Олег Ермишин Афоризмы

«Афоризмы. Золотой фонд мудрости»: Просвещение; 2006 ISBN 5-9524-2139-3

Аннотация Это собрание — полезный и необходимый материал в работе журналиста, филолога,

философа и увлекательное путешествие по золотому фонду мудрости для любого читателя. В собрание вошли афоризмы восточных мудрецов, краткие изречения из библейских книг, Талмуда, Корана и хадисов, крылатые фразы средневековых богословов и ученых Нового времени, писателей и поэтов, музыкантов и актеров, политиков и журналистов вплоть до второй половины XX столетия.

История афористической мысли началась в далекой древности: краткие высказывания встречаются уже на древнеегипетских папирусах и клинописных табличках Междуречья, а в античной Греции и Риме афоризм оформляется как литературный жанр, который и сегодня сохраняет свою актуальность. В афоризмах ярче всего отражаются особенности мышления людей разных стран и эпох, религиозных и политических взглядов. Однако есть и общие, вечные темы: смысл жизни,мироустройство, общества и государства.

Для удобства поиска материал систематизирован по отдельным странам и эпохам. О каждом из авторов приводятся краткие сведения — годы жизни, основная сфера деятельности или профессия.

Олег Ермишин Афоризмы

Предисловие

В нашем электронном собрании афоризмов предпринята попытка проследить

многовековую эволюцию жанра. Здесь представлены наиболее известные и значительные авторы, которые сочиняли афоризмы или имели склонность к кратким изречениям. Материал организован по разделам в хронологическом порядке от «Древнего мира» до «20 века», внутри этих разделов — по странам, и затем по отдельным авторам. О каждом из авторов дана краткая информация — годы жизни, основная сфера деятельности или профессия.

Слово «афоризм» происходит от греческого «афорисмос» (краткое изречение). История афористической мысли уходит в далекую древность. Уже тогда люди стремились кратко выражать свои мысли, формулируя самые значимые из них в форме изречений. Краткие высказывания встречаются на древнеегипетских папирусах и клинописных табличках Междуречья, затем, с течением времени, в Древней Греции и Риме афоризмы оформляются в особый жанр, который сохраняет свою актуальность до наших дней.

На примере афоризмов можно проследить, какие темы и стороны жизни волновали людей в разные эпохи, чем отличались национальные типы мысли. Если для одних краткая форма мысли была частью воспитания или культуры (например, лаконичность в Древней Спарте), то для других — лишь квинтэссенцией размышлений, итоговой формулой, наиболее удачно выражающей отношение к тому или иному жизненному явлению. Акценты и идейные приоритеты в афористическом жанре менялись от века к веку, но многие темы оставались неизменными — философское осмысление мира, смысл жизни, принципы государственного и общественного устройства и т. д. Значительную роль в формировании афористической формы сыграли восточные мыслители. В качестве примера можно привести трактат «Дао Дэ Цзин» (автором которого считается Лао-Цзы) и сочинения Конфуция, в которых нераздельно слиты стиль мышления и литературная форма. Каждое изречение в этих произведениях пронизано гармонией мироощущения и стремлением к высшей мудрости. На Востоке афористическая мысль имела в основном этическую направленность и определялась идеалом самосовершенствования. Новое религиозно-философское содержание она получает в книгах Библии: изречения пророков, Книга Экклезиаста, Притчи Соломоновы и т. д. предполагают цельную картину мира, созданного и управляемого Богом. Человек лишь стремится приблизиться к Божественной Мудрости, сознавая невозможность ее полного постижения. Мистикой богопознания и человеческим смирением перед великой тайной бытия пронизаны сочинения как христианских, так и мусульманских авторов средневековья. Для этого стиля мышления характерно знаменитое изречение Тертуллиана «Верю, ибо абсурдно».

Содержание афоризмов в Западной Европе значительно меняется в период Возрождения. На смену религиозным и богословским текстам приходит светская литература, в которой афористический жанр занимает достойное место. Высокие темы уступают место гуманистическим идеям, авторов афоризмов все больше интересует человек с его страстями и повседневными заботами. Вместе с содержанием афоризмов меняется и их стилистика: самоанализ сочетается с юмором или иронией. По выражению М. Монтеня, человек жаждет объять всю вселенную и в то же время является «лишь шутом из фарса». Осознание человеческой уникальности и ничтожности, противоречивости личности по отношению к миру ярче всего сформулировано в знаменитых «Мыслях» Б. Паскаля: человек уподоблен «мыслящему тростнику», противостоящему всей вселенной.

В Новое время афористическая литературная форма развивается в двух направлениях — как самостоятельный жанр и в виде крылатых фраз, включенных в контекст различных произведений (научных работ, поэзии, прозы, публицистики, писем и т. д.). Этапным периодом для афористической мысли становятся 18 и 19 века (среди значимых произведений эпохи — «Максимы» Ф. Ларошфуко, «Афоризмы житейской мудрости» А. Шопенгауэра и др.). Ф. Ницше с помощью афоризмов создает особый стиль мышления, альтернативный научному, систематическому познанию. Идейная «эстафета» Ницше была подхвачена и в России — прежде всего Л. Шестовым, призывавшим вернуться к личной вере и библейским истинам, и В. Розановым, который использовал афористическую форму для исследования повседневной действительности, пытаясь запечатлеть в «опавших листьях»

ускользающее течение жизни. В начале 20 века афористическая мысль приобрела особую литературную утонченность

и достигла большого культурного значения, но затем содержание и стиль афоризмов все больше усредняется. Авторами и «героями» афоризмов становятся актеры, кинорежиссеры, музыканты, политики, бизнесмены и другие популярные персоны, а источниками — устные выступления, интервью, анекдоты и т. д. Наше издание дает читателю возможность сделать свои выводы о закономерностях развития афористической мысли, свободно перемещаясь от изречения к изречению через эпохи и страны.

О. Ермишин

Древний Мир

Древний Египет

Неизвестные авторы Только богам открыты предначертания судьбы. Не рассчитывай на завтрашний день, пока он не наступил, ибо никто не знает, какие

беды этот день принесет. Кто видит слишком далеко, не спокоен сердцем. Не печалься же ни о чем заранее и не

радуйся тому, чего еще нет. Помни: только эта жизнь имеет цену! Спокойствие страны — в справедливости. Истина рано или поздно все равно выйдет на свет, и ложь будет повержена в прах. Ложь кормится истиной, на ней она расцветает, но жизнь ее недолга. Добро хорошо тогда, когда это истинное добро. Справедливость же всегда бессмертна.

Кривыми путями не добраться барке до гавани. Лишь тот, кто честен и добр, благополучно достигает берега.

