ROUTLEDGE · 2018-09-18 · УДК159.91 ББК88.37 М34 КнигаизданаприучастииМосковскойассоциации аналитическойпсихологии

ROUTLEDGE

Москва

УДК 159.91ББК 88.37

М34

Книга издана при участии Московской ассоциациианалитической психологии (МААП).

Перевод с английского Лидии Чигарьковой.

Под общей редакцией Л.А. Хегая.

All Rights Reserved

Authorised translation from the English language edition publishedby Routledge, a member of the Taylor & Francis Group.

Alchemy and Psychotherapy: Post-Jungian Perspectivesby Dale Mathers (Editor).

Матерс, Д.М34 Алхимия и психотерапия. Постъюнгианский подход.–– М.:

«Добросвет», ИД «Городец», 2016. –– 424 с., ил.

978-5-906815-05-7 («Добросвет»)978-5-7913-0119-2 (ИД «Городец»)

Уникальный сборник статей современных английских аналитиче-ских психологов посвящён связи психотерапии и алхимии. Психологияалхимии была главным направлением изысканий К. Г.Юнга в позднемпериоде творчества. Юнг вдохнул вторую жизнь в тему алхимии, пред-ложив взглянуть на неё психологически. Его нынешние последователипродолжают исследовать алхимический символизм и находят его оченьполезным не только для расширения нашего понимания мира и человека,но и для клинической практики.

Книга будет полезна специалистам в области психоанализа, кон-сультирования и психиатрии, а также всем тем, кто интересуется духов-ным развитием и актуальными научными задачами психологии.

ББК 88.37

ISBN 978-5-906815-05-7ISBN 978-5-7913-0119-2

© Taylor & Francis, 2014© «Добросвет», 2016

Оглавление

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4Об авторах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6Предисловие (Джон Биби) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10Предисловие (Сьюзан Роуланд) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15Благодарности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20Введение (Дейл Матерс) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21

Часть I. Алхимия и значение 39Глава 1. Камень, отвергнутый строителями (Рабби ДавидЛ. Фримен) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42

Глава 2. Mysterium coniunctionis.Материя жизни (Катрин Бижо) 59Глава 3. Rosarium philosophorum (Дейл Матерс) . . . . . . . . . . . . . 84

Часть II. Символический подход 111Глава 4. Королева и её слуга (Карола Матерс) . . . . . . . . . . . . . . . . 114Глава 5. В тот момент в розовом саду (Антониа Болл) . . . . . . . . . . 138Глава 6. Точка во времени. Гороскоп как живая мандала (КаринСирретт) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 164

Глава 7. Обучение движению: воображение и живое тело (РичардУэйнрайт) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 190

Часть III. Дух и природный мир 217Глава 8. Природа выгорания и выгорание природы. Лень и гаичка

(Готфрид Хойер) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 220Глава 9. Воплощённое бытие как алхимия. Пост-постмодернист-ский подход (Биргит Хойер) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 249

Глава 10. Aurum vulgi. Алхимия в анализе. Критика имитирован-ного феномена (Майкл Вэн) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 274

Часть IV. Клиническое применение 295Глава 11. Искупление (Рут Уильямс) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 298Глава 12. Серные пары поднимаются из почерневшего тела (Мэ-риэнн Бароун-Чапман) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 323

Глава 13. Маскулинность и claustrum как теневой сосуд (ФилГосс) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 349

Глава 14. Анорексия и алхимия (Джон Колверсон) . . . . . . . . . . . . . 374Глава 15. Индивидуационный квест Юнга (Натан Филд) . . . . . . . . 400

Предисловие

Алхимические символы до сих пор живы в современной культуре,о чём свидетельствует, например, нынешняя популярность книг и филь-мов о Гарри Поттере. Карл Юнг, основатель аналитической психологии,был увлечён алхимией. Она вдохновляла его, когда он писал «Крас-ную книгу» –– дневник своего путешествия, имевшего целью внутреннеепознание. Он посвятил алхимии бо́льшую часть своей жизни, исполь-зуя алхимические символы в качестве метафоры для бессознательныхпроцессов. В своей работе «Алхимия и психотерапия» Юнг исследуетпроблему применения алхимии в кабинете психотерапевта и возмож-ность её приложения к социальным и политическим проблемам. В этойкниге приводятся аргументы против господствующего дискурса в со-временной психотерапии –– научного материализма –– в пользу обнару-жения духовного смысла.

В данной книге четыре части.В части «Алхимия и значение» рассматривается история алхимии,

в частности, символ конъюнкции, священного брака, как метафора те-рапевтических отношений.

Часть «Символический подход» посвящена исследованию работысо снами, сказками, астрологией и телом, паоскольку все они имеютсобственный символический язык.

В части «Дух и природный мир» обсуждается феномен «выгорания»психотерапевтов и наши экологические ресурсы–– мистические аспектыквантовой физики и философские основания образования символов.

Часть «Клиническое применение» раскрывает возможности алхи-мии в работе с жертвами насилия, с теми, кто борется за сохранениесвоей гендерной идентичности в интересах «социального исцеления»,а также при терапии анорексии, применяя при этом идею coniunctio.

Книга «Алхимия и психотерапия» содержит множество иллюстра-ций в виде клинических примеров, алхимических рисунков и стихов.Это позволяет подчеркнуть, что алхимия является как искусством, таки наукой. Работы клиницистов, представляющих разные школы ана-литической психологии в Великобритании, собранные в этой книге,демонстрируют, как психоаналитический кабинет становится алхими-ческой лабораторией, а исследования–– творческим занятием.

Книга «Алхимия и психотерапия» будет ценным источником дляспециалистов-практиков, студентов всех уровней обучения психотера-пии, аналитической психологии, психоанализа и арт-терапии, а такжелюдей, чья творческая деятельность связана с кино, литературой и те-атральным искусством, и тех, кто движим идеями Юнга.

4

Мы посвящаем эту книгу нашим друзьям и коллегам, а такженашим лучшим учителям –– нашим клиентам.

Об авторах

Мэриэнн Бароун-Чапман (Maryann Barone-Chapman) ––член Ассоциации юнгианских аналитиков (AJA). Мэриэнн ис-следует бессознательные процессы при материнстве в позднемвозрасте. Она ведёт частную практику в Лондоне.

Антониа Болл (Antonia Boll) –– магистр (Кембридж), членАссоциации юнгианских аналитиков (AJA), в прошлом предсе-датель Ассоциации. Антониа участвует в тренинговой программеАссоциации и до недавнего времени была тренером и суперви-зором Re.Vision (Лондон) и Института психосинтеза (Гётеборг,Швеция). Она участвует в юнгианских семинарах и проводитворкшопы для выпускников в Швеции. Антониа –– приглашённыйсупервизор Группы развития IAAP в Киеве (Украина). Она ведётчастную практику в Лондоне.

Катрин Бижо (Catherine Bygott) является руководящим чле-ном AJA и старшим членом Независимой группы аналитическихпсихологов (IGAP), принимает участие в совете и программе обу-чения. Она читает лекции, а также проводит семинары и воркшо-пы по «Красной книге», структуре и динамике психики, ампли-фикации с использованием образов алхимии, сказок и активноговоображения. Катрин ведёт частную практику в Сомерсете, Ве-ликобритания.

Адель Давид (Adele Davide) –– обучающий аналитик, су-первизор и преподаватель Ассоциации юнгианских аналитиков(AJA); была супервизором и преподавателем Центра психоло-гической астрологии с 1985 по 1996 г. Адель была награжденаза свой вклад в изобразительное искусство и поэзию. Она про-должает рисовать, писать стихи и публиковать статьи на темымифологии и психологии. Её стихи напечатаны в антологиях,газетах и журналах в Великобритании, США, Канаде, Швециии Японии.

Фил Госс (Phil Goss) –– доктор философии, магистр, член Ас-социации юнгианских аналитиков (AJA), лектор и куратор ма-гистерского курса по интегративной психотерапии Центрального

6

Об авторах 7

Ланкашира. Фил преподаёт и ведёт воркшопы на темы пола,контрсексуальных влияний, юнгианского подхода к трудностямобучения и образования в целом. Он ведёт частную практикув Камбрии.

Джон Колверсон (John Colverson) является профессиональ-ным членом Ассоциации групповой и индивидуальной психотера-пии (AGIP) и членом Ассоциации юнгианских аналитиков (AJA).Он работал в терапевтических сообществах, общежитиях длябездомных и больницах. Его особый интерес –– расстройства пи-щевого поведения. (Сайт: www.jungiananalysts.org.uk.)

