СЛОВА ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ

 

Я благодарен моим сотрудникам (Сюзан Райк, Сэнди Пирс, Ширли Баулинг, Натали Мерилэтт, Чэрил Джонс) за то терпение и милосердие, с которым они переносят мое переменчивое настроение, продолжая верить в мои силы, несмотря ни на что.

Благодарю Чэрил Джонс и Сэнди Пирс, которые по нескольку раз перепечатывали мою рукопись. Их кропотливый труд поддерживал меня.

Благодарю своих коллег: Дэна Аллендера, Тома Вэр-ни, Эла Эндрюса, Лайэма Атчисона, Дона Хадсона, Кима Хатчинса. Они не торопились высказывать свое мнение и тем самым давали мне возможность развивать мою мысль.

Благодарю Сэнди Вандер Зикт за ее редакторскую работу. Она верила в наш проект и приложила немало усилий, чтобы сделать эту книгу как можно лучше. Ее вера и самоотверженная работа придавали мне силы. Я также благодарен Скотту Болиндеру и коллективу издательства за поддержку, которую они оказывали мне в различных видах моего служения.

Я благодарен Сили Уэтс, моему другу и помощнику. Я знаю, что он готов сделать для меня все, а это много значит.

Я благодарен моим родителям, Лэрри и Изабель Крабб, давшим мне реалистическое представление о жизни с Богом и для Бога. В тысяче книг невозможно описать то разностороннее и глубокое воздействие, которое они оказали на меня.

Я благодарю многих святых более старшего поколения, в чьих жизнях нашли свое отражение почти непостижимые для меня истины обретения Бога. Среди этих людей Джеймс Хэтч, Гюнтер Норвуд, Памела Риив, Брутон Нокс, Джон Брэмхелл и родители моей жены Говард и Хелен Лэнкфорд.

И бесконечная, невыразимая благодарность моей жене Рейчел. Мой путь к Богу отнюдь не гладок. На рытвинах и ухабах нас подбрасывает вместе, и все же она хочет продолжать со мной этот путь. Для меня это ярчайшая иллюстрация благодати.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОТ СЕБЯ

Позвольте мне объяснить вам, почему я написал эту книгу.

В моей жизни настал момент, когда я должен был или как можно лучше узнать Бога, или погибнуть. Жизнь порой бросает меня в бездну такого ослепляющего смятения и такой жестокой боли, что я теряю всякую надежду. Радость уходит. Не на что больше опереться.

Возможно, самый важный урок, извлеченный мной из этих мрачных периодов, состоит в следующем: в этой жизни нельзя избежать боли и проблем. Я могу жить в повиновении Богу, следовать духовной дисциплине и исповедовать свою приверженность ко Христу, но проблемы все равно останутся.

Больше всего я нуждаюсь в ком-то, кому можно довериться, кто посреди непредсказуемых житейских бурь дал бы мне надежду и радость. Мне недостаточно иметь план, которому я намерен следовать. Применение библейских принципов отнюдь не всегда гарантирует желательный для меня поворот событий. Без такого надежного друга мне остается либо притворяться, что дела обстоят лучше, чем есть на самом деле, либо сделать целью своей жизни облегчение боли. Но ни отрицание, ни попытки облегчить боль не принесут ничего, кроме погибели. Тогда безнравственность, безумие или само-убийство положат конец моей жизни.

Ставшая привычной для нас напыщенная риторика типа: «доверяй Богу, больше молись, побеседуй со специалистом, более тщательно сообразуйся с Божьим замыслом», должна уступить дорогу реальным поискам Бога.

Я написал эту книгу в ответ на отчаянный крик моего сердца, жаждущего узнать Бога лучше. Сейчас больше, чем когда-либо я убежден, что желание Бога быть с нами несравненно сильнее нашего желания быть с Ним. Цель той работы, которую Он в нас совершает, — усилить стремление к познанию Его до такой степени, чтобы оно стояло выше всех других стремлений. Это долгий и трудный процесс, но Бог непременно доведет его до конца. Путь труден, поэтому и путешественников здесь гораздо меньше, чем на других дорогах, но путешествие стоит того. Благодать Божья неизмерима. Ему можно доверять!

Я хочу поделиться с вами своим опытом, чтобы помочь вам преодолевать проблемы на пути поисков Бога. Я от всей души надеюсь, что эта книга пробудит в вас любовь к Богу, желание познать Его и что это желание достигнет неведомой прежде вам силы.

С радостью и надеждой, Лэрри Крабб.

 

ВВЕДЕНИЕ: ДЕЛО НЕ В РЕШЕНИИ ПРОБЛЕМ

 

Джордж Макдональд начал как-то одну из своих проповедей такими словами: «Если я не сумею зародить в вас желание немного лучше понять Иисуса Христа, то буду считать свой труд бесполезным. Если я не смогу помочь хотя бы одному человеческому сердцу приблизиться к Живому Богу, то все мои усилия будут напрасны».

Далее он продолжил: «Приходила ли вам когда-нибудь в голову мысль, что вы находитесь здесь, в этом мире, исключительно для того, чтобы лучше понять Иисуса Христа, и что никакого иного смысла нет?»

В этой книге я хочу поговорить о тропе, которая приближает нас к Богу. Если бы я писал эту книгу не сейчас, а двадцать лет спустя, то она, вероятно, была бы гораздо лучше. Но есть своя ценность и в нынешнем моем повествовании, представляющем собой описание этапов пути к Богу. Специалисты-психиатры никогда не задумываются о том, что они изучали на уроках математики в седьмом классе. И это вовсе не потому, что основы математики им больше не нужны, просто они усвоили их достаточно хорошо.

Если вы употребляете духовную пищу, которая способна сломать мои неразвитые зубы, но которая придает вам неведомые еще мне силы и знание, то эта книга, возможно, пробудит в вас воспоминания о давно ушедших днях. Вы осознаете, как далеко вперед продвинулись с тех пор, и благодарность Богу согреет ваше сердце.

Но если вы все еще изучаете алфавит христианства, его основополагающие истины, то я призываю вас заглянуть немного вперед. Не стыдитесь своего нынешнего состояния. Помечтайте немного. Попытайтесь представить себе, в какое несказанное место Божий Дух хочет вас привести. Возможно, вы сумеете сразу перейти в следующий класс. Но не планируйте этого. Постарайтесь решить те задачи, которые Главный Учитель ставит перед вами сегодня. Прилагайте все усилия, чтобы усвоить эти уроки. Доверьтесь Богу, у Него есть разработанная специально для вас учебная программа. Он безошибочно проведет вас через все ее этапы. А затем, после многих неудач и разочарований, Он однажды даст вам право получить диплом из рук Христа. Мы здесь для того, чтобы узнать Господа Иисуса Христа, — другого смысла в жизни нет.

 

НАЙТИ БОГА ИЛИ НАЙТИ СЕБЯ

Сегодня в нашем мире произошло смещение ценностей: мы ищем не Бога, а себя. Нежное отношение к самому себе стало величайшим достоинством, а ненависть — величайшим грехом.

Начало было вполне невинным. Церковь осознала, какую ужасную боль испытывают верующие. Эта боль окутывала их души, подобно мрачному и непроницае-мому туману, не пропускающему внутрь яркие и согревающие лучи познания Христа. Церковь оказалась лицом к лицу с неприятным фактом: последователи Христа, которые должны быть счастливее всех людей на земле, часто пребывают в жалком и несчастном состоянии. Они подавлены, неудовлетворенны, им не нравится ни Бог, ни они сами, ни кто-либо еще.

В поисках объяснения мы обнаружили, как глубоки нанесенные в детстве раны и что время не всегда их лечит. Обычная деятельность, которой занимаются люди в христианской общине (посещение церкви, изучение Библии, молитва и работа в бесплатном буфете), не является достаточно эффективным лечебным средством. Под ровной поверхностью веселого общения часто скрывается испытываемое многими людьми отчаянное одиночество, жгучая ненависть к себе, хроническое ощущение несостоятельности, несоответствия стандартам. Они прилагают усилия, стремятся поступать правильно, но лишь обостряют создавшееся положение.

В одной из философских школ стремление избавиться от боли, чтобы чувствовать себя лучше, называется личным переживанием. Приверженцы этой школы предостерегают нас против чрезмерной озабоченности собственной персоной и растлевающего влияния психологии. Они настаивают на том, что попытка разобраться в своих неудовлетворенных страстях и желаниях — это безбожная уступка «языческой» психологии. Они далее провозглашают, что исцеление ран личности и восстановление целостности своего «я» — вздор, опасный гуманистический вздор.

Эти люди не правы! В нас обитает целое полчище коварных, вводящих в заблуждение и причиняющих боль сил. Наши души вопиют о том, чтобы мы разобрались в этих силах и научились с ними обращаться. Когда мы чувствуем обязанность повиноваться Богу, подавляя боль и смятение, наши взаимоотношения со Христом теряют нечто жизненно важное. Твердая вера во Христа и Его Слово не означает, что надо стесняться неприятных воспоминаний или глубоких ран. Господь приглашает нас прийти к Нему такими, какие мы есть, не пытаясь казаться лучше или здоровее. Мы предстаем перед Ним испытывающими боль, признающими свой гнев и страстно желающими насытить свою душу духовной пищей. Слава Богу, многие восприняли призыв Господа именно таким образом.

Сейчас, как никогда раньше, церковь осознает страдание и боль верующих людей. Но эта столь желанная чуткость оказалась не такой уж полезной для нас. Вместо того чтобы приблизить нас к Богу и освободить наши душевные силы для заботы о других, она заставила нас более остро осознать собственное страстное желание лучше относиться к себе и исполнила решимости найти способы достижения этого! Мы теперь предстали в виде раненых, нуждающихся людей, с которыми плохо обращались. А Бог принял облик Высшей Силы, ожидающей, дрожа от нетерпения, намека, чтобы избавить нас от боли и восстановить в нас способность отвечать за свою жизнь.

 

Чувствовать себя лучше — вот наше основное желание.

Оно заслонило от нас поиски Бога.

 

Помочь людям ощутить себя любимыми и достойными уважения — вот что стало основной миссией церкви. Мы не учимся отрекаться от самих себя, поклоняясь Богу, и платить дорогую цену, следуя за Христом. Мы учимся холить своего внутреннего ребенка, облегчать боль воспоминаний, преодолевать пристрастие к наркотикам и дурные привычки, выходить из депрессии, повышать самооценку, устанавливать защищающие нашу личность границы, заменять ненависть к себе любовью к себе, а стыд — успокоительным принятием себя в своем сегодняшнем состоянии.

Церковь помогает людям восстановиться после переживаний. Это поглощает огромную долю ее энергии, и доля эта непрерывно растет. Это тревожно. Да, Евангелие действительно делает нас новыми людьми, то есть благословляет нас новой личностью. Этой новой личности Бог дает возможность постоянно радоваться. Но то же самое Евангелие призывает нас к более высоким ценностям, например: подставлять другую щеку, ставить других выше себя, помогать другим в трудную минуту, стойко выносить отвержение и гонения, жить не ради удовольствий этой жизни, а для радостей грядущей жизни и верить в Божьи обетования, даже не ощущая Его доброты. Но, испытывая трудности, люди порой утрачивают эти высокие ценности. А ведь именно они сформировали тех, «которых весь мир не был достоин» (Евр. 11:38).

Наши проблемы заставляют нас страдать. И мы, вместо того чтобы направить свою энергию на страстное желание познать характер Бога и приблизиться к Нему, всеми силами стремимся облегчить нашу боль. Улучшить свое состояние для нас гораздо важнее, нежели найти Бога. И что еще хуже, мы принимаем как факт, что люди, нашедшие Бога, чувствуют себя лучше.

В результате мы принимаем только те библейские идеи, которые помогают нам чувствовать себя любимыми и упускаем призывы Священного Писания посвятить себя более высоким целям. Мы искажаем прекрасные истины о том, что Бог принимает нас, о Его искупительной любви и о новой личности, в которую Он нас превращает. Мы используем их в качестве базиса для самопочитания. Мы не видим в этих истинах того, чем они в действительности являются: поразительного откровения о Боге, милосердном настолько, чтобы любить ненавидящих Его, достойном почитания превыше всего в этом мире.

Мы восхваляем Бога так же, как даем чаевые особо расторопному официанту. Мы ждем хорошего обращения, а исключительно хорошее обращение заслуживает признания. Бог старается напитать наши души и поддержать нашу самооценку. За это мы, будучи гордыми от сознания собственной щедрости и благородства, даем Ему большие чаевые. А Он в Свою очередь, услышав слова: «Хорошо! Ты послужил нам, как положено», должен, по нашему представлению, светиться от счастья и исполниться смиренной признательности.

Но ведь это неверно! Мы изобразили все так, будто Бог теперь достоин чести, потому что Он почтил нас «Агнец достоин» — восклицаем мы, но не в ответ на

проявления Его безмерной благодати, а за то, что Он вернул нам самое ценное для нас — способность нравиться самим себе. Мы теперь значим больше, чем Бог.

ТРЕТИЙ ПУТЬ

Современные христиане стоят перед выбором. Необходимо выбрать один из двух способов существования'. Первый состоит в том, чтобы понять, каким образом наши души были ранены и как принять исцеляющую силу Бога и даруемую Им духовную пищу. А второй — повиноваться Ему, словно суровому отцу, не вникающему в переживания своих детей, и при этом никогда не говорить Ему, как тяжело мы ранены. Либо наша боль важна, либо на нее вообще не стоит обращать внимания. Либо наши потребности важнее всего на свете, либо грехом является даже само упоминание о них.

На самом деле нам нужен третий путь, когда искренняя чуткость к происходящим в людских сердцах битвах сочетается с убеждением, что есть на свете нечто более важное, чем наши ощущения. Боль — естественное и здоровое чувство. Вполне нормально испытывать боль, когда другие оскорбляют наше достоинство, можно признаваться себе в отчаянном желании быть любимыми, оцененными и принятыми такими, как мы есть. Но вместе с тем необходимо помнить, что суть христианства не мы, а любящий нас Бог.

Наш голод ни к чему не обязывает Бога. Он не официант, который прибежит с небесной кухни по первому нашему зову, нагруженный подносами с едой для наших пустых желудков. Своей кровью Христос приобрел людей для Бога. Он сделал нас священниками, чтобы мы служили Ему (Отк. 5:9-10). Мы существуем для Него, а не Он для нас.

Мы вовсе не станем рабами, личные переживания которых никого не волнуют, если склонимся перед Богом, если будем жить для Его удовольствия, а не для своего собственного. Бога беспокоит наша боль. Он хочет, чтобы мы наслаждались новой, дарованной нам индивидуальностью. Он хочет, чтобы мы с радостью ощущали себя неповторимыми, прощенными, способными внести в общую сокровищницу свою важную лепту. Важно все, что касается нашей жизни: наши чувства, переживания, наши дела, побудительные мотивы. Мы актеры в космической драме, ход которой направляет Бог. И мы не ошибаемся, задавая вопрос: «Как у меня получается?»

Но Бог значит больше. Он предлагает нам вступить во взаимоотношения с Ним на Его условиях. Он приглашает нас присоединиться к Нему в достижении Его великой цели: ниспровергнуть зло и соединить все во Христе. Одним словом, Бог призывает нас познать Его. Он дает нам понять, что, пытаясь найти Его, мы найдем себя.

Однако недостаточно согласиться с тем, что обретение Бога важнее разрешения наших проблем. Каким-то образом эта идея должна проникнуть нам в самое сердце, во все его потаенные уголки, подобно тому, как рак распространяется по организму, поглощая все на своем пути. До тех пор, пока Божественная реальность не вытеснит все остальные реальности, пока стремление к познанию Его не затмит все остальные стремления, мы будем устраивать жизнь по своему вкусу, а не по Божьему.

Для меня эти истины не являются чем-то отвлеченным. Бог в Своем суровом милосердии создал в моей жизни такое стечение обстоятельств, которое способствовало более острому осознанию в Нем и заставило меня с большей ревностью искать Его. Поз-вольте поведать вам мою историю.

 I ВАЖНОСТЬ ПОИСКОВ БОГА 

 

 

1 ЛИЧНЫЙ ПУТЬ ЧЕЛОВЕКА

 

В воскресенье 3 марта 1991 года в 9:55 утра Боинг-737, принадлежащий американской авиакомпании, который должен был прибыть в аэропорт Колорадо Спрингз, врезался носовой частью в близлежащий парк. Все пассажиры (двадцать пять человек) погибли. Мой старший брат, Билл, был на этом самолете. Моя жена Рейчел и я сидели в церкви, когда один из старейшин постучал меня по плечу. “Тебя срочно зовут к телефону”, — прошептал он. Я последовал за ним в офис церкви и нажал на мигающую кнопку телефона.

— Алло, — произнес я.

— Лэрри? Это папа. Билл попал в аварию. Фиби только что позвонила из аэропорта. Мы не знаем, насколько плохи дела, но она совершенно растеряна. Не мог бы ты приехать туда?

Я вернулся в зал, где проходило богослужение, и прошептал Рейчел, что нам надо уходить. Старейшина, который позвал меня, ждал нас у дверей. Я рассказал ему о случившемся; он посмотрел на меня с глубоким состраданием. Первый раз в жизни выдержка изменила мне.

Дорога в аэропорт заняла около часа. Когда мы прибыли туда, он был переполнен людьми. Обычная, присущая аэропортам суета в этот раз была намного сильнее. Я остановил информированного представителя служб аэропорта и спросил: “Что произошло?”

— Самолет рейса 585 попал в аварию, упал к северу от аэропорта. Все пассажиры погибли.

Я отошел от него, остановился у обочины и просто сказал жене: “Билл мертв”. На мое сердце тяжелым камнем опустилась пустота. Никогда раньше я не ощущал такой пустоты.

 

ПУГАЮЩАЯ СТРАСТЬ

В течение первых двух недель после авиакатастрофы я много плакал. Я и сейчас время от времени не выдерживаю, когда что-нибудь напоминает мне об ужасной потере, которую перенесла моя семья.

Но через две недели после этого события я ощутил, что из моего сердца рвутся еще не пролитые слезы. Их порождало нечто более глубокое, чем скорбь о смерти Билла. Я сказал жене, что внутри меня происходит что-то странное. Зарождалась пугающая страсть. Тихие, еще не заметные толчки (ранние признаки надвигающегося землетрясения) сотрясали мою душу.

17 марта, в воскресенье, весь день я ощущал беспокойство и неловкость. Ночью я не мог спать. В полночь я выскочил из постели, достал Библию и отправился в свой уединенный кабинет.

По причинам, которые неясны до сих пор, стоило мне усесться, как плотина прорвалась. Жгучие слезы потоком хлынули из глаз и потекли по лицу. Я ослеп от горя. Минут двадцать я рыдал и выл, меня почти рвало. Я не издавал ни одного внятного слова, это был просто бешеный вопль невыносимо страдающей души. Я ощущал невыразимую скорбь, выходящую за пределы всего, что мне приходилось испытывать раньше. С ужасающей ясностью я осознал, что вместе со всеми остальными покинул Эдемский сад и больше не смогу туда вернуться.

И затем начали приходить слова. Я говорил вслух, сначала тихо, но постепенно переходя на крик. Я кричал, обращаясь к Господу: “Я не могу выносить этой правды. Жизнь мучительна. Я эгоистичен. Все невыносимо. Ничто не удовлетворяет. Ничто не приносит облегчения. Ни в чем хорошем нельзя быть уверенным. Нет покоя. Скорбь перевешивает радость. Я не смогу продолжать жить, если не узнаю Тебя лучше”.

Затем слезы прекратились так же внезапно, как и начались. Я тихо сидел и осознавал, что каким-то образом общаюсь с Богом, что самая глубинная часть моего существа прикоснулась к Нему. “Он, должно быть, доволен моим пылким желанием общаться с Ним”, — подумал я.

Мне было хорошо приблизительно с минуту. А затем меня словно ударило и я внезапно осознал: “Я озабочен собой! Я даже близко не прикасаюсь к Богу. Не о Нем я думаю, а о себе!» Слезы потекли вновь, на этот раз с еще большей силой.

Мое тело мучительно содрогнулось, когда я воскликнул: “Господи, я не знаю, как прийти к Тебе. Больше всего на свете мне нужно узнать Тебя, ощутить Твое присутствие, почувствовать Твою любовь. Но я не знаю, что делать. По какой бы дороге я ни пошел, все они вновь приводят ко мне. Я должен найти путь к Тебе.' Я знаю. Ты — это все, что у меня есть. Но я не знаю Тебя достаточно хорошо, чтобы Ты мог стать всем, что мне нужно. Пожалуйста, позволь мне найти Тебя”.

Если когда-нибудь я надеялся услышать раздающийся с молчаливых небес голос, то это был именно тот момент. Но ничего не произошло. Никакое мягкое сияние не озарило комнату. Никакой голос не прервал моего уединения. Я сидел один. И невольно я опять успокоился.

Слезы ушли, их источник совершенно иссяк. Я ощущал вялость. Отчаяние осталось, но острота его словно бы притупилась. Казалось, на свете есть только Бог и я.

Просидев еще несколько минут, я, обессиленный, тупо потянулся за Библией. Положив ее на колени, я смотрел на нее, не зная, в каком месте открыть.

Я вспомнил слова, произнесенные мною десять минут назад: “Мне нужно узнать Тебя, но я не знаю, как это сделать”. Тогда я мысленно, сначала невольно, а потом уже не в силах сопротивляться могучему влечению, обратился к Евр. 11:6: “А без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает”.

Я открыл Библию в этом месте и прочитал написанные там слова четыре или пять раз. Они захватили меня, потому что обладают большой силой. Я был уверен, что когда-нибудь испытаю на себе их силу.

Давным-давно я оставил всякую надежду найти ключ к христианской жизни, который, будучи раз найденным, навеки оставался бы у меня в руках и по первому требованию отворял бы двери небесных тайн. Но в эту ночь я узнал, что Иисус Христос — это реальная личность, а небеса — реальное место и что христианская жизнь есть жизнь сверхъестественная. Я ощутил, хотя даже близко не подходил к наивысшей истине, что в этом отрывке кроется нечто важное для меня, то, что Бог замыслил показать мне, направляя меня к познанию Его.

Я вернулся в постель, не озаренный никаким новым пониманием этого стиха из Послания к Евреям. Но я ощущал странную уверенность, что меня ожидают сокровища, которые я должен добыть, и что я открою для себя истины, способные освободить меня и идеально отвечающие моей потребности найти Бога.

 

ПОИСКИ БОГА

В последующие несколько недель этот стих преследовал меня. Я не мог избавиться от мысли о нем. Я перечитывал эти слова снова и снова, размышлял над ними, изучал их контекст. Я вспоминал и обдумывал все, что знал из Священного Писания о том, как уже прощенная душа приходит к Богу. И я молил Бога дать мне мудрость.

Идеи, сформировавшиеся в моем сознании во время этих размышлений, представляют собой основу этой книги. В них нет ничего потрясающе нового, они так же стары, как и библейский текст, но мне они показались необыкновенно свежими. Сейчас я лучше понимаю некоторые вещи, которыми должно определяться наше восприятие жизни.

Я приглашаю вас пройти вместе со мной по тропе, по которой шел сам, пытаясь понять смысл, вложенный Богом в этот отрывок и во все Священное Писание. Только христиане могут ходить по ней, потому что они получили незаслуженное и удивительное Божье прощение, научились распознавать и презирать ненависть к Богу как самую страшную из всех бед для человеческой души.

Как могут не состоящие в браке, страдающие от одиночества мужчина или женщина найти Бога? Как могут лишившиеся ребенка родители радоваться Божьей благодати? Как обанкротившемуся бизнесмену, имеющему большую семью, пребывать в покое, опираясь лишь на то, что он знает о Боге? Как пребывающему в унынии и смятении, не видящему смысла в жизни подростку обрести достаточную уверенность в Боге, чтобы продолжать жить? Подумайте вместе со мной о том, что говорит автор Послания к Евреям людям, желающим найти Бога.

 2 ЖИЗНЬ — ЭТО НЕЧТО БОЛЬШЕЕ, ЧЕМ СУЩЕСТВОВАНИЕ

 

Богословие наполняется жизненной силой, только выдержав нападение боли. И здравое богословие ведет нас через боль к более полному общению со Христом и, следовательно, к надежде, любви и радости. (Этот захватывающий отрывок из Библии никогда не будет во всей полноте понят человеком, читающим его в библиотечной тиши. Ставя научную точность и чистоту доктрины выше преображающей личность встречи с Богом, мы становимся ортодоксами и наша сухая вера ломает жизнь нам и окружающим. При этом мы не понимаем, что чисто умственное отношение к Писанию как к набору истин часто ведет к гордости, а не к смиренной благодарности Христу. Освободительное дуновение Евангелия не может проникнуть сквозь затворы нашего сознания.

Чтобы ощутить пульс Священного Писания и услышать сердцебиение Бога, мы должны принимать активное участие в жизненной схватке. Только тогда мы в полной мере познаем, что такое жизнь вне Эдемского сада. Если наши души станут слепыми и глухими к непрекращающимся битвам с грехом и разочарованием, которое испытывают павшие люди в павшем мире, то проведенное за чтением Библии время принесет плоды надуманного знания, а не освободительной истины.) Боль, открывающая наши сердца для поисков Бога, глубока. Она вовсе не похожа на боль азартного игрока в карты, недовольно бормочущего что-то из-за очередного проигрыша. Это не обычная психологическая боль, о которой мы так много слышим сегодня. Ее результатом является всего лишь острое желание больше нравиться себе и получать большее удовольствие от жизни. Скорее всего, это боль человека, желающего наслаждаться радостями, которых он не может найти, человека, опасающегося несчастья, которое кажется неминуемым. Эта боль заставляет нас замереть и задуматься о чем-то вне нас самих, о чем-то более важном и более интересном, чем все беспокойства о нашей личности и наших делах. Эта боль заставляет нас задавать бросающие в дрожь вопросы о жизни и Боге.

Боль, ведущую к здравому богословию, можно сравнить с опытом человека, ходящего глубокой ночью по старому дому. Он замирает при малейшем шорохе. Он стоит не дыша. Неведомый и невидимый призрак заставляет напрягаться каждый его нерв.

Только пугающее, парализующее и вызывающее благоговейный ужас сознание того, что мы за воротами Эдема, что обратного пути нет, а вокруг — сверхъестественные силы, заставит нас сделать остановку. И остановка эта должна быть достаточно долгой, чтобы мы научились быть восприимчивыми к тому, что выходит за пределы нашего непосредственного опыта. Только это даст нам чуткость и настороженность, благодаря чему мы сможем услышать слова, с которым Бог обращается к нам через Свое Слово. Бог вводит нас в новое измерение жизни. И эту новизну мы безошибочно узнаем.

Именно такого рода болью было наполнено мое сердце в ту ночь, когда я читал Послание к Евреям 11:6. Я хотел услышать Бога. Мне было необходимо Его услышать. Для меня не было ничего более важного, чем стремление найти Его. Подготовка к проповеди или компоновка мыслей для книги не имели в тот момент никакого значения. Я изо всех сил старался найти способ выжить.

Со страстью оленя, стремящегося к потокам вод, в поисках Бога я погрузился в Послание к Евреям 11:6:

“А без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Нему веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает”.

 

ТРИ ВАЖНЫХ ЗАМЕЧАНИЯ

Горя желанием понять этот отрывок в его контексте, я прочел всю главу, где говорилось о многих ветхозаветных героях веры. Мне бросилось в глаза, что это повествование трижды прерывается кратко сформулированным правилом, или замечанием. В первый раз это происходит в стихе 6, где объясняется, что значит прийти к Богу. Во второй раз в стихах 13-16. В них автор провозглашает, что эти ветхозаветные герои веры жаждали иного отечества — небесного. И в третий раз — в конце главы, в стихах 38—40, где подтверждается, что “Бог предусмотрел о нас нечто лучшее”.

Размышляя о богодухновенном решении автора поставить каждый из принципов на соответствующее ему место, я задавался вопросом: а не являются ли судьбы людей, упомянутых непосредственно перед формулировкой того или иного принципа, иллюстрацией к ним? Если это так, то автор Послания к Евреям говорил что-то вроде: “Если вы хотите понять сказанное мною в стихе 6, то вам нужно вернуться назад и поразмышлять о человеке, чья жизнь заставила меня думать о принципе, сформулированном в этом стихе. Когда я говорил о необходимости приходить к Богу, веря, что Он Тот, Кем Себя называет, и что в свое время Он вознаградит вас, я думал о Енохе. Изучайте жизнь Еноха, тогда вы поймете, как прийти к Богу и обрести Его!”

Я понимал, что не смогу вынести этой жизни вне райского сада, если не узнаю Бога лучше. В моей душе происходила яростная битва. Я знал, что мне не выйти из нее победителем. Я должен был либо отрицать беспросветность ситуации (но стоит ли познавать Бога, путь к Которому лежит только через отрицание реалий, подрывающих нашу уверенность в Нем?), либо попытаться притупить боль преходящими восторгами греха (но за кратким наслаждением, которое дает грех, следует длительное несчастье). Я также мог надеяться, что мне удастся своим повиновением убедить Бога благословить меня хорошим здоровьем, большими деньгами, удачно построенными взаимоотношениями и относительно спокойной жизнью (но Бог не похож на автомат для продажи сладостей, выдающий конфету, когда я кладу туда монету нужного достоинства).

Я должен был прийти к Богу на Его условиях. Меня обнадежили Его слова, с которыми Он обратился к страдающим людям во времена пророка Иеремии: “И взыщете Меня и найдете, если взыщете Меня всем сердцем вашим. И буду я найден вами, говорит ГОСПОДЬ” (Иер. 29:13-14).

Но что значит искать Бога всем сердцем? Прилагать больше усилий, чтобы повиноваться Ему? Меньше смотреть телевизор? Больше давать неимущим? Проводить на одно библейское занятие больше? Выделять больше времени для регулярной молитвы и изучения Библии? Молиться за большее количество людей? Слушать только христианское радио? Больше свидетельствовать? Делать меньше покупок? Лучше обращаться с требовательными служащими? Бодрствовать ночи напролет, проводя время в молитве?

Как искать Бога с уверенностью, что я найду Его именно таким образом, каким Он желает быть найденным? В поисках ответа я решил обратиться к жизни Еноха.

 

ЕНОХ ХОДИЛ ПРЕД БОГОМ

Первое упоминание о Енохе в Библии мы встречаем в Книге Бытия 5:18-24. В пятой главе дается одна из тех родословных, при чтении которых мы всегда испытываем искушение пропустить их или прочитать очень бегло. Но прочитайте внимательно всю главу и постарайтесь увидеть: может быть, здесь есть нечто выдающееся?

Обратите внимание, что в этой главе перечислены десять человек, начиная с Адама, затем Сиф и, наконец, Ной. Здесь мы видим четкую закономерность: в каждом случае Библия утверждает, что после того как данный человек стал отцом, он прожил определенное количество лет. Подчеркните слово жил в стихах 4, 7, 10, 13, 16, 19, 26 и 30 (в Синодальном тексте в стихе 4 вместо «Адам жил» сказано: «Дней Адама… было» — пирм. Перев.). О каждом человеке сказано, сколько лет он “жил” с того дня, как стал отцом, и до дня его погребения. Исключение составляют Ной (о чьей смерти говорится в ходе повествования позже) и Енох.

В стихе 22 написано: “И ходил Енох перед Богом, по рождении Мафусала, триста лет”. Другие люди просто жили. Енох ходил перед Богом.

В каком смысле “хождение перед Богом” отличается от “проживания” назначенных вам лет? Если я хочу прийти к Богу и действительно обрести Его, то, наверное, должен сперва задаться вопросом: я просто живу или хожу перед Богом? (Возможность хождения перед Богом продолжает ставить меня в тупик. Иногда такая перспектива кажется весьма отдаленной: Енох был библейским персонажем — я всего-навсего живущий в двадцатом веке американец. А порой меня озаряет с такой силой, что от радости перехватывает дыхание: “Я тоже мог бы самым настоящим образом ходить перед Богом!”)

Пророк Амос спрашивал: “Пойдут ли двое вместе, не сговорившись между собою?” (Ам. 3:3). Если я хочу ходить с Богом, то одно становится ясно сразу: мы должны идти в одном и том же направлении. И Бог не вступает в переговоры. Он приглашает меня присоединиться к Нему. Он никогда не отправится вместе со мной в мои порочные путешествия.

Курс, по которому следует Бог, ясен. Он посвятил Себя тому, чтобы “все небесное и земное соединить под главою Христом” (Еф. 1:10). Если я хочу идти вместе с Ним, то у меня нет другого выбора, кроме как присоединиться к Нему и следовать по тому же пути. Согласие и готовность присоединиться к Богу требуют, чтобы все остальные стремления моего сердца, кроме стремления способствовать делу Христа, стали вторичными. Все, препятствующее достижению этой цели, должно быть отброшено.

Такие условия многого требуют от нас. Следование за Христом сопряжено не только с радостью по поводу обновления нашей природы. Иногда кажется, что мы должны оставить нашу единственную надежду в жизни.

Я как-то беседовал с женщиной, чей муж постоянно бил их сына-подростка. Мальчик испытывал ужас перед отцом. Он перестал верить в Бога, потому что Бог не делал ничего, чтобы защитить его от ярости отца: Сердце матери обливалось .кровью, она испытывала смятение и гнев. Она просила меня помочь.

Эта женщина рассказала мне, что мать ее умерла, когда ей было десять лет, а четыре года спустя отец покончил жизнь самоубийством. Забота о трех младших детях полностью легла на ее плечи, хрупкие плечи четырнадцатилетней девочки. С годами она

превратилась в очень ответственную женщину, готовую решить проблемы любого человека (включая саму себя).

Во время разговора я ощутил, что она слушала меня с усталой снисходительностью: “Спасибо за готовность помочь, но я прекрасно знаю, что на самом деле никто мне помочь не в силах. Нет никого, кто был бы достаточно сильным или неравнодушным, чтобы сделать это. Ответственность за принятие правильного решения лежит на мне, и только на мне”. Она не произнесла этого вслух, но выражение ее лица и поза ясно давали это понять.

В какой-то момент я сравнил ее с человеком, оказавшимся в пустыне во время стихийного бедствия и выжившего. Она видела себя в роли руководителя экспедиции. Бушует песчаная буря, вокруг ничего не видно. Все зависит от нее. Единственная ее цель — собрать воедино все свои значительные ресурсы (а она была чрезвычайно способной женщиной) и добиться того, чтобы все выбрались из переделки целыми и невредимыми.

С глубоко укоренившейся в душе решимостью она задается вопросами: “Как я могу помочь моему сыну?” и “Что мне делать с моим мужем?” Она намерена, стиснув зубы и приложив все усилия, заставить свою жизнь быть лучше. Эта страстная решимость прикрывала исстрадавшуюся от одиночества душу, жаждущую, чтобы нашелся кто-нибудь, кто помог бы ей и чья любовь дала бы ей возможность сложить с себя обязанности руководителя рискованной экспедиции. Но как только появлялся кто-нибудь, кто хотел ей помочь, как, например, я, она сразу же видела в этом человеке слабость и вновь возвращалась к своему делу.

Ее план состоял в том, чтобы исправить свой мир, сделать его подходящим для себя. Божий план заключается в том, чтобы “все небесное и земное соединить под главою Христом”, чтобы пред Ним преклонилось всякое колено. Эти две личности — женщина, пришедшая ко мне за советом, и Бог — шли не вместе. Они двигались в разных направлениях. Она пришла к Богу не для того, чтобы быть с Ним. Она пришла, чтобы убедить Его дать ей энергию и силу, в которых она нуждалась для достижения своих целей. До тех пор пока она не изменит направление, она не обретет ни душевного мира в данной ситуации, ни мудрости, чтобы изменить ее.

Енох ходил перед Богом. Стало ясно, что если я хочу прийти к Богу так, как это сделал Енох, то недостаточно просто выразить в молитве свое желание и решимость сделать это, а затем предпринять дополнительные дисциплинирующие меры для улучшения своего духовного состояния. Требовалась хирургическая операция без обезболивания — радикальная операция. Необходимо было удалить всякое требование направить жизнь по желаемому мной руслу. Несмотря на то, что это кажется невероятным, я хотел подвергнуться этой операции. Я считал мудрым решением позволить опытному Хирургу, Чьи пациенты всегда выживали, поработать над излечением моей смертельной болезни.

Но я отдавал себе отчет в том, что ход операции не будет легким. Я не только должен целиком отдаться чистой цели, но и регулярно обновлять свою решимость сделать это, особенно в те моменты, когда сердечная боль становится невыносимой и я жажду облегчить ее. Я должен знать в лицо ту прочно укоренившуюся в моем сердце отвратительную силу, которая заставляет меня с легкостью находить оправдания неблаговидным и безнравственным поступкам, проистекающим от желания усмирить боль. В моей душе пробуждается дух раскаяния, готовность отвергнуть свои эгоцентричные цели и появляется желание искать Бога, когда я осознаю, что моя

преданность себе подпитывается гневом по отношению к Богу и сомнениями в Его доброте, а также чувством, что на Него нельзя полагаться.

 

Наш план состоит в том, чтобы сделать мир более

удобным для нас. Божий замысел заключается в

соединении всего под главою Христом, чтобы

пред Ним преклонилось всякое колено.

 

Операция, однако, не может быть осуществлена за один день. Хирург следует за мной со скальпелем в руке. Он мягко указывает мне еще на одно свидетельство моей болезни — эгоизм и ждет, когда я спокойно лягу, чтобы можно было сделать еще один разрез. Эта операция дает удивительный эффект: теперь я отдаю больше энергии на достижение Божьих целей и слежу за возникающими в моей душе желаниями, которые каким-либо образом противоречат этим целям. Я по-прежнему скорблю, когда другие плохо обращаются со мной. Но теперь, когда я целиком предал себя в руки Хирурга, я больше скорблю о слабой преданности Христу. Я больше радуюсь Божьей доброте, чем росту моей самооценки.

Всякий, приходящий к Богу, должен поступать подобно Еноху, который сознательно посвятил свою жизнь достижению вечных целей. При этом он отдавал себе отчет в том, что Бог не всегда гарантирует Своим детям быстрое утешение.

 

НЕЧЕСТИЕ ХУЖЕ НЕУДОБСТВА

Второе наблюдение, касающееся Еноха, заключается в следующем. У него, в отличие от большинства людей его и нашего времени, более сильную тревогу вызывало эгоистичное поведение людей, нежели их страдания. В Послании Иуды содержится единственная проповедь Еноха, которую доносит до нас Священное Писание. В этой проповеди Енох негодует на людей, ставящих непосредственный комфорт и удовольствие выше личной святости: “Се, идет Господь со тьмами святых (Ангелов) Своих — сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких (словах), которые произносили на Него нечестивые грешники” (Иуд. 14,15).

В наше время проблема та же, что и во времена Еноха и Иуды: мы смотрим на личный дискомфорт (ненависть к себе, низкую самооценку, бессонницу, нехватку денег, одиночество) как на зло, в избавлении от которого мы нуждаемся. Когда мы смешиваем стремление к комфорту с христианством, Иисус превращается в божественного массажиста, к чьим требованиям мы прислушиваемся только после того, как в достаточной мере расслабились.

Но библейское христианство не таково. Христос предлагает страдающему человеку надежду, а не облегчение. Он повелевает нам устремляться к Нему всем сердцем, даже если бы мы предпочли остановиться и задуматься о своем собственном благополучии.

Енох предостерегал нас против произнесения грубых слов о Боге. Возможно, ничто не заставляет нас ругаться так, как зрелище явно незаслуженных страданий и кажущегося равнодушия Бога.

Один мой друг познакомился со своей будущей женой в библейском колледже. Он решил, что женится на ней только в том случае, если на то будет явная Божья воля. Он горячо молился, советовался с набожными людьми, обращался за советом к своим родителям и на протяжении всего периода ухаживания следовал высочайшим моральным стандартам. С горячего одобрения всех окружающих он сделал ей предложение, и они решили вместе идти по пути христианского служения.

После семи лет брака и рождения двух детей жена сказала ему, что она лесбиянка и хочет жить с женщиной, с которой встречалась в течение нескольких лет. Она оставила семью, развелась с мужем и переехала жить к своей компаньонке, а шесть лет спустя покончила с собой. С тех пор двое детей этого человека, теперь уже подростков, страдают от серьезных проблем. У его дочери булимия, (Булимия — чувство мучительного голода, возникающее в виде приступов, отмечается при некоторых нервных, психических заболеваниях и заболеваниях желез внутренней секреции — Современный словарь иностранных слов, М., “Русский язык”, 1992 г. — прим. ред.) она вступает в беспорядочные половые связи; сын недавно признался, что с десяти лет употребляет наркотики.

Предположим, этот мужчина обращается к вам за помощью. Он вспоминает все трагические подробности своей жизни и открыто плачет, говоря о своих детях и погибшей жене. Затем он восклицает: “Почему Бог ничего не сделал? Почему Он позволил мне жениться на ней, если результатом этого стало лишь разбитое сердце и страдание? Я всем сердцем искал Его воли, а теперь посмотрите, что случилось. Как я теперь смогу доверять Ему? Все рухнуло. У меня нет никакой гарантии, что мои дети когда-нибудь исправятся. У меня нет никаких оснований полагать, что моя жена находится не в аду!”

Если вы поддерживаете богословие друзей Иова, то сможете помочь этому человеку не лучше, чем помогли Иову его друзья. Чтобы заставить Бога сделать желаемое, как утверждали друзья Иова, необходимо рассказать Ему о своем деле, жить как полагается, каяться во всяком зле и Бог “ныне же встанет над тобою и умиротворит жилище правды твоей” (Иов. 8:6).

 

Если я не убежден в доброте Бога, то тихо, но

решительно, стиснув зубы, беру на себя

ответственность за свое существование

и благополучие.

 

В наше время эта идея звучит примерно так: получить от Бога желаемое можно путем обходного маневра. Бог не воскресит вашу жену и не поможет встать на ноги детям, но Он поможет вам изменить к лучшему ваше отношение к самому себе. Даже если суровые жизненные обстоятельства не меняются, вы можете принять себя таким, какой вы есть, и получать от этого удовольствие.

Мы, современные христиане, больше не допускаем ошибок наших предшественников, определяя “мир Божий, который превыше всякого ума”, как приятные обстоятельства. Наша ошибка выглядит несколько иначе: мы считаем, что мир Божий — это удовлетворяющее нас ощущение собственной ценности. На самом деле ни одно из этих определений не является правильным. Мир Божий принадлежит тем людям, которые не теряют уверенности в Его доброте даже в те моменты, когда жизнь сурова, а самооценка низка. Следует заметить, что мы можем одновременно ощущать Божий мир и страдать от низкой самооценки.

Перед нами стоит задача верить в Его доброту при любых обстоятельствах. Но если я не убежден в Божьей доброте и недооцениваю трудность этой задачи, то должен принять на себя ответственность за собственное существование и благополучие. При этом я буду смотреть на Божью любовь ко мне как на оправдание титанических усилий, прилагаемых к тому, чтобы любить самого себя. Я думаю: “Бог любит меня. Он целиком принимает меня. Он хочет, чтобы я радовался тому, чем я являюсь будучи Его чадом. Следовательно, центральной частью Его замысла является увеличение удовольствия, которое я испытываю по поводу своей новой индивидуальности”.

Иуда называет “нечестивыми” людей, обращающих “благодать Бога нашего в повод к распутству” (Иуд. 4). Не думайте, что нечестие и безнравственность проявляются только в очевидных грехах, таких, как прелюбодеяние, обман или пьянство. Всякий раз, когда мы ставим разрешение наших проблем выше стремления к Богу, мы введем себя безнравственно.

Нелегкая задача, стоящая перед моим другом, состоит в следующем: он должен верить, что Богу можно доверять, даже несмотря на то, что Он нс помешал его жене покончить жизнь самоубийством, дочери страдать булимией и вступать в беспорядочные половые связи, а сыну принимать наркотики. Если моему другу не удастся решить эту задачу, если он проиграет эту битву, то будет чувствовать себя гораздо более оскорбленным неудачным поворотом событий, нежели своим нечестивым требованием: “непременно хочу быть счастливым”. Если он победит в этой битве, то освободится от попыток сохранить какую-то часть своего счастья в буре жизни. Тогда он будет свободен, чтобы посвятить свою жизнь исполнению Божьего замысла Тогда он познает, хотя бы мимолетно, истинную радость.

 

Всякий раз, когда мы ставим разрешение наших

проблем выше стремления к Богу, мы введем себя

безнравственно.

 

Мы должны называть Бога добрым даже в те минуты, когда испытываем страдания, потому что Он добр! В радостные мгновения мы должны называть Его добрым по причинам более глубоким, нежели наше благополучие. Иначе в скорби мы будем говорить о Боге грубо и жестоко и делать все возможное для потребностей своей души. Неудобства нас будут беспокоить больше, чем собственное нечестие.

Если я хочу прийти к Богу и обрести Его, то должен сделать это так, как сделал Енох, веруя в Его доброту независимо от обстоятельств и отказываясь от комфорта в своей решимости чтить Его.

 

ЕНОХ ПРОТИВ ЛАМЕХА

Давайте вновь обратимся к 14 стиху Послания Иуды. Иуда представляет нам Еноха как “седьмого от Адама”. Нет сомнений, что он сделал это главным образом для того, чтобы отличить этого Еноха от другого Еноха, также упомянутого в Библии.

В своем желании понять как можно лучше, что значит прийти к Богу подобно Еноху, я задался вопросом: а можно ли извлечь из этой фразы еще какой-нибудь урок? Тогда я вновь обратился к Книге Бытия и напомнил себе о двух различных ответвлениях человеческого рода, которые пошли от Адама. Первая ветвь началась с Сифа, а вторая с Каина. Так вот, Енох был седьмым от Адама по линии Сифа.

Затем я задал себе два вопроса: кто был седьмым от Адама по линии Каина? Унаследовали ли потомки Каина какие-либо из основополагающих свойств его натуры? Возможно, ответы на эти вопросы помогут мне увидеть человека, диаметрально противоположного Еноху и понять, каким образом не следует приходить к Богу.

В Книге Бытия 4:17—24 говорится, что Ламех был седьмым потомком Адама по линии Каина. В истории человечества он был первым многоженцем. Его хвастливая речь перед женами ясно показывает, что он хотел делать все по-своему. Он сказал: “Жены Ламеховы! внимайте словам моим: я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне” (Быт. 4:23).

В той примитивной культуре числа означали силу, а большее количество чего-либо приравнивалось к могуществу. Возможно, он женился на двух женщинах в знак неуважения к Божьему замыслу, а также чтобы усилить свое влияние. В Библии ни разу не говорится, чтобы Ламех за чем-нибудь приходил к Богу. Но если он и приходил, то, наверное, просил дать ему больше сил и возможностей для достижения своих эгоистических целей.

