ISSN 2218-5003 Управленецupravlenets.usue.ru/images/48/48.pdf · экономический университет 620144, РФ, г. екатеринбург, ул. 8 Марта/народной

УправленецНАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

ISSN 2218-5003

UpravlenetsЭКОНОМИКА l СОЦИОЛОГИЯ l УПРАВЛЕНИЕ И БЕЗОПАСНОСТЬ ОБЩЕСТВА, БИЗНЕСА И ЧЕЛОВЕКА

№ 2(48)март–апрель 2014

ТЕМА НОМЕРА

Нация и государство в условиях глобализации

THE ISSUE SUBJECTNation and the State under Globalization

Березкин Юрий МихайловичДоктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой финансов Байкальского государственного университета экономики и права (Иркутск)

Болдырева Наталья БрониславовнаДоктор экономических наук, доцент, профессор Тюменского государствен-ного университета (Тюмень)

Бочко Владимир СтепановичДоктор экономических наук, профессор, заместитель директора по научным вопросам Института экономики УрО РАН (Екатеринбург)

Воронин Борис АлександровичДоктор юридических наук, профессор, проректор по научной работе и ин-новациям, заведующий кафедрой управления и права Уральского государ-ственного аграрного университета (Екатеринбург)

Дятел Евгений ПетровичДоктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой экономиче-ской теории и экономической политики Высшей школы экономики и менед-жмента Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина (Екатеринбург)

Заборова Елена НиколаевнаДоктор социологических наук, профессор Уральского федерального универ-ситета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина (Екатеринбург)

Карх Дмитрий АндреевичДоктор экономических наук, проректор по научной работе, профессор кафе-дры коммерции, логистики и экономики торговли Уральского государствен-ного экономического университета (Екатеринбург)

Каточков Виктор МихайловичДоктор экономических наук, профессор, проректор по международной дея-тельности Южно-Уральского государственного университета (национально-исследовательского университета) (Челябинск)

Кулапов Михаил НиколаевичДоктор экономических наук, профессор, руководитель научной школы «Те-ории и технологий управления» Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова (Москва)

Редакционная коллегия

Главный редактор

Фёдоров Михаил ВасильевичРектор Уральского государственного экономического университета, предсе-датель Комитета по конкурентоспособности и инновациям Союза промыш-ленников и предпринимателей (работодателей) Свердловской области, за-меститель председателя координационного совета Ассоциации «Евразийский экономический клуб ученых», доктор экономических наук, доктор геолого-минералогических наук, профессор

Заместитель главного редактора

Иваницкий Виктор ПавловичГлавный советник при ректорате, директор института финансов Уральского государственного экономического университета, председатель Свердлов-ского областного отделения Вольного экономического общества, доктор экономических наук, профессор, академик МАН ВШ, заслуженный экономист Республики Бурятия, заслуженный работник образования Монголии, заслу-женный финансист Монголии

Лукьянов Сергей АлександровичДоктор экономических наук, заведующий кафедрой международной эконо-мики Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина (Екатеринбург)

Мельникова Елена ИвановнаДоктор экономических наук, доцент, профессор кафедры оценки бизнеса и конкурентоспособности Южно-Уральского государственного университета (национального исследовательского университета) (Челябинск)

Миллер Александр ЕмельяновичДоктор экономических наук, профессор, заместитель по научной работе декана экономического факультета; заведующий кафедрой экономики, на-логов и налогообложения Омского государственного университета (Омск)

Митин Александр НиколаевичДоктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой теории и практики управления Уральской государственной юридической академии (Екатеринбург)

Нижегородцев Роберт МихайловичДоктор экономических наук, профессор, заведующий лабораторией Инсти-тута проблем управления им. В.А. Трапезникова РАН (Москва)

Одегов Юрий ГеннадьевичДоктор экономических наук, профессор, руководитель научной школы «Управления человеческими ресурсами» Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова (Москва)

Пешина Эвелина ВячеславовнаДоктор экономических наук, профессор, заведующая кафедрой государ-ственных и муниципальных финансов Уральского государственного эконо-мического университета (Екатеринбург)

Романов Алексей НиколаевичКандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой публичного права Уральского государственного экономического университета (Екате-ринбург)

Самаруха Виктор ИвановичДоктор экономических наук, профессор, заведующий лабораторией регио-нальной экономики и финансов Байкальского государственного универси-тета экономики и права (Иркутск)

Члены международного совета

Изольде БрадеPhD, ведущий исследователь Лейпцигского института региональной геогра-фии (Германия)

Итало ТревизанPhD, профессор университета Тренто (Италия)

Марин Варбанов МариновPhD, менеджер образовательной группы по транспорту и логистике Универ-ситета Ньюкастл (Великобритания)

Нугербеков Серик НугербековичДоктор экономических наук, депутат Сената Парламента Республики Казах-стан (Казахстан)

Сергей ФилипповPhD, доцент Делфтского технологического университета (Нидерланды)

Сун ЯоуPhD, профессор Хейлундзянского университета науки и технологий (Китай)

Тадеуш ВалласДоктор наук, профессор, декан факультета политологии и журналистики Уни-верситета Адама Мицкевича (Польша)

Журнал включен в Перечень российских рецензируемых научных журналов, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук, редакции 2011 года.

№ 2/48/ 2014

УПРАВЛЕНЕЦUpravlenetS

Учредитель

УРАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

СОДЕРЖАНИЕ Contents

ТЕМА НОМЕРАНАцИя И гОСуДАРСТвО в уСлОвИях глОбАлИзАцИИ

tHe IssUe sUBJeCtnatIon and tHe state Under gloBalIzatIon

Пешина Э.В., Стрекалова А.А.

4Evelina V. Peshina, Alyona A. Strekalova

Местное управление в эволюции зарубежных концепций, теорий, моделей федерализма:

финансовый аспект

local government in the evolution of Foreign Concepts, theories, Models of Federalism: Financial aspect

Анимица Е.Г., Силин Я.П.

20

Yevgeny G. Animitsa, Yakov P. SilinМежнациональные и этноконфессиональные

отношения в пространстве региона как цивилизационная проблема

Cross-national and ethnic-Confessional relationships within a region as a Civilizational Problem

Дятел Е.П., Степченкова М.А., Алешко И.Д., Гатина Э.Р. 27

Yevgeny P. Dyatel, Marina A. Stepchenkova,Ivan D. Aleshko, Elmira R. Gatina

у истоков российской камералистики at the origins of russian Cameralistics

Бедерак Д.А. Darya A. BederakЭволюция региональной политики выравнивания

уровней экономического развития в Европейском союзе

33 evolution of the regional Cohesion Policy in the european Union

ПРИклАДНОй МЕНЕДЖМЕНТ aPPlIed ManageMent

Виноградова Е.Ю. Yekaterina Yu. VinogradovaМетодологические основы

исследования нейронных сетей39 Methodological Basis

for studying neural networks

ЭкОНОМИкА – МЕНЕДЖМЕНТ – МАРкЕТИНг eConoMICs – ManageMent – MarketIng

Калинкин Е.В., Тимофеева М.В.

44Yevgeny V. Kalinkin, Marina V. Timofeeva

банковский бренд:роль, ответственность и перспективы

Banking Brand:the role, responsibility and Prospects

Мецгер А.А.

53Aleksandr A. Metzger

Органы корпоративного управления в китайских компаниях

Corporate governance Bodiesin Chinese Companies

Хомич И.Н. Irina N. Khomichвнедрение технологии дополнительных продаж

в дистанционной торговле61 Introducing the technology of additional sales

in distance selling

ТРуД – кАДРы – ОбРАзОвАНИЕ laBoUr – Cadres – edUCatIon

Ахметова А.Б. 68

Aiman B. AkhmetovaОценка дифференциации производительности

труда в угольной промышленностиassessing the differentiation of labour Productivity in the Coal Industry

Денищик А.Ю. 72

Alina Yu. Denishchik

Молодежная кадровая политика профсоюзов белгородской области

trade Unions’ Young Personnel Policy in Belgorod oblast

Научное издание «УПРАВЛЕНЕЦ»

Свидетельство о регистрации средств массовой информации Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) ПИ № ФС77-49744 от 15 мая 2012 г.

Верстка, препресс: Баусова Ю.С.Информация на английском языке:Белоусова Е.А., Баусова Ю.С.Корректура: Матвеева Л.В.

Подписано в печать: 07.05.2014Формат 60 × 84/8. Уч.-изд. л. 8,25.Усл. печ. л. 9,30. Тираж 250 экз.

Отпечатано в типографии «Форт Диалог-Исеть»: г. Екатеринбург, ул. Монтерская, 3,Тел.: (343) 228-02-32

Подписка по каталогу Агентства «Роспечать»:подписной индекс 37263

Цена свободная

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01

44 Тема номера НАцИя И ГОСуДАРСтВО В уСЛОВИях ГЛОБАЛИЗАцИИ

Пешина Эвелина Вячеславовна Доктор экономических наук, профессор, заведующая кафедрой государственных и муниципальных финансов

Уральский государственный экономический университет620144, РФ, г. екатеринбург, ул. 8 Марта/народной воли, 62/45Тел.: (343) 251-96-47E-mail: [email protected]

СТРекалоВа алена александровна Ассистент кафедры государственныхи муниципальных финансов


Местное управление в эволюции зарубежных концепций, теорий, моделей федерализма: финансовый аспект

Термин «федерализм» происходит от латинского foederatio (союз, объ-

единение) – «объединение государств на принципах федерализма» [24. С. 885].

Причины образования подобного сложного политического, территориаль-ного устройства (федерации) могут быть различны: «политическое объединение, демократия, народное самоуправление и обеспечение многообразия; средство достижения целей» [51. P. 80, 104]; «во-прос выгоды всех участников сделки; интерес конкретных государственных и политических деятелей» [84. Р. 155]; «ре-шение этнотерриториальных конфлик-тов; решение реальных политических проблем» [37. Р. 96–110]; «восстание и развязывание гражданской войны; защи-та от имперских амбиций соседей; погло-щение соседей для подготовки агрессии; поглощение соседей без расходов на вооруженную агрессию путем создания их мнимой суверенности; федерализм способствует свободе, поскольку при-знает свободу действия малых групп (организационных единиц)» [8. С. 17–20]; «механизм согласования интересов» [5. С. 23–27]; обеспечение экономическо-го роста путем сокращения внутренних барьеров в торговле, за счет эффекта масштаба; усиление политического вли-яния на другие государства и т.д.

С 1977 г. функционирует Междуна-родная ассоциация Центров федераль-ных исследований (The International Asso-ciation of Centers for Federal Studies, IACFS)

с дислокацией в г. Кингстон1 (провинция Онтарио, Канада). В настоящее время членами Ассоциации являются 16 стран (в том числе Россия) из 27 существую-щих современных государств, которые относятся к федеративным или имеют элементы федерализма (по конституции), что составляет примерно 10% от обще-го числа 267 стран и регионов2. Всего в Ассоциации насчитывается 25 мировых центров соответствующих стран-членов Ассоциации с 5 континентов мира.

Первым президентом и одним из ос-нователей Международной ассоциации Центров изучения федерализма (в тече-ние 1977–1991 гг.) был ведущий мировой политолог и специалист по изучению федерализма, профессор двух универ-ситетов: Бар-Илан (Израиль) и Темпл в г. Филадельфия (штат Пенсильвания, США) Даниель Джуд Элазар (Daniel Ju-dah Elazar, 1934–1999 гг.). В 1991–1998 гг. данный пост занимал профессор Инсти-тута межправительственных отношений Королевского университета Канады (The Institute of Intergovernmental Relations at Queen’s University) Рональд Лампман Уоттс (Ronald Lampman Watts, р. 1929 г.). Следующим президентом был профес-

1 Первоначально, в 1977 г., Международная ассоциация располагалась в г. Базель, Швейца-рия. Официальный сайт ассоциации: http://www.queensu.ca/iigr/links/linksIACFS

2 В объект исследования Центрального раз-ведывательного управления США (ЦРУ) (Central Intelligence Agency, CIA) включены 195 стран, 72 за-висимые области и другие субъекты. Официальный сайт: www.cia.gov.

Аннотация

В статье введены в научный оборот россий-ской экономической науки зарубежные концеп-ции, теории, модели федерализма1, осущест-влена их систематизация и упорядочение для российской языковой среды; рассмотрена роль местного управления (соответствующего в рос-сийском законодательстве органам местного са-моуправления) в эволюции мировой зарубежной научной мысли федерализма; процессы возник-новения «новых» видов федерализма обоснованы усложнением межправительственных отношений и управления.

1 «Концепция – генеральный замысел, опреде-ляющий стратегию действий при осуществлении реформ, проектов, планов и программ» [15. С. 237]; «теория – обобщение опыта, общественной практи-ки, создающая целостное представление о законо-мерностях и существующих связях в системе» [16. С. 616]; «модель – описание взаимодействия между элементами системы и ее внешней средой, не ока-зывающих прямого влияния на понимание рассма-триваемого явления» [16. С. 373].

Ключевые слова

местное управление

аутентичный федерализм

интеграционный федерализм

национально-центричный федерализм

государственно-центричный федерализм

дуальный федерализм

кооперативный федерализм

креативный федерализм

частокольный федерализм

технократический федерализм

новый федерализм

принудительный федерализм

исполнительный федерализм

конкурентный федерализм

федерализм, сохраняющий рынок

социальный федерализм

фискальный федерализм

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01

45NatioN aNd the State uNder globalizatioN

Local Government in the Evolution of Foreign Concepts, Theories, Models of Federalism: Financial Aspect

сор университета Лафайет в г. Истон (штат Пенсильвания, США) Джон Кинкейд (John Kincaid)1. С 2010 г. Ассоциацию воз-главляет директор Центра права при Университете Западной Капской провин-ции ЮАР (University of the Western Cape, (UWC) Нико Стейтлер (Nico Steytler).

При изучении зарубежных концеп-ций, теорий, моделей федерализма авто-ры настоящей статьи столкнулись с тем, что в русскоязычной литературе суще-ствует ограниченный массив информа-ции, имеющий следующие недостатки: 1) носит в обобщенном виде описатель-ный, а не содержательный характер; 2) отсутствует указание автора, времен-ного периода, страны происхождения и причин возникновения, функционирова-ния той или иной концепции, теории, мо-дели; 3) вопрос о роли местного управле-ния остается за пределами исследований российских ученых с периода возникно-вения федерализма как сложного поли-тического территориального устройства.

Согласно Р.Л. Уоттсу, современные сравнительные федеративные иссле-дования включают «три составляющие: 1) федерализм как нормативная теория, сочетающая совместное управление и территориальное самоуправление; 2) федеральные политические системы как комбинации совместного и самосто-ятельного правления, в том числе квази-федерации, децентрализованные союзы, конфедерации и т.д.; 3) федерации как конкретные виды более сложных феде-ральных политических систем» [98].

В основе настоящей статьи – изуче-ние федерализма как нормативной тео-рии отношений внутри общества или государственного устройства.

В данной статье не рассматривают-ся вопросы «предметов ведения, пол-номочий и компетенций федерации и

1 Дж. Кинкейд с 1988 по 1994 г. работал испол-нительным директором постоянно действующего Консультативного комитета Конгресса США по меж-правительственным отношениям. Автор многочис-ленных книг и статей по федерализму и федератив-ным системам, соредактор журнала о федерализме «Publius» (авторитетное периодическое издание по проблемам федерализма, основанное в 1973 г. Д. Дж. Элазаром) в течение 1981–1994 гг.

субъектов федерации, а также полно-мочия и вопросы местного значения органов местного самоуправления» [7. С. 5–13], соответствующие российско-му законодательству. Финансовый аспект анализируется посредством изучения механизма государственного регулиро-вания и объема финансовых ресурсов, сосредотачиваемых в различных формах на местном уровне.

Изучение концепций, теорий, моде-лей федерализма, обоснованных пред-ставителями мировой зарубежной науч-ной мысли, позволило сгруппировать их в следующие основные направления:

1) теоретические положения осно-воположников федерализма и теории аутентичного2 федерализма;

2) федерализм в интеграционных межгосударственных исследованиях;

3) практические концепции, теории и модели федерализма, нашедшие при-менение не только в стране происхожде-ния, но и получившие дальнейшее рас-пространение в других странах;

4) концепции и теории федерализма в отдельных предметных областях иссле-дований и применяемые для всех форм государственного устройства: унитар-ных, федеративных и конфедеративных.

1. Теоретические положения осно-воположников федерализма и теории аутентичного федерализма.

К числу основоположников федера-лизма относят автора теории «государ-ственного суверенитета» – французского политика и юриста Жана Бодена (Jean Bodin, 1529/1530–1596 гг.). В главном про-изведении Ж. Бодена «Шесть книг о госу-дарстве» (1576 г.) было сформулировано, что «суверенитет – это неограниченная и бессрочная верховная власть монарха в государстве, принадлежащая ему в силу его естественного права» [40]. Демокра-тию Ж. Боден оценивал отрицательно, объясняя, что «народ – это зверь многого-ловый и лишенный рассудка, он с трудом делает что-то хорошее. Доверять ему ре-шение политических дел – это все равно что спрашивать совета у безумного».

2 Аутентичность (гр. authentikos – подлинный) – реальность [15. С. 36].

Evelina V. PeshinaDr. Sc. (Ec.), Prof., Head of State and Municipal Finances Dept.

Urals State University of Economics620144, RF, Yekaterinburg,8 Marta/Narodnoy Voli St., 62/45Phone: (343) 251-96-47E-mail: [email protected]

Alyona A. StREkAloVAJr. Lecturer of State and Municipal Finances Dept.


Key words

LocaL government

authentic federaLism

integrated federaLism

nation-centered federaLism

state-centered federaLism

duaL federaLism

cooperative federaLism

creative federaLism

picket fence federaLism

technocratic federaLism

new federaLism

coercive federaLism

executive federaLism

competitive federaLism

market-preserving federaLism

sociaL federaLism

fiscaL federaLism

Summary

In the article foreign concepts, theories and models of federalism are introduced to the Rus-sian economic science; their systematization and ordering for the Russian language environment are carried out. The authors consider the role of local government (which in the Russian legislation cor-responds to local authorities) in the evolution of the global scientific idea of federalism. The emergence of the “new” types of federalism is justified by in-tergovernmental relations and governance getting more complicated.

JEL classification

H00, H77

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


На основе «государственного сувере-нитета» Ж. Бодена, в сочетании с идеями договора между группами, образующи-ми общество, немецким философом, юристом Йоханнесом Альтузиусом (Jo-hannes Althusius, 1557/1563–1638 гг.)была сформулирована «федеративная теория народного суверенитета», кото-рую он изложил в труде «Политика» [27] (первое издание вышло в 1603 г. и впо-следствии было идейно пересмотрено в 1610 и 1614 гг.). Модель государства, согласно Й. Альтузиусу, должна строить-ся «снизу вверх»: с небольшого уровня общин и городских коммун, добившихся самоуправления, до целого государства, что обеспечивало бы целостность субъ-ектов такого государства.

«Федеративную теорию монархиче-ского суверенитета» обосновал фран-цузский философ и теоретик анархиз-ма Пьер Жозеф Прудон (Pierre Joseph Proudhon, 1809–1865 гг.) в работе «О фе-деративном принципе и необходимости восстановить революционную партию» (1863 г.) [82]. Согласно П.Ж. Прудону го-сударство представляет совокупность договоров, связывающих общество в единое целое, все части которого при этом сохраняют свою автономию. Компе-тенции федеративного государства, со-гласно П.Ж. Прудону, должны быть огра-ничены, а основные функции возложены на местные сообщества.

В 1900 г. немецкий юрист, государ-ствовед Георг Еллинек (или Йеллинек) (Georg Jellinek, 1851–1911 гг.) в работе «Общее учение о государстве» (иногда переводят как «Право современного го-сударства») [11] сформулировал положе-ния «теории несуверенных государств» (теория неограниченного, полного су-веренитета; унитарная, централистская теория федерализма), согласно которой на всей территории единого государства может существовать только один сувере-нитет.

Современные подходы к теории су-веренитета подробно изложены в статье доктора политических наук Г.И. Мусихи-на [10. С. 64–78].

Теоретиками аутентичного федера-лизма являются: Д.Дж. Элазар и амери-канский ученый Винсент Остром (Vincent A. Ostrom, 1919–2012 гг.), которые прово-дили параллели между федеративным принципом устройства государства, демократией и самоуправлением. Под федерализмом Д.Дж. Элазар понимал «синтез самоуправления и долевого правления через конституционное со-участие во власти на основе децентрали-

зации». Согласно В. Острому, при федера-лизме «управляет не правительство, как при демократии, а народ, стремящийся к созданию оптимальных политико-право-вых предпосылок для занятия разно-образной повседневной деятельностью» [14. С. 20–21].

Обозначенные выше основные тео-ретические положения федерализма по-служили фундаментом для дальнейших и современных научных исследований.

2. Федерализм в интеграционных межгосударственных исследованиях. «Интеграционное» направление автора-ми статьи выделено на основании того, что интеграция (от лат. integratio – со-единение) представляет собой процесс объединения частей в целое. Данное на-правление, которое многие исследовате-ли называют «федерация в федерации» (federation in federation), отражает совре-менный процесс вхождения федератив-ных государств в Европейский союз.

В это направление включены теоре-тические исследования, рассматриваю-щие интеграцию на межгосударственном уровне. В числе авторов:

l основатель Панъевропейского со-юза (1922 г.) – австрийский политик и философ Рихард Николаус Куденхове-Калерги (Richard Nikolaus Coudenhove-Kalergi, 1894–1972 гг.). В 1923 г. вышла его работа под названием «Пан-Европа» (Pan-Europa). В качестве принципов еди-ной Европы провозглашались: свобо-да, мир, экономическое процветание и культура. Объединенная Европа, единая в политическом и экономическом плане, должна была стать экономическим, куль-турным и политическим противовесом США, России и Восточной Азии, а также способствовать предотвращению новой мировой войны;

l представители теории инте-грального федерализма: французский писатель Роберт Арон (Robert Aron, 1898–1975 гг.), руководитель Евро-пейского союза федералистов Алек-сандр Марк (Александр Маркович Липянский, 1904–2000 гг.) [100], швей-царский философ Дени де Ружмон (Denis de Rougemont, 1906–1985 гг.). В 1930 г. был опубликован «Манифест за новый порядок» (автор – А. Марк), в 1941 г. «Манифест европейского со-противления» (А. Марк, А. Спинелли, Д. де Ружмон), в 1948 г. «Манифест ин-тегрального федерализма» (А. Марк, Р. Арон), в 1968 г. труд «Федерация реги-онов» (Д. де Ружмон). В основе теории интегрального федерализма – дезинте-грация национальных государств, рас-

членение их на более мелкие единицы (регионы), на основе которых и предпо-лагалось создать европейскую федера-цию. В дальнейшем данное направление получило название «атлантического фе-дерализма», предусматривающего ос-вобождение гражданского общества от государственного регулирования.

3. Практические концепции, теории и модели федерализма, нашедшие при-менение не только в стране происхож-дения, но и получившие дальнейшее распространение в других странах.

Прежде чем начать рассмотрение третьего направления, следует напом-нить, что самое большое разнообразие типов федерализма «подарила» миру история США. Для более глубокого по-нимания истории возникновения и функционирования типов федерализ-ма США уделяется особое внимание в настоящем исследовании, поскольку именно американские концепции, тео-рии и модели зачастую тиражировались другими странами.

Уровни федеральной системы США: федеральное (национальное) правитель-ство, государственные правительства (правительства штатов), местные прави-тельства (местное управление).

По состоянию на начало 2014 г. ак-тивно функционирующими центрами изучения федерализма в США являются: 1) постоянно действующий Семинар го-сударственной теории и политического анализа им. Винсента Острома и Элео-нор Остром под руководством профес-сора Эдуардо S. Brondizio (Университет Индианы, США); 2) Центр по Изучению государственного и местного управле-ния им. Р.Б. и Х.С. Майнеров под руковод-ством Дж. Кинкейда.

Концепцией федерализма США 1789–1825 гг. являлся национально-цен-тричный федерализм (nation-centered federalism), который соответствовал фе-дералистскому направлению.

Национально-центричный федера-лизм – «...вид федерализма, который отстаивал и министр финансов США (1789–1795 гг.) Александр Гамильтон, председатель Верховного суда 1801–1835 гг.) Джон Маршалл и 16-й Прези-дент США Авраам Линкольн. Эта кон-цепция утверждает, что правительства штатов могут рассматриваться в каче-стве подчиненных федеральному пра-вительству» [53].

Значимый вклад в исследование федерализма данного периода внесли авторы сборника из 85 статей «Записки федералиста» (1787–1788 гг.) [1]: аме-

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


риканские государственные деятели Александр Гамильтон (Alexander Ham-ilton, 1755/1757–1804 гг.), Джон Джей (John Jay, 1745–1829 гг.) и 4-й Президент США Джеймс Мэдисон (James Madison, 1751–1836 гг.). Авторы сборника «За-писки федералиста» защищали концеп-цию партии федералистов, сторонников сильной централизованной власти. В то же время Дж. Мэдисон в Записках фе-дералиста № 45 писал: «Полномочия, делегированные предлагаемой Консти-туцией федеральному правительству, очень малы и определенны. Те, которые должны оставаться в государственных правительствах, многочисленны и не-определенны» [94].

В период правления 3-го Президента США Т. Джефферсона (1801–1809 гг.), ко-торый сначала занимал позицию федера-листов, а впоследствии позицию антифе-дералистов, был значительно сокращен объем федерального долга, отменены все внутренние федеральные налоги, со-кращен федеральный управленческий аппарат и армия США.

Государственно-центричный феде-рализм (state-centered federalism) являлся концепцией федерализма США 1825–1868 гг. и соответствовал антифедера-листскому направлению.

Основными авторами данной теории считаются известный политик, 3-й Пре-зидент США Томас Джефферсон (Thomas Jefferson, 1743–1826 гг.) и ведущий амери-канский политик и политолог первой по-ловины XIX века Джон Колдуэлл Калхун (John Caldwell Calhoun1, 1782–1850 гг.).

Государственно-центричный феде-рализм – «...вид федерализма, который отстаивали Томас Джефферсон и Джон Калхун. Эта концепция гласит, что наци-ональное государство, как и сами госу-дарства, образовано народом, поэтому национальное правительство должно быть подчинено государственным пра-вительствам» [53].

Синонимом государственно-цен-тричного федерализма является госу-дарственный федерализм [60. Р. 67].

В период государственно-центрично-го федерализма появляется теория прав штатов (theory of states’ rights). Основой «концепции о правах штатов послужила десятая поправка (Билль о правах (Bill of Rights)) Конституции США в 1791 году» [41]. Поправка номер 10 Конституции США закрепляла, что «полномочия, которые не делегированы Соединенным Штатам на-стоящей Конституцией и не запрещены

1 Достаточно часто в русскоязычной литерату-ре переводят как Д. Кэлхуин, Д. Кэлхун и др.

для отдельных штатов, сохраняются соот-ветственно за штатами либо за народом».

Фредерик Д. Дрейк, Линн Р. Нельсон, авторы монографии «Права штатов в аме-риканском федерализме» (1999 г.) отме-чают, что «...представители теории прав штатов, такие как Джон Тейлор Кэролайн, Томас Джефферсон и Джон К. Калхун, по-нимали, что государственные и местные правительства будут принимать полити-ческие решения и таким образом влиять на деятельность федерального прави-тельства. Согласно теории прав штатов, отдать власть государственным и мест-ным правительствам целесообразно и из понимания того, что они лучше знают запросы и потребности своих граждан» [91. Р. 97].

Основные положения федерализма теории прав штатов: 1) недопустимо со-средоточение обширных полномочий в федеральном правительстве; 2) любые полномочия, не прописанные для феде-рального правительства в Конституции, должны сохраняться для правительств штатов; 3) каждый штат имеет свои соб-ственные интересы, потребности и пол-номочия; 4) государственные и местные правительства лучше знают потребности своих граждан, чем федеральное прави-тельство; 5) любой штат имеет право на выход из созданного союза; 6) штаты об-ладают правом ратификации федераль-ных законов на своей территории.

Теория прав штатов к началу XX века была значительно подорвана: сначала в 1913 г. принятием 16-й поправки к Кон-ституции (установление федерального подоходного налога), впоследствии 17-й поправки (лишение правительства шта-тов права контроля над федеральным правительством через представитель-ства законодательного органа каждого государства в Сенате США). Теория прав штатов иногда используется в современ-ной политической жизни США и в насто-ящее время в виде «движения за 10-ю по-правку суверенитета», «права штатов как кодовое слово» и т.д.

Теория прав штатов была популярна в США в 1825–1850 гг. и неоднократно «вспоминалась» представителями науч-ной мысли в 1960–1970 гг. (в период кре-ативного федерализма).

Развитие концепций национально-центричного и государственно-цен-тричного федерализма способствовало становлению теории дуального фе-дерализма (dual federalism), характери-зующей разделение предметов ведения между федерацией и субъектами феде-рации таким образом, чтобы оба уровня

управления были независимы друг от друга и обладали самостоятельным су-веренитетом. Понятие дуального феде-рализма используют и при характеристи-ке объединения двух наций – диархии (др.-гр. διαρχία из δι- – два и άρχων – вла-ститель, правитель, двоевластие)2.

Основоположником теории дуально-го федерализма является американский политик Джон Тейлор Кэролайн (John Taylor of Caroline, 1753–1824 гг.) [61], опу-бликовавший в 1820 г. работу «Истол-кованное строительство и обоснован-ная конституция» [93]. В данной работе «Дж. Тейлор представил доказательства государственного суверенитета в рамках союза» [92. Р. 10–28].

Как отмечает профессор Мэриленд-ского университета, США (University of Maryland), автор известного научного труда «Американское правительство: политические изменения и институци-ональное развитие» Кальвин Джиллсон (Calvin C. Jillson, р. 1949 г.): «дуальный федерализм – федеральная система XIX века, в которой два уровня власти были суверенны в различных сферах от-ветственности с небольшими пересече-ниями или возможностью обмена сфер ответственности» [60. Р. 54].

Существенный вклад в изучение ду-ального федерализма внес президент Американской ассоциации политиче-ских наук Эдвард Самуил Корвин (Edward Samuel Corwin3, 1878–1963 гг.) [50] (на-пример, работа «Происхождение дуаль-ного федерализма», 1950 г. [49]) и др.

Как синонимы дуального федерализ-ма используют понятия: классический федерализм [13. С. 134], двойная государ-ственность, двойной суверенитет, двой-ной федерализм, layer-cake federalism [57] (федерализм, подобный слоеному пирогу, торту4), дуалистический федера-лизм, федерализм равновесных федера-тивных отношений и т.д.

Период возникновения и функци-онирования дуального федерализма, даже в рамках одной страны – США, учеными определяется по-разному: 1789–1901 гг. [41]; 1868–1913 гг. [83];

2 Примеры: Канада (англо- и франкоканадцы); Чехословакия в период федеративной республики (1938–1939 гг., 1969–1993 гг.); Босния и Герцеговина (состоит из двух образований: Федерации Боснии и Герцеговины и Республики Сербской) и т.д.

3 Достаточно часто в русскоязычной литерату-ре переводят как Э. Коруин, Э. Корруин и т.д.

4 В ряде российских публикаций авторство понятий «layer-cake federalism» и «marble-cake fed-eralism» приписывают Дж. Маклейну (1952 г.), а не американскому политологу Мортину Гродзинсу (1960 г.) (Grodzins, Morton,1917–1964 гг.).

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


1868–1938 гг. [69]; 1850–1950 гг. [60. Р. 67]. Объяснение данных периодов, на примере США, связано с Конституцией и решениями Верховного суда страны: 1789 г. – вступление в силу после ратифи-кации новой Конституции; 1850 г. – дело Верховного суда «Дредд Скотт против Сэнфорда»; 1868 г. – ратификация 14-й поправки Конституции (толкование со-мнений в пользу федерации, которые многие ученые связывают с началом будущей федеральной экспансии); Вер-ховный суд, на основании раздела 4 ст. 4 Конституции США, согласился с правом Конгресса формировать правительства штатов.

Следует особо отметить, что поправ-ки в Конституции США, изменяющие ба-ланс интересов федерального центра и штатов, способствовали возникновению термина «судебный федерализм». Судеб-ный федерализм как понятие «возник в начале 1970-х годов, когда покинул свой пост главного судьи Верховного суда США Эрл Уоррен (Earl Warren, 1891–1974 гг.), работавший в течение 1953–1969 гг.» [31]. Э. Уоррен принял многочис-ленные новаторские решения, которые значительно расширили права граждан, но в то же время ограничили автономию штатов, поскольку данный блок обще-ственных отношений вошел в сферу ве-дения федерального центра.

«Регулирование отношений между союзом и штатами, установление ”лими-тов действия” внутри федеративной си-стемы вообще и юрисдикции федераль-ных судов и судов штатов в частности образуют так называемый судебный фе-дерализм. Судебный федерализм – явле-ние не самостоятельное, оно опосредует собственно американский федерализм, является его своеобразной судебно-правовой формой. Поэтому наиболее полное представление о нем можно по-лучить, лишь проследив развитие фе-деративных отношений в США с точки зрения их регулирования посредством судебных решений» [17. С. 40–46].

«Первый этап судебного федера-лизма характеризуется четко выражен-ной тенденцией к усилению влияния федерального центра, расширению его полномочий. Практически все дела, ка-сающиеся федеративных отношений, разрешались в пользу национального, т.е. федерального, правительства. Нема-лая заслуга в этом главного судьи Джона Маршалла. С приходом в Суд в 1835 г. на пост главного судьи Роджера Тани поло-жение изменилось. Дело в том, что Р. Тани был последовательным сторонником

суверенных прав штатов. Не случайно данный период судебного федерализма, который длился около 100 лет, называют периодом дуалистического федерализ-ма. Суть последнего состояла в том, что два уровня управления (союз и штаты) являются суверенными, действующими раздельно и независимо друг от друга внутри своих сфер полномочий. По этой концепции практически все попытки фе-дерального правительства регулировать вопросы, находящиеся в компетенции штатов, пресекались и квалифицирова-лись как вторжение в права последних и т.д.» [17. С. 40–46].

В период дуального федерализма появляются первые сравнительные ис-следования (1931 г.) [71] идут дискуссии о том, что федерализм основан на уста-ревшей экономической философии. И что самое важное, «... была проведена экспертиза административных и фи-нансовых, а не правовых аспектов фе-деративной системы. В результате были сформулированы выводы о важной роли администраторов, политических партий и групповых интересов в работе феде-ральной системы; значимости уровня взаимодействия и взаимозависимости, а не независимости, между правительства-ми федерации в административных и фи-нансовых вопросах. На новый уровень был поднят вопрос изучения межгосу-дарственных (межправительственных) отношений» [98]. По мнению Р.Л. Уоттса, именно данные положения, с целью описания сложившейся ситуации, спо-собствовали возникновению «другой», «новой» теории федерализма – коопера-тивной.

Концепция межправительственных отношений (Intergovernmental relations, IGR) возникает именно в 1930-е годы [86. Р. 225], а первым, кто связал феде-рализм и межправительственные отно-шения, был профессор Иллинойского университета, США (University of Illinois) Клайд Франк Снайдер (Clyde Frank Snider, 1871–1969 гг.) в 1937 г. [90. Р. 909–916].

Кооперативный федерализм (co-operative federalism) свое первое тео-ретическое название нашел в работе английского социолога Беатрисы Вебб, урожденной Поттер (Beatrice Webb; Pot-ter, 1858–1943 гг.), которая ввела термин «ведение коллективных переговоров» [33] в работе «Кооперативное движение в Великобритании» (1891 г.) [80]. Впо-следствии, в 1938 г., в работе американ-ского политолога и консультанта феде-рального правительства США Джейн Перри Кларк Кэри (Jane Perry Clark Carey,

1898–1981 гг.) «Возникновение нового федерализма» (1938 г.) [46] были опреде-лены основные положения «нового» коо-перативного федерализма, заменяющего «дуальный федерализм».

«Новый» (кооперативный) федера-лизм Дж. П. Кларк Кэри был тождестве-нен «новому курсу» (New Deal) политики 32-го Президента США (1933–1945 гг.) Франклина Делано Рузвельта (Franklin Delano Roosevelt, 1882–1945 гг.). «Новый курс» включал программы, принятые в течение первого срока президентства (1933–1938 гг.) в ответ на Великую де-прессию в США.

К. Джиллсон определяет кооператив-ный федерализм как «федерализм се-редины XX века, в котором практически все функции ответственности разделены между национальным, государственными и местными правительствами» [60. Р. 58].

При кооперативном федерализме субъекты федерации и муниципалите-ты представляют подчиненные звенья единого административного аппарата с задачами реализации эффективных дей-ствий по достижению целей, определен-ных федеральным правительством.

Как синонимы кооперативного феде-рализма используют понятия: неофеде-рализм [19], федерализм сотрудничества [25. С. 106–115], координированный фе-дерализм [18. С. 4], переговорный феде-рализм [4. С. 76], marble-cake federalism [57] (федерализм, подобный мраморному пирогу, торту), интерактивный федера-лизм [87], совместный федерализм [55].

Следует отметить, что понятия «layer-cake federalism» и «marble-cake federal-ism» прочно вошли в теорию федера-лизма и содержатся в глоссарии многих известных изданий. Например, «кон-цепция федерализма мраморного торта предполагает сотрудничество и совмест-ную деятельность трех уровней власти, в отличие от более традиционных отно-шений федерализма слоеного торта, где все три уровня власти полностью или частично разделены» [59. Р. 162].

Сравнивая дуальный федерализм, государственно-центричный федера-лизм (теория прав штатов) и коопера-тивный федерализм, можно привести следующую цитату: «...сторонники прав штатов считают, что Конституция пред-ставляет собой компактное соглашение между штатами и федеральным прави-тельством. Штаты и федеральное пра-вительство являются высшими в своей собственной сфере. Правительства шта-тов ни в коем случае не являются подчи-ненными федеральному правительству.

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


Сторонники дуального федерализма опираются на десятую поправку Консти-туции и утверждают, что федеральное правительство не может «вторгнуться» во власть, которая зарезервирована для штатов. Люди, а не государства (штаты), объединенные федеральным (нацио-нальным) правительством, выступают за совместную деятельность в государ-ственно-национальных отношениях. Сторонники кооперативного федера-лизма утверждают, что статьи о верхо-венстве федерального правительства необходимы и уместны как для гаранта власти Конституции, даже если действия федерального правительства касаются государственных функций штатов. Коо-перативный стиль федерализма получил распространение во время Нового курса 1930-х годов и продолжал свой импульс после Второй мировой войны, где рас-сматривал федеральное правительство и правительства штатов в качестве пар-тнеров, но федеральное правительство определяло общую политику для прави-тельств штатов» [91. Р. ХХ].

Результат развития кооперативного федерализма в США Дж. Кинкейд иллю-стрирует следующими цифрами: «феде-ральные расходы, в процентах от всех расходов, увеличились с 25% в 1929 г. до 51% в 1939 г. и уже в 1959 г. составляли около 70%; государственные расходы снизились на 21% в период с 1929 по 1939 г. и составили в 1959 г. только 14%; местные расходы снизились с 54% в 1929 г. до 28% в 1939 г. и составили 16% в 1959 г.» [30].

Кооперативный федерализм в США, как правило, относят к периоду 1933–1964 гг.

Развитие и усложнение межгосудар-ственных (межправительственных) отно-шений способствует популяризации дан-ной тематики. Американский политолог, профессор Уильям Андерсон (William An-derson, 1888–1975 гг.), работавший с 1947 по 1955 г. в различных правительствен-ных комиссиях (в том числе и по межпра-вительственным отношениям), в 1960 г. публикует работу «Обзор вопросов меж-правительственных отношений» [32]. И. Андерсон доказывает, что «нет никаких межгосударственных отношений, а есть только отношения между должностными лицами, которые управляют в разных ро-лях в разнообразных и многочисленных подразделениях правительств» [32. Р. 3]. Необходимость отражения реалий дей-ствительности способствует возникнове-нию «нового» федерализма, получившего свое название «из уст президента» – кре-

ативный федерализм (creative federalism). Креативный федерализм связывают с 36-м Президентом США (1963–1969 гг.) – Линдоном Бэйнсом Джонсоном (Lyndon Baines Johnson, 1908–1973 гг.) и его про-граммой, предусматривающей проведе-ние ряда серьезных социальных реформ, целью которых были искоренение бедно-сти и расовой сегрегации.

Программа «Великое общество» (Great Society)1 включала: принятие зако-на о гражданских правах, который урав-нял в избирательных правах не только мужчин и женщин, но и все расовые группы населения юга США; учреждение государственной медицинской страхов-ки Медикэр (Medicare); введение соци-альных пособий и программы субсидий малообеспеченным семьям; увеличение выплат по социальному страхованию; строительство автомагистралей и меры по борьбе с загрязнением воды и атмос-феры; программы «Образцовые города» и т.д. Реализация программы «Великое общество» позволила добиться многих позитивных изменений в США. В ноябре 1966 г. Л.Б. Джонсоном был выпущен Ме-морандум «О необходимости ”креатив-ного федерализма” в рамках сотрудни-чества с государственными и местными должностными лицами» [62].

«Креативный федерализм – вид феде-рализма 1960-х годов, который относит-ся к Линдону Б. Джонсону и представляет собой расширение объема федеральных программ для обеспечения государ-ственных (штатов) и местных функций с привлечением новых, в том числе не-правительственных, субъектов в данные программы. К 1970 г. один доллар из каждых четырех, профинансированных через государственные и местные орга-ны власти, направлялся из федеральной казны» [60. Р. 62].

Для креативного федерализма ха-рактерно: 1) тесное сотрудничество на-ционального, государственных и мест-ных органов власти; 2) расширение роли национального правительства в целях достижения социально значимых ре-зультатов; 3) совместное планирование, разработка и финансирование нацио-нальных программ; 4) использование национальным правительством государ-ственных и местных органов власти в качестве посредников для реализации своей политики; 5) партнерство «нацио-

1 Программа создания «Великого общества» была свернута в связи с вмешательством США (1965–1973 гг.) во Вьетнамскую войну, что, в свою очередь, способствовало снижению популярности Л.Б. Джонсона как президента.

нального правительства, государств, городов, округов, школьных округов и некоммерческих организаций» [26]; 6) перегруженный механизм сотрудниче-ства и «сквозных правил»; 7) расширение системы грантовой помощи (категори-альные гранты) государственным и мест-ным органам власти с использованием финансирования частных организаций; 8) взаимодействие национального пра-вительства с местными органами власти, иногда минуя власти штатов, объясняя, что местные правительства являются крае угольными камнями (сornerstone) концепции межправительственных от-ношений (IGR).

Как синонимы креативного федера-лизма используют понятия: творческий федерализм, созидательный федера-лизм, централизованный федерализм [28] (аналогично канадской модели исполнительного федерализма), раз-решительный федерализм (permissive federalism) – «...федерализм сильного национального правительства, при ко-тором государственной власти (штатам) разрешается или не разрешается дей-ствовать. Хотя федерализм, как прави-ло, предполагает, что национальные и государственные органы власти будут делить власть, разрешительный федера-лизм утверждает, что право поделиться властью принадлежит национальному правительству. Разрешительный феде-рализм был доминирующим в США в та-ких вопросах, как гражданские права, в 1960-х годах» [29].

Ученые практически единодушны во мнении, что креативный федерализм в США соответствует периоду 1964–1969 гг.

В рамках периода креативного фе-дерализма, что неудивительно при раз-витии и усложнении межправитель-ственных отношений, выделяют две параллельные модели: частокольный и технократический федерализм.

Частокольный федерализм (picket fence federalism) [12. С. 806], несмотря на недолгий срок своего существования, также стал предметом изучения ученых. Авторы монографии «Трансформация управления на государственном и мест-ном уровнях» Д. Шафритц (Высшая школа общественных и международных отно-шений Университета Питтсбурга, США), Е. Расселл (университет Ла Троб, Австра-лия), Х. Борик (департамент политоло-гии колледжа Мухленберга, США) опре-деляют частокольный федерализм как «федерализм, при котором специалисты различных бюрократических структур всех уровней государства осуществляют

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


значительную власть над межправитель-ственными программами» [59. Р. 162]. Далее авторы монографии поясняют, что «...чиновники в частокольном федера-лизме являются перемычками забора (на национальном, государственном и мест-ном уровнях), а сам забор – это пикеты в областях: образование, здравоохра-нение, инфраструктура, городское раз-витие и т.д. Впервые данное сравнение было произведено Губернатором Штата Северной Каролины Стенфордом Тэр-ри в его книге ”Буря над государствами” (1967 г.)» [59. Р. 142].

В экономической литературе часто-кольный федерализм представляют как забор, в котором конкретные программы и стратегии (изображенные в виде вер-тикальных пикетов в забор, как правило, образование, здравоохранение, инфра-структура и т.д.) привлекают все уровни власти – национальные, государствен-ные и местные (изображается в виде го-ризонтальных досок в заборе).

Впоследствии «частокольный феде-рализм» приобрел более современную форму и название – модель «технократи-ческого федерализма».

Технократический федерализм (tech-nocratic federalism) нашел свое теорети-ческое обоснование в работах:

Д.Дж. Элазара «Проклятие большого бизнеса или к посттехнократическому федерализму» (1973 г.) [52. Р. 239–298];

американского политолога Самуэля Хатчисона Бира (Samuel Hutchison Beer, 1911–2009 гг.) «Федерализм, национализм и демократия в Америке» (1977 г., опу-бликована в 1978 г.) [36. Р. 9–21]. Согласно С.Х. Биру «...принятие решений проис-ходит на основе технической экспертизы новых профессионалов. Особенностью нового влияния является то, как оно спо-собствует подъему компенсационной власти межправительственного лобби. Под межправительственным лобби под-разумеваются губернаторы, мэры, окруж-ные руководители и другие люди у власти, как правило, выборные, которые осу-ществляют обязанности в государствен-ных и местных органах власти» [36. Р. 18].

Технократический федерализм ха-рактеризуется: 1) сращиванием в рамках одной функциональной связи (одного ведомства) федеральных элит с предста-вителями субъектов федерации, местных властей, частных компаний, фирм, от-дельных групп избирателей, что ведет к созданию закрытых корпоративных вза-имосвязей; 2) подменой функциональ-ных, социально значимых целей государ-ственной деятельности собственными

личными интересами; 3) переходом от гражданского общества и политических партий к профессионально-бюрократи-ческим структурам.

Экономический спад 1970-х годов значительно подорвал авторитетность государственного планирования, как в Америке, так и в Западной Европе. Люди осознали, что процесс разработки раз-личных планов сам по себе не может привести к впечатляющим результатам. «Великие ожидания вашингтонских по-литических планировщиков тормози-лись на местном уровне реализации. Люди все больше понимали, что факти-ческая реализация заданной политики важнее, чем планирование и анализ по-литики. В связи с этим возникла потреб-ность в государственных менеджерах, имеющих управленческий опыт реали-зации, исполнения задач и способных контролировать фактическую реали-зацию сложных политических планов на местном уровне. Основные акценты смещаются от планирования и анализа политики к управлению реализацией по-литики» [81].

Именно в 1970-е годы формируется концепция межгосударственного управ-ления (intergovernmental management, IGM), берущая начало со следующих из-даний:

«Принципы научного управления» (1911 г.) американского инженера Фреде-рика Уинслоу Тейлора (Frederick Winslow Taylor, 1856–1915 гг.);

фундаментальная работа «Общее и промышленное управление» (1916 г. на фр., 1949 г. на англ.) французского ин-женера Анри Файоля (Henri Fayol, 1841–1925 гг.), в которой он выделил 14 прин-ципов и 6 элементов управления;

«Административное управление POSDCORB» (1937 г.) авторов профессора, американского специалиста по вопросам управления Лютера Халси Гулика (Luther Halsey Gulick, 1892–1993 гг.) и английско-го исследователя вопросов управления Линдалла Fownes Урвика (Lyndall Fownes Urwick, 1891–1983 гг.). POSDCORB (иногда в литературе встречается как PODSCORB) расшифровывается как: планирование (Planning), организация (Organizing), ка-дры (Staffing), руководство (Directing), координация (Coordinating), отчетность (Reporting), бюджетирование (Budgeting).

Данные социально-экономические и политические изменения «давали» Р.М. Никсону полное право начать «но-вый федерализм».

Новый федерализм (new federalism) является политической философией де-

централизации, или передачи отдель-ных полномочий федерального прави-тельства правительствам государств (штатов). В данный период происходит восстановление в штатах полномочий автономии и власти, которые они поте-ряли в период «нового курса» президен-та Ф.Д. Рузвельта.

