САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ СИМПОЗИУМ—2015

МатериалыМеждународных научных конференций,

посвященных 75-летию экономического факультетаСанкт-Петербургского государственного университета

22–25 апреля 2015 г.

Сборник статей

Скифия-принтСанкт-Петербург

2015

УДК 330ББК 65.011

М 43

Редакционная коллегия:В. В. Иванов, Д. Н. Колесов, Д. А. Львова, А. Н. Лякин

Ответственный редактор:С. А. Белозеров

М 43 Международный экономический симпозиум—2015: материалы Международных научных конференций, посвященных 75-летию экономического факультета Санкт-Петербургского государственного университета 22–25 апреля 2015 г. Сборник статей / ред. колл.: С. А. Белозеров (отв. ред.), В. В. Иванов, Д. Н. Колесов и др. — СПб.: Скифия-принт, 2015. — 458 с.

ISBN 978-5-98620-147-4

В настоящее издание вошли материалы докладов, представленных на Международном экономическом симпозиуме — 2015.

В статьях, включенных в сборник, рассматривается совокупность проблем, связанных с развитием современной экономики: экономических, социальных, образовательных, экологических, финансовых и учетных. Анализ различных аспектов устойчивого роста и развития экономики осуществляется на микро- и макроуровне.

Сборник может быть интересен студентам, аспирантам, преподавателям экономических специальностей, а также всем интересующимся проблемами экономики.

УДК 330ББК 65.011

ISBN 978-5-98620-147-4© Коллектив авторов, 2015

© С.-Петерб. гос. ун-т, 2015

3

Содержание / Content

СОЦИАЛЬНЫЕ И ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯК. Ю. Белоусов

Реализация принципов устойчивого развития российских компаний: исследование состояния нефинансовой отчетности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .6

Г. И. Олехнович, А. Ю. СинкевичГосударственно-частное партнерство как модель социально-экономического развития. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .13

Т. А. Селищева Цифровое неравенство российских регионов и проблемы устойчивогоразвития . . . . . .23

ИННОВАЦИИ КАК ОСНОВА УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИВ. Ф. Байнев

«Новая индустриализация» как стратегический инновационный проект Евразийского экономического союза . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .35

Н. Н. Молчанов, А. Н. Молчанов Оценка деятельности инновационно ориентированных компаний на основе мониторинга системы управления . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .46

Е. А. УгничВенчурная экосистема: развитие институтов «выращивания» инновационных проектов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .57

УПРАВЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИМИ СИСТЕМАМИ И ПРОЦЕССАМИ: ПРОБЛЕМЫ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ И ОБЩЕСТВА

Л. СиньНекоторые тезисы о БРИКС: взгляд из Китая . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .69

Т. И. Безденежных, И. Р. КормановскаяЭкономический рост и риски в условиях формирования кластерной модели регионального развития . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .75

В. П. Кайсарова Прогнозно-аналитические исследования общественного сектора сферы услуг в стратегическом управлении крупных городов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .87

Ю. В. Кузнецов, Е. В. МеляковаВиртуальная организация: формирование концепции, особенности управления и перспективы развития. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .94

Л. Ф. Лебедева Пенсионные накопления как инвестиционный ресурс: мировой опыт и российская практика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .105

НАЦИОНАЛЬНЫЕ ФИНАНСОВЫЕ СИСТЕМЫ В ГЛОБАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕВ. В. Гамукин

Бюджетные риски: классификация, связи, графы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .115А. Н. Айриева

Теоретические аспекты управления репутационными рисками в комерческих банках . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .129

4

И. А. ДарушинОсобенности размещения корпоративных облигаций на российском рынке и риски инвесторов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .140

Н. А. Львова Совершенствование методических подходов к финансовой диагностике неплатежеспособных предприятий . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .148

Р. К. Нурмухаметов Использование специальных банковских счетов в проектном финансировании . . . . . .156

УСТОЙЧИВЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ В УСЛОВИЯХ РИСКА И НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ

Н. Б. Болдырева, А. А. ПарфеновСтруктурирование кризисной ситуации как необходимое условие ранней диагностики кризиса на фондовом рынке . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .163

Л. А. НиколайчукРоль нефтегазового комплекса в развитии экономики России в условиях риска и неопределенности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .175

О. Л. Домнина Возможное влияние санкций на морское страхование России. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .186

Ю. А. Тарасова, А. Н. СмирноваЕвропейская платежеспособность российского страховщика (на примере страховой компании «Согласие») . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .196

МАТЕМАТИЧЕСКИЕ И ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДЫ АНАЛИЗА ЭКОНОМИКИV. Nissen, F. Termer

Role and Tasks of IT Top Managers in Germany . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .207Пера Кристиан, Була Рафал

Применение концепции фрактальной размерности для оценки инвестиционного риска на финансовых рынках. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .217

M. Petsch, F. Termer, V. Nissen, T. Müllerleile, M. Koch A Comparison of CIOs in the Private and Public Sector of Germany . . . . . . . . . . . . . . . . . .236

С. А. Вавилов, К. В. СветловКорреляция цен базовых активов и стоимость опционов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .245

П. В. Дружинин Моделирование структурных сдвигов на основе производственных функций . . . . . . .254

Д. В. КолодкоСтабильные агрегированные валюты как инструмент анализа капитализации российского фондового рынка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .263

Е. А. Бубенко, Д. Н. Колесов, Н. В. ХовановИерархическая система товарных, денежных и смешанных стабильных агрегированных счетных единиц. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .280

А. П. Михайлов, А. П. Петров, О. Г. Прончева, Н. А. МаревцеваМатематическое моделирование информационного противоборства в социуме . . . . . .293

В. К. ТютюкинОптимальный маршрут с петлями для робота на поточной линии . . . . . . . . . . . . . . . . .304