Стремление Ламеха устроить свое благополучие отражает тенденцию, перешедшую к нему через поколения предков от Каина, тенденцию, которую Иуда называет “путем Каиновым”. Приговор, вынесенный Богом Каину за убийство брата, включает в себя и указание на то, что Каин станет “изгнанником и скитальцем на земле” (Быт. 4:12). Каину даже не было разрешено распаковать чемодан и назвать какое-то место своим домом (Всякий человек, которому доводилось путешествовать, может до некоторой степени ощутить беспросветность участи Каина. Мы с женой недавно возвратились из месячного путешествия по Европе, во время которого мы провели четыре недели в четырех различных странах и спали в девяти разных кроватях. За все время путешествия мы ни разу полностью не распаковывали чемоданы. Мы знали, что скоро опять придется

ехать. Ближе к концу путешествия, несмотря на хорошее обращение со стороны разнообразных хозяев, мы оба желали вернуться домой. Первое, что я сделал, когда мы, наконец, вошли в двери нашего дома, это распаковал одежду и положил чемодан на место, в кладовую. Необходимость всегда путешествовать и никогда не возвращаться домой не согласовывалась с каким-то очень глубинным свойством моей души).

Каин жаловался Богу: “Наказание мое больше, нежели снести можно” (Быт. 4:13). Исполненный решимости преодолеть свою участь, он пытался создать себе комфортную жизнь. Он завел семью и построил город (Быт. 4:17).

 

Я должен переключить своё внимание с собственных

интересов на личность и цели Бога. Я не главный на

Земле. Самое главное Он. Я существую для Него.

Он существует не для меня.

 

Не совершив покаяния. Каин приступает к преодолению последствий своего греха и созданию комфортных условий для своей жизни. По сути. Каин говорит:

“Отлично, я не в Эдеме. После того, как Ты изгнал маму и папу из сада и поставил у ворот этого выскочку-ангела, я осознал, что должен как-то привыкнуть к жизни в мире, полном терний и колючек. Но даже вне сада я не хочу влачить жалкое существование бродяги. Я сделаю все, что в моих силах, для райского существования вне рая. Я построю город, посажу цветы и устрою для своих детей парк отдыха. Я не собираюсь без конца бродить по свету. У меня нет приоритета более высокого, чем устройство комфортной жизни для себя”.

От Каина это отношение к жизни перешло к его потомкам. Поэтому сегодня мы можем сравнить два диаметрально противоположных подхода к жизни: подход Ламеха (отражающий нечестивость Каина) и подход Еноха (гармонирующий с набожностью Сифа). Ламех заявлял: “Я построю мой город! Я хочу удовольствий сегодня”. Енох говорил: “Я буду возводить Божье царство! И я буду верить, что однажды Бог построит город мне на радость”.

Благодаря тому, что Бог глубоко переживает за Своих детей, Он часто облегчает наши страдания и решает наши проблемы. Но Его любовь разумна. Он знает, что лучше для нас, и в Своих поступках исходит из этого знания. Поэтому Он дает нам более интересный смысл жизни, нежели мы сами. И когда мы живем для вечного Царства, Он не дает нам погибнуть в неведомой нам сверхъестественной реальности.

 

Нам необходимо задать себе следующий вопрос: что мы

делаем — просто живем или ходим перед Богом?

 

Исследуя свою собственную жизнь, нам никогда не следует погружаться в себя настолько, чтобы мы могли забыть о существовании несравненно более захватывающего предмета размышлений. Чтобы отвергнуть подход Каина и прийти к Богу так, как это сделал Енох, я должен переключить свое внимание на личность и цели Бога. Я не главный на земле. Самый главный Он. Я существую для Него. Он существует не для меня.

Нам нужно задать себе следующий вопрос: что мы делаем — просто живем или ходим перед Богом? Чему мы отдаем все силы: удовлетворению желаний своей души, своих потребностей, стремлению построить свой город или изо всех сил стремимся узнать Бога, сотрудничать с Ним, осуществляя Его замысел? Хотим ли мы стать больше похожими на Сына, Которого любит Отец? Ждем ли мы завершения строительства города, который Христос в этот самый момент возводит?

Мы должны научиться приходить к Богу, веруя, что Он добр, даже когда жизнь этого не подтверждает, и зная, что Он щедро вознаграждает тех, кто честно ищет Его, невзирая на терзающую душу безжалостную боль.

Но можем ли мы применить уроки 11 главы Послания к Евреям на практике? Как бы выглядела наша жизнь, если бы мы приходили к Богу так, как это делал Енох?

 3 ПРИРОДНЫЕ СТРАСТИ

 

Все мы знаем, что значит быть охваченным сильными и таинственно-непреодолимыми силами, поднимающимися откуда-то из глубин нашего существа. Такое состояние и есть страсть.

Некоторых самая могучая страсть охватывает, когда они сидят за обеденным столом и их снедает безрассудное желание переесть (или недоесть). У других страсть к приобретению и обладанию зажигается в большом магазине, где на витринах выставлены все их ставшие явью мечты.

Для третьих самая сильная страсть всплывает на поверхность в уединении гостиничного номера, где достаточно включить телевизор и, как по волшебству, все заполняется зрелищем всевозможных непристойностей. Нс один и не несколько пасторов рассказывали мне о ярких сексуальных чувствах и мыслях, яростный поток которых захлестывал их в ожидании момента, когда надо будет идти проповедовать.

А для некоторых христианских руководителей самая сильная страсть — желание успеха. К завистливым чувствам, вызываемым рассказами об успехе другого человека, порой присоединяется навязчивое желание преувеличить. Все это медленно, но верно подрывает служение пастора.

 Обсуждение вопроса о страсти заставляет все большее количество людей задуматься о непрерывной эмоциональной войне, которую они ведут, — войне с ненавистью к себе. Для одних самыми сильными чувствами являются вина и страх. Для других самое сильное чувство — гнев. Мужья приходят в ярость всякий раз, когда открывают семейную чековую книжку и обнаруживают, что еще один чек обращен в наличные. Жены сердятся, слушая обеденную болтовню своих мужей с партнерами по

работе, когда они обсуждают свои профессиональные достижения, всячески избегая любого серьезного разговора о семейных проблемах.

Некоторые же утверждают, что у них нет никаких страстей. Это могут быть сильные христианские руководители, которые руководствуются такой философией: что бы ни случилось, принимать жизнь такой, как она есть; или одержимые люди, работающие по шестьдесят часов в неделю. Это могут быть также уставшие от одиночества люди, которые не могут решить, как им сохранить свою сексуальность и в то же время, время не страдать от искушений.

Люди, якобы не испытывающие глубоких страстей, на самом деле просто прячут их. Они укутывают свои желания непроницаемыми покровами. Таким образом они защищают себя, чтобы не поддаться слишком сильным эмоциям. Они могут быть блестящими рассказчиками, прекрасными собеседниками, людьми, обладающими чувством юмора и душевной теплотой. А порой они производят впечатление бесстрастных и бесцветных людей, полностью отрезавших себя от всего, что может вызвать сильные чувства.

Но на деле они вовсе не бесстрастны и не бесцветны. Ни один из нас таким не является. Каждый человек страстно чего-то добивается. Эту кипящую внутри нас энергию мы можем ощущать не больше, чем вращение земли, но тем не менее она есть, и это влияет на нашу жизнь. Эта энергия движет людьми с тех самых пор, как Адам и Ева были изгнаны из рая. Мы все исполнены яростной решимостью найти клочок земли, где меньше терния и траура.

 

ГРАЖДАНЕ ЭТОГО МИРА

Не совершив радикального переворота в своем образе мыслей, ни один человек не откажется от преимуществ на земле в пользу небесных сокровищ. Самая естественная наша страсть заключается в желании сделать жизнь вне Эдемского сада несколько более похожей на ту, какой, по нашему представлению, она должна быть внутри него. Большую часть своих сил мы тратим на улучшение нашей сегодняшней жизни, а не поиски Бога и надежду на будущее. По своей природе мы обращаемся к Богу только для того, чтобы с Его помощью улучшить наше нынешнее состояние.

Все наши причиняющие столько беспокойства страсти (извращенные аппетиты к еде и сексу; странные порывы, обуревающие нас в самый неподходящий момент; снедающее нас желание лучше относиться к самим себе; яростная решимость преуспеть в личной жизни или профессиональной карьере; уверенность, что духовная победа непременно должна сопровождаться комфортом; безмятежность, которая не нарушается никакой трагедией или напряжением; жажда отомстить тем, кто причинил нам боль) проистекают от желания улучшить свое сегодняшнее существование. Мы полны страстной решимости сделать свою жизнь менее мучительной. И мы пойдем на все, лишь бы только достичь этой цели в нашем полном разочарований, иногда приятном, но всегда безумно неопределенном мире.

 

Большую часть своих сил мы тратим на улучшение

нашей сегодняшней жизни, а не на поиски Бога и

надежду на будущее. По своей природе мы обращаемся

к Богу только для того, чтобы с Его помощью

улучшить наше нынешнее состояние.

 

Испытывать в этом мире трепетную страсть к жизни и глубокое желание улучшить эту жизнь так же естественно, как дышать. И в этом нет ничего плохого, если есть и более высокая страсть! Бог сказал, “чтобы мы любили Его со страстью, превосходящей все остальные. До тех пор пока мы не начнем стремиться к Богу, как олень стремится к потоку вод, этот мир будет прекрасно подходить для нас. Нам необходимо стремиться к Богу с большим пылом, чем к новому дому, одобрению родителей или гордости за воспитанность и образованность наших детей. Но ценности этого мира нас устраивают. Мы его граждане.

А граждане этого мира живут, преследуя две цели: (1) найти какой-то способ сделать свою сегодняшнюю жизнь более счастливой; (2) влиять на материальный мир и людей таким образом, чтобы заставить их сотрудничать с собой. Подоплекой альтруизма, благотворительности и жертвы является все тот же мотив служения самому себе. Этот мотив подтачивает наше нравственное существо.

Христиане, однако, являются гражданами другого мира; в этом — мы чужаки и скитальцы. Нашей характерной чертой является любовь к Богу. Мы переносим тяготы и лишения и продолжаем служить Ему, потому что любим Его и уверены в том, что Он исполнит Свое обещание и благословит нас. По крайней мере таков замысел. Но наши природные страсти вновь и вновь становятся поперек дороги. Хотя мы и претендуем на небесное гражданство, но существовать продолжаем, как местные жители.

Нам, христианам, нечего и заикаться о любви к Богу, пока мы не осознаем свою испепеляющую страсть к самим себе. Мы не сможем и не будем любить кого-либо, кроме себя, пока не встретимся с Богом, пока эта встреча не побудит нас стремиться к Нему, и только к Нему, пока нашим самым глубоким желанием не станет желание лучше узнать Его.

Вот тут-то и возникает проблема. В культуре, где люди целиком поглощены земной жизнью, в церкви, насквозь пропитанной учением о самосовершенствовании и построении более счастливой жизни, крайне нелегко испытывать страсть к чему-либо, кроме непосредственного удовлетворения. Историческая церковь, исполняя роль посольства иностранного царства, учила, что смыслом жизни людей является прославление Бога и вечная радость в Нем; современная церковь слишком часто учит, что смысл существования Бога состоит в ублажении людей.

Нам необходимо вернуться к более раннему представлению, заключавшемуся в том, что личное удовлетворение — вовсе не высочайшая ценность, что благополучие любого отдельного человека значит меньше, чем слава Божья, и что мы обретем себя только в том случае, если в первую очередь будем искать Бога.

 

Историческая церковь, исполняя роль посольства

инстранного царства, учила, что смыслом жизни

людей является прославление Бога и вечная радость

в Нём; современная церковь слишком часто учит,

что смысл существования Бога состоит

в убеждении людей.

 

А можно ли действительно так думать? Может ли кто-нибудь не на словах, а на деле пожертвовать сегодняшним благополучием ради привилегии познания Христа? 11 глава Послания к Евреям полна историями о людях, одни из которых выдающиеся, другие ничем не примечательны, третьи слабы и греховны. Их жизни! были отмечены трансцендентной страстью к тому, чего этот мир дать не в состоянии. Авраам оставил привычный образ жизни и отправился туда, куда призвал его; сверхъестественный голос. Моисей пренебрег роскошью дворца ради странствий в пустыне с миллионом вечно; колеблющихся последователей. Другие предпочли быть перепиленными пополам, но сохранили верность Богу.

Почему? Какая страсть заставляла их жертвовать своими удобствами? Ни один из них не получил удовлетворения своим человеческим желаниям. Все они умерли, не имея ничего, кроме уверенности в Боге, Которого они знали. Они были такими же, как вы и я обычными людьми, предпочитающими комфорт, если только этот комфорт не становился на пути обретения ими Бога. Для них ничто не могло сравниться с обретением Бога.

Тогда вопрос следует поставить так: как могут испытывать любовь к Богу люди, живущие несколькими столетиями позже все в том же, полном разочарований и удовольствий мире, склонные заботиться прежде всего о себе? Что мы можем сделать, чтобы пробудить в себе желание узнать Христа, желание более мощное, чем наше естественное побуждение заботиться о самих себе? Как нам развить в себе страсть к познанию Бога, которая приведет к фактической встрече с Ним, встрече, которая освободит нас и даст возможность заботиться о Других? И это не с целью доказать собственную ценность или получить одобрение со стороны других людей, а чтобы благословить их.

Вот к этому вопросу я и хочу сейчас обратиться.! Сначала мы поговорим о том, как развиваются естественные страсти. Затем, в следующей главе, мы сопоставим этот процесс с процессом развития сверхъестественных страстей.

 

КАК РАЗВИВАЮТСЯ ПРИРОДНЫЕ СТРАСТИ

Каждый ребенок в своей жизни борется с двумя видами сил: находящимися внутри него самого и находящимися в его непосредственном окружении. Начиная с самого рождения и дальше, желание будоражит “я” формирующейся личности, требуя внимания. Младенцы ощущают эту внутреннюю страсть острее, чем что-либо еще. Они

естественным образом пытаются получить максимум удовольствия и свести к минимуму боль. Они желают, чтобы их потребности удовлетворялись.

Но внешний мир не всегда этому способствует. Молоко не всегда дается по первому требованию. Матери иногда кажутся жестокими и нечуткими к желанию, кипящему внутри “я” маленького ребенка. По мере взросления детей на пути удовлетворения их желаний встают и другие могущественные силы: более хорошенькие сестры; более спортивные братья; отцы-алкоголики; матери, стремящиеся к тому, чтобы все выглядело как положено; товарищи по школе, которые одеты несколько лучше; грубые родственники; вредные учителя; требовательные тренеры или нетерпеливые преподаватели музыки. Бесчисленное множество враждебных сил нападает на них со всех сторон! Поэтому дети довольно быстро усваивают, что им необходимо защищаться от окружающих их в этом мире непредсказуемых сил.

 

Как правило, родители внушают детям одно из двух:

«Мы хотим, чтобы ты был счастливым» или «Мы

хотим, чтобы ты был хорошим».

 

«Я», полное порывов, желаний и стремлений к благополучию, должно как-то притереться к миру, полному ожиданий, правил и сил, противодействующих планам «я». Каким образом дети разрешают этот конфликт между желаниями своего «я» и требованиями мира, частично зависит от того, каким образом родители исполняют свою роль как основного окружения детей. Как правило, родители внушают детям одно из двух: «Мы хотим, чтобы ты был счастливым», или: «Мы хотим, чтобы ты был хорошим». Безусловно, большинство родителей хотят, чтобы их дети были и счастливыми, и хорошими, но одна из этих двух тенденций все равно преобладает.

Если родители делают основной упор на счастье своих детей (и рассматривают признание и привилегии как важные условия счастья, которые может дать мир), то в детях укрепляется склонность ставить свое «л» выше «я» других людей. Мир существует для них. Удовлетворение их внутренних желаний, к которым они чрезвычайно чутко прислушиваются, становится для них основной ценностью. Затем они приступают к разрешению пожизненно стоящей перед ними задачи: с наибольшей эффективностью использовать этот мир, чтобы достигнуть состояния личного комфорта и радости.

Когда родители говорят: «Мы хотим, чтобы ты был хорошим» (Эта вторая установка — «Мы хотим, чтобы ты был хорошим» — часто проистекает из здравой и вполне похвальной решимости родителей сформировать в своих детях чувство ответственности; но иногда в определение «хорошего ребенка» включается и другое: «Ты никогда не должен никому надоедать, особенно родителям». Пренебрежение, заброшенность и суровые наказания настойчиво учат ребенка не нарушать спокойствие родителей. В таких семьях «быть хорошим» означает «никого не беспокоить».), трение между «я» и миром незамедлительно возрастает. Некоторые дети, чтобы облегчить напряжение, отбрасывают свое «я» и гневно подавляют его желания: «Неважно, кто я такой и как я себя чувствую. Когда я обращаю внимание на свои желания, то попадаю в неприятности и чувствую себя плохо, поэтому я буду их игнорировать. Я сделаю все, чего

бы ни потребовал от меня этот более могущественный, чем я, мир». (Такое отношение питает презрение к себе, а не набожное смирение.)

Другие дети, родители которых воспитывали их под девизом: «Мы хотим, чтобы ты был хорошим», справляются с противоречием между внутренними желаниями и внешними требованиями более агрессивным способом. Ради самосохранения они напада-ют на мир и на его ограничения. Они усваивают отношение, гласящее: «Я должен заботиться о себе. Я никому не буду нужен, если не буду нравиться самому себе. Этот мир не так уж заинтересован в том, чтобы помочь мне любить себя, так что я позабочусь об этом сам».

 

ПОТВОРЩИКИ И КОНФОРМИСТЫ

Эти отличающиеся друг от друга стили взаимодействия с окружающим миром формируют в нас одну из двух страстей: потворство или конформизм. Либо наше отношение к миру характеризуется вопиющей корыстью, либо мы изо всех сил стараемся сделать окружающих счастливыми, дабы помешать им критиковать нас, плохо с нами обращаться или игнорировать нас. Это формирует наше богословие.

Для потворщиков Бог не намного больше, чем предполагаемый источник удовлетворения всех их потребностей. Бог превращается в идеальный мир, который тре-бует «я» для его развития. Потворщики учатся поклоняться Ему только на том основании, что Он предан им. Его благодать становится поводом для «христианизированной» самопоглощенности: «Если Бог настолько меня любит, что послал ради меня Своего Сына на смерть, то должно быть, я представляю собой нечто сверхценное. Следовательно, с моей стороны будет правильно отдавать все свои силы и энергию на то, чтобы ценить себя так, как ценит меня Он. Нет большего зла, чем низкая самооценка».

Конформистам присуще более строгое и холодное понимание христианства. Самым главным они считают доктринальную точность и соблюдение правил. Кон-формисты усердно пытаются излечить моральную болезнь потворства смертельным вирусом буквоедства. В своем законничестве они делают соблюдение правил самоцелью, чем-то более важным, нежели обретение Бога и общение с Ним. Их полная гордыни приверженность истине способствует такого рода послушанию, из которого никогда не вырастут хорошие взаимоотношения.

 

Ни потворщики, ни конформисты не испытывают

желания знать кого-то или что-то большее, чем они

сами. Их жизнь не имеет цели более высокой, чем

самосохранение.

 

Если самое сильное ваше желание состоит в том, чтобы защититься от требовательного мира путем уступок ему, то лучший способ поладить с жизнью — пога-

сить искорку своего «я» под тяжелым одеялом сотрудничества с миром. Конформисты несут миру примерно следующую информацию: «Не так уж важно, что я собой представляю. Исцеление ран моего детства менее важно, чем следование правилам. Послушание исцелит все, что нуждается в исцелении. Следовательно, я должен верить тому, что является правдой и поступать соответственно. Я должен вести себя правильно независимо от того, что чувствую. Тогда все у меня будет в порядке».

Хотя конформисты и заявляют во всеуслышание о том, что центром их жизни является Бог, на самом деле они думают о себе ничуть не меньше, чем потворщики. Конформисты решили, что лучший способ выжить — пренебречь желаниями своего «я» в пользу сотрудничества с внешним миром. Они сделали этот выбор, желая защитить себя от уничтожения недоброжелательным миром. Такое решение столь же эгоцентрично, как и решение жить ради саморазвития и самореализации.

Ни потворщики, ни конформисты не испытывают желания знать кого-то или что-то большее, чем они сами. И их жизнь не имеет цели более высокой, чем самосохранение. Диаграмма, приведенная на следующей странице, демонстрирует это.

Как сломать наш подход к жизни, который ориентирован исключительно на себя, подход, диктуемый либо потворством, либо конформизмом? Как развить в себе трансцендентную страсть к обретению и познанию Бога, к радости в Нем?

Павел говорил, что все почитает «тщетою ради превосходства познания Христа» (Флп. 3:8). Как пробудить в себе эту страсть ко Христу, совершенную, непреодолимую страсть, затмевающую собой все другие страсти? Что мы можем сделать для развития в себе сверхъестественной страсти не к самореализации или дружбе с миром, а к Богу, чтобы мы не желали ничего, кроме Его более полного откровения?

 

РАЗВИТИЕ ПРИРОДНОЙ СТРАСТИ

 

МИР     МИР «Мы хотим, чтобы ты был счастлив».

  «Мы хотим, чтобы ты  был хорошим».

   «Я» «Я» «Я» «Я» «Я найду какой-то

способ хорошо

относиться к себе».

«Меня ужасает перспектива заглянуть внутрь себя, не имея какой-либо защиты от этого зрелища».

«Я не в состоянии выдерживать напряжение, в котором мне приходится жить».

«Я найду какой-то способ вызвать у тебя хорошее отношение ко мне».

ПОТВОР-

СТВУЮЩИЙ

ПОДХОД К

ЖИЗНИ

КОНФОР-

МИСТСКИЙ

ПОДХОД К

ЖИЗНИ

ПОТВОР-

СТВУЮЩИЙ

ПОДХОД К

ЖИЗНИ

КОНФОР-

МИСТСКИЙ

ПОДХОД К

ЖИЗНИ «Что улучшает мое состояние и помогает мне хорошо относиться к себе?»

«Я найду эту защиту».

«Я

найду себя».

«Что я могу сделать, чтобы заслужить твое одобрение?»

<>

   

 ЕВАНГЕЛИЕ ЛИЧНОГО УДОВЛЕТВОРЕНИЯ 

ЕВАНГЕЛИЕ БЕЗЛИЧНОГО ПОВИНОВЕНИЯ 

 

4 СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННАЯ СТРАСТЬ

 

Одним усилием воли невозможно по-настоящему полюбить Бога. Нет формулы, с помощью которой можно было бы произвести страсть, к которой мы стремимся. Пост, регулярное изучение Слова, дисциплинированное сопротивление искушению, пылкое поклонение — все это хорошо, но этого недостаточно, чтобы наполнить нас любовью к Богу.

Истинная любовь к нашему Господу происходит благодаря работе, производимой в нас Святым Духом. Именно после этого мы начинаем испытывать жгучее влечение ко Христу. На протяжении всей Библии Он раскрывает нам поразительную реальность Христа. Мягко, но настойчиво Он упрекает нас, когда мы отвергаем Его приглашение. Он дает нам силы отказаться от пищи, которая имеет приятный вкус, но не придает сил телу. Вместо этого Он убеждает нас радовать свои души простой, но полезной пищей.

Не многие из нас испытали на себе могучее воздействие работы Святого Духа. Это происходит, потому что хотя Бог и привлек нас в полные любви взаимоотношения с Ним, необходимым условием этих отношений является наше сотрудничество. Нам нужно вспахать покрытую корой почву наших душ, чтобы принять семя Святого Духа. И эта задача не из легких.

Божий Дух делает наш опыт общения со Христом настолько полным, что мы готовы взглянуть в лицо ужасающим истинам о самих себе и о жизни, истинам, которые либо уничтожат нас, либо заставят доверять Господу. Святой Дух открывает каждому христианину ровно столько знания о Господе, сколько нужно, чтобы перейти на следующий уровень общения с Ним.

Если мы сделаем правильный выбор и встретим лицом к лицу нелегкие реалии, открываемые нам Святым Духом, то Он более полно откроет нам Бога. Благодаря этому процесс духовного роста продолжится. Если мы отворачиваемся от этих реалий, отказываясь верить, что, какую бы боль мы ни испытывали, Бог все равно не даст нам погибнуть, Дух угашается. Он больше не открывает нам Бога.

Следовательно, если мы хотим найти Бога, то частью нашей работы будет честно смотреть в лицо тревожной реальности и не отворачиваться от горьких истин о себе и о жизни, истин, способных лишить нас всякой радости, если только Бог не придаст нам на-дежды.

Мы видим Бога, как сквозь туман, но Дух будет помогать нам видеть Его все более и более ясно. Для этого нам необходимо стремиться к самосознанию, которое может парализовать нас и, привести в состояние неподвижности и чуткой духовной бдительности. В этом состоянии мы будем жаждать услышать Божий голос.

Позвольте мне сначала дать краткие определения ключевых слов в этом предложении (затем мы обсудим их более подробно).

Самосознание: полное понимание самого себя, своего значения, роли в жизни и обществе. Оно базируется на решимости никогда не притворяться.

Неподвижность: внутренняя тишина и потеря энергии, порожденные сознанием, что никакие усилия с нашей стороны не помогут нам вернуть райского Эдема.

Бдительность: трепетное ожидание, что Бог откроется нам.

 

САМОСОЗНАНИЕ

Духовно растущие христиане осознают. Они смотрят жизни в лицо, не строя никаких иллюзий по поводу себя или мира. Их больше привлекает познание Христа, чем наслаждение от осознания собственной ценности. Они охвачены красотой Христа настолько, что это освобождает их от жажды, «самовыражения». Они надеятся на Христа даже в те мрачные дни, когда кажется, что легче умертвить себя, чем вынести еще одно оскорбление от жизни.

Мы все боимся, что жизнь невыносима и утомительна, но не хотим этого признавать. Признать — значит полностью положиться на Бога, а это страшно. Жизнь порвана так, что уже не подлежит починке. Законотворчество, лечение, социальное благоустройство, церковные программы, семинары по индивидуальному духовному росту — ничто уже не поможет ей. Когда мы сознаем, что не в состоянии полностью подчинить себе жизнь, сначала мы испытываем уныние и чувство поражения, которое может длиться долгое время; но в конце концов Дух Божий заставляет нас вернуться обратно в мир, с

иглой и нитью в руках, чтобы исправить то, что в наших силах, пока не вернется Главный Портной и не сотворит новое небо и новую землю.

Нам никогда полностью не соединить разорванные края, только Бог может сделать это. Перед нами стоит более высокая цель, чем штопанье жизни: узнать Бога и радоваться в Нем вечно.

Как нам научиться более полно осознавать то, что мы пытаемся отрицать? Как нам узнать Бога ближе? Чем яснее мы будем отдавать себе отчет в определенных истинах, касающихся нашей жизни, тем сильнее будет наше желание узнать Бога и тем меньше мы будем озабочены решением наших собственных проблем.

Позвольте мне перечислить пять истин, которые все яснее и яснее предстают передо мной в моих поисках Бога. Невозможно усвоить эти истины, просто читая о них. Вы можете понять их только в том случае, если испытаете их действие в своей жизни. Если вы честно взглянете этим истинам в лицо, то Бог, возможно, использует их, чтобы приблизить вас к Себе.

 

Самые насущные потребности нашего сердца

не могут быть удовлетворены.

 

К. С. Льюис как-то сказал: «Если я обнаруживаю в себе желание, которое никаким образом не может быть удовлетворено в этом мире, то наиболее вероятное объяснение этому заключается в том, что я был сотворен для другого мира».

Тем не менее я по-прежнему стремлюсь к этому миру и к его радостям. Мое сознание захлестывают воспоминания об игре в теннис вместе с моим отцом и братом Биллом. Закончив играть, мы всегда возвращались домой и пили приготовленный по особому маминому рецепту чай со льдом. Тогда нас было четверо.

Затем была другая четверка: два наших сына, Кэп и Кэн, я и моя жена Рейчел. Я вспоминаю путешествия к Большому Каньону, к Ключам Флориды вместе с родителями Рейчел, на миссионерскую базу в Колумбии (Южная Америка); время, проведенное вместе, когда мы ели пиццу или жареных цыплят («фирменное блюдо» Рейчел), смотрели Уимблдонский турнир по широкоэкранному телевизору или, сидя вокруг стола, обсужда-ли семейные неурядицы.

Наши сыновья — теперь уже мужчины, живущие самостоятельно. Мы с Рейчел в полной мере наслаждаемся совместной жизнью. Связывающие нас узы никогда не были прочнее, чем сейчас. Но иногда мы испытываем тоску по прошлому. Ее родителям сейчас уже за восемьдесят. И она, и я потеряли своих братьев в авиакатастрофах (ее брат умер более двадцати пяти лет назад. Но боль от этой потери не прошла).

 

Никакие, даже самые большие удовольствия этой

жизни, не приносят удовлетворения, они всего лишь

помогают нам продвинуться вперед.

 

Многое изменилось. И хотя я наслаждаюсь теми радостями, которые дает моя сегодняшняя жизнь, одновременно с этим я скорблю. Я скорблю по прошедшим годам, по происходящим в семье изменениям, по умершему брату. Я хочу именно того, чего жизнь не может дать. Я хочу иметь право на обильные и нескончаемые удовольствия.

Мы должны с благодарностью принимать все хорошее в этой жизни, потому что это хорошее дано Богом, «дающим нам все обильно для наслаждения» (1 Тим. 6:17). Но все это хорошее является не более чем закусками. Настоящая пища еще впереди. И ближе всего мы можем стать к этой пище, если разовьем в себе вкус к близости со Христом. Больше ничто не даст нашим душам возможности «насладиться туком» (Ис. 55:2).

Однако большинство из нас с завидным упорством питаются лишь закусками, а затем жалуются, что не насытились. Нам кажется, что мы будем удовлетворены, если вступим в брак с определенным человеком, если преуспеем в работе и будем работать с радостью, если станем такими богатыми, что сможем купить себе все желаемое. Но все это только закуски. Почему наши вкусовые рецепторы реагируют положительно на хорошее, а не на самое лучшее? И почему мы должны приобретать вкус ко Христу?

Все мы испытываем желание чего-то большего. Но мы изо всех сил стараемся заглушить в себе сознание этого. Мы либо притупляем свой голод бешеной активностью, пошлыми разговорами и удовольствиями, либо так много думаем о мрачности жизни, что нам кажется, будто все в наших руках. Нам кажется, что мы способны справиться с ужасающей сложностью бытия. Наши страдания пробуждают в нас ложную надежду, что мы сильны выйти из схватки с жизнью победителем. Но голод по-прежнему остается. Чтобы понять Бога, нам нужно осознать, что этот голод существует. Также необходимо понять его происхождение и источник удовлетворения. Мы должны признать, что голод по Богу происходит от Него. На этой земле он не может быть утолен полностью. Никакие, даже самые сильные удовольствия этой жизни, не приносят удовлетворения,  они всего лишь помогают нам продвинуться вперед. До тех пор пока мы не приобретем единство со Христом на небесах, в каждом человеческом сердце будет жить неугасимая жажда большего.

 

Жизни других людей свидетельствуют о ценности

более полного познания Бога.

 

Вторая важная истина состоит в том, что немногие избранные святые свидетельствуют о возможности узнать Бога лучше. Они выделяются из толпы не потому, что больше делают или больше других благословлены талантом и успешным служением, просто они кажутся лучше с человеческой точки зрения.

Нас тянет к ним не из-за их морального превосходства или большей способности любить, а из-за неизгладимого впечатления, которое они производят. Мы сразу понимаем, что эти люди знают Бога так, как мы Его не знаем.

В Писании содержатся истории обычных людей, слабых, оступающихся, грешных людей, которые нашли тропу к Богу и не сходили с нее. Осия провозглашал Божье сострадание, несмотря на то, что его собственное сердце было разбито неверностью жены. Аввакум радостно приветствовал Бога, даже дрожа от ужаса перед надвигающейся и неминуемой гибелью своей страны. Ненависть друзей не могла погасить Божий огонь в сердце Иеремии. А Петра настолько потрясало воспоминание о жертве Христа, что он не считал себя достойным умереть в том же положении, в каком умер его Господь. Он потребовал от палача распять его вверх ногами.

Но чтобы найти достойных уважения и восхищения людей, нет нужды возвращаться к библейским временам. Большинство из нас сталкивались на своем жиз-ненном пути с тем, кто вызывал в нас неуютное чувство собственной незначительности; с тем, кто говорил о Христе с теплым чувством, как близкий друг; кто вынес одиночество и печаль сердечного надлома без жалоб, воспринимая их как привилегию, открывающую дверь к более полной близости со Христом. Некоторые, конечно, говорят настолько красиво, что сразу становится понятно — в них нет истинного переживания, а только видимость. Такие люди подавляют других и вызывают у них чувство вины, а не жажду познания Бога. Но те немногие, кто действительно знают Бога, побуждают нас жертвовать всем, что бы ни потребовалось, ради приобретения подобного знания.

Чаще всего это люди, уже пожившие и с неохотой говорящие о самих себе. Мимо них легко пройти. Мы склонны отбрасывать их как слишком старых и необщительных, не знающих психологических сложностей современной жизни, увязших в узком богословии, которое не оставляет человеческому духу достаточно места для дыхания и движения. Они кажутся нам слишком озабоченными идеями, которые невозможно применить к обычной человеческой жизни.

Но нам следует прислушиваться к этим людям, их страсть к Богу ослабила привязанность ко всему земному. Общение с подобными людьми порождает священную жажду, отчаянное желание узнать Бога лучше.

 

Мы по самой своей сути эгоистичны.

 

Третья истина состоит в том, что мы эгоистичны. Мы ставим себя и собственное благополучие на первое место. Положение усугубляется еще и тем, что мы даже не отдаем себе отчета в степени собственного эгоцентризма.

Наша культура способствует эгоцентризму. Она поглощена исцелением боли наших недоразвитых, ограниченных, исполненных стыда и измученных «я». Совре-менный образ мыслей поощряет нас к поискам себя, исцелению от стыда и стремлению к самореализации. Как следствие, мы ставим исцеление от боли выше прощения грехов. Доброта Бога нам кажется вовсе не удивительной, а вполне уместной, мы ждем от нее непосредственной помощи и она не вызывает в нас глубокого смирения.

Один мой хороший друг женат на чрезвычайно неуживчивой женщине. Она неласкова, критична и постоянно пребывает в плохом настроении. Первая женщина в его жизни была ничуть не лучше. Его мать была вечно разгневанной алкоголичкой (таковой она является и поныне). Он вырос в условиях жестокого эмоционального климата.

 

Мы ставим исцеление от боли выше прощения грехов.

 

Мой друг страдает не по своей вине. Какая бы ответственность на нем ни лежала за неудачный выбор супруги или, возможно, за неумение обращаться с матерью и женой, он все равно остается жертвой. Он страдает от ран, причиной которых стал грех других людей.

Совершенно очевидно, что этот человек нуждается в поддержке. Ему нужно знать, что постыдное обращение, которое ему приходится выносить, совершенно несопоставимо с его истинными достоинствами. Ему надо установить границы между самим собой и теми, кто с ним так плохо обращается. Чтобы сделать это, он может, к примеру, отказаться разговаривать с матерью, когда та критикует и унижает его.

Но тропинка к радости проходит не через исцеление его ран или установление границ. Чтобы найти ее, необходимо проявить свою решимость добиваться благополучия, а затем покаяться в этой решимости. Если это станет важнее познания Бога, то мой друг впал в заблуждение. Самой серьезной его проблемой является грех, а не боль.

Нам нужно смотреть на самих себя как на людей не столько травмированных, сколько грешных. Мы должны обнаружить эту безобразную энергию эгоцентризма, увидеть, как она управляет нами. Осознание собственного эгоцентризма вновь пробуждает в нас жажду чистого сердца и дарующего Духа. Осознание Божьего прощения заставляет испытать чувство благодарного удивления от того, что нас принимает Тот, Кто видел нас в самые неприятные минуты.

Когда мы во время пения «Дивной благодати» должным образом вникаем в слова гимна, то фокус нашего внимания смещается: мы больше не заняты поисками собственной индивидуальности, нас целиком захватывает характер Того, Кто действительно смог любить плевавших в Него людей. И затем, когда наше внимание направляется на Христа, постепенно и в нашей личности все становится на свое место.

 

Святой Дух — это личность, действующая в нашей жизни.

 

Святой Дух не является ни безличной силой, предназначенной для использования, подобно электричеству, ни божественной машиной для надувания шаров, превращающей унылое существование в волнующее приключение. Скорее, Святой Дух есть личность, действующая в нашей жизни. Он личность в той же степени реальная, как и наши супруги или дети. Но в то же время Святой Дух — личность сверхъестественная, чье чудное и

неизменное присутствие в нашей жизни вызывает страх лишь потому, что нам видимый мир кажется более реальным, чем мир, жителем которого является Он.

Мы склонны впадать в две противоположные крайности. Или мы в ужасе отшатываемся от сверхъестественного, или ожидаем его проявлений по первому требова-нию. Наверное, золотую середину можно найти, если быть открытыми к проявлениям Духа и готовыми воспринять их. В своем трепетном ожидании мы должны при-слушиваться к малейшему дуновению ветерка, при этом боясь шелохнуться, чтобы не спугнуть Его присутствия.

Бог всегда над чем-то работает. Мы должны чутко прислушиваться, стараясь понять, над чем Он работает сейчас. Можно быть уверенным в следующем: когда повеет Дух, мы испытаем ужасающую тревогу и соблазнительное волнение. Старые основания начнут рушиться, и мы поднимемся на новую высоту. Он радуется, когда может вознести нас к другому измерению, которое кажется в одно и то же время и дивно-странным, и давно знакомым.

Трудно вступить в реальность, которой мы не можем видеть. Но когда Дух отворяет дверь, когда мы мельком видим другую сторону, мы уже не можем оставаться на прежнем месте.

 

Мы склонны впадать в две противоположные

крайности. Или мы в ужасе отшатываемся от

сверхъестественного, или ожидаем его проявлений

по первому требованию.

 

Нам необходимо больше размышлять над неотступным присутствием Духа, над целеустремленностью, с' которой Он способствует проникновению в нашу жизнь Христа, над Его трансцендентной властью, благодаря которой Он помогает нам продолжить свой путь. Тогда мы поймем, насколько высокомерными являются наши попытки игнорировать или искать Его. И мы более остро осознаем, как отчаянно нуждаемся в том, чтобы Он продолжал действовать в нашей жизни.

 

Страдание неминуемо

 

Последняя из основополагающих истин заключается в том, что страдание неминуемо. Гордые люди ждут объяснений всякий раз, когда что-то не ладится. Если мы обнаружим, что наш страх близости проистекает от жестокого обращения с нами в детском возрасте, мы сможем лучше контролировать ситуацию. Теперь у нас есть то, над чем можно работать. Если мы будем работать, то положение изменится. Мы усердно размышляем над состоянием человека и в своих попытках объяснить происходящее

изобретаем всевозможные теории. Таким образом мы разрушаем тайну и поддерживаем в себе иллюзию, что при достаточно глубоком понимании и при больших усилиях можно успешно позаботиться о себе и положить конец своим страданиям.

Путешествие в какую-нибудь из стран третьего мира, где представления людей о комфорте абсолютно не совпадают с нашим, поможет нам привести свою точку зрения в большее соответствие с перспективой вечного. Нет ничего плохого в том, чтобы облегчать страдания всегда, когда это возможно, и способствовать исцелению личности. Но есть и нечто другое, более важное.

В жизни есть нечто более важное, чем восстановление после перенесенного несчастья или трудностей. Ни наша личная боль, ни борьба миллионов за выживание не могут служить в качестве организующей оси жизни.

Будущая надежда ценнее сегодняшнего облегчения. До тех пор пока мы не осознали это, мы не стоим на пути к обретению Бога.

 

НЕПОДВИЖНОСТЬ

Несмотря на все наши усилия, жизнь никогда не бывает достаточно хороша. Она никогда не соответствует нашим стандартам. Даже в жизни счастливейших людей имеются области неисцелимой боли. Когда мы смотрим в лицо этому факту, происходит нечто важное. Из решимости наладить жизнь выходит пар, как из котла; мы замедляем ход и становимся открытыми для перемены направления.

Осознав неизлечимость своей боли, мы яростно и горестно кричим, обращаясь к Богу. «Излечи нашу боль! — молим мы. — Избавь нас от врагов!» Но Бог не реагирует так, как нам бы хотелось. В конце концов мы падаем, обессиленные. А энергия, в которой мы нуждаемся для разрешения проблем, исчезает.

Истощение парализует нас, и мы утрачиваем интерес к улучшению ситуации. Постепенно наши силы высвобождаются для поисков Бога. Теперь мы отчаянно желаем не исходящего от Бога решения наших проблем, а общения с Самим Богом. Осознание истин о жизни, о нас самих и о Боге заставляет нас взглянуть с отвращением и стыдом на наши тщетные усилия наладить жизнь. Зачем беспокоиться? Не стоит. Никакие мои усилия не дадут мне того, чего больше всего жаждет моя душа.

Затем оказывается, что вся наша деятельность сводится к нулю.

Мы стоим без движения, нагие перед Богом. Будучи бессильны улучшить свою собственную жизнь, мы предстаем перед лицом Бога в страхе и ужасе, потому что Он отказался следовать нашим указаниям. Вместо этого Он повелевает нам: «Остановитесь и познайте, что Я Бог» (Пс. 45:11).

Испытывая сильнейшую боль, мы понимаем, как страстно желаем познать Христа. В этой невыразимой жажде познания Его мы стонем и взываем, простершись ниц. Над нами холодное небо, мы не смеем поднять к нему глаза. Иногда мы надеемся, что Бог не станет губить нас Своим присутствием и оставит одних в нашем несчастье. А иногда, мы полны противоположной надеждой, что Он проявит Свое милосердие и любовь. Проходят мгновения, и даже года, а мы по-прежнему лежим неподвижно.

Довольно часто я просыпаюсь в 2 часа утра. Мне не дают спокойно спать гневные и приводящие в ужас мысли. Почти всегда это начинается невинно. Иногда я вспоминаю, что приходит последний срок уплаты налогов. Иногда беспокоюсь о неподготовленной лекции, которую мне предстоит прочитать в следующую среду. Затем эта мысль, подобно бильярдному шару, ударяющемуся о другие шары, переходит в следующие мысли: о телефонных звонках, которые необходимо сделать, о трениях с окружающими, о письмах, до сих пор оставшихся без ответа, о трудных решениях, принятие которых нельзя больше откладывать. Я покрываюсь холодным потом. Странный ужас охватывает меня. Кажется, что источником его является нечто большее, чем мои неисполненные обязанности. Жизнь мне представляется слишком сложной. Я не отвечаю ее требованиям.

Я прихожу в ярость при виде всякого человека, требующего от меня чего бы то ни было. Почему бы этому человеку не проявить понимание и не дать мне передышку? В раздражении я отбрасываю все и вся, я не признаю ничьей воли, даже Божьей. Он за меня налоги не заплатит.

И я начинаю по крупинкам собирать силы. Я составляю план действий. Завтра я разберусь с прошлогодними квитанциями, затем подготовлю лекцию, после трех встреч, о назначении которых я сожалею. Может быть, я отменю их. Нет, это было бы безответственно. Но времени очень мало, им просто придется войти в мое положение.

Как-то утром несколько месяцев назад, измотанный такими беспокойными мыслями, я стоял у своей кровати. В течение приблизительно десяти минут я не в со-стоянии был двигаться. В конце концов ногу свела судорога и это заставило меня вернуться в постель. Почти час я не мог заснуть. «Боже, где Ты? Должен же Ты что-то делать? Разве Ты не видишь, что я в отчаянии? Что хорошего Ты сделал для меня?»

Ответа не последовало. Наконец, от изнеможения я заснул, всем сердцем желая услышать Бога.

 

БДИТЕЛЬНОСТЬ

Оказавшись обессиленными, мы не пытаемся больше найти способ обновления души, а также достаточно сил, чтобы встать и продолжать жить; мы слышим новый голос. Сначала он раздается слабо, но затем все яснее, пока не станет для нас реальнее, чем когда-либо ранее. Он зовет нас молиться, питаться Божьим Словом, представлять себе, что наши самые безумные мечты вскоре станут реальностью.

Это утро несколько месяцев назад принесло мне нечто, подобное обновлению. Я проснулся после беспокойного сна, по-прежнему ощущая в себе неподвижность. Энергия иссякла. Подобно марионетке, которую дергают за веревочки, я наконец выбрался из постели и, спотыкаясь, добрался до душа.

Я узнал одну вещь. Если Бог не даст мне более глубокого откровения о Себе, у меня не будет ни энергии, ни желания делать что бы то ни было. Я попал в ловушку.

Затем, после душа, меня словно ударило: мне в голову пришла внезапная мысль, что и другие проходят через такие же испытания. Некоторым приходится даже хуже. Многие уже выдержали их и сохранили веру. «Возможно, — подумал я, — можно черпать силу у тех, кто идет впереди меня, и стать источником силы для тех, кто позади».

Помню, в этот момент я улыбнулся. Если это правда, то есть причина для радости и пения. И тогда, отдавая дань уважения замечательной традиции, я стал петь. Я пел, а горячая вода лилась мне на спину. Бог говорил со мной. Ужас обездвижил меня и привел в состояние бдительности, которое позволило мне услышать Божий голос.

Вот как это иногда случается. Мы начинаем ощущать истину, которую прежде могли только объяснять. Эта истина состоит в том, что Бог не отвергает разбитого и сокрушенного духа. Не заметив перехода, и, уж конечно, без сознательного усилия с нашей стороны мы медленно встаем на ноги. Каким-то образом мы получаем знак, что пора это сделать, а затем неодолимая сила вновь влечет нас в путь. Мы становимся восприимчивыми к изменению жизни, которое кажется странно знакомым. Чувство приближающегося воссоединения с Кем-то, Кого мы никогда не встречали, но Кого всегда знали, заставляет нас трепетать от невыносимо страстного ожидания.

На несколько мгновений мы оживаем. Нас подбадривает страсть к познанию Христа. Мы хотим вкушать Его, как полезную пищу, и наслаждаться Им, как нежно любимая невеста наслаждается брачной ночью со своим женихом.

Наши молитвы становятся другими. Теперь мы на самом деле разговариваем с Тем, Кого знаем как Отца в лучшем смысле этого слова. Мы читаем Библию с обновленным восторгом. Высказывания, которые мы слышали в детстве, о том, что Библия — это любовное послание, в конце концов начинают обретать для нас смысл. Наши сердца горят внутри нас, потому что в каждой истории и в каждом послании мы видим Христа. Теперь наше общение со Святым Духом становится другим, оно приобретает личный характер. Мы безошибочно ощущаем Его присутствие. В своей жизни и в своем сердце мы ощущаем любящую и могучую руку Бога.

Затем, как это всегда бывает, сияние меркнет. Мы оглядываемся вокруг себя и осознаем, что по-прежнему находимся вне сада. Наша машина ломается посреди дороги, мы звоним в ремонтную мастерскую, прося прислать буксирный грузовик. Рабочие прибывают через два часа и оставляют огромный счет за свои услуги. Самолет попадает в катастрофу, и мы оплакиваем смерть мужа, отца, сына, брата, друга. Наши тела изнашиваются все быстрее, и почти каждый день появляются новые недомогания. Газовый баллон пустой. Пора платить за электричество. Депрессия возвращается. Борьба с сексуальными искушениям, которая, как казалось, уже миновала, начинается вновь.

