Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования Московский государственный университет печати имени Ивана Федорова

Т.Г. Куприянова

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В КНИЖНОМ ДЕЛЕ: ИСТОРИОГРАФИЯ, ИСТОРИЯ,

ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ

Монография

Москва 2012

2

УДК 002 ББК 76.1 К 92

Р е ц е н з е н т ы: В.И. Щепоткин, кандидат экономических наук, профессор кафедры

«Основы организации издательского дела» Московского государственного гуманитарно-экономического института;

Б.В. Ленский, доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой «Книжного бизнеса» МГУП имени Ивана Федорова.

Куприянова Т.Г.

К 92 Предпринимательство в книжном деле: историография, ис-тория, тенденции развития : монография / Моск. гос. ун-т печа-ти имени Ивана Федорова. — М. : МГУП имени Ивана Федоро-ва., 2012. — 368 с.

ISBN 978-5-8122-1178-3 В работе рассматривается концепция предпринимательской деятельности в истори-

ко-экономическом разрезе, что способствует объективному пониманию процессов, про-исходивших в мировой практике книгоиздания и распространения книги. Впервые да-ется историографический анализ истории предпринимательства, введены новые исторические факты, освещаются мало изученные ранее периоды развития института предпринимательства как за рубежом, так и в России. В работе анализируются иннова-ционные процессы, влияющие на динамику книжного дела и доказывающие, что пред-принимательство является важным показателем интеллектуального потенциала обще-ства.

Печатается в авторской редакции.

УДК 002 ББК 76.1

ISBN 978-5-8122-1178-3 Куприянова Т.Г., 2012 Московский государственный

университет печати, имени Ивана Федорова, 2012

3

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие........................................................................................6

Раздел I. Историография истории предпринимательства в книжном деле ...................................................................................8

1.1. Понятие «предпринимательство» в экономической науке западных стран .....................................................................8 1.2. Эмпирический взгляд на предпринимательскую деятельность в ХVIII веке.............................................................15 1.3. Коммерческие взгляды на предпринимательскую деятельность в первой половине ХIХ века .................................20 1.4. Формирование профессионального взгляда на предпринимательскую деятельность во второй половине ХIХ века .........................................................................................27 1.5. Книговедческий подход к пониманию природы предпринимательства в книжном деле........................................46

Раздел 2. Исторические предпосылки формирования института предпринимательства.....................................................66

2.1. Ранняя стадия развития отношений обмена ........................66 2.2. Скриптории — центры книжного производства .................74 2.3. Городские книгописные мастерские ....................................78

Раздел 3. Возникновение предпринимательских отношений в связи с изобретением книгопечатания.........................................85

3.1. Ксилографические мастерские..............................................85 3.2. Печатная мануфактура ...........................................................89 3.3. Контракты и монополии первопечатников ..........................94 3.4. Типографские и издательские компании ...........................100

4

Раздел 4. Развитие предпринимательских отношений в книжном деле в ХVI–ХVII веках..................................................106

4.1. Предпринимательские новшества в ХVI веке ...................106 4.2. Предпринимательство в западноевропейском книжном деле в ХVII веке ..........................................................116 4.3. Предпринимательская инициатива в отечественном книжном деле ХVII века .............................................................125

Раздел 5. Предпринимательская стратегия на книжном рынке ХVIII века ............................................................................135

5.1. Предпринимательство в книжном деле за рубежом .........135 5.2. Предпринимательство в книжном деле России первой половины ХVIII века ......................................................143 5.3. Дворянское направление в отечественном предпринимательстве второй половины ХVIII века ................156

Раздел 6. Предпринимательство в условиях индустриализации книжной отрасли в ХIХ веке.........................172

6.1. Развитие предпринимательства в книжном деле Западной Европы в ХIХ веке .............................................172 6.2. Формирование института предпринимательства в книжном деле России в первой половине ХIХ века..............183 6.3. Объекты собственности и авторское право .......................195

Раздел 7. Предпринимательство в книжном деле России во второй половине ХIХ века ...........................................203

7.1. Книжный рынок России в пореформенный период ..........203 7.2. Семейные предприятия в книжном деле России...............216 7.3. Специализация как форма предпринимательства в издательском деле ....................................................................227 7.4. Кредитование предпринимательской деятельности .........231 7.5. Акционерные компании.......................................................236

Раздел 8. Предпринимательство в книгоиздании зарубежных стран в ХХ веке .........................................................259

8.1. Развитие книгоиздания в первой половине ХХ века ........259 8.2. Тенденции развития книгоиздания во второй половине ХХ века ........................................................................266

5

8.3. Инновации на книжном рынке второй половины ХХ века ......284 8.4. Новые издания в структуре издательского репертуара ....291

Раздел 9. Предпринимательство в книжной торговле зарубежных стран в ХХ веке .........................................................303

9.1. Тенденции развития книжной торговли.............................303 9.2. Независимые книжные магазины: традиции и инновации .................................................................................313 9.3. Развитие форм продвижения книги ....................................322 9.4. Электронные технологии в книжном деле.........................334

Библиографический список ...........................................................342

6

ПРЕДИСЛОВИЕ

В последние годы все чаще появляются работы, посвященные истории развития предпринимательства в различных сферах хо-зяйственной жизни России. Интерес к институту предпринима-тельства обусловлен осознанием этого феномена как важного ре-сурса динамичного развития социально-экономического и культурного потенциала государства.

В ряду наиболее значимых исторических фигур предпринимате-лей доминируют купцы, промышленники, финансисты, чьими уси-лиями было приумножено экономическое могущество и процветание общества. Наступила очередь осветить историю предпринимательст-ва в области культуры и просвещения, в рамках которых формиро-вался институт предпринимательства в книжном деле.

Специфика книги, с которой работает предприниматель, пре-допределяет более широкое понимание и трактовку предпринима-тельства, нежели это свойственно различным школам и научным направлениям экономической мысли, интрепретирующим пред-принимательство как целостное явление, которое свойственно промышленности, торговле, сфере обслуживания.

В первую очередь следует учитывать, что главной составляю-щей издательско-книготорговой деятельности предпринимателя является просветительство, обогащающее человеческое сообщест-во, наращивающее его духовно-интеллектуальный потенциал. Книжная отрасль занимает небольшую долю в экономике, но с точки зрения общественной — это важный инструмент воздейст-вия на мировоззрение человека. «Есть коммерция, которая цели-ком построена на доминировании идеи прибыли — это крупные корпорации, большие торговые сети. А есть коммерция, построен-ная на доминировании идеи гуманитарной, научной и просвети-тельской миссии»1, — считает главный редактор издательства 1 Иванов А. Нужны новые территории книги // Книжная индустрия. — 2011. — № 10 (92). — С. 26.

7

«Ad Marginem» А. Иванов. Предложенный концепт предпринима-тельства в книжном деле обусловил исследование эволюции ин-ститута предпринимательства с древнейших времен до начала ХХI века.

Длительный эволюционный путь книжного дела показывает, что отношения информационного обмена, сложившиеся в древних цивилизациях, сохранились до настоящего времени. Однако в оп-ределенный исторический период «информация выступает в каче-стве наиболее прибыльного товара»2. В разные века и в разных странах были люди, которые вносили в устоявшиеся формы новую струю, внедряли инновации, большинство из которых надолго укоренялись в практической деятельности, приобретали множест-во последователей и приносили пользу обществу. Поэтому исто-рия предпринимательства в книжном деле — это и история вы-дающихся книжников, оставивших заметный след в культуре не только своей нации, своей страны, но и в мировом масштабе.

Изучение исторического опыта помогает составить более ясное и объективное представление о феномене книжного предпринима-тельства, дает ключ к пониманию текущих явлений книжного рынка, а также грядущих перспектив его развития, дает возмож-ность каждому предпринимателю осознать свое место и роль в системе формирования книжной культуры. Наряду с этим понима-ние закономерностей исторического процесса повышает предска-зуемость новых детерминатив развития книжной отрасли.

2 Моргенштерн И.П. Книга и книжное дело в информационном обществе // Книга. Исследо-вания и материалы. — 1994. — Сб. 67. — С. 5.

8

РАЗДЕЛ I ИСТОРИОГРАФИЯ ИСТОРИИ

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В КНИЖНОМ ДЕЛЕ

1.1. Понятие «предпринимательство» в экономической науке западных стран

Предпринимательство возникло еще на ранних стадиях разви-тия общества с того самого момента, как человек вступил в отно-шения обмена. На протяжении многовековой истории предприни-мательство претерпевало множество модификаций в зависимости от тех условий, в которых оно развивалось и тех задач, которые приходилось решать.

Научное понимание столь сложного явления как предпринима-тельство начало формироваться в ХVIII веке, а в научный оборот термин «предпринимательство» ввел исследователь Ричард Кан-тильон (1680–1734) — ирландец по происхождению, долгие годы проживавший во Франции. Кантильон рассматривал предприни-мательство как особый род человеческой активности, направлен-ный на извлечение прибыли. Важным открытием ученого явилось обоснование готовности предпринимателя принимать решения в условиях неопределенности для достижения цели. Иными слова-ми, Кантильон обозначил черту, свойственную предпринимателям, которую впоследствии ученые назвали «способностью риско-вать»3. Многие идеи Кантильона легли в основу разработки эко-номической теории, но вплоть до середины ХIХ века понятие «предпринимательство» исчезает из экономического лексикона, уступив место более употребительному понятию «политэконо-мия». Политэкономический подход обусловлен активным развити-ем буржуазно-капиталистических производственных отношений, повышением политической роли и экономического значения бур- 3 См. подробнее: Коган А.Ф., Сократова Т.С. Книжный бизнес в России: состояние и пер-спективы. — М. : МГУП, 2010. — С. 19–20.

9

жуазии, как собственника капитала, появившегося в результате торгово-промышленной и кредитно-финансовой деятельности.

Ранние экономические теории описывали предприниматель-скую деятельность с точки зрения реализации таких человеческих мотивов, как стремление к соперничеству и удовлетворению чес-толюбия, для реализации которых индивид вынужден оптимизи-ровать свои действия. Возвышение буржуазии, не пользовавшейся сословными и наследственными привилегиями, закрепляло в об-ществе приоритет таких личностных качеств, как практицизм и предприимчивость.

Теоретическое обоснование предпринимательства было зало-жено Адамом Смитом (1723–1790) — автором концепции «эконо-мического человека»4. В своем труде «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776) он характеризовал предпри-нимателя как собственника, идущего на экономический риск в це-лях реализации идей, приносящих материальную прибыль. Со-гласно духу своего времени, Адам Смит в основу понимания предпринимательской деятельности положил экономическую мо-тивацию, как движущую силу достижения общественного благо-состояния.

В трудах последователей А. Смита понятие «предпринима-тельство» расширено до экономически рациональной деятельно-сти. Например, Дэвид Рикардо (1772–1823) рассматривал пред-принимательскую деятельность как обязательный атрибут эффективного хозяйствования. Именно от него берет начало по-нимание предпринимательства как важного экономического ре-сурса. Вместе с тем, классики — основатели экономической науки, не уделяли должного внимания институту предпринимательства, так как и Смит, и Рикардо считали экономику саморегулирую-щимся механизмом.

Дальнейшие исследования, проведенные Дж. Бентамом (1820) и Г. Мальтусом (1829), были направлены на доказательство того, что человек в предпринимательской деятельности выступает в ро-ли максимизатора ее полезности. Тезис, выдвинутый этими уче-

4 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. — М. : Соцэкгиз, 1962.

10

ными, в то время не получил широкого распространения и был вновь взят на вооружение только во второй половине ХХ столетия, когда стали разрабатываться проблемы социально ориентирован-ного предпринимательства.

В середине ХIХ века господствующее положение в экономиче-ской науке занял труд К. Маркса «Капитал» (1867), в котором ана-лизируются капиталистические отношения со всеми присущими им противоречиями. Согласно теории Маркса, прибавочный про-дукт, создаваемый в процессе материального производства в виде прибавочной стоимости, присваивается предпринимателем, кото-рый использует его для удовлетворения личных потребностей. Образ предпринимателя-эксплуататора прочно укоренился в соз-нании масс, убежденных в том, что они своим трудом создают благосостояние хозяина. Однако в сложных кризисных ситуациях и при форс-мажорных обстоятельствах рабочий в первую очередь возлагает надежды на тех, кто предоставляет рабочие места. Соз-дание новых рабочих мест в условиях кризисов является одной из социально важных функций предпринимателя.

Научное осознание значения и роли института предпринима-тельства произошло на рубеже ХIХ–ХХ веков. В этот период пред-принимательство стало рассматриваться как важнейший экономи-ческий и общественный ресурс наряду с ресурсами природными, финансовыми и трудовыми.

Признанным теоретиком предпринимательства является вы-дающийся американский экономист Й.А. Шумпетер (1883–1950), закрепивший за предпринимателем определяющую роль в эконо-мическом развитии общества. По его мнению, предприниматель — это «субъект творческой деятельности». Творческое начало, по Шумпетеру, у предпринимателя, в отличие от лиц, занимающихся различными видами духовного творчества, проявляется в момент, когда условия хозяйственной жизни требуют отступления от обычных решений и действий. Поэтому предприниматель отно-сится к типу «человека-инноватора, который разрушает экономи-ческое равновесие»5. Созвучными Шумпетеру были взгляды Ала-

5 Шумпетер Й.А. Теория экономического развития. — М. : Прогресс, 1982.

11

на Маршалла (1842–1924). Его основной труд «Принципы эконо-мической науки» (1890) на протяжении нескольких десятилетий, вплоть до 1930-х годов, служил незаменимым пособием для эко-номистов Запада. Маршалл усматривал в предпринимателе «сози-дательного разрушителя», который сознательно своими новшест-вами ускоряет процессы, подспудно вызревающие в обществе.

Установку на инновацию, как конституирующее начало пред-принимательства разделял В. Зомбарт (1863–1941)6. Ученый ут-верждал, что исходной точкой развития цивилизации являются по-требости человек, а человек «есть мера всех вещей»7. Он считал, что предпринимателем в большей степени движет стремление осуществить задуманное дело, и через это самоутвердиться как личность. В меньшей степени движущим мотивом выступает из-влечение устойчивого дохода и карьерный рост.

Поведенческие мотивы предпринимательства составили пред-мет исследований целого ряда ученых: К. Менгера, Е. Бем-Баверка, Ф. Визера, разработавших субьективно-психологическую концепцию экономических отношений. В дальнейшем этот подход получил отражение в трудах А. Маслоу (1908–1970)8. Он предло-жил и обосновал концепцию потребности в предпринимательской деятельности, для удовлетворения которой определяющую роль играет сама деятельность и социальный престиж, который она дает человеку, а также возможность полного раскрытия своих потенци-альных способностей в бизнесе.

Новый взгляд на проблему предпринимательства продемонст-рировал английский экономист Ф.А. Хайек (1899–1992), считав-ший, что предпринимательство — это «характеристика поведения, а не вид деятельности» 9. В его основном труде «Индивидуализм и экономический порядок» изложена сущность предпринимательст-ва, заключающаяся в поиске новых экономических возможностей и реализации принципов предельной полезности. 6 Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. — М. : Наука, 1994. 7 Зомбарт В. Указ. соч. — С.12. 8 Маслоу А. Мотивация и личность. — М., 2002. 9 Хайек Ф. Конкуренция как процедура открытия // Мировая экономика и международные отношения. — 1989. — № 12.

12

В современном понимании предприниматель по совокупности личностных качеств ориентирован на достижение успеха и пред-расположен в своей работе к риску. Готовность рисковать — это специфическая черта предпринимателя. Она сопряжена с умением взять на себя ответственность и контроль, а также со способно-стью сопротивляться давлению внешних обстоятельств. При дос-тижении поставленной цели предприниматель должен выработать гибкую модель осуществления замысла, провести информацион-ный анализ, оценить ситуацию и определить механизм предотвра-щения ошибок.

Предпринимательство включает не только экономический ас-пект деятельности, но и ряд психологических, интеллектуальных и религиозно-нравственных аспектов личности. Предприниматель приумножает не только личное, но и общественное богатство пу-тем более рационального использования ресурсов — природных, финансовых, трудовых. Он применяет эффективные методы и приемы управления, достижения научно-технического прогресса и инновационных технологий, содействуя при этом социально-экономическим и культурным преобразованиям в обществе.

В основе предпринимательской деятельности лежит идея, спо-собная удовлетворить назревшие потребности общества и отве-чающая духу времени. Предприниматель строит свое дело с уче-том многих факторов окружающей реальности, которые условно можно разделить на две большие группы. В первую очередь, это факторы создания, производства и потребления того или иного ма-териального продукта, затем факторы воздействия на потребителя, выражающиеся в спросе, предъявляемом на рынке и диктующие требования к производимому и распространяемому продукту. Этот процесс циклически повторяется, и на каждом историческом этапе возникают новые модели предпринимательской деятельности.

Поиск новых идей и их внедрение в практику сопровождают предпринимателя в течение всей его активной деятельности, ко-нечной целью которой выступает устойчивое положение на рынке. Инструментами достижения этой цели являются ценовая полити-ка, возможности инвестирования капитала, расширение сфер влияния, обновление техники и технологии, повышение квалифи-кации рабочих и служащих.

13

Для динамичного развития предпринимательства требуются необходимые условия — определенная форма собственности, сво-бода выбора, ограниченное влияние власти, личный интерес. По-мимо права по собственному усмотрению распоряжаться принад-лежащими предпринимателю материальными ресурсами, влияние оказывает рыночная система и сопутствующая ей конкурентная среда. В рыночных условиях реализуются личные интересы про-изводителей и потребителей, обладающих свободой выбора в пре-делах тех возможностей, которыми участники рыночных отноше-ний располагают. Предпринимательство, как институт, и в условиях централизованного планового развития экономики, слу-жит целям реализации решений, принимаемых государством в ли-це определенных органов управления. Роль государства в развитии предпринимательства значительна практически во всех странах. Государственное регулирование предпринимательской деятельно-сти осуществляется путем налогообложения, кредитования, обес-печения правовой базы и администрирования, перераспределения дохода, обеспечения ресурсами, методами контроля уровня ин-фляции и стимулирования экономического роста. Различие в раз-витии предпринимательства в плановой и рыночной системах хо-зяйствования заключается в той роли, которую играет государство на рынке и в степени его участия в рыночных отношениях.

Понятие «предпринимательство» применительно к книжному делу должно вырабатываться на основе теоретического положения книговедческой науки, что «книжное дело есть способ существо-вания книги, выступающей с одной стороны способом отражения общественного сознания, с другой — средством его формирова-ния»10. Книга лежит в основе коммуникативной системы, обеспе-чивающей обращение информации в обществе. Задача предпри-нимательской деятельности в этой связи сводится к обеспечению условий для функционирования и воспроизводства информацион-но-коммуникативных связей в обществе, а предпринимательство следует рассматривать как инструмент повышения эффективности этих связей.

10 Беловицкая А.А. Книговедение. Общее книговедение. — М. : МГУП, 2007. — С. 181.

14

Предпринимательству в книжном деле присуща установка на инновацию, проявляющуюся, прежде всего в том, что книгоизда-ние тесно сопряжено с творческим процессом авторского корпуса, создающего произведения. Авторское произведение является ис-ходной предпосылкой развития книжного предпринимательства. Издательство и книжная торговля выступают в роли посредников между автором и читателем. В свою очередь, потребности читате-ля детерминируют установку на инновацию в авторской среде. Этот процесс взаимосвязан и взаимообусловлен и может быть оха-рактеризован как воспроизводство интеллектуального ресурса об-щества. На современном витке развития межличностной коммуни-кации происходят существенные структурные изменения.

В интернет-пространстве посреднические функции в процессе взаимодействия автора и читателя сместились в сторону владель-цев электронных ресурсов. Это, в свою очередь, предопределяет инновационные процессы в редакционно-издательской и книго-распространительской деятельности, побуждает к поиску новых видов и форм предпринимательства.

Формой потребления книги является чтение. Книга, в той или иной форме организации ее знаковой и материальной конструк-ции, обеспечивает осуществление межличностной коммуникации в обществе вне времени и пространства. В масштабах цивилизации этот процесс перманентен и бесконечен. При этом в процессе по-требления, книга далеко не всегда реализует до конца заложенные в нее содержательные и материальные свойства и качества, чем обусловлено ее существование в повторной сфере обращения, а именно в антикварно-букинистической торговле.

Предпринимателем в книжном деле можно назвать человека, который в первую очередь нацелен на инновацию, зачастую из-дающий книги, рискуя не только капиталом, но и жизнью. Исто-рический опыт развития книжного дела показывает, что среди та-ких выдающихся деятелей, как Гутенберг, Зенефельдер, Киприанов, Новиков, Смирдин, Сойкин и многих других, вопрос извлечения прибыли не ставился во главу угла, хотя их идеи и новшества принесли доходы последователям и подражателям.

15

Заслуга выдающихся деятелей книгоиздания и книжной тор-говли заключается в том, что их идеи расчистили дорогу для даль-нейшего прогресса книги и книжной культуры. Были идейные из-датели, издатели-меценаты, издатели-просветители, для которых прибыль являлась лишь доказательством успешной деятельности на почве просветительства. Ученый-книговед А.А. Гречихин спра-ведливо отмечал, что «в книжном деле коммерческая сторона иг-рает важную роль, но она не должна быть самоцелью, чистоганом, использовать низменные человеческие интересы, а служить для дальнейшего совершенствования этого дела и во благо высоких человеческих идеалов»11. История донесла до нас имена многих выдающихся деятелей книги, которые руководствовались принци-пами общественной пользы, несли в народ идеи просвещения.

1.2. Эмпирический взгляд на предпринимательскую деятельность в ХVIII веке

Впервые коммерческая сторона отечественного книгоиздания стала предметом внимания в ХVII веке, когда на московском печатном дворе была введена наценка на книги. Инициатором вве-дения наценки выступил царь, по указу которого, начиная с 1634 го-да, книги стали продаваться по цене, превышающей затраты на их производство. До этого времени книги продавались по цене, «что в деле стали»12. Реформы книжного дела, проводившиеся в петров-ское время, породили новую терминологию, в которой появилось много экономических понятий. Одним из первых появился термин «привилегия». Так назывался документ, выданный Яну Тессингу на право издания русских книг за границей. «Привилегия» с пол-ным основанием может считаться первым законодательным актом, регламентирующим книжную деятельность иностранцев. Харак-терно, что этот документ носит юридический характер, имеет эко-номическую направленность, но вместе с тем, наполнен абсолют-но книжным содержанием. В нем говорится об издательском 11 Гречихин А., Рахманалиев Р.Р. Книга в России: особенности возникновения и развития: учебно-справочное издание. — М. : Прогресс, 2008. — С. 283. 12 Куприянова Т.Г. Печатный двор при Петре I. — М., 1999. — 165 с.

16

репертуаре буквально следующее: «печатать всякие математиче-ские и художественные книги с рисунками, также эстампы и кар-ты» 13.

В петровское время появился еще один документ, содержание которого носит беспримерный характер — это указ об учреждении частной светской типографии. Инициатором ее организации вы-ступил московский житель В.А. Киприанов. В своем проекте уч-реждения типографии он изложил издательскую программу, наце-ленную на светское просвещение. В доносительных статьях была кратко изложена программа организации печатного заведения по европейскому образцу. В ответ на это в 1705 году вышел царский указ об учреждении типографии, получившей название Граждан-ской типографии. Хотя оригинальный текст царского указа не со-хранился, косвенные свидетельства говорят о частном характере ее деятельности. Таким образом, можно считать, что впервые в оте-чественном книжном деле была зафиксирована деятельность на основе частной собственности.

Еще более продвинутым в экономическом отношении оказался В.В. Киприанов — сын основателя Гражданской типографии. Его программа организации книжной торговли, изложенная в донесе-нии Синоду14, во многом соответствовала европейским представ-лениям. В программе фигурируют понятия кредита, оптовой тор-говли, продажи по каталогам и предварительным заказам. Также не оставлен без внимания вопрос о повторном обращении книг. На основании документа, представленного В.В. Киприановым, можно сделать вывод о всестороннем охвате автором проблематики книжной торговли.

Экономические аспекты книжного дела интересовали великого русского ученого М.В. Ломоносова. Задолго до появления разра-ботанного им документа «Мнение об академической книжной лав-ке в Москве», где он предлагал передать книжную торговлю в ча-стные руки, он обращался к академикам: «Нам ли…печься больше

13 Пекарский П.П. Наука и литература в России при Петре Великом. — Т. 1. — СПб., 1862. — С. 11. 14 Описание документов и дел, хранящихся в архиве Св. Правительствующего Синода. — СПб., 1880. — Т. 4. — С. 160.

17

о наживе, чем о науках, и предаваться купеческим занятиям»15. Здесь и впоследствии ученый обращается к западноевропейской практике ведения книжной торговли: «Нельзя указать примера, чтобы какая-нибудь знаменитая академия или университет, доса-дуя на книготорговцев на их доходы, стремилась перехватить их прибыль»16. Позже Ломоносов пошел в своих проектах еще даль-ше, предложив выделить академическое книгоиздание и книжную торговлю в особую «Директорию», предоставив ей большие права по расширению книжного дела. Но все предложения Ломоносова были отклонены.

В своих проектах Ломоносов со знанием дела оперирует таки-ми понятиями как прибыль, скидка, торг. Ученый сознательно увя-зывает с распространением книг «учение и общенародное просве-щение»17. Мысли Ломоносова были продиктованы насущными потребностями времени. Затоваренность академической типогра-фии и низкая расходимость изданий, а также несвойственные Ака-демии функции, наносили непоправимый вред науке. В сложив-шихся объективно-исторических условиях развития частного предпринимательства в книжной торговле предложения ученого могли принести пользу обществу, но, к сожалению, они не были реализованы. Своеобразием теоретических воззрений М.В. Ломо-носова является то, что, считая книгу величайшим средством про-свещения и пропаганды знаний, он вместе с тем признает ее това-ром.

Следующий по времени появления законодательный документ, имеющий отношение к книжному делу, появился в екатеринин-ское царствование, когда была выдана привилегия иностранцу Ио-ганну Михаелю (Михелю) Гартунгу на право издательской дея-тельности в России. В Сенатском указе от 1 марта 1771 года содержались сведения о репертуаре издаваемых книг, что свиде-тельствует о комбинированном характере этого указа. С одной стороны, это юридический акт, с другой — экономический доку-

15 Тюличев Д.В. Книгоиздательская деятельность Петербургской Академии наук и М.В. Ломоносов. — Л. : Наука, 1988. — С. 184. 16 Там же. 17 Там же.

18

мент, смысл которого заключается в ограничении конкуренции и создании более благоприятных условий для отечественных книж-ников. При этом надо принимать во внимание тот факт, что указ датируется 1771 годом. В это время политика императрицы еще была пронизана духом Просвещения.

Наиболее ярким явлением в книжном деле екатерининской эпохи можно считать деятельность Н.И. Новикова. Он действовал в довольно благоприятных экономических условиях, когда в не-драх крепостнического феодального строя назревают капитали-стические отношения. В духе того времени на свет появился указ, допускавший создание частных заведений. Книгоиздание в этот период находилось на подъеме: открывались новые типографии, значительно расширился издательский репертуар, оживилась книжная торговля. Активное проявление частной инициативы стимулировало развитие теоретических взглядов на систему книжного дела. Заслуга Н.И. Новикова состоит в том, что он при-влек к книжной торговле более пристальное внимание, как со сто-роны властей, так и со стороны общественности.

На формирование взглядов Новикова оказало влияние развитие западноевропейской общественно-политической мысли в духе Просвещения, в корне изменившей отношение к торговле, ком-мерции. Еще в Древнем Риме торговля называлась коммерцией. Слово это имело широкое значение и употреблялось не только в смысле «торговля» но и в смысле обмена ценностями, общения. В западноевропейских языках, при сохранении семантического ядра, появляются устойчивые словосочетания. Так, в итальянском языке выражение «commercia epistolare» означало культурные свя-зи, культурное общение. Во французском языке — «commerce des pensees», то есть обмен мыслями, информацией; в английском «commerce», или общение18. В эпоху Просвещения катализатором очищения понятия «коммерция» от наслоений предыдущего вре-мени послужили труды Д. Юма, С. Таубе, Ф. Кэне и других евро-пейских философов. Под воздействием французских просветите-лей под «коммерцией» начинает подразумеваться общественная 18 Тарловская В.Р., Шанский Д.Н. К вопросу о понятии «коммерция» в России ХVIII века // Торговля и предпринимательство в феодальной России. — М., 1994. — С. 293.

19

польза, получаемая от свободной деятельности людей, извлекаю-щих из нее и собственную выгоду.

Взгляды французских просветителей разделял Н.И. Новиков, изложивший свою позицию по поводу понятия «коммерция» в од-ной из своих работ19. В ней проводится главная мысль о том, что влияние торговли в государстве состоит «в нравственном просве-щении и утончении народа»20. Эта мысль тесно смыкается с даль-нейшими его же рассуждениями о книгопечатании, плоды которо-го распространяются «через процветание торговли»21. В данном случае Новиков соединяет коммерцию с просвещением. Далее он подчеркивает, что общественная польза только тогда эффективна, когда она неразрывно связана с собственной выгодой и для того, чтобы обозначенная взаимосвязь была действенной, в книжном деле необходим кредит, обращение денег и, что самое важное — личная свобода.

Теоретические воззрения Новикова разделяли некоторые его современники. Так, в частности, в Уставе об учреждении компа-нии «Крылов со товарищи» в одном из пунктов заложена мысль о том, что при продаже книг следует иметь «свою, то есть общест-венную пользу»22. Представляется, что в сознании человека того времени понятия общественной пользы и личной выгоды стано-вятся неразделимы.

Большое внимание Новиков уделял распространению книг в провинции, где была сосредоточена огромная потенциальная мас-са потребителей. Новиков составил «Условия продажи книг», в ко-торых предложил книготорговцам продавать книги оптом с пре-доставлением льготных условий и дифференцированных скидок. Условия, на первый взгляд невыгодные для книгопродавцев, наце-ленных на получение прибыли, на самом деле обеспечивали уско-рение товарооборачиваемости. В этом документе употреблялись понятия «товар», «рынок», «потребление» и др. термины, свиде- 19 Новиков Н.И. Торговля вообще: каким образом торговля действует во благополучии го-сударства // Новиков Н.И. Избранные сочинения. — М.; Л., 1951. 20 Указ. соч. — С. 575. 21 Там же. 22 Хрестоматия по истории русской книги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М. : Книга, 1965. — С. 75.

20

тельствующие об его организационно-экономическом характере. Вопросы, касающиеся экономических аспектов книжного дела, как правило, в этот период поднимались именно практиками, а Н.И. Новиков возвел их в статус вопросов, требующих теоретиче-ского осмысления.

Новиков свои идеи реализовал на практике и предвосхитил многие начинания предпринимателей более позднего времени. Он первым в России поставил книжное дело на прочную экономиче-скую основу, проявил себя как предприниматель, организовав ак-ционерное товарищество и сеть книжных лавок по стране, наладил публикацию объявлений о книгах в периодических изданиях. В целях пропаганды книги Новиков проводил рекламные акции, в том числе путем бесплатной раздачи книг.

Несмотря на достижения отдельных выдающихся книжников-предпринимателей и просветителей, в целом состояние книжного дела ХVIII века характеризуется неразвитостью форм, отсутствием четкого понимания сущности книги, экономических проблем кни-гоиздания и книжной торговли. К этому можно добавить ограни-ченный круг участников книжного рынка и пассивность читающей публики. Все это позволяет заключить, что российское книжное дело в этот период только начинает встраиваться в новые условия деятельности, которые все интенсивнее проникают с Запада.

1.3. Коммерческие взгляды на предпринимательскую деятельность в первой половине ХIХ века

Сторонником идей Новикова являлся Николай Михайлович Карамзин (1766–1826). Он активно занимался издательской дея-тельностью и выпускал журнал «Вестник Европы», ставший рупо-ром передовых взглядов образованных людей того времени. За-слуги Карамзина как редактора отмечал В.Г. Белинский, считавший, что его журнал способствовал формированию русско-го читателя, его вкусов и привязанностей культурной части дво-рянства. Карамзин чутко улавливал потребности своего читателя из числа нарождающейся буржуазии и занимал позицию обеспе-чения доступности книги всем слоям общества, что обусловило

21

его пристальное внимание к вопросам книжной торговли. На стра-ницах журнала «Вестник Европы» Н.М. Карамзин поместил ста-тью «О книжной торговле и о любви к чтению в России»23, где из-ложил свои мысли и наблюдения. Название статьи носит знаковый характер, в ней впервые книжная торговля рассматривается в тес-ной связи с чтением. Писатель подчеркивает влияние книжной торговли на культурный уровень читателей. Он пишет, что на яр-марках теперь сельские дворянки «запасаются не только чепцами, но и книгами», а купцы и мещане «любят уже читать их»24. Карам-зина не смущает, что больше всего продаются развлекательные романы. По его мнению, «всякое приятное чтение имеет влияние на разум»25. Вместе с тем, автор сожалеет о том, что отечественная книжная торговля не может еще равняться с иностранной торгов-лей, а продавцы, разъезжающие по деревням, часто сами не умеют читать. Несмотря на это, тон всей статьи довольно оптимистичный — Карамзин, чувствуется, верил в своего читателя. Это взгляд чело-века, склонного позитивно воспринимать действительность, в от-личие от книгопродавцев, которые сетовали на то, что публика ма-ло читает книг, купцы не обладают коммерческой дальновидностью, а сама торговля книгами «за торг не почита-лась». Крылатые слова министра финансов графа Е.Ф. Канкрина, что «глина — товар, а книги — не товар»26, надолго укрепились в общественном сознании. Но уже в первой трети ХIХ века в обра-зованных литературных кругах появляются серьезные рассужде-ния по проблемам книги. В среде книжников зарождается стрем-ление познать сущность книги. Наряду с тем, что к этому времени сложилось стойкое убеждение в значимости содержательной сто-роны книги, профессионалов интересует вопрос экономической природы книги. Признание книги товаром наделяет ее определен-ными свойствами. Так в альманахе «Новоселье» была напечатана

23 Хрестоматия по истории книги. — Ч. 1. / сост. Т.Г. Куприянова, О.В. Андреева. — М., 1995. — С. 48–49. 24 Вестник Европы. — 1802. — Ч. 2. — № 9, май. —С. 57–64. 25 Там же. 26 См.: Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф. (К 150-летию с начала изда-тельской деятельности) // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 159.

22

заметка, которую нельзя обойти вниманием. В ней впервые от имени практика, а не ученого, попытку теоретического обоснова-ния природы книги предпринял издатель и автор в одном лице — Н.А. Полевой. Он отмечал двойственную природу книги и подчер-кивал, что книга представляет собой умственный труд, облечен-ный в вещественную форму. «Книги, — писал Н.А. Полевой, — продаются и покупаются, следственно, оно товар»27. Дальше, сле-дуя логике размышлений автора, можно заключить, что впервые в отечественной практике была выведена формула сугубо экономи-ческих отношений между литераторами (их автор статьи называет «фабрикантами литературного товара»), потребителями и продав-цами. Во времена Смирдина «фабрикацией книг» назывался лите-ратурный труд. Это происходило оттого, что еще не оформилась терминология, понятия в книжном деле употреблялись по анало-гии с другими сферами производства. «Будучи товаром, — считал Н.А. Полевой, — книга требует, чтобы литератор, как все фабри-канты, старался сделать ее по вкусу публики, так, чтобы можно было ее выгоднее продать»28. Автор статьи считает, что литерату-ра должна отвечать вкусам публики, так как от этого получается доход. Вполне резонно он задается по этому поводу вопросом: «Как же хотите вы, чтобы мы, торгующие книжным товаром, счи-тали его чем-нибудь другим?»29. Отсюда можно заключить, что вопрос о природе книги был полемичен уже в то время.

Обращается автор и к вопросам потребления книги, размышля-ет о том, для чего покупаются книги, как они используются, поче-му не находят сбыта в книжных лавках. Между тем, взгляды само-го Н.А. Полевого не отличаются последовательностью. С одной стороны, очевидно понимание книги как товара, а книжного дела как «обрабатывающей литературной промышленности», с другой стороны, подвергаются критике любые действия в этом направлении.

27 Хрестоматия по истории книги. — Ч. 1. / сост. Т.Г. Куприянова, О.В. Андреева. — М., 1995. — С. 51. 28 Полевой Н.А. Отрывок из заметок русского книгопродавца его сыну // Новоселье. — СПб., 1846. — С. 499–500. 29 Там же.

23

Четкое отношение к книжному делу высказывал Ф.В. Булга-рин. Сам он, будучи автором романов, пользовавшихся повышен-ным интересом читающей публики, тем не менее, считал, что чис-ло читающих в России еще незначительно. Причину такого положения он усматривал в высоких ценах на книги, в чем, собст-венно, не был оригинален. О высоких ценах, вынуждающих неод-нократно читать одни и те же книги, высказывался Н.М. Карамзин. Он говорил о провинциальном читателе, который бережно отно-сился к книге. Небогатые помещики при небольшом доходе соби-рали домашние библиотеки, и, как говорил Карамзин, со своих книг «они не дадут упасть пылинки». Важным моментом в сооб-ражениях Ф.В. Булгарина является то, что ему удалось открыть, как спрос влияет на предложение, и наоборот, как предложение определяет спрос. Возможно, в издательско-книготорговой прак-тике действие этого закона ощущалось давно, но осознание этого со стороны писателей происходит впервые. Основные выводы Ф. Булгарина базировались на эмпирическом восприятии состоя-ния дел, но практики уже приблизились к тому моменту, когда во-просы книжного дела будут обсуждаться на теоретическом уровне.

О нарастающей зависимости писателей от действия коммерче-ского механизма распространения литературных произведений писал великий русский поэт А.С. Пушкин: «Литература оживилась и приняла свое обыкновенное направление, то есть торговое»30. Представляется, что поэт был знаком с практикой западноевро-пейских стран, где литератор находился во власти действия зако-нов, регулирующих рыночные отношения. Как человек передовых взглядов, он понимал неотвратимость проявления новых веяний в отечественном книжном деле. «Торговое направление» в литера-туре отмечали также современники поэта, придававшие факту его появления достаточно серьезное значение. Об этом упоминает в своей статье А.А. Беловицкая. Она пишет, что серийные издания, появившиеся в издательском репертуаре А.Ф. Смирдина и П.М. Перевлесского свидетельствовали о развитии «торгового на-правления» как способа регулирования спроса и предложения на

30 Пушкин А.С. Полн. собр. соч. — В 10 т. — М., 1976. — Т. 7. — С. 317.

24

книжном рынке, емкость которого существенно возросла31. В ка-честве доказательства приводится высказывание по этому поводу одного из авторов того времени — С. Шевырева. Он писал, что «словесность наша породнилась с торговлею: это свидетельствует не только об успехах отечественного просвещения; это показыва-ет, что словесность сделалась у нас потребностью народа, что жа-жда к чтению, этот первый признак образования, более или менее распространяется по всем пределам нашей России, по всем сосло-виям нашего общества… Торговое направление нашей литературы служит для нас утешительным свидетельством того, как с каждым годом более и более разливается образование по народу русскому, как потребность книги становится ощутительнее»32. Приведенное выше высказывание подкрепляет мысль о возросшей роли книж-ной торговли, но в еще большей степени это высказывание свиде-тельствует о том, что современники понимали сущность происхо-дивших перемен в книжной отрасли. Позднее А.Ф. Черенин констатировал, «когда капиталы пришли в движение», постепенно начала исчезать «патриархальность» книжной торговли, «а вместе с капиталами явились и новые деятели»33.

Литературный труд был основным источником дохода Пушки-на, поэтому он стремился вникать во все тонкости книжного дела, завел дружбу с книгопродавцами и издателями, постигал науку экономики книги и даже посвятил этому вопросу одно из своих стихотворений «Разговор книгопродавца с поэтом». Известно, что Пушкин принимал непосредственное участие в том, чтобы при-дать писательскому труду профессиональный характер.

Во многом проникновению буржуазных отношений в книжное дело способствовали современники поэта, так называемый «лите-ратурный триумвират» — Ф.В. Булгарин, Н.И. Греч, О.И. Сенков-ский. Для темы нашего исследования в большей степени подходит определение этих авторов, как представителей «промышленного 31 Беловицкая А.А. Типологические признаки серийного издания художественной литерату-ры // Книга. Исследования и материалы. — 1970. — Сб. 21. — С. 29. 32 Там же. 33 Цит. по: Фролова Т.И. А.Ф. Черенин и Н.Г. Мартынов: экономические взгляды на книж-ную торговлю // Современные проблемы книговедения, книжной торговли и пропаганды книги: межвед. сб. научн. статей. — Вып. 10. — М., 1995. — С. 112.

25

журнализма», приводимое в одной из недавних работ по истории книги34. В этой же работе наше внимание привлекла фраза о «пушкинском понимании» книжного дела этого периода. Это по-нимание сводилось к тому, что «литературная профессия все более превращалась из дилетантского занятия одиночек в относительно хорошо оплачиваемую специальность, профессию»35. Пушкин, как представитель прогрессивного направления, стремился к профес-сионализации писательского труда. Представители реакционного лагеря, выражающие интересы официальной верхушки власти, стремились к коммерциализации книжного дела, видели в нем «источник спекуляции и наживы». Однако это высказывание, при-веденное авторами исследования, противоречит их общей оценке того вклада, который был сделан писателями пушкинской поры, в том числе и тех, кто придерживался «охранительной» идеологии. В работе говорится : «С точки зрения развития книжного дела все эти направления нужно рассматривать как целостный процесс, и каждое из них по-своему, конечно, имело и новаторские достиже-ния»36. Эта оценка более объективна, если учесть, что в ранний пе-риод своей деятельности писатели — представители «литературно-го триумвирата» стояли на либеральных позициях, сотрудничали в альманахе декабристов, поддерживали тесные связи с А.А. Бес-тужевым, К.Ф. Рылеевым, А.С. Грибоедовым, Н.М. Карамзиным.

Четкое видение проблем книгоиздания и книжной торговли сформировалось у В.Г. Белинского, объяснявшего жалкое состоя-ние литературы исключительно плохой организацией книжной торговли. Он рельефно обозначил проблему низкой доходности книжной торговли, что являлось причиной отсутствия интереса со стороны крупного купечества. Но не только организационные вопросы были доступны пониманию Белинского. В истории книж-ного дела наступил период, когда экономические вопросы уже нельзя было игнорировать. Характеризуя вклад А.Ф. Смирдина в развитие русской литературы, критик отмечал его заслуги в изда-

34 См.: Гречихин А.А., Рахманалиев Р.Р. Книга в России: особенности возникновения и раз-вития : учебно-справочное издание. — М. : Прогресс, 2008. — С. 258. 35 Там же. 36 Указ. соч. — С. 257.

26

нии произведений русских писателей и профессионализации писа-тельского труда. Он говорил, что Смирдин «произвел решитель-ный перелом в ценности книжного товара»37. По мнению критика, Смирдин хотел не просто продавать книги и получать с этого ба-рыши, как большинство его современников, а «слить свое имя с русской литературою, внести его в ее летописи»38. Критик намного раньше других современников подметил характерную черту пред-принимателя, выражавшуюся в стремлении к самореализации.

Смирдин с большей легкостью вкладывал деньги в издание хо-рошего произведения, даже если оно сулило убытки, нежели в плохую книгу, хотя и прибыльную. Белинский, защищая Смирди-на от нападок «рыцарей литературного бескорыстия», подчерки-вал, что наступили новые времена, когда литератор вынужден за-рабатывать своим трудом. Для этого литератору нужна свобода от каких-либо иных занятий, кроме литературы, так как «чиновник непременно будет мешать литератору, а литератор чиновнику»39. В духе витавших в воздухе идей политической экономии, языком которой по признанию самого критика, он говорил, Белинский на-зывает литературное творчество «своего рода промышленностью». Ученый придает экономическую тональность деятельности Смир-дина и подчеркивает, что в плане литературы у него было множе-ство советчиков, к которым он прислушивался, а руководствовать-ся «правилами европейской коммерции» издателю приходилось самостоятельно. Надо принимать во внимание, что деятельность А.Ф. Смирдина протекала в очень горячую пору. Незадолго до этого закончились наполеоновские войны, затем отгремели собы-тия на Сенатской площади, имевшие широкий резонанс в общест-ве. Книжную лавку Смирдина посещали выдающиеся люди своего времени — вице-адмирал В.М. Головнин, побывавший в плену у японцев и написавший об этом периоде жизни воспоминания; ад-мирал П.И. Рикорд; знаменитый мореплаватель Ф.Ф. Беллинсгау-

37 Белинский В.Г. Русская беседа // Полн. собр. соч. — Т. 5. — М. : Изд-во АН СССР, 1954. — С. 481. 38 Там же. 39 Белинский В.Г. Сто русских литераторов // Полн. собр. соч. — Т. 9. — М. : Изд-во АН СССР, 1955. — С. 250.

27

зен, первооткрыватель Антарктиды; лейтенант флота Н. Семиков и др.40 Возможно из уст тех, кто бывал за границей, Смирдину стало известно об устройстве книжных заведений, по примеру которых он открыл книжный магазин в центре столицы. На фоне книжной торговли, характеризующейся «патриархальным несовершенст-вом»41, нововведения Смирдина не ускользнули от внимания Бе-линского, считавшего, что он «произвел решительный переворот в русской книжной торговле»42. По мнению критика, новшества Смирдина повлекли за собой оживление литературных процессов и книжного рынка в целом. Таким образом, четко прослеживается направление мыслей Белинского, выступавшего в защиту Смирди-на, чья деятельность вызывала непонимание со стороны его со-временников. Высокая оценка деятельности Смирдина, данная Бе-линским, свидетельствует, что выдающийся писатель разделял взгляды и экономические подходы, зарождавшиеся в передовых кругах общества. При Смирдине определился взгляд на книгу как на товар в среде дворянства и было положено начало дворянскому периоду отечественного предпринимательства в книгоиздании.

1.4. Формирование профессионального взгляда на предпринимательскую деятельность во второй

половине ХIХ века

Вторая половина ХIХ века — это время коренных перемен в системе книгоиздания. Происходит укрепление взгляда на книгу как на товар и возникает интерес к экономическим аспектам раз-вития книжного дела. Формируется специальная терминология, зарождающаяся в практической деятельности, где употребляются новые понятия, такие как «акцизы», «акции», «кредиты», «про-центные ставки» и др.

40 Толстяков А.П. Русские моряки в книжной лавке А.Ф. Смирдина // Книга. Исследования и материалы. — 1988. — Сб. 56. — С. 165–172. 41 Горшков Ю.А. Экономическая модернизация книжного дела в России ХVIII — первой половины ХIХ в. — М. : Пашков дом, 2009. — С. 77. 42 Белинский В.Г. Сто русских литераторов // Полн. собр. соч. — Т. 9. — М. : Изд-во АН СССР, 1955. — С. 249.

28

Динамика развития книжного дела в пореформенной России определялась негосударственным сектором, в котором ведущую роль играли издательско-книготорговые фирмы коммерческого характера. Издатели М.О. Вольф, А.С. Суворин, А.Ф. Маркс, И.Д. Сытин выпускали основную массу печатной продукции и владели практически всей сетью книгораспространения. Деятель-ность издателей новой формации была жестко ориентирована на запросы книжного рынка, что в значительной мере определяло ха-рактер издательского репертуара и книготоргового ассортимента. За относительно непродолжительный отрезок времени в стране сформировался единый книжный рынок, расширилась сфера дея-тельности издательств, возросла конкуренция, сформировался ста-бильный спрос на книгу. Крупные издатели охватили своей печат-ной продукцией различные слои населения — от состоятельного покупателя до крестьянского читателя. Широкий спектр практиче-ской деятельности обусловил появление новых идей в среде книж-ников, так или иначе обращавшихся к вопросам оптимизации дея-тельности своих заведений. В профессиональной среде постепенно оформилось стремление к объединению с тем, чтобы противосто-ять неуклонно развивающимся законам капиталистической конку-ренции. Наряду с этим формируется осознание социальной значи-мости дела, которым занимались предприниматели, как издатели, так и книгопродавцы.

Уже в середине ХIХ века поднимались острые вопросы книго-издания, книжной торговли, защиты интересов авторов. Возникали идеи создания литературных объединений, призванных исключить из цепочки «автор-читатель» книгопродавцев, как ненужных по-средников. В начале 1860-х годов в журнале «Книжный вестник» был опубликован проект О.И. Сенковского (1800–1858), подготов-ленный несколькими годами ранее43. В этом проекте автор высту-пил с идеей создания Литературного общества. Он ратовал за уп-разднение книжной торговли, которую окрестил «разбойничьим книготоргашеством». Для того чтобы ослабить влияние книгопро-давцев, он предлагал создать в 5000 городах страны конторы с 43 Сенковский О.И. Мысли покойного О.И. Сенковского (барон Брамбеус) об устройстве литературного общества // Книжный вестник. — 1861. — № 20. — С. 312–313.

29

численностью не менее 5 человек в каждой, что в совокупности составило бы 25 тысяч человек. Они должны были осуществлять покупку книг, выпускаемых Литературным обществом, а 25% от проданной суммы направлять на поощрение литераторов. Автор проекта называл это «кредитом в литературе». Эти меры, по за-мыслу Сенковского, должны были привести в движение большие тиражи и способствовать расцвету литературы. Предложения Сен-ковского вызвали живой отклик. Так, Н.А. Полевой счел эти мыс-ли вредными для русской литературы и упрекал Сенковского в том, что «он сделал из литературы куплю»44. В «Книжном вестни-ке» появилась статья О. Мильчевского «Наше книжное дело во-обще»45, в которой ее автор поддержал идею создания специаль-ных обществ «по различным ветвям науки и литературы», которые действовали бы на деньги капиталистов. По мысли Мильчевского, капиталист-промышленник будет финансировать книгоиздание и довольствоваться небольшим процентом, и такое устройство кни-гоиздания он называл «издательским банком».

В основе проекта В.Е. Генкеля лежала идея объединения уси-лий издателей и книгопродавцев в деле основания «правильной, рациональной книжной торговли в городах и провинциях»46. При-мечательно, что в функции издателя вменялась и продажа книг. Надо полагать, что издателю отводилась определяющая роль в сложном процессе продажи книг по причине низкой оценки про-фессиональных знаний книгопродавцев, утвердившаяся в общест-венном мнении. Возможно, подход Генкеля обусловлен тем, что он считал издательскую деятельность, как вид торгово-промышленной деятельности.

Целью издательской деятельности, также как и иной экономи-ческой деятельности, по Генкелю, являлась прибыль. Скорее все-го, на формировании воззрений этого издателя сказалось то об-стоятельство, что он приехал в Россию из Германии, где 44 Фролова Т.И. История экономических воззрений в книжной торговле дореволюционной России : дисс….канд. историч. наук. — М., 1994. — С. 53–54. 45 Мильчевский О. Наше книжное дело вообще // Книжный вестник . — 1864. — № 1. — С. 10–11. 46 Генкель В.Е. Проект Общества издателей и учреждения книжной торговли внутри импе-рии // Северное сияние. — 1862. — № 1. — Стлб. 55.

30

действовали в полной мере законы капиталистического книгоизда-тельского дела. Вместе с тем, нельзя не отметить тот факт, что эти идеи упали на благоприятную почву и обрели множество сторон-ников.

Во время проведения Первого Всероссийского съезда издате-лей и книгопродавцев (1909) вполне серьезно ставился вопрос о переходе книгоиздательства и книжной торговли в ведение Мини-стерства торговли и промышленности. Очевидно, сказалась необ-ходимость повышения имущественного ценза отрасли с целью дальнейшего улучшения вопросов кредитования. Недостаток ка-питалов и медленный оборот денежных средств являлись в то вре-мя бичом книжной отрасли: влияние этих факторов испытывали все участники книжного рынка.

Экономическое давление усиливалось осознанием того, что из-за отсутствия денег, затруднительным казалось выполнение важ-ной социально-культурной функции книгоиздания и книгораспро-странения. От этого страдал читатель, не получающий широкого спектра литературы и, возможно, по этой причине, снижался уро-вень читательской активности, и как следствие, падал покупатель-ский спрос.

Получался замкнутый круг, в котором необходимо было найти приемлемые способы преодоления проблем. На это неоднократно обращали внимание практики книжного дела и представители пе-редовых кругов общественности.

Глубокое понимание экономических вопросов присуще вы-дающемуся публицисту своего времени Н.Г. Чернышевскому (1828–1889), опубликовавшему в журнале «Современник» не-сколько статей: «Капитал и труд» (1860, № 1), «Кредитные дела» (1861, № 1), «Французские законы по делам книгопечатания» (1862, № 8). Большое значение Чернышевский придавал книжному делу, как средству образования и распространения прогрессивных идей. В трудах, посвященных данному вопросу, писатель не толь-ко подчеркнул роль книги в деле просвещения, но сделал краткий и достаточно емкий анализ коммерческой составляющей книжного дела. Он выделил важные характеристики, такие как честность,

31

предприимчивость, достаточные капиталы47. Наряду с позитивной оценкой, Н.Г. Чернышевский подметил черты, свойственные предпринимателю, не только экономического, но и нравственно-этического характера. «Установив все литературное дело на ком-мерческом основании», — писал Н.Г. Чернышевский, — «литера-турная промышленность преследует одни денежные выгоды, го-нится за большими барышами. Торгаши-издатели покупают и продают только тот товар, на который существует большой спрос»48. Взгляды писателя представлены вполне в духе демокра-тических идей того времени. Особенно существенно то, что, не-смотря на отсутствие широкого резонанса на заявленные тезисы, в контекст общественной полемики постепенно вплетаются пробле-мы книгоиздания и книжной торговли, трактуемые как движущие силы развития образованной, просвещенной нации. Учитывая масштаб личности Н.Г. Чернышевского, нельзя не отметить зна-чимость подобного видения и понимания роли книжного дела, не-смотря на то, что это было только начало формирования теорети-ческого подхода к проблемам его развития.

В начале 1860-х годов в России назревает реформа печати, и в поле зрения передовой общественности попало действие комис-сии, специально созданной для подготовки и проведения реформы. В числе откликов, поступивших на проект законодательства о пе-чати, особого внимания заслуживает мнение известного деятеля Н.А. Серно-Соловьевича (1834–1866). Он выступил с замечаниями на проект цензурного устава в своем докладе, названном «Предва-рительные соображения по предмету полицейских охранительных постановлений о типографиях, литографиях и книжной торговле»49. Следует подчеркнуть, что «Предварительные соображения» отра-зили общие настроения, царившие в рядах революционной демо-кратии. Среди отчетливо прозвучавшей критики в адрес состави-телей цензурного устава по поводу ограничительных мер, 47 Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. — В 15 т. — М., 1950. — Т. 5. — С. 695–698. 48 Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. — В 10 т. — СПб., 1906. — Т. 9. — С. 168. 49 Н.А. Серно-Соловьевич о книгоиздательской и книгопродавческой деятельности : (Не-опубликованные замечания на проект законодательства о печати 1862 г.) / публ. Н.Г. Леви-ной // Книжное дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ в. — Л., 1986. — Вып. 2. — С. 139–149.

32

направленных против «свободного проявления мысли», интерес представляет экономическая трактовка книгоиздания и книжной торговли. «Книжное и типографское дело, составляя отрасли тор-говли и промышленности», — отмечает автор, — «должны подчи-няться общим узаконениям, управляющим торговлей и промыш-ленностью»50. И далее Серно-Соловьевич приравнивает книжное дело к другим отраслям торговли и промышленности и считает та-кое видение своевременным. Далее в своих критических заметках он доказывает, насколько плохо ознакомлены с состоянием книж-ной торговли члены комиссии. Например, они не владели вопро-сом о таких формах книжной торговли, как выписка книг из-за границы, комиссионерство, продажа книг на дому, в конторах ре-дакций, в училищах, на железных дорогах, пароходах и т. д.51. Сер-но-Соловьевич признает, что отсутствие профессиональных зна-ний препятствует созданию полноценной законодательной базы, регулирующей книгоиздание.

К лагерю демократов принадлежал книгоиздатель и книгопро-давец А.Ф. Черенин (1826–1892). В его статьях, последовательно публиковавшихся в журнале «Книжный вестник», поднимались вопросы на много лет вперед предвосхитившие дальнейшие пути развития книжного дела. Черенин рассматривал экономические аспекты книгоиздания и книжной торговли. Литературу, он счи-тал, также можно изучать «со стороны экономической». Однако эта точка зрения Черенина критически оценивается современными исследователями. В одной из работ52, где разбираются взгляды А.Ф. Черенина, отмечается, что с «хозяйственной», «экономиче-ской» стороны можно рассматривать книгу, а не литературу. Сво-его рода достижением Черенина можно считать, что он первым среди отечественных книжников увязал науку, экономику и книж-ную торговлю. «Торговля, понимаемая в научном, экономическом смысле, есть, как известно, посредница между производителем и

50 Н.А. Серно-Соловьевич. — Указ. соч. — С. 139. 51 Там же. 52 См.: Фролова Т.И. А.Ф. Черенин и Н.Г. Мартынов: экономические взгляды на книжную торговлю // Современные проблемы книговедения, книжной торговли и пропаганды книги : межвед. сб. научн. статей. — Вып. 10. — М., 1995. — С. 118.

33

потребителем, — а следственно представляет собой один из необ-ходимых видов общественного труда»53, — писал Черенин в одной из своих работ. С прозорливостью знающего и хорошо подготов-ленного человека он предугадал наметившиеся тенденции гряду-щих изменений в книжном деле. Смысл его размышлений сводил-ся к идее капиталистических форм хозяйствования, и в этой связи Черенин первым в истории отечественного книжного дела употре-бил понятие частного предпринимательства, или, по выражению того времени — «частной предприимчивости». До Черенина было принято употреблять понятие «частной собственности». В этих двух понятиях заключается принципиальное отличие. Частная собственность — это имущественное право, закрепленное юриди-чески, в то время как частное предприни-мательство является ин-ституциональной формой хозяйствования. Именно так и понимал Черенин «частную предприимчивость», чему дал развернутые по-яснения. Кредит, цена, рынок потребителя — основные составляю-щие динамичного развития книжного дела. Далее он пишет, во-первых, «успех всякой деятельности должен зависеть от труда и знания и широкого коммерческого расчета»54. Во-вторых, в новых условиях хозяйствования пришли в движение капиталы, ранее державшиеся под спудом. В-третьих, дворяне, лишившиеся в ходе реформы возможности эксплуатировать бесплатный труд, не счи-тали зазорным заниматься торговыми и промышленными делами. Слова Черенина, что «многие роды деятельности перестали быть унизительными для некоторых привилегированных сословий»55 от-носятся и к тем, кто чиновничьей карьере предпочел занятие частным предпринимательством.

Стимулирующую роль играли появившиеся в это время идей-ные издатели, пропагандировавшие книгу как духовную ценность. На этой почве активизировалась полемика, побудившая А.Ф. Че-ренина обратиться к солидным трудам и привести вескую аргу-ментацию. То, что Анатолий Федорович изучал экономические

53 Черенин А.Ф. О русской книжной торговле // Книжный вестник. — 1863. — № 23. — С. 416. 54 Заметки о книжной торговле в России // Книжный вестник. — 1860. — № 9. — С. 67. 55 Там же.

34

труды не вызывает сомнения, если ознакомиться с его, как он сам выражался, «теоретическими соображениями». Заслуга А.Ф. Чере-нина состоит в том, что он дал развернутую схему состава книж-ного дела. В нее он включил авторскую деятельность, деятель-ность издательскую и типографскую, книжную торговлю и устройство библиотек56. В своих рассуждениях Черенин обосновал собственные выводы, и его аргументация отличается необыкно-венной новизной не только для того времени, но и для современ-ного этапа развития книжного дела. Так, в частности, А.Ф. Чере-нин свои построения базирует, по его же словам, на «широко-коммерческом образовании». В одной из ранних работ он признает книжную торговлю «посредником между литературными богатст-вами и общественными потребностями»57. Но он сомневается, ка-кое понятие правильнее употреблять: «издание книг», или «созда-ние книг»; кому отдать приоритет — автору, или издателю. Несколько лет спустя сомнения были преодолены, так как сложи-лось понимание, что «экономическая, материальная сторона лите-ратуры» составляет книжное дело. С позиций современного кни-говедения, предложенная Черениным трактовка, представляется, излишне утрированной, а отождествление литературы с матери-ально-хозяйственной деятельностью, ошибочной.

Дальнейший ход мыслей А.Ф. Черенина представляет особый интерес, так как он вывел «формулу авансирования» деятельности каждого предыдущего участника книжного дела последующим. Согласно рассуждениям Черенина, автор создает произведение, вкладывает свой труд, который может быть оплачен только в том случае, если его произведение напечатает типография. Следует обратить внимание на то, что Черенин, во-первых, включил типо-графию в состав книжного дела, во-вторых, поставил эту сферу деятельности на второе место после автора. Далее Черенин раз-мышляет над узловыми вопросами книгоиздания. Для того чтобы типография напечатала труд автора, он должен оплатить ее услуги, но у автора на это, как правило, капитала не имеется. В сложив- 56 Книжное дело // Книжник. — 1865. — № 4. — С. 294. 57 Черенин А.Ф. Заметки о книжной торговле в России // Книжный вестник. — 1860. — № 10. — С. 79.

35

шихся производственно-экономических отношениях того времени, (что особо подчеркивал автор), капитал предлагает «третье лицо», в роли которого выступает издатель. Далее к процессу подключа-ется книгопродавец, который выступает «посредником между из-дателем и публикой»58. На пути движения книги от автора к чита-телю каждый участник получает свой доход. Черенин не выделяет по значимости какое-либо звено в этой цепочке, придает равное значение всем участникам процесса, так как считает, что целью книжного дела является его организация «с наибольшею выгодой для интересов народного развития и с наименьшей потерею на-родного капитала»59. В этих публикациях А.Ф. Черенина проде-монстрировано глубокое понимание сущности книги, ее двойст-венной природы. Исходя из этого, необходимо учитывать в практической деятельности выводы «экономическо-общественной науки», к знанию которой апеллирует А.Ф. Черенин. Он говорит о книге, как о произведении умственного труда, не подлежащего де-нежному выражению до тех пор, пока книга не попадет в сферу торговли, где обретет товарную форму и денежную оценку60. Столь глубокое понимание обусловлено тем, что А.Ф. Черенин был не только практиком — издателем, книгопродавцем, владель-цем библиотек, но и редактором отраслевых журналов, на страни-цах которых велась достаточно оживленная полемика.

Концептуальные взгляды А.Ф. Черенина не подвергались де-тальному рассмотрению, не критиковались и не одобрялись. Ско-рее всего, он опередил время, и объективное понимание книжного дела пришло гораздо позднее. Вклад Черенина в теорию и практи-ку по достоинству оценили современные исследователи. Изуче-нию жизни и деятельности А.Ф. Черенина была посвящена дис-сертационная работа61 и несколько статей62. 58 Книжное дело // Книжник. — 1865. — № 4. — С. 292. 59 Там же. 60 Черенин А.Ф. О русской книжной торговле // Книжный вестник. — 1863. — № 23. — С. 416. 61 Полиновская Л.Д. А.Ф. Черенин (1826–1892) и его книгопродавческая и издательская дея-тельность : дисс… канд. ист. наук. — М., 1989. — 150 с. 62 Виноградова Л.А. Анатолий Федорович Черенин — практик и теоретик культурно-просветительной книжной торговли в 60-е годы ХIХ в. // Книжная торговля. Опыт, пробле-мы, исследования. — Вып. 16. — М. : Книга, 1985. — С. 242–249; Фролова Т.И. А.Ф. Чере-

36

В пореформенный период в связи со сменой исторической па-радигмы, на книжный рынок пришли новые группы читателей из среды разночинцев. Это подтолкнуло книжников к тому, чтобы уделить серьезное внимание изучению вкусов нового потребителя книги. В характеристике читательских запросов того времени практически не встречается положительных оценок. Во всех пуб-ликациях слышится упрек в адрес читателей за тягу к низкосорт-ным произведениям. В их число попали романы французских пи-сателей Александра Дюма, Жорж Санд, Эжена Сю, Поля Феваля (он публиковался под псевдонимом Фрэнсис Троллоп), Поля де Кока, Эли Берте и других авторов. Журнал «Книжный вестник»63 берет на себя миссию преследования вредоносных сочинений и дает столь резкую оценку сочинениям Жорж Санд, которая «все еще служит вывеской разврата … ее читают только женщины, не дорожащие ничем»,64 что нашему современнику это кажется, по меньшей мере, странным. Если оценка, данная произведениям признанных мастеров приключенческого жанра — Поля Феваля и Поля де Кока — понятна, то остается неясным, почему в разряд вредоносных писателей попал Эли Берте, чьи исторические рома-ны освещали события французской революции. Тематика романа Эли Берте вполне в духе взглядов самого автора заметки, раз он сетует, что на книжных полках «в порядочных домах» не встре-тить Писемского, Григоровича, Островского, Потехина.

Упреков со стороны демократически настроенных представи-телей общественности заслужил и М.О. Вольф, первым в России начавший издавать приключенческий журнал и переводные сочи-нения приключенческого жанра. Как пишет Е.А. Динерштейн65, отрицательное отношение демократов к Вольфу «объяснялось

нин и Н.Г. Мартынов: экономические взгляды на книжную торговлю // Современные про-блемы книговедения, книжной торговли и пропаганды книги : межвед. сб. научн. статей. — Вып. 10. — М., 1995. — С.111–126. 63 О средствах чтения в Москве и о московской лубочной литературе // Книжный вестник. — 1860. — № 3–6. — С. 33–37. 64 Там же. 65 Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф. (К 150-летию с начала издатель-ской деятельности) // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 156.

37

свойственным их представителям негативным восприятием всякой предпринимательской деятельности капиталистического толка».

Низкий уровень запросов читателей в этот период неоднократ-но отмечался современными книговедами66, однако, практически мало исследований, вскрывающих проблемы восприятия произве-дений тех или иных авторов. И только недавно эта проблема стала интересовать ученых. Примечательна в этом отношении статья Ре-беккини Домиано67, в которой на примере произведений Гоголя показывается специфика отражения содержания в массовом кре-стьянском сознании. На основе проведенного исследования автор статьи сделал вывод о неспособности крестьян воспринимать сложные произведения, а также оценивать соотношение текста с реальностью. Вывод Домиано вполне закономерен — уровень об-разования крестьян был недостаточен для восприятия сложных и отвлеченных размышлений, гипербол и сравнений — крестьяне воспринимали в основном сюжет. Отсюда становится понятно, что писатели-лубочники, имевшие четкое представление о потребно-стях и возможностях читателей из крестьянской среды, работали в строгом соответствии с законами сложившегося рынка потребле-ния и отвечали запросам этого рынка.

С ростом тиражей и снижением цен на книги перед издателями встал вопрос не только изучения спроса, но и формирования по-требностей читателей. Сложный вопрос изучения спроса не про-шел мимо внимания известного экономиста того времени В.П. Безобразова (1828–1889). В 1864 году, проанализировав ход Нижегородской ярмарки, он пришел к выводу, что «нет у нас то-вара, относительно которого … условия предложения до такой степени расходились бы с понятиями и вкусами потребителей и с условиями спроса… и это самая выпуклая экономическая черта книжной торговли»68. Безобразов был первым экономистом, кто

66 Соловьева Е.В. К истории массовой литературно-художественной книги в России (начало ХХ века) // Современные проблемы книговедения : межвед. сб. научн. статей. — Вып. 12. — М., 1998. — С. 76–84. 67 Ребеккини Домиано. Как крестьяне читали Гоголя // Новый литературный журнал. — М., 2001. — № 49. 68 Цит. по: Горшков Ю.А. К истории кредитования русской книжной торговли // Книжный бизнес. — 1993. — № 14. — С. 7.

38

дал объективную оценку книжной торговли. Он отмечал, что книжную торговлю никто не воспринимает всерьез, считая ее как «развлечение и препровождение времени книгопродавцев»69. В одной из публикаций было проанализировано состояние книж-ной торговли, и ее автор В.Н. Сторожев выделил несколько при-чин упадка. В их числе он отметил отсутствие образования в на-родных массах, несовершенное законодательство, отсутствие взгляда на книгу как на товар и непонимание ценности этого това-ра. В итоге автор пришел к выводу, что причины недостатков в книжной торговле лежат не только в плоскости организации тор-говли, но кроются и в самом обществе. «Книгопродавцы здесь это тело, а общество — сама душа»70, — так образно доносил свою мысль В. Н. Сторожев.

Низкая оценка книготорговой деятельности во многом была связана с невысоким уровнем доходности торговли книгами. По-этому проблемы книжной торговли не представляли интереса ни для властей, ни для ученых-экономистов, ни для большинства купцов. Об отношении властей к книге говорит яркий эпизод, опи-санный Е.А. Динерштейном. Когда Вольф обратился к министру финансов Н.Х. Бунге по поводу установления льгот для книжного дела, то получил следующий ответ: «Книга такой товар, ценность которого нельзя определить коммерческим способом»71. Исследо-ватель объясняет позицию министра Бунге нежеланием правитель-ства содействовать развитию книгоиздания. В сложившейся си-туации пореформенного времени издатели ратовали за признание их деятельности отраслью промышленности, что обеспечивало бы соответствующие организационно-экономические условия, на-пример, в части кредитования, котировки акций на бирже и ряда других возможностей.

Во второй половине ХIХ века возникли специальные периоди-ческие издания — журналы «Книжный вестник» (1859–1866) и

69 Безобразов В.П. Народное хозяйство в России. — Ч. 1. — СПб., 1882. — С. 217. 70 Сторожев В.Н. К вопросу об упорядочении русской книжной торговли // Книжный вест-ник. — 1887. — № 4–5. — Стлб. 163–170. 71 Динерштейн Е.А. Петеребургский издатель М.О. Вольф // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1999. — Сб. 77. — С. 157.

39

«Книжник» (1865–1866), издававшиеся А.Ф. Черениным. Оба из-дания носили демократический характер, и были закрыты одно-временно в 1866 году.

Возобновилось издание журнала «Книжный вестник» в 1884 году и до 1916 года выпускалось Русским Обществом книгопро-давцев и издателей. Журнал «Книжник» в период 1898–1912 годов издавал Н.Ф. Розанов. На страницах журналов отражалась библио-графическая информация, хроника событий в книжной сфере, профессиональные новости из-за границы и многое другое, что создавало представление о положении в отрасли. Печатные мате-риалы придавали публичный характер деятельности фирм, форми-ровали их положительный имидж, что обеспечивало возрастаю-щий интерес со стороны не только профессионалов, но и со стороны тех, кто не был связан с книжной деятельностью. Многие издатели и книготорговцы пришли в книжную сферу из народа — из купеческой и крестьянской среды. В отраслевой печати развер-нулась оживленная полемика, в которой принимали участие, как практики книжного дела, так и теоретики. Поднимались вопросы чтения, читательских запросов, формирования книжного рынка и влияния на его развитие факторов социально-экономического ха-рактера.

Существенный вклад в общее дело внес журнал «Книжная биржа» (1905–1907) — ежемесячный информационный издатель-ско-книготорговый журнал, издававшийся Н.Г. Мартыновым (1843–1915).

Из биографических сведений о Мартынове известно, что он родился в Петербурге и в четырнадцать лет поступил мальчиком-подмастерьем в книжный магазин Я.А. Исакова, у которого про-шли школу ученичества многие книжники той поры. Книжный ма-газин Исакова был широко известен не только в России, но и за границей, где он вел свои дела через постоянных представителей. Служба у Исакова продлилась 21 год, и за это время у Мартынова сформировались передовые коммерческие подходы к ведению дел.

В 1878 году Н.Г. Мартынов открыл собственную книжную торговлю и начал издательскую деятельность. Наряду с практиче-ской деятельностью занимался публицистикой. Его первая статья

40

«О неудобствах книжного дела в России»72 ценна тем, что в ней излагалось столь редкое для того времени мнение практика о со-стоянии книжного дела в целом, а не по отдельным аспектам. Ста-тья носила сугубо критический характер, освещала все недостатки книжного дела. В этой статье Мартынов критиковал издателей за слабое взаимодействие с книгопродавцами, за то, что они упуска-ют возможность своевременно оповещать о выходящих изданиях. Газеты, в которых публиковались объявления о выходе книг, оста-вались недоступными для книгопродавцев. В то же время, кто, как не книгопродавцы были заинтересованы в расширении ассорти-мента, за счет чего возрастает вероятность продажи. Мартынов также подчеркивал, что активная продажа ведет к росту доходов. В упрек издателям автор ставил и то, что они неохотно продают небольшое количество экземпляров, и у мелких участников рынка нет никаких шансов выгодно вести свое дело.

Мартынов ратовал за обоюдную выгоду всех участников книжного рынка. Он был искренне убежден в том, что успех кро-ется в объединении книгопродавцев, в солидарности их интересов. По его мнению, издатель получает выгоду, если продает большие тиражи, а книгопродавец свою выгоду имеет, если располагает широким ассортиментом. В конечном итоге, как замечает Марты-нов, выигрывает покупатель, получающий право широкого выбора и удовлетворения своих читательских потребностей. Николай Гав-рилович апеллирует к заграничному опыту, где издатель, выпустив книгу, поручает продажу исключительно одному из надежных книгопродавцев, который «получив хороший процент, старается распространить ее всеми возможными средствами»73. Взгляды Мартынова подверглись критике. В редакционной статье, поме-щенной в журнале «Книжный вестник», подчеркивалось, что мне-ние Мартынова носит спорный характер, так как автором не учте-но реальное положение дел. Так, Мартынов предлагал письменно оповещать провинциальных книгопродавцев обо всех вышедших книгах. Доводы редакции заключались в том, что Мартынов, пред- 72 Мартынов Н.Г. О неудобствах книжного дела в России // Книжный вестник. — 1864. — № 12. — С. 240. 73 Там же.

41

лагая издателям рассылать информацию об изданиях, требует не-возможного, так как написать каждому книгопродавцу письмо «едва ли будет полезно». Автор статьи обращает внимание на то, что это предложение вступает в противоречие с утверждением Мартынова, что у книгопродавцев нет времени читать даже газе-ты, где печатаются объявлении о книгах. Но самое главное, что из подобных писем немного можно почерпнуть о характере и досто-инстве книг.

Другое предложение Мартынова также подверглось критике. Он был осведомлен, что уровень образованности книгопродавцев оставляет желать лучшего, и поэтому предлагал им покупать пробное количество экземпляров. В ответ на это предложение ре-дакция ответила в резких тонах: «В самом деле, ничего нет легче, как купить 2–3 экземпляра такого-то сочинения, взять на него ба-рышек при продаже… и знать ничего не надо в книжном деле»74. По мнению редактора, так действуют букинисты. Они, будучи хо-рошо осведомлены о спросе на книги, различными способами — через издательских лакеев, мальчиков-подмастерьев продают еди-ничные экземпляры по более низкой цене, лишая тем самым дохо-дов, как издателей, так и книгопродавцев.

Как видим, взгляды Н.Г. Мартынова на тот период не отлича-лись стройностью, не были систематизированы. Но при этом не подвергается сомнению и заслуживает положительной оценки за-интересованность автора в динамичном развитии книжного дела, его активное желание изменить к лучшему существующее поло-жение дел.

Следующим, по времени появления, является доклад Марты-нова «О положении и нуждах нашей книжной торговли»75, подго-товленный в 1875 году для одного из заседаний экономического собрания. В докладе отмечались позитивные сдвиги, которые про-изошли за прошедшее время, но появились проблемы, которые стали тормозом в развитии книжного дела. Страна сделала боль-

74 Мартынов Н.Г. О неудобствах книжного дела в России // Книжный вестник. — 1864. — № 12. — С. 241. 75 Мартынов Н.Г. О положении и нуждах нашей книжной торговли // Новое время. — 1875. — № 27. — С. 3–5.

42

шой экономический рывок, а книгопродавцы остались на прежнем уровне. К числу наболевших проблем относилось кредитование книжной торговли и, как верно отмечает исследовательница Е. Пудовина, «при общем хроническом безденежье изыскать обо-ротные средства частным образом становилось все труднее»76. Эта проблема действительно стояла очень остро, и ее неоднократно поднимали на своих страницах «Книжный вестник»77 и «Книжная биржа».

В начале ХХ века книжное дело окрепло и претендовало на самостоятельную отрасль промышленности. Актуальным стал во-прос о монополизации книжного рынка. В одной из своих статей Н.Г. Мартынов 78 поднимает проблему монополизма. Автор под-черкивал заинтересованность торгово-промышленных деятелей в монополии и отмечал поддержку монополии правительством. Те-ма борьбы с монополией красной нитью проходит на страницах «Книжной биржи», редактором которой с 1904 года был Николай Гаврилович Мартынов. Под его руководством журнал стал орга-ном печати, на страницах которого рефреном звучала мысль о сближении интересов авторов, издателей, книгопродавцев и чита-телей. Автор замечал, что ни в одной стране нет такого «тяжкого и устойчивого гнета монополии над свободной торговлею и такого покорного отсутствия правильной конкуренции»79. В отсутствии конкуренции он усматривал причины отставания, а зачастую разо-рения многих книжных заведений.

Предприниматели в книжном деле действовали разрозненно и несогласованно, многие из них находились в зависимости от круп-ного капитала. Поэтому Мартынов считал, что первый шаг в огра-ничении господства монополий должно сделать правительство, что привело бы к установлению правильных торгово-промыш-ленных отношений. Под правильными отношениями он понимал

76 Пудовина Е. Общество взаимного кредита: надежды и разочарования: из истории книж-ного дела ХIХ — начала ХХ в. // Книжный бизнес. — 1993. — № 25. — С. 6. 77 Кредит под книги // Книжный вестник. — 1905. — № 21. — С. 549. 78 Мартынов Н.Г. Монополия — главный и сильнейший враг развития книжной торговли и промышленности и в особенности распространения книг // Книжная биржа. — 1905. — № 8, август. — С. 10–11. 79 Там же.

43

равные для всех условия сбыта правительственных изданий. Под-вергалась критике и монополия на продажу книг в железнодорож-ных киосках, принадлежащих крупным игрокам на книжном рын-ке — Суворину и Грингмуту. Об уровне развития железно-дорожного сообщения говорят цифры. В сети железных дорог Рос-сии действовало на тот момент 3626 станций, и на более оживлен-ных из них находились киоски для продажи книг и газет. Они ус-танавливались в залах I и II классов, что лишало бедную публику из залов III класса возможности покупать книги. На страницах «Книжной биржи» предлагалось предоставлять право продажи книг в киосках земствам и местным книгопродавцам, обществам грамотности и народной трезвости, и продавать книги «прилично-го содержания» по номинальной цене.

В своих публикациях Н.Г. Мартынов неоднократно уделял внимание вопросам сбыта и прибыли, доказывал зависимость книжной торговли от экономических условий. Одну из причин не-совершенства книжной торговли он усматривал в непризнании книги товаром: «Просвещенные люди считают неприличным на-зывать книгу товаром, а другие не считают книгу вовсе имущест-венным цензом»80. Под имущественным обеспечением подразуме-вались книги, которые, по мнению, банкиров не могли служить в качестве залога.

Для исправления ситуации в 1905 году петербургские писатели выступили с инициативой создания товарищества литераторов с целью издания и распространения книг. По замыслу товарищество должно было служить кассой взаимопомощи для писателей и уче-ных. Идея получила воплощение в организованном Мартыновым объединении «Общество Взаимного Кредита деятелей печатного дела». Им же был разработан проект о ссудах под книги, а также об устройстве кладовых, перевозке, хранении, страховании книг81. Немногие издатели сочувственно восприняли предложения Мар-

80 Мартынов Н.Г. Участие книги в торгово-промышленном мире и вообще в жизни челове-ка. (Из записок Старого Книжника) // Книжный вестник. — 1902. — № 45. — С. 1. 81 Выдача ссуд под книги: варранты, оценка книг, устройство кладовых, перевозка, укладка и страхование книг. Проект Н.Г. Мартынова // Книжная биржа. — 1907, февраль. — С. 9–12.

44

тынова, а некоторые, несмотря на очевидную пользу, отнеслись откровенно скептически.

В обществе преобладало устойчивое негативное отношение к книгопродавцам не столько со стороны издателей, сколько со сто-роны писателей, убежденных в том, что книгопродавцы обирают авторов, незаслуженно присваивают доходы. Отношение к книж-ной торговле практически не изменилось и в начале ХХ столетия. Мартынов был вынужден вступить в полемику с членом «Союза взаимопомощи русских писателей» И.О. Фесенко, опубликовав-шим свои соображения о взаимоотношениях авторов, издателей и книгопродавцев. Фесенко упрекал книгопродавцев в ущемлении прав литераторов. Совершенно очевидно, что Мартынов не мог со-гласиться с такой постановкой вопроса и выступил в защиту того дела, которым сам занимался уже не одно десятилетие82. Лейтмо-тивом публикаций Мартынова был учет взаимных интересов, ра-бота на благо просвещения. Осуществление этой идеи требовало объединения усилий заинтересованных лиц, что было возможным при условии слияния «Русского общества издателей и книгопро-давцев» с «Русским обществом деятелей печатного дела». Марты-нов полагал, что таким путем можно будет учесть интересы всех участников, придать импульс дальнейшему развитию книжного дела и поднять авторитет книжников. Однако, как отмечает Е.А. Динерштейн83, при всей справедливости суждений Мартыно-ва, им не были приняты в расчет нараставшие противоречия не только профессионального характера, но и возросшая конкурен-ция.

Не менее остро ставился вопрос об отношении к книге как то-вару. В 1902 году в «Книжном вестнике» появилась статья Н.Г. Мартынова «В защиту книгоиздателей и книгопродавцев», в которой автор раскрыл свою точку зрения на многие экономиче-ские вопросы книжного дела. Статья явилась откликом на публи-кацию уже упоминавшегося И.О. Фесенко. Он принимал участие

82 Мартынов Н.Г. В защиту издателей и книгопродавцев. (Из записок Старого Книжника) // Книжный вестник. — 1902. — № 45. — С. 12. 83Динерштейн Е.А. Корпоративные объединения русских книжников // Книга. Исследова-ния и материалы. — 1993. — Сб. 66. — С. 146.

45

в работе «Общества для содействия русской промышленности и торговли» и был неплохо осведомлен в экономических вопросах. Сугубо с экономической точки зрения Фесенко рассматривал и книгу, считая, что она является таким же товаром, как и все ос-тальные. По его мнению, законы, по которым надо работать с кни-гой, одинаковы, независимо от того, «представляют ли они творе-ния гения, или — произведения круглой бездарности»84. Мартынов живо отреагировал на выступление, однако его доводы сводились к тому, что книга — товар, сроки реализации которого значительно больше других товаров. И далее он указывал на то, что книжная торговля — коммерческое предприятие и книгопро-давец «открывает двери своей торговли вовсе не для благотворе-ния, а для заработка»85. В этих рассуждениях мы вновь видим по-зицию практика, руководствующегося критериями собственного опыта.

В последние годы Мартынов активно разрабатывал общие и частные вопросы экономики книги — опта, книгопродавческого союза, провинциальной книжной торговли. Мартынову принадле-жит идея создания книжной биржи, где, по его словам, «встретятся спрос и предложение и вступят в сделку… и имеющееся предло-жение вызовет спрос и наоборот»86. Также он неоднократно писал о проблемах формирования ассортимента, изучения спроса, со-вершенствования методов продажи книг.

Более зрелое понимание экономических и практических про-блем книжного дела наблюдается в поздних работах, хотя и в них Мартынову не удалось избежать противоречий. Однако этот не-достаток можно объяснить неразвитостью экономических основ книжного дела того времени. Основным источником знаний явля-лась практика, и как действующий издатель и книгопродавец, Мартынов исходил из собственного опыта. Поэтому его предло-жения носили практический характер. Вместе с тем, в его работах

84 Фесенко И.О. Кредит и книга / под ред. Ясинского. — М., 1901. — С. 276–283. 85 Мартынов Н.Г. В защиту издателей и книгопродавцев. (Из записок Старого книжника) // Книжный вестник. — 1902. — № 45. 86 Мартынов Н.Г. Проект организации товарищества на вере под фирмою «Союз русских издателей и книгопродавцев» // Книжная биржа. — 1905, май.

46

поставлены актуальные проблемы, не утратившие своей значимо-сти и в наше время.

1.5. Книговедческий подход к пониманию природы предпринимательства в книжном деле

Конец ХIХ — начало ХХ века характеризуется быстрыми тем-пами роста экономики. Россия вступила в новую историческую эпоху — империализм, и это отразилось на состоянии книгоизда-ния. Создавались монополистические объединения, сосредото-чившие в своих руках львиную долю книжного рынка, появлялись объединения книжников, проводились съезды книгоиздателей и книгопродавцев. С этого момента в книжном деле России откры-вается новый этап, характеризующийся формированием научного знания о книге. На повестку дня выступают злободневные вопро-сы книжной отрасли. На страницах периодических изданий обсуж-даются разнообразные темы, которые условно можно поделить на две категории. Экономические проблемы, касающиеся преимуще-ственно книжной торговли, отражались на страницах «Книжной биржи», где, начиная с 1875 года, имелся экономический отдел. Вопросы издательской политики, литературной критики, читате-лей и чтения поднимались в «Книжном вестнике». Одной из задач «Книжного вестника» было «служить развитию нашей книготор-говли» и своевременно знакомить с новостями книжного рынка. В «Книжном вестнике» была заявлена позиция редакции журнала, определявшая статус книжного дела: «Вряд ли есть другая ком-мерческая область, которая была бы столь тесно слита с делом на-родного образования, как область книгоиздательства и торговли книгами»87. Коммерческая сторона дела освещалась и на страни-цах «Вестника книгопродавцев» (1900–1901 и 1902–1905). Осо-бенно остро ставились вопросы медленного оборота капитала, а «при медленном обороте книжное дело прямо невыгодно»88.

87 Марусев [без иниц.] Русская книготорговля, ее нужды и чаяния // Книжный вестник. — 1903. — № 49. — С.1571. 88 Книжная торговля как коммерческое предприятие // Вестник книгопродавцев. — 1901. — № 32. — С. 499.

47

Назревшую проблему осознавали участники книжного рынка, особенно те, кто занимал его большую долю, обладал большим складом (товарными запасами. — Т.К.) и был заинтересован в оживлении книжной торговли. Предлагались меры активизации обмена книгами89, что позволило бы расширить ассортимент кни-гопродавцев. Для этого предлагалось создать списки книг, по ко-торым можно производить обмен.

В журнале Н.М. Лисовского «Библиограф» (1884–1894), не-смотря на узкое название, публиковались статьи по книжной тор-говле. Издание носило историко-литературный и книговедческий характер, но иногда на его страницах появлялись статьи экономи-ческого содержания. Ученые-книговеды ставят в заслугу Н.М. Лисовскому разработку «первой принципиальной схемы науки о книге». В ее состав входили: книгопроизводство, книгораспрост-ранение, книгоописание90. В более поздних работах, в связи с углублением разделения труда и выделением отдельных профес-сий в практике книжного дела, Н.М. Лисовский вносит уточнение. Он определяет книговедение как науку о способах производства книги, ее распространении и описании91. Интерес представляют дополнительные разделы, включенные в состав книговедения, та-кие как авторское право, взаимоотношения автора и издателя, ста-тистика книжного дела и др.

Книга в понимании Лисовского — явление социальное, но вместе с тем, подразумеваются ее экономические и технические аспекты (изготовление бумаги, типографское дело), без изучения которых невозможно составить полное научное представление. Оценивая труды Н.М. Лисовского, современная исследовательни-ца Н.К. Леликова отмечает, что в начале 1910-х годов «полностью меняется характер постановки научных проблем; комплекс книго-ведческих дисциплин приобретает вид целенаправленно форми-руемой системы»92. Этот период развития науки характерен тем, 89 Мартынов Н.Г. Залежалый товар и меновая книжная торговля // Книжная биржа. — 1905, июнь. — С. 8. 90 См.: Беловицкая А.А. Книговедение. Общее книговедение. — М., 2007. — С. 78. 91 См.: Леликова Н.К. Становление и развитие книговедческой и библиографической наук в России в ХIХ — первой трети ХХ века. — СПб., 2004. — С. 147. 92 Леликова Н.К. Указ. соч. — С. 150.

48

что ученые-теоретики увлеклись разработкой принципиальной схемы книговедения, определением объема науки в целом, ее объ-екта и предмета. Экономические вопросы уходят на второй план, ими занимаются в основном практики книжного дела, теоретики же признают, что экономические вопросы могут входить в книго-ведение составной частью, так как книговедение является ком-плексной наукой. Но экономике, наряду со многими смежными науками придавалось соподчиненное значение. Такого мнения придерживался, в частности, М.Н. Куфаев (1888–1948), основной идеей которого являлся исторический подход к изучению книги, изложенный в его статье «История и книговедение». Эта работа вызвала критику со стороны А.Г. Фомина93, упрекавшего Куфаева в том, что он необоснованно поставил книговедение в один ряд с частными дисциплинами, каковой является история книги.

В историко-книговедческой системе М.Н. Куфаева книга наде-ляется двойственной природой, является одновременно социаль-ным явлением и товаром. Книга, по мнению ученого, вызывает «на почве “обмена” сложные общественные отношения между “произ-водителем” книги и “потребителем” ее»94. В данном случае Куфаев выступает как сторонник целостного комплексного подхода к изу-чению книги и включает в предмет исследования истории книги систему «книга и рынок». Но при этом он ставит цель получения материала для «исторической критики и исторического истолкова-ния добытых данных»95. Куфаев, более чем другие современные ему историки книги, излагая исторический материал, вскрывает закономерности организационно-экономических отношений в сис-теме книгоиздания и книжной торговли. В работе отчетливо про-рисовываются модели взаимодействия издателей и читателей, в од-ной из которых мы видим диктат издателя, а в другой — потребителя. Особенно четко эти тенденции проявились в конце ХIХ века, и Куфаев прослеживает их развитие на примере соотно-шения спроса и издательского предложения в народной среде. Он пишет: «…только те книги печатаются в наибольшем количестве 93 Фомин А.Г. Избранное. — М., 1975. — С. 85. 94 Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке. — М. : Пашков дом, 2003. — С. 30. 95 Куфаев М.Н. Указ. соч. — С. 34.

49

экземпляров, которые рассчитывают на наибольший сбыт в народ-ной среде»96. К такому выводу ученый пришел в результате анали-за проблемы чтения лубочных, религиозных и социал-демокра- тических изданий. Ученый, сознательно, или нет, старается избегать экономической терминологии, но такие понятия, как «себестои-мость», «конкуренция», «акционирование», присутствуют в тексте.