Кто расставляет сети, сам в них попадется; кто роет яму, сам в нее свалится; кто точит

меч, сам от меча погибнет. Даже разум глупца мирится с истиной. Если не исправишь зло, оно удвоится. Не сделаешь косноязычного красноречивым, не превратишь лентяя в прилежного, не

сделаешь мудрецом невежду, не заставишь поумнеть дурака. Полезно слушать слова других! Кто будет предотвращать злодеяния, если тот, кто обязан бороться с пороками, сам им

подвержен?

Вкус пищи знает лишь тот, кто ест; ответить может лишь тот, кого спрашивают; сны видит лишь тот, кто спит; а для злодея наилучшим примером служит судья, сам достойный суда.

Всякое беспристрастно решенное дело лишает ложь силы, утверждает истину, создает

добро и уничтожает зло подобно пище, которая уничтожает голод, подобно одежде, которая прикрывает наготу, подобно тому, как небо после свирепой грозы проясняется и солнце согревает всех замерзших, подобно огню, который жарит то, что было сырым, подобно воде, которая утоляет жажду.

Как несчастен приходящий с жалобой! Удел несчастного быть просителем. Мошенничество несовместимо с правосудием. Лишь когда всё меряешь правильной

мерой, правосудие торжествует. Преувеличения и излишества к добру не ведут. Если можешь сделать добро ближнему, делай его сразу. Если же будешь молчать и слишком долго глотать слова, даже истина может устареть и оказаться некстати.

Чтобы сохранить друзей, нужно прощать. Что может быть хуже неверных весов, фальшивой гири или справедливого и честного

человека, сделавшегося обманщиком? Поступай с человеком так, как он сам поступает с другими. Как ни скор человек на слово, он порою слишком торопится. Как ни быстро

откликается на все его сердце, ему не поспеть за его страстями. Вспыльчивый никогда не познает истину. Что бы тебе ни сказали, ни с кем не говори так, словно он не имеет права с тобой

разговаривать. Нужно быть благодарным тому, кто оказал тебе благодеяние. Кто убивает, тоже будет убит. Кто приказывает убить, тоже будет убит по приказу. Истинно великий не может быть жадным. Жадность бездонна — в эту пропасть можно падать бесконечно. Корыстный часто не

знает, чего он хочет, и единственное, что его ждет, — это конечная неудача. Нет приятного прошлого для немилостивого, нет друзей у того, кто глух к

справедливости, нет праздничного дня для корыстолюбца.

Ассирия

Ахикар

(VIII — VII вв. до н.э.) писец ассирийского царя Синахериба (время правления 705—681

гг. до н.э.)

Лучше получить от умного сто ударов, чем разрешить глупцу вылить на твою голову

благовонные масла. Да не изрекают уста твои слов, которые не обдуманы в сердце. Ибо лучше споткнуться

мысленно, чем споткнуться в разговоре. Если доведется тебе услышать дурное слово, закопай его в землю на глубину в семь

локтей. Если услышишь слово секретное, то пусть в душе твоей оно и умрет. Никому не

открывай того секрета, дабы он не стал пылающим углем во рту твоем, не обжег языка твоего, не причинил страданий душе твоей и не заставил тебя возроптать против бога.

Не следует слишком часто навещать своего друга, дабы он не пресытился тобой и не

возненавидел тебя. Истинная красота женщины — в кротости ее характера, а прелесть ее — в кротости ее

речей. Как нет пользы от колец в ушах для дикого осла, нет пользы от женщины с важной

осанкою, если она лукава в словах своих, лишена мудрости, словоохотлива и многоречива. Многих сгубила женская красота, ибо любовь красавицы подобна испепеляющему

пламени. Никогда не принимай участия в обручении женщины, ибо, если ей придется плохо, она

будет проклинать тебя, а если ей будет хорошо, она о тебе и не вспомнит. Я ворочал камни, но не нашел ничего столь тяжелого, как зять, живущий в доме тестя

своего. Не забывайся с глупцом и не имей общения с нецеломудренным. Подобно тому, как ветки и плоды украшают дерево, а густой лес — гору, так мужа

украшают его дети и его жена. Человек, у которого нет ни братьев, ни жены, ни сыновей, незначителен в глазах своих врагов. Он подобен дереву, растущему на перекрестке дорог: каждый прохожий рвет его плоды, все звери полевые объедают его.

Не пребывай там, где люди ссорятся, ибо ссора часто ведет к убийству. Спеши бежать из того места, где спорят, и душа твоя будет умиротворенной. Я поднимал железо и свинец, но не нашел ничего тяжелее хулы и клеветы. Чьи одеяния великолепны, того и слова весомы, но кто бедно одет, словам того не

придают значения.

Древняя Греция

Семь Мудрецов

Фалес Милетский

(ок. 640 — ок. 547 гг. до н.э.) родоначальник греческой философии, математики и астрономии

Все полно богов.1 Мудрее всего — время, ибо оно раскрывает все.2 [Фалес] сказал, что между жизнью и смертью нет разницы. — «Почему же ты не

умрешь?» — спросили его. «Именно поэтому», — сказат Фалес.3 [Фалеса] спросили, что на свете трудно? — «Познать себя». Что легко? — «Советовать

другому».4 Какая жизнь самая лучшая? — «Когда мы не делаем того, что осуждаем в других».5 На вопрос, что он видел самого удивительного, Фалес ответил: «Тирана в старости».6 Из диких [животных] хуже всех тиран, из домашних — льстец.7 Врагам и в вероятном не верь, друзьям и в невероятном верь.8 Фалес, которому мать неотступно советовала жениться, уклонялся от ее настояний,

говоря сначала: «Еще не время, матушка», а позднее: «Уже не время, матушка».9 Фалес (…) будто бы (…) утверждал, что за три вещи благодарен судьбе: во-первых, что

он человек, а не животное; во-вторых, что он мужчина, а не женщина; в-третьих, что он эллин, а не варвар.10

1 Аристотель «O душе», 411а 2 Диоген Лаэртский, I, 35 3 Диоген Лаэртский, I, 35—36 4 Диоген Лаэртский, I, 36 5 Диоген Лаэртский, I, 36 6 Плутарх. «Пир семи мудрецов», 2 7 Плутарх. «Пир семи мудрецов», 2 8 Плутарх. «Пир семи мудрецов», 17 9 Плутарх. «Застольные беседы», III, 6, 3 10 Диоген Лаэртский. I, 33

Солон

(ок. 635 — ок. 560 гг. до н.э.) афинский законодатель и поэт

Никого при жизни нельзя считать счастливым.11 Во всяком деле нужно иметь в виду его исход, чем оно кончится.12 Ничего слишком!13 Чего не клал, того не бери.14 Не советуй угодное, советуй лучшее.15 О тайном догадывайся по явному.16 Прежде чем приказывать, научись повиноваться.17 Когда его [Солона] спросили, самые ли лучшие законы он дал афинянам, он ответил:

