pravo.tstu.rupravo.tstu.ru/pdf/2018/03/all_file.pdf2 ПРАВО: история и современность. 2018. № 3 Учредители: ФГБОУ ВО «Тамбовский

ПРАВО: история и современность. 2018. № 3 1

ISSN 2588-0012

DOI: 10.17277/issn.2588-0012

ПРАВО: история и современность

Научно-практический информационный журнал

Журнал издается с 2017 года

Выходит 4 раза в год

№ 3/2018

Издательство ФГБОУ ВО «ТГТУ»


Учредители: ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет»; ООО «Юридический центр «ФОРУМ»

Издатель: ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный

технический университет»

Главный редактор кандидат юридических наук, доцент Е. Е. Орлова

Заместитель главного редактора

кандидат юридических наук Е. В. Судоргина

Ответственный секретарь журнала кандидат юридических наук, кандидат исторических наук,

доцент И. Г. Пирожкова

Журнал зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций.

Свидетельство о регистрации средства массовой информации ПИ № ФС77-70918 от 05.09.2017

АДРЕС РЕДАКЦИИ: 392032, Россия, Тамбов, ул. Мичуринская, 112, корп. Д, Юридический институт,

тел.: (4752) 630384; e-mail: pravo_red@l is t . ru

Подписной индекс каталога агентства ФГУП «Почта России» П6820

ISSN 2588-0012

© ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет», 2018

© ООО «Юридический центр «ФОРУМ», 2018

Подписано в печать 30.09.2018 Формат журнала 70×100/16. Усл. п. л. 11,20. Уч.-изд. л. 10,00. Тираж 1000 экз. Заказ 207.

Макет подготовлен в редакции научных журналов Издательского центра ФГБОУ ВО «ТГТУ»,

e-mail: [email protected]

Отпечатано в типографии ФГБОУ ВО «ТГТУ» 392032, Тамбов, ул. Мичуринская, 112, к. 201, тел. (4752) 630391


ЧЛЕНЫ РЕДАКЦИОННОЙ КОЛЛЕГИИ И ЭКСПЕРТНОГО СОВЕТА

Баев Валерий Григорьевич

д-р юрид. наук, профессор

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», заведующий кафедрой «Трудовое и предпринимательское право»;

e-mail: [email protected] Бернацкий Георгий Генрихович


ФГБОУ ВО «Санкт-Петербургский государствен-ный экономический университет», профессор кафедры «Теория и история государства и права»;

e-mail: [email protected] Быков Виктор Михайлович


ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», профессор кафедры «Безопасность и правопорядок»;

e-mail: [email protected] Дроздова Александра Михайловна


ФГАОУ ВО «Северо-Кавказский федеральный университет», профессор кафедры «Правовая культура и защита прав человека»;

e-mail: [email protected] Желудков Михаил Александрович

д-р юрид. наук, доцент

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», профессор кафедры «Уго-ловное право и прикладная информатика в юриспруденции»;

e-mail: [email protected] Искевич Ирина Сергеевна

канд. юрид. наук, доцент

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», заведующая кафедрой «Международное право»;

e-mail: [email protected] Кириллов Станислав Иванович


ФГКОУ ВО «Московский университет МВД РФ имени В. Я. Кикотя», профессор кафедры «Кри-минология»;

e-mail: [email protected] Куркин Борис Александрович


ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», профессор кафедры «Ме-ждународное право»;

e-mail: [email protected] Лаврик Татьяна Михайловна

канд. юрид. наук ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», заведующий кафедрой «Гражданское право и процесс»;

e-mail: [email protected] Муромцев Дмитрий Юрьевич

д-р техн. наук, профессор

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный тех-нический университет», проректор по научно-инновационной деятельности;

e-mail: [email protected] Никулин Виктор Васильевич

д-р ист. наук, профессор

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», профессор кафедры «Кон-ституционное и административное право»;

e-mail: [email protected] Осокин Роман Борисович


ФГКОУ ВО «Московский университет МВД РФ имени В. Я. Кикотя», начальник факультета;

e-mail: [email protected] Орлова Елена Евгеньевна


ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», директор Юридического института;



Попов Алексей Михайлович


ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», заведующий кафедрой «Безопасность и правопорядок»;

e-mail: [email protected] Пчелинцев Анатолий Васильевич


ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», профессор кафедры «Кон-ституционное и административное право»;

e-mail: [email protected], [email protected] Рыбакова Светлана Викторовна


ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юри-дическая академия», профессор кафедры фи-нансового, банковского и таможенного права;

e-mail: [email protected] Саломатин Алексей Юрьевич

д-р юрид. наук, д-р ист. наук, профессор

ФГБОУ ВО «Пензенский государственный уни-верситет», заведующий кафедрой «Теория госу-дарства и права и политология»;

e-mail: [email protected] Сафронова Елена Викторовна


ФГАОУ ВО «Белгородский государственный на-циональный исследовательский университет», профессор кафедры «Международное право и государствоведение»;

e-mail: [email protected] Судоргина Елена Валерьевна

канд. юрид. наук ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», и. о. заведующего кафедрой «Конституционное и административное право»;

e-mail: [email protected] Туманова Анастасия Сергеевна

д-р ист. наук, д-р юрид. наук, профессор

ФГАОУ ВО «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», профес-сор кафедры «Теория и история права»;

e-mail: [email protected] Чернышов Владимир Николаевич

д-р техн. наук, профессор

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный техни-ческий университет», заведующий кафедрой «Уголовное право и прикладная информатика в юриспруденции»;


РУБРИКИ

журнала «Право: история и современность»

Теория государства и права (12.00.01 Теория и история права и государства; история правовых учений)

Уголовное право и криминология (12.00.08 Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право)

Гражданское и семейное право (12.00.03 Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; меж-

дународное частное право)

Гражданский и арбитражный процесс (12.00.15 Гражданский процесс; арбитражный процесс)

Актуальные проблемы права

Трибуна молодого ученого


СОДЕРЖАНИЕ

Интервью с советником по культуре посольства Республики Йемен

г-ном Анваром Мохсеном ..................................................................... 7

ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Денисов С. А. Административный характер государства и права на-цистской Германии .................................................................................. 9

Дроздова А. М., Чмырева В. С. Права человека: современное пони-мание и содержание ............................................................................... 24

Иванов С. А. Противодействие распространению наркотиков на меж-дународно-правовом уровне .................................................................. 30

Пирожкова И. Г., Цыганкова Т. С. Статус Конституционного Суда Российской Федерации: новеллы правового регулирования и тен-денции развития конституционного контроля .................................. 38

Репин В. В. Нормативные и организационные основы правозащитной деятельности регионального Уполномоченного по правам чело-века (на примере Тамбовской области) ........................................... 46

Сулейманов Б. Б. Теоретические проблемы конституционно-пра-вовой политики ........................................................................................ 56

Теткин Д. В. Законность как характеристика качественного состояния правовой системы ................................................................................... 65

Христофориди С. И. Перспективы развития демократии в России ......... 69

УГОЛОВНОЕ ПРАВО И КРИМИНОЛОГИЯ

Гитинова М. М. Криминологический анализ лиц, осужденных за убий-ство ........................................................................................................ 76

Курсаев А. В., Баранов В. М. Типология личности преступника, использующего рабский труд ............................................................... 82

Скрипченко Н. Ю. Мошенничество при получении выплат (ст. 159.2

УК РФ): законодательное регулирование и практика применения .... 88

ГРАЖДАНСКОЕ И СЕМЕЙНОЕ ПРАВО

Калинина И. А. Особенности гражданско-правового регулирования предпринимательской деятельности в сфере инноваций на при-мере Сколково ...................................................................................... 95

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВА

Попов А. И. Развитие правового пространства практико-ориенти-рованного обучения ................................................................................ 108

Рассолов И. М. Будущее информационного права .................................... 117

ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО

Вяткина Г. О. Независимое общественное наблюдение как залог честных выборов ..................................................................................... 122

Ментюкова М. А., Шлыков А. Д. Доведение до самоубийства несо-вершеннолетних с использованием социальных сетей: пути решения проблемы ................................................................................. 127


C O N T E N T S

Interview with Advisor for Culture in Yemen Republic Embassy,

Mr. Anwar Mohsen ............................................................................... 7

THEORY OF STATE AND LAW

Denisov S. A. The Administrative Type of State and Law of Nazi Germany 9 Drozdova А. М., Chmyreva V. S. Human Rights: Contemporary

Understanding and Content .................................................................... 24 Ivanov S. A. Countering the Spread of Drugs on the International Legal

Level ....................................................................................................... 30 Pirozhkova I. G., Tsygankova T. S. Status of the Constitutional Court

of the Russian Federation: Novelties of Legal Regulation and Trends of Constitutional Control Development ................................................... 38

Repin V. V. Normative and Organizational Foundations of Human Rights Ombudsman’s Work (Example of the Tambov Region) ......................... 46

Suleimanov B. B. Theoretical Problems of Constitutional Legal Policy ....... 56 Tetkin D. V. Legitimacy as a Characteristic of the Qualitative State

of the Legal System ................................................................................ 65 Khristoforidi S. I. Prospects for Democracy in Russia ................................. 69

CRIMINAL LAW AND CRIMINOLOGY

Gitinova M. M. Criminological Analysis of Persons Condemned for Murder 76 Kursaev A. V., Baranov V. M. Typology of Personality of a Criminal Using

Slave Labor ............................................................................................. 82 Scripchenco N. Yu. Fraud on Receipt of Payments (Article 159.2

of the Russian Criminal Code): Legislative Regulation and Application Practice ................................................................................................... 88

CIVIL AND FAMILY LAW

Kalinina I. A. Features of Civil Regulation of Entrepreneurial Activity in the Field of Innovation Using the Example of Skolkovo ..................... 95

RELEVANT PROBLEMS OF LAW

Popov A. I. Development of the Legal Space in Practice-Oriented Education ............................................................................................... 108

Rassolov I. M. The Future of Information Law .............................................. 117

YOUNG SCIENTIST’S TRIBUNE

Vyatkina G. O. Independent Public Monitoring as a Guarantee of Fair Elections ................................................................................................. 122

Mentyukova M. A., Shlykov A. D. Incitement to Suicide of Minors via Social Networks: Ways of Solving the Problem ..................................... 127


Интервью с советником по культуре посольства Республики Йемен г-ном Анваром Мохсеном

Принятие Всеобщей декларации прав человека, которая фактически

установлена на развалинах Второй мировой войны, была результатом сложного дипломатического конфликта и прогрессивной для своего вре-мени. Как вы считаете, Всеобщая декларация прав человека отвечает по-следним реалиям? Имеет ли она то же значение, что и 70 лет назад?

А. М. – Всеобщая декларация прав человека в тот период отвечала требованиям обстоятельств времени. Сегодня в связи с изменениями международных интересов проблемы стали более сложными.

2. Правам человека почти 4000 лет, начиная с 1740 года до нашей эры,

когда король Хаммурапи разработал свод законов против несправедливых судов, пыток и порабощения. Как вы думаете, почему человечество забо-тится о правах человека в целом?

А. М. – Естественно и гуманно, что человечество заботится о пра-вах человека. Группа небольших организаций, возникших в Советском Союзе, начала следить за выполнением положений и законов о правах че-ловека, которые назывались Комитетом по наблюдению за Хельсинкской конвенцией. Позднее комитеты организации были созданы в других регио-нах, таких как Северная Америка и Южная Америка. Крупнейший в мире, – с офисами в Москве, Брюсселе, Лондоне, Китае, Гонконге и Сан-Франциско, Вашингтоне и Лос-Анджелесе. Хьюман Райтс Вотч стре-мится создать сильное гражданское общество, добиваясь справедливо-сти и равенства для всех людей перед законом. Добиться поддержки со стороны международного сообщества и мирового общественного мнения, с тем чтобы все люди имели доступ к правам человека и создава-ли глобальное общественное мнение о мировых войнах с помощью свиде-тельств беженцев и лиц, переживших войну. Организация занимается вопросами международного правосудия, научной и академической свобо-ды, а также обязательствами международных компаний по отношению к личности и обществу, проблемами беженцев и условий содержания в тюрьмах в каждой стране, осуществляет мониторинг преступлений и нарушений прав человека.

3. После Всеобщей декларации прав человека многие государства

предусмотрели в своих конституциях права человека, которые являются самой высокой ценностью. Как вы думаете, можно ли принудительно гарантировать и защищать права человека?

А. М. – Права человека могут быть гарантированы и защищены силой закона, а не только силой, что означает осуществление закона и наказание виновных.


4. Новые государства уделяют особое внимание правам человека и созданию правовых институтов для обеспечения прав человека и меха-низмов правовой защиты.

1) Каковы пути и средства, по вашему мнению, наиболее эффектив-ные в обеспечении прав человека?

2) Каковы основные направления вашей профессиональной деятель-ности в области защиты прав человека?

3) Как Вы думаете, каковы основные проблемы защиты и защиты прав человека в современном Йемене?

4) Каковы приоритеты Йеменской Республики в ближайшем буду-щем?

А. М. – 1) Найти юридические институты для защиты прав человека и найти организации гражданского общества для контроля за нару-шениями и последующего принятия необходимых процедур для обеспече-ния того, чтобы проблемы не повторялись.

2) Обеспечение того, чтобы никакие права, свободы и законные интересы лиц не нарушались.

3) Использование людей в качестве человеческих щитов в войнах пу-тем переворотов, чрезмерного использования сил безопасности, пыток в тюрьмах и внесудебных казней, внесудебных задержаний, похищений людей и насильственных исчезновений.

4) Республика Йемен и ее политическое руководство придают боль-шое значение правам человека в Йемене и работают над созданием мини-стерства, занимающегося вопросами прав человека в правительстве Йемена, в дополнение к поддержке и поощрению гражданских организа-ций к соблюдению прав человека для контроля за нарушениями и наруше-ниями и сдерживания лиц, подозреваемых в нарушениях. Правительство Йемена имеет много задач, в том числе возвращение скрытых и задер-жанных ополченцами Хути в частных тюрьмах за пределами государст-венных тюрем и возвращение их в свои семьи и справедливая компенсация. Дома разрушены, и ситуация катастрофическая ... и Йемен должен по-мочь друзьям, чтобы иметь возможность выйти из гуманитарной ката-строфы, вызванной переворотом Хути.

5. Часто, к сожалению, в последнее время в мире приходится сталки-

ваться с ситуациями, когда правительства прикрываются защитой прав человека для решения политических, экономических и других вопросов. Считаете ли вы, что такое положение дел приводит к снижению ценности института прав человека?

А. М.– В этом нет никаких сомнений. Необходимо работать про-зрачно, чтобы достичь гуманитарных целей, ради которых были созданы гуманитарные организации.


ТТЕЕООРРИИЯЯ ГГООССУУДДААРРССТТВВАА ИИ ППРРААВВАА

УДК 342.547 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.009-023 Рассмотрен нормативно-правовой и исторический материал в рамках

периода существования нацистской Германии. Выделен особый ад-министративный тип государства и права. Такой вывод сделан на анализе регулирования экономической, политической и духовной жизни общества. Анализ правовых отношений в нацистской Германии позволяет понять характер современного российского государства.

Ключевые слова: административный тип государства и права; нацистская

Германия; регулирование экономических, политических и духовных отношений.

Сергей Алексеевич Денисов, канд. юрид. наук, доцент, кафедра прав человека, юридический факультет,

АНО ВО «Гуманитарный университет», Екатеринбург, Россия; [email protected]

АДМИНИСТРАТИВНЫЙ ХАРАКТЕР ГОСУДАРСТВА

И ПРАВА НАЦИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ

Введение

Советская наука, находясь в плену идеологических догм, определяла нацистское государство и право как буржуазное. Сегодня, в условиях от-каза науки от классового подхода, вопросы о том, чьи интересы выражало нацистское государство и право, какой класс обеспечивал существование этой системы, вообще не ставятся.

В статье предлагается выделять особый тип административного госу-дарства и правовой системы [2, с. 440 – 460; 4, с. 147 – 164]. Государство и его право выражают интересы административного класса, составляюще-го государственный аппарат (бюрократию). Данный класс является эконо-мически господствующим над обществом, что достигается за счет госу-дарственной собственности на основные средства производства или госу-дарственного контроля за частными собственниками (условная частная собственность и условное право на предпринимательство). Администра-тивное государство и правовая система поддерживают редистрибутивную экономику. Это означает, что государство отнимает у производителя зна-чительную часть произведенного продукта и распределяет его между чле-нами общества по усмотрению чиновников. Административное государст-во лишает общество возможности самостоятельно участвовать в управле-нии делами государства, контролировать деятельность бюрократии. Оно навязывает обществу выгодную управленцам идеологию. Админист-


ративная государственно-правовая система порождается административ-ным обществом [3, с. 24 – 37].

Факты действительности показывают, что нацистская государствен-но-правовая система обладала всеми признаками административного го-сударства и правовой системы. Конечно, она не обеспечивала той степени господства бюрократии, которая имела место в административных госу-дарствах, называемых социалистическими. А. Гитлер не захотел полно-стью уничтожить отношения частной собственности, сохранил в Германии некоторые черты капитализма.

В ХХ веке, сопротивляясь развитию капитализма, административные общества мира стали искать новые формы административного государст-ва. В результате на свет появились две, конкурирующие между собой, мо-дели административного государства. В России была создана коммуни-стическая модель административной государственно-правовой системы. В Италии и Германии фашистское административное государство. Немец-кий ученый Э. Нолте верно говорит о том, что национал-социализм и большевизм «дополняют друг друга» [15, с. 173].

Далее предлагается проанализировать факты, свидетельствующие о наличии административных черт у нацистского государства и права Германии. Для данного исследования не подходит традиционный для со-ветской правовой науки позитивистский подход. Оценку государственной правовой системы предлагается осуществлять не только на основе писа-ных норм, которые издавались в идеологических целях для придания по-зитивного имиджа нацистского режима, но и на основе реально дейст-вующих, неписаных или секретных норм. Формой таких норм могли быть административные обычаи, прецеденты, доктрины, исходящие от фюрера. Исследователь Мартин Брошат в своей книге «Государство Гитлера» от-мечает, что после начала Второй мировой войны Гитлер часто прибегает к изданию секретных указов: указ об особых полномочиях Г. Гимлера от 7 октября 1939 г. об уничтожении евреев, «Указ об эвтаназии» (убийст-ве из милосердия), «Указ о комиссарах», «Указ об окончательном реше-нии еврейского вопроса». Подзаконные акты, принимаемые бюрократией в административных государствах, часто имеют бо́льшую юридическую силу, чем законы и конституция. Советские правоведы отмечали, что Веймарская конституция фактически перестала действовать на территории фашистской Германии [1, c. 301]. Тем не менее «нацисты не отменяли конституцию 1919 г. по соображениям, главным образом, демагогического порядка, желая использовать ее как ширму. Известную роль играло и не-желание давать лишний повод для усиления оппозиционного движения по отношению к фашизму и за рубежом» [1, c. 310].

Возникновение административно-правовой системы

нацистской Германии Веймарская республика в Германии – попытка построения чисто бур-

жуазного государства и права. Она провалилась, поскольку германское общество оставалось административным. Буржуазия оказалась не способ-ной самостоятельно управлять страной с помощью республиканских


форм. Она не смогла исполнять роль господствующего класса. Экономи-ческий кризис 1930-х гг. поставил страну перед опасностью возникнове-ния в Германии коммунистической модели административного государст-ва, уничтожающего полностью частную собственность и буржуазию. В этих условиях буржуазия Германии решила, что у нее не остается друго-го выхода, как передать власть новой бюрократии во главе с А. Гитлером.

Административное государство привычно для Германии и соответст-вует ее национальным традициям. На смену феодализма в Германии при-шел не капитализм, как утверждают советские ученые [7, c. 137], а адми-нистративное общество с господством государственной бюрократии. Наиболее ярко черты административного общества, государства и права проявлялись в Пруссии, ставшей объединительным центром германских земель. Даже отечественные ученые вынуждены признавать, что общество и государство Пруссии с конца XVIII в. имели феодально-бюрократи-ческий характер [8, c. 241] с всесилием бюрократии [7, c. 139]. Явно адми-нистративный характер имел Второй рейх.

Буржуазия германских земель никогда не была самостоятельным классом. Она выращивалась управленческой элитой земель во главе с правителем и существовала под их контролем. Конечно, во второй поло-вине XIX в. она образовала отдельный класс и через парламенты пыталась отстаивать свои групповые интересы, но она никогда не превращалась в господствующий класс, всегда оставалась только группой давления. Политическое господство класса управленцев в Германии поддерживалось посредством монархической формы правления и авторитарного режима. Административное общество, неспособное к самоуправлению, даже если оно вдруг получает власть, не может отказаться от господства бюрокра-тии, возглавляемой правителем. Так, народы германских земель в начале XVIII в. свергли власть Наполеона, но добровольно признали над собой власть своих монархов. К. Маркс замечал, что «немцы в своей войне с иноземцами обменяли одного Наполеона на тридцать шесть Меттерни-хов» [11, c. 490]. Конституции, принимаемые в землях Германии, а затем в единой Германии в XIX в. обеспечивали широкие полномочия монарха, выступающего представителем класса управленцев. Преследования оппо-зиционных деятелей, свободомыслия в университетах и цензура были обычным явлением для Германии первой половины XIX в. [7, c. 146]. Ярким примером недемократического права были Карлсбадские декреты.

Буржуазия в капиталистических государствах ставит бюрократию под свой контроль посредством конституций, обладающих высшей юридиче-ской силой. Немецкие монархи не стали дожидаться, пока их власть будет ограничена. Они сами октроировали конституции, которые обеспечивали сохранение их власти и некоторое участие буржуазии в делах государства. Только в трех землях Германии конституции, разработанные правителями, были одобрены созванными специально для этого собраниями [7, c. 144]. Такие конституции копировали Вестфальскую конституцию 1807 г. Советские историки права отмечали, что она устраивала их, так как сохра-няла всевластие монарха, одновременно допуская второстепенные демо-кратические атрибуты [7, c. 136]. Историк-конституционалист Э. Губер отмечает, что несмотря на провозглашение принципов свободы и равенст-


ва в названных конституциях, они не могли эффективно проводиться в действительности при системе «аристократически-бюрократической» организации. Это был, по его мнению, «мнимый конституционализм», «диктатура первого консула» [7, c. 136]. Такие конституции не подрывали власти управленцев в целом. Они не были выстраданы обществом и не имели всеобщей поддержки. Наоборот, они были инструментом класса управленцев, играли роль «выпускного клапана», – пишут советские пра-воведы. С идеологической точки зрения они являлись эффективным пре-дупредительным средством против революции [7, c. 143].

Конституция, в большей степени, чем ранее выражающая интересы буржуазии, была принята Франкфуртским Национальным Собранием в 1849 г. Но буржуазная элита не сумела добиться введения ее в действие.

Конституция Германской империи 1871 г. также ставила класс бур-жуазии не в положение хозяина страны, а только предоставляла ей воз-можность лоббировать свои интересы посредством парламента. Управ-ленческие элиты могли легко «заткнуть ей рот» путем роспуска рейхстага (ст. 12), что и делалось в 1878, 1887 и 1893 гг. Западногерманский историк Г.-У. Велер доказывает, что в Германии в это время сохраняется абсолю-тизм со слабыми ростками парламентаризма, не обеспечивающими право-вых интересов буржуазии [7, c. 173]. Ф. Энгельс писал, что буржуазия «восторженно пала к ногам Бисмарка и с тех пор красовалась только в его свите…» [12, c. 289]. Такое положение буржуазии не могло способство-вать получению ею навыков самостоятельного управления страной. Поэтому она не смогла нести груз правления в ХХ в., не сумела с помо-щью парламента справиться с проблемами, возникшими в стране и добро-вольно передала власть новой бюрократии во главе с А. Гитлером. 23 мар-та 1933 г. буржуазные элиты согласились подписать «Закон о ликвидации бедственного положения народа и государства», передававший чрезвы-чайные полномочия А. Гитлеру. Тем самым они добровольно подписали смертный приговор Веймарской конституции, обеспечивавшей их полити-ческую власть.

Идеальное административное государство эффективно осуществляет роль опекуна в обществе. Возникшее еще в Пруссии полицейское государ-ство, с одной стороны, ставило общество под полный контроль бюрокра-тии, с другой, – обеспечивало образцовый порядок и бюрократическую законность [2, c. 384 – 387]. При этом порядке люди теряли способность к самоорганизации. Свободы, которые возникли в Веймарской республи-ке, тут же привели к конфликтам между разными группами общества, не привыкшими самостоятельно согласовывать свои интересы. Признаком административного общества является склонность к крайностям, экстре-мизму. Удержать такое общество в узде способно только полицейское го-сударство с помощью принуждения. Как только массовое насилие со сто-роны государства исчезло, страну стали сотрясать попытки переворотов. Улицы германских городов превратились в площадки для насильственно-го выяснения отношений между экстремистскими группировками. Политические убийства стали обычным делом. Экономический кризис 1929 – 1933 гг. привел к еще большей радикализации масс и вызвал небы-валую поляризацию политических сил, что нанесло демократии серьезный


удар, – свидетельствует историк Г.А. Винклер [6, c. 156]. Немцы устали от хаоса и с радостью отдали власть тем, кто пообещал восстановить поли-цейский порядок в стране.

Советские ученые доказывали, что господствующим классом в Гер-мании XIX в. были помещики (юнкера). Безусловно, государство учиты-вало их интересы. Из их состава формировался класс управленцев. Но когда управленческие элиты во главе с правителем видели, что их ин-тересы не совпадают с интересами помещиков, они легко шли на ущемле-ние интересов последних. Так, когда государству понадобилось развивать промышленность, управленцы пошли на отмену крепостной зависимости крестьян от своих помещиков, заставили самих помещиков переходить к рыночным отношениям в экономике. Эдикт 9 октября 1807 г. разрешал свободный переход земель от одного лица к другому, уничтожал различия в правовом положении земель дворян и других сословий; была отменена личная зависимость крестьян [7, c. 138; 18, c. 166]. Следует подчеркнуть, что инициатором реформ в Германии выступала не буржуазия, а сама бю-рократическая элита, которая видела, что управляемая ею страна отстает в своем экономическом развитии от соседей. Бюрократии нужна развитая экономика, обеспечивающая военную мощь государства, авторитет бюро-кратических элит на международной арене. Так, признается, что инициа-тором реформ в Пруссии были ведущие представители прусской бюрокра-тии. «Непосредственным толчком к проведению реформ послужили воен-ные поражения Пруссии от наполеоновской Франции, которые свидетель-ствовали об отсталости государства» [7, c. 138]. Даже в парламенте Прус-сии в 1849 г. чиновники занимали 250 мест из имеющихся 350 [16, c. 334].

«С 1740 года, – пишет И. Шерр, – в германских землях возникает про-свещенный абсолютизм» [18, c. 137]. Правители создают слой рациональ-ной бюрократии, эффективную судебную власть. Историки отмечают, что в Германии бюрократия исполняла многие модернизаторские функции, присущие английской буржуазии, и закладывала основы для осуществле-ния промышленной революции в стране [13, c. 256]. Все это укрепляет ад-министративное общество. Население, в том числе буржуазия, привыкает к господству управленцев, не представляет себе, как можно жить без их опеки. Известный германский историк Г. А. Винклер отмечает, что гер-манское общество в период Веймарской республики не устранило мощи германской бюрократии, которая была не довольна правлением буржуазии посредством республиканских форм. «Республика с самого начала обре-чена была сосуществовать с чиновничеством, в котором убежденные рес-публиканцы составляли меньшинство», – пишет он. Офицерский корпус, высшее чиновничество, юстицию Г. А. Винклер относит к непримиримым врагам демократии [6, c. 154]. Германское общество не смогло быстро за-менить привыкшую к господству бюрократию на чиновников, послушных республике. Политики признавали, что их партия не располагает собст-венными профессионально обученными людьми, способными занять должности высших чиновников в государстве. Опора на старую бюрокра-тию позволила нацистскому государству быстро приобрести колоссаль-ную силу.


Давно известно, что в административном обществе крупная буржуа-зия предпочитает вступать в сговор с управленческими элитами для со-вместной эксплуатации населения. Она поддерживает диктатуру бюрокра-тии. Так произошло и в Германии, где крупные промышленники в конце XIX – начале ХХ вв. поддерживали кайзеровский режим, а затем встали на сторону Гитлера.

Ничего удивительного нет в том, что А. Гитлер и его бюрократия шли к власти, опираясь на поддержку значительной части германского общест-ва. Это было административное общество, которое не способно на само-управление и нуждалось в хозяине в лице сильного правителя. Массе, ко-торая является социальной основной административного общества, не нужна демократия. Она не умеет и не желает пользоваться демократи-ческими инструментами (свободой слова, выборами, парламентом). Г. А. Винклер отмечает, что Веймарская конституция была самой демо-кратической в мире, но общественность скорее примирилась с ней, чем приняла ее как свою [6, c. 155]. Избрание старого кайзеровского генерала П. фон Гинденбурга президентом страны 26 апреля 1925 г. Г. А. Винклер называет «вотумом недоверия республике», референдумом против парла-ментской демократии. Интересно, что российское общество сегодня также относится к своей конституции, а вотумом недоверия республике стало избрание на пост Президента России бывшего полковника КГБ СССР. События весны 1925 г., – продолжает Г. А. Винклер, – были ни чем иным как «тихим» изменением конституции, консервативной перестройкой рес-публики. С избранием Гинденбурга усилились позиции крайне консерва-тивных, реакционных и недемократических сил, что подорвало устои буржуазно-парламентской республики, – считает Г. А. Винклер. Избрание Гинденбурга президентом Германии, – пишет он, – было также признаком того, что «республика, лишилась серьезной поддержки со стороны бур-жуазии» [6, c. 156], которая уже тогда расписалась в своей неспособности самостоятельно управлять страной с помощью парламента. Это был шаг к восстановлению старого, привычного административного общества и государства.

Один из атрибутов модернизированного административного общест-ва – служилая интеллигенция. Если интеллигенция гражданского общест-ва является представителем этого общества и стоит в первых рядах защит-ников демократии, то служилая интеллигенция административного обще-ства является «верным псом» правителя и государственной бюрократии. Значительная доля германской интеллигенции принадлежала именно к последней группе и внесла свой существенный вклад в дело захвата вла-сти нацистами.

Традиционной для Германии была идеология, обеспечивающая власть класса управленцев: этатизм, великодержавие, вождизм. С XIX века не-мецкое общество признавало чиновничество, особенно военное, высшим социальным слоем. Зажиточные буржуа стремились продвинуться по со-циальной лестнице, выдавая своих дочерей за аристократов из офицерско-го корпуса или добиваясь для сыновей назначения в престижные кавале-рийские полки [9, c. 260]. Большинству немцев были чужды буржуазно-демократические ценности свободы, демократии, гуманизма, неприкосно-


венности личности. Все они были быстро забыты в ходе создания Третье-го рейха. А. Гитлер умело эксплуатировал популярную среди населения идею о великой Германии, объединенной вокруг своего правителя. Един-ство нации противопоставлялось партийной раздробленности. Идя к вла-сти, и при проведении репрессий А. Гитлер также умело использовал миф о вине буржуазных демократов в крушении Второго рейха, об «ударе кинжалом в спину» [6, c. 154]. Интересна общая закономерность. Начиная с ХХ в., сторонники административного государства, сами управленцы отказываются открыто заявлять о своих убеждениях, действуя в основном посредством лжи. Они идут к власти и осуществляют ее под лозунгами демократии, конституционной законности. В частности, А. Гитлер изо-бражал из себя стража конституции, которую стремился уничтожить. Он ввел в заблуждение не только население, обмануть которое не сложно, но и бóльшую часть буржуазной элиты, отдавшей себя 23 марта 1933 г. во власть новой бюрократии (голосование в рейхстаге о предоставлении правительству А. Гитлера чрезвычайных полномочий). Как и большевики, А. Гитлер имел социальную опору в рабочих, обманывать которых легче всего. Его партия называлась социалистической и рабочей.

Все сказанное говорит о том, что нацистское государство не было ка-ким-то новым и случайным явлением для Германии. Оно было только но-вой моделью старого административного государства, приспособленной к изменившимся условиям ХХ в.

Германия и Россия имеют большие сходства в своей истории. В Рос-сии попытка замены административного государства в феврале 1917 г. бы-стро сменилась введением нового, модернизированного административно-го государства, которое было названо Советским. В Германии, под давле-нием соседних стран, кайзеровское традиционное административное госу-дарство было заменено буржуазным государством в форме Веймарской республики. С большими трудностями оно сумело просуществовать до 1933 г. и было заменено новой моделью административного государст-ва в форме нацистского. Мирный способ введения этого государства пока-зывает, что оно органично вытекало из административного характера гер-манского общества. Г. А. Винклер отмечает, что Веймарская республика строилась на старом фундаменте кайзеровской Германии [6, c. 153] и по-этому не могла долго просуществовать. Еще в 1923 г. коммунисты и на-цисты делали попытки осуществления государственных переворотов. Общество уже тогда задумывалось о том, не вернуться ли к администра-тивному типу государства и только не могло решить, какое из современ-ных разновидностей выбрать: коммунистическое (лево-административное) или нацистское (право-административное). В 1933 г. был сделан выбор в пользу более правого, не отказывающегося полностью от частной собст-венности нацистского государства. Затем А. Гитлер с помощью репрессий уничтожил в германском обществе те незначительные, возникшие ранее буржуазно демократические черты, уничтожил носителей гражданских ценностей, несовместимых с интересами новой бюрократии. Возникнове-ние нацистского государства необходимо рассматривать, так же как и Ок-тябрьскую революцию 1917 г. в России, как административную антибур-жуазную революцию или контрреволюцию, если считать буржуазный строй более передовым по сравнению с административным.


Административный характер социально-экономической политики нацистской Германии

А. Гитлер не скрывал антибуржуазной сущности своего государства

и правовой системы. На выборах 14 сентября 1930 г. он откровенно вы-ступал с антибуржуазными лозунгами. И это был не просто обман населе-ния. Новой нацистской бюрократии действительно были чужды принципы неприкосновенности частной собственности и свободы предприниматель-ства, которые составляют основу буржуазного общества. Она лишала прав собственности не только евреев. Декрет «О защите народа и государства» от 28 февраля 1933 г. [1, c. 275] позволял государственным чиновникам издавать приказы о конфискации собственности, ограничивать право вла-дения собственностью. Нацистское государство активно вмешивалось в отношения распределения общественного продукта. Бюрократия стала ущемлять права тех, кто помог ей прийти к власти, – отмечает М. Дювер-же [5, c. 330]. Крупные собственники выступают всего лишь как личная клиентела управленческих элит. В случае конфликта с ними они теряют свою собственность, свободу, а иногда и жизнь. У самых крупных собст-венников нет законных политических средств воздействия на своих хозяев (сюзеренов). Они так же бесправны, как и все остальное население. Управленческие элиты терпят их до тех пор, пока они приносят им пользу. Советский историк К. Е. Ливанцев признавал, что владельцы монополий вынуждены были подчиняться гитлеровскому режиму во имя сохранения и расширения своих позиций [10, c. 269].

Важнейшим признаком административного характера правовой сис-темы нацистского государства является доминирование публичного права и ограничение действия норм частного права. Административное право вытеснило гражданское право из многих сфер регулирования имущест-венных отношений.

Основой буржуазного общества, государства и права является прин-цип формального равенства. Законодательство фашистской Германии от-казывалось от принципа равенства, официально провозгласив неравенство людей по их идеологическим, социальным, расовым, партийным характе-ристикам. Положение человека в обществе определялось тем, является ли он членом партеобразного объединения бюрократии, в которое после по-беды превратилось НСДАП. Выживание человека зависело от его предан-ности бюрократической элите во главе с ее лидером и верности распро-страняемой ими идеологии, защищающей административные ценности. Фашистские теоретики предлагали исходить из строгой соподчиненности различных групп населения, ценность и место которых в обществе и госу-дарстве должны определяться важностью выполняемых ими функций (В. Стапел). Естественно, бюрократия стала считаться самой ценной груп-пой общества и заняла высшее положение на социальной иерархической лестнице.

Как известно, буржуазия подчиняет себе государство и государствен-ную бюрократию с помощью права. Государственный аппарат связывается правовыми нормами, принимаемыми буржуазным парламентом. «Фаши-стская теория, – отмечают отечественные исследователи, – полностью от-


вергла идею о правовой связанности государства, провозглашая всевла-стие фашистского государства и свободу его действий, как внутри страны (против граждан и организаций), так и во вне (против других государств)» [1, c. 112]. Министр юстиции нацистской Германии Ф. Гюртнер говорил, что законность делает государство «беззащитным» [1, c. 269]. Принцип законности заменялся принципом целесообразности, свободного усмотре-ния фашистского государства и его органов [1, c. 270]. Все это оправдыва-ло произвол нацистской бюрократии, отражающий ее господствующее положение в обществе.

Не следует забывать, что нацистская бюрократия во главе с фюрером, так же как и советская, во главе с вождем, ставили перед собой задачу вы-вести новую породу человека, которым будет легко управлять. А. Гитлер говорил, что ему нужен «новый тип человека» – трезвый, способный не сгибаться перед трудностями, фанатически атакующий врагов, где бы они не повстречались [9, c. 198]. Для реализации этих целей нацистское государство должно было проводить селекцию среди своего населения. Оно берется уничтожать не удовлетворяющие чиновников экземпляры людей. Для этого приспосабливается механизм репрессий. Г. Геринг в своей речи 3 марта 1933 г. заявил: «…Я не буду ограничивать себя в принимаемых мной мерах никакими юридическими соображениями… Моим долгом не является правосудие. Мне надлежит лишь уничтожать и искоренять…» [1, c. 271–272]. Этому же способствовала и уголовная политика. Закон об изменении уголовного кодекса Германии от 28 июня 1935 г. освобождал судью от необходимости точно следовать за требова-ниями действующего законодательства и допускал возможность действо-вать при квалификации преступности деяния и определении меры наказа-ния по собственному усмотрению, на основе «здравого народного чувст-ва». Закон допускал применение аналогии права [1, c. 271].

Расширению произвола бюрократии способствовала неопределен-ность норм законов, позволявшая правоприменителям произвольно их толковать в собственных интересах. «”Каучуковые” формулировки зако-нодательных актов … стали всеобщими в фашистских странах», – отмеча-ли советские правоведы [1, c. 277]. В частности Декрет от 28 февраля 1933 г. устанавливал уголовную ответственность лиц, «являвшимися подстрекателями или инициаторами совершения актов, вредящих народ-ному благосостоянию». Что такое народное благосостояние определял чи-новник.

Административные свойства политической системы

нацистской Германии

Если экономические отношения, сложившиеся в нацистской Герма-нии, учитывали какие-то интересы класса буржуазии, то в политических отношениях полностью господствовали интересы управленцев. Здесь Германия ничем не отличалась от страны Советов. Тоталитарный режим ставил немецкое общество под полный контроль государственной бюро-кратии. Буржуазия, как и другие члены общества, лишилась всех полити-ческих прав. Декрет «О защите народа и государства» от 28 февраля


1933 г. приостановил действие норм конституции Германской империи, декларирующих личные и политические права. Государственные чинов-ники получили возможность ограничения личной свободы, права свобод-ного выражения мнений, включая свободы печати, собраний и свободу объединяться в организации, могли нарушать тайну почты, телеграфной и телефонной связи, проводить обыски в домах. Гестапо эффективно вы-являло, лишало свободы и даже жизни всех недовольных правлением но-вой бюрократии.

Государственная бюрократия лишила буржуазию ее важнейшего ин-струмента участия в политической жизни – политических партий. Все партии были запрещены декретом от 14 июля 1933 г. За попытки ор-ганизовать какую-либо партию устанавливалась уголовная ответствен-ность. Политическая деятельность как таковая исчезла. Нацистская партия после прихода к власти превратилась в партеобразное объединение чи-новников, в которое входили подчиненные им активисты из других соци-альных слоев, беспрекословно выполняющие приказы своего фюрера.

Тотальный контроль государственной бюрократии за населением обеспечивался через созданные государством квазиобщественные органи-зации: молодежные, женские, профсоюзные, спортивные.

Господство класса управленцев обеспечивала диктаторская форма правления в нацистской Германии. Новая бюрократия, захватившая власть в 1930-е гг., вышла из разных слоев общества. Она не обладала авторите-том, необходимыми способностями и могла остаться у власти только в условиях абсолютизма и деспотии своего лидера. Парламент, с помощью которого буржуазия выражает свое мнение и закрепляет его в законах, был фактически уничтожен нацистской бюрократией. После выборов 5 марта 1933 г. Гитлер не проводил выборов в рейхстаг. Его депутаты, как и депу-таты большевистских Советов, перестали представлять интересы общест-ва. Они превратились в особого рода чиновников, призванных обозначать наличие народного представительства, но являющихся номенклатурой бюрократии нацистской квазипартии. Они послушно исполняли приказа-ния бюрократической элиты рейха. Решения в рейхстаге стали принимать-ся единогласно. Все несогласные с волей бюрократической машины рейха обрели свое место в лагерях и тюрьмах. «Не будучи упразднен полностью, парламент выродился в жалкий, не имеющий реального политического веса декорум», – писали советские ученые о парламенте Германии при фашистах [1, c. 340]. Для этого парламента было характерно ограничение законодательных полномочий, отсутствие парламентского контроля над исполнительной властью, установление безусловного правительственного руководства парламентом [1, c. 341].

Нацистская доктрина, которая заменила конституцию Германии, вполне официально объявила фюрера носителем суверенитета, а государ-ство – орудием его воли [1, c. 112–113]. С 23 марта 1933 г., – доказывает У. Ширер, – Гитлер действовал как диктатор, свободный от каких-либо ограничений [17, c. 290]. Естественно, диктатор не может осуществлять свою власть без помощи огромного класса бюрократии. Суверенитет фю-рера означал суверенитет его бюрократии.