Работодатели не ценят хорошей работы, и усердный труд остается без вознаграждения. Нам делают выговор, и ненависть к себе заполоняет нашу душу. Хороший друг заводит интрижку. Незамужняя дочь сообщает родителям, что забеременела, а сына арестовывают за хранение наркотиков.

Был ли реальностью этот момент познания Бога? Или это была игра воображения? А есть ли Он на самом деле? Хочу ли я узнать Его, или я просто хочу найти выход, способ облегчить страдания и улучшить свое состояние? Есть ли какая-то радость во Христе, кроме таких благословений, как набожные дети, хорошие друзья, здоровье и деньги? Могу ли я радоваться только Ему одному!

И затем, без какого-либо плана, наше внимание вновь приковывается к этой неутолимой жажде, волнующей набожных людей. Снова напоминает о себе наш эгоцентризм, реальность Божьего Духа, неминуемость страдания и надежда на лучшие дни. Мы вновь становимся неподвижны. Давление спадает, мы больше не пытаемся справиться со всеми проблемами. Мы падаем и замираем в неподвижности, захлестнутые

осознанием наших душ, жизни и вечности. Мы больше не хотим ничего, кроме познания Бога. Трепет ожидания возвращается, и мы понимаем, что живущая в глубине души надежда не умерла. Затем Он говорит. И опять мы радуемся душой и телом, мы поем, танцуем и кричим от радости.

Потом жизнь вступает в свои права. Еще один день, еще одно разочарование, еще одно удовольствие. Но теперь что-то изменилось. Наша обыденная жизнь протекает как-то иначе. Мы стали немного ближе ко Христу. Мы медленно меняемся. Некоторые даже рассказывают, что видят сияние, ощущают волнующий аромат.

 

Есть ли какая-то радость во Христе, кроме таких

благословений, как набожные дети, хорошие друзья,

здоровье и деньги? Могу ли я радоваться только

Ему одному?

 

Затем настанет день, когда мы перейдем из этого мира в следующий. И наш Господь будет приветствовать нас крепким объятием. Мы упадем перед Ним, исполненные благоговения и почитания, но Он вновь приблизит нас к себе. Он засмеется и скажет: «Оглянись вокруг!» И мы вдруг увидим своего умершего много лет назад брата. Мы никогда не видели его такими счастливым. Вот наши родители, вот умерший в результате выкидыша ребенок. Здесь и доктор Лука, и Илия, и Енох. Нас наполнит по-настоящему счастливый смех. Мы не сможем остановиться. И голос, звучание которого не сравнится ни с каким голосом во вселенной, произнесет: «Добро пожаловать. Теперь ты, наконец, дома!»

Но прежде чем мы попадем туда, нам надо пройти долгий путь. Наше духовное путешествие только началось.

 II ПРЕПЯТСТВИЯ НА ПУТИ К БОГУ

 

 

 

5 ЧТО-ТО ВСЕРЬЕЗ НЕПРАВИЛЬНО

 

В последующие месяцы после авиакатастрофы, которая унесла жизнь моего брата, я раз за разом просил Бога использовать смерть Билла, чтобы превратить меня в духовно зрелого человека. Я не хотел, чтобы эта боль прошла без результата. Вера в то, что ужас случившегося мог быть обращен в добро, помогала мне пережить горе. Несчастный случай перенес меня на новый уровень страдания; я хотел, чтобы страдание вознесло меня

на новый уровень зрелости. Возможно, за моими мольбами стояло нечто большее. Мне было тяжко жить в капризном и непредсказуемом мире. Я люблю, чтобы во всем был смысл, чтобы Некто, Который знает, что делает, вносил в мир порядок. Я не люблю хаоса. Если бы смерть Билла повлекла за собой резкий скачок в духовном росте, мне было бы легче принять трагедию, отнестись к ней как к трудной части хорошего замысла. Каковы бы ни были причины моих молитв, я знал одно: мне надо через боль сердца прийти к Богу. Я хотел найти Его. И еще я хотел, чтобы Он сделал меня еще лучше, а мир — не таким безумным.

Обратите внимание на цель, вдохновлявшую меня на поиски Бога: обретение Его имело отношение скорее к использованию Его. С помощью Бога мне хотелось получить то, что являлось для меня ценным (более хорошего себя и спокойного мира). Я хотел использовать Его силу, а не подчиняться ей.

 

ДО ИДЕАЛА ПО-ПРЕЖНЕМУ ДАЛЕКО

Размышляя о своей жизни сегодня, почти через год после катастрофы, я прихожу к выводу, что не получил ответа на свою молитву о духовной зрелости. Как и в тот ужасный мартовский день, когда Бог не ответил на мою просьбу сохранить живыми и здоровыми членов моей семьи, Он не ответил и сейчас. Невзирая на страстные мольбы о духовной зрелости, я по-прежнему не имею ее. Если во мне и появилось что-то новое, я не замечаю этого. А если мне иногда кажется, что я вижу свет, то он вскоре меркнет.

Я по-прежнему слишком раздражителен. Малейшая провокация заставляет меня впадать в ярость. Мне хочется крушить все на своем пути. Временами я делаюсь чувствительным, как избалованный ребенок. Если моя жена Рейчел критикует меня за что-то или не поддерживает меня в моих перепадах настроения, я становлюсь обидчивым. Эта обидчивость невыносима и в то же самое время чрезвычайно сильна. Разве я изменился? Точно также я реагировал и четверть века назад, когда мы были еще молодоженами.

 

Обратите внимание на цель, вдохновлявшую меня на поиски Бога: обретение Его имело отношение скорее к использованию Его. С помощью Бога мне хотелось получить

то, что являлось для меня ценным (более хорошего себя и спокойного мира). Я хотел использовать Его силу, а не подчиняться ей.

 

Нечестивые желания по-прежнему сжигают меня изнутри. Более чем зрелый возраст не умерил моего влечения и не сделал его более утонченным. Другие чувства (хорошие или плохие) приходят и уходят, повинуясь, по всей видимости, своей собственной прихоти. Порой без каких-либо внешних причин я погружаюсь в пучину одиночества. Тогда всякое удовольствие, всякая радость растворяются, как дым. Я утрачиваю свой обычный интерес к людям и событиям.

Мне свойственны длящиеся годами периоды ненависти к себе. Я чувствую себя нежеланным и никому не нужным и отношусь к себе с отвращением, как к ядовитому яблоку. На расстоянии я могу показаться очень привлекательным. Даже в руке я все еще

выгляжу хорошо. Но стоит прокусить меня, как в кровь тут же проникает яд. Он способен причинить вред, даже уничтожить. -

Эти ядовитые чувства серьезно искажают мой мыслительный процесс. Они изнуряют меня, на них порой уходит львиная доля моей энергии. Я погрязаю в них, предаваясь извращенной и угрюмой радости.

Порой я утрачиваю представление о том, что Бог хочет сделать через меня, не понимаю Его замысел о моей жизни. Когда это происходит, я впадаю или в панику, или в безжизненное равнодушие. Паникуя, я принимаю на себя непосильное количество обязанностей, предпочитая лучше сгореть в работе, чем быть никому не нужным. Когда в свои права вступает апатия, мне кажется, что люди меня обманывают, что они хотят эксплуатировать дары, которыми я обладаю, при этом нисколько не думая обо мне.

Становлюсь ли я лучше? Или наоборот хуже? Помогло ли мне мое пылкое стремление к Богу продвинуться по пути, ведущему к радостному общению со Христом? Или я иду не по тому пути? А может быть я стою на месте?

 

Обретение Бога во время земной жизни не похоже на строительство дома в стране, где не бывает бурь. Скорее, оно подобно возведению дома, способного выдержать натиск

любой непогоды.

 

Люди, знающие меня, скажут, что я рисую свой портрет слишком мрачными красками, что я незаслуженно суров к самому себе. К счастью, я согласен с этим. Все, что я сказал, правда, но я показал только одну сторону медали. С благодарностью признаю, что я щедрый человек, часто заботливый, иногда жертвенный и добрый. Я много работаю. Порядочен в оплате налогов. Глубоко предан своей семье. Серьезно отношусь к вере. Я оказываю положительное влияние на жизнь других людей. Сейчас я знаю о Боге больше, чем когда-либо прежде.

Но при беспристрастной проверке моей жизни выясняется, что многого еще недостает. Я хочу быть тем, чем не являюсь, испытывать чувства, которые редко испытываю, любить так, как я никогда не любил. Зачастую я ощущаю себя слабым, опустошенным, разъяренным, одиноким, озабоченным и завистливым. Могут ли такие чувства сосуществовать с духовной зрелостью? Или они являются свидетельством противоположного ей состояния?

Во всяком случае, ясно одно. Исходя из стандартов совершенного человека, полностью воплощенного только в Иисусе Христе, каждому из нас гораздо больше предстоит пройти, чем он уже прошел. Прекращением борьбы и способностью любить кого-то другого совершенной любовью характеризуется наша жизнь на небесах, а не духовная зрелость на земле. Как бы хорошо я ни знал Господа, но до тех пор, пока я не увижу Его воочию, моя жизнь по-прежнему будет беспорядочна — так же, как и ваша. Обретение Бога во время земной жизни непохоже на строительство дома в стране, где не бывает бурь. Скорее, оно подобно возведению дома, способного выдержать натиск любой непогоды. Такой ли дом строю я? А вы? Считаем ли мы наши проблемы способом обретения Бога? Знаем ли мы, где копать, чтобы обнаружить не новые проблемы, а Того, Кто больше нас? Не ударилась ли наша лопата о камень?

 

ПОВЕРХНОСТНОЕ ЗНАКОМСТВО С БОГОМ

Прошло почти два года с тех пор, как я молился:

Господи, я знаю. Ты — это все, что у меня есть. Но я не знаю Тебя настолько хорошо, чтобы Ты стал всем, что мне нужно. Пожалуйста, помоги мне найти Тебя”. За это время я более ясно понял, что ни духовная дисциплина, ни самоисследование не ведут туда, куда я

хочу попасть. Исповедоваться в своих грехах, примириться со старыми друзьями, регулярно проводить время, читая Слово, — все это необходимо. Но чем больше я сталкиваюсь с реальной жизнью, тем больше даю себе отчет в том, что духовная дисциплина способствует, в лучшем случае, поверхностному знакомству с Богом.

Когда я более тщательно и беспристрастно исследую мотивы своих поступков или вспоминаю прошлое в поисках связи между нанесенными мне в детстве ранами и сегодняшними трудностями, это не пробуждает надежду, а заставляет меня еще больше расстраиваться. Мое исследование может помочь мне лучше узнать себя, а я-то хочу узнать Бога! Бесчисленные часы, проведенные за лечебным психологическим консультированием людей, наводят на мысль, что лучшее знание себя редко приводит к лучшему знанию Бога. Если мы в поисках Бога стараемся только лишь лучше познакомиться с самим собой, то мы совершаем ошибку. Это все равно что без конца изучать рентгеновские снимки легких, испещренных зловещими пятнышками, — так и не согласившись на операцию.

Ни духовная дисциплина, ни понимание самого себя не могут гарантировать, что мы непременно попадем туда, куда так желаем. Первое слишком часто создает самодовольного фарисея. Второе — свободного современного человека, не способного думать ни о чем, кроме собственного удовольствия. Что же мне делать? Я приближаюсь к пятидесятилетней отметке, по-прежнему нагруженный огромным количеством проблем. Самое важное в жизни, как внутри, так и вовне меня, осталось тайной за семью печатями. Я теряю уверенность в своей способности управлять кораблем моей жизни, бороздящим мрачные воды взаимоотношений и обязанностей. Но сейчас, больше, чем когда-либо, я стремлюсь проплыть их и достигнуть светлой гавани, очертания которой вырисовываются вдали.

 

НАХОДЯЩАЯСЯ ВНУТРИ НАС ПРИРОДА ЗЛА

Чем больше я уверен в своей решимости обрести Бога в разгаре житейских бурь, тем ярче я осознаю, что со мной что-то неладно. Во мне живет нечто настолько злое, что его непременно нужно преодолеть. На деле чаще получается наоборот — злое одолевает меня. И все же его необходимо уничтожить. До тех пор пока я не займусь этой мрачной проблемой своей личности, мне никогда не обрести Бога.

Но болезнь упорна. Внутри меня нечто живет своей собственной, организованной жизнью. Это “нечто” чрезвычайно упруго и живуче. Поэтому я описываю его как некую находящуюся внутри меня природу. Эта природа есть образ мыслей о Боге, о себе и о других, присущий падшему человеку. Такой способ мышления противится всякой истине.

Представьте себе эту порочную природу, которая покоится на основании, состоящем из пяти “этажей” (или уровней). При этом каждый из них держится на предыдущем.

Чтобы составить себе зрительное представление о порочной природе, обратитесь к изображенному на следующей странице пирамидальному сооружению. Ее основа - которую я опишу в главе 7, составляет мысль: “Я сомневаюсь в Боге”. На этом фундаменте строятся следующие уровни: “Я нуждаюсь в Тебе”, “Я ненавижу тебя", “Я ненавижу себя”, “Я выживу”, и последний:

"Вот как я собираюсь выжить”. Причиной всех немедицинских проблем, с которыми люди обращаются в психологические консультации, жизненных проблем, от которых в той или иной степени страдаем мы все, является эта глубоко укоренившаяся в нас природа. .Наша склонность к греху проистекает из подозрения, что Бог вовсе не так уж хорош. Сомнение в Божьей доброте составляет основание нашей порочной внутренней природы. Если мы верим в могущество Бога и убеждены в Его доброте, мы невольно задаемся вопросом: “Если Бог может облегчить наши страдания, то почему Он не делает этого?” Молчание Бога в трудное время усиливает наше сомнение в Его доброте.

ПРИРОДА ПОРОЧНОЙ

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ

 

ЖИЗНЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ

 

Пятый уровень ВОТ КАК Я СОБИРАЮСЬ ЭТО СДЕЛАТЬ

Четвёртый уровень Я ВЫЖИВУТретий уровень Я НЕНАВИЖУ СЕБЯВторой уровень Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯПервый уровень Я НУЖДАЮСЬ В ТЕБЕОснование Я СОМНЕВАЮСЬ В БОГЕ

 6 КОГДА БОГ НЕ ПОЗВОЛЯЕТ НАМ НАЙТИ ЕГО

 

Нет ничего легче, чем верить, когда для неверия нет никаких оснований. До тех пор пока все у нас складывается благополучно, мы живем с полной уверенностью в Боге. Эта уверенность кажется сильной и здоровой. Мы предполагаем, что и в духовном плане все обстоит как нельзя лучше.

Но что происходит, когда нашему доверию бросается серьезный вызов? Что происходит, когда жизнь обрушивается на нас с сокрушающей силой? Когда проблемы взаимоотношений со значимыми для нас людьми кажутся неразрешимыми? Когда из-за здоровья или трудностей с работой мы оказываемся изолированными мира? Когда рядом с нами никого нет, только Бог; но даже Он не отвечает нам?

 

САМОУБИЙСТВО В ДЕНЬ РОЖДЕСТВА

Когда я дописывал последний абзац, зазвонил телефон. Мой друг пастор сообщил мне, что двадцатичетырехлетний сын его друга покончил с собой на прошлой неделе, в день Рождества.

Сразу же после этого разговора у меня стали возникать неожиданные вопросы. Они, подобно потоку, уносили меня в неуказанные на карте области мысли порождали во мне мрачную страсть:

“Боже, разве Ты не мог ясно показать набожным родителям этого молодого человека, что с ним происходит нечто ужасное? Разве Ты не мог дать им мудрость, чтобы вновь зародить надежду в несчастной душе сына? Их боль, должно быть, невообразима! Разве Тебе не все равно?”

“Разве не мог какой-нибудь человек сделать что-нибудь две недели назад или, может быть, десять лет назад, что помогло бы юноше предпочесть жизнь смерти? Почему Ты не привел кого-нибудь ему на помощь. Боже, что с Тобой происходит?”

Хотя я и задавал эти вопросы, я прекрасно знал, что они останутся без ответа. Никто не знает ответов на них, кроме Бога. А Он не говорит, по крайней мере, не дает ответов, которых требовал я. Некоторые утверждают, что в разгаре смятения и скорби Бог делает Свое присутствие более ощутимым. И это так, но не все; иногда Он позволяет нам страдать в одиночестве , без какого-либо иного утешения, кроме того, которое уже дал в Своем Слове. Христиане более старшего возраста иногда рассказывают, что чаще получали ответы на молитвы, когда были молодыми. Но я прежнему жду ответов. Иногда больше, чем Самого Бога.

 

СИРОТЫ И ВДОВЫ

Моя бабушка осталась без мужа в тридцатилетнем возрасте. Ей пришлось одной воспитывать четверых детей. Как-то раз, давая моему отцу деньги на хлеб, сказала: “Хорошенько запомни, Лоуренс, это наш последний никель. Смотри, не потеряй его”.

 

Я по-прежнему жду ответов. Иногда больше,

чем Самого Бога.

 

Моя бабушка полностью положилась на Господа, Который в Своем Слове обещал давать “суд сироте и вдове” (Втор. 10:18). Так вот как Он выполняет Свои обещания! Бросил семью без отца и мужа на произвол судьбы, предоставив им влачить жалкое нищенское существование! Его меньше всего беспокоит, что они потеряют свои последние пять центов!

Четверо сирот также пострадали, каждый по-своему. Мой отец должен был помогать зарабатывать на жизнь. По этой причине у него никогда не было возможности получить хорошее образование и применить свои блестящие способности. В результате, позже, когда он должен был обеспечивать свою собственную семью, он целыми днями продавал машины, а по ночам жадно зачитывался поэзией и Священным Писанием. Таково, значит, представление Бога о защите сирот? Лишить человека полагающейся ему по праву возможности самореализации!

Моя бабушка, оставшаяся вдовой, в последние годы своей жизни ослепла. После долгих лет нищеты и одиночества, ни разу не поколебавшись в вере, она закончила свои дни в беспросветной тьме. И это пример исполнения Богом обещания давать праведный “суд вдове”?

 

ЖИЗНЬ БЕЗУМНА

Все зрелые годы своей жизни я пытался разобраться в людях и в жизни. Я хотел узнать, как Бог общается с нами, как Он действует в нашей жизни. И я многое узнал. Но некоторые вещи бесконечно превышают пределы человеческого разумения. Набожные родители теряют своих детей из-за наркотиков, самоубийства или меркантильности. Неразрешимые конфликты разрывают на части хорошие семьи в то время как в ужасных семьях порой вырастают хорошие христиане.

Жизнь настолько безумна, она с упорством противодействует нашим настойчивым усилиям ввести прямое русло, где следствие всегда логически вытекает из причины. Будучи ребенком, я иногда получал отличную оценку за контрольную работу на следующий после совершения вопиющего греха. А порой у меня ничего не получалось, невзирая на целую неделю праведной жизни. У меня не укладывалось это в голове тогда и не укладывается сейчас.

Когда я позволяю себе мысленно углубиться в тему, то осознаю: я не могу гарантировать, что никто из близких мне людей не покончит с собой. Некоторые мои поступки могут снизить вероятность подобной трагедии, но эта игра в чет-нечет с жизнью и смертью не слишком утешает.

Если бы люди клали на одну чашу весов проявления доброты Бога в обыденной жизни, а на другую свидетельства божественного равнодушия, а затем определяли бы уровень своего доверия по положению стрелки на шкале, то было бы очень немного искренне верующих христиан, в которых радостная вера переливается через край. Глядя на окружающий мир, нельзя быть уверенным в том, что Бог участвует в моей жизни больше, чем участвовал в жизни скорбящей семьи, потерявшей сына в день Рождества, или в жизни моей бабушки, выбивавшейся из сил, чтобы вырастить четверых детей.

 

ИЗЛИШНИЙ ПЕССИМИЗМ?

Наверное, я чересчур сгущаю краски. В конце концов, моя бабушка преодолела все трудности этих лет. Мой отец в двух своих сыновьях воочию увидел плоды своей любви, тяжелого труда и доброты. Может быть. Бог произведет какое-то добро и из трагического самоубийства двадцатичетырехлетнего молодого человека.

Но эта идея не всегда срабатывает. Бывают такие трагедии, и я их видел, из которых уж точно ничего хорошего не может получиться. Насколько мы можем видеть, они бессмысленны, обрушиваются на людей случайно и в них нет совершенно ничего искупительного и полезного. Я видел, как отец одной женщины умер за неделю до того, как она вернулась домой, чтобы помириться с ним. Я видел мужчину, который услышал от своей незамужней и необрученной дочери о ее беременности в тот же самый день, когда его сына арестовали за кражу. Я был знаком с одной набожной женщиной, которая после долгих лет терпения в неудачном браке заразилась смертельной болезнью. Я видел счастливую молодую семью, погрузившуюся в бездну отчаяния, когда отец случайно опрокинул машину на своего трехлетнего сына. Во всех этих случаях Бог не объяснял, для чего Он позволил произойти этим трагедиям.

Когда мы вот так, лицом к лицу, сталкиваемся с загадочной природой Бога, когда мы остаемся без малейшего ощущения Божьего присутствия, часто наша реакция бывает одной из двух нижеприведенных.

 

РАЙ ДЛЯ ДУРАКОВ

Первая из двух возможных реакций заключается в том, чтобы жить в раю для дураков.

Не признавайтесь, что выбиваетесь из сил. Отрицайте, что вам больно. Игнорируйте свои оставшиеся без ответа вопросы. Твердите самому себе, что все в порядке, что вы любите Иисуса, любите других и возлагаете упование на Христа, что Бог даст вам напиться из стремительных потоков живой воды. Никогда не слушайте честных проповедников, откровенно признающихся, что им по-прежнему трудно. Посещайте церковь, где проповедник, если вообще когда-нибудь делится личным опытом, то исключительно либо в свете прошлых проблем, которые благодаря нынешней духовной зрелости разрешились, либо в свете сегодняшнего непослушания (впрочем, подобные признания говорят скорее о его уязвимости, чем о непрерывной борьбе с грехом. Убедитесь, что для него самое важное - соблюдение доктринальной точности в проповеди Божьего Слова. А также, что он никогда ничего не сделает и не скажет из желания соблюсти чистоту взаимоотношений. Бегите, как от огня, от общины обезумевших от духовного голода людей. Их не удовлетворяют общепринятые ответы. Они стремятся к большему и задают слишком много сложных вопросов.

Как-то, послушав мои рассуждения по этому поводу, один человек по имени Дуг явно почувствовал оскорбленным. “Я не вижу никакого смысла в этом выискивании боли, — сказал он мне. — Бог советует мне забывать прошлое и продолжать жить. Сталкиваясь проблемой, я обращаюсь к Слову и выясняю, что об этом сказано. А затем уже все зависит от меня: буду я повиноваться или нет. Если я выполняю то, Бог мне говорит, то Он благословляет; если нет — наказывает. Для чего вы так все усложняете этими разговорами о взаимоотношениях, порывах и мотивах? Вы вводите в церковь троянского коня психологии. Придерживайтесь Библии. Будьте проще. Делайте то, что говорит Бог”.

Подобно многим другим людям. Дуг защищался от суровой действительности своей убежденностью в том, христианство предлагает простую формулу для решения жизненных проблем. У родителей, повинующихся Богу, будут хорошие дети. У родителей, не повинующихся Богу, будут трудные дети. Это ведь так просто!

Дуг с помощью повиновения пытался избежать боли. Поэтому он жил в раю для дураков.

 

ЗАВСЕГДАТАИ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ КОНСУЛЬТАЦИЙ

Второй способ наладить жизнь — стать завсегдатаем психологических консультаций и подписаться под современными психологическими лозунгами. Осознайте, что церковь опасна для вашего здоровья. Научитесь пуще всего остального ненавидеть отрицание и непризнание фактов действительности. Рассматривайте это как непростительный грех. Требуйте удовлетворительных ответов на все вопросы. Во всем доходите до корня. Избегайте тайны. Взгляните прямо в лицо всему больному в вас. Затем выработайте богословие, краеугольным камнем которого является убеждение в том, что стыд и ненависть к себе обременяют Бога в большей мере, чем кого-либо другого.

Пусть здоровая личность станет главной целью вашей жизни. Продолжайте изо всех сил добиваться более счастливой жизни, большей цельности и осознания собственной индивидуальности. Замаскируйте безобразный эгоизм своих стремлений: придайте им видимость желания достигнуть большей духовной зрелости и стать более похожими на Христа. Будьте готовы не останавливаться ни перед чем ради преодоления дурных привычек, низкой самооценки и взаимозависимости. Помните, самое главное — это вы. Бог нужен, чтобы напоминать вам о вашей сверхценности и помогать преодолевать препятствия на пути вашей самореализации.

Не прислушивайтесь к упорному внутреннему подозрению, что некоторые проблемы не могут быть разрешены в этой жизни и что, возможно, некоторые из них не были и предназначены для этого. Не доверяйте идее, что Бог хочет внедриться в ваше сердце на более глубоком уровне, чем ваша боль, и дать вам мудрость и силу продолжать творить добро независимо от испытываемых вами чувств. Не соглашайтесь на удовлетворение в будущем. Требуйте его сейчас!

Не обращайте внимания на тех, кто приглашает туда, где не понятно происходящее, где никакое послушание не усмирит муку вашей души, а также туда, где, доверившись, вы можете испытать эту муку.

Вскоре после нашего разговора с Дутом другая слушательница, Лиза, попросила уделить ей время. Она хотела что-то рассказать. “То, чему вы учите, очень полезно. Но я иду дальше вас и хочу поделиться с вами своими мыслями”, — с жаром сказала она. Я согласился встретиться с ней на следующий день.

Когда мы встретились, она сказала: “Лэрри, мне нравится ваша работа. Но порой то, что вы говорите, производит слишком угнетающее впечатление. Я недавно нашла пастора, который провел меня через исцеляющую молитву. Это было настоящее чудо. Он подвел меня ко кресту и молился, пока Божья любовь не излилась на меня. Вся моя боль исчезла. Никогда раньше я не чувствовала себя такой счастливой. Разве Бог не удивителен?”

Похоже было, что она искала способ показать счастливые чувства. Поэтому я спросил ее: “А вы не полагаете, что Бог проводит вас через глубокое страдание намеренно? Что у Него есть веская причина этого и, может быть, поэтому Он эти страдания не облегчает?”

“Если боль, которую я чувствую, вернется, — ответила она, — то я вновь обращусь за советом и исцеляющей молитвой. Я уверена: Бог хочет, чтобы я ценила себя как Его чадо”.

Люди, которым больше хочется избавиться от боли, чем научиться любить, часто подпадают под влияние идей религиозно-психологического консультирования. Но оно предлагает решение проблем, а не поиски пути к Богу.

 

ТРЕТЬЯ ВОЗМОЖНОСТЬ

Таковы два основных направления, свойственных нашей культуре. Первое, распространенное в кругах религиозных фундаменталистов, сокрушает душу под тяжестью академической истины и полного гордыни повиновения. Второе, популярное среди сторонников обновления церкви, создает иллюзию жизни, где главной ценностью является смертельный вирус эгоизма (ему лишь дается другое имя). Ни то, ни другое направление не рассматривает нас как низко павшие существа. Первый подход подразумевает, что мы можем вытащить себя из болота, в котором пребываем, простым усилием воли. Второй рассматривает наше беспомощное состояние как морально оправданное. Его приверженцы помощь от Бога ставят выше Его милосердия.

Но есть и третья возможность, третий подход. Он готовит нас к тому, чтобы погрузиться в выгребную яму человеческого сердца, найти скрытое там сокровище и выйти на свет Божий, радуясь. Третий путь дает возможность взглянуть в лицо той реальности, которую две другие сводят на уровень банальности или игнорируют, — реальности абсолютно ложного представления о Боге, о себе и о других. Это представление я называю природой павшей человеческой личности. Третий путь требует от нас честности. Мы не должны отрицать существования этой природы. Нам необходимо увидеть ее во всей ее мерзости, увидеть ее злую силу и подчиниться болезненному процессу разоблачения.

 7 ОСНОВА ПРИРОДЫ ПОРОЧНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ:

СОМНЕНИЕ В БОГЕ

 

Описать природу порочной человеческой личности равносильно тому, чтобы нарисовать портрет порочной души. Что-то внутри меня действительно неладно. Внутри каждого из нас есть серьезный изъян. Библия называет его разными именами: “тело греховное” (Рим. 6:6), “вожделение плоти” (Гал. 5:16), “закон греховный” (Рим. 7:23). Хотя между всеми этими терминами есть определенные различия, каждый из них указывает на основное препятствие на пути к познанию Бога.

Если мы хотим найти Бога так, как Он хочет быть найденным, если мы хотим узнать Его так, чтобы это познание освободило нас и дало нам возможность жить с радостью, иметь цель в жизни и властвовать собой, мы должны сотрудничать с Богом, чтобы разорвать цепи этой порочной природы и разрушить ее.

 

ИСКУШЕНИЕ В САДУ

Писание говорит нам, что коварный змей обманом искусил Еву. Она поддалась его соблазну и согрешила. Его хитрость состояла в том, что он заставил ее усомниться в реальности Божьего запрета. «Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?» (Быт. 3:1).

За этим вопросом стояла следующая мысль: «Я не могу этому поверить! Бог на самом деле сказал вам не делать этого? Это все равно что матери запретить ребенку играть с красивой игрушкой».

Обман сработал. Очевидно, Ева стала задумываться, не пытается ли Бог что-то ей недодать. Она ответила: «Плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть» (Быт. 3:2—3).

Ева была введена в заблуждение. Во-первых, Бог разрешил Адаму и Еве есть с любого дерева, за исключением одного. Ева сказала: «Плоды с дерев мы можем есть». Тем самым она отвергла возможность наслаждаться щедростью Бога.

Во-вторых, дерево жизни находилось в центре сада, возможно даже рядом с запретным деревом (Быт. 2:9). Ева видела только запретное дерево. Она упустила из виду ту истину, что Бог задумал для Своих детей жизнь, а не запреты.

В-третьих, она добавила к этому запрету, когда отвечала змею, что Бог не разрешил ей даже прикасаться к этому дереву. Когда запретам уделяется внимания больше, чем свободе, они начинают умножаться. Так продолжается до тех пор, пока мы не выработаем свод правил, при котором отношения с законодателем больше уже не доставляют нам радости. Тогда буква закона угашает дух (2 Кор. 3:6).

Змей сразу заметил ошибку Евы. «Нет, не умрете; сказал он. Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:4—5).

Обман змея удался и она уступила греху. Увидев, «что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; [Ева] взяла плодов его, и ела» (Быт. 3:6). Ева решила, что Бог пытается лишить ее чего-то хорошего, чем она могла бы наслаждаться. Она не могла отрицать, что Бог много дал ей, но змей заставил думать ее о чем-то лучшем. И Ева устремилась за этим «лучшим». Ее непослушание произошло из-за сомнений в Божьей доброте.

Когда змей соблазнил Еву, она впала в полное и окончательное заблуждение (2 Кор. 11:3; 1 Тим. 2:14); она была обманута. Адам, как нам сказано, не был обманут. Он знал, что Бог вовсе не хочет лишить их более богатого, приятного и разнообразного жизненного опыта. Но когда его жена нарушила Божий закон, у него не было уверенности, что благодати Бога, какой он знал ее, будет достаточно, чтобы исправить созданный Евой беспорядок. Ему никогда не приходилось сталкиваться с Божьим прощением. До этого момента прощения не требовалось. Он не верил в безмерность Божьей доброты. Поэтому

он предпочел решить созданную женой проблему, присоединившись к ней в ее грехе. Ева усомнилась в том, что Бог хороший и добрый. Адам сомневался, что доброты Божьей достаточно, чтобы покрыть грех благодатью.

Другими словами, наши сомнения в Боге начались, когда Ева решила, что Бог, должно быть, утаивает от нее нечто хорошее, и предприняла шаги для улучшения своего благополучия. Когда Адам, чтобы не потерять жену, уступил ей, а не положился на Бога, способного Своей добротой разрешить проблему греха, порочная природа твердо заняла центральное место в человеческой душе. Теперь каждый из нас рождается уже сомне-вающимся. И это сомнение, подобно вирусу, с тех пор передавалось каждому человеческому существу, за исключением Одного.

Обрести Бога — значит быть уверенным в Его доброте, невзирая на нищету, утраченные возможности и авиационные катастрофы. Мы призваны к тому, чтобы пребывать в радостной уверенности и внушать ее другим, несмотря ни на что. Но следовать этому призыву нелегко. Мы все входим в жизнь уже зараженные смертельной болезнью. Павел называет себя «пленником закона греховного, находящегося в членах [его]» (Рим. 7:23).

Этот закон, полагаю я, порождает в нас заранее предопределенную склонность не верить в доброту Бога или, по крайней мере, не считать, что Он «добр достаточно», чтобы Ему можно было всецело доверять.

 

РОЖДЕННЫЕ СОМНЕВАЮЩИМИСЯ

Мы все уже родились сомневающимися. Первый звук, который мы издаем, — это крик ужаса. «Что это за мир, в который я пришел? — кричит младенец. — Получу ли я здесь то, что мне нужно? Есть ли здесь кто-нибудь, кто сделает для меня все необходимое? Можно ли действительно быть уверенным, что кто-нибудь накормит и оденет меня, позаботится обо мне? Могу ли я на самом деле быть спокойным?»

Естественным образом младенец не верит, что вселенная проявит чуткость к его потребностям. Ребенок хочет доказательств: сытого живота, сухих пеленок, теплой постели, бережного отношения. Тогда, и только тогда, он станет доверять.

Не имея естественной склонности предполагать, что наивысшая инстанция в мире благосклонна к нему, каждый ребенок с момента рождения познает страх. И по мере взросления детей их жизненный опыт увеличивает этот страх. Они могут стать жертвами войны или нищеты. Родители могут не заниматься ими или жестоко с ними обращаться. Но даже если им не нанесут особых травм, они все равно испытывают этот страх. Жизнь сама по себе есть травма, непредсказуемый спектакль, который подпитывает испытываемый нами ужас.

 

 

Сомнение в Божьей доброте порождает страх

одиночества в зыбком и непредсказуемом мире. Страх,

в свою очередь, оборачивается гневом по отношению

к Богу, так мало делающему для нашей защиты.

 

Первоначальное сомнение быстро уступает место ужасу, когда мы осознаем свою абсолютную зависимость от ненадежного мира. Затем, так же быстро, ужас обо-рачивается яростью: «Со мной что-то не так, если я хочу того, что никто не в силах мне дать? Я не принимал решения нуждаться в любви, которую невозможно получить. Кто-то принял это решение за меня, а затем отказался дать мне любовь. Это просто нечестно. Эта боль, от которой нельзя уйти, заставляет меня сходить с ума от злости!»

На кого направлены эти чувства? На того, кто в конечном итоге отвечает за жизнь. И на того, кто призывает нас доверять ему, но не заслуживает доверия, потому что не отвечает незамедлительно на наши требования. На того, кто изображает себя непобедимым, мо-гучим и безмерно добрым, но не защищает нас от плохого обращения. Гнев младенца направлен на мать и отца, а в конечном итоге — на Бога.

Падшему сознанию вполне естественно гневаться на Бога. Если Божий Дух не вмешивается, то каждый из нас учится рассуждать приблизительно так: «Если Ты такой хороший, то как получилось, что Ты позволил этому человеку дотронуться до меня? Почему не уберег мою мать от болезни? Почему допустил, что я стал калекой и у меня в ногах нет силы?»

В основе природы нашей падшей личности лежит сомнение в Божьей доброте. Оно порождает в нас страх перед одиночеством в ненадежном мире, а также гнев по отношению к Богу, Который делает так мало, чтобы защитить нас от страданий. А затем в чашу нашего гнева добавляется еще одна капля: когда мы обращаемся к Богу за помощью, Он говорит нам, что мы уже сейчас не любим Его и не делаем добро другим, в этом и есть наша вина. Для многих эта капля оказывается последней.

 

СВЕСТИ СЧЕТЫ С БОГОМ

Ни страх, ни гнев не могут заставить меня прекратить задавать вопросы; фактически, они заставляют меня спрашивать еще больше. Я знаю, что Бог не поддастся моей дерзости и не ответит на них, но продолжаю ^спрашивать, потому что что-то внутри меня хочет задавать вопросы независимо от того, получаю я на них ответы или нет. Кажется, что смысл вопросов именно в том, чтобы задавать их. Когда я облекаю свое смятение в слова, это создает во мне какое-то успокоительное ощущение силы, помогающее справиться с необъяснимым безумием жизни.

Довольно часто создается впечатление, что мои вопросы порождаются не любопытством человека, жаждущего наставления, а возмущенным негодованием того, кто чувствует себя преданным. Как бы странно и нелепо это ни звучало, но мне кажется, что я хочу свести счеты с Богом. Какая-то извращенная сила в моей душе фактически хочет бросить

вызов Богу! Перспектива победы весьма призрачна, но сама борьба вызывает прилив дьявольского воодушевления. И хотя я знаю, что потерплю поражение, но мне кажется, что через пару раундов я сумею встать на ноги.

А не может ли быть так, что та же самая сила движет и сатаной? Он должен знать, что с Богом ему тягаться бесполезно. Он должен отдавать себе отчет в том, что в итоге его ждет неминуемое поражение. Но он продолжает биться, чтобы узурпировать престол Божий. Почему? Может быть, ярость и ненависть сделали его слепым к своей участи? Может быть, его настолько опьяняет возможность использования производной силы против Того, от Кого эта сила произошла? Самый ужасный вопрос таков: в своем желании бросить вызов Богу не продолжаю ли я по-прежнему нести в себе образ отца тьмы, невзирая даже на то, что уже не принадлежу его семье?

 

 

 

КОГДА БОГА ЗАСТАВЛЯЮТ ДОКАЗЫВАТЬ СВОЮ ЛЮБОВЬ

Вместо того, чтобы ужаснуться собственной дерзости по отношению к Богу, я порой испытываю самодовольство. Я думаю, что Бог может опровергнуть мои хорошо доказанные обвинения, бросающие вызов Его утверждениям о доброте.

Я не первый, кто испытывает подобные чувства. Иов, перенеся больше страданий, чем мне может присниться, сказал:

«О, если бы я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его!

Я изложил бы пред Ним дело мое, и уста мои наполнил бы оправданиями;

Узнал бы слова, какими Он ответит мне, и понял бы, что Он скажет мне» (Иов. 23:3—5).

В страданиях, когда все радости его счастливых дней затмились скорбью, что-то оживало внутри Иова, при мысли бросить вызов Богу. Нет ничего, более правдоподобно маскирующегося под истинную жизнь, чем высокомерие. А высокомерие не дает нам возможности отдаться отчаянному и благодарному смирению. Наверно, поэтому Бог больше всех грехов ненавидит гордыню.

Эта порочная природа внутри каждого человека заставляет нас бросать вызов Богу и получать удовольствие от сомнений в Его доброте. Порочная природа начинается с представления о том, что Бог не настолько

хорош и добр, чтобы Ему можно было всецело доверять, и что наше стремление самостоятельно устраивать свою жизнь оправдано.

 

КОГДА МЫ СОМНЕВАЕМСЯ В БОЖЬЕЙ ДОБРОТЕ

Что происходит, когда мы сомневаемся в Божьей доброте и когда из-за жизненных испытаний эти сомнения перерастают в недоверие? Именно на этой стадии философия «полагаться можно и нужно только на себя» кажется полностью обоснованной. Она кажется правильной, но на самом деле следование ей приводит к смерти (Прит. 14:12). Мы приходим к выводу, что должны восполнить то, что Бог нам недодает и сделать са-мостоятельно то, чего Он для нас не делает; иными словами, мы должны сами позаботиться о себе.

Наши усилия восполнить якобы ограниченную Божью доброту можно назвать грехом. Вместо того чтобы уповать на Бога, мы уповаем на себя.

До тех пор пока мы полностью не увидим Христа, мы до некоторой степени будем продолжать сохранять, защищать и развивать эту хрупкую вещь, которую мы называем своим я. Наше я жаждет быть любимым и пользоваться уважением. Мы будем стремиться считать себя ценной личностью. До тех пор пока не будет разоблачена иаша тенденция судить о Боге, исходя из того, что мы видим, мы будем продолжать поиски себя, отдавая этому все сердце и всю душу. В результате мы так и не найдем Бога.

 

Грех — это наше стремление восполнить воображаемый

недостаток Божьей доброты к нам. Это упование на

себя вместо упования на Бога.

 

Вместо того чтобы пытаться разрешить главные проблемы нашей жизни, мы должны уничтожать порочную природу, лежащую в основе этих проблем. Она покоится на высокомерном предположении, что добиваться справедливости для себя разумно и правильно, потому что Бог не настолько хорош, чтобы Ему можно было полностью доверять.

Плоды такого образа мыслей сегодня обильны, как никогда раньше: самосохранение, саморазвитие, самовоспитание, забота о самом себе, самовыражение, самозащита, самоукрепление. Большая часть усилий современных людей, направленных на преодоление проблем, имеет своей целью именно это. Выходите из трудностей победителем и находите себя! Будьте уверены, Бог поможет вам осознать свое самое главное стоящее устремление: обрести свое собственное я!

У наших современников одержимость собой находит свое выражение и в движении восстановления. В последнее время люди начали сосредоточенно всматриваться в свое прошлое, полные решимости избавиться от недостатков плохого воспитания и неудачного начала жизни. Они хотели восстановить достоинство своих сгорающих от стыда и поруганных личностей, вырваться из порочного круга взаимозависимости. Ради достижения этих благородных целей они всячески поддерживали и питали в себе ощущение своей внутренней, присущей им изначально ценности. Даже церковь

привлекли лозунги движения восстановления. Вместо того чтобы нанести сокрушительный удар нашей преданности собственному «я», мы изображали ее как продолжение Евангелия: «Если Бог любит нас, как же мы можем не любить себя? Повышая свою самооценку, мы воздаем честь Богу».

Не живем ли мы сейчас в то время, о котором предостерегал Павел: «Наступят времена тяжкие», когда «люди будут самолюбивы» (2 Тим. 3:1—2). Не виновны ли мы во всех проистекающих от себялюбия пороках? Не достигли ли мы кульминационной точки истории, когда самая суть зла — любовь к себе, которая ставится превыше всего остального, — рассматривается как наивысшее достоинство?

Если это так, то нет ничего удивительного в том, что Бог сейчас кажется нам более далеким, чем когда-либо ранее. И чем лучше мы разберемся в своей порочной природе, тем лучше поймем, почему Бог не позволяет нам найти Его.

 

8 ПОЧЕМУ БОГ НЕ ПОЗВОЛЯЕТ НАМ НАЙТИ ЕГО?

 

В ткань жизни вплетается трагедия. И посреди этой трагедии часто кажется, что Бога нет. Почему? Почему Бог отдаляется от нас, когда нам нужно ощутить Его присутствие? Почему Он молчит, когда мы жаждем услышать Его голос? Почему мы иногда ищем Его, но не находим?

Ответ можно найти в порочной природе нашей падшей личности. Когда мы приближаемся к Богу с этой по-прежнему прочно укорененной в нас природой, Он не слу-шает нас. Он отказывается слушать произносимые нами слова. Он отдаляется от нас. Почему? Возможно, если бы мы могли увидеть эту природу такой, как она есть, мы нашли бы ответ на этот вопрос. В самых безобразных своих проявлениях эта природа выражает себя примерно такими словами:

«Докажи Свою доброту! Я в ней сомневаюсь. Взгляни, во что превратилась моя жизнь и жизнь моих любимых. Ты знаешь, что значит жить в постоянном страхе, ожидая, что произойдет нечто ужасное? Поскольку Ты не даешь мне никаких гарантий, Ты должен убедить меня, что заслуживаешь доверия.

А если Ты этого не сделаешь, я объявляю себя свободным от обязанности поклоняться или служить Тебе. С какой стати я должен это делать? Доверие Тебе и повиновение Твоим заповедям все равно не гарантирует мне получения того, чем я хочу наслаждаться сейчас.

Что касается моей жизни, я не вижу ничего безнравственного в том, чтобы жить с максимальным комфортом. Больше-то никто об этом не заботится! Я - приличный человек, я не нарушаю моральных норм, не игнорирую боль других людей. Но мне придется делать это, если не будет другого способа защитить себя и позаботиться о себе.

И не смей осуждать меня за то, что я забочусь о себе. Ты мне Своей доброты не доказал, следовательно не имеешь никакого права упрекать меня; еще меньшее право Ты

имеешь претендовать на мое доверие. Если хочешь, чтобы я опять стал лучше к Тебе относиться, Ты знаешь, что должен сделать: используй Свое могущество, чтобы улучшить мое положение. Я хочу больше нравиться самому себе, нс испытывать такой боли, получать удовольствие от жизни. Все, о чем я прошу Тебя, — это продемонстрировать доброту, которую Ты Себе приписываешь. Разве это не разумно? И если сделаешь это, то в конце концов я, может быть, и доверюсь Тебе. Возможно, я даже однажды скажу Тебе спасибо”.

Нас веселит уже сама по себе опасность подобий манеры разговора с Богом. В своем самодовольном вызове мы чувствуем себя большими и важными. Наше обращение к Богу отражает живущий в нас гордый дух беспокойства за себя, а не смиренный дух человека, жаждущего радоваться в Боге. И поскольку мы обращаемся к Богу с этим самодовольством, Бог не слушает нас. Он не позволяет нам найти Его.

Это выглядит очень необычно. Разве христиане могут так говорить? Неверующие, может быть, так говорят, но не христиане! Разве я когда-нибудь так обращался к Богу? Я христианин уже больше сорока лет. Неужели эта энергия по-прежнему бушует внутри меня? И внутри каждого из нас?

 

НЕПРАВИЛЬНЫЙ ПОДХОД К БОГУ: ИЛЛЮСТРАЦИЯ ИЗ ЛИЧНОГО ОПЫТА

Неверный подход к Богу можно усмотреть не только в больших духовных битвах. Он просматривается и в решениях, которые мы принимаем в своей обыденной жизни. Недавно я стоял перед непростым выбором. Оба варианта были одинаково привлекательны. Тем не менее я должен был выбрать что-то одно, а другого лишиться. Из-за людей, имевших отношение к этому вопросу, в обоих случаях потеря была бы существенной.

Утром того дня, когда решение должно было быть принято, я проснулся, думая о нем. Принимая душ, я молился о руководстве. Конечно, я молился в течение уже нескольких недель, но по-прежнему не ощущал, чтобы Бог мне ясно указывал какое-то направление. Я чувствовал себя тревожно. Я понимал, что необходимость решать поставила меня в тупик. Я отчаянно ждал руководства.

Пока горячие струи били мне в спину, в голову пришла мысль: “Может быть, мне следует поститься сегодня. По крайней мере, пропустить завтрак и обед. Я сделаю это и около пяти посмотрю: возможно, Бог укажет мне верное направление”.

В течение последних лет я прибегал к дисциплине поста, чтобы сосредоточить внимание на сферах, выходящих за пределы физического мира; я читал много рассказов об уважаемых святых, которые постились, чтобы лучше слышать Божий голос. Идея выглядела притягательной. Должно быть, это неплохой способ убедить Бога откликнуться на мои молитвы.

Но, исполнившись решимости привести план в исполнение, я вдруг понял: что-то не так. Я не мог подавить звучащего в моей душе горделивого шепота:

"Это должно произвести на Него впечатление!”

