Права — не дают, права — берут! М.Горький

ПЛОЩАДЬ СВОБОДЫВестник Гражданского движения “31” в Нижнем Новгороде. №2 (31 января 2010 г.)

с в о б о д а в ы х о д а

31 октября 2010 акции в поддержку «Стратегии-31» прошли в 67 городах России: Москва, Санкт-Петербург, Южно-Сахалинск, Владивосток, Благовещенск, Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, Иркутск, Красноярск, Томск, Новосибирск, Кемерово, Барнаул, Омск, Тюмень, Екатеринбург, Челябинск, Магнитогорск, Пермь, Уфа, Ижевск, Сыктывкар, Оренбург, Самара, Ульяновск, Астрахань, Махачкала, Дербент, Волгоград, Краснодар, Сочи, Минеральные Воды, Пятигорск, Кисловодск, Ростов-на-Дону, Таганрог, Новочеркасск, Липецк, Курск, Воронеж, Нижний Новгород, Чебоксары, Киров, Петрозаводск, Архангельск, Псков, Иваново, Владимир, Череповец, Новгород Великий, Тверь, Рязань, Касимов, Калининград, Ярославль, Курган, Орск, Смоленск, Саратов, Тольятти, Тула, Волжск, Казань, Борисоглебск, Улан-Удэ, Волгодонск, Абакан.

4 декабря в московском Центре Сахарова прошли дебаты на тему «“Стратегия–31”: Нужно ли оппози-ции договариваться с властью?», в которых принял участие один из организаторов нижегородских акций «Стартегии–31» Станислав Дмитриевский. Публику-ем фрагменты его выступления.

Возможны ли на этом пути компромиссы с властью? Полагаю, что универсального ответа здесь нет — пози-ция зависит от самоидентификации отвечающего. Если Вы политик, то думаю, такие компромиссы для Вас воз-можны и допустимы. Ибо политика, по сути, — искус-ство возможного, искусство компромисса. Я бы посчитал совершенно приемлемым, если бы на такой компромисс пошел, скажем, Эдуард Лимонов, ибо он всегда пози-ционировал себя в качестве политика. Первичная цель любого политика — приход к власти и (или) ее удер-жание. И на этом пути компромиссы и договоренности с действующей исполнительной властью могут, в опре-деленных обстоятельствах, быть весьма действенным инструментом.

Другое дело, если Вы позиционируете себя как пра-возащитник: ведь подлинное право вне политики, над политикой, оно само — граница политики, как любит повторять Сергей Адамович Ковалев. У правозащитни-ка и цель совершенно иная, чем у политика — защита общественного интереса, или, иными словами - защита прав неопределенного круга лиц.

Права человека, в соответствии с общепринятой доктриной, — это некие свойства, объективно принад-лежащие индивиду просто по факту его рождения чело-веческим существом или, как это происходит с полити-ческими правами, по факту достижения определенного возраста и наличия гражданства того или иного государ-ства.

С этой точки зрения реализация конституционных прав и свобод для правозащитника не может являться предметом торга или компромисса ни с исполнитель-ной властью, ни с какими-либо другими лицами. В противном случае защита права превращается в опре-деленный род попрошайничества или, в лучшем случае, торговли. Я не говорю, что торговать и просить милосты-ню дурно. Я лишь настаиваю, что эти вполне невинные занятия следует отличать от деятельности по защите прав человека. Посмотрим на пресловутый Закон ФЗ-54 “О митингах”. Он явно вводит разрешительно-запретитель-ную процедуру реализации права на мирные собрания, наделяет исполнительную власть возможностью произ-вольно, то есть по неопределенно широкому кругу осно-ваний, разрешать или запрещать мирное собрание в кон-кретном месте и в конкретное время. И от того, что эта разрешительная процедура стыдливо прикрыта фиговым листком термина “согласование”, ее правовой, а вернее антиправовой, природы не меняет. Эта разрешительно-запретительная процедура противоречит и самой док-трине прав человека, и прямому смыслу формулировок

Я выбираю Свободу

Сердце моё заштопано,В серой пыли виски,Но я выбираю Свободу,И — свистите во все свистки!

