Стихи поэтов тейковСкого района

иваново 2011

Подвигу наших земляков посвящается

ОТЧИЗНУ СЕРДЦЕМ ЗАЩИТИЛИ

© Администрация Тейковского муниципального района, 2011

О 884 «Отчизну сердцем защитили»: Стихи поэтов Тейковского района. – Иваново: ОАО «Издательство «Иваново», 2011. – 60 с.

ББК 84(2Рос=Рус)6

Книга проиллюстрирована работами учащихся художественного отделения

Новогоряновской школы искусств

Ответственная за выпуск –начальник отдела управления по молодежной, социальной,

культурной и спортивной политике администрации Тейковского муниципального района

С.Ф. Гречина

3

1941–201170 лет со дня начала

великой отечественной войны

22 июня… Этот день – напоминание о самой страшной и беспощадной войне, продлившейся долгих 1418 дней и ночей и унесшей десятки миллионов человеческих жизней.

Сегодня в районе очевидцев тех страшных событий осталось немного – всего 30 участников Великой Отечественной войны. И, к сожалению, их становится меньше с каждым годом. Администрация района делает всё возможное, чтобы облегчить жизнь бывших солдат и тружеников тыла.

Вторая книга стихов о войне местных поэтов решает ту же задачу, что и первая, – сохранить историческую правду и донести ее до сердец молодого поколения. Радует то, что в каждом поэтическом сборнике появляются новые имена, что к теме Великой Отечественной войны наряду с поэтами, в творчестве которых она является основополагающей, обращаются совсем молодые авторы, только начинающие свой жизненный и творческий путь.

Хорошим дополнением к этому сборнику стали рисунки учащихся художественного отделения Новогоряновской школы искусств и рассказы о войне, впервые опубликованные в районной газете «Наше время».

Надеемся, что этот сборник также найдет своего читателя и сыграет важную роль в патриотическом воспитании будущих защитников Родины.

Глава администрацииТейковского муниципального района

Е.К. Засорина

4

«Атака». Даниела Гараба, 14 лет

5

Владимир Логинов

Сорок первый

Летнее солнцестояние,Теплый и нежный июнь.В утреннем тихом сиянииКружит над зеленью лунь.

Но почему вдруг падение?Кровь почему на виске?Вот уж другое видение –«Мессер» заходит в пике.

Где-то грохочут орудия,Танки с крестом на броне…Двадцать второе – прелюдияК долгой, тяжелой войне.

Вот зацветает акация.Взоры надеждой полны…Завтра – эвакуацияИ похоронки с войны.

В памяти поколенийОн до сих пор живет –Подвигом и потрясением –Тот сорок первый год.

6

Подкова

…Был артобстрел, зарылась в землю рота.Фриц лупит крепко, сковывает страх.Сидит в окопах русская пехота,А лошадь с кухни спрятана в кустах.

Никто не слышал топота и ржанья,Все знали – там, на привязи, она,Стоит, к нечеловеческим страданьямПривыкшая, на то она – война!

Все думали – окоп ведь ей не вырыть,Самим бы уберечься от огня, –Но говорили парни командиру:«Давай, угоним бедного коня».

Рвались снаряды два часа, поболе,Готов был каждый сразу умереть.Ходило ходуном, дымило поле,Потом всё стихло, стало вечереть.

Солдаты встали, отряхнули скатки,Вовсю ругая лютого врага,Глядят, а командир на плащ-палаткеИ рядом… лошадиная нога!

Нога с подковой, спутать ли с другою,И мертвый командир… разбита голова.Убит он был оторванной ногою.Со вздохом кто-то вымолвил: «Судьба…»

Ни в мистику не верю, ни в случайность –Была подкова, вот и вся вина.Но на войне вся жизнь необычайнаИ рядом смерть: на то она – война!

7

Отцу

Война осталась в нас кровавой метой века.Пришел с войны отец, безусый и – калека.И были у него с войной, конечно, счеты…Да, батя, нет давно друзей из твоего расчета,Что смело в бой пошли, по максимуму жилиИ никому страны своей не уступили.Нельзя живым забыть лихой военной были.

…Я не был на войне, но гены мои – были.

8

Девочка у обелиска

Рабочий поселок встречал День Победы –с накрытым столом, с задушевной беседой.

Девчушка с цветами пришла к обелиску,она и не знала, что дед ее – близко.

Ведь он же погибший,без вести пропавшийна грозной войне,непонятной и страшной…

Но дед был здесь, рядом,и гладил он внучку,а плечи его уходили за тучку.

Он был дуновенье,он был просто ветер,но видел, как счастливывнуки и дети!

9

Юрий Рындин

Последнее письмо

В прошлом году, в преддверии юбилея Побе ды, я попытался восстановить в памяти свои первые детские вос приятия реальной жизни.

Слово «война», постоянно звучав шее в разговорах старших, мне ни о чем не говорило. Помню: мама и старший брат вставали рано утром, меня, полусонного, тащили, в полном смысле это го слова, на руках или за руку в колхозные ясли, где мы со сверстниками проводили весь день. И только поздно вече ром уставшие до изнеможения родители забирали нас по до мам. Детали и подробности того периода не воспроизво дятся в памяти за исключени ем одного события...

Однажды среди дня, когда ярко светило солнце, няня Анна, кажется Яковлевна, взяв меня за руку, вывела на улицу, поставила на скамью и, указы вая на очень высокого, одетого во все зеленое мужчину, сказа ла: «Это твой отец, иди к нему». Я внимательно и насторожен но стал рассматривать стояв шего передо мной человека. На ногах ботин ки и обмотки, одет в брюки и гимнастерку, на голове пилотка. Выражение и черты лица, цвет глаз и прочее не ос тавили в памяти следа. И встреть отца живого через не сколько лет, я не узнал бы его. Отвоевавшись на финской, отец долго лежал в гос питале, а затем опять война. И вот после оче редного ранения он на сутки дома. Когда мне еще раз ска зали, что это мой отец и я дол жен идти к нему, я, резко раз вернувшись, спрыгнул со ска мьи и дал деру. Бегом, назад в дом под названием «Ясли». Забился в угол и, не поддаваясь ни на какие угово ры взрослых, не вышел до тех пор, пока не появилась мама, единственный во всем мире человек, которому я доверял и рядом с которым чувствовал себя всегда в полной безопасности.

Вот теперь мы уже втроем и отправились домой вместе с тем, кого называли моим от цом. Но слово «папа» я, вероят но, так и не произнес ни разу в жизни. Утром отец подержал меня на руках, подбросил к по толку, поцеловал, прижал к ко лючей щеке и ушел. Ушел, как оказалось, навсегда!

10

Мама, как все женщины села, ежедневно ждала прихо да почтальона, который часто приносил треугольные письма. Она читала их по несколько раз, ожидая очередной «треу гольник». И как она была счаст лива, когда ей его вручали!

Но, кроме счастливых полу чателей треугольных писем с фронта, часто после прихода почтальона, принесшего вмес то писем извещения, на все село слышались плач и причи тания матерей, жен и родствен­ников, получивших «похоронку» на самых близких, любимых и дорогих – павших смертью храб рых или без вести пропавших на той злосчастной, проклятой войне.

Понемногу смысл слова «война» стал доходить и до нас, малолеток. Война – это боль, война – это слезы, безвозврат ная утрата самых

близких: от цов, братьев и сыновей. А став взрослым, я где­то прочитал: «От войны больше все­го страдают: из людей – женщины, из живот ных – лошади, из вещей – стекла». Как это вер но! Больше всех стра дают женщины!