Порочная природа проявилась как никогда. Желание получить помощь от Бога исказило мое мышление. Мне казалось, что Он должен помочь, что этого требует доброта, которую Он Себе приписывает. Я обращался к Богу, заранее сомневаясь в Его доброте. Я не был готов назвать Его добрым в том случае, если Он откажется сотрудничать со мной. Но ведь Он призывает нас именно к этому. Он добр, даже если мой брат погиб авиационной катастрофе, а ваш сын совершает самоубийство.

Это можно выразить грубой, подобной лаю, командой: “Эй, слушай. Бог добр, и советую этому поверить!" Или о том же можно сказать мягко, предлагая радоваться Тому, Чья могущественная и нежная преданность нам превышает наши самые необузданные мечты.

Порой нелегко бывает верить в Его доброту Некоторые жизненные ситуации могут подвергнуть нашу веру серьезным испытаниям. В результате внутренней борьбы мы можем оказаться на грани срыва Но наша неспособность поверить в Его доброту нс меняет истины. Он неизменно благ. Он не желает мне страданий. Он жаждет благословлять меня и знает, что мое счастье зависит от того, найду я Его или нет. Все Свое сердце и все Свое могущество Он отдаст, чтобы сделать меня навеки счастливым. Что же так выводит меня из себя? Его способ достижения поставленной перед Собой цели.

 

Бога и самом деле может разочаровывать. Я готовпоститься, а Он даже врядли заметит это. Что

необходимо сделать, чтобы заручитьсяЕго поддержкой?

 

В то утро, когда мне предстояло принять решение, моя душа не была настроена на априорное принятие божественной доброты. Я был больше заинтересован в конкретной демонстрации Его благодати. Я искренне хотел принять решение в согласии с Божьей волей и был вполне готов последовать по любому из направлений. При таком настрое разве Богу не следует ясно показать, какой вариант Он хочет, чтобы я предпочел? Разве я заблуждаюсь, ожидая руководства от своего Отца?

Признаюсь, я был не слишком уверен, что мой пост пробудит со стороны Бога ответную реакцию. Но и это доказательство работы порочной природы. Я считал, что Ему следует как-то отреагировать! А если Он не ответит, то в какой-то скрытой области моей души я стану считать, что имею законное право быть недовольным! И вместо того, чтобы почувствовать себя сломленным уже самой по себе дерзостью этой мысли, я ощущал себя сильным, оправданным, мужественно одиноким. Только гнев способен создать такую яркую иллюзию благородства и силы.

Пытаясь решить, будет ли мудро с моей стороны поститься, я слушал свое собственное ворчание: “Бог и в самом деле может разочаровывать. Я готов поститься, а Он даже вряд ли заметит это. Что необходимо, чтобы заручиться Его поддержкой?”

Лежащая в основе большинства наших проблем безбожная природа ярче всего проявляется в ворчании и ропоте. Когда дела идут не так, как нам этого хотелось бы, мы

жалуемся и ропщем. Мы говорим, что в действительно важных жизненных вопросах на Бога полагаться нельзя. И наши взаимоотношения с Ним становятся более натянутыми.

Я был готов прыгать через любой поставленный Богом обруч, но только при условии, что Он отреагирует в согласии с моими указаниями. Если бы я решил поститься, молясь, чтобы Бог указал мне четкое направление, но при этом был бы готов восхвалять Его за ли роту даже в том случае, если бы Он этого не сделал, такое мое отношение к Богу так или иначе привело меня к Нему.

Природа падшей личности внутри каждого из нас зиждется на одной главной лжи: В самых важных вопросах Богу доверять нельзя. Мы благодарим Его за открытие парковочной площадки на переполненной народом улице, но при этом опасаемся доверить Ему свои души.

 

Структура падшей личности внутри каждого из нас

зиждется на одной главной лжи: в самых важных

вопросах Богу доверять нельзя.

 

В какой мере мы верим этой лжи, в такой и берем в свои руки инициативу, пытаясь обеспечить себя я блаженством. Мы притязаем на право компенсировать безразличие Бога и сохранить то, что ценим. Когда мы берем в свои руки инициативу, это приводит к соответствующим результатам: мы упорствуем, добиваясь желаемого (“Я должна заставить мою дочь увидеть, что она неправа”); беспокоимся, что ничего не получим (Я просто не знаю, сумею ли достучаться до нее"); испытываем жгучее негодование по поводу недостаточной помощи (“Я не понимаю, почему Бог не делает больше, чтобы изменить ее и превратить в такую молодую женщину, какой она должна быть; и никто другой особенно для этого не старается”).

В том, что мы верим этой лжи, нет ничего оригинального.

 

ПРИМЕРЫ ИЗ БИБЛИИ

В дни пророка Исаии многие израильтяне подходили к Иегове с такой же надеждой, как и я: выпросить у Него что-то с помощью поста. Задумайтесь о нелестной характеристике, которую Бог дает этому подходу:

“Они каждый день ищут Меня и хотят знать пути Мои... они вопрошают Меня о судах правды, желают приближения к Богу” (Ис. 58:2).

Но Бог сказал им: “Вы не поститесь в это время так, чтобы голос ваш был услышан на высоте” (ст. 4).

Им казалось, что в их усилиях найти Бога нет никакого изъяна. Изъян у Бога. Это Бог не выполняет Свои обязанности как положено. Теперь они имеют полное право

сомневаться в Его доброте. “Почему мы постимся, а Ты не видишь? смиряем души свои, а Ты не знаешь?” (ст. 3).

Другими словами: “Бог, мы выполнили свою часть работы. Теперь Ты обязан продемонстрировать Свою благодать. Для этого Тебе полагается сделать то, чего мы от Тебя хотим. А если нет, мы имеем законное право быть недовольными Тобой!”

Другой категории израильтян было присуще такое же плохое отношение к Богу. О них Бог сказал: “И хотя бы они взывали в уши Мои громким голосом, не услышу их” (Иез. 8:18). Этим людям никак не удавалось заставить Бога выслушать их. Они преуспели в этом не больше Исава, которому никакие слезные мольбы не помогли получить благословение у своего отца Исаака.

 

Бог не станет слушать меня, если я попытаюсь вести

себя с Ним гордо, требуя от Него доказательств Его

доброты.

 

“Не услышу их”. От этих слов мурашки бегут по коже. Почему Он не услышит их? Услышит ли Он меня? Взываю ли я Ему в уши громким голосом или, выражаясь словами Осии, взываю ли к Нему сердцем своим, вопия на ложе своем (Ос. 7:14)?

На примере израильтян видно, что Бог не станет слушать меня, если я попытаюсь вести себя с Ним гордо, требуя от Него доказательств Его доброты. Я не имею права требовать, чтобы Он что-то делал ради меня. Пока я использую Бога для достижения моих целей, Он не позволит мне найти Его.

Если мы хотим найти Бога так, как Он хочет найденным, чтобы это освободило нас для радости осмысленной жизни и самообладания, то нам в свою очередь, надо работать не над разрешением своих проблем. Вместо этого мы должны работать над разоблачением укоренившейся в нашей падшей личности порочной природы, чтобы заменить фундамент сомнения не непоколебимый монолит доверия Богу.

 9 ОСНОВА НЕПОКОЛЕБИМОЙ ПРИРОДЫ: ДОВЕРИЕ БОГУ

 

Для разоблачения укорененной в нас порочной природы необходим полный переворот. В столь безнравственном мире, как наш, когда дело касается людей, полных яростной решимости найти свое место в жизни, необходимо возненавидеть и уничтожить плохое, прежде чем хорошее сможет занять его место. Некоторые настаивают, что после нового рождения мы избавляемся от порочного высокомерия, осквернявшего нашу ветхую природу, или что оно, на худой конец, ослабляется до такой степени, что не причиняет уже больше беспокойств. Эти люди учат, что любовь ко Христу наполняет наши сердца, что она затмевает все остальные привязанности. Благодаря ей мы прочно становимся на якорь Божьей благодати. Специалисты по психическому восстановлению учат, что стыд — это наследие нашего тяжелого детства, когда члены семьи или другие

люди безосновательно внушали нам, что мы плохие. Он не имеет права на существование. Согласно их определению, этот стыд есть коренной “грех”, сводящий на нет наши усилия жить ответственно и любить. Ключом к зрелости и эмоциональному здоровью провозглашается избавление от сковывающего нас стыда. Эти специалисты и в обретение Бога вкладывают иное значение. Они учат, что обрести Бога — значит осознать, что Его любовь к нам повышает нашу самооценку, а это, в свою очередь, будет свидетельством Божьей благодати.

В согласии с таким подходом, духовный рост христианина есть не что иное, как развитие чего-то хорошего. Внутри нас не осталось ничего, что нужно было бы уничтожать. Мы не обладаем никакими моральными по роками, которые необходимо разоблачать и от которых следует избавляться. Эти люди утверждают, что не грех является истинным внутренним врагом, а скорее недостаток уверенности в своих собственных достоинствах или недостаточное осознание своей новой индивидуальности.

 

КРОВАВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Но если порочная природа, которую я описывают этих главах, выживает после нового рождения, ее упорная склонность требовать от Бога доказательств Его доброты по-прежнему пребывает в нас, то в своем стремлении найти Бога нам следует предвидеть внутреннюю революцию.

Ограниченное возрождение, конечно, требует меньшего. Если вы хотите излечиться от низкой самооценки, прочитайте соответствующие книги и укрепитесь в знании тех хороших качеств, которыми вы обладаете. Если вы слишком много пьете, сходите к психотерапевту, вступите в Общество анонимных алкоголиков и сделайте себя ответственным перед группой. В рамках этого ограниченного возрождения вы можете изменить свой образ мыслей и поведение. Но от коренного зла вы таким способом не избавитесь. Для полного возрождения требуется нечто большее.

Такое возрождение личности, при котором мы будем полностью уверены в Божьей доброте, требует кровавой революции. Эта революция будет сопровождаться сильной болью; порой даже будет казаться, что игра не стоит свеч. Чтобы разоблачить порочную природу человеческой личности и заменить ее угодной Богу природой, необходимо удовлетворять четырем требованиям:

                    Мы должны быть готовы выдержать внутреннее страдание, не зная, когда оно закончится и не имея возможности каким-то образом облегчить его. Мы должны вынести даже то, что нам будет казаться концом жизни.

                    Мы должны перенести нестерпимое страдание, при котором все удовольствия, ранее приносившие облегчение и утешение, больше уже не действуют. Теперь они лишь вызывают тоску. Греховные наслаждения должны утратить свою силу.

                    Мы должны взывать к Божьему Духу, прося Его ответить на нашу мольбу о милосердии так, чтобы мы смогли ясно увидеть опасность и зло своей порочной природы.

                    Мы должны взывать к Божьему Духу, прося Его открывать нам ни с чем не сравнимую красоту характера Христа до тех пор, пока возможность познавать Его и

передавать это знание другим не станет для нас стабилизирующим фактором во время самых свирепых житейских бурь.

 

КОСМЕТИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Многие верующие идут по жизни спотыкаясь, имея очень слабое представление об этих четырех условиях. Мы хотим облегчить боль, мы рады всякому удовольствию, которое помогает нам избавиться от нее. Мы ждем, что Святой Дух поможет нам утвердиться в сознании собственной ценности. Нам не нужно, чтобы Он показывал нам наши уродства. Нас больше привлекают возможности достижения личной самореализации и удовлетворения, чем возможность через страдания прийти Богу.

 

Нас недолжно удовлетворять никакое продвижение в области внешних обстоятельств, если это не

 способствует полному перевороту обстоятельств внутренних.

 

Жизнь может протекать вполне ровно и спокойно, даже если мы не соблюдаем эти жесткие условия. Мы можем решать проблемы, облегчать болезненные чувст ва и налаживать сложные взаимоотношения, не беспокоя лежащую в их основе порочную природу. Комнаты могут быть заново отделаны и даже перестроены в доме, который стоит все на том же плохом фундаменте. Косметические изменения происходят постоянно в кабинетах психологических консультантов всего мира, как ^ христианских, так и светских.

Перемены не затрагивают и порочную природу в душах многих пасторов, преподавателей Библии, евангелистов и консультантов. Мне иногда кажется, что служение идет скорее вширь, чем вглубь. Думается, что творимое ими добро не всегда вырабатывает в людях характер, способный выдержать самые суровые испытания. Нас не должно удовлетворять никакое продвижение в области наших внешних обстоятельств, если это не способствует полному перевороту обстоятельств внутренних. Способствуя исполнению Божьего замысла в этом мире, мы должны яростно искоренять всякое проявление внутреннего врага в нас.

 

НЕПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР ВРАГА

Опасность деятельности, которая улучшает состояние людей, но при этом не способствует искоренению в них зла, хорошо иллюстрируется на примере, приведенном мне одним знакомым священником в колледже. Он рассказал о некоторых студентах, чьи родители с помощью 12-этапной программы восстановления решили избавиться от наркомании, дурных привычек и взаимозависимости. Затем родители рассказали своим детям, что им это удалось, что психологические зажимы ослабили свою хватку и теперь они больше нравятся самим себе.

Однако студенты не разделяли родительских восторгов. Сейчас им ничуть не больше хотелось приезжать домой на выходные, чем до выздоровления родителей. Папа трезв и рядом с ним приятнее находиться. Но дочь ощущает, что от него исходит не больше внимания и тепла, чем в те времена, когда он был пьяным. Мать стала не такой злой, к тому же теперь она может сказать “нет” в ответ на необоснованные требования окружающих. Но дети ощущают то же отсутствие нежности и искренней заинтересованности.

Почему? А не может ли быть так, что большинство из нас борется не с тем врагом, с которым надо бороться? Не боремся ли мы против ненависти к себе и безответственности, в то время как самый вероломный и коварный враг продолжает беспрепятственно творить зло? А не было бы лучше, если бы отец время от времени выпивал, а мать тратила слишком много времени на дела посторонних людей, но при этом они оба уделяли бы больше любви и нежности своим детям?

Я не исключаю, что им было бы даровано некое необычное благословение, думай они меньше о трезвости и самоутверждении и больше об обретении Бога. Возможно, тогда у них было бы больше стремления отдать, чем обрести себя, и научиться ненавидеть все, что стоит на пути самоотдачи. Ненависть к тому, что заслуживает ненависти, помогла бы им упорядочить свою жизнь, наладить ее таким образом, чтобы в ней находила свое отражение Божья доброта, а не желание чувствовать себя более комфортно психологически. Если оба найдут Бога, то папа станет меньше пить, а мама научится лучше распоряжаться временем.

Люди, для которых важнее всего обрести себя с помощью либо дисциплинированного послушания, либо избавления от стыда, не способны усмотреть внутри себя более серьезной проблемы, чем нравственная нечистоплотность или нарушение цельности личности. Поэтому все их стремления сведены к тому, чтобы лучше поступать или лучше относиться к себе. Они жаждут исцеления, при этом игнорируя основную болезнь.

Не может ли быть так, что использование Бога для решения проблем мешает нам увидеть истинную проблему? Не уходим ли мы все дальше и дальше от божьего замысла, радуясь, когда следует сокрушаться, и надеясь, когда самое время впасть в отчаяние? Не проводим ли мы свою жизнь, перекрашивая прогнившие стены? Не следуем ли мы примеру начальников времен Иезекииля, говоря “мир”, когда нет ничего похожего на мир, предаваясь побелке грязных стен нашего собственного изготовления (Иез. 13:10). Если да, то вот что говорит на это Господь:

“Я пущу бурный ветер во гневе Моем, и пойдет проливной дождь в ярости Моей, и камни града в негодовании Моем, для истребления. И разрушу стену, которую вы обмазывали грязью, и повергну ее на землю, и откроется основание ее, и падет, и вы вместе с нею погибнете, и узнаете, что Я Господь” (Иез. 13:13-14).

 

БОГ ДОБР, НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО

Решающим отрезком любого пути является его начало. Если вы войдете не в ту дверь, вы никогда не пойдете по правильному пути. Есть узкие ворота, за которыми открывается путь к Богу. Многие христиане считают, что вошли в эти ворота, но на самом деле они к ним даже

не приближались. Наверное, чтобы войти в них, нужно проникнуться одной очень простой идеей. Она настолько проста, что часто мы не улавливаем ее силы:

Вы можете сказать, что стоите на пути к обретению Бога, если верите в Его доброту всегда, несмотря ни на что.

Мы поймем, что обрели Бога, когда ничто не сможет поколебать нашу уверенность в Его неизменной доброте, ни:

• авиационные катастрофы, убивающие наших любимых;

• положительные результаты биопсии, разрушающие надежды на будущее;

• внезапная безработица, наполняющая страхом всякую мысль о завтрашнем дне;

• неверность супруга, разбивающая ваше сердце;

• непокорные дети, причиняющие вам невообразимую боль и заставляющие сомневаться в себе;

• работодатели, предъявляющая к вам слишком высокие требования, в результате которых вы вынуждены работать в чрезмерно быстром, угрожающем вашему здоровью темпе;

• борьба с ненавистью к себе, в результате которой всякое упоминание о цельной личности во Христе звучит как злая насмешка;

• воспоминания о плохом обращении, преследующие вас каждую минуту бодрствования и порождающие ночные кошмары;

• личные неудачи, лишающие последней надежды;

• необходимость принимать трудные решения, в которых оба варианта выбора сулят значительную потерю;

• снедающее одиночество, покрывающее вашу душу, как непроницаемый туман.

В наше время нелегко сохранять веру в Божью доброту. Подобно Иову, мы будем кричать в страхе и отчаянии. “Где был Бог, когда меня насиловали? — восклицает жертва мужского зла. — Не говорите мне, что Он был рядом. В это я уже верю. Но почему Он ничего не сделал?” “Я не знал, что наш малыш играл позади машины. Я опрокинул ее и убил его, — рыдает молодой отец. — Как Бог мог это допустить?”

Ни один человек на основании своих жизненных наблюдений не сделает вывода, что Бог добр. Все свидетельствует против этого. Вера в доброту Бога и естественным образом из нее вытекающее поклонение зависит от действия в нас Святого Духа, открывающего нам эту доброту. Когда Он вводит нас в присутствие наивысшей благодати, когда мрак трагедии пронизывается лучом невидимой славы, тогда рождается вера.

И даруемая Святым Духом вера делает всякое беспокойство о себе до смешного ненужным. Независимо от происходящего, мы знаем, что находимся в хороших руках. И

это знание отражается на нашем образе жизни. Мы раскрепощаемся и продолжаем исполнять задуманное для нас Богом дело — поклонение Ему и рапространение Его Царства.

Каждый христианин относится ко Христу как к своему Спасителю, к Богу — как к своему Отцу, а к Святому Духу — как к живущему внутри Утешителю и Руководителю. Поэтому каждый из нас имеет полное право сказать: “Я нашел Бога” или, что будет более правильным: “Бог нашел меня”.

Но, вникая глубже, каждый христианин должен также сказать: “Я по-прежнему ищу Его”. Даже Павел хотел узнать о Христе больше. Он осознавал, что не постиг в Нем всего (Флп. 3:12-14).

Поиски Бога проведут нас через внутренние битвы, смятение и неудачи. Уверенность в Боге, Который всегда ясно показывает Свои замыслы, не приходит легко. Трудно поверить, что Бог полностью принимает в расчет присущее нам сильное желание быть счастливыми. По своей природе люди неизменно предполагают прямо противоположное.

 

Если нам предоставить возможность размышлять самостоятельно, то каждый из нас прейдёт к выводу, что Бог либо плох, либо не существует.

 

В этом предположении как раз и заключается основная наша ошибка. Если нам предоставить возможность размышлять самостоятельно, то каждый из нас придет к выводу, что Бог либо плох, либо не существует. Человек склонен думать, что нет в этой вселенной Бога доброго настолько, чтобы Ему можно было доверять в самых существенных вопросах. Мы можем просить Его благословить нашу пищу, но когда любимый предает нас, наше доверие к Богу исчезает.

Если мы посмотрим, как Бог обращается с некоторыми из Своих детей, даже с теми из них, которые полностью отдали себя на служение Ему, то впечатление сложится не слишком благоприятное. А когда Бог выглядит плохо, грех перестает быть отвратительным. И тогда решимость взять дела в свои руки воспринимается как совершенно естественная и ничуть не безнравственная.

Сомнение в Боге, подобно вирусу, передалось всем человеческим существам, за исключением Одного. И благодаря этой Личности, прожившей жизнь в полном доверии Отцу, у нас теперь есть все основания заменить сомнения верой. Иисус Христос явил Своего Отца людям и с радостью продолжает это делать. Мы находим Бога через Христа. Другого пути нет.

Итак, если все наши проблемы действительно состоят в подозрении, что Бог не добр (или недостаточно добр), то единственный путь к разрешению проблем лежит через более полное познание Христа, и как следствие этого — через обретение Бога. Вспомните принцип:

Вы можете сказать, что стоите на пути к обретению Бога, если верите в Его доброту всегда, что бы ни случилось.

Или иными словами:

Обрести Бога — значит выработать с помощью Христа непоколебимую уверенность в абсолютной Божьей доброте и совершенной любви, какие бы испытания не выпадали на вашу долю в этой жизни.

Обрести Бога — значит научиться сохранять уверенность в Его доброте, невзирая на нищету, слепоту, авиационные катастрофы. Обрести Бога ~ значит принимать жизнь такой, как она есть, благодаря Его как за хорошее, так и за плохое. Наше призвание выше, чем стремление найти удовольствие в хорошем и преодолеть плохое. Мы призваны во всех своих взаимоотношениях и во всякой своей деятельности иметь и проявлять уверенность в Божьей доброте, что бы мы ни испытывали — радость или печаль.

 

КОГДА БОГ ОТКРЫВАЕТСЯ НАМ

Если мы приближаемся к Богу, осознавая свою не- состоятельность, подобно нищему, чьей единственной надеждой является доброта другого, то Бог разрывает отделяющий нас от Него покров и бежит навстречу. приготовив кольцо, самые лучшие одежды и праздничный

ужин. Так же, как это было с блудным сыном, осознававшим свой грех и полностью вверившим себя в добрые руки отца, у которого он просил прощения. Приятно Его пылкое желание тесного общения с нами. Любовь Его щедрого сердца переливается через край.

Он не утаивает от нас ничего, что может помочь нам лучше узнать Его. Его пути превосходят наши пути. Бог, не советуясь с нами, терпеливо создает в нашей жизни обстоятельства, которые способствуют осознанию Его как Единственного, Кто способен удовлетворить жажду наших душ. Он любящий Жених, добрый Бог, в мыслях у Которого нет ничего, кроме нашей радости.

Во времена пророка Малахии существовала категория израильтян, приближавшихся к Богу с глубоким смирением и моливших Его о прощении. Бог услышал их. Он не закрывал уши, а “внимал и слышал” (Мал. 3:16). Они чтили Его на словах и на деле, и Он обратил на них внимание. Эти два слова, внимал и слышал, открывают для нас Бога, Который останавливается, услышав Свое имя, и оборачивается, чтобы увидеть позвавшего. А затем Он прислушивается, чтобы не пропустить ни одного слова.

Бог хочет, чтобы мы нашли Его. Он радуется, когда мы узнаем Его и становимся близкими Ему. Но в своих исканиях Бога нам следует придерживаться Его правил. Необходимо отказаться от присущей нам склонности оценивать Его доброту на основании своих наблюдений. Он не потерпит, чтобы кто-нибудь судил Его. Мы не судьи. Скорее, мы подсудимые, получающие прощение и приглашение к общению. “Придите, вкусите и увидите, как благ Господь!”

Я страстно желаю вновь и вновь вкушать Божье благо. Но этого не получится до тех пор, пока я не перестану считать Его обязанным решать мои проблемы. Бог не позволит мне найти Его, если я буду относиться к Нему всего лишь как к полезному инструменту, с помощью которого можно удовлетворять свои желания.

Следовательно, я должен сотрудничать с Богом в разоблачении порочной природы, на которой зиждется такая большая часть моей жизни. Зыбкое основание сомнения должно быть замещено прочным основанием Доверия.

 

УГОДНОЕ БОГУ ОСНОВАНИЕ

Попытайтесь на минуту представить себе, каковы были бы ваши отношения с Богом, если бы вы строили их на ином основании. Если бы вы были удовлетворены всеми жизненными обстоятельствами, всегда радовались и стремились больше отдавать. Составьте себе какое-то представление о том, насколько бы все изменилось, если бы в основе вашей жизни было: “Я верю Богу”, а не: “Я сомневаюсь в Боге”. На данный-момент не беспокойтесь о том, каким образом вам удастся воплотить это в своей душе, просто посмотрите, насколько страстно вы желаете этого, ведь: |

• Вы больше не сомневаетесь, вы верите в Его доброту.

• Вы больше не испытываете ужаса. Вас наполняет спокойствие, когда вы слышите Его слова: “Я никогда не покину тебя. Со Мной ты можешь пройти через долину смерти. Не падай духом. В этом мире тебе придется пройти через испытания,, но Я победил этот мир. Твоя история имеет слишком счастливый конец, чтобы его можно было описать. Доверься Мне”.

• Вы больше не чувствуете ярости, вы хотите поклоняться. “Боже, только Ты один достоин. Я верю, что любящие Тебя никогда не постыдятся”.

Представьте себе, каково вам было бы произнести следующие слова из книги пророка Аввакума, имея ввиду именно то, что там сказано! (Я добавил несколько фраз, чтобы лучше донести смысл отрывка.)

Хотя бы не расцвела смоковница

[и я бы остался в одиночестве]

и не было плода на виноградных лозах,

[и на данный момент я не находил бы в мире никакой радости]

и маслина изменила,

[и боль моих открытых ран невозможно было бы

ничем усмирить]

и нива не дала пищи,

[и у меня не было бы работы или я ненавидел бы

ту, которую имею]

хотя бы не стало овец в загоне

[и никто не согревал бы меня в холодные ночи]

и рогатого скота в стойлах, —

[и я не чувствовал бы себя в безопасности]

но и тогда я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге спасения моего. Господь Бог — сила моя:

Он сделает ноги мои как у оленя и на высоты мои возведет меня!

(Авв. 3:17-19)

Этот переход от сомнения к уверенности, от страха к радости, от гнева к поклонению произойдет только в том случае, если нас начнет что-то тревожить изнутри. Тогда больше всего на свете мы захотим построить свою жизнь на основании реальности любящего Бога.

Но мы еще этого не достигли. Никто не достиг, во всяком случае, в полной мере.

Когда наши сердца полны сомнением, страхом и гневом, мы обращаемся к другим людям. Нами движет не любовь, а желание получить от них по крайней мере небольшую часть того, в чем мы нуждаемся. Сосредоточившись на желании облегчить боль, а также на своем гневе, направленном на Бога, мы вступаем во взаимоотношения с людьми с отчаянным внутренним воплем (который кажется таким обоснованным): “Ты мне нужен!” И этот вопль переносит нас на первый уровень порочной природы.

 10 ПЕРВЫЙ УРОВЕНЬ: Я НУЖДАЮСЬ В ТЕБЕ.

 

Когда наши сомнения в Боге порождают страх перед жизнью (“Что произойдет завтра? Будет ли все в порядке?”) и гнев по отношению к Богу (“Почему Он не пришел ко мне на помощь, когда мне было это так необходимо?”), мы обращаемся к другим людям. Мы делаем это не из любви к ним. Мы требуем от них дать нам то, что сделало бы нашу жизнь приятной или, на худой конец, более терпимой. Необходимо предпринять какие-то меры, но на Бога рассчитывать нельзя. Мы можем спрятать свои требования под покровом учтивости и доброты. Но при этом истинный смысл не изменится и будет звучать примерно так:

                    Позволь мне передохнуть.

                    Не заставляй меня быть сильнее, чем я есть сей-р час. Не требуй от меня, чтобы я рос.

                    Не заставляй меня чувствовать себя плохо, когда я оступаюсь. Убеждай меня, что по-прежнему принимаешь меня, даже если я причиняю Тебе боль.

                    Уважай меня. даже если я этого не заслуживаю.

                    Будь чуток к моей потребности в поддержке и ободрении. Удовлетворяй эту мою потребность приемлемым для меня способом.

                    Поддерживай меня в моих усилиях быть ответственным. Вселяй в меня мужество, когда я оступаюсь. Пойми, как трудно мне быть ответственным, ведь я испытываю такую боль.

Получается, мы требуем то, что нам следовало бы с благодарностью принимать как милость. Мы считаем, что имеем на это право. Нам кажется, что на свете нет ничего важнее наших желаний, потому что всегда в нас поощряли склонность относиться к ним с пристальны вниманием. Мы не задаемся вопросом: “А что мы способны дать другим, несмотря на свою боль?” Мы сосредотaчиваемся на своей боли, описывая ее в самых современных терминах (“Мое неправильное поведение основано на стыде и взаимозависимости”). Мы пытаемся преодолеть эту боль с помощью советов специалистов. Во имя открытости и уязвимости мы выставляем свои болячки и проблемы с гордым видом благородного страдальца. При этом мы не слишком-то задумываемся том, как это скажется на других: принесет им пользу или вред. Самое главное — это мы. На первом месте стоит наше благополучие. “Мне многое пришлось пережить, — говорим мы, — но теперь настало время, когда Ты должен позаботиться обо мне. Ты нужен мне!”

 

КОГДА МЫ СТАВИМ СЕБЯ НА ПЕРВОЕ МЕСТО

Никто из нас не может похвастаться тем, что его потребности не являются для него превыше всего. Мне кажется, что ни одно мое качество не удивляет и не ужасает меня больше, чем это.

Через несколько дней после гибели моего брата я произносил речь на службе, посвященной его памяти. Готовясь сделать несколько комментариев от имени нашей семьи, я молился Богу. Я просил Его в этой трудной ситуации сделать меня Своим орудием и через меня внушить другим людям, что надо всегда уповать на благодать Божью, несмотря ни на что. Я хотел поделиться этим с другими.

Во время моей речи был один момент, когда я заметил, что произнес особенно удачную и насыщенную смыслом фразу. Будучи опытным оратором, я остановился, чтобы люди обратили на нее внимание. Пауза длилась три секунды, и в течение этих секунд я ощутил, как в моем мозгу пронеслись такие слова: “А у меня неплохо получается. Это была хорошая пауза”. В тот же момент меня словно оглушило пощечиной. Я понял, что больше интересовался произведенным впечатлением, чем мыслью о том, насколько моя речь помогает другим людям.

В ту ночь я горько плакал. Я скорбел из-за того, что даже на похоронах брата не смог избавиться от власти гордыни. Моя аудитория состояла из друзей. Они пришли разделить с нами скорбь, а я хотел, чтобы они аплодировали моему умению говорить. Я словно говорил им: “Вы нужны мне. Пожалуйста, похвалите таланты, которые Бог дал мне. Помогите мне почувствовать себя хорошо”.

 

Я хочу получить именно то, что хочу, и когда хочу.

Разве есть что-нибудь важнее этого?

 

Божья благодать освобождает меня от желания быть лучше, чем я есть сейчас. Благодаря ей я могу взглянуть прямо в лицо своему реальному состоянию, не сдаваясь при этом. Шок от осознания истинного положения вещей способствует более полному принятию Божьей благодати.

 

ПРИЧИНА ВЗАИМОЗАВИСИМОСТИ

Мне так часто кажется, что кто-то обязан дать мне пищу, которой желает мое изголодавшееся сердце, и воду, которая смягчила бы боль моего иссохшего сердца. А если этот кто-то не откликается, то я считаю вправе предпринимать меры самостоятельно. Нравственность этих мер определяется степенью их эффективности. Если я получаю желаемое, то предпринимаемые меры нравственны. Я хочу получить именно то, что хочу, и когда хочу. Разве есть что-нибудь важнее этого?

Поскольку Бог отвечает только на те молитвы, которые не противоречат Его целям, я не могу Им манипулировать. Поэтому я отворачиваюсь от Бога и обращаюсь к вам. С помощью хорошо отточенного навыка я получаю желаемое от вас. Таким образом я впадаю в состояние, которое называется взаимозависимость. Взаимозависимость - это манипулирование другим человеком с целью заставить его вести себя так, чтобы я чувствовал себя в безопасности. Такое поведение порочно. И чтобы избавиться от этого, мало просто оценить свои потребности и признать, что я не могу их удовлетворить; необходимо покаяться в недостатке доверия к Богу.

Отдаю ли я себе отчет в своей боли, ведь я гораздо лучше понимаю свои чувства, чем ваши? До тех пор, пока у меня не появится полная уверенность в том, что Бог знает мою опустошенность и скорбь и в состоянии обо мне позаботиться, я буду продолжать преследовать свои интересы. Ваши чувства по-прежнему останутся на втором плане. Конечно, я так никогда и не начну беспокоиться о вас, ведь мои собственные тревоги просто нескончаемы. Разве вам не понятно? Я нуждаюсь в вас больше, чем вы нуждаетесь во мне. Если бы вы могли попасть внутрь моей души и ощутить эту муку, то поняли бы меня.

 

ОДИН ИЗ ДВУХ ПУТЕЙ

Если попытаться оценить качество нашего взаимного общения, то довольно скоро обнаружится, что мы следуем по одному из двух путей: или нас больше интересует, что другие могут сделать для нас, или мы сами стараемся делать для других. Хорошие взаимоотношения создаются, когда обе стороны последовательно идут по второму пути.

Недостаточно прийти к выводу, что второй путь лучше, и затем изо всех сил стараться следовать по нему. До тех пор пока не разрушится основание нашей порочной природы, мы не сможем стать лучше. Простое усилие воли здесь не поможет. Чисто волевые попытки порождают разочарование. Иногда у людей, считающих, что их усилия увенчались успехом, развивается весьма существенный недостаток — самодовольство.

 

Или нас больше интересует, что другие могут сделать

для нас, или мы сами стараемся делать для других.

 

Многие согласятся со мной, что более настойчивые попытки стать лучше не помогают. Люди, испытавшие это на себе, начинают думать, что если в первую очередь научатся любить себя, то позже смогут любить и кого-нибудь другого. Но тут возникает одна практическая проблема: наша потребность быть любимыми не знает предела. Как только мы начинаем любить себя, остановиться бывает очень трудно. Любовь к другим полностью отступает на задний план. Мы можем научиться вести себя более уверенно и лучше отстаивать свои права, но до любви дело так и не дойдет.

В нашем стремлении любить других мы не должны впадать ни в одно из этих заблуждений: не следует полагаться на чисто волевое усилие, но также нельзя ставить на первое место создание условий для получения любви от других. Вместо этого необходимо понять, как сильна наша боль, как глубоко мы жаждем, чтобы кто-нибудь облегчил ее, и как мало мы верим в желание Бога соблюсти наши интересы.

Затем надо не искать метод, который помог бы нам выработать в себе большее доверие к Богу, а делать все возможное, чтобы повиноваться, молиться и насыщаться Его Словом. Месяцы, а возможно, и годы, пройдут без видимых изменений в нашем общении с Ним и с другими людьми. А затем настанет момент, когда мы откроем в себе новые возможности для доверия. Мы осознаем силу нашего презрения к Богу, поймем, что совершенно неоправданно требуем от других заботиться о нас и тогда и почувствуем желание доверять Богу. Только так станет ясно, что на самом деле мы склонны требовать от других, а не отдавать.

Когда мы живем, чтобы брать у других (а так делает любой, кто подозревает Бога в недостаточной доброте), результаты всегда одинаковы: неминуемое разочарование, временное удовлетворение и горькое одиночество. Если мы в своем сомнении в Боге отворачиваемся от Него и обращаемся за помощью к другим (“Я нуждаюсь в тебе”), то наше отчаяние никогда не пройдет.

 

ПРИРОДА, УГОДНАЯ БОГУ: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

Но вы знаете, ведь все могло быть иначе. Наш Господь как-то сказал, обращаясь к Своим ученикам: “Заповедь новую даю вам, да любите друг друга” (Ин. 13:34). Эта заповедь появилась несколькими веками раньше (Лев. 19:18). Почему же она стала новой, когда ее дал наш Господь?

Непосредственно после произнесения этой заповеди Он продолжил: “Как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга”. Очевидно, в Его любви к ним было нечто такое, что не проявлялось до тех пор, пока Он не стал буквально ходить с ними. И это придавало новую глубину их любви друг к другу.

Иисус Христос демонстрировал не только Свою собственную любовь, но и любовь Отца. Теперь люди яснее могли видеть, каким на самом деле является Бог. До Его прихода заповедь любви оставалась всего лишь повелением.

Но когда со Христом пришла благодать, люди получили более полное откровение о доброте Бога. И теперь мы воспринимаем это повеление как приглашение на пир, где мы — гости, а Христос — хозяин. Он угощает нас, и каждый момент нашего взаимного общения очаровывает нас. Если я повинуюсь заповеди и люблю вас, то 0н откроется мне (Ин. 14:21,23). Он отодвигает занавес и дает мне возможность увидеть праздник, на который я вскоре попаду. Спустя некоторое время я начинаю испытывать желание, чтобы моя порочная природа была разоблачена. Возможно, мне даже захочется заключить мир с некоторыми из моих давних врагов.

Теперь мне дан знак, что надо заменить сомнение и его спутников — страх и гнев — на уверенность в характере Бога. Это раскрепощает меня и дает мне возможность довериться Ему (см. Ис. 30:15). Затем я начинаю больше давать другим людям, не требуя при этом у Бога того, что Он уже дал мне. Поскольку я защищен лучше президента, то могу идти по жизни свободно, почти беззаботно. Мир, который в прежней ситуации приводил меня в ужас, больше уже не вызывает страха. Вместо слов: “Ты мне нужен”, я говорю: “Я хочу дать тебе нечто хорошее. За мной стоит медленно освобождающая меня сила. Она помогает мне сохранять уверенность и надежду всегда, как бы плохо мне ни было и какие бы страдания ни выпадали на мою долю. Я хочу, чтобы ты тоже положился на эту силу.

Уверенность в Боге и надежда на то, что Он дарует все необходимое в этой жизни, далеко не всегда выражаются в беззаботном и искрящемся веселье. Уверенных и исполненных надеждой людей всегда характеризует стойкость и нежелание искать в разгаре беспрерывных битв незаслуженного облегчения.

 

СПОСОБНОСТЬ ОТДАВАТЬ

Одна молодая женщина, чья жизнь с Господом отличается одновременно дисциплиной и роскошью, в течение многих месяцев консультировалась у меня. Затем она написала мне такие слова: “Я часто задаюсь вопросом, изменилось ли за последний год хоть что-нибудь. Теперь я ясно вижу, что при общении с другими людьми стремлюсь защитить себя. А я хочу стать другой. Я легко впадаю в презрение к себе, и Бог кажется таким далеким. И тем не менее я отмечаю в себе глубокую убежденность в том, что могу что-то дать другим. Я живу не на небесах, именно поэтому я так нуждаюсь в Нем”.

Единственная перемена, которую она замечает, глядя на свою жизнь, — это растущее желание отдавать. Я хотел бы радостно воскликнуть: “Разве вы не видите? Вот женщина, которая когда-то интересовалась только собой, а теперь она готова отдавать! Ведь это чудесно! Именно к такой перемене стремится Бог. Пусть ваше сердце поет. Бог действует!”

Но трудно бывает петь, когда продолжаются битвы с одиночеством, унынием и презрением к себе. Возникает искушение отложить праздник до тех пор, пока все эти проблемы не разрешатся и мы не будем наслаждаться глубокими взаимоотношениями, ощущая поддержку других.

В своем письме она рассказала, как решила помочь убрать комнату своему четырехлетнему племяннику, а затем поиграть с ним в мяч. Она приняла это решение на грани почти полного отчаяния из-за чувства одиночества. Ее сестра устала и нуждалась в помощи.

Размышляя об этом позже, она написала: “Когда я пишу, мне кажется, что это такая мелочь. И все же, с тех пор много раз происходили случаи, когда я ощущала перемены в своем сердце [выделено мной].

Тогда я шла к другим людям, испытывая желание отдавать”.

В сердце этой молодой женщины произошел переход от “Ты мне нужен” к “Я отдаю тебе”. В каждом из нас должно произойти то же самое, или нас неминуемо ждет второй уровень: “Я ненавижу тебя”.

11 ВТОРОЙ УРОВЕНЬ: Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ

 

Второй уровень нашей порочной природы очевиден. Бели мы просим у кого-нибудь хлеба и при этом считаем, что нам обязаны его дать, то в случае отказа чувствуем себя оскорбленными. Недоступные цели, в особенности если мы считаем их достижение необходимым для нашего выживания, порождают гнев.

 

БОРЬБА ЖЕЛАНИЙ

Брайан, тридцативосьмилетний химик, вел четко организованный образ жизни. Величайшим достоинством для него была внутренняя дисциплина. Жесткие рамки, в которые он загнал свою жизнь, помогали ему защищаться от боли. Эту боль ему причиняло отсутствие контакта с отцом. «Если я буду правильно поступать, то все получится», — таков был его девиз. Он полагал, что другие люди должны способствовать достижению этой достойной цели.

Как-то вечером он сказал своей жене Лоис, что ему после ужина необходимо вернуться на работу. Она решила, что это будет около 7 часов вечера, но в его расписании это было запланировано на 6:30. Лоис отправилась на машине по своим делам и вернулась за несколько минут до семи. Брайан встретил ее у дверей. Он был вне себя от ярости, вырвал у нее из рук ключи и кинулся к машине. Лоис понятия не имела, в чем состояла ее ошибка. Она не понимала, какую роль для ее мужа играет такая пунктуальность.

У Брайана был строгий распорядок дня. Этим он надеялся защитить себя от боли, причиняемой отсутствием контактов с людьми. Ему казалось, что если он будет делать все правильно, то его не за что станет критиковать. К тому же, тогда ему не придется призна-ваться в своем желании иметь с людьми близкие взаимоотношения, которых он был лишен. В данном случае Лоис нечаянно поставила преграду к достижению этой цели. Для него это означало, что она лишила его единственной возможности избавиться от испытываемой боли. И это вызвало гнев Брайана.

То же самое имел в виду Иаков, когда написал: «Откуда у вас вражды и распри? Не отсюда ли, от вожделений ваших, воюющих в членах ваших? Желаете и не имеете» (Иак. 4:1-2).

Недостаточно сказать, что мы просто обижены. Когда кто-нибудь в состоянии дать нам то, в чем мы нуждаемся, но отказывается сделать это, мы не просто обижены — мы испытываем ярость! В цивилизованном обществе ярость может не перейти в насилие или

хамство, но сила гнева от этого ничуть не уменьшается. Усилия психотерапевтов и консультантов, пытающихся понять подавленное негодование человека, довольно успешны. Этот зверь сидит во всех нас. Мы — разгневанные существа.

 

КОРНИ ГНЕВА

Нельзя пытаться устранить гнев, не разобравшись в его первопричинах. Мы склонны думать, что можем преодолеть его, необходимо только его контролировать или научиться выявлять лежащую в его основе боль. На многих психотерапевтических консультациях врач произносит что-нибудь вроде: «Я думаю, не является ли ваш гнев следствием желания большей близости с супругом (другом, родителем). Наверно, вам стоит обратить внимание на свою боль и одиночество. Именно это является подоплекой гнева. Может быть, вам следует рассказать о своей боли тому человеку, на которого вы разгневаны?»

Гнев, глубокий, затаенный, постоянно тлеющий и в любую минуту готовый вспыхнуть яростным пламенем, вырывается на поверхность через едкие замечания и на-тянутые отношения. Причины его коренятся в отношении к Богу. Гнев всегда отражает проблему более серьезную, чем его непосредственная причина. Если бы мы доверяли Богу, зная, что Он стоит на страже всех наших законных интересов и потребностей, если бы Его готовность делать это воспринимали как признак Его доброты, а не наших заслуг, тогда плохое обращение со стороны другого человека вызывало бы у нас лишь праведный гнев. Мы не пылали бы этой злобной яростью.

Когда наше сомнение в Боге, заставляет нас взывать о помощи к другим людям, ненависть, порожденная отказом, всегда неправедна. И что еще хуже, она исключительно стойкая. Мы от нее не избавимся до тех пор, пока не изменим своего отношения к Богу. Мы можем подавлять ее или прятать за показной добротой, но она по-прежнему будет бушевать в нас.

 

Когда кто-нибудь в состоянии дать нам то, в чем мы

нуждаемся, но отказывается сделать это, мы не

просто обижаемся — мы испытываем ярость!

 

Греховная природа подталкивает нас к мысли, что Бог не заслуживает доверия. Она же заставляет нас требовать от других помощи. Это неизменно приносит свои горькие, губительные для всяких взаимоотношений плоды. Задумайтесь над тем, что говорит Павел в Послании к Галатам 5:19—21: «Дела плоти известны ( В английском тексте: «дела греховной природы» — прим. перев.); они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия (соблазны), ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное».

Когда мы строим свою жизнь на фундаменте порочной личностной природы, гнев создает колоссальные проблемы во взаимоотношениях с другими людьми. Топливо для большинства психологических расстройств, таких, как пере- или недоедание, сексуальные извращения и депрессия, поставляет котел кипящего гнева, подогреваемый требованиями к другим людям и сомнением в Боге (а следовательно, и ненавистью к Нему).

 

ПРИРОДА, УГОДНАЯ БОГУ: Я ПРИНИМАЮ ТЕБЯ

Представьте себе, как бы все изменилось, если бы мы сумели выработать в себе уверенность в Боге. Тогда мы могли бы приходить к другим, не требуя от них ничего. Мы не стремились бы без конца чего-то добиваться от них. Вместо этого мы со всем пылом души хватались бы за всякую возможность помочь им познать Бога.

Вообразите, какая могучая сила высвободилась, если бы кто-нибудь из отвергнувших ваши притязания, увидел бы в ваших глазах нежность, затмевающую своим сиянием гнев и боль. Способность любить является признаком действия в нас энергии Христа, этой святой страсти, которая открывает нам неотразимую привлекательность доброты Отца. Переход от «Я ненавижу тебя» к «Я принимаю тебя» в состоянии вновь соединить разбитые семьи и принести радость туда, где когда-то царствовала печаль.

Керри страдала от серьезной депрессии. Во время одной из консультаций ее муж положил руку ей на колено, желая вселить в нее уверенность. Керри окаменела. Я исследовал ее реакцию.

У Брента, видимо, выработалась привычка нежно поглаживать ее всякий раз, когда она выражала недовольство или разочарование. Он никогда не пытался разобраться в причинах ее болезни, никогда не обсуждал, как лучше всего с ней справиться, никогда не хотел полностью узнать ее предысторию. Он приходил в ужас всякий раз, когда поведение жены ставило его в тупик. Она была в ярости, но скрывала это за иронической улыбкой.

Я поинтересовался причинами этой улыбки. В конце концов она признала, что испытывает гнев, а затем открылась в своей жгучей потребности понимания со стороны Брента. Она нуждалась в его защите, потому что никогда не ощущала ее ни со стороны отца, ни со стороны Бога. Когда Керри увидела, что самое горькое ее разочарование связано с Богом, то почувствовала себя сломленной. Она обратилась к Нему с глубоким раскаянием, провела много времени, читая Писание, и призналась Бренту в ненависти, которую испытывала по отношению к нему и к Богу.

Бог произвел в сердце Керри Свою работу. Благодаря этому она научилась отдавать Бренту, а не требовать от него. Происшедшая в Керри перемена помогла Бренту преодолеть поверхностность в отношениях с женой.