Новый федерализм связывают с име-нами двух президентов США в период 1969–1989 гг.: Р.М. Никсона (первый но-вый федерализм) и Р.У. Рейгана (второй новый федерализм). Следует отметить, что со времен первого Президента США Джорджа Вашингтона (1789–1797 гг.) и до действующего 44-го Президента Ба-рака Обамы (2009–2017 гг.) в партии фе-дералистов состоял только Джон Адамс (1797–1801 гг.). Большинство президен-тов США представители партий респу-бликанцев или демократов (как действу-ющий Б. Обама).

Первый новый федерализм связан с именем Ричарда Милхауза Никсона (Richard Milhous Nixon, 1913–1994 гг.) – 37-го Президента США (1969–1974 гг.).

В начале президентского срока Р.М. Никсон определил, что «после трети века, когда власть (сила) передавалась от людей и государств в Вашингтон, на-ступает время для нового федерализма, в котором власть (сила), средства и от-ветственность будут направлены из Ва-шингтона в штаты и народу» [74. Р. 3]. Как отражение действительности, в январе 1971 г., в ежегодном послании к Конгрес-су о положении в стране Р.М. Никсон под-черкнул: «Большинству американцев се-годня просто надоели правительства на всех уровнях. Они (люди) не будут – и они не должны – продолжать терпеть разрыв между обещаниями и производитель-ностью правительств».

Предшествующий, креативный (твор-ческий) федерализм Р.М. Никсон охарак-теризовал как «бросили деньги на про-блемы» [74. Р. 11].

В период нового федерализма Р.М. Никсона были: 1) упрощены межпра-вительственные отношения – введено положение, что государственные прави-тельства и местные органы власти ближе к людям и лучше знают их потребности; 2) изменены распределения налоговых поступлений в пользу государственных правительств и местного управления; 3) расширены возможности получения федеральных грантов для государствен-ного и местного управления на формуль-ной основе (автоматический процесс); 4) предоставлены права государствен-ным правительствам и местному управ-

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


лению самостоятельно принимать реше-ния о привлечении федеральных средств в свои программы; 5) объединены кате-гориальные гранты в целевые денежные субсидии федерального правительства штатам (block grants).

Как синоним нового федерализма Р.М. Никсона используют понятие «новый бюджетный федерализм» [26].

Второй новый федерализм опреде-лил Рональд Уилсон Рейган (Ronald Wil-son Reagan, 1911–2004 гг.) – 40-й Прези-дент США (1981–1989 гг.).

Как отмечает профессор политоло-гии и социальной политики Государ-ственного университета Нью-Йорка (Uni-versity at Albany, State University of New York) Ричард Натан (Richard P. Nathan) в исследовании федерализма президен-тов от Р.М. Никсона (37-го Президента США, 1969–1974 гг.) до Б. Клинтона (42-го Президента США, 1993–2001 гг.): «чемпи-оном целей и идей федерализма среди более поздних президентов был Рональд Рейган. Несмотря на то что президент Рейган не использовал фразу ”новый федерализм”, пресса часто использовала словосочетание ”политика федерализма Рейгана”, политика ”смены и поворота назад”1 (swap and turn back)» [74. Р. 10].

Стоит упомянуть, что планам Р.У. Рей-гана предшествовали высокая инфляция конца 1970-х и начала 1980-х годов и на-чало рецессии в 1981 г. в США. Местные правительства и правительства штатов столкнулись с серьезными экономиче-скими проблемами.

В период нового федерализма Р.У. Рей-гана были: 1) сокращены гранты штатам и местным органам власти; 2) консолидиро-ваны 79 грантовых программ в 9 целевых грантов с сокращением финансирования на 25%; 3) федеральные деньги направ-лены непосредственно государственным правительствам, а не местным органам власти и некоммерческим организациям, таким образом, государственные прави-тельства получили новые полномочия устанавливать собственные приоритеты в распределении денежных средств; 4) достигнута экономия бюджетных средств на федеральном уровне; 5) увеличен долг государственных правительств и местных органов власти.

Именно в период нового федера-лизма Р.У. Рейгана возникает понятие, заложенное в период креативного фе-дерализма и стремительно набиравшее развитие с 1960-х годов, – «четвертое лицо (субъект) федерализма», которое

1 Многие из предложений и инициатив Р. Рейга-на были отклонены или не реализованы.

ввел и теоретически обосновал профес-сор, руководитель школы публичной политики Мэрилендского университета (США) Дональд Ф. Кеттль (Donald F. Kettl) в работе «Четвертое лицо федерализма» (1981 г.) [64. Р. 366–371]. Некоммерческие, неправительственные организации, ас-социации включают жителей, представи-телей бизнеса, которые посвящают часть своего свободного времени улучшению определенной территории своего про-живания в тесном сотрудничестве с местным управлением. Спектр подобно-го взаимодействия достаточно широк: устойчивое развитие территории, обще-ственная безопасность, планирование и зонирование территории, развитие местных предприятий, озеленение и т.д.

«Четвертый субъект федерализма» является прямым каналом «для голоса общественности в разработке, реали-зации и обеспечения политики гори-зонтальных отношений путем поиска диалога ”власть с” вместо ”власть над” (народом)» [38]. Приведем еще одну ци-тату, касающуюся жилищно-коммуналь-ного хозяйства: «с 1960-х годов изменя-ется историческая роль местных органов власти, которые взаимодействуют с ассо-циациями по принципу «соседства». Око-ло 1% всех американцев жили в 1970 г. в частных ассоциациях (сообществах). К 2000 г. более 15% жили в ТСЖ, кондоми-ниумах или кооперативах – и очень часто эти частные коллективные права владе-ния были размером с окрестности» [75].

Как пример эффективного функци-онирования современной «Ассоциации соседей» можно посмотреть Newbold Neighbors Association (NNA) [76].

В качестве синонима нового федера-лизма Р.У. Рейгана используют понятия: новый нормативный федерализм (нор-мативный федерализм – система, где национальное правительство устанавли-вает требования, которые реализуются государственными правительствами и местным управлением) [26]; новый но-вый федерализм (new, new federalism [59. Р. 139]).

По данным Дж. Кинкейда за годы кре-ативного (творческого) федерализма и всех видов нового федерализма количе-ство федеральных мандатов, требующих от государственных или местных орга-нов власти их выполнения «под страхом возможной гражданской или уголовной ответственности, росло катастрофиче-ски. Введены в действие гранты: за пе-риод 1941–1963 гг. – 0; 1964–1969 гг. – 9; 1970–1979 гг. – 29; 1980–1989 гг. – 27» [30].

Финансовая помощь федерального бюджета распределялась следующим об-разом: «в процентах от государственных и местных расходов федеральная по-мощь составляла: 1968 г. – 17,8%, 1978 г. – 26%, 1981 г. – 24%, 1984 г. – 19,5%» [85].

«Еще в начале 1968 г. противники по-литики Линдона Б. Джонсона начали го-ворить, что творческий федерализм на самом деле является принудительным федерализмом» [60. Р. 62].

Принудительный федерализм (coer-cive federalism). «Принудительный (сило-вой) федерализм – неодобрительный (уничижительный) термин, чтобы опи-сать федерализм 1960-х и 1970-х годов, подразумевая, что федеральное прави-тельство применяет финансовую силу для принуждения государств (штатов) к своему диктату, невзирая на их собствен-ные (местные) потребности» [60. Р. 62].

Основные работы по научному ос-мыслению теории принудительного фе-дерализма принадлежат:

l американскому профессору Дж. Кинкейду – «От кооперативного к принудительному федерализму» (1990 г.) [66. Р. 139–152], «От сотрудничества к при-нуждению в американском федерализме: условия, фрагментация и преимущество за 1780–1992 гг.» (1992 г.) [67. Р. 334–430];

l американскому профессору госу-дарственного университета Нью-Йорка Джозефу Ф. Циммерману (Joseph F. Zim-merman) – «Преимущества в федераль-ной системе США» (1993 г.) [104. Р. 1–13];

l президенту Американского обще-ства по вопросам государственного управ-ления, профессору Джорджтаунского уни-верситета (Вашингтон, США) (Georgetown University) Полу Познеру (Paul Posner) 1998 г. [79], 2007 г. [78. Р. 390-411]).

Дж. Кинкейд характеризует при-нудительный федерализм следующим образом: «...межправительственные от-ношения переходят от ”кооперативно-го федерализма” к ”принудительному федерализму”, который характеризу-ется относительным снижением феде-ральной помощи для государственных и местных правительств, переориента-цией федеральной помощи от террито-рий к населению. Учащаются случаи не-желания федерального правительства финансировать совместные программы; расширение федеральных судебных ак-тов в отношении штатов и местных орга-нов власти, а также демонтаж межправи-тельственных налоговых иммунитетов» [67. Р. 334].

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


В более современной работе Дж. Кин-кейд называет и исследует состав-ляю-щие принудительного федерализма [65]: 1) федеральные гранты – почти две трети федеральной помощи уходят на выплаты физическим лицам в виде социального обеспечения; местные правительства получают из федерального бюджета око-ло 5% вместо 15% в 1977 г.; усложняют-ся правила для получения федеральных грантов; 2) прерывание государственных полномочий – верховенство федераль-ной власти над государственной при-водит к возможностям вмешательства в дела штатов. С 1970 по 2004 г. (34 года) Конгрессом США принято около 320 пре-рываний полномочий штатов по срав-нению с 200 прерываниями, принятыми с 1789 по 1969 г. (180 лет); 3) мандаты – мандаты обнародуются федеральным правительством без соответствующего финансового обеспечения, позволяю-щего государственным и местным орга-нам их выполнять; 4) налогообложение – федеральные ограничения о государ-ственном налогообложении и заимство-вании; 5) федерализация уголовного права – федеральное уголовное право более жесткое, нежели государственные, в связи с чем применение для властей штатов федерального уголовного права является принуждением; 6) сокращение федеральных межправительственных организаций – сокращение и ликвидация многих межправительственных органи-заций, существовавших десятилетиями; 7) снижение политического сотрудниче-ства – федерального и государственных правительств по межправительствен-ным программам.

С 1990-х годов не только в США, но и во многих других федеративных странах появляются комплексные исследования: федерализма (federalism, FED), межор-ганизационных отношений (interorgani-zational relations, IOR), межправитель-ственных отношений (intergovernmental relations, IGR) и межправительственного управления (intergovernmental man-agement, IGM). Среди многочисленных исследований нужно выделить работу «Межправительственные отношения и межправительственное управление, исторические размышления и концепту-альные сравнения» (1990 г.) [101. Р. 168–178] профессора Университета Северной Каролины, США (University of North Caro-lina) Дейла С. Райта (Deil S. Wright, 1930–2009 гг.), в которой проанализирована историческая эволюция этих понятий на-чиная от истоков федерализма в 1787 г.

Интересна в научном плане одна из последних монографий П. Познера «Тен-денции федерализма, потенциал и пер-спективы» (2012 г.) [47].

При характеристике современной концепции, теории, модели федерализ-ма в США (2013–2014 гг.) среди ученых нет единого мнения. Многие авторы счи-тают, что идет период принудительного федерализма [102], федерализма дегра-дации или обратного развития [60. Р. 67], федерализма стимулирования эконо-мики [59. Р. 139], удобного федерализма (convenient federalism [39]), федерализма децентрализации и укрепления государ-ственных и местных органов власти (de-centralize and strengthen state and local governments [74. Р. 12]) и т.д.

Приведем современные высказы-вания видных научных и общественных деятелей, уже упоминаемых в данной статье ученых, как экспертов, взятые быв-шим заместителем исполнительного ди-ректора Национальной конференции за-конодательных органов штатов (National Conference of State Legislatures, NCSL) Карлом Таббсингом (Carl Tubbesing) для журнала законодательных органов шта-тов США под названием «Штаты против федералов» (июль–август 2013 г.) [96]. В данном интервью П. Познер утверж-дает, что современный федерализм – это система торгов, где «существующие конкурентные гранты представляют собой ”возрождение творческого фе-дерализма” эпохи Линдона Джонсона, с тем отличием, что добровольные и госу-дарственные органы используют гранты по своему усмотрению (участвуют в них или нет)» [96]. Дж. Кинкейд говорит о не-конституционных отношениях федера-ции и штатов. В заключение интервью Карл Таббсинг делает вывод о том, что «...причины нынешней напряженности, в чем единодушны все эксперты, носят системный характер, а именно: крайняя партийность и поляризация, структур-ные финансовые проблемы федераль-ного правительства. Эти проблемы не восприимчивы к законодательным или регламентирующим исправлениям» [96].

В мировой практике выделяют две ка-надские теории (исполнительный и кон-курентный федерализм) и китайскую мо-дель федерализма, сохраняющего рынок.

Исполнительный федерализм (execu-tive federalism). Авторство данного поня-тия принадлежит профессору Йоркского университета (Канада), президенту Ка-надской ассоциации политических наук Дональду Смайли [89] (Donald Smiley, 1921–1990 гг.).

Как отмечает Р.Л. Уоттс, «...исполни-тельный федерализм относится к про-цессам межправительственных перего-воров, которые давят на руководителей различных правительств в рамках фе-деральной системы. Важность данного аспекта межгосударственных отношений в Канаде впервые была выявлена До-нальдом Смайли в конце 1960 г. и уточне-на в последующих его публикациях ”Ка-нада в вопросах”, появившихся в период между 1972 и 1980 гг.» [87. Р. 3].

Д. Смайли определял исполнитель-ный федерализм как «отношения между выборными и назначаемыми должност-ными лицами двух уровней управления и взаимодействие среди руководителей местного уровня» [87. Р. 8].

Также он отмечает, что «программные цели», которые доминировали в Канаде в период кооперативного федерализ-ма, были заменены на «целесообразные цели», характерные для исполнительно-го федерализма.

Для исполнительного федерализма характерны [87. Р. 3]: 1) взаимозависи-мость федеральных, региональных и местных органов власти с поощрением интеграции совместной деятельности; 2) межправительственные формальные и неформальные совещательные орга-ны, советы, форумы, конференции; кон-сультации и переговоры; соглашения, договоры, конвенции; 3) разнообразие вертикальных, диагональных и гори-зонтальных связей между различны-ми политическими центрами принятия решений; 4) создание и эффективное функционирование органов межправи-тельственного сотрудничества, межпра-вительственных отношений; 5) ограни-чение возможностей правительственных партий для возникновения межправи-тельственных конфликтов по партий-ным линиям; 6) ограниченный круг лиц и соответственно групп интересов при принятии важных правительственных решений; 7) межправительственные пе-реговоры по финансовым механизмам, трансфертам, грантам.

Исполнительный федерализм полу-чил теоретическое осмысление и рас-пространение в Канаде в 1960–1990 гг.

Как синонимы исполнительного фе-дерализма используют понятия: админи-стративный федерализм [3. С. 252]; цен-трализованный федерализм [13. С. 134] (аналогично американской модели кре-ативного федерализма).

Конкурентный федерализм (competi-tive federalism), в основе которого лежит экономическая теория общественного

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


выбора, как понятие ввел канадский по-литолог Альберт Бретон (Albert Breton, н.д.) в статье «К теории конкурентного федерализма» (1987 г.) [43].

Согласно А. Бретону, «межправитель-ственная конкуренция необходима по двум причинам: 1) как проверка силы по-литической власти (аналогично рыноч-ной конкуренции компаний, при которой проверяется корпоративная мощность); 2) как невидимый механизм способности обеспечения максимальной обществен-ной пользы [42. Р. 1]; основой рациона-лизации горизонтальной межправитель-ственной конкуренции может служить модель Чарльза Тибу1 [42. Р. 8].

Согласно А. Бретону, децентрализа-ция способствует межправительствен-ной конкуренции, которая, в свою оче-редь, побуждает политиков, чиновников и бюрократов к сокращению организа-ционных расходов.

В работе «Введение в неудачи де-централизации» (2000 г.) А. Бретон рас-сматривает четыре основные причины неудач децентрализованных процессов [42. Р. 7–10]:

«...первая – информационные из-держки, расходы на информацию (infor-mation costs). Проблемы распростране-ния достоверной и полной информации о секторе общественных услуг. Провал децентрализации существует тогда, ког-да расходы на получение информации от местных органов власти превышают расходы на получение информации от вышестоящих органов;

вторая – расходы на координацию. Децентрализация неэффективна при вы-соких затратах на межправительствен-ные координации;

третья – сокращение расходов (как следствие недостаточной конкуренции и выпадающих доходов бюджета на со-ответствующей территории). Сокра-щение расходов можно нивелировать: а) межправительственными соглашения-ми о предоставлении общественных ус-луг; б) созданием консорциумов провин-ций; в) асимметричными ассигнованиями (asymmetric assignments), через которые центральное правительство играет раз-личную роль в разных провинциях; г) без-условными выравнивающими, компенса-ционными грантами (equalization grants are unconditional), которые закреплены в Конституции Канады с 1982 г.»;

1 Тибу, Чарльз Миллс (Charles Mills Tiebout, 1924–1968 гг.) – американский экономист. Модель Тибу описывает с экономических позиций процесс выбора индивидуумами юрисдикции для прожива-ния (миграция населения в места более комфорт-ного проживания).

четвертая – динамическая неустойчи-вость, динамическая потеря устойчивости (dynamic instability) вследствие полити-ки «разори соседа» (beggar-my-neighbor poli cy) – решение экономических про-блем за счет соседних территорий».

А. Бретон утверждает, что местные органы власти ближе к людям и поэтому могут точнее определить их потребно-сти и удовлетворить их. Предпочтения людей в небольших населенных пунктах более однородны, чем предпочтения лю-дей в крупных территориальных органи-зациях.

Конкурентный федерализм в эконо-мической литературе часто связывают с китайской моделью «федерализм, сохра-няющий рынок» (market-preserving federal-ism). При этом выделяют несколько авто-ров, внесших заметный вклад в данную проблематику: профессоров Стэнфорд-ского университета (США) Рональда И. Маккиннона (1994 г.) [70], Барри Р. Вейн-гаста (1995 г.) [99. Р. 1–31], профессора Ка-лифорнийского университета (США) Га-бриэллу Монтинолу, профессора Школы экономики и менеджмента Университета Цинхуа (Китай) Йинги Цянь2 (1996 г.) [72. Р. 50–81] и др.

В статье Й. Цянь и Б.Р. Вейнгаста «Переход Китая на рынки: федерализм, сохраняющий рынок, китайский стиль» [103. Р. 149–185] подробно анализируют-ся финансовые аспекты децентрализа-ции в Китае.

Согласно Барри Р. Вейнгасту, федера-лизм, сохраняющий рынок, – это «... осо-бый тип федерализма, который огра-ничивает вмешательство (покушение) политической системы страны на свои рынки. Существует фундаментальная ди-лемма, стоящая перед правительством: правительство должно быть достаточно сильным, чтобы попытаться построить и защитить рынки, защищая права соб-ственности и исполнения контрактов; правительство должно быть недостаточ-но сильным, чтобы поклоняться таким правилам» [99. Р. 1–31].

В работе «Китайский стиль феде-рализма: политическая основа эко-номического успеха» (1996 г.) авторы констатируют на примере Китая, что «политическая децентрализация, т.е. вертикальное разделение властей, было особенно ценно для Китая, поскольку центральное правительство исключило другие средства ограничения самостоя-

2 Йинги Цянь получил докторскую степень в области экономики в Гарвардском университете и впоследствии работал в университетах США: Стэн-фордском, Мэрилендском и университете Кали-форнии в Беркли.

тельности. Горизонтальное разделение властей способствовало повышению конкуренции национальной экономики. Без способности местных органов управ-ления уравновесить центральную власть процесс реформ был бы сокращен или приостановлен» [72. Р. 52].

Авторы формулируют выводы, что «жизнеспособная система конкуренции в Китае была обеспечена тремя основ-ными факторами: во-первых, политиче-ская децентрализация, расширившая полномочия местного самоуправления, что положительно изменило взаимоот-ношения центральной и местной власти; во-вторых, переход экономики на праг-матичный рыночно ориентированный подход с сохранением принципов «со-циалистической рыночной экономики»; в-третьих, открытая экономика для ми-рового сообщества. Все эти три фактора способствовали становлению «китайско-го стиля федерализма»» [72. Р. 52].

В этой же работе сформулированы пять основных условий федерализма, сохраняющего рынок: «1) иерархия вла-сти с четко определенными сферами полномочий, где каждое правительство автономно в своих сферах власти» (дан-ное условие является определяющей чертой федерализма, тогда как после-дующие четыре характеризуют федера-лизм, сохраняющий рынок); «2) терри-ториальные бюджеты несут основную ответственность (власть) за экономику в рамках своей юрисдикции; 3) националь-ное правительство имеет право надзора над общим государственным рынком и обеспечением мобильности товаров и факторов производства по всем суб-национальным правительствам; 4) рас-пределение доходов между бюджетами правительств четко регламентировано в рамках сдерживания правительственных заимствований, чтобы все правительства сталкивались с системой жестких бюд-жетных ограничений; 5) распределение полномочий и ответственности имеет институциональную степень прочности, которая не может быть изменена в одно-стороннем порядке национальным пра-вительством или под давлением субна-циональных правительств» [72. Р. 55].

Заканчивая рассмотрение третьего направления, следует обозначить уни-версальность рассмотренных концеп-ций, теорий и моделей для современных федеративных стран (в скобках указаны название и год образования федерации).

Аргентина (Аргентинская Республи-ка, 1826 г.) – дуальный федерализм, где

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


на расходы муниципального управления приходится примерно 7–8% консолиди-рованных расходов страны [95].

Австралия (Австралийский союз, 1901 г.) – «сочинительный федерализм» (coordinative federalism) – национально-центричный, дуальный федерализм с элементами кооперативного планирова-ния и принятия решений [48].

Австрия (Австрийская Республика, 1920 г.) – кооперативный федерализм, где на расходы местного правительства приходилось в 1995 г. – 15%; в 2006 г. – 12% [68. Р. 9].

Бельгия (Королевство Бельгия, 1993/1995 гг.) – кооперативный федера-лизм, где на расходы местного прави-тельства приходилось в 1995 г. – 12%; 2006 г. – 14% [68. Р. 9].

Босния и Герцеговина (1995 г.) – наци-онально-центричный федерализм (мно-гонациональный федерализм) [63].

Бразилия (Федеративная Республика Бразилия, 1889/1891 гг.) – дуальный фе-дерализм, где муниципалитеты незави-симы и равноправны субтерриториаль-ным правительствам [88].

Венесуэла (Боливарианская Респу-блика Венесуэла, 1830 г.) – централизо-ванная федерация, где автономия му-ниципалитетов заложена в конституции [44]. Федеральный бюджет аккумулирует около 75% всех расходов государства.

Германия (Федеративная Республика Германия, 1949 г.) – кооперативный фе-дерализм, где расходы муниципалитетов составляют около 15% расходов консо-лидированного бюджета [68. Р. 9].

Индия (Республика Индия, 1950 г.) – государственно-центричный федера-лизм – «страна имеет вид федерации, но является унитарной по духу» [54].

Швейцария (Швейцарская Конфеде-рация, 1848 г.) – исполнительный федера-лизм (vollzugsfoderalismus) [23. С. 68] и т.д.

4. Концепции и теории федерализ-ма в отдельных предметных областях исследований и применяемые для всех форм государственного устройства: унитарных, федеративных и конфеде-ративных.

К данному направлению отнесены теории социального федерализма и фис-кального федерализма.

Социальный федерализм (social feder-alism) происходит от латинского «socialis» – общий, общественный, т.е. «название всего того, что связано с совместной жизнью людей, с различными формами их общения, в первую очередь того, что относится к обществу и общности, что

имеет общественный и общностный ха-рактер» [22. С. 429].

В настоящее время социальный фе-дерализм включает различные направ-ления исследований. Приведем три ос-новных:

первое – исследование социальных взаимодействий людей. Так, например, профессор Университета Толедо (штат Огайо, США) Брюс А. Кэмпбелл (Bruce A. Campbell) в своей работе «Социальный федерализм: конституционные поло-жения некоммерческих организаций в Америке девятнадцатого века» (1990 г.) [45. Р. 149–188] изучает некоммерческие организации, ассоциации для реали-зации социально значимых проектов в обществе;

второе – исследование механизмов взаимодействия уровней власти при ре-ализации социальной политики. Канад-ский профессор Школы политических исследований Королевского универси-тета Канады Кит Г. Бантинг (Keith G. Bant-ing) [34] в работе «Три федерализма и межправительственное принятие реше-ний» (2007 г.) [35. Р. 137–160] при анализе социальной политики современной Ка-нады выделяет три модели федерализ-ма: «классический федерализм (сlassical federalism) – социальные проекты и программы предоставляются федераль-ным правительством и правительством провинций в рамках своих юрисдикций без межправительственных согласо-ваний; федерализм распределения за-трат (shared-cost federalism) – механизм, при котором инициатором социального проекта, программы выступает прави-тельство провинции, получающее со-финансирование федерального центра на определенных условиях; федерализм согласованных решений (joint-decision federalism) – сложный механизм меж-правительственных соглашений по со-циальным проектам и программам, без возможности каких-либо инициатив в одностороннем порядке» [35. Р. 138–141];

третье – исследование принципов разграничения полномочий между уров-нями власти при реализации социаль-ной политики. Ученые из Бельгии в своей работе «Социальный федерализм. Как лучше организовать многоуровневое го-сударство благосостояния?» (2011 г.) ис-следуют «интересные комбинации реа-лизации социальной политики в рамках: параллельных полномочий (parallel pow-ers), полномочий совместного ведения (concurrent powers), рамочных полномо-чий (framework powers), исключительных полномочий (exclusive powers) и т.д.» [77].

Как синоним социального федера-лизма используют понятие «федерализм социального обеспечения» (social secu-rity federalism).

Фискальный федерализм (fiscal feder-alism). Впервые это понятие было введе-но американским экономистом немец-кого происхождения Ричардом Абелем Масгрейвом (Richard Abel Musgrave, 1910–2007 гг.) в работе «Теория публич-ных финансов» (1959 г.) [73].

В обобщенном виде фискальный фе-дерализм представляет разделение го-сударственных функций и финансовых отношений между уровнями власти в государстве.

Фискальный федерализм Р. А. Мас-грейв связывал с мериторными благами – «блага, спрос на которые со стороны частных лиц отстает от желаемого обще-ством и стимулируется государством, то есть концепция мериторики связана с интересами государства в целом, кото-рые не проявляются в индивидуальных предпочтениях» [9. С. 76–77]. Основные примеры мериторных благ – культура, здравоохранение, образование и наука, которые способствуют развитию челове-ка и общества.

Рассматривая федерализм, Р.А. Мас-грейв констатировал, что «общественные услуги с выгодами в масштабах нации переходят к центральному правитель-ству, а услуги с регионально ограничен-ными выгодами должны обеспечиваться правительствами более низкого уровня» [9. С. 548].

Основные вопросы, которые иссле-дуются в фискальном федерализме, – го-ризонтальные и вертикальные финансо-вые дисбалансы между уровнями власти.

Организация экономического со-трудничества и развития (ОЭСР) с 1965 г. по настоящее время ведет базу данных по следующим показателям фискально-го федерализма стран мира (независимо от того, являются они федеративными государствами или нет): налоговая ав-тономия государства и местного само-управления; классификация межбюд-жетных трансфертов; доходы и расходы государства и местного самоуправления; структура налоговых доходов и межпра-вительственных перераспределений; го-сударственный долг и долг местного са-моуправления; бюджетные индикаторы для органов местного самоуправления территориальных правительств. Авторы статьи акцентируют внимание на том, что местное управление является пред-метом самостоятельного изучения в фи-скальном федерализме ОЭСР.

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


Исторические периоды: федерализма (FED), межправительственных отношений (IGR), межправительственного управления (IGM), возникновения и функционирования основных международных межправительственных организаций1

* В скобках указано число стран – участниц соответствующих международных межправительственных организаций на 1 января 2014 г.

1 Составлено по: [56; 58; 101]; самостоятельных исследований авторов.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


В современной экономической ли-тературе фискальный федерализм рас-сматривают как синоним понятий «фи-нансовый федерализм», «бюджетный федерализм», «бюджетно-налоговый фе-дерализм».

Прежде чем сформулировать основ-ные выводы по настоящему исследо-ванию, авторы статьи ознакомились с публикациями Л.М. Карапетяна и Э.В. Та-девосяна. Первый автор утверждает, что «единственной моделью федерализма является федерализм, и в этой связи можно говорить лишь об особенно-стях федераций, но никак не о моделях федерализма» [6. С. 58]. Второй автор представляет аргументированный от-вет Л.М. Карапетяну, что «общее имеет какой-либо смысл лишь в той связи, ко-торая ведет к особенному и отдельному» [20]. Сложно согласиться и с первой, и со второй точкой зрения.

Проведенный анализ позволил обоб-щить результаты исследования (см. рису-нок) и сформулировать основные выводы.

Во-первых, практически все теоре-тические научные исследования и боль-шинство практических типов (концепций, теорий, моделей) федерализма констати-руют, что местное управление находит-ся ближе к населению, лучше знает его проблемы и поэтому, при наличии соот-ветствующих полномочий и финансовых ресурсов, обладает более эффективными инструментами, нежели унифицирован-ное управление из федерального центра. «Третичная» роль местного управления усиливается влиянием «четвертого лица (субъекта) федерализма», представлен-ного некоммерческими, неправитель-ственными организациями, ассоциация-ми, объединяющими жителей и бизнес с целью развития территории проживания.

Во-вторых, с 1789 г., со времен об-разования первой в мире федерации и развития практикоориентированного федерализма, экономическая мысль не выработала «идеальный, эталонный» тип федерализма, в котором баланс интере-сов федерации, субъектов федерации и

местного управления был бы оптималь-ным. Баланс интересов определяется конкретной социально-экономической ситуацией в государстве, под воздей-ствием внутренних (internal) и внешних (external) факторов. В период внутрен-них проблем (например, Великая де-прессия в США) и внешних угроз (на-пример, Вторая мировая война) объем федеральной власти и, соответственно, ресурсов возрастает за счет сокращения полномочий и финансовых средств субъ-ектов федерации и местного управления. В периоды стабилизации и развития эко-номики происходит перераспределе-ние полномочий и денежных средств в пользу субъектов федерации и местного управления. Причем данный «маятнико-вый эффект» всегда реализуется с согла-сия федерального центра. Доля местного управления в консолидированном бюд-жете федеративных государств составля-ет от 15 до 30%.

В-третьих, исследование показа-ло, что в основе характеристики ти-пов федерализма лежат концепции межправительственных отношений и межправительственного управления. Следовательно, при характеристике федерализма той или иной страны ло-гичней было бы использовать такие признаки, как способ образования са-мой федерации (конституционный, до-говорной, смешанный); правовой статус субъектов федерации (симметричная федерация, асимметричная федерация, симметричная федерация с элемента-ми асимметрии); характер межправи-тельственных отношений и управления (именно они определяют названия всех типов федерализма, возникших после дуального (см. рисунок)).

В-четвертых, на тип федерализма (FED) влияют различные группы факторов:

l внутренние факторы (internal, со-кращенно in): (2_in) межправительствен-ных отношений (IGR) и (3_in) межправи-тельственного управления (IGM);

l внешние факторы (external, сокра-щенно ex): (2_ex) межправительственных

организаций глобальной финансовой системы и (3_ex) основных межправи-тельственных организаций, состоящих из суверенных государств (государств-членов).

Во внутренних факторах фазы меж-правительственных отношений (IGR) согласно Д.С. Райту [101. Р. 168–178] (конфликт, кооперация, концентрация, креативность, конкуренция, расчет, со-кращение, принуждение, зависимое сотрудничество) определяют характер союза государств федерации. Фазы меж-правительственного управления (IGM), характеризующиеся движением «сверху вниз» и «снизу вверх», определяют: а) ведущих участников; б) центральные функции; в) модели власти; г) разреши-тельные методы.

Внешние факторы базируются на положении, что все государства так или иначе взаимодействуют с глобаль-ной социально-экономической средой (включающей и надгосударственные формирования). В связи с этим в совре-менном мире государства можно считать открытыми системами и рассматривать протекающие в них процессы с точки зрения общей теории систем, основопо-ложником которой является Л. фон Бер-таланфи. Согласно данной теории, любая открытая система вынуждена не только поддерживать внутреннюю стабиль-ность и развиваться за счет собственных ресурсов, но и отвечать на вызовы окру-жающей среды, стремясь приспособить-ся к ее изменениям [2]. С возникновени-ем, функционированием и усложнением международных межправительственных организаций усложняются внутренние межправительственные отношения и управление.

В заключение можно привести вы-сказывание Р.Л. Уоттса: «задача ученых заключается в проведении критическо-го, объективного и сравнительного ана-лиза для лучшего понимания того, что требуется в создании нового федерализ-ма/федерации или в улучшении уже су-ществующего» [98].

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


Источники

1. Американские федералисты: Гамильтон, Мэдисон, Джей. Benson, Chalidze Publications, 1990.

2. Берталанфи Л. фон. Общая теория систем – критический обзор // Исследования по общей теории систем: сб. пер. / общ. ред. и вступ. ст. В.Н. Садовского и Э. Г. Юдина. М.: Прогресс, 1969.

3. Грачев Н.И. Государственный суверенитет и формы террито-риальной организации современного государства: основные зако-номерности и тенденции развития. М.: ООО «Книгодел»; Волгоград: Изд-во Волгоград. ин-та экономики, социологии и права, 2009.

4. Зиберт Х. Эффект кобры: Как избежать заблуждений в экономиче-ской политике: пер. с нем. М.: Новое издательство, 2005.

5. Ильченко М.С. Федерализм с позиций инструментализма: тео-ретические основания и политические реалии // Сравнительный фе-дерализм и российские проблемы федеративных отношений: сб. ст. / под ред. Л.В. Сморгунова, Ю.В. Солонина. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008.

6. Карапетян Л.М. К вопросу о «моделях федерализма» (критиче-ский обзор некоторых публикаций) // Государство и право. 1996. № 12.

7. Ковалева Г.А., Пешина Э.В. Реформа федеративных отношений и местного самоуправления: механизм региональной реализации. Ека-теринбург: УрО РАН, 2004.

8. Макаренко В.П. Концептология федерализма: понятие и процесс изменения // Сравнительный федерализм и российские проблемы федеративных отношений: сб. ст. / под ред. Л.В. Сморгунова, Ю.В. Со-лонина. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008.

9. Масгрейв Р.А., Масгрейв П.Б. Государственные финансы: теория и практика: пер. с англ. М.: Бизнес Атлас, 2009.

10. Мусихин Г.И. Классификация теорий суверенитета как попытка преодоления «концептуального эгоизма» // Общественные науки и современность. 2010. № 1.

11. Общее учение о государстве (Право современного государ-ства: соч. д-ра Георга Еллинека, проф. Гейдельберг. ун-та) / пер. под ред. доц. С.-Петерб. ун-та В.М. Гессена и Л.В. Шалланда. СПб.: Изд-во «Общественная польза», 1903.

12. Ожегов С.И. Словарь русского языка. 9-е изд., испр. и доп. / под ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1972.

13. Орлинская О.М. Основные концепции федерализма // Исто-рические, философские, политические и юридические науки, куль-турология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 3(17). Ч. 1.

14. Остром В. Смысл американского федерализма: что такое са-моуправляющееся общество / пер. с англ. А. Оболонского. М.: Арена, 1993.

15. Райзберг Б.А. Современный социоэкономический словарь. М.: ИНФРА-М, 2009.

16. Румянцева Е.Е. Новая экономическая энциклопедия. М.: ИНФРА-М, 2008.

17. Саликов М.С. Судебный федерализм в США // Правоведение. 1998. № 1. URL: http://law.edu.ru/article/article.asp?articleID=145125

18. Силинов П.М. Федерализм в зарубежных странах: конституци-онно-правовые и политические технологии: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2005.

19. Скаво К. Неофедерализм в США и выполнение федерально-го закона об очистке воздуха / К. (Кармин) Скаво, К. (Кимбер) Скаво, Л. Шульц // Чиновник. 2000. № 1 (7).

20. Тадевосян Э.В. О моделировании в теории федерализма и про-блеме асимметричных федераций // Государство и право. 1997. № 8.

21. Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея: пер. с англ. / под общ. ред., с предисл. Н.Н. Яковлева, ком-мент. О.Л. Степановой. М.: Изд. группа «Прогресс» – «Литера», 1994.

22. Финансовый энциклопедический словарь. М.: ИНФРА-М, 1998. 23. Фляйнер Т. Швейцария: конституция федеративного государ-

ства и кантонов // Федерализм: российское и международное изме-рения (опыт сравнительного анализа) / под ред. Р. Хакимова. Казань: Казан. ин-т федерализма, 2004.

24. Экономическая энциклопедия / науч.-ред. совет изд-ва «Эко-номика»; Ин-т экономики РАН; гл. ред. Л.И. Абалкин. М.: Экономика, 1999.

25. Элазар Д. Дж. Сравнительный федерализм // Полис. 1995. № 5. 26. Этапы американского федерализма. URL: http://www.laits.

utexas.edu /gov310/CF/ stagesfed/27–104. См. список источников на английском языке

(«References»).

References

1. American Federalists: Hamilton, Madison, Jay. [Amerikanskie feder-alisty: Gamilton, Medison, Jay]. Benson, Chalidze Publications, 1990.

2. Ludwig von Bertalanffy. General systems theory – a critical review [Obshchaya teoriya system – kriticheskiy obzor]. Studies in general systems theory: Collection of Translation. Ed. by V.N. Sadovsky and E.G. Yudin. Moscow, Progress Publ., 1969.

3. Grachev N.I. State sovereignty and territorial forms of organiza-tion of the modern state: the basic patterns and trends of development [Gosudarstvennyi suverenitet i formy territorialnoy organizacii sovremen-nogo gosudarstva: osnovnye zakonomernosti i tendecii razvitiya]. Moscow, Knigodel; Volgograd, Univ Volgograd Institute of Economics, Sociology and Law, 2009.

4. Siebert H. Effect of cobra: How to avoid errors in economic policy [Effect kobry: kak isbezhat zabluzhdeniy v economicheskoy politike]. Mos-cow, New Publishing, 2005.

5. Ilchenko M.S. Federalism with positions of instrumentalism: theo-retical foundations and political realities [Federalism s pozicii instrumen-talizma: teoreticheskie obosnovaniya i politicheskie realii]. Comparative Federalism and Russian problems of federal relations [Sravnitelnyi federal-ism i rossiyskie problemy federativnykh otnosheniy]: collected papers. Ed. by L.V. Smorgunov, Y.V. Solonin. St. Petersburg, Publisher of St. Petersburg University, 2008.

6. Karapetyan L.M. On the question of “models of federalism” (a criti-cal review of some publications). [K voprosu o “modelyakh federalizma”]. Gosudarstvo I pravo – State and Law, 1996, no. 12.

7. Kovaleva G.A., Peshina E.V. Reform of federal relations and local self-government: the mechanism of regional implementation [Reforma federativnykh otnosheniy i mestnogo somoupravleniya]. Ekaterinburg, Ural Branch of RAS, 2004.

8. Makarenko V.P. Conceptology federalism: the concept and process of the change [Konceptologia federalisma: ponyatie i process izmen-enia]. Comparative Federalism and Russian problems of federal relations [Sravnitelnyi federalism i rossiyskie problemy federativnykh otnosheniy]: collected papers. Edited by L.V. Smorgunov, Y.V. Solonin. St. Petersburg, Publisher of St. Petersburg University, 2008.

9. Musgrave R.A., Musgrave P.B. Public finance: theory and practice [Gosudarstvennye financy: teoriya i praktika]. Moscow, Business Atlas Publ., 2009.

10. Musikhin G.I. Classification theories of sovereignty as an attempt to overcome the “conceptual egoism”. [Klassifikaciya teoriy suvereniteta kak popytka preodoleniya “konceptualnogo egoizma”]. Obshchesvennye nauki i sovremennost – Social Sciences and Modernity, 2010, no. 1.

11. Jellinek G. General theory of the state (Right of the modern state). [Obshchee uchenie o gosudarstve (Pravo sovremennogo gosudarstva)]. Translated by V.M. Hesse and L.V. Challandes. St. Petersburg., Public ben-efit Publ., 1903.

12. Ozhegov S.I. Russian dictionary [Slovar russkogo yazyka]. 9th edition. Ed. by N.Y. Shvedova. Moscow, Soviet Encyclopedia, 1972.

13. Orlinskaya O.M. Basic concepts of federalism [Osnovnye koncepcii federalisma]. Istoricheskie, filosofskie, policheskie u uridicheskie nauki, kul-turologia i iskustvovedenie. Voprosy teorii i praktiki – Historical, philosophi-cal, political and legal sciences, cultural studies and art history. Theory and practice, 2012, no. 3(17). Part 1.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


14. Ostrom V. Meaning of American Federalism: What is self-governing society [Smysl amerikanskogo federalisma: chto takoe samoupravlyaush-cheesya obshchestvo]. Translated by A. Obolonsky. Moscow, Arena Publ., 1993.

15. Raizberg B.A. Modern socioeconomic dictionary [Sovremennyi socio-economicheskiy slovar]. Moscow, INFRA-M, 2009.

16. Rumyantseva E.E. New economic encyclopedia [Novaya economiches-kaya enciklopedia]. Moscow, INFRA-M, 2008.

17. Salikov M.S. Judicial federalism in the United States [Sudebnyi federal-ism v S.Sh.A.]. Pravovedenie – Jurisprudence, 1998, no. 1. Available at: http://law.edu.ru/article/article.asp? articleID=145125

18. Silinov P.M. Federalism in foreign countries: constitutional law and political technologies. [Federalism v zarubezhnykh stranakh: konstitucionno-pravovye i politicheskie tekhnologii. Dr. law sci. diss.]. Moscow, 2005.

19. Scavo K., Scavo K., Schultz L. Neofederalizm in the U.S.A. and perform federal Clean Air Act. [Neofederalizm v S.Ch.A. i vypolnenie federalnogo za-kona]. Chinovnik – The Official, 2000, no. 1(7).

20. Tadevosyan E.V. On modeling in the theory of federalism and the prob-lem of asymmetric federations. [O modelirovanii v teorii federalisma i prob-lem assimetrichnykh federaciy]. Gosudarstvo i pravo – The State and Law, 1997, no. 8.

21. Federalist. Political essays of A. Hamilton, J. Madison and J. Jay. [Feder-alist. Politicheskie esse A. Gamiltona, J. Medisona, J. Jeya]. Ed., with foreword by N.N. Yakovlev. Moscow, Publishing group “Progress” – “Lettera”, 1994.

22. Financial Encyclopedic Dictionary. [Finansovyi enciklopedicheskiy sl-ovar]. Moscow, INFRA-M, 1998.

23. Fleiner T. Switzerland: the constitution of a federal state and the can-tons. [Shveicariya: konstituciya federativnogo gosudarstva i kantonov] // Federalism: Russian and international dimensions (comparative analysis of the experience) [Federalism: rossiyskoe i mezhdunarodnoe izmereniya (opyt sravnitelnogo analiza)]. Ed. by R. Khakimov. Kazan, Kazan Institute of Federal-ism, 2004.

24. Economic Encyclopedia [Economicheskaya enciklopediya]. Ed. by L.I .Abalkin. Moscow, Economy Publ., 1999.

25. Elazar D.J. Comparative Federalism [Sravnitelnyi federalism]. Polis – Polis, 1995, no. 5.

26. Stages of American federalism [Etapy amerikanskogo federalisma]. Available at: www.laits.utexas.edu /gov310/CF/ stagesfed/

27. Althusius, Johannes. La politica. Ed. by Corrado Malandrino, Francesco Ingravalle, Mauro Povero. Turin, Claudiana, 2009.

28. American Government. Federalism. Available at: www.polls.uga.edu/ pols1101/Federalism.pdf

29. American Federalism. Available at: www.pearsonhighered.com/as-sets/ hip/us/hip_us_pearsonhighered/samplechapter/020595006X.pdf

30. John Kincaid. American Federalism. Seeming Paradoxes? Lafayette Col-lege. Available at: www.ideefederale.ca/wp/wp-content/.../kincaid.ppt

31. Anderson, John C. The Mysterious Lockstep Doctrine and the Future of Judicial Federalism in Illinois. Loyola University Chicago Law Journal. 2012. Vol-ume 44-ISSUE 4-Illions symposium. Available at: www.luc.edu/media/lucedu/law/students/publications/llj/pdfs/anderson.pdf

32. Anderson, William. Intergovernmental relations in Review. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1960.

33. A Timeline of Events in Modern American Labor Relations. Federal Media-tion and Conciliation Service (United States). Available at: http://en.wikipedia.org/wiki/Beatrice_Webb.

34. Banting, Keith G. Available at: http://post.queensu.ca/~bantingk/35. Banting, Keith G. The Three Federalisms: Social Policy and Intergov-ern-

mental Decision-Making. Available at: post.queensu.ca/.../ CdnFederalism2e_ch7.pdf

36. Beer, Samuel H. Federalism, Nationalism, and Democracy in America. The American Political Science Review, vol. 72, no. 1 (March, 1978). Pp. 9–21. Published by: American Political Science Association. Available at: www.jstor.org/stable/1953596

37. Bermeo, Nancy G. The Import of Institutions. Journal of Democracy. Vol. 13. No. 2. April 2002. pp. 96–110.

38. Bingham, Lisa Blomgren; Nabatch, Tina; O’Leary, Rosemary. The New Governance: Practices and Processes for Stakeholder and Citizen Participation in the Work of Governmen. Public Administration Review. September/October 2005, Vol. 65, No. 5

39. Bird, Michael. Carl Tubbesing. States vs. Feds: State legislatures maga-zine. July/August 2013. Available at: www.ncsl.org/bookstore/state-legisla-tures-magazine/states-vs-feds_sl-magazine.aspx

40. Вodin, Jean. Six Books of the Commonwealth. Book 1. Abridged and translated by M.J. Tooley. Oxford: Basil Blackwell Oxford, 1955.

41. Boyd, Eugene. American Federalism, 1776 to 1997: Significant Events. Available at: http://usa.usembassy.de/etexts/gov/federal.htm

42. Breton, A. An Introduction to Decentralization Failure. Department of Economics, University of Toronto and International Centre, 2000. Available at: www.imf.org/external/pubs/ft/seminar/2000/fiscal/breton.pdf/

43. Breton, A. Towards a Theory of Competitive Federalism. European Journal of Political Economy, 1987, no. 3, p. 263–329. Available at: http://ideas.repec.org/a/eee/poleco/v3y1987i1-2p263-329.html

44. Brewer-Carias, Allan R. Centralized federalism in Venezuela. Available at: www.allanbrewercarias.com/Content/449725d9-f1cb-474b-8ab2-41efb-849fea8/Content/II,%204,%20481.%20Brewerv%5B1%5D.1Centralized%20federalism%20Venezuela%20_05-05_.pdf

45. Campbel, Bruce A. Social Federalism: The Constitutional Position of Nonprofit Corporations in Nineteenth-Century America. American Soci-ety for Legal History, vol. 8, no. 2 (Autumn, 1990), pp. 149–188. Available at: www.jstor.org/discover/10.2307/743990?uid=3738936&uid=2&uid=4&sid=21103333252007

46. Clark, Jane Perry. The Rise of a New Federalism: Federal-State Coopera-tion in the United States. New York: Columbia University Press, 1938.

47. Conlan, Timothy J. and Posner, Paul L. Federalism Trends, Tensions, and Outlook. The Oxford Handbook of State and Local Government Finance, 2012.