Следует признать, что у Куфаева сложилось своеобразное представление о предмете истории книги. С одной стороны он считал, что в истории книги необходимо показать, как «идеаль-ное» воплощается в «материальное». Иными словами, ученый рас-сматривал, как в исторической ретроспективе «происходило сбли-жение и слияние мысли и слова с материей, в результате чего жила, рождаясь и умирая, книга»97. С другой стороны — ученый не исключал вопросов литературы, искусства, считая их родствен-ными науками, помогающими полнее раскрыть историю книги. Куфаев обосновал необходимость изучения истории книги для по-следующего открытия законов и закономерностей исторического развития. В одной из своих работ А.А. Гречихин отмечал, что Ку-фаев хотел раскрыть закон «вращения книги в обществе, на рынке, законы распространения, влияния и пр.»98. Попытка формулирова-ния теоретических положений, создания идеального образа книги не была по достоинству оценена современниками, которые при-держивались марксистской концепции. Размытое понимание науки о книге, игнорирование ставшей к тому моменту актуальной эко-номики книги, излишняя эмоциональность и идеализация книги — все это сказалось на том, что труды Куфаева подверглись критике, а самого ученого упрекали в буржуазности.

Иное видение сложилось у М.И. Щелкунова (1884–1938) — историка книги и практика полиграфического производства. Он игнорировал идеальную сущность книги и признавал в ней только вещь. В его представлении создание и бытование книги в общест-ве подчиняется тем же экономическим законам, что и другие про-

96 Куфаев М.Н. Указ. соч. — С. 189. 97 Куфаев М.Н. Указ. соч. — C. 32. 98 Гречихин А.А. Слово о М.Н. Куфаеве // М.Н. Куфаев. Проблемы философии книги. Книга в процессе общения. — М. : Наука, 2004. — С. 46.

50

дукты материального производства. Книговед-теоретик А.А. Бело-вицкая оценивает концепцию М.И. Щелкунова как абсолюти-зированную. Она считает, что Щелкунов неправомерно вводит в предмет книговедения производственно-технологические и эконо-мические аспекты «процесса функционирования книги как пред-мета, вещи и товара»99. В капитальном труде100, подготовленном на основе прочитанных лекций, Щелкунов предлагает включить в книговедение дисциплины, выделившиеся, по его мнению, из ис-тории книги.

На формирование взглядов М.И. Щелкунова оказало влияние то, что он был практиком, много лет работавшим в типографии. В своих трудах он рассматривал вопросы полиграфической техни-ки и технологии, внешней формы книги, искусства оформления. Ученый нигде прямо не говорит, но именно в работах М.И. Щел-кунова сквозит идея единства содержания, формы и технологии. До Щелкунова ставился вопрос только о единстве содержания и формы. Триединство содержания, формы и технологии, как нельзя более актуально звучит в настоящее время, когда электронные из-дания плотно вторгаются в книжное дело и играют существенную роль в процессе межличностной коммуникации. Труды М.И. Щел-кунова востребованы современной наукой, и к ним прибегают многие исследователи. Они в равной степени интересны для исто-риков книги и для искусствоведов, занимающихся вопросами ис-кусства книги.

Серьезную лепту внес Н.А. Рубакин — основоположник биб-лиопсихологии в отечественном книговедении. Научное наследие Н.А. Рубакина достаточно богатое, оно включает ряд работ, по-священных изучению читателей и их запросов. Ученый является автором работ «Книжное оскудение» (1893), «Этюды о русской читающей публике» (1895), «Опыт программы для исследования литературы для народа» (1899). Его более поздние работы — «Книжный прилив, книжный отлив» (1909), «Книжный поток»

99 Беловицкая А.А. Общее книговедение. — М. : Книга, 1987. — С. 73. 100 Щелкунов М.И. История, техника, искусство книгопечатания. — М., 1926.

51

(1903–1904)101, также посвящены книговедческому исследованию состояния книжного рынка, книги и читателя.

Рубакин изучал книжный рынок и оперировал экономической терминологией с целью более полного раскрытия психологических проблем потребления книги. В заслугу Рубакину можно поставить то, что он признавал законы рынка, он обосновал вывод о том, что при падении спроса на книгу, снижается тираж, и как следствие растут цены, а это, в свою очередь, приводит к слабому сбыту. На-против, если растет спрос, растет тираж. В этом случае цены па-дают, а сбыт увеличивается.

Рубакин понимал под книжным делом единство процессов производства, обращения и потребления книги в любой форме ее существования. Ученый доказывал, что выпуск книг — это не только просветительская деятельность, но и коммерческая. Он также делал акцент на том, что книга является сложным явлением социальной действительности и имеет двойственную природу. Он опирался на теоретическое положение, что книга — это явление культуры, но и одновременно товар102. На ярких примерах было показано, что многие издатели успешно сочетали в своей деятель-ности просветительские и коммерческие интересы.

Рубакин не выделял экономических вопросов в своей теории, не разграничивал понятий «спрос» и «потребность», но, изучая чи-тателей, подразумевал тесную взаимосвязь просветительской, культурной функции книги с коммерческой стороной развития книжного дела и книжного рынка. Он писал, что автор и читатель, производство и потребление «неотделимы от книжного дела и на-ходятся в функциональной зависимости как от него в целом, так и

101 Рубакин Н.А. Книжный поток: факты и цифры из истории книжного дела в России за по-следние 15 лет // Русская мысль. — 1903. — № 3. — С. 1–22; Рубакин Н.А. Книжный поток: факты и цифры из истории книжного дела в России за последние 15 лет // Русская мысль. — 1903. — № 12 — С. 161–190; Рубакин Н.А. Книжный поток: факты и цифры из истории книжного дела в России за последние 15 лет // Русская мысль. — 1903. — № 4 . — С. 155–179. 102 См.: Грин Ц.И. Статья Н.А. Рубакина «Книжный поток» и ее значение для изучения ис-тории книги в России // Книжное дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ века : сб. научн. трудов. — Вып.6. — М., 1992. — С. 7–19.

52

меж собою» 103. На ярких примерах состоявшихся издателей он доказывал необходимость эффективного использования функцио-нального потенциала книги. Исследуя отечественный книжный рынок методами статистического анализа, Н.А. Рубакин был убе-дителен в своих выводах. Он придерживался мнения, что главной движущей силой книжного дела является читатель, а экономиче-ские законы обеспечивают более полное удовлетворение потреб-ностей в чтении.

На раннем этапе исследовательского пути у Н.А. Рубакина еще не сложилось четкого видения проблем читателя, его запросов. Так, в частности, под народной книгой он понимал исключительно дешевую книгу, в первую очередь лубочные издания. Однако гос-подство лубка на книжном рынке не исключало тяги простого че-ловека к «умной» книге. Подтверждением тому служит статья в журнале «Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф». В ней были приведены сведения о круге чтения посетителей бесплатной читальни в Нижнем Новгороде. Наиболее востребованными были сочинения Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Некрасова, Толстого, Достоевского, Тургенева, Гончарова, Григоровича, Мельникова, Немировича-Данченко. Из зарубежных авторов «cпрашивали» Сенкевича, Гюго, Бичер-Стоу, Майн-Рида, Густава Эмара. Помимо художественной литературы читателям полюбились исторические сочинения Костомарова, Ключевского, Соловьева, Сиповского. Читателями этих книг были люди «дна» — чернорабочие, крестья-не, прибывшие на заработки, обитатели ночлежки. Автор статьи опровергает устойчивый образ «бывших людей, каким нарисовала нам богатая фантазия Максима Горького»104. По словам некоторых читателей, они приходили в читальню для того, чтобы отдохнуть и отвлечься от злободневных проблем. Как пишет заведующий чи-тальней, от посетителей часто приходилось слышать, что они хо-дят «просто отдохнуть от этой жизни»105. Поражает и число посе-

103 Cм.: Гречихин А.А. Слово о М.Н. Куфаеве // М.Н. Куфаев. Проблемы философии книги. Книга в процессе общения. — М. : Наука, 2004. — С. 34. 104 Корнилов Н. Читальня «на дне» // Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф по ли-тературе, наукам и библиографии. — 1905. — № 18, сентябрь. — С. 297. 105 Там же.

53

тителей читальни. Согласно отчету, за год там побывало 36 тысяч человек, а за четыре года — 175 тысяч106. Кроме газет и журналов больше всего читали беллетристику — она составляла 12%; ос-тальная литература, а именно, история, география, медицина, ре-месла, справочники и т. д. занимали чуть более одного процента каждый раздел. Деревня предпочитала лубочные издания. Только за один 1904 год сказка «Бова Королевич» вышла в пяти изданиях тиражом 90 тыс. экземпляров; «Еруслан Лазаревич» издавался в том же году трижды тиражом 60 тыс. экземпляров. Разные «Ми-литрисы Кирбитьевны» и «Бабы Яги» издавались в ответ на предъявленный спрос. Такой вывод завершает статью «О распро-странении лубочной литературы», помещенную в том же номере «Известий книжного магазина Т-ва М.О. Вольф».

Картину чтения более позднего периода дополняют материалы, введенные в научный оборот современной исследовательницей ис-точников по истории книжного дела О.В. Андреевой. Автор при-водит примеры отношения крестьян к чтению середины 1920-х го-дов. Коллективные читки, которые активно проводились среди крестьян, вызывали разную, порой полярную оценку. Одни счита-ли, что невозможно привить любовь к чтению, другие, более праг-матично настроенные, говорили, что «книжку-то (о тракторе — О.А.) можно купить, вот трактор-то не купишь»107, третьи с удо-вольствием читали «научное». В статье также упоминаются выска-зывания крестьян о крайней бедности, препятствующей покупке книг. Тем самым подтверждаются выводы Н.А. Рубакина, считав-шего, что уровень интеллектуальных потребностей зависит от эко-номического состояния общества, от материального положения людей.

В более поздний период деятельности Рубакина заслуживает внимания изучение таких категорий рынка, как объемы и номенк-латура книжного предложения, тиражи, цены на книги и их влия-

106 Там же. 107 Андреева О.В. К истории изучения читателя в 1920–1930-е гг. (источниковедческий ас-пект) // Книжная торговля: прошлое, настоящее и будущее : материалы науч.-практич. кон-ференции, посвященной 85-летию со дня рождения А.А. Говорова. — М., 2010. — С. 100.

54

ние на спрос. В целом труды Н.А. Рубакина ознаменовали важный этап в книговедении, характеризующийся тем, что был определен круг экономических вопросов, входящих в его состав. Были зало-жены предпосылки того, чтобы экономика книги обрела самостоя-тельный статус в науке о книге.

Более чем другие книговеды уделял внимание экономическим аспектам развития книги Н.В. Здобнов (1888–1942). Ученый-теоретик и библиограф-практик, он не занимался непосредственно издательской, или книготорговой деятельностью, но в его учении о книге видное место занимали экономические вопросы. Он ввел в научный оборот термин «экономика книги», под которым подра-зумевал организационно-хозяйственные отношения в системе книжного дела. Подобно тому, как М.Н. Куфаев определял пути подхода к изучению истории книги в связи с общеисторическими событиями, Н.В. Здобнов связывал экономику книги с общеэконо-мическими процессами. В одной из своих работ он писал: «Если присмотреться внимательно к производству и распространению книги, мы увидим, какими многочисленными нитями связано книжное дело с общей экономикой, как проходят через него все волны народно-хозяйственной жизни»108.

Ценность трудов Здобнова заключается не столько в том, что была предпринята попытка расширить предметную область книго-ведения, сколько в том, что была разработана методика изучения книги, ее производства и распространения с помощью статистиче-ских и экономических исследований. По сути, ученый с историче-ской точки зрения обосновал экономические цели книгоиздания. Работа Н.В. Здобнова не прошла незамеченной, на нее появились отклики в прессе и в публикациях книговедов. Несмотря на поло-жительную оценку научных изысканий Здобнова, его идеи не по-лучили дальнейшего развития, так как в 30-е годы ХХ столетия произошла смена вектора исторического развития государства и его идеологии.

Помимо сугубо экономических раскладок ученый изучал кни-гу с позиций теоретического книговедения. Он ввел понятие «тор-

108 Здобнов Н.В. Проблемы экономики книги. — М., 1929. — С. 5.

55

говая библиография», под которым понимал библиографию для покупателей. Качественная книготорговая библиография, по его мнению, являлась залогом эффективной деятельности предприятия и стимулом наиболее полного удовлетворения потребностей чита-телей. Его видение проблем сводилось к тому, что торговля кни-гами по характеру деятельности относится к промышленности, а по целям к просветительству. Ученый-теоретик — Здобнов вскрыл противоречие, заключенное в книге, но дальше этого умозаключе-ния он не пошел. Это противоречие и впредь не удалось преодо-леть теоретикам книговедения.

Бесспорно, высоким научным потенциалом обладают труды Г.И. Поршнева (1887–1937). Одна из ранних его работ — «Кризи-сы и затоваренность в книжном деле»109 была создана в 1929 году по инициативе Бюро издательств Совета съездов Государственной промышленности и торговли и комиссии по изучению книжного рынка. В задачи автора входила разработка методологических и практических вопросов экономики книжного дела в целях строи-тельства планового, издательского и книготоргового дела. Содер-жанием работы стало рассмотрение причин и предпосылок кризи-сов 1923 года и 1925–1926 годов, последствий и способов их преодоления. Кризис перепроизводства тесно связан с возросшим неудовлетворенным спросом и возникшей на этой почве затова-ренностью. Ученый доказал, что темпы роста книгоиздания в этот период значительно опережали скорость реализации из-за того, что книги не отвечали читательскому спросу и оседали в книго-проводящей сети. Поршнев первым назвал это явление «ножница-ми» в книжном деле, означающими «затоваренность при книжном голоде»110. Ученый доказал, что книжное дело при всем его свое-образии, является «областью промышленности и торговли», под-падающей под действие экономических законов. В качестве меры преодоления диспропорций, возникающих на книжном рынке, Поршнев называл ускорение оборачиваемости книжных товаров.

109 Поршнев Г.И. Кризисы и затоваренность в книжном деле / под ред. Ф.В. Кипарисова, Н.Н. Накорякова и др. — М. : Работник просвещения, 1929. — 104 с. 110 Поршнев Г.И. Указ. соч.

56

Решение экономических вопросов книжного дела позволили Поршневу выявить закономерности проявления кризисов в историче-ской ретроспективе. Ученый пришел к выводу, что первый кризис в петровскую эпоху был обусловлен появлением изданий светской те-матики, непривычной читателю того времени. Второй кризис прихо-дится на время царствования Екатерины Великой, правление которой признано откровенно реакционным. Третий кризис в книжном деле начала ХХ столетия неразрывно связан с общеэкономическим кризи-сом — к такому выводу пришел ученый в результате проведенного анализа деятельности нескольких десятков издательств. Опираясь на данные статистики, он определил точку падения книжного рынка, как по объемам, так и по стоимости, относя ее к 1910 году, а не к 1913 го-ду, как чаще всего делалось до этого.

Серьезной заслугой Г.И. Поршнева являются открытия в области изучения спроса читателей. Ему удалось разделить спрос читателей на две большие категории. Он выделил группу квалифицированных читателей, чей спрос ограничен, и для них приоритетное значение имел не тираж, а разнообразие наименований. Для второй группы чи-тателей, в силу ее многочисленности, важнее тираж, а не разнообра-зие наименований. В заключение Поршнев придает значение квали-фикации книжных деятелей, способных «предотвратить макулатуризацию»111, профессионально сформировать ассортимент, наиболее качественно удовлетворить читательские потребности.

Среди современных книговедов личность и деятельность Г.И. Поршнева привлекла внимание историка книги О.В. Андрее-вой, посвятившей этому выдающемуся ученому книгу «Я все же жив…» (М., 1990). В своей работе, содержащей богатейший био-графический материал, немало строк отведено экономической сто-роне наследия ученого. Автор книги, анализируя вклад Г.И. Поршнева в науку о книге и книжном деле, подчеркивает: «Поршнев раскрывает тесную связь состояния товарных запасов с редакционно-издательской и тиражной политикой, налаженностью библиографической работы, изучением спроса, пропагандой кни-ги, квалификацией кадров»112. В целом ученые-книговеды раннего 111 Поршнев Г. И. Указ. соч. 112 Андреева О.В. Я все же жив. — М. : Изд-во МПИ. 1990. — C. 16.

57

советского периода находились в творческом поиске, формирова-ли разные направления знания о книге: Рубакин внес теоретиче-ский вклад, Куфаев — исторический, Поршнев — экономический, Здобнов — методологический. В 1930-е годы наступил неблаго-приятный период в истории книговедения, которое было признано «лженаукой» и фактически разгромлено.

Новый этап книговедческих исследований приходится на ру-беж 1950 — начала 1960-х годов, этап, получивший название «вто-рого рождения книговедения». В этот период вопросами истории, теории, организации и экономики книжной торговли вплотную за-нимался А.А. Говоров (1925–2003). К разработке вопросов он под-ходил не только как ученый, но и как практик, за спиной которого имелся богатый опыт работы в книжной торговле.

В исторических исследованиях заметную роль А.А. Говоров отводил вопросам формирования капиталистических форм хозяй-ствования конца ХIХ — начала ХХ века. Ученый одним из первых в советском книговедении поднял такую серьезную проблему, как давление со стороны крупных монополистических компаний. В одной из ранних работ он подчеркивал, что формирование мо-нополий происходило на фоне антинародной, антидемократиче-ской политики властей. Он писал: «Мощные капиталистические монополии Запада, и в особенности Германии, пытались захватить командные посты в русском книжном деле»113. Более подробно вопросы монополизации книжного рынка России раскрыл в своих трудах Е.А. Динерштейн114. Также Говоров отмечал, что в книж-ном производстве и в книжной торговле происходило слияние банковского, промышленного и торгового капитала не только оте-чественного, но и зарубежного.

Заслуга Говорова состоит в том, что он разработал научные ос-новы изучения книги, убедительно отстаивал экономико-культурный аспект книговедческого изучения издательского и книготоргового дела. Благодаря усилиям ученого появилась спе-

113 Говоров А.А. История книжной торговли в СССР. — М. : Книга, 1976. — С. 211. 114 Динерштейн Е.А. А.С. Суворин. Человек, сделавший карьеру. — М. : Росспэн, 1997. — 374 с.; его же. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М. : АО «Московские учебники», 2003. — 366 с.

58

циальность книговеда-организатора книжной торговли. В одной из последних работ Говоров уделил внимание актуальной проблема-тике становления книжного рынка в условиях перестройки.

В 1990-е годы книжная отрасль переживала сложный период перехода от плановой экономики к рыночной, и это породило множество нерешенных вопросов. Кроме того, в профессиональ-ной среде не было единства во мнении о путях дальнейшего разви-тия книжного дела. Реальное положение дел в отрасли и научная позиция историка побудили ученого обратиться к вопросам эко-номики книги, дать историческое обоснование экономических це-лей современного книгоиздания. Говоров утверждал, что «книга есть потребительная стоимость, которая определяется фактором духовным, идеологическим, семантическим (смысловым)»115. Уче-ный подчеркивал специфику книги как товара, считая ее частью идеологии и духовной культуры. При этом он не отрицал товарно-денежную форму книги. На историческом материале ученый пока-зал, что отрицание, или «забвение элементарного закона рынка» часто приводит к кризисам и даже краху. Это ценное с современ-ной точки зрения утверждение, в тот период еще неустойчивого положения капитализма в нашей стране, может показаться пре-дельно смелым. Достаточно сказать, что Ю.Ф. Майсурадзе в 1993 го-ду, по выражению Говорова, «горевал» о том, что «в книгоизда-тельской продукции исчез марксизм-ленинизм»116. Вместе с тем, сам ученый не был лишен иллюзий относительно того, что в ры-ночных условиях государство возьмет на себя функции «покрови-тельственной экономики книгораспространения». К тому времени уже была разрушена система централизованного книгораспрост-ранения, что пагубно отразилось на удовлетворении спроса насе-ления регионов. Эта проблема стала предметом обсуждения в от-раслевой печати и наиболее полно была отражена в многочисленных публикациях практиков.

115 Говоров А.А. Книгораспространение в условиях рынка. (К вопросу о концепции книго-распространения в Российской Федерации) // Букинистическая торговля и история книги : межвед. сб. научн. трудов. — 1995. — Вып. 4. — С. 17. 116 Говоров А.А. Указ. соч. — С. 19.

59

Немалый вклад был сделан Говоровым в развитие теории бу-кинистической торговли. В то время как большинство книговедов отмежевалось от экономических проблем в книговедении, ученый разрабатывал вопросы потребительной стоимости книги, пробле-мы повторного обращения книжного товара, его особых букини-стических свойств и качеств, влияющих на ценообразование. В своих исследованиях он проводил комплексное изучение про-блемы потребления книги. Выводы А.А. Говорова настолько убе-дительны, что его с полным основанием можно назвать основопо-ложником метода историко-книговедческого анализа.

Своеобразный подход к истории книгоиздания продемонстри-рован в трудах С.В. Белова. Ученый является автором моногра-фий, посвященных деятелям книги второй половины ХIХ — нача-ла ХХ века117, в которых рассматривает предпринимательскую деятельность как составную часть не только книжного дела, но как составную часть отечественной культуры. Хотя ученый не упот-ребляет термин «предпринимательство», тем не менее, концепция С.В. Белова состоит в обосновании книжного предпринимательст-ва как необходимой составляющей общественного и культурного прогресса.

В диссертационном исследовании автор призывает отрешиться от устоявшегося мнения о крупных издателях, как издателях-капиталистах, «которые вели свое дело ради прибылей и нажи-вы»118. Ученый привлек богатый архивный материал, призванный доказать тенденциозность суждений «вульгарного социологизма» относительно хищнического характера деятельности издателей. Исследователь не исключает, что в книжном деле крупных издате-лей «широко использовались методы капиталистического произ-водства, обеспечивающие получение прибыли»119. Он называет в числе методов ведения бизнеса концентрацию в одних руках всех звеньев производства и реализации печатной продукции. Не вда- 117 Белов С.В. Книгоиздатели Сабашниковы. — М., 1974; Белов С.В., Толстяков А.П. Рус-ские издатели конца ХIХ — начала ХХ века. — Л. , 1976; Белов С.В. Мастер книги. Очерк жизни и деятельности С.М. Алянского. — М., 1979; Белов С.В. Братья Гранат. — М., 1982. 118 Белов С.В.Издательское дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ в. (Основ-ные проблемы и тенденции развития) : дисс…. д-ра историч. наук. — Л., 1988. — С. 48. 119 Там же. — С. 124.

60

ваясь в объяснение общих тенденций развития книжного бизнеса того времени, С.В. Белов в своей работе отмечает: «Большинство крупных русских издателей принадлежали к той, весьма много-численной в предоктябрьской России категории прогрессивных деятелей культуры, которые, не обладая сколько-нибудь четким мировоззрением и находясь под большим влиянием либеральных тенденций, стихийно тянулись к демократизму»120. Именно этими устремлениями руководствовались издатели, выпускавшие книги, заведомо обреченные на убытки, но имевшие глубокое социальное звучание, или высокое культурное значение.

Ученый, опираясь на архивные материалы и дневники, воспо-минания и мемуары современников, показал, что издатели буржу-азно-просветительного направления активно продвигали культур-ную книгу в массы, завоевывали все новые и новые слои потребителей печатной продукции, осваивали неразработанные ниши в издательском репертуаре, зачастую сами формировали спрос читателей. Издатели К.Т. Солдатенков, Н.П. Карбасников, И.А. Ефрон, П.П. Сойкин часто выпускали убыточные книги, на что они шли сознательно, реализуя свою культурную издатель-скую программу. В своих исседовательских трудах С.В. Белов не стремится оправдать негативные проявления предприниматель-ской деятельности некоторых издателей, ради прибыли пренебре-гавших своими убеждениями. Он ставит своей задачей дать взве-шенную оценку их действиям, объяснить причины их идейно-мировоззренческой неустойчивости. Он вскрывает недостатки, вы-званные невысоким уровнем образованности, степенью адаптации к социальной среде, в которой они находились. Известно, что мно-гие издатели были выходцами из простого сословия, не имели сис-тематического образования, что сказывалось на предприниматель-ской стратегии и на издательской политике.

Вместе с тем, спорно утверждение автора о том, что мировоз-зрение издателя играло определяющую роль в формировании из-дательского портфеля. Скорее всего, издатель, стоявший на опре-деленной мировоззренческой платформе и формирующий

120 Там же. — С. 49.

61

соответствующий пакет изданий, относился к категории идейных издателей. Эта категория участников книжного дела России не преследовала коммерческих целей. Идейность издателей являлась в то время предметом обсуждения практиков, признававших, что идейность либо есть у издателей, либо присутствует только ком-мерческий подход. Сытин, например, оправдывал коммерческую направленность издательской деятельности, исходя из того, что без учета финансовых реалий невозможно «тиражировать идеи». Издателя Вольфа современники не один раз упрекали в излишней коммерциализации и даже сравнивали не в его пользу качество и цены его изданий с изданиями других издателей. В своем исследо-вании С.В. Белов называет Вольфа «первым представителем ново-го буржуазно-просветительного универсального издательства»121. Ученый убежден, что издатели, которые руководствовались инте-ресами читателей и ориентировались на общественные настрое-ния, но при этом ставили перед собой задачи получения высоких финансовых показателей, могут быть причислены к категории буржуазно-просветительских издательств. Этим издателям свойст-венен «эстетический нигилизм», выражающийся в экономичном подходе к использованию ресурсов — бумаги, шрифтов и т. п. ра-ди удешевления книги. Однако в глазах современников такой под-ход вызывал негативную оценку и аттестацию этих издателей как «хищников и эксплуататоров» 122.

Значение исследовательской работы С.В. Белова заключается в том, что она появилась в период гласности и перестройки, и оказа-лась в числе первых работ, в которых открыто было заявлено о но-вых открывающихся перспективах изучения истории книгоизда-ния в России.

Основной вклад в теоретико-методологическое обоснование экономической истории книжного дела был сделан Ю.А. Горшко-вым. В своих трудах ученый продолжил научные исследования по экономическим проблемам книжного дела, проводившиеся книго-ведами на рубеже 1920–1930-х годов. Опираясь на принципиаль-ную схему книговедения, разработанную Н.М. Лисовским и бази- 121 Там же. — С. 88. 122 Там же. — С. 72.

62

рующуюся на триединстве книгопроизводства, книгораспростра-нения и книгоописания, Горшков разработал формулу воспроиз-водственного цикла в книгоиздании, во главу угла которого он ставит процесс потребления.

В заслугу Ю.А. Горшкову можно поставить разработку вопро-сов монополизации книжного дела в России ХIХ — начала ХХ ве-ка. В одной из своих работ он внес уточнение в понятие монопо-лии на отечественном книжном рынке, выявил переходный характер развития книжного дела на определенном историческом этапе. В его трудах был раскрыт вопрос о воздействии финансово-го капитала на книжное дело. Ученый доказал, что создание круп-ных издательско-книготорговых фирм воздействовало на количе-ственные и качественные изменения в издательском репертуаре, книготорговом ассортименте, читательском спросе.

Горшков, единственный ученый в области книговедения и библиотековедения, кто серьезно и основательно занялся методо-логическим обоснованием истории экономических отношений в книжном деле. В частности, он изучил морфологию переходных процессов в книгоиздании. По мнению исследователя, рассматри-вающего книжное дело с историко-экономической точки зрения, процесс перехода к новым формам хозяйствования проходил по-этапно: «Сначала произошла коммерциализация деятельности го-сударственных типографий, затем — либерализация цен и торгов-ли, наконец, были привлечены частные инвесторы (в значительной мере иностранные) в отрасль»123. Ученый выявил основные тен-денции развития социально-экономических институтов «регули-рования книгоиздательского дела России в переходные перио-ды»124, обосновав тем самым междисциплинарный подход в книговедении.

Обилие фактического материала, накопленного книговедами, позволило Ю.А. Горшкову придти к выводу о необходимости соз-дания научно-обоснованной периодизации истории книжного де-

123 Горшков Ю.А. Морфология переходных процессов в экономическом развитии книгоиз-дательского дела России // Книга. Исследования и материалы. — 1996. — Сб. 73. — С. 50. 124 Горшков Ю.А. Переход к регулируемой рыночной экономике в книгоиздательском деле России (опыт ХIХ и ХХ в.) : автореф. соиск…д-ра экон. наук. — М., 1997. — 54 с.

63

ла. Ученый предостерегает от «механического заимствования» принципов периодизации российского книжного дела из экономи-ческой истории народного хозяйства. Он считает «бессодержа-тельными» оценки периодов, характеризуемых как «эпоха перехо-да от феодализма к капитализму», эпоха «национального хозяйства» или «экономического национализма и империализ-ма»125. Ученый отмечает, что периодизация истории книжного де-ла не совпадает с периодизацией экономической истории народно-го хозяйства. Далее Ю.А. Горшков, развивая свою мысль, говорит, что «экономическая история лучше “оттеняет” значимость изуче-ния истории книги»126. Ученый расширяет возможности историко-книговедческого анализа, предложив его в качестве инструмента познания не только книги, но и книжного дела.

Интерес представляет идея Горшкова о максимизации полез-ности издательской, книготорговой, библиотечно-библиогра- фической деятельности за счет технологической модернизации. В монографии127, посвященной деятельности библиотек в рыноч-ной экономике, Ю.А. Горшков уделяет пристальное внимание вопросам информационного потенциала и информационно-коммуникативного содействия библиотек в продвижении книг на современном рынке, раскрывает роль государства в активизации пропаганды книги и чтения. По сути, в монографии идет речь о стратегии взаимодействия государства, книжного бизнеса и биб-лиотек в условиях модернизации всех сторон общественно-экономической жизни. Свежесть и оригинальность взглядов Ю.А. Горшкова не вызывает сомнений, тем более, что его работы появились своевременно, когда модернизация и курс на инновации стали краеугольным камнем современной политики и экономики.

Концепция предпринимательской деятельности в современном книжном деле разработана в трудах Б.С. Есенькина. Интерес пред-ставляет характеристика книжного рынка как системы, которая

125 Горшков Ю.А. Экономическая модернизация книжного дела в России ХVIII — первой половины ХIХ в. — М. : Пашков дом, 2009. — С.16. 126 Там же. 127Горшков Ю.А. Библиотека в стратегии современного экономического роста книгоизда-ния. — М. : Пашков дом, 2007. — 326 с.

64

имеет «границы допустимых изменений», выход за рамки которой выводит систему из равновесного состояния и «вынуждает книж-ный бизнес менять формы и методы своей работы»128. Автор дока-зывает, что истоком современного книжного бизнеса является бо-гатый исторический опыт русских предпринимателей. Их усилиями был сформирован книжный рынок, ориентированный на различные слои общества, и разные социальные группы населения оказались вовлеченными в культурный контекст. Итоговым выво-дом автора можно считать признание двойственной природы не только книги, но и предпринимательской деятельности. С одной стороны это деятельность, направленная на извлечение прибыли, с другой — нацеленная на удовлетворение культурных запросов на-селения.

Из новейших исследований, посвященных проблемам станов-ления отечественного книгоиздания в период перестройки конца ХХ века, следует отметить труды М.Ф. Ненашева. В данном слу-чае автор выступает не только как исследователь, но как непосред-ственный участник перестройки системы книгоиздания и книжной торговли. В период становления рыночных отношений М.Ф. Не-нашев стоял во главе отрасли — был председателем Государст-венного комитета СССР по печати, директором издательства «Рус-ская книга». В своей работе автор129 прослеживает основные вехи на пути перестройки от тоталитарно-административной системы книгоиздания к системе, основанной на предприимчивости, ини-циативе и свободе действий. Одним из первых М.Ф. Ненашев ос-вещал на страницах периодических изданий проблемы и трудно-сти, которые возникали в ходе перестройки хозяйственного механизма печати. Первые предприниматели в нашей стране про-шли путь от арендаторов до собственников книжных предприятий, и этот путь нашел отражение в работах М.Ф. Ненашева. Публика-ции не носят строго научного характера, но их содержание свиде-тельствует о губоком понимании происходивших перемен, значи-

128 Есенькин Б. С. Философия книжного бизнеса: социокультурный и информационный ас-пекты : автореф… канд. филос. наук. — Краснодар, 2003. — С. 7. 129 Ненашев М.Ф. Иллюзии свободы. Российские СМИ в эпоху перемен (1985–2009). — М. : Логос, 2010. — 315 с.

65

мости того потенциала, который несет в себе предприниматель-ская деятельность.

Среди современных ученых-книговедов наиболее основатель-но проблемы предпринимательства в теоретическом и научно-практическом плане разрабатывает Б.В. Ленский. Формирование новой системы издательского дела в конце ХХ столетия происхо-дило при непосредственном его участии, что не могло не отра-зиться на научных интересах Б.В. Ленского. Актуальной задачей современного книговедения ученый считает обоснование систем-ного характера книжного дела130, рассмотрение причинно-следственных связей в этой области. Ученый заостряет внимание на проблеме взаимодействия книгоиздательского производства с современными информационными технологиями131. Заслуживает внимания одна из переводных работ, представляющая сборник статей132 о развитии книгоиздательского бизнеса на Западе. В на-чале 1990-х годов это был наиболее основательный и полноцен-ный труд по маркетингу, менеджменту, предпринимательству в зарубежных странах. Тенденции и перспективы развития книжной индустрии современной России представлены в отраслевых докла-дах133, подготовленных при активном участии Б.В. Ленского. На протяжении длительного периода развития книжной отрасли уче-ный занимается анализом объема книжного рынка и его структуры каналов книгораспространения. В совокупности научный вклад Б.В. Ленского позволяет сформулировать понимание важной социальной миссии книжного дела.

130 Ленский Б.В. Книгоиздательская система современной России. — М. : Наука, 2001. — 206 с. 131 Ленский Б.В. Книга в современных информационных потоках. ХХI век // Девятая меж-дународная научная конференция по проблемам книговедения. — М., 18–19 апреля 2000 г. : доклад. — М., 2000. — 31 с. 132 Книгоиздательский бизнес / пер. с англ. Б. Ленского. — М., 1993. — 442 с. 133 См., например: Книжный рынок России. Состояние, тенденции и перспективы развития : отраслевой доклад / Б.В. Ленский, А.Н. Воропаев, А.А. Столяров; под ред. В.В. Григорьева. — М., 2011. — 76 с.

66

РАЗДЕЛ 2 ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ФОРМИРОВАНИЯ

ИНСТИТУТА ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА

2.1. Ранняя стадия развития отношений обмена

Численность населения Земного шара на рубеже V–IV тысяче-летий до н. э. составляла около 80 млн человек, а его плотность от 10 до 100 человек на 1 кв. км134. Эту массу людей можно рассмат-ривать как первых участников отношений обмена, так как первые письменно зафиксированные сделки относятся именно к этому пе-риоду. В V–IV тыс. до н. э. в государствах Месопотамии — Асси-ро-Вавилонии (V тыс. до н. э.) и Шумере (IV тыс. до н. э.) была введена единая система мер и весов, что способствовало развитию торговли. Позже, примерно за 1800 лет до н. э. кодекс Хаммурапи законодательно закрепил нормы учета и правила контроля за про-цессами производства и обмена. Во II тыс. до н. э. появились пер-вые банки, которые ссужали деньги под 20–30% годовых. В Вави-лоне банки, помимо кредитных операций, совершали сделки с земельными участками, покупали рабов и рабынь, но основная функция в условиях развивающихся товарно-денежных отноше-ний сводилась к учету расходов и доходов. В том же своде законов Хаммурапи несколько параграфов отводилось порядку учета средств на банковских счетах. Наиболее известными частными банками были торговый дом «Сыновья и внуки Эгиби» и торговый дом «Сыновья Мурашу» в Ниппуре.

Развитие системы хозяйственной жизни, строительство зданий и сооружений, военные нужды и задачи обороны территориальных границ потребовали большого количества людей, профессиональ-но обслуживающих государственные и хозяйственные потребно-сти. Ведение документации по всем операциям осуществляли пис-

134 История мировой экономики / под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. — М. : Юнити, 2003. — С. 53.

67

цы-чиновники храмового и государственного аппаратов управле-ния, которые привлекались на службу частными лицами. Писцы принадлежали к числу свободных от рабства людей, но занимали в сословной иерархии низшие ступени.

В Шумере писцы вели учет урожая с каждого дерева, для чего к нему прикреплялась глиняная табличка с указанием количества еже-годно собранных плодов. Глиняные жетоны, с нанесенными на них письменными знаками, использовались для хозяйственных расчетов. Наборы подобных жетонов, помещенные внутри закупоренного гли-няного сосуда, представляли собой, по мнению некоторых ученых, своеобразные торговые накладные, сопровождавшие товар. Обилие записей на различных предметах свидетельствует о том, что овладе-вать тайнами древней письменности человека вынуждали потребно-сти его практической деятельности. Часть помещений жилых домов специально отводилась под школьные занятия, где шло обучение письму, грамматике, истории, арифметике и другим наукам.

В городах Древнего мира существовали книгописные школы, в которых профессиональные писцы обучались навыкам клинописи не менее двенадцати лет, после чего писец мог занять более высо-кое положение в обществе, нежели безграмотный человек.

Профессиональные писцы работали в книгописных школах, где преобладал подневольный труд, хотя рабство в то время еще не носи-ло ярко выраженного характера. Правовые нормы защищали интере-сы не только рабовладельца, но и раба, который в случае выполнения им определенных условий, мог быть отпущен на свободу, а в ряде случаев предусматривались прямые санкции по отношению и к хо-зяину. Кроме рабского труда в книгописных школах использовался и наемный труд, основанный на законе царя Эшнунны (ХIХ в. до н. э.), согласно которому, устанавливалась норма заработной платы и мате-риальная ответственность за выполненную работу.

В I тысячелетии до н. э. в государствах Месопотамии135 жили и работали свыше 3000 писцов. Постепенно, ввиду экономического

135 Примерно до 2340 г. до н. э. в Месопотамии существовало два крупных государства — Шумер и Аккад, объединенных при царе Саргоне в единое шумеро-аккадское царство. В результате длительных завоевательных войн это государство пало, и в 1897 г. до н. э. бы-ло создано Вавилонское царство.

68

расслоения, из среды основной массы писцов выделились писцы-предприниматели. Они покупали, сдавали в аренду дома и поля, занимались торговлей, ростовщичеством, владели десятками ра-бов, большим количеством скота, многочисленной недвижимо-стью в разных городах. Например, писцы делового дома Мурашу выполняли функции агентов136. Они сдавали, или брали в аренду поля, получали и вносили арендную плату и выполняли поручения по уплате царских податей.

Писцы осуществляли банковские операции, принимали на хра-нение вклады, давали и получали векселя, следили за уплатой дол-гов своих клиентов. Они основывали и финансировали коммерче-ские мероприятия, ездили по торговым делам не только по городам Месопотамии, но и в соседние страны — Мидию, Элам, Персию. Однако неустойчивая экономическая конъюнктура и ин-тенсивный рост товарно-денежных отношений приводили к разо-рению даже богатых писцов-предпринимателей, не говоря уже о владельцах средних состояний.

Книжная торговля в Шумере и Вавилоне велась в книжных лавках Здесь же можно было приобрести или нанять раба, обучен-ного грамоте и письму. Большую роль в книжном обмене играли библиотеки, выполнявшие весь комплекс архивных, библиотеч-ных, учебных и производственных функций. При библиотеках осуществлялись процессы обучения грамоте, индивидуального и группового чтения, создания новых произведений, их комменти-рования, а также копирования, тиражирования и обмена. Книжная торговля, по мнению ученых137, возникла тогда, когда литератур-ная, образовательная, библиотечная, издательская и распространи-тельская деятельность не разделялись. Организаторами книгопис-ного производства выступали представители верховной власти — цари и фараоны, серьезно заботившиеся о сохранении культурных богатств. Под их покровительством создавались библиотеки во многих крупных городах Месопотамии.

136 Дандамаев М.А. Вавилонские писцы. — М.,1983. 137 Семеновкер Б.А. Библиографическая культура Древней Месопотамии // Книга. Исследо-вания и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 81.

69

Хранилища письменных памятников существовали и в Древ-нем Египте. Владыки Древнего Египта содержали целую армию переписчиков. Писцы в Египте пользовались многими привиле-гиями и принадлежали к особой касте людей, связанных с са-кральным знанием, так как египтяне считали свое письмо открове-нием богов. Покровителем знаний, письма и писцов у египтян был Тот — бог Луны и мудрости.

Писцы в Египте принадлежали к числу духовно властвующей элиты, состояли на службе фараонов и не участвовали в тяжелых работах. Об особом социальном статусе писца свидетельствует «Поучение Ахтоя», где говорится, что писец освобожден от физи-ческих повинностей: «Ты не будешь таскать корзин. Отдалит это тебя от гребли веслом и избавит тебя от сечения прутьями…» 138.

Многочисленные школы переписчиков работали на рынок, в результате чего египетские папирусы получили самое широкое признание в Древнем мире. Особое значение писцовой деятельно-сти в Египте еще более возросло в связи с монополией на основ-ной писчий материал — папирус, который производился только в этой стране. Благоприятные климатические условия обеспечивали египтянам абсолютное преимущество в производстве папируса, и со временем он стал одним из основных предметов экспортной торговли Египта. Долгое время египтяне единолично удерживали в своих руках производство папируса. Это был первый случай мо-нополии в книжном производстве. Среди фабрикантов папируса наиболее известно имя Фанния.

Слишком высокие цены, взлетевшие в связи с возросшей по-требностью в папирусе, вынудили к поиску других удобных пис-чих материалов, каковым стал пергамен139, изобретенный в антич-ные времена в малоазиатском государстве Пергам. Здесь примерно около 180 года до н. э. было налажено его производство. Ввиду дороговизны египетского папируса, Греция и Рим отдавали пред-почтение пергамену, закупая его в больших количествах. На про-тяжении I–II веков папирус и пергамен успешно соседствовали в качестве писчего материала, но уже к III веку производство папи- 138 Коростовцев М.А. Писцы Древнего Египта. — М.,1962. — С.112. 139 Пергамен — особо выделанная кожа животных.

70

руса пришло в упадок — его вытеснил пергамен как наиболее прочный и удобный материал, из которого сначала создавались свитки, а затем появились кодексы. Таким образом, в истории раз-вития книжного производства зафиксирован первый опыт конку-ренции, связанный с материалами для письма.

В результате греческой колонизации территорий Средиземно-морья и создания городов-полисов усиливается морская торговля, и расширяются торговые связи. Эти контакты еще более укрепи-лись после походов Александра Македонского и завоевания им Египта. Основанная им Александрия стала столицей Птолемеев-ской династии и превратилась в крупный торговый и культурный центр древнего Востока. Это был огромный город, площадь кото-рого достигала 100 кв. км, а население насчитывало около мил-лиона человек. В одном из кварталов Александрии был выстроен Мусейон — храм муз, включающий университет, обсерваторию, ботанический сад, зоопарк и библиотеку. Сокровища туда посту-пали со всех концов света, в том числе из Афин, откуда на кораблях доставлялись книги. По закону, изданному царем Птолемеем III, с них делались копии, которые возвращались владельцу, а оригина-лы помещались в хранилище. Для переписки книг Птолемей III специально содержал целый штат писцов.

Книжная торговля в античных греческих городах велась в де-ловых центрах, так называемых, агорах, вокруг которых распола-гались храмы, общественные здания, государственные учрежде-ния, портики с ремесленными мастерскими и торговыми лавками. Известно, что греки предпочитали большую часть времени прово-дить вне дома, поэтому в агорах проводились народные собрания, публичные чтения вслух, на которых выступали чтецы-декламаторы, знакомившие публику с новыми произведениями. Тут же, следом за ними писцы записывали тексты, а затем раз-множали и продавали их. Особенно высоко ценились философские сочинения, и люди платили за них большие деньги. Аристотель купил несколько книг греческого философа Спевсиппа (ок. 409–399 гг. до н. э.), за три таланта140. Платон, будучи весьма ограничен в 140 Библиотека в саду. Писатели античности, средневековья и Возрождения о книге, чтении, библиофильстве. — М. : Книга, 1985.

71

средствах, купил нужные ему книги, взяв ссуду у знатного жителя Сиракуз — Диона Сиракузского.

Размножение копий брали на себя также и книготорговцы, уст-раивавшие собственные книгописные мастерские, где изготовле-ние копий для продажи осуществлялось под диктовку. Именно в таких мастерских были впервые введены приемы нормирования труда. Широкие поля античных свитков использовались для сти-хометрии: через каждые 50 или 100 строк ставились цифры, кото-рые потом суммировались при подсчете. Здесь же в мастерских вырабатывались правила оформления текстов, и создавался своего рода эталон, которому неуклонно должны были следовать пере-писчики, занимавшиеся копированием текстов. Однако эти меры не могли предотвратить появление книг, переписанных любителя-ми, которые стремились извлечь из этого доход и не заботились о достоверности переписанных текстов и их соответствии канонам. В условиях, когда отношения между автором и писцом, а также книготорговцем законодательно не регулировались, вольное об-ращение с произведением являлось допустимым. Сочинители, как могли, защищали свои права. Греческий врач и ученый Гален (129–199), автор комментариев на сочинения Гиппократа, специ-ально составил описание своих трудов, чтобы читатель мог отли-чить их от подделок, имевших хождение под его именем.

Доходы, которые получали переписчики, подталкивали их к тому, чтобы распространять книги без разрешения автора. Осо-бенно часто этим занимались переписчики-любители, составляв-шие конкуренцию профессионалам. В среде книжников нарица-тельным стало имя Гермодора — ученика Платона, который широко распродавал сочинения своего учителя без его согласия. Правда, образованные авторы критически относились к неразбор-чивым покупателям. Наиболее метко о них отзывался Лукиан: «Ты, — обращался он к абстрактному покупателю, — доверяешься людям, которые расхваливают что придется, ты являешься прямой находкой для этих книжных обманщиков и настоящим кладом для книготорговцев»141. Цицерон, например, сетовал на то, что в про-

141 Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. — М., 1988. — С. 86.

72

даже нет «подходящих» книг, то есть книг, которые может сделать только опытный и образованный человек.

Книжные лавки в античный период также являлись объектом купли-продажи, причем по цене, зачастую ниже стоимости хорошо обученного раба. Римский богач Кальвизий Сабин, например, за-платил за каждого специально подготовленного для него раба по сто тысяч римских монет.

В Риме работали десятки книжных мастерских, где на заказ в сжатые сроки изготавливались многочисленные копии речей, са-тир, диспутов. Наибольшую известность среди владельцев книго-писных мастерских снискал Тит Помпоний Аттик (109–32 гг. до н. э.) — негоциант, писатель и друг Цицерона. Он был первым из-дателем его сочинений. Помпоний Аттик занимался организацией публичных чтений трактатов Цицерона. Он нанимал опытных дек-ламаторов и поручал им прочесть отрывки в кругу ценителей ли-тературы. Открытые чтения-рецитации были в Риме довольно по-пулярным явлением вплоть до I века, когда интерес к ним стал постепенно угасать.

Специально обученные рабы в мастерской Аттика переписы-вали тексты, которые затем шли в продажу. Между Цицероном и Аттиком велась регулярная деловая переписка, в которой реша-лись вопросы, связанные с подготовкой рукописей и их распро-странением. В одном из посланий Цицерон обращается к Аттику с просьбой собрать для него библиотеку, на которую он откладывал «все свои мелкие сбережения»142. В мастерской Помпония Аттика переписку книг наладил грамматик Тираннион. Однако переписы-ваемые там тексты строго не проверялись, и утраченные места из-лагались произвольно с искажением первоначального смысла. По-скольку нормы авторского права в то время еще не сложились, то главным для переписчиков было воссоздание такого текста, кото-рый мог быть востребован читателем.

С ростом потребности в книге владельцы мастерских стреми-лись увеличить количество изготавливаемых копий за счет произ-водительности труда переписчиков. Наиболее приемлемым, и час- 142 Цицерон Марк Туллий. Из писем // Библиотека в саду. Писатели античности, средневе-ковья и Возрождения о книге, чтении, библиофильстве. — М. : Книга, 1985. — С. 27.

73

то употреблявшимся способом ускорения процесса создания руко-писи, являлся почерк переписчика и скорость нанесения текста. Буквы римского капитального письма без наклона, с середины III ве-ка сменил упрощенный почерк — минускул, существенно уско-ривший процесс переписки. Увеличение производительности дос-тигалось также за счет того, что несколько писцов одновременно под диктовку записывали один и тот же текст.

В античные времена для записей использовались деревянные дощечки, покрытые слоем воска. Потребность в них была столь велика, что не замедлили появиться мастерские по изготовлению восковых табличек, а вместе с тем и подделки, с которыми пыта-лись бороться, регламентируя их качество. Не допускалось изго-товление табличек из редких и особо дорогих пород дерева, также нельзя было смешивать сало с воском, которым покрывались до-щечки. Традиция ремесленного изготовления восковых табличек сохранялась и в Средние века. Но вместе с традицией сохранялись и подделки. Статут ремесленников Парижа 1268 года гласил: «Каж-дый, кто сделает такого рода изделие, платит королю 5 су штрафа, а изделие уничтожается, ибо такое изделие недоброкачествен-но»143.

В последние века античного периода книги стали сопровож-даться иллюстрациями, в них появился орнамент. Уже в то время в работе мастерских наблюдается специализация, связанная с введе-нием оформительских элементов в кодексы. Прочная основа пер-гамена, выдерживающая непрозрачные грунтовые краски, открыла перед создателями книг новые возможности. Писцы специально оставляли на книжных страницах пустые места, предназначенные для миниаторов, выполнявших рисунки. Орнаменты расцвечивали иллюминаторы. Начиная примерно с III века, широкое применение получило письмо золотыми и серебряными красками, что вызвало появление еще одной специализированной операции.

С крушением Римской империи в V веке спрос на книги пада-ет, и многие книгописные мастерские и книжные лавки оказались разрушенными и разграбленными. 143 Киселева Л.И. Письмо и книга в Западной Европе в Средние века : лекции по латинской палеографии и кодикологии. — СПб. : Дмитрий Буланин, 2003. — С. 26.

74

2.2. Скриптории — центры книжного производства

Эпоха Средневековья охватывает V–ХVII века — период от падения Западной Римской империи до Английской буржуазной революции (1642–1649). За эти века общество достигло более зна-чительного прогресса в политическом и социально-экономическом развитии по сравнению с древним и античным периодом, несмотря на то, что они были менее продолжительны по времени.

В целом Средневековье характеризуется активным ростом го-родов и увеличением численности населения. Если в VII веке ко-личество жителей Европы едва достигало 11 млн человек, то к 1450 году их число составляло 55 млн человек, к 1500 году — 80–100 млн человек, а к началу ХVII века — 180 млн человек144. Ста-новление феодальных отношений способствовало процессу этни-ческой интеграции и формированию народностей в границах сло-жившихся государственных образований, что привело к возникновению национальных языков, на которых создавались памятники письменности. В VIII веке появляются рукописные книги на немецком, английском, ирландском языках, в IХ веке — на французском, в ХII — на испанском, португальском, норвеж-ском языках, в ХIII — на итальянском, датском, шведском, венгер-ском и чешском языках.

Средоточием книжного производства в раннем Средневековье, охватывающем период с V по ХI век, являлись монастыри. Пер-вым и самым знаменитым центром был монастырь Вивариум, ос-нованный Кассиодором Сенатором (485–580). Он создал библио-теку и мастерскую по переписке книг — скрипторий, где трудились монахи-копиисты, обладавшие добротными познаниями в области грамматики, логики, риторики, математики, медицины и др. Вскоре возникли крупные монастыри Монтэ-Кассино близ Не-аполя и Боббио. В более позднем Средневековье в Западной Евро-пе было открыто множество монастырей, при которых также име-лись скриптории. Самые крупные из них — Кентерберийский, Корбийский, Турский, Санкт-Галенский и ряд других. 144 История мировой экономики / под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой — М., 2003. — С.144.

75

В ранних монастырских скрипториях преобладал ручной труд, и отсутствовало его четкое разделение. Каждый монах переписы-вал рукопись от начала до конца и самостоятельно вписывал цвет-ные инициалы. Первые зачатки специализации связаны с выделкой пергамена, сортировкой и нарезкой по трафарету листов опреде-ленного размера. В античные времена переплет в свитках отсутст-вовал, поэтому большинство идей, которые зарождались в пере-плетном деле, принадлежали монахам. Долгое время монахи оставались единственными изготовителями переплетов. Монаше-ское наставление предостерегало их от создания роскошных ко-дексов, несущих на себе печать мирского тщеславия. Со временем в число заказчиков стали входить знатные и состоятельные люди, чьим вкусам и потребностям стремились отвечать мастера книж-ного переплета.

Работа в монастырских скрипториях шла медленно: срок изго-товления одной рукописи доходил до нескольких месяцев. Убори-стый готический почерк, внедренный переписчиками, позволил уменьшить форматы книг за счет того, что книжная страница стала вмещать на 35–40% больше текста. Особым спросом пользовались маленькие часословы, изготовление которых приобрело тиражный характер. Книготорговцы заказывали такие книги в сотнях экземп-ляров.

Начиная с ХII века средневековая культура постепенно утра-чивает сугубо церковный характер, и монастырские мастерские ориентируются на более широкие слои покупателей. В ХIII веке наряду с развитием городской культуры, опережающим ростом ремесленного производства, расширением торговых операций, возникновением европейских банков, товарно-денежные отноше-ния все глубже проникают в сферу монастырского общежития, и книжные богатства, накопленные в скрипториях, становятся стать-ей дохода. Монастыри начинают сдавать рукописи в аренду город-ским книгописным мастерским за определенную плату.

В руки цеховых ремесленников перешло и переплетное дело. К работе над переплетами привлекались резчики штемпелей и пе-чатей, золотых дел мастера, огранщики камней, ювелиры. Пере-плетчики освобождались от жестких предписаний цеховых регла-

76

ментов и нередко добивались почетных должностей и занимали привилегированное положение в обществе.

В роли основных заказчиков рукописей в скрипториях высту-пали представители знати — короли, герцоги, князья. Их эстетиче-ские запросы были продиктованы стремлением окружить себя и свой быт предметами роскоши. В создании книжных кодексов на-чинают принимать участие выдающиеся художники своего време-ни. В ответ на запросы богатых покупателей, мастера постоянно находились в поиске новых выразительных средств. С помощью изобразительного языка они переводили художественные образы в доступные и понятные зрительные образы, не нарушая при этом иконографического канона, с которого делалась копия. Художни-ки внесли новую струю в книжную культуру, поместив в книгу миниатюру, расцвет которой приходится на ХIII–ХIV века.

Изображение в книге начинает выполнять еще одну немало-важную функцию — оно диктует читателю определенный ритм чтения, подчиняет стиль его общения с книгой заранее продуман-ному плану. Миниатюрист сознательно конструирует текст и изо-бражение, подчеркивая их неразрывную связь и взаимодействие, невольно претендуя при этом на соавторство с создателем произ-ведения.

В Германии с появлением религиозного течения «новой на-божности», большой популярностью стали пользоваться серии картинок на библейские сюжеты. В их создании участвовали спе-циалисты по раскраске изображений — «брифмалеры» и «картен-малеры». С появлением в книге изображения наблюдается даль-нейшее углубление процессов разделения труда и более узкая специализация.

На развитии светского книгописания сказалось становление университетского образования. При университетах организуются скриптории, где учреждается должность руководителя книгопис-ных работ — либрария (стационария). На него возлагалась ответ-ственность перед университетской корпорацией за хранение и вы-дачу рукописей для переписки, их своевременный возврат и взимание платы за использование. Университеты начали практи-ковать выдачу рукописей для копирования за определенную плату.

77

За соответствующую плату выдавались также отдельные части (пеции) оригинала для одновременного переписывания несколь-кими копиистами полного текста рукописи. Корпоративный или артельный способ производства кодексов практиковался для уско-рения подготовки рукописи.

При Парижской Сорбонне была учреждена корпорация «Уни-верситетских присяжных переписчиков книг», в круг обязанностей ее членов входило определение ценовой политики, контроль за со-держанием книг. В 1275 году университет обязал книгопродавцев приносить присягу, согласно которой книгопродавцы не имели права назначать цены выше тех, что были обозначены на книгах. Дальнейшая регламентация университетской книжной торговли выразилась в Статуте 1323 года, когда четырем избранным книго-торговцам вменялось в обязанность устанавливать цены на книги. Книгопродавческой деятельностью имели право заниматься толь-ко те лица, которые выдерживали экзамен перед университетской депутацией, вносили залог и предоставляли доказательства хоро-шей репутации.

Центрами переписки книг на Руси также были монастыри. Первые свидетельства о переписывании книг на продажу относят-ся к ХIII веку. К этому времени формуляры выходных записей, со-держащиеся в книгах, претерпевают существенные изменения. Ес-ли в ХI–ХII веках записи начинались со славословия Богу, то в ХIII веке большинство выходных записей начинается с указания даты, когда писец приступил к работе над рукописью145. Это гово-рит о том, что срок изготовления книги начинает играть для писца более важную роль, так как он принимал обязательство изготовить кодекс в точно установленный срок. В выходных записях на пер-вое место выносится имя заказчика, вытесняя имя писца, которое ранее указывалось в первую очередь, а также упоминаются част-ные лица, или духовная корпорация, чьим «стяжанием» была ис-полнена рукопись. В древнерусском языке слово «стяжать» упот-реблялось в значении «приобретать, или давать средства на создание чего-либо». Таким образом, в недрах монастырской тра- 145 Столярова Л.Д. Древнерусские надписи ХI–ХIV веков на пергаменных кодексах. — М., 1998. — С.76–96.

78

диции переписывания рукописей постепенно зарождается начало изготовления книг на заказ конкретного лица — «стяжателя», при-нимавшего на себя все расходы по изготовлению книги.

Финансирование книг частными лицами получило широкое распространение в Древней Руси и оформлялось договорами, ко-торые заключались между заказчиком и духовной корпорацией, а также между частными лицами и конкретными переписчиками. До ХIII века финансировали изготовление книг единоличные заказчи-ки, в 1271 году впервые «стяжателями» — заказчиками выступило несколько лиц.

В результате активного проникновения книги в общество шел процесс увеличения числа заказов, с выполнением которых в оди-ночку переписчикам было не справиться, и в книгописных мастер-ских начинают создаваться артели, где трудилось несколько мас-теров, каждый из которых выполнял определенную часть работы.

По мере дальнейшего развития рукописного способа производ-ства книг, из среды переписчиков выделяются лица, специально занимавшиеся продажей книг. Ранние сведения о продаже книг относятся к 1120 году146. Точные упоминания о цене на книги от-носятся к ХIII веку, когда князь Владимир Волынский купил Требник за 8 гривен кун147. В ХV веке на Красной площади в Мо-скве сложилось торжище, на котором продавались книги наряду с церковной утварью и иконами. Во многом процветанию торговли способствовало появление излишков продуктов натурального хо-зяйства, которые продавались на рынке. На вырученные деньги приобретались разные товары. Наличие книг в товарном обраще-нии свидетельствует о том, что книжная торговля начинает оформляться в самостоятельную сферу деятельности.

2.3. Городские книгописные мастерские

В позднем Средневековье наблюдается рост городов и увели-чение численности городского населения. К началу ХV столетия средняя численность европейского города составляла 4–6 тысяч 146 Говоров А.А. История книжной торговли в СССР. — М., 1976. — С. 73. 147 Сапунов Б.В. Книга в России в ХI–ХIII вв. — Л. : Наука, 1978. — С. 85.

79

человек. В основном же на европейской территории преобладали небольшие города с численностью 1–2 тысячи жителей. Исключе-ние составляли Париж, Венеция, Флоренция, где проживало около 80–100 тысяч человек148. Плотность населения была достаточно высокой, а расстояние между городами не превышало 20–30 км. Высокая концентрация городского населения обусловила процве-тание многих видов ремесел, часть которых была задействована в книгописании. К деятельности книгописных мастерских привле-кались ремесленники разных специальностей — кожевенники, бу-мажники, чеканщики, литейщики, ювелиры, ткачи, а также изгото-вители чернил, красок, письменных принадлежностей (грифелей, свинцовых линеек, чернильниц, шильцев и др). В работе пере-плетных мастерских принимали участие мастера по чеканке, рез-чики по кости, ювелиры, работавшие в технике эмали, или с дра-гоценными камнями. В упрощенных переплетах делалось бескрасочное тиснение с помощью типовых штампов.

Работа на рынок обусловила появление стандартных однотип-ных рукописей. Стандартизация книжного кодекса закреплялась Регламентом, утвержденным Парижским университетом. Регла-ментом определялись основные параметры тетрадей — 4 листа, 16 колонок, 60 строк и 32 буквы в каждой строке149. Кроме того, в книгописных мастерских использовались трафареты, прориси, шаблоны, макеты с разметкой текста, расположения инициалов, рубрик и глосс. Типовые сюжеты закреплялись как иконографиче-ский эталон, которому неуклонно следовали оформители.

Важной особенностью организации труда в городских мастер-ских была жесткая регламентация, определявшая запасы сырья, количество инструментов, продолжительность рабочего времени. Во главе цеха стоял мастер, являвшийся, как правило, собственни-ком мастерской и орудий труда. В качестве помощников у него было несколько подмастерьев, обучавшихся непосредственно в ходе работы. Право на заведение собственной мастерской они по-

148 История мировой экономики / под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. — М. : Юнити, 2003. — С. 152. 149 Романова В.Л. Рукописная книга и готическое письмо во Франции в ХIII–ХIV вв. — М.,1975. — С. 68.

80

лучали только после того, как изготавливали образцы, соответст-вовавшие эталонному качеству.

В целом для цехового ремесленного производства характерны корпоративная замкнутость, запрет на распространение секретов ремесла и на рекламу, ограничение конкуренции. Городские мас-терские, с их жесткой регламентацией, оказались более приспо-собленными к новым условиям деятельности и составили жесткую конкуренцию монастырским скрипториям.

Начиная с середины ХIV века, организация труда в городских книгописных мастерских претерпевает существенные изменения, связанные с дальнейшим углублением специализации и выделени-ем ряда профессий — каллиграфа, наносившего основной текст рукописи, рубрикатора, вписывавшего заглавные буквы и инициа-лы, иллюминатора, раскрашивавшего орнаменты, миниатюриста, рисовавшего цветные иллюстрации.

Стилевое единство элементов книжного убранства медленно разрушалось под воздействием нарастающего интереса к природе и ее проявлениям. Все ярче прослеживаются натуралистические тенденции в оформлении рукописей, посвященных охоте, путеше-ствиям, рыбам, птицам и животным. Свободная воля художника находит проявление в изображении забавных полуреальных, по-лумифических фигурок, шутливых сценок. Эти сюжеты сопрово-ждали не только светскую книгу, ими были насыщены и книги ре-лигиозного содержания. Эстетические вкусы покупателей диктовали стилистику художественного облика книги, а возросшая конкуренция подталкивала к поиску новых средств выразительности.

Непревзойденными по качеству и роскоши декора являются книги, созданные французскими миниатюристами, самым знаме-нитым из которых был мастер Оноре — управляющий одной из лучших мастерских Парижа. Здесь был создан великолепный «Бревиарий Филиппа Красивого», в котором французские декора-тивные мотивы сочетались с элементами византийского оформле-ния рукописей. Не меньшим авторитетом пользовалась мастерская Жана Пюсселя, в стенах которой зародилась манера украшения орнаментами полей книг и заглавных букв в тексте. Особенно привлекательными делают работы Пюсселя маленькие гротескные

81

фигурки — «дролери», так называемые «забавы», вплетенные в орнаменты на боковых полях книжных страниц.

В Италии ведущими центрами производства книжных миниа-тюр были Милан и Павия — города, где располагались официаль-ные резиденции герцогов Висконти. Великолепие и утонченная роскошь, свойственная двору Висконти, наложили отпечаток на итальянскую книжную миниатюру. Мастер Никколо ди Джакомо да Болонья вводит в орнамент мотив золотой лозы аканта и яркие краски. Мастер Джованни де Грасси украшает «Бревиарий Амвро-сия» миниатюрами с изящными цветочными орнаментами, среди которых вплетаются крохотные человеческие силуэты150.

Влияние романской книжной миниатюры проявилось в творче-стве немецких, швейцарских и австрийских мастеров, создавших в Цюрихе знаменитый манускрипт «Миннезингеры» (1315–1340).

Источником вдохновения для книжных иллюстраторов явля-лось искусство. Для многих французских, итальянских, немецких мастеров сюжетами служили архитектурные памятники, городские пейзажи. Миниатюристы экспериментировали с цветом, использо-вали краски разнообразной палитры. Нередко свободные фантазии художников порождали изображения полуреальных, полуфанта-стических существ, искусно вплетающихся в жанровые компози-ции. Их присутствие на полях рукописи оживляло текст, схема-тичную формулу в рисунках зданий, природного ландшафта, фигур людей.

Постепенно, помимо оформительской функции, художники придают изображению иную нагрузку — информативную. Инст-рументы, оружие, корабли, глобусы и множество других предме-тов призваны были подчеркивать целевую направленность книги. Кроме того, иллюстрации помогали человеку составить первичное представление о содержании произведения. Книга становится объ-ектом общественного внимания. В ней появляются гербы, торже-ственные посвящения, экслибрисы, роскошные оклады, придавав-шие книге статус престижной вещи, обладание которой диктовалось положением человека в общественной иерархии.

150 Герчук Ю.Г. История графики и искусства книги. — М., 2000.

82

В ХIV столетии в связи с широким распространением нового писчего материала — бумаги резко снизились издержки на произ-водство книги. Ручное литье бумажных листов одинакового раз-мера упростило задачу создания типовых кодексов, и в рукопис-ных мастерских все больше книг стало изготавливаться не по заказам, а для рыночной продажи. С этого момента зарождаются черты книжного предпринимательства, нацеленного на извлечение дохода. Высокий уровень оформления рукописей, который был в ранних средневековых скрипториях, постепенно снизился. Упро-стился характер книжных украшений, которые были рассчитаны преимущественно на мирян, не всегда достаточно сильных в гра-моте. Легкие рисунки выполняли в большей степени познаватель-ную, нежели оформительскую функцию. Однако по-прежнему це-на на книги была очень высока. В отдельных случаях стоимость манускрипта приравнивалась к стоимости поместья с виноградни-ками151. Большая ценность, которой обладали манускрипты, обу-словила их использование в качестве залога, долгового обязатель-ства, платежного средства. Книги становятся такой же ценностью, как и ювелирные украшения, или другие дорогие вещи. Они вклю-чались в завещательные распоряжения. Книга, как часть личного богатства, неизменно изображается на старинных живописных по-лотнах и в миниатюрах, где она помещается рядом с реликвариями и шкатулками с драгоценностями. Иконографические источники свидетельствуют о глубоком почитании книги владельцами. Дамы изображаются с книгой в руках либо в перчатках, либо с книгой, обернутой в дорогую ткань. Кавалеры чаще всего изображаются держащими книгу на специальном пюпитре, покрытом также рос-кошными тканями — бархатом, шелком, парчой.

В эпоху позднего Средневековья сформировалось ренессанс-ное отношение к книге, выражавшееся в том, что книга восприни-малась не только как хранительница божественной мудрости, но и как носительница информации о малоизвестных землях, народах, об их нравах и обычаях, о животном и растительном мире, о раз-личных явлениях окружающей действительности. Вкус к книге 151 Владимиров Л.И. Всеобщая история книги. Древний мир. Средневековье. Возрождение. ХVII век. — М. : Книга, 1988. — С. 39.

83

обрели не только представители высших слоев общества, но и простые люди, оценившие великое значение книги как источника религиозных и светских знаний.

Книжный рынок наполнился произведениями разнообразного содержания. Становятся популярными трактаты о птицах и жи-вотных, компилятивные энциклопедии, исторические хроники, сборники канонического права, произведения античных авторов. В это время появляются обширные систематические комментарии — глоссы и тексты, изложенные в стихотворной форме. Религиозная литература была представлена псалтырями, лекционариями, бре-виариями, миссалами, антифонариями, часословами. Наиболее распространенной книгой была Библия, бытовавшая как в виде крупноформатных экземпляров, так и в виде маленьких книжечек, содержащих отдельные части Священного писания, комментарии на них, краткие пересказы. Миряне охотно пользовались псалты-рью, служившей не только для молитвенных чтений в домашних условиях, но и для обучения грамоте. На средневековом книжном рынке имели хождение сочинения отцов церкви, агиографическая литература и литература на морально-религиозные темы.

Торговля книгами была сосредоточена в крупных городах, где держали книжные лавки частные лица. Сюда стекались заказы от ученых, писателей, знатоков литературы, поручавших книжным агентам разыскивать нужные им книги. Титульных листов в то время в книгах не было, поэтому в функции книжных агентов вхо-дило устанавление авторства и первоначального состава произве-дений, что требовало от них больших познаний и умения разби-раться в тонкостях разных редакций классических текстов.

Относительно книжной торговли ХIV–ХV веков имеются сви-детельства, что продажа велась непосредственно в книгописных мастерских. Здесь составлялись книготорговые анонсы, извещав-шие о наличии книг. Анонс книгописной мастерской в Хагенау, владельцем которой был Диболт Лаубер, рекламировал книги, а вместе с тем и само предприятие. Текст анонса гласил: «Каких бы вы ни пожелали книг, больших или маленьких, духовных или светских, красиво раскрашенных, все вы их найдете у Диболта

84

Лаубера»152. Список книг, предложенных на выбор, насчитывал около сорока названий.

Развивалась также практика букинистической продажи книг. Отец Петрарки — Пьетро ди Паренцо купил на одной из распро-даж томик Цицерона, который затем подарил сыну, навсегда по-любившему с этого момента выдающегося античного автора. На вторичном рынке разыскивал книги крупнейший итальянский пе-дагог-гуманист Витторино да Фельтре, поместивший объявление: «Кто владеет сочинением “О генеалогии богов” и хочет книгу про-дать, пусть сообщит об этом»153.

Книжная торговля ХIV — начала ХV века еще не знала массо-вого покупателя и обслуживала ограниченный круг лиц, но вместе с тем, торговля книгами, очевидно, приносила хороший доход, так как многие издатели, если судить по их биографиям, прежде чем завести типографию, занимались книжной торговлей, где накапли-вали первоначальный капитал.

152 Нессельштраус Ц.Г. Немецкая первопечатная книга. — СПб. : Axioma / РХГИ, 2000. — С. 30. 153 Ревякина Н.В. Библиотека Витторино да Фельтре // Книга в культуре Возрождения — М. : Наука, 2002. — С.133.

85

РАЗДЕЛ 3 ВОЗНИКНОВЕНИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ В СВЯЗИ С ИЗОБРЕТЕНИЕМ

КНИГОПЕЧАТАНИЯ

3.1. Ксилографические мастерские

Первые серьезные сдвиги в книжном предпринимательстве произошли с проникновением в европейские страны ксилографии. Печать с деревянных досок давала возможность одновременного изготовления идентичных оттисков — в среднем с одной доски можно было получить до двух с половиной тысяч качественных отпечатков, что существенно повышало производительность, а со-ответственно, снижало затраты и стоимость. Из-за невысокой це-ны ксилографические издания получили широкое распространение в народной среде, где сформировались новые группы покупателей, во многом определявшие состояние книжного рынка того времени. Основной акцент в ксилографических изданиях был сделан на ил-люстрацию, с помощью которой издатель приблизил книгу к инте-ресам, вкусам и возможностям читателя из широких слоев населе-ния. Простой контурный рисунок на злободневную тему, сопровождавшийся лаконичной подписью, был доступен для по-нимания даже малограмотным людям, для которых чтение «по картинкам» являлось единственной возможностью приобщиться к книге.

Первоначально оттиски печатались с одной стороны листа, ко-торые затем склеивались между собой оборотными сторонами, что приводило к большому расходу дорогостоящей бумаги и сопрово-ждалось выполнением лишних операций. После того, как краска была улучшена, был налажен выпуск листов с двухсторонней пе-чатью, хотя и этот способ имел свои недостатки — он усложнял процесс изготовления ксилографий.

86

Затраты на ксилографию также были сопряжены с тем, что от-дельные части деревянных досок-клише стирались, и оттиски по-лучались нечеткими. В целях снижения себестоимости листов от-работанные фрагменты досок заменялись новыми кусочками дерева с аналогичными изображениями. Составные доски позво-ляли снизить издержки и увеличить скорость и объемы производ-ства. Невзыскательный вкус потребителей допускал неоднократ-ное использование одних и тех же досок для изображения различных исторических событий и персонажей. Очевидно, чело-век того времени не придавал серьезного значения достоверности изображения.

Изготовление деревянной печатной формы сопряжено с боль-шими трудностями: в случае, если мастер допускал погрешности, вырезая рельефное выпуклое изображение, доска заменялась. Во-первых, это снижало производительность труда в мастерской, во-вторых, удорожало процесс производства. Задача осложнялась тем, что помимо изображения, ксилографии содержали краткие тексты, которые в отдельных случаях вносились от руки.

Наряду с ксилографией начинает развиваться гравюра на меди, художественные возможности которой во многом превосходили ксилографию, однако, несмотря на ее явные достоинства, владель-цы мастерских предпочитали именно ксилографию. Для того что-бы усилить впечатление от контурного изображения применялась цветная раскраска от руки.

Ранние ксилографии не отличались высокими художественны-ми достоинствами, но под влиянием возросших требований к оформлению книг владельцы ксилографических мастерских при-влекали профессиональных художников-рисовальщиков и резчи-ков гравюр. В технике резной гравюры работали такие выдающие-ся мастера как А. Дюрер, Г. Гольциус, М. Шонгауэр, У. Граф, М. Раймонди. Особо высокого мастерства в искусстве гравирова-ния достиг Альбрехт Дюрер. Он одновременно выступал и в роли художника, и в роли резчика. Монограмма «AD» служила знаком высокого качества и листы, помеченные этими двумя буквами, пользовались повышенным спросом, хотя сам художник никогда не преследовал коммерческих целей.

87

Дюрер был тесно связан профессональными и родственными узами с известным издателем Антоном Кобергером, для изданий которого он выполнил несколько крупных заказов. Художник также принял предложение базельского печатника Иоганна Берг-мана фон Ольпе проиллюстрировать книгу писателя-гуманиста Себастьяна Бранта «Корабль дураков».

В 1461 году Альбрехт Пфистер — бамбергский печатник начал делать книги, оттиснутые с наборной формы, в которую были за-верстаны иллюстрации. Печать делалась в два приема. Впервые способ двухпрогонной печати он использовал в «Драгоценном камне» Ульриха Бонера. Затем появилась «Библия бедных», где текстовой набор и иллюстрационное клише также были объедине-ны в одной форме.

Печатный рисунок пробуждал живой интерес у читателей, для сбора новых материалов совершались путешествия в разные стра-ны, где можно было добыть информацию, отличающуюся новиз-ной. Усиление роли иллюстрации в книге повлекло за собой мно-гочисленные перегравировки, переходившие из одного издания в другое. Наряду с этим от одного мастера к другому переходили доски, которые использовались в изданиях самых разных типогра-фий. Так, в период раннего книгопечатания два ксилографических клише из мастерской Вольгемута оказались в руках Франциска Скорины, который применил их для своей «Малой подорожной книжки», выпущенной в 1522 году в Вильно.

Рисунки, преимущественно контурные и лаконичные, как пра-вило, делались по шаблонам, которые приобретались у художни-ков. В цех художников вошли резчики-ксилографы, они стали об-ладателями гравировальных досок, которые продавали, передавали по наследству, использовали как средство платежа при взаимных расчетах.

Печатные ксилографические издания, появившиеся в тираж-ном количестве, способствовали развитию оптовой книжной тор-говли. Они приобретались купцами большими партиями для про-дажи в храмах, монастырях, паломнических центрах, на городских рынках и ярмарках. Из Германии ксилографические книги везли во Францию, в Англию, другие страны, кроме Венеции, где Совет

88

Венецианской республики, во избежание конкуренции с рукопис-ными книгами, принял декрет о запрещении ввоза ксилографиче-ских изданий.

Преимущества ксилографии, по достоинству оцененные евро-пейцами, стали использоваться в коммерческих целях. Ксилогра-фии делали ремесленные мастера-патентщики, которые называ-лись в то время принтерами (прентерами), то есть печатниками. Как правило, они являлись выходцами из мастерских резчиков по дереву и мастерских по набойке тканей. В ХV веке рынок посте-пенно наводнился дешевыми оттисками-картинками с религиоз-ными и светскими сюжетами. Из-за невысокой цены они получили широкое распространение в народной среде, впервые дав толчок массовому производству книги. Ксилографии нашли свое место в повседневной жизни общества. Они использовались для украше-ния стен жилища, дверей, шкафов, шкатулок, сундуков, наклеива-лись на переплеты, вплетались в книги, использовались вместо икон, в качестве талисманов и оберегов, зашивались в одежду и носились на теле. Колоссальным спросом пользовались отпеча-танные ксилографическим способом игральные карты. Они прино-сили высокий доход, так как карточные игры, проникшие в Европу с арабского Востока, завоевали широкую популярность.

Примерно с середины ХV века отдельные эстампы начинают подбираться в тетради и появляются ксилографические книги-блокбухи. Спрос на ксилографические книги диктовался потреб-ностями монашеских орденов, светских школ и духовных корпо-раций. Из религиозных книг наиболее читаемой была «Библия бедных», которая использовалась рядовыми священниками для проповедей и мирянами для обучения грамоте. Мастерские выпу-скали календари, поздравительные листки, карты Европы и мира, астрологические прогностики, учебники латинского языка — до-наты.

Острый интерес вызывала тема ведовства и магии. Эсхатоло-гические настроения, царившие в обществе на исходе ХV века и на протяжении первой половины ХVI века, вызвали увеличение числа ксилографий, в которых постоянным мотивом звучала тема смер-ти. Блокбухи «Искусство умирать», «Пляски смерти» получили

89

широкое распространение в народной среде, несмотря на то, что они не одобрялись церковью. Многократные переиздания говорят о том, что с появлением ксилографической печати в европейских странах зарождаются предпосылки развития более емкого, по сравнению с предыдущим периодом, книжного рынка. Ксилогра-фическая мастерская приобретает черты книжной мануфактуры, характеризующейся дальнейшим углублением специализации. Де-тализация производственных процессов достигла достаточно вы-сокого уровня, а выполнение отдельных операций оттачивалось до совершенства. Все это вкупе подготовило почву для создания ра-бочего механизма машины.

3.2. Печатная мануфактура

Печать дала человечеству возможность более широкого рас-пространения знаний, и за сто лет «предприимчивые люди издали почти все рукописное наследие, накопленное за два тысячеле-тия»154. К типографиям и издательским центрам, возникавшим в торговых городах Европы и отличавшихся высокой концентрацией интеллектуальных сил, тяготели ученые, авторы, переводчики, ху-дожники. Они группировались вокруг предприимчивых книжни-ков, которые были способны поставить книгу на службу новым общественным потребностям. С изобретением печати книга посте-пенно превращается из драгоценной вещи, доступной немногим, в необходимый атрибут домашних библиотек гуманистов. В собра-нии Джованни Пико де Мирандола (1463–1494), чья библиотека создавалась в первые десятилетия книгопечатания, 44% составля-ли печатные книги.

С появлением печатной книги в корне изменился характер книжного рынка, который определялся запросами не только бога-тых людей, богословов, библиофилов, но и потребностями поку-пателей из более низких слоев общества. В ответ на возросшие по-требности, издатели и печатники в кратчайшие сроки наполнили книжный рынок обилием книг, которые отличались иной знаковой

154 Люблинский В.С. Книга в истории человеческого общества. — М.,1972. — С. 79.

90

и материально-конструктивной формой и более доступной, по сравнению с рукописной книгой, ценой. Кроме того, печатное производство вовлекло в орбиту своей деятельности огромную массу людей, которые по роду профессиональной деятельности были хорошо образованы. Появляются новые профессии издате-лей, типографов, наборщиков, печатников, шрифтолитейщиков. В их среде зарождаются новые отношения трудовой этики. Интен-сификация трудовых операций в печатных мануфактурах повлекла за собой корреляцию функций предпринимателя. Он сосредоточи-вается на организации и координировании производственной дея-тельности. Предпринимательство в новых организационно-технологических условиях представляет собой деятельность на основе вложения собственных или заемных средств с целью полу-чения прибыли, личной выгоды в сочетании с общественной поль-зой.

В связи с книгопечатанием значительные изменения претерпе-вает представление о культурной роли создателей книги. Автор, переводчик, издатель начинают придавать новый смысл своему труду, стремятся подчеркнуть личную причастность к созданию книги, которая станет достоянием многих читателей. Представле-ние о важности труда по созданию печатной книги находит отра-жение в книжной миниатюре того времени. Автор или издатель изображается как главный действующий персонаж, который пре-подносит книгу в дар покровителю или царствующим особам, что-бы заручиться их поддержкой. Часто подобные подношения пред-шествовали просьбе об открытии собственной типографии.

Изобретение Иоганна Гутенберга явилось существенным ша-гом на пути становления печатной мануфактуры, где в отличие от ремесленной мастерской, происходит частичная замена ручных операций механизмами. Иоганн Гутенберг, будучи ремесленни-ком, сумел соединить технические идеи, успешно применявшиеся в различных ремеслах и реализовать их в своем изобретении. Сло-волитная форма, представляющая несложный инструмент, позво-лила отливать неограниченное количество идентичных букв, а пе-чатный станок — вопроизводить одинаковые оттиски. В основе изобретения книгопечатания лежит идея стандартизации набора,

91

когда из отдельных литер и другого наборного материала создает-ся макет издания, с которого делается тираж. По сравнению с иными способами копирования, существовавшими до Гутенберга, печать с наборной формы существенно повысила производитель-ность труда. Вот как писал об этом ученый-философ итальянского Возрождения Леон Баттиста Альберти: «Мы принялись хвалить того немца, который в наше время придумал, как при помощи от-тиска букв печатать книги, когда с одного оригинала за сто дней удавалось издать больше двухсот книжных томов»155. Изобретение Гутенберга положило начало новому этапу стандартизации книги и выработки новых подходов к созданию ее материально-конструктивной формы.

В одиночку осуществить идею книгопечатания было невоз-можно, и Гутенберг привлек компаньонов, которых, однако, до конца не посвятил в секрет своего изобретения. Для того чтобы принцип действия словолитного инструмента оставался неясным, он всякий раз разбирал его на части. Над Гутенбергом еще довлели цеховые ограничения, накладывающие запрет на разглашение профессиональных тайн ремесла. Кроме того, сказалось, очевидно, опасение преследований со стороны церкви, неодобрительно отно-сившейся к изобретению.

Первопечатники не сразу отошли от традиций рукописного ко-декса, стараясь, напротив, путем «искусственного письма» делать книги, подобные рукописным. Ориентируясь на спрос покупате-лей, Гутенберг издал Библию, где печатным был только текст, а иллюстрации выполнялись вручную. Подражание манускриптам также было вызвано тем, что наиболее состоятельная часть поку-пателей по-прежнему отдавала предпочтение богато оформленным кодексам. Издание огромного фолианта Библии, растянувшееся на несколько лет, ввергло Гутенберга в долги, с которыми он не мог рассчитаться, в результате чего пришлось расстаться с типографи-ей.

Крупнейшим типографским предприятием Европы являлась нюрнбергская типография Антона Кобергера. Она действовала с 155 Горфункель А.Х. Похвала типографскому искусству: гуманисты о книгопечатании // Книга. Исследования и материалы. — 1994. — Сб. 67. — С. 84.

92

1470 по 1504 год. За это время Кобергеру удалось преобразовать ремесленную мастерскую в мануфактурное производство, объеди-нявшее издательство, типографию и книжную торговлю. Отнести его предприятие в разряд крупных позволяет наличие печатных станов, количество наборного материала и гравировальных досок, разнообразие шрифтов, число задействованных работников. Нюрнбергская типография Кобергера была оснащена 24 печатны-ми станами, на которых работало около ста человек — наборщи-ков, печатников, разборщиков. Кобергер специализировался на выпуске богатых, роскошно иллюстрированных изданий, для ко-торых привлекал известных мастеров-граверов. В мастерской Ми-хаэля Вольгемута и Вильгельма Плейденвурфа выполнялись гра-вюры для знаменитой «Книги хроник» Хартмана Шеделя. За 645 ксилографий (1809 оттисков), выполненных мастерами, Ко-бергер заплатил 1000 рейнских гульденов, что равнялось 2,5 кг чистого золота.

Важным показателем успешности предприятия является коли-чество изданных книг, число переизданий и тиражи. Всего пред-приятие Кобергера выпустило 220 изданий, распространявшихся через книготорговые отделения во многих городах Европы — от Лиона до Кракова. В целях рекламы и улучшения книжной тор-говли Кобергер печатал каталоги книг, а также имел своих торго-вых представителей в разных городах. В торговом представитель-стве Кобергера в Париже работал его брат Ганс Кобергер, а в Лионе управляющим был Бимменшток. Также он пользовался ус-лугами комиссионеров Лейпцига, Мюнхена, Страсбурга, Флорен-ции, Генуи, Милана и Венеции. Кобергер постоянно следил за ры-ночной конъюнктурой и предостерегал своих агентов от коммерчески невыгодных сделок.

В первых типографиях признаки цеховой организации, имев-шие место в ремеслах, не наблюдались, однако градация на масте-ров, подмастерьев и учеников имелась. В цехах отношения между мастером и учеником регулировались цеховым статутом, в типо-графиях же преобладали договорные отношения, в которых сво-бодный от обязательств работник продавал свою рабочую силу.

93

Появились бродячие печатники, перемещавшиеся из одной типо-графии в другую и поступавшие на работу по найму.

Новое дело прокладывало путь товарному производству и про-никновению в книжное дело торгового капитала. Средства на ор-ганизацию типографий первопечатникам предоставляли богатые люди, банкиры, ростовщики. В издании Кельнской Библии (1448), например, принимала участие целая группа лиц: тесть издателя Генриха Квентеля, нотариус Иоганн Хелманн, торговец бумагой Арнольд Саллюнстер.

Многим издателям приходилось обращаться за кредитом, и многим из них не удавалось вовремя расплатиться. Долговой зави-симости от кредиторов не избежали первопечатники И. Цайнер, К. Динкмут, Л. Холм, У. Целл. Всего к концу ХV века из 1099 ти-пографий, действовавших в европейских странах, осталось 200156, остальные обанкротились, или просто прекратили существование.

Немецкие типографы, благодаря изобретению Гутенберга, ока-зались на некоторое время монополистами в сфере книгопроиз-водства. Первоначально владельцы шрифтов обладали исключи-тельным преимуществом на книжном рынке, но с утратой секрета изобретения, положение изменилось. Шрифты становятся объек-том продажи, обмена, наследования, превращаются в своего рода товар, подобно тому, как незадолго до этого в товар превратились гравировальные доски, переходившие от одного печатника к дру-гому. Оценивая значение изобретения Гутенберга, ученый Эрик Гилл писал: «История книгопечатания — если исключить из нее достижения некоторых знаменитых издателей и пуансонистов — представляет собой одновременно историю его использования в коммерческих целях», и далее — «c точки зрения коммерсанта, всего предпочтительнее — снижение себестоимости. Коммерсант — и это вполне оправданно — стремится к финансовому успеху, и техническое совершенство представляется ему единственным кри-терием при оценке итогов своей деятельности»157.

156 История книги : учебник / под ред. А.А. Говорова, Т.Г. Куприяновой. — М. : Светотон, 2001. — С. 60. 157 Гилл Эрик. О книгопечатании // Книгопечатание как искусство. — М. : Книга, 1987. — С.135.

94

Новое искусство очень быстро распространилось по всем стра-нам Европы, и печатные книги составили серьезную конкуренцию рукописным книгам. С появлением печатных книг значительно расширилась читательская аудитория. Отныне для людей со скромным достатком — учителей, священников, нотариусов — стало возможным создание собственных домашних библиотек, в то время как раньше такое увлечение было доступно лишь немно-гим. «Теперь в Германии, — писал гуманист Конрад Цельтис, — есть такое множество печатных книг, что в любом трактире можно найти священное писание»158.

Книгопечатание способствовало формированию нового взгля-да на процесс создания книги. В обществе сложилось представле-ние, что «авторы пишут отнюдь не книги, они пишут тексты, кото-рые другие превращают в печатные объекты»159. Книгопечатание явилось рубежным моментом в истории книгоиздания и книжной культуры. Это было время, когда печатный станок начинает свое победное шествие по странам Европы, а затем и мира.

3.3. Контракты и монополии первопечатников160

Из-за высокой конкуренции в Германии ученики — последова-тели Гутенберга вынуждены были покидать родину и в поисках коммерческого счастья отправляться в Италию, которая по числу типографий к 70-м годам ХV столетия выдвинулась на первое ме-сто, значительно опередив Германию. В Италии центром книгопе-чатания была Венеция, куда стягивались нити морских путей и торговых караванов. Несмотря на огромные потери во время войн с турками в восточном Средиземноморье, Венецию не затронула инфляция, и покупательная способность денег оставалась стабиль-ной. Издателям была обеспечена хорошо налаженная сеть для продажи печатных книг. Жители города, численность которых

158 Там же. 159 Стаф И.К. Изобретение книги и проблема авторства в издательской деятельности Антуа-на Верара // Книга в культуре Возрождения. — М. : Наука, 2002. — С. 212. 160 Раздел подготовлен по материалам книги: Gerulaitis L.V. Printing and Publishing in Fif-teenth century. — Venice,London, 1976. — P. 1–11.

95

достигала 100 тыс. человек, составляли широкую читательскую аудиторию. Кроме того, Венеция привлекала печатников гаран-тиями, предоставляемыми местным правительством. И, наконец, в Венеции было изобилие бумаги, так как Италия по-прежнему ос-тавалась европейским лидером бумажного производства.

Начинающий предприниматель легко находил в Венеции фи-нансовую поддержку. Деньги для печатания книг добывались раз-ными способами. Самый простой и наиболее распространенный — найти богатого покровителя и убедить его в хорошей отдаче на каждую затраченную лиру. Немецкие печатники, перебравшиеся в Италию, с легкостью добивались финансовой поддержки со сто-роны итальянских инвесторов, а также со стороны немецких пе-чатников, имевших возможность у себя на родине убедиться в прибыльности книгоиздания. Постоянно увеличивающийся спрос на классические тексты, которых не хватало, несмотря на повы-шенное внимание к ним со стороны издателей, обещал быстрый оборот вложенных средств. Еще более важным фактором являлось то, что новое ремесло не было стеснено уставом гильдии (гильдия типографов была основана в Венеции только в 1567 г.), или каки-ми-либо другими ограничительными рамками, как это было заве-дено в традиционных ремеслах. Наконец, еще одним плюсом была гибкая система государственного финансирования новых коммер-ческих предприятий, так как казна Венеции за века активной тор-говой деятельности располагала необходимыми капиталами. На этой благодатной почве книгопечатанию было обеспечено быстрое развитие.