И лопается терпенье,И тысячи три рубакВострят, словно финки, перья,Спускают с цепи собак.

Брест и Унгены заперты,Дозоры и там, и тут,И все? меня ждут на Западе,Но только напрасно ждут!

Я выбираю Свободу, —Но не из боя, а в бой,Я выбираю СвободуБыть просто самим собой.

И это моя Свобода,Нужны ли слова ясней?!И это моя забота —Как мне поладить с ней.

Не слаще, чем ваши байки,Мне гордость моей беды,Свобода казённой пайки,Свобода глотка воды.

Я выбираю Свободу,Я пью с нею нынче на «ты».Я выбираю свободуНорильска и Воркуты.

Где вновь огородной тяпкойНад всходами пляшет кнут,Где пулею или тряпкойОднажды мне рот заткнут.

Но славно звенит дорога,И каждый приют, как храм.А пуля весит немного —Не больше, чем восемь грамм.

Я выбираю свободу, —Пускай груба и ряба,А вы, валяйте, по капле«Выдавливайте раба»!

По капле и есть по капле —Пользительно и хитро,По капле — это на Капри,А нам — подставляй ведро!

А нам — подавай корыто,И встанем во всей красе!Не тайно, не шито-крыто,А чтоб любовались все!

Я выбираю Свободу,И знайте, не я один!И мне говорит «свобода»:«Ну, что ж, говорит, одевайтесьИ пройдемте-ка, гражданин».

1971 Александр Галич

Когда демократы пришли к власти... Или не пришли, или не демократы, в общем, в начале 90-х люди, занявшие кресла в кабинетах вчерашних об-комов и горкомов, оказались самыми что ни на есть вульгарными марксистами. Все их соображения о переустройстве страны сводились к идее смены эко-номической доктрины. Либерализовать же прочие стороны жизни россиян были призваны в лучшем случае переводные и не всегда качественно обте-санные под реалии родных осин, заимствованные у западных стран законы. Этого оказалось ничтожно мало. Власть так и не взялась за воспитание ново-го свободного человека. Дельца — да, но не более. Однако и без того история свободомыслия в России столь же длинна, сколь длинна история автократизма по-русски. Сквозь нагромождения идеологических пластов и экономических концепций, как ни в чем не бывало, несмотря на то, как “подморозило” в по-следние годы политическую систему страны, прорастает гражданское самосознание.

В 90-ые нас призывали ликовать в связи с появлением свободы выбора. Но теперь, по-сле десятка лет преследований гражданских активистов сотрудниками милиции, холодной надменности властьимущих по отношению к попавшим в очередную передрягу бедолагам, говорить о свободе выбора пока не очень ак-туально. Сегодня у нас отнимают несравнимо большее - нашу Свободу в ы х о д а.

Чиновники наклады вают вето, пресекая последнюю, подчас, возможность выступить в защиту личных или общественных интере-сов, используя наше законное право. Дело не только в 31-ой статье Конституции. Под гнетом обстоятельств исчезает сама при-

МЫ ПРОСТО ВОЗЬМЕМ НАШИ ПРАВА

статьи 31 Кон-ституции РФ, и статье 11 Ев-ропейской кон-венции о правах человека в том толковании, ко-торое дано ей в руководящих п р е ц е д е н т а х Европейского суда. В соот-ветствии с этим т о к о в а н и е м круг оснований, по которым свобода собра-ний может быть о г р а н и ч е н а государством, строго закры-

тый, а их опре-деления «обяза-

тельно ограничительны и должны толковаться в узком смысле» (“Сидиропулос и другие против Греции”, пар. 37-39). По существу, в практике Суда речь идет лишь о случаях, в которых участники собраний фактически призывают к насильственным действиям, то есть когда мирное собрание по сути перестает быть таковым.