Буржуазное общество подчиняет своей воле государство с помощью разделения властей. Нацистское государство наоборот, – стремится к аб-солютному господству государственной бюрократии над обществом. С этой целью оно отказывается от разделения властей. Депутаты рейхста-га, правительство, суд подчинены единой воле фюрера, представляющего класс бюрократии и обеспечивающего его господство. После смерти пре-зидента Гинденбурга должность президента и рейхсканцлера были объе-динены (1 августа 1934 г.). Власть фюрера была пожизненной. Параграф 1 закона «О верховном главе Германской империи» от 1 августа 1934 г. устанавливал, что Гитлер сам назначает своего приемника. Расширенное толкование законов от 23 марта 1933 г. и от 1 августа 1934 г. привели к тому, что Гитлер единолично принимал законы (с контрасигнатурой ка-кого-либо министра, что имело чисто символическое значение») [1, c. 325]. Закон, принятый рейхстагом 26 апреля 1942 г., закрепил на бу-маге то, что уже присутствовало давно. Он признавал за фюрером все вер-ховные права, объявлял его не связанным какими-либо законоположения-ми, не ограничивал ни сферу, ни средства его деятельности, закрепляя полнейшую свободу его усмотрения. Он объявлял фюрера верховным судьей [1, c. 326]. Такое положение фюрера обеспечивало единство, а зна-чит и мощь класса государственной бюрократии, его безответственность перед обществом. Все чиновники на Нюрнбергском процессе доказывали свою невиновность, ссылались на то, что они всего лишь выполняли при-казы.

Власть бюрократии вводилась не только в центре. 7 апреля 1933 г. А. Гитлер издал декрет об учреждении во всех землях должности губерна-тора рейха. Он назначил на эти должности верных ему людей. В их под-чинении оказались правительства, парламенты и судебные органы земель. 30 января 1934 г. был принят декрет «О переустройстве германского госу-дарства». Народные ассамблеи в землях были упразднены, суверенные права земель переданы рейху, правительства подчинены центру (ст. 2), а губернаторы – непосредственно министру внутренних дел (ст. 3). Так называемая «унификация земель» в целом заканчивается принятием закона от 14 февраля 1934 г., упразднившего представительство земель в империи (рейхсрат). Закон от 30 января 1935 г. установил непосредст-венную зависимость земель от главы государства. Гитлер мог назначать правительства земель, расширять права имперских министров, которые получали права непосредственно вмешиваться в дела правительств земель. Бюрократическая вертикаль власти была построена. Государственно-пра-вовые федеративные отношения были заменены административными. Земли из субъектов федерации были превращены в административные единицы.

Нацистская бюрократия не доверяет буржуазии и другим группам на-селения даже местное самоуправление. В преамбуле к «Положению о гер-манских общинах» от 30 января 1935 г. говорилось, что правительство не посягает на местное самоуправление, но фактически оно было ликвидиро-вано, – доказывают советские ученые [1, c. 155]. Управление общиной осуществлял бургомистр, который должен был пользоваться доверием партии и государства. При бургомистре состояли общинные советники,


которые выполняли совещательные функции. Фактически бургомистр и советники были чиновниками, назначенными руководителями аппарата нацистской квазипартии. «Деятельность местных органов, – отмечают со-ветские исследователи, – осуществлялась под всеобъемлющим контролем и руководством министерства внутренних дел, его органов и уполномо-ченных фашистской партии. Последние также участвовали в издании устава общины. Министерство внутренних дел имело право вмешиваться в дела общины: назначать и отзывать бургомистров, отменять любые ре-шения общин и требовать принятия каких-то мер [1, c. 156].

Государственное вмешательство в духовную жизнь общества

Буржуазное государство, представляющее широкие слои частных

собственников, не может существовать без свободы мысли и слова в пер-вую очередь для этих частных собственников и связанной с ними интел-лигенции. Административное государство поддерживает идеологическое господство класса управленцев над обществом. Оно навязывает обществу идеологию, обеспечивающую власть бюрократии. Нацистское государст-во, не стесняясь, создало министерство пропаганды для навязывания об-ществу единомыслия.

Если буржуазия стремится к накоплению богатств, то управленческие элиты – расширению своей власти как внутри страны, так и в мире. Германская бюрократия часто являлась образцом великодержавного, им-перского мышления. Она успешно распространяла свои милитаристские идеи в обществе. Идея построения великого рейха являлась ключевой для управленцев нацистского государства. Для ее реализации пришлось по-жертвовать благополучием всей Германии, миллионами жизней немцев. Возрождение Германской империи шло через патриотическую пропаганду и агитацию за «оздоровление» заболевшей пацифизмом германской на-ции, за возрождение прежней национальной гордости и превосходства над другими народами, за восстановление прежней славы и прежних границ [14, c. 200].

Нацистская пропагандистская машина открыто критиковала западные буржуазные ценности. Фашисты критиковали буржуазную демократию, подчеркивая, что «вся система буржуазной демократии и парламентаризма надуманна, исходит из отвлеченного рационализма, противоестественно навязана народу извне – по западным образцам – и находится в вопиющем противоречии с его историческими традициями» [1, c. 294]. В. Штапель доказывал неприемлемость для Германии западноевропейской либераль-ной демократии, построенной на сугубо рационалистических и привне-сенных извне началах, и требовал перехода к немецко-консервативной де-мократии, соответствующей «действительным», «естественным» качест-вам немецкого народа. В ее основе должны лежать старые формы, осно-ванные на народно-историческом духе [1, c. 295–296]. Характеризуя Веймарскую парламентскую систему, В. Штапель называет ее «порожде-нием либеральной западной демократии и насилием над органической на-родной жизнью» [1, c. 295–296]. Истинно народной демократией, которая противопоставляется демократии буржуазной, бюрократия называет па-


тернализм, заботу административного государства о поставленном в по-ложение домашнего скота населении.

Идеологией буржуазии является индивидуализм. Бюрократия наобо-рот, легитимирует свою власть, выступая от имени всего населения. Оте-чественные исследователи отмечают, что фашисты активно вели борьбу против индивидуализма [1, c. 116]. Их теоретики доказывали, что задачей государства должно быть обеспечение не индивидуального счастья лично-сти, но обеспечение «блага народа». При этом под благами они понимали славу, силу, честь народа [1, c. 115].

Буржуазная идеология противопоставляет гражданское общество и государство с тем, чтобы затем подчинить это государство свободному обществу. Идеологи нацистского государства наоборот проводили в жизнь идею о слиянии общества и государства. Они писали об обществе, «орга-низующем себя в государство» [1, c. 116].

Как уже отмечалось, административное государство в ХХ в. строится на лжи и не может терпеливо относиться к тем, кто способен изобличать правителей в их лживости. Этим объясняются массовые репрессии, кото-рые осуществляло нацистское государство против инакомыслящих.

Проведенное выше исследование имеет значение не только для оцен-ки истории Германии. Оно полезно для трезвого взгляда на развитие со-временной России, государство и право которой уверенно восстанавливает утерянные в 1990-е гг. административные черты.

Список литературы

1. Буржуазное государство в период 1918 – 1939 гг. М.: Изд-во Института

международных отношений, 1962. 434 с. 2. Денисов С. А. Административизация правовой системы. Екатеринбург:

Гуманитарный университет, 2005. 544 с. 3. Денисов С. А. Административное общество. Екатеринбург: Гуманитар-

ный университет, 2011. 608 с. 4. Денисов С. А. Общая теория административного государства. Екатерин-

бург: Гуманитарный университет, 2010. 684 с. 5. Дюверже М. Политические партии. М.: Академический Проект, 2000.

558 с. 6. Ерин М. Е. Исследования Г. А. Винклера по истории Веймарской респуб-

лики // Вопросы истории. 2003. № 3. С. 153 – 161. 7. История буржуазного конституционализма ХIХ в. М.: Наука, 1986. 279 с. 8. История государства и права зарубежных стран. Т. 2. Современная эпоха.

М.: Норма, 2005. 816 с. 9. Крейг Г. Немцы. М.: Научно-издательский центр «Ладомир», 1999. 378 с. 10. Ливанцев К. Е. История буржуазного государства и права. Л.: Изд-во

Ленинградского университета, 1986. 288 с. 11. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд.Т. 4. М.: Политиздат, 1955. 615 с. 12. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинение. 2-е изд. Т. 18. М.: Политиздат, 1961. 805 с. 13. Патрушев А. Германская история: через тернии двух тысячелетий. М.:

Международный университет в Москве, 2007. 702 с. 14. Ротштейн Ф. А. Из истории прусско-германской империи. М.-Л.: Изд-во

Академии наук СССР, 1948. 240 с. 15. Черкасов Н. С. ФРГ: «Спор историков» продолжается? // Новая и но-

вейшая история. 1990. № 1. С. 173 – 176.


16. Черниловский З. М. Всеобщая история государства и права. М.: Юристъ, 1998. 576 с.

17. Ширер У. Взлет и падение Третьего рейха. В 2 кн. Кн. 1. М.: ИП Богат, 2007. 816 с.

18. Шерр И. Германия. История цивилизации за 2000 лет. В 2-х т. Т. 2. Минск: МФЦП, 2005. 544 с.

References

1. Burzhuaznoe gosudarstvo v period 1918-1939 gg. [The bourgeois state in the

period 1918-1939 gg.], Moscow: Izdatel’stvo Instituta mezhdunarodnyh otnoshenij, 1962, 434 p. (In Russ.)

2. Denisov S.A. Administrativizaciya pravovoj sistemy [Administrative system of the legal system], Ekaterinburg: Gumanitarnyj universitet, 2005, 544 p. (In Russ.)

3. Denisov S.A. Administrativnoe obshchestvo [Administrative Society], Ekaterin-burg: Gumanitarnyj universitet, 2011, 608 p. (In Russ.)

4. Denisov S.A. Obshchaya teoriya administrativnogo gosudarstva [General theory of the administrative state], Ekaterinburg: Gumanitarnyj universitet, 2010, 684 p. (In Russ.)

5. Dyuverzhe M. Politicheskie partii [Political parties], Moscow: Akademicheskij Proekt, 2000, 558 p. (In Russ.)

6. Erin M.E. Issledovaniya G.A. [GA Winkler's research on the history of the Weimar Republic], Voprosy istorii [Questions of history], 2003, no. 3, pp. 153-161. (In Russ.)

7. Istoriya burzhuaznogo konstitucionalizma XIX v. [The history of bourgeois con-stitutionalism of the nineteenth century], Moscow: Nauka, 1986, 279 p. (In Russ.)

8. Istoriya gosudarstva i prava zarubezhnyh stran [History of the state and law of foreign countries], vol. 2. Sovremennaya epoha [The Modern Epoch], Moscow: Norma, 2005. 816 p. (In Russ.)

9. Krejg G. Nemcy [Germans], Moscow: Nauchno-izdatel'skij centr ”Ladomir”, 1999, 378 p. (In Russ.)

10. Livancev K.E. Istoriya burzhuaznogo gosudarstva i prava [History of the bourgeois state and law], Leningrad: Izdatel’stvo Leningradskogo universiteta, 1986, 288 p. (In Russ.)

11. Marks K., Engel's F. Sochineniya [Compositions], 2-e izd. Vol. 4, Moscow: Politizdat, 1955, 615 p. (In Russ.)

12. Marks K., Engel's F. Sochinenie [Compositions], 2-e izd. Vol. 18, Moscow: Politizdat, 1961, 805 p. (In Russ.)

13. Patrushev A. Germanskaya istoriya: cherez ternii dvuh tysyacheletij [Ger-manic history: through the thorns of two millennia], Moscow: Mezhdunarodnyj univer-sitet v Moskve, 2007, 702 p. (In Russ.)

14. Rotshtejn F.A. Iz istorii prussko-germanskoj imperii [From the history of the Prussian-German Empire], Moscow-Leningrad: Izdatel’stvo Akademii nauk SSSR, 1948, 240 p. (In Russ.)

15. Cherkasov N.S. [FRG: "The dispute of historians" continues?], Novaya i novejshaya istoriya [New and recent history], 1990, no. 1, pp. 173-176. (In Russ.)

16. Chernilovskij Z.M. Vseobshchaya istoriya gosudarstva i prava [General History of State and Law], Moscow: Yirist", 1998, 576 p. (In Russ.)

17. Shirer U. Vzlet i padenie Tret'ego rejha [The rise and fall of the Third Reich], In 2 book. Kn. 1, Moscow: IP Bogat, 2007, 816 p. (In Russ.)

18. Sherr I. Germaniya. Istoriya civilizacii za 2000 let [Germany. History of civilization for 2000 years], In 2 vol. Vol. 2. Minsk: MFCP, 2005, 544 p. (In Russ.)


THE ADMINISTRATIVE TYPE OF STATE AND LAW OF NAZI GERMANY

S. A. Denisov, Candidate of Law, Associate Professor

Chair of Human Rights, Legal Department, Liberal Arts University – University for Humanities, Yekaterinburg, Russia;

[email protected]

The author identifies a special administrative type of state and law. He proves that Nazi Germany belongs to this type. This shows the regulation of eco-nomic, political and spiritual life of society. The analysis of legal relations in Nazi Germany allows us to understand the nature of the modern Russian state.

Keywords: administrative type of state and law; Nazi Germany; regulation of

economic, political and spiritual relations.

© С. А. Денисов, 2018

Статья поступила в редакцию 01.07.2018


УДК 342 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.024-029 Исследована проблема существования множества различных мнений

по вопросу сущности и определения прав человека, при том что из-начально права человека признаются и воспринимаются как есте-ственные возможности индивида, которые обеспечивают его жизнь, человеческое достоинство и свободу деятельности во всех сферах общественной жизни в обществе. В ходе исследования про-анализированы особенности понимания прав человека как возмож-ного поведения, направленного на удовлетворение собственных интересов личности, которое охраняется законом и государством, и как универсальной категории, представляющей собой возмож-ность пользоваться наиболее важными благами и условиями сво-бодного существования личности в обществе, хотя в современной интерпретации права человека воспринимаются как общесоциаль-ные. Авторы обращают внимание на то, что есть проблемные мо-менты при обсуждении качественных и сущностных характеристик по вопросу содержания прав человека, вероятно по причине того, что содержание зависит от условий развития общества. Отмече-но, что права человека, являясь разновидностью субъективных прав личности, возникающие в результате рождения человека, имеют естественный характер, неотъемлемы, обладают призна-ком непосредственного действия и конституционно провозглаша-ются высшей социальной ценностью.

Ключевые слова: права человека; права гражданина; содержание прав

человека; человеческое достоинство; классификация прав человека.

Александра Михайловна Дроздова, д-р юрид. наук, профессор, кафедра правовой культуры и защиты прав человека,

юридический институт, ФГАОУ ВО «Северо-Кавказский федеральный университет», Ставрополь, Россия;

[email protected]

Виктория Сергеевна Чмырева, участковый уполномоченный полиции ОУУП и ДН ОП № 2

Управления МВД России по г. Ставрополю, Россия; [email protected]

ПРАВА ЧЕЛОВЕКА:

СОВРЕМЕННОЕ ПОНИМАНИЕ И СОДЕРЖАНИЕ

В условиях оптимизации развития субъектов человеческого сообще-ства, реформируя социальную структуру, цивилизованные страны и наро-ды пытаются создать духовно-нравственный идеал для своего народа, представляя его в виде концепции прав человека, как основы человеческо-го существования, вкладывая в названное понятие основу мира, социаль-ного благополучия и прогресса, демократизации межнациональных и меж-государственных отношений, представляя ядром системы прав человека человеческое достоинство каждого индивида.

По мнению известного французского просветителя Ж. Ж. Руссо, именно право на достоинство, заложенное в сути каждого индивида,


и может занимать центральное место в теории прав человека, так как в случае отказа от достоинства, «человек теряет не только права, но и обя-занности, что превращает его в иное существо, нежели человек, да и о ка-кой гордости человека можно после этого упоминать…» В современной концепции прав человека, человеческое достоинство должно восприни-маться как презумпция.

Общеизвестно, что в ст. 1 Всеобщей Декларации прав человека речь идет о том, что люди рождаются свободными и равными в своем достоин-стве и правах. При этом люди наделены разумом и совестью. И именно на этих основах должны складываться отношения людей друг с другом вообще и в семье в частности. В качестве основной задачи Генеральная Ассамблея ООН предлагает путем просвещения и образования содейство-вать уважению прав и свобод человека и гражданина, а также их обеспе-чению [1, с. 41].

В свое время М. Горький устами героя пьесы «На дне» утверждал, что «Человек – это звучит гордо», – с чем трудно не согласиться, а проявлени-ем этой гордости на современном этапе могут быть только права человека.

Общеизвестно, что права человека представляют собой сложное, мно-гогранное явление, которое взаимосвязано наряду с государством и пра-вом еще и с культурой, религией, философией. Важно понять, что в правах и свободах человека заключено подлинно человеческое в инди-видууме, что указывает на общечеловеческое значение прав личности, соответствуя потребностям и устремлениям каждого в своем человеческом бытие и развитии. Концепция прав человека постепенно перерастает в теорию прав и указывает на множество различных форм социальной ор-ганизации, предоставляя каждому право выбора того или иного поведения, оставаясь при этом многообразной и многоаспектной.

Чаще всего права человека относят к политической категории, что вполне реально, но правы и те, которые воспринимают права человека как духовно-нравственную субстанцию, особенно на основе реализации прин-ципа гуманизма в жизни каждой личности.

Среди теоретиков прав человека существует достаточное множество различных мнений по вопросу сущности и определения прав человека, тогда как изначально права человека признаются и воспринимаются как естественные возможности индивида, которые обеспечивают его жизнь, человеческое достоинство и свободу деятельности во всех сферах общест-венной жизни в обществе.

По мнению некоторых ученых, права человека являются неотъемле-мыми правами каждого человека в независимости от его национальности, местожительства, пола, этнической принадлежности, цвета кожи, вероис-поведания, языка и иных признаков, притом что все люди должно распо-лагают правами человека при условии исключения всякого рода дискри-минации.

Существует понимание прав человека как возможного поведения, на-правленного на удовлетворение собственных интересов личности, которое охраняется законом и государством.

Дискутируется также понимание прав человека в качестве универ-сальной категории, представляющей собой возможность пользоваться


наиболее важными благами и условиями свободного существования лич-ности в обществе, хотя в современной интерпретации права человека вос-принимаются как общесоциальные, отражающие наднациональные, обще-человеческие требования и стандарты в области свободы личности и т.д.

Обычно принято разделять права человека на личные, политические, социальные и экономические, не забывая культурные, духовные и коллек-тивные.

К правам первого поколения обычно относят личные права и свободы, которые обеспечивают автономность и относительную свободу индивида как субъекта гражданского общества, они считаются естественными и не-отчуждаемыми, а поэтому не могут быть объектом притязаний со стороны государства.

Правами граждан, обеспечивающими их участие в управлении и об-щественной политической жизни общества являются политические права, которые в своей совокупности охватывают сферу взаимодействия госу-дарства и общества, каждого человека.

К правам человека второго поколения принято относить экономиче-ские, социальные, культурные и духовные права человека, которые в сово-купности своей гарантируют определенный уровень качества жизни граж-дан, а именно: социальные права обеспечивают социальную защищен-ность каждого индивида; экономический блок прав – отношения собст-венности, имущества, право на свободный труд; духовные права – меха-низмы духовного развития человека и т.д. Позволительно говорить и о признаках, которые характеризуют права человека.

Наряду с понятием прав человека существует понятие права гражда-нина, причем гражданин воспринимается как личность в совокупности своих характеристик и отношений с государством в правовом пространст-ве, что, в свою очередь, характеризует его правовое положение в общест-ве. Общеизвестно, что гражданство как правовой институт представлено совокупностью прав и обязанностей личности, правом реализации право-вого статуса и свобод, которые устанавливаются и гарантируются госу-дарством.

По мнению Комарова С.А., – «Гражданство как членство в государст-ве понимается прежде всего не как союз всех, а как союз личностей, нахо-дящихся в устойчивой, постоянной, специально оформленной политико-правовой связи с государством» [3, с.185], вероятно по причине того, что государство само есть часть общества, определенная общность большин-ства населения, а не только государственный аппарат как орган власти.

Рассуждая подобным образом, позволим себе представить определе-ние прав гражданина в виде совокупности определенных объективных и естественных правомочий, которые отражены в нормативно-правовых актах, и волеустановленных правомочий, которые вырабатываются в про-цессе функционирования и развития как общества, так и государства. Определенная совокупность прав человека-гражданина должна быть за-креплена в нормативных правовых актах, в том числе в конституции, про-декларирована и гарантирована государством, подчеркивая связь лица с государством и наделяя гражданина определенными характеристиками. Не лишним будет напомнить, что наряду с правами и свободами, гражда-


нин наделен рядом существенных обязанностей, неразрывно связанных с предоставленными правами в процессе их реализации. Так, например, для реализации права на человеческое достоинство, лицо обязано уважать права других лиц; право на пользование памятниками культуры и искус-ства сопряжено с обязанностью охранять не только природу, но и назван-ные памятники истории и культуры.

В современном мире ученых и практиков нет единого взгляда на пра-ва человека, до сих пор не утихают дискуссии по поводу и содержания прав человека, вероятно по причине того, что содержание зависит от усло-вий развития общества, а именно от социального, экономического, поли-тического, культурного, правового аспектов, являясь комплексным соци-альным явлением, которому объективно присущи различные степенные характеристики.

Если выделять духовный аспект содержания прав человека, то это ве-роятно отражение концепции достоинства, чести и свободы каждой лич-ности, ее отношение к несправедливости, угнетению, унижению и т.д.

Если соотнести права человека с демократическими принципами, то эти взаимоотношения и следует понимать как политический аспект прав человека, с учетом того что элементы демократии являются и смыс-лом, и целью государственных властных структур.

Социальные и экономические условия функционирования и развития общества, такие как свобода труда, обеспечение достойного уровня жизни каждому, право иметь имущество в собственности, имея, используя и рас-поряжаясь им по своему усмотрению и другие, составят социально-эконо-мическую составляющую содержания прав человека.

Юридические категории, нормы внутригосударственного, националь-ного права и международной составляющей отражают правовой аспект содержания прав человека, с учетом того, что любое право человека одно-значно субъективно. А само по себе субъективное право следует понимать как гарантированную государством меру возможного поведения каждой личности, субъективное право принадлежит этой личности и его исполь-зование зависит от воли личности, при том что права человека как субъек-тивные права, имеют определенную структуру или части, которые приня-то называть полномочиями, а именно: правоповедение, правотребование, правопритязание, правопользование.

По мнению авторов, права человека, являясь разновидностью субъек-тивных прав личности, возникающие в результате рождения человека, имеют естественный характер, неотъемлемы, обладают признаком непо-средственного действия и конституционно провозглашаются высшей со-циальной ценностью, притом что «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства»1.

Нельзя не отметить, что существование права неотделимо от челове-ка, так как «находясь в сфере правовой культуры, руководствуясь и пра-вом, и моралью, и религией, индивид для упорядочивания своего поведе-ния рассматривает такие критерии, как правомерные, порождающие пра-вовые последствия, создающие право и обязанность, имеющие правовое

1 Конституция Российской Федерации. – М.: Омега – Л, 2010. – С. 3.


значение и т.д., которые пройдя через сознание индивида, оказывают влияние на выбор поведения личности, то есть оказывают правовое воз-действие, не порождая пока что правоотношений» [2, с. 271].

Подводя итог вышесказанному, можно констатировать, что права че-ловека как концепция и теория должны основываться на том, что они яв-ляются условиями и потребностью, удовлетворение которых делает чело-века человеком, обеспечивает реализацию заложенных в личности челове-ческих способностей, которые и есть способ существования самого чело-века.

Если философствовать над осмыслением прав человека и восприни-мать его как объективный феномен, то следует сделать определенные вы-воды, а именно: права человека – это те права, которые присущи ему от рождения, которые не связаны и не зависят от определенного способа производства или общественного строя, не зависят от системы и типа оп-ределенного права; права человека – сложное и многоаспектное явление, которое следует рассматривать на различных уровнях – всеобщем, осо-бенном и частном или индивидуальном, личностном, единичном, воспри-нимая при этом систему взаимосвязей между личностями, социальными группами, народами, странами и государствами, а также по отношению ко всему человечеству. Заметим, что взаимоотношения возникают между различными субъектами в связи с реализацией жизненно важных условий развития и существования личности вообще. Поскольку человек существо социальное и может развиваться только в социуме, в среде себе подобных, и не может быть изолирован в своем существовании от общества, то и права человека имеют смысл в этом обществе, неотделимо следуя за социально ориентированной личностью.


1. Дроздова А. М. Некоторые проблемные моменты в реализации и защите

прав ребенка в России // Права ребенка и эффективное воздействие государствен-но-общественных институтов в их защите: материалы Междунар. форума. Омск: Полиграфический центр КАН, 2014. 253 с.

2. Дроздова А. М. Понятие и функции правовой культуры и ее связь с пра-восознанием // Сб. науч. тр. кафедры правовой культуры и защиты прав человека: сб. науч. работ преподавателей, аспирантов, магистрантов и студентов. Ставро-поль, 2018. 316 с.

3. Комаров С. А. Общая теория государства и права: учебник. 8-е изд., испр. и доп. СПб.: Изд-во Юридического института, 2012. 608 с.

References

1. Drozdova A.M. [Some problem moments in the implementation and protec-

tion of the rights of the child in Russia], Prava rebenka i ehffektivnoe vozdejstvie gosu-darstvenno-obshchestvennyh institutov v ih zashchite: materialy Mezhdunar. foruma [The Rights of the Child and Effective Impact of Public-Public Institutions in Protecting them: Materials of the Intern. forum], Omsk: Poligraficheskij centr KAN, 2014, 253 p. (In Russ.)

2. Drozdova A.M. [The concept and functions of legal culture and its relation-ship with the sense of justice], Sbornik nauchnykh trudov kafedry pravovoj kul'tury i


zashchity prav cheloveka [Collected scientific works of the Department of Legal Cul-ture and Protection of Human Rights], Stavropol', 2018. 316 p. (In Russ.)

3. Komarov S.A. Obshchaya teoriya gosudarstva i prava [General theory of state and law], 8-e izd., ispr. i dop. St. Petersburg: Izdatel’stvo Yuridicheskogo instituta, 2012, 608 p. (In Russ.)

HUMAN RIGHTS:

CONTEMPORARY UNDERSTANDING AND CONTENT

А.М. Drozdova, Doctor of Law, Professor, Department of Legal Culture and Protection of Human Rights,

Law Institute, North-Caucasian Federal University, Stavropol, Russia;

[email protected]

V.S. Chmyreva, District Police Commissioner, OUUP and the DN OP No. 2 Office of the Ministry of Internal Affairs of Russia for the city of Stavropol, Russia;

[email protected] The authors of the article deal with the problem of the existence of many

different views on the issue of essence and definition of human rights, despite the fact that human rights are recognized and treated as natural abilities of individuals, which ensure their lives, dignity and freedom in all spheres of public life in society. The study analyzed the particular understanding of human rights as a possible conduct directed at meeting the interests of an individual, protected by law and state, and as a universal category, representing an opportunity to enjoy the most important benefits and conditions of free existence of an individual in society, although in modern interpretations of human rights are perceived as a general social. The authors focus on the fact that there are issues related to the quality and essential characteristics on the problem of the essence of human rights, probably because the essence depends on the development of society. The authors of the article note that human rights are a kind of subjective rights of individuals resulting from birth; they are natural and inalienable, have features of direct action and constitutionally proclaim the highest social value.

Keywords: human rights; citizen rights; essence of human rights; human dignity;

human rights classification.

© А. М. Дроздова, 2018 © В. С. Чмырева, 2018



УДК 341.45 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.030-037 Рассмотрев принимаемые на международном уровне меры, направлен-

ные на противодействие распространению наркотиков, сделан вы-вод, что их недостаточно. Более того, международные преступные группы все чаще используют новые способы распространения нар-котиков, например, бесконтактные, которым нельзя эффективно противостоять без налаженного в данном направлении междуна-родного взаимодействия правоохранительных органов и создания соответствующей нормативно-правовой базы.

Ключевые слова: наркотики; распространение наркотиков; бесконтактные

способы; правоохранительные органы; международный уровень; ме-ждународное сотрудничество.

Сергей Анатольевич Иванов, канд. юрид. наук, доцент,

кафедра «Международное право», ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет»;

[email protected]

ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ РАСПРОСТРАНЕНИЮ НАРКОТИКОВ НА МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОМ УРОВНЕ

Причины и условия, способствующие возникновению и совершению

преступлений, связанных с наркотиками и злоупотреблением ими, имеют корни во многих областях общественной жизни. В том числе и экономиче-ской, культурной, политической, культурной, правовой, медицинской и многих других отраслях.

В нашей стране широко распространены природные наркотики, а также медицинские наркотические и психотропные препараты.

В связи с этим выявление и устранение причин и условий, способст-вующих совершению преступлений с наркотиками и их злоупотреблению, является сложной задачей.

Для начала необходимо обеспечить наблюдения за лицами, которые склонны к совершению данного вида преступления. Этим лицам харак-терна в первую очередь скрытность. Так, выбор места сбыта наркотиков зависит от вида наркотиков, личности сбытчика, объема и степени органи-зованности преступной деятельности, уровня противодействия правоохра-нительных органов и других факторов. Широко распространен сбыт нар-котиков в общественных местах, квартирах и домовладениях. Часто сбыт-чики действуют группой, где роли заранее распределены: один предлагает наркотики и собирает наркотики, другой ведет наблюдение, чтобы преду-предить об опасности, у третьего хранятся наркотики. При бесконтактном способе сбыта наркотиков сбытчик заранее оставляет их в различных мес-тах (под камнем, в щели забора, почтовом ящике, автоматической камере хранения и др.). Получив деньги, он указывает покупателю место хране-ния наркотиков [7, с. 65].

Основным способом поступления наркотиков на российский под-польный рынок является контрабанда, в которой активно проявляют себя хорошо законспирированные организованные преступные группы с меж-


дународными связями. Сегодня в России доля наркотиков зарубежного происхождения составляет более половины от общего количества, нахо-дящегося в нелегальном обороте. Все более очевидна взаимосвязь нарко-преступности с террористическими и экстремистскими формированиями, незаконным оборотом оружия и боеприпасов, финансовыми и иными пре-ступлениями, что подчеркивает особую опасность рассматриваемой груп-пы преступлений [3, с. 52].

Наркодилеры также хорошо осведомлены о деятельности правоохра-нительных органов и зачастую готовы к определенным видам оперативно-следственных мероприятий, проводимых данными органами. У таких крупных группировок не редки случаи вербовки людей в правоохрани-тельных органах, что, несомненно, сильно подрывает всю борьбу против оборота наркотических средств. Поэтому даже такие варианты, как подоз-рения своих коллег в причастности к этому, должны предусматриваться любым действующим сотрудником. Поэтому можно сделать вывод, что деятельность органов государственной власти требует очень больших усилий.

Рассмотрим подробней несколько операций, проводимых органами государственной власти. Во-первых, – операция «Мак». Она является оп-ределенным заслоном перед наркотрафиком. Данная операция проводится во время созревания содержащих наркотики растений. В это время начи-нается наиболее интенсивная незаконная заготовка наркотиков.

Операция «Мак» предназначена для следующих задач: – выявления и разоблачения незаконных посевов наркотикосодержа-

щих растений, принятия к правонарушителям мер в соответствии с законом;

– выявления и оперативной разработки преступных групп дельцов наркобизнеса, сбытчиков и перевозчиков наркотических средств;

– устранения причин и условий, способствующих незаконному рас-пространению наркотиков растительного происхождения;

– совершенствования деятельности органов внутренних дел в пресе-чении незаконного распространения наркотиков растительного происхож-дения, улучшения взаимодействия с заинтересованными ведомствами и организациями.

Но прежде чем выполнять данную операцию, нужно располагать не-обходимой информацией о местности, на которой будет проходить данная операция, а также о различных международных связях наркобизнеса, мес-тах хранения наркотиков, способах его перевозки и транспортировки и многое другое.

В целях предотвращения неожиданного вмешательства или даже сры-ва операции «Мак» проводится оперативно-профилактическая деятель-ность «Допинг». Она предназначена для перекрытия каналов поступления незаконных наркотических средств, в том числе и через легальную дея-тельность. Для этого решаются следующие задачи:

– предупреждения и выявления хищений наркотических средств, психотропных и сильнодействующих веществ в процессе производства, хранения, транспортировки и реализации, совершаемых лицами, имею-


щими к ним доступ по роду служебной деятельности, а также краж, гра-бежей и разбойных нападений;

– пресечения нарушений установленных правил обращения наркоти-ческих средств, психотропных и сильнодействующих веществ;

– выявления фактов подделки медицинских рецептов и других доку-ментов на получение наркотических средств и лиц, к этому причастных;

– предотвращения нелегального производства наркотиков с исполь-зованием химических веществ, подлежащих специальному контролю, а также изготовляемых с помощью лабораторного оборудования органи-заций и предприятий.

Операция «Допинг» должна быть обязательно выполнена с привлече-нием органов здравоохранения и общественности. Это зависит и от охран-но-пожарной безопасности, которая должна предотвращать любые вне-плановые проблемы, а также осуществлять охрану наркотических веществ во время перевозки и транспортировки от различного рода проблем и т.п.

Операция «Канал» проводится во время перекрытия каналов поступ-ления наркотических веществ через границу России. Основанием прове-дения данной операции являются не только внутренние нормативные ак-ты, но и международные соглашения или договоры России с другими го-сударствами. Такая операция проводится в приграничных регионах России для предотвращения транзита наркотических веществ на территорию на-шей страны. Операция «Канал», кроме выполнения на данных территори-ях, может быть проведена и на территориях других государств, но обяза-тельно должна быть связана с интересами нашей страны, а также внутри государства между регионами.

Операция «Канал» реализуется совместно с органами ФСБ и Интер-полом, а также аналогичными службами зарубежных, как правило, при-граничных государств.

Согласно ст. 7 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», основа-нием для проведения оперативно-розыскных мероприятий (далее – ОРМ) являются, в том числе ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках подготавли-ваемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а так-же о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела [6].

К сожалению, в силу несовершенства законодательства в российских судах укоренилась порочная практика принимать на веру любые утвер-ждения сотрудников полиции о якобы наличии обоснованного подозрения в отношении лиц, у которых была проведена «закупка» наркотических средств или психотропных веществ [4, с. 85].

Зачастую, материалы уголовных дел не содержат конкретных данных о причастности предполагаемого сбытчика к совершению преступлений, и формально основания для проведения ОРМ оформляются в виде просто-го рапорта оперативного сотрудника или ссылки в постановлении на про-ведение данных мероприятий о якобы наличии такой информации, на ко-торые и ссылаются суды как на основание для проведения ОРМ.

Итак, необходимо понимать, что уровень всех операций, которые бы-ли изучены, чрезмерно компетентен и профессионален. И поэтому высока


ответственность за провал любой операции. Но конкретно у операции «Канал» уровень ответственности еще выше, чем у других. Поэтому, пре-жде чем начинать операцию, требуется несколько раз удостовериться в правильности всех полученных данных и сведений, так как вопрос каса-ется международного сотрудничества.

Таким образом, указанные операции по перекрытию распространения наркотиков не единственные, и существуют другие меры по борьбе с наркотическим оборотом, в том числе бесконтактным распространением наркотиков.

К сожалению, в современном мире тема распространения наркотиков до сих пор актуальна. При этом с распространением наркотиков становит-ся все сложнее бороться, особенно противодействовать их незаконному сбыту бесконтактным способом. Для того чтобы с данной проблемой эф-фективно бороться необходимо развивать контроль над оборотом нарко-тиков, в особенности, международный.

Организация Объединенных Наций, признавая отсутствие эффектив-ных мер контроля над оборотом наркотиков, способным вызвать широко-масштабную угрозу причинения вреда здоровью людей и общественному прогрессу, приняла три международные конвенции: в 1961 г. (о наркоти-ческих средствах), 1971 г. (о психотропных веществах) и 1988 г. (о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных ве-ществ). Российская Федерация не осталась в стороне и также стала участ-ницей всех конвенций, которые в настоящее время являются основопола-гающими международными актами.

Для всех участниц данных конвенций существуют общеобязательные и рекомендуемые правила контроля законного оборота наркотических средств и противодействия их нелегальному обороту. Поэтому в РФ пре-дусмотрена законодательная и правоприменительная система такого кон-троля, которая соответствует действующим международным стандартам.

Можно сделать вывод, что система контроля не приносит должного результата, ведь уровень оборота наркотических средств в нашей стране не уменьшается. Следовательно, существующие правовые нормы не могут полностью отрегулировать все проблемы, связанные с незаконным рас-пространением наркотиков.

Основные органы, следящие за контролем над движением и потреб-лением наркотиков, – специализированные учреждения ООН. Так, Комис-сия ООН по наркотическим средствам, определяющая политику междуна-родного сообщества в области международного контроля над наркотика-ми, дает рекомендации (предложения) руководству ООН или даже другим государствам. Она может давать советы как правовые, так и антинаркоти-ческие. Также в ее компетенцию входит работа по усовершенствованию международных документов. Это очень важная функция в ее компетен-ции, потому что всегда в международных договорах находится место для спора разных государств. И за защитой своих интересов они часто забы-вают о принципиально важной задаче – борьбе с оборотом наркотических веществ и их реализацией.

Международный Комитет по контролю над наркотическими средст-вами (МККН) состоит из 13 членов-экспертов, назначаемых для наблюде-


ния за действиями системы международных договоров о контроле над наркотическими и психотропными веществами. Ежегодно комитет представляет доклад о положении в области контроля над наркотиками.

В Организации Объединенных Наций руководство международными отношениями отведено Совету. Чтобы усовершенствовать различные от-расли и международные отношения, Совет создал несколько комиссий, которые должны регулировать конкретные отношения, на которые рас-пространяется их компетенция. Одна из них – Комиссия по наркотическим средствам образована в 1946 году резолюцией.

Комиссия – центральный орган в системе ООН, определяющий поли-тику по всем вопросам, связанным с наркотиками; орган, который анали-зирует ситуацию по злоупотреблению наркотическими средствами в мире и разрабатывает предложения по усилению международного контроля над наркотиками.

Уже самой Комиссией созданы вспомогательные органы, которые должны помогать в осуществлении борьбы против оборота наркотических веществ:

– Подкомиссия по незаконному обороту наркотиков на Ближнем и Среднем Востоке (1974 год);

– с 1974 года регулярно проводятся совещания глав национальных ор-ганов по борьбе с наркотиками стран Азиатско-Тихоокеанского региона;

– совещания стран Африки; – совещания стран Латинской Америки и Карибского бассейна; – с 1990 года совещания стран Европы. Вскоре в 1991 году Комиссия стала руководящим органом для подве-

домственных учреждений. И на данный момент это своего рода орган кон-сультирования по борьбе с оборотом наркотических веществ. Он передает информацию и опыт другим странам, которым нужна помощь в осуществ-лении борьбы. Но, кроме того, выполняя такую функцию, как консуль-тант, контролирует поступающую новую информацию и обязательно про-веряет ее на достоверность. Также данный орган дает рекомендации по борьбе с наркотиками и следит за технической поддержкой государст-вам, занимающимся этой борьбой.

Одним из важных аспектов деятельности Комиссии является установ-ление диалога с международными финансовыми учреждениями, особенно со Всемирным банком и региональными банками развития, с тем чтобы они, по возможности, учитывали проблему наркотиков в рамках их общей политики в области кредитования и разработки программ.

Следует отметить, что Комиссия принимает участие также в разра-ботке и осуществлении региональных и субрегиональных программ [5].

Международный комитет по контролю над наркотиками является преемником ряда организаций по контролю над наркотиками, первая из которых была учреждена в соответствии с международными договора-ми более 60 лет назад. Ряд договоров возлагает на Комитет конкретные обязанности. В соответствии со ст. 4 Единой Конвенции о наркотических средствах 1961 года с поправками, внесенными в нее Протоколом 1972 года, Комитет стремится ограничить «исключительно медицинскими


и научными целями производство, изготовление, вывоз, ввоз, распределе-ние наркотических средств, торговлю ими и их применение и хранение».

В соответствии с международными договорами о контроле над нарко-тиками Комитет должен ежегодно предоставлять доклад о своей работе. В ежегодном докладе дается анализ положения в области контроля над наркотиками во всем мире для того, чтобы правительства были постоянно информированы о существующих и потенциальных ситуациях, которые могут поставить под угрозу достижение целей конвенций 1961, 1972 и 1988 годов.

Ежегодный доклад Комитета добавляется подробными техническими докладами и различного рода другими предложениями, которые могут быть внесены в деятельность Комитета. Такие предложения поступают от других государств, в том числе и от РФ.

Стоит упомянуть о борьбе с бесконтактным способом распростране-ния наркотиков. В ежегодный доклад вносятся все данные о сбытчике и обстоятельствах приобретения задержанным лицом наркотического сред-ства. Ее формирование осуществляется на основе учетных карточек, отра-жающих информацию о фигуранте уголовного дела и неустановленном лице, сбывшем ему наркотическое средство, с указанием используемых при сбыте «ник-неймов», IP-адресов, MAC-номеров, номеров учетных за-писей, различных программ, электронных платежных систем, банковских счетов, а также мест закладок наркотических средств и т.п. [2, с. 109].

База ведется и пополняется за счет учетных карточек, заполняемых в территориальных органах по всем фактам изъятия из незаконного оборо-та наркотического средства, психотропного вещества или их аналога в день принятия решения по результатам рассмотрения сообщения о пре-ступлении или административного правонарушения, одновременно с вы-ставлением документа первичной отчетности (при принятии решения о возбуждении уголовного дела, отказе в возбуждении уголовного дела, составлении административного протокола).