48. Сoordinative federalism. Available at: http://en.wikipedia.org/wiki/ Federal-ism_in_Australia

49. Corwin, Edward S. The Passing of Dual Federalism, 36 VA. L. REV. 1, 17 (1950) (discussing the U.S. Supreme Court’s acceptance of expanded na-tional power). Available at: http://scholarship.law.duke.edu/cgi/viewcontent.cgi?article= 2530&context=faculty_scholarship

50. Edward Samuel Corwin. Available at: http://academiccommons.co-lumbia.edu/catalog/ac:157231; http://hdl.handle.net/10022/AC:P:19233

51. Elazar, D.J. Exploring Federalism. University of Alabama Press. Tusca-loosa, AL, 1987.

52. Elazar, Daniel J. Cursed by Bigness or toward a Post-Technocratic Fed-eralism. Publius. Vol. 3, no. 2. The Federal Polity (Autumn, 1973). Pp. 239–298. Available at: www.jstor.org/discover/10.2307/3329444?uid=3738936&uid= 2&uid=4&sid=21103280566717

53. Federalism and American Political Development. Available at: ernest-morgan.com›amgov/secure/c3.html

54. Federalism in India. Available at: www.youspeakindia.org/federalism-in-india/

55. Federalism – There is not «a» government. Available at: www.webpag-es.ttu.edu/ndometri/PPT Outlines/Federalism-OTL.doc

56. Global_financial_system. Available at: http://en.wikipedia.org/wiki/Global_ financial_system

57. Grodzins, Morton (1960). The Federal System, from Goals for Americans: The Report of the President’s Commission on National Goals. Available at: http://ssihs.wikispaces.com/file/view/The+Federal+System+(5).pdf

58. Intergovernmental organization (IGO). Available at: http://en.wikipedia.org/ wiki/Intergovernmental_organization

59. Shafritz J.M., Russell E.W., Borick C.P. Introducing Public Administration. 8th ed. Pearson. Prentice Hall, 2013. Available at: www.pearsonhighered.com/.../0205910009.pdf

60. Jillson, Calvin C. American government: political change and institution-al development. 4th ed. Taylor & Francis Group, LLC, 2008. Available at: www.slideshare.net/nurputridp/cal-jillson-americangovernment politicalchange

61. John Taylor of Caroline. Available at: http://en.wikipedia.org/wiki/ John_Taylor_of_Caroline

62. Johnson, Lyndon B. Memorandum on the Need for «Creative Federalism» Through Cooperation With State and Local Officials. Available at: www.presi-dency.ucsb.edu/ws/?pid=28023

63. Keil, Sören. Federalism in Bosnia and Herzegovina. Available at: www.thenewfederalist.eu/Federalism-in-Bosnia-and-Herzegovina

References

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


64. Kettl, Donald F. The Fourth Face of Federalism. Public Administration Re-view, 1981, 41(3), pp. 366–371.

65. Kincaid, J. Contemporary U.S. federalism coercive change with coopera-tive continuity. Available at: dialnet.unirioja.es/descarga/.../2601994.pdf

66. Kincaid, J. From Cooperative to Coercive Federalism. Annals of the American Academy of Politics. 1990, pp. 139–152.

67. Kincaid, J. From Cooperation to Coercion in American Federalism: hous-ing, Fragmentation and Preemption, 1780–1992. Journal of Law and Politics IX (Winter 1993), pp. 333–430.

68. Leibfritz, W. Fiscal federalism in Belgium: Main challenges and consid-erations for reform. ECO/WKP (2009) 84, pp. 1–31. Available at: http://search.oecd.org/officialdocuments/displaydocumentpdf/?doclanguage=en&cote=eco/wkp(2009)84.

69. Martin, Andrey. Federalism. Available at: www.slideshare.net/man-drewmartin/am-federalism

70. McKinnon, Ronald I. Market-Preserving Fiscal Federalism (Working pa-per, Department of Economics, Stanford University, 1994. Available at: www.stanford.edu/~mckinnon/papers.htm

71. Mogi, Sobei. The Problem of Federalism: A Study in the History of Political Theory. In 2 vols. London: Allen and Unwin. 1931. Available at: www.worldcat.org/identities/lccn-no96-27373

72. Montinola G., Qian Y., Weingast B.R. Federalism, Chinese Style: The Po-litical Basis for Economic Success. World Politics 48:1, 1996, pp. 50–81. Available at: www. dss.ucsd.edu/~mnaoi/page4/.../page1_37.pdf

73. Musgrave, Richard A. The Theory of Public Finance. New York: McGraw Hill, 1959.

74. Nathan, Richard P. Anniversary of President Nixon’s National Television Address on the «New Federalism». Prepared for the Richard M. Nixon Library Yorba Linda, California. August 8, 2011. Available at: www.rockinst.org/pdf/federalism/2011-08-08-Anniversary_Nixon_ Federalism.pdf

75. Nelson, Robert H. The Rise of Private Neighborhood Associations: A Constitutional Revolution in Local Government. Lincoln Institute of Land Policy, January 13–15, 2002. Available at: http://test.smartgrowth.umd.edu/assets/ documents/research/nelson_privateneighborhoods_datena.pdf

76. Newbold Neighbors Association (NNA). Available at: www.newbold-neighbors.org/

77. Popelier P., Cantillon B., Mussche N. Social federalism. How is a milti-level welfare state best organized? Re-Bel e-book 9. February 2011. Available at: www.rethinkingbelgium.eu/rebel-initiative-files/ebooks/ebook-9/Re-Bel-e-book-9.pdf

78. Posner, Paul L. Politics of Coercive Federalism in the Bush Era. Publius: The Journal of Federalism, Summer 2007, no. 37, pp. 390–411.

79. Posner, Paul L. The Politics of Unfunded Mandates: Whither Federalism? Washington, DC: Georgetown University Press, 1998.

80. Potter, Beatrice. The Cooperative Movement in Great Britain. London: Swan Sonnenschein & Co., 1891. London School of Economics and Political Science, LSE. Available at: www.lse.ac.uk

81. Pressman J.L., Wildavsky A. Implementation. Barkley and Los Angeles: University of California Press, 1973.

82. Proudhon P.-J. Du principe federatif et de la necessite de reconstituer le parti de la revolution. Paris, 1951.

83. Reservations Concerning Federalism. The Original Design of U.S. Federal-ism. Federalism Basics. State-Centered Federalism (1787–1868). P. 3. Available at: www.polls.uga.edu/pols1101/Federalism.pdf

84. Riker, W.H. Federalism: Origin, Operation, Significance. Boston: Little, Brown, 1964.

85. Saikowski, Charlotte. Reagan budget cuts revive New Federalism. The Christian Science Monitor. February 20, 1985. URL: https://www.google.ru/search?ie=UTF-8&hl=ru&q=Richard%20Milhous%20 Nixon#hl=ru&newwindow=1&q=richard+nixon+new+federalism&start=10

86. Sapru, R.K. Public Policy: Art and Craft of Policy Analysis – 2/E. New-Delhi, Learning Private Limited, 2011.

87. Schapiro, Robert A. From Dualist Federalism to Interactive Federalism. EMORY Law Journal, 2006, no. 1. Available at: www.law.emory.edu/fileadmin/journals/elj/56/1/Schapiro.pdf

88. Shah, Anwar. The new fiscal federalism in Brazil. Policy, Research, and Ex-ternal Affairs working papers. 1990/12/31. Available at: http://econ.worldbank.org/external/default/main?pagePK=64165259&theSitePK=469382&piPK=64165421&menuPK=64166093&

89. Smiley, Donald V. Canada in question: federalism in the seventies. Front Cover.McGraw-Hill Ryerson, 1976. Political Science. Available at: http://books.google.ru/books/about/Canada_in_question.html?id=MHaIAAAAMAAJ& redir_esc=y

90. Snider, C.F. County and township government in 1935–1936. American Political Science review, 1937, vol. 31, pp. 909–916.

91. States’ rights and American federalism: a documentary history / ed. by Frederick D. Drake, Lynn R. Nelson. Primary documents in American. Green-wood Press, 1999. Available at: www.untag-smd.ac.id/files/Perpustakaan_ Digi-tal_1/FEDERALISM%20States%92%20rights%20and%20American%20federalism%20%20a%20documentary%20histor

92. Tate, Adam. A Historiography of States’ Rights: John Taylor of Caroline’s New Views of the Constitution. Southern Studies: An Interdisciplinary Journal of the South, 2011, vol. 18, iss. 1, pp. 10–28.

93. Taylor, John. Construction Construed and the Constitution Vindicated. Richmond: printed by Shepherd and Pollard, 1820. Ed. by Jon Roland. 2002. Available at: www.constitution.org › Liberty Library

94. Hamilton A., Jay J., Madison J. The Federalist Papers. Available at: https://archive.org/details/federalist_papers_librivox

95. Tommasi, Mariano. Federalism in Argentina and the Reforms of the 1990s. Stanford University. August 2002. Available at: www.stanford.edu/group/siepr/cgi-bin/siepr/?q=system/files/shared/pubs/ papers/pdf/credpr147.pdf

96. Tubbesing, Carl. States vs. Feds. State legislatures magazine, 2013, July/August. Available at: www.ncsl.org/bookstore/state-legislatures-magazine/states-vs-feds_sl-magazine.aspx

97. Watts, Ronald L. Executive Federalism: A Comparative Analysis. Institute of Queen’s University. Intergovernmental Kingston, Ontario. Relations. Cana-da, 1989. Available at: www.queensu.ca/iigr/pub/archive/researchpapers/ Re-searchpaper26ExecutiveFederalismWatts.pdf

98. Watts, Ronald L. The historical development of comparative federal stud-ies. Available at: www.queensu.ca/iigr/.../wattsIPSA2007.pdf

99. Weingast, Barry R. The Economic Role of Political Institutions: Market-Preserving Federalism and Economic development. Journal of Law, Econom-ics, and Organization, 1995, no. 11, pp. 1–31. Available at: www.stanford.edu/~ jrodden/oslo/weingast_mpf.pdf

100. Marc, Alexandre. Words More Than They can carry: Order, Revolu-tion, Person, Federalism. Available at: www.worldcitizensunited.org/Alexan-dre20Marc.html

101. Wright, Deil S. Intergovernmental Relations, and Intergovernmental Management, Historical Reflections and Conceptual Comparisons. Public Ad-ministration Review, 1990, vol. 50, no. 2, pp. 168–178.

102. Wright, Deil S., Stenberg, Carl W., Сho, Chung-Lae. American federal-ism, Intergovernmental relations and Intergovernmental management, 2009. ASPA. Available at: www.aspanet.org/public/ASPADocs/PAR/FPA/FPA-FEDIGR-Article.pdf

103. Qian Y., Weingast B.R. China’s Transition to Markets: Market-Preserving Federalism, Chinese Style. Journal of Policy Reform, 1996, 1. pp. 149–185. Available at: http://citeseerx.ist.psu.edu/viewdoc/download? doi=10.1.1.201.3364&rep=rep1&type=pdf

104. Zimmerman, J.F. Pre-emption in the U.S. Federal System. Publius: The Journal of Federalism, 1993, pp. 1–13.

References

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


аниМица евгений Георгиевич Доктор географических наук, профессор, заведующий кафедрой региональной, муниципальной экономики и управления


Силин Яков ПетровичДоктор экономических наук, заместитель Председателя Правительства Свердловской области

Правительство Свердловской области620031, РФ, г. екатеринбург, пл. октябрьская, 1Тел.: (343) 362-15-12E-mail: [email protected]

Межнациональные и этноконфессиональныеотношения в пространстве региона как цивилизационная проблема

ОбщЕНАУчНый КОНТЕКсТ ПРОбЛЕмыВ истории человечества есть про-

блемы, значимость и актуальность ко-торых не уменьшается со временем. Национальные, межнациональные и межконфессиональные отношения можно по праву отнести к многовеко-вым и чрезвычайно сложным пробле-мам человечества.

Достаточно вспомнить библейскую легенду о строительстве Вавилонской башни, когда представители множества племен и народов не смогли наладить диалог друг с другом и найти общий язык, чтобы построить башню до небес.

Активные поиски рецептов решения актуальных, острых этнонациональных проблем не прекращаются по сей день.

«Кто я?», «Кто ты?», «Кто мы?» – веч-ные вопросы, на которые нужно и се-годня давать ответы.

Даже в чисто теоретическом (кон-цептуальном) смысле дискуссионными и не имеющими однозначной научной трактовки остаются такие базовые по-нятия и категории, как «народ», «на-ция», «этнос», «национальное мень-шинство». Такие широко известные для нас термины, как «национальность» и «национальная принадлежность», в по-давляющем большинстве стран не при-меняются и даже не понимаются, эти по-нятия отсутствуют и в международных правовых актах.

Из-за массовых межрегиональных движений населения происходит транс-

формация понятий «родина», «дом», «место жительства». Из абстрактных по-нятий они превращаются в явления по-вседневной реальности.

Существенно выросла частота упо-требления термина «диаспора» (от гр. διασπορά – рассеяние, разбрасывание). Его нередко употребляют, когда речь идет об этнических меньшинствах, ло-кализованных в пространстве (в кон-кретных местах) тех или иных регионов (в том числе и субъектов РФ), а также о любых группах мигрантов, по тем или иным причинам оказавшихся вне стра-ны своего происхождения, своей исто-рической родины.

Можно констатировать, что этнос (от гр. έθνος – народ) – это особый естественно-исторически сформиро-вавшийся вид социальной группиров-ки людей, способный к устойчивому многовековому существованию за счет самовоспроизводства, обладающий самосознанием, зафиксированным в самоназвании (этнониме), а общность территории и общего языка выступают в качестве важнейших условий разви-тия этноса [1].

Этносы, проживающие в границах определенных территорий, со своей историей, культурой, этнически-нрав-ственными устоями, традициями, осо-бенностями психики, поведения и деятельности, по существу являются своеобразными «кирпичиками» тех или иных цивилизаций.

У науки нет доказательств, что какие-то нравственные, интеллектуаль-ные, духовные качества наследуются или передаются по наследству, генети-чески.

Передача социального опыта и знаний, человеческих способностей и свойств идет не на уровне генетическо-го кода, а на уровне культуры, воспита-ния, общения. Социальные способно-сти и свойства представителя того или иного этноса формируются прижизнен-но, по мере воспитания и обучения, ус-воения элементов культуры.

Аннотация

Исследуются сквозь призму цивилизацион-ной парадигмы современные этнонациональные и межконфессиональные отношения в простран-стве региона. Выявляются особенности различ-ных моделей решения национальных проблем, характерные для мировой практики.

Рассматривается динамика изменений численности и структуры наиболее крупных эт-нических групп, проживающих в Свердловской области, раскрываются методы сбережения и укрепления межнационального мира.

Особое внимание уделяется анализу места и роли различных религий в формировании кон-фессионального пространства региона, разъясня-ются оперативные и превентивные меры, способ-ствующие сохранению межконфессионального согласия и гармонизации отношений между раз-личными религиозными группами и общинами.


этносы

диаспора

культура

цивилизация

мультикультурализм

толерантность

религия

конфессиональное пространство

свердловская область

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


Cross-National and Ethnic-Confessional Relationships within a Region as a Civilizational Problem

Вслед за известным немецким фило-софом Освальдом Шпенглером мы мо-жем утверждать, что всякая культура со временем перерастает в цивилизацию.

Учитывая, что цивилизация и куль-тура людей органично связаны и их нельзя мыслить как два параллельных процесса, такие базовые элементы культуры человека (этноса), как знания, навыки, ценностные ориентации, нор-мы и идеалы, верования, образцы пове-дения и деятельности и т.п., наполняют тем или иным содержанием конкрет-ную цивилизацию.

В цивилизационном пространстве каждый народ пытается занять свое особое место и по-своему отвечать на вызовы времени. К тому же взаимодей-ствие локальных цивилизаций в усло-виях завершения холодной войны, по мнению ряда известных ученых, стано-вится решающим фактором мировой политики [6].

ОсНОВНыЕ мОдЕЛИ И ОРИЕНТИРы РЕшЕНИя НАЦИОНАЛьНых ПРОбЛЕмВ мире сложилось несколько моде-

лей решения национальных вопросов. В Америке получила развитие модель плавильного котла, когда этносы, при-езжающие в страну, особенно в круп-ные города, смешиваясь с основным населением, ассимилируясь в этно-культурном окружении, становятся в итоге американцами (вспомните афро-американцев). Но с середины XX века «плавильный котел» уже не в состоянии переплавить миллионные потоки этно-сов, прибывающих в США, особенно из стран Латинской Америки.

В общем, Соединенные Штаты, бу-дучи «плавильным котлом» для множе-ства народов, сумели сформировать особую «синтетическую» цивилизацию, адекватную во многом особенностям постиндустриального общества.

В европейских странах сложилась модель мультикультурализма, озна-чающая совместное проживание мно-гих этносов с различными культурами, объединенных в рамках одного госу-

дарства базовыми демократическими ценностями, основными неолибераль-ными принципами. Среди последних – право личности на свободу слова, сове-сти и вероисповедания, право выбора рода деятельности, занятий, профессии. Именно концепция мультикультурализ-ма и экономическая целесообразность стали основными факторами создания Европейского союза.

Однако, приняв в конце XX – на-чале XXI века многомиллионные мас-сы мигрантов со своими культурными стереотипами из стран третьего мира, население Европы превратилось в сложнейший клубок религиозных, этни-ческих, духовно-нравственных и иных проблем, распутать которые никто не берется.

Как пишет Г. Попов, на «смену идео-логическому конфликту либерализма и тоталитаризма пришли новые конфлик-ты идей и взглядов: гендерные, религи-озные, моральные, возрастные, быто-вые» [4. С. 95].

Поэтому крупнейшие европейские политики, среди которых Ангела Мер-кель, Дэвид Кэмерон, публично заявили о провале модели мультикультурализ-ма. Идеология независимого сосуще-ствования изолированных этнических и религиозных культур в современном западном обществе себя не оправдала [8; 9].

Оказалось, что разные культуры, ко-торые абсолютизируются и не ограни-чиваются никакими религиозно-норма-тивными рамками, представляют собой самый большой соблазн и самую боль-шую опасность для современного мира.

В России исторически сложилась модель национальной толерантно-сти, которая и в XXI веке занимает цен-тральное место в доктрине националь-ных отношений. Именно идеология толерантности диктует разным этносам уважительное, терпимое отношение к верованиям, идеям, поведению, мне-нию представителей других этносов, исключающее крайние меры давления. Взаимное понимание достигается не

Key words

ethnic groups

diaspora

cuLture

civiLization

muLticuLturaLism

toLerance

reLigion

confessionaL space

sverdLovsk obLast

Summary

Through the prism of civilization paradigm the modern ethno-national and cross-confessional relationships in the space of a region are studied. The special features of various models for resolving national problems typical of the global practice are identified.

The authors consider the dynamics of chang-es in the size and structure of the largest ethnical groups in Sverdlovsk oblast and reveal the methods to preserve and promote cross-national peace.

Particular attention is paid to analysing the place and role of different religions in creating con-fessional space of a region; operational and pre-venting measures that maintain cross-confessional harmony and cement relationships between differ-ent religious groups and communities are explained.

JEL classification

J10, J15

Yevgeny G. ANiMitSADr. Sc. (Geography), Prof., Head of Regional and Municipal Economy and Governance Dept.


Yakov P. SiliNDr. Sc. (Ec.), Vice-Chairman of Government of Sverdlovsk Oblast

Government of Sverdlovsk oblast620031, RF, Yekaterinburg,oktyabrskaya Sq., 1Phone: (343) 362-15-12E-mail: [email protected]

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


при акцентировании различий между этносами, а при поиске и согласовании общих интересов, применении методов разъяснения и воспитания, диалога. Тем более недопустимо доминирование од-них народов над другими или насажде-ние идей превосходства, исключитель-ности одних и неполноценности других.

В восприятии идей толерантности в нашей стране определяющую роль сы-грала русская культура, которая вклю-чила в свой состав, по словам Д.С. Лиха-чева, культуры десятка других народов и издавна была связана с соседними культурами, потому это «культура уни-версальная и терпимая к культурам других народов» [2. С. 3].

В России, как и в бывшем СССР, адми-нистративно-территориальное деление конституционно сопрягается с этнона-циональным многообразием. Много-численные нации и народы в первую очередь в пределах своих территори-альных образований сохраняют свою национальную идентичность, язык, культуру, уклад жизни. Национальные языки используются в органах местного самоуправления, общем образовании, культуре, народном творчестве, СМИ. Объединение многих народов вокруг русского народа обогатило всех и дает исторические перспективы каждому из них. А ситуация вокруг Крыма и Се-вастополя еще и продемонстрирова-ла, что власть в таком случае способна укреплять и сохранять, через придание статуса государственного языка, госу-дарство в целом и каждый этнос в от-дельности.

Можно напомнить, что именно от-мена Верховной Радой Украины русско-го языка в качестве государственного стала тем детонатором, который «взор-вал» Восточную и Южную Украину.

Язык, как и культура в целом, не только абстрактное понятие, но и глу-боко личная, индивидуальная ценность, которая связывает воедино отдельную личность со своим этносом, своим на-родом.

Сегодня ущемление культурных прав оказывается не менее чувстви-тельным и взрывоопасным, чем насту-пление на экономические или полити-ческие права граждан [7].

В настоящее время народы России совместно с миллионами мигрантов, прибывающих ежегодно в нашу страну со своими культурными традициями, менталитетом, жизненным укладом, образуют новые пространства взаимо-действия, формируют новые принципы

и модели жизнедеятельности. В резуль-тате нередко происходит эрозия тради-ционного жизненного уклада местных сообществ, усиливается напряженность между людьми на бытовой, хозяйствен-ной и нередко на религиозной почве. Формируются и проявляются новые вы-зовы, которых ранее не могло быть, и общество к ним не готово.

Проявления ксенофобии, национа-лизма, национальной вражды и ненави-сти, религиозного терроризма, которые представляются звеньями одной цели, изнутри подтачивают основу государ-ственности и представляют внутреннюю угрозу национальной безопасности.

Разрешение противоречий, по-рожденных межнациональными и межконфессиональными причинами, возможно не силовыми или полити-ческими методами, как при решении внешних угроз, а на основе включения социокультурных механизмов. Именно культура, отвечающая за духовно-нрав-ственные, психологические и поведен-ческие характеристики человека, об-ладает широчайшими возможностями по объединению людей, вскормленных различной культурной средой.

мЕжНАЦИОНАЛьНыЕ И мЕжКОН-ФЕссИОНАЛьНыЕ ОТНОшЕНИя В сВЕРд-ЛОВсКОй ОбЛАсТИ

Формирование населения, прожи-вающего на территории Свердловской области, происходило в течение не-скольких столетий, в первую очередь под влиянием перманентных волн как добровольной, так и принудительной миграции населения, в результате ста-новления здесь индустриального обще-ства, а затем и формирования элемен-тов постиндустриального.

Учет исторических особенностей формирования Уральского региона в целом и Свердловской области в частно-сти является важнейшим условием реа-лизации национальной политики на всех уровнях от федерального до местного.

В конце XX – начале XXI века мас-штабные социально-экономические и политические преобразования в Рос-сии, особенно после распада СССР, ока-зали заметное влияние на протекание хода этнических процессов в Сверд-ловской области. На современном эта-пе они оказываются более сложными, противоречивыми и многообразными.

Анализ динамики численности этно-сов и национальностей в Свердловской

этническая группачеловек % к итогу

1989 2002 2010 1989 2002 2010

все население,в том числе:

4706763 4486214 4297747 100,0 100,0 100,0

русские 4176948 4002974 3684843 88,7 89,2 90,6

татары 183781 168143 143803 3,9 3,7 3,5

украинцы 82215 55478 35563 1,7 1,2 0,9

башкиры 41500 37296 31183 0,9 0,8 0,8

марийцы 31297 27863 23801 0,7 0,6 0,6

немцы 31461 22540 14914 0,7 0,5 0,4

азербайджанцы 7290 15171 14215 0,2 0,3 0,3

удмурты 23610 17903 13789 0,5 0,4 0,3

белорусы 28879 18541 11670 0,6 0,4 0,3

армяне 3684 11093 11501 0,1 0,2 0,3

таджики 1427 6125 11138 0,03 0,1 0,3

узбеки 4581 3836 9358 0,03 0,1 0,3

чуваши 16295 11510 8304 0,3 0,3 0,2

киргизы 1330 1923 6304 0,03 0,04 0,2

мордва 15453 9702 6303 0,3 0,2 0,2

евреи 14317 6810 5423 0,3 0,2 0,1

* Таблица составлена по данным Свердлоблстата.

Таблица 1 – Изменение численности и удельного веса постоянного населения наиболее крупных этнических групп Свердловской области

(по материалам переписей населения 1989, 2002 и 2010 гг.)

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


области в период между тремя послед-ними переписями населения позволяет выделить основные особенности и тен-денции (табл. 1).

Во-первых, общая численность населения Свердловской области за 1989–2010 гг. сократилась с 4 706 763 до 4 297 747 чел. (или на 8,7%). Темпы уменьшения численности населения в Свердловской области значительно (более чем в трое) превосходят сред-ние по стране, где численность жителей уменьшилась на 2,8%. Свердловская об-ласть аккумулирует 3,1% численности населения РФ.

Во-вторых, в условиях становления демократии и гуманистических принци-пов у многих народов, и в первую оче-редь малочисленных, появилась тяга к возрождению национального самосо-знания, к идентификации своей этниче-ской принадлежности.

Данные трех последних переписей населения зафиксировали заметные усиления ранее слабо выраженных процессов этнического разделения, су-щественный рост числа этносов и наци-ональностей в Свердловской области. Если в 1989 г. на территории области заявили о себе представители 125 эт-носов и национальностей, то в 2010 г. – уже 160. В народонаселении области за-метно усилилась этническая пестрота.

В-третьих, абсолютная численность этносов и национальностей в преде-лах Свердловской области варьирует в очень широких пределах – от не-скольких десятков и сотен человек (на-пример, испанцы, англичане, манси, сирийцы) до нескольких миллионов. В области насчитывается 27 этносов численностью жителей более одной тысячи человек, среди них 11 – свыше 10 тыс. чел. (см. табл. 1).

В-четвертых, подавляющее боль-шинство жителей Свердловской об-ласти относится к славянской группе, представленной в основном русски-ми, украинцами и белорусами. В со-вокупности на их долю приходилось 86,8% всего населения региона (против 91,1% в 1989 г.). По существу, несколь-ко уменьшился мононациональный характер структуры населения Сверд-ловской области, в первую очередь в связи с резким уменьшением числен-ности украинцев (с 82,2 тыс. до пости 35,5 тыс. чел., или на 43,2%) и белорусов (с 28,9 тыс. до 11,7 тыс. чел., или на 40,5%). Доля русского населения, круп-нейшего на территории области этноса, поднялась с 88,7 до 90,6%, хотя за этот

же период численность русских сокра-тилась абсолютно почти на 497 тыс. чел. (с 4 176,9 тыс. до 3684,8 тыс. чел., или на 11,8%).

В-пятых, вторая самая многолюдная группа этносов в Свердловской области – представители коренных тюркоязыч-ных народов (татары, башкиры, чуваши) – тоже уменьшила свою численность и в абсолютном, и в относительном вы-ражении. Если в 1989 г. на их долю (сум-марно) приходилось 5,1% всего населе-ния региона, то в 2010 г. уже 4,5%.

Сократилась численность жителей и в третьей многочисленной группе этно-сов – финно-угорской (марийцы, удмур-ты, мордва, манси, коми, коми-пермяки, карелы) – с 1,6% в 1989 г. до 1,2% в 2010 г.

Существенно уменьшилась числен-ность населения в четвертой группе на-родов, которые получили возможность отбыть в свои национально-государ-ственные образования, расположенные на западе, за пределами Свердловской области. Это – немцы, евреи, поляки, болгары, а также литовцы, латыши, эстонцы и финны. Так, немцы, занимаю-щие шестую позицию среди многолюд-ных этносов области, сократили свою численность с 31,5 до 14,9 тыс. чел. (или на 47,3%), а количество евреев, находя-щихся на шестнадцатом месте, умень-шилось в 2,6 раза – с 14,3 тыс. до 5,7 тыс. чел. Суммарно доля рассматриваемой группы этносов сократилась с 1,1% в 1998 г. до 0,7% в 2010 г.

Следует обратить внимание на то, что если уменьшение численности на-селения в первых трех группах этносов области явилось следствием преимуще-ственно естественной убыли населения (превышение смертности над рождае-мостью), то сокращение численности этносов четвертой группы связано с миграционными процессами – оттоком населения в свои национальные госу-дарства.

В-шестых, в Свердловской области этнонациональные процессы напрямую связаны преимущественно с такими но-выми миграционными явлениями, как беженство, вынужденные переселения, иммиграция, эмиграция, нелегальная миграция.

Данные переписи населения 2010 г. зафиксировали в этнических процессах Свердловской области эти новые осо-бенности. Следует в первую очередь выделить существенный рост и рассе-ление на ее территории этносов – вы-ходцев из южных республик бывшего СССР (в частности, таджиков, киргизов,

узбеков, азербайджанцев, армян, гру-зин), а также представителей из некото-рых государств юго-восточной Азии со сложной внутриполитической, эконо-мической и демографической ситуаций (среди них – китайцы, корейцы, вьет-намцы). В частности, за период 1989–2010 гг. возросла численность таджиков с 1427 до 11138 чел. (в 7,8 раза), армян – с 3684 до 11501 чел. (в 3,1 раза), а также вьетнамцев – почти в 7 раз. Беспреце-дентно выросла численность китайцев – более чем в 40 раз. Как мы видим, если эмиграция из Свердловской области – в основном «европейская», то иммигра-ция – «азиатская». Происходит актив-ный процесс замещения одних этносов другими.

Подавляющая часть приезжающих в Свердловскую область из ближайше-го и дальнего зарубежья – это люди без серьезного образования и професси-ональной подготовки. Они пополняют ряды неквалифицированной рабочей силы.

Вновь прибывшие в Свердловскую область этносы заняты торговлей на рынках, сезонными строительными ра-ботами, ремонтом квартир, работают в общественном питании, на станциях технического обслуживания, в сфере услуг и т.п.

«Азиатская» иммиграция, как мы видим, по своим экономическим при-чинам имеет иную природу, нежели «европейская» эмиграция.

Нынешняя миграция – это не про-стое пополнение трудовых ресурсов региона. Это и культурная экспансия, чреватая не только позитивными, но и в значительной мере негативными по-следствиями. Вместе с мигрантами в регион вливаются различные нетради-ционные для России культурные цен-ности, нормы поведения, религиозные течения.

Небольшие этнические группы в инонациональном окружении и уже вследствие этого не имеющие доста-точно благоприятных условий для сво-его развития, чтобы даже элементарно выжить, резко активизируют свою со-циально-экономическую и иную мо-бильность по сравнению с коренными жителями. Эти действия нередко сопро-вождаются некорректным отношением части мигрантов к местным, уральским обычаям и традициям. Не случайно в местах проживания пришлых этносов нередко обостряются межэтнические отношения.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Возникающая локальная «автономи-зация» ряда этнических групп негатив-но воспринимается местным населени-ем и оценивается им как потенциальная угроза сложившимся устоям и нормам поведения.

Активный процесс вселения при-шельцев с другой культурой, религией, другим языком в Свердловскую область в определенной сфере нарушает, транс-формирует исторически сложившееся этнотерриториальное единство и при-водит на данном этапе к этническому разделению, образованию на новом месте компактных, замкнутых этнотер-риториальных ячеек, так называемых диаспор нового типа, слабо контакти-рующих с коренными жителями.

Международные конфликты в чи-стом виде на территории Свердловской области крайне редки и скоротечны. Обычно, возникнув на бытовой, соци-ально-экономической или иной почве, конфликт может лишь в ходе эскалации приобрести этническую окраску.

Эскалация этнического конфликта больше всего зависит от способности узкой группы людей, действующей от имени того или иного этноса, превра-тить бытовые, хозяйственные конфлик-ты конкретного этноса в этнические или религиозные.

В Свердловской области в течение последнего десятилетия много дела-ется для построения межэтнического диалога, сохранения и укрепления меж-национального мира, создания соответ-ствующей среды, которая не позволяет местным сообществам раскалываться на враждующие части.

В целях противодействия прояв-лениям национализма и экстремизма, активизации межэтнического диалога в Свердловской области создана Ассо-

циация национально-культурных объ-единений, учредителями которой стали 36 национально-культурных объеди-нений. Всего в области функционирует свыше 100 национально-культурных объединений, из них 45 зарегистриро-ваны официально.

В Свердловской области, в соответ-ствии с Указом Губернатора, создан и функционирует Консультативный совет по делам национальностей, который призван координировать работу много-численных организаций по эффектив-ной реализации государственной наци-ональной политики РФ в Свердловской области, проводить мониторинг меж-национальных отношений и раннего предупреждения межнациональных конфликтных ситуаций, а также обучать чиновников и активистов националь-ных общественных организаций по во-просам гармонизации межнациональ-ных отношений и т.п.

Все возрастающую роль в деле гар-монизации межнациональных отноше-ний, в пропаганде культурных ценно-стей и социальных норм играют СМИ. Журналисты, освещая и обсуждая те или иные явления жизни, в том числе этнические или конфессиональные, «явно или латентно выступают в роли общественного эксперта, формируют отношения, представления, мнения, взгляды, стремления» [5. С. 38]. При культурно-национальных объедине-ниях Свердловской области действуют две телевизионные программы, изда-ются три газеты. В настоящее время в СМИ активно формируется так называ-емая «этническая журналистика», ос-вещающая проблемы этничности, вне-дряющая в массовое сознание образы различных этнокультурных общностей и т.п. [3. С. 21].

Так, в Свердловской области реали-зуется телепрограмма «Национальное измерение», программа «Урал много-национальный», традиционные област-ные фестивали национальных культур «Мы живем на Урале», «Венок дружбы», «Звуки музыки народной» и т.п. После того как в Екатеринбурге в 2013 г. про-шел VIII Российский фестиваль антро-пологических фильмов (совместно с этнологическим бюро), было принято решение о проведении в Екатеринбур-ге ежегодного Открытого российского фестиваля антропологических фильмов «Этнокино».

Согласно Закону РФ «О свободе ве-роисповеданий» (1990 г.) все религиоз-ные объединения в стране провозгла-шались отделенными от государства и равными перед законом. Этот закон га-рантировал свободу не только для тра-диционных конфессиональных общин (христиане, иудаисты, мусульмане и др.), но и для сравнительно новых религиоз-ных групп (адвентисты, мормоны и др.).

Свердловская область – один из са-мых поликонфессиональных регионов Российской Федерации. Здесь исто-рически сформировалась специфиче-ская религиозная культура, в которой взаимодействуют и даже конкурируют разные конфессии. Эта культура пред-полагает не только активную конфес-сиональную жизнь в высокоурбанизи-рованном регионе, но и достижение общественного согласия, в том числе на религиозной основе. В 2013 г. в кон-фессиональном пространстве Сверд-ловской области действовало 745 официально зарегистрированных рели-гиозных организаций двадцати религий мира, среди которых 535 организаций российской православной церкви, 10 организаций старообрядческого толка, 121 организацию представляют про-тестанты, 60 – исламисты и т.д. (табл. 2). Общее число зарегистрированных ре-лигиозных организаций в Свердлов-ской области возросло по сравнению с 2002 г. в 1,7 раза. Следует подчеркнуть, что религия, с одной стороны, удов-летворяет духовные и метафизические запросы верующих, а с другой – ориен-тирует человека в его самоидентифи-кации. Вместе с тем православие для уральцев, как, видимо, и для большин-ства россиян, это основополагающий фактор этнонациональной, культурной, духовно-нравственной идентичности, а только затем уже религиозной.

конфессии

всего 745

в том числе:русская православная церковь 535

старообрядческая церковь 10

протестантизм (в том числе адвентисты седьмого дня, баптисты, иеговисты, мормоны, евангелисты, муниты, лютеране)

121

исламизм 60

иудаизм 9

римско-католическая церковь 4

индуизм 3

прочие 3

Таблица 2 – Структура религиозных организаций Свердловской области, 2013 г.

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


Мусульманство – одна из быстро растущих религий Среднего Урала. Оно здесь представляет собой систему ве-рований и практик, а также набор цен-ностей, обычаев и поведенческих норм. Исламизм находит все большее распро-странение в конфессиональном про-странстве региона в первую очередь за счет мигрантов-мусульман из Средней Азии, а также перехода в ислам пред-ставителей других религий, в том чис-ле и православных (так называемые неофиты). В настоящее время только в Екатеринбурге насчитывается более 150 тыс. мигрантов-мусульман, в то вре-мя как общая численность татар и баш-кир, традиционно исповедующих ис-лам, определяется величиной в 65 тыс. чел. Еженедельно на пятничных молит-вах в мечетях города (в частности, ме-четях «Рамазан», «Мавлид») собирается в общей сложности от 2 до 2,5 тыс. чел., а в праздничные дни – более 10 тыс. чел. Строятся новые мечети в Камен-ске-Уральском, Серове, Березовском, Ревде, Асбесте и других городах и се-лах области. О значимой роли религий Среднего Урала в конфессиональном пространстве страны говорит тот факт, что в течение только одного 2013 г. Ека-теринбург посетили два Патриарха (Па-триарх Московский и всея Руси Кирилл и Патриарх всех армян Гарегин II), а также верховный муфтий России Талгат Таджуддин.

Вместе с тем в Свердловской обла-сти сохраняются угрозы усложнения межконфессиональных отношений. От-мечены попытки формирования ислам-ских организаций экстремистской на-правленности, привлечения неофитов к совершению противоправных дей-ствий, распространения экстремист-ской литературы, пропаганды ради-кального ислама. Создаются молельные комнаты в местах компактного прожи-вания и работы мигрантов-мусульман

(на рынках, складских базах, крупных стройках, автопредприятиях и т.д.). У них появилось желание иметь даже «своих» муфтиев. Предпринимаются по-пытки проникновения в Свердловскую область отдельных сторонников Ислам-ской партии Туркестана, а также Табли-чи Джамаат, Нур Джамаат.

В целях сохранения межконфессио-нального согласия, гармонии отноше-ний между различными религиозными общинами в Свердловской области в 2007 г. был создан Межрелигиозный совет, куда вошли представители тра-диционных конфессий: православия, ислама и иудаизма, религиозные ор-ганизации которых составляют более 80% общего числа зарегистрированных в области. Совет на своих заседаниях рассматривает актуальные вопросы межрегионального сотрудничества, взаимодействия с региональной и му-ниципальной властью, борьбы с рели-гиозным экстремизмом. Руководите-ли религиозных организаций в своей публичной деятельности стараются занимать позицию толерантности, не-допущения и предотвращения вражды по этноконфессиональному признаку, призывают верующих к согласию и со-трудничеству, миру и спокойствию.

Как известно, в нашей стране рели-гия отделена от государства. Но это не означает, что органы государственного и муниципального управления долж-ны полностью устраниться от решения возникающих, нередко острых, кон-фессиональных и этнических проблем. Вместе с тем органы власти понимают ограниченность своих возможностей контроля в конфессиональной сфере. Они не могут выступать в роли кон-тролеров. Даже советская власть осу-ществляла над конфессиями довольно поверхностный контроль, что уж гово-рить о нынешней ситуации. В условиях разрастания и активизации межконфес-

сионального и межэтнического взаи-модействия и угрозы возникновения конфликтных ситуаций возникает на-стоятельная необходимость органам власти различного уровня в рамках правового поля при поддержке культу-ры, соответствующих конфессиональ-ных структур добиваться стабильности, сплоченности и согласия в региональ-ном сообществе.

С февраля 2014 г. распоряжением Губернатора Свердловской области Е.В. Куйвашева была создана посто-янно действующая рабочая группа по гармонизации межконфессиональных и этноконфессиональных отношений в Свердловской области. В ее составе – ученые, чиновники регионального и муниципального уровня, представи-тели общественности (всего 22 чел.). Группа осуществляет постоянный ана-лиз, диагностику и мониторинг межкон-фессиональной и межнациональной ситуации в области во всем ее многооб-разии, предлагает превентивные и опе-ративные меры по решению возникших проблем, в том числе по сведению к минимуму питательной среды для ра-дикального ислама.

В итоге следует констатировать, что угроза столкновений на межнациональ-ной или межконфессиональной основе в Свердловской области в ближайшем будущем невелика, если ее искусствен-но по различным причинам не будут раздувать. Однако любая попытка тако-го рода обречена на неудачу именно в силу наличия на Среднем Урале особой культурной среды, особой ментально-сти его жителей, сформировавшейся на основе многовекового диалога, взаи-модействия и взаимоотношений между различными этносами, а также обще-ственными, региональными и местны-ми властными структурами.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Источники

1. Бромлей Ю.В. Этнос и этнические процессы. М., 1976.2. Лихачев Д.С. О национальном характере русских // Вопросы

философии. 1990. №4. С. 3–6.3. Малькова К.В., Остапенков Л.В. Этническая журналистика и

проблемы толерантности // Пресса и этническая толерантность (Пособие для журналистов). М.: НИП-ПРЕСС. 2000. С. 21–38.

4. Попов Г. О цивилизации XXI века // Вопросы экономики. 2013. №2. С. 94–107.

5. Прохоров Е.П. Журналистика и демократия: учеб. пособие. М.: Аспект-Пресс, 2004.

6. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Полис. 1994. №1.7. Швыдкой М. Мультикультурализм: угроза или залог стабиль-

ности // Российская газета. 2014. 12 марта.8. Banting K., Kymlicka W. Is There Really a Retreat From Multicultur-

alism Policies? New Evidence From the Multiculturalism Policy Index // Comparative European Politics. 2013. Vol. 11. №5. P. 577–598.

9. Multiculturalism: Mr. Cameron’s Crude Caricature Solves No Prob-lems: The Prime Minister’s Speech Disguises a Paucity of Coherent Thought [text]// The Observer. 2011. Feb. 6. URL: www.theguardian.com\commentisfree/2011/feb/06/observer-editorial-multiculturalism-david-cameron

References

1. Bromley Yu.V. Ethnical groups and ethnical processes. [Etnos i et-nicheskie protsessy]. Moscow, 1976.

2. Likhachev D.S. On the national character of the Russians. [O natsional’nom kharaktere russkikh]. Voprosy filosofii – The Issues of Phi-losophy, 1990, no. 4, pp. 3–6.

3. Malkova K.V., Ostapenkov L.V. Ethnic journalism and problems of tolerance. [Etnicheskaya zhurnalistika i problemy tolerantnosti]. Pressa i etnicheskaya tolerantnost. Moscow, NIP-PRESS, 2000, pp. 21–38.

4. Popov G. On the civilization of the XXIst century. [O tsivilizatsii XXI veka]. Voprosy ekonomiki – The Issues of Economics, 2013, no. 2, pp. 94–107.

5. Prokhorov E.P. Journalism and democracy. [Zhurnalistika i demokrati-ya]. Moscow, Aspekt-Press, 2004.

6. Huntington S. The Clash of Civilisations. [Stolknovenie tsivilizatsiy]. Polis, 1994, no. 1.

7. Shvydkoy M. Multiculturalism: a threat or a guarantee of stability. [Mul’tikul’turalizm: ugroza ili zalog stabil’nosti]. Rossiyskaya gazeta – The Russian Newspaper, 2014, March 12.

8. Banting K., Kymlicka W. Is There Really a Retreat From Multicultural-ism Policies? New Evidence From the Multiculturalism Policy Index. Com-parative European Politics, 2013, vol. 11, no. 5, pp. 577–598.

9. Multiculturalism: Mr. Cameron’s Crude Caricature Solves No Prob-lems: The Prime Minister’s Speech Disguises a Paucity of Coherent Thought. The Observer, 2011. Feb. 6. Available at: www.theguardian.com\commentisfree/2011/feb/06/observer-editorial-multiculturalism-david-cameron

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


ДЯТел евгений ПетровичДоктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой экономической теории и экономической политики

Уральский федеральный университетимени первого Президента РоссииБ.н. ельцина620002, РФ, г. екатеринбург, ул. Мира, 19Тел.: (343) 375-45-91 E-mail: [email protected]

СТеПченкоВа Марина александровнаДоцент кафедры экономики и управления городским хозяйством

Уральская государственная архитектурно-художественная академия620075, РФ, г. екатеринбург, ул. к. либкнехта, 23 Тел.: (343) 371-32-21 E-mail: [email protected]

JEL classification

M40, M41


посошков иван тихонович

вещественное и невещественное богатство

камералистика

униграфический учет

Аннотация

Статья посвящена жизни и творчеству одно-го из основателей российской экономической науки И.Т. Посошкова. Рассматриваются и анали-зируются основные положения его произведения «Книга о скудости и богатстве». Указанная рабо-та стала одним из первых трудов по проблемам управления и хозяйствования в российском го-сударстве. Рекомендации автора касаются всех сторон жизни и увязываются с требованиями камерального учета.

У истоков российской камералистики*

Камералистика – наука о государ-ственном хозяйстве, связанная

с камеральным счетоводством без при-менения метода двойной записи; учет возможен через объем услуг, предостав-ляемых трудом, землей, или «капиталом» (совокупностью создаваемых человеком экономических благ). Такое определение может быть подвержено критике с раз-личных позиций. Во-первых, существует немало других сфер деятельности, к кото-рым приложимо слово «камеральный». Во-вторых, эта заявка может расцени-ваться как посягательство на сферу макроэкономики. В-третьих, к камера-листике относятся не столько научные исследования, сколько прикладные рекомендации по ведению хозяйства. Однако используемое понятие специфи-цирует область нашего рассмотрения, посвященного произведению И.Т. Посо-шкова «Книга о скудости и богатстве».

И.Т. Посошкову и его литературным произведениям посвящено немало ра-бот, и после глубокого и детального об-зора Н.П. Павлова-Сильванского1, других аналогичных публикаций, казалось бы, мало что можно добавить к осмыслению его вклада в становление экономической мысли в Российском государстве. Зачем же наши современники обращаются к И.Т. Посошкову: из любознательности, из стремления уточнить какие-то детали, в порядке ознакомления с историей эко-

номических учений или по другой при-чине?

Условием получения новых результа-тов является достижение переднего края науки вне зависимости от того, какой аналитический аппарат используется ученым, каких взглядов он придержи-вается, в какой стране живет и какими языками владеет. Чтобы это требование не было формальным, необходимо глу-бокое изучение истории вопроса. Иными словами, наука как единое целое суще-ствует не только в пространстве, но и во времени. Анализ истории науки выявля-ет упущенные возможности и неисполь-зованные открытия. Еще более важно определение долговременных тенден-ций общественного развития и научного познания, выраженных в принципе со-впадения логического и исторического. К. Маркс проиллюстрировал его образ-ным выражением: «Анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны». Далее он говорит: «Намеки же на более высокое у низших видов животных могут быть по-няты только в том случае, если само это более высокое уже известно» [1. С. 42]. Сделаем еще один шаг, признаем, что еще не проявившееся системное каче-ство может генерировать становление «целого», под которым мы понимаем не только (не столько) анатомию челове-ческого организма, сколько социально-экономическое устройство общества.

* По материалам доклада на II Международной научно-практической конференции «Вели-кие экономисты и великие реформы» – «На заре российской экономической мысли» (К 290-ле-тию со дня выхода в свет произведения И.Т. Посошкова «Книга о скудости и богатстве»). Финан-совый университет при Правительстве РФ. 26–27 февраля 2014 г.

1 Отдавая должное этой работе, мы используем ее, включая авторские ссылки на труды И.Т. Посошкова для обоснования наших выводов [6].

Yevgeny P. DYAtElDr. Sc. (Ec.), Prof., Head of Economic Theory and Economic Policy Dept.

Ural Federal University named after the First President of Russia B.N. Yeltsin620002, RF, Yekaterinburg,Mira St., 19Phone: (343) 375-45-91 E-mail: [email protected]

Marina A. StEPchENkoVAAssociate-Prof. of Economics and Municipal Services Administration Dept.

Ural State Academy of Architecture and Arts620075, RF, Yekaterinburg,k. libknekhta St., 23Phone: (343) 371-32-21 E-mail: [email protected]

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


алешко иван ДмитриевичСтудент

Высшая школа экономики и менеджмента УрФУ620002, РФ, г. екатеринбург, ул. Мира, 19Тел.: (343) 350-59-06 E-mail: [email protected]

ГаТина Эльмира РинатовнаСтудентка

Высшая школа экономики и менеджмента УрФУ620002, РФ, г. екатеринбург, ул. Мира, 19Тел.: (343) 350-59-06 E-mail: [email protected]

Key words

ivan t. pososhkov

materiaL and immateriaL weaLth

cameraListics

singLe-entry accounting

Summary

The article is devoted to life and work of one of the founders of the Russian economic science Ivan T. Pososhkov. The main points of his work “The book on poverty and wealth” are consid-ered and analyzed. This piece was one of the first writings on the problems of governance and hus-bandry in the Russian state. The authors’ recom-mendations are related to all the life aspects and requirements of cameralistic accounting.

В этом утверждении нет ничего нового, поскольку речь идет о процессах само-организации в живой и неживой приро-де1. Проблемным кажется применение этого положения к данному конкретно-му случаю. Неужели И.Т. Посошков мог сформулировать некие положения, ак-туальные с точки зрения современных управленческой и экономической науки?

Отдавая должное этому выдающему-ся человеку, скажем несколько слов о его жизни2.

