Дайджест "Инвестиции в ИТ"

19.07.2010

Еженедельный дайджест | ООО «Управляющая компания

«АТЛАНТА»

ИНВЕСТИЦИИ В ИТ

OOO «Управляющая компания «АТЛАНТА» | ИНВЕСТИЦИИ В ИТ 2

Оглавление

На Ставрополье запланировано создание фонда поддержки проектов в научно-технической

сфере объемом 1 млрд руб. ................................................................................................................... 3

«Российская венчурная компания» проводит start-up consulting инновационных проектов в

рамках Форума «Селигер-2010» ............................................................................................................ 3

Инновации в промышленности: Модель не подошла ......................................................................... 4

Контроль над почтой ............................................................................................................................... 5

Казахстанские инновации: брать только нужное ................................................................................. 6

Пробочный доход .................................................................................................................................... 9

«Армада» избрала новый состав совета директоров ........................................................................ 10

«IT-компания должна быть глобальной», — Сергей Белоусов, создатель и совладелец компании

Parallels ................................................................................................................................................... 11


На Ставрополье запланировано создание фонда поддержки проектов в

научно-технической сфере объемом 1 млрд руб.

Дата: 2010-07-17

Источник: РосБизнесКонсалтинг

Оригинал документа

В Ставропольском крае на развитие малого и среднего предпринимательства в научно-

технической сфере будет направлен 1 млрд руб. Как сообщает пресс-служба Министерства

экономического развития края, 100 млн руб. будет выделено из федерального бюджета, еще 100

млн руб. из краевого, остальное - средства инвесторов.

Для реализации этих сумм будет создан Фонд содействия развитию венчурных инвестиций в

субъекты малого и среднего предпринимательства в научно-технической сфере края.

Средства будут переданы в доверительное управление управляющей компании закрытого

паевого инвестиционного фонда (ЗПИФ), относящегося к категории фондов смешанных

инвестиций.

“Создаваемый на Ставрополье региональный венчурный фонд позволит оказывать поддержку

инновационным проектам в научно-технической сфере, реализуемым субъектами малого и

среднего предпринимательства. Работа фонда будет ориентирована на использование в

малом бизнесе технических и технологических новинок, еще не опробованных на практике, что

позволит бизнесу внедрять высокотехнологичные идеи в жизнь. Основными направлениями

изысканий, которые могут быть поддержаны в рамках деятельности фонда, являются

нанотехнологии, биотехнологии, использование высоких технологий в агропромышленном

комплексе и развитие фармацевтического кластера”, - отмечается в сообщении.

«Российская венчурная компания» проводит start-up consulting

инновационных проектов в рамках Форума «Селигер-2010»

Дата: 2010-07-15

Источник: Lenta.Ru


С 11 по 18 июля 2010 года в рамках профильной смены «Инновации и техническое творчество»

Форума «Селигер-2010» ОАО «Российская венчурная компания» (РВК) проводит активную

деятельность по start-up consulting. Ежедневно с 14 до 20 часов в шатре «Российской венчурной

компании» каждый участник смены может получить профессиональную консультацию по своему

проекту от бизнес- и инвестиционных экспертов, привлеченных РВК, по широкому кругу вопросов,

связанных с развитием проекта, проведением маркетинговых исследований, подготовкой бизнес-

плана, поиску источников финансирования. Подобный вид деятельности в рамках Форума

оказался настолько востребованным среди молодых инноваторов и предпринимателей, что

экспертам приходится вести консультации в непрерывном режиме. Start-up проекты

представлены широким кругом областей предпринимательской деятельности, от

высокотехнологичной и промышленной до строительной (архитектура) и сферы услуг. Наиболее

яркие проекты получат дальнейшую поддержку РВК в части их подготовки к презентации

потенциальным инвесторам. Кроме того, самые интересные start-up проекты подробно

обсуждаются в эфире онлайн-программы, съемки которой ежедневно проходят в шатре

«Российской венчурной компании». Начинающих предпринимателей также привлекла деловая

игра «Инновационный кластер: дух предпринимательства», которая проводится в рамках Форума

«Селигер-2010» по инициативе ОАО «РВК». Главными целями игры являются построение

идеальных моделей инновационного кластера, получение участниками игры опыта

инновационной деятельности, эмоциональное погружение участников в инновационную

деятельность, понимание ими сущности «духа предпринимательства». Смена «Информационный

поток», участниками которой выступают молодые журналисты, активно привлекается к

образовательной программе, разработанной «Российской венчурной компанией». Для

будущих профессионалов медиасферы проводятся лекции и семинары, главными участниками


которых стали ведущие журналисты, специализирующиеся на инновационной журналистике.

Молодые журналисты смогут принять участие в создании качественных материалов, многие из

которых будут опубликованы в авторитетных СМИ, ознакомиться с новыми темами и идеями для

дальнейшей работы и карьерного роста. ОАО «Российская венчурная компания» уже второй год

принимает участие во Всероссийском образовательном форуме «Селигер», т.к. в настоящее

время в России существует объективная потребность в получении новых знаний и опыта в

сфере инновационной деятельности.

Об ОАО «Российская венчурная компания»

ОАО «Российская венчурная компания» (ОАО «РВК») – государственный фонд

фондов и институт развития Российской Федерации, один из ключевых

инструментов государства в деле построения национальной инновационной

системы. ОАО «Российская венчурная компания» было создано в соответствии с

распоряжением Правительства Российской Федерации от 7 июня 2006 года № 838-

р. Основные цели деятельности ОАО «РВК» – стимулирование создания в России

собственной индустрии венчурного инвестирования и значительное увеличение

финансовых ресурсов венчурных фондов. Компания исполняет роль

государственного фонда венчурных фондов, через который осуществляется

государственное стимулирование венчурных инвестиций и финансовая

поддержка высокотехнологического сектора в целом, а также роль института

развития, ответственного за формирование «экосистемы» инновационно-

технологического предпринимательства.