Указанная база данных также позволяет в ходе предварительного следствия по уголовным делам, связанным с незаконным оборотом нарко-тиков, выявлять дополнительные эпизоды преступной деятельности изо-бличенного сбытчика путем установления совпадений информации о сбытчиках по нескольким параметрам («ник-неймам», номерам сотовых телефонов, номерам счетов, через которые происходила оплата приобре-таемого наркотика).

Поэтому можно выявить некоторые положительные стороны, которые так или иначе стали увеличиваться.

Постоянно совершенствующаяся нормативно-правовая база междуна-родного сотрудничества и развивающиеся связи между правоохранитель-ными органами позволяют в последние годы активнее осуществлять прак-тическую деятельность по разоблачению наркогруппировок. Эти группи-ровки располагают сведениями о международных связях в обороте нарко-тических веществ. И поэтому достоверная информация, изъятая у них, по-зволяет улучшить борьбу.


За последние годы совместно с зарубежными подразделениями по борьбе с наркотиками проведено большое число контролируемых по-ставок, что позволило выявить сотни наркодельцов, располагающих меж-дународными связями. Такие операции проводились совместно с правоох-ранительными органами многих государств.

В последнее время оперативники все чаще стали сталкиваться с орга-низацией торговли наркотическими средствами бесконтактным способом, с их передачей через системы тайников, расчетами за сделку посредством различных электронных платежных систем. Преступниками активно ис-пользуются возможности глобальной сети Интернет и сотовой связи [1, с. 104].

Наладить незаконный оборот наркотических средств под силу лишь хорошо организованным преступным группам и сообществам, деятель-ность которых починена лишь одной цели – извлечение максимальной прибыли. Как правило, в таких структурах существует своя определенная иерархия. Все функции между участниками преступной деятельности чет-ко распределены, продумана система безопасности. Зачастую они тесно связаны с территориальными (местными) ОПФ (организованными пре-ступными формированиями), которые им оказывают покровительство, ли-бо сами участвуют в данном криминальном бизнесе.

Следовательно, на международном уровне необходимо налаживать схемы межгосударственного взаимодействия правоохранительных орга-нов, так как в преступных целях все чаще используются интернет-ресурсы, находящиеся на территории разных государств (например, США, страны Европы, Китай и т.д.). Поскольку преступные организации по незаконному обороту наркотиков с использованием телекоммуникаци-онных сетей в своем большинстве носят транснациональный характер, то возникают проблемы территориальной юрисдикции государств в лице правоохранительных органов по расследованию преступлений данной ка-тегории.

Таким образом, необходимо развивать международное сотрудничест-во по борьбе с международными преступными наркотическими организа-циями.


1. Корнев С. А. Истории государства и права зарубежных стран. М.:

Юристъ, 2014. 124 с. 2. Кулешов П. Е. Некоторые аспекты криминалистической характеристики

незаконного сбыта наркотических средств, совершенного бесконтактным спосо-бом // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2016. № 2, ч. 1. С. 119 – 122.

3. Наумов А.В. Современное уголовное право. Общая и особенная части. М.: Статут, 2007. 62 с.

4. Николаева Л. П. Расследование и предупреждение хищения и сбыта наркотических средств. М.: Юристъ, 2013. 96 с.

5. О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Граж-данского кодекса Российской Федерации: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.06.1996 г. № 6 (ред. от 24.03.2016 г.) // Вестник Высшего Арбит-ражного суда Российской Федерации. 1996. № 9.


6. Об оперативной розыскной деятельности: федер. закон от 12.08.1995 г. № 144 (ред. от 06.07.2016 г.) // Собрание законодательства Российской Федера-ции. 1995. № 33. Ст. 3349.

7. Соловьев А. В. Информационное общество: полифония культурных форм. М.: Юристъ, 2015. 85 с.

References 1. Kornev S.A. Istorii gosudarstva i prava zarubezhnyh stran [History of the

state and law of foreign countries], Moscow: Yurist", 2014, 124 p. (In Russ.) 2. Kuleshov P.E. [Some Aspects of the Criminalistic Characteristics of Illicit

Sale of Narcotic Drugs Made by a Non-contact Method], Mezhdunarodnyj zhurnal prik-ladnyh i fundamental'nyh issledovanij [International Journal of Applied and Fundamen-tal Research], 2016, no. 2, part 1, pp. 119-122. (In Russ.)

3. Naumov A.V. Sovremennoe ugolovnoe pravo. Obshchaya i osobennaya chasti [The modern criminal law. General and special parts], Moscow: Statut, 2007, 62 p. (In Russ.)

4. Nikolaeva L.P. Rassledovanie i preduprezhdenie hishcheniya i sbyta narkoti-cheskih sredstv [Investigation and prevention of theft and sale of narcotic drugs], Mos-cow: Yurist", 2013, 96 p. (In Russ.)

5. [On some issues related to the application of part one of the Civil Code of the Russian Federation: Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of June 1, 1996 No. 6 (as amended on March 24, 2016)], Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo suda Rossijskoj Federacii [Bulletin of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation.], 1996, no. 9. (In Russ.)

6. [On the operative search activity: feder. Law of 12.08.1995 No. 144 (as amended on 06/07/2016)], Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii [Meeting of the legislation of the Russian Federation], 1995, no. 33, Art. 3349. (In Russ.)

7. Solov'ev A.V. Informacionnoe obshchestvo: polifoniya kul'turnyh form [Information society: polyphony of cultural forms], Moscow: Yurist", 2015, 85 p. (In Russ.)

COUNTERING THE SPREAD OF DRUGS ON THE INTERNATIONAL LEGAL LEVEL

S. A. Ivanov, Candidate of Science (Law), Associate Professor,

Department of International Law, Tambov State Technical University; [email protected]

Having considered the international measures taken to counter the spread of

drugs, it is concluded that they are insufficient. International criminal groups are increasingly using new ways of spreading drugs, for example, non-contact ones that cannot be effectively resisted without the international cooperation of law enforcement agencies and the creation of an appropriate regulatory and legal framework.

Keywords: drugs; drug distribution; non-contact methods; law enforcement;

international level; international cooperation.

© С. А. Иванов, 2018



УДК 342 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.038-045 Статья посвящена обзору эволюции статуса Конституционного Суда

(КС) Российской Федерации за последние два десятилетия. Отме-чена высокая интенсивность реформирования соответствующего Федерального конституционного закона, несмотря на его особый статус. Актуализируется проблема интеграции национального законодательства России в международное пространство через призму соотношения нормотворчества КС РФ и Европейского Суда по правам человека. Отмечается отсутствие легитимной опреде-ленности в понятии «правовая позиция Конституционного Суда РФ».

Ключевые слова: Европейский Суд по правам человека; конституционный

контроль; Конституционный Суд Российской Федерации; новелла; Федеральный конституционный закон.

Ирина Геннадьевна Пирожкова, канд. юрид. наук, канд. ист. наук, доцент, кафедра «Конституционное и административное право»,

ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет», Тамбов, Россия;

[email protected]

Татьяна Сергеевна Цыганкова, магистрант, ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет»,

Тамбов, Россия; [email protected]

СТАТУС КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: НОВЕЛЛЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ

КОНСТИТУЦИОННОГО КОНТРОЛЯ

Конституция России, принятая 12 декабря 1993 г., сохранила Консти-туционный Суд (КС) как самостоятельный институт власти. В настоящее время Конституционный Суд РФ занимает ключевые позиции среди орга-нов власти с точки зрения качества политического управления страной.

Интересный подход к роли Конституционного Суда можно найти у И. С. Григорьева, характеризующего роль Конституционного Суда в го-сударстве, как роль «негативного законодателя», который в отличие от собственно органов законодательной власти, которые своими решения-ми создают новые законы (то есть законодателя «позитивного»), формиру-ет «…правовое поле либо посредством исключения из него неконституци-онных норм, либо путем их модификации в ходе конституционного толко-вания» [3]. Однако это не умаляет значение решений Конституционного Суда в механизме обеспечения верховенства права во всех сферах общест-венных отношений.

Следует отметить, что в период вынесения проекта Конституции на всенародное голосование, его авторам – составителям так и не удалось достичь единого мнения в отношении точной характеристики этого важ-нейшего органа, призванного защищать конституционный строй и Основ-


ной закон. В связи с этим положения, регулирующие работу Конституци-онного Суда предусмотрены не в Конституции, а в Федеральном консти-туционном законе от 21.07.1994 г. «О Конституционном Суде РФ» 1 . Именно он предусматривает и полномочия, и порядок деятельности глав-ного органа судебной защиты Конституции страны.

Среди всех нововведений указанного выше ФКЗ можно отметить то, что Конституционный Суд утратил право рассматривать дела по собст-венной инициативе, и обязан проверять нормативные акты на соответст-вие Конституции только по запросам или жалобам.

Появились и организационные изменения: закон предусмотрел увели-чение численности судей с 15 до 19.

Конституционный Суд фактически возобновил свою деятельность в феврале 1995 г. после полного укомплектования.

В этот период деятельности в ходе проверки конституционных норм, относящихся к различным отраслям законодательства, Конституционный Суд, в частности, рассматривал и вопросы уголовного процесса, избира-тельного права, организации государственной власти субъектов РФ и ме-стного самоуправления. Благодаря принятым Конституционным Судом решениям, были устранены необоснованные обременения предпринима-тельской деятельности, заложена правовая основа для неприменения в России такой исключительной меры наказания, как смертная казнь.

Кроме того, Конституционным Судом были приняты постановления о толковании самой Конституции РФ. В частности, толкование получили нормы законодательного процесса, организации и функционирования фе-деральных органов государственной власти, порядка изменения Консти-туции России.

В 2001 г. претерпела изменения ст. 115 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», согласно которой место пребывания и ра-боты Конституционного Суда было перенесено из столицы в г. Санкт-Петербург. Поэтому с 21 мая 2008 г. по настоящее время конституционное судопроизводство осуществляется в центре Санкт-Петербурга в комплексе исторических зданий Сената.

В настоящее время практически все сферы общественных отношений охвачены постановлениями Конституционного Суда. Конституционному контролю подвергались нормы практически всех отраслей права (граж-данское, административное, гражданско-процессуальное, арбитражно-процессуальное законодательство, нормы о социальном обеспечении), хо-тя более заметными для внимания общества можно считать дела, касаю-щиеся организации публичной власти и реализации политических прав.

Последние десятилетия работы Конституционного Суда РФ отмечены постоянным реформированием законодательной основы.

Так, в июне 2009 г. в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Фе-дерации» был внесен ряд изменений. С этого момента упразднялась долж-ность судьи-секретаря и вместо нее вводилась должность второго замести-

1См.: О Конституционном Суде Российской Федерации: федер. конституционный за-кон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ (ред. от 28.12.2016) [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_4172/ (дата обращения: 05.06.2018).


теля Председателя КС. Таким образом, у председателя появилось два за-местителя2.

Также изменился порядок назначения на должность Председателя КС и его заместителей: теперь они назначаются на должности Советом Феде-рации по представлению Президента Российской Федерации. Срок их полномочий составляет шесть лет и допускается повторное назначение их на должности по истечении этого срока.

Продолжилось совершенствование процедурных вопросов деятельно-сти КС, например, в части реализации права граждан и их объединений на обращение в КС. Так, с 2010 г. правом на обращение в Конституционный Суд РФ «… с индивидуальной или коллективной жалобой на нарушение конституционных прав и свобод обладают граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, примененным в конкретном деле, и объединения граждан…»3.

Целесообразно более подробно остановится на отдельных новых по-ложениях ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», введенных в 2010 г. и имеющих принципиально важное значение.

В новой редакции рассматриваемого ФКЗ существенное изменение претерпело исполнения решений Конституционного Суда РФ другими су-дебными органами государства. Этот момент представляется особенно важным. С одной стороны, он представляет общетеоретический интерес для современной юридической доктрины. А с другой, – имеет важное практическое значение для обеспечения единого конституционно-право-вого пространства в стране.

А. А. Абреков предлагает понимать исполнение решений Конститу-ционного Суда РФ другими судами РФ как «…реализацию решений КС РФ, осуществляемую судебными органами РФ посредством пересмотра ранее принятых судебными органами правоприменительных решений на основании решений КС РФ, применение норм в их конституционно-правовом истолковании, выявленном КС РФ, а также неприменения норм, признанных КС РФ не соответствующими Конституции РФ» [1].

Ненадлежащее исполнение решений высшего органа конституцион-ного контроля в любом государстве может стать серьезной угрозой для основ правопорядка, а кроме того, оно негативно отразится на авторитете всей судебной власти. Поэтому оперативное и качественное исполнение решений Конституционного Суда РФ является важнейшей задачей, кото-рая стоит перед институтами политической власти.

На практике суды различных уровней игнорировали или допускали волокиту с исполнением решений Конституционного Суда, не всегда опе-ративно были готовы применять нормы права в их толковании, предло-

2См.: О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституци-

онном Суде Российской Федерации»: федер. конституционный закон от 02.06.2009 № 2-ФКЗ [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_88247/ (дата обращения: 05.06.2018).

3 О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституцион-ном Суде Российской Федерации»: федер. конституционный закон от 03.11.2010 № 7-ФКЗ [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_4172/ (дата обращения: 06.06.2018).


женном Конституционном Судом, что приводило к искажению конститу-ционно-правового смысла отдельных положений закона; а иногда, несмотря на прямое указание со стороны Конституционного Суда о необ-ходимости пересмотра правоприменительных решений, в таком действии заявителям отказывали.

Функция Конституционного Суда не сводится просто к исключению из правового поля норм, несоответствующих Конституции РФ. В послед-нее время акценты в работе Конституционного Суда смещались на выяв-ление конституционно-правового смысла правовых норм. В этой части особенно важным видится необходимость соответствия смысла правовых норм правоприменительной практике. Именно поэтому часто возникали противоречия, так как судебная система далеко не всегда готова воспри-нимать данное Конституционным Судом толкование, если оно расходится с уже принятым судебным решением [2].

В этой связи консервативность судебной системы, продиктованная привычным и знакомым алгоритмом действий в той или иной ситуации, становилась серьезным препятствием к правильному применению тех или иных юридических норм на практике. Одновременно с этим, в соответст-вии с ч. 2 ст. 74 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», Конституционный Суд РФ, рассматривая тот или иной акт в плоскости соответствия его Кон-ституции государства, должен оценивать «…и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменитель-ной практикой…» 4 , из чего следует общеобязательность принимаемых Конституционным Судом решений, в том числе для других судов РФ. Указанное выше положение должно обеспечивать единообразное приме-нение правовых норм всеми судебными органами РФ.

В связи с указанными выше проблемами правоприменительной прак-тики в новой редакции ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» от 3.11.2010 г. был сделан акцент на необходимость неукоснительного исполнения реше-ний КС РФ, в которых им выявляется конституционно-правовой смысл нормы права. Так, в соответствии с ФКЗ «О внесении изменений в Феде-ральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 03.11.2010 г. ч. 5 ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» устанавливала, что позиция КС РФ, истолковывающего «…смысл нормативного правового акта или его отдельного положения, придавае-мый им правоприменительной практикой, выраженная в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, в том числе в постанов-лении по делу о проверке по жалобе на нарушение конституционных прав и свобод граждан конституционности закона, примененного в конкретном деле, или о проверке по запросу суда конституционности закона, подле-жащего применению в конкретном деле, подлежит учету правопримени-тельными органами с момента вступления в силу соответствующего по-становления Конституционного Суда Российской Федерации»5.

4 О Конституционном Суде Российской Федерации: федер. конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ (ред. от 28.12.2016) [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_4172/ (дата обращения: 05.06.2018).



Однако добиться указанным положением закона устранения сущест-вующей проблемы удалось лишь частично. Например, такая формулиров-ка закона оставила нерешенными вопросы реализации позиций КС РФ о толковании правовых норм в форме определений. Кроме того, государ-ственные органы далеко не всегда с надлежащей оперативностью реагиро-вали на решения Конституционного Суда РФ.

Таким образом, проблема формирования эффективного механизма исполнения решений высшего органа конституционной юрисдикции оста-валась нерешенной в полной мере, что явно требовало ее модернизации.

А. А. Тарасюк и А. В. Боришполь считают, что устранение данной проблемы чрезвычайно важно, так как «…правовой нигилизм в этой об-ласти может привести к обесцениванию решений Конституционного Суда, что наносит огромный ущерб укреплению законности и правопорядка» [7].

В целях разрешения существующей проблемы исследуемая норма снова была подвергнута изменению уже в 2016 г. Поэтому в соответствии с ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 28.12.2016 г. ч. 5 ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» снова бы-ла подвергнута редактированию. Теперь с момента принятия постановле-ния Конституционным Судом РФ, в котором та или иная правовая норма получила свое толкование «…не допускается применение либо реализация каким-либо иным способом нормативного акта или отдельных его поло-жений…»6.

В 2014 – 2015 гг. компетенция Конституционного Суда была расши-рена в части конституционного контроля за вопросами, выносимыми на общегосударственный референдум. Кроме этого, были определены функции суда в случае возникновения противоречий между российским конституционным правопорядком и международными правовыми актами в сфере прав и свобод человека.

В июле 2015 г. Конституционный Суд РФ по запросу группы депута-тов Госдумы принял принципиально важное постановление о возможно-сти неисполнения решений ЕСПЧ, если они противоречат Конституции РФ7. А с декабря 2015 г. вступила в силу соответствующая глава XIII.1

6 О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституцион-

ном Суде Российской Федерации»: федер. конституционный закон от 28.12.2016 № 11-ФКЗ» [Электронный ресурс]: URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_209835/ (дата обращения: 09.06.2018).

7 См.: По делу о проверке конституционности положений ст. 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», пп. 1 и 2 ст. 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», ч. 1 и 4 ст. 11, п. 4 ч. 4 ст. 4, ст. 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, чч. 1 и 4 ст. 13, п. 4 ч. 3 ст. 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, чч. 1 и 4 ст. 15, п. 4 ч. 1 ст. 350 Кодекса административно-го судопроизводства Российской Федерации и п. 2 ч. 4 ст. 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы: постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 г. № 21-П [Электрон-ный ресурс]. URL: http://www.garant.ru/article/724376/#ixzz5I1pvJBpI (дата обращения: 09.06.2018).


Федерального конституционного закона от 21.07.1994 г. «О Конституци-онном Суде Российской Федерации»8.

Многие исследователи этого вопроса полагают, что далеко не каждое постановление Европейского Суда по правам человека можно считать без-укоризненным, особенно если оно касается какой-то частной проблемы применения. Так, доктор юридических наук профессор кафедры интегра-ционного и европейского права Московского государственного юридиче-ского университета им. О. Е. Кутафина, заведующий кафедрой европей-ского права Дипломатической академии МИД России, директор Нацио-нальной школы интеграционных исследований П. Калиниченко считает, что «…страсбургскому судье, не обладающему достаточными познаниями ни в конституционном, ни в ином отраслевом законодательстве России, весьма сложно дать адекватную оценку соответствия или несоответствия российской системы стандартам ЕСПЧ в каждом конкретном случае» [6].

В этом смысле указанный выше закон рассчитан на избирательное применение, ведь большинство дел, рассматриваемых ЕСПЧ, в коллизию с Конституцией РФ не вступают. Значение законодательных изменений 2015 г. в том, что они упрощают устранение коллизий между решениями ЕСПЧ и российской Конституцией.

Также серьезные и довольно объемные изменения в ФКЗ «О Консти-туционном Суде Российской Федерации» коснулись процессуальной дея-тельности Суда: совершенствовалась процедура конституционного судо-производства. Например, Конституционный Суд при определенных усло-виях теперь может разрешать дела без проведения слушаний «…если при-дет к выводу о том, что вопрос о конституционности нормативного право-вого акта может быть разрешен на основании содержащихся в ранее при-нятых постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации правовых позиций и проведение слушания не является необходимым для обеспечения прав заявителя – гражданина или объединения граждан»9. Указанное положение дает возможность сокращать сроки рассмотрения дел, а, значит, в конечном итоге – более оперативно и эффективно защи-щать права и свободы граждан.

Интересно отметить, что в последние годы Конституционным Судом РФ не было принято ни одной резолюции о признании норм соответст-вующими Конституции РФ, что говорит об улучшении ситуации в право-вом поле страны в целом.

Таким образом, в последние годы конституционное правосудие по-стоянно совершенствовалось. В настоящее время Конституционный Суд РФ имеет много полномочий как связанных с конституционным правом,

8 См.: О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конститу-

ционном Суде Российской Федерации»: федер. конституционный закон от 14.12.2015 № 7-ФКЗ [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_ 190427/ (дата обращения: 09.06.2018).



так и не относящихся к нему (международное сотрудничество, толкование Конституции РФ, участие в законотворческой деятельности и т.д.).

Проблемы, которые ставятся перед законодателем в ходе реализации решений судебного органа конституционного контроля, постепенно раз-решаются. Контроль за исполнением решений, принимаемых Конституци-онным Судом РФ, не относится к его непосредственной компетенции. Но учитывая важность данного вопроса, секретариат Конституционного Суда в настоящее время постоянно ведет мониторинг его исполнения ре-шений и взаимодействует с соответствующими государственными орга-нами и должностными лицами в целях обеспечения надлежащего испол-нения актов конституционного правосудия [5].

Однако определенные трудности и недоработки в сфере конкретиза-ции механизма реализации актов органов конституционной юстиции есть. Для устранения пробелов в правовых дефинициях необходимо разрабо-тать и закрепить на законодательном уровне понятие «правовая позиция Конституционного Суда РФ». Кроме того, в теории права «…необходимо выработать единообразное понимание правового значения данного явле-ния либо как источника права, либо как особой, общеобязательной формы судебного толкования» [4].


1. Абреков А. А. Исполнение решений Конституционного Суда в свете но-вой редакции Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» // Евразийская адвокатура. 2012. № 1(1). С. 106 – 109.

2. Гаджиев Г. А. Проблемы исполнения решений Конституционного Суда // Официальный вестник Конституционного Суда Республики Азербайджан. 2008. № 3. С. 80.

3. Григорьев И. С. Стратегический подход к судебной политике и соотно-шение внешних и внутрисудебных институтов в организации судебной власти // Полития. 2017. № 1 (84). С. 159 – 174.

4. Егорова Ю. А., Мокосеева М. А. Проблемы исполнения решений Кон-ституционного Суда Российской Федерации // Марийский юридический вестник. 2016. № 1(16). С. 37 – 39.

5. Информационно-аналитический отчет об исполнении решений Консти-туционного Суда Российской Федерации, принятых в ходе осуществления кон-ституционного судопроизводства в 2017 году [Электронный ресурс]. URL: http://www.ksrf.ru/ru/Info/Maintenance/Informationks/Pages/ReportKS2017.aspx (дата обращения: 09.06.2018).

6. Калиниченко П. Новый потенциал Конституционного Суда. 02.03.2016 г. [Электронный ресурс]. URL: https://legal.report/novyj-potencial-konstitucionnogo-suda (дата обращения: 09.06.2018).

7. Тарасюк А. А., Боришполь А.В. Конституционное правосудие: состоя-ние и перспективы развития в РФ // Международный научный журнал «Символ науки». 2015. №12. С. 105 – 108.

References

1. Abrekov A.A. [Execution of decisions of the Constitutional Court in the light of the new version of the Federal Constitutional Law "On the Constitutional Court of the Russian Federation"], Evrazijskaya advokatura [Eurasian Advocacy], 2012, no. 1(1), pp. 106-109. (In Russ.)


2. Gadzhiev G.A. [Problems of execution of decisions of the Constitutional Court], Oficial'nyj vestnik Konstitucionnogo Suda Respubliki Azerbajdzhan [Official Gazette of the Constitutional Court of the Republic of Azerbaijan], 2008, no. 3, p. 80. (In Russ.)

3. Grigor'ev I.S. [A Strategic Approach to Judicial Policy and the Relationship of External and Inter-judicial Institutions to the Organization of the Judiciary], Politiya [Politya], 2017, no. 1 (84), pp. 159-174. (In Russ.)

4. Egorova Yu.A., Mokoseeva M.A. [Problems of Execution of Decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation], Marijskij yuridicheskij vestnik [Mariyskij zhurnalheskii vestnik], 2016, no. 1(16), pp. 37-39. (In Russ.)

5. http://www.ksrf.ru/ru/Info/Maintenance/Informationks/Pages/ReportKS2017. aspx (accessed 09 June 2018).

6. https://legal.report/novyj-potencial-konstitucionnogo-suda (accessed 09 June 2018).

7. Tarasyuk A.A., Borishpol' A.V. [Constitutional justice: the state and development prospects in the Russian Federation], Mezhdunarodnyj nauchnyj zhurnal «Simvol nauki» [The International Scientific Journal "The Symbol of Science"], 2015, no. 12, pp. 105-108. (In Russ.)

STATUS OF THE CONSTITUTIONAL COURT OF THE RUSSIAN FEDERATION:

NOVELTIES OF LEGAL REGULATION AND TRENDS OF CONSTITUTIONAL CONTROL DEVELOPMENT

I. G. Pirozhkova, Candidate of Science (Law),

Candidate of Science (History), Associate Professor, Chair of Constitutional and Administrative Law,

Tambov State Technical University, Tambov, Russia; [email protected]

T. S. Tsygankova, Master’s Student,


The article reviews the evolution of the status of the Constitutional Court of the

Russian Federation over the past two decades. It is noted that Federal Constitutional Law has undergone intensive reforms despite its special status. The problem of integrating the national legislation of Russia into the international space is actualized through the prism of the correlation between the norm-setting of the Constitutional Court of the Russian Federation and the European Court of Human Rights. There is lack of legitimate certainty in the notion of “the legal position of the Constitutional Court of the Russian Federation”.

Keywords: European Court of Human Rights; constitutional control;

the Constitutional Court of the Russian Federation; novel; Federal constitutional law.

© И. Г. Пирожкова, 2018 © Т. С. Цыганкова, 2018



УДК 342.72 / 73 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.046-055 Анализ результатов многолетней работы Уполномоченного по правам

человека в Тамбовской области позволяет увидеть практическое измерение действия нормативных актов, посвященных обеспече-нию и защите прав человека на региональном уровне. Дана подроб-ная характеристика федерального и регионального законодатель-ства, регулирующего деятельность уполномоченного и его аппа-рата, особенности их взаимодействия с органами государственной власти, местного самоуправления, институтами гражданского общества. Сделанные выводы и обобщения основаны на значитель-ном фактическом материале, представленном в ежегодных докла-дах уполномоченного.

Ключевые слова: законодательство; Конституция Российской Федерации;

органы государственной власти; права человека.

Владимир Васильевич Репин, Уполномоченный по правам человека в Тамбовской области, Россия; [email protected]

НОРМАТИВНЫЕ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ОСНОВЫ

ПРАВОЗАЩИТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РЕГИОНАЛЬНОГО УПОЛНОМОЧЕННОГО ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

(на примере Тамбовской области)

Институт уполномоченных по правам человека в субъектах Россий-ской Федерации на протяжении значительной части истории современной России является неотъемлемым элементом государственной системы пра-возащиты. Совместно с региональными общественными палатами, упол-номоченными по правам ребенка в субъектах РФ, коллективными и сове-щательными органами, образованными при государственных органах го-сударственной власти, региональные уполномоченные являются относи-тельно новым инструментом, функция которого состоит в максимальном приближении общества, его потребностей к системе государственного управления и тем задачам, которые ставит перед собой государство. Однако деятельность перечисленных институтов направлена не только на то, чтобы максимально полно удовлетворить запросы граждан, но и на повышение эффективности самой системы государственной власти, органы которой имеют возможность оценить себя со стороны не только с точки зрения официальной отчетности и сухих цифр статистических данных, а прежде всего – с позиции самого общества, его представлений о справедливости и общем благе. Именно уполномоченные часто указы-вают на факты формального подхода к обеспечению и защиты прав чело-века, совместно с общественниками и органами публичной власти пыта-ются решить проблему, насущную для человека, но «невидимую» чинов-ником. В этом смысле институт уполномоченных стал важнейшим органи-зационным инструментом, одинаково полезным и важным не только для граждан, но и всех субъектов государственного и муниципального


управления, основное назначение которого состоит в дополнении сущест-вующих средств защиты прав и свобод граждан.

В настоящее время такой подход закреплен в действующем законода-тельстве, а также с разной степенью успешности реализуется в правопри-менительной практике. На федеральном уровне его концептуальную осно-ву определяет Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государ-ственной власти субъектов Российской Федерации», устанавливающий основы правового статуса регионального уполномоченного (представляет собой орган, формирующийся законодательной властью субъекта РФ), наиболее общие основания ограничения его деятельности, избрания и пре-кращения полномочий [4]. В ч. 23 ст. 16.1 указанного федерального закона закреплен закрытый перечень прав регионального уполномоченного, ко-торыми он обладает при рассмотрении жалоб территориальными органами федеральных органов исполнительной власти, а также организациями фе-дерального подчинения.

Другим, более значимым по юридической силе нормативным актом является Федеральный конституционный закон от 26.02.1997 № 1-ФКЗ (ред. от 31.01.2016) «Об Уполномоченном по правам человека в Россий-ской Федерации», который определяет некоторые средства обеспечения эффективной деятельности уполномоченных по правам человека в субъек-тах РФ [5]. По мнению законодателя, такие средства связаны с реализаци-ей права федерального уполномоченного оказывать им организационную, правовую, информационную и иную помощь, а также с деятельностью совета уполномоченных по правам человека. В состав совета входят по одному региональному уполномоченному от каждого федерального окру-га. Также, в случае необходимости, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации вправе направить запрос уполномоченному по правам человека в субъекте РФ. В этом случае работа уполномоченных на всех уровнях власти приобретает вполне системный характер.

Положения перечисленных выше федеральных законов содержатель-но развиваются в законодательстве субъектов РФ. Порядок организации и осуществления деятельности Уполномоченного по правам человека в Тамбовской области, особенности его правового статуса, назначения и освобождения от должности определяет Устав (основной закон) Тамбов-ской области и Закон Тамбовской области от 29.01.2013 № 236-З (ред. от 10.05.2017) «Об Уполномоченном по правам человека в Тамбовской об-ласти» [6].

В соответствии с законом области, должность Уполномоченного по правам человека является государственной должностью, а его деятель-ность дополняет существующие, в том числе и государственные средства защиты прав человека. Важно отметить, что деятельность уполномоченно-го не отменяет компетенции органов публичной власти и должностных лиц. Также нормативно закреплена независимость уполномоченного при осуществлении своих полномочий от государственных органов и должно-стных лиц.

Перечень задач уполномоченного четко определен и включает в себя четыре направления:


– содействие реализации и восстановлению нарушенных прав чело-века (правозащитная работа);

– содействие в совершенствовании законодательства области о пра-вах человека (правотворческая работа);

– содействие развитию международного сотрудничества в сфере за-щиты прав человека;

– правовое просвещение, разъяснение гражданам их прав и свобод, а также способов их защиты (правопросветительская работа).

Одна из самых важных статей областного закона – положения о га-рантиях деятельности уполномоченного, представляющих собой комплекс прав, реализация которых обеспечена соответствующими обязанностями и мерами юридической ответственности. Например, уполномоченный имеет право: быть безотлагательно принятым руководителями и другими долж-ностными лицами органов государственной власти; посещать учреждения и органы, исполняющие наказания без специального на то разрешения; самостоятельно или совместно с органами проводить проверку деятельно-сти органов государственной власти области, органов местного само-управления, должностных лиц, а также другие права, перечень которых в законе является открытым. В случае невыполнения требований уполно-моченного, должностные лица органов публичной власти и организаций могут понести административную ответственность. В этом случае, ст. 5 закона Тамбовской области от 29.10.2003 № 155-З (ред. от 03.07.2018) «Об административных правонарушениях в Тамбовской области», преду-смотрены такие виды наказания, как предупреждение и штраф в размере от двух до пяти тысяч рублей [3].

Должностные лица обязаны в двухнедельный срок бесплатно предос-тавлять сведения, материалы и документы по запросам уполномоченного. Заключения и рекомендации Уполномоченного по правам человека на-правляются в органы власти, в компетенцию которых входит разрешение вопросов защиты и восстановления нарушенных прав и свобод человека и гражданина. На наш взгляд, принципиально важно нормативно установ-ленное право уполномоченного опубликовать принятое им заключение. Придание гласности проводимой уполномоченным работы с органами, ее открытый и публичный характер являются действенной мерой, способной повлиять на ситуацию, привлечь к проблеме внимание СМИ и обществен-ности, тем самым возможно значительно повысить степень ответственно-сти органов за принимаемые ими решения.

Органы государственной власти и местного самоуправления, руково-дители организаций, получившие заключения и рекомендации уполномо-ченного, обязаны рассмотреть их в двухнедельный срок и уведомить уполномоченного о принятых мерах в письменной форме. В случае, если рекомендации не выполнены, в ответе должно содержаться обоснование причин их невыполнения. Также уполномоченный имеет право принимать непосредственное участие в рассмотрении и обсуждении поставленных им вопросов, что, фактически, исключает возможность формальной отписки от его обращения.

Перечисленные законодательные основы позволяют Уполномоченно-му по правам человека в Тамбовской области организовать свою правоза-


щитную деятельность с учетом того подхода, который установлен феде-ральным законодателем, и на тех принципах, которые определяют специ-фику данного института. В то же время необходимо понимать, что всякий, даже вполне совершенный, механизм правового регулирования со време-нем перестает быть адекватным постоянно меняющимся условиям, непре-станно усложняющимся и развивающимся общественным отношениям. Состояние современного государства и общества уже значительно отли-чаются от того, что было во время появления первых уполномоченных по правам человека в субъектах Российской Федерации. Сейчас институт уполномоченных представляет собой достаточно мощную двухуровневую систему (действует на федеральном и региональном уровнях), функционал которой требует определенных изменений в целях приведения его качест-ва в соответствии с потребностями общества и задачами государственно-го аппарата.

Очевидно, что первый этап – время становления института регио-нальных уполномоченных, подходит к своему завершению. Следующий этап будет связан с повышением эффективности их деятельности, совер-шенствованием механизма взаимодействия уполномоченных с органами государственной власти и все более усиливающимися институтами граж-данского общества.

Главной задачей нового этапа станет унификация правовой базы ор-ганизации и деятельности региональных уполномоченных. Анализ регио-нального законодательства о деятельности уполномоченных обозначил очевидную проблему, связанную с необходимостью приведения соответ-ствующих законов в регионах к единым стандартам. Помимо этого, выяв-лены пробелы и недостатки правового регулирования деятельности регио-нальных уполномоченных и в федеральном законодательстве. В связи с этим, инициатива Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации о необходимости дальнейшего совершенствования законода-тельного обеспечения деятельности региональных уполномоченных была поддержана в 2016 году на заседании Совета при Председателе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по взаимодей-ствию с институтами гражданского общества.

Реализуя этот замысел, Уполномоченный по правам человека в Рос-сийской Федерации разработал законопроект «Об общих принципах орга-низации и деятельности уполномоченных по правам человека в субъектах Российской Федерации», концепция которого в целом была поддержана Советом Федерации, и принято решение о создании рабочей группы для его доработки с участием уполномоченных по правам человека субъектов Российской Федерации, в том числе и Уполномоченного по правам чело-века в Тамбовской области.

Говоря о правовых и организационных основах правозащитной дея-тельности регионального уполномоченного по правам человека, невоз-можно обойти вниманием анализ ее практических результатов. В самом широком формате эти результаты представлены в четырех ежегодных докладах за соответствующие годы (с 2014 по 2017 гг.), размещенные на сайте уполномоченного (http://ombudsman.tmbreg.ru/).


Остановимся на двух проблемах, связанных с соблюдением и защитой прав человека в Тамбовской области: 1) выплаты задолженности по зара-ботной плате в организациях, находящихся в стадии банкротства; 2) проблема неформальной занятости и «серой» заработной платы.

В 2017 году судебными приставами-исполнителями в рамках испол-нительных производств по вступившим в законную силу решениям судов по делам о банкротстве передано конкурсным управляющим 879 исполни-тельных документов на сумму 48,232 млн рублей (в 2016 году – 118 на сумму 6,802 млн рублей), что свидетельствует о значительном рос-те как случаев банкротства предприятий, так и размера средств, подлежа-щих взысканию. Совершенно очевидно, что эта проблема уже носит хро-нический характер. О необходимости решения вопроса с выплатами за-долженности по заработной плате работникам предприятий-банкротов го-ворилось в докладах уполномоченного за 2014 – 2016 годы.

Как ранее отмечено, после передачи исполнительных документов конкурсному управляющему вся проделанная судебными приставами-исполнителями работа в рамках исполнительного производства, направ-ленная на восстановление нарушенных прав работников, сводится к нулю, так как в период конкурсного производства судебный пристав не вправе совершать исполнительные действия, за исключением обращения взыска-ния на денежные средства, находящиеся на счете должника в банке с со-блюдением предусмотренной очередности. Как следствие, по оконченным исполнительным производствам, в связи с признанием организации-должника банкротом, выплаты заработной платы работникам производят-ся не всегда и не в полном объеме. До настоящего времени не решена про-блема по выплате задолженности по заработной плате предприятий-банкротов ООО «Завод «НВА» и ООО «СВС-Техника».

Информация о проводимой уполномоченным работе по защите нару-шенных прав работников указанных предприятий была размещена в ежегодных докладах за предыдущие годы. В течение 2017 года конкурс-ным управляющим проводилась определенная работа по реализации иму-щества предприятий, в том числе заложенного у различных банков, при этом часть залогового имущества на конец 2017 года так и не удалось реа-лизовать. Вырученные от реализации залогового имущества денежные средства конкурсным управляющим перечисляются на специальный счет. Однако действующее законодательство, регламентирующее порядок и ус-ловия проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве [1], а так-же разъяснения Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Феде-рации [2] не позволяют конкурсному управляющему начать погашение за-долженности по заработной плате до реализации всей конкурсной массы.

Отмечено, что решение проблемы видится во внесении изменений в федеральное законодательство в целях установления права конкурсного управляющего направлять хотя бы часть вырученных от реализации кон-курсной массы денежных средств на погашение задолженности перед ра-ботниками предприятий. Другой вариант может предусматривать создание специального фонда для погашения задолженности по заработной плате перед работниками организаций-банкротов.


Вопрос выплаты заработной платы работникам предприятий-банк-ротов, которые остаются незащищенными действующим законодательст-вом и не имеют возможности оказывать какое-либо влияние на процесс банкротства и защищать свои законные интересы, к сожалению, не утра-тил свою актуальность и в прошедшем году. В этой связи важная роль должна отводиться работе правоохранительных органов при рассмотрении заявлений граждан о невыплате заработной платы на предприятиях, в осо-бенности при ее систематической невыплате. В ходе проведения таких проверок необходимо своевременно определять наличие признаков соста-ва преступления в целях возбуждения уголовного дела, отыскания имуще-ства предприятия-должника и наложения на него ареста до момента его вывода (отчуждения) в преддверии банкротства. Как показывает практика, в рамках возбужденных уголовных дел до момента окончания их рассле-дования, руководители предприятий охотно идут на сделку со следствием, в полном объеме погашая имеющуюся задолженность по заработной плате перед своими работниками, даже когда предприятие уже признано бан-кротом. Вопросы нарушения прав граждан на вознаграждение за труд, в том числе и при банкротстве предприятий и организаций, являются при-оритетными для уполномоченного и будут находиться на его постоянном контроле.

Во всех докладах за предыдущие годы в качестве одной из острейших проблем в сфере обеспечения трудовых прав граждан отмечалась необхо-димость ликвидации теневой занятости населения и скрытых форм оплаты труда. В 2017 году она по-прежнему остается одной из основных социаль-но-экономических задач как в стране в целом, так и в Тамбовской области. Многие работодатели предпочитают официально платить минимальную заработную плату, чтобы перечислять за своих сотрудников как можно меньше страховых взносов во внебюджетные фонды. Применение такой «технологии» влечет за собой не только нарушение действующего законо-дательства, но и ущемляет социальные права работников, например, право на достойное пенсионное обеспечение.

В целях решения данной проблемы, в Тамбовской области утвержден План мероприятий, направленных на борьбу с нелегальной занятостью. Основные мероприятия плана реализуются межведомственной комиссией и районными рабочими группами, на которые возложены задачи по сни-жению неформальной занятости и повышению собираемости страховых взносов. В 2017 году проведено 240 заседаний рабочих групп, в ходе кото-рых заслушано 1197 работодателей. Кроме того, была активизирована ра-бота по межведомственному обмену информацией. Рабочими группами использовались сведения, предоставляемые органами налоговой службы, Пенсионным фондом РФ, Фондом социального страхования, о работода-телях, выплачивающих среднюю заработную плату ниже минимального размера оплаты труда и ниже величины прожиточного минимума. Помимо работы с работодателями, организовано информирование населения через электронные и печатные СМИ, буклеты, листовки. Открыта телефонная «горячая линия», на которую принимаются сообщения о фактах выплаты «серой» заработной платы. Организована работа мобильной группы


по легализации трудовых отношений, в задачи которой входит проведение рейдовых мероприятий по выявлению неформальной занятости.

По результатам проведенной работы за период с 01.01.2017 по 20.12.2017 трудовые договоры заключили 18 695 человек, что обеспечило выполнение контрольного показателя (15 422 человека), установленного Минтрудом для Тамбовской области на 2017 год, на 121,2 %. В результате надзорной деятельности Государственной инспекции труда по Тамбовской области было оформлено всего 3206 трудовых договоров, в том числе ра-нее не оформленных в нарушение трудового законодательства – 38.