Посошков, Иван Тихонович родил-ся под Москвой в 1652 или 1653 г., умер 1 февраля 1726 г. в Петербурге. Село его состояло в ведении Оружейной Палаты, и жившие в нем крестьяне работали в различных мастерских Государева дво-ра. Этим путем, по-видимому, Посошков и приобрел свои разнообразные техни-ческие познания – по иконописи, грави-рованию и черчению, оружейному делу и в особенности по столярному ремеслу, чеканке денег и винокуренному произ-

водству. В «Книге о скудости и богатстве» Посошков рассказывает, что в 1700 г., ког-да Петр I повелел делать круглые медные деньги, и «никто из русских людей, ни из иноземцев не сыскался такой человек, чтобы те инструменты к такому делу со-строить», а иноземец, мастер золотого дела (Ю. Фробус), предлагал выписать мастеров из-за моря, тогда Посошков взял эту работу на себя и «все то денеж-ное дело установил». В своей практиче-ской деятельности Посошков не имел особенного успеха, несмотря на то что он был искусным техником, умным, пред-приимчивым человеком и бережливым хозяином; после ряда неудач, лишь под конец жизни он после долговременной усердной работы приобрел некоторый достаток. Главным образом неуспех его практической деятельности обусловли-вался тем, что умственные его интересы часто перевешивали заботу о матери-альном достатке. «От юности своей, – ис-кренно говорит он, – был таков: лучше ми

JEL classification

M40, M41

1 «Самоорганизация, целенаправленный процесс, в ходе которого создается, воспроизво-дится или совершенствуется организация сложной динамической системы. Свойства самоор-ганизации обнаруживают объекты различной природы: клетка, организм, биологическая по-пуляция, биогеоценоз, человеческий коллектив. Термин ‘’самоорганизующаяся система’’ ввел английский кибернетик У.Р. Эшби (W.R. Ashby, 1947)» [8].

В данном случае уместно объяснить наш подход к цитированию источников. Упомянутая выше идея может быть найдена в трудах нобелевского лауреата И.С. Пригожина и его соавто-ров [12] (на русском языке: Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой: пер. с англ. / общ. ред. В.И. Аршинова, Ю.Л. Климонтовича и Ю.В. Сачкова. М.: Про-гресс, 1986), а также во многих других произведениях (напр.: «В самом кратком определении, си-нергетика представляет собой теорию самоорганизации систем различной природы» [9. С. 11]). Но мы относимся к науке как к живому организму, в котором могут найти себе место и маститые ученые, достигшие ее переднего края, и молодежь, определяющая свой будущий путь. Поэто-му мы считаем возможным и даже необходимым начинать исследование с отсылки к родовым понятиям, присутствующим в различного рода словарях и энциклопедиях. Как правило, этого достаточно. В других случаях этим определяется исходный пункт углубленного исследования затронутой проблемы.

2 Излагается по работе Н.П. Павлова-Сильванского [6].

At the Origins of Russian Cameralistics

ivan D. AlEShkoStudent

high School of Economics and Management of Ural Federal University620002, RF, Yekaterinburg,Mira St., 19Phone: (343) 350-59-06 E-mail: [email protected]

Elmira R. GAtiNAStudent

high School of Economics and Management of Ural Federal University620002, RF, Yekaterinburg,Mira St., 19Phone: (343) 350-59-06 E-mail: [email protected]

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


какову пакость на себя нанести, нежели видя что неполезно молчати». Не имея сил умолчать, исполненный «презель-ной горячести» к общему благу, он пишет ряд докладных записок – проектов и три обширных полемических сочинения; пи-шет, к ущербу для своих дел, «иногда и нужду свою домовную презрев».

И.Т. Посошков – отчаянный правдо-искатель. Он считает, что все должно быть сделано правильно. Не разбирая детально источники его вдохновения, упомянем лишь, что на первом месте сто-ит священное писание (вернее предание, каковым является Новый завет), на вто-ром – государева воля и его, Великого го-сударя, интересы, на третьем – здравый смысл, объединяющий жизненный опыт, практическую смекалку и прикладные исследования.

Главная цель его исследований – «Книга о скудости и богатстве, сие есть изъявление, от чего приключается на-прасная скудость и от чего гобзи-витое богатство умножается» – была закончена 24 февраля 1724 г. В общих чертах книга обсуждает два предмета: 1) всенародное обогащение, составляющее истинное царственное богатство, а в связи с этим и пополнение царской казны (царский ин-терес) и 2) истребление всякой неправ-ды и неисправностей. Эти два предмета

– «богатство» и «правда» – Посошков со-знательно объединяет под общим загла-вием («Книга о скудости и богатстве»), так как в «истинной правде» видит «невеще-ственное богатство» и находит, что «без насаждения правды» нельзя «народ весь обогатить» [7. С. 1–3].

Основным источником возрастания богатства является «истинная правда». Приведем примеры, как этот ресурс ис-пользуется и как он не используется (в России) и что надо делать по разуме-нию И.Т. Посошкова [6]:

«В немецких землях, – говорит он, – вельми людей берегут, а наипаче купец-ких людей: и того ради у них купеческие люди и богаты зело. А наши судьи нима-ло людей не берегут, и тем небрежением все царство в скудость приводят». И пока не устроится в России прямое правосу-дие, то «никакими мерами от обид бо-гатым нам быть, яко и в прочих землях, невозможно, такожде и славы добрые нам не нажить: понеже все пакости и не-постоянство в нас чинится от неправого суда и от нездравого рассуждения и от нерассмотрительного правления и раз-боев... И крестьяне, оставя свои домы, бегут от неправды, и российская земля во многих местах запустела, и все от не-правды и от нездравого и от неправого рассуждения». Ввиду этого «правосудное

установление – самое есть дело высо-кое», «паче всех художеств, на свете су-щих». С оговорками о своей мизерности и простоте, Посошков, всецело держась порядка старого судопроизводства, дает подробную инструкцию судье, в особен-ности настаивая на том, чтобы он был нравственным, богобоязненным чело-веком. Нравственное увещание поддер-живается угрозой великих штрафов и жестоких казней: «невозможно правому суду установитися, аще сто, другое судей не падет: понеже у нас на Руси не-правда весьма застарела...». Жестокими казнями надо вывести также и лжесвидетельство на суде: лжесвидетелям отсекать голову и на колы ставить при входе в канцеля-рию «и колико лжесвидетелей ни явится, всех рядом головы на коле тыкать».

Теперь попробуем ответить на во-прос: принадлежит ли И.Т. Посошков по своему мировоззрению к одному из из-вестных нам течений экономической мысли?

Обратимся к популярной литерату-ре и воспользуемся таблицей, в которой автор [3. С. 45] сопоставляет основные черты экономического мировоззрения И.Т. Посошкова и А. Смита.

Независимо от того, насколько мы со-гласны с конкретными характеристиками взглядов И.Т. Посошкова и А. Смита, вид-но их коренное различие, совпадающее с водоразделом между нормативным и позитивным подходом к экономической науке1.

Это не значит, что автор «Теории нравственных чувств» недооценивал роль моральных, правовых и иных норм человеческого общежития. Но для Смита эти нормы были моральной максимой преследующего свои цели эгоистическо-го индивида2 (позже он был назван homo oeconomicus). Такой индивид был продук-том исторического развития рыночной экономики, сложившейся в условиях ев-ропейской цивилизации.

Цивилизация в общем и целом на-чинается с письменности, позволяющей фиксировать культурные, правовые, эко-номические и иные нормы бытия и де-лать их доступными для всех сограждан. Это необходимо в том числе для того, чтобы гражданское право, регулирую-щее имущественные отношения между людьми, превратилось в инвариант эко-

1 Нормативный подход означает, что наука не просто описывает изучаемые явления (как при дескриптивном, описательном подходе), а вы-двигает рекомендации: как должна быть устроена и как должна действовать изучаемая система. Разумеется, для этого необходимо, чтобы система сама по природе была нормативной, т.е. воспринимающей управляющие воздействия. Иными словами, нормативный подход формирует менед-жериальную (управленческую) экономику.

2 «То, что мы принимаем за добродетель, нередко оказывается сочетанием корыстных желаний и поступков, искусно подобранных судьбой или нашей соб-ственной хитростью» [11].

Проблема И.Т. Посошков А. Смит

Место экономики в жизни общества

Экономика подчиняется за-конам нравственности и интересам людей

Экономика определяет все стороны жизни общества

Роль государства Государство определяет параметры экономической жизни

Государство должно максимально устраниться из экономической жизни

Отношения участников экономической жизни

Это отношения партнеров и жителей общего дома

Чисто эгоистические

Цель экономической жизни

Удовлетворение потребно-стей людей и государства

Личное обогащение

Смысл обогащения Служить Вере и Правде Показать свое личное избранничество

Источник богатства Совместный труд Следование своим эгоистическим интересам

Причина бедности Нарушение нравственных законов

Леность и глупость людей

Долг богатых Служить обществу Отсутствует

Обращение с бедными Научить их зарабатывать Изгнать из общества, или сам рынок их все равно изгонит

Основные черты экономического мировоззрения И.Т. Посошкова и А. Смита

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


номической среды (структуру) челове-ческой жизнедеятельности. Для такого превращения нужны условия – опреде-ленный уровень благосостояния, раз-вития хозяйственной деятельности на основе частной собственности и т.д. Они возникают не вдруг и никогда не подчи-няют себе всех людей, многие из которых остаются маргиналами, существующими на периферии гражданского общества. Это не значит, что подобного рода жите-ли не подчиняются правовым нормам, не вступают в экономические отношения, не ведут учет доходов и расходов, по-требления частных и общественных благ. Но это означает, что они, как, впрочем, и все остальные, живут в гетерогенной эко-номико-правовой системе – товарного и натурального хозяйства, гражданского и варварского права. Возникает потреб-ность и необходимость арбитража, при-миряющего различные, нередко проти-воположные интересы.

Арбитром выступает лицо, которому доверено вершить справедливый суд1. В роли кодекса, регулирующего взаимо-отношения людей, выступают религиоз-ные, обычные, гражданско-правовые и иные нормы. Для решения спорного во-проса нужна информация, которая опи-рается на учет имущества, человеческого труда, в целом человеческой деятельно-сти. И здесь мы должны признать, что едва ли главной чертой экономических размышлений И.Т. Посошкова является учет вещественного и невещественного богатства и определение путей его пра-вильного использования. В этом смысле он камералист2, и в этом его принци-пиальное отличие от экономистов как представителей позитивной экономиче-ской науки.

Камералистика связана с так называ-емым камеральным счетоводством. Это одна из форм простого счетоводства, т.е. без применения метода двойной записи. Как прикладная наука, она начинается со счета денег3. Учету денег предшествует учет имущества в натуральном выраже-нии. Поскольку не было единого стои-

мостного измерителя, постольку учет был возможен через объем услуг, предо-ставляемых трудом, землей или «капита-лом» (совокупностью создаваемых чело-веком экономических благ). Символом услуги стала монета или другое средство обмена, характерное для полунатураль-ного хозяйства. Отсюда меркантилизм И.Т. Посошкова, ставящего во главу угла накопление товарных денег, выполня-ющих роль всеобщего эквивалента4: «А и серебряные денги аще и не надле-жит их во иные земли отъпускать, обаче лутче их делать из самого ж чистаго сере-бра, чтоб они противо царе-ивановских денежек чистотою были или бы и лутче, дабы в роды родов имя его и меж поселя-ны славилося чистотою серебров в ден-гах. И таковые денги надлежит в торгах руских иметь, за рубежи отнюд их не отъ-пускать, за рубежи одни токмо червонцы отъпускать» [7. С. 235].

С точки зрения экономической тео-рии обмен (трансакция) суть обмен пра-вами собственности. Для этого необяза-тельно, при взаимном согласии сторон, иметь звонкую монету. Да и сама монета за пределами функций мировых денег и не подверженного инфляции сокрови-ща, может быть заменена узаконенным правом, обычаем, религией или госуда-ревой волей символом. По глубокому убеждению Посошкова: «...надлежит ден-ги ценить своих государей, потому что они власть имут над своими владельцы. А наш великий император сам собою владеет и в своем государстве аще и ко-пейку повелит за гривну имать, то так и может правитися» [7. С. 123].

Счету денег предшествует учет по-нятий, по которым нужно жить народу. Они концентрируются в обычаях, рели-гии, конфуцианстве и т.п. «Характерной чертой религиозных воззрений Посош-кова является пристрастие к внешней, обрядовой стороне религии. Однако он останавливается на числе поклонов не потому, что придавал им исключитель-ное значение, а потому, что он во всем любил порядок и правила; точно так же,

как, рассуждая о необходимости в канце-ляриях писать уписисто, чтобы не было лишней истраты бумаги, он говорит, что на странице следует писать по 40 строк, а в записных книгах не меньше 50» [6]. Это те нормативы «истинной правды», или «невещественного богатства», ко-торые необходимо соблюдать жителям российского государства. Таким обра-зом, исходный пункт анализа – человек в его общественной определенности – член общины (государства), умеющий соблюдать правила общежития и законы, читать, писать5, грамотно хозяйствовать. Охарактеризовать нормы поведения та-кого человека и условия, способствую-щие достижению этой цели, – задача, ко-торую ставит перед собой И.Т. Посошков.

Автор книги о скудости и богатстве стремится разумно регламентировать хозяйственное поведение всех участни-ков экономической деятельности:

«И мнитца мне, надлежит крестьян-скому двору быть мерою, в долготу и с гуменником пятидесят сажен или шти-десят, а шириною целому двору быть 12 сажен, а полудвору 8 сажен, а четверте двору 6 сажен, а осмушечному 4-х сажен. А дълина всем единаравная, чтобы ови-ны у всех в далекости от двороваго стро-ения были» [7. С. 196].

Такого рода рекомендации касаются всех сторон жизни русского человека. Они увязаны с требованиями камераль-ного учета, в котором «в отличие от па-тримонального (имущественного учета по двойной записи) регистрации под-лежат не только расходы и доходы, но и возникновение прав на их осуществле-ние или получение и в первую очередь бюджетные назначения» [10. С. 59]. По-сошков, которому эта прикладная наука была неизвестна, пишет в полном соот-ветствии с ее рекомендациями: «А у кого земля собственная, то он ее росчищает и распахивает и навозом наваживает и год от году и худая земля добреет, та-кожде и сенные покосы раскашивают, и от того царскаго величества интерес ум-ножается» [7. С.184]. Для этого, конечно,

1 «Хотя Посошков говорит определенно о ”судебнике” и о ”судебной книге”, но, кажется, он по-старому тесно соединяет суд с управлением и под судебником разумеет собрание законов, так же, как он часто называет всяких управителей судьями» [6].

2 Свое название камеральные науки получили от камеральных управлений, создававшихся в средние века князьями, герцогами и королями, имевшими значительное собственное хозяйство. Для подготовки чиновников и управляющих хозяйством крупных феодалов на особых факультетах университетов и в каме-ральных школах преподавались науки, получившие название камеральных.

3 «Приходно-расходный учет денег, поскольку он существовал сам по себе (т.е. так же отдельно от учета всего остального имущества, как учет одного вида имущества был отделен от учета другого вида), получил название камерального» [5]. Напомним, что один из разделов камералистики был посвящен системати-зации способов пополнения государственной казны, т.е. государственных финансов. Под финансами понимали средства государства, полученные в виде денег, материалов, услуг.

4 Позитивная трактовка меркантилизма, опровергающая вошедшие в наши учебники критические замечания А. Смита, содержится в работах многих ученых, начиная от Дж.М. Кейнса и заканчивая Ч. Уилсоном [13. P. 165–166]. Прекрасная статья о меркантилизме содержится в словаре Брокгауза и Ефрона [4].

5 «Паки немалая пакость крестьянам чинится и оттого, что грамотных людей у них нет... Я чаю, не худо бы было так учинить, чтобы не было и в малой деревне безграмотного человека, положить им крепкое определение, чтобы безотложно детей своих отдавали учить грамоте, и положить им срок года на три или на четыре» [6].

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


«надлежит всем жилым землям и пусто-шам учинить межи недвижимыя, буде с кем не разделила ни река, ни ручей, ни иная какая недвижимая признака, то присмотреть какую ни естъ недвижимую признаку, коея б нарушить нелзя было. А буде нет таковые признаки, то и на чи-стом месте мочно зделать недвижимая признака, ибо выкопать яма глубокая, аршина в три или в четыре и шириною такожде, и навозить ее полну каменья болшаго и накласть бугром, чтобы мате-рые земли выше было, и на то каменье насыпать земли аршина на дъва или бол-ши и тот бугор вековым утином и будет» [7. С. 186].

Таким образом, Посошков не простой ультраортодокс и ригорист, который счи-тает, что отступление от религиозных и других установившихся в государстве норм должно караться вплоть до смерт-ной казни. Он – государственник: «Ис-тинное государственное богатство», как метко разъясняет Посошков, состоит не в финансах, а в благосостоянии народа, и государство должно печься прежде все-го о богатстве народа, а не о фискальных своих интересах. «Собранию царских сокровищ», «царскому интересу» он по-свящает особую, последнюю главу, а в остальных рассуждает о «всенародном обогащении». «Не то царственное богат-ство, – говорит он, – еже в царской казне лежащие казны много, ниже то царствен-ное богатство, еже синклит Царского Ве-личества в златотканых одеждах ходит, но то самое царственное богатство, еже-ли бы весь народ по мерностям своим бо-гат был самыми домовыми внутренними своими богатствы, а не внешними одеж-дами или позументным украшением»;

«Сие дело невеликое и весьма нетруд-ное, еже царская сокровища наполнити богатством..., но то великое многотруд-ное есть дело, еже бы народ весь обога-тить». «В коем царстве люди богаты, то и царство то богато; в коем царстве люди будут убоги, то царству тому не можно слыть богатому» [6].

Рассматриваемое нами произведе-ние не стоит особняком от тенденций науки своего времени, а находится имен-но в той сфере, которая исследовала проблемы «полицейского государства»1. В XVIII веке наблюдался рост числа трудов по проблемам управления, ко-торые в меньшей степени имели науч-но-систематический характер, в боль-шей практически-инструментальный. Анализировались вопросы повышения эффективности управления с целью уси-ления и распространения государствен-ной власти, повышения собираемости налогов и сборов, поддержки хозяйства и общего благосостояния. В качестве правового наименования государствен-ного обеспечения «хорошего порядка» в обществе служил термин «власть по-лиции». Назначением полицейской го-сударственной деятельности считалось обеспечение счастья граждан, безопас-ности и благосостояния. Соответственно этому с термином «полиция» идентифи-цировалось внутреннее управление (за исключением управления финансами).

Одной из первых крупных работ, по-священных изучению полиции, стала книга французского ученого Н. Делама-ре (N. Delamare) (1639–1723 гг.) «Трактат

1 «Русским реформатором, придерживающим-ся модели полицейского управления, был И.Т. По-сошков (1652–1726)» [2].

о полиции». Н. Деламаре не определял понятие «полиция», но перечислил все предметы полицейской деятельности, выделил главные ее черты, т.е. те сфе-ры общественных отношений, которые охвачены полицейской деятельностью. В разработанной им системе Деламаре выделил 11 частей той материи, в кото-рой применяется полицейская деятель-ность: религия; обычаи; здравоохра-нение; питание; публичный порядок и спокойствие (мир); дорожное хозяйство; торговля; мануфактура (производство); служебный персонал; поденная работа (работа тех, кто продавал свою рабочую силу на один день).

Совпадение с областью интересов его современника И.Т. Посошкова прак-тически стопроцентное. Комментируя произведения последнего, нам бы хоте-лось провести параллели с современны-ми проблемами российского общества. Это необходимость развивать производ-ственную и общественную инфраструк-туру, включая то, что ранее называлось полицейскими услугами. Актуальным является также развитие униграфическо-го учета2, позволяющего охватить сферы хозяйственной жизни, которые обычно относят к провалам рынка. С точки зре-ния экономической науки это норматив-ный подход, позволяющий включить в организацию и управление хозяйством семью, общину, государство. Обращение экономистов и управленцев к трудам такого рода, включая «Книгу о скудости и богатстве», более чем обосновано.

2 Униграфическая бухгалтерия – простая ин-вентарная система, которая без помощи двойной записи информационно воспроизводит факты хозяйственной жизни в тех единицах измерения, в которых они возникают.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Источники

1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. 1.2. Маршев В.И. История управленческой мысли: учебник. М.:

ИНФРА-М, 2012.3. Мединский В.Р. О русском воровстве, особом пути и долготер-

пении. URL: www.rulit.net/books/o-russkom-vorovstve-osobom-puti-i-dolgoterpenii-read-96587-45.html.

4. Меркантилизм. URL: http://dic.academic.ru/contents.nsf/brokgauz_efron/

5. Основные учетные парадигмы – методология бухгалтер-ского учета. URL: http://buhlabaz.ru/bukhgalterskij-uchet/istoriya-bukhgalterskoj-mysli/osnovnye-uchetnye-paradigmy.html

6. Павлов-Сильванский Н.П. Посошков Иван Тихонович // Боль-шая биографическая энциклопедия. URL: http://dic.academic.ru/contents.nsf/enc_biography/

7. Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве и другие сочине-ния / ред. и коммент. д-ра ист. наук, проф. Б.Б. Кафенгауза. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1951.

8. Самоорганизация. URL: www.vslovare.ru.9. Серков А.А. Синергетические аспекты моделирования соци-

ально-экономических процессов. Екатеринбург: Изд-во АМБ, 2008.10. Соколов Я.В. Бухгалтерский учет: от истоков до наших дней:

учеб. пособие для вузов. М.: Аудит, ЮНИТИ, 1996.11. Франсуа де Ларошфуко. Максимы и моральные размышле-

ния. URL: http://www.lib.ru/INOOLD/LAROSHFUKO/larosh1_3.txt12. Prigogine I., Stengers I. Order out of chaos. Man’s new dialogue

with nature. L.: Heinemann, 1984. 13. Wilson C. England’s Apprenticeship, 1603–1763. NY, 1984.

References

1. Marks K., Engels F. The complete works. [Sochineniya]. Vol. 46. Part 1.2. Marshev V.I. The history of managerial thought. [Istoriya uprav-

lencheskoy mysli]. Moscoe, INFRA-M Publ., 2012.3. Medinskiy V.R. On stealing, special path and tolerance in Russia.

[O russkom vorovstve, osobom puti i dolgoterpenii]. Available at: www.rulit.net/books/o-russkom-vorovstve-osobom-puti-i-dolgoterpenii-read-96587-45.html.

4. Mercantilism. Available at: http://dic.academic.ru/contents.nsf/brokgauz_efron/

5. The fundamental accounting paradigms – the accounting meth-odology. [Osnovnye uchetnye paradigmy – metodologiya bukhgalterskogo ucheta]. Available at: http://buhlabaz.ru/bukhgalterskij-uchet/istoriya-bukhgalterskoj-mysli/osnovnye-uchetnye-paradigmy.html

6. Pavlov-Silvanskiy N.P. The Great Biographical Encyclopedia. [Bol’shaya biograficheskaya entsiklopediya]. Available at: http://dic.aca-demic.ru/contents.nsf/enc_biography/

7. Pososhkov I.T. The book on poverty and wealth and other writings. [Kniga o skudosti i bogatstve i drugie sochineniya]. Edited and commented by B.B. Kafengauz. Moscow, Academy of Sciences of the USSR Publ., 1951.

8. Self-organization. [Samoorganizatsiya]. Available at: www.vslovare.ru.9. Serkov A.A. Synergy aspects of socio-economic processes model-

ling. [Sinergeticheskie aspekty modelirovaniya sotsial’no-ekonomicheskikh protsessov]. Yekaterinburg, AMB Publ., 2008.

10. Sokolov Ya.V. Accounting: from the origins to the present time. [Bukhgalterskiy uchet: ot istokov do nashikh dney]. Moscow, Audit, YUNITI, 1996.

11. François de La Rochefoucauld. Maxims and moral reflections. [Maksimy i moral’nye razmyshleniya]. Available at: www.lib.ru/INOOLD/LAROSHFUKO/larosh1_3.txt

12. Prigogine I., Stengers I. Order out of chaos. Man’s new dialogue with nature. L., Heinemann, 1984.

13. Wilson C. England’s Apprenticeship, 1603–1763. NY, 1984.

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


БеДеРак Дарья анатольевнаСтарший преподаватель кафедры мировой экономики

Уральский государственный экономический университет620144, РФ, г. екатеринбург, ул. 8 Марта/народной Воли, 62/45Тел.: (343) 251-96-10E-mail: [email protected]


европейский союз

политика сплочения

региональная политика

структурные фонды

фонд сплочения

Аннотация

Автором выделены этапы становления по-литики сплочения в евроинтеграции и основные факторы, обусловившие изменения. Показаны изменения принципов реализации политики. Отмечена тесная связь изменений целей ассиг-нований с трансформациями в интеграционном объединении и за его пределами. Дана харак-теристика географической и целевой структуры распределения средств. Выявлен рост доли за-трат на политику сплочения в бюджете ЕС, стрем-ление к упрощению администрирования данной политики, сохранение ведущей роли наднацио-нальных органов ЕС в реализации политики.

JEL classification

F15, H77, O52

Эволюция региональной политики выравнивания уровней экономического развития в Европейском союзе

Европейская интеграция на протя-жении почти всей своей истории

была асимметрична, т.е. явно выделя-лось более развитое «ядро» объедине-ния и отстающая «периферия». В шестер-ке стран-основательниц Европейского общества угля и стали (ЕОУС) Италия вы-глядела наиболее слабым участником, так как ее ВВП на душу населения (ВВП на д.н.) на 30% уступал среднему значению по блоку. В 1970–1980-х годах сформиро-валась группа догоняющих стран первой волны: Ирландия, Греция, Испания и Пор-тугалия. Вторая волна оформилась в на-чале XXI века и включала в себя 12 стран, присоединившихся к ЕС в 2004–2007 гг. Однако с самого начала евроинтеграции был взят курс на сглаживание существо-вавших и возникавших дисбалансов.

Реализация принципов интеграции, заложенных в базовых договорах ЕЭС/ЕС, осуществляется через так называе-мую политику сплочения ЕС (EU Cohesion policy). Данная политика, с одной сторо-ны, способствует региональному разви-тию объединения, с другой – помогает компенсировать потери, которые страны и регионы могут нести в процессе инте-грации. Важной частью этой политики является накопление и перераспределе-ние финансовых ресурсов в специальных надгосударственных фондах. Эта практи-ка начала формироваться вместе с созда-нием Европейского общества угля и ста-ли и имеет длительную историю (табл. 1).

На предварительном этапе (1951–1988 гг.) закладывались основы буду-щей политики сплочения. Во-первых, были созданы три важнейших фонда: Европейский социальный фонд, Евро-пейский сельскохозяйственный консуль-тационный и гарантийный фонд и Евро-пейский фонд регионального развития. Во-вторых, установлен принцип софи-нансирования (additionality), согласно которому финансирование одобренных проектов из фондов требовалось допол-нять государственным ассигнованием в стране-получателе. В-третьих, ответ-ственность за работу фондов возлага-лась на Европейскую комиссию, а сред-

ства поступали из бюджета ЕС. Объем фондов утверждался постановлениями Европейского совета. Однако важней-шим недостатком политики выравнива-ния в этот период являлась фактическая «национализация» созданных фондов. Страны получали деньги из фондов по системе квот.

В дальнейшем страны распоряжа-лись средствами по своему усмотрению. Причем выбор проектов для финансиро-вания не всегда обосновывался эконо-мической целесообразностью, а порой – политическим расчетом. В 1980-х годах в ЕС произошли серьезные изменения: объединение расширилось на юг, при-няв в свой состав такие отстающие стра-ны, как Греция, Испания и Португалия, а также взяло курс на построение общего рынка. Таким образом, с одной стороны, степень неравенства в ЕС все увеличива-лась, с другой стороны, эти диспропор-ции все больше затрудняли успешный переход на более высокие ступени инте-грации. В результате в 1988 г. была прове-дена реформа, давшая начало собствен-но политике сплочения ЕС. Реформу 1988 г. характеризовал ряд новаций [10].

1. Введение в оборот многолет-них финансовых планов. Несмотря на бóльшую гибкость, ежегодные бюджеты фондов пришлось заменить как не гаран-тировавшие сохранения финансирова-ния долгосрочных проектов вследствие возникновения дефицита средств или смены политических приоритетов. Как следствие, под угрозой оказывалась эф-фективность осуществленных вложений. Кроме того, так обеспечивался более благоприятный инвестиционный климат [22. С. 137–138]. С 1988 г. было реализо-вано четыре многолетних (по 6–7 лет) плана (1988–1993, 1994–1999, 2000–2006, 2007–2013 гг.) и завершена работа над формированием плана на 2014–2020 гг.

2. Перевод политики с националь-ного на региональный уровень. Теперь средства предназначались не странам, а конкретным регионам в их составе. Перевод политики на региональный уровень обусловлен двумя факторами.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Evolution of the Regional Cohesion Policy in the European Union

Этап Год Содержание Факторы изменений

Нача

льны

й(1

951–

1988

гг.)

1951

Создание Фонда ЕОУС по дополнительной подготовке и переподготовке рабочих (ECSC Fund for the Retraining and Resettlement of Workers). Цель – обучение работников угольной и сталелитейной промышленности по имею-щейся или новой специальности

1. Образование ЕОУС.2. Структурные сдвиги в промышленности, в том

числе в угольной и сталелитейной

1957Создание Европейского социального фонда (European Social Fund, ESF)

вместо Фонда ЕОУС. Цель Фонда – улучшение возможности трудоустройства в условиях общего рынка и содействие повышению стандартов жизни

1. Образование ЕЭС.2. Долгосрочная цель ЕЭС – гармоничное экономи-

ческое развитие

1962

Создание Европейского сельскохозяйственного гарантийного и консуль-тационного фонда (European Agricultural Guarantee and Guidance Fund; EAGGF). Фонд – основной инструмент реализации Единой аграрной полити-ки (Common Agricultural Policy)

1. Долгосрочная цель – создание единого рынка, в том числе сельскохозяйственных товаров.2. Формирование Единой аграрной политики

1975

Создание Европейского фонда регионального развития (European Regional Development Fund, ERDF).Цель Фонда – корректировка «важнейших региональных дисбалансов

в Сообществе, в особенности вызванных преобладанием сельского хозяйства, изменениями в промышленности и структурной безработицей. Принцип софинансирования проектов.Проекты для финансирования выбираются самими государствами-члена-

ми. Квоты по странам на объем помощи. Ежегодные бюджеты

1. Углубление интеграции не обеспечило рост, который бы естественным образом сгладил раз-личия. Наоборот, при снятии барьеров страны стали бороться за мобильные факторы производства. Это часто усугубляло положение слабых регионов.2. Первое расширение ЕС

1984

Фиксированные квоты для стран заменены на диапазон квот. Вводится понятие «программы Сообщества» – «серия последовательных многолетних мероприятий, напрямую служащих целям Сообщества и реализации по-литики Сообщества». Этим программам должен отдаваться приоритет при распределении ресурсов

1. Критика ERDF: фактическая национализация Фонда.2. Вступление Греции

Поли

тика

спл

очен

ия

(198

8–20

20 гг

.)

1988

Вводится понятие «Структурные фонды в составе ERDF, ESF, EAGGF». Уста-навливается пять единых целей финансирования и их квалификационные критерии. Вводятся многолетние планы. Перевод политики на региональ-ный уровень

1. Цель – построение единого рынка ЕС.2. Вступление Испании, Португалии

1992 Создание Фонда сплочения (Cohesion Fund) для поддержки Ирландии, Греции, Испании и Португалии

Недостаточная конвергенция в этих странах

1993Создание Финансового инструмента для управления рыболовством

(Financial Instrument for Fisheries Guidance; FIFG)Принятие Системы сообщества по рыболовству

и аквакультуре (Community system for fisheries and aquaculture) в 1992 г.

1994 Введение цели 6: развитие малонаселенных регионов Вступление Австрии, Швеции и Финляндии

1999

Сокращение целей финансирования Структурных фондов и Фонда сплоче-ния до трех: цель 1 и цель 6 объединены в цель 1; цель 2 и цель 5b сведены в цель 2; цель 3 и цель 4 объединены в цель 3

Agenda 2000:1. Концентрация помощи.2. Упрощение политики.3. Подготовка к расширению ЕС на Восток

2006

Изменение трех целей финансирования Структурных фондов и Фонда сплочения. Цель 1 стала целью «Конвергенция»; цель 2 – целью «Региональ-ная конкурентоспособность и занятость» (упрощение квалификационных критериев). Введена цель «Европейская территориальная кооперация»

Перезапуск Лиссабонской стратегии (Lisbon Strategy). ЕС – «зеленая» экономика, основанная на знаниях

2013

Сокращение целей финансирования до двух: замена целей «Конверген-ция» и «Региональная конкурентоспособность и занятость» единой целью «Инвестиции в стимулирование экономического роста и создание рабочих мест». Единые правила работы для фондов. Новая программа «Средство по соединению Европы» (Connecting Europe Facility). Партнерские контракты между ЕС и странами-членами. Снижение совокупного объема финансиро-вания для страны с 4% ВВП до 2,5% ВВП

Europe 2020:1. Устойчивый рост, основанный на знаниях.2. Общество для всех.3. Пять целей в сфере занятости, образования,

инноваций, демаргинализации, климата/энергии

Таблица 1 – Эволюция политики сплочения ЕОУС/ЕЭС/ЕС в 1951–2020 гг.*

* Составлено по: [1; 2; 8–14; 18; 19; 21; 23; 24].

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


нансирование будут получать не только наименее развитые регионы с душевым ВВП менее 75% от среднего значения по ЕС-27, но и транзитные (75–90% от среднего ВВП на д.н. ЕС-27) и конкурен-тоспособные (более 90% от среднего ВВП на д.н. ЕС-27) регионы. Однако более развитые регионы будут претендовать на меньший объем средств, а также смо-гут их использовать в первую очередь на развитие энергоэффективности, воз-обновляемых источников энергии, кон-курентоспособности малых и средних предприятий, инноваций [1; 6; 8; 10].

Как видим, собственно политика сплочения ЕС насчитывает 25 лет. За этот период сложились главные особенности ее развития.

1. Сформированы основные принци-пы работы структурных и прочих фондов ЕС [4. С. 537]:

l программирование (programming) как стратегическое планирование на ос-нове многолетних планов;

l концентрация (concentration), под-разумевавшая конечное число объектов инвестирования в наименее развитых регионах;

l софинансирование (additionality), когда финансирование из ЕС дополняет-ся национальным финансированием;

l партнерство (partnership) в форма-те совместного планирования и реализа-ции программ с участием региональных, национальных и наднациональных орга-нов власти.

2. Администрирование политики спло-чения упрощается. Достигнув максимума в шесть целей финансирования в 1994–1999 гг., с 2000 г. Европейская комиссия устанавливала только три цели, а на пе-риод 2014–2020 гг. планируется утверж-дение двух целей. Параллельно число фондов, реализующих политику вырав-нивания уровней экономического разви-тия, сокращено до трех: два Структурных фонда (Европейский социальный фонд и Европейский фонд регионального раз-вития) и Фонд сплочения.

3. Растет доля затрат на политику сплочения в бюджете ЕС. В 1960-х годах наднациональные фонды ЕС аккумули-ровали порядка 2–6% общеевропейско-го бюджета ЕС (за исключением 1961 и 1967 гг. – 11,1 и 10,8% соответственно). С 2007 г. на эту статью расходов при-ходилось на менее 1/3 бюджета [15; 16]. На 2014–2020 гг. затраты на политику сплочения предположительно составят 325 млрд евро, или около 34% бюджета Евросоюза [17]. Следует отметить, что среди всех фондов наибольшая часть

С одной стороны, проблемы экономи-ческого отставания в ЕС зачастую кон-центрировались в отдельных регионах и детерминировались не столько особен-ностями национальной экономики или законодательства, сколько географиче-ским положением и (или) структурой хо-зяйства конкретного региона [22. С. 148]. С другой стороны, региональный подход в распределении позволил достичь кон-центрации средств именно в наиболее нуждающихся районах, т.е. помощь стала более адресной.

3. Отмена принципа квотирования объемов помощи странам-членам и пра-ва выбора проектов для финансирования национальными правительствами. Вме-сто этого вводились общеевропейские цели финансирования, причем каждая цель имела единые для ЕЭС четкие коли-чественные критерии, которым регион должен соответствовать для получения поддержки. В 1988 г. наметили пять це-лей. Цель 1 предполагала содействие развитию и экономической перестройке регионов, чье развитие запаздывает» (для регионов, где ВВП на д.н. составлял менее 75% от среднего значения по ЕС). Цель 2 поддерживала трансформации в регио-нах, приграничных регионах или частях регионов, серьезно пострадавших от про-мышленного спада. Такие регионы долж-ны соответствовать трем нижеперечис-ленным критериям: средняя безработица за последние 3 года выше среднего значе-ния по ЕС; доля занятых в промышленно-сти в общей занятости населения региона равна или превышала среднее значение по ЕС в любом выбранном отчетном году начиная с 1975 г.; значительный спад заня-тости в промышленности по сравнению с выбранным отчетным годом.

По цели 3 (борьба с долгосрочной безработицей), цели 4 (облегчение тру-доустройства молодежи) и цели 5а (уско-рение сельскохозяйственной перестрой-ки) все страны-члены ЕС могли получить поддержку вне зависимости от уровня своего развития. При распределении средств по цели 5b (содействие разви-тию сельских территорий) учитывались уровень развития экономики и сельско-го хозяйства региона, уровень занятости в сельском хозяйстве, степень «перифе-рийности» региона, уровень чувстви-тельности к изменениям в сельском хо-зяйстве. В 1994 г. после присоединения Швеции, Финляндии и Дании была до-бавлена цель 6 для содействия развитию и структурной перестройке регионов с крайне низкой плотностью населения (не более 8 чел./км2).

В 1999 г. число целей сократили до трех. Цель 1 сохранила содержание и квалификационный критерий и стала включать в себя цель 6, введенную пятью годами ранее. Цель 2, объединенная с целью 5b, предполагала поддержку эко-номической и социальной конверсии в четырех группах регионов: регионы, ис-пытывающие социально-экономические трансформации; сельские регионы, ис-пытывающие спад; проблемные густо-населенные городские территории и де-прессивные рыболовецкие районы. Для каждой группы был разработан набор требований, включавших уровень без-работицы, структурные характеристики региона и пр. Цель 3 представляла собой расширенный вариант целей 3 и 4 образ-ца 1988 г., так как затрагивала проблемы не только занятости, но и образования. По этому направлению ассигнования получали регионы, не удовлетворяющие критериям цели 1.

В 2006 г. цель 1 трансформировалась в цель «Конвергенция», но квалификаци-онные критерии в целом остались преж-ними. Дополнительно вводилась пере-ходная поддержка для регионов, чей ВВП на д.н. превышал 75% от среднего значения по ЕС-25, но составлял меньше 75% от среднего значения по ЕС-15. Та-ким образом в условиях снижения сред-неевропейского ВВП на д.н. вследствие присоединения менее развитых стран Центральной и Восточной Европы обе-спечивалось финансирование догоняю-щих стран первой волны. Страны с ВВП на д.н. менее 90% от среднего значения по объединению могли также получить средства на ускорение конвергенции из Фонда сплочения. Регионы, не удов-летворявшие вышеописанным требо-ваниям, получали финансовые ресурсы по цели «Региональная конкурентоспо-собность и занятость». На период 2007–2013 гг. впервые вводилась цель «Евро-пейская территориальная кооперация». В данном случае закладывался географи-ческий принцип распределения средств. Бенефициарами могли стать все регионы NUTS III на внутренних и на некоторых внешних границах ЕС, все регионы NUTS III вдоль морских границ ЕС, расстояние между которыми по общему правилу со-ставляет максимум 150 км.

Ожидается, что на период 2014–2020 гг. число целей сократится до двух. Цель «Европейская территориальная кооперация» будет сохранена. Второй целью станут «Инвестиции в стимулиро-вание экономического роста и создание рабочих мест». Предполагается, что фи-

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


средств приходится на Европейский фонд регионального развития. Его доля сократилась с 46,7% в 1988–1993 гг. до 40,2% в 2000–2006 гг., однако на период 2007–2013 гг. составила 57,9%. Доля Ев-ропейского социального фонда посте-пенно снизилась за рассматриваемый период с 28,5% до 21,9%, в то время как резко увеличился объем Фонда сплоче-ния (20,2% в 2007–2013 гг. против 8,1% в 1994–1999 гг.). На Европейский сель-скохозяйственный гарантийный и кон-сультационный фонд и Финансовый ин-струмент для управления рыболовством в сумме пришлось 14,9 и 9,1% бюджета соответственно в 1994–1999 гг. и 2000–2006 гг. Причем Финансовый инструмент для управления рыболовством соста-вил лишь около 1,5% бюджета политики сплочения [15; 16].

4. Основной целью финансирования на протяжении 25 лет является цель 1 – «Конвергенция», на которую приходится около 70–80% всех отчислений. Также на-блюдается постепенный рост доли ассиг-нований на цель 2 – «Региональная кон-курентоспособность и занятость» – с 9,7% в 1988–1993 гг. до 15,8% в 2007–2013 гг. [3; 5; 17]. Следует отметить, что, финан-сируя цель 1, Европейская комиссия до-билась высокой концентрации ресурсов. В общей сложности в 1988–2013 гг. инве-стиции направлялись в наименее разви-тые регионы объединения, где прожива-ет 20–30% населения ЕС [4. С. 541].

5. На протяжении 1988–2006 гг. круп-нейшим получателем средств фондов являлась Испания. После расширения ЕС в 2004–2007 гг. первое место перешло к Польше (средства фондов выделены для всех 16 воеводств страны). Тем не менее по итогам 2007–2013 гг. Испания сохранила вторую позицию по величине финансирования. Из 19 регионов страны в регионы Галисия, Кастилия Ла-Манча, Эстремадура и Андалусия направляются средства по цели «Конвергенция», еще четыре региона получают переходную поддержку. Кроме того, три испанских региона (Кастилия и Леон, Коммуна Ва-ленсия и Канарские о-ва) финансируют-ся по цели «Региональная конкуренто-способность и занятость». Традиционно крупные суммы получают такие догоняю-щие страны, как Греция (все 13 регионов страны с учетом переходного финанси-рования) и Португалия (6 из 7 регионов страны). Также крупными бенефициа-рами являются Италия (южные регионы Кампания, Апулия, Калабрия, о. Сицилия, Базиликата и о. Сардиния), Германия (ча-сти так называемых восточных земель),

Франция (четыре заморских департамен-та) и Великобритания (Корнуолл и о. Сил-ли, Мерсисайд, Южный Йоркшир, Север-ное нагорье и Гебридские, Шетлендские, Оркнейские и другие острова, Западный Уэльс и Долины. Из новых стран-членов следует выделить Чехию (4-е место) и Венгрию (6-е место), где финансирова-ние получают все регионы, кроме столиц [6; 7]. Скромные ассигнования менее 1% бюджета Структурных фондов и Фонда сплочения приходятся на Австрию, Бель-гию, Данию, Ирландию, Кипр, Люксем-бург, Мальту, Нидерланды, Финляндию, Швецию и Эстонию. Кардинальных изме-нений в 2014–2020 гг. не предполагается. Первые три места по объему финансиро-вания займут Польша (22,59%), Италия (9,10%) и Испания (7,79%) (табл. 2).

6. Изменяется роль стран-членов и наднациональных органов ЕС в приня-

тии решений по расходованию средств фондов. В 1988 г. Европейская комис-сия получила право определять список регионов для финансирования, стра-ны-члены этого права лишились. Одна-ко последующие реформы дали повод для дискуссии о постепенном возврате управленческих полномочий к странам-членам. Cтраны-члены могли влиять на итоговый список регионов, используя оговорку о включении регионов с близ-кими к квалификационным критериям характеристиками по «специальным при-чинам» или по так называемым «допол-нительным» критериям. Кроме того, ряд регионов удалось сразу включить (порой по настоянию стран-членов) для финан-сирования по разным целям в текст по-становлений. Тем не менее расширение финансирования по вышеперечислен-ным пунктам было несущественным. На-

страна

1988–1993 1994–1999 2000–2006 2007–2013 2014–2020

млрд экю

%

млрд экю

(цены 1994 г.)

%млрд евро

%млрд евро

%млрд евро

%

австрия – – 1,43 1,03 1,59 0,75 1,20 0,35 1,11 0,34

бельгия 0,74 1,18 1,81 1,31 1,94 0,91 2,06 0,59 2,06 0,64

болгария – – – – – – 6,67 1,92 7,15 2,22

великобритания 4,82 7,66 11,41 8,26 16,32 7,69 9,89 2,85 10,36 3,21

венгрия – – – – 1,99 0,94 24,92 7,19 20,50 6,36

германия 6,02 9,56 19,52 14,12 30,29 14,28 25,49 7,35 17,21 5,34

греция 7,53 11,96 13,98 10,12 22,69 10,69 20,21 5,83 14,44 4,48

дания 0,40 0,64 0,74 0,54 0,59 0,28 0,51 0,15 0,49 0,15

ирландия 4,46 7,08 5,62 4,07 3,18 1,50 0,75 0,22 1,02 0,32

испания 13,10 20,81 31,67 22,92 46,43 21,88 34,66 10,00 25,12 7,79

италия 10,75 17,08 19,75 14,29 30,69 14,46 27,96 8,06 29,34 9,10

кипр – – – – 0,49 0,23 0,61 0,18 0,70 0,22

латвия – – – – 0,63 0,30 4,53 1,31 4,24 1,32

литва – – – – 0,89 0,42 6,78 1,96 6,43 1,99

люксембург 0,06 0,10 0,08 0,06 0,08 0,04 0,05 0,01 0,06 0,02

мальта – – – – 0,06 0,03 0,84 0,24 0,68 0,21

нидерланды 0,73 1,16 2,19 1,58 2,52 1,19 1,66 0,48 1,25 0,39

польша – – – – 8,28 3,90 67,19 19,38 72,82 22,59

португалия 8,45 13,42 13,98 10,12 20,50 9,66 21,40 6,17 19,60 6,08

румыния – – – – – – 19,21 5,54 21,80 6,76

словакия – – – – 1,12 0,53 11,49 3,31 13,09 4,06

словения – – – – 0,24 0,11 4,10 1,18 2,89 0,90

финляндия – – 1,50 1,09 1,96 0,92 1,59 0,46 1,32 0,41

франция 5,91 9,39 13,33 9,65 15,54 7,32 13,45 3,88 14,29 4,43

хорватия – – – – – – – – 8,03 2,49

чехия – – – – 1,58 0,74 26,53 7,65 20,58 6,38

швеция – – 1,18 0,85 1,99 0,94 1,63 0,47 1,84 0,57

эстония – – – – 0,37 0,17 3,40 0,98 3,37 1,05

* Составлено по: [3; 5; 17].

Таблица 2 – Распределение средств структурных фондов (и Фонда сплочения в 2007–2020 гг.) по странам-бенефициарам в 1988–2020 гг. *

The Issue subjectU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01


пример, в 1994–1999 гг. дополнительные затраты по цели 1 составили лишь 1,7% выделенных под нее средств. В 2006 г. полномочия по отбору регионов для финансирования по цели «Региональная конкурентоспособность и занятость» полностью перешли странам-членам, что явилось, пожалуй, самым значимым ша-гом в сторону «ренационализации» фон-дов. Тем не менее в общем можно гово-рить лишь о незначительных изменениях в распределении полномочий, основная власть с 1988 г. все же сосредоточена у Европейской комиссии [4; 10; 12–14]. Бо-лее того, на период 2014–2020 гг. ожида-ется введение партнерских контрактов между ЕС и странами-бенефициарами с закреплением объемов национального финансирования тематических проектов и поэтапными целями в реализации стра-тегии «Европа 2020» [8].

7. Содержание целей финансирова-ния менялось в зависимости от текущей ситуации в объединении и в мире. Как европейская интеграция проходила путь от послевоенного восстановления инду-стриальных стран к построению «зеле-ной» экономики, основанной на знаниях, так и акценты в расходовании средств фондов смещались от структурной пере-стройки в сельском хозяйстве и промыш-ленности к развитию инноваций, новых источников энергии и др. Цели финанси-рования также согласовывались с обще-европейскими стратегиями развития (например, Agenda 2000, Lisbon Strategy, Europe 2020). Особое влияние на поли-тику сплочения оказал мировой эконо-мический кризис 2008 г., затронувший как ядро, так и периферию объединения, что может привести к распространению финансирования из наднациональных фондов также на более развитые реги-оны с ВВП на д.н. выше 90% от среднего значения по ЕС.