Биргит Хойер (Birgit Heuer) –– юнгианский аналитик Британ-ского фонда психотерапии. Биргит занималась частной практикойв течение 33 лет. Она принимала участие в работе Тренинговогокомитета BAP и работала клиническим супервизором в Универ-ситете Кингстона. Биргит ведёт несколько юнгианских обучаю-щих программ на следующие темы: тело в анализе, тема проще-ния, опыт нуменозного в кабинете аналитика.

Готфрид Хойер (Gottfried M. Heuer) –– доктор философии,тренинг-аналитик и супервизор Ассоциации юнгианских анали-тиков, неорайхианский телесный психотерапевт. Хойер в течение40 лет занимался клинической практикой в Лондоне. Он яв-ляется независимым учёным и имеет более 65 опубликованныхработ о юнгианском взгляде на радикальную политику, психо-терапию тела и духовность, а также об истории аналитическихидей. Он также является художником-графиком, фотографом,скульптором, имеющим персональные выставки и участвующимв групповых выставках в Великобритании и за рубежом, а такжепечатающимся поэтом.

Карола Матерс (Carola Mathers) –– член Королевской колле-гии психиатров, супервизор Ассоциации юнгианских аналитиков(AJA). Сейчас доктор Матерс занимается частной практикой.Она проводит анализ, обучает и супервизирует в рамках обу-чающих программ по психотерапии и аналитической психологиив Англии, Польше и России. Карола также является художником(http://carolamatherspsychotherapy.com).Дейл Матерс (Dale Mathers) –– член Королевской колле-

гии психиатров, супервизор Ассоциации юнгианских аналитиков

8 Об авторах

(AJA), психиатр. Он обучает аналитической психологии в Ве-ликобритании и Европе, имеет частную практику. В русскомпереводе вышла книга Дейла Матерса «Аналитическая пси-хология о цели и смысле жизни» в издательстве «Либроком»(2012).Карин Сиретт (Karin Syrett) является тренинг-аналити-

ком и супервизором Ассоциации юнгианских аналитиков (AJA),бывшим председателем Тренингового комитета. Сфера её инте-ресов –– астрология, искусство, гадание, духовность, литератураи типология. Она много путешествует, исследуя древнюю ми-фологию и мистерии. В течение последних 30 лет у неё частнаяпрактика в Лондоне.

Рут Уильямс (Ruth Williams) –– магистр, член Ассоциацииюнгианских аналитиков, практикующий аналитический психолог,интегративный психотерапевт и супервизор из Лондона. Пред-седатель Конфедерации аналитической психологии, она такжеявляется представителем Совета анализа и психоанализа и Пси-хотерапевтическом совете, стратегическом органе психотерапиив Великобритании. (Сайт: www.ruthwilliams.org.uk.)

Ричард Уэйнрайт (Richard Wainwright) –– магистр, член Ас-социации юнгианских аналитиков (AJA) и представитель на-правления аналитической психологии в Фонде психотерапиии консультирования (FPC), руководителем которого он явля-ется. Ричард также руководит Тренинговой программой IAAPв Киеве. Сфера его интересов –– театр и исследования в областитеатрального искусства. Он ведёт частную практику в Лон-доне.

Майкл Уэн (Michael Whan) –– магистр, аналитический пси-холог, состоит в Независимой группе аналитической психологии(IGAP), Ассоциации независимых психотерапевтов и Коллегиипсихоаналитиков. Майкл ведёт частную практику в Сент-Олбан-се и Лондоне. Его работы были опубликованы в четырёх сбор-никах и ряде журналов.

Натан Филд (Nathan Field) был обучающим юнгианским ана-литиком в Британской ассоциации психотерапии и вышел на пен-сию в 2002 году после более чем 30 лет частной практики.Натан обучал, супервизировал и читал лекции. Он возглавлял

Об авторах 9

Тренинговый комитет, а позже был председателем совета приЛондонском центре психотерапии.

Раввин Давид Л. Фриман (Rabbi David L. Freeman) участво-вал в тренинговой программе Ассоциации юнгианских аналитиков(AJA), являясь её супервизором и экс-председателем. Он членНезависимой группы аналитической психологии (IGAP), бывшийпредседатель и член Гильдии пастырской психологии. В настоя-щее время у него частная практика в Лондоне.


Джон Биби

Эта книга соединяет алхимию, сложную дисциплину с древ-ними историческими корнями, с глубинной психотерапией, которойлишь век отроду. В этом книга следует за Юнгом. Его психоло-гическая интерпретация алхимических текстов уже стала канономи, не в последнюю очередь по этой причине, предметом споров.Именно Юнг был тем учёным, который привёл убедительные до-казательства того, что алхимия была предшественницей не толькохимии, но и глубинной психологии. В эпилоге своей последнейкниги на эту тему, Mysterium Coniunctionis, он пишет:

Алхимия с её богатством символов даёт нам возможностьпроникнуть в предприятие человеческого разума, которое мож-но сравнить с религиозным ритуалом, opus divinum. ...Преждевсего надо покончить с предубеждённо пренебрежительным от-ношением к алхимии с одной стороны, и к психэ, с другой.Сегодня мы можем наблюдать, насколько эффективно алхимияподготовила почву для психологии бессознательного, преждевсего оставив после себя богатство символов, иллюстративныйматериал, чрезвычайно значимый для современных толкованийв этой области, а также указав на символические обозначенияпроцедуры синтеза, которые мы вновь открываем в сновиде-ниях наших пациентов. Сегодня мы можем отметить, что всяалхимическая процедура соединения противоположностей, ко-торую я описал выше, с таким же успехом может представлятьпроцесс индивидуации отдельного индивида, хотя и с той су-щественной разницей, что ни один отдельный индивид никогдане достигнет богатства и масштаба алхимического символизма.

Поскольку клинические описания, приведённые соавтора-ми этой книги, основываются на открытиях, сделанных Юнгомв процессе его собственных наблюдений, прежде всего необхо-димо раскрыть положения Юнга в отношении алхимии, чтобыпонять, как они приложимы к психотерапии в том виде, в какомона практикуется аналитическими психологами. Авторы этой

10

Предисловие (Джон Биби) 11

книги, активно работающие в области психического здоровьяпрофессионалы, получают плату за свой труд и не рассматри-вают свою практику как служение культу. Тем не менее, онинаблюдают, что их клиенты испытывают в рамках аналити-ческого сеттинга религиозный опыт, подобный тому, что былзнаком человеку древности, участвовавшему в распространённыхв то время мистериях. То, что объединяет анализ с ритуала-ми, –– это переход из состояния бытия, которое рассматриваетсякак отданное на милость судьбе, рождённое с личными огра-ничениями, к бытию с ещё более ограничивающими рамками.Так сказано в «Эллинистических религиях» Лютера Мартина.Введение показало, как пишет один из исследователей этогозамечательного своей проясняющей силой текста, что общей,универсальной темой мистических религий является в каком-тосмысле «трансцендентный» детерминизм и столкновение с Рокомили Неизбежностью (Hoffman, 2002). Всё это мало чем отличает-ся от установки в отношении Самости аналитического пациента,нашего современника, слишком хорошо осведомлённого о на-вязчивом повторении, которое приводится в действие сочетаниемглубоко сидящих комплексов.

Не так уж много образованных людей на Западе готовы се-годня принять универсальный в период поздней античности аст-рологический взгляд на мир. Им, например, руководствовалисьволхвы, поспешившие в Вифлеем, чтобы приветствовать рож-дение Христа. Халдейские астрономы ещё задолго до этого по-казали, что пять планет и два светила (Солнце и Луна) зани-мают доступное наблюдению и измерению с Земли положениев пространстве. Во времена Христа люди были убеждены, чтоконфигурация этих небесных тел управляет не только характе-ром человека, начиная с его дня рождения по гороскопу и да-лее, но даже его существенным в данной инкарнации жизненнымопытом. Следовательно, под судьбой имеются в виду не толь-ко обстоятельства жизни человека, но также время и обстоя-тельства его смерти. К тому времени, когда алхимия как экс-периментальная, магическая и философская традиция появиласьна Западе, астрология уже по крайней мере в течение шести ве-ков удерживала главенствующую позицию как психологическая

12 Предисловие (Джон Биби)

концепция древних. Представляя для психологического обсужде-ния труд египтянина Зосимы Панополита, который иногда пре-подносится как самый ранний западный алхимический текст, Юнгназывает Зосиму «видным алхимиком и гностиком третьего сто-летия» (CW 13, par. 85). Однако к тому времени, когда техникауже получила бурное развитие, стали недоступны для пониманияне только методы алхимии, но и то, зачем она вообще нужна,без осознания того факта, что алхимия предлагала способ осво-бодиться от неизбежной иначе судьбы, предначертанной астро-логией.