«Свобода собраний, закрепленная в Статье 11 Кон-венции, защищает демонстрации, которые могут раз-дражать или быть неприемлемыми для людей, взгляды которых противоположны идеям или требованиям, вы-двигаемым при этом» («Ассоциация “Эрцте фюр дас Лебен” против Австрии”, пар. 32), «нет оправдания для воспрепятствования группе лишь потому, что она стре-мится к публичным дебатам по ситуации, сложившейся у части населения страны, и пытается найти решения со-гласно демократическим правилам, способным удовлет-ворить интересы всех» (“Объединенная Коммунистиче-ская партия Турции и другие против Турции”, пар. 57), «существенным фактором, который нужно принимать во внимание [при разрешении вопроса об ограничении пра-ва на свободу собраний], является вопрос о том, были ли призывы к применению насилия, мятежу или иной фор-ме отрицания демократических принципов» (“Свободная демократическая партия Турции “ЁЗДЕП” против Тур-ции”, пар. 40), «автоматическая ссылка на сам факт, что организация была расценена как антиконституционная — и ей было отказано в регистрации, — не может быть достаточным для оправдания практики систематических запретов проведения ею мирных собраний» (Станков и «Объединенная организация Македонии “Илинден” против Болгарии», пар. 92), «тот факт, что группа лиц призывает к автономии или даже предлагает отделе-ние части территории страны — таким образом требуя фундаментальных конституционных и территориальных изменений, — не может автоматически оправдывать запрет на ее собрания. Требование территориальных из-менений в речах и на демонстрациях автоматически не является угрозой территориальной целостности страны и национальной безопасности» (там же, пар. 97), «Сво-бода собраний и право выражать свое мнение на них яв-ляются одними из высших ценностей демократического общества. Сущность демократии лежит в ее способно-сти разрешать проблемы путем открытых обсуждений. Скорые меры превентивного характера по подавлению свободы собраний и выражения мнения в случаях, не ка-сающихся подстрекательства к совершению насилия или отказа от демократических принципов — какими бы шо-

кирующими или неприемлемыми определенные взгляды или используемые слова ни казались властям и какими бы незаконными ни были требования — делают плохую услугу демократии и часто ставят ее под угрозу. В демо-кратическом обществе, основанном на верховенстве за-кона, политическим идеям, оспаривающим существую-щий порядок, реализация которых проводится мирными средствами, должна быть предоставлена надлежащая возможность их выражения путем осуществления права на собрания, равно как и иными законными способами» (там же).

Даже опасность столкновений между противобор-ствующими группами демонстрантов, в соответствии с прецедентным правом Европейского суда, не является основанием для ограничения права на свободу собра-ний. Предполагается, что обеспечить общественный порядок в этом случае — задача властей, полиции. Суд указывает: «Если любая вероятность напряжения и раз-горяченного обмена мнениями между противостоящими группами в ходе демонстрации будет являться основани-ем для ее запрета, общество столкнется с тем, что оно будет лишено возможности услышать иные взгляды по любому вопросу, который посягает на восприимчивость мнения большинства» (там же, пар. 107).

Таким образом аргумент, что федеральный закон предусматривает процедуру согласования, а правоза-щитник обязан подчиняться закону, не состоятелен. Закон «О митингах...» 54-ФЗ в существующем виде со-держит антиправовые положения, противоречащие Кон-ституции и международным обязательствам Российской Федерации, и правозащитники не связаны этими его по-ложениями.

Таким образом любые переговоры с исполнительной властью, допускающие возможность неправового огра-ничения права граждан на мирные собрания (по персона-лиям, типа: «разрешим, но только без Лимонова, Ивано-ва, Петрова, Сидорова», по требованиям, лозунгам, по месту и времени проведения, по числу участников и т.п.) не приемлемы для правозащитников, так как они проти-воречат доктрине и базовым ценностям прав человека и подрывают защиту этих прав. Что сделает соль соленою, если она потеряет свою силу? Кто защитит права челове-ка, если даже правозащитники, по неким «тактическим» соображениям, готовы отказаться от тезиса об универ-сальном характере этих прав?