Чтобы злая беда не заглянула в наш дом, чтобы

почтальон не принес официальную бумагу вместо треу гольника с красивым почерком отца, мама ежеднев но перед сном становилась на колени перед иконами и очень долго молилась, прося Бога сохранить живым отца, отвес ти от него все беды и напасти. Иногда во время молитвы мама ставила меня рядом с собой и заставляла креститься. Но, очевидно, слишком много, кроме нас, было просящих у Бога, или судьбе так было угод но, и она отвернулась от нас. Последнее письмо от отца при несли в конце 43­го года.

Ожидание следующего пись ма длилось долгие месяцы, но вместо письма принесли изве щение: рядовой, стрелок, ФИО, год рождения, пропал без вес ти в феврале 1944 года. Выпис ка из архива МО СССР, подтвер ждающая извещение 44­го года, хранится у меня вместе с по­с ледним письмом и фотографи ей отца.

11

Ставшая в 30 лет вдовой мама продолжала молиться о здравии мужа, не теряя надеж ду на то, что он, возможно, еще жив – такое в то время случа лось. Возвращались иногда не только без вести пропавшие, но даже те, на которых приходили «похоронки». Правда, очень редко! Но мама ждала отца, ежедневно перечитывала во рох отцовских писем и залива лась при этом слезами. Род ные, и особенно бабушка – мать отца, уговаривали ее как мог ли, но она оставалась безутеш ной. Однажды, когда мамы не было, пришла в дом бабушка и, забрав все письма отца из ко мода, сожгла их. Как мама с бабушкой объяс нялись, я не знаю, но со вре менем слез в доме стало мень ше. Хотя ждала мама отца не сколько лет и после войны.

А последнее письмо попало в мои руки в 70­е годы. После смерти бабушки среди ее доку ментов и бумаг оказалось и последнее письмо отца. Не могла мать­геро иня, у которой война забрала пятерых сыновей, а вернула только двоих, сжечь последнюю память о сыне. Это было бы противоестественно.

И по прошествии 30 лет мама вновь имела возмож ность прочесть письмо отца. По щекам рано состарившейся, седой, как лунь, женщины тек ли слезы. Она вытирала их платком, а слезы продолжали бежать из смотревших в пустоту глаз. Она не произнесла ни одного слова… Я осторожно забрал письмо из дорогих мне натру женных рук, а мама как бы этого и не заметила. Так далеко была она в тот момент от реального мира.

До конца своих дней о письме она больше не вспоми нала. Но с того дня стала регуляр но ходить в церковь и с Богом в душе, солдатской вдовой в возрасте восьмидесяти лет, ос тавила этот жестокий мир, ли­шивший ее многих человечес ких радостей.

Судьбы людей тех поколе ний во многом схожи, жизнь испытывала их и на излом, и на разрыв. Но как же они хранили верность, честь… И мы не име ем права о них забывать.

12

«Мой дедушка». Яна Котина, 13 лет

13

Екатерина Хромова

Мой дед

Вот снова празднуем Великий День Победы.С любимым дедушкой идем мы на парад.И я, взглянув на голубое небо,Спросила: «Дед, что значит воевать?!

Ведь это же, наверно, очень страшноИдти на смерть, под пулями, в бою?»И он ответил: «Да, конечно, страшно, Но мы дрались за Родину свою.

То лихолетье вспоминаю часто,В кошмарах вижу всех своих ребят,Ведь мы плечом к плечу сражались насмертьНе ради славы, званий и наград.

Друзей моих погибло очень много,Я сам не раз почти что погибал,Но выживал врагу назло и верил в Бога,Молился всем святым и наступал.

Бывало так, что покидали силы, Порой отчаянье одолевало нас, Но мать-сыра земля сама просила:

“Вперед, сынки, надежда лишь на вас!”»

На этом вдруг рассказ его прервался,Ему мешали слезы продолжать. Смотрела я прохожим людям в лицаИ каждому хотелось мне сказать:

«Смотрите, вот мой дед!!! Равняйтесь На мужество великого бойца!Он ни врагу, ни бедам не сдавался,Свой ратный долг исполнил до конца!»

14

Людмила Ильичева

Фронтовой друг

«Помнишь, друг, сорок пятый,Майский день голубой?Мы на стенах рейхстагаРасписались с тобой.

Написал я, что русский,Просто русский Иван.Стлался дым после боя,Словно в поле туман…

Мы с тобой, расставаясь,Обещались писать.С той поры миновалоЗнаешь, друг, много как.

Я пишу тебе письма,Но ответа уж нет.С сорок пятого года Прожил ты десять лет.

Каждый год на могилуЯ к тебе приезжал,Ведь братишкой на фронтеТы меня называл.

В День Победы уж большеДруга в гости не жди –Стар я стал, и осколкиШевелятся в груди.

15

Не встаю уж с постели,Словно вновь на посту, –И к тебе, друг военный,Я навечно приду…»

Встанем все на минуту,Постоим, помолчимИ всем воинам павшимПочесть мы воздадим.

Военный хлеб

Он горьким был, военный хлеб.Тогда его боготворили…С тех пор прошло уж много лет,Но вкус его мы не забыли.Мы не забыли, как нам матьКусок разрежет, сядет с нами,В ладошку крошечки смахнет,Проглотит, захлебнув слезами.И скажет: «Хлеб наш на меду,Он пахнет зноем и дождями…»Как масло таял хлеб во рту,Хотя он был лишь с отрубями.

16

Лира Терентьева

Русские крестьянки

Зимой я часто хожу по дороге от Тейкова до села Хомутово и каждый раз вижу, как хорошо она расчищена от снега, широкая, ровная, сделана на «отлично». Дорога, длиною 10 км, проходит мимо полей и лесов. Вокруг – белые снега, которые в солнечную погоду особенно кра сивы. Спросила недавно у рабочих­дорожников, кото­рые убирали снег у Березовского моста: «Для кого же вы делаете эту красоту, ведь так мало на дороге машин и пешеходов?» Они с рабочим достоинством ответили: «Так это наша дорога, Тейковского ДРСУ!»

Иду дальше, и вскоре навстречу – лесовоз, потом про несся трактор от Берёзовика в Хомутово, с рулонами сена для коров на ферме. И это хорошо, значит, живет моя родина, Хомутово.

В Хомутове жили мои ба бушки и дедушки, мои ро дители. Это было большое село, посреди него стоял храм, который, как и большинство храмов до войны, был разрушен и приспособлен под начальную школу, в которой учились мы и дети из ближайших деревень. Взрос лые работали в основном в колхозе. Были построены фер ма, конюшня, свинарник. В Хомутове стояли большие доброт ные дома, дворы со скотом. В этих домах жили наши родите ли, пока не началась война 22 июня 1941 года. Враз измени лась вся жизнь. Рекой поли лись слезы матерей и жен, провожавших мужей на войну. Вскоре первая скорбная весть пришла в Хомутово. В июле не стало моего отца, Куранова Николая Лукича. Он погиб в первом бою, на Смоленском направлении. У мамы нас ос талось двое, старшей сестре было семь, мне – два года.

За годы войны горькие известия о гибели близких пришли во мно гие семьи, и мне захотелось рассказать немного о судьбах этих хомутовских женщин, фотокарточка которых сохранилась с тех далеких лет. Моя бабушка, Мухина Ефросинья Александ ровна (вторая слева), вырасти ла двух дочерей и шестерых сыновей и овдовела в 1937 году. Три сына – Анатолий, Николай, Иван – погибли, защищая Роди ну. Я храню письма того време ни, которые получала с фронта бабушка. Вот одно из них:

17

27.7.43 годЗдравствуйте, Ефросинья Александровна!Поздравляю Вас в связи с награждением вашего сына Мухина Ивана

Дмитриевича высокой правительственной наградой – орденом Красной Звезды, за мужество и отвагу, проявленные в боях против на ших злостных врагов и врагов всего человечества – фашист ских мерзавцев.