Четкого разделения на издательскую и типографскую деятель-ность в первые десятилетия книгопечатания не существовало и, вероятнее всего, издателем следует считать того, кто финансиро-вал издание, а типографом — технического изготовителя тиража. Вместе с тем, зачастую типограф, печатавший одну книгу, мог вы-ступать издателем другой, и наоборот. Отношения между типо-графом, издателем и инвестором, строились на контрактной осно-ве. В договоре указывались условия издания и распространения книг, в первую очередь — вопросы затрат и распределения дохо-дов. По условиям контракта издатель брал на себя обеспечение

96

бумагой, иногда и шрифтами, печатник обязывался изготовить тираж. Деньги от продажи книги направлялись на возмещение издержек, а остаток распределялся в определенных пропорциях между компаньонами. Иногда в контракте оговаривались дополни-тельные условия, например, о выплате аванса в счет доли от ожи-даемой прибыли. Книги по контракту печатались в максимально сжатые сроки — для этого печатники работали на нескольких прессах и нанимали дополнительно наборщиков. Издатели также старались ускорить появление книги и быстрее вернуть вложенные средства.

В качестве компаньонов могли выступать лица, которые не были напрямую связаны с типографским делом. Например, вене-цианский предприниматель Франческо Маджи имел только книж-ный магазин. Появление имени Маджи в колофонах нескольких книг, напечатанных другими типографами, дает основание считать его участником многих издательских проектов. Положение меня-лось, если предприниматель выступал в роли издателя, и ему при-ходилось нанимать на работу типографа. В таком случае издатель обеспечивал типографа бумагой, платил деньги за печать и отда-вал часть отпечатанных книг.

Финансовая сторона дела интересовала книжников в первую очередь. Они старались издавать книги, которые хорошо продава-лись. В Венеции было два типографа — Альд Мануций и Захарий Каллиерги, которые руководствовались не коммерческими, а про-светительскими целями.

Захарий Каллиерги — греческий ученый и печатник, в Вене-ции подготовил и опубликовал этимологический словарь грече-ского языка. Затем он работал в Риме, где в компании с гумани-стом Агостино Киджи издавал сочинения греческих авторов. Деятельность Каллиерги финансировал его богатый соотечествен-ник Властос.

Альд получал поддержку от богатых покровителей — князей Альберто и Лионелло ди Карпи. Альд Мануций пропагандировал наследие греческих авторов. Для этой цели требовались средства, и сам Альд так говорил об этом: «Мне нужны деньги, и много,

97

чтобы дать вам самые лучшие книги Греции»161. Для того чтобы сократить расходы на издание, Альд употребил красивый и ком-пактный шрифт антикву, убористый наклонный шрифт — курсив, наладил выпуск малоформатных томиков, позволивших экономить дорогостоящую бумагу. Шрифты для своей типографии Альд за-казал у одного из выдающихся профессиональных граверов-пуансонистов Франческо Гриффо, который в течение семи лет гравировал греческие, латинские литеры и матрицы для Альда. Шрифты Гриффо стали собственностью Альда, так как ему уда-лось добиться от властей Венецианской республики права исклю-чительного обладания этими шрифтами, лишая тем самым Гриффо возможности распоряжаться своим творением. Это привело к раз-рыву отношений, и Гриффо перебрался работать в другой город, на который не распространялись законы, принятые в Венеции. Благодаря прекрасным шрифтам, издания Альда приобрели непо-вторимое своеобразие, что в немалой степени способствовало по-пулярности Альда на европейском рынке. Компактные и удобные в обращении книги Альда стали незаменимы в путешествии, при богослужении, в обучении.

Нововведение Альда было подхвачено другими предприимчи-выми издателями и быстро распространилось среди издателей. Компаньоном Альда был его тесть Андреа Торрезано, вложивший часть своих средств в семейное дело. Совместные издания Альда и Торрезано, по соображениям коммерческого успеха, содержали на титулах по-прежнему марку и имя только самого Альда, завоевав-шего у покупателя доверие.

В издательстве Альда была создана «Новая академия» — так Альд называл тесный круг авторов, корректоров и других, близких ему и его издательскому делу, лиц. С издательством Альда со-трудничал выдающийся гуманист Эразм Роттердамский. Члены «Новой академии» регулярно собирались для собеседований, про-исходивших на греческом языке. Это был своего рода редактор-ский отдел, где обсуждались серьезные планы будущих изданий античных классиков и рождались новые замыслы. 161 Филатова Ю.В. Альд Мануций в книжном деле // Проблемы источниковедения истории книжного дела : межвед. сб. научн. трудов. — Вып. 1 (14). — М., 2002. — С. 115.

98

В «Доме Альда» имелась собственная типография для выпол-нения печатных работ на заказ. Здесь в 1499 году для Леонардо Крассо из Вероны было напечатано роскошное издание «Гипнэро-томахия Полифила» — сочинение средневекового монаха Франче-ско Колонны. В посвящении к изданию, адресованном Гвидобаль-до де Монтефельтро, Крассо указывал, что печатает книгу за свой счет.

Власти Венецианской республики покровительствовали перво-печатникам и выдавали монопольные права на издание книг. Не-мецкий первопечатник Иоганн из Шпейера (далее Иоганн Шпей-ер) в 1469 году получил от властей Венеции привилегию на печатание ряда книг сроком на пять лет. Монопольное положение Шпейера отпугнуло некоторых типографов, которые, опасаясь конкуренции, воздержались от открытия своих предприятий в Ве-неции и обосновались в Риме и других городах Италии. Иоганн Шпейер добился легального обоснования своих монопольных прав, но его ранняя кончина предотвратила дальнейшее разраста-ние монополии. Наследникам типографа было отказано в предо-ставлении таких же привилегий, и они были вынуждены искать иной путь, чтобы добиться тех же преимуществ, что при монопо-лии.

В это время в Италии действовало свыше 500 типографий. Каж-дый год только в Венеции (в среднем) начинали работать десять типографов. Особенно преуспели в Венеции немцы: из семнадцати печатных станов только пять находилось в руках итальянцев, но в конце века ситуация радикально изменилась. В мастерских, от-крытых после 1481 года, итальянцам принадлежало уже пятьдесят прессов. Выпускалось огромное количество однотипных изданий античных авторов и библейских текстов, которые, несмотря на сравнительно невысокие тиражи, рынок поглотить не мог.

В первые годы книгопечатания издатели не рисковали выпус-кать книги высокими тиражами. Самым оптимальным являлся ти-раж в 300 экземпляров, хотя были случаи, когда тираж составлял ровно 275 экземпляров. Ближе к концу ХV века, когда книгопеча-тание окончательно утвердилось, издатели перестали опасаться

99

выпускать книги большими тиражами — от 1000 до 2000 экземп-ляров.

Объем тиража — не единственный показатель популярности издания. Наиболее наглядным показателем являлось количество переизданий. Издатель, выпустивший книгу, завоевавшую призна-ние на рынке, стремился стать обладателем исключительных прав на ее издание. В случае, если права издателя не были защищены привилегией, другие издатели боролись за право ее выпуска. В ре-зультате на книжный рынок поступало множество однотипных из-даний, существенно превышающих спрос. Рост тиражей привел к тому, что в книгопечатном деле Италии наметился первый кризис перепроизводства. В 1470 году в городской магистрат Рима посту-пило обращение первопечатников Конрада Свенхейма и Арнольда Паннартца с сообщением о большом количестве книг, скопившихся в их типографии. «Наш достаточно большой дом, — писали они, — полон отпечатанными листами и пуст в отношении вещей первой не-обходимости»162. Несмотря на покровительство со стороны властей, издатели не смогли преодолеть материальные затруднения, и их союз распался. В дальнейшем они действовали поодиночке.

Известным венецианским печатником был француз Никола Женсон. Он родился в Шампани и в юношеские годы работал подмастерьем на королевском Монетном дворе в Париже, а потом стал мастером на Монетном дворе в Тауэре. В 1458 году он был послан королем Карлом VII в Майнц, где должен был обучиться секретам книгопечатного дела. В 1470 году Женсон объявился в Венеции, где открыл собственную типографию и почти сразу всту-пил в конкурентную борьбу с немецким печатником Венделином Шпейером, занимавшим прочное положение на книжном рынке, но одержать над ним победу не смог.

В 1470 году Никола Женсон выпустил 4 книги, Венделин Шпейер — 10 названий. В 1471 году Женсон напечатал 18 книг, но догнать своего главного соперника — Шпейера, напечатавшего 21 книгу, ему не удалось, равно как и в следующем году, когда Шпейер издал 15 книг, а Женсон только 10 названий. Однако 162 Великанова Е. «Флоренция, ты ирис нежный…» // Книжные сокровища мира. — М. : Изд-во «Книжная палата», 1989. — С. 27.

100

Женсон снискал славу за счет шрифтов, ставших знаменитыми не только в Италии. Папа Сикст IV присвоил ему титул графа и на-градил разными привилегиями.

В течение пяти лет, последовавших за депрессией 1470– 1473 годов, книгопечатание в Венеции опять становится процве-тающим ремеслом, в прибыльности которого уже никто не сомне-вался. Однако в 1478 году на территорию Венецианской республики обрушилась эпидемия чумы, а на следующий год в стране разразил-ся страшный голод. Вследствие этих обстоятельств число венециан-ских типографов вновь снизилось, а производство книг резко упало, сократившись почти в два раза. Шпейер и Женсон, два главных ти-пографа Венеции, серьезно пострадали от кризиса, а предприятие Шпейера, не выдержав конкуренции, было поглощено немецкими предпринимателями Иоганном де Колони и Иоганном Ментеном. Имена этих издателей были известны печатному миру Венеции, в том числе и самому Шпейеру. Ранее он неоднократно печатал книги по заказу де Колони, а четыре книги были изданы ими совместно. Последний раз Шпейер выступил как издатель в 1476 году, однако, его предприятие просуществовало всего несколько месяцев, и начи-ная с 1477 года о Шпейере ничего не известно.

3.4. Типографские и издательские компании

В период подъема книгопечатания в ХV столетии крупные из-дательские проекты осуществлялись путем создания издательских компаний. Примером такого рода объединения служит компания, созданная немецкими печатниками Иоганном де Колони и Иоган-ном Ментеном. Во время партнерства Колони-Ментена рождаются новые подходы к выбору книг для печати. Ранее половину всех изданий составляли классические латинские сочинения, а новая компания явно делала упор на юридические и теологические про-изведения. В период 1474–1480 годов Колони и Ментен издали 86 книг, из которых только 13 представляли классические труды, в то время как юридические, философские, теологические сочине-ния составили 73 названия.

101

Немецкая компания Колони-Ментена стала доминировать на книжном рынке Венеции, сосредоточив в своих руках производст-во половины выпущенных книг.

Никола Женсон, вынужденный из-за обострившейся конкурен-ции спасать свое предприятие, объединился со своим соотечест-венником Жаком ле Ружем163. Печатать книги для Женсона ле Руж начал осенью 1473 года, но, очевидно, соглашение между партне-рами было заключено на непродолжительный срок. Поправив свои дела, Никола Женсон вступил около 1474 года в союз с двумя не-мецкими предпринимателями, один из которых — Иоханнес Рау был венецианским представителем франкфуртской фирмы.

Второй немец — Петер Угельхеймер, также из Франкфурта, был книгопродавцем и, кроме того, владельцем самой знаменитой гостиницы в Венеции, где останавливались паломники, направ-лявшиеся в Святую землю. Новое объединение, названное «Нико-ла Женсон и компания»164, просуществовало до 1480 года. Никола Женсон, продолживший свою издательскую деятельность на но-вой прочной финансовой основе, вновь вступил в соперничество с немецкой компанией Колони-Ментена. В издательской политике Женсон сделал упор на разнообразие спектра выпускаемых книг. Из 98 выпущенных его компанией книг, 29 составляли книги по религии, 25 — классические тексты, 10 — по юриспруденции, не-сколько книг по медицине. Женсон напечатал также ряд итальян-ских переводов и оригинальных итальянских произведений Дж. Бокаччо.

Благодаря стратегии отбора издаваемых книг предприятие Женсона выиграло конкурентную борьбу с немецкой компанией Колони-Ментена. К 1479 году все явственнее проявляется тенден-ция к обоюдному соглашению, а после смерти Иоганна де Колони, последовавшей в мае 1480 года, две компании слились в одну. Официальное подписание документа об объединении состоялось 1 июня 1480 года, и новое предприятие получило название «Ио-

163 Жак ле Руж оставался в Венеции до 1479 г., затем он перебрался в Пинерло, где продол-жал печатать книги. Последние сведения о нем относятся к 1489 г., когда он напечатал ка-толический Требник в Эмбрюнне. 164 Gerulaitis L.V. Printing and Publishing in Fifteenth century. — Venice,London, 1976. — P. 1–11.

102

ганн де Колони и Никола Женсон компани»165. Первая книга, со-держащая издательскую марку новой компании, появилась в нояб-ре 1480 года. Начиная с 1481 года, компания расширила свою дея-тельность за счет книготорговли, основав конторы по продаже книг в Милане, Вероне, Перудже и других городах. В качестве ку-ратора книжной торговли компании в Милане действовал Петер Угельхеймер, партнер Женсона сначала во французской, а затем и в немецкой компании. Объединение просуществовало пять лет, и после кончины Женсона в качестве компаньона был приглашен Иоганн Хербор, имевший типографию в Падуе.

Франко-немецкая компания, несмотря на доминирующее по-ложение на книжном рынке, не могла подавить всех своих сопер-ников. Из 600 изданий, напечатанных в Венеции к 1481 году, толь-ко 260 принадлежали этой компании, остальные 340 вышли с прессов более 50-ти конкурирующих типографий.

Венецианские издатели не ограничивались местным рынком и стремились завоевать европейский книжный рынок. Латинский язык, на котором печатались книги, делали их доступными для чи-тателей большинства европейских стран. О размерах внешней книжной торговли Венеции можно судить по тому, что издатель-ская компания Иоганна де Колони и Никола Женсона имела в Ми-лане торговый оборот 10 тыс. дукатов в год166. В 1501 году в Бар-селону по контракту было поставлено восемь тюков книг на сумму 145 золотых дукатов.

Характерной особенностью книжного дела в этот период явля-лось то, что при распространении книг издатели-типографы стара-лись избегать посредников и пытались напрямую выходить к по-купателю. Одним из новшеств являлся выпуск каталогов. Альд Мануций, например, снабдил своих постоянных клиентов катало-гом греческих книг, выпущенным в 1498 году. Франческо Маджи продавал в своем магазине подобный каталог наряду с книгами. Но этот прием оказался не столь эффективен, поскольку был рас-считан на ограниченный круг посетителей магазина.

165 Там же. 166 Там же.

103

Резюмируя основные черты раннего периода книгопечатания, можно сказать, что делались вполне осознанные попытки форми-рования монопольного контроля в книгоиздании. С развитием книгопечатания в истории книжного предпринимательства начи-нается новый этап, связанный с напряженными поисками свежих идей и решений в оформлении книги. Печатная книга порывает с традиционным искусством оформления манускриптов и вступает на путь формирования собственного стиля и образа. Преимущест-венное большинство элементов, надолго закрепившихся в печат-ной книге, зарождается именно в инкунабульный период. Типо-графско-оформительское исполнение инкунабулов демонстрирует дух новаторства, привнесенный предпринимателями — издателя-ми, печатниками, граверами, художниками. Это и блестящие приемы верстки Николо ди Лоренцо, и богато орнаментированные рамки Эрхарда Ратдольта, его же подвижные, сделанные из листо-вой меди, диаграммы и таблицы, это и сюиты гравюр Альбрехта Дюрера, и курсивный шрифт Альда Мануция.

Особого внимания заслуживают нововведения в переплетном деле, требовавшем значительных затрат на приобретение дорого-стоящих инструментов — ролей, филет, штампов, тисков для об-жима бумаги, молоточков для кругления корешков. Особая статья в обиходе переплетчика — наличие кожи, красок, листового золо-та, дорогих тканей, металлических заготовок для чеканки наклад-ных украшений. В 1500 году Альд Мануций заменил деревянные доски картонными. Это позволило сделать книгу более демокра-тичной, дешевой и удобной.

Прагматическими соображениями руководствовались издате-ли, вводившие в книгу дополнительные элементы, такие, как сиг-натура, фолиация и пагинация. Эти элементы во многом способст-вовали упрощению подборки тетрадей при комплектовании книжных блоков, а также облегчали учет книг на складах типо-графий.

В ходе практической деятельности выявилась необходимость более четкой идентификации изданий. Отчасти это было сопряже-но с задачами учета имеющейся печатной продукции, а также с за-дачами комплектования заказов для оптовой продажи. Обычно из-

104

дания хранились на складах типографии в тетрадях, каждая из ко-торых в целях сохранности оборачивалась в лист чистой бумаги. Первоначально эти листы использовались для ведения рабочих за-писей, но по мере того, как развивалась оптовая торговля и возни-кала разветвленная сеть торговых агентов, встала проблема фикса-ции более четкой и упорядоченной информации об изданиях. С появлением в печатных изданиях титульного листа, помимо прагматической нагрузки, он стал выполнять рекламную роль. Здесь помещались броские, эффектные заголовки, призванные привлечь внимание читателей, далее следовало развернутое загла-вие, раскрывающее содержание произведения. Для выделения особо значимых слов и выражений использовались различные шрифты, набор делался в виде замысловатых фигур, чаще всего в виде перевернутой косынки, а завершалась композиция титульно-го листа гравюрой с гербовым, символическим изображением или орнаментированным рисунком. На титульном листе помещалась издательская марка или типографский знак. Первая издательская марка появилась в изданиях Альда Мануция. Сам издатель описы-вал отличительные признаки своих изданий следующим образом: «…на наших экземплярах читатели найдут вот что: в Венеции, дом Альда и год издания… на наших… [экземплярах] стоит дельфин, обвивающий якорь»167.

Появление новых элементов было обусловлено условиями рынка, в которых приходилось работать издателям. Издательские марки выполняли идентификационную функцию, служили знаком отличия печатной продукции одной фирмы от другой. С помощью отличительных знаков издатели ограждали свои книги от подде-лок, которые получили повсеместное распространение почти сразу после того, как появились тиражные издания.

Одновременно с изменениями во внешнем облике книги про-исходит трансформация ее содержательного наполнения. Издатели ведут активный поиск авторов, улучшается качество редакционной подготовки, вводится корректура пробных оттисков. На этой осно-ве в производственном цикле все более заметно проступают черты

167 Лазурский В.В. Альд и альдины. — М,, 1977. — С. 97.

105

размежевания функций издателя и типографа. Издатель устанав-ливал контакты с учеными и писателями, приобретал права на из-дание, готовил рукопись к изданию, а также обеспечивал ее каче-ственное редактирование. Часто издатель брал на себя труд по обеспечению шрифтами и бумагой. Типограф же гарантировал пе-чатание, оформление, переплет и сохранность тиража. Издателя всегда сопровождал риск финансовых потерь, так как не все книги сразу приносили доход. Только отдельные издания продавались в короткий срок, большинство из них реализовывалось медленно. В результате низкого уровня продаж многие издатели оказывались на грани разорения.

106

РАЗДЕЛ 4 РАЗВИТИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ

ОТНОШЕНИЙ В КНИЖНОМ ДЕЛЕ В ХVI–ХVII ВЕКАХ

4.1. Предпринимательские новшества в ХVI веке

Развитие книжного рынка в ХVI столетии во многом определя-лось Реформацией — идейным течением, вызвавшим разрушение религиозного единства и направленным на ограничение давления средневековой католической церкви. Ярким примером является деятельность издателей — сторонников Реформации. В их руках печатное слово впервые за всю историю развития книги выступи-ло мощным средством пропаганды политических идей. Огромны-ми по тем временам тиражами печатались издания, рассчитанные на массового потребителя из народа. Помимо злободневных лис-товок и тезисов большим спросом пользовалась Библия в переводе идеолога Реформации — Мартина Лютера. За период с 1534 по 1574 год было продано 100 тыс. экземпляров этой книги, а всего до конца века напечатано 400 тыс. экземпляров лютеровой Биб-лии.

Под воздействием идей Реформации книжное дело в ХVI веке вступило в стадию наивысшего подъема почти во всех странах Ев-ропы. Объем выпущенных изданий за столетие составил: в Герма-нии 45 тыс. названий, в крупных городах Франции — 38 тыс. на-званий, в Венеции — 15 тыс. названий 168.

На протяжении ХVI века происходило углубление процессов коммерциализации издательской и книготорговой деятельности. Издатели ориентировались на выпуск дешевых книг, рассчитан-ных на извлечение высокого дохода. В роли издателей начинают выступать лица, чья профессиональная деятельность имела к книге опосредованное отношение. Это были ученые, художники, врачи, 168 Молдавская М.А. Книжная торговля во Франции в эпоху гражданских войн второй поло-вины ХVI века // Книга. Исследования и материалы. — 1973. — Сб. 23. — С. 183.

107

состоятельные купцы и горожане. В 1523 году известный худож-ник Лукас Кранах вместе с сыном купили типографию в Виттен-берге и начали издавать сочинения идеологов Реформации и их сторонников. Гравюры, воспроизводимые в мастерской Кранаха, преднамеренно подавались в доходчивой для основной массы лю-дей форме и были рассчитаны на широкие покупательские круги. Успех пришел сразу с появлением изданий «Ветхого Завета» и «Нового Завета», выдержавших десятки переизданий. Коммерче-ский характер деятельности Кранаха давал повод многим исследо-вателям его творчества отмечать не слишком высокий художест-венный уровень работ.

Издание книг осуществлялось с участием торгового капитала, распространенной формой проникновения которого в книгопечат-ное производство являлась печать на заказ. Книгопродавцы, рас-полагавшие как крупными, так и незначительными суммами вы-ступали в роли издателей. В среде книгопродавцев выделилось несколько групп заказчиков — постоянных клиентов типографий.

К первой группе относились книгопродавцы, которые издавали большие дорогостоящие книги с пространными комментариями и аннотациями. Представители этой группы являлись либо крупны-ми землевладельцами, либо обладателями больших домовладений, которые сдавались в наем. Нередко они сочетали книготорговую деятельность с другими занятиями, приносящими доход. Так, зна-менитый антверпенский книжник Плантен наряду с книгами тор-говал черносливом, французскими винами, зеркалами, тонким бельем и другими товарами. Эта категория предпринимателей осуществляла крупные издательские проекты и извлекала высокую прибыль.

Ко второй группе относились книготорговцы среднего состоя-ния. Они вели книготорговое дело в собственном предприятии, или служили управляющими в предприятиях, принадлежащих другим собственникам. Изданием книг они занимались эпизодиче-ски по мере накопления достаточных средств.

Третью группу составляли выходцы из среды ремесленников и крестьян, осуществлявшие уличную торговлю. Сколотив неболь-

108

шой капитал, они принимали только долевое участие в издатель-ских проектах.

В сфере книжного предпринимательства финансовые вопросы далеко не всегда стояли во главе угла. Зачастую издателями двига-ли идеи, которые они распространяли с помощью печати. В жест-ких условиях контроля со стороны властей только воля и предпри-имчивость издателей и книгопродавцев препятствовали властям в их стремлении наложить узду на печатное слово. Усилиями пред-принимателей проводились первые в истории печатно-пропагандистские кампании, с помощью которых формировалось общественное мнение. Издания, которые по тем или иным сооб-ражениям нельзя было печатать в одной типографии, передавались в другие, иногда расположенные в разных городах. Листовки и прокламации, политические трактаты и сатирические сочинения становятся явной приметой издательского репертуара ХVI века. Они отвечали духовному настрою общества, разделявшего идеи Мартина Лютера, Томаса Мюнцера, Ульриха фон Гуттена.

Пользовался печатью для распространения политических идей и лионский типограф Этьен Доле (1509–1546). Уроженец Тулузы, историк, филолог Доле был блестяще образованным человеком, автором ряда научных трудов. В Париже он работал некоторое время корректором в типографии Себастьяна Гриффиуса (1493–1536) — лионского печатника немецкого происхождения, где на-печатал свой труд — «Комментарии латинского языка». Первый том увидел свет в 1536 году, а второй — два года спустя. После этого Этьен Доле получил от короля Франциска I разрешение на открытие собственной типографии и книжной лавки.

Издатель Доле меньше всего думал о выгоде. «Я буду старать-ся увеличить сокровища литературы, — заявлял он, — буду печа-тать только действительно хорошие сочинения и отбрасывать жал-кие издания жалких писак, позорящих наше время»169. Типография Доле работала пять лет, и в ней за этот короткий период было на-печатано около 70 изданий, среди которых его собственные пере-воды, сочинения Эразма Роттердамского, Франсуа Рабле. Издателя

169 Дживелегов А. Рабле // Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. — М.,1973.

109

связывала с Рабле тесная дружба, а одно время они вместе работа-ли корректорами у Гриффиуса. Именно книги Рабле послужили поводом к серьезным претензиям, возникшим со стороны церкви. При обыске инквизиция обнаружила в одном из ящиков с книгами, подготовленными для отправки из его типографии, роман Рабле, запрещенный властями. Доле был арестован, и ему предъявили об-винение по следующим пунктам: богохульство, продажа запре-щенных книг и агитация против властей. К обвинению было при-общено выступление Доле на стороне бастовавших в 1539 году лионских печатников. Доле был сожжен в Париже на площади Мобер 3 августа 1546 года на костре, выложенном из изданных им книг.

На судьбе типографий и их владельцев сказывалось религиозное противостояние, поднятое волной Реформации. Разраставшееся дви-жение вызвало ужесточение контроля книжного рынка. Королевские эдикты, ордонансы и патенты неоднократно накладывали ограничи-тельные рамки на выпуск книг, направленных против церкви и пре-стола. Начиная с 1563 года, воспрещалось печатать книги без ко-ролевской привилегии за большой печатью. В последующий период государство все более активно вторгается в книгоиздание и контролирует деятельность частных лиц. Издателям вменялось в обязанность проставлять на произведениях печати цензурный сер-тификат о допуске, а на титульных листах обозначать имена авто-ра и типографа. В Германии помимо этих сведений должно было указываться место издания. Цензурный устав 1571 года содержал статьи, согласно которым открытие типографий дозволялось толь-ко в университетских городах и княжеских резиденциях.

Аналогичная политика проводилась и в Англии, где помимо ограничений, характерных для большинства европейских издате-лей, парламентским статутом 1533 года был строго воспрещен ввоз книг из-за границы. Для предпринимателей эта мера содейст-вовала укреплению положения английских издателей и книгопро-давцев. Вскоре подобные меры последовали и в других европей-ских странах. Во Франции в 1577 году был принят эдикт, воспрещающий печатать книги за пределами страны. В 1580 году произошел серьезный конфликт, вызванный тем, что издатели на-

110

воднили рынок книгами, напечатанными в женевских типографи-ях, где дешевая рабочая сила и сырье давали существенную эко-номию. По требованию мелких издателей, не выдерживающих конкуренции и едва не доведенных до полного разорения, эти из-дания были признаны контрабандными.

Всесторонней регламентации также подверглась книготорговая деятельность, подпавшая под контроль цензурных органов. Не-угодные властям книги изымались из продажи. Благонадежность лиц, занятых в книжном деле, подтверждалась присягой, обязую-щей неукоснительно выполнять все предписания и постановления властей. Особому контролю подлежали книгоноши — уличные торговцы книгами. Они сбывали с рук многочисленные контра-факции — незаконные перепечатки, которые преследовала инквизи-ция и, которые вызывали протест издателей, терпящих на пиратских изданиях убытки. Однако объективные условия внутриполитической жизни того времени не позволяли строго контролировать выполнение регламентирующих постановлений: не менее трети изданий, зареги-стрированных в реестре170, составляли книги, печатавшиеся без раз-решения.

Влияние властей на деятельность издателей осуществлялось также путем выдачи привилегий на печать, что обеспечивало мо-нопольное положение на книжном рынке. Печатники наделялись привилегиями со стороны своих покровителей. Привилегии обес-печивали право выпуска и распространения изданий в границах строго определенных территорий. Об этом факте стало известно из недавно появившейся статьи Н.А. Багровникова171, подготовлен-ной на основе оригинальных материалов. В привилегии типографу Гансу Луффту, выданной его покровителем герцогом Альбрехтом Бранденбургским, правителем Пруссии, предписывалось: «Также мы постановляем и приказываем, что отныне [в Пруссии] подле-жат распространению книги, напечатанные исключительно здесь,

170 Сухоруков К.М. Лондонская гильдия книгопечатников и книготорговцев в ХVI — пер-вой половине ХVII в. // Книга. Исследования и материалы. — 1984. — Сб. 48. — С. 149. 171 Багровников Н.А. Типография Ганса Луффта в Кенигсберге и его отношения с герцогом Альбрехтом Бранденбургским // Книга. Исследования и материалы. — 2010. — Сб. 93 / I– II. — С. 80-–97.

111

в этой, руководимой многими… мастерской. И ни одного экземп-ляра из других земель не должно быть здесь, в нашем Княжестве, без предварительного [нашего] желания [этих] книг, и [за наруше-ние] предупреждаем о нашей серьезной немилости»172. Выдержка из приведенного документа может трактоваться, как способ защи-ты от проникновения на книжный рынок Пруссии изданий, кото-рые не отвечали протестантским убеждениям герцога Альбрехта, и как попытка предотвратить конкуренцию со стороны других изда-телей.

В целом на протяжении ХVI века частые конфискации и су-дебные преследования превращали книжное дело в рискованное и опасное занятие. Многие издатели покидали родину и открывали собственное дело в Голландии, Германии и Швейцарии, где сло-жились наиболее благоприятные условия работы. Прославленный издатель Кристоф Плантен (ок. 1520–1589) вынужден был по ре-лигиозным мотивам покинуть Францию и обосноваться в Антвер-пене. Здесь он начинал свою деятельность как переплетчик, а за-тем переключился на издательскую деятельность. Его предприятие трижды подвергалось разорению, но каждый раз Плантен восста-навливал его заново. Только при жизни основателя вышло более 1600 изданий научной литературы, литургических и богословских книг. Успешной была у фирмы и книготорговая деятельность. На ярмарке во Франкфурте Плантен продавал свыше 5 тысяч экземп-ляров книг.

Издательская фирма Плантена и его наследников просущест-вовала триста лет. Комплекс зданий, в которых располагалось предприятие династии Плантенов-Моретов, в настоящее время представляет музей типографского искусства в Антверпене. Перед посетителями музейного комплекса раскрывается не только талант Плантена-издателя, но и его поэтический дар. В стихах, которые печатаются для посетителей на ныне действующих музейных станках, выражается его жизненное и предпринимательское кредо:

Дом иметь удобный, чистый и красивый, Сад, плоды вокруг шпалер душистых строй,

172 Багровников Н.А. Указ. соч. — С. 93.

112

Мало беспокойства и детей шумливых, Обладать всецело верною женой. Без долгов, любви и дележа с роднею, Без ненужных споров и разладов жить, Удовлетворяясь лишь своей судьбою, Требовать немного и довольным быть. Не надеясь тщетно на великих мира, Подчинить страстей бесстыдного кумира, И благочестивой жизни не скрывать. Смело принимать разумное решение И, перебирая четки и трудясь в смирении, Дома неизбежной смерти ожидать.

(Пер. с франц. Веры Швех). По мере развития издательского дела в ХVI веке намечаются

очень важные сдвиги в организации деятельности печатных пред-приятий. К их числу следует отнести специализацию в выпуске изданий определенного типа. Например, Ганс Луфт занимался вы-пуском Библий в разных вариантах и на разных языках, Маттеус Мериан ориентировался на научные труды, Сигизмунд Фейера-бенд и Теодор де Бри выпускали крупноформатные иллюстриро-ванные издания, фирма Этьеннов специализировалась на словарях. Характерным признаком книжного предпринимательства этого периода является отказ издателей от собственных типографий и переход к размещению заказов у владельцев типографий.

В организации книжных процессов произошло изменение ус-ловий сотрудничества между издателями. Теперь они выстраивали деловые отношения на основе долгосрочных договоров, а не на кратковременных соглашениях. Кроме того, наблюдался активный процесс образования семейных фирм с развитыми династическими связями. В книгоиздании действовали династии Этьеннов, План-тенов-Моретов, Эльзевиров, Фробенов и др. Они продержались на рынке не одно десятилетие, искусно сочетая в своей деятельности коммерческие интересы с заботой об общественной пользе.

Предприниматели книжного дела, занимавшие ключевые по-зиции на рынке Европы, находились в состоянии постоянного по-иска оригинальных подходов к созданию книг. Свою нишу на

113

книжном рынке занимали Эльзевиры. Они создали тип деловой книги, рассчитанной на широкий спрос. Пропорции книжного блока, введенного Эльзевирами, сделали книгу более удобной в использовании. Информационная насыщенность изданий Эльзеви-ров и их изящный внешний вид сочетались со сравнительной де-шевизной, которая достигалась за счет увеличения тиража и со-кращения объема. В типографии Эльзевиров получил признание красивый и простой шрифт для малоформатных изданий, назван-ный «эльзевир».

Вместе с тем приходится констатировать, что в арсенале изда-телей имелся ограниченный набор средств. Художественное свое-образие изданий достигалось за счет вариации шрифтовых гарни-тур. Значение, которое издатели придавали шрифту, позволило выделить словолитное дело в самостоятельную отрасль производ-ства.

Наряду со шрифтами большое значение придавалось гравюре. Композиционное решение гравюр этого периода отличается оби-лием изображаемых предметов. Сюжеты густо населены персона-жами, в числе которых можно встретить представителей самых разных слоев общества: от кардинала и короля до простых горо-жан, ремесленников, пастухов и крестьян173. Многообразны и бы-товые сцены, интерьеры, детали одежды и предметы повседневной жизни.

Увеличение объемов книгоиздания и разнообразие тематики сказалось на емкости книжного рынка. Ряды покупателей попол-нились новыми категориями из числа врачей, техников, ученых, художников, военных, ремесленников. Заметно оживилась оптовая книжная торговля, для обслуживания которой потребовались оп-товые торговцы. В их функции входила доставка упакованных в бочки или рогожи книг, учет, наблюдение за реализацией, кон-троль расходимости, подсчет остатков, а в случае необходимости, заказ недостающего количества.

Оптовая книжная торговля велась на ярмарках, проводившихся в крупных европейских городах. Наибольшую популярность за-

173 Книга в культуре Возрождения. — М. : Наука, 2002. — 267 с.

114

воевали ярмарки в Лионе, Амстердаме, Кельне, Лейпциге, Франк-фурте. Особенно привлекательными ярмарки были для купцов из Испании и Португалии, где книгопечатание было развито слабо. К началу ХVII века в связи с перемещением торговых путей в бас-сейн реки Эльбы, на первое место по значению выдвигается яр-марка в Лейпциге. На ярмарку в Лейпциг съезжались книготор-говцы не только со всей Германии, но и из Австрии, Голландии, Франции. Каждый торговец имел в Лейпциге своих представите-лей, которые производили все расчеты по закупкам. В практику книжной торговли вошли новые формы продажи — комиссионная торговля и продажа в кредит.

Трудности сбыта и стремление уменьшить денежные потери, а также снизить риск, подтолкнули купцов к созданию книготорго-вых компаний. В 1519 году была основана Большая компания ли-онских книготорговцев, располагавшая к середине века капиталом в 57 тыс. ливров, который складывался из взносов ее членов. В прямой зависимости от суммы внесенного пая находилась доля распределяемой прибыли. На общие средства велась книгоизда-тельская деятельность, торговлей книгами члены компании зани-мались самостоятельно. Многие купцы сочетали книжную торгов-лю с продажей других товаров. Так, владелец книготоргового дома в Лионе вел торговлю сукном, другой книготорговец продавал бу-магу.

В целом предпринимательство в книжном деле Европы того времени развивалось в условиях активного проникновения в эту сферу торгового капитала и увеличения роли государственного ре-гулирования процессов книгоиздания. Происходит отделение из-дательств от типографий и объединение издательств с книжной торговлей. На базе этих объединений создавались крупные пред-приятия, имеющие разветвленную сеть филиалов. Оптовая книж-ная торговля в полной мере начинает выполнять посреднические функции и приобретает самостоятельный характер. На протяже-нии ХVI века все ярче вырисовывается коммерческий характер ев-ропейского книжного дела, на фоне которого проявляются деста-билизирующие факторы, вынуждающие предпринимателей

115

объединять не только капиталы, но и создавать профессиональные союзы, призванные защищать их интересы перед властями.

В ХVI веке возникает книгопечатание в Московском государ-стве. Ближайшее окружение Ивана Грозного убедило его в том, что в европейских странах давно оценили преимущества печатной книги, которая и единообразна во всех копиях, и стоила гораздо дешевле рукописной, да и делалась намного быстрее. Известно было царю и то, что заграницей печатали книги частные лица. Пе-ред Иваном Грозным стояла непростая задача — решить, каким образом будет развиваться книгопечатание в пределах московско-го государства — частным способом, как это принято у иностран-цев, или так, как издревле на Руси бывало — под контролем церк-ви и государства. Прежде, чем сделать выбор, пришлось обратиться к европейской практике, где преобладали частные ти-пографии, устраивавшиеся в собственных домах, там же, где рас-полагались лавки, граверные мастерские, словолитни.

К введению книгопечатания подталкивала необходимость обеспечения книгами населения присоединенных территорий Ка-занского и Астраханского царств. В условиях обострившихся кле-рикальных споров со сторонниками католицизма и протестантиз-ма, а также территориальных притязаний ряда европейских держав, потребность в изменении способа производства обозначи-лась особенно четко. Кроме того, рукописные книги, копировав-шиеся «келейным способом», сплошь и рядом пестрили ошибка-ми, искажавшими церковный канон. На неисправность церковных текстов, распространение которых приняло угрожающий размах, неоднократно обращал внимание Максим Грек (светское имя Ми-хаил Триволис) — греческий монах, прибывший в Москву по при-глашению царя. Он рассказал, что в Венеции, где он побывал ра-нее в типографии Альда Мануция, книги отдаются «в друк на печатование», и это дает одновременно большое количество иден-тичных оттисков, которые затем с выгодой продаются во многих европейских городах. Аргументы ученого грека и поддержка ми-трополита Макария убедили Ивана Грозного, и в частном доме попа Сильвестра была устроена типография, получившая в науке название Анонимной.

116

Высокий уровень полиграфического исполнения изданий Ано-нимной типографии дает основание считать, что она была оснаще-на хорошим печатным оборудованием, снабжена необходимыми инструментами и укомплектована опытными мастеровыми людь-ми. Однако важные политические задачи, стоящие перед властью в условиях формирующегося централизованного государства предо-пределили выбор, сделанный в пользу государственной типогра-фии. В Москве царь «повеле устроити дом от своея казны, идеже печатному делу строится»174. Первым изданием типографии был Апостол, работа над которым началась в 1563 и закончилась в 1564 году. Последующие полвека типография работала с перебоя-ми, вызванными разными причинами, и только после победы в польско-литовской военной кампании начинается процесс форми-рования государственных форм предпринимательства в русском книгоиздании.

4.2. Предпринимательство в западноевропейском книжном деле в ХVII веке

Основным признаком развития книжного дела в ХVII столетии являлась борьба за монопольное господство на книжном рынке, которое достигалось различными способами. На фоне динамично развивающегося европейского книгоиздания ведущее положение занимали издательские дома, имевшие семейный характер. Это по-зволяло сохранять и приумножать накопленный капитал, а также успешно выдерживать конкуренцию со стороны других предпри-нимателей. Семейное предприятие Плантена долгие годы удержи-вало лидирующие позиции на книжном рынке. В арсенале фирмы находилось «48647 фунтов шрифтов (22 тонны — Т.К.), 2302 гра-вюры на меди, 7493 гравюры на дереве»175. Представляется, что в данном случае речь идет не о самих гравюрах, а гравировальных медных и деревянных досках, с которых печатались оттиски.

174 Немировский Е.Л. Возникновение книгопечатания в Москве: Иван Федоров. — М., 1964. — С. 64. 175 Владимиров Л.И. Всеобщая история книги. — М. : Книга, 1988. — С. 150.

117

Новые веяния чутко уловили Эльзевиры — знаменитое семей-ство голландских издателей и типографов. Основатель династии Лодевейк Эльзевир (1540–1617) начинал как книгопродавец в Лей-дене. Он оставил после себя двух сыновей, один из которых про-должил издательскую линию, другой — книготорговую. В 1626 году Эльзевиры получили разрешение Генеральных штатов на выпуск серии путеводителей по странам мира под названием «Республи-ки». Для серии был найден необычный формат в 1/12 долю листа, существенно удешевивший книги. Цена томика в 500 страниц стоила один гульден. «Замена больших, неудобных форматов форматом in-12, — писал еще в ХIХ веке исследователь книгопе-чатания Виллемс, — произвела в книжной торговле перево-рот…можно почти сказать, что Эльзевиры “демократизировали” книжную торговлю»176.

В число покупателей подобных изданий вливается третье со-словие незнатных людей, бюргеров. Для них Эльзевиры печатали книги разнообразной тематики и на разных языках, что открыло им европейский рынок. Эльзевиры не упускали возможность реа-лизовать новые художественно-эстетические идеи. Благодаря зна-менитым шрифтам, разработанным по заказу Эльзевиров Кристо-феллем Ван-Дейком, они стали законодателями книжной типографики на протяжении всего ХVII столетия. Издательская марка Эльзевиров гарантировала покупателям высокое качество изданий, и иногда они, руководствуясь коммерческими соображе-ниями, прикрывали своим именем книги, напечатанные в других типографиях.

Эльзевиры умели извлечь выгоду из благоприятно сложившей-ся политической и экономической конъюнктуры. Основатель ди-настии на первых порах занимался оптовым маклерством, скупал целые библиотеки в целях их последующей продажи с молотка. В 1604 году Лодевейк Эльзевир провел первый книжный аукцион, и с тех пор в течение 100 лет фирма специализировалась на аукци-онной продаже книг. Торговые агенты фирмы работали в Париже, Франкфурте, Копенгагене, Риме, Лондоне. 176 Чернов Н. Поколение знаменитых типографов // Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф. — 1899. — № 2, ноябрь.

118

Многие издатели удерживали свои позиции на рынке за счет покровительства частных лиц. Другой способ закрепления на рын-ке был связан с созданием частных типографий, действовавших под протекцией государства. Первый опыт сочетания деятельности в частной и государственной типографии имел место во Франции. Частное предприятие Себастьяна Крамуази процветало под сенью Королевской типографии, директором которой он был назначен в 1640 году. Правительство Людовика ХIV обеспечило государст-венную типографию лучшими печатниками, шрифтами, в числе которых имелись шрифты Клода Гарамона и Филиппа Гранжона, а также наделило ее правом первоочередного снабжения бумагой.

Себастьян Крамуази — сын потомственного парижского кни-гоиздателя Себастьяна Нивелля сумел превратить Королевскую типографию в ведущее предприятие Франции. При этом Крамуази не забывал о своих коммерческих интересах. Привилегированное положение, в котором он оказался, занимаясь одновременно госу-дарственным и частным книгоизданием, позволяло ему выпускать крупноформатные богато оформленные книги. Они были красочно иллюстрированы вошедшими в моду офортами и добротно пере-плетены, согласно вкусам состоятельных покупателей. Издание столь дорогостоящих книг могли позволить себе лишь немногие владельцы типографий. Одно это обстоятельство ставило Крамуа-зи вне конкуренции. Его положение еще более упрочилось с вы-пуском ряда исторических трудов, имевших четкую политическую подоплеку, направленную на укрепление королевской власти, ус-тои которой пошатнулись под давлением Парижского парламента. Крамуази печатал также для Братства Иисуса греческие и латин-ские тексты, грамматики, учебники и словари, имевшие гаранти-рованный сбыт.

Предприимчивый издатель наладил прочные связи с предста-вителями крупнейших центров в Лионе, Орлеане, Руане, Тулузе, где с большой выгодой продавал напечатанные им книги. Одним из наиболее активных торговых партнеров Крамуази был видный голландский издатель Морет, унаследовавший фирму Плантена.

Развитию книжного рынка в ХVII столетии препятствовали жесткие условия государственного контроля, что в конечном итоге

119

привело к образованию акционерных предприятий. Во Франции это была созданная в 1631 году корпорация «Большой корабль». В Англии самым крупным было Английское акционерное пред-приятие, созданное в 1695 году. Как свидетельствует исследова-тель истории английского книгопечатания177, «ядро этой фирмы было сформировано еще в 1594 году, когда верхушка и около дю-жины ливрейных членов гильдии объединили свои капиталы и выбрали казначея для ведения дел». Создание акционерного пред-приятия свидетельствует о проникновении в издательское дело капиталистических отношений. К середине ХVII века прибыль ак-ционерного предприятия составляла 12,5% годовых178. Акционер-ное предприятие образовывалось путем слияния капиталов наибо-лее имущих членов. Цель объединения состояла в утверждении экономического господства на рынке и в стремлении сохранить книгоиздание как прибыльную отрасль. Акционерное предприятие получало в коллективное пользование патенты, ранее принадле-жавшие отдельным печатникам, что приводило к обнищанию, а затем и банкротству мелких и средних предпринимателей, вынуж-денных продавать свои монопольные права на отдельные издания.

Исключительные права на издания, обладателями которых становились члены объединений, вызвали волну пиратских изда-ний. В Англии, например, незаконные перепечатки наводнили провинцию, куда нелегально доставлялись книги из Лондона. Из-датели действовали в условиях строгой конспирации, однако, это не спасало их от разоблачений и судебных процессов. В защиту свободы книгоиздания выступил Джон Мильтон, добившийся от-мены ряда привилегий. Серьезной победой английских книжников явилось введение литературного гонорара, начало которому было положено в 1667 году контрактом между Сэмом Симмонсом и Джоном Мильтоном. В 1710 году вступил в силу Закон об автор-ском праве. Это был первый в мире закон, регулирующий отноше-ния между издателями и авторами. 177 Сухоруков К.М. Лондонская гильдия книгопечатников и книготорговцев в ХVI — пер-вой половине ХVII в. // Книга. Исследования и материалы. — 1984. — Сб. 48. — С. 151. 178 Сухоруков К.М. Указ. соч. — С. 152.

120

Крупнейшими центрами книгопечатания и книжной торговли были большие города, сконцентрировавшие свыше половины книжного оборота. В Амстердаме, например, к середине ХVII века действовало около тысячи печатников, выпускавших 61% книж-ной продукции.

В Америке центром книжного предпринимательства становит-ся Бостон, где создаются частные издательства, освобожденные от церковной цензуры. Определенной свободой действий были наде-лены также и торговцы книгами, но их число было невелико: к концу ХVII века всего 30 человек в Америке вели самостоятель-ную книжную торговлю. В основном продажей книг занимались сами печатники.

В ХVII веке на книжном рынке Европы появляются новые ви-ды изданий, такие как газеты, журналы, альманахи. Первая газета «Авизо» была напечатана в 1609 году в Вольфенбюттеле, она представляла собой информационную однолистку. Благодаря лег-кости, с которой печатались листки, их выпуском заинтересова-лись многие издатели. Вскоре газеты с новейшими известиями за-воевали прочное положение в издательском репертуаре.

Издатель Теофраст Ренодо ввел строгую периодичность вы-пуска газет. Во время пребывания в должности главного комисса-ра по делам бедноты французского королевства Ренодо возглавлял адресную контору, куда стекались сведения, поступавшие от ши-роких слоев населения. У него вызрела идея создания органа пе-риодической печати, который он назвал «Газета». Первый номер вышел 30 мая 1631 года. Идею подхватили другие издатели, и в том же году в Страсбурге начала выходить газета «Реляцьон», а в 1660 году возникла периодическая печать в Лейпциге. В конку-рентную борьбу с Теофрастом Ренодо (за право издания газеты) вступил Себастьян Крамуази, но, благодаря покровительству кар-динала, Ренодо удалось отстоять право на издание газеты.

Дальнейшее развитие периодических изданий связано с выпус-ком журналов. В 1663 году в Гамбурге издатель Иоганн Нойманн наладил выпуск журнала под названием «Ежемесячные сочине-

121

ния», затем журналы появились во Франции (1665) и в Англии (1668). Малообъемные издания представлены на книжном рынке ХVII века политическими прокламациями, афишами, плакатами. Во Франции большое распространение получили политические брошюры, так называемые «мазаринады», включающие оппозици-онные материалы, направленные против политики абсолютизма.

Среди книжной продукции преобладали такие виды изданий, как энциклопедии, карты, атласы, учебники, календари, прогно-стики. Европейский читатель впервые широко познакомился с подлинно высокохудожественной литературой, представленной произведениями Уильяма Шекспира, Кристофера Марло, Бена Джонсона, Пьера Корнеля, Жана Мольера, Лопе де Вега, Мигеля Сервантеса и др. Наряду с выдающимися произведениями выпус-кались низкопробные сочинения. Большими тиражами печаталась галантная литература о любовных интригах и сценах из жизни аристократов, пасторали и пастушечьи романы, сочинения при-дворных поэтов.

Широкий спрос приобрели истории городов, генеалогии, трак-таты философов-рационалистов. Философ-протестант Пьер Бейль создал свой знаменитый «Исторический и критический словарь», переводившийся на европейские языки, в том числе на русский язык при Петре I (впервые был напечатан Н. Новиковым). В круг чтения входили благочестивые и назидательные сочинения, Биб-лия, народные книги, «книги песен» — собрания духовных и свет-ских, часто эротических, стихов с нотами. Устойчивым спросом пользовались книги с иллюстрациями.

Неотьемлемой частью графического оформления изданий ста-новится многосложный гравированный фронтиспис, предваряю-щий титульный лист, часть смысловой нагрузки которого приняла на себя гравюра. Самые тонкие детали и особенности изображения предметов невозможно передать с помощью ксилографии, поэтому в ХVII веке ее место заняла гравюра на меди, отличающаяся соч-ностью изображений, плавностью тоновых переходов, пластично-стью и четкостью линий. С помощью гравюры стало возможным донести до широких слоев читателей сокровища живописи, укры-вавшиеся от посторонних взоров в частных коллекциях.

122

Новая техника иллюстрирования повлияла на решение внеш-него материально-конструктивного пространства книги. Одни и те же мотивы орнаментов и элементы декора становятся в равной степени приемлемыми для книги светского и религиозного содер-жания. Гравюра на меди таила в себе возможности большей дета-лизации, наглядности и приближала изображаемые предметы поч-ти к реальной действительности. Она вдохнула новую жизнь в крупноформатные фолианты, придала импульс изданию научных трактатов. Книга, благодаря гравюре на металле, получила закон-ченные формы, надолго утвердившиеся в ее внешнем облике. Вве-дение офорта и меццо-тинто в книгу сопровождалось усложнени-ем технологии ее производства. Текст по-прежнему печатался на станках гутенберговской конструкции высокой печатью, а иллю-страции печатались способом глубокой печати. Сочетание разных техник представляло определенные технические трудности, но из-датели не останавливались перед ними.

Осознание новых возможностей репродукционной техники и новые ориентиры в духовных запросах человека Нового времени подтолкнули художников к созданию собственных предприятий по выпуску гравюр. В 1620 году Питер Пауль Рубенс открыл в Ан-тверпене гравировальную школу-мастерскую и добился монопо-лии на репродуцирование своих живописных полотен. Лука Вор-стерман, работавший в мастерской Рубенса, имел неосторожность упрекнуть художника, в том, что, только благодаря воспроизведе-нию своих картин Рубенс, добился успеха. Это вызвало гнев мас-тера и разрыв отношений на долгие годы179. В мастерской Рубенса сложилась собственная школа гравирования с оригинальными техническими приемами, позволявшими передать тончайшие эффекты живописи. Рубенс не приглашал в свое предприятие зна-менитостей, которых трудно переучивать и отдавал предпочтение молодым перспективным мастерам.

С Рубенсом сотрудничали такие выдающиеся издатели, как Балтазар Морет. Первый опыт их совместной работы приходится

179 Севастьянов А.Н. Шедевры европейской иллюстрации. — М. : Терра, 1997. — С. 115.

123

на 1608 год, когда мастер выполнил пять иллюстраций к книге своего брата Филиппа Рубенса — «Electorum», изданной Моретом. После иллюстрирования в 1613 году «Миссала», имевшего колос-сальный успех, Морет регулярно приглашает художника для вы-полнения титульных листов, заставок, сюжетных композиций. В мастерской Рубенса был сделан фронтиспис и шесть заставок научно-технического содержания к «Оптике» (1613). Среди книг, выпущенных Моретом с иллюстрациями Рубенса, следует отме-тить «Римский бревиарий» (1614), сочинения Сенеки (1615), Биб-лию (1617), «Поэмы Маттео Барберини» (1634).

На запросы покупателей откликнулся немецкий издатель Мат-теус Мериан (1593–1650). Также как и Рубенс, он был художни-ком, учился у многих мастеров, овладел техникой гравирования и искусством офорта. Маттеус Мериан начал выпуск издания, по-добного которому европейский читатель не знал. Это была серия «Топография» с географическим описанием государств. Идея ока-залась на редкость плодотворной. Популярность томиков «Топо-графии» достигалась за счет их сравнительно невысокой цены — по 4 флорина за том. Серия просуществовала с 1642 по 1688 год. Всего в нее вошел 31 том, сопровождавшийся 1486 вклейками с более чем 2000 гравюр. Эти гравюры дали начало развитию доку-ментальной иллюстрации в книге.

Устойчивый спрос на рынке сформировался на тематические альбомы, составленные из сюит-гравюр. Для составления альбо-мов собирали отпечатанные на отдельных листах гравюры, снаб-жали их пояснительными надписями и общим титульным листом. Идейный замысел в этом виде изданий находил первоначальное воплощение в иллюстрациях, которые сопровождались текстовым сообщением.

Непревзойденным качеством отличались альбомы Марии Си-биллы Мериан, печатавшиеся в предприятии ее мужа Иоганна Ан-дреаса Графа. Роскошные ботанические атласы с акварельной рас-краской сделали знаменитой небольшую нюрнбергскую типографию Графа. Печатались альбомы Марии Сибиллы Мериан и в других типографиях. Альбом «Метаморфозы суринамских на-секомых» вышел в 1705 году в Амстердаме и распространялся по

124

подписке. Подписчиков набралось всего 60 человек, однако, не-смотря на то, что тираж был маленьким, цена на альбом была не-высокой — она составляла 45 гульденов.

В создании тематических альбомов преуспел Жак Калло, ис-полнивший сюиту «Большие бедствия войны», представляющую цикл офортов. Издание, состоящее из 18 листов, увидело свет в 1633 году в Париже, где было напечатано тиражом 1000 экземпля-ров.

К числу тематических альбомов относятся издания по архитек-туре и градостроительству, устройству фонтанов, садов и парков. К этой же группе следует отнести пособия по военным наукам: ар-тиллерии, фортификации, тактике ведения боя, строению пеших полков, альбомы по инженерному делу и механике.

В начале века широкую известность получил альбом городско-го архитектора Витторио Цонка «Новый театр машин и уст-ройств», изданный в Падуе в 1607 году. Он содержал изображения различных механизмов, в том числе ручного печатного станка, ко-торое является ценным источником по истории развития полигра-фической техники. Нюрнбергский книготорговец Пауль Фюрст в 1661 году выступил издателем альбома «Новый механический те-атр», подготовленного инженером и архитектором Георгом Анд-реа Беклером. Печатался альбом в типографии Кристофа Герхара. В альбоме представлены гравюры технического содержания, изо-бражающие различные машины и устройства. Всего в альбоме свыше 150 гравюр с изображением водяных и ветряных мельниц, механических станков, гидравлических прессов и т. д. «Новый ме-ханический театр» пользовался большой популярностью и неод-нократно переиздавался : в 1662 году в Кельне, в 1673 и в 1686 го-ду в Нюрнберге.

Успеху и процветанию многих издателей содействовало бур-ное развитие мореплавания, открывшее новые возможности для торговли и товарообмена. Наряду с тем, что необходимым руковод-ством для мореплавателей оставались «эфемериды» — таблицы, определяющие положение небесных тел в разное время, многие предприимчивые издатели ХVII века делают ставку на выпуск гео-графических атласов, земных и небесных глобусов, морских карт.

125

Нишу географической литературы в ХVII веке занял французский астроном Пикар, работавший в Нидерландах. Там же под фирмой «Торговля книгами и гравюрами» обосновался Иоганн Теодор де Бри. Он издал ряд описаний путешествий в Индию и Америку, за-ложив новое направление в книгоиздательском репертуаре.

Карты и атласы нидерландских издателей Блау также получили признание европейского читателя. Издательская компания Блау именовалась «Компания латината». В 1635 году основатель и идейный руководитель предприятия Уильям Блау напечатал двух-томный труд «Театр круга земного», включавший 200 карт. Его сыновья продолжили семейное дело и c 1660 года стали выпускать многотомные большие атласы. В 1662 году был начат шеститом-ный «Новый атлас», а в 1665 году они напечатали 12 томов «Кос-мографии» с 337 картами. Предпринимательская находка династии Блау вскоре завоевала признание среди других издателей, после-довавших их примеру. Печатные карты и атласы укрепились в из-дательской практике последующих поколений предпринимателей.

В целом для книжного дела Европы в ХVII веке характерно усиление централизации и сращивание государственных интере-сов с частной инициативой. На этом фоне происходит формирова-ние единого европейского книжного рынка с ярко выраженной монополией ведущих торговых домов Европы.

4.3. Предпринимательская инициатива в отечественном книжном деле ХVII века

В Московском государстве на протяжении ХVII столетия перио-дически возникали попытки частных лиц организовать самостоятель-ные «штанбы», то есть печатни. Одним из первых типографов, обо-собившихся от Печатного двора, был В.Ф. Бурцов-Протопопов. В начале 1630-х годов он поступил на службу в типографию, где начинал работать на одном из ее станов. В 1633 году по приказу патриарха Филарета из средств Патриаршей казны ему была выде-лена сумма в размере 1132 рубля 5 алтын на устройство типогра-

126

фии180. Бурцов-Протопопов принял эту сумму с условием ее по-степенного возврата в казну. Это была своего рода ссуда, предос-тавленная церковным ведомством на нужды типографии. Наряду с этим Бурцов-Протопопов вкладывал и собственные средства. Вы-платив ссуду, часть которой была погашена отпечатанными кни-гами, он стал арендатором типографии. Примечательно, что Бур-цов-Протопопов стал арендатором только после того, как обрел на типографию финансовые права, причем права были предо-ставлены церковными властями, а не Печатным двором, находив-шимся в то время в подчинении Приказа Большого дворца и яв-лявшегося частью дворцового хозяйства. Возможно, что оказание финансовой поддержки давало церкви повод контролировать дея-тельность частного печатника, обладавшего относительной свобо-дой действий.

Типография Бурцова-Протопопова была устроена в отдельном помещении и оснащена двумя станами. В документах того време-ни она именуется «друкарней нового заводу» или «штанбой сло-весного изображения». Мастеров для своей типографии Бурцов-Протопопов подбирал сам, он же платил им жалованье. Это был первый известный в истории отечественного книгопечатания опыт использования наемного труда частным лицом. В распоряжении Бурцова-Протопопова находилось 25 мастеровых, работа которых была организована на принципе личной ответственности. Для это-го Бурцов-Протопопов обязал печатников проставлять свои имена на сделанных ими листах. Правильность и подлинность выверен-ного текста удостоверяла подпись исполнителя. Данная мера была направлена на повышение ответственности мастеров за проделан-ную работу и некоторым образом гарантировала качество, которо-го так не хватало изданиям Печатного двора. Вместе с тем, суще-ствовала еще одна причина введения этого новшества. Оплата труда у Бурцова-Протопопова производилась по результату, что предусматривало точный учет объема, сроков и качества работы. 180 Иванова Ж.Н. Василий Бурцов и его роль в развитии печатного дела в России // Памят-ники русской народной культуры ХVII–ХIХ веков // Тр./ Госуд. историч. музей. Вып. 75. — М., 1990. — С. 13–28.

127

Первые шаги, предпринятые Бурцовым-Протопоповым, являются проявлением зачаточных черт частнопредпринимательских отно-шений в книжном производстве Московского государства.

За неполные десять лет своей деятельности В.Ф. Бурцов-Протопопов напечатал 20 книг, выполненных в традиционном для московских изданий стиле, но шрифты были отлиты по образцу, заимствованному в типографии Спиридона Соболя. За искусное исполнение шрифтов мастер получил титул — «азбучных дел по-дьячий», которым до этого не был удостоен ни один русский типо-граф. Ежегодно типография Бурцова-Протопопова выпускала по 2–3 книги, что явно свидетельствует в его пользу. Всего на двух печатных станах он обеспечил столь высокую производительность в отличие от Печатного двора, где в разные годы работало от 8 до 12 печатных станов и выпускалось по 5–7 книг в год.

Безусловной заслугой В.Ф. Бурцова-Протопопова является вы-работка собственных подходов к подготовке изданий. Впервые в отечественной практике книгопечатания был введен полноценный титульный лист. В выпускных данных указывались традиционные сведения: имя издателя и место издания, но вместе с тем, появи-лись новые данные. На первом и последнем листах в верхнем или нижнем углу помещался год выпуска, обозначенный арабскими цифрами, а не буквами.

В изданиях Бурцова-Протопопова имеются индивидуальные особенности, отличающие их от изданий Печатного двора. Так, опечатки в бурцовских книгах не забеливались, как это было при-нято на Печатном дворе, а исправлялись от руки чернилами, за-клеивались или выскабливались. Следуя украинским традициям оформления книг, мастер использовал наборный орнамент. Неко-торые элементы украшений были заимствованы из старопечатных московских книг.

Мастерство печатников в предприятии Бурцова-Протопопова проявилось в миниатюрном издании «Святцев» 1639 года. Издание карманного формата в 16-ю долю листа насчитывает 136 страниц, напечатанных мелким шрифтом, имеет украшения в виде заставок и концовок, наборный орнамент. Издание «Святцев» демонстри-

128

ровало типографские возможности этой типографии и, очевидно, оно было рассчитано на то, чтобы привлечь заказчиков.

Последний период деятельности В.Ф. Бурцова-Протопопова совпал с приходом патриарха Иосифа (1641–1650), который при-ступил к преобразованию царивших на Печатном дворе порядков. В.Ф. Бурцов-Протопопов вынужден был приостановить книгопе-чатание, но ни шрифты, ни печатные доски, ни наборные украше-ния он не продал, хотя испытывал крайнюю нужду и вынужден был продавать имевшиеся у него рукописные книги. Очевидно, он надеялся возобновить свою деятельность, но Печатный двор пе-решел в ведение Патриаршего приказа и стал полностью подкон-трольным церковным властям.

В отличие от книгопечатания, монополизированного государ-ством, где частная инициатива могла проявляться только под кон-тролем властей, в Москве во второй половине ХVII века зарожда-ются гравировальные мастерские, принадлежащие частным лицам. По мнению исследователя 181, таких мастерских в Москве уже в то время было, по меньшей мере, пять. Широкую деятельность раз-вернула мастерская Симона Ушакова, печатали гравюры Леонтий Бунин и Симеон Полоцкий, Карион Истомин, собственная мастер-ская была у резчика по дереву Василия Кореня.

Первые владельцы мастерских принадлежали к числу образо-ванной элиты и выступали в роли авторов, переводчиков, редакто-ров, рисовальщиков, резчиков досок. Они же являлись издателями. Иван Агапитов — купец гостиной сотни поставлял красную медь для крупного торговца Котельного ряда, а также бумагу в Грави-ровальную мастерскую Оружейной палаты. Одновременно с этим он вел торговлю гравюрами. Исследовательница его жизни, био-граф М.А. Алексеева подчеркивала, что он избрал гравюру «обла-стью своей предпринимательской деятельности»182. Очень скоро Агапитов превращается из посредника в самого деятельного уча-стника рынка гравюр. Он обзаводится медными досками и начина-ет выпускать на собственные средства гравированные листы, в ча-стности, иконы с изображениями Богоматери и Иоанна Златоуста, 181 Хромов О.Р. Русская лубочная книга ХVII–ХIХ веков. — М., 1998. — С. 113. 182 Алексеева М.А. Гравюра петровского времени. — Л., 1990. — С. 8.

129

затем продает часть принадлежавших ему досок Кариону Истоми-ну. После этого, однако, издание гравюр он не прекратил. Извест-но, что в 1730-е годы Иван Агапитов на свои средства — «свой кошт» напечатал «Святцы» Григория Тепчегорского. Таким обра-зом, этот яркий представитель торгового сословия, имевший капи-тал, вкладывал его в интересные, полезные и доходные сферы книжного дела. Впервые в отечественной истории книжного дела начинает осуществляться взаимодействие издателей с представи-телями торгового сословия.

Гравюра попадает в круг интересов предпринимателей, по-скольку ее изготовление не требовало особых финансовых затрат, а спрос становился все более устойчивым и демократичным. Гра-вированные издания проникают в широкие слои населения и ста-новятся частью товарного рынка. Изготовлением гравированных книг и отдельных украшений для рукописей начинают заниматься частные лица, особенно представители купечества. Наряду с этим гравюра становится объектом интереса граверов-ремесленников из народа. И те, и другие ориентируются на читателей, часть которых даже не владела грамотой.

Наряду с печатными изданиями продавались рукописные кни-ги. Среди книгописных мастерских, существовавших в Москве, приобрела известность частная мастерская П.П. Деревянина. Она работала на рынок и выпускала сатирические повести, историче-ские сочинения, житийные сборники, переводные романы, космо-графии, лечебники, пользовавшиеся неизменным спросом 183. Ча-стные переписчики заняли на рынке сектор, не охваченный государственным книгоизданием, и удовлетворяли мелкий и дроб-ный спрос, предъявляемый индивидуальными покупателями. Ус-тойчивое бытование рукописной книги свидетельствует не только о неудовлетворенном спросе, но и о недостаточно высокой произ-водительности государственной типографии и застойности техни-ческих процессов книгопечатания. Возможности для новаторства в оформлении книги были ограничены. Мастера применяли печать «черным на красном», использовали старомосковские заставки и 183 Костюхина Л.М. Из истории рукописного дела в России ХVII века // Археографический ежегодник за 1964 год. — М., 1965. — С. 68–69.

130

элементы украшений украинских изданий. В 1630-е годы в мос-ковских изданиях появились сигнатуры, в 1659 году — обрамле-ние страниц наборными украшениями, затем набор в два столбца (1663), линейные рамки (1679)184. Наиболее близко к европейской модели изданий подошел Симеон Полоцкий. Его типография, соз-данная под покровительством царя, получила название Верхней, так как располагалась в верхних покоях царского дворца. Она бы-ла создана для выпуска светских книг, независимых от церковной цензуры. Симеон Полоцкий был наделен правом самостоятельно определять, какие книги издавать, а также правом выполнять зака-зы на печатные работы. Также цена на его издания не определя-лась сверху, а рассчитывалась, исходя из затрат.

Издания Верхней типографии демонстрируют обновленный подход к созданию внешней формы книги. Новое содержание ос-вобождает ее от традиционной модели, позволяет пренебречь вы-работанными приемами построения композиции. В книгах появ-ляются такие элементы, как «типографская игра»185, наборный орнамент, гравюры, выполненные Афанасием Трухменским по оригиналам Симона Ушакова. Для них характерно сочетание раз-нородных элементов — видов городов и сражений, картушей, гер-бов, насыщенных композиций. Все они отличаются высоким каче-ством исполнения и несут на себе отпечаток культуры Возрождения. В изданиях Симеона Полоцкого проявилась тенден-ция сближения традиционной русской и западно-европейской книжной культуры.

Продажа книг в Москве велась в торговых рядах и на рынках — Арбатском, Покровском, Сретенском, Чертольском, Никитском, а также на Спасском крестце. В общей сложности из 200-тысячного населения Москвы, во второй половине ХVII века торговлей зани-

184 Зернова А.С. Орнаментика книг московской печати ХVI–ХVII вв. : указатель. — М., 1952. Ее же. Методика описания старопечатных книг кирилловской печати // Работа с ред-кими и ценными изданиями. — М., 1973. 185 Гусева А.А. Оформление изданий Симеона Полоцкого в Верхней типографии (1679– 1683 гг.) // Взаимодействие древнерусской культуры и изобразительного искусства. — Л., 1985. — С. 81.

131

малось около 40% жителей186. Из 23 существовавших в то время торговых рядов самыми крупными были Овощной, Сурожский и Суконый, но книгами торговали преимущественно в Овощном ря-ду. Новоторговый устав 1667 года предусматривал взимание еди-ной пятипроцентной пошлины за место в ряду, в зависимости от стоимости товара. Торговые люди, имевшие здесь места, называ-лись рядовичами. Их торговля, как правило, была мелочной, то есть розничной. Товар рядовичи получали от оптовиков — торговых людей суконной сотни, зачастую на комиссионных условиях. Книги брались на продажу со склада Печатного двора. Рядовичи имели постоянный контакт с покупателями, прекрасно знали книгу и часто привлекались в качестве экспертов на Печатный двор для оценки книг.

Организация продажи книг осуществлялась по двум направлени-ям: одно из них представляло свободную деятельность купечества, а другое — государственную систему, основанную на принудительной продаже книг. Сочетание различных методов продажи стимулирова-ло более высокую расходимость изданий и отчасти гарантировало оплату приобретенных книг. Свободная торговля была обусловлена тяжелым финансовым положением Печатного двора, вынужденного периодически прибегать к займам у других ведомств.

Книги продавали торговые люди суконной сотни, на долю ко-торых приходилось до 60% распространявшихся изданий Печат-ного двора. Со всех концов страны они регулярно приезжали на Печатный двор и приобретали за наличные деньги партии книг. Оптовые покупки оформлялись через Приказ книгопечатного дела, где велся учет проданных экземпляров и прихода денег. Докумен-тальное оформление платежей становится особенно необходимым, когда книги начинают продавать в долг и в кредит.

Наибольшее количество книг приобретали купцы северно-русских и южных земель, Замосковного края, Понизовых волж-ских городов187. Меньше всего книг покупалось торговыми людь-

186 Королева С.И. Торговое сословие России. — М., 1998. — С. 13. 187 Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский печатный двор — факт и фактор русской культуры: 1618–1652. От восстановления после гибели в Смутное время до патри-арха Никона : Исследования и публикации. — М. : Изд-во объединения «Мосгорархив», 2001. — С. 41–44.

132

ми западных городов, где, очевидно, в ходу были польские книги. Особенно популярными были недорогие Азбуки, Часословы, Жи-тия святых и другие книги, предназначенные для обучения и до-машнего чтения. Наряду с этим в разные города и мелкие населен-ные пункты развозились дорогие издания церковной тематики. Средняя цена этих книг колебалась в пределах 2–2,5 руб., а цена Библии достигала 5 руб., но, несмотря на дороговизну, расходи-мость их была высокая. Библия, например, продавалась ежемесяч-но по 270 экземпляров. Уровень продажи Пролога был столь вы-сок, что в течение столетия он выдержал 15 переизданий188. Более дешевые светские книги, напротив, продавались медленно: «Грам-матика» Мелетия Смотрицкого — по 1,2 экземпляра в месяц, «Учение и хитрость ратного строения» — по 8 экземпляров.

География распространения книг на территории страны до-вольно широка. Активно торговали книгами купцы Новгорода, Ря-зани, Ярославля, Владимира, Вологды, Холмогор, Казани, Енисей-ска и других русских городов. Достаточно широк был круг покупателей, в числе которых значились жители посадов, дьяки и подьячие, военные, казаки, слуги и дворовые люди, государствен-ные и крепостные крестьяне. С учетом того, что на протяжении ХVII столетия печатались одни и те же названия книг, которые, тем не менее, активно продавались, можно считать, что контин-гент покупателей постоянно обновлялся.

Продажей книг занимались не только профессиональные тор-говцы, но и отдельные частные лица, род занятий которых был са-мым разнообразным. В числе торговцев встречаются работники Печатного двора, занимавшиеся перепродажей книг. Как правило, они хорошо чувствовали конъюнктуру книжного рынка и скупали небольшими партиями наиболее доходные книги, а затем продава-ли их в розницу с наценкой.

Массовые перепродажи наносили ущерб казенной торговле книгами, чтобы как-то предотвратить потери от подобных дейст-вий — власти принимали в ряде случаев ограничительные меры. Мастерам типографии выдавались разрешения на приобретение не

188 Луппов С.П. Книга в России в ХVII веке. — Л., 1970. — С. 64.

133

более одного-двух экземпляров. Бесконтрольность свободной тор-говли серьезно беспокоила церковь и (в 1680 году) патриарх Иоа-ким запретил в первую очередь продажу гравюр. В указе подчер-кивалось, что многие торговые люди, занимающиеся изготовлением и продажей гравюр, не особенно заботятся о досто-верности изображений и качестве печати, отчего происходит ис-кажение канонических изображений икон и наносится вред несве-дущим людям, которых печатные издания должны просвещать, а не вводить в заблуждения и сеять ереси.

Ряд последующих аналогичных запретов коснулся печатных книг и рукописей, размножавшихся и распространявшихся безнад-зорно на Спасском крестце. Обращались здесь и иностранные кни-ги на латинском, греческом, польском, французском, итальянском, немецком, голландском и английском языках. Конкуренцию мос-ковским книгам некоторое время составляли киевские издания, которые продавались в специально арендованной книжной лавке и по цене, гораздо ниже московской, но и они не могли удовлетво-рить разнообразный спрос. Соборное постановление 1681 года гласило, что Спасский крестец стал местом, где собирались люди «разных чинов» и вели продажу с рук. Однако из-за выгодности дела остановить свободную торговлю не удавалось. Цена на книги, которые продавали перекупщики, была меньше государственной. Она определялась на основании поданных росписей расходов, то есть речь шла о себестоимости издания, но, как уже отмечалось, с 1630-х годов на книги вводится наценка, зачастую превышающая 100%, а иногда доходившая до 300% и более. Недостатки ценооб-разования в государственной типографии использовали в своих интересах предприимчивые люди, в руках которых оседал доход от продажи книг.

В торговых рядах продавались не только печатные книги, но и книги, изготовленные в ремесленных книгописных мастерских. Рукописи переписывали с печатных изданий, они стоили намного дешевле и пользовались спросом у покупателей. О порядке цен на рукописные книги можно судить по тому, что в 1660–1670-е годы летописный Хронограф объемом 445 листов стоил 5 руб., старин-ный лечебник продавался за 6 руб., Степенная книга — за

134

10 руб.189 Если же в книгописных мастерских делались иллюстра-ции, тогда цена книг резко увеличивалась. Дорогие переплеты и оклады поднимали стоимость в несколько раз. Цены на свободном рынке, таким образом, были ориентированы на различный уровень достатка покупателей. На протяжении всего ХVII века, несмотря на постоянный рост цен, наблюдается устойчивая потребность в книге среди разных сословий, что освещено в ряде работ 190 совре-менных исследователей.

В целом книжный рынок в ХVII веке развивался достаточно динамично со свойственными сезонными колебаниями, измене-ниями платежеспособности населения, слабо выраженной конку-ренцией.

189 Луппов С.П. Книга в России в ХVII веке. — Л., 1970. — С. 72. 190 См.: Пушков В.П., Пушков Л.В. Опыт построения базы данных «Книжный рынок Моск-вы 1636/1637 гг.»: По данным архива Приказа книгопечатного дела // Федоровские чтения. 2005. — М., 2005. — С. 356–368; Дадыкин А.В. Работники Московского Печатного двора во второй половине ХVII века // Федоровские чтения. 2005. — М., 2005. — С. 368–377. Луп-пов С.П. Читатели изданий Московской типографии в середине ХVII века. — Л., 1983. — 66 с.; его же. Книга в России в ХVII веке. — Л., 1970. — 222 с.

135

РАЗДЕЛ 5 ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКАЯ СТРАТЕГИЯ

НА КНИЖНОМ РЫНКЕ ХVIII ВЕКА

5.1. Предпринимательство в книжном деле за рубежом

Состояние книжного рынка ХVIII века определяется одновре-менно традициями феодального общества и идеями гуманизма, процветающими на почве Просвещения. Широкое распростране-ние получили просветительские идеалы социального равенства и личной свободы. В области общественного сознания происходит вытеснение религиозных представлений идеями рационализма и разума. Просветители отвергали косность феодальных порядков и государственный абсолютизм, подвергали остракизму богослов-ско-метафизические системы и ориентировали общество на вос-приятие новых ценностей. Просветительское начало в культуре обогатило духовную жизнь общества и сформировало представле-ние о книге как неотъемлемой части интеллектуального наследия. Эпоха Просвещения породила устойчивый идеал преобразования общественной жизни путем распространения знаний и культурных богатств, выработанных элитой и предназначенных для усвоения широкими народными слоями.

Достижения и открытия ХVIII столетия способствовали разви-тию новых жанров и видов изданий. Большое число трактатов из различных областей знания были сведены в энциклопедические издания, среди которых особо выдающееся место принадлежит энциклопедии Дидро и Д’Аламбера. Книга ХVIII века наполняется новым содержанием естественнонаучного и прикладного характе-ра. В ней появляются новые элементы шрифтового материала: табличные линейки, скобки, знаки физических формул. Медицина диктовала свои требования к организации научных и научно-популярных трудов. В переводной литературе появляются знаки, используемые в иностранных языках.

136

Издательский репертуар отвечал разнообразным вкусам чита-тельской публики. Тяга к роскоши и прекрасным формам сочета-лась с приверженностью к практицизму, со стремлением к освое-нию знаний, что в значительной степени предопределило круг чтения образованного общества. Роскошные иллюстрированные издания предназначались для узкого круга аристократов. Иллюст-рации служили целям изящного украшения и «почти не ставили перед собой задач истолкования произведений литературы»191. Иллюстрированные подарочные издания — кипсеки в большей степени предназначались для праздного любования и услаждения взора, чем для содержательного чтения. В числе новых потребите-лей роскошных изданий появляются представители зажиточной буржуазии, и они начинают принимать участие в финансировании изданий. Например, двухтомные «Сказки» Лафонтена с велико-лепными рисунками Шарля Эйзена были изданы на средства груп-пы финансистов. Издание было напечатано в типографии париж-ского печатника Барбу. Цена одного комплекта доходила до 60 ливров.

На другом полюсе издательского предложения были сосредо-точены малообъемные брошюры, афиши, плакаты, журналы-карикатуры. Книжные издания для бедных слоев населения прак-тически не имели иллюстраций. В случае, когда издание сопрово-ждалось иллюстрациями, то в них прослеживается стремление к классической простоте и строгости. Доминирующую роль начина-ет играть принцип достоверности и практически фотографической точности. Одновременно перед издателем и типографом встает проблема удовлетворения новых эстетических требований, предъ-являемых к иллюстрированию книги. Офорт в сочетании с резцом окончательно вытеснил ксилографию из мира книжной иллюстра-ции.

Гравированные изображения, уровень их художественного ис-полнения были одними из немногих средств выразительности, с

191 Гривнина А.С. Книжная иллюстрация и основные типы иллюстрированных изданий во Франции первой половины ХIХ века // Тр. / Ин-т живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина. Серия «Искусствоведение». — 1970. — Вып. 3. — С. 45.

137

помощью которых издатели могли выделиться на книжном рынке и завоевать своего покупателя.

Технические возможности печатных станков, не претерпевших коренных изменений, если не считать отдельные усовершенство-вания, внесенные У. Блау и В. Хаазом, а также печать литерами-логотипами, внедренная И. Бехером, были ограничены. Между тем, общество, существенно изменившееся за истекшие со времен Гутенберга столетия, предъявляло новые требования, подталки-вающие издателей к поиску новых приемов производства.

Возросший объем печатного производства вынес на поверх-ность проблему нехватки бумаги. В ХVII веке бумага все еще про-изводилась из тряпья, которого катастрофически не хватало. Цена бумаги неизбежно росла, и вместе с ней росли цены на все печат-ные материалы. В экспериментах по механизации производства бумаги, предпринятых в 1798 году, преуспел Никола-Луи Роберт, создавший машину, управляемую силой воды. Его проект был привезен в Англию двумя оптовыми продавцами канцелярских то-варов из Лондона Г. и С. Фондрайдерами. Они построили первую, экономически оправдавшую себя машину. Ее применение совер-шило переворот в бумажном производстве. Использование маши-ны Фондрайдеров в промышленных масштабах обеспечило доста-точное количество бумаги и снижение цен на нее. В свою очередь, это послужило импульсом к дальнейшему динамичному развитию книжного дела. В Англии Ватмэн и Баскервилль трудились над новыми методами производства бумаги, и в конце ХVIII века ста-ли использовать химические добавки.

Основным полем для экспериментов в организации изданий являлся наборный материал. Со шрифтами работали многие мас-тера: У. Кезлон (1692–1766), Дж. Бодони (1740–1813), Дж. Баскер-вилль (1706–1775), представители семейства Дидо. Все они высту-пали владельцами собственного производства. С одной стороны, мастера-шрифтовики реализовывали свои творческие замыслы, с другой — удовлетворяли назревшие потребности в печатной про-дукции.

Эксперименты в области шрифтового материала проводились не только ради украшения, но и с целью стандартизации изданий.

138

Еще в конце ХVII века во Франции началась работа Королевской комиссии по стандартизации наук и ремесел, в рамках деятельно-сти которой Пьер Фурнье и королевский пуансонист Жак Жожон создали строгую типометрическую систему измерения наборного материала. В ее основу был положен типографский пункт, кото-рый стал применяться для измерения размеров шрифта, пробель-ных элементов, полей, формата полосы набора. Типометрия заложила основы будущих стандартизованных изданий, производство которых в ХIХ веке было поставлено на поток. Усовершенствовал типографи-ческую систему мер Франсуа Дидо и его сын Фирмен Дидо.

Типографическая система мер существенно удешевила изда-ния. В большей степени фирма Дидо прославилась своими шриф-тами, и целое столетие она удерживала славу лучших словолитчи-ков. Их шрифт «дидо-антиква» подтолкнул к новым открытиям в области стандартизации изданий. Предельная геометризация и по-вышенная контрастность линий шрифта позволила наладить вы-пуск малоформатных серий, в которых выходили классические произведения французских и зарубежных авторов, так называемых «дидотов». Однако массовая книга еще не обрела своего читателя, и одна из серий книг, печатавшихся Дидо, грозившая стать убы-точной, была прекращена.

Восемнадцатый век — время динамичного развития книгопе-чатания на американском континенте. В начале века наметились тенденции разграничения функций типографов, издателей и кни-готорговцев, хотя окончательно этот процесс оформился лишь к концу столетия.

Крупное издательство было у Бенджамина Франклина (1706–1790) — видного государственного деятеля Америки. Работа в лучших типографиях Лондона, где Франклин провел юные годы, не прошла даром. Знания в шрифтолитейном и типографском деле, полученные за границей, он применил в своей типографии. В 1727 го-ду он учредил типографию на бойком месте возле рынка, где все-гда большое скопление людей. Новое дело приживалось плохо, и вскоре из-за трудностей с финансированием, пришлось вступить в партнерские отношения с Х. Мередитом.

С первых шагов своей предпринимательской деятельности Б. Франклин столкнулся с законами конкурентной борьбы, развер-

139

нувшейся за право издания газеты, принадлежавшей Кеймеру, у которого Франклин ранее служил управляющим. В результате этой борьбы в 1729 году все права на газету перешли к компании Франклина и Мередита. Вместе они начали выпускать «Пенсиль-ванскую газету», в которой впервые прозвучали призывы к анти-рабовладельческому движению. Значительный объем в газете за-нимали рекламные объявления, которые существенно повысили ее тираж. Несмотря на то, что газета стала приносить хороший доход, в 1730 году Мередит забрал свой пай и вышел из состава компа-нии, и Франклин стал единоличным владельцем. Он привлек круг авторов, которым удалось сделать газету не только интересной, но и полезной. Значительную часть материалов Франклин подбирал и редактировал самостоятельно, тщательно оберегая своих читате-лей от публикаций, выражавших интересы какой-либо группы лю-дей. «Я не могу наполнять свою газету частной перебранкой, ко-торая их не касается», — писал Б. Франклин.

Предприятие Франклина содержалось за счет крупных заказов, в том числе государственных. Франклин, как владелец одной из лучших американских типографий, получил право печатания бу-мажных денег в стране. В выполнении этого заказа он принимал непосредственное участие: делал эскизы купюр, гравировал фор-мы, собрал металлографский станок.

Наряду с коммерческими работами в типографии Франклина печатались книги, памфлеты против рабства, произведения амери-канской поэзии, переводы английских авторов. Во многих своих начинаниях Франклин был первопроходцем и не боялся рисковать, когда для немецких эмигрантов он стал издавать газету, или двух-томный сборник поэзии, а также переводы с латинского языка.

Самым большим успехом (в издательской практике Франкли-на) пользовался альманах, к выпуску которого он приступил в 1733 году. Издание имело демократическую направленность, что отразилось в его заглавии: «Альманах “Бедного Ричарда”». Также как и в европейских альманахах, здесь помещались календарные сведения практического характера, увлекательные бытовые зари-совки, злободневная и историческая информация. Тираж альмана-ха доходил до 10 тыс. экземпляров и выходил почти четверть века.

140

По мере того, как крепло предприятие Франклина, он открывал филиалы в других городах.

В Европе предприимчивым издателем был известный писатель Пьер Огюстен Бомарше (1732–1799). Он обладал блестящими де-ловыми способностями, и умело пользовался этим даром. Так, Бо-марше учредил акционерный банк, торговый дом «Родриго Орта-лес и компания», организовал покупку и поставку оружия и обмундирования для повстанцев североамериканских колоний в войне за независимость.

Прежде чем заняться издательской деятельностью, Бомарше добился утверждения прав на гонорары для авторов театральных пьес и создал объединение драматических писателей. Он не раз подавал идеи, которые вызывали множество подражателей. Свою издательскую деятельность он повел с большим размахом, и в 1779 году взялся за издание полного собрания сочинений Вольте-ра. Для этого Бомарше своевременно купил у издателя Шарля Панкука рукописное наследие Вольтера, упредив попытки импе-ратрицы Екатерины II, предложившей Панкуку для издания cочинений Вольтера правительственную субсидию и петербург-ские типографии. Помимо этого Бомарше выкупил все права на сочинения Вольтера, находившиеся в руках еще двадцати издателей, заплатив огромные по тем временам деньги — 160 000 франков.

Для издания сочинений Вольтера Бомарше организовал «Лите-ратурно-типографское общество» и открыл типографию в доволь-но удаленном от властей месте — форте Кель. Он оснастил ее но-выми станками и литерами, приобретенными у наследников одного из самых известных английских шрифтовиков Дж. Баскер-вилля. Для того чтобы снизить накладные расходы, пришлось ос-воить писчебумажное производство. Для этого Бомарше купил две бумажные мельницы.

Вскоре сочинения Вольтера увидели свет. За семь лет (1783–1790) вышло два издания: одно в формате «фолио» было издано в 70 томах, другое в формате «ин-кварто» в 92 томах, каждое тира-жом 15000 экземпляров. Такой тираж, по расчетам, позволял до-биться самоокупаемости, но в реальности удалось собрать только 4 тысячи заказов. Несмотря на то, что издание грозило стать убы-

141

точным, Бомарше реализовал идею во всей полноте, что, собст-венно, принесло успех, и слава Бомарше-издателя перешагнула границы Франции. У него появились последователи в других стра-нах, особенно в Германии, куда ринулся поток эмигрантов во вре-мя Французской революции.

Идея объединения при типографии литературно-издательских сил принадлежала семейству Фошей. Самюэль Фош (1732–1803) — книготорговец из Невшателя основал «Невшательское типограф-ское общество», а его сын Пьер-Франсуа Фош (1763–1814) совме-стно с маркизом де Ла Мэзонфором основал «Брауншейгское ти-пографское и литературное общество»192, которое поставляло изданные в Германии книги в Россию и во многие другие страны.

Пьер-Франсуа Фош проявил себя как предприниматель широ-кого размаха, приняв участие в издании знаменитой Энциклопедии Дидро и Д’Аламбера. Он напечатал седьмой том Энциклопедии, принесший издателям доход около миллиона франков193. С вось-мым томом вышла задержка из-за цензурных преследований. Из-датели рисковали, так как были вложены очень большие средства, и прекращение издания нанесло бы серьезный материальный ущерб. Стойкость, с которой коллектив сопротивлялся нападкам со стороны властей, постепенно стала покидать участников энцик-лопедии: из дела вышли Вольтер, Тюрго, Морелле, Даламбер. Уход Вольтера мог серьезно отразиться на издательском проекте, так как он был одним из пайщиков. Вольтер являлся хозяином ча-совых фабрик, продукция которых доставлялась во многие евро-пейские страны, в том числе и в Россию. Ему удалось добиться разрешения французского правительства бесплатно отправлять ча-сы по почте, и его дело приносило немалый доход. После ухода компаньонов над руководителем проекта Ле Бретоном и теми, кто остался, нависла угроза полного разорения, но они не собирались сдаваться, особенно после того, как ни один подписчик не забрал

192 Сомов В.А. Книжные связи между герцогством Брауншвейгским и Российской империей в конце ХVIII — начале ХIХ в. (из истории французской книготорговли в Европе) // Книга и мировая цивилизация : материалы одиннадцатой международной научной конференции по проблемам книговедения. — Москва, 20–21 апреля 2004 г. — Т. 2. — С. 160–161. 193 Длугач Т.Б. Дени Дидро. — М.,1986.

142

аванс в надежде на продолжение Энциклопедии. На свой страх и риск они открыли подписку на следующие тома. В итоге компань-оны добились успеха, получив устное разрешение на выпуск оче-редных томов Энциклопедии.