5

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ И ПРОБЛЕМЫ УНИВЕРСИТЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯГ. Е. Алпатов

Пути разрешения противоречия между рыночными условиями и централизованным управлением высшей школой . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .317

Н. А. Пашкус, В. Ю. Пашкус Инновационная деятельность Вузов: Подходы к активизации и механизмы продвижения разработок . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .329

В. Г. ХалинАкадемические контракты профессоров: российский и зарубежный опыт . . . . . . . . . .338

Я. П. Альвер, Л. А. АльверО некоторых фундаментальных терминах и концептуальной модели совокупной программы «Хозяйственный учёт» (на примере Таллиннского Технического Университета) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .356

A. I. Shigaev, J. T. Ahern Jr.Use of Algorithmic Questions in Computer Learning Systems for Assessment of Student Learning in a Management Accounting Course . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .366

БУХГАЛТЕРСКИЙ УЧЕТ: ВЗГЛЯД ИЗ ПРОШЛОГО В БУДУЩЕЕВ. И. Бариленко

Учетно-аналитическое обеспечение выявления проблем бизнеса и их решений . . . . .378О. В. Ефимова

Интегрированная отчетность как новая форма отчетности для заинтересованных сторон и бизнеса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .388

П. П. Баранов, А. А. ШапошниковТеория аудита в системе координат науковедения. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .400

С. М. Бычкова, Е. Ю. ИтыгиловаИнституциональное обоснование аудиторской деятельности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .417

O. Güvemli, E. Ç. Tosun, A. GüzideAccounting Records that are Kept by the Waqfs in Cyprus under British Colony and the Development of Accounting Records during this Time . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .426

С. А. Самусенко Развитие теории управленческого учета в инновационой экономике . . . . . . . . . . . . . . .432

А.И. БелоусовНеявные издержки и экономическая прибыль в системе управленческого и стратегического учета . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .447

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .455

6

Социальные и экологические аспекты устойчивого развития

К. Ю. Белоусов

РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИНЦИПОВ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКИХ КОМПАНИЙ: ИССЛЕДОВАНИЕ СОСТОЯНИЯ НЕФИНАНСОВОЙ ОТЧЕТНОСТИ

Нефинансовая отчетность в области устойчивого развития в настоящее время представляет собой наи-более интересный инструмент стейкхолдерских коммуникаций, нуждающийся в детальном изучении и анализе. Данный тип отчетов в последние несколько лет приобрел популярность среди ведущих отече-ственных компаний, поддерживающих идею устойчивого развития компании (УРК). Их число растет с каждым годом. В то же время данная форма предоставления информации заинтересованным сторонам компании не лишена ряда таких недостатков, свойственных отчетности в целом, как отсутствие общих критериев и частое несоблюдение существующих международных и национальных стандартов. Проведенное исследование реализации принципов устойчивого развития российских компаний на примере состояния нефинансовой отчетности, основой которого выступил реестр «Национальный Регистр и Библиотека корпоративных нефинансовых отчетов» Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), показало текущее состояние данного вида корпоративной документа-ции. Для проведения исследования нами было отобрано и обработано 165 отчетов в области устой-чивого развития (ОУР) из 510 нефинансовых отчетов 136 компаний, выпущенных в период с 2000 по 2014 год. По результатам контент-анализа были построены треугольники Гиббса — Розебома, отра-жающие TBL-позиционирование ОУР в нефтегазовом и энергетическом секторах, металлургической и горнодобывающей промышленности, химической промышленности и производстве пищевых про-дуктов, телекоммуникационном секторе, сфере финансов и страхования, транспорта и прочих видов услуг. Отдельно были рассмотрены некоммерческие организации и единственный отраслевой отчет в области устойчивого развития, отмеченный в регистре РСПП. Сопоставив данные из приведенных таблиц, автор провел оценку направленности нефинансовой отчетности представленных компаний по каждому отдельному сектору и в целом по экономике. В докладе приводятся результаты проведенного исследования на примере состояния ОУР: выявлены нарушения принципов УРК (коммуникативности, интегрированности и системности устойчивого развития компании), сформулированы актуальные про-блемы корпоративной деятельности и перспективные возможности их решения.

Ключевые слова: корпоративная социальная ответственность, устойчивое развитие, корпоративная устойчивость, устойчивое развитие компании.

K. Y. Belousov

SUSTAINABLE DEVELOPMENT PRINCIPLES IMPLEMENTATION ON THE EXAMPLE OF THE RUSSIAN COMPANIES NON-FINANCIAL REPORTING

Sustainability reporting at the present time is the most interesting stakeholder communications tool. This type of reports in the last few years has gained popularity among the leading domestic companies supporting the idea of sustainable development. Their number is growing every year. This method has several disadvantages such as a lack of common criteria and the frequent failure to comply with existing international and national standards. Study of the Russian companies sustainable development principles implementation on the non-financial reporting example (the foundation of which was Russian Union of Industrialists and Entrepreneurs “National Register of Library and corporate non-financial reports”) shows the current status such corporate documentation. We have processed 165 sustainable development reports from the 510 non-financial reports of 136 companies, which were issued between 2000 and 2014.The report discusses this study results. According to the content analysis results were constructed Gibbs-Rozebom triangles reflecting reports on sustainable development TBL-positioning (in oil, gas and energy

7

sectors, metals and mining industry, chemical industry and food production, telecommunication sector, finance and insurance, transportation and other services). Were also examined nonprofit organizations and the industry sustainable development report. We have evaluated the non-financial reporting companies direction represented on each individual sector and the economy. This report presents identified sustainable development principles violation (communication, integration and system of sustainable development of the company), formulated corporate activity issues and their solutions future possibilities.

Keywords: corporate social responsibility, sustainable development, corporate sustainability, sustainable development of the company.