«Да, самые лучшие из тех, какие они могли принять».18 Законы подобны паутине: если в них попадется бессильный и легкий, они выдержат,

если большой — он разорвет их и вырвется.19 На вопрос, почему он [Солон] не установил закон против отцеубийц, он ответил:

«Чтобы он не понадобился».20

11 Геродот. «История». I, 86 12 Геродот «История». I, 32 13 Диоген Лаэртский, I, 63 14 Диоген Лаэртский, I, 63 15 Диоген Лаэртский, I, 59 16 «Изречения семи мудрецов» 17 Диоген Лаэртский, I, 59 18 Плутарх «Солон», 15 19 Диоген Лаэртский, I, 58 20 Диоген Лаэртский, I, 59

Знаешь — так молчи.21 Когда Питтак спросил молчавшего за столом Солона, отчего он не говорит — оттого

ли, что не находит предмета для разговора, или по глупости, он получил ответ: «Ни один дурак не может молчать за столом».22

Когда он оплакивал сына, кто-то ему сказал: «Ведь это бесполезно!» — «Оттого и

плачу, что бесполезно», — ответил Солон.23 Питтак (…) уселся у алтаря как проситель и требовал освободить его от власти. На

расспросы митиленцев о причине этого Питтак ответил, что трудно быть благородным. Узнав об этом, Солон сказал: «Прекрасное — трудно», и отсюда эти слова вошли в поговорку.24

Питтак

(ок. 650 — ок. 580 гг. до н.э.) правитель и законодатель города Митилены (о-в Лесбос)

Дело умных — предвидеть беду, пока она не пришла, дело храбрых — управляться с

бедой, когда она пришла.25 На вопрос, что лучше всего, он ответил: «Хорошо делать, что делаешь».26 На вопрос Креза, какая власть сильней, [Питтак ответил:] «Та, что резана на дереве», то

есть законы.27 Митиленяне дали ему [Питтаку] надел земли. (…) Он отделил себе от нее лишь малую

часть и сказал: «Половина — больше целого!»28 Кто совершит проступок во хмелю, с того взыскание вдвое против трезвого.29 Самое великое, заключающееся в самом малом, есть здравый ум в теле человека.

21 «Изречения семи мудрецов» 22 Эпиктет. «Афоризмы» 23 Диоген Лаэртский, I, 63 24 Схолии к диалогу Платона «Гиппий Больший» 25 Диоген. Лаэртский, I, 78 26 Диоген Лаэртский, I, 77 27 Диоген Лаэртский, I, 77 28 Диоген Лаэртский, I, 75 29 Плутарх. «Пир семи мудрецов», 12

Победы должны быть бескровными. Человека выказывает власть. Задумав дело, не говори о нем: не удастся — засмеют. Неудачей не кори — бойся себе того же. Не злословь ни о друге, ни даже о враге. Храни правду, верность, опытность, ловкость, товарищество, усердие. Знай всему пору. Трудно быть хорошим. С неизбежностью и боги не спорят.

Биант

(ок. 625 — ок. 540 гг. до н.э.) философ из Приены (Малая Азия)

Жизнь надо размеривать так, будто жить тебе осталось и мало и много.30 Лучше разбирать спор между своими врагами, чем между друзьями, — ибо заведомо

после этого один из друзей станет твоим врагом, а один из врагов — другом.31 Друзей [надо] любить так, будто они тебе ответят ненавистью, — ибо большинство

людей злы.32 Однажды он плыл на корабле среди нечестивых людей; разразилась буря, и они стали

взывать к богам. «Тише! — крикнул Биант, — чтобы боги не услышали, что вы здесь!»33 Один нечестивец стал его спрашивать, что такое благочестие, — Биант промолчал. Тот

спросил, почему он молчит. «Потому что ты спрашиваешь не о своем деле», — сказал ему Биант.34

Когда его родная Приена была захвачена врагом и все жители бежали, захватив с собой

чуть ли не все свое имущество, [Биант] на обращенный к нему чей-то совет поступить таким

30 Диоген Лаэртский, I, 87 31 Диоген Лаэртский, I, 87 32 Диоген Лаэртский, I, 87 33 Диоген Лаэртский, I, 86 34 Диоген Лаэртский, I, 86

же образом, ответил: «А я так и поступаю, потому что все свое ношу с собой».35

Клеобул

(VI в. до н.э.) философ из Линда (о-в Родос)

Дочерей надобно выдавать замуж по возрасту девицами, по разуму женщинами.36 Нужно услужать друзьям, чтобы укрепить их дружбу, и врагам, чтобы приобрести их

дружбу.37 С женой при чужих не ласкайся и не ссорься: первое — знак глупости, второе —

бешенства.38 Пьяного раба не наказывай: покажешься пьян.39 В счастье не возносись, в несчастье не унижайся.40 Лучшее — мера.41 Бери жену из ровни, ибо, если возьмешь из тех, кто знатнее тебя, приобретешь не

родственников, а господ.42 Насмешкам остряка не смейся, не то будешь ненавистен тем, на кого они

направлены.43 Добродетели свойственно, а пороку не свойственно избегать несправедливости. В счастье не следует быть чрезмерно самоуверенным, а в беде не следует терять

уверенность. Превратности судьбы умей выносить с благородством.

35 Цицерон. «Парадоксы стоиков», I, 1 36 Диоген Лаэртский, I, 91 37 Диоген Лаэртский, I, 91 38 Диоген Лаэртский. I, 92 39 Диоген Лаэртский. I, 92 40 Диоген Лаэртский. I, 93 41 Диоген Лаэртский. I, 93 42 «Изречения семи мудрецов» 43 «Изречения семи мудрецов»

Больше слушай, чем говори. Силой ничего не верши. С враждой развязывайся. Над осмеиваемыми не тешься — наживешь в них врагов.

Хилон

(VIв. до н.э.) спартанский законодатель

Ничего сверх меры. Познай самого себя.44 Если тебе причинили ущерб — примирись, если оскорбили — отомсти.45 Не грозись: это дело бабье.46 Мертвых не хули.47 Языком не упреждай мысль.48 Когда говоришь, руками не размахивай — это знак безумства.49 Счастлив тиран, который умрет у себя дома своей смертью!50 Пробным камнем испытывают золото, а золотом испытывается человек. Не позволяй твоему языку опережать твою мысль. Сдерживай язык, особенно в застолье. Не злословь о ближнем, чтобы не услышать такого, чему сам не порадуешься.