Еще одно замечание частного порядка. Конечно, можно сказать, что в правовом государстве правозащит-ники должны добиваться изменения неправового закона через Парламент и Конституционный суд. Однако мы не находимся в условиях правового государства. Парламент в путинской России, по знаменитому выражению его спикера, «не место для дискуссий», а Конституционный суд превратился в в приводной ремень кремлевской по-литики. В наших условиях единственный эффективный способ отмены неправового закона - отказ от его со-блюдения в рамках стратегии гражданского непови-новения. Точнее от соблюдения его неправовых норм. Уведомление же властей о предстоящем мероприятии, конечно, может подаваться. Мы должны поступить с 54-ФЗ точно так же, как поступил Ганди с Соляным законом.

Такой стратегий гражданского неповиновения и яв-ляется «Стратегия — 31». Мы добиваемся всего лишь безоговорочного соблюдения права на мирные собрания всюду, всегда и для всех, без каких-либо дискриминаци-онных ограничений. Не больше, но и не меньше. Мы не должны просить у власти то, что положено нам по зако-ну. Мы даже не будем это требовать. Мы просто возьмем наши права.

Станислав Дмитриевский

вычка отстаивать свое, когда на это «свое» зарится какой-нибудь инкорпорированный во властную верти-каль захватчик. Когда видишь призыв к выходу 31-го на площадь, важно помнить, что речь идет не только о митингах: 31-я статья – символ свободы как таковой. Когда некто, идущий следом, наступает тебе на пятки, не одернуть его - значит вновь и вновь терпеть обиду.

Выход на площадь — это протест против сло-жившегося порядка вещей, поддержка всех тех, чей голос сегодня еле слышен, в гнетущей тишине равнодушия. Химки, Ленинградка, поселок Речник, архитектурное наследие нашего города, Дубки — не пустой звук для человека, которого должно называть сегодня Гражданином.

До встречи 31-го на площади Свободы, граждане!

Оргкомитет “Стратегии-31” в Нижнем Новгороде

“Площадь Свободы” – №2 (31 декабря 2010 г.). Вестник Гражданского движения “31” в Нижнем Новгороде

Изготовлено ОАО “Кстовская типография”: Нижегородская обл., г. Кстово, ул. Магистральная, д. 4а. Тираж – 999 шт. Подписано в печать – 20.01.2011.Адрес редакции – Н.Новгород, Художественный пер., д.33. Гл. редактор – П.Захаров.

«Там, где правительство пришло к власти более или менее демократическим путем (пусть даже при этом дело и не обошлось без фальсифи-кации) и где поддерживается, по крайней мере, видимость конституционной законности, воз-никновение партизанского движения исключено, поскольку еще не исчерпаны возможности борь-бы мирными средствами».

Эрнесто Гевара

«Протест — это когда я заявляю: то-то и то-то меня не устраивает. Сопротивление — это когда я делаю так, чтобы то, что меня не устраивает, прекратило существование».

Ульрика Майнхоф

Страна летит в пропасть. Пока еще есть хоть не-большая возможность протеста, протеста и МИР-НОГО сопротивления, преступно ее не использовать. Пока еще есть возможность. Проводить митинги. Демонстрации. Забастовки. Пикеты. Обращаться в суды и требовать соблюдения хотя-бы какой-то за-конности... Говорить. Писать. Кричать. Петь. Думать.

Если все рухнет окончательно, совесть съест тех, кто хотя бы не попытался остановить все это. А по-страдают равно и те, у кого есть совесть, и те, у кого нет и намека на нее.

Идея ненасильственного сопротивления связана в первую очередь с именами Махатмы Ганди и Генри Торо. Впервые сама идея была применена Ганди в ЮАР.