Мы, боевые друзья, гордим ся Вашим сыном и благодарим Вас, Ефросинья Александров на, что Вы воспитали такого до стойного своей Родины сына.

Желаю Вам крепкого здоро вья.Командир части Жогалев.

Много писем написал бабуш ке Иван Дмитриевич. Вот одно из них:

23.6.43 годМама, тяжело слышать о смерти брата Анатолия, нена висть

к врагу еще больше уси лилась. Но что же делать? Кон чится война. Соберемся до мой, если будем живы, то по дымем тост за него, а если не будет нас, то кто-то подымет тост за нас.

Дорогая мама! Прошу тебя, не расстраивайся, ибо Анато лий отдал жизнь честно своей Родине, он защищал вашу жизнь.

Иван Мухин.

А 15.12.43 года пришло из вещение:

Ваш сын, гв. лейтенант Му хин Иван Дмитриевич, верный воинской присяге, проявив ге ройство и мужество, погиб 21 ноября 1943 года и похоронен в с. Петровка, Запорожской обл.».

Было Ивану Мухину 24 года...На фото рядом с бабушкой, слева, ее вторая дочь, Зинаида

Дмитриевна, которая вместе с тремя детьми дождалась мужа Егора Васильевича в 1945 году, но только два месяца порадо вал своим возвращением сол дат, умер, не выдержало серд це.

Наталья Михайловна Карпо ва (третья справа) осталась самой многодетной вдовой в Хомутове. У нее было шестеро детей – три сына и три дочери. Похоронку на мужа получила в 1944­м, ее дочь, Лидия Семе новна, помнит тот страшный день...

18

Оставшись с детьми и бедой один на один, наши матери, не снимая этих фуфаек, черных и серых шалей с головы (других цветов одежды на них мы ни когда не видели), тащили огромный, непосильно тяже­лый груз забот, душевных и фи зических страданий. Самой главной заботой было чем на кормить нас, детей.

Все женщины работали в колхозе, но за работу денег не платили, записывали трудодни. Тогда в каждом доме была корова, и наши труженицы вот по этой дороге, в дождь и снег, зимой и летом, несли молоко в Тейково на базар на своих плечах, чтобы принести домой бу ханку хлеба. И первое, что они делали, отламывали нам по кусочку холодными с дороги руками.

А мы ждали их, сидя на теплой рус ской печке. Конечно, выручала нас всех картошка, она была всегда.

Когда мы подросли (это были послевоенные годы), помогали матерям и бабушкам во всём: вставали с ними на заре, топи ли печки, доили коров, сушили и убирали сено, работали на молотилке. Деревенская жизнь приучила нас ко всякому труду, а окончив школу, мы поступали учиться, получали направле ния, «отрывались» от своих ма терей, становились самостоя тельными людьми.

19

Мы, дети войны, трудились, вкладывая душу, знания, энер гию, молодой задор, вступали в партию не по обязанности, не ради славы, а вместо не вер нувшихся с войны отцов. И Ро дина не оставляла нас, она от мечала наши труды орденами и медалями. А по прошествии многих лет, мы, дочери, с бла годарностью относились к сво им постаревшим матерям, вос питавшим нас в неимоверно тяжелое время.

С далекого, незабываемого 1941 года прошло много лет и событий. Но 9 Мая, прежде чем поднять бокалы за Великую Победу, мы вспом­ним не вернувшихся с войны, отдавших свои молодые жизни за наше мирное время, мы вспомним наших святых мате рей. Это их героическим подви гом живет сегодня наша пре красная Родина.

Живи страна, необъятная моя Россия...Живи, страна, где встречала с мамой я рассвет... О тех трудных далеких годах пусть напомнит вот это мое сти­

хотворение:* * *

Я на фото старое смотрю, Лет послевоенных и далеких. Там на поле бабы в ряд стоят, Делят заработанный картофель.Их трудом жила страна тогда, Помощи не ждали, не просили. На своих плечах из года в год Все без слов они переносили. Только жаль, что их уж нет в живых, Навсегда ушли, оставив память, Русские крестьянки, соль земли. Что мне к этому еще добавить?..

20

«У Вечного огня». Влада Вильдяева, 13 лет

21

Нина Данилова

У могилы Неизвестного солдата

Кто похоронен здесь, В могиле неизвестной?Кто он, чужой или из местных?Он умирал, не требуя наград,За деревеньку, город Сталинград…Он умирал за мать, отца, за брата,За сына, за сестру, за дочь…Земля моя пропитана солдатом,Как в мае запахами ночь.Жену оставил, женщину простую, И дом, что теплым хлебом пах,Чтоб землю отчую, роднуюНе испоганил лютый враг.И сколько ж он путей-дорогОтмерял шаг за шагом…Родимый отстояв порог,Он шел в Берлин, к рейхстагу…Но был убит в бою с врагомУ речки без названья.И нет на мраморной плитеНи имени, ни званья…Родной Отчизне посвятил Солдат судьбу простую.Он своим сердцем защитилРоссию, Русь святую!

22

«Никто не забыт». Вика Ухатью, 12 лет

23

Николай ЖиловСпасибо!

Спасибо вам, сыны своей Отчизны,Спасибо, братья, деды и отцы,За битву ту кровавую с фашизмом –Вы были в ней отважные бойцы!

Спасибо, сестры, матери и жены!Спасибо всем, кто, не жалея сил,В тылу, в той обстановке напряженной,Ковал броню и в поле хлеб растил.

Спасибо вам за труд, за честь и совесть,Спасибо за любовь к земле родной,Спасибо, что единым, дружным строемК черте победной приближались той.

Пред вами головы склоняем мы с любовьюЗа счастье наше, что нам дали вы,За праздник наш, омытый вашей кровью,За день незабываемой Весны!

Война

Я никогда не дрался в рукопашной,Не шел в атаку всем смертям назло.Я не успел в ряды бойцов бесстрашных,Когда им встать за Родину пришлось.

Их не могло ничто остановить,Ведь за спиной у них была Россия!Хотелось до Победы всем дожить,Но для Победы не жалели силы.

Тот грозный сорок первый не забытИ сорок пятый наш победный – тоже.И не забыты, кто в земле лежит,И кто до светлых дней Победы дожил.

24

Георгиевская часовня, посвященная погибшим воинам-землякам, с. Алферьево

25

Валентина Потанина

Часовенка

Стоит часовня с куполами, Стоит на самом берегу.Пришли почтить сегодня с вами Всех тех, кто дал отпор врагу.

Сложили головы солдаты,Оставив вдов и матерей.Их подвиги навечно святы,И нет их ближе и родней!

Солдат с наградой возвращался,Мечтал он маму повидать,Но зря в родную дверь стучался –Никто не шёл бойца встречать.

Забита досками избушка,В саду вишневая метель…Не дождалась сынка старушка,Слеза прожгла его шинель.

…Стоит часовня с куполами,Героев имена хранит.Мерцают свечи огоньками,Роняя слезы на гранит!

26

«Вперед на врага!». Даниела Гараба, 14 лет

27

Лев Петухов

Год сорок второй

Я помню год сорок второй –На фронт мы папу провожали, –И мать, умытую слезой…Отца мы больше не видали.Страна звала на смертный бой –То враг напал, забыв о чести, –И генерал, и рядовойБок о бок шли и гибли вместе.