Поддержка подписчиков, оказанная в трудную минуту, как нельзя лучше характеризует значение того дела, которое затеяли издатели. Благодаря заинтересованности французского читателя и его активной финансовой помощи, получилось 17 больших томов текста и 4 тома таблиц. Затем появились дополнения и указатели, объем которых увеличил издание до 35 томов. Энциклопедия стоила очень дорого — 280 ливров по подписке и 372 ливра для свободной продажи. До 1789 года последовало еще 5 изданий Эн-циклопедии, получивших распространение в Лионе, Тулузе, Бор-до, Монпелье, Кане, Дижоне, Безансоне и других провинциальных городах Франции. Энциклопедия проникала не только вглубь страны, но в толщу различных социальных слоев общества. Ее по-требителями стали представители столичного и провинциального дворянства, буржуа — рантье, нотариусы, адвокаты, учителя. Вольтер подсчитал, что издание в целом привело в обращение свыше 7,5 млн ливров194.

В Англии знамя издателя-предпринимателя на протяжении 55 лет высоко пронес Сэмуэл Ричардсон ( 1689–1761)195. Автор романов, которыми зачитывались в равной мере короли и рядовые горожане, стал властителем дум целого поколения и одновременно одним из выдающихся издателей своего времени. В основанной им типографии Ричардсон печатал свои романы и выполнял заказы ведущих научных и государственных учреждений Англии. Репу-тация солидного издателя, однако, не мешала Ричардсону пускать-ся в сомнительные предприятия, или идти на разные уловки. Не-редкими были случаи подмены устаревших титульных листов в нераспроданных экземплярах новыми, как будто издания только что вышли из печати.

194 Альбина Л.Л. Россия — Франция. Век Просвещения. — М.,1994. — С. 16. 195 Сухоруков К.М. Лондонский издатель, типограф и писатель Сэмюэль Ричардсон // Кни-га. Исследования и материалы. — 1989. — Сб. 59. — С. 87–91.

143

Предпринимательская жилка Ричардсона проявилась в издании театральных пьес, которые, в силу своего малого объема и заниматель-ной интриги, всегда приносили верный доход. Неплохую прибыль да-вал выпуск периодики, популярность которой неуклонно возрастала в среде английского читателя. В 1750-е годы Ричардсон заработал славу не только высококлассного издателя, но и получил монопольное право издания юридической литературы, что также приносило хорошую прибыль. К концу своей жизни он имел 9 прессов, 25 наемных рабочих и входил в тройку ведущих типографов Англии.

5.2. Предпринимательство в книжном деле России первой половины ХVIII века

В России становление института предпринимательства начина-ется в первой четверти ХVIII века, ознаменовавшей важную веху формирования нового механизма производства и распространения книги. Традиции и новаторство, соединившись в ходе реформиро-вания, обусловили создание книги, ориентированной на нужды просвещения. На этом этапе развития книжного дела был обобщен и реализован мировоззренческий и технологический опыт, накоп-ленный в европейском книгоиздании.

Становление предпринимательства в России осуществлялось путем передачи предприятий в частные руки. В период 1710– 1720-х годов было передано около 30 казенных мануфактур. На первое место выдвинулось купечество, получившее от правитель-ства беспрецедентные привилегии: купцам отпускались средства из казны, выделялись дворы, давались беспроцентные ссуды. С целью привлечения инициативных людей правительство осво-бождало их от налогов и некоторых повинностей. Вместе с тем, деятельность частных лиц рассматривалась, прежде всего, как служение государственным интересам. Общественное благо и прибыль казне — это те цели, к которым должны были стремиться все подданные, невзирая на происхождение и род занятий. В осо-бой степени эта установка распространялась на частных предприни-мателей.

144

Предметом коммерческой деятельности многих издателей ста-ла гравюра. Преимущество этого вида печатной продукции заклю-чалось в том, что она была доступна широким слоям населения. В гравюре информация подавалась компактно в виде картинок, сопровождавшихся лаконичным, но емким по содержанию тек-стом. Она была доступна для понимания малограмотному населе-нию. Высокие тиражи карт, планов, чертежей при их низкой себе-стоимости сулили высокие доходы.

Первым, кто обратился к царю с просьбой разрешить печатать гравюры и продавать с прибылью, был Адриан Шхонебек, при-глашенный в Москву для обучения русских мастеров. На родине в Голландии у него имелась собственная мастерская и книжная лав-ка, где дела шли неплохо. Нечто подобное он намеревался создать в России, но ему не удалось развернуться. Известно несколько гравюр, продававшихся в частной мастерской Шхонебека196, но доказательств ее существования не обнаружено.

Попытку открыть свое дело предпринял известный в петров-ское время теоретик-экономист И.Т. Посошков. В 1704 году в со-ставе комиссии под руководством прибыльщика А.А. Курбатова он участвовал в процессе над торговыми людьми, братьями Шус-товыми. Из реквизированной суммы Посошкову, в качестве возна-граждения, было выделено 400 руб., которые он направил на уст-ройство типографии для «картного промысла»197. В 1704 году И. Посошков организовал строительство печатного стана и заказал железо, лес, кожу, оплатил работу мастеровых людей. Его расчет строился на том, чтобы получить прибыльное дело, деньги от ко-торого направить на развитие просвещения. Внезапно, по неиз-вестной причине, дело было остановлено, Посошкову возвращены деньги, затраченные на строительство печатного стана в размере 7 руб. 27 алтын198, а стан, оставшийся недоделанным, был передан на Печатный двор.

196 Алексеева М.А. Из истории гравюры петровского времени // Русское искусство ХVIII ве-ка. — Л., 1973. — С. 186–187. 197 Соловьев С.М. История России с древнейших времен. — Т. 15. — СПб.,1993. — С. 72. 198 РГАДА. Ф. 1182. — Оп.2. — Д. 39. — Л. 39. См. также: Куприянова Т.Г. Гражданская книга в России в первой четверти ХVIII века. — М. : МГУП, 2001. — С. 73.

145

В 1707 году инициативу проявил московский аптекарь Даниил Алексеевич Гурчин199, обратившийся к Петру I с просьбой разре-шить печатание гравированных листов. В подтверждение своей компетентности он преподнес составленное и напечатанное им цельногравированное издание «Триумф польской музы» (1706). Гравюра представляла собой панегирик на победу под Калишем. Она была украшена двойной рамкой, внутри которой помещен портрет Петра I, внизу изображены сцены сражения. Начинание Гурчина не встретило одобрения и осталось нереализованным.

Желание основать частное заведение возникало не только в столице. По сообщению И.А. Божерянова200, в 1705 году к Петру I обращался митрополит Филофей Лещинский с просьбой разре-шить ему открыть типографию в Сибири.

Почти под конец царствования Петра I инициатором частного книгоиздания выступил Степан Коровин. Он учился в Париже у знаменитого гравера, который по заказу Петра I выполнял сюиту больших гравюр с изображением побед при Лесной, Полтаве и Гангуте. По возвращении Коровин был зачислен в московскую ти-пографию, а затем переехал в Петербург, где выполнял при Каби-нете гравированные работы. У Степана Коровина был собствен-ный пресс, на котором он печатал чертежи окрестностей Петербурга, а также картины садов, парков и фонтанов.

В 1725 году С. Коровин выдвинул «Прожект для типогра-фии»201, в котором ссылался на опыт европейских государств в устройстве частных печатных заведений. В проекте успешно во-плотились принципы действия частного предприятия. Автор про-екта доказывал целесообразность выполнения заказов не только от ведомств, но и от физических лиц, как необходимого условия до-ходности предприятия, деятельность которого нацелена на про-свещение россиян. Инициатива Коровина не встретила поддержки,

199 Орешников А. Даниил Гурчин, московский аптекарь начала 18 столетия // Сборник ста-тей в честь графини П.С. Уваровой. — М., 1916. — С. 47–68. 200 Божерянов И.А. Исторический очерк русского книгопечатного дела. — СПб., 1895. — С. 49. 201 Макаров В.К. Гравер Степан Коровин и его проект типографии 1725 года // Тр. / Госуд. публ. б-ка им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. — Л., 1964. — Вып. 9 (ХII). — С. 135.

146

как и многие другие инициативы людей, стремившихся открыть свое дело.

Своеобразие ситуации заключалось в том, что привилегии и монопольные права на производство, а также денежные ссуды ча-стным лицам, поступали от государства. При относительной сво-боде, которой наделялся частный издатель, на деле его усилия ко-ординировались посредством системы государственных заказов и опеки влиятельных вельмож.

Власть считала книгопечатание государственным делом и не-охотно допускала частника. Во главу угла был положен принцип государственной пользы, а не личная выгода, особенно в сфере книгоиздания. Интересами государства было продиктовано реше-ние о создании Гражданской типографии202. В ее задачи входил выпуск изданий, призванных сформировать в обществе новое светское мировоззрение, приблизить культурный и образователь-ный уровень людей к европейским стандартам. Деятельность ти-пографии организовал житель московского посада, торговец све-чами, кожей, салом и воском В.А. Киприанов. Он снабжал этими товарами гравировальную мастерскую Оружейной палаты и Пе-чатный двор, а затем был привлечен к созданию первого отечест-венного учебника по арифметике.

Взгляды Киприанова оформились под влиянием видного госу-дарственного деятеля — Я. Брюса, прославившегося своей учено-стью и научными опытами. Он отдавал все силы и время, свобод-ное от государственной службы, делу просвещения. При поддержке Брюса была открыта Гражданская типография. В про-екте ее устройства предусматривалось, что все типографские рас-ходы, а также труд работников типографии Киприанов будет оп-лачивать самостоятельно. На собственные средства Киприанов выпускал издания по государственным заказам, но иногда он был вынужден прибегать к финансовой помощи со стороны государст-ва. Слаборазвитая в экономическом и правовом отношении торго-во-промышленная прослойка, несмотря на то, что правительство создавало льготные условия, не могла тянуть дело в одиночку. По

202 Куприянова Т.Г. Первая династия российских издателей. — М., 2001. — 241 с.

147

указу царя Киприанову была передана в собственность земля в Китай-городе у Спасского моста. Это было высшей мерой прояв-ления лояльности власти, поскольку люди купеческого звания не имели официального права землевладения.

В Гражданской типографии применялась подрядная форма ор-ганизации труда. На условиях найма там работали граверы Ору-жейной палаты — братья Иван и Алексей Зубовы, Алексей Рос-товцев и др. Киприанов хотел пригласить с Печатного двора словолитца Михаила Ефремова, зарекомендовавшего себя искус-ным мастером, единственным, кто мог бы отлить иностранные шрифты. Однако глава Печатного двора И.А. Мусин-Пушкин вос-препятствовал его переходу, поскольку был противником органи-зации книгопечатания вне компетенции вверенного ему учрежде-ния. Несмотря на трудности, Киприанову удалось создать издательский центр нового типа, способный дать русским людям хорошие учебные издания.

Гражданская типография, заведенная на личные средства осно-вателя, явилась первым частным издательским предприятием. Ки-прианов самостоятельно вел финансовые дела своей типографии, рассчитывался с заказчиками за выполненную работу, приобретал необходимые материалы.

В деятельности Гражданской типографии наиболее полно реа-лизованы идеи, которые пытались претворить в жизнь многие. Она выполнила важнейшую для своего времени функцию обеспечения литературой, в которой более всего нуждалось общество. На изда-ниях Гражданской типографии выучилось целое поколение прак-тиков: мореходов, навигаторов, геодезистов. Они провели первые сухопутные инструментальные съемки и составили географиче-ские карты. К концу 1725 года сплошная съемка охватила 60% территории государства. Эти материалы легли в основу первого российского атласа, издателем которого выступил обер-секретарь Сената И.К. Кирилов. Печатались карты в типографии В.А. Ки-прианова его сыном В.В. Киприановым.

Успех своего дела В.А. Киприанов видел в хорошо развитой книжной торговле, для организации которой он построил Всена-родную Публичную библиотеку. Это было трехэтажное здание в

148

стиле голландской архитектуры, возведенное близ Спасских ворот Кремля. В нем находились книжный склад, магазин и библиотека. Также как на Западе, для привлечения покупателей, на первом эта-же продавались чай, кофе и иные напитки. Взгляды Киприанова на роль торговли были созвучны взглядам известного экономиста петровского времени И.Т. Посошкова, который писал: «Торг — дело великое! Купечеством всякое царство богатится, а без купе-чества никакое и малое государство быть не может»203.

Киприанов добивался для своего заведения права цензурного контроля над печатными листами и монопольного права торговли гравюрами. С одной стороны, монополия давала абсолютные пре-имущества на рынке графических изданий, с другой, на что делал упор Киприанов, могла пресечь бесконтрольную продажу грави-рованных листов. Ему было предоставлено право отбора всех гра-вюр, поступающих в библиотеку: одни продавать, другие, не под-ходящие для продажи, отдавать владельцам, проставив на них предварительно герб библиотеки, а те, которые не подлежали про-даже, принимать в библиотеку бесплатно и хранить до особого распоряжения. Сбор пошлин с торговцев гравюрами осуществляла Изуграф-контора. Общая задача этих учреждений сводилась к ус-тановлению контроля над частными продавцами гравюр, которые в большом количестве производились вне государственных мас-терских.

После кончины В.А. Киприанова дело продолжил его сын Ва-силий Васильевич Киприанов. Он принадлежал к новому поколе-нию книжников, которые помимо общественной пользы, начинают уделять внимание личной выгоде. В.В. Киприанов предложил комплекс мер, полностью идущих вразрез с проводимой государ-ственной политикой в книгоиздании. В его проекте реорганизации книжного дела учитывались достижения европейской практики ведения дел. Большое значение Киприанов-младший придавал ры-ночным законам, где во главу угла ставилась прибыль. Не менее важным было понимание особенностей работы с книгой, которую Киприанов, хотя и называл товаром, различал с иными товарами.

203 Королева С.И. Торговое сословие России. — М., 1998. — С. 83.

149

«Книги, — писал он, — не скоро могут из печати выходить и в продажу употребляться и из продажи за них деньги возвращать-ся»204. Унаследовав дело отца, Киприанов-младший повел его со-вершенно иным образом. В первую очередь он установил деловые контакты с Петербургской Академией наук и наладил поставку га-зет и календарей в Москву, где их выпуск к этому времени прекра-тился. В развитие книжной торговли он планировал открыть трак-тир «для довольства здешних и иноземцев купеческих и протчих чинов людем»205. Содержание питейных заведений было прибыль-ным занятием, позволявшим содержать библиотеку, построенную еще его отцом. Кофейный дом действовал в начале 1730-х годов. В последующие годы интересы В.В. Киприанова переключились на устройство кирпичных заводов. Насколько успешно развива-лась предпринимательская деятельность Киприанова, можно су-дить по описи пожитков. В одной только шкатулке находились «крест алмазной, трое серег алмазные, пять персней золотых с ал-мазы и яхонты, не в деле два алмаза, перлы жемчужные»206, а так-же столовое серебро, шубы лисьи и собольи, другие богатства. Посте-пенно В.В. Киприанов отошел от дел, но его предложения о развитии ярмарочной торговли книгами обрели реальное воплощение.

Книжные лавки московской типографии и Академии наук не в состоянии были быстро реализовать продукцию и, для того чтобы активизировать продвижение книг, они начинают продажу на яр-марках. Ярмарки, как организованный торг, проводились ежегод-но, в основном весной. В них принимали участие торговые люди из разных городов России — Москвы, Санкт-Петербурга, Вороне-жа, Белгорода, Калуги и др. В числе оптовых покупателей продук-ции московской типографии были посадские люди, отставные во-енные, горожане.

Архивные документы периода 1732–1734 годов отчасти харак-теризуют состояние внутреннего книжного рынка России. Из ар-

204 Бородин А.В. Московская Гражданская типография и библиотекари Киприановы // Тр. / Ин-т книги, документа и письма. — 1936. — Вып. 5. — С. 94. 205 См.: Куприянова Т.Г. Первая династия российских издателей. — М. : Хронос-пресс, 2001. — С. 57. 206 Куприянова Т.Г. Указ. соч. — С. 57.

150

хивного дела «Требования и доношения о покупке книг разных купецких людей»207 становится известно, что, помимо знаменитых ярмарок — в Нижнем Новгороде и в Ирбите, торги проводились в малороссийских городах — в Ромнах и в Нежине. Подготовка к ярмарке начиналась задолго до ее открытия. Торговые люди обра-щались в московскую типографию с «доношениями» об отпуске книг для продажи на различных ярмарках. При этом, как правило, оговаривалось, какой тематики, и в каком количестве требуются книги. К «доношению» прилагался реестр, в котором содержался перечень книг с указанием цены каждой книги и общей суммы за-каза.

«Доношения» торговых людей начинались с обращения: «По-корно прошу, дабы ея императорского величества указом повелено было по указанной цене оные денги за книги по реэстру моему принять, и, подписав, отпустить мне»208.

Некоторые записи имели отступления. Например, цена изда-ний не всегда указывалась только в рублях и копейках. Зачастую встречаются старинные «алтын» и «денга». Иногда число экземп-ляров проставлялось не цифрами, а буквами. Судя по содержанию реестров, перечень заказываемой литературы одинаков. Очевидно, иногородние и московские купцы получали росписи изданий, вы-пускаемых московской типографией, на основе которых и заказы-вали книги для последующей продажи. Это предположение под-тверждается тем, что многие издания, входящие в реестры купцов, часто носили произвольные названия. Так, например, издание «Бе-седы на деяния апостольские» в разных прошениях назывались либо «Беседы апостольские», либо «Беседы на деяния». Подобные отступления были возможны потому, что речь шла о книгах, в равной мере известных всем. Получив заказ, «расходчики» типо-графии отпускали книги непосредственно со склада типографии за наличные деньги. С торговых людей бралась расписка в том, что они обязуются продавать книги только в том месте, которое указа-

207 РГАДА. Ф. 1184. — Оп. I. — Ед.хр. 2I8. — Л. 68. 208 Там же.

151

но в прошении, а в случае нарушений «повинны они штрафу, что указом ея императорского величества определено будет»209.

Иногда иногородние купцы прибегали к помощи и посредни-честву московских торговых людей, которые вносили по их прось-бе необходимую сумму денег за отпущенные книги. На одном из документов Санкт-Петербургского купца стоит «помета»: «К сему доношению лейб-гвардии Преображенского полку отставной кап-тенармус Иван Седухин вместо купецкого человека Сидора Граче-ва по ево прошению руку приложил»210. Запись свидетельствует о поручительстве, данном одним человеком за другого. Данный пример показателен для характеристики доверительных взаимоот-ношений, сложившихся в деловой среде того времени.

Наибольшей популярностью пользовалась Макарьевская яр-марка. Почти все торговые люди, обращавшиеся с доношениями о покупке книг, принимали в ней участие. Объем заказов был самым высоким. Одним из крупных торговцев был московский купец первой гильдии Родион Степанов, который взял в 1732 году у рас-ходчика канцеляриста Андрея Чупреянова для продажи на Ма-карьевской ярмарке книг на сумму 549 руб. 56 коп. 211. Ежегодно обращался с «доношениями» в московскую типографию серпухов-чанин Тимофей Ножевников. Так, например, в 1733 году он дваж-ды заказывал книги — в марте на 307 руб. 20 коп. и в мае — на 93 руб. 70 коп. Самый крупный заказ на сумму 698 руб. 20 коп. был сделан посадским человеком из Белгорода Афанасием Са-вельевым. В «доношении» от 7 августа 1733 года он просил: «По-требно мне на Свинскую (Свенскую — Т.К.) и Ораненбургскую (Оренбургскую — Т.К.) ярмарки и в протчие российские городы книг церковных в тетратех для продажи разных чинов людем»212.

Об объеме ярмарочной торговли свидетельствует тот факт, что всего за период 1732–1734 годов на различных ярмарках было про-дано 7080 экземпляров книг на сумму 3259 руб. 78 коп.213. За этот

209 РГАДА. Ф. 1184. — Оп. I. — Ед.хр. 2I8. — Л. 9 об. 210 Там же. Л. 68. 211 РГАДА. Ф. 1184. — Оп. 1. — Ед.хр. 2I8. — Л. 84. 212 Там же. 213 Там же.

152

же период сумма реализации книг в книжной лавке московской типографии составила 10782 р.214. Данные об отпуске книг опто-вым покупателям для продажи на ярмарках сведены в таблицу.

Таблица 1

Товарооборот книжных ярмарок в 1732–1734 гг. Итого за год

Год Месяц Ярмарка число экз. сумма, руб., коп.

1 2 3 4 5

1732 март май

Макарьевская Ромненская и Нежинская

808 112

549,56 147,07

1733 апрель май август

Макарьевская Макарьевская и Свинская Ораниенбургская

353 2012 553

336,85 273,20 698,20

1734 март май

Макарьевская Макарьевская и Ораниенбургская

2294 948

630,05 624,85

Итого 7080 3259,78

Из данных таблицы видно, что сумма товарооборота постоянно возрастала. По нашим подсчетам, в 1732 году было закуплено книг на сумму 696 руб. 63 коп. В 1733 году эта сумма возросла вдвое и составила 1308 руб. 85 коп. В 1734 году сумма осталась приблизи-тельно на том же уровне — 1254 руб. 90 коп.

Чтобы составить объективное представление о масштабе дея-тельности книжных ярмарок, необходимо сравнить эти данные с данными о продаже книг в книжной лавке московской типогра-фии. Из материалов записных книг С.П. Луппов215 выявил, что в марте 1732 года в книжной лавке было продано книг на сумму 511 руб. 50 коп.; в мае того же года — на 139 руб. 50 коп. В то вре-мя как из данных, представленных в таблице видно, что в марте 1732 года для продажи на ярмарке торговыми людьми было куп-лено книг на сумму 549 руб. 56 коп., в мае — на 147 руб. 07 коп.

214 Луппов С.П. Книга в России в послепетровское время. — Л., 1976. — С.120. 215 Там же.

153

Аналогично сравним данные за 1733 год: в апреле в книжной лавке было продано книг на 589 руб., в мае — на 241 руб., в августе — на 368 руб. 85 коп., в то время как заказ купцов за этот же период времени составил соответственно 336 руб. 85 коп., 273 руб. 20 коп., 698 руб. 20 коп. В марте 1734 года в лавке было продано книг на 552 руб. 25 коп., в мае — на 193 руб. 65 коп., а для продажи на яр-марках было отпущено книг: в марте на 630 руб. 05 коп., в мае — на 624 руб. 85 коп. Таким образом, видно, что сумма заказа торго-вых людей превышает объем месячной реализации книжной лавки типографии. Если учесть тот факт, что рассматриваемое архивное дело не дает исчерпывающих сведений об объеме торговой дея-тельности всех книготорговцев, можно сделать вывод, что товаро-оборот книг Печатного двора в значительной степени возрастал за счет ярмарочной торговли.

Какие же книги продавались на российских ярмарках? Извест-но, что старейшая типография — московский Печатный двор вы-пускала в основном религиозную литературу, а также религиозные издания со светскими мотивами. Однако большое число сущест-вующих в послепетровское время учебных заведений привело к увеличению спроса на книги учебного характера. В качестве учеб-ных пособий, наряду с гражданскими азбуками и букварями, ис-пользовались учебные «Псалтыри», «Часословы», «Четьи-Минеи». Например, для продажи на ярмарках 1732–1734 годов оптовым по-купателям было продано 1700 экземпляров «Азбук», 530 экземп-ляров учебной «Псалтыри», 2000 экземпляров «Святцев». Из об-щего количества купленных книг на долю учебной литературы приходится 62%, что составляет 21% от общей суммы реализации. Большой спрос, а также невысокая стоимость учебных пособий стимулировали их покупку в объеме нескольких сотен экземпля-ров, в то время как дорогостоящие богослужебные книги расходи-лись хотя и систематически, но большей частью в единичных эк-земплярах. На некоторые издания спрос превосходил ожидание. В требованиях-заказах купцов в 1734 году содержатся отказы на ряд книг, отсутствующих в типографии. К марту 1734 года были уже распроданы такие издания, как «Пролог», выпущенный фор-матом «в десть», «Евангелие напрестольное» такого же формата,

154

«Требник», напечатанный в восьмую долю листа. «Пролог» пред-ставлял собой собрание житийных и нравоучительных статей, рас-положенных по годичному кругу: «Пролог» первой половины года (сентябрь-февраль), «Пролог» второй половины года (март-август). Обычно торговые люди покупали несколько экземпляров годового комплекта стоимостью 5 р. за один экземпляр. Издание «Евангелие напрестольное» предназначалось для церкви и неодно-кратно выпускалось Печатным двором: в 1635, 1688, 1692, 1694, 1697, 1698 году. Первое издание «Евангелия напрестольного» про-давалось в книжной лавке в 1664 году по цене 2 руб. 25 коп. Цена «Евангелия напрестольного», выпущенного московской типогра-фией в 1730 году, оставалась почти неизменной — 2 руб. 30 коп. По повышенной цене продавались экземпляры в переплете. Стои-мость простого переплета колебалась в пределах от 6 до 30 коп. «Немецкий» переплет стоил вдвое дороже простого. Это положе-ние наглядно прослеживается на примере книги «Октоих». Цена издания в тетрадях составила 3 руб. 25 коп., в переплете — 4 руб. 19 коп. Иногда цена книг, напротив, снижалась. Расходимость книги «Шестоднев» была невысокой: с 1732 по 1734 год купцы за-казали всего 28 экземпляров для продажи на ярмарках. Поэтому цена издания снизилась до 85 коп. 216. Колебание цен, по-видимому, зависело от изменения спроса, а также от реальных возможностей реализации книг и, очевидно, от формата. Доста-точно сопоставить цены на «Псалтырь», напечатанную в лист, в пол-листа и в четверть листа. Цена этих изданий была 2 руб.; 50 коп. и 40 коп. соответственно.

Стоимость книг в значительной степени зависела от тиража издания. Книги светской тематики, издававшиеся большими тира-жами, были дешевле, нежели богослужебные. Для церковных книг нормальным считался тираж 1200 экземпляров. В случае если кни-ги расходились быстро, московская типография печатала не один, а два или несколько тиражей. К числу ходовых церковных книг относятся «Псалтырь», «Апостол», «Часослов». В некоторых слу-чаях заказ на эти издания составлял несколько сотен экземпляров.

216 РГАДА. Ф. 1184. — Оп. 2. — Ед.хр. 2I8. — ЛЛ. 68, 115, 118, 122, 124.

155

Из них больше всего было продано «Псалтырей». Всего за 1732–1734 годы на ярмарках было реализовано 965 экземпляров. Устой-чивым спросом пользовалось самое дорогостоящее издание «Ми-неи служебной», представляющей собой комплект из 12 книг, ка-ждая из которых относилась к определенному месяцу года. Стоимость одного комплекта — 20 р., сумма огромная по тому времени: простой человек в Тобольске в 1730-е годы мог прожить безбедно целый год на 10 руб.217.

Из многотиражных светских изданий, выпущенных москов-ской типографией, прежде всего, следует отметить «Азбуки» и «Буквари». Так, например, «Азбука» в 1728 году была напечатана тиражом 12000 экземпляров, в 1730 году 2295 экземпляров218. По нашим подсчетам, на российских ярмарках за период с 1732 по 1734 год было реализовано 1700 экземпляров «Азбук». Если учесть, что ярмарочный торг непродолжителен, то можно сделать вывод о достаточно высокой степени расходимости этого издания. Однако, несмотря на то, что книги распродавались регулярно, в книжной казне московской типографии еще оставалось большое число непроданных экземпляров различных изданий. Чтобы уско-рить их реализацию, широко практиковался отпуск книг «в прида-чу», т. е. без заказа книгопродавца. К числу книг, отдаваемых в на-грузку, относились сочинения кардинала Барония «Деяния церковные и гражданские» — собрание статей и поучительных слов на назидательные темы, «Маргарит», или книга Иоанна Златоуста, в то время как в середине XVII века, по свидетельству С.П. Луппо-ва219, эти книги пользовались популярностью среди населения.

Известно, что для покупки большого количества дорогих книг необходимо было иметь на руках приличную сумму свободных денег и абсолютную уверенность в том, что приобретенные в ти-пографии книги будут доставлены на место. Объем заказов торго-вых людей из года в год либо оставался на том же уровне, либо возрастал. Например, серпуховской купец Тимофей Ножевников в

217 Луппов С.П. Книга в России в послепетровское время. — Л., 1976. — С. 149. 218 Луппов С.П. Указ. соч. — С. 86. 219 Луппов С.П. Читатели изданий московской типографии в середине XVII века. — Л., 1983. — С. 38.

156

1733 году заказал два экземпляра «Евангелия напрестольного» и три экземпляра «Псалтыри», а в 1734 году его заказ возрос вдвое. Из этого можно сделать вывод, что книги были успешно реализо-ваны на проводившейся в 1733 году Макарьевской ярмарке, а для предстоящей в 1734 году ярмарки заказ был увеличен. К сожале-нию, мы не располагаем сведениями о конкретных группах поку-пателей и не можем судить, в какой степени книги были доступны народу. Тем не менее, сам факт высокой расходимости изданий свидетельствует об их востребованности. Особенно следует под-черкнуть, что издания распространялись не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в других городах России.

В середине ХVIII века намечается перелом в экономике Рос-сии, связанный с отменой внутренних таможен, учреждением кре-дитных банков, что не замедлило сказаться на развитии книжного рынка. Просветительские начинания охватили более разнообраз-ные (чем ранее), слои общества, в связи с открытием Московского университета и ряда научных обществ, что имело положительное воздействие на расширение потребительского рынка печатной продукции. Изменения, коснувшиеся всех сфер общественной жизни, были настолько явными, что ученые того времени назвали свой век «экономическим»220.

5.3. Дворянское направление в отечественном предпринимательстве второй половины ХVIII века

Первые шаги на пути формирования института предпринима-тельства в книжном деле России на законодательной основе были сделаны Екатериной Великой. В это время понятие «предприни-матель» обретает новый, по сравнению с предыдущим периодом, смысл. Суть этого понятия изложена в указе 1780 года об упразд-нении Мануфактур-коллегии: «Регламент Мануфактур-коллегии был издан в такое время, когда для распространения полезных ре-месел и фабрик собственная выгода казалась недостаточно заман-чивой, тогда правительству приходилось, путем поощрения пред- 220 Труды Вольного экономического общества. Предуведомление // Хрестоматия по истории русской книги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 55.

157

принимателей, бороться с существующими предрассудками. Но в настоящее время всем подданным предоставляется неограничен-ная свобода в их торговой и промышленной деятельности. Они не стеснены ни необходимостью испрошения концессий, ни надзором над их промыслами, лучшим и надежным к развитию промыслов является теперь собственная выгода»221. Государство отказалось от монополии в промышленности и торговле. Были отменены все ог-раничения в заведении промышленных предприятий для всех от-раслей; освобождены от сборов мелкие промыслы; на заведение фабрик не накладывались сословные ограничения; поощрялась частная предприимчивость. Российское законодательство екатери-нинской эпохи провозгласило принцип свободы действий и отме-нило ограничения на открытие частных книжных заведений.

В 1783 году был принят указ «О вольных типографиях», кото-рый гласил: «Всемилостивейше повелеваем типографии для печа-тания книг не различать от прочих фабрик и рукоделий и вследст-вие того позволяем, как в обеих столицах наших, так и во всех городах Империи нашей каждому по своей собственной воле заво-дить оные типографии, не требуя ни от кого дозволения… »222. Со-гласно указа, печатные заведения приравнивались по своему ста-тусу к промышленным предприятиям — фабрикам и прочим производствам, и каждый человек, с разрешения местных властей, мог завести типографию, словолитню, книжную лавку. Измени-лась форма собственности, и наряду с субсидированными государ-ством книжными заведениями, появляются частные, собственни-ками которых выступают лица, обладавшие определенным социальным статусом, позволявшим получить в управление пред-приятие. После принятия этого закона предпринимательство в книгоиздании приобрело юридические основания.

Наряду с книгоизданием залогом процветания государства и блага народа выступала торговля, где легко и быстро накапливался капитал, о чем неоднократно писалось на страницах журналов, из-

221 Витчевский В. Торговля, таможенная и промышленная политика России со времен Петра Великого до наших дней. — СПб., 1909. 222 Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия во второй половине ХVIII в. — М. : Изд-во АН СССР, 1956. — С. 115.

158

дававшихся известным просветителем екатерининской эпохи — Н.И. Новиковым. Значительную роль в судьбе будущего книгоиз-дателя сыграла встреча с Х.Л. Вевером. Зимой 1766 года он вручил Новикову под расписку партию книг и краткосрочную ссуду в размере 120 рублей223. Это был первый в истории книжной торгов-ли случай предоставления товарного кредита. В дальнейшем Новиков сам предоставлял кредит и содействовал открытию кни-готорговых заведений Н.Н. Кольчугина, М.П. Глазунова, И.П. Пе-реплетчикова. В ХIХ веке поддержка начинающих предпринима-телей в форме товарного кредита стала практически нормой. В расширении торговли, прежде всего, были заинтересованы сами предприниматели, которые стремились к увеличению оборачивае-мости книжных товаров.

Начав собственное дело, Новиков приступил к изданию «Рее-стра российским книгам», поместил рекламу в газете «Санкт-Петербургские ведомости» и объявил подписку на ежемесячник «Примечание о разных материях». Это были нововведения ранее не свойственные действовавшим книгопродавцам, и его книжная лавка процветала. Однако дворянам запрещалось заниматься книжной торговлей непосредственно, и Новиков, решивший не прибегать к посредникам, которые вели бы его книготорговые де-ла, начал издательскую деятельность, которая давала право даль-нейшей продажи изданных книг.

В 1766 году Новиков издал небольшую книжку моральных на-ставлений «Дух Пифагоров», весь тираж которой был выкуплен им самим, так как книжка осталась незамеченной читателями. Предпринятые Новиковым издания стихов также потерпели не-удачу. Тогда он решил издавать журналы, на страницах которых поднимались самые животрепещущие вопросы.

В журнале «Живописец» он уделил большое внимание вопро-су роли книги и книжной деятельности в распространении про-свещения. Здесь же была поддержана идея учреждения «Общест-ва, старающегося о напечатании книг». Создание «Общества» происходило в русле хорошо знакомой Новикову европейской

223 Мартынов И.Ф. Книгоиздатель Николай Новиков. — М. : Книга, 1981. — С. 9.

159

практики появления при типографиях литературно-издательских объединений. Примером могло послужить Невшательское типо-графское общество Самюэля Фоша, с которым Новиков поддер-живал деловые отношения по поводу поставки иностранных книг (аналогичное литературно-типографское общество сына С. Фоша — Пьера-Франсуа Фоша было создано в 1797 году, в Брауншвейге). Ознакомившись со «статутами» иностранных обществ подобного рода, как пишет Новиков на страницах своего журнала «Живопи-сец», он убедился в полезности объединения литературных сил и книжной торговли для народного просвещения. Автор в своих рас-суждениях о пользе появившегося «Общества» связывает «про-свещение разумов» с необходимостью освоения «начальных пра-вил торговли»224, которыми должно овладеть купечество. Вместе с тем «Общество» намерено было показать, как вести торговлю, чтобы действовать с прибылью.

Принцип сочетания книжной торговли и просвещения, вопло-тившийся в издательско-книготорговой деятельности Новикова, ознаменовал начало нового этапа в развитии литературных про-цессов и книжного дела. Лучшим и самым надежным указанием на это служит быстрый процесс перехода литературы в разряд «лите-ратурной промышленности», по выражению А.С. Пушкина225, и «превращение литературного труда в капитал», по словам В.Г. Бе-линского226. На плечах Новикова лежало большое дело, которое требовало решения не только литературно-издательских проблем, но и способов повышения доходности. Прибыль с вложенных де-нег поступала нерегулярно и крайне медленно, что затрудняло взаимоотношения с поставщиками и кредиторами. Об этом писал один из компаньонов Н.И. Новикова князь Н.Н. Трубецкой, сооб-щавший, что созданная ими компания не имела достаточных де-нежных средств «для необходимого оборота от Компании». Как видим, издатели уже в то время пришли к осознанию проблемы недостатка оборотных средств.

224 Журнал «Живописец» об «Обществе», старающемся о напечатании книг // Хрестоматия по истории русской книги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 61. 225 Цявловский М. Письма Пушкина к Пушкину. — М., 1925. — С. 38. 226 Белинский В.Г. Полн. собр. соч. — Т. 9. — М., 1956. — С. 246.

160

В 1782 году при Московском университете по инициативе Но-викова создается «Дружеское ученое общество», для которого бы-ли приобретены две типографии. Этот шаг положил начало фор-мированию новиковской монополии в книжном деле России ХVIII ве-ка. Спустя два года, в сентябре 1784 года была создана «Типогра-фическая компания» с большим числом пайщиков и значительным капиталом в 57500 рублей. Учитывая ситуацию на книжном рын-ке, Новиков задался целью привить любовь к чтению, привлечь внимание публики к книге. Ему казалось, что причина слабого спроса крылась в многочисленных увеселениях и забавах. На страницах журнала «Живописец» можно было прочитать, что у публики есть «различные зрелища, забавы и собрания, следова-тельно, весьма не у великого числа людей остается время для чте-ния книг»227. Стратегия новиковского дела выражалась в удешев-лении книги, в стремлении сделать ее доступной широкому кругу читателей. И в данном вопросе Новиков выступал как истинный новатор. Он ввел подписку, продажу на комиссионных началах, продажу со скидками и рассрочкой платежа, практиковал обмен книгами с другими издателями и книгопродавцами. Впервые в ис-тории отечественного книжного дела Новиков, выступая как част-ное лицо, наладил прямые поставки книг из-за границы. Стимули-рующее воздействие на покупателей оказывали печатавшиеся в изданиях списки подписчиков с указанием их социального поло-жения и рода занятий228. Современник Новикова Н.М. Карамзин писал о нем, что он торговал книгами «как богатый голландский или английский купец торгует произведениями всех земель, то есть с умом, с догадкою, с дальновидным соображением»229, в то время как большинство книготорговцев, по словам современника, торговали «без всякой коммерческой дальновидности»230.

227 Хрестоматия по истории русской книги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 62. 228 Самарин А.Ю. Читатель в России во второй половине ХVIII века. — М. : Изд-во МГУП, 2000. — 287 с. 229 Мартынов И.Ф. Книгоиздатель Николай Новиков. — М. : Книга, 1981. — С. 107. 230 Березайский В. Анекдоты древних пошехонцев / cост. Т.Г. Куприянова, О.В. Андреева // Хрестоматия по истории книги. — Ч. 1. — М. : МГАП, 1995. — С. 50.

161

Перед Новиковым встала задача создания в стране книжного рынка, способного поглотить возросшие тиражи книг. Серьезное внимание Новиков уделял формированию спроса покупателей, для чего ввел заказ на книги, имеющиеся в наличии. Такая форма про-дажи оказалась эффективной и достаточно жизнеспособной, осо-бенно в провинции, где еще крепка была традиция неоднократного прочтения одних и тех же книг. Эту особенность отметил Н.М. Карамзин, писавший, что «дворяне читают каждую книгу не-сколько раз, и перечитывают с новым удовольствием»231. Под-тверждение сказанному можно найти у известного писателя того времени Луи Антуана Караччиолли, который говорил, что «неуме-ренность в чтении никогда не производила великого учителя». И далее он заключает, что достаточно иметь несколько хороших книг, а остальные «содержат в себе только пустые мысли, которые для человека совсем ненадобны»232. Новиков отлично понимал значение книжной торговли в том, чтобы «приохотить публику к чтению», и ему удалось изменить ситуацию. В следующем столе-тии дворяне начали создавать в родовых имениях богатые домаш-ние библиотеки.

В конце ХVIII века между разными книжными предприятиями активно формируются хозяйственные отношения, основанные на принципах частной собственности и хозяйственной самостоятель-ности. По оценкам специалистов, на рынке действовало 380 част-ных лиц. В роли владельцев типографий чаще всего выступали помещики и купцы, располагавшие солидным капиталом, который без ущерба основному делу можно было отвлекать на неопреде-ленное время. Дворянский и Купеческий банки, учрежденные в 1754 году для выдачи ссуд под залог ценного имущества, не выда-вали денежные средства для книгоиздания и книжной торговли, так как этот вид деятельности был сопряжен с большим риском и ограничен рамками узкого спроса.

231 Хрестоматия по истории книги. — Ч.1 / cост. Т.Г. Куприянова, О.В. Андреева. — М. : МГАП, 1995. — С. 49. 232 Цит. по: Баренбаум И.Е. Французская переводная книга по вопросам просвещения и ре-лигии в России (вторая половина ХVIII века) // Книга. Исследования и материалы. — 2003. — Сб. 81. — С. 180.

162

В этот исторический период формируются предпосылки ста-новления российского законодательства в области авторского пра-ва и профессионализации писательского труда. В издательскую практику активно внедряется переуступка прав, многие участники рынка вступают в конкуренцию за обладание правами на автор-ские произведения.

Издательская деятельность, несмотря на то, что величина до-хода едва покрывала издержки на оплату печатных работ, приоб-ретение бумаги, транспортировку, наем складских помещений, становится привлекательной для лиц, род занятий которых был далек от книгоиздания. В этот период появляются дворянские ти-пографии, как в столице, так и в провинции.

Ярким примером может служить деятельность Я.И. Булгакова — яркого дипломата екатерининской эпохи. Занятия литературным тру-дом и переводами не приносили средств, в которых он остро нуждал-ся. В его издательской деятельности удачу принесло многотомное географическое сочинение аббата Прево «Всемирный путешествова-тель». Это издание, не сходившее с рынка в течение 20 лет, имело со-вокупный тираж 50 тыс. экземпляров. Однако даже столь грандиоз-ный издательский проект принес не столь внушительный доход — 3000 руб., что составляло всего 150 рублей в год233. Причинами столь низкой доходности служили высокие расценки типографий, недоста-точно развитая сеть книгораспространения, большое количество по-средников, в руках которых оседал основной доход.

В роли издателя выступал П.И. Богданович (?–1803), печатав-ший издания на первом этапе своей деятельности в разных типо-графиях. Этот период приходится на 1779–1787 годы, то есть за несколько лет до того, как вышел указ Екатерины о вольном кни-гопечатании. Следовательно, заниматься издательской деятельно-стью не воспрещалось, и указ в большей степени относился к со-держателям печатных заведений, степень доверия к которым, возросла. Собственную типографию П.И. Богданович завел в 1787 году, где на-печатал 121 издание234. Это были переводные и оригинальные 233 Самарин А.Ю. Издательская деятельность Я.И. Булгакова // Книга. Исследования и мате-риалы. — 2003. — Сб. 81. — С. 144–171. 234 Гречихин А.А., Рахманалиев Р.Р. Книга в России. — М.: Прогресс, 2008. — С. 175.

163

произведения по религии и философии, беллетристика, проза и по-эзия, учебные издания. Выпускал П.И. Богданович сочинения рус-ских писателей. Для ознакомления читающей публики с планами выпуска он публиковал в периодике объявления о подписке. Типо-графия прекратила существование в 1795 году, незадолго до указа императрицы о запрете на содержание частных типографий. Отрадно, что период запрета длился недолго, и после кончины Екатерины вольные типографии были «распечатаны». Однако П.И. Богданович не смог возобновить издательскую деятельность, так как был выслан из Петербурга без права возвращаться. Пово-дом для столь жесткого запрета послужила его издательская поли-тика, направленная на критику абсолютизма.

Примером деятельности дворянской типографии может слу-жить домашняя типография А.Н. Радищева. Для ее оснащения ста-нок и литеры были приобретены у известного книжного деятеля И. Шнора, а сам Радищев выступил автором-издателем. Он полу-чил разрешение цензуры на книгу «Путешествие из Петербурга в Москву», договорился с книгопродавцами об ее распространении и не скрывал, что делает это ради получения прибыли. В одном из документов, появившемся на свет в ходе разбирательства по пово-ду издания своего сочинения, Радищев сообщал, что он «зная, сколь великий барыш многие получают, вознамерился завести у себя типографский стан»235. Продавать книгу Радищев намеревал-ся через купца Г. Зотова, но они не сошлись в условиях. Вот как говорил об этом сам Радищев: «Зотов, которому я один давал эк-земпляр, торговал всю оптом: но как он мне давал мало денег и то на вексель, то я на то не согласился»236. Слова Радищева свиде-тельствует о явно возросшей привлекательности литературно-издательской деятельности, которая в глазах современников ста-новится источником дохода.

Типично дворянским заведением была типография И.Г. Рахма-нинова. Его взгляды сформировались в кругу Н. Новикова, где он начинал заниматься литературной деятельностью, делал переводы 235 Бабкин Д.С. Процесс А.Н. Радищева. — М. : Л., 1952. — С. 167–169. 236 Из показаний А.Н. Радищева об издании «Путешествия из Петербурга в Москву» // Хре-стоматия по истории русской книги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 77.

164

для «Общества, старающегося о напечатании книг». Первый опыт издателя он получил, напечатав перевод сочинений Вольтера в ти-пографии Галченкова, а в 1788 году завел частную типографию. Разместил он ее в пристройке к собственному дому и оснастил станком и литерами, купленными у Матвея Овчинникова. В планы Рахманинова входило издание собрания сочинений Вольтера, ко-торого он, как и многие его современники, считал своим кумиром. Напечатанные четыре томика из задуманного двадцатитомника были переданы на реализацию крупному книготорговцу И. Глазу-нову.

Шел 1794 год, и идеи вольтерьянства пришлись не ко двору, где произошла резкая перемена в умонастроениях. Типография Рахманинова в глазах Екатерины II показалась рассадником «французской заразы», которую необходимо в корне пресекать. По указу императрицы типография была опечатана, а книги, свыше 5000 экземпляров, конфискованы. Дальнейшие попытки возобно-вить ее деятельность оказались неудачными: пожар, либо поджог уничтожил все, что там было, за исключением некоторого количе-ства книг. Через несколько лет, оправившись от пережитой утра-ты, Рахманинов через знакомых книгопродавцев хлопотал о пере-издании сохранившихся оригиналов, но добился только того, что напечатал 5 частей собрания сочинений Вольтера в типографии Х. Клаудиа.

Наряду с правом открывать частные типографии, правительст-во вводит практику передачи государственных типографий в арен-ду. Так, И. Шнор арендовал типографию при Артиллерийском корпусе, Х. Вевер — университетскую типографию в Москве, И.Н. Тредиаковский — типографию Горного училища. Одним из крупных арендаторов являлся Новиков, взявший университетскую типографию вместе с книжной лавкой сроком на 10 лет. Риск Но-викова заключался в низкой доходности типографии. Ежегодная прибыль составляла не более 2000 руб., в то время как по услови-ям контракта только арендная плата составляла 4500 руб. в год. Непременным условием Новикова было привлечение пайщиков, в число которых вошли крепкие торговцы Т.А. Полежаев, М.П. Гла-зунов, Н.Н. Кольчугин, Н.Д. Водопьянов. Они заключили согла-

165

шение, по которому обязались брать не менее 50 экземпляров но-вых изданий и неограниченное количество старых изданий со скидкой. Конечно, продажа столь незначительного числа изданий не могла существенно изменить состояние дел в типографии и, скорее всего, главная цель Новикова сводилась к объединению де-нежных средств — типография требовала вложений.

Наряду с этим существовали примеры новых, только зарож-давшихся организационных и деловых отношений между государ-ством и частными лицами. Государственные учреждения и ведом-ства, не имевшие собственных типографий, вынуждены были заключать контракты на аренду с владельцами частных типогра-фий. При этом функции издательства сохранялись, как и прежде, за заказчиком, а типографиям отводилась роль технических ис-полнителей печатных работ. На таких условиях работала Комиссия об учреждении народных училищ, арендовавшая типографию К.Е. Вильковского. Сын образованного сельского дьячка И.Н. Тре-диаковский237, проработав несколько лет корректором Синодаль-ной типографии, а затем смотрителем типографии Горного учи-лища, завел собственную типографию и заключил контракт с дирекцией Горного училища на публикацию исторических памят-ников и сочинений по русской истории.

Условия контракта были выгодными, так как издания субси-дировала Екатерина II. Типография Тредиаковского служила полиграфической базой для кружка ученых-историографов, воз-главляемого графом А.И. Мусиным-Пушкиным. Здесь были напе-чатаны труды В.Н. Татищева, И.Н. Болтина, М.М. Щербатова. Сам типограф принимал деятельное участие в подготовке многих изда-ний, составлял предисловия и указатели. Вместе с Мусиным-Пушкиным он комментировал второе издание «Книги Большому чертежу».

Крах процветающего заведения наступил внезапно с выходом указа 1792 года, наложившего запрет на печатание книг за счет Кабинета. Положение не спасло и то, что Тредиаковский перевел 237 Мартынов И.Ф. Забытый типограф ХVIII столетия Иван Никитич Тредиаковский // Про-блемы историзма в русской литературе. Конец ХVIII — начало ХIХ в. — Л., 1981. — С. 262–274. (ХVIII век. Сб. 13).

166

свое заведение под протекцию Горного училища. Произошло это еще в 1786 году, то есть задолго до того, как политика в области книгоиздания вынудила сделать такой же шаг многих других част-ных владельцев и издателей.

После указа 1796 года об отмене вольного книгопечатания част-ные предприниматели перевели свои типографии в разряд «казен-ных», либо перебрались в провинцию. Брунков, например, передал свою типографию в ведение Комиссии об учреждении училищ, В.А. Плавильщиков — в Санкт-Петербургское губернское правле-ние, И.Я. Сытин передал свою типографию в Смоленский приказ общественного призрения. Временно выбыли из столиц С.И. Се-ливановский и М.П. Пономарев: первый в Николаев, второй — во Владимир. Однако в провинции эти типографии действовали не-долго и вскоре возвратились обратно. Непродолжительность вре-мени существования частных типографий в статусе государствен-ных свидетельствует о формальном характере предпринятых мер. Об этом же говорит издательский репертуар, практически не пре-терпевший существенных изменений у каждого из издателей.

К концу ХVIII века в связи с обострением конкурентной борь-бы начинают возникать кратковременные торговые союзы и изда-тельско-книготорговые объединения — товарищества. Так, Глазу-новы неоднократно выступали в союзе с И. Поповым, И. Пе-реплетчиковым, И. Готье, а в самом начале ХIХ века складывается объединение И. Глазунова с Т. Акоховым и И. Козыревым. В это же время возникают предпринимательские объединения на посто-янной основе.

Среди них наиболее жизнеспособным оказалась «Типографи-ческая компания», созданная Н.И. Новиковым. Товарищество, ку-да вошло 15 членов, было основано на паевых началах с капита-лом 57500 руб. Оно имело в своем распоряжении пять прекрасно оборудованных типографий, книжные склады, магазины в столице и провинции, библиотеку. Компания активно влияла на формиро-вание национального книжного репертуара. Ее усилиями впервые в России стали издаваться книги и журналы для детей. Сорок на-именований книг для юношества составили на весь последующий век «золотой фонд» детской литературы. Новиков предпринял вы-

167

пуск первого в России детского журнала, а также журнала для женщин, печатал крупнейшую в то время газету «Московские ве-домости», издавал сатирические журналы, разработал и осущест-вил программу публикации памятников истории и быта Древней Руси, напечатал огромное количество учебной литературы. В 80–90-е годы ХVIII столетия новиковские издания составляли треть всей печатной продукции страны, в силу чего этот период истории книжного дела можно назвать периодом новиковской монополии.

Другое паевое товарищество было создано в 1791 году И.А. Кры-ловым и его тремя компаньонами — И.А. Дмитревским, П.А. Пла-вильщиковым и А.И. Клушиным. Компания называлась «Крылов со товарищи». У инициатора создания компании И.А. Крылова имелся некоторый опыт издательской деятельности — до этого он был единственным автором и редактором журнала «Почта духов», печатавшимся на средства И.Г. Рахманинова в его типографии.

Компания «Крылов со товарищи» учреждалась на паях с усло-вием в течение первых двух лет самостоятельно управляться со всеми делами, по необходимости замещая друг друга238. Устав компании предписывал жесткие требования к членам, обязуя их печатать собственные сочинения только в принадлежащей им ти-пографии, а также продавать их исключительно в лавке компании. Условия печати и продажи для пайщиков были теми же, что и для посторонних заказчиков. В уставе также предусматривался поря-док ведения дел и условия выхода из состава пайщиков. Так, в част-ности, о своем намерении разорвать сотрудничество каждый уча-стник должен был заявить заблаговременно, а именно за год. Окончательно выйти из компании можно было только по истече-нии трехгодичного срока с момента вступления в члены компании. Четко предписанные условия, во многом сковывающие свободу действий, ставящие деятельность участников во взаимную зависи-мость и контроль, учет всех «выгод» и «ущербов», денежная от-ветственность каждого члена компании, позволяют усомниться в том, что компания «Крылов со товарищи» была основана, как за-явлено в учредительном документе, исключительно «на законах 238 Хрестоматия по истории русской книги:1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 75–76.

168

истинного дружества». Нельзя также согласиться с мнением ис-следователя239, считавшего, что это было «не коммерческое пред-приятие, а своеобразная трудовая артель». Этому утверждению противоречит перечень изданий, большинство из которых было нацелено на коммерческий успех. В их числе комедия «Мельник и сбитенщик», опера «Редкая вещь», роман «Приключения Фоблаза» и другие подобные издания, выпускавшиеся в большом количестве издателями того времени. Устав компании и издательский репер-туар свидетельствуют о том, что предприятие задумывалось как коммерческое, но из этой затеи ничего не получилось. Заказов бы-ло мало, книжная лавка приносила маленький доход, а сами члены компании, в первую очередь И.А. Крылов, практически не занима-лись делами своего заведения. Прибыль, на которую рассчитывали члены компании, четко расписывая в «законах», на которых осно-вывали заведение, типография не приносила. Книжное дело уже тогда требовало определенной степени профессионализма.

Примером объединения на паях может служить типография титу-лярного советника В.С. Кряжева, купца первой гильдии И.И. Готье и коллежского асессора И.И. Мея, созданная в 1802 году. Типогра-фия вступила в действие под особым покровительством импера-торского Воспитательного дома и находилась в частном доме князя Ю.В. Долгорукова в Москве. Ссуда 25 тыс. руб. для обору-дования типографии была выдана заимообразно московским Опе-кунским Советом под залог книжного магазина И.И. Готье. Заем был предоставлен сроком на восемь лет. Ежегодно должна была вноситься часть капитала на погашение долга, а также набежав-ших процентов по займу.

В числе поручителей значились знаменитые фамилии: сын Е.Р. Дашковой — П.М. Дашков, С.С. Кушников — будущий пе-тербургский губернатор и сенатор, а также известный в литера-турных кругах Ф.П. Ключарев. В первый год дела типографии шли хорошо, было выпущено несколько беллетристических сочинений Анны Радклиф, Дюкре-Дюмениля, Августа Коцебу. Компаньоны не ограничились выпуском книг и приступили к изданию журнала,

239 Баренбаум И.Е. Книжный Петербург. — М., 1980. — С. 81.

169

на который при книжной лавке Готье была открыта подписка. Журнал продавался в Тамбове, Рыбинске, Белеве и в ряде других мест русской провинции, однако, ожидаемого успеха не принес и наряду с другими издательскими проектами вызвал серьезные ма-териальные трудности, усугубившиеся выходом Готье из числа пайщиков. Он выплатил свою долю и проценты по займу, а Кря-жев и Мей не смогли рассчитаться по своим долгам, и после пре-кращения деятельности компании долг пришлось погашать пору-чителям. В итоге в 1809 году имущество типографии, состоявшее из пяти типографских станков, было продано с торгов.

В роли пайщиков выступали и местные органы власти. Изда-тельско-книготорговое предприятие подобного рода было создано в 1793 году в провинции. Владелец книжных лавок в Калуге Петр Котельников заключил договор с Приказом общественного при-зрения на следующих условиях: ведомство обеспечивало издание и печать, а книготорговец — продажу. Прибыль распределялась поровну. Слабая реализация в течение двух лет существования объединения привела предприятие в упадок, сам Котельников бе-жал, прихватив книги на достаточно крупную сумму — свыше 3 тыс. руб., и в 1797 году типография была продана с аукциона.

Несколько иная модель взаимодействия частных лиц с властя-ми в области книжного дела практиковалась тобольскими купцами Корнильевыми — Василием и его сыном Дмитрием240. Они вели большие торговые дела, но книжных лавок не содержали, занима-лись книгоизданием. Типография Корнильева печатала учебную литературу для местных учебных заведений, а распространением занимались государственные учреждения, обеспечивавшие сбыт. Издания типографии отпускались оптовыми партиями со склада, а розничный покупатель обслуживался по подписке или через поч-ту. Посредниками между типографией и покупателями выступали наделенные широкими полномочиями местные чиновники, прак-тикующие принудительную продажу книг. Они оплачивались за счет средств из казны крестьянской общины. В результате почти все напечатанные Корнильевыми книги находили сбыт, в то время 240 Мартынов И.Ф. Книга в русской провинции 1760–1790-х гг. Зарождение провинциальной книжной торговли // Книга в России до середины ХIХ века. — Л., 1978. — С. 109–125.

170

как издания столичных типографий не имели столь впечатляюще-го успеха — книги стоили намного дороже, чем в Москве и Петер-бурге и продавались плохо.

Российская глубинка, особенно черноземные губернии и се-верные территории, были слабо охвачены предпринимателями. Тобольская типография Корнильевых, действовавшая вдалеке от столиц, преуспевала. Ее деятельность проходила в условиях боль-шой свободы в выборе репертуара. Здесь печатался опальный П.П. Сумароков, под его редакцией выходил журнал «Иртыш, превращающийся в Иппокрену». А.Н. Радищев, напечатал в то-больской типографии «Письмо другу, жительствующему в То-больске». Всего типография просуществовала шесть лет и выпус-тила 49 названий книг и журналов.

Переход книгоиздания на коммерческую основу способствовал значительному увеличению объемов выпуска: наибольшее количе-ство книг появилось в 1792–1793 годах, наименьшее — в 1797 го-ду, но в самом конце века кривая выпуска заметно поползла вверх. Всего же за период 1728–1800 годов было издано 8930 произведе-ний, из которых самый высокий процент (37%) приходился на ху-дожественную литературу. Процент изданий других тематических разделов распределялся по убывающей: cамый низкий процент за-нимали издания по теории и истории словесности (0,77%), педаго-гике (0,74%), языкознанию (0,07%)241.

Современники отмечали успехи на книжном поприще и выра-жали оптимизм по поводу того, что в России «науки и художества» гораздо быстрее, чем за границей «придут в совершенство», а Н.М. Карамзин писал, что «мы зреем не веками, а десятилетиями»242.

В целом развитие предпринимательства в России во второй по-ловине ХVIII века обеспечивало устойчивый приток средств в каз- 241 Сводный каталог русской книги гражданской печати ХVIII века: 1725–1800. — Т. 1–5. — М., 1962–1967; Сводный каталог книг кирилловской печати ХVIII века. — М., 1968. 242 Ерохин А. «Столетье безумно и мудро» : Заметки на полях каталога и выставки «Россия — Франция. Век Просвещения» // Альманах библиофила. — Вып. 25. — М., 1989. — С. 169; Моисеева Г.И. О «Записках» Е.Р. Дашковой // Екатерина Дашкова. 1743–1810. Записки. — Л., 1985. — С. 272.

171

ну, и книжное дело, вместе с поступлениями из других секторов экономики, дало к концу ХVIII века рост доходной части го-сударственного бюджета в четыре раза243.

243 Горшков Ю.А. Морфология переходных процессов в экономическом развитии книгоиз-дательского дела России // Книга. Исследования и материалы. — 1996. — Сб. 73. — С. 45.

172

РАЗДЕЛ 6 ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В УСЛОВИЯХ

ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ КНИЖНОЙ ОТРАСЛИ В ХIХ ВЕКЕ

6.1. Развитие предпринимательства в книжном деле Западной Европы в ХIХ веке

Характерными чертами книжного дела ХIХ века явились рост числа издательств, их концентрация и создание крупных объеди-нений. Наблюдается проникновение в книжное дело банковского и промышленного капитала. Происходит дальнейшее увеличение объемов печатной продукции и расширение тематики издаваемых книг, появление новых, в основном массовых, типов изданий.

Ручной станок, более трех с половиной столетий безупречно служивший человечеству, в начале ХIХ века перестал удовлетво-рять предпринимателей. Требовалась более высокая степень про-изводительности труда и снижение стоимости печатной продук-ции, что могло быть обеспечено механизированными процессами книгопечатного производства. Достижения науки и техники по-зволили приспособить новые открытия к нуждам книгопечатания, и в первую очередь, к печатным и наборным процессам.

В самом начале ХIХ столетия Фридрих Кениг сконструировал тигельный пресс, который был сначала деревянный, а затем стал металлическим. В 1811 году совместно с механиком и математи-ком Андреа Бауэром он приступил к разработке усовершенство-ванной конструкции плоскопечатной машины одно- и двухсторон-ней печати. В результате успешного партнерства в 1817 году был основан небольшой машиностроительный завод в Оберцелле, в Германии. К 1825 году оборудование фирмы Кенига-Бауэра по-ставлялось во многие страны, а в последней четверти ХIХ века пе-чатные машины стали закупать и в России.

173

Предприниматели активно внедряли изобретения в иллюстра-ционную печать. В начале ХIХ века была изобретена литография, или плоская печать, при которой изображение наносилось жирной тушью на поверхность мелкозернистого известняка, служившего печатной формой. После смачивания ее водой жирная краска вос-принималась только печатающими элементами, лежащими в одной плоскости с пробельными участками. Этот способ репродуцирова-ния оказался дешевым и высоко рентабельным. Изобретатель от-крыл литографию для печатания нот в Оффенбахе, но после не-удачного опыта предпринимательской деятельности, уступил патент Антону Андре. Его фирма «Андреше Гешефт» имела столь большой коммерческий успех на рынке нотных изданий, что вско-ре Антону Андре удалось открыть множество филиалов в круп-нейших столицах Европы — сначала в Лондоне, потом в Мюнхене и Вене. Зенефельдер был назначен руководителем венского фи-лиала, где получил право на долю в прибыли. Зенефельдер, не об-ладавший коммерческим талантом, не смог в полной мере вос-пользоваться плодами своего изобретения, и его предприятие оказалось убыточным. В результате он передал его государству, получив взамен почетный титул и пожизненный пенсион в 1500 гульденов в год244. Литографии, как наиболее рентабельные печатные заведения достаточно быстро завоевали популярность у предпринимателей и стали открываться в разных странах Европы — в Германии, Англии, Австрии, Франции.

Техническая революция привела к отмиранию старой культуры книжного производства, что в корне изменило мировой книжный рынок. Печать все больше подчинялась интересам бурно разви-вающегося книжного предпринимательства. Известный француз-ский писатель Оноре де Бальзак оценил эти процессы следующим образом: «Прожорливые механические станки в наши дни вытес-нили из памяти тот механизм, которому мы обязаны прекрасными изданиями Эльзевиров, Плантенов, Альдов и Дидо»245. Техниче-

244 Немировский Е.Л. Изобретение Иоганна Гутенберга. Из истории книгопечатания. Техни-ческие аспекты. — М.: Наука, 2000. — С. 205. 245 Немировский Е.Л. Мир книги с древнейших времен до начала ХХ века . — М. : Книга, 1986. — С.187.

174

ские новшества положили начало полиграфии, как отдельной от-расли и появлению индустриального способа производства книги. Книга впервые становится массовым товаром. В издательском ре-пертуаре появляются стандартизованные серийные издания.

Идея последовательного выпуска однотипных изданий зароди-лась в начале ХIХ века. В 1829 году английский предприниматель Дж. Мюррей (1848–1892) основал серию «Семейная библиотека». В отличие от конкурентов, Мюррей не просто перепечатывал из-дания, завоевавшие уже популярность, он издавал и молодых ав-торов, открывая новые имена, такие как Вашингтон Ирвинг и Чарльз Дарвин. Кроме того, Мюррей был одним из немногих изда-телей Англии, кто выплачивал авторский гонорар. Это потребова-ло от него существенных расходов, а также слишком серьезные книги, помещенные в серию, их довольно-таки высокая стоимость привели к тому, что издательство обанкротилось. От этой участи Мюррея не спасла даже попытка заключить совместно с издатель-ством «Лонгман» контракт на обеспечение учебной литературой школ Ирландии.

Выпуск книг сериями позволял малоимущим слоям читателей покупать книги и формировать домашнюю библиотеку в рассроч-ку, издатель в свою очередь мог рассчитывать на гарантированный сбыт. Контроль расходимости серийных изданий позволял более точно учитывать покупательский спрос, предоставлял издателю возможность более четко проводить издательскую политику.

Огромное влияние на динамику книжного рынка оказало строительство железных дорог, открывшее издателям и книгопро-давцам быстрый и надежный доступ к покупателям. Расходы на железнодорожные перевозки были невелики, возросла скорость доставки грузов, что упростило выполнение заказов. Железнодо-рожное сообщение вызвало к жизни новые потребности чтения в пути. Серии дешевых книг издавались специально для продажи на железнодорожных станциях.

Одним из известных нам издателей, кто сделал состояние на сериях, был Джордж Ратледж. Он был среди тех, кто высоко оце-нил преимущества сбыта книг на железной дороге. В 1848 году Ратледж начал выпускать серию «Железнодорожная библиотека».

175

Основная трудность в ее подготовке заключалась в поиске авторов и произведений, которые можно было включить в серию. Следует отметить, что эти задачи издателю удалось решить в полной мере — в серии было напечатано свыше 1000 томов. На протяжении мно-гих лет фирма Ратледжа была преуспевающей, но в итоге конку-ренты вытеснили его с рынка, и в конце ХIХ века его издательство слилось с другим издательством.

В конце ХIХ — начале ХХ века популярность завоевали деше-вые серии, включающие репринтные издания. Особое распростра-нение этот вид деятельности получил в те годы, когда еще не поя-вились массовые издания карманного формата в мягких обложках. Издания оформлялись в карманном формате и либо помещались в дешевые твердые переплеты, либо оставались непереплетенными до тех пор, пока их не покупали оптовики. Способ хранения в тет-радях позволял снизить издержки в том случае, если книги не про-давались, и их приходилось сдавать в макулатуру. Цена серийных репринтных изданий была доступна самым широким слоям насе-ления, и они пользовались большим успехом не только у читате-лей. Издатели перекупали друг у друга печатные формы, за счет чего существенно снижались затраты на набор. На этой основе возник новый бизнес — продажа печатных форм.

Предприниматели в книжном деле на протяжении всего ХIХ сто-летия находились в непростом положении. Если книгопечатание продвигалось достаточно быстрыми темпами, то книжная торговля испытывала серьезные трудности. Слишком высокие цены и низ-кие книготорговые скидки тормозили оборачиваемость капиталов и не приносили прибыли в размере, позволяющем непрерывно во-зобновлять производство и расширять ассортимент. Немецкий из-датель Ф.Ф. Брокгауз вывел формулу: «Из двадцати… изданий в 10 — мы терпим убыток, в 5 — оправдываем расходы, в 4 — выручаем порядочно и в одном — отлично»246. Дальнейшее углуб-ление процессов разделения издательской и книготорговой сфер деятельности породило столкновение профессиональных и коммерче- 246 Цит. по: Говоров А.А. Из истории книгоиздательства и книжной торговли за рубежом в ХVI–ХIХ вв. : учеб. пособие. — М., 1970. — С. 38.

176

ских интересов. Издатели стремились к расширению рынка сбыта за счет распространения в большом количестве дешевых книг. Для издателя продажа 10 тысяч экземпляров дешевой книги приносила высокий доход, даже в случае, если часть тиража оставалась не-проданной. Книготорговцы, напротив, были заинтересованы в расширении ассортимента и его постоянном обновлении, чтобы обеспечить приток средств, необходимых для поддержания дела и уберечься от банкротства. Углубляющееся противоречие приводи-ло к тому, что издатели и книготорговцы становились в большей степени конкурентами, нежели партнерами. Наиболее успешным способом разрешения назревшего дисбаланса интересов было соз-дание издательско-книготорговых фирм.

Ярким примером успешной издательской и книготорговой дея-тельности является фирма «Макмиллан» (Macmillan), основанная братьями Александром и Даниэлем Макмиллан. Сначала они заня-лись книжной торговлей в Кембридже, а затем в Лондоне. Дело свое братья вели с большой осторожностью и накопили достаточ-ный капитал, чтобы начать в 1843 году издательскую деятель-ность. Их первый опыт был связан с выпуском учебной литерату-ры, однако уже через год издательство оказалось на грани банкротства. Тогда пришлось использовать заемный капитал, за-крыть лондонский книжный магазин и расширить торговлю в кем-бриджском предприятии. В 1855 году издатели приступили к пуб-ликации серии выдающихся романов, которые стали визитной карточкой этой английской фирмы. В издательстве выходили про-изведения Льюиса Кэрролла, Мэттью Арнольда, Уильяма Глэдсто-уна, Джорджа Мередита, Томаса Харди, Редьярда Киплинга и дру-гих, не менее знаменитых писателей. Однако, будучи предпри-имчивыми людьми, Макмилланы никогда не ограничивались одним жанром, а выпускали и продавали все, что хорошо раскупа-лось: недорогие учебники, престижные научные журналы, перио-дические издания. После смерти Даниэля Макмиллан в 1857 году все следующие годы фирму возглавлял Александр Макмиллан. В 1869 году он открыл отделение в Соединенных Штатах для рас-пространения изданий фирмы «Макмиллан». В перспективе пред-

177

полагалось создать «великое международное издательство»247, но в итоге было открыто только одно самостоятельное издательство в Америке. В 1896 году «Макмиллан» был разделен на два юриди-ческих лица: компанию «Макмиллан» в Нью-Йорке и «Макмиллан & Со. Ltd» в Лондоне.

На начальном этапе деятельности Александр Макмиллан повел издательскую политику по пути универсализации репертуара. Он выпускал разнообразные произведения: от Кингсли до Киплинга, от теологических сочинений до приключенческих романов. В ре-дакционном портфеле издательства присутствовали и серьезные книги, иногда даже противоречившие политическим и религиоз-ным взглядам самого владельца, но приносившие прибыль. По-добный подход был залогом успеха и процветания фирмы «Мак-миллан» на книжном рынке Англии и Соединенных Штатов.

Во Франции одним из первых издателей-миллионеров был Шарль-Луи Панкук (1780–1844). Он происходил из семьи париж-ских издателей и писателей: его дед Андре-Жозеф Панкук (1700–1753), родом из Лилля, основал издательское и книготорговое дело в Париже, которое продолжил сын Шарль-Жозеф Панкук (1736–1798). Семейная фирма Панкуков носила универсальный характер, а ее последний владелец Шарль-Луи Панкук являлся членом-корреспондентом общества антикваров Эдинбурга, членом Акаде-мии археологии Рима, автором трудов по физиологии и юриспру-денции. В 1815 году он выпустил исторические труды «Победы и завоевания французов», «Описание Египта», собрания сочинений классиков литературы.

Универсальный характер деятельности свойственнен таким из-дательствам Франции, как «Ашетт» (Hachette). Оно было основано в 1826 году Луи Ашеттом (1800–1864). Свою предприниматель-скую деятельность он начал с выпуска учебников для начальной и средней школы, сбыт которых был гарантированно обеспечен. За-тем в его издательском репертуаре появились научные труды и роскошно иллюстрированные издания. Наряду с этим Ашетт изда-вал популярные массовые книги, имевшие коммерческий успех. 247 MacmillanPublishers // Wikipedia:thefreeencyclopedia.http: // en.wikipedia.org/wiki/Macmillan Publishers.

178

Поиск тем, которые могли бы заинтересовать читателя, становится острой проблемой для издателей того времени. Наряду с классиче-скими произведениями Гейне и Гофмана, Ашетт выпускал практи-ческие руководства и пособия, такие как, например, «Курс обуче-ния для девиц».

Широтой тематики были отмечены издания Кальмана Леви, основателя фирмы с одноименным названием «Кальман Леви» (Сalmann Levy, 1836). Он открыл читателю замечательные произ-ведения французских авторов — Проспера Мериме, Оноре де Бальзака, издав их в крупном формате и добротном оформлении. Оноре де Бальзак сам занимался издательской деятельностью. В 1825 году он купил типографию и выпустил сочинения Мольера и Лафонтена с собственными предисловиями. Также он выступил издателем Мериме и сборника «Романтические анналы».

В Германии на рубеже ХVIII–ХIХ веков выдающимися успе-хами славилось универсальное издательство Иоганна Фридриха фон Котты (1764–1832). Исследователи называют его «предпри-нимателем-меценатом» за то, что он смог соединить в своей дея-тельности высокие просветительские цели и финансовые интере-сы: «Он аккумулировал в ходе своей деятельности не только значительный финансовый, но также культурный и социальный капитал» 248. В сложных исторических условиях издательство дер-жалось на плаву за счет оригинального подхода фон Котты к орга-низации издательского процесса. Как свидетельствует автор ис-следования, посвященного издателю, он сосредоточился на «составлении общей программы издательства и рыночной страте-гии», а также ведении финансовых дел. Нельзя не процитировать в этой связи слова самого Иоганна фон Котты: «Издательская тор-говля является самой доходной. Это чисто спекулятивная торгов-ля….так как цены на книги устанавливаются таким образом, что сбыт 200–250 экземпляров покрывает издержки»249. Издательская политика фирмы фон Котты строилась на «лонгселлерах». Это бы-

248 Ерохин А.В. Иоганн Фридрих фон Котта и его издательство в годы наполеоновской оккупации (1806–1813): стратегия выживания // Книга. Исследования и материалы. — 2010. — Сб. 92 / I–II. — С. 147–148. 249 Ерохин А.В. Указ. соч. — С. 150.

179

ли многотомные собрания сочинений известных немецких авто-ров, таких как Гете, Шиллер, Гердер и др. Они распространялись по подписке, что давало предсказуемый финансовый результат.

Второе направление было связано с выпуском календарей и альманахов, и это направление носило чисто коммерческий харак-тер. Газеты, как наиболее оперативный источник информации, также давали хороший доход. Еще одно направление — учебная литература, пользовавшаяся повышенным спросом и неоднократ-но переиздававшаяся. Издательский репертуар фирмы Иоганна фон Котты, как видно, был нацелен «на концентрацию интеллек-туального капитала»250. Вместе с тем, успех издательства опреде-лялся строго экономическим подходом к выплате авторского го-норара, который варьировался в зависимости от коммерческого успеха произведения.

Среди универсальных издательств Америки самыми крупными являлись «Харпер и Ко» ( Harper&Co) и «Апплетон и Ко» (Appleton&Co). Фирма «Харпер и Ко» начала свою деятельность в 1817 году с выпуска романов американских и английских авторов в серии «Юношеская и девичья библиотека». Издавались романы, серии художественных произведений мировой классики, школь-ные учебники. Все наиболее популярные романы того времени публиковались этим издательством.

Вторая фирма «Апплетон и Ко», основанная в 1827 году, про-славилась дешевыми изданиями английской и американской бел-летристики, организованных в серии. В этом издательстве впервые в американской издательской практике стали появляться записки о путешествиях, путевые дневники, очерки, издания «Живописная Америка», «Живописная Европа», труды по экономике, медицине.

Новым явлением в книгоиздании ХIХ века стало создание спе-циализированных предприятий, среди которых следует особо вы-делить издательство Ф.А. Брокгауза (1772–1823) в Лейпциге. Свою деятельность Брокгауз начинал с книжной торговли, основав в 1805 году в Амстердаме предприятие по продаже книг. Парал-лельно он занимался выпуском периодических изданий, выходив-

250 Ерохин А.В. Указ. соч. — С. 157.

180

ших под маркой голландца И.Г. Ролоффа, так как иностранцы в Голландии не могли являться членами книгопродавческой корпо-рации и вести издательскую деятельность. Как самостоятельный издатель Ф.А. Брокгауз стал выступать только после возвращения в Германию, где в 1811 году он основал фирму, получившую од-ноименное название «Ф.А. Брокгауз» (F.A. Brockhaus). Первым издательским проектом фирмы стал «Conversation Lexikon», вы-пущенный последовательно в нескольких изданиях и сделавший очевидным вывод о том, что найдена поистине невосполненная ниша на книжном рынке. Всего в ХIХ веке вышло 14 изданий эн-циклопедии, более известной под названием «Брокгауз». После-дующие издания, вышедшие уже в ХХ веке, назывались «Большой Брокгауз».

После смерти основателя фирмы «Ф.А. Брокгауз» дело про-должили два его сына, сначала в период 1823–1829 годов вместе с опытным сотрудником фирмы Карлом — Фердинандом Бохманом, а затем вплоть до 1849 года братья вели его вдвоем. Под их общим руководством фирма все более и более расширяла свои предпри-ятия. Потребовалось устройство художественного заведения с ри-совальщиками и граверами, а также особая мастерская для печата-ния рисунков. В 1855 году была основана литография, в 1857 году — заведение для печати ксилографий.

Книжной торговлей фирма начала заниматься в 1837 году, от-крыв представительства для продажи немецкой и иностранной ли-тературы в Лейпциге и Париже. Парижское предприятие, которое вел Э. Авенариус, было продано в 1844 году, а лейпцигское соеди-нено в 1850 году с головной фирмой F.A. Brockhaus Sortiment und Antiquarium, возглавляемой Генрихом Брокгаузом. Под его нача-лом особое внимание уделялось расширению международных книготорговых связей, для чего были открыты филиалы фирмы в Вене, Берлине и Лондоне.

Во Франции на выпуске энциклопедических изданий специа-лизировалась фирма «Ларусс» (La Librairie Larousse), основанная в 1852 году Пьером Ларуссом совместно с Огюстеном Буайе. Осно-ватели издательства, по профессии учителя, включали в издатель-ский репертуар литературу по педагогике, издавали журнал для

181

школьных учителей «L,ecole normal». Кроме того, были изданы научные труды «Monographie du chien» (1860), «Flore latine» (1861), «Fleurs historiques» (1862). После удачных опытов издания учебников и сочинений классиков, партнеры приступили к 17-том-ному «Большому универсальному словарю ХIХ века» (Grand dictionnaire universelle du ХIХ siecle). Работа над ним продолжа-лась в течение десяти лет — с 1866 по 1876 год. Два дополнитель-ных тома появились в 1878 и 1888 году. С тех пор это издание пе-реиздается с дополнениями через каждые 30–40 лет251. Удачная идея выпуска энциклопедий положила начало серии энциклопеди-ческих изданий, так называемых «ларуссов» — своего рода толко-вых словарей, многие из которых сохраняют справочное значение до наших дней.

В годы промышленного и культурного подъема энциклопеди-ческие издания имели исключительный успех. Предприниматель-ский проект Ларусса-Буайе оказался настолько плодотворным, что вслед за «Большим универсальным словарем ХIХ века» на свет стали появляться отраслевые словари: музыкальный, медицин-ский, географический, сельскохозяйственный. Популярность за-воевали молодежные, юношеские энциклопедии и справочники, энциклопедические издания о животном и растительном мире. В 1889 году был издан «Полный иллюстрированный словарь», в который вошло 2000 иллюстраций. В 1906 году впервые был издан однотомный «Малый иллюстрированный Ларусс», выпускаемый с тех пор ежегодно. Этому изданию предшествовал иллюстрирован-ный словарь, выдержавший за период с 1889 по 1905 год 140 изда-ний. «Малый иллюстрированный Ларусс» и доныне считается са-мой продаваемой книгой Франции.

Специализация в книжном деле проникла и на американский континент. Здесь работала фирма «Джон Уайли и сын» (John Wiley&Son), выпускавшая научную и техническую книгу. Изда-тель Д. Ван Ностранд, помимо естественнонаучной и технической книги, печатал издания военной тематики. Фирма «В. Вуд и Ко» издавала справочники, энциклопедии и журналы по медицине. Из- 251 Буассо И. «Ларусс» в России и дома : (беседа с зам. директора издательства «Ларусс» И. Буассо) / Записала Е. Валентинова) // Правда. — 1988, 26 февр.

182

дательская компания О. Джуда одна из первых в Америке начала специализироваться на книгах по сельскому хозяйству, огородни-честву и садоводству. На выпуске художественной литературы со-средоточилась деятельность таких издателей, как Г.В. Карлстон, выпускавший переводы европейских авторов, Т. Кроуэл, печатав-ший переводы русских писателей.

Предприимчивость издателей ХIХ века не знала границ, осо-бенно в связи с прокатившейся волной цензурных послаблений. Часть издательств специализировалась на массовых коммерческих изданиях. Во Франции это издательства бр. Гарнье, Лекоффи, Ве-лена, в Германии издательство Филиппа Реклама (1807–1896), ос-новавшего серию карманных книг «Reclams-Universal-Bibliotek». Карманные издания стали доходной статьей в предприниматель-ской практике таких издательств, как «Файяр», «Ференци», «Аль-бен Мишель». Они наполнили книжный рынок бытоописательны-ми очерками из жизни простых людей и развлекательной литературой.

В течение всего ХIХ столетия книжное дело активно втягива-ется в сферу денежного обращения и становится зависимым от ка-питала, особенно в связи с возрастающей ролью буржуазии. В ус-ловиях развивающейся конкурентной борьбы основная цель деятельности издательств сводилась к увеличению прибыли, кото-рую получали зачастую в ущерб качеству выпускаемых книг. По оценке современных ученых, книги стали выходить «в весьма не-приглядном виде, на плохой бумаге, нередко с грязно напечатан-ными иллюстрациями»252.

Книжная торговля в ХIХ веке развивалась по пути дальнейше-го совершенствования форм и методов, внедряемых предпринима-телями Европы и США. Основная цель новшеств — повышение темпов оборачиваемости вложенных средств за счет ускорения реализации печатной продукции. Активно вводилась продажа книг в крупных универмагах, аптеках, на железнодорожных станциях. Все шире практиковалась продажа книг по почте, постепенно вы-тесняя разносчиков книг, которые с коробами за спиной ходили по

252 Функе Ф. Книговедение / под ред. Е.Л. Немировского. — М.,1982. — С.123.

183

самым отдаленным провинциям. По почте доставлялись подпис-ные издания, в основном многотомные справочники и энциклопе-дии.

В целом усилия предпринимателей ХIХ века сформировали предпосылки появления массового книжного рынка за счет высо-кого спроса на книги и широкой читательской аудитории, способ-ствуя тем самым дальнейшему прогрессу книжной культуры об-щества.

6.2. Формирование института предпринимательства в книжном деле России в первой половине ХIХ века

Прогресс в полиграфии сказался на развитии книгоиздания в России, поставив издателей в неравные технические условия. Од-ни владельцы оснащали свои заведения новыми станками и обору-дованием, другие обходились старыми технологиями. Первым ша-гом на пути совершенствования техники печати явилось внедрение литографии. В 1816 году П.Л. Шиллинг основал два первых лито-графских заведения — одно при Военно-топографическом бюро Генерального штаба, второе — при Коллегии иностранных дел в Петербурге. В 1822 году первый литографский станок появился в Москве при типографии Московского университета. Дальнейший рост числа литографий объясняется их более низкой стоимостью по сравнению с устройством типографий. Одним из первых част-ных владельцев литографии стал Н.С. Всеволожский. Стоимость приобретенной им литографии оказались ниже (150 тыс. руб.), чем цена (165 тыс. руб.) за выполнение гравюр к изданию «Панорамы Санкт-Петербурга» (1834)253.

Развитие полиграфии повлекло за собой снижение затрат на производство печатной продукции, что в свою очередь, повысило прибыльность предприятий. Вместе с тем, увеличение доли при-были на протяжении всего столетия сдерживалось ростом цен на бумагу, из-за чего возрастала себестоимость издания. Издатели уделяли серьезное внимание шрифтовому оформлению изданий. 253 Куприянова Т.Г. История предпринимательства в книжном деле России : учеб. пособие. — М., 2007. — С. 106.

184

Отечественные шрифты С.И. Селивановского составляли конку-ренцию знаменитым иностранным шрифтам. Для рекламы своего заведения Селивановский издал каталог образцов шрифтов, винье-ток, политипажей. Наборный материал Селивановского приобре-тали типографии многих городов России: от Витебска до Иркут-ска. В особо торжественных случаях заказчики предпочитали выполнять печать в типографии Селивановского. Известен случай, когда куплеты, исполненные на балу у М.И. Римской-Корсаковой, славившейся своими затеями, заранее были отпечатаны у Селива-новского. Куплеты были напечатаны тетрадью в 16-ю долю на плотной зеленоватой бумаге. Как сообщает М.О. Гершензон254, стихи получили цензурное разрешение 6 января 1820 года от цен-зора Ивана Давыдова. По сведениям Гершензона, единственный экземпляр этого издания находится в библиотеке Московского университета.

В ХIХ веке в России в типографиях шел активный процесс вы-теснения ручного труда и замены его машинным. В начале ХIХ ве-ка в России действовало около 90 типографий. Основными произ-водителями печатной продукции первой трети ХIХ века были мел-кие и средние заведения Чуксина, Грачева, Шерера и Набгольца, Логинова, Морозова, Яковлева, Вильде, Пастухова, Соловьева и др. В период 1802–1806 годов было напечатано 1304 названия на русском языке и 641 название на иностранных языках255. Количе-ство книг, изданных в 1825 году, по данным М.Н. Куфаева256, при-мерно в 4 раза превысило показатели 1805 года. В период 1833–1840-х годов объем книгоиздания вырос в 8,5 раз по сравнению с предыдущим десятилетием.

Важную роль в развитии книжного рынка сыграл не только технический, но и социальный прогресс. Нарождающаяся буржуа-зия выступала локомотивом прогресса, двигала науку, развивала промышленность, формировала резервы интенсивного развития экономики. Социальный заказ буржуазии выражался в квалифици-

254 Гершензон М.О. Грибоедовская Москва. П.Я. Чаадаев. Очерки прошлого. — М. : Мос-ковский рабочий, 1989. — С. 77. 255 Баренбаум И.Е. История книги. — М., 1984. — С. 68. 256 Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке. — М., 2003.

185

рованном специалисте на фабриках, на других предприятиях, ос-нащенных сложной техникой.

На развитие книжного рынка серьезное давление начинают оказывать законы конкуренции, подталкивающие к более манев-ренным и сбалансированным действиям. В среде предпринимате-лей назревает понимание сложности книжного товара, непредска-зуемости спроса. С одной стороны, издатель заинтересован в высоких тиражах, с другой — стоит задача его быстрой реализа-ции. Экономическая выгода от больших тиражей при ограничен-ном числе названий и наиболее полное удовлетворение разнооб-разного спроса путем диверсификации ассортимента — это были две разные задачи, решение которых требовало усилий и средств. Следует отметить, как положительную тенденцию, постепенное проникновение книги в более широкие слои населения — в среду мещан, купцов, крестьян. Характеристику круга чтения восполняет особо ценная для нас оценка, данная М.О. Гершензоном. Ученый, воссоздавший живую ткань истории через образы прошлого, пи-сал, что в 1813 году «книжный рынок наводнился мистической ли-тературой», и что «в сотнях тысяч экземпляров распространялись народные книжки мистического содержания»257.

Интересно, что под «народными книжками» подразумеваются сочинения Эккартсгаузена, 25 книг которого были переведены и изданы, труды Штиллинга, которым зачитывались студенты ду-ховных академий. Еще больший интерес представляет сообщение о том, что «читатели присылали деньги на распространение мис-тических книг между неимущими»258. Очевидно, что круг интере-сов читателей во многом определялся тем, что по возвращении из Европы, «умственное движение» стало свойственно не только офицерам.

Особо явственно расширение круга читателей стало ощущать-ся в конце 1830-х начале 1840-х годов, когда из-за неурожаев сни-зилась покупательная активность поместного дворянства. В письме Н.В. Гоголя к В.А. Жуковскому, написанному в январе 1840 года, 257 Гершензон М.О. Грибоедовская Москва. П.Я. Чаадаев. Очерки прошлого. — М. : Мос-ковский рабочий, 1989. — С. 124. 258 Гершензон М.О. Указ. соч.

186

приводится следующая оценка ситуации на книжном рынке: «Кни-гопродавцы говорят гласно, что у них теперь нет денег и то, что те, кто покупали прежде книги, отложили эти деньги на поправку рас-строенных неурожаем имений»259. По мнению Е.А. Динерштей-на260, это была не единственная причина снижения покупательской активности — в среде дворян предпочтение отдавалось книгам на иностранных языках. Этот известный факт исследователь под-тверждает данными об иностранных книгах, ввезенных в Россию. Так, в частности в 1848 году было ввезено 700 тыс. томов, в 1849 го-ду — 826 262 томов 261. Вместе с тем, следует отметить, что наряду с иностранными книгами, повышенным спросом пользовались произведения некоторых отечественных авторов. Признанным мастером беллетристики слыл А.А. Бестужев-Марлинский. Мос-ковский книгопродавец К.А. Полевой (брат издателя Н.А. Полево-го) в своем письме сообщал писателю, находившемуся в то время на Кавказе, что его сочинения «тают в книжных лавках, как моче-ный сахар»262. В течение одного месяца 1833 года было продано 1000 экземпляров «Повестей и рассказов» Бестужева-Марлин-ского. Смирдин продал 500 экземпляров этого сочинения и, как сообщал К. Полевой, он «возьмет еще». Сам К. Полевой взял 200 экземпляров для продажи. «Немногие книги идут так быст-ро»263, — подводил итог книгопродавец.

В процессе практической деятельности происходило профес-сиональное становление издателей. Ярким примером служит дея-тельность Я.А. Исакова. Начинал он с небольшой книжной лавки, доставшейся ему в наследство. Выгодное расположение в Гости-ном дворе и первоначальный капитал в 200 руб. позволили пред-приятию Исакова быстро окрепнуть. Его специализацией были французские книги, которые он приобретал у иностранцев, тор- 259 Цит по: Горшков Ю.А. К истории кредитования русской книжной торговли // Книжный бизнес. — 1993. — № 14. — С. 7. 260 Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф (к 150-летию с начала издатель-ской деятельности) // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 128. 261 Там же. 262 Толстяков А.П. Выдающийся книжник пушкинского времени А.Ф. Смирдин и русские писатели (по материалам «Описи бумаг Смирдина») // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 82. 263 Там же.

187

гующих в России, но через некоторое время обстоятельства побу-дили Исакова наладить прямые контакты в Париже. В 1839 году он открыл там свое представительство, через которое осуществлял прямые закупки. Это позволило резко снизить цены на иностран-ные книги и завоевать симпатии покупателей, многие из которых стали его постоянными клиентами. Обороты книжной торговли Иса-кова неуклонно росли и к концу 1870-х годов достигли 1 млн. руб.264. Во многом популярности фирмы Исакова способствовали статьи, публиковавшиеся Ф.В. Булгариным в «Северной пчеле», где отме-чалось: «Магазин французских книг и библиотека для чтения в Гостином дворе, под № 22, купца Исакова. Вот настоящие чудеса. Французские книги в Гостином дворе, книги не старые, лавка не букиниста, но полный богатый магазин, вмещающий в себя все-возможные новости французской литературы»265. Речь идет, безу-словно, о богатстве книжного ассортимента, так как Исаков был чужд роскоши в обустройстве своих книжных лавок, считая не-приемлемым перекладывать расходы на плечи покупателей. Важ-ная деталь, не ускользнувшая от нашего внимания, относится к оценке букинистической торговли, которая и в это время, и в более поздний период, как мы увидим ниже, развивалась столь успешно, что с ней сравнивался один из лучших магазинов столицы. Основ-ными конкурентными преимуществами букинистов являлись ши-рокий ассортимент и низкие цены.