В настоящее время нефинансовая отчетность в области устойчивого развития представляет со-бой одно из наименее изученных направлений корпоративной деятельности. Во многом это свя-зано с тем, что в исследовательской практике отсутствует инструментарий, позволяющий прово-дить репрезентативные исследования отчетов в сфере корпоративной социальной ответственности и устойчивого развития компании. Имеющиеся возможности ограничиваются экспертным анализом отчетности и независимым аудитом на соответствие содержания отчета современным стандартам и международным рекомендациям в области составления документов данного вида. Данные ис-следования практически исключают сравнительный анализ нефинансовой отчетности в масштабах города, отрасли или национальной экономики, отрицая, в сущности, возможность сопоставления больших массивов отчетности.

В тоже самое время отчетность в области устойчивого развития и корпоративной социальной ответственности в последние несколько лет приобрела особую популярность среди ведущих от-ечественных компаний, поддерживающих идею устойчивого развития компании (УРК). С каждым годом число аннотированных отчетов в данных областях стабильно растет (что видно, например, по состоянию и динамике наполнения реестра нефинансовой отчетности Российского союза про-мышленников и предпринимателей). Вместе с тем данная форма предоставления информации за-интересованным сторонам компании не лишена ряда таких недостатков, свойственных отчетности в целом, как отсутствие общих критериев и частое несоблюдение существующих международных и национальных стандартов.

Особую актуальность исследованию придает возросший интерес к изучению не столько акку-муляции репутационного капитала, роста нематериальных активов или отдачи от долгосрочных со-циальных инвестиций, сколько внутренней и внешней оценки компании и «CSR performance» (вос-приятия КСО), подразумевающих, что корпоративное поведение не должно ограничиваться только выплатами по ценным бумагам, заработной платой рабочим или предоставлением качественных товаров и услуг потребителям [1, p. 90]. Роль предприятия в обществе существенно расширилась, охватив социальные, экономические и экологические запросы в области устойчивого развития. Очевидно, что подобное положение дел в очередной раз ставит под сомнение первенство хресто-матийных принципов максимизации прибыли и роста капитализации компании. Корпоративное по-ведение оказывается в зависимости от ряда более широких концепций устойчивого развития и кор-поративной устойчивости, охватывающих множественные беспокойства и ценности стейкхолдеров (таким образом, принимая различные противоречивые цели и задачи). Корпоративная социальная ответственность, корпоративная устойчивость и устойчивое развитие с каждым годом все больше воспринимаются и как новая ступень эволюции природы экономических отношений. В настоящее время становится уместно говорить о переходе к новой парадигме устойчивого развития как на гло-бальном, так и на корпоративном уровне.

Российские компании нередко заявляют о формальной приоритетности социально-стратегиче-ских направлений в области устойчивого развития, основной целью которых является не столько прибыль, сколько интегрированное взаимодействие с социальной, экономической и экологической средой в духе triplebottomline (концепции «триединого итога»). Во многом эта тенденция связана с желанием представителей крупного бизнеса реабилитироваться в глазах общественности. В опреде-ленном смысле социальная ответственность нередко принимает форму «моральной индульгенции», позволяя социально или экологически деструктивным компаниям «искупить свою вину» подобным образом. В рамках теории социальной ответственности компания таким образом реализует праг-

8

матическую функцию, удовлетворяя собственные корпоративные интересы и бизнес-потребности, обеспечивая при этом решение значимых общественных проблем и способствуя устойчивому раз-витию общества.

В то же время заметный отпечаток на деятельность бизнеса накладывает сложная система спец-ифичных российских противоречий, национальной диалектики, постоянной непримиримой борьбы традиционного и нового опыта. КСО опирается на скрытое допущение, что деятельность компании может принести обществу некий вред [2, с. 75]. Интеграция принципов корпоративной устойчиво-сти и устойчивого развития в систему ценностей российского бизнеса происходит неравномерно и достаточно болезненно. Подобная трансформация стереотипов свойственна не только деловой среде, но и всем прочим участникам социально-экономического процесса. Именно поэтому идеи устойчивого развития понимаются искаженно — то ассоциируясь с экологизмом, то представляясь разовой бессистемной благотворительностью.

Другой проблемой является неуверенность бизнеса в своих перспективах, в самой возможности собственного продолжительного, устойчивого существования и развития. В условиях, когда эконо-мика наполнена фирмами-однодневками, предприятиями, готовыми «сменить вывеску» при стол-кновении с первыми же существенными трудностями, и компаниями, которые не ценят собствен-ную репутацию, у долгосрочных инвестиций в устойчивое развитие просто нет будущего. Ситуацию может окончательно усугубить вынужденное существование в условиях кризиса устойчивого раз-вития, получившего свое воплощение в финансово-экономической нестабильности, обнажившей проблемы пределов роста. В то же время процесс формирования устойчивости ставит ряд новых актуальных вопросов, связанных с возможностью или невозможностью дальнейшего экономическо-го роста. Эти и многие другие вопросы требуют ответа, а недостаточная разработанность вышеука-занных проблем обусловливает необходимость их дальнейшего исследования.

Таким образом, остается актуальным для исследовательской деятельности ближайшего будущего изучение проблем устойчивого развития, корпоративной устойчивости компании и корпоративной социальной ответственности, являющейся инструментом, повышающим конкурентоспособность компаний и способствующим реализации стратегии устойчивого развития общества. Отсутствие ком-плексного понимания вышеперечисленных направлений препятствует максимизации прибыли, при-водит к утрате репутации и в конечном счете к постепенному упадку компании. Это объясняется тем, что в современном обществе социально ориентированная позиция дает неоспоримое конкурентное преимущество даже без учета сделанных социальных инвестиций. Усложняющаяся макроэкономи-ческая обстановка актуализировала проблемы социальной ответственности и устойчивого развития и выдвинула их на передний план. В свою очередь, игнорирование бизнес-сообществом указанных проблем в столь ответственный период может привести к непредсказуемым последствиям.