44 «Изречения семи мудрецов» 45 «Изречения семи мудрецов» 46 Диоген Лаэртский, I, 70 47 Диоген Лаэртский, I, 70 48 Диоген Лаэртский, I, 70 49 Диоген Лаэртский, I, 70 50 Диоген Лаэртский, I, 73

За порукой — расплата. Самому умному философу трудно отвечать на глупые вопросы. К друзьям спеши проворнее в несчастье, чем в счастье. Чужой беде не смейся. Истрачивая деньги на ненужное, ты мало будешь иметь их на необходимое. Хорошо начальствовать учись на своем доме. Лучше избирай наказание, нежели гнусную корысть, ибо первое огорчит на один раз, а

второе навсегда. Избегай постыдного. О мертвых следует говорить или хорошо, или ничего.

Анахарсис

(VI в. до н.э.) легендарный мудрец, скиф по происхождению

Анахарсис на вопрос, почему не заводит детей, сказал: из любви к детям.51 Анахарсис, посетив Народное собрание [в Афинах], выражал удивление, что у эллинов

говорят мудрецы, а дела решают невежды.52 В Элладе участвуют в состязаниях люди искусные, а судят их неискусные.53 Удивительно (…), как эллины при начале пира пьют из малых чаш, а с полными

желудками — из больших.54 Лоза приносит три грозди: гроздь наслаждения, гроздь опьянения и гроздь

омерзения.55 Афинянин попрекал его [Анахарсиса], что он скиф; он ответил: «Мне позор моя

родина, а ты позор своей родине».56

51 Стобей, III, 120 52 Плутарх «Солон», 5 53 Диоген Лаэртский, I, 103 54 Диоген Лаэртский, I, 104 55 Диоген Лаэртский, I, 103 56 Диоген Лаэртский, I, 104

Чтобы не стать пьяницей, достаточно иметь перед глазами пьяницу во всем его безобразии.

Первая чаша принадлежит жажде, вторая — веселью, третья — наслаждению,

четвертая — безумию. Безопасные корабли — это вытащенные на берег корабли. Лучше иметь одного друга многоценного, чем многих малоценных. Рынок — это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг

друга. Злой человек похож на уголь: если не жжет, то чернит тебя.

Агафон

(ок. 448 — ок. 405 гг. до н.э.) драматург-трагик, дружил с Платоном и Еврипидом

Ведь только одного и богу не дано: Не бывшим сделать то, что было сделано.57 Вероятно и то, что много происходит невероятного.58 Каждый, кого коснется Эрот, становится поэтом.59 Агафон охотно и обильно пользовался антитезами. Когда кто-то, словно для того,

чтобы исправить его драмы, хотел повычеркивать из них антитезы, он сказал: «Любезнейший, (…) ты (…) вычеркиваешь Агафона из Агафона».60

Даже боги не могут изменить прошлое.

Анаксагор Клазоменский

(ок. 500 — ок. 428 гг. до н.э.) философ и ученый, входил в близкое окружение Перикла

Все содержится во всем. (Вариант: Во всем содержится доля всего.)61

57 Фрагм. 5 Аристотель. «Никомахова этика», VI, 2, 2, 1139b 58 Из несохранившейся трагедии Аристотель. «Поэтика», 18, 1456а 59 Фрагмент Платон. «Пир», 196е 60 Элиан. «Пестрые рассказы», XIV, 13 61 «О природе» (фрагмент)

Есть два урока смерти: время до рождения и сон.62 Человеку, спросившему, станут ли когда-нибудь морем лампсакийские холмы, он

[Анаксагор] (…) ответил: «Да — хватило бы только времени».63 На вопрос, для чего он родился на свет, он [Анаксагор] ответил: «Для наблюдения

солнца, луны и неба».64 В конце концов, отказавшись от всего, он [Анаксагор] занялся умозрением природы, не

тревожась ни о каких делах государственных. Его спросили: «И тебе нет дела до отечества?» Он ответил: «Отнюдь нет, мне очень даже есть дело до отечества!» — и указал на небо.65

Анаксагор, потеряв сына, сказал: «Я знал, что породил смертного».66 [Анаксагор был изгнан из Афин.] Ему сказали: «Ты лишился общества афинян». Он

ответил: «Нет, это они лишились моего общества».67 Кто-то сокрушался, что умирает на чужбине; Анаксагор сказал ему: «Спуск в Аид

отовсюду одинаков».68 Ничего нельзя узнать, ничему нельзя научиться, ни в чем нельзя удостовериться:

чувства ограниченны, разум слаб, жизнь коротка.

Антисфен

(ок. 455 — ок. 360 гг. до н.э.) ученик Горгия и Сократа, основатель философской школы

киников Человека можно научить добродетели.69 Характерным для мудрости является умение найти для каждого свой род мудрости, а

невежеству свойственно к разным людям обращаться с однообразной речью.70

62 Стобей, IV 63 Диоген Лаэртский, II, 10 64 Диоген Лаэртский, II, 10 65 Диоген Лаэртский, II, 7 66 Плутарх «О подавлении гнева», 16 67 Диоген Лаэртский, II, 10 68 Диоген Лаэртский, II, 11 69 «Геракл» (фрагмент) Диоген Лаэртский, VI, 12 70 Из сочинений о Гомере

Влюбленные часто обманывают и обещают невозможное.71 Начало образования состоит в исследовании слов.72 [О платоновских «идеях»:] Человека и лошадь я вижу, а человечности и лошадности не

вижу.73 Глазами его [бога] нельзя увидеть, он ни на что не похож.74 Безвестность есть благо.75 Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности.76 Образованного и умного человека трудно переносить, так как неразумие — вещь легкая

и необременительная, а разум непреклонен, непоколебим, тяжесть его неодолима.77 Добродетель и для мужчины, и для женщины одна.78 Удовольствие — благо, но [только] когда оно не вызывает раскаяния.79 Львы взяли слово, когда, собравшись на совет, зайцы потребовали для всех

равноправия.80 Праздник — это повод для обжорства.81 Следует домогаться удовольствий, которые идут за трудами, а не перед трудами.82

71 Из сочинений о Гомере 72 «О воспитании, или О словах» (фрагмент) 73 «Сатон» (фрагмент) 74 «Физика» (фрагмент) 75 Диоген Лаэртский, VI, 12 76 Диоген Лаэртский, VI, 12 77 Филон Александрийский. «О том, что всякий добродетельный человек свободен» 78 Диоген Лаэртский, VI, 12 79 Афиней. «Пирующие софисты», XII, 513а 80 Аристотель. «Политика», III, 13, 1284а 81 Антоний и Максим. «Беседа о невоздержанности…» 82 Стобей, 29, 65

С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не

обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.83 Не замечай ошибки старца: старое дерево бесполезно пересаживать.84 Невежественные люди похожи на бодрствующих в состоянии сна.85 На вопрос, какую женщину лучше брать в жены, он [Антисфен] ответил: «Красивая

будет общим достоянием, некрасивая — твоим наказанием».86 На вопрос, что блаженнее всего для человека, он [Антисфен] сказал: «Умереть

