских, городских и волостных управлений, назначение должност-ных лиц волостных управлений, сельских старост и десятских. Назначались также волостные коменданты. Делались попытки восстановить и деятельность земских учреждений, а уже в мае 1919 г. появились предложения о создании местного (областно-го) временного правительства – гражданской правительственной администрации.

Реализованы они были только в августе, когда было сфор-мировано Северо-Западное правительство во главе с С.Г. Лиа-нозовым, известным бакинским промышленником. В состав его

195

вошло и несколько псковичей: псковский городской голова, бес-партийный Ф.Г. Эйшинский (министр продовольствия), предсе-датель Псковской городской думы, кадет Ф.А. Эрн, председатель Псковской губернской земской управы, правый эсер П.А. Богда-нов (министр земледелия), председатель финансовой комиссии Псковской городской думы, меньшевик В.Л. Горн (государст-венный контролер). Входили в него также представители Ревеля, Ямбурга, Гдова, Петрограда, т.е. правительство являлось «област-ным».23

Но испытать его серьезное воздействие захваченные тер-ритории Псковской губернии не успели: формирование пра-вительства завершилось к тому времени, когда части Красной Армии развернули наступление и 26 августа 1919 г. освободили Псков.

В течение же трех месяцев, когда город находился под властью белых, губернские учреждения вновь находились в Ве-ликих Луках, вторично ставших временным центром губернии.

На одном из первых заседаний губисполкома в Великих Луках, состоявшемся 14 июня 1919 г., впервые был поставлен вопрос о коренном изменении административного деления вну-три Псковской губернии. Речь шла об «упразднении уездного административного аппарата и создании районных», и это пред-ложение вызвало оживленное обсуждение и неоднозначную ре-акцию присутствующих. Вопрос оказался гораздо сложнее, чем представлялось некоторым губернским руководителям вначале, но все же заседание признало «деление губернии на районные советы желательным» и рекомендовало вынести вопрос на обсу-ждение очередного VII губернского съезда Советов.24

VII съезд Советов губернии открылся в Великих Луках 18 июня 1919 г. и получил название «чрезвычайного». Высту-пивший с докладом председатель губисполкома К.В. Гей сказал, что «с момента окончания VI съезда Советов Псковской губер-нии до момента эвакуации г. Пскова губисполкому, избранному в числе 20 человек, приходилось работать под грохот канонады фронта, держа связь с войсковыми частями и оказывая им самую прочную поддержку. В то же время приходилось налаживать живую связь и работу на местах в губернии, и такая двойствен-

196

ность не могла не отразиться на успешном ходе дел губиспол-кома, тем более что личный состав его терпел постоянные из-менения в связи с происходившими мобилизациями и болезнью некоторых членов…». С целью установления более прочных связей с местами губисполком ввел в практику направление сво-их членов в уезды по воскресным дням, в дальнейшем она рас-пространилась и на специальную ревизионно-инструкторскую комиссию.25

К.В. Гей выступил также на съезде с большим докладом об административном делении губернии, изложив два возможных варианта – создания районов в условиях сохранения губернии, а также полной ликвидации уездов и губернии и создания совер-шенно новых административных единиц. Съезд по итогам обсуж-дения не отдал предпочтения ни одному из вариантов, т.к. оба они нуждались в доработке.26

Очередной, VIII губернский съезд Советов, открывшийся 21 ноября 1919 г. уже в Пскове (хотя полностью губернские уч-реждения вернулись из Великих Лук лишь к середине декабря), вынужден был признать, что предшествующий период не давал возможности Советам губернии заняться делом хозяйственного восстановления, но зато следующий, IX съезд (октябрь 1920 г.) уже твердо поставил перед ними задачу перевода работы на но-вые рельсы. «Истекшие десять месяцев для Псковской губернии можно характеризовать, – подчеркнул председатель губиспол-кома К.М. Отс, – как переход к мирному строительству, когда губерния, выйдя из зоны военных действий, впервые могла на-править свои силы на восстановление хозяйственной жизни». В докладе «Об очередных задачах советского строительства» К.М. Отс констатировал, что «постепенный переход от коллегиаль-ного управления к единоначалию, с одной стороны, и усиление ведомственного централизма по вертикальной плоскости – с дру-гой» на деле привели «к раздроблению единого советского аппа-рата», а создание большого количества различных межведомст-венных комиссий «дезориентирует живую работу учреждений». Поэтому решено было создать при Президиуме губисполкома ряд совещаний – экономическое, административно-организаци-онное, просвещения и др., уделить самое серьезное внимание

197

волостным и сельским исполкомам: «Дабы поднять престиж волостных исполкомов и сельских Советов, съезд напоминает, что они в пределах своей территории являются высшей влас-тью, и все органы, работающие на этой территории, обязаны им подчиняться».27

В конце 1919 – начале 1920 гг. в губернии были сделаны очень важные шаги в деле строительства и укрепления местных Советов, совершенствования органов местного управления. 25 октября 1919 г. губисполком по докладу К.М. Отса принял по-становление «Об организации волостных исполкомов и сельсове-тов». В волисполкомах упразднялись некоторые отделы, разгра-ничивались Президиум и отдел управления, на территории волос-тей создавались сельсоветы. К.М. Отс при этом подчеркнул, что «в будущем сельсоветы будут основной ячейкой власти на местах и к моменту полного районирования губернии заменят собой волисполкомы», а пока что необходимо усилить работу волиспол-комов, чтобы они «принялись за организацию сельсоветов», под-готовив себе в их лице «заменителей».28

6 января 1920 г. губисполком утвердил «Положение о посел-ковых Советах», отметив «назревшую необходимость организа-ции этих Советов в значительных поселках губернии», что также готовит вопрос о районировании.29 27 ноября 1920 г. председатель комиссии по районированию С.Г. Свердлов выступил на заседа-нии Президиума губисполкома с докладом «О принципах адми-нистративного управления при предполагаемом районировании губернии», а председатель губисполкома К.М. Отс при этом предложил постепенный переход к новому административному делению: «Первоначально усиливаются сельсоветы и устанавли-ваются целесообразные границы сельских округов. Такие оформ-ленные сельские округа объединяются в районы с упразднением волостей, но с временным оставлением уездов, упразднение кото-рых возможно лишь в будущем».30

Следовательно, процесс советского строительства в течение 1918–1920 гг. протекал в Псковской губернии в обстановке неи-моверных трудностей, о чем говорил на IX губернском съезде Со-ветов К.М. Отс, подведя своеобразный итог прожитых огненных лет: «Мы привыкли работать, не раздеваясь в течение нескольких

198

месяцев, готовые в любую минуту выступить на поле битвы. Не один раз губисполком в полном составе лежал в окопах, не один из членов губисполкома потерял свою жизнь и здоровье, защищая каждую пядь родной земли… Четыре раза губисполком срывал-ся с налаженной работы, под давлением военных обстоятельств переезжая на другое место, два раза терял весь свой технический аппарат, дела, весь материал, собранный с таким величайшим трудом, инвентарь, работников. В таких условиях создавались традиции советской работы в губернии, и к этим конкретным условиям действительности приспосабливался советский аппа-рат…».31

«Оживление Советов» в условиях НэПаОтмена в январе 1921 г. военного положения в Псковской

губернии означала, что «наступает время, когда губерния не бу-дет больше воевать»32 и отныне во главу угла ставятся задачи хо-зяйственного строительства. Переход к мирному строительству выдвигал новые требования и перед Советами. Логика перехода к мирной жизни требовала упразднения чрезвычайных органов и «чрезвычайщины» в деятельности Советов, восстановления их полновластия, демократических основ формирования и деятель-ности.

Однако к началу 1921 г. в большинстве уездов губернии, за исключением Островского и части Псковского, не имелось сель-советов, а волисполкомы не были укомплектованы кадрами. Чаще всего в них работали малограмотные беспартийные крестьяне, плохо ориентирующиеся в политической жизни и слабо разби-равшиеся в законодательстве, проникло в состав Советов в годы войны и множество недостойных людей, насаждавших в них ку-мовство, рвачество, пьянство и взяточничество. Важную роль в укреплении сельских Советов сыграли проведенные в феврале – марте 1921 г. их перевыборы (они в соответствии с Конституцией проводились раз в три месяца), в процессе которых было создано вновь 706 сельсоветов, а в состав их избрано 7463 члена (членов РКП(б) среди них было только 306, или около 4%). Из 690 членов волисполкомов членами РКП(б) являлись 89 (12,9%), из 148 чле-нов уисполкомов – 67%.33

199

Состоявшийся в апреле 1921 г. Х губернский съезд Советов рассматривал сельские Советы как органы массового крестьян-ского самоуправления, которым принадлежала решающая роль в восстановлении народного хозяйства. «Х съезд Советов рабо-чих, крестьянских и красноармейских депутатов, – сказал при открытии его К.М. Отс, – созывается и будет работать в переход-ный момент от военного хозяйства к мирному, когда вследствие изменившихся условий быта нашей Республики меняется наша хозяйственная политика в сторону большего и всестороннего втя-гивания широких масс в хозяйственное строительство Республи-ки…» Съезд рассмотрел вопросы о проведении весеннего сева, о переходе от продразверстки к продналогу, решил провести «Не-делю красного пахаря». Большое внимание на съезде было уде-лено и совершенствованию советского аппарата. «То величайшее напряжение, которое пережила Советская Республика в период трехлетней войны, не прошло бесследно, – отмечал К.М. Отс. – В течение этих последних трех лет постепенно нам вошли в при-вычку некоторые уклонения от нашей Конституции. Наши Советы не избирались своевременно, власть исполнительную и законода-тельную практически выполняли Президиум и даже единолично председатель исполкома. Вследствие этого неправильного укло-на в нашей советской работе и строительстве, безусловно, име-ются отрицательные результаты. Но во время войны, в порядке военном, боевом необходимо было принимать те или иные меры, связанные с военными мероприятиями…» «Волостные съезды Советов созывались нерегулярно, с перебоями, с большими про-межутками времени, так что урегулировать работу местных Со-ветов ни уисполкомам, а тем более губисполкому, не представля-лось возможным», – подчеркивалось в одном из выступлений на съезде.

Теперь же, с переходом к мирному строительству, предсто-яло восстановить конституционные принципы деятельности Советов всех уровней, поэтому Х губернский съезд постановил повсеместно восстановить городские Советы, проводить перевы-боры сельских Советов регулярно – раз в три месяца, уездных и губернского – раз в полгода, дважды в год (в марте и сентяб-ре) созывать уездные и губернские съезды. Остро стоял вопрос

200

и об упрощении советского аппарата, в связи с чем съезд решил объединить ряд отделов губисполкома, а вместо 17 губернских учреждений создать 4–5 укрупненных Советов (экономический, просвещения, культпросветработы и др.).34

Осенью 1921 г. прошли новые перевыборы Советов. Это было время, когда вследствие демобилизации армии в губернию вернулось около 50 тыс. красноармейцев, и крестьяне охотно из-бирали их в органы Советской власти. Например, в Островском уезде в сентябре 1921 г. из 57 избранных членов волисполкомов было 20 демобилизованных красноармейцев, из 84 председателей сельсоветов – 52. Аналогичная картина наблюдалась и по другим уездам.35 Таким образом, в начале 1920-х гг. произошел реши-тельный сдвиг в деле строительства низовых Советов.

В октябре 1921 г. был сделан существенный шаг в деле эко-номического «районирования» Северо-Западного региона: на состоявшемся в Петрограде экономическом совещании реше-но было создать Северо-Западную область с включением в нее пяти губерний – Петроградской, Псковской, Новгородской, Че-реповецкой и Мурманской (всего с 30 уездами). В отличие от кратковременного существования Северной области (апрель 1918 – февраль 1919 гг.), на этот раз специальных областных наркоматов решено было не создавать, а организовать лишь по-бочный аппарат, призванный осуществлять свою руководящую и объединяющую работу посредством областного экономиче-ского совещания (Севзапэкосо), в состав которого входили пред-ставители губерний.36 Следовательно, Северо-Западная область являлась чисто экономическим объединением родственных по хозяйственным условиям губерний, не устранившим губернско-го деления и не ставшим промежуточным звеном управления между губерниями и Центром (в отличие от прежней Северной области).

Следствием частых эвакуаций и реэвакуаций губернских учреждений, практики «назначенчества» и обстановки неразбе-рихи стало и то, что аппарат их оказался чрезмерно раздутым, а структура громоздкой. Поэтому по решению Х губернского съезда Советов началось сокращение штатов, итоги которого под-вел следующий, XI съезд в сентябре 1921 г. Так, если на 1 июля

201

1921 г. во всех организациях и советских учреждениях числилось 2553 работника (в том числе 399 ответственных), то к 15 сентября – 1897 (ответственных – 366). Таким образом, сокращению под-верглось более четверти технических работников (656 человек, или 25,7%), а ответственных – 63 чел. (16%). Все сокращенные работники были переведены на производственную работу.37

В 1922 г. все советские учреждения были переведены на местный бюджет, что повлекло дальнейшее сокращение шта-тов. Коснулось оно Советов всех уровней, как и учреждений. В период перевыборов Советов осенью 1922 г. по решению губисполкома в сельсоветы избирался только один освобожден-ный работник – председатель, а волисполкомы – в составе трех человек. Это был явный «перегиб», вскоре исправленный, а пока что в сельсоветах не оказалось ни секретаря, ни делопроизводи-теля и порой не велось никакой документации. Единственного штатного работника – председателя деревенские жители назы-вали просто «сельсовет». Из-за разбросанности деревень, без налаженной почтово-телеграфной связи ему в одиночку было трудно выполнять задания волисполкома и решать множество текущих вопросов, поэтому в губернии получил распростране-ние институт деревенских уполномоченных или сельских ис-полнителей. Сельские исполнители избирались или назначались по порядку дворов сроком на два- три месяца в каждой дерев-не. Они собирали крестьян на сходы, вели учет очередности вы-полнения общественных поручений, мобилизовали крестьян на ремонт дорог, строительство мостов, заготовку дров для школ, больниц, очистку пастбищ, лугов и др. Они же помогали состав-лять списки налогоплательщиков. Это был подсобный аппарат на общественных началах, способствующий выдвижению из крестьянской среды активистов, резерва для занятия руководя-щих должностей в низовом советском аппарате, и деятельность его на практике отвечала выдвинутому лозунгу «оживления Советов».38

Мешала его реализации трудно поддающаяся реформиро-ванию и изживанию бюрократизация управления, как и в не-малой степени формализм. Их не позволило преодолеть и про-должавшееся сокращение штатов. Как отмечалось в докладе об

202

усовершенствовании советского аппарата на очередном, XIII гу-бернском съезде Советов в декабре 1923 г., сокращение за истек-ший год было произведено существенное: аппарат губернских учреждений уменьшился на 46%, уездных – почти на 20%, что повлекло удешевление и упрощение аппарата, повысило его опе-ративность. В то же время докладчик привел весьма характерный пример: один из сельсоветов губернии за 11 месяцев получил 652 входящих бумаги и одновременно отправил 666 исходящих. В таких условиях председателю сельсовета вместе с деревенским активом порой некогда было заниматься конкретной живой рабо-той, и «в большинстве случаев председатели сельсоветов превра-тились в разносчиков повесток». Съезд рекомендовал волиспол-комам больше внимания уделять работе с сельсоветами: регуляр-но проводить совещания их председателей, подводить вместе с ними результаты сбора продналога и др.39

«За 1923 г. произошло значительное сокращение и удешевле-ние губернских, а главное – уездных учреждений, и упрощение их работы, – свидетельствовал сотрудник губисполкома Я. Кийс. – К началу текущего года (1924. – Авт.) вплотную подошли к вопро-су об улучшении низовых ячеек – волисполкомов и сельсоветов, этих главных проводников смычки с массами в нашей крестьян-ской губернии. Несмотря на то что за истекший год в результате ревизий несколько десятков членов волисполкомов отстранено и предано суду, все же можно с уверенностью сказать, что боль-шинство низовых работников, при всей ничтожности своего ма-териального обеспечения, работают не за страх, а за совесть. Не достает им, однако, умения и знаний».40

С начала 1923 г. возобновила работу прекратившая сущест-вование административная комиссия губисполкома по «райони-рованию» губернии, которая, опираясь на наработки 1919–1920 гг., занялась вопросом об укрупнении волостей. К маю 1923 г. она разработала окончательный проект районирования губернии и разослала его для ознакомления в уезды. Согласно этому проекту Псковская губерния делилась на два административных округа – Псковский и Великолукский, которые делились соответственно на 27 и 25 волостей. Таким образом, вместо существовавших ра-нее 148 волостей (включая волости прилегающих уездов, подле-

203

жавших включению в проектируемые волости) оставались только 52 волости, т.е. втрое меньше. Волостные центры в большинстве своем намечались в торговых селах, волости по площади стано-вились неодинаковыми – от 300 до 1000 кв. верст, а численность населения их колебалась от 10 до 45 тыс. чел. В связи с укрупне-нием волостей закономерно возник и вопрос об укрупнении сель-ских обществ, за счет чего усиливались сельсоветы. Количество их тоже предстояло сократить, что в губернии уже делалось: если в 1922 г. имелось 776 сельсоветов, то к концу 1923 г. – уже 530, а в перспективе должно было остаться 292. Сельсоветы необходимо было поставить в такие условия, чтобы они действительно стали органами власти, а «не разносчиками почты волисполкомов»: в них крестьяне должны были получать необходимые справки по советскому строительству, могли разрешить насущные вопросы местной жизни и др., а поэтому права сельсоветов предстояло расширить.41

10 января 1924 г. губисполком одобрил предложенный ко-миссией план укрупнения волостей в губернии и рекомендовал закончить эту работу до 1 апреля 1924 г. Она влекла и некото-рую внутреннюю перестройку волисполкомов: в каждом из них предполагалось иметь 12 работников, в том числе три выбор-ных, в сельсоветах вместо одного постоянного работника – два (председатель и делопроизводитель, или секретарь).42 4 апреля 1924 г. губисполком внес в план укрупнения волостей частичные изменения и вскоре поручил разработать новое «Положение» о волисполкомах и сельсоветах.43

В том же 1924 г. произошло изменение границ Псковской гу-бернии: территория ее расширилась за счет присоединения трех уездов упраздненной Витебской губернии – Себежского, Не-вельского и Велижского, и в ней теперь стало 11 уисполкомов, 155 волисполкомов и 650 сельсоветов. Отныне процесс «райо-нирования» касался и новых территорий. Проект укрупнения волостей неоднократно корректировался губисполкомом и в Цен-тре и, наконец, 10 апреля 1924 г. был утвержден ВЦИК. В ре-зультате проведенного укрупнения число волостей в 1924 г. со-кратилось до 66 (на 57%), а сельсоветов – до 383 (на 41%), что привело к сокращению расходов на содержание управленческого

204

аппарата и улучшило качественный состав последнего.44 На этом в губернии завершился первый этап «районирования», но и после этого уисполкомам и губисполкому неоднократно приходилось рассматривать вопросы об изменениях границ волостей, в том числе передачи частей их из одного уезда в другой, – чаще всего по просьбам населения. Рассматривались также вопросы о пере-носе центров волостей и их переименованиях.

В дальнейшем, в конце 1924 – первой половине 1925 гг., интенсивность административно-территориальных изменений снизилась, однако летом 1925 г. согласно директиве Центра с целью приближения населенных пунктов к центрам сельсове-тов началось частичное разукрупнение сельсоветов. 12 августа 1925 г. губисполком утвердил новую их сеть в губернии в коли-честве 454, увеличив, таким образом, число сельсоветов на 71 – со средним радиусом 5–6 верст вместо прежних 8–10 верст.45 В процессе работы комиссии всплыло предложение, поддер-жанное губпланом, о передаче части территории Псковской гу-бернии в Западную область. Но губисполком 20 октября 1925 г. отреагировал на это следующим решением: «Констатировать, что Себежский, Новоржевский, Холмский, Торопецкий, Вели-колукский, Невельский и Велижский уезды экономического тя-готения к Западной области не имеют, в силу чего дальнейшую работу по присоединению их к Западной области признать не-целесообразной».46

Лозунг «оживления Советов» означал не только все боль-шее вовлечение в их работу широких рабочих и крестьянских масс, но и более широкое участие в выборах, с тем чтобы, го-воря современным языком, Советы становились «легитимны-ми». Осенью 1924 г. очередная кампания перевыборов местных Советов в стране прошла при крайне низкой явке избирателей, в связи с чем ЦК РКП(б) и Президиум ВЦИК СССР приняли решение о проведении повторных выборов в тех губерниях и уе-здах, где было допущено нарушение инструкции о проведении выборов и где явка избирателей была ниже 35%. Очень низкой оказалась в Советах партийная прослойка, что также не устраи-вало правящую Коммунистическую партию, к тому же в ряде регионов вновь выдвигался лозунг «Советы без коммунистов».

205

В Псковской губернии средняя явка на выборы составила лишь 18% граждан, пользующихся избирательным правом, хотя пока-затели не везде были одинаковыми: в выборах 152 сельсоветов приняли участие лишь до 10% граждан, 163 – 35%, и только в 61 сельсовете участвовало свыше 35% избирателей, а в исклю-чительных случаях явка достигла 100%. Коммунистов же среди членов Советов оказалось только 8,6%. Поэтому губисполком отменил результаты выборов 152 сельсоветов, а еще 7 сельсо-ветов решено было переизбрать по желанию самого населения и решениям уисполкомов. Всего, таким образом, подлежали переизбранию 159 сельсоветов губернии, и кампания эта очень тщательно готовилась. Для организации проведения выборов и разъяснения их значимости на места выехали представители губкома РКП(б), широкую предвыборную кампанию разверну-ли газеты «Псковский набат» и «Псковский пахарь», на местах в нее включились укомы партии и уисполкомы, деревенский актив.

В результате в перевыборах Советов в начале 1925 г. приня-ли участие в среднем по губернии 37,1% населения. Ни в одном уезде процент участия не был ниже 21%, а в самом отдаленном уезде – Велижском – он достиг 46%. Все 159 сельсоветов были переизбраны, в состав их вошли 5922 чел., в основном в возрасте до 40 лет (84,4%), т.е. наиболее работоспособная часть населения деревни. 90,9% избранных в сельсоветы составляли крестьяне (из них 8,2% безлошадные, т.е. представители беднейшей части), 1,2% – рабочие и батраки, 4% – служащие, представители интел-лигенции – 3,9%; основную часть членов избранных сельсове-тов представляли беспартийные – 89,2%, в то время как члены РКП(б) – всего 4%, РКСМ – 6,8%. Изменилось и отношение са-мого крестьянства к перевыборам Советов. Если осенью 1924 г. отказ от участия в выборах многие из них мотивировали тем, что «кого бы мы ни хотели выбрать, с этим не посчитаются и назначат по своему усмотрению», то теперь они все больше убеждались, что результаты выборов зависят и от них. Слабым пока что оста-валось участие в выборах женщин-крестьянок: осенью 1924 г. приняли участие по губернии 5–6%, теперь же процент поднялся до 12,5%, но по-прежнему женское население деревни проявляло

206

в политической жизни небольшое участие. Партийную же про-слойку в составе Советов поднять не удалось: наоборот, в среде избранных членов РКП(б) оказалось всего 4% – вдвое меньше по сравнению с осенними выборами. В ряде уездов от участия в выборах оказались незаконно отстраненными часть граждан, в основном тех, кто два-три года назад занимался торговлей, а так-же по принципу «прочих» (из общего числа 2327 отстраненных последних оказалось 254). Почти повсеместно списки лишенных избирательных прав вывешивались не за 20 суток, как было по-ложено, а за 15–16, а к тому же они нередко формально проверя-лись.47

Во время перевыборов пытались выдвигать своих кандида-тов зажиточные слои деревни, а также бывшие меньшевики и эсеры, но, как правило, они всюду были забаллотированы. Кре-стьяне Столопенской волости Холмского уезда, например, писали в газету «Псковский пахарь», что до июля 1923 г. у них предсе-дателем волисполкома был зажиточный крестьянин, который за злоупотребления был предан суду, а вместо него избран бывший красноармеец, выходец из беднейших слоев, член РКП(б). Новый председатель в течение трех месяцев навел в области порядок: при его участии были организованы ячейки РКП(б) и РКСМ, от-крыта волостная изба-читальня, отремонтирована школа, заго-товлено для нее топливо, искоренены самогонщики и взяточни-ки и т. д. В лице такого человека, которого крестьяне называли «образцовым председателем исполкома», они видели надежного защитника своих интересов.48

Советы губернии все больше овладевали методами работы в условиях НЭПа, но давали о себе знать и рецидивы «военного коммунизма». Администрирование, зажим демократии и крити-ки, порой грубое обращение с гражданами вызывали возмущение крестьян. Только в 1924 г., например, сельские сходы и отдельные крестьяне 65 раз подавали жалобы в губисполком и прокуратуру на незаконные действия советских работников. «Покритиковать и есть за что, но нельзя, т.к. после не дадут спокойно жить, – говори-лось в одном из писем крестьянина Псковского уезда. – Написал в стенгазету о непорядках в сельсовете... лишили сразу пайка хле-ба, а весной, может быть, и семян лишат». Еще более откровенно

207

сообщалось из Опочецкого уезда: «Теперь критиковать нельзя, покритикуй – и попадешь в тюрьму». В губернии сохранялась ка-тегория «лишенцев» (лиц, лишенных избирательных прав), к ко-торым нередко людей относили не только по принципу «социаль-ного происхождения» или имевших «нетрудовые доходы», но и порой по внешним признакам, без серьезных на то оснований. В 1924 г. общее число «лишенцев» по губернии превышало 15 тыс. чел., что составляло 1,7% общего числа избирателей (33,8% из них – торговцы и посредники, 20,4% – осужденные судом, 14,2% – живущие на нетрудовые доходы, 9,8% – духовенство, 6,1% – бывшие полицейские и жандармы и т. д.). В одном только Пскове в начале 1927 г. числилось 687 «лишенцев».49

Активность населения продолжала расти и при последую-щих перевыборах Советов в 1925–1926 гг. – как в городе, так и в деревне. Если на выборах 1924/25 г. из жителей городов, поль-зующихся избирательным правом, приняло участие в среднем 35,8%, то в 1925/26 г. – 52,6%, в сельской местности – соответст-венно 11,6 и 40,8%. Поскольку основную массу населения губер-нии составляли крестьяне, то они в первую очередь становились и членами Советов; среди председателей сельских Советов они составляли в 1925/26 г. 92,3% всего председательского корпуса (71% прошли перед этим службу в Красной Армии).50

Укреплению местных Советов содействовало и регуляр-ное направление на работу в деревню партийных работников из уездных городов и из Пскова. Так, в конце 1924 г. таковых было направлено 276 чел., из них 80 чел. – на советскую рабо-ту. Активную работу развернули комиссии при волисполкомах и секции при сельсоветах. 30 января 1925 г. комиссия по работе в деревне при Псковском губкоме РКП(б) утвердила «Положение о работе секций и комиссий».51 Исходя из условий Псковской губернии «Положение» рекомендовало создавать при сельсове-тах три секции: кооперативно-сельскохозяйственную, просве-щения и здравоохранения, благоустройства и охраны труда, как и три комиссии при волисполкомах: кооперативно-сельскохо-зяйственную, финансово-налоговую, благоустройства и просве-щения. Комиссии способствовали оживлению работы Советов, вовлечению в их работу крестьянского актива. Например, в Пер-

208

вомайском волисполкоме Порховского уезда в комиссиях рабо-тал 31 чел., в том числе 9 – крестьян от сохи, при Порховском волисполкоме в трех комиссиях – 42 чел., из них 43% крестьян. Аналогичная картина наблюдалась и в других сельсоветах. Секции при сельсоветах принимали участие во всех основных мероприятиях, проводимых в деревне: организации прокатных пунктов, зерноочистительных обозов, рассматривали заявления и жалобы крестьян, проводили обследования школ и больниц и др.52

Сельсоветы постепенно становились основной админи-стративно-территориальной единицей и преобладающей ячей-кой Советской власти в губернии: как наиболее приближен-ные к местам, они выполняли основные властные функции. В феврале 1926 г. губисполком, посчитав, что ряд сельсоветов и после увеличения их числа остаются «чрезмерно укрупненны-ми», предпринял новый шаг «в целях приближения Советов к населению». Он решил провести очередное их разукрупнение, увеличив в числе еще на 90 единиц. Каждый сельсовет теперь обслуживал в среднем 3600 чел. населения, но в августе 1926 г. заговорили о новом разукрупнении сельсоветов и увеличении их числа еще на 90 единиц, в дальнейшем – еще на 110 и дове-дении в конечном итоге количества сельсоветов в губернии до 654. При такой перспективе один сельсовет приходился на 2055 чел. населения.53 Но эти намерения в большинстве своем оста-лись невыполненными, т.к. в том же 1926 г. развернулась подго-товка нового крупномасштабного мероприятия по «районирова-нию», коснувшегося теперь не только низового звена (на уровне волостей и сельсоветов), но и уездного и губернского уровней.

Деятельность Советов освещалась в губернских и уездных газетах, в ряде же уездов уисполкомы, за отсутствием средств для организации газет, выпускали «Официальные бюллетени», публикуя в них свои распоряжения. С 1 марта 1925 г. ежемесяч-ный бюллетень под названием «Вестник Псковского губисполко-ма» стал издаваться в Пскове, а вскоре губисполком предложил всем уисполкомам выпуск таких «бюллетеней» прекратить: на-иболее важные решения рекомендовалось печатать в виде афиш (типографским путем или напечатанных на пишущей машинке)

209

и вывешивать их в людных местах.54 В 1926 г. губисполком сде-лал даже попытку кодификации, издав «Сборник обязательных постановлений Псковского губернского исполнительного коми-тета» по состоянию на 15 октября 1926 г. с приложением важ-нейших законов, действующих на территории губернии.

Высшим органом власти в губернии, как и в 1917–1918 гг., по-прежнему являлся губернский съезд Советов. Съезды в пер-вой половине 1920-х гг. созывались регулярно, хотя периодич-ность их сократилась: если в 1917 г. состоялись три губернских съезда, в 1918–1919 гг. – по два, то с 1920 г. и в последующие годы они собирались раз в год. Съезды традиционно заслушива-ли доклады о международном и внутреннем положении Респу-блики, отчеты Президиума губисполкома и его отделов, избира-ли новый их состав, обсуждали важнейшие вопросы социально-экономической и культурной жизни губернии. XIV губернский съезд Советов, например, утвердил план развития хозяйства губернии на 1924/25 г., а XVI (1927 г.) – 10-летний план по вве-дению всеобщего обучения. Учитывая важность и сложность обстановки в губернии в период Гражданской войны, выходив-шей за рамки местного значения, в работе съездов неоднократ-но принимали участие представители центральных органов и Петрограда. Так, на VI съезде (февраль 1919 г.) с докладами по военному вопросу выступили Б.П. Позерн и Я.Ф. Фабрициус, а также прибывший в Псков наркомвоенмор Л.Д. Троцкий, де-легатов Х съезда (апрель 1921 г.) приветствовал представитель ВЦИК Л. М. Каганович, на XII съезде (декабрь 1922 г.) доклад о политическом и экономическом положении Советской Респуб- лики сделал представитель Северо-Западного Экосо Б.П. По-зерн и др. Председателями губисполкома в первой половине 1920-х гг. работали К.М. Отс, К.А. Юносов, Ф.Д. Климович, а в сентябре 1925 г. им стал А.М. Смирнов.

Губернские съезды Советов в 1920-е гг. проводились в демо-кратической обстановке: доклады сопровождались свободными и критическими прениями, делегаты подавали множество реплик с мест, в президиум поступало большое количество вопросов и записок, на которые давали разъяснения руководящие работники губернии. На съездах развертывались острые дискуссии, глубо-

210

кой критике и всестороннему обсуждению подвергались не толь-ко доклады, но и проекты принимаемых решений. «Делегаты в буквальном смысле слова засыпали всех докладчиков деловыми записками, число которых доходило до 300 штук по отдельным вопросам, – отмечал А. М. Смирнов, говоря об итогах XV съе-зда, – в прениях записывалось до 40 человек и выступило до 20 человек по каждому докладу, причем большинство из выступив-ших проявляло желание отыскать и указать пути к скорейшему изживанию недостатков, устранению трудностей…»55 Жесткого контроля со стороны организаций РКП(б) за деятельностью Со-ветов в то время еще не было.

Этому в немалой степени способствовал состав съездов, в работе которых участвовали не только работники аппарата, но и простые рабочие и крестьяне. Например, среди делегатов XIV съезда (1925 г.) беспартийные составляли только 4,8% делегатов, то XV (1926 г.) – 24,9%, а XVI (1927 г.) – 24,4%.56 Именно они чаще всего открыто говорили о наболевшем, порой невзирая на лица и должности. Типичным является, например, выступление на XVI съезде (март 1927 г.) одной из крестьянок: «Извиняюсь пе-ред съездом, я плохо говорю, т.к. я крестьянка. Я нынче выбрана крестьянами на выборах, но свой комитет меня не пускал. И вот я шла пешком, я и ехала три дня и вот явилась. Я не могла вытер-петь от того, что у меня в груди наболело. Я думала: пойду-ка я пешком на свой съезд, может быть, он обратит внимание на то, как у нас ведется дело. Можете приехать в наши темные уголки и посмотреть, как у нас идет дело с лесом. Там, где кулак, там есть и лес. Кулаку дают даже жерди городить огород, а бедняку лесничество дает два вершка… А когда наш мужичок срубит хво-ростину, то его сразу под суд…»57

Все это было отражением атмосферы политической жизни общества периода НЭПа, практика живого, «работающего», хотя и ограниченного демократизма.

Общее представление о составе губернских съездов Советов 1920-х гг. дает таблица, хотя сведения и не совсем полные.

211

Таблица 3

Состав делегатов губернских съездов Советов в 1918–1927 гг.

Съезд, время и место проведения

Всего делегатов Состав делегатов

Всего

С решаю-

щимголосом

С совеща-тельнымголосом

По соци-аль- ному

положе- нию

По партий- ности

V-й, август 1918, г. Вели-кие Луки

104 Члены РКП(б) – 65, сочув-ствующих РКП(б) – 26, левых эсеров – 2, сочув-ствующих левым эсерам – 2, беспар-тийных – 7, меньшевиков – 1

VI-й, 11 фев-раля 1919, г. Псков, Народ-ный дом им. А.С. Пушкина

144 Члены РКП(б) – 71, сочув-ствующих РКП(б) – 61, беспартийных – 9, левых эсеров – 3

VII-й, чрез-вычайный, 18 июня 1919, г. Великие Луки

148 117 31 Члены РКП(б) – 53, канди-датов РКП(б) – 2, сочув-ствующих РКП(б) – 32, анархистов – 1, беспартий-ных – 64

212

VIII-й, 21–25 ноября 1919, г. Псков, Народ-ный дом им. А.С. Пушкина

148 112 36 Члены РКП(б) – 60, сочув-ствующих РКП(б) – 24, беспартийных – 64

IX-й, 6–11 ок-тября 1920, г. Псков, Народ-ный дом им. А.С. ПушкинаX-й, 2–5 апреля 1921, г. Псков, Народный дом им. А.С. Пуш-кина

225 Члены РКП(б) – 140, беспар-тийных – 85

XI-й, 30 сентя-бря – 3 октября 1921, г. Псков, Народный дом им. А.С. Пуш-кина

256 183 73 Из 183 де-легатов с решающим голосом: крестьян – 106, ра-бочих – 54, служащих – 23

Из 183 делега-тов с решаю-щим голосом: члены РКП(б) – 126, беспар-тийных – 57

XII-й, 1–5 де-кабря 1922, г. Псков, Красный зал губиспол-кома

159 (при-было 134)

Из прибыв-ших 134 делегатов: рабочих – 47, служа-щих – 52, крестьян – 35

Из прибыв-ших на съезд 134 делега-тов: членов РКП(б) – 113, беспартийных – 21

XIII-й, 6–9 декабря 1923, г. Псков, На-родный дом им. А.С. Пушкина

139 (при-было 118)

Из прибыв-ших 118 делегатов: крестьян – 44, рабочих – 28, других категорий – 46

Из прибыв-ших 118 деле-гатов: члены РКП(б) – 94, кандидатов РКП(б) – 5, беспартийных – 19

213

XIV-й, 20–27 января 1925, г. Псков, Народ-ный дом им. А.С. Пушкина

235 192 43 Из 192 де-легатов с решающим голосом: рабочих – 60, кре-стьян – 113, служащих – 18, прочих – 1

Из 192 делега-тов с решаю-щим голосом: члены РКП(б) – 143, канди-датов РКП(б) – 7, членов ВЛКСМ – 14, беспартийных – 28

XV-й, декабрь 1926, г. Псков, Красный зал Дома Советов

242 206 36 Крестьян – 148 (61%), рабочих 25,6%

Членов РКП(б) – 66,5%, канди-датов РКП(б) – 7,4%, члены ВЛКСМ – 1,2%, бес-партийных – 24,9%

XVI-й, 21–27 марта 1927, г. Псков, Красный зал Дома Со-ветов

258 206 (при-бывших

205)

65 (при-бывших

53)

Рабочих – 76 (29,5%), крестьян и батраков – 147 (56%)

Члены ВКП(б) – 165 (63,95%), кандидатов ВКП(б) – 15 (5,8%), членов ВЛКСМ – 8 (3,1%), бес-партийных – 63 (24,4%), выходцев из других партий – 7 (2,7%)

Ист.: ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 25. Л. 120 – 121; Д. 200. Л. 19; Д. 202. Л. 6 об.; Д. 203. Л.78.; Д. 708. Л. 188; Д. 709. Л. 2; Д. 972. Л. 6–7; Д. 1319. Л. 5; Д. 1622. Л. 7–8; Д. 1893. Л. 166.