Нами было проведено исследование реализации принципов устойчивого развития российских компаний на примере состояния нефинансовой отчетности. За основу исследования был взят ре-естр «Национальный Регистр и Библиотека корпоративных нефинансовых отчетов» Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). В данный реестр по состоянию на 12 августа 2014 года внесено 510 нефинансовых отчетов 136 компаний (рис. 1), которые были выпущены в пе-риод с 2000 по 2014 год (последний отчетный год на момент проведения исследования). Из них нами было отобрано и обработано 165 отчетов в области устойчивого развития (ОУР). Каждый из рас-смотренных отчетов общедоступен во всемирной компьютерной сети — как на соответствующих корпоративных сайтах компаний, так и в независимых электронных библиотеках нефинансовой от-четности. В докладе рассматриваются результаты данного исследования [3].

Нами была выдвинута гипотеза, что корпоративные нефинансовые отчеты по устойчивому раз-витию носят социальный характер, и приоритет отдается интересам персонала и потребителей, в то время как экологическим проблемам и вопросам экономической устойчивости внимания уделя-ется меньше. Подобный дисбаланс говорил бы о сосредоточенности компании на интересах непо-средственных стейкхолдеров, что свойственно КСО российских компаний. Для выявления позици-онирования отчетов по устойчивому развитию среди трех основных направлений был применен метод контент-анализа, а при обработке результатов — модель «треугольник Гиббса — Розебома»

9

(GibbsTriangle), известная также как «концентрационный треугольник» (concentrationtriangle) и «трехкомпонентная проекция» (ternaryplot), описанная в статье АлександроКляйне и Михаэля фон Гауфа «Реализация корпоративной социальной ответственности, мотивированная устойчивым раз-витием: применение треугольника интегративной устойчивости» [4]. Под тремя основными направ-лениями устойчивого развития понимаются:

• экологическое, • социальное, • экономическое.

По данным признакам можно проводить оценку позиционирования отчета компании и анализиро-вать тренды устойчивого развития. На основе треугольной структуры можно выделить шесть крите-риев корпоративной устойчивости, разделенных на три парные группы. Социоэкологическая группа включает в себя два аспекта корпоративной устойчивости: экологический капитал (ecologicalequity) и адекватность (обоснованность) (sufficiency) экологической политики. Социоэкономическая группа включает в себя социоэффективность (socio-efficiency), эффективные стейкхолдерские коммуника-ции, и социорезультативность (socio-effectiveness), выражающуюся в эффективности КСД. Эколого-экономическая группа аспектов корпоративной устойчивости включает в себя экоэффективность (eco-efficiency), подразумевающую, в частности, использование эффективных технологий, и экоре-зультативность (eco-effectiveness) КСД.

В качестве метода получения количественных данных для последующего сравнительного ана-лиза нами было принято решение использовать контент-анализ нефинансовых отчетов по устойчи-вому развитию, прошедших заверение Российским союзом промышленников и предпринимателей. При контент-анализе использовались три группы ключевых слов, относящихся к социальному, эко-логическому и экономическому направлению. При проведении анализа текста подсчет ключевых слов проходил в три этапа. В процессе обработки результатов контент-анализа полученные резуль-таты были переведены в процентное соотношение и при составлении массива данных направления устойчивого развития обозначены согласно осям: Х — социальное; Y — экологическое; Z — эконо-мическое (рис. 2).

Также были отдельно рассмотрены некоммерческие организации и единственный отраслевой отчет в области устойчивого развития, отмеченный в регистре РСПП. Сопоставив данные из при-веденных таблиц, мы провели оценку направленности нефинансовой отчетности представленных компаний по каждому отдельному сектору и в целом по экономике. По результатам исследования более ста отчетов в области устойчивого развития была построена сводная таблица полученных

Рис. 1. Количество отчетов в области устойчивого развития по годам

10

данных, а на ее основе — сводный график разделения нефинансовых отчетов по зонам позициони-рования (рис. 3), благодаря которому удалось максимально визуализировать разделение по секторам треугольника Гиббса, использованного в исследовании.

Таблица 1. Распределение отчетов реестра нефинансовой отчетности РСППМесто Позиционирование Кол-во отчетов, шт. Доля, %

1 Преимущественно социальное 80 48,52 Социально-экологическое 29 17,63 Социальное 21 12,75 Преимущественно экологическое 12 7,34 Социально-экономическое 11 6,76 Преимущественно экономическое 4 2,4

7Экологико-экономическое 2 1,2Социально-экологико-экономическое 2 1,2Экономическое 2 1,2

8Экологическое 1 0,6Преимущественно социальное /Социально-экономическое 1

0,6

Итого 165 100

Как видно из приведенного графика (см. рис. 3), большинство компаний, отмеченных в реестре нефинансовой отчетности РСПП, тяготеют к преимущественно социальному (80 из 165,48,5%), со-циально-экологическому (29,17,6%), социальному (21,12,7%), преимущественно экологическому (12,7,3%) и социально-экономическому (11,6,7%) позиционированию.

Рис. 2. Трехкомпонентная проекция позиционирования отчетов в области устойчивого развития

11

Рис. 3. Сводный график: разделение отчетов по зонам позиционирования

В докладе приводятся результаты проведенного исследования на примере состояния ОУР: вы-явлены нарушения принципов УРК (коммуникативности, интегрированности и системности устой-чивого развития компании), сформулированы актуальные проблемы корпоративной деятельности и перспективные возможности их решения, апробированные на ряде научно-практических конфе-ренциях. В процессе исследования было сделано следующее наблюдение: компаниям свойственно нечеткое разделение отчетов по корпоративной социальной ответственности и отчетов по устойчи-вому развитию, выражающееся в практически полном дублировании. В некоторых случаях отчеты имеют смешанные названия, содержат единообразную структуру. Также наблюдается тенденция к замещению отчетности по КСО нефинансовой отчетностью по устойчивому развитию (без измене-ния структуры и направлений).