В издательской деятельности Исаков проявил себя как пред-приниматель, старающийся не только извлечь коммерческую вы-году — он издавал книги, требовавшие больших затрат и не су-лившие быстрого дохода. После того, как в 1854 году Исаков стал комиссионером военных учебных заведений, его ассортимент обо-гатился учебными книгами, пособиями, атласами. Для улучшения продажи Исаков издавал библиографические каталоги, к составле-нию которых был привлечен известный библиограф В.И. Межов. Несомненной заслугой Якова Алексеевича Исакова является вос-питание целой плеяды учеников, ставших впоследствии видными 264 Симони П.К. Яков Алексеевич Исаков и его ученики // Книжная биржа. — 1907. — № 112, 14 янв. — С. 3–12. 265 Северная пчела. — 1839. — № 247.

188

фигурами на книжном рынке России. К их числу принадлежали — Маврикий Осипович Вольф, Фердинанд Августович Битепаж, Герман Фриз, Густав Васильевич Беренштам, Федор Иванович Ко-лесов, Филипп Григорьевич Михин, братья Иван Гаврилович и Николай Гаврилович Мартыновы.

В системе издательского дела России в этот период, наряду с частными, действовали казенные типографии, в управлении кото-рых для повышения их эффективности принимали участие ино-странцы. На первом этапе деятельности в России они арендовали казенные типографии, а затем, в результате успешной предприни-мательской деятельности, заводили собственные предприятия. В Петербурге в первой трети ХIХ века 40% частных типографий при-надлежало иностранцам, в том числе наиболее крупным из них — Ф. Беллизару, И. Гауэру, И. Геверту, А. Мюнксу и другим. В док-ладе Н.А. Гринченко266, прозвучавшем на Смирдинских чтениях в мае 2010 года, упоминалась книготорговая фирма В. Греффа- Э.В. Гертца, занимавшаяся книготорговой и комиссионерской дея-тельностью. Фирма торговала универсальным ассортиментом книг на иностранных языках, а для читателей запрещенной литературы владельцы устроили «тайный кабинет для чтения». Цензурные ор-ганы не усмотрели ничего предосудительного в деятельности «ка-бинета» Греффа-Гертца, хотя многие иностранные книгопродавцы преследовались за продажу запрещенных книг. В ходе проведен-ного расследования267 оказалось, что в «тайном кабинете» недоз-воленные к распространению книги предназначались для лиц, ко-торые по долгу службы имели на это право.

Многие издательские и книготорговые фирмы иностранных предпринимателей занимали устойчивые позиции в течение дли-тельного времени, так как они в меру владели конъюнктурой, зна-ли запросы читателя, обладали профессиональным чутьем и опре-деленным уровнем мастерства. Самым долговечным было предприятие семейства Готье, просуществовавшее на книжном

266 Шомракова И.А. Шестнадцатые Смирдинские чтения // Книга. Исследования и материа-лы. — 2010. — Сб. 92 / I–II. — С. 148. 267 Гринченко Н.А. Из истории торговли иностранной литературой в России во второй чет-верти ХIХ века // Книга. Исследования и материалы. — 2007. — Сб. 87 / I. — С. 149–161.

189

рынке России 96 лет со дня основания в 1768 году. В 1840-е годы фирма расширила деятельность за счет приобретения собственной типографии. В ней печатались роскошно оформленные издания. В книжном магазине, принадлежавшем наследникам Готье, ближе к концу века продавалось более 45 тыс. томов иностранных изда-ний268.

Арендаторами выступали не только иностранцы, но и отечест-венные издатели. Как признает в своем исследовании Ю.А. Горш-ков — «это была обычная хозяйственная практика первой полови-ны ХIХ века»269. Определяющее значение для предприни-мательской деятельности приобретает ориентация на читательские запросы, на распространение книги в более широких слоях обще-ства, что содействует процессу демократизации читательской сре-ды. По ходу развития этих явлений возникает необходимость уве-личивать тиражи, способствовать унификации изданий, выпуску стандартизованных изданий, существенно снижающих издержки производства и обращения. Основное назначение изданий подоб-ного рода — «развлекать, преподнося “сенсации” согласно рыноч-ной конъюнктуре»270. Широкое распространение получили изда-ния в один печатный лист, выпускавшиеся тысячными тиражами. Они были близки по духу большей части крестьян с неразвитым читательским вкусом. Интерес к легкому чтению обусловлен лом-кой сложившихся условий жизни, сменой приоритетов и ценност-ных ориентаций, вызванных изменениями в социально-полити-ческой и экономической жизни общества. Развитие буржуазного общества сопровождалось изменением общественного сознания и усложнением межличностных отношений. Крестьянин — основ-ной читатель дешевой книги — пополнял ряды городских жите-лей, и городская среда подчиняла его жестким законам жизни,

268 Москвин В.А. Книготорговая деятельность фирмы Готье (Тастевена) // Четвертая научн. конференция молодых ученых и специалистов : тез. докл. — Москва, 1986, 24–25 апр. / ВГБИЛ. — М., 1986. — С. 37–42. 269 Горшков Ю.А. Экономическая модернизация книжного дела в России ХVIII — первой половины ХIХ в. — М. : Пашков дом, 2009. — С. 157. 270 Соловьева Е.В. К истории массовой литературно-художественной книги в России (нача-ло ХХ века) // Современные проблемы книговедения : межвед. сб. научн. трудов. — Вып. 12. — М., 1998. — С. 78.

190

провоцировала на поиск эмоциональных впечатлений, психологи-ческой разгрузки. Мелодраматические сюжеты с эффектными сце-нами отвечали внутреннему настрою человека, отвлекали его от повседневности, занимали досуг. Относительно невысокая цена делала эти книги доступными людям с низким уровнем доходов.

Если взять за критерий популярности количество переизданий, то в первой половине ХIХ века в лидеры попадают следующие произведения: «Два дня из римской истории, или Двое Сципионов Африканских» П.А. Словцова. Оно издавалось 21 раз. «История о храбром рыцаре Францыле Венциане и о прекрасной королевне Ренцывене», выпущенная 19 раз, сказки «Старичок-весельчак» были напечатаны 14 раз, «Душенька» И.Ф. Богдановича — 11 раз, «Битва русских с кабардинцами» Н.И. Зряхова — 9 раз. Многим из этих авторов по числу изданий уступают: А.С. Пушкин, чьи сочи-нения выпускались 11 раз, М.Ю. Лермонтов, выдержавший 8 из-даний, Н.В. Гоголь и Г.Р. Державин, изданные по 6 раз. По попу-лярности с авторами, имена которых ныне безнадежно забыты, может сравниться только И.А. Крылов, «Басни» которого были из-даны 16 раз271. Только к концу века удалось за счет наращивания объема выпуска массовых дешевых изданий, приносящих ста-бильный доход, наладить издание качественных книг, постепенно вытеснивших с рынка лубочный «простовик» (простовик — это картинка на одном листе — Т.К.), дать народу образцы хорошей интеллектуальной литературы по доступной цене и расширить географию ее распространения. Начиная со Смирдина, тенденция демократизации книги нарастала и ширилась, увеличивалась ем-кость книжного рынка, возрастала его однородность по читатель-ским запросам, и в конце века крестьянин, также как и городской житель, начинает требовать «умной» книги.

В первой половине ХIХ века в книжном деле наблюдается не-развитость организационных форм профессиональной деятельно-сти. Между партнерами действовали договорные отношения, за-частую не оформлявшиеся юридически, а просто заключавшиеся на словах. Большинство заведений являлось мелкими предпри- 271 Круг чтения. — М., 2005. — 82 с. Источником сведений послужили материалы исследо-вания студентов МГУ под научным руководством И.А. Панкеева.

191

ятиями, и конкуренция велась между разрозненными частниками — Пономаревым, Шильдбахом, Дубровиным, Мерзляковым, Всево-ложским, Байковым, Лебедевым, Савинковым, Плюшаром и мно-гими другими 272. Важным моментом этой борьбы был поиск но-вых форм и методов работы, обеспечивающих оптимальное соотношение цены и качества. Основная цель предпринимателей — снижение стоимости книг достигалась за счет дешевой рабочей силы, а также за счет увеличения тиражей, расширения ассорти-мента, сосредоточения в одних руках производства и продажи пе-чатной продукции.

Немаловажную роль начинает играть библиографическая рабо-та и реклама в периодической печати и непосредственно в издани-ях. Для достижения большего эффекта издатели публиковали кри-тические статьи, отзывы, рецензии. В 1812 году возник журнал «Сын Отечества», который снискал репутацию передового органа периодической печати не только из-за исторического и политиче-ского содержания, но и из-за того, что в журнале имелся литера-турный отдел, содержащий критико-библиографические материа-лы.

Энциклопедическим по содержанию был журнал «Библиотека для чтения», снискавший популярность во многом благодаря ее редактору О.И. Сенковскому. Его деятельность получила неодно-значную оценку, чаще негативную, хотя его положительно харак-теризовали Н.Г. Чернышевский и Д.И. Писарев. Журнал Сенков-ского имел множество подписчиков среди провинциальных читателей, его тираж достигал 5 тыс. экземпляров. Выгодно от других журналов отличался «Московский телеграф», в котором был лучший отдел критики и библиографии. Серьезное влияние приобретают специализированные издания с заметками о состоя-нии российской словесности, такие как книговедческий журнал «Библиографические листы» (1825–1826) и «Современный наблю-датель российской словесности» (1796–1876), во многом носив-ший черты книговедеческого журнала.

272 Клейменова Р.Н. Книжная Москва первой половины ХIХ века. — М. : Наука, 1991. — 237 с.

192

В этот период получили дальнейшее развитие книготорговые росписи. Цензурные уставы 1804 и 1828 года вменяли книгопро-давцам в обязанность составление перечней книг, продающихся в книжных лавках. Это вызвало появление большого количества книготорговых каталогов. В дореформенный период их число дос-тигло 750 единиц273. Среди них особо можно выделить каталоги многочисленной династии Глазуновых, а также отца и сына Смир-диных.

Издатель и книгопродавец А.Ф. Смирдин внес наибольший вклад в развитие книжного дела первой половины ХIХ века. Его путь типичен для российских предпринимателей-книжников этого периода. С 13 лет Смирдин работал в лавке Ильина, торговавшего лубками, затем он поступил приказчиком в лавку к Плавильщико-ву, который владел еще типографией и богатой библиотекой. По завещанию Плавильщикова, Смирдину, вследствие проявленных им знаний и усердия, отошло все дело, обремененное, правда, трехмиллионным долгом ассигнациями, но это не смутило моло-дого предпринимателя, взявшего на себя обязательство по его по-гашению. Смирдин, похоже, с самого начала понял, каким образом заслуженную Плавильщиковым высокую репутации фирмы заста-вить работать на увеличение капитала. Имя Смирдина чаще всего ассоциируется с просветительством, но при этом следует принять во внимание точку зрения А.А. Говорова274, далекого от идеализа-ции его личности как «двигателя современной литературы и про-свещения». Издательский репертуар Смирдина не ограничивался выпуском произведений выдающихся писателей. Напротив, его кредо, как издателя, заключалось в словах «дотоле не умру, доколе не издам всех русских литераторов»275. Именно стремление объе-динить в издательском портфеле представителей противоборст-вующих литературных направлений вызывало неприятие у многих современников.

273 Осипов В.О. Русская книготорговая библиография до начала ХХ века. — М., 1983. — С. 94. 274 Говоров А.А. История книжной торговли в СССР. — М. : Книга, 1976. — С. 154. 275 Цит.по: Беловицкая А.А. Типологические признаки серийного издания художественной литературы // Книга. Исследования и материалы. — 1970. — Сб. 21. — С. 33.

193

Первая коммерческая операция Смирдина связана с покупкой тиража первого издания «Бахчисарайского фонтана». Прибыль, полученная в результате сделки, и преданная огласке, произвела фурор на книжном рынке и стала дополнительным фактором при-влечения к книге покупательского интереса. Издателю Смирдину для покрытия понесенных расходов нужно было продать не менее двух третей приобретенных экземпляров. И тогда в «Литератур-ных листках» появилась статья рекламного содержания, где, в ча-стности, говорилось, что поэма Пушкина «привлечет в книжные лавки множество покупателей», и что «вскоре не будет в продаже сего прелестного сочинения»276. Ненавязчиво, но вместе с тем убе-дительно, у читателя разжигается интерес к книге и содержится завуалированный призыв к ее приобретению. За первой поэмой последовали издания «Кавказский пленник» и «Руслан и Людми-ла», которые также принесли хорошие доходы издателю. Далее у Смирдина последовало коммерческое издание нравственно-сатирического романа Фаддея Булгарина, имевшего потрясающий успех, несмотря на скандальную репутацию автора, подозреваемо-го в связях с III отделением. Первый, достаточно высокий по тому времени тираж, несколько тысяч экземпляров, был распродан в считанные недели, после чего книга несколько раз допечатыва-лась. Заметим, что обогатили А. Смирдина не только издания А. Пушкина, но и произведения авантюрного характера, ориенти-рованные на сравнительно невысокий уровень читательской куль-туры.

Продуктивное и взаимовыгодное сотрудничество Смирдина и Булгарина длилось многие годы. Особенно удачным проектом был журнал «Библиотека для чтения», где при участии и активном со-действии ярких для своего времени журналистов — Н. Греча и О. Сенковского, был создан первый действительно популярный журнал. Издание набирало до 5 тысяч подписчиков — рекордную для того времени цифру, и стало приносить Смирдину хорошую прибыль. Сенковский одним из первых дал высокую оценку дея-

276 Баренбаум И.Е. Книжный Петербург. — М., 1980. — С. 88.

194

тельности А.Ф. Смирдина, посвятив ему бордеро-памфлет «Пре-вращение голов в книги и книг в головы»277.

С началом деятельности А.Ф. Смирдина открывается новый этап в отечественном книжном деле в целом и в предприниматель-стве, в частности. Ослабление цензуры и декларированная свобода частной инициативы позволили увеличить объем выпуска книг и разнообразить их тематику. Смирдин построил свое дело с необы-чайным размахом, выпуская большими для того времени тиража-ми все лучшие произведения, которые были в художественной ли-тературе. Он первым из издателей ввел твердый авторский гонорар, вполне достаточный для того, чтобы писатель мог полно-стью посвятить себя литературной деятельности. Отдача от этого нововведения была колоссальной. Прибыль издателя во много раз превышала вложенные суммы.

Одним из первых Смирдин наладил организованное изучение спроса для определения тиражей своих изданий путем приема предварительных заказов. Смирдин старался снижать себестои-мость изданий с помощью увеличения тиража при одновременном уменьшении формата и сокращении объема издания. Его компакт-ные томики по рублю расходились по стране и завоевали призна-ние провинциального читателя.

В своей издательской деятельности Смирдин не ставил цели наживы, но вместе с тем, он не учел непреложного правила дейст-вия рыночного механизма — без накопления капитала невозможно вести дело, оплачивать расходы по выпуску книг и их распростра-нению. Темпы книгоиздания, взятые Смирдиным, были опере-жающими, общество еще не было готово в полной мере потребить огромную массу выпущенных издателем книг. В результате Смир-дин стал испытывать недостаток оборотных средств, омертвив имеющиеся в его распоряжении капиталы в нереализованных ос-татках книг. Даже сочинения Пушкина, столь успешно продававшие-ся в начале деятельности Александра Филипповича, потом осели на книжных полках и спустя несколько лет продавались с уценкой.

277 Мордовцев Д.Л. К пятнадцатилетию со дня смерти Вольфа // Известия кн. магазинов Т-ва М.О. Вольф. — 1898, 1 апр.

195

Наряду с издательством Смирдин сосредоточил в своих руках и книжную торговлю. Его книжный магазин стал одним из лучших в Петербурге. Только за его аренду Смирдин платил 12 тыс. руб. в год. Со временем магазин стал модным литературным салоном, где размещалась библиотека для чтения. У Смирдина работали хо-рошо подготовленные приказчики, составлялись книготорговые росписи. Много внимания Смирдин уделял внедрению в практику книжной торговли эффективных форм и методов продажи, приме-нял рассылку книг по почте, устраивал книжные лотереи и деше-вые распродажи книг. Смирдин делал хорошие книготорговые скидки, и с его магазином сотрудничали многие книгопродавцы. В поисках новых покупателей он обратил усиленное внимание на выходцев из разных сословий и на провинциального покупателя. Еще одна находка Смирдина заключалась в неуклонном расшире-нии ассортимента, пополнявшегося за счет обмена книгами с дру-гими издателями.

В 40-е годы ХIХ века произошел спад спроса на книги, и Смирдин вынужден был прибегнуть к ссуде 30 тыс. руб., которую он взял у правительства. На эти деньги он провел книжные лоте-реи, разыгрывая свои складские запасы, однако, лотереи не смогли избавить от кризиса, в котором оказалось его дело. Третью лоте-рею Смирдину провести не удалось, и в конечном итоге он оказал-ся разоренным. Очевидно, крах предприятия Смирдина был связан с переоценкой культурного уровня читателей, отсутствием хорошо продуманной концепции развития предпринимательской деятель-ности, так как во многих начинаниях Смирдин был первопроход-цем. Заслугой Смирдина перед отечественной книжной культурой является введение литературного гонорара и соблюдение законо-дательства о праве собственности на авторское произведение.

6.3. Объекты собственности и авторское право

Отношения собственности в книжном деле вызревали посте-пенно. Первым известным в истории книжного дела объектом соб-ственности был писчий материал — папирус, монополия на кото-рый долгое время находилась в руках египтян. В античные

196

времена кроме писчего материала — пергамена, объектом собст-венности становятся книжные мастерские и лавки (книжные лари). По свидетельству Сенеки278, стоимость одного книжного ларя мог-ла доходить до ста тысяч денариев. Отношение к авторскому про-изведению в античные времена было произвольное. «Бывали лю-ди, которые надписывали книгу именем великого сочинителя для придания ей авторитета»279, — писал автор сочинения «О причи-нах упадка искусств». Также объектом собственности в античную эпоху были «живые книги» — хорошо обученные рабы.

В эпоху Средневековья в книжное производство вовлекается большое количество ремесленников — владельцев мастерских, с которыми приходилось взаимодействовать книжникам. В первую очередь среди них следует выделить изготовителей бумаги, чер-нил, красок, пергамена, перьев, грифелей, свинцовых линеек и других принадлежностей. Тогда же появляется право распоря-жаться рукописями, которые можно было не только продать, но и заложить, сдать в аренду целиком, или частями.

С появлением книгопечатания в Европе возникло право собст-венности на шрифты, длительное время служившие инструментом конкуренции среди издателей. Шрифты, а также ксилографиче-ские доски можно было продать, подарить, заложить, завещать. Книгопечатание и гравирование, как новые технологии, сделали изготовление книг выгодным делом. Для защиты экономических интересов издателей, вместо широко распространенных привиле-гий, стали вводиться юридические нормы защиты прав собствен-ности.

Первых успехов в борьбе за авторское право на литературное произведение удалось достичь в Англии, где в 1710 году был при-нят соответствующий закон об авторском праве. До принятия это-го закона автор, продавший свое произведение издателю, навсегда терял на него права. С коммерческой точки зрения раньше весь доход шел издателю и книготорговцу, а с принятием закона доход

278 Библиотека в саду. Писатели античности, средневековья и Возрождения о книге, чтении, библиофильстве. — М. : Книга, 1985. — С. 37. 279 Там же.

197

стал получать автор. Впоследствии закон об авторском праве поя-вился и в других европейских странах.

Впервые в России право на литературный труд возникает в екатеринскую эпоху, когда продукт интеллектуального труда стал рассматриваться как самостоятельный объект собственности. Пер-вые гонорары стали получать переводчики, журналисты и редак-торы периодических изданий. Как всякое новое явление в стадии становления, оно не проявлялось в чистом виде, но уже в рассмат-риваемый период практика книжного дела выталкивает на поверх-ность вопрос авторского гонорара. Прогрессивно мыслящий изда-тель Н. Новиков высказывал мысль, что гонорар дает «честное и довольное приумножение своих доходов»280. Новиков понимал под авторским трудом честный способ получения денег за счет собст-венного ума и творчества, а не за счет эксплуатации рабского тру-да крепостных и не путем торговых спекуляций. В духе просвети-тельской традиции, Новиков подчеркивал пользу и общественное благо, которые приносит труд без принуждения, отмечая, что ма-териальное вознаграждение больше способствует тому, чтобы «прилепиться» к наукам, чем определенное жалованье.

Государственная власть по старой традиции принимала уча-стие в поощрении литературного труда, и из средств Кабинета ре-гулярно выделялись суммы на гонорары переводчикам, в том чис-ле работавшим в «Обществе, старающемся о переводе иностранных книг». Отдельным сочинителям оказывалась денеж-ная поддержка, или иное материальное поощрение.

Институциональное оформление отношений между автором и издателем в России произошло в первой трети ХIХ века в связи с изменением законодательства в области печати. Это был период становления профессионального книгоиздательства и развития предпринимательства капиталистического типа. В сложившихся социально-экономических условиях важной особенностью автор-ского права являлась его тесная связь с цензурным законодатель-ством. Цензурный Устав, принятый 22 апреля 1828 года, содержал раздел «О сочинителях и писателях книг», закреплявший за автор- 280 Хрестоматия по истории русской книги:1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 62.

198

ским произведением статус объекта собственности. Новый статус давал право распоряжаться произведением не только автору, но и его наследникам в течение 25 лет (в 1875 г. срок действия автор-ских прав увеличился до 50 лет). Непосредственно авторскому праву в Цензурном Уставе было посвящено пять статей, впослед-ствии дополненных правилами, по которым автор, напечатавший книгу без их соблюдения, лишался авторских прав.

Законодательство определяло несколько типов отношения ав-тора к своему произведению, в зависимости от того, в какой роли он выступал на книжном рынке. Первый тип предполагал автора в качестве издателя, выпускающего произведение на собственные средства. В таком случае книга печаталась на заказ в какой-либо типографии, и автор оплачивал все расходы, а затем занимался реализацией тиража, привлекая для этого агентов, или профессио-нальных книготорговцев. Второй тип связан с передачей (уступ-кой) права автора на рукопись издателю, принимавшему на себя расходы по печати, транспортировке, хранению, выплате возна-граждения автору, чаще всего книгами, на сумму понесенных за-трат. Реализацией книг в таком случае занимался издатель с по-мощью посредников — оптовиков, далее продававших книги розничным книгопродавцам. Оптовики старались завладеть моно-полией на тираж, так как это позволяло им диктовать цены и вы-игрывать на разнице скидок. Однако скупать тиражи могли только книгопродавцы, обладавшие свободными капиталами в крупном размере, и в основном это были представители купеческих дина-стий, занимавшие прочные позиции на книжном рынке. И третий тип взаимоотношений связан с продажей авторских прав на произ-ведение издателю, книгопродавцу, владельцу типографии. Впер-вые законодательство во всех перечисленных случаях предусмат-ривало юридическое оформление литературных прав посредством договоров, в которых оговаривался срок действия, количество из-даний и тираж.

Долгое время подход к литературе в России был узко сослов-ным, и представители аристократии рассматривали литературное творчество как «служение». Белинский отмечал, что дворяне боя-

199

лись труда «как унижения», а платы за труд «как позора»281. Ран-ний Пушкин считал, что «не должно русских писателей судить как иноземных. Там пишут для денег, а у нас (кроме меня) из тщесла-вия… Там есть нечего, так пишут книги, а у нас есть нечего, слу-жи, да не сочиняй»282. В полемику по поводу заработка литерато-ров вступил Н.И. Греч, считавший, что «это доход, точно такой, как от дома, от деревни, нажитых собственным трудом»283.

Незадолго до принятия устава, узаконившего авторский гоно-рар, посильную лепту в оформление литературного права внесли издатели альманахов. Князь Е. Оболенский, участвовавший в соз-дании альманаха, не без оснований отмечал, что выпуск альманаха преследовал цель превратить сугубо литературное предприятие в коммерческое, чтобы «дать вознаграждение труду литературному более существенное, нежели то, которое получали до того времени люди, посвятившие себя занятиям умственным. Часто их единст-венная награда состояла в том, что они видели свое имя, напеча-танное в изданном журнале»284. Подтверждение словам Оболен-ского можно найти в воспоминаниях М.А. Бестужева, который писал, что вознаграждение за литературный труд «точно было од-ной из основных целей издания альманаха»285. Блестящая россыпь имен, прекрасная подборка произведений в «Полярной звезде» обеспечили альманаху такой огромный успех, на который не рас-считывали сами издатели. Второе издание альманаха тиражем 15 тыс. экземпляров было распродано в течение трех недель. Ры-лееву и Бестужеву удалось не только покрыть все расходы на из-дание, но и получить около 2000 руб. прибыли. Издатели выплати-ли всем участникам альманаха гонорар по 100 руб. ассигнациями. Получил свой гонорар и Пушкин, также участвовавший в альма-нахе. В этот период поэт, понесший серьезные материальные по-тери на издании своих произведений, обогативших издателей, ме-

281 Белинский В.Г. Сто русских литераторов // Полн. собр. соч. — Т.9. — М., 1955. — С. 250. 282 Цит. по: Рейтблат А.И. Литературный гонорар в России ХIХ — начала ХХ в. // Книжное дело во второй половине ХIХ — начале ХХ в. : сб. научн. трудов. — Вып. 3. — Л., 1988. 283 Там же. 284 О’Мара П. К.Ф. Рылеев. Политическая биография поэта-декабриста / пер. с англ. А.Л. Ве-личанского. — М., 1989. — С. 220. 285 Хрестоматия по истории русской книги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 96.

200

няет свой взгляд на литературный труд и пытается торговать соб-ственными произведениями. Он предлагает издателю Гнедичу ку-пить у него поэму «Кавказский пленник». «Дешево отдам, — пи-сал он, — чтобы товар не залеживался»286. В дальнейшем поэт повел жесткую борьбу против эксплуатации литераторов, невзирая на постоянно раздающиеся в его адрес упреки в корыстолюбии. Вскоре он уже настолько хорошо разбирался в финансовых вопро-сах, что с легкостью мог рассчитать ожидаемую прибыль и дикто-вать условия, на которых соглашался уступить права на издание.

Авторский гонорар 50 тыс. руб. получил Н.М. Карамзин, кото-рого книгопродавец Сленин, пользуясь широкими связями в лите-ратурных кругах, убедил в необходимости второго издания «Исто-рии Государства Российского». При этом Сленин пошел на большой коммерческий риск и даже вынужден был сократить свою торговлю иностранными книгами. Но, уступив позиции в од-ном, он нашел компенсацию в другом: одна из лучших типографий Петербурга, принадлежавшая Н.И. Гречу, взялась на льготных ус-ловиях оплаты напечатать многотомник. Удача сопутствовала из-дателю и в том, что подписчики сразу забрали четверть тиража. И хотя неизвестно, какова была прибыль Сленина, можно с пол-ным основанием признать, что даже если он не заработал на этом издании большого капитала, то размеры морального капитала Сленина-издателя, его репутация и вес в книжном мире, несо-мненно, выросли. В партнерские отношения с ним стремились вступить многие издатели и авторы того времени.

Деятельное участие Сленин принял в издании альманаха «По-лярная звезда», в его магазине продавались первые главы «Евгения Онегина», а декабристы продавали свои альманахи. После успеха «Евгения Онегина» Пушкин писал: «Начинаю почитать наших книгопродавцев и думать, что ремесло наше, право, ничуть не ху-же другого»287. По сути дела поэт признавал, что книгопродавцы уже не просто представители купеческого звания, а полноправные участники социально-культурного процесса, активно влияющие на

286 Гессен С. Книгоиздатель Александр Пушкин. — М., 1987. 287 Пушкин А.С. Полн. собр. соч. — В 16 т. — М., 1937–1946. — Т. 14. — С. 216.

201

литературу и науку, способствующие распространению просвеще-ния.

Итак, насколько можно убедиться, литераторы пушкинского времени получили шанс литературных заработков, а вместе с тем, обрели понимание книги как товара, ориентированного на спрос. Авторы вступили в борьбу за соблюдение прав литературной соб-ственности, а также за доходы от их использования.

В конце 1830-х годов ставки гонораров стабилизировались в журналах, а в 1840-х годах вознаграждение за литературный труд стало нормой, и на смену замкнутой кучке аристократов пришли писатели-профессионалы. Белинский, оценивая значение автор-ского гонорара, отмечал его большое стимулирующее воздействие на развитие отечественной литературы: «В наше время не ценить литературы на деньги — значит не ценить ее ни во что»288. Белин-ский одним из первых обратил внимание на взаимосвязь литерату-ры и книжной торговли. Он открыл закон, названный им «круго-вой порукой», что означало зависимость писателя от книжной торговли, процветание которой, в свою очередь, всецело зависело от писателя.

Законодательное оформление прав интеллектуальной собст-венности способствовало дальнейшему проникновению товарно-денежных отношений в литературу и вызвало нарастание тенден-ций коммерциализации книгоиздания. Вместе с тем, нельзя не от-метить огромное стимулирующее значение этого закона для раз-вития не только отечественной, но и мировой литературы. Авторское вознаграждение, которое стало выплачиваться в виде гонорара, способствовало заметному оживлению литературных процессов, стимулировало появление целой плеяды отечественных авторов и переводчиков и, по сути, породило эпоху, вошедшую в историю, как «золотой век» русской литературы.

На новом этапе развития литературы перед издателями также возникли сложные задачи. Со всей остротой встала проблема по-иска новых произведений, или придания книге новых качеств оформления и полиграфического исполнения. Возникшая пробле- 288 Белинский В.Г. Сто русских литераторов // Полн. собр. соч. — М., 1955. — Т. 9. — С. 243.

202

ма вывода нового товара на рынок находилась под воздействием множества факторов. Это и технический прогресс в полиграфии, писчебумажной промышленности, и развитие художественных стилей в искусстве, и тенденции моды, и финансовая обеспечен-ность читателей. Издатель вынужден учитывать особенности це-левой аудитории, уровень ее подготовленности.

Наряду с этим следует сказать, что издатели, являющиеся об-ладателями исключительных прав на выпуск произведений, стано-вились монополистами в области, имеющей решающее значение для развития книжного рынка, а именно в области общественного сознания, литературного творчества. По сути, издатель, обладав-ший авторскими правами, обретал право на самый мощный ресурс книжного рынка — интеллектуальный.

203

РАЗДЕЛ 7 ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В КНИЖНОМ ДЕЛЕ РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХIХ ВЕКА

7.1. Книжный рынок России в пореформенный период

Характер развития отечественного книжного рынка во второй половине ХIХ века во многом определялся состоянием полигра-фии. К 1860-м годам число типографий только в Москве возросло вчетверо. Из общего числа действовавших типографий — 78% предприятий находилось в руках частного капитала289. В Пе-тербурге за 1867–1886 годы число типографий с количеством ра-бочих до 50 человек возросло на 110,1%, а численность более крупных предприятий увеличилась более чем в 3 раза, при этом в 9 раз выросло число печатных заведений, где работало свыше 100 человек290. Число типографий и литографий в период с 1883 по 1904 год также выросло почти в 2 раза291. К концу века число пе-чатных машин только в Петербурге выросло более чем в два раза292. За последние 10 лет ХIХ столетия годовые обороты печат-ных предприятий выросли в 1,6 раза, в 2,5 раза выросла прибыль предпринимателей — владельцев печатных предприятий293. Хотя приведенные данные разрознены, тем не менее они свидетельст-вуют, что высокий уровень технической оснащенности предпри-ятий обусловил качественный скачок в развитии полиграфии. Следствием технического прогресса в полиграфии явилось резкое увеличение производительности типографий, существенный рост объемов книгоиздания. Мощное полиграфическое предприятие

289 См.: История книги / под ред. А.А. Говорова, Т.Г. Куприяновой. — М. : Cветотон, 2001. — С. 211. 290 Куприянова Т.Г. История предпринимательства в книжном деле России : учеб. пособие. — М., 2007. — С. 106. 291 История книги. — С. 211. 292 Книга в России, 1881–1895 / под общей ред. И.И. Фроловой. — СПб. : РНБ, 1997. — С. 41. 293 Там же.

204

давало больше возможностей издателям в регулировании финан-совых ресурсов, покрывая одни статьи расходов другими. Манев-ренность свободных средств резко повышала конкурентоспособ-ность предприятия. Крупные типографские заведения на протяжении всего столетия выполняли заказы, отличавшиеся вы-соким уровнем исполнения и качеством печати. Изящное исполне-ние и высокопрофессиональное оформление поднимали престиж фирмы, привлекали внимание к ее продукции. Издания типогра-фии А.И. Мамонтова — представителя третьего поколения много-численного семейства промышленников, располагавшего плоско-печатными машинами, ручными печатными станками, бумаго-резательными машинами, обжимным прессом — были отмечены Большой серебряной медалью на Мануфактурной выставке в Мо-скве. Славилась качественным исполнением работ типография И.Н. Кушнерева, начавшая действовать в 1869 году в Москве. Множество наград, в том числе престижных международных, по-лучали издания фирмы «Товарищество скоропечатни А.А. Левен-сон».

Книжный рынок второй половины ХIХ — начала ХХ века ха-рактеризуется как динамично развивающийся рынок. Об этом сви-детельствуют показатели выпуска печатных изданий. В 1855 году было выпущено 1020 названий книг, в 1864 году число выпущен-ных изданий существенно возросло и составило 1836 названий. Резкий скачок наблюдался в 1885 году, когда число названий уве-личилось до 7451 названий. В 1894 году число названий составило 10651, в 1904 году — 15975, в 1912 году — 34630 названий книг294. На расширении емкости рынка сказалось строительство железных дорог, рост городского населения, расслоение крестьянства, более глубокое проникновение книги в массы. Последнее обстоятельство внушало опасения властям, и книжная торговля подпадает под ряд ограничительных мер: затруднительным стал промысел офеней, наложен запрет на продажу печатной продукции в несанкциониро-ванных местах. По официальным данным, приведенным М.Н. Ку-фаевым, в 1897 году в России насчитывалось 2812295 учреждений, 294 Динерштейн Е.А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М., 2003. — С. 211. 295 Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке. — М., 2003. — С. 212.

205

торгующих произведениями печати, из них около 600 приходилось на стационарные книжные магазины в Москве и Петербурге. Эти данные расходятся с теми, что сообщались в журнале «Вестник книгопродавцев»296, где было сказано, что по состоянию на 1900 год учтено более двух тысяч действовавших книготорговых заведе-ний. Эти цифры ближе к действительности, так как, по данным самого Куфаева, заимствованным из «Правительственного вестни-ка»297, в 1894 году в России насчитывалось 2018 магазинов.

Издательский репертуар в первое десятилетие пореформенной России носил универсальный характер, что объясняется узостью книжного рынка и неразвитостью форм книжной торговли. Ска-зался также низкий уровень грамотности населения. Косвенное подтверждение этому — данные о потреблении бумаги на душу населения. В 1870-е годы расход бумаги на одного человека в Германии составлял 9,1 кг, в Англии — 8,5 кг, во Франции — 7,2 кг, в то время как в России всего 1,0 кг298. В 1880-е годы по-требность в книгах выросла, так как сложные в экономическом и технологическом плане производственные процессы породили требования «культурного минимума», которому должны были от-вечать трудящиеся. По мере развития капиталистических отноше-ний возрастала потребность в кадрах технических специальностей, способных обращаться со сложной машинной техникой. Еще бо-лее важной, чем ранее, становится зависимость читательских ин-тересов от изменчивых условий общественного и хозяйственного развития страны. Издатели ответили на объективные вызовы спе-циализированным издательским предложением. Появились прак-тические пособия политической, ествественнонаучной, экономи-ческой, сельскохозяйственной тематики.

Динамичное развитие книжного рынка тормозилось под влия-нием таких факторов, как высокие тарифы на транспортировку книг по железной дороге, отсутствие четко отлаженной системы оповещения о выходящих новинках и о книгах, имеющихся в на-

296 М.К. Несколько слов о современном положении книжного рынка // Вестник книгопро-давцев. — 1900. — № 6. — С. 101. 297 Куфаев М.Н. Указ соч. 298 Акциз на культуру // Книжный вестник. — 1906. — № 7. — С. 193.

206

личном ассортименте. Положение издательско-книготорговой от-расли усугублялось устойчиво негативным отношением к ней, сложившемся в обществе. И это, несмотря на то, что многие пред-приниматели доказали значимость книги в развитии национальной культуры и тесную взаимосвязь книгоиздания с развитием обще-ственных процессов и движением общественной мысли.

Книжное дело требовало от людей известного подвижничества, веры в важность возложенной миссии, проявления личностных ка-честв, которыми всегда отличаются организаторы производства. Усилия предпринимателей были направлены на преодоление пре-пятствий в развитии книжного рынка. Предпринимательский ус-пех сопутствовал тем книжникам, которые остро чувствовали про-исходившие изменения и чутко на них реагировали. В основе деятельности многих предпринимателей лежало возвышенное и ответственное отношение к книге. В письме к М.Ф. Де-Пуле от 15 января 1862 года издатель и книгопродавец Ф.И. Салаев выска-зывался относительно книжной торговли следующим образом: «Я смотрю на эту торговлю не только как на средство нажить деньги, но люблю ее и занимаюсь ею со страстью»299. Немало уси-лий приложили издатели и книгопродавцы для того, чтобы сфор-мировать в обществе позитивное отношение к книжной деятельно-сти, придать ей публичный характер, как это делал М.О. Вольф. В своей повседневной практике он с трудом преодолевал негатив-ное отношение к книжной торговле, сложившееся в обществе, сис-тематически публиковал отчеты о своей фирме, или выставлял на суд общественности конфликты, возникавшие с недобросовест-ными партнерами, чиновниками, органами власти.

В своих публикациях Вольф развивал мысль о специфике предпринимательства в области книжного дела, проявлявшейся в том, что издатель принимает самое непосредственное участие в умственной жизни общества. При этом он подчеркивал, что пред-приниматель всегда находится перед проблемой выбора между тем, что достойно быть напечатанным и тем, что будет читать публика. «Не издатель, а публика виновата в том, что доходы от

299 Книга в России: 1861–1881. — В 3 т. — М., 1990. — Т. 2. — С. 42.

207

издания сочинений Поль де Кока в России намного превышают прибыль от продажи сочинений Пушкина» 300, — писал С.Ф. Либ-рович, хорошо знавший состояние книжного рынка того времени. Основной принцип издательской политики Вольфа заключался в сочетании прибыльных и убыточных изданий. Вольф придержи-вался этого принципа, хотя современники неоднократно упрекали издателя в том, что его дело подчинено исключительно интересам коммерческой выгоды. Современник Вольфа, автор ряда работ о книжном деле А.А. Бахтиаров, сравнивая цены на издания Вольфа с ценами других издателей, пришел к выводу, что у Вольфа они завышены почти в 10 раз! Ввиду важности вопроса, приведем ци-тату полностью: «Сочинение Лессинга, издание г. Вольфа в 5 то-мах стоит 12 руб. 50 коп. В пяти томах страниц 1898, на каждой странице букв 1376, всего 2611648 букв… Сочинение Гете, изда-ние Гербеля в 10 томах стоит 14 руб. В десяти томах страниц 5049, на каждой странице букв 2200, всего 11107800 букв… по цене Вольфа упомянутое издание Гете обошлось бы в 50 руб. …наоборот, по цене Гербеля сочинение Лессинга обошлось бы только в 3 руб. 50 коп.»301. Сам Вольф так говорил о своем изда-тельском кредо: «Принятое мной правило довольствоваться хотя умеренным, но постоянным барышом, ясно доказало свою пользу в течение трехлетнего существования моего магазина, и потому, продолжая оному следовать, я больше буду обращать внимание на облегчение приобретения русских книг, чем на значительный, но может быть временный доход»302. Насколько несправедливы были упреки в адрес издателя, можно судить хотя бы по выпуску много-томного труда «Живописной России». В издание было вложено полмиллиона рублей, без всякой надежды на прибыль. Это изда-ние, не принесшее никакой выгоды издателю — своеобразная дань стране, где Вольф состоялся как человек, и как предприниматель.

300 Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф. (К 150-летию с начала издатель-ской деятельности) // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 162. 301 Дмитриева В.А. Петербургский издатель М.О. Вольф и его французские связи // Книж-ное дело Петербурга-Петрограда-Ленинграда. — Л., 1981. — С. 48–51. 302 Вольф М.О. Первое прибавление к каталогу книжного магазина Маврикия Осиповича Вольфа, в Гостином дворе, № 19 в С. Петербурге. — СПб. : Тип. книгопродавца М.О. Воль-фа, 1858. — С. 17.

208

И то, что в подзаголовочные данные Вольф вынес слова «Отечест-во наше в его земельном, историческом, племенном, экономиче-ском и бытовом значении», не является случайностью. Издание «Живописной России» было осуществлением мечты молодости, когда Вольф, еще только начинающий издатель, задумал выпу-стить иллюстрированное описание своей родины — Польши, но по политическим причинам, реализовать замысел ему не удалось. За прошедшие двадцать лет, которые Вольф провел в России, она стала ему второй родиной и он, не отказавшись от первоначальной идеи, воплотил ее на ином, ставшем более близком ему материале.

Большая часть капиталов, вложенных Вольфом в книгоизда-ние, не возвратилась и через 25 лет неустанной деятельности, о чем издатель упомянул в дни юбилея фирмы303. Для предпринима-теля существенное значение имеет мотивация деятельности, и в этом смысле история сохранила для потомков слова самого Воль-фа, которого в книжное дело привело желание «покрыть страну огромною массою книг, которые покрыли бы мое имя славой бла-годетеля человечества»304. Емкость сказанного можно охватить только при условии понимания предпринимательства как сплава природных талантов и собственных усилий человека, свойствен-ных, как правило, людям творческим и инициативным.

Упреков в меркантильности не избежал не только Вольф, Су-ворина современники тоже считали беспринципным капитали-стом, который руководствовался одной целью — «распространить свою фирму» и сделать ей рекламу305. Критики игнорировали тот факт, что Суворин издавал просветительскую литературу, попу-лярные сочинения, библиофильские издания, невзирая на то, что они были убыточными.

Фирма Вольфа обрела устойчивое положение не только благо-даря прекрасной выучке самого владельца, его трудолюбию и инициативе, но и благодаря высокой степени маневренности изда-

303 Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1999. — Сб. 77. — С. 182. 304 Либрович С.Ф. На книжном посту. Таллинн-Москва, 1993. — 406 с. 305 Динерштейн Е.А. Издательская деятельность А.С. Суворина // Книга. Исследования и материалы. — 1984. — Сб. 48. — С. 91.

209

тельского репертуара, чутко реагировавшего на запросы времени. Вольф всегда умел отыскивать «белые пятна» в ландшафте рос-сийского книжного рынка и восполнять пробелы. За сорок лет су-ществования фирмы Вольф напечатал свыше 5000 наименований книг универсальной тематики, насытив рынок естественнонауч-ными, детскими, беллетристическими сочинениями.

В своей издательской деятельности Вольф постоянно находил-ся на грани риска, на него сыпались доносы, чаще всего ложные, запреты цензуры, неприязнь менее удачливых конкурентов, но рисковал он осторожно, твердо придерживаясь мнения, что «нуж-но знать не только, что издавать, но и для кого издавать»306. Ему первому пришла в голову мысль выпустить изящно оформленные книги для детей и юношества. Он впервые разделил детскую чита-тельскую аудиторию на возрастные категории, чем, собственно, обозначил проблему дифференцированного подхода к изучению читательского адреса. Книжки-картинки, азбуки, путешествия, ху-дожественные произведения заняли прочные позиции в издатель-ском репертуаре, несмотря на отрицательное отношение со сторо-ны представителей демократических кругов, неодобрительно воспринимавших любое проявление капиталистической предпри-имчивости.

Прекрасно оборудованное в полиграфическом отношении предприятие Вольфа и замечательные шрифты позволили ему вы-пускать книги, предназначенные для состоятельного читателя. На протяжении сорока лет это была издательская ниша Вольфа. Од-ним из первых он обогатил российский книжный рынок роскош-ными подарочными изданиями по аналогии с западноевропейски-ми шедеврами, иллюстрированными выдающимися художниками. Однако Вольфа нельзя упрекнуть в подражательстве, он шел своей дорогой, постоянно вырабатывал новые идеи, воплощая их в изда-ниях.

К концу 1870-х годов дело Вольфа приросло многими подраз-делениями, включавшими типографию, словолитню, книжные склады, издательскую контору, книжные магазины. Оборот петер- 306 Либрович С.Ф. Шестьдесят лет тому назад // Известия книжных магазинов Товарищества М.О. Вольф. — 1913. — № 10. — С. 255.

210

бургского книжного магазина достигал 0,5 млн руб., московского — 0,35 млн руб. в год. 307 Предпринимаемые Вольфом издательские проекты всегда позволяли опережать конкурентов, но как все но-вое и непривычное, его начинания вызывали у одних раздражение, у других одобрение. Исходя только из этого, можно сказать, что предпринимательская инициатива Вольфа взорвала мерно текущие процессы в книжном деле, нарушила патриархальность книжной торговли и более успешно реализовала новаторские начинания Смирдина, которому Вольф справедливо отдавал дань заслуг пе-ред отечественным книжным делом. Итогом предпринимательской деятельности Вольфа на книжном рынке России явилось даже не огромное количество книг, которое он распространил в читатель-ской среде, а то, что ему удалось поднять до общеевропейского уровня культуру отечественного читателя.

Издатели второй половины ХIХ века часто вынуждены были идти на риск с публикацией современных авторов, еще мало из-вестных публике. Для этого они ввели практику апробации через журнал, где частями печатались новые произведения. Журнал, как иллюстрированный, так и литературный играл ведущую роль в деятельности новой плеяды издателей пореформенного времени. Владельцы журналов — «Вестник Европы» (М.М. Стасюлевич), «Всемирная иллюстрация» (Г.Д. Гоппе), «Родина» (А.А. Каспари), предпринимают попытки через журнальные публикации опреде-лить объем спроса на произведения авторов. Читатели «голосова-ли» оформленной подпиской, и издателю становилась ясной кар-тина будущего успеха или провала. Сведения о потребностях читателей приобретают все большую ценность не только в плане содержания, но и в плане определения тиражей. Постепенно изда-тели отходят от стабильных тиражей 1200 экз. и печатают книги в зависимости от объема спроса, тем более что возможности новой полиграфии, открывшиеся в ХIХ веке, позволяли увеличивать ти-ражи.

Длительное время журнал являлся, пожалуй, единственным инструментом получения оперативной информации о спросе, пока 307Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф // Книга. Исследования и материа-лы. — 1999. — Сб. 77. — С. 157.

211

А.Ф. Маркс не стал использовать журнал для «фабрикации читате-лей». К своему журналу «Нива» он присовокупил систему премий в виде репродукций и книг, поступающих к подписчику бесплат-но, поскольку их стоимость уже была включена в подписку. Идея «бесплатных» премий, получаемых с каждым номером журнала «Нива», работала безотказно, и число подписчиков увеличивалось с каждым годом, достигнув в начале 1900-х годов свыше 275 ты-сяч человек308. Журнал «Нива» давал четкую картину, сколько чи-тателей приобретает книги. Таким способом А.Ф. Маркс изучал емкость читательской аудитории. Дело оказалось почти беспроиг-рышным, так как объемы продажи были гарантированы, и, что важно — известны заранее. В результате Марксу удалось преодо-леть самый трудный порог книжного предпринимательства — не-предсказуемость спроса, а также свести свои риски практически до минимума.

Существенным явлением на книжном рынке России стала ори-ентация издателей на достижения и новшества западных предпри-нимателей. Так, в частности, английский опыт издания серий для транспорта был перенят в первой половине ХIХ века отечествен-ными издателями. До недавнего времени считалось, что первым издателем серий был А.Ф. Смирдин. Как было установлено О.И. Тимановой309, раннее серийное издание «Сказка за сказкой» появилось в 1841–1844 годах. Серия Смирдина — «Полное собра-ние сочинений русских авторов» стала издаваться несколькими годами позже. Серию высоко оценил В.Г. Белинский. Он писал по поводу выхода первого тома с трагедиями М.В. Крачковского: «Это решительно блистательнейшая мысль, какая только попадала в голову русского книгопродавца с тех пор, как существуют на Ру-си книгопродавцы»310. В дальнейшем издание серий в России было поставлено на коммерческую основу сыном Смирдина — А.А. Смирдиным, который совместно с В.Е. Генкелем предпринял 308 Динерштейн Е.А. «Фабрикант» читателей: А.Ф. Маркс. — М.: Книга, 1986. — 255 с. 309 Сведения почерпнуты из рукописи автореферата диссертации на соиск. уч. степени д-ра филол. наук О.И. Тимановой. 310 Цит. по: Толстяков А.П. Выдающийся книжник пушкинского времени А.Ф. Смирдин и русские писатели (по материалам «Описи бумаг Смирдина») // Книга. Исследования и ма-териалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 75.

212

серию «Библиотека для дач, пароходов и железных дорог». Ком-паньоном в их объединении выступал А.Ф. Черенин. Серия имела подзаголовочные данные, поясняющие состав серии — «cобрание романов, повестей и рассказов, новых и старых, оригинальных и переводных». В серии еженедельно выходило по одному тому на протяжении ряда лет. Всего в этой серии было выпущено 64 изда-ния русских и зарубежных авторов. В 1857 году в этой серии вы-шло «Горе от ума», выгодно отличавшееся редакторской подго-товкой текста от тех изданий, в которых было «множество невежественных искажений и типографского безобразия»311. «Же-лезнодорожные» серии, как их называли в отраслевой печати, в силу их дешевизны стали общедоступными в России и прижились в среде русских читателей. Фирма «А. Смирдин (сын) и Компа-ния» просуществовала до 1861 года, и прекратила деятельность по причине отъезда В.Е. Генкеля в Германию.

Идея выпуска дешевых серий, как справедливо считает Е.А. Динерштейн312, претерпела некоторые изменения в отечест-венной практике книгоиздания. Серии А. Каспари, А. Суворина, Ф. Павленкова, П. Сойкина и других издателей отличались боль-шей основательностью, хотя и являлись неким опытом создания адаптированных, упрощенных изданий. Серии наполнялись произ-ведениями авторов со сложившейся литературной репутацией и снискавших доверие читателей. Любимыми авторами у читающей публики были Толстой, Достоевский, Гончаров, Тургенев, Чехов, Писарев, Добролюбов, Вересаев, Гаршин, Короленко, Некрасов, Белинский, Шелгунов. По результатам опроса, проведенного среди воспитанников кадетских корпусов313, наибольшей популярностью пользовались произведения Тургенева и Толстого. Далее в порядке убывания шли Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Гончаров, Достоев-ский, Чехов. Менее всего кадеты читали Карамзина, Крестовского, Аксакова, Боборыкина, Андреева, Салтыкова-Щедрина, Апухтина, Мельникова-Печерского, Короленко, Грибоедова. Из иностранных

311 Толстяков А.П. Указ соч. 312 Динерштейн Е.А. «Фабрикант» читателей: А.Ф. Маркс. — М.,1986. 313 Что читают наши кадеты // Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф. — 1905. — № 15. — С. 216.

213

авторов были наиболее востребованы — Сенкевич, Шекспир, Гю-го, Шиллер, Гете, Мопассан, Дюма, Диккенс. Учащаяся молодежь отдавала предпочтение естественным наукам и политической эко-номии. В круг чтения активно вторгаются труды Дарвина, Тими-рязева, Клейна, Фламмариона, Брема, Кареева, Ницше, что не ус-кользнуло от внимания таких издателей как Павленков, Сойкин, организовавших выпуск научно-популярных серий.

Среди серий художественной литературы успех имела серия «Дешевая библиотека» А.С. Суворина. В этой серии самым значи-тельным событием было издание 10-томного собрания сочинений Пушкина тиражом 100 тыс. экземпляров. В день поступления в продажу толпа, торопясь приобрести издание, буквально разгро-мила магазин, причинив владельцу убытки. Всего в серии Сувори-на «Дешевая библиотека» за период 1879–1912 годов вышло 500 названий книг тиражом 1 млн экземпляров. По качеству ис-полнения издания серии уступали европейским аналогам, но поль-зовались популярностью у разночинного читателя.

Издатель-книгопродавец А.Д. Ступин организовал серию «Общедоступная библиотека Ступина», состоявшая из недорогих популярных книг. Издательству Ступина также принадлежала се-рия изящных книг «Библиотечка Ступина», предназначенная для детей младшего и среднего возраста.

Принцип периодичности, положенный в основу серийных из-даний, стимулировал читательскую активность. Но главным кри-терием выбора покупателя была низкая цена, доведенная до уров-ня лубочных изданий: «Несмотря на то, что иной читатель из народа может затрачивать на покупку книг всего лишь пятачок в год, тем не менее, в значительной степени книжный рынок дер-жится этими самыми пятачками»314, — писал известный русский книговед Н.А. Рубакин.

В значительной степени решить задачу снижения цены на ка-чественные издания удалось И.Д. Сытину. В 1876 году он начинал с открытия литографии, где печатал лубочную продукцию, рас-пространявшуюся на первых порах исключительно через лавку

314 Рубакин Н.А. Книжный поток // Русская мысль. — 1903. — № 12. — С. 179.

214

купца Шарапова. Этот путь становления предпринимательства на-зывается интрапренерство, в отличие от антрепренерства, когда новое предприятие начинает свой путь, не имея поддержки.

В середине 1880-х годов Сытин вступил в сотрудничество с культурно-просветительским издательством «Посредник», издания которого обрели устойчивость на рынке народных и лубочных из-даний. Спрос на книги «Посредника» достигался за счет неуклон-ного снижения цен. В тесном сотрудничестве с издательством «Посредник» был налажен выпуск дешевых и качественных книг: от учебников для детей, которых было напечатано около 500 на-званий, до собраний сочинений классиков художественной лите-ратуры. За годы совместной с издательством «Посредник» дея-тельности, Сытин выпустил не менее 500 млн экземпляров книг. Одновременно он расширил народный книжный рынок, сформи-ровал массового читателя и ввел книгу «в повседневный оборот жизни деревни и городского трудового населения» 315. Качествен-ные и доступные по цене издания «Посредника» породили конку-ренцию на рынке изданий для народа. Издатели стали тщательнее подходить к выбору репертуара и искать новые подходы к оформ-лению изданий. Очень метко по поводу возросших требований к более основательному чтению высказался Г.В. Плеханов. Он счи-тал, что рабочие переросли книжку, изданную специально для на-рода: «Для многих рабочих», — писал он, — «чтение серьезных и даже ученых книг было своего рода вопросом чести»316. Это на-блюдение справедливо по отношению к крестьянскому читателю, потому что корпус рабочих формировался в основном за счет кре-стьян, приходивших в город на заработки. Книговед М.Н. Куфаев, занимавшийся изучением издательского репертуара, пришел к следующему выводу: «С 1885 г. появляется и новая легальная кни-га народная, уже успешно конкурирующая с лубком и дающая ценное содержание читателю»317. В обзоре за 1891 год, составлен-ном Л.Н. Павленковым318, приводятся статистические данные о

315 Динерштейн Е.А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М., 2003. — 366 с. 316 Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке. — М. : Пашков дом, 2003. — С. 171. 317 Куфаев М.Н. Указ. соч.– С. 174. 318 Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1892. — № 7. — С. 315.

215

выпуске изданий, которые он разделил на две «категории»: лубоч-ные и народные (см. табл. 2).

Таблица 2

Динамика выпуска лубочных и народных изданий

Год Лубочные издания народные

издания

кол-во названий кол-во экз. кол-во

названий кол-во экз.

1887 190 1 689 400 146 1 360 300 1888 88 766 200 123 812 800 1889 89 719 400 105 636 182 1890 89 717 840 158 945 880 1892 99 997 700 221 1 720 040

Как видно из приведенных данных, за пять лет (1887–1892 гг.) дешевые народные издания превзошли лубочные издания по коли-честву названий и по количеству экземпляров. Если лубочные из-дания составили 555 названий тиражом 4890540 экземпляров, то выпуск дешевых народных изданий составил 753 названия тира-жом 5475202 экземпляров. О возросшей потребности в книге сви-детельствует увеличение уровня потребления бумаги на душу на-селения. С 1897 по 1912 год потребление бумаги в России увеличилось с 3,5 фунтов до 6,75 фунтов319 (фунт — приблизитель-но 0,409 кг — Т.К.). Результаты опроса, проведенного в 1913 году журналом «Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф», пока-зали, что в число активных читателей входили профессора, при-ват-доценты, учителя, военные, чиновники, служащие, люди твор-ческих профессий, а также рабочие, ремесленники и приказчики320. В числе читателей не были обозначены крестьяне, что дало повод советскому исследователю А.И. Назарову дать негативную оценку издательской политики того времени: «Коммерческая сущность буржуазной издательской системы противоречила не только инте-ресам массового читателя, но и была одним из препятствий для

319 Динерштейн Е.А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М., 2003. — С. 208. 320 Назаров А.И. Октябрь и книга. — М. : Наука, 1968. — С. 12–13.

216

развития национальной культуры, особенно науки»321. В данном случае нет смысла оспаривать вывод исследователя, но то, что во-прос требует детальной проработки — очевидно.

Во многом динамичному развитию книгоиздания способство-вало то, что в 1892 году издательства и типографии действовали в 154 городах страны. Крупнейшим центром оставался Петербург, где было напечатано 3193 издания, в Москве вышло 1848 изданий, в Варшаве — 1091 издание322. В следующем году в Петербурге вышло 3689 названий, в Москве — 2262 названия, в Варшаве — 1055 названий323. Значительная издательская деятельность велась в Киеве, Казани, Одессе, Тифлисе, Харькове, Ревеле.

7.2. Семейные предприятия в книжном деле России

Многие из предпринимателей, занимавшихся издательством или книжной торговлей в пореформенное время, разорились или прекратили свою деятельность, но были те, кто долго удерживался на рынке, пожинал плоды своих усилий. К их числу принадлежали братья Глазуновы — основатели торгово-издательского предпри-ятия, просуществовавшего 130 лет324. Ни конкуренция, ни годы наступившей реакции не повлияли на поступательное движение их торговых и издательских дел. Начав с одной книжной лавки на Невском проспекте, основатель фирмы — И. Глазунов стал обла-дателем пяти торговых точек в Петербурге и двух в Москве, а так-же типографии и двух каменных домов в обеих столицах.

В самом начале ХIХ века И. Глазунов становится комиссионе-ром Академии наук. В 1801 году с Академией были заключены «условия», по которым И. Глазунов получил право поставки ака-демических изданий во все города империи, имея с этого 20% ко-миссионного вознаграждения. Каждые полгода он должен был сдавать выручку и отчитываться по остаткам. В случае недостачи

321 Назаров А.И. Указ. соч. — С. 13. 322 Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1892. — № 7. — С. 316. 323 Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1894. — № 9. — С. 327–330. 324 Краткий обзор книжной торговли и издательской деятельности Глазуновых за сто лет: 1782–1882. — СПб., 1903.

217

возмещение средств должно было осуществляться по фиксирован-ным ценам. Этот пункт «условий» сыграл важную роль в споре, возникшем между книгопродавцем и Академией. Когда Глазунов решил прекратить комиссионерскую деятельность, за ним оказа-лась недоимка на довольно крупную сумму из-за того, что Акаде-мия переоценила книги, и они стали стоить гораздо дороже. Опи-раясь на условия договора, где были указаны фиксированные цены, Глазунову удалось доказать не только отсутствие долга, чис-лившегося за ним, но и на выгодных для себя условиях приобрести нереализованные книги, которые он потом продал с прибылью че-рез сеть опорных торговых пунктов в Москве и в провинции. В данном случае мы видим, что партнерские отношения оформля-ются договорами, хотя честное слово купца и устные договорен-ности также имели место на протяжении длительного периода времени.

Первоначальный капитал фирмы Глазунова был составлен на продаже скупленных библиотек. Книги он приобретал у Шнора, Галченкова, Вильковского, Богдановича, Клаудия, Пономарева и др., но основой его торговли являлись книги, поступавшие почти из всех государственных, ведомственных и частных типографий. Для расширения ассортимента приобретались книги в Москве, причем, благодаря тому, что там действовал его брат Матвей, дос-тавка осуществлялась в самые кратчайшие сроки. Динамичное ве-дение дел фирмой Глазуновых позволяло петербургским читате-лям знакомиться с новинками почти одновременно с московскими читателями, и это, надо полагать, притягивало покупателей в их книжные лавки. И. Глазунов, начавший с продажи единичных эк-земляров, через несколько лет способен был приобретать сотни эк-земпляров, а календари, всегда пользовавшиеся устойчивым спро-сом, он закупал в количестве, доходившем до 9 тыс. экземпляров. Как истинный коммерсант, он предпочитал брать календари, напе-чатанные на бумаге низшего качества — они стоили дешевле и по-купались лучше. Со временем Глазунов присоединил торговлю географическими картами. Оптовые закупки с хорошими скидками на довольно большие суммы увеличивались из года в год.

218

Особую дальновидность проявил И. Глазунов, очень быстро понявший, как нужно действовать, чтобы заинтересовать своего читателя. Разнообразие ассортимента и скорость его обновления — два условия, неукоснительно соблюдавшиеся в работе с публикой, приносили хорошие плоды.

Книготорговая стратегия Глазунова, нацеленная на широту ас-сортимента, вынуждала его, за отсутствием свободных денежных средств, рассчитываться векселями, но деловая репутация пред-принимателя была столь высока, что многие годы он беспрепятст-венно пользовался этой формой кредита. Академия, куда Глазунов регулярно вносил деньги за взятые книги, каждый раз на внесен-ную сумму отпускала ему новую партию, открыв ему, таким обра-зом, товарный кредит. До этого момента товарный кредит выдава-ли только частные лица, и только те предприниматели, чье положение на книжном рынке было прочным. Издатели с именем и положительной репутацией — А.Ф. Смирдин, Я.А. Исаков, М.О. Вольф помогали молодым, подающим надежды предприни-мателям, снабжали книгами в кредит, под залог. Со своей стороны они были заинтересованы в том, чтобы число книгопродавцев рос-ло, и книги продавались быстрее.

Несмотря на прочное положение фирмы, Глазуновы не один раз балансировали на грани банкротства. Особенно рискованным оказалось занятие издательской деятельностью, когда из-за выпус-ка некоторых произведений, запрещенных цензурой и изъятых из продажи, фирма понесла существенные убытки. Положение спас-ли активные предпринимательские действия Глазуновых. Они да-вали широковещательную рекламу, развернутые аннотации на продававшиеся книги, распространяли книги по подписке и по льготным ценам, стремились отвечать самым взыскательным вку-сам покупателей, вплоть до тиснения на переплете имени будуще-го владельца книги. Особенно удачным были налаженные связи по поставке книг ко двору, начатые еще в конце ХVIII столетия осно-вателем фирмы.

Глазуновы всегда шли по пути расширения рынка сбыта, уста-навливали прочные связи с издателями и книгопродавцами. Сле-дом за Новиковым, после разгрома его дела, Глазуновы обратили

219

пристальное внимание на провинциального читателя. Помимо книг Глазуновы распространяли периодические издания. Вновь обратимся к свидетельству М.О. Гершензона325, сообщавшего, что из провинции «беспрестанно приходили нетерпеливые запросы, скоро ли выйдет следующая книжка». Имелось в виду ставшее не-обыкновенно популярным издание журнала «Сионский Вестник», возобновившееся в 1817 году на правительственные субсидии.

В итоге книжная торговля, являвшаяся основным занятием Глазуновых, сделала их богатейшими книготорговцами России.

В первой трети ХIХ века начинала книжную деятельность фирма Базуновых326, представленная двумя ветвями: Василий Иванович с сыном имел книжную торговлю в Москве, в Петербур-ге работал Федор Васильевич. Прежде чем открыть в 1835 году свой магазин, Ф.В. Базунов несколько лет служил приказчиком у Смирдина, после чего с помощью Смирдина и на его кредит, он открыл свой книжный магазин, который держал до 1854 года. Ма-газин Базунова пользовался популярностью у демократичного чи-тателя, так как ассортимент был универсальным, и здесь можно было приобрести практически любые книги, вплоть до нелегаль-ных изданий.

У Базуновых имелись книги не только частных издательств, но и ведомственных типографий Министерства юстиции, Министер-ства финансов, Морского ученого комитета, Академии наук. В этих учреждениях Ф.В. Базунов состоял комиссионером и рас-пространял книги ведомственных типографий через свой магазин.

Базуновы организовали доставку книг иногородним покупате-лям по заранее выписанным и оплаченным заказам. При этом, если сумма выписанных книг достигала 100 руб., делалась скидка 10%, а в том случае, если заказ не превышал 10 руб., то за пересылку деньги с покупателя не взимались. Коллективным покупателям предлагались особые и выгодные условия поквартальной оплаты за купленные книги. Московский магазин Базуновых занимался

325 Гершензон М.О. Грибоедовская Москва. П.Я. Чаадаев. Очерки прошлого. — М. : Мос-ковский рабочий, 1989. — С. 124. 326 Белов С.В. Издательская деятельность А.Ф. Базунова // Роль книги в демократизации культуры : сб. научн. трудов. — Л., 1987.

220

продажей периодики через почтово-посылочную сеть. Для этого в книжном магазине были открыты конторы периодических изданий «Русская старина», «Морской сборник», «Русский вестник», «Природа», «Московские ведомости», «Вестник Европы», через которые заключались соглашения на продажу книг по почте. Осо-бые условия В.И. Базунов предоставлял казенным полковым и го-родским библиотекам, предоставляя право рассчитываться за кни-ги после их получения, а ведомства могли рассчитываться один раз в четыре месяца.

Окрепшее на книжной торговле предприятие Базуновых по-зволило им со временем заняться изданием книг, однако, в первой половине века не столь интенсивно, как во второй. Наиболее ярко в издании книг проявил себя Александр Федорович Базунов. За 14 лет, начиная с 1858 года, он выпустил 36 названий отечествен-ной и иностранной художественной литературы, а также «Систе-матический каталог русских книг, продающийся в книжном мага-зине А.Ф. Базунова», составленный В.И. Межовым (1869), книгу А.В. Лохвицкого «Губерния. Ее земские и правительственные учрежде-ния», «Обзор современных конституций», трехтомник «Памятники новой русской истории». Все эти издания были очень актуальны и восполняли пробел в издательском репертуаре того времени.

Самым значительным начинанием А.Ф. Базунова был выпуск сочинений Ф.М. Достоевского. В 1862 году писатель заключил до-говор на отдельное издание «Записок из мертвого дома» тиражом 6 тыс. экземпляров, получив гонорар в размере 3500 руб. Меньшим успехом пользовался роман «Вечный муж», тираж которого — 230 экземпляров продавался четыре года. Базунов издавал многих современных авторов, но гонорар платил по-разному, в зависимо-сти от того, каким спросом пользовались произведения. Так, гоно-рар Г. Успенского составлял 8 руб. за лист, П. Боборыкина — 15 руб., В. Авсеенко — 30 руб. Гонорар Авсеенко был самым вы-соким, потому что 1000 экземпляров его романа «Из-за благ зем-ных» разошлись быстро. Набирал популярность Н. Лесков, и ему Базунов тоже платил хорошо — по 30 руб. за лист. В период с 1871 по 1876 год Базунов выпускал серию «Библиотека современных писа-телей», в которой вышло 24 названия книг. Серия была убыточ-

221

ной, несмотря на то, что там помещались сочинения, которые предварительно уже печатались в известных отечественных жур-налах. В серию вошли произведения Н.С. Лескова, Г. Успенского, П.В. Засодимского, И.А. Кущевского, Вс. Крестовского, С.И. Смирновой. Изданием произведений современных авторов А.Ф. Базунов содействовал популяризации их творчества в кругах рус-ской интеллигенции, но ему, как и многим другим издателям, не удалось согласовать коммерческие начала с общественными инте-ресами, и в 1870-е годы А.Ф. Базунов полностью разорился. За-канчивал издатель свой трудовой путь приказчиком в книжной лавке Плотникова в Гостином дворе, где он проработал 23 года вплоть до 1899 года.

Примером успешного семейного предприятия может служить фирма Д.Ф. Федорова (1822–1880) и его сына Д.Д. Федорова (даты жизни не установлены). Подъем деятельности фирмы Дмитрия Федоровича пришелся на два пореформенных десятилетия327. В эти годы в стране насчитывалось 20 тысяч человек с высшим образованием и 100 тысяч человек со средним образованием. Все-го, по оценкам специалистов, читательская аудитория охватывала около 1 млн человек328. Основную массу потребителей фирмы Фе-дорова составляли крестьяне, мелкие промышленники, торговцы и небогатые чиновники. В этот период в обществе начинает пробу-ждаться потребность в чтении более серьезных книг, чем те, что обращались на Толкучем рынке. Среди крестьянского населения заметно усилились процессы активного вовлечения в городское производство. На заработки в город прибывало ежегодно 1 млн 200 тыс. человек из деревни 329, причем большая часть из них была грамотна. Крестьяне составляли огромную массу потен-циальных потребителей, однако, как считали многие передовые деятели того времени, сама по себе грамота ничего не дает кресть-янину — перед издателями стояла задача дать этой категории чи- 327 Краткий очерк деятельности книгоиздательской фирмы Д.Ф. Федорова по поводу 50-летнего юбилея. 1842–1892. — СПб. : Тип. В. Безобразова и Ко, 1892. — 31 с. 328 Книга в России: 1861–1881. — В 3 т. — М., 1991. — Т.3. — С. 71. 329 Воробьев К.Я. Грамотность сельского населения в связи с главнейшими факторами хо-зяйства // Труды подсекции статистики ХI съезда русских естествоиспытателей и врачей. — СПб., 1902. — С. 43.

222

тателей доступную книгу. «Редкий крестьянин берет книгу за 10–20 копеек», — писал корреспондент одного журнала, — «покупа-ют больше листовку, много — двухлистовку»330. (листовка — из-дание в тетрадь, состоявшую из 36 листов. — Т.К.) Наблюдения над читателями библиотек Вологодской губернии и Велико-Устюжского уезда, проведенные корреспондентом «Библиографи-ческих записок», показали, что повышенным интересом пользова-лись драматические сочинения, исторические повести, путешест-вия и энографические очерки, но в основном предпочтение отдавалось лубочным изданиям 331. Кроме лубочных изданий кре-стьяне читали сказки Пушкина, басни Крылова, романы А. Тол-стого.

Книжная торговля Д.Ф. Федорова характеризовалась улучшен-ным подбором книжного ассортимента, что привлекало обширный круг потребителей. Капиталы, накопленные в книжной торговле, позволили Д.Ф. Федорову заняться издательской деятельностью, которая тоже оказалась для него успешной. Его издательский ре-пертуар подбирался безошибочно, за что Федоров снискал репута-цию высококлассного профессионала. На самом деле, он был вы-ходцем из крестьянской среды, и свои знания и опыт приобрел во время работы в заведении В.В. Холмушина 332.

Во время пожара, случившегося на Апраксином дворе, у Д.Ф. Федорова сгорел книжный товар, но это не сломило волю предпринимателя, и он начал все заново. Очередной успех на из-дательском поприще пришел с выпуском «Библейской истории», выдержавшей 26 изданий и разошедшейся в количестве 620 тыс. экземпляров. Множество изданий выдержала сказка «Конек-Горбунок». Это издание Федоров шесть раз предпринимал в парт-нерстве с другими издателями, седьмой раз издал единолично. В то время как опытные издатели испытывали трудности, терпели убытки, заведение Федорова держалось на книжном рынке уве-ренно. Об этом свидетельствует современник издателя Н.Г. Ов-

330 Что читают крестьяне // Библиографические записки. — 1892. — № 2. — С. 163. 331 Указ. соч. — С. 162. 332 Краткий очерк деятельности книгоиздательской фирмы Д.Ф. Федорова по поводу 50-летнего юбилея. 1842–1892. — СПб. : Тип. В. Безобразова и Ко, 1892. — 31 с.

223

сянников: «Федоров, хотя и в рынке, но ведет торговлю основа-тельно, делает публикации о всех издающихся книгах и дело свое ведет наравне с известными книгопродавцами»333. После кончины основателя фирмы, дело продолжил его сын Дмитрий Дмитриевич Федоров. Под его руководством произошла смена издательской концепции — фирма сконцентрировалась на выпуске музыкаль-ных произведений и нот, а также основала периодическое издание «Посредник печатного дела». Основная задача, стоявшая перед Д.Д. Федоровым — продолжить семейную традицию и быть по-средником для читателей провинциальной России.

Семейный характер носило книжно-картинное заведение А.К. и И.А. Голышевых334. Отец и сын были крепостными кресть-янами, но им удалось основать книжную торговлю для продажи печатных картин и сельскую литографию для их изготовления. Дело было начато на кредит, открытый старыми книжниками, за-интересованными в расширении торговли в провинции. Дела книжной лавки, созданной в 1844 году в Мстере, вел отец — Алек-сандр Кузьмич Голышев. Сын — Иван Александрович, после не-долгих поисков, занялся изданием литографированных картин и книг, и быстро достиг известности среди распространителей пе-чатных изданий (в основном офеней) и читателей, преимущест-венно — крестьян. Многие из тех, кто приезжал в Мстеру, посе-щали предприимчивых крестьян. Это были военные, ученые, художники, чиновники. Князь В.П. Мещерский, служивший в те годы в Министерстве внутренних дел, посетив с инспекцией Мстеру, сделал вывод, что жизнь этого селения «умственная и нравственная сосредоточивается в этих двух крестьянах Голыше-вых»335. О Голышеве-младшем еще при жизни была помещена от-дельная статья в Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона336.

333 Указ. соч. — С. 21. 334 Пиголицына Ф.В. Мстерский летописец: историко-биографическая повесть. — Яро-славль, 1991. — 332 с. 335 Там же. 336 Голышев (Иван Александрович) // Энциклопедический словарь. — СПб. : Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1893. — Т. 9.

224

Крепостной графа Панина — Иван Александрович Голышев являлся членом Русского Географического общества, членом Вольного Экономического общества, членом-корреспондентом Московского Археологического общества и членом Владимирско-го губернского Статистического комитета. Он входил в круг круп-ных ученых как автор более 500 научных докладов, статей, трудов и исследовательских работ337. Историческое наследие И.А. Голы-шева составляет одиннадцать альбомов авторских литографий с видами храмов, деревянных архитектурных сооружений, изобра-жением селений, слобод и городов Владимирской губернии. Го-лышев также является автором исследования «Лубочные старин-ные народные картинки. Происхождение, гравирование и распространение их» (1870), даже поверхностное ознакомление с которым не оставляет сомнения в его глубоких познаниях в этой области. Достаточно отметить, что в работе приведена практиче-ски исчерпывающая на тот момент библиография по проблеме. Это и «Опыт Российской библиографии» В. Сопикова, и исследо-вание И. Снегирева «Памятники Московских древностей», и «Библиографические листы» П. Кеппена. Этот факт тем более удивителен, что Голышев не получил систематического образова-ния, за его плечами была только незаконченная Строгановская мо-сковская рисовальная школа. Иван Александрович Голышев сис-тематически занимался самообразованием, изучал русские древности, собирал предметы старины и издавал альбомы с их изображением.

В слободе Мстера были хорошо развиты ремесла, работали иконные мастерские, и это подтолкнуло Ивана Голышева к созда-нию собственного дела, которое он начал с косметического произ-водства, которое у него не пошло. Следующая идея, которую реа-лизовал молодой предприниматель, была связана с изготовлением стеклянных икон. Это была нестандартная идея, но в силу хрупко-сти товара, стеклянные иконы продавались плохо. Первые неудачи не сломили И.А. Голышева, и в 1857 году он занялся устройством литографии. На это ушел целый год, за это время были приобрете- 337 Переписка И.А. Голышева с разными учеными лицами / под ред. А.В. Смирнова. — Вла-димир, 1898. — 434 с.

225

ны литографские станки, литографские камни, бумага. В литогра-фии работал сам Иван Александрович, его жена и отец. Это было настоящее семейное дело, быстро набиравшее обороты. За один только 1874 год было произведено 530 тыс. экземпляров литогра-фированных изданий: из них — 30 тыс. картин на портретной бу-маге, 20 тыс. картин большого формата на писчей бумаге, 10 тыс. га-дательных книжек, 350 тыс. картин на писчей бумаге, 120 тыс. про-стовиков338. Голышев выпускал эти издания, считаясь со вкусами крестьян, но наряду с этим издатель старался приобщить их к чте-нию произведений Пушкина, Кольцова, Крылова, Некрасова.

Знакомство издателя Голышева с поэтом Некрасовым, заду-мавшим серию книг для народа, состоялось в 1861 году. По дого-воренности Голышев принял на себя продажу изданий, которые вошли в серию Некрасова «Красные книжки». В первом выпуске была опубликована поэма «Коробейники». Отправляя эти книжки в марте 1862 года И.А. Голышеву для продажи, поэт сопроводил их таким письмом: «Милостивый государь! Посылаю Вам 1500 эк-земпляров моих стихотворений, назначающихся для народа. На обороте каждой книжечки выставлена цена — 3 копейки за экзем-пляр, — потому я желал бы, чтобы книжки не продавались доро-же: чтобы из 3-х копеек одна поступала в Вашу пользу и две в пользу офеней (продавцов) — таким образом, книжка и выйдет в три копейки, не дороже» 339. Как видно из текста письма, автор брал на себя все расходы по изданию, не оставляя себе ничего от прибыли.

Второй выпуск «Красных книжек», куда Некрасов включил не-сколько стихотворений («Огородник», «Забытая деревня», «Школь-ник» и др.), вышел в 1863 году. Такое же количество экземпляров Некрасов опять отправил в Мстеру. В ответном письме Голышев писал Некрасову: «Позвольте принести Вам, Ваше Высокоблаго-родие, за Ваше доброе ко мне и лестное доверие мою глубокую благодарность; Вы вполне удовлетворяете Вашими прекрасными

338 Краткий очерк деятельности книгоиздательской фирмы Д.Ф. Федорова по поводу 50-летнего юбилея. 1842–1892. — СПб. : Тип. В. Безобразова и Ко, 1892. — 31 с. 339 Переписка И. А. Голышева с разными учеными лицами / под ред. А.В. Смирнова. — Владимир, 1898. — С. 97.

226

изданиями требование меньшинства, даете возможность пользо-ваться бедному сословию полезными Вашими книжками и укра-шаете народную книжную торговлю»340. Столь удачный опыт издания и распространения народных книжек был непродол-жительным — сочинения Некрасова были запрещены, и у И.А. Го-лышева в продаже не осталось книжек интеллигентных издателей за исключением изданий «Посредника». Как только появились книжки «Посредника» Иван Александрович немедленно взял их, предполагая, что они пойдут в Мстере так же хорошо, как и в Мо-скве. Но на деле вышло совсем по-другому — на них почти совсем не было спроса, так как цена на них была значительно выше обык-новенных лубочных изданий.

Цена на литографии Голышева была приемлемой для офеней. Она колебалась в пределах от 1 руб. до 7 руб. за сотню экземпля-ров, в зависимости от сорта бумаги и качества исполнения. Это были листовки «Рекрутский набор», «Синопское сражение», «Кронштадская крепость», «Проспект семи башен в Константино-поле» и другие издания, выгодно отличавшиеся от изданий лубоч-ников, привлекавших внимание читателей низкой ценой и броски-ми названиями: «Ключи к женскому сердцу», «Руководства к выбору жен», «Настольные книги холостым, с общепонятными рисунками», «Наставления женщинам, как нравиться мужчинам» и т. д. Выбор издательского репертуара И.А. Голышева не ограничи-вался подобными изданиями, в большей степени он был нацелен на формирование вкуса читателей, и его усилия не прошли на-прасно. Характер чтения крестьян постепенно менялся, особенно с началом активного развития промышленности. Об изменении кру-га чтения красноречиво свидетельствует исследователь запросов читателей из народной среды А.С. Пругавин. Он неоднократно по-сещал сельские слободы и составил следующее впечатление: «Особенно же вас поражает интеллигентность, если можно так выразиться, крестьянского населения в таких крупных центрах, как слобода Мстера, Холуй или Палех… Чтобы убедиться в этом, стоит только прочесть те песни, которые, приводил в 1865 году

340 Там же.

227

г. Голышев, как наиболее распространенные среди населения Мстеры. В настоящее время самой распространенной и любимой песней является здесь известное стихотворение Лермонтова «Вы-хожу один я на дорогу»341. Разительные перемены в интересах слобожан, отмеченные Пругавиным, являлись по его же мнению, результатом издательской деятельности Голышева.

Самым крупным издателем литографированных лубочных из-даний для народа считается И.Д. Сытин. Однако следует признать, что одним из первых эту идею реализовал Голышев, начав осваи-вать свободную нишу в среде провинциальных покупателей еще в середине ХIХ века. Предприимчивость Голышевых содействовала созданию множества новых рабочих мест — известно, что только в Мстере работало более 300 цветильщиц, что составляло боль-шинство женского населения слободы. Кроме того, были задейст-вованы работники литографии и книжной лавки. Создание новых рабочих мест — это одна из важных характеристик предпринима-тельской деятельности.

7.3. Специализация как форма предпринимательства в издательском деле

Наряду с универсальными издательствами появляются специа-лизированные издательства, продемонстрировавшие наибольшую жизнеспособность и устойчивое развитие. Специализированные издательства возникли в то время, когда рынок был уже поделен, и для многих начинающих предпринимателей специализация оста-валась единственной возможностью закрепиться на книжном рын-ке. К специализации подтолкнули события русско-турецкой вой-ны, сделавшие актуальной литературу военной и медицинской тематики, а также картографическую продукцию. Отмена крепо-стного права вызвала к жизни потребность в новых методах хозяй-ствования на земле и, следовательно, в сельскохозяйственной ли-тературе. Музыкальное издательство предназначало свою продукцию буржуазии, старавшейся ни в чем не отставать от ари- 341 Пругавин А.С. Запросы народа и обязанности интеллигенции в области просвещения и воспитания. — СПб., 1895. — С. 352.

228

стократов и стремившейся приобщиться к ценностям дворянской культуры. Развитие технической мысли и науки привело к учреж-дению издательства технической литературы. Как нетрудно заме-тить, специализация в книгоиздании охватила различные области науки, искусства, техники, что отвечало требованиям времени и восполняло пробелы в книжном репертуаре. Многие универсаль-ные издательства выпускали издания по географии, ботанике, зоо-логии, технике, экономике, но они не проводили систематической работы по изучению спроса, и зачастую выпуск этих изданий но-сил спонтанный характер. И только некоторые издатели своевре-менно осознали, что специализированным книгоизданием нужно заниматься всерьез. Специализированные издательства выполняли правителъственные заказы, заказы государственных учреждений и частных лиц.

Свободную нишу в медицинском книгоиздании занял Карл Ле-опольдович Риккер342. Прежде чем приехать в Россию, он прошел стажировку в книжных магазинах Цюриха, Праги и Вены. Поэто-му не случайно, по прибытии в Петербург, имея за плечами не только опыт, но и материальную поддержку со стороны своего от-ца, он открыл небольшой книжный магазин, расположенный в центре города на Невском проспекте. Первое время у него прода-вались самые ходовые книги и журналы, но вскоре в ассортименте все четче начинает проглядываться уклон в медицинскую литера-туру, которую вскоре Риккер начал издавать самостоятельно. Он начал с выпуска периодики. Это были медицинские журналы на русском и немецком языках и газета «Врач». Затем появились кни-ги по медицине. С годами тематика выпускавшихся книг расши-рилась — в нее вошли труды по математике, технике, механике, горному делу, хотя книжный магазин Риккера вызывал у читаю-щей публики стойкую ассоциацию с медицинской книгой. В юби-лейном каталоге книжного магазина, насчитывающем 899 назва-ний, самый большой раздел занимают книги по медицине. Успеху

342 Морозова С.М. Издательская фирма К.Л. Риккера в Петербурге // Букинистическая тор-говля и история книги : межвед. сб. научн. трудов. — Вып. 8. — М. : Изд-во МГУП, 2000. — С. 127–132.

229

фирмы способствовала сбалансированная политика ценообразова-ния и тиражей, гибкая система скидок и льгот.

Ведущим картографическим предприятием России являлось заведение А.А. Ильина. Деятельность специализированного изда-тельства подобного рода была своевременной в условиях интен-сивного топографического картографирования территории страны. Предприятие было оснащено хорошей полиграфической техникой и укомплектовано штатом квалифицированных работников343. Здесь выпускались военно-топографические карты и географиче-ские атласы. Высокое качество продукции издательства, ее фунда-ментальный характер достигались за счет привлечения выдаю-щихся ученых и картографов, настоящих профессионалов своего дела. Особым достижением фирмы Ильина был разработанный гипсометрический способ показа рельефа на картах. Неизменным достоинством картографических изданий Ильина являлся высокий технический уровень и доступная цена. Учебным заведениям, пра-вительственным учреждениям и постоянным подписчикам предо-ставлялись скидки. Продукция фирмы продавалась в 40 городах России.

Специализированное издательство военной литературы при-надлежало В.А. Березовскому. Свою деятельность он начинал с основания книготоргового склада. Стартовый капитал составлял 700 руб., но его предприимчивость и организаторские способности позволили быстро превратить заведение в крупную издательско-книготорговую фирму страны. Основной принцип деятельности В.А. Березовского — «никогда не пользоваться ни одной копейкой казенных или чужих денег»344. Залогом успеха фирмы стало тесное сотрудничество с военными специалистами и знание запросов чи-тателей из военной среды. Березовский тщательно формировал из-дательский портфель. Критерием отбора произведений для печати служила их практическая ценность, определять которую ему помо-

343 Кильдюшевская Л.К. Издательская деятельность «Картографического заведения А. Иль-ина» // Книжное дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ в. : сб. статей. — 1992. — Вып. 6. — С. 97–111. 344 Цит. по: Лютов С.Н. Военная книга в России (вторая половина ХIХ — начало ХХ века). — Новосибирск, 2003. — С. 92.

230

гал опыт кадрового военного и знание конъюнктуры этого специ-фического сектора книжного рынка. Издатель часто шел на риск и принимался за издание, полезное с его точки зрения, независимо от того, будет ли оно выгодно в коммерческом отношении, или нет. Многое из того, что печатал Березовский, выдержало десятки переизданий. Успеху фирмы способствовала и военная книготор-говая библиография, основоположником которой по праву можно считать Березовского. В различные военные учреждения и биб-лиотеки регулярно направлялись пособия, информировавшие чи-тателей о новинках и готовившихся изданиях, давались объявле-ния в военной периодической печати, выпускались подписные библиографические издания. Фирма Березовского безраздельно господствовала на рынке военной литературы около 40 лет, в те-чение которых было выпущено более 4000 названий книг.

Предприниматели, работавшие с отраслевыми изданиями, опи-рались на профессионалов, безошибочно улавливавших спрос, тонко чувствовавших конъюнктуру и способных оценить качество того, или иного сочинения. У специализированных издательств был довольно четко очерчен контингент потребителей. О духов-ных запросах и финансовых возможностях своих читателей, спе-циализировавшиеся издатели знали гораздо больше, нежели уни-версальные, и спрос здесь, как более прогнозируемый, был менее подвержен колебаниям. Иными словами, можно сказать, что спе-циализированные издательства отличала относительная стабиль-ность, как в части численности читательской аудитории, так и ее потребностей.

Деятельность издателей-предпринимателей находилась под контролем ведомств, стремившихся не допускать незаконных пе-репечаток, которые наносили финансовый урон ведомственному книгоизданию и книжной торговле. Торговля перепечатками и подделками специализированных издательств, имевшая место во множестве случаев, свидетельствует о формировании нового сек-тора отечественного книжного рынка, на который был выведен новый книжный товар.

Специализированные издатели добились того, что выпускае-мые ими издания стали прибыльным товаром на книжном рынке.

231

Продуманным и взвешенным был подход к книгораспростране-нию, базировавшийся на тесном контакте с ведомствами, так как книготорговцы одновременно выступали в роли комиссионеров крупнейших ведомств и в роли содержателей частных контор, складов, магазинов. Сочетая эти формы, предприниматели пресле-довали, с одной стороны, коммерческие цели собственных фирм, с другой — оказывали содействие определенным слоям общества в обеспечении специальной литературой в соответствии с их инте-ресами.

В книжных магазинах, также как и в издательском бизнесе, бо-лее четкие очертания принимает специализация: появляются книжные предприятия, торгующие медицинскими, сельскохозяй-ственными, техническими изданиями. Тактика снижения цен и продажа со скидками преследовала рекламно-коммерческие цели привлечения покупателей и активизации покупок.

7.4. Кредитование предпринимательской деятельности

Полноценное развитие предпринимательства возможно при наличии развитой системы товарно-денежных и кредитных отно-шений, особенно в книжном деле, где срок реализации трудно предсказуем. Положение предпринимателей длительное время ос-ложнялось хроническим недостатком свободных денежных средств из-за отсутствия отлаженной системы кредитования, не-достаточности инвестиций. Ни государство, ни частные коммерче-ские банки не вели регулярной кредитной политики. Государство ссужало деньги лишь в отдельных случаях, частные банки взимали высокие проценты или пускали деньги в рост, занимались ростов-щичеством. В 1823 году в России насчитывалось 2287 ростовщи-ков из числа купечества, составивших на этом свои капиталы. Они неохотно выдавали деньги на издание книг из-за низкой рента-бельности книжного производства. Невелики были шансы полу-чить кредит в коммерческих банках, которых к середине века в России насчитывалось не более двадцати. В редких случаях фи-нансирование издательской деятельности наиболее устойчивых предприятий осуществлялось крупными заводчиками и банкира-

232

ми: Суворина финансировал варшавский банкир Кроненберг, «Русские ведомости» содержались на деньги железнодорожного магната В.К. Мекка, сахарозаводчик Н.П. Ланин издавал «Русский курьер», журнал «Слово» субсидировал золотопромышленник К.М. Сибиряков345.