Алхимия в этом смысле значительно отличалась от другихмистических религий, включая христианство, поскольку все онистремились к освобождению человека от «оков характера и судь-бы, налагаемых временем» (CW 12, par. 40). Так, время рожденияпо гороскопу создаёт узы, связывающие человека с космосом.Блеск алхимии обуславливался серьёзным отношением к такойсвязи. Она приступала к работе над духом на материальномуровне, начиная с изучения, добычи и соединения металлов. При-родные минералы, такие, как ртуть, медь, железо, олово, свинец,рассматривались, согласно господствовавшей тогда теории соот-ветствия, в качестве представителей планет –– Меркурия, Венеры,Марса, Юпитера и Сатурна. Считалось, что если можно успеш-но манипулировать их земными формами, то, по закону соот-ветствия и руководствуясь алхимической максимой «что вверху,то и внизу», можно работать и с судьбой человека. Таким об-разом, обратное –– «что внизу, то и наверху» –– по этому самомузакону будет в равной степени верно. Другими словами, если по-средством проводимых алхимиком лабораторных операций надземными металлами астрологический небесный алгоритм можетбыть трансформирован, то и характер человека, в интересах ко-торого проводится эксперимент, может существенным образомизмениться, создав для него совершенно новую судьбу.

У глубинной психологии часто те же амбиции, когда речьидёт о работе над психологическими комплексами. Даже се-годня, несмотря на то что эксперимент с символической уста-новкой, предложенной Юнгом, идёт уже десятилетия, уровень,с которого обычно стартует психотерапия, является буквальным

Предисловие (Джон Биби) 13

и материальным, когда психэ проецируется на материал, оказав-шийся под рукой. Послания, с которыми приходится иметь делотерапевту, отражают жизнь под бременем обстоятельств, каса-ющихся денег, сексуальности, родителей, отношений, болезнейи положения в обществе. Эти проблемы, настолько архетипиче-ские в том смысле, что с ними неизбежно сталкиваются все люди,живут в сердце комплексов, которые пациент приносит психоте-рапевту. Работа над ними может освободить неожиданно многоэнергии. То, что до этого попросту осуществляло контроль наджизнью человека, привносит скорее свободу выбора, чем тревож-ную реакцию. Процесс терапии со счастливым исходом обычноявляется таким же тяжёлым, своеобразным и задействующим та-инственные приборы для преобразований, как и труд в хорошейалхимической лаборатории. Мы не можем требовать от психоте-рапии соответствия требованиям, предъявляемым к науке, точнотак же как алхимия никогда не обрела статус настоящей науки,даже в период своего расцвета во времена Возрождения, до того,как научная революция воспользовалась её импульсом.

Психотерапия сегодня, подобно алхимии начала XVII века,имеет преимущество пребывания на пороге становления нау-кой. Такое положение подразумевает наличие множества практики концепций, каждая из которых имеет богатый потенциал про-движения трансформации. При сравнении с алхимией, юнгиан-ский анализ отличается от других школ главным образом призна-нием символического лейтмотива своего предприятия. Он создаётпрактиков, которые желают быть честными в осознании того, чтопережили, и не бросаются кодифицировать своё ремесло, чтобыпревратить его в науку. Я восхищаюсь отвагой соавторов этойкниги –– например, хотя бы тем, как они совместно изготавливаютсмесь материала своих сегодняшних клиентов, стремящихся рас-путать свои комплексы, чтобы высвободить энергию трансфор-мации. Цели пациентов, следующих путём индивидуации, могутоказаться такими же иллюзорными, как высвобождение чело-веческого духа посредством Философского камня. Тем не ме-нее сделанные ими в отношении алхимических энергий открытияделают возможным создание трансформирующей практики длявсех нас. Читатель этой книги, будь то психотерапевт, пациент

14 Предисловие (Джон Биби)

или дилетант и поклонник души, извлечёт пользу из того, чтоона рассказывает нам о происходящем на территории юнгиан-ства. Я особенно надеюсь, что искушённый чтением литерату-ры по психотерапии читатель сможет подняться выше самодо-вольства, которое посещает человека, осведомлённого о свежихразработках в устоявшейся дисциплине, и последует за новы-ми открытиями с чувствительностью, достаточно наивной, чтобырассмотреть, как будто впервые, чего может потребовать реаль-ное изменение души.

СсылкиHoffman Michael (2002). Review of Martin (1987). Online www.amazon.com/

Hellenistic-Religions-Introduction-Luther (consulted February 3, 2013).

Jung C.G. (1963–1968). Везде, где не указано другое, ссылки даются на то-ма и параграфы собрания сочинений. The Collected Works of C.G. Jung.20 vol.: London and Princeton, NJ: Routledge and Princeton University Press.

Luther Martin (1987). Hellenistic Religions: An Introduction. Oxford and NewYork: Oxford University Press.


Сьюзан Роуланд

Алхимия –– это неправда. Невозможно путём многочисленныхсоединений, сепараций, дистилляций и других кулинарных опера-ций преобразовать свинец в золото в примитивной лаборатории,какие были распространены в Европе в эпоху Средних вековили Возрождения. Неудивительно, что слово «алхимик» сталосинонимом слова «проходимец», как продемонстрировал в своейпьесе, написанной в 1611 году, Бен Джонс. Произведение Бе-на Джонса «Алхимик» рассказывает о практиковавшем алхимиюи герметическое искусство человеке, вымогавшем крупные сум-мы денег у доверчивых клиентов, пока сам он не потерял всё.Эта пьеса является поворотной точкой в культуре. Она поло-жила начало процессу, в результате которого алхимия уступиламесто своей наследнице –– химии. Последняя ввела строгий за-прет на мистический подход к материи, заменив его научнымэкспериментальным подходом, кульминацией которого стала Пе-риодическая таблица элементов.

Ещё в начале XX века психоаналитик К. Г.Юнг увлёкся кни-гами по алхимии эпохи Ренессанса. По крайней мере три то-ма его сочинений целиком посвящены алхимии и её символиз-му применительно к психотерапии. В XXI веке в поставленномНациональным театром спектакле по пьесе Джонсона алхимикизображался как титулованный антигерой, как псевдо-гуру с ка-лифорнийским акцентом. Не будет ли ошибкой психотерапевтаобещание сотворить золото успеха из свинцовых проблем сего-дняшнего сложного мира? Не грозит ли аналитикам опасностьугодить в историческую ловушку алхимии, предлагая готовыйпуть для не слишком добросовестных –– чеканить монету быст-рого успеха?

Нет, я вовсе не утверждаю, что Юнг или юнгианцы явля-ются лжеучителями. Я также не говорю о том, что алхимиябыла просто способом получать деньги, дурача доверчивую

15

16 Предисловие (Сьюзан Роуланд)

общественность. Наоборот, противоречащая общепринятой юн-говская оценка алхимии показательна и говорит о мужестве Юнгаи его прозорливости, когда он откапывал утерянное, в то времякак современная научная парадигма заново изобрела алхимиюв виде химии. Ибо фальшивые алхимики, как ни парадоксально,преуспели. Они действительно «получили» золото из (презрен-ной) окалины или свинца, которыми промышляли, они сделалиденьги! В то время как у настоящей алхимии была культурнаявалюта, ложные алхимики чеканили монеты. Своей способно-стью манипулировать желаниями и опасениями они указываютна нечто существенное, что не поддаётся их лжеискусству:на подлинную трансформацию. Что можно сделать с желани-ями, которые движут людьми, стоят за их здравым смыслом, илинаселяющими их сознательный ум принципами?

Итак, что же было в алхимии, что позволяло достичь такихэкономических успехов при её использовании? Очевидно, ос-новной предпосылкой был тот факт, что превращение дешёвогонеблагородного металла, свинца, в редкое и драгоценное золотоимело коммерческую привлекательность. Но, безусловно, хими-ческая невозможность такого преобразования должна была быблокировать эту практику задолго до того, как она фактиче-ски перестала существовать. Как вскоре понял Юнг, алхимияпродолжала своё существование, несмотря на явную неэффек-тивность, по двум причинам: во-первых, она возникла внутримировоззрения, кардинально отличавшегося от современного по-нимания, которое предполагает, что человек как физически, таки психически отрезан от мира; во-вторых, это был процесс ра-боты алхимика над самим собой.