Исследование показало изначальный уклон в сторону социального направления, бóльшую со-средоточенность компаний на вопросах персонала, социальных проблемах внутренней среды ком-пании. Возникает тенденция к позиционированию нефинансовых отчетов по устойчивому развитию как «преимущественно социальных».

В связи с этим усматриваются следующие актуальные проблемы устойчивого развития компа-ний:

• ориентация исключительно на потребности внутренней среды приводит к игнорированию внешней среды, ее угроз и возможностей.

• отсутствие принципиального изменения структуры и приоритетных направлений ставит под вопрос саму необходимость отчетности в области устойчивого развития.

• слабая экономическая и экологическая направленность означает, что бизнес склонен избе-гать многих актуальных вызовов и возможностей.

• тенденция к росту числа нефинансовых отчетов влечет за собой проблемы, связанные с учетом отчетности и соблюдением ее стандартизации.

• тенденция к информационной открытости ведет к возможности заимствования, плагиата, появления штампов и стандартных формулировок.

На наш взгляд, эти и многие другие проблемы могут быть решены путем интеграции трех на-правлений устойчивого развития во все сферы деятельности компании, добиваясь их сбалансиро-ванной реализации. Также значительную роль сыграет совершенствование процедур заверения и инициация гражданского контроля.

Учитывая, что, по мнению ряда исследователей, концепция устойчивого развития отражает взгляды на устойчивое развитие общества и его макроэкономические аспекты устойчивого разви-

12

тия [5, с. 77], компаниям необходимо сосредоточиться на формальной реализации данного постула-та. Проблемы формирования стратегии устойчивого развития российских компаний, выявленные в процессе исследования нефинансовой отчетности, заключаются прежде всего в нечетком дифферен-цировании отчетов по корпоративной социальной ответственности и отчетов по устойчивому раз-витию, чрезмерной социальной направленности, фокусировании внимания на интересах персонала и потребителей, в то время как на экологические проблемы и вопросы экономической устойчивости внимания обращается меньше.

Литература1. Elkington J. Towards the Sustainable Corporation: Win-Win-Win Business Strategies for Sustainable

Development // California Management Review. 1994. Vol. 36(2). P. 90–100.2. Сопин В. С., Смагаринский Ю. А. Причины повышения корпоративной социальной ответственности

как института современной экономики // Проблемы современной экономики. СПб., 2012. № 1(41). С. 191–194.

3. Белоусов К.Ю. Актуальные проблемы формирования стратегии устойчивого развития российских компаний // Проблемы современной экономики. СПб., 2013. № 3(47). С. 191–194.

4. Kleine A., Hauff M. Sustainability-Driven Implementation of Corporate Social Responsibility: Application of the Integrative Sustainability Triangle // Journal of Business Ethics. 2009. Vol. 85. P. 517–533.

5. Канаева О. А. Корпоративная социальная политика. Теория и практика управленческих решений. СПб.: Издательский дом СПбГУ, 2013.

13

Г. И. Олехнович, А. Ю. Синкевич

ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОЕ ПАРТНЕРСТВО КАК МОДЕЛЬ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

Важнейшим фактором социально-экономического развития в условиях глобализации мировой эконо-мики выступает государственно-частное партнерство (ГЧП). Статья содержит характеристику эволю-ции процесса формирования ГЧП, сущности ряда понятий, относящихся к ГЧП, законодательной и нормативно-правовой базы, а также основных форм проявления. На основе анализа мировой практики использования ГЧП даются практические рекомендации для стран СНГ.

Ключевые слова: государственно-частное партнерство, механизм частно-государственного партнер-ства, комиссионные контракты, концессия, распределение рисков.

G. I. Olehnovich, A. Y. Synkevich

PUBLIC-PRIVATE PARTNERSHIP AS A MODEL OF ECONOMIC DEVELOPMENT

The most important factor in social and economic development in today’s globalized world economy performs public-private partnership (PPP). The article contains a description of the evolution of the formation of the PPP, the essence of a number of concepts related to the PPP, the legislative and regulatory framework, as well as the basic forms of manifestation. On the rich factual material found in the world of practice made practical recommendations for the CIS countries.

Keywords: public-private partnerships, mechanism of public-private partnerships, innovative development, commission contracts, concession, sharing of risks.

1. Введение

Эволюция взаимоотношений институтов государства и предпринимательства в развитых и раз-вивающихся странах на различных этапах их экономического развития доказала, что их конструк-тивное взаимодействие является не только важнейшим фактором социально-экономического разви-тия, но и своего рода новой моделью. Эта модель позволяет привлечь в экономику дополнительные ресурсы, перераспределить риски между государством и предпринимательским сектором, напра-вить усилия предпринимателей на решение значимых для общества социально-экономических за-дач при сохранении за государством его неотъемлемых полномочий и функций.

С учетом сказанного структура предлагаемой статьи включает: краткое описание эволюции дан-ного процесса в странах Запада и СНГ; сравнительный анализ основной законодательной базы, раз-работанной в этих странах; характеристику форм и методов государственно-частного партнерства (ГЧП) и существующих проблем его функционирования.

2. Содержание исследования и полученные результаты

Факты взаимодействия государства и частных компаний для решения общественно значимых задач имеют давнюю историю. Но интенсивное развитие государственно-частного партнерства на-чалось именно в последние два десятилетия, причем актуальность этого процесса растет с каждым годом. Объективная причина тому — состояние инфраструктуры. Жителям многих стран приходит-ся сталкиваться с дефицитом в этой сфере в виде плохих дорог, ухудшения состояния школ, боль-ниц, систем водоснабжения и т. д.