8. Эффективность политики сплоче-ния является предметом отдельной дис-куссии. Результаты исследований по этой теме противоречивы и во многом зави-сят от метода анализа и статистической выборки, тем более что рассматривае-мые инвестиции носят средне- и долго-срочный характер, поэтому для оценки их последействий требуется время. Для анализа влияния структурных и прочих фондов ЕС используются модели ex ante, ex post и метод case study. Результаты первых двух методов зависят от пере-менных, закладываемых в модель. На наш взгляд, предпочтительнее анализ конкретных случаев проектов/регионов/стран. В этой связи представляется ин-

тересным исследование, завершенное в 2012 г. Центром индустриальных иссле-дований CSIL и компанией «DKM Econom-ic Consultants», по оценке 10 проектов (инфраструктурных или экологических), получавших финансирование из Евро-пейского фонда регионального развития и (или) Фонда сплочения в 1994–1999 гг. Экономическая чистая приведенная сто-имость проектов (economic net present value) варьируется от 6,87 млн евро (Сре-диземноморский коридор, железная до-рога от г. Альхесирас, Испания до вос-точной границы Франции) до 6,15 млн евро (трасса М1 в Ирландии), а ставка доходности (economic rate of return) – от 4,9 до 23,8% соответственно. Наряду с положительными эффектами (например, для трассы М1 в Ирландии: стимулиро-вание занятости в регионе, повышение транспортной доступности, сокращение времени поездки на 37 минут, снижение числа аварий, повышение инженерных компетенций местных рабочих) отмеча-ется, что в ряде случаев потенциал про-ектов не был до конца реализован (на-пример, порт Джойа Тауро в Италии стал одним из крупнейших перевалочных хабов в Средиземном море, однако про-мышленная зона рядом с портом прак-тически пустует, не наблюдается роста уровня жизни населения) [20]. Многие специалисты согласны с тем, что надна-циональные фонды ЕС предоставляют странам-членам дополнительные воз-можности для роста. Однако реализация этих возможностей во многом зависит от сферы расходования средств, институ-циональной среды в стране-бенефициа-ре, интенсивности НИОКР и ряда других факторов.

Таким образом, за свою длительную историю политика сплочения ЕС пре-терпела значительные изменения. Раз-розненные национальные проекты раз-вития стран-членов, финансируемые из бюджета ЕС, трансформировались в многолетние общие планы с доминирую-щей ролью надгосударственных органов управления. Перевод политики на реги-ональный уровень распределения по-зволил повысить концентрацию средств именно в наименее развитых районах. Модификация целей финансирования позволила политике сплочения соответ-ствовать вызовам расширения и углубле-ния евроинтеграции, а также усилению глобального конкурентного давления на Европейский союз.

Key words

european union

cohesion poLicy

regionaL poLicy

structuraL funds

cohesion fund

Summary

The author emphasizes historical stages of the EU Cohesion policy and the key drivers for changes. The evolution of principles of the policy implementa-tion is demonstrated. A close connection between the objectives’ alterations and transformations in-side and outside of the EU is indicated. Spatial and thematic allocation of EU funding is characterized The following policy features are determined: growth of the Cohesion policy spending in the EU budget; tendency to simplify the Cohesion policy administra-tion; leading role of the EU supranational govern-ment in the policy implementation.

JEL classification

F15, H77, O52

Darya A. BEDERAkSr. Lecturer of Global Economy Dept.

Urals State University of Economics620144, RF, Yekaterinburg, ul. 8 Marta/Narodnoy Voli, 62/45Phone: (343) 251-96-10E-mail: [email protected]

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Источники/References

1. Act 1194N/PRO/06 concerning the conditions of accession of the Kingdom of Norway, the Republic of Austria, the Republic of Finland and the Kingdom of Sweden and the adjustments to the Treaties on which the European Union is founded, Protocol No 6 - on special pro-visions for Objective 6 in the framework of the Structural Funds in Fin-land, Norway and Sweden. Official Journal of the European Communities. 29.08.1994. C241. URL: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=CELEX:11994N/PRO/06:EN:HTML

2. Agenda 2000. Available at: www.ab.gov.tr/files/ardb/evt/2_turkiye_ab_iliskileri/2_1_ortaklik_iliskileri/2_1_4_diger/gundem_2000_eng.pdf

3. Annex to the Report from the Commission “18th Annual Report on Implementation of the Structural Funds” (2007). Available at: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/docoffic/official/reports/pdf/an-nex/2006_sf_annex_en.pdf

4. Bachtler J., Mendez C. Who Governs EU Cohesion Policy? Decon-structing the Reforms of the Structural Funds. Journal of Common Market Studies, 2007, Vol. 45, No. 3.

5. Cohesion Report 1996. Available at: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/docoffic/official/reports/1st_cohesion_report_en.zip

6. Commission Decision 2006/595/EC of 4 August 2006 drawing up the list of regions eligible for funding from the Structural Funds under the Convergence objective for the period 2007-2013. Official Journal of the European Union. 06.09.2006. L243. Available at: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2006:243:0044:0046:EN:PDF

7. Commission Decision 2006/597/EC of 4 August 2006 drawing up the list of regions eligible for funding from the Structural Funds on a transitional and specific basis under the Regional competitiveness and employment objective for the period 2007-2013. Official Journal of the European Union. 06.09.2006. L243. Available at: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2006:243:0049:0050:EN:PDF

8. Communication from the Commission to the European Parliament, the Council, the European Economic and Social Committee and the Com-mittee of the Regions “A Budget for Europe 2020 - Part II: Policy fiches” (2011). Available at: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=SPLIT_COM:2011:0500(02):FIN:EN:PDF

9. Council Regulation (EEC) 1787/84 of 19 June 1984 on the European Regional Development Fund. Official Journal of the European Communi-ties. 28.06.1984. L169. Available at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:31984R1787&rid=1

10. Council Regulation 2052/88 of 24 June 1988 on the tasks of the Structural Funds and their effectiveness and on coordination of their ac-tivities between themselves and with the operations of the European In-vestment Bank and the other existing financial instruments. Official Jour-nal of the European Communities. 15.07.1988. L185. Available at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:31988R2052&rid=1

11. Council Regulation (EEC) No 2080/93 of 20 July 1993 laying down provisions for implementing Regulation (EEC) No 2052/88 as regards the financial instrument of fisheries guidance. Official Journal of the European Communities. 31.07.1993. L193. Available at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:31993R2080&rid=1

12. Council Regulation 2081/93 of 20 July 1993 amending Regulation (EEC) No 2052/88 on the tasks of the Structural Funds and their effec-tiveness and on coordination of their activities between themselves and with the operations of the European Investment Bank and the other ex-isting financial instruments. Official Journal of the European Communities. 31.07.93. L193. Available at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:31993R2081&rid=1

13. Council Regulation 1260/99 of 21 June 1999 laying down general provisions on the Structural Funds. Official Journal of the European Com-munities. 26.06.1999. L161. Available at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:31999R1260&rid=1

14. Council Regulation 1083/2006 of 11 July 2006 laying down gen-eral provisions on the European Regional Development Fund, the Euro-pean Social Fund and the Cohesion Fund and repealing Regulation (EC) No 1260/1999. Official Journal of the European Communities. 31.07.2006. L210. Available at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:32006R1083&rid=1

15. EU Budget 2008. Financial Report. Available at: http://ec.europa.eu/budget/library/biblio/publications/2008/fin_report/fin_report_08_en.pdf

16. EU Financial Framework 2007–2013 in figures. Available at: http://ec.europa.eu/budget/figures/fin_fwk0713/fwk0713_en.cfm#cf07_13

17. EU Regional Policy. Available at: http://ec.europa.eu/regional_pol-icy/index_en.cfm

18. Europe 2020. Available at: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=COM:2010:2020:FIN:EN:PDF

19. European Social Fund: 50 years investing in people. Available at: http://ec.europa.eu/employment_social/esf/docs/50th_anniversary_book_en.pdf

20. Ex post evaluation of projects co-financed by ERDF and Cohesion Fund in the period 1994–1999. Available at: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/docgener/evaluation/pdf/9499_final_report_091112.pdf

21. Lisbon Strategy. Available at: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/ec/00100-r1.en0.htm

22. Molle W. European Cohesion Policy. Abingdon, Routledge, 2007. 23. Regulation №25 on the financing of the common agricultural pol-

icy. Official Journal of the European Communities. 20.04.1962. 030. Avail-able at: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri= CELEX:31962R0025&rid=1

24. Regulation (EEC) No 724/75 of the Council of 18 March 1975 es-tablishing a European Regional Development Fund. Official Journal of the European Communities. 21.03.1975. L073. URL: http://new.eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:31975R0724&rid=1

25. Working for the regions. EU Regional Policy 2007–2013. Available at: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/docgener/presenta/working2008/work_en.pdf

Applied management U

pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

39

ВиноГРаДоВа екатерина ЮрьевнаКандидат экономических наук, доцент кафедры статистики, эконометрики и информатики, начальник отдела автоматизации



интеллектуальные информационные технологии

информационные системы

управление предприятиями

Аннотация

В статье описываются методологические ос-новы создания интеллектуальной информацион-ной системы для реализации поддержки принятия решений руководством хозяйствующих субъек-тов. Также в рамках статьи проведена система-тизация современных научных представлений об интеллектуальных информационных технологиях в контексте выделения предметного поля их при-менения.

JEL classification

L86

В последние десятилетия в мире бурно развивается новая при-

кладная область математики, специали-зирующаяся на искусственных нейрон-ных сетях. Актуальность исследований в этом направлении подтверждается мас-сой различных применений нейронных сетей. Это и автоматизация процессов распознавания образов, и адаптивное управление, и аппроксимация функци-оналов, а также прогнозирование, соз-дание экспертных систем, организация ассоциативной памяти и многие другие приложения. С помощью нейронных сетей можно, например, предсказывать показатели биржевого рынка, выполнять распознавание оптических или звуковых сигналов, создавать самообучающиеся системы, способные управлять автома-шиной при парковке или синтезировать речь по тексту. В то время как на западе применение нейронных сетей уже до-статочно обширно, у нас, в Российской Федерации, это еще в некоторой степени экзотика – российские фирмы, использу-ющие нейросети в практических целях, можно пересчитать по пальцам.

Широкий круг задач, решаемых при помощи нейронных сетей, не позволяет в настоящее время создавать универ-сальные, мощные сети, вынуждая разра-батывать специализированные их вари-анты, функционирующие по различным алгоритмам.

Исторически сложились три основ-ных направления в моделировании си-стем искусственного интеллекта.

В рамках первого подхода объек-том исследований являются структура и механизмы работы мозга человека, а конечная цель заключается в раскрытии тайн мышления. Необходимыми этапами исследований в этом направлении явля-ются построение моделей на основе пси-хофизиологических данных, проведение экспериментов с ними, выдвижение но-вых гипотез относительно механизмов интеллектуальной деятельности, совер-шенствование моделей и т. д.

Второй подход в качестве объекта исследования рассматривает искус-ственный интеллект. Здесь речь идет о моделировании интеллектуальной дея-тельности с помощью вычислительных машин. Целью работ в этом направлении явля-ется создание алгоритмического и про-граммного обеспечения вычислительных машин, позволяющего решать интеллек-туальные задачи не хуже человека.

Наконец, третий подход ориентиро-ван на создание смешанных человеко-машинных, или, как еще говорят, интер-активных интеллектуальных систем, на симбиоз возможностей естественного и искусственного интеллекта. Важнейши-ми проблемами в этих исследованиях являются оптимальное распределение функций между естественным и искус-ственным интеллектом и организация диалога между человеком и машиной.

Разумно сочетая такие подходы (на-пример, в виде линейной комбинации с экспериментально подбираемыми коэф-фициентами или более сложным обра-зом), можно для оценки очередного хода машины получить некоторый числовой показатель эффективности – оценоч-ную функцию. Тогда компьютер, сравнив между собой показатели эффективности очередных ходов, выберет ход, соот-ветствующий наибольшему показателю. Подобная автоматизация выбора оче-редного хода не обязательно обеспечи-вает оптимальный выбор, но все же это какой-то выбор, и на его основе машина может продолжать игру, совершенствуя свою стратегию (образ действия) в про-цессе обучения на прошлом опыте. Фор-мально обучение состоит в подстройке параметров (коэффициентов) оценочной функции на основе анализа проведен-ных ходов и игр с учетом их исхода.

Нейронные сети являются нели-нейными динамическими системами с коллективными свойствами. Для иссле-дования таких сложных моделей нужна большая вычислительная мощность. Со-ответственно, интерес к искусственным

* Работа выполнена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант № 09-03-83306а/У).

Методологические основы исследования нейронных сетей*

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01

440 Прикладной менеджмент

Methodological Basis for Studying Neural Networks

нейронным сетям обусловлен не только новым математическим подходом, но и существенным прогрессом вычислитель-ной техники.

В традиционных вычислительных си-стемах:

l необходимо точное описание алго-ритма (ориентация на обработку симво-лов);

l данные должны быть точными. Ап-паратура легко повреждается. Разруше-ние основных элементов памяти делает машину неисправной;

l каждый обрабатываемый объект явно указан в памяти;

l трудно построить хороший алго-ритм восприятия образов и ассоциатив-ной выборки (неясно, например, как мы распознаем рукописные символы, кон-кретного написания которых раньше не видели).

В нейронной сети:l способ обработки больше похож

на обработку сигналов, вместо програм-мы – набор весов нейронов, вместо про-граммирования – обучение нейронов (настройка весов);

l нейронная сеть устойчива к шумам, искажения данных (в том числе выход из строя отдельных нейронов) не влияют существенно на результат;

l обрабатываемые объекты пред-ставлены весами нейронов неявно. В ре-зультате сеть может работать с объекта-

ми, которые ей ранее не встречались, и обобщать результаты обучения.

В отличие от традиционных средств обработки информации, программиро-вание нейронных сетей осуществляется неявно в процессе обучения. Обучение строится следующим образом: существу-ет так называемый задачник, т.е. набор примеров с заданными ответами, эти примеры предъявляются системе, ней-роны получают условия примера и пре-образуют их. Далее нейроны несколько раз обмениваются преобразованными сигналами и, наконец, выдают ответ в виде набора сигналов. Отклонение от правильного ответа штрафуется. Обуче-ние заключается в минимизации штрафа как неявной функции связей [3; 13].

На рис. 1 приведены систематизиро-ванные архитектуры нейронных сетей.

Для решения конкретных задач не-обходимо подготовить данные для ней-ронной сети. На практике именно пред-обработка данных может стать наиболее трудоемким элементом нейросетевого анализа. Причем использование и про-ектирование основных принципов и приемов предобработки данных не ме-нее, а может быть даже более важно, чем разработка собственно нейросетевых алгоритмов. Сам процесс решения при-кладных задач, в том числе и подготовка данных, целиком ложится на плечи раз-работчика.

Сети прямого распространения

Однослойный персептрон

Сеть радиальных базисных функций

Соревновательные сети

SOM Кохонена

Сеть Хопфилда

Модели ART

Многослойный персептрон

Рекуррентные сети (сети с обратной связью)

НЕйРОННыЕ СЕТИ

Рис. 1. Систематизация архитектур нейронных сетей

Yekaterina Yu. ViNoGRADoVACand. Sc. (Ec.), Associate-Prof. of Statistics, Econometrics and Informatics Dept.,Head of Automation Dept.

Urals State University of Economics620144, RF, Yekaterinburg, 8 Marta/Narodnoy Voli St., 62/45Phone: (343) 221-17-47E-mail: [email protected]

Key words

inteLLigent information technoLogies

information systems

administration of enterprises

Summary

The article describes the methodological basis for the creation of an intelligent information system designed to provide support for entities’ administra-tion in decision-making process. The author system-atizes modern scientific understanding of intelligent information technologies in terms of the field of their application.

JEL classification

L86


pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

41

Технологическая цепочка представ-ления знаний выглядит следующим об-разом:

l кодирование входов-выходов – нейросети могут работать только с чис-лами;

l нормировка данных – результаты нейроанализа не должны зависеть от вы-бора единиц измерения;

l предобработка данных – удаление очевидных регулярностей из данных об-легчает нейросети выявление нетриви-альных закономерностей;

l обучение нескольких нейросетей с различной архитектурой – результат обучения зависит как от размеров сети, так и от ее начальной конфигурации;

l отбор оптимальных сетей – тех, ко-торые дадут наименьшую ошибку пред-сказания на неизвестных пока данных;

l оценка значимости предсказа-ний – оценка ошибки предсказаний не

менее важна, чем само предсказанное значение.

В таблице представлены различные алгоритмы обучения и связанные с ними архитектуры сетей. В последней колонке перечислены задачи, для которых может быть применен конкретный алгоритм. Каждый алгоритм обучения ориентиро-ван на сеть определенной архитектуры и предназначен для ограниченного класса задач.

Основной задачей искусственного интеллекта является разработка пара-дигм или алгоритмов, обеспечивающих компьютерное решение когнитивных за-дач, свойственных человеческому мозгу [9]. Следует заметить, что это определе-ние искусственного интеллекта не явля-ется единственно возможным.

Системы искусственного интеллекта должны обеспечивать решение следу-ющих трех задач: накопление знаний,

применение накопленных знаний для решения проблемы и извлечение знаний из опыта. Системы искусственного интел-лекта реализуют три ключевые функции: представление, рассуждение и обуче-ние [11] (схематично это отображено на рис. 2).

1. Представление. Одной из отли-чительных черт систем искусственного интеллекта является использование символьного языка для представления общих знаний о предметной области и конкретных знаний о способах решения задачи. Символы обычно формулируют-ся в уже известных терминах. Это делает символьное представление относитель-но простым и понятным человеку. Более того, понятность символьных систем искусственного интеллекта делает их пригодными для человеко-машинного общения.

Термин «знания», используемый соз-дателями систем искусственного интел-лекта, является всего лишь еще одним названием данных. Знания могут иметь процедурный и декларативный харак-тер. В декларативном представлении знания – это статический набор фактов. При этом существует относительно ма-лый объем процедур, используемых для манипуляций этими фактами. Харак-терной особенностью декларативного представления является то, что в глазах человека оно имеет смысл само по себе, независимо от использования в систе-мах искусственного интеллекта. В про-цедурном представлении знания вне-дрены в процедуры, функционирующие независимо от смысла самих знаний. В большинстве предметных областей требуются одновременно оба типа пред-ставления знаний.

2. Рассуждения. Под рассуждениями обычно понимается способность решать задачи. Для того чтобы систему мож-но было назвать разумной, она должна удовлетворять следующим условиям:

l описывать и решать широкий спектр задач;

l понимать явную и неявную инфор-мацию;

l иметь механизм управления, опре-деляющий операции, выполняемые для решения отдельных задач.

Решение задач можно рассматривать как некоторую задачу поиска. В процессе поиска используются правила, данные и управляющие воздействия. Правила дей-ствуют на области данных, а управляю-щие воздействия определяются для пра-вил. Для примера рассмотрим известную «задачу коммивояжера». В ней требуется

парадигмаобучающее

правилоархитектура

алгоритм обучения

задача

с учителем коррекцияошибки

однослойный и многослойный перцептрон

алгоритмы обучения перцептрона.

обратное распростране-ние adaline и madaline

классификация образов.

аппроксимация функций.

предсказание, управление

больцман рекуррентная алгоритм обучения больцмана

классификация образов

хебб многослойная прямого распространения

линейный дискрими-нантный анализ

анализ данных.классификация

образов

соревнование соревнование векторное квантование категоризация внутри класса.

сжатие данных

сеть art artmap классификация образов

без учителя коррекция ошибки

многослойная прямого распространения

проекция саммона категоризация внутри класса.

анализ данных

хебб прямого распростране-ния или соревнование

анализ главных компо-нентов

анализ данных.сжатие данных

сеть хопфилда обучение ассоциативной памяти

ассоциативная память

соревнование соревнование векторное квантование категоризация.сжатие данных

som кохонена som кохонена категоризация.анализ данных

сети art art1, art2 категоризация

смешанная коррекция ошибки и соревнование

сеть rbf алгоритм обучения rbf классификация образов.

аппроксимация функций.

предсказание, управление

Известные алгоритмы обучения

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01

442 Прикладной менеджмент

найти кратчайший маршрут из одного города в другой. При этом все города, расположенные по маршруту, необходи-мо посетить только один раз. В этой за-даче множество данных состоит из всех возможных маршрутов и их стоимостей, представленных в форме взвешенного графа. Правила определяют пути движе-ния из одного города в другой, а модуль управления решает, когда и какие прави-ла применять.

Во многих практических задачах до-ступный набор знаний является непол-ным или неточным. В таких ситуациях используются вероятностные рассужде-ния, позволяющие системам искусствен-ного интеллекта работать в условиях не-определенности [1; 2; 4–12].

3. Обучение. В простейшей модели машинного обучения, представленной на рис. 3, информацию для обучаемо-го элемента предоставляет сама среда. Обучаемый элемент использует полу-

ченную информацию для модернизации базы знаний, знания из которой функ-циональный элемент затем использует для выполнения поставленной задачи. Информация, поступающая из внешней среды, является несовершенной, поэто-му обучаемый элемент заранее не знает, как заполнить пробелы или игнориро-вать несущественные детали. Машина действует наугад, после чего получает сигнал обратной связи от функциональ-ного элемента. Механизм обратной свя-зи позволяет системе проверять рабо-чие гипотезы и пересматривать их по мере необходимости.

Машинное обучение может включать два совершенно разных способа обра-ботки информации: индуктивный и де-дуктивный. При индуктивной обработке информации общие шаблоны и правила создаются на основании практического опыта и потоков данных. При дедуктив-ной обработке информации для опреде-

ления конкретных фактов используются общие правила. Обучение на основе по-добия представляет собой индуктивный процесс, а доказательство теорем – де-дуктивный, поскольку оно опирается на известные аксиомы и уже доказанные теоремы. В обучении на основе объяс-нения используется как индукция, так и дедукция.

Возникающие при обучении слож-ности и накопленный при этом опыт привели к созданию различных методов и алгоритмов пополнения баз знаний. В частности, если в данной предметной области работают опытные профессио-налы, проще получить их обобщенный опыт, чем пытаться дублировать экспе-риментальный путь, который они прош-ли в процессе его накопления. Эта идея и положена в основу экспертных систем.

В заключение следует отметить, что в статье уточнены теоретико-методоло-гические основы исследования в обла-сти интеллектуальных информационных систем на базе нейронных технологий и обобщены методологические основы ис-следования нейронных сетей в качестве особой формы интеллектуальных ин-формационных технологий. Внедрение, применение и развитие нейросетевых технологий для управления работой кон-кретного промышленного предприятия способно привести к повышению про-изводительности всего предприятия и сокращению сроков самоокупаемости средств, потраченных на развитие ин-формационных технологий поддержки принятия управленческих и плановых решений.

Представление

Рассуждение

Обучение

Рис. 2. Ключевые функции систем искусственного интеллекта

среда Элементобучения

база знаний Исполнительныйэлемент

Рис. 3. Простейшая модель машинного обучения


pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

43

Источники

1. Барский А.Б. Нейронные сети: распознавание, управление, приня-тие решений. М.: Финансы и статистика, 2004.

2. Бэстенс Д.Э., Ван Ден Берг В.М., Вуд Д. Нейронные сети и финансовые рынки. Принятие решений в торговых операциях. М.: ТВП, 1997.

3. Виноградова Е.Ю. Управление внедрением информационной систе-мы планирования на предприятии // Cовременные проблемы приклад-ной информатики: сб. науч. тр. Междунар. науч.-практ. конф. (27–28 мая 2008 г.) / отв. ред. И.А. Брусакова, Е.Н. Панова. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2008.

4. Горбань А.Н., Дунин-Барковский В.Л., Кирдин А.Н. и др. Нейроинфор-матика. Новосибирск: Наука. Сиб. предприятие РАН, 1998.

5. Ежов А.А., Шумовский С.А. Нейрокомпьютинг и его применения в экономике и бизнесе. М.: Финансы и статистика, 2004.

6. Кобелев Н.Б. Основы имитационного моделирования сложных эко-номических систем. М.: Дело, 2003.

7. Методы нейроинформатики: сб. науч. тр. / под ред. А.Н. Горбаня. Красноярск: КГТУ, 1998.

8. Рутковская Д., Пилиньский М., Рутковский Л. Нейронные сети, гене-тические алгоритмы и нечеткие системы. М.: Горячая линия-Телеком, 2006.

9. Хайкин С. Нейронные сети. Полный курс. М.: Вильямс, 2006.10. Царегородцев В.Г. Взгляд на архитектуру и требования к нейроими-

татору для решения современных индустриальных задач // Нейроинфор-матика и ее приложения: Материалы XI Всерос. семинара. Красноярск, 2003.

11. Царегородцев В.Г. К определению информативности независимых переменных для нейронной сети // Нейроинформатика и ее приложения: Материалы XI Всерос. семинара. Красноярск, 2003.

12. Царегородцев В.Г. Оптимизация предобработки данных для обуча-емой нейросети: критерии оптимальности предобработки // Материалы XIV Междунар. конф. по нейрокибернетике. Ростов н/Д, 2005. Т.2.

13. Vinogradova E.Yu. Experience of design of information system for complex operation of enterprise // Исследование, разработка и примене-ние высоких технологий в промышленности: сб. тр. Четвертой Между-нар. науч.-практ. конф. (02–05.10.2007, Санкт-Петербург, Россия) / под ред. А.П. Кудинова, Г.Г. Матвиенко. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2007. Т. 11. Высокие технологии, фундаментальные и прикладные исследования, об-разование.

References

1. Barskiy A.B. Neural networks: recognition, administration, decision-making. [Neyronnye seti: raspoznavanie, upravlenie, prinyatie resheniy]. Moscow, Finansy i statistika, 2004.

2. Baestaens D.E., van der Bergh W.M., Wood D. Neural Network. Solutions for Trading In Financial Markets. [Neyronnye seti i finansovye rynki. Prinyatie resheniy v torgovykh operatsiyakh]. Moscow, TVP Publ., 1997.

3. Vinogradova Ye.Yu. [Managing the implementation of the information system planning at the enterprise]. Sovremennye problemy prikladnoy infor-matiki. Sb. nauch. trudov Mezhdunar. nauch.-prakt. konf. May 27–28, 2008. [Modern problems of applied informatics. Proc. of scientific-practical confer-ence]. S.-Petersburg, 2008.

4. Gorban A.N., Dunin-Barkovskiy V.L., Kirdin A.N. et al. Neural informatics. [Neyroinformatika]. Novosibirsk, Nauka. Sib. predpriyatie RAN, 1998.

5. Ezhov A.A., Shumovskiy S.A. Neurocomputing and its application in economics and business. [Neyrokomp’yuting i ego primeneniya v ekonomike i biznese]. Moscow, Finansy i statistika, 2004.

6. Kobelev N.B. The fundamentals of simulation modelling of complex economic systems. [Osnovy imitatsionnogo modelirovaniya slozhnykh eko-nomicheskikh sistem] Moscow, Delo, 2003.

7. The methods of neural informatics. Collection of research papers. [Metody neyroinformatiki: sb. nauch. tr.]. Ed. by A.N. Gorban. Krasnoyarsk, 1998.

8. Rutkovskaya D., Pilin’skiy M., Rutkovskiy L. Neural networks, genetic al-gorithms and fuzzy systems. [Neyronnye seti, geneticheskie algoritmy i nechet-kie sistemy]. Moscow, Goryachaya liniya-Telekom, 2006.

9. Khaykin S. Neural networks. Complete course. [Neyronnye seti. Polniy kurs]. Moscow, Vilyams, 2006.

10. Tsaregorodtsev V.G. [A look at the architecture and requirements for neurosimulator to resolve modern industrial tasks]. Neyroinformatika i ee prilozheniya: Materialy XI Vseros. seminara. [Neural informatics and its applica-tions. Proc. XI All-Russia seminar]. Krasnoyarsk, 2003.

11. Tsaregorodtsev V.G. [On the definition of informative value of inde-pendent variables for a neural network]. Neyroinformatika i ee prilozheniya: Materialy XI Vseros. seminara. [Neural informatics and its applications. Proc. XI All-Russia seminar]. Krasnoyarsk, 2003.

12. Tsaregorodtsev V.G. [Optimization of data preprocessing for a trained neural network: criteria of preprocessing optimality]. Materialy XIV Mezhdu-nar. konf. po neyrokibernetike. [Proc. XIV Int. conf. on cybernetics]. Vol. 5. Ros-tov-on-Don, 2005.

13. Vinogradova Ye.Yu. [Experience of design of information system for complex operation of enterprise]. Issledovanie, razrabotka i primenenie vysokikh tekhnologiy v promyshlennosti. Trudy IV Mezhdunar. nauch.-pract. konf. [Research, development and application of high technologies in indus-try. Proc. IV Int. sci.-pract. conf.]. Ed. by A.P. Kudinov, G.G. Matvienko. Vol. 11. S.-Petersburg, 2007.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01

444 Экономика l Менеджмент l Маркетинг

Банковский бренд: роль, ответственность и перспективы

Сокращение числа коммерческих банков в России сопровождается

укрупнением остающихся на рынке бан-ковских услуг. Одновременно имеются предпосылки к увеличению доли ино-странного банковского капитала в россий-ской банковской системе (доля капитала нерезидентов возросла с 25,7% в 2008 г. до 27,4% в 2012 г.). Иностранный банковский капитал, как свидетельствует практика в России, представляют широко известные на международном уровне банковские структуры. Все это предопределяет уже-сточение конкуренции среди коммерче-ских банков и заставляет их искать формы и методы повышения своей конкуренто-способности. Здесь, на наш взгляд, воз-растает роль факторов, которые повыша-ют уровень известности, узнаваемости и привлекательности коммерческого банка. Среди них формирование, а впоследствии и развитие банком своего бренда. Нали-чие бренда повышает ответственность коммерческого банка за сохранение до-стигнутого им уровня работы. Не меньшее значение имеет постоянное расширение географии банковских подразделений, на которые распространяется бренд мате-ринского банка. Все это свидетельствует о наличии специфики банковского бренда и необходимости определения его осо-бенностей, характерных для банковской системы.

В настоящее время существуют раз-личные определения сущности бренда. В частности, К. Бове и У. Аренс определяют бренд как «набор утилитарных и символи-ческих ценностей, предназначенных для удовлетворения функциональных, соци-альных, психологических, экономических и прочих нужд потребителя» [1]. В этом случае нет четкого понимания сущности набора утилитарных ценностей, поскольку бренд не допускает упрощенного подхода к своему содержанию. По мнению К. Кел-лера, бренд есть продукт, который наде-лен особыми свойствами, что позволяет отличить его от другого товара или услуги [14]. В данном определении не раскрыто содержание особых свойств бренда, тог-да как бренд определен в виде продукта.

В этой связи отдельные характерные осо-бенности сущности бренда более четко отмечены С. Бедбери и Ф. Стефен, которые полагают, что «…бренд представляет со-бой результат психологического процес-са в уме потребителя. Бренд проникает в чувства, восприятие, опыт и тем самым формируют определенную концепцию в умах покупателей» [9]. На наш взгляд, наиболее точное определение сущности бренда сформулировал Р. Коч: бренд есть «…характерные особенности или назва-ние, данное товару или услуге с целью вы-делить его/ее среди товаров и услуг кон-курентов. Бренд является своеобразной гарантией, что товар или услуга обладают высоким и постоянным качеством» [15]. Таким образом, практически все опреде-ления в той или иной степени свидетель-ствуют, что бренд отражает совокупность уникальных свойств и гарантии высокого качества и тем самым оказывает психо-логическое воздействие на потребителя продуктов и услуг.

В отдельных случаях «бренду» проти-вопоставляют «торговую марку», что не вполне корректно. В основе такого вывода – перевод с английского языка, где поня-тия «бренд» и «торговая марка» являются синонимами. В результате на практике на-блюдается отсутствие дифференцирован-ного подхода к сущности бренда и торго-вой марки. Так, Американская ассоциация маркетинга считает, что торговая марка есть «название, термин, знак, символ, ри-сунок или их комбинация, предназначен-ные для того, чтобы идентифицировать продукт и дифференцировать его от про-дуктов конкурентов» [8]. Следовательно, торговая марка определяется марочным именем, марочным знаком и товарным знаком. Подобного мнения придержива-ются и известные специалисты в области маркетинга Ф. Котлер и Д. Аакер [3; 7].

Данный подход выделяет основные черты торговой марки, наличие которых свидетельствует о высоких потребитель-ских качествах соответствующих товаров и услуг. При этом не учитывается важный аспект в сущности торговой марки. По-следняя гарантирует высокое качество

калинкин евгений ВасильевичДоктор экономических наук, профессор кафедры финансов и цен

Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова117997, РФ, г. Москва, пер. Стремянный, 36Тел.: (499) 237-94-36E-mail: [email protected]

ТиМоФееВа Марина ВикторовнаАспирант кафедры финансов и цен

Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова117997, РФ, г. Москва, пер. Стремянный, 36Тел.: (499) 237-94-36E-mail: [email protected]


банковский бренд

брендинг

управление брендом

ребрендинг

суббренд

торговая марка

логотип

нематериальные активы

Аннотация

В статье рассматриваются отдельные про-блемы определения сущности бренда, выделены специфические особенности банковского бренда и его роль в банковской сфере.

Определены основные этапы формирования банковского бренда и его развития. Обоснована социальная и деловая ответственность брендо-держателя в рыночной экономике.

JEL classification

G21, M31

Economics l Мanagement l МarketingU

pravlen

etS № 2/48/ 2

01

445

Banking Brand:the Role, Responsibility and Prospects

A decline in the number of commer-cial banks in Russia is accompa-

nied by enlargement of banking services remained in the market. At the same time there are prerequisites for an increase in the share of foreign banking capital in the Russian banking system (the share of non-resident capital increased from 25.7% in 2008 to 27.4% in 2012). As the Russian prac-tice demonstrates, foreign banking capital is presented by banking structures wide-ly-known internationally. All this creates stronger competition among commercial banks and forces them to seek forms and methods to improve their competitiveness. At this point, we see a strengthening role of factors that elevate the level of awareness, recognition and attractiveness of a com-mercial bank’s brand. These factors include creation and subsequent development of the brand by the bank. Having its own brand, a commercial bank advances its re-sponsibility for preserving the performance achieved. A constant geographical expan-sion of banking units which work under the same brand as the parent bank is equally important. All these factors prove that a banking brand has its specific character and there is a necessity to define its special features that are characteristic of the bank-ing system.

Nowadays there exist various defini-tions of the essence of a brand. In particu-lar, C. Bovee and W. Arens define a brand as “a set of utilitarian and symbolic values designed to meet functional, social, psy-chological, economic and other consumer needs” [1]. In this case, there is no clear un-derstanding of the essence of utilitarian val-ues since a brand does not allow a simplified approach to its content. According to K. Kel-ler, a brand is a product possessing special properties which differentiate it from other products and services [14]. This defini-

tion does not discover special features of a brand whereas it is construed as a product. In this regard, some characteristics of the es-sence of a brand are clearly underlined by S. Bedbury and F. Stephen. They believe that “a brand is a result of a psychological pro-cess in a consumer’s mind. It penetrates into feelings, perception and experience and thereby frames a certain concept in minds of customers” [9]. In our opinion, R. Koch proposes the most precise definition of the essence of a brand. He argues that brand is “typical features or a name given to a prod-uct or a service in order to keep it distinct from competitors’ products and services. Brand appears to be some kind of a guaran-tee that this product/service is of high and consistent quality” [15]. Hence, virtually all the definitions to some extent show that a brand reflects a combination of unique features and guarantees of high quality and thus exerts psychological influence on con-sumers of products and services.

In some cases brand is opposed to trademark but this is not quite correct 1. The basis for this conclusion is translation from the English language in which the terms brand and trademark are synonymous. As a result, in practice there is no differentiated approach to the essence of a brand and a trademark. Thus, the American Marketing Association assumes that a brand is “a name, term, design, symbol, or any other feature that identifies one seller’s good or service as distinct from those of other sellers” [8]. Consequently, a trademark is identified by a brand name, brand mark and trade design. Well-known marketing experts Ph. Kotler and D. Aaker share the same opinion [3; 7].

This approach highlights the main fea-tures of a trademark indicating high con-sumer qualities of products and services. At that, one important aspect of the essence of a trademark is ignored. Its essence guar-

Yevgeny V. kAliNkiNDr. Sc. (Ec.), Prof. of Finances and Prices Dept.

Plekhanov Russian University of Economics117997, RF, Moscow,Stremyanny St., 36Phone: (499) 237-94-36E-mail: [email protected]

Marina V. tiMoFEEVAPostgraduate of Finances and Prices Dept.

Plekhanov Russian University of Economics117997, RF, Moscow,Stremyanny St., 36Phone: (499) 237-94-36E-mail: [email protected]

Key words

banking brand

branding

brand management

rebranding

subbrand

trademark

Logo

intangibLe assets

Summary

The article discusses some problems in defin-ing the essence of a brand, highlights specific fea-tures of a banking brand and its role in a banking sphere.

The authors determine the main stages of for-mation and development of a banking brand. Social and business responsibility of a brand owner in the market economy is substantiated.

JEL classification

G21, M31

1 In the Russian practice, the terms trademark and brand have different meanings. In the article these terms meet the following definitions. Trademark is an object of industrial property which represents a symbol/designa-tion on a product or its packaging used by manufacturers in order to differentiate their products from products of other sellers. Trademark can be verbal, graphic (visual), phonic, etc. Brand is a complete, exclusive, recognizable and attractive image of a trademark that possesses a unique value for a certain target audience. Brand guarantees of product or service quality and is perceived by consumers on a psychological level. Trade design is a trademark (or a part of it) that is subject to registration and has a direct copyright holder. The primary purpose of a trade design is juridical protection. Thus, the main difference between trademark, brand and trade design is the field of the terms’ usage.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


ТИП КЛИЕНТОВ

ПРЕДПОЧТЕНИЕ ПРОДУКТА/УСЛУГИ

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БАНКА С КЛИЕНТОМ

Юридические лица с различными масштабами и профилем бизнеса

Повышенные требования к квалификации работников банков в области корпоративных финансов

Тип клиентов, которые способствуют обновлению и расширению банковских услуг

Физические лица с различным уровнем дохода

Соответствие совокупности банковских услуг

персональным предпочтениям

Предпочтения индивидуального сопровождения(наличие персонального сопровождения)

Банковские продукты и услуги относительно типа клиентов

реализуемых маркодержателем товаров и услуг на основе повышенных требований к их производителям. Например, назва-ния торговых центров «Леруа Мерлен», «Икеа» могут считаться брендом, однако это по существу торговые марки. Их уз-наваемость обусловлена возможностью предоставлять для покупателя широкую совокупность качественных товаров, про-изведенных в различных странах мира, в том числе брендодержателями. Именно поэтому такие бренды, как «Мерседес», нельзя относить к торговой марке, и эта автомобильная компания до последнего времени не размещала свое производство в других странах.

Расширение географии бренда обус-ловлено процессом глобализации. Меж-дународное разделение труда и стремле-ние снизить затраты заставляет ведущих брендодержателей размещать часть сво-его производства в других странах. Не-смотря на стремление брендодержателя сохранить свою ответственность на ос-нове контроля за технологическими и другими процессами, клиент автосалона или отдела продаж сложной техники, видя знакомый бренд, дополнительно уточняет место производства автомобиля и других высокотехнологичных товаров.

Определение существенных разли-чий между брендом и торговой маркой требуется для исключения юридических коллизий на корпоративном уровне. Это необходимо и при наличии терминоло-гической путаницы между понятиями «торговая марка» и «товарный знак». В России определение «товарного знака» дано только в Гражданском кодексе РФ (ст. 1477) как «обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринима-телей». Подобное определение Американ-ская ассоциация маркетинга дает уже от-носительно торговой марки. В российском законодательстве нет определения «тор-говой марки», следовательно, отсутствует ее правовая защита. Тем более что в Граж-данском кодексе РФ (ст. 1482) отмечается, что в качестве товарных знаков могут быть

зарегистрированы словесные, изобрази-тельные, объемные и другие обозначения или их комбинации. В этой связи товарный знак может рассматриваться как атрибут конкретного продукта, его модификации, присваиваемый в соответствии с действу-ющим законодательством.

Торговая марка сбытовой органи-зации носит более общий характер, по-скольку эти и торговые организации могут реализовывать наряду с другими широ-кий спектр товаров с товарными знаками различных производителей. В этом случае качество товаров гарантируется не только производителем, но и маркодержателем.

Таким образом, бренд – понятие более высокого уровня и относительно банков-ской сферы требует детального исследо-вания. Бренд свидетельствует о стиле жиз-ни группы потребителей с определенной жизненной философией. Бренд для них раскрывает большой набор идей, обра-зов, ассоциаций о продукте или услуге и во многом воспринимается потребителем на психологическом уровне.

В условиях активного развития во всех экономически развитых странах сферы услуг, как главного конкурента промышленного производства, растет спрос на финансовые услуги, повышая требования к банковской системе. В по-следней бренды становятся эффектив-ным инструментом для расширения кли-ентской базы. В значительной степени это связано как с типом клиентов, так и с различиями в востребованных ими бан-ковских продуктах и услугах. Эти особен-ности отмечаются специалистами и наи-более полно отражены в работе С. Рута [16]. На их основе можно сформировать ожидания различных групп клиентов от брендодержателя (см. рисунок).

Вышеприведенные данные свиде-тельствуют о том, что различные типы клиентов вынуждают банки расширять совокупность продуктов и услуг, а также формировать особую политику взаимо-действия с разными группами клиентов. Подобные особенности отражаются брен-дом и учитываются при его развитии.

В России имеющиеся бренды коммер-ческих банков зачастую обязаны своей известностью прошлым заслугам. Так, «Сбербанк» до настоящего времени мно-гими воспринимается как государствен-ный банк, что гарантирует его надежность и, соответственно, привлекательность. Это положение изменяется по мере снижения среднего возраста его потенциальных клиентов и сопровождается сокращением доли в депозитах населения. Такая ситуа-ция свидетельствует о приоритете других коммерческих банков с более привлека-тельными ставками по депозитам в рамках страховой суммы.

Свою специфику имеют и банков-ские рекламные кампании. При наличии бренда в банковской системе реклама не играет ключевой роли, и узнаваемое графическое изображение бренда по-зволяет банку избежать затрат на массо-вую рекламу и дополнительные реклам-ные атрибуты. В этом случае ставки по кредитам и депозитам сохраняются или повышаются благодаря узнаваемости бренда, а также количеству банкоматов, масштабности территориальной сети филиалов и дружелюбному сервису. Ре-кламные кампании проводят все банки без исключения, но при этом отпадает необходимость в подобных кампаниях, свидетельствующих о дополнительных льготах, выгодных предложениях, и про-чих маркетинговых акциях банка.

Наличие бренда или стремление к его формированию требует повышенно-го внимания к квалификации персонала. В связи с этим большое значение имеют тренинги и обучающие программы для сотрудников. Эффект этой работы сказы-вается на рынке труда. Банковский бренд способствует привлечению высококвали-фицированных специалистов в области банковского дела, готовых к общению с различными группами клиентов. В этом определенное отличие банковского брен-да от бренда в производственной сфере, где только незначительная часть персона-ла занята в общении с клиентами.


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

447

Banking products and services according to types of clients

antees outstanding quality of goods and services provided by a brand-holder on the basis of increased standards for their producers. For example, the names of the shopping centers Leroy Merlin and IKEA can be considered as brands but they are es-sentially trade names. In this case, brand awareness is explained by their possibility to provide customers with a variety of high-quality products manufactured in different countries and by brand-holders as well. That is why such brands as Mercedes cannot be attributed to a trademark, and until later this automaker has not initiated production in other countries.

Geographical expansion of a brand is caused by the process of globalization. International division of labour and desire to cut costs force the leading brand-hold-ers to locate a part of their production in other countries. Despite the efforts of a brand-holder to retain its responsibility by supervising technological and other processes, when clients of a car dealer or a sales department of sophisticated equip-ment see a familiar brand they ascertain the country of origin of a car or other high-tech products.

Determining the significant differences between a brand and a trademark is re-quired to avoid legal collisions at corporate level. It is also necessary if there is a termi-nological confusion between the terms trademark and trade design. In Russia, the definition of trade design is provided only in the Civil Code of the Russian Federation (Article 1477) as “a designation intended to individualize products of legal entities or sole traders”. The American Marketing As-sociation gives the same definition to the term trademark. The Russian legislation does not offer a definition of a trademark and therefore there is no legal protection for it. Moreover, the Civil Code of the Rus-sian Federation (Article 1482) specifies that verbal, graphic (visual), volume and other designations and their combinations can be registered as trademarks. In this regard, a trademark can be considered as an attrib-ute of a particular product and its modifi-

cations introduced in accordance with the current legislation.

A trademark of a sales organization is of a more general character since sales and trade organizations can realize, along with others, a wide range of products with trade designs of various manufacturers. In this case the quality of products is guaranteed by not only the producer but also by the brand-holder.

Thus, a brand is a notion of a higher level and in terms of the banking sector is subject to a detailed investigation. A brand shows the lifestyle of a group of consumers following a certain philosophy of life. For them, a brand evokes a large set of ideas, images, and associations of the product or a service and is largely perceived by a con-sumer at psychological level.

While in all economically developed countries there is a rapid development of the services sector as the main competi-tor of industrial production, the demand for financial services is growing as well and this raises the requirements for the banking system. In this system brands serve as an effective tool to build up a broad clientele. This is largely due to the type of clients and the differences in the banking products and services they need. These peculiarities are widely-known among specialists and dis-cussed in detail in the work of S. Root [16]. On their basis one can establish what vari-ous groups of clients expect of the brand-holder (see the Figure).

The above-mentioned data suggests that different types of customers force banks to expand the set of products and services and formulate a special coopera-tion policy between disparate groups of cli-ents. Such features are reflected by a brand and taken into account in the process of its development.

Today’s brands of commercial banks in Russia own their reputation to the past merits. For example, until recently many people have perceived Sberbank as a state bank that guarantees its reliability and, therefore, appeal. The situation changes as the average age of its potential clients low-

ers and is accompanied by a reduction in the share of population’s deposits. This fact demonstrates the priority of other commer-cial banks with more profitable rates on de-posits within the insurance coverage.

Advertising campaigns of banks have their own specifics. If there is a brand in the banking system, then advertising is not of the key importance and recogniz-able graphic design of a brand allows the bank to avoid costs associated with mass advertising and additional promotional at-tributes. In this case, the credit rates remain unchanged or increase thanks to the brand awareness, as well as the number of ATMs, the scale of territorial branch network and friendly service. All the banks without ex-ception undertake advertising campaigns, but at that there is no need in such cam-paigns which inform of additional benefits, favourable offers and other marketing ac-tivities of a bank.

The existing brand or an objective to create one requires a careful attention to be paid to staff competence. In this connec-tion, high importance lies in trainings and education programs for employees. The result of this work affects the labour mar-ket. A banking brand encourages attracting highly-qualified personnel in the banking business who are trained to deal with vari-ous groups of clients. This differentiates a banking brand from a brand in production sphere in which only a part of the personnel is engaged in communication with clients.

Conservatism in the essence of bank-ing services limits the opportunities for re-branding of a bank. In the industrial sector the necessity for rebranding is conditioned by changing requirements, at state level in particular, for instance, with respect to cigarette advertising. In the European Un-ion this is the circumstance that made the Japanese company Japan Tobacco (JT) to abandon the brand Mild Seven in which the word mild on packs of cigarettes contradict-ed the anti-smoking campaign. At the same time, the company did not have to alter the brand in other countries [2].

TYPE OF CLIENTS

PREFERENCE FORA PRODUCT/SERVICE

INTERACTION BETWEEN BANK AND CLIENT

Legal entities of various scale and business profile

Special requirements for qualifications of bank emploees in the field of corporate finance

Type of clients encouraging expansion of banking services

Individuals with various income levels

Correspondence between banking servicesand personal preferences

Preferences for individual approach(available personalized support)

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Консервативность сущности банков-ских услуг ограничивает возможность банковского ребрендинга. В производ-ственной сфере необходимость ребрен-динга обусловлена изменениями требо-ваний, в частности, на государственном уровне, например, относительно рекламы сигарет. В Европейском союзе именно это обстоятельство заставило японскую ком-панию «Japan Tobacco» (JT) отказаться от бренда «Mild Seven», где слово «мягкий» на пачке сигарет противоречило антита-бачной кампании. При этом в других стра-нах подобного изменения бренда данной компании не потребовалось [2].