Для алхимиков дух и материя не были отдельными областями;дух и материя принадлежали одному порядку и были взаимосвя-заны. Вещество служило вместилищем духа, дух имел матери-альное измерение. Следовательно, божественный дух действи-тельно был способен трансформироваться или его можно былоизвлечь из низшего, неблагородного, свинцового вещества. Бо-лее того, если дух и материя совместимы, то они оба находятсяв человеческом теле. Алхимик не только манипулировал веще-ством в стеклянных пробирках, он использовал то, что называют

Предисловие (Сьюзан Роуланд) 17

imaginatio. Оно схоже с воображением в современном смысле,но имеет существенные отличия. Где дух и материя сосуществуют,imaginatio–– это обладающая материальной способностью про-никновения духовная сила, которая должна стать частью транс-формационного процесса. Поэтому «Великий труд» в алхимиибыл духовной, интеллектуальной, творческой, научной и даже ху-дожественной многоплановой работой.

Именно символ объединял все эти виды деятельности. Зако-дированный в алхимических рукописях, визуально представлен-ный на рисунках и гравюрах символ был образом происходивше-го в теле и психике алхимика. В современном психологическомсмысле представляя собой образ самой ранней стадии познания,алхимический символ был определённо тем, что Юнг называлсимволом в отличие от знака. Согласно Юнгу, символы и зна-ки –– это типы образов. В то время как знак указывает на нечтоизвестное и полностью осознаваемое, символ указывает на неиз-вестное, ещё не известное или частично непознаваемое. Иначеговоря, символ присоединяет воплощённый имманентный опытк бессознательному, наполненному способностью к архетипиче-ской трансцендентности.

Характерные черты современного мира, в котором жили Юнг,–– разделение и специализация. Идея познаваемых об-разов, в том числе слов, –– это часть архитектуры того, чем,по нашему убеждению, являемся мы сами. В мире алхимииСредневековья и Возрождения, где божественный дух прони-кал в материю и природу, образы были изначально в большейстепени символами, чем образами. Они не просто указывалина непознаваемое коллективное бессознательное, они делалинечто большее. Алхимические символы, как заявлял Юнг, самибыли одновременно воображением и реальностью, «реальными нереальным» (CW 12, par. 400).

Обладая таким пониманием алхимии, Юнг осознал, что в еёпрактике проявлялся другой тип сознания, в большей степе-ни объединяющий материю, бессознательное, тело и дух. Ведь,в конечном счёте, алхимия была проявлением целостного ми-роздания. Для алхимиков человеческое сознание было плодомсотрудничества с божественным духом, которым пронизана вся

18 Предисловие (Сьюзан Роуланд)

природа. Конечно, как и отмечал Юнг, алхимики, жившие в эпохуВозрождения, частично приняли христианство. Это приблизилоих к научной революции и радикальному повороту в сторонухимии. Юнг обнаружил, что алхимические тексты эпохи Воз-рождения были основаны на нарративе, говорившем о спасениипленённого материей божества. Бог желал обрести свою транс-цендентность, чтобы стать таким, каким христианский мейнстримизображал его: нематериальным божественным существом, кото-рое создало отдельные от него самого материю, тело и природу.Алхимики Возрождения спешили присоединиться к доминирую-щему религиозному этосу, который готов был учредить своеготрансцендентного Бога в науке, сосредоточив внимание на ма-терии без души, преобразовав алхимию в химию!

У К. Г.Юнга было острое ощущение смены парадигм, он опо-знал, что, исключив душу из материи, химики пост-Ренессансаисключили вместе с ней также и психику. Алхимия, обнаружен-ная им в книгах эпохи Возрождения, безусловно, оказала серьёз-ное влияние на его теорию психотерапии как в концептуальном,так и в культурном отношении. Что касается концептуальногоконтекста, Юнг утверждал, что алхимия была эффективна, по-скольку представляла собой работу психики. Не осознавая то-го, алхимики в лабораториях проецировали собственную психикуна материю. Свинец был тяжестью их депрессивных душ. Погоняза золотом была желанием испытать божественное вдохновениеили, в терминах Юнга, найти доступ к основному архетипу це-лостности, Самости. Алхимия пленяла и приносила удовлетво-рение, поскольку была средством индивидуации в смысле об-ретения человеком ощущения целостности и связи с материей,духом и Космосом. Следовательно, в культурном контексте алхи-мия была юнгианской психотерапией до Юнга. Она обеспечивалаисторическое и эпистемологическое подтверждение идей Юнга.

Сама странность мира алхимиков и их символов делала ал-химию психически включённым языком. Мы убеждаемся в вы-шесказанном, когда читаем эту прекрасную книгу под редакциейДейла Матерса. В главах, написанных практикующими психо-терапевтами, алхимия мобилизует, провоцирует и даёт толчокк трансформации и исцелению. Это воплощённый, чувственный

Предисловие (Сьюзан Роуланд) 19

способ бытия, который сплавляет и приводит к диффузии, объ-единяет и фрагментирует, растворяет и коагулирует психическиесостояния как внутри одного человека, так и в пространствемежду терапевтом и пациентом. Незнакомые термины позволя-ют вылезти из болота общепринятых представлений. Что болееважно, алхимия –– это язык возможности и невозможности, гдефантазия может быть выражена и даже воплощена, оставаясьпри этом символической и метафорической. Рассматривая те-рапевтический сеанс как temenos, сосуд, предназначенный длятрансформации и перерождения, терапия может обмыть мятущу-юся душу в мудрости других веков.

Юнг не был до конца верен своему «современному» прочте-нию алхимии как проекции психического на материю. В болеепоздней работе он развил понятие синхронистичности, когда ве-щи, которые происходят в психической реальности, оказываютвлияние на материю без рациональной причины, и наоборот. Та-кие «значимые совпадения» позволяют сделать вывод, что психи-ка и материя разделены не в той мере, какая предполагается, ко-гда алхимию рассматривают только как проекцию. Говоря други-ми словами, явления переноса и контрпереноса при алхимическойконъюнкции в кабинете аналитика, возможно, не та область, гдезаканчивается алхимия. Добавление синхронистичности к этойсмеси превращает алхимию в качестве терапии в нечто иное ––не только в обучение тому, как жить в мире по-новому, но такжев обучение тому, как построить новый мир. Я рекомендую этупрекрасную книгу тем, кто хочет открыть для себя путь к бо-гатству и творческому вдохновению, которые алхимия привноситв психотерапию.

Сьюзан Роуланд,доктор философии,

институт Pacifica Graduate Institute, Калифорния, 2013

СсылкиJung C.G. (1968). Except where indicated, references are by volume and paragraph

number to The Collected Works of C.G. Jung, 20 vol. London and Princeton,NJ: Routledge and Princeton University Press

Благодарности

Адель Давид за любезное разрешение напечатать стихотво-рение «Вода и камень» и воспроизвести стихотворения «Часыдня» и «Гермес» из сборника «Песни Луны» (The Moon’s Song,London (2001) Katabasis Press). Издательству Принстонскогоуниверситета (Princeton University press) за разрешение цити-ровать собрание сочинений К. Г.Юнга и воспроизвести следую-щие иллюстрации –– «Coniunctio» и «Зелёный лев, поедающийСолнце» (CW 16 и CW 12). Германский музей фотографий(Foto Deutsche Museum) Rosekilde and Bagger Ltd., Копенга-ген, за возможность напечатать изображение плиты Rosinus adSarratantam. Artis aurif. из «Алхимии» Йоханнеса Фабрициуса(Diamond Books Ed. (1994)). Карин Сире, нарисовавшей аст-рологические карты Юнга и Фрейда. Strangeland Трейси Эмин(2005) воспроизводится с разрешения издательства Hodder andStoughton Limited. Springer Press за разрешение перепечататьчасть статьи Рут Уильям на тему искупления в «Энциклопедиипсихологии и религии» (eds D.A. Leeming, K.Madden, S.Marlan,Springer (2009)). Издательство Open Court Books за разре-шение воспроизвести схему «Calcinatio» из книги ЭдвардаЭдингера «Анатомия психики» (Edward Edinger. Anatomy ofthe Psyche (1994)). Рут Уильямс за создание гештальт-схемы.Благодарим Джерома Бернштейна за разрешение цитироватьего письма по поводу навахо. Фионе Бреннинкмайер (FionaBrenninkmeyer) за её иллюстрацию к главе «Экзорцизм» (холст,масло). Готфрида Хойера, который дал любезное разрешениенапечатать его стихи «Пресуществление» и «Алхимия». Дляобложки данной книги использована картина «Феникс» КаролыМатерс (www.alternativeartsales.com).