Инновации в промышленности: Модель не подошла

Дата: 2010-07-15

Источник: Ведомости


Инновационный вектор развития российской промышленности имеет две проблемы — и обе

принципиальные. Во-первых, сами промышленники крайне слабо мотивированы на

инновационное поведение. А, во-вторых, национальное предложение технологических

инноваций для промышленного внедрения чрезвычайно скудно. Пора ввести в российский

экономический лексикон новое важное слово «иннопром» — инновации в промышленности. На

этом рынке сегодня работают промышленники, которые инвестируют в НИОКР и внедрение

инноваций кратно, а часто на порядки меньше, чем зарубежные отраслевые конкуренты. Более

90% этого незначительного спроса удовлетворяется импортом, поскольку национальное

предложение инновационных технологий находится на крайне низком уровне. Проблема низкого

спроса экономики на инновации напрямую связана с состоянием конкуренции в стране. Высокий

уровень монополизированности отраслей промышленности, избыточные защитные

барьеры — ключевая проблема, снижающая мотивацию промышленников к внедрению

инноваций. Вторая по значимости проблема — гипертрофированная роль государства на

промышленных рынках. В этой ситуации именно административный ресурс, а не

технологические преобразования становится самой востребованной промышленной инновацией,

способной максимально быстро и эффективно повлиять на состояние предприятия. Весомую роль

играет и социальная политика. Курс власти на сохранение и преумножение рабочих мест на

существующих промышленных предприятиях снижает мотивацию промышленности к внедрению

инноваций, которые в большинстве случаев нацелены на повышение производительности труда,

а значит, на высвобождение работников. Государству придется выбирать: или сохранение

нынешнего числа занятых, или эффективный иннопром. Сам факт присутствия

государства в капитале предприятий промышленного сектора является негативным

условием для способности компаний внедрять инновации и их мотивированности. В одних и

тех же отраслях частные компании гораздо охотнее государственных или полугосударственных

идут на разработку и внедрение промышленных инноваций. Кроме того, в России не создано


заметных налоговых и тарифных стимулов для предприятий промышленности по инвестициям в

НИОКР и системы компенсации затрат на внедрение инноваций. Спрос промышленников на

инновации удовлетворяется в основном импортом. Не является секретом упадок

отечественной отраслевой и прикладной науки. Советская система отраслевых НИИ

практически полностью разрушена, а новая инфраструктура создания, капитализации и

внедрения инноваций находится в стадии формирования. В стадии зарождения находятся

традиционные западноевропейские рыночные институты поддержки инновационной

деятельности: количество реально действующих бизнес-ангелов и венчурных фондов

находится на катастрофически низком уровне и отстает в десятки и сотни раз от

показателей стран, которые занимают первые места в ключевых рейтингах

инновационного развития. Россия во всех глобальных рейтингах инновационного развития

занимает места средние и ниже средних. Главные причины — качество институциональной среды

и качество государственных институтов. Все те факторы, которые являются критичными для

ведения стандартной деловой деятельности, еще более значимы для инновационных бизнесов.

Отдельная проблема — отечественные меры государственной политики по содействию

инновационному развитию. И практика функционирования региональных венчурных фондов

Минэкономразвития, и история Российской венчурной компании, и старт «Роснано»

демонстрируют одну и ту же тенденцию: колоссальный дефицит приличных

инновационных проектов. Госструктуры по финансированию инновационных стартапов

создали ярко выраженный «рынок продавца», на котором управленцы богатых фондов в

ситуации дефицита проектов вынуждены жестко конкурировать за те немногие проекты,

что базируются на адекватных идеях. Значит, нуждается в дополнительной оценке

адекватность российской национальной модели поддержки инновационного развития.

Нынешняя модель в целом основана на англосаксонском образце и нацелена на поддержку так

называемых гаражных инноваций, ее базовым адресатом является малый предприниматель (путь

Intel или Apple как прототип). Как показывает практика нескольких последних лет, эта модель

столкнулась именно с дефицитом адресата — тех самых малых инноваторов, которые являлись бы

инициаторами проектов. Вполне вероятно, что российская модель экономики с чрезвычайно

высокой концентрацией капитала, особенно в промышленности, должна быть дополнена чертами

так называемой европейской, или континентальной, модели поддержки инновационного

развития. Ее адресат — не малый инноватор, а крупная компания, для которой формируется

система тарифных и нетарифных стимулов к инвестициям в НИОКР и внедрению инноваций.

Консенсусное мнение экспертов, участвовавших в подготовке нашего доклада, заключается в том,

что рынок предложения инноваций в России может получить еще одну пробоину в случае

вероятного повышения налогов на труд. Даже на фоне тех объективных вызовов, которые стоят

перед бюджетной, социальной и пенсионной системами, тем не менее следовало бы

дополнительно взвесить последствия повышения налогообложения фонда оплаты труда для

развития инновационного сектора в стране.

Контроль над почтой

Дата: 2010-07-14

Источник: Эксперт


Компания Naspers и фонд Digital Sky Technologies обменялись акциями с целью упрочить взаимное

сотрудничество, говорится в сообщении DST. В результате сделки фонд получил долю Naspers

(39,3% акций) в интернет-компании Mail.ru, став ее практически единоличным владельцем.

Теперь в фонде сосредоточено 99,9% акций Mail.ru. Другие миноритарные акционеры и

менеджмент Mail.ru также приняли решение обменять свои доли в компании на акции DST.