Спутник большевика. 1926. № 3 (55). С. 6; 1927. № 4 (67). С. 8.

XVI губернский съезд Советов (1927 г.) был последним, т.к. в том же году была наконец проведена новая административная

214

реформа, приведшая к упразднению Псковской губернии, а сле-довательно – и губернских органов власти и управления. Завер-шился, таким образом, процесс «районирования», о чем говорили уже с 1919 г.

В апреле 1926 г. проект «районирования» почти одновремен-но (с разницей в несколько дней) рассмотрели пленум Псковско-го губкома ВКП(б) и губисполком. Административно-территори-альная реформа Псковской губернии шла в общем русле «райо-нирования» Северо-Западной области, и органы власти губернии признали ее «своевременной и отвечающей экономическим ин-тересам губернии». Вопрос о «районировании» Северо-Запад-ной области, как и Псковской губернии, тоже имел несколько лет «истории», и, несмотря на то что он все время откладывался, а реформа «районирования» задерживалась, процессы внутри об-ласти шли постоянно. И вот 10 мая 1926 г. ВЦИК вынес решение об образовании Северо-Западного края с созданием в Ленинграде краевого исполкома. Дальнейшие работы по «районированию» шли в плане выполнения означенного решения.58

В прежние проекты были внесены некоторые коррективы, и теперь новое административно-территориальное деление строи-лось по 3-ступенчатой системе: район – округ – область, преж-ние единицы – губернии и уезды – подлежали упразднению. Для Псковской губернии предпочтительным явился проект создания двух округов – Псковского и Великолукского. Границы их в «са-мых грубых чертах» были намечены в апреле 1926 г., оконча-тельно их предстояло урегулировать до 1 июля, а районов – до 1 сентября 1926 г. После этого в срок до 1 апреля 1927 г. необ-ходимо было провести по новым районам перевыборную кампа-нию. Однако ввиду сложности вопроса сроки проведения рефор-мы несколько сдвинулись, и в свою завершающую стадию она вступила с начала 1927 г.

Предстояло не только изменить границы и создать новые ад-министративно-территориальные единицы, но и решить вопросы с распределением имущества, архивных фондов, статистических материалов, бюджетных источников и др. между округами и рай-онами. В районных и окружных центрах, не имевших предшест-

215

венников в лице уездных и губернских городов, для размещения учреждений и работников следовало развернуть строительство административных и жилых зданий. Особенно актуальным это было в Великих Луках, где штаты окружных организаций насчи-тывали до 400 служащих, а вместе с членами семей предстояло разместить до 1000 чел. Только из губернского Пскова в Великие Луки переводились около 150 руководящих работников. Все ве-домства должны были представить свои соображения до 15 марта 1927. в губплан, а последний после обобщения предложений с мест – к 1 апреля в губисполком.

Основной единицей низового «районирования» становился район, средняя площадь которого устанавливалась в 1–1,5 тыс. кв. км с населением 30–40 тыс. чел. и радиусом до 25 км. Сред-ний размер округа колебался от 20 до 40 тыс. кв. км с населением 500–700 тыс. чел. Система сельсоветов при введении районно-го деления оставалась прежней, коренного ее преобразования не предусматривалось. Городам Пскову, Великим Лукам, Порхову, Невелю, Дно и Новосокольникам предстояло управляться горсо-ветами, подчиненными округам, все остальные горсоветы подчи-нялись райисполкомам.59

В апреле 1927 г. областное совещание признало необходи-мым провести «районирование» в жизнь осенью текущего года, а разработку бюджетов на 1927/28 г. уже с учетом нового деления.60 В целом же управленческий аппарат Псковского округа сокра-щался на 584 единицы (с 4091 чел. до 3507 чел.) – на 14%; в это число входил и строевой состав милиции, не являвшийся собст-венно управленческим аппаратом. При условии исключения его из учета, сокращение оказывалось еще большим – на 22%. В то же время по сравнению с прежними волисполкомами возрастал аппарат райисполкомов – в среднем с 13 до 25 единиц.61

Границы будущих округов – Псковского и Великолукского – в окончательном варианте были определены в основном в мае 1927 г. Всего на территории бывшей Псковской губернии созда-вался 41 район (в Псковском округе – 18, в Великолукском – 23).62 Окончательное утверждение плана «районирования» предстоя-ло во ВЦИК, в период с 15 августа по 1 сентября необходимо

216

было переизбрать ряд сельсоветов и провести их пленумы, 1–15 сентября – районные съезды Советов, а 15–20 сентября – окруж-ные съезды Советов. Таким образом, в течение сентября 1927 г. предстояло провести ликвидацию волостных, уездных и гу-бернского аппаратов и создать новые. В июле 1927 г. губиспол-ком постановил в срок до 20 июля создать районные оргтройки, включив в их состав по два представителя от волисполкомов и по одному из профсоюзных органов, им предписывалось не-медленно приступить к инвентаризации имущества будущих районов.63

От губернии к округамПостановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 1 августа 1927 г.

была образована обширная область, получившая название Ле-нинградской (вместо ранее предполагаемого – Северо-Западная), в состав которой вошли бывшие Ленинградская, Псковская, Нов-городская, Череповецкая и Мурманская губернии (уже входившие ранее в Северо-Западную область), и создано 9 округов со 140 районами. В их числе были Псковский округ с районами: Бежа-ницким, Выборским, Дедовичским, Карамышевским, Красного-родским, Кудеверским, Новоржевским, Новосельским, Опочец-ким, Островским, Палкинским, Порховским, Псковским, Пуш-кинским, Середкинским, Славковским, Чихачевским – и Велико-лукский с районами: Бологовским, Велижским, Великолукским, Идрицким, Ильинским, Куньинским, Ленинским, Локнянским, Насвинским, Невельским, Новосокольническим, Октябрьским, Поречьевским, Пустошкинским, Рыковским, Себежским, Усмын-ским, Холмским, Цевельским. Районы делились на сельсоветы, каковых было: в Псковском округе – 315, в Великолукском – 289. В округах органами власти становились окружные Советы с ис-полкомами, в районах – районные Советы, также с исполкомами. Проведение окружных съездов было намечено: Великолукского – на 29 августа, Псковского – на 5 октября 1927 г.64

Вскоре ВЦИК и СНК РСФСР приняли решение «О введении в действие Положения о краевых, окружных и районных съездах

217

Советов и их исполнительных комитетов», в котором опреде-лили, что «к ведению съездов Советов относятся»: разрешение вопросов, имеющих местное значение, обсуждение вопросов общегосударственного значения, утверждение местных бюдже-тов и отчетов исполкомов, рассмотрение и обсуждение отчетов о деятельности государственных учреждений и предприятий, на-ходящихся на подведомственной территории, и др. «Положение» утверждало, что окружной съезд Советов состоит из представи-телей городских Советов, а также фабрик и заводов, расположен-ных вне городских поселений, из расчета один депутат на 1000 избирателей, и из представителей районных съездов Советов из расчета один делегат на 5000 чел. населения. Выборы делегатов окружного съезда проводились на районных и городских съездах Советов.65

I Псковский окружной съезд Советов, состоявшийся в на-меченный срок (5–7 октября 1927 г.), был организационным: он избрал окружной исполнительный комитет (окрисполком) из 45 членов и 15 кандидатов, Президиум, председателя, утвердил бюджет округа. В работе съезда принял участие представитель Северо-Западного бюро ЦК ВКП(б) М.В. Росляков. В составе окрисполкома были образованы отделы – местного хозяйства, земельный, торговли, финансов, народного образования, здраво-охранения, военный, административный, социального обеспече-ния, при исполкоме также состояли уполномоченные государст-венного политического управления (ГПУ), Рабоче-крестьянской инспекции (РКИ), статистический отдел, архивное бюро, суд и прокуратура. На первом Пленуме окрисполкома 7 октября 1927 г. был избран Президиум окрисполкома из 13 членов и 4 кандида-тов, председатель (А.М. Смирнов) и секретарь (М.И. Иванов). 28 октября при Президиуме были образованы секретариат, плановая комиссия и организационный отдел.66

В связи с «районированием» несколько изменилась (хотя и в небольшой степени) сеть сельских Советов: 17 из них подверг-лись очередному разукрупнению. Штаты же Советов всех уров-ней сократились на 21%.67 «Авторитет низовых Советов укрепля-

218

ется, и по сравнению с прежним значительно поднялся, – отме-чалось в обзоре округа за 1928 г. – Улучшился состав сельских Советов: значительно увеличилась численность бедняков, закре-пилась середняцкая группа, зажиточные из Советов совершенно вытеснены». Тогда же развернулась отчетная кампания Советов перед населением, а во время очередных перевыборов актив-ность крестьянства вновь поднялась: в 1927 г. в выборах приняло участие 45% населения, в 1928 г. – 47,9%.68 В период же следую-щих перевыборов сельских и городских Советов в апреле 1929 г. средняя явка на выборы вновь выросла – до 67,7% (наиболее высокой она была на выборах городских Советов, в то время как при выборах ряда сельсоветов не превышала 30%). Партийную же прослойку в Советах по-прежнему существенно поднять не удавалось: среди членов сельских Советов она в 1928/29 г. со-ставляла 7,3% (даже ниже, чем в 1926/27 г., когда она равнялась 8,5%), гораздо выше этот показатель был по городским Советам – 40%. Продолжала сохраняться и категория «лишенцев», насчи-тывавшая по округу свыше 7 тыс. чел. (1,5% от общего числа избирателей).69

Псковский окрисполком в соответствии с постановлением ВЦИК и Ленинградского облисполкома 20 апреля 1929 г. решил провести дальнейшее разукрупнение ряда сельсоветов. Основны-ми критериями при этом являлись: площадь сельсовета не долж-на превышать в среднем 70–75 кв. км, радиус его – не более 5 км, число дворов на его территории – 500 хозяйств, населенных пунктов – 30, а населения – 2500 чел. Исходя из этих признаков, окрисполком утвердил новую сеть сельсоветов по всем 18 райо-нам округа. Коснулось разукрупнение далеко не всех районов, а общее увеличение сельсоветов оказалось небольшим: вместо 309 теперь в округе их было 335.70

Расширялась и практика организации сельсоветами самосто-ятельных бюджетов: если в 1928 г. их имел только 21 сельсовет, то в 1929-м – 64, а в апреле 1930-го – 200 (65,8% всех сельсо-ветов), что повышало их значимость как органов власти.71 В то же время бюджет округа «характеризовался тем, что находился

219

в большой зависимости от Центра, т.к. значительную долю его составляли отчисления от госналогов и госдоходов, возмещение расходов из общегосударственных средств и пособия из фонда регулирования». Указанные статьи составляли более половины (55%) доходной части бюджета округа.72 Помимо обычных сель-советов на территории округа в местах компактного проживания «национальных меньшинств» действовали национальные сельсо-веты. В октябре 1928 г. окрисполком провел окружное совещание по работе среди «национальных меньшинств», которое высказа-лось за необходимость выделения специальных уполномоченных для работы среди них; речь шла также о землеустройстве нацио-нальностей, культпросветработе, деятельности национальных школ и др.73

Псковский окрисполком на первых порах продолжал вы-полнять решения, принятые прежним губисполкомом и губерн-скими съездами Советов, да и в дальнейшем прослеживалась в их деятельности преемственность. Так, по примеру прежнего губисполкома регулярно выходил «Вестник Псковского окруж-ного исполнительного комитета», в 1928 г. был издан «Сборник обязательных постановлений Псковского окружного исполни-тельного комитета», представлявший собой кодифицированный справочник, составленный по тому же принципу, что и «Сбор-ник губисполкома 1927 г.». Преемственность в работе обеспечи-вало и то, что окрисполкомом руководил бывший председатель губисполкома А.М. Смирнов. В 1928 г. в составе орготдела окрисполкома было создано два подотдела – инструкторский и информационно-учетный, постановлением Ленинградского облисполкома от 9 февраля 1929 г. при окрисполкоме сформиро-вана окружная комиссия по правовой пропаганде, позднее в штат окрисполкома и райисполкомов были введены инструкторы по сельхозналогу. Это привело к 1930 г. к некоторому увеличению их штатов – на 64 единицы.74

В то же время в 1929/30 г. была проведена масштабная чист-ка советского аппарата, которая заняла несколько месяцев, и к 10 апреля 1930 г. была закончена в 14 районах Псковского округа.

220

Она затронула все советские, хозяйственные, кооперативные и общественные организации на территории районов, в окруж-ном центре частично были проверены составы ОкрФО, ОкрЗУ, административного отдела, сельскохозяйственного банка, тор-гово-кооперативных предприятий и др. Для проведения чистки было создано 19 проверочных комиссий по районам и 4 комис-сии непосредственно в Пскове – с общим количеством 80 чел. В результате к 10 апреля 1930 г. из организаций и учреждений было «вычищено» 660 чел. (11,2% всего состава – из 5898 про-веренных), из которых 13 чел. отдано под суд. Категории «вычи-щенных» были следующие: за бюрократизм, волокиту, грубость и пренебрежительное отношение к людям – 43 чел., за искрив-ление классовой линии и связь с кулачеством – 135 чел., за вре-дительство – 49 чел., взяточничество и растраты – 34, халатное отношение к работе, лень и пьянство – 156 и т. д.75 Удаление из аппарата недостойных людей, несомненно, укрепляло его, но в то же время, как можно видеть, немалую долю «вычищенных» составляли уволенные по политическим мотивам. Политиче-ские обвинения и ярлыки, типа «за связь с кулачеством» или «искривление классовой линии», в условиях развертывающейся коллективизации применялись с конца 1920-х гг. все чаще, что порождало недоверие к руководящим кадрам и ничего общего не имело с обстановкой требовательности. Коллективизация ста-новилась на повестку дня, и ход ее являлся показателем эффек-тивности усилий советских органов. В октябре 1929 г. в округе был проведен «трехнедельник» по коллективизации сельского хозяйства, а в ноябре того же года по решению Экономического Совета РСФСР создавался Псковский льносеменной рассадник республиканского значения. В состав его включалось 11 рай-онов округа, объявленных зоной сплошной коллективизации, т.е. она должна была идти в зоне льнорассадника ускоренными темпами.

Вследствие проведенной реформы Псковский край в 1927 г. перестал существовать как единое целое. Относительное един-ство ему придавало лишь то, что оба вновь образованных округа

221

оказались в составе единой Ленинградской области. На этом за-тянувшийся процесс «районирования» можно было бы считать законченным, но последние точки в нем были поставлены все же в 1929–1930 гг. Постановлением Президиума ВЦИК от 3 июня 1929 г. Великолукский округ из Ленинградской области был пе-редан в состав Западной области с центром в Смоленске – «для придания экономической мощности вновь создаваемой Западной области». Относительное единство бывшей Псковской губер-нии, таким образом, было упразднено окончательно. Произошло то, против чего еще в 1925 г. решительно выступал Псковский губисполком.

II Псковский окружной съезд Советов в апреле 1929 г. ут-вердил пятилетний план развития народного хозяйства округа на 1928/29 – 1932/33 гг., предусматривающий развитие в основном обрабатывающей промышленности, в том числе по обработке льна, в области сельского хозяйства – проведение коллективиза-ции крестьянских хозяйств, введение всеобщего начального об-разования и др. Принятию плана предшествовало его обсуждение на страницах газеты «Псковский набат».

Съезд также заслушал отчет председателя окрисполкома А.М. Смирнова по выполнению решений предыдущего съезда. Особое внимание при этом было обращено на повышение актив-ности избирателей: явка на последние выборы составила 67,89%, что было выше, чем в среднем по Республике, а для Ленинград-ской области это был лучший результат. С гордостью говорилось и том, что удалось достигнуть «классовой чистоты» Советов, т.к. 90% избранных составляла беднота. II съезд, как и преж-ние губернские, прошел при высокой активности делегатов: в обсуждении отчетного доклада приняли участие 33 чел. Съезд избрал новый состав окрисполкома в прежнем количественном составе, председателем вновь стал А.М. Смирнов, а секретарем – В.П. Лецис.76

Выполнять же принятый съездом пятилетний план окриспол-кому уже не пришлось, а II окружной съезд Советов оказался последним.

222

Таблица 4Состав делегатов I – II окружных съездов Советов

Состав делегатов

I окружной съезд Советов

(5–7 октября 1927 г., Красный зал Дома Советов)

II окружной съезд Советов

(3–6 апреля 1929 г., Красный зал Дома

Советов)По социальному положению- рабочих- крестьян- служащих- прочих

По образованию- высшее- среднее- низшее- неграмотных

По партийности- члены и кандидаты ВКП(б)- члены ВЛКСМ- беспартийные- выходцы из др. партий

Всего делегатов- с решающим голосом- с совещательным голосом- женщин (%)

27,7% 64,0% 10,0% 0,3%

4,6% 13,9% 81,5%

-

59,7% 3,9% 36,4% 2,5%

280 262 18

14,3%

22,9% 68,6% 6,9% 1,6%

5,7% 17,6% 74,6% 2,1%

61,4% 7,3% 31,3% 2,1%

244 213 31

22,5%

Ист.: ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д.17. Л. 93; Д. 289. Л. 38

23 июня 1930 г. ЦИК и СНК СССР приняли Постановление о повсеместной ликвидации округов, установив срок завершения кампании до 1 октября 1930 г. Этот шаг мотивировался необхо-димостью расширения прав и обязанностей местных советских органов и еще большего приближения аппарата к населению. 15 июля 1930 г. аналогичное постановление применительно к Ленинградской области принял Ленинградский обком ВКП(б),

223

рекомендовавший немедленно приступить к его практическому выполнению. Сеть районов при этом пересмотру не подлежала, количество их пока что оставалось прежним. По решению обко-ма партии значительная часть окружных работников направля-лась на постоянную руководящую работу в районы, и направле-ние предстояло завершить в срок до 15 августа 1930 г.77 Всего в районы направлялось до 90% всего состава окружных работни-ков. В первую очередь был ликвидирован Псковский окружком ВКП(б), прекративший свои функции 15 августа 1930 г. В Пскове и Псковском районе создавался единый райком партии. Вслед за этим началась реорганизация советских органов, но, в отличие от единого на город Псков и район райкома ВКП(б), по советской линии оставались два органа: райисполком и горсовет. Всего же на должности председателей райисполкомов было рекомендова-но 8 ответственных окружных работников.78

Реорганизация управленческих структур, связанная с пере-бросками и «перетрясками» руководящих работников, породила у последних некоторую растерянность, неуверенность в своем будущем и боязнь вообще остаться «не у дел», что неизбежно сказывалось на работе. «Настроения среди районных работни-ков можно охарактеризовать как ликвидационные, – отмечалось в одной из «Информационных сводок» за 4 августа 1930 г. – Это особо проявляется во взаимоотношениях между районными и окружными органами. Районные органы уже перестают считать-ся с окружными как руководящими органами. Это особенно ска-зывается в предоставлении сведений. Например, ОкрЗУ с боль-шим трудом собирает от райЗО сведения о ходе уборочной и о подготовке к осенней кампании. Тоже и Колхозсоюз: последний не имеет никаких сведений об отчетной кампании колхозов перед единоличниками… Наблюдается много случаев, когда районные работники, приезжая в Псков по делам службы, проживают здесь по нескольку дней без всякого дела. Ожидаемые перетасовки в аппарате создают беззаботное отношение к работе как у район-ных, так и окружных людей… В связи с перемещениями и пере-бросками заметно ослаб интерес у руководящего состава к оче-редным задачам…»79

224

Ликвидация округов с одновременным укреплением район-ного звена завершило длившийся более десяти лет процесс «рай-онирования».

«Районный» период (1930–1935 гг.)С ликвидацией округов территория Псковского края вообще

перестала представлять собой единое целое: районы бывшего Псковского округа стали напрямую подчиняться Ленинградско-му облисполкому, а Великолукского – Западному. Не имелось на Псковщине и единого объединяющего органа власти: в каждом районе созывались съезды Советов, а в перерывах между ними действовали райисполкомы. Псков хотя и получил статус горо-да областного подчинения, являлся, по существу, лишь обычным центром небольшого по площади района.

В июле 1930 г. вопрос о ликвидации округов и укреплении районов обсуждал объединенный Пленум Псковского окружкома ВКП(б) и ОкрКК, и выступавший на нем секретарь окружкома Осипов отметил, что при ликвидации округов «роль районов не-измеримо возрастает, они действительно становятся основным звеном социалистического строительства в деревне… Округ, в свое время игравший важную роль, ныне стал излишним звеном. Только мощный, укрепленный сильными кадрами район сможет обслуживать непрерывно растущие потребности трудящихся масс… Район будет непосредственно связан с областью, ликвида-ция округа устранит преграду, находившуюся на пути от области к району…».80

Функции районов после ликвидации округов значительно расширялись: им передавались организационные отделения и плановые органы, поэтому для укрепления районного звена и ре-шено было направить ряд работников бывших окружных орга-низаций. Все районы Ленинградской области в зависимости от величины и экономической значимости подразделялись на три категории: к I группе были отнесены Псковский, Островский, Опочецкий, Порховский, Дедовичский районы, II – Палкинский, Бежаницкий, Выборский, Дновский, Красногородский, Новор-жевский, Пушкинский, Середкинский, Чихачевский, Славков-

225

ский, III – Карамышевский, Кудеверский, Новосельский. Зара-ботная плата работников в районах I группы оставалась пример-но такой же, как у бывших окружных, несколько ниже она была в районах других категорий. Зарплата председателей сельсоветов в районах I группы повышалась до 70 руб. в месяц, возрастала она и у секретарей.81

Псковский окрисполком «на закате» своего существова-ния – 7 июля 1930 г. – рассмотрел «Проект укрупнения районов в связи с ликвидацией округа», решив оставить вместо преж-них 18 районов только 8 укрупненных: Псковский, Островский, Пушкинский, Опочецкий, Бежаницкий, Дновский, Порховский и Стругокрасненский, Псковский же горсовет входил в непосред-ственное подчинение Ленинградского облисполкома. На этом же заседании окрисполком принял еще одно очень важное решение – «Итоги пересмотра списков «лишенцев» по округу», отметив «значительные перегибы, допущенные на местах» при отнесении граждан к этой категории. На 1 июня 1930 г. лиц, лишенных из-бирательных прав, насчитывалось в районах 4495 чел. Это было меньше, чем в начале существования округа в 1927 г., но все же цифра оставалась еще значительной. Окрисполком предложил всем райисполкомам срочно (до 1 августа) рассмотреть дела всех «лишенцев», особенно подавших заявления с просьбой о восста-новлении в правах.82

После упразднения окрисполкома все районные исполкомы еще в течение ряда лет рассматривали заявления «лишенцев», и в результате к середине 1930-х гг. граждан, отнесенных к этой категории, осталось очень немного. Основные же усилия рай- исполкомов в начале 1930-х гг. были сосредоточены на прове-дении коллективизации, а затем организационно-хозяйственном укреплении колхозов.

Что же касается укрупнения районов, то этот процесс ко-снулся территории обоих бывших округов: Постановлением Пре-зидиума ВЦИК от 20 сентября 1930 г. были упразднены районы бывшего Великолукского округа: Бологовский, Поречьевский, Рыковский, Советский, Троицкий, Усмынский, Усть-Долысский и Цевельский районы, а 20 сентября 1931 г. – районы бывшего Псковского округа: Карамышевский, Кудеверский, Палкинский

226

и Полновский. Новое укрупнение было предпринято 1 января 1932 г., когда упразднялись Идрицкий, Куньинский и Насвинский районы Западной области, а также Выборский, Красногородский, Новосельский, Плюсский и Чихачевский районы Ленинградской области.83 Следовательно, проведенное укрупнение районов не во всем соответствовало решению Псковского окрисполкома от 7 июля 1930 г., но сама идея упразднения многих небольших рай-онов оказалась на практике реализованной. Вследствие укруп-нения районов уменьшилось соответственно и количество рай-исполкомов.

Поскольку бывшие районы Псковского округа подчинялись непосредственно Ленинграду, то руководство области оказывало им разнообразную помощь. На Псковщине неоднократно бывали областные руководители, в первую очередь те, кто ранее работал здесь. В октябре 1932 г., например, на собрании актива г. Пскова и Псковского района выступил с докладом об итогах сентябрьско-го Пленума ЦК ВКП(б) председатель Ленинградского облиспол-кома П.И. Струппе (в 1920-х гг. работал секретарем Псковского губкома РКП(б)), в сентябре же 1934 г. он вторично приехал в Псков и в Доме Советов выступил на совещании председателей сельсоветов и колхозов.84 Неоднократно бывал здесь и бывший председатель Псковского окрисполкома А.М. Смирнов, работав-ший теперь в Ленинграде заведующим ОблЗУ. В сентябре 1933 г. он присутствовал и выступил с речью на 1-м агротехническом съезде колхозников-ударников Псковщины в помещении Летнего театра Пскова. Вместе с ним на съезд приехал и секретарь Ле-нинградского обкома ВКП(б) Б.П. Позерн. В феврале 1934 г. А.М. Смирнов выступил с докладом «Завершить сплошную коллекти-визацию на Псковщине в 1934 году» на состоявшемся в Пскове совещании председателей сельсоветов.85

В условиях же складывания в стране жесткой администра-тивно-командной системы после свертывания, хотя и ограничен-ных, но все же относительно демократических основ НЭПа, глав-ным средством управления становились приказ, распоряжение и директива. Решающее значение для поддержания нормальной хо-зяйственной и социально-политической жизни получало неуко-снительное подчинение команде «сверху», инициатива и самосто-

227

ятельность имели ценность лишь в той мере, в какой они не про-тиворечили директиве. Вот и районы Псковского края, «раство-рившись» в общей массе огромного количества таких же единиц обширных по территории Ленинградской и Западной областей, все больше теряли свою самостоятельность. Внимание областно-го руководства до каждого отдельного района порой не доходи-ло, но контроль за исполнением «всего и вся», предоставлением отчетности и различных сводок был неукоснительным. Доста-точно привести лишь несколько постановлений Ленинградского облисполкома периода 1931–1934 гг., принимавшихся в большом количестве и обязательных для выполнения руководством всех районов области, в том числе псковских: «О колхозном строи-тельстве», «Об организации МТС», «Об агроколхозном походе», «О размещении товарных колхозных ферм в области» (1931 г.), «Об организационно-хозяйственном укреплении колхозов», «О распределении доходов и урожая в колхозах на 1932 г.» (1932 г.), «О введении сдельщины в колхозах», «О договорной кампании МТС с колхозами», «О проведении слетов колхозников-ударни-ков в районах», «О неделимых фондах колхозов» (1933 г.), «Об укреплении постоянных производственных бригад в колхозах» (1934 г.) и др. Указанные постановления касались только одной сферы жизни – колхозного строительства, а ведь аналогичные документы, регламентировавшие до мельчайших подробностей различные стороны человеческого бытия, принимались и по всем другим направлениям.

С конца 1920-х гг. совершался переход от свободной равно-правной критики к односторонней: идущей в основном «сверху вниз», расширился круг должностных лиц, стоящих вне ее, демо-кратическая и деловая атмосфера проведения районных съездов Советов и различных совещаний уступала место парадности, на смену всестороннему обсуждению вопросов приходило «еди-нодушное одобрение». Иначе говоря, из деятельности Советов уходило живое творчество масс, слабела и деформировалась их демократическая сущность.

Нельзя сказать, что все председатели райисполкомов ста-новились простыми «винтиками» административно-командной системы, но им все больше приходилось работать с оглядкой на

228

строгое соблюдение директив и инструкций вышестоящих ор-ганов. В нелегком положении находился и Псковский горсовет, деятельность которого, в отличие от ряда «глубинных» районов области, находилась под более пристальным вниманием област-ного руководства. В 1932 г. он выпустил «Сборник обязательных постановлений Псковского городского Совета», в котором были собраны основные решения за март – апрель указанного года. Они свидетельствуют о пристальном внимании городского орга-на власти к самым различным сторонам жизни города, и в то же время в них чувствуется дух времени: категоричность формули-ровок, командный стиль, предостережение о строгом наказании…

В предвоенные годы (1935–1941 гг.)В середине 1930-х гг. руководство страны в целях повышения

внимания к районам, прилегающим к государственной границе, и для практического выполнения лозунга «Границу – на замок!» приняло решение об усилении в них властных структур, создании особого режима проживания и передвижения населения. Реали-зовано это было путем очередного разукрупнения районов и вы-деления новых административно-территориальных единиц – по-граничных округов, которые в отличие от «окружного» периода 1927–1930 гг. создавались на этот раз не повсеместно. Не совпа-дали и их границы. Все это в очередной раз привело к изменению сети советских органов в Псковском крае.

В январе 1935 г. была создана обширная по территории Ка-лининская область, в состав которой включены все районы быв-шего Великолукского округа, а также переданы ряд районов из Ленинградской области: Бежаницкий, Новоржевский, Опочецкий и Пушкинский. 5 февраля 1935 г. постановлением Президиума ВЦИК в составе Калининской области был создан Великолукский пограничный округ с включением в него 11 районов: Бежаницко-го, Великолукского, Куньинского, Локнянского, Новоржевского, Новосокольнического, Невельского, Опочецкого, Пушкинского, Пустошкинского и Себежского; ровно через месяц, 5 марта, в состав округа были включены Красногородский и Кудеверский районы, а позднее – и образованные постановлением Президиума

229

ВЦИК от 1 июня 1936 г. Ашевский и Идрицкий районы. В соста-ве Великолукского пограничного округа, таким образом, стало 15 районов.

Своим Постановлением от 15 февраля 1935 г. Президиум ВЦИК восстановил в Ленинградской области ряд ранее упразд-ненных районов (в 1931–1932 гг.), а некоторые создал вновь: Кара-мышевский, Новосельский, Палкинский, Полновский, Плюсский, Сошихинский. Все они вместе с другими районами – Гдовским, Лядским, Островским, Псковским, Середкинским, Славковским, Стругокрасненским – 22 марта 1935 г. были включены в состав вновь образованного Псковского пограничного округа (всего 13 районов). Окружной центр Псков был подчинен Ленинградскому облисполкому напрямую.86 «Организация Псковского округа по своему существу направлена к тому, чтобы еще больше укрепить пограничную полосу... чтобы каждый колхоз буквально на деле стал неприступной крепостью социализма», – подчеркивалось на 1-й Псковской окружной партийной конференции в июне 1935 г.87

Образование пограничных округов повлекло возрождение и окружных советских органов: вновь стали проводиться окружные съезды Советов, избиравшие окружные исполкомы с соответст-вующими отделами. В связи с этим Ленинградский облисполком создал оргкомитет по подготовке I Псковского окружного съезда Советов под руководством Н.Г. Храмова.88

Съезд, состоявшийся 23–25 июня 1935 г., заслушал доклад оргкомитета о работе по созданию округа, обсудил итоги посев-ной кампании и задачи предстоящей уборки урожая, утвердил бюджет округа и избрал состав окружного исполкома. На органи-зационном заседании Пленума окрисполкома 25 июня был избран Президиум в составе 11 членов и 4 кандидатов, председатель и секретарь. Председателем окрисполкома стал Н.Г. Храмов.89

22 декабря 1935 г. Президиум окрисполкома принял реше-ние о проведении в округе отчетной кампании Советов – в сроки, определенные Ленинградским облисполкомом: в городах Пскове, Гдове, Острове и поселке Сланцы – с 1 по 10 января, в сельсове-тах – с 10 по 30 января 1936 г. При проведении кампании реко-мендовалось обратить главное внимание «на усиление борьбы с бюрократизмом в советском аппарате и необходимость наведения

230

порядка в советском хозяйстве райисполкомов, городских, посел-ковых и сельских Советов», о чем говорилось на состоявшемся 27 декабря инструктивном совещании. В феврале 1936 г. окрисполком обсудил итоги завершившейся кампании: всего в городах прошло 208 отчетных собраний, в сельской местности – 1863. Проходили они при высокой явке избирателей (86,4%), при этом наиболее высокой она была в Новосельском (97,4%) и Слав-ковском (92,3%) районах, а наиболее низкой в Гдовском (81,9%) и Полновском (81,7%). В общей сложности в обсуждении отчетов Советов приняло участие в городах 1331 чел., на селе – 9092, а вопросов ими было задано соответственно 2291 и 14673. По ито-гам отчетной кампании состав председателей сельсоветов в окру-ге стал следующим: из 216 председателей 183 являлись членами ВКП(б), 14 – членами ВЛКСМ, а по социальному положению – 50 колхозников, 19 рабочих и 147 служащих.90

В том же 1936 г. окрисполком развернул работу по обсужде-нию новой Конституции СССР, проект которой был опубликован 12 июня в печати для всенародного обсуждения. Длилось оно более четырех месяцев. Как правило, проект встречал одобрение псковичей, вселял гордость и уверенность в сердца людей, свя-зывавших с «Конституцией победившего социализма» надежды на улучшение жизни и оздоровление общественно-политической атмосферы в стране. Повсеместно прошли многочисленные со-брания на предприятиях, в учреждениях, в колхозах, учебных заведениях, воинских частях, в большинстве своем одобривших проект Основного Закона. Наряду с одобрением проекта трудя-щиеся вносили конкретные дополнения и замечания, которые соответствующим образом обобщались и направлялись в Конс-титуционную комиссию. Ряд предложений жителей Псковщины звучали разумно и здраво, и внесение их в текст Конституции с последующим проведением в жизнь, несомненно, укрепило бы демократические основы жизни страны и придало бы дополни-тельные стимулы к честному и добросовестному труду.

Среди множества предложений были и такие, которые ка-сались порядка выборов и деятельности Советов, например: «Председателей райисполкомов, горсоветов, сельсоветов и их заместителей должны избирать непосредственно избиратели»,

231

«Лица, которые достигли 16 лет, могут избирать, но не могут быть избранными в Советы», «Допустить до выборов в Советы лиц, достигших 18 лет к моменту выборов, а не на год выборов», «Депутаты должны отчитываться два – три раза в год перед изби-рателями, ежемесячно – перед сельсоветами и раз в год – перед райисполкомами» и др.