20

Введение

Дейл Матерс

Вы помните, что я также подчёркивала, пожалуй, самыйважный пункт –– алхимики в своих наблюдениях, переживанияхи описаниях символов не придерживались какой-либо осознан-ной религиозной или научной программы. Так что их выводы ––это спонтанные, не подвергавшиеся корректировке впечатлениябессознательного с очень малой долей сознательного вмешатель-ства, в отличие от другого символического материала, которыйвсегда претерпевал ревизию.

Мария Луиза Фон Франц(Marie Louise von Franz (1980, p. 40))

Средневековые алхимики пытались произвести золото в сво-их тиглях и терпели неудачу, пока не поместили золото в началопроцесса. Сегодня мы можем взять атом меди –– атомный но-мер 29, атом олова –– атомный номер 50 и столкнуть их с большойскоростью. У нас получится золото, атомный номер 79. Чтобыдобиться этого, необходим большой адронный коллайдер, уско-ритель заряженных частиц. В ЦЕРН близ Женевы алхимическимсосудом является туннель, начинённый оборудованием и магни-тами, длиной 27 километров и высотой 4 метра. Его стоимость3 миллиарда фунтов. Коронка из произведенного здесь золотамогла бы разорить любого шейха. Произвести в коллайдере зо-лото –– дело возможное, но вряд ли необходимое или разумное.Соответствующая технология будет основной темой нашей кни-ги. Что за дискурс нам потребуется для превращения свинцовогоопыта в творческое золото?

Наш текст –– версия «Лампы Алладина». Мы предлагаем об-мен «новых ламп на старые» вместо обмена «старых ламп на но-вые». Мы воспользуемся старым светильником, чтобы взглянутьна творческую психэ. Мы увидим, как язык и идеи предтечи нау-ки, древнего искусства алхимии, проливают свет на сегодняшние

21

22 Введение (Дейл Матерс)

попытки вырвать золото смысла из коллизий нашей избыточноускоренной жизни. Алхимия–– это поэзия науки. Я надеюсь, онасможет оказать вам помощь, и вы найдёте одновременно и золото,и Философский камень. Иначе говоря, у вас есть шанс обучитьсятому, как формировать и использовать символы новым, творче-ским и исцеляющим способом.

Алхимический язык может работать как «замедлитель ча-стиц». Символы трансформации, холдинга и контейнированиясвидетельствуют об изменениях, происходящих благодаря тру-ду и молитве (пользуясь словами алхимического девиза OrandoLaborando). Алхимия, как и анализ, зиждется на труде и молит-ве: размышлениях, совместности, «делании», «знании», а также«незнании», терпимости к естественному хаосу и неопределённо-сти, свойственным любому творческому процессу. Она включаетв себя «духовное», однако это ещё предстоит понять. Алхимиковчасто воспринимают как людей претенциозных и напыщенных,как шарлатанов и жуликов, или скромных, бедных и, по всейвероятности, немного сумасшедших.

Это резонирует с нашим собственным опытом пребыванияв качестве консультантов/терапевтов/аналитиков, носителейсходных «магических» проекций. Или мы, как алхимики, бе-рём у людей золото, только чтобы вернуть им немного обратно?Что вообще делают консультанты/терапевты/аналитики? Мы,конечно же, не в силах продвинуть изменения в ком-либо,выкрикнув волшебное слово «изменись!». Бессознательные про-цессы в долгосрочной перспективе не подчиняются рыночным«МакТерапевтам» –– дешёвым, энергичным, быстрым, как фаст-фуд с токсичными добавками. Лучший способ приблизитьсяк творческому бессознательному –– позволить ему приблизитьсяк вам, т. е. ввести себя в его дискурс. Для того чтобы осуще-ствить такой вход, вы должны разделять его язык, его поэзию,которые чужды приверженности Эго или рациональному подходу.Поэтому каждая часть начинается со стихотворения.

Поэзия сновидений –– вот тот язык, на котором мы беседу-ем сами с собой каждую ночь. Нельзя интерпретировать сон,пользуясь словарём символов, поскольку символы по опреде-лению содержат нечто непознанное, а иногда –– непознаваемое.

Введение (Дейл Матерс) 23

Алхимический язык –– диалект языка коллективного бессозна-тельного, богатый позитивными коннотациями –– «золото–– здесьвнутри!» и парадоксальными предписаниями –– «если ты не ра-ботаешь, работает оно»,–– методами, которые до сих пор в ценеу семейных терапевтов. Алхимиков можно также считать пио-нерами постмодернизма –– они были мастера использовать словатак, как обычным людям даже не пришло бы в голову, любителидеконструкции (обычных металлов, чтобы превратить их в зо-лото). Безусловно, они занимались не только деконструкцией,иногда их реторты взрывались.

Квест

Наш текст деконструирует три истории/мифа/дискурса, ис-пользующиеся в современном консультировании/терапии/анали-зе: алхимический, нейронаучный и связанный с теориями разви-тия. Дискурс есть способ написания: скажем, кулинарной книги.Есть книги Делии Смит «Готовим с мамой», Джейми Оливе-ра «Кулинария с отношением», Клемента Фрейда «Кулинарияс юмором» или Алисы Токлас «Кулинария с плюмажем». Дис-курс не есть то, «о чём мы говорим» (содержание). То, о чём мыговорим –– это нарратив. Дискурс –– то, «как мы говорим» (фор-ма), говорим, чтобы достичь результата. Дискурсы имеют полити-ческую цель, выходящую за рамки простой передачи информации.

Как мастер политических пиар-манипуляций дискурс стре-мится сформировать наше восприятие, чтобы побудить нас ду-мать определённым образом, соблюдая «дресс-код» для пси-хики. Дискурс использует «преждевременное закрытие», любитпоспешно прерывать дискуссии –– «X означает то, что я хочу, что-бы оно означало»: например, в жёлтой прессе –– «Юнг? Мистик,шлёпающий пациента!» ... «Фрейд? Кокаиновый наркоман!» Иличто-нибудь в том же роде. Дискурс может превратить золотойнарратив в свинец. Данный дискурс-анализ аналитического дис-курса, прилагая «старое к новому», рассматривает, каким обра-зом в трёх теориях психики используется язык. Мы сопоставляемсредневековый постмодернистский дискурс с двумя беззастенчи-во современными дискурсами. Предпочитаемый нами дискурс ––


постмодернистская алхимия. Он игрив, этот язык магии и поэзии.Как мы это делаем? Когда мы говорим о «золоте» или «Философ-ском камне» мы используем язык, предполагая, что речь здесьидёт отнюдь не о реальности, мы не пытаемся описать вещи «какони есть на самом деле». Это миф, полезный для понимания ми-фов, которые мы создаём в отношении себя самих. Полагают, чтоамериканский мудрец Марк Твен однажды сказал: «Верить–– этоуповать на то, про что ты точно знаешь, что это не так». Мы зна-ем, что именно этим и занимаемся, говоря о символах на языкеинтерпретаций.

Модернистские дискурсы часто принимают за факт то, чтомы называем «верой». Путаница символов с фактами, как лю-бая гносеологическая ошибка, –– это «преждевременное закры-тие», которое душит творчество. Для теорий развития и нейро-науки полезны и необходимы попытки описать «вещи, как ониесть на самом деле», но они могут дать представление о том, чтоэто такое –– быть человеком с тем же успехом, с каким чтениекулинарной книги может передать вкус настоящей еды. Слиш-ком часто эти дискурсы используются как рецепты. К приме-ру, «депрессия» –– экзистенциальная тревога и душевная боль ––нивелируется до заболевания по определению ДСМ-4, котороелечится медикаментами и десятью сеансами когнитивной бихе-виоральной терапии.

Все три дискурса, призывая нас мыслить определённымобразом, не так, как мы привыкли, –– включают динамику вла-сти. В алхимии это демонстрируется с достаточной ясностью.Адепт-мужчина занимается магией, женщина-помощница, sorormystica, трудится и пачкается. В дискурсе очевидно присутству-ет тема гендерной власти. Анализ/терапия/консультированиетакже осуществляется по иерархическому принципу. Власть ас-симетрична. Мы занимаемся магией –– они выполняют работуи пачкаются. Если бы это было не так, мы напоминали былюдей, которые пытаются научить человека готовить, не позво-ляя ему приблизиться к кастрюле. Средневековая алхимия былаиерархичной, тайной, «запятнанной чёрной грязью оккультизма».Но истинной властью был наделён не адепт (первый), не soror(вторая) или сосуд (третий), ею обладает общее, таинственное,


скрытое четвёртое –– магия «того, что происходит в реторте». Или«что происходит в интерсубъективном пространстве, где пере-секаются наши бессознательные умы»? Это волшебная странапереходных объектов, промежуточное пространство: порог, об-ласть лиминального; место, где говорят на языке символов. Мыздесь не местные. Мы можем наблюдать, как непознаваемыевещи возникают от «не-знания». «Не-знание» –– не от недостат-ка мастерства или теории, но и потому, что мы не можем знатьбессознательное... «Бессознательное это бессознательное этобессознательное», используя искажённую цитату из ГертрудыСтайн, писавшей –– «роза это роза это роза». Бессознатель-ное есть коллективное, кросс-культурный дискурс, общий длявсех нас.