22 августа 1906 года правительство Трансвааля (ЮАР) опубликовало проект закона, по которому индийцы – мужчины, женщины и дети с 8-ми летне-го возраста – должны пройти регистрацию в поли-ции, оставить отпечатки пальцев и получить особые удостоверения, иначе их ожидали арест и высылка. Такая регистрация приравнивала индийцев к лицам, подозреваемым в совершении преступления. Поли-цейские также получали право вторгаться в жилища индийцев (и даже на традиционно неприкосновенную женскую половину) для проверки регистрации. Про-читав закон, Ганди сказал: “Лучше умереть, чем со-гласиться с подобным законом.”

Он ищет название для движения ненасильствен-ного сопротивления, и останавливается на предло-жении сына: “сатьягратха”, что означает “твёрдость в истине”. Это слово точно выразило суть концепции Сопротивления. Это не вынужденная пассивность слабого перед сильным. Насилию противопоставля-ется сила духа и внутренняя уверенность в правоте.

Ганди предупредил правительство, что если закон будет принят, индийцы объявят Сатьягратху. Закон был принят.

1 января 1908 года Сатьягратха начинается ми-тингом, на котором индийцы демонстративно жгут свои повестки на регистрацию. Ганди сажают в тюрь-му. Выйдя из тюрьмы Ганди начинает готовить Сатья-гратху в масштабах всей Южной Африки. В 1913 году ему удаётся поднять горняков Наталя на забастовку. Забастовка быстро распространилась по всей стране.Тысячи индийцев были арестованы.

6 ноября 1913 года он начинает знаменитый мирный поход протеста из Наталя в Трансвааль. Это было демонстративным нарушением закона, запре-щающего индийцам перемещаться из одной провин-ции в другую. Нарушение закона каралось тюремным заключением и высылкой. Ганди шёл во главе много-тысчной колонны, которая росла с каждым днём. Вызванные правительством войска не решились стрелять, но попытались на лошадях разогнать де-монстрантов. Тогда участники похода легли на землю, и кони не пошли по лежащим.

30 июня 1914 г. было подписано соглашение, со-гласно которому все наиболее оскорбительные для индийцев законы были отменены.

Борьба Ганди в Южной Африке закончилась по-бедой.

Ганди вернулся в Индию. Он предложил исполь-зовать Сатьягратху против английского владычества.

Концепция включала в себя пассивное сопротивле-ние, бойкоты, митинги, распостранение нелегальной литературы, проведение дней массового неповинове-ния - харталов, в которые индийцы всех религиоз-ных верований, в том числе мусульмане, оставались дома, проводя время в посте и молитвах. Такие, очень похожие на забастовки, действия, когда закрываются одновременно сотни тысяч лавок, не работают ба-зары, пусты государственные учреждения, наносили ощутимый экономический урон.

Гражданское неповиновение подразумевает со-знательное нарушение противоречащих морали за-конов. За нарушение несправедливого закона неод-нократно следовало наказание: арест, заключение в тюрьму, которые мужественно переносились и только укрепляли волю к победе.

Формы “несотрудничества”, которые Ганди, од-нако, советовал применять с осторожностью, так как они могли вызвать гнев и репрессии со стороны пра-вительства: отказ от титулов, званий и наград, при-своенных правительством, выход с государственной службы, выход из полиции и армии, бойкот судов, школ и административных учреждений с одновремен-ным созданием альтернативных структур для поддер-жания функционирования общественной жизни...

В 1947 году Индия мирным путем получила неза-висимость от Британии.

Во время нацистской оккупации в Норвегии,было создано принудительное фашистское юношеское движение. Также принудительно была создана орга-низация преподавателей. Подполье призвало препо-давателей к сопротивлению. От 8 до 10 тысяч препо-давателей в стране поставили свои подписи и адреса под текстом, в котором говорилось, что они не могут принять участия в фашистской системе образования молодежи. Около тысячи мужчин-учителей были арестованы и заключены в концлагеря.