Подтверждением указанных выше показателей является увеличение поступления страховых взносов на обязательное пенсионное страхование. По данным УФНС России по Тамбовской области, за 4 квартал 2017 года увеличение составило 276 571 тыс. рублей, или больше на 4,5 % от про-гнозируемой суммы. Однако до полного решения проблемы неформаль-ной занятости еще далеко. Отчасти об этом свидетельствуют обращения граждан в адрес контрольных и надзорных органов Уполномоченного по правам человека. Число таких жалоб ежегодно возрастает, и касаются они в основном трудовых отношений с предпринимателями и небольшими коммерческими организациями.

Видимо не совсем осознавая последствия таких «неоформленных» отношений, граждане, в случае обмана работодателями, рассчитывают на помощь государственных органов, наделенных функцией защиты трудо-вых прав. Однако на практике граждане чаще всего получают отказ на ос-новании того, что имеет место трудовой спор, который должен разрешать-ся в судебном порядке.

Так, к уполномоченному обратился гражданин К. с жалобой на госу-дарственную инспекцию труда и прокуратуру о проведении формальных и необъективных проверок по его обращению в эти органы по фактам не-выплаты заработной платы ООО «Эдем 2015» и ООО «Триумфстрой». Проверка обращения К. показала, что указанными органами, в связи с отсутствием документов, подтверждающих наличие трудовых отноше-ний, заявителю было обоснованно отказано в проведении контрольно-надзорных мероприятий и разъяснено право судебной защиты нарушен-ных трудовых прав. Вместе с тем прокуратура области проинформировала уполномоченного о том, что следственным отделом следственного управ-ления СК России по Тамбовской области возбуждено уголовное дело по факту невыплаты заработной платы в ООО «Триумфстрой», в связи с чем копия обращения К. была направлена в следственный орган для при-общения к материалам уголовного дела. По сообщению следственного управления СК России по Тамбовской области предварительное следствие до настоящего времени не завершено.

По факту невыплаты заработной платы работникам ООО «Триумфст-рой» еще в 2016 году поступали обращения в адрес уполномоченного, од-нако тогда конфликт между работниками и работодателем был урегулиро-ван, в связи с чем контрольно-надзорные мероприятия со стороны Госу-дарственной инспекции труда в отношении данного предприятия проведе-ны не были.


В целях получения обещанного заработка, граждане при поступлении на работу иногда даже не интересуются, куда они устраиваются. Веря обещаниям работодателя, приступают к работе, не требуя оформления с ними надлежащим образом трудовых отношений.

Такой случай произошел с жителями р.п. Знаменка Тамбовского об-ласти при устройстве на работу в ООО «Метком» г. Тамбова. Не получив заработной платы за два месяца работы в 2014–2015 гг., они только в 2017 году обратились за помощью в Государственную инспекцию труда и Уполномоченному по правам человека. В ходе проверки обращения граждан было установлено, что по указанному ими адресу, обозначенное ООО не зарегистрировано, а указанный заявителями гражданин К. его ге-неральным директором не значится. По причинам невозможности иденти-фикации работодателя трудовые инспекторы не смогли провести проверку о наличии нарушения трудовых прав граждан. При этом заявителям за за-щитой своих прав было рекомендовано обратиться в судебные органы.

Практически аналогичная ситуация произошла с бригадой рабочих, которые трудоустроились в ООО «М-строй». Как указали заявители в об-ращении к уполномоченному, работодатель первоначально выплачивал бригаде заработную плату. Однако с апреля 2017 года денежные выплаты со стороны руководителя ООО по неизвестной причине прекратились. Как установлено, члены бригады работали на строительстве частных жи-лых домов на окраине города на основании устной договоренности с ру-ководителем ООО без оформления трудового договора. Долг работодателя перед 7 работниками составил 470 000 рублей. В связи с отсутствием у уполномоченного полномочий по рассмотрению жалоб и обращений граждан на действия (бездействие) коммерческих организаций, обращение П. было направлено для рассмотрения в Государственную инспекцию тру-да и прокуратуру области. К сожалению, итог рассмотрения обращения был очевиден. В ситуации, когда сами работники ничего не сделали для обеспечения своих законных прав и интересов, контролирующие органы могли только рекомендовать заявителям обратиться в суд с исковым заяв-лением о взыскании невыплаченной заработной платы.

Анализ подобных обращений указывает на явное несоответствие по-тенциального наказания и той выгоды, которую получает предпринима-тель. С одной стороны, выгода от невыплаченной зарплаты – 470 тыс. рублей, с другой, – неочевидная возможность понести админист-ративное или уголовное наказание в виде штрафа до 100 тыс. рублей. Конечно, существует еще возможность привлечь нарушителя к ответст-венности в виде лишения свободы на срок до трех лет, но надо прямо при-знать, такая судебная практика пока встречается крайне редко. Кроме то-го, при разрешении подобного спора в суде работнику необходимо еще доказать наличие трудовых отношений с работодателем, а сделать это бы-вает очень трудно, а иногда и невозможно.

В качестве рекомендации гражданам, хотелось бы обратить внимание на то, что при обращении в суд необходимо опираться на положения ст. 16 Трудового кодекса РФ, согласно которой основанием для возникновения


трудовых отношений является не только трудовой договор, но и факт до-пущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя.

Хотя рассмотрение жалоб на действия предпринимателей и не отно-сится к компетенции уполномоченного, но острота проблемы, ее хрониче-ский характер, фактическое отсутствие правовых механизмов решения и достаточно тяжелые последствия для обманутых граждан вынуждают уполномоченного сделать все, что в его силах для ликвидации этого по настоящему сложного вопроса. Первым шагом в данном направлении будет подготовка в 2018 году специального доклада с возможной выра-боткой предложений по внесению изменений в действующее законода-тельство.


1. О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований зало-

годержателя при банкротстве залогодателя: постановление Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 58 // Вестник ВАС РФ. 2009. № 9.

2. О несостоятельности (банкротстве): федер. закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ (ред. от 01.07.2018) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.

3. Об административных правонарушениях в Тамбовской области: закон Тамбовской области от 29.10.2003 № 155-З (ред. от 03.07.2018) // Тамбовская жизнь. 2003. № 223(22917).

4. Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Феде-рации: федер. закон от 06.10.1999 № 184-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание за-конодательства РФ. 1999. № 42. Ст. 5005.

5. Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации: федер. конституционный закон от 26.02.1997 № 1-ФКЗ (ред. от 31.01.2016) // Соб-рание законодательства РФ. 1997. № 9. Ст. 1011.

6. Об Уполномоченном по правам человека в Тамбовской области: закон Тамбовской области от 29.01.2013 № 236-З (ред. от 10.05.2017) // Тамбовская жизнь (спец. выпуск). 2013. № 8(1348).

References

1. [On some issues related to the satisfaction of the claims of the pledgee in the bankruptcy of the pledgor: Resolution of the Plenum of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation of July 23, 2009, No. 58], Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo suda RF [Bulletin of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation], 2009. no. 9 (In Russ.)

2. [On insolvency (bankruptcy): feder. Law of 26.10.2002 No. 127-FZ (as amended on 01.07.2018)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2002, no. 43, article 4190. (In Russ.)

3. [On administrative violations in the Tambov region: the law of the Tambov region dated 29.10.2003 No. 155-З (edited on July 3, 2013)], Tambovskaya zhizn' [Tambov Life], 2003, no. 223(22917). (In Russ.)

4. [On the general principles of the organization of legislative (representative) and executive bodies of state power of the subjects of the Russian Federation: Feder. Law of 06.10.1999 No. 184-FZ (as amended on 08/03/2018)], Sobranie zakonoda-


tel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 1999, no. 42, article 5005. (In Russ.)

5. [About the Commissioner for Human Rights in the Russian Federation: Feder. Constitutional Law of 26.02.1997 No. 1-FKZ (as amended on January 31, 2016)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federa-tion], 1997, no. 9, article 1011. (In Russ.)

6. [About the Ombudsman for Human Rights in the Tambov Region: Tambov Region Law No. 236-З of January 29, 2013 (as amended on May 10, 2017)], Tambovs-kaya zhizn' (spec. vypusk) [Tambov Life (Special Issue)], 2013, no. 8(1348). (In Russ.)

Normative and Organizational Foundations of Human Rights Ombudsman’s Work

(Example of the Tambov Region)

V. V. Repin, Human Rights Ombudsman in the Tambov Region; [email protected]

The analysis of the results of the many years’ work of the Human Rights

Ombudsman in the Tambov region shows the effect of normative acts on ensuring and makes it possible to see the protection of human rights at the regional level. The article gives a detailed description of the federal and regional legislation regulating the activities of the Human Rights Ombudsman and the staff, the specifics of their interaction with state authorities, local governments, civil society institutions; the conclusions and generalizations drawn are based on significant factual material presented in the Ombudsman’s annual reports.

Keywords: legislation; Constitution of the Russian Federation; government

departments; human rights.

© В. В. Репин, 2018



УДК 34.01 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.056-064 Статья посвящена конституционно-правовой политике как разновид-

ности правовой политики. Раскрываются теоретические аспекты конституционной политики. Анализируются истоки и особенности конституционно-правовой политики. По мнению автора, многие проблемы конституционно-правовой политики остаются еще не обозначенными. В частности, это относится и к стратегии кон-ституционного развития нашей страны.

Ключевые слова: политика; правовая политика; право; государство; кон-

ституция; конституционно-правовая политика; политика права.

Бигрузи Бухаринович Сулейманов, канд. ист. наук, доцент, кафедра «Теории государства и права», Северо-Кавказский институт

(филиал) Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России), Махачкала, Республика Дагестан, Россия;

[email protected]

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ

Современная отечественная юридическая наука вряд ли имеет дру-

гое направление доктринальной разработки, равной или способной срав-ниться или конкурировать с правовой политикой. Такой вывод напраши-вается сам по себе, поскольку вытекает не только из числа опубликован-ных монографий, диссертации, иных работ, но и из реальных программ, концепций правового развития в разных сферах, в том числе правотвор-ческой, антикоррупционной и др. [5, 7, 16]. Важно отметить, что многие проекты, программы, концепции по правовой политике выходят за рамки традиционных научных работ: перед нами доктринальные акты, способные действовать в форме правовых актов в случае придания им юридической силы. Этому способствует их особая структурированность, близкая к нормативным документам. Указанный момент может быть при-знан особенностью результатов исследования по проблемам правовой по-литики. Это, как нам кажется, является преимуществом или даже ценно-стью рассматриваемого доктринального направления. Для более опреде-ленного обоснования целесообразно обратиться к наиболее значимым мо-ментам прошлого, то есть формирования самого направления правовой политики. Согласно одной из существующих позиций, правовая политика возникла достаточно давно. По словам Ю. Ю. Ветютнева, «правовая поли-тика присутствует лишь там, где все действия государства строятся на единых принципах и составляют общую систему» [3, с. 126]. Однако, если судить по позиции процитированного автора, то правовая политика появ-ляется или возникает там и тогда, когда деятельность государства стано-вится системным или характеризующимся единством. По нашему мнению, такой подход возможен, правда, с некоторыми оговорками. Разумеется, речь должна идти о правовой политике как деятельности, но не о концеп-ции или научной дисциплины. При этом правовой можно признать любую


единую или системную деятельность органов публичной власти. В числе других недостатков укажем на отсутствие критериев определения право-вой политики из числа любых видов публично-правовой деятельности го-сударства и государственных образований.

Наиболее обоснованным представляется такой подход, согласно ко-торому правовая политика является итогом развития правовой мысли, юридической доктрины в широком значении. Правда, перед нами не-сколько иное явление или аспект, связанный в бóльшей степени «миром» юридических идей. Думается, в этом есть и значительная ценность обо-значенного подхода.

Государственно-правовая реальность конструируется посредством реализации идей правового характера. Именно в таком значении следует понимать слова одного из разработчиков теории правовой политики А. В. Малько о том, что учение как сделать политику правовой, как «вне-сти системность, последовательность и научную обоснованность в право-вое развитие общества, стало формироваться лишь в XIX веке» [10, с. 6]. Нам также кажется, что правы и те исследователи, которые правовую по-литику связывают с идеями государственно-правового характера. В част-ности, известный теоретик права Н. И. Матузов обоснованно пишет, что «правовую политику можно определить как комплекс целей, задач, про-грамм, установок, реализуемых в сфере действия права и посредством права» [12, с. 78]. В числе таких идей были и идеи конституцонно-право-вого характера. Так, к ним можно отнести работу Б. Констана «Курс кон-ституционной политики» [23]. Обратим внимание на название работы – «Конституционная политика». В своем труде автор высказывался за огра-ничения произвола со стороны государства; разработал отличное от Мон-тескье понятие свободы, выступал за разделения властей и независимый суд [21, с. 176, 183]. Вслед за Б. Констаном за разработку идей правовой политики включились крупнейшие европейские правоведы, в числе кото-рых Г. Еллинек, Р. Иеринг, Г. Радбрух и др.

Оригинальными можно признать идеи дореволюционных российских правоведов. К ним, прежде всего, можно отнести С. А. Муромцева, Г. Ф. Шершеневича, Л. И. Петражицкого. Эти правоведы назвали новую дисциплину «политикой права», которая должна была разрабатывать раз-личного рода идеи для повышения качества действующих правовых норм. Так, С. А. Муромцев писал о том, что политика права определяет, что должно быть, к чему следует стремиться. Применительно к гражданско-правовой политике он считал, что она определяет «цели и приемы, кото-рыми должны руководствоваться гражданский законодатель и судья» [13, с. 124–125]. Другими словами, политика права должна рассматривать идеи для разработки положительного права, его изменения в сторону гу-манизации и соответствия естественно-правовым и нравственным идеа-лам. Автор также имеет прямое отношение к конституционной политике. Основные свои взгляды он выразил в известном проекте «Записки о внут-реннем состоянии России», поданном им в марте 1880 г. министру внут-ренних дел М. Т. Лорис-Меликову, где предлагались преобразования раз-личного характера [14]. В числе наиболее основных можно привести рас-


ширение сферы свободы личности, ограничение монархической власти, учреждение представительного органа и т. п.

Другой правовед Л. И. Петражицкий выделял в структуре политики права следующие учения:

1) о правовом идеале (то есть цели права); 2) средствах достижения этого идеала; 3) психических особенностях правового регулирования человеческого

поведения [16, с. 2–3, 5]. Приблизительно таких же взглядов придержи-вался и Г. Ф. Шершеневич.

Подводя некоторый предварительный итог, можно заключить: право-вая политика в Западной Европе и политика права в дореволюционной России рассматривались как комплекс идей и средств, посредством кото-рых совершенствуется действующее законодательство. Безусловно, такие идеи имели и конституционно-правовую природу. Этому есть достаточно простое объяснение: в стране функционировала абсолютная монархия, не гарантировались элементарные права и свободы.

Конституционная политика, будучи частью правовой, опирается на теоретические и методологические положения последней. Важным пред-ставляется понятие, вернее, подход к пониманию правовой политики.

Многие авторы указывали в качестве отличительной черты правовой политики то, что она осуществляется в сфере или в рамках права [17, с. 8]. Однако с таким утверждением не все согласны. Право, будучи социаль-ным регулятором, не может образовать сферу регулируемых отношений, поскольку правовая политика «воздействует на общественные отношения в разных сферах (областях) и не должна замыкаться на некой обособлен-ной сфере (области) права» [12, с. 93]. По мнению К. В. Шундикова, пра-вовая политика по своей природе является организационно-регулятивной деятельностью [22, с. 101].

На наш взгляд, правовую политику можно представить и как знание, и как деятельность. Безусловно, в первом случае – это взгляды, система знаний; во втором, – организованные действия. Однако некоторые иссле-дователи, в частности А. П. Коробова, придерживаясь только лишь второй позиции, критикуют исследователей, в числе которых крупнейшие уче-ные-правоведы, за определение правовой политики как системы взглядов, идей, представлений и т.п. [8, с. 103]. Думается, что это не совсем спра-ведливо. Вывод о том, что уголовная и в целом правовая политика не мо-жет быть одновременно направлением деятельности и системой знаний [8, с. 103], представляется неточным. По мнению А. П. Коробовой, сущно-стью правовой политики является выработка и реализация специфических идей – «правовых идей стратегического характера» [8, с. 108]. Указанные идеи характеризуются такими свойствами, как «связь с правом», «фунда-ментальность», научная обоснованность, концептуальность, официальный характер и реалистичность.

Проведенный анализ показывает, что некоторые аспекты теории пра-вовой политики, которые могут быть положены в основу концепции кон-ституционной политики, остаются спорными или незавершенными.


Итак, правовую политику можно понимать и как совокупность идей, и как деятельность. Данный вывод распространяется и на конституцион-но-правовую политику. При этом следует помнить, что наиболее базовые идеи правового характера, касающиеся национальной правовой системы, могут содержаться в рамках конституционной политики. Такое свойство можно признать одновременно особенностью конституционной политики. Данный момент определяется, в том числе формой и содержанием консти-туции как важнейшего нормативно-правового акта. В отношении такого вывода могут быть разные возражения, в том числе указание на то, что имеются государства, в которых нет конституции или писаной конститу-ции. Однако этот довод имеет формальный характер: даже если отсутству-ет нормативно-правовой акт названный конституцией, очевидно, имеется другой базовый акт (или правовые акты!), указывающий на правовую первичность правового статуса личности, основ государственного устрой-ства, формы правления и т.п. В частности, в Британии действует «неписа-ная конституция, составленная из норм статутного права…» [15, с. 105–106]. Другой особенностью конституционной политики является более тесная связь с политикой. Это может обосновываться несколькими об-стоятельствами. Например, проекцией предмета конституционного права на предмет и содержание конституционной политики. На это обращали внимание и в советский период [18, с. 7 – 24.]. В постсоветский период некоторые авторы, например С. А. Авакьян, однозначно признают, что общественные отношения, составляющие предмет конституционного пра-ва, являются политическими [1, с. 21–23]. Если учесть, что политика явля-ется одновременно и сферой, и средством реализации публичной власти, то можно понять неизбежность включения части политических отношений в предмет конституционного права как отрасли. Такой вывод является ис-ходной основой для другого, более радикального вывода – «конституци-онное право – самая политизированная отрасль права. Без преувеличения можно сказать, что именно политика предопределяет саму необходимость появления конституционно-правового регулирования, его содержание» [2, с. 7].

В отношении конституционной политики связь с политикой проявля-ется в том числе через принципы, которые имеют двойственную приро-ду – правовую и политическую. Например, к ним можно отнести такие принципы, как принцип разделения властей, народовластия, суверенитета и др. Они в своей основе являются идеями, которые разработаны и пред-ложены крупнейшими мыслителями, правоведами. В той или иной право-вой системе они закрепляются и реализуются в виде одной из модели, что также относится к конституционной политике. В частности, принцип раз-деления властей наполнялся разным содержанием в зависимости от выбо-ра между концепциями Д. Локка и Ш. Монтескье. Модели принципа раз-деления властей могут зависеть и от конкретных исторических условий того или иного правопорядка.

Конституционная политика также отличается не разработанностью. В таком смысле конституционная политика существенно отстает от дру-гих видов правовой политики, в частности, от уголовной. О необходимо-сти осмысления правовой политики писал известный ученый и в прошлом


судья Конституционного Суда Российской Федерации Н. В. Витрук [4, с. 5]. Этот вывод поддерживается и А. В. Малько. Ученый пишет, что «действи-тельно категория конституционно-правовой политики в России не разра-ботана, не изучена ее природа, не дано соотношение с иными значимыми категориями и понятиями названной науки» [10, с. 231]. На наш взгляд, такое положение соответствует действительности. Однако закономерный вопрос, – почему же это так, – никто не ставит. По нашему мнению, ответ может быть таким. Поскольку конституционная политика имеет отноше-ние с базовыми идеями или же идеями стратегического плана, как отме-чают некоторые исследователи, то они в целом обозначены и даже разра-ботаны. Многие из них вошли в действующую Конституцию России и другие нормативно-правовые акты высшего уровня (например, в феде-ральные конституционные законы). Еще раз отметим: многие идеи страте-гического характера определены: их выбрали при бурном и противоречи-вом политическом цикле, в период с 1990 по 1993 гг. При этом указанный политический цикл не совпал с другим циклом – циклом формирования теории правовой политики.

Поэтому категория «конституционно-правовая политика» оказалась не исследованной. Повлияло и «скудное» наследство. В отличие от уго-ловно-правовой политики, которая усиленно разрабатывалась в советский период, конституционная политика как доктринальное явление даже не обозначалась. В период существования СССР идеи стратегического харак-тера были определены в самом учении марксизма (например, классовый подход, отрицание разделения властей, необходимость диктатуры проле-тариата и др.) либо они относились к компетенции политического руково-дства (ЦК КПСС). Именно тогда ярко проявились такие черты конститу-ционной политики, как политичность и зависимость от идеологии.

Важным аспектом конституционной политики является ее определе-ние. В определении не просто указываются признаки, которые кажутся существенными для исследователя, но и раскрывается подход, сторонни-ком которого является автор или научная школа в целом. Проанализируем существующие в научной литературе определения конституционной по-литики. Необходимо отметить, что из-за ограниченности исследований по конституционной политике задача не очень сложная. Согласно опреде-лению А. В. Малько, конституционная политика – это научно обоснован-ная, последовательная и системная деятельность государственных и него-сударственных структур по созданию эффективного механизма конститу-ционно-правового регулирования, оптимизации развития конкретной страны [2, с. 108].

Даже первичный анализ приведенной дефиниции позволяет заклю-чить, что ее автор является сторонником понимания конституционной по-литики как деятельности. Другой аспект правовой политики в целом и конституционной, в частности, несколько «зажат». Можно допустить, что конституционная политика может стать научной только при помощи идей и установок, предложенных конституционной доктриной. В опреде-лении видна авторская позиция: правовая политика должна отвечать тре-бованиям обоснованности, последовательности, научности и системности.


Нам представляется, что с этими требованиями конституционная политика может быть представлена в сфере долженствования. Однако эти же крите-рии могут ставить под сомнение любую деятельность государства по при-чине их несоответствия этим весьма строгим требованиям.

О. Ю. Рыбаков и Т. М. Пряхина дают несколько иное определение конституционно-правовой политики: «Конституционно-правовая полити-ка есть выработка на основе Конституции ключевых концептуальных по-ложений в области создания и применения права … деятельность государ-ственных органов, должностных лиц, органов местного самоуправления, индивидов и их объединений, направленная на признание, соблюдение и защиту прав и свобод личности, а также охрану конституционного строя, обеспечиваемых правовыми средствами» [19, с. 235].

В определении авторы в большей степени делают упор на содержание деятельности, чем на признаки. Нам представляется, что утверждение «выработка на основе Конституции ключевых концептуальных положений в области создания и применения права» несколько сужает предмет кон-ституционной политики. Напрашивается вопрос: а если имеются претен-зии к самой действующей Конституции, тогда как быть? Получается, что претензии не на «основе» действующей Конституции. Косвенно приве-денное положение вступает в противоречие с иными утверждениями авто-ров. Так, по их словам, «конституционно-правовая политика формирует основы правовой политики в современной России в целом» [19, с. 236]. Думается, для признания ее основой необходимы системные разработки теоретического характера, в том числе не предусмотренные прямо Консти-туцией.

Также можно отметить, что О. Ю. Рыбаков и Т. М. Пряхина в опреде-лении пытаются сочетать оба подхода: раскрыть конституционно-пра-вовую политику и как идею («выработка на основе Конституции ключе-вых концептуальных положений»), и как деятельность («деятельность го-сударственных органов, должностных лиц, органов местного самоуправ-ления, индивидов и их объединений...»), что можно признать правильным. Необходимо указать и на направления деятельности: признание, соблюде-ние и защиту прав и свобод личности, а также охрану конституционного строя. Однако в работе имеются и другие утверждения, которые не совсем согласуются с определением. Например, сложно понять и обосновать та-кой вывод: «конституционно-правовая политика не проникает непосред-ственно в сферу гражданского общества» [19, с. 225]. Думается, авторам следовало бы несколько разъяснить указанную позицию.

Подводя определенный итог, можно заключить, что конституционная политика сформировалась в качестве представлений о базовых идеях раз-вития общества еще в XIX веке. При этом зачатки можно найти в древно-сти, особенно в эпоху нового времени. Крупнейшие социальные мыслите-ли, в числе которых Н. Макиавелли, Д. Локк, Ш. Монтескье и др. разраба-тывали проекты, модели, которые очевидно относились к конституцион-ной политике. В отечественной науке вопросы конституционной политики рассматривались в рамках концепции политики права. При этом отсутст-вовал сам термин «конституционная политика». В новейший период кон-ституционная политика как научное направление делает первые шаги.



1. Авакьян С. А. Конституционное право России: учебный курс: в 2 т. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2010. Т. 1. 912 с.

2. Авакьян С. А. Конституционное право и политика: проблемы взаимо-действия в современном мире // Конституционное право и политика: сб. материа-лов Междунар. науч. конф. / С. А. Авакьян, Д. С. Агапов, Н. И. Акуев и др.; отв. ред. С. А. Авакьян ; юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, 28 – 30 марта 2012 года. М.: Юрист, 2012. С. 7 – 12.

3. Ветютнев Ю. Ю. Развитие представлений о правовой политике в России // Правовая политика России: теория и практика: монография / под. ред. Н. И. Мату-зова и А. В. Малько. М., 2006. С. 126 – 141.

4. Витрук Н. В. Развитие отечественной науки конституционного права // Российское правосудие. 2010. № 6. С. 5 – 14.

5. Концепция антикоррупционной правовой политики в Российской Феде-рации (проект) / Под ред. А. В. Малько, А. П. Мазуренко. Изд. 2-е, доп. и перераб. Пятигорск: Изд-во ПФ СКФУ, 2017. 32 с.

6. Концепция правозащитной политики в Российской Федерации (проект) / Под ред. А. В. Малько. Ульяновск, 2014. 56 с.

7. Концепция правотворческой политики в Российской Федерации (проект) / Разраб. А. В. Малько, А. П. Мазуренко. М.: Изд-во МГЭИ, 2011. 34 с.

8. Коробова А. П. Понятие и структура правовой политики // Правовая по-литика России: теория и практика: монография / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М.: Проспект, 2006. С. 92 – 126.

9. Коробова А. П. Приоритеты правовой политики // Российская правовая политика: курс лекции. М., 2003. С. 97 – 112.

10. Малько А. В. Теория правовой политики. М.: Юрлитинформ, 2012. 328 с. 11. Малько А. В. Конституционная политика // Правовая политика: словарь

и проект концепции / Под ред. А. В. Малько. Саратов, 2010. С. 108 – 109. 12. Матузов Н. И. Правовая политика: сущность, концепция, реальность //

Российская правовая политика: курс лекции. М., 2003. С. 75 – 95. 13. Муромцев С. А. Определение и основное разделение права // Русская

философия права: философия веры и нравственности: Антология. СПб., 1997. С. 124 – 130.

14. Муромцев С. А. Статьи и речи. Вып. 5. М., 1910. 15. Правовые системы стран мира. Энциклопедический справочник / Под

ред. А. Я. Сухарева. М.: Норма, 2003. 976 с. 16. Петражицкий Л. И. Введение в изучение права и нравственности. СПб.:

Тип. Ю.Н. Эрлих, 1908. 265 с. 17. Рудковский В.А. Правоприменительная политика: сущность и содержа-

ние: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01. Волгоград, 1997. 181 с. 18. Степанов И. М. Конституция и политика. М.: Наука, 1984. 173 с. 19. Рыбаков О. Ю., Пряхина Т.М. Конституционно-правовая политика //

Российская правовая политика: курс лекции / под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2003. С. 223 – 243.

20. Сулейманов Б. Б. Исторические методы изучения правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. 2011. № 3. С. 30 – 34.

21. Французский классический либерализм: сборник / пер. с фр. М.: Россий-ская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2000. 592 с.

22. Шундиков К. В. Концепция правовой политики // Правовая политика России: теория и практика: монография / под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2006. С. 141 – 160.

23. Cоnstant B. Соurs de politique constitutionelle. Bruxelles, 1851. V. 1.


References

1. Avak'yan S.A. Konstitucionnoe pravo Rossii: uchebnyj kurs [Constitutional Law of Russia: Training Course], 4-e izd., pererab. i dop. Moscow, 2010, v. 1, 912 p. (In Russ.)

2. Avak'yan S.A. [Constitutional law and politics: problems of interaction in the modern world], Konstitucionnoe pravo i politika: sb. materialov Mezhdunar. nauch. konf. [Constitutional law and politics: coll. materials of Intern. sci. conf.], 28 – 30 marta 2012 goda. Moscow: Yurist, 2012, pp. 7-12. (In Russ.)

3. Vetyutnev Yu.Yu. [Development of ideas about legal policy in Russia], Pra-vovaya politika Rossii: teoriya i praktika: monografiya [Russian legal policy: theory and practice: monograph], N.I. Matuzov and A.V. Mal'ko (Eds.), Moscow, 2006, pp. 126-141. (In Russ.)

4. Vitruk N.V. [Development of domestic science of constitutional law], Rossijs-koe pravosudie [Russian justice.], 2010, no. 6, pp. 5-14. (In Russ.)

5. Koncepciya antikorrupcionnoj pravovoj politiki v Rossijskoj Federacii (proekt) [The concept of anti-corruption legal policy in the Russian Federation (draft)], A.V. Mal'ko, A.P. Mazurenko (Eds.), Pyatigorsk: Izdatel‘stvo PF SKFU, 2017, 32 p. (In Russ.)

6. Koncepciya pravozashchitnoj politiki v Rossijskoj Federacii (proekt) [The con-cept of human rights policy in the Russian Federation (draft)], A.V. Mal'ko (Ed.). Ul'yanovsk, 2014, 56 p. (In Russ.)

7. Koncepciya pravotvorcheskoj politiki v Rossijskoj Federacii (proekt) [The concept of law-making policy in the Russian Federation (draft)], A.V. Mal'ko, A.P. Mazurenko (Eds.). Moscow: Izdatel’stvo MGEHI, 2011, 34 p. (In Russ.)

8. Korobova A.P. [Concept and structure of legal policy], Pravovaya politika Rossii: teoriya i praktika: monografiya [Russian legal policy: theory and practice: monograph], N.I. Matuzov and A.V. Mal'ko (Eds.), Moscow: Prospekt, 2006, pp. 92-126. (In Russ.)

9. Korobova A.P. [Priorities of legal policy], Rossijskaya pravovaya politika: kurs lekcii [Russian legal policy: lecture course], Moscow, 2003, pp. 97-112. (In Russ.)

10. Mal'ko A.V. Teoriya pravovoj politiki [Theory of Legal Policy], Moscow: Yurlitinform, 2012, 328 p. (In Russ.)

11. Mal'ko A.V. [Constitutional policy], Pravovaya politika: slovar' i proekt koncepcii [Legal policy: dictionary and draft concept], A.V. Mal'ko (Ed.). Saratov, 2010, pp. 108-109. (In Russ.)

12. Matuzov N.I. [Legal Policy: Essence, Concept, Reality], Rossijskaya pravo-vaya politika: kurs lekcii [Russian Legal Policy: Lecture Course], Moscow, 2003, pp. 75-95. (In Russ.)

13. Muromcev S.A. [Definition and basic division of law], Russkaya filosofiya prava: filosofiya very i nravstvennosti: Antologiya [Russian philosophy of law: philoso-phy of faith and morality: Anthology], St. Petersburg, 1997, pp. 124-130. (In Russ.)

14. Muromcev S.A. Stat'i i rechi [Articles and speeches], Issue 5, Moscow, 1910. (In Russ.)

15. Pravovye sistemy stran mira. Enciklopedicheskij spravochnik [Legal systems of the countries of the world. Encyclopedic Guide], A.Ya. Suhareva (Ed.), Moscow: Norma, 2003, 976 p. (In Russ.)

16. Petrazhickij L.I. Vvedenie v izuchenie prava i nravstvennosti [Introduction to the study of law and morality], St. Petersburg, 1997: Tip. Yu.N. Ehrlih, 1908, 265 p. (In Russ.)

17. Rudkovskij V.A. PhD Dissertation (Law), Volgograd, 1997. 181 p. (In Russ.)


18. Stepanov I.M. Konstituciya i politika [Constitution and politics], Moscow: Nauka, 1984, 173 p. (In Russ.)

19. Rybakov O.Yu., Pryahina T.M. [Constitutional and Legal Policy], Rossijs-kaya pravovaya politika: kurs lekcii [Russian Legal Policy: Lecture Course], N. I. Ma-tuzov and A.V. Mal'ko (Eds.), Moscow, 2003, pp. 223-243. (In Russ.)

20. Sulejmanov B.B. [Historical Methods of Studying Legal Policy], Pravovaya politika i pravovaya zhizn' [Legal Policy and Legal Life], 2011, no. 3, pp. 30-34. (In Russ.)

21. Francuzskij klassicheskij liberalizm: sbornik [French classical liberalism: a collection], Moscow: Rossijskaya politicheskaya ehnciklopediya (ROSSPEHN), 2000, 592 p. (In Russ.)

22. Shundikov K.V. [The Concept of Legal Policy], Pravovaya politika Rossii: teoriya i praktika: monografiya [Russian Legal Policy: Theory and Practice: Mono-graph], N.I. Matuzov and A.V. Mal'ko (Eds.), Moscow, 2006, pp. 141-160. (In Russ.)

23. Constant B. Sours de politigue constitutionelle. Bruxelles, 1851. V. 1. (In France)

THEORETICAL PROBLEMS OF CONSTITUTIONAL LEGAL POLICY

B. B. Suleimanov, Candidate of Science (History), Associate Professor,

Department of Theory of State and Law, North Caucasus Institute of the All-Russian State University

of Justice of the Ministry of Justice of Russia; [email protected]

The article deals with the constitutional and legal policy as a variety of legal

policy. It reveals the theoretical aspects of constitutional policy. The sources and features of the constitutional and legal policy are analyzed. In the author’s opinion, many problems of the constitutional and legal policy remain undefined. In particular, this also applies to the strategy of constitutional development of our country.

Keywords: policy; legal policy; right; the state; constitution; constitutional and

legal policy; policy of law.

© Б. Б. Сулейманов, 2018



УДК 340 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.065-068 Рассмотрены понятие законности и смежные с ним понятия в различ-

ных философско-правовых дискурсах. Дано определение места за-конности в структуре правовой системы. С общетеоретических позиций законность следует определять как характеристику каче-ственного состояния правовой системы, режима ее функциониро-вания. Показаны основные признаки законности как стержня право-вой системы, рассмотрено становление данного теоретического понятия через призму становления теории права в целом.

Ключевые слова: законность; право; правовая система; теория права; пра-

вовая система.

Денис Валентинович Теткин, канд. юрид. наук, подполковник полиции, старший преподаватель, кафедра административного права

и административной деятельности, Рязанский филиал ФГКОУ ФО «Московский университет МВД России им. В.Я. Кикотя,

Рязань, Россия; [email protected]

ЗАКОННОСТЬ КАК ХАРАКТЕРИСТИКА

КАЧЕСТВЕННОГО СОСТОЯНИЯ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ

С общетеоретических позиций законность следует определять как ха-рактеристику качественного состояния правовой системы, режима ее функционирования. История формирования и развития теории законности – это своего рода межевые отметки на путях к зрелости теории права и ее современному уровню.

Научные выводы, опирающиеся на современное понимание сути и роли законности, позволяют вскрыть то общее и константное, что, фор-мируясь и совершенствуясь на всем протяжении строительства либераль-но-демократического государства и развития гражданского общества, на-шло свое максимально полное претворение в жизнь в современном право-вом государстве.

Для практики государственного строительства, развития правовой системы и, соответственно, юридической науки имела принципиально важное значение интеграция законности в структуру конституционных принципов гражданского общества, его правовой и политической систем. Данное явление подчеркивает органическую взаимосвязь законности с другими принципами, выражающими суть современного образа жизни. Органически интегрированный характер законности выражает и его не-расторжимую связь с демократией. При этом анализ всей совокупности конституционных норм, определяющих суть, формы институционализа-ции и функционирования демократии, подтверждает принципиально важ-ное положение о том, что подлинно полноправное, действительно реаль-ное существование, претворение в жизнь демократии возможно лишь при полной реализации правовой законности. Дальнейшее развитие и углубле-ние демократии неизменно находит свое закрепление в конкретных право-вых формах. Точное исполнение соответствующих правовых норм, выра-


жающих и закрепляющих принципы и институты демократии, является способом обеспечения и гарантией ее функционирования.

Развитие российского законодательства характеризуется постоянным ростом уровня нормативных обобщений. Здесь отражается и тенденция повышения стабильности законодательства. Аксиоматическим является соответственно и то, что реальное бытие либерально-демократической за-конности возможно лишь при наличии максимально достижимой опреде-ленности и всеобщности правовых норм.

Что же касается формальной определенности права, то ее действитель-ная социальная ценность реализуется через реальное выражение формали-зованных нормативных предписаний, то есть посредством законности.

На современном этапе признание верховенства права, универсализа-ция прав человека, модернизация российской правовой системы придает законности ценностный либерально-демократический характер. А закон-ность как особое социальное явление, неразрывно связанное с правом и его выражением в реальной жизни, «есть своего рода связующее и пере-ходное звено от сущности, содержания (норм) и форм (юридических ис-точников) права к применению и иным видам его реализации, правоотно-шениям, правопорядку» [1, с. 241].

В наши дни право претворяется в жизнь, в частности, путем широкого распространения юридических знаний. В конечном итоге смысл правовой пропаганды – во внедрении идеи законности как реального выражения права, уважения к праву, уважения к правам и обязанностям граждан и передаче практических знаний о правозащитном механизме, юридиче-ских средствах реализации права должностными лицами и гражданами.

Учитывая особое значение правовой информации применительно к сфере современной законности, необходимо подчеркнуть, что она акку-мулирует в себе ознакомительную и воспитательную функции, является средством обеспечения подконтрольности деятельности правопримени-тельных органов и каналом формирования общественного мнения.

Реальность либерально-демократической законности, действительное господство законности в гражданском обществе, вступившем в этап со-временного развития, характеризуется показателями именно принципи-ального плана. Прежде всего, это несовместимость произвола (концепту-альная, осознанная и внедренная в массовую психологию, фактически обеспеченная) – произвола как антипода законности – с политической действительностью народовластия. И если употреблять понятие «уровень законности», то реальность либерально-демократической законности вы-ражается, прежде всего, в минимализации неправомерных актов государ-ственных органов. Поэтому, думается, еще подлежит дополнительному изучению и обсуждению вопрос о том, следует ли все и любые конкрет-ные проявления отклонения от требования законопослушания гражданина рассматривать как факторы, влияющие на оценку уровня законности, а точнее, оценку господства законности.

Представляется, что отдельные противоправные, незаконные дейст-вия (в том числе и относящиеся к разряду административных проступков) вряд ли правомерно рассматривать как факторы, снижающие уровень за-конности. Законность все же всегда остается объективно детерминирован-


ным, устойчивым состоянием. Для обозначения его традиционно в теории права пользуются понятием «режим» – режим законности.

Как известно, российская правовая теория начала обращать все боль-шее внимание на исследование социально-психологических аспектов ме-ханизма функционирования права. Изучается, в частности, регулятивная роль образа права, складывающегося в общественном сознании. Такая роль приобретает все возрастающее значение.

Несомненно, что либерально-демократическая законность является фактором, активно воздействующим на нормативно-ценностную ориента-цию личности. Данные изменения произошли за счет появления и уста-новления новых общественных отношений, непосредственно связанных с развитием рыночной экономики.

Вполне очевидно, что проводимые в России реформы, которые осу-ществляются, прежде всего, правовыми средствами, окажутся неэффек-тивными, если не будет соответствующей убежденности граждан в их правомерном поведении.

В юридической литературе справедливо отмечалось, что законность выступает в качестве юридического выражения полезности, приемлемости определенного вида поведения. В более общем плане можно сказать, что поскольку современное либерально-демократическое право закрепляет общую волю народа, свободно выраженную и основанную на познанной необходимости, то, естественно, его реализация осуществляется созна-тельно и добровольно значительным большинством граждан.

Важно и то, что сознательное, добровольное соблюдение законов все интенсивнее перерастает в активное участие граждан в обеспечении за-конности.

Современная законность в своем реальном выражении формирует у личности социальную уверенность в устойчивости общественных отно-шений, надежности и защищенности своего социально-правового статуса. Уверенность проявляется, прежде всего, в восприятии либерально-демок-ратической законности как повседневно реально существующего состоя-ния, как наличия потенциальных средств защиты прав и законных интере-сов гражданина. Далее – устойчивая уверенность в безусловном реагиро-вании системы правоохранительных средств в случае нарушения или ущемления прав гражданина, в какой бы сфере общественных отношений это ни произошло.

Постоянное расширение горизонтов научного исследования много-гранной проблемы законности привело к раскрытию новых параметров ее связей. Характерным тому примером является оригинальный и творческий анализ социально-этических проблем законности, раскрывающий ее роль в повышении нравственных начал в жизни гражданского общества.

Законность как характеристика качественного состояния правовой системы в современных условиях является фактором, непосредственно влияющим на положительную оценку личностью состояния социальной действительности.

При этом представляется очевидным, что законность, выражая много-гранную связь общественно-личных интересов, служит активным инстру-ментом выполнения задач по совершенствованию характеристики качест-венного состояния правовой системы.



1. Байтин М. И. Сущность права (Современное нормативное правопонима-ние на грани двух веков). Саратов: Изд-во СГАП, 2001. 416 с.

References

1. Bajtin M.I. Sushchnost' prava (Sovremennoe normativnoe pravoponimanie na

grani dvuh vekov) [The essence of law (Modern normative legal understanding on the verge of two centuries)], Saratov: Izdatel’stvo SGAP, 2001. 416 p. (In Russ.)