…Когда я Родине служил,То знал что «за бугром» – чужие.Я, как отец, не отступил,Ведь за спиной была Россия.А что с ней сделали потом?!И почему такою стала?!Она, как мать своим крылом Нас от беды оберегала.

Прорыв блокады (23.01. – 27.01.1944)

Им осталось жить неделю…Там, в болотах ленинградских,Станут все живой мишенью,Лягут все в могилах братских.

Папа с фронта осторожно Маме в письмах намекал:«Выжить будет невозможно», –Он всё верно предсказал.

28

Фотография… траншея…Лица серы, как земля…Точно спичка, стала шея,Лишь одни блестят глаза.

Набок сдвинутая пряжка,Портупеи нет давно.Офицерская фуражка, Ей остаться суждено…

«На переднем самом крае –Тут до немца сто шагов.Мы войны законы знаем:«Бей без жалости врагов!»

Дан приказ: «Вперед!», «В атаку!» –Встанем молча и пойдем.Не впервой встревать нам в драку –Где прикладом, где штыком…»

А когда бои затихли,Стали павших собирать,Всех в траншеи положили,Чтоб земле сырой предать.

Там и папа наш остался,В той траншее фронтовой,С нами в письмах попрощалсяИ погиб он как Герой.

Все Героями погибли,Кто блокаду прорывал,В братских все лежат могилах.Ленинград Героем стал.

29

Антонина Семёнова

Шла война народная

(Быль)

Много рассказано о подвиге наших солдат на передовой, но мы не должны забывать и о подвиге тех советских людей, кто ковал победу в тылу.

Уроженка де ревни Лукьяново Антонина Константиновна Семёнова – одна из тех, кто был мобилизован в самом начале войны на трудовой фронт. Почти всю войну провела наша землячка на обороне Москвы, а зимой 1941/42 года копала окопы в Лобцове, Кощееве.

«Когда началась война, я на ходилась в Лукьянове, – вспоминает Антонина Константиновна. – Отец у нас умер ещё в 1930 году, мама воспитывала трёх детей: меня, сестру Валю и брата Виталия. О том, что немцы напали на нас, мы узнали от председате ля сельского Совета Фёдора Белова, который прискакал к нам в деревню на лошади и со­общил страшную новость: Гер мания без объявления войны начала боевые действия. Все женщины плакали, было страшно. А на второй день муж чин и парней из деревни стали забирать в армию.

В октябре 1941 года мне и нескольким моим подругам вручили повестки. Нам объяви ли, что нас отправят под Ленин град рыть окопы. На сборный пункт в Тейково мы шли пеш ком. На вокзале к перрону по догнали товарные вагоны (мы их называли «телячьими»), нам выдали сухой паёк и распреде лили по вагонам. Сначала нас довезли до Владимира, там прицепили новый поезд, и мы поехали по направлению к Ле нинграду. Ехали только по но чам, так как днём ехать было нельзя. Где­то на середине пути, чуть не доехав до станции Бологое, по составу объявили воздушную тревогу. Мы босиком бросились врассыпную в лес. Когда вражеские самолёты уле тели, мы узнали, что впереди шёл воинский эшелон с оружи ем, вот его­то немцы и бомби ли. Когда наш состав подъехал к месту бомбёжки, мы увидели разбитые вагоны, кровь.

30

Мы простояли здесь до вечера, пока путейцы не восстановили железнодорожное полотно. Ночью приехали в Бологое. Там все дома были пустые, так как местных жителей куда­то эва куировали. Многие здания были разрушены немецкой авиаци ей. Здесь нас встретили воен ные, которые нас построили и повели пешком по направле нию к речке. Пока мы ждали переправы, налетели вражес кие самолёты. Летели они низ ко, на крыльях хорошо были видны кресты. Военные закри чали нам «Ложись!», мы попа дали кто куда, но немцы про летели дальше и нас не трону ли.

Нас переправили через реку и приказали располагать ся на ночлег в ближайшей де ревне. Но уснуть мы не могли: всю ночь поблизости раздава лась перестрелка, рвались сна ряды. К утру пришло известие, что враг прорвал оборону и дви жется по направлению к нам. Местное население, боявшее ся прихода немцев, просило нас снять всю одежду яркого цвета. Через некоторое время подогнали грузовики, нас поса­дили в кузов и повезли обрат но. Отвезли километров на 100, и две недели мы рыли окопы и блиндажи.

Немцы шли и шли вперёд, и вот однажды два офицера ска зали, что мы должны уходить. Чтобы не попасть в окружение, мы должны были проходить не менее 20 километров в день. Шли целые сутки, вечером на ночлег устроились в какой­то деревне. В полночь услыша ли звуки автомобильных двига телей. Оказалось, что это при везли с передовой раненых сол дат. Мы сидели на кухне, а ране ных на носилках заносили в комнаты. Здесь же врачи, мед сестры. Один из бойцов попро сил: «Девчонки, спойте нам пес ню». Уж и не помню, какие пес ни мы пели. Я смотрела на этих молодых бойцов, и мне было их так жалко.

Утром нас направи ли на дорожное строительство, так как дороги были разбиты, их надо было срочно восстанав ливать. Но когда мы подошли к месту, то нас не взяли. В нашей команде были лишь молодые девчонки, инвалиды да старые мужчины, которых не призвали в армию по возрасту. И тогда нам приказали идти в тыл. Военные выписали нам справки, дали по 400 граммов хлеба и проводи ли такими словами: «Спасай тесь, кто может».

Шли мы пеш ком долго. Впереди увидели деревню. Зашли в неё спро сить, куда нам идти, так как до роги не знали. Зашли в одну избу, оказалось, что хозяин – началь ник местной железнодорожной

31

станции. Мы стали его упраши вать отправить нас домой. Он рассказал, в какие часы подой дёт поезд на Ярославль. Мы обрадовались, стали ждать. Но тут вдруг налетели вражеские самолёты и через несколько минут от станции ничего не ос талось. Местные бросились влево, в лес, а мы побежали вправо. Какой­то мужчина нас увидел и закричал: «Девчонки, вы куда бежите? В той стороне зенитки стоят!» И тут вокруг нас начали рваться снаряды. Мы лежим, боимся шевельнуться, думаем: ну что, убьют нас или нет? Лежим и завещания друг другу делаем. Рядом со мной лежала Марина Васильева. Она мне говорит: «У меня в лифчике 100 рублей спрятано. Если меня убьёт, забери». А я ей: «У меня серёжки золотые. Если меня убьют, забери себе». Самолёты разбили наши зенитки и улетели. А мы пошли пешком даль ше.

Уж не помню, сколько мы шли, пока не увидели в лесу со став. Никого не спросясь, залезли в товарный вагон. В ва гоне было холодно. Тогда мы натаскали кирпичей, железных листов, дров. Вот в такой «теп лушке» ехали пять суток. За всё это время никто ни куска хлеба не съел, ни капли воды не выпил. За пять дней мы все прокоптились. На какой­то стан ции решили вылезти. Нас уви дел лейтенант и спросил: «Вы откуда?» Мы рассказали, он приказал солдатам принести нам воды и полотенца. Покор мили нас, но предупредили, что сразу много есть нельзя. Вече ром нас снова покормили в сто ловой. Суп мы съели, а второе (кашу с котлетой) попрятали в чемоданы и сумки. Военные ку пили нам билеты и посадили на поезд, который направлялся в Ярославль. Пока мы ночью спа ли, у нас из чемоданов вытащи ли кашу и котлеты.