Предоставление кредита эффективно в том случае, если воз-можно с высокой степенью вероятности определить, за какое вре-мя будет продана книга и, следовательно, установить срок займа. В случае получения кредита гарантийные обязательства должны были принять на себя поручители. В качестве гарантий могли вы-ступать книги, отданные под залог. Однако книги, как объект за-лога, представляли серьезные трудности для оценки. С целью экс-пертизы закладываемых книг, необходимо было создать особый ссудный комитет, состоящий из представителей от литераторов, издателей и книгопродавцев. Ссуда, которая предполагалась выда-ваться на полгода, безусловно, не могла удовлетворить по срокам предпринимателей, поскольку на книжном рынке преобладали труднореализуемые книги, а быстро продающиеся издания, встре-чались не так часто. Специфика книги, как товара заключалась как раз в том, что продавалась она медленно, иногда срок реализации растягивался на годы. В результате книга, появившись на свет, и будучи не распродана в короткий срок, зачастую обрекала ее вла-дельца идти на уступки и отдавать за бесценок посредникам.

Для книжного дела характерны слабые связи с другими финан-совыми структурами, в частности, с банкирскими домами. По сравнению с банками банкирские дома преобладали, поскольку они могли заниматься помимо банковских операций еще торгов-лей и промышленностью. Преимущество банкирских домов обес-печивалось также отсутствием законодательства, регулирующего их деятельность, поэтому они обладали большей свободой дейст-вий. Оказывая влияние на финансово-экономическую деятель-ность, банкирские дома, практически, не принимали участия в книжном деле. Сказывалась низкая рентабельность книжной от-расли, и сложность процедуры оформления залоговых обяза-

345 Книга в России: 1861–1881. — В 3 т. — М., 1990. — Т.2. — С. 14.

233

тельств на книжные товары. Кроме того, издатели и книготоргов-цы недоверчиво относились к банковским структурам, предпочи-тая старинные и более надежные способы получения кредита со стороны частных лиц из своей же среды. Решать проблему недос-татка оборотных средств издателям приходилось самостоятельно, в основном путем взаимного кредитования. Книгопродавцы, давно и хорошо знавшие друг друга могли предоставить товарный кре-дит, снабдив начинающего предпринимателя на определенных ус-ловиях книгами. Однако и здесь наблюдались определенные труд-ности, вызванные разобщенностью участников книжного рынка, отсутствием экономического подхода к вопросам развития книж-ного дела, недостатком коммерчески образованных специалистов.

Предприниматели, заинтересованные в долгосрочном пребы-вании на книжном рынке, старались сформировать читательскую аудиторию, развить интеллектуальные потребности читателей. Со стороны государства предприниматели не только не получали ни-какой поддержки, напротив, власти использовали разные рычаги, чтобы пресечь разрастание объемов книгоиздания и книгораспро-странения, сдерживали развитие книжного рынка. Свидетельством тому является закрытие без веских оснований земских складов и провинциальных книжных магазинов, крупнейшего книжного предприятия Калмыковой, книжного склада Муриновой. Как вид-но, административный произвол коснулся только тех предприни-мателей, чья деятельность способствовала народному просвеще-нию, повышению его культурного и образовательного уровня. Административные тиски зажали и деятельность книгонош зем-ских книжных складов, составивших конкуренцию офеням-лубочникам, да и сами офени были поставлены в невыгодные ус-ловия и вскоре сократили торговлю книгами. В ряде губерний местные власти чинили произвол в отношении книжных лавок, разоряя их владельцев и сокращая их численность.

В свете сказанного удивляют объемы книгоиздания, а данные статистики свидетельствуют о том, что Россия входила в лидеры мировых держав. По статистическим данным, в 1891 году в России вышло 9053 названий книг тиражом 29 млн экземпляров. Через два года объем книгоиздания увеличился и в абсолютных показа-

234

телях составил 10242 издания тиражом более 33 млн экземпляров, включая издания на иностранных языках346. Без учета изданий на иностранных языках, объем книгоиздания составил в 1891 году 6588 названии тиражом 22 млн экземпляров, в 1893 году — 7782 названия тиражом более 27 млн экземпляров347. Наибольший процент занимала учебная литература, справочники и статистические издания — на их долю приходилось 40% от всего количества издан-ных книг. Довольно большая доля — 21% приходилась на духовно-богословские издания. Небольшой объем занимала медицинская, сельскохозяйственная, политическая и экономическая книга. Суще-ственно расширилась география выпуска печатной продукции: книги издавались в 154 городах страны.

В сложившейся ситуации оптимизм вселяло созданное по ини-циативе Н.Г. Мартынова «Общество взаимного кредита деятелей печатного дела». Оценивая его значение для развития книжного дела, издатель В.В. Бессель отмечал: «Достигнута возможность практически удовлетворять давно назревшую потребность в орга-низации на правильных коммерческих началах кредита для печат-ной промышленности». Также Бессель считал, что достигнута «нравственная победа над устаревшим предубеждением, что чис-тая бумага — товар, а печатная — макулатура»348. Речь, бесспорно, шла о крылатой фразе министра финансов графа Е.Ф. Канкрина, который однажды высказался, что «глина — товар, а книга — не товар»349.

Создавая «Общество взаимного кредита деятелей печатного дела», Мартынов преследовал цель поддержания финансовой ста-бильности в книжном деле и ослабления диктата посредников и комиссионеров. Особенно острая дискуссия возникла по поводу кредита. В ней принял деятельное участие сам Мартынов, выдви-

346 Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1892. — № 7. — С. 315–317. 347 Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1894. — № 9. — С. 327–330. 348 Цит. по: Горшков Ю.А. К истории кредитования русской книжной торговли // Книжный бизнес. — 1993. — № 14. — С. 7. 349 Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф. (К 150-летию с начала издатель-ской деятельности) // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 159.

235

нувший ряд рациональных предложений по организации кредито-вания отрасли. Так, в частности, он предлагал, ввиду сложности книжного товара, устроить общий книжный склад, где разместить отданные в залог книги, учредить специальный банк для деятелей печати, ввести обоюдную ответственность со стороны собствен-ника книг и кредитора, в роли которого должно выступать «Обще-ство». При этом издателю предоставлялось право выкупа своего издания частями на условиях предварительной оплаты. Для заду-манного предприятия необходимо было решить вопрос об услови-ях хранения и страхования.

Частный издатель, разместивший на общем складе заложенные книги, получал в обмен варрант — ценную бумагу, служившую гарантией его платежеспособности. Варрант давал право распла-чиваться с типографиями за печать, а также за поставку бумаги. По мнению Н.Г. Мартынова, это в немалой степени должно было оживить книжный рынок. Помимо этого, учет всех производимых операций по движению товара позволял попутно решать еще и за-дачу пресечения воровства книг, которое практиковалось в столь обширных масштабах, что вызывало конкуренцию на теневом книжном рынке. Кроме того, книжный склад мог использоваться для организации комиссионной торговли печатными произведе-ниями.

Предложения Н.Г. Мартынова были направлены на то, чтобы поднять имущественный ценз предпринимателей и обеспечить их кредитоспособность. Однако, в отличие от достаточно разветвлен-ной сети действующих банковских структур, «Общество взаимно-го кредита» находилось в Петербурге, что составляло определен-ные неудобства для провинциальных предпринимателей, не всегда имеющих возможность осуществлять выезды в столицу. Между тем, предлагаемые меры были рассчитаны именно на провинци-альных издателей и книготорговцев, которые неохотно вступали в ряды членов Общества, и в итоге это объединение оказалось несо-стоятельным. «Общество взаимного кредита» не оправдало возло-

236

женных на него надежд, как по причине новизны дела, недоверия со стороны вкладчиков, их низких доходов, так и по причине его отдаленного территориального местонахождения.

7.5. Акционерные компании

Во второй половине ХIХ века, после преодоления кризиса се-редины 1880-х годов, экономика России характеризуется особенно быстрыми темпами развития. Расширялась крупная промышлен-ность, усиливался финансовый капитал, формировались капитали-стические монополии.

Вступление российского государства в империалистическую стадию развития отразилось на состоянии книжного дела. Рост объемов производства печатной продукции происходил за счет дальнейшего совершенствования полиграфической техники. Число типографских заведений в последней трети ХIХ века увеличилось почти в два раза, и к 1913 году в России действовало 2668 поли-графических предприятий, из которых около тысячи являлись осо-бо крупными. Революция в полиграфии поставила предпринима-телей в неравные условия и пагубно отразилась на мелких собственниках, едва выдерживавших конкуренцию. Абсолютными преимуществами обладали распорядители финансовых средств, которые направлялись на модернизацию производства, внедрение новых технологий печати, улучшение качества иллюстрационной печати. Мелкие и средние собственники, не имевшие возможности совершенствовать производство, сильно проигрывали в качестве изданий и в цене, которая была значительно выше, чем у тех, кто использовал новые технологии. С появлением тигельных и скоро-печатных машин разорилось множество владельцев литографий. И.А. Голышев писал в 1886 году, что ручное литографское произ-водство «было убито скоропечатными машинами с применением пара и большими капиталами»350.

В пореформенный период издательское дело характеризова-лось высоким уровнем концентрации: из 27224903 экземпляров

350 Цит. по: Народная гравюра и фольклор в России ХVII–ХVIII вв. — М., 1976. — С. 225.

237

книг, выпускавшихся в стране, 23512272 экземпляра приходились на издательства Петербурга и Москвы351. Проявлялись тенденции монополизации книжного рынка, укрупнения предприятий, рас-ширения сфер влияния. Издательства, достигшие высокого уровня развития, особенно те, которые владели органами периодической печати — Вольф, Маркс, Кушнерев, Суворин, тяготели к обзаве-дению собственной полиграфической базой. Собственное поли-графическое производство, окупаемость которого со временем становилась только выше, было экономически целесообразным.

Проявлялись тенденции монополизации книжного дела, вызы-вавшие «как количественные, так и качественные изменения в формах книгоиздания, в характере предложения книжной продук-ции, ценообразования и структуре читательского спроса на кни-ги»352. Правительство не ограничивало деятельность монополий, напротив, косвенно поддерживало их в конкуренции, прежде все-го, с зарубежными фирмами. Власти видели в монополии органи-зующее начало, способ регулирования производства, поддержания уровня цен, стабилизации кризисных ситуаций.

Монополистические тенденции порождали различные формы кооперирования. Редакции газет и журналов, издательства, книж-ные оптовые склады и магазины, ведущие типографии, ранее дей-ствовавшие обособленно, тяготеют к объединению. В одних руках сосредоточивается издательство, полиграфия, книжная торговля. Книготорговцы обзаводятся типографиями, а владельцы типогра-фий открывают книжную торговлю. При книготорговых заведени-ях учреждаются конторы по подписке на журналы, выполнявшие посреднические функции между редакциями газет и журналов и читателями. Оптовую и розничную продажу предпочтительнее было вести непосредственно со склада, что широко практиковали как издатели, так и содержатели печатных заведений.

Пытались заниматься книжной торговлей и авторы. Собствен-ная книготорговая фирма имелась у Достоевского, действовавшая под вывеской «Книжная торговля Ф.М. Достоевского для иного- 351 Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке. — М. : Пашков дом, 2003. — С. 187. 352 Горшков Ю.А. К вопросу о монополизации книжного дела в России // Тр. / Гос. публ. б-ка им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. — Л., 1989. — С. 6.

238

родних». Писатель до последних дней жизни вел записи о продаже своих произведений. За два дня до кончины 26 января 1881 года Достоевский получил счет из книжного магазина В.А. Цвылева на сумму 71 руб. 75 коп. В счете были перечислены книги, прислан-ные взамен на романы «Братья Карамазовы», «Бесы», «Преступле-ние и наказание», «Униженные и оскорбленные», примерно на ту же сумму (71 руб. 50 коп.)353. Обмен книгами по взаимозачету был обычным способом расширения ассортимента, и Достоевский им пользовался, как и другие участники книжного рынка.

Помимо сочетания разных направлений деятельности получи-ли развитие коллективные формы организации фирм, которые об-рели новые правовые основания — товарищества на паях и акцио-нерные компании. Они стали появляться после того, как 11 марта 1861 года был утвержден устав первой акционерной компании.

Торгово-промышленные акционерные компании в книжном деле России появились в предреформенное десятилетие. Первая из них — Торговый дом «С.Д. Струговщиков, Г.Д. Похитонов, Н.И. Водов и Ко», был создан в 1858 году по инициативе извест-ного популяризатора науки, полковника Генерального Штаба Н.Г. Писаревского. Компания возникла в то время, когда публика приветствовала любое новое предприятие, ставившее целью рас-пространение просвещения. Фирма Писаревского была намерена выпускать общедоступные сочинения по разным отраслям естест-вознания. Ее первоначальный капитал 250 тыс. руб. серебром был достаточным для того, чтобы приобрести типографию с литогра-фией, словолитней, фотографическим павильоном и книжным ма-газином. Однако произведенные затраты оказались чрезвычайно велики, и книги стоили очень дорого — 43 руб. 70 коп. за экземп-ляр 354. За два года компаньонам не удалось развернуть широкую издательскую деятельность, было выпущено всего четыре книги политической, экономической и естественнонаучной тематики. В 1861 году компания была преобразована в издательско-

353 Айзенберг Т.Д. Неопубликованные документы «Книжной торговли Ф.М. Достоевского» // Книга. Исследования и материалы. — 1982. — Сб. 45. — С. 144. 354 Весеньев Г. Товарищество «Общественная польза» // Книжный вестник. — 1860. — № 13–14. — С.133–138.

239

полиграфическое акционерное предприятие с названием «Общест-венная польза». Несколько иную причину провала указывают со-временники, в частности, видный книгопродавец А.Ф. Черенин, считавший, что созданное товарищество взвалило на себя непо-сильную задачу организации издания и торговли книгами узкой тематики. «Следовало ли в одном деле соединять две задачи со-вершенно разнохарактерные?» — справедливо замечал Черенин355. Сочетать издание и продажу книг узкой тематики было рискован-ной затеей. Вопрос прозвучал особенно актуально в связи с тем, что в других отраслях народного хозяйства наблюдался процесс отделения производства от торговли. Обособление различных на-правлений деятельности было вызвано структурными и организа-ционными изменениями, развивающимися в сторону их усложне-ния. Далее Черенин поясняет свою точку зрения, опираясь на собственные теоретические позиции. Книги, по его мнению, со-ставляют продукт духовного производства, направляемого обще-ственными потребностями, в то время как торговля книгами вы-ступает посредником между запросами читателей и предложением, создаваемым литературно-ученой элитой. В итоге он приходит к заключению, что создание компании, сочетающей все направления книжного дела, было преждевременным шагом.

Исследователь проблем акционирования Е.А. Динерштейн356 установил, что капиталистические объединения в книгоиздании создавались двух типов — торговые дома (товарищества полные и товарищества на вере) и акционерные компании. Основное разли-чие между ними заключалось в том, что участие в торговом доме в качестве учредителя влекло за собой полную ответственность по всем делам фирмы, а вкладчики отвечали в пределах сумм сделан-ных ими взносов. Участие в акционерной компании предполагало ограниченную ответственность членов компании, в зависимости от вклада в основной капитал предприятия357. Юридическая основа

355 Черенин А.Ф. Заметки о книжной торговле в России // Книжный вестник. — 1860. — № 1–2. — С. 12–16. 356 Книга в России: 1881–1895 / под ред. И.И. Фроловой. — СПб., 1997. — С. 46, 65. 357 См. : Динерштейн Е.А. Акционерные компании в издательском деле пореформенной России // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 86.

240

акционерных компаний и паевых товариществ была одинакова, но экономические причины их образования были разными. Паевые товарищества создавались с целью основания новых предприятий, акционерные компании — для развития действующих фирм, нахо-дившихся в индивидуальной или семейной собственности. Това-рищества на паях стали преобладающей формой организации предприятий в книжном деле. Закон обязывал владельцев регуляр-но публиковать отчеты об их деятельности, так как это было необ-ходимо при получении банковских кредитов.

Создание акционерных компаний позволило мобилизовать ка-питал за счет привлечения новых акционеров, расширять финан-совую базу, обеспечивать наличие оборотных средств. Паевые же товарищества более нуждались в решении организационных задач, так как капитал у них уже имелся. В основном это были семейные предприятия, куда проникновение посторонних лиц было затруд-нено, а переход в руки к иностранным подданным исключался, так как для этого требовалось приобрести как минимум 51% паев предприятия358. На обеспечение преимущественного права приоб-ретения акций отечественными предпринимателями были направ-лены условия организации акционерных компаний. В уставы предприятий печатного и издательского дела вводились некоторые ограничения — они могли выпускать только именные акции. Но именные акции имели один существенный недостаток, а именно, невозможность котировок на бирже. Таким правом обладали толь-ко три фирмы — «Акционерное общество словолитни О.И. Ле-ман» на С-Петербургской бирже, «Акционерное общество слово-литни и типографии С. Оргельбранда» на Варшавской бирже и «Товарищество И.Д. Сытина» на Московской бирже.

Созданию акционерных компаний способствовал ряд факто-ров. К ним относятся: образование единого внутреннего рынка, темпы железнодорожного строительства, перестройка системы го-сударственных финансов и возникновение сети частных кредит-ных учреждений. С конца 1880-х годов акционерные компании стали преобладающей формой предприятий в промышленности, и

358 Динерштейн Е.А. Указ. соч.

241

к началу ХХ века на их долю приходилось уже более 70% основ-ного капитала и производственных фондов фабрично-заводской промышленности. Как отмечалось в специальном докладе на съез-де представителей промышленности и торговли «крупная про-мышленность в наше время невозможна вне акционерной формы, она переросла форму единоличного предприятия» 359.

Акционирование коснулось и полиграфии. В 1876 году на базе расширенного типографского заведения И.Н. Кушнерева было создано «Товарищество на вере». Для него на Пименовской улице было выстроено трехэтажное кирпичное здание. Из-за границы были выписаны оборудование, шрифты и несколько плоскопечат-ных машин. Заведение Кушнерева было универсальным по харак-теру деятельности, здесь печатались периодические издания — га-зеты и журналы, сочинения классической литературы, научно-популярные произведения. Многие издания фирмы Кушнерева за-служивали наград и поощрений со стороны правительства и про-фессионального сообщества.

Из числа типографских акционерных предприятий следует упомянуть созданный в 1887 году «Торговый дом А.А. Левенсон и Кº». К этому времени типография уже пользовалась известностью, она имела значительное количество больших заказов, и дела шли хорошо. В типографии имелись литографский и типографский це-ха, фотоцинкография, словолитня, переплетная мастерская, фото-типная мастерская, что делало это предприятие одним из лучших в России. Фирма выпускала как дешевые издания — плакаты, кар-тинки, так и специальные юбилейные издания в древнерусском стиле: «Архангельское Евангелие», «Летописный и лицевой из-борник Дома Романовых», «Феодоровский государев собор в Цар-ском Селе» и др.

В 1889–1890 годах товарищество «Торговый дом А.А. Левен-сон и Кº» преобразовано в «Товарищество скоропечатни А.А. Ле-венсон»360. В его состав вошли, помимо владельца типографии,

359 Цит.по: Динерштейн Е.А. Указ. соч. 360 Самородов Б.П. Город книгопечатников. Вторая половина ХIХ — начало ХХ в. // Поли-графия. — 1998. — № 4. — С. 94–95.

242

А.А. Левенсона, председатель Товарищества В.А. Красовский и крупный пайщик С.Я. Уманский. Первоначальный капитал «Това-рищества» состоял из 240 тыс. руб., в 1896 году он был увеличен до 300 тыс. руб., в 1899 году — до 360 тыс. руб.. В 1903 году ос-новной капитал «Товарищества» составил 500 тыс. руб., разделен-ные на 625 паев, по 800 руб. каждый.

Высочайшего утверждения удостоился Устав нового «Товари-щества»361, представляющий собой довольно подробный документ, разработанный по всем правилам экономической науки того вре-мени. Устав — достаточно типовой документ, в котором содержа-лись статьи, освещающие сугубо организационные вопросы. Большой раздел посвящен порядку действий в текущих процессах и в случае разрешения споров. В Уставе также имелись статьи по отчетности и распределению прибыли, выдаче дивидендов. Также в Уставе были изложены цели «Товарищества», размер его основ-ного капитала, количество паев, указывался состав Правления, а также перечислялись права и обязанности членов Правления. За рамками уставных статей осталась содержательная часть издатель-ско-книготорговой деятельности, однако, некоторое представление о деятельности фирмы А.А. Левенсона дают следующие данные, представленные в таблице362.

Таблица 3

Динамика развития фирмы А.А. Левенсона

Расход материалов

Плата рабочим

Жалование правлению и служащим

Наем и содержа-ние поме-щений

Чистая прибыль Года

Руб. Коп. Руб. Коп. Руб. Коп. Руб. Коп. Руб. Коп.1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

1890 56245 84 57531 67 18159 21 7214 45 14346 82

361 Устав Товарищества Скоропечатни А.А. Левенсон. — М., 1903. — 33 с. 362 Товарищество Скоропечатни А.А. Левенсон. Исторический очерк и описание мастерских 1881–1903. — М., 1903. — 109 с.

243

Окончание табл. 3

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 1891 73496 81 63950 27 19286 43 7639 14 14291 03 1892 66683 25 62233 76 22579 98 9855 23 Пожар --- 1893 72386 89 76546 78 21898 33 9567 62 17049 01 1894 107665 68 88486 50 25624 76 9395 66 20528 30 1895 122615 17 93155 06 28715 77 10237 96 20922 61 1896 137248 96 105517 22 31300 61 13299 95 23193 83 1897 135199 11 120770 30 31768 21 18731 10 26195 40 1898 153679 54 130781 50 33196 33 22893 65 31011 27 1899 172406 --- 148944 74 41066 23 22348 45 38790 20 1900 223161 71 165676 87 46594 08 21296 87 48510 51 1890 56245 84 57531 67 18159 21 7214 45 14346 82 1891 73496 81 63950 27 19286 43 7639 14 14291 03 1892 66683 25 62233 76 22579 98 9855 23 Пожар --- 1893 72386 89 76546 78 21898 33 9567 62 17049 01 1894 107665 68 88486 50 25624 76 9395 66 20528 30 1895 122615 17 93155 06 28715 77 10237 96 20922 61 1896 137248 96 105517 22 31300 61 13299 95 23193 83 1897 135199 11 120770 30 31768 21 18731 10 26195 40 1898 153679 54 130781 50 33196 33 22893 65 31011 27 1899 172406 --- 148944 74 41066 23 22348 45 38790 20 1900 223161 71 165676 87 46594 08 21296 87 48510 51

По составу участников паевые товарищества напоминали тор-говые дома. Их пайщиками были либо члены одной семьи, либо лично знакомые друг с другом предприниматели. Но свободного обращения акций паевых товариществ не было по следующим причинам. Во-первых, петербургская биржа не допускала коти-ровку акций предприятия с капиталом менее 500 тыс. руб. Во-вторых, преобладало негативное отношение к книгоизданию и книготорговле. Так, на просьбу «Товарищества скоропечатни А.А. Левенсон» в 1897 году допустить обращение паев на москов-ской бирже, Биржевой комитет ответил, что печатные предприятия

244

не могут быть отнесены к тем отраслям промышленности, «разви-тие которых представляется желательным» и которые поэтому «требуют привлечения свободных капиталов»363.

С первых шагов деятельности «Товарищества скоропечатни А.А. Левенсон» мастерские фирмы стали пользоваться известно-стью и выполнили заказов на сумму 114000 руб.364. При таких объ-емах работ, старые помещения типолитографии уже не могли удовлетворять предъявляемым требованиям, и их пришлось значи-тельно расширить. Было начато устройство новых обширных по-мещений, в которые и были переведены мастерские. Параллельно с типографской деятельностью «Товарищество» занималось кни-гоизданием, в частности, совместно с И.Н. Кнебелем.

Перед «Товариществом» разворачивались хорошие перспекти-вы, но в ночь на 1 мая 1892 года в самый разгар рабочей поры, в типографии вспыхнул пожар. Огонь уничтожил все: мастерские, рабочие машины, шрифты и множество неоконченных работ. Этот год сохранился в истории «Товарищества», как тяжелое испыта-ние, которое было с честью выдержано. Руководство «Товарище-ства» не пало духом, и рухнувшее дело было восстановлено. До-полнительные взносы членов «Товарищества», покупка новой типографии и машин — все это дало возможность в 1893 году, при стоимости имущества 173000 руб., выполнить заказов на 237000 руб. Но последствия все же были — ущерб составил более 100000 руб.365.

После пожара деятельность «Товарищества» активно развива-лась, прогрессируя и в количестве поступающих заказов, и в раз-нообразии их тематики. Отделения фирмы были открыты в Кур-ске, Оренбурге, Самаре. «Товарищество» одинаково хорошо выполняло как мелочные работы, так и сложнейшие заказы. В те годы конкуренцию «Товариществу» могли составить только Экс-педиция заготовления Государственных бумаг и «Товарищество Р. Голике и А. Вильборг». 363 Цит. по: Орлов Б.П. Полиграфическая промышленность Москвы. Очерк развития до 1917 г. — М., 1953. — С. 205–206. 364 Товарищество скоропечатни А.А. Левенсон. Исторический очерк и описание мастерских 1881–1903. — М., 1903. — С. 6. 365 Там же.

245

Успех, сопутствующий фирме, неоднократно был закреплен в ходе участия в международных выставках, где неизменно завое-вывались призовые места и медали. В 1895 году «Товарищество скоропечатни А.А. Левенсон» за свои заслуги было награждено большой серебряной медалью Министерства финансов за участие в Выставке печатного дела в Санкт-Петербурге. В 1900 году на Всемирной выставке в Париже «Товарищество» было награждено золотой медалью за выставленные там типолитографские работы. В 1907 году на Всемирной выставке в Мадриде издания фирмы Левенсона были отмечены высшей наградой (Гран-при), а в 1910 го-ду была получена золотая медаль на художественно-промыш-ленной выставке в Одессе. В 1914 году высокой наградой были отмечены работы фирмы на выставке печатного дела и графики в Лейпциге366.

Акционерным обществом являлось «Товарищество Р. Голике и А. Вильборг», образованное в 1903 году в Петербурге с уставным капиталом 50 тыс. рублей. Фирма объединяла типолитографию, фотоцинкографию, была великолепно оборудована новыми стан-ками и печатными машинами. За время своего существования с 1903 по 1918 год. «Товарищество Р. Голике и А. Вильборг» напе-чатало 66 изданий, из которых 87,9% приходилось на издания по искусству. Также было выпущено 7 художественных альбомов и 49 листовых изданий367.

Высокое качество полиграфического исполнения и художест-венного оформления изданий обеспечивалось за счет привлечения квалифицированных специалистов — Б.Г. Скамони, Ю.Б. Гунста, прославленных художников — И.Э. Грабаря, Е.Е. Лансере, А.Н. Бенуа, И.Я. Билибина, Г.И. Нарбута.

Процесс акционирования в печатном деле активизировался в 1880-е годы. В 1876 году было одно акционерное предприятие с капиталом 400 тыс. руб., в 1886 году акционерный капитал со-

366 Товарищество Скоропечатни А.А. Левенсон на выставке печатного дела и графики в Лейпциге 1914 г. — М., 1914. — 53 с. 367 Решетова О.И. Из истории создания и деятельности Товарищества «Р. Голике и А. Виль-борг» // Букинистическая торговля и история книги : межвед. сб. научн. трудов. — Вып. 2. — М., 1992. — С. 143.

246

ставил 1,4 млн руб., в 1896 году в стране было 14 акционерных обществ с капиталом 5, 9 млн руб.368. За период 1901–1911 годов акционерный капитал вырос более чем вдвое. К 1914 году в Рос-сии насчитывалось 2032 отечественные акционерные компании, из них — 42 акционерных общества полиграфии и издательского де-ла369. Положительная динамика наблюдается, несмотря на то, что действующее в стране законодательство сдерживало развитие процесса акционирования. Замедленными темпами шло акциони-рование в бумагоделательной промышленности из-за большой ка-питалоемкости и медленной окупаемости. В общем финансово-промышленном потенциале страны роль акционерных компаний была невелика, но характер продукции, с которым работала от-расль, обязывал уделять ей пристальное внимание.

Акционирование типографий осложнялось действовавшим за-конодательством, так как власти считали издательскую деятель-ность наиболее доступной всяким злоупотреблениям, а печать «орудием вредной пропаганды». В результате ограничений пред-приятия испытывали недостаток притока средств извне и развива-лись за счет внутриотраслевого накопления капитала. Полиграфия не рассматривалась как отрасль промышленности, или вид про-мышленного производства и не могла выступать объектом торго-во-промышленного права. Юридически владельцы печатных заве-дений не могли считаться кредитоспособными и лишались права получения банковского кредита. Отсюда нежелание крупных ка-питалистов и иностранцев вкладывать средства в полиграфиче-скую промышленность. Не меньшее значение имели дискримина-ционные условия, в которых пребывала отрасль и низкие дивиденды. На сложившееся положение не влияло даже то, что концентрация в полиграфическом производстве была высокой: на долю 6 московских предприятий в 1894 году приходилось 43% объема производства, а спустя 4 года уже 52,4% из 123 зарегист-рированных предприятий. С другой стороны, концентрация капи-тала была невыгодной предпринимателям, потому что в таком 368 Книга в России: 1881–1895 / под ред. И.И. Фроловой. — СПб., 1997. — С. 46–47. 369 Динерштейн Е.А. Акционерные компании в издательском деле пореформенной России // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 88.

247

случае дела фирмы попадали в руки наемных управляющих, а вла-делец-предприниматель лишь номинально оставался у руковод-ства компании, превращаясь в простого держателя ценных бумаг. Поэтому предприниматели старались оставить за собой право без-раздельного влияния за счет контрольного пакета акций, держате-лями которых были только доверенные лица, как правило, члены семей.

Любая форма концентрации капитала ставит целью не только расширение производства, но и устранение конкуренции, установ-ление вместо нее монополии. Монополизация порождала слияние и поглощение ранее независимых издательств, создание дочерних фирм, а также приобретение акций других предприятий.

В 1883 году предприятие Вольфа было преобразовано в Това-рищество, 500 акций которого по 1000 руб. каждая, были распре-делены между членами семьи Вольфа, и эти акции вплоть до 1914 го-да обращались в строго замкнутом кругу. Среди акционеров поя-вились только три пайщика, в руках которых имелось 20% ак-ций370. Управление производством передавалось стороннему лицу, которое несло ответственность перед властями за все действия фирмы. Преобразование фирмы в товарищество предполагало сво-бодное маневрирование необходимыми капиталами. Незадолго до 1917 года акционерное общество Вольфа стало испытывать фи-нансовые трудности. Однако пайщики не рискнули пойти по пути выпуска дополнительных акций. Для увеличения основного капи-тала до 1 млн руб. было переоценено имущество фирмы и выданы владельцам новые акции бесплатно в порядке обмена: одну новую за одну старую. Делалось это в целях получения облигационного кредита (по принятым тогда нормам сумма облигационного займа не должна превышать половины основного капитала). Однако фирма Вольфа не добилась монопольного положения ни на одном из направлений развития книжного рынка из-за ограниченности источников накопления, рассеивания капитала, не компенсирован-ного паями новых акционеров.

370 Динерштейн Е.А. Указ. соч.

248

По пути Товарищества Вольфа пошла фирма, созданная А.Ф. Марксом. Сфера деятельности Маркса была связана с книго-изданием, выпуском журнальной продукции и полиграфическим производством. Несмотря на это, фирме не удалось занять моно-польное положение на рынке. По завещанию основателя фирмы предприятие было преобразовано в 1907 году в паевое товарищество. На долю наследовавшей вдовы пришлось 204 пая по 4 тыс. руб.; 20 паев досталось ее братьям и 172 — другим родственникам371. Это было типичное семейное предприятие. Дела фирмы в начале ХХ века шли не очень успешно. Заметно сократился объем произ-водства, низкими были и дивиденды — вдвое меньше, чем у Сы-тина. Во время войны положение еще более осложнилось, и в 1916 году стало угрожающим — прибыль составила всего 10,5 тыс. руб.372. Сказалось то, что у Маркса было мало возможно-стей для маневра, так как он издавал огромным тиражом журнал и большое количество приложений к нему, спрос на которые в воен-ные годы упал. Главная причина кроется в том, что у Маркса не хватало оборотных средств, и фирму пришлось продать. Это про-изошло 20 мая 1916 года, она была продана за 1 млн. руб. золотом Сытину. Сделку финансировали Сибирский и Русско-Азиатский банк.

В числе немногих издателей, закрепивших связи с банком, в частности, с Волжско-Камским банком, был А.С. Суворин. В ис-тории отечественного книгоиздания этот деятель заслужил неод-нозначную оценку, но вместе с тем, вклад Суворина в развитие книгоиздания и книжной торговли трудно переоценить. За 40 лет он выпустил 1600 названий общим тиражом 6,5 млн экземпля-ров373. Основу благополучия фирмы А.С. Суворина составляла га-зета «Новое время», тираж которой достигал 35–50 тыс. экземпля-ров. Для того чтобы упрочить положение газеты, сохранить за ней влияние, Суворин в 1908 году встал перед необходимостью преоб-разовать ее в акционерную компанию. Она носила семейный ха-

371 Динерштейн Е.А. Акционерные компании в издательском деле пореформенной России // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 100. 372 Динерштейн Е.А. Там же. 373 Динерштейн Е.А. А.С. Суворин. Человек, сделавший карьеру. — М.,1998. — С. 293.

249

рактер : 600 паев у семьи, 100 у сотрудников и 100–150 паев пред-полагалось пустить в продажу. Среди пайщиков числился Волж-ско-Камский коммерческий банк, а также известные промышлен-ники С.Т. Морозов и Э.Л. Нобель. Основной капитал должен был составлять 4 млн руб.374. В феврале 1911 года на собрании пайщи-ков было объявлено о начале деятельности Товарищества. Преоб-разование фирмы Суворина в паевое товарищество не стабилизи-ровало ее финансового положения, хотя основной капитал увеличился, но дела пошли так плохо, что уже к 1912 году при-быль сократилась в два раза, и к февралю 1918 года фирма оказа-лась на грани фактического краха. Связано это было с тем, что га-зета утратила широкую общественную поддержку, и никакие финансовые вливания уже не могли спасти положение.

Кроме газеты у Суворина имелось монополистическое объеди-нение картельного типа, занимавшееся продажей печатной про-дукции на железнодорожных станциях и речных пристанях. Право на продажу печатной продукции на двух железных дорогах — Ни-колаевской и Варшавской — Суворин приобрел в 1884 году, затем заключил еще несколько контрактов с казенными и частными же-лезными дорогами. В 1904 году была учреждена новая фирма в виде полного товарищества под названием «Товарищество торгов-ли произведениями печати на станциях железных дорог “Контр-агентство печати”», пайщиком которого стал И.Д. Сытин. Через некоторое время по его инициативе между издателями ряда мос-ковских газет было заключено негласное картельное соглашение, устанавливающее цены и условия сбыта, а затем создан тайный синдикат во главе с Сытиным и Сувориным. В 1911 году было уч-реждено новое товарищество «Контрагентство А.С. Суворина и Ко», ставшее арендатором 600 киосков, торговавших на главных магистралях страны.

Сытин, не располагавший в начале своей деятельности доста-точным капиталом, как только окреп и расширил дело, встал на путь акционирования. В 1883 году на базе своей литографии, имевшей 5 машин, он создал товарищество на вере с капиталом

374 Динерштейн Е.А. Там же.

250

75 тыс. руб., из них 36 тыс. руб. принадлежало Сытину. Такая форма объединения не допускала притока инвестиций, и это серь-езно сдерживало развитие предприятия, но уже в 1891 году това-рищество Сытина было преобразовано в новое объединение, где в качестве одного из пайщиков выступало «Писчебумажное това-рищество М.Г. Кувшинова». Вновь учрежденное объединение но-сило имя Сытина и называлось «Товарищество печатания, изда-тельства и книжной торговли И.Д. Сытина» с основным капиталом 350 тыс. руб. (один пай — 1 тыс. руб.), а оборот фирмы достигал 0,5 млн в год375. В новом качестве сменилось общее направление деятельности фирмы — оно было ориентировано на выпуск лите-ратуры универсального характера. Это был очень верный шаг, по-тому что многие издательства начинают испытывать затруднения из-за узости номенклатуры выпускаемых книг и проблем с их сбы-том.

Товарищество И.Д. Сытина на протяжении первых 19 лет дея-тельности выпустила 200 названий учебников для средней школы, 150 названий учебников для начальной школы, 100 названий дет-ской литературы, 1500 народных книг и листовых изданий, немало многотомных и серийных изданий. Из всех предприятий отрасли его фирма имела наибольшую прибыль, достигавшую 225 руб. на 1 тыс. руб. акционерного капитала. Книжная торговля Сытина ве-лась в 17 магазинах и лавках, расположенных в 13 городах России и в Болгарии376. У Московской городской управы было куплено более половины лучших в городе мест для продажи газет. Сытин стал монополистом в книжной торговле. Сконцентрировав в одних руках крупнейшие отраслевые предприятия, он смог добиться зна-чительного снижения издержек производства и увеличения скоро-сти обращения товарной массы, что давало большой запас прочно-сти его фирме.

К началу ХХ века стало очевидно, что масштабы деятельности предприятия требуется расширить, и Сытин приступил к решению задач увеличения основного капитала путем неоднократной про- 375 Динерштейн Е.А. Акционерные компании в издательском деле пореформенной России // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 108. 376 Динерштейн Е.А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М., 2003. — С. 213.

251

дажи паев. В результате проводимой политики оборот «Товарище-ства» накануне Первой мировой войны увеличился более чем в 7 раз, а основной капитал составил 14 млн руб.377. При этом банков-ский капитал не участвовал в делах фирмы. Кредитные операции проводились через Московскую контору Государственного банка, Московский банк, Московский торговый банк, Русско-Азиатский банк, Московское купеческое общество взаимного кредита, Рус-ский торгово-промышленный банк, Московский промышленный банк, Петроградский коммерческий банк. В 1900 году паи «Това-рищества» были допущены к котировке на Московской бирже, и в начале 1910-х годов они котировались на Петербургской бирже. В 1912 году в котировке было отказано, но в 1914 году паи това-рищества вновь были включены в бюллетень Московской бир-жи378. Колебания связаны с тем, что правительство сознательно ограничивало подобными мерами круг акционеров, опасаясь, что это откроет путь в книжное дело лицам, которые могут во вред употребить печатное слово. Из этих опасений власти препятство-вали распылению мелких паев, и товарищество Сытина к концу 1916 года насчитывало 95 пайщиков, в руках которых находилось 3400 акций, из них Сытину принадлежало 2095 акций. К весне 1917 года Товарищество приобрело паев и акций различных пред-приятий на сумму свыше 2 млн руб. До того Сытин осуществил присоединение издательских фирм А.В. Васильева и М.Т. Соловь-ева (1904), поглотил Торговый дом Е.И. Коноваловой (1913). Однако, по оценке исследователей, монопольное положение «То-варищества» представляло собой скорее «аморфную монополи- стическую корпорацию с нечетко выраженной структурой»379. Вместе с тем, Сытин — предприниматель, хорошо усвоивший правила рынка, не останавливался на достигнутом и двигался впе-ред. Одновременно с развитием деятельности предприятия усили-валось и проникновение «Товарищества» Сытина в смежные с

377 Динерштейн Е.А. Акционерные компании в издательском деле пореформенной России // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 108. 378 Там же. 379 Иникова С.А. «Товарищество И.Д. Сытина» (1883–1917). От литографии к монополисти-ческому объединению. Деп. ИНИОН. № 13928. — М., 1983. — С. 39.

252

книжным делом отрасли производства, например, в бумагодела-тельную и нефтяную промышленность.

В 1913 году на базе фабрики Н.В. Печаткина Сытин совместно с другими предпринимателями, в числе которых был его компань-он А.С. Суворин, создали «Акционерное общество Российской писчебумажной фабрики»380. Производство бумаги в России было поставлено плохо, и дефицит восполнялся за счет импорта. По официальным данным, приводимым на страницах «Книжного вестника», в стране на тот момент действовало 172 писчебумаж-ные фабрики с годовым производством 108 тыс. тонн бумаги. Для сравнения, в Германии работало 946 фабрик с производительно-стью 730 тыс. тонн в год, во Франции — 422 фабрики, произво-дившие 350 тыс. тонн, в Англии — 302 фабрики, производившие 412500 тонн381. Производство отечественной бумаги не удалось запустить из-за начавшейся Первой мировой войны. После ок-тябрьской революции Сытин вновь вернулся к вопросу производ-ства бумаги, но реализовать проект ему не удалось. И это, несмот-ря на то, что цена пуда хорошей печатной бумаги выросла в 150! раз382 по сравнению с довоенной ценой.

Образованию акционерного общества «Издательское дело бывшее Брокгауз и Ефрон» предшествовала деятельность осно-ванного в 1889 году петербургского издательства Ильи Абрамови-ча Ефрона, занимавшегося изданием многотомных энциклопеди-ческих словарей и другой полезной литературы. В начальный период своей деятельности издательство выпускало труды по есте-ствознанию, истории, литературе и искусству. Особое место по значимости и качеству оформления занимала серия «Библиотека великих писателей» под ред. С.А. Венгерова, которая издавалась 15 лет. Издательство напечатало «Справочную и записную книгу для едущих на Одесские и Крымские курорты» (1890), «Новый медицинский календарь» (1890), «Семеновский железнодорожный календарь и записную книжку на 1891 год» (1891), трехтомный

380 Динерштейн Е.А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М., 2003. — С. 224. 381 Акциз на культуру // Книжный вестник. — 1906. — № 7. — С. 193. 382 Гершанович Д. Основные причины дороговизны книги и кризиса сбыта // Книгоноша. — 1923. — № 29. — С. 3.

253

«Энциклопедический медицинский словарь» (1892–1894). Объем энциклопедических изданий потребовал больших капиталовложе-ний, и издатели ходатайствовали перед Сенатом о создании ак-ционерного общества. Их просьба была удовлетворена 3 июля 1898 года. Основной капитал общества определялся в 1 млн руб., разделенный на 400 акций по 250 руб. каждая. Для того чтобы стать членом объединения, надо было обладать 25 акциями. Ос-новная доля акций принадлежала И.А. Ефрону с сыновьями, они имели 170 акций, 120 акций принадлежали Брокгаузу. Председате-лем правления общества первоначально был избран один из глав-ных редакторов «Энциклопедического словаря», владевший 25 ак-циями383. Компания просуществовала до 1931 года и выпустила 86 томов Большого энциклопедического словаря, а также пред-приняла издание Малого энциклопедического словаря. Издания распространялись по подписке, но без предварительных денежных взносов — достаточно было только заявить о своем намерении подписаться на словарь. Появление словарно-энциклопедических изданий, выпуск которых был осуществлен Брокгаузом и Ефро-ном, спровоцировало отзывы в прессе, где русские предпринима-тели обвинялись в отсутствии инициативы и предприимчивости. Автор статьи «Немцы одолели» сетовал на то, что при наличии больших капиталов русские предприниматели уступают рынок иностранцам: «Наши книгоиздатели прозевали громадное дело, которое должно дать сотни тысяч чистого дохода, и которое те-перь уже ушло из русских рук» 384.

Акционерное общество «Брокгауз и Ефрон» в своей дореволю-ционной деятельности имело периоды бурного расцвета и катаст-рофического упадка. Если за первые 5 лет своего существования (1899–1903) акционерное общество получало ежегодно в среднем по 100 тыс. руб. чистой прибыли, то в 1905 году прибыль упала до 7736 руб.385. После первой русской революции положение не-

383 Румянцева Т.Н. Деятельность издательства «Брокгауз и Ефрон» в Петербурге с 1889 по 1917 год // Из истории русско-советского международного книжного общения (ХIХ– ХХ вв.). — Л., 1987. — С. 25–36. 384 Немцы одолели // Книжный вестник. — 1889. — № 10. — С. 495–497. 385 Румянцева Т.Н. Указ. соч. — С. 28.

254

сколько улучшилось, однако уже в 1911 году фирма едва сводила концы с концами, а в 1914 году работала с убытком. Положение усугублялось тем, что в годы Первой мировой войны ощущался недостаток бумаги, перебои в поставке других материалов. Более всего подорвало положение фирмы соглашение с товариществом «Культура» о сбыте печатной продукции сроком на 5 лет, начиная с 1 января 1911 года. Владельцами этого товарищества были лейп-цигские книгопродавцы Мейеры. Товарищество «Культура» должно было брать у фирмы «Брокгауз и Ефрон» книги на сумму 960 тыс. руб. ежегодно с обязательной оплатой векселями, кото-рые принимались русскими банками. Однако в июне 1915 года Министерством торговли и промышленности было принято поста-новление, в котором говорилось, что «подданные воюющих с Рос-сией держав не могут принимать никакого участия в управлении и заведовании делами»386. В связи с обострившейся ситуацией, не-мецкие векселя не принимались и не оплачивались российскими банками. Фирма Брокгауза-Ефрона имела их более чем на 1 млн руб. Над фирмой нависла реальная угроза банкротства, и для того, чтобы спасти положение, ее основной капитал с разрешения Министерства финансов был увеличен за счет продажи акций на 200 тыс. руб. Для того, чтобы избежать краха, издательство в июне 1915 года выпустило собрание сочинений Гоголя в 10-ти томах под ред. В.В. Каллаша. Издательство рассчитывало на его быст-рую реализацию и увеличение оборотных средств. Однако эти ме-ры в условиях войны, растущего острого кризиса и развала эконо-мики России, не спасли положение. Продажа книг, особенно многотомных, резко сократилась. Вздорожание и недостаток мате-риалов, рабочих рук почти исключали выпуск новых изданий, а привлечь новые капиталы издательству не удалось. После револю-ции фирма возобновила свою деятельность только в 1922 году по разрешению органов советской власти.

Накануне Первой мировой войны ускоренными темпами раз-вивался процесс концентрации, достигнув особой интенсивности перед началом империалистической войны. Наиболее крупным

386 Румянцева Т.Н. Указ. соч. — С. 29.

255

центром книжного дела был Петербург, где сосредоточились мощные универсальные и специализированные издательства, ти-пографии, литографии и другие печатные заведения. Петербург стал опережать Москву по числу названий выпущенных книг. Зна-чительно вырос удельный вес печатной продукции, выпускаемой типографиями других городов России. Наиболее крупными цен-трами книгоиздания становятся Киев, Одесса, Казань, Саратов, Ростов-на-Дону, Нижний Новгород, Томск. В 1913 году в России было издано 34079 названий книг, что позволило ей занять 2 место после Германии (35078), оставив далеко позади такие страны, как Великобритания (12379), США (12230) и Франция (10758)387.

Сильное влияние на состояние книжного рынка оказала рус-ская революция 1905–1907 годов. Были провозглашены граждан-ские свободы, в том числе свобода печати. Закон о печати гласил: «Печать свободна. Цензура отменяется безусловно и навсегда. Свобода печати подлежит только тем ограничениям, которые ус-тановлены настоящим законом»388. В этот период возникло свыше 350 новых издательств, расширилась деятельность культурно-просветительских издательств Л.Ф. Пантелеева, О.Н. Поповой, братьев М.В. и С.В. Сабашниковых. В годы реакции многие из этих издательств были разгромлены. Новый подъем наблюдается в 1910–1914 годы. В этот период регулирование книжного рынка осуществлялось путем соглашений между предпринимателями в форме картельных объединений, предпринимательских союзов, профессиональных съездов. Цель соглашений сводилась к форми-рованию единого книжного рынка, взаимной поддержке коммер-ческой деятельности и защите интересов отрасли перед правитель-ством. Ставились задачи подготовки кадров, постановки книжного дела на научную основу. Некоторые договоренности были достиг-нуты в области кредитования, торговых скидок, условий работы и оплаты труда.

Участие России в Первой мировой войне отразилось на ре-сурсном обеспечении книжного дела. Полиграфические машины ввозились из-за границы в основном из Германии, но во время 387 Назаров А.И. Октябрь и книга. — М. : Книга, 1968. — С. 9. 388 Закон о печати // Книжный вестник. — 1906. — № 17. — С. 465.

256

войны поставки прекратились. Отечественный парк полиграфиче-ских машин резко сократился с 7000 в 1913 году до 6000 в 1916 го-ду. Треть машин не работала из-за изношенности и отсутствия комплектующих деталей. Увеличились цены на краску, бумагу. В 1913 году ввоз бумаги из-за границы вырос на 18%. Импортная бумага составляла 36% всего производства389. Также сказалось и то, что квалифицированные кадры были мобилизованы на фронт. В 1915 году было издано 18836 названий книг, а товарооборот российской книжной торговли в 1916 году составил лишь одну треть оборота 1912 года. Из-за резкого сокращения, почти в 2 раза, книготорговой сети книжный рынок оказался дезорганизован, а в дальнейшем разразился кризис, затянувшийся вплоть до введения новой экономической политики в годы советской власти.

Постановление народного комиссариата по просвещению от 18 августа 1921 года «О частных издательствах» вводило правовые нормы, регулирующие частнопредпринимательскую деятельность. Перечень первых частных издательств советской России был ут-вержден Коллегией Мосгубиздата 22 ноября 1921 года390. В том же 1921 году было принято постановление «О платности произведе-ний печати», согласно которому допускалась свободная торговля книгами. Отношение к частным предпринимателям было неодно-значное. Одни считали, что им свойственна только жажда наживы и коммерческой выгоды, другие видели в них прислужников бур-жуазии, которым присуще «проявление антисоветских, идеологи-чески чуждых пролетариату, реакционных черт, мистики и беззу-бой злобы»391. Экономическая сторона деятельности частных издательств также вызывала негативную оценку. Считалось, что частные издательства, будучи контрагентами Госиздата, ничем не рискуя, «получают большие барыши»392. Между тем, цифры, на-против, свидетельствуют о том, что производительность частного

389 Динерштейн Е.А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. — М., 2003. — С. 208. 390 Там же. 391 Келлер Л. Об отношении к частным издательствам // Книгоноша. — 1924. — № 37 (68). — С. 7. 392 Драудин Т. Частные издательства // Книгоноша. — 1923. — № 20. — С. 3.

257

сектора была невелика. Число частных издательств в 1922 году не превышало 220 зарегистрированных единиц, из которых реально действовало меньше половины — только 87 издательств. Они представили 812 рукописей, прошедших цензуру, 31 название бы-ло запрещено393. Тиражи изданий частников были невысокими — 2000–3000 экземпляров.

Противоположная оценка частного сектора приводилась на страницах периодики. Так, в журнале «Книгоноша» была помеще-на статья, в которой говорилось, что «практически все издатель-ское дело находится в руках государства, частный издатель пред-ставляет ничтожную величину»394.

Положительная оценка деятельности частных издательств бы-ла свойственна творческой интеллигенции. Так, М.В. Добужин-ский считал, что «…русский Ренессанс начала ХХ в. возникал ро-ждаемый частной инициативой и энергией отдельных лиц»395. Статистика, зафиксировала увеличение выпуска печатной продук-ции — в 1924 году объем выпуска составил 25,87 млн листов-оттисков. Вырос товарооборот книжной торговли: если в 1922 году он составлял 7 млн руб., то в 1923 году — около 30–35 млн руб.396.

Развитию книжной торговли способствовало льготное налого-обложение, понижение цен на бумагу и полиграфические работы, точная калькуляция расценок397. Однако эти льготы не распро-странялись на частные книжные магазины. Из 900 книжных мага-зинов, работавших в 1924 году, 250–300 принадлежало частным лицам. Они были сосредоточены в Петербурге и Москве.

393 Мещеряков Н.Л. О частных издательствах // Печать и революция. — 1922. — № 6. — С. 128–134. 394 Розинов Н. Книжный рынок // Книгоноша. — 1924. — № 27 (58). — С. 2. 395 Цит. по: Андреева О.В., Поляк М.Н. З.И. Гржебин и издательство «Шиповник» // Буки-нистическая торговля и история книги : межвед. сб. научн. статей. — Вып. 6. — М., 1997. — С. 115. 396 Келлер Л. Об отношении к частным издательствам // Книгоноша. — 1924. — № 37 (68). — С. 7. 397 Розинов Н. Книжный рынок // Книгоноша. — 1924. — № 27 (58). — С. 2.

258

Провинция была слабо охвачена книжной торговлей, где, по сообщениям прессы, «индивидуального покупателя практически нет»398. Развитие книжного рынка шло в основном за счет государ-ственных и партийных, профессиональных и кооперативных орга-низаций.

398 Розинов Н. Указ. соч.

259

РАЗДЕЛ 8 ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В КНИГОИЗДАНИИ

ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН В ХХ ВЕКЕ

8.1. Развитие книгоиздания в первой половине ХХ века

На протяжении ХХ столетия преодолевается имевшая ранее место крайняя неравномерность экономического, технического, социального развития государств, что отразилось на состоянии книжного рынка, где преобладали региональные книжные рынки, которые практически не пересекались в своей деятельности. Нача-ло ХХ века характеризуется как время, в течение которого книж-ное дело на Западе действовало в традиционном русле без каких-либо глобальных изменений, по инерции, приданной в конце пре-дыдущего столетия. Книгоиздание вступило в фазу капиталисти-ческого развития, сопровождавшуюся процессом акционирования. В 1904 году акционерное общество было создано американским издательством «Джон Уайли энд сан» (John Wiley&Son), с ХIХ ве-ка известного, как издательство, специализирующееся на выпуске научно-технической литературы. В 1919 году на базе французско-го издательства «Ашетт» (Hachette) было создано акционерное общество «Либрери Ашетт» (La Librairie Hachette). Крупным ис-панским издательством было Calpe, до 1925 года действовавшее самостоятельно. Затем оно было объединено с издательством «Espasa» и акционировалось. После этого Espasa-Calpe становится крупнейшей компанией Испании, 50% акций которой принадле-жало «Испанской бумажной фабрике».

В начале ХХ века книгоиздание европейских стран испытыва-ло множество проблем: падали тиражи, цены на книги поднима-лись, покупательная способность снижалась. Издательства ощути-ли влияние кризиса, охватившего экономику многих стран. Наряду с общим кризисом большую роль стала играть конкуренция со

260

стороны газет, бороться с которой, как отмечалось в исследовании, проведенном в 1903 году парижской «Ревью»399, бесполезно.

Существенно отставало от других мировых держав испанское книгоиздание. Его динамичное развитие тормозилось низким уровнем образованности населения и слабо организованной книж-ной торговлей. По данным статистики, в 1901 году в Испании бы-ло выпущено 1318 названий книг, в 1911 году их число удвоилось, составив 2876 названий. Не лучше сложилось положение в Ита-лии, где в 1900 году вышло в свет 9975 названий книг и журна-лов400, что на 120 названий больше по сравнению с предыдущим годом.

Первое место по производству книг, как по числу названий, так и по тиражу, занимала Германия. Статистика за 1900 год показы-вает, что в этой стране вышло 24 тыс. названий, в то время как во Франции — 12 тыс. названий, в Англии — около 8 тыс. назва-ний401. Более точные статистические данные по Англии приведены в «Вестнике книгопродавцев», где указывается, что общее число выпущенных в 1900 году названий составило 7149, из которых 5760 новых и 1389 повторных изданий402. Дальнейшее развитие немецкого книгоиздания находилось под влиянием событий Пер-вой мировой войны. В этот период происходило неуклонное сни-жение числа названий, особенно в период с 1916 по 1919 год. Если в 1916 году было выпущено 22020 названий, в 1917 — 14910 на-званий, то в 1918 году — 14743 названия. Начиная с 1919 года, на-блюдается существенный рост, почти в два раза — 26194 назва-ния403.

Германия быстрее остальных стран оправилась от кризиса, разразившегося из-за войны. Если к началу мировой войны в по-лиграфической отрасли страны насчитывалось 8548 типографий, то в 1924 году действовало 8196 типографий, всего на 6% меньше.

399 Книжный кризис на Западе // Книжный вестник. — 1903. — № 46. — С. 1468–1469. 400 Книжное производство в Италии // Вестник книгопродавцев. — 1901. — № 33. — С. 515. 401 Производство книг в Германии и других странах // Вестник книгопродавцев. — 1900. — № 46. — С. 738. 402 Английское книгоиздательство в1900 году // Вестник книгопродавцев. — 1901. — № 3. — С. 35. 403 Звавич И. Книжное дело на Западе // Печать и революция. — 1923. — № 3. — С. 119.

261

Спустя три года число полиграфических предприятий превысило довоенный уровень и составило 9385 типографий404. Вырос техни-ческий уровень оснащенности полиграфических предприятий. Ес-ли в 1924 году действовало 20184 скоропечатных машин, то в 1927 го-ду полиграфический парк состоял из 22913 машин. За эти годы число наборных аппаратов также увеличилось — с 6810 до 8857 единиц405. В 1920 году число издательств в Германии возросло до 13044: из них 9901 находилось непосредственно в стране, остальные изда-тельства развернули свою деятельность в Америке (208), Африке (24), Австралии (8), Австрии (494), Швейцарии (375). В других странах число немецких издательств достигло 2005 единиц406. В первый послевоенный год число книг, напечатанных в Герма-нии, превысило довоенный уровень в 2 раза. В издательском ре-пертуаре преобладали издания по гуманитарным отраслям знаний. История, педагогика и философия занимали 19% выпуска407. Изда-ния естественнонаучной тематики выпускались в небольшом ко-личестве, значительно уступая богословской литературе и беллет-ристике, которые выходили примерно в равных пропорциях.

Книжная торговля Германии развивалась, как и книгоиздание, опережающими темпами. Немецкие книжные магазины находи-лись не только в стране, но и за границей, в основном в европей-ских странах: Австрии, Венгрии, Швейцарии и др. В 1903 году в Германии насчитывалось 10251 книжный магазин, в ассортименте которых, наряду с книгами, продавались музыкальные произведе-ния, художественные открытки, репродукции. Из общего числа действовавших книжных магазинов, четвертая часть — 2538 мага-зинов торговали книгами, как одним из дополнительных товаров. Но уже к 1924 году число книжных магазинов резко увеличилось. Согласно данным «Ежегодника германской книжной торговли» 408,

404 Кугель В.Р. Полиграфический и издательский мир в цифрах // Хозяйство печати. — 1928. — 12. — С. 15. 405 Кугель В.Р. Указ. соч. — С. 16. 406 Звавич И. Книжное дело на Западе // Печать и революция. — 1923. — № 3. — С. 119–120. 407 Звавич И. Указ. соч. — С.120. 408 См.: Гинзбург А. Мировая книжная и журнальная продукция // Бюллетень по делам пе-чати. — 1925. — № 6. — С. 11.

262

в стране насчитывалось 13706 книжных магазинов, что на 165 больше, чем в 1923 году. Исследователи установили409, что в 1924 году торговый оборот подавляющего большинства немецких книжных магазинов, в каждом из которых работало в среднем 3,69 человека, составлял 30 тыс. марок.

Помимо книжных магазинов, продажа книг в Германии осуще-ствлялась в издательствах, железнодорожных киосках, в «подпис-ных и агентурных» предприятиях, в «курортных» магазинах, чи-тальнях журналов, абонементных библиотеках410. Однако, несмотря на разветвленную сеть пунктов продажи, «книготоргов-цам не удалось пробудить огромные массы рабочих, ремесленни-ков, служащих, низко оплачиваемых чиновников, крестьян поку-пать книгу в магазинах»411. Снижение покупательского спроса привело к сокращению числа книжных магазинов, и в 1928 году в Германии осталось 8020 магазинов, из них 5559 магазинов в стра-не и 2461 — за границей 412.

Франция восстанавливала свой издательский сектор медлен-нее, чем Германия. Выпуск изданий в 1920 году составил 5942 на-звания, из которых 19% приходилось на беллетристику и по-эзию413. По объему выпуска Франция в 1924 году занимала четвертое место среди европейских стран.

Второе место по количеству выпущенных названий с неболь-шим отставанием занимала Великобритания, освоившая довоен-ный уровень только на 40%. В 1920 году в стране было выпущено 11004 названий книг, в то время как до войны было напечатано более 32 тыс. названий414. В издательском репертуаре Великобрита-нии 30% вышедших книг приходилось на беллетристику, 11,5% — на гуманитарные науки. По естественным наукам наблюдалось паде-ние количества названий.

409 Узин В.С. Очерки книгораспространительской сети за границей // Хозяйство печати. — 1928. — № 7–8. — С. 61. 410 Узин В.С. Указ. соч. — С. 59. 411 Узин В.С. Указ соч. — С. 61. 412 Узин В.С. Указ. соч. — С. 57–58. 413 Там же. 414 Звавич И. Книжное дело на Западе // Печать и революция. — 1923. — № 3. — С. 122.

263

В 1923–1924 годах Великобритания вновь заняла второе место после Германии среди крупных европейских производителей книг, газет и журналов. Статистические данные о выпуске изданий за период 1921–1924 годов, представленные в следующем разрезе, ха-рактеризуют динамику издательского предложения 415 (см. табл. 4).

Таблица 4

Выпуск изданий в Великобритании в 1921–1924 гг. (назв.)

1921 г. 1922 г. 1923 г. 1924 г. Новые книги 7319 7312 7643 8024 Новые переводы 265 266 349 321 Новые брошюры 1173 1276 1254 1168 Новые издания 2269 2088 3028 3198 Итого 11026 10842 12374 12706

Как видно из содержания таблицы, выросло число новых книг при одновременном снижении выпуска новых брошюр. Также снижение наблюдается в выпуске новых переводных изданий. Общий рост за период 1921–1924 годов был обеспечен за счет но-вых изданий.

Соединенные Штаты в предвоенные годы и в годы Первой ми-ровой войны переживали падение числа изданий, особенно новых названий — с 10135 названий в 1912 году до 7336 названий в 1920 го-ду. Число повторных изданий, напротив, выросло с 768 названий в 1912 году до 1086 названий в 1920 году416. В издательском репер-туаре 1920 года преобладающее положение занимали издания по социологии и экономике (759), второе место принадлежало исто-рии (711), третье — религии и теологии (665)417. В последующие четыре года американские издательства показывали неуклонный рост числа названий. В 1924 году новинки составили 6380 назва-

415 Гинзбург А. Мировая книжная и журнальная продукция // Бюллетень по делам печати. — 1925. — № 6. — С. 12. 416 Звавич И. Книжное дело на Западе // Печать и революция. — 1923. — № 3 . — С. 126. 417 Звавич И. Указ. соч. — С. 126.

264

ний книг и 1474 названия брошюр418. Существенно увеличилось число романов, изданий по географии, биологии и генеалогии. Большая доля изданий приходилась на религиозные книги и книги по теологии. Снижение числа изданий наблюдалось в разделах по философии, социологии, экономике, филологии, праву, то есть в области гуманитарных наук. Представление о динамике книгоиз-дания ведущих держав в 1923–1924 годах можно составить на ос-нове сопоставления данных, сведенных в таблицу419 (см. табл. 5).

Таблица 5

Число названий, выпущенных в разных странах в 1923/24 гг.

Страна 1923 г. 1924 г. Изменения Германия 26399 23590 +800 Великобритания 12274 12706 +432 Япония 10946 13834 +2886 Франция 9159 9403 +244 Соединенные Штаты 8873 9012 +139 Италия 6077 6093 +16 Чехословакия 5669 4256 -413 Голландия 5642 6123 +481 Дания 4281 3606 -675 Швеция 3015 3058 +43 Испания 2528 1490 -1038 Болгария 1997 2472 +475 Венгрия 1762 2085 +323 Швейцария 1504 1610 +106

В большинстве стран Европы наблюдается рост числа назва-ний. Исключение составляет Чехословакия, Дания и Испания, где число названий снизилось, в Испании произошло очень сущест-

418 Гинзбург А. Мировая книжная и журнальная продукция // Бюллетень по делам печати. — 1925. — № 6. — С. 15. 419 Там же. — № 6. — С. 9.

265

венное снижение. Соединенные Штаты демонстрируют рост, хотя и незначительный.

Несколько иная картина сложилась в следующие два года. На-глядное представление о выпуске изданий в 1925–1926 годах дают данные в табл. 6420.

Таблица 6

Число названий, выпущенных в разных странах в 1925/26 гг.

Страна 1925 г. 1926 г. Изменения Соединенные Штаты 9574 9925 +351 Великобритания 13202 12799 - 403 Германия 31595 30064 - 1531 Италия 5804 5873 +69 Испания 3301 2326 - 33 Португалия 2201 1820 - 381 Голландия 6332 6047 - 285 Норвегия 1228 1204 - 24 Швеция 3114 2744 - 370 Дания 3753 3270 - 483 Венгрия 2772 2828 +56 Болгария 2558 2760 +202 Швейцария 1748 1823 +75 Чехословакия 4762 5362 +600

На первое место по числу выпущенных изданий вышли Соеди-ненные Штаты. Наверстала упущенное Чехословакия, занявшая первое место по показателю прироста числа названий. Германия резко, более чем другие страны, снизила выпуск. В Великобрита-нии, насколько выросло число названий в 1923–1924 годах, на-столько снизилось в 1925–1926 годах. Швейцария демонстрирует стабильный прирост: 105 названий в 1924 году и 75 названий в 1926 году. В книгоиздании этой страны удалось сохранить устой-

420 Узин В. Мировая книжная продукция в 1926 году // Хозяйство печати. — 1928. — № 3. — С. 31–35.

266

чивость и в последующие годы вплоть до Второй мировой войны. В то время как книгоиздание европейских стран претерпело суще-ственный ущерб, в Швейцарии издательства действовали в пол-ную силу.

Трудности с бумагой и проблемы с политической цензурой, которой подвергалась печать и пресса в 1940-е годы, настоятельно диктовали необходимость объединения. Издательское дело евро-пейских стран оказалось в условиях, потребовавших централиза-ции и четкой координации действий. Для преодоления трудностей во многих странах Европы создавались профессиональные союзы книжников. В Нидерландах в 1940 году возникла «Контакт-Комиссия», в состав которой вошли разрозненные ранее союзы книгоиздания и книжной торговли. Этот орган был создан для ре-гулирования организационно-хозяйственных отношений между издателями, книготорговцами и полиграфистами. Но деятельность «Контакт-Комиссии» была не столь продуктивной, как ожидалось, и в 1943 году она была прекращена.

8.2. Тенденции развития книгоиздания во второй половине ХХ века

Крупные перемены, которые произошли в книжном бизнесе, приходятся на 1960-е годы, затем на середину — конец 1980-х го-дов. Изменения коснулись организационных, технологических ас-пектов книгоиздания, издательского репертуара, читательских по-требностей, способов и методов их удовлетворения. Издательства прошли путь от независимо действовавших структур, созданных их владельцами и передававшихся по наследству, до предприни-мательских корпораций. По мнению Грэма Гордона421, одного из ведущих и преуспевающих книгоиздателей и книгопродавцев, с 1950-х годов произошли следующие принципиальные изменения:

возникли мультинациональные компании; 421 Гордон Г. Книжный бизнес: практика книгоиздания и книжной торговли. — М., 1999. — С. 20.

267

ослабла конкуренция между отдельными странами при од-новременном усилении конкуренции отдельных компаний за новые рынки сбыта; произошло взаимопроникновение английских и американ-ских издателей на их внутренние рынки, что положило конец делению мирового книжного рынка на зоны влияния британ-ских и американских издателей. На протяжении второй половины ХХ столетия сформировалось

несколько десятков мультинациональных компаний, среди кото-рых лидерами являлись «Бертельсманн» (Bertelsmann) в Германии, «Рeeд Эльзевир» (Reed Elsevier) в Великобритании, «МакГроу-Хилл» (McGrow-Hill) в США. McGrow-Hill — довольно мощная газетно-журнальная и книгоиздательская группа, выпускала изда-ния массовыми тиражами, так называемые «стотысячники»422. Примерно 40% издательской продукции этой фирмы приходилось на книжные издания. Издательство располагало густой сетью фи-лиалов в других странах. На разных континентах действовало 26 дочерних фирм и 30 контор.

В Германии среди 2000 действовавших издательств и издаю-щих организаций, успешными считались издательства «Аксель Шпрингер Ферлаг» (Axel Springer Verlag), «С. Фишер» (S. Fisher Verlag), «Хольтцбринк» (Holtzbrink). Эти издательства, образо-вавшиеся сразу после Второй мировой войны, проводили довольно активную монополистическую и экспортную политику. В 1970 го-ду Издательский Дом «Аксель Шпрингер Ферлаг» был преобразо-ван в акционерное общество Axel Springer AG, в 1985 году разде-лен между наследниками и акционерами. Сейчас годовой объем продаж издательства «Аксель Шпрингер» — 2,5 млрд евро, чистая прибыль — 150 млн евро423. Компания выпускает более 150 газет и журналов в 28 странах и расширяет свое присутствие на междуна-родном книжном рынке за счет сектора электронных изданий. По-добные мультинациональные компании действовали во многих дру-гих странах мира: Франции, Испании, Швеции, Японии, Канаде. 422 История книги : учебник / под ред. А.А. Говорова, Т.Г. Куприяновой. — М. : Хронос-пресс, 2001. — С. 92. 423 http://kn-0208. narod.ru Schepotkin. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 28 февраля 2012.

268

Во второй половине ХХ века после крушения колониальной системы развернулась борьба за новые рынки сбыта печатной про-дукции, в книгоиздание зон традиционного влияния европейских и американских издательств начинает помещаться иностранный ка-питал. Предприниматели стремятся закрепиться на региональных рынках, напрямую выйти к покупателю. Во многих странах Азии, Африки, Латинской Америки открываются филиалы и дочерние предприятия крупных европейских и американских компаний, на местах осваиваются новейшие полиграфические технологии.

Особенно острая борьба велась между компаниями Велико-британии и США — основными поставщиками англоязычной книжной продукции. Английские компании поставляли печатную продукцию в США, Канаду, Южную Африку, Новую Зеландию, Пакистан, Японию. Крупным импортером английских книг явля-лась Индия. До крушения колониального ига в страну ввозилось 70% всей обращающейся печатной продукции424.

Компании США экспортировали книги в Англию, Канаду, Фи-липпины, Латинскую Америку, Японию, Францию, ФРГ. Объем экспорта книг США неуклонно возрастал, и, начиная со второй половины 1970-х годов, составлял 10% от общего книжного обо-рота страны425. Статистика оценивает стоимость вывезенных в 1976 году американских книг в 299 млн долларов. Американские издательства экспортировали 130 млн экземпляров книг художест-венной и документальной тематики, 35 млн экземпляров богослов-ской тематики, 17 млн томов научно-технической литературы426. Для улучшения форм и методов распространения американской печатной продукции в зарубежных странах был создан специаль-ный «Правительственный комитет международной книги и биб-лиотечных программ». С 1954 года начал действовать «Азиатский фонд», с помощью которого к началу 1980-х годов было распро-странено более 20 млн американских изданий.

424 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 32. 425 Прегер Э. Ф. Мировой рынок // Книгоиздательский бизнес / пер. с англ. Б.В. Ленского. — М., 1993. — С. 378. 426 Москаленко В.В. Книгоиздание в США: организация, экномика, распространение. — М. : Книга, 1976.

269

Особенно активно американские издатели проникали на книж-ный рынок Канады. По опубликованным данным427, в 1987 году из 100 книг, продающихся в Канаде, 76 выпускалось иностранными издательствами. Американские компании широко использовали возможности канадского книжного рынка для продвижения своих изданий. В 1980-е годы значительно расширили торговые опера-ции издательства Bantam, Penguin, Collins. По подсчетам Канад-ского статистического управления 29 иностранных компаний кон-тролировали 58% книжного рынка страны428. Высокий уровень монополизации книжного рынка иностранными компаниями вы-звал справедливое опасение по поводу сохранения культурной не-зависимости Канады. В 1970-е годы канадским правительством был предпринят ряд мер по охране культуры и созданию благо-приятных условий деятельности национальных издательств. В 1975 году обрел силу документ, согласно которому вступал в действие механизм передачи иностранных фирм Канаде. Этот шаг правительства вполне отвечал запросам издателей, которые счита-ли, что «суверенная страна должна наращивать свою культурную активность»429. В журнале Publishers Weekly издатель Камерон вы-разил мнение большинства, когда сказал: «Мы хотим иметь собст-венные книги. В создании собственной литературы мы можем рас-считывать только на свои силы»430. Протест был направлен не только против засилья иностранных издательств, но и против фак-та преобладания коммерческих изданий, которые в первую оче-редь приносили прибыли американским предпринимателям.

Издательства США в течение продолжительного времени со-храняли лидирующие позиции в экспорте книг, исключая отдель-ные эпизодические случаи падения. Так, существенно снизился уровень продаж в 1982 году по сравнению с 1965 годом. Если в 1965 году было продано 12,5 млн экземпляров американских книг,

427 Федотов С.С. Издательское дело Канады. — М., 1988. — С. 2. (Изд. дело. Обзорн. ин-формац. / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып. 2). 428 Федотов С.С. Указ. соч. — С. 6. 429 Федотов С.С. Указ. соч. — С. 7. 430 Федотов С.С. Там же.

270

то в 1982 году — только 600 тыс. экземпляров431. Но уже в 1983 году экспорт американских книг составил 8% от общего объема их про-изводства.

В этот период начинает активно развиваться процесс вытесне-ния английских издателей из зон их традиционного влияния. Здесь необходимо обратиться к истории вопроса. В 1947 году Ассоциа-ция издателей Великобритании заключила соглашение с рядом американских издателей о разделе мировых рынков сбыта книг. По этому соглашению при покупке прав на издание произведений американских авторов оговаривалось преимущественное право англичан распространять их на территории 70 государств. Однако в 1974 году Министерство юстиции США предъявило иск о неза-конности действовавшего соглашения, и в 1976 году оно было от-менено432. Почти 30 лет господства английских издателей на миро-вом книжном рынке закончилось. Крушение крупнейшей международной монополии привело к переделу мирового книжно-го рынка. К концу 1980-х годов на международном книжном рын-ке лидирующие позиции заняли США. В 1988 году, как свидетель-ствует в обзорной статье авторитетный исследователь зарубежного книгоиздания — Б.В. Ленский — «экспорт книжной продукции из США увеличился по сравнению с 1985 годом на 56% и составил более 925 млн долларов»433. Особенно вырос — на 73% экспорт профессиональной литературы. В эти же годы поставки книг из Великобритании сократились. К началу 1980-х годов объем поста-вок английских книг снизился до 30–35%434. Еще в 1977 году, со-гласно данным, приведенным в статье Б.А. Фролова435, объем по-ставок английских книг составлял 44%. Из них, как видно из

431 Брук А. Падение престижа американской книги за рубежом // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 69. 432 Киселев М.И. Основные тенденции в экономике книгоиздания Великобритании. — М. : Книга, 1978. 433Ленский Б.В. Книга в постиндустриальном обществе (заметки о современном американ-ском книгоиздании) // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 49. 434 Фролов Б.А. Все на продажу! Основные тенденции развития издательского дела и книж-ной торговли за рубежом // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 26. 435 Фролов Б.А. Там же.

271

исследования М.И. Киселева436, 17% поставлялось в США, 13% — в Австралию, 14% — в Канаду, ЮАР, Новую Зеландию, в Ирлан-дию и Нидерланды.

Экспорт печатных изданий играл существенную роль в разви-тии книгоиздания Западной Германии (ФРГ). В 1959 году экспорт книг, газет, журналов, нот и картографических изданий достиг 196 млн марок437, в период с 1964 по 1974 год он вырос в 3 раза. За период 1980–1986 годов экспорт книг из Германии увеличился на 57% 438. Основными импортерами являлись страны, где прожи-вало много немецкоязычного населения — это Швейцария и Авст-рия, на долю которых приходилось 35,5% экспорта. Поставка книг в Великобританию и США в совокупности с Швейцарией занима-ла 60%439 экспорта книжной продукции ФРГ. В 1987 году доля экспорта достигла 7% 440 общего оборота книжной торговли ФРГ.

Крупным экспортером на международном книжном рынке вы-ступала Франция, поставлявшая книги в страны, где большинство населения говорило на французском языке. На долю таких стран, как Бельгия, Люксембург, Швейцария, Канада, Алжир, Марокко приходилось 73% книжного экспорта. Вместе с другими странами Европы, Африки и Америки объем книжного экспорта Франции составил: в 1970 году — 390 млн франков; в 1974 году — 427,1 млн франков; в 1975 году — 482,6 млн франков441. Большой удельный вес в объеме экспорта книжной продукции Франции в конце 1980-х годов занимала Федеративная Республика Германии (ФРГ), на долю которой приходилось 19%442. В 1980-е годы Фран-ция уделяет внимание продвижению книг за пределы страны на

436 Киселев М.И. Основные тенденции в экономике книгоиздания Великобритании. — М. : Книга, 1978. 437 Назаров А.И. Книга в современном буржуазном обществе // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1963. — Сб. 8. — С. 325. 438 Марголин Е.М. Книжная торговля в ФРГ. — М., 1990. — С. 2. (Кн. торговля. Обзорн. информац. / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып.6.). 439Найденов В.И. О принципах взаимоотношений зарубежных издателей и книготорговцев. — М., 1991. — С. 16. ( Изд. дело. Обзорн. информац. / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпе-чать». Вып.4.). 440 Марголин Е.М. Указ. соч. — С. 1. 441 Баренбаум И.Е., Шомракова И.А. Всеобщая история книги. — СПб., 2005. — С. 61. 442 Марголин Е.М. Указ. соч. — С. 2.

272

государственном уровне. С 1989 года начала действовать прави-тельственная программа «Пушкин», ориентированная на продажу в России и странах СНГ.

Важной тенденцией развития книгоиздания второй половины ХХ века явился процесс приобретения независимых издательств корпорациями, пик этого процесса пришелся на 1980-е годы. Еще в 1950-е годы в Лондоне работало около 200 независимых изда-тельств, но уже к концу 1990-х годов многие из них либо прекра-тили существование, либо были куплены американскими концер-нами. Английское издательство «Пергамон пресс» (Pergamon Press), возникшее в послевоенные годы, расширилось за счет скуп-ки небольших издательств, в результате чего была образована большая издательская группа с отделениями в Австралии, Фран-ции, ФРГ, США. Впоследствии это издательство было приобрете-но компанией «Пирсон» (Pearson). В своей книге Андре Шиф-фрин443, подводя итоги процессам, происходящим в издательском мире в последнее десятилетие ХХ века, говорит, что независимых английских издательств осталось не более трех десятков.

Особую активность по освоению книжного рынка англичан проявила корпорация «Рэндом Хауз» (Random House), скупившая сразу несколько крупных издательств, включая знаменитую марку — издательство «Хейнеманн» (Heinemann). Перед этим слиянием из-дательство «Хейнеманн» скооперировалось с одной динамично развивающейся издательской фирмой, в результате чего появилась издательская группа Heinemann-Octopus. Ежегодный объем вы-пуска этой фирмы составлял 10 тыс. названий тиражом 50 тыс. эк-земпляров каждое444. В 1987 году корпорация «Рэндом Хауз» при-обрела британскую Chatto&Windus, в 1989 году — Virago, Bodley Head, Jonathan Cape. В 1998 году корпорация сама стала частью немецкого концерна Bertelsmann445.

443 Шиффрин А. Легко ли быть издателем. Как транснациональные концерны завладели книжным рынком и отучили нас читать. — М. : Новое литературное обозрение, 2002. — С. 140. 444 Киселев М.И. Основные тенденции в экономике книгоиздания Великобритании. — М. : Книга, 1978. — С. 44. 445 Сондерс Д. Книгоиздание. Книгоиздательская промышленность // Медиа /под ред. Адама Бриггза и Поля Кобли. — М. : Юнити, 2005. — С. 42.

273

Проникновение английских издателей на американский книж-ный рынок хорошо прослеживается на примере издательства «Пенгуин» (Penguin), создавшего в США отделение Penguin Books Inc. и поглотившего торговый дом Viking446.

Активное освоение книжного рынка Франции американскими издателями началось в 1970-е годы. По этому поводу газета Le Mond писала: «Американское влияние на французскую культуру все время росло в последнее десятилетие. Так же, как “американ-ский образ жизни” в области потребления, “американский образ мыслей” день ото дня завоевывает новые позиции во Франции» 447. Проникновение американского капитала в книгоиздание Франции и внедрение методов управления издательским бизнесом просле-живается на примере издательства Robert Laffont, часть акций ко-торого принадлежала американской компании Time-Life. С другой американской компанией Opera Mundi издательство Robert Laffont выпускало издания для международной аудитории448. Интеграция была вызвана бурным развитием издательского дела и возросшей конкуренцией со стороны других средств массовой информации.

Структурные изменения книжного рынка обусловлены также продвижением крупных европейских издательских компаний на книжные рынки Великобритании и США. Так в 1960-е годы гер-манское издательство «Аксель Шпрингер» (Axel Springer) и ни-дерландское «Эльзевир» (Elsevier) создали филиалы в США. В 1987 году германский концерн «Бертельсманн» (Bertelsmann) приобрел почти 90% акций британских книжных клубов, но после вмешательства антимонопольной комиссии ограничился лишь по-ловиной этого. Вторжение немецкого концерна на американский книжный рынок оказалось настолько энергичным, что вопрос по поводу соблюдения антимонопольного законодательства подни-мался неоднократно.

Ряд тактических приобретений в США и Великобритании в не-значительном объеме осуществил нидерландский «Уолтерс Клу-вер» (Wolters Kluwer). Свой филиал в Великобритании создала ис- 446 Киселев М.И. Указ. соч. 447 Хорцев В.И. Издательское дело Франции на современном этапе. — М. : Книга, 1977. 448 Хорцев В.И. Указ. соч.

274

панская компания «Анайа»449. Регулярными приобретениями изда-тельских компаний отличилась компания «Ашетт», в числе по-следних приобретений которой числится английская группа «Ори-он» (Orion). По сведениям Андре Шиффрина, в планы группы «Орион» входило приобретение ряда американских издательских фирм, в частности, издательской группы «Саймон энд Шустер». По его же данным, англо-голландская группа «Реед Эльзевир» скупила несколько авторитетных издательств, а затем в 1995 году перепродала их компании «Рэндом Хауз»450. Во Франции крупный издательский гигант «Пресс де ла Сите» (Presses de la Cite), имев-ший в 1974 году годовой оборот 480 млн франков, поглотил изда-тельство «Ларусс» (Larousse). Концерн имел акции многих фран-цузских и зарубежных издательств.

Важной особенностью развития книгоиздания являлась коопе-рация мелких и средних издательств. Формально они оставались самостоятельными, но операционно действовали под контролем тех фирм, у которых находился контрольный пакет акций. Корпо-ративные слияния, приводящие к укрупнению, были нацелены на увеличение прибыли. Этой же цели, за счет снижения издержек производства, подчинены кооперативные соглашения о совмест-ных действиях, которые заключались между несколькими изда-тельствами для выпуска особо дорогих изданий. Первыми тактику кооперирования внедрили английские издательства «Хэмлин» (Hamlyn) и «Тэмс энд Хадсон» (Thames&Hudson Ltd). В конце 1950-х годов издательство «Макмиллан» (Macmillan), испытывая серьезное давление со стороны конкурентов, вынуждено было слиться с компанией «Кроуэлл-Кольер» (Crowell-Collier), которое в то время в два раза превосходило фирму «Макмиллан» по объе-му дохода, преимущественно за счет своих радиостанций. Новая компания появилась в декабре 1960 года под названием «Кроуэлл-Кольер» (название «Макмиллан» было возвращено спустя не-сколько лет). Вливание капитала внесло новую струю в деятель-ность старейшей фирмы «Макмиллан» и обеспечило увеличение 449 Гордон Г. Книжный бизнес: практика книгоиздания и книжной торговли. — М., 1999. — С. 35. 450 Шиффрин А. Указ. соч. — С. 147.

275

объемов книжного оборота в десять с лишним раз. В 1980 году «Макмиллан» получил 600 млн долларов прибыли. Были приобре-тены розничные книжные магазины фирмы «Бретано», языковые школы «Берлитц Inc.», производитель музыкальных инструментов и специализированный магазин «Гамп». В таком виде «Макмил-лан» просуществовал недолго, в его деятельности произошел рез-кий спад, прибыль снизилась до 430 млн долларов. Новый владе-лец контрольного пакета акций распродал большинство фирм, не занятых книгоизданием. В дальнейшем стратегия фирмы строи-лась на расширении рынка информационных услуг, и к 1987 году доход от их продажи сравнялся с доходом от книгоиздательской деятельности.

В 1968 году английское издательство «Лонгман» (Longman) было приобретено компанией The Financial and Provincial Publishing Company, а дальнейшее усилившееся вторжение на анг-лийский книжный рынок американских монополий привело к слиянию с издательством «Пенгуин» (Penguin). В результате их объединения появился концерн «Лонгман-Пенгуин» (Longman-Penguin), годовая сумма продаж которого составляла более 12%451 от валовой суммы продаж отрасли.

Заметной тенденцией стала кооперация между зарубежными издательствами — она содействовала сохранению доли на между-народном рынке. Во Франции издательство Julliard совместно с издательством «Галлимар» (Gallimard) наладило выпуск серии «Архивы». Конкуренция на внутреннем и международном книж-ном рынке определяла необходимость высокого качества печатной продукции. Французское издательство «Фламмарион» (Flammarion) скооперировалось с компанией «Гарнье» (Garnier) для издания серии карманных изданий в улучшенном оформлении. Кооперация снижает риск издателей, выпускающих узко специа-лизированные издания. Французское издательство Flammarion со-вместно с американской фирмой «Джон Уайли энд санс» объеди-нились для выпуска медицинской и научно-технической

451 Киселев М.И. Основные тенденции в экономике книгоиздания Великобритании. — М. : Книга, 1978.

276

литературы, а совместно с другими издательствами — для выпуска книг Ж.Ж. Кусто и детских энциклопедий.

Характерной тенденцией развития книжного дела являлась мо-нополизация. В зарубежных странах изданием книг занимались тысячи универсальных и специализированных издательств. Мно-гие из них представляли собой крупнейшие предприятия монопо-листического характера. Они сосредоточили в своих руках огром-ные материально-технические средства — издательства, типографии, книжные склады и магазины, рекламные конторы, бумажные фабрики, шрифтолитейные, лакокрасочные и прочие заводы. Монополизация книжного рынка находит свое выражение в том, что несколько крупных компаний осуществляют выпуск львиной доли печатной продукции. По данным американского журнала Publishers Weekly, в 1957 году всего 31 издательство США выпустило 4839 названий книг, что составило 37% от всего количества изданных книг (13142)452. В 1960–1970-е годы кон-троль над деятельностью 300 издательств США находился в руках нескольких крупных газетно-журнальных и телевизионных моно-полий. О степени монополизации капитала в книгоиздательском деле конца ХХ века дает представление следующий факт: трид-цать крупнейших издательств США (около 3% общего количества издательств) использовали 60% бумаги, идущей на печатание книг.

Во Франции в 1960-е годы 36 ведущих книгоиздателей выпус-кали 46,5% книг. К концу 1960-х годов их число резко сократилось до 14 активно действующих453. Монопольное положение занимал концерн «Ашетт», владевший 100 издательствами в стране и 33 издательствами за ее пределами. В 1970-е годы фирма «Ашетт» выпускала 20% всех книг Франции, из них — 50% всех издаваемых в стране детских книг и 18% школьных учебников454. В 1982 году во Франции 28 издательств (из 600 действующих) выпускали уже

452 Назаров А.И. Книга в современном буржуазном обществе // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1963. — Сб. 8. — С. 315–321. 453 Баренбаум И.Е. Издательское дело и книговедение во Франции. — М. : Книга, 1976. — С. 6. 454 Хорцев В.И. Издательское дело Франции на современном этапе. — М. : Книга, 1977.

277

56% названий книг. В итоге 60% книжного рынка стало контроли-роваться издательскими гигантами Франции — «Ашетт» и Групп де ла Сите».

В ФРГ в 1980-е годы 4% издательств выпускало 40% книжной продукции страны, в 2000 году 5% издательств контролировало 65% рынка455. В Швейцарии три четверти продукции приходилось на 20 фирм, основной выпуск книг в Великобритании осуществля-ло 8 компаний. В других европейских странах ситуация складыва-лась аналогичным образом.

Общие тенденции развития книгоиздания ХХ столетия находят свое выражение в высокой степени концентрации, когда издатель-ства сосредоточены преимущественно в нескольких крупных цен-трах.

Во Франции из 370 издательств 320 (86,4%) действовало в Па-риже456. В Швейцарии из 450 издательств большинство находи-лось в Цюрихе. В Испании центрами книгоиздания были Мадрид и Барселона. На их долю приходилось 80% книжного производства страны.

Процесс концентрации в разных странах достиг такого размаха благодаря вмешательству государства. Возрастающее влияние го-сударственного аппарата на развитие книгоиздания особенно за-метно проявилось в 1970-е годы. В одном из номеров английского журнала Bookseller отмечалось: «Регулирующая роль государства и его вмешательство в книгоиздательское дело ... осуществляется ныне в более широких масштабах и в более разнообразных фор-мах, чем когда-либо прежде»457. Государство оказывало финансо-вую помощь издательским и книготорговым компаниям, субсиди-ровало книжный экспорт, давало ассигнования правительственным органам. Однако не во всех странах роль государства была суще-ственной. Во Франции в конце 1980-х годов государственная под-держка составляла менее 2% годовых доходов книгоиздания. Од-ной из форм поддержки был низкий налог на продажу,

455 Сондерс Д. Указ. соч. — С. 43. 456 Баренбаум И.Е. Издательское дело и книговедение во Франции. — М. : Книга, 1976. — С. 1–15. 457 Bookseller. — 1975, november, 15. — P. 23.

278

составлявший 0,02%458. На уровне 7% удерживался в 1990-е годы НДС на книги в Германии.

Необходимость оказания поддержки книгоиздания со стороны государства — мера, исходящая из осознания культурной значи-мости книги. Однако, по мнению издателей, внимания, которое уделялось со стороны государства, было явно недостаточно. Как отмечалось в специально проведенном исследовании, было приня-то «весьма мало важных решений относительно цен на книги, на-логообложения и международной торговли книгами»459. В 1980-е го-ды правительства многих государств встали на путь дерегулирова-ния издательской деятельности и сокращения государственных программ финансирования издательских проектов.

Наряду с дальнейшей концентрацией производства, укрупне-нием старых концернов и созданием новых, внутри самих этих ги-гантских образований усиливаются процессы дезинтеграции — отделения и филиалы получают больше самостоятельности. Па-раллельно с этим, маленькие издательства либо становились им-принтами, либо были обречены на исчезновение. Независимыми оставались немногие издательства, сосредоточенные на узкопро-фессиональных изданиях, и издательства церкви, выпускавшие нравственно-этические сочинения. Также к числу независимых из-дательств можно отнести деятельность различных общественных фондов, чьи узко направленные издания имели конкретную ауди-торию.