Naspers, в свою очередь, получила 28,7% акций DST. Кроме того, фонд получит от своего партнера

инвестиции в размере 388 млн долларов.


Фонд Digital Sky Technologies был основан в 2005 году бизнесменами Юрием

Мильнером, Григорием Фингером и Алишером Усмановым.

Фонду принадлежит контрольный пакет социальной сети «Одноклассники»,

интернет-мессенджер ICQ и 10% акций социальной сети Facebook.

Naspers – медиагруппа, ориентированная на интернет-платформы (социальные

сети, электронная торговля, игры).

Казахстанские инновации: брать только нужное

Дата: 2010-07-13

Источник: АПН


Инновации

По мере того, как в России развивается очередной инновационный проект в Сколково, совсем не

лишне взглянуть на то, как аналогичные проблемы решают в соседних странах.

Казахстан еще в 2003 году всерьез поставил цели инновационно-индустриального развития, суть

которого сводилась к диверсификации экономики и создании новых высокотехнологичных

отраслей.

В отличие от российского примера, в 2003 году в Казахстане стали создавать целую

систему институтов развития, куда входили Банк развития Казахстана, Государственный

инвестиционный фонд, Национальный инновационный фонд, а также Центр инжиниринга и

трансферта технологий.

Обычно в политике поддержки инноваций приоритетное внимание уделяется финансовым

инструментам. Однако казахстанский опыт показывает, что только лишь одной финансовой

поддержкой почти никаких проблем решить нельзя, и нужна структура, которая будет соединять

науку и производство, передавать научные достижения в реальный сектор экономики. Такой

структурой в Казахстане стало АО «Центр инжиниринга и трансферта технологий». Путем

накопления опыта, проб и ошибок, этот центр создал, на мой взгляд, систему развития новых

технологий, в наибольшей степени подходящую для условий постсоветских стран.

От технопарка к инжинирингу новых технологий

Разумеется, Казахстан не избежал общего влияния и в процессе формирования собственных

инструментов развития, создал технопарки. При этом само понятие определяется следующим

образом: «Технопарк — сервисный комплекс, предназначенный для развития и реализации

инновационных проектов посредством предоставления услуг технологического бизнес-

инкубирования, включающих в себя услуги на льготной основе».

В технопарках создавались офисы, производственные помещения, лаборатории (в том числе

лаборатории микроскопии и неразрушающего контроля), учебные классы — в общем,

создавалось все необходимое, чтобы технопарк выступал удобным инкубатором для

инновационных идей. В теории казалось, что это способно обеспечить бурный рост

инноваций.

Однако реальный опыт показал, что этого недостаточно. «Мы думали, что стоит лишь создать

технопарки, как туда придут ученые и будут работать. Но это было не совсем так, и

потребовалась государственная помощь на самых ранних стадиях работ. Мы не могли

сделать опытный образец, испытать его, сертифицировать и вывести продукцию,

интересную для венчурного инвестирования», — рассказывает председатель Правления АО

«Центр инжиниринга и трансферта технологий» Саят Нюсупов.

Опыт работы технопарков показал, что без поддержки на ранних стадиях работ инновации не

могут развиться в привлекательный для инвесторов продукт. Потому «Центр инжиниринга и


трансферта технологий» изменил подход и стал оказывать на безвозмездной основе поддержку

доводки инновационного продукта до прединвестиционной стадии. «Мы должны сделать

проекты рыночно привлекательными», — подчеркивает Саят Нюсупов.

Обычно между изобретателями и учеными с одной стороны, инвесторами и банкирами с другой

стороны существует глубокое непонимание, поскольку обе стороны говорят на разных языках, и

им интересны разные аспекты предлагаемой инновации. Это настоящий камень преткновения в

любом инновационном проекте, который дошел до той стадии, когда нужно искать инвестиции,

превращающие разработку в рыночный продукт. «Центр инжиниринга и трансферта технологий»

нашел, что помощь нужна и на этой стадии. «Наша задача — перевести язык ученых на язык

банкиров», — подчеркнул Саят Нюсупов. Таким образом, из практики родился инжиниринг

новых технологий.

Инновации для решения проблем реального сектора

В принципе, спектр направлений научного поиска, инженерных и конструкторских разработок

очень велик, и среди них немало направлений, которые не могут быть применены в ближайшее

время и создаются в расчете на использование в будущем. Если не уделять внимание этому

моменту, то средства, выделенные на поддержку инноваций, могут быть распылены среди

проектов и разработок, от которых нельзя получить реальную отдачу.

«Мы хотим сделать так, чтобы большей частью наука работала на заказ. У реального

сектора есть технологические проблемы. И здесь государство выступает локомотивом этого

процесса и дает гранты, но заказы должны исходить из реального сектора экономики», —

указал Саят Нюсупов. Иными словами, новшества ради самих новшеств, инновации ради

инноваций, которые часто маскируют отсутствие реальной работы по перевооружению

промышленности, в Казахстане отвергнуты.

Для этого «Центр инжиниринга и трансферта технологий», совместно с Министерством

науки и образования РК, выделяет гранты по четырем направлениям:

- на разработку технико-экономического обоснования,

- на опытно-конструкторские разработки,

- на приобретение технологий,

- на зарубежное патентование.

Эти гранты даются в соответствии с четкими приоритетами решения конкретных

технологических проблем реального сектора экономики.

Другой стороной этой политики является отбор новых технологий, предназначенных для

освоения в Казахстане. Дело в том, что модернизацию можно проводить и на основе морально

устаревших технологий, которые стоят сравнительно недорого, которые дадут быстрый эффект. Но

он будет кратковременным, поскольку устаревшие уже сегодня технологии завтра превратятся в

анахронизм, тормозящий развитие промышленности. Также есть опасность, что при

неразборчивом освоении технологий в Казахстан иностранные партнеры могут начать ввозить

устаревшее, бывшее в употреблении оборудование, и превратят Казахстан в рынок утилизации

промышленного оборудования. И подобные случаи уже были в практике.