Проект Конституции был по своему содержанию подлинно демократическим документом, но обстановка в стране, в которой он обсуждался, неизбежно порождала мнения отнюдь не демокра-тического содержания: «Не допускать нетрудовой элемент (слу-жителей религиозного культа) на выборы в Советы, как прино-сящий вред социалистическому государству», «Право избирать и быть избранным предоставить только тем бывшим «лишенцам», которые доказали свою преданность общественно-полезной ра-ботой», «Кто нечестно работает и саботирует выполнение обязан-ностей перед государством, не должен пользоваться избиратель-ным правом», «Предоставить право сельсоветам задерживать без санкции прокурора расхитителей общественной собственности» и др.91

Собрания по обсуждению проекта прошли в 1784 колхозах округа, его обсудили 149 пленумов сельсоветов, 532 депутатские группы, затем районные съезды Советов, а 16 ноября 1936 г. для подведения итогов обсуждения и выборов делегатов на област-ной съезд был созван II окружной съезд Советов. Состоявшийся незадолго до этого Пленум Псковского горсовета констатировал, что в городе проект обсуждался на 152 собраниях с присутствием 12166 чел. – 72,2% всех избирателей, которые внесли в общей сложности 126 предложений и замечаний по проекту. Окружной же съезд Советов подчеркнул, что в обсуждении проекта Консти-туции приняло участие более 90% взрослого населения округа, от них поступило 1637 предложений, замечаний и поправок. По итогам окончательного обсуждения проекта непосредственно на съезде последний вынес резолюцию: «Полностью одобрить про-ект новой Конституции».92 В заключение съезд избрал делегатов на Чрезвычайный V областной съезд Советов, которому предсто-яло подвести итоги обсуждения проекта Конституции во всей Ленинградской области. Он состоялся 21–23 ноября 1936 г. в Ле-

232

нинграде и тоже единодушно одобрил проект. Из псковичей, из-бранных этим съездом на Чрезвычайный VIII Всесоюзный съезд Советов, были 7 чел.: П.И. Петрунин – секретарь Псковского окружкома ВКП(б), И. Е. Глушенков – председатель Псковского окрисполкома, Н.Т. Мартынов – председатель Порховского рай-исполкома, Е.П. Афанасьева – колхозница Дедовичского района, Н.Е. Егоров – тракторист Палкинской МТС, А.А. Слинин – агро-ном-селекционер по льну, М.К. Таппо – колхозница Порховского района. Им предстояло отдать свой голос за новый Основной За-кон страны в Москве.93

Чрезвычайный VIII Всесоюзный съезд Советов открылся 25 ноября 1936 г., а 5 декабря на своем заключительном заседании принял новую Конституцию. В ознаменование этого события день 5 декабря был объявлен всенародным праздником – Днем Конституции СССР.

На основе союзной Конституции были разработаны Кон-ституции союзных республик, принятые после всенародного обсуждения на республиканских съездах в 1937 г. Новую Консти-туцию РСФСР утвердил работавший с 15 по 21 января в Москве Чрезвычайный XVII Всероссийский съезд Советов. Псковский округ на нем представляла делегация в составе: И.И. Видюшен-ков – колхозник Дедовичского района, И.Е. Глушенков – предсе-датель Псковского окрисполкома, Н.Е. Егоров – тракторист Пал-кинской МТС, К.К. Рокоссовский – начальник Псковского гарни-зона и М.К. Таппо – колхозница Порховского района.94 Все они проголосовали за принятие Основного Закона Республики.

Больше съезды Советов, в том числе окружные, не созыва-лись, т.к. согласно новой Конституции СССР все наиболее важ-ные вопросы стали обсуждаться на сессиях Советов, а последние отныне стали называться Советами депутатов трудящихся. Ана-логичное положение было закреплено и в Конституции РСФСР. Следовательно, в истории Псковского пограничного округа оста-лись два окружных съезда Советов, состав делегатов которых был следующим:

233

Таблица 5

I окружной съезд Советов (23–25 июня 1935 г.)

II окружной съезд Советов (16–18 ноя-

бря 1936 г.)Всего делегатов,в том числе:– мужчин– женщин

По социальному положению– рабочих– колхозников– служащих

По партийности– членов ВКП(б) и канд.– членов ВЛКСМ– беспартийных

Избранных на съезд впервые

254

188 66

57 131 65

134 19 101

71

204

123 81

64 67 73

96 18 90

33

Ист.: ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 415. Л. 2; д. 422. Л.160–161

Будучи демократическими по содержанию документами, провозглашавшими широкие политические права и свободы, со-юзная и республиканская Конституции не в полной мере гаран-тировали их на практике. Тот факт, что сразу после их принятия на общество обрушились кровавые беззакония 1937–1938 гг. и были репрессированы многие пользующиеся правом неприкос-новенности депутаты Советов различного уровня, свидетельство-вало о формальном характере провозглашенных прав, в том числе неприкосновенности личности. В годы «большого террора» по-страдали прежние руководители Псковского губернского Совета – К.В. Гей, Б.П. Позерн, К.М. Отс, А.М. Смирнов, работавшие в то время в других районах страны. Широкий размах приняли репрессии и в районах Псковщины.

В 1937 г. был репрессирован сменивший Н.Г. Храмова на посту председателя Псковского окрисполкома И.Е. Глушенков, голосовавший за «самую демократическую Конституцию», та-кая же участь постигла через несколько месяцев его преемника

234

Е.А. Березина. «После ареста Глушенкова врагам удалось протя-нуть своего ставленника врага народа Березина», – отмечалось на 3-й окружной партконференции 30 мая 1938 г.95 В последую-щем сменилось еще несколько председателей окрисполкома, ко-торые подолгу на своем посту не задерживались: после Е.А. Бе-резина эту должность в 1937–1938 гг. занимали А. Ф. Федотов и М.Г. Петренко. Были осуждены и расстреляны заместитель пред-седателя окрисполкома А. К. Брахфогель, начальник окружного земельного управления А.И. Беляев, председатели райиспол-комов: Середкинского – В.В. Шантор, Стругокрасненского – А.А. Варгунов, Островского – Ф.И. Тарасюк, Полновского – И.П. Прокофьев, в Калининской области: председатель Опочецко-го окружного земельного управления А.Д. Долгов, председатель Красногородского райисполкома С.И. Тимофеев, и др. В августе 1937 г. был распущен «за бездеятельность» президиум Псковско-го горсовета, а его председатель В.П. Лецис, освобожденный от должности, в июне 1938 г. арестован и исключен из рядов ВКП(б) (в то время он работал заместителем директора льночесальной фабрики). В отношении В.П. Лециса дело, однако, было в ноябре 1939 г. прекращено, и он, как арестованный по надуманным об-винениям, был освобожден и полностью восстановлен в правах.96 Но так «везло» отнюдь и далеко не каждому.

Конституции вступили в действие, но тем не менее случа-лись нарушения порядка выборов местных Советов. «В марте 1937 г. на собрании в колхозе «Рассвет» Торошинского сельсове-та, где присутствовали только 40% членов этого колхоза, избира-ется председатель сельсовета, в то время когда на территории Со-вета имеется еще 6 колхозов, – отмечал присутствующий на 2-й окружной партконференции (май 1937 г.) секретарь Ленинград-ского обкома ВКП(б) А. С. Щербаков. – Где же тут демократия, где же тут соблюдение Сталинской Конституции? В Палкинском районе за 1936 год и по март 1937 г. было снято 11 председателей сельсоветов из 15, нередко вопреки воле избирателей».97

Поскольку Псковский пограничный округ являлся частью Ленинградской области, то здесь, как и раньше, неоднократно бывали представители областных органов. Особенно частыми их посещения были в первые годы существования округа – в 1935–

235

1936 гг. Председатель облисполкома П.И. Струппе, например принял участие в работе I окружного съезда Советов. Уже через десять дней он снова побывал в Пскове, выступив на Пленуме окружкома ВКП(б), а в сентябре того же года вручал Акт на веч-ное пользование землей колхозу «Память Ильича» Островского района. Месяцем раньше, в августе 1935 г., в работе совещания районных работников приняли участие секретарь Ленинградско-го обкома ВКП(б) М.С. Чудов и зав. отделом партийных органов обкома П.Л. Низовцев, в июне 1936 г. в ряде колхозов Псковско-го («Передовик», «Раменье», им. Тельмана) и Карамышевского («Красная звезда», «Красный поселок») районов побывал новый председатель облисполкома П.А. Гричманов. Через месяц кол-хозы Островского района («Путь Ильича», им. Ворошилова, им. Дзержинского) посетил секретарь обкома ВКП(б) А.С. Щерба-ков, ознакомившийся с ходом уборки льна.98

Уже после принятия Конституций СССР и РСФСР прои-зошли изменения в административно-территориальном делении южных районов Псковщины, входивших в состав Калининской области. Постановлением Президиума ВЦИК от 11 мая 1937 г. обширный Великолукский округ был разукрупнен: из него в каче-стве самостоятельного выделен Опочецкий пограничный округ в составе 8 районов – Ашевского, Бежаницкого, Красногородского, Кудеверского, Новоржевского, Локнянского и Пушкинского, в со-ставе сохранившегося, но уменьшенного в границах Великолук-ского округа осталось 6 районов – Великолукский, Новосоколь-нический, Невельский, Пустошкинский, Идрицкий и Себежский (входивший ранее в его состав Куньинский район был из него выведен и подчинен Калининской области напрямую). В Опоч-ке, соответственно, появились окружные руководящие органы. «Организация Опочецкого округа, – подчеркивал заведующий отделом Калининского обкома ВКП(б) Рабов, – преследует цель приближения окружных организаций к местам и улучшения ра-боты в пограничных районах».99

Прошло немногим более года, и выяснилось, что при разде-лении Великолукского округа на два самостоятельных далеко не все оказалось продуманным и безупречным, и это первыми по-чувствовали руководители Опочецкого округа. В марте 1938 г. ру-

236

ководство Опочецкого пограничного округа посчитало, что «во-прос об организации округов разрешен неправильно и существу-ющее административно-территориальное расположение округов не вполне соответствует интересам укрепления пограничного режима». Опочецкий окружком ВКП(б) и Оргкомитет Советов округа направили в Калининский обком партии соответствую-щую докладную записку, в которой писали, что в округе живая связь «с большинством районов недопустимо затруднена»: вви-ду сложившегося расположения железных и шоссейных дорог, «например, из Опочки в несколько раз легче и быстрее можно попасть в Ленинград или Москву, нежели в Ашевский, Локнян-ский и Бежаницкий районы. Для того чтобы доехать в Ленинград, требуется 9 часов, в Москву – 14 часов, в Ашево по железной до-роге – 24 часа, в Локню – 24 часа, и работники округа и население районов Ашевского, Локнянского и Бежаницкого ездят в Опочку и обратно через Ленинград или Дно-Псков. Шоссейных же дорог, связывающих Опочку, Локню, Ашево, нет, а проселочные дороги значительное время года совершенно непроезжи». К тому же для въезда в Опочку, расположенную в 40 км от государственной гра-ницы, требовался специальный пропуск НКВД, который выда-вался через 12 дней после подачи заявки. Это приводило к тому, что в округе невозможно было созвать экстренное совещание или даже вызвать того или иного районного работника, т.к. предус-мотреть эти вопросы за 12 суток не всегда оказывалось возмож-ным. По этим же причинам не всегда могли добраться со свои-ми проблемами и нуждами до окружных организаций и жители районов. Все это ставило окружных работников в неизвестность об имеющихся на местах недостатках. «При двух округах нет концентрированного руководства, что исключительно осложняет оперативную работу, – отмечалось в той же записке. – Вследст-вие той же причины создается целый ряд затруднений в работах по укреплению границы», а посему «необходимо территориально изменить границы Опочецкого округа, сделав его действительно пограничным, в связи с чем, возможно, отпадает необходимость иметь Великолукский округ».

Опочецкие руководители просили поставить этот вопрос на бюро обкома ВКП(б), а затем и перед Правительством и со

237

своей стороны предлагали организовать Опочецкий погранич-ный округ в составе 8 районов: Красногородского, Опочецкого, Пушкинского, Новоржевского, Кудеверского, Себежского, Ид-рицкого и Пустошкинского. В результате получался «исключи-тельно компактный и действительно пограничный округ». Все 8 районов предлагалось сделать литерными, в них вводились со-ответствующие правила въезда и проживания (например, всеоб-щая паспортизация), что исключало необходимость в пропусках для въезда в окружной центр. Улучшалась и связь с районами: с Идрицей и Себежем она осуществлялась по железной дороге и шоссе, с Красногородском, Пустошкой и Новоржевом – по шоссе, с Пушкинскими Горами – по железной дороге, несколько хуже была связь с Кудеверем, где необходимо было на протяжении 25 км дорогу благоустроить. «При одном пограничном округе воз-можна концентрация пограничной охраны, что, безусловно, при-ведет к резкому улучшению работы, – говорилось в заключение записки. – Имея пограничный округ, будет большая возможность укрепить его кадрами, руководящими работниками и специалис-тами значительно лучше, нежели в настоящее время, причем за счет сокращения расходов по содержанию окружного аппарата одного округа (а это сотни тысяч) можно действительно второй округ (пограничный) по-настоящему укрепить».100

Докладная записка достигла своей цели: Постановлением Президиума ВЦИК от 4 мая 1938 г. Великолукский пограничный округ был упразднен. Великолукский, Невельский и Новосоколь-нический районы, входившие в его состав, были оставлены в Ка-лининской области, а Идрицкий, Пустошкинский и Себежский переданы Опочецкому пограничному округу. Одновременно из состава последнего были выведены Ашевский, Бежаницкий и Локнянский районы, подчиненные напрямую области.101 Следо-вательно, состав Опочецкого пограничного округа стал таким, каким хотели видеть его руководители, – включал 8 действитель-но приграничных районов. Высшим органом Советской власти в Опочке стал окрисполком, которому подчинялись райисполкомы, а сам он находился в подчинении Калининского облисполкома. Великие Луки же окружным центром быть перестали, остались в нем лишь городской Совет и райисполком.

238

В соответствии с новой Конституцией в стране вводились всеобщие, равные и прямые выборы Советов всех уровней при тайном голосовании. 11 октября 1937 г. ЦИК СССР назначил на 12 декабря того же года выборы в Верховный Совет СССР. Первыми депутатами одной из палат Верховного Совета – Сове-та Союза – от Псковского округа стали: по Псковскому избира-тельному округу – тракторист Палкинской МТС Н.Е. Егоров, по Порховскому – льноводка-стахановка колхоза «Красная береза» Порховского района – М. К. Таппо. В Совет Национальностей жители Псковского округа голосовали за кандидата по Ленин-градскому избирательному округу П.А. Тюркина – наркома про-свещения РСФСР.102 Через полгода, 26 июня 1938 г., состоялись первые выборы в Верховный Совет РСФСР, и псковичи избрали в высший орган власти Республики Ф. В. Васильева – машиниста Дновского депо, М.И. Коробова – тракториста Островский МТС, М.С. Хозина – командующего войсками Ленинградского воен-ного округа, А.Е. Андрееву – трактористку Уторгошской МТС и М.О. Белоцерковца – бойца-пограничника.103

В своей основе выборы были теперь подлинно демократи-ческими, но провозглашение «нерушимого блока коммунистов и беспартийных» привело к фактическому исчезновению само-стоятельности Советов по отношению к партийным комитетам, которые определяли процедуру проведения выборов, намечали социальный, партийный и персональный состав избираемых Со-ветов. Набирала, таким образом, обороты формальная демокра-тизация выборов. На деле произошла замена демократических выборов контролируемой процедурой одобрения утвержденных сверху единственных кандидатов и единственной политической линии. С одной стороны, в высшие органы власти страны и рес-публики избирались простые советские люди (рабочие, колхоз-ники, представители интеллигенции), заседавшие в них вместе с руководителями большевистской партии и правительства и обла-давшие наряду с ними таким же правом голоса. Иначе говоря, Советская власть открыла народу путь к участию в государствен-ной деятельности, обеспечила представительство всех социаль-ных групп. Но с другой стороны, если депутаты не были широко известными в стране людьми, им было весьма непросто дойти со своих избирателей. Один депутат в Совет Союза избирался от

239

360 тыс. населения, и большинство избирателей лично и непо-средственно с ними, их персональными, деловыми и моральными качествами были незнакомы. Поэтому политическую ответствен-ность за кандидата в депутаты брал на себя тот трудовой коллек-тив, который его выдвигал, партийные и другие общественные организации этого коллектива. В советской избирательной систе-ме при выборах в высшие органы власти главным и основным являлось выражение доверия генеральной линии партии, ее внут- ренней и внешней политике. Своим голосованием за того или иного кандидата в депутаты избиратель выражал свою волю как бы на двух уровнях: во-первых, он одобрял политическую ли-нию, которую представлял данный кандидат, во-вторых, выражал свое доверие личности кандидата в депутаты, его персональным качествам.104

Гораздо ближе к своим избирателями были депутаты мест-ных Советов – окружных, городских, районных, поселковых, сельских, выборы в которые на основе новой Конституции прош-ли в декабре 1939 г. В Псковский окружной Совет выборы про-ходили по 67 округам, в голосовании приняли участие 99,33% избирателей (почти 213 тыс. чел.), за предложенные кандидатуры было подано 98,38% голосов. В результате все 67 предложенных кандидатов были избраны в состав окружного Совета, среди ко-торых: 48 членов и кандидатов ВКП(б), 20 рабочих, 25 колхозни-ков и 22 служащих (в числе последних преобладали партийные и советские работники), 22 женщины; 14 депутатов имели пра-вительственные награды.105 Тогда же аналогичным порядком и с близкими результатами были избраны в округе и депутаты Сове-тов других уровней.

Конституция и принятый на основе ее Закон о выборах не за-прещали проводить их на альтернативной основе (хотя и не ука-зывали на это), но политическая практика, начиная с конца 1930-х гг. и на долгие годы впредь, пошла по пути организации выборов в Советы всех уровней по принципу: один кандидат – один де-путат. Фактически это были не выборы, а голосование за един-ственную кандидатуру, а результаты почти всегда были одинако-выми: почти 100%-е участие избирателей и такое же количество голосов, поданных за предложенных кандидатов. Исчезли, таким образом, борьба кандидатов и идей, сама возможность выбора.

240

7 января 1940 г. открылась первая сессия вновь избранного Псковского окружного Совета, избравшая исполком в составе 9 человек. Председателем окрисполкома был избран И.М. Ково-ров, уже работавший на этом посту с 1938 г. Его заместителями стали Д.А. Богданов и А.М. Калинин, секретарем окрисполкома – П.М. Карабанов. Сессия образовала также отделы Исполкома, выполнив, таким образом, функцию организационной. В 1940 г. состоялись еще две сессии окружного Совета – 10 апреля и 16 июля, которые рассмотрели вопросы об исполнении бюджета за 1939 г., утвердили бюджет и народнохозяйственный план окру-га на 1940 г., обсудили ход подготовки весеннего сева и состояние конского поголовья в округе.106

В деятельности Советов, особенно райисполкомов, в конце 1930-х гг. возобладал далеко не демократический, а командно-административный стиль работы, ушел и гласный критический анализ действий руководства, характерный для съездов 1920-х гг. «Руководство райисполкома и стиль его работы остается старым и совершенно ненужным, – сказал, например, на 3-й окружной партконференции в мае 1938 г. представитель Середкинского района, – шлются десятки телефонограмм в адрес сельсоветов и обязательно с запугиванием…»107 В то же время наблюдалась большая текучесть и частая сменяемость советских работников, в том числе председателей райисполкомов: кому-то не давали долго «засиживаться» на одном месте и переводили на другую работу и в другие районы, других освобождали за допущенные прома-хи в работе, третьи были репрессированы. Изменения в числен- ности и составе работников происходили и вследствие внутрен-них реорганизаций руководящих органов. Так, штат работников исполкомов в округе в 1937 г. уменьшился по сравнению с 1936 г. с 289 до 255 чел., в то время как штаты горсоветов и плановых органов, наоборот, выросли: первых с 35 до 45 чел., вторых – с 26 до 31.108 В течение полутора лет (1938–1940 гг.) в округе сме-нилось 19 председателей райисполкомов – в некоторых районах по нескольку раз (в Середкинском – 4, в Полновском – три). За 1939/40 г. на руководящую работу в советские органы было выд-винуто по округу 465 новых работников – взамен освобожденных от должностей или призванных в Красную Армию, в основном

241

представителей молодежи. Теперь 56,3% председателей рай- исполкомов имели высшее или среднее образование, и примерно столько же среди них составляли люди в возрасте до 40 лет. Об-новление, таким образом, было произведено весьма существен-ное, стаж руководящей работы 62% председателей составлял ме-нее года.109 Омоложение кадрового состава во многом произошло из-за масштабной «чистки» 1937–1938 гг., в результате которой образовалась в прямом смысле слова кадровая брешь.

Предоставление Уставом ВКП(б), принятым на XVIII съезде ВКП(б) в 1939 г., права партийного контроля деятельности ад-министрации привело постепенно к подчинению Советов пар-тийным комитетам, районные комитеты партии стали подменять собой райисполкомы. Последние не могли принимать самостоя-тельных решений без согласования с партийными органами, а в практику все чаще входили совместные постановления партий-ных и советских органов.

Особенно бесправными оказались сельские Советы, обладав-шие реальной властью в очень небольшой степени. Ими могли «понукать» не только райкомы партии и райисполкомы, но и са-мые разные учреждения и организации. Очень красноречиво го-ворил об этом на 4-й окружной партконференции (март 1940 г.) секретарь окрисполкома П.М. Карабанов: «На окружном сове-щании председатели сельсоветов законно поставили вопрос: кто такой председатель сельсовета – посыльный судьи, подсобный милиционера, пожарного инспектора НКВД или руководитель го-сударственной власти? Доходит дело до того, что пожарный инс-пектор Стругокрасненского района шлет руководителю Лудон-ского сельсовета приказ: «Предлагаю в двухдневный срок созвать совещание пожарных уполномоченных. В случае невыполнения будете отданы под суд».110

Летом 1940 г. в состав СССР были включены республики Прибалтики, Псковский край перестал быть пограничным, что привело к ненужности существования и пограничных округов. 19 сентября 1940 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР был упразднен Псковский пограничный округ, и все его районы были напрямую подчинены Ленинградскому облисполкому. Го-род Псков Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 17

242

декабря того же года выделялся в самостоятельную админист- ративную единицу областного подчинения. 5 февраля 1941 г. пе-рестал существовать Опочецкий пограничный округ, районы ко-торого перешли в непосредственное подчинение Калининскому облисполкому.111 В таком виде – не объединенным в единую ад-министративно-территориальную единицу и не имевшим общего органа власти – Псковский край встретил Великую Отечествен-ную войну.

Примечания1 Иванов С.А. Красный Октябрь на Псковщине. Л., 1984. С. 113–114;

Губарева В. М. Борьба большевиков за установление и упрочение Со-ветской власти на Северо-Западе России. Л.: ЛГУ, 1982. С. 20–22

2 Иванов С.А. Указ. соч. С. 127–136; Губарева В. М. Указ. соч. С. 21, 22, 35

3 Губарева В.М. Указ. соч. С. 42, 44, 47, 46, 52, 544 10 лет власти Советов в Псковской губернии. Псков, 1927. С. 19;

Иванов С. А. Указ. соч. С. 125–127; ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 12. Л. 565 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 34. Л. 41; д. 51. Л. 29; Губарева В. М. Указ.

соч. С. 28, 466 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 35. Л. 627 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 1628 Сафронова Е. «Луч света во мраке русской жизни…» // Псковская

правда. 1998. 16–17 января; Сокольников О. Ф. Из истории борьбы боль-шевиков Псковщины с мелкобуржуазными партиями в Советах в период установления и упрочения Советской власти (октябрь 1917–1918 гг.) // Материалы Х научной конференции кафедры истории КПСС Псковско-го пединститута им. С. М. Кирова: Общественные науки. Вып. 1. Ч. 1. Псков, 1967. С. 118–121

9 Псковский вестник. 1918. 11 апреля10 Крах германской оккупации на Псковщине. Сборник документов.

Л., 1939. С. 29–30; Интервенция на Северо-Западе России. 1917–1920 гг. СПб., 1995. С. 103–104

11 Псковский край в истории России. Псков, 2001. С. 18212 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 25. Л. 12113 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 38. Л. 52; д. 74. Л. 5 об.; ГАНИПО. Ф. 1.

Оп. 1. Д. 16. Л. 13, 3414 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 26. Л. 5 об. 15 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 35. Л. 6216 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 38. Л. 52 об.

243

17 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 67. Л. 67, 7318 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 25. Л. 12119 Губарева В. М. Указ. соч. С. 109–11320 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 200. Л. 2621 Декреты Советской власти. Т. 1 (25 октября 1917 – 16 марта 1918

гг.). М. ,1957. С. 426-42722 Псковский набат. 1919. 27 февраля23 Интервенция на Северо-Западе России. 1917–1920 гг. С. 302–303,

324, 33524 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 245. Л. 4625 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 202. Л. 226 Там же. Л. 7–1027 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 200. Л. 163–164; д. 203. Л. 4; д. 485. Л. 86;

10 лет власти Советов в Псковской губернии. С. 2528 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 451. Л. 829 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 209. Л. 2330 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 451. Л. 3631 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 485. Л. 232 Там же33 Псковский набат. 1921. 28 марта34 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 708. Л. 6, 24–25, 9335 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 834. Л. 936 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 713. Л. 337 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 709. Л. 3138 Попова Н. П. Борьба Псковской партийной организации за укре-

пление Советов губернии в период НЭПа. 1921–1925 гг. // Обществен-ные и исторические науки: Сборник Псковского пединститута им. С. М. Кирова. Вып. 32. Ч. 1. Псков, 1966. С. 157–158

39 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1319. Л. 150, 153–15440 Известия Псковского губкома РКП(б). 1924. № 1(30). С. 19–2041 Псковский набат. 1923. 27 мая; ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1319. Л.

15042 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1327. Л. 37; Псковский набат. 1924. 19

февраля; Известия Псковского губкома РКП(б). 1924. № 1(30). С. 2243 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1327. Л. 121,122,14144 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1683. Л. 37945 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1506. Л. 207,213; д. 1683. Л. 37946 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1506. Л. 29047 Известия Псковского губкома РКП(б). 1925. № 5(45). С. 32–36;

ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1683. Л. 34, 4048 Псковский пахарь. 1924. 11 апреля

244

49 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 386. Л. 2, 4; ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1522. Л. 18; Псковский набат. 1927. 11 января

50 Спутник большевика. 1926. № 8(60). С. 7–1051 ГАНИПО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 266. Л. 1–252 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1689. Л. 1, 5, 1453 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1506. Л. 414; Псковский пахарь. 1926. 6

августа54 Псковский набат. 1925. 14 февраля; ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1764.

Л. 56 об. 55 Спутник большевика. 1926. № 3(55). С. 6–756 Спутник большевика. 1926. № 3(55). С. 6; 1927. № 4(67). С. 8;

ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1622. Л. 7-8; д. 1893. Л. 16657 ГАПО. Ф. 590. Оп. 1. Д. 1893. Л. 9158 Псковский набат. 1927. 24 мая59 Псковский набат. 1927. 26 февраля, 27 марта, 15 июня60 Псковский набат. 1927. 19 апреля61 Псковский набат. 1927. 10 мая62 Псковский набат. 1927. 4 июня63 Псковский набат. 1927. 15 июня, 16 июля64 Псковский набат. 1927. 29 июля; ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 50. Л. 165 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 8. Л. 18–2066 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 17. Л. 17; д. 24. Л. 1; ГАНИПО. Ф. 3. Оп.

1. Д. 68. Л. 467 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 50. Л. 168 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 153. Л. 4969 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 386. Л. 2, 10, 1470 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 294. Л. 1071 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 537. Л. 9272 Псковский округ. Основные статистико-экономические сведения.

Псков, 192873 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 178. Л. 2, 2174 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 537. Л. 9075 ГАНИПО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 87. Л. 45–4876 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 17. Л. 20–2877 Псковский колхозник. 1930. 26 и 30 июля, 15 августа78 Псковский колхозник. 1930. 7, 8, 9 и 20 августа79 ГАНИПО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 48. Л. 8180 Псковский колхозник. 1930. 28 июля81 Псковский колхозник. 1930. 30 июля, 15 августа82 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 362. Л. 15–1683 Административно-территориальное деление Псковской области

(1917–2000 гг.). Справочник. Кн. 1. Псков, 2002. С. 14

84 Псковский колхозник. 1932. 24 октября; 1934. 22 сентября85 Псковский колхозник. 1933. 19 сентября; 1934. 21 февраля86 Административно-территориальное деление Псковской области

(1917–2000 гг.). Справочник. Кн. 1. С. 1487 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 2. Л. 288 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 389. Л. 1689 Там же. Л. 15; д. 415. Л. 2, 40, 9490 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 409. Л. 1, 315–31791 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 438. Л. 53, 57, 58, 5992 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 422. Л. 124; Псковский колхозник. 1936.

18 ноября93 Чрезвычайный V съезд Советов Ленинградской области. 21–23

ноября 1936 г. Л. ,1936. С. 24; Псковский колхозник. 1936. 24 ноября94 Там же95 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 91. Л. 8-996 Псковский колхозник. 1939. 28 декабря; ГАНИПО. Ф. 1048. Оп.

1. Д. 28. Л. 291-29297 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 49. Л. 4898 Псковский колхозник. 1935. 23 июня, 4 и 14 августа, 14 сентября;

1936. 22, 24, 26 и 27 июня, 17 июля99 ГАНИПО. Ф. 5975. Оп. 1. Д. 1. Л. 28100 ГАНИПО. Ф. 5975. Оп. 1. Д. 82. Л. 1–3101 Административно-территориальное деление Псковской области

(1917-2000 гг. ). Справочник. Кн. 1. С. 14–15102 Псковский колхозник. 1937. 12, 16 и 20 ноября; Никитенко Н.,

Никитенко М. Выборные люди от земли Псковской. Псков, 2007. С. 105–115, 122–123

103 Псковский колхозник. 1938. 8 и 25 июня; Никитенко Н. Указ. соч. С. 243–253

104 Никитенко Н. Указ. соч. С. 18–19105 ГАПО. Ф. 324. Оп. 1. Д. 471. Л. 5106 Там же. Л. 10–11, 32-33, 50–51; Псковский колхозник. 1940. 9

января107 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 89. Л. 36108 Бюджет Псковского округа на 1937 г. Материалы к докладу

ОкрФО Пленуму окрисполкома. Псков, 1937. С. 3109 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 161. Л. 25, 105–106110 Там же. Л. 28111 Административно-территориальное деление Псковской области

(1917–2000 гг. ). Справочник. Кн. 1. С. 15

246

2. ТРАНСФОРМАЦИЯ СЕЛьСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ

В 1917 – НАчАЛЕ 1930-х гг.

После 1917 г. организация сельского самоуправления в Псковском крае прошла сложную юридическую трансформацию от попыток размежевания функций сельсовета и общины через приспособление традиционных институтов сельского самоуправ-ления для более эффективного решения задач государственной важности на местах к законодательной ликвидации общины как земельного общества. На основании анализа законодательных ак-тов, посвященных сельскому самоуправлению рассматриваемого периода, и практики организации решения насущных проблем в псковской деревне 1917 – начала 1930-х гг. можно выделить не-сколько этапов в развитии сельского самоуправления на Псков-щине от Февральской революции до завершения в основном сплошной коллективизации.

Первый этап охватывает февраль – октябрь 1917 г. и связан с активизацией дореволюционных демократических традиций местного самоуправления: традиций локального общинного са-моуправления, основанного на обычном праве. Первоначально, правда, община поделилась своими правами на сельское и во-лостное управление, однако очень скоро пришло понимание того, что политика всесословных комитетов не отвечает интересам крестьянства. Разнородный состав волостных исполнительных комитетов, избранных на местах в первые недели революции, постепенно менялся к односословному крестьянскому составу. Сельские же комитеты очень быстро растворились в традици-онном институте сельского общества. С учетом того, что даже в основе выборных крестьянских организаций этого периода оста-валась община (новые органы местного самоуправления избира-лись на сходах)1, следует обоснованный вывод о сохранении об-щины в 1917 г. как органа сельского самоуправления.

1918–1922 гг. стали вторым этапом в развитии сельского са-моуправления. Доктрина большевиков на этом этапе предполага-ла разрушение общины, однако каждодневная практика показы-вала выгодность ее сохранения в интересах государства.

247

Во-первых, при отсутствии налаженной работы службы зем-леустройства ничто не могло заменить общинный передельный механизм по перераспределению конфискованных земель.

Во-вторых, государство довольно скоро убедилось в том, что общину по-прежнему можно привлекать к выполнению фи-скальных задач. В январе 1919 г., когда была введена продразвер-стка, власти убедились в эффективности проведения реквизиций через решения схода2. Раскладку продразверстки по дворам осу-ществлял сельский сход, он же был ответственен за ее выполне-ние. Продовольственные отряды в этом случае выполняли лишь устрашительные и карательные функции3.

В-третьих, сход не только определял порядок и очередность выполнения нарядов по трудовой, гужевой и иным повинностям, но и нес ответственность за их исполнение.

В-четвертых, деревня была связана круговой порукой в деле поимки дезертиров из рядов Красной Армии и отвечала за их со-крытие4. Круговая порука применялась также при поимке повстан-цев, при организации посевкомов (конец 1920 г.), взимании чрез-вычайного революционного налога, при наложении на общество контрибуций за неисполнение натуральных повинностей и т.д.

В-пятых, на этом этапе законодательно расширились соци-альные функции общины. Например, Декрет СНК от 20 марта 1919 г. предписывал прибегать «к мирской помощи», т.е. помощи общины, при запашке и засеве полей в хозяйствах призванных в армию крестьян5.

Таким образом, несмотря на создание сельских советов как низовых органов власти на селе, в 1918–1922 гг. происходило включение общинных механизмов деятельности в реализацию государственных задач.

С принятием IV сессией ВЦИК в октябре 1922 г. и последую-щим введением в действие с декабря 1922 г. Земельного кодекса РСФСР начался новый этап в развитии крестьянского самоуправ-ления.

Советское законодательство последовательно проводило принцип постепенной трансформации сельского общества в зе-мельное. Понятие сельского общества использовалось только в аграрном законодательстве и никогда – в законодательстве по

248

вопросам местного советского управления в деревне6. Пожалуй, впервые сельское общество было названо земельным в резолюции IX Всероссийского съезда Советов (декабрь 1921 г.), а оконча-тельно законодательное оформление в качестве земельного обще-ства традиционная крестьянская община получила в Земельном кодексе, который конституировал общину в усеченном виде – с ограниченной исключительно земельными делами компетенцией.

По Земельному кодексу 1922 г. полноправными членами земельного общества считались все лица независимо от пола и возраста, входящие в состав дворов, образующих общество, до-стигшие 18-летнего возраста, а также самостоятельно ведущие хозяйство домохозяева, хотя бы они были моложе этого возраста. Высшим распорядительным органом земельного общества опре-делялся сельский сход и его выборные органы. Под сходом пони-малось общее собрание членов земельного общества7. Мирской сход был демократизирован по сравнению с дореволюционным периодом: закон включил в его состав не только домохозяев, но и всех членов двора, в том числе женщин, лишенных в большинст-ве своем права голоса в дореволюционной крестьянской общине.

Уравняв женщин в правах с мужчинами, Советское государ-ство в дальнейшем последовательно и настойчиво вовлекало их в процесс сельского и волостного управления8. На территории Псковской губернии при этом руководствовались специальными практическими предложениями в области массовой работы среди крестьянок. Партийные органы планировали добиваться поста-новки на сельских сходах вопросов, непосредственно затрагива-ющих интересы крестьянок, вовлекать крестьянок и батрачек в кружки при избах-читальнях с введением в них политчаса, прово-дить специальный «День крестьянки». Определенные подвижки в этом отношении в крестьянской общине происходили и ранее. Мужья, принимая решения на сходах, зачастую руководствова-лись установкой, которую им дома формировали жены. Но фор-мальное равноправие женщины в управлении деревенскими де-лами утверждалось в попытке преломления общинных традиций.