Этот дефицит оборачивается для общества увеличением числа несчастных случаев, сокраще-нием рождаемости, проблемами со здоровьем населения, снижением продолжительности его жиз-ни. Однако финансирование социальных программ, необходимых для решения таких проблем, в условиях быстро растущих экономик и стареющего населения очень часто оказывается тяжелым бременем для госбюджета, поскольку одних налоговых поступлений для этого явно недостаточно. Выход из данной ситуации и был найден в лице ГЧП, которое открыло доступ к альтернативным

14

источникам частного капитала, широко используя для этого преимущества партнерских отношений государства и бизнеса, совершенствуя законодательную базу, вводя новые механизмы регулирова-ния и обеспечивая гармонизацию интересов обеих сторон.

Параллельно возникают многочисленные вопросы, требующие ответа: для чего необходимо та-кое взаимодействие государства и частного бизнеса? что оно дает разным слоям общества — госу-дарству, правительству, населению, самому бизнесу? чем вызвана столь широкая его популярность? почему государственно-частное партнерство становится все более и более привлекательным как своего рода модель экономического развития национальных экономик?

Цель настоящего исследования — поиск ответов на эти вопросы с учетом авторского видения данной проблемы.

ГЧП как форма взаимодействия государственного и частного капиталов стала развиваться в сре-дине XX в. в США, где возникли кластеры инновационного характера на основе долговременных партнерских соглашений между государством, частным капиталом, научными центрами, универси-тетами и инфраструктурой.

Позже американский вариант ГЧП был адаптирован к условиям стран ЕС, где по количеству за-ключенных соглашений бесспорным лидером до сих пор выступает Великобритания. Именно здесь зародилась модель так называемой частной финансовой инициативы, при которой финансовые вло-жения возвращаются инвестору через арендную плату, вносимую государством за эксплуатацию объекта. Стоимость этой модели за последние 10 лет составила 24 мрлд евро, а в ближайшие 3 года ее планируется увеличить еще на сумму 12 мрлд евро. Ежегодно англичане реализуют до 80 про-ектов ГЧП. С 1990 по 2012 г. доля Великобритании в общеевропейском количестве проектов ГЧП составила 67,1%, а по их стоимости — 52,5% [1].

Следующие результаты за аналогичный период продемонстрировала Испания — 10,1% и 11,4% соответственно. На третьей позиции находится Франция —5,4% и 5,3%, где в 2013 г. было реализо-вано 19 проектов ГЧП [2]. Сегодня уже многие страны последовательно внедряют систему партнер-ских отношений между государством и бизнесом как альтернативу приватизации жизненно важных, имеющих стратегическое значение объектов государственной собственности. Успешно развивается эта модель в Австралии, странах Азии, Латинской Америки. За 1994–2012 гг. в западном мире было реализовано 1200 соглашений ГЧП на общую сумму 290 мрлд евро [3].

Если на первых порах соглашения ГЧП заключались в основном в транспортной сфере, то в последние годы наблюдается активное развитие разных форм этой модели именно при создании социальной инфраструктуры. Так, например, в США в подобные проекты включены природоохран-ная деятельность, жизнеобеспечение сельских населенных пунктов; в Англии — школы, госпитали, тюрьмы, оборонные объекты, дороги; в Канаде — энергетика, транспорт, защита окружающей сре-ды, водные ресурсы, канализация, рекреационные объекты, информационные технологии, здравоох-ранение, образование; в Греции —аэропорт, дороги; в Ирландии — дороги, городские транспортные системы; в Австралии — транспорт и системы жизнеобеспечения городов (водоснабжение, уличные развязки, коммунально-жилищное хозяйство и др); в Нидерландах — общественное жилье, канали-зация, водоснабжение и другие системы жизнеобеспечения городов; в Испании — платные дороги, системы жизнеобеспечения городов и т. д.

Нередки случаи, когда правительство позволяет частному капиталу извлекать прибыль из недо-использованных площадок на железнодорожных станциях за счет строительства магазинов, офисов, центров отдыха. При этом бизнес берет на себя ответственность за восстановление объекта и даль-нейшую его эксплуатацию. Такие методы применяются в преобразовании малых городов в Испании, США и других странах при модернизации и реконструкции устаревших железнодорожных станций с дальнейшей их ориентацией на транзитные перевозки и т. д.

В странах развивающихся, испытывающих острый недостаток бюджетных средств также на-блюдается развитие партнерских соглашений между государством и частным капиталом: в 1990-е гг. в дорожном хозяйстве этих стран было реализовано 314 проектов (с объемом частных инвести-ций в 71 млрд дол.), в портовой инфраструктуре — 169 проектов, (с объемом частных инвестиций в 16 мрлд дол.), на железнодорожном транспорте — 70 проектов (с объемом частных инвестиций

15

в 26 млрд дол. [2]. В 2013 г. в странах ЕС удельный вес сфер образования и здравоохранения в со-глашениях ГЧП вырос до 35% по стоимости и до 51% по количеству сделок. Но потенциал этого рынка огромен. По экспертным оценкам, затраты стран OECD и BRICS только на здравоохранение возрастут с 2010 по 2020 г. на 51% (до 71 трлн дол.), и, безусловно, частный сектор будет всецело участвовать в развитии этого сегмента. По сути, «нетранспортная» составляющая в соглашениях ГЧП (школы, больницы, очистка воды, переработка отходов, жилищно-коммунальная сфера и т. д.) впервые заняла более половины суммарной стоимости всех проектов. Далее по удельному весу идут общественно значимые услуги (16%), государственные заказы и оборона (6%), телекоммуникации (5%), окружающая среда (1%). Эта тенденция заметно набирает силу [4, с. 155].