«Все проекты должны проходить тщательную технологическую экспертизу», — считает

Саят Нюсупов. Экспертиза должна точно установить, что ввозимая технология

действительно является передовой, а ввозимое оборудование — действительно новым,

современным и не бывшим в использовании. Только в этом случае дается разрешение на

ввоз.

Также в рамках аудита планируется развернуть технологический аудит инвестиционных проектов.

Многие предприятия приватизировались с условиями реконструкции производства и установки

нового оборудования. Однако сейчас трудно сказать, какие инвесторы выполнили свои


обязательства, а какие нет. Технологический аудит инвестиционных проектов должен четко

определить, в каких случаях инвестор добросовестно выполнил свои обязательства, а в каких

случаях приватизационный контракт был лишь прикрытием для выкачивания ресурсов из

предприятия.

Отраслевые КБ

Вместе с тем, уделяя огромное внимание поиску и приобретению технологий за рубежом,

Казахстан вовсе не собирается становиться только реципиентом иностранных технологий. Ведется

интенсивное развитие инфраструктуры инноваций, которая позволит создавать свои собственные

технологии. Но в этом вопросе Казахстан пошел оригинальным путем создания сети отраслевых

конструкторских бюро. Эти КБ создавались на базе тех конструкторских бюро, которые есть на

любом крупном предприятии, они сводились вместе, обеспечивались современным

оборудованием, оснащением, программным обеспечением.

Всего было запланировано создать пять отраслевых КБ национального уровня:

- транспортного машиностроения,

- горно-металлургического оборудования,

- сельскохозяйственного машиностроения,

- приборостроения,

- нефтегазового оборудования

Из них уже создано два отраслевых КБ: ТОО «Конструкторское бюро транспортного

машиностроения» в Астане и ТОО «Конструкторское бюро горно-металлургического

оборудования» в Оскемене (Усть-Каменогорск). Эти КБ должны сделать вклад в воссоздание

на новом техническом уровне машиностроительной отрасли в Казахстане.

Сравнение казахстанского опыта поддержки инноваций с российским показывает, что в

Казахстане это дело поставлено намного лучше, основательнее, и в созданной системе закрыта

большая часть тех брешей, через которые неведомо куда утекают огромные суммы. Четко

выстроенные приоритеты развития новых технологий сразу отсекают сомнительные и

малопродуктивные проекты, которые не приводят к повышению технологического уровня

реального сектора экономики. Отбор — вот главный принцип эффективности казахстанской

модели поддержки инноваций: брать только то, что реально необходимо.

Разработки и проекты, которые отбираются для реализации, доводятся до такой стадии,

когда их можно уже предложить банкам и инвесторам, причем в привычной для них форме, с

проработанным бизнес-планом, чтобы они могли рассмотреть предложение и принять по

нему решение. В российской практике такого подхода никогда не было.

Можно особенно не сомневаться, что при таком подходе к делу у Казахстана инновационная

политика даст эффект и свои результаты. Через некоторое время вполне может сложиться

ситуация, когда российские компании будут покупать новые технологии в Казахстане, как бы это

фантастично ни казалось сегодня.


Пробочный доход

Дата: 2010-07-12

Источник: КОММЕРСАНТЪ.


Москва превращается в столицу автомобильных пробок, а сами пробки - в новый источник дохода

для предприимчивых. Коробейники, владельцы биотуалетов и создатели высокотехнологичных

компаний — все они зарабатывают на автомобильных заторах. Десятки миллионов долларов в

год - таковы сегодня обороты пробочного бизнеса

Мегабайты денег

Торговля пирожками и васильками — самый очевидный, но далеко не самый хлебный сегмент

экономики пробок. Настоящие деньги на заторах делают компании из сектора новой

экономики: интернет-сервисы и разработчики программного обеспечения.

Крупнейший и самый заметный игрок на этом рынке — ООО "Яндекс.Пробки" (в прошлом

"Смилинк"): сервис, который собирает и обрабатывает информацию о дорожных заторах.

Финансовые показатели сервиса не раскрываются, но в 2008 году, когда "Яндекс" покупал

"Смилинк", компанию оценили в несколько миллионов долларов.

Сколько зарабатывает "Яндекс" на этом сервисе сейчас?

— Конечные потребители информации — люди, которым нужно планировать поездку по

городу — не платят за нее ничего,— говорит Евгений Гребенников, менеджер проектов

"Яндекса".— Нашим партнерам, таким, например, как навигационные программы и

радиостанции, мы предоставляем данные за символическую плату. Основной доход "Яндекс"

получает от продажи контекстной рекламы на поиске. "Яндекс.Пробки" дают

пользователям еще один повод зайти на портал и найти необходимую информацию".

Сколько именно приносит реклама на "Пробках", в "Яндексе", не говорят, но, по прикидкам

конкурентов, сумма эта превышает 40 млн рублей в год.

Лавры "Яндекс.Пробок" не дают покоя предпринимателям: каждый год в стране

появляются новые проекты такого рода. Так, несколько лет назад в столице была запущена

служба 77.ру, ее услугами пользуется прямой конкурент "Яндекса" — Rambler. В Нижнем

Новгороде создали систему мобильного видеонаблюдения за ситуацией на дорогах — Doroga TV,

через интернет она доступна всем желающим. Инвесторы вложили в компанию 1,5 млн рублей.

Сегодня сервисом пользуется 150 тысяч человек, правда, как превратить эту популярность

в деньги, создатели компании так и не придумали.