счастливым».87 На вопрос, что дала ему философия, он [Антисфен] ответил: «Умение беседовать с

самим собой».88 На вопрос, какая наука самая необходимая, он [Антисфен] сказал: «Наука забывать

ненужное».89 Узнав однажды, что Платон дурно отзывается о нем, он [Антисфен] сказал: «Это удел

царей: делать хорошее и слышать дурное».90 Кто-то сказал, что война уничтожает бедняков; (…) Антисфен заметил: «Напротив, она

их рождает во множестве».91 Когда его однажды хвалили дурные люди, он [Антисфен] сказал: «Боюсь, не сделал ли

я чего дурного?»92

83 Стобей, 15, 28 84 Антоний. «Беседы», XXXIII 85 «Ватиканский гномолог», 3 86 Диоген Лаэртский, VI, 3 87 Диоген Лаэртский, VI, 5 88 Диоген Лаэртский, VI, 6 89 Диоген Лаэртский, VI, 7 90 Диоген Лаэртский, VI, 3 91 Стобей, 50, 11 92 Диоген Лаэртский, VI, 5

Когда Платон в своей школе о чем-то долго рассуждал, Антисфен заметил: «Не оратор является мерой слушателя, а слушатель — мерой оратора».93

Когда какой-то человек спросил Антисфена. чему надо учить сына, он ответил: «Если

он собирается общаться с богами, то философии, если же с людьми, то риторике».94 Умер он от чахотки. (…) Однажды, когда он воскликнул: «Ах, кто избавит меня от

страданий!», Диоген показал ему кинжал и произнес: «Вот кто» — «Я сказал: от страданий, а не от жизни!» — возразил Антисфен.95

Государства погибают тогда, когда перестают отличать дурных от хороших. Братская близость единомыслящих крепче всяких стен. Чтобы быть счастливым, достаточно быть добродетельным. Добродетель — орудие, которого никто не сможет отнять. Добродетель проявляется в поступках и не нуждается ни в обилии слов, ни в обилии

знаний. Справедливого человека цени больше, чем родного. Лучше сражаться среди немногих хороших людей против множества дурных, чем

среди множества дурных против немногих хороших. Сдержанность нужнее тем, кто слышит о себе дурное, нежели тем, в кого бросают

камнями. Как ржавчина съедает железо, так завистников — их собственный нрав. Лучше достаться стервятникам, чем попасть к льстецам. Те пожирают мертвых, а

эти — живых. Удовольствиями пользоваться можно по праву только после трудов, а не прежде них. Сходиться нужно с теми женщинами, которые сами за это будут благодарны. Мудрец женится, чтобы иметь детей, притом от самых красивых женщин; он не будет

избегать и любовных связей — ибо только мудрец знает, кого стоит любить.

Апеллес

(2-я пол. IV в. до н.э.) живописец, придворный художник Александра Македонского

93 «Ватиканский гномолог» 13 94 Стобей «Эклоги» 95 Диоген Лаэртский, VI, 18

Законченные работы он [Апеллес] выставлял в открытой беседке и сам, скрываясь за картиной, выслушивал замечания проходящих, так как считал народ более внимательным судьей, чем самого себя. Однажды, говорят, зритель-сапожник отметил, что на сапоге изображено с внутренней стороны одной петлей меньше должного. На следующий день, возгордившись тем, что указанное им упущение исправлено, сапожник стал изощряться об изображении ноги. Тогда разгневанный художник вышел из укрытия и воскликнул: «Сапожник, суди не выше сапога».96

Аристипп Киренский

(ок. 435 — после 366 гг. до н.э.) философ, основатель школы киренаиков

Я везде чужеземец.97 Ни в коем случае я не ставлю себя в число тех, которые хотят властвовать. Трудное

дело — добывать для себя самого что нужно; но лишь совершенный безумец (…) может, не довольствуясь этим, налагать на себя еще новое бремя — доставлять всем гражданам что им нужно.98

На вопрос, чем философы превосходят остальных людей, он [Аристипп] ответил: «Если

все законы уничтожатся, мы одни будем жить по-прежнему».99 На вопрос Дионисия, почему философы ходят к дверям богачей, а не богачи — к

дверям философов, он [Аристипп] ответил: «Потому что одни знают, что им нужно, а другие не знают».100

Кто-то привел к нему в обучение сына, Аристипп запросил пятьсот драхм. Отец сказал:

«За эти деньги я могу купить раба!» — «Купи, — сказал Аристипп, — и у тебя будут целых два раба».101

Человека, который порицал роскошь его стола, он [Аристипп] спросил: «А разве ты

отказался бы купить все это за три обола?» — «Конечно, нет», — ответил тот. «Значит, просто тебе дороже деньги, чем мне наслаждение».102

Заметив (…) Аристиппа, входящего вместе с сицилийским тираном Дионисием,

[Антисфен) сказал: «Аристипп, если бы ты довольствовался такой пищей, как я, то тебе не

96 Плиний Старший. «Естественная история», XXXV, 10, 36 97 Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 1, 13 98 Ксенофонт «Воспоминания о Сократе», II, 1, 8 99 Диоген Лаэртский, II, 68 100 Диоген Лаэртский, II, 69 101 Диоген Лаэртский, II, 72 102 Диоген Лаэртский, II, 75

пришлось бы следовать по пятам за тираном». (…) Аристипп возразил: «А если бы ты мог запросто беседовать с тираном, то не довольствовался бы такой пищей».103

Дионисий дал ему [Аристиппу] денег, а Платону — книгу; в ответ на упреки Аристипп

сказал: «Значит, мне нужнее деньги, а Платону — книга».104 Право же, щедрость никогда не разорит Дионисия [правителя Сиракуз]: нам, которые

просят много, он дает мало, а Платону, который ничего не берет, — много.105 Когда преподавание принесло ему [Аристиппу] много денег, Сократ спросил его: «За

что тебе так много?» А он ответил: «За то же, за что тебе так мало».106 Однажды Аристипп плыл на корабле; захваченный бурей, он сильно перепугался. Один

из спутников спросил его: «И ты, Аристипп, трусишь, как все?» А он: «И с полным правом: вас эта опасность заставляет тревожиться за вашу бедственную жизнь, а меня — за мою блаженную».107

Как съедающие очень много не бывают здоровы более, нежели употребляющие в пищу

самое необходимое, так и истинно ученые бывают не те, которые читают многое, но те, которые читают полезное.

Много пить и не быть пьяным свойственно и мулу. Если бы роскошь была дурна, ее не было бы на пирах у богов. Лучше быть нищим, чем невеждой: если первый лишен денег, то второй лишен образа

человеческого. Твое право — ругаться, мое право — не слушать. Разве не все равно, занять ли такой дом, в котором жили многие, или такой, в котором

никто не жил? И не все ли равно, плыть на корабле, где уже плавали тысячи людей, или где еще никто не плавал? Вот так же все равно, жить ли с женщиной, которую уже знавали многие, или с такой, которую никто не трогал.