Большую роль в распространении опыта ГЧП играла и продолжает играть Организация Объединенных Наций (ООН), прежде всего в лице своей Европейской экономической комиссии (ЕЭК), которая, в частности, определила основные приоритеты для эффективного управления ГЧП, а именно «прозрачность — подотчетность — справедливость — устойчивость развития» [5]. На базе ООН созданы международная сеть экспертов для выполнения программы работ по развитию ГЧП; Европейский экспертный Центр (European PPP Expertise Centre EPEC), целью которого являет-ся создание необходимой платформы действий по активизации политики в сфере ГЧП для стран на региональном уровне; разработана общеевропейская нормативная база для сферы ГЧП и т. д.

Наряду с развитием законодательно-правовой базы в развитых странах наблюдается повышен-ный интерес научной общественности к пониманию и уточнению сущности и содержания самого понятия «государственно-частное партнерство». На сегодня определились два концептуальных под-хода к их определению:

• в широком смысле ГЧП — это любое взаимодействие государства и бизнеса в достиже-нии общих целей социально-экономического развития (совместная разработка законов, нормативно-правовой базы, продвижение государством частных инициатив и проектов на-циональных компаний за рубеж и др.). В этом случае возникает система специфических отношений государства и бизнеса на договорной основе, которая применяется в качестве инструмента международного, национального, регионального, городского, муниципально-го экономического и социального развития и планирования. Параллельно возникают разные формы партнерства, разные способы финансирования принятых соглашений и разные мето-ды управления подконтрольными объектами;

• в узком смысле ГЧП — это конкретные проекты, реализуемые государственными органами и бизнесом совместно. В одних случаях это прямое участие государства в бизнес-проектах, в других случаях, наоборот, активное участие бизнеса в государственных проектах страте-гического значения или в реализации государственных социальных программ.

Казалось бы, все ясно. Тем не менее в научной литературе горячо дискутируют по поводу того, что именно считать государственно-частным партнерством. Так, ООН видит в лице ГЧП сочетание лучшего из «двух миров»: мир частного сектора (ресурсы, управленческие навыки, технологии) и мир государства (опыт регулирования, защита общественных интересов [6].

Европейский Союз в общем плане сводит понимание ГЧП к тому, что это «взаимовыгодное со-трудничество органов (организаций) публичной власти и субъектов предпринимательской деятель-ности в отношении объектов, находящихся в сфере непосредственного государственного интереса и контроля, а также публичных услуг, осуществляемых государством» [4, с. 156]. И все это в це-лях обеспечения финансирования, строительства, модернизации, управления, эксплуатации инфра-структуры, как социально- экономически и общественно-политически значимой сферы.

Британские экономисты определяют ГЧП как «соглашение между государственным и частным секторами о предоставлении общественных услуг или инфраструктуры» [7]. Партнерство власти и бизнеса определяется ими как «добровольное сотрудничество представителей общественного (го-сударственного) и частного (негосударственного) секторов, в ходе которого все участники соглаша-ются о взаимодействии для достижения общей цели» [7].

Американская юриспруденция определяет ГЧП как «закрепленное в договорной форме согла-шение между государством и частной компанией, позволяющее последней определенным образом

16

участвовать в государственной собственности в большей степени по сравнению с существующей практикой» [4, с 156].

Идентично трактуют понятие «государственно-частное партнерство» в ряде стран тихоокеан-ского бассейна (Филиппины, Малайзия, Вьетнам), где также были приняты специальные законы по заключению концессионных контрактов, как одной из наиболее развитых форм ГЧП, и таких форм, как аутсорсинг, соглашения и приватизация.

С позиций права в современном мире сложились два типа организации ГЧП: • эволюционное формирование института ГЧП в рамках действующего законодательства (ха-

рактерно для развитых стран с рыночной экономикой); • формирование ГЧП на базе разработки институционального и правового полей, которые

обеспечивают создание ГЧП, функционирование и дальнейшее развитие (характерно для стран с переходной экономикой).

Анализ опыта разных стран показал, что на практике они используют различные институцио-нальные подходы к организации системы управления ГЧП, а именно: вертикальная и горизонталь-ная дезинтеграция, отраслевой, межотраслевой и общеэкономический подходы. Во многих странах предусмотрено создание специального государственного органа или агентства, которое отвечает за организацию и функционирование всех элементов ГЧП (от разработки программы и методологии до реализации пилотных проектов и мониторинга).

Не обошел стороной этот процесс и страны СНГ. В России создан «Центр развития ГЧП». В Казахстане — «Казахстанский центр государственно-частного партнерства». В Украине — «Украинский центр содействия развитию публично-частного партнерства». В Беларуси — Центр ГЧП ГНУ «Научно-исследовательский экономический институт» Минэкономики [8].

Бóльшая часть проектов, реализуемых в рамках ГЧП, капиталоемкие. Поэтому их финансирова-ние базируется на разных источниках — это частный капитал привлекаемых инвесторов; размеще-ния госзаказов; финансирование из разных бюджетов (федеральный, муниципальный и др.); предо-ставление государством льгот (налоговых, административных); выпуск государственных долговых обязательств; бюджетные субсидии и т.д.

Страны СНГ, включая Россию и Беларусь, только начинают следовать опыту своих западных соседей. То, что интенсивно развивающаяся экономика новой России не может опираться лишь на приватизационные механизмы, стало очевидным еще в начале прошлого десятилетия. Альтернатива приватизации госсектора в виде ГЧП была закреплена федеральным законами «Об особых эконо-мических зонах в Российской Федерации» (№116-ФЗ от 22.07.2005) и «О концессионных соглаше-ниях» (№115-ФЗ от 21.07.2005). Разработан Модельный закон «Об участии субъекта Российской Федерации, муниципального образования в проектах государственно-частного партнерства», на ос-нове которого субъектами Российской Федерации в настоящее время принято порядка 47 собствен-ных законов. В первом чтении Государственной Думой рассмотрен федеральный закон «Об основах государственно-частного партнерства в Российской Федерации».