LEGITIMACY AS A CHARACTERISTIC OF THE QUALITATIVE STATE OF THE LEGAL SYSTEM

D. V. Tetkin, Candidate of Science (Law), Lieutenant Colonel of Police,

Senior Lecturer, Department of Administrative Law and Administrative Activities, Ryazan Branch of V. Ya. Kikotya Moscow University

of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Ryazan, Russia; [email protected]

The concept of legitimacy and related concepts in various philosophical and

legal discourses are considered. The definition of the place of infinity in the structure of the legal system is given. From general theoretical positions, legitimacy should be defined as a characteristic of the qualitative state of the legal system, the mode of its functioning. The main signs of legitimacy as the core of the legal system are shown, the formation of this theoretical concept is considered through the prism of the formation of the theory of law in general.

Keywords: legitimacy; right; legal system; theory of law.

© Д. В. Теткин, 2018



УДК 342.3 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.069-075 Рассмотрены актуальные проблемы, относящиеся к современной демо-

кратии. Уделено внимание проблемам классификации демократиче-ских режимов. Характерным признаком для демократии в России автор называет то, что демократию в России следует восприни-мать не просто как аппарат для голосования и выражения воли большинства социальных групп, а как систему государственного устройства и правления, учитывающую различные интересы насе-ления, в том числе этнических меньшинств. Использованы стати-стические данные исследования мнения электората по отношению к реформам и перспективам становления и развития демократии в России и предложен тезис о том, что для некоторых граждан де-мократия рассматривается в негативном ключе; они считают ее самой несовершенной формой правления, где процветает беспоря-док и отсутствие законов, обнищание народа и отсутствие право-порядка. Сделан вывод о том, что развитие демократии и демо-кратичного общества в современном мире является неизученным процессом, особенно в плане существенных факторов, влияющих на данный процесс, который является порой сложным, противоре-чивым, неустойчивым, что не позволяет четко выстроить теоре-тические аспекты и перспективы развития современной демокра-тии в России.

Ключевые слова: современная демократия; политические партии; полити-

ческий режим; федерация.

София Ивановна Христофориди, магистрант, юридический институт, ФГАОУ ВО «Северо-Кавказский федеральный

университет», юрист ИП Гандылян С.М., Ставрополь, Россия; [email protected]

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ДЕМОКРАТИИ В РОССИИ*

Во все этапы исторического развития на политическую власть оказы-вали свое влияние либо наиболее демократические политические системы, либо наоборот, менее или вовсе не демократические. Связи между данны-ми обстоятельствами не существует. В начале ХIХ века в мире насчитыва-лось около 30 государств с имеющимся демократическим режимом. После прошедших мировых войн число таких государств сократилось до 15 в связи с тоталитарной направленностью властных структур [3, с. 84].

Начиная с 1980-х гг., в мире происходил прилив демократии, и до на-стоящего момента более 70 % стран имеют демократический режим. Политическая система проявляется во взаимоотношениях общества и го-сударства. Множество проблем России связано именно с отсутствием дан-ных взаимоотношений. Россия всегда была тоталитарным и авторитарным

* Научный руководитель – Дроздова Александра Михайловна, доктор юридических

наук, профессор кафедры правовой культуры и защиты прав человека, юридический ин-ститут, ФГАОУ ВО «Северо-Кавказский федеральный университет», Ставрополь, Россия.


государством, где общество существовало для достижения целей элиты государства или иной группы, которая объявила себя авангардом. Свойст-во демократии прямо противоположно, а именно, тем, что источником власти является инициатива снизу, внутри общества. Присутствует не-сколько видов механизмов, не без помощи которых возможно обеспечение возможности влияния общества на государство.

Применимо к Российской Федерации, демократия имеет сложносо-ставную структуру. Она существенно отличает европейские государства и современную Россию, так как Россия, если можно так обозначить, кон-тинент, населенный множеством народов, имеющая многовековые корни. На территории современной России существовало огромное количество древних городов и государств, а прирост территорий шел путем создания союзов. Тяжело себе представить иное государство, объединявшее в себе столь разные традиции, несмотря на распад СССР Россия остается одним из самых многонациональных государств в мире.

Демократия выглядит не просто как аппарат для голосования и выра-жения воли большинства социальных групп, а также является системой, учитывающей различные интересы населения, в том числе этнических меньшинств.

Множество этносов России – не единственная ее особенность, еще свое отражение накладывает и множество различных религий и вероиспо-веданий. Особым признаком является наличие взаимоотношений право-славия как религии большинства россиян и развивающегося ислама, что само по себе образовалось достаточно давно и существовало и существует как симбиоз двух религий на территории России уже много лет.

С учетом имеющихся в мире сложно решаемых конфликтов, ислам-ских и христианских факторов, политических конфликтов, следовало бы обратить внимание на Россию, ничего подобного уже не происходит мно-го веков, так как храмы и религии уживаются на территории одного горо-да, региона, субъекта, и в целом страны, а значит опыт России должен быть интересен ряду государств, которые испытывают трудности в плане взаимоотношений двух мировых религий. В качестве примера можно рас-сматривать Татарстан и Северный Кавказ, где приверженцы обеих рели-гий находят консенсус в своих отношениях и достаточно мирно сосущест-вуют длительное время, выстраивая исламо-православный диалог и созда-вая на его согласии гражданское общество, общество межэтнического ми-ра и согласия, на основе которого произрастают плоды демократии.

Наличие религий и многонациональности делают федерализм естест-венным государственным устройством России. Здесь стоит добавить, что Россия прошла огромный путь от наличия задекларированного принципа федерализма до состояния современной реальной федерации, которая раз-вивается постоянно. Для ее дальнейшего развития используются принци-пы, которые имеют довольно существенный этнический компонент, вы-раженный в государственно-национальном формировании, где общеграж-данские принципы сочетают в себе и своей работе развитие российских народов.

Поскольку носителями прав и свобод в любом государстве являются люди, то и политическое устройство, и политический режим одновремен-но зависят от людей и воздействуют на этих же людей, что само по себе


указывает на значение и влияние культуры, менталитета как любой соци-альной группы, так и народа в целом на процессы становления, функцио-нирования и развития политического режима и государственного устрой-ства в каждой стране, а в демократической и тем более.

Современная Россия все еще ищет свое место в мире и создает идео-логический фундамент внутриполитической консолидации для очередного этапа в продвижении к цивилизованной и современной демократии с рос-сийской спецификой. Можно предположить, что в ближайшее время дан-ная специфика будет проявляться в определенной роли государства, кото-рое имеет высокий уровень олицетворения политического процесса, а также строгое ограничение на формирование этнических и религиозных объединений и повышение роли политической деятельности молодежи, приоритет в сознании общества социальных и экономических свобод над формально-юридическими [1].

Позволим себе рассмотреть статистику, которую привел ФОМ (Фонд общественного мнения) в 2017 г., после проведения опроса граждан Рос-сии, отвечая на опрос: «Что есть демократия?»1.

Результаты следующие: Слово «демократия» наиболее часто употреб-ляемое среди населения, однако многие россияне вносят свой смысл в данное определение, субъективно наполняя его своими структурными составляющими.

Анализируя результаты проведенного опроса, заметим, что аудитория не была готова к эксперименту, так как большинство опрашиваемых эле-ментарно не могли ответить на поставленные вопросы или затруднялись, или отвечали на взаимоисключающие вопросы одинаково, что указывало на недопонимание сущности явлений, о которых их спрашивали. Было понятно, что само понимание демократии, как явления, у опрашиваемых связано, то с властью, то управлением, а в большинстве случаев с собст-венными правами человека, особенно его личной и неограниченной сво-бодой. Ради справедливости следует заметить, что около 10 % респонден-тов воспринимали демократию как власть народа, которая осуществляется через представителей, а также относили к демократии и народное само-управление.

Другая группа опрошенных (около 6 %) определяла демократию как полное равенство всех во всем: и в правах, и свободах, и получении и распределении благ, и разделении между всеми материальных ценностей в равной мере, по их мнению, все должны жить одинаково, по большей мере хорошо. Некоторые из респондентов воспринимали демократию по аналогии с советским периодом развития государства, усматривая в ней заботу государства о людях, детях, простом народе.

Для некоторых граждан, демократия рассматривается в негативном ключе, они считали ее самой несовершенной формой правления, где про-цветает бандитизм, а равно беспорядок и отсутствие законов, обнищание народа и полный развал страны, эту категорию составили 14 % опрошен-ных граждан.

1 «ФОМнибус» – опрос граждан РФ от 18 лет и старше. 21 сентября 2017. 43 субъек-та РФ, 100 населенных пунктов, 1500 респондентов. Интервью по месту жительства.


На основании анализа результатов проведенных исследований стано-вится понятным то, что мнения людей не однозначны, так как одни видят низкий уровень культуры, морали, падение нравственности у россиян, а другие сожалеют об отсутствии жесткого режима в стране и наведения порядка путем насильственного воздействия на непослушных граждан, которые позволяют себе недостойное человека поведение в обществе. Подобное отношение граждан к демократии и демократическим реформам объясняет, зачастую, результаты голосования, при этом некоторая часть респондентов вообще не считает демократию как форму правления и ре-жима для России приемлемой.

Вместе с тем самой демократической моделью политического режима в России большинство респондентов (около 30 %) считают эпоху В. В. Путина, второе место отдано Л. И. Брежневу (14 % респондентов, прошедших опрос). Далее следуют М. С. Горбачев и Б. Н. Ельцин, соот-ветственно 11 и 9 % [2, с. 182].

Подведя итог вышеизложенному, стоит указать на то, что демократия произрастает снизу, как народная организация, которая может решить раз-личные социальные и экономические проблемы народа. Демократия явля-ется властью народа и той властью, которая существует для народа; и по этой причине объективно следует, что настоящей демократии будут присущи национальные особенности и черты, которые характерны для данной нации и государства, а следовательно, не существует нескольких одинаковых народов и культуры, то есть нет единого стандарта демокра-тии [1, с. 140]. Позволим себе предположить, что демократия не может быть применима везде, в качестве решения всех проблем, а для ее пра-вильного применения необходима компетентная власть. Важным призна-ком является то, что при создании демократичного общества следует вести прямой диалог с народом, а власть должна стремиться понимать свой на-род, зная о потребностях в духовном и материальном отношении, а также наличие всеобщего одобрения народа к правящей верхушке и представи-телям от народа. В России уже более двадцати лет делают шаги в пользу демократии, самостоятельно без внешнего давления и возвращения к прошлому, – ее тоталитарному состоянию, уже не будет [5, с. 4].

Наибольшую ценность в России имеют: свобода слова, а также СМИ, вероисповедания, строгая законность, участие граждан на равных в управ-лении государственными делами. Для продолжения успешной реализации в России демократических реформ в будущем, ей необходима стабильная экономика и четкое функционирование государства. Однако стоит сказать и об отрицательной стороне. В частности, вовлеченность граждан России в общественные организации остается крайне низкой по сравнению с дру-гими развитыми странами.

Сегодня Россия находится в состоянии переходной политики, так как происходят довольно значительные изменения в экономической и полити-ческой сферах, в большей степени это связано с разночтением в организа-ции ее политической системы, а также проблемой выбора между демокра-тической линией развития и авторитарным методом. Однако проблемы присутствия демократии в России обусловлены целым набором факторов. Множество политиков и юристов говорили, что сегодня Россия идет


по пути становления суверенной демократии. Однако по прошествии вре-мени заметного развития фактически это не вызвало [4, с.146].

Позволим себе согласиться с вышеизложенной точкой зрения и на-помнить, что любой политико-правовой режим объективно отражает как экономические, исторические, геополитические, так и социальные осо-бенности каждого народа, и российского в том числе. Рассуждая о суве-ренной демократии, следует заметить, что суверенная демократия, поя-вившаяся в России как политологический термин в 2005 году, некоторое время не использовался вовсе, но о нем вспомнили и пытаются с его по-мощью разобраться в ряде проблем и противоречий внешней и внутренней политики современной России. Однако рассуждения о сущности суверен-ной демократии – это отдельный и сложный разговор, требующий иссле-дования.

Общеизвестным следует признать то, что власть в суверенной демо-кратии должна принадлежать народу, полновластие государства должно быть выражено в независимости, полном суверенитете от любой иной вла-сти как внутри государства, так и за его пределами. Зададимся вопросом: много ли таких государств в мире и можно ли считать суверенитет России полным? А может ли любая страна обладать стопроцентно суверенитетом в современном мире? Понятно, что установление демократического прав-ления в стране предусматривает постоянный рост динамики благосостоя-ния граждан, развитие прав и свобод любой личности, при наличии разви-того гражданского общества и процветающего предпринимательства.

Анализируя политический режим в Российской Федерации, сегодня трудно не заметить, что он не достиг еще соответствия своему задеклари-рованному состоянию и его характеристикам. Для достижения этой цели, по мнению многих ученых, стоит суверенная демократия, которая пред-ставлена как сомнительный политический режим, сложившийся в России в последние годы. Причина политического состояния России кроется в авторитарности и тоталитарности ее политических режимов, существо-вавших всю ее историю и становление. Для осуществления реформы не-обходимо не так много, как кажется. В качестве примера стоит сказать, что уже сегодня происходит реформация демократии, например, рассмат-риваются предложения по развитию политической системы, а именно уп-рощению порядка регистраций партии, отмене сбора подписей для уча-стия на выборах в Государственную Думу и другие региональные законо-дательные органы, а также особое развитие получило электронное прави-тельство, направленное на то чтобы государственный механизм был ясен для своего народа.

Право принять участие в процессе обсуждения политических вопро-сов отражается в большом количестве международных актов, например ст. 21 Всеобщей декларации прав человека, провозгласила, что каждый человек имеет право на участие в управлении своей страны непосредст-венно или через избранных свободно представителей, а также, каждый человек имеет право равного доступа к государственной службе, а воля народа является основой власти правительства, свобода голосования должна быть всеобщей и равной для реализации избирательного права2.

2 Всеобщая декларация прав человека: утв. 10 декабря 1948 года Генеральной Ас-самблеей Организации Объединенных Наций // Российская газета. 1995. 9 апр.


Сегодня необходимо наладить механизм политической системы так, чтобы в нем были отражены интересы большинства социальных групп, согласовавших публично их интересы, а также могли обеспечить легитим-ность власти и уверенность людей в ее полной справедливости, в случае если они оказываются в меньшинстве.

Реализуя поставленную цель повышения эффективности экономики, в России необходимы кардинальные реформы, что не всегда позволяет одновременно и модернизировать экономику, и повышать благосостояние народа, так как и на то, и другое требуются немалые средства и длитель-ное время. Более того, в России еще приходится бороться с пережитками авторитарных режимов и некоторая часть населения просто не верит в чудо рыночной экономики, анализируя происходящее в стране, а государствен-ные органы власти порой забывают о своем предназначении и народе, вы-полняя какую-то свою, понятную только им работу, давая людям обещания.

В настоящее время власть по-прежнему далека от народа, а многие противоречия и проблемы, которые возникали еще в эпоху социализма, не разрешены и власть имущие не пытаются их разрешать. По-прежнему в России не налажены контрольные функции самой власти, порой они да-же снижены по сравнению с социалистическим периодом существования страны, что позволяет чиновникам из числа элиты решать какие-то корпо-ративные вопросы за спиной и за счет общества. Но говорить о возврате к авторитарной власти нельзя, – это уже прошлое, даже если не решается вопрос контроля власти со стороны общества, что напрямую затрудняет процесс его демократизации. По вышеозвученной причине демократиче-ский политический режим в России несет на себе отпечаток экономиче-ского и политического преимущества различного рода элитарных групп, что, в свою очередь, порождает авторитарные тенденции в государстве.

В результате чего складывающийся в России демократический поли-тический режим несет четкий отпечаток экономического и политического преимущества элитарных групп, о чем свидетельствует усилении автори-тарных тенденций в государстве.

Стоит сделать оговорку, что развитие демократии и гражданского общества в современном мире является неизученным процессом, особенно в плане существенных факторов, влияющих на данный процесс, который является порой сложным, противоречивым, неустойчивым, что не позво-ляет четко выстроить теоретические аспекты и перспективы развития со-временной демократии в России.

Сегодня в мире действует наибольшее число демократических режи-мов, более половины населения мира живут в странах, где повременно проводятся выборы. Выборы стали неким ритуалом легитимности власти, даже в случае их фальсификации, что является не редкостью. Политологи пришли к выводу, что в XXI веке фактически все действующие институты демократической власти сравнились с институтами демократии древнего мира [5, с. 20].


1. Грязнова Т. Е. Теория демократии В. И. Сергеевича // Вестник Москов-

ского университета МВД России. 2016. № 4. С. 139 – 143. 2. Лапшин А. О. Еще раз о власти // Власть. 2017. № 12. С. 180 – 185.


3. Маслодудова Н. В., Шинкевич В. Е. Политологический анализ и совре-менное видение проблемы выбора наилучшего политического режима и формы правления // Власть. 2015. № 7. С. 84 – 89.

4. Мельникова Т. С. Современные тенденции развития электронной демо-кратии в России // Вестник Саратовского государственного социально-экономи-ческого университета. 2014. № 4 (53). С. 145 – 149.

5. Палий И. Г., Крольман М. Л. Аналитический экскурс в теории современ-ных демократий // Общество: политика, экономика, право. 2016. № 10. С. 20 – 24.

References

1. Gryaznova T.E. [Theory of Democracy VI Sergeevicha], Vestnik Moskovsko-go universiteta MVD Rossii [Bulletin of the Moscow University of the Ministry of In-ternal Affairs of Russia], 2016, no. 4, pp. 139-143 (In Russ.)

2. Lapshin A.O. [Once Again About Power], Vlast' [Governance], 2017, no. 12, pp. 180-185 (In Russ.)

3. Maslodudova N.V., Shinkevich V.E. [Political analysis and modern vision of the problem of choosing the best political regime and form of government], Vlast' [Governance], 2015, no. 7, pp. 84-89. (In Russ.)

4. Mel'nikova T.S. [Modern trends in the development of e-democracy in Rus-sia], Vestnik Saratovskogo gosudarstvennogo social'no-ehkonomicheskogo universiteta [Bulletin of the Saratov State Social and Economic University], 2014, no. 4 (53), pp. 145-149 (In Russ.)

5. Palij I.G., Krol'man M.L. [Analytical digression in the theory of modern de-mocracies], Obshchestvo: politika, ehkonomika, pravo [Society: Politics, Economics, Law], 2016, no. 10, pp. 20-24 (In Russ.)

PROSPECTS FOR DEMOCRACY IN RUSSIA

S.I. Khristoforidi, Master’s Student, Institute of Law, North-Caucasian Federal University, Lawyer at S.M. Gandylian Sole Trader, Stavropol, Russia;

[email protected] This article discusses the actual problems related to modern democracy.

Special attention is paid to the problems of classification of democratic regimes. In the authors’ opinion, a characteristic feature of democracy in Russia is that democracy should not be seen simply as a machine for voting and expressions of the will of the majority of social groups, but as a system of government and administration, taking into account the different interests of the population, including ethnic minorities. The authors use the statistics on the research into the electorate’s opinions about the reforms and prospects of the formation and development of democracy in Russia. For some citizens, democracy is seen in a negative way; they believe that it is a chaotic form of government and lack of legislation, resulting in impoverishment of the people and the absence of the rule of law. The authors conclude that the development of democracy and democratic society in the modern world is an unexplored process, especially in terms of significant factors affecting this process, which is sometimes complicated, contradictory, unstable that does not clearly build theoretical aspects and prospects of the development of modern democracy in Russia.

Keywords: modern democracy; political parties; political regime; federation.

© С. И. Христофориди, 2018



УУГГООЛЛООВВННООЕЕ ППРРААВВОО ИИ ККРРИИММИИННООЛЛООГГИИЯЯ

УДК 343.91 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.076-081 Криминологический анализ убийства как преступления, предусмотрен-

ного рядом статей УК РФ, основанный на анализе статистическо-го материала из официальных источников, позволил автору рас-крыть состояние и тенденции трансформации означенного крими-нологического поля. Выявление числа лиц, совершающих квалифи-цированные виды убийств, их социально-демографическая характе-ристика являются значимыми при проведении профилактической работы с такой категорией лиц.

Ключевые слова: убийство; квалифицированное убийство; состояние

убийств в России; криминологическая характеристика убийств.

Мадинат Махмудовна Гитинова, канд. юрид. наук, доцент, кафедра «Уголовное право», СКИ (филиал) ФГБОУ ВО «Всероссийский

государственный университет юстиции (РПА Минюста России)», Махачкала, Россия; [email protected]

КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЛИЦ,

ОСУЖДЕННЫХ ЗА УБИЙСТВО

Современной демографической проблемой является то, что половина жителей нашей планеты умирает преждевременно, и значительная часть из них становятся жертвами насилия, среди причин преждевременной смерти которых особое место занимает убийство и его квалифицирован-ный вид, являющиеся наиболее тяжкими из признаваемых законом пре-ступлений. Чрезвычайно высокая общественная опасность преступлений против жизни объясняется тем, что посягательство направлено на наибо-лее ценный объект уголовно-правовой охраны – жизнь человека.

Свежая статистическая информация, данные 2017 г. показывают, что 8023 лиц было осуждено за умышленное убийство по ст. 105 УК РФ, ст. 106 УК РФ – 42 женщины, ст.107 УК РФ – 87 лиц, ст. 108 УК РФ – 261 лицо [3].

Так, если в целом характеризовать состояние убийств в период 2013 –2017 гг. наблюдаем следующую картину (табл. 1). Очевидно, что удель-ный вес осужденных, совершивших убийства с отягчающими обстоятель-ствами в период 2013 по 2017 гг. составляет в среднем 1,9 %, а по ч. 1 ст. 105 УК РФ – 7,4 %. Число зарегистрированных преступлений против жизни и здоровья за 2017 г. составило 295 212, из которых убийст-ва и покушение на убийство – 9738 (3,2 %). В 2013 г. удельный вес убийств и покушений на убийство составлял 3,1 % [4].


Таблица 1

Число осужденных за убийство и покушение на убийство по годам

Удельный вес осужденных, совершивших убийства

с отягчающими обстоятельствами

2013 2014 2015 2016 2017

Всего 122 988 118 135 112 775 110 425 88 451 По главе 16 105 – 125 (100 %) 100%

Оконченное убийство/ удельный вес осужденных 7520 7303 7190 6952 8023 % 6,2 6,4 6,3 9,0 Убийство при отягчающих обстоятельствах/удельный вес осужденных 1822 1946 1877 1969 1702 % 1,5 1,6 1,8 1,9

Убийства, сопряженные с похищением человека, либо захватом за-

ложников, бандитизмом, разбоем, изнасилованием, и в особенности «за-казные» убийства; убийства, совершаемые рецидивистами, с особой жес-токостью, общеопасным способом, групповые убийства и превратились в мощный фактор террора, ввергший Россию в криминальный шок [2].

Пик убийства и покушений на убийство приходился на 2001 г., когда было зарегистрировано 33 600 преступлений, в последующие годы наме-чается устойчивая тенденция снижения: в 2003 г. – 31 630; 2013 г. – 12 361; 2014 г. – 11 933; 2015 г. – 11 496; 2016 г. – 10 444 [3]. Так, в струк-туре всей зарегистрированной преступности убийства и покушения на убийство занимали в 2016 г. 0,5 %, тогда как в 2003 г. – 2,9 %.

В 2017 году число осужденных по ст. 105 УК РФ составило 8023 лиц, в том числе по квалифицированному составу – 1702 лиц. Удельный вес лиц в общем числе осужденных по всем составам УК РФ составил 1,1 %, когда как в 2008 г. он также составлял 1,2 %. В целом криминальная ак-тивность в сфере убийств остается стабильной. Представляют интерес данные о числе лиц, осужденных за убийство в зависимости от пола в пе-риод 2013 – 2017 гг. (табл. 2)

Таблица 2

Число осужденных за убийство в зависимости от пола и возраста по годам

Лица,

осужденные за убийство 2013 2014 2015 2016 2017

Всего 9342 9249 9067 8921 8023 Женщины 1255 1265 1228 1243 1059 Несовершеннолетние 266 245 229 238 166


В структуре осужденных лиц за совершение убийств женщины зани-мали в 2017 г. 13,1 %, тогда как в 2013 г. – 13,4 %[4].

Как правило, в основе преступного поведения лежат мотивы. Ю. М. Антонян говорил о самоустранении современных юристов

от анализа глубинных психологических установок и внешних социальных реалий: «Если же не связывать мотивы со всей жизнью индивида, то мож-но прийти к абсурдному выводу: любой мотив возникает мгновенно под воздействием актуальной ситуации. Подобный вывод означал бы также, что мотивы не имеют личностных корней. Конечно, нет жесткой и одно-значной зависимости между условиями жизни и содержанием мотивов, равно как и совершением преступлений. Однако неблагоприятные условия формирования личности оказывают определяющее влияние на дальней-шую жизнедеятельность человека» [1].

Структура личности преступника содержит совокупность социально значимых свойств характера, которые сложились в процессе разнообраз-ного взаимодействия с индивидами в обществе, включающем понятие «структура личности преступника». Оно содержит в себе социально-демо-графические, социально-психологические (включая социальные роли) и индивидуально-психологические и биологические данные, такие как пол и возраст, социальное положение и род занятий, семейное положение и место жительства, материальные и жилищные условия.

Среди данных, характеризующих сущность личности преступника-убийцы, важное место принадлежит социально-демографическим факто-рам, которым уделяется существенное внимание в юридической литерату-ре. Таким образом, представляется возможным составление портрета кон-кретных категорий преступников, их сравнивание между собой и осталь-ными категориями преступников. При этом указывается на необходимость наиболее полного изучения убийств и лиц их совершающих, изучения жертвы убийств, их последствия.

Например, из 8921 осужденных за убийство в 2016 г. имели непога-шенные судимости 2737 осужденных лиц, что составляет около 30 %. Совершили убийство при рецидиве 500 лиц (5,6 %), при опасном рецидиве 630 осужденных лиц (7 %), при особо опасном рецидиве – 684 (7,6 %). Повторные (рецидивные) убийства являются тревожным сигналом, позво-ляющим констатировать тот факт, что преступников не страшат сроки на-казания (даже столь суровые, установленные за квалифицированные виды убийств). Речь идет о лицах, совершающих повторные убийства, характе-ризующие тенденцию усилении криминальной сути рецидивных убийств. Во многом это связано с личностью преступника, совершающего все более циничные, изощренные, жестокие убийства.

Если условно обозначить все рецидивные убийства равные 100 %, то свыше 70 % составляют квалифицированные убийства, например убийст-во двух и более лиц составляют 5,0 %, с особой жестокостью – 18,0 %, группой лиц – 8 %, группой лиц по предварительному сговору – 6 %, из корыстных побуждений, по найму, сопряженных с другими преступле-ниями – 28 %, на иные виды убийств приходится всего 10 %. Корыстный мотив характерен для большинства квалифицированных убийств, сопря-


женных с другими мотивами, такими как ревность, зависть – 83 %. Для убийц характерно наличие неоднократных судимостей. Так, имеющие две судимости – 660 лиц (7,4 %), три и более – 470 (5,3 %).

Данные, полученные из анализа социально-демографической характе-ристики личности лица, совершившего преступление по ч. 2 ст. 105 УК РФ, свидетельствуют, что наиболее криминогенны представители трудо-способных лиц без определенного рода занятий. Их число составило 6308 (70 %), осужденные из числа рабочих – 1300 лиц (14,5 %), служащие ком-мерческой или иной организации – 153 (1,7 %), нетрудоспособные (не ра-ботающие) – 582 (6,5 %); инвалиды I и II групп – 151 (1,7 %), прокуроры, следователи, иные сотрудники правоохранительных органов – 20 (0,2 %), военнослужащие по призыву и контракту – 24 (0,24 %), предпринимате-ли – 111 (1,2 %).

Жители, проживающие постоянно в данной местности, составили 7834 лиц (87,8 %), жители другой местности – 768 (8,6 %), беженцы и лица без гражданства – 52 (0,6 %), граждане государств СНГ – 273 (3,06 %), иных государств – 90 (1,0 %) [3].

Для криминологов всегда представлял интерес образовательный уро-вень лиц, совершающих преступления. Так, рассматриваемое нами деяние совершают лица со средним профессиональным образованием – 2771 (31,0 %), лиц со средним общим образованием – 3455 (38,7 %), высшим профессиональным образованием – 543 (6,0 %).

При криминологической характеристике лиц, совершающих убийст-ва, обращает внимание то, что убийства совершаются невменяемыми ли-цами. Так, по ч. 1 ст. 105 УК РФ осуждены с применением мер принуди-тельного медицинского характера 469 лиц (5,2 %), по ч. 2 – 93 (1,04 %).

Настораживает криминальная активность несовершеннолетних. Хотя данные уголовной статистики говорят о некотором спаде в данном виде преступления, но степень общественной опасности их действий продол-жает оставаться актуальной проблемой (удельный вес в общем числе осу-жденных за убийство составляет 2,6 %).

Несовершеннолетние совершают убийства с квалифицирующими признаками больше, нежели простые убийства (из 238 осужденных лиц 137 были осуждены по ч. 2 ст. 105 УК РФ), совершили квалифицирован-ные убийства в группе лиц с участием взрослых 56 лиц.

Учились и работали на момент совершения убийства 135 лиц, не учи-лись и не работали – 99. На момент совершения убийства 175 осужденных были в состоянии наркотического и алкогольного опьянения.

Имеет значение, насколько семья участвует в формировании личности ребенка. В этой связи желательно отметить, что 100 осужденных лиц за убийство из 238 воспитывались в неполной семье, 28 – вне семьи.

Получены данные о примененных видах и сроках наказания к лицам, совершающих убийства. Как правило, они приговариваются к длительным срокам наказания и пожизненному лишению свободы. Убийства совер-шаются в основном в течение трех лет после отбывания наказания в виде лишения свободы. Здесь, однозначно, есть зависимость от числа судимо-стей.


На базе эмпирического материала, полученного в результате конкрет-ного статистического исследования данных о числе осужденных по ст. 105 УК РФ, нами получены следующие данные по ч. 2 ст. 105 УК РФ: в 2016 г. было приговорено к пожизненному лишению свободы 0,8 % лиц, в 2017 г. – 0,7 %; лишение свободы получили в 2016 г. – 21,1 %, 2017 г. – 19,2 %. Отметим также, что за простое убийство в 2016 г. превалирует число осужденных, получивших наказание сроком от 3 до 8 лет, а по ква-лифицированному виду убийства первенство занимают сроки наказания от 15 до 20 лет – 701 лицо. В 2017 году лидирует группа лиц со сроками наказания от 3 до 8 лет – 1292 и от 15 до 20 лет – 290 [4].

К сожалению, эффективность фактически отбытого срока наказания находится в прямой зависимости от числа судимостей. Конечно, действу-ют и другие факторы, которые должны являться предметом отдельного анализа. Изучение криминологической литературы подтверждает, что у лиц, приговоренных к лишению свободы второй, третий и более раз, и к длительным срокам наказания, вырабатывается иммунитет к самому факту наказания, он свободно адаптируется к условиям его отбывания, воспринимает криминальную субкультуру. И нельзя забывать, что каждое вновь совершенное преступление углубляет антиобщественную ориента-цию и облегчает совершение последующего преступления, чаще всего бо-лее тяжкого, снимая или уменьшая и без того ничтожные препятствия к реализации преступных намерений. Вырабатываются устойчивые и ярко выраженные склонности к преступной деятельности. Ранее совершенные ими преступления их уже не устраивают, они тяготеют к более опасным деяниям, и не случайно, что они чаще других совершают убийства из мес-ти, сопряженное с разбоем, корыстной мотивацией.


1. Личностные характеристики преступников [Электронный ресурс]: моно-

графия / Ю.М. Антонян [и др.]. Электрон. текстовые данные. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2017. 311 c. URL: http://www.iprbookshop.ru/71154.html (дата обращения: 06.09.2018).

2. Криминология и административная юрисдикция полиции [Электронный ресурс]: учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по юридическим специальностям / Ю.М. Антонян [и др.]. Электрон. текстовые данные. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2015. 183 c. URL: http://www.iprbookshop.ru/34471.html (дата об-ращения: 06.09.2018).

3. Состояние преступности МВД РФ: офиц. сайт [Электронный ресурс]. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/folder/101762/item/209710/ (дата обращения: 12.05.2018).

4. Судебный Департамент при ВС РФ. 2017 г.: офиц. сайт [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=4477 (дата обращения: 08.05.2018).

References

1. http://www.iprbookshop.ru/71154.html (accessed 06 September 2018). 2. http://www.iprbookshop.ru/34471.html (accessed 06 September 2018).


3. https://xn--b1aew.xn--p1ai/folder/101762/item/209710/ (accessed 12 May 2018).

4. http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=4477 (accessed 08 May 2018).

CRIMINOLOGICAL ANALYSIS OF PERSONS CONDEMNED FOR MURDER

M. M. Gitinova, Candidate of Science (Law), Associate Professor,

Department of Criminal Law, North-Caucasus Institute (branch) of All-Russian State University

of Justice (RPA of the Ministry of Justice of Russia), Makhachkala, Russia; [email protected]

The criminological analysis of the murder as a crime specified by a number of

articles of the Criminal Code of the Russian Federation was based on the analysis of statistical material from official sources. The author revealed the state and trends in the transformation of the above criminological field. The identification of the number of persons who commit the qualified types of murders, their socio-demographic characteristics are significant when conducting preventive work with such a category of persons.

Keywords: murder; qualified murder; state of murders in Russia; criminological

characteristics of murders.

© М. М. Гитинова, 2018



УДК 343.91 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.082-087 Дано определение типологии личности преступника и ее отличие

от классификации. Исследованы типологические черты личности преступника, использующего рабский труд, что увязывается с об-щей типологией личности преступника. Проведен криминологиче-ский анализ личности преступника с точки зрения социально-психологических критериев. Уделено внимание факторам, способ-ствующим формированию личности преступника.

Ключевые слова: типология; личность преступника; криминологический

анализ; субъект преступления.

Александр Викторович Курсаев, канд. юрид. наук, главный эксперт-специалист,

Договорно-правовой департамент МВД России, Москва, Россия; [email protected]

Владимир Михайлович Баранов, канд. пед. наук, доцент,

кафедра стратегического управления института экономики и менеджмента, ФГБОУ ВО «Белгородский государственный

технологический университет им. В.Г. Шухова», Белгород, Россия; [email protected]

ТИПОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА,

ИСПОЛЬЗУЮЩЕГО РАБСКИЙ ТРУД

Предупреждение преступлений возможно лишь в случае изучения личности преступника, так как именно личность выступает в качестве но-сителя причин их совершения. В этом проявляется взаимосвязь личности преступника и причин преступности, так как личность преступника имеет непосредственную связь с причинами преступлений через причины кон-кретного преступления.

Личность преступника представляет собой совокупность социально значимых свойств, определяющих виновное совершение преступления, меру социальной патологии в человеке [3, с. 89].

Криминологической наукой обосновано, что имеются определенные свойства личности преступника, которые характерны именно для лиц, со-вершающих определенных виды преступлений. Задача состоит в вычлене-нии круга характеристик, позволяющих выявить ближайшие к преступле-нию причинные связи, связанные с личностью виновного.

В связи с этим особое внимание уделяется особенностям личности преступника в преступлениях, связанных с торговлей людьми. Указанное преступление относится к числу одних из самых опасных транснацио-нальных форм организованной преступности, жертвами которого стано-вятся от 1 до 4 млн человек в год, а доход от торговли людьми междуна-родными организованными преступными группами составляет около 7 млрд долл. ежегодно [8, с. 204]. Актуальна такая проблема и для Россий-ской Федерации, ее отдельных регионов.

Наименование данной категории преступников различно – «работор-говцы», «торговцы людьми», «сутенеры», «трафикеры», «эксплуататоры».


С учетом криминологических признаков личности преступников воз-можно построить и типологию их личности, провести их классификацию.

Классификация представляет собой систему соподчиненных понятий, классов объектов какой-либо области знания или деятельности человека, используемая как средство для установления связи между этими понятия-ми или классами объектов. Типология же выступает в качестве метода на-учного познания, в основе которого лежит расчленение систем объектов и их группировка с помощью обобщенной, идеализированной модели или типа. Отличие классификации от типологии заключается в том, что первая дает описание изучаемого объекта, а вторая (наряду с другими методами) его объяснение [1, с. 115]. С помощью типологии можно успешнее вскрыть закономерности, природу и причины какого-либо явления, соста-вить его прогноз. Таким образом, типология является более высоким уровнем обобщения.

Типология превосходит классификацию своей многомерностью и системностью. Несмотря на то что классификация имеет подчиненное по отношению к топологии значение, ее служебная роль отличается боль-шей содержательностью и практической направленностью.

Долгова А. И. отмечает, что типология связана с содержательным ха-рактером разбиения совокупности на группы с определенным высоким уровнем познания. Условно выделяют признаки-проявления и признаки-причины, обеспечивающие содержательный характер разбиения. В основе типологии обязательно лежат последние, нередко они сочетаются с при-знаками-проявлениями. При этом в пределах одного типа должны быть однородными признаки-проявления и признаки-причины: они должны от-ражать определенные динамические закономерности, детерминационные связи, выявленные в криминологических исследованиях [4, с. 406].

При типологии типов преступников принимаются во внимание харак-тер поведения, предшествующего преступлению; характер микросреды; связь преступного поведения с допреступным [4, с. 407].

Сферы использования рабского труда достаточно многообразны. Можно выделить следующие направления использования такого труда:

1) эксплуатация в сфере сексиндустрии; проституция давно стала од-ним из основных элементов деятельности преступных организаций не только на национальном, но и на международном уровне;

2) эксплуатация в криминальной деятельности – наркотрафик, ис-пользование в качестве поденщиков на плантациях опийного мака, экс-плуатация в зоне военных действий и вооруженных конфликтов;

3) эксплуатация в сфере осуществления противоправной, антиобще-ственной деятельности – получение дохода от занятия попрошайничест-вом и пр.;

4) эксплуатация на рынке в сфере труда и услуг – использование жен-ского и детского труда мигрантов на неквалифицированных, тяжелых и малооплачиваемых работах;

5) эксплуатация в легальных высокотехнологичных областях, напри-мер, в медицине и трансплантологии;

6) организация потоков незаконных мигрантов; вывоз нелегальных мигрантов из бедных стран «на работу» в богатые страны или страны с лучшими условиями жизни – элементарный и активно набирающий обо-


роты способ торговли людьми. По некоторым оценкам, в 2011 году еже-годно нелегально вывозилось около 1 млн человек [6, с. 705 – 707];

7) организация незаконного усыновления (удочерения). Так, через гражданку Ф. в период с 1993 по 1999 гг. из Волгоградской области было перенаправлено 348 российских детей-сирот и детей, оставшихся без по-печения родителями, через усыновление их гражданами Италии. Должно-стные лица органов государственной и муниципальной власти Волгоград-ской области получали от Ф. взятки за содействие в решении данного во-проса в виде предоставления отдыха в Итальянской Республике.

Исходя из указанного вида преступной специализации (криминально-го профиля) и сферы реализации преступного намерения, выделяют сле-дующие группы преступников-эксплуататоров:

1) «сексуальные» эксплуататоры; 2) «трудовые» эксплуататоры (в том числе в «теневой» экономике); 3) эксплуататоры «социального паразитизма», осуществляющие ис-

пользование представителей социального «дна» (бомжей, бродяг), пред-ставителей социально незащищенных слоев населения (инвалидов, детей, пожилых людей, мигрантов-нелегалов) в сфере попрошайничества, сек-тантской, псевдорелигиозной деятельности;

4) «криминальные» эксплуататоры – представители профессиональ-ного «преступного мира», специализирующиеся на эксплуатации людей в криминальной, преступной сфере деятельности (организации незаконной миграции, наркотрафика, нелегального оборота оружия, органов и тканей человека);

5) эксплуататоры-«оборотни» – работники детских, медицинских, об-разовательных, социальных учреждений, сотрудники правоохранительных и контролирующих органов, в ходе основного законного профессиональ-ного вида деятельности которых используются организационные и право-вые пробелы, позволяющие злоупотреблять своими должностными обя-занностями, совершать незаконные действия, связанные с эксплуатацией человека [5, с. 125]. В частности, в международной преступной группи-ровке, продававшей детей в США, организатором незаконного бизнеса являлся бывший пресс-секретарь Комитета Государственной Думы Рос-сийской Федерации по международным делам [7, с. 211].

В зависимости от функций субъектов в механизме преступной дея-тельности С. Ю. Журавлевым и С. К. Крепышевой предложена следующая классификация преступников-эксплуататоров:

1) организаторы преступной деятельности; 2) вербовщики; 3) консультанты (способствуют получению необходимых документов

и регистрации юридически значимых действий, используют свои связи среди чиновничества, представителей правоохранительных органов для сокрытия преступной деятельности);

4) перевозчики; 5) покупатели – лица, осуществляющие приемку и (или) непосредст-

венную эксплуатацию доставленных рабов [2, с. 29]. С точки зрения вида криминальной эксплуатации различают лица,

осужденные за различные виды сексуальной эксплуатации (ст. 127.1, 240 – 242.2 УК), и лица, осужденные за использование трудовой эксплуа-тации (ст. 127.1 и 127.2 УК). Соответственно и лица, совершившие данные


преступления, условно можно разделить на «сексуальных» и «трудовых» эксплуататоров [5, с. 126–127]. Согласно произведенным подсчетам, в на-стоящее время среди осужденных превалируют преступники, связанные с различными формами сексуальной эксплуатации (87 %). Однако данное соотношение несколько иллюзорно и свидетельствует скорее о более вы-соком внимании правоохранительных органов к борьбе с проституцией и порнографией и сопутствующими им правонарушениями, чем с неза-конной миграцией.

Типология личности преступника, использующего рабский труд, так-же представлена несколькими видами.