Для такой перемены в сердце человека необходимо, чтобы разрушились основополагающие элементы порочной природы. Пока эти три элемента: «Я сомневаюсь в Боге», «Я нуждаюсь в тебе» и «Я ненавижу тебя» существуют, наши взаимоотношения с людьми не наладятся. Конфликты, напряжение и отдаленность друг от друга неминуемы. Когда нас постигают более серьезные проблемы, мы не желаем признавать своего поражения, не хотим попытаться проследить порождающие его причины. Мы отказываемся понять, что основная причина — наше нежелание доверять Богу. Вместо этого мы делаем следующий неверный шаг: мы перестаем надеяться на других и начинаем

латать свое прохудившееся «я». Мы перестраиваем свое отношение к себе в надежде, что сумеем получить от жизни что-нибудь приятное и без доверия Богу. Так мы переходим на третий уровень своей порочной природы.

12 ТРЕТИЙ УРОВЕНЬ: Я НЕНАВИЖУ СЕБЯ

 

Никто не приходит к Богу добровольно. Мы скорее делаем прямо противоположное. Даже христиане, которых Христос уже привлек к Себе и чьи сердца стремятся к Нему, пытаются всеми доступными способами уйти от абсолютного доверия. Мы упорно настаиваем на том, что должен быть какой-то путь к самостоятельному налаживанию жизни, для этого надо только уметь использовать имеющийся под рукой материал и найти верную стратегию. Мы исполнены решимости сделать все, что в наших силах, чтобы обращение к Богу было необязательным.

Полное доверие Богу, которое Он нам заповедал, для нас так же противоестественно, как и доверие младенца к постороннему человеку. В обоих случаях должна быть преодолена агрессивная, враждебная робость. Когда что-то заставляет нас сделать это, мы противимся. Ребенок встречает протянутые к нему руки дружелюбно настроенного соседа воплем и льнет к материнскому плечу. Также и мы отталкиваем протянутые руки Бога и пытаемся убедить себя, что сумеем справиться сами. Мы отрицаем свои желания; мы предаемся имеющимся в нашем распоряжении удовольствиям; мы развиваем данные нам от природы таланты, чтобы завоевать одобрение, деньги или славу; и мы гневаемся, чтобы почувствовать свою силу. Список зависит исключительно от уровня нашей изобретательности.

Однако у всех наших усилий имеется по крайней мере одна общая черта: они направлены на избавление от отчаяния, охватывающего нас в момент осознания, что никакие человеческие взаимоотношения не способны удовлетворить наши потребности. Разочаровывающие взаимоотношения должны повергать нас ниц перед Богом и заставлять просить у Него милости и утешения. Но это происходит редко, и только с участием Духа Святого.

 

НЕНАВИСТЬ К СЕБЕ

Когда взаимоотношения разрушаются, когда тот, на кого мы полагаемся, не может сделать для нас ничего, сначала мы ненавидим этого человека, а затем ненавидим и себя.

 

Мы упорно настаиваем на том, что должен быть

какой-то путь к самостоятельному налаживанию

жизни, для этого необходимо только уметь

использовать имеющийся под рукой материал

и выработать верную стратегию.

 

Лаура страдает от низкой самооценки. Группа восстановления, к которой она принадлежит, помогает ей осознать себя ценной личностью и более решительно отстаивать свои права во взаимоотношениях. Они постоянно напоминают ей о ее новой личности, которой она обладает во Христе. Но отвращение к себе все равно не покидает ее.

Родители Лауры, люди, на которых она естественным образом полагалась в надежде получить любовь и поддержку, очень сильно подвели ее. Ее мать негодовала на своего мужа. Ее горькие чувства отражались на детях. Отец Лауры либо избегал детей, либо злился на них; он очень мало уделял им внимания и редко ласкал их. Лаура ненавидела своих родителей. Но эта ненависть не делала ее счастливой.

Каждый ребенок всеми силами пытается разобраться: «Почему со мной обращаются так плохо? Что я могу сделать, чтобы исправить это?» Если ребенок признает очевидную истину, что в плохом обращении со стороны людей, которым следовало бы любить его, виновны они, то он утрачивает надежду. «Если мама и папа не любят меня, кто же тогда полюбит? Я пропал».

Подобно многим другим, Лаура избежала ужаса безнадежности, возлагая на себя вину своих родителей. Она начала думать, что родители так плохо с ней обращаются из-за ее недостатков. «Нет ничего удивительного в том, что они возненавидели меня, — думала она. — Я была такая непослушная, от меня ничего нельзя было добиться. Что-то со мной не так; иначе мама и папа не сердились бы на меня. Если я пойму, в чем дело, и исправлюсь, то они полюбят меня».

Лаура выработала определенный план, чтобы изменить свою жизнь; она твердо решила выявить свои недостатки, а затем работать над их исправлением. Ей казалось, что другие люди избегают ее из-за каких-то изъянов в ее характере, и полагала, что если эти изъяны будут устранены, то они полюбят ее. И это предположение вселяло в нее надежду, что когда-нибудь она сумеет наладить свою жизнь и без Бога. Ненависть к себе защищала ее от жестокого факта, что никто и никогда не сумеет в полной мере удовлетворить желаний ее сердца.

План Лауры (сделать себя достойной любви и скрыть все, что может вызвать реакцию отторжения) требовал, чтобы недостаток любви со стороны других целиком и полностью объяснялся ее изъянами. Плохое представление о себе стало для Лауры полезным. Без него она не смогла бы выжить в этом полном разочарований мире, в котором она не доверяла Богу. Поддержка со стороны группы восстановления не действо-вала именно по этой причине. Никто не пытался выяснить извращенную функцию ее низкой самооценки.

 

НИКОМУ НЕТ ДО НАС ДЕЛА

Чувство ненависти к отвергающему нас человеку — вполне понятная реакция. Ему следует обращаться с нами лучше. Что с ним такое, наконец?

Однако на определенном этапе жизни нас осеняет, что никто не дает нам того, в чем мы нуждаемся. Никто не проявляет сострадания к нашим болезням и страху. Никто не

испытывает к нам любви, которая позволила бы полностью раскрепоститься. Затем мы осознаем, что, наверно, никто никогда не будет ее испытывать. И тайное отчаяние вырывается из темницы, из самого мрачного уголка нашей души. Холодная реальность ошеломляет нас. «Ты один, — словно слышим мы ее леденящий шепот, — и нет никакой надежды на общение и любовь».

Этот момент, когда душа впервые содрогается от беспросветного отчаяния, открывает дверь для обретения надежды в Боге. Но никто из нас не идет в этом направлении по своей собственной воле. Мы исполнены решимости собрать осколки жизни своими собственными силами. Страстное желание полагаться на себя подобно наркомании, оно и является источником всех наших «наркоманий».

 

На определенном этапе жизни нас осеняет, что никто не даст нам того, в чем мы нуждаемся.

 

С дьявольской изощренностью мы находим путь к выходу из мрака в дивный свет счастливой жизни, войти в которую мы собираемся с гордо поднятой головой. Мы вновь обретаем утраченную надежду, мысля примерно так: «Наверно, нельзя отсутствие в других людях интереса ко мне целиком и полностью приписать их недостаткам. Может быть, есть во мне нечто, что вызывает в людях нежелание исполнять мои просьбы. Может быть, если я избавлюсь от плохих качеств своего характера, то понравлюсь людям, и жизнь станет лучше». В нашей душе вновь появляется надежда. Мы начинаем выискивать в себе отрицательные качества, которые якобы объясняют наши разочарования и плохое отношение со стороны других людей:

Я недостаточно женственна. Я слишком доверчива. Нельзя впадать в такой гнев. Мне следует быть добрее.

Я слишком погружен в свои мысли. Когда я глубоко задумываюсь, люди смеются надо мной. Я научусь проявлять поверхностную дружелюбность. Я требую слишком много внимания к себе, из-за этого порой я становлюсь очень обидчива. Я не слишком покладист. Но я постараюсь идти навстречу желаниям людей и делать все, что они хотят от меня.

 

СПАСЕНИЕ ДЕЛАМИ

Теперь вы видите, как умен сатана? Нечто внутри нас действительно стоит на пути наших взаимоотношений с Богом и со всеми остальными. Мы действительно кажемся непривлекательными! Сатана подводит нас близко к этой истине и затем умело подталкивает в ошибочном направлении. При этом эгоизм, который делает нас столь непривлекательными, никогда не подвергается обвинениям. А если и подвергается, то мы воспринимаем его как качество, которое необходимо исправить, а не как грех, за который нужно просить прощения.

Все это — не что иное, как вдохновленная адом решимость полагаться на «спасение делами». Это необходимо сделать. Если ты справишься с поставленной перед

тобой задачей достаточно хорошо, то обретешь жизнь. Эта философия учит нас ненавидеть самих себя, а затем прилагать отчаянные попытки преодолеть такое отношение.

Плохое отношение к самому себе очень, помогает гордым людям. Это нечто большее, чем просто результат общения с другими людьми, заставляющий нас стыдиться себя. Плохое отношение к самому себе служит буфером, смягчающим шок от разочарования в наших взаимоотношениях. Оно направляет энергию этого шока на самосовершенствование. Благодаря ему вина за плохое обращение с нами со стороны других людей возлагается на наши недостатки, которые мы можем исправить. Оно возрождает надежду, что с нами будут обращаться лучше, только если мы изо всех сил постараемся измениться к лучшему.

 

Нам нравится играть роль жертвы, а не человека, грешного перед Богом.

 

Многие христиане сделали правильное наблюдение: плохое отношение к себе заставляет человека прилагать большие усилия, чтобы исправить это положение. Сделав это наблюдение, они решили, что источником давления является ненависть к самому себе. Но их вывод ошибочен. Они учат, что если мы сумеем преодолеть эту ненависть и найдем покой в безусловной божественной любви, то давление исчезнет. Мы не будем больше стараться удовлетворить все требования окружающих; мы заживем счастливой,  продуктивной,  осмысленной жизнью.

В этом рассуждении есть серьезный изъян: за подобным стремлением стоит вовсе не ненависть к себе, а решимость справиться с разочарованием без участия Бога, вместо того чтобы признать свое личное зло и благодарно принять милосердие. Нам нравится играть роль жертвы, а не человека, грешного перед Богом.

 

МАСТЕР ИГРЫ В ШАХМАТЫ

Сатана отличный игрок в шахматы, превосходящий в своей способности маневрировать кого угодно, кроме Бога. Именно он добивается, чтобы мы объясняли пло-хое обращение со стороны других людей своими собственными недостатками. Выработав такое выгодно-негативное отношение к себе, мы приступаем к исправлению недостатков.

Психологи-христиане совершенно справедливо замечают, что слишком часто за чрезвычайной активностью людей стоит "испытываемое ими внутреннее давление. Оно заставляет их делать много и хорошо. Психологи провозглашают, что Евангелие снимает с нас тяжкий груз необходимости идти навстречу всем требованиям людей ради завоевания их симпатии. Это высказывание соответствует истине. Но тут опять на сцену выходит сатана. Он наносит ответный выпад, нейтрализующий истину. Он усиливает чувство ненависти к себе (всегда стоящее за неотступным желанием удовлетворить всем требованиям и делать все идеально). Но затем он отвлекает внимание человека, не давая ему понять, что это чувство является составной частью порочной природы человека. В итоге мы не видим, что ненависть к себе — это естественный результат сомнения -в Боге, потребности в других людях и последующей ненависти к ним. Под его влиянием мы

сосредоточиваемся на ненависти к себе как на корне всех несчастий. Затем мы называем себя жертвами сложных семейных отношений и недостаточно хорошего воспитания, что и послужило причиной нашего плохого отношения к себе.

К сожалению, психологи слишком часто идут по неверному пути. Они выявляют эти негативные чувства, поощряют нас прямо взглянуть им в лицо и понять, откуда они произошли. И это хорошо. Но затем любовь Иисуса выдвигается в качестве лучшего способа их преодоления. Таким образом сводится к нулю искупительная сторона Креста. Вместо этого Крест превращается в орудие самоутверждения. Это орудие всегда под рукой. Если человек не может принять себя, то стоит вспомнить о Кресте — и все в порядке! Страдающий Спаситель низводится на уровень вдохновляющего символа, помогающего нам осознать свою сверхценность. В конце концов, разве Иисус стал бы проходить через все эти страдания ради ничего не стоящих людей? Целью становится любовь к себе. Мы обращаемся к Богу не для того, чтобы воистину обрести Его. Мы обращаемся к Нему, чтобы использовать Его. Бог отходит на второй план, подобно верному дворецкому. А уж о грехе вообще никто не вспоминает. В лучшем случае он рассматривается как некая второстепенная проблема. Сатана, отличный игрок в шахматы, загнал нас в угол. Мат!

 

УГОДНАЯ БОГУ ПРИРОДА: Я ОСУЖДАЮ САМ СЕБЯ

Но задумайтесь о том, насколько все изменилось бы, если бы мы честно судили самих себя. Тогда пришлось бы признать, что мы не любим Бога и не доверяем Ему так, как Он этого заслуживает. Но в то же время мы были бы уверены в неограниченной власти Бога — власти прощать и преображать.

Предположим, мы взглянули на ненависть к себе не с тех позиций, решив, что это просто мучительное бремя, которое надо сбросить. Мы увидели, что ненависть к себе — это искусный маневр, помогающий нам сохранить надежду: если только мы станем лучше, то жизнь наладится. Затем мы осознали, какое напряжение этим маневром создается. Предположим, мы больше не считаем себя жертвами, полными ненависти к себе. Мы смотрим на себя как на сомневающихся в Боге людей, которые предъявляют требования к другим безо всяких на то оснований. Если бы мы увидели свое порочное, упорное стремление пойти против Божьего замысла, то оценили бы Крест как место, где Бог кровью Своего Сына омыл наши грехи и простил нас. И тогда мы поняли бы, что Он продолжает и будет продолжать прощать нас каждый день, до тех пор пока однажды не наступит день, когда уже нечего будет прощать.

 

Или мы живем, испытывая постоянное давление и

стремясь к насильственному росту, или радуемся

благодати.

 

Вообразите, что вы оглядываетесь назад, на свое трудное детство. Может быть, вам пришлось пережить ужасно жестокое обращение. Сейчас вы признаете, как это было

мучительно и как вы ненавидели своих обидчиков. Что произошло бы, сумей вы отбросить свою отчаянную решимость выжить любой ценой, защитить себя? Что было бы, если бы вы по-прежнему желали быть цельным, красивым и хорошим человеком, но при этом полностью доверили бы исполнение желаний своего сердца Богу? Вы понимаете, что тогда перестали бы винить себя за происшедшее? У вас не развилось бы плохого отношения к самому себе. Вместо этого вы приняли бы боль мужественно, доверившись Богу. Вы уповали бы на Него. Зная, что вы полностью прощены, вы признали бы свое неумение любить. Тогда от «Я ненавижу себя» вы перешли бы к «Я осуждаю себя» и продолжали бы жить, черпая силы в прощении и надежде. «Оставаясь на месте и в покое, вы спаслись бы; в тишине и уповании крепость ваша» (Ис. 30:15).

Духовно зрелый христианин судит сам себя, но не с позиций ненависти к себе, а с позиций горячего желания полнее уподобиться образу Христа. Трезвая оценка себя с целью последующего духовного роста не имеет ничего общего с презрительным и одержимым выискиванием порочных мотивов. Но за ней также и не стоит желание защитить себя или доказать собственную нравственную ценность.

После памятной речи на службе, посвященной памяти моего брата, меня замучили угрызения совести. Я никак не мог простить себе эгоцентричной гордости по поводу эффекта «ораторской паузы». Я осознал свой поступок и теперь стоял на перепутье. С одной стороны, я мог начать ненавидеть себя и под давлением этой ненависти и гнева встать на путь искупления своих собственных грехов. С другой стороны, я мог трезво осу-дить себя, а затем исповедать свой грех и положиться на Бога. Если бы я предавался самобичеванию и самообвинениям, смягчаемым лишь клятвенными обещаниями никогда больше не быть эгоистичным, то создался бы внутренний фронт давления, толкающий к насильственному самосовершенствованию. Но я не стал этого делать. Я признал все безобразие толкнувших меня на этот поступок мотивов и воскликнул: «О, что за бедный я человек!» И я помню, что сказал себе еще что-то вроде: «Я могу проститься с надеждой на освящение». Когда позже я поделился этой своей печалью с отцом, то он заметил: «Да пора бы уже». Он имел в виду, что мне пора уже было избавиться от гордого и настойчи-вого желания непременно стать лучше.

Когда мы осознаем свою неудачу, то можем начать или ненавидеть себя, или судить. Если мы обвиняем себя и на этом останавливаемся, то попадаем в ловушку ненависти к себе. Тогда внутри нас возникает ужасное давление. Оно словно гонит нас, заставляя стремиться к непосильному духовному росту.

Или мы живем, испытывая постоянное давление и стремясь к насильственному росту, или радуемся благодати. Когда я осознал эгоцентричность моих побуждений на службе, посвященной памяти Билла, мне было очень тяжело. Но я знал, что Христос все равно меня принимает. И радость от этого усилила мое страстное желание становиться все более и более похожим на Христа. Это побудило меня возложить все надежды лишь на Божий Дух, а не требовать незамедлительного изменения моего характера. Я больше не нуждался в изменениях к лучшему; я лишь хотел этого.

Для нас более естественно начать ненавидеть себя и затем жить, будучи гонимым постоянным стремлением стать лучше. Мы не склонны судить себя, чтобы радоваться благодати. На совершаемые нами поступки нас толкает страшное давление внутри нас самих, которое мы сами едва выносим. И мы задаемся вопросом: «Как выжить, как чувствовать себя живым в мире, который не может дать никакой жизни?»

 13 ЧЕТВЕРТЫЙ УРОВЕНЬ: Я ВЫЖИВУ!

 

Нет ничего плохого в желании решить свои проблемы, как и в желании испытать сексуальное удовольствие или хорошо поесть. Трудности возникают, когда закономерное желание превращается в наивысшую цель, когда устранение внутренних противоречий, изменение тяжелых обстоятельств или улучшение отношения к самому себе становится приоритетом. Когда удовлетворение желаний становится главной целью в жизни, мы начинаем стремиться к ее достижению с фантастическим усердием. Это усердие ослепляет нас. Оно не только лишает нас способности различать моральные границы, но и забирает всю энергию от нас. Больше нас уже ничего не интересует. Мы забываем о своем высоком призвании.

 

НАШЕ ВЫСОКОЕ ПРИЗВАНИЕ

Как-то я консультировал женщину, которую одолевали странные мысли. Это происходило практически постоянно в минуты бодрствования. Она не в состоянии была управлять ими. В основном они носили сексуальную окраску, а некоторые были откровенно злыми. Естественно, она устала от этого. Ей хотелось расслабиться, вновь начать нормально думать. Необходимо было как-то решить эту проблему.

Это началось около трех лет назад. С тех пор куда она только не обращалась в поисках облегчения! Один врач изгонял бесов; психиатр назначил лекарственные препараты; психолог-консультант пытался разобраться, каким образом на нее повлияла полученная в прошлом травма; другой консультант пробовал применять психотехники и методы аутогенной тренировки.

Если бы я страдал от такой проблемы, я бы тоже обращался к специалистам за помощью. Если не можешь спать от зубной боли, то бежишь к дантисту. Пожалуйста, поймите меня правильно: Нет ничего плохого в том, чтобы активно действовать, пытаясь решить свои проблемы. Нет ничего плохого в том, чтобы принимать лекарства для снятия симптомов навязчивого состояния или депрессии. Это ничуть не хуже, чем обращаться к зубному врачу, чтобы вылечить больной зуб.

Однако нельзя уделять столько внимания решению проблем, забывая о своем высоком призвании найти Бога. Нельзя забывать, что жизненные испытания пре-доставляют уникальную возможность выработать в себе уверенность в Божьей благодати. Нельзя полагаться на средства, которые лишают нас возможности лучше узнать Бога.

Меня замучила бессонница. Время от времени я принимаю снотворное. Я бы не отказался от помощи специалиста в этой области. Я считаю, что не совершу греха, если воспользуюсь его знаниями и наконец-то хорошенько высплюсь.

Но я колеблюсь. Некоторые из моих самых насыщенных и продуктивных общений с Господом происходят в 2 часа ночи, после того как я три часа проворочаюсь в кровати. Я не вполне уверен, что нужно бороться с моей бессонницей. Но я уверен, что решимость найти Христа должна быть сильнее моего желания спать.

 

ВЛАСТЕЛИН МОЕЙ СУДЬБЫ

Решимость во что бы то ни стало преодолеть жизненные трудности ошибочна еще в одном отношении: как правило, она служит отражением нашей уверенности в собственной способности решать проблемы. Мы считаем, что имеем все необходимое для того, чтобы о себе позаботиться. Может быть, именно поэтому Богу приходится сначала смирить нас, таким образом заставляя обратиться к Нему.

Мы сжимаем зубы и грозим кулаками Богу. Мы встаем в полный рост и вслед за поэтом Уильямом Эрнестом Хенли декларируем: «Я властелин своей судьбы; я капитан моей души». Энергия этого чувства заставляет нашу кровь кипеть. Мы кидаемся в море жизни, исполненные решимости выжить.

Это всем знакомое чувство будоражит кровь не только богатых атеистов или знаменитых спортсменов. Хотя мы не всегда выражаем его столь драматически, как это сделал гордый поэт, но и наше отношение к жизни отмечено той же самой надменностью. Когда наступают тяжкие времена, мы начинаем лихорадочно вырабатывать план действий.

 

Когда мы стремимся к удовлетворению, которое может

дать Бог, а не к Самому Богу, мы не получаем ни

того, ни Другого.

 

Я часто в качестве гостя принимал участие в радиопрограммах, куда слушатели могли позвонить непосредственно во время передачи. Звонившими были, как правило, женщины. Почти всегда разговор состоял из двух частей: сначала женщина описывала беспокоящую ее проблему («Мой муж не желает брать на себя роль духовного руководителя семьи» или «Я потеряла работу»), а затем спрашивала: «Что мне делать?» Предполагается, что для улучшения ситуации всегда можно что-то сделать. Если бы я говорил что-то вроде: «Что бы вы ни делали, это не будет иметь никакого значения до тех пор, пока желание лучше узнать Господа не затмит для вас желание исправить ваше положение в жизни», то многие люди возмущенно ответили бы, что любят Господа, но ведь проблема не в этом. Они просто хотят узнать, как лучше всего поступить в данной конкретной ситуации.

Если бы я пошел немного дальше и спросил у них, чего же они хотят, то их ответ, я подозреваю, состоял бы в следующем: чтобы на смену чему-то плохому пришло что-то хорошее. Например, чтобы муж стал примерным христианином или удалось найти хорошую работу. Или, если уж никакими силами нельзя изменить обстоятельства, то чтобы чувствовать душевный мир и радоваться, невзирая на продолжающиеся затруднения. Я сам такой же. Мы не хотим лучше узнать Бога; познание Его вовсе не является темой наших вопросов. Вместо этого мы хотим использовать Его, чтобы полу-чить желаемое.

Несомненно, познание Бога действительно влечет за собой многие благословения в этой жизни. В эти благословения входят и непредсказуемые периоды внутреннего мира и радости. И однажды наступит день, когда познавшие Его будут наслаждаться невообразимо прекрасной жизнью в городе без преступлений и в саду без терний. Тогда

душевный мир станет полным, а радость — постоянной. А в сегодняшней жизни мы должны наслаждаться благословениями, когда они приходят, и стойко терпеть, когда их нет. Мы должны иметь мужество продолжать, когда все хорошие чувства исчезли; мы должны называть Его добрым и сохранять верность Ему, даже когда совершенно не ощущаем Его присутствия. Иногда поступать так — все равно что идти по мокрому цементу. Но мы все равно должны стремиться к Нему.

Когда мы стремимся к удовлетворению, которое может дать Бог, а не к Самому Богу, мы не получаем ни того, ни Другого. Самые прекрасные наслаждения при-берегаются для тех, кто жаждет близости с предметом своей любви и стремится к нему ради самой радости, которую приносит близкое знакомство. Знакомство с поваром может доставить даже большее удовольствие, чем наслаждение от приготовленной им еды. Небеса включают в себя и то, и другое.

Но это трудно понять и этому трудно научиться. Призывы лучше узнавать Бога звучат неуместно религиозными, в особенности если одно какое-то благословение способно сделать жизнь человека несравненно более приятной. Только представьте себе, какими бы мы стали счастливыми, если бы Бог дал нам:

                   отрицательные результаты биопсии

                   хороший ночной сон

                   трезвого мужа

                   один день хорошего самочувствия

                   меньше тревог

                   разумность

                   понимание во взаимоотношениях с ребенком

                   спасение любимого

                   надежду вместо мыслей о самоубийстве

                   снижение влечения к ненавистному извращению

Совет довериться Богу порой кажется бессердечным. Как бы вы отреагировали на такие слова консультанта: «Успокойтесь и надейтесь на Бога. Поступайте правильно: не докучайте своему мужу, не пейте, чтобы забыть о финансовых затруднениях, не занимайтесь лихорадочными поисками решения. Успокойтесь и поступайте правильно».

Когда людям плохо, они ждут конкретной помощи: ясных предложений, которые либо изменили бы обстоятельства, либо помогли им чувствовать себя лучше. Но заметьте следующее: за предположением, что всегда можно что-то сделать для изменения ситуации, стоит более глубокое и тонкое предположение, что мы можем это сделать, что мы в состоянии изменить свою жизнь, сделав ее лучше.

Но это не так. Да, мы можем сделать нашу жизнь более комфортной и внести в нее преходящие удовольствия. Здесь все зависит от наших талантов, богатства и

возможностей. Но тук, питающий душу, приходит только от Бога. Будучи христианами, мы обладаем силой повиноваться Богу. Но мы не можем дать жизнь самим себе. Только Бог может сделать это. Следовательно, мы должны всеми силами стараться как можно лучше повиноваться Ему и в наших желаниях полагаться только на Него. Такое представление довольно старомодно, но оно заслуживает внимания. Дело в том, что некоторые проблемы, наподобие «жала во плоти», как у Павла, не исчезнут. Они предназначены не для этого.

 

КОГДА НАДМЕННЫХ И САМОНАДЕЯННЫХ НАЗЫВАЮТ СЧАСТЛИВЫМИ

Предположение, что мы обладаем необходимыми ресурсами для решения своих проблем, имеет длинную и позорную историю. Доказательство этому мы находим в самом конце Ветхого Завета. Когда стало уже совершенно ясно, что евреи не в состоянии процветать как народ, и им осталось лишь смириться, они сказали: «Тщетно служение Богу, и что пользы, что мы соблюдали постановления Его и ходили в печальной одежде пред лицем Господа Саваофа?» (Мал. 3:14). (Вот основание порочной природы: сомнение в доброте Бога и направленный на Него гнев.)

Прислушайтесь к следующему их высказыванию: «И ныне мы считаем надменных счастливыми» (3:15). Уловите смысл этих примечательных и беспримерно глупых слов. Евреи говорили что-то вроде следующего: «На самом деле нет никакого смысла в следовании Божьей воле. Похоже, что бы мы ни делали, ничто не заставляет Его чувствовать Себя обязанным сделать нашу жизнь такой, какой нам хотелось бы ее видеть. Но, хотя мы и разгневаны и не всегда знаем, как ладить с собой и окружающими, в этом сумасшедшем мире по-прежнему лучше полагаться на себя. Наше счастье в наших руках. Счастливы надменные; счастливы люди, полагающиеся на самих себя. Если Он захочет посоветовать нам как поступать, то мы с радостью примем Его совет, при условии, конечно, что Он пообещает привести обстоятельства в большее соответствие с нашими желаниями».

Бог очень сурово отнесся к такому мировоззрению. Он упрекнул их за жестокие слова и пообещал ужасное наказание, если они не изменят своего отношения. Обращаясь к гораздо более раннему поколению столь же надменных иудеев, Он говорил: «Все, раздражавшие Меня, не увидят ее [обетованной земли]» (Чис. 14:23). Что Он имел в виду?

Мы обращаемся с людьми презрительно, когда не доверяем им. Когда агент по продаже машин называет довольно низкую цену, большинство покупателей, сни-сходительно улыбаясь, обходят несколько раз вокруг машины, а затем предлагают цену значительно ниже названной. В каком-то смысле такое поведение отражает презрение покупателя к продавцу. Мы не верим тому, что он говорит, следовательно, мы смотрим на него просто как на препятствие на пути к достижению наших целей. Из духа презрения проистекает эта решимость полагаться на себя для получения желаемого. И этот дух никогда не позволит нам обрести Бога.

 

МАРТИ И ГРАНТ

Недавно я консультировал одну супружескую пару. Они были женаты немногим более десяти лет. Марти была умной женщиной. Ее ясный ум мгновенно проникал в

самую суть любой проблемы, отсекая все лишнее. Ее муж, Грант, страховой агент, умел гладко говорить и хорошо запоминать цифры. Но по уровню интеллекта он был не под стать своей жене.

Довольно рано она поняла, что ее живой ум представляет для него угрозу. Мудро это было или немудро, но она предпочла держать свои мысли при себе. Он взял на себя роль доброго малого, сердечного спутника жизни. Все их ежедневное общение сводилось к поверхностной болтовне о житейский делах.

После семи лет брака Марта стала испытывать тревогу. Мало-помалу ею овладевала депрессия. Пытаясь разобраться в причине такой перемены, она вспомнила случай сексуального насилия, жертвой которого стала в детстве. Она попросила Гранта пойти вместе с ней в психологическую консультацию.

Для меня довольно быстро стало очевидным, что Грант, столкнувшись с глубокой болью Марта, по-прежнему полагался на свою приветливость и сладкоречивость. Он думал, что доброжелательным отношением можно спасти ситуацию. Когда она обращалась к нему, иногда в слезах, а иногда и кипя от ярости, он улыбался и говорил: «Милая, ты действительно увязаешь во всем этом. Я знаю, это тяжело. Но помни самое главное — я люблю тебя».

После одного комментария, заставившего Марти вздрогнуть от боли, я высказал Гранту свое предположение. Оно заключалось в том, что он просто не знает, как поступить с сильными чувствами жены, и от этого испытывает неловкость. Его глаза сверкнули гневом и ужасом. Быстро овладев собой, он улыбнулся своей обычной улыбкой и затем сказал: «Нет, я так не думаю. Просто мне очень хочется, чтобы Марти, несмотря на все это, чувствовала мою любовь».

— Но разве всего лишь минуту назад вас не привело в ярость мое предположение, что вы испытываете неловкость, когда ваша жена расстроена или сердита?

—  Конечно, меня это беспокоит. Мне тяжело смотреть, как Марти мучается. Но нет, я вовсе не сердился на вас.

—  Я думаю, вы и сейчас сердитесь, — сказал я. — И думаю, что сердитесь вы потому, что полагаетесь на единственное средство, которое прежде вас не подводило — на умение говорить. Вам кажется, что оно должно помочь и в ситуации с вашей женой. Но ее боль требует от вас чего-то большего, ласковых слов недостаточно. А вы не уверены, что у вас есть то, что требуется.

Я продолжал:

—  Поведение жены пугало вас, и это длилось годами. Частично это было связано с тем, что она очень умный и глубокий человек. Я задаюсь вопросом, что принесло ей больше вреда: сексуальное насилие, жертвой которого она стала в детстве, или ваш отказ иметь с ней по-настоящему глубокие взаимоотношения. Думаю, что последнее оказалось для нее несоизмеримо хуже первого.

Он поерзал на стуле, посмотрел на меня секунд десять, затем опустил голову и ничего не сказал.

—  Полагаю,   сейчас   вы  испытываете   отчаяние   и злость. Главное орудие в ваших отношениях с людьми, которое вы применяли со всеми, включая жену, теперь не срабатывает, и вы это знаете. Вы не уверены, что сумеете удовлетворить потребности Марти и помочь ей справиться с возникшими у нее проблемами.

Он поднял голову и наши глаза встретились. Его взгляд был ледяным:

—  Я люблю свою жену. Я люблю ее так, как надо. И я буду продолжать любить.

Полный ярости, которую может породить только ужас, Грант застыл в позе, характерной для четвертого уровня порочной природы. «Я выживу. И для этого я буду рассчитывать на те ресурсы, которые имеются в моем распоряжении».

Счастливы надменные.

 

ЧЕТЫРЕСТА ЛЕТ БЕЗМОЛВИЯ

Во времена Малахии Бог упрекал евреев за произнесение жестоких слов против Него. После этого Он замкнул Свои уста и молчал в течение четырехсот лет. Столь долгое безмолвие поневоле привлекает внимание к тому, что сумеет нарушить его. Когда четыреста лет спустя Бог стал человеком, Его первыми официально произнесенными словами были: «Блаженны нищие духом» (Мф. 5:3). В последний раз, Бог упрекал иудеев за то, что они считали счастливыми надменных, полагающих, что они могут сами строить свое счастье. Затем Бог пришел на землю, чтобы принести жизнь. Сначала Он показал, что счастье приходит к тем, кто не пытается заботиться о себе, зная, что никакими силами положительного результата достичь невозможно.

Порочная природа диктует нам: «Я обладаю всем необходимым, чтобы справиться с этой жизнью».

Порочная природа диктует нам: «Я обладаю всем необходимым, чтобы справиться с этой жизнью. Это может быть мое сладкоречив, или мой живой ум, или замечательные свойства моей личности. Депрессия с целью самозащиты тоже может стать средством для выживания, так же как и способность управлять воспоминаниями или разгневанным безразличием. Не стоит сбрасывать со счетов и мою способность зарабатывать деньги. Я творческий, полный энергии человек. Я найду какой-то способ продержаться. У меня все получится. Я выживу!»

Счастливы надменные.

 

УГОДНАЯ БОГУ ПРИРОДА: Я БУДУ ПОВИНОВАТЬСЯ

Угодная Богу природа порождает абсолютно другое отношение: «Того, что у меня есть, недостаточно для налаживания жизни. Мне нужно больше того, чем я обладаю. Сам по себе я не могу правильно общаться с людьми, даже с моей собственной женой. Без Бога мои способности абсолютно ничего не стоят. Когда дело доходит до валюты, на которую можно купить жизнь, я оказываюсь полным банкротом.

Но я знаю, что Бог добр. Я знаю, Он даст все необходимое, чтобы справиться с любой ситуацией и стать достойным жизни. И что самое главное, этим я смогу прославить Его. Проблемы останутся, но я лучше узнаю Бога и своей жизнью буду передавать это знание другим. Я буду делать это всегда, что бы ни случилось. Осознание собственной нищеты делает меня свободным для поисков того, что можно купить только за Его ва-люту.

Блаженны нищие духом. Я буду повиноваться».

Сейчас, когда я пишу эту главу, я мучаюсь над разрешением одной трудной задачи. Служение, к которому Бог призвал меня, предъявляет мне целый ряд очень высоких требований. И я не вполне им соответствую. Желание работать порой ослабевает. Я часто не сплю от беспокойства. Ощущение призванности иногда полностью притупляется.

Когда наступает такой период в моей жизни, я сразу же напоминаю себе о способностях, которые мне дал Бог и продолжаю путь под знаменем стойкого служения. Когда внутренний эмоциональный конфликт усиливается, я браню себя за слабость характера, за неспособность справляться с трудностями.

Но размышляя над порочной природой моей личности, я все больше и больше осознаю, сколь упорна моя привычка рассчитывать на свой талант. Исполненный страха, я стараюсь все тщательно продумать, а затем успокаиваюсь, зная, что победа будет за мной. В течение многих лет мне говорили, что я умею хорошо думать. Возможно, моя способность хорошо ориентироваться в мире абстрактных идей стала моим богом.

Несколько лет назад я упал и ударился головой об асфальт. У меня было сотрясение мозга. Первые полчаса в кабинете скорой помощи я бредил. Я кричал, снова и снова повторяя одну и ту же фразу: «Я больше никогда не смогу думать!» Может быть, я оплакивал тогда смерть моего бога?

В моем сегодняшнем служении я часто сталкиваюсь со сложными проблемами. И я признаю, хотя и не без сопротивления, что моих способностей не всегда бывает достаточно, чтобы привести события к желаемому исходу. И признание этого факта освобождает меня. Теперь я предоставляю Богу возможность использовать мои таланты так, как Он сочтет нужным. Мой ум по-прежнему работает, и, я надеюсь, довольно хорошо. Но давление ослабевает, когда я не требую от себя ничего, кроме стремления во всех жизненных обстоятельствах способствовать исполнению Божьего замысла.

Порочная природа теряет свою силу. Слава Богу! Моя потребность выжить самостоятельно уже не так остра.

Попытки выжить своими силами характеризуют пятый уровень природы падшей человеческой личности.

14 ПЯТЫЙ УРОВЕНЬ: ВОТ КАК Я ВЫЖИВУ

 

Вслед за решимостью во что бы то ни стало выжить приходит необходимость сообразить, каким образом это можно сделать. Мы созданы так, что больше всего нуждаемся в общении. Вполне естественно, что для павших людей задачей номер один является стремление выработать стратегию такого способа общения с другими людьми,

который поможет получить от них как можно больше полезного и не позволит им нас уничтожить.

Вероятно, ни в чем другом наша истинная натура и наше отношение к жизни не проявляются более ярко, чем в манере нашего общения с другими людьми. Большинство из нас руководствуется довольно последовательным планом в отношениях с окружающими, при этом скрывая свои слабые стороны и выставляя напоказ сильные. Я называю этот план стилем общения.

Общаясь с одним и тем же человеком достаточно долго, вы обычно замечаете один из двух основных стилей общения. Есть небольшое количество людей, которые словно бы подключаются к вам, настолько силен в них интерес к вам и неподдельная забота о вас. Вы чувствуете, что ваши слова для них действительно имеют значение. Они предоставляют в ваше распоряжение все, чем обладают: запасы мудрости, юмора, практических навыков. Отдавая все это вам, они чувствуют себя счастливыми. Их энергия перетекает в вас.

Однако в подавляющем большинстве случаев дела обстоят иначе. Вы понимаете, что игривое дружелюбие людей, их преуспевающий вид или духовность больше имеют отношение к ним самим, чем к вам. Вы уходите от них усталыми и взвинченными. Вы испытываете меньшее желание заниматься чем-то важным.

 

ВЕРЕНИЦА КОМПЛИМЕНТОВ

Я вспоминаю одну женщину. Она обратилась ко мне за психологической помощью, когда ее муж подал на развод. Не прошло и нескольких минут нашего первого разговора, как Дана дала мне понять: для нее большая честь, что я согласился назначить ей встречу. Каждую встречу она одаривала меня нескончаемым потоком комплиментов. Если бы я судил по этим комплиментам, то пришел бы к выводу, что никогда прежде мне не удавалось так блестяще консультировать клиента.

Во время одной из встреч я высказал предположение, что ее любезные замечания, вероятно, имели цель заставить меня получать удовольствие от общения с ней. В ответ она мило улыбнулась, подобно маленькой девочке, чей проступок неожиданно раскрыли, но, по-прежнему владея ситуацией, она сказала: «А вы действительно очень умны, не правда ли?»

Она и сейчас время от времени посылает мне открытки. В них она неизменно выражает преувеличенную благодарность за ту незначительную помощь, которую я ей оказал.

Некоторые проявления душевной теплоты исходят от чистого сердца. Их следует с благодарностью принимать. У других источником является нечто другое, и относиться к ним следует соответственно.

За каждым стилем общения и за каждым обменом репликами стоит энергия, отражающая либо наше падение, либо наше искупление* (На самом деле, всегда присутствует нечто средне? Между двумя природами. Ни один христианин никогда не действует на основании только порочной природы. Даже Лот в Содоме имел в себе что-то хорошее. Скорбь его сердца доказывает, что Бог производил в нем Свою работу. А также

поведение христианина никогда не диктуется чисто божественной природой. Это произойдет, только когда он увидит Христа лицом к лицу и убедится в Его доброте). Сомнения в Боге, которые ведут к решимости во что бы то ни стало выжить и при этом полагаться только на себя, накладывают на всякое наше взаимодействие с людьми отпечаток эгоцентризма. Разговаривая с другими, мы часто льем воду на мельницу своего собственного благополучия. Нас не так уж беспокоит благополучие других людей.

 

РОБКАЯ, МИЛАЯ КРИСТИНА

В рамках моей консультационной программы я каждый семестр провожу цикл еженедельных двухчасовых занятий, посвященных различным стилям общения. В этих занятиях принимают участие десять студентов. Если консультант прибегает к способу взаимодействия, который основан на порочной природе, то это препятствует оказанию им эффективной помощи.

В ходе одного из циклов Кристина, высокая, привлекательная блондинка, говорила очень мало. На десятом занятии другая участница группы, Ева, темпераментная брюнетка, спросила у Кристины, в чем дело.

«Мне нечего особенно сказать, — неуверенно улыбаясь, ответила Кристина. — И мне нравится слушать всех вас. Но я бы с радостью ответила на любой ваш вопрос».

Я быстро повернулся к Еве и спросил, какое впечатление на нее произвел этот комментарий.

«Как будто меня отвергли. Отодвинули в сторону. Я не могу себе представить, что Кристине когда-нибудь захочется разговаривать со мной всерьез. Создается впечатление, что она не позволяет никому из нас приблизиться к ней».

Тогда я обратился к Кристине: «Вам не кажется, что такая реакция оправдана? Я испытываю примерно то же самое. Ваша улыбка и то, как тщательно вы подбираете слова, — все это говорит мне, что вы не хотите позволить нам узнать вас. Вы не замечаете в себе желания любой ценой контролировать ситуацию?»

Несколькими неделями позже Кристина призналась участникам группы: «Я никогда не позволяю людям слишком близко приближаться к себе. Я всегда играю в «безопасную игру». Мне приходится это делать. Мой отец ушел из дома, когда я была совсем маленькой. Для мамы я стала светом в окошке. Она всегда одевала меня очень хорошо, можно сказать не по возрасту. Я чувствовала себя фотомоделью, демонстрирующей новейшие разработки матери.

Я помню день, когда решила, что никогда и никому не позволю узнать себя, что буду вести себя с людьми застенчиво и мило. Это поможет мне держать людей на расстоянии. Именно так я поступала, когда мама демонстрировала меня своим друзьям. Вы понятия не имеете, как я ненавижу эту милую застенчивость. Но я ужасно боюсь вести себя иначе. Я никогда не считала, что людям интересно узнать меня».

Постоянно общаясь с членами группы, Кристина в конце концов признала свою надменность, свой гнев по отношению к Богу и людям, а также свой ужас перед одинокой борьбой с этой жизнью.

 

УГОДНАЯ БОГУ ПРИРОДА: ВОТ КАК Я БУДУ ЖИТЬ!

Как Кристина общалась бы с людьми, если бы строила свои взаимоотношения с ними на основе угодной Богу природы? Предположим, она верила бы в доброту Бога несмотря на то, что отец оставил ее семью, а мать относилась к ней как к собственности. Предположим, она понимала бы, что ярче всего Его благодать проявилась на Кресте, где Бог разрешил самую серьезную из всех проблем. Предположим, она обратилась бы к лю-дям, чтобы что-то дать им, а не получить взамен. Предположим, у нее было бы достаточно доверия к Богу и она считала бы, что благодаря работе, совершаемой Богом в ее душе, ей есть что дать людям. Предположим, она продолжала бы всей душой желать людям большей духовной зрелости и радости даже в тех случаях, когда они плохо обращались с ней. Предположим, она относилась бы к своей собственной неспособности любить со смиренным, но неунывающим чувством уже прощенного человека. И наконец, предположим, что она вошла бы в жизнь с готовностью повиноваться, а не с решимостью выжить.

 

Угодная Богу природа начинается с доверия и любви к

Нему, а заканчивается свободой, которую мы в

результате обретаем, — свободой любить людей

со всей красотой и богатством нашей

неповторимой личности.

 

Затем, кроме всего прочего, она могла бы быть более разговорчивой в группе, а не такой тихой и милой. Она бы понимала, какое влияние ее слова и поведение оказывают на других людей. Ее чуткость объяснялась бы не потребностью защитить себя или сделать так, чтобы другие были ею довольны, а искренним желанием оказать им поддержку. Возможно, она стала бы больше высказываться и спорить, замечая несправедливость. Она по-прежнему сохранила бы свою милую манеру общения; только теперь это было бы искренне. А другие, зная об этом, принимали бы это как благословение. Ее стиль общения изменился бы.

  

ПОРОЧНАЯ ПРИРОДА

  

ЖИЗНЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ

 

Пятый уровень ВОТ КАК Я СОБИРАЮСЬ Безрассудный и эго-

ЭТО СДЕЛАТЬ!

«Если я сделаю это, то буду

чувствовать себя в большей

безопасности»

центричный стиль общения 

Четвертый уровень 

НО Я ВЫЖИВУ«Я найду способ добиться того, что хочу»

Надменная решимость 

Третий уровень 

Я НЕНАВИЖУ СЕБЯ «Со мной что-то неладно. Поэтому люди гак. отно-сятся ко мне»

Низкая самооценка 

Второй уровень 

Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ «Ты подвел меня!»

Межличностный конфликт 

Первый уровень 

Я НУЖДАЮСЬ В ТЕБЕ «Ты должен помочь мне»

Требовательная зависимость 

Основание 

Я СОМНЕВАЮСЬ В БОГЕ«В моих глазах Он не слишком хорошо выглядит»

Страх и гнев 

 

БОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА

 

ПЛОДОТВОРНАЯ ЖИЗНЬ

 

Пятый уровень ВОТ КАК Я СОБИРАЮСЬ ЭТО СДЕЛАТЬ!«Такое поведение отражает мою уверенность в Божьей доброте»

Мудрый стиль общения. Центром становятся другие люди  

Четвертый уровень Я БУДУ ПОВИНОВАТЬСЯ«У меня не получится идеально, но я буду стараться поступать правильно»

Смиренное сотрудничество с Богом и радость 

Третий уровень Я ОСУЖДАЮ СЕБЯ«Если мне не удается любить тебя, то я не прав»

Раскаяние и покой 

Второй уровень Я ПРИНИМАЮ ТЕБЯ«Мне не надо, чтобы ты стал другим»

Близость 

Первый уровень Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ«Я хочу что-то дать тебе»

Свобода от зависимости 

Основание Я ВЕРЮ БОГУ«Все будет содействовать ко благу, потому что Бог добр»

Спокойствие

Доверие

Поклонение

 

           

 

Нет ничего более важного, чем стиль нашего общения с Богом и с другими людьми. Порочная природа начинается с сомнения в Боге. Сомнение переходит в ненависть к Нему и стремление использовать других людей и защищаться от них. Мы живем, не имея прощения и свободы. То хорошее, что Бог вложил в нас, всячески подавляется с помощью эгоцентричных усилий, направленных на избавление от боли. Угодная Богу природа начинается с доверия и любви к Нему, а заканчивается свободой, которую мы в результате обретаем, — свободой любить людей со всей красотой и богатством нашей неповторимой личности.

Как порочная, так и божественная природа в общих чертах изображены в виде диаграмм на предыдущих страницах.