В Ярославль приехали ночью. Было темно, холодно (уже стоял декабрь). Пошли на базар и за 200 рублей купили буханку хлеба и мороже ной морковки. Затем добра лись до Иванова. Там просиде ли ночь на вокзале, а затем на попутке добрались до Тейкова. В Тейкове мы зашли к моей тёт ке. Она накормила нас картош кой, положила спать. Домой мы отправились пешком. Своим родным решили не расска зывать обо всём, что с нами слу чилось, договорились, что ска жем, будто бы под Ярославлем наш состав разбомбило, и нам приказали возвращаться по до мам. А через 10 дней нас снова забрали. Вот так вся война и прошла: зимой отправляли рыть окопы, а летом работали в колхозе.

32

В мае 1945 года я была в Лукь янове. Возвращались в деревню с работы с подругами, а там все поют, пляшут. Господи, говорим, что это там такое? А когда узнали, что войне конец, радость была та кая, что и передать нельзя».

Анатолий Коршунов

На земле отцов

Здесь шли бои такие, что земля стонала.Здесь в ясный день на небе солнце пропадало.Земля полита здесь солдатской кровью,Невинной детскою слезой и горькой вдовьей.

Бежали на закат врагов разбитых толпы,Но полегло тогда солдат здесь наших столько,Что посади дубок в честь каждого из павших –Сплошной бы вырос лес и не осталось пашни.

Прошли года, и утекло с тех пор воды немало,Мальчишки той войны уж стариками стали,Но не проходит боль, не утихают раны,Забыть огонь войны не могут ветераны.

Великий грех и нам забыть живых и павших,Вернувшихся домой и без вести пропавших,Всех матерей, кого война сынов лишила,Сирот, которых по миру с сумой пустила.

Спасибо и отцу, и прадеду, и дедуЗа их тяжелый труд и славную Победу!Пусть многие голов в войне той не сносили,Зато живет народ, зато стоит Россия!

33

Я погиб под Орлом

Я погиб под Орлом в сорок третьем,Пал в жестоком неравном бою.Хоть минуло давно лихолетье,Вам оттуда я весточку шлю.

В сорок первом мне было семнадцать,Добровольцем ушел воевать,И с любимой пришлось мне расстаться,С той, кого не посмел целовать.

Она письма на фронт мне писалаИ меня обещала в них ждать.Как хотелось мне, как мечталось,Возвратившись, ее обнять!

Но на поле со спелой пшеницейВражья пуля пробила мне грудь.Смерть, ударив, как черная птица,Унесла в неизведанный путь.

День июльский стоял, погожий,Не хотелось мне уходить…Сыновей, на меня похожих,Я всю жизнь мечтал народить.

У меня подросли б уже внуки –Наша радость на старости лет,Может, правнука б взял я на руки…

…Никого, к сожалению, нет.

Я погиб под Орлом в сорок третьем,Пал в жестоком неравном бою.Хоть минуло давно лихолетье,Вам оттуда я весточку шлю.

Я вас, люди, прошу, будьте честными,Светлой жизнью живите за нас, –Мы, парящие в поднебесье,Воевали и гибли за вас.

34

«Воспоминания…». Наташа Крупкина, 12 лет

35

Отец

Когда в суровом сорок первомНа нашу землю враг попер,Отец одним из самых первыхВ метель свинцовую ушел.

В снегах глубоких Сталинграда,Когда стонала вся земляИ сыпались осколки градом,В окопе с «пэтээром» он стоял.

Со смертью не играя в прятки,На Курской огненной дугеИз старенькой «сорокапятки»Стрелял по вражеской броне.

Войну закончил в Кенигсберге,В жестоком штурме взяв его.Когда фашизм в Европе свергли,С победою пришел домой.

С мякиной хлеб мы вместе ели,Судьбой детей голодных жил,Во фронтовой ходил шинели,Но жить по совести учил.

Он мало говорил о чести,Бежал словесной трескотни,Он был всю жизнь с народом вместе,Себе ни в чем не изменив.

Быть на него хочу похожим,Найти себя, как он нашел,Чтоб говорил мне вслед прохожий:– Вон сын Михал Васильича пошел.

36

Письма огненных лет

Когда в наш дом пришла беда и из всех громкоговори телей набатом звучала «Священная война», миллионы сынов и дочерей России встали на защиту родной зем ли. Уходили на передовую и жители деревеньки Суббочево Першинского сельсовета. Оставив крестьянский труд, на линию огня отправились лучшие труженики кол хоза «К новой жизни» П.С. Самарин, А.Н. Ефремычев, К.А. Захаров, Н.В. Моисеичев, К.А. Никитин, Г.Н. Заха ров и другие.

Не могла спокойно смотреть на мобилизацию односельчан Нина Котова, дочь председате ля колхоза Михаила Петровича. Она решила добровольно уйти на фронт и сражаться с нена вистным неприятелем. В се мействе Котовых было 4 доче ри – Антонина, Валентина, Га лина и Нина. Нина отличалась решительностью, смелостью, честностью, про нее деревенс кие женщины говорили: «Харак тер у нее – “котовский”, боевой».

Когда Нина сообщила роди телям, что написала заявление в военкомат с просьбой зачис лить ее в ряды действующей армии, отец

37

после долгой пау зы благословил, мать плакала навзрыд. Любовь Васильевна умоляла мужа отговорить Нину от этого необдуманного шага. Но Нина решения не измени ла, отцу припомнила его же слова, сказанные на колхоз ном собрании о том, что ком сомольцы всегда должны быть первыми и в бою, и в труде.

Нина Котова довольно ус пешно закончила школу, воен ное начальство предложило ей должность машинистки в од ном из штабов армии. Она со гласилась, лишь бы быть по ближе к передовой.

Котовы с нетерпением жда ли писем с фронта. Нина писа ла часто, и все домашние хоро шо знали номер ее полевой почты – 1689.

У Антонины Михайловны (в замужестве Никитиной) до сего дня хранятся письма, получен ные от сестры. Эти пожелтев шие листы, исписанные убори стым почерком, являются насто ящими семейными реликвия ми, документами грозных лет.

Вот что писала Нина своей сестренке об армейской жиз ни: «21.VIII.1942 г. Здравствуй, Тосичка! Шлю много наилучших

пожеланий в твоей жизни и ра боте. Дорогая Тосичка, как я рада, что получила твое пись мо... Я хочу тебе рассказать о своей жизни: знаешь, живу пока хорошо. Работала в поле, вяза ла снопы. Работа была очень трудная, норма большая, но я не унывала и работала, как по добает воину Красной Армии... Теперь, Тося, я постараюсь тебе объяснить мою жизнь так, чтобы ты поняла всё и вообра зила, закрывши глаза. Так вот, Тося, я живу не в городе, а в лесу, от фронта всего в нескольких километрах – в 8-12. Понятно? А концерты у нас проходят в лесу где-нибудь под горкой. По нимаешь теперь? На концер-ты мы ходим также со своей подругой-винтовкой и противогазом, а когда работаешь, слыш ны залпы...»

А это послание датировано 8 ноября 1942 года: «Празд ничный привет от меня! Здрав ствуй, дорогая Тосик!

Я получи ла от тебя 2 письма и 2 фото карточки, за которые очень тебя благодарю. Тосик, как я на них смотрела! Через каждую минуту всем показывала, и все говорили, какие симпатичные у меня сестры... 5 ноября мне выпало работать целую ночь до 5 часов утра, я положила вашу карточку на стол и все глядела. Жаль только, что на ней нет Вали и мамы с папой...

А сегодня мне приснилось, что я дома. Очень ярко виде ла Зою В. Знаешь, Тосик, она мне к Октябрьской прислала платочек носовой.