Но Модельный закон, по оценке экспертов, представляется более крепким фундаментом для строительства на нем эффективно функционирующей нормативной базы для реализации проек-тов ГЧП в странах СНГ, нежели законодательство, существующее и разрабатываемое (в России и в Республике Казахстан) в текущий момент. Положения Модельного закона активизировали создание нормативно-правовой базы, регулирующей взаимоотношения государства и бизнеса в рамках мо-дели ГЧП. На настоящий момент уже в 34 субъектах РФ действуют законы о ГЧП, а более чем в 20 идет работа по их принятию [9].

На наш взгляд, наиболее проработанным из всех региональных законов является Закон Санкт-Петербурга от 25.12.06 г. №627-100 «Об участии Санкт-Петербурга в государственно-частных пар-тнерствах». Его серьезным преимуществом являются гибкие формулировки и условия заключения договоров, а также норма о защите частного инвестора от возможных изменений законодательства.

В Украине принят и действует Закон «О государственно-частном партнерстве» Ключевые проблемы, которые тормозят развитие государственно-частного партнерства в Украине, — ча-стая смена приоритетов правительства в развитии этого направления, сложная экономическая

17

ситуация и насущная необходимость «капитального ремонта» всего украинского законодатель-ства [10].

В Республике Казахстан развитие ГЧП также осуществляется на основе Закона «О концессиях» от 7 июля 2006 г. (с изменениями и дополнениями по состоянию на 29.09.2014 г.), а также ряда нор-мативно-правовых актов. Специальный закон о ГЧП в Казахстане отсутствует.

Тем не менее разрыв в темпах развития нормативно-правовой базы для ГЧП между этими стра-нами постепенно увеличивается. И дело касается не только числа принимаемых законодательно-правовых актов, но и глубины их проработки, В частности, не нашли еще должной юридической трактовки такие понятия, как:

• компания с целевой правоспособностью (компания, создаваемая специально для реализа-ции проекта; SPV-компания);

• механизм отбора проектов; • возможность подписания прямого соглашения между сторонами, в том числе финансирую-

щими проект организациями; • возможность использования объекта соглашения как залога, а также порядок осуществле-

ния прав залога; • механизм общественного контроля (раскрытие информации).

Качественная характеристика законодательных актов о ГЧП косвенно связана как с числом за-ключаемых партнерских соглашений, так и со спецификой отрасли, в которой эти соглашения будут действовать. Можно сказать, что в России и Казахстане институциональная база развития ГЧП про-работана заметно глубже, поскольку в этих странах растет число заключаемых проектов, ориентиро-ванных на самые разные условия и ситуации, требующие правовых гарантий. В Украине(до конфликт-ных событий) также отмечался количественный рост государственно-частных проектов. Республика Беларусь находится на самой начальной стадии формирования институциональной основы партнер-ства между государством и частным бизнесом, а потому число соглашений ГЧП пока невелико.

Такая неравномерность развития нормативно-правовой базы в этих странах — явление вполне закономерное. Но в данном случае оно во многом обусловлено отсутствием длительной практики международного сотрудничества и координации в действиях как между собой на межгосударствен-ном уровне, так и с третьей стороной —странами Запада, где процесс координации действий уже давно перешел в самую активную фазу.

В Беларуси основой для законодательного оформления ГЧП стала Директива президента Республики Беларусь от 31 декабря 2010 г. № 4 «О развитии предпринимательской инициативы и стимулировании деловой активности в Республике Беларусь» и Постановление Совета Министров РБ о «Программе государственной поддержки малого и среднего предпринимательства в Республике Беларусь на 2013–2015 гг.», где закреплено положение о модернизации «инфраструктурных и соци-альных секторов экономики страны путем реализации проектов в рамках государственно-частного партнерства». Однако принятие закона о ГЧП потребовало внесения изменений и дополнений в по-ложения, регламентирующие полномочия республиканских органов государственного управления в части наделения их дополнительными функциями.

Прежде всего это касается Закона Республики Беларусь от 4 января 2010 г. «О местном управ-лении и самоуправлении в Республике Беларусь», в котором рассматриваются полномочия местных органов власти по реализации проектов ГЧП. Следует также учитывать и межправительственные соглашения по содействию осуществлению и взаимной защите инвестиций, а также соглашение о торговле услугами и инвестициях в государствах — участниках Единого экономического простран-ства (далее — ЕЭП) от 9 декабря 2010 г.

Анализ мировой практики показал, что государство не ограничивается только разработкой за-конодательно-правовой базы относительно соглашений ГЧП, а несет полную ответственность и за установление параметров и стандартов для объектов инфраструктуры и сферы услуг. Установление стандартов и параметров крайне важный момент. Государственно-частное партнерство без нормати-вов и стандартов на практике нередко приводит к коррупции и злоупотреблениям. Особо остро сто-ит этот вопрос в странах СНГ. Так, в частности, в России такими примерами изобилует жилищно-

18

коммунальное хозяйство: как оказалось, при передаче финансовых средств государства и жильцов управляющим компаниям не были отрегулированы нормативы и не были приняты соответствующие законы, что и привело к многочисленным злоупотреблениям и коррупции.

Конечно, процесс формирования законодательно-правовой базы для ГЧП в странах СНГ еще далек от завершения силу многих препятствий. Так, например, в России этому препятствуют немало ситуаций: высокий уровень коррумпированности в обществе, нехватка квалифицированных кадров, отсутствие сложившейся практики (первые официальные программы ГЧП были созданы только в 2005 г.) и др.

В Беларуси также присутствуют факторы, которые усложняют возможность адаптации западно-го опыта по внедрению ГЧП. Это высокие проценты по кредитам, необходимость предоставления инвесторам больших гарантий, связанных со стабильностью политической и экономической сфер жизни, концентрация большей части капитала у государства (а не у частных лиц, что предопредели-ло в свое время успешное развитие ГЧП на североамериканском континенте) и т. д.

В Беларуси система ГЧП создается прежде �