Теперь пришла очередь ответить на главный вопрос: как нам перейти от порочной природы к божественной? Если мы хотим найти Бога, то должны искать Его всем своим сердцем. Это невозможно, пока порочная природа по-прежнему занимает свое место в нашей душе. Ее необходимо разоблачить. Что-то внутри нас должно быть отторгнуто нами, а что-то извне должно привлечь нас и помочь вступить на тот путь, который ведет к Богу. Это работа Божьего Духа. Нам же необходимо попросить Его совершить эту работу.

 III

НА ПУТИ К БОГУ 

 

15 ТЬМА СГУЩАЕТСЯ ПЕРЕД РАССВЕТОМ

 

Мне хотелось бы задать тон этим завершающим главам с помощью недавней записи из дневника, который я периодически веду. Тон может показаться негативным, чересчур мрачным и даже пугающим. Но страдание идет прежде смеха, родовые схватки предшествуют появлению новой жизни. Прежде чем выработается уверенность, должны быть заданы вопросы. Разочарование — почва, на которой произрастает надежда. Божий Дух, прежде чем поманить нас обещанием новой радости, сначала должен что-то в нас разрушить. Я сделал в своем дневнике эту запись летом 1992 года, находясь на борту самолета, во время трехчасового рейса. После посадки в аэропорту я ощутил такую

неизбывную печаль, что казалось, больше никогда не будет ни радости, ни надежды. Плоды Духа полностью отсутствовали. Я хочу рассказать об этом тяжелом для меня моменте, потому что мне кажется, что подобные переживания не являются чем-то исключительным. Честные люди, запятнанные грехом и мучимые надеждой, которая ка-жется недостижимой, проходят порой через беспросветно мрачные ущелья. Я предлагаю эту выдержку из моего дневника в надежде, что описанное в ней может укрепить чью-нибудь веру и помочь пережить нынешнее испытание. Дорога к обретению Бога, прежде чем привести нас к свету, проводит через тьму.

 

ВЫДЕРЖКА ИЗ ДНЕВНИКА: 1 ИЮЛЯ 1992 ГОДА

Иногда мне кажется, что моя душа умерла. Порой она корчится в муках. В данный конкретный момент я чувствую ужасную комбинацию того и другого.

Я ненавижу такие моменты. Я хотел бы быть простым, счастливым человеком. Я знаю людей, которые выглядят гораздо счастливее меня. Почему я должен проходить через такие приступы отчаяния? Когда это случается, я не могу найти ни в себе, ни в ком-нибудь другом ничего, что принесло бы радость. Я беспредельно несчастен. Настоящая антиреклама христианства. Интересно, может ли моим читателям прийти в голову, что я в состоянии пасть так низко?

В такие мучительные моменты я полон неподдельного страха. Я испытываю этот страх и сейчас. Осталось ли во мне достаточно силы, чтобы продолжать путь, исполнять работу, любить семью, смотреть в лицо жизни? Или я растворился в мрачной пещере, заблудился в переплетении тоннелей, в холодном черном лабиринте, ведущем все дальше и дальше вниз? Неужели мне никогда не выбраться отсюда?

 

Я беспредельно несчастен. Это настоящая антиреклама христианства.

 

Я беспокоюсь, но это беспокойство не имеет никакого значения. Оно не порождает желания бороться и искать выход. Мое беспокойство больше напоминает отчаяние. Как будто я провалился в черную дыру и гадаю: будет ли следующий удар последним, или он станет лишь очередной катастрофой перед тем, как я достигну дна.

Что мне делать? Выносить такие чувства превыше моих сил. В таком состоянии от меня нет никакого толку. Я никому не могу помочь. Где Бог? Чем Он занят? Я хочу двигаться, хочу совершить какой-то категоричный выбор. Но глубокая, полная гнева тоска, безнадежное безразличие лишили меня всякой энергии. Я не могу ни бежать, ни ходить, ни стоять. В лучшем случае я могу лишь с сопением брести по пути наименьшего сопротивления. Нет сил ни ругаться, ни возмущаться. Я обижаюсь, как маленький ребенок.

Но если я продолжаю брести, скорее даже просто плыть на волне прилива, то страх мало-помалу уходит. Я вновь жажду стать духовно зрелым, стабильным, любящим мужчиной, человеком, от которого жена может черпать силу и общение с которым

доставляет ей удовольствие. Я не должен плыть по течению. Я должен предпринимать какие-то действия.

Вот тут-то и возникает проблема. Идея движения предполагает, что я обладаю энергией, которую могу обуздать, что я существую как реальная личность, способная свободно выбирать направление и затем следовать по нему.

Действие предполагает еще и причину, по которой я выберу именно это направление, а не иное. За всем этим сумбуром она подразумевает также существование милосердного Творца, имеющего великий замысел. Если я проигнорирую Его, то не буду достоин этого замысла.

Чтобы предпринимать вообще какие-то действия, мне необходимо верить в следующее: во-первых, что под поверхностью моей боли существую я сам, свободная личность, способная двигаться; а во-вторых, что действительно существует безгранично добрая Личность, зовущая меня двигаться к той радости, которую Она может дать.

Если я верю, что Бог добр, а я свободен, то могу преодолеть все взлеты и падения жизни, не утратив надежды. Ведь у всего есть смысл. Добро сильнее зла, поэтому есть причина для радости.

 

Там есть Кто-то! Наивысшая реальность личностна. Я знаю это.

 

Однако если я верю только во что-то одно из вышеперечисленного или ни во что не верю, то жизнь превращается в безнадежную трагедию, жестокую шутку. Она лишь манит меня к тому, чего сама не может дать. Жизнь становится глумлением, насмешкой. Она с ненавистью скалит зубы на все мои усилия подняться над ее бессмысленностью или устраниться от нее. Тогда мне не остается ничего, кроме боли, нескончаемой и невыносимой.

Но даже сейчас, когда я пишу эти строки, я не могу не заметить того, во что верю, благодаря этому я улавливаю в воздухе аромат надежды. Говоря о неверии, я по-прежнему описываю наивысшую реальность как нечто большее, чем «это». Я сказал, что «это» глумится надо мной. Глумиться способны только личности, а не вещи. Материя ни над кем не глумится. Материя просто существует. Люди насмехаются над другими людьми или любят их. Смех по поводу забавного и странного камнеобразования или глупого вида собаки так же далек от смеха над другом, как небо далеко от земли. Я верю, что Бог существует. И я верю, что я существую.

Я не могу избавиться от представления, что вне меня присутствует некая личностная энергия, достаточно большая, чтобы вобрать меня в себя. Я могу считать эту личностную реальность плохой или хорошей. Но я не в состоянии вообразить себе отсутствие Его (а не «этого»), Его несуществование.

Там есть Кто-то! Наивысшая реальность личностна. Я знаю это. Так должно быть. Никаким другим способом нельзя объяснить мою неутолимую жажду, не говоря уже об искусном строении насекомого. Тогда возникает следующий вопрос: эта Верховная Личность хорошая или плохая?

И этот вопрос подводит меня к моему второму наблюдению. Я думаю не только о существовании стоящей за материей Личности как о чем-то само собой разумеющемся, я также представляю себе, как эта Личность приближается ко мне и при этом приближении испытывает какие-то чувства.

Я обнаруживаю, что не могу оторваться от одного основного факта: реальность зависит от взаимодействия двух индивидуальностей. Первая — это безграничная Личность, которая является либо плохой, либо хорошей. И вторая индивидуальность — это я и сообщество всех подобных мне людей, свободных двигаться либо от безграничной Личности, либо к Ней. Наш выбор зависит от того, какой мы себе представляем эту Личность.

Каким я считаю Бога? Я знаю, что Он существует, и я знаю, что я существую. Но добр ли Он? Заслуживает ли Он доверия? Можно ли на Него надеяться? Или Он плох, а я одинок и брошен на произвол судьбы. В таком случае мне остается полагаться лишь на свои собственные силы в поисках счастья, которого этот мир дать не может. Хотя есть еще один выход: притвориться, что я хочу меньше, чем я знаю и на самом деле хочу.

Когда я захожу в своих рассуждениях настолько далеко, я обнаруживаю внутри себя до странности непоколебимую убежденность: Наивысшей Личностью является именно библейский Бог. Бог, явленный в Иисусе Христе, бесконечно добрый, по-настоящему нравственный, неодолимо могущественный, невообразимо любящий и готовый продемонстрировать Свои высочайшие достоинства и сделать меня очень счастливым.

Если я заставляю себя думать о том, почему я верю, что Бог добр, что Наивысшее Существо хорошее, то мое внимание мгновенно переключается на живущую во мне неискоренимую жажду красоты любви, красоты порядка, красоты радости. Я знаю, что во мне есть это желание красоты, от этого не уйти. И я знаю, что это хорошее желание. Я могу отрицать его, но избавиться от него невозможно. Если у красоты нет никакого источ-ника, то я не знаю, как объяснить мое стремление к ней.

Я обнаруживаю, что достиг дна. Дальше ничего нет. Есть Бог, и Он добр. И я жив как личность, обладающая способностью либо доверять Ему, либо отвернуться от Него.

Теперь я вижу встречу между Богом и мною в ее истинном свете. Должна измениться формулировка вопроса: не «что я сделаю с Богом?», а «что сделает Он со мной, человеком, отказывающимся полагаться на Его доброту?»

Я задаюсь этим вопросом с чувством, что ответ необходимо получить немедленно, потому что от этого зависит моя жизнь. Вопрос заслуживает пристального внимания. В тот момент, когда я задаю его, что-то происходит. На мгновение меня словно ослепляет лучезарная благодать Бога. Что Он сделал со мной? Он принял меня! Он любит меня! В это несказанное мгновение я понимаю, какой Он. И я знаю, что Его доброта превосходит самое богатое воображение.

Он видит мой бунт, мой отказ доверять Ему, мою решимость построить свой город здесь. От также видит, с какой легкостью мое слабое желание творить добро подавляется более сильными желаниями делать плохое. И тем не менее Он любит меня! Он испытывает ко мне сострадание! Он хочет, чтобы я стал Его другом!

Когда я размышляю над взаимоотношениями между мной и Богом (взаимоотношениями, задуманными и устроенными Им), во мне пробуждается надежда. Пещера по-прежнему черна, но мое падение остановлено. Я чувствую, что поднимаюсь вверх, хотя и не своими силами. И вот оказывается, что я уже иду по лугу, покрытому ковром распустившихся диких цветов. Я приближаюсь к потоку кристально-чистой воды. И вот я уже лежу на берегу, на траве.

Солнце сияет и согревает меня своим теплом. Веет мягкий ветерок. Он охлаждает меня и не дает перегреться. Я испытываю радость только лишь от того, что живу. Мне кажется, что я одновременно и пребываю в покое, и двигаюсь. Я пребываю в покое во Христе и двигаюсь к Нему, все дальше и дальше прочь от черной дыры, моей недавней темницы. Я думаю, что больше никогда не упаду в нее.

Затем что-то случается, может, незначительное, а может, и что-то существенное. Чувства меняются. Я получаю тревожные вести о ком-то из любимых. Я пытаюсь сохранить ощущение ожидаемой перспективы, но оно ускользает. Я говорю себе, что Бог по-прежнему хорош, что я могу доверять Ему. Но истинная реальность уже ушла. В мгновение ока зеленый берег исчезает и я вновь погружаюсь во мрак. Моя душа вновь терзается и умирает, живы в ней лишь сомнение и боль.

Цикл повторяется, но на этот раз горные пики выше, а ущелья не так глубоки. Я вновь вынужден возвращаться к основным вопросам: а действительно ли Бог добр? Верю ли в это? живу ли я стремлением к Нему? Он по-прежнему существует? позволит ли Он мне найти Его? Я глубже осознаю, как важно доверять Ему, полагаться на Его благодать, а делая выбор; выбирать не грех.

Иногда я жалею, что не могу просто приятно проводить жизнь: чистить зубы, оплачивать счета и стараться получить от жизни максимум удовольствия. Но поиски Бога требуют большего.

Чем яснее я вижу реальность жизни, тем больше прихожу к выводу, что у меня нет другого выбора, кроме как двигаться к духовному величию или духовному краху, к могущественной глубине или слепому» бессилию. Я жажду стать человеком Божьим и знать Христа настолько, чтобы Его можно было увидеть во мне, несмотря на все мои причуды и смены настроений. Я хочу познать Его; иногда я хочу этого больше жизни. Я должен искать Его всем своим сердцем, только тогда Он позволит мне найти Его. И только познав Его, я познаю радость жизни.

Господи, еще один просвет, еще один взгляд на Твою славу, пожалуйста!

(Конец отрывка из дневника.)

 

УНИЧТОЖЕНИЕ ПОРОЧНОЙ ПРИРОДЫ

Мы сможем хотя бы краем глаза увидеть Бога только в том случае, если наша порочная природа будет уничтожена и мы почувствуем непреодолимое желание искать Бога как наивысшее добро в жизни. Чтобы это произошло, необходимо набраться мужества. Нужно будет сделать три вещи.

Во-первых, мы должны честно оценить влияние, которое мы оказываем на людей. Наши искупленные сердца страдают, когда мы видим, какой вред причиняем своим любимым. Это страдание приводит нас к покаянию. А когда наши слова и дела помогают людям, мы испытываем радость, порождающую в нас желание любить еще больше.

Во-вторых, мы должны объективно оценить тот вред, который причинили нам другие люди. Надо честно признать, что они подвели нас. Это приоткроет завесу над мотивами нашего собственного поведения. Мы увидим, как изо всех сил стараемся уберечься от дальнейшего вреда со стороны других людей. Как для этого мы воздвигаем стену между собой и окружающим миром, чтобы люди не узнали причину нашей уязвимости. И как такое самоустранение порождает в нас желание принять себя такими, как мы есть; дарить свою нежность другим, даже если они отвергают ее; продолжать двигаться вперед, несмотря на все провалы и неудачи (другими словами, — полагаться на себя).

В-третьих, мы должны честно оценить свое отношение к Богу. Все выглядит так, словно Бог подвел нас. Мы не доверяем Ему полностью. Временами мы кипим от ярости по отношению к Нему. Когда мы честно осознаем свое отношение к Богу, мы испытываем шок. Совершенно очевидно, что здесь что-то неправильно. В нас зарождается страстное желание довериться Ему, познакомиться с Ним как с добрым Богом, каким Он Себя называет. Мы хотим мира и покоя, основанного на непоколебимой уверенности в Его доброте и постоянной готовности помочь.

Мы должны научиться рассказывать историю своей жизни: как мы влияем на других, какой вред нам причинили люди, каково наше отношение к Богу. Это необходимо, чтобы разрушить греховные отношения и привычки, которые все еще сохранились. Чтобы рассказать историю своей жизни, требуется взглянуть в лицо мучительным истинам о самих себе. А взглянув на них, мы вновь испытаем благородное и страстное желание любить, жить и поклоняться. Это желание внедрено в наши сердца Божьим Духом.

Однако слишком часто в своем рассказе мы стараемся избежать безобразных подробностей. Или, наоборот, одержимо копаемся в них. Ни то, ни другое не поможет нам обрести Бога.

16 КАКИЕ ОШИБКИ СОВЕРШАЮТ ЛЮДИ

 

Мы обретаем Бога, когда вырабатываем в себе уверенность в неизменности Его характера. Эта уверенность освобождает нас. Благодаря ей мы успокаиваемся и перестаем изо всех сил стремиться управлять своей жизнью самостоятельно. Мы больше не требуем конкретных доказательств Его доброты. Но в этом мире так много боли и неуверенности. Они скрывают от наших глаз свидетельства Его благодати, поэтому нам нелегко выработать в себе эту уверенность.

В своих попытках обрести Бога мы часто совершаем одну из двух ошибок.

 

ПОПЫТКИ ПРЕНЕБРЕЧЬ ПРОБЛЕМАМИ

Во-первых, мы пытаемся пренебречь своими проблемами, чтобы восстановить в себе уверенность в доброте Бога. Говорить мужчине, обуреваемому гомосексуальными желаниями, или женщине, борющейся с булими-ей, что надо принимать более активное участие в церковной деятельности, — значит пренебречь их проблемами. Само по себе хорошо, если мы посвящаем больше времени изучению Библии или чаще встаем на ко-лени для молитвы. Но порой мы таким образом пытаемся уйти от реалий жизни. Лучше бы мы честно взглянули им в лицо. Это скорее привело бы нас к Богу.

Мы не обретем Бога, если станем самоустраняться от безобразных и мучительных реалий в окружающем мире и в нас самих. Если мы отказываемся «принять как свои собственные» все события нашей жизни, если мы никогда не делимся друг с другом своим жизненным опытом, то наши поиски Бога сводятся лишь к организованным действиям. И только гордая страсть к дисциплине поддерживает пламя этого костра.

Один студент семинарии обратился ко мне за помощью. Он не мог преодолеть привычку к мастурбации. Я попросил его рассказать мне об отношениях с другими людьми. Я подозревал, что его беспокойство по поводу сексуальных искушений объяснялось тем, что взаимоотношения с окружающими людьми лишали его законных радостей мужчины. Если он доминирует над другими (подделка под мужественность) или легко капитулирует перед ними (отсутствие мужественности), то в самой сердцевине его мужской души будет ощущаться пустота. Затем эта пустота подтолкнет его к поискам полноты, для наслаждения которой он был создан. Но до тех пор пока его немужественный стиль общения не изменится, его будет особенно привлекать переживание мгновенной полноты, не влекущее за собой никакого риска. Чтобы преодолеть навязчивую привычку к мастурбации, ему необходимо начать по-новому общаться с людьми. Он должен будет пойти к людям с состраданием, присущим истинной мужественности.

Я попросил его описать характерные для него способы общения. При этом я ожидал, что эти способы будут оборонительными: либо он доминирует над другими, либо уходит в себя.

Он немедленно откликнулся: «Так я и знал! Вы хотите исследовать мое психологическое состояние, чтобы оправдать мой грех. Вместо этого вам следовало бы отослать меня к тем отрывкам из Священного Писания, где говорится о важности самообладания и где мастурбация осуждается, как греховный способ разрядки сек-суальной энергии».

 

Путь к Богу никогда не позволяет пренебрегать нашими проблемами.

 

Позже я узнал, что он был одним из тех, кто хотел изобразить меня в глазах людей как консультанта, не руководствующегося библейскими принципами. Для него руководствоваться библейскими принципами означало никогда не смотреть дальше очевидности греха. Он хотел пренебречь своими жизненными проблемами. Ему казалось, что Бога можно обрести только благодаря самодисциплине.

Мы должны научиться рассказывать истории из своей жизни, не утаивая ни хорошего, ни плохого, ни безобразного. Без этого мы не сможем понять самих себя. Кто

мы такие? Люди с искаженным представлением о себе и о других, живущие в окружении людей со столь же искаженным представлением. И всем этим руководит неискаженный Бог. Он постепенно исправляет нас. Мы никогда не обретем Бога, если будем отрицать на-стоящее и отказываться от своего прошлого. Путь к Богу никогда не позволяет пренебречь нашими проблемами.

 

ПОГЛОЩЕННОСТЬ ПРОБЛЕМАМИ

Но также мы не сумеем найти Бога, если всю свою жизнь будем выискивать проблемы. Поступать так — значит совершать ошибку номер два. Современная пси-хология иногда поощряет нас вступить на этот путь. Но в конце его тупик. Нет, мы не пытаемся забыть о проблемах. Вместо этого мы вникаем в них и целиком их принимаем. Тут нет места притворству. Главным пороком становится отрицание. А величайшими достоинствами считаются честность и открытость.

Патти страдала от чувства неуверенности, поэтому она всегда шла навстречу другим, откликалась на все просьбы и пожелания. Это зачастую шло вразрез с ее собственными планами. Ее силы были на исходе. Она презирала себя и находилась в тяжелой депрессии. Члены группы психологической реабилитации посоветовали ей при общении с людьми устанавливать более четкие границы, чаще говорить «нет» и чаще поступать так, как ей хочется. Но она не могла найти в себе мужества следовать этому совету. Тогда кто-то из членов группы порекомендовал ей индивидуальную психотерапию.

В течение десяти месяцев Патти проводила один час в неделю у психотерапевта. Она исследовала каждую нанесенную ей обиду, каждое разочарование, которое ей пришлось пережить, каждый шрам на сердце, который свидетельствовал о плохом обращении. Когда она заступалась за своего отца как за человека, «который старался любить меня, но просто не знал как», врач настаивал, чтобы она честно взглянула в лицо фактам: отец плохой человек и она глубоко ненавидит его. Патти была воспитана в лоне консервативной церкви, влияние которой было квалифицировано как «отравляющее», поскольку способствовало укреплению в ней сознания собственной греховности. К тому же, слишком незначительное внимание уделялось благодати, и это тоже сказалось не лучшим образом. На поверхность всплыли воспоминания о сексуальном насилии со сто-роны пастора, жертвой которого она стала в юности.

Терапия была направлена на то, чтобы Патти перестала отрицать свои переживания. Это выпустит на свободу ее чувства, и она выскажет их. А полное самовы-ражение послужит фундаментом для восстановления радости жизни.

Подобно большинству заблуждений, это также начинается с истины. Но только люди в погоне за этой истиной зашли слишком далеко. Мы не должны игнорировать свои проблемы; если мы хотим обрести Бога, то должны вникнуть в них. Но это занятие может оказаться настолько захватывающим, что мы и глазом моргнуть не успеем, как проблемы полностью поглотят нас. И вот мы уже утратили равновесие. Христианские книги по психологии объясняют, что с нами происходит. В них приводятся методы, призванные исправить наши внутренние неполадки. И все это излагается намного лучше и описывается гораздо ярче, чем чудеса жизни во Христе.

 

Мы утратили представление о том, что беспрерывные

битвы с такими вещами, как низкая самооценка и

одиночество, могут служить средством, с помощью

которого Бог привлекает нас к более тесным

взаимоотношениям с Ним.

 

Уделяя своим проблемам слишком много внимания, мы допускаем вторую ошибку: мы увязаем в наших проблемах и нам так и не удается разрешить их. Мы утратили представление о том, что беспрерывные битвы с такими вещами, как низкая самооценка и одиночество, могут служить средством, с помощью которого Бог привлекает нас к более тесным взаимоотношениям с Ним. Мы размышляем приблизительно так: «Я не смогу лю-бить других, если сначала не полюблю самого себя. Приоритетом для меня должно стать принятие самого себя. Я доверюсь Богу в надежде, что Он исцелит меня и поможет мне ощущать себя цельной личностью. А когда Он сделает это, я буду служить Ему. Но до тех пор пока эти проблемы не разрешены, я не могу беспокоиться о ком-либо еще, так же, как бегун со сломанной ногой не может бежать дистанцию, пока сначала не вылечит ногу». Думая так, мы погрязаем в своих проблемах. Они полностью поглощают нас. Мы отдаемся им с эгоизмом, который маскируется под стремление к личному духовному росту.

 

ПРЕОДОЛЕНИЕ НАШИХ ПРОБЛЕМ

Мы пойдем по совершенно иному пути. Мы не станем забывать о наших проблемах или закрывать на них глаза. Но не будем мы также и предаваться им до такой степени, чтобы они полностью поглотили нас. Мы пройдем сквозь наши проблемы, чтобы в конце пути обрести Бога. Цель завершающего раздела книги — показать читателям этот путь. Я постараюсь ответить на вопрос: как пройти через все проблемы и найти Бога?

 17 НАШИ ХОРОШИЕ СТРАСТИ СЛИШКОМ СЛАБЫ

 

Мы обретаем Бога в той мере, в какой хотим Его обрести. До тех пор, пока страсть к обретению Бога не затмит в нас все остальные страсти, пока желание узнать Его как своего Господа и друга не станет сильнее желания использовать Его в качестве орудия ис-полнения своих желаний (так избалованный ребенок использует богатого отца), мы не обретем Его так глубоко, как Он этого хочет. Он не откроется нам. Он не подарит ни дивных озарений, в которых познается Его любовь, ни спокойной уверенности в том, что Он с нами.

Бог хочет позволить нам найти Его, особенно когда годы христианской жизни проходят без видимых результатов, словно бы мы ни на йоту не приблизились к Нему. В таких случаях Бог очень хочет, чтобы, наконец, Его нашли. Он не притворяется, что Его трудно найти, это действительно трудно. Что-то в нас самих и в Нем требует, чтобы мы

больше стремились к Нему, чем к кому-либо или чему-либо другому. Только тогда мы сможем обрести Его. «И взыщете Меня и найдете, если взыщете Меня всем сердцем вашим. И буду Я найден вами, говорит ГОСПОДЬ» (Иер. 29:13-14).

Выработать в себе такого рода страсть — нелегкая задача. Можно вставать на полчаса раньше и проводить это время с Богом. Это помогает, но все же не разрешает проблему. Наши желания (даже если они связаны с Богом) настолько испорчены эгоцентризмом, что этот поток невозможно очистить с помощью самодисциплины, религиозных видов деятельности или полным энтузиазма пением.

 

ПЕРЕГОВОРЫ С БОГОМ

Слишком часто мы требуем от Бога какой-либо конкретной демонстрации Его доброты. Петр как-то спросил Иисуса: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобою; что же будет нам?» (Мф. 19:27).

 

Мы обретаем Бога в той мере, в какой хотим Его обрести.

 

В ответ на вопрос Петра Господь рассказал притчу о работниках виноградника. Хозяин виноградника нанял несколько человек. Они должны были работать в его винограднике весь день. За это им полагалась обычная дневная плата. Позже в этот же день он нанял еще нескольких работников и сказал им: «Что следовать будет, дам вам». В конце дня он заплатил всем одинаково, независимо от того, работал человек двенадцать часов или всего лишь один час. Тогда проработавшие весь день возроптали. Хозяин же «сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? Возьми свое и пойди... Разве я не властен в своем делать, что хочу?»

В притче подчеркивается, что слуги обязаны доверять хозяину. Они должны просто полагаться на то, что он поступит справедливо. Мы все похожи на Петра. Мы часто говорим о доверии, но на деле без конца пытаемся вести с Богом переговоры. Мы приходим к Богу и верим, что Он вознаграждает тех, кто ищет Его всем сердцем. Но затем мы начинаем настаивать, чтобы награда соответствовала нашим представлениям о том, чего мы заслуживаем.

Однако вознаграждаются только те поиски, в которых нет места переговорам. Человек просто обращается к Богу с доверием и страстным желанием найти Его. Это доверие дает ему смелость высказывать все желания своего сердца, подобно ребенку перед Рождеством. Но в то же время, как бы ни повернулись события, он все равно с благодарностью довольствуется тем, что есть.

 

КАК СДЕЛАТЬ ХОРОШИЕ СТРАСТИ СИЛЬНЕЕ

Когда начинается разговор о страстях, большинству из нас немедленно приходят на ум живущие в нас сильные желания, без которых мы с радостью бы обошлись. Враг

принял образ темных желаний: похоти, беспокойства, гнева. А его сила, полагаем мы, состоит в ненависти к себе и стыде, появившимся из-за плохого окружения.

Чтобы противостоять этим желаниям — перестать пьянствовать, покупать порнографию и раздражаться, мы должны, по нашему представлению, сначала сделать их слабее. Они настолько могучи, что когда захватывают нас своей мертвой хваткой, мы порой не в силах противостоять им. Для этого мы пытаемся разобраться в них, изобразить их в своих собственных глазах менее привлекательными. Мы также надеемся найти силу в каких-то внешних источниках. Нам кажется, что если бы мы получили эту силу, то смогли бы преодолевать дурные желания. Мы работаем над тем, чтобы плохие страсти стали более слабыми.

 

Коренная проблема состоит не в нашей слишком

сильной страсти к плохому, а в нашей недостаточно

сильной страсти к хорошему.

 

Но, вероятно, секрет могущества плохих страстей заключается в слабости страстей хороших. Может быть, проблема не в чрезмерной силе желания, а в его недостатке. Для большинства из нас, включая сексуальных маньяков, трудоголиков и жертв плохого обращения в детстве, коренная проблема состоит не в слишком сильной страсти к плохому, а в недостаточно сильной страсти к хорошему.

Мы не сумеем преодолеть дурные страсти и скверные привычки, если все наши усилия будут сведены всего лишь к стремлению сделать их немного слабее. И если для борьбы с ними мы будем лихорадочно искать источник внешней силы, то это тоже не поможет. Разоблачение корней гомосексуальных желаний в надежде ослабить их интенсивность в конечном итоге не приносит желанных результатов. А попытки черпать силу от окружающих лишь создают другую навязчивую привычку, на этот раз — желание постоянно обращаться к окружающим.

Внутри нас должно выйти на свободу нечто, что хочет противиться дурным желаниям сильнее, чем идти у них на поводу. Нас должна захватить какая-то цель, которая больше нас самих. Она будет сама подталкивать нас к добру и усиливать в нас хорошие страсти. В человеке появится сила, которая поможет ему преодолевать грех только в том случае, если святость станет более привлекательной, чем грех, если познание Бога окажется более важным, чем обретение себя, если человек будет готов заплатить любую цену за привилегию близкого общения со Христом. Ему по-прежнему не будет это удаваться идеально, но все-таки он существенно преуспеет в этом. Тогда наше повиновение станет искренним. Оно перестанет быть способом манипулирования. Тогда наши усилия жить как должно станут больше похожи на стремление к чему-то хорошему и не будут напоминать попытки выжить человека, оставившего надежду достичь чего-либо.

Наш Господь пообещал открыться тем людям, которые повиновением продемонстрируют свою любовь к Нему (Ин. 14:21). Если мы хотим, чтобы Христос дей-ствовал в нашей жизни, то должны повиноваться Ему, но такое повиновение никогда не

должно превращаться в надоевшую повседневную обязанность. Напротив, это радость, привилегия, нечто, что делается по искреннему желанию сердца. Тем, кто следует по пути радостного повиновения, Бог открывается в блистательных озарениях. В их свете все земные желания предстают лишь жалкой тенью основной страсти.

 

ГОВЯЖЬЯ КОТЛЕТА ПРОТИВ ФИЛЕ

Для большинства из нас Христос остается в тени. Что-то другое сияет ярче. Живущая внутри нас презренная порочная природа — тенденция сомневаться в Боге — ослабила в нас аппетит к хорошему и доброму. Некий дух говорит нам: «Полагайся только на себя!» И этот дух обрезает самые глубинные нервные окончания нашей души. В итоге то, что может принести величайшую радость, наводит на нас тоску. Мы оказываемся в капкане более слабых и часто греховных удовольствий.

Нам больше льстит приглашение на вечеринку для избранных, чем тот факт, что мы обладаем уникальной возможностью молиться. Мы приходим в восторг, когда определенные люди хотят с нами общаться. Мы не понимаем, что это ничто по сравнению с тем общением, которое нам предлагает Бог. Потеря уважения со стороны друзей задевает нас сильнее, чем утрата возможности быть со Христом. Когда мы видим, что Бог через нас помогает какому-то человеку, мы радуемся меньше, чем получению более высокооплачиваемой работы.

Что-то действительно неправильно. Мы ведем себя подобно человеку, исходящему слюной при упоминании о говяжьей котлете, но никак не реагирующему на предложенное ему филе.

Потеря аппетита к тому хорошему, чем Бог предназначил нам наслаждаться, — самое трагическое свидетельство существования в нас порочной природы. Радость дарить заменена удовольствием получать. В нас не вызывает особого восторга возможность жить как люди, которым ничто не угрожает и которые могут продолжать отдавать независимо от того, как с ними обращаются. Больше всего мы стремимся защитить свое достоинство от посягательств окружающих и доказать, что мы что-то собой представляем. Нам хочется, чтобы в нашей жизни все было в порядке. И радость от того, что Бог принимает нас, меркнет. Мы не ищем Бога. Мы стараемся умерить страх перед жизнью всеми доступными способами: заводим друзей, зарабатываем деньги, — а затем, когда что-то не получается, мы обрушиваем на Бога свой гнев.

 

Мы полагаем, что ответственное поведение с нашей

стороны обязывает Бога беспрерывно

благословлять нас.

 

Каким-то образом получилось так, что мы умертвили страсть, которая должна быть самой сильной. Нами правят более слабые страсти.

Муж и жена ссорятся. Что для них важнее всего во время ссоры? Обрести Бога и своим поведением передать Его образ другому? Или доказать свою правоту, снять напряжение? Или сообразить, как исправить то, что не получалось?

Родители обнаруживают, что их сын-подросток курит марихуану. Какое направление принимают их мысли? Полны ли они доверия Богу? Идут ли они к сыну, облеченные в доспехи этого доверия? Или они казнят себя за плохое исполнение родительских обязанностей и тут же вырабатывают план, как уберечь сына от плохого влияния?

Женщина впадает в депрессию настолько тяжелую, что ничто больше не радует ее. Какой целью диктуется ее поведение? Обрести Бога и продолжать служить Ему, как бы плохо она себя ни чувствовала? Или найти доктора, который помог бы облегчить депрессию с помощью лекарств или психотерапии?

Почему наш интерес к Богу столь слаб по сравнению с интересом к решению жизненных проблем? Если Бог так добр, как утверждает, и если получение самого главного удовольствия зависит от того, насколько мы познали Его, то в любой ситуации нашей самой первой мыслью должна быть: как найти Его? Но в реальной жизни дела обстоят иначе.

 

ПЛАН, КОТОРЫЙ МЫ НАМЕРЕНЫ ОСУЩЕСТВИТЬ

Ни от чего мы не теряем верный ориентир быстрее, чем от боли, и ничто не мешает нам выявить ошибочность наших ориентиров больше, чем гладкое и благополучное течение жизни. Нам кажется, что благословения должны сыпаться, как из рога изобилия, особенно если мы хорошо исполняем свои обязанности. Мы полагаем, что ответственное поведение с нашей стороны обязывает Бога беспрерывно благословлять нас.

Когда нашей самой сильной страстью становится страсть к разрешению проблем, мы стремимся выработать подлежащий осуществлению план. Мы не ищем Личность, Которой можно доверять. Мы изучаем Библию, читаем христианские книги, посещаем семинары и слушаем проповеди. Все это мы делаем для того, чтобы выяснить для себя, какой план может дать самые лучшие результаты. Подобно древним людям, которые ис-следовали движение звезд, чтобы узнать свою судьбу (и, возможно, каким-то образом на нее повлиять), мы просим Бога дать нам более развернутый план хорошей жизни. А затем мы нанимаем специалиста для его истолкования.

Но честные люди, пожившие и кое-что на своем веку повидавшие, сомневаются в оправданности какого-либо планирования. Они видели слишком много доказательств тому, что обычные формулы (включая христианские) просто не приносят желанных результатов. Они считали, что Бог обещал им то-то и то-то. Но обещания оказались невыполненными. На христианских семинарах их учили методам общения. Но применение этих методов не устранило всех трений между супругами. А попытки распоряжаться деньгами на основе библейских принципов вовсе не всегда избавляют от материальных проблем.

Нет никакой гарантии, что в жизни все будет так, как нам хочется. Бог дает нам библейские принципы не для того, чтобы мы устраивали жизнь в соответствии со своими желаниями, а чтобы знали: Бог хочет, чтобы мы жили. Мы должны жить в соответствии с

Его указаниями, и от Него зависит, как сложится в результате наша жизнь. Иногда приходят благословения. Иногда их нет. Мы должны перестать надеяться на формулы, следование которым якобы гарантирует успех. Только тогда мы станем в полном смысле этого слова полагаться на Бога. Ему можно доверять всегда, даже если жизнь для нас утрачивает всякий смысл. Ведь настанет день, когда Он заберет нас в Свой дом.

 

ДОВЕРИЕ В УПОРЯДОЧЕННОМ МИРЕ

Мы можем двояко относиться к жизни: или уверенно жить в упорядоченном мире и стараться со всем справляться самостоятельно, или признать, что жизнь — это трагический хаос, и возлагать свои упования на Того, Кто больше этого хаоса, Кто заботится о нас и Чья благодать побеждает трагичность мира.

Привычка уповать на упорядоченность мира умирает медленно. Перспектива уязвимости приводит нас в ужас. Мы требуем, чтобы нам принадлежали бразды правления в самых важных жизненных вопросах, связанных с нашими детьми, нашими взаимоотношениями, здоровьем и банковскими счетами. Нас приводит в ярость тот факт, что в жизни больше хаоса, чем порядка; мы отказываемся считаться с этим. Мы не желаем верить, что единственным способом уцелеть и сохранить способность радоваться является доверие Тому, Кто сильнее нас.

 

Наша основная цель состоит не в том, чтобы

использовать Бога в качестве инструмента для

разрешения наших проблем. Мы хотим пройти

через проблемы и в итоге обрести Бога.

 

Когда жизнь идет в соответствии с нашими желаниями, почти невозможно противиться гордыне, говорящей: «В этой жизни есть порядок. Я узнал его и последовал ему. Слава Богу, что я не такой, как другие, которые живут плохо». Родители взрослых детей, чья жизнь сложилась хорошо, порой снисходительно смотрят на родителей, незамужняя дочь которых забеременела.

Напротив, разбитые мечты создают уникальную возможность изменить наш взгляд на порядок в жизни. Когда искренние старания поступать хорошо не влекут за собой ожидаемых благословений, мы теряем уверенность в том, что порядок можно постичь и управлять им. Иногда, конечно, мы виним себя за недостаточно точное следование Божьему замыслу. Но, даже и презирая самих себя, мы начинаем осознавать, что благоче-стивая жизнь не гарантирует получения желанных результатов.

И нам следует укоренять в себе эту мысль. Конечно, очень важно жить, как подобает ответственному человеку. Но это не должно становится для нас приоритетом в жизни. Хорошие поступки не всегда вознаграждаются. События порой трудно предсказать. Когда возникают неожиданные проблемы, которые нельзя приписать

предыдущим неудачам, мы теряем веру в свою способность наладить жизнь. Мы увязаем в глубокой трясине, где нет другого выбора, кроме как довериться Богу. Наверно, это объясняет, почему истинная страсть к Богу лучше всего расцветает во мраке.

 

НАША ГЛАВНАЯ ЦЕЛЬ

Мы хотим справляться с жизненными трудностями ответственно и мудро. И тут нет ничего более важного, чем страсть ко Христу. Наша основная цель состоит не в том, чтобы использовать Бога в качестве инструмента для разрешения наших проблем. Мы хотим пройти через проблемы и в итоге обрести Бога. Мы должны выработать в себе такую уверенность в Боге, которая будет поддерживать нас, даже если проблемы не прекращаются. Эта уверенность может развиться только в том случае, если мы избавимся от привычки полагаться при разрешении жизненных вопросов на свою собственную стратегию. По этой причине мы можем испытывать беспрерывные трудности. Благодаря им мы начинаем сомневаться в своей способности избежать или преодолеть их.

Бог стыдится быть Богом людей, отдающих всю свою энергию на построение в этом мире удовлетворяющей их жизни, которые несерьезно относятся к обещанию лучшей жизни и живут сегодняшним днем. Однако ему не стыдно называться Богом людей, хотя и наслаждающихся законными радостями сегодняшнего дня, но отказывающихся возводить свои города здесь, с нетерпением ждущих момента, когда они смогут вступить в лучший дом, в иной стране, готовых испытывать боль от неудовлетворенных желаний и не требовать облегчения, благодарных за возможность служить Богу в недружелюбном мире до тех пор, пока они не обретут покой в вечном городе (См. Послание к Евреям 11, особенно стихи 13-16).

Наша страсть к обретению Бога чересчур слаба. Бог открывается только тем людям, чье желание узнать Его сильнее всех остальных желаний. Когда мы боремся с трудностями этой жизни, самым важным вопросом для нас должен быть не вопрос «как мне разрешить мои проблемы?», а «как мне выработать в себе такую страсть к познанию Христа, которая затмит собой все остальные страсти и сведет их до уровня второсте-пенных хлопот?»

 18 ПРИРОДА ХОРОШИХ И ДУРНЫХ СТРАСТЕЙ: КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ДУРНЫХ И ДАТЬ ВОЛЮ ХОРОШИМ

 

Мы должны возродить в себе страсть к Богу, иначе мы никогда не станем жить по-настоящему. Церковь будет по-прежнему полна приличными, высоконравственными христианами, у которых мысль о контакте со сверхъестественным не вызывает сильного восторга. Их жизнь непохожа на жизнь нехристиан. Необходимо возродить страсть к Богу. Но как это сделать? Как нам поступать, чтобы побудить Бога полнее раскрыться перед нами и почувствовать потребность во Христе?

Самая большая работа, совершаемая Богом в человеческой душе, заключается в пробуждении такой страсти к Нему, которая пересиливает все остальные страсти. Если мы научимся сотрудничать с Духом, развивающим в нас эту страсть, то будем лучше подготовлены к жизненным ударам. Все удары и проблемы станут для нас способом прийти к Богу.

Необходимо выбрать верное направление. Оно должно быть таким, чтобы следование по нему нейтрализовало дурные страсти (зачастую правящие нами) и давало волю хорошим, которые в нашей душе находятся под спудом. Чтобы следовать по этому пути с мудростью и при этом не поддаваться тенденции сводить все к формуле, гарантирующей выполнение Богом наших желаний, необходимо понять природу хороших и дурных страстей. Позвольте мне организовать свои мысли в виде четырех основных моментов.

 

1. Дурные страсти глубоки.

Дурные страсти прочно укоренились в наших душах. Это проявляется в характерном для нас подходе к жизни. Их механизм очень легко включается. В результате большую часть жизни мы проводим или борясь с дурными страстями, или потакая им. В обоих случаях они правят нами.

Малейший повод может вызвать бурю самых скверных чувств. Пренебрежительный взгляд супруга или насмешливый оттенок чьего-либо голоса мгновенно приводят нас в ярость или наполняют страхом и ненавистью к себе. Казалось бы, из-за ничего, из-за какого-то пустяка нами овладевают ужасные эмоции. И они ка-жутся непреодолимыми. Они заполоняют нашу жизнь и правят нами, подобно всеми ненавидимому тирану.

Негодование доводит нас до исступления. Мы кипим от ревности и сгораем от похоти. Мы презираем эти чувства. Но как это ни странно, в то же самое время мы находим способы подпитывать их. Мы делаем вид, что у нас все отлично, а сами испытываем ненависть и не знаем, как жить дальше.

Затем наше поведение меняется, на какой-то один драгоценный момент это дает нам удовлетворение. Смятение куда-то уходит. Мы испытываем дивное чувство полноты и покоя. Может быть, мы завоевали всеобщее признание своими школьными успехами, или спортивными достижениями, или выделились в молодежной группе в церкви, или на танцевальной площадке.

Всплеск радости. Все сходится вместе в этом переживании, которое мы ошибочно приняли за жизнь. Мы полны сил, счастливы и удовлетворены, нас переполняет энергия, мы вольны быть самими собой. Удовольствие утешило нас. Мы ощущаем себя в безопасности. Кажется, что все в наших руках. Теперь мы полагаемся на наше поведение, потому что оно становится источником всего хорошего. Стоит повторить то же самое, и ноющая, никогда полностью не прекращающаяся боль затихнет.

Однако с течением времени такое поведение приобретает над нами все большую и большую власть. Теперь мы гонимы стремлением добиться успеха, или становимся сексуальными маньяками, или приносим важные для нас взаимоотношения в жертву неукротимому желанию переедать. В своей решимости вновь испытать это ощущение полноты жизни мы избегаем всего, мало-мальски угрожающего. С этой целью некоторые люди (обычно они были жертвами плохого обращения) расщепляют свою индивидуальность на несколько отдельных личностей. Каждая из этих личностей призвана защитить какую-то часть индивидуальности перед лицом ужасной и разрушительной боли. Поведение, которое однажды принесло ощущение жизни (или по крайней мере нечто, напоминающее ее), может перерасти в сексуальное отклонение,

безжизненную и дисциплинированную религиозность, неутолимое стремление все делать идеально или серьезное эмоциональное расстройство.

В какой-то момент мы осознаем, что наше поведение превратилось в проблему. Оно больше не приносит прежнего облегчения. Мы понимаем, что в нашей жизни далеко не все хорошо. Мы обращаемся за помощью с целью преодолеть проблему, мешающую нам быть счастливыми. «Мне бы только справиться с извращенными сексуальными желаниями», или «Если бы только я мог лучше к себе относиться», или «Если бы только мне не чувствовать себя все время такой усталой», тогда жизнь станет хорошей!

Мы стремимся разрешить проблемы, прибегая для этого ко всем доступным средствам (включая Бога). Больше нас по-настоящему не интересует ничто. Нам уже не до поисков Бога. Мы постоянно озабочены чем-то другим. Мы не хотим больше потакать старым привычкам, ведь они создали слишком много проблем. Изобретая новые способы преодоления проблемы, мы по сути заняты исключительно своей собственной дра-гоценной персоной. Мы полны страстной решимости добиться такого состояния, которое позволило бы нам наслаждаться жизнью. Это для нас важнее познания Того, Кто Сам есть жизнь. Мы не избавились от порочной природы; мы просто заменили одну дурную страсть другой.

 

Мы полны страстной решимости добиться такого

состояния, которое позволило бы нам наслаждаться

жизнью. Это для нас важнее познания Того,

Кто Сам есть жизнь.

 

Любая правящая нами страсть, подталкивающая нас к поискам жизни в чем-то другом, кроме познания Христа через более полное повиновение Ему, является плодом порочной природы. Плод божественной природы коренным образом отличается от этого. Когда Божий Дух свободен действовать в нас так, как угодно Богу, то на волю выходят благородные страсти. Добро становится для нас привлекательным.

Из-за своего сомнения в Божьей доброте мы позволяем себе желать только того, что находится в нашей власти. Например, сексуальные наслаждения заменяют собой радость любовной и лишенной оборонительного оттенка взаимной самоотдачи.

Дурные страсти будут продолжать править нами до тех пор, пока мы не разовьем в себе уверенность в Божьей доброте. На место сомнений должна прийти вера. Мы должны что-то делать, чтобы уничтожить дурные страсти, которые имеют над нами такую власть. Дурные страсти глубоки. Это первый момент, который я хочу подчеркнуть. Второй момент более ободряющ.

 

2.  В душе каждого христианина дремлют хорошие страсти. Они лишь ждут подходящего момента, чтобы выйти на волю.

В сердце каждого искупленного человека живет желание увидеть других святыми, стремление к самоотдаче и страсть поклоняться Кому-то сильному и доброму. Но наши благородные страсти заглушаются решимостью пробиться в жизни, не уповая на Бога. Мы пытаемся найти способы сделать себя святыми, самоутвердиться и достичь своих целей. Следствие этого очевидно. Наши благородные страсти пребывают в хроническом состоя-нии зимней спячки.

Но они по-прежнему живы. Они всего лишь уснули, но не исчезли. В сердце, куда вошел Божий Дух, невозможно искоренить способность глубоко желать того хорошего, что привлекает нас к Богу. Но эту способность можно подавить. В качестве иллюстрации позвольте мне рассказать одну историю.

Тери была замужем пять лет. Во время интимных отношений она всегда закрывала глаза. Годы плохого обращения в детстве разрушили в ней всякую надежду на то, что кто-то может действительно глубоко полюбить ее. Закрывая глаза, она защищалась от любого намека на зрелище эгоистической похоти. Она боялась, что у мужа в эти моменты именно такой, похотливый взгляд. Она в состоянии была ответить на его прикосновения, только спрятав свое глубокое желание нежной и чистой любви с его стороны.