Лучшая доля не в том, чтобы воздерживаться от наслаждений, а в том, чтобы

властвовать над ними, не подчиняясь им. Детей надо учить тому, что пригодится им, когда они вырастут.

Аристотель

103 «Латинская грамматика», VI 104 Диоген Лаэртский, II, 69 105 Плутарх. «Дион», 19 106 Диоген Лаэртский, II, 80 107 Элиан. «Пестрые рассказы», IX, 20

(384—322 гг. до н.э.) ученик Платона, воспитатель Александра Македонского,

основатель школы перипатетиков, из Стагиры (п-ов Халкидика) Об избрании [на государственные посты] всегда хлопочут не столько порядочные,

сколько случайные.108 Добродетель (…) есть некая середина между противоположными страстями. (…)

Оттого и трудно быть достойным человеком, ведь в любом деле трудно держаться середины.109

Человек с чувством юмора — это и тот, кто умеет отпустить меткую шутку, и тот, кто

переносит насмешки.110 Бог выше всякой добродетели, и не добродетелью определяется его достоинство,

потому что в таком случае добродетель будет выше бога.111 Вопреки мнению некоторых, не разум — начало и руководитель добродетели, а,

скорее, движения чувств.112 Самому любить лучше, чем быть любимым: любить — это некое действие,

доставляющее наслаждение, и благо, а быть любимым не вызывает в предмете любви никакой деятельности. (…) Тем не менее люди из честолюбия предпочитают быть любимцами, а не сами любить, поскольку быть любимцем связано с каким-то превосходством.113

Дурной (…) [человек] никогда не бывает себе другом, он всегда во вражде с самим

собой.114 Почему отец любит сына сильнее, чем сын отца? (…) Потому что сын — его создание.

(…) Все бывают благосклонны к тому, что они сами создали.115 Узнать самого себя — это и самое трудное, (…) и самое радостное, (…) но самих себя

своими силами мы не можем видеть (…); при желании видеть свое лицо мы смотримся в

108 «Афинская полития», 27, 4 109 «Большая этика», I, 9, 1193а 110 «Большая этика», I, 9, 1193а 111 «Большая этика», II, 5, 1200b 112 «Большая этика», II, 7, 1206b 113 «Большая этика», II, 11, 1210b 114 «Большая этика», II, 11, 1211а 115 «Большая этика», II, 12, 1211b

зеркало (…), при желании познать самих себя мы можем познать себя, глядя на друга. Ведь друг, как мы говорим, это «второе я». (…) Знать себя невозможно без помощи друга.116

Ярость выводит человека из себя. Вот почему и поведение кабанов имеет вид смелости,

хотя это и не настоящая смелость.117 Имеющие опыт преуспевают больше, нежели те, кто обладает отвлеченным

знанием.118 Опыт есть знание единичного, а искусство — знание общего.119 Признак знатока — способность научить.120 Владеющие искусством способны научить, а имеющие опыт не способны.121 В поэтическом произведении предпочтительнее вероятное невозможное, чем

невероятное, хотя и возможное. Одни [искусства] — для удовлетворения необходимых потребностей, другие — для

времяпрепровождения; изобретателей последних мы всегда считаем более мудрыми, нежели изобретателей первых, так как их знания были обращены не на получение выгоды.122

Мудрость (…) занимается причинами и началами.123 Более мудр во всякой науке тот, кто более точен и более способен научить выявлению

причин.124 Удивление побуждает людей философствовать.125 Знание о чем бы то ни было есть знание общего.126

116 «Большая этика», II, 15,1212а 117 «Евдемова этика», III, 1, 1229а 118 «Метафизика» I, 2, 981а 119 «Метафизика» I, 2, 981а 120 «Метафизика» I, 2, 981b 121 «Метафизика» I, 2, 981b 122 «Метафизика» I, 2, 981b 123 «Метафизика», I, 2, 981b 124 «Метафизика», I, 2, 982а 125 «Метафизика», I, 2, 982b

Для счастья (…) нужна и полнота добродетели, и полнота жизни.127 Может быть, (…) вообще никого не следует считать счастливым, покуда он жив (…)?

Если в самом деле признать такое, то не будет ли человек счастлив лишь тогда, когда он умер?128

Камень, который по природе падает вниз, не приучишь подниматься вверх, приучай

его, подбрасывая вверх хоть тысячу раз.129 Добродетель мы обретаем, прежде что-нибудь осуществив, так же как и в других

искусствах. (…) Строя дома, становятся зодчими, а играя на кифаре — кифаристами. Именно так, совершая правые поступки, мы делаемся правосудными, поступая благоразумно — благоразумными, действуя мужественно — мужественными. (…) Короче говоря, повторение одинаковых поступков порождает соответствующие нравственные устои.130

Искусство и добродетель всегда рождаются там, где труднее.131 Совершать проступок можно по-разному (…), между тем как поступать правильно

можно только одним-единственным способом (недаром первое легко, а второе трудно, ведь легко промахнуться, трудно попасть в цель).132

Мужественные совершают поступки во имя прекрасного. (…) В противном случае

мужественными, пожалуй, окажутся даже голодные ослы, ведь они и под ударами не перестают пастись.133

Скупость (…) неизлечима (…); она теснее срослась с природой человека, чем

мотовство. Большинство ведь, скорее, стяжатели, чем раздаватели.134 Порок уничтожает сам себя, и если он достигает полноты, то становится невыносимым

для самого его обладателя.135

126 «Метафизика», III, 6, 1003а 127 «Никомахова этика», I, 10, 1100а 128 «Никомахова этика», I, 10, 1100а 129 «Никомахова этика», II, 1, 1103а 130 «Никомахова этика», II, 1, 1103а—1103b 131 «Никомахова этика», II, 2, 1105а 132 «Никомахова этика», II, 5, 1106b 133 «Никомахова этика», III, 11, 1116b 134 «Никомахова этика», IV, 3, 1121b 135 «Никомахова этика», IV, 11, 1126а

Какие насмешки не стесняются выслушивать, такие и сами говорят.136 Человек (…) свободнорожденный будет вести себя так, словно он сам себе закон.137 Молодые люди становятся геометрами и математиками (…), но (…) не бывают

рассудительными. Причина этому в том, что рассудительность проявляется в частных случаях, с которыми знакомятся на опыте, а (…) опытность дается за долгий срок.138

Как зверю не свойственны ни порочность, ни добродетель, так не свойственны они и

богу, но у него есть нечто, ценимое выше добродетели.139 Не способный к раскаянию неисцелим.140 Те, что твердят, будто под пыткой (…) человек счастлив, если он добродетелен, вольно