С учетом мотивации преступного поведения (объему и степени доми-нирования превалирующего мотива) в криминологии традиционно выде-ляют корыстный, корыстно-насильственный и псевдокорыстный типы личности преступника. Особенность личности преступника, использую-щего рабский труд, заключается в том, что в нем превалируют корыстные мотивы. Насилие в этом случае играет в первую очередь инструменталь-ную роль. В то же время не исключены ситуации, при которых преступ-ник, используя беззащитное положение жертвы-раба, выражает неудовле-творенность своим положением или статусом путем применения насилия к такой жертве. Корысть приобретает черты общего фона, в котором со-крыт истинный мотив поведения – наслаждение властью над беспомощ-ной жертвой.

Следующая традиционная типология личности преступника основы-вается на глубине, стойкости и интенсивности антисоциальной направ-ленности преступника. С учетом этого можно выделить криминально-устойчивый, профессионально-привычный, демонстративно-акцентуиро-ванный и социально-неустойчивый типы личности.

Криминально-устойчивый тип личности характеризуется выбором рабских форм эксплуатации труда в качестве профильной специализации. Они активно формируют ситуацию преступления, организуют преступные группы. В то же время зачастую это вполне социально-адаптированные граждане.

Профессионально-привычный тип личности преступника предпочита-ет упрощенную схему совершения преступления, в которой ситуация иг-рает существенную роль. Преступники используют сложившуюся ситуа-цию для совершения преступления (например, использование массажных салонов и бань для организации проституции).

Демонстративно-акцентуированный тип личности выражается в са-моутверждении своего «Я». Примером такого типа преступника мо гут выступать организаторы различного рода сект. В данной ситуации на-силие начинает играть существенную роль, зачастую превалируя перед корыстными мотивами. Насилие начинает выступать уже не как инстру-мент порабощения жертвы, а как способ демонстрации власти и господ-ства. Зачастую степень применяемого насилия не адекватна достигнутой корыстной цели.

Социально-неустойчивый тип личности-эксплуататора представлен лицами, оказывающими всевозможное содействие в организации эксплуа-тации рабского, принудительного труда. Корыстолюбие и выбор преступ-ления в виде незаконной эксплуатации легли на благодатную почву в виде возможности использования легальных возможностей человека в преступ-


ных целях. Злоупотребление выполнением должностных обязанностей рассматривается как способ достижения преступной цели. Зачастую от-сутствуют и какие-либо явные признаки десоциализации. Представителя-ми данного типа являются лица, изготавливающие необходимые докумен-ты, сотрудники контрольно-надзорных органов, покрывающих деятель-ность виновных лиц. Разновидностью в рамках рассматриваемого типа личности выступает «случайный» преступник.

Анализ проанализированных в настоящей статье криминологических черт личности преступника-эксплуататора позволяет согласиться с выво-дом В. И. Коваленко, что она характеризуется совокупностью социально-негативных признаков (качеств), высокой степенью общественной опасно-сти, стойкой антиобщественной направленностью, доминирующей коры-стной (корыстолюбивой) мотивацией преступного поведения, предопре-деливших противоправное использование (эксплуатацию) полезных свойств личности другого человека, его труда и услуг [5, с. 122–123].

Криминологическое изучение личности преступника, использующего рабский труд, полезно не только в теоретическом осмыслении общего уче-ния о личности преступника. Исследования в этом направлении способст-вуют выявлению и оценке тех свойств и особенностей человеческой психи-ки и модели поведения, которые порождают преступное поведение. Осо-бенности личности служат субъективной основой преступного поведения.

Обеспечить коррекцию поведения невозможно, если криминальные особенности личности останутся прежними. В связи с этим результаты, по-лученные по итогам исследования личности преступника, должны быть ис-пользованы в профилактике преступлений. Системность в проведении про-филактики обеспечивается изучением различных типов личности преступ-ника, которые позволяют сформировать для целей профилактики опреде-ленную целостность личностных характеристик, подлежащих воздействию.


1. Антонян Ю. М., Эминов В. Е. Личность преступника. Криминолого-пси-

хологическое исследование. М.: Камерон, 2006. 304 с. 2. Журавлев С. Ю., Крепышева С. К. Квалификационные основы и содер-

жание отдельных элементов криминалистической характеристики преступной деятельности, связанной с торговлей людьми и использованием рабского труда // Российский следователь. 2007. № 24.

3. Клейменов М. П. Криминология. М.: Норма, 2008. 448 с. 4. Криминология / Под ред. А. И. Долговой. М.: Норма, 2005. 912 с. 5. Личностные характеристики преступников / Под ред. Ю. М. Антоняна.

М.: Юнити-Дана : Закон и право, 2016. 311 с. 6. Лунеев В. В. Курс мировой и российской криминологии. Т. II. Особенная

часть. М.: Юрайт, 2013. 7. Полянская Е. М. Вопросы криминологической характеристики торговли

людьми и использования рабского труда [Электронный ресурс] // Общество и право. 2009. № 5. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/voprosy-kriminologicheskoy-harakteristiki-torgovli-lyudmi-i-ispolzovaniya-rabskogo-truda (дата обращения: 10.09.2018)

8. Федорович Д. Ю. Современное состояние борьбы с торговлей людьми в России [Электронный ресурс] // Общество и право. 2007. № 4. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/sovremennoe-sostoyanie-borby-s-torgovley-lyudmi-v-rossii (дата обращения: 10.09.2018)


References

1. Antonyan Yu.M., Ehminov V.E. Lichnost' prestupnika. Kriminologo-psi-hologicheskoe issledovanie [The person of the criminal. Criminological-psychological study], Moscow: Kameron, 2006. 304 p. (In Russ.)

2. Zhuravlev S.Yu., Krepysheva S.K. [Qualification bases and content of sepa-rate elements of the criminalistic characteristics of criminal activity related to traffick-ing in human beings and the use of slave labor], Rossijskij sledovatel' [The Russian Investigator], 2007, no. 24. (In Russ.)

3. Klejmenov M.P. Kriminologiya [Criminology], Moscow: Norma, 2008, 448 p. (In Russ.)

4. Kriminologiya [Criminology], A. I. Dolgovaya (Ed.), Moscow: Norma, 2005, 912 p. (In Russ.)

5. Lichnostnye harakteristiki prestupnikov [Personal characteristics of criminals], Yu.M. Antonyan (Ed.), Moscow: Yuniti-Dana; Zakon i pravo, 2016, 311 p. (In Russ.)

6. Luneev V.V. Kurs mirovoj i rossijskoj kriminologii [The course of world and Russian criminology], Vol. II. Osobennaya chast' [The special part], Moscow: Yurajt, 2013. (In Russ.)

7. Polyanskaya E.M. [Questions of criminological characteristics of human traffick-ing and the use of slave labor], Obshchestvo i pravo [Society and Law], 2009, no. 5. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/voprosy-kriminologicheskoy-harakteristiki-torgovli-lyudmi-i-ispolzovaniya-rabskogo-truda (accessed 10 September 2018). (In Russ.)

8. Fedorovich D.Yu. [The current state of the fight against trafficking in human beings in Russia], Obshchestvo i pravo [Society and Law], 2007, no. 4. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/sovremennoe-sostoyanie-borby-s-torgovley-lyudmi-v-rossii (accessed 10 September 2018) (In Russ.)

TYPOLOGY OF PERSONALITY OF A CRIMINAL USING SLAVE LABOR

A. V. Kursaev, Candidate of Science (Law), Leading Expert,

Department of Treaty and Law of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Moscow, Russia;

[email protected]

V. M. Baranov, Candidate of Science (Education), Associate Professor, Department of Strategic Management, Institute of Economics and Management,

V.G. Shukhov Belgorod State Technological University, Belgorod, Russia; [email protected]

The criminal personality typology is defined and its difference from the

classification is explained. The typological features of the personality of a criminal using slave labor are investigated, which is linked to the general typology of the criminal’s personality. Criminological analysis of the criminal’s personality was carried out from the point of view of socio-psychological criteria. Attention is paid to the factors contributing to the formation of the criminal’s personality.

Keywords: typology; criminal’s identity; criminological analysis; subject of crime.

© А. В. Курсаев, 2018 © В. М. Баранов, 2018



УДК 34.22 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.088-094 Статья содержит уголовно-правовую характеристику состава престу-

пления, предусмотренного ст. 159.2 УК РФ. Закрепив в ч. 1 ст. 159.2

УК РФ краткий, но открытый перечень социальных выплат, отно-сящихся к предмету преступления, законодатель поставил перед правоприменителем вопрос о возможности отнесения к числу соци-альных выплат одну из самых распространенных – пенсию. Прове-денный правовой анализ содержания пенсионных выплат позволил разграничить мошенничество при получении выплат (ст. 159.2

УК РФ) и мошенничество в сфере страхования (ст. 159.5 УК РФ). Ключевые слова: мошенничество; обман; пенсия; предмет преступления;

социальные выплаты.

Нина Юрьевна Скрипченко, д-р юрид. наук, доцент, профессор кафедры уголовного права и процесса,

ФГАОУ ВО «Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова», Архангельск, Россия;

[email protected]

МОШЕННИЧЕСТВО ПРИ ПОЛУЧЕНИИ ВЫПЛАТ (СТ. 159.2 УК РФ): ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ

Провозгласив Россию как социальное государство (ч. 1 ст. 7 Консти-туции РФ), Основной закон гарантирует каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для вос-питания детей и в иных случаях, установленных законом (ч. 1 ст. 39 Кон-ституции РФ).

Ежегодное увеличение видов социальной помощи обуславливает и рост числа преступлений, связанных с ее незаконным получением, когда граждане, используя различные уловки, пытаются получить от государст-ва социальные выплаты в отсутствие законных оснований. Так, согласно сведениям Судебного департамента при Верховном Суде РФ по ст. 159.2 УК РФ, предусматривающей ответственность за мошенничество при по-лучении выплат, было осуждено в 2017 г. 2310 человек, 2016 г. – 2074, 2015 г. – 1775, 2014 г. – 2585, 2013 г. – 2150 [7].

Переходя к характеристике рассматриваемого состава преступления, следует отметить, что конкретизация в диспозиции ст. 159.2 УК РФ пред-мета хищения (денежные средства или иное имущество при получении пособий, компенсаций, субсидий и иных социальных выплат) свидетель-ствует о наличии дополнительного непосредственного объекта – общест-венных отношений в сфере социального обеспечения, то есть отношений по реализации субъективных прав граждан на предоставление им в поряд-ке социального обеспечения предусмотренных законом материальных благ. Соответственно субъектами указанных отношений выступают, с од-ной стороны, граждане, имеющие в соответствии с законом право на по-лучение названных благ, с другой – органы государственной власти, мест-ного самоуправления, их должностные лица, иные государственные


и муниципальные организации, на которых законом возложены обязанно-сти по социальному обеспечению граждан.

В ч. 1 ст. 159.2 УК РФ законодатель дал краткий, но открытый пере-чень социальных выплат, относящихся к предмету рассматриваемого со-става (пособия, компенсации, субсидии), обеспечив, с одной стороны, максимальную защиту общественных отношений в сфере социального обеспечения от противоправных посягательств, поскольку правовое регу-лирование в области социальной защиты населения динамично. Перечис-лять наименование всех видов социальной помощи, на которые распро-страняется тот или иной закон и изданные в его развитие подзаконные ак-ты, достаточно проблематично. С другой стороны, используемый законо-дательный прием поставил перед правоприменитетелем задачу оценить природу общественных отношений, возникающих в связи с выплатами того или иного характера.

Опасаясь за «устойчивость» решений (при разном понимании содер-жания термина «социальные выплаты»), судебно-следственные органы заинтересованы в конкретизации предмета анализируемого состава пре-ступления и в этом навстречу им идет высший судебный орган, предлагая более или менее развернутое толкование соответствующего законодатель-ного понятия. Так, п. 15 постановления от 30 ноября 2017 г. № 48 «О су-дебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» [5] Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что к социальным выплатам, в частности, относятся: пособие по безработице, компенсации на питание, оздоровление, субсидии для приобретения или строительства жилого по-мещения, на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, средства материнского (семейного) капитала, а также предоставление лекарствен-ных средств, технических средств реабилитации (протезов, инвалидных ко-лясок и т.п.), специального транспорта, путевок, продуктов питания.

Не относятся к социальным выплатам по смыслу статьи 159.2 УК РФ гранты, стипендии, предоставляемые физическим лицам и организациям в целях поддержки науки, образования, культуры и искусства, субсидии на поддержку сельскохозяйственных товаропроизводителей, на поддержку малого и среднего предпринимательства. Мошенничество при получении указанных выплат квалифицируется по ст. 159 УК РФ.

Анализ указанных положений свидетельствует, что несмотря на мак-симальную конкретность толкования рассматриваемого понятия (посред-ством приведения примерного перечня выплат социального характера, конкретизации выплат, которые не являются социальными по своей при-роде), невозможно сделать однозначный вывод о возможности отнесения к числу социальных выплат одной из самых распространенных мер соци-ального помощи и поддержки – пенсии.

Отсутствие четких разъяснений со стороны Пленума Верховного Су-да РФ можно объяснить сложным характером отечественной пенсионной системы, предусматривающей порядок формирования пенсии (по старос-ти) как за счет Пенсионного фонда РФ, так и за счет негосударственных пенсионных фондов.

Структура трудовой пенсии (по старости) сегодня такова, что позво-ляет гражданам определять судьбу ее накопительной части: «Страховщи-ками по обязательному пенсионному страхованию наряду с Пенсионным


фондом РФ могут являться негосударственные пенсионные фонды в слу-чаях и порядке, которые предусмотрены федеральным законом. Порядок формирования в негосударственных пенсионных фондах средств пенси-онных накоплений и инвестирования ими указанных средств, порядок пе-редачи пенсионных накоплений из Пенсионного фонда РФ и уплаты стра-ховых взносов в негосударственные пенсионные фонды, а также пределы осуществления негосударственными пенсионными фондами полномочий страховщика устанавливаются федеральным законом» (ст. 5 ФЗ от 15.12.2001 г. № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Рос-сийской Федерации» [2]).

Как справедливо отмечает В. Болдырев, такое запутанное положение дел и заставило законодателя воздержаться от прямого упоминания пен-сии в числе социальных выплат при конструировании состава, предусмот-ренного ст. 159.2 УК РФ [1].

Анализ законодательства свидетельствует, что пенсии по старости, инвалидности или потери кормильца [6], социальные пенсии нетрудоспо-собным гражданам [3], пенсии, выплачиваемые государственным служа-щим (государственным гражданским служащим, военнослужащим, со-трудникам органов внутренних дел и др.) в порядке государственного пен-сионного обеспечения [4] относятся к социальным выплатам и их хищение путем мошенничества должно квалифицироваться по ст. 159.2 УК РФ.

Данный вывод находит подтверждение и в судебной практике. Так, П., являясь пенсионером Министерства обороны РФ, заработав и на-чав получать пенсию на архипелаге Новая Земля, где предусмотрен рай-онный коэффициент 2,0, позднее переехал в г. Архангельск, где преду-смотрен районный коэффициент 1,2. Однако о смене места жительства умолчал, продолжив получать пенсию, исчисляемую с повышенным рай-онным коэффициентом, причинив ущерб Министерству обороны РФ в крупном размере.

Осуждая П. по ст. 159.2 УК РФ, суд признал в качестве предмета хи-щения денежные средства, составляющие иную социальную выплату в виде части пенсии Министерства обороны РФ за выслугу лет, исчисляе-мой с применением районного коэффициента [9].

Вместе с тем пенсия по инвалидности, назначаемая гражданам при потере им профессиональной трудоспособности, имеет разный механизм образования, который зависит от того, является ли субъект ее получения лицом, работающим по трудовому договору или лицом, проходящим во-енную службу. В первом случае, несмотря на то что соответствующие вы-платы осуществляются за счет внебюджетных фондов, учитывая, что средства данных фондов являются собственностью Российской Федера-ции, выплаты носят социальный характер и образуют предмет ст. 159.2 УК РФ. Страховые же выплаты военнослужащим осуществляются за счет средств коммерческих страховых организаций и должны охватываться нормой о мошенничестве в сфере страхования (ст. 159.5 УК РФ).

Учитывая, что анализируемые виды страхового возмещения имеют сходные основания для получения (например, травма при исполнении профессиональных обязанностей), сходные механизмы образования фон-дов, из которых они производятся, суды испытывают трудности при уго-ловно-правовой оценке действий виновных. С учетом того, что в ст. 159.2


и ст. 159.5 УК РФ сумма крупного и особо крупного размера определена по-разному, правильность квалификации действий виновных имеет суще-ственное значение для справедливости назначенного наказания.

Обязательным признаком объективной стороны состава, охватывае-мого ст. 159.2 УК РФ, является способ совершения преступления – обман.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 16 Постановления «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» разъяснил, что обман как способ совершения мошенничества при получении выплат выражается в представлении в органы исполнительной власти, учрежде-ния или организации, уполномоченные принимать решения о получении выплат, заведомо ложных и (или) недостоверных сведений о наличии об-стоятельств, наступление которых согласно закону или иному норматив-ному правовому акту является условием для получения соответствующих выплат в виде денежных средств или иного имущества (в частности, о личности получателя, инвалидности, наличии детей, наличии иждивен-цев, участии в боевых действиях, отсутствии возможности трудоустройст-ва) (это активный обман), а также путем умолчания о прекращении осно-ваний для получения указанных выплат (пассивный обман).

На практике обман в пассивной форме получил широкое распростра-нение при незаконном получении средств, выплачиваемых в качестве ежемесячного пособия по безработице, когда виновный умышленно умал-чивает о своем трудоустройстве, продолжая получать соответствующее пособие, а также в отношении средств, образующих пенсию по потери кор-мильца, в случаях, когда совершеннолетний ее получатель скрывает факт отчисления из образовательной организации, обучение на дневной форме в которой и дает ему возможность на получение соответствующих выплат.

Поскольку обязательным дополнительным непосредственным объек-том рассматриваемого состава являются общественные отношения в сфере социального обеспечения, посягательство на этот объект может быть со-вершено только путем обмана относительно наличия оснований для полу-чения соответствующих выплат, а также обмана относительно соответст-вия использования данных выплат их целевому назначению.

При хищении денежных средств, составляющих социальные выплаты, посредством обмана относительно иных обстоятельств (например, относи-тельно своей личности, выдавая себя за лицо, которому эти выплаты по-ложены по закону), ущерб будет причиняться только отношениям собст-венности, а значит, данные действия виновного не могут квалифициро-ваться как мошенничество при получении выплат (ст. 159.2 УК РФ), а охватываются общим составом мошенничества (ст. 159 УК РФ).

Так, Верховный Суд РФ признал обоснованным осуждение сотрудни-ка МВД РФ З. по ч. 3 ст. 159.2 УК РФ, указав, что имея право на получе-ние денежной компенсации за наем (поднаем) жилого помещения, З. со-вершил мошенничество при получении выплат путем предоставления по месту службы в жилищно-бытовую комиссию заведомо ложного договора найма жилого помещения с ежемесячной оплатой, поскольку, вопреки су-ществующему порядку получения сотрудниками МВД РФ компенсации за наем (поднаем) жилого помещения, проживал не по месту, указанному в договоре найма. Использование им выплат по целевому назначению не ставит под сомнение выводы суда о доказанности его вины [8].


Преступное деяние признается оконченным с момента получения ви-новным выплат социального характера, а равно приобретения им юриди-ческого права на распоряжение указанными средствами.

Сам по себе факт предоставления лицом, претендующим на выплаты, органу, уполномоченному на их назначение и производство, заведомо ложных и (или) недостоверных сведений в зависимости от обстоятельств дела может содержать признаки приготовления или покушения (в зависи-мости от обстоятельств дела) к данному виду мошенничества.

Субъектом анализируемого состава может быть любое лицо, действия которого направлены на незаконное оформление и получение социальных выплат. Если лицо совершило мошенничество при получении выплат по-средством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответст-венности в силу возраста, невменяемости или иных обстоятельств, его действия (при отсутствии иных квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по ч. 1 ст. 159.2 УК РФ как действия посредственного исполнителя преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ).

Так, признавая Б. единственным исполнителем мошенничества при получении выплат, суд указал, что Б., зная, что в Архангельской области в целях реализации мероприятий по поддержке начинающих фермеров в рамках долгосрочной целевой программы Архангельской области «Развитие агропромышленного комплекса Архангельской области на 2009 – 2012 годы» начинающим фермерам, имеющим определенный стаж проживания в сельской местности, предоставляют безвозмездную субсидию в размере 1,5 млн руб. на развитие крестьянского фермерского хозяйства и на бытовое в связи с этим обустройство, желая похитить дан-ные денежные средства, попросил своего знакомого – безработного М., имеющего указанный выше стаж, оформить на себя фермерское хозяйство и выдать на его (Б.) имя доверенность на право управления данным хозяй-ством. Будучи введенным в заблуждение и не догадываясь о преступных намерениях Б., М. зарегистрировал на свое имя фермерское хозяйство и выдал Б. доверенность на право его управлением. В дальнейшем Б., со-ставив фиктивные бизнес-план и договоры, действуя от имени М., добился выигрыша в конкурсе на предоставление указанной субсидии. Перечис-ленные из бюджета Архангельской области на счет фермерского хозяйства денежные средства в виде субсидии в особо крупном размере Б. обратил в свою личную пользу [10].

При совершении преступления путем умолчания о фактах, влекущих прекращение выплат, субъектом данного преступления может быть только лицо, имевшее в соответствии с законом право на получение названных благ, но утратившее его в силу определенных обстоятельств и умолчавшее об этом.

В случае, если преступление было совершено путем представления заведомо ложных и (или) недостоверных сведений, то при наступлении фактов, влекущих прекращение выплат (наступление определенного воз-раста, изменение доходов), данные действия дополнительно квалифициро-вать по признаку «умолчания о фактах, влекущих прекращение выплат» не требуется, поскольку для назначения данной выплаты правовых осно-ваний не было изначально.


Данный вид мошенничества представляет собою хищение, для кото-рого характерна вина в виде прямого конкретизированного умысла. О наличии умысла, направленного на мошенничество при получении вы-плат, свидетельствует, в частности, отсутствие у лица юридических прав на получение тех или иных выплат, использование им для их получения фиктивных документов, сокрытие информации о появлении основания к прекращению выплат.


1. Болдырев В. Мошенничество с целью получения социальных выплат:

предмет преступления [Электронный ресурс]. URL: http://xn----7sbbaj7auwnffhk.xn--p1ai/article/3368 (дата обращения: 10.09.2018).

2. Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации: федер. закон от 15.12.2001 г. № 167-ФЗ (ред. от 23.04.2018) // Собрание законода-тельства РФ. 2001. № 51. Ст. 4832.

3. О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации: федер. закон от 15.12.2001 г. № 166-ФЗ (ред. от 07.03.2018) // Собрание законода-тельства РФ. 2001. № 51. Ст. 4831.

4. О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учре-ждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей: закон РФ от 12.02.1993 г. № 4468-1 (ред. от 20.12.2017) // Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1993. № 9. Ст. 328.

5. О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.112017 г. № 48 // БВС РФ. 2018. № 2.

6. О трудовых пенсиях в Российской Федерации: федер. закон от 17.12.2001 г. № 173-ФЗ (ред. от 04.06.2014, с изм. от 19.11.2015) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. 1). Ст. 4920.

7. Отчеты о числе осужденных по всем составам преступлений Уголовного кодекса Российской Федерации за 2013 – 2017 гг. [Электронный ресурс] // Судеб-ный департамент при Верховном Суде РФ. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id= 79 (дата обращения: 10.09.2018).

8. Постановление Верховного Суда РФ от 01.03.2016 № 205-УД15-9 // СПС «КонсультантПлюс»

9. Приговор Октябрьского районного суда г. Архангельска по уголовному делу №1-163-2014 [Электронный ресурс]. URL: http://oktsud.arh.sudrf.ru/ modules.php?name=docum_sud (дата обращения: 10.09.2018).

10. Приговор Октябрьского районного суда г. Архангельска по уголовному делу №1-3-2015 [Электронный ресурс]. URL: http://oktsud.arh.sudrf.ru/-modules.php?name=docum_sud (дата обращения: 10.09.2018).

References 1. Boldyrev V. [Fraud for the purpose of obtaining social benefits: the subject of

the crime]. URL: http://xn----7sbbaj7auwnffhk.xn--p1ai/article/3368 (accessed 10 Sep-tember 2018) (In Russ.)

2. [On Mandatory Pension Insurance in the Russian Federation: Feder. Law of December 15, 2001 No. 167-FZ (as amended on April 23, 2013)], Sobranie zakonoda-tel'stva RF [Collection of legislation of the Russian Federation], 2001, no. 51, article 4832 (In Russ.)


3. [On the state pension provision in the Russian Federation: feder. Law of De-cember 15, 2001 No. 166-FZ (as amended on March 7, 2013)], Sobranie zakonoda-tel'stva RF [Collection of legislation of the Russian Federation], 2001, no. 51, article 4831 (In Russ.)

4. [On the provision of pensions for military personnel, service in the bodies of internal affairs, the State Fire Service, the organs on the control over the circulation of narcotic drugs and psychotropic substances, institutions and bodies of the criminal-executive system, and their families: the law of the Russian Federation from 12.02.1993 № 4468-1 (Edited from 20.12.2017)], Vedomosti SND RF i VS RF [Vedomosti of the RF and RF Armed Forces], 1993, no. 9, article 328 (In Russ.)

5. [On judicial practice in cases of fraud, embezzlement and embezzlement: Reso-lution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 30.112017, No. 48], BVS RF [BVS RF], 2018, no. 2 (In Russ.)

6. [On labor pensions in the Russian Federation: Feder. Law of 17 December 2001 No. 173-FZ (as amended on 04/06/2014, as amended on 19.11.2015)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of legislation of the Russian Federation], 2001, no. 52 (Part 1), article 4920 (In Russ.)

7. http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (accessed 10 September 2018) (In Russ.) 8. [Decree of the Supreme Court of the Russian Federation from 01.03.2016

No. 205-UD15-9], SPS “Konsul'tantPlyus” [SPS "ConsultantPlus"] (In Russ.) 9. http://oktsud.arh.sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud (accessed 10 Sep-

tember 2018) (In Russ.) 10. http://oktsud.arh.sudrf.ru/-modules.php?name=docum_sud (accessed

10 September 2018) (In Russ.)

FRAUD ON RECEIPT OF PAYMENTS

(ARTICLE 159.2 OF THE RUSSIAN CRIMINAL CODE): LEGISLATIVE REGULATION AND APPLICATION PRACTICE

N. Yu. Scripchenco, Doctor of Law, Associate Professor,

Professor, Department of Criminal law and Procedure, M.V. Lomonosov Northern (Arctic) Federal University, Arkhangelsk, Russia;

[email protected]

The article contains a criminal-legal description of the offense under Art.159.2 of the Criminal Code of the Russian Federation. Part 1 of Art.159.2 of the Criminal Code of the Russian Federation has a short but open list of social payments related to the crime subject; the legislator raised the issue of the possibility of classifying one of the most common pensions as a social benefit to the executor of law. The legal analysis of the content of pension payments made it possible to distinguish swindling when receiving pay-ments (Art. 159.2 of the Criminal Code of the Russian Federation) and fraud in the sphere of insurance (Art. 159.5 of the Criminal Code of the Russian Federation).

Keywords: swindling; fraud; pension; subject of crime; social payments.

© Н. Ю. Скрипченко, 2018



ГГРРААЖЖДДААННССККООЕЕ ИИ ССЕЕММЕЕЙЙННООЕЕ ППРРААВВОО

УДК 347.4+347.19 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.095-107 Рассмотрены значимость инновационного развития российской эконо-

мики и содержание государственной политики в указанной сфере. Приведен анализ особенностей гражданско-правового регулирова-ния осуществления предпринимательской деятельности на тер-ритории Сколково через призму правового режима Сколково и пол-номочий управляющей компании. Вопрос о правовой природе актов управляющей компании (правил проекта) и месте данных актов в системе источников права предлагается к обсуждению научному сообществу.

Ключевые слова: гражданское законодательство; договор; инновации;

правовая политика; правовой режим; Сколково; экономика.

Ирина Анатольевна Калинина, канд. юрид. наук, доцент, кафедра «Гражданское право и процесс»,


[email protected]

ОСОБЕННОСТИ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

В СФЕРЕ ИННОВАЦИЙ НА ПРИМЕРЕ СКОЛКОВО

Гражданско-правовое регулирование предпринимательской деятель-ности относится к исключительной компетенции Российской Федерации (ст. 71 Конституции РФ). Вместе с тем в отдельных секторах экономики или в условиях действия особых правовых режимов и с учетом особой экономической политики государства осуществление предприниматель-ской деятельности возможно лишь при соблюдении рамок и условий ве-дения бизнеса, определяемых государством и уполномоченными им субъ-ектами. Ярким примером установления особенностей осуществления гра-жданских прав и обязанностей субъектами предпринимательской деятель-ности является правовой режим экспериментального проекта инновацион-ного центра «Сколково» (далее – Сколково, Инноград).

Прежде чем перейти к рассмотрению особенностей гражданско-правового регулирования осуществления предпринимательской деятель-ности на территории Сколково, считаем необходимым обратиться к анали-зу политики российского государства по обеспечению инновационного развития экономики.

Первостепенной задачей российского государства в современных ми-ровых условиях в настоящее время является переход с сырьевой экономи-ки на качественно новый, инновационный путь развития. Необходимость и значимость данных процессов очевидны. Инновационный путь развития национальной экономики – это необходимый фактор обеспечения ста-


бильности экономики и ее интенсивного развития, производства конку-рентоспособных технологий и иных продуктов. Инновационный тип раз-вития выступает способом экономического роста и увеличения производ-ства. Им обслуживаются не только интересы мирового сообщества и на-циональные интересы государств, но и потребности населения в условиях качественного изменения требований к современным товарам и сфере об-служивания.

Инновации – это не просто что-то новое, это «процессуальная состав-ляющая производства», – считает Я. И. Свирский. Потребность или даже необходимость в инновациях обнаруживается, по его мнению, по крайней мере, в двух моментах. Во-первых, потребность в инновациях возникает, когда в обществе появляется «ощущение» отставания от других обществ. Во-вторых, когда в обществе формируется тем или иным образом «проект идеального состояния и возникает насущная необходимость в движении последнего, что и требует инновационных усилий». Пытаясь объяснить феноменологическую проблему возникновения осознания беспокойства сообщества в связи с несовершенством тех или иных положений дел, уче-ный приходит к выводу, что здесь общество оказывается в точке бифурка-ции, ситуации некой неустойчивости, «выбрасывающей его на иные пути становления» [15, с. 302 – 303].

«Экономика любого уровня, – считает В. И. Кушлин, – является сложным системным образованием, постоянно изменяющимся по всем своим основным параметрам: структуре, свойствам, целям и задачам раз-вития, объективным факторам и разнообразным условиям обновления, результативности функционирования» [16, с. 20]. О. Г. Голиченко отмеча-ет также, что то, насколько хорошо работает процесс национальной инно-вационной системы, зависит не только от свойств самой системы, но и от свойств внешней среды. Иными словами, «эффективность действий про-цесса проявляется в тесном взаимодействии с внешней средой и иногда достаточно трудно разделить понятия эффективности действий процесса и среды, обеспечивающей эти действия» [2, с. 107]. Определяющим эле-ментом внешней среды, безусловно, выступает государство. Через систему правовых норм, механизмов и гарантий оно способно устанавливать, раз-вивать и корректировать направления развития национальной инноваци-онной системы в соответствии с приоритетами реализуемой политики. При этом действенность политики будет определяться достигнутой эф-фективностью национальной инновационной сферы. Одним из направле-ний данной политики является создание благоприятного для осуществле-ния предпринимательской деятельности правового режима.

Определим содержание российской правовой политики в сфере пра-вового обеспечения предпринимательской деятельности, ориентированной на инновации.

Ориентация правовой политики на инновационный путь развития экономики закрепляется как в международных актах, так и в националь-ном законодательстве и программных актах, иных нормативных правовых актах. Отношения между субъектами научной и научно-технической дея-тельности, органами государственной власти и потребителями научной и научно-технической продукции (работ и услуг), в том числе по предос-тавлению государственной поддержки инновационной деятельности, ре-


гулируются специальным законом – Федеральным законом от 23.08.1996 № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике» [7]. В статье 1 данного закона представлены легальные определения основных терминов инвестиционной сферы: «инновации», «инновационный про-ект», «инновационная инфраструктура», «инновационная деятельность». Это имеет принципиально важное значение, поскольку обеспечивает еди-ное их понимание и законодателем, и частными субъектами, в том числе субъектами предпринимательской деятельности. Здесь устанавливается и система гарантий, предоставляемых органами государственной власти Российской Федерации в отношении научной и научно-технической дея-тельности, в частности:

– гарантии субъектам научной и научно-технической деятельности свободы творчества;

– гарантии субъектам научной и научно-технической деятельности защиты от недобросовестной конкуренции;

– признание права на обоснованный риск в научной и научно-техни-ческой деятельности;

– обеспечение свободы доступа к научной и научно-технической ин-формации, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации о коммерческой тайне (и иной охраняемой зако-ном тайне);

– гарантии финансирования проектов, выполняемых по государст-венным заказам и др.

Система экономических и иных льгот в содержании принципов госу-дарственной научно-технической политики является механизмом стиму-лирования научной, научно-технической и инновационной деятельности. Анализ разграничения полномочий органов государственной власти Рос-сийской Федерации и органов государственной власти субъектов Россий-ской Федерации свидетельствует о приоритете федерального регулирова-ния в рассматриваемой сфере.

Особое значение здесь отводится постановлению Правительства РФ от 15.04.2014 № 316 «Об утверждении государственной программы Рос-сийской Федерации “Экономическое развитие и инновационная экономи-ка”» [11]. Выделим следующие положения, относящиеся к особенностям предпринимательской деятельности, ориентированной на инновации (в раз-витие Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Рос-сийской Федерации на период до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 г. № 1662-р [4]). Согласно данному акту основными приоритетами государственной полити-ки в сфере экономики и экономического развития являются:

– обеспечение и поддержание конкурентных возможностей Россий-ской Федерации;

– расширение глобальных конкурентных преимуществ в традицион-ных отраслях экономики;

– превращение инноваций в ведущий фактор экономического роста во всех секторах экономики;

– модернизация традиционных секторов экономики (нефтегазового, сырьевого, аграрного и транспортного), обеспечение структурной дивер-сификации;


– создание условий для свободы предпринимательства и конкурен-ции, развитие механизмов саморегулирования предпринимательского со-общества;

– совместная с бизнесом работа по повышению общественного ста-туса и значимости предпринимательства и собственности;

– поддержка инициатив бизнеса по участию в развитии социальной сферы и человеческого капитала и др.

Комплекс международных документов и нормативных правовых ак-тов определяет установление особых требований к субъектам предприни-мательской деятельности в сфере инноваций и условий ведения бизнеса, что относится как к сфере публично-правового, так и частноправового ре-гулирования.

Самостоятельное и наиболее яркое выражение правовая политика российского государства в сфере развития национальной инновационной системы нашла в экспериментальном проекте инновационного центра «Сколково». Инноград был задуман как аналог Кремниевой долины, где исследовательские и технологические компании могли бы строить свой бизнес. Цель проекта Сколково состоит в формировании благоприятных условий для инновационного процесса. Постановление Правительства РФ от 15.04.2014 № 316 прописывает, что «сформированная инновационная экосистема будет способствовать созданию интеллектуальной собственно-сти и коммерциализации результатов исследовательской деятельности».

Совместно с участниками образовательных проектов ученые, конст-рукторы, инженеры и бизнесмены работают над созданием конкуренто-способных наукоемких разработок мирового уровня. Реализация проекта Сколково возлагается на управляющую компанию – Фонд «Сколково» (некоммерческая организация «Фонд развития Центра разработки и ком-мерциализации новых технологий»). Непосредственную реализацию на-правлений Сколково осуществляют участники проекта. Деятельность Сколково регулируется специальным законом – Федеральным законом от 28 сентября 2010 года № 244-ФЗ «Об инновационном центре “Сколково”» [9] (далее – ФЗ «О Сколково»). Данным законом устанавливается специ-фический правовой режим, а также его резидентам предоставляются осо-бые экономические условия.

Особенности гражданско-правового регулирования осуществления предпринимательской деятельности в сфере инноваций на примере Скол-ково выражаются в следующем.

Особенности установления порядка ведения предпринимательской деятельности. Предпринимательская деятельность на территории Скол-ково осуществляется в соответствии с действующим гражданским и иным законодательством, а также правилам проекта, которые разрабатываются управляющей компанией. Таким образом, в отношении резидентов Скол-ково имеет место двойственность в правовом регулировании имуществен-ных и иных отношений, в том числе в определении содержания сделок, а также в их сопровождении. Основное значение для ведения исследова-тельской деятельности и коммерциализации ее результатов имеют Прави-ла осуществления исследовательской деятельности участниками проекта создания и обеспечения функционирования инновационного центра «Сколково» от 11 декабря 2013 года (далее – Правила ИД) [13]. Далее пра-


вилам проекта и проблематике правовой природы актов управляющей компании будет уделено отдельное внимание.

Особенности субъектного состава – адресатов специальных право-вых норм, применяемых в предпринимательской деятельности. Согласно ст. 2 ФЗ «О Сколково», лица, участвующие в реализации проекта, – это физические и юридические лица, осуществляющие деятельность по реали-зации проекта на основании сделок, заключенных с управляющей компа-нией, дочерним обществом управляющей компании, участником проекта. В качестве таковых могут выступать:

– управляющая компания (Фонд «Сколково»); – дочернее общество управляющей компании; – участник проекта; – партнер управляющей компании; – иное юридическое лицо или индивидуальный предприниматель,

за исключением органа государственной власти, органа местного само-управления, а также физическое лицо, осуществляющее трудовую дея-тельность на территории Сколково.

Участники проекта могут заниматься исключительно исследователь-ской деятельностью, которая включает в себя коммерциализацию резуль-татов исследований и разработок. Исследовательская деятельность должна вестись в рамках одного из следующих направлений (ч. 8 ст. 10 ФЗ «О Сколково»):

1) энергоэффективность и энергосбережение, в том числе разработка инновационных энергетических технологий;

2) ядерные технологии; 3) космические технологии, прежде всего в области телекоммуника-

ций и навигационных систем (в том числе создание соответствующей на-земной инфраструктуры);

4) медицинские технологии в области разработки оборудования, ле-карственных средств;

5) стратегические компьютерные технологии и программное обеспечение; 6) биотехнологии в сельском хозяйстве и промышленности. Участниками проекта должны реализовываться: инновационный про-

ект (для стартапов), прикладные исследования (для Центра прикладных исследований), направления исследовательской деятельности (для иссле-довательского центра партнера) (ч. 1 ст. 2 Правил ИД).

Статус участника проекта «Сколково» позволяет рассчитывать на со-действие в коммерциализации проектов со стороны Фонда «Сколково», доступ к исследовательской инфраструктуре в рамках создающейся инно-вационной экосистемы, а также на экономические льготы. Фонд самостоя-тельно либо с привлечением своих дочерних обществ осуществляет кон-троль за соблюдением участниками требований Правил ИД, иных правил проекта и ФЗ «О Сколково» путем проведения проверок (камеральных и выездных).

Наличие требований к участникам проекта в отношении граждан-ской правоспособности, учредительных документов и обособленных под-разделений. Правила ИД устанавливают требования к учредительным до-кументам участника проекта. Учредительные документы должны преду-сматривать осуществление исключительно исследовательской деятельно-сти и не допускать указание на иные виды деятельности (п. 4 ч. 1 ст. 3


Правил ИД). Нарушение данного требования влечет досрочное исключе-ние юридического лица из реестра участников проекта. Таким образом, Правила ИД устанавливают специальную правоспособность участника проекта.

Участники обязаны размещать на территории инновационного центра «Сколково» свои постоянно действующие исполнительные органы юридического лица, а также иные органы или лица, имеющие право дей-ствовать от имени юридического лица без доверенности (п. 3 ч. 1 ст. 3 Правил ИД).

Правила ИД закрепляют запрет участникам на создание, открытие, наличие обособленных подразделений (в том числе филиалов и предста-вительств) за пределами территории инновационного центра «Сколково» (с 1 января 2019 года) (ч. 2 ст. 3 Правил ИД).

Правила ИД закрепляют и особые основания гражданско-правового ха-рактера досрочного исключения юридического лица из реестра участников:

– нарушение вышеуказанных требований проекта в отношении граж-данской правоспособности, учредительных документов и обособленных подразделений;

– «для исследовательского корпоративного центра – выплата иссле-довательским корпоративным центром (акционерным обществом) диви-дендов из прибыли; распределение исследовательским корпоративным центром (обществом с ограниченной ответственностью) прибыли общест-ва между участниками общества» (п. 7 ч. 2 ст. 7 Правил ИД);

– нарушение участником исключительного права на результаты ин-теллектуальной деятельности или средства индивидуализации третьих лиц (п. 3 ч. 3 ст. 7 Правил ИД).

Правовой режим объектов коммерциализации и формы коммерциали-зации результатов исследовательской деятельности. Базовыми понятия-ми во взаимодействии бизнеса и исследователей выступают понятия «объ-екты коммерциализации» и «коммерциализация». Содержание данных по-нятий раскрывается в Правилах ИД.

Согласно п. 2 Правил ИД объекты коммерциализации определяются Правилами ИД как вовлекаемые участником в экономический оборот объ-екты гражданских прав, которые удовлетворяют одновременно совокуп-ности условий, разделяемых Правилами ИД на две группы:

1) объекты гражданских прав являются собственно непосредственным результатом исследований и разработок участника либо характеризуются существенной степенью локализации в себе непосредственных результа-тов исследований и разработок участника (методика подтверждения существенной степени указанной локализации определяется Фондом «Сколково»);

2) объекты гражданских прав созданы участником в период наличия у него статуса участника либо до начала указанного периода при условии их непосредственной связи с исследовательским проектом.