На наш взгляд, в содержание ребрен-динга следует включать и «размывание» основного бренда, характерного для групп компаний, в связи с расширением струк-туры бизнеса, т.е. его диверсификацией. Этот процесс в производственной сфере постоянно развивается. Так, в группе JT параллельно основному производству сигарет формируются новые направле-ния бизнеса: фармацевтика, производство продуктов питания под самостоятельны-ми брендами. Подобное наблюдается в компаниях с мировыми брендами: «Gen-eral Electric», «Coca-Cola» и др. Однако в любом случае потребитель, как правило, ощущает наличие первичного бренда и преемственность соответствующих атри-бутов. Такая практика нехарактерна для банковской сферы, где не наблюдается принципиально новых видов услуг.

Для компаний в производственной сфере большое значение играет практика приобретения «чужих» брендов для уси-ления своего положения на рынке. Приме-ром такой сделки на алкогольном рынке является покупка японской «Suntory» в 2014 г. американской корпорации «Beam Inc.», в которой ряд компаний имеет соб-ственные бренды. Объединение брендов обеих компаний позволит сосредоточить в одних руках популярные алкогольные бренды и тем самым повысить свой рей-тинг на рынке алкоголя [6]. Практика объ-единения брендов имеет место и в банков-ской сфере. Примерами являются сделки по приобретению «Сбербанком» и «Внеш-экономбанком» турецкого Denizbank AS и «Газпромбанка». Последние сохранили свои бренды, значение которых усили-вается за счет брендопокупателя. В не-которых случаях банки придерживают-ся стратегии объединения брендов под брендом покупателя (покупка группой «ВТБ» «Транскредитбанка»).

В последнее время в производствен-ной сфере активно применяется стра-тегия создания суббренда – бренда для

компании, производящей отдельный про-дукт (или линию продуктов), отличный от материнского, но сохраняющий непо-средственную связь с ним. Суббрендин-говая стратегия используется, когда новая компания желает достичь известности суббренда за счет узнаваемости материн-ского бренда. Примерами суббрендов на рынке потребительских товаров являются Sony Walkman, Nike Air Force и др.

В банковской сфере практика создания суббрендов также получила распростра-нение. Коммерческие банки предпочита-ют использовать суббренд, когда работа банка имеет узкую направленность. При-мером использования суббренда в бан-ковской сфере является дочерний банк «ВТБ24» группы «ВТБ», который специали-зируется на розничных операциях. Эффек-тивность его работы подтверждается ко-личеством филиалов (более 1000), а также приобретением «Транскредитбанка».

Одну из ключевых ролей в формиро-вании успешного бренда банка играет его графическое изображение. В качестве графического изображения бренда чаще всего выступает логотип, позволяющий выделить коммерческий банк среди кон-курентов. По мнению аналитического агентства Brand Analytics, логотип пред-ставляет собой «знак (символ), состоящий из текста и (или) графики, являющий-ся отличительным для компании» [10]. В России сущность «логотипа» отражена в Гражданском кодексе (ст. 1482), где его графическое изображение представляет-ся составной частью товарного знака. На наш взгляд, логотип имеет более широкое значение – он должен отражать фирмен-ный стиль компании и основные ценности бренда.

При выборе логотипа следует обра-щать особое внимание на его соответ-ствие внутреннему содержанию банков-ского бренда.

Одним из успешных примеров графи-ческого изображения бренда является ло-готип «Сбербанка» – «Копилка для денег», – ассоциирующийся у клиентов с благо-надежностью и стабильностью. Также при-мером является изображение двух пере-крещенных лошадиных голов на логотипе «Райффайзенбанка». С давних времен в Европе прикрепляли этот знак к фронто-нам домов, чтобы уберечь семьи от зла и несчастий. Подобное изображение на банковском логотипе предопределяет на-дежность и высокое качество широкого спектра банковских услуг.

Удачное графическое изображение бренда не всегда гарантирует успешную работу банка. Это подтверждает ситуация

с отзывом лицензии у «Мастер-банка». Этот коммерческий банк в качестве ло-готипа использовал широко известный рериховский знак «Знамя мира» – символ Пакта Рериха, первого в истории междуна-родного договора о защите художествен-ных, научных учреждений, исторических памятников. Выбор такого графического изображения накладывает определенную ответственность, поскольку «Знамя мира» является отражением прошлого, настоя-щего и будущего в круге Вечности. Однако этот знак не предотвратил отзыв лицензии у «Мастер-банка», поскольку многообеща-ющий логотип и, соответственно, бренд не могут существовать в условиях наруше-ния брендодержателем установленных за-конодательных и нормативных актов.

Соответствие высокого уровня работы коммерческого банка, имеющего бренд, дает брендодержателю определенные конкурентные преимущества. Во-первых, бренд способствует расширению клиент-ской базы банка. Узнаваемый банковский бренд предопределяет уверенность в высоком уровне банковских услуг у по-стоянных и потенциальных клиентов. В этом случае снижаются затраты на рекла-му, поскольку наличие узнаваемого лого-типа бренда не требует дорогостоящих рекламных кампаний. Во-вторых, бренд позволяет привлекать финансовые ресур-сы по относительно низкой цене, напри-мер, ставки по депозитам самые низкие у «Сбербанка», но его клиенты не огра-ничивают свои вложения установленной страховой суммой. В-третьих, бренд спо-собствует закреплению постоянной кли-ентуры. Это подтверждает зарубежный опыт, где несколько поколений на уровне домохозяйств имеют «свой» банк. В свою очередь, такой банк обладает хорошей информационной базой в отношении постоянных клиентов. Это позволяет, в частности, предоставлять более дешевые кредиты за счет снижения финансовых рисков. Поскольку бренд символизирует высокий уровень банковских услуг, это об-стоятельство широко используется пери-ферийной сетью брендодержателя. Бренд материнского банка повышает конкурен-тоспособность периферийных филиалов.

На международном уровне наблюда-ется повышенное внимание к управле-нию банковскими брендами. В частности, это подтверждается ростом стоимости банковских брендов. Если в 2001 г. среди 100 самых дорогих мировых брендов, по данным международного агентства Inter-brand, только четыре были банковскими (American Express, Citi, Merrill Lynch, Gold-man Sachs) [12], то в 2012 г. их число увели-


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

449

In the authors’ view, rebranding should also encompass the “blurring” of the main brand typical of the groups of companies due to the expansion of the business struc-ture, i.e. its diversification. This process in the industrial sphere is constantly evolving. Thus, simultaneously with the core produc-tion (cigarettes) the JT Group develops new business areas such as pharmaceutical and food products under independent brands. The same trend is characteristic of the com-panies with global brands – General Elec-tric, Coca-Cola, etc. However, in any case a consumer usually feels the presence of the primary brand and the continuity of related attributes. Such a practice is uncommon for the banking sector in which there are no brand-new types of services.

The practice of buying “outside” brands in order to strengthen their market position plays a significant role for the companies in the production sphere. As an example in the alcohol market we can mention the following. In 2014 the Japanese Santory Holdings has acquired the American corpo-ration Beam Inc. in which a number of com-panies have their own brands. Combining the brands of the two companies will help to concentrate popular alcohol brands in a single pair of hands and improve the rank-ing in the alcohol market [6]. The practice of combining brands takes place in the banking sector too. Examples include the acquisition of the Turkish Denizbank AS and Gazprombank by Sberbank and Vneshek-onombank correspondingly. The purchased banks retained their brands, the value of which is enhanced by means of the buyer of the brand. In some cases, banks pursue the strategy to combine brands under the buyer’s brand (the acquisition of Transcred-itbank by VTB).

Recently, in the production sector there is a tendency to use the strategy of creat-ing a sub-brand – a brand for a company producing a separate product (or a prod-uct line) which is different from the parent brand but maintains a close relation to it. The sub-brand strategy is implemented when a company aspires to achieve recog-nition of the sub-brand based on aware-ness of the parent brand. The examples of sub-brands in the consumer market are Sony Walkman, Nike Air Force, etc.

In the banking sector the practice of sub-brands’ creation is also widespread. Commercial banks prefer to apply a sub-brand when a bank’s activity is character-ized by a narrow focus. The example of using sub-brands in the banking sphere is a subsidiary bank VTB24 of the VTB Group that specializes in retail operations. The ef-

fectiveness of its work is confirmed by the number of its branches (more than 1000) and acquisition of Transcreditbank.

A graphic representation plays one of the key parts in forming a successful brand. A logotype which distinguishes a commer-cial bank from its competitors often serves as a graphic design of a brand. According to the analytical agency Brand Analitics, a logo is “a design (symbol) comprising text and/or graphics which is distinctive for the com-pany” [10]. In Russia, the essence of a logo is stipulated in the Civil Code (Article 1482), in which its graphic representation is a part of a trade design. In our opinion, a logo has a broader meaning: it should reflect a corpo-rate identity and the core values of a brand.

When designing a logo, special atten-tion should be devoted to the correspond-ence between the logo and the internal content of a banking brand.

One of the examples of successful graphic representations of a brand is Sber-bank’s logo, a moneybox, which evolves the feelings of trustworthiness and stabil-ity. One more example is the logotype of Raiffeisen Bank with crossed horses’ heads. It can be traced back hundreds of years to European traditions, when this symbol was attached to gables of houses to protect inhabitants from evil and misfortune. This design as the bank logo signifies reliability and high quality of a wide range of banking services.

An appropriate graphic representation is not always a guarantee of a bank’s suc-cess. Revocation of Master-Bank’s license confirms this assertion. This commercial bank used the commonly known Roerich sign “The Banner of Peace” as its logo – a symbol of the Roerich Pact, the first ever international treaty on protecting artistic, scientific institutions and historical monu-ments. Such a choice imposes a certain responsibility since “The Banner of Peace” symbolizes the past, present and future in the circle of eternity. However, this sign did not prevent revocation of Master-Bank’s license as the promising logo and, accord-ingly, the brand cannot exist if a brand-holder violates the established laws and regulations.

A high level of services of a commercial bank having a brand gives certain com-petitive advantages to the brand-holder. First, a brand expands the bank’s clientele. A recognizable banking brand determines confidence in good quality of banking ser-vices among loyal and potential customers. In this case, advertising costs go down be-cause a recognizable logo of a brand does not need expensive advertising campaigns.

Second, a brand enables the bank to raise funds at relatively low cost. For instance, Sberbank offers the lowest deposit rates but its clients do not limit their investments with the insurance coverage. Third, a brand helps to build up a regular clientele. The in-ternational experience demonstrates that several generations of households have their “family” bank. In turn, such a bank has a strong information background concern-ing loyal clients. In particular, a bank can provide cheaper loans by reducing finan-cial risks. Since a brand symbolizes a high level of banking services, this fact is widely used by a peripheral network of the brand-holder. The parent bank’s brand improves competitiveness of peripheral banks.

At international level there is an in-creased focus on banking brand manage-ment. In particular, this is confirmed by rising costs of banking brands. According to the international agency Interbrand, in 2001 there were only four banking brands (American Express, Citi, Merrill Lynch, Gold-man Sachs) among the 100 most expen-sive global brands [12], but in 2012 this number increased to nine by J.P. Morgan, HSBC, Morgan Stanley, Visa, MasterCard, Credit Suisse) [13].

It is worth mentioning that one of the most valuable brands in 2011 Merrill Lynch (19th place of the ranking) was acquired by Bank of America and ceased to exist in 2008. The highly recognizable brand of Merrill Lynch increased the transaction value up to $50 billion that was almost twice as high as its market capitalization. This fact indicates that a successful banking brand contributes to maintaining high liquidity of a commer-cial bank in the financial market.

The survey of 171 marketing executives from banks and credit unions by the Finan-cial Brand and Aite Group in February 2013 demonstrates increased attention to bank-ing brand management. The findings of the survey showed that two-thirds of respond-ents carried out work on banking brand management. At the same time, only 29% conducted trainings on brand promotion. In this case a scrupulous attention should be directed to spreading of a brand book1 since common interest of the personnel in maintenance and development of a bank-ing brand increases work efficiency.

The results of these surveys illustrate that the practice of banking brand manage-ment can exert positive influence on their performance. Banks involved in active brand

1 Brand book is an official description of the es-sence and values of a brand, its self-identification and forms and methods to define them for employees and clients.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


чилось до девяти за счет J. P. Morgan, HSBC, Morgan Stanley, Visa, MasterCard, Credit Sui-sse) [13].

При этом стоит отметить, что один из самых дорогих брендов 2001 г. (19-е место рейтинга) – Merrill Lynch – прекратил свое существование в 2008 г. в результате его приобретения Bank of America. Наличие у Merrill Lynch широко узнаваемого бренда позволило увеличить стоимость сделки до 50 млрд дол., что было почти вдвое выше его рыночной капитализации. Данный факт свидетельствует, что успешный бан-ковский бренд способствует сохранению высокой ликвидности коммерческого бан-ка на финансовом рынке.

О повышенном внимании к управле-нию банковскими брендами свидетель-ствуют опросы 171 руководителя кре-дитных организаций в феврале 2013 г., выполненные компаниями The Financial Brand и Aite Group. Данные опросов по-казали, что 2/3 руководителей кредитных организаций ведут работу по управлению банковскими брендами. В то же время только 29% проводят регулярные тре-нинги по продвижению бренда. В этом случае особое внимание следует уделять распространению брендбука1, поскольку общий интерес персонала к поддержке и развитию банковского бренда повышает эффективность работы.

Результаты этих опросов свидетель-ствуют, что практика управления бренда-ми банков способна благотворно влиять на их работу. Банки, которые активнее управляют брендами, имеют более вы-сокий темп роста количества расчетных счетов (в 2012 г. – 8,6%), в то время как у банков, которые только начинают вво-дить такую практику, этот показатель ниже (3,3%). У первых более высокие темпы ро-ста и количества выданных кредитов (10 и 5,8% в 2012 г. соответственно) [17].

Широкомасштабная работа по фор-мированию банковских брендов требует, чтобы потенциальный брендодержатель с учетом специфики своей деятельности определил для себя:

l цель создания бренда и его графиче-ского изображения;

l целевую аудиторию бренда;l перспективы восприятия ценностей

бренда клиентами, в том числе потенци-альными;

l условия достижения соответствия бренда с предоставляемыми банковскими продуктами и услугами;

1 Под «брендбуком» здесь и далее понимает-ся официальное описание сущности и ценностей бренда, самоидентификации банка, а также формы и методы их обозначения для работников и клиен-тов.

l возможности эффективного исполь-зования бренда в работе персонала.

Приоритет разработки цели создания бренда и его логотипа необходим для определения условий позиционирова-ния бренда. В этом случае логотип будет служить и эффективным инструментом для сохранения и расширения клиент-ской базы банка. При наличии стратегии управления брендом можно определить целевую аудиторию банка, ее стиль жизни и философию.

Интеграция ценностей бренда в ра-боту банка во многом зависит от форми-рования у сотрудников ответственности за развитие бренда, за его качественную реализацию через предоставляемые бан-ком продукты и услуги. Здесь основными методами могут быть тренинги, информа-ционные собрания, наставнические про-граммы для новых сотрудников, выделе-ние и поощрение успешных работников. В конечном итоге это будет способство-вать закреплению персонала, его стрем-лению к повышению квалификации, а следовательно, и к улучшению взаимоот-ношений с клиентами.

О необходимости внедрения прак-тики управления брендами свидетель-ствуют данные консалтинговой компании BrandFinance за 2013 г., согласно которым семь российских банков вошли в рейтинг 500 самых дорогих банковских брендов. Самый дорогой российский банковский бренд – «Сбербанка» – занимает 13-е место рейтинга. Его стоимость за год вы-росла на 31% – до 14,16 млрд дол. За ним следуют «ВТБ» (рост стоимости на 30% – до 2,34 млрд дол.), «Банк Москвы» (рост стоимости в три раза – до 1,7 млрд дол.). В рейтинг также попали «Росбанк», «Номос-банк», «Уралсиб» и «Возрождение». В це-лом стоимость брендов этих банков за год выросла на 39% – до 19,5 млрд дол. [11]. Но следует отметить, что Россия отстает от других стран БРИКС. Стоимость брендов российских банков значительно меньше, чем стоимость банковских брендов Китая и Бразилии. Тем не менее вышеприведен-ные цифры свидетельствуют о необходи-мости использования зарубежного опыта по управлению брендами в банковской системе.

На практике стоимость банковских брендов определяется на уровне и других компаний. Так, согласно данным анали-тического агентства Interbrand за 2013 г., в России банковские бренды значитель-но уступают брендам производственных компаний, среди которых лидерами явля-ются «Газпром», «МТС», «Билайн», «Мега-фон», «Норильский Никель». «Сбербанк»

расположился на 6-м месте. Также из ком-мерческих банков в рейтинг Interbrand попали «Русский стандарт» (21-е место), «Альфа-банк» (25-е место), «Банк Москвы» (32-е место) и «ВТБ» (38-е место) [5].

Если сравнить результаты оценки BrandFinance c рейтингом Interbrand, то наблюдаются существенные различия в оценке стоимости банковских брендов. Так, стоимость бренда «Сбербанка» по вер-сии Interbrand в 5 раз ниже относительно выводов BrandFinance. Это свидетельству-ет об отсутствии единого подхода к оцен-ке брендов коммерческих банков консал-тинговыми и рейтинговыми компаниями. Различные формы и методы оценки бан-ковских брендов и соответствующие вы-воды в определенной степени сдержива-ют формирование и совершенствование управления ими. Например, исследования Interbrand свидетельствуют, что капита-лизация основных лидеров рейтинга в производственной сфере превышает сто-имость их брендов в 3–8 раз, тогда как у коммерческих банков данный показатель варьируется от 19 раз («Сбербанк») до бо-лее 206 раз («ВТБ»). Это свидетельствует о высокой зависимости капитализации компаний производственного сектора от успешности их брендов. Подобное не на-блюдается в банковской сфере.

Среди новых российских брендов, по мнению Forbes, наиболее успешным по своей концепции и визуальному воплоще-нию среди коммерческих банков можно считать «Лето Банк» – дочернюю структу-ру банка «ВТБ24» со специализацией на рынке потребительского кредитования. Успех данного бренда обусловлен узкой направленностью банка, привлечением ведущих агентств для разработки кон-цепции бренда (Brand Union Moscow) и дизайна (британское StartJudgeGill), ори-ентацией бренда на создание ощущения легкости и комфортности финансовых услуг. В результате, являясь новым на рын-ке, коммерческий банк «Лето Банк» про-демонстрировал высокую эффективность работы. В 2013 г. было открыто 270 кли-ентских центров, а кредитный портфель за вторую половину года увеличился более чем в 2,5 раза [4].

Таким образом, в условиях жесткой конкуренции на финансовом рынке фор-мирование и развитие банковского брен-да является эффективным не только для расширения клиентской базы, но и для роста стоимости бренда и, как следствие, увеличения стоимости банка в целом.


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

451

management outperformed their peers which only start deploying this practice in the number of checking accounts (8.6 and 3.3% in 2012 respectively). The first group of banks surpassed their peers in the growth rates and the number of issued loans (10 and 5.8% in 2012 respectively) [17].

The extensive work on the formation of banking brands implies that, consider-ing the specifics of its activity, the potential brand-holder should determine the follow-ing aspects:

l goal of creating the brand and its graphic representation;

l target audience of the brand;l possible perception of the brand’s val-

ues by customers, including potential ones;l conditions to achieve compliance of

the brand with the provided banking prod-ucts and services;

l opportunities for efficient use of the brand in the work of employees.

It is important to prioritize the purpose of creating a brand and its logotype in or-der to determine the conditions for brand positioning. In this case a logo will serve as an effective instrument to maintain and de-velop the customer base of a bank. If there is a brand management strategy, it is pos-sible to identify the target audience, its life-style and philosophy.

Integration of brand values into a bank’s activity is largely dependent on em-ployees’ responsibility for the brand devel-opment and its effective implementation through the products and services pro-vided by the bank. Here, the main methods include trainings, informational meetings, mentoring programs for new members, encouragement of successful employees, etc. Ultimately, this will result in formation of regular staff, their desire for further train-ing and, consequently, improvement in re-lationships with customers.

The data gathered by BrandFinance Consultancy in 2013 show the need for introducing brand management into prac-tice. It suggests that seven Russian banks are ranked among the 500 most expensive banking brands. The most valuable Rus-sian banking brand, Sberbank, takes the 13th place of the ranking. During one year its value increased by 31% – up to $14.16 billion. Sberbank is followed by VTB (the bank’s value boosted by 30% – up to $2.34 billion) and Bank of Moscow (its value tri-pled – up to $1.7 billion). The ranking also features Rosbank, Nomos-Bank, Uralsib and Vozrozhdeniye Bank. As a whole the value of these banking brands rose by 39% year on year – up to $19.5 billion [11]. It should be noted that Russia lags behind the rest of BRICS countries. The value of Russian bank-ing brands is considerably lower than those of China and Brazil. Nevertheless, the afore-mentioned figures ground the necessity to use international experience of brand man-agement in the banking sector.

In practice, the value of banking brands is determined at the level of other compa-nies. According to the data of Interbrand Agency in 2013, banking brands in Russia are inferior to brands of manufacturing companies such as Gazprom, MTS, Beeline, Megafon and Norilsk Nickel. Sberbank is ranked in the 6th position. The Interbrand ranking also features such commercial banks as Russkiy Standard Bank (21st place), Alfa-Bank (25th position), Bank of Moscow (32nd place) and VTB (38th position) [5].

When comparing the ranking of Brand-Finance with that of Interbrand, we can see significant differences in estimation of the value of banking brands. So, for example, Interbrand’s rating puts the brand value of Sberbank five times lower than the version of BrandFinance. This fact proves that there is no single approach to the brand valu-

ation of commercial banks by consulting and ranking companies. Various forms and methods for evaluation of banking brands and corresponding conclusions to some extent impede the formation and improve-ment of their management. For example, Interbrand research indicates that capitali-zation of the manufacturing leaders of the rating exceeds the value of their brands in 3–8 times, while this indicator for commer-cial banks ranges from 19 (Sberbank) to 206 times (VTB). This demonstrates a high de-pendence between capitalization of manu-facturing companies and success of their brands. It is not applicable to the banking sphere.

According to Forbes, Leto Bank is the most successful commercial bank among new Russian brands in terms of concept and visual representation, which is a subsidi-ary of VTB 24 specializing in the consumer credit market. The brand’s success is a result of the bank’s focused orientation, involve-ment of the leading agencies in formula-tion of the brand’s concept (Brand Union Moscow) and design (British brand agency StartJudgeGill), the brand’s orientation to-wards the feeling of lightness and comfort when using financial services. Eventually, the commercial bank as a new player in the market demonstrated impressive perfor-mance. In 2013, the bank opened 270 cus-tomer service centers and its credit portfo-lio during the last half of the year increased in more than 2.5 times [4].

Thus, under the tough competition in the financial market creation and develop-ment of a banking brand is an effective way to attract new customers, boost the brand value and, consequently, increase the over-all value of a bank.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Источники

1. Бове К., Аренс У. Современная реклама. М.: ИД «Довгань», 1995.2. Губский А. Управленческая философия Japan Tobacco не меняет-

ся // Ведомости. 2013. 26 дек.3. Котлер Ф. Маркетинг менеджмент: анализ, планирование, вне-

дрение, контроль. СПб.: Питер, 1998.4. Просветов И. Парад начинающих // Forbes. 2014. №1 (118).5. Самые дорогие российские бренды // Коммерсант.ru. 2014. URL:

www.kommersant.ru/doc/2323967 6. Японская Suntory выкупила производителя Jim Beam за 16 млрд

дол. // РБК. URL: http://top.rbc.ru/economics/14/01/2014/899163.shtml7. Aaker D.A. Building Strong Brand. NY: The Free Press, 1996.8. American Marketing Association. URL: www.ama.org 9. Bedbury S., Stephen F. A New Brand World: 8 Principles for Achieving

Brand Leadership in the 21st Century. NY: Viking Penguin, 2002.10. Brand Analytics. URL: www.br-analytics.ru11. BrandFinance. Banking 500. 2013. URL: www.brandfinance.com/

knowledge_centre/reports/brand-finance-banking-500-201312. Interbrand Best Global Brands Survey. 2001. URL: www.interbrand.

com/ru/best-global-brands/previous-years/best-global-brands-2001.aspx

13. Interbrand Best Global Brands Survey. 2012. URL: www.interbrand.com/ru/best-global-brands/2012/Best-Global-Brands-2012.aspx

14. Keller K.L. Strategic Brand Management: Building, Measuring and Managing Brand Equity: 2nd ed. NY: Prentice Hall, 2003.

15. Koch R. The Financial Times Guide to Management and Finance. L., 1994.

16. Root S. Branding for banks // UBS News for Banks. 2003. №4. URL: www.prophet.com/downloads/articles/Branding%20for%20Banks%20_%20Root.pdf

17. Shevlin R. The Power of Brand Management // The Financial Brand. 2013. URL: www.thefinancialbrand.com/33495/power-brand-manage-ment

References

1. Bovee C., Arens W. Contemporary advertising. [Sovremennaya re-klama]. Moscow, Dovgan Publ., 1995.

2. Gubskiy A. Management philosophy of Japan Tobacco does not change. [Upravlencheskaya filosofiya Japan Tobacco ne menyaetsya]. Vedomosti Newspaper, 2013, December 26.

3. Kotler P. Marketing management: analysis, planning, implementa-tion, and control. S.-Petersburg: Piter Publ., 1998.

4. Prosvetov I. The parade of novices. [Parad novichkov]. Forbes, 2014, no. 1(118).

5. The most expensive Russian brands. [Samye dorogie rossiyskie brendy]. Kommersant.ru. 2014. Available at: www.kommersant.ru/doc/2323967

6. Japanese Suntory bought Jim Beam producer for $16 billion. RBС. Available at: URL: http://top.rbc.ru/economics/14/01/2014/899163.shtml

7. Aaker D.A. Building Strong Brand. NY, The Free Press, 1996.8. American Marketing Association. Available at: www.ama.org 9. Bedbury S., Stephen F. A New Brand World: 8 Principles for Achieving

Brand Leadership in the 21st Century. NY, Viking Penguin, 2002.10. Brand Analytics. Available at: www.br-analytics.ru11. BrandFinance. Banking 500. 2013. Available at: www.brandfinance.

com/knowledge_centre/reports/brand-finance-banking-500-201312. Interbrand Best Global Brands Survey. 2001. Available at: www.

interbrand.com/ru/best-global-brands/previous-years/best-global-brands-2001.aspx

13. Interbrand Best Global Brands Survey. 2012. Available at: www.interbrand.com/ru/best-global-brands/2012/Best-Global-Brands-2012.aspx

14. Keller K.L. Strategic Brand Management: Building, Measuring and Managing Brand Equity: 2nd ed. NY, Prentice Hall, 2003.

15. Koch R. The Financial Times Guide to Management and Finance. London, 1994.

16. Root S. Branding for banks. UBS News for Banks. 2003. №4. Available at: www.prophet.com/downloads/articles/Branding%20for% 20Banks%20_%20Root.pdf

17. Shevlin R. The Power of Brand Management. The Financial Brand. 2013. Available at: www.thefinancialbrand.com/33495/power-brand-management


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

453

МецГеР александр альбертовичКандидат технических наук

Зао «Управляющая компания»620041, РФ, г. екатеринбург,пер. Трамвайный, 15Тел.: (343) 341-56-93E-mail: [email protected]

Аннотация

Рассматривается структура органов корпо-ративного управления в китайских акционер-ных компаниях. Отмечается специфика модели управления и контроля в китайской корпора-ции, обусловленная доминирующим влиянием государства. Отмечается устойчивость китай-ской модели корпоративного управления в рам-ках сохраняющейся системы социально-полити-ческого устройства и системы финансирования корпоративного сектора экономики.


китайская народная республика

модель корпоративного управления

государственное предприятие

частное предприятие

общее собрание акционеров

совет директоров

наблюдательный совет

правление

JEL classification

G3, O16

Органы корпоративного управления в китайских компаниях

Стремительный, по историческим меркам, выход Китайской Народ-

ной Республики на передовые рубежи в мировой системе хозяйствования не может никого оставить равнодушным. Экономика Китая по объему совокупного экспорта обгоняет безусловного лидера последних десятилетий – Германию и уже в течение нескольких лет по объему ВВП уступает лишь Соединенным Шта-там. В наибольшей степени это лидер-ство проявляется в сегменте крупного и крупнейшего бизнеса. Так, например, уже по итогам 2008 г. 500 крупнейших ки-тайских компаний по объему совокупной прибыли (171 млрд дол.) обогнали соот-ветствующую выборку американских компаний (99 млрд дол.)1.

Особый интерес китайский опыт по-строения системы хозяйствования вы-зывает в нашей стране, поскольку можно провести достаточно много историче-ских и экономических параллелей в раз-витии наших двух стран.

В данной статье предпринимается попытка проанализировать такой аспект функционирования китайских компа-ний, как система органов корпоративно-го управления и контроля. Разумеется, данное направление не позволяет дать абсолютно полную характеристику со-ответствующей национальной модели корпоративного управления, но тем не менее определяет ее базовые характе-ристики через соответствующую архи-тектуру органов управления и контроля, процессы их формирования и взаимо-действия.

Прежде чем перейти непосредствен-но к описанию структуры органов кор-поративного управления в китайских компаниях, необходимо кратко остано-виться на основных аспектах формиро-вания корпоративного сектора китай-ской экономики.

1 По результатам исследования, проведенного Китайским экономическим союзом (China Enterprise Confederation (CEC)). Цит. по: Chinas Top-500-Konzer-ne überflügeln US-Konkurrenz www.spiegel.de/wirt-schaft/unternehmen/gewinne-chinas-top-500-kon-zerne-ueberfluegeln-us-konkurrenz-a-647331.html

Развитие корпоративной структуры экономики в Китае

С точки зрения организационно-правового оформления в современном Китае представлены практически все традиционные форматы корпораций (общества с ограниченной ответствен-ностью, акционерные общества, пар-тнерства и т.д.). Однако для понимания специфики корпоративных процессов наибольшее значение имеет классифи-кация корпоративных предприятий по характеру их собственников. С этой точ-ки зрения для Китая принципиально важно выделение государственных, кол-лективных и частных предприятий.

Государственные предприятия представляют собой общества, чьим собственником является государство и которые финансируются последним. Впрочем, к типичным государственным предприятиям относятся не только пред-приятия, учрежденные исключительно государством, но и предприятия, в кото-рых его доля является доминирующей (более 50%) или относительно доминиру-ющей (от 25 до 50%). Таким образом, орга-низационно-правовой формой государ-ственного предприятия в современном Китае может быть не только унитарное предприятие, но и общество с ограни-ченной ответственностью, акционерное общество, предприятие с иностранным капиталом («Joint Ventures») или коопера-тивное предприятие.

Коллективные предприятия явля-ются собственностью определенного круга лиц. Например, для городского кол-лективного предприятия это трудовой коллектив, среди членов которого, в со-ответствии с их индивидуальным трудо-вым вкладом, распределяется прибыль от его деятельности. В свою очередь, сельскохозяйственное коллективное предприятие находится в собственности всех крестьян той местности, в которой оно учреждено [6. С. 30].

Отметим, что форма коллективного предприятия до 1992 г. (начало поли-тики «справедливого обращения») ис-

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Aleksandr A. MEtzGERCand. Sc.

zAo Upravlyayuschaya kompaniya620041, RF, Yekaterinburg, tramvayniy lane, 15Phone: (343) 341-56-93E-mail: [email protected]

Summary

The structure of corporate governance bod-ies in Chinese public companies is considered. The special features of the management and control model in a Chinese corporation due to the dominant role of the state are highlighted. The article stresses the stability of the Chinese model of corporate governance within the frames of the preserved system of socio-political order and the financing system of corporate sector of economy.

Key words

peopLe’s repubLic of china

modeL of corporate governance

state-owned enterprise

privateLy-owned enterprise

generaL meeting of stakehoLders

board of directors

board of supervisors

management

JEL classification

G3, O16

Corporate Governance Bodies in Chinese Companies

пользовалась во многих случаях лишь как прикрытие для фактически частных предприятий (так называемые предпри-ятия с «красной крышей»). Данный фе-номен был вполне объясним с учетом той политической дискриминации, ко-торой подвергались частные предпри-ятия в сравнении с формами коллектив-ной собственности. Естественно, что по мере ускорения экономических реформ и смягчения ограничений, препятству-ющих развитию частных предприятий, большинство коллективных предпри-ятия «с красной крышей» были преобра-зованы в кооперативные или полностью частные предприятия. Это в полной мере отвечало их внутреннему экономическо-му содержанию, хотя некоторая их часть по-прежнему носит наименование «кол-лективное предприятие».

Частные предприятия получили свое развитие в современном Китае как реакция на политику «открытых дверей». Основными механизмами создания по-добных предприятий были и остаются: 1) преобразование государственных и коллективных предприятий; 2) учрежде-ние их физическими лицами и предпри-ятиями в соответствии с требованиями законов «Об акционерных компаниях», «О предприятиях с иностранным капи-талом» и «О товариществах и партнер-ствах».

Как мы видим, несмотря на сохра-нение в китайской практике понятия «коллективное предприятие», оно в зна-чительной мере и достаточно давно по-теряло свою специфику, и основной во-дораздел с точки зрения корпоративных отношений следует сегодня проводить между государственными и частными предприятиями1.

Государственные акционерные ком-пании и компании с государственным управлением составляют по-прежнему

абсолютное большинство китайских акционерных обществ. В 2008 г. из 12 310 тыс. китайских акционерных об-ществ лишь 1 120 тыс., т.е. менее 10%, являлись частными акционерными об-ществами. Государственные компании по-прежнему доминируют и на органи-зованных торговых площадках, где их доля составляет более 60% [6. С. 33]. Это в определенной мере является истори-ческим следствием тех преференций, которые традиционно получал государ-ственный корпоративный сектор. На-пример, после начала экономических реформ начала 1990-х годов реальный доступ на биржу имели лишь достаточ-но крупные государственные предпри-ятия. Совокупный капитал предприятия должен был составлять не менее 10 млн юаней, предприятие должно было иметь не менее 1000 владельцев пакетов ак-ций стоимостью не менее 1000 юаней, государством определялось количество эмитируемых акций, цена размещения и т.д. Все это должно было создать пре-имущества для выхода на биржу и соот-ветствующей реструктуризации в пер-вую очередь государственных компаний. При этом активно использовался меха-низм создания государственными пред-приятиями своих дочерних компаний, которые и получали доступ на биржу. В результате именно государственные предприятия получали дополнительный источник финансирования, используя трансферт рыночного капитала от своих дочерних компаний.

Частные акционерные компании по темпам своего развития достаточно долго оставались в стороне от того бума частного предпринимательства, кото-рый наблюдается в стране в течение двух последних десятилетий. Частный сек-тор китайской экономики по-прежнему представлен преимущественно пред-

1 В качестве достаточно редкого и успешного исключения можно привести китайскую компанию Huawei (Huawei Technologies Co., Ltd.), которая стремительно и незаметно приблизилась вплотную к таким мировым гигантам IT-индустрии, как Samsung и Apple. Компания не является публичной, не имеет госу-дарственного участия, во всяком случае официального, и принадлежит членам своего трудового коллек-тива. См.: China hat das smarteste Smartphone-Unternehmen. www.faz.net/aktuell/wirtschaft/fruehaufsteher/technikriese-huawei-china-hat-das-smarteste-smartphone-unternehmen-12751598.html.


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

455

Таблица 1 – ТОП-10 публичных компаний нефтегазового сектора (май 2013 г.)

Таблица 2 – ТОП-10 публичных компаний банковского сектора (май 2013 г.)

приятиями малого и среднего бизнеса, и это находит свое отражение в структуре распределения данных предприятий по основным организационно-правовым формам. Безусловно доминирующими формами остаются индивидуальные предприятия и общества с ограниченной ответственностью, в то время как на част-ные акционерные компании приходится менее 3% всех частных предприятий [6. С. 35]. Тем не менее форма акционер-ного общества получает все большее распространение в китайском частном секторе, и в первую очередь как условие доступа к новым источникам финанси-рования, в том числе через биржу. Этому процессу в значительной мере способ-ствовало смягчение государственного администрирования процедуры допуска ценных бумаг на биржу, снижение в два раза требований по уставному капиталу акционерных компаний (2005 г.), соз-дание специализированных площадок на основных биржах. Так, например, в 2004 г. на бирже в Шэньчжэне начала свою работу площадка для компаний

малой и средней капитализации (Small and Medium Enterprise Board – SMEB). Там же в 2009 г. стартовала электронная платформа ChiNext, ориентированная на предприятия в сферах инновационной экономики. Обе площадки обеспечили с момента своего запуска определенное увеличение доли частных предприятий среди допущенных к торгам эмитентов, однако это изменение не являлось кар-динальным. Значительную «квоту» даже на этих специализированных площад-ках имеют те же самые государственные предприятия и предприятия с государ-ственным участием [6. С. 33].

Таким образом, приходится еще раз повторить, что становой хребет ки-тайского корпоративного сектора по-прежнему составляют государственные акционерные компании и компании с государственным управлением. Напри-мер, в 2009 г. первые 34 позиции в нацио-нальном китайском рейтинге занимали исключительно государственные кон-церны. Очевидно, что данный феномен отражается и в мировых бизнес-рей-

тингах. Иллюстрацией можно считать наиболее свежий рейтинг по версии журнала Forbes – Forbes Global 2000 [5], в соответствии с которым в число ТОП-10 мировых публичных корпораций входят четыре китайские компании, причем две из них располагаются на первой и вто-рой строчках рейтинга. Анализ рейтинга ТОП-30 мировых бизнес-лидеров позво-ляет четко выделить основные отрасли, в которых доминируют китайские ком-пании: сектор банковских услуг и ком-пании нефтегазового комплекса. Более углубленный анализ соответствующей информации о китайских компаниях по этим отраслям позволяет сделать ряд выводов, которые в определенной мере связаны с вопросами корпоративного управления, рассматриваемыми в дан-ной статье.

Как видно из табл. 1, в первую десятку мировых нефтяных гигантов входят две китайские государственные корпорации.

Корпорация PetroChina – дочерняя компания государственного концер-на China National Petroleum Corporation

рейтинг компания странапродажи прибыль активы

рыночная капитализация p/e roa

млрд дол. сша

5 exxon mobil сша 420,7 44,9 333,8 400,4 8,9 13,5

7 royal dutch shell нидерланды 467,2 26,6 360,3 213,1 8,0 7,4

10 petrochina китай 308,9 18,3 347,8 261,2 14,3 5,3

13 chevron сша 222,6 26,2 233,0 232,5 8,9 11,2

17 gazprom россия 144,0 40,6 339,3 111,4 2,7 12,0

18 bp великобритания 370,9 11,6 301,0 130,4 11,2 3,9

20 petrobras бразилия 144,1 11,0 331,6 120,7 11,0 3,3

23 total франция 240,5 14,1 224,1 115,5 8,2 6,3

26 sinopec китай 411,7 10,1 200,0 106,9 10,6 5,1

30 eni италия 163,7 10,0 185,2 86,3 8,6 5,4

рейтинг компания странапродажи прибыль активы

рыночная капитализация p/e roa

млрд дол. сша

1 icbc китай 134,8 37,8 2813,5 237,3 6,3 1,3

2 china construction bank китай 113,1 30,6 2241,0 202,0 6,6 1,4

3 Jpmorgan chase сша 108,2 21,3 2359,1 191,4 9,0 0,9

6 hsbc holdings великобритания 104,9 14,3 2684,1 201,3 14,1 0,5

8 agricultural bank china китай 103,0 23,0 2124,2 150,8 6,6 1,1

11 bank of china китай 98,1 22,1 2033,8 131,7 6,0 1,1

12 wells fargo сша 91,2 18,9 1423 201,3 10,7 1,3

19 citigroup сша 90,7 7,5 1864,7 143,6 19,1 0,4

22 bnp paribas франция 126,2 8,6 2504,2 71,3 8,3 0,3

27 mitsubishi ufJ financial япония 59,0 11,9 2653,1 85,7 7,2 0,4

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


(CNPC) – на момент размещения в 2007 г. 2,2% своего акционерного капитала на открытом рынке являлась абсолютным мировым лидером по рыночной капи-тализации. В настоящее время мате-ринской компании CNPC принадлежит по-прежнему свыше 86% акционерного капитала. Вторая в рейтинге китайская корпорация Sinopec-China Petroleum так-же является дочерней компанией одного из государственных концернов, в данном случае – China Petrochemical Corporation. Несмотря на лидирующие позиции в мировом рейтинге, как PetroChina, так и Sinopec-China Petroleum не отличаются высокой эффективностью своей деятель-ности. Например, средняя рентабель-ность активов данных компаний (ROA) составляет 5,2%, в то время как усред-ненное значение этого показателя по другим компаниям того же ТОП-10 со-ставляет 7,9%. Относительно высокая оценка рынком через показатель P/E (среднее значение 12,4) отчасти объяс-няется низкой долей акций в свободном обращении (free float) при сохраняющем-ся достаточно высоком мировом спросе на китайские активы.

Табл. 2 позволяет проанализировать положение китайских компаний в бан-ковском сегменте.

Именно в этом сегменте два китай-ских банка являются абсолютными миро-выми лидерами, еще два банка фактиче-ски входят в мировой ТОП-10. Остается лишь повторить, что все указанные бан-ки являются государственными. Особо следует остановиться на крупнейшем финансовом учреждении – Industrial and Commercial Bank of China (ICBC). В 2006 г. в ходе размещения 18% своего уставного капитала на Шанхайской и Гонконгской биржах банку удалось привлечь рекорд-ные в мировой истории 22 млрд дол. Тем не менее и на сегодняшний день абсо-лютный контроль над компанией нахо-дится в руках китайского правительства. Если провести аналогичный анализ веду-щих китайских банков, то в глаза броса-ется достаточно любопытный парадокс. Китайские банки по рентабельности ак-тивов (среднее ROA – 1,2%) вдвое пре-восходят своих зарубежных конкурен-тов (среднее ROA – 0,6%), но при этом относительно низко оцениваются рын-ком (среднее P/E составляет 6,3 против 14,4). Наиболее вероятным объяснением данного феномена можно считать чрез-вычайно скептичное отношение миро-вых инвесторов к китайской банковской системе. С одной стороны, государ-ственные банки составляют основу всей

системы финансирования китайской экономики. Именно они, обладая практи-чески неограниченным рефинансирова-нием, формируют уже в течение многих лет один из ключевых факторов высоких темпов роста китайской промышлен-ности. При этом государственные банки имеют не просто неограниченные, но и весьма дешевые источники рефинанси-рования и именно поэтому способны де-монстрировать относительно хорошие показатели рентабельности1. С другой стороны, именно в этих банках неизбеж-но концентрируются риски структурных дисбалансов и откровенных пузырей, которые уже на протяжении ряда лет являются очевидными для независимых инвесторов. Можно предположить, что именно в банковском секторе китайской экономики политическая воля и поли-тическая целесообразность наиболее концентрированно подменяет как внеш-ние, так и внутренние механизмы кор-поративного управления. Естественным образом дисконт по ценным бумагам, закладываемый инвесторами, отражает повышенную вероятность проблем и их масштаб, с которыми столкнется китай-ский банковский сектор в случае замед-ления или даже сжатия национальной экономики2. Мы еще вернемся к этому выводу в конце статьи.

Развитие системы органов корпора-тивного управления и контроля

Возвращаясь к теме структуры орга-нов корпоративного управления, нач-нем с того, что до начала самых первых реформ в китайской экономике в 1978 г., при абсолютном доминировании пла-новой экономики, основные функции управления и контроля на предприяти-ях КНР играли партийные комитеты. В сферу компетенции комитетов входи-ло не только принятие ключевых реше-ний по управлению, но и контроль их реализации. Директор предприятия при этом, как правило, являлся членом со-ответствующего партийного комитета, а следовательно, проводником или испол-нителем его решений.

1 Можно привести еще один аргумент в пользу критического взгляда на официальную прибыль ве-дущих китайских компаний с государственным уча-стием, и в первую очередь банков. По некоторым оценкам до 90% подобных компаний осуществляют или финансируют деятельность в сфере недвижи-мости, цены на которую в последние годы выросли в 4–5 раз [6. P. 49].

2 По оценке рейтингового агентства Fitch, сово-купный объем кредитного финансирования китай-ской экономики на начало 2013 г. составлял около 190% ВВП страны, в то время как в конце 2008 г. – 124% [2].

Начиная с 1978 г. система управления на предприятиях существенным образом изменилась. Общий вектор изменений преследовал цель отделения политиче-ского влияния от процесса управления предприятиями. Для этого на государ-ственных и коллективных предприятиях была внедрена система ответственности директоров, которые теперь определяли ключевые вопросы деятельности пред-приятия. Впрочем, одновременно сохра-нялся ряд полномочий у таких органов, как собрание представителей трудо-вого коллектива и профком предпри-ятия.

Расширение властных полномочий директоров предприятий неизбежно вело к ослаблению контрольных функ-ций партийных комитетов, а как след-ствие к многочисленным злоупотре-блениям расширившимися властными полномочиями. Последовавшая в 1989 г. ответная реакция руководства страны по реанимации роли партийных комитетов предприятия вызвала новые пробле-мы. С одной стороны, в практику вошли примеры тесного переплетения личных интересов директоров предприятия и членов партийных комитетов, а с другой стороны, возникла неизбежная путани-ца между двумя центрами ответствен-ности: директором («стоящим во главе предприятия») и партийным комитетом («играющим ключевую политическую роль на предприятии»). Не самым пло-хим выходом из данной ситуации стало повсеместное распространение практи-ки совмещения одним лицом постов ди-ректора и секретаря партийного комите-та предприятия.

Новый этап реорганизации внутрен-ней системы корпоративного управле-ния китайскими предприятиями начался в 1993 г. В соответствии с требованиями закона «Об акционерных компаниях» систему управления акционерным пред-приятием дополнили три новых органа: общее собрание акционеров, правление и наблюдательный совет. Очевидно, что данный законодательный шаг пре-следовал своей целью заимствование современного западного опыта корпо-ративного управления, однако при этом не произошло полного устранения преж-них элементов управления и контроля на предприятии. К ним все так же отно-сились: партийный комитет, собрание представителей трудового коллектива и профком предприятия. Более того, как показали более поздние исследования китайской практики корпоративного управления, партийные комитеты сохра-


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

457

няют свое участие в процессе принятия решений даже в компаниях, акции кото-рых обращаются на бирже.

Данный феномен можно наиболее просто объяснить для государственных предприятий. Например, в 1999 г. Пра-вительством КНР было принято решение о реформе и развитии государственных предприятий. В соответствии с этим доку-ментом устанавливался правовой режим реализации ответственности партийных комитетов на соответствующих предпри-ятиях. Например, члены комитетов могут входить в состав правления и наблюда-тельных советов, в свою очередь, члены партии из состава менеджмента, правле-ния и наблюдательного совета по свое-му партийному статусу и в соответствии с внутренними документами компании входят в состав партийных комитетов. При этом допускается совмещение по-стов секретаря партийного комитета и председателя правления предприятия.

Надо отметить, что данная модель да-леко выходит за рамки государственных предприятий и предприятий под управ-лением государства, где она определе-на решением правительства. В качестве причины можно назвать тот факт, что большинство акционерных компаний со-временного Китая в начале своих преоб-разований являлись государственными предприятиями. В определенной мере это подчеркивает существенную инерт-ность изменения системы управления китайскими предприятиями, воспроиз-водство устойчивых форматов взаимо-отношений, даже в отсутствие законода-тельного регулирования.

На практике члены партийных коми-тетов в составе менеджмента предпри-ятия и его правления должны регулярно представлять в комитет отчет о своей работе, а также сообщать о планируемых решениях. Кроме того, партийные коми-теты могут рекомендовать правлению своих кандидатов на руководящие посты или, напротив, высказываться о нежела-тельности того или иного лица в составе руководства компании.

Все сказанное, с точки зрения со-временных западных моделей корпо-ративного управления, можно было бы считать исключительно рудиментом по-литической системы Китая. Тем не менее роль партийных комитетов на китайских предприятиях нельзя оценивать только как отрицательную. Достаточно инте-ресной является мысль о позитивном влиянии партийных комитетов, которые представляют собой определенный, хотя и специфический противовес доминиру-

ющему влиянию крупных акционеров в китайских компаниях. Иными словами, внутренние трансакционные издержки, обусловленные включением партийных комитетов в систему органов корпора-тивного контроля («Political Control»), без-условно, велики, но они позволяют су-щественным образом снизить издержки оппортунизма крупных собственников в отсутствие более эффективных механиз-мов корпоративного контроля (напри-мер, «Market Control»).