— Мы тоже хотели сделать сервис с пробками, но потом поняли, что не сможем тягаться с

"Яндексом",— говорит Денис Алаев, основатель компании AlterGeo (их приложение позволяет

интернет-пользователям отмечать свое местоположение на карте и получать информацию

о расположенных рядом заведениях).— Когда люди стоят где-то в пробке, они чаще

пользуются нашим сервисом. Например, я регулярно вижу всплеск активности пользователей

в районе Ленинградки, как раз когда там пробки. Недавно мы запустили программу с

несколькими сетями ресторанов: самые активные пользователи приложения получают

бесплатный кофе. Так вот, первый кофе получили именно водители с Ленинградки.

Инвесторы верят в перспективу сервиса: AlterGeo уже привлекла больше миллиона долларов

инвестиций.


Выиграли от пробок и поставщики услуг мобильного интернета — сотовые операторы и

компания Yota. Для последней водители и вовсе основная категория потребителей. Цена

вопроса для клиента — несколько тысяч рублей за модем и несколько сотен ежемесячно за

доступ в Сеть. Сколько зарабатывают на мобильном интернете поставщики этой услуги? Та же

Yota, к примеру, собрала в 2009 году 1,1 млрд рублей. Но стоит учесть: обитатели пробок

обеспечили лишь часть этой суммы.

Появление большого числа водителей с мобильным интернетом вдохнуло новую жизнь в

социальные сети: так, львиная доля пользователей русского сегмента Twitter "чирикает" в

своих микроблогах именно из автомобильных пробок. Иногда эмоциональные разговорчики

оборачиваются громкими скандалами: так, недавно депутат Мосгордумы Кирилл Щитов,

столкнувшись на дороге с очередной демонстрацией "синих ведерок", прямо из пробки написал

"Синие ведерки козлы! Из-за них 45 минут на Кутузовском в пробке простоял. Пришлось по

резервке ехать". "Ведерки" в долгу не остались и из той же пробки выложили в Сети фото машины

депутата.

Правда, политика — далеко не главное, чем интересуются застрявшие автовладельцы.

— В пробках людей больше всего интересуют ближайшие заправки, банкоматы и кофейни,—

говорит Денис Алаев.— Прокладка обходных маршрутов — также востребованная услуга.

"Яндекс" сейчас это сделал, но пока не очень качественно — пользователи ругаются. Если кто-

то сделает это лучше, то заработает. Востребованы также сервисы, показывающие

расстановку камер и постов ГИБДД. Я знаю несколько таких программ.

«Армада» избрала новый состав совета директоров

Дата: 2010-07-12

Источник: ФИНМАРКЕТ


Компания ОАО «Армада» сообщает об избрании нового состава совета директоров на годовом

общем собрании акционеров, состоявшемся 26 июня 2010 года. В совет директоров были

переизбраны Алексей Кузовкин, Азер Бадалов, Максим Селиванов и Александр Кутузов, а также

независимые директора Юрий Мостовой и Виктор Потехин. Независимый директор Вячеслав

Амелин, покинул свой пост в связи с переходом на государственную службу1, а новым

независимым директором стала Марина Шестакова, партнер инвестиционной компании Wermuth

Asset Management GmbH (WAM). В составе совета директоров «Армады», Марина Шестакова

представляет интересы миноритарных акционеров компании, в число которых входят и фонды

семейства Greater Europe Funds, консультируемые WAM. Марина Шестакова работает в WAM с

2004 года, является заместителем генерального директора по портфельным инвестициям, а также

партнером компании, закончила Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова

и Российскую Экономическую Школу, имеет степень CFA.

ОАО «Армада» - российская группа ИТ-компаний, более 15 лет присутствующих

на рынке и сосредоточенных на разработке программного обеспечения, оказании

ИТ-услуг, а также внедрении необходимых инфраструктурных решений.


«IT-компания должна быть глобальной», — Сергей Белоусов, создатель и

совладелец компании Parallels

Дата: 2010-07-12

Источник: Ведомости


Чтобы создать собственный софтверный бизнес, выпускнику Физтеха Сергею Белоусову

пришлось не только взять несколько банковских кредитов, но и заложить квартиры —

свои и родственников. Его партнер по бизнесу сборки телевизоров Rolsen не верил, что

разработка программного обеспечения когда-нибудь сможет приносить прибыль. А сейчас

только одна из компаний Белоусова, Parallels, зарабатывает около $100 млн в год — в

разы больше Rolsen. Что мешает другим российским разработчикам компьютерных

программ столь же успешно работать на международном уровне — Белоусов рассказал

«Ведомостям»

— Как, по-вашему, пережила кризис отрасль IT, что изменилось?

— До недавнего момента я думал, что мировая экономика уже стабилизировалась. Недавний

кризис в Европе показал, что это не совсем так. И все же финансовое сообщество относится к

нему гораздо спокойнее в сравнении с кризисом 2008 г.

Что касается разработки софта и интернет-бизнеса в России для глобального рынка,

2010 или 2011 год будет переломным. У меня есть основания полагать, что появятся

несколько реальных историй успеха, которые привлекут внимание к российским

разработческим командам мирового инвестиционного сообщества и могут послужить

примером для многих активных предпринимателей.

— А что в России? Как известно, наша страна больше других пострадала от кризиса.

Наблюдаете ли вы стабилизацию и здесь? Что происходит с IT-рынком?