В «Визионерских семинарах», прочитанных Юнгом с 1930по 1934 г., Юнг предложил образ слепого человека, которомумиллион лет. Отвечая на вопрос, почему он слеп, Герхард Ад-лер сказал: «Он слеп, потому что коллективное бессознательноене содействует сознанию. Видеть –– значит сознавать».

Юнг прокомментировал это следующим образом:

Я думаю, это –– самый краткий ответ на мой вопрос. Даннаяцифра, очевидно, представляет коллективное бессознательное,и тот факт, что бессознательное слепо, что оно не видит, –– этоопределение бессознательного. Если бы бессознательное могловидеть, его бы не было, и в нас не было бы никакой нужды.Всё было бы предсказуемо, мы бы имели предопределение с егополным отсутствием свободы, для свободной воли не было быникаких шансов (1998, p. 1021–1022).

Теории развития и нейронауки решительно современны, этодискурсы, стоящие на материалистическом основании «дела-ния». Они, похоже, принимают логику причинно-следственнойсвязи детерминизма. Однако мы не можем знать бессознатель-ного, в частности, коллективного бессознательного, не толькопотому, что мы ещё его не исследовали в достаточной степени.Данные дискурсы предлагают не золото, но утопическое буду-щее –– «в один прекрасный день мы будем знать всё о мозгеи развитии, и тогда...!!!» Эти дискурсы рискуют стать неприем-лемыми технологиями, особенно в более фундаменталистских,


редукционистских своих версиях. Они разделяют увлечениебольшой наукой и социал-дарвинизмом, где выживает «силь-нейший», а «негодный» отбрасывается. Эти два доминирующихдискурса в области консультирования/терапии/анализа рискуютпотерять чувство реальности и способность к удивлению, ста-вя знания выше мудрости, а «результаты» –– выше «принятиятого, что не может быть изменено». «Реальное золото» (ма-териализм) ценится выше «алхимического золота» (духовныхценностей).

Когда мы называем нечто «дискурсом», это влечёт за собойтрудный вопрос: не «что это значит?», а «ради чего?». Дискурсформирует способ восприятия. Касающиеся бессознательногодискурсы, которые пытаются определить непознаваемое, умень-шая нас до размеров атомов, а затем сообщая нам, что мы на-ходимся на территории «Научной Утопии», представляют собойбольший абсурд, чем алхимия. Живший в викторианскую эпохусатирик Самуэль Батлер в романе «Едгин» (1872, 1970) ведётюного путешественника в Утопию, чтобы деконструировать вик-торианское общество, его ужасающую систему уголовного пра-восудия, огромное неравенство в богатстве и благосостоянии,деспотизм империализма. Мир Батлера очень похож на наш, осо-бенно после того как банки по поручению современного мировогокапитализма занялись своей катастрофической алхимией.

В Егдине с преступниками обращаются как с больнымии предлагают им терапию. Больные же –– преступники, их за-ставляют «расплачиваться» музыкальными деньгами. Говоряо «символах» и «музыкальных банках», Батлер атаковал од-новременно религиозные институты и капитализм викторианскойэпохи. В то время церкви обменивали уличную валюту на монеты,которые сами и чеканили. В обращении было столько же муд-рых мыслей, сколько имелось поддельных монет. «Музыкальныебанки» выдавали мёртвые знаки в обмен на живые символы.Любой дискурс имеет свою валюту, «магические слова».

В алхимии множество магических слов, например magnumopus, massa confusa, prima materia, coniunctio... Великолеп-но звучащих, латинских, отдающих запахом таинства и хими-катов. Алхимия пародировала сама себя. Не грандиозность,


а грандиозный нарратив. Надувательство, как в пьесе БенаДжонсона «Алхимик» (1610). В ней три мошенника –– Сатл, ал-химик, Фейс, дворецкий, и Дол Коммон, их сообщница, –– дурачатСэра Эпикура Маммона, жадного плутократа, и выманиваюту него золото. Если он отдаст им всё золото, что у него есть,они его умножат... Батлер и Джонсон высмеивают порождённуюжадностью доверчивость. Нам всем нужно верить в то, что мысоздаём «золото», и это вопрос этики. Язык отражает нашу этику,и наша этика отражает наш язык. Говоря «если я хочу, чтобы этобыло правдой, значит, это правда», мы прибегаем к магическомумышлению. Это справедливо для всех трёх дискурсов –– с однимсущественным отличием: когда мы используем алхимическиеметафоры, мы знаем, что «сочиняем историю».

Мы знаем, что фраза типа massa confusa (дрянь в ретортев начале алхимической операции) –– это просто метафора гряз-ного месива в психике пациента, с которой мы встречаемся, на-деюсь, с чуть меньшим замешательством, чем с беспорядкомв своей собственной голове. Мы знаем, что собираемся пере-гонять, растворять, коагулировать, сублимировать, отцеживатьи инкубировать всё, что всплывает. Алхимические метафоры обо-значают процессы трансформации –– это «метафоры процесса»,а не «факты». Их нельзя ошибочно принять за факты. Это умень-шает опасность овеществления, превращение идеи в вещь, опас-ность превращения консультирования/терапии/анализа в «музы-кальный банк».

Любой творческий процесс предполагает инвестиции. Выне можете добыть золото из этого текста, пока не «пожертвуетезолотом» вашего времени. Вы заинтересованы... возможно, наде-ясь, что эта книга даст вам «мистические инсайты», а не заветныйвопрос, финансовое вознаграждение, веру. В дискурсе теорийразвития фразы типа «диада мать –– ребёнок» или «тревожнаяпривязанность» –– это своего рода теоретическое золото, котороеожидает найти консультант/психолог/аналитик. Поэтому он егонайдёт. Он войдёт с этим в самом начале, чтобы выйти с этим жев конце. В неврологии фразы вроде «амигдало-таламическаяобласть» и «МРТ-визуализация» станут захватывающими зна-ками. Видеть трудности жизни только с точки зрения науки, будь


то факт или вымысел, и саму науку как золотой стандарт истино бытии человека –– это высокомерие.

Дискурс –– это социальная конструкция с политическими по-следствиями. Социальный конструктивизм «отрицает, что нашезнание есть непосредственное восприятие реальности. Фактиче-ски можно сказать, что в качестве культуры или общества мысовместно конструируем наши собственные версии реальности.Мы должны принять исторический и культурный релятивизм всехформ знаний, следовательно, само понятие „истина“ становит-ся проблематичным. В рамках социального конструктивизма нети не может быть такой вещи, как объективный факт. Всё знаниеявляется производным от взгляда на мир, от одной либо другойточки зрения, оно находится на службе тех или иных интересов»(Burr, 2003, p. 6).

Использование языка мифов для того чтобы говорить с бес-сознательным и о бессознательном служит интересам бессо-знательного. Кому тогда служит использование языка для тогочтобы говорить о психике в терминах редукционистской науки?Возможно, этот язык правдив, полон проницательности, говорито «вещах как они есть на самом деле», но способствует ли онсозиданию? Может ли он показать, как создать Философскийкамень? Помогает ли он нам формировать и использовать сим-волы?

С философской точки зрения положение «наука –– это золо-той стандарт» является проблематичным дискурсом. Перваяпроблема заключается в ложной атрибуции (post hoc, ergopropter hoc–– «после этого–– значит по причине этого»). Ха-рактерной чертой как суеверий, так и религиозных верованийявляется предположение, что поскольку B следует за A, сле-довательно, A вызывает B, при этом не принимаются в расчётконтраргументы или возможность того, что и A, и B оба вы-званы одним и тем же C . Что будет, если обе (теории развитияи нейронауки) вызываются (духовным)? У модернистских дис-курсов есть вторая проблема: бесконечный регресс... Если мыопределяем творческий выбор в качестве чего-то, что вызвановолевым актом, тогда волевые акты сами по себе являютсярезультатами выбора. Они также были вызваны результатом


предыдущего выбора, и так до бесконечности. Если «это из-завашей матери...», то тогда уж «это из-за её матери...», и т. д. Если«это ваш мозг...», то затем идут «все предшествующие мозги»...По этой логике «молоко порождает преступность, посколькупреступники, будучи младенцами, питаются молоком».