В последние годы ХХ столетия стал складываться новый тип объединений, когда несколько независимых издательств создают общие вспомогательные службы — административную, коммерче-скую, производственную, дистрибьюторскую, призванные снизить производственные расходы. В сложившейся практике издание яв-ляется успешным, если продана часть тиража, покрывающая изда-тельские и производственные расходы, а также торговую скидку. Эта часть тиража называется «безубыточной», а все что получает-ся сверху, является прибылью издателя. 458 Сондерс Д. Книгоиздание. Книгоиздательская промышленность // Медиа /под ред. Адама Бриггза и Поля Кобли. — М. : Юнити, 2005. — С. 38. 459 Сондерс Д. Указ. соч. — С. 41.

279

Новой формой концентрации в ХХ веке стало создание кон-цернов-конгломератов. Они не имели четко выраженного профиля деятельности и объединяли предприятия различных отраслей. На-пример, крупное английское издательство «Хейнеманн» (Heinemann) входило в концерн, в составе которого находились предприятия по сборке автомобилей «Фольксваген». Итальянская компания «Риццоли» (Rizzoli) являлась издательской ветвью кор-порации «Фиат». Американские издательские компании вкладыва-ли свои капиталы в авиа- и автомобилестроение, электронику, пи-щевую промышленность, производство бытовой техники.

Во второй половине ХХ века происходит процесс сращивания издательского капитала с промышленным и финансовым капита-лом. Платежеспособность крупных издательских компаний гаран-тируется банками под залог имущества компаний. Например, из-дательство «Пергамон Пресс» (Pergamon Press) имело гарантии английского банка Nanional Provincial Bank Ltd. Тесно были связа-ны с финансовыми и промышленными монополиями такие фран-цузские издательства, как «Ашетт», «Ларусс», «Галлимар». Фирма «Ашетт» была связана деловыми отношениями с Парижско-Нидерландским банком, Домом Ротшильдов460 и др.

Еще одной приметой книгоиздания ХХ века являлось активное проникновение капиталов из других информационных сфер, в ре-зультате чего создавались холдинги, вбиравшие в себя не только издательский бизнес, но и мультимедийные, электронные средства коммуникации. Процесс концентрации капитала приводил к тому, что в одних руках сосредоточивались все сферы медиаиндустрии — печать, радио, телевидение, кино. Французская фирма «Либрери Ашетт» (La Librairie Hachette) в 1960-е годы финансировала фир-му, производящую пластинки, затем фирму по производству теле-фильмов. В результате фирма Hachette Book Group (HBG) стала крупной компанией, стоящей в одном ряду с Holtzbrink/ Macmillan, Penguin Putnam, Harper Collins, Simon&Shuster.

Еще один яркий пример создания корпорации — это немецкий концерн «Хольтцбринк» (Holtzbrink). Он приобрел несколько из- 460 Баренбаум И.Е. Издательское дело и книговедение во Франции. — М. : Книга, 1976. — С.1–15.

280

дательств, в том числе старейшие издательства «С. Фишер» (S. Fisher Verlag) и «Ровольт» (Rowohlt Verlag). Затем последовало приобретение активов на медиарынке, а также акций телеканала и интернет-бизнеса. Крупнейшая немецкая компания «Бертель-сманн» (Bertelsmann) в 1964 году купила у «Дойче банка» акции кинокомпании «Уфа-фильм» (Universum Film AG). Мультимедий-ный сегмент информационного рынка компания «Бертельсманн» начала осваивать в 1995 году. Спустя два года возникла крупней-шая медиа-компания, вещающая на многие европейские страны и ставшая после объединения с британской компанией «Пирсон» (Pearson) мощной структурной ветвью RTL Group транснацио-нального медиа-конгломерата «Бертельсманн»461. В его состав во-шли аудиовизуальный, музыкальный сегмент рынка, online ком-мерция. Новые тенденции были отмечены еще в 1984 году, когда члены Международной ассоциации издателей вынуждены были констатировать, что «издательское дело не сводится только к вы-пуску книг и журналов, но включает все виды современной ком-муникационной деятельности»462. После распада социалистическо-го лагеря некоторые крупные фирмы принялись завоевывать медиапространство стран, бывших участников Варшавского дого-вора, и «Хольтцбринк» приобрел пражский концерн Economia463. Издательский Дом «Аксель Шпрингер AG» открыл свои отделения в странах Восточной Европы — в Венгрии, Чехии, Польше, Рос-сии. Изменения, происходившие на мировом книжном рынке, не прошли незамеченными в России. В статье К.М. Сухорукова464 было сказано, что «на Западе отмечается все большая конверген-ция электроники, книжного дела, обработки данных и телекомму-никаций».

461 Вороненков М.Ю. Холдинг «Бертельсманн»: от семейной фирмы до глобального медиа-конгломерата // Вестник электронных и печатных СМИ. — 2011. — Вып.8. — Ч.1. 462 Фролов Б.А. Все на продажу! Основные тенденции развития издательского дела и книж-ной торговли за рубежом // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 24 463 Никифоров О. Немецкий издательский дом Holtzbrink пытается преодолеть полосу не-удач // Компания. — 2003. — Вып.16 (262). 464 Сухоруков К.М. Книга в будущем (зарубежные оценки, тенденции, перспективы) // Кни-га. Исследования и материалы. — 1993. — Сб. 66. — С. 29.

281

Одним из проявлений тенденции кооперации является созда-ние производственных комплексов путем объединения издатель-ских фирм с книготорговыми, а в некоторых случаях и с полигра-фическими предприятиями. Например, концерн «Бертельсманн» владеет 100 полиграфпредприятиями, в том числе и в России. Кни-гоиздательское дело, а затем и книготорговля, как и многие другие отрасли промышленности, стали тяготеть к объединению в связи с тем, что частные фирмы в одиночку не располагали достаточным капиталом, чтобы обеспечить необходимый темп развития.

Характерной особенностью книжного дела явилось сущест-венное повышение стоимости компаний за период 1980–1990-х годов. Ярким примером может служить цена издательства Random House, составлявшая в 1980-е годы 60 млн долларов, и возросшая к 1990-м годам до 800 млн долларов. По мнению А. Шиффрина465, приводящего эти цифры, тенденция умножения стоимости акти-вов, была свойственна многим американским компаниям, стре-мившимся овладеть книжным рынком.

В течение ХХ века наблюдается обострение конкуренции на книжном рынке за расширение ассортимента, за доходы от прода-жи авторских прав. В погоне за новыми прибыльными проектами издатели прибегали к объявлениям в газетах и даже к руковод-ствам, как написать популярный роман. Одно из таких руководств, предельно простое, дает писательница Кэтрин Фалк: «Возьмите фотографии любой женщины и любого мужчины, приколите их к стене и начинайте придумывать их первую встречу, вообразите их чувства, их слова…»466. Это руководство было воспринято вполне серьезно, что видно на примере издательского репертуара карман-ных изданий в мягкой обложке.

Книгоиздание во второй половине ХХ века не было высоко-прибыльным бизнесом, хотя создание рентабельной модели пред-принимательской деятельности всегда являлось целью издателей и книготорговцев. На доходах от продажи книг удерживать бизнес

465 Шиффрин А. Легко ли быть издателем. Как транснациональные концерны завладели книжным рынком и отучили нас читать. — М.: НЛО, 2002. — С. 108–109. 466 Спина М. «Золотые грезы» оптом и в розницу // Изгнанники. Судьбы книг в мире капи-тала. — М. : Книга, 1987. — С. 172.

282

на плаву становилось невозможным. Чистая прибыль французских издательств в 1970-е годы не превышала 3%467, в 1980-е годы чис-тая прибыль возросла до 5–7% 468, но этого было явно недостаточ-но для развития издательской деятельности. Поэтому издатели по-лучали часть доходов (иногда до 50%) от уступки авторских прав на перевод, на издание в мягкой обложке, на театральную поста-новку, радиоспектакль, телесюжет и т. д. По некоторым сведени-ям469, во Франции в 1990 году чистая прибыль издательств от про-дажи книг была всего в 2–2,5 раза больше, чем от уступки прав.

Издатели, выпускающие научно-техническую, специальную литературу с целью оптимизации прибыли создавали банки дан-ных, прикладные программы, издания на электронных носителях. Были учтены изменения в структуре культурно-информационных потребностей общества и налажен выпуск видеокассет, аудиокниг, компакт-дисков. Новые явления на книжном рынке были зафикси-рованы в 1992 году, когда лозунгом Франкфуртской книжной яр-марки стали слова: «Франкфурт становится электронным». В по-следующие 2–3 года произошло удвоение числа компаний, представивших продукцию электронных изданий470. Наряду с раз-витием электронных изданий обострилась проблема авторских прав. Сказалась разница в подходах к авторскому праву в разных странах: США и Великобритания рассматривали авторское право как исключительное право, принадлежащее владельцу копирайта. Германия и Франция придерживались концепции права автора на произведение. Устранением противоречий занималась Европей-ская Комиссия, принявшая в 1996 году ряд мер по их урегулирова-нию, однако существенных изменений в сложившуюся ситуацию не было привнесено.

Борьба за авторские права осложняется «издательским пират-ством», и масштабы несанкционированного копирования разрас-

467 Баренбаум И.Е. Издательское дело и книговедение во Франции. — М. : Книга, 1976. — С. 6. 468 Санников Ю.В. Книжное дело в Западной Европе и США. Общие принципы, формы ор-ганизации и функционирования // Книжное дело. — 1992. — № 2. — С. 57–61. 469 Санников Ю.В. Указ. соч. 470 Сондерс Д. Книгоиздание. Книгоиздательская промышленность // Медиа ; под ред. Ада-ма Бриггза и Поля Кобли. — М. : Юнити, 2005. — С. 44.

283

таются. Издатели-пираты, как правило, игнорирующие авторское право, выпускают безгонорарные издания, причем, перепечатыва-ются преимущественно произведения, которые уже завоевали ры-нок. По приблизительным оценкам прибыль «издателей-пиратов» иногда достигает 2 млрд долларов в год. В отдельные периоды по-тери американских издателей от незаконных перепечаток состав-ляли 6–8 млрд долларов471. «Пиратство» наносит ущерб не только издателю, лишая его части прибыли, но и новым книгам, выпус-каемым небольшими тиражами. В 1982 году Международный со-юз издателей создал фонд по борьбе с пиратством, существовав-ший на отчисления издателей, однако, несмотря на некоторые успехи в его деятельности, ликвидировать незаконные перепечат-ки не удалось. Во многих странах «издательское пиратство» суще-ствует параллельно с профессиональным книгоизданием, и, безус-ловно, подрывает его. Во Франции в 1991 году был принят закон, согласно которому автору за использование электронной версии его произведения должны выплачиваться определенные суммы. Однако на практике применение этого закона оказалось трудно осуществимо. Превентивные меры в виде создания международ-ных организаций по борьбе с пиратством положительных резуль-татов не принесли.

Более эффективный способ борьбы с пиратством был приме-нен недавно. В 2003 году, с целью уменьшения убытков, издатель-ства «Рэндом Хауз Мондадори» в Европе и «Групо Планета» в Ла-тинской Америке, последний роман Габриэля Гарсиа Маркеса, начали продавать на неделю раньше, чем состоялась презентация. Кроме того, литературный агент писателя Кармен Бальсельс и из-датели попросили автора внести изменения в текст последней гла-вы, что обесценило незаконные издания, как несоответствующие оригиналу472. Однако, этот метод, обезопасивший издателей тра-диционных бумажных книг, утрачивает смысл в электронной сре-де.

471 Фролов Б.А. Издательское дело и книжная торговля капиталистических стран в эпоху НТР. — М. : Книга, 1986. — С. 34. (Изд. дело. Обзорн. информ. / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып. 4.). 472 Литературная газета. — 2004. — № 44.

284

Законодательство в области охраны интеллектуальной собст-венности призвано способствовать созданию, распространению и сохранению богатств культуры. Немаловажным фактором являет-ся достижение баланса между интересами автора, бизнеса и обще-ства. В реальной же практике наблюдается развитие несколько иных тенденций. Несколько лет назад в Швеции была официально зарегистрирована первая пиратская партия, такие же партии появились в США, в Германии и в России. Их представители отрицают законодательные ограничения на интеллектуальную соб-ственность и выступают за отмену авторского права, как препятст-вующего свободному обмену информацией.

Вместе с тем, в электронных коммуникативных системах на-блюдается нарастание тенденций расширения прав на объекты собственности. Недавно было приобретено право собственности на некоторые шрифты в компьютерах, где они представлены в ви-де своего рода программных продуктов, зарегистрированных в ка-честве торговых марок. Наиболее употребительные шрифты Times New Roman, Arial, Courier теперь являются торговыми марками американской компании Monotipe Corporation, хотя законодатель-ство США не включает торговые марки в объекты авторского пра-ва, тем не менее, вопрос стоит относительно новых шрифтов, ко-торые будут разрабатываться473. В этом случае право пользования ими должно обеспечиваться путем приобретения лицензии у пра-вообладателя. В настоящее время стоимость лицензии у компании «Ascender Corporation» составляет 24 доллара для организаций, располагающих пятью компьютерами. При наличии большего числа компьютеров приобретается не одна лицензия, а несколько.

8.3. Инновации на книжном рынке второй половины ХХ века

На протяжении ХХ столетия наблюдается тенденция увеличе-ния объемов книгоиздания, особенно во второй половине века. По оценке ЮНЕСКО, мировое производство книг в период 1950–

473 Шрифт как объект авторского права. Электр. ресурс. Режим доступа: http: // www.ru / publikacii / intellektualnyasobstvennost / 182-srift-objekt-avtorskogo-prava. Загл. с экрана. — Дата обращения: 11 января 2011.

285

1980 годов увеличилось почти в 3 раза — с 230 тыс. до 670 тыс. названий474. По тиражу мировая книжная продукция в 1958 году составила гигантскую цифру — 5 млрд экземпляров475.

В среднем на душу населения планеты приходилось по 2 эк-земпляра книг. Начиная с 1970-х годов, рост объемов книжного производства наблюдается в тех регионах, где произошло круше-ние колониальной системы, когда 40 стран получили независи-мость и начали развивать собственное книгоиздание.

Другой, не менее существенной причиной роста объема вы-пуска изданий, явилась благоприятная конъюнктура, сложившаяся на книжном рынке. При этом, конечно, нужно отдавать отчет, что развитие книгоиздания в разных странах шло неравномерно. В по-слевоенной Германии, в восточной ее части в 1949 году было вы-пущено 2 тыс. наименований книг тиражом 33,4 млн экземпля-ров476. В основном это были школьные учебники, отвечающие социалистической идеологии, а также произведения классиков марксизма.

В 1950-е годы ведущее положение в производстве книг по ко-личеству названий занимали Япония, Англия, ФРГ и США477. С начала 1960-х годов в США ежегодно действовало около 6,5 тыс. коммерческих, правительственных, университетских и других издательств. В 1974 году на долю ведущих стран приходилось 50% годового выпуска книг. Лидером были США, затем ФРГ, Велико-британия, занимавшая четвертое место, за ней следует Франция и Испания. Показатели объемов книгоиздания ведущих стран в 1974 году представлены в табл. 7478.

474 См. : Фролов Б.А. Все на продажу! Основные тенденции развития издательского дела и книжной торговли за рубежом // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 14. 475 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 33. 476 Зильберман И.Е. Распространение и пропаганда книг в ГДР. — М. : Книга, 1974. — С. 6. 477 Назаров А.И. Книга в современном буржуазном обществе // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1963. — Сб. 8. — С. 315–321. 478 Киселев М.И. Основные тенденции в экономике книгоиздания Великобритании. — М. : Книга, 1978.

286

Таблица 7

Показатели объемов книгоиздания в 1974 г.

Страна Число названий

Население (млн.чел)

ВНП (млрд дол.)

ВНП (на душу насел.)

США 81023 203,2 1405,4 6633 ФРГ 48034 60,6 385,7 6216 Япония 32378 111,9 455,3 4133 Великобритания 32133 55,5 190,7 3407 Франция 26247 52,5 265,6 5054 Испания 24085 34,0 85,5 2428

Число названий, выпущенных в США, почти в 2 раза превы-шало число названий, изданных в ФРГ, в 2,5 раза больше, чем в Великобритании, более чем в 3 раза, чем во Франции. В дальней-шем США сохранили за собой лидирующие позиции.

Динамика развития книгоиздания конца ХХ столетия пред-ставлена данными статистики. В 1994 году объем книжного произ-водства в мире достиг 1 млн названий, в 2000 году — 1 млн 250 тыс. названий, и по прогнозам специалистов, к 2020 году достигнет 1 млн 500 тыс. названий479. Динамика объемов мирового книгоиз-дания и по отдельным регионам представлена в табл. 8480.

Таблица 8

Мировое книжное производство (тыс. названий) Континент и регион 1955 г. 1960 г. 1970 г. 1980 г. 1990 г. 2000 г.

1 2 3 4 5 6 7 Мир в целом 269,0 332,0 521,0 715,0 842,0 1250,0

479 Ленский Б.В. Книжный мир сегодня и завтра : доклад // Десятая международ. научн. кон-ференция по проблемам книговедения. 21 мая 2002 г. — М., 2002. — С. 14. 480 Ленский Б.В. Книгоиздательская система современной России. — М. : Наука, 2001. — С. 183.

287

Окончание табл. 8 1 2 3 4 5 6 7

Австралия и Океания 1,0 1,0 7,0 12,5 12,0 15,0

Азия 54,0 51,0 75,0 138,0 228,0 300,0 Африка 3,0 5,0 8,0 12,0 13,0 15,0 Европа 186,0 239,0 326,0 411,0 441,0 690,0 Латинская Америка 11,0 17,0 22,0 43,0 42,0 70,0

Северная Америка 14,0 18,0 83,0 99,0 106,0 150,0

Как видно из приведенных данных, число названий книг и брошюр, выпущенных в мире, увеличивалось довольно неравно-мерно. В 1970-е годы выпуск увеличился на 194 тыс. названий, в 1980-е годы на 127 тыс. названий481. В 1990-е годы произошло рез-кое увеличение количества названий, и к началу 2000 года оно воз-росло на 408 тыс. названий.

Увеличение объема выпуска по количеству названий дает представление о расширении номенклатуры издательского репер-туара, что свидетельствует о более полном удовлетворении инди-видуального спроса. В свою очередь, эти показатели характеризу-ют возросший уровень интеллектуальных потребностей общества.

В немалой степени влияние на развитие книжного рынка ока-зал научно-технический прогресс и модернизация полиграфиче-ского производства. Издательские и полиграфические фирмы рас-ходовали огромные средства на внедрение достижений науки и техники для придания динамизма отрасли и повышения конкурен-тоспособности. Во многих странах только за 10 лет, начиная с се-редины 1960-х, и до середины 1970-х годов уровень капиталовло-жений в полиграфию возрос более чем в 2 раза482. Почти в 3 раза увеличились объемы полиграфического машиностроения в Вели-кобритании и Германии. Внедрение новых технологий позволило автоматизировать технологические процессы, повысить произво- 481 Ленский Б.В. Россия в мировом книгоиздании // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 77. — С. 52. 482 Горбачевский Б.С. Современное зарубежное книгоиздание (1960–1970 гг.) // Книга. Ис-следования и материалы. — 1974. — Сб. 29. — С. 147.

288

дительность и снизить себестоимость печатной продукции. В из-дательское дело внедрялась электронно-вычислительная техника для автоматизированной обработки информации, широко исполь-зовались настольные издательские системы. Британская издатель-ская группа Thornsons Publishing Group затратила на автоматизи-рованную систему IBM и программное обеспечение к ней около 0,25 млн фунтов стерлингов483. Электронно-вычислительная тех-ника внедрялась в книжную торговлю для управления ассортимен-том, контроля темпов реализации и уровня продаж различных ви-дов изданий. В издательстве Hodder&Stoughton с помощью ЭВМ велся учет возвратов из книготорговой сети. Зарубежная отрасле-вая печать484 того времени прогнозировала, что эра электронной революции «сулит большое будущее» и в корне изменит редакци-онно-издательский процесс.

Развитие электронных средств информации в США уже к се-редине 1980-х годов характеризовалось как передовое. По данным Б.В. Ленского485, в стране насчитывалось 40–50 млн персональных компьютеров и 3,5 тыс. баз данных, наблюдался рост потребления программных продуктов. Перед предпринимателями открывалась перспектива освоения рынка новых товаров, связанных с компью-терными технологиями. К ним относились дискеты, видеокассеты, видеоигры, компьютерные учебные программы. В результате ис-следований486, проведенных американскими издателями, было ус-тановлено, что сумма от продажи новых видов товара увеличилась в 1984 году на 60% по сравнению с предыдущим годом и состави-ла 30 млн долларов. Однако примерно с середины 1990-х годов стали проявляться тенденции снижения спроса на СD-ROM, что побудило многие издательства, сделавшие ставку на этот вид то-вара, пересмотреть маркетинговую политику. Издательство «Рэн-

483 IBM first for Thomsons // Bookseller. — 1985. — № 4146. — P. 2306. 484 Цит. по: Горбачевский Б.С. Указ. соч. — С. 151. 485Ленский Б.В. Книга в постиндустриальном обществе (заметки о современном американ-ском книгоиздании) // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 41. 486 Фролов Б.А. Издательское дело и книжная торговля капиталистических стран в эпоху НТР. — М. Книга, 1986. — С. 34. (Изд. дело. Обзорн. информ. по основным направлениям развития отрасли / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып.4.).

289

дом Хауз» из-за постоянно ухудшающейся ситуации, продало свою долю бизнеса по выпуску дисков партнеру. Мюнхенское из-дательство Systhema прекратило распространение CD-ROM аме-риканского производства на том основании, что этот бизнес ока-зался экономически невыгодным. По прогнозам Биржевого союза немецкой книжной торговли к 2000 году ожидалось, что приори-тет будут иметь продажи online, сектор которых составит 20% книжного рынка. Оптимизм вселяло постоянно растущее число пользователей Интернет. В 1997 году почти полмиллиона францу-зов имели доступ к сети. Электронные online издания составили конкуренцию не только печатным изданиям, но и изданиям на электронных носителях. Электронные издания имеют такие явные преимущества, как отсутствие необходимости в больших площа-дях для складирования и хранения, более низкая себестоимость, экономия времени покупателей при поиске и покупке, рациональ-ная организация личных библиотек.

Компьютерные технологии оказали большое влияние на подго-товку оригинал-макетов. Часть операций по набору, верстке, кор-ректуре от типографии перешла к издательству. В издательском секторе появился новый вид предприятий — компании-пекеджеры, специализирующиеся на поиске книг к изданию, под-готовке оригинал-макетов к производству и продаже их крупным фирмам для последующего тиражирования и организации сбыта. Как правило, пекеджинговые фирмы не обладают возможностями для печати тиража, не располагают сетью книгораспространения и продают макет книги как собственный или совместный издатель-ский проект.

Первые пекеджеры появились в 1970-е годы в Великобритании и в США, а затем явление «пекеджинга» распространилось в дру-гих странах. Пекеджеры работали более оперативно и качественно. В пекеджинговых компаниях трудились, как правило, высококва-лифицированные сотрудники издательств, которые имели боль-шой опыт. Они предлагали интересные креативные идеи, которые реализовывали быстро и качественно, за что ценились издателями, заказывающими книги. Показателен пример, когда французская

290

пекеджинговая компания France Loisirs487 исполнила договор на подготовку альбома Олимпийских игр за 2 недели.

В отрасли всегда остро стояла проблема невысокой рентабель-ности книжного бизнеса и низкой покупательной способности на-селения. Поэтому в отрасли высоко ценились новшества, способ-ствующие преодолению объективных трудностей. Особенно активно инновации внедрялись в критические моменты кризисов. Книжный голод, образовавшийся в результате сокращения изда-тельской деятельности в годы Второй мировой войны, подтолкнул к появлению оригинальных идей. В первые послевоенные годы немецкое издательство «С. Фишер» (S. Fisher Verlag) в своем до-чернем предприятии наладило выпуск собраний сочинений авто-ров, чьи имена были под запретом в Третьем рейхе. Томики С. Цвейга, Т. Манна, Т. Уайлдера завоевали признание читающей публики. Несмотря на трудности послевоенного времени, 50-тысячные тиражи этих изданий продавались очень быстро. Пользовались успехом сочинения Г. Гейне, В. Бределя, И. Бехера. В 1950 году издательский дом «Саймон энд Шустер» (Simon&Shuster) начал публикацию новых романов одновременно в твердом переплете и в мягкой обложке. Первым опытом явился роман Генри Мортона «Кардинал», на который, благодаря рекла-ме, было собрано в два раза больше заказов в мягкой обложке, чем в твердом переплете. Объем реально проданных экземпляров в не-сколько раз превысил предварительные прогнозы, что свидетель-ствовало об удачной находке издателей. Практика апробации из-даний в форме «хардбэков» с последующим переизданием «пейпербэков» сократила дистанцию между элитным и массовым читателем, нивелировала разницу между культурными слоями ее потребителей. Вместе с тем, разница в цене, установленная на кни-ги в твердых переплетах и в мягкой обложке, дифференцировала покупателей по ценовой категории.

Начиная с 1970-х годов, издатели овладели новым приемом за-воевания рынка путем неуклонного снижения цен на книги. До-ходность некоторых издательств позволяла систематически прово- 487 Санников Ю.В. Книжное дело в Западной Европе и США. Общие принципы, формы ор-ганизации и функционирования // Книжное дело. — 1992. — № 2. — С. 61.

291

дить ценовую политику, выгодно отличавшуюся от других. Самый высокий уровень снижения цен наблюдался в фирмах, имевших большую доходность, достигаемую за счет высоких тиражей. Не менее серьезное значение для успешной деятельности приобретает темп реализации. При высоких тиражах, к которым стремится кни-гоиздание, и низком уровне продаж, издателей подстерегает опас-ность образования неликвидных остатков. Лавируя между спросом и предложением, издатели попадают в прямую зависимость от по-купателя и вынуждены подгонять книги под его интересы. С точки зрения бизнеса, выпуск высокотиражных изданий — это удобный и простой, не сопряженный с большими затратами, вид книжной продукции, является оптимально приемлемым. Проблема заклю-чается в снижении культурного уровня общества, воспитанного на низкопробных поделках, рассчитанных на невзыскательный вкус и формирующих стандартное мышление. Вместе с тем, многие изда-тели склонны рассматривать подобные издания как средство при-общения читателя к регулярному чтению и как толчок к приобре-тению других книг.

8.4. Новые издания в структуре издательского репертуара

В течение ХХ столетия издательский репертуар развивался по двум направлениям: специализации и универсализации. К середи-не ХХ века второе направление стало доминировать. Преобла-дающее положение заняли крупные фирмы, выпускающие широ-кий спектр изданий: от малотиражных роскошных до дешевых массовых. На протяжении второй половины ХХ века наиболее четко проявляется противоречие между стремлением издателей следовать классическим традициям в формировании издательского репертуара и необходимостью удовлетворять потребительские за-просы, сколь низкими они бы не были.

Первый шаг на пути сближения двух противоположных на-правлений сделал английский издатель Аллен Лейн с братьями, создавший в 1935 году издательство «Пенгуин» (Penguin), специа-лизировавшееся на выпуске современной литературы. Издатель-ская концепция Аллена Лейна заключалась в том, чтобы тиражи

292

были как можно более массовыми, а цены на книги, как можно бо-лее низкими. Ранее осуществить эту идею пыталось издательство «Фламмарион», выпускавшее накануне Первой мировой войны се-рию «Избранная коллекция» ценой по 50 сантимов, но война пре-рвала выпуск серии.

В 1935 году был запущен проект первой серии «Пингвин», на-званной по логотипу, помещенному на обложке. Основная идея серии — выпуск недорогой библиотеки общественно-значимой публицистики и научно-популярной литературы. В серию вошли произведения Агаты Кристи, Эрнста Хемингуэя и Андре Моруа. Книги серии продавались в магазинах, торгующих всякой мело-чью, цена книг составляла шесть пенсов и была доступна каждому англичанину. Через полгода после выхода первой книги был про-дан миллионный экземпляр. Спустя год Аллен Лейн рискнул изда-вать не только художественную, но и интеллектуальную литерату-ру для тех, кто не получил высшего образования. В основанную им серию «Пеликан» вошли книги научно-популярного характера, многие из которых разошлись в огромном количестве. Появились серии карманных изданий в обложках: научно-популярной литера-туры по естествознанию, технике, истории, искусству, спорту. Уже к концу 1938 года совокупный тираж изданий этих серий составил 10 млн экземпляров. Успех обеспечили качественный подбор про-изведений и дизайн книг, созданный художниками Яном Чихоль-дом и Джермано Фачетти. Серия имела узнаваемые обложки, ло-готип, фирменные шрифты, заголовки, разные цвета обложек для каждой серии. Все это в совокупности делало книги Аллена Лейна визуально знакомыми, и постепенно они становились привычными для читателя. Это, так называемые, карманные издания, или «по-кетбуки» — карманные издания в мягкой обложке. Такое название они получили из-за своего формата. Стандартный размер «покета» составляет 11×18 см, в США — 11,5×17,5 см.

Идея Аллена Лейна оказалась настолько плодотворной, что ею воспользовались издатели многих стран, начавшие выпускать свои серии карманных книг. Различались они только по названиям — «Марабу» во Франции и Бельгии, «Соколы» в Испании, «Павли-ны» в Италии. Издатели умышленно давали похожие названия

293

своим сериям, в расчете на положительные ассоциации, вызванные «Пингвинами». В Америке технологии Лейна взял на вооружение издательский дом Simon&Schuster, организовавший в 1939 году выпуск аналогичных книг под торговой маркой Pocket Books с ло-готипом — кенгуру в очках. Всего в том же году в США было вы-пущено 1,5 млн серийных изданий, а в период с 1939 по 1949 год — 108, 5 млн экземпляров488. В 1960 году в Великобритании тираж карманных изданий в мягкой обложке достиг 80 млн экземпля-ров489.

Мода на карманные издания распространилась и на скандинав-ские страны. В Нидерландах первые издания в мягких обложках появились в 1959 году, и вскоре в стране было 142 серии изданий карманного формата в мягкой обложке.

Издатели Германии также активизируют выпуск серийных из-даний. Одним из первых выпуск книг в сериях начал Эрнст Ро-вольт. В 1950 году он основал серию «Ророро» (Rororo), и за 10 лет издательство реализовало 40 млн экземпляров книг этой серии. Примеру Ровольта последовали Фишер, Лист, Ульштейн и другие издатели. Существовавшее ранее издательство Фишера открыло в 1952 году дочернее предприятие «Фишер Ташенбук ферлаг» (Fisher Taschenbuch Verlag). Оно последовательно осуществляло выпуск собраний сочинений современных авторов. Их продавали по очень низкой цене на специальных вращающихся стендах, кон-струкцию которых первой в мире придумала жена владельца фир-мы.

Во Франции издатели не всегда лояльно относились к выпуску книг в мягкой обложке, впервые появившихся в 1941 году, за ис-ключением дешевых репринтных серий. В 1953 году возникла се-рия изданий в мягкой обложке «Ле Ливр де пош» (Le Livre de Poche), положившая начало их широкому распространению в стране. С тех пор с каждым годом число серий карманного форма-та увеличивалось, и в 1960 году их насчитывалось около 80. В 1970-е годы во Франции выпускалось примерно 4–4,5 тыс. на-званий книг в мягкой обложке ежегодно. Они были организованы 488 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 58. 489 Штернгарц М.З. Указ. соч. — С. 53.

294

в 276 серий. Резко возросшие объемы выпуска привели к кризису сбыта, так как читатели вновь обратились к изданиям в твердом переплете.

Французская книга существует преимущественно за счет 13% элиты, которая приобретает 75% литературы, и читатель в этой стране очень требователен к качеству литературного произведе-ния. По их мнению, только в солидных изданиях можно найти серьезные произведения. Поэтому французские издатели хотя и сочли, что издания в мягкой обложке губительны для литературы, продолжали их издавать.

Содержание карманных книг во Франции весьма разнообразно: художественная литература, труды по литературоведению, исто-рии и историографии, искусству, архитектуре, кино и пр. Удачным издательским проектом считается серия карманных изданий Folio, которой в 1997 году исполнилось 25 лет. За это время в рамках се-рии вышло 4000 названий общим тиражом 250 млн экземпляров. Успех серии во многом определялся огромными затратами на рек-ламу: из года в год сумма составляла 4 млн франков на мероприя-тия и столько же на изготовление рекламных материалов.

Движение за создание массовой, дешевой книги развернулось в Японии, где еще в 1927 году в издательстве «Иванами Сетэн» поя-вились издания многотомных энциклопедий в виде отдельных са-мостоятельных томов, каждый из которых посвящался определен-ной отрасли знания.

Этот прием позволял приобретать их независимо от остальных томов, что делало издание более доступным для широкого распро-странения.

Серийные издания в 500–600 страниц стоили одинаково — 1 иену. Выпуск «одноиеновых» книг, включая издания художест-венной литературы, привел к повышению прибыльности изда-тельств и способствовал укреплению их позиций на рынке. Широ-кие читательские круги получили возможность познакомиться с лучшими произведениями мировой литературы. Серийные изда-ния выпускали 200 издательств Японии, среди которых ведущее положение во второй половине века занимало издательство «Ива-нами Сетэн». Издательство поставило задачу «превратить книги из

295

достояния меньшинства в достояние масс»490. Эксплуатируя эту идею, ведущие мировые издательства выпускали серийные изда-ния высокими тиражами. Они легко выдерживали конкуренцию со стороны тех, кто стремился упрочить положение на рынке за счет снижения цен на книги. Вместе с тем, устойчивое положение на рынке было обеспечено, прежде всего, издательствам со сложив-шейся репутацией и налаженными связями. Многие издательства, возникшие в послевоенные годы и пытавшиеся составить конку-ренцию довоенным издательствам, выпускавшим книги в мягкой обложке, превзойти их не смогли.

В последующий период развития книгоиздания наблюдается экспансия изданий в мягкой обложке — они издаются и продаются миллионными тиражами. Конкуренция между изданиями в облож-ках и хорошо продаваемыми изданиями в переплете привела к по-беде изданий в обложках. Секрет успеха этих изданий кроется в удобстве пользования и низкой цене. Даже те немногочисленные сведения, которыми мы располагаем, позволяют сделать вывод о том, что объем выпуска книг в мягкой обложке неуклонно возрас-тал.

В 1960-е годы в мягкой обложке выпускаются не только про-изведения художественной литературы, но и специальные изда-ния, как их называют на Западе, предметные, научно-популярные новинки. Тематика изданий пополнилась за счет новых направле-ний развития науки и техники: энергетики, транспорта, космоса, электроники, экономики, генной инженерии, искусственного ин-теллекта. Развитие новых отраслей знаний повлекло за собой рас-ширение издательского репертуара. По данным ежегодника, вы-пускавшегося фирмой P.Р. Баукера по библиотечной и книготорговой информации Books in Print, в 1960 году первое ме-сто в американских издательствах по числу названий занимали из-дания художественной литературы (16,2%), второе место — изда-ния детской литературы (7,2%)491. В 1970-е годы происходит

490 Гривнин В.С. История развития и современное состояние книгоиздательства в Японии // Книга. Исследования и материалы. — 1964. — Сб. 4. — С. 305. 491См.: Соловьев В.И. Книгоиздательский бизнес: американский опыт // Книга. Исследова-ния и материалы. — 1993. — Сб. 70. — С. 255.

296

перераспределение интересов читателей — наблюдается рост удельного веса изданий по социологии. Мягкая обложка снизила риск издателя и открыла дорогу начинающим авторам, что давало шанс обогатить литературу. Дальнейшая трансформация издатель-ского репертуара определялась установкой на литературу массово-го спроса, производить которую стали в промышленных масшта-бах. В 1970 году заказы на книги в мягкой обложке в Великобритании составили 30%, в Германии — 36%, в США — 70%492. Данные оборота изданий в мягкой обложке в США в 1979 го-ду представлены в табл. 9.

Таблица 9

Крупнейшие фирмы — продавцы изданий в мягких обложках

Издательство Валовая продажа (млн. дол.)

Доля изданий на внутреннем

рынке, % Bantam Book 93 14 Pocket Books 63 9 Dell 60–63 9 New American Library 61–63 9 Fawcett 60 9 Avon Books 55 8 Ballantine 48 7 Berkley/Jove 33–35 5 Warner 33 5 Ace 18–20 3 Pinnacle 8,5 1 Playboy 6 1 всего 673,3 100

Как следует из таблицы, крупнейшими производителями изда-ний в мягкой обложке являлись издательства Bantam book и Pocket books.

В 1980-е годы издания в мягких обложках стали преобладать в издательском предложении большинства стран. Канадское изда-тельство «Арлекин» (Harlequin) только за один 1982 год продало 218 млн экземпляров книг в мягких обложках, а в 1983 году обо- 492 Санников Ю.В. Издание книг в мягкой обложке за рубежом. — М. : Книга, 1981.

297

рот капитала за счет продажи карманных изданий составил 350 млн долларов493. В Италии ежегодно продавалось более 5,5 млн «розовых романов» в мягкой обложке. Голландия, где на-селение составляло 14 млн человек, ежегодно потребляла не менее 16 млн экземпляров.

На первые позиции выходят издания по экономике, истории, философии, спорту. Также становятся популярными издания на-учно-технической и медицинской литературы. В ассортимент вхо-дят любовные романы, детективные истории, остросюжетные по-вествования. Феномен успеха карманных изданий заключался не только в их привлекательной цене, но и в содержании. «Мы живем в мире, где царят беспорядок, отчуждение личности, наркотики и насилие», — считал редактор одного из итальянских издательств, — и “розовый” роман становится в этих условиях своего рода каждо-дневным привычным средством, помогающим читателям выдер-живать эту жизнь»494. В 1980-е годы издания в мягкой обложке ох-ватили школьные учебники, детскую и юношескую литературу, экономику, искусство, рукоделие, кулинарию, интерьер-дизайн и т. д.

Во Франции и США появился ряд серий, в которых карманные издания в мягкой обложке объединялись по целевому или темати-ческому признаку или, что реже, по автору. Изменился формат из-даний — он стал более разнообразным, иногда тяготел к квадрату или прямоугольной форме. Внешнее оформление сохраняло типо-вой набор элементов в композиции обложки, снимая при этом большую часть расходов на подготовку каждой отдельной книги. Процесс изготовления, благодаря автоматизированному производ-ству, максимально приблизился к поточному. Возникающие худо-жественные течения и группы, пропагандирующие искусство кни-ги и тяготеющие к типографским экспериментам, были столь малочисленны и элитарны, что своим существованием лишь отте-няли господствующий бум изданий в мягкой обложке.

493 Спина М. «Золотые грезы» оптом и в розницу // Изгнанники. Судьбы книг в мире капи-тала. — М. : Книга, 1987. — С. 171. 494 Там же. — С. 172–173.

298

Основное отличие книгоиздания 1980-х годов от предыдущего десятилетия заключается в том, что раньше издатели соблюдали баланс между коммерческой выгодой и выпуском литературы, имеющей интеллектуальную и эстетическую ценность. В 1980-е годы наблюдается господство рыночной идеологии и крен в сторону коммерчески выгодной литературы. Сложилась ситуация, когда сами издатели вынуждены были признать, что издательское дело уподобилось любому другому бизнесу, и стало «средством делать деньги»495. На съезде писателей, состоявшемся в 1981 году в США, было отмечено, что работа редактора в современных условиях оценивается исключительно по размеру прибыли, которую он приносит издательству.

В 1980-е годы особенно заметно сказались последствия эконо-мического спада, а также падение интереса к чтению. В странах Западной Европы насчитывалось 15 млн неграмотных, в США — 27 млн человек не умели читать и писать496. Социологические ис-следования, проводившиеся ранее — в 1960-е годы, показали, что 58% французов не читали книг. В ФРГ только 54% населения чи-тали книги, и только 57% голландцев проводили досуг за чтени-ем497. По данным Института демографии Германии, в 1970-х годах, в связи с развитием альтернативных средств массовой коммуника-ции, интерес к чтению сместился на третье место498.

В формировании тематической и целевой структуры издатель-ского репертуара последнего десятилетия прошлого века наиболее заметное значение имели 2 фактора: государственные интересы и рыночная конъюнктура, исходя из чего, определялись приоритеты в формировании издательской продукции в разных странах. Изда-тельское предложение Германии в конце столетия достигло 80,8 тыс. наименований. Приоритетными являлись разделы худо-жественной литературы (11–12%), медицины (6–7%), по 5–6%

495 Цит. по: Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 10. 496 Миронов Г. Книга: преступник и жертва // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 33. 497 Цыбульский Р. Книжная торговля в современном обществе. — М. : Книга, 1982. — С. 44. 498 Марголин Е.М. Книжная торговля в ФРГ. — М., 1990. — С. 5. (Кн. торговля. Обзорн. информац) / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып.6.

299

приходилось на литературу по экономике, праву, религии, а также детскую и учебную литературу. В Китае доля образовательной ли-тературы составляла 40%, в то время как в европейских странах процент образовательной литературы был на порядок ниже, в Ве-ликобритании — 3%, в Швейцарии — 2%499.

Во Франции большое место в структуре издательского репер-туара занимала словарно-энциклопедическая литература. По числу названий этот вид изданий находился на втором месте, уступая лишь художественной литературе. Еще одна особенность фран-цузского книгоиздания связана с ограниченным количеством пе-реводной литературы — французы отдавали предпочтение нацио-нальным авторам. Число переводных произведений возросло в конце ХХ века, в связи с появлением в издательском репертуаре Франции большого количества комиксов из Японии и Кореи.

В итальянском и испанском книгоиздании предпочтение, на-против, отдавалось переводной литературе. Относительно испан-ского книгоиздания ситуация объясняется тем, что страна является крупнейшим экспортером книг в испано-язычные страны, населе-ние которых насчитывает 300 млн человек. Одновременно наблю-дается спад в сегменте изоизданий и альбомов. Это связано со снижением качества многокрасочной печати и высокой стоимо-стью прав на репродуцирование.

В последние годы компьютерные технологии открыли новые возможности доступа через Интернет к богатствам, сосредоточен-ным в крупнейших хранилищах и музеях мира. При этом следует иметь в виду, что иллюстрированные издания требуют высокого качества цветопередачи. Качество изображения на экране монито-ра унифицировано, в то время как качество полиграфии у разных издательств может различаться. Поэтому в иллюстрированных из-даниях приоритет остается за традиционным печатным кодексом. Высочайшего качества полиграфии удалось добиться швейцарской фирме Альбера Скира (1908–1973)500. Издания этой фирмы непре-

499 Ленский Б.В. Книжный мир сегодня и завтра : доклад // Десятая международ. научн. кон-ференция по проблемам книговедения. 21 мая 2002 г. — М., 2002. — С. 14. 500 Сосинский В. Метаморфозы [Из истории издания «Метаморфоз» Овидия с гравюрами П. Пикассо в издательстве «Скира». 1931 г.] // В мире книг. — 1975. — № 10. — С. 29–31.

300

взойденны по богатству красок, глубине и точности воспроизведе-ния шедевров искусства. Фирма Скира не один раз завоевывала международные и самые престижные премии. Заказчиками фирмы Скира были самые знаменитые музеи мира.

Несколько особняком развивается книгоиздание Японии, где в издательском репертуаре преобладают комиксы — «манга». Их тираж достигает 1 млрд экземпляров в год. По состоянию на 1999 год книжный рынок Японии оценивался в 2,5 трлн иен, или 200 млрд долларов, из которых четвертая часть приходилась на комиксы. Лидерами по выпуску комиксов в Японии являются издательства Kodansha и Shogakukan. Японские «манга» в большом объеме по-ставляются в США. В этой стране комиксы обрели особо высокую популярность. Специализируется на издании комиксов в Америке группа Marvel (с 2009 года издательство перешло под крыло ком-пании Disney).

Комиксы завоевали популярность во Франции, где их выпус-ком занимается более 200 издательств, 15 из них контролируют 90% рынка501. Официальная статистика свидетельствует о неверо-ятной динамичности сектора. Период с 1994 по 2004 год был от-мечен 6-кратным ростом выпуска альбомов комиксов. Их число увеличилось с 503 до 3070 единиц (из них 2120 — новые издания), общий годовой тираж достиг 35 млн экземпляров, а торговый обо-рот — 230 млн евро.

В 1990 году по инициативе нескольких авторов во Франции была учреждена «Ассоциация комиксов ABCD». Средний тираж комикса, по расчетам Национального синдиката издателей, соста-вил 15 тыс. экземпляров, средний объем продажи — 10 тыс. эк-земпляров. Лидеры продаж достигают миллионных тиражей (ко-микс «Астерикс» разошелся тиражом 3 млн экземпляров)502. Комиксы организуются в серии, куда входят произведения одного жанра, например, драматургии, одной тематики — научной фанта-стики. Популярны серии «классических» (франко-бельгийских) комиксов и др.

501 http://kn-0208. narod.ru Schepotkin. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 28 февраля 2012. 502 Там же.

301

Французское правительство уделяет достаточно внимания и средств на развитие этого вида изданий. В 1997 году бюджет спе-циального фонда, управляемого Национальным книжным цен-тром, направленный на поддержку книгоиздания, составил 11 млн франков503, часть средств которого предназначалась для выпуска комиксов, как в печатном виде, так и на СD-ROM. Также государственная финансовая поддержка нацелена на проведение выставок и конкурсов французских комиксов.

В издательской практике европейских стран на протяжении ХХ столетия наблюдается возрастание роли литературных агентств, в функции которых входит поиск авторов и продвижение их на рынок. В целях сбыта литературной продукции агентства осуществляют связи авторов с издателями, деятелями театра, кино, телевидения и других средств массовых коммуникаций. Имеются агентства, которые организуют лекционные турне. Начиная со второй половины ХХ века в задачи литературного агентства вхо-дят также юридические и технические вопросы.

В издательской практике зарубежных стран в 1964 году стар-товал выпуск «мгновенных изданий», то есть книг на злобу дня, о только что свершившихся событиях. Первой книгой был «Доклад комиссии Уоррена» (об убийстве Джона Кеннеди)504. Издание увидело свет через 5 дней после события и имело большой успех. Скорость почти как у прессы, а объем (более 100 страниц) как у книг.

В последние два десятилетия прошедшего века значительную роль в издательском репертуаре начинают играть всевозможные адаптированные издания — дайджесты, рассчитанные на читателя, который не имеет возможности уделить много времени чтению. Эти издания предназначены не для прочтения, а для просмотра. Очевидно, следует учитывать, что издателю приходится выдержи-вать жесткую конкуренцию с другими средствами информации.

В 1990-е годы в Италии зародился новый формат в книгоизда-нии, распространившийся и по другим странам, когда стал осуще-ствляться выпуск сверхдешевых изданий объемом по 50–100 стра- 503 Там же. 504 Санников Ю.В. Издания в мягкой обложке за рубежом. — М. : Книга, 1981.

302

ниц, почти как некоторые газеты. В основном в этом формате из-давались произведения, на которые истек срок действия авторско-го права. Они отличались простотой оформления и низкой ценой, рассчитаной на одноразовое прочтение. В 1994 году во Франции была начата серия сверхдешевых изданий Librio. В нее вошли произведения классической и современной художественной лите-ратуры. Серия оказалась успешной, и за 3 года было продано 10 млн экземпляров. Для продажи через автоматы, установленные в метро, была запущена серия криминальных романов, объемом не более 60 страниц по цене 10 франков505.

Основной упор в книгоиздании делается на выпуск бестселле-ров. В современном понимании бестселлер не рождается сам по себе из-за своих содержательных достоинств. Бестселлер делают сами издатели. Они используют средства рекламы, чтобы сформи-ровать общественное мнение и активизировать покупательский спрос, сделать его массовым. Основной принцип современного бестселлера — поразить воображение читателя, привлечь внима-ние, вызвать ажиотаж. Цель проводимой компании — высокие, многомиллионные тиражи.

Основным потребителем книги второй половины ХХ столетия был массовый читатель, покупательский спрос которого формиро-вался средствами рекламы и общественным мнением. Не столь многочисленной, но не менее важной группой потребителей книжной продукции являлись специалисты в различных областях знаний и видов деятельности. Библиофилы, коллекционеры, со-стоятельные люди, вкладывающие средства в книги по разным мо-тивам, в том числе и для сбережения капитала, составили третью группу потребителей на книжном рынке.

505 http://kn-0208. narod.ru Schepotkin. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 28 февраля 2012.

303

РАЗДЕЛ 9 ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В КНИЖНОЙ ТОРГОВЛЕ

ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН В ХХ ВЕКЕ

9.1. Тенденции развития книжной торговли

В первой половине ХХ столетии развитие книжной торговли в мире шло практически по одному сценарию, с небольшим своеоб-разием в каждой из стран. В европейских странах, из-за сложной политической и экономической обстановки, в книжной торговле возникли трудности реализации. Чтобы активизировать систему продвижения книги была расширена продажа книг в универмагах и продовольственных магазинах, в аптечных, табачных и цветоч-ных киосках, в больницах и ресторанах, через сеть газетно-журнальных киосков. Параллельно шел процесс сокращения звеньев товародвижения и снижения уровня издержек обращения. Издатели искали пути прямого выхода на покупателя и, создавая в своих фирмах структуры, занимающиеся продажей книг, выстраи-вали вертикальную интеграцию.

С начала 1930-х годов обрела популярность продажа книг в универмагах. В 1950-е годы в США действовало 600 крупных уни-вермагов, имеющих отделы книжных товаров, через которые осу-ществлялось 38% всего оборота книжных магазинов506. В послево-енные годы в европейских странах отделы книг в универмагах небольших городков были единственным местом, где продавались книги. В Нидерландах, например, доля универмагов, супермарке-тов и фирм, торгующих книгами по сниженным ценам, составляла 20%.

После окончания Второй мировой войны, Германия раздели-лась на Западную и Восточную часть. В ГДР действовала доста-точно разветвленная сеть частных книжных магазинов. Многие из

506 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 71.

304

них, существовавшие на основе частной формы собственности, действовали на условиях долевого участия государства в их дея-тельности, либо на основе заключения комиссионных договоров с розничными и оптовыми государственными предприятиями. В 1959 году сеть частной книжной торговли ГДР состояла из 2300 книжных магазинов и пунктов продажи книг, большая часть которых находилась в маленьких городах и в сельской местности. Основной ассортимент помимо книг составляли канцелярские то-вары. В общем обороте книжной торговли ГДР на частный сектор приходилось не более 15%507. Несмотря на небольшую долю на книжном рынке, это было серьезное подспорье в реализации изда-тельско-книготорговой политики Германии. В послевоенный пе-риод, в 1950 году там насчитывалось всего 243 государственных книжных магазина508. Частный сектор книжной торговли ГДР со-действовал распространению книг, выпущенных государственны-ми издательствами.

В книжной торговле западных стран, также как в книгоизда-нии, происходил процесс концентрации. В 1950-е годы несколько французских издателей продавали львиную долю печатной про-дукции, в то время как на остальные 75% фирм приходилось всего 11,2% оборота по книгам509. В 1974 году торговый оборот одного, но крупного концерна Франции — «Ашетт» (Hachette) составил 3,8 млрд франков510. В ФРГ на долю 12% книжных магазинов в 1960-е годы приходилось до 70% книготоргового оборота511. Все-го, по некоторым данным512, в эти годы в ФРГ действовало 8 тысяч книжных магазинов. В Англии 1100 магазинов имели годовой оборот, составлявший 28% от общего оборота книжных товаров513. В 1984 году 15 крупнейших издательств США продали книг на

507 Организация и экономика книжной торговли в ГДР / пер. с нем. И. Зильбермана. — М. : Книга, 1964. — С. 45. 508 Зильберман И.Е. Распространение и пропаганда книг в ГДР. — М. : Книга, 1974. — С. 7. 509 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 31. 510 Хорцев В.И. Издательское дело Франции на современном этапе. — М. : Книга, 1977. 511 Назаров А.И. Книга в современном буржуазном обществе // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1963. — Сб. 8. — С. 325. 512 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 98. 513 Штернгарц М.З. Указ. соч. — С. 88.

305

сумму, составившую 57,7%514 от всего книжного оборота страны. По последним данным515 в настоящее время 80% продаж в США и Канаде осуществляется 20 издательствами из 3127 действующих в этих странах издательств.

В ХХ веке получили развитие сетевые книжные магазины, продажа книг в сетях супермаркетов, клубная книжная торговля. Маркетинг, применявшийся в книжном деле, придал динамику развитию отрасли. В книжной торговле произошло увеличение объема продаж, особенно изданий в мягкой обложке. Возможно-сти массового маркетинга стали использовать крупные концерны, создававшие «супермагазины» и книготорговые цепи.

Ведущими странами, чья деятельность на книжном рынке наи-более значительно повлияла на развитие книжной торговли, явля-ются США и Великобритания. Эти страны — лидеры в индустрии мирового книжного бизнеса и в общемировой сфере массовых коммуникаций.

Крупнейшим книжным рынком мира к концу XX века явля-лись США. В 1982 году общий объем продаж американской книж-ной продукции в стране и за рубежом составил 8 млрд долларов. Всего было продано 1901 млн экземпляров книг516. Около 50% книг реализовывалось оптовиками, около 60% приобретали биб-лиотеки по заказам. Через независимые книжные магазины реали-зовывалось 20% литературы в стране. Растет доля реализации книг через книготорговые цепи, на которые приходилась треть оборота (от 6 до 10 млрд долларов) розничной книжной торговли517, а мно-гие американские издательства реализовывали через книготорго-вые цепи более половины своих изданий.

514 См.: Ленский Б.В. Книга в постиндустриальном обществе (заметки о современном аме-риканском книгоиздании) // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 41. 515 http://www.mysl.su / [Электронный ресурс]/mysl.su. Электрон. дан. Режим доступа http://www.mysl.su, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 09 декабря 2011. 516 Греннис Б. Чендлер. Книжный бизнес: структура и функции // Книгоиздательский биз-нес : сб. статей / пер. Б.В. Ленского. — М., 1993. — С. 18–19. 517 Фролов Б.А. Издательское дело и книжная торговля капиталистических стран в эпоху НТР. — М., 1986. — С. 34. (Изд. дело. Обзорн. информ) / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Ин-формпечать». Вып. 4.

306

Книготорговый оборот западной Германии за период 1951–1958 годов вырос на 40,3%518. Крупными оптовыми книготорго-выми фирмами Германии являлись Bertelsmann Distribution, Georg Lingenbrink, Libri, Nixdorf. Эти фирмы взаимодействовали с боль-шим числом издательств, имели в своем ассортименте сотни тысяч наименований, активно развивали посылочную торговлю книгами. Посылочная форма книжной торговли была эффективна, несмотря на то, что издержки обращения были достаточно высокие. В эти же годы получила развитие продажа книг в непрофильных торго-вых сетях, работающих с широким ассортиментом товаров. Книги в торговых сетях продавались вместе с дискетами, аудио- и видео-кассетами, другими средствами массовой информации. Во Фран-ции продажа книг осуществлялась в супермаркетах Fnac, принад-лежавших крупному торговому концерну PPR, располагавшему 143 филиалами519 в странах Европы, Африки, Азии, где проживает франкоговорящее население.

Широкое распространение в мировой практике книжной тор-говли получила продажа книг через школьные учебные заведения. Эта форма торговли была построена так, что представители изда-тельств демонстрировали в школах образцы новых учебников, ор-ганизовывали рекламу, выставки, делали обзоры. Учителя, со сво-ей стороны, заказывали книги через органы просвещения, а затем соответствующие фирмы-посредники заключали сделки на покуп-ку книг у издательств.

Во второй половине ХХ века дальнейший импульс был дан продаже книг через университетские книжные лавки. Издательст-во Оксфордского университета Oxford University Press в конце 1950-х годов ежегодно продавало 14 млн экземпляров книг520. В 1990-е годы это издательство организовало в Париже фирму, на-прямую распространявшую свои издания в университетах, биб-

518 Организация и экономика книжной торговли в ГДР / пер. с нем. И. Зильбермана. — М. : Книга, 1964. — С. 16. 519 Шульга А. Обзор мировой и российской книжной отрасли [Электронный ресурс] / http://o2consulting.ru/articles/obzor-knizhnoj-otrasli. Электрон.дан. Режим доступа http://www.,o2consulting.ru свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 16 января 2012. 520 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 96.

307

лиотеках и школах. Прямые продажи, противоречившие интересам национального бизнеса, вызвали ответные действия, направленные на создание равных конкурентных условий. Объединив усилия, многие французские магазины в 1997 году объявили бойкот этому издательству.

Колледжи и университеты располагают своими собственными книжными магазинами, которые специализируются на продаже учебной литературы. Такие магазины часто открываются в учеб-ном городке (on-campus bookstores). По некоторым данным521, в 1980-е годы на университетские книжные лавки в США приходи-лось 2% годовых продаж. Это небольшой объем, так как 93% про-даж приходилось на 20 крупных американских издательств. Неко-торые магазины при учебных городках находились в собственности огромных цепей, таких как W.H. Smith и Waterstone's в Великобритании, или Barnes&Noble College Booksellers в США.

На состояние книжной торговли повлияла система фиксиро-ванных цен на книги. В большинстве стран Европы фиксирован-ные цены были введены во второй половине ХХ столетия. В неко-торых странах система твердых цен была внедрена гораздо раньше. В Германии, например, твердые цены применялись с кон-ца ХIХ века. В Нидерландах фиксированные цены начали дейст-вовать с 1924 года. В настоящее время в этой стране фиксирован-ные цены действуют в течение двух лет, после чего на основе частноправового соглашения, цена может быть снижена.

Принцип действия системы фиксированных цен заключается в том, что книги продаются по цене, указанной издателем. Продажа книг по более низким ценам разрешается в отдельных, специально оговоренных законом, случаях. В Англии исключение делалось для библиотек, организаций и оптовых покупателей, приобретав-ших книги по лицензиям, выдаваемым Ассоциацией издателей Ве-ликобритании. В 1995 году после продолжительных дебатов фик-сированные цены в Великобритании были отменены, после чего статистика засвидетельствовала рост продаж. Если в 1995 году 521 Шиффрин А. Легко ли быть издателем. Как транснациональные концерны завладели книжным рынком и отучили нас читать. — М. : Новое литерат. обозрение, 2002. — С. 177.

308

объем продаж не превышал 2,7 млрд фунтов стерлингов, то в 1999 году он составил 3,1 млрд фунтов стерлингов. Однако, рост объема продаж эксперты не склонны относить к изменению в по-литике ценообразования. По данным независимого исследователь-ского агентства Book Marketing Ltd522, английский книжный рынок развивался динамично за счет расширения каналов продвижения. Основной акцент книжной торговли Великобритании был сделан на книготорговые цепи. На их долю приходилось более 40% продаж. Да-лее, существенно уступая, шла посылочная форма торговли (22,9%) и продажа через независимые книжные магазины (17,0%)523.

Во Франции, после того как из-за высоких цен стал падать уро-вень продаж, вступил в силу закон, по которому запрещалось пре-вышать отпускную цену издательства более чем на 5%524. Издания, предназначенные для продажи школьным библиотекам и библио-текам дошкольных учреждений, продавались по фиксированным ценам издательства. Ценовая политика в этой стране была ориен-тирована на стабилизацию книжного рынка, а также на то, чтобы интерес издателей был перенесен из сферы ценовой конкуренции в сферу качества редакционно-издательской подготовки изданий и предоставляемых услуг.

Отказ от твердых цен на книги в США привел к их росту. За период 1957–1968 годов средняя цена американских книг возросла на 160%: книги по сельскому хозяйству подорожали на 170, 2%, по экономике — на 155,1%, по медицине — на 153,1%, по технике — на 155,2%. Особенно увеличились цены на издания художественной литературы — более чем в два раза525. Для сравнения отметим, что в ФРГ средняя цена книги за 1966–1969 годы увеличилась с 17,49 марок до 18,6 марок526. В середине 1970-х годов средний но- 522 Книжная торговля зарубежных стран (конец 90-х — начало 2001 г.): аналит. обзор / Рос. кн. палата; [отв. исп. В.П. Борисова и др.]. — М : РКП, 2002. 523 Указ. соч. 524 Санников Ю.В. Книжное дело в Западной Европе и США. Общие принципы, формы ор-ганизации и функционирования // Книжное дело. — 1992. — № 2. — С. 57–62. 525Горбачевский Б.С. Современное зарубежное книгоиздание (1960–1970 гг.) // Книга. Ис-следования и материалы. — 1971. — Сб. 29. — С. 146. 526 Фролов Б.А. Издательское дело и книжная торговля капиталистических стран в эпоху НТР. — М., 1986. — С. 34. (Изд. дело. Обзорн. информ. по основным направлениям разви-тия отрасли) / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып.4.

309

минал составлял: на издания художественной литературы 22,5 марки, на детские книги — 16,7 марок, на школьные учебники — 22,9 марок 527. Средний ценовой диапазон в эти годы колебался от 10 до 25 марок. Показательно, что в 1960 году в стране не было книг по цене выше 100 марок. В 1970 году их количество состави-ло 1,4%, в 1980 году — 3,9%, в 1998 году — 8%528.

Тенденция роста цен наблюдалась и в Великобритании. Сред-няя цена на книги в твердом переплете в 1970-е годы составляла 1,5 фунта стерлингов, в мягкой обложке — 35 пенсов. В 1980 году соответственно в твердом переплете — 5,95 фунта стерлингов, в мягкой обложке — 1,25 фунта стерлингов.

В Японии цены выросли в 1,5 раза за период с 1952 по 1961 год529. В отличие от других стран, в Японии за нереализованную продук-цию отвечают издатели. В Японии, например, в 1956 году непро-данными оставались 47,7 млн экземпляров (28,2%) книг530. Нерас-проданные книги в Японии повышаются в цене. Причину такого подхода японские издатели объясняют тем, что выгоднее уничто-жить книгу, чем приучить покупателя к мысли о возможности ку-пить хорошую книгу за небольшую сумму. По пониженным ценам в Японии реализуются только подержанные книги.

На развитие книжной торговли оказал влияние технический прогресс. Достижения в области информатики и кибернетики, те-ле-радиовещания нашли применение в технологических процессах книготорговых компаний, оптовых фирм и книжных магазинов. В 1986 году в США была введена в строй общенациональная сис-тема телезаказа «ПАБНЕТ». В 1991 году через систему проходило в среднем 90% ассортимента книжного магазина. В Великобрита-нии действовала аналогичная система «Проект-84», предусматри-вавшая возможность заказа книг по телевизионным каналам. В 1990-е годы, наряду с продажей книг через телевидение, начина-ет действовать система продажи книг через Интернет. Новые тех-

527 Баренбаум И.Е. Книга и книжное дело в капиталистических странах. — Вып.3. / И.Е. Ба-ренбаум, И.А. Шомракова. — Л., 1990. — С. 13–14. 528 Указ. соч. — С. 14. 529 Горбачевский Б.С. Указ. соч. — С. 146. 530 Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом. — М. : Искусство, 1962. — С. 34.

310

нологии привели к появлению интернет-бизнеса и формированию таких условий для книжной торговли, при которых стратегия мас-сового маркетинга и больших скидок вышли на новый уровень. Продажа книг через Интернет быстро стала реальностью.

Крупнейшими книжными онлайн магазинами являлись Amazon.com и Powell’s.com (США). Интернет-обслуживание у компании Powell’s.com появилось в 1993 году, на 2 года раньше, чем в компании Amazon. сom. Динамика продажи книг через Ин-тернет компании Powell’s.com за последние три года прошлого ве-ка представлена в диаграмме (рис. 1)531.

0%

5%

10%

15%

20%

1998 г. 1999 г. 2000 г.

Интернетпродажи

Рис. 1

Обе компании на интернет-порталах предлагают на продажу как новые, так и подержанные книги. Условия продажи новых книг — комиссионные начала, а сроки продажи подержанных книг могут быть длительными. Но физические лица, желающие продать

531 The History of Powell's Books [Электронный ресурс] / Powells.com. Электрон. дан. Режим доступа http://www.powells.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 09 де-кабря 2011.

311

свои подержанные книги, соглашаются на условия и сроки, пред-ложенные онлайн-магазином532. Продажа книг через Интернет в первые годы существования составляла от 1% до 3% розничного товарооборота. Несмотря на низкий процент реализации, оптими-стичный прогноз экспертов книжного рынка, данный в 1990-е го-ды, к концу 2000-х годов оправдался. Интерактивная книжная тор-говля стала реальностью, развивающейся динамично. В конце ХХ столетия доля продажи книг через Интернет в США достигла 7%533, а по детским книгам еще больше. В этом сегменте второе место по величине онлайн-продаж принадлежало компании Barnes&Noble. В 2000 году на ее сайте был размещен миллион на-званий534. В Германии к 1999 году свыше 1,2 тыс. книжных мага-зинов располагали интернет-cайтами, на которых велась продажа книг. В 2000 году рыночная доля электронной книжной торговли составляла 2%, в то время как во Франции на тот момент был за-фиксирован всего 1% от общего объема книжной торговли. Ры-ночный сегмент интернет-продаж в Нидерландах составлял 1,8 %.

В 1999 году в Англии была разработана и внедрена националь-ная маркетинговая программа BOOK SENSE для более эффектив-ного формирования интереса публики к тем выгодам, которые от-личают независимые книжные магазины. Программа включала распространение национальных подарочных сертификатов с воз-можностью выкупа более чем в 1200 независимых магазинах стра-ны535. Электронный сервис BOOK SENSE.соm позволил независи-мым магазинам обеспечить своих клиентов полным набором коммерческих услуг. Этот сервис включал перечень изданий, ре-комендованных для прочтения, что способствовало увеличению продаж. Высокая оценка самой идеи и факта составления реко-мендательного списка послужили основанием для создания анало-гичного списка книг для детей. Успех обрел также общенацио-

532Bookselling [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 22 декабря 2011. 533 Книжная торговля зарубежных стран (конец 90-х — начало 2001 г.) : аналит. обзор / Рос. кн. палата; [отв. исп. В.П. Борисова и др.]. — М : РКП, 2002. — С. 29. 534 List of bookstore chains [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 24 января 2011. 535 Там же.

312

нальный еженедельный список бестселлеров — наиболее опера-тивный и основанный исключительно на итогах предыдущих про-даж, как правило, в течение недели. Сервис предусматривал рек-ламную компанию в журналах The New Yorker, Smithsonian и Atlantic, а также на Национальном общественном радио. К 2000 го-ду 500 английских книжных магазинов воспользовались сервисом BOOK SENSE 536. Внедрившие эту программу английские магази-ны имели в течение двух лет, вплоть до 2001 года рост доходов.

Приоритетными направлениями развития книжной торговли стали высокотехнологичные процессы. С недавних пор в книжные магазины начала внедряться система RFID — радиочастотной идентификации, с помощью которой оптимизировалась приемка книжных товаров, учет поступлений и книг в наличии, произво-дился мгновенный расчет в POS-терминалах. Технология RFID по-зволила снизить затраты и существенно повысить скорость выпол-нения операций. Эффективность использования системы радиочастотной идентификации проявляется в том, что операции можно проводить с удаленного расстояния и без вскрытия упаков-ки. Особенно актуально применение системы в крупных сетевых книжных магазинах, где существенное значение имеет точность инвентаризации и трудоемкость приемки больших партий товаров. Успешное применение система нашла в ряде европейских стран: в Голландии, в Португалии. Передовые технологии обеспечивают максимальное качество обслуживания покупателей, так как в книжных магазинах доступ к информации о книгах через рабочие станции, установленные в торговом зале, имеют как консультанты, так и клиенты. Информацию о книге можно получить с помощью идентификатора на экранах мониторов. Автоматизированные электронные системы повысили эффективность торгово-технологических процессов, но не смогли заменить специалистов, работающих с книгой и покупателем. «Установлено, что в незави-симых магазинах большинство продаж обусловлено мастерством персонала и качеством услуг, — считает эксперт книжного рынка Элиот Леонард, — это создает высокий имидж магазина, где про-

536 Там же.

313

давцы хорошо знают книгу и привлекают покупателей»537. Незави-симые книжные магазины с большими усилиями продолжают удерживать позиции на книжном рынке, но их число сокращается практически во всех странах, включая Россию.

9.2. Независимые книжные магазины: традиции и инновации

В США в конце 1950-х годов насчитывалось 9 тысяч незави-симых книжных магазинов, число которых неуклонно возрастало на протяжении длительного периода времени. Особенно быстро число книжных магазинов росло в 1980-е годы, увеличившись с 10020 единиц до 17620538. В европейских странах за эти годы уве-личение произошло более чем в 1,5 раза. В Нидерландах на долю независимых книжных магазинов приходилось около 30%, осталь-ные 70% входили в книготорговые цепи. Необходимо отметить, что по насыщенности книжными магазинами США отличались от Европы. В США один магазин приходился примерно на 230 тыс. жителей, в то время как, например, в ФРГ — на 15 тыс. жителей, в Нидерландах — на 10 тыс. жителей539. В 1990-е годы рыночная доля продаж независимых книжных магазинов в США стала сокра-щаться, и в 1995 году она составила 19,5%, что существенно ниже, чем в 1994 году, когда через книжные магазины было продано 21,4% книг. В настоящее время число книжных магазинов в США держится примерно на одном уровне: одни магазины прекращают свою деятельность, вместо них открываются новые. Крупнейшие из них вошли в «Список независимых магазинов»540. Чистая при-

537 Элиот Л. Цепи книжных магазинов // Книгоиздательский бизнес / пер. с англ. Б.В. Лен-ского. — М., 1993. — С. 277. 538 Баренбаум И.Е. Книга и книжное дело в капиталистических странах. — Вып. 3. / И.Е. Ба-ренбаум, И.А. Шомракова. — Л., 1990. — С. 123. 539 Указ. соч. — С. 26. 540 Крупнейшие независимые книжные магазины США: Таттеред Кавер (Tattered Cover) в Денвере, Букворкс (Bookworks) в Чикаго, Праири Лайтс (Prairie Lights) в Айова Сити, Гри-тингс энд Ридингс (Greetings & Readings) в Мэриленде, Гарвард Бук Стор (Harvard Book Store) в Кембридже, Массачусетс, Одиссей Букшоп (The Odyssey Bookshop) на Юге Хэдли, Массачусетс, Джон К. Кинг Букс (John K. King Books) в Детройте, Мичиган, Шулер Букс энд мьюзик (Schuler Books & Music) в Грэнд Рэпидс, Мичиган, Аннэймбл Букс (Unnameable

314

быль независимых книжных магазинов менее 1% от объема про-даж.

Действующие независимые книжные магазины США отлича-ются по количеству предлагаемых наименований книг: от не-скольких сотен до нескольких тысяч наименований. В ассортимен-те книжных магазинов 40–50% всех продаж составляют книги в мягкой обложке. Помимо книг предлагаются другие печатные ма-териалы, такие как газеты, журналы, карты. Дополнительные това-ры в книжных магазинах могут быть представлены достаточно широко.

Книжные магазины США можно разделить по следующим признакам: по ассортименту, по формам обслуживания, по месту расположения. По ассортименту преобладали универсальные книжные магазины. Своеобразием ассортимента отличались мага-зины, пропагандирующие книгу, связанную с этнической культу-рой, поэзией, движением хиппи. По формам обслуживания выде-лялись магазины, специализировавшиеся на распродажах. По месту расположения магазины могли находиться как на централь-ных улицах городов, так и на периферии населенных пунктов.

Первые независимые американские книжные магазины начи-нали свою деятельность еще ХIХ веке, а в 1920–1930-е годы неза-висимые книжные магазины действовали как магазины по прода-же подержанной книги. Одним из таких магазинов является знаменитый магазин подержанной книги в Калифорнии — Acres of Books. Он был открыт в 1934 году Бертраном Смитом (1874–1965). Ассортимент магазина состоял из более 1 млн наименований книг. В 1959 году Смит, владелец магазина подарил жителям Лонг-Бич, куда был переведен магазин, коллекцию редких книг, некоторые из них относились к XV столетию. Так, в частности, в коллекцию входила Библия Гутенберга. Все книги были помещены в публич-ную библиотеку Лонг-Бич. Писатель Рэй Бредбери увековечил

Books) в Бруклине, Нью-Йорк, Мэйн Стрит Букс (Main Street Books) в Дэвидсоне, Нью-Йорк, Бук Пипл (BookPeople) в Остине, Техас, Renaissance Books в Милуоки, Висконсин. См.:List of independent bookstores [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 24 декабря 2011.

315

этот книжный магазин в своем эссе «I Sing The Bookstore Eclectic»541.

В Южной Калифорнии самым старым независимым магазином является Vroman's Bookstore. Он был основан еще в конце ХIХ ве-ка — в 1894 году. В 1945 году Vroman's Bookstore становится крупнейшим книжным дилером на Западе Миссисипи. В 1968 году магазин одним из первых внедрил электронно-вычислительную технику. К концу ХХ века фирма Vroman's Bookstore располагала двумя книжными магазинами и одним магазином канцелярских товаров.

Одним из отличительных признаков независимых книжных магазинов является их специализация. Название книжного магази-на поэзии Grolier Poetry Bookshop говорит за себя. Маленький ма-газин в одну комнату с высокими книжными шкафами, позицио-нирует себя, как самый старый магазин, посвященный исключительно продаже поэзии и критики поэзии.

Магазин Grolier Poetry Bookshop был открыт в 1927 году и вна-чале не приносил денег, существуя на деньги организаторов. В 1974 году собственником магазина стала Луиса Солано. Она из-менила финансовую политику магазина и нашла инновационные пути продвижения поэзии в обществе. Многие приходили к ней за консультацией, когда искали редкую книгу, или обнаруживали не-знакомое поэтическое издание. Под управлением Солано магазин стал притягательным не только для профессионалов, но и для ши-рокого круга читателей.

Одна из крупнейших компаний The Globe Corner Bookstores была открыта в 1982 году в историческом месте, в пригороде Бос-тона. Компания, специализировавшаяся на продаже путеводителей и карт, развивалась довольно динамично. В 1995 году был открыт в Интернете первый сайт, посвященный книге для путешественни-ков, к 2000 году он состоял из 40000 веб-страниц. Лекции и рас-сказы о путешествиях и приключениях в The Globe Corner Bookstores посещают многие популярные люди, авторитетные 541 List of independent bookstores [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 22 декабря 2011.

316

путешественники и писатели, а также поклонники жанра путеше-ствий и приключений.

Другой тип специализированных книжных магазинов — мага-зины феминистской литературы. Книжный магазин Amazon Bookstore Cooperative был открыт в Миннеаполисе, Миннесота в 1970 году. Этот магазин считается одним из самых старых незави-симых феминистских книжных магазинов в Северной Америке. В 1999 году возник судебный спор по поводу торгового знака: Amazon Bookstore Cooperative предъявил иск Amazon.com за кон-трафакцию. Суд постановил, что магазин передает свои права на имя Amazon.com, с правом его использования независимым книж-ным магазином. Но в 2008 году у магазина сменился собственник, и как результат, право владения маркой Amazon полностью пере-шло к Аmazon.com.

Еще один независимый феминистский магазин — In Other Words Women's Books and Resources, был открыт в 1993 году в Портлэнде (Оригона) женским объединением Women's Community Education Project. Магазин продает книги на темы феминизма, те-матические исследования по гендерным проблемам. Магазин так-же является общественным центром, который посещают большое количество студенческих групп и учащихся старших классов. Ма-газин обслуживается волонтерами.

Многие независимые книжные магазины ведут активную про-светительную работу и являются своего рода культурными цен-трами, где встречается творческая элита. «Золотой стандарт» каче-ства проведения мероприятий для авторов установил Rainy Day Books — независимый магазин в богатом пригороде Канзас-Сити, Миссури, и один из ведущих независимых магазинов США. Мага-зин был открыт 4 ноября 1975 года Вивьен Дженнингс.

Rainy Day Books начинал как магазин подержанной книги в мягкой обложке. В отличие от многих других магазинов подер-жанной книги, здесь не покупали книги у клиентов. Концепция магазина предусматривала обмен одной книги на другую. За эту услугу магазин брал небольшую плату. В 1998 году магазин пре-кратил программу обмена книг в мягкой обложке и расширил ас-сортимент новых названий, особенно для читателей книжного

317

клуба. В настоящее время Rainy Day Books — член Американской Книготорговой Ассоциации и член Национальной маркетинговой группы независимых книгопродавцев.

Репутацию культурного центра снискал Booksmith — незави-симый книжный магазин в Сан-Франциско, который был открыт в 1976 году542. За всю историю в нем побывали более 1000 авторов, включая романистов, поэтов, политических деятелей, биографов, а также победителей Пулитцеровской премии и Букеровской пре-мии. Также гостями и посетителями магазина были известные лю-ди, принадлежащие различным субкультурам.

На создание независимых книжных магазинов вдохновила эпоха «шестидесятников». Наиболее красноречиво об этом гово-рит магазин Гленна Голдмэна и Дэвида Маклера. В 1975 году они открыли книжный магазин Book Soup в Западном Голливуде. Ме-сто для магазина было выбрано по тем соображениям, что здесь, в 1960-х годах находился центр прогрессивных идей. Основатели магазина рассчитывали на ностальгические чувства тех, кто был в гуще событий 1960-х годов. Как говорил Голдмэн: «Я чувствовал, что люди, которые живут по соседству, могли бы, и будут поддер-живать книжный магазин»543. Штат магазина состоял из двух че-ловек, в течение двух десятилетий удерживавших его на плаву. В 1980-е годы магазин почти прекратил свое существование, но фи-нансовая поддержка одного из издательств помогла сохранить бизнес. Магазину пришлось сменить адрес и расширить ассорти-мент — 50 тысяч названий включали издания по искусству, фото-графии, кино и музыке. В магазине проводились мероприятия-презентации книг известных авторов. В числе гостей бывали зна-менитости — Гор Видал, Джеймс Эллрой, Майкл Гилмор, Эдвард Олби, Роберт Вагнер, Том Стоппард. Финансовое положение мага-зина стабилизировалось.

Контркультура 1960-х годов оказала серьезное влияние на Роя Кеплера. Его независимый книжный магазин Kepler's Books, осно-

542 Cohen K.P. San Francisco's Haight Ashbury / K.P. Cohen. Arcadia Publishing, — 2008. — P.130. 543 George Lynell. Poets, Transvestites and a Pile of Books // Los Angeles Times. — 2000. Sept. 15.

318

ванный в 1955 году, содержал в ассортименте книги и записи, под-держивающие хиппи, рок-н-ролл, людей с этническими интереса-ми. В магазине проводились встречи, на которых обсуждались но-вые идеи, политические выступления, музыка. В 1980 году управление магазином перешло в руки сына Роя Кеплера, который расширил дело. Его магазины располагались в трех разных местах в Менло-Парке, с 1989 года — в Эль Камино. В 1990 году Publishers Weekly назвал Кеплера «Книготорговцем года». В тече-ние 1990-х годов происходит дальнейшее развитие магазина, от-крывается интернет-магазин.

Идеи 1960-х поддерживала компания City Lights Books, осно-ванная в 1953 году в Сан-Франциско Лоуренсом Ферлингетти и Питером Мартином. Каждый вложил в предприятие 500 долларов. Однако в 1955 году Мартин продал часть своего бизнеса Ферлин-гетти за 1000 долларов и переехал в Нью-Йорк, где открыл книж-ный магазин, специализирующийся на кинематографе. Магазин и издательство Ферлингетти получили скандальную популярность из-за издания непристойных стихов. В 1984 году магазин испыты-вал трудности и почти закрылся, но была оказана помощь, и мага-зин продолжил свое существование.

Многие магазины специализировались на продаже подержан-ной книги. Однако, кризис книжной торговли 1970-х годов и кон-куренция со стороны крупных компаний в 1980-е — начале 1990-х го-дов, привели к тому, что только на продаже подержанной книги удержаться на плаву стало невозможно. Поэтому владельцы круп-ного предприятия Powell's Books реализовали концепцию парал-лельной продажи бывших в употреблении и новых книг, а также книг в твердом переплете и в мягких обложках. Как заявляли спе-циалисты компании: «Если вы помещаете все новые книги в один магазин, все бывшие в употребление книги — в другой магазин — вы недополучаете половину дохода от бизнеса. Они ведут друг к другу»544. В магазине ежедневно покупалось 3000 подержанных книг. Для удобства покупателей в магазине работало кафе World 544 The History of Powell's Books [Электронный ресурс] / Powells.com. Электрон. дан. Режим доступа http://www.powells.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 19 де-кабря 2011.

319

Cup Coffee & Tea, где предлагалось кофе, натуральные чаи, сэн-двичи, печенье, прохладительные напитки. После того, как были учреждены еще 6 магазинов, в 1994 году, Powell's Books открыл страницу в Интернете, которая была невероятно успешна. В тече-ние двух лет компания представила весь свой ассортимент в сети на сайте Powells.com. В настоящее время Powell's Books — книго-торговая сеть в Портлендском муниципальном округе, торговая площадь которой составляет 6300 кв. м. Ассортимент для продажи предоставлен более 4 млн новых, подержанных и редких книг.

Немецкая книжная торговля представляла собой развитую от-расль экономики с большим числом разномасштабных фирм. Го-довой товарооборот в 1980-е годы находился на уровне 9 млрд ма-рок545. Книжный рынок Западной Германии состоял из двух почти равнозначных частей. На одном полюсе была сосредоточена тра-диционная розничная торговля, на долю которой приходилось 58,8 %, на остальные каналы продвижения (книгами торговали магази-ны фототоваров, спорттоваров, канцелярских товаров) приходи-лось более 40%546. Предприятия книжной торговли были представлены частными семейными магазинами, открытыми тор-говыми товариществами, коммандитными товариществами, обще-ствами с ограниченной ответственностью.

В основной массе книжные магазины Западной Германии были небольшими по площади. Как правило, они располагались на пути пересечения людских потоков, рядом с торговыми центрами, на центральных улицах городов. Крупные магазины имели филиалы, расположенные в разных населенных пунктах. Некоторые книж-ные магазины являлись специализированными по определенному те-матическому профилю — искусство, кино, иностранные языки и др.

Основной канал поступления книг в магазины — прямая по-ставка издательств, так как приобретение книг без торговых по-средников было более выгодно, чем у оптовиков. Поэтому доля прямых поставок на протяжении 1960–1980-х годов оставалась на

545 Марголин Е.М. Книжная торговля в ФРГ. — М., 1990. — С. 21. (Кн. торговля. Обзорн. информац) / Всесоюз. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып. 6. 546 Книжная торговля зарубежных стран (конец 90-х — начало 2001 г.) : аналит. обзор / Рос. кн. палата; [ отв. исп. В.П. Борисова и др.]. — М : РКП, 2002. — С. 30.

320

высоком уровне и составляла от 70 до 74%547. Небольшие изда-тельства, напротив, реализовывали свою продукцию через посред-нические книготорговые фирмы, что было экономически выгод-нее, чем организовывать самостоятельные торговые структуры.

Структура книгораспространения во Франции в 1980-е годы включала магазины различного типа, через которые продавалось 70% выпускаемых книг. Из них 30% реализовывалось через спе-циализированные книжные магазины, 20% — через магазины смешанного типа, где наряду с книгами продавалась аудио-, видео- продукция, 20% — через супермаркеты. Оставшиеся 30% прихо-дились на внемагазинные формы продажи (20% — на книжные клубы, 10% — через почтово-посылочную форму распростране-ния).

В целом по каналам традиционной розничной торговли евро-пейских стран проходило (в ценностном выражении) менее поло-вины покупаемых книг. Исключением является Испания, книго-торговая система которой насчитывала в конце ХХ века 3850 книжных магазинов и около 15 тыс. киосков548. По традиции книжная торговля у испанцев считается «семейным» делом, боль-шая часть магазинов — семейные предприятия. Спецификой ис-панского книгораспространения является отсутствие посылочной торговли и неограниченное право торговцев на возвраты. Льготная политика в отношении возвратов существенно снижает риски кни-готорговцев. Во многих странах проводится жесткая регламента-ция возврата непроданных экземпляров.

Проблема возвратов особенно обострилась в середине 1990-х го-дов. В США в 1994 году доля возвратов составляла 35%, через год она выросла до 40%. Книжный бизнес находился в противоречи-вой ситуации, когда издатель заинтересован в высоких тиражах, так как, чем выше тираж, тем ниже расходы на его производство. Вместе с тем издатель рискует не реализовать тираж в полном объ-еме. Проблема нераспроданных книг вызвала появление специали-зированных магазинов уцененных книг. В Англии каналом сбыта уцененных изданий являлись не только книжные магазины, но и 547 Марголин Е.М. Указ. соч. — С. 28. 548 Указ. соч. — С. 27.

321

магазины табачных изделий. Начиная с конца 1950-х годов, стали проводиться ярмарки уцененных книг.

Книготорговая система Великобритании в конце ХХ столетия включала 5000 книжных магазинов, из которых — 1200 являлись независимыми книжными магазинами549. Концепция британской книжной торговли строилась не только на традиционных скидках и дисконтах, но и на принципах совмещения продажи книг со средствами массовой информации и индустрией развлечений. Предпринимателями широко применялся способ организации книжных магазинов в комбинации с магазинами игрушек, с му-зеями, с ресторанами быстрого обслуживания и кафе, то есть там, где контингент посетителей постоянно обновлялся.

Книжный магазин Barter Books был открыт в 1991 году в горо-де Эник (Нортумберлэнд). Магазин стал известен, благодаря бар-терной системе, по которой клиенты могли сдавать свои книги и получать кредит на будущие покупки. Магазин расположен в зда-нии, выдержанном в викторианском стиле. Интерьер также соот-ветствует духу эпохи. В магазине имеется комната, где можно по-сидеть и почитать газету, попить кофе, насладиться огнем в камине. Уютная обстановка магазина располагает к тому, чтобы приходить сюда с детьми, для которых оборудована игровая ком-ната. Магазин посещают 200 тыс. покупателей в год550, почти по-ловина из них приезжает из разных областей страны.

Среди независимых книжных магазинов Англии следует отме-тить старейший магазин в Лондоне — W&G Foyle Ltd, кратко Foyles (Фойлс)551. Магазин имеет вековую историю — он был ос- 549 List of independent bookstores [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 20 мая 2010. Бартер Букс (Barter Books) в Нортумберленде, Кристианбитс (Christianbits) в Суррее, Даунт Букс (Daunt Books) в Лондоне, Фойлс (Foyles) в Лондоне, Иннер Букшоп (Inner Bookshop) в Оксфорде, Камила Букшоп (Camilla's Bookshop) — книжный магазин Камиллы, большой книжный магазин, занимающийся подержанной и антикварной книгой в Истборне, Восточном Суссексе, Уолкерс Букшопс (Walkers Bookshops) в Восточной Англии, Компе-диум Букс (Compendium Books) в Лондоне. 550 Benton A.M. England by the Book: A Guide to the best Bookstores and Libraries. (Электрон-ный ресурс) / A.М. Benton. Электрон. дан. Режим доступа http://www.gonomad.com, свобод-ный. — Загл. с экрана. — Дата обращения 08 января 2012. 551 Foyles — всплывший «Титаник» книжной индустрии // Книжная индустрия. — 2010. — № 8. — С. 63.

322

нован в 1903 году для продажи подержанных и новых книг по единой цене, или на вес. В конце ХХ века в магазине продавался широкий спектр изданий, вышедших в последние десятилетия прошлого века. Концепция магазина — держать книгу в ассорти-менте до тех пор, пока она не обретет своего покупателя.

С целью привлечения покупателей хозяйка магазина Кристина Фойлс десятилетиями создавала имидж культурного центра, сла-вившегося литературными обедами, на которых присутствовали Шарль де Голль, Дэвид Лоуренс, Иегуди Менухин, Маргарет Тет-чер, Ивлин Во, Бернард Шоу и другие знаменитости. Как отмеча-ется в публикации об этом магазине, был явлен «пример удачного сочетания коммерческого подхода и широкого паблисити»552. В магазине представлен настолько широкий ассортимент изданий, что зачастую покупателям трудно ориентироваться. Но, несмотря на эти неудобства, магазин привлекает покупателей со всей стра-ны. Промо-акции, автограф-сессии и иные оригинальные меро-приятия вселяют в покупателей уверенность, что только в этом ма-газине можно найти нужную книгу. Покупателю не обязательно приходить в магазин, книги можно получить по почте. Примерно 5% всех книг, изданных в стране, пересылается по почте, причем книги по почте пересылает любой книжный магазин.

Конкуренцию независимым магазинам составляют книготор-говые цепи крупнейших издательских корпораций. Магазины из-дательских цепей выигрывают на разнице книготорговых скидок, которая значительно выше, чем для независимых книготорговцев.

9.3. Развитие форм продвижения книги

В последней четверти ХХ столетия перед книжной торговлей особенно остро встала проблема сбыта, как многотиражных изда-ний, так и узкопрофильных книг, предназначенных для специали-стов. Снижение доходности на одну торговую единицу суммы продаж в универсальных магазинах и, как следствие, отказ от пре-доставления торговых площадок под книги, настоятельно дикто-

552 Там же.

323

вали необходимость организационно-технической перестройки. В книжной торговле происходят существенные структурные изме-нения. Они были связаны с частичным замещением независимых книжных магазинов иными каналами книгораспространения. Для того чтобы сохранить место и влияние на рынке, были созданы книготорговые цепи. Изначально они создавались, как правило, путем инвестирования внешних капиталовложений от крупных издателей и книготорговцев. Цель создания цепей — проведение операций по реализации книг одной крупной издательской фирмы или нескольких розничных предприятий, на контрактной основе доверяющих продажу книг. Книготорговые цепи делятся на две группы: национальные и региональные. Национальные книготор-говые цепи отличаются масштабом торгового оборота. На книго-торговые цепи «Уолденбук» (Woldenbook) и «В. Далтон Буксел-лер» (B. Dalton Bookseller) приходилось в 1980-е годы 20% общенационального объема продаж553. К концу 1990-х годов цепь «В. Далтон Букселлер» сократилась до 528 магазинов и вошла в состав цепи «Барнс энд Ноубл» (Barns&Noble).

Специалисты выделяют в особую группу контрактные цепи как разновидность книготорговых цепей, свойственных британ-ской книжной торговле554. Контрактные цепи действуют на дого-ворных началах, и при этом оптовая фирма берет на себя основные функции розничных магазинов.