Земельный кодекс содержал перечень вопросов, подлежащих ведению общего собрания (схода) земельного общества: установ-ление и изменение порядка землепользования в обществе, разре-

249

шение ходатайств о зачислении в общество новых землепользо-вателей со стороны и выходе из общества с землей, составление земельного устава, постановления о производстве землеустрой-ства, о переходе на широкие полосы, отруба и хутора, о разделе земли между частями общества и пр., производство земельных переделов и разверсток, разрешение вопросов об общем сево-обороте, общей пастьбе скота, распоряжение угодьями общего пользования, избрание уполномоченных по земельным делам. Наблюдение за правильным применением земельными общества-ми законов возлагалось на волостной исполнительный комитет9. Функции, возлагаемые на земельное общество, а также подкон-трольность вновь оформленного института свидетельствовали о фактически проводимой линии на размежевание сельсовета и общины как органа власти от земельной организации.

Линия законодателя на организационно-институциональное и функциональное размежевание советов и общины уже в середи-не 1924 г. создала кризис системы управления в деревне. Суть его заключалась в том, что законодательные нормы о сельсоветах ра-ботали только в части, совпадающей с традиционными нормами общинного управления. И в октябре 1924 г. Пленум ЦК РКП(б) провозгласил курс «лицом к деревне», определив как одну из важнейших задачу «оживления Советов в деревне»10. Законода-тельная составляющая этой кампании характеризовалась, прежде всего, приспособлением деятельности сельских Советов к тради-ционным институтам общинного самоуправления. Следует отме-тить, что подобное «приспособление» отнюдь не означало отказ от проводимой политики размежевания сельсоветов и общины.

Одним из шагов в направлении «оживления Советов» стал Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 27 марта 1924 г. «О сельских исполнителях»11. Введение должности сельского исполнителя было прямым заимствованием из практики общинного само-управления. По сути, сельский исполнитель был «реанимирован-ным» десятским, который выступал помощником главы селения, выполнявшем его разовые поручения в годы, предшествующие революции 1917 г. Функции сельского исполнителя были обшир-ны: от объявления гражданам селения всех распоряжений орга-нов власти до привлечения населения к трудовой повинности

250

для борьбы с пожарами, наводнениями и другими стихийными бедствиями12.

О действенности общинного самоуправления в жизни дерев-ни 1920-х гг. свидетельствует и Положение о сельских Советах от 16 октября 1924 г., которое вводило институт общего собрания граждан, не отождествлявшееся законодателем ни с общим со-бранием избирателей, ни с общим собранием членов земельного общества, хотя и совпадало с ними по составу участников. Данное положение фактически превращало сельсовет в исполнительный орган общего собрания граждан: на него возлагались обязаннос-ти созывать сходки, выполнять все их законные постановления, отчитываться перед ними в своей деятельности и в исполнении данных ему поручений.

Еще один шаг навстречу сходам был сделан в постановле-нии Совещания по вопросам советского строительства при Пре-зидиуме ЦИК СССР (1925 г.) «Об улучшении работы волостных исполнительных комитетов и сельских Советов». В соответствии с данным постановлением сход должен был собираться не реже одного раза в месяц (сельсоветы – не реже одного раза в две неде-ли) для обсуждения преимущественно вопросов благоустройства и улучшения внутренней жизни отдельной деревни. Сельсоветы должны были составлять повестку дня, оповещать население о предстоящем сходе, осуществлять общее руководство сходом и вести протоколы заседаний.

Попытки власти на протяжении десятилетия отделить сель-совет от общины свидетельствуют о действительном воспроизве-дении в виде сельсовета самоуправления крестьянской общины. Община в 1920-е гг. по-прежнему представляла собой традици-онную соседскую самоуправляющуюся общность крестьянских дворов и селений, с характерной нерасчлененностью поземель-но-хозяйственных и административно-политических функций, слитностью частноправовой и публично-правовой сфер жизне-деятельности. На локальном уровне община в те годы была все-объемлющей, тотальной и универсальной организацией. Органы общинного самоуправления по-прежнему включались в государ-ственно-административную вертикаль в качестве ее низового подразделения.

251

Системообразующим институтом традиционного общинно-го самоуправления являлся сход, который, как и до революции, несмотря на новые законодательные установки, представлял со-бой собрание домохозяев, глав семей. Это с определенностью установило обследование Народного комиссариата Рабоче-кре-стьянской инспекции13. Некоторые губернские исполнительные комитеты (Тамбовский и Ленинградский, в частности) пыта-лись исправить сложившееся положение путем издания времен-ных положений, в которых разъяснялась разница между общи-ми сходами и сходами земельных обществ. Однако даже после утверждения ВЦИК и СНК РСФСР 14 марта 1927 г. «Положения об общих собраниях (сходах) граждан в сельских поселениях», где четко разграничивались функции общих и земельных схо-дов, отделить их друг от друга ни на местах, ни в масштабах РСФСР не удалось. Лишь собрания по перевыборам в Советы действительно были общими собраниями граждан14. Во всех же остальных случаях обследование повсеместно встретило тради-ционные сельские сходы15.

Основная причина устойчивости института сельского схода состояла в традиционном взгляде на домохозяев как на единст-венно полноправных и равноправных собственников, распоря-жающихся самостоятельно хозяйством своего двора и поэтому единственно правомочных решать вопросы на сходе, весьма часто связанные с самообложением, организацией общественных работ и т.п. Члены же семейств, хозяйственно подчиненные главе двора и безземельные с этой точки зрения, не являлись равноправными членами схода и в нем участия не принимали, равно как и дере-венская интеллигенция16. Таким образом, одна причина подобной устойчивости коренилась в неизменности уклада семейно-патри-архального крестьянского хозяйства17, другая же заключалась в привычке населения решать все свои дела на сходе.

Порядок проведения сходов, оформление протоколов и в це-лом внешняя сторона их деятельности остались прежними по срав-нению с дореволюционным периодом. Протокольное делопроиз-водство было поставлено плохо, протоколировалась лишь малая часть сходов, бывали случаи потери протоколов, далеко не все из них подшивались председателем, учет протоколов не велся18.

252

Организация сходов на территории псковской деревни в 1920-е гг. была весьма однообразна. Предварительное оповещение о повестке дня делалось лишь при самом приглашении на сход. Президиум чаще всего избирался на собрании. Кандидатура пред-седателя определялась в ходе голосования, но точного подсчета голосов не велось, почти всегда проходил первый же выдвинутый претендент. Процесс голосования не был четко проработан. Од-нако при решении важных вопросов точный подсчет голосов про-водился. При этом недостающие голоса до необходимого числа часто собирались путем обхода граждан по домам для подписа-ния протокола. Формулировки и постановления записывались в протоколы «по общему настроению». В вышестоящие инстанции отправляли только приговоры сельских сходов о переделах, про-токолы же по другим вопросам обычно не посылались19.

Частоту заседаний сельских сходов по причине плохо орга-низованного делопроизводства определить сложно. Можно лишь утверждать, что законодательно установленная норма проведе-ния сходов не нарушалась.

Сельские сходы проходили с разной степенью оживленности, что было обусловлено, видимо, сохранностью мирских традиций в той или иной местности, а также степенью важности вопросов, включаемых в повестку дня.

Решения сходов на территории псковской деревни были дей-ственны и в санкции сельсовета, как правило, совершенно не нуждались. При этом никто не имел права изменить или отме-нить постановление схода, если оно соответствовало закону, хотя советское законодательство обеспечило возможность пересмотра решения схода домохозяев.

Компетенция сходов 1920-х гг. была традиционна. Одной из важнейших сфер функционирования общины была область по-земельных отношений. Сход решал все вопросы, касающиеся землепользования и поземельных отношений членов общества, руководствуясь нормами советского земельного права и «местны-ми обычаями».

Как и до революции, сход избирал уполномоченных по зе-мельным делам, которым вменялось в обязанность решать теку-щие мелкие вопросы поземельных отношений, ходатайствовать

253

по делам землепользования, представительствовать и защищать интересы общества в судебно-земельных комиссиях и т.д. Только в тех случаях, когда границы земельного общества совпадали с территорией сельского Совета, уполномоченные не избирались сходом, а выполнение их обязанностей поручалось председателю и членам Совета20.

Ряд важнейших вопросов пользования землей, прямо свя-занных с взаимоотношениями различных социальных групп или имеющих исключительно важное хозяйственное значение – арен-да земли и разделы дворов, могли быть разрешены только после утверждения или регистрации органами Советской власти. Но все мероприятия в области поземельных отношений они осуществ-ляли только с согласия и через посредство земельных обществ.

В ведении сельских сходов после революции продолжали оставаться вопросы, связанные с семейно-имущественными разделами. Псковским губернским земельным отделом в 1921 г. было замечено, что волостные земельные отделы при разреше-нии дел о разделах в порядке, предусмотренном циркуляром Центрозема № 63, являясь в данном случае первой инстанцией, недостаточно усвоили основные положения о семейно-имуще-ственных разделах. Не учитывая значения разделов, сельсоветы и волостные земельные отделы часто без надлежащей проверки о целесообразности таковых, представляли приговоры на утвер-ждение уездных земельных отделов, а последние санкциониро-вали их как состоявшиеся по факту. В связи с этим, Псковский губземотдел в целях регламентации семейно-имущественных разделов предложил в дальнейшей работе руководствоваться следующим:

1. Приговоры о семейно-имущественных разделах состав-лять общим собранием деревни или объединением хуторов под председательством деревенского выборного при наличии не ме-нее половины из всех домохозяев данного хозяйственного объе-динения, имеющих право выбора по Конституции.

2. Собрание должно устанавливать возможность и допусти-мость раздела с хозяйственной стороны, т.е. будут ли вновь обра-зующиеся хозяйства в состоянии самостоятельно вести хозяйство среднего для данной местности типа, т.е. достаточно ли членов

254

семьи, в том числе трудоспособных, построек, скота, фуража, хлеба, сельскохозяйственных орудий и т.д.

3. Собрание должно решать вопрос о возможности раздела большинством голосов.

4. Составленный приговор должен представляться в сельсо-вет, представители которого по прибытии на место надлежащим образом проверяют таковой и дают свое заключение, после чего приговор представляется в волостной земельный отдел для рас-смотрения в порядке циркуляра № 63 применительно к циркуляру Центрозема от 28 апреля 1921 г. за № 847 – п. 4 и № 849 пп. 12–1521.

Был составлен и типовой приговор о семейно-имуществен-ном разделе, с тем чтобы на местах руководствовались им и со-ставляли приговоры по требуемой форме с указанием необходи-мых фактов.

На запрос Центрозема № 1732 о том, что собой представляет среднее трудовое хозяйство, способное обеспечивать себя после раздела, Псковский губземотдел отвечал, что оно должно состоять из двух жилых изб и сеней между ними под одной крышей (дом-пятистенок), скотного двора, хлева, амбара, сенного сарая, хлебно-го сарая, гумна с ригой, бани (в селениях на пять домохозяйств)22.

Сходом рассматривались и административные вопросы. При-чем не только те, которые имели информационное значение. Вме-шательство схода в сферу управления являлось незаконным, но было вызвано слабостью сельских Советов, поглощением их фун-кций земельными обществами, неясностью законодательства в отношении определения компетенции сходов, а также неизменно-стью уклада семейно-патриархального крестьянского хозяйства.

Положение сельсовета усугублялось отсутствием у него прав юридического лица. Община же такие права имела согласно Зе-мельному кодексу 1922 г. 5 января 1926 г. был введен в жизнь Устав земельного общества, который закрепил эти юридические права, а также выборную организацию и некоторые функции зе-мельных обществ. Это обстоятельство также определяло домини-рующую роль земельных обществ в жизни деревни и выполнение ими административных и ряда других функций.

Сход определял также размеры и назначение денежных сбо-ров23, собираемых для оплаты работ по землеустройству и ме-

255

лиорации, расходов по судебным делам, на содержание пастуха, общественного скота и т.п. Распространенность самообложения в псковской деревне 1920-х гг. определялась силой мирских тра-диций, а также нехваткой средств, отпускаемых на сельские нуж-ды из вышестоящих бюджетов. Находящиеся в распоряжении земельного общества денежные средства были весьма внуши-тельными и тратились не только на свои нужды, но и на нужды сельсоветов, вплоть до уплаты его долгов. Община практически повсеместно и полностью содержала за счет самообложения вы-борных должностных лиц и работников аппарата сельских сове-тов, а до укрупнения волостей – и волисполкомов24.

Единицы обложения зависели от целей сбора: «с трубы», «с коровы», «с души» и пр. А цели самообложения охватывали все многообразие функций крестьянской общины: крестьяне без осо-бых возражений скидывались на расходы по землеустройству, на оплату ночному или полевому сторожу, пастухам, церковным сто-рожам, церковному причту с попом, на помещение сельсовета и канцелярские расходы, на содержание общественного быка и т.п. Такого рода расходы считались вполне естественными, и нарека-ний со стороны крестьянства не вызывали, чего не скажешь о го-сударственных налогах и сборах, вопрос о которых был одним из самых насущных на проходящих в псковской деревне беспартий-ных крестьянских конференциях, съездах женщин-крестьянок, а также на сельских сходах.

Помимо самообложения сход занимался вопросами регла-ментации общественных повинностей. Большое место в этом блоке вопросов занимала дорожная повинность. В части уездов Псковской губернии население проявляло инициативу поддер-живать состояние дорог собственными силами, путем припи-ски участков к отдельным крестьянским поселениям в порядке их землепользования. Так, в Великолукском и Новоржевском уездах с 1922 г. была узаконена система натуральной дорож-ной повинности. В исправлении дорог в названных уездах кре-стьяне участвовали как силой, так и средствами, что позволи-ло местным партийным органам сделать вывод о том, что об-щественной инициативы в крестьянстве достаточно, но надо уметь ее использовать, и тогда эта общественность даст боль-

256

ше того, что может дать самый богатый госбюджет. Например, в Великолукском уезде на ремонт дороги крестьяне собрали 60 000 руб.25

В ряде мест было отмечено стремление сходов переложить решение вопросов об исполнении дорожной повинности на сель-советы. Так, в Жиденовском сельсовете Псковской губернии на одном из сходов, при обсуждении вопроса о дорожном строи-тельстве, сход постановил этот вопрос не решать, а передать в сельсовет. На другом сельском сходе постановили совершенно отказаться от дорожного строительства26. По-видимому, это было обусловлено нежеланием членов общины заниматься столь хло-потными делами, поскольку они требовали предварительной под-готовки, решения ряда организационных вопросов, а также боль-ших финансовых затрат.

Мирские сходы в рассматриваемый период брали на себя и политические функции, оказывая серьезное противодействие партийно-правительственной политике. В одной из сводок ин-формационного отдела ЦК ВКП(б) о настроениях крестьян, на-пример, отмечалось, что в некоторых местах крестьяне выражали недовольство сельхозналогом на 1926/1927 г., «которое под влия-нием кулаков выливалось в организованные формы… – принятие резолюций против налога на крестьянских сходах»27.

Хозяйственно-политические кампании, которые способст-вовали снижению роли общинных порядков, во второй полови-не 1920-х гг. следовали, перемежаясь, одна за другой. Наряду с хлебозаготовками и самообложением сельсоветы проводили та-кие значительные мероприятия, как реализация займа укрепле-ния крестьянского хозяйства, II и III займов индустриализации. В 1928 г. был принят новый закон о сельскохозяйственном нало-ге, по которому основная тяжесть его перекладывалась на зажи-точные слои деревни. Особых восторгов по поводу проводимых властями мероприятий крестьянство не испытывало, поэтому сходы противодействовали широким хозяйственно-политическим кампаниям28. Тем не менее преувеличивать политическую роль общины не следует. Со стратегической точки зрения политиче-ские возможности ее были ограниченными и бесперспективными. Вышестоящие советские органы в любое время могли вмешаться

257

в деятельность земельных обществ, отменить незаконные поста-новления сходов и делали это в случае необходимости29.

Таким образом, традиционному крестьянскому хозяйству и традиционному землепользованию 1922–1927 гг. соответствова-ла столь же традиционная система сельского управления, попыт-ки слома которой пришлись на последующие годы. Община с ее сельским сходом, как и прежде, была главной авторитетной силой деревни. Реальный сельсовет не противостоял тогда общине, а, наоборот, вписывался в давно устоявшуюся структуру мирского самоуправления и функционировал соответствующим образом.

Особый этап в послереволюционном развитии сельского самоуправления на Псковщине составляет период от XV съезда ВКП(б), состоявшегося в декабре 1927 г., до завершения в основ-ном массовой коллективизации.

Суть советского законодательства этого периода времени сводилась к подчинению общины и ее институтов Советам. В ряду законодательных актов, способствовавших подчинению мирского самоуправления советским органам власти и одновре-менному укреплению правового статуса и расширению властных возможностей сельсоветов, следует выделить «Положение об об-щих собраниях (сходах) граждан в сельских поселениях», утвер-жденное ВЦИК и СНК РСФСР 14 марта 1927 г.30, Инструкцию о порядке участия сельских советов в рассмотрении земельных споров отдельных граждан, утвержденную ВЦИК и СНК РСФСР 4 апреля того же года31, Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О пересмотре прав и обязанностей местных органов советского управления» от 23 июля32.

Согласно «Положению об общих собраниях (сходах) гра-ждан в сельских поселениях», сельским Советам предоставля-лось право руководителя и главного организатора хозяйственно-политической жизни в деревне. Общие собрания (сходы) граждан созывались сельским Советом или его уполномоченным по мере надобности, но не реже одного раза в два месяца в течение зим-него периода и не реже одного раза в три месяца в период летних сельскохозяйственных работ. Общие собрания (сходы) граждан могли созываться также по требованию одной пятой части гра-ждан селения, имеющих избирательные права, или же по требо-

258

ванию ревизионных комиссий сельсоветов. О времени и месте проведения общего собрания (схода), а также о вопросах, стоя-щих на повестке дня, сельсовету или его уполномоченному сле-довало оповещать граждан села заранее через сельских исполни-телей и путем вывешивания на видных местах соответствующих объявлений. Общее собрание рассматривало вопросы не только местной жизни, но и общегосударственного, окружного и район-ного значения. Сельский сход имел право изменить и дополнить повестку дня. Присутствовать на нем могли только граждане, не лишенные избирательных прав, и сход считался правомочным при наличии не менее 25% процентов таких граждан. Полагалось учитывать всех пришедших на сход граждан. Положением уста-навливалось, что общее собрание граждан открывается лицом, уполномоченным на это сельсоветом, после чего избирается пре-зидиум в составе трех человек, в том числе секретаря. Заседания схода должны были протоколироваться, протокол подписывали председатель собрания, член президиума и секретарь. Вопросы решались открытым голосованием большинством голосов. В обя-занности сельсовета входило также выдвижение докладчиков по вопросам, вносимым на рассмотрение общего собрания (схода), и выработка соответствующих постановлений.

«Положение об общих собраниях (сходах) граждан в сель-ских поселениях» недвусмысленно оставляло «право решающе-го голоса» в сельском управлении исключительно сельсовету, на сходе вопросы жизни населения не «разрешались», а лишь «об-суждались и рассматривались». Под предлогом нецелесообразно-сти сельсовет мог блокировать любое нежелательное для себя по тем или иным причинам решение схода. Положение содержало указание на один из возможных способов обоснования «неце-лесообразности» конкретного постановления схода. Каждый из присутствующих, имея право вносить свои проекты постановле-ния помимо предложенных сельсоветом, мог подать в сельсовет или приложить к протоколу особое мнение с указанием причин недовольства решением.

Положением 1927 г. предусматривалось, что на рассмотрение общих собраний граждан не могут ставиться вопросы, подлежа-щие рассмотрению общих собраний членов земельного общест-ва, и наоборот. Введение подобной нормы было реакцией законо-

259

дателя на неэффективность прежних узаконений, направленных на низведение общины к роли только поземельного союза, что лишний раз указывает на то, какими сходы были на самом деле и как на практике не удавалось размежевать общину на сельсовет и земельное общество, крестьян на граждан и землепользователей, а сходы – на сельские и земельные33.

Оценить Положение от 14 марта 1927 г. можно следующи-ми словами: этот документ был официальным свидетельством решающей победы тех, кто стремился подчинить сход сельско-му Совету34. Оно резко меняло нормативное соотношение схода и сельсовета по сравнению с законодательством периода «ожив-ления Советов». Теперь сельсовет выступал самостоятельным по отношению к сходам органом, стоящим над сходами и, наконец, организующим, руководящим и контролирующим деятельность сходов. Институт же схода граждан становился полностью зави-симым от сельсовета.

На протяжении 1927–1929 гг. традиционный общинный ин-ститут самообложения также стал передаваться в ведение сель-ского Совета, поскольку «орган власти может быть хозяином на своей территории, если он имеет под собой материальную базу»35. Особенно большое значение в этом процессе имело Постановле-ние ЦИК и СНК СССР от 24 августа 1927 г. «О самообложении населения», которое, несомненно, «советизировало» этот важ-нейший институт общинного самоуправления и хозяйствования и вводило институт обязательного для всех граждан селения са-мообложения. Правда, полученные средства от самообложения не включались в бюджет сельсовета, и советы были обязаны их расходовать в точном соответствии с постановлением схода, од-нако роль Советов при этом резко возрастала, т.к. теперь именно они реализовывали эти средства.

7 января 1928 г. было принято постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О порядке самообложения населения», где перечислял-ся ряд культурных и хозяйственных нужд, на удовлетворение которых допускался сбор средств населения36. Самообложение должно было проводиться строго по принципу хозяйственной со-стоятельности. Беднота, освобожденная от уплаты сельхознало-га, освобождалась и от самообложения. Вопрос об установлении самообложения на сходе ставился сельсоветом или группой гра-

260

ждан. Сборы в порядке самообложения могли производиться как в денежной, так и в натуральной форме, а равно в виде трудового участия. Самообложение допускалось только по решению обще-го собрания, на котором требовалось присутствие не менее поло-вины общего числа граждан, имеющих избирательные права. Ре-шение принималось простым большинством голосов. Сельсовет должен был представлять постановление схода о самообложении со своим заключением и раскладкой на утверждение волостно-го (районного) исполнительного комитета. Если в течение двух недель не следовал отказ в их утверждении, то постановление и раскладка считались утвержденными и обязательными для ис-полнения населением. Сельсовет должен был заниматься сбором и расходованием средств по самообложению, а также взысканием недоимок по самообложению в административном порядке.

Постановление допускало и добровольное самообложение населения на общественные нужды. Оно считалось обязатель-ным лишь для тех граждан, кто голосовал за соответствующее решение. А участие сельсовета в проведении такого самообложе-ния запрещалось.

Таким образом, выход в свет этих постановлений знаменовал собой переход руководства традиционными общинными инсти-тутами – сходом и самообложением от общины к сельсовету.

Тенденция подчинения общины сельсовету затронула и ин-ститут земельного общества – легальную общинную структуру деревни 1920-х гг. Речь идет о разъяснении Особой Коллегии Высшего Контроля по земельным спорам от 30 мая 1927 г., в котором устанавливалось, что лица, лишенные избирательных прав, не могут быть уполномоченными земельных обществ по земельным делам, председателями и секретарями на общих со-браниях членов земельного общества. Решением ОКВК от 6 ав-густа это разъяснение было отнесено к категории имеющих «об-щий характер» и опубликовано «для сведения и руководства» в официальных изданиях Наркомзема37. Законодательство 1929 г. довело до логического конца линию на подчинение земельного общества сельсовету. Следует отметить силу напора на институт земельного общества со стороны государства, связанного с тем, что на предыдущих этапах развития советского законодательства

261

так и не удалось реализовать размежевание сельсовета и общины путем превращения последней в земельное общество, поскольку фактическая роль общины и органов ее самоуправления далеко выходила за рамки поземельных дел.

Постановление 5 января 1930 г. «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству»38 поло-жило начало сплошной коллективизации, темпы которой нара-стали. 30 января 1930 г. вышло в свет Постановление ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», 1 февраля 1930 г. – Постановление ЦИК и СНК СССР «О мероприятиях по укреплению социалисти-ческого переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством»39. Само заглавие по-становления отражало смысл предстоящего действия. В районах сплошной коллективизации запрещались аренда земли и приме-нение наемного труда, органам власти на местах разрешалось конфисковывать кулацкое имущество и принимать меры против кулачества вплоть до выселения кулаков в другие области.

Наряду с этим законодательство продолжало линию на уси-ление роли сельсоветов в социалистическом переустройстве деревни и подчинение общины как института самоуправления. 3 февраля 1930 г. Президиум ЦИК СССР утвердил «Основные положения об организации сельских Советов в СССР»40, на ос-нове которых было разработано и утверждено республиканское Положение о сельских Советах от 1 января 1931 г. Новое поло-жение объявило сельсовет высшим органом власти на объединяе-мой им территории и подтвердило его монополию на разрешение всех вопросов сельского значения. Законодательством предусма-тривалось образование сельсовета в каждом селении. Получали они по закону и самостоятельный бюджет. Устанавливалось, что сельсовет руководит общими собраниями избирателей, организу-ет и проводит самообложение населения, ведет дела земельных обществ, а в районах сплошной коллективизации ликвидирует земельные общества.

После выхода в свет постановления ЦК ВКП(б) от 14 мар-та 1930 г. «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении»41 темпы коллективизации в регионе снизились. «Ис-

262

кривления партлинии» в разных формах были распространены повсеместно. Среди них фигурировали штрафы за отказ вступать в колхоз (Дновский район, Моринский сельсовет, д. Коленицы), аресты (Порховский район, Боровический сельсовет; Псковский район, Москвинский и Рашневский сельсоветы), угрозы рас-стрелом (Барабанский сельсовет Псковского округа), выселени-ем (Середкинский район, Новиковский сельсовет, д. Забелье)42 и т.д.

С началом коллективизации крестьянская община стала од-ним из институтов, которые организовали борьбу с колхозами и перегибами в их создании. Она выступала против засыпки се-менных фондов, затрудняла проведение контрактации, что от-мечалось в одной из информационных сводок Леноблиспокома от 13 января 1930 г.43 Серьезные противоречия возникали меж-ду общинами и колхозами из-за земли. Иногда домохозяева на сходах составляли коллективные жалобы на то, что их лишали лучших и удобных земель, и направляли эти жалобы в различ-ные инстанции44, в том числе и в Наркомзем45. Вместе с тем об-щинное крестьянство не ограничивалось пассивными формами сопротивления. Подчас их действия принимали формы активного протеста.

Поскольку своими действиями община мешала колхозному строительству и планам выкачки из сельского хозяйства средств для проведения индустриализации, рядом законодательных актов ее судьба была решена. 30 июля 1930 г. было принято постанов-ление ВЦИК и СНК РСФСР «О ликвидации земельных обществ в районах сплошной коллективизации». Земельные общества должны были ликвидироваться после того, как в его пределах окажется «коллективизировано не менее 75% крестьянских хо-зяйств»46. Тем самым было признано, что земельные общества, общины должны прекратить свое существование с завершением сплошной коллективизации в основном47.

20 октября 1931 г. постановлением ВЦИК и СНК РСФСР необходимый для ликвидации земельного общества уровень коллективизации бедняцко-середняцких хозяйств был понижен до 68–70% с охватом не менее 75–80% посевных площадей кре-стьянских хозяйств48. Ликвидация каждого отдельного земель-ного общества производилась местным сельсоветом на основе

263

соответствующего постановления районного исполкома. Права ликвидируемых земельных обществ по регулированию хозяйст-ва и землепользования входящих в земельное общество дворов переходили к сельсоветам. Все угодья несельскохозяйственного значения ликвидируемых земельных обществ (леса местного зна-чения, рыбохозяйственные угодья и т.п.) переходили в распоря-жение сельсовета, а земли сельскохозяйственного значения – в трудовое пользование колхозов. Имущество ликвидируемых зе-мельных обществ, не носящее сельскохозяйственного характера, их предприятия (мельницы, крупорушки, маслобойки и пр.), а также общественные здания (избы-читальни, общественные бани и т.п.) передавались в распоряжение сельсовета. Имущество же сельскохозяйственного значения (общественные быки, сельхо-зинвентарь, семенной фонд, прокатные пункты и т.п.) поступало в неделимые фонды колхозов.

В ходе сплошной коллективизации возникла и получила распространение идея ликвидации сельских Советов и переда-чи их функций правлениям вновь образовавшихся колхозов. В известном смысле она представляла собой рецидив общинной слитности производственного, территориального и корпоратив-ного самоуправления в деревне, поэтому была отметена сразу. Президиум ЦИК СССР в специальном постановлении от 13 де-кабря 1929 г. потребовал решительно пресечь всякого рода по-пытки передачи прав и функций сельских Советов правлениям коллективных хозяйств и принять все необходимые меры для укрепления и оживления сельсоветов в районах сплошной к оллективизации.

Сплошная коллективизация сельского хозяйства в начале 1930-х гг. устранила основы существования общины даже в вари-анте земельного общества как соседского объединения крестьян-единоличников по совместному пользованию землей. Узаконения 1930–1931 гг. означали окончательное юридическое упразднение общины. Ее преемником в поземельно-хозяйственном и произ-водственно-фискальном отношении оказался колхоз, а в отноше-нии административно-территориальном – сельсовет. Проблема общины потеряла свою актуальность как для земельного законо-дательства, так и для законодательства в области местного управ-ления на селе.

264

Примечания1 Куренышев А.А. Крестьянство России в период войны и револю-

ции 1917–1920-х гг. (историографические аспекты) // Вопросы истории. 1999. № 4–5. С. 152.

2 Кабанов В.В. Крестьянское хозяйство в условиях «военного ком-мунизма». М., 1988. С. 177–179; Куренышев А.А. Крестьянство и его ор-ганизации в первой трети ХХ в. М., 2000. С. 153.

3 Кабанов В.В. Крестьянская община и кооперация России ХХ в. М., 1997. С. 88.

4 Судьбы российского крестьянства. М., 1996. С. 234.5 Сборник документов и материалов по истории СССР советского

периода (1917–1958 гг.). М., 1966. С. 157.6 Яхшиян О.Ю. Крестьянская община и местные органы власти в

русской деревне 1920-х гг. Дисс. … канд. истор. наук. М., 1998. С. 33.7 Сборник документов по земельному законодательству СССР и

РСФСР. 1917–1954 гг. М., 1954. С. 160.8 ЦГАИПД СПб. Ф. 9. Оп. 1. Д. 280. Л. 9, 10; Псковская губерния на

выборах в Советы (март 1925 г.). Псков, 1925. С. 39.9 Сборник документов по земельному законодательству СССР и

РСФСР. 1917–1954 гг. С. 160.10 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и плену-

мов ЦК. Т. 3. М., 1984. С. 301.11 СУ РСФСР. 1924. № 28. Ст. 266.12 Позднев Д.С. Сельский исполнитель (Порядок назначения, права

и обязанности). М., 1926. С. 64–66.13 ГА РФ. Ф. А-406. Оп. 1. Д. 760. Л. 68, 73; Ф. 374. Оп. 6. Д. 214.

Л. 15, 16.14 ГА РФ. Ф. А-406. Оп. 1. Д. 760. Л. 23.15 Там же. Л. 21.16 ГА РФ. Ф. А-374. Оп. 6. Д. 214. Л. 18.17 Холодная В.Г. Некоторые аспекты эволюции мужчины-хозяина

в русской деревне 20–90-х гг. ХХ в. (По материалам этнографической экспедиции в Старорусской район Новгородской области) // Этнографи-ческое изучение Северо-Запада России: Итоги полевых исследований 1996 и 1997 гг. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях. СПб., 1998. С. 86–88.

18 ГАНИПО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 385. Л. 26.19 ГА РФ. Ф. А-374. Оп. 6. Д. 214. Л. 19.20 Сборник документов по земельному законодательству СССР и

РСФСР. 1917–1954 гг. C. 159 – 160. 21 РГАЭ. Ф. 478. Оп. 7. Д. 43. Л. 21а, 22, 70.22 РГАЭ. Ф. 478. Оп. 7. Д. 43. Л. 71.

23 ГАНИПО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 385. Л. 26.24 Поляков Ю.А. Переход к нэпу и советское крестьянство. М., 1967.

С. 406.25 Спутник большевика. 1926. № 1. С. 16–17.26 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 179. Л. 79.27 Иванов Е.П. Политическая жизнь деревни и община накануне

коллективизации (1926–1929 гг.) // XXVI съезд КПСС и проблемы аг-рарной истории СССР. Уфа, 1984. С. 120–121.

28 Лужин П., Резунов М. Низовой советский аппарат (сельсоветы и волисполкомы). М., 1929. С. 145.

29 Иванов Е.П. Новгородская крестьянская поземельная община на-кануне коллективизации (1926 – 1929 гг.) // Актуальные проблемы исто-рической науки. Тезисы докладов. Новгород, 1985. С. 16–17.

30 СУ РСФСР. 1927. № 51. Ст. 333.31 СУ РСФСР. 1927. № 37. Ст. 244.32 СУ РСФСР. 1927. № 79. Ст. 533.33 Яхшиян О.Ю. Крестьянская община и местные органы власти в

русской деревне 1920-х гг. Дис. … канд. истор. наук. С. 55.34 Карр Э. История Советской России. Книга 6. Социализм в одной

стране. 1924–1926. Книга 11. Т. 2. М., 1989. С. 166.35 ГАНИПО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 610. Л. 35.36 СУ РСФСР. 1928. № 8. Ст. 73.37 Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, земле-

пользования, хозяйство. М., 1977. С. 189.38 Сборник документов и материалов по истории СССР советского

периода (1917–1958 гг.). С. 277–278.39 Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления

Коммунистической партии и Советского правительства. М., 1957. С. 27.40 Сборник документов по земельному законодательству СССР и

РСФСР. 1917–1954 гг. С. 465–466.41 Сборник документов и материалов по истории СССР советского

периода (1917–1958 гг.). С. 282–284.42 ГАПО. Ф. Р-347. Оп. 1. Д. 34. Л. 23–34.43 ГАПО. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 235. Л. 169об – 172.44 РГАЭ. Ф. 7446. Оп. 10. Д. 65. Л. 33.45 ГА РФ. Ф. А-406. Оп. 9. Д. 990. Л. 3, 14; РГАЭ. Ф. 478. Оп. 7. Д.

103. Л. 3.46 Сборник документов по земельному законодательству СССР и

РСФСР. 1917–1954 гг. С. 504–505.47 Данилов В.П. Об исторических судьбах крестьянской общины в

России // Ежегодник по аграрной истории. Вып. 6. Вологда, 1976. С. 134.48 Сборник документов по земельному законодательству СССР и

РСФСР. 1917–1954 гг. С. 517–518.

266

3. ОРГАНЫ ВЛАСТИ В ПЕРИОД НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКОЙ

ОККУПАЦИИ КРАЯ (1941–1944 гг.)

Летом 1941 г. после ожесточенных боев немецко-фашистские войска заняли территорию Псковского края. Он из российских областей был оккупирован в числе первых, а освобожден одним из последних, пережив самое длительное пребывание войск про-тивника. К тому же Псковская область (в нынешних границах) была оккупирована целиком, а положение осложнялось тем, что на протяжении всей войны она была полем активных военных действий.

Ввиду близости военных действий и после стабилизации линии фронта с началом блокады Ленинграда Псковщина стала ближайшим прифронтовым тылом группы армий «Север». Здесь постоянно находилось большое количество вражеских войск, многочисленные гарнизоны, сюда отводились на отдых и по-полнение войска, измотанные в боях под Ленинградом. Власть на оккупированной территории осуществляло командование группы армий «Север» во главе с фельдмаршалом фон Леебом, штаб которого находился в Пскове, и командующими 16-й и 18-й полевыми армиями генералами Бушем и Кюхлером. Штаб груп-пы размещался в здании гостиницы «Октябрьская», а Псков был превращен в центр дислокации военных и административно-хо-зяйственных органов.