38

До чего же хорошенький! Мне исполняет ся 20 лет, по годам много, а я еще такая девчонка... А се годня и вчера у нас выдают зимнее обмундирование, хо рошее – теплое. Я еще ничего не получила. Только сапоги. Сегодня, наверное, будут да вать водки по 100 гр. Тосик, в вашей посылке я получила: лыжный костюм, носки, ва режки, платочек, валенки, морковь, лепешки белень кие...

Пока всё, крепко целую, твоя сестра Нина».Письма, полученные из родной деревеньки, согрева ли юную

защитницу Родины в самые зябкие дни декабря 1942 г. Они стали единственной незримой нитью, связываю щей ее с отчим домом.

«Привет с фронта! Письмо твое я получила, сердечно бла годарю. Как хорошо, что ты при слала его сегодня, мы перешли в другое место. Холодно. Ты, ко нечно, извини, что плохо пишу, я сегодня так измерзла, пальцы еле гнутся. Пиши мне чаще. Пишу тебе стишок, его мне при-слал один друг:

Путь мой, знаешь, суров и мятежен,Боевые горячие дни.Что же письма ты пишешь всё реже,И короткими стали они?Ну, кому тут рассказывать будешь,Разве месяцу над головой, Что, наверно, ты скоро забудешьНомер почты моей полевой.

Не забывай! Скоро я буду справлять 20-летие. Вспомни, как мы справляли его в 1940 году у нас дома...

Капитан Герковский и капи тан Руденок шлют тебе боль шой привет. Пока, до свидания. Крепко целую, Нина. Всем при вет от меня».

Находясь в блиндаже, Нина Котова со светлой грустью вспоминала довоенное время, о чем не раз сообщала в своих письмах:

«Пойми, дорогая, как я ску чаю. Мне хоть бы во сне при снился наш дом. Я бы и то была рада. Вот вспоминаю, как мы с тобой дома вымыли пол, как сейчас помню, собирались в клуб или сад. Я надеваю кос тюм, беленькие туфли. Ведь правда? Да, а сейчас война, и я хожу в одной гимнастерке. Но это, Тося, ничего, приду и я на дену платье, какое-нибудь...»

39

Март 1943 года оказался од ним из самых трудных. Шли ожесточенные бои, впервые в своих письмах Нина говорит о смертельной опасности:

«Тося, а это ты хорошо мне написала, что тебе купили. Ты стала те перь богатая, видно. А мне, То сик, пока ничего не надо, зна ешь, когда я еще приеду, и воп рос, приеду ли. Другой раз ве селишься, поешь, а через час, полчаса тебя уже нет... Со мной такой случай был: была сильная бомбежка, и меня за валило бревнами, но ничего, я вылезла, только на ноге синяк большой был, а теперь всё про шло. А ведь знаешь, неохота умереть в такие годы. ...Сей час, Тосик, у нас солнце, бегут маленькие ручейки. Хорошо.

Соскучилась я об вас жутко. Ну, наверное, скоро встретимся. Ну вот, пока и всё. До свидания. Крепко-крепко целую. Маму целуй 1000 раз за меня, и па почку, и Валюшку».

А вот откровенные строчки из следующего сохранившегося письма. С кем же еще, если не со своими близкими, могла она поделиться своими горькими размышлениями:

«...Вы еще не можете представить, что такое война. Сейчас я иду по лесу и думаю: если б это я дома шла по лесу одна 6 км – ужасно. А здесь я иду и не думаю о смер ти, потому что смерть может принести каждый кустик в лесу... О награде своей я уже вам пи сала, можете поздравить. А пока всё, крепко целую, любящая вас Нина. Не думайте ничего плохо го, особенно мама; пока я жива и здорова. Чего и вам желаю. Пишите чаще. Всем родным пе редавайте привет. Тете Фисе, тете Мане, коке, Римме и всем, всем. Целуйте за меня крепко-крепко Валечку».

Впервые Нина Котова оказа лась так далеко от родных мест, в самом пекле войны, до не мецких войск рукой подать, всего 3 километра. Она пишет сестре, чтобы она берегла маму, самого дорогого и близкого че ловека на всем белом свете:

«20.IV.1943 г. Привет боль шой, весенний первомай ский!!!!! Здравствуй, Тося! Пись мо твое я получила, за которое сердечно тебя благодарю. А те перь хоть капельку о себе. Живу всё по-старому. Тосик, ты пой ми, этот фриц не дает спать по ночам, бьет и бьет, а уж как наши поддадут – тут же замолчит. От фрицев я стою в 3 км.

40

Тосик, теперь насчет мамы. Смотри, Тося, слушайся, никог да не отвечай ей, жалей, ты еще не знаешь, как жить без мамы. У вас уже всё, наверное, готово к 1 Мая. Хорошо погуляйте и за меня, попляшите и потанцуйте. В день 1 Мая переоденься 2 раза – одно платье надень самое хорошее. А другое – за меня... Тосик, спляши в этот праздник с папой за меня, а я в этот день своей упорной работой дам перцу немецкому зверью...

Тося, пиши, где сейчас Люся Берглезова. Как живет дядя Ни кита, пишет ли что Коля? Валя наш першинский что пишет, если пишет, какой его адрес.

Пока всё. До свидания. Креп ко целую и жму руку. Любящая тебя Нина.

9 мая 1943 года пришло пос леднее письмо от Нины: …Сейчас так хорошо на улице. Где-то вдалеке играла гар монь.

Сердце разрывалось. Вспомни, как это время прово дили мы. Меня приняли канди датом в члены ВКП(б). Очень рада. Вот так. Пока всё. Что бу дет – напишу. Пиши мне чаще. Привет от Сергея и Мороза. Целую, Нина.

Впереди была Курская дуга...В известном фильме «Бело русский вокзал» звучала песня на стихи

Булата Окуджавы «Мы за ценой не постоим». Почти в каждой семье поют ее в День Победы за праздничным сто лом:

...От Курска и ОрлаВойна нас довелаДо самых вражеских ворот,Такие, брат, дела…

Суббочевская девчонка Нина Котова до «вражеских во рот» не дошла. Она погибла 5 июля 1943 года на Курской ог ненной дуге. Она заплатила жизнью, чтобы приблизить дол гожданный майский день, ког да над поверженным рейхста гом развевалось багряное Зна мя Победы.

…Горит и кружится планета,Над нашей Родиною дым.И значит, нам нужна однаПобеда,Одна на всех, мы за ценойНе постоим...

41

«Письмо из дома». Настя Кондакова, 14 лет

42

Владимир Лебедев

Уходили девушки на войну

Уходили девушки на войну,Оставляли девушки тишину,Покидали девушки отчий дом:«Ждите нас – с победою мы придем».

Убирали девушки в сундукиПлатья свои модные и платки.Расставались с милыми на года,А для многих выпало – навсегда.

Их война закинула далеко…А на фронте девушкам нелегко –Рядом смерть костлявая, кровь и пот,И бои жестокие круглый год.

Не щадила девушек та война,И погибла девушка не одна.Но сменялись веснами холода,И добили в логове мы врага.

Май победный праздничный наступил,И на Красной площади парад был.Возвращались девушки, кто живой,Возвращались радостные домой.

Открывали девушки сундуки,Доставали платья свои и платки, А на платья вешали ордена,Чтоб Победа помнилась – не война!

43

Мой сосед

Мой сосед уходил в сорок первом на фронт,В день, когда началась эта страшная битва.Было лишь восемнадцать в то время ему,Но что было тогда, до сих пор не забыто.

Он прошел сквозь огонь, он прошел этот ад,Он вернулся живым, в орденах и медалях.Только к осени старые раны болят,Да еще снится бой за станицею Дальней.