Конкурентные преимущества книготорговых цепей по сравне-нию с независимыми магазинами заключаются в более низких из-держках, в более высоких процентах торговых скидок и в более высокой прибыльности. В 1980-е годы в книготорговых цепях ста-ла широко применяться практика дисконтных цен, ранее свойст-венная только крупным операторам.

Развитие цепи осуществляется за счет создания новых филиа-лов-магазинов. Состоит цепь из одной, или нескольких оптовых фирм и розничных магазинов — звеньев цепи. Число звеньев мо-

553 Элиот Л. Цепи книжных магазинов // Книгоиздательский бизнес / пер. с англ. Б.В. Лен-ского. — М., 1993. — С. 269. 554 Горбась В.Е. Книготорговые цепи Великобритании. — М., 1999. — С. 8 ( Книжная тор-говля : науч.-технич. информ. сборник) / РКП; НИЦ «Информпечать». Вып.3.

324

жет колебаться от 20 до 70; среднее количество — 10 звеньев. Сис-тема управления цепью жестко централизована и строится на принципах иерархической соподчиненности. Розничные торговые структуры, входящие в цепь, становятся частью централизованной системы книгораспространения и подчиняются концепции книго-торгового бизнеса головного центра цепи. Принципами действия цепей являются стандартизация, унификация, централизация. Цен-тральный аппарат цепи определяет ассортиментную политику, по-рядок расчетов, рекламные акции, а также структуру розничных предприятий-членов цепи, организацию труда и коммерческую работу.

Книготорговые цепи, как правило, открываются в точках пере-сечения транспортных магистралей и в центрах деловой активно-сти населения. Исключение составляют магазины цепи, располо-женные в малонаселенных пунктах и новостройках. Характерная черта цепей — это стремление к массовым продажам. Этим опре-деляется ассортимент магазинов, который стремится к универ-сальности. Среднее количество названий в магазине цепи «Уол-денбук» насчитывает 12–20 тысяч, маленькие магазины имеют 2– 3 тысячи, крупные — до 30–50 тысяч названий555. В более круп-ных компаниях, таких как W.H. Smith (WHS) число названий в од-ном магазине достигает 150 тысяч. Универсальный ассортимент цепей на 80% состоит из книг карманного формата в мягкой об-ложке. В ассортименте всегда присутствуют издания, тематика ко-торых в тренде «life-style». Это книги по кулинарии, спорту, моде и другим темам, которые могут заинтересовать человека в его по-вседневной жизни. Наряду с этим продаются периодические изда-ния, канцтовары, бумажно-беловые товары. Раньше продавались грампластинки.

С появлением мультимедийных продуктов на книжном рынке книготорговые цепи расширили свой ассортимент, включив эти продукты в линейку товаров. К ним относятся компьютерные иг-ры, аудиокниги и компакт-диски с записями произведений извест-ных авторов, иногда озвученные самими авторами. Большое про- 555 Элиот Л. Цепи книжных магазинов // Книгоиздательский бизнес / пер. с англ. Б.В. Лен-ского. — М., 1993. — С. 269.

325

странство на полках магазинов занимают DVD с приключениями, комедиями, драмами, вестернами и т. д. Присутствуют также и классика, и беллетристика. В последние годы концепция продаж сместилась в сторону аудиовидеопродукции, мультимедиа, персо-нальных компьютеров и компьютерных программ.

Интеграция ассортимента, то есть соединение всех информа-ционных, учебно-развлекательных средств на любых носителях, использовалась для привлечения дополнительных групп покупате-лей. Торговые залы магазинов оснащались аппаратурой, позво-ляющей покупателям перед покупкой прослушать запись музы-кального произведения или исполнителя. В некоторых книжных магазинах в середине 1950-х годов стали практиковать печать еди-ничных экземпляров с микропленки. Развитие компьютерных тех-нологий обеспечило книготорговым цепям внедрение в магазинах более совершенной технологии — «печать по требованию» (Print on demand). Современная технология позволяет удовлетворить ин-дивидуальный спрос заказчика. Однако, несмотря на преимущест-ва этой технологии, широкого распространения она не получила, как требующая больших затрат и не приносящая высоких доходов.

Активное развитие книготорговых цепей на Западе пришлось на середину 1980-х годов. В 1984 году объем продаж 12 крупней-ших цепей США достиг 1 млрд долларов556. В Великобритании на долю книготорговых цепей в эти годы приходилась половина реа-лизации розничной книжной торговли, четверть этого объема за-нимала старейшая фирма W.H. Smith.

Густой сетью книготорговых цепей располагала Франция, наи-более крупные из которых действуют на прочных основаниях до настоящего времени557. Фирма Ашетт создала цепь из 300 торго- 556 Элиот Л. Там же. 557 List of bookstore chains [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 24 мая 2010. Кни-готорговые цепи Франции: Ашетт (Hachette Distribution Services), Фламмарион (Flammarion), Либрари де Сентр Помпиду (Librairie du Centre Pompidou), Ля Майсон Растик (La Maison Rustique), Фнак (Fnac) (78 магазинов с книжными товарами во Франции, 65 — в других странах), Жибер Жозеф (Gibert Joseph) (19 магазинов), Франс Луисир (France Loisirs) (филиал немецкого Бертельсманна, 18 магазинов), Холл де Ливр (Hall du Livre), Артхауд (Arthaud), Фламмарион-Лион (Flammarion-Lyon), Форум де Ливр (Forum du Livre), Приват (Privat), Лес Вулканс (Les Volcans), Саурампс (Sauramps) (5 магазинов).

326

вых звеньев на территории страны. Издательство «Фламмарион» располагало цепью из 25 книжных магазинов. Крупная нидерланд-ская книготорговая цепь Bruna состояла из 300 магазинов, а книго-распространительская фирма Centraal Boekhuis (CB) в 1996 году дос-тигла оборота в рекордный один млрд гульденов. В 1997 году «СВ» располагала на своих складах ассортиментом, насчитываю-щим 70 тыс. названий книг, и услугами этой фирмы пользовалось большинство издательств страны.

Многие книготорговые цепи укрупнялись за счет слияния су-ществовавших ранее самостоятельных компаний. Так, книготорго-вая цепь W.H. Smith последовательно вбирала в себя более мелкие цепи: Sheratt&Hughes, Webster, Bowes&Bowes, Carter&Wheeler, став в 1970-е годы крупным монополистом на внутреннем книж-ном рынке Великобритании. Английская книготорговая цепь Waterstone’s, открывшаяся в 1982 году, несмотря на второе место среди специализированных компаний, которое она занимала на рынке после книготорговой цепи Pentos, в 1989 году также слилась с компанией W.H. Smith. После этого общий объем товарооборота фирмы W.H. Smith достиг 760 млн фунтов стерлингов558. Компа-ния W.H. Smith освоила книжный рынок Канады, а с 1985 по 2003 год управляла магазинами в США, дислоцированными преимуще-ственно в аэропортах.

На американском рынке присутcтвовала английская книготор-говая цепь «Джон Мензис» (John Menzies), располагавшая сотнями книжных киосков и магазинов. В 1991 году были открыты первые книжные магазины в Ирландии559. Книготорговая цепь Велико-британии «Оттакарс» (Ottakar”s), основанная в 1987 году, к началу ХХI века включала 120 книжных магазинов.

Крупными в США являются фирмы «Барнс энд Ноубл» (Barnes&Noble), «Бордерс» (Borders), «Букc-Э-Миллион» (Books-A-Million). Эти компании и книготорговая цепь «Кроун Букс»

558 Горбась В.Е. Книготорговые цепи Великобритании. — М., 1999. — С. 7–18 (книжная торговля: науч. — технич. информ. сборник / РКП; НИЦ «Информпечать». Вып. 3.). 559 History [Электронный ресурс] / John Menzies plc.Электрон. дан. Режим доступа: http://www.johnmenziesplc.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 04 мая 2010.

327

(Crown Books) в 1997 году имели суммарный годовой оборот бо-лее 3 млрд долларов.

«Барнс энд Ноубл» (Barnes&Noble) — крупнейшая американ-ская книготорговая цепь, имеющая на начало 2001 года не менее одной тысячи магазинов с объемом товарооборота приблизительно 4,3 млрд долларов. Компания известна высококлассными предпри-ятиями книжной торговли и самыми высокими скидками на бест-селлеры.

Концепция книжных магазинов цепи заключалась в создании комфортной обстановки для проведения досуга. В магазинах раз-мещались кафе, детские игровые комнаты, секции подарков. Зака-зы на книги принимались по каталогам, рассылаемым по почте. Продажа книг по предварительным заказам позволила компании получать новых клиентов по всей стране. В ассортиментной поли-тике преобладал принцип демократичности. В 1970-х годах самый большой магазин цепи насчитывал более 150 тыс. названий, в дальнейшем ассортимент расширялся за счет переизданий, кото-рые уже были распроданы. На сегодняшний день во всех магази-нах Barnes&Noble присутствует ассортиментное ядро, насчиты-вающее 50 тыс. одинаковых названий, остальные названия варьируются.

В течение 1980-х годов компания Barnes&Noble расширялась за счет новых приобретений. В 1987 году была куплена книготор-говая цепь B. Dalton Bookseller, в которую входило 797 книжных магазинов, и доход которой в 1983 году составлял 445 млн долла-ров560. Вслед за этим были куплены еще несколько цепей. В 1990 го-ду в руки Barnes&Noble перешла книготорговая цепь «Даблдэй Бук Шопс» (Doubleday Book Shops). Эти приобретения превратили компанию Barnes&Noble в общенационального розничного про-давца.

Второй по величине книготорговой цепью являлась «Бордерс Букс энд мьюзик» (Borders Books and Music). Цепь начинала свою деятельность с одного книжного магазина, открытого в 1971 году 560 Фролов Б.А. Издательское дело и книжная торговля капиталистических стран в эпоху НТР. — М., 1986. — С. 43. (Изд. дело. Обзорн. информ. по основным направлениям разви-тия отрасли / Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып.4.).

328

братьями Томом и Льюисом Бордерс. Примечательно, что поме-щение для магазина было куплено у знаменитого рок-музыканта Джеймса Озборна561. В состав цепи вошла оптовая компания Book Inventory Systems (1976–1994). Основной рывок в развитии компа-нии был сделан в 1990-е годы. Были открыты заграничные магази-ны в Сингапуре, более 40 магазинов в Великобритании, Ирландии, Австралии и Новой Зеландии. В 1998 году был открыт Borders (UK) — филиал Borders Group. Сегмент английского книжного рынка оказался настолько плотно занят, что вскоре после создания английская ветвь компании была продана. В 2011 году компания «Бордерс Букс» объявила себя банкротом.

«Букс-Э-Миллион» (Books-A-Million)562, кратко «BAM» — третья по величине книготорговая цепь в США, с головным офи-сом в Бирмингеме, Алабама. Начав с одного книжного магазина в 1950-е годы, компания постоянно расширялась за счет новых при-обретений. Со временем в ее состав вошло 200 книжных магази-нов. В 1980-е годы концепция этой книготорговой цепи смести-лась в сторону торговых центров, при которых открывались принадлежащие ей магазины. Затем в конце 1980-х годов цепь бы-ла реорганизована, и в ее состав вошли книжные гипермаркеты. В них был представлен огромный выбор книг и товаров по ценам, сопоставимым с ценами на уцененные книги в более мелких мага-зинах. Снижение цен стало возможным за счет оптовых закупок книг, на которые имелись большие скидки. В гипермаркетах цепи, чтобы привлечь клиентов книги, проданные со скидкой 40–90%, помещались на видном месте и обновлялись еженедельно, чтобы постоянные посетители распродаж возвращались за новыми по-ступлениями. Кроме того, десять лучших еженедельных бестсел-леров предлагались со скидкой 40%, а книги в мягкой обложке предлагались со скидкой 25% от предложенной розничной цены издателя. 561 Borders Book, Inc. [Электронный ресурс] / Borders Book, Inc. Электрон. дан. Режим дос-тупа: http://www.fundinguniverse.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 11 января 2011 562 Books-A-Million, Inc. [Электронный ресурс] / Books-A-Million, Inc. Электрон. дан. Режим доступа: http://www.fundinguniverse.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 11 января 2011.

329

Книготорговая цепь «Букс-Э-Миллион» была также одной из немногих, которая размещала свои магазины в городах средней величины, в то время, как конкуренты чаще всего открывали но-вые магазины в больших муниципальных районах. В этой книго-торговой цепи открывались магазины с комбинированным ассор-тиментом, где продавались не только книги, но и сопутствующие товары. В 1994 году хозяин компании Андерсон дал пояснение концепции развития комбинированных магазинов: «Мы из ма-ленького города, и мы хотели бы понять концепцию, которая бу-дет работать в маленьком городе. Мы обнаружили, что некоторые из этих маленьких городов не могли поддерживать только книж-ный магазин. Но если у Вас в магазине были бы представлены не только книги, но и что-нибудь еще, вы бы могли развивать книж-ную торговлю, она могла бы работать более экономично»563. К этому времени компания «Букс-Э-Миллион» управляла широкой сетью магазинов в больших и маленьких городах. По мере роста компании, развивались и новые направления работы.

Особое внимание в компании уделялось работе с клиентами: организовывались мероприятия, такие как раздача автографов, по-иск книг, специальные предложения и бесплатные подарки для клиентов, поддерживающих лояльность к компании. В 1993 году состоялось открытие эспрессо-баров, которые были организованы для отдыха и чтения. Огромное количество программ было преду-смотрено для детей, для чего в гипермаркетах были организованы специальные отделы с большим выбором подарков, книг и видео для детей.

Книготорговая цепь успешно развивалась до середины 1990-х го-дов. В 1995 году было открыто 20 новых гипермаркетов в торго-вых центрах рядом с сетью дисконтной одежды Marshalls and T. J. Maxx и магазинами игрушек Toys'R'564. В 2001 году «Букс-Э-Миллион» приобрела книготорговую цепь «Кроун Букс» (Crown

563 Там же. 564 Books-A-Million, Inc. [Электронный ресурс] / Books-A-Million, Inc. Электрон. дан. Режим доступа: http://www.fundinguniverse.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 11 января 2011.

330

Books), но в дальнейшем компания стала испытывать недостаток финансирования, что привело к банкротству.

Помимо универсальных книготорговых цепей действовали специализированные цепи, распространявшие литературу научно-го содержания для университетов и колледжей, академические из-дания, книги научно-технической тематики, а также периодику, открытки, плакаты, карты и атласы. В США компания «Дезерет Бук» (Deseret Book)565, специализация которой — распространение религиозных книг мормонов, стала активно развиваться с 1959 го-да, и к 2000 году в цепь входило 33 магазина в 9 западных штатах страны. Действовали цепи, в магазинах которых продавались кни-ги в полцены. Девиз одной из таких компаний: «Мы продаем и по-купаем все, что напечатано, за исключением вчерашних газет»566. Компания «Хадсон Груп» (Hudson Group) с 1980-х годов управля-ла сетью книжных магазинов, газетных киосков и ресторанов бы-строго обслуживания, расположенных в основном в аэропортах и на железнодорожных вокзалах.

В 1980-е годы широкое распространение во многих странах получили книжные клубы — книготорговые предприятия, веду-щие торговлю книгами одного тематического содержания, или чи-тательского назначения для постоянных клубных покупателей.

Создание первых книжных клубов приходится на конец ХIХ столетия. В современном понимании эта форма книгораспро-странения возникла в 1928 году в Германии. Это был книжный клуб «Гильдия Гутенберга». Многие книжные клубы в ряде стран сформировались в 1920–1930-е годы. Во Франции этот процесс происходил позднее — в 1940-е годы, в Испании книжные клубы появились только в 1960-е годы, и совсем поздно, в 1990-е годы — в России.

Книжный клуб — это структура с фиксированным членством и определенными обязанностями членов перед клубом. В свою оче- 565 Deseret Book / [Электронный ресурс] / Deseret Book. Электрон. дан. Режим доступа http://www.deseretmanagement.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 09 ок-тября 2011. 566 Our story / [Электронный ресурс] / Half Price Books Records? Magazines, Inc. Электрон. дан. Режим доступа http://www.halfpricebooks.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 09 октября 2011.

331

редь, клуб имеет обязательства перед своими членами. Книжные клубы — это коммерческие структуры с функциями формирова-ния круга чтения своих членов. По специально подготовленным издательским каталогам член клуба осуществляет отбор изданий, оформляет заказ и вносит оплату доставленных экземпляров. За-интересованность в клубной форме торговли обоюдная: читатель получает книгу с наименьшими затратами своего времени и денег, издательство имеет гарантированный сбыт и своевременную опла-ту заказанных книг. Клубы содействуют издательствам в опреде-лении тематики и объемов выпуска, в свою очередь, издатели пре-доставляют клубам существенные скидки, так как они получают заказы на значительные тиражи. В основе ассортиментной поли-тики многих клубов лежит стремление дать читателю хорошо из-данную и недорогую книгу. Клубы содействуют распространению книги в широких массах, выполняют просветительские и обще-культурные задачи.

Во всех странах прослеживается взаимосвязь объемов выпуска издательской продукции с развитием клубной формы торговли книгами. В связи с ростом объемов книгоиздания за счет увеличе-ния тиражей обостряется проблема книгораспространения. Изда-тели вынуждены искать способы снижения издержек обращения. В этом отношении продажа книг через клуб дает дополнительные возможности экономии, так как позволяет продавать книги без по-средников, забирающих большую часть книготорговой скидки. На освободившиеся средства издательства получают возможность бо-лее эффективно обслуживать покупателей.

Обычно клуб приобретает книгу задолго до фактического вы-хода в свет (примерно за полгода), при этом издатель продает клу-бу права на книгу, иногда на основе аукциона. Далее клуб может самостоятельно издать книгу, заказать тираж, или приобрести го-товое издание в издательстве. Наиболее экономичным считается выпуск собственных изданий, что является доступным только крупным структурам.

Наибольшего успеха добиваются книжные клубы, входящие в структуру крупных предприятий, таких, например, как концерн «Бертельсманн» (Bertelsmann). Оборот концерна, осуществлявшего

332

торговлю через книжный клуб, составил в 1988 году 11 млрд ма-рок567. Сегодня книжный клуб концерна «Бертельсманн» — это 35 млн клиентов в мире, в том числе 6 млн в Германии, 600 книж-ных магазинов, несколько музыкальных клубов, издательств, та-ких как Random House, Bantam, Doubleday, Knopf и звукозаписы-вающих студий.

По числу клубов на книжном рынке ХХ века лидировали США, где число членов клубов в разные периоды насчитывало от нескольких тысяч до миллиона человек. В 1982 году доход от реа-лизации книг членам книжных клубов исчислялся в 581,6 млн дол-ларов, что составляло примерно 10% от всего американского по-требительского рынка книг.

Большим количеством членов книжных клубов обладали Франция и скандинавские страны. Не уступали им Швейцария, Нидерланды, Великобритания. Многие крупные издательства, та-кие как Macmillan имели более 20 клубов. Во Франции число чле-нов клубов достигло цифры 5,5 млн человек568. Основанный в 1970 году книжный клуб «Франс Луазир» (France Luisir) является круп-нейшим в мире клубом чтения и культурного досуга. Он объеди-няет 3,8 млн читателей всех социальных, профессиональных и возрастных групп. Численность членов клуба пополнилась за счет жителей Бельгии, Швейцарии и канадской франкоязычной про-винции Квебек. Ежегодно клуб «Франс Луазир» продает 26 млн эк-земпляров книг569. Ассортимент книг клуба насчитывает более 800 из-даний отечественных и зарубежных авторов. Книги предлагаются членам клуба с 25%-й скидкой с фиксированной цены издательства.

Клуб «Гран Ливр дю Муа» насчитывает 600 тыс. членов. В ос-новном это высокообразованная публика, интересующаяся новин-ками литературы. За год клуб продает 3,5 млн экземпляров книг570. Во Франции действуют еще несколько книжных клубов, но их ак-тивность в последние годы ХХ столетия заметно снизилась.

567 Марголин Е.М. Указ. соч. — С. 30. 568 Книжные клубы как форма книгораспространения // Полиграфист и издатель. — 1999. — № 7. — С. 69–71. 569 http://kn-0208. narod.ru Schepotkin. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 28 февраля 2012. 570 Там же.

333

Книжные клубы подразделяются на универсальные и специа-лизированные — литературные, профессиональные, религиозные, детские. В последние годы ХХ столетия появились самостоятель-ные, независимые от издательств, книжные клубы. Они покупают права на издание, осуществляют перевод и печать. Некоторые из них заключают с издательствами договора на исключительное право распространения книг. Также можно выделить книжные клубы по правовому статусу: клубы одного издательства, создан-ные несколькими фирмами, самостоятельные клубы. Различаются книжные клубы и по формам книгораспространения — через поч-товые пересылки, или через сеть собственных магазинов. Однако благоприятному развитию клубов препятствуют почтовые тарифы, которые довольно высоки, чтобы сделать покупку книг выгодной.

В западноевропейских странах продажа книг через книжный клуб, составляла треть объема реализации. Клубная торговля при-влекала покупателей за счет скидок и льгот, предоставляемых на приобретение не только книг, но и аудио- и видеопродукции, лин-гафонных курсов, игр, бытовой техники, спортивных товаров, по-суды и т. д. Особое место в ассортименте отводится бестселлерам, которые можно купить только в клубах.

Большинство клубов предлагают универсальный ассортимент, но есть клубы, где ассортимент специализированный. Интерес представляет книжный клуб детской книги американского изда-тельства «Сколестик Бук Сервисез» (Scholastic Book Services). Клуб работает со школьной аудиторией, привлекая в качестве рас-пространителей учителей. Издательство регулярно снабжает шко-лы каталогами клуба, с которыми учителя знакомят детей и их ро-дителей. По каталогам делаются заказы, причем книги предлагаются со значительными скидками. Учитель за свой труд также получает вознаграждение, но не наличными деньгами, а бо-нусами в виде скидок на приобретение книг. Действующая систе-ма направлена на увеличение продаж, и огромная армия учителей, по сути, выполняет функции продавца. При этом учителя сами вливаются в число активных покупателей. Идея проста, и вместе с тем эффективна не только в плане получения дополнительной прибыли, но и в плане формирования круга чтения школьников.

334

Профессиональная компетенция учителя позволяет сориентиро-вать детей в выборе книг для чтения. Детьми такая форма тоже воспринимается с интересом. По прочтении книги формируется круг тем для обсуждения в кругу сверстников.

Клубная форма торговли в России получила развитие в по-следние годы ХХ века. Особым явлением стало создание книжных клубов для любителей дорогой роскошной книги. В России тако-вым до недавнего времени являлся книжный клуб издательства «Терра» — Monplaisir, созданный в 2001 году. Членами клуба яв-лялись представители политической и предпринимательской эли-ты России. Цель клуба Monplesir — возрождение лучших тради-ций российского книгоиздания, выпуск лучших и редчайших памятников мировой литературы и книжного искусства, содейст-вие в формировании личных коллекций. За годы работы клуба вы-пущено более 70 изданий, среди которых книги, напечатанные ог-раниченным тиражом (от 20 до 130 экземпляров), роскошные издания высочайшего качества (их цена от 50 тыс. рублей и выше). В украшении некоторых изданий применялось золото, серебро, самоцветы и драгоценные камни. Издавались также факсимильные воспроизведения книг, новые уникальные проекты, воплощающие творческие замыслы художников, иллюстраторов, исполнителей владельческих переплетов. Книжный клуб издательства «Терра» уделял внимание историческим сочинениям и произведениям ху-дожественной литературы.

9.4. Электронные технологии в книжном деле

Современный книжный бизнес претерпевает революционные изменения, вызванные технологическими инновациями, которые повлекли за собой разделение книгоиздания на две ветви — тра-диционное (печатное) и инновационное (электронное). С появле-нием электронных информационных технологий открылись новые возможности удовлетворения потребностей в чтении.

В условиях возрастающей роли электронных изданий снижает-ся уровень потребления печатных изданий, что четко прослежива-ется на сокращении объемов их продажи. По данным экспертов

335

журнала «Книжная индустрия», продажа традиционных печатных книг в России в 2010 году снизилась на 3,6%571. Падение доходов от продажи печатных книг у французских книжников за последние три года составили 2,2%572. В то же время рыночная доля продажи электронных изданий растет. По данным отраслевого доклада, подготовленного Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям, продажа электронных изданий в США составила более 7%, в европейских странах — 10%573. По сведениям журнала «Книжная индустрия», доход интернет-подразделения только од-ной, хотя и крупной, американской книготорговой сети B&N.com за период 2004–2010 годов вырос на 36%, что составило 13% тра-диционной торговли574. В Китае, где продажа электронных изда-ний развивается достаточно высокими темпами, этот сегмент за-нимает 20% общемирового объема продаж. По прогнозам на конец 2011 года объем продажи электронных изданий в Китае составит 9,1 млн экземпляров 575. В России, по оценке компании Nielsen, объем продажи книг через Интернет в 2010 году составил 44%, из них 25% книг было продано через Рунет576.

Электронная коммуникация порождает специфический синтак-сис. Появились новые смысловые единицы, которые пытаются приспособить для нужд СМИ, книгоиздания, книжной торговли и библиотечного дела. В условиях технологического перелома ак-тивно употребляются термины «ретейл», «РOS-терминал», «бук-трейлер», «вендинг» и др. Следует подчеркнуть, что новые терми-ны вбирают в себя несколько иное содержание, чем ранее

571 Отраслевая конференция «Книжный рынок России-2010: стабилизация или стагнация?» // Книжная индустрия. — 2010. — № 8 (80). — С. 25. 572 Парижский книжный салон: «Разговаривая с миром» и читателем // Книжная индустрия. — 2010. — № 4 (76). — С. 54–55. 573 Книжный рынок России: состояние, тенденции и перспективы развития : отраслевой док-лад / Б.В. Ленский, А.Н. Воропаев, А.А. Столяров; под ред. В.В. Григорьева. — М., 2011. — С. 59. 574 «Темна вода во облацех, или Почему закрываются книготорговые сети» // Книжная ин-дустрия. — 2011. — № 3 (85). — С. 63. 575 ChinaPro. — 2011. — № 37 (151), 24–30 октября // http: // www. chinapro.ru/rubrics/1/5/33/ дата обращения 27.10.11. 576 Отраслевая конференция «Книжный рынок России — 2010: стабилизация или стагна-ция?» // Книжная индустрия. — 2010. — № 8 (80). — С. 25.

336

употреблявшиеся понятия, такие как «предприятие розничной книжной торговли», «узел расчета», «торговля через автоматы».

В настоящее время споры ученых разворачиваются вокруг во-проса о будущем печатного кодекса: будет ли он востребован, как раньше, или изживет себя. Мнения ученых разделились: одни счи-тают, что электронные издания вытеснят печатные, другие при-держиваются прямо противоположной точки зрения, третьи зани-мают примирительную позицию, признавая право на сущест-вование тех и других изданий.

Не менее существенным является вопрос о восприятии элек-тронных изданий в читательской среде, как по форме, так и по со-держанию. На порталах художественной литературы, где пред-ставлено 15 млн произведений, зафиксировано в четыре раза больше авторов, чем читателей (в соотношении 400 тыс. к 100 тыс.). Творчество в Интернете развивается столь бурными темпами, что в ближайшей перспективе можно ожидать превра-щение нации из читающей в пишущую. По последним данным число авторов в Интернете выросло за последние 5 лет в несколько раз и достигло 2 млрд человек577. Свои произведения в Интернете публикуют признанные мастера и новички, не преследуя при этом коммерческих целей. Свобода общения, независимость от цензуры и воли редактора стимулирует индивидуальное творчество.

В начале ХХ века психологический барьер «боязни порога» преодолевался путем продажи книг вне магазина, когда человек, не слишком сведущий в литературе, мог приобрести книгу не ис-пытывая дискомфорта от своего незнания, через почтово-посылочную форму, или через коммивояжеров (книгонош). Элек-тронные формы коммуникации позволяют преодолеть психологи-ческий барьер, раскрепощают человека.

В современных экспертных оценках также присутствует указа-ние на то, что многие люди испытывают чувство растерянности в книжном магазине, где представлено широкое разнообразие книг. Для такой категории покупателей, по мнению психологов, более комфортными представляются маленькие магазины. На Западе та- 577 Поправки в часть IV ГК РФ: дискуссия продолжается // Книжная индустрия. — 2011. — № 10 (92). — С. 57.

337

кие магазины существуют повсеместно, ассортимент в них не только книжный, что делает эти магазины притягательными для основной массы населения.

В России, как показала практика, в условиях постигшего кри-зиса 2008 года, наиболее устойчивыми оказались именно неболь-шие книжные магазины. Крупные книготорговые сети потерпели поражение, как в России, так и за рубежом. За последнее время за-крылась Borders Group578 — крупнейшая американская книготор-говая сеть, располагавшая большим количеством пунктов прода-жи. В ней работало 10700 сотрудников. На грани закрытия оказалась канадская книготорговая фирма Н.В. Fenn and Company, не выдержавшая конкуренции со стороны Hachette Book Group. В России книготорговая сеть «Букбери» перестала существовать, и теперь работает под маркой «Роспечать». Прекратила деятель-ность «Библиосфера», обанкротилась книготорговая сеть «Топ-книга».

Огромным преимуществом для многих людей в современном мире при напряженном ритме жизни является возможность опера-тивного межличностного общения. На интернет-публикацию мож-но быстро получить отклик, полезные рекомендации, критику. Не-которые компании прибегают к помощи сайтов, на которых размещаются рекомендации, что читать. Здесь же можно оставить отзыв. Автор легко может установить, как часто читатели обра-щаются к его произведению. В данном случае контакт автора и чи-тателя осуществляется при участии только одного посредника — провайдера, предоставляющего трафик. Это существенно снижает стоимость изданий, что делает их особенно привлекательными. Однако следует учитывать, что спецификой интернет-коммуни-кации является отсутствие понятия «экземпляр». При всех отме-ченных преимуществах online-изданий, нужно иметь в виду, что печатная книга приобретается один раз, а электронное издание оп-лачивается читателем каждый раз, как он к нему обращается.

Доля пользователей интернет-технологиями в городах России со средней численностью населения за последний год выросла на 578 Донт Д. «Я знаю, как сделать хороший книжный магазин» // Книжная индустрия. — 2011. — № 6 (88). — С. 62.

338

10%, что означает большой скрытый потенциал развития. Сущест-вует мнение, что чем чаще пользователь находится в системе, тем вероятнее, что он станет покупателем. В наибольшей степени это утверждение относится к будущему покупателю не только элек-тронных, но также печатных изданий. Эксперты рынка579 зафикси-ровали тенденцию приобретения печатных книг после прочтения, или просмотра в электронном виде.

В современных электронных изданиях большая нагрузка ло-жится на структуру. В то время как сайты и методики их составле-ния нацелены на эффективное сочетание функций информирова-ния, рекламирования, продвижения имиджа, реализации товаров и услуг, электронные издания имеют целью стимулировать процесс чтения. Электронный формат издания вызывает быструю ответ-ную реакцию, и оценка восприятия произведения, отражаясь на форуме, позволяет оперативно обобщить данные о рейтинге успе-ха.

В экспертной среде все более распространенным является мне-ние, что чтение в электронном виде не способствует глубокому проникновению в замысел произведения. Возможно, доля истины в этом есть, так как электронный текст либо однообразен, либо со-провождается дополнительными материалами (музыкальное, зву-ковое сопровождение, видео, оживающие иллюстрации), которые отвлекают читателя, рассеивают внимание. В печатных изданиях в текст вводили элементы, разбивающие его на части. Инициалы, буквицы, ломбарды, глоссы задавали определенный ритм чтения, побуждали задуматься над прочитанным текстом.

Современные электронные издания во многом подражают пе-чатным изданиям, вбирают в себя элементы аппарата и оформле-ния традиционного кодекса. Вместе с тем, электронные издания обладают большим диапазоном воздействия на читателя. В них используются привлекательные программные продукты, позво-ляющие полноценно осуществлять заложенные в книге функции визуализации. К ним относятся медиафайлы, сочетающие аудио-видео и текстовой, графический материал. Мета-теги дают краткое 579 Иванов Д.Н. Нас ждет интересное и увлекательное время // Книжная индустрия. — 2012. — № 1 (93). — С. 26.

339

описание содержания, служат целям ориентировки читателя. Сис-тема гиперссылок расширяет границы познаваемости темы, спо-собствует пробуждению интереса к дальнейшему познанию. Од-нако следует признать, что система гиперссылок ломает строгую структуру произведения, нарушает авторский строй, рассеивает внимание, которое автор, напротив, старается сконцентрировать.

Если продолжить сравнение печатных и электронных изданий, то на поверхность выходит очень существенная особенность элек-тронных изданий. Их создание не предполагает использование ре-сурсов, которые заимствуются из природы и подвергаются преоб-разованию. В этом смысле книгоиздание отвечает требованиям, выдвигаемым современным обществом, и современное общество по праву можно признать информационным.

Преимущества электронных средств коммуникации, электрон-ных изданий заключаются не только в экономии времени и средств, удобстве пользования, но и в том, что реализуется прин-цип доступности в любое время и в любом месте. У читателя соз-дается ощущение постоянного присутствия в информационном поле и ощущение самостоятельного выбора в этом пространстве.

В электронном пространстве продается не книга, а право на доступ к контенту. Поэтому на первый план выдвигается обеспе-чение свободного доступа к произведениям. Для этого нужно в первую очередь создать нормальные экономические отношения в интернет-среде. По этому поводу ведется много дискуссий, но приемлемого решения проблемы пока не найдено. Выполнение поставленной задачи затруднительно из-за не отрегулированного законодательства в области защиты интеллектуальной собственно-сти. Информация в электронном пространстве по знаковой приро-де делится на три группы — текстовую, изобразительную и графи-ческую. Практически сразу возникает вопрос относительно авторского права на мультимедийные издания, составной частью которых могут быть музыкальные фрагменты, кадры фото-кинохроники, закадровый аудиозвук. Кроме того, авторское право может распространяться на аппарат издания, на вступительную статью, комментарии, то есть на то, что не вошло в основной текст.

340

Возникает также необходимость идентификации фрагментов произведений в электронном виде. Для этого разработан и введен международный стандартный текстовый код (ISTC)580. В резерве некоммерческого партнерства правообладателей и пользователей «Федерации интеллектуальных прав» (ФИПР) находится 1 млрд но-меров, которые могут быть предоставлены пользователям в тече-ние года.

Внедрение электронных средств коммуникации побуждает из-дателей активнее взаимодействовать с конечным потребителем — читателем, оживить процесс обратной связи, когда можно опера-тивно получить отклик читателей, легко скорректировать изда-тельскую политику. Следует принимать во внимание фактор ва-риативности изданий в электронной форме, когда одновременно можно представить, например, несколько переводов, или иллюст-раций разных художников. Чем дальше развиваются цифровые технологии, тем более очевидным становится постулат — «канал коммуникации определяет содержание»581.

Для издателей компьютерные технологии имеют свои плюсы и минусы. Электронные издания облегчают задачу издателям, но вместе с тем, незаконное копирование, принимающее грандиозные масштабы, грозит колоссальными убытками, так как у читателя отпадает необходимость покупать оригинал. Издатели в течение последних 20 лет ведут борьбу за соблюдение закона об авторском праве, считая, что копирование «грабит и убивает книгу». Во Франции еще в 1991 году был принят закон, согласно которому авторам за использование электронной версии должны начислять-ся определенные суммы.

Электронная коммуникативная среда изменила отношение чи-тателей к книге, выдвинула другие приоритеты. Читательские тре-бования заключаются в быстроте и эффективности получения ин-формации. Компьютерные технологии позволяют беспрепятственно

580 Материалы круглого стола «Роль международных и национальных стандартов книжной индустрии в реализации российской концепции использования и охраны результатов твор-ческой деятельности» от 16 марта 2012 года. 581 Рафферти А. Цифровая мода: электронные стратегии книгоиздательства // Книжная ин-дустрия. — 2010. — № 8 (80). — С. 60.

341

получать доступ к информации, культурным ценностям, что на пер-вый взгляд выгодно читателю. Но в этом таится опасная угроза. Она заключается в том, что у пользователя-читателя создается необосно-ванное ощущение бесплатности получения информации. С другой стороны, в огромном информационном пространстве обращается лишь маленькая толика тех богатств, которые накоплены человечест-вом. У пользователя-читателя создается превратное представление о масштабах познаваемости темы, складывается ложное представление об уровне собственных знаний, формируются искаженные художест-венные и эстетические вкусы.

В первую очередь это относится к изданиям, требующим высо-кого качества полиграфии. Ни один способ иллюстрационной пе-чати не может передать все нюансы и игру тонов, полутонов ори-гинального произведения искусства, тем более это невозможно сделать на компьютере. Отсюда следует, что электронные издания лишают читателя права выбора, который по-прежнему остается только среди печатных изданий.

Процесс купли-продажи электронных изданий предполагает также участие посредника. Если в случае приобретения печатных, или электронных изданий offline, акт купли-продажи свершается одновременно, то электронные издания online покупатель оплачи-вает заранее, приобретая право пользования Интернетом и покупая у провайдера трафик.

342

ИСТОЧНИКИ

РГАДА. Ф. 1182. — Оп.2. — Д. 39. — Л. 39. РГАДА. Ф. 1184. — Оп. I. — Ед.хр. 2I8. РГАДА. Ф. 1184. — Оп. I. — Ед.хр. 2I8. — Л. 68. РГАДА. Ф. 1184. — Оп. I. — Ед.хр. 2I8. — Л. 9 об. РГАДА. Ф. 1184. — Оп. 1. — Ед.хр. 2I8. — Л. 84. РГАДА. Ф. 1184. — Оп. 2. — Ед.хр. 2I8. — ЛЛ. 68,

115,118,122,124

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Айзенберг Т.Д. Неопубликованные документы «Книжной торговли Ф.М. Достоевского» / Т.Д. Айзенберг // Книга. Исследо-вания и материалы. — 1982. — Сб. 45. — С. 144–146.

2. Акциз на культуру // Книжный вестник. — 1906. — № 7. — С. 193–197.

3. Алексеева М.А. Гравюра петровского времени / М.А. Алек-сеева. — Л., 1990. — С. 8.

4. Алексеева М.А. Из истории гравюры петровского времени / М.А. Алексеева // Русское искусство ХVIII века. — Л., 1973. — С. 186–187.

5. Альбина Л.Л. Россия — Франция. Век Просвещения / Л.Л. Альбина. — М., 1994. — С. 16.

6. Английское книгоиздательство в 1900 году // Вестник кни-гопродавцев. — 1901. — № 3. — С. 35.

7. Андреева О.В. К истории изучения читателя в 1920–1930-е гг. (источниковедческий аспект) / О.В. Андреева // Книжная торговля : прошлое, настоящее и будущее: материалы науч.-практич. конфе-ренции, посвященной 85-летию со дня рождения А.А. Говорова. — М., 2010. — С. 99–104.

343

8. Андреева О.В. З.И. Гржебин и издательство «Шиповник» / О.В. Андреева, М.Н. Поляк // Букинистическая торговля и история книги : межвед. сб. научн. статей. — Вып. 6. — М., 1997. — С. 114–122.

9. Андреева О.В. Я все же жив / О.В. Андреева. — М., 1990. — 283 с.

10. Бабкин Д.С. Процесс А.Н. Радищева / Д.С. Бабкин. — М.; Л., 1952. — С. 167–169.

11. Багровников Н.А. Типография Ганса Луффта в Кенигсберге и его отношения с герцогом Альбрехтом Бранденбургским / Н.А. Багровников // Книга. Исследования и материалы. — 2010. — Сб. 93 / I–II. — С. 80–97.

12. Баренбаум И.Е. Всеобщая история книги / И.Е. Баренбаум, И.А. Шомракова. — СПб., 2005. — С. 61.

13. Баренбаум И.Е. Издательское дело и книговедение во Франции / И.Е. Баренбаум. — М. : Книга, 1976. — 62 с.

14. Баренбаум И.Е. История книги / И.Е. Баренбаум. — М., 1984. — 245 с.

15. Баренбаум И.Е. Книга и книжное дело в капиталистиче-ских странах. — Вып. 3. / И.Е. Баренбаум, И.А. Шомракова. — Л., 1990.

16. Баренбаум И.Е. Книжный Петербург / И.Е. Баренбаум. — М., 1980. — 252 с.

17. Безобразов В.П. Народное хозяйство в России / В.П. Безо-бразов. — Ч. 1. — СПб., 1882. — С. 217.

18. Белинский В.Г. Русская беседа / В.Г. Белинский // Полн. собр. соч.– М. : Изд-во АН СССР, 1954. — Т. 5. — С. 481–482.

19. Белинский В.Г. Сто русских литераторов / В.Г. Белинский // Полн. собр. соч. — Т. 9. — М. : Изд-во АН СССР, 1955. — С. 249.

20. Белов С.В. Братья Гранат / С.В. Белов. — М., 1982. — 94 с. 21. Белов С.В. Издательская деятельность А.Ф. Базунова /

С.В. Белов // Роль книги в демократизации культуры: сб. научн. трудов. — Л., 1987.

22. Белов С.В. Издательское дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ в. (Основные проблемы и тенденции развития) : дисс…. д-ра историч. наук / С.В. Белов. — Л., 1988. — 348 с.

344

23. Белов С.В. Книгоиздатели Сабашниковы / С.В. Белов. — М., 1974.

24. Белов С.В. Мастер книги. Очерк жизни и деятельности С.М. Алянского / С.В. Белов. — М., 1979.

25. Белов С.В. Русские издатели конца ХIХ — начала ХХ века / С.В. Белов, А.П. Толстяков. — Л., 1976.

26. Беловицкая А.А. Общее книговедение / А.А. Беловицкая. — М. : Книга, 1987. — 255 с.

27. Беловицкая А.А. Книговедение. Общее книговедение / А.А. Беловицкая. — М. : МГУП, 2007. — 391 с.

28. Беловицкая А.А. Типологические признаки серийного изда-ния художественной литературы / А.А. Беловицкая // Книга. Ис-следования и материалы. — 1970. — Сб. 21. — С. 26–41.

29. Березайский В. Анекдоты древних пошехонцев // Хресто-матия по истории книги. — Ч.1 / сост. Т.Г. Куприянова, О.В. Анд-реева. — М., 1995. — С. 50.

30. Божерянов И.А. Исторический очерк русского книгопечат-ного дела / И.А. Божерянов. — СПб., 1895. — С. 49.

31. Библиотека в саду. Писатели античности, средневековья и Возрождения о книге, чтении, библиофильстве. — М. : Книга, 1985. — 253 с.

32. Бородин А.В. Московская Гражданская типография и биб-лиотекари Киприановы // Тр. / Ин-т книги, документа и письма. — 1936. — Вып. 5. — С. 65–115.

33. Брук А. Падение престижа американской книги за рубежом / А. Брук // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Кни-га, 1987. — С. 69 — 71.

34. Буассо И. «Ларусс» в России и дома: (Беседа с зам. дирек-тора издательства «Ларусс» И. Буассо) / И. Буассо; записала Е. Ва-лентинова // Правда, 1988, 26 февр.

35. Великанова Е. «Флоренция, ты ирис нежный…» // Книж-ные сокровища мира. — М. : Изд-во «Книжная палата», 1989. — С. 25–47.

36. Весеньев Г. Товарищество «Общественная польза» / Г. Ве-сеньев // Книжный вестник. — 1860. — № 13–14. — С. 133–138.

345

37. Вестник Европы. — 1802. — Ч. 2. — № 9, май. — С. 57–64. 38. Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Ри-

ма / Л. Винничук. — М., 1988. — С. 86. 39. Виноградова Л.А. Анатолий Федорович Черенин — прак-

тик и теоретик культурно-просветительной книжной торговли в 60-е годы ХIХ в. / Л.А. Виноградова // Книжная торговля. Опыт, проблемы, исследования. — Вып. 16. — М. : Книга, 1985. — С. 242–249.

40. Витчевский В. Торговля, таможенная и промышленная по-литика России со времен Петра Великого до наших дней / В. Вит-чевский. — СПб., 1909.

41. Владимиров Л.И. Всеобщая история книги. Древний мир. Средневековье. Возрождение. ХVII век / Л.И. Владимиров. — М. : Книга, 1988. — 309 с.

42. Вольф М.О. Первое прибавление к каталогу книжного ма-газина Маврикия Осиповича Вольфа, в Гостином дворе, № 19 в С.-Петербурге / М.О. Вольф. — СПб. : Тип. книгопродавца М.О. Вольфа, 1858. — 174 с.

43. Воробьев К.Я. Грамотность сельского населения в связи с главнейшими факторами хозяйства / К.Я. Воробьев // Труды под-секции статистики ХI съезда русских естествоиспытателей и вра-чей. — СПб., 1902. — С. 43.

44. Вороненков М.Ю. Холдинг «Бертельсманн»: от семейной фирмы до глобального медиаконгломерата / М.Ю. Вороненков // Вестник электронных и печатных СМИ. — 2011. — Вып. 8. — Ч. 1.

45. Выдача ссуд под книги: варранты, оценка книг, устройство кладовых, перевозка, укладка и страхование книг. Проект Н.Г. Мартынова // Книжная биржа. — 1907, февраль. — С. 9–12.

46. Генкель В.Е. Проект Общества издателей и учреждения книжной торговли внутри империи / В.Е. Генкель // Северное сия-ние. — 1862. — № 1. — Стлб. 55.

47. Герчук Ю.Я. История графики и искусства книги / Ю.Я. Герчук. — М., 2000.

48. Гершанович Д. Основные причины дороговизны книги и кризиса сбыта / Д. Гершанович // Книгоноша. — 1923. — № 29. — С. 3.

346

49. Гершензон М.О. Грибоедовская Москва. П.Я. Чаадаев. Очерки прошлого / М.О. Гершензон. — М. : Московский рабочий, 1989. — 398 с.

50. Гессен С. Книгоиздатель Александр Пушкин / С. Гессен. — М., 1987.

51. Гилл Эрик. О книгопечатании / Эрик Гилл // Книгопечата-ние как искусство. — М. : Книга, 1987. — С. 129 — 141.

52. Гинзбург А. Мировая книжная и журнальная продукция / А. Гинзбург // Бюллетень по делам печати. — 1925. — № 6. — С. 9–19.

53. Говоров А.А. Из истории книгоиздательства и книжной торговли за рубежом в ХVI–ХIХ вв. : учеб. пособие / А.А. Гово-ров. — М., 1970. — 50 с.

54. Говоров А.А. История книжной торговли в СССР / А.А. Го-воров. — М. : Книга, 1976. — 398 с.

55. Говоров А.А. Книгораспространение в условиях рынка. (К вопросу о концепции книгораспространения в Российской Фе-дерации) / А.А. Говоров // Букинистическая торговля и история книги : межвед. сб. научн. трудов. — 1995. — Вып. 4. — С. 16–32.

56. Голышев (Иван Александрович) / И.А. Голышев // Энцик-лопедический словарь. — СПб. : Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1893. — Т. 9.

57. Горбась В.Е. Книготорговые цепи Великобритании / В.Е. Горбась. — М., 1999. — С. 8 (Книжная торговля: науч.-технич. информ. сборник / РКП; НИЦ «Информпечать». Вып. 3.).

58. Горбачевский Б.С. Современное зарубежное книгоиздание (1960–1970 гг.) / Б.С. Горбачевский // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1971. — Сб. 29. — С. 141–153.

59. Гордон Г. Книжный бизнес: практика книгоиздания и книжной торговли / Грэм Гордон. — М., 1999. — С. 20.

60. Горфункель А.Х. Похвала типографскому искусству: гума-нисты о книгопечатании / А.Х. Горфункель // Книга. Исследования и материалы. — 1994. — Сб. 64. — С. 79–93.

61. Горшков Ю.А. Библиотека в стратегии современного эко-номического роста книгоиздания / Ю.А. Горшков. — М. : Пашков дом, 2007. — 326 с.

347

62. Горшков Ю.А. К истории кредитования русской книжной торговли / Ю.А. Горшков // Книжный бизнес. — 1993. — № 14. — С. 7.

63. Горшков Ю.А. Морфология переходных процессов в эко-номическом развитии книгоиздательского дела России / Ю.А. Горшков // Книга. Исследования и материалы. — 1996. — Сб. 73. — С. 40–52.

64. Горшков Ю.А. Переход к регулируемой рыночной эконо-мике в книгоиздательском деле России (опыт ХIХ и ХХ вв.) : авто-реф. соиск…д-ра экон. наук / Ю.А. Горшков. — М., 1997. — 54 с.

65. Горшков Ю.А. Экономическая модернизация книжного де-ла в России ХVIII — первой половины ХIХ в. / Ю.А. Горшков — М. : Пашков дом, 2009. — 237 с.

66. Греннис Б.Ч. Книжный бизнес: структура и функции / Б.Ч. Греннис // Книгоиздательский бизнес: сб. статей / пер. Б.В. Ленского. — М., 1993. — С. 18–16, 25.

67. Гречихин А.А. Книга в России: особенности возникновения и развития : учебно-справочное издание / А.А. Гречихин, Р.Р. Рах-маналиев. — М. : Прогресс, 2008. — 536 с.

68. Гречихин А.А. Слово о М.Н. Куфаеве / А.А. Гречихин // М.Н. Куфаев. Проблемы философии книги. Книга в процессе об-щения. — М. : Наука, 2004. — С. 15–61.

69. Гривнин В.С. История развития и современное состояние книгоиздательства в Японии / В.С. Гривнин // Книга. Исследова-ния и материалы. — 1964. — Сб. 4. — С. 287–314.

70. Гривнина А.С. Книжная иллюстрация и основные типы иллю-стрированных изданий во Франции первой половины ХIХ века / А.С. Гривнина // Тр. / Ин-т живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина. Серия «Искусствоведение». — 1970. — Вып. 3. — С. 44–60.

71. Грин Ц.И. Статья Н.А. Рубакина «Книжный поток» и ее значение для изучения истории книги в России / Ц.И. Грин // Книжное дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ ве-ка: сб. научн. трудов. — Вып.6. — 1992. — С. 7–19.

72. Гринченко Н.А. Из истории торговли иностранной литера-турой в России во второй четверти ХIХ века / Н.А. Гринченко //

348

Книга. Исследования и материалы. — 2007. — Сб. 87 / I. — С. 149–161.

73. Гусева А.А. Оформление изданий Симеона Полоцкого в Верхней типографии (1679–1683 гг.) / А.А. Гусева // Взаимодейст-вие древнерусской культуры и изобразительного искусства. — Л., 1985. — С. 81.

74. Дадыкин А.В. Работники Московского печатного двора во второй половине ХУП века / А.В. Дадыкин // Федоровские чтения. 2005. — М., 2005. — С. 368–377.

75. Дандамаев М.А. Вавилонские писцы / М.А. Дандамаев. — М., 1983.

76. Дживелегов А. Рабле / А. Дживелегов // Рабле Ф. Гарган-тюа и Пантагрюэль. — М., 1973.

77. Динерштейн Е.А. Акционерные компании в издательском деле пореформенной России / Е.А. Динерштейн // Книга. Исследо-вания и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 86–113.

78. Динерштейн Е.А.. Иван Дмитриевич Сытин и его дело / Е.А. Динерштейн. — М. : АО «Московские учебники», 2003. — 366 с.

79. Динерштейн Е.А. Издательская деятельность А.С. Сувори-на / Е.А. Динерштейн // Книга. Исследования и материалы. — 1984. — Сб. 48. — С. 82–118.

80. Динерштейн Е.А. Корпоративные объединения русских книжников / Е.А. Динерштейн // Книга. Исследования и материа-лы. — 1993. — Сб. 66. — С. 131–158.

81. Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф. (К 150-летию с начала издательской деятельности) / Е.А. Динер-штейн // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 126–165.

82. Динерштейн Е.А. Петербургский издатель М.О. Вольф / Е.А. Динерштейн // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 77. — С. 155–186.

83. Динерштейн Е.А.. Человек, сделавший карьеру / Е.А. Ди-нерштейн, А.С. Суворин. — М. : Росспэн, 1997. — 374 с.

84. Динерштейн Е.А. «Фабрикант» читателей: А.Ф. Маркс / Е.А. Динерштейн. — М. : Книга, 1986. — 255 с.

349

85. Длугач Т.Б. Дени Дидро / Т.Б. Длугач. — М., 1986. 86. Дмитриева В.А. Петербургский издатель М.О. Вольф и его

французские связи / В.А. Дмитриева // Книжное дело Петербурга-Петрограда-Ленинграда. — Л., 1981. — С. 48–51.

87. Донт Дж. «Я знаю, как сделать хороший книжный мага-зин» / Дж. Донт // Книжная индустрия. — 2011. — № 6 (88). — С. 62.

88. Драудин Т. Частные издательства / Т. Драудин // Книгоно-ша. — 1923. — № 20. — С. 3.

89. Ерохин А.В. Иоганн Фридрих фон Котта и его издательство в годы наполеоновской оккупации (1806–1813): стратегия выжива-ния / А.В. Ерохин // Книга. Исследования и материалы. — 2010. — Сб. 92 / I–II. — С. 147–157.

90. Ерохин А.В. «Столетье безумно и мудро». Заметки на полях каталога и выставки «Россия-Франция. Век Просвещения» / А.В. Ерохин // Альманах библиофила. — Вып. 25. — М., 1989. — С. 169.

91. Есенькин Б.С. Философия книжного бизнеса: социокуль-турный и информационный аспекты : автореф… канд. филос. наук / Б.С. Есенькин. — Краснодар, 2003. — С. 7.

92. Журнал «Живописец» об Обществе, старающемся о напе-чатании книг // Хрестоматия по истории русской книги : 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 61–62.

93. Закон о печати // Книжный вестник. — 1906. — № 17. — С. 465.

94. Звавич И. Книжное дело на Западе / И. Звавич // Печать и революция. — 1923. — № 3. — С. 117–134.

95. Здобнов Н.В. Проблемы экономики книги / Н.В. Здобнов. — М., 1929. — С. 5.

96. Зернова А.С. Методика описания старопечатных книг ки-рилловской печати / А.С. Зернова // Работа с редкими и ценными изданиями. — М., 1973.

97. Зернова А.С. Орнаментика книг московской печати ХVI–ХVII вв.: указатель / А.С. Зернова. — М., 1952.

98. Зильберман И.Е. Распространение и пропаганда книг в ГДР / И.Е. Зильберман. — М. : Книга, 1974. — 156 с.

350

99. Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного разви-тия современного экономического человека / В. Зомбарт. — М. : Наука, 1994.

100. Иванов А. Нужны новые территории книги / А. Иванов // Книжная индустрия. — 2011. — № 10 (92). — С. 26–29.

101. Иванов Д.Н. Нас ждет интересное и увлекательное время / Д.Н. Иванов // Книжная индустрия. — 2012. — № 1 (93). — С. 25–29.

102. Иванова Ж.Н. Василий Бурцов и его роль в развитии пе-чатного дела в России // Памятники русской народной культуры ХVII–ХIХ веков / Ж.Н. Иванова // Тр./ Госуд. историч. музей. Вып. 75. — М., 1990. — С. 13–28.

103. Из показаний А.Н. Радищева об издании «Путешествия из Петербурга в Москву» // Хрестоматия по истории русской кни-ги: 1564–1917 / сост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 77–79.

104. Иникова С.А. «Товарищество И.Д. Сытина» (1883–1917). От литографии к монополистическому объединению / С.А. Инико-ва. Деп. ИНИОН. № 13928. — М., 1983. — С. 39.

105. История книги : учебник / под ред. А.А. Говорова, Т.Г. Куприяновой. — М. : Светотон, 2001. — 399 с.

106. История мировой экономики / под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. — М. : Юнити, 2003. — 725 с.

107. Келлер Л. Об отношении к частным издательствам / Л. Келлер // Книгоноша. — 1924. — № 37 (68). — С. 7.

108. Кильдюшевская Л.К. Издательская деятельность «Карто-графического заведения А. Ильина» / Л.К. Кильдюшевская // Книжное дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ в. : сб. статей. — 1992. — Вып. 6. — С. 97–111.

109. Киселев М.И. Основные тенденции в экономике книгоизда-ния Великобритании / М.И. Киселев. — М. : Книга, 1978. — С. 44.

110. Киселева Л.И. Письмо и книга в Западной Европе в Средние века: лекции по латинской палеографии и кодикологии / Л.И. Киселева. — СПб. : Дмитрий Буланин, 2003. — 309 с.

111. Книга в культуре Возрождения. — М. : Наука, 2002. — 267 с.

112. Книга в России: 1861–1881 : в 3 т. / под ред. И.И. Фроло-вой. — М., 1990. — Т. 2. — 254 с.

351

113. Книга в России: 1881–1895 / под ред. И.И. Фроловой. — СПб., 1997. — 429 с.

114. Баренбаум И.Е. Книга и книжное дело в капиталистиче-ских странах / И.Е. Баренбаум, И.А. Шомракова. — Вып. 3 — Л., 1990. — С. 123.

115. Клейменова Р.Н. Книжная Москва первой половины ХIХ века / Р.Н. Клейменова. — М. : Наука, 1991. — 237 с.

116. Книжная торговля зарубежных стран (конец 90-х — на-чало 2001 г.): аналитический обзор / Рос. кн. палата; [отв. исп. В.П. Борисова и др.]. — М : РКП, 2002.

117. Книжная торговля как коммерческое предприятие // Вестник книгопродавцев. — 1901. — № 32. — С. 499.

118. Книжное дело // Книжник. — 1865. — № 4. — С. 289–294.

119. Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1892. — № 7. — С. 315–317.

120. Книжное дело в России // Книжный вестник. — 1894. — № 9. — С. 327–330.

121. Книжное производство в Италии // Вестник книгопро-давцев. — 1901. — № 33. — С. 515.

122. Книжные клубы как форма книгораспространения // По-лиграфист и издатель. — 1999. — № 7. — С. 69–71.

123. Книжный кризис на Западе // Книжный вестник. — 1903. — № 46. — С. 1468–1469.

124. Книжный рынок России: состояние, тенденции и пер-спективы развития : отраслевой доклад / Б.В. Ленский, А.Н. Воро-паев, А.А. Столяров; под ред. В.В. Григорьева. — М., 2011. — 75 с.

125. Коган А.Ф. Книжный бизнес в России: состояние и пер-спективы / А.Ф. Коган, Т.С. Сократова. — М. : МГУП, 2010. — 528 с.

126. Корнилов Н. Читальня «на дне» / Н. Корнилов // Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф по литературе, наукам и библиографии. — 1905. — № 18, сентябрь. — С. 297.

127. Королева С.И. Торговое сословие России / С.И. Короле-ва. — М., 1998. — 253 с.

352

128. Коростовцев М.А. Писцы древнего Египта / М.А. Коро-стовцев. — М., 1962. — С. 112.

129. Костюхина Л.М. Из истории рукописного дела в России ХVII века / Л.М. Костюхина // Археографический ежегодник за 1964 год. — М., 1965. — С. 68–69.

130. Краткий обзор книжной торговли и издательской дея-тельности Глазуновых за сто лет: 1782–1882. — СПб., 1903.

131. Краткий очерк деятельности книгоиздательской фирмы Д.Ф. Федорова по поводу 50-летнего юбилея. 1842–1892. — СПб. : Тип. В. Безобразова и Ко, 1892. — 31 с.

132. Кредит под книги // Книжный вестник. — 1905. — № 21. — С. 549.

133. Кугель В.Р. Полиграфический и издательский мир в циф-рах / В.Р. Кугель // Хозяйство печати. — 1928. — № 12. — С. 15–20.

134. Куприянова Т.Г. Гражданская книга в России в первой четверти ХVIII века / Т.Г. Куприянова. — М. : МГУП, 2001. — 295 с.

135. Куприянова Т.Г. Зарубежная история предприниматель-ства в книжном деле / Т.Г. Куприянова. — М. : МГУП, 2005. — 112 с.

136. Куприянова Т.Г. Печатный двор при Петре I / Т.Г. Ку-приянова. — М. : МГУП, 1999. — 163 с.

137. Куприянова Т.Г. Первая династия российских издателей / Т.Г. Куприянова. — М. : Хронос-пресс, 2001. — 241 с.

138. Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке / М.Н. Куфаев. — М. : Пашков дом, 2003. — 357 с.

139. Лазурский В.В. Альд и альдины / В.В. Лазурский. — М,, 1977. — С. 97.

140. Леликова Н.К. Становление и развитие книговедческой и библиографической наук в России в ХIХ — первой трети ХХ века / Н.К. Леликова. — СПб., 2004. — 415 с.

141. Ленский Б.В. Книга в постиндустриальном обществе (за-метки о современном американском книгоиздании) / Б.В. Ленский // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 34–51.

142. Ленский Б.В. Книгоиздательская система современной России / Б.В. Ленский. — М. : Наука, 2001. — 204 с.

353

143. Ленский Б.В. Книжный мир сегодня и завтра: доклад / Б.В. Ленский // Десятая международ. научн. конференция по про-блемам книговедения. 21 мая 2002 г. — М., 2002. — С. 14.

144. Ленский Б.В. Россия в мировом книгоиздании / Б.В. Лен-ский // Книга. Исследования и материалы. — 1999. — Сб. 77. — С. 40–60.

145. Либрович С.Ф. На книжном посту / С.Ф. Либрович. — Таллинн-Москва, 1993. — 496 с.

146. Либрович С.Ф. Шестьдесят лет тому назад / С.Ф. Либро-вич // Известия книжных магазинов Товарищества М.О. Вольф. — 1913. — № 10. — С. 255.

147. Литературная газета. — 2004. — № 44. 148. Луппов С.П. Книга в России в послепетровское время /

С.П. Луппов. — Л., 1976. — 377 с. 149. Луппов С.П. Книга в России в ХVII веке / С.П. Луппов. —

Л., 1970. — 220 с. 150. Луппов С.П. Читатели изданий Московской типографии в

середине ХVII века / С.П. Луппов. — Л., 1983. — 166 с. 151. Люблинский В.С. Книга в истории человеческого общест-

ва / В.С. Люблинский. — М., 1972. — С. 79. 152. Лютов С.Н. Военная книга в России (вторая половина ХIХ —

начало ХХ века) / С.Н. Лютов. — Новосибирск, 2003. — 203 с. 153. Макаров В.К. Гравер Степан Коровин и его проект типо-

графии 1725 года / В.К. Макаров // Тр. / Госуд. публ. б-ка им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. — Л., 1964. — Вып. 9 (ХII). — С. 135.

154. Марголин Е.М. Книжная торговля в ФРГ. — М., 1990. — С. 21. (Кн. торговля. Обзорн. информац. / Е.М. Марголин; Всесо-юз. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып. 6).

155. Мартынов И.Ф. Забытый типограф ХVIII столетия Иван Никитич Тредиаковский / И.Ф. Мартынов // Проблемы историзма в русской литературе. Конец ХVIII — начало ХIХ вв. — Л., 1981. — С. 262–274. (ХVIII век; Сб. 13).

156. Мартынов И.Ф. Книга в русской провинции 1760–1790-х гг.: Зарождение провинциальной книжной торговли / И.Ф. Мартынов // Книга в России до середины ХIХ века. — Л., 1978. — С. 109–125.

354

157. Мартынов И.Ф. Книгоиздатель Николай Новиков / И.Ф. Мартынов. — М. : Книга, 1981. — С. 9.

158. Мартынов Н.Г. В защиту издателей и книгопродавцев (из записок Старого книжника) / Н.Г. Мартынов // Книжный вест-ник. — 1902. — № 45. — С. 12.

159. Мартынов Н.Г. Залежалый товар и меновая книжная тор-говля / Н.Г. Мартынов // Книжная биржа. — 1905, июнь. — С. 8.

160. Мартынов Н.Г. Монополия — главный и сильнейший враг развития книжной торговли и промышленности и в особенно-сти распространения книг / Н.Г. Мартынов // Книжная биржа. — 1905. — № 8, август. — С. 10–11.

161. Мартынов Н.Г. О неудобствах книжного дела в России / Н.Г. Мартынов // Книжный вестник. — 1864. — № 12. — С. 241.

162. Мартынов Н.Г. О положении и нуждах нашей книжной торговли / Н.Г. Мартынов // Новое время. — 1875. — № 27. — С. 3–5.

163. Мартынов Н.Г. Проект организации товарищества на ве-ре под фирмою «Союз русских издателей и книгопродавцев» / Н.Г. Мартынов // Книжная биржа. — 1905, май.

164. Мартынов Н.Г. Участие книги в торгово-промышленном мире и вообще в жизни человека (Из записок Старого Книжника) / Н.Г. Мартынов // Книжный вестник. — 1902. — № 45. — С. 1.

165. Марусев [без иниц.] Русская книготорговля, ее нужды и чаяния / Марусев // Книжный вестник. — 1903. — № 49. — С. 1571–1575.

166. Маслоу А. Мотивация и личность / Алан Маслоу. — М., 2002.

167. Спина М. «Золотые грезы» оптом и в розницу / М. Спина // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 170–181.

168. Мещеряков Н.Л. О частных издательствах / Н.Л. Меще-ряков // Печать и революция. — 1922. — № 6. — С. 128–134.

169. Мильчевский О. Наше книжное дело вообще / О. Миль-чевский // Книжный вестник . — 1864. — № 1 — С. 10–11.

170. Миронов Г. Книга: преступник и жертва / Г. Миронов // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 30–48.

355

171. Несколько М.К. Слов о современном положении книжно-го рынка / М.К. Несколько // Вестник книгопродавцев. — 1900. — № 6. — С. 101.

172. Моисеева Г.И. О «Записках» Е.Р. Дашковой / Г.И. Мои-сеева // Екатерина Дашкова. 1743-1810. Записки. — Л., 1985. — С. 272.

173. Молдавская М.А. Книжная торговля во Франции в эпоху гражданских войн второй половины ХУI века / М.А. Молдавская // Книга. Исследования и материалы. — 1973. — Сб. 23. — С. 172–187.

174. Моргенштерн И.П. Книга и книжное дело в информаци-онном обществе / И.П. Моргенштерн // Книга. Исследования и ма-териалы. — 1994. — Сб. 67. — С. 5–22.

175. Мордовцев Д.Л. К пятнадцатилетию со дня смерти Воль-фа / Д.Л. Мордовцев // Известия кн. магазинов Т-ва М.О. Вольф. — 1898, 1 апр.

176. Морозова С.М. Издательская фирма К.Л. Риккера в Пе-тербурге / С.М. Морозова // Букинистическая торговля и история книги: межвед. сб. научн. трудов. — Вып. 8. — М. : Изд-во МГУП, 2000. — С. 127–132.

177. Москаленко В.В. Книгоиздание в США: организация, эк-номика, распространение / В.В. Москаленко. — М. : Книга, 1976.

178. Москвин В.А. Книготорговая деятельность фирмы Готье (Тастевена) / В.А. Москвин // Четвертая научн. конференция моло-дых ученых и специалистов: тез. докл. — Москва, 24–25 апр. 1986 г. / ВГБИЛ. — М., 1986. — С. 37–42.

179. Н.А. Серно-Соловьевич о книгоиздательской и книго-продавческой деятельности : (Неопубликованные замечания на проект законодательства о печати 1862 г.) / Публ. Н.Г. Левиной // Книжное дело в России во второй половине ХIХ — начале ХХ в. — Л., 1986. — Вып. 2. — С. 139–149.

180. Назаров А.И. Книга в современном буржуазном общест-ве // Книга. Исследования и материалы. — 1963. — Сб. 8. — С. 315–346.

181. Назаров А.И. Октябрь и книга / А.И. Назаров. — М. : Наука, 1968. — 383 с.

356

182. Найденов В.И. О принципах взаимоотношений зарубеж-ных издателей и книготорговцев / В.И. Найденов. — М., 1991. — С. 16. ( Изд. дело. Обзорн. информац; Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып.4.).

183. Народная гравюра и фольклор в России ХVII–ХVIII вв. — М., 1976. — С. 225. Немировский Е.Л. Возникновение книгопеча-тания в Москве: Иван Федоров / Е.Л. Немировский. — М., 1964. — С. 64.

184. Немировский Е.Л. Изобретение Иоганна Гутенберга. Из истории книгопечатания. Технические аспекты / Е.Л. Немиров-ский. — М. : Наука, 2000. — 658 с.

185. Немировский Е.Л. Мир книги с древнейших времен до начала ХХ века / Е.Л. Немировский. — М. : Книга, 1986. — 287 с.

186. Ненашев М.Ф. Иллюзии свободы. Российские СМИ в эпоху перемен (1985–2009) / М.Ф. Ненашев. — М. : Логос, 2010. — 315 с.

187. Нессельштраус Ц.Г. Немецкая первопечатная книга / Ц.Г. Нессельштраус. — СПб. : Axioma / РХГИ, 2000. — 270 с.

188. Немцы одолели // Книжный вестник. — 1889. — № 10. — С. 495–497.

189. Никифоров О. Немецкий издательский дом Holtzbrink пытается преодолеть полосу неудач / О. Никифоров // Компания. — 2003. — Вып.16 (262). — С. 17.

190. Новиков Н.И. Торговля вообще: каким образом торговля действует во благополучии государства / Н.И. Новиков // Избран-ные сочинения. — М. : Л., 1951.

191. О’Мара П. К.Ф. Рылеев. Политическая биография поэта-декабриста / Патрик О’Мара / пер. с англ. А.Л. Величанского. — М., 1989. — С. 220.

192. Описание документов и дел, хранящихся в архиве Св. Правительствующего Синода. — СПб., 1880. — Т.4. — С. 160.

193. Орешников А. Даниил Гурчин, московский аптекарь на-чала 18 столетия / А. Орешников // Сборник статей в честь графи-ни П.С. Уваровой. — М., 1916. — С. 47–68.

194. Организация и экономика книжной торговли в ГДР / пер. с нем. И. Зильбермана. — М. : Книга, 1964. — С. 145.

357

195. Орлов Б.П. Полиграфическая промышленность Москвы: очерк развития до 1917 г. / Б.П. Орлов. — М., 1953. — С. 205–206.

196. Осипов В.О. Русская книготорговая библиография до на-чала ХХ века / В.О. Осипов. — М., 1983. — С. 94.

197. О средствах чтения в Москве и о московской лубочной литературе // Книжный вестник. — 1860. — № 3–6. — С. 33–37.

198. Отраслевая конференция «Книжный рынок России — 2010: стабилизация или стагнация?» // Книжная индустрия. — 2010. — № 8 (80). — С. 25.

199. Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия во второй половине ХVIII в. — М. : Изд-во АН СССР, 1956. — С. 115.

200. Панфилов М.М. «…Между молотом и наковаль-ней…(Книжная историософия Михаила Куфаева)» / М.М. Панфи-лов // Куфаев М.Н. История русской книги в ХIХ веке. — М. : Пашков дом, 2003. — С. 3–20.

201. Парижский книжный салон: «Разговаривая с миром» и читателем // Книжная индустрия. — 2010. — № 4 (76). — С. 54–55.

202. Пекарский П.П. Наука и литература в России при Петре Великом / П.П. Пекарский. — Т. 1. — СПб., 1862. — 578 с.

203. Переписка И.А. Голышева с разными учеными лицами / под ред. А.В. Смирнова. — Владимир, 1898. — 434 с.

204. Пиголицына Ф.В. Мстерский летописец: историко-биографическая повесть / Ф.В. Пиголицына. — Ярославль, 1991. — 332 с.

205. Поздеева И.В. Московский печатный двор — факт и фак-тор русской культуры: 1618–1652: от восстановления после гибели в Смутное время до патриарха Никона: исследования и публика-ции / Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. — М. : Изд-во объединения «Мосгорархив», 2001. — 543 с.

206. Полевой Н.А. Отрывок из заметок русского книгопродав-ца его сыну / Н.А. Полевой // Новоселье. — СПб., 1846. — С. 493–504.

207. Полиновская Л.Д. А.Ф. Черенин (1826–1892) и его книго-продавческая и издательская деятельность: дисс… канд. ист. наук / Л.Д. Полиновская. — М., 1989.

358

208. «Поправки в часть IV ГК РФ: дискуссия продолжается» // Книжная индустрия. — 2011. — № 10 (92). — С. 57.

209. Поршнев Г.И. Кризисы и затоваренность в книжном деле / Г.И. Поршнев; под ред. Ф.В. Кипарисова, Н.Н. Накорякова и др. — М. : Работник просвещения,1929. — 104 с.

210. Прегер Э.Ф. Мировой рынок / Э.Ф. Прегер // Книгоизда-тельский бизнес / пер. с англ. Б.В. Ленского. — М., 1993. — С. 377–395.

211. Производство книг в Германии и других странах // Вест-ник книгопродавцев. — 1900. — № 46. — С. 738.

212. Пругавин А.С. Запросы народа и обязанности интелли-генции в области просвещения и воспитания / А.С. Пругавин. — СПб., 1895. — С. 352.

213. Пудовина Е. Общество взаимного кредита: надежды и разочарования : из истории книжного дела ХIХ — начала ХХ в. / Е. Пудовина // Книжный бизнес. — 1993. — № 25. — С. 6.

214. Пушкин А.С. Полн. собр. соч. — В 10 т. — М., 1976. — Т. 7. — С. 317.

215. Пушков В.П. Опыт построения базы данных «Книжный рынок Москвы 1636/1637 гг.» : По данным архива Приказа книго-печатного дела / В.П. Пушков, Л.В. Пушков // Федоровские чте-ния. 2005. — М., 2005. — С. 356–368.

216. Рафферти А. Цифровая мода: электронные стратегии книгоиздательства / А. Рафферти // Книжная индустрия. — 2010. — № 8 (80). — С. 60–61.

217. Ребеккини Д. Как крестьяне читали Гоголя / Д. Ребеккини // Новый литературный журнал. — М., 2001. — № 49.

218. Ревякина Н.В. Библиотека Витторино да Фельтре / Н.В. Ре-вякина // Книга в культуре Возрождения. — М. : Наука, 2002. — С. 133.

219. Рейтблат А.И. Литературный гонорар в России ХIХ — начала ХХ в. / А.И. Рейтблат // Книжное дело во второй половине ХIХ — начале ХХ в.: сб. научн. трудов. — Вып. 3. — Л., 1988.

220. Решетова О.И. Из истории создания и деятельности То-варищества «Р. Голике и А. Вильборг» // Букинистическая торгов-

359

ля и история книги : межвед. сб. научн. трудов / О.И. Решетова. — Вып. 2. — М., 1992. — С. 141–144.

221. Розинов Н. Книжный рынок / Н. Розинов // Книгоноша. — 1924. — № 27 (58). — С. 2.

222. Романова В.Л. Рукописная книга и готическое письмо во Франции в ХIII–ХIV вв / В.Л. Романова. — М., 1975. — С. 68.

223. Рубакин Н.А. Книжный поток: факты и цифры из истории книжного дела в России за последние 15 лет / Н.А. Рубакин // Рус-ская мысль. — 1903. — № 3. — С. 1–22.

224. Рубакин Н.А. Книжный поток: факты и цифры из истории книжного дела в России за последние 15 лет / Н.А. Рубакин // Рус-ская мысль. — 1903. — № 4. — С. 155–179.

225. Рубакин Н.А. Книжный поток: факты и цифры из истории книжного дела в России за последние 15 лет / Н.А. Рубакин // Рус-ская мысль. — 1903. — № 12. — С. 161-190.

226. Румянцева Т.Н. Деятельность издательства «Брокгауз и Ефрон» в Петербурге с 1889 по 1917 год / Т.Н. Румянцева // Из ис-тории русско-советского международного книжного общения (ХIХ–ХХ вв.). — Л., 1987. — С. 25–36.

227. Самарин А.Ю. Издательская деятельность Я.И. Булгакова / А.Ю. Самарин // Книга. Исследования и материалы. — 2003. — Сб. 81. — С. 144–171.

228. Самарин А.Ю. Читатель в России во второй половине ХVIII века / А.Ю. Самарин. — М. : Изд-во МГУП, 2000. — 287 с.

229. Самородов Б.П. Город книгопечатников. Вторая полови-на ХIХ — начало ХХ вв. / Б.П. Самородов // Полиграфия. — 1998. — № 4. — С. 94–95.

230. Санников Ю.В. Издание книг в мягкой обложке за рубе-жом / Ю.В. Санников. — М. : Книга, 1981.

231. Санников Ю.В. Книжное дело в Западной Европе и США: общие принципы, формы организации и функционирования / Ю.В. Санников // Книжное дело. — 1992. — № 2. — С. 57–61.

232. Севастьянов А.Н. Шедевры европейской иллюстрации / А.Н. Севастьянов. — М. : Терра, 1997. — 420 с.

360

233. Семеновкер Б.А. Библиографическая культура древней Месопотамии / Б.А. Семеновкер // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1999. — Сб. 76. — С. 80–112.

234. Сенковский Н.О. И. Мысли покойного О.И. Сенковского (барон Брамбеус) об устройстве литературного общества / Н.О. Сен-ковский // Книжный вестник. — 1861. — № 20. — С. 312–313.

235. Симони П.К. Яков Алексеевич Исаков и его ученики / П.К. Симони // Книжная биржа. — 1907. — № 112, 14 янв. — С. 3–12.

236. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов / Адам Смит. — М. : Соцэкгиз, 1962.

237. Современное издательско-полиграфическое производст-во Франции // http://kn-0208. narod.ru Schepotkin. Загл. с экрана. Дата обращения 28.02.2012.

238. Соловьев В.И. Книгоиздательский бизнес: американский опыт / В.И. Соловьев // Книга. Исследования и материалы. — 1993. — Сб. 70. — С. 251–256.

239. Соловьев С.М. История России с древнейших времен / С.М. Соловьев. — Т. 15 — СПб., 1993. — С. 72.

240. Соловьева Е.В. К истории массовой литературно-художественной книги в России (начало ХХ века) / Е.В. Соловьева // Современные проблемы книговедения: межвед. сб. научн. статей. — Вып. 12. — М., 1998. — С. 76–84.

241. Сомов В.А. Книжные связи между герцогством Браун-швейгским и Российской империей в конце ХVIII — начале ХIХ в. (из истории французской книготорговли в Европе) // Книга и ми-ровая цивилизация : материалы одиннадцатой международной на-учной конференции по проблемам книговедения. — Москва, 20–21 апреля 2004 г. — Т. 2. — С. 160–161.

242. Сондерс Д. Книгоиздание. Книгоиздательская промыш-ленность // Медиа / Д. Сондерс; под ред. Адама Бриггза и Поля Кобли. — М. : Юнити, 2005. — С. 29–47.

243. Сосинский В. Метаморфозы [Из истории издания «Мета-морфоз» Овидия с гравюрами П. Пикассо в издательстве «Скира». 1931 г.] / В.Сосинский // В мире книг. — 1975. — № 10. — С. 29–31.

361

244. Стаф И.К. Изобретение книги и проблема авторства в издательской деятельности Антуана Верара / И.К. Стаф // Книга в культуре Возрождения. — М. : Наука, 2002. — С. 211–218.

245. Столярова Л.Д. Древнерусские надписи ХI–ХIV веков на пергаменных кодексах / Л.Д. Столярова. — М., 1998. — С. 76–96.

246. Сторожев В.Н. К вопросу об упорядочении русской книжной торговли / В.Н. Сторожев // Книжный вестник. — 1887. — № 4–5. — Стлб. 163–170.

247. Сухоруков К.М. Книга в будущем (зарубежные оценки, тенденции, перспективы) / К.М. Сухоруков // Книга. Исследования и материалы. — 1993. — Сб. 66. — С. 26–39.

248. Сухоруков К.М. Лондонская гильдия книгопечатников и книготорговцев в ХVI — первой половине ХVII в. / К.М. Сухору-ков // Книга. Исследования и материалы. — 1984. — Сб. 48. — С. 143–160.

249. Сухоруков К.М. Лондонский издатель, типограф и писа-тель Сэмюэль Ричардсон / К.М. Сухоруков // Книга. Исследования и материалы. — 1989. — Сб. 59. — С. 87–91.

250. Тарловская В.Р. К вопросу о понятии «коммерция» в России ХVIII века / В.Р. Тарловская, Д.Н. Шанский // Торговля и предпринимательство в феодальной России. — М., 1994. — С. 293.

251. «Темна вода во облацех, или почему закрываются книго-торговые сети» // Книжная индустрия. — 2011. — № 3 (85). — С. 63.

252. Товарищество Скоропечатни А.А. Левенсон. Историче-ский очерк и описание мастерских 1881–1903. — М., 1903. — 109 с.

253. Товарищество Скоропечатни А.А. Левенсон на выставке печатного дела и графики в Лейпциге 1914 г. — М., 1914. — 53 с.

254. Толстяков А.П. Выдающийся книжник пушкинского времени А.Ф. Смирдин и русские писатели (По материалам «Опи-си бумаг Смирдина») / А.П. Толстяков // Книга. Исследования и материалы. — 1991. — Сб. 63. — С. 72–85.

255. Толстяков А.П. Русские моряки в книжной лавке А.Ф. Смирдина / А.П. Толстяков // Книга. Исследования и мате-риалы. — 1988. — Сб. 56. — С. 165–172.

362

256. Труды Вольного экономического общества: Предуве-домление // Хрестоматия по истории русской книги: 1564–1917 / cост. Л.А. Везирова. — М., 1965. — С. 55–56.

257. Тюличев Д.В. Книгоиздательская деятельность Петер-бургской Академии наук и М.В. Ломоносов / Д.В. Тюличев. — Л. : Наука, 1988. — 279 c.

258. Узин В. Мировая книжная продукция в 1926 году / В. Узин // Хозяйство печати. — 1928. — № 3. — С. 31–35.

259. Узин В.С. Очерки книгораспространительской сети за границей / В.С. Узин // Хозяйство печати. — 1928. — № 7–8. — С. 57-61.

260. Устав Товарищества Скоропечатни А.А. Левенсон. — М., 1903. — 33 с.

261. Федотов С.С. Издательское дело Канады. — М., 1988. — С. 2. (Изд. дело. Обзорн. информац. / С.С. Федотов; Всесоюзн. кн. палата. НИЦ «Информпечать». Вып. 2).

262. Фесенко И.О. Кредит и книга / И.О. Фесенко; под ред. Ясинского. — М., 1901. — С. 276–283.

263. Филатова Ю.В. Альд Мануций в книжном деле / Ю.В. Филатова // Проблемы источниковедения истории книжного дела: межвед. Сб. научн. трудов. — Вып. 1 (14). — М., 2002. — С. 114–123.

264. Foyles — всплывший «Титаник» книжной индустрии // Книжная индустрия. — 2010. — № 8. — С. 63.

265. Фомин А.Г. Избранное / А.Г. Фомин. — М., 1975. — С. 85.

266. Фролов Б.А. Все на продажу! Основные тенденции разви-тия издательского дела и книжной торговли за рубежом / Б.А. Фролов // Изгнанники. Судьбы книг в мире капитала. — М. : Книга, 1987. — С. 13–30.

267. Фролов Б.А. Издательское дело и книжная торговля ка-питалистических стран в эпоху НТР / Б.А. Фролов. — М. : Книга, 1986. — С. 34.

268. Фролова Т.И. История экономических воззрений в книж-ной торговле дореволюционной России / Т.И. Фролова; дисс….канд. историч. наук. — М., 1994. — С. 53–54.

363

269. Фролова Т.И. А.Ф. Черенин и Н.Г. Мартынов: экономи-ческие взгляды на книжную торговлю / Т.И. Фролова // Современ-ные проблемы книговедения, книжной торговли и пропаганды книги: межвед. сб. научн. статей. — Вып. 10. — М., 1995. — С. 111–126.

270. Функе Ф. Книговедение / под ред. Е.Л. Немировского / Фриц Функе. — М.,1982. — 295 с.

271. Хайек Ф. Конкуренция как процедура открытия / Ф. Хай-ек // Мировая экономика и международн. отношения. — 1989. — № 12. — С. 11.

272. Хорцев В.И. Издательское дело Франции на современном этапе / В.И. Хорцев. — М. : Книга, 1977.

273. Хрестоматия по истории книги / Сост. Т.Г. Куприянова, О. В. Андреева. — М. : МГАП, 1995. — С. 49.

274. Хромов О.Р. Русская лубочная книга ХVII–ХIХ веков / О.Р. Хромов. — М., 1998. — 219 с.

275. Цицерон Марк Туллий. Из писем // Библиотека в саду. Писатели античности, средневековья и Возрождения о книге, чте-нии, библиофильстве. — М. : Книга, 1985. — С. 27.

276. Цыбульский Р. Книжная торговля в современном обще-стве / Р. Цыбульский. — М. : Книга, 1982. — 214 с.

277. Цявловский М. Письма Пушкина к Пушкину / М. Цявлов-ский. — М., 1925. — С. 38.

278. Черенин А.Ф. Заметки о книжной торговле в России / А.Ф. Черенин // Книжный вестник. — 1860. — № 9. — С. 67.

279. Черенин А.Ф. Заметки о книжной торговле в России / А.Ф. Черенин // Книжный вестник. — 1860. — № 1–2. — С. 12–16.

280. Черенин А.Ф. Заметки о книжной торговле в России / А.Ф. Черенин // Книжный вестник. — 1860. — № 10. — С. 78–91.

281. Черенин А.Ф. О русской книжной торговле / А.Ф. Чере-нин // Книжный вестник. — 1863. — № 23. — С. 416–417.

282. Чернов Н. Поколение знаменитых типографов / Н. Чер-нов // Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф. — 1899. — № 2, ноябрь.

283. Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. — В 15 т. — М., 1950. — Т. 5. — С. 695–698.

364

284. Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. — В 10 т. — СПб., 1906. — Т. 9. — С. 168.

285. Что читают крестьяне // Библиографические записки. — 1892. — № 2. — С. 162.

286. Что читают наши кадеты // Известия книжных магазинов Тов-ва М.О. Вольф. — 1905. — № 15. — С. 216.

287. Шиффрин А. Легко ли быть издателем. Как транснацио-нальные концерны завладели книжным рынком и отучили нас чи-тать / Андре Шиффрин. — М. : Новое литературное обозрение, 2002. — 220 с.

288. Шомракова И.А. Шестнадцатые Смирдинские чтения / И.А. Шомракова // Книга. Исследования и материалы. — 2010. — Сб. 92 / I–II. — С. 144–152.

289. Шрифт как объект авторского права. Электр. ресурс. Ре-жим доступа: http: // www.ru / publikacii / intellektualnyasobstvennost / 182-srift-objekt-avtorskogo-prava.Датаобращения11.01.11.

290. Штернгарц М.З. Очерки книжной торговли за рубежом / М.З. Штернгарц. — М. : Искусство, 1962. — 240 с.

291. Шульга А. Обзор мировой и российской книжной отрас-ли [Электронный ресурс/http://o2consulting.ru/articles/obzor-knizhnojotrasli. Электрон.дан.Режим доступа http://www., o2consulting.ru свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 16 января 2012.

292. Шумпетер Й.А. Теория экономического развития / Й.А. Шумпетер. — М. : Прогресс, 1982.

293. Щелкунов М.И. История, техника, искусство книгопеча-тания / М.И. Щелкунов. — М., 1926.

294. Элиот Л. Цепи книжных магазинов / Л. Элиот // Книго-издательский бизнес / пер. с англ. Б.В. Ленского. — М., 1993. — С. 268–285.

295. Benton A.M. England by the Book: A Guide to the best Bookstores and Libraries (Электронный ресурс) / A.М. Benton. Электрон. дан. Режим доступа http://www.gonomad.com, свобод-ный. — Загл. с экрана. — Дата обращения 08 января 2012.

296. Books-A-Million, Inc. [Электронный ресурс] / Books-A-Million, Inc. Электрон. дан. Режим доступа:

365

http://www.fundinguniverse.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 11 января 2011.

297. Bookselling [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 22 декабря 2011.

298. Bookseller. — 1975, november, 15. — P. 23. 299. Borders Book, Inc. [Электронный ресурс] / Borders Book,

Inc. Электрон. дан. Режим доступа: http://www.fundinguniverse.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 11 января 2011.

300. ChinaPro. — 2011. — № 37 (151), 24–30 октября // http: // www. chinapro.ru/rubrics/1/5/33/ дата обращения 27 октября 2011.

301. Cohen K.P. San Francisco's Haight Ashbury / K.P. Cohen. Arcadia Publishing, 2008. P. 130.

302. Deseret Book / [Электронный ресурс] / Deseret Book. Электрон. дан. Режим доступа http://www.deseretmanagement.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 09 октября 2011.

303. Gerulaitis L.V. Printing and Publishing in Fifteenth century. — Venice, London, 1976. — P. 1–11.

304. George Lynell. Poets, Transvestites and a Pile of Books // Los Angeles Times. — 2000. September 15.

305. History [Электронный ресурс] / John Menzies plc.Электрон. дан. Режим доступа: http://www.johnmenziesplc.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 04 мая 2010.

306. http://kn-0208. narod.ru Schepotkin. Загл. с экрана. Дата обращения 28 февраля 2012.

307. IBM first for Thomsons // Bookseller. — 1985. — № 4146. — P. 2306.

308. The History of Powell's Books [Электронный ресурс] / Powells.com. Электрон. дан. Режим доступа http://www.powells.com, свободный. — Загл. с экрана. — Дата об-ращения: 19 декабря 2011.

309. List of bookstore chains [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 24 января 2011.

366

310. List of independent bookstores [Электронный ресурс] / Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 20 мая 2010.

311. MacmillanPublishers//Wikipedia:thefreeencyclopedia.http://en.wikipedia.org/wiki/Macmillan_Publishers.http://www.resumebank.ru/content/articles/article262.html Загл. с экрана. — Дата обращения: 09 декабря 2009.

312. Our story / [Электронный ресурс] / Half Price Books Re-cords Magazines, Inc. Электрон. дан. Режим доступа http://www.halfpricebooks.com, свободный. — Загл. с экрана. — Да-та обращения: 09 октября 2011.

313. Wikipedia. Электрон. дан. Режим доступа http://en.wikipedia.org, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обра-щения: 24 декабря 2011.

367

Научное издание

Т.Г. Куприянова

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В КНИЖНОМ ДЕЛЕ: ИСТОРИОГРАФИЯ, ИСТОРИЯ,

ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ

Монография

Корректор Н.В. Моисеева Компьютерная верстка М.Е. Барашковой

368

Подписано в печать 23.05.12. Формат 60×84/16. Бумага офсетная. Печать на ризографе. Усл. печ. л. 21,39. Тираж 500 экз. (1-й завод 100 экз.)

Заказ № 110/110.

Московский государственный университет печати имени Ивана Федорова. 127550, Москва, ул. Прянишникова, 2а.

Отпечатано в РИЦ МГУП имени Ивана Федорова.