Во время одной из наших бесед я попросил ее в следующий раз, когда муж поцелует ее, посмотреть ему в глаза. От ужаса у нее перехватило дыхание. Она сказала: «Вы слишком многого от меня хотите!»

«Задумайтесь о том, чего вы больше всего хотите от ваших с ним взаимоотношений, — ответил я. — Уж конечно, вы хотите чего-то большего, чем просто никогда больше не страдать от плохого обращения. Вы хотите быть любимой и любить по-настоящему. Вы стремитесь быть женщиной, способной дарить тепло и быть «надежным тылом» для мужа. Вы хотите, чтобы он получал от вас поддержку и ободрение и ценил вас. Закрывая глаза, вы тем самым лишаетесь возможности заметить не только то плохое, что может произойти и чего вы так боитесь, но также и возможности познать Бога как заслуживающую доверия Личность. И вы упускаете возможность сделать мужа по-настоящему счастливым, целиком отдавшись ему».

Позже она рассказывала мне, что тот момент, когда она открыла глаза во время поцелуя, стал для нее самым ужасным и самым прекрасным переживанием в ее жизни. Нечто более сильное она испытала, когда открыла глаза во время полового акта. Этот момент был более ужасающим. Но он содержал в себе потенциал для более глубокого наслаждения.

Мы не очень-то доверяем Богу, поэтому притворяемся, что самого глубокого и самого сильного желания нашего сердца (быть такими же хорошими, как Бог) на самом деле не существует. Мы делаем вид, что готовы удовлствориться чем-то неизмеримо меньшим. Мы боремся с благородными страстями, потому что при отсутствии доверия к Богу они делают нас самыми несчастными людьми. Надо выбрать другой путь: чувствовать страсти, которые могут либо погрузить нас в бездну отчаяния, либо подтолкнуть к неизменной радости.

Благородные страсти зажигаются редко. А иногда мы обманываемся, считая, что испытываем их, в то время как на самое деле испытываем другие чувства. Все это подводит нас к третьему из главных моментов.

 

3. Дурные страсти могут маскироваться под хорошие.

Вот муж, испробовавший все возможные способы внести тепло и сердечность в холодную супружескую жизнь. Придя к выводу, что все его старания бесплодны, он может ретироваться под знаменем ничего не требующего долготерпения. «Ума не приложу, что с ней такое. Я сделал все, что мог. Осталось только молиться». Но любовь, подобная любви Христа, которая есть воистину благородная страсть, никогда не перестает и не сдается. В своем желании открыться отвергающему ее она не останавливается ни перед чем, включая риск ужасающего конфликта.

Одинокие люди, которые слишком много едят, чувствуют себя благородными жертвами своего неотступного голода: «Что-то заставляет меня есть. И это сильнее меня. Уже одно то, что я просто поем один раз, соблюдая меру, достойно аплодисментов». Вполне естественно искать утешения в благих намерениях или чувствовать себя жертвами позывов, над которыми мы не властны. Но когда Апостол Павел испытывал такое неотступное желание сделать что-то, чего делать явно не следовало, он не выискивал способа подкормить на этой почве свое тщеславие. Вместо этого он называл себя «бедным человеком» и просил у Бога прощения и благодати, дающей силы (Рим. 7:24-25).

Сознательное решение поступать так, как угодно Богу (то есть воспитывать детей в атмосфере любви, идти навстречу безответственным супругам или не потакать привычке к перееданию) является самым первым шагом на пути к тому, чтобы нами владели благородные страсти. А по мере продолжения путешествия они будут все больше и больше набирать силу. Но вместе с тем и дурные страсти поднимут голову. Они станут досаждать нам сильнее, чем в те времена, когда мы полностью находились в их власти. И вот заключительный важный момент.

 

4. Дурные страсти часто более чувственны, но благородные страсти привлекательнее.

Порой нами правит страсть к Богу, но при этом мы можем более интенсивно ощущать дурные страсти. Но все определяется не тем, какие страсти мы ощущаем с большей силой, главное — каким страстям мы повинуемся.

Нам не нужно чересчур сурово судить себя, если похоть и зависть в нас говорят громче, чем страсть к познанию Бога. Наслаждения греха приносят непосредственное чувственное удовольствие и тем самым парализуют нашу боль. Радость в Боге растет медленно, с течением времени, и периодически сопровождается страданием. Степень чувственной радости (хорошо ли мне?) является ненадежным способом определения бла-гочестивой жизни. Духовно взрослеющие люди порой чувствуют себя предельно несчастными (Ос. 5:15).

 

Все определяется не тем, какие страсти мы ощущаем

с большей силой, главное — каким страстям мы

повинуемся.

 

В Библии часто используются такие метафорические выражения, как жаждать Бога, вкушать Бога, пить живую воду, есть хлеб с неба. Из этого становится ясно, что обретение Бога никак нельзя считать отвлеченным понятием. От нас требуется нечто большее, чем просто понять истину о Боге; мы должны встретиться с Ним так же, как невеста встречается с женихом в брачную ночь. Обретение Бога — это чувственное переживание.

Но до тех пор пока мы не встретимся со Христом лицом к лицу, наши естественные желания и страхи могут казаться более злободневными. Порой с ними почти невозможно справиться. Когда мы теряем сон из-за беспрестанных тревог по поводу работы, нам не следует чувствовать себя виноватыми (при условии, что мы не превращаем стремление избавиться от тревоги и бессонницы в главную цель своей жизни).

Жизнь порой может стать очень тяжелой. И вера не избавляет от этого. Но нам не следует полагаться на греховные способы успокоения нервов.

Иногда кажется, что дурные страсти преобладают. В такие моменты необходимо напомнить себе, что Бог совершает в нас Свою работу. Он делает так, что перспектива познания Его становится для нас соблазнительной. Он обращается к тем частям нашей души, которые не соблазняются на более слабые удовольствия. А именно они определяют, какие мы христиане на самом деле.

Метод Бога в привлечении нас к Нему заключается в следующем. Он действует на нашу порочную природу, предназначенную для того, чтобы избавить нас от ужаса и боли; допускает, чтобы мы испытали этот страх и боль. Затем Он привлекает нас надеждой, что в Нем мы найдем удовлетворение всякому благородному желанию.

Бог разрушает в нас плохое. Он являет нам Свой гнев за грех и Свою заслуживающую доверия доброту. Как Он это делает? Он проходит сквозь нас в то время, как мы живем своей жизнью. Господь не требует, чтобы мы очистили себя, прежде чем Он начнет в нас Свою работу. Как раз наоборот. Он действует в нас, несмотря на наше поведение; Он заставляет нас честно взглянуть в лицо тому, что происходит в наших взаимоотношениях; Он допускает, чтобы мы испытывали глубокую душевную боль. Он делает так, что все наши оборонительные стратегии оборачиваются против нас. Он позволяет нам выражать свои сомнения в Его доброте. Когда все это происходит, мы начинаем ясно видеть безобразие правящих нами страстей. Мы понимаем, что источником их является сильная жажда. И эта жажда влечет нас ко Христу.

 

Порочная природа

Три ступени жизненного опыта История нашей жизни

Пятый уровень Четвертый уровень

Вот как я собираюсь выжить!

Подход к взаимоотношениям

История нашего настоящего

Третий уровень Второй уровень Первый уровень

Я ненавижу себя Я ненавижу тебяЯ нуждаюсь в тебе

Противоядие от боли

История нашей внутренней жизни

Основание Я сомневаюсь в Боге

Отношение к Богу

Сокровенная история моейдуши

 

Наша роль в этом процессе заключается в том, чтобы рассказывать друг другу историю своей жизни. И при этом мы должны сознательно рассчитывать на присутствие Бога.

Посмотрите на расположенную выше диаграмму и еще раз задумайтесь о порочной природе, описанной мною во второй части. Обратите внимание, что шесть элементов, составляющих эту нашу природу, естественным образом группируются в три ступени жизненного опыта, то есть три части истории нашей жизни.

Уровни первый, второй и третий («Я нуждаюсь в тебе», «Я ненавижу тебя» и «Я ненавижу себя») связаны с нашим противоядием от боли. Они представляют собой внутреннюю историю того, как мы обороняемся от вреда со стороны других людей.

А основание («Я сомневаюсь в Боге») характеризует наше отношение к Богу, которое и является подоплекой всей нашей жизни.

Чтобы разрешить проблемы и обрести Бога, необходимо рассказать историю своей жизни. И сделать это надо так, чтобы исчезла наша удовлетворенность всеми элементами порочной природы и чтобы с новой силой пробудились сокровенные желания нашего сердца и жажда познания Бога.

 19 КАК РАССКАЗАТЬ СВОЮ ИСТОРИЮ

 

Я бьюсь над разрешением одной проблемы, о существовании которой знает, кроме меня, только один человек. Несмотря на проблему, этот человек принимает меня. Это создало между нами тесную связь. С несколькими другими людьми я делился целым рядом других сложностей, которые я, невзирая на все мое желание, не могу преодолеть.

Самое лучшее, что другой человек может для меня сделать, — это помочь в разрешении моих проблем, в особенности тех, которые мучат меня больше всего.

Вчера Анна плакала, рассказывая о своем браке. Ричард жестокий и мстительный муж. Он облекает свою разрушительную силу в красивые слова, которые глубоко ранят душу Анны. Он полон самодовольства; считает, что его авторитарное и злобное обра-щение с ней основано на библейских принципах. Будто именно так надо обращаться с непокорной женой. Анна, конечно, не безвинна. Но ее сердце открыто для работы Духа. (Судя по тому, что я видел, его сердце закрыто.)

Если бы моя дочь была замужем за этим человеком, я бы сделал все возможное для изменения этой ситуации. Было бы трудно думать о каких-то более высоких ценностях, нежели избавление ее от ежедневных оскорблений, подобных тем, которые вынуждена выносить истерзанная душа Анны. Самое лучшее, что можно для нее сделать — это изменить ее мужа или помочь ей уйти от него

Мерилин и Роджер женаты двадцать девять лет. Эти годы были достаточно тяжелыми и тревожными: частые трения между супругами, постоянные денежные затруд-нения, колебания в вере и периодические разлуки (этого требовала его работа). Затем что-то изменилось. Казалось, все начало складываться удачно. Они вновь влюбились друг в друга. Он получил должность, благодаря которой ему уже почти не нужно было уезжать из дома. К тому же, платить стали больше, чем когда-либо раньше. Как-то ночью, обнимая жену, он заплакал от радости и сказал: «Бог добрый. Я никогда не ощущал Его волю сильнее, чем сейчас». Два часа спустя он умер от сердечного приступа.

Самое лучшее, что можно было сделать для этой пары, — это дать им пожить вместе еще несколько лет.

Однажды в среду после репетиции хора, Кэрол, одинокая женщина средних лет, направилась к своей машине, которая стояла на церковной автостоянке. Внезапно из густой тени вынырнул шестнадцатилетний юноша. Угрожая оружием, он заставил ее сесть в машину и ехать в безлюдное место в лесу. В течение последующих двадцати четырех часов он заставлял ее заниматься грязными и извращенными формами секса. За-тем он бросил машину и убежал.

Два дня спустя она пришла к психотерапевту. Врач попросил ее оживить в памяти ужасы этого дня. Для этого она должна была закрыть глаза и представить себе все случившееся, но только так, как будто рядом с ней был Иисус. Предполагалось, что таким способом можно будет убрать мучительные воспоминания Кэрол. Но реакция была обратной. Утратив самообладание, она закричала: «В том-то все и дело! Я уже верю, что Он был там. Но почему Он ничего не сделал?»

Самое лучшее, что можно было для нее сделать -это  найти   человека,   который   проводил   бы   Кэрол   до автостоянки.

Бог обладает силой, чтобы дать мне передышку в моей борьбе, изменить мужа Анны, отсрочить сердечный приступ и предотвратить нападение молодого извращенца, прячущегося в кустах. Любит ли Он нас? Добр ли Он?

Мерилин теперь вдова. Она проживает каждый свой день, испытывая незатихающую боль одиночества и задавая вопросы, на которые не получает ответа. Кэрол преследуют воспоминания, и душевные раны ее не заживают. Обе женщины обратились к Богу... для чего?

 

ЧТО ДЕЛАЕТ БОГ?

Иногда бывает трудно понять, что делает Бог. Он говорит, что не отказывает Своим детям ни в чем хорошем или добром. Я понимаю это таким образом: нет ничего такого, что совершенная благодать вкупе с абсолютным могуществом должны были бы сделать и не сделали прямо сейчас!

Тем не менее я продолжаю биться над проблемой, которую ненавижу. Муж Анны продолжает терзать ее сердце. Боль в сердце вдовы на затихает. Ставшая жертвой насилия женщина не может спокойно спать. Завтра еще один самолет потерпит крушение. Врач хмуро скажет кому-нибудь из ваших любимых: «Я ничего не могу сделать». Молодой человек, узнавший, что его невесту изнасиловали, скажет: *Не думаю, что на наш брак

есть Божья воля». Еще один видный христианский деятель — на этот раз тот, кому вы действительно верили, — заведет любовную связь.

Мы все пылаем яростью на Бога. Мы требуем, чтобы Он делал больше, чем делает на данный момент. Но наши угрозы не достигают цели. Он молчит, невыразимо опечаленный тем, что мы считаем Его жестоким или равнодушным. Он не отвечает на обвинения, но продолжает неуклонно следовать намеченному Им курсу. Он отказывается изменить сюжет книги. Он уже дописал последнюю главу и знает, что конец очень, очень хороший и что все нити повествования необходимы для окончательного узора.

 

Мы все пылаем яростью на Бога, Мы требуем, чтобы Он делал больше,  чем делает на данный момент.

 

Когда я в разгаре боли гневаюсь на Бога, в ответ Он призывает меня жить так, как жил Он: отдавать, быть и поклоняться. И вместе с тем, что кажется черствым без-различием к моим страданиям, Он говорит: «Приди, найди Меня. Не дожидайся разрешения проблем. Познавай Меня. Пусть твоя душа наслаждается туком».

«Но Боже, — парирую я, — ведь познание Тебя вовсе не то, чего я добиваюсь. Разве Ты не видишь? Моя жизнь невыносима. И, Боже, бедная Анна! Ты должен помочь ей выпутаться из этой ситуации. Я бы не вынес и часа того, что она выносит целыми днями».

«Ты бы выносил это с радостью, если бы знал, как Я добр, — отвечает Он. — Ты хочешь, чтобы Я доказывал Свою доброту на твоих условиях. Но если Я уступлю твоим требованиям, то ты не будешь доверять Мне; скорее, ты начнешь думать, что Я принадлежу тебе. Я сделаю кое-что более насущное для тебя, чем разрешение сегодняшних проблем. Я позабочусь о том, чтобы в конце концов ты был счастлив. Я позволю тебе открыть для себя Мою безмерную доброту. Взаимоотношения со Мной дадут тебе покой, несмотря даже на то, что проблемы никуда не денутся; они исчезнут, когда я заберу тебя в лучшее место, которое сейчас для тебя подготавливаю».

Однажды после службы один пожилой пастор (он уже был на пенсии) подошел ко мне. Во время службы я как раз читал проповедь о вопросах христиан, остающихся без ответа. Это был невысокий худой человек В его словах чувствовались страстность и ясный ум. Он положил руку мне на плечо, посмотрел на меня пристальным и ласковым взглядом и сказал: «Мне восемьдесят семь лет. Четыре года назад я потерял жену. Я никогда прежде не испытывал такой боли. Я умолял Бога избавить меня от нее, дать мне ощущение Его присутствия, которое облегчило бы невыносимое чувство одиночества. Он этого не сделал. Но Он позволил мне вкусить Свою доброту. В моей душе мелькнул про-блеск того, что Он для меня приготовил. И я буду спокоен и доволен до того самого дня, в который вернусь домой».

Я не могу вообразить душевную муку этого человека, когда он по утрам садится за стол и завтракает в одиночестве. Ему по-прежнему больно, но Через свои проблемы он стремится обрести Бога. И Бог открылся ему; невзирая на боль, он продолжает жить осмысленно и радостно.

 

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ БОГ ДОБР?

Действительно ли Бог добр? Этот вопрос стоит за всеми остальными вопросами о жизни; вопрос, который мы иногда выкрикиваем. Увидев в газетах фотографии голодающих детей и замученных взрослых, я тороплюсь перевернуть страницу. Лучше посмотреть результаты футбольных матчей, почитать комиксы. Я не хочу верить, что Бог, не желающий улучшить ситуацию этих людей, отвечает за мою жизнь, жизнь двух моих сыновей, жены и стареющих родителей.

Слова Христа порой звучат как жестокая насмешка Он словно дразнит меня недоступным; «Не унывай», — говорит Он.

—  Почему, Господи? — восклицаю я.

— Потому что Я победил мир.

Но взгляни на Китай, взгляни на моих друзей в Филиппинах, посмотри на Анну, посмотри на меня! Что, в конце концов, Ты имеешь в виду, когда говоришь, что победил мир. В мире творится неизвестно что!

— Если ты станешь искать подтверждений Моей доброты в том, что видишь вокруг и внутри себя, то придешь к ужасающе ошибочному заключению. Ты сделаешь вывод, что иногда Я добр, а иногда нет. Но если в качестве свидетельства Моей доброты ты примешь то, как все станет однажды, если поразмыслишь над значением   Моей  смерти,  то  осознаешь,  что  все  зло  этого мира — включая мужа Анны, твою личную проблему (о которой Я знал еще до того, как ты доверился своему другу) и голодающих детей в Сомали — не больше способно  победить  Мою доброту,  чем  ребенок способен побороть мужчину.

Если ты разовьешь в себе уверенность в Моей доброте, то сможешь жить так, как жил Я. Когда Я висел на кресте, Я думал о других, а не о Себе. Я не защищался ни от чего, Я просто выражал любовь к Отцу и готовность следовать Его замыслу. И Я никогда не преступал требования поклоняться Ему. Ты тоже можешь научиться этому, даже окруженный со всех сторон проблемами.

 

ПРИРОДА, УГОДНАЯ БОГУ

Иногда послание доходит до нас. Когда это случается, то начинаешь осознавать, что нет ничего более важного, чем обрести Христа и стать как можно больше похожим на Него. И когда страстное желание отдавать затмевает собой эгоизм, то желания быть тем, чем я не являюсь, отступает. Когда сомнение уступает место благоговейной уверенности в Божьей доброте, эта несчастная порочная природа ослабевает, осыпается и в конце концов падает. Проблемы, проистекающие из требования направить жизнь по желаемому мной руслу, медленно отступают.

Проступают черты божественной природы. Мы ощущаем, что в душе появились начатки цельности и чувства осмысленного существования. Теперь нам уже не так важно, нравимся мы людям или нет. Но что я могу сделать, чтобы это происходило чаще и

затрагивало меня глубже? Каким образом это должно происходить в моей жизни, в жизни Анны, в вашей жизни?

Ответ не ограничен рамками очевидных требований молиться, читать Слово, общаться с христианами и помогать ближним. Если выполнение этих требований не становится для человека шансом встретиться с Богом, то они пусты. Ответ простирается дальше совета сходить в психологическую консультацию. Речь пойдет о сверхъестественных силах, которыми мы не можем манипулировать, им можно только доверять

 

РАЗГОВОРЫ,  КОТОРЫЕ ВОЛНУЮТ И УВЛЕКАЮТ

Чтобы преодолеть проблемы и обрести Бога, требуется свежий взгляд на понятие христианской общины. Необходима также готовность войти в эту общину. Нам нужно научиться по-особому разговаривать друг с другом. Во время разговоров мы должны признаться друг другу в том, насколько сильно в нас стремление манипулировать и обороняться, насколько мы корыстолюбивы. Разговоры должны также побуждать нас оказывать друг на друга положительное влияние, с радостью выявлять и развивать неповторимость каждого, пребывать в спокойной и непоколебимой уверенности в доброте Бога, независимо от обстоятельств.

Когда общество живо, конфликты порой кажутся неразрешимыми, а трудности непреодолимыми. Но если мы будем по-прежнему активны, то возможность обрести Бога никуда не денется. Мы не должны уступать искушению найти убежище в поверхностной болтовне, которая на самом деле есть молчание. Надо продолжать говорить. Наши слова должны нести в себе какой-то смысл. Они должны открывать самые постыдные истины о нас.

Самые богатые смыслом разговоры всегда содержат в себе историю. Жизнь каждого из нас — это драматическое повествование о том, каким образом страстный, беспокойный, ограниченный и вечно ставящий перед собой какие-то цели человек управляется со своей жизнью. В это повествование неизменно вплетаются трагические рассказы о том, как мы использовали людей, как оборонялись от них и как поклонялись самим себе. Все это происки нашей внутренней порочной природы.

Но неизгладимая печать нашего Спасителя удостоверяет, что в повествовании будут упомянуты и благородные стремления. Обычно они принимают вид почти неощутимого подтекста. Но тем не менее они есть и отрицать это невозможно. Хорошие желания, лежат ли они под спудом правящих нами плохих желаний или выходят на свободу и становятся движущей силой, не приносят никакой пользы и ничуть не похвальны, если только не черпают свою энергию из уверенности в Божьей доброте.

И рассказчик и слушатель должны чутко прислушиваться к тому, как сомневающаяся душа бьется, пытаясь понять, откуда она и что с ней происходит. Горячее желание поможет им увидеть, какие Бог предпринимает шаги, чтобы раскрепостить людей и дать им свободу дарить, жить и поклоняться. Обычно разговоры, ведущие к более глубокому осознанию нами Бога, сначала огорчают нас и разрушают в нас плохое, а затем ведут к хорошему.

К людям можно обращаться вежливо («Привет! Как дела?»), по-деловому («Не мог бы ты встретить меня в аэропорту?») или с позиций обсуждения важных вопросов («Как старейшины, мы должны определиться в своей реакции на тревожные новости»). Никто не может вызвать в вас большего раздражения, чем начинающий консультант, превращающий нормальные разговоры в терапевтические сеансы. Бесцеремонное копание в мотивах и отягощающее выражение заботы портят вежливые, деловые и важные разговоры.

Но в жизни хорошей общины тем не менее бывают и серьезные моменты, во время которых обсуждается качество наших взаимоотношений с Богом, с другими людьми и с самим собой. У каждого из нас есть друзья. Они хорошо нас знают и беспокоятся о нас. Они живут достаточно честно и не стремятся решать вопросы без ответов. С такими друзьями мы довольно часто бываем слишком откровенны, и это делает нас неудобными.

Обедая с добрым другом, вы можете испытать желание упомянуть о трудностях, возникших у вас с сыном. Спросите друга, готов ли он выслушать рассказ о тревогах вашей семьи. Рассказывая, больше концентрируйтесь на том, как вы общаетесь с сыном, а не на его проблемах и недостатках. Может быть, вы чересчур критичны или сильно давите на него? Может быть, вас легко контролировать?

 

Если не бывает таких моментов, когда сами основания

наших взаимоотношений, которые мы продолжаем

поддерживать только из-за Христа, разрушаются,

то это явное свидетельство, что мы строим

непрочные взаимоотношения.

 

Располагайте других к тому, чтобы они рассказывали вам свои истории. Задавайте вопросы, побуждающие людей задумываться о пережитом и вспоминать сцены из своей жизни, а также вопросы, провоцирующие глубокие чувства. «Что вы испытывали, войдя в эту больничную палату?» «Что вы сказали сами себе в ответ на сообщение отца, что он собирается разводится с вашей матерью?» «Кому вам больше всего нравилось рассказы-вать хорошие новости о своей новой работе?»

Хорошие разговоры часто вызывают беспокойство и огорчают. Они касаются самых важных и волнующих человека тем. Он говорит с особым оттенком в голосе, который заставляет других насторожиться. Они вновь заставляют вспомнить боль от жестокого упрека друга или пренебрежения родителей. Хорошие разговоры часто выводят на поверхность страх и гнев, скрывающиеся под покровом теплых отношений. Если не бывает таких моментов, когда сами основания наших взаимоотношений, которые мы продолжаем поддерживать только из-за Христа, разрушаются, то это явное свидетельство, что мы строим непрочные взаимоотношения.

 

ЧЕСТНЫЕ РАССКАЗЧИКИ

Позвольте мне описать процесс, о котором я хочу рассказать в этих заключительных главах, процесс обретения Бога в общине честных рассказчиков.

Я работаю с шестью сотрудниками. Мы все с уважением относимся к друг другу; но мы несовершенны, порой мелочны, время от времени даже странны. Наша любовь к Богу не настолько сильна, чтобы мы могли полностью контролировать свои безнравственные желания.

Мы собираемся еженедельно и общаемся в течение двух часов. Недавно я пришел на собрание, а на сердце у меня был камень. Я не вполне владел собой, испытывал гнев и отчаяние. Я не хотел сообщать о своих неприятностях, но остальные почти сразу же ощутили мрачность моего настроения. И тем не менее никто не сказал мне ни слова. Никто не выражал активного интереса, не утешал меня, не пытался выяснить, в чем дело. И я так и не признал открыто, что мне было тяжело. Я не пригласил их обсуждать мои заботы.

Мы пытались как-то заполнить время: обсудили дела, проголосовали по спорным вопросам, пошутили. Но никто не говорил о том, каким раздражающим и угнетающим образом мое настроение действуют на всю группу. В конце я объявил, что не намерен больше посещать бесполезные собрания, на которых переливают из пустого в порожнее. Я сказал, чтобы тот, у кого есть четкая повестка на следующее собрание, распространил ее среди остальных и был готов вести это собрание. Мы должны дорожить каждой минутой. Моими последними словами были: «Я лучше останусь в постели, чем встану непонятно для чего».

Когда мы расходились, напряжение висело тяжелым облаком. Все кипели от злости. Я чувствовал себя одновременно и обиженным (никто не захотел узнать, что со мной происходит) и самодовольным (на собраниях следует ставить себе четкую цель и беречь время). В течение некоторого времени негодование придавало мне сил.

В эту ночь мне захотелось все бросить. Первоначальное гневное отчаяние переродилось в нигилизм. Я не видел никакого смысла в том, чтобы продолжать работать с этими людьми, да и вообще с кем-либо. Они были хорошими сотрудниками, я знал, что лучшего коллектива и быть не может, но нас ничто не связывало. Я знал, что в этом отчасти были виновны все, но не мог в точности определить проблему и придумать решения. Можно было поговорить о своем гневе, но я это делал раньше. Подобно многим другим, проходящим через похожий период напряжения в отношениях, я не видел никакого смысла в обсуждениях. Все казалось безнадежным. Я хотел уйти.

По-прежнему захваченный этими мыслями, я лег спать, но никак не мог заснуть. Я молился, просил Бога, чтобы Он дал мне способность познать Его, позволил ощутить Свое присутствие, возродил ощущение посланничества, придал сил.

Но ничего не произошло. Небеса молчали. Дух, как я теперь считаю, скорбел из-за моей трусливой гордыни. Бог не позволил бы мне найти Его, если бы я продолжал искать оправдания для своего желания разрушить отношения со своими братьями. Обретение Бога и жизнь в общине неразрывно связаны. Нельзя стремиться к одному, при этом не стремясь к другому. Отчаянная молитва, суровый пост и часы, проведенные за изучением Слова, не убедят Бога открыться, если при этом мы игнорируем межличностные конфликты. «Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, и нет в нем соблазна; а кто

ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» (I Ин. 2:10—11).

Через несколько дней один из сотрудников сообщил нам, что располагает необходимой повесткой на следующее собрание. Я не хотел идти, но поставленное мною условие было соблюдено. Я явился. Остальные пришли тоже. За исключением одного — он заболел. Я завидовал ему.

Когда повестка дня была оглашена, я обратился к ее автору. Я понял, что он явно нападает на меня, отраженные в повестке планы ясно это доказывали. Двум другим я сказал, что ощущаю зарождающийся среди нас дух соперничества. Я имел в виду их планы служения, параллельного моему.

Я знал, что бросаю бомбы. Однако, как только я их бросил, срочный телефонный звонок положил конец нашему собранию.

Мы вновь собрались через пять дней. Мы договорились открыто обсудить влияние, которое оказываем друг на друга. Я называю это рассказать историю своего настоящего. Вместо обсуждения непосредственного конфликта мы решили поговорить о том, каким образом

стиль нашего общения провоцировал сильные отрицательные эмоции.

Один из тех, со стороны которого я ощущал дух соперничества, сказал, что я использовал его в своих интересах. Мне и в голову не приходило, что он испытывает такие чувства. Я не имел понятия, какие мои поступки могли их породить. Некоторое время мы довольно беспорядочно обсуждали этот вопрос. В конце концов я осознал, что внутри меня поднимается какая-то волнующая сила. Эта сила заставляла меня обороняться, чтобы каким-то образом объяснить и оправдать свои поступки. Я любил этого человека. И я обидел его. Когда я признался в этом самому себе, то испытал глубокую скорбь. Что-то внутри меня изменилось. Казалось, нет на свете ничего более важного, чем мое желание исправить свое отношение к нему. Я облек этот внутренний порыв в слова. Это был хороший момент. Но была в нем какая-то незавершенность.

Желание больше любить его, в какой-то момент выраженное, отворило двери в сокровенные части моего «я». У меня не было намерения использовать своих друзей, и я чувствовал себя обиженным недостатком доверия с их стороны. Мне было одиноко. Надежда оставила меня. Я попытался выразить эти чувства словами. Так я начал рассказывать историю своей внутренней жизни, повесть о человеке, жаждущем недостижимого. Я начал это так: «Мне кажется, что многие меня уважают, но немногие любят».

Другой сотрудник спровоцировал меня продолжить рассказ. Он сказал, что из десяти самых важных для него высказываний, которые он слышал в течение всей жизни, пять принадлежат мне. Пока он говорил, я трепетал от боли. «В этом-то все и дело, — сказал я. — Меня ценят за способность помогать, но когда наступает время повеселиться, никто не вспоминает обо мне».

Когда я произнес это, тяжелые воспоминания нахлынули на меня: вот вечеринка, на которую меня не пригласили. А ведь эту вечеринку устраивала пара, чей брак, по их же словам, спас я. В нашем окружении были приглашены все, кроме меня и моей жены. Почему? Вот другое воспоминание: после одной необычайно драматичной консультации,

которую я провел вместе со студентами, все столпились вокруг моей пациентки. А я в это время медленно выходил из кабинета, изнуренный, никем не замечаемый, одинокий.

Но даже под тяжестью сокрушающего одиночества я ощутил странную вспышку радости. Я могу описать это только как ощущение бытия, восторг жизни. Я существую. Я живу в падшем мире. И в нем, подобно всякому честному человеку, я чувствую себя одиноким. Но мне придает жизненную силу нечто, что я могу предложить и другим. Никакая боль и никакая утрата не в состоянии лишить меня этого. Чудом благодати, я могу продолжать жить как человек, преданный цели несравненно более высокой, чем избавление от одиночества. И я могу смотреть в лицо одиночеству и обидам. А иногда меня трогает нежность со стороны других людей. Она вселяет в меня надежду.

Но этого бывает недостаточно. Коллеги почувствовали мою боль. Их глаза засияли состраданием, они сочувствовали мне. Между нами возникло единство, но посреди этого единства мы с новой силой осознали, насколько слаба наша любовь друг к другу.

Это побудило нас поделиться сокровенными историями наших душ. Наша потребность в цели большей, чем мы сами, заставила нас умолкнуть. Все наши невзгоды, взаимная зависть, размолвки показались пустяком по сравнению с тем величественным, контуры которого проступали все яснее и яснее. Мы нуждались в общении с Тем, Кто мог бы рассказать нам более чудесную и более поразительную историю, чем все те, которые нам когда-либо доводилось слышать. Нам нужен был Тот, Кто помог бы нам пройти через по-прежнему нерешенные проблемы к цели грандиозной настолько, что все остальные по сравнению с ней казались жалкими карликами.

Мы начали говорить о своей преданности Богу. Казалось, никакие другие темы уже не важны. Мы ощущали себя маленькими, но исполненными надежды. В комнате воцарилась атмосфера поклонения. Мы находились под впечатлением величия и исключительности Бога. Некоторое время мы наслаждались сладким ароматом поклонения, а затем завершили собрание. Нельзя сказать, чтобы мы приняли много решений. Между нами возникли серьезные конфликты, и они по-прежнему требовали своего разрешения. Но мы покидали комнату с обновленным желанием отдавать друг другу, вносить свои неповторимые лепты в созидание Тела Христова и жить ради славы Кого-то, более великого, чем мы.

Мы рассказали историю своего настоящего, историю о том, как мы взаимно подвели и обидели друг друга. И наши признания взломали двери наших сердец, и на волю вырвалась страсть дарить. Мы поведали полные разочарований и одиночества истории своей внутренней жизни. И тогда боль уступила место страсти к жизни. Мы рассказали сокровенные истории своих душ. Они были о том, как мы хотим спокойно положиться на Божью силу. А затем пришло время поклонения.

 

СТРАСТЬ, УГОДНАЯ БОГУ

Бог открывается тем людям, чья страсть к Нему заставляет их чувствовать себя чрезвычайно неловко, когда они чем-то обижают Бога или заставляют Его скорбеть. Это происходит не только потому, что они боятся возмездия, скорее всего, это связано с их желанием быть близкими к Богу Угодная Богу страсть развивается, когда мы не отворачиваемся от горьких истин и честно признаем то, как мы общаемся с другими людьми и Богом. Мы узнаем правду и хотим вести себя иначе. Дурные, правящие нами

страсти разоблачаются, а лежащие под спудом хорошие — пробуждаются, когда мы рассказываем свои истории друг другу в присутствии Бога. При этом мы должны сознательно решить для себя, что будем открыты для Его работы, чтобы разрушать старое и созидать новое.

Рассказывая историю своего настоящего, историю, в которой ярко проявляются наша решимость уцелеть в мире без доброго Бога и выявляются наши способы общения с миром, полным разочаровывающих нас людей, мы распознаем и разбиваем толстую скорлупу, которой сами себя окружили. Нас теперь манит возможность глубокого общения с людьми. Мы хотим общаться не ради того, чтобы что-то получить от них, а ради них самих.

Затем мы рассказываем историю своей внутренней жизни. Она показывает, как мы требуем от людей помощи, основываясь на том, что Бог нам не помогает, и как, получив отказ, начинаем их ненавидеть. Тогда мы распознаем и подрываем свое упорное стремление защититься. И нас начинает привлекать возможность жить, ни на что не притязая и не обороняясь от окружающих.

Наша сокровенная история души показывает наше сомнение в Божьей доброте, гнев и страх, возникающие из-за того, что Он не приходит на помощь. Когда мы рассказываем ее, мы осознаем и уничтожаем отравляющий всякую радость страх и безумный гнев по отношению к Богу, Чья доброта не гарантирует нам незамедлительного комфорта. Осознав реальность сомнений, гнева и страха, мы со здоровым стыдом понимаем, как неуместно сомневаться в Его любви, как отчаянно мы жаждем довериться Ему и как трудно и плохо называть Его злым. Мы понимаем, что все определяется нашей верой или неверием в Его благодать. И поняв это, мы открываем для себя основу веры, которая уже была заложена в наших сердцах.

Как недавно сказал один мой друг: «Когда дела плохи, я разгневанно предполагаю, что Бог плохой. Но стоит мне признаться самому себе в своих мыслях, и я понимаю, что сам не верю этому. Почему-то гнев по отношению к Богу придает нам ощущение собственной силы. Но когда признаешь, что на самом деле Он добр, это дает ощущение внутреннего мира».

Рискуя свести нечто столь дивно таинственное и непредсказуемо текучее, чем является хороший разговор, к механическому поэтапному процессу, я сгруппировал свои мысли в диаграмме.

Чтобы рассказать свою историю, необходимо мужество. Чтобы открыть Богу столь часто управляющие нами греховные страсти, требуется смирение. Мы жаждем узнавать Его все больше и больше, когда позволяем себе почувствовать, как сильно хотим стать Божьим орудием добра в жизни других людей и узнать источник руководства, который избавит нас от тревог и даст отдохнуть. Надо рискнуть: поверить, что Он добр, и рас-сказать свою историю. Взирая на свои безобразные страсти, надо положиться на Его благодать; надо верить, что Он позволит нам найти Его. А вера доказывается тем, что мы вверяем Ему свои самые закоренелые и отвратительные страсти.

  РАЗРУШАЮТ ПРИВЛЕКАЮТИстория нашего настоящего (подход к людям)

ЭгоцентризмЧерствость; нечуткость;  недостаток сострадания; стремление

Стремление отдаватьВлияние такого человека подобно благословению; он прибегает к своим

манипулировать; эгоцентризм.

ресурсам, чтобы оказывать положительное влияние на других; хочет чтобы у других всё было хорошо.

История нашей внутренней жизни (противоядие от боли)

СамозащитаРешимость уцелеть во что бы то ни стало; обороняющаяся зависимость; для защиты своего «я» от боли человек прибегает к внутренним ресурсам.

Жизнь и ростМужество жить; исследование себя с целью выявить свою неповторимость, которая может послужить благой цели.

Сокровенная история нашей жизни (отношение к Богу)

Служение себеСтрах перед истинной и перед будущим; гнев по отношению к Богу, не предоставившему более надёжные гарантий; сомнения в Его доброте.

ПоклонениеМужество жить, основанное на уверенности в Божьей доброте; живущая в душе сокровенная радость от существования Бога, Которому мы можем доверять и Которому принадлежим.

 19 КАК РАССКАЗАТЬ СВОЮ ИСТОРИЮ

 

Я бьюсь над разрешением одной проблемы, о существовании которой знает, кроме меня, только один человек. Несмотря на проблему, этот человек принимает меня. Это создало между нами тесную связь. С несколькими другими людьми я делился целым рядом других сложностей, которые я, невзирая на все мое желание, не могу преодолеть.

Самое лучшее, что другой человек может для меня сделать, — это помочь в разрешении моих проблем, в особенности тех, которые мучат меня больше всего.

Вчера Анна плакала, рассказывая о своем браке. Ричард жестокий и мстительный муж. Он облекает свою разрушительную силу в красивые слова, которые глубоко ранят душу Анны. Он полон самодовольства; считает, что его авторитарное и злобное обра-щение с ней основано на библейских принципах. Будто именно так надо обращаться с непокорной женой. Анна, конечно, не безвинна. Но ее сердце открыто для работы Духа. (Судя по тому, что я видел, его сердце закрыто.)

Если бы моя дочь была замужем за этим человеком, я бы сделал все возможное для изменения этой ситуации. Было бы трудно думать о каких-то более высоких ценностях, нежели избавление ее от ежедневных оскорблений, подобных тем, которые вынуждена выносить истерзанная душа Анны. Самое лучшее, что можно для нее сделать — это изменить ее мужа или помочь ей уйти от него

Мерилин и Роджер женаты двадцать девять лет. Эти годы были достаточно тяжелыми и тревожными: частые трения между супругами, постоянные денежные затруд-нения, колебания в вере и периодические разлуки (этого требовала его работа). Затем что-то изменилось. Казалось, все начало складываться удачно. Они вновь влюбились друг в

друга. Он получил должность, благодаря которой ему уже почти не нужно было уезжать из дома. К тому же, платить стали больше, чем когда-либо раньше. Как-то ночью, обнимая жену, он заплакал от радости и сказал: «Бог добрый. Я никогда не ощущал Его волю сильнее, чем сейчас». Два часа спустя он умер от сердечного приступа.

Самое лучшее, что можно было сделать для этой пары, — это дать им пожить вместе еще несколько лет.

Однажды в среду после репетиции хора, Кэрол, одинокая женщина средних лет, направилась к своей машине, которая стояла на церковной автостоянке. Внезапно из густой тени вынырнул шестнадцатилетний юноша. Угрожая оружием, он заставил ее сесть в машину и ехать в безлюдное место в лесу. В течение последующих двадцати четырех часов он заставлял ее заниматься грязными и извращенными формами секса. За-тем он бросил машину и убежал.

Два дня спустя она пришла к психотерапевту. Врач попросил ее оживить в памяти ужасы этого дня. Для этого она должна была закрыть глаза и представить себе все случившееся, но только так, как будто рядом с ней был Иисус. Предполагалось, что таким способом можно будет убрать мучительные воспоминания Кэрол. Но реакция была обратной. Утратив самообладание, она закричала: «В том-то все и дело! Я уже верю, что Он был там. Но почему Он ничего не сделал?»

Самое лучшее, что можно было для нее сделать -это  найти   человека,   который   проводил   бы   Кэрол   до автостоянки.

Бог обладает силой, чтобы дать мне передышку в моей борьбе, изменить мужа Анны, отсрочить сердечный приступ и предотвратить нападение молодого извращенца, прячущегося в кустах. Любит ли Он нас? Добр ли Он?

Мерилин теперь вдова. Она проживает каждый свой день, испытывая незатихающую боль одиночества и задавая вопросы, на которые не получает ответа. Кэрол преследуют воспоминания, и душевные раны ее не заживают. Обе женщины обратились к Богу... для чего?

 

ЧТО ДЕЛАЕТ БОГ?

Иногда бывает трудно понять, что делает Бог. Он говорит, что не отказывает Своим детям ни в чем хорошем или добром. Я понимаю это таким образом: нет ничего такого, что совершенная благодать вкупе с абсолютным могуществом должны были бы сделать и не сделали прямо сейчас!

Тем не менее я продолжаю биться над проблемой, которую ненавижу. Муж Анны продолжает терзать ее сердце. Боль в сердце вдовы на затихает. Ставшая жертвой насилия женщина не может спокойно спать. Завтра еще один самолет потерпит крушение. Врач хмуро скажет кому-нибудь из ваших любимых: «Я ничего не могу сделать». Молодой человек, узнавший, что его невесту изнасиловали, скажет: *Не думаю, что на наш брак есть Божья воля». Еще один видный христианский деятель — на этот раз тот, кому вы действительно верили, — заведет любовную связь.

Мы все пылаем яростью на Бога. Мы требуем, чтобы Он делал больше, чем делает на данный момент. Но наши угрозы не достигают цели. Он молчит, невыразимо опечаленный тем, что мы считаем Его жестоким или равнодушным. Он не отвечает на обвинения, но продолжает неуклонно следовать намеченному Им курсу. Он отказывается изменить сюжет книги. Он уже дописал последнюю главу и знает, что конец очень, очень хороший и что все нити повествования необходимы для окончательного узора.

 

Мы все пылаем яростью на Бога, Мы требуем, чтобы Он делал больше,  чем делает на данный момент.

 

Когда я в разгаре боли гневаюсь на Бога, в ответ Он призывает меня жить так, как жил Он: отдавать, быть и поклоняться. И вместе с тем, что кажется черствым без-различием к моим страданиям, Он говорит: «Приди, найди Меня. Не дожидайся разрешения проблем. Познавай Меня. Пусть твоя душа наслаждается туком».

«Но Боже, — парирую я, — ведь познание Тебя вовсе не то, чего я добиваюсь. Разве Ты не видишь? Моя жизнь невыносима. И, Боже, бедная Анна! Ты должен помочь ей выпутаться из этой ситуации. Я бы не вынес и часа того, что она выносит целыми днями».

«Ты бы выносил это с радостью, если бы знал, как Я добр, — отвечает Он. — Ты хочешь, чтобы Я доказывал Свою доброту на твоих условиях. Но если Я уступлю твоим требованиям, то ты не будешь доверять Мне; скорее, ты начнешь думать, что Я принадлежу тебе. Я сделаю кое-что более насущное для тебя, чем разрешение сегодняшних проблем. Я позабочусь о том, чтобы в конце концов ты был счастлив. Я позволю тебе открыть для себя Мою безмерную доброту. Взаимоотношения со Мной дадут тебе покой, несмотря даже на то, что проблемы никуда не денутся; они исчезнут, когда я заберу тебя в лучшее место, которое сейчас для тебя подготавливаю».

Однажды после службы один пожилой пастор (он уже был на пенсии) подошел ко мне. Во время службы я как раз читал проповедь о вопросах христиан, остающихся без ответа. Это был невысокий худой человек В его словах чувствовались страстность и ясный ум. Он положил руку мне на плечо, посмотрел на меня пристальным и ласковым взглядом и сказал: «Мне восемьдесят семь лет. Четыре года назад я потерял жену. Я никогда прежде не испытывал такой боли. Я умолял Бога избавить меня от нее, дать мне ощущение Его присутствия, которое облегчило бы невыносимое чувство одиночества. Он этого не сделал. Но Он позволил мне вкусить Свою доброту. В моей душе мелькнул про-блеск того, что Он для меня приготовил. И я буду спокоен и доволен до того самого дня, в который вернусь домой».

Я не могу вообразить душевную муку этого человека, когда он по утрам садится за стол и завтракает в одиночестве. Ему по-прежнему больно, но Через свои проблемы он стремится обрести Бога. И Бог открылся ему; невзирая на боль, он продолжает жить осмысленно и радостно.

 

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ БОГ ДОБР?

Действительно ли Бог добр? Этот вопрос стоит за всеми остальными вопросами о жизни; вопрос, который мы иногда выкрикиваем. Увидев в газетах фотографии голодающих детей и замученных взрослых, я тороплюсь перевернуть страницу. Лучше посмотреть результаты футбольных матчей, почитать комиксы. Я не хочу верить, что Бог, не желающий улучшить ситуацию этих людей, отвечает за мою жизнь, жизнь двух моих сыновей, жены и стареющих родителей.

Слова Христа порой звучат как жестокая насмешка Он словно дразнит меня недоступным; «Не унывай», — говорит Он.

—  Почему, Господи? — восклицаю я.

— Потому что Я победил мир.

Но взгляни на Китай, взгляни на моих друзей в Филиппинах, посмотри на Анну, посмотри на меня! Что, в конце концов, Ты имеешь в виду, когда говоришь, что победил мир. В мире творится неизвестно что!

— Если ты станешь искать подтверждений Моей доброты в том, что видишь вокруг и внутри себя, то придешь к ужасающе ошибочному заключению. Ты сделаешь вывод, что иногда Я добр, а иногда нет. Но если в качестве свидетельства Моей доброты ты примешь то, как все станет однажды, если поразмыслишь над значением   Моей  смерти,  то  осознаешь,  что  все  зло  этого мира — включая мужа Анны, твою личную проблему (о которой Я знал еще до того, как ты доверился своему другу) и голодающих детей в Сомали — не больше способно  победить  Мою доброту,  чем  ребенок способен побороть мужчину.

Если ты разовьешь в себе уверенность в Моей доброте, то сможешь жить так, как жил Я. Когда Я висел на кресте, Я думал о других, а не о Себе. Я не защищался ни от чего, Я просто выражал любовь к Отцу и готовность следовать Его замыслу. И Я никогда не преступал требования поклоняться Ему. Ты тоже можешь научиться этому, даже окруженный со всех сторон проблемами.

 

ПРИРОДА, УГОДНАЯ БОГУ

Иногда послание доходит до нас. Когда это случается, то начинаешь осознавать, что нет ничего более важного, чем обрести Христа и стать как можно больше похожим на Него. И когда страстное желание отдавать затмевает собой эгоизм, то желания быть тем, чем я не являюсь, отступает. Когда сомнение уступает место благоговейной уверенности в Божьей доброте, эта несчастная порочная природа ослабевает, осыпается и в конце концов падает. Проблемы, проистекающие из требования направить жизнь по желаемому мной руслу, медленно отступают.