Он теперь ветеран отгремевшей войны,Но о ней вспоминать почему-то не любит.Ни хвала, ни хула для него не важны,Лишь Победа опорой судьбы его будет.

Пусть сегодня старик – только выправкой онДо сих пор остается всё тем же солдатом.То, что плохо бывает солдату порой,В этом жизнь и война навсегда виноваты.

Ветераны

Май пришел. Салюты отзвучали.Вновь бушует лето на Руси!Не поблекли старые медали, Не забылись прошлые бои.

Их совсем немного – очевидцевТех суровых и великих дней.Надо до земли им поклониться,Сохранить их в памяти своей.

44

«Сын вернулся!». Алена Виноградова, 12 лет

45

Многие из них уже не встанут, Навсегда уснули смертным сном:Кто в сраженьях – от свинца и стали,Кто от ратных ран в краю родном.

Будем же им вечно благодарны,Что мы живы и жива страна.Пусть их внуки – доблестные парниС честью носят дедов имена.

✯В те суровые дни лихолетьяТочно так же, как весь народ,Поднялись тейковчане на битвуПротив черных фашистских орд.

Как и все, земляки воевали Так, что жарко было врагу,И победу они ковалиКто в окопах, а кто-то в тылу.

Много их полегло на фронте,Свято память о них хранит,Чтобы каждый об этом помнил,Монументов холодный гранит.

В городах, деревнях РоссииОбелиски повсюду стоят,Чтобы годы войны грозовыеНикогда не вернулись назад.

46

«Расскажи мне, дедушка, о войне». Вика Ухатью, 12 лет

47

Письма с фронта

«Расскажи про войну…» – попросил меня внук.Ну, а что рассказать? Я чуть-чуть удивился…Сам я не был свидетелем огненных вьюг:В предпоследнем военном году я родился.

Но на фронте в сраженьях погиб мой отец,Не увидев любимого сына и внука.Письма с фронта – реликвия грозных тех лет –Нам, потомкам, привет, и наказ, и наука.

Пусть они пожелтели с годами давно,Пусть на сгибах потерлись, побледнели чернила, –Нам из писем отцовских узнать суждено,Чем Победу большую страна оплатила.

И я стал фронтовые те письма читать,Посмотрев на притихшего и серьезного внука.Можно многое в строках неровных узнать: В них страданье и боль, и любовь, и разлука.

А когда прочитал я последний листокИ убрал снова их – этот день невчерашний,Внук, дождавшись последних прочитанных строк,Вдруг сказал: «Дед, я понял, война – это страшно».

48

Я люблю эту землю

Я эту землю с детства полюбил –Здесь я родился, здесь мое начало,Здесь дед мой жил, и прадед тоже жил,И горя здесь изведано немало.

Они трудились на своей земле,Пахали, строили, детей растили,Все силы, всю любовь в нее вложилиИ землю эту завещали мне.

Так как же эту землю не любить,Коль за нее сражались и страдали?Нам не дано о прошлом позабыть,Оно не меркнет в памяти с годами.

В войну солдаты знали, что правы,И не отдали ни ручья, ни кочки.Хоть были дни порой черней, чем ночи,Смели врага с родной святой земли.

Так как же эту землю не любить! Она полита потом и слезами.Отцы и деды кровью завещалиНам эту землю от врагов хранить.

49

«Возвращение». Надя Бойчук

50

Оксана Ленёва

✯Памяти моего дедушки, Ходырева Андрея Степановича, посвящается

Что знаем мы, не знавшие войны?Мы можем только лишь из фильмов или книжек Узнать про девочек военной той порыИ про солдат – тогда совсем ещё мальчишек.

Мой дедушка на фронте воевал,Прошёл он Курск, Варшаву, был в Берлине…Он не хотел, но всё же вспоминалТе годы, что в сраженьях проходили.

Когда последним стать мог каждый бой,И что случится завтра – неизвестно,Когда в обнимку ходит смерть с тобой, –Но он не дрогнул и сражался честно.

Официально не Герой он, нет…Но ты убил войну, мой милый дед!

51

Никита Тинаевученик 8 класса

Нерльской средней школы

«Мой прадед – солдат и герой»

В моей семье никогда не было кадровых военных, но в годы Великой Отечественной войны мой прадедушка Степан Павлович Трубочкин воевал с фашистскими захватчиками в рядах Красной Армии.

Война началась в июне, а в июле прадед ушёл на фронт. Он был направлен под Москву. Именно в битве за Москву прадедушка получил свою первую медаль «За отвагу». А всего у него было три таких медали.

Из рассказов моей бабушки я многое знаю о своём прадеде. Знаю, что на войне он был пулемётчиком. Это опасная и страшная работа, потому, что уже после первых очередей противник засекает огневую точку и во что бы ни стало пытается подавить её ответным огнём из миномётов, пушек, гранатомётов или при помощи снайперов.

Степан Павлович прошёл всю войну, дошёл до Берлина. Все эти долгих четыре года он был рядовым солдатом и настоящим героем.

Два раза прадедушка ходил в разведку боем и оба раза вернулся живым. Один раз разведгруппе удалось добыть «языка». Старались в основном брать связистов, потому что они знали многие документы. В 1944 году корпус, где служил прадедушка, был направлен на 1­й Украинский фронт, а затем переброшен к польской границе. Освобождение Чехословакии, Венгрии… За участие в освобождении Вены дивизия, где служил мой прадед, стала называться Венской. По воспоминаниям прадедушки, мирное население встречало наших солдат как освободителей.

Вторую медаль «За отвагу» прадед получил в Польше, за отражение прорыва через нашу линию фронта немецкого танкового десанта. Необходимо было поставить блокирующий мост, и прадед вызвался вместе с другими бойцами выполнить это задание, хотя все рисковали жизнью.

Затем Берлин и долгожданная Победа!

52

Прадедушка вспоминал, что, когда он возвращался домой, поезд шёл очень медленно, часто останавливался, и на всех станциях солдат­победителей встречали толпы народа, в основном женщины, с букетами цветов, со слезами радости на глазах.

Я горжусь тем, что у меня такой прадед – простой русский труженик, но при этом солдат и герой. Вечная слава освободителям!

«Салют Победы». Даниела Гараба, 14 лет

53

Людмила Рябченко

Цветы у обелиска

Несем цветы мы к обелиску,Героям – слава и привет!Поклонимся солдатам низко,Что защитили нас от бед.

Минуту в трепетном молчаньиСтоим у Вечного огня.Еще живет в воспоминаньяхМоя погибшая родня.

Дядья – красивы и безусы,Волос пшеничная волна…По их судьбе огнем безумнымПрошлась разлучница-война.

…Цветы кладу я к обелиску,И внук мой рядышком со мной.Мы оба кланяемся низко –За мир, за счастье, за покой.

54

55

Фаина Акишина

Обелиск

От станции до деревни, где Василий Васильевич провел детство и короткую юность, было километра три. Он вышел на перрон из малолюдного вагона и зашагал вдоль железнодорожного полотна один, без попутчиков. Шел сначала торопливо, но вскоре знакомые картины родной природы заставили его замедлить шаг.

«Да и куда торопиться­то? – подумалось. – Успею. Хоть бабка Елена, небось, уже ждет меня, но ведь время­то с нами: обещал сегодня приехать – сегодня и буду... Попьем с ней чайку, поговорим обо всем, а завтра с утра схожу на могилки к близким, обихожу их. И обязательно заверну к обелиску за оградой...»