Алхимия, конечно, демонстративно любит сервировать обеошибки, ранее приправленные магическим мышлением. Науч-ные метафоры не являются символами, они являются известнымиконстантами, указывающими на известное. У младенцев есть ма-тери, мы все это знаем. Если мать не символ, она –– знак. В этомнет «добавленной стоимости». Французский психоаналитик Анд-ре Грин знал –– когда аналитики говорят о «груди и пенисе», онидолжны помнить, что используют слова в качестве метафоры:

Самые горячие приверженцы ссылок на потерю груди в со-временной психоаналитической теории, кляйнианцы, смирен-но поубавив свой пыл, теперь признают, что грудь–– это всеголишь слово для обозначения матери, и это –– к удовлетворе-нию теоретиков, чуждых кляйнианству, которые часто психо-логизируют психоанализ. Надо помнить, что метафора грудив отношении груди, как и метафора пениса, может быть толькосимволической (1980, p. 147–148).

В Великобритании критическая оценка, высказанная Гри-ном, мало повлияла на доминирующие дискурсы. Они стремятсяк гегемонии –– власти, осуществляемой доминирующей груп-пой над большинством. А для этого часто требуется сговор(см. Casement, 1995). Алхимические метафоры наделяют нассимволическим языком. Знак (слово или фраза) плюс непозна-ваемое создают золото, процесс –– это Философский камень, спо-собность быть с неизвестным, формировать и использовать сим-волы. Золотом может быть припомнившееся ощущение, вспышкаинтуитивного прозрения, новая мысль, более глубокое чувство.

Когда ты помещаешь золото в творческий акт, важно изна-чально оценить: сколько у тебя есть золота, сколько ты можешьвложить? Золото, скорее всего, обнаружится в проживаемойжизни, полной неопределённости. Знание, исходящее из осведом-лённости о травмах развития или из понимания в нейронаучныхтерминах, здесь не поможет и не приведёт к изменениям.


Золото на входе, золото на выходе?

Среди аналитиков бытует пословица –– «инсайт не равенизменению». Помещённая внутрь в качестве золота алхи-мическая метафора приводит к гораздо большей неопреде-лённости в вопросе о том, что мы делаем как консультан-ты/терапевты/аналитики, как творческие личности. С самогоначала, помещая внутрь золото, алхимики «засевали сосуд». Ониосторожно растворяли золото своего патрона в Aqua Regia––в царской водке –– смеси концентрированных соляной и азотнойкислот. Поскольку «подобное притягивается подобным», золотопочти всегда можно было обнаружить в конце Magnum Opus,Великого Труда, при условии, что алхимик не удерживал слишкоммного средств на расходы. К счастью, сами алхимики так же,как их покровители, не были отягощены слишком обширнымизнаниями в области мер и весов, средневекового аналога систе-мы международных единиц (метров, килограммов и секунд) ещёне существовало. Так же как консультанты/терапевты/аналитикии те, чья работа связана с творчеством, они не знали точно, чтоделают; это «просто происходило...». «Семена золота» в этомтексте –– «тот язык, что вышел из употребления и позволяет намвысказываться о вещах, о которых нельзя знать». Если алхимияи похожа на науку, то скорее на квантовую физику (см. гл. 9).Она полагается на неопределённость.

Необходимо средство для измерения чистоты золота, чтобы«доказать его истинность», как сказал бы алхимик. Как можеммы, участники наших собственных наблюдений, протестироватьего? Можем ли мы оценить один социально сконструированныйдискурс выше другого? Можем ли мы определить, какая у насмодель человеческого бытия? Алхимические метафоры предлага-ют «квантовый» подход, включающий непознаваемое, бессозна-тельное как оно есть. В математике используются неизвестныечисла, в квантовой механике фундаментальные частицы можноописать, принимая во внимание их заряд, скорость и массу. Чембольше известно об одном из этих трёх параметров, тем меньшеможет быть известно о других. Алхимические термины также от-личаются неопределённостью. Они являются мифами –– формами


речи, которые пробуждают бессознательное и несут в себе мно-жественность смыслов. Символический язык делает возможным«системно открытый» подход к проблемам, которые блокируюттворчество в жизни. Наша книга об игре со смыслом и моделях,которые у нас имеются, про то, как мы создаём смысл. Возможно,самая главная причина использования алхимических символовзаключается в том, что они, по сути, приспособлены для игры.

Аналитическая психология утверждает, что Эго существуетв новорождённом как потенция. Оно указывает на набор функ-ций тестирования реальности, а не на вещь. Эго –– то, с помощьючего мы создаём смысл посредством взаимодействия с бессозна-тельным, личным и коллективным. Оно не является «смысломв себе». Быть творческой личностью значит позволить нашимфункциям тестирования играть с бессознательным.

Хотя Юнг использовал язык экспериментальной психологии,приступая к описанию бессознательного, он, благодаря борьбес противоречивыми внутренними переживаниями, убедился, чтонаука была не той бутылью, куда можно поместить дух. Его«Красная книга» (2009) полна болезненных, повторяющихся, ча-сто пристрастных диалогов между ним как «духовным искателем»и им же как «научным реалистом». Здесь он рисовал карты бес-сознательного, пытаясь примирить конфликтующие эмоции и ду-ховные потребности. «Красная книга» –– это запись переговоровЮнга от имени творческой Самости с теми сторонами его ума,которые представляли теории развития и нейронауку. В ней мыобнаруживаем золотые копи его сочинений.

Алхимия: язык символов

Юнг деконструировал алхимию, чтобы создать новый язык,предназначенный для того, о чём нельзя знать. Он не состав-лял словаря алхимии, в котором какой-нибудь средневековыйтермин, скажем, aurum verum–– истинное золото–– всегда пе-реводится как «истинная Самость». Massa confusa–– грязищав начале процесса –– далеко не всегда равнозначна Ид. Юнг


проводил полные смыслов параллели между процессами «дела-ния золота» и «делания Самости», индивидуации.

Он нашёл открытые метафоры, относящиеся к тому, что со-бой мог бы представлять творческий человек. Именно из-за того,что язык алхимии является с точки зрения научного ума полнойчушью, «деньгами из музыкального банка», он даёт нам воз-можность говорить о вещах, о которых сказать нельзя. Старыеистории «рождаются вновь», они не попадают в ловушку по-вторяющихся компульсий, стремящихся к гегемонии в психикекомплексов или доминирующих дискурсов.

Наш текст совсем не против «научных дискурсов». Он за со-ответствующее использование технологии. Планируя нашу книгу,мы договорились, что слово «духовное», кажется, ближе всегоописывает то, чем мы хотели бы поделиться, но мы не соби-раемся давать определение этому термину, поскольку не смоглидоговориться по поводу определения. Мы будем исследовать, чтоозначает слово «духовное». Надеемся, вы увидите, что мы опи-раемся на «открытую систему», а не на какую-либо связаннуюс религией догму, на экспериментальную установку, не на бегствов трансцендентность. Наша гипотеза состоит в том, что алхими-ческие метафоры дают большую свободу, предоставляют болееобширное творческое пространство.

Карта

Наша книга состоит из четырёх частей: «Алхимия и смысл»,«Символическая установка», «Дух и природный мир» и «Клини-ческое применение». Раввин Давид Фриман, в прошлом химик,представляя алхимические исследования Юнга, рассматриваетпарадоксальную природу Самости, теорию противоположностейи её регулирующую функцию в психике. Он напоминает нам, чтомы должны на время проститься с нашей головой, поскольку ал-химической метафоры иррациональны. Он делает предваритель-ный набросок процесса индивидуации, обращая особое вниманиена putrefactio, алхимическую операцию, с помощью которой, какполагали, презренное становится самым ценным.


Катрин Бижо рассматривает «трудный» шедевр Юнга ––Mysterium Coniunctionis, (CW 14). Алхимия–– живой мирсимволов, отражающий архетипическую динамику души. Юнгчувствовал, что его психология была создана для людей, стре-мящихся придать смысл второй половине жизни. Когда мынаблюдаем символику, относящуюся к солнцу и луне, Sol и Luna,на более ранних стадиях развития и в период духовных измене-ний, следующих после достижения середины жизни, мы видимпроцесс разворачивания бессознательного –– разделения и объ-единения противоположностей.