На подписантов оказывалось нечеловеческое давление. Однако их страдания настолько укрепили дух норвежцев и поставили перед режимом Кваслин-га такие проблемы, что во время посещения школы близ Осло он кричал на учителей так громко, что его было слышно в школьном дворе: “Вы, учителя, ис-портили мне всё!” Испугавшись дальнейшего отчуж-дения норвежцев, Квислинг в конце концов приказал освободить преподавателей.

“Спустя восемь месяцев после арестов, послед-ние преподаватели вернулись домой, где встретили триумфальный прием. Новая организация препода-вателей никогда не была создана и школы никогда не были использованы для фашистской пропаганды”, - пишет Х.Госс.

Тактика ненасилия применялась с успехом в 50-60-е годы в США – негритянским движением за гражданские права. В результате был отменен целый ряд расистских законов.

Одной из первых в мире общественных органи-заций, применивших ненасильственную тактику в борьбе за охрану окружающей борьбы стала “Грин-пис”. Ее довольно эффективная деятельность стала образцом для подражания со стороны многих других организаций “зеленых”.

Примеров того, как твердая уверенность в не-обходимости политических изменений, в отстаивании своих прав и свобод, мирное гражданское сопро-тивление, помогли добится весомых результатов – огромное множество.

В России тактике ненасильтственной борьбы следует Движение “31”, первой целью которого яв-ляется защита свободы собраний. Каждое 31-е чис-ло, теперь уже более чем в 60 городах проводятся митинги в защиту свободы собраний и статьи 31 кон-ституции РФ, которая гарантирует “право собирать-ся мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.”

“Сначала тебя не замечают, затем над тобой сме-ются, затем с тобой борются, затем ты побеждаешь”, – сказал Ганди. Так и есть.

Анна Кузнецова

Гражданский протест

Трещенков Н. В. (1875 — 1915)Жандармский ротмистр. Поступил на службу в

жандармерию в 1900 г. С 1905 г. - начальник охран-ного отделения Нижегородской губернии. На службе в политической полиции он “отличился” бомбар-дировкой вокзала в Нижнем Новгороде, где засела “дружина революционеров” в пять человек, и кара-тельными экспедициями в Сормово. Затем, обви-ненный в растрате государственных средств, он был переведен в Житомир, а оттуда в Москву. В марте 1912 г. он прибыл во главе отряда войск на Ленские прииски во время возникшей там забастовки и руко-водил расстрелом расстрелом рабочих.

Трещенков натравливает солдат на рабочих, по-сылает в центр телеграммы об “агитаторах-бунтов-щиках” и, наконец, отдает приказ солдатам стрелять

в мирную манифестацию. Благодаря провокацион-ным действиям Трещенкова забастовка, до его приез-да протекавшая мирно, оканчивается расстрелом со-тен рабочих. В июле 1912 г. Трещенков был временно отстранен от службы, а затем переведен в петербург-ское жандармское управление. Следствие, назна-ченное над ним, окончилось через два года. Не найдя состава преступления, совет министра внутренних дел предложил Трещенкову вступить в действующую армию, “чтобы искупить свою невольную ошибку”. Трещенков попал на фронт и в мае 1915 г. был убит.

“Центр по противодействию экстремизму” при ГУВД по Нижегородской области возглавляет чело-век с созвучной фамилией. Посмотрим, окажется ли созвучной и его судьба.

раз жандарм, два жандарм

11 декабря в столице по причине безобразного ведения следствия по делу об убийстве болельщика футбольного клуба «Спартак» Егора Свиридова прошли акции протеста, вылившиеся в массовые беспорядки на Манежной площади и в метро.

Некоторые участники этих акций избивали ни в чем не повинных людей и выкрикивали расистские лозунги.