Бабка Елена, или, как ее уважительно называли в деревне – Ксенофонтовна, сидела с палочкой под окнами своего старого дома, ждала любимого, ясноглазого Васю. Бабке было уже далеко за восемьдесят, но радость встречи оживила, взбодрила ее. Увидев дорогого гостя, она заторопилась к калитке, ласково приговаривая:

– Ах, Вася, Вася, приехал, сдержал слово­то... А я уж так тебя ждала! Самоварчик поставила, блинков напекла на простокваше, твоих любимых...

Василий Васильевич и Ксенофонтовна по скрипучему крашеному крылечку вошли в полутемные сени, а через них в просторную кухню, посреди которой стояла такая знакомая, такая теплая печка. Бабка Елена похвасталась:

– Побелила я ее на Пасху, вишь, какая стоит раскрасавица с синими петухами. Петухов­то мне нарисовал Колька, мой сосед, в шестом классе мальчонка учится, а рисует хорошо... Давай­ка, Вася, умойся с дорожки да садись под образа на лавку, я чистый коврик постелю, помягче будет...

Гость слушал ее, улыбаясь:– А ты всё такая же, Ксенофонтовна, годы тебя не берут. Всё

суетишься, прибираешься... Вон как чисто у тебя, как у молодой.– Неча Бога гневить, Вася, пока на дом силы хватает, а в огороде

люди добрые помогают. В деревне ведь и сейчас много хороших

56

людей. А вот скажи­ка мне, чего это ты в прошлый раз хмурый был, будто расстроенный чем­то?

– Эх, Ксенофонтовна, милая душа, нагрубили мне тогда. Один совхозный руководитель, к которому я пришел за архивной справкой, молокосос по сравнению со мной, такого наговорил, что я чуть не сорвался и не ударил его, ей богу!

– Ну­кось, ну­кось, Васенька, расскажи старой, что такое было?– Да даже вспоминать не хочется, баба Лена... Беда в том, что

иные нынешние начальники, которым и не снилось того, что нам выпало в жизни, считают, что не было у нас ни тяжких испытаний, ни горя великого... Все это он мне и высказал сквозь зубы, словно чужаку какому, да еще грубыми словами. А ведь все знают, что мне пришлось работать с семи лет: ворошить сено, убирать картошку, вместе с учительницей и школьниками собирать в поле колоски, а по дворам – куриный помет да золу... Все старшие ушли на войну, больше 30 человек только из нашей деревни. 24 из них не вернулись... Всем хватало тогда работы: и женщинам, и старикам, и нам – детям... Десяти­двенадцатилетние ребятишки занимались очисткой леса, возили в соседний поселок дрова. В сорок четвертом нам, мальчишкам, лошадей уже доверяли полностью, а мне мама Дарья Софоновна позволяла даже работать на быке Соколике... Да и учиться продолжали, хотя тетрадей не было – в книгах между строк писали. За партами из­за холода сидели в пальтишках, чернила мерзли, а дома уроки готовили с «гасиком» – керосин­то экономили, а электричества в деревне не было...

Захлестнули Василия Васильевича горькие воспоминания. Хоть и знала все это бабка Елена, он уже не мог преодолеть желания высказаться. Воспоминания перевалили за военную пору. Василию Васильевичу вместе с другими однолетками довелось обучаться в специальных лагерях военному делу. Он мечтал о поступлении в летное училище, да не приняли его «из­за малого веса» – из­за дистрофии.

– Весь сорок седьмой год, – продолжал вспоминать Василий Васильевич, – каждый месяц выдавали нам по килограмму овсяной муки на едока. Казалось мне, что поокреп я физически. И, размечтавшись, подал документы в танковое училище. Приняли! Но

57

форму носил недолго. Как­то в строю упал в обморок. Меня опять на комиссию – признали упадок сил. И домой... Но все­таки армии я не миновал – служил с сорок девятого по пятьдесят третий год, на шофера там выучился. А когда вернулся, поступил в автодорожный техникум, по окончании которого уехал в Туркмению. В пятьдесят восьмом вернулся в Иваново, стал сам готовить шоферов на учебном комбинате... Человеческая память, баба Лена, штука упрямая – все помнится, не забывается...

– И правильно, Васятка, – подхватила Ксенофонтовна, – и слава тебе, Господи. Это очень хорошо, что не забыл ты ничего и деревне своей верен до сей поры. Ведь как люди­то тебе благодарны за то, что ты не посчитался ни с чем, не пожалел своего времени, здоровья, средств, построил обелиск в память о погибших на войне земляках! Святым местом считают его в наших краях...

Доскажу за бабку Елену: возвышается этот обелиск на самом красивом месте в деревне, которая зовется Пырьевкой, в Тейковском районе. И возвел его наш замечательный земляк, уроженец этой самой деревни Василий Васильевич Петухов. Низкий поклон ему, люди!

Ольга Юрченко

✯Война! Что можно рассказать о ней?Что в памяти своей храним мы святоО тех годах и днях, когда солдату Покой и мир лишь грезились во сне.О подвигах всех тех, кто жизнь свою Отдал за счастье наше.За мирный небосвод,За солнца луч,За дивные рассветы,За то, чем жизнь полна, –Они отдали жизнь, не думая о том,Что и для них жизнь свята.Они ее отдали ради нас с тобой.Они нам подарили мир на всей планете,Так будем чтить их свято, всей душой!

59

С ОДЕРЖА НИЕ

Владимир Логинов Сорок первый . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5 Подкова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6 Отцу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7 Девочка у обелиска . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8ПОСЛЕДНЕЕ ПИСьМО. Юрий Рындин. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9Екатерина Хромова Мой дед . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13Людмила Ильичева Фронтовой друг . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14 Военный хлеб . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15РУССКИЕ КРЕСТьЯНКИ. Лира Терентьева . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16Нина Данилова У могилы Неизвестного солдата . . . . . . . . . . . 21Николай Жилов Спасибо! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23 Война . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23Валентина Потанина Часовенка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25Лев Петухов Год сорок второй . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27 Прорыв блокады (23.01. – 27.01.1944) . . . . . . . 27ШЛА ВОйНА НАРОДНАЯ. Антонина Семёнова . . . . . . . . . . . . . . . . . 29Анатолий Коршунов На земле отцов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 32 Я погиб под Орлом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33 Отец . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35ПИСьМА ОГНЕННыХ ЛЕТ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36Владимир Лебедев Уходили девушки на войну . . . . . . . . . . . . . . . . . 42 Мой сосед . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43 Ветераны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43 «В те суровые дни лихолетья…» . . . . . . . . . . . 45 Письма с фронта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47 Я люблю эту землю . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48Оксана Ленёва «Что знаем мы, не знавшие войны?..» . . . . . . . 50

«МОй ПРАДЕД – СОЛДАТ И ГЕРОй». Никита Тинаев . . . . . . . . . . . . 51Людмила Рябченко Цветы у обелиска . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53ОБЕЛИСК. Фаина Акишина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55Ольга Юрченко «Война! Что можно рассказать о ней?..» . . . . 58

Литературно-художественное издание

Отчизну сердцем защитилиСтихи поэтов Тейковского района

РедакторТ.Н. Бавыкина

Технический редакторЕ.Н. Лебедева

Компьютерная вёрстка: Н.А Лабунская

Подписано в печать 21.06.2011. Формат 60х84 1/16. Печать плоская. Печ. л. 3,75. Усл. печ. л. 3,5. Уч.­изд. л. 2,2.

Тираж 200 экз. Заказ № 147т.

Изд. лиц. ЛР № 010221 от 03.04.1997

ОАО «Издательство «Иваново»153012, г. Иваново, ул. Советская, 49

Тел.: 32­47­43, 32­67­91E­mail: riaivan37@mail.ru