Каждый из командующих армий имел в своем распоряжении военно-административные органы и охранные войска. Команду-ющий группой армий «Север» проводил оккупационную поли-тику, опираясь на начальника тылового района, в распоряжении которого имелись охранные дивизии, полевые и местные комен-датуры, полевая полиция и разные карательные части. В распоря-жении каждого из командующих армий соответственно находил-ся комендант армейского тылового района с полевыми и местны-ми кандидатурами. У коменданта армейского тылового района в подчинении были охранные батальоны. Практически в каждом районном центре, более или менее крупном населенном пункте,

267

не говоря уже о Пскове, находились каратели с комендантом во главе. Последними являлись, как правило, гестаповцы или офи-церы вермахта и вольны были бесконтрольно творить суд и рас-праву над местными жителями. Оккупационную власть в Пскове и Псковском округе осуществляли начальник окружной полевой комендатуры генерал Гофман, военный комендант Пскова майор Миллер и начальник полиции безопасности СД гауптштурмфю-рер СС Энгельмайер.

Административный округ являлся наиболее крупной терри-ториальной единицей, созданной оккупантами, в состав его была включена территория, прилегавшая к Пскову. Начальник окруж-ного управления непосредственно подчинялся представителю германского командования и получал от него указания, распо-ряжения и приказы. Он обязывался сообщать о положении и на-строениях населения, на проведение любых или окружных и го-родских мероприятий требовалось разрешение военных властей. Аппарат окружного управления делился на 9 отделов (общий, полицейский, финансовый, здравоохранения и др.), которые вза-имно не подчинялись один другому, а значимость и роль их была различной. Крупные города, например Псков, в административ-ном отношении делились на районы, в каждом из них создавались районные управы со старшинами во главе и с четырьмя отдела-ми: административным, жилищным, техническим, финансовым. Начальники отделов городской управы подбирались городским головой и с его характеристикой представлялись на утверждение германскому военному коменданту.

Но военная власть оказалась не единственной: помимо воен-но-оккупационного аппарата на Псковщине были созданы орга-ны так называемого «местного самоуправления», выполнявшие роль пособника оккупантов. В деревнях представителями «само-управления» были старосты, в округах, соответствовавших тер-риториям упраздненных сельсоветов, – бургомистры (в 1942 г. округа были переименованы в волости, и бургомистров стали на-зывать волостными старшинами). При них создавались волост-ные управы, с осени 1941 г. формировались отряды полицейских. Население Псковщины, таким образом, в отличие от ряда других местностей, оказалось под двойным подчинением и бралось под

268

строгий надзор оккупационных властей. Следовательно, на окку-пированной территории был установлен жесткий военно-адми-нистративный режим, соответствовавший захватническим целям и планам нацистской Германии.1

На период немецко-фашистской оккупации края органы Со-ветской власти прекратили существование. Часть руководящих советских работников и актива ушла в Красную Армию, основ-ная же масса в соответствии с указаниями Ленинградского об-кома ВКП(б) осталась на оккупированной территории, возглавив подпольную и партизанскую борьбу. Они являлись членами под-польных райкомов партии и межрайонных подпольных центров, командирами партизанских отрядов и групп. В борьбе с оккупан-тами погибли председатель Псковского горисполкома Д.А. Богда-нов, райисполкомов: Псковского – В.И. Челноков, Середкинско-го – М.Ф. Хоботов, Сошихинского – П.П. Рыжов, Островского – Х.И. Старк, Дновского – В.И. Зиновьев, Порховского – Н.Н. Куз-нецов, Лядского – А.Н. Забелин.2

Советская власть в специфических формах восстанавлива-лась на территориях, освобожденных партизанами. В конце лета – начале осени 1941 г. в результате активных действий 2-й Ленин-градской партизанской бригады (ЛПБ) значительная территория в тылу группы армий «Север» – южнее озера Ильмень, на стыке современных Псковской и Новгородской областей – оказалась освобожденной от оккупантов. Образовался первый в истории Великой Отечественной войны Ленинградский партизанский край, своеобразная «партизанская республика» в кольце враже-ского окружения, площадью 9600 кв. км. Протяженность терри-тории края с севера на юг составляла 120 км, с запада на восток – 80 км, в мирное время здесь действовало 30 сельсоветов и 170 колхозов, имелось около 400 деревень. Ядро Партизанского края составляли две трети Дедовичского района (восточная часть), некоторые деревни Дновского района, восточная часть Ашевско-го района Калининской области, а также часть территории ны-нешней Новгородской области – Белебелковского и Поддорского районов.3

Жизнь края была подчинена интересам его военной защи-ты, поэтому все руководство ею было сосредоточено в руках

269

командования 2-й ЛПБ, выполнявшей директивы Ленинградско-го штаба партизанского движения (ЛШПД) и Военного Совета Северо-Западного фронта. Руководство партийной и советской работой в крае осуществлял комиссар 2-й бригады С.А. Орлов – член Ленинградского обкома ВКП(б) и, по существу, его упол-номоченный. В отдельных районах края аналогичные функции выполняли комиссары партизанских частей. В этих условиях су-ществование райкомов партии было нецелесообразным, и они, по существу, прекратили свою деятельность.

Вместе с тем встал вопрос об органах местной власти в ос-вобожденных районах. Создание обычных органов Советской власти – районных Советов депутатов трудящихся – было невоз-можно: многие члены Советов погибли, некоторые находились в армии, в советском тылу, часть в партизанских отрядах в других районах и т. д. Проводить новые выборы не позволяла обстанов-ка, поэтому стали создаваться чрезвычайные органы власти.

На совещании партийного и советского актива Белебелков-ского района, созванном С.А. Орловым 3 сентября 1941 г., реше-но было для руководства хозяйственной и политической жизнью в районе создать организационную тройку (оргтройку). Для прак-тической работы тройка создавала аппарат в количестве 10 чело-век. Вскоре оргтройки были учреждены и в других освобожден-ных районах Партизанского края. Как правило, в них входили партийный работник, работник райисполкома и военно-админи-стративный работник (сотрудник НКВД, милиции, прокуратуры и др.). Деятельность оргтроек протекала под руководством комис-сара 2-й ЛПБ С.А. Орлова, они были своеобразными ревкомами, осуществлявшими в районах Советскую власть, выполнявшими функции райисполкомов и райкомов партии одновременно. В на-чале ноября 1941 г. приступила к работе оргтройка Дедовичского района, занявшая вскоре ведущую роль в крае. В нее вошли А.Г. Поруценко, бывший председатель Дедовичского райисполкома (председатель тройки), работник райкома партии Е.М. Петрова (заместитель председателя тройки по партийно-массовой работе) и прокурор района В.И. Лильбок. Оргтройки возникли также в Поддорском районе, в Ашевском районе Калининской области, а затем и в районах, примыкавших к Партизанскому краю: Днов-

270

ском, Сошихинском и Волотовском. Функции оргтроек уточня-лись с учетом опыта Гражданской войны, когда власть на осво-божденной от врага территории до создания Советов временно возглавляли ревкомы. «В основе работы оргтройки были законы Советского государства, конечно, с учетом военной обстановки и особенностей фашистской оккупации», – подчеркивал позднее специфику этих чрезвычайных органов заместитель командира полка 3-й ЛПБ С.Г. Сидоров.4

Под руководством оргтроек была возрождена деятельность в Партизанском крае сельских Советов. В Белебелковском рай-оне, например, удалось восстановить все ранее существовавшие 11 сельсоветов, в Дедовичском – 8, были восстановлены 4 сель-совета в Ашевском районе Калининской области. К весне 1942 г. в крае действовали все 30 довоенных сельсоветов. Оргтройки руководили сельсоветами, систематически поддерживали с ними живую связь и оказывали им практическую помощь в работе. Руководство оргтроек сельсоветами осуществлялось через упол-номоченных и трех-четырех активистов, имевшихся в каждой деревне. Нередко уполномоченными были прежние председате-ли сельсоветов, проводившие на местах собрания актива. Для борьбы с вражескими диверсантами и обеспечения охраны об-щественного порядка при сельсоветах стали создаваться группы народного ополчения (в некоторых сельсоветах они назывались «группами обороны» или «дружинами»). Под руководством орг-троек и сельсоветов в крае налаживалась хозяйственная жизнь: были повсеместно восстановлены колхозы, взявшие на себя обя-занности по обеспечению партизан продовольствием, одеждой, амуницией, а весной 1942 г. был проведен весенний сев. Толь-ко в Дедовичском районе, например, возродились 60 колхозов. Возобновилась также деятельность больниц, медицинских и ве-теринарных пунктов, школ. Таким образом, Партизанский край жил по законам Советской власти и действовал на протяжении года.5

Гораздо позже, осенью 1942 г., когда территория первого Партизанского края была уже партизанами оставлена, образо-вался новый край в районах Калининской области, вобравший в себя части Себежского, Пустошкинского, Идрицкого и др. рай-

271

онов. Позже территория его расширилась за счет прилегающих районов Белоруссии – Россонского, Освейского и Дриссенского и части Лудзенского района Латвии, т.е. край расположился на стыке трех советских республик, получив в результате название Братского. Высшая власть в нем находилась в руках командо-вания партизанских бригад, руководствовавшихся указаниями Калининского штаба партизанского движения (КШПД), а для непосредственного руководства жизнью края тоже создавались чрезвычайные органы власти. Для управления хозяйственными и административными делами здесь была найдена такая форма управления, как комендантские участки, объединявшие по не-скольку сельсоветов. Территория Себежского района, например, делилась на 7 таких участков, в Идрицком районе они были со-зданы в 18 сельсоветах. Коменданты назначались командованием бригад, оно же по представлению комендантов назначало в де-ревнях старост. Должности комендантов, как правило, исполня-ли партизаны или местные жители, знавшие работу довоенных сельсоветов. В обязанности комендантов входили организация самообороны деревень и сел, регулирование продовольственных заготовок для партизан, организация своевременного проведения сельскохозяйственных работ, рассмотрение жалоб и заявлений населения, оказание помощи семьям, пострадавших от гитлеров-цев. Для выполнения своих функций они привлекали сельский актив. В Братском крае были восстановлены колхозы, но не по-всеместно: в отличие от Ленинградского края, здесь было соче-тание коллективного и индивидуального труда крестьян. Возро-дилась также деятельность школ, больниц, ветеринарных участ-ков. 8 августа 1943 г. бюро Себежского райкома партии провело расширенное заседание комендантов и их помощников, на кото-ром были рассмотрены вопросы совершенствования местных ор-ганов власти, о ходе уборки и заготовки сельскохозяйственных продуктов.

И оргтройки в Ленинградском крае, и комендантские участки в Братском являлись чрезвычайными органами власти, действо-вали в условиях значительно суженной демократии и руковод-ствовались административными методами. Но все же в деятель-ности оргтроек проявлялось больше коллегиальности, в то время

272

как в Братском крае преобладало единоначалие. И если название «оргтройка» представляло собой «чекистский» термин, то поня-тия «комендант»» и «староста» были заимствованы у оккупантов, с поправкой на то, что люди назначались на эти должности пар-тизанами.6

Братский край, как и Ленинградский, существовал примерно год и был оставлен партизанами, когда к этим местами уже при-близилась линия фронта.

Части и соединения Красной Армии начали освобождение территории Псковщины в период зимнего наступления 1941–1942 гг.: в начале 1942 г. были очищены от врага Куньинский и Усвятский районы, затем часть Великолукского, Невельского, Новосокольнического и др. Освобожденная территория расши-рилась в следующем, 1943 г.: в январе враг был выбит из Вели-ких Лук, в октябре – из Невеля. С освобождением районов в них восстанавливались органы власти мирного времени – Советы, но формировались они не путем выборов, а назначения и кооптации.

В северных же районах Псковщины, входивших в состав Ле-нинградской области и находившихся еще в оккупации, осенью 1943 г. вспыхнуло всенародное вооруженное восстание. Восстав-ший народ вместе с партизанами громил вражеские гарнизоны, оккупационные учреждения, и вскоре большие территории были освобождены от захватчиков. Образовалось несколько партизан-ских краев и зон, ставших «собратьями» первого Партизанского края, – на территории Стругокрасненского, Плюсского, Ново-сельского, Дновского, Гдовского, Лядского, Полновского, Серед-кинского и др. районов. Эти новые партизанские территории пре-восходили по величине край 1941–1942 гг. и охватывали наиболее густонаселенную часть области.

Вновь возникла проблема создания на освобожденных тер-риториях чрезвычайных органов власти, и таковыми опять стали оргтройки (или тройки по восстановлению Советской власти), ру-ководимые подпольными райкомами партии и комиссарами бри-гад и полков. Хотя они строились в соответствии с районным ад-министративным делением, нередко их руководство распростра-нялось и на соседние районы. Структура оргтроек, их функции не претерпели каких-либо существенных изменений по сравнению с

273

оргтройками, существовавшими в первом Партизанском крае. В селах и деревнях или же в их группе (кустах) назначались упол-номоченные оргтроек, в некоторых районах оргтройки сразу же создавали сельсоветы.

В числе первых в середине октября 1943 г. были созданы оргтройки в Стругокрасненском и Плюсском районах, первая из них (руководитель Т.И. Егоров) осуществляла власть в 7 сель-советах. Почти одновременно возникла Дновская оргтройка (на территории, контролируемой 10-й ЛПБ), в начале ноября были созданы Гдовская и Лядская тройки, тогда же – Полновская (ру-ководитель Е.М. Петрова), Новосельская (Н.П. Дурыгин), Се-редкинская (А.М. Дианов), Псковская (В.А. Акатов). Эти трой-ки имели своих уполномоченных более чем в 60 крупных насе-ленных пунктах и действовали на территории, контролируемой частями 2-й ЛПБ. Несколько обособленно функционировала в районе действий 7-й ЛПБ Карамышевская оргтройка (руководи-тель А.П. Дмитриев), восстановившая 10 сельсоветов и имевшая своих уполномоченных в 134 деревнях. Всего же на освобожден-ной от гитлеровцев территории было создано свыше 20 районных оргтроек, осуществлявших свою деятельность с помощью актива и с опорой на народ. Они занимались формированием партизан-ских резервов и обеспечением партизан, налаживали хозяйствен-ную жизнь на освобожденных территориях.7 Будучи единствен-ными органами власти, они выполняли карательные функции, выявляя «пособников оккупантов» и расправляясь с ними. При этом они чаще всего действовали «партизанскими» методами, не утруждая себя сбором бесспорных доказательств в измене, для расправы хватало иногда и подозрения. Это было характерно как для оргтроек первого Партизанского края, так и действовавших с осени 1943 г. «Нечего греха таить, бывали случаи, когда неко-торые партизанские командиры творили суд и расправу с ходу», – признавал уже упоминавшийся С.Г. Сидоров.8

Оргтройки действовали до окончательного освобождения территории Псковского края летом 1944 г. и стали превращаться в легальные органы власти: большинство их членов были утверж-дены Ленинградским обкомом ВКП(б) в качестве руководителей районного звена. Бывшие партизаны и подпольщики до прове-

дения выборов райкомов партии на конференциях и выборов в Советы составляли основное звено сформированных составов райисполкомов и райкомов партии.

Примечания1 Петров Ю.П. Партизанское движение в Ленинградской облас-

ти. 1941–1944 гг. Л.,1973. С. 67–69; Ковалев Б.Н. Псков и Псковщина в условиях гитлеровской оккупации (1941–1944 гг.) // Псков в военной истории ХХ века. Материалы научно-практической конференции… (г. Псков, 18 декабря 2008 г.). Псков: ПГПУ, 2009. С. 108–110

2 Очерки истории Псковской организации КПСС. Л.,1971. С. 317–318

3 Петров Ю.П. Указ соч. С. 163–1654 Партизаны: Новые подробности о боевых действиях народных

мстителей на Ленинградской земле в годы Великой Отечественной вой-ны. 1941–1945 гг. СПб., 1995. С. 180

5 Петров Ю.П. Указ. соч. С. 167–176; Моисеева Л.А. Специфика органов Советской власти на временно-оккупированной врагом терри-тории Северо-Западных областей РСФСР (1941–1944 гг.) // Материалы научной конференции кафедры истории КПСС Псковского пединститу-та им. С. М. Кирова. Псков, 1967. С. 43-54; Рафельсон Г.Р. О деятельнос-ти оргтроек Ленинградского партизанского края в годы Великой Отече-ственной войны // Материалы научной конференции кафедры истории КПСС Псковского пединститута им. С.М. Кирова. Псков, 1967. С. 56-67

6 Моисеева Л.А. Указ. соч. С. 45; Сарченко Г.Ф. В строю бессмер-тных. Псков, 1964. С. 129

7 Петров Ю.П. Указ. соч. С. 323-3328 Партизаны: Новые подробности… С.175

275

ОРГАНЫ ВЛАСТИ И УПРАВЛЕНИЯ В ПСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ В

ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ (1944–1991 гг.)

1. СОВЕТЫ В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД (1944–1991 гг.)

Организация деятельности местных Советов в первые послевоенные годы (1944 – середина 1950-х гг.) Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 августа

1944 г. в составе РСФСР была образована Великолукская область, а на следующий день, 23 августа 1944 г., – Псковская область, что потребовало изменения всей системы местного управления. Об-разование новых областей было связано со значительным ущер-бом, нанесенным этим территориям в годы войны, и необходи-мостью их скорейшего возрождения. Приближение областного руководства непосредственно к местам создавало необходимые для этого организационные предпосылки. В составе Псковской области было образовано 20 районов, а 16 января 1945 г. на тер-риториях, входивших в 1920–1940 гг. в состав Эстонии и Латвии и переданных теперь Псковской области, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР создавались еще три района: Печор-ский, Пыталовский и Качановский. Великолукская область была сформирована первоначально в составе 20 районов (в дальней-шем районная сеть в обеих областях неоднократно менялась – главным образом в сторону укрупнения районов и уменьшения их числа)1.

276

Новое районирование не могло не отразиться на территори-альной организации местных Советов, составлявших в этот пе-риод основу политической системы страны. Практическое прове-дение в жизнь намеченных правящей партией и правительством задач потребовало от всех звеньев местных Советов совершен-ствования форм и методов работы областного аппарата, налажи-вания и укрепления связи с местным населением, обеспечения законности и правопорядка, развития и поощрения творческой инициативы, активности и самостоятельности граждан, реши-тельной борьбы с бюрократизмом.

Во вновь образованных областях не было готового, уже сло-жившегося советского аппарата, его пришлось создавать вновь. Основную часть руководящих кадров районного советского зве-на составили в основном бывшие подпольщики и партизаны, в формировании областных руководящих органов большая помощь кадрами была оказана Ленинградом. Только в августе 1944 г., на-пример, исполком Ленинградского Совета направил на руково-дящую работу в Псковскую область 119 человек. Первый состав Псковского облисполкома был утвержден ЦК ВКП(б) и СНК СССР, председателем облисполкома назначен В.Д. Семин, рабо-тавший до этого первым заместителем председателя Ленинград-ского облисполкома2.

Уже 11 сентября 1944 года состоялось первое заседание Псковского облисполкома, рассмотревшее организационные во-просы: было произведено распределение обязанностей между работниками, определены места размещения основных подраз-делений и служб. В октябре 1944 г. было утверждено штатное расписание облисполкома, его отделов и управлений, бюджет об-ласти на 4-й квартал 1944 г., а также обсуждены первоочередные вопросы, связанные с началом восстановительных работ. И к кон-цу 1945 г. массовая организационная работа по налаживанию ра-боты местных Советов в Псковской области дала определенные результаты. Всего в области в этот момент насчитывалось 2106 депутатов районных, городских и сельских Советов, из них 469 депутатов являлись членами соответствующих исполкомов. Так-же в области было организовано 120 постоянно действующих ко-миссий, которые охватывали 1018 депутатов, 5515 гражданских активистов, в т.ч. 3826 женщин-активисток.

277

Многие исполкомы районных Советов области последова-тельно строили свою работу на основе привлечения широкого актива, другие же, наоборот, пренебрегали массовой работой. Среди первых выделялся исполком Дновского районного Совета, при котором (так же как и всех сельсоветах района) были созда-ны постоянно действующие комиссии, большинство из которых оказывали реальную помощь в работе местных советских орга-нов. Среди них особенно выделялась полеводческая комиссия под руководством депутата районного Совета Н.П. Баринова. Послед-ний опирался на свой профессиональный опыт в качестве пред-седателя Скугровского сельсовета и выдвигался на должность заведующего райзо. Данная комиссия регулярно собиралась с периодичностью один раз в месяц и ставила перед райисполко-мом вопросы, связанные с организацией борьбы за высокий уро-жай, подготовки к весеннему севу и т.п. Сельскохозяйственная комиссия Карамышевского райсовета оказывала заметную по-мощь в работе постоянно действующих комиссий при местных сельсоветах.

Многие депутаты местных Советов делились опытом своей работы в колхозах, вносили практические предложения по луч-шей подготовке к весенней посевной и пр.

Сельскохозяйственные комиссии проводили проверки готов-ности к севу по колхозам сельсоветов, правильность социалисти-ческих договоров в колхозах, переучет семей военнослужащих для выдачи пособий и точного обложения госпоставками. Бюд-жетные комиссии сельсоветов в этот период отвечали за органи-зацию сбора военного налога. Школьные комиссии следили за обеспечением школ дровами, вывозкой леса для строительства новых школ в районах области.

В то же время в трех районах области – Сошихинском, Новор-жевском и Новосельском – в 1945 г. не было проведено ни одной сессии по сельским Советам, несмотря на имеющийся кворум, что привело указанные районы в число отстающих. Такая же си-туация имела место в Карамышевском и Середкинском районах. В Славковском районе в трех сельсоветах за год было проведено только по одной сессии, а в Пожеревицком районе в двух сельсо-ветах сессии вообще не проводились.

278

Таблица 6Правомочные сессии по сельсоветам районов

Псковской области за 1945 год3

Наименованиерайонов

Кол-вос/советов

Кол-вопроведенных

сессийАшевскийПорховскийГдовскийДедовичскийДновскийКарамышевскийЛядскийОстровскийПалкинскийПлюсскийПожеревицкийПсковскийПушкиногорскийСередкинскийСлавковский

132520161311182015141226171516

694118-21222-8642

Следует пояснить, что по действовавшим нормам постоян-ные комиссии избирались местными Советами депутатов трудя-щихся по отдельным отраслям управления и хозяйственной де-ятельности. Как советские органы, постоянные комиссии были подотчетны только избравшим их Советам и только перед ними несли ответственность за свою работу. Как правило, они должны были избираться на первых сессиях местных Советов каждого созыва в составе председателя и нескольких членов. Из своего состава члены постоянной комиссии самостоятельно выбирали заместителя председателя и секретаря. Обычно постоянные ко-миссии избирались только из числа депутатов местных Советов. Однако в соседних с Псковской областью Эстонской и Латвий-ской ССР в состав постоянных сельсоветов могли избираться и лица, не являвшиеся членами Советов. Частично этот опыт, ви-димо, мог повлиять и на практику развития системы псковских советских органов. Особенно если вспомнить, что в РСФСР (так

279

же как и УССР, Туркменской ССР и некоторых автономных рес-публиках) не были изданы стандартные «Положения о постоян-ных комиссиях местных Советов депутатов трудящихся», уже имевшиеся в то время в других союзных республиках.

Тем не менее в целом в РСФСР постоянные комиссии явля-лись стандартной формой участия в повседневной работе мест-ных Советов именно депутатского корпуса. Но они могли вовле-кать в свою работу и депутатов, не являющихся их членами, и широкий актив из трудящихся граждан.

При этом надо понимать, что постоянные комиссии являлись вспомогательными органами Советов и должны были оказывать помощь в реализации функций последних. Свои предложения по-стоянные комиссии обязательно вносили на рассмотрение своих Советов и их исполкомов. В случае разногласий между постоян-ной комиссией и исполнительным комитетом вопрос должен был разрешаться на заседании соответствующего Совета.

Постоянные комиссии были призваны содействовать прове-дению в жизнь решений местных Советов, равно как и вышестоя-щих государственных органов. Они проверяли работу подчинен-ных их Советам предприятий и учреждений, выявляли запросы и потребности населения, давали экспертные заключения по отче-там и докладам отделов и управлений исполкомов соответствую-щих Советов.

Предложения постоянных комиссий, касавшиеся отдельных предприятий и учреждений, которые не вызывали возражений со стороны администраций последних, проводились в жизнь прика-зами и распоряжениями самих администраций. Таким образом, постоянные комиссии не имели права перехватывать оперативное хозяйственное управление. Их деятельность в этом плане носила консультативный и рекомендательный, в крайнем случае конт-рольно-надзорный характер.

Постоянные комиссии имели право требовать представления необходимых им сведений, справок, документов и объяснений, а также вызывать на свои заседания руководителей предприятий и учреждений, отделов и управлений исполкомов Советов. Их представители могли выступать с докладами на сессиях избрав-

280

ших их Советов и с содокладами по докладам и отчетам отделов и управлений исполкомов Советов. Однако административными правами постоянные комиссии не пользовались.

Обычно в послевоенный период на Псковщине в составе местных Советов действовали следующие комиссии: бюджетная, оборонная, сельскохозяйственная, животноводческая, культур-но-просветительская, здравоохранения, общественного питания, торгово-кооперативная, дорог и благоустройства, коммунального хозяйства, местной промышленности, транспорта, бытовая и др.

Исполнительные комитеты Советов обязаны были оказывать постоянным комиссиям содействие в их работе и обеспечивать для них нормальные условия. Наиболее заметную роль в органи-зации работы постоянных комиссий принадлежала организаци-онно-инструкторским отделам исполкомов Советов.

Помимо отраслевых постоянных комиссий, местные Советы избирали мандатные комиссии, в чьей компетенции находилась проверка полномочий депутатов Советов.

Реальными исполнительными и распорядительными орга-нами на территории области, ее районов, городов, поселковых и сельских образований считались исполнительные комитеты Со-ветов депутатов. Исполкомы избирались Советами своего уровня и были подотчетны им во всей своей деятельности, что, по идее, должно было демонстрировать полновластие Советов. В состав исполнительных комитетов входили председатель, его замести-тели, секретарь и члены. Количество заместителей председателя исполкома и его членов устанавливалось избравшим их Советом. Исполкомы избирались на срок полномочий Совета (в описывае-мый период на два года). Но в течение этого срока местный Совет мог полностью или частично изменить состав избранного им ис-полнительного комитета.

Исполкомы разрабатывали хозяйственные планы и местные бюджеты, представляли их на утверждение своих Советов, при-нимали меры по их осуществлению и представляли отчеты об их выполнении. Кроме того, исполнительные комитеты на своем уровне обязаны были принимать меры по обеспечению государ-ственного и общественного порядка, содействовать усилению

281

обороноспособности страны, обеспечивать соблюдение законов и охрану прав граждан.

Вышестоящие исполкомы имели право отменять решения и распоряжения нижестоящих исполкомов и приостанавливать ре-шения и распоряжения нижестоящих Советов депутатов. Испол-ком был непосредственно подотчетен как Совету, его избравшему, так и исполнительному органу вышестоящего Совета, т.е. находил-ся в двойном подчинении по властной вертикали и горизонтали.

Исполкомы созывали сессии избравших их Советов, вносили на них подлежавшие рассмотрению вопросы, определяли доклад-чиков и подготавливали проекты решений Советов. Со своей сто-роны, работники исполкомов обязаны были периодически отчиты-ваться о своей деятельности на сессии соответствующего Совета.

Исполкомы являлись также непосредственными технически-ми организаторами выборов в Советы. Исполкомы городских, по-селковых и сельских Советов составляли списки избирателей и рассматривали жалобы на допущенные в них ошибки. Они обра-зовывали избирательные округа для выборов в Советы соответст-вующих уровней и утверждали состав окружных избирательных комиссий. Затем исполкомы местных советов организовывали избирательные участки и утверждали персональный перечень участковых избирательных комиссий.

Таким образом, исполкомы являлись коллегиальными орга-нами общего управления. В свою очередь, отраслевое управле-ние осуществлялось отделами и управлениями, образованными в их структуре. Указанные подразделения также находились в двойной зависимости. С одной стороны, они подчинялись со-ответствующему исполкому и избравшему его Совету, а с дру-гой – вышестоящему органу отраслевого управления (вплоть до профильного министерства). Кроме того, исполкомы назначали и освобождали от должности заведующих отделами и управления-ми с последующим внесением данных решений на утверждение Советов соответствующего уровня.

В связи с особой ролью в восстановлении работы системы местных советских органов особый интерес представляет струк-тура и организация исполкома Псковского областного Совета.

282

К 1946 г. он состоял из 9 человек: председателя, секретаря, трех заместителей, первого секретаря обкома ВКП(б), начальника НКГБ, начальника НКВД и заведующего областным земельным отделом4.

Таким образом, рабочая часть исполкома облсовета состоя-ла, по сути, из пяти человек: председателя, секретаря и трех уже упоминавшихся заместителей по вопросам сельского хозяйства, промышленности, а также культуры и торговли.

В систему областного исполкома входили несколько специа-лизированных отделов: земельный, финансовый, народного обра-зования, здравоохранения, дорожный, социального обеспечения, государственного обеспечения и бытоустройства семей военно-служащих, жилищно-коммунального строительства, торговли, технических культур, культпросветработы, по делам архитекту-ры, общий.

Повседневное руководство работой аппарата отделов и ис-полкомом областного Совета в целом осуществлялось путем обследования состояния работы по отдельным вопросам (облзо, облсобес, областной отдел гос. обеспечения и бытоустройства се-мей военнослужащих, по вопросам рассмотрения жалоб трудя-щихся) через совещания руководителей отделов, проводившихся председателем, секретарем или зам. председателя, а также через вызовы и практические указания.

Так, в 1945–46 гг. на заседаниях исполкома Псковского облсовета по материалам обследования заслушивались облторг, облоно и облсобес с вынесением практических предложений по улучшению руководства указанными отделами.

Большое внимание уделялось совершенствованию работы по повышению квалификации кадров, которые изучались в практи-ческой работе, путем передачи опыта лучшим, наиболее способ-ным и проверенным товарищам. Исполком облсовета планировал проведение лекций и докладов руководящих работников исполко-ма облсовета по вопросам различных отраслей хозяйства Псков-ской области для руководящих работников аппарата.

Подготовка к заседаниям исполкома Псковского облсовета проводилась в соответствии с планом его работы, составляемом

283

квартально или ежемесячно. Данный план утверждался на засе-даниях исполкома. Особое внимание уделялось проверке испол-нения постановлений Совета Министров и решений, выносимых на заседания самого исполкома.

Повестку дня и вопросы заседаний готовили секретарь испол-кома, зам. председателя и другие члены исполкома. К подготовке привлекались специалисты из отделов облсовета в зависимости от заслушивавшихся вопросов: сельского хозяйства, промыш-ленности, связи и т.д. В особо серьезных вопросах по отчетам отделов, управлений, исполкомов районных Советов создавались бригады для всестороннего обследования состояние дел на мес-те: так готовились отчет председателя исполкома Середкинского райсовета, отчеты Лядского и Полновского леспромхозов, отчет зав. областным торговым отделом исполкома.

За три-пять дней до заседания происходило извещение вы-зываемых на заседание исполкома, за два дня сдавались проекты предложений с визами заинтересованных организаций и отделов. Заседания проводились в деловой обстановке при активном уча-стии членов исполкома облсовета в обсуждении рассматривае-мых вопросов.

Постепенно, по мере наработки опыта всей системой мест-ных Советов, совершенствовалась и работа областного испол-кома. Если в 1945 г. с повестки дня еще снимались некоторые вопросы из-за несвоевременного представления тщательно про-думанных и подготовленных проектов, то уже в 1946 г. фактов снятия с повестки дня вопросов, запланированных для обсужде-ния, почти не имелось.

Руководство нижестоящими исполкомами районных и город-ских Советов Псковской области осуществлялось путем заслу-шивания на заседаниях исполкома облсовета, согласованием с председателями местных исполкомов особо важных проблем их районов, с помощью обследования на местах, оказанием практи-ческой помощи при выездах руководящих работников исполкома облсовета в районы. Либо путем дачи письменных указаний.

Опыт работы передовых районов изучался при обследовани-ях, отчетах, ознакомлении с работой на местах: так переносился

284

метод народного строительства МТС из Дедовичского района по другим районам области, опыт жилищного строительства (саман-ных домов) в Пожеревицком районе, опыт освоения передовой техники льноводства Островского района и др.

Подготовка оперативных совещаний и конференций прово-дилась задолго до намеченного срока. Таким образом, например, были проведены совещания председателей исполкомов сельских Советов в 1945 и 1946 гг., совещания работников сельского хозяй-ства, промышленности и др. Предварительно на места за 10–15 дней посылались работники аппарата облисполкома для изучения и обобщения опыта передовиков области.

В системе работы исполкома Псковского облсовета активно развивались различные формы т.н. социалистического соревно-вания. В частности, Псковским исполкомом были учреждены 12 переходящих Красных знамен облисполкома для поощрения за достижения в сельском хозяйстве (в сфере МТС, животноводства, зернового хозяйства), в промышленности (пищевой, строитель-ной, лесной, сельхозстроительства, связи, торговле, дорожного строительства, местной промышленности и промкооперации).

Систематически на заседаниях исполкома облсовета рас- сматривались итоги соревнования по заключенным договорам в сроки, ими предусмотренные.

Социалистическим соревнованием были охвачены Советы, колхозы, предприятия и учреждения области. В 1945 г. по итогам развернутого социалистического соревнования Псковской об- ластью было получено Красное знамя ГКО за своевременное окончание весеннего сева, а также Красное знамя Совета Минист- ров за успешное окончание сельскохозяйственного года.

В дальнейшем на заседаниях председателей исполкомов сельских Советов Псковской области продолжали приниматься условия социалистического соревнования сельских Советов, ко-торые затем утверждались на заседаниях исполкома облсовета. На их основе область, в частности, брала на себя обязательства бороться за высокий урожай.

В первом полугодии 1947 г. председатель Псковского облис-полкома В.Д. Семин был освобожден от занимаемой должности

285

в связи с переходом на работу в Совет Министров РСФСР. Его место занял А.И. Перегуд, ранее являвшийся заместителем пред-седателя облисполкома.

21 декабря 1947 г. в области были проведены первые после 1939 г. выборы в местные Советы депутатов трудящихся. В ходе их было образовано 6184 избирательных округов и в целом избра-но такое же количество депутатов (6184) – областного, районных, городских и сельских Советов. Все местные Советы в результате приобрели в соответствии с Конституцией законный статус (до этого нередко практиковались назначение и кооптация). Состояв-шаяся 5–6 января 1948 г. первая сессия нового областного Совета избрала исполком, председателей постоянных комиссий, утвер-дила заведующих отделами и начальников управлений. В течение 1948 г. состоялись еще три сессии областного Совета, на кото-рых рассматривались вопросы бюджета, заслушивались отчеты постоянных комиссий, а также «План восстановления и развития хозяйства Псковской области на 1948 год», «О подготовке школ к новому учебному году», «О дальнейшем подъеме и развитии льноводства в области» и др.

К 1 января 1948 г. Псковская область включала, помимо областного центра, 24 района и 8 городов районного подчинения. При этом на территории области был образован 381 сельский Совет.

Для того чтобы восполнить нехватку квалифицированных кадров, проводилась подготовка и переподготовка советских ра-ботников на 3-месячных курсах, организованных без выезда из Псковской области. В апреле – июле 1947 г. план набора на такие курсы составлял 75 чел., однако реально приступили к занятиям только 43 чел., а окончили курсы 41 человек.

Мероприятия по подбору кадров и укомплектованию мест-ных советских органов и областных организаций приходилось проводить в крайне трудных условиях. Для укомплектования только местных советских органов (райисполкомов и сельсове-тов) требовалось около 1300 руководящих работников и свыше 2000 работников в аппарат областных отделов, управлений и ор-ганизаций. Однако уже к середине 1947 г. численная укомплекто-

286

ванность должностей руководящими работниками, состоявшими на учете сектора кадров при председателе исполнительного коми-тета облсовета, составляла 100%.