Дейл Матерс исследует Rosarium Philosophorum, серию ал-химических картинок, которую Юнг использует в «Психологиипереноса» (CW 16) в качестве метафоры для переноса и контр-переноса. Исходные вещества в алхимическом сосуде –– мужскаяртуть и женская сера, амальгама, не способный к деторождениюгермафродит. Золото возникает тогда, когда они соединяются,чтобы стать плодородным андрогином. Эта идея мистическогобрака в психике иллюстрируется клиническим случаем, в ко-тором пациент –– мужчина-трансвестит. Rosarium предоставляетконтейнирующие символы для аналитика и пациента при сдвигев сексуальности и половой идентичности.

В части 2, которая называется «Символический подход», Ка-рола Матерс рассматривает контейнирующие функции символана примере фантазии о Королеве и её Слуге. Фантазия о Ко-ролеве (аналитик) и Слуге (анализант), возникшая в ходе сес-сии, в конце анализа посредством сновидений и взаимодействияс образами трансформировалась в реальные объекты. Во времяработы использовались медитация, активное воображение и ам-плификация –– духовная практика, наряду с изложением историиразвития.

Антониа Болл исследует алхимический символизм в волшеб-ных сказках. Многие из них заканчиваются свадьбой, затем су-пруги «живут долго и счастливо». Будучи феминисткой, Боллставит под сомнение этот эпилог, используя теориюЮнга о внут-реннем партнёрстве между Анимусом и Анимой для исследованияразличий между теми сказками, где главный герой –– мужчина,и теми, где главная героиня–– женщина. Реальных отношений


без героической борьбы не существует, однако мы принимаемэти предназначенные для детей истории за «истину» о том, «чтодолжно случиться».

Карин Сиретт использует в качестве клинического инструмен-та астрологию. Подобно алхимии, астрология является открытойсистемой. Она раскрывает смысл некоторых общих символов,в том числе и типологии. Теории Юнга о типах личности бы-ли не новы: астрологи, алхимики и философы использовали ихна протяжении тысячелетий. Автор исследует «типологическийдискурс» как дискурс контроля.

Ричард Уэйнрайт показывает, «почему концепция imaginatioявляется, пожалуй, самым важным ключом к пониманию опуса»(CW 12, par. 396). Кабинет терапевта и театральную лабораториюон сравнивает с алхимическим сосудом, выполняющим роль кон-тейнера для проективной идентификации. И в том, и в другом слу-чае двое незнакомцев сходятся вместе, чтобы дать возможностьвозродиться тому, что было отвергнуто и окружено презрением.Импровизация представляет собой в этом случае подходящуютехнику. Она провоцирует то, что не предвиделось.

В части 3, «Дух и природный мир», мы выдвигаемся на уро-вень коллективного. Готфрид Хойер рассматривает «выгорание»как метафору глобальной эксплуатации. Слишком много кон-сультантов/терапевтов/аналитиков присоединяются к доминиру-ющему дискурсу «Культуры Перегрузки», который становитсячастью проблемы, а не её решением. Многоуровневая эксплу-атация –– традиционно мужская установка в отношении мира ––представляет противоположность традиционно женской сфере,предлагающей идею «Радикальной Надежды».

Биргит Хойер утверждает, что трансформация –– понятийноеядро самой сути алхимии. Глубоко прочувствованный опыт в кли-нической реальности зависит от наших представлений о природереальности. Говоря о квантовой физике и парадоксальной при-роде света, который ведёт себя одновременно как частица и какволна, она исследует возникновение духовного внутри эмпириче-ской науки. Квантовая парадигма трансформации даёт почву дляпоявления аналитической позиции, инспирированной медитатив-ными и молитвенными состояниями.


Майкл Вэн рассматривает, почему алхимические образы длямногих юнгианцев могут стать отличительным жестом, которымвводится, тем не менее, защитный дискурс. Применение алхими-ческого языка в отношении индивидуальных, конкретных состо-яний психики человека может свести алхимическую психологиюЮнга к уровню «грандиозного нарратива». Опираясь на Виль-гельма Гигериха, он утверждает, что алхимия –– это психологиче-ский язык, а не просто риторическое украшение. Философскийкамень –– ключ к трансформации, а также цель алхимическогоквеста –– представляет собой парадокс: «камень, который не яв-ляется камнем». Мы не должны превращать метафору в вещь.

В части 4, «Клиническое применение», мы заглянем внутрьи за пределы консультационного кабинета. В центре нашего вни-мания окажутся проблемы социальных конфликтов, сексуальнойи гендерной идентичности, а также голод по Самости. Мы поин-тересуемся тем, как сам Юнг вступил на собственный путь ин-дивидуации. Рут Уильямс напоминает нам, что образ coniunctioслужит символом искупления. Слово coniunctio означает «про-щение», «примирение», «раскаяние», «покаяние» и «возмещениеущерба». Символ союза противоположностей, привнося тран-сперсональную перспективу, проливает свет на это. Мэриэнн Ба-роун-Чапман показывает, как тело может выступать в качествеконтейнера для конфликта. Она описывает работу с подвергши-мися абьюзу пациентами с нестабильной гендерной идентично-стью и описывает серную кислоту их гнева.

Алхимия переосмысления маскулинного –– в центре вниманияФила Госса. Он указывает на различия в понимании маскулинно-го –– есть то, что впитывается через социум, и то, что изначальнозаложено на архетипическом уровне. Язык для разговора о мас-кулинном опыте появляется, быстро находя вербальное и невер-бальное выражение.

Джон Колверсон рассматривает, какие конкретно алхими-ческие метафоры выражают голод по Самости при анорексии.Анорексия стремится отделить дух от души и материи, частос фатальными результатами. Это не просто проблема отдельно-го человека, но зеркальное отражение голода нашей социальнойдуши, возникающего в связи с её отдалением от природы. Автор


утверждает, что анорексия является последней в серии «куль-турных теней» –– ведьма была прообразом женщины, страдающейанорексией. Гонения на ведьм как одержимых злом «земных»женщин идут рука об руку с демонизацией и пленением духа.

В заключение Натан Филд исследует индивидуацию, в част-ности, в жизни Юнга. Слово «индивидуация» синонимично по-нятиям самореализации, самодостаточности, трансцендентностии просветления. Прежде всего автор исследует живой рассказо случае, когда, сбитый с толку появлением у пациента рядастранных симптомов, Юнг признал, что его пациент пережилопыт Кундалини. Автор обсуждает связь между нуменозным опы-том и исцелением, а также сексуальностью и духовностью в кон-тексте жизни Юнга.

Философский камень

Четыре темы, иллюстрирующие поиски Философского кам-ня, спонтанно возникли в нашей совместной работе. Во-первых,концепция unus mundus–– «единого мира» –– представляется ба-зовой. Это имагинальное пространство, к которому относятся ар-хетипы и синхронистичность. Во-вторых, значимые совпадения,или синхронистичность, имеют место тогда, когда наблюдательи наблюдаемые явления происходят из одного места в бессозна-тельном. Unus mundus–– это алхимический сосуд, содержащийпротивоположности, которые сходятся в coniunctio или мистиче-ском браке. В-третьих, противоположности трансформируются,постепенно сменяя одна другую. Для этого может потребоватьсяневинность и коварство, как показано в работе «Дух в бутылке»(CW 13, par. 239 ff.). В ней рассказывается о мальчике, кото-рый использует разные приёмы, чтобы получить ценные дарыот попавшего в ловушку духа Меркурия. И, в-четвёртых, –– мифо Пандоре, которая открыла ящик, где хранились беды, но на днеего была скрыта надежда (Thomas 2009, p. xxiii–xxxi). Надеждаважна для любой творческой работы по производству «золота».Мы воспринимаем алхимию как язык надежды и надеемся, чтовам понравится алхимический квест.


СсылкиBurr V. (2003). Social Constructionism. London: Routledge.

Butler S. (1970). Erewhon. London: Penguin.

Casement A. (1995). A brief history of Jungian splits in the UK // Journal ofAnalytical Psychology 40: 327–342.

Green A. (2005). (Trans. Katherine Aubertin.) On Private Madness. London:Karnac Classics.

Jung C.G. (1963) Memories, Dreams, Reflections. London: Collins.

(1998). (Ed. Claire Douglas.) Visions Seminars, vol. 2. London: Routledge.

(2009). The Red Book. New York: W.W.Norton... Company.

Thomas G. (2009). Healing Pandora. Berkeley, California: North Books.

von Franz M.-L. (1980). Alchemy. Toronto: Inner City Books.

Documents

ROUTLEDGE · 2018-09-18 · УДК159.91 ББК88.37 М34 КнигаизданаприучастииМосковскойассоциации аналитическойпсихологии