Проступают черты божественной природы. Мы ощущаем, что в душе появились начатки цельности и чувства осмысленного существования. Теперь нам уже не так важно, нравимся мы людям или нет. Но что я могу сделать, чтобы это происходило чаще и затрагивало меня глубже? Каким образом это должно происходить в моей жизни, в жизни Анны, в вашей жизни?

Ответ не ограничен рамками очевидных требований молиться, читать Слово, общаться с христианами и помогать ближним. Если выполнение этих требований не становится для человека шансом встретиться с Богом, то они пусты. Ответ простирается дальше совета сходить в психологическую консультацию. Речь пойдет о сверхъестественных силах, которыми мы не можем манипулировать, им можно только доверять

 

РАЗГОВОРЫ,  КОТОРЫЕ ВОЛНУЮТ И УВЛЕКАЮТ

Чтобы преодолеть проблемы и обрести Бога, требуется свежий взгляд на понятие христианской общины. Необходима также готовность войти в эту общину. Нам нужно научиться по-особому разговаривать друг с другом. Во время разговоров мы должны признаться друг другу в том, насколько сильно в нас стремление манипулировать и обороняться, насколько мы корыстолюбивы. Разговоры должны также побуждать нас оказывать друг на друга положительное влияние, с радостью выявлять и развивать неповторимость каждого, пребывать в спокойной и непоколебимой уверенности в доброте Бога, независимо от обстоятельств.

Когда общество живо, конфликты порой кажутся неразрешимыми, а трудности непреодолимыми. Но если мы будем по-прежнему активны, то возможность обрести Бога никуда не денется. Мы не должны уступать искушению найти убежище в поверхностной болтовне, которая на самом деле есть молчание. Надо продолжать говорить. Наши слова должны нести в себе какой-то смысл. Они должны открывать самые постыдные истины о нас.

Самые богатые смыслом разговоры всегда содержат в себе историю. Жизнь каждого из нас — это драматическое повествование о том, каким образом страстный, беспокойный, ограниченный и вечно ставящий перед собой какие-то цели человек управляется со своей жизнью. В это повествование неизменно вплетаются трагические рассказы о том, как мы использовали людей, как оборонялись от них и как поклонялись самим себе. Все это происки нашей внутренней порочной природы.

Но неизгладимая печать нашего Спасителя удостоверяет, что в повествовании будут упомянуты и благородные стремления. Обычно они принимают вид почти неощутимого подтекста. Но тем не менее они есть и отрицать это невозможно. Хорошие желания, лежат ли они под спудом правящих нами плохих желаний или выходят на свободу и становятся движущей силой, не приносят никакой пользы и ничуть не похвальны, если только не черпают свою энергию из уверенности в Божьей доброте.

И рассказчик и слушатель должны чутко прислушиваться к тому, как сомневающаяся душа бьется, пытаясь понять, откуда она и что с ней происходит. Горячее желание поможет им увидеть, какие Бог предпринимает шаги, чтобы раскрепостить людей и дать им свободу дарить, жить и поклоняться. Обычно разговоры, ведущие к более глубокому осознанию нами Бога, сначала огорчают нас и разрушают в нас плохое, а затем ведут к хорошему.

К людям можно обращаться вежливо («Привет! Как дела?»), по-деловому («Не мог бы ты встретить меня в аэропорту?») или с позиций обсуждения важных вопросов («Как старейшины, мы должны определиться в своей реакции на тревожные новости»). Никто не может вызвать в вас большего раздражения, чем начинающий консультант,

превращающий нормальные разговоры в терапевтические сеансы. Бесцеремонное копание в мотивах и отягощающее выражение заботы портят вежливые, деловые и важные разговоры.

Но в жизни хорошей общины тем не менее бывают и серьезные моменты, во время которых обсуждается качество наших взаимоотношений с Богом, с другими людьми и с самим собой. У каждого из нас есть друзья. Они хорошо нас знают и беспокоятся о нас. Они живут достаточно честно и не стремятся решать вопросы без ответов. С такими друзьями мы довольно часто бываем слишком откровенны, и это делает нас неудобными.

Обедая с добрым другом, вы можете испытать желание упомянуть о трудностях, возникших у вас с сыном. Спросите друга, готов ли он выслушать рассказ о тревогах вашей семьи. Рассказывая, больше концентрируйтесь на том, как вы общаетесь с сыном, а не на его проблемах и недостатках. Может быть, вы чересчур критичны или сильно давите на него? Может быть, вас легко контролировать?

 

Если не бывает таких моментов, когда сами основания

наших взаимоотношений, которые мы продолжаем

поддерживать только из-за Христа, разрушаются,

то это явное свидетельство, что мы строим

непрочные взаимоотношения.

 

Располагайте других к тому, чтобы они рассказывали вам свои истории. Задавайте вопросы, побуждающие людей задумываться о пережитом и вспоминать сцены из своей жизни, а также вопросы, провоцирующие глубокие чувства. «Что вы испытывали, войдя в эту больничную палату?» «Что вы сказали сами себе в ответ на сообщение отца, что он собирается разводится с вашей матерью?» «Кому вам больше всего нравилось рассказы-вать хорошие новости о своей новой работе?»

Хорошие разговоры часто вызывают беспокойство и огорчают. Они касаются самых важных и волнующих человека тем. Он говорит с особым оттенком в голосе, который заставляет других насторожиться. Они вновь заставляют вспомнить боль от жестокого упрека друга или пренебрежения родителей. Хорошие разговоры часто выводят на поверхность страх и гнев, скрывающиеся под покровом теплых отношений. Если не бывает таких моментов, когда сами основания наших взаимоотношений, которые мы продолжаем поддерживать только из-за Христа, разрушаются, то это явное свидетельство, что мы строим непрочные взаимоотношения.

 

ЧЕСТНЫЕ РАССКАЗЧИКИ

Позвольте мне описать процесс, о котором я хочу рассказать в этих заключительных главах, процесс обретения Бога в общине честных рассказчиков.

Я работаю с шестью сотрудниками. Мы все с уважением относимся к друг другу; но мы несовершенны, порой мелочны, время от времени даже странны. Наша любовь к Богу не настолько сильна, чтобы мы могли полностью контролировать свои безнравственные желания.

Мы собираемся еженедельно и общаемся в течение двух часов. Недавно я пришел на собрание, а на сердце у меня был камень. Я не вполне владел собой, испытывал гнев и отчаяние. Я не хотел сообщать о своих неприятностях, но остальные почти сразу же ощутили мрачность моего настроения. И тем не менее никто не сказал мне ни слова. Никто не выражал активного интереса, не утешал меня, не пытался выяснить, в чем дело. И я так и не признал открыто, что мне было тяжело. Я не пригласил их обсуждать мои заботы.

Мы пытались как-то заполнить время: обсудили дела, проголосовали по спорным вопросам, пошутили. Но никто не говорил о том, каким раздражающим и угнетающим образом мое настроение действуют на всю группу. В конце я объявил, что не намерен больше посещать бесполезные собрания, на которых переливают из пустого в порожнее. Я сказал, чтобы тот, у кого есть четкая повестка на следующее собрание, распространил ее среди остальных и был готов вести это собрание. Мы должны дорожить каждой минутой. Моими последними словами были: «Я лучше останусь в постели, чем встану непонятно для чего».

Когда мы расходились, напряжение висело тяжелым облаком. Все кипели от злости. Я чувствовал себя одновременно и обиженным (никто не захотел узнать, что со мной происходит) и самодовольным (на собраниях следует ставить себе четкую цель и беречь время). В течение некоторого времени негодование придавало мне сил.

В эту ночь мне захотелось все бросить. Первоначальное гневное отчаяние переродилось в нигилизм. Я не видел никакого смысла в том, чтобы продолжать работать с этими людьми, да и вообще с кем-либо. Они были хорошими сотрудниками, я знал, что лучшего коллектива и быть не может, но нас ничто не связывало. Я знал, что в этом отчасти были виновны все, но не мог в точности определить проблему и придумать решения. Можно было поговорить о своем гневе, но я это делал раньше. Подобно многим другим, проходящим через похожий период напряжения в отношениях, я не видел никакого смысла в обсуждениях. Все казалось безнадежным. Я хотел уйти.

По-прежнему захваченный этими мыслями, я лег спать, но никак не мог заснуть. Я молился, просил Бога, чтобы Он дал мне способность познать Его, позволил ощутить Свое присутствие, возродил ощущение посланничества, придал сил.

Но ничего не произошло. Небеса молчали. Дух, как я теперь считаю, скорбел из-за моей трусливой гордыни. Бог не позволил бы мне найти Его, если бы я продолжал искать оправдания для своего желания разрушить отношения со своими братьями. Обретение Бога и жизнь в общине неразрывно связаны. Нельзя стремиться к одному, при этом не стремясь к другому. Отчаянная молитва, суровый пост и часы, проведенные за изучением Слова, не убедят Бога открыться, если при этом мы игнорируем межличностные конфликты. «Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, и нет в нем соблазна; а кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» (I Ин. 2:10—11).

Через несколько дней один из сотрудников сообщил нам, что располагает необходимой повесткой на следующее собрание. Я не хотел идти, но поставленное мною условие было

соблюдено. Я явился. Остальные пришли тоже. За исключением одного — он заболел. Я завидовал ему.

Когда повестка дня была оглашена, я обратился к ее автору. Я понял, что он явно нападает на меня, отраженные в повестке планы ясно это доказывали. Двум другим я сказал, что ощущаю зарождающийся среди нас дух соперничества. Я имел в виду их планы служения, параллельного моему.

Я знал, что бросаю бомбы. Однако, как только я их бросил, срочный телефонный звонок положил конец нашему собранию.

Мы вновь собрались через пять дней. Мы договорились открыто обсудить влияние, которое оказываем друг на друга. Я называю это рассказать историю своего настоящего. Вместо обсуждения непосредственного конфликта мы решили поговорить о том, каким образом

стиль нашего общения провоцировал сильные отрицательные эмоции.

Один из тех, со стороны которого я ощущал дух соперничества, сказал, что я использовал его в своих интересах. Мне и в голову не приходило, что он испытывает такие чувства. Я не имел понятия, какие мои поступки могли их породить. Некоторое время мы довольно беспорядочно обсуждали этот вопрос. В конце концов я осознал, что внутри меня поднимается какая-то волнующая сила. Эта сила заставляла меня обороняться, чтобы каким-то образом объяснить и оправдать свои поступки. Я любил этого человека. И я обидел его. Когда я признался в этом самому себе, то испытал глубокую скорбь. Что-то внутри меня изменилось. Казалось, нет на свете ничего более важного, чем мое желание исправить свое отношение к нему. Я облек этот внутренний порыв в слова. Это был хороший момент. Но была в нем какая-то незавершенность.

Желание больше любить его, в какой-то момент выраженное, отворило двери в сокровенные части моего «я». У меня не было намерения использовать своих друзей, и я чувствовал себя обиженным недостатком доверия с их стороны. Мне было одиноко. Надежда оставила меня. Я попытался выразить эти чувства словами. Так я начал рассказывать историю своей внутренней жизни, повесть о человеке, жаждущем недостижимого. Я начал это так: «Мне кажется, что многие меня уважают, но немногие любят».

Другой сотрудник спровоцировал меня продолжить рассказ. Он сказал, что из десяти самых важных для него высказываний, которые он слышал в течение всей жизни, пять принадлежат мне. Пока он говорил, я трепетал от боли. «В этом-то все и дело, — сказал я. — Меня ценят за способность помогать, но когда наступает время повеселиться, никто не вспоминает обо мне».

Когда я произнес это, тяжелые воспоминания нахлынули на меня: вот вечеринка, на которую меня не пригласили. А ведь эту вечеринку устраивала пара, чей брак, по их же словам, спас я. В нашем окружении были приглашены все, кроме меня и моей жены. Почему? Вот другое воспоминание: после одной необычайно драматичной консультации, которую я провел вместе со студентами, все столпились вокруг моей пациентки. А я в это время медленно выходил из кабинета, изнуренный, никем не замечаемый, одинокий.

Но даже под тяжестью сокрушающего одиночества я ощутил странную вспышку радости. Я могу описать это только как ощущение бытия, восторг жизни. Я существую. Я живу в

падшем мире. И в нем, подобно всякому честному человеку, я чувствую себя одиноким. Но мне придает жизненную силу нечто, что я могу предложить и другим. Никакая боль и никакая утрата не в состоянии лишить меня этого. Чудом благодати, я могу продолжать жить как человек, преданный цели несравненно более высокой, чем избавление от одиночества. И я могу смотреть в лицо одиночеству и обидам. А иногда меня трогает нежность со стороны других людей. Она вселяет в меня надежду.

Но этого бывает недостаточно. Коллеги почувствовали мою боль. Их глаза засияли состраданием, они сочувствовали мне. Между нами возникло единство, но посреди этого единства мы с новой силой осознали, насколько слаба наша любовь друг к другу.

Это побудило нас поделиться сокровенными историями наших душ. Наша потребность в цели большей, чем мы сами, заставила нас умолкнуть. Все наши невзгоды, взаимная зависть, размолвки показались пустяком по сравнению с тем величественным, контуры которого проступали все яснее и яснее. Мы нуждались в общении с Тем, Кто мог бы рассказать нам более чудесную и более поразительную историю, чем все те, которые нам когда-либо доводилось слышать. Нам нужен был Тот, Кто помог бы нам пройти через по-прежнему нерешенные проблемы к цели грандиозной настолько, что все остальные по сравнению с ней казались жалкими карликами.

Мы начали говорить о своей преданности Богу. Казалось, никакие другие темы уже не важны. Мы ощущали себя маленькими, но исполненными надежды. В комнате воцарилась атмосфера поклонения. Мы находились под впечатлением величия и исключительности Бога. Некоторое время мы наслаждались сладким ароматом поклонения, а затем завершили собрание. Нельзя сказать, чтобы мы приняли много решений. Между нами возникли серьезные конфликты, и они по-прежнему требовали своего разрешения. Но мы покидали комнату с обновленным желанием отдавать друг другу, вносить свои неповторимые лепты в созидание Тела Христова и жить ради славы Кого-то, более великого, чем мы.

Мы рассказали историю своего настоящего, историю о том, как мы взаимно подвели и обидели друг друга. И наши признания взломали двери наших сердец, и на волю вырвалась страсть дарить. Мы поведали полные разочарований и одиночества истории своей внутренней жизни. И тогда боль уступила место страсти к жизни. Мы рассказали сокровенные истории своих душ. Они были о том, как мы хотим спокойно положиться на Божью силу. А затем пришло время поклонения.

 

СТРАСТЬ, УГОДНАЯ БОГУ

Бог открывается тем людям, чья страсть к Нему заставляет их чувствовать себя чрезвычайно неловко, когда они чем-то обижают Бога или заставляют Его скорбеть. Это происходит не только потому, что они боятся возмездия, скорее всего, это связано с их желанием быть близкими к Богу Угодная Богу страсть развивается, когда мы не отворачиваемся от горьких истин и честно признаем то, как мы общаемся с другими людьми и Богом. Мы узнаем правду и хотим вести себя иначе. Дурные, правящие нами страсти разоблачаются, а лежащие под спудом хорошие — пробуждаются, когда мы рассказываем свои истории друг другу в присутствии Бога. При этом мы должны сознательно решить для себя, что будем открыты для Его работы, чтобы разрушать старое и созидать новое.

Рассказывая историю своего настоящего, историю, в которой ярко проявляются наша решимость уцелеть в мире без доброго Бога и выявляются наши способы общения с миром, полным разочаровывающих нас людей, мы распознаем и разбиваем толстую скорлупу, которой сами себя окружили. Нас теперь манит возможность глубокого общения с людьми. Мы хотим общаться не ради того, чтобы что-то получить от них, а ради них самих.

Затем мы рассказываем историю своей внутренней жизни. Она показывает, как мы требуем от людей помощи, основываясь на том, что Бог нам не помогает, и как, получив отказ, начинаем их ненавидеть. Тогда мы распознаем и подрываем свое упорное стремление защититься. И нас начинает привлекать возможность жить, ни на что не притязая и не обороняясь от окружающих.

Наша сокровенная история души показывает наше сомнение в Божьей доброте, гнев и страх, возникающие из-за того, что Он не приходит на помощь. Когда мы рассказываем ее, мы осознаем и уничтожаем отравляющий всякую радость страх и безумный гнев по отношению к Богу, Чья доброта не гарантирует нам незамедлительного комфорта. Осознав реальность сомнений, гнева и страха, мы со здоровым стыдом понимаем, как неуместно сомневаться в Его любви, как отчаянно мы жаждем довериться Ему и как трудно и плохо называть Его злым. Мы понимаем, что все определяется нашей верой или неверием в Его благодать. И поняв это, мы открываем для себя основу веры, которая уже была заложена в наших сердцах.

Как недавно сказал один мой друг: «Когда дела плохи, я разгневанно предполагаю, что Бог плохой. Но стоит мне признаться самому себе в своих мыслях, и я понимаю, что сам не верю этому. Почему-то гнев по отношению к Богу придает нам ощущение собственной силы. Но когда признаешь, что на самом деле Он добр, это дает ощущение внутреннего мира».

Рискуя свести нечто столь дивно таинственное и непредсказуемо текучее, чем является хороший разговор, к механическому поэтапному процессу, я сгруппировал свои мысли в диаграмме.

Чтобы рассказать свою историю, необходимо мужество. Чтобы открыть Богу столь часто управляющие нами греховные страсти, требуется смирение. Мы жаждем узнавать Его все больше и больше, когда позволяем себе почувствовать, как сильно хотим стать Божьим орудием добра в жизни других людей и узнать источник руководства, который избавит нас от тревог и даст отдохнуть. Надо рискнуть: поверить, что Он добр, и рас-сказать свою историю. Взирая на свои безобразные страсти, надо положиться на Его благодать; надо верить, что Он позволит нам найти Его. А вера доказывается тем, что мы вверяем Ему свои самые закоренелые и отвратительные страсти.

  РАЗРУШАЮТ ПРИВЛЕКАЮТИстория нашего настоящего (подход к людям)

ЭгоцентризмЧерствость; нечуткость;  недостаток сострадания; стремление манипулировать; эгоцентризм.

Стремление отдаватьВлияние такого человека подобно благословению; он прибегает к своим ресурсам, чтобы оказывать положительное влияние на других; хочет чтобы у других всё было хорошо.

История нашей внутренней Самозащита Жизнь и рост

жизни (противоядие от боли)

Решимость уцелеть во что бы то ни стало; обороняющаяся зависимость; для защиты своего «я» от боли человек прибегает к внутренним ресурсам.

Мужество жить; исследование себя с целью выявить свою неповторимость, которая может послужить благой цели.

Сокровенная история нашей жизни (отношение к Богу)

Служение себеСтрах перед истинной и перед будущим; гнев по отношению к Богу, не предоставившему более надёжные гарантий; сомнения в Его доброте.

ПоклонениеМужество жить, основанное на уверенности в Божьей доброте; живущая в душе сокровенная радость от существования Бога, Которому мы можем доверять и Которому принадлежим.

 20 ИСТОРИИ, КОТОРЫЕ СПОСОБСТВУЮТ РАЗРУШЕНИЮ ПЛОХОГО И ПРИВЛЕКАЮТ К ХОРОШЕМУ

 

Наша жизнь состоит из рутинных обязанностей и привычных действий: каждое утро в 6:30 мы автоматически варим себе кофе; раз в месяц оплачиваем счета; каждый вторник обедаем с одним и тем же другом. Мы болтаем, читаем газеты, ссоримся, ходим по магазинам, едим, смотрим телевизор, работаем и играем. Мы ходим и церковь, один раз в неделю посещаем занятие по изучению Библии, молимся, слушаем христианскую музыку и покупаем книги в христианском книжном магазине. Некоторые из нас регулярно само-стоятельно изучают Священное Писание; мы учим детей в воскресной школе; мы проповедуем Христа неверующим друзьям; мы жертвуем временем и деньгами, чтобы служить Господу.

Но очень немногие из нас разговаривают друг с другом. Мы играем словами. Конечно, порой не обходится и без горячего словца и сплетни. А иногда мы произносим нежные или религиозные слова. Но редко бывает так, чтобы кто-нибудь из нас сел и внимательно выслушал историю другого. Если это и случается, то длится не очень долго: за несколько месяцев набирается в обшей сложности не больше десяти-двенадцати часов.

А если мы все-таки делимся друг с другом своими историями, то делаем это, чтобы лучше понимать друг друга, а не с целью открыть для себя Бога. Мы говорим то, что, по нашему мнению, собеседник хочет услышать. Мы открываем те свои черты, которые покажут нас в выгодном свете. Однако если бы мы рассказывали свои истории, стремясь лучше узнать Христа, они были бы другими. Мы испытывали бы большее смятение и гораздо больший страх и рассказывали бы их с несравненно большим смирением.

На собраниях групп психологической помощи поощряются честные, а иногда и очень подробные рассказы. Предполагается, что это поможет наладить наши исковерканные жизни и развить умение слушать. Но эти собрания слишком часто превращаются в мастерские по изготовлению нарциссистов. Они способствуют непомерному возвеличиванию «эго». В результате людей больше всего беспокоит устройство своей

собственной жизни. О том, чтобы жить в соответствии с Божьим замыслом, никто уже и не помышляет.

Мы, живущие в христианской общине, должны рассказывать свои истории, идя при этом на риск испытать стыд и стать мишенью для упреков. Ведь мы хотим обрести Бога. Мы должны продолжать читать Библию и слушать хороших преподавателей. Мы должны поклоняться и вместе служить другим людям. Мы должны приучить себя щедро жертвовать деньги на Божье дело. Мы должны рассказывать неверующему миру о Христе. Но кроме всего этого, нам надо научиться рассказывать друг другу свои истории.

 

КАК РАССКАЗАТЬ ИСТОРИЮ СВОЕГО НАСТОЯЩЕГО

Вы должны рассказать историю своего настоящего, содержащую рассказ о ваших нынешних взаимоотношениях. Частично это необходимо для того, чтобы разоблачить степень вашего утонченного эгоцентризма. Ищите эгоцентризм в мотивах, стоящих за вашими шутками, критическими замечаниями, мнениями и молчанием. Спрашивайте у других, как вы на них влияете. Будьте готовы признать существование в своей манере общения корыстных черт.

Один мой хороший друг как-то сказал мне, что ему пришлось дорого заплатить за мой юмор. Моя «дружеская» насмешка в присутствии его невесты поставила его в неловкое положение. Я был вынужден признать, что иногда с помощью юмора пытаюсь завуалировать собственную неуверенность и что такие маневры, направленные на привлечение внимания к себе, задевают других.

Может быть, вы щедро рассыпаете комплименты, потому что хотите казаться добрым и благородным. Или вы пытаетесь таким способом убедить себя, что вовсе не являетесь эгоистом, каким вас считают окружающие. Возможно, вы редко проявляете душевную теплоту, потому что боитесь, что не получите ответного тепла.

Когда вы обратите внимание на эти корыстные элементы, свойственные вашему стилю общения, и станете мерить их невозможной для человека Божьей мерой любви, то ощутите, как в груди возникает какое-то тошнотворное чувство. Легче всего проигнорировать его или отбросить со словами: «Я слишком суров к себе. Я должен больше себя любить. От этого самоуничижения уж точно нет никакого толку». Но вы поступите иначе. Отнеситесь к этому чувству как к чему-то хорошему, возможно, запятнанному изрядной порцией ложной вины и стыда, но все-таки хорошему. Некая моральная сторона, призывающая вас к более высоким стандартам жизни, отворачивается от того, что вы увидели в себе. Что бы еще ни являлось истиной о вас, какое бы плохое обращение или трагедию вы не пережили, но факт остается фактом: вы были призваны служить другим, а сами то и дело поступаете наоборот.

Пусть чувство вины станет дверью, через которую войдет осознание вашей благородной страсти. Вы созданы для исполненного любви общения, это необходимо вам так же, как воздух. И несмотря даже на то, что первоначальный замысел претерпел искажение, что он почти исчез под тяжким весом эгоцентризма, желание общаться с любовью по-прежнему движет вами. А если это не так, то вы далеки от благодати.

Например, вы хотите воссоединиться с каждым из своих детей, даже с тем, кто так жестоко разбил ваше сердце. И под толстым покровом гнева и боли в вас горит крошечная

искорка желания увидеть того, кто так плохо с вами поступал, вернувшимся к благочестивой жизни и радости. (Вы не разочаруетесь, увидев этого человека на небесах. Примирение после жестоких обид и плохого обращения никогда не будет полным, если жертва не желает духовного возрождения обидчика и не готова сама стать орудием этого возрождения.)

Когда какая-нибудь песня, проповедь или фильм проникнут сквозь покрывающую вашу душу кору и выпустят на волю страсть благословлять, общаться и любить, в то же мгновение вас захлестнет острое ощущение невозможности действовать в согласии с этой страстью без посторонней помощи. Пусть это проникновенное осознание подтолкнет вас ко Христу. Он хочет, чтобы вы любили так, как Он. Ощутите необходимость узнать Его лучше.

Теперь, когда вы осознали свой эгоцентризм и желание общаться с другими людьми (включая ваших обидчиков) и любить их, вы станете искать Бога всем своим сердцем. И ваше желание узнать Бога — Того, Кто прощает и дарует силы, поможет вам противосто-ять искушениям, проводить больше времени за изучением Писания, развивать в себе привычку регулярно молиться и поклоняться.

 

КАК РАССКАЗАТЬ ИСТОРИЮ СВОЕЙ ВНУТРЕННЕЙ ЖИЗНИ

Продолжайте следовать по пути, ведущему к Богу. Теперь расскажите историю своей внутренней жизни. Исследуйте свое сердце с твердой решимостью не притворяться ни в чем. Расскажите историю своего детства, но не для того, чтобы свалить вину на других или найти себя, а скорее чтобы признаться самому себе в смятении, гневе и страхе, которые росли в вас в ходе длинной серии разочарований. Возможно, у вас чудесные родители. Но даже самые лучшие родители чем-то обижают своих детей. Высока вероятность, что именно родители — причина вашей глубочайшей, самой сокруши-тельной боли.

 

Если вы научитесь почитать родителей, то будетеготовы к тому, чтобы правильно строить и все

остальные взаимоотношения.

 

Совсем не случайно пятая заповедь (почитать родителей) стоит первой в ряду шести заповедей, связанных с человеческими взаимоотношениями. Она стоит перед заповедями, регулирующими ваши взаимоотношения с супругом, детьми и друзьями. Почему? Возможно, дело в том, что если вы научитесь почитать родителей, то сможете правильно построить и все остальные взаимоотношения (Я в долгу перед моим другом Биллом Одумолон, пастором Библейской Церкви в Денвере, Колорадо. Именно он навел меня на эту мысль). Возможно, величайшим камнем преткновения для веры в Божью доброту (а эта вера необходима для того, чтобы любить других людей) является универсальная и часто влекущая за собой тяжелейшие последствия неспособность родителей дать все необходимое своему уязвимому и легко ранимому ребенку.

Признайте обиду, гаев и страх, которые вы начали испытывать много лет назад и продолжаете испытывать до сих пор. Отнеситесь к ним как к врагам, которых можно использовать для благой цели. Заново проиграйте в своем сознании события вашей жизни, выделяющиеся на общем фоне как особо тяжелые или радостные, сопровождавшиеся яркими переживаниями и трудно забываемые. Некоторое время поразмышляйте над этими воспоминаниями. Пусть в это время с вами будут близкие друзья.

Вам может показаться, что вы никогда прежде не испытывали таких сильных чувств. Некоторые из них будут безобразными. Имейте в виду, что корень любого безобразного чувства лежит не в том, как другие обращались с вами, а скорее в вашем требовании обращаться с вами хорошо. Признайте это требование, а затем обратите внимание на то, каким образом оно подпитывало вашу ненависть ко всем обидчикам. Оцените, не пытались ли вы справиться с разочарованием, дав самому себе хороший пинок за то, что не заслуживаете лучшего обращения. Если так, то вы полны презрения к себе.

Обратите внимание, как отчаянно вы пытаетесь защитить себя от еще большей боли и сохранить хоть немного уважения к себе. Когда вы вступите в свой внутренний мир и увидите, что он полон гневной страсти выжить, вам может показаться, что больше там ни-чего нет. Но там есть и другое. Посмотрите, ведь в вас есть и тихое желание просто жить, отдыхать и заниматься своими делами без постоянного самоутверждения или самозащиты. Вы хотите жить честно, мирно, счастливо.

Но у вас не получается. Слишком велика опасность неудачи и возможность быть отвергнутым. Вы не можете позволить себе перестать карабкаться, расслабиться, просто жить. Ни один человек в здравом рассудке не станет наслаждаться легкой прогулкой по городу, который находится в состоянии войны. Вы решились уцелеть в мире, где рвутся снаряды, где вас оскорбляют, где полно убийц, угрожающих насилием, наемных и тайных агентов, завоевывающих ваше доверие, а затем всаживающих нож вам в спину. И вполне возможно, что вы неплохо справляетесь со своей задачей, то есть выживаете. Вы даже можете настолько преуспеть в науке выживания, что начнете получать удовольствие от сознания собственной силы.

Истинный враг — сомнение в Боге — остается в тени. Он тайно готовит себе в вашем сознании посадочную площадку. Этой посадочной площадкой является ваша решимость требовать, чтобы другие приходили вам на помощь. Сомнение в Боге гораздо более серьезная проблема, чем любое плохое обращение, жертвой которого вы, возможно, являетесь. Это корень всех грехов.

Выявив в себе этот дух требовательности, вы вскоре испытаете страстное желание отдохнуть и больше ничего не требовать. Вам захочется довериться Тому, Кто за все отвечает. Вы также захотите жить в среде, где сможете спокойно развивать свой потенциал, а не стоять вечно на страже в ожидании очередной опасности. Вы яснее поймете, что должны сознательно жить, имея за спиной надежное убежище, на прочность которого вы можете полагаться. Желание узнать Бога как защитника и освободителя будет становиться все больше. И еще большая часть вашего сердца станет искать Его.

 

 

КАК РАССКАЗАТЬ СОКРОВЕННУЮ ИСТОРИЮ СВОЕЙ ДУШИ

К сожалению, люди зачастую на этом останавливаются, если вообще достигают этой стадии. Они не склонны смотреть дальше истории своего настоящего, истории об эгоцентризме и жажде общения, а также дальше истории своей внутренней жизни, в которой явно проявляется как их оборонительная позиция, так и страсть к жизни. Многие полагают, что стоит научиться вести себя более ответственно, как следует разобраться в своем эмоциональном механизме, и движение к духовной зрелости обеспечено.

Но это не так. Ни история вашего настоящего, ни история вашей внутренней жизни не выявляют основной проблемы. Вы должны рассказать сокровенную историю своей души, повествование о подозрительности и страхе, порождаемых вашим отношением к Богу.

Следующие четыре ключевые вопроса помогут вам рассказать свою историю:

 

1.   Что изменилось в вашей жизни, благодаря Божьей любви?

Живете ли вы спокойно, полагаясь на заботу Бога, Который не дает вам никаких гарантий относительно хорошего здоровья, верности супруга и послушания детей? Или вы живете, терзаемые страхом, что завтра может произойти нечто ужасное, нечто такое, с чем вы не сумеете справиться? Является ли Бог для вас источником глубокого утешения, несмотря на то, что по Его высшему провидению ваша мать — алкоголичка, а ее третий муж досаждает вам? Когда у вас возникает невыносимая боль, то тлеют ли под страданием искорки радости от мысли, что настанет день и Божья доброта поглотит все жизненное зло?

 

2. Благодарны ли вы Богу за помощь, когда стоите перед нелегким выбором?

Усвоили ли вы, что Божий стиль руководства не подразумевает избавления от обязанности принимать среди сумятицы жизни мужественные решения? Обнаружили ли вы, что Бог не всегда проясняет для вас конкретные детали того, что Он от вас хочет? Вас это устраивает? Или огорчает?

Когда вы не имеете понятия, как наладить давшие трещину взаимоотношения или на какую работу пойти, становится ли Библия для вас драгоценным источником Божьей мудрости? Или вы с отвращением откладываете ее в сторону, отчаявшись найти стих, который содержал бы конкретное указание для вас? Живете ли вы в спокойной уверенности, что каким-то непостижимым образом Бог неизменно действует в вашей жизни? Или вас несколько смущает история об одном вашем друге, который молил Бога дать ему мудрость, а потом принял решение, ввергнувшее его в бездну страданий?

 

3. Верите ли вы в целительную силу Бога, невзирая на свои глубокие и по-прежнему не зажившие душевные раны?

Прежде чем начать верить в способность Бога исцелять, требуете ли вы, чтобы Он исцелил ваши раны? Получили ли вы исцеление, освобождающее вас для большей любви к другим людям? Или вы получили поверхностное исцеление через самоутверждение и

установление границ? Что оскорбляет вас больше: ваша нескончаемая боль или ваш нескончаемый грех? Что вы цените больше: исцеление или прощение?

 

Что оскорбляет вас больше: ваша нескончаемая боль или ваш нескончаемый грех?

 

Не случилось ли так, что в результате ваших поисков исцеления, Крест из орудия искупления ваших грехов превратился в средство утверждения вашей сверхценности? И не привели ли те же самые поиски к вашей близости, но только не с Богом, дарующим вам свободу любить посреди беспрерывных страданий, а с поддельным божком, наркотиком, помогающим притупить боль, но не развивающим ваш характер?

4. Познали ли вы Бога, Который возбуждает в вас страсть, превосходящую по своей силе все остальные страсти, включая страсть к сексуальному наслаждению, личной самореализации и облегчению боли?

Открылся ли вам Бог таким образом, чтобы хотя бы на какое-то мгновение грех стал для вас чем-то невообразимым и абсолютно непривлекательным? В результате общения с Богом стали ли вы испытывать сострадание даже к самым злейшим своим врагам? Помогает ли вам сознание того, что самое главное в этом мире — Бог и забота о других, даже если вам очень плохо?

 

ПРОБЛЕСКИ СЛАВЫ

Эти вопросы помогут вам рассказать сокровенную историю вашей души таким образом, что на поверхность всплывут тот гнев, страх и сомнения в Божьей доброте, которые еще сохранились в вас. Когда вы признаетесь в своем страхе перед жизнью, в гневе, который порой испытываете по отношению к Богу, не защищающему вас от боли, и в том, как часто сомневаетесь в Его доброте, вы вновь огорчитесь, на этот раз сильнее, чем когда-либо.

Острые углы гнева, страха и сомнения не вписываются в округлую форму вашей души. Вы созданы, чтобы наслаждаться любовью, покоем и доверием. Когда вы признаетесь в своем гневе, страхе и сомнении, у вас в душе начнет зарождаться желание согласовывать свои действия с Богом, потребность в чудесах Христа, а также желание познать Его как Господа. Именно тогда вы узнаете, что значит искать Бога всем своим сердцем и приходить к Нему с верой, узнаете, что Он такой, каким явил Его Христос, и что Он воздает тем, кто ищет Его. Именно тогда вам явится этот проблеск. Невозможно предсказать, когда вы увидите его и какую неожиданную форму он примет, но вы его обязательно увидите.

Когда это происходит, тайна становится еще таинственнее. Вы испытываете меньший соблазн уйти в спасительные формулы, чтобы убедить Бога совершить на ваших глазах чудо преображения. Бог по-прежнему абсолютно независим. Он открывается, только когда захочет. Но теперь Его непредсказуемость вызывает в вас восторг только потому, что вы Его видели. Вы знаете, какой Он. Вы доверяетесь Ему, предоставляя делать то, что Он сочтет нужным, потому что знаете Его доброту. До тех пор пока эта уверенность

сохраняется в вас, в душе царит мир, какие бы тяжкие испытания ни выпадали на вашу долю. Вы горячо желаете любить, несмотря на плохое обращение. Радость перевешивает самую горькую скорбь.

Вы по-прежнему боретесь (и порой борьба бывает очень тяжелой) со страхом, гневом и унынием. Но теперь вас уже никогда не покидает знание истины о том, что Бог благ, а грех плох, и облегчение, которое он дает, преходяще. Вы обнаруживаете, что стали немного терпеливее. Когда раздражение вновь возникает, вы умеете пресечь его. Даже в самом разгаре паники, вы уверены в благополучном исходе. Вы действительно начинаете верить Господу, когда Он говорит: «Мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16:33). Вы спокойно живете в полной уверенности, что никакое зло мира не в состоянии одолеть Божьей благодати. Последняя глава, у которой нет конца, станет историей о том, как доброта охватывает собой все сферы жизни. Это будет история о бесконечно радостных встречах, о лишенных эгоизма взаимоотношениях, о свободном труде, о путешествиях без несчастных случаев и чистом смехе людей, которые действительно хорошо проводят время.

Можете ли вы себе представить, что значит наслаждаться абсолютной уверенностью в Боге в мире, где нет абсолютно никаких испытаний, где все хорошо обращаются друг с другом и никто никогда не скорбит? «Всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя» (1 Ин. 3:3), когда повинуется заповедям Христа. А кто повинуется им, «тот любит Меня... и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам» (Ин. 14:21, курсив мой). Мы призваны проходить через трудности и обретать Бога. «И взыщете Меня и найдете, если взыщете Меня всем сердцем вашим» (Иер. 29:13).

 21 ОПЯТЬ ДОМА

 

Серьезные раздумья над жизнью абсолютно оправданы. Надо вникать в сложности взаимоотношений с собой и другими. Но вы должны пускаться в эти мысленные приключения с таким же настроем, с каким дети исследуют старый, полный запутанных лабиринтов дом своего дедушки. Кажущиеся бесконечными чуланы, щели и углы подвала манят детей покинуть хорошо освещенную гостиную, где вечно сидит дедушка; но имен-но гостиная является тем местом, куда дети не забывают обратного пути.

Сегодня многие христиане отважно пустились в путешествие по темным уголкам души. Но они забыли обратный путь туда, где вечный Отец лелеет Своих детей у Себя на коленях и, сидя у камина, читает им истории. Они чувствуют себя очень взрослыми, когда говорят о сексуальном насилии и многочисленных переживаниях. Все дальше и дальше удалясь от гостиной, они испытывают почти мятежный восторг. Это дает им чувство превосходства над теми, кто по-прежнему греется около уютного пламени камина и слушает детские сказки о рушащихся стенах и о том, как пущенный из пращи камень убивает гиганта.

Опасность серьезных размышлений над жизненными проблемами заключается не в том, что вы столкнетесь с вещами, непосильными для вашей веры; вера преодолевает все. Но вам может показаться, что вы вступили на территорию, которой нет на карте, которую Христос не в состоянии озарить. Вы предполагаете, что необходимы специальные знания, чтобы, например, помочь женщине, ставшей жертвой зверских ритуалов сатанистов.

Вполне возможно, что вы не нуждаетесь в более подробных знаниях о ритуальном насилии или сексуальной одержимости. Но, может быть, вам стоит обогатить себя другими знаниями и сделать для себя живой мудрость о том, что значит познать Бога? Может быть, познание Христа способно избавить вас от проблем, над разрешением которых вы бьетесь?

 

ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО

Бог знает о вас все. Он в курсе всех ваших личных проблем, угрожающих цельности вашей личности. Он досконально знает ваше прошлое и ваше настоящее. И Он говорит вам одно: «Христос». В прежние времена Бог давал информацию маленькими кусочками и делал это самыми многообразными способами. Но теперь Он говорит нам, что все, сказанное раньше, более полно явлено во Христе. Такова Его прощальная речь: «Хри-стос!» Больше сказать нечего.

«Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил» (Евр. 1:1—2).

Бог хочет, чтобы вы сидели у камина и слушали, что вам говорит о Нем Дух в шестидесяти шести книгах. А когда вы думаете о друге, борющемся с гомосексуальными желаниями, Он хочет, чтобы вы оставили гостиную и отправились на чердак и выслушали историю этого человека. Но необходимо быстро вернуться обратно вместе с другом. Тогда вы оба сможете услышать гораздо более интересную и прекрасную историю.

Самые проникновенные и самые жизненные истины всегда просты. Павел был благодарен фессалоникийцам за их дело веры, труд любви и терпение упования. Иисус сказал нам, что дело Божье состоит в том, чтобы верить в Того, Кого Бог послал. А это означает воспитать в себе уверенность в неизменности Его характера. Бог действительно благ. Посмотрите на Христа и убедитесь в этом. Он дает нам веру.

Труд любви заключается в том, чтобы любить Христа и знакомить с Ним других людей. Для этого надо обращаться с ними так, как обращался бы Он. А терпение упования помогает нам никогда не забывать о грядущем городе. Мы не пытаемся построить город здесь. Вместо этого мы с нетерпением ждем того дня, когда сможем войти в другой город. Бог возводит его сейчас в несравненно лучшем месте.

Верить во Христа (вера), служить Христу (любовь) и ждать Христа (надежда) — вот что значит обрести Бога. Вы не можете контролировать свои желания, если не обрели Бога. Доверьтесь Ему, и Он все исправит. Своими попытками найти объяснение и контролировать вы сводите тайну к управляемым категориям. Вы думаете, что таким образом сумеете наладить жизнь, не полагаясь на Христа.

Вам нравится чувствовать себя правым. Вы называете это борьбой за веру. Вам удается убедить себя, что вы являетесь Божьим союзником в деле защиты веры. Но живущий в вас гневный дух самодовольства и снисходительности выдает вас. Сострадание и смирение уступают место высокомерию.

Вы страстно желаете исцелять, облегчать боль. Но когда это становится для вас важнее поклонения, вы создаете себе удобного бога. Он служит вашим человеческим целям. И вы

посвящаете свою жизнь тому, чтобы помогать людям лучше относиться к самим себе. Это заканчивается тем, что вы эксплуатируете лжебога, а не служите истинному Богу.

Вы страстно желаете общаться со сверхъестественным. Вы вникаете в тайну, смиренно простираетесь ниц перед Богом. Ваша единственная цель — понять, что значит общаться с Богом. Но все свои усилия вы направляете только на это переживание. Вы требуете его. Чтобы добиться его, вы изобретаете всевозможные методы. В конце концов вы оказываетесь в ловушке своих методов. Вы озабочены только ими, а Бог отступает на второй план.

На каждый вопль, исходящий из терзаемых страстями сердец, Бог отвечает: «Христос».

Пусть ваша страсть к объяснению станет страстью к познанию Христа и всего того, что Он открывает нам в написанной Богом о Самом Себе книге. Усердно размышляйте, исследуйте, идите на риск создания самостоятельных идей, разговаривайте с людьми об их жизни. Но никогда надолго не покидайте кресла у камина.

Пусть ваша страсть быть правым обратится в страсть почитания Христа. Чтите Его во всяком своем деле. Усердно изучайте, вступайте в диалоги и обсуждения. И всегда делайте это так, чтобы другие люди увидели, как на самом деле хорош и добр Бог. Пусть на смену холодному догматизму придет способность убеждать, даря при этом душевное тепло. Пусть в вашем деле любви всегда светится Божий характер.

Пусть на место вашей страсти исцелять придет страсть давать надежду. Раны не исцелятся мгновенно. Никакой метод, никакая группа психологической помощи и никакой консультант не в состоянии полностью вылечить их. Но вы можете продолжать свой путь, совершая труд веры и целиком отдаваясь делу любви, несмотря даже на то, что и ваши собственные раны еще не зажили. Лучший город ждет вас. С терпением упования служите верно сейчас. Не дожидайтесь, пока ваши раны полностью заживут.

 

Вступайте в диалоги и обсуждения. И всегда делайте

это так, чтобы другие люди увидели, как на самом

деле хорош и добр Бог. Пусть на смену холодному

догматизму придет способность убеждать, даря

при этом душевное тепло.

 

Пусть на смену вашей страсти общаться со сверхъестественным придет страсть доверять превосходящему все и вся Христу. Он сделает для вас то, что должно быть сделано. Он откроет вам Отца именно так, как нужно, в ответ на ваше дело веры, труд любви и терпе-ние упования.

Большинство из нас копошатся на душном чердаке. Мы пытаемся объяснить жизнь, хотим быть правыми, всеми доступными способами облегчаем боль и задаемся вопросом: «А где

же Бог?» Настало время вернуться в гостиную, в объятия Отца и вновь слушать, как Дух рассказывает нам историю о Христе.

 ЭПИЛОГ

 

Мое путешествие только начинается. Сейчас, более чем когда-либо я верю, что стою на пути обретения Бога. Этот путь полон шокирующих сюрпризов и неразрешимых проблем. Чтобы справиться с ними, необходимо много веры. Я никогда не думал, что ее требуется так много.

Прошло больше двух лет с тех пор, как я возопил к Богу, прося у него яснее показать мне Христа. Я получил ответ на эту молитву. Но стоил он мне очень дорого.

Последние два года стали самым трудным периодом в моей жизни. Временами я испытывал невыносимую внутреннюю муку. Один раз это дошло до такой степени, что я увидел разверзшийся ад.

В тот день, когда я написал последнее слово этой книги, я сделал одну вещь. Раньше я никогда этого не делал. Я сел в машину и поехал, не разбирая дороги. Если бы у меня была встреча в Лордсе, то я отправился бы туда. Мне кажется, я понимаю отчаяние пилигримов, которые пересекали моря и взбирались на горы в поисках мира.

Я оказался на горном перевале. Припарковался и огляделся. Меня окружало одно из прекраснейших Божьих творений. Его красота одновременно и насмехалась надо мной, и притягивала. Я чувствовал себя потерянным и разбитым. Но в то же время что-то словно бы манило меня к себе. Как будто я получил некий знак.

Как и два года назад, я вновь возопил к Господу. Но на этот раз слова были другими: «Господи, если Ты не привлечешь меня к Себе так, что все остальное по сравнению с Тобой померкнет, то лучше мне умереть».

На следующий день зазвонил телефон. Друг сообщил мне совершенно неожиданные и чрезвычайно неприятные новости. Они серьезно угрожали моему финансовому благополучию. По причине целой серии ошибок в подсчетах я задолжал крупную сумму денег (хотя считал, что получаю доход). Мне доводилось узнавать новости и похуже, но эта словно бы стала символом всего, к чему я льнул в этой жизни. Она символизировала также мои исполненные решимости усилия жить налаженной жизнью. Я испытал мгновенную панику, но держал себя в руках. Через пять минут я понял, что это Бог дает мне возможность предпринять следующий шаг, большой шаг в моем духовном путеше-ствии. Ясно было, что Он хочет сказать: «Тебе не под силу контролировать свою жизнь. Поэтому ты свободен. Ты выпущен из ловушки, которая навязывает необходимость устраивать все по своему вкусу. Доверься Мне полнее, чем ты это делал когда-либо раньше. Делай то, к чему Я тебя веду, даже если, с твоей точки зрения, риск огромен. Я беспредельно благ. Я достаточно добр, чтобы Мне можно было довериться во всем».

На данный момент я планирую сделать то, к чему Бог ведет меня. В своем сердце я уже сделал это. На место паники приходит страх доверия. Спокойное чувство предстоящего приключения, почти восторг, приходит на смену приводящей в отчаяние тоски.

Мир — слишком плохое место (и слишком нестабильное), чтобы строить в нем дом и рассчитывать жить там в свое удовольствие. Но это идеальное место для обретения Бога.