или невольно говорят вздор. (Возражение эпикурейцам.)141 Для ищущего чрезмерных удовольствий страданием будет уже отсутствие

чрезмерности.142 При чрезмерных страданиях люди ищут чрезмерного удовольствия, (…) полагая, что

оно исцеляет.143 Телесных удовольствий, как сильнодействующих, ищут те, кто не способен

наслаждаться иными: эти люди, конечно, сами создают себе своего рода жажду.144 Юноши быстро становятся друзьями, а старики — нет: не становятся друзьями тем, от

кого не получают наслаждения.145

136 «Никомахова этика», IV, 14,1128а 137 «Никомахова этика», IV, 14, 1128а 138 «Никомахова этика», VI, 9, 1142а 139 «Никомахова этика», VII, 1, 1, 1145а 140 «Никомахова этика», VII, 8, 7, 1150а 141 «Никомахова этика», VII, 14, 1153b 142 «Никомахова этика», VII, 14, 1154а 143 «Никомахова этика», VII, 15, 1154а 144 «Никомахова этика», VII, 14, 1154b 145 «Никомахова этика», VIII, 7, 6, 1158а

Быть другом для многих при совершенной дружбе невозможно, так же как быть влюбленным во многих одновременно. (…) А нравиться многим (…) можно.146

Люди, наделенные могуществом, используют друзей (…) с разбором: одни друзья

приносят им пользу, а другие доставляют удовольствие, но едва ли одни и те же — и то и другое.147

Большинство — друзья подхалимов, так как подхалим — это друг, над которым

обладают превосходством, или человек, который прикидывается, что он таков.148 Раб — одушевленное орудие, а орудие — неодушевленный раб.149 От природы человек склонен образовывать, скорее, пары, а не государства — настолько

же, насколько семья первичнее и необходимее государства.150 Бездетные скорее разводятся: дети — это общее обоим благо, а общее благо

объединяет.151 Большинство (…) желает получать благодеяния, а делать добро избегает, как

невыгодного занятия.152 Благодетели больше питают дружбу к облагодетельствованным, нежели принявшие

благодеяние — к оказавшим его.153 Все больше дорожат доставшимся с трудом. (…) Не случайно матери (…) любят детей

сильнее, чем отцы, ведь рождение ребенка требует от них больших усилий и они лучше отцов знают, что это их собственное создание.154

У кого много друзей (…), [те] ни для кого (…) не друзья.155

146 «Никомахова этика», VIII, 7, 6, 1158а 147 «Никомахова этика», VIII, 7, 6, 1158а 148 «Никомахова этика», VIII, 9, 8, 1159а 149 «Никомахова этика», VIII, 13, 1161b 150 «Никомахова этика», VIII, 14, 1162а 151 «Никомахова этика», VIII, 14, 1162а 152 «Никомахова этика», VIII, 16, 1163b 153 «Никомахова этика», IX, 7, 11671) 154 «Никомахова этика», IX, 7, 1168а 155 «Никомахова этика», IX, 10, 1171а

Отдых (…) существует ради деятельности.156 Мы лишаемся досуга, чтобы иметь досуг, и войну ведем, чтобы жить в мире.157 Нет, не нужно следовать увещеваниям «человеку разуметь человеческое» и

«смертному — смертное»; напротив, насколько возможно, надо возвышаться до бессмертия и делать все ради жизни, соответствующей наивысшему в самом себе; право, если по объему это малая часть, то по силе и ценности она все далеко превосходит.158

Обратить к нравственному совершенству большинство рассуждения не способны,

потому что большинству людей по природе свойственно подчиняться не чувству стыда, а страху и воздерживаться от дурного не потому, что это позорно, но опасаясь мести.159

Страсть (…) уступает не рассуждениям, а насилию.160 Врачами становятся не по руководствам.161 Рука есть орудие орудий.162 Принять за исходную посылку ложь и принять за исходную посылку невозможное —

не одно и то же. Из невозможной предпосылки следует невозможное заключение.163 [Из всех животных] только человек (…) способен смеяться.164 Из ложных посылок можно вывести истинное заключение.165 Человек по природе своей есть существо политическое.166

156 «Никомахова этика», X, 6, 1177а 157 «Никомахова этика», X, 7, 1177b 158 «Никомахова этика», X, 7, 1177b — 1178а 159 «Никомахова этика», X, 10, 1179b 160 «Никомахова этика», X, 10, 1181b 161 «Никомахова этика», X, 10, 1181b 162 «О душе», III, 8, 432а 163 «О небе», I, 1, 281b 164 «О частях животных», III, 10 165 «Первая аналитика», II, 2, 53b 166 «Политика», I, 1, 9, 1253а

Человек есть существо общественное в большей степени, нежели пчелы и всякого рода стадные животные.167

Тот, кто в силу своей природы (…) живет вне государства, (…) либо животное, либо

божество.168 Раб — некая одушевленная собственность.169 Одно мужество свойственно начальнику, другое — слуге.170 К тому, что составляет предмет владения очень большого числа людей, прилагается

наименьшая забота.171 При общности имущества для благородной щедрости (…) не будет места, и никто не

будет в состоянии проявить ее на деле, так как щедрость сказывается именно при возможности распоряжаться своим добром.172

Бедность — источник возмущений и преступлений.173 Если исправление закона является незначительным улучшением, (…) не столько будет

пользы от изменения закона, сколько вреда, если появится привычка не повиноваться существующему порядку. (…) Легкомысленно менять существующие законы на другие, новые — значит ослаблять силу закона.174

В чем разница: правят ли женщины, или должностные лица управляются женщинами?

Результат получается один и тот же.175 Покупающие власть за деньги привыкают извлекать из нее прибыль.176 Государство есть совокупность граждан.177

167 «Политика», I, 1, 10, 1253а 168 «Политика» (контаминация двух цитат: I, 1, 9; I, 1, 12, 1253а) 169 «Политика», I, 2, 4, 1253b 170 «Политика», I, 11, 8, 1260а 171 «Политика», II, 1, 10, 1261b 172 «Политика», II, 2, 18, 1263b 173 «Политика», II, 3, 7, 1265b 174 «Политика», II, 5, 13-14, 1269а 175 «Политика», II, 6, 7, 1269b 176 «Политика», II, 8, 7, 1273b

Толпа о многих вещах судит лучше, нежели один человек, кто бы он ни был.178 Средний достаток (…) всего лучше. (…) Трудно следовать доводам разума человеку

(…) сверхсильному, сверхзнатному, сверхбогатому или наоборот, человеку сверхбедному, сверхслабому, сверхуниженному.179