— В отличие от всей экономики кризис не так сильно сказался на секторе разработки IT в

России. Топ-10 российских IT-предприятий по мировым масштабам — небольшие компании. Им

свойственно в принципе быстро расти, просто в кризис их темпы роста замедляются. Кроме

того, кризис вернул к реальности многих на рынке труда с завышенными зарплатными

ожиданиями. Люди не бредят сменой направления деятельности в погоне за быстрым рублем,

как это было во времена стабилизации российской экономики в 2006-2008 гг. И последнее, если

говорить про сегмент разработки ПО, для многих софтверных компаний российский рынок

составляет меньше половины их оборота. Скажем, для Parallels и Acronis больше 95% выручки

приходится на международные рынки. Поэтому даже двукратное снижение внутреннего

потребления в кризис из-за пиратства не стало таким уж серьезным фактором. Все

понимают, что экономить на софте — это во вред, да и вообще воровать нехорошо. Где

воруют одно — воруют всё. Тем не менее в кризис покупательная способность на софт

падает.

— В прошлом году российское руководство объявило во всеуслышание курс на модернизацию

экономики и пообещало построить здесь некий аналог Кремниевой долины. Как вы к этому

относитесь — это подъемная задача? Что, с вашей точки зрения, как человека,

вырастившего компанию из стартапа, нужно сделать для модернизации российской

экономики?

— Эта программа поощряет разумные вещи. Но у таких серьезных проектов по определению

найдутся и сторонники, и противники. По моему мнению, идея долины хорошая, но не очень


понятно, какой у нее фокус. Мне кажется, что она должна фокусироваться не

географически, а на конкретных, уже успешных индустриях — например, разработке софта

и интернете. Правильной областью здесь являются облачные вычисления, речевые

технологии (распознавание речи и машинный перевод) и виртуальное присутствие.

Разгонять надо то, что уже едет, а не то, чего еще нет.

Полагаю, что географическая привязка к Сколкову весьма условна. Просто так проще

впоследствии оценивать результаты. Это очаг возгорания, откуда может разрастись пламя.

Калифорнийская Кремниевая долина — это несколько сотен километров и десяток хороших

университетов. Долина находится на том же расстоянии от Стэнфорда, как, скажем,

Московский университет от Сколкова. Важна концентрация образовательных учреждений. На

старте этой базой для Сколкова является Москва, где много университетов уровня

Стэнфорда: Физтех, МАИ, Бауманский. Поэтому, могут или нет сотрудники стартапов

пешком дойти до Сколкова, дело десятое.

Нужны условия для старта, чтобы можно было легко открыть и развивать свой бизнес.

Люди, которые работают в долине, должны беспокоиться о том, чтобы бизнесы были

конкурентными, а не о том, как оборудовать офис или подключить интернет. В целом в

стране важны простота и максимальная свобода для малого предпринимателя. Любые

ограничения — «где открывать свой бизнес», «кого нанимать», кто может рассчитывать

на инвестиции — уменьшают вероятность успеха.

Еще один фактор — наличие инвестиционной экосистемы, большого количества инвесторов

(начиная от ангелов и инкубаторов, инвесторов разных стадий, инвестбанков), которые

способны финансировать инновационный бизнес, оценивать его и помогать ему.

— Один из ваших проектов — Runapark может участвовать в Сколкове. Как удалось туда

попасть, чем бы вы еще могли помочь этому проекту, есть ли конкретные планы?

— Помимо Parallels мой личный интерес — это фонд посевных инвестиций Runa Capital

Partners, который мы создаем параллельно с Almaz. Это инвестиции до $1,5 млн в стартапы

из области разработки софта и интернет. Это, может быть, и не настолько большой

бизнес — много денег не разместишь, но мне прикольно. И это то, что я умею делать и делал

много раз. Будем помогать стартапам не только деньгами.

Runa Capital мог бы заниматься этим проектом, ведь часть этого фонда — это Runapark,

бизнес-инкубатор. Его цель — помочь конкурентоспособным технологическим компаниям

быстрее коммерциализировать свои разработки.

— Общались ли вы с руководителями проекта «Сколково», например с Вексельбергом? Какое

у вас сложилось о них впечатление? Насколько они вовлечены в этот проект, способны ли

они его продвигать или этим должны все же заниматься люди, имеющие прямое отношение

к венчурной индустрии, технологиям?

— У тех, кто этим занимается, уже есть понимание по направлениям: IT, телеком,

биотехнологии (медицина) и энергосбережение. В области биотехнологий есть очень

интересная компания Chemrar.

— Ваша компания занимается модным в сфере IT бизнесом — облачными вычислениями.

Расскажите, почему вы решили заняться именно этим? Как из стартапа удалось

вырастить компанию?

— Я не могу сказать, что это было запланировано каким-то образом. Я поучаствовал за свою

жизнь примерно в 50 проектах в сфере IT, все стихийно. Я учился в Физтехе и на последних

курсах занялся поставками компьютерных комплектующих из Азии и Америки в Россию. А после

окончания вместе с партнером по всем моим проектам Ильей Зубаревым основал компанию


Rolsen, которая занималась производством телевизоров сначала для компании LG, а потом под

своим брендом и брендом «Рубин». Чтобы покупать компоненты для телевизоров и

мониторов, мы открыли офис в Сингапуре и Сан-Франциско. Финансировать Rolsen помогал

наш индийский партнер — Викаш Шах, живущий в Гонконге: он просто поставлял нам товар в

кредит.

И так получилось, что Илья стал больше заниматься российской частью бизнеса, а я —

международной. Когда Rolsen понадобилась недорогая бухгалтерская система, мы начали

заниматься франчайзинговой дистрибуцией бухгалтерского ПО американской компании

Solomon Software: по сути, мы образовали подразделение этой компании, продавали их ПО в

странах Юго-Восточной Азии. К инженерному бизнесу это не имело отношения.