Для решения данной проблемы в области был принят по-рядок смелого и решительного выдвижения на руководящие должности новых работников, проявивших себя в борьбе с труд-ностями в условиях как военного времени, так и послевоенной разрухи. Данная практика, конечно, реализовывалась при инди-видуальном подходе, с учетом политических и деловых качеств претендентов.

Введенный порядок подбора, изучения и расстановки кадров позволил Псковской области справиться с разрешением основ-ных политических и хозяйственных задач послевоенного пе-риода. Еще вскоре после освобождения области за выполнение плана сельскохозяйственной продукции в 1944 г. 20 председате-лей райисполкомов области были награждены орденами СССР. За выполнение плана весенних сельхозработ в 1945 г. Псковской области было вручено переходящее Красное знамя Государст-венного Комитета Обороны (ГКО). За выполнение последующих сельскохозяйственных работ области были вручены переходя-щие Красные знамена Совнаркома СССР и Совета Министров СССР.

К середине 1947 г. на учете сектора кадров в области состоя-ли 1240 советских работников, из которых 762 работника учиты-вались по списку. О качественном составе советских работников, состоявших на учете области в этот период, можно судить по их партийности, социальному происхождению, образованию и ста-жу работы в Советах.

В частности, в их рядах находились 638 членов ВКП(б), 66 кандидатов в ВКП(б), 185 членов ВЛКСМ и 351 беспартийных. По социальному происхождению подавляющее большинство со-ветских работников в Псковской области были из крестьян (1099 человек), 102 рабочих, 34 служащих и даже 5 служителей культа. Велик был разброс в образовании кадров. Высшее образование имели только 55 работника, незаконченное высшее – 26, среднее – 188, а незаконченное среднее и начальное – 455 и 516 соответ-

287

ственно. По стажу работы в Советах большинство из них были новичками. Соответствующий опыт работы от 5 лет и выше име-ли только 199 человек, от 2 до 5 лет – 342 человека, от 1 до 2 лет – 343 человека, не больше года – 356 человек.

Для повышения квалификации при подготовке и переподго-товке сельских, районных, городских и областных советских ру-ководящих работников, а также для повышения их культурного и политического уровня в области организовывались мероприятия различного уровня и продолжительности. Среди них практикова-лись областные однодневные совещания секретарей районных и городских исполкомов; областные двухдневные совещания зам. председателей районных и городских исполкомов по промыш-ленности; семинары руководителей областных отделов и управ-лений по вопросам организации планирования производства; областные трехдневные семинары секретарей и инструкторов рай(гор)исполкомов, заведующих общими отделами по вопросам организации работы местных Советов.

Некоторые работники проходили подготовку по вопросам со-ветского строительства на шестимесячных курсах или в двухго-дичной партийной школе в Ленинграде. Другие окончили одного-дичную областную партийную школу – на советском отделении. Для председателей сельских Советов организовывались специ-альные областные трехмесячные курсы.

Трудности послевоенного периода при подборе квалифици-рованных кадров для местных Советов приводили к их опреде-ленной текучке. Характерным является показатель сменяемости председателей сельсоветов. Так, из 381 председателей сельсо-ветов в Псковской области за первое полугодие 1947 г. смени-лось 119, что составляло около 30% от их общего числа. Причем 54 председателя были освобождены от должности как не спра-вившиеся с работой. В целом же за данный период по этой при-чине были освобождены от должности 103 советских работника различного уровня, что составляло примерно 8% от их списочно-го состава по области5.

Естественно, что одной из неотложных задач для развития местных Советов в указанных условиях являлось изучение и за-

288

крепление руководящих кадров, а также всемерное повышение их политического, культурного и делового уровня. В связи с этим в середине 1947 г., например, проводились мероприятия для от-бора из руководящих работников 20 кандидатов в двухгодичную партийную школу (на советское отделение), 25 кандидатов на шестимесячные курсы советских работников при двухгодичной партийной школе и 65 кандидатов из числа председателей сель-советов на областные трехмесячные курсы по подготовке и пере-подготовке председателей сельских советов.

Исполком областного Совета, избранный на 1-й сессии в ян-варе 1948 г., состоял из 13 человек. Все они являлись членами ВКП(б). При этом пятеро из них имели высшее образование, а остальные восемь – среднее.

В свою очередь, отделы и областные управления в количе-стве 32 единиц также комплектовались и утверждались на сес-сиях и исполкоме Псковского областного Совета. Не всегда это удавалось сделать с первого раза. Так, в указанный период не до конца укомплектованным некоторое время оставался оргинструк-торский отдел облисполкома.

В марте 1948 г. в облисполкоме проводилось совещание с председателями постоянных комиссий областного Совета, на ко-тором присутствовали все заведующие областными делами и на-чальники основных управлений.

Главными задачами постоянных комиссий облсовета явля-лись:

– разработка программных вопросов развития области;– содействие исполкомам местных Советов в выполнении

постановлений вышестоящих органов и соответствующих Сове-тов депутатов;

– проверка деятельности предприятий, учреждений и отде-лов местных Советов в пределах своей отраслевой компетенции без права подмены руководства и вмешательства в работу этих организаций;

– составление заключений и внесение своих предложений по вопросам, рассматриваемым местными Советами и их исполни-тельными комитетами;

289

– помощь исполкомам местных Советов в осуществлении наказов избирателей, а также в разрешении жалоб и заявлений граждан6.

Для решения указанных задач постоянные комиссии могли использовать несколько организационно-правовых форм. В част-ности, им предоставлялось право вносить на рассмотрение мест-ных Советов и их исполнительных комитетов любые вопросов, касающиеся этих Советов. Кроме того, их представителям раз-решалось участвовать (с правом совещательного голоса) на всех заседаниях исполнительных комитетов местных Советов и поль-зоваться отчетными материалами проверяемых ими государст-венных и кооперативных учреждений местного подчинения.

При этом предполагалось, что постоянные комиссии должны были проводить большую работу по вовлечению актива рабочих, колхозников и интеллигенции для участия в подготовке вопросов, подлежащих рассмотрению данными комиссиями.

Если постоянные комиссии, по сути, обладали только сове-щательными функциями, то другие структурные подразделения облисполкома практиковали более организационно-регламенти-рованные методы работы с местными Советами. Особую роль здесь играл оргинструкторский отдел облисполкома, главной за-дачей которого являлась проверка работы исполнительных коми-тетов районных, городских и сельских Советов, а также оказание им помощи в налаживании организационно-массовой работы.

Эта деятельность планировалась и проводилась в соответ-ствии с постановлениями ЦК ВКП(б) по отчетным докладам Псковского обкома ВКП(б), постановлениями Правительства, решениями областного Совета и его исполнительного комитета.

Только в 1950 г. инструкторами отдела было сделано 72 выез-да во все районы, в два города и 47 сельсоветов области. Из них 11 поездок были связаны с расследованием жалоб и заявлений трудящихся7. Особое внимание уделялось проверке готовности к выборам в Верховный Совет СССР, Верховный Совет РСФСР и местные Советы в районах области.

Оргинструкторский отдел принимал меры по улучшению со-зыва и проведения сессий районных, городских и сельских Сове-

290

тов. В том же 1950 г. инструкторы отдела констатировали, что из 24 районов области в 22 из них соблюдались конституционные сроки созыва сессий Советов и только в Ашевском и Плюсском районах они были нарушены.

Благодаря работе сотрудников оргинструкторского отдела облисполкома подавляющее большинство исполкомов районных, городских и сельских Советов улучшали подготовку и проведение своих сессий. Для подготовки вопросов, вносимых на обсужде-ние сессий данных Советов, привлекались постоянные комиссии, депутаты и актив из числа трудящегося населения области.

Следует отметить, что вышеописанные постоянные комис-сии и депутаты оказывали исполкомам областного, районных, городских и сельских Советов практическую помощь в решении задач, стоявших перед Псковской областью. Бюджетно-финансо-вая комиссия областного Совета под председательством И.Т. Со-ловьева на рубеже 1940–50-х гг. принимала активное участие в подготовке вопросов утверждения и исполнения бюджета, высту-пая с содокладом по этому поводу на сессиях областного Совета. Большую работу проводила постоянная комиссия народного об-разования и культурно-просветительской работы областного Со-вета в подготовке школ области к новому учебному году.

После постановки перед областью ЦК ВКП(б) задач об укрупнении мелких колхозов в крупные сельскохозяйственные артели большую помощь облисполкому в решении связанных с этим проблем оказали депутаты областного Совета В.Ф. Дягилев, И.Е. Табачников и др.

На развитие созидательной в целом работы областного Сове-та и его исполкома, как и районных, городских и сельских Сове-тов негативное воздействие оказала кадровая «чистка», проведен-ная в Псковской области на рубеже 1940–1950-х гг., связанная с «Ленинградским делом». Она нанесла немалый ущерб кадровому потенциалу и осложнила морально-психологическую обстановку в области. Первый послевоенный председатель Псковского обли-сполкома В.Д. Семин в это время уже работал в Москве заведу-ющим отделом Совета Министров РСФСР, но и его, как бывшего ленинградца, на этом посту не оставили. В Пскове в 1949–1951 гг.

291

были освобождены от занимаемых должностей как «не оправдав-шие доверия», «не обеспечившие руководства», «за допущенные недостатки в работе» председатель облисполкома А.И. Перегуд, его заместители В.И. Жидков, Е.А. Фурдман и А.А. Яковлев, се-кретарь облисполкома М.Б. Вишнякова, председатель Псковского горисполкома П.Е. Одновалов, заведующий оргинструкторским отделом Б.И. Эрен-Прайс, общим отделом – В.В. Крутиков, а так-же ряд работников райисполкомов. К счастью, никто из них не был арестован, но они были переведены на нижестоящую работу в области (чаще всего – председателями колхозов и руководите-лями небольших предприятий) или же в другие регионы страны8.

После А.И. Перегуда председателем Псковского облиспол-кома стал И.А. Скворцов (работал в этой должности в 1949– 1956 гг.), его сменил Я.А. Прушинский (1956–1962 гг.), прошед-ший большую практическую школу в сельскохозяйственных ор-ганах Московской, Ярославской, Брянской и Псковской областей.

Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 2 октября 1957 г. была упразднена Великолукская область, а ее районы боль-шей частью переданы в состав Псковской (19 районов), некоторые – Калининской (ныне Тверской) и частично Новгородской обла-стей. Территория Псковской области, таким образом, увеличилась почти вдвое, соответственно выросло количество районов и сель-советов. В последующем неоднократно проводилось укрупнение районов (реже – разукрупнение), а также укрупнение сельсоветов, число которых неуклонно уменьшалось. В последний раз сеть районов менялась в конце 1966 г.: Указом Президиума Верховного Совета РСФСР были восстановлены четыре ранее упраздненных района. С тех пор и до настоящего времени в Псковской обла-сти существует 24 административных района, которые до начала 1990-х гг. возглавлялись районными Советами с исполкомами9. Работа, связанная с изменениями в административно-территори-альном устройстве края, также ложилась на облисполком, его от-делы и управления, число которых также возрастало.

За год до укрупнения Псковской области, 27 августа 1956 г., было опубликовано Постановление Президиума Верховного Со-вета РСФСР «О передаче некоторых вопросов административ-

292

но-территориального деления РСФСР на разрешение исполни-тельных комитетов краевых, областных Советов и Президиумов Верховных Советов автономных республик»10. После ХХ съезда КПСС в стране были предприняты попытки демократизации политической системы, ликвидации чрезмерной централизации управления, сложившейся в период культа личности.

В свете произошедших изменений Псковский облисполком был вынужден непосредственно заниматься реорганизацией и со-вершенствованием системы местных Советов. Ежегодно на сес-сиях областного Совета обсуждались итоги выполнения народно-хозяйственных планов, исполнения бюджета, утверждались план и бюджет на очередной год. Помимо этих традиционных вопро-сов на сессиях и заседаниях облисполкома рассматривались важ-нейшие проблемы экономического, социального и культурного развития области. Постоянно в центре внимания облисполкома, районных и городских Советов находилась работа с письмами, обращениями и жалобами граждан, по выполнению наказов из-бирателей. Сложившаяся в это время в Псковской области систе-ма советских органов и учреждений в основном просуществова-ла вплоть до перестройки и последующего демонтажа, который был связан с политическими преобразованиями начала 1990-х гг.

Местные Советы в 1960–1980-е гг.: от «стабильности» к попыткам реформированияВ сферу деятельности советских органов в первую очередь

входила организация развития всех отраслей хозяйства и культу-ры области. Народнохозяйственные планы и бюджеты ежегодно утверждались на сессиях Советов всех уровней, и, следовательно, именно в советских органах сосредоточивалось управление всей жизнью области. Возрастание ассигнований на народное хозяй-ство позволило местным Советам успешно решать такие важные вопросы, как развитие народного просвещения и здравоохране-ния, улучшение социального обеспечения и культурно-бытового обслуживания населения. Советы на своих сессиях системати-чески анализировали и обсуждали вопросы промышленности и сельского хозяйства, постоянный контроль за выполнением на-

293

роднохозяйственных планов осуществляли исполкомы Советов, постоянные комиссии, депутаты. В области в 1960-е гг. широко развернулось жилищно-коммунальное строительство и благо-устройство городов, продолжавшееся и в последующем. Этому способствовало создание надежной базы собственной стройин-дустрии. К концу 1960-х гг., например, жилищный фонд только в Пскове и Великих Луках по сравнению с довоенным временем увеличился в четыре раза: за 20 послевоенных лет за счет госу-дарственных средств в городах и поселках было построено около 3 млн кв. м жилья. Жители сельской местности построили де-сятки тысяч новых домов, а в 1970–1980-х гг. темпы жилищного строительства в городе и на селе выросли многократно, что позво-ляло успешно решать проблему обеспечения семей отдельными благоустроенными квартирами. В год 50-летия Советской власти (1967 г.) было электрифицировано 53% дворов колхозников и ра-бочих совхозов, все 104 совхоза и 362 колхоза (из 386) исполь-зовали электроэнергию для механизации сельскохозяйственных процессов, а уже в 1970-х гг. сплошная электрификация села была завершена полностью. Большой объем работ был выполнен по мелиорации сельскохозяйственных угодий, велось строительство типовых животноводческих помещений, каждый район области имел стационарные медицинские учреждения, Дома культуры, библиотеки, в дома жителей городов и сел пришло телевидение.

В городах развивалась промышленность, такие предприя-тия, как заводы радиодеталей, машиностроительный, электро-машиностроительный, телефонный – в Пскове, высоковольтной аппаратуры, локомотиворемонтный, льнокомбинат – в Великих Луках, приобрели союзное значение. Новые предприятия были созданы в ряде районных центров – в Печорах, Острове, Порхове, Невеле, Опочке и др. Продукция с маркой псковских предприя-тий экспортировалась более в 30 стран мира.

Все более широкий круг вопросов, связанных с развитием хо-зяйства и культуры, выносился на сессии Советов, и в подготовке их принимало участие все большее число депутатов. В середине 1960-х гг. возникли и стали крепнуть новые формы участия насе-ления в работе представительных органов власти: общественные

294

отделы исполкомов, группы внештатных инструкторов, обще-ственные советы при учреждениях культуры, здравоохранения, народного образования и др. В общественных самодеятельных организациях области в результате этого было занято около 100 тыс. чел.

К руководству Советами приходили квалифицированные кадры, укрепление кадрового состава местных Советов положи-тельно влияло на развитие хозяйства и культуры как в городе, так и на селе. Немалая заслуга в этом принадлежала старейшим со-ветским работникам. В Палкинском районе, например, в течение 20 лет бессменно работал на посту председателя райисполкома Я.А. Пакостин, значительный вклад в деятельность местных Со-ветов внесли председатели райисполкомов: В.А. Скоропостиж-ный, Н.В. Козырев, С.С. Чудак, Н.А. Камагин и др.11 Долгие годы возглавляли райисполкомы В.В. Боткин (Псковский район), Б.А. Ромачевский (Новоржевский район), Г.Ф. Грибков (Печор-ский район) и др.

После перевода Я.А. Прушинского с должности председателя Псковского облисполкома на работу в Калининградскую область облисполком возглавил Б.А. Осипчик. В 1954 г. он, работавший в одном из министерств в Москве, был направлен на Псковщину и работал директором 1-й Красногородской МТС, после реоргани-зации которой – директором РТС в том же районе, в 1959–1961 гг. был директором Псковского телефонного завода. Затем он был заместителем председателя Псковского облисполкома, и в тече-ние 20 лет (1962–1982 гг.) – его председателем. Был награжден тремя орденами Трудового Красного Знамени.

Последним на этом посту трудился В.Н. Пушкарев (1982–1993 гг.). Он начинал свою деятельность в строительных органи-зациях – в качестве прораба Псковской ремонтно-строительной конторы, начальника отдела капитального строительства завода «Выдвиженец», начальника Псковской ПМК, председателя Об-лмежколхозостройобъединения, в 1975–1982 гг. – начальника главка и заместителя председателя Росколхозстройобъединения в Москве; был удостоен почетного звания «Заслуженный строи-тель РСФСР»12.

295

Опытные и инициативные люди работали и на должностях заместителей председателя облисполкома – как правило, про-шедшие большую школу управления и хозяйствования на постах председателей горисполкомов и райисполкомов, руководителей предприятий и учреждений, в партийных органах: А.Т. Еленко, П.С. Марковский, Н.Д. Руденко, Е.С. Чургель, Д.И. Беляев, А.Т. Васильев, И.В. Васильев, Г.Н. Бубнов, П.Е. Степанов и др. У каждого из них была своя неповторимая биография, и характера-ми они были разные, но каждый из них совместно с партийными органами активно боролся за выполнение плановых заданий, спо-собствуя восстановлению и развитию местной промышленности, увеличению выпуска товаров широкого потребления, занимаясь вопросами торговли, строительства, сельского хозяйства, культу-ры. Конечно, все они работали в условиях той демократии, кото-рая существовала в стране, добившись тем не менее многого.

В соответствии с требованиями Конституции, начиная с 1947 г. в области регулярно, один раз в два года, проводились вы-боры в местные Советы депутатов трудящихся. Делалось это по отработанной системе, сложившейся еще в довоенные годы, по-этому результаты выборов поразительно сходны. Так, итоги вы-боров в Псковский областной Совет за отдельные годы выглядят следующим образом:

Таблица 7Результаты выборов в Псковский областной Совет

в 1961–1975 гг.Дата выборов Количество

округовПринимали участие в голосова-нии – %

Голосовали за предложен-

ных кандида-тов – %

Избрано депутатов

05.03.1961 г.03.03.1963 г.14.03.1965 г.12.03.1967 г.16.03.1969 г.13.06.1971 г.17.06.1973 г.15.06.1975 г.

110132133139141141141141

99,9899,9699,9699,9899,9799,9699,9599,98

99,7099,7399,7099,9099,8399,9299,8999,93

110132133139141141141141

Ист.: Развитие народовластия на Псковской земле. С. 41

296

При выборах депутатов областного Совета на протяжении всех послевоенных лет не было ни одного случая, когда выдви-нутый кандидат не получил необходимого количества голосов. В редких случаях это бывало при выборах депутатов сельских Со-ветов (в 1961 г. – в шести округах, в 1963, 1965 и 1969 гг. – в двух), в исключительных – поселковых (в 1973 г. – в одном округе). В этих случаях назначались повторные выборы. Но чаще всего вне-очередные выборы проходили в случае выбытия депутатов. Как правило, подводя итоги выборов, печать неизменно сообщала, что «все избранные депутаты являются достойными представи-телями блока коммунистов и беспартийных»13.

В сентябре 1972 г. в стране был принят Закон о статусе депу-татов, определивший гарантии осуществления депутатами своих полномочий. Вместо названия «Советы депутатов трудящихся» закон вводил название «Советы народных депутатов», что впо-следствии было закреплено в Конституции СССР. Работа по широкому обсуждению проекта нового Основного Закона была развернута Советами всех уровней в июне 1977 г. Специально для обсуждения проекта было созвано 24 сессии райсоветов, на которых присутствующие 1686 депутатов внесли 254 предложе-ния и замечания; на 14 сессиях городских Советов присутство-вали 1126 депутатов, от которых поступило 132 предложения и поправки; прошли также сессии 11 поселковых и 246 сельских Советов. Проект обсуждался также на собраниях и сходах граж-дан, на страницах периодической печати, по радио и телевиде-нию14. 7 октября 1977 г. на сессии Верховного Совета СССР но-вая союзная Конституция была принята и вступила в действие, став основным правовым документом для деятельности Советов всех уровней. В следующем, 1978 г., хотя и с меньшей активно-стью, шло обсуждение проекта Конституции РСФСР.

Новые Конституции – союзная и республиканская, увеличив срок полномочий местных Советов с двух до 2,5 лет (выборы ста-ли проводиться один раз в два-три года), существенных измене-ний в практику формирования и деятельности их не внесли. Ор-ганы власти стали отныне Советами народных депутатов, но со-став их продолжал строго регламентироваться – по возрастному,

297

половому, социальному и партийному признакам. Печать, поми-мо итогов голосования, публиковала теперь и состав избранных Советов. Так, состав депутатов Псковского областного Совета в 1970–1980-х гг. был следующим.

Таблица 8Состав Псковского областного Совета по итогам выборов

1977–1985 гг.Состав депутатов и

итоги выборов19.06. 1977 г.

24.02. 1980 г.

20.06. 1982 г.

24.02. 1985 г.

Избрано депутатовПриняло участие в голосовании – %Голосовали за предложенных кан-дидатов – %

Состав депутатов:

- рабочих (число и %)

- колхозников (число и %)

- женщин (число и %)

- членов и кандида-тов КПСС (число и %)

- беспартийных (число и %)

141

99,98

99,99

55 – 39,6%

25 – 17,8%

73 – 51,8%

71 – 50,3%

70 – 49,6%

161

99,99

99,93

61 – 36,7%

33 – 19,8%

86 – 51,8%

84 – 50,6%

82 – 49,4%

170

60 – 35,3%

34 – 20,0%

86 – 50,6%

88 – 51,8%

82 – 48,2%

170

99,98

99,89

64 – 37,6%

33 – 19,4%

87 – 51,2%

89 – 52,3%

81 – 47,6%Ист.: Развитие народовластия на Псковской земле. С. 45

Конституция и принятый на основе ее Закон о выборах не запрещали организации их на альтернативной основе (хотя и не указывали на это), но политическая практика, начиная с кон-ца 1930-х гг., пошла по пути организации выборов в Советы по принципу: один кандидат – один депутат. Выдвижение кандида-

298

тов в течение всех послевоенных лет в соответствии со сложив-шейся практикой было монополизировано партийными комите-тами. Бюро обкома КПСС намечало кандидатуры, распределяло их по округам, контролировало ход выборов, подводило их итоги, предварительно рассматривало вопросы, выносимые на первую сессию вновь избранного областного Совета (как, впрочем, и на все последующие).

Не секрет, что наблюдалось стремление подбирать «послуш-ный» состав депутатов, чтобы обеспечить их «единодушие» при принятии подготовленных решений. При видимом предста-вительстве от всех социальных слоев и групп, молодежи, жен-щин (несомненно, что в своем подавляющем большинстве это были достойные люди: передовики производства, не связанные с криминалом, не имевшие вкладов в зарубежных банках и не-движимости в «офшорах», общественно активные, уважаемые в своих коллективах), в составе высшего законодательного органа области (так же, как в городах и районах) оказывалось, напри-мер, мало профессиональных юристов, экономистов, представи-телей науки, способных в условиях усложнения задач социаль-но-экономического, политического и общественного развития страны и области глубоко и компетентно вникнуть в суть проб- лемы, обеспечить точное соответствие принимаемых решений букве закона. К тому же значительную часть депутатов Советов составляли руководители исполкомов, их подразделений и дру-гих исполнительных органов, подчиненных исполкому, а также партийные работники. Таким образом, руководящие работники, будучи депутатами, должны были «контролировать» сами себя. Они же готовили проекты решений, которые основная часть де-путатов единогласно принимала. Не получило распространения и предусмотренное Конституцией право избирателей на отзыв де-путата. Эти явления не были исключительно псковскими, таким было положение во всей стране.

Практика прямого командования и фактической подмены го-сударственных органов партийными дополнялась сращиванием партийного и государственного аппарата. Ответственные долж-ности в государственных и общественных организациях заме-

299

щались, как правило, членами единственной в стране правящей партии; они же входили в состав обкома и райкомов партии. В свою очередь, отраслевые отделы обкома КПСС мало чем отли-чались от отделов облисполкома, дублируя в своей деятельности друг друга. Партийные комитеты из органов политического руко-водства превращались в учреждения, выполнявшие несвойствен-ные им хозяйственные функции, во многом подменяя тем самым Советы.

Отнюдь не способствовал реальному проведению в жизнь принимаемых решений порядок финансирования местных Со-ветов, формирования местных бюджетов. Прибыль предприятий практически полностью изымалась и аккумулировалась в союз-ном бюджете, а уже из него центр выделял часть средств на фор-мирование республиканских и местных бюджетов. Таким обра-зом, местные Советы не имели достаточных самостоятельных источников финансирования, зависели от того, сколько средств им выделит центр. Поэтому они оставались бессильными и без-властными, вынуждены были у предприятий, колхозов и совхозов «выпрашивать» средства, людей, механизмы для благоустрой-ства, строительства школ, больниц и т. д. (при сохраняющемся «остаточном» принципе финансирования социальных нужд). Эти «просьбы» исполкомов сопровождались давлением на предприя-тия со стороны местных партийных органов.

Это было одной из причин, почему Советы безропотно согла-шались на строительство на своих территориях крупных союзных предприятий, в том числе экологически вредных, хотя всемогу-щие союзные ведомства не всегда и спрашивали в подобных слу-чаях согласия местных Советов. Так получилось, в частности, в начале 1960-х гг. с переводом в Псков из Ленинграда завода «Сев-кабель» (промышленность Псковской области в 1957–1964 гг. подчинялась Ленинградскому совнархозу), а в 1970-х гг. – со строительством заводов зубчатых колес и тяжелого электросва-рочного оборудования. Что касается произведенной сельскохо-зяйственной продукции, то подавляющая ее часть уходила опять же в центр, который выделял области «фонды». Вследствие этого в середине 1980-х гг. область, стоявшая на 9-м месте в России по

300

производству сельскохозяйственной продукции, по потреблению ее занимала лишь 45-е место. Особенно бесправными оказались сельские Советы, реальной власти у которых было меньше, чем у колхозов и совхозов. Противоречие между демократической формой и бюрократической сущностью политической системы становилось все более острым, настоятельно требуя коренного ее реформирования.

Одной из задач провозглашенной в 1985 г. перестройки было восстановление полновластия Советов. Популярными и актуаль-ными стали лозунги: «Вся власть Советам!», «Власть Советам, а не партиям!». Прежде всего были предприняты попытки изменить систему формирования Советов путем демократизации выборов.

В период проведения очередных выборов в местные Советы в 1987 г. было решено отказаться от жесткого принципа формиро-вания депутатского корпуса, предпочтение отдавалось деловым, политическим и моральным качествам избираемых, подчеркива-лась возможность выдвижения альтернативных кандидатов, во время голосования предусматривался обязательный проход к ур-нам через кабину. На территории Палкинского района в порядке эксперимента выборы проводились по многомандатным округам (их было образовано 15). Почти 40% кандидатов в депутаты выд-вигалось в Псковской области на собраниях, где обсуждались по две и более кандидатуры по избирательному округу. И все же ито-ги выборов 1987 г. оказались почти такими же, как и в 1985 г.: из избранных в состав областного Совета 170 депутатов 53,3% были членами и кандидатами в члены КПСС, рабочих и колхозников оказалось 56,5%, женщин – 50,6%15.

Положение стало меняться после того, как XIX Всесоюзная партийная конференция (1988 г.), приняв постановление «О ре-форме политической системы», четко поставила задачу разделе-ния властей, восстановления полновластия Советов, превращения партийных комитетов в органы политического руководства, а Вер-ховный Совет СССР отменил 6-ю статью Конституции, закрепляв-шую руководящую роль КПСС в политической системе общества.

Выборы в местные Советы 4 марта 1990 г. проходили уже в новых условиях. По 170 округам по выборам областного Сове-

301

та было выдвинуто 396 кандидатов. В то же время в 44 округах было зарегистрировано только по одному кандидату. Предвыбор-ную агитацию наряду с доверенными лицами вели инициатив-ные группы, группы поддержки, в ряде городов и районов актив-но действовали неформальные объединения. Во время выборов в ряде округов ни один из кандидатов не получил необходимого количества голосов, на 18 марта были назначены повторные вы-боры, а на 28 апреля – повторное голосование. В итоге социаль-ный состав областного Совета резко изменился: в числе депута-тов оказалось только 9 рабочих (6 из них были избраны в Пско-ве), из избранных 11 колхозников не было ни одного рядового, в 14 районах не было избрано ни одного рабочего и колхозника. Основную часть депутатов составили служащие – 147 чел., но доля членов и кандидатов КПСС даже повысилась (147 депута-тов); 150 депутатов были избраны впервые. В составе областного Совета было образовано несколько депутатских групп различной политической направленности: депутаты-аграрники (26 чел.), де-путатская группа, стоящая на платформе движения «Демократи-ческая Россия» (22 чел.), «Коммунисты областного Совета» и др. Теперь помимо председателя облисполкома появилась должность председателя областного Совета16.

Августовские события 1991 г., повлекшие приостановление деятельности КПСС, в том числе и деятельности Псковской об-ластной партийной организации, привели к тому, что исполнитель-ные функции стали переходить к новому органу – областной ад-министрации, а Советы превращались в органы законодательной власти. Облисполком прекратил свое существование, В.Н. Пуш- карев стал председателем областного Совета. Глава же админи-страции области был назначен Указом Президента России.

Однако функции законодательного и исполнительного орга-нов власти до принятия новой Конституции четко определены не были. Местные Советы 1990–1993 гг. были по своей сути пере-ходными, в них сочетались как черты прошлой системы (сопод-чиненность, неразграниченность предметов ведения и др.), так и черты муниципального управления (права по изданию общеобя-зательных правил, относительная самостоятельность в области

бюджетного процесса и др.). После октябрьских событий 1993 г. в Москве деятельность Советов в России в соответствии с Указом Президента была прекращена. Но Псковский областной Совет народных депутатов продолжал выполнять свои обязанности до выборов нового законодательного органа – областного Собрания депутатов. В том же 1993 г. (12 декабря) путем всенародного го-лосования была принята новая Конституция Российской Федера-ции, закрепившая принцип разделения властей и новую структу-ру органов законодательной и исполнительной власти.

Примечания

1 ГАПО. Ф. 903. Оп. 1. Д. 6. Л. 13; Административно-территори-альное деление Псковской области (1917–2000 гг. ). Справочник. Кн. 1. Псков, 2002. С. 15

2 Развитие народовластия на Псковской земле. Сборник. Псков, 1995. С. 40

3 ГАПО. Ф. 903. Оп. 1. Д. 163. Л. 264 Там же. Д. 165. Л. 4-55 Там же. Д. 338. Л. 366 Там же. Д. 534. Л. 257 Там же. Д. 707. Л. 48 Развитие народовластия на Псковской земле. С. 429 Административно-территориальное деление Псковской области

(1917–2000 гг. ). Кн. 1. С. 16–1710 ГАПО. Ф. 903. Оп. 1. Д. 2062. Л. 1111 Ларионов Г. Возрождение (Советы Псковщины в послевоенный

период) // Псковская правда. 1967. 4 октября; Осипчик Б. Советы на но-вом этапе // Псковская правда. 1967. 5 декабря

12 Псковская энциклопедия. Изд. 2-е, доп. Псков, 2007. С. 583, 675, 736

13 Развитие народовластия на Псковской земле. С. 4114 ГАПО. Ф. 903. Оп. 5. Д. 512–515; ГАНИПО. Ф. 1219. Оп. 82. Д.

10315 ГАНИПО. Ф. 1219. Оп. 117. Д. 136. Л. 15, 20, 25, 29, 55, 5816 Там же. Д. 512. Л. 48, 102–104, 106, 107–114

303

2. СЕЛьСКОЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ В 1944–1991 гг.

После окончания Великой Отечественной войны страна остро нуждалась в дополнительных ресурсах для восстановления народ-ного хозяйства, и одним из них могла стать инициатива народных масс. Во многом именно этим объясняется тот факт, что Советское государство обратилось к многовековому историческому опыту привлечения населения к деятельности органов местного управле-ния. В рамках реализации данной инициативы деятельность сель-ских институтов подлинной демократии, юридически ликвидиро-ванных в 1930-х гг., несколько оживилась.

29 декабря 1946 г. Совет Министров РСФСР принял Постановление о работе Кузьминского и Иваньковского сельсо-ветов, обратив внимание на недооценку ими сельских сходов как одной из форм организационно-массовой работы сельского сове-та, что привело к отставанию данных сельсоветов в выполнении важнейших хозяйственно-политических задач. Постановлением раскрывалась роль и значение сельских сходов как одной из форм связи Советов с населением для организации активного участия широких масс в разрешении общегосударственных и местных за-дач, что должно было способствовать активизации деятельности сельского схода как института сельского самоуправления1.

В связи с явно усилившимся вниманием правительст-ва к низовому уровню сельского самоуправления на заседании Исполнительного комитета Псковского областного Совета депута-тов трудящихся 29 июня 1949 г. были заслушаны доклады предсе-дателей исполкомов Плюсского и Островского районных Советов Афанасьева и Муравьева о проведении сельских сходов в районах. В отчетных выступлениях отмечалось, что за пять месяцев 1949 г. в Островском районе было проведено 689 сходов, а в Плюсском за второй квартал 1949 г. – 172 сельских схода. При этом регу-лярно созывались они в Должицком, Модолицком и Запольском сельских Cоветах Плюсского района, Кахновском, Пальцевском, Костыговском и Горбуновском сельсоветах Островского района2.

Благодаря решениям сельских сходов и последующему про-ведению их в жизнь на местах удалось решить значимые хозяй-

304

ственные задачи. Так, в Плюсском районе большинство школ было полностью обеспечено дровами, а Должицкий сельсовет, например, добился полного сбора средств по самообложению уже в марте того же года, что, в свою очередь, позволило раз-вернуть оперативное строительство домов для учителей. По ре-шению общего собрания граждан деревень Заполье и Милютино Запольского сельсовета было успешно осуществлено строитель-ство межколхозной электростанции, от которой получили энер-гию четыре населенных пункта.

В Островском районе в соответствии с решениями сельских сходов было разбито свыше 2 тыс. погонных метров палисадни-ков у домов, отремонтировано и построено более 30 колодцев, от-ремонтировано 23 моста, установлено свыше 230 громоотводов. Например, население деревни Грязивец Пальцевского сельсовета пользовалось загрязненной водой из мочил до тех пор, пока сель-ский сход не принял решение о строительстве артезианского ко-лодца. В Горбуновском сельсовете был построен сельский клуб.

Однако многие сельсоветы Плюсского (Волковский, Вязовский, Захонский) и Островского (Малоприезжинский, Рубиловский, Находкинский, Ульянцевский) районов не исполь-зовали значение сельских сходов как одной из форм связи Советов с населением для организации активного участия широких масс в разрешении общегосударственных и местных задач, остро стояв-ших в повестке дня послевоенного времени.

Большинство сельских Cоветов этих районов в планах своей работы проведение сходов не предусматривали, в других они про-водились от случая к случаю, а некоторые сельсоветы районов об-ласти сходов вообще не созывали, считая, что они утратили свое значение. Однако в рассматриваемый период продолжало дейст-вовать Постановление ВЦИК, СНК РСФСР от 14 марта 1927 г. «Об утверждении Положения об общих собраниях (сходах) гра-ждан в сельских поселениях», утратившее свою силу лишь в свя-зи с изданием Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 27 августа 1985 г. «Об утверждении Положения об общих собра-ниях, сходах граждан по месту их жительства в РСФСР».