Одни не способны властвовать и умеют подчиняться только той власти, которая

имеется у господ над рабами; другие же не способны подчиняться никакой власти, а властвовать умеют только так, как властвуют господа над рабами.180

Те государства имеют хороший строй, где средние (…) сильнее обеих крайностей или

по крайней мере каждой из них в отдельности.181 Государственный строй губит скорее алчность богатых, нежели простого народа.182 Внутренние распри [в государстве] возникают не по причине мелочей, но из

мелочей.183 Распри среди знатных приходится расхлебывать всему государству.184 Общий страх объединяет и злейших врагов.185 [Прежде] демагоги [вожди народа] были из среды полководцев (…), теперь же (…)

демагогами становятся те, кто умеет красно говорить.186 Олигархия разрушается (…), когда в ней образуется другая олигархия.187

177 «Политика», III, 1, 2, 1274b 178 «Политика», III, 10, 6, 1286а 179 «Политика», IV, 9, 3—4, 1295b 180 «Политика», IV, 9, 5, 1295b 181 «Политика», IV, 9, 8, 1295b 182 «Политика», V, 10, 4, 1297а 183 «Политика», V, 3, 1, 1303b 184 «Политика», V, 3, 2, 1303b 185 «Политика», V, 4, 1, 1304b 186 «Политика», V, 4, 4, 1305a 187 «Политика», V, 5, 8, 1306а

Самое главное при всяком государственном устройстве — (…) устроить дело так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться.188

В демократиях следует щадить состоятельных людей и не подвергать разделу не только

их имущество, но и доходы.189 Многое из того, что кажется свойственным демократии, ослабляет демократию.190 Демагогам [вождям народа] (…) следовало бы всегда говорить в пользу состоятельных,

а (…) олигархи должны были бы радеть об интересах народа.191 Большинство тиранов вышли, собственно говоря, из демагогов, которые приобрели

доверие народа тем, что чернили знатных.192 Ненависть более рассудочна [чем гнев]: ведь гнев сопряжен с горестным чувством, так

что нелегко быть рассудительным; напротив, вражда горечи в себе не содержит.193 Крайняя демократия — та же тирания, только разделенная среди многих.194 Чем меньше полномочий у царской власти, тем она долговечнее.195 И демос [народ] желает быть своего рода монархом. Поэтому и тут (…) льстецы в

почете (…) (ведь демагог — льстец народа).196 Уделять (…) почести должен сам тиран, а наложение кары поручать другим.197 Для сохранения (…) единодержавной власти [следует] (…) никого в отдельности не

возвеличивать, а если уж приходится делать это, то возвышать нескольких лиц, потому что они будут следить друг за другом.198

188 «Политика», V, 7, 9, 1308b 189 «Политика», V, 7, 11, 1309а 190 «Политика», V, 7, 16, 1309а 191 «Политика», V, 7, 19, 1310а 192 «Политика», V, 8, 3, 1310b 193 «Политика», V, 8, 21, 1312b 194 «Политика», V, 8, 21, 1312b 195 «Политика», V, 9, 1, 1313a 196 «Политика», V, 9, 6, 1313b 197 «Политика», V, 9, 16, 1315а 198 «Политика», V, 9, 16, 1315а

Одно из условий свободы — по очереди быть управляемым и править.199 Власть над свободными людьми более прекрасна (…), чем господство над рабами.200 Гражданин должен (…) властвовать над своим (…) государством.201 Большинство государств, обращающих внимание лишь на военную подготовку,

держатся, пока они ведут войны, и гибнут, лишь только достигают господства. Подобно стали, они теряют свой закал во время мира.202

Конечной целью войны служит мир, работы — досуг.203 Тело должно быть развито, но не посредством изнурительных упражнений и не только

в одну сторону, как это бывает у атлетов.204 Мы всегда больше любим наши первые впечатления.205 Для умения пользоваться досугом в жизни нужно кое-чему учиться, кое в чем

воспитаться.206 Физическое напряжение препятствует развитию ума, напряжение умственное —

развитию тела.207 Еще вопрос, служит ли музыка к облагораживанию нравов.208 Чтобы уметь судить о деле, нужно самому уметь его делать.209

199 «Политика», VI, I, 6, 1327b 200 «Политика», VII, 13, 12, 1333b 201 «Политика», VII, 13, 13, 1333b 202 «Политика», VII, 13, 15, 1334b 203 «Политика», VII, 13, 16, 1334а 204 «Политика», VII, 14, 8, 1335b 205 «Политика», VII, 15, 10, 1336b 206 «Политика», VIII, 2, 6, 1338а 207 «Политика», VIII, 4, 2, 1339а 208 «Политика», VIII, 4, 6, 1339а 209 «Политика», VIII, 6, 1, 1340b

Смешное есть некоторая ошибка и уродство, небезболезненное и безвредное; так, (…)

смешная маска есть нечто безобразное и искаженное, но без боли.210 Поэзия философичнее и серьезнее истории, ибо поэзия больше говорит об общем,

история — о единичном.211 Даже известное известно лишь немногим.212 Большая разница, случится ли нечто вследствие чего-либо или после чего-либо.213 Поэзия — удел человека или одаренного, или одержимого.214 Чудесное приятно; это видно из того, что все рассказчики, чтобы понравиться,

привирают.215 В поэзии предпочтительнее невозможное, но убедительное, возможному, но

неубедительному.216 Хорошо составленные законы (…) должны (…) оставлять как можно меньше произволу

судей, (…) потому что (…) законы составляются людьми на основании долговременных размышлений, судебные же приговоры произносятся на скорую руку.217

Если позорно не уметь владеть своим телом, то не менее позорно не уметь владеть

словом.218 Дело врачебного искусства заключается не в том, чтобы делать всякого человека

здоровым, но в том, чтобы, насколько возможно, приблизиться к этой цели, потому что вполне возможно хорошо лечить и таких людей, которые уже не могут выздороветь.219

210 «Поэтика», 5, 1449а 211 «Поэтика», 9, 1451b 212 «Поэтика», 9, 1451b 213 «Поэтика», 10, 1452a 214 «Поэтика», 17, 1455а 215 «Поэтика», 24, 1460а 216 «Поэтика», 25, 1461b 217 «Риторика», I, 1, 1354а 218 «Риторика», I, 1, 1355а 219 «Риторика», I, 1, 1355b

Риторика (…) имеет в виду то, что убедительно для всех (…). Ведь и сумасшедшим кое-что кажется убедительным.220

От одинаковых причин получаются одинаковые следствия.221 Счастье есть благосостояние, соединенное с добродетелью.222 Сущность богатства заключается более в пользовании, чем в обладании.223 Красота (…) различна для каждого возраста.224 То, ради чего совершено много трудов и сделано много издержек, (…) [уже поэтому]

представляется благом.225 Хорошие (люди] — те,