Все изменилось, когда в Сингапуре в середине 1990-х была запущена активная программа

развития инноваций, чем-то похожая, наверное, на то, что сейчас хочет сделать российское

правительство. С помощью Microsoft мы получили грант от правительства Сингапура на

то, чтобы на их платформе — самой современной на тот момент — разрабатывать свой

софт, и к середине 1997 г. появилось программное обеспечение Cassandra для финансового

рынка. Грант был на $500 000, а реально мы получили $200 000. Но это не важно, потому что

возможность получить деньги нас сильно подстегнула к тому, чтобы как-то шевелиться,

планировать проект и проч. Посетивший тогда Сингапур Билл Гейтс удивился, что их

необкатанные технологии уже используются, пожал нам руки, сказал, что у нашей

программы замечательная архитектура. После чего мы набрались наглости и убедили

Solomon Software переписать их ПО согласно технологиям Microsoft. Потом эту компанию

поглотила Great Plants, и вслед за ней — сама Microsoft.

Параллельно мы разрабатывали софт еще для двух американских компаний, но вскоре

поняли, что программный аутсорсинг немасштабируем с точки зрения бизнеса, особенно

если содержать русскоговорящих программистов в Сингапуре: тогда зарплаты там были

больше, чем в России и тем более в Индии. В 1999 г. мы решили заниматься разработкой

собственных продуктов (начали с решений для сервис-провайдеров — Application Service

Providers), всю разработку перенесли в Россию, а продажи и маркетинг — в США.

— То есть изначально ваша компания сингапурская?

— Да, изначально компания сингапурская, но она основана выходцами из России — мной и Ильей

Зубаревым. У нас на двоих больше 50% Parallels, а миноритарные доли есть и у других

партнеров — в частности, основателей тех проектов, которые мы приобретали. Я сейчас

больше занимаюсь Parallels, а Илья — нашим другим проектом — Acronis, системами резервного

копирования и восстановления данных.

— Не было идеи сделать Parallels и Acronis российскими?

— Нет. Любая компания, занимающаяся технологиями, должна быть глобальной.

Технологии — это такая область, где движение происходит только вперед. И если вы его

производите в условиях локального рынка, то значит, вы получаете гораздо меньшее

количество денег, чтобы финансировать дальнейший бег. Российский рынок ПО составляет 1-

2% от мирового — это значит, что если вы работаете только здесь, то получаете только 1-

2% возможных денег.

Кроме того, софтверный продукт — это не только программа, но еще и маркетинг,

партнерства, ценообразование, позиционирование и т. д. Нужно быть ближе к своему

потребителю. В России есть инженеры, которые хорошо пишут и тестируют код, но это

далеко не весь цикл инженерной разработки софта. Всего остального здесь нет. Мы


конкурируем с компаниями мирового уровня, нанимающими высококлассных специалистов,

которых в России не найти.

Лидера в какой-то отдельно взятой IT-области в России тяжело создать — общий объем

рынка слишком маленький. «Касперский» — хорошая компания, но она не мировой лидер.

Лидер — Symantec, потом идет McAffee, потом — TrendMicro, еще другие какие-то компании.

ЛК входит в топ-10, в топ-5 — нет. Почему? Просто потому, что Касперский начал

производить гораздо позднее, чем Symantec, и вначале для локального рынка. У ЛК технология

лучше. Но это не имеет такого большого значения. Быть лидером в области ПО, оставаясь

только российской компанией, почти невозможно.

— А дело только в кадрах или в России есть другие экономические и политические проблемы,

мешающие строить бизнес?

— Для того чтобы запустить механизм массового взращивания, нужно решить проблемы,

которые я уже упомянул: обеспечить простоту ведения бизнеса, развить экосистему

венчурного финансирования, систему поддержки образования. Все это вопросы уровня

государства, многолетние, а то и многодесятилетние программы поддержки

предпринимательства. Частный бизнес такого рода инвестиции себе позволить не может.

Или, например, есть проблема, крайне важная именно для Parallels. Мы не можем нормально

привозить высококлассных специалистов на работу из-за рубежа. Один из ключевых наших

людей с более чем 20-летним опытом работы в мировых софтверных компаниях уже

девять месяцев не может оформить себе рабочую визу. Нам удалось уговорить его

работать в Москве в том числе потому, что его жена русская. Но это ненормально, если мы

такого уровня людей заманиваем калачом, а потом они не могут на законных основаниях

работать в России.

— По сути, в конце 1990-х Parallels была классическим технологическим стартапом. Как

находили деньги на развитие, когда стало понятно, что бизнес пошел?

— Найти деньги было очень тяжело. Я зарабатывал в Solomon Software, потом занимал деньги

под залог своей недвижимости, квартир родственников, брал кредиты. Частично я брал какие-

то деньги из Rolsen, но это давалось тяжело — мой партнер тогда не верил, что разработка

программного обеспечения может приносить деньги. Сейчас же софтверные проекты стоят в

десятки раз дороже Rolsen — и по оборотам, и по прибыли.

Когда уже деньги были не нужны, но нужно было добавить репутационной прозрачности,

открытости, показать перспективность компаний, нам показалось, что эту задачу решит

наличие фондов в составе акционеров. Раз кто-то уже рискнул, значит, вроде бы компании

можно доверять. И в 2004 г. мы продали миноритарную долю Acronis фонду Insight Venture

Partners. Этот же фонд вместе Bessemer Venture Partners и Intel Capital годом позже купил

небольшую долю в Parallels за $12,5 млн.

— Почему вы привлекали финансирование от иностранных инвесторов? В России не было

желающих? Важно ли в принципе для компании, работающей на международном рынке,

откуда она привлекает деньги на развитие?

— Когда мы привлекали [финансирование], в России нам не предлагали нормальных условий. Те,

кто предлагал, не могли добавить нам ничего, кроме денег. А нам нужны были «умные деньги».