Во многих сельсоветах Островского, Плюсского и других районов сходы проводились чаще всего формально, на обсужде-

305

ние и рассмотрение общих собраний граждан не выносились вопросы благоустройства, улучшения санитарного и противопо-жарного состояния сел и деревень, трудового участия населения в дорожном строительстве и приведения в порядок дорог, мостов и указательных знаков, выполнения закона о всеобщем обяза-тельном обучении детей и оказания всенародной помощи школе, строительства, ремонта и оборудования сельских медицинских и культурно-просветительских учреждений, выполнения планов мобилизации денежных средств и обязательных поставок госу-дарству сельскохозяйственной продукции, а также другие вопро-сы, имеющие большое значение в осуществлении культурного и хозяйственного строительства на селе.

Подготовка к проведению сельских сходов также была орга-низована неудовлетворительно. Вопросы, выносимые на рассмо-трение общих собраний граждан, предварительно не готовились, в подготовке и проведении сходов не участвовали депутаты сель-ских и районных Советов, население заранее и широко не опове-щалось о времени и месте проведения схода и о вопросах, кото-рые выносятся на его рассмотрение. Исполкомы и председатели сельских Cоветов не добивались того, чтобы на сходах присут-ствовало абсолютное большинство граждан, пользующихся из-бирательными правами. В результате на сходах зачастую присут-ствовала незначительная часть граждан, а обсуждение вопросов проходило при низкой активности явившихся. Имели место фак-ты проведения сходов при отсутствии необходимого количества граждан для признания общих собраний правомочными.

В некоторых сельсоветах на сходах, как и в традиционной общине, присутствовали только домохозяева, а остальные совер-шеннолетние члены семьи участия в обсуждении и решении во-просов не принимали. Но такие проявления подлинной демокра-тии в крестьянской среде не одобрялись законодателем, посколь-ку в послевоенный период сохранялась линия на размежевание функций сельских сходов, общих собраний граждан сельсовета, общих собраний колхозников и собраний избирателей.

Совершенно не практиковалось ознакомление граждан и разъяснение им на сельских сходах важнейших постановлений партии и правительства, советских законов. Один из серьез-

306

ных недостатков в проведении сельских сходов в Островском и Плюсском районах заключался в том, что исполкомы и предсе-датели сельских Cоветов, как правило, не доводили на сходах до сведения граждан результаты выполнении постановлений, при-нятых на предыдущих сельских сходах. А ряд из них не выполня-лись, что отрицательно сказывалось на проведении мероприятий по удовлетворению культурно-бытовых запросов населения. Так, Записенский сельсовет Плюсского района не обеспечил выпол-нение постановления сельского схода о строительстве за счет средств самообложения избы-читальни. В итоге собранные сред-ства оказались неиспользованными, хотя изба-читальня размеща-лась в арендованном и не приспособленном для проведения куль-турно-просветительной работы помещении. В ряде сельсоветов этих же двух районов не были выполнены постановления общих собраний граждан о строительстве на средства самообложения домов для учителей в рамках исполнения Постановления Совета Министров СССР от 10 февраля 1948 г. «О льготах и преимуще-ствах для учителей начальных и семилетних школ».

Некоторые сельсоветы, их исполнительные комитеты и пред-седатели вставали на путь администрирования в отношении кол-хозов, незаконного распоряжения их рабочей силой и транспор-тными средствами для выполнения различных работ, не связан-ных с колхозным производством. Например, на общих собраниях граждан Тямшанского сельсовета Псковского района, проведен-ных в период с 31 декабря 1945 г. по 5 сентября 1946 г., обсужда-лись хозяйственные вопросы – о выработке льна, подготовке к весеннему севу, выполнении госпоставок и др., организационные вопросы – о ходе посевной кампании, о смене председателя кол-хоза, социального обеспечения – оказания материальной помощи семьям военнослужащих, инвалидам, а также принимались ре-шения по трудовым обязательствам колхозников3. Аналогичная ситуация сложилась в Верхнегалковском и Сосновском сельсове-тах Псковского района4.

Нередко вопросы, которые должны были рассматриваться на сельских сходах, включались в повестку дня общих собраний членов сельскохозяйственных артелей. Несмотря на то что в со-ответствии со сложившейся практикой проведения самообложе-

307

ния и на основании Постановлений ЦИК СССР № 108 и СНК СССР № 1576 от 11 сентября 1937 г. «О самообложении сельского населения» решения о проведении самообложения должны были приниматься исключительно на сельских сходах (общих собрани-ях) граждан, в Дуловском и Волковском сельсоветах Островского района такие постановление принимались на общих собраниях членов колхозов. Подобные факты имели место в Запольском, Нежадовском и других сельсоветах Плюсского района. Такая не-законная практика приводила к тому, что граждане, проживавшие на территории сельсовета, но не состоящие членами колхозов, были отстранены от активного участия в жизни села5.

Наряду с этим имела место практика принятия на сельских сходах (деревни Рогозино, Дубровка, Дрозды Островского рай-она) постановлений о проведении сборов денег среди населения путем отчисления трудодней, также вступавшая в конфликт с существующими правовыми нормами. На некоторых сельских сходах (д. Рецкие Бережанского сельсовета Островского райо-на) принимались постановления, сводившиеся к распоряжению рабочей силой, транспортными средствами и даже имуществом колхозов, хотя такие решения могли приниматься только на об-щих собраниях членов сельскохозяйственных артелей, для кото-рых подобные постановления сельских сходов не могли иметь обязательную силу6.

Райисполкомы не только не контролировали регулярность проведения сельских сходов, но и не обобщали и не распро-страняли положительный опыт сельсоветов в их проведении. Представители райисполкомов, как правило, на сходах не присут-ствовали и не оказывали сельским советам необходимой помощи на местах в их подготовке и проведении. В результате работники некоторых сельсоветов Островского и Плюсского районов даже не имели отчетливого представления о порядке подготовки и про-ведения сходов.

На основании проведенного анализа работы сельских советов двух районов Псковский областной Совет депутатов трудящихся рекомендовал исполкомам и председателям сельских Cоветов:

– обеспечивать тщательную подготовку к проведению сель-ских сходов;

308

– включать проведение сельских сходов в план работы сель-совета;

– заранее рассматривать на заседаниях исполкомов вопрос о проведении схода;

– предварительно готовить вопросы, вносимые на рассмотре-ние общих собраний граждан;

– не позднее чем за три дня широко оповещать население о времени и месте созыва сходов и о вопросах, которые вносятся на их рассмотрение;

– обеспечивать присутствие на сельских сходах абсолютного большинства граждан;

– не допускать рассмотрения на общих собраниях членов сельскохозяйственных артелей вопросов, подлежащих рассмо-трению на сельских сходах;

– намечать конкретные мероприятия по реализации поста-новлений, принимаемых на сельских сходах, не позднее чем че-рез пять дней после их проведения;

– доводить до сведения граждан на сельских сходах инфор-мацию о выполнении постановлений предыдущих сходов;

– обеспечивать оформление протоколами решений, приня-тых на сходах, не позднее чем на следующий день после прове-дения схода;

– практиковать на сходах отчеты о работе сельсоветов, а так-же ознакомление и разъяснение важнейших постановлений пар-тии и правительства, советских законов7.

Живучесть общинных отношений в среде крестьянства Псковской области позволила государственным и партийным ор-ганам не только оперативно актуализировать исторический опыт сельского самоуправления, но и использовать его в обстановке крайней необходимости – в условиях трудных послевоенных лет. При этом в рамках сложившейся к концу 1930-х гг. практики по-средником между государством и крестьянским населением в по-слевоенной деревне выступил опять-таки сельский Cовет.

В послевоенный период количество сельских Cоветов в Псковской области уменьшалось8:

309

Таблица 9

Годы 1950 1959 1970 1979 1989Количество сельсоветов 654 359 240 245 245

Количественное сокращение институтов местного управле-ния в Псковской области, приведшее к увеличению площади, за-нимаемой сельсоветом, и, в свою очередь, примерному совпаде-нию границ сельсовета и колхоза (последние тоже неоднократно укрупнялись), было призвано не только повысить эффективность работы сельских Cоветов, но и могло стать основанием для реа-лизации идеи об упразднении сельсоветов как местных единиц с последующим распределением их функций между райсоветами и колхозами.

Роль сельских Cоветов в жизни псковской деревни 1940–1950-х гг. была невелика, хотя объем предписанных им функций был большим и касался различных сфер жизни общества: управления, сельского хозяйства, продовольственной, военной, трудовой, на-родного образования, здравоохранения, социального обеспече-ния. Но сессии Cоветов носили зачастую формальный характер, а депутаты являлись лишь каналом для критики и предложений со стороны сельских избирателей. Даже в реализации хозяйственных функций сельсоветы были ограничены либо местным партийным руководством, либо руководством колхоза/совхоза.

С принятием Закона РСФСР от 19 июля 1968 г. «О поселко-вом, сельском Совете народных депутатов РСФСР» качественных изменений в организации сельского самоуправления не произош-ло, хотя понятие «сельский сход» фигурирует в нем восемь раз. Связано это было с тем, что положения данного закона во мно-гом повторяли Постановление ВЦИК, СНК РСФСР от 14 марта 1927 г. «Об утверждении Положения об общих собраниях (схо-дах) граждан в сельских поселениях», которое юридически про-должало действовать, но на практике не осуществлялось. Одной из причин сложившейся ситуации было продолжавшееся стрем-ление законодателя «расчленить» функции органов сельского самоуправления, что было абсолютно неэффективно, поскольку житель сельской местности (как и любой другой человек) выпол-нял одновременно множество социальных функций. Решать одни

310

и те же задачи в разных ипостасях (избиратель, член колхоза, зем-лепользователь, налогоплательщик, гражданин и проч.) для него было бессмысленно. Государство же продолжало придерживать-ся принципа разделения властных полномочий на местах.

С середины 1980-х гг. наблюдается заметная активизация за-конотворческой деятельности, направленной на усиление роли органов местного самоуправления. В начале сентября 1985 г. был подписан Указ Президиума Верховного Совета РСФСР «Об утверждении Положения об общественных сельских, улич-ных, квартальных комитетах в населенных пунктах РСФСР», в котором «сход» является чуть ли не главным действующим ли-цом. За несколько дней до этого, 27 августа, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР было утверждено «Положение об общих собраниях, сходах граждан по месту их жительства в РСФСР», пришедшее на смену Положению 1927 г. Однако изме-нение правовой ситуации для села было уже несущественно: в 1950–1980-х гг. численность сельских жителей Псковщины стре-мительно сокращалась, и к началу 1990-х гг. она составляла нем-ногим более 1/3 от общей численности населения области9.

Таблица 10

Годы 1950 1960 1970 1980 1990Удельный вес сельского населения (%)

82,9 71,7 57,4 44,1 36,5

Поэтому если в предшествующие десятилетия сельское насе-ление готово было брать (и брало!) на себя решение целого ряда насущных проблем, то к 1990-м гг. решать их было уже некому: в это время немногочисленные оставшиеся в сельской местности жители, оказавшись в ситуации полного развала существовавших ранее экономических и социальных структур и связей, были вы-нуждены решать задачу собственного выживания. В таких усло-виях о реализации каких-то дополнительных функций не могло быть и речи10.

Примечания1 О проведении сельских сходов в Островском и Плюсском райо-

нах. Решение исполнительного комитета Псковского областного Совета депутатов трудящихся от 29 июня 1949 г. Псков, 1949. С. 4.

2 Там же. С. 3.3 ГАПО. Ф. Р-5. Оп. 1. Д. 17. Л. 1–5, 13, 19.4 ГАПО. Ф. Р-297. Оп. 1. Д. 15. Л. 10, 35, 41, 72; Ф. Р-133. Д. 44. Л.

23, 24, 26, 28.5 О проведении сельских сходов в Островском и Плюсском районах.

С. 5.6 Там же. С. 6.7 Там же. С. 8–9.8 Клейменов С.П. Административный и экономический факторы

пространственного развития Псковской области: история и современ-ность // Псковский регионологический журнал. 2012. № 14. С. 187–200.

9 Развитие народовластия на Псковской земле. Кн. 2. Псков, 1998. С. 42.

10 Следует отметить, что данная ситуация привела к интересным с точки зрения эволюции крестьянской поземельной общины последстви-ям, в частности – к возрождению малой, семейной общины.

312

ДЕЯТЕЛьНОСТь ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

И МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В ПСКОВСКОМ КРАЕ:

СОЦИОЛОГИчЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙОсуществленный в предыдущих разделах исторический обзор дея-

тельности органов государственной власти и местного самоуправления в Псковской крае в этих комментариях становится материалом для вто-ричного социологического анализа на категориальном аппарате общей теории управления, системного анализа.

Комментарии не более чем теоретический эскиз, ибо попытки при-менить к истории категориальный аппарат иных наук чреват многими неоправданными допущениями, редукциями. Например, применение второго закона термодинамики при описании процессов социальной реальности при малейшей неточности может превратиться в формаль-ный образ или пустую метафору. Эти риски очевидны, но настойчивых попыток освоить (пока с малой степенью успешности) этот инстру-ментарий для описания социального и исторического материала все больше. Может быть, со временем это количество перейдет в качество. Междисциплинарный синтез понимания в любом случае неизбежен.

управление Псковским краем в дореволюционный период Губернское управление в Российской империи было учреждено в

1709 году. В формировании государственного и местного управления России этапом, с которого можно начинать его современную исто-рию, датируется временем Петровских реформ – созданием коллегий и административно-территориальным делением страны на губернии. Территориальная политика скорее диктовалась военными и полицей-скими, чем социально-экономическими факторами.

Следующая губернская реформа состоялась через 66 лет, в 1775 году. Она оформила новое административно-территориальное деление, разукрупнила губернии. Подходя к истории Псковского края как к функ- ционированию развивающейся структуры, можно увидеть ускорение исторического времени российской государственности XVIII века, ин-тенсификации обращения в стране и крае трех составляющих реаль-ности: роста производительных сил, динамики социальной энергии, регулирующей и управляющей информации. 66-летний временной лаг – это маркер интенсивности управления страной по «заветам отцов», патриархальности стрелы отечественного времени. Статус генерал-гу-

313

бернатора, губернатора естественно предполагал административно-по-лицейские, финансовые, судебные функции, но он еще нес эманацию воли царя-помазанника божия.

В ходе проведения реформы губернского управления в 1796 году (21 год с реформы 1775 года) была образована Псковская губерния.

Ускорение социального времени фиксируется в министерской ре-форме 1802–1811 годов (6 лет от прежней реформы 1796 года). Модель управления губернией уже вполне европейская, регулярная, на принци-пе линейной системы управления: министерства-ведомства – их струк-турные подразделения в губерниях. В целом структуру органов управ-ления губернией можно характеризовать как оптимальную для того времени. Административные границы Псковской губернии структурно оказались удачны и просуществовали более 100 лет. Это яркий маркер факта, что Псковская губерния являла собой в то время развивающуюся структуру, стоящую на основе небольшого, но устойчивого энергетиче-ского потенциала.

Триггером, включившим в высшей государственной власти России понимание необходимости перемен в управлении страной стала Великая Французская революция. Кибернетический принцип внешнего дополнения для ускорения часто откладывавшихся реформ срабатывал в истории государственного управления России еще много раз: подго-товка к надвигающейся войне, война, внутриполитические потрясения в европейских странах подталкивали совокупного российского прави-теля действовать решительней, осмотрительнее, адекватнее. Власть в России чаще всего все видела, понимала, но действовала по принципу отрицательной обратной связи: «нам это не подходит». Созидательно-охранительные импульсы власти вполне системны, но не оригинальны. Оригинальной стратегии развития страны в то время еще нет.

В реформе государственного управления начала XIX века качест-венно развиваются нормативно прописанные, современно звучащие структурные элементы органов государственной власти и управления. Наш объект анализа – деятельность Министерства внутренних дел как субъекта государственного управления. К его полномочиям относилось управление местными административно-полицейские учреждениями, надзор за сословными органами дворянства и городских сословий. Оно запускает несколько новых необходимых структурных элементов управления, обеспечивающих регулярную систему обратной связи. 24.09.1802 года Министерство внутренних дел требует от псковского губернатора сведения: картографии, изображения губерний и городов; о податях, урожайности, состоянии промышленности, доходах-расхо-дах… но и сведения о собраниях, клубах и различного рода обществен-ных организациях… о торговле анархическими и безбожными книга-

314

ми… «о появлении новых ересей и расколов, о любом неповиновении населения…». Появляются новый официальный периодический печат-ный орган министерства, ставится задача»: «систематизации сведений о каждой губернии для составления общей статистики государства», что дает толчок развитию статистики, архивного дела. Применительно к практике управления мы можем говорить о возникшем системном эф-фекте, понимаемом как проявление принципа эмерджентности (свойст-во системы, не присущее ее элементам в отдельности, а возникающее благодаря объединению этих элементов в целостную систему).

Учреждение министерств не только повысило эффективность госу-дарственного управления, оно приобрело ряд современных системных качеств. Помимо принципа эмерджентности, можно фиксировать про-явление закона соответствия необходимого разнообразия управляемой и управляющей систем. Первый фундаментальный закон кибернетики, по определению Р.У. Эшби, заключается в том, что разнообразие слож-ной системы требует управления, которое само обладает некоторым раз-нообразием. Оно превращало государственный аппарат всех уровней в регулярную, со значительной долей немецкой формализованности, ад-министративную машину. Появились новые институты в организацион-ной культуре: принципы субординации, введение скалярной цепи под-чинения формировали европейскую модель организационной культуры органов государственной власти Псковской губернии.

Новая организационная культура несла и новые административные болезни. Например, перманентную борьбу различных государственных структур за обладание большими государственными полномочиями. Так, в 1802 году Министерство внутренних дел указывает псковскому гу-бернатору на то, что всю административную переписку с другими цент- ральными ведомствами следует вести только через МВД. Губернатор в этой новой политике – уже чиновник, а не прямое продолжение воли императора. Инструкции МВД, естественно, нарушались, но сам факт административного хаоса, увеличивавшего меру энтропии в системе го-сударственного управления, присутствовал.

Слабая нормативная база административных регламентов, отсутст-вие ясности в пределах и объеме полномочий, неурегулированность раз-граничения полномочий центра и регионов, забюрократизированность принятия решений; подзаконные акты, стоящие выше законов, – эти родовые болезни российской бюрократии известны. Даже губернатор перестраховывается, спрашивая столицу, имеет или не имеет право ре-шить дежурный кадровый вопрос: снять с должности губернского ар-хитектора. МВД разъясняет, что такое удаление зависит, собственно, от самого губернатора. В этом факте ярко проявляется проблема кадровой политики формирования высшей политической элиты империи: безво-

315

лие первого лица взять на себя ответственность за текущее дело, неопыт- ность, административный фетишизм и тяга центра к ручному управле-нию территориями, которые вели к увеличению меры пустой работы.

В управлении территориями исповедуется механический прин-цип иерархичности государственного управления, но по общей теории управления – управление из единого центра невозможно, территории должны обладать относительной автономностью в решении местных вопросов. В 1810 году губернатор Лабе обращается к министру про-свещения по вопросу о трате директором училищ денег, выделенных на канцелярское делопроизводство, на угощение посетителей во время экзамена. Оставив в стороне проблему нецелевого использования бюд-жетных средств, видим, что принцип управления из единого центра ука-зывает на неразвитость принципа иерархичности, самостоятельности уровней власти в решении текущих вопросов.

Верховная власть времен Николая I придерживалась принципов тотального контроля над страною (без функции коррекции своих дейст-вий) через министерства; неуклонно следовала принципу силового ком-понента территориальной политики. Вхождение Псковской губернии в 1823–1830 годах в состав Остзейских провинций – маркер абсурдности государственного решения в сфере территориальной политики, привед-шего к излишнему контролю, дублированию государственного адми- нистрирования, повышению меры хаоса в управлении губернией.

Отношения политического (вице-губернатор) и аппаратного чинов-ничества (сюжет о ревизии присутственных мест вице-губернатором Путоловым в 1845 году) показателен, ибо его суждения в отношении служащих государственных органов власти и управления и сегодня оцениваются в тех же стереотипах. Это подтверждает закономерность глубинной связи национальной культуры с организационной культурой органов государственных власти.

Мы должны разделять процессы организации государственного управления империей и ее цивилизационного развития. Первое (фор-мальное, операционное, человеческое) в статистически значимой сте-пени работало и развивалось даже в николаевские времена. Второе (геополитическое, стратегическое, надличностное) существование как общественного, метафизического целого России давалось тяжело. Не вдаваясь в дискуссию, на которую нет устоявшихся ответов, можно только перечислить те исторические уроки, которые Россия, в отличие от Европы, не пережила: культура строительства регулярных городов римской цивилизации, институт римского права, культура городских гильдий, культура граждан свободных городов, эпохи Возрождения, Реформации. Последние становились источниками мощных культур-ных взрывов, заставляя европейцев вырабатывать современные соци-

316

альные технологии общественного бытия. Россия долго жила расколом, сословным неравенством, контролируемым государством православ-ным клиром.

В целом государственный аппарат империи функционировал неста-бильно, но устойчиво, заимствуя соответствующий европейский опыт. В стране отсутствовали механизмы и институты, восстанавливающие равновесие системы, развивающие динамизм ее эволюции. К концу XIX века верховная власть все менее адекватно реагировала на вызовы госу-дарственного строительства.

Административно-полицейский порядок приводил к уничтожению серьезных флуктуаций, но заодно, и к увеличению энтропии. Общество не освобождало себя от культового хлама, создание почти всех соци-альных институтов властью рассматривалось как нарушение порядка, ведущее не к способности системы вбирать полезные нововведения, а к хаосу и бунтам. Патриархальная политическая надстройка не умела, бо-ялась вписываться в железнодорожный, самолетный, телеграфный, ки-нематографический век, в котором «психология» техники, новые источ-ники, формы энергии и информации взрывали старое пространство и время, формировали новые ценности, смыслы, надежды, мечты.

В аппаратах государственной власти России служило достаточное количество управленцев с понятием дворянской, академической, воен-ной, судейской чести. Достаточно напомнить сюжет о том, как город-ской голова А.П. Ладыпин замостил улицы за счет собственного капи-тала. Но это оставалось личной добродетелью человека. В России не сложилось правовое регулирование государственной и общественной жизни как системы. Ко времени реформ 1861 года в России было около 86 000 чиновников, из которых около 5–6% ежегодно попадали под раз-личные расследования уголовных палат и Сената.

Убыстрение развития народно-хозяйственного комплекса порож-дало противоречия политического характера. Эволюционное развитие страны было вполне возможно, но политическая система абсолютной монархии не была инициативным субъектом государственного управ-ления. Ее анализ состояния страны (начальная фаза управленческого процесса) не соответствовал содержанию нового экономического укла-да, стремящейся к повышению меры своей социальной энергии относи-тельно небольшой части общества. Монархия «умерла» как сакральная точка власти за 20 лет до своего краха, вяло отбиваясь от издевавшейся над ней публикой, такой же в политическом плане незрелой, как она сама. Впрочем, царизм мог продержаться еще и 20, и 30 лет (также ни-чего в инициативном порядке не делая, ибо в структуре принципов его царствования господствовало охранительное, а не инновационное нача-ло), но был протестирован войной раньше. Революционеры и их спосо-

317

бы диалога с политическими оппонентами оказались точно такими, ка-кими их воспитала царская охранка, с присадкой морального одичания любой гражданской войны.

Энергия движений и сталкиваний исторических эпох феодализма – капитализма в Западной Европе приводила ее к политическим землетря-сениям весь XIX век. Высвобождавшаяся социальная энергия структу-рировалась, институциализировалась в организационные элементы гра-жданского общества: партии, гражданские союзы, профсоюзы. Россия же – большей частью вынужденно, меньшей, по неадекватности сово-купного субъекта государственного управления – реагировала пониже-нием уровня энтропии – охранительством. Государственная власть име-ет две системные цели: самосохранение и развитие. Административно-полицейской конструкции управления империей хватало на поддержа-ние порядка, но вторая задача оказалась не выполнена.

Фаза хаоса. 1917 год, март – октябрьОтречение Николая II разорвало пространство, время, смыслы су-

ществования российского метафизического порядка. Царское истечение высшей охранительной силы (еще формально работавшее) на Россию прекратилось. Наступившее безвластие потребовало от каждого под-данного выживать в одиночку и предоставляло возможность проявить свою энергию, строить новый общий дом – или воспользоваться бар-ским, соседским, государственным добром. Социальная информация превращалась в информационное оружие, средство увеличения меры хаоса. Россия прекратила свое существование как структура, в которой источником власти являлась формальная норма, превратившись в струк-туру безличностную, в которой источником власти стала любая, прежде всего военная, сила.

Оставив за скобками общие причины крушения некоторых Империй в это время, заметим, что в России взбунтовалась метрополия, а не национальные окраины.

Отречение императора от престола – жест обывателя, но не посту-пок государственного мужа. Он оказался неэффективным управленцем, запутавшемся в долге царя перед подданными, в обязанностях «хозя-ина» страны. Он переоценил два фундаментальных фактора: степень веры крестьян в себя и степень их религиозности.

Из признаков, формирующих систему управления, большинство оказались к 1917 году обвально разрушены:

– исчезло подчинение общей цели всей совокупности частей (воен-ный порыв угас, крестьянские ожидания переросли в требование реше-ния земельного вопроса);

318

– связь между частями системы присутствовала, но в значительной степени носила конфронтационный характер, вела к увеличению меры хаоса;

– признак относительной самостоятельности частей системы с функциями для целого переставал работать, так как каждая часть в условиях неконтролируемой законом свободы стремилась стать в усло-виях терпящего поражение в войне полицейско-монархического строя абсолютно свободной, самой формировать цели целого;

– была разрушена целостность системы; основные организованные акторы политического процесса оказались не в состоянии перейти частный порог корпоративных интересов;

– был утерян признак обязательной обратной связи. Высшее со-словное чиновничество заботилось о своих интересах и не видело губи-тельности своего функционирования ни для себя, ни для страны;

– признак наличия органа управления, совмещенный с принци-пом самодержавия, привел к деградации государственного управления, презрению не только оппозиции, но всего общества к царскому прави-тельству, а затем и ко всей системе прежней государственной власти.

Для системы государственного управления империи по многим признакам это было ее естественным состоянием последние 10–15 лет, но Россия вошла в режим сверхбыстрого нарастания процессов в откры-тых нелинейных средах, при которых величины неограниченно возра-стают за конечное время.

Следствием упразднения 5 марта 1917 года института губерна-торов и передачи их полномочий председателям губернских земских управ стал разрыв не просто управленческой иерархии государствен-ного управления. Общество «пригласили» к дележу государственной власти в период поражения на фронтах и развала армии. Политическая система России оказалась неподготовленной для настройки такой сложной процедуры. Для империи это явилось началом националь-ного хаоса. Постфактум возможно было спасти прежнее государство через военную диктатуру. Но российское общество не прошло фазу освоения ценности, принципа свободы, и эта историческая развилка не была востребована. Робкую корниловскую попытку уменьшения уровня энтропии в обществе новый субъект государственного управ-ления не принял.

Политическая сфера февраля – октября 1917 года занималась ре-шением не тех задач и реализацией не тех функций. Она производила бесполезную для системы работу, увеличивая меру энтропии в системе, считая, что производит порядок.

Перефразируя Ф. Крамера, скажем: эффективное государственное управление – это балансирование между двумя рисками срывов: с одной

319

стороны – распада упорядоченной структуры на хаотические фрагмен-ты, с другой – застывания в симметрии и порядке.

В российском обществе упорядоченные социальное потоки рас-сыпались на беспорядочные вихревые процессы, оно мгновенно стало перегретым. Перегретые социальные системы не поддерживают суще-ствование любых упорядоченных структур: партий, союзов. Некоторые социальные вихри переродились в деструктивные и саморазрушающи-еся процессы.

Активность организованных элементов общества в разгосударст-влении управления демонстрируют мгновенные временные лаги актов правительства и местных властей (день – два дня). Но и государствен-ная власть и общественные властные структуры, при формальной адек-ватности управленческих реакций, вошли в диссонанс с сущностью реально стоящих перед Россией проблем. По выражению А. Чандлера, «стратегия определяет структуру». У государства не оказалось страте-гии, но их оказалось много у несистемных элементов, которые начали борьбу за обладание государством.

Из функций управления Временного правительства: – анализ ситуации и прогноз оказались ошибочными;– принятие решений, планирование, организация исполнения,

контроль, коррекция носили характер спонтанных ответов на импульсы среды.

В России не оказалось единого эффективного государственного органа управления, в обществе появилось множество разнонаправ-ленных целей, над страной нависал результат проигранной царизмом войны, ресурсов принуждения государственной воли у власти не было, отсутствие сильных гражданских институтов обрекало общественную систему на блокировку работы положительных и отрицательных обрат-ных связей. Фундаментальной энергетической формой, направлявшей и канализировавшей русскую революцию, стали идеи справедливости, «красного проекта».

С марта по октябрь страна и губерния переживает непрерывный ряд совещаний, съездов, создания и ликвидации организационных структур спасения. Связь между появлением социально нового и умственно но-вого обеспечивается одним из основных атрибутов живых существ – их способностью к трансгрессии.

Общество выговаривается и радикализуется в нарастающем потоке трансформаций:

2 марта – отречение;4 марта – постановление временного правительства об упраздне-

нии охранных отделений и жандармских управлений, замене полиции выборной милицией, устранении губернаторов и временным возложе-

320

нием их обязанностей на председателей земских собраний в статусе гу-бернских комиссаров Временного правительства.

4 марта (новые социальные движения входят в энергетический ре-зонанс с толчками и импульсами внешней и внутренней сред, мгновен-ные ответы на вызовы среды демонстрируют высокий энергетический потенциал, их включенность в информационное поле общей системы) – выборы и первые заседания во многих городах, в том числе Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов;

5 марта – создание Временного комитета общественного порядка (кадеты, трудовики, эсеры, социал-демократы);

13 марта – КОПы преобразованы в Комитеты общественной без-опасности (КОБы);

Прошедшие всего 8 дней от создания операционной регулирующей структуры до придания ей чрезвычайного статуса отражают многие характеристики власти и общества предреволюционного состояния: политическая сдержанность предпринимательского сословия, «книж-ные» решения стоящих перед Россией проблем, нарастающее нетерпе-ние крестьян в его ожидании – требовании решить его крестьянскую проблему.

Весной и летом 1917 года в деревне исчезает власть. Крестьяне в солдатской форме, сбежав с фронта, делят землю и грабят помещи-чьи усадьбы. Начинаются повсеместные акты гонения на церковь. На Всероссийском поместном Соборе Русской православной церкви 1917–1918 годов ставился вопрос: «А народ-то наш православный, верую-щий?»

Меньшевики и эсеры с весны до осени 1917 года ведут кампанию против назначенных Временным правительством комиссаров, требуя заменить их на принципе избранных на основе всеобщего избиратель-ного права:

15 июня – съезд представителей общественных организаций, го-родов и уездов Псковской губернии по выборам нового губернского ко-миссара.

Март – апрель – кадеты начинают административную реформу городского и земского самоуправления, но Временному правительству запрещается «предвосхищать решения Учредительного собрания по ос-новным государственным вопросам».

Крестьянин тем временем последовательно убирал или помогал убирать все силы, которые могли заставить его вернуть уже отобранную им у помещика землю, включая и церковь.

Государственная целесообразность, основанная на понимании важ-ности правовых процедур решения ключевых проблем собственности, упиралась в крестьянскую обиду и страх обмана со стороны города.

321

Субъекты государственного управления в стране исчезли, страна вошла в фазу хаоса. Это толкало Россию к царству крестьянского справедливо-го мира, цель системе формулировал крестьянский вопрос.

В Декларации Временного правительства 2 марта 1917 года земель-ный вопрос был опущен, и только начало его стихийного решения в де-ревне заставило правительство 19 марта заявить о его рассмотрении на Учредительном собрании. То есть за будущую земельную реформу пла-тил бы крестьянин. Сословный экономический эгоизм дворян привел к крестьянским волнениям в 42 из 49 губерний европейской России к апрелю 1917 года. Скорость обрушения российской государственности определялась критической массой накопившейся у крестьян негативной энергии к власти, помещикам. Латентная (1861–1902 годы), активная стадии (1902–1917 годы) подготовили крестьян для того, чтобы масса приобрела свойство политического веса.

Процесс «творческого хаоса» был запущен. Его законы вели куда-то страну, и никто не смог предвидеть, в какой из коридоров возможных событий Россия войдет.

Островские крестьяне по постановлению сходов принуждают по-мещиков отдавать им за низкую плату в аренду пашню, отбирают ин-вентарь. Власть организует массовые аресты членов земельных комите-тов, помещики спекулируют землей. С августа крестьянское движение входит в новую фазу разогрева – требования национализации земли. Дискредитирован институт правительственных комиссаров.

Создание Советов, органов самоуправления – показатель способ-ностей российского общества к историческому творчеству. 4 марта 1917 года состоялось первое заседание Псковского Совета солдатских и ра-бочих депутатов. Исполком Псковского Совета СРД постановил прове-дение общих собраний два раза в неделю. Это выражение закона самои-дентификации: кто мы, для чего мы, что мы хотим, какие права имеем? Частота заседаний – форма энергетических и информационных импуль-сов, посылаемых в общественную метасистему, – заявляла о претензии новой структуры на место в политическом пространстве, опасении про-пустить важный сигнал извне (контрольная функция), выявление меры своего влияния на субъекты государственного управления. Приобщение к сакральному – к власти – поднимало самоуважение представителей Советов, заставляло их соответствовать своей исторической миссии – пока придерживаться установленных законом традиций политической игры.

В 80-х годах XIX века Александр III провел контрреформы, сокра-тив в три раза число избирателей. Что для Пскова 19 марта 1913 года 500 избирателей в Псковскую городскую думу? 10 сентября 1917 года на вы-боры в Псковскую думу пришли 14734 избирателя, и впервые принцип

322

голосования изменился с сословно-имущественного на гражданский. Но в условиях войны, продовольственного кризиса строить еще и ре-гулярную партийно-политическую систему Россия не умела. Культуры строительства открытого демократического общества в России ни у кого не было, страна не получила социальных прививок от естественных бо-лезней его становления, поэтизация революционаризма в стиле фран-цузских революционеров, отечественных народовольцев воспитала группу неистовых пассионариев, склонивших Россию своей классовой правдой. Россия до октября 1917 года была беременна не революцией, а диктатурой. Флуктуации, пульсации в обществе носили, в том числе, статистически непредсказуемый характер, и момент бифуркации систе-мы в октябре произошел, в том числе, в силу случайного соединения ряда факторов. Сила, взявшаяся на себя роль национального диктатора, уже не имела значения.

Первомайская тематика лозунгов в Пскове – уже вполне маркер переживаемой обществом и страной фазы государственной ломки: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», решение продовольственного кризиса, земельный вопрос. В них переплелись текущие, стратегиче-ские и религиозные по сути настроения – зарождение обращения обще-ства в новое мессианство. Это была заявка на глобальную революцию морального идеализма в эпоху тепловоза, парохода, телеграфа, телефо-на, крейсера, самолета. В бесконечных съездах рабочих, крестьянских, солдатских депутатов звучат настроения организации международных конгрессов, конференций социалистических партий. Принцип «внешне-го дополнения» не идеологический. За этими лозунгами стояло желание (идеалистическое) жить в открытом мире, быть готовым к повышению уровня организации через присоединение к внешней системе более вы-сокого уровня организации.