Согласно п. 2 Правил ИД коммерциализация – это «деятельность по вовлечению объектов коммерциализации в экономический оборот в соот-ветствии со ст. 2 настоящих Правил». Статья 2 Правил ИД устанавливает обязанность участников по ведению исследовательской деятельности. Здесь же устанавливаются следующие формы коммерциализации:


– возмездное распоряжение правом на результаты интеллектуальной деятельности, являющиеся объектами коммерциализации;

– выполнение научно-исследовательских и (или) опытно-конструк-торских работ, иных работ, оказания услуг, являющихся объектами ком-мерциализации;

– производство, в том числе серийное, товаров, являющихся объек-тами коммерциализации, и возмездного распоряжения ими;

– создание (участие в создании) юридического лица, вступление в со-став участников (акционеров, товарищей) другого юридического лица при условии внесения в его уставный (складочный) капитал (имущество) (как с другим имуществом, так и без него) объектов коммерциализации с по-следующим участием в распределении прибыли (дивидендов) от деятель-ности указанного юридического лица в случае принятия решения о ее рас-пределении;

– вовлечение объектов коммерциализации в экономический оборот иными способами, не противоречащими законодательству Российской Федерации.

В Правилах ИД также уделяется внимание иным видам деятельности, необходимым для осуществления исследований, разработок и коммерциа-лизации, под которыми понимаются «такие виды деятельности, без кото-рых осуществление исследований, разработок и коммерциализация невоз-можно или существенно затруднено». Устанавливаются гражданско-правовые формы осуществления данной деятельности и требования к ним:

1) передача вещей в собственность иных лиц, отчуждение прав на ре-зультаты интеллектуальной деятельности, иных видов имущества, приоб-ретенных ранее участниками. Дополнительное требование, применяемое в случаях, если с момента приобретения до момента отчуждения прошло менее 3 лет: цена отчуждения не превышает цены приобретения, рассчи-танной на момент отчуждения с учетом показателя роста потребительских цен на основе индекса потребительских цен к концу предшествующего дате отчуждения месяца, публикуемого Федеральной службой государст-венной статистики;

2) предоставление денежных средств на условиях договора займа – предоставление займов (не из средств гранта фонда) юридическим лицам, входящим с участником в одну группу лиц (ст. 9 Федерального закона от 26 июля 2006 года № 135-ФЗ «О защите конкуренции» [6]). Дополни-тельное требование: размер процентов по договорам займа не должен пре-вышать ключевую ставку Банка России на дату заключения договора займа;

3) возмездное и безвозмездное пользование – предоставление иссле-довательского оборудования, лабораторных помещений другим участни-кам, в том числе в качестве центра коллективного пользования.

Договорное сопровождение деятельности по реализации проекта «Сколково». Согласно ст. 7 ФЗ «О Сколково», сделки в целях реализации исследовательских разработок в своих условиях должны содержать «пра-вила проекта». Согласно ст. 2 ФЗ «О Сколково», «правила проекта – сово-купность прав и обязанностей лиц, участвующих в реализации проекта, которые утверждаются управляющей компанией в соответствии с настоя-щим федеральным законом в целях создания механизмов взаимодействия лиц, участвующих в реализации проекта, и соответственно наличие и ис-


полнение которых являются обязательными условиями осуществления деятельности указанными лицами». Положения ч. 3 ст. 7 ФЗ «О Сколково» свидетельствуют о том, что правила проекта являются существенными условиями сделки. Вместе с тем под самими «правилами проекта» высту-пает совокупность правил, приказов, положений и иных актов Фонда «Сколково», посвященных различным вопросам в рамках обеспечения функционирования инфраструктуры территории Центра и жизнедеятель-ности на его территории (ст. 5 ФЗ «О Сколково»).

Исходя из анализа назначения и содержания данных документов можно сделать вывод о том, что основным документом, определяющим условия сделок являются Правила ИД. Среди прочего здесь установлены:

– требования к условиям договоров; – особенности договорного сопровождения; – требования к размещению информации об инновационном центре

«Сколково» на товарах и сайтах; – требования к информации о себе и своей деятельности в специали-

зированных разделах на сайте фонда; – требования к использованию адреса электронной почты, предос-

тавленной фондом; – права участников на результаты интеллектуальной деятельности и др. Контроль за соблюдением правил проекта осуществляется управляю-

щей компанией» (ч. 4 ст. 7 ФЗ «О Сколково»). Финансировании проектов. Финансирование проектов осуществляет-

ся государством и бизнесом в формате государственно-частного партнер-ства. Использование бюджетных средств предполагает и наличие соответ-ствующего бюджетного надзора со стороны Счетной палаты. В проект «Сколково» вкладываются не только бюджетные средства и внебюджет-ные доходы Фонда «Сколково», но и частные инвестиции.

Система экономических и иных льгот, особенности налогового и та-моженного администрирования. Законом определяются особенности уче-та в налоговых органах организаций, получивших статус участников про-екта по осуществлению исследований, разработок и коммерциализации их результатов [12]. Устанавливаются особенности компетенции таможенных органов [10]. Закрепляются упрощенные способы ведения бухгалтерского учета, включая упрощенную бухгалтерскую (финансовую) отчетность [9]. Предусматривается предоставление субсидий на возмещение затрат по уплате таможенных платежей [1]. Комплекс нормативных правовых актов закрепляет налоговые и таможенные льготы, упрощения для участников проекта. И хотя это сфера публично-правового регулирования, совокуп-ность указанных мер создает благоприятный климат для ведения предпри-нимательской деятельности в сфере инноваций.

ФЗ «О Сколково» предоставляет управляющей компании право ока-зывать услуги таможенного представителя в отношении товаров (за ис-ключением подакцизных товаров), ввозимых для целей их использования при строительстве, оборудовании и техническом оснащении объектов не-движимости на территории Центра или необходимых для осуществления исследовательской деятельности участниками проекта (ч. 1 ст. 11 ФЗ «О Сколково»). В случае оказания данных услуг уплата таможенных пла-тежей осуществляется управляющей компанией от имени и по поручениям


юридических лиц, индивидуальных предпринимателей, являющихся ли-цами, участвующими в реализации проекта (ч. 2 ст. 11 ФЗ «О Сколково»).

Особенности действия антимонопольной политики. Как следствие особого правового положения управляющей компании выступают особен-ности разрешения вопросов в сфере применения антимонопольного зако-нодательства. Данные особенности связаны с широким набором полномо-чий управляющей компании. К сожалению, вопрос о практике применения антимонопольного законодательства на территории Сколково еще не под-вергался теоретическому и практическому осмыслению.

Особенности размещения и распространения рекламы на террито-рии Центра (ст. 12 ФЗ «О Сколково»). Распространение наружной рекла-мы на территории Центра допускается в порядке, установленном законо-дательством Российской Федерации о рекламе, но исключительно при на-личии согласования в письменной форме с управляющей компанией.

Экстерриториальный принцип Сколково. На участие в проекте Скол-ково могут претендовать представители из различных регионов Россий-ской Федерации. Концентрация исследователей и бизнеса в масштабах одной территории обеспечит создание благоприятной атмосферы для ин-новационного развития российской экономики.

Правовая природа и содержание актов управляющей компании. Ана-лиз особенностей правового обеспечения осуществления предпринима-тельской деятельности на территории Сколково свидетельствует о том, что особая правовая политика российского государстве в сфере инноваци-онного развития экономики не предполагает пересмотра гражданского за-конодательства. Вместе с тем установленные приоритеты и направления инновационного развития российской экономики, специфичная организа-ция управления Инноградом, особый порядок финансирования проектов участников, – в совокупности влияют на выбор форм реализации граж-данских прав и обязанностей субъектов предпринимательской деятельно-сти. И особая роль в установлении требований к ведению предпринима-тельской деятельности отводится управляющей компании, которая в своих «локальных» актах устанавливает дополнения, а порой и изъятия из поло-жений гражданского законодательства. Речь идет о правилах проекта, ко-торые разрабатываются управляющей компанией.

Соответственно, правовая природа и содержание актов управляющей компании требуют дополнительного научного и практического осмысле-ния. Поясним указанное следующими примерами ранее приведенных по-ложений Правил ИД.

1. Правилами ИД устанавливаются дополнительные требования к ус-ловиям договора. Так, отчуждение вещей, прав на результаты интеллекту-альной деятельности, иных видов имущества, приобретенных ранее участ-никами, в случаях, если с момента приобретения до момента отчуждения прошло менее 3 лет, цена их отчуждения не должна превышать цены при-обретения, рассчитанной на момент отчуждения с учетом показателя роста потребительских цен на основе индекса потребительских цен к концу предшествующего дате отчуждения месяца, публикуемого Федеральной службой государственной статистики (пп. г) п. 2 ч. 3 ст. 2 Правил ИД). Согласно п. 4 ст. 421 Гражданского кодекса РФ [3] «условия договора оп-ределяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание со-


ответствующего условия предписано законом или иными правовыми ак-тами». Согласно ст. 422 Гражданского кодекса РФ «договор должен соот-ветствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в мо-мент его заключения». То есть изъятия из принципа свободы договора мо-гут быть установлены только законом или иным правовым актом, а тако-выми акты управляющей компании не являются. Но какова природа актов фонда?

2. Запрет участникам на создание, открытие, наличие обособленных подразделений (в том числе филиалов и представительств) за пределами территории инновационного центра «Сколково». Анализ положений граж-данского законодательства не позволяет найти правовые основания в ог-раничении права организации на обособленное подразделение на террито-рии Российской Федерации. Вместе с тем, как видим, управляющая ком-пания находит возможным вводить такие ограничения для организаций. И правомерность подобных ограничений может быть определена также только при решении вопроса о правовой природе актов управляющей компании.

В вопросе о правовой природе актов управляющей компании обратим внимание на содержание ФЗ «О Сколково»: отсутствует закрепление пра-ва управляющей компании принимать правовые акты; отсутствует терми-нология «компетенция», «полномочия», которые заменяются законодате-лем на специфичное понятие «действия» (ст. 5 ФЗ «О Сколково»). Анало-гия с Банком России здесь не применима, поскольку в Федеральном зако-не «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» [8] прямо закреплено, что Банк России по вопросам, отнесенным к его компе-тенции, издает нормативные акты (ст. 7). Неоднозначной здесь будет и аргументация через делегированное правотворчество [см. подробнее 14, с. 32 – 37] или отношения членства.

Как ранее отмечено, в ч. 3 ст. 7 ФЗ «О Сколково» закреплено требо-вание о том, что «правила проекта становятся условиями сделок, заклю-ченных лицами, участвующими в реализации проекта, в целях обеспече-ния его реализации с момента заключения таких сделок», а сами правила проекта – это совокупность прав и обязанностей лиц, участвующих в реа-лизации проекта, которые утверждаются управляющей компанией. Но данное положение не определяет правовой природы указанных правил; не понятно их место в юридической иерархии источников права, тем более в условиях их противоречия требованиям федерального гражданского за-конодательства. Речь не идет о дискредитации правил проекта, а лишь о необходимости установления их правовой природы и соотношения с иными правовыми актами.

На основании изложенного, считаем вопрос о правовой природе актов управляющей организации нерешенным на данный момент, а соответст-венно, и нерешенным вопрос об основаниях признания предписаний управляющей организации обязательными для субъектов предпринима-тельской деятельности в определении условий договоров.

Таким образом, приоритетный ориентир российского государства на инновационное развитие экономики заложил новую для предпринима-тельства ступень развития – внедрение форм ведения бизнеса в диалоге


с наукой и государством. И для грамотного выстраивания данного сотруд-ничества необходима соответствующая согласованная система правовых и иных обязательных для участников проекта «Сколково» норм и правил.


1. Бюджетный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 31.07.1998 № 145-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание законодательства РФ. 1998. № 31. Ст. 3823.

2. Голиченко О. Г. Основные факторы развития национальной инноваци-онной системы. Уроки для России. М.: Изд-во Центрального экономико-математического ин-та РАН, 2011. 634 с.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): федер. закон от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.

4. Концепция долгосрочного социально-экономического развития Россий-ской Федерации на период до 2020 года: введ. распоряжением Правительства Рос-сийской Федерации от 17 ноября 2008 г. № 1662-р (ред. от 10.02.2017) // Собрание законодательства РФ. 2008. № 47. Ст. 5489.

5. О бухгалтерском учете: федер. закон от 06.12.2011 № 402-ФЗ (ред. от 29.07.2018) // Собрание законодательства РФ. 2011. № 50. Ст. 7344.

6. О защите конкуренции: федер. закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ (ред. от 29.07.2018) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 31 (1 ч.). Ст. 3434.

7. О науке и государственной научно-технической политике: федер. закон от 23.08.1996 № 127-ФЗ (ред. от 23.05.2016) // Собрание законодательства РФ. 1996. №35. Ст. 4137.

8. О Центральном банке Российской Федерации (Банке России): федер. за-кон от 10.07.2002 № 86-ФЗ (ред. от 29.07.2018) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 28. Ст. 2790.

9. Об инновационном центре «Сколково»: федер. закон от 28.09.2010 № 244-ФЗ (ред. от 29.12.2017) // Собрание законодательства РФ. 2010. №40. Ст. 4970.

10. Об установлении компетенции таможенных органов по совершению та-моженных операций в отношении товаров, необходимых для использования при строительстве, оборудовании и техническом оснащении объектов недвижимости на территории инновационного центра «Сколково» или необходимых для осуще-ствления исследовательской деятельности участниками проекта создания и обес-печения функционирования территориально обособленного комплекса (иннова-ционного центра «Сколково»): приказ Федеральной таможенной службы от 2 ав-густа 2013 г. № 1436 // Российская газета. № 205. 13 сентября 2013.

11. Об утверждении государственной программы Российской Федерации «Экономическое развитие и инновационная экономика»: постановление Прави-тельства РФ от 15.04.2014 № 316 (ред. от 31.03.2018) // Собрание законодательст-ва РФ. 2014. № 18 (часть II). Ст. 2162.

12. Об утверждении особенностей учета в налоговых органах организаций, получивших статус участников проекта по осуществлению исследований, разра-боток и коммерциализации их результатов в соответствии с Федеральным зако-ном «Об инновационном центре “Сколково”»: приказ Минфина РФ от 08.02.2011 № 14н // Российская газета. № 54. 16 марта 2011.

13. Правила осуществления исследовательской деятельности участниками проекта создания и обеспечения функционирования инновационного центра «Сколково» от 11 декабря 2013 года (в редакции изменений от 3 июня 2015 года,


от 20 июня 2016 года, от 27 марта 2017 года, 31 августа 2017 года) [Электронный ресурс]. URL: http://sk.ru/foundation/docs/m/documents/17706.aspx (дата обраще-ния: 08.08.2018).

14. Романовская О. В. Конституционные основы делегирования государст-венно-властных полномочий субъектам частного права (на примере управляющих компаний) // LEX RUSSICA. 2017. № 2 (123). С. 32 – 41.

15. Синергетическая парадигма: Синергетика инновационной сложности / Отв. ред. В. И. Аршинов. М.: Прогресс-Традиция, 2011. 496 с.

16. Хозяйственные системы инновационного типа: теория, методология, практика / под общ. ред. А. Н. Фоломьева. М.: Экономика, 2011. 397 с.

References

1. [Budget Code of the Russian Federation: Feder. Law of 31.07.1998 No. 145-

FZ (as amended on 08/03/2018)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legisla-tion of the Russian Federation], 1998, no. 31, article 3823 (In Russ.)

2. Golichenko O.G. Osnovnye faktory razvitiya nacional'noj innovacionnoj sis-temy. Uroki dlya Rossii [The main factors of the development of the national innovation system. Lessons for Russia], Moscow: Izdatel’stvo Central'nogo ehkonomiko-matematicheskogo in-ta RAN, 2011, 634 p. (In Russ.)

3. [The Civil Code of the Russian Federation (Part One): Feder. Law of 30.11.1994 No. 51-FZ (as amended on 08/03/2018)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 1994, no. 32, article 3301 (In Russ.)

4. [The concept of long-term socio-economic development of the Russian Federation for the period until 2020: introduced. by the order of the Government of the Russian Federation of November 17, 2008 No. 1662-r (as amended on 10.02.2017)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2008, no. 47, article 5489 (In Russ.)

5. [On accounting: feder. Law of 06.12.2011 № 402-FZ (Edited on July 29, 2013)], Sobranie zakonodatel'stva RF RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2011, no. 50, article 7344 (In Russ.)

6. [On the protection of competition: feder. Law of 26.07.2006 N 135-FZ (as amended on July 29, 2013)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2006, no. № 31 (part 1), article 3434 (In Russ.)

7. [About science and state scientific and technical policy: feder. Law of 23.08.1996 No. 127-FZ (as amended on May 23, 2016)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 1996, no. 35, article 4137 (In Russ.)

8. [8. About the Central Bank of the Russian Federation (Bank of Russia): Feder. for-con from 10.07.2002 № 86-ФЗ (as amended on July 29, 2013)], Sobranie zakonoda-tel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2002, no. 28, article 2790 (In Russ.)

9. [About the Skolkovo Innovation Center: Feder. Act of 28.09.2010 No. 244-FZ (as amended on December 29, 2017)], Sobranie zakonodatel'stva RF [Col-lection of Legislation of the Russian Federation], 2010, no. 40, article 4970 (In Russ.)

10. [On establishing the competence of customs authorities to perform customs operations in respect of goods necessary for use in the construction, equipment and technical equipment of real estate on the territory of the Skolkovo Innovation Center or the participants in the project for the creation and operation of the project a territorially isolated complex (the Skolkovo Innovation Center): the order of the Federal Customs Service No. 1436 of August 2, 2013], Rossijskaya gazeta [Russian newspaper], no. 205. 13 September 2013 (In Russ.)


11. [On the approval of the state program of the Russian Federation "Economic development and innovative economy": Resolution of the Government of the Russian Federation of April 15, 2014 No. 316 (as amended on March 31, 2013)], Sobranie za-konodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2014, no. 18 (part II), article 2162(In Russ.)

12. [On the approval of the specifics of accounting in the tax authorities of organ-izations that received the status of participants in the project for the implementation of research, development and commercialization of their results in accordance with the Federal Law "On the Innovation Center Skolkovo": Order of the Ministry of Finance of the Russian Federation No. 14n of 08.02.2011], Rossijskaya gazeta [Russian newspa-per], no. 54. 16 Mart 2011 (In Russ.)

13. http://sk.ru/foundation/docs/m/documents/17706.aspx (accessed 08 August 2018).

14. Romanovskaya O.V. [Constitutional bases of delegation of state-power au-thorities to subjects of private law (by the example of management companies)], LEX RUSSICA, 2017, no. 2 (123), pp. 32-41. (In Russ.)

15. Sinergeticheskaya paradigma: Sinergetika innovacionnoj slozhnosti [Syner-getic paradigm: Synergetics of innovative complexity], V.I. Arshinov (Ed.), Moscow: Progress-Tradiciya, 2011, 496 p. (In Russ.)

16. Hozyajstvennye sistemy innovacionnogo tipa: teoriya, metodologiya, praktika [Economic systems of innovative type: theory, methodology, practice], A.N. Folom'ev (Ed.), Moscow: Ekonomika, 2011, 397 p. (In Russ.)

FEATURES OF CIVIL REGULATION

OF ENTREPRENEURIAL ACTIVITY IN THE FIELD OF INNOVATION USING THE EXAMPLE OF SKOLKOVO

I. A. Kalinina, Candidate of Science (Law),

Associate Professor Department of Civil Law and Process, Tambov State Technical University, Tambov, Russia;

[email protected] The article considers the importance of innovative development of the Russian

economy and the content of state policy in this area. The author analyzes the features of civil regulation of entrepreneurial activity on the territory of Skolkovo through the prism of the legal regime of Skolkovo and the powers of the management company. The question of the legal nature of the acts of the management company (project rules) and the place of these acts in the system of sources of law is proposed for discussion by the scientific community.

Keywords: civil legislation; contract; innovations; legal policy; legal regime;

Skolkovo; economy.

© И. А. Калинина, 2018



ААККТТУУААЛЛЬЬННЫЫЕЕ ППРРООББЛЛЕЕММЫЫ ППРРААВВАА

УДК 378.1 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.108-116

Выявлены проблемные моменты в правовом обеспечении профессио-

нального образования и обоснована актуальность практической направленности в подготовке технических специалистов. Проана-лизированы этапы развития правового поля российского инженер-ного образования в онтогенезе, и определена системообразующая роль практического компонента в подготовке конкурентоспособ-ных кадров. Определены направления совершенствования россий-ского образовательного права на основе реализации деятельност-ного подхода и максимального учета индивидуальных особенностей личности.

Ключевые слова: история права; образовательное право; образователь-

ные технологии; качество образования.

Андрей Иванович Попов, канд. пед. наук, доцент, кафедра «Техника и технология производства нанопродуктов»,


[email protected]

РАЗВИТИЕ ПРАВОВОГО ПРОСТРАНСТВА ПРАКТИКО-ОРИЕНТИРОВАННОГО ОБУЧЕНИЯ

Необходимость обеспечения инновационных процессов в экономике

России конкурентоспособными кадрами, готовыми на высоком профес-сиональном уровне творчески участвовать в производственных процессах, предопределяет повышенное внимание к совершенствованию системы профессионального образования, и, прежде всего, инженерного [5, 6]. Образование во многом отражает сложившийся в государстве уровень общественных отношений, а его эффективность непосредственно связана с правовой культурой и духовно-нравственными принципами всех участ-ников образовательного процесса, а также с правовым обеспечением вы-полняемых ими функций. Переход к рыночной экономике в конце про-шлого века, попытки реформаторов найти и внедрить новые эффективные технологии профессионального образования без всестороннего анализа последствий управленческих решений в данной сфере и без обеспечения их качественного правового сопровождения привели к достаточно напря-женному положению в области подготовки востребованных обществом специалистов.

Анализируя состояние современного высшего образования, можно выделить следующие проблемные моменты, вызванные несовершенством правового пространства в данной сфере:

− размытость результатов обучения, определенных образовательны-ми стандартами, и, как следствие, не полное их понимание всеми участни-


ками образовательных отношений, прежде всего, абитуриентами и студен-тами; невозможность их однозначного измерения в образовательном про-цессе. Это приводит, с одной стороны, к недостаточной доле обучающих-ся, получающих образование на основе осознанного профессионального самоопределения, с другой, – не позволяет разработать эффективные ин-струментально-педагогические средства, обеспечивающие получение кон-кретных результатов в контексте развития человека и овладения им про-фессией;

− большая свобода образовательного учреждения в проектировании образовательных программ, которая, наряду с положительным моментом – возможностью учета требований региональных работодателей, приводит к ослаблению фундаментальности образования, низкой мобильности сту-дентов из-за различия в программах, а главное – нерациональной трате рабочего времени научно-педагогических работников на подготовку мето-дического сопровождения (когда работа преподавателей во многом дубли-рует сделанное в других вузах) [2]. Наибольшую проблему представляет необходимость в соответствии с федеральными законами разработать зна-чительное количество локальных нормативно-правовых актов, которые для большинства вузов могли бы быть типовыми без потери качества об-разовательного процесса;

− слабая правовая проработка вопросов включения в традиционное образование различных форм познавательной деятельности в цифровой образовательной среде, в том числе и освоение массовых открытых онлайн-курсов, востребованность индивидуализации обучения и измене-ния образовательной траектории [1];

− отсутствие правовой базы, определяющей взаимодействие образо-вательного учреждения и промышленных предприятий и ориентирован-ной на создание в процессе обучения условий для формирования практи-ческих навыков.

Сформулированные проблемные моменты современного высшего об-разования являются наиболее значимыми в контексте решения задачи обеспечения конкурентоспособными кадрами экономики России. Их раз-решение во многом связано с развитием правового пространства образо-вания. Работа в этом направлении идет, но в силу различных причин не успевает за требованиями времени и не всегда дает оптимальный резуль-тат как с позиции педагогической науки, так и с позиции образовательного права. Определенный прогресс ожидается от разработки актуализирован-ных ФГОС ВО 3++ на основе учета требований профессиональных стан-дартов и создания примерных основных профессиональных образователь-ных программ. Разработка значительного числа нормативно-правовых и методических документов не укладываются в отведенные для этого сроки, что может привести к недоработкам в данных документах, и, соответствен-но, может снизить эффективность данной педагогической инновации.

Параллельно с введением актуализированных образовательных стан-дартов должна решаться проблема создания универсальной базы норма-тивно-правовых актов, регламентирующих основные процессы при полу-чении профессионального образования и позволяющих унифицировать образовательное пространство, в том числе и в области использования электронных образовательных ресурсов и цифровых технологий.


Наибольший интерес представляет усиление практической направ-ленности в высшем образовании при сохранении его фундаментальности. Необходимо спроектировать такой образовательный процесс, который в равной мере обеспечил бы и формирование универсальных способно-стей к деятельности, интеллекта и креативности, и становление готовности к выполнению определенных трудовых функций в соответствии с запро-сами сообщества работодателей. Целесообразно максимально использо-вать ту правовую и методологическую основу, которая обеспечивала бы в российском и советском инженерном образовании высокий уровень под-готовки специалистов.

Основы российского инженерного образования были заложены мани-фестом императора Александра I от 20.11.1809 г., согласно которому были учреждены Корпус и Институт инженеров путей сообщения, при этом ак-цент делался на обеспечение фундаментальности их подготовки. Пере-ломный момент наступил в 60-е годы XIX века, когда был создан ряд учебных технических заведений, в том числе Императорское Московское техническое училище. Реализованная в нем концепция обучения инжене-ров на долгие годы определила базисные компоненты: изучение теорети-ческих дисциплин на высоком уровне, реальная практическая работа сту-дентов, постоянная связь технической школы с промышленностью [5].

Эти традиции были продолжены советской системой, которая в каче-стве одного из положений доктрины пропедевтики подготовки специали-стов выделила деятельностный подход. В Декрете о Единой трудовой школе отмечалось, что «основой школьной жизни должен служить произ-водительный труд… Он должен быть тесно, органически связан с обуче-нием, освещающие светом знания всю окружающую жизнь. Постоянно усложняясь и выходя за пределы непосредственной обстановки детской жизни, производительный труд должен знакомить детей с самыми разно-образными формами производства, вплоть до самых высших1».

Кроме ориентации на включение каждого обучающегося в деятель-ность (сначала квазипрофессиональную, а затем и профессиональную), в данном документе закрепляются и принцип обучения на высоком уровне сложности, и ориентация на становление эвристического и креативного уровня интеллектуальной активности (соответственно в терминах того времени). Участие в производительном труде позволит каждому обучаю-щемуся на этапе профессионального самоопределения сделать осознанный выбор, что в дальнейшем существенно повысит качество подготовки спе-циалистов к определенным видам деятельности.

В первом документе, регламентирующем образование в Советской России, четко указывается условие, когда практико-ориентированное обу-чение будет эффективным. «Трудовое начало станет мощным педагогиче-ским средством в том случае, если труд в школе будет творчески радост-

1 О Единой Трудовой Школе Российской Социалистической Федеративной Советской

Республики (Положение): Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Коми-тета Советов № 812. Распубликован в № 225 Известий Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 16 октября 1918 года.


ным свободным от приемов насилия над личностью учащегося и при всем этом планомерно и социально организованным»2.

Наиболее значимым является выделение творческой деятельности в процессе обучения, когда обеспечиваются, с одной стороны, все условия для развития личностных качеств обучающихся, с другой, появляется мощная внутренняя мотивация в процессе творческой деятельности в тру-довом коллективе под руководством значимых для них личностей.

С самых первых шагов становления советского образования его при-кладной характер гармонично сочетался с фундаментальностью, а само «обучение в трудовой школе носит общеобразовательный политехниче-ский характер на обеих ступенях»3. Ограниченность ресурсов профессио-нального образования, и, прежде всего, времени, предопределяет исполь-зование системного подхода. При этом указывается, что общество не тре-бует обучения всему, но требует «обучения основам современной индуст-рии вообще»4.

Важным моментом является приоритетный характер практической деятельности в образовании – и век назад, и в настоящее время. Особое внимание уделяется развитию психологических качеств, необходимых для эффективной профессиональной реализации: коммуникабельности, лидер-ства, ответственности за коллектив и принимаемые решения. Востребо-ванность данных личностных качеств делает практико-ориентированное обучение реальной системой подготовки к производственному труду. Отмечается, что в этом случае «учащиеся научатся оценивать способы планомерного расходования рудовой человеческой энергии и воспитают в себе чувство ответственности»5.

Изменения в общественном сознании и новая социально-экономи-ческая реальность, и, прежде всего, индустриализация страны были отра-жены в правовом пространстве образования. Ключевой задачей становится обеспечение действительного соединения «обучения с производительным трудом и изучение «в теории и на практике главных отраслей производст-ва»6. Принципы практико-ориентированного обучения были однозначно отражены в Постановлении Совнаркома СССР, где директивно указыва-лось, что «студенты на производственной практике выполняют весь цикл основных работ по специальности»7.

2 О Единой Трудовой Школе Российской Социалистической Федеративной Совет-

ской Республики (Положение): Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов № 812. Распубликован в № 225 Известий Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 16 октября 1918 года.

3 Там же. 4 Запись выступления В. И. Ленина на III сессии ВЦИКа 7 созыва 26–27 сентября

1920 г. по докладу Наркомпроса. 5 О Единой Трудовой Школе Российской Социалистической Федеративной Совет-

ской Республики (Положение): Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов № 812. Распубликован в № 225 Известий Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 16 октября 1918 года.

6 Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе. Приложение № 6 к п. 19 пр. ПБ № 113: постановление ЦК ВКП(б) от 25.VIII.1932 г.

7 О работе высших учебных заведений и о руководстве высшей школой: постановле-ние от 23.06.1936 г. / Совет Народных Комиссаров СССР; Центральный Комитет ВКП(б) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_4080.htm (дата обращения 06.06.2018).


Формирование правового пространства практико-ориентированного обучения проходило в Советской России на фоне не только политических и экономических преобразований в стране, но и появления новых научных теорий, причем некоторые из них носили антинаучный конъюнктурный характер. В них нашли отражение идеи о малом значении деятельности обучающегося в настоящий момент, а все результаты образования связы-вались только с другими факторами. Импульс практико-ориентированной подготовке во всей системе образования дали, в том числе, и правовые решения, ограничивающие применение некоторых научных теорий, преж-де всего педологии. Ключевой закон данной псевдонауки – «закон фатали-стической обусловленности судьбы детей биологическими и социальными факторами, влиянием наследственности и какой-то неизменной среды»8. При этом значение творческой деятельности, выполнение профессиональ-но-ориентированных видов работ сводилось к нулю. Постановление ЦК ВКП(б) определяло, что «этот глубоко реакционный “закон” находится в вопиющем противоречии с марксизмом и со всей практикой социали-стического строительства, успешно перевоспитывающего людей в духе социализма и ликвидирующего пережитки капитализма в экономике и сознании людей»9. Развивая данный тезис и опираясь на многочислен-ные педагогические исследования, можно утверждать, что именно осоз-нанная деятельность обучающегося, отражающая предметный и социаль-ный контексты будущей профессиональной деятельности, позволяет и приобрести ему профессию, и состояться как личности, обладающей нравственными ориентирами и духовной культурой.

Ориентация на практико-ориентированное обучение и деятельност-ный подход в профессиональном образовании постепенно становилась доминирующей концепцией. С учетом реалий того времени обучение бы-ло максимально приближено к деятельности хозяйствующих субъектов. С соответствии со статьей 121 Конституции СССР 1936 года «граждане СССР имеют право на образование. Это право обеспечивается организа-цией на заводах, в совхозах, машинотракторных станциях и колхозах бес-платного производственного, технического и агрономического обучения трудящихся»10. Тем самым создаются основы и для обучения без отрыва от производства (очно-заочной и заочной форм обучения), и для осознан-ного профессионального самоопределения, когда в процессе вовлечения в деятельность человек сам может проектировать свою образовательную траекторию на основе понимания как сущности деятельности, так и личной готовности выполнять определенный функционал в данной дея-тельности.

Восстановление экономики страны в послевоенные годы вновь актуа-лизировало проблему массовой подготовки технических специалистов, готовых и решать фундаментальные задачи создания новой техники и раз-

8 О педологических извращениях в системе Наркомпросов: постановление ЦК

ВКП(б) от 4 июля 1936 года. 9 Там же. 10 Конституция Союза Советских Социалистических Республик: утв. Чрезвычайным

VIII съездом Советов Союза ССР 05.12.1936 г.


работки прогрессивных технологий, и организовывать эффективный про-изводственный процесс на предприятиях, что обусловило приоритетность практико-ориентированного обучения. В 1958 г. Закон СССР в части выс-шего образования определял, «при подготовке инженеров сочетание обу-чения с трудом должно быть организовано таким образом, чтобы произ-водственный труд студента способствовал лучшему овладению их буду-щей специальностью и давал студентам возможность последовательно изучить технологический процесс производства»11.

Важным моментом была организация передачи практического опыта студентам вузов, переход от выполнения чисто учебных заданий в процес-се получения образования к практико-ориентированных задачам, опреде-ляемым реальными инженерными проблемами действующего производст-ва. Поэтому для студентов предусматривалась возможность сочетать обу-чение с практической работой в течение определенного периода на штат-ных должностях непосредственно на производстве, в лабораториях и кон-структорских бюро.

Гармоничное сочетание фундаментальности получаемого образова-ния, его нацеленности на внедрение инноваций и творческий научный по-иск, с одной стороны, и практического характера, подготовки к выполне-нию конкретных трудовых функций в условиях реального производства, с другой, обеспечивалось соответствующей кадровой политикой. Соглас-но ст. 37 Закона СССР 1958 г. было признано «считать целесообразным шире привлекать к преподавательской работе в высших учебных заведе-ниях наиболее квалифицированных инженерно-технических работников предприятий, строек, конструкторских бюро и научно-исследовательских институтов, агрономов, врачей и других практических работников, спо-собных вести преподавание с использованием передовых методов произ-водства и современных достижений науки и техники»12.

Реализация практико-ориентированного обучения сделало советскую систему подготовки инженерных кадров одной из самых эффективных в мире, что обеспечило лидирующее положение ряду наукоемких отраслей страны, прежде всего, связанных с обеспечением стратегической безопас-ности.

Данный подход к организации профессионального образования ос-тался актуальным и после перехода к рыночной системе хозяйствования. Но если его реализация в тоталитарном государстве была более четкой и определялась указаниями документов как для образовательных органи-заций, так и промышленных предприятий, то в условиях приоритетности рыночных рычагов регулирования экономики требуется разрешение ком-плекса правовых проблем. Одним из основных проблемных моментов раз-вития профессионального образования на современном этапе будет нали-чие самостоятельных хозяйствующих субъектов, которые, с одной сторо-ны, заинтересованы в квалифицированных специалистах, но в подавляю-щем большинстве не готовы вкладывать ресурсы в их подготовку (прежде всего, фундаментальную).

11 Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народно-го образования СССР: закон СССР от 24.12.1958 г.

12 Там же.


В соответствии с Законом об образовании 1992 г. содержание образо-вания является одним из факторов экономического и социального про-гресса общества и должно быть ориентировано в том числе и на «обеспе-чение самоопределения личности, создание условий для ее самореализа-ции; адекватный мировому уровень общей и профессиональной культуры общества»13.

Значимость развития практико-ориентированного образования под-тверждено и на ближайшую перспективу в Законе «Об образовании в Рос-сийской Федерации» 2012 г. В числе основных принципов государствен-ной политики выделяются: признание приоритетности образования, гума-нистический характер образования, приоритет свободного развития лич-ности, воспитание трудолюбия, патриотизма, ответственности, правовой культуры14. При этом основные профессиональные образовательные про-граммы должны предусматривать проведение практики обучающихся, на-правленной на «формирование, закрепление, развитие практических навы-ков и компетенций в процессе выполнения определенных видов работ, связанных с будущей профессиональной деятельностью»15.

Кризисные явления в экономике и усиливающееся внешнеполитиче-ское и экономическое давление актуализируют необходимость дальней-шего развития экономики страны посредством обеспечения конкурентного преимущества российских товаропроизводителей на основе знаний, тех-нологий, компетенций. Это предполагает, что на первом этапе «необходи-мо создать передовую законодательную базу, снять все барьеры для раз-работки и широкого применения робототехники, искусственного интел-лекта, беспилотного транспорта, электронной торговли, технологий обра-ботки больших данных»16. Практико-ориентированное обучение должно развиваться на базе мощных научно-образовательных центров, которые позволят посредством интеграции интеллектуального, трудового, финан-сового и производственного потенциала университетов, академических институтов и высокотехнологичных компаний совершить прорыв в про-фессиональном образовании.

На основе использования лучших педагогических исследований и практического опыта в кратчайшие сроки должна быть проведена модер-низация системы профессионального образования [4, 5], что позволит «добиться качественных изменений в подготовке студентов, прежде всего по передовым направлениям технологического развития, сформировать ступень “прикладного бакалавриата” по тем рабочим профессиям, которые фактически требуют инженерного образования, а также организовать цен-тры опережающей профессиональной переподготовки и повышения ква-лификации для уже работающих граждан»17.

13 Об образовании: закон РФ № 3266-1 от 10.07.1992. 14 Об образовании в Российской Федерации: федер. закон № 273-ФЗ от 29.12.2012 г. 15 Там же. 16 Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 01.03.2018 «Послание Пре-

зидента Федеральному Собранию» [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_291976 (дата обращения 06.06.2018).

17 Об образовании в Российской Федерации: федер. закон № 273-ФЗ от 29.12.2012 г.


Выполнение поставленных задач и повышение качества подготовки инженерных кадров для экономики России предполагает разработку и внедрение инновационных педагогических технологий в области прак-тико-ориентированного обучения, а также организацию образовательной деятельности в правовом пространстве. Данное пространство должно со-ответствовать современному состоянию общественных отношений и опи-раться на опыт юридического сопровождения, накопленный на всех этапах становления государства.

Основными задачами развития правового пространства профессио-нального образования будут:

– обеспечение возможности каждому человеку получить необходи-мое профессиональное образование в удобной для него форме, в том числе и при использовании цифровых технологий;

– создание правовых гарантий для соблюдения интересов всех уча-стников отношений в сфере образования, в том числе и на создаваемую интеллектуальную собственность;

– создание правовых, экономических и финансовых условий для развития и совершенствования системы профессионального образования Российской Федерации посредством интеграции в практическую деятель-ность производственных и научных организаций.


1. Краснянский М. Н., Попов А. И., Обухов А. Д. Математическое моде-

лирование адаптивной системы управления профессиональным образованием // Вестник ТГТУ. 2017. Т. 23, № 2. С. 196 – 208.

2. О стратегии научно-технологического развития Российской Федерации: указ Президента Российской Федерации от 01.12.2016 г. №642 [Электронный ре-сурс]. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41449 (дата обращения 10.09.2018).

3. Попов А. И. Социально-экономический эффект реинжиниринга методи-ческого сопровождения высшего образования // Экопотенциал. 2016. №2 (14). С. 155 – 160.

4. Программа «Цифровая экономика Российской Федерации»: утв. распо-ряжением Правительства РФ от 28.07.2017 г. №1632-р [Электронный ресурс]. URL: http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v7yLVuPgu4bv-R7M0.pdf (дата обращения 10.09.2018).

5. Инженерное образование: мировой опыт подготовки интеллектуальной элиты / А. И. Рудской [и др.]. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2017. 216 с.

6. Сапрыкин Д. Л. Инженерное образование в России: История, концепция, перспектива // Высшее образование в России. 2012. № 1. С. 125 – 137.

References

1. Krasnyanskij M.N., Popov A.I., Obuhov A.D. [Mathematical modeling of the adaptive control system of vocational education], Transactions of the Tambov State Technical University, 2017, vol. 23, no 2, pp. 196-208. (In Russ.)

2. http://www.kremlin.ru/acts/bank/41449 (accessed 10 September 2018). 3. Popov A.I. [Socio-economic effect of reengineering of methodological support

of higher education], Ekopotencial [Ekopotentsial], 2016, no. 2 (14), pp. 155-160. (In Russ.)


4. http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v7yLVuPgu4bv-R7M0.pdf (accessed 10 September 2018).

5. Rudskoj A.I., Borovkov A.I., Romanov P.I., Kiseleva K.N. Inzhenernoe obrazovanie: mirovoj opyt podgotovki intellektual'noj ehlity [Engineering education: the world experience of training the intellectual elite],St. Petersburg: Izdatel’stvo Politekhn. un-ta, 2017, 216 p. (In Russ.)

6. Saprykin D.L. [Engineering Education in Russia: History, Concept, Perspec-tive], Vysshee obrazovanie v Rossii [Higher Education in Russia], 2012, no. 1, pp. 125-137. (In Russ.)

DEVELOPMENT OF THE LEGAL SPACE IN PRACTICE-ORIENTED EDUCATION

A. I. Popov, Candidate of Science (Pedagogy), Associate Professor,

Department of Technology and Methods of Nanoproducts Manufacturing, Tambov State Technical University, Tambov, Russia;

[email protected] The problems in the legal provision of vocational education have been identified

and the relevance of the practical orientation in the training of technical specialists has been substantiated. The stages of development of the legal field of Russian engineering education in ontogenesis have been analyzed and the system-forming role of the practical component in the preparation of competitive personnel has been determined. The directions of improvement of the Russian educational law are determined on the basis of the realization of the activity approach and maximum consideration of the individual characteristics of an individual.

Keywords: history of law; educational law; educational technologies; quality of

education.