Аналогичным образом можно оце-нивать и такие элементы системы при-нятия решений в китайских компаниях, как собрание представителей трудового коллектива и профком предприятия. Как уже отмечалось выше, воспроизводство этих элементов в системе органов корпо-ративного управления, с одной стороны, обусловлено инерционностью разви-тия китайской модели корпоративного управления, а с другой стороны, прямо предусмотрено даже в действующих ре-дакциях корпоративного законодатель-ства. Например, в последней редакции закона «Об акционерных компаниях» все перечисленные органы предусмотре-ны для всех акционерных компаний, и в первую очередь для компаний с государ-ственным участием.

Остановимся подробно на тех орга-нах управления китайскими компаниями, которые более соответствуют современ-ным западным моделям и, как минимум формально, олицетворяют внутреннюю систему корпоративного управления: общее собрание акционеров, правление и наблюдательный совет.

Общее собрание акционеров являет-ся высшим органом управления акцио-нерным обществом. В силу этого собра-ние имеет полномочия по избранию и отстранению членов правления и наблю-дательного совета, утверждению страте-гия развития компании, ее инвестици-онных планов, принимает и утверждает отчеты правления и наблюдательного совета, годовой отчет и годовой бюджет, распределение прибыли и т.д. Кроме того, в компетенцию собрания входят увеличение уставного капитала, эмиссия долговых ценных бумаг, реорганизация компании и изменение ее устава.

Однако широкие формальные пол-номочия общего собрания не делают его ключевым органом корпоративно-го управления и контроля. На крупных предприятиях, особенно в случае об-ращения ценных бумаг на бирже, имеет место классическая распыленная струк-тура собственности с преобладанием ря-

довых инвесторов, не мотивированных к участию в управлении компанией. Как следствие, общее собрание в большин-стве случае находится под безусловным контролем крупных акционеров, исполь-зующих его как механизм формирования нужного правления. В других случаях со-брание превращается в площадку борь-бы между группами контролирующих собственников за влияние на правление компании.

Правление. Несмотря на то что в ряде исследований [1] данный орган управле-ния носит название «совет директоров», в данной работе используется именно термин «правление». Тем самым делается акцент на весьма существенных парал-лелях, которые можно провести между китайской и континентальной (а точнее немецкой) моделью корпоративного управления.

В соответствии с законом «Об акцио-нерных компаниях» именно правление ответственно за исполнение решений об-щего собрания акционеров и подотчетно ему. Одновременно в полномочия прав-ления входит формирование менеджмен-та компании: назначение управляющего (директора) и ряда других исполнитель-ных органов компании. Правление от-ветственно за подготовку всех решений, которые в дальнейшем предлагаются для утверждения на общем собрании акцио-неров. Количественный состав правле-ния закрепляется в уставе предприятия и может варьироваться в соответствии с требованиями законодательства от 5 до 19 чел. [1. С. 122].

Важно отметить особый характер взаимоотношений между правлением и исполнительным директором (управля-ющим) компании. Директор, с одной сто-роны, несет полную ответственность за текущее управление компанией, в сферу его компетенции входит формирование годового производственного и инве-стиционного плана, конкретизация вну-тренних положений и инструкций, реше-ние ряда кадровых вопросов, которые не являются прерогативой правления. С другой стороны, директор компании назначается правлением, подотчетен ему и обеспечивает исполнение его ре-шений. Китайское законодательство до-пускает возможность совмещения поста директора с членством в правлении ком-пании. Более того, обычной практикой является совмещение постов председа-теля правления и директора компании в одном лице. По различным оценкам более одной трети руководителей ком-паний одновременно являются пред-

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Источники

1. Инвестиции в странах БРИК: Оцен-ка риска и корпоративного управления в Бразилии, России, Индии и Китае / под ред. С. Бородиной и О. Швыркова при участии Ж.-К.Буи; пер. с англ. М.: Альпина Пабли-шерз, 2010.

2. China: Große Unternehmen werden we-niger Gewinn machen. URL: www.deutsche-mittelstands-nachrichten.de/2013/01/49379/

3. Corporate Governance in der VR China: Neue Vorschriften für börsenzugelassene Ge-sellschaften // Center for East Asian and Pa-cific Studies. Trier University, Germany. China Analysis No. 17 (November 2002). URL: www.chinapolitik.de.

4. Corporate governance of listed compa-nies in China © OECD 2011. URL: www.oecd.org/daf/ca/48444985.pdf.

5. Forbes Global 2000. URL: www.forbes.com/global2000/

6. Jia Ding. Corporate Governance und Kapitalmarktrecht als Bestandteile des chine-sischen Systems der Unternehmensüberwa-chung // Inaugural-Dissertation zur Erlangung der Doktorwürde der Juristischen Fakultät der Eberhard Karls Universität Tübingen. 2011. http://tobias-lib.uni-tuebingen.de/volltex-te/2011/5892/pdf/Dissertation_Ding_Jia.pdf.

7. The Evolution of Corporate Governance in China // RAND Inctitute for civil justice cent-er. URL: www.rand.org/content/dam/rand/pubs/research_briefs/2008/RAND_RB9405.pdf.

седателями или вице-председателями правления [7].

В результате весьма затруднительно позиционировать правление китайской компании как аналог американского со-вета директоров (Board of Directors) или правления немецкой компании (Vor-stand). Для совета директоров принципи-ально важно обеспечить некую дистан-цию по отношению к исполнительному органу общества и при этом независи-мость в обеспечении контроля его дея-тельности. Немецкая аналогия также не очевидна, поскольку китайское правле-ние формально не отвечает за текущее управление предприятием.

Можно назвать еще одну специфиче-скую черту при формировании правле-ния в китайской акционерной компании – наличие в его составе представителя трудового коллектива. Несмотря на то что категоричность данного присутствия в государственных компаниях снята в последней редакции закона «Об акцио-нерных компаниях», подобная практика по-прежнему имеет место на большин-стве китайских предприятий. Несмотря на всю очевидность данного положения (защита интересов трудового коллекти-ва), оно достаточно активно критикует-ся как избыточное и малоэффективное1. Более оправданным является представи-тельство трудового коллектива в наблю-дательных советах компании, о которых речь пойдет ниже.

Важным элементом структуры прав-ления китайской компании являются специализированные комитеты прав-ления. В этом аспекте правление китай-ской компании в значительной мере копирует формат американских советов директоров. Как правило, комитеты уч-реждаются по решению общего собра-ния акционеров в тех компаниях, ценные бумаги которых обращаются на бирже. Специализация комитетов соответствует общемировой практике (по стратегии, по аудиту, по назначениям, по вознаграж-дениям и т.д.), при этом не менее поло-вины состава данных комитетов должно формироваться из независимых членов правления [4].

Присутствие в правлении независи-мых членов, их доминирование в специ-

1 Например, немецкое законодательство также определяет участие трудового коллектива в ор-ганах управления корпорацией (Mitbestimmung). Но при этом четко определяется орган, в котором осуществляется это представительство, и его ко-личественный состав. Таким органом в Германии является отнюдь не правление, функционал кото-рого предполагает достаточно высокий уровень профессиональных компетенций по управлению компанией, а наблюдательный совет (Aufsichtsrat).

ализированных комитетах данного ор-гана – всё это можно рассматривать как действенный механизм корпоративного контроля, во всяком случае в том смыс-ле, который данный механизм имеет в американской или рыночной модели корпоративного управления. Напомним, что в данном случае независимые члены совета директоров, непосредственно участвуя в подготовке и принятии стра-тегических решений компании, в силу своего статуса и определенного домини-рования могут эффективно контролиро-вать менеджмент компании в интересах ее собственников и в первую очередь миноритарных акционеров. С этой точки зрения китайская практика лишь фор-мально соответствует своим американ-ским аналогам.

В КНР наличие независимых членов правления компании прямо установлено Законом «Об акционерных компаниях», во всяком случае, если ценные бумаги обращаются на бирже. При этом зако-нодательство устанавливает минималь-ное представительство данных членов правления – не менее одной трети от его количественного состава. Незави-симые члены правления обладают не-сколько более широкими полномочи-ями в сравнении со своими коллегами, и даже правом вето по определенному кругу вопросов. Тем не менее практика функционирования китайских компаний демонстрирует относительно слабое контролирующее влияние независимых членов правления.

Во-первых, хотя в большинстве слу-чаев их количество и соответствует формальным требованиям, оно явно не-достаточно для обеспечения влияния в ключевых комитетах правления (табл. 3).

Во-вторых, перечень законодатель-ных критериев независимости члена правления далеко не в полной мере охватывает все возможные формы вза-имозависимости соответствующего кан-дидата с менеджментом компании или контролирующими собственниками. По некоторым оценкам, не менее поло-вины независимых членов правления имеют тесные местные связи, и в абсо-лютном большинстве случаев они вы-двигаются контролирующими акционе-рами [1. С. 126].

В-третьих, в отличие от западной практики, где независимость кандидата, как правило, дополняется серьезным опытом работы в бизнесе, в китайских компаниях в 70% случаев эти вакансии занимают представители академических кругов [1. С. 126].


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

459

References

1. Investments in BRIC countries: assess-ment of risk and corporate governance in Brazil, Russia, India and China. [Investitsii v stranakh BRIK: Otsenka riska i korporativnogo upravleniya v Brazilii, Rossii, Indii i Kitae]. Ed. by S. Borodinoy and O. Shvyrkova. Moscow, Alpina Publishers, 2010.

2. China: Große Unternehmen werden weniger Gewinn machen. Available at: www.deutsche-mittelstands-nachrichten.de/2013/01/49379/

3. Corporate Governance in der VR Chi-na: Neue Vorschriften für börsenzugelassene Gesellschaften. Center for East Asian and Pa-cific Studies. Trier University, Germany. China Analysis No. 17 (November 2002). Available at: www.chinapolitik.de.

4. Corporate governance of listed compa-nies in China © OECD 2011. Available at: www.oecd.org/daf/ca/48444985.pdf.

5. Forbes Global 2000. Available at: www.forbes.com/global2000/

6. Jia Ding. Corporate Governance und Kapi-talmarktrecht als Bestandteile des chinesischen Systems der Unternehmensüberwachung. Inau-gural-Dissertation zur Erlangung der Doktor-würde der Juristischen Fakultät der Eberhard Karls Universität Tübingen. 2011. Available at: http://tobias-lib.uni-tuebingen.de/volltex-te/2011/5892/pdf/Dissertation_Ding_Jia.pdf.

7. The Evolution of Corporate Governance in China. RAND Inctitute for civil justice center. Available at: www.rand.org/content/dam/rand/pubs/research_briefs/2008/RAND_RB9405.pdf.

показатель значение показателя

количественный состав правления 5 7 9 11 13 15 17 19

количество независимых (внешних) членов правления

2 3 3 4 5 5 6 7

количество внутренних членов правления 3 4 6 7 8 10 11 12

минимальное количество независимых членов для формирования специализированных комитетов правления

3 4 5 6 7 8 9 10

Таблица 3 – Среднее соотношение независимых (внешних) и внутренних членов правления в китайских компаниях [6. P. 116]

Наконец, в-четвертых, полномочия независимого члена правления могут быть прекращены по представлению правления общим собранием акционе-ров. Слабая формализация данной про-цедуры на практике приводит к фактам немотивированного исключения незави-симого члена правления из его состава. Впрочем, с точки зрения менеджмента и контролирующего собственника подоб-ные действия являются именно мотиви-рованными.

Наблюдательный совет. Основной функцией наблюдательного совета, кото-рый избирается общим собранием акци-онеров и подотчетен ему, является осу-ществление контроля над деятельностью правления и менеджмента компании в интересах акционеров. Для обеспечения данной функции китайское законода-тельство предоставляет наблюдательно-му совету достаточно широкий перечень полномочий. К ним относятся: контроль и проверка бухгалтерской отчетности, оценка деятельности членов правления и исполнительных органов компании, со-зыв при необходимости внеочередного собрания акционеров, подача исковых требований от имени акционеров (вла-деющих не менее 1% акций общества) в отношении действий правления или ме-неджмента компании и т.д.

Количественный состав совета не может быть менее трех человек и закре-пляется в уставе компании. Интересно отметить, что китайские наблюдательные советы отнюдь не многочисленны. На-пример, даже в Top-100 «биржевых» ком-паний этот количественный состав не превышает в среднем 5 членов [6. P. 86]. Законодательство определяет также, что не менее одной трети совета должны со-ставлять представители трудового кол-лектива, которые избираются на собра-нии трудового коллектива. Что касается требований к собственно членам наблю-дательного совета, то здесь законода-тельство ограничивается лишь перечнем исключений. В состав совета не могут

избираться лица с ограниченной дееспо-собностью или виновные в уголовных или экономических преступлениях, в том числе имеющие личную высокую и без-надежную задолженность, а также члены правления и исполнительных органов общества. Впрочем, последний запрет на практике легко обходится через много-численные родственные отношения, во всяком случае на предприятиях, ценные бумаги которых не торгуются на бирже.

В отсутствие законодательных требо-ваний к квалификации членов наблюда-тельного совета, их профессиональные качества на практике оставляют желать лучшего. По образному выражению, в состав совета выбираются «три не-знайки»: не обладающие знаниями ни в сфере государственной политики, ни в менеджменте, ни в финансах предпри-ятия [6. P. 89]. Нередки случаи избрания в состав советов бывших партийных функционеров и образцовых работни-ков, не имеющих ни юридического, ни экономического образования. Все это ведет к очевидной беспомощности на-блюдательных советов в части контроля над деятельностью правления и менедж-мента компании.

Очевидно, что данное положение в первую очередь отвечает интересам крупных акционеров или контролирую-щих собственников. Даже при кумулятив-ном избрании членов наблюдательного совета его минимальный количествен-ный состав не позволяет миноритарным акционерам ввести своих представите-лей в состав совета – фактически реали-зуется процедура простого большинства.

Подводя итог короткому рассмотре-нию органов корпоративного управле-ния в китайских корпорациях, можно сделать ряд определенных выводов. Архитектура органов корпоративного управления и контроля в китайских ком-паниях представляет собой на первый взгляд некую эклектику элементов раз-личных моделей корпоративного управ-ления. Более того, в ней присутствуют

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


элементы политического контроля, кото-рые отсутствуют даже в континентальной модели, ориентированной на согласова-ние интересов различных групп участни-ков. И, разумеется, подобный контроль по определению отсутствует в американ-ской (рыночной) модели. С точки зрения классического институционального под-хода эта эклектика должна была бы соз-давать чрезмерные внутренние трансак-ционные издержки, способные, образно говоря, «разорвать» конкретную корпо-рацию или, как минимум, поставить под сомнение ее существование как субъ-екта экономических отношений. Тем не менее этого не происходит, и, как отме-чалось в самом начале статьи, китайские корпорации демонстрируют уверенную экспансию на внутренних и внешних рынках.

Данный парадокс можно объяснить следующим образом. Большинство ки-тайских корпораций, а точнее их основ-ных участников и заинтересованных лиц, вполне устраивает сложившийся порядок вещей, который лишь теми или иными элементами фасада демонстриру-ют европейцам и американцам степень «цивилизованности» компании в их ми-ровосприятии. При этом сама «конструк-ция здания» позволяет снижать уровень трансакционных издержек конкретного бизнеса, но уже в иной системе ценно-стей – во взаимоотношениях с политиче-ским руководством страны и регионов, с основными источниками финансирова-ния – государственными и полугосудар-ственными банками. Сохранение этих базовых условий делает китайскую кор-порацию в ее нынешнем виде наиболее

устойчивым образованием, несмотря на критику, которую можно услышать с точ-ки зрения классических подходов к кор-поративному управлению.

С одной стороны, китайский кор-поративный сектор вполне может пре-небречь (во всяком случае пока) теми трансакционными издержками, кото-рые возникают при взаимодействии на-циональной модели корпоративного управления с независимыми рынками капитала. Например, доминирующий в экономике сегмент государственных предприятий финансируется преимуще-ственно за счет комфортных банковских кредитов, и они по-прежнему имеют привилегированно упрощенный доступ на национальные биржевые площадки. Частные акционерные компании не име-ют, как правило, этих и подобных префе-ренций, но и не играют особо значимой роли на национальном уровне в сфере социально-экономических отношений1.

С другой стороны, национальная модель корпоративного управления позволяет достаточно эффективно минимизировать трансакционные из-держки своего финансирования со стороны практически полностью госу-дарственного банковского сектора. Для государственных банков, как правило,

1 Концентрация экономики в крупных государ-ственных корпорациях иллюстрируется, например, следующей оценкой. Более 80% прибыли, гене-рируемой китайским корпоративным сектором, приходится менее чем на 10 компаний, таких как China National Petroleum Corporation (CNPC), China Petroleum & Chemical Corporation (SINOPEC), China National Offshore Oil Corporation (CNOOC), China Unicom Ltd., China Mobile Ltd. и China Telecom Cor-poration. Цит. по [6. P. 49].

на первый план выходит «социальная» или даже «политическая» значимость и ориентированность предприятия, неже-ли его рыночная эффективность. А эти «качества» лучше всего демонстрирует сложившаяся система управления (в том числе органов корпоративного управле-ния), которая позволяет игнорировать требования рыночной эффективности со стороны независимых (в том числе мино-ритарных) инвесторов.

Насколько радикально и быстро будут изменяться указанные базовые условия, покажет время. Пока можно го-ворить о декларации решимости полити-ческого руководства страны к подобным изменениям. Например, в рамках оче-редного пленума ЦК Компартии Китая (9–12 ноября 2013 г.) были приняты до-статочно принципиальные решения, ко-торые неизбежно будут изменять тот со-циально-экономический фон, к которому адаптированы китайские корпорации. Среди этих решений – курс на увеличе-ние разнообразия источников финанси-рования национальных компаний (в том числе за счет рынков капитала) и вырав-нивание условий ведения бизнеса для государственных и частных корпораций. Например, для частных компаний будет облегчен выход на биржу, и напротив, госкомпании будут обязаны направлять не менее 30% чистой прибыли на выпла-ту дивидендов. Эти и подобные решения означают, что госкорпорации во многом будут лишены сложившихся комфортных условий существования и будут вынуж-дены адаптировать к новым условиям свои системы управления и контроля. В том числе корпоративного.


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

461

ХоМич ирина николаевнаАспирант кафедры экономики и управления народным хозяйством

Волгоградский институт экономики, социологии и права400011, РФ, г. Волгоград, Университетский пр-т, 64Тел.: (8442) 46-68-52E-mail: [email protected]


дистанционная торговля

алгоритм

дополнительные продажи

скидка

обучение

вознаграждение

аналитика

Аннотация

В статье рассмотрены этапы внедрения до-полнительных продаж при заказе товара в дис-танционной торговле. Рассмотрены факторы и критерии, влияющие на состав заказа, отправля-емого почтой. Отмечается особая роль обучения и стимулирования персонала при дополнитель-ных продажах дистанционным способом.

JEL classification

D83

Внедрение технологиидополнительных продаж в дистанционной торговле

В настоящее время компании, ис-пользующие каналы дистанци-

онной торговли, считают, что данный сектор находится в стадии стагнации и не только из-за неразвитости внешней инфраструктуры и законодательной среды, но также из-за снижения спро-са на товары и уменьшения количества покупателей. Найти новые формы пода-чи информации, способные увеличить аудиторию потребителей (пользовате-лей), в условиях жесткой конкуренции становится сложно. Реальность в сфере дистанционной торговли диктует новые требования и правила. Российские пред-приниматели для охвата потребителей используют все каналы дистанционной торговли, но большинство рекламы не окупается количеством заказанных то-варов, поэтому требуются новые методы продаж. Возникают вопросы: как ожи-вить спрос; повысить продажи в услови-ях ограниченных финансов; увеличить среднюю стоимость заказа и при этом сэкономить на рекламе? Специфика дис-танционной торговли заключается в том, что покупка товара происходит удален-но – посредством Интернета, телефона, почты. Обращение клиента посредством телефона – идеальная возможность для осуществления дополнительной про-

дажи и увеличения средней стоимости заказа. Должна быть выработана специ-альная технология, которая поможет менеджерам, принимающим заказы, продать дополнительный товар клиенту. Задача такой технологии – создать ин-фраструктуру, которая в состоянии пре-доставить актуальные данные в момент поступления звонка от клиента, приме-нить сегментацию, рассчитать стоимость, предоставить наилучшие рекомендации товара менеджеру по продажам в режи-ме реального времени.

Продажу дополнительных товаров к основному называют по-разному: пере-крестные продажи, сопутствующие про-дажи, кросс-продажи и т.д. При этом преследуется одна цель – увеличение среднего чека покупки. Внедрение техно-логии дополнительных продаж предпо-лагает определенный алгоритм (рис. 1).

Для каждого действия внедрения технологии дополнительных продаж тре-буется назначить ответственного и уста-новить сроки внедрения, и здесь можно воспользоваться диаграммой Ганта [2].

Для определения текущего состоя-ния продаж должен быть проведен аудит всех бизнес-процессов. Аудит бизнес-процессов – процедура, позволяющая выявить, локализовать и устранить про-

Рис. 1. Алгоритм технологии дополнительных продаж дистанционным способом

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


irina N. khoMichPostgraduate of Economics and Economy Management Dept.

Volgograd institute of Economics, Sociology and law400011, RF, Volgograd, Universitetsky Ave., 64Phone: (8442) 46-68-52E-mail: [email protected]

Key words

distance seLLing

aLgorithm

additionaL saLes

discount

training

remuneration

anaLytics

Summary

The paper looks at the stages of introducing the technology of additional sales in distance sell-ing. The factors and criteria influencing order con-tent sent by mail are considered. The special role of personnel training and encouragement in driving up additional sales in distance selling is emphasized.

Introducing the Technology of Additional Sales in Distance Selling

Nowadays companies using the chan-nels of distance selling opine that

this sector is stagnating and not just because of underdeveloped external infrastructure and legal environment, but also due to de-creasing demand for goods and declining number of buyers. In conditions of fierce competition it is becoming incredibly diffi-cult to find new forms of information delivery to add to the audience of consumers. The re-ality of distance selling dictates new require-ments and rules for trade. To cover as large audience as possible Russian entrepreneurs employ all channels of distance selling, but most of advertising does not pay off and help to increase the number of orders that is why new methods of sales are needed. Entrepre-neurs face the questions: How to revive the demand? To spur sales in conditions of lim-ited finances? To boost average order value? And to save on advertising. At this the specif-ics of distance selling implies that the prod-uct is purchased distantly via the Internet, by telephone and mail. A client contacting the company by phone presents a perfect op-portunity to generate additional sales and raise an average order value. To take advan-tage of this opportunity a special technology should be developed that will help managers who take orders to sell an additional product to a client. The primary task of such technolo-gy is the creation of the infrastructure which

JEL classification

D83 Fig. 1. The algorithm of the additional sales technology in distance selling

can provide relevant data at the moment of a customer call, apply segmentation, calculate the prices, and submit detailed recommen-dations to a sales manager in time.

Selling additional products to the main content of an order is called cross-selling. Cross-selling aims at boosting an average check. To introduce a technology of addi-tional sales an algorithm is required (Fig. 1).

It is necessary to appoint a person re-sponsible for every action of the additional sales technology introduction and set the terms of launching the technology. For this it is possible to apply the Gantt chart [1].

To understand the current state of affairs in sales the audit of all business processes should be carried out. Audit of business pro-cesses is a procedure that allows identify-ing, localizing and eliminating problems in company operation. The business processes are normally audited in the field, in a com-pany office. This is neither an inspection nor a check of accounts, but collection of data, their processing and compilation of a report. It is the possibility to take a fresh look at the company performance what is always useful for business especially allowing for the spe-cifics of distance selling [2].

Detailed understanding and regulation of business processes is a crucial factor in any company success. Permanent control over key points gives information about the


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

463

блемные участки в работе компании. Обычно работа по аудиту бизнес-про-цесса проводится на месте, в офисе ком-пании. Это не ревизия и не проверка сче-тов, а, скорее, сбор данных, их обработка и составление отчета. Возможность оце-нить работу компании свежим взглядом, что всегда полезно бизнесу, особенно учитывая специфику дистанционной торговли [3].

Ключевым фактором успеха любого предприятия является представление и регламентация бизнес-процесса. По-стоянный контроль ключевых точек дает информацию о работе каждого звена данного процесса, а это позволяет в кратчайшие сроки перестроить бизнес, если меняется рынок или выходят новые нормативные документы.

Одним из главных субъектов биз-нес-процесса дистанционной торговли является отдел маркетинга и логистики (рис. 2). В его задачи входит не только прогнозирование сбыта, но и обеспече-ние наличия запасов рекламируемого товара, что особенно влияет на дальней-ший ход дистанционной торговли.

Многие российские компании, давая рекламу товара, впоследствии не могут принять все заказы из-за отсутствия дан-ного товара в наличии. Они заказывают еще партию, но она также расходится, и ситуация с заказами повторяется. А пока компании ожидают следующую партию товара, аналогичным товаром уже торгу-

ют конкуренты. Поэтому должна вестись постоянная статистика и планирование наличия товара. При внедрении техно-логии дополнительных продаж это один из важных факторов, иначе дополнитель-ные продажи приведут к дополнитель-ным проблемам.

Для анализа текущего состояния продаж требуются основные исходные данные:

l период (желательно последний год);l количество рекламы по месяцам;l сумма, потраченная на рекламу;l количество заказов;l общая сумма по заказам.С помощью этих данных можно про-

анализировать тенденцию продаж, вы-числить среднею стоимость заказа [1].

Средняя стоимость заказа = Общая сумма заказов / Количество заказов.

Эффективность рекламы (%) = Сум-ма, потраченная на рекламу / Общая сумма по заказам × 100.

Полученные данные помогают опре-делить, какова цель дополнительных продаж и что они могут дать.

Выяснив задачи дополнительных продаж, нужно определить все возмож-ные комбинации товаров, учитывая при этом специфику дистанционной торгов-ли – доставку товаров почтой.

На состав заказа, отправляемого по-чтой, влияют следующие факторы:

l совместимость по материалу (сте-клянную вазу и чугунную сковороду не положат в одну посылку);

l совместимость по весу и габаритам;l лимит стоимости посылки.Основной задачей комбинации то-

вара является четкое разграничение ос-новного товара и дополнительного.

Заказ = Основной товар + Дополни-тельный товар.

На первом этапе желательно допол-нительные товары продавать со скид-кой, либо их цена должна быть не боль-ше 30% от стоимости основного товара. В дальнейшем показатели продаж по-могут выстроить ценовую линейку для дополнительных товаров по категориям (см. таблицу).

Накопительные бонусные скидки – один из инструментов стимулирования спроса. С помощью правильно органи-зованной системы скидок можно стиму-лировать продажи плохо продающегося товара.

Виды скидок1. По сумме:l на всю сумму заказа;l на отдельные наименования това-

ров.2. По условию:l безусловная скидка (распродажа

в связи с ликвидацией товара);l по сумме покупки (при покупке от

2000 р. – скидка 10% или бесплатная до-ставка);

l по количеству товаров (купи 2 упа-ковки – вторая в подарок).

3. По сроку:l срочная скидка, стимулирующая

покупателя совершить незапланирован-ную покупку до определенного времени (до 1 января скидка на всю посуду 25%);

l бессрочная.4. По лицу:l персональная – предоставляемая

определенному лицу;l обезличенная – скидка для какого-

либо круга лиц;l накопительная – стимулирующая

клиента к повторному заказу. Скидка мо-жет увеличиваться, если за определен-ный период клиент совершил покупки на определенную сумму.

5. По форме оплаты – скидка при предоплате или расчете электронными деньгами.

Размеры скидок могут выражаться в процентном отношении от суммы покуп-ки, также скидки могут быть предостав-лены в виде бонусов или купонов [4].

Рис. 2. Основные субъекты бизнес-процесса дистанционной торговли

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


work of every element and this enables in the shortest time possible to readjust the business if the market changes or new legal regulations arrive. Marketing and logistics department is one of the major actors in business processes in distance selling. Its tasks include not just forecasting sales, but also providing enough stock of the adver-tised goods what particularly influences fur-ther distance selling.

Having advertised a product many Rus-sian companies afterwards cannot take all orders because they are short of the product. They arrange another consignment, but the goods are selling like hot cakes and situation with orders happens again, then the compa-nies organize one more consignment, but by the time it arrives competitors have already started trading analogous goods. For this rea-son statistics and planning of goods should be kept on a regular basis as it is one of the most significant factors when launching the technology of additional sales, otherwise ad-ditional sales will just cause extra problems.

To analyze the current state of affairs in sales the following basic data are required:

l Period (desirably, one year);l Amount of advertising by month;l Sum spent on advertising;l Number of orders;l Total sum of orders.Using the input it is possible to identify

the trends in sales and calculate average or-der value [3].

Average order value = Total sum of or-ders / Number of orders.

Advertising efficiency (%) = Sum spent on advertising / Total sum of orders × 100.

The information obtained will help to formu-late the objectives of additional sales and un-derstand to what extent they will be useful.

Once the tasks are set, it is necessary to define all possible combinations of products at this taking in account the specifics of dis-tance selling and conditions of the product delivery by post.

The factors influencing order content sent by mail:

l Compatibility of goods in terms of the materials they are made of (a glass vase and a cast-iron skillet will not be put into one parcel);

l Compatibility in terms of weight and dimensions;

l Limit put on the parcel price.The major task of combining products is

distinguishing clearly between main and ad-ditional products.

Order = main product + additional product.

It is desirable to initially sell additional products with a discount or the price should be limited to not more than 30% of the price of the main product. Then the indicators of sales will prompt the price range for addi-tional products by category.

Progressive discounts and bonuses are another tool for stimulating demand. With a thoroughly designed system of discounts it is easy to spur sales of even bad-selling products.

Types of discounts:1. According to a sum:l On full order amount;l On individual products.

2. According to a condition:l Unconditional discount (clearance

sale);l Discount according to the purchase

price (If it is more than 2000 rub. the cus-tomer is entitled to a 10% discount or free delivery);

l Discount according to the number of products (BOGOF).

3. According to time limits:l Discounts with set time limits motivate

consumers to make unplanned purchases during certain period (Until January, 1 all ta-bleware is sold at a 25% discount);

l Permanent discount.4. According to a person:l Personal discount, i.e. the one that is

received by a particular person;l Depersonalized discount, i.e. a discount

given to a group of people;l Progressive discount, which encourag-

es clients to place further orders. The discount may grow if during certain period a customer has purchased for a certain amount.

5. According to a mode of payment (A discount can be offered in case of paying in advance or by electronic money).

The size of a discount may be expressed in percentage of order amount or discounts can be given in the form of bonuses and vouchers [4].

Discounts should be calculated automat-ically by special software for taking orders.

The next stage is to develop software able to handle the following tasks:

l Take orders and distinguish between main and additional products;

l Provide information assistance to man-agers in offering additional products (con-sumer properties);

l Display products’ characteristics and description;

l Display reliable information about availability of a product;

l Calculate order amount;l Make automatic discounts;l Track the sales of additional products.Normally the companies have their own

database for order-taking and many of them refuse to add something and optimize its functioning. Yet if such is the case a sales manager has to memorize the combinations of additional and main products what is not always feasible. At this the supervisor will not be able to control sales what mostly produce no results of additional sales.

The next important steps in introducing the technology of additional sales are per-sonnel training and motivation. Managers can be trained with the help of passive and active methods. The passive method implies delivering lectures on the rules of additional

Рис. 2. Основные субъекты бизнес-процесса торговли дистанционным способом


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

465

Скидки должны рассчитываться авто-матически, посредством программного обеспечения в базе для принятия заказов.

Следующий этап – разработка про-граммного обеспечение, в задачи кото-рого должно входить:

l оформление заказа с разграниче-нием основного и дополнительного то-вара;

l информационная помощь менед-жерам в предложении дополнительного товара (потребительские свойства);

l содержание характеристик и опи-сания товара;

l предоставление актуальной ин-формации о наличии товара;

l расчет стоимости заказа;l автоматическая скидка;l статистика по продажам дополни-

тельного товара.Обычно в компаниях есть своя база

данных для приема заказов, и многие от-казываются что-то дополнять или опти-мизировать. Но в этом случае менеджер-консультант должен знать и помнить все дополнительные товары к основному,

что достаточно сложно. При этом руко-водитель не имеет возможности про-контролировать процесс, а это в боль-шинстве случаев приводит к нулевому результату дополнительных продаж.

Последующими значимыми шагами во внедрении технологии дополнитель-ных продаж является обучение и стиму-лирование персонала.

Обучение менеджеров проводится пассивными и активными методами. Пас-сивный метод предполагает чтение лек-ций о правилах дополнительных продаж и использование наглядных материалов, просмотр фильмов, в которых есть фраг-менты продаж. В данной методике ме-неджеры пассивные слушатели, которым предоставляются тексты всех лекций [5].

Активный метод включает в себя совместную работу над сценарием до-полнительных продаж. Проводятся тре-нинги с ролевыми играми по выявлению потребностей клиента и продаже допол-нительных товаров. Составляются книги сценариев продаж с обсуждением кон-кретных ситуаций. Проводится обучение

на тестовой версии нового программ-ного обеспечения для принятия заказа (с внедрением внутренних стандартов) и последующая аттестация сотрудников. Методика обучения должна опираться на творческий потенциал менеджера и помогать ему преодолевать проблемы при осуществлении дополнительных продаж. Одной из основных проблем при принятии заказов по телефону явля-ется боязнь потерять клиента из-за до-полнительного предложения. Таких про-блем можно избежать, если разработать форму разговора для принятия заказа и проводить индивидуальное обучение. Основные факторы, влияющие на под-готовку менеджеров, – обратная связь и стимулирование.

Разработка материального стиму-лирования менеджеров по продажам должна основываться на целях проекта, т.е. учитывать задачи, решаемые при до-полнительных продажах. Материальное вознаграждение должно состоять из постоянной и переменной частей. Спе-цифика компаний, осуществляющих дис-танционную торговлю, заключается в круглосуточном приеме заказов, поэто-му в большинстве из них график работы менеджеров сменный. В таких компани-ях используется почасовая оплата труда, которая является постоянной частью. Переменная часть должна отражать персональные достижения менеджера и коллективные показатели.

Вознаграждение рассчитывается как∑= С+Х+Х1+Y+Z.

Постоянная часть С = Количество отработанных часов × Стоимость од-ного рабочего часа.

Переменная Х = Стоимость одной дополнительной продажи × Количество дополнительных продаж за отчетный период.

Переменная Х1 = Стоимость одного выкупленного заказа × Количество выку-пленных заказов за отчетный период.

Переменная Y = Фиксированное возна-граждение за выполнение плана по допол-нительным продажам.

Переменная Z = Вознаграждение за выполнение плана отдела по дополни-тельным продажам.

При такой системе вознаграждения менеджер заинтересован не только в оформлении дополнительной продажи, но и в выкупе заказа клиентом. План по дополнительным продажам устанавли-вает руководитель менеджеров, и этот

Категория товара Критерии

Основной товар Данная категория формируется путем анализа пре-дыдущих заказов, в которых содержалось несколько товаров. Частота появления таких товаров в заказах-«многотоварниках» показывает, что данный товар можно предлагать как дополнительный

Расходные материалы К расходным материалам относятся товары, помога-ющие функционировать основному товару: сменные фильтры, батарейки, лампочки, бумага для печати и т.д. У каждого типа расходного материала существует свой срок службы, который может исчисляться как временной, так и объемной характеристикой

Обслуживающие товары Товары, предназначенные для ухода за основным товаром, не имеющие срока службы. Например, щет-ка для одежды, если основной товар одежда, ножеточ-ка – для ножей и т.д.

Упаковочный материал Сумки, пакеты, упаковочная бумага могут быть предложены для хранения товара, а также для ориги-нальной упаковке товара, купленного в подарок

Дополнительный товар от производителя

Данный вид товара разрабатывается производите-лями и расширяет комплектацию товара. Например, дополнительные стаканы для блендера, стержни для усиления нагрузки на тренажер, подставка для ножей

Дополнительный товар из другой категории

Товары из разных категорий, но имеющие общее назначение или цель. Например, если клиент заказы-вает белье для похудения, дополнительно ему предла-гается массажер или тренажер

Товары из рекламного ролика

Товары, которые использовались в ролике для ре-кламы основного товара. Например, при рекламе сковородок были использованы бамбуковые салфет-ки или посуда

Товары по акции Как правило, товары, которые идут по акции со скидкой 50% или более – это остатки товара, который больше не будет производиться

Категории дополнительных товаров

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Category of product Criteria

Main product This category is formed by analyzing previous orders that were made up of several products. The frequency of ap-pearances of these goods in multi-product orders shows that these goods can be offered as additional ones

Consumables Consumables include the products that maintain func-tioning of the main product: replacement filters, batteries, bulbs, printing paper etc. Every type of consumables has its own service life which may be expressed both by time and volume characteristics

Servicing product The goods that are intended for care of the purchased product and that have unlimited service life. Examples of such goods include a brush for clothes if the main product is a piece of clothes or a knife-sharpener if it is a knife

Packaging Bags, wrapping paper can be offered for storage of goods as well as for the original packaging of goods purchased as a gift

Additional product from a manufacturer

This category of product is developed by manufacturers and extends the original set, for instance, this could be ad-ditional glasses for a blender, load-increasing rods for fit-ness equipment, a knife block

Additional product from other category

These are products from different categories but that have common assignment or purpose. For example, a cus-tomer orders slimming underwear and a sales manager can offer them a massager or a kind of fitness equipment

Products from a commercial Items that have been used in a commercial to advertise the main product. For example, a commercial advertising frying pans used bamboo napkins or utensils

Discounted items Items that are offered with a 50% or larger discount, most of them are remnants of the goods or goods which no long-er will be produced

Categories of additional products

sales, giving handouts, showing films with el-ements of sales. Here the managers are pas-sive listeners who are provided with the texts of all lectures [5].

Active method means collaborative work on the scenarios of conversations for additional sales. The training is held to role-play identifying customer needs and selling additional products. The books with sales scenarios and discussion of typical cases are compiled. The training is arranged with the use of trial version of order-taking software and the introduction of internal standards and subsequent certification of employees. The training methodology should rely on the creative potential of a manager and facilitate his ability to overcome problems emerg-ing during additional sales. One of the huge problems coming up in additional sales by phone is a fear of losing the client because of the additional offer. Such problems can be avoided if the model of conversation for or-der-taking is developed and individual train-ing is given. The two main factors influencing managers’ preparation include feedback and stimulation.

The design of the system of monetary motivation for sales managers should be based on the goals of the project, i.e. take into account the tasks of additional sales. Monetary remuneration should consist of

fixed and variable parts. The specifics of com-panies working in distance selling is that the orders are taken 24 hours that is why in most of the companies’ managers work shifts. Such companies use wages as a fixed part of remuneration. A variable part of remunera-tion should reflect individual achievements of a manager and collective performance.

Remuneration is calculated as follows:∑= С +Х+Х1+Y+Z.

Variable C does not change: C = number of hours worked*wage rate per hour.

Variable X = value of an additional sale*number of additional sales for the re-ported period

Variable X1 = value of one purchased or-der * number of purchased orders

Variable Y = fixed remuneration for fulfill-ing the plan set for additional sales

Variable Z = remuneration for fulfilling the department’s plan set for additional sales

In such remuneration system managers are interested in not just making additional sales, but in their actual buying out by cus-tomers. The plan for additional sales should be devised by the supervisor of sales manag-ers, and it should not be the same for every-one. The plan for the next month is set allow-ing for fulfilling (failing to fulfil) the plan of the previous month.

Monetary remuneration of the supervi-sor should also comprise fixed and variable parts. The variable part is to reflect achieve-ments of the sales department and should not be constant, because as soon as the su-pervisor attains the objective set they will become idle and the sales will not go up anymore. The practice shows that if the su-pervisor is paid a per cent of the amount of additional sales, the company goals coincide with the desires of the supervisor leading to overfulfillment of the initial plan and in-creased sales.

Additional sales should be controlled and analyzed at initial stages daily during a month:

l By type of products and their combina-tions;

l By profitability of sales;l Analysis of orders;l Performance of every sales manager;l Analysis of clientele;l Analysis of average check;l Analysis of buying out the orders with

additional product;l Analysis of the refusals after the orders

have already been registered.As a result all elements of the additional

sales are adjusted. It is especially important to pay particular attention to sales managers, because as the practice witnesses the em-ployees have no incentive until they are paid the remuneration. So during the first month motivating events should be organized daily and weekly. The next thing to be focused on is the availability of products for additional sales, because their absence can completely inhibit the whole process. At any stage the introduction may encounter objective and subjective factors impeding the increase of additional sales. These are decreasing de-mand, competitors’ activities, personnel neg-ligence, that is why all elements of the sales process should be properly controlled. Then a quick way of boosting the profit through additional sales is not short-term and be-comes permanent.

Additional sales mean additional revenue for business, hence, engender confidence in both entrepreneurs and managers concern-ing the company future development. Yet should only the approach to the introduc-tion of the system of additional sales be balanced, integrating all above-mentioned stages into the personnel working standards, a company’s revenue is guaranteed to show positive trend. And should additional sales approached systematically, as a business process, the customer loyalty is guaranteed to rise.


pravlen

etS № 2/48/ 2

01

467

план не должен быть одинаков для всех. При этом план на каждый следующий месяц устанавливается с учетом выпол-нения (перевыполнения) плана преды-дущего месяца.

Материальное вознаграждение ру-ководящего менеджера по продажам также должно состоять из переменной и постоянной частей. Переменная состав-ляющая должна отражать результаты работы отдела продаж и не быть фикси-рованной, так как при достижении уста-новленной планки руководитель будет бездействовать, а продажи перестанут расти. Практика показывает: если руко-водителю платят процент от суммы до-полнительных продаж, то цели компании совпадают с желаниями руководителя по продажам, а это ведет к перевыпол-нению плановых показателей и увеличе-нию продаж.

На первых этапах контроль продаж дополнительных товаров проводится ежедневно в течение месяца:

l по видам продуктов и их сочетанию;l по рентабельности продаж;l аналитика по заказам;l показатели продаж по менеджерам;l аналитика по клиентам;l аналитика по среднему чеку заказа;l аналитика выкупа заказов с допол-

нительным товаром;l аналитика отказов от заказов после

их оформления.По результатам анализа проводится

корректировка всех звеньев процесса

продаж дополнительных товаров. Осо-бенно внимательно надо отнестись к менеджерам по продажам, так как прак-тика показывает, что пока сотрудники не получают вознаграждения, стимула у них нет. Поэтому первый месяц требу-ется проводить ежедневные или ежене-дельные стимулирующие мероприятия. Следующий акцент – это наличие товара для дополнительных продаж, так как от-сутствие товара может полностью тор-мозить весь процесс. На всех этапах вне-дрения могут возникать объективные и субъективные факторы, мешающие уве-личению дополнительных продаж, это и снижение спроса, и действия конкурен-тов, и халатность персонала. Постоянный контроль всех элементов процесса при-дает увеличению прибыли посредством дополнительных продаж не краткосроч-ный, а долговременный характера.

Дополнительные продажи – это до-полнительный доход для бизнеса, а значит, они дают предпринимателям и менеджерам уверенность в будущем развитии. Но только при взвешенном подходе к внедрению системы допол-нительных продаж, с интеграцией всех вышеизложенных этапов в стандарты работы персонала выручка предприятия гарантированно продемонстрирует по-зитивную динамику. А при системном подходе к дополнительным продажам как к бизнес-процессу также гарантиро-ванно будет увеличиваться лояльность со стороны клиентов.

Источники

1. Анализ финансового состояния компании. URL: www.uamconsult.com/book_708.html.

2. Гейтс Б. Бизнес со скоростью мысли. М.: Эксмо-Пресс, 2003.

3. Крышкин О. Настольная книга по вну-треннему аудиту. Риски и бизнес-процессы. М.: Альпина Паблишерз, 2013.

4. Липсиц И.В. Коммерческое ценообра-зование. М.: БЕК, 1999.

5. Пугачев В. Тесты, деловые игры, тре-нинги в управлении персоналом. М.: Аспект Пресс, 2000.

References

1. Analysis of the financial condition of the company. [Analiz finansovogo sostoyaniya kompanii]. Available at: http://www.uamcon-sult.com/book_708.html

2. Gates B. Business at the speed of thought. [Biznes so skorostyu mysly]. Moscow, Eksmo, 2003.

3. Kryshkin O. Reference book of internal audit. Risks and business-processes. [Nas-tolnaya kniga po vnutrennemy auditu. Risky i biznes-protsessy]. Moscow, Alpina Publishers, 2003.

4. Lipsits I.V. Commercial pricing. [Kom-mercheskoye tsenoobrazovaniye]. Moscow, BEK, 1999.

5. Pugachev V. Tests, business games, trainings in HR management. [Testy, delovye igry, treningi v upravlenii personalom]. Mos-cow, Aspect-Pr., 2000.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01

468 Труд l Кадры l Образование

Аннотация

Дана оценка дифференциации производи-тельности труда в угольной промышленности. В соответствии с рассматриваемой методикой определена производительность труда на пред-приятиях данной отрасли.


производительность труда

степень дифференциации

коэффициенты вариаций и асимметрии

аХМеТоВа айман Бейбутовна Аспирант кафедры экономики предприятий


Исследования резервов производительности труда – элемент анализа потен-циала предприятия. Выявление дифференциации подразделений корпора-

ции необходимо для осознания проблем развития, для формулирования целей про-мышленной политики в виде конкретных количественных показателей. На основе сходства и различия выделяются подразделения, отличающиеся близким характером развития, в рамках таких подразделений осуществляется прогнозирование и единая политика.

В работе А.Н. Буфетовой [1] предлагается вариант применения методики иссле-дования факторов развития системы на примере анализа простой кратной модели вида W = Q/L. В качестве результирующего рассмотрим показатель производитель-ности труда (W), показателей-факторов – объем промышленного производства (Q) и численность занятых (L).

Данные необходимые для определения производительности труда приведены в табл. 1. Для 8 шахт угольного департамента АО «АрселорМиттал Темиртау» (г. Караган-ды, Республика Казахстан) и 4 шахт Ассоциации предприятий угольной промышлен-ности «Гефест» по добыче коксующихся углей за каждый год периода с 2009 по 2013 г. проводились расчеты в такой последовательности.

1. Определялись величины влияния факторов на результирующий показатель на основе методики планирования эксперимента [1].

2. Поскольку сравнения между подразделениями на основе абсолютных величин влияния факторов могут давать не вполне корректные результаты, для всех рассма-триваемых периодов определялись относительные величины влияния факторов.

В таких случаях обычно рассчитывают долю вклада каждого фактора в общее изменение результирующего показателя, например, для исследуемой модели такая доля определялась бы как

( )%100⋅

∆∆

WQW

.

Но если воздействие факторов разнонаправлено, причем влияние одного из них отрицательно и по абсолютной величине превышает положительное влияние друго-го, то получается, что доля одного из факторов в общем изменении результирующего показателя превышает 100% и отрицательна – ситуация абсурдная с точки зрения здравого смысла. Поэтому использовался другой способ определения относитель-ных величин – путем деления вклада соответствующего фактора на базовый уровень результирующего показателя:

( )%100⋅

∆∆

WQW

0

.

Выраженные в процентах, они показывают направление влияния и относитель-ное изменение результирующего показателя под воздействием каждого фактора. В сумме такие оценки дают изменение результирующего показателя, выраженное в процентах:

( ) ( ) ( )%100%100%100%

000⋅∆+⋅∆=⋅∆=∆

WLW

WQW

WW

W . (1)

Исследование методом планирования эксперимента проводилось на основе ма-трицы планирования эксперимента, представленной в табл. 2.

В качестве нижнего уровня факторов берется их значение в базовый год рас-сматриваемого периода, верхнего – в отчетный. Основной уровень фактора равен среднему между верхним и нижним.

JEL classification

J24, L71

Оценка дифференциации производительности труда в угольной промышленности

Источники

1. Буфетова А.Н. Эффективность про-мышленного производства: региональные особенности динамики в 90-е годы // Мето-ды анализа динамики экономических про-цессов: сб. науч. тр. / отв. ред. В.Н.Павлов, Л.К.Казанцева. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 2007.

2. Перспективы и развитие угольной промышленности Казахстана. URL: www.comcon2.kz

Labour l Cadres l EducationU

pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

69

Коэффициенты регрессии оцениваются по формуле:

,,1,,1,1 kjNiN

xy

b

N

ijii

i ===∑= (2)

где xji – элементы матрицы планирования эксперимента (ко-дированные значения факторов); уi – значение отклика в i-м эксперименте; N – количество экспериментов; k – количество оцениваемых коэффициентов.