Мы пытались найти средства там, где это было проще для технологичной компании, где, как

нам говорили, все эти институты работали уже много десятков лет и их было много. В

Америке у нас было в сотни раз больше вариантов, чем здесь, в Азии — в десятки. Мои самые

первые попытки получить финансирование предпринимались еще в 2001 г. И тогда, и сейчас

сложно представить себе другую страну, где так активно развивалась бы индустрия


разработки ПО, чем США. Но вообще, откуда приходит венчурный инвестор, конечно,

значения не имеет. Во много раз важнее смотреть на историю фонда, с которым стартап

собирается связать себя, на хорошие и, главное, плохие кейсы его портфолио.

— Как планируете развиваться дальше? Будет ли IPO или продажа стратегам?

— Мы, безусловно, как и любая другая компания с венчурным финансированием,

рассматриваем вопрос продажи кому-то. И уже получали предложения. Но думаю, что

Parallels все же останется независимой компанией и рано или поздно разместится на бирже.

Это произойдет не раньше 2011 г. Как раз сейчас у нас идет большая реструктуризация в

компании: мы объединили подразделения продаж, маркетинга, развития бизнеса, работающие

по всему миру, на базе представительства в Сиэтле, сконцентрировали операционную штаб-

квартиру в Швейцарии, разработку — в Москве. В качестве андеррайтеров выберем кого-то из

двух ведущих на рынке технологического инвестирования банков — Goldman Sachs или Morgan

Stanley, а разместимся, скорее всего, в США. Но ничего нельзя сказать точно, много всего нужно

достраивать.

— Прибыльны ли сейчас компании?

— Acronis была прибыльной с самого начала: она работает на большом и развитом рынке

управления системами хранения данных (storage management) объемом $10 млрд в год, на

котором производит дешевый, доступный и простой в использовании продукт. Parallels

стала прибыльной пару лет назад, она долгое время зарабатывала столько же, сколько и

тратила (например, на покупку конкурентов). Рынок облачных вычислений, на котором

работает Parallels, был новым, но зато очень перспективным с точки зрения роста. Сегодня

Parallels растет на 30-40% в год.

Сейчас объем продаж софтверных решений для сервис-провайдеров я оцениваю примерно в

$1 млрд в год, а выручка таких компаний, как Parallels, — $100-200 млн. Хотя еще 10 лет назад

он был ноль. Через 20 лет рынок облачных вычислений достигнет сотен миллиардов долларов

в год.

— Какая страна приносит вам большую часть выручки?

— Обычный IT-рынок устроен так, что большая часть выручки приходится на Северную

Америку, потом на Западную Европу, Японию и потом на остальной мир. Parallels Северная

Америка обеспечивает чуть меньше 60% выручки, Европа — больше 30%, Россия пока

приносит меньше 3%.

На рынке решений для провайдеров облачных вычислений по ряду причин сложилась ситуация,

когда немецкий рынок стал непропорционально большим: там потребляется около 20% всех

cloud-сервисов, которые есть в интернете, при том что его нормальный размер — 12%.

— Кому вообще могут быть интересны облачные сервисы? Кто может быть поставщиком

cloud-услуг? Планируете ли какие-то крупные контракты в России?

— В российских реалиях поставщиками таких услуг могут быть хостеры, телекомкомпании

и дистрибуторы. Самый низкий порог входа — у телекоммуникационных и мобильных

операторов связи: у них есть самое важное для быстрого запуска облачных услуг — дата-

центры и клиентская база. Сейчас мы ведем переговоры практически со всеми крупными

операторами, для которых предоставление информационных технологий как сервиса в аренду

может стать относительно легким способом роста бизнеса. Мобильным операторам

интересны услуги по организации коллективной работы (messaging/collaboration) для клиентов

малого бизнеса, включая blackberry-сервисы, VoIP. В принципе, им интересны все возможные

облачные услуги, но начиная с messaging/collaboration, потому что это следующий сервис,

который нужно предоставлять клиенту, купившему мобильный телефон. Фиксированные


операторы должны пойти дальше традиционного collocation и наконец предложить

полноценные сервисы аренды инфраструктуры — всего, что нужно малому бизнесу для

обеспечения его работы без IT-администратора.

Некоторые операторы предлагают нам некие эксклюзивные схемы, благодаря которым они

могли бы стать в одночасье единственным поставщиком IT как сервисов. Но нам интересно,

напротив, оснастить гораздо большее число провайдеров платформами для предоставления

облачных услуг, где каждый бы выбирал для себя нужный ему набор приложений. Многие

операторы, в том числе и в России, будут использовать наше ПО автоматизации в течение

следующих нескольких лет. Создание таких платформ самостоятельно требует не столько

денег, сколько нескольких лет разработки.

— Кроме основного бизнеса вы занимаетесь инвестициями в фонде Almaz Capital. Какие у

фонда преференции по инвестициям? Недавно фонд купил небольшую долю в «Яндексе» —

зачем? Как вы оцениваете перспективы «Яндекса», нужно ли ему IPO?

— Специализация Almaz — разработчики софта и интернет-компании. Хотя вообще я

считаю, что скоро эти две области сольются и будут представлены в виде облачных

приложений. Что касается «Яндекса», мое мнение, что IPO было бы ему полезно, но его никогда

нельзя точно предсказать и обещать. «Яндексу» нужны свободные средства, чтобы покупать

компании, как это делает Google. Сейчас «Яндексу» сложнее делать M&A, чем если бы он был

публичным. А без этого он может оказаться в ситуации, когда охват его продуктовой линейки

станет недостаточным для конкурентной борьбы

Documents

Дайджест "Инвестиции в ИТ"