© А.И. Попов, 2018



УДК 343 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.117-121 Рассмотрены основные тенденции становления и развития информа-

ционного права как комплексной отрасли российского права, юриди-ческой науки, а также учебной дисциплины. Выделены десять обще-ственных отношений, которые входят в предметную область этой отрасли. Уделено внимание процессам становления новой субкультуры общества – информационной культуре и формирова-нию нового типа правосознания. Рассмотрены приоритеты препо-давания данной учебной дисциплины в высших учебных заведениях нашей страны.

Ключевые слова: информация; информационная культура; информацион-

ное право; Интернет; общество; информационные посредники; бло-гер; блогосфера; страница сайта; информационная сфера; правосоз-нание; провайдер

Илья Михайлович Рассолов, д-р юрид. наук, профессор,

кафедра «Правовая информатика», ФГБОУ ВО «Московский государственный юридический университет

им. О. Е. Кутафина (МГЮА)», Москва, Россия; [email protected]

БУДУЩЕЕ ИНФОРМАЦИОННОГО ПРАВА

Анализ показывает, что на сегодняшний день можно выделить сле-

дующие тенденции развития информационного права как отрасли права и формирующейся юридической науки. Обозначим некоторые из них.

Во-первых, за последние годы в нашей стране приняты важные про-граммные документы по информационному обществу и цифровой эконо-мике. Все они носят характер подзаконных нормативных актов. В частно-сти, речь идет о распоряжении Правительства РФ от 28 июля 2017 г. № 1632-р «Об утверждении программы “Цифровая экономика Российской Федерации”» [3], Стратегии развития информационного общества в Рос-сийской Федерации на 2017 – 2030 годы, утвержденной указом Президен-та РФ от 9 мая 2017 г. № 203 [1]; Государственной программе Российской Федерации «Информационное общество (2011 – 2020 гг.)», утвержденной постановлением Правительства РФ от 15 апреля 2014 г. № 313 [2]. Данные программные документы рассчитаны на создание экосистемы цифровой экономики и построение до 2025 года информационного общества в на-шей стране. Как отметил Президент РФ В. В. Путин в своей речи на Петербургском международном экономическом форуме, «необходимо в кратчайшие сроки кратно увеличить выпуск специалистов в сфере циф-ровой экономики» [4], а, по сути, предстоит решить более широкую зада-чу, задачу национального уровня – добиться всеобщей цифровой грамот-ности. Для этого будет необходимо серьезно усовершенствовать систему образования на всех уровнях: от школы до высших учебных заведений. И конечно, развернуть программы обучения для людей самых разных воз-растов.

В этой связи происходит последовательное расширение понятийного аппарата отрасли информационного права, причем, как в Российской Феде-


рации, так и в других странах. Наблюдается процесс обогащения и последо-вательного закрепления в нормативных правовых актах новых понятий.

Это касается таких категорий, как «цифровая экономика», «экосисте-ма цифровой экономики», «технологически независимые программное обеспечение и сервис», «информационное общество», «Интернет вещей», «информационное пространство», «общество знаний», «облачные вычис-ления», «обработка больших объемов данных», «туманные вычисления», «сети связи нового поколения», «инфраструктура электронного прави-тельства», «информационная инфраструктура Российской Федерации», «информационная безопасность Российской Федерации», «средство мас-совой информации, выполняющее функции иностранного агента».

Совсем недавно в наше законодательство были имплантированы та-кие категории как «поисковая система», «оператор поисковой системы», «блогер», «доменное имя», «инсайдер», «инсайдерская информация», «ор-ганизатор распространения информации в сети Интернет», «сетевой ад-рес», «сетевое издание», «провайдер хостинга», «единая система иденти-фикации и аутентификации», «электронный документ», «электронные де-нежные средства», «информационная продукция», «оборот информацион-ной продукции», «классификация информационной продукции», «инфор-мационная услуга», «информационная безопасность детей», «информация порнографического характера». Однако многие понятия еще пока не нахо-дят своего закрепления в современном российском законодательстве (например, это касается таких категорий, как «электронная торговля», «электронная экономическая деятельность», «спам», «киберпреступ-ность», «киберпреступление», «смарт-контракт (сетевой договор)» и т.д.).

Во-вторых, предыдущий этап развития экономики характеризовался постепенным разворотом государственной политики от развития четвер-того сектора экономики к реиндустриализации. На сегодняшний момент речь идет к подготовке к следующей трансформации, которая связана с грядущей промышленной революцией и новым экономическим укладом. Мы живем в то переходное время, которое можно условно назвать перио-дом «технологической разминки», а точнее в эпоху пятой информацион-ной революции (после технологических сдвигов в сфере письменности, книгопечатания, использования электричества, микропроцессорной рево-люции). В мире все очевиднее уменьшается спрос на нефтеводородное сырье. Из-за вводимых в отношении России санкций и ограничений очевидно, как разворачиваются к нам спиной многие страны (например, Китай постепенно переориентируется на американский газ; Индия активно закупает вооружение у других государств и др.). В этой связи на государ-ственном уровне принято решение о развороте в сторону цифровой эко-номики. Этот процесс сможет: 1) повысить конкурентоспособность стра-ны; 2) увеличить слабую производительность труда (на сегодняшний день производительность труда российского строителя меньше в 20 раз амери-канского, в 6 раз меньше европейского); 3) перевооружить нашу промыш-ленность и подготовить новые кадры. Представляется, что в ближайшие пять лет приоритетным будет именно второй, третий и четвертый сектор экономики. Особое значение отводиться именно информационному секто-ру. Можно прогнозировать повышенное внимание законодателя к сле-дующим институтам информационного права: информационной безопас-


ности; интернет-права; правового регулирования электронного докумен-тооборота; рассмотрения информационных споров и др.

В-третьих, анализ показывает, что в информационной сфере общест-ва возможна еще одна трансформация от всеобщей компьютеризации к цифровому праву (по принципу: компьютеризация – информатизация – цифровизация). Переход на цифру в ближайшие десятилетия станет ос-новным лейтмотивом новых технологических сдвигов в сфере экономики. И это в первую очередь касается правовой деятельности нотариусов, юрисконсультов, банковских юристов. Речь также идет о формировании цифрового права как подотрасли информационного. Основными сквозны-ми цифровыми технологиями в сфере цифровой экономики будут:

− большие данные; − нейротехнологии и искусственный интеллект; − системы распределенного реестра; − квантовые технологии; − новые производственные технологии; − промышленный Интернет; − компоненты робототехники и сенсорика; − технологии беспроводной связи; − технологии виртуальной и дополненной реальностей. В-четвертых, можно выделить пристальное внимание со стороны го-

сударств к информационной безопасности, противодействию информаци-онным войнам и кибернетической преступности. Тема информационной безопасности стала основной на последнем совещании совета НАТО, а также важной темой повестки Саммита глав государств и правительств Европейского Союза (28 стран). Важное значение эта тема имеет и в США, и в России.

В-пятых, находит последовательное закрепление в учебных планах вузов дисциплины «Информационное право», а также введение в обучение смежных с этой дисциплиной спецкурсов. В частности, в юридическом университете им. О. Е. Кутафина поставлен вопрос о включении в учеб-ный план таких новых дисциплин, как «Правовое регулирование элек-тронной коммерции», «Правовое обеспечение технологии блокчейна», «Правовое обеспечение систем искусственного интеллекта», «Правовые основы информационной деятельности». Открыта единственная в стране магистерская программа IT-Law. В настоящее время можно отметить по-вышенное внимание со стороны экономических и юридических вузов страны к дисциплинам, связанным с различными институтами информа-ционного права. Среди них можно назвать: «Правовое обеспечение ин-формационной безопасности», «Интернет-право», «Правовое регулирова-ние отношений в сфере электронного документооборота», «Правовые проблемы электронной торговли», «Интернет-право и интеллектуальная собственность». Что касается дисциплины «Информационное право» для юристов, то в основном данный курс относиться к вариативной части учебной программы или читается во многих вузах страны как дисциплина по выбору студентов [5].

В-шестых, еще одной важной темой является актуализация науки ин-формационного права. Среди важных тенденций развития науки можно отметить:


1) последовательное формирование предметной области информа-ционного права. Здесь можно выделить десять общественных отношений, входящих в предмет исследуемой отрасли:

– по международному информационному обмену; – реализации основных информационных прав и свобод человека

и гражданина, интересов общества и государства в информационной сфере; – в сфере организации и деятельности средств массовой информации; – интернет-отношения, а также отношения в области связи и массо-

вых коммуникаций; – в сфере электронного документооборота; – сфере электронной торговли и ведения предпринимательской дея-

тельности с использованием информационных технологий; – по обработке персональных данных; – в сфере библиотечного дела, архивного дела; – сфере обеспечения информационной безопасности России; – по рассмотрению информационных споров; 2) выделение семи институтов анализируемой отрасли (интернет-

права; правового регулирования электронного документооборота; право-вого регулирования электронной торговли; обработки персональных дан-ных; правового обеспечения информационной безопасности; рассмотре-ния информационных споров; информационных технологий в сфере ин-теллектуальных прав);

3) формирование двух подотраслей в системе отрасли информацион-ного права: медиа-права и цифрового права.

Итогом приведенного анализа может явиться анализ еще одной тен-денции, которая напрямую связана с формированием новой системы цен-ностей и интересов субъектов глобального информационного общества. На сегодняшний день можно отметить преобладание в системе ценностей именно групповых и общечеловеческих, что устойчиво ведет к появлению новой информационной субкультуры. Точкой роста подобной трансфор-мации выступят системы искусственного интеллекта и нейронные сети. Впервые в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 – 2030 гг. сформулированы национальные интересы в информационной сфере. Среди которых можно отметить :

– развитие человеческого потенциала; – обеспечение безопасности граждан и государства; – повышение роли РФ в мировом гуманитарном и культурном про-

странстве; – развитие свободного, устойчивого и безопасного взаимодействия

граждан и организаций, органов государственной власти РФ, органов ме-стного самоуправления;

– повышение эффективности государственного управления, развитие экономики и социальной сферы;

– формирование цифровой экономики.


1. О Стратегии развития информационного общества в Российской Феде-рации на 2017 – 2030 годы [Электронный ресурс]: указ Президента РФ от 09.05.2017 № 203. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_216363/ (дата обращения: 19.05.2018).


2. Об утверждении государственной программы Российской Федерации «Информационное общество» (2011 – 2020 годы) [Электронный ресурс]: поста-новление Правительства РФ от 15.04.2014 № 313 (ред. от 30.03.2018) URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_162184/ (дата обращения: 19.05.2018).

3. Об утверждении программы «Цифровая экономика Российской Федера-ции» [Электронный ресурс]: распоряжение Правительства РФ от 28.07.2017 № 1632-р. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_221756/ (дата обращения: 19.05.2018).

4. Пленарное заседание Петербургского международного экономического форума – 2017 [Электронный ресурс] / Стенографический отчет о пленарном за-седании Петербургского международного экономического форума. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/54667/(дата обращения: 20.05.2018).

5. Рассолов И. М. Информационное право: учебник для бакалавров / Отв. ред. И. М. Рассолов. М.: Проспект, 2016. 352 с.

References

1. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_216363/ (accessed 19 May 2018).



4. http://kremlin.ru/events/president/news/54667/ (accessed 19 May 2018). 5. Rassolov I.M. Informacionnoe pravo: uchebnik dlya bakalavrov [Information

Law: A Textbook for Bachelors], Moscow: Prospekt, 2016, 352 p. (In Russ.)

THE FUTURE OF INFORMATION LAW

I. M. Rassolov, Doctor of Law, Professor, Department of Legal Informatics, O. E. Kutafin Moscow State Law University,

Moscow, Russia; [email protected]

The article considers the main trends of formation and development of

information law as a complex field of Russian law, legal science and academic subject. The ten kinds of social relations included in the subject area of this field were identified. Attention was paid to the processes of formation of a new subculture of society – information culture and the formation of a new type of legal consciousness. The priorities of teaching of this academic subject in higher educational institutions our country were considered.

Keywords: Information; information culture; information law; Internet; society;

information mediators; blogger; blogs; webpage; information; legal conscience; provider.

© И. М. Рассолов, 2018



ТТРРИИББУУННАА ММООЛЛООДДООГГОО УУЧЧЕЕННООГГОО

УДК 342.84 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.122-126 Обоснована роль независимого общественного наблюдения на выборах;

рассмотрена необходимость существенного расширения возмож-ностей участия общественных объединений в наблюдении за выбо-рами. Дан анализ действующему избирательному законодательст-ву на федеральном уровне и уровне субъектов Российской Федера-ции и возможности внесения поправок в него. Рассмотрены ново-введения Центральной Избирательной комиссии Российской Феде-рации о возможности привлечения субъектов общественного кон-троля на выборах Президента Российской Федерации и дальнейших ориентирах на выборах других уровней.

Ключевые слова: наблюдение; выборы; институт независимого наблюде-

ния; независимые общественные объединения; честные выборы.

Галина Олеговна Вяткина, магистрант направления подготовки «Юриспруденция»,

ФГБОУ ВО «Брянский государственный университет им. акад. И. Г. Петровского», Брянск, Россия;

[email protected]

НЕЗАВИСИМОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ НАБЛЮДЕНИЕ КАК ЗАЛОГ ЧЕСТНЫХ ВЫБОРОВ

Какую роль играет наблюдение на выборах? Зависит ли от его эффек-

тивности оценка избирателей процесса голосования? Безусловно, наблю-дение на выборах имеет важное значение для повышения доверия людей к избирательному процессу. Оно способствует защите избирательных прав граждан, а вместе с тем прозрачности и открытости выборов. К сожале-нию, в настоящее время избирательное законодательство России весьма медленными темпами развивает систему наблюдения на выборах. Сегодня существует ряд требований к статусу организаций, обладающих правом выдвигать наблюдателей, которые существенно ограничивают возможно-сти участия граждан в контроле над выборами и оказывают влияние на качество наблюдения. Обращаясь к Федеральному закону «Об основ-ных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», видим, что осуществлять наблюдение чаще всего имеют право только представители участников выборов [5]. Во многих странах существуют непартийные общественные организации, деятельность которых связана с подготовкой наблюдателей и осуществле-нием независимого наблюдения на выборах. Есть такие организации и в России, но, к сожалению, избирательное законодательство не позволя-ют таким организациям назначать наблюдателей в избирательные комис-сии [4].


Федеральным законодательством о выборах в настоящее время не предусмотрено обязательное предоставление общественным объединени-ям, которые не являются избирательными объединениями, и, следователь-но, не заинтересованы в результатах выборов, права назначать наблюдате-лей в участковые избирательные комиссии. Однако возможность наделе-ния таких объединений указанным правом не исключается. Так, в соответ-ствии с Федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» может быть предусмотрена возможность назначения наблюдателей иными общественными объединениями, но только при проведении референдума [5]. Безусловно, именно институт независимого наблюдения должен пред-ставлять обществу независимую в первую очередь от политических инте-ресов участников избирательного процесса оценку этого процесса.

Таким образом, данный федеральный закон, оставляя вопрос наделе-ния общественных объединений правом назначения наблюдателей на вы-борах за рамками своего правового регулирования, передал его в ведение субъектов Российской Федерации, что привело к тому, что регионы нача-ли отменять институт общественных наблюдателей и в своих законах [1].

Для примера проанализируем законодательство регионов о муници-пальных выборах. Как правило, субъекты Российской Федерации исполь-зуют единые подходы к предоставлению общественным объединениям права назначения наблюдателей на всех муниципальных выборах в субъ-екте Российской Федерации. Вместе с тем встречаются и исключения. Так, в Республике Саха право назначения наблюдателей предоставлено общественным объединениям только на выборах депутатов представи-тельных органов городских округов и муниципальных районов; Липецкой области – только на выборах депутатов представительных органов муни-ципальных образований; Оренбургской области – только на выборах глав муниципальных образований [2].

Согласно статистике, очевидно, что в настоящее время право общест-венных объединений, не являющихся политическими партиями, их регио-нальными отделениями или иными структурными подразделениями, изби-рательными объединениями, выдвинувшими кандидатов, списки кандида-тов, назначать наблюдателей предусмотрено законодательством одной трети субъектов Российской Федерации на выборах глав муниципальных образований и одной трети субъектов Российской Федерации на выборах депутатов представительных органов муниципальных образований. Вместе с тем две трети субъектов Российской Федерации в настоящее время не воспользовались полномочием по наделению общественных объ-единений правом назначения наблюдателей на муниципальных выборах [2]. Таким образом, регионы все-таки в бóльшей степени следуют феде-ральному законодательству и не стараются самостоятельно расширять права общественных объединений.

Стоит заметить, что в России существует ряд общественных объеди-нений, которые носят неполитический характер, но одной из своих целей считают борьбу за честные и справедливые выборы. Наблюдатели, на-


правляемые этими организациями, оказываются зачастую более квалифи-цированными и неравнодушными, чем наблюдатели от политических пар-тий, и отчеты этих организаций более доступны широкой общественности.

Таким образом, в Российской Федерации возникает необходимость существенного расширения возможностей участия общественных объеди-нений в наблюдении за выборами. Федеральному законодателю следует вернуться к вопросу регулирования рассматриваемого права на федераль-ном уровне, включив соответствующую норму императивного характера в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и пра-ва на участие в референдуме граждан Российской Федерации».

В ответ на запрос общества, в ноябре 2017 года в Государственную Думу РФ был внесен законопроект, по которому наблюдателей смогут направлять не только кандидат и выдвинувшая его партия, но и «субъекты общественного контроля», в частности Общественная палата РФ и обще-ственные палаты субъектов РФ, которые как раз и состоят из разных пред-ставителей общественных организаций и, соответственно, являются поли-тически нейтральными [7].

21 ноября 2017 года ЦИК России и Российский фонд свободных вы-боров провели Всероссийскую конференцию «Наблюдение на выборах в Российской Федерации». На этом мероприятии Секретарь Общественной палаты Российской Федерации Валерий Александрович Фадеев и Предсе-датель ЦИК России Элла Александровна Памфилова подписали соглаше-ние о сотрудничестве. Как сказала Э. А. Памфилова: «Мы будем помогать всем, кто добросовестно и честно занимается наблюдением, будем рабо-тать с любыми заинтересованными организациями. Важно отработать весь механизм наблюдения. Это должен быть живой, естественный процесс на основе интересов наших избирателей по обеспечению их избирательных прав» [6].

На мой взгляд, такие изменения в законодательстве значительно по-высят эффективность наблюдения, от которого в большей степени зависит доверие граждан ко всему избирательному процессу в целом и их оценка выборов как честных и справедливых. Данные нововведения станут клю-чевыми в зарождении института независимого наблюдения.

Законопроект предполагает поправки только к закону «О выборах Президента Российской Федерации». В 2018 году идет бурное обсуждение вопросов о том, распространять ли нововведения на выборы других уров-ней. Безусловно, целесообразно было бы одобрить данную поправку и внести ее в Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основ-ных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации».

Таким образом, наиболее объективный и эффективный контроль мо-жет быть осуществлен только независимыми общественными объедине-ниями, которые являются политически нейтральными, заинтересованными не в победе какой-либо партии, а в том чтобы выборы прошли в соответ-ствии с законом и на них было обеспечено равенство прав всех участников избирательного процесса. Безусловно, большое значение в данном вопросе


имеет само восприятие избирателей организации наблюдения на выборах и, в конечном счете, их одобрение. Такой контроль за ходом голосования является одним из залогов обеспечения легитимных выборов, которые из-биратели будут оценивать как честные и справедливые. Как точно отмети-ла Председатель Центральной Избирательной Комиссии Белоруссии Ли-дия Михайловна Ермошина на Международной конференции «Избира-тельные процессы на пространстве СНГ»: «…честность выборов не зави-сит от документов, регламентирующих деятельность наблюдателей, она определяется, прежде всего, нормами морали» [3].


1. Аналитика. Независимое общественное наблюдение за выборами. 2007 [Электронный ресурс]. URL: http://www.civildignity.ru/ru/info-show/analitika-1/nezavisimoe_obschestvennoe_nablyudenie_za_vyiborami (дата обращения: 15.08.2018).

2. Игнатов А. В. Независимое общественное наблюдение на муниципаль-ных выборах: проблемы правового регулирования в субъектах Российской Феде-рации [Электронный ресурс] // Совершенствование законодательства в сфере за-щиты прав человека и гражданина: проблемы и перспективы: материалы Между-нар. науч.-практ. конф., Иркутск, 5 апреля 2013 г.: в 2 ч. Иркутск, , 2013, Ч. 1. С. 92 – 100. URL: http://civiluniversity.ru/file/6d/15/6d15a663-605e-42bb-a556-5488ce36537c (дата обращения: 17.08.2018).

3. Ермошина Л. Честность выборов определяется не документами, а нор-мами морали [Электронный ресурс]. URL: https://nn.by/?c=ar&i=138655&lang=ru (дата обращения: 18.08.2018).

4. Наблюдение за выборами: метод. пособие [Электронный ресурс] // Сост. Е. В. Мишанова; отв. ред. Г. В. Голосов. Изд. 2-е, исправ. и доп. СПб., 2010. 112 с. URL: http://www.vibory.ru/analyt/nabl.pdf (дата обращения: 10.08.2018).

5. Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в рефе-рендуме граждан Российской Федерации: федер. закон от 12.06.2002 № 67-ФЗ (ред. от 03.07.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2018) [Электронный ре-сурс] // КонсультантПлюс. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_37119/ (дата обращения: 10.08.2018).

6. Общественный контроль и наблюдение на предстоящих выборах стали основными вопросами конференции ЦИК России: офиц. сайт ЦИК РФ [Элек-тронный ресурс]. URL: http://www.cikrf.ru/nablyudatelyam-i-ekspertam/obuchenie-nablyudateley/arkhiv/30829/ (дата обращения: 18.08.2018).

7. Точенов А. Общественные палаты смогут направлять представителей на избирательные участки [Электронный ресурс] // Российский фонд свободных вы-боров. URL: http://www.rfsv.ru/practice/nabliudenie-mneniia-reportazhi/aleksandr-tochenov-obshchestvennye-palaty-smogut-napravliat-predstavitelei-na-izbiratelnye-uchastki (дата обращения: 17.08.2018).

References

1. http://www.civildignity.ru/ru/info-show/analitika-1/nezavisimoe_obschest-vennoe_nablyudenie_za_vyiborami (accessed 15 August 2018).


2. http://civiluniversity.ru/file/6d/15/6d15a663-605e-42bb-a556-5488ce36537c (accessed 17 August 2018).

3. https://nn.by/?c=ar&i=138655&lang=ru (accessed 17 August 2018). 4. http://www.vibory.ru/analyt/nabl.pdf (accessed 10 August 2018). 5. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_37119/ (accessed 10

August 2018). 6. http://www.cikrf.ru/nablyudatelyam-i-ekspertam/obuchenie-nablyudateley/

arkhiv/30829/ (accessed 18 August 2018). 7. http://www.rfsv.ru/practice/nabliudenie-mneniia-reportazhi/aleksandr-

tochenov-obshchestvennye-palaty-smogut-napravliat-predstavitelei-na-izbiratelnye-uchastki (accessed 17 August 2018).

INDEPENDENT PUBLIC MONITORING AS A GUARANTEE OF FAIR ELECTIONS

G. O. Vyatkina, Master’s Student in Jurisprudence,

I.G. Petrovsky Bryansk State University, Bryansk, Russia; [email protected]

The author considers the role of independent public monitoring in elections, the

need to expand the opportunities for public associations to participate in the election observation, analyzes the current electoral legislation at the Federal level and at the level of the subjects of the Russian Federation and the possibility of amending it. The paper considers the innovations of the Central Election Commission of the Russian Federation on the possibility of involving the subjects of public control in the presidential elections of the Russian Federation and further guidance in the elections of other levels.

Keywords: monitoring; elections; institution of independent monitoring;

independent public associations; fair elections.

© Г. О. Вяткина, 2018



УДК 340.131.6; 340.6; 340.622 DOI: 10.17277/pravo.2018.03.pp.127-132 Представлен анализ резонансной проблемы, связанной с доведением

до самоубийства несовершеннолетних посредством социальных се-тей. Актуальность проблемы с правовой точки зрения заключается в несовершенстве правовых механизмов ее решения, технических аспектах сбора доказательной базы. Рассмотрены правовое регулирование смежных с означенной проблемой областей и пути ее решения.

Ключевые слова: группы смерти; доведение до самоубийства несовершен-

нолетних; использование социальных сетей; причины самоубийств не-совершеннолетних; суицидальная информация.

Мария Алексеевна Ментюкова, канд. юрид. наук,

кафедра «Уголовное право и прикладная информатика в юриспруденции», ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный технический университет»,

Тамбов, Россия; [email protected]

Александр Дмитриевич Шлыков, специалист,

Завод-филиал «Тамбовский вагоноремонтный завод» АО «Вагонреммаш», Тамбов, Россия;

[email protected] ДОВЕДЕНИЕ ДО САМОУБИЙСТВА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕЙ: ПУТИ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ

Развитие современного общества во многом зависит от уровня разви-

тия информационных систем, которые активно внедряются в существую-щие структуры общества и приводят к возникновению новых социальных феноменов. Сформировавшаяся на современном этапе социокультурная реальность не только предоставляет человеку новые уникальные возмож-ности взаимодействия и развития, но и порождает новые проблемы, свя-занные с общением в социальных сетях. Доступность сети Интернет для детей и подростков приводит к массовому увлечению различными играми в социальных сетях, что требует особой защиты интересов отдельных ка-тегорий лиц, в первую очередь, несовершеннолетних, от информации, не-гативно влияющей на развитие личности.

В новостях и средствах массовой информации в 2017 году стали по-являться упоминания о страшных «играх», таких как «Синий кит», уча-стие в которых может стоить подростку жизни. Ее участники получают разные задания, последним из которых становится самоубийство. Впервые об играх ради смерти заговорили в 2015 году, когда стали появляться со-общества на эту тематику в самых популярных социальных сетях ВКон-такте, Facebook, Twitter и Instagram. Между тем, «Синий кит» – это не единственная опасность, которая подстерегает детей и подростков. Недавно появилась, еще одна игра – «Беги или умри». Ее суть заключается в том, что ребенок должен неожиданно перебежать проезжую часть прямо перед проезжающим автомобилем. Лучшим считается тот, кто коснется автомобиля. Поэтому перед государством встал актуальный вопрос о пу-тях решения данной проблемы [6].


На сегодняшний день суицид является одной из 10 наиболее частых причин смерти на Западе. Согласно статистике, каждый год до 160 тысяч человек во всем мире совершают самоубийство. Подавляющее число сре-ди них – подростки. При этом причины самоубийства у подростков могут быть совершенно разными, например, проблемные взаимоотношения в семье, наличие конфликтов с родителями. Здесь проблемным становится отсутствие поддержки и внимания со стороны родителей, которые забы-вают о духовном общении, устремляя все силы на обеспечение детей ма-териальными благами. Частой становится проблема непонимания родите-лями детских переживаний, когда подросток очень чувствительно отно-сится к некоторым событиям, а взрослые игнорируют или принижают зна-чение его переживаний: отвержение, игнорирование сверстниками, кон-фликты с ними, несчастная любовь. В подростковом возрасте она кажется вечной, романтической, возвышенной. Если подросток сталкивается с раз-очарованиями в любви, то он может почувствовать ненужность жизни; одиночество; унижение; подражание кумирам, которые также кончают жизнь самоубийством; влияние СМИ, где культ смерти превозносится. Создаются общества, сайты в Интернете, группы, которые решают вместе покончить с жизнью. Здесь принижается значение жизни и пропагандиру-ется смерть, обозначаются завышенные требования, которые выставляют-ся родителями. Если ребенок не может им соответствовать, он ощущает собственную никчемность, что может привести к мыслям о самоубийстве, проблемам с учебой. Если ребенок пользуется уважением среди подрост-ков и взрослых благодаря своим высоким отметкам, то он может не спра-виться с проблемой. Когда он перестанет их получать возникает чувство ненужности. Смерть рассматривается в качестве поступка, чтобы всем отомстить или насолить [12].

В работе А. И. Шапель «Уголовно-значимые причины самоубийств несовершеннолетних» указывается, что «в ряду причин самоубийств несо-вершеннолетних все более существенную роль играет безнаказанное раз-мещение в сетях общего доступа информации, провоцирующей ребенка или подростка на лишение себя жизни, да и не только провоцирующей, но популяризующей информации», с чем мы не можем не согласиться [11].

На сегодняшний день уже предприняты некоторые меры, которые ог-раничивают распространение запрещенной информации. Например, в Фе-деральном законе от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, инфор-мационных технологиях и о защите информации» в п. 6 ст. 10 говорится, что «Запрещается распространение информации, которая направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти и вражды, а также иной информации, за распространение кото-рой предусмотрена уголовная или административная ответственность». Поэтому доведение до самоубийства – это уголовно-наказуемое деяние, которое предусмотрено статьей 110 Уголовного кодекса Российской Фе-дерации, следовательно, распространение информации администраторами «групп смерти» является уголовно наказуемым деянием.

Данный вид деяний можно отнести к компьютерным преступлениям, так как они совершаются с помощью социальных сетей и с использовани-ем компьютерной информации. Также ФЗ «Об информации, информаци-онных технологиях и о защите информации» в п. 4 ч. 1 ст. 12 закрепляет, что государственное регулирование в сфере применения информационных


технологий предусматривает обеспечение информационной безопасности детей. Кроме того, стоит отметить, что с 25 марта 2017 года вступили в силу поправки в ФЗ № 18-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Россий-ской Федерации об административных правонарушениях», которые пре-дусматривают усиление ответственности операторов связи за нарушение блокировки информации, которая запрещена.

Осуществление работы по выявлению и блокированию запрещенного контента, который размещается в сети Интернет, возложено на Федераль-ную службу по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций [6].

Для совершенствования работы по поиску и ограничению доступа к суицидальной информации в 2016 году создана рабочая группа, которая пресекает распространение в Интернете информации о самоубийствах. В состав группы, кроме Роскомнадзора и его подведомственных предпри-ятий, входят представители Mail.ru Group, МойМир, ВКонтакте, Одно-классники. А также в 2017 году организован аналогичный мониторинг за-писей в соцсетях Facebook, Instagram и Twitter [8, 9].

Стоит также отметить органы прокуратуры, которые вносят большой вклад в решении данной проблемы. Прокуратура осуществляет монито-ринг социальных сетей и выявляет источники, которые содержат запре-щенную информацию; проводит проверки групп и аккаунтов на предмет соответствия законодательству, при выявлении нарушений таковых при-нимаются соответствующие меры реагирования. Примером может слу-жить возбуждение трех уголовных дел следственными отделами СК Рос-сии по Красноярскому краю по фактам ст. 110 УК РФ: доведение несо-вершеннолетних до покушения на самоубийство. В связи с этим прокура-тура обратилась в суд, с целью запретить «группы смерти». Прокуратурой было установлено, что в социальной сети ВКонтакте созданы открытые группы «Море китов», «Синяя птица», «Тихий Дом», которые предлагают несовершеннолетним вступить в игру, длящуюся 50 дней, имеющую не-сколько уровней, их преодоление возможно при условии успешного про-хождения подростками различных испытаний. Участник игры должен вы-полнить 50 заданий, среди которых порезы рук. При виртуальном обще-нии на несовершеннолетнего оказывается психологическое давление, для облегчения выполнения заданий его убеждают в ненужности, отсутствии любви близких, соответственно бессмысленности жизни. После этого втя-нутый в игру подросток должен совершить суицид. Также были выявлены группы, подталкивающие совершить самоубийство, пропагандирующие суицидальное настроение, в том числе среди несовершеннолетних, число подписчиков в этих группах составляет около 600 человек. Прокурор Же-лезнодорожного района города Красноярска обратился в суд с заявлением о признании информации, содержащейся в этих группах, запрещенной к распространению на территории Российской Федерации. После вынесе-ния судебного решения сайты будут включены Роскомнадзором в Единый реестр доменных имен, содержащих информацию, распространение кото-рой запрещено в России [5].

Также был предложен законопроект, который предусматривает уго-ловную ответственность за создание «групп смерти». Законопроект под-держали комиссия Правительства РФ, Министерство внутренних дел РФ, Следственный комитетом РФ, Роскомнадзор, Министерство образования


и науки РФ и Верховный Суд РФ [7]. Ужесточить наказание за соверше-ние преступлений в сфере компьютерной информации [1, 3], то есть ввести уголовную ответственность за создание, использование и распро-странение «ботнетов» – сети компьютеров, которые заражены вредонос-ной программой, позволяющей преступникам удаленно управлять компь-ютерными сетями, в том числе распространять контент суицидального ха-рактера [2].

Эффективное предупреждение подростковых суицидов невозможно без взаимодействия государства с институтами гражданского общества. Примером может служить Лига безопасного Интернета. «Это одна из са-мых крупных и наиболее авторитетных в России организаций, которая создана для противодействия распространению опасного контента в сети Интернет. Она занимается искоренением опасного контента путем само-организации профессионального сообщества, участников интернет-рынка и рядовых пользователей» [10].

Среди всех существующих прав и свобод, которые определяют пра-вовое положение гражданина в стране, выделяется одно из самых значи-мых, – это право каждого человека на жизнь. В Российской Федерации такое право установлено в ст. 20 Конституции РФ. Перед государством и ее правоохранительными органами стоит задача беспрекословной борь-бы с преступлениями, имеющими связь с причинением смерти другому человеку, в числе которых и доведение до самоубийства, так как право на жизнь закреплено и реализовано в Основном законе РФ.

Новый подход к определению явления самоубийства с точки зрения современного социологического и правового знания дает возможность для обращения к уголовно-правовой тематике на более высоком уровне и по-зволяет по-иному ставить вопросы при квалификации преступлений, свя-занных с самоубийством потерпевшего. Одну из важнейших ролей в про-тиводействие доведению до самоубийства играет уголовный закон. Госу-дарство реагирует на возможные случаи правонарушения, при помощи данного нормативно-правового акта, распространяется он только на те сферы общественных отношений, которые не могут регулироваться при помощи иных отраслей права. Поэтому уголовно-правовые средства и методы должны занимать важное место в предупреждении фактов дове-дения до самоубийства. Часто вопрос реализации конституционной нормы о высшей ценности человека и гражданина бывает непоследователен са-мим законодателем. Именно поэтому можно довольно неоднозначно ис-толковать ст. 110 Уголовного кодекса РФ. Существует ряд проблемных вопросов, которые связаны с применением данной нормы, на них стóит обратить внимание. Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод о том, что ст. 110 в части изложения диспозиции статьи, а также перечня способов совершения преступления, носит весьма недоработанный харак-тер. Чтобы данная статья смогла решать поставленные перед ней задачи, необходимо внести в нее ясность и полноту. Данная проблема тесно свя-зана с уголовным процессом, но стоит заметить, что сам уголовный про-цесс лишь испытывает на себе проблему уголовного права, поэтому необ-ходимо обратиться к первоисточнику, чтобы повысилась эффективность раскрываемости преступлений по данной статье. Поэтому требуется до-полнить диспозицию ст. 110 УК РФ в части способов совершения данного преступления, а именно считать подкуп, уговор, содействие совершению


самоубийства с помощью советов, указаний, обмана, информирования, предоставления орудий и средств совершения преступления, способами совершения преступления. Безусловно, доведение до самоубийства – тяж-кое преступление, которое наносит вред не только государству, но и са-мому обществу в целом, оскорбляет моральные и эстетические ценности каждого человека. Таким образом, выводы, содержащиеся в данной рабо-те, направлены на преодоление существующих пробелов и сложностей в уголовно-правовой оценке обстоятельств, разграничивающих уголовную ответственность за доведение до самоубийства [4].


1. Евдокимов К. Н. Вопросы уголовно-правовой квалификации неправо-мерного доступа к компьютерной информации и его отграничения от смежных составов преступлений // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Россий-ской Федерации. 2009. № 2(10) С. 42 – 46.

2. Евдокимов К. Н. К вопросу о криминализации деяний, направленных на создание, использование и распространение «ботнетов» // Библиотека уголовного права и криминологии. 2016. №3 (15). С. 61 – 67.

3. Евдокимов К. Н. К вопросу о совершенствовании уголовной ответствен-ности за создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ (ст. 273 УК РФ) // Известия Байкальского государственного университета. 2012. № 3. С. 136 – 139.

4. Евдокимов К. Н., Таскаев Н. Н. Актуальные вопросы обеспечения ин-формационной безопасности Российской Федерации: уголовно-правовые и кри-минологические аспекты // Обеспечение национальной безопасности России в современном мире: материалы Междунар. науч.-практ. конф. 2016. С. 66 – 74.

5. Красноярская прокуратура обратилась в суд, потребовав запретить «группы смерти» [Электронный ресурс]. URL: https://bogotol24.ru/the-incident/ krasnoyarskaya-prokuratura-obratilas-v-sud-potrebovav-zapretit-gruppy-smerti.html (дата обращения: 16.05.2018).

6. Лукиян К. Лавина суицидов: как понять, что ребенок – в группе риска? [Электронный ресурс]. URL: http://www.vesti.ru/doc.html?id=2868154&tid=96014 (дата обращения: 16.05.2018).

7. Петров И. Склоняются к тюрьме. Для создателей в Интернете подрост-ковых «групп смерти» введут уголовное наказание [Электронный ресурс]. URL: https://rg.ru/2017/03/07/pravitelstvo-odobrilo-ugolovnuiu-otvetstvennost-za-gruppy-smerti.html (дата обращения: 16.05.2018).

8. Полномочия Роскомнадзора [Электронный ресурс] // Роскомнадзор: офиц. сайт. URL: https://rkn.gov.ru/about/credentials (дата обращения: 16.05.2018).

9. Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров подвел итоги деятельно-сти по противодействию распространению суицидального контента в Интернете [Электронный ресурс]. URL: https://rkn.gov.ru/news/rsoc/news43575.htm (дата об-ращения: 16.05.2018).

10. Стартовала Всероссийская акция «Месяц безопасного интернета» [Электронный ресурс]. URL: http://www.ligainternet.ru/news/news-detail.php?ID= 14075 (дата обращения: 16.05.2018).

11. Шапель А. И. Уголовно-значимые причины самоубийств несовер-шеннолетних // Инновационные науки. 2016. № 6-3. С. 185 – 187.

12. Подростковый суицид [Электронный ресурс]. URL: http://psytheater.com/ podrostkovyy-suicid.html (дата обращения: 16.05.2018).

References

1. Evdokimov K.N. [Questions of criminal legal qualification of unauthorized

access to computer information and its delimitation from related criminal offenses],


Vestnik Akademii General'noj prokuratury Rossijskoj Federacii [Bulletin of the Academy of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation], 2009, no. 2(10), pp. 42-46. (In Russ.)

2. Evdokimov K.N. [On the criminalization of acts aimed at the creation, use and distribution of "botnets"], Biblioteka ugolovnogo prava i kriminologii [Library of Criminal Law and Criminology], 2016, no. 3(15), pp. 61-67. (In Russ.)

3. Evdokimov K.N. [On the issue of improving the criminal liability for the crea-tion, use and distribution of malicious programs for computers (Article 273 of the Criminal Code)], Izvestiya Bajkal'skogo gosudarstvennogo universiteta [Izvestiya Baik-al State University.], 2012, no. 3, pp. 136-139. (In Russ.)

4. Evdokimov K.N., Taskaev N.N. [Topical issues of ensuring the information security of the Russian Federation: criminal law and criminological aspects], Obespe-chenie nacional'noj bezopasnosti Rossii v sovremennom mire: materialy Mezhdunar. nauch.-prakt. konf. [Ensuring the national security of Russia in the modern world: materials of the Intern. scientific-practical. conf.], 2016, pp. 66-74. (In Russ.)

5. https://bogotol24.ru/the-incident/krasnoyarskaya-prokuratura-obratilas-v-sud-potrebovav-zapretit-gruppy-smerti.html (accessed 16 May 2018).

6. http://www.vesti.ru/doc.html?id=2868154&tid=96014 (accessed 16 May 2018).

7. https://rg.ru/2017/03/07/pravitelstvo-odobrilo-ugolovnuiu-otvetstvennost-za-gruppy-smerti.html (accessed 16 May 2018).

8. https://rkn.gov.ru/about/credentials (accessed 16 May 2018). 9. https://rkn.gov.ru/news/rsoc/news43575.htm (accessed 16 May 2018). 10.http://www.ligainternet.ru/news/news-detail.php?ID=14075 (accessed 16 May

2018). 11. Shapel' A.I. [Criminally significant causes of juvenile suicides], Innovacion-

nye nauki [Innovative sciences], 2016, no. 6-3, pp. 185-187. (In Russ.) 12. http://psytheater.com/podrostkovyy-suicid.html (accessed 16 May 2018).

INCITEMENT TO SUICIDE OF MINORS VIA SOCIAL NETWORKS:

WAYS OF SOLVING THE PROBLEM

M. A. Mentyukova, Candidate of Science (Law), Associate Professor, Department of Criminal Law and Applied Computer Science in Law,


A. D. Shlykov, Specialist, Branch of Tambov Carriage Repair Plant,

AO "Vagonremmash", Tambov, Russia; [email protected]

The article presents the analysis of the problem associated with bringing juve-

niles to suicide by means of social networks. From legal perspective, the urgency of the problem is in the imperfection of the legal mechanisms of its solution, as well as the technical aspects of gathering evidence. The authors consider the legal regulation of the adjacent areas of the prob-lem and search for the ways of its solution.

Keywords: groups of death; incitement to juvenile suicide; use of social

networks; causes of juvenile suicides; suicidal information.

© М. А. Ментюкова, 2018 © А. Д. Шлыков, 2018


Documents

pravo.tstu.rupravo.tstu.ru/pdf/2018/03/all_file.pdf2 ПРАВО: история и современность. 2018. № 3 Учредители: ФГБОУ ВО «Тамбовский