Найденные таким образом коэффициенты показывают, как изменится результирующий показатель, если соответствующий фактор перейдет с основного уровня на верхний. Поэтому в анализе использовались величины главных эффектов, равные удвоенным коэффициентам регрессии, которые показывают, как изменится результирующий показатель, если соответству-ющий фактор перейдет с нижнего (базового) на верхний (отчет-ный) уровень.

Адекватность модели обычно проверяется на основе F-критерия:

{ }yS

SF ad= ,

2

2(3)

Assessing the Differentiation of Labour Productivity in the Coal Industry

шахта2009 2010 2011 2012 2013

опп*, тыс. т

ссч ппп**, чел.

опп, тыс. т

ссч ппп, чел.

опп, тыс. т


опп, тыс. т


опп, тыс. т


угольный департамент ао «арселормиттал темиртау»

шахтинская 1565,3 1237 1574,9 1009 1580,2 919 1623,3 1075 1689,7 1074

казахстанская 1442,5 1284 1618,9 1099 2157,9 1062 2237,1 1078 2694,8 1063

им. ленина 1651,6 1186 1685,7 1387 1708,7 1409 1788,1 1388 1795,6 1603

тентекская 911,6 1454 1531,4 1684 1586,1 1323 1659,5 1290 1752,3 1503

им. костенко 1587,3 1484 2333,4 1462 2144,8 1426 2209,6 1375 2484,8 1508

им. т. кузембаева 1856,4 1630 1745,6 1570 1991,7 1532 1879,4 1449 2193,7 1962

саранская 1281,8 1921 1516,3 1517 1252,7 1498 1871,7 1530 2435,9 1459

абайская 1287,1 1900 1354,2 1438 1397,1 1401 1361,4 1608 1317,3 1874

ассоциация предприятий угольной промышленности «гефест»

тоо «шахта западная» 361,2 550 459,5 578 459,9 549 214,7 279 187,6 215

тоо «шахта «батыр» 303,9 250 394,7 288 588,3 261 495,5 257 197,1 245

тоо «тпк бас» шахта «майкудукская»

194,04 236 197,4 247 238,1 284 241,5 341 347,4 348

тоо «нефрит» шахта «кировская»

167,7 142 264,9 188 357,4 211 543,3 241 551,3 259

*ОПП – объем промышленной продукции.** ССЧ ППП – среднесписочная численность промышленно-производственного персонала.

где

( )( )1

2

+−−

= ∑kN

yySad

2 – ошибка эксперимента, или дисперсия

адекватности (у – значение, полученное на основе исходной модели, а y – на основе уравнения регрессии); S2{y} – ошибка опыта, или дисперсия воспроизводимости, оцениваемая на ос-нове повторных опытов. Но выше уже указывалось на сложно-сти, связанные с их проведением в случае анализа детермини-рованной модели. Однако легко показать, что в нашем случае анализ двухфакторной модели W = Q/L проводится на участке, очень близком к плоскости. Поэтому мы можем заранее быть уверены, что линейная функция будет хорошо аппроксимиро-вать рассматриваемый участок поверхности. Если же априори постулируется, что может иметь место только линейная зави-симость, то, пользуясь ненасыщенным планированием, мож-но оценить значимость коэффициентов регрессии, используя

t-критерий:

{ }ysNb

t ii = .

При этом можно не ставить дополни-

тельных опытов, полагая, что

{ }( )

( )1

2

2

+−

−=

∑kN

yy

yS iii

[1].

Таблица 1 – Показатели расчета эффективности промышленного производства шахт угольных департаментов

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Если какой-либо коэффициент ока-жется статистически незначимым, то его можно отбросить, не пересчиты-вая при этом другие коэффициенты модели. Иными словами, воздействие фактора несущественно и он не играет, по сравнению с другими, значительной роли в динамике результирующего по-казателя.

Проведенные расчеты показали, что все полученные оценки влияния факто-ров являются значимыми. Величины по-казателей абсолютной и относительной вариации регионов по силе влияния из-менения объемов производства и чис-ленности промышленно-производствен-ного персонала на производительность труда представлены в табл. 3.

Таблица 2 – Матрица планирования эксперимента и уровни факторов для двухфакторной модели W = Q/L [1]

Таблица 3 – Характеристика дифференциации шахт угольных департаментов по величинам влияния факторов на показатель средней выработки

показатель X0 X1 X2 Y

верхний уровень Q1 L1

основной уровень (Q0+ Q1)/2 (L0+ L1)/2

нижний уровень Q0 L0

№ опыта

1 +1 +1 +1 Y1

2 +1 –1 +1 Y2

3 +1 +1 –1 Y3

4 +1 –1 –1 Y4

показатель 2009 2010 2011 2012 2013

По величинам воздействия изменения объема производства (ΔW(Q))

максимальное значение (xmax) 87,933092 0,058846 0,460131 0,141187 0,098275

минимальное значение (xmin) –0,123981 –0,10723 0,002932 –0,49802 0,007007

среднее значение (х) 7,863944 –0,00042 0,060624 0,018217 0,040535

размах вариации (r = xmax– xmin) 88,057074 0,166072 0,457198 0,639206 0,091268

среднее квадратическое отклонение

(

( )n

xxs i∑ −

=2

)500,42262 0,002038 0,011891 0,020502 0,000647

средний размах вариации (ρ = R / x) 11,197571 –391,933 7,541561 35,08828 2,251564

коэффициент вариации (ν = s / x) 2,8446448 –106,547 1,798711 7,859912 0,627539

коэффициент асимметрии

( 33

sAs

µ= , 3µ – момент третьего порядка) 4,3452768 –1,43616 5,067397 –2,4984 9,280152

По величинам воздействия изменения численности занятых (ΔW(L))

максимальное значение (xmax) 0,0384296 0,400083 0,197329 18,40834 6,990872

минимальное значение (xmin) –2,598496 –0,11425 –1,65622 –0,47921 –44,7681

среднее значение (х) –0,255211 0,003546 –0,21322 1,07271 –3,39548

размах вариации (r = xmax– xmin) 2,6369253 0,514338 1,853547 18,88754 51,75899

среднее квадратическое отклонение

(

( )n

xxs i∑ −

=2

)0,4260911 0,0121 0,231723 21,38603 135,4185

средний размах вариации (ρ = R / x) –10,33232 145,0472 –8,69326 17,60732 –15,2435

коэффициент вариации (ν = s / x) –2,55771 31,02126 –2,25769 4,311048 –3,42719

коэффициент асимметрии

( 33

sAs

µ= , 3µ – момент третьего порядка) –4,312166 3,11217 –3,60726 3,942029 –3,60436

Анализ результатов расчетов позво-лил сделать следующие выводы.

1. С 2009 по 2013 г. были все пред-посылки для роста производительности труда на шахтах угольных департамен-тов Карагандинской области, т.е. объемы промышленной продукции стабильно повышались (например, по сравнению с 2009 г. в 2008 г. рост составил 140,5%) на фоне снижения численности про-мышленного персонала (по сравнению с 2009 г. в 2013 г. снижение до 63,76%). Особенно высокий рост промышленно-го производства наблюдался в 2013 г., по сравнению с 2009 г. – 157,35% почти при той же численности промышленного персонала.

2. Дифференциация шахт по динами-ке промышленного производства и, сле-довательно, производительности труда также значительна. Если по Ассоциация предприятий угольной промышленно-сти «Гефест» ОПП имеет слабую, а в не-которые периоды отрицательную ди-


pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

71

намику, то в Угольном департаменте АО «АрселорМиттал Темиртау» ОПП вырос в несколько раз [2].

3. Соответственно, степень диффе-ренциации шахт по количественным оценкам роли первого фактора – объема промышленного производства (ΔW(Q)) – меняется в течение всего анализируе-мого периода. Это видно из колебаний среднего значения х: в 2009 г. – отрица-тельная величина, а в последующие пе-риоды – низкие величины. Высокая диф-ференциация заметна и по всем другим параметрам расчета влияния первого фактора на производительность труда: значительный размах вариации, высокие колебания коэффициента асимметрии.

Это связано с углублением горизон-тов добычи АО «АрселорМиттал Темир-тау» и отработкой участков, оставленных в недрах запасов пласта К10 на полях ликвидированных шахт № 17-17 бис; К12 на полях ликвидированных шахт № 20-20 бис АПУП «Гефест».

4. Степень дифференциации шахт по количественным оценкам роли вто-рого фактора – численности занятых

Aiman B. AkhMEtoVAPostgraduate of Enterprises Economics Dept.

Urals State University of Economics620144, RF, Yekaterinburg, 8 Marta/Narodnoy Voli St., 62/45Phone: (343) 221-17-84E-mail: [email protected]

JEL classification

J24, L71

Summary

In the paper the assessment of differentia-tion of labour productivity in the coal industry is carries out. In accordance with the methodology under consideration, labour productivity in the enterprises of this industry is defined.

Key words

Labour productivity

degree of differentiation

coefficients of variation and asymmetry

(ΔW/L) – выглядит иначе. Тотальное сокра-щение численности производственного персонала должно стимулировать рост производительности труда, однако на деле отмечается отрицательное влияние. В трех из пяти случаев среднее значе-ние х имеет отрицательную величину, а в остальных – показатели невысоки. В данном случае значительные колеба-ния коэффициентов вариаций и асимме-трии также свидетельствуют о наличии резкой дифференциации в распределе-нии промышленного потенциала. Интен-сификация добычи на угольных шахтах выражается в повышении объема добы-чи при одновременном снижении чис-ленности работников. Негативным фак-тором снижения численности является высокий коэффициент текучести. При-чем необходимо отметить, что текучесть связана не с трудовой дисциплиной, а с увольнением рабочих по собственному желанию, что говорит о недостаточной заинтересованности работников, об их неудовлетворенности условиями труда и уровнем заработной платы.

References

1. Bufetova A.N. [The efficiency of manu-facturing: regional features of the dynamics in the 1990s]. Metody analiza dinamiki ekonom-icheskikh protsessov: sb. nauch. tr. [The meth-ods to analyse the dynamics of economic pro-cesses. Collection of scientific papers]. Ed. by V.N.Pavlov, L.K.Kazantseva. Novosibirsk, 2007.

2. The prospects and development of the coal industry of Kazakhstan. Available at: www.comcon2.kz.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Денищик алина ЮрьевнаАспирант кафедры социальных технологий

Белгородский государственный национальный исследовательскийуниверситет 308015, РФ, г. Белгород,ул. Победы, 85Тел.: (929) 002-29-96E-mail: [email protected]

Молодежная кадровая политика профсоюзов Белгородской области

Профсоюзным организациям отво-дится роль защитника и независи-

мого представителя работников учреж-дений и предприятий. Профсоюзы – это добровольная общественная организа-ция, объединяющая работников из раз-личных сфер деятельности для защиты их трудовых, социальных и экономических интересов [13. С. 58]. В профсоюзных объ-единениях заложен богатый потенциал консолидации населения для решения общих проблем, что особенно актуально для регионального социума, характери-зующегося атомизированностью, прева-лированием индивидуалистских практик [6. С. 358] и низким уровнем социального доверия [3].

Однако в настоящее время профсо-юзные организации недостаточно эф-фективно реализуют свои функции. Об этом можно судить хотя бы потому, что, согласно данным опроса общественного мнения ВЦИОМ (май 2013 г.), одобряют де-ятельность профсоюзов всего 28% опро-шенных, тогда как не одобряют – 45% [9]. Это один из самых низких рейтингов сре-ди всех государственных и общественных институтов, в отношении которых ВЦИ-ОМ проводит замеры. Согласно другому опросу показатель влияния профсоюзов в обществе снизился с 2008 по 2012 г. с 2,21 до 1,80 балла [14].

Выступая на VI съезде ФНПР, Прези-дент РФ В.В. Путин отметил: «За послед-ние пять лет численность Федерации независимых профсоюзов снизилась на 10 млн чел.; и это серьезный сигнал для профорганизации. Это значит, что при-влекательность членства в профсоюзах снижается» [4].

Мнение экспертов аналогично: рос-сийские профсоюзы пока не стали полно-ценными институтами представительства интересов и защиты прав наемных работ-ников, реализующими отношения равно-правного партнерства с работодателями в сфере регулирования трудовых отноше-ний [5].

Преодоление сложившейся негатив-ной ситуации во многом зависит от моло-дежного кадрового резерва профсоюзов, способного, с одной стороны, создать их


молодежь

профессиональная готовность

кадровый потенциал

кадровая политика

профсоюзы

Аннотация

В статье проводится анализ молодежной профсоюзной кадровой политики в Белгород-ской области. На основе данных анкетирования молодежных профсоюзных лидеров и экспертов доказывается, что потенциал молодых членов профсоюза не реализуется из-за преобладания у них низкого уровня рефлексивности, завышенных оценок современного состоянии профсоюзной кадровой политики, обусловливающих дальней-шие неэффективные решения.

привлекательный имидж, с другой – уве-личить их эффективность в защите соци-ально-экономических интересов населе-ния, его солидаризации [11].

Данный императив нашел свое отра-жение в «Концепции кадровой политики Федерации независимых профсоюзов РФ» [7], в числе магистральных задач ко-торой – рациональное использование кадрового потенциала, обеспечение ро-тации профсоюзных кадров из сформи-рованного и подготовленного резерва с учетом положений Молодежной по-литики [7]. В концепции подчеркивает-ся, что кадровая политика современных отечественных профсоюзов призвана сохранять преемственность поколений между молодыми и более опытными профсоюзными руководителями, опре-деляя основное содержание подготовки и переподготовки молодых профсоюз-ных активистов [9].

С целью анализа и оценки молодеж-ной кадровой политики, сложившейся в отраслевых и региональных профсо-юзных организациях Белгородской об-ласти, нами проведен социологический опрос на тему «Состояние молодежной кадровой политики профсоюзных орга-низаций».

Анализ и оценка молодежной кадро-вой политики в Белгородской области осуществлялись на основе сравнения данных анкетирования (март–май 2013 г.):

а) молодежных профсоюзных лиде-ров Белгородской области (N = 60 чел.) и Центрального федерального округа (N = 40 чел.); выборочная совокупность представлена членами молодежных сове-тов, первичных профорганизаций и моло-дежных советов отраслевых проф союзов, а также участниками молодежных проф-союзных комиссий по труду и спорту – ЦФО и Белгородской области;

б) экспертов (N = 25 чел.). Выборочную совокупность составили руководителями отраслевых профсоюзных организаций, региональных профсоюзных объедине-ний, а также председатели территориаль-ных и областных молодежных советов.

Анализ профсоюзной кадровой поли-тики осуществлялся по следующим пара-

JEL classification

D71, D74


pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

73

Trade Unions’ Young Personnel Policy in Belgorod Oblast

Trade unions are believed to be a defender and an independent

representative of employees in compa-nies and institutions. Trade unions are voluntary public organizations that unite employees from different fields to protect their labour, social and economic interests [13. P. 58]. Trade unions hold enormous potential in terms of unifying people to solve common problems what is especial-ly vital for regional society that is atom-ized, characterized by predominance of individualistic practices [6. P. 358] and low level of social trust [3].

Yet at the present time trade unions lack efficiency while performing their functions. This is evidenced at least by the data of WCIOM1 poll (May, 2013). Ac-cording to the information, just 28% of re-spondents approve the activities of trade unions, by contrast to 45% who don’t approve [9]. This is one of the lowest ap-proval ratings among all state and pub-lic institutions monitored by WCIOM. As shown by another opinion poll the indica-tor reflecting the influence of trade unions in the society went down from 2,21 to 1,80 in 2008–2012 [14].

In his speech during the VI congress of FNPR2, Vladimir Putin, the President of Rus-sia, noted that “for the last five years the number of trade unions’ members has fall-en by 10 million people; this is an obvious signal for trade unions. It means that the appeal of membership is being lost” [4].

The experts voice analogous opinion: Russian trade unions have not yet be-come fully-fledged institutions represent-ing interests and protecting rights of the employees, maintaining the relations of equal partnership with employers in the field of labour relations regulation [5].

How successfully the emerged nega-tive situation will be handled to a large degree depends on the youth reserves of trade unions since it is young person-nel who, on the one hand, can create an attractive image, and, on the other hand, can improve trade unions’ efficiency in protection of social-economic interests of population, in building its solidarity [1].

1 Russian Public Opinion Research Center.2 Federation of Independent Trade Unions of

Russia.

This imperative was reflected in “The Conception of Personnel Policy of the Federation of Independent Trade Unions of Russia” [7] that among its principal tasks lists the rational use of the person-nel potential and rotation of trade unions’ personnel from pre-formed and prepared reserves allowing for the Youth Policy [7]. The concept highlights that the person-nel policy in modern Russian trade un-ions is destined to ensure succession be-tween generations, between younger and more experienced chiefs of trade unions through specification of the main content of preparation and re-training of the trade unions’ young activists [9].

To analyze and assess young person-nel policy adopted by sectoral and re-gional trade unions of Belgorod oblast, we have conducted an opinion poll “The State of Trade Unions’ Young Personnel Policy”.

The analysis and assessment of the young personnel policy in Belgorod oblast was performed on the basis of comparing the data from the poll (March–May, 2013) of:

a) young leaders of trade unions in Belgorod oblast (N=60 persons) and in Central Federal District (N=40); the sam-ple consists of the members of youth councils, primary trade unions and youth councils of sectoral trade unions as well as of the participants of youth trade unions’ commissions on labour and sport (CFD and Belgorod oblast);

b) experts (N=25). The sample includes chiefs of sectoral trade unions, regional trade unions and chairmen of territorial and oblast’s youth councils.

Trade unions’ young personnel policy was examined in the following aspects: personnel potential, mechanisms and problematic issues of trade unions’ per-sonnel policy.

Personnel potential is expressed in qualitative and quantitative characteris-tics of individuals that contribute to per-forming employees’ duties and attaining objectives of prospective development of an organization or a firm [8]. To study the personnel potential of trade unions it is necessary to analyze the level of staffing

Alina Yu. DENiShchikPostgraduate of Social Technologies Dept.

Belgorod State National Research University308015, RF, Belgorod,Pobedy St., 85Phone: (929) 002-29-96E-mail: [email protected]

Key words

youth

professionaL preparedness

personneL potentiaL

personneL poLicy

trade unions

Summary

The paper explores the issues of the trade un-ions’ personnel policy towards youth in Belgorod oblast. On the basis of the data obtained during the opinion poll of experts and young leaders of trade unions the article proves that the potential of young members of trade unions is not unlocked, because they demonstrate low level of reflection and over-estimate contemporary state of the trade unions’ personnel policy what results in further ineffective solutions.

JEL classification

D71, D74

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


метрам: кадровый потенциал, механизмы и проблемное поле профсоюзной кадро-вой политики.

Кадровый потенциал выражается в количественно-качественных характе-ристиках кадров, обусловливающих вы-полнение возложенных на них функций и достижение целей перспективного раз-вития организации или предприятия [8]. Для изучения профсоюзного кадрового потенциала необходимо проанализиро-вать уровень кадровой обеспеченности профсоюзной организации и оценить деятельность профсоюзного кадрового резерва.

Для измерения первого параметра – кадрового потенциала – респондентам был предложено по 10-балльной шкале оценить уровень кадровой обеспеченно-сти профсоюзной политики. Средний балл кадровой обеспеченности по оценкам белгородских профсоюзных лидеров со-ставляет 7,1. Наиболее часто респондента-ми дается оценка в 5 баллов (так ответили 19,0%). Почти столько же дают максималь-ные оценки – 9–10 баллов (17%). Самая низкая оценка составляет 3 балла (4,7%).

В сравнении с белгородцами лидеры ЦФО дают более низкие оценки: сред-ние значения показателя кадровой обе-спеченности у них составляют 6,2 балла. Однако в их ответах встречается больше полярных оценок, что обусловлено раз-нородностью состава опрошенных, пред-ставляющих разные регионы. Наиболее часто встречающаяся оценка – 7–8 баллов (15–16%), минимальная – 1 балл (7,6%), а максимальная – 10 баллов (8,0%).

Эксперты в среднем оценивают кадровую обеспеченность профсоюзов в 5,9 балла. Как и среди белгородских моло-дежных лидеров, наиболее распростра-ненной оценкой у них является 5 баллов

(35,0%); минимальная оценка составляет 1 балл (5,0%), максимальная – 8 баллов (20,0%).

Мнение профсоюзных лидеров Бел-городской области по вопросу кадрово-го обеспечения практически совпадает с лидерами ЦФО, в свою очередь эксперты более критично, в сравнении с моло-дежью, характеризуют кадровую обеспе-ченность профсоюзов (рис. 1).

Для изучения профсоюзного кадро-вого потенциала необходимо проанали-зировать деятельность профсоюзного кадрового резерва, под которым по-нимается круг перспективных лиц, пре-имущественно из числа молодежи, для дальнейшего их привлечения в качестве профсоюзных кадров [12].

Средний балл действующего кадро-вого резерва по оценкам белгородских профсоюзных лидеров составляет 7,6 (наиболее часто респондентами дается оценка в 10 баллов – так ответили 23,8%; самая низкая – 4 балла, ее выбрали 2,4%).

Средний балл действующего кадро-вого резерва по оценкам лидеров ЦФО ниже, чем у белгородцев – 6,2%. Наибо-лее часто респондентами дается оценка в 6 баллов – 21,2%; минимальная оценка равна 1 баллу – 5,6%, а максимальная – 10 баллам – 6,1%.

Эксперты более критично, по срав-нению с профсоюзной молодежью, ха-рактеризуют действующий кадровый резерв, оценивая его уровень в среднем в 4,8 балла. Чаще всего они оценивают кадровую обеспеченность в 5 баллов (20,0%). Минимальная оценка составляет 2 балла (10,0%), а максимальная – 10 бал-лов (1,5%). Расхождение мнений профсо-юзных экспертов и лидеров касательно оценки действующего кадрового резерва иллюстрирует рис. 2.

Рис. 1. Оценка уровня обеспеченности профсоюзных организаций молодыми кадрами

Здесь также заметно, что наиболее «категоричными» в своих ответах явля-ются профсоюзные лидеры ЦФО, у них преобладают полярные оценки.

Сравнение оценок профсоюзных ли-деров с оценками экспертов относитель-но кадровой обеспеченности указывает на тенденцию к завышению оценок проф-союзной кадровой политики со стороны молодежи. Такая тенденция – к более низ-кой критичности в оценке общественных явлений, не подкрепленный реальными фактами социальный оптимизм есть об-щая характеристика, по крайней мере, белгородской молодежи [2. С. 79]. Более низкая критичность объясняется низким уровнем рефлексии молодежных про-фсоюзных лидеров, которая, в соответ-ствии с интерпретацией В.П. Бабинцева и Е.В. Реутова и применительно к проблеме исследования, понимается как совокуп-ность способов оценки кадровой полити-ки профсоюзов, базирующихся на специ-фической интерпретации профсоюзных ценностей и смыслов, воплощенных в комплексе образов, мифов и символов, которые используются для адаптации к сложившейся системе функционирова-ния профсоюзных организаций или для ее модификации [3. С. 112].

Для выявления наиболее острых про-блем, возникающих в процессе реализа-ции профсоюзной кадровой политики, мы предложили респондентам пояснить самые низкие из их оценок.

В своих комментариях эксперты вы-деляют следующие проблемы: отсутствие кадрового резерва в членских органи-зациях, превалирование представите-лей среднего и старшего возраста среди профсоюзных работников, пассивность среди представителей профсоюзной мо-лодежи. Молодежные лидеры – и белго-родской области, и ЦФО – указывают на недостаток активности среди молодежи в целом, а также на отсутствие финансо-вой поддержки уже существующих проф-союзных резервистов и формальность формирования кадрового резерва в ре-гиональных и отраслевых профсоюзных организациях.

Следует отметить сходство мнений профсоюзных лидеров и экспертов в оценке механизмов формирования ка-дрового резерва. Среди наиболее эф-фективных механизмов молодежные профсоюзные лидеры, как и эксперты, выделили: организацию центра по под-готовке профсоюзных кадров (так отве-тили 58,3% молодежных профсоюзных лидеров и 75,0% экспертов); создание условий для молодых самовыдвиженцев


pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

75

Fig 1. Assessment of the sufficiency of young staff at trade unions

in a trade union and assess the activities of the trade union’s personnel reserves.

To measure the first characteristic (personnel potential) respondents were offered to judge how well trade unions’ policy is staffed on a scale of 1 to 10. Ac-cording to the estimates of the trade union leaders from Belgorod oblast the average score in the assessment of staff-ing level amounted to 7,1. The most often the respondents gave the score of 5 (19% provided this answer). Almost the same number of people gave the maximal as-sessment – score of 9–10 (17%). The low-est given score was 3 (4,75%).

Compared to the respondents from Belgorod oblast, the leaders from Cen-tral Federal District generally give lower scores: here average value of the staffing level amounts to 6,2. Yet in their answers the number of polar assessments is great-er what results from the heterogeneity of the regions represented by the interview-ees. The assessment the most often met is 7–8 (15–16%), the minimal score is 1 (7,6%), the maximal one is 10 (8,0%).

On average the experts assess the staffing level of trade unions at 5,9. As well as among youth leaders from Belgorod oblast the experts give the most frequent-ly the score of 5 (35,0%), the minimal score is 1 (5,0%), the maximal one is 8 (20,0%).

The opinion of the leaders of trade un-ions of Belgorod oblast on the issue of the staffing level almost coincides with the one of the leaders from Central Federal District, in turn, compared to the youth the experts are more critical of the staff-ing level of trade unions (Fig. 1).

To examine the personnel potential of trade unions it is necessary to analyze the activities of the trade unions’ person-nel reserves which is defined as a circle

of prospective individuals, mostly youth, likely to be employed in trade unions [12].

The average score of the current per-sonnel reserves given by the leaders of trade unions of Belgorod oblast makes up 7,6 (the most often the respondents give the score of 10 (23,8%), the lowest score is 4 chosen by 2,4% of the interviewees).

The average score of the current per-sonnel reserves given by the leaders from Central Federal District is lower than re-spondents from Belgorod oblast have and amounts to 6,2%. The most frequently the respondents give the score of 6 (21,2%), the minimal score is 1 (5,6% of the inter-viewees), the maximal one is 10 (6,1%).

Compared to the trade unions’ youth the experts are more critical when char-acterizing current personnel reserves and assess their level on average at 4,8. The most often they give the score of 5 (20,0%). The minimal assessment of the personnel reserves is 2 (10,0%), the maxi-mal assessment is 10 (1,5%). The diver-gence between the opinions of experts and leaders in the assessment of the cur-rent personnel reserves are illustrated by Fig. 2.

What also can be seen in the Fig. 2 is that trade union leaders from CFD have more categorical statements and feature more polar answers.

The comparison of the assessments given by the trade union leaders with the experts’ assessments shows that the youth tends to overestimate trade unions’ personnel policy. Such tendency to less critical relation when evaluating public phenomena and social optimism not sup-ported by real facts is a common trait of youth, at least in Belgorod oblast [2. P. 79]. Less critical relation can be explained by low level of reflection of young leaders

of trade unions. Low reflection, accord-ing to the interpretation of V.P. Babintsev and Ye. V. Reutov and allowing for the problem of the research is understood as a set of the ways to assess trade unions’ personnel policy which are based on the specific interpretation of the trade unions’ values and meanings embodied in the complex of images, myths and symbols used to adapt to the emerged system of trade unions’ functioning and to modify it [3. P. 112].

To detect the acutest problems in the adoption of the trade unions’ personnel policy we asked the respondents to elabo-rate on the lowest scores given by them.

In their comments the experts pin-point the following problems: absence of the personnel reserves in membership or-ganizations, domination of middle-aged and older people among trade unions’ workers, passivity among trade unions’ youth. Young leaders both in Belgorod oblast and CFD say that the youth is gen-erally insufficiently active and emphasize the missing financial support of already found trade unions’ reservists and rather formal approach to the formation of per-sonnel reserves in regional and sectoral trade unions.

It is worth noticing the similarity be-tween opinions of the trade unions’ lead-ers and the experts in the assessment of the mechanisms used to form personnel reserves. Among the most effective mech-anisms young leaders of trade unions as well as experts specified: establishing the centre for training of trade unions’ person-nel (this was the answer of 58,3% of the young leaders and 75% of the experts); creating conditions for young independ-ents and organizing competitions of trade union excellence with subsequent enroll-ment of youth into the personnel reserves (50,0% and 35,2% respectively); detect-ing the most effective activists in existing youth councils (46,0% and 41,0% respec-tively).

The two categories of respondents both agree that identifying candidates through tests (5,7% and 8,3% respec-tively) and inviting specialists from other economic sectors (11,2% and 2,4% re-spectively) appears to be ineffective mechanisms of the trade unions’ person-nel policy.

It is noteworthy that while answering the question “Do you think what measures are necessary to increase the efficiency of recruitment of young leaders of trade unions into the personnel reserves?”, both the leaders of trade unions and the

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


и организацию конкурсов профсоюзного мастерства с последующим включени-ем молодежи в кадровый резерв (50,0 и 35,2% соответственно); выявление наи-более эффективных профактивистов из действующих молодежных советов (46,0 и 41,0% соответственно).

И те и другие сходятся во мнении, что неэффективными механизмами кадровой профсоюзной политики являются выявле-ние кандидатов путем тестирования (5,7 и 8,3% соответственно) и приглашение спе-циалистов из других сфер экономики (11,2 и 2,4% соответственно).

Обращает на себя внимание, что, от-вечая на вопрос «Как вы считаете, какие меры необходимо принять для повы-шения эффективности отбора молодеж-ных профсоюзных лидеров в кадровый резерв?», профсоюзные лидеры и экс-перты выделили механизмы, создающие условия для вертикальной мобильности уже действующих активистов. Данный факт указывает на преобладание практик закрытой кадровой политики, для кото-рой характерна ориентация на включе-ние нового персонала только с низшего должностного уровня, когда последую-щее замещение работников происходит из числа сотрудников организации. Как следствие, ей свойственны проблемы, связанные с низкой мотивацией персона-ла и дефицитом рабочей силы [1].

Среди наиболее острых проблем фор-мирования кадрового резерва молодые профсоюзные лидеры, наравне с экс-пертами, выделили: отсутствие профес-сиональной готовности молодых проф-союзных лидеров вступать в резерв (так ответили 41,6% молодежных профсоюз-ных лидеров и 50,0% экспертов); недоста-ток информационной деятельности в сре-де профсоюзной молодежи (44,0 и 37,5% соответственно); недостаточная разра-ботанность критериев отбора профсоюз-ной молодежи в кадровый резерв (33,0 и

27,0% соответственно); скудность соци-альной базы для формирования кадро-вого резерва (33,0 и 25,0% соответствен-но); отсутствие конкурса на занимаемые должности (19,3 и 25,0% соответственно).

Первое место в иерархии проблем-ных аспектов формирования кадрового резерва занимает отсутствие профес-сиональной готовности; под таковой понимается готовность к реализации профессиональной деятельности, сфор-мированная посредством полученного опыта, образовательных практик, а также личных качеств и особенностей сотруд-ника [12]. И именно ее определенная не-достаточность является результирующей неадекватных оценок молодежными профсоюзными лидерами части параме-тров молодежной кадровой политики.

Проведенное нами исследование молодежной профсоюзной кадровой по-литики позволяет говорить о таких про-блемах, как низкий уровень профессио-нальной готовности молодежи в виде неадекватной оценки ею профсоюзной ситуации, а также преобладание практик закрытой кадровой политики.

Низкая осведомленность профсоюз-ных резервистов вызвана тем, что профсо-юзный резерв формируется изначально с низким профессиональным потенциалом. Необходимо уходить от формальных и бюрократических установок при форми-ровании кадрового резерва посредством организации конкурсов на замещение вакантных мест в кадровом резерве, предоставления возможности замещать руководящие посты в профсоюзных орга-низациях только кадровым резервистам, организации систем учета кандидатов в кадровый резерв профсоюзных органи-заций, ежегодных отчетов председателей профсоюзных организаций о количестве кадровых резервистов и качестве их под-готовки перед председателями регио-нальных профсоюзных объединений.

Помимо этого, в решении указанных проблем могут быть эффективны и другие механизмы:

l комплексное обучение профсоюз-ного кадрового резерва на основе созда-ния региональных и территориальных, от-раслевых школ молодого профсоюзного лидера, организации учебно-методичес-ких центров профсоюзного менеджмента и лидерства на региональном уровне;

l привлечение в руководящие аппа-раты профсоюзных организаций специ-алистов из других сфер экономики;

l создание квоты представительства молодежи в профсоюзных комитетах и комиссиях, а также в комиссиях, сформи-рованных для подготовки и подписания коллективных договоров, трехсторонних и отраслевых соглашений;

l организация мониторингов реали-зации профсоюзной молодежной полити-ки с последующим тиражированием ре-зультатов исследований в профсоюзных газетах и журналах;

l организация круглых столов, Интер-нет-конференций, семинаров по пробле-мам реализации профсоюзной молодеж-ной политики и подготовки профсоюзного кадрового резерва.

Что касается закрытой кадровой по-литики профсоюзов, детерминирующей низкий приток «свежих» кадров, то сле-дует отметить, то на сегодняшний день, в силу низкого уровня доверия и невы-сокой степени популярности профсоюз-ной работы, она не имеет альтернативы. Изменение такой ситуации возможно только при условии роста популярности и эффективности профсоюзов в отстаива-нии социально-экономических интересов работников.

Перед профсоюзами остро стоит про-блема рождения инициатив со стороны молодежи, а также их всесторонней под-держки. На смену стратегии, реализуемой формально, должна прийти стратегия, реализуемая через практическую дея-тельность, т.е. через оказание реальной помощи, направленной на разрешение проблем отдельных профорганизаций. Только целенаправленное внедрение «стратегии практического профсоюзно-го действия» способно качественно из-менить роль и место молодежи в проф-союзном движении и сформировать благоприятные условия для подготовки профессиональных лидеров в сфере мо-лодежного профсоюзного движения.

Рис. 2. Оценка действующего кадрового резерва


pravlen

ets № 2/48/ 2

01

4

77

Fig 2. Assessment of existing personnel reserves

experts identified the mechanisms that create conditions for vertical mobility of already existing activists. This fact indi-cates the predominance of closed person-nel policy that is oriented to inclusion of new personnel only by promoting people from lower positions, when employees are succeeded by other people working for the same organization. As a result the organization encounters the problems of the insufficient motivation of personnel and shortfall in workforce [1].

Other grave problems of forming per-sonnel reserves spotted by the young leaders of trade unions along with the experts included: absence of professional readiness of young leaders of trade un-ions to join the reserves (such answer was given by 41,6% of the young leaders of trade unions and by 50,0% of the experts; lack of information activities among trade unions’ youth (44,0% and 37,5% respec-tively); poorly defined selection criteria to recruit youth into personnel reserves (33,0% and 27% respectively); scarce social base to form personnel reserves (33,0% and 25% respectively); absence of the competitive hiring system (19,3% and 25% respectively).

Absence of professional readiness ranks the first in the hierarchy of prob-lematic aspects of the personnel reserves formation; professional readiness here is understood as the readiness to start professional activities which is shaped through previous experience, educational practices as well as by personal qualities and specific traits of an employee [12]. It is the shortage of it that causes inadequate assessments provided by young leaders of trade unions concerning some issues of the trade unions’ young personnel policy.

The undertaken research of the trade unions’ young personnel policy enables us to define such problems as low level

of professional readiness of youth that mirrors in inadequate evaluation of the situation in trade unions and the pre-dominance of the closed personnel policy practices.

Poor awareness among trade unions’ reservists is brought about by the fact that trade unions’ reserves are built on the basis of initially scare professional po-tential. It is necessary to avoid formal and bureaucratic practices when forming per-sonnel reserves through arranging com-petitive hiring, ensure that only reservists can fill in leadership positions, organize an accounting system to track perspective reservists, set a system of reports on the number of reservists and quality of their training presented annually by chairmen of trade unions to chairmen of regional trade unions.

Apart from the aforementioned mech-anisms to effectively treat the specified problems a range of others can be used:

l In-depth training of the trade unions’ personnel reserves through establishing regional and territorial, sectoral schools to prepare young leaders of trade unions, organizing regional training-methodolog-ical centres of trade union management and leadership;

l Inviting professionals from other economic sectors to fill in top positions in trade unions;

l Introducing quotas of youth repre-sentatives in trade unions’ committees and commissions as well as commissions set up to draft collective agreements, tri-lateral and industry agreements;

l Monitoring the adoption of trade unions’ young personnel policy with fur-ther publication of the findings in trade unions’ periodicals;

l Conducting round-table discussions, online conferences, seminars on the prob-lems of trade unions’ young personnel

policies and preparation of personnel for trade unions’ positions.

As for the closed personnel policy pur-sued by trade unions and determining the flow of new recruits it is worth saying that for the moment it does not have any alter-natives by virtue of little trust for and low prestige of working for trade unions. It is only possible to alter this situation given the prestige of trade unions and their effi-ciency in guarding social-economic inter-ests of employees grow significantly.

Trade unions face a serious problem of deficiency of initiatives launched by youth as well as their complete support. The strategy employed formally should be replaced by the strategy that is imple-mented through practical activities, i.e. by giving real help addressing problems of particular trade unions. Only dedicated implementation of “the strategy of prac-tical actions of trade unions” can actu-ally change the role and place of youth in trade union movement and shape favour-able conditions for preparation of profes-sional young leaders for trade unions.

УПРА

ВЛЕН

ЕЦ №

2/4

8/ 2

01


Источники

1. Армстронг М.С. Практика управления человеческими ресур-сами. 8-е изд. / пер. с англ. под ред. С.К. Мордовина. СПб., 2007.

2. Бабинцев В.П., Бояринова И.В., Реутов Е.В. Лидерство и аутсай-дерство в молодежной среде региона // Социологические иссле-дования. 2008. № 2.

3. Бабинцев А.П., Реутов Е.В. Самоорганизация и «атомизация» молодежи как актуальные формы социокультурной рефлексии // Социологические исследования. 2010. №1.

4. Выступление Президента Российской Федерации В.В. Путина на VI съезде ФНПР. URL: www.fnpr.org. ru /2/17/1837 html.

5. Козина И.М., Виноградова Е.В. Отношения сотрудничества и конфликта в представлениях российских работников // Социоло-гические исследования. 2011. № 9.

6. Колпина Л.В. Барьеры консолидации и гражданского акти-визма // Унiверситетськi науковi записки: Часопис Хмельницького унiверситету управлiння та права. 2012. № 2(42).

7. Концепция кадровой политики ФНПР. URL: www.fnpr.ru/4/30/205/3681.html

8. Неверкевич Д.О. Влияние современного состояния занятости на формирование кадрового потенциала организаций: автореф. дис. / ННОУ «Московский гуманитарный университет». М., 2008.

9. Одобрение деятельности государственных институтов. URL: http://wciom.ru/ratings-social-institutions.

10. Программа кадровой политики ЦК профсоюзов. URL: www.rprrp.ru/userfiles/N2-3%20Pril%282%29.pdf.

11. Реутов Е.В., Колпина Л.В., Реутова М.Н. Сети взаимопомощи в региональном сообществе // Регион: экономика и социология. 2011. № 2.

12. Сенников Н.М. Современные методы повышения эффектив-ности профсоюзной работы. СПб.: ВВМ, 2009.

13. Смоленский М.Б. Трудовое право Российской Федерации. Ростов н/Д, 2011.

14. Церковь, партии, СМИ, профсоюзы: роль и влияние в на-шем обществе. Пресс-выпуск № 2053. URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=112842.

15. Шершуков А.В. Нужна ли молодежная политика? // Проф-союзная еженедельная газета «Солидарность». 2007. № 24. 27 июня.

References

1. 1.Armstrong M.S. The practice of human resources management. [Praktika upravleniya chelovecheskimi resursami]. Saint-Petersburg, 2007.

2. Babintsev V.P., Boyarinova I.V., Reutov Ye.V. Leadership and outsid-ership in the youth environment of regions. [Liderstvo i autsayderstvo v molodezhnoy srede regiona]. Sotsiologicheskiye issledovaniya – Sociologi-cal Studies, 2008, no. 2, pp. 76–83.

3. Babintsev V.P., Reutov Ye.V. Self-organization and “atomization” of youth as actual forms of sociocultural reflection. [Samoorganizatsiya i “atomizatsiya” molodezhi kak aktual’nyye formy sotsiokul’turnoy reflek-sii]. Sotsiologicheskiye issledovaniya – Sociological Studies, 2010, no. 1, pp. 109–115.

4. The speech of Vladimir Putin, the President of the Russian Federa-tion, during the VI congress of Federation of Independent Trade Unions of Russia. [Vystupleniye Prezidenta Rossiyskoy Federatsii V.V. Putina na VI s”yezde FNPR]. Available at: www.fnpr.org. ru /2/17/1837 html.

5. Kozina I.M., Vinogradova Ye.V. Relations of cooperation and conflict in the views of Russian workers. [Otnosheniya sotrudnichestva i konflikta v predstavleniyakh rossiyskikh rabotnikov]. Sotsiologicheskiye issledovaniya – Sociological Studies, 2011, no. 9, pp. 30–40.

6. Kolpina L.V. Barriers for consolidation and civic activism. [Bar’yery konsolidatsii i grazhdanskogo aktivizma]. Uníversitets’kí naukoví zapiski: Chasopis Khmel’nits’kogo universitetu upravlinnya ta prava – University re-search notes: Journal of Khmelnitsky University of Management and Law, 2012, no. 2 (42), pp. 365-367.

7. The Conception of Personnel Policy of the Federation of Independ-ent Trade Unions of Russia. [Kontseptsiya kadrovoy politiki FNPR]. Available at: www.fnpr.ru/4/30/205/3681.html

8. Neverkevich D.O. Influence of the current state of employment on the formation of the personnel potential of organizations. Diss. [Vliyaniye sovremennogo sostoyaniya zanyatosti na formirovaniye kadrovogo potent-siala organizatsiy]. Moscow, Moscow Humanities University, 2008.

9. Approval of the activities of state institutions. [Odobreniye deyatel’nosti gosudarstvennykh institutov]. Available at: http://wciom.ru/ratings-social-institutions.

10. The Personnel Policy Program of the Central Committees of Trade Unions. [Programma kadrovoy politiki TSK profsoyuzov]. Available at: www.rprrp.ru/userfiles/N2-3%20Pril%282%29.pdf.

11. Reutov Ye.V., Kolpina L.V., Reutov M.N. Mutual assistance networks in the regional community. [Seti vzaimopomoshchi v regional’nom soob-shchestve]. Region: ekonomika i sotsiologiya – Region: Economics and Soci-ology, 2011, no. 2, pp. 137–157.

12. Sennikov N.M. Modern methods for increasing the efficiency of trade unions’ work. [Sovremennyye metody povysheniya effektivnosti prof-soyuznoy raboty]. Saint-Petersburg, VVM Publ., 2009.

13. Smolensky M.B. Labour law of the Russian Federation. [Trudovoye pravo Rossiyskoy Federatsii]. Rostov-on-Don, 2011.

14. The church, parties, mass media, trade unions: the role and in-fluence in our society. [Tserkov’, partii, SMI, profsoyuzy: rol’ i vliyaniye v nashem obshchestve]. Issue no. 2053. Available at: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=112842.

15.Shershukova A.V. Is the youth policy needed? [Nuzhna li molodezh-naya politika?]. Profsoyuznaya yezhenedel’naya gazeta “Solidarnost’” – Trade union weekly newspaper “Solidarity”, 2007, no. 24, June 27.

тРЕБОВАНИЯ К МАтЕРИАЛАМ, ПРЕДСтАВЛЯЕМЫМ В ЖУРНАЛ «Управленец»

Общие положенияl Для публикации принимаются статьи в соответствии с темати-

кой журнала. Представляемые материалы должны быть актуальны-ми, иметь научную или практическую значимость и новизну.

l Статьи, направляемые в редакцию, рецензируются и в случае положительной рекомендации редактируются. Редакция не согла-совывает с авторами изменения и сокращения рукописи, имеющие редакционный характер и не затрагивающие принципиальных во-просов.

l В случае направления статьи на доработку она должна быть возвращена в исправленном виде в максимально короткие сроки. К переработанной по замечаниям рецензента рукописи необходимо приложить ответы автора на замечания рецензента, а также пояс-нить все изменения, сделанные автором.

Возможна публикация статей аспирантов и соискателей без со-авторства с доктором или кандидатом наук.

Материалы, представляемые авторами в редакцию1) полная информация об авторах на русском и английском языках*;2) ключевые слова на русском и английском языках;3) аннотация на русском и английском языках;4) пристатейный библиографический список: сначала размеща-

ются русскоязычные источники в алфавитном порядке, затем (если имеются) – иностранные источники в порядке латинского алфавита;

5) перевод пристатейного библиографического списка на ан-глийский язык;

6) фотографии всех авторов хорошего качества и отдельным файлом с расширением *.jpeg;

7) электронный вариант статьи;8) коды по классификации Jel (полная версия JEL Classification

Guide – http://www.vanderbilt.edu/AEA/. Комментарии на русском язы-ке представлены на сайте журнала usravlenets.usue.ru (раздел «Доку-менты»).

* информация об авторе должна содержать: фамилию, имя, отчество автора; ученую степень; ученое звание; должность; организацию, которую представляет автор; адрес орга-низации; контактный телефон (с указанием кода города); e-mail. адрес организации указы-вается в последовательности: почтовый индекс, страна, город, улица, дом.

Вся указанная информация подлежит публикации.

требования к оформлению рукописиl Максимальный объем статьи – не более 15 страниц формата

А4 с полями по 2 см.l Текст должен быть набран через полтора интервала, 14 кегль,

гарнитура – Times New Roman.l Все страницы статьи следует пронумеровать.l Каждая таблица должна быть озаглавлена, рисунки снабжа-

ются пояснительной подписью.

new!

НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

Управленецl Уравнения, рисунки, таблицы и ссылки на литературу нуме-

руются в порядке их упоминания в тексте.l Ссылки на использованную литературу оформляются ква-

дратными скобками.

требования к электронной версииФайлы передаются на компакт-диске (дискете) либо пересыла-

ются по электронной почте. В состав электронной версии должны входить:

1. файл, озаглавленный фамилиями авторов на русском язы-ке и содержащий в указанном порядке:

1) сведения об авторах на русском языке;2) ключевые слова на русском языке (5–10 слов);3) аннотацию на русском языке (не более 500 знаков);4) название статьи на русском языке;5) текст статьи;6) библиографический список на русском языке. 2. файл, озаглавленный фамилиями авторов на английском

языке и содержащийв указанном порядке:1) перевод сведений об авторах на английский язык;2) перевод названия статьи на английский язык;3) перевод ключевых слов на английский язык;4) перевод аннотации на английский язык;5) перевод библиографического списка на английский язык.

3. файлы с фотографиями авторов Каждый файл должен быть озаглавлен фамилией автора. К пу-

бликации принимаются файлы в форматах JPEG или TIFF с разреше-нием 300 dpi (точек на дюйм), допускается 200 dpi.

l Рукописи, в которых не выполняются данные требования, воз-вращаются авторам.

l Плата за публикацию статей аспирантов не взимается. Автор-ские гонорары редакцией не выплачиваются.

l Одновременно со статьей в редакцию предоставляется запол-ненный лицензионный договор в двух экземплярах. Бланк договора размещен на сайте «Наука УрГЭУ» (science.usue.ru).

Прием статейУральский государственный экономический университет620144, Россия, г. Екатеринбург, ул. 8 Марта/Народной Воли, 62/45, каб. 366

Баусова Юлия Сергеевна

Телефон: (343) 221-26-33e-mail: [email protected]

УРАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ (УРГЭУ–СИНХ)

ISSN 2218-50030 0 2 1 4

9 772218 500009

ЖУРНАЛ РЕКОМЕНДОВАН

ВЫСШЕЙ АТТЕСТАЦИОНННОЙ КОМИССИЕЙ

МИНИСТЕРСТВА ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НАУЧНЫХ РАБОТ,

ОТРАЖАЮЩИХ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИЙ

ЖУРНАЛ ВКЛЮЧЕН

В РОССИЙСКИЙ ИНДЕКС НАУЧНОГО ЦИТИРОВАНИЯ

ЖУРНАЛ ВКЛЮЧЕН В НАУЧНУЮ бАзУ ДАННых

EBSCO PuBliShiNG (uSA)

WWW.USUE.RUSCIENCE.USUE.RUUPRAVLENETS.USUE.RU

Documents

ISSN 2218-5003 Управленецupravlenets.usue.ru/images/48/48.pdf · экономический университет 620144, РФ, г. екатеринбург, ул. 8 Марта/народной