Деятельность новой российской государственной власти, меч-тавшей строить справедливое, цивилизованное, стандартно-европей-ское общество, ими же и была разрушена. Власти знали правильные ответы, но не знали, что пути решения этих задач неправильные. В результате часть победила целое. Игра в политическую демократию была многообещающе возвышенной, благородной. А истина оказалась в крестьянской правде. Земельный вопрос решился в неправовом, но народно-справедливом понимании. 50 лет дисфункциональный эле-мент российской суперэтнической системы (дворянство) за один день был словно подметен метелкой Служанки в «Превращении» Ф. Кафки. Элемент системы, производивший «несправедливость», никто не за-щитил. Большевики «виноваты» настолько, насколько дисфункциона-лен оказался прежний совокупный владелец главного ресурса страны – земли.

323

Российское общество искало демократическую истину на краю го-сударственной пропасти. Оно пыталось добиться какой-то производи-тельной цели, а вначале надо было осуществлять главную цель любого социального управления – самосохранение системы.

Субъект государственного управлении исчез. Россия превратилась в безличностное, никем не управляемое общество, скатывающееся в хаос. В стране все более оказывалась востребована жесткая государ-ственная воля. Институт диктатуры (военной, большевистской) при Временном правительстве был востребован, но не занят. Большевики в нужное время в нужном месте заняли эту ключевую институциональ-ную матрицу. И удержали ее: они дали землю, то есть стали системным элементом крестьянско-рабочего мира. Порядок в разрушенном госу-дарстве требовал диктатуры, матроса Железняка мог обуздать только другой стальной матрос, родственный ему по революционной культу-ре (общая теория управления – принцип соответствия управляемой и управляющей систем).

В обществе всегда есть силы, пытающиеся выжить, запуская про-цессы свертывания сложного, через радикальную редукцию сложного к простому. Россия пережила стадию сверхбыстрого развития политиче-ского процесса, но вернулась в новой форме на традиционный режим управления. В основе механизма такого развития лежала нелинейная положительная обратная связь. Отрицательная обратная связь дала ста-билизирующий эффект, заставила систему вернуться к состоянию рав-новесия.

Франции понадобилось восемь месяцев и семь дней совершить буржуазную революцию и объявить официальный террор ее врагам:

1789.05.05 – Открытие Генеральных штатов.1789.17.06 – Депутаты от третьего сословия провозглашают себя

Национальным собранием.1789.14.07 – Штурм и взятие Бастилии.1789.26.08 – Принятие Декларации прав человека и гражданина.1789.02.11 – Декрет о передаче церковных имуществ в распоряже-

ние нации.1790.12.01 – Принятие решения о введении смертной казни посред-

ством гильотины «как более гуманной». России понадобилось восемь месяцев и 12 дней совершить социа-

листическую революцию и объявить официальный террор ее врагам: 1917.02.03 – Отречение царя.1917.25.10 – Переход власти к большевикам.1918. 05.09 – Постановление СНК РСФСР «О красном терроре».

324

Фаза этнического толчка строительства «Коммунистического» проекта (1917, октябрь – 1953 год)Мировое развитие идет в рамках тех или иных глобальных про-

ектов. Идея коммунистического проекта зарождалась в глубине веков, в XIX веке вполне вызрела в марксизм с его установками на запрет частной собственности, поощрение научно-технического прогресса. В нем еще до России поучаствовали Италия, Англия, Франция, Америка, Германия и многие другие страны.

Фаза хаоса 1917 года была неизбежна, он был необходим, чтобы Россия вышла на одну из возможных структур.

Второй Всероссийский съезд Советов 25 октября 1917 принимает Декрет о мире и земле. Это был исторический акт «созидательного хао-са», точка бифуркации, невозврата, выбора развилки системы. Прежняя история потеряла цель своего существования, правоту энергии управ-ляющих импульсов, старая элита защищала свои корпоративные инте-ресы, а не интересы системы. В обществе десятилетиями копилась и не сбрасывалась избыточная энергия. В перегретом обществе произошел ее частично закономерный (в пространстве), частично случайный (во времени) мощный выброс энергии во внешнюю среду.

«Эволюционный коридор в сложное очень узок, – считает Е.Н. Князева, – эволюционное восхождение по лестнице всеусложняю-щихся форм и структур означает реализацию все более маловероятных событий»1. Сложное общество никто в России в 1917 году строить не умел, варианты выбора будущего развития были заблокированы рядом барьеров.

Из каких настроений складывалась народная мечта о будущем? Осевые мегапринципы этносов: справедливость, добро, красота, истина в революциях – проходят новую закалку, новое прочтение и рождение:

– справедливость по дворянину или «трудящемуся» человеку;– добро единоличных или коллективных отношений;– красота человека, живущего для себя, или строителя светлого бу-

дущего для всего человечества;– «слепое» следование «отжившей» истине – или новой, открытой

научными гениями. Псков, несомненно, был активным и созидательным субъектом

строительства новой российской государственности. 26 октября, то есть через день, в нем устанавливается Советская власть. ВРК приказывает занять телеграф, почту, военный комиссариат.

Феномен самоорганизации на местах связан с понятием диссипа-тивной структуры – спонтанно возникающей в открытых неравновес-ных системах. Система под воздействием энергетических взаимодей-

325

ствий с окружающей средой перешла в «возбужденное состояние». Территории Российской империи начали действовать согласованно. В результате начали возникать диссипативные структуры, которые не те-ряли резонансного возбуждения и становились очень чувствительны к внешним воздействиям.

Новой власти в Гражданскую войну было не до стратегии. Но после Гражданской войны возникла проблема № 1 для любой власти, получив-шей ее в результате силы, – подтверждение ее легитимности.

Ключевой институт формальной демократии – выборы. Именно они являются легитимирующим механизмом прихода к власти новой популяции политиков, и они же являются самым слабым институтом удержания власти. С этой же проблемой столкнулась и новая власть после Гражданской войны.

С 1923 года до начала Великой Отечественной войны в области на-чинаются непрерывные изменения в сфере государственного строитель-ства, территориально-административных подвижек, границ территории области. Они были вызваны политическими, административными, во-енными причинами. Большинство носили явный дисфункциональный характер и выражались в непрерывных количественных изменениях: реорганизациях, слияниях, разукрупнениях; в пропагандистских выра-жениях (упрощение, улучшение, сокращение).

Идеологический поход подкреплялся при необходимости админи-стративно-принудительными мерами. С 1923 года начинается период непрерывного разукрупнения – укрупнения Советов. С 1924 года власть решает проблему «правильного» голосования, так как в Советах пока мало коммунистов и проблема подконтрольности политического поля оказывается для системы решающей. Власть и общество вступают в за-тяжную фазу формирования принципов взаимных отношений: институ-ционального и операционного воздействия друг на друга, организаци-онных элементов формирования института обратных связей, меры до-пустимых моральных ограничений при конфликтах интересов. Главный объект управления добился своей цели, получил землю и пытался уйти от обязательств перед субъектом управления, интересами Целого и жить подальше от его великой миссии.

Эта борьба с обеих сторон (со стороны власти, естественно, аг-рессивнее) носила двойственный характер: открытый (формальный) и закрытый (реальный), в котором за ярким революционным словом раз-ворачивалась настоящая драма русского крестьянства, которому отво-дилась роль внутреннего источника экономической сверхэксплуатации для выживания и достижения цели экспансии в мировом пространстве революционного целого. Земельная правда крестьянина, правда рус-ского поля, оказалась меньше правды революции, завода, рабочего. Но

326

власти нужно было, чтобы крестьянин согласился на свою роль добро-вольно, хотя бы полудобровольно. И она этого добилась.

Осенью 1924 года в перевыборах местных Советов коммунистов оказалось только 8,6%. Поэтому губисполком отменил результаты вы-боров в 152 сельсоветах. «Теперь критиковать нельзя, покритикуй – и попадешь в тюрьму». То есть через 7 лет новой власти приходится, как и царскому правительству, решать сложнейшую проблему сохранности системы, определить меру допустимого насилия, форм и методов со-хранения ее стабильности, устойчивости, механизмов восстановления равновесия при социальных толчках, флуктуациях. Как представляется сегодня, мера допустимого организационного, идеологического наси-лия была превышена. Но с учетом психологии революционной целесо-образности, неправового отношения к решению задач и проблем, став-шего привычкой миллионов, прежде всего в партийной среде, обществу перекрывали каналы свобод, чтобы понизить в нем меру социальной энергии, меру хаоса. Гражданина превращали в объект новообращен-ного последователя, строителя, солдата нового мира. Он оказывался во-стребованным в жизни, но в качестве носителя чистой революционной энергии. У него забирали его гражданские права, но взамен предлагали стать строителем мессианской мечты о земном рае для таких, как он. И народ до середины 50-х годов на это соглашался.

Власть теряла цель движения (от мировой революции пришлось отказаться, она осталась для митингов), искала критерии приближения к цели. Проблема анализа целеполагания в нашей революции актуаль-на. Если цель – положение объекта управления, к достижению которого стремится субъект управления, то что в нашей новейшей истории было целью, а что средством: государство или общество?

Но, так как законом социального управления является недостижи-мость цели, то результаты своей деятельности ей приходилось подме-нять псевдокритерями достижения цели. В силу специфики отношений в России политического и карьерного чиновничества в политическую практику страны возвращается еще один институт: назначение и нака-зание виновных из представителей карьерного аппарата за срыв поли-тической линии власти.

В 20-е годы съезды Советов проводились в военно-демократиче-ской обстановке. Но революционное содержание должно было уступить место формальной административной процедуре, из которой выхолоще-на неконтролируемая властью энергетика. Процессы территориально-административной перекройки носили политический характер и были призваны сбить пассионарную, частнособственническую энергию масс, не позволить ей структурироваться в несистемные организационные формы.

327

С конца 20-х годов власть переходит к прямым политическим репрессиям как основному методу снижения пассионарного напряже-ния в системе. В масштабной чистке советского аппарата за «классовую чистоту» Советов 1929–1930 годов уже идет подмена движения реаль-ных критериев достижения цели идеологическими мемами – символи-ческими посланиями друзьям и врагам о воле, способах управления и ресурсах власти.

Создается система виртуальных представлений движения к цели, в частности доля правильно мыслящих, доля общества одной веры; ве-дется поиск ложных или реальных сигналов приближения движения к цели. Органы государственного контроля, надзора, охраны мифологизи-руются, становятся политическим инструментом власти. К началу 30-х годов движение структурировалось в жесткую командно-администра-тивную систему с элементами военно-народной демократии. Реальная политическая жизнь на экономическом интересе подменяется техноло-гиями идеологического насилия. Движение стало управляться на прин-ципах оперативного контроля, физического насилия. Итоги выборов в окружной Совет в декабре 1939 года, в которых приняло участие 99,33% избирателей, а за предложенные кандидатуры было подано 98,38% го-лосов, являются маркером завершенности фазы мессианского отноше-ния к цели на техническую задачу контроля над объектами управления. Выборы превратились в процедуру подтверждения лояльности власти под страхом физических санкций. Но кабинки для голосования были за-крытыми, и конечные реальные итоги голосования были в целом равны официальным.

Отъем не только прибавочного, но частично и необходимого про-дукта требовал серьезного идеологического прикрытия и силового обеспечения. Контролирование меры социальной энергии массы кре-стьянства – цель самосохранения системы; власть к началу 30-х годов эту проблему решила. Ликвидация крестьянского самоуправления легла в основание индустриализации. Оно умерло, чтобы поддержать целое. Государство смогло достаточно долго эксплуатировать тягу крестьянст-ва к общественному способу жизни, отодвигать мечту о достойной жиз-ни до горизонтов жизни детей и внуков, манипулировать технологиями оборонного сознания.

Фазы расцвета и угасания энергии советского движения Общая победа в Отечественной войне расширила горизонты са-

мосознания субъекта и объекта управления. Они подтвердили свою идентичность. Война научила их брать ответственность на себя, они прошли, а потом воспроизвели принципы и механизмы отбора лидеров

328

и управленцев. Они начали относиться к самим себе по счету победите-лей, профессионалов. Энергоинформационные импульсы Второй миро-вой войны научили управленческому чутью тысячи и тысячи молодых людей. Они, завоевав пол-Европы, стали носителями опыта, дающегося принципом внешнего дополнения.

Повышение самооценки народа-победителя привело к взрыву но-вых надежд, социального оптимизма, экономическому рывку, ускоре-нию развития всего национального организма. Объединяясь после 1945 года в более сложный мир, вошли в контакт и с их управленческими структурами. Это позитивное социальное поле работало с 1945 года еще 20–25 лет.

Один из трех главных структурных элементов управления – цель. До 1953 года интерпретировать Цель движения мог только один человек в стране (живой носитель учения о народной мечте). Со второй поло-вины 60-х годов структурные элементы процесса управления «цель – результат» стали интерпретироваться коллективным субъектом управ-ления – КПСС. Цель была подменена набором количественных показа-телей. Так как они проверяемы, поток этнической энергии с середины 60-х годов начал иссякать. Формализм, зацикливание системы начинали ощущаться, но дань форме ради сохранения целого ни у кого не вы-зывала сомнений, кроме десятков человек на всю страну. К концу 70-х годов объект устал ждать, понял, что до цели не дойдет, а получивший-ся результат подверг веселой и злой критике в смещенной, гротескной форме – в анекдотах.

Прямое (формально-правовое и идеологическое) насилие господст-вовало до середины 50-х годов. Цель до 1956 года была еще и сакраль-ной ценностью, источником энергии и непобедимости движения. Даже публичное физическое уничтожение «оступившихся» апостолов движе-ния являлось для движения источником энергии. Оно демонстрировало: перед необъятной целью все равны в своем праве умереть за нее. Все были равны перед этнической истиной-целью-ценностью, являлись ее посвященными и последователями. Вариантов было два: умереть или дойти до нее.

Первая разрядка этнической энергии произошла в 1956 году – де-сакрализация личности последнего пророка. Р. Коллинз, специалист в области теории революций, называет харизматических лидеров «энер-гетическими звездами». Сталин, будучи, по сути, народным тираном, и не мог оставить после себя никого. Ведь уходящий лидер оставля-ет полномочия, а не лидерство. Системе нужно было менять источник энергии движения. Она попыталась это сделать, но не смогла. Ведь стабильность – это не только стабильность элементов, но стабильность смыслов, значений, символов.

329

Первый сброс вождя народов происходил еще в традициях рево-люционаризма. Второй сброс в 1964 году – в рамках бюрократических процедур. Это указывало на то, что энтропия в системе достигла опре-деленной статистически значимой меры и ей для дальнейшего развития необходимо вновь включать в действие принцип внешнего дополнения. Разрядка энергии движения после 1964 года происходила постепенно – движение утрачивало цель своего развития. А без цели управление невозможно. Так как этот факт стал очевиден, то система по умолчанию приняла его, но потеряла историческую правоту, пассионарность. Она стала уязвимой для вброса негативной энергии и информации из внеш-ней среды.

Но после войны, даже при серьезных политических толчках, умень-шилась кадровая дезорганизация. Территориально-административные изменения (объединение областей, укрупнения районов) управленчески оказались вполне рациональны.

В 60–70-х годах работали институты отбора, подготовки, служеб-ного роста государственных управленцев. Помимо формальных крите-риев оценки потенциала кадров в среде управленцев, часто встречав-шихся на совещаниях, пленумах и т.д., большинство из претендентов на должностное повышение имели свой кулуарный вес профессиональных способностей, учитываемый при официальных назначениях.

Проблемы, появившиеся в 70-е годы, носили, как и в 1917 году, характер системного, а не только управленческого кризиса. Аппарат управления индустриализацией как устаревающей фазой развития эко-номики начал бесконечно производить энтропию; вновь, как в 1917 году, начался продовольственный (и потребительский) кризис. Масса консо-лидированно решила, что всякие попытки власти добиться официально декларируемой цели больше невозможны. Результат она не принима-ла, ей хотелось большего. Социальная энтропия после трех-четырех лет «перестройки» стала возрастать по экспоненте, впервые публично вспыхнули конфликты интересов, механизмов гражданско-правовой ре-гуляции которых в стране не было уже 70 лет. Власть пыталась регули-ровать меру социальной энтропии общества, стремилась к ее наимень-шему приросту за счет создания каналов отвода из системы «тепла» за счет внутреннего и внешнего врага. Но внешняя среда в умах, прикреп-ленных к стране подданных, оказалась носительницей «отрицательного обаяния». Партийный и советский аппараты пытались приспособить свое функционирование к новым реальностям, но отношения «власть – общество» уже прошли точку невозврата. Власть оказалась «на улице».

СССР к концу 80-х оказался устойчивой (устойчивость – способ-ность системы сохранять текущее состояние при наличии внешних воздействий), неравновесной (социальное равновесие – способность

системы интегрировать новообразования, неизбежно возникающие по мере ее развития, подчинять их своей логике, вследствие чего система стабильна), с низкой стабильностью (социальная стабильность – устой-чивое состояние социальной системы, позволяющей ей эффективно функционировать и развиваться в условиях внешних и внутренних воздействий, сохраняя свою структуру и основные качественные пара-метры) системой. Но устойчивость и равновесность в крайних значе-ниях – тупики эволюции. Сложность возникает в состояниях, далеких от равновесия. Жесткая, механическая стабильность перекрыла путь развитию.

Субъект государственной власти и управления (партийные и совет-ские органы) не смог адекватно проанализировать, дать прогноз разви-тия страны, не смог принять необходимые стране решения. Он не сумел выстроить гармонию отношений государства, общества, личности, во-шел в конфликт с усложняющимся обществом и столкнул страну в фазу хаоса. У России вновь не оказалось защитных механизмов сохранения своей целостности от сильных возмущений.

Псковская земля – одна из древнейших, самобытных частей Российского государства. Отталкиваясь от положения «все проблемы человека в конечном счете субъективны», мы обязаны строить достой-ное будущее своей малой Родины. Дать прогноз его долгосрочного раз-вития (одна из функций управления) тяжелее, чем предсказать погоду на его территории через 100 лет. Но известны принципы, законы, которые помогали стать успешными те или иные территориальные социальные образования: устойчивое развитие возможно только в неоднородной системе, состоящей из иерархии самоорганизующихся активных сред, когда между средами имеется система положительных и отрицательных обратных связей.

Задача совокупного управленца Псковской области – поставить об-ласть на поток энергии, поймать технологическую волну времени, до-биться (это можно сделать только самим) всемерной открытости, при котором каждая точка системы имела бы возможность непрерывного обмена веществом, энергией и информацией с окружающей средой.

Примечание1 Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Основания синергетики: Синергети-

ческое мировидение. М.: Либроком, 2010. С. 67.

331

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ

1772 г., 28 мая В связи с разделом Польши создана Псковская губерния, состоявшая из пяти провинций, с цен-тром в г. Опочке

1776 г., 24 августа Указ Екатерины II об открытии Псковской гу-бернии с центром в Пскове

1777 г., 17 февраля Учреждена должность псковского губернато-ра

1777 г., 18 декабря Открыто Псковское наместничество, учрежден-ное 23 августа и подчиненное Тверскому, Новго-родскому и Псковскому наместнику

1781 г., 28 мая Утвержден герб Пскова: в голубом поле барс и над ним из облака выходящая рука с крестным знамением

1796 г., 22 декабря Указом Павла I упразднены должности на-местников, вновь образована Псковская губер-ния

1823 г. Псковская губерния причислена к Остзейским провинциям под начальство Рижского военного генерал-губернатора. Вновь приобрела статус самостоятельной губернии в 1830 г.

1838 г., 5 января Началось издание «Псковских губернских ведо-мостей» – главной газеты губернии (издавалась до 30 декабря 1917 г.)

1856 г., 8 декабря Императором Александром II утвержден герб Псковской губернии, в основу которого положен герб г. Пскова

1861 г., 9 марта В губернии оглашен Манифест Александра II от 19 февраля об отмене крепостного права. Нача-ло крестьянской реформы

1865 г. Начало деятельности губернского и уездных земств

1866 г. Открытие Псковского окружного суда, выборы мировых судей

1870 г., 18 августа Создание Псковского губернского по городским делам присутствия

1871 г., 4 января Первое заседание Псковской городской думы, избранной по новому Городовому положению.

332

30 января начала действовать городская упра-ва

1880 г., 2 октября Началось издание «Вестника Псковского гу-бернского земства» (выходил до 1918 г.)

1881 г., 3 ноября Вышел первый номер газеты «Псковский город-ской листок» (издатель доктор К. А. Раух). Вы-ходила до 1906 г.

1890 г. Учреждение губернского по земским делам при-сутствия в Пскове

1895 г. Создание губернского статистического бюро при Псковской губернской земской управе

1917 г., 4 марта Первое заседание Псковского Совета солдат-ских и рабочих депутатов

1917 г., 5 марта Создание Временного комитета общественного порядка (с 13 марта – Комитет общественной безопасности) – органа власти, подчинявшегося Временному правительству

1917 г., 26 октября Перевыборы Псковского Совета, установление Советской власти в Пскове (окончательно утвер-дилась 1 ноября)

1917 г., 27 октября Вышел первый номер газеты «Псковский на-бат», ставшей главным печатным органом Со-ветской власти в губернии

1917 г., 11 декабря Решением Псковского губисполкома ликвиди-рована должность губернского комиссара Вре-менного правительства и губернского присутст-вия

1918 г., 6 января Решением Псковского губисполкома ликвидиро-ваны все правительственные губернские учре-ждения дореволюционного периода

1918 г., 26 января Псковский губисполком принял Положение о волостных Советах и решение о роспуске во-лостных земств

1918 г., 5 февраля Решением Псковского губисполкома упразднено губернское земство

1918 г., май Создание Псковского губернского Совета народ-ного хозяйства (ГСНХ)

1920 г., 6 января Президиум губисполкома принял постановле-ние об организации в губернии поселковых Со-ветов

333

1921 г., 8 января Президиум губисполкома принял постановле-ние об организации в губернии волостных ис-полкомов и сельских Советов

1921 г., 24 февраля Президиум губисполкома постановил не позд-нее 10 марта 1921 г. образовать во всех городах и поселках городские Советы

1921 г., февраль – март Прошли перевыборы местных Советов гу-бернии, завершилась работа по организации в уездах сельских Советов

1924 г., январь Сессия губисполкома утвердила план укрупне-ния волостей в губернии

1924 г., 24 марта Декретом ВЦИК в состав Псковской губернии дополнительно включены три уезда упразднен-ной Витебской губернии. Губерния стала состо-ять из 11 уездов

1925 г., 1 марта Начал издаваться «Вестник Псковского губис-полкома» (выходил до 1927 г.)

1926 г. Выпущен «Сборник обязательных постановле-ний Псковского губернского исполнительного комитета»

1927 г., март Состоялся XVI Псковский губернский съезд Советов, ставший последним

1927 г., 1 августа Постановлением Президиума ВЦИК в ходе про-ведения административной реформы упраздне-на Псковская губерния. На ее территории обра-зованы Псковский (с 18 районами) и Велико-лукский (23 района) округа, вошедшие в состав Ленинградской области

1927 г., 5 октября Состоялся 1-й Псковский окружной съезд Советов

1929 г., 3 июня Великолукский округ из Ленинградской области передан в состав вновь образованной Западной области с центром в Смоленске

1930 г., 20 июля Постановлением ВЦИК ликвидировано окруж-ное деление. С ликвидацией Псковского и Вели-колукского округов их районы стали непосред-ственно подчиняться Ленинградскому и Запад-ному облисполкомам

1935 г., 5 февраля Постановлением Президиума ВЦИК в составе Калининской области образован Великолукский пограничный округ

1935 г., 22 марта Постановлением Президиума ВЦИК в составе Ленинградской области образован Псковский пограничный округ

1937 г., 11 мая Постановлением Президиума ВЦИК образован Опочецкий пограничный округ (в составе Кали-нинской области)

1937 г., 12 декабря Первые выборы в Верховный Совет СССР на ос-нове Конституции 1936 г.

1938 г., 4 мая Постановлением Президиума ВЦИК ликвиди-рован Великолукский пограничный округ

1938 г., 2 июня Первые выборы в Верховный Совет РСФСР

1939 г., декабрь Первые выборы в местные Советы депутатов трудящихся

1940 г., 19 сентября Указом Президиума Верховного Совета РСФСР упразднен Псковский пограничный округ с пе-редачей его районов в непосредственное подчи-нение Ленинградскому облисполкому

1941 г., 5 февраля Указом Президиума Верховного Совета РСФСР упразднен Опочецкий пограничный округ с пе-редачей его районов в непосредственное подчи-нение Калининскому облисполкому

1944 г., 22 августа Указом Президиума Верховного Совета СССР

образована Великолукская область 1944 г., 23 августа Указом Президиума Верховного Совета СССР

образована Псковская область 1954 г., 16 июня Указ Президиума Верховного Совета РСФСР об

укрупнении в Псковской и Великолукской об-ластях сельских Советов

1957 г., 2 октября Указом Президиума Верховного Совета РСФСР упразднена Великолукская область, большинст-во ее районов переданы в состав Псковской об-ласти

1967 г., 16 февраля Указом Президиума Верховного Совета СССР Псковская область награждена орденом Ленина

335

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙВгу Военно-гражданское управлениеВзС Всероссийский земский союзВКП(б) Всесоюзная Коммунистическая партия (большевиков)ВРК Военно-революционный комитетВЦИК Всероссийский Центральный Исполнительный комитетгСНХ Губернский Совет народного хозяйства (Губсовнархоз)губзу Губернское земельное управление (Губземуправление)КД Советы крестьянских депутатовКОБ Комитет общественной безопасностиКПБ Калининская партизанская бригадаКШПД Калининский штаб партизанского движенияЛПБ Ленинградская партизанская бригадаЛШПД Ленинградский штаб партизанского движенияНэП Новая экономическая политикаОблзу Областное земельное управление (Областзем)Окрзу Окружное земельное управлениеОкрКК Окружная контрольная комиссияОкрФО Окружной финансовый отдел (Окрфинотдел)ПСз Полное собрание законовРайзО Районный земельный отдел (Райземотдел)РКП(б) Российская Коммунистическая партия (большевиков)РКСМ Российский Коммунистический Союз молодежиРСДРП Российская социал-демократическая рабочая партияРСКД Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатовСКСО Союз Коммун Северной областиСНК Совет Народных КомиссаровСРД Советы солдатских и рабочих депутатовСу РСФСР Собрание Узаконений РСФСРЦИК Центральный Исполнительный Комитет

336

ИСТОчНИКИ И ЛИТЕРАТУРААрхивные фонды

1. государственный архив Российской Федерации (гАРФ)

Ф. А-374 – Государственный Комитет РСФСР по статистике Ф. А-406 – Народный Комиссариат Рабоче-Крестьянской Инспек-

ции РСФСР 2. Российский государственный архив экономики (РгАэ)

Ф. 478 – Народный комиссариат земледелия РСФСР Ф. 7446 – Министерство сельского хозяйства СССР

3. Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга (ЦгИА СПб)

Ф. 258 – Петроградское губернское присутствие Ф. 262 – Губернская чертежная (межевое отделение) Петроградско-

го губернского правления Ф. 297 – Петроградская губернская землеустроительная комиссия

4. Центральный государственный архив историко-политических

документов Санкт-Петербурга (ЦгАИПД СПб)

Ф. 9 – Северо-Западное областное бюро ЦК РКП(б)

5. государственный архив новейшей истории

Псковской области (гАНИПО)

Ф. 1 – Псковский губернский комитет (губком) РКП(б)-ВКП(б)Ф. 2 – Псковская губернская контрольная комиссия ВКП(б)Ф. 3 – Псковский окружной комитет (окружком) ВКП(б) Ф. 4 – Псковская окружная контрольная комиссия ВКП(б)Ф. 9 – Псковский уездный комитет РКП(б) Ф. 7 – Псковский городской районный комитет (горрайком)

ВКП(б) Ф. 1048 – Псковский городской комитет (горком) ВКП(б) Ф. 5975 – Опочецкий окружной комитет (окружком) ВКП(б)

6. государственный архив Псковской области (гАПО)

А) Дореволюционный период

Ф. 20 – Канцелярия Псковского губернатора

337

Ф. 66 – Псковское губернское правление Ф. 74 – Псковское наместническое правление Ф. 590 – Псковский губернский магистрат Ф. 594 – Псковский городской голова

Б) Послереволюционный период

Ф. Р-590 – Псковский губернский Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов

Ф. Р-324 – Псковский окружной Совет депутатов трудящихся Ф. Р-903 – Псковский областной Совет народных депутатов Ф. Р-347 – Земельное управление Псковского окрисполкома Ф. Р-743 – Исполнительное бюро Псковского городского комитета

общественной безопасности

Сборники документов

Губернский Псков в архивных документах. Сборник документов Государственного архива Псковской области. Псков, 2010

Коллективизация сельского хозяйства в Северо-Западном районе (1927–1937 гг.). Документы и материалы. Л., 1970

Крах германской оккупации на Псковщине. Сборник документов. Л.,1939

Псковские губернские учреждения 1861–1917 гг. Сборник доку-ментов и материалов. Вып. 1. Псков, 2013–12-28

Сборник документов и материалов по истории Псковского края (IX–XX вв.). Псков, 2000

Установление и упрочение Советской власти в Псковской губер-нии. Сборник документов. Псков, 1957

Периодические издания

Вестник Псковского губернского земства. 1880–1917 гг.

Вестник Псковского губернского земства и продовольственного ко-митета. 1917–1918 гг.

Памятные книжки Псковской губернии. 1869–1914 гг. Псковская жизнь. 1917 г. Псковская речь. 1917 г. Известия Псковского Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917 г.Известия Псковского Совета крестьянских депутатов. 1917 г.Наш путь. Известия Исполнительного Комитета Советов солдатских,

рабочих и крестьянских депутатов Северо-Западной области. 1917 г.

Крестьянское дело. Известия Псковского губернского Исполни-тельного Комитета Советов крестьянских депутатов. 1917 г.

Псковский набат. 1917–1930 гг. Псковский пахарь. 1924–1930 гг. Псковский колхозник. 1930–1940 гг. Известия Псковского губкома РКП(б). 1920–1925 гг. Спутник большевика. 1926–1927 гг.

Основная литература

Административно-территориальное деление Псковской области. Справочник. Кн. 1–2. Псков, 2002

Губарева В. М. Борьба большевиков за установление и упрочение Советской власти на Северо-Западе России. Л.: ЛГУ, 1982

Десять лет власти Советов в Псковской губернии. Псков, 1927 Иванов Е. П., Масленникова Н. Н., Николаев П. А., Филимонов А. В.

Псков: вехи истории. Псков, 2002 Иванов С. А. Красный Октябрь на Псковщине. Л., 1984Интервенция на Северо-Западе России. 1917–1920 гг. СПб.,

1995 Левин Н. Ф., Русанова Л. Ф. В служении Пскову: Почетные гражда-

не города Пскова (Биобиблиографический сборник). Псков, 2008 Летопись земли Псковской. Годы и события. Псков, 2007 Лутовинов И. С. Установление Советской власти на Северо-Западе

России. Воронеж, 1970 Никитенко Н., Никитенко М. Выборные люди от земли Псковской.

Псков, 2007 Очерки истории Псковской организации КПСС. Л.,1971Петров С. Выборы депутатов в I Государственную Думу в Псков-

ской губернии. СПб., 2005 Петров Ю. П. Партизанское движение в Ленинградской области.

1941–1944 гг. Л., 1973 Псков. Очерки истории. Л.,1971 (Изд. 2-е – Л., 1990) Псковский край в истории СССР. Очерки истории. Псков,

1970 Псковский край в истории России. Псков, 2001 Псковский биографический словарь. Псков, 2002 Псковские губернаторы. История власти в лицах. Псков, 2005 Филимонов А. В. Псков в 1920–1930-е годы. Очерки социально-

культурной жизни. Псков, 2005 Филимонов А. В. Поднятый из руин. Послевоенное восстановление

и развитие Пскова (1944 – начало 1950-х гг.). Псков, 2008

339

Дом губернатора в Пскове. Ныне – здание областной библиотеки для детей и юношества

Здание Присутственных мест и памятник императору Александру II (не сохранились)

340

Здание Псковской уездной земской управы на ул. Гоголя

Слева – здание в центре Хрустального ряда Гостиного двора, в котором первоначально заседала Псковская городская дума

(не сохранилось)

341

Новое здание Псковской городской думы, возведенное в 1915 г. (не сохранилось)

Делегаты Псковского губернского съезда Советов у здания Народного дома (драмтеатра им. А. С. Пушкина). 1921 г.

Восстановленное здание бывшего кадетского корпуса. С 1925 г. – Дом Советов

Дом Советов (фото послевоенных лет). Ныне здесь работают Администрация области и областное Собрание депутатов

343

СОДЕРЖАНИЕВведение (А. В. Филимонов) ......................................................................................5Органы государственной власти и местного самоуправления

в Псковской губернии в конце XVIII в. – 1917 г.1. Губернское управление в конце XVIII в. – 1917 г. (Н.П. Никитина) ......17 – Формирование губернского управления и его деятельность

в первой половине XIX в. ........................................................................17 – Губернское управление в период модернизации государственного

строя России (вторая половина XIX в. – 1917 г.). .................................432. Псковское губернское земство (1864–1917 гг.) (И.И. Дитрих) ................67 – Состав и организация работы земских учреждений..........................67 – Финансовое положение земства. .........................................................77 – Хозяйственная деятельность земства. .................................................81 – Социально-культурная деятельность земства. ...................................89 – Земство и общественно-политическая жизнь во второй половине

XIX – начале ХХ вв..................................................................................93 – Псковское земство в период Первой мировой войны и

революционных событий 1917 г. ............................................................963. Псковская городская дума (Н.Ф. Левин) ..................................................1034. Сельское и волостное самоуправление в 1861–1917 гг. (Л.В. Алиева, Н.П. Никитина) ..............................................................................................122

Органы власти в Псковской губернии от Февраля до Октября 1917 г. (О.П. Корольков) – Буржуазные органы власти: от триумфа к кризису ..............................141 – Образование и деятельность Советов ....................................................155

Органы власти и управления в Псковском крае в 1917–1944 гг.1. Становление и деятельность Советов в Псковском крае в 1917–1941 гг. (А.В. Филимонов) ............................................................................................175 – Утверждение власти Советов в Псковской губернии. .....................175 – В обстановке военной интервенции и Гражданской войны. ...........186 – «Оживление Советов» в условиях НЭПа. ........................................198 – От губернии к округам. ......................................................................216 – «Районный» период (1930–1935 гг.) ..................................................224 – В предвоенные годы (1935–1941 гг.) ................................................228

2. Трансформация сельского самоуправления в 1917 – начале 1930-х гг. (Л.В. Алиева) ...................................................................................................2463. Органы власти в период немецко-фашистской оккупации края (1941–1944 гг.) (А.В. Филимонов) .................................................................266

ОРгАНЫ гОСуДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ И МЕСТНОгО САМОуПРАВЛЕНИя В ПСКОВСКОМ КРАЕ

(КОНЕЦ XVIII – ХХ ВВ.)

Очерки истории

Технический редактор Р.П. ВасильеваКорректор Т.П. Николаева

Компьютерная вёрстка И.Г. Александровой

Подписано в печать 10.04.2014 г. Формат 60х88 1/16. Гарнитура Times New Roman. Печать офсетная. Объём 21,5 печ. л.

Заказ №. 185. Тираж 1000 экз.

Отпечатано в ГППО «Псковская областная типография».180004, Псков, ул. Ротная, 34

12+

Органы власти и управления в Псковской области в послевоенные годы (1944–1991 гг.)

1. Советы в послевоенный период (1944–1991 гг.) ....................................275 – Организация деятельности местных Советов в первые

послевоенные годы (1944 – середина 1950-х гг.) (А.М. Егоров) ........275 – Местные Советы в 1960–1980-е гг.: от «стабильности»

к попыткам реформирования (А.В. Филимонов) .................................2922. Сельское самоуправление в 1944–1991 гг. (Л.В. Алиева) .......................303

Деятельность органов государственной власти и местного самоуправления в Псковском крае: социологический комментарий (А.В. Селиверстов) ..............................312

Основные даты .....................................................................................................331Список сокращений .............................................................................................335Источники и литература.....................................................................................336Иллюстрации ........................................................................................................339

ISBN 978-5-94542-306-0