Мы не желаем видеть на Триумфальной площади 31-го числа расистов, провокаторов, а также людей, готовых к насилию. Вас здесь не ждут. Триумфальная площадь – не место для этнической розни.

Мы не против присутствия на Триумфальной площади тех участников акций памяти Егора Свиридова, для кого во главе угла стоит восстановление справедливости и наказание преступников. Свобода собраний нужна нам всем.

Мы требуем немедленного ареста всех подозреваемых в убийстве Егора Свиридова и передачу подозреваемых справедливому и гласному суду. Также должны быть наказаны виновные в нагнетании межэтнической розни, доходящей до массовых столкновений.

Оргкомитет Стратегии-31

Заявление ОргкОмитета Стратегии-31 пО Ситуации, вОЗникшей пОСле убийСтва егОра СвиридОва

11-го декабря на Манежной площади Москвы прошла стихийная массовая акция протеста против неэффективности правой системы РФ и отсутствия национальной политики, вызванная освобождением из-под стражи подозреваемых в убийстве болель-щика «Спартака» Егора Свиридова. Отдельными участниками многотысячной манифестации было до-пущено насилие в отношении сотрудников ОМОНа и молодежи кавказских национальностей. Ряд госу-дарственных руководителей, в том числе Дмитрий Медведев, Владимир Путин и Владислав Сурков, сделали заявления, в которых вместо того, чтобы признать ошибки собственного политического курса, призвали «разобраться» с организаторами «погро-мов».

Владислав Сурков попытался переложить ответ-ственность за произошедшее на участников «Стра-тегии 31»: «Это ведь как бы “либеральная” публика упорно вводит в моду несанкционированные акции, а нацисты и жлобы этой моде следуют. 11-ое происхо-дит от 31-го. От, казалось бы, мелочи – совсем не ме-лочь». «А еще до погрома на Манежной был погром в Химках, если кто забыл. Другие люди, а жлобство то же. Нет, ребята, так не пойдет», – заявил Сурков.

Пойдет или не пойдет, решать не Суркову, и он сам прекрасно это понимает. Еще вчера, казалось, контролируемые им фанатские группы заявляют о

себе как активная независимая сплоченная сила. Растет градус протеста и на других фронтах.

Выступления граждан по 31-м числам, сделавшие Триумфальную площадь в Москве самой яркой пло-щадкой, кооптирующей все новых и новых противни-ков авторитаризма в России, не дают покоя властям. Мешают сложиться имиджу продвинутых и гибких властителей. Сурков, конечно, пытается переиграть всех разом, отвратив от протестных групп возможных сторонников, но все сводится к гневному сотрясанию воздуха. «Погром», «нацисты», «жлобы» – несо-мненно, не самые лестные эпитеты, но позвольте, какое отношение имеют они к митингующим за свои права гражданам нашей страны? Да и к вышедшим на Манежную площадь 11-го декабря фанатам не стоит спешить клеить ярлык «нацисты». Разные там были люди, так скажем.

В любом случае, у имеющих сегодня серьезные претензии к власти, не должно оставаться иллюзий. Кремль не пойдет навстречу, не скорректирует свой курс, фактически ведущий Россию к коллапсу. Един-ственный возможный, на сегодня, путь – это тоталь-ные единые совместные действия вне идеологических рамок. И именно «Стратегия 31» видится идеальной платформой для таковых.

Илья Шамазов

11-ое происходит от 31-го?

31 число, пл. Свободы, 18:00

Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.

Статья 31 Конституции РФ

ГРАЖДАНИН!ВЫЙДИ НА ПЛОЩАДЬ СВОБОДЫ! ПРОТИВОСТОЯТЬ БЕЗЗАКОНИЮ МОЖНО ТОЛЬКО СООБЩА! ЖДЕМ ТЕБЯ КАЖДОЕ 31-Е ЧИСЛО!

+ 7 9 2 0 2 9 5 8 6 0 5 , h t t p : / / s t r a t e g